КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Сильвия идёт ко дну [Дьюс Лумис] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Дьюс Лумис Сильвия идёт ко дну

Пролог

Это пение… Сильвия никогда не слышала таких прекрасных голосов. Оно гипнотизировало, проникало под кожу, шло по венам вместо крови, оно обвивало кости и звучало в голове полной скорби песнью. Веки разомкнулись сами собой, открыв взору прекрасное лицо. Девушка плакала над участью Сильвии, и её слезы сразу смешивались с водой, окружавшей их. Ладонь девушки легла Сильвии на щеку, скользнула к затылку. Эти объятия были холодными, как сама смерть, но Сильвия и не думала сопротивляться. Сейчас только в ней, в её прекрасном лице, в её пении было спасение.

Когда незнакомка отвернулась и двинулась вглубь, Сильвия последовала за ней. Легкие больше не горели адским огнём. Казалось, она вообще не дышала. Она не нуждалась в воздухе, как и её проводница.

Как же она была прекрасна. Казалось, её кожа вопреки всем законам сущего состояла из прозрачного шёлка, волосы – из золота, а лицо создали по подобию самой Афродиты. Она не сказала ни слова, но Сильвия всё понимала. Она следовала за своей проводницей всё глубже и глубже. В какой-то момент, когда Сильвия перестала понимать, прошло несколько минут или несколько дней, мрак глубокой воды расступился. Тут и там мелькали огни, которые сложились в освещавшие подобие тропы подобие фонарей, прикрепленное на подобие лиан к дну, разглядеть которое Сильвия всё еще не могла. Как незнакомка могла ориентироваться в таком тёмном, таком одинаковом, таком недружелюбном месте? Но не доверять ей Сильвия не могла. Она чувствовала в ней силу и свой единственный шанс на спасение.

Наконец тропа спустилась к илу. Приятно было почувствовать землю под ногами, хоть теперь она и не имела никакого значения. Проводница взяла Сильвию за руку, отчего по телу пробежал разряд тока. Он разошёлся по всей округе, как на суше молния отозвалась бы громом, и незнакомка звонко рассмеялась. Сильвия вторила ей. Никого и ничего не существовало, кроме их двоих. Её проводница – и есть вода. А вода – её проводница. Здесь Сильвия в безопасности. Здесь она всегда найдёт выход. Здесь её место…

Лицо проводницы погрустнело. Она опустила взгляд к земле, потом посмотрела на Сильвию и протянула руку к её лбу. Прикосновение вернуло всё, что забрало при встрече. Сильвия не смогла даже закричать – лёгкие, полные водой и кровью, отзывались лишь пузырями и ужасной болью. Голова, опустошенная пением, снова наполнилась мыслями о последних часах. О семье. О работе. О Дилане. Всё это было позади. Незнакомка осталась позади. Впереди лишь черная бездна. Настоящее – чистейшая боль. Боль в груди. Боль потери. Боль неизвестности. Темнота поглощала. Через считанные секунды не осталось ничего, кроме тьмы.

Часть 1. Дочь моря

Если вы не со мной, значит, против меня.

Глава 1.

Сильвия едва могла разлепить глаза. Когда они наконец смогли сфокусироваться, перед её взором предстал витражный купол. Невероятной красоты сцены на нем никак не могли собраться в её голове. В ней вообще ничего не желало собираться воедино. Распределяться на фантазию и реальность. Осознавать, что произошло.

– Проснулась! Софи, она проснулась!

Голос молотом ударил по барабанным перепонкам, собственный крик – еще сильнее. Сильвия как ребенок закрыла уши, стараясь оградиться от невыносимой боли, которую он причинял. Когда её лица коснулись холодные склизкие руки, она едва удержалась от очередного крика. Когда кончится этот кошмар?!

Но руки не сжимали её, не пытались ударить или навредить как-то ещё. Они лишь легонько постукивали по плечу, как делает самый скромный ребенок в классе, когда его обращение не услышали.

Сильвия открыла глаза. Перед ней, может, в полуметре, не то стояла, не то парила девушка с глазами цвета чистого летнего неба в утренний час. Её карамельная кожа будто сияла изнутри холодным светом, так же, как и… Сильвия поняла, что образ незнакомки почти исчез из её памяти. В голове всплывала лишь картинка протянутого к ней запястья, настолько хрупкого, настолько бледного, будто сделанного самым искусным мастером кукол из самого дорогого фарфора. Голубоглазая протянула Сильвии лист. На вид он напоминал алоэ с подоконника тетушки Джули. На ощупь оно было таким же склизким, как и руки девушки, которая протянула его Сильвии.

– Съешь, – Голос голубоглазой звенел, словно горный ручеёк, и, хоть и звучал громко, больше не приносил такой боли, как в первый раз. – Прости, я совсем забыла, что ты неофитка, – она виновато улыбнулась.

Сильвия подозрительно посмотрела на девушку, потом на лист и снова на девушку. Они оба совершенного не внушали доверия. Сильвия, управлявшая хоть и не долго, но большим количеством людей, знала, что дружелюбные на первый взгляд не всегда такие на самом деле. Она знала лишь одного человека, который и вправду любил людей. Тетушка Джули. Как она там?

– Это поможет мне отсюда выбраться?

– В каком-то смысле, – собеседница с милой улыбкой пожала плечами. – Без боли сделать это будет проще, так ведь? – увидев, что Сильвия всё еще сомневается, она пояснила. – Это листья удиличьей ягоды. Полностью от боли они тебя не избавят, но облегчат привыкание, пока не найдем еды получше. Здесь хорошо давит, так ведь?

– Где – здесь?

– На дне, – раздался другой голос, более низкий, грудной. Его обладательница скрывалась за ширмой, Сильвия не могла её разглядеть. – Добро пожаловать.

– Софи, здесь, в конце концов, не Вест Риверсайд, – с такой же улыбкой ответила собеседнице голубоглазая.

Наконец та, которую звали Софи, появилась из-за ширмы из такого же витражного стекла, что и купол, только уже с узорами. Казалось, что она – плёночный негатив голубоглазой. Иссиня-черные глаза против голубых, угольно-черные волосы против пепельно-русых, белоснежная кожа против тёмной. Никакого румянца на щеках. Неужели Сильвия выглядела так же?

– Ага. Мы не в Ви-Эр, мы еще ниже. Тебе повезло там не бывать, Рози.

– Я же просила… – Та, которую Софи назвала Рози, надула пухлые губки.

– Ро-о-озали, – надменно исправилась Софи. – А ты чего ждешь? Ешь, эта штука долго не живет.

Сильвия не сразу поняла, что Софи обращается к ней. На вкус листок напоминал нечто среднее между мидией и подпорченным огурцом. Еле проглотив гадкую штуковину, Сильвия просто надеялась тут же не выплюнуть её обратно. Но ничего подобного не произошло. Уже ставшая привычной за эти несколько минут боль ослабела. Тело перестало дрожать. Руки больше не впивались так судорожно в грубую ткань лежанки.

– Гадко, да, – со снисходительной улыбкой проговорила Софи. В отличии от Розали, в ней не было ни капли теплоты. Софи напомнила Сильвии акулу. – Привыкай. На этом дне нет другой еды. Одна желейная гадость.

– И рыба! – возразила Розали.

– И костлявая рыба, – подтвердила Софи.

Розали тяжело вздохнула и провела рукой по лбу Сильвии. Прикосновение больше не казалось противным, хоть и было холодным, как лёд.

– Твоё тело всё еще теплое. – В голосе Розали звучало сочувствие. – Мне так жаль, жемчужинка.

– Моё тело, – тупо повторила за ней Сильвия. – Всё еще теплое.

Всё верно. А каким еще оно могло быть? Сердце бьется и качает кровь, поддерживает температуру. Повышает, если нужна защита. Понижает, если в ней больше нет нужды. Двигается. Иногда болит, особенно после слишком интенсивных тренировок. Так должно быть. А как иначе?

Едва мысль о другом исходе закралась в голову, разум сразу отмёл его. Не могло такого быть. Сильвия думает, и, следовательно, существует. А значит, она жива. Более чем логично.

– И что теперь делать? – спросила Сильвия после недолгого молчания.

– Мы не знаем, – вздохнула Розали. – Решать не нам.

Сильвия кивнула, будто бы поняла, что она сказала. Почему кто-то должен решать, что ей делать? Почему нельзя просто объяснить ситуацию и дать Сильвии право распоряжаться собственной жизнью? Это напоминало жизнь на ферме. То, чего Сильвия так боялась, вернулось к ней. Она больше не принадлежала себе. Все старания пошли прахом.

На шею осторожно легло что-то холодное и тяжелое. Сильвия вздрогнула.

– Это просто ожерелье. Обычай, – мягко сказала Розали, стараясь прикосновениями успокоить Сильвию, но у неё не получалось. Она вздохнула и убрала руки. – Прости. Софи хотела как лучше…

Софи взяла Розали за руку и отвела от Сильвии. Перегородка не отделяла их наглухо и пропускала голоса, но Сильвия не могла разобрать ни слова. Это было и не нужно. Наверняка это просто трип на вечеринке, не более чем галлюцинации от порошка, который какой-то шутник вроде того самодовольного носильщика подсыпал глупой юной начальнице. Скоро она проснется в спальне в доме на Констанс Стрит. Может, если всё прошло совсем плохо, в больничной палате в окружении пищащих аппаратов и спящего рядом Дилана. Может, в кресле у окна будет спать тетушка Джули. Бедная тетушка, ей бы лежать дома, в кровати, может, без сна, но не в позе креветки на жестком кресле, на котором едва можно было сидеть. Сильвия вздохнула. Когда же она наконец очнется?

Но чуда не происходило. Сильвия лежала, больше не скованная болью, но и не избавившаяся от неё насовсем. Так болело тело, когда температура едва переступала тридцать семь. Противно и постоянно.

Купол над ней переливался самыми разными цветами, насколько это было возможно под водой. Он делился на три сцены: в одной из них на фоне голубых стен гордо восседала девушка, на другой – уже другая девушка, с не то рыбьим, не то змеиным хвостом, будто сфинкс лежала на камне, глядя в волнующийся бескрайний океан. Третья сцена выглядела ярче и чище двух других. На ней изобразили троих женщин – совсем юную девчушку, девушку в расцвете сил и дряхлую старушку. Что-то такое Сильвии показывала Эйприл, уже давно, когда только ударилась в гадания. Её карты никогда не врали, но и не говорили ничего конкретно. Сильвия тогда пришла к выводу, что отработанная годами система просто умело заставляла своих жертв самих проводить параллели со своей жизнью. Эйприл всегда умела сочинять, знала Сильвию как себя саму, и всегда попадала в точку. Ей бы гадать на площади Джексонс Сквер, а не сидеть в кофейне за копейки.

Когда раздался стук в дверь, Розали мигом оказалась рядом с ничего не понимающей Сильвией, не успевшей даже отвлечься от картин над головой.

– Тебе нужно спрятаться, – сказала она, аккуратно приподнимая Сильвию с лежанки.

Доктор ввел что-то, чтобы привести Сильвию в сознание, и галлюцинация сопротивляется?

– Это что-то новенькое. – Сильвия не сдвинулась с места.

– Если тебя увидят, то… – Розали запнулась, подбирая слова. В этот момент Софи уже открыла дверь. Сильвия приподнялась с изголовья и села настолько прямо, насколько позволяла боль, хоть и притупленная, но всё ещё сильная.

– Мир дому Клото, Лахеис и Атропос, – Девушка, появившаяся в дверях, выглядела грозной. Такими были директрисы компаний, их топ-менеджеры. Она явно знала, как заставлять людей себе подчиняться. Сильвии подумалось, что делала она это с удовольствием. Взгляд её ореховых глаз походил на взгляд дикой кошки, оценивающей ситуацию и готовящуюся к прыжку.

– Да будет Атропос к нам благосклонна твоими молитвами, Тана, – ответили Софи и Розали в унисон. Розали испуганно посмотрела на молчащую Сильвию.

– У вас гости, – отметила Тана, бросив надменный взгляд на девушку. – Не видела тебя в нашем городе. Откуда ты?

– Она пока не может говорить, – Софи не дала Сильвии даже раскрыть рот. – Розали, милая, отведи сестру в сад. После драки с этим монстром Стефани нужна энергия.

Розали мигом оказалась рядом с лежанкой, осторожно прижала Сильвию к себе и наклонилась к уху, будто принимая позу поудобнее.

– Молю, Сильвия, молчи, иначе нас убьют, – сказала она почти беззвучно, пока Софи обменивалась любезностями с гостьей.

Сильвия встала, как ей и сказали. Больше из-за того, что ни черта не понимала, а не из-за просьбы блондинки. Тело едва слушалось, передвигаться пришлось, всем весом облокотившись на Розали. Но это, похоже, её это совершенно не напрягало. Она шла так легко, будто несла пару пакетов с одеждой, а не целую взрослую девушку. Сильвия вздохнула, чтобы задать вопрос, но Розали опередила её.

– Прелестный сегодня день. Давно я не видела такой голубой воды. Галанея сегодня красива как никогда, да? – Розали одарила Сильвию лучезарной улыбкой. – Как же долго действует этот корень… Говорила ведь Софи брать орифский, а не ионский… Жду не дождусь, когда ты расскажешь, как идут дела на востоке, Стеф!

Сильвия не поняла ни слова из того, что протараторила Розали, хотя её саму эта информация, видимо, приводила в восторг. Сильвия попыталась изобразить на лице что-то подобное, но боль заставила только скривиться.

– Вижу, ты тоже. Сколько же всего нового должно было произойти в Леагоре! Жаль, мне туда не попасть… Стефани?

Сильвия осела на землю в проходе между грядок, где росли кусты, листьями которых Софи и Розали накормили её, едва она проснулась. Сама Розали убежала вперед, не заметив, как тяжесть тела Сильвии пропала с её плеч. Неужели она и правда не чувствовала её веса? Розали не стала её поднимать.

– Тана не задерживается надолго. На ней лежит участь палача, – Розали вздохнула. – Казнь начнется ровно в полдень. Еще немного и вернемся в дом. Хочешь есть?

Сильвия покачала головой. О еде она сейчас думала в последнюю очередь. Поскорее бы прошла чертова боль. Когда Софи вышла, на вид напуганная, будто к ней пришли все счета за жизнь разом, и жестом позвала Розали обратно в дом, Сильвия облегченно выдохнула.

– Что это было?

– Тана сильно рассердилась бы, узнай она, что ты считаешь её чем-то, – заметила Софи. – Она – главная жрица Атропос. Та ещё стерва, надо сказать.

Розали широко раскрыла глаза от слов подруги. Софи это заметила.

– Что? Скажи еще, что я не права.

– Не на улице же… – Розали огляделась. – А если кто-то услышит?

– Не глупи, – Софи закатила глаза. – Свалившееся на нас чудо уже подало голос. Если кто-то и подслушивал, то мы уже по уши в дерьме.

– Можно «чудо» занести в дом, пожалуйста? – не выдержала Сильвия, пытаясь встать. Софи не сдвинулась с места.

– Да тебе вроде и тут неплохо.

Сильвия хотела высказать ей в том же тоне, что думает о её словах, но Розали встала между ними и присела рядом, позволяя Сильвии облокотиться на своё плечо.

– Не время препираться, девочки, мы ведь на одной стороне.

– Несомненно, – бросила Софи и вернулась в дом.

– Она всегда такая? – спросила Сильвия, поднимаясь.

– Большую часть времени. Когда спит – просто милашка.

– Розали! – даже из дома крик вышел громким.

– Это же так! – совершенно беззлобно крикнула она в ответ.

Софи не стала утруждать себя ответом.

На лежанке Сильвию уже ждала очередная порция листьев, на этот раз их было больше. Сильвия подумала, что сработалась бы с Софи. Прямолинейна, хоть и саркастична, но исполнительна. Отличный работник. Была бы отличным работником, существуй она не только в голове Сильвии. А Розали вполне могла бы занять место секретаря. Такой мягкий человек не смог бы стать хорошим руководителем.

– Они не будут лежать долго, – напомнила Розали, кивая на кучу склизкой зелени. Казалось, она расползалась в болотную жижу прямо на глазах. Сильвия закрыла глаза и постаралась проглотить содержимое тарелки как можно скорее. Боль снова немного утихла.

Софи молча сидела в кресле, настолько похожем на ракушку, что могло быть ею на самом деле, если бы не размер. Сильвия подумала, на нём не хватает подушек. Вряд ли приятно сидеть на голом камне, или из чего оно сделано. Софи это ни чуточку не смущало. По её лицу, еще более недружелюбном и непроницаемом, чем обычно, было понятно: лучше её сейчас не отвлекать. Так же выглядел Дилан, когда думал, что делать с судебным иском от очередной Карен с огромным чувством собственной важности, или как поступить с новоявленным конкурентом, возомнившим, что он может тягаться с самим отелем «Модести». Нет, никто не мог, и Дилан, и Сильвия это знали. Так же выглядела мать, когда раздумывала над предложением тётушки Джули отпустить Сильвию в Новый Орлеан. Несмотря на достижения дочери, она до сих пор сомневалась, что сделала правильный выбор, и каждое рождество несомненно спрашивала, не хочет ли Сильвия вернуться. Она решила и стояла на своём до конца. В этом была их схожесть с отцом, который едва-едва начал разговаривать с Сильвией после нескольких лет молчания. А больше всего жаль было Эллиота. Нет, он упрям, он никогда не высказался бы, что ему не нравится слышать о Сильвии то, что иногда, выпив банку – другую пива говорил отец. И не защищать сестру он не мог. Когда Сильвия в последний раз его видела, фингал еще не сошел до конца, а Эллиот до последнего утверждал, что подрался с парнями в баре. Будто Сильвия не знала, что он не пьет.

– Мы ничего не сможем сделать, Рози, – голос Софи выдернул Сильвию из собственных мыслей. – Тана её видела.

Розали мгновенно помрачнела. Сильвии показалось, что она вот-вот расплачется.

– И что теперь?

– Оден, – Софи выплюнула это имя так, будто эта самая Оден была её кровным врагом.

– Нет, – мгновенно ответила Розали.

– У тебя есть другие мысли? – тон Софи пресекал любые возражения. Сам по себе он побуждал Сильвию к спору, и она начала бы его, знай, о чем они говорят. Она ничего не понимала, и этот факт выводил её из себя.

– Что делать? Кто такая Оден? Почему со мной вообще нужно что-то делать?

– Да потому что ты умрешь, сделав шаг из этого дома, вот почему, – Софи повысила голос. Розали не стала её перебивать. – Думаешь, ты первая новенькая здесь? Как бы не так! Да будет Лахесис к нам благосклонна, каждая считает себя умнее нас, проживших здесь не одну сотню лет, уходит – и оп! – оказывается на помосте, прямо перед Таной и её любимым топором. Ты сейчас спросишь, почему, а я тебе не отвечу, потому что собственноручно выкину прямиком на улицу! Помирай!

– Софи… – если бы не вода вокруг, на лице Розали показались бы слёзы.

Софи отвернулась к стене и сделала глубокий вдох. Первый за всё время, что Сильвия её видела. Потом она вышла из дома так быстро, что Сильвия едва уловила её движение.

– Прости, Розали, – тихо сказала она, хотя едва сдерживаемое дрожание голоса выдавало её желание побежать за Софи и влепить ей хорошую пощечину. Розали была не виновата в том, что её подруга – пороховая бочка. Сильвия просто не имела права срываться на ней. Она сжала руки в кулаки. Странно. Ни боли, ни капельки крови. Ах, да. Сон. Галлюцинация. Сильвия начала забывать про главное.

– То есть, – начала Сильвия, Розали подняла на нее грустный взгляд, – если я выйду, я умру. Так? – Розали кивнула. Сознание подсказывает сидеть и не высовываться без разрешения. Кто такая Сильвия, чтобы перечить собственному сознанию? – И что мне тогда делать?

– Мы проводим тебя к Оден. Это незаконно, и нас с Софи могут отхлестать, если заметят рядом с ней. Но если нас заметят рядом с тобой – убьют, – Розали вздохнула. – Софи права. Выбора у нас не остаётся.

– Но, если мы пойдем к этой вашей Оден, мы выйдем из дома. А если верить Софи, это меня убьёт. И вас убьёт. А если рядом с вами будем и я, и Оден, то вселенная схлопнется, – Сильвия откровенно потешалась.

– Она фигурально, – на лице Розали вернулась добрая улыбка. Все колкости она пропустила мимо ушей, наверное, сказалась жизнь с Софи. – Мы знаем законы, и будем с тобой, чтобы ничего непоправимого не произошло. Выдумали легенду о драке с монстром, будем ей следовать.

Сильвия промолчала. Правда или галлюцинация, ей ничего не оставалось, кроме как ждать.

Софи вернулась, когда начало темнеть. Покачивающаяся голубая ткань в её руках оказалась платьем, какие Сильвия видела только в фильмах по книгам Джейн Остин.

– Ты должна мне два. Это платье – моё любимое, – бросила Софи сидящей в кресле и со всех сторон обложенной бусинами Розали.

– Сначала отведём Стефани, потом поговорим, – ответила она, не отвлекаясь от дела.

– Сильвия. Меня зовут Сильвия, – отозвалась Сильвия с лежанки. Всё, что можно было обдумать, она уже обдумала и теперь лишь рассматривала потолок и слушала, что происходит вокруг. Она хотела хотя бы пойти в сад и подергать сорняки, чтобы не страдать от безделья, но Розали остановила её. Из-за незнания, по её словам, Сильвия рисковала убить весь урожай. Других дел для неё Розали не нашла. Сильвия только посмотрела туда, где должно было находиться небо и попросила тех, кто там, наверное, был, скорее вывести её из этой странной комы. Сильвия уже не могла терпеть это положение. Она была даже согласна на прежнюю должность помощника администратора, и извинилась бы перед Диланом за сцену из-за заместителя, лишь бы вернуться обратно.

– Пока что ты – Стефани, – холодно ответила ей Софи. – Я не хочу на эшафот из-за твоего эго.

Сильвия глубоко вздохнула. Софи только и делала, что пыталась вывести её из себя. Розали глянула на них и усмехнулась. Наконец она отложила недоделанное ожерелье на импровизированный столик у кресла и оторвала от платья, в котором, как оказалось, всё это время находилась Сильвия, кусок ткани, куда завернула кучу листьев удиличьей ягоды.

– Розали, ты…

– Ага, – она перебила Софи. – Если ты, конечно, не найдешь способ зажечь здесь огонь.

Сильвия не удержалась и прыснула. Впервые она услышала от Розали шутку, да еще и вполне неплохую. Даже убийственный взгляд Софи не стер улыбку с её лица.

Несколько десятков метров они продвигались в полной темноте, держась за руки, Софи – справа, Сильвия – посередине, Розали – слева. Сильвия совершенно не понимала, как Софи и Розали вообще могут идти, совершенно ничего не видя. Спрашивать она не решалась. Лучше, если пока она будет играть свою роль. Стефани из Леагоры, чем бы эта самая Леагора не была. Может, и хорошо, что не нужно было разговаривать. Сильвии не доставало знаний, чтоб поддержать придуманную девушками ложь.

В какой-то момент они остановились. Что-то зашуршало, Розали что-то забормотала себе под нос. Сильвия не сдержала вздох удивления, когда одно её запястье засветилось, сначала немного, затем все сильнее и сильнее, и в конце концов стало напоминать странный дизайнерский ночник. Следом Розали провела им над второй рукой, и она тоже начала сиять. Свет распространялся, будто мёд растекался по коже, по плечам, шее, телу, голове. Платье не скрывало его, лишь приглушало. И Сильвия, и даже Софи, не могли оторвать глаз от Розали. Она же лишь опустила взгляд.

Освещаемые теплым, будто от свечи, светом, они двинулись дальше. Теперь никто не спотыкался, но вдалеке всё еще царствовал мрак. Сильвия рискнула подать голос.

– Долго идти?

– За ночь успеем и туда, и обратно, – отозвалась Софи, идущая рядом с Сильвией. Розали успела убежать немного подальше, видимо, выискивая камни и водоросли, указывающие путь.

– Восемь часов?..

– Сейчас, если я помню правильно, конец мая. – Она отвела взгляд, задумавшись. – Значит, ночь длится пять часов, не восемь.

– Никогда не обращала на это внимание.

– Когда-то обращать внимание на длительность дня и ночи было моей работой. Мы с моим начальником писали столько научных трудов… – Софи улыбнулась, но почти сразу же испуганно вернула прежнее выражение лица.

– Как-то Софи говорила мне, что вращение земли замедляется, – отозвалась Розали, всё так же высматривая камни, будто они на самом деле не были одинаковыми. Загадкой для Сильвии было и то, почему на песке вообще было столько камней. В голове сложилось два плюс два. Поэтому она их и высматривала. Сильвия вздохнула.

– Ты сомневаешься в моих знаниях? – Во взгляде Софи виднелась неприкрытая угроза.

– Нет, про это сейчас каждый пятиклашка знает, – кажется, ответ вышел немного жёстче, чем Сильвия изначально хотела, но она не стала исправляться. Пусть Софи думает, что хочет. Еще немного – и их пути разойдутся. Ничего, если вместо едва слышного бормотания возражающей Розали Софи послушает ответы уверенного в себе человека.

Розали застыла на месте. Кажется, она вздрогнула, по крайней мере, так показалось Сильвии, когда до неё дошла мелкая рябь воды.

– Что происх…

– Тсс!

Софи не стала ничего объяснять, а Сильвия, увидев, насколько она испугана, не стала переспрашивать. Что-то происходило, и явно нехорошее. Неужели Тана подслушала их, выставила перехватчиков, и теперь Софи и Розали пострадают просто потому, что Сильвия появилась в их жизни? Едва приготовившись объяснять ситуацию, Сильвия поняла, что так напугало их.

Она бы закричала, если бы смогла, но всё тело будто залили бетоном. Сильвия не могла пошевелить ни единой мышцей, увидев лишь часть того, что преградило им путь.

Щупальце – хотя щупальцем это похожее на дождевого червя-переростка нечто назвать было сложно – потянулось к Розали. Схватило за талию. Сильвии даже показалось, что она слышала хруст рёбер. Розали кусала его, терзала ногтями, кричала, но тщетно. Она выкрикнула имя Софи и еще что-то на непонятном Сильвии языке. Та, закопавшись по щиколотки в ил, стала кричать. Не так, как после пробуждения Сильвии. Громче. Настолько громче, что Сильвия чувствовала всем своим нутром, как звук проходит сквозь неё. Розали упала, рядом приземлились листья. Следом – Софи, которую чудовище ударило по голове чем-то вроде клешни на конце щупальца. Признаков жизни она не подавала.

Сильвии не впервой было собираться с силами. Защита диплома позади, а значит и с этим монстром она как-нибудь справится. Рядом с одним щупальцем появилось второе, потом третье, а потом Сильвия увидела, откуда они взялись. В голове возникла глупая, просто дикая по своей глупости идея, но времени на других не было. Сильвия подбежала к Розали, подобрала пригоршню листьев и проглотила их. На третий раз они уже не казались настолько противными. Сил прибавилось. Ловкости, как надеялась Сильвия, тоже. Сознание затуманилось. Была лишь цель – и ничего больше.

Сильвия дождалась, пока щупальце попробует атаковать её. План был простым, но настолько непродуманным, что одно неловкое движение – и она мертва. Рядом показалась клешня. Целила в голову, так же, как и Софи, но Сильвия почти увернулась. Почти. По касательной её тоже задело, хоть план и удался. Раздался низкий шум, будто приближалось землетрясение. Щупальце попало прямо туда, откуда оно росло. С размаха. Сильвия усмехнулась, но больше      й радости она позволить себе пока не могла. Нужно было оттащить Софи и Розали, но чудище, видимо, в предсмертной агонии, размахивало щупальцами так, что могло задеть Сильвию.

Сильвия выжидала. Одно, второе, третье. Одно упало. Второе. Третье никак не хотело. Возникло еще одно. Ждать больше смысла не было. Она то ли побежала, то ли поплыла к девушкам, бросила в рот еще горсть листьев. Розали была в сознании, и могла идти сама, хоть и с поддержкой. Софи пришлось тащить волоком. Так легко, что даже подозрительно. Наконец они оказались вне зоны досягаемости, но Сильвия на всякий случай решила отойти подальше, чтобы, если тварь решит подняться и поплыть, иметь возможность сбежать. В конце концов её крики остались позади. Сильвия уложила Софи, усадила рядом Розали.

Руки тряслись. Кожа шла зелеными пятнами, и в этих местах становилась такой же склизкой, как и трава… Трава! Сильвия рванула обратно, чувствуя, как силы уже начинают покидать её. Без света Розали это было рискованно, но листья – единственный способ помочь Софи, который Сильвия знала. Очередное щупальце Сильвия схватила и, дернув, оторвала с корнем, вызвав новую порцию гула и странной солоноватой мутной жидкости. Она не понимала, как сделала это. Но неважно. Главное – трава.

Спустя пару минут поисков она нашлась. Тварь не рисковала приближаться к Сильвии снова, или, может, наконец подохла. Сильвия вернулась к Розали и молча протянула ей листья. Она хотела что-то сказать, но рот не слушался. Руки позеленели. Может, остальное тело тоже, Сильвия не видела и не могла сказать наверняка. Пока Розали боролась с отвращением, Сильвия думала, что делать с Софи. Попробовала положить листья в рот. Никакого результата. Разве что, она стала прозрачнее. Её кожа, самая светлая, какую Сильвия вообще когда-либо видела, будто бы стала просвечивать. Это явно не то, чего хотелось Сильвии. Глубоко вздохнув, она раскрыла рот девушки и пальцами протолкнула листья вглубь, надеясь попасть в нужное горло. Розали молча наблюдала, сжав руки в замок на груди. Как же она была напугана. Сильвия тоже. Только сейчас она поняла, насколько сильным был её страх.

Прошла минута. Две. По ощущениям – целая вечность. Софи тихо застонала и открыла глаза. Сильвия и Розали в унисон вздохнули. Дело сделано. Розали наконец отвлеклась от Софи и бросила взгляд на Сильвию.

– О, Лахесис…

Если Розали что-то ещё и говорила, Сильвия уже не слышала. Стало так тихо, будто она с шумной людной аллеи зашла на соседнюю спальную улочку. Свет Розали затухал. Чем темнее становилось, тем больше её перекрывал шум, похожий на помехи на старом телевизоре. Был бы рядом отец, стукнул – и всё вернулось бы на свои места. Но нет. Сильвия снова провалилась в темноту.

Глава 2.

Первым делом Сильвия почувствовала запах, каким заволакивало улицы Нового Орлеана в праздники. Она вспомнила, как на тротуарах рассаживались гадалки, все, как одна, называвшие себя единственными и неповторимыми потомками Мари Лаво. Благовония. Глаза не хотели открываться. Сильвия уже поднесла руку к векам, чтобы прочистить их, но чей-то резкий окрик приказал ей остановиться. Когда она не послушалась, холодная ладонь схватила её руку и вернула обратно.

Сильвия не знала этот голос. Неужели наваждение сошло, и она наконец слышит настоящий мир? Так хотелось поскорее открыть глаза, чтобы полюбоваться не сумрачными пейзажами морского мира, а своего, обычного, родного. Может, иногда серого, когда командировки или семейные дела заставляли покидать Новый Орлеан, но такого привычного.

– Долго она проваляется? – Грудной голос Софи. Сильвия разочарованно вздохнула. Нет. Это не Луизиана. Кошмар продолжался.

– Я не понимаю, почему она вообще осталась русалкой после такой дозы ягоды.

– А не должна была? – интонация выдавала, что Розали всё еще волновалась. Бедняга. Почему её настолько сильно задевает судьба едва знакомого человека?

Хотя Сильвия, кажется, знала ответ. Она просто не могла по-другому. Розали напоминала Эллиота. И она, и самый юный Чемберз владели настолько большим сердцем, что оно выдерживало все раны и оставалось таким же любящим, таким же сочувственным, каким было в детстве. Сильвии это не давалось. Сколько прошло лет, а она едва ли когда-нибудь простит тех, кто её когда-то обидел.

Сильвия хотела что-то сказать, но издала лишь слабый стон. Какой контраст с тем, что она вытворяла… А когда это было? Час назад? День? Тело болело как после хорошей пьянки с дракой за собственную честь.

– Она не первая, кто решил переесть травки, душечка моя. – По голове Сильвии провели тканью. – И если там, наверху, еда откладывается разве что формами Рембрандтовской Данаи, то здесь немного другие правила. – Ткань перешла с головы на грудь, потом на руки. – Моя прелестная Джемини, которую вы покалечили, была русалкой.

– П-прелестная Джемини? – Софи задохнулась от возмущения.

– Ага. Это я дала ей такое прекрасное имя, ей идет, правда? – Ткань перешла на тело, потом – на ноги.

– Я бы назвала её Кали. Только повесить на неё черепа с отрубленными головами – и копия, – предложила Розали. – Так ведь?

– Или как есть – Чертово Морское Чудовище, – безэмоционально пробубнила Софи и вскрикнула. – Эй! Это чистая правда!

– Если ты залезешь на чужую землю, и псяка тебя покусает, то виновата тоже будет она? – Незнакомый голос злился, но явно несерьезно.

– Ну так мы гости, а не воры. А дверей с надписью «Осторожно, злая переродившаяся русалка!» я не видела.

– Софи, закрой рот. – Сильвия ни разу не слышала в голосе Розали такой резкости. Однако, Софи послушалась её, и, кажется, шанс вылететь из дома обратно к чудищу и на растерзание Таны снизился.

– В смысле, русалки? – смогла выдавить из себя Сильвия. Остальные замолчали. Ткань прошлась по глазам, и Сильвия наконец смогла, хоть и не без труда, их открыть. Девушка перед ней была юна, но её глаза, казалось, принадлежали совсем другому человеку. Они больше напоминали прозрачные глаза тетушки Джули, пожилой и многое повидавшей в этом мире. Усталые. Скучающие. Свет в них не горел, он тлел, как догорают угли. Видимо, это и была Оден.

То, что Софи держалась от неё как можно дальше, только подтверждало догадку Сильвии. Брюнетка разместилась практически у выхода, скрестив руки и положив ногу на ногу. Розали была рядом и держала в руках ткань, всю в зеленой жиже.

– Стефани, звездочка, разве мама тебе не говорила, что ты то, что ты ешь? – поучающим тоном поинтересовалась Оден.

– Говорила. Но ни коровой, ни картошкой я не стала, – слабо ответила ей Сильвия.

– Зато стала лгуньей. Сказали про еду, а про то, что врать плохо – забыли?

Софи и Розали напряглись. Сильвия выжидающе смотрела на хозяйку.

– Стефани из Леагоры, говоришь, – Оден бросила взгляд на Софи. – Ох, Леагора, – протянула она мечтательно. – Сколько прекрасных русалок там живёт. Скучаю по временам, когда мне не приходилось окружать себя монстрами, чтобы выжить.

Оден мечтательно рассматривала какие-то артефакты и амулеты на стене. Сильвия наблюдала за ней. Если бы Оден хотела как-то им навредить, она бы это уже сделала. Если она ведет разговор, она как минимум заинтересована.

– Сильвия Чемберз. Администратор в отеле «Модести», Новый Орлеан. Не замужем, но в скором времени это изменится.

Оден повернулась к ней.

– Знала я одну девчушку из Нового Орлеана. О, Холли, моё солнышко Холли. Как я соскучилась по тебе, Холли! Сколько в ней было энергии, сколько в ней было, ты знаешь, жизни! Дольше всех она не могла принять то, что любой, кто оказывается здесь, под водой, уже мёртв.

Розали уронила тряпку и прикрыла рот. Оден даже не взглянула на неё. Все своё внимание она приковала к Сильвии.

«Любой, кто оказывается здесь, уже мертв».

«Твоё тело всё ещё теплое».

Нутро похолодело. Сильвия перевела взгляд на замершую Розали, потом – на Софи, но та лишь пожала плечами. Она не могла умереть. Она думала. Она существовала. Вот же она, из плоти и кожи…

– Мне жаль, Сильвия, – Розали попыталась её обнять, но осознание того, что её прикосновение больше не кажется холодным, лишь раззадорило бурю внутри. Сильвия оттолкнула её, и Розали едва не врезалась в ряд банок и кувшинов.

– Тебе жаль, – Сильвия улыбнулась. – Конечно, тебе жаль, теперь вас на одну больше. Лживая ты мразь. И ты, и твоя сучья подруга.

Гнев кипел в ней. Как хорошо было бы разбить все эти банки, разорвать все амулеты, исчертить кровавыми полосами тела тех, кто привёл её сюда. Сильвия села, посмотрела на Оден, склонив голову. Она же сказала только одну фразу.

– Ты не добила Джемини.

Намек дошел до взбешенного сознания не сразу. Софи и Розали не виноваты в том, что происходящее – не галлюцинация в коме, это – новая реальность Сильвии. И Оден не виновата. Нужно быть ей благодарной за открытые глаза. За разбитые розовые очки и осколки стекла в глазах. Виновата. А чудище она считала своим зверьком – вот и поплатится. Джемини виновата в том, что Сильвии пришлось сожрать эти чертовы листья и превратиться в чертового слизня на несколько часов, если не дней. Уже почти рассвело, и тварь нашлась быстро.

Её крики боли вызывали у Сильвии только улыбку. Ничто не мешало ей представлять, как оторванной клешней она насквозь протыкает всех троих. Она все била и била, даже когда Джемини перестала двигаться, даже когда она уже не могла издать ни звука, Сильвия пронизала её, срезала щупальца, будто головы тех, на кого она злилась. Дилан не оценил бы её поступка.

Дилан. Он теперь – её прошлое. Его теплые объятия, жаркие поцелуи. Район Гарденс, «Модести», Новый Орлеан с такими раздражающими, но такими родными фестивалями, с его дружелюбными и совершенно безбашенными людьми, гадалками во Французском квартале. Тетушка Джули. Сильвия упала на колени, лицо исказилось гримасой плача. Столько всего она сделала для Сильвии, и всё это – напрасно. Она просто превратилась в обездвиженное тело. В труп, который съедят черви на кладбище, оставив лишь кости. В воспоминание.

Эллиот. Сильвия заплакала еще сильнее, почувствовав, как вода вокруг неё становится солонее. Братишка. Он перенес слишком много боли. Сильвия предала его. Она оставила его с семьёй наедине. С отцом. Бросила. Сильвия схватила себя за плечи и сжала их, но ни боли, ни крови не последовало. Она даже не попрощалась с ним. Попрощалась с кузенами, которых едва знала, но не с самым дорогим человеком.

Больше не будет шуток от подчиненных. Не будет рождественских телефонных переговоров с мамой. Не будет бурных ссор с Диланом и еще более бурных примирений. Карьера, планы – всё, что было жизнью Сильвии Чемберз, исчезло. Остались только вода, ил и склизкая трава.

Сильвия легла прямо возле останков Джемини. Свернулась клубочком, уставившись вдаль. Если не есть эти чертовы листья, она в конце концов растворится в воде, станет пеной, как в сказке. Уйдет туда, куда должна была уйти сразу, а не в Чистилище на морском дне. Кто-то попытался её растормошить, но Сильвия только огрызнулась. Потом этот кто-то – скорее всего, это была Розали – попытался погладить Сильвию по плечу, но она закричала так громко, как только смогла, чтобы от неё отстали. Она не хотела вспоминать о том, насколько холодным стало её тело, ведь прикосновение казалось теплым.

После неудачных попыток к Сильвии тихо подошла Софи. Она преспокойно села перед ней по-турецки и посмотрела прямиком в глаза ничего не выражающим взглядом.

– София-Маргарета Эммерс. Моя полностью готовая диссертация утонула вместе со мной и машиной по пути в университет. Перед самой защитой. Чертовы обрывы. Каждый раз, когда мы с отцом проезжали мимо, я представляла, как мы падаем. Так и случилось, представляешь? Я поступила точно так же, как и ты. Мне было больно, мне было страшно. Что уж там, я до сих пор думаю, как там поживают потомки моих братьев. – Софи усмехнулась и бросила взгляд в сторону. Потом снова посмотрела на Сильвию. – Розали спасла меня. Знаешь, что она сказала? Когда мы попадаем сюда, мы – дети. Младенцы. Просто рождаемся мы немного по-другому. Вселенная, Иисус, или в кого ты там веришь, дали нам второй шанс. В каком-то смысле мы живы, а значит, всё ещё возможно.

Не дожидаясь ответа, Софи поднялась.

– Мы подождем тебя у Оден еще пару часов, потом пойдем обратно в Галанею. Тебе решать, пойдешь ты с нами или нет.

Сильвия дождалась, пока хлопнет подобие двери, которым Оден закрывала свое укрытие. Софи была права. Как бы Сильвии не хотелось с ней соглашаться, сейчас именно Софи высказала то, что Сильвия сама постоянно повторяла тем, кто нуждался в помощи. Какая же ирония, что в нужный момент она не смогла вспомнить собственные слова. Сильвия глубоко вздохнула. Потом поняла, что это ей не поможет. Просто рефлекс из прошлой жизни.

Прошлая жизнь. Звучит как тот бред, про который любили на переменах разговаривать одноклассницы. Сильвия никогда не верила в гадания, в магию и мистику. И в итоге она оказалась не права. Что ж, главное – не встретить здесь кого-то из школьных псевдоподруг, которые не устанут глумиться над ней из-за ошибки.

Сильвия встала. Сначала на колени, потом, снова глубоко вздохнув, поднялась на ноги. Дом Оден оказался пещерой, замаскированной под холмик ила. Не знай она, где дверь, не смогла бы найти путь обратно. Подойдя ко входу, Сильвия немного помедлила. Сомнения одолевали её, но она уже приняла решение, и, едва ли дрогнув, вошла.

– …только если она сейчас стоит в дверях и подслушивает… – проговорила Софи с присущей её безэмоциональностью.

– Стоит. Подслушивает. Что дальше?

Все синхронно обернулись. Может, Сильвии показалось, но, вроде как, Софи на мгновение улыбнулась. Розали же улыбалась до ушей и мгновенно поднялась, завидев Сильвию.

– Я нисколько в тебе не сомневалась! Сильвия, я так рада, так рада! – Несмотря на миниатюрную фигуру, объятия её были крепкими, такими же, как у Мартина. Сильвия зажмурилась и постаралась выгнать из головы образ старшего брата. Позже она о нем подумает, но не сейчас.

– Мне бы твой оптимизм, Рози, – Розали посмотрела на Сильвию с шутливым недовольством, но не стала поправлять. – Я здесь. И что нам со мной делать?

– Ох, а вопрос всё ещё в силе? – Оден выглядела искренне удивленной.

– Представь себе, – хмуро отозвалась Софи, снова вызвав грозный взгляд Розали.

Русалки замолчали. Сильвия села на край каменного стала, на котором до этого лежала и истекала слизью. Сейчас он был чист, как операционная, в отличии от всего остального. Помещение до боли напоминало Французский квартал, такое же заваленное, такое же разноцветное и увешанное всем подряд – лентами, ловцами снов, чем-то похожим на дитя любви ловца и люстры, со стекляшками вместо бусин и ниток. Сильвия не помнила точно, но такие штуки, кажется, называли ловцами солнца. Только что Оден хотела поймать на морском дне?

– Исходные данные таковы. Первое: у нас есть неофитка, следовательно, её нужно обучать. Второе: городом управляет Тана, а значит неофитку нужно замаскировать под старую опытную русалку, что отчасти сделано легендой номер один про Стефани из Леагоры, – Софи говорила сухо, будто зачитывала отчёт. – Третье: вернемся мы не ранее, чем ночью, а это значит, что нас не было в Галанее сутки. Тана наверняка уже об этом знает. Следовательно, нам нужна легенда номер два о том, где мы торчали.

– И надо точно знать, с кем ты подралась, – добавила Оден. – Больше деталей – больше веры.

– С Джемини?

– Назовешь её имя – и полетишь на эшафот будто на метле, – заметила Оден. – Назовешь моё имя – тебя казнят на месте. Мы в Галанее персоны нон грата.

– Какие персоны? – переспросила Розали.

– Не делай вид, что не знаешь, Рози, – Софи скептично глянула на подругу. – Это означает тех, кому не рады.

– Мягко говоря, – подтвердила Оден с легкой улыбкой. – Тана никогда не любила равных.

– Постойте. – Сильвия посмотрела на Оден с полным вовлечения в разговор лицом. – Я не могу сложить два плюс два. Тана, по твоим словам, не любит равных. При чем здесь я?

– Каждая неофитка потенциально сильнее. Легче убить её сразу, чем выслеживать потом.

– Не вижу логики, – Софи скривилась. – Так можно убить всех в городе и жить припеваючи.

– Ты говоришь так, будто её видят другие, – Оден ухмыльнулась. – Не знаю, что творится в Галанее сейчас, но, когда там жила я, неофитки только добавляли шарма. Столько разных культур, столько разных взглядов на мир. Я не знаю, почему Тану так закклинило.

– Разными взглядами на мир сложнее управлять, – пробубнила Сильвия. В голове всплыли лекции по управлениюперсоналом. – К каждому нужно находить собственный подход. Одна идеология – один метод управления – больше времени на свои тёмные делишки.

Розали удивленно уставилась на неё.

– Не верю, чтобы Тана сама принимала решения об убийствах. – Розали интонацией выделила последнее слово и, кажется, даже отстранилась от Сильвии, откинувшись на спинку импровизированного дивана. – Она даже не управляет. Она лишь палач, неотвратимая судьба, какой была Атропос. Как Эвелин прядёт жизни, словно Клото, а Кэмомайл ими распоряжается, подобно Лахесис. Они лишь помогают Леагоре процветать. Даже ценой существования некоторых из нас, нарушивших законы.

– Тогда я не понимаю, почему я не могу пойти прямиком к Эвелин, чтобы она спряла мне новую жизнь? – Сильвия пожала плечами. – Если вот это вот, – она обвела взглядом своё тело, – еще можно так назвать. Ну, или чтобы Кэмомайл сказала, что мне сейчас делать.

– Мы уже обманули Тану, – Розали вздохнула и бросила полный обиды взгляд на Софи, потом перевела его на Сильвию. – А это – нарушение законов, мы обязаны говорить жрицам правду. Если ты пойдешь к Эвелин, нам попадет.

– Если мы продолжим врать, и это раскроется нас убьют. Всех троих, – заметила Софи. – Я не вижу большого преимущества в этом варианте.

– Оно есть, – Оден улыбнулась. – Вы знаете, оно есть, раз пришли сюда.

Сильвия закрыла глаза. Она не понимала, о чем идет диалог, не улавливала смысла в попытках юлить. Она оперлась на колени и охватила голову руками.

– Софи, – Сильвия подумала, что обратиться лучше было именно к ней, к мозгу парочки, а не к сердцу, коим была Розали. – Я не понимаю. Почему вы вообще придумали эту историю?

– Я запаниковала, – призналась Розали вместо неё. – В прошлый раз, когда они нашли Софи, было очень много проблем, – после продолжительной паузы она наконец решилась поднять глаза на Сильвию. – Она вернулась при смерти.

Сильвия посмотрела на Софи. Она с вызовом посмотрела на Сильвию. Попробуй, спроси. Сильвия поняла намек и перевела взгляд на Розали. Её губы дрожали. Она хотела как лучше, чтобы новенькой не пришлось испытывать то, через что прошла Софи, и не виновата в том, что не смогла просчитать всё наперед. Теперь Сильвия понимала, почему они дружат. А если не дружат, то сотрудничают.

– Значит, мы идем к жрицам, – сделала вывод Сильвия. – Она вернулась при смерти, но вернулась же.

– Отлично, приятно было повидаться, – Оден встала со своего кресла. – Дверь там. Надеюсь, я вас больше не увижу. Бедняга Джемини, ох, бедняга…

– Стойте, – Розали подалась вперед, облокотившись на колени. Её выражение лица тетушка Джули назвала бы «лицом крутящихся в голове шестеренок». Оден бросила на Розали недовольный взгляд.

– Стою, золотце. Дальше?

– Сильвия могла бы остаться здесь.

– Ни за что, – Оден продолжила движение, но вдруг замерла, будто забыла, зачем шла. – Как тебе вообще пришла в голову такая идея?

– Если Тана тебя не любит, рано или поздно она придет сюда. Весь твой опыт пропадёт, если она тебя найдет, – встряла Сильвия.

– И отлично. – Оден скривилась. – Я набирала его столетиями и не собираюсь делиться им просто так, потому что девочка вдруг решила появиться в моей жизни. Одной русалкой больше, одной русалкой меньше – какое до этого дело безмолвному, равнодушному океану?

– Зачем-то же ты это делаешь. Зачем-то ты его копишь всё это время.

– Только ради себя.

– Непонятно, – Сильвия слегка наклонила голову вбок. – Ты учишься. Набираешь опыт. И используешь его для того, чтобы набрать еще больше опыта?

– В точку, золотце.

– Для чего ты будешь использовать то, что знаешь, если никто не заявится к тебе, как это сделали мы? Ты выучишь сотню способов лечения, но лечить тебе некого…

– Я всегда сама могу попасть впросак.

– …Ты выучишь сотню порч, которые тебе не на кого будет наводить…

– После сегодняшнего дня явно есть!

– …И в один прекрасный день ты умрешь. Все умирают. Пусть тебе сотни лет. Может, и тысячи. И учила ты всё это зря.

Сильвия замолчала. Оден не спешила с ответом. Розали и Софи наблюдали за ними, не смея прервать затянувшуюся тишину.

Кажется, Сильвия попала в точку. Она прекрасно понимала, о чем говорила. Оден производила впечатление той самой одинокой бездетной и до ужаса богатой тётушки. Такие знают: пусть путь к успеху и лежит через тернии и дебри, цель стоит того, чтобы её добиваться. А что, если путь проделан зря? Что, если в двух шагах от такого желанного клада между ним и тобой разверзается земля? Видишь, что вот она, твоя цель, прямо перед тобой, но её не получить, она на краю, а в следующую секунду уже летит в тартарары. Вот ты предвкушаешь свою победу, а вот она уходит от тебя, как бежит по пустыне перекати-поле. Как улетает воздушный шарик, который недостаточно крепко держали. Так же, как Сильвия лишилась всего, чего добилась в своей жизни, за одно мгновенье.

В груди образовалась пустота. Будто эту самую жизнь не только забрали, но и выдрали с мясом прямо из нутра, чтобы наверняка. Сильвия отвела взгляд вниз и вздохнула, но тут же пристально посмотрела на Оден. Та всё еще молчала. Что ж, у них всех было много времени. Некуда торопиться. Незачем.

– Вы поворачиваетесь к двери и уходите. Все трое. Сейчас же, – Оден смотрела на полку с подобием банок. В её голосе не осталось ни нотки от легкого веселого безумия, сопровождавшего её всю беседу. От стали в её голосе, казалось, вода за пару секунд превратилась бы в лед.

Софи и Розали не нужно было повторять, через мгновение они оказались снаружи. Сильвия не сдвинулась с места.

– Ты слух тоже наверху оставила, вместе с семьей? – Оден бросила на Сильвию злой взгляд.

– А ты свою способность мыслить разменяла на заговоры и порчи?

Крик Оден прижал Сильвию к стене импровизированной комнаты, казалось, каждая клеточка её тела дрожала, как свеча на ветру, будто еще немного, и вместо костей остался бы лишь песок. Камни сыпались со стены, с потолка, катились и откалывали другие камни, и всю мозаику засыпали комья земли и ила. Вода помутнела, Сильвия уже не видела даже силуэта, но слышала этот нечеловеческий рев. Она даже не заметила, как медленно опустилась на пол, только коснувшись его, она поняла, что наступила тишина. Должна была наступить, Сильвия не чувствовала разницы. Её тело продолжало дрожать, руки тряслись, будто после большой тяжести. Дыра в груди снова дала о себе знать, но не пустотой. Она будто собрала в себе всё, что только что получила. Сначала по ней разлилось тепло, потом – жар. Сильвия совершенно не понимала, что происходит. Жар направился вверх, по грудине к шее, потом поднялся к горлу. Сильвия едва успела подняться хотя бы на колени, когда издала тот же крик, который сбил её с ног минутой ранее. Снова затряслась земля, даже сама вода дрожала, но Сильвию это совершенно не беспокоило. Нужно было избавиться от чертового ада внутри.

Наконец, огонь стал угасать. Сначала до тепла, какое отдаёт камин в зимнюю пору, потом исчез вовсе, и крик прекратился. Сильвия оперлась руками о пол и пыталась отдышаться, хотя понимала, что это ей никак не поможет. Пыль и ил усаживались. Пелена сходила на нет. У противоположной стены, прислонившись, сидела Оден. Она явно такого не ожидала, и Сильвия засмеялась, увидев, насколько огромными стали её глаза. Она уткнулась лицом в усевшийся ил, не в силах остановить хохот.

– Ну, покричали мы, – сказала Сильвия, отдышавшись. Будь она на земле, лицо стало бы красным, как варёный рак. – И что дальше?

– А ты девочка-сюрприз, – Оден поднялась и безуспешно попыталась отряхнуть платье. В глазах горел восторг, от былой усталости не осталось и следа.

– Что есть, того не отнять, – Сильвия стряхнула ил с лежанки, опять намутив воду, и села на неё. – Продолжим разговор?

– Что предлагаешь? – Оден расположилась напротив, в кресле, где сидела до этого.

– Обучи меня. Создай Стефани из Леагоры.

– Что я получу взамен?

– То, что ты увидела сейчас. Интересно же, так?

Оден помедлила с ответом. Сильвия уже его знала. Она заинтересовала Оден, хоть и не понимала, чем.

– Не думаю, что мои старые кости выдержат еще одну такую проверку на прочность, – пробормотала она уже без нот холодной стали.

– Обещаю, такого больше не повторится.

– Не обещай того, что не сможешь выполнить.

– Откуда ты знаешь?

– Рефлексы сложно контролировать, – Оден стукнула ладонью по коленке. Нога, как и было задумано, вздрогнула. Сильвия повторила её действие. Нога не сдвинулась с места.

– Человеческие – да. Разве мы люди?

– А ты умная. Даже слишком.

Сильвия лишь мило улыбнулась в ответ.

– Каков твой вердикт?

Не было необходимости произносить ответ. Сильвия догадалась по кривой улыбке и негаснущему интересу в глазах русалки. Она стала бы хорошей работницей, сумей Сильвия её заинтересовать… Стоп! Сильвия больше не начальник. Холод снова подкрался к сердцу, но она смогла вернуть разум обратно к действительности и протянула руку новому ментору.

Глава 3.

Едва они пожали руки, дверь открылась. Огромные от испуга глаза Розали оглядели разрушенное русалочье жильё, остановились на Сильвии и округлились еще больше.

– Ты жива?

– Как бы нет, но как бы да. Я все еще тут.

– Вопрос решен? – сразу перешла к сути заглянувшая следом за Розали Софи. Сильвия лишь кивнула ей в ответ.

– Спасибо, девочки. Здесь наши пути разойдутся.

Софи не проронила ни слова и просто вышла. Розали отвела взгляд, а потом молниеносно кинулась к Сильвии, едва не сбив её с каменной лежанки, и сжала в объятиях.

– Рада встрече, Сильвия. Не забывай нас, хорошо?

Сильвия, на мгновение застывшая от неожиданности, обняла её в ответ.

– Я буду скучать, Рози, – она тепло ей улыбнулась. – Проблем с Таной не будет?

– Нет, конечно, – Розали добродушно улыбнулась. – Софи всегда что-нибудь придумывает.

Едва они скрылись с глаз, Оден забегала по дому, собирая пожитки понемногу то там, то тут. Интересно, что она не коснулась ни одной баночки с плавающими в них травами и чем-то очень напоминающим лягушачью икру. Ни на один вопрос Оден не ответила, лишь отмахивалась и что-то бубнила себе под нос. После пары минут хаотичных метаний она повесила на плечо сумку из ткани с южноазиатским узором и бодро направилась к выходу. Сильвия поторопилась за ней.

– Не закрывай, – бросила Оден Сильвия, не оборачиваясь. – И двигай ножками поскорее, если не хочешь взлететь на поверхность.

– Взлететь?..

– Поскорее, говорю.

Сильвия подплыла к Оден как раз в тот момент, когда холмик, служивший домом скорее всего долгое время, приподнялся. Ил под ногами затрясся, и Оден наконец взглянула на бывшее жилище.

– Обожаю такие моменты, – улыбка на её лице пугала. Сильвия перевела взгляд, и увидела еще более пугающее зрелище.

Земля, ил, банки и тряпье перемешались и гибли под лавой… Лавой?! Сильвия осела там же, где и стояла. Кажется, Оден это рассмешило, но Сильвию её смешки нисколько не волновали. Вулкан! Самый настоящий вулкан прямо перед её глазами! Когда посыпались искры, на лету превращавшиеся в пористые камни, Оден развернулась и снова направилась в том же направлении, куда ночью шагали Сильвия, Софи и Розали. От Галанеи. Сильвии снова пришлось догонять.

– Куда мы?

– Куда-то, – ответила Оден туманно. – Подальше отсюда.

После этого Оден опять перестала отвечать на вопросы, просто шла и шла, периодически останавливаясь, чтобы подобрать камень или оторвать какую-то водоросль, на вид еще противнее, чем листья удиличьей ягоды.

Сильвия без интереса следила за её действиями. Восторг от вулкана сходил на нет, и в голову возвращались мысли о семье. Прошло несколько дней. Осознали ли они, что произошло? Знают ли об этом? Если не знают, если вдруг так получилось, что Сильвия оказалась одной из тех, чьи тела так и не находят, или находят и зовут Джейн Доу, она может вернуться. Даже такой, какой она стала сейчас. В груди загорелась надежда. Может, уже совсем скоро она покинет этот странный мир и вернется обратно, если не в «Модести», то хотя бы к родным. К Дилану. Снова обнимет тетушку Джули и Эллиота. Да, они потеряли её один раз. Но какова же будет радость, когда они снова её обретут! Сильвия заплакала бы, если б могла себе это позволить в обществе новой знакомой. Ей не хватало объятий Дилана. Розали дарила ей почти такие же, и не раз. Почти. Она не могла заменить его. Иногда такого гадкого, такого надменного, но родного. Принадлежащего Сильвии. И она разорвет любую, кто посмеет к нему прикоснуться в её отсутствие.

Оден пугала. Усталость на её лице сменялась огнем в глазах и обратно за считанные мгновения, и в такие моменты Сильвия совершенно не понимала, чего от неё можно ожидать. Она не рассказала Сильвии о том, кем она стала. Русалки, если верить мультику из детства, отличались рыбьим хвостом, которого ни у неё, ни у Сильвии не было. Ни плавников, ни длинных ушей, ни жабр – ничего. Она выглядела так, как выглядит обычный человек, за исключением того, могла ходить по дну, словно по земле, и больше не дышала. Только изредка от испуга или удивления втягивала носом воду.

Они всё шли и шли. Сильвия рискнула спросить о направлении снова, но в ответ опять получила только молчание. Семья, засевшая в голове, больше не тяготила. Сильвия верила, что стоит ей немного подучиться, она сможет вернуться так же, как сделала в её детстве Ариэль. Может, без голоса. Может, с соперницей. Может, она при этом погибнет, но погибнет окончательно и мучиться больше не будет. Всё равно. Она должна была попытаться. Слишком много она вложила в то, что так легко ушло, казалось бы, навсегда. Должен был остаться шанс. Хотя бы малейший. В любом правиле есть исключения, а если и нет, всегда можно его создать. Стать Эйнштейном от мира мистики, Биллом Гейтсом. Пойти, если будет нужно, по головам. Дилан всегда решал свои проблемы именно так, а Сильвия – прилежная ученица.

Не только ученица. Правая рука. Они вместе с женихом заставили наглую «Орлеанскую жемчужину» уйти с рынка. Её хозяева играли грязно, использовали весь арсенал пиара, в том числе и чёрного. И они совершенно не подумали, что перешли дорогу чете Гарденберг. Они сами подписали себе приговор на разгромное поражение. Сильвия улыбнулась, вспомнив про Дилана. Еще немного, и она найдёт путь обратно. Вернётся домой.

Оден остановилась. Огляделась, сделала еще пару шагов вперед и снова что-то пробормотала. Может, эта привычка говорить с самой собой у нее схожа с привычкой стариков, живущих в одиночестве? Тогда не стоит даже обращать на её бормотание внимание. Однажды она привыкнет говорить с Сильвией. Даже если нет, это не её проблема.

– Эх, рано, – проговорила Оден сквозь зажатые зубы, и они снова поплелись дальше.

В какой-то момент Оден замерла на месте, отчего Сильвия врезалась в неё и почти выругнулась, но потом она увидела, почему они стоят. Прямо за кустом, похожим на куст сирени, разве что без общего ствола, проплывали русалки. Они держались достаточно далеко, так что вряд ли сразу заметили их присутствие.

Их одежда отличалась от той, что носили русалки Галанеи. Никаких винтажных платьев, только костюмы, очень похожие на спортивные. На поясе сумки, один в один те, которые сейчас продавали на каждом углу. Сильвия поморщилась. Как же гадко они смотрелись.

Оден молча кралась вдоль листьев, ровно напротив случайных прохожих. Сильвия держалась прямо позади, стараясь ступать осторожнее и двигаться как можно меньше, но до грации Оден ей было далеко, да и боль в мышцах, будто при простуде, не давала возможности полностью контролировать тело. В конце концов, русалки исчезли за холмом, и Оден двинулась дальше, всё так же молча.

Везде был бесконечный ил. Изредка мимо проплывали огромные серые рыбы, которые не обращали на русалок ровно никакого внимания. Сильвия понятия не имела, как Оден удается найти путь среди холмов и редких водорослей. Через несколько часов она вообще не могла думать, лишь пялилась в следы, которые оставляла Оден. Они могли бы поплыть? Наверное, могли. Почему они шли? А черт их знал. Оден шла, Сильвия – за ней. Она останавливалась еще пару раз, повторяла те же действия, ту же реплику и шла дальше. Сильвия уже засомневалась, знает ли она вообще, куда идёт, или, может, решила выбить из неофитки остатки сил и бросить посреди песчаного поля, где её никто не найдет. А, может, просто сошла с ума. Впрочем, они уже были здесь, и Сильвии ничего не оставалось, кроме как следовать за наставницей.

Когда вода, как и небо, стала темнеть, Оден снова остановилась. Снова пробормотала, но в этот раз дело закончилось радостным «Наконец-то!». Жестом она подозвала Сильвию к себе и достала из цветастой сумки уже завядающую веточку. Странно, но совсем не склизкую. Обычную, как на земле.

– Держись со мной за ветку. Отпустишь – останешься здесь, я за тобой возвращаться не буду, золотце.

Сильвия послушалась. Оставаться в этой пустыне она совершенно не хотела, а потому положила руку поверх руки Оден. Она провела веткой снизу, от ила, вверх, и Сильвия заметила, какие сильные от неё идут волны. Оден была выше, и, когда её рука поднялась вверх, Сильвии пришлось подпрыгнуть и зависнуть так, в нескольких сантиметрах от дна, и потом снова опуститься вниз, к самому илу. Их нарисованная дверь подернулась молочной пеленой, и постепенно исчезла, открывая взору людную улицу вдалеке и огромное множество самых разных домиков, голубых, желтых, совсем простых деревянных, собранных из бревен, мастерски отделанных резьбой и стеклом. Будто не город, а комната кукольных домиков.

Девушки здесь были такие же разные, как и дома. Всех цветов кожи, всех, даже самых необычных цветов волос. И все они, как одна, передвигались изящно, как танцовщицы, в отличии от шагавшей по-мужски из-за усталости Сильвии. Она даже выпрямилась и приподняла подбородок, попыталась не шаркать ногами. Оден это рассмешило.

– Не старайся, – сказала она, аккуратно оплывая очень спешащую куда-то особу. – Им плевать на тебя.

– Поэтому мы здесь?

– В точку. Посмотри на себя. Будь им хоть капельку интересно, на твоё рваньё уже пялились бы все, кому не лень.

Сильвия оглядела подол платья – грязный, изорванный, оголяющий ноги будто модные джинсы. Она выглядела так, будто носила это платье, не снимая, несколько лет. Но люди проходили мимо, если и бросая на Сильвию взгляды, то чтобы просто в неё не врезаться. Отлично. Правда, отлично, если им плевать, значит, ограничивающих правил здесь нет, как и людей, сующих нос в чужие дела.

Оден умело лавировала в толпе по узким улочкам, то и дело сворачивая то туда, то сюда. По началу Сильвия хотела запомнить путь, но потом бросила это дело, просто пытаясь не потерять наставницу из виду. Это оказалось сложно, но вполне возможно – среди множества русалок Сильвия так ни разу и не увидела такой же цвет волос – русый с зеленоватым оттенком.

Наконец Оден остановилась у дома – самого старого и самого потрепанного среди всех, которые Сильвия вообще видела в своей жизни. Даже сарай на ферме в Луизиане, который построили, вроде как, еще во времена сухого закона, на его фоне выглядел как место, в котором вполне можно жить. Доверия эта девушка заслуживала все меньше и меньше, и Сильвия всерьез подумывала, не вернуться ли к предыдущему плану и не сдаться ли властям.

Оден постучала по остаткам разбитого окна трижды, потом, после небольшой паузы, еще дважды по два раза. Почти сразу за осколками мутного стекла возникло лицо, Сильвия не смогла рассмотреть его, заметив только очень яркие на бледном лице кустистые брови. Оден покопалась в сумке, пожала плечами и протянула руку девушке за окном. Та, едва прикоснувшись, исчезла. Дверь открылась.

Сильвия не поверила своим глазам, когда вошла. Место выглядело гораздо красивее, чем дом Розали в Галанее. Роскошнее. Такое внутреннее убранство совершенно не сочеталось с внешним видом подкосившегося домика. Видимо, заметив на лице Сильвии изумление – еще бы, Сильвия совсем не сдерживала чувств вот уже несколько дней – Оден пояснила.

– Добро пожаловать к Мадлен, лучшей обманщице во всем океане, – девушка, встречавшая их в окне, слегка поклонилась. Сильвия ответила тем же. – Одну из её обманок ты уже приметила, золотце.

– Это удивительно, – произнесла Сильвия приглушенно, будто стараясь не разрушить иллюзию прекрасного места. Вдруг обманка – оно, а не внешний вид? Она понятия не имела, чего ожидать от этого места.

– Благодарю, – Мадлен слегка улыбнулась. Она казалась такой воздушной в этом тяжелом водном мире, легкой, как облако. Может, дело было в полупрозрачном многослойном платье с пышными рукавами. Может, в теплом взгляде шоколадных глаз, может, в такого же шоколадного цвета локонах, которые даже под водой умудрялись держаться завитушками. В отличие от холодной, почти белой кожи Оден, Мадлен выглядела по-летнему сияющей. Оден была серебром, Мадлен – золотом.

– Мы долго ходили, сестрица, у тебя есть, чем восстановить силы?

Сестрица? Сильвия едва не поперхнулась. Более непохожими, чем эти двое, были только Софи и Розали. Неужели, кто-то из них спас вторую? Если так, то спасла, видимо Оден, судя по тому, как она разговаривала с названой сестрой. Сильвия не потерпела бы такого. Даже если бы человек – ну, или не совсем человек – спас ей жизнь. Все, что угодно, чтобы не быть кому-то должной. Вдруг разум кольнула мысль – ты тоже будешь должной Оден, так же, как и Мадлен. Выбора не оставалось. Сильвия мысленно корила себя за такой выбор. Что ж, научившись у Оден, она явно сможет ей противостоять. Она не позволит играть с ней, как с марионеткой.

Пока Сильвия думала, Мадлен уже поставила перед ней поднос со свитыми в гнездо травами с нарезанной красной рыбой внутри. На вкус эти растения были гораздо вкуснее тех, которыми Сильвию кормили в Галанее.

– Оден, где мы?

Мадлен вопросительно взглянула на Оден.

– Под этим именем меня знают на севере, – ответила она на молчаливый вопрос сестры. Проглотив очередной листик, Оден обратилась к Сильвии. – Здесь меня знают как Анастейшу.

– А как еще тебя знают? – Снова тон вышел куда более вызывающим, чем хотелось. Оден поморщилась и промолчала. Сильвия не стала переспрашивать. Травы не спешили превращать её в зеленого монстра, и она доела все, что было на тарелке. Рыба напомнила ей, почему в свое время Сильвия не стала веганом. Такого удовольствия от еды она давно не испытывала.

– Спасибо, Мадлен, – Сильвия постаралась улыбнуться ей тепло, а не оскалом, как улыбалась Оден. Она ответила ответила тем же.

– Хотите отдохнуть? – Мадлен посмотрела на Сильвию, но ответила Оден. Сильвия даже не сомневалась, что она так сделает.

– Конечно. Мы топали из самой Галанеи.

– Я думала, тебя занесло подальше, – фраза прозвучала слишком буднично. Но, с другой стороны, правдиво. Всего пара дней пути пешком. На машине они доехали бы за два часа. Если бы машины ездили по дну океана. Хотя, кажется, в Британии…

– Занесло. Потом помотало. Потом я вернулась поближе сюда. Знаешь, иметь русалку с фантастическими способностями почти под крылом весьма неплохая затея. Кстати, корни из Орифии – та еще гадость. Зря только делала ради них крюк.

– Сыр с плесенью ты тоже невзлюбила, но это совсем не сбило его стоимость, – отметила Мадлен.

– И не сделало его вкуснее, – парировала Оден.

Надо же. Оден и Сильвия нашли общую черту. Она терпеть не могла голубой сыр. Он напоминал ей о черном угле в её малюсенькой комнате, совсем еще в детстве. Она ковыряла его, ковыряла и совсем не понимала, почему становится так трудно дышать. Мама только криками на всю округу убедила отца избавиться от плесени. И не ради Сильвии, а ради зерна, которое хранилось под ней. Вдруг отрава распространится, и весь урожай испортится. Тогда Сильвия не могла понять логику родителей. И сейчас не могла. Как же хорошо, что в её жизни появился Новый Орлеан.

– Мне они нравятся, – пожала плечами Мадлен.

– Еще и делиться не придется. Просто прелестно, – поддакнула Сильвия. Оден посмотрела на неё, недовольно приподняв бровь. Мадлен улыбнулась почти незаметно, как Мона Лиза. Сильвия усмехнулась, глядя на наставницу. Та, шумно вздохнув – впервые за всё время – направилась к украшенной драгоценными камнями арке. За ней виднелась кровать с балдахином цвета неба в день, когда горящие леса затмевают его дымом. По краям плотной ткани, украшенной переливающейся вышивкой, шли белые кружева, движущиеся от малейшего движения воды так же легко и грациозно, как хозяйка дома. Сильвия прошла следом за Оден. Кровать была поистине огромной. Такие, наверное, стояли в замках коронованных особ. Одеяла не было, да и вряд ли русалкам, живущим без человеческого тепла внутри себя и под огромным давлением бескрайнего океана оно вообще было нужно. В голове возник логичный вопрос.

– Разве русалки спят? – Сильвия повернулась к Мадлен, пока Оден устраивалась прямо посередине кровати, среди множества белых и грязно-голубых подушек. Мадлен кивнула.

– Действо совсем не обязательное, но такое возможно. Русалки могут спать.

– Тебе-то вряд ли это нужно, – проговорила Оден, всё ещё ворочаясь, пытаясь улечься как можно удобнее. – И так половину жизни проспала.

– Поспи, поспи, – наигранно дружелюбно сказала Сильвия. – А то, бедняга, совсем забыла, что это такое.

Подушка прилетела прямо ей в голову. Вторая прилетела прямо в Мадлен, когда она позволила себе засмеяться.

– Проваливайте, – Оден закопалась головой в подушки, и её почти не было слышно. – Я отдыхаю.

Мадлен вышла. Сильвия – следом.

– Анастейша совершенно не изменилась, – сказала она, открывая дверь, которую среди убранства Сильвия сначала не заметила. Она глянула на арку, потом обратно – скорее всего, так и задумывалось. Похоже, за показной наивностью скрывался неплохой ум.

Кровать здесь была меньше, чем та, которую оккупировала Оден, но достаточно большая, чтобы на ней можно было как следует раскинуть руки или поудобнее выгнуться.

– Это гостевая. Если хочешь, запрись, а то Оден имеет привычку совершенно никого не уважать.

Сильвия поблагодарила Мадлен, но, когда осознала, что снова останется один на один с мыслями и воспоминаниями, хозяйка уже вышла. В гостиной её не было. Сильвия на всякий случай закрылась на задвижку. Был ли смысл открывать под водой окно? Сильвия попробовала и сразу же получила ответ на свой вопрос. Чистая вода разлилась по комнате так же, как и свежий воздух по душному кабинету в жаркий, но ветренный день. Волны ласкали тело так же, как прохладный ветер.

Наконец можно было позволить себе лечь и расслабиться. Закрыв глаза, она постаралась проследить свой путь от ужасных первых часов в доме Розали до нынешнего момента. Что-то произошло между вечеринкой в доме тетушки Джули и появлением Сильвии здесь, как бы это смешно не звучало, на дне. Она не помнила совершенно ничего. Ни момента гибели, ни момента нового рождения. Она будто потеряла сознание и очнулась уже внизу. Может, так и было? Вряд ли. Воспоминание пытались прорваться, но сознание упорно их не выпускало. В конце концов, Сильвия бросила попытки. Прошлое можно вернуть, только если как следует поработать с настоящим. Сейчас её настоящее – уютная кровать и небольшой отдых. Не вынужденный из-за дикой боли. Не насильственный. Просто отдых. Безделье. Может, если получится, сон. Сильвия повернулась на бок и закрыла глаза. Мгновенно перед ней возникла картина последнего идеального утра.


Сильвия проснулась рано. Дилан снова забыл закрыть шторы, и теперь поворачивался к ней лицом. Он уснул сразу же. Сильвия смотрела на него. Расслабленное, припухшее из-за вечных энергетиков и бесчисленных чашек кофе лицо, слегка вытянутые губы – во сне он выглядел гораздо младше. Никаких вечно нахмуренных бровей, ни колкого, пронизывающего насквозь взгляда, ни уставленных в пустоту глаз, когда работа стоит из-за того, что требуется отдых, а отдыха не будет, пока работа стоит. И даже так оставались морщины на лбу, синяки под глазами, которые, кажется, уже поселились на его лице насовсем. Сколько споров и даже слёз стоило заставить его взять эти отгулы.

Она встала осторожно, чтобы не разбудить жениха, закрыла окна, позволяя ему поспать подольше. Она специально выбирала цвета потемнее, чтобы хоть так заставить его спать, но идея провалилась вместе с появившимся у окна ноутбуком. Последняя надежда оставалась на плотные шторы. Может, они сумеют обмануть организм и заставят его проспать лишние пару часов.

После утренней рутины Сильвия спустилась на кухню и обнаружила на столе мейн-куна, спящего так же мирно, как и его хозяин этажом выше. Рядом валялись надкусанные в разных местах, иногда даже наполовину съеденные котлетки, остатки вчерашнего ужина. Людям было не до него, ни Сильвия, ни Дилан и не подумали о еде вечером пятницы, который наконец получилось провести наедине. Сильвия покачала головой. Выполнил свою кошачью работал и заснул прямо на месте. Как знакомо. Она с трудом – тело после сна еще не размялось – подняла упирающегося кота и отнесла в спальню. Не только же ей, просыпаясь, видеть перед собой кошачью морду вместо лица любимого.

В холодильнике, как обычно, стояла куча контейнеров с едой. Сильвия не имела возможности готовить каждый день, и они с Диланом сошлись на заказе готовой еды, и всё еще ни разу об этом не пожалели. До этого момента. В выходной не хотелось довольствоваться сырниками, обернутыми в фольгу и ожидающими сковородки. Хотелось чего-то особенного. Чего-то поярче, попраздничнее. Сильвия открыла холодильник шире и отошла на шаг, чтобы охватить взглядом всё его содержимое. Почти ничего лишнего. Ни завалявшейся с две тысячи седьмого кокосовой стружки, ни еще более древней глазури. Даже куриного филе в морозильнике, и того не было – вся курица уже ждала своего часа в контейнерах. Еще пару секунд она постояла в раздумьях, а потом схватила то, это, стала выставлять продукты на стол. Даже из такого убогого набора можно что-то сготовить, если ты хорошая хозяйка, а чем Сильвия хуже? Работа пошла.

Когда Сильвия выставляла на стол соусницы и приборы, на её плечи легла холодная рука. Поглощенная делом, она вздрогнула от испуга и тут же улыбнулась, увидев, что это не паук и не какой-то монстр из кладовки, хотя, Гарденберг рисковал стать им через пару лет, если не одумается и не перестанет проводить за работой сутки напролёт.

– Столько времени прошло, а ты всё не привыкнешь.

– Столько времени прошло, а ты всё так же пугаешь беззащитных девушек.

Детство Сильвия провела под аккомпанемент слоноподобной походки братьев, переходный возраст – под шелест тапочек тетушки Джули. Дилан ходил тихо, настолько, что иногда она думала, что он вовсе не человек, а призрак. Только в его объятиях возвращалась уверенность в обратном. Нет, к его ходьбе по дому Сильвия никогда не привыкнет.

– На завтрак сегодня ролл с курицей, на обед я… – она непонятливо замолчала, когда ей на губы лег палец Гарденберга.

– Ты думала, мы весь день просидим дома? Просто уставимся в телевизор с очередным блокбастером?

– А мы не просидим? – Сильвия уже была готова с кулаками броситься на жениха, лишь бы он наконец оторвался от работы и отдохнул. От неловкого движения рукой нож со стола полетел вниз, но Сильвия на рефлексе поймала его в полёте и снова отпустила, поняв, что чуть не сделала. Хорошо, что не успела порезаться. Чертово чирлидерское прошлое. Лучше бы пошла на курсы бизнеса для школьников. Дилан поднял нож и бросил в раковину. Попал ручкой по стенке раковины и даже не испортил покрытие.

– А мы не просидим, – он улыбнулся. – Одевайся.


Сильвия зажмурилась, до звездочек перед глазами и открыла их. Комната освещалась только фонарями, светившими в открытое окно. Видимо, Сильвия подумала, что стоит его закрыть, и на этом сочла действие выполненным.

Стена комнаты, в дневном свете однотонная, сейчас то там, то тут сверкала мягким желтоватым светом, высвечивая узоры, подобные тем, которыми украсили перегородку в доме Розали. Видимо, какой-то национальный орнамент. У русалок же есть нация? Народ? Скорее, народ. Хотя, какая разница? Ей недолго осталось пробыть в этом месте. Она поднимется со дна, и она это знала.

Сильвия поднялась с кровати. Как же легко это проворачивалось на дне. За окном так же, как и днем сновали русалки, кто-то с собственными фонарями, больше похожими на цветы, кто-то с палками с чем-то вроде яркой лампочки на конце, такую вещь могли бы придумать в Икее. Кто-то довольствовался светом фонарей, висящих на домах, кто-то старался держаться в тени. Один из таких проскользнул прямо под окном Сильвии, как змея, заставив её вздрогнуть. В отместку Сильвия с силой захлопнула окно. Она надеялась, что смогла напугать того, кто посмел красться мимо неё.

Вернувшись в кровать, она не смогла сомкнуть глаз снова. Мысли о доме разбередили чувства, и Сильвия захотела вернуться домойтак сильно, как не хотела никогда. Снова потискать Лео. Погладить по голове спящего щекой на клавиатуре Дилана. Заметив в углу шевеление и почувствовав, как вода начала волноваться, Сильвия подумала, что это кот. Наверное, залез в пакет, который Дилан не глядя швырнул на пол, просто чтобы освободить руки. Глаза закрылись сами по себе и распахнулись, едва Сильвия поняла, насколько она не права.

Она на дне океана. В закрытой комнате. И она в ней не одна.

Глава 4.

Сильвия на автомате вжалась спиной в изголовье кровати, подальше от тени в углу. Открыть окно и прыгнуть? Атаковать? Застыть на месте и ждать, пока наваждение сойдет? Может же быть так, что это не больше чем иллюзия, как и всё вокруг, весь дом Мадлен? Но кровать наощупь была слишком реальной. Будь Сильвия живой, она бы уже перестала дышать.

Темень двигалась к Сильвии, выходила на свет, обретала форму. Сильвия закричала бы, если бы могла двигаться, да только всё её существо сковал страх. Она наконец увидела её.

Девушка, такая же юная, как и все в этом мире, но смерть уже оставила на её лице и теле свои отпечатки. То тут, то там сквозь пятна сошедшей кожи виднелись разлагающиеся мышцы, сухожилия, белели кости. Одежда свисала жалкими лохмотьями, совершенно не выполняя своей функции. Сильвия вжалась в спинку крепче. Всё тело Джемини покрывали такие же трубки, как и там, у пещеры Оден, просто поменьше. Они росли, прорывая её тело, оставляя на и без того испещренном теле еще больше дыр.

На её лице не было злости. Не было ярости, ничего, что заставило бы прямо сейчас убить ту, что посмела убить её во второй раз. Она присматривалась, как тигр, свысока, осознавая, что добыча от неё никуда не денется. Сильвия смотрела ей в глаза, понимая, что там, в голове, так похожей теперь на ту, что отрубил Персей, она уже мертва. И здесь нет Персея, чтобы защитить её.

Сильвия сжала кулаки, не отрывая глаз от чудища. Да, Джемини уже не была ни русалкой, ни человеком. Она была чудищем. Заслуживала ли она смерти? Сильвия не могла ответить. Не хотела. Но сейчас, в момент, когда на кону была её жизнь, пусть и иная, она могла сделать лишь один выбор.

В груди снова разгорелся жар. Но… Черт, недостаточно сильный. Тепло поднималось выше, к горлу, и в этот раз Сильвия даже знала, как им управлять. Тщетно. Вой вышел и вполовину не таким сильным, каким он был в доме Оден. Джемини лишь засмеялась. По коже Сильвии побежали мурашки. Этот смех снился бы ей до конца жизни, будь она жива. Да и вряд ли она увидит рассвет даже под толщей воды.

Вода заволновалась. Или… Нет. Это была не вода. Это её собственные руки. Сильвия видела, как кожа разрывается, как из кровоточащих ран, покрытые слизью пролезают те же твари, что оккупировали тело Джемини. Сильвия не могла кричать. Она срывала их, сбрасывала, но это не помогало, на месте старых тут же появлялись новые. Джемини только довольно скалилась.

Сильвия уставилась на свои руки. Черви вылезали теперь и на плечах, и скоро грозили превратить её в подобие её врага. Неужели она переборщила с листьями удиличьей ягоды настолько сильно? Вряд ли Сильвия смогла бы дойти до этого места, если бы в самом деле отравилась. Она присмотрелась к рукам. Они и вправду ходили ходуном. Нет, не из-за тварей. Это напоминало скорее помехи на старом ламповом телевизоре, еще в те времена, когда отец стоял горой против цифровой приставки. Если так…

Сильвия глубоко вздохнула, стараясь игнорировать тех червей, что уже выбрались из плеч и теперь то и дело терлись о лицо. Что, если их не существует? Что, если это и правда сон? Прекрасный сон о прошлом, переросший в кошмар о будущем? Тетушка Джули говорила ведь, что сном, если тебе не нравится, можно управлять. И если у Сильвии получалось управлять людьми, со сном она тоже справится.

Всё свое отвращение, весь страх она отогнала прочь и взглянула прямо в глаза Джемини, приподняв подбородок. Твари падали с рук мертвые и растворялись в воде зеленым желе. Руки снова пошли волнами. Раны, оставленные червями, затягивались, запястье стало уже, волосы – длиннее. Кажется, и сама Сильвия вытянулась на пару сантиметров. Может, так она показывала уверенность. Нет, она не хотела пускать против Джемини честные методы. В конце концов, она пробралась в дом непрошенным гостем. И Сильвия ответит ей так, как она заслуживает.

Дрожь прошла по рукам, плечам и дальше по всему телу. Тяжесть с шеи ушла, кожу ласкала шелковистая ткань. Сильвия почти физически почувствовала это безумие. Улыбалась уже не она. Своей подопечной улыбалась Оден.

– Джемини, золотце, разве мы не говорили, что русалкам нельзя причинять зла?

В тот же момент распахнулась дверь, ударив по стене с такой силой, что деревянные детали прекрасной мозаики разлетелись по всей комнате. Сильвия впервые видела на лице Оден такие сильные эмоции. Она перехватила её взгляд.

– А так я симпатичнее, чем в зеркале, – заметила Сильвия и перевела взгляд обратно на Джемини. – Исчезни и никогда не преследуй её. Ты знаешь, что я могу сделать, если ослушаешься, деточка.

Тон не терпел пререканий, Джемини просто застыла в углу, глядя то на настоящую Оден, которая хлопала ртом, пытаясь подобрать слова, то на Сильвию. Она сложила руки на груди и бросила взгляд на вошедшую Мадлен. Едва она подняла руку, Джемини растворилась, будто её там и не было. Сильвия шумно выдохнула.

– То есть это было просто для проверки, – это говорила не Сильвия. Оден, это её эмоции Сильвия испытывала, не свои. И самое странное, она не знала, как их прогнать. – Нельзя было меня, например, ну, предупредить? Приятно было бы получить труп русалки–самоубийцы, да? Ничего гаже я еще не чувствовала.

– Ты бы никогда не сказала подобного, будь на самом деле мной, – отозвалась Оден, не сводя с себя глаз. – Всё, вплоть до одежды.

Она подошла, потрогала подол платья, коснулась волос.

– Не понимаю. Ты делаешь все точь-в-точь как Мадлен.

– Все просто, сестра, – отозвалась Мадлен, подходя ближе. Она взяла Сильвию за руку, контуры её тела заволновались так же, как и у Сильвии несколькими минутами раньше. Теперь перед копией Оден стояла сама Сильвия. Настоящая Сильвия отпрянула. Неужели она выглядела настолько отвратно? Порванное платье, волосы, отросшие непонятно как и растрепанные, будто она никогда не видела расчески.

Мадлен не отпускала её руки. Теперь и она, и Сильвия становились ниже, ощущение дорогой прохладной ткани на теле сменилось на привычное. Перед ней снова стояла француженка Мадлен. А Сильвия снова чувствовала себя Сильвией.

– Она – актриса от мира русалок. Нет тех из нас, чьи силы она бы не смогла повторить.

– Ничего не понимаю, – Сильвия оттолкнулась и опустилась на край кровати.

– Я тоже, золотце, – ответила ей Оден. Выглядела она так, будто сдерживала бурное недовольство, но готовилась его высказать.

– Ты сказала, она повторила твой крик. Теперь она повторила мою иллюзию.

– Крик я сегодня повторить не смогла, – разочарованно отозвалась Сильвия.

– Всё равно. Я знаю… Знала только одну русалку с такой силой лично и об одной слышала. Королева Тихого океана так забрала себе престол, – Мадлен присвистнула.

– По сути, моя сила – воровать, – Сильвия вздохнула. – Даже петь красиво не смогу. Обидно.

– Почему все новенькие говорят об этом? – Мадлен посмотрела на Оден.

– Нам с детства говорят, что русалки поют. Или просто так, или заманивая одиноких рыбаков в свои склизкие лапы, – пояснила Сильвия.

– С лапами ты поосторожнее, – отметила Оден. – Такие ногти еще нужно постараться отрастить. Найти камень для заточки – то еще приключение…

– Анастейша, мы говорим о ней, а не о ногтях, – осторожно напомнила Мадлен. – Некоторые поют, некоторые кричат, некоторые строят иллюзии, как я. В далеких городах русалки научились чему-то еще. Тебе повезло уметь всё это, пусть и не сразу. Думаю, это всё-таки благословение, а не проклятие.

– Если такие, как мы, вообще могут быть благословлены, – хмуро пробурчала Сильвия.

Фонари за окнами стали гаснуть один за другим, как только небо начало светлеть. Сильвия молча легла на кровать, сложив ноги друг на друга и показывая, что разговор окончен. Оден хотела сказать что-то еще, но Мадлен вывела её. Перед тем, как закрыть дверь, она тихо пожелала ей спокойной ночи, но после пережитого ночь вряд ли могла стать такой. Сильвии все еще мерещились ползающие по телу черви, то и дело приходилось проводить по рукам ладонью и удостоверяться, что чувство шевеления – не более чем разыгравшееся воображение.

Пальцы наткнулись на ожерелье на шее. Сначала Сильвия вздрогнула, но позже поняла, что это не что-то живое. Подарок Розали. Или Софи, Сильвия уже не помнила точно. Они сказали, это традиция, но ни на ком больше она не заметила ничего подобного. Наверное, просто не приглядывалась, теперь точно стоит обращать на шеи проходящих мимо девушек внимание. Сильвия усмехнулась. Такое внимание делало её похожей на вампира. Хотя, не только. Она так же жила с небьющимся сердцем и ела всякую нечеловеческую гадость, чтобы не умереть. Кому на суше расскажешь – примут за сумасшедшую и упрячут в клинику, как Бритни в далеком две тысячи восьмом. О да, Дилан способен на такое, Сильвия совершенно не сомневалась. Улыбнувшись, Сильвия беспокойно задремала без снов.

Наутро она ограничилась слабым приветственным кивком в сторону хозяйки. Оден в гостиной еще не было. Неудивительно, это же Оден. Способ проверки они выбрали действенный, но чертовски неэтичный. Прямо как родители. Сильвия просто не могла вести себя иначе, обида сама прорывалась сквозь её стальные нервы администратора отеля и работу с Карен и её разбалованными детишками. Казалось бы, сколько времени прошло, а им удалось задеть Сильвию за живое так же, как семье. Эллиота не было рядом, Сильвия не могла даже, как это было обычно, набрать его, поговорить с единственным человеком, кто понимал её, кто пережил то же самое и не стал бы отмахиваться, а поддержал. Сказал бы «Я понимаю» и вправду понимал так, как никто другой. На сердце стало еще тоскливее. Скорее быэтот ад закончился. Сильвия хотела к братику. Даже была согласна ради него снова терпеть семью.

– Обида обидой, – Оден вошла, как обычно, шумно и по-своему торжественно и со звоном бросила перед Сильвией поднос. Из-за броска аккуратно уложенные листья съехали в непонятную кляксу, а рыба вообще почти с него свалилась. – А поесть, золотце, надо. Исчезаешь на глазах.

«Нет, Оден, не на глазах, на стуле», мысленно проворчала Сильвия, но вслух ничего не сказала и принялась хмуро жевать листья.

– Хорошая девочка, – Оден будто ничего не замечала. – Показала нам, что умеешь…

– Я тебе не псина, – огрызнулась Сильвия, счищая с кости остатки рыбы. Оден закрыла рот рукой, чтобы не засмеяться во весь голос. Даже Мадлен, все время сидевшая в сторонке, позволила смешок, но быстро одернула себя и вернула лицу прежнее нейтральное выражение. И обе они молчали про ожерелье. Сильвию так и тянуло спросить, но желание боролось с желанием прыгнуть на Оден – Сильвия нисколько не сомневалась, что ночное представление было её идеей – и разодрать ей лицо в кровь, насколько это было возможно сотворить с русалкой. Во всяком случае, всегда можно попробовать.

– Если хочешь меня побить, вспомни Галанею, – спокойно заметила Оден и бросила в рот очередной кусочек травы. Сильвия даже не знала, как она называется. Надо бы узнать и это, но не сейчас. Сильвия просто не сможет переступить свою гордость. – Я покричу. Ты прокричишь. Мадлен покричит, но потому, что мы все здесь разрушим и напугаем народ. Хочешь?

Сильвия поднялась из-за стола и вышла из дома. Мадлен почти поймала её за руку, но Сильвия оказалась проворнее. Дверь хлопнула так, что замок повернулся сам собой. Пока в скважине шуршал ключ, она успела затеряться в толпе. Дом Мадлен сильно отличался от всех остальных в этом месте, так что, как Сильвии показалось, любой смог бы отвести её обратно, но всё же она постаралась запомнить и некоторые детали улицы, насколько в её разозленном состоянии это было возможно.

Оден нашла больную точку Сильвии и давила на неё. Давила жестко и без сожалений. Зачем? Вопрос оставался без ответа. В отместку за давление Сильвии у неё дома? Она могла. От Оден можно было ожидать чего угодно. Сильвия уже в сотый раз пожалела, что связалась с ней. Может, главные жрицы Галанеи были суровыми, но они точно не стали бы использовать такой подлый способ добиться желаемого. Такое отношение вывело Сильвию из себя. И, заодно, из защищенного знакомого места.

Сильвия и не заметила, как оказалась на какой-то площади. Здесь они со Оден не проходили. Прохожие несколько раз ругнулись, Сильвия ругнулась на них в ответ, а потом поняла, что остановилась она посреди оживленного потока и отошла к стене. Подпрыгнула, мягко приземлилась на выступ.

Хоть площадь и не была идеально круглой, толпы идущих по ней русалок напоминали круговое дорожное движение. Потоки с прилежащих улиц сходились в сплошное кольцо и расходились. Прямо по середине, кажется, устроили праздник, но девушки проходили мимо так, будто видели такое каждый день. Может, так оно и было. Никто еще не удосужился рассказать Сильвии о русалках не как о сверхъестественных существах, а как о ком-то, кто тоже ест, спит и живет своей жизнью.

Сильвия прошла внутрь. Прохожие создавали идеальную стену и отгораживали поющих девушек от остальных, позволяя им одновременно быть и в толпе, и отдельно от неё. Почти все они надели на головы венки, кто-то пел, кто-то танцевал, кто-то аккомпанировал, стуча по импровизированным седушкам или просто хлопая в ладоши. Голоса очаровывали. Такими, наверное, и должны быть настоящие русалки – сладкоголосыми и совершенно беззаботными. Разве не этого Сильвия всегда хотела? Счастья. Не работы, не любви, просто безграничного счастья, которое волнами охватывало её, когда она приблизилась к танцующим, когда и на её голове оказался венок. Когда повторяла чудные танцы. Песня звучала на непонятном языке, единственное, что Сильвия могла различить – Лорелея, Лорелея, Лорелея…

Сильная рука выдернула Сильвию из танца, и она влетела в какого-то прохожего, поспешившего скрыться, едва она его коснулась. Сильвия изо всех сил сопротивлялась, но рука держала так крепко, что едва ли не сломала кость пополам, но боли так и не было. Лишь давление, нечеловеческое.

– Ты вроде собиралась на сушу, а не в кружок поехавших венков, золотце, – проворчал голос из-под серого капюшона, одного из многих в толпе. Оден. Она шла напролом через потоки, врезаясь в девушек, отвечая на брань еще более изощрённой бранью, которую Сильвия никогда не слышала.

В толпе кто-то схватил Сильвию за вторую руку и рывком потянул на себя. Выругавшись, Оден обернулась, но, увидев, кто именно это сделал, немедленно отпустила её и скрылась в толпе. Почему, Сильвия не поняла. Она пыталась отнять руку, пыталась укусить того, кто её держал, пыталась кричать, но добилась этим лишь того, что девушки вокруг неё отошли на несколько шагов. Русалка в таком же плаще, как у Оден, держал крепко, властно, пресекала любую попытку дернуться, извернуться, может, даже ценой вывиха или вовсе кисти. Ничего не получалось. Они завернули за угол, Сильвия ободрала свободную руку, пытаясь зацепиться ей за стену. Уже в следующую секунду на её голове оказался мешок.

Сильвия не понимала, сколько она пролежала в таком виде. Едва двинувшись, она получала пинок в бок, и почему-то, в отличии от собственных ногтей, боль от него волнами расходилась по телу. Попытка бунта не увенчалась успехом и оставила на животе не один синяк, если у русалок они вообще могли быть. Прошло, наверное, несколько дней, когда с нее наконец стащили грубую мешковину, и даже она, проезжая по лицу, царапала его.

– Прелестная девчушка.

– Я тебе не девчушка, мразь! – крикнула Сильвия в сердцах, и тут же получила по лицу кулаком. Пальцы бьющей её девушки украшали кольца, и щеку саднило не столько от удара, сколько от царапин. Сильвия замерла, оценивая ситуацию. Такого страха не было даже перед Джемини. Уж ей-то было известно, что человек может сделать с другим человеком даже под страхом наказания, а здесь, под водой, наказания может не быть вовсе.

– Да, просто прелестная.

Перед Сильвией стояла девушка, и в отличие от богатства Мадлен, выражавшемся разве что в вещах, она излучала его сама по себе. Её платье, совершенно без украшений, без всякой вышивки и отделки, вполне могло бы побывать на показах в Париже. Маленькая, размером с ноготок подвеска едва блестела между ключицами. Сильвия никогда не видела такой прямой осанки, такого одновременно прекрасного и ужасного в своем безразличии лица, таких изящных рук с одним единственным кольцом, таким же прекрасным, как и его хозяйка. Сильвия не могла оторвать от неё взгляда.

– Где ты отыскала её?

– Вытащила из вечного круга Лорелей.

– Она слишком прелестна для Альзары. – она перевела взгляд на Сильвию, и та наконец разглядела её глаза. Такие же ореховые, как у Дилана. – Как ты попала туда?

– Ногами, – ответ вылетел сам по себе, и Сильвия о нём сразу же пожалела, зажмурилась в ожидании удара, но его не последовало.

– Девочка с характером. Думаю, она принесет нам множество душ.

– Я ничего вам после такой встречи нести не собираюсь.

Удара снова не последовало. Девушка в платье лишь слабо улыбнулась.

– Мы позволим тебе жить на суше. Какая русалка этого не хочет?

Глава 5.

Злость мгновенно улетучилась. Эта девушка предлагала то, к чему, как казалось Сильвии, придется идти долго и трудно. Просто чудо. То, как с ней обращались, не шло ни в какое сравнение с тем, что они могли ей дать.

Незнакомка улыбнулась еще шире, когда Сильвия коротко ответила ей:

– Я заинтересована.

– Еще бы, – Девушка улыбнулась. – Никогда от моего предложения глаза не сияли так ярко. Как, говоришь, тебя зовут?

– Стефани, – соврала Сильвия. Снова. Дело попахивало авантюрой, но желание вернуться домой пересиливало страх. Всегда ведь можно отказаться. Да?

– Меланта, – она улыбнулась, обнажив белоснежно-белые зубы, за исключением чернеющих кончиков клыков. Сильвия подумала, что ей показалось, но нет. Осознав, что слишком долго пялится на зубы незнакомого человека, Сильвия посмотрела Меланте в глаза и постаралась придать лицу дружелюбное выражение.

– У вас очень красивые губы, – сказала она. Глупо. Но лучше, чем заметить «Мадам, у вас черные зубы, так и должно быть?».

Меланта замешкалась, но, видимо, придав в своей голове какое-то объяснение фразе Сильвии, сменила тему и бросила взгляд на ту, что избивала её.

– Гэлли, можешь пока быть свободна. Мы пока поговорим со Стефани, она выглядит сговорчивее.

Та, которую Меланта назвала Гэлли, выплыла из комнаты. Впервые за время на дне Сильвия видела кого-то с такими угловатыми, резкими и размашистыми движениями. Рука болью напомнила о том, как Гэлли держала её. Если мужчин здесь, внизу, не было, значит, их роль выполняли такие девушки, как Гэлли.

Меланта взяла Сильвию за руку – её прикосновение было таким холодным, что Сильвия не удержалась и вздрогнула – и вывела её следом. Или камера, в которой они стояли была слишком темной, или примыкающая комната – слишком светлой, но Сильвии пришлось зажмуриться на несколько секунд, прежде чем глаза привыкли.

Комната передавала дух хозяйки. Никаких излишеств, всё предельно просто и одновременно стильно, будто в бутике люксовой одежды. За такой дом на суше отдали бы не один миллион долларов. На полках стояли даже растения в горшках. Сильвия и не подозревала, что под водой тоже можно иметь комнатные растения. Впрочем, она об этом и не задумывалась. Вряд ли эта девушка провела на дне много времени. Или, что вероятнее, нашла возможность покидать его. Значит, несмотря на звоночек в глубине сознания, попробовать стоило.

Меланта подвела Сильвию к белому столу на прозрачных ножках, почти незаметных в воде. Сама заняла место у окна и указала Сильвии на противоположное. Она послушно заняла его.

– Проведем небольшое собеседование. Ты знакома с этой процедурой, я полагаю.

– Разумеется, – снова солгала Сильвия. Её взяли в «Модести» сразу же, едва она закончила университет, без разговоров, только позвали подписать договор. В конце концов, она была одной из лучших студенток. Может быть, и самой лучшей. А может, постарался Дилан, тогда еще не директор, но всё равно уже важный человек.

– Какая ты? Нежная? Бойкая? Одиночка? Хотя, насчет одного пункта я более, чем уверена.

– Я не бойкая. Я просто люблю жизнь.

– Странно любить то, чего нет.

– Кто-то же любит… – Сильвия едва удержалась от шутки. –… вымышленных героев. Их тоже нет. – И здесь Сильвия врала. Они начинали существовать, как только их придумывали. А Сильвия едва закончила жить. Меланта была права. Сильвия любила жизнь ровно так же, как ребенок любит Человека-Паука.

Но русалок ведь тоже считали вымышленными.

– Ты нужна мне для работы, – Видимо, короткий разговор дал Меланте понять, кто Сильвия такая. – С тебя – мужские сердца, с меня – твоя жизнь на суше.

Сильвия остолбенела. Одно дело – бороться с тварью на морском дне, совершенно другое – убивать мужчин, обычных живых людей, которые просто попадаются под руку.

– Понимаю, неприятно, – продолжила она. – Но есть один нюанс. Ты в полной моей власти. И если ты не согласишься, боль будет сопровождать тебя всё то время, пока ты будешь умирать от голода. С каждым днем она будет всё сильнее и сильнее, пока ты не попросишь пощады, а потом твоя русалочья душонка просто исчезнет в непередаваемой агонии. Выбор за тобой, моя дорогая Стефани.

– Пошла к черту, дорогая Меланта, – мгновенно ответила ей Сильвия.

Меланта поднялась и махнула куда-то в сторону. Тут же вернулась Гэлли, и, совершенно не церемонясь, затолкала сопротивляющуюся Сильвию обратно в её камеру.

– Сволочь, я отсюда выберусь, и в первую очередь я убью тебя!

Сильвия ободрала все костяшки, плечи и локти, пытаясь выбить дверь, сорвала голос, пытаясь докричаться. Тщетно. В конце концов она села на холодный, как руки Меланты, пол и закинула голову. Нет, она не сдавалась. Она существует, а значит, ситуация не безвыходная. Сильвия сможет сбежать. Сможет найти выход. Сможет достичь своей цели, никого при этом не убивая. Разве что, Меланту и её подручную. Если не Сильвия, кто-то еще попадется им на пути, и этот кто-то вполне может оказаться не настолько великодушным к мужчинам.

Еды так никто и не принес. За сменой дня и ночи Сильвия могла следить в маленьком окошке, какие ставят в туалетах. Конечно, оно не открывалось, но счет дней – уже неплохо. И всё равно в конце концов она сбилась со счёта. Сколько она тут проторчала. Пять? Семь? Пятнадцать? По ощущениям она сказать не могла. Спать не хотелось и ни тогда, ни сейчас.

Сильвия лежала, периодически, отталкиваясь от пола, поднималась вверх и медленно опускалась. Не самое интересное развлечение, но для подобия тюремной камеры на дне океана вполне подходило.

Меланта давала Сильвии то, что она хочет, но в ответ она хотела смерть, много смертей, и вряд ли люди были в чем-то виновны. Сильвия судорожно вздохнула, и вода, казалось, содрогнулась вместе с ней. Ей пришлось бы убивать.

– У-би-вать, – пробубнила Сильвия по слогам.

Даже в детстве на ферме Сильвия не могла смотреть, как отец и Мартин спокойно, не дрогнув зарубают животных, а сейчас ей предлагали делать почти то же самое. С людьми. В чем смысл? В деньгах? В мести? В мифическом предназначении? Да, Сильвии приходилось идти по головам, но никогда, даже в самых опасных случаях не бывало такого, что их приходилось сносить с плеч.

Сильвия бросила взгляд на руку. Через неё очень слабо, но уже проглядывала кирпичная кладка стены. Откуда в воде кирпичная кладка? Как она вообще смогла устоять под водой? Сильвия потрясла головой, отбрасывая лишние мысли.

Либо она, либо они. Либо русалка, жалкое подобие жизни, либо люди, живые по-настоящему, любящие, страдающие, стареющие. Их дни ограничены, а Сильвии нужно будет забирать и тот небольшой запас лет, что дала им природа. И вряд ли они кого-то убивали, чтобы обрубать их жизнь взамен.

Дни сменялись ночами, Сильвия перестала считать их, когда сбилась. Неизменно, едва вставало солнце, заходила Гэлли. И так же неизменно она получала всё тот же ответ. Руки становились всё прозрачнее. Сильвия каждый раз усмехалась, представляя, как выглядит со стороны. Одно лишь платье и едва уловимый силуэт, грозящий исчезнуть со дня на день. Совсем скоро останется лишь изорванное подобие одежды. И в ту же камеру запихнут кого-то новенького.

Когда дверь в очередной раз открылась, обычного грубого окрика не последовало. Почувствовав, как сильно похолодела вокруг вода, Сильвия открыла глаза впервые за эти несколько дней.

– Здравствуй, моя дорогая, – голос Меланты напоминал звонкий весенний ручей. Розали. У неё голос был настолько же звонким. Но если от Розали веяло теплотой, самой весной, уверенно шагавшей по миру и приносящей тепло, то Меланта – зима, которая не собиралась сдаваться. И сейчас она явно чему-то радовалась. Сильвия приподнялась на локтях и нехотя села.

– Пришло само наше холодничество, – Сильвия задрала подбородок. Тысячу лет бы её не видеть. Ответ будет тем же самым, даже если отберет у Сильвии жизнь. – Чем я заслужила такую честь?

Меланта посмотрела Сильвии в глаза. Даже почти исчезнув, Сильвия почувствовала, как на затылке зашевелились волосы от её легкой улыбки Моны Лизы.

– Вчера девочки сделали мне прелестный подарок. – Меланта отвела взгляд, вспоминая. – Кажется, Эл… Элайджа?

Если бы взглядом можно было убить, Сильвия сделала бы это без промедления, но всё, что она могла – это смотреть со всей злостью, которая в ней закипела.

– Эллиот. Его зовут Эллиот, – процедила она сквозь зубы.

– Точно! – Меланта вела себя так, будто не замечала, сколько ненависти вызывала в Сильвии. – Он такой милый. Жалко будет, если его сестричка откажется его спасти, правда?

– Ты не посмеешь.

– Конечно, я не смогу. А вот Гэлли – она боевая, – Меланта улыбнулась. – Она всё сможет.

Когда дверь за ней закрылась, Сильвия позволила себе разреветься. Она и подумать не могла, что своими поступками выроет яму кому-то кроме себя. А сейчас под ударом был Эллиот. Малыш Эллиот, защищавший её перед родителями, когда ей было пять, а ему два. Защищавший так, как мог, обнимал, отвлекал внимание, уже тогда он был человечнее, чем большинство людей, которых Сильвия знала по сей день, чем оба их родителя, вместе взятые.

Он оказался здесь. Пока еще живой, и, сердце приказывало надеяться, что невредимый. Он на дне из-за упрямства Сильвии. Как бы она не ненавидела Меланту, брата она любила больше. Она не могла позволить ему умереть. Не могла утащить его за собой. Вопрос, стоит ли его жизнь сотни жизни других, решился сам собой. На следующий день, когда с первыми лучами солнца в двери возникла Гэлли, Сильвия, не раздумывая, поднялась с места, которое нарекла своей лежанкой. Она отключила своим эмоции, отключила совесть и собственное «я». Когда Сильвия кивнула на кандалы и протянула руки Гэлли, она в замешательстве помедлила, но исполнила то, чего так долго ожидала, даже не скрывая удовольствия.

Меланта сидела за столом и завтракала чем-то в разы изящнее даже того, что предлагала Мадлен. Имя всколыхнуло смутные воспоминания, но яркая улыбка девушки приковала всё внимание к себе. Сильвии захотелось выбить ей пару передних зубов, чтоб они так не сверкали, когда вся её жизнь и все её жизненные установки летят прямиком в ад. Как и она сама.

– Я так рада, что ты согласилась! – звонкий голос будто затихал. Сильвия не ответила. Просто не смогла. Мир пропадал. Нет! Нельзя сейчас исчезать, иначе Эллиот обречен.

– Гэлли, боюсь, если мы не поторопимся, гостья нас покинет.

Перед Сильвией возникла тарелка, такая же, как перед Мелантой, а руки вдруг стали гораздо легче.

– И не приноси сюда больше свои железки, будь добра. – Меланта выглядела очень недовольной тем фактом, что на Сильвию нацепили кандалы. Показательно или нет, Сильвия сказать не могла. Она накинулась на водоросли, забыв о всяком этикете. От них сейчас зависело её существование. – Кто хорошо ест, тот хорошо работает, – заметила Меланта. Сильвия хотела бы послать её, но ограничилась лишь злобным взглядом. Ругаться теперь – непозволительная роскошь.

Сначала руки напоминали мутное стекло, но с каждой минутой становились плотнее. В какой-то момент они едва просвечивали, а через несколько минут Сильвия уже выглядела так же, как и там, на площади. Как и наверху.

– Сколько я пробыла здесь?

– Двадцать один день, – незамедлительно ответила Меланта.

– Неплохо. Я продержалась двадцать один день.

– Согласна, – собеседница Сильвии откусила от листочка. Она даже ела изящно. – Я и не думала, что ты настолько крепка.

– Сочту это за комплимент, – Сильвия закинула в рот последний листок. Как же кардинально он отличался от ужина у Мадлен. Про удиличью ягоду и говорить было нечего. – Где Эллиот?

Меланта воззрилась на Сильвию удивленно, но потом снова расплылась в своей излюбленной улыбке.

– Люблю деловых людей. Вода с её вечным застоем нам не по душе. Твой брат здесь. Однако, чтоб он выбрался живым, тебе придется отработать свою ложь, моя дорогая Сильвия.

– Но… Как?..

– На суше подобное раздобыть легче легкого. А вот твое тело – дело поинтереснее. Его так и не нашли. Даже мы.

Сильвия уставилась на Меланту. Тема её тела всё ещё выбивала почву из-под ног, даже сейчас, когда она уже приняла свою участь. Но, похоже, сущность Сильвии так и не смирилась. Чувство пустоты внутри вернулось с новой силой, смешиваясь с тревогой за Эллиота в подобие коктейля Молотова. Если Меланта подожжет фитиль, беды не миновать. И неизвестно, ей и Сильвии.

Когда молчание грозило затянуться, Меланта продолжила.

– Ты же скажешь мне, где ты умерла? Что тебя прячет? Какой ведьме ты спасла жизнь?

– Я не знаю.

– А если следом за тобой утонет твой брат, ты согласишься сказать? – Мягкий тон Меланты совершенно не вязался с её словами. Сильвия вздохнула.

– Последнее, что я помню там… Наверху, – она не смогла выдавить из себя слова «при жизни», хотя попыталась. – это – удушье. Потом темнота, боль и лица спасших меня русалок из Галанеи. Ничего больше.

– Почему я должна тебе поверить?

– Потому что, ты знаешь, я сделаю ради Эллиота всё. Тем более, если для этого нужно всего-то рассказать правду.

Сильвия мгновенно пожалела о своих словах. Она только что собственноручно надела ошейник и подала поводок Меланте. Та делала вид, что не заметила, какие возможности у неё появились.

– Поверю, – ответила она, помедлив. Она отложила приборы и протерла губы платком. Сильвия так и не смогла придумать убедительное объяснение её действию. Разве что этикет. – Что ж. Пока ты будешь осваиваться, твой братик побудет у нас. Если будешь вести себя хорошо, он вернется на землю живым и невредимым.

«Если будешь вести себя хорошо». Сильвия закрыла глаза и отвернулась, потом с силой заставила себя вернуться в прежнее положение. Она рассказывает о себе слишком много. Такими темпами ей никогда не спастись.

– Когда он вернется?

– Как только ты обучишься, – Меланта говорила так, будто описывала прописную истину. – Мне же нужна гарантия, что ты не убежишь.

– Он же умрет, – Сильвия непроизвольно повысила голос.

– Не думаю. Вряд ли он за всю жизнь получит столько поцелуев, сколько его ждёт здесь.

Сильвия уже приготовилась спросить, что за бред она несёт, когда Меланта поднялась из-за стола. В этот раз за Сильвией пришла не Гэлли. Эта девушка выглядела менее грозной, но, судя по тому, что с ней Меланта говорила куда мягче и вежливее, первое впечатление было ошибочным.

Насколько Сильвия могла видеть из-за стола, откуда её пока никто не отпустил, незнакомка нисколько не уступала в красоте Меланте. Схожие почти что идеальные черты лица, издалека они казались сестрами. Однако стоило Меланте уйти, а незнакомке – повернуться, различие бросилось в глаза так ярко, что Сильвия не успела скрыть удивление и долю отвращения. Половину её лица не покрывала кожа, обнажив зеленеющие, разъеденные гниением мышцы, кости, покрывающиеся водорослями.

– Мне тоже очень приятно тебя видеть, крошка. Привыкай, нам всю долгую жизнь работать вместе.

Что бы не сделало её такой, оно не сумело её убить. Понятно, почему Меланта обращалась с ней мягко. Сильвия молча смотрела незнакомке в глаза, пытаясь сместить внимание с щеки и виска.

– Что мне нужно делать?

– Сегодня проведу тебе экскурс по дому, завтра под присмотром Гэлли выйдем на сушу. Теория здесь нужна так же, как кроссовки культям на ногах.

– На сушу? – недоверчиво переспросила Сильвия. – Прямо… Завтра?

– Тебя это удивляет? Огнестрел не работает под водой. А учить тебя пению сирен слишком долго.

Они вдвоем вышли из комнаты. Сильвия никогда не видела сада такой красоты, даже на картинках. Вряд ли даже представляла себе что-то такое, когда мама в раннем детстве читала ей книжки. Долго любоваться Сильвии не позволили, и толкнули дальше.

– Не тормози.

Они пошли вверх по скалам, и впервые Сильвия была рада находиться под водой. На земле она ни за что не преодолела бы такую высоту, а здесь стоило только посильнее подпрыгнуть – и несколько метров позади. Но этого было недостаточно. Похожая на Меланту русалка была куда ловчее и сильнее, и когда Сильвия добралась до середины, она уже ждала её наверху.

– Ты еще долго? – Крикнула она так, будто была в каких-то двух-трёх метрах. Сначала Сильвию это напрягло, но потом в голове всплыло что-то, что Дилан говорил о скорости звука в воде. – Тащишься как улитка.

– Почему не как черепаха?

– Ты под водой, деточка. Черепахи явно плавают быстрее, чем ты.

Едва Сильвия поднялась, они двинулись вперед. Вокруг раскинулась пустыня, так же, как и около Галанеи.

– Красиво, – съязвила Сильвия.

– Очень, – ответила ей незнакомка. Либо она не поймала иронию в голосе, либо предпочла не замечать её. Хорошо, что она шла к Сильвии здоровой, неповрежденной стороной, это позволяло Сильвии не пялиться на неё и избегать возможных последствий.

Дальше они шли молча, пока не остановились так же, как остановилась Оден у места, которое, вроде как, называлось Альзарой. Меланта говорила о ней, будто о какой-то свалке. Может, так и было. Если так, то Оден отлично придумала, учить Сильвию там, где собираются отбросы мира. Им главное – выжить, и нет никакого дела до того, чем занимаются три отдельно взятые русалки. Жаль только, что среди этого отребья ведут охоту. И что жертвой стала Сильвия, совершенно не разбираясь в том, кто она, где она и что из себя представляет. Оден не успела даже рассказать о законах. Нарушать их, не зная, что тебе за это грозит, противно вдвойне. И куда опаснее.

Прямо перед ними возникли глаза. От неожиданности Сильвия подпрыгнула, а её проводница усмехнулась.

– Леди Морриган, – прозвучал голос.

– Она самая. Боже, храни нашу королеву, и это всё. Впускай уже, у нас пополнение.

Сначала появилась едва различимая не то полоса, не то нить, и разрослась, как расходится земля от землетрясения. Леди Морриган пришлось наклоняться, а Сильвия прошла внутрь, гордо задрав подбородок, стараясь всем видом показать, что помыкать ей никому из присутствующих не получится. Это вызвало лишь смешки, но Сильвия не удостоила издававших их даже взглядом.

– Приветствуем Сильвию, дамы, – обратилась к ним Морриган. – Любой, кто обидит, будет иметь дело со мной.

Смешки прекратились. Сильвия следовала за Морриган. Стало заметно светлее, будто толща воды над головой уменьшилась. Где-то вдали ил, кажется, переходил в песок, а он выходил на поверхность.

– Там суша? – Сильвия показала в сторону песка, но Морриган, даже не взглянув ответила. сразу же.

– Да. Один из островов, если мне не изменяет память, около Кубы.

Куба. Земля, где остановилось время, так же, как и на дне. В Галанее, в Альзаре. Только, возможно, чуть позже. Отличное место. Как говорил Дилан, там даже интернета почти нет. Если Сильвия и сбежит туда, то до дома доберется с трудом. Приходится ждать. Сильвия снова вздохнула. Морриган удивленно взглянула на неё.

– Я и забыла, что и на дне рефлексы некоторое время остаются. Вздыхаешь, что рома не сможешь попить? – она усмехнулась. – Еще не вечер, как-нибудь и на Кубу выберемся.

– Уже темнеет, – заметила Сильвия.

– Какая же ты зануда, – Морриган закатила глаза. Наконец они прошли мимо одинаковых кирпичных домов, и взгляду открылась полукруглая площадь перед одной лишь стеной, оставшейся от когда-то трехэтажного здания. Может, этажей было больше, но видно было только три.

– Это наш с Мелантой родной дом. Она отстроила от него целый город для своих подчиненных. Символично, не находишь?

– Очень даже, – подтвердила Сильвия. «Наш с Мелантой». Выходит, они сестры? Догадка была верной. Вот и весь секрет схожести. Не самый интересный.

Дальше Морриган повела Сильвию через небольшой жилой район из деревянных домиков. Такие же, как у Мадлен: с торчащей паклей, покосившимися стенами, где-то сильнее, где стоящими почти ровно. Только вряд ли внутри они были украшены так же богато, скорее, как Сильвии подумалось, там они больше напоминали сарай, из которого вынесли подчистую всю снедь, кроме, разве что, соломы, чтобы прилечь на неё. Там, наверху – чтобы отдохнуть от жаркого полуденного солнца, а здесь – чтобы спать, если вдруг появилось такое желание. Не самый плохой вариант, особенно после холодного, ничем не покрытого каменного пола камеры. Крыши у домов, вроде были целыми, но, чем дальше Сильвия с Морриган отходили от площади, тем больше в них было дыр. Тем сильнее покосились стены. И окон почему-то там не было, может, как и двери, они находились с другой стороны.

– Жить я буду далеко от площади, да? – как бы невзначай спросила Сильвия.

– Мечтаешь о домике? – Морриган улыбнулась, совершенно не так, как сестра. В улыбке не было бы никакой изящности, даже не будь у русалки изуродовано пол-лица. – Эти лучше не бери, это могилы. Ещё рано.

Увидев изумленное лицо Сильвии, Морриган рассмеялась. Кости и мышцы зашевелились, и Сильвия поспешила отвести взгляд.

Наконец избы остались позади. От осознания, что путь лежал через кладбище, по телу всё ещё бежали мурашки. Впереди показалась огороженная зеленой сеткой площадка, похожая на футбольное поле, рядом с ней – вполне современное здание. Относительно, конечно, всего остального. Окрашенные стены, рельефные из-за граффити под однотонным слоем. Крыша, покрытая металлочерепицей, а не камнем или соломой. Салатовый дом выделялся из местного колорита, как выделяется случайное яркое пятно на картине эпохи Ренессанса. Стекол в окнах не было, только деревянная рама, делившая окно на шесть частей.

Морриган заметила, что Сильвия со всем своим вниманием изучает дом и усмехнулась.

–Люблю сквозняк и яркие цвета. Меланту это выбешивает, – Морриган выглядела довольной этим фактом.

Дверь, в отличии от окон, целую, хозяйка запирала.

– Зачем запирать, если окна нараспашку? – спросила Сильвия, прежде чем успела подумать.

Морриган взглянула на Сильвию с недоумением и промолчала. То ли сочла вопрос глупым, то ли сама не знала ответа.

Интерьер соответствовал одновременно и внешней части дома, и своей хозяйке. В углу стояло раскачивающееся из-за потоков воды подвесное кресло, почти полностью заваленное подушками под цвет стен, в противоположном углу валялось оружие, которого Сильвия никогда в своей жизни не видела. На заляпанном столике – банки с разным, но одинаково ужасным на вид содержимым. В доме Оден такие баночки выглядели эстетичнее. Наверное, на этом их предназначение и заканчивалось. На стенах ружья и пистолеты, от старинных, какие показывали в кино про пиратов, до новых, наверняка лежавших в руке, словно её продолжение.

– Жаль, что они под водой не стреляют, – тихо сказала Сильвия, пока Морриган, пользуясь её отвлеченным вниманием, переодевалась в пижаму. Пижаму?

– Не все, – отметила хозяйка. Сильвия бросила на неё вопросительный взгляд, непроизвольно он сначала прошелся по ране, потом уже обратился к глазам. – Где-то среди всех земных дружков затерялся Гироджет. Он и тут неплохо справляется.

Что-то не сходилось. Меланта бросила Сильвию в темницу почти на месяц, угрозами и почти что пытками заставила её прийти на свою сторону. Морриган привела её к себе, общалась так, будто они знакомы уже несколько лет и оставила практически один на один с оружием. Будь Сильвия побезрассуднее, она вполне могла бы схватить один этих странных мечей и пронзить её. Застрелить из того самого пистолета, который работает под водой. Сильвия не смогла решить, безумна Морриган или гениальна.

– Не хочешь пока поспать? – предложение из уст русалки прозвучало странно, но Сильвия не рискнула отказаться. В сон её не клонило, но лишь одна мысль о том, что она снова увидит родных, грела, как солнце в погожий июньский день.

Кровать оказалась почти такой же мягкой, как и у Мадлен. Едва голова коснулась подушки, Сильвия отключилась, впервые за столько дней без ночных приключений, без страха исчезнуть.

Глава 6.

Утро прошло слишком спокойно для дна. От Морриган Сильвия так и не получила никаких криков, никаких угроз. Сильвия даже начала расслабляться. Но мысль о том, что здесь её будут готовить к убийствам, вернула её в реальность, будто облив водой Северного океана. Какой бы доброй не казалась Морриган, она на стороне своей сестры. Нельзя ей доверять. Никому в этом месте нельзя доверять, кроме Эллиота. И его надо отсюда вытащить, он не заслужил быть приманкой для сестры. Лишь эта мысль заставила Сильвию идти вместе с Морриган обратно к площади, как она сказала, навстречу Меланте.

Утром Сильвия застала хозяйку дома в подвесном кресле, натирающей ножи прямо рукой, без тряпок или других приспособлений. Эти же ножи сейчас лежали в разных укромных уголках костюма Морриган. Два ножа они спрятали в новом платье Сильвии, похожем на те, что носила Меланта.

– Не подойдет – пущу на тряпки для перевязок, – с отвращением пробормотала Морриган, предлагая платье Сильвии. Она не посмела отказаться.

Увидев знакомую одежду, Меланта бросила недовольный взгляд на Морриган. Она в свою очередь ответила яркой улыбкой, из-за которой сухожилия в ране пришли в движение, извергая наружу уже знакомую слизь. Сильвия отвела взгляд, боясь, что русалки тоже страдают от тошноты. А если так, то она умрет быстрее, чем Эллиот успеет захлебнуться.

Сцепив руки замком на животе, Сильвия ждала. Вода начала волноваться, заставляя длинные, до колен, волосы Меланты развеваться, словно флаг, и совсем скоро вокруг собралась толпа. Среди всех Сильвия разглядела несколько знакомых лиц. Те, кто вчера встречал её у входа. Кто-то удивлён, кто-то нарочито не заинтересован, кто-то смотрел откровенно враждебно. Несмотря на огромное количество домиков, собралось не больше двадцати человек. Скорее, даже, меньше. И у каждой, кроме Морриган и Сильвии, волосы доставали минимум до бёдер. Сильвия беспокойно провела по своим, которые едва доходили до лопаток, да еще и шли волнами. Она будто была барашком среди прекрасных лошадей.

– С новым днём, мои дорогие. – Меланта окинула взглядом девушек вокруг. Морриган и Сильвия оказались в первом ряду. – Многие из вас заметили, что нас стало больше. Поприветствуйте же Сильвию, новую ученицу моей любимой сестры.

Все молчали, но Меланту это не волновало. Она, будто так и должно было быть, легко махнула рукой, подзывая кого-то к себе. Вызвалась девушка со светлым конским хвостом прямо на макушке. Остальные разошлись. Одна из них, с похожей прической, только из макушки у неё торчал не хвостик, а тугая коса, шла вполоборота, рассматривая Сильвию, и чуть не рухнула, споткнувшись о подобие бордюра. Остальные посмотрели на неё с отвращением, и только одна помогла восстановить равновесие. Видимо, тоже ученица. Сильвия поспешила за Морриган, которая двинулась к суше. Почти Куба. Уже лучше, чем дно океана.

Из воды Морриган выбиралась так же грациозно, как двигалась её сестра, но, едва она сделала шаг по песку, к ней вернулось её обычное пренебрежение и расслабленность. Рядом с ней Сильвия казалась медвежонком. Как это обычно бывало, когда она выходила из бассейна, тело казалось тяжелее, но сейчас оно сделалось почти неподъемным. Сильвия едва волочила ноги, а на то, чтоб узнать у Морриган, что происходит, сил не оставалось совсем.

– Ты чего так тащишься? – спросила новая наставница, глядя, как Сильвия едва ли не ползком добралась до шезлонга и улеглась на нём.

– Тебе, наверное, лучше знать. Я же вроде как дух, так? Почему мне больно? Почему тяжело выходить из воды?

– Больно? – переспросила Морриган, удивившись. Казалось, она вспоминает что это, но, когда она провела пальцами по краю раны на лице, Сильвия поняла, что ошиблась. – Отличный вопрос, девочка моя. – Она поднесла кулак ко рту и нахмурилась. Прошлась туда-сюда по песку и села на соседний шезлонг.

– Так не должно быть?

– Нет, – подтвердила Морриган. – Не должно. Сейчас идет русалочья неделя, поэтому мы здесь, а не на поле около дома. Тебе очень плохо?

– Встать, думаю, смогу.

– Ни слова об этом Меланте, – тихо сказала Морриган и бросила на Сильвию задумчивый взгляд. – Скажешь, что я побила тебя. На теле русалок не проступают синяки, так что это вполне сойдет за объяснение раннего возвращения. А теперь прочь. Давай, давай, домой. Тебя вправду нужно побить, чтоб ты поняла? – Когда Сильвия замешкалась, в неё полетел песок. – Я буду немного позже, есть еще дела.

Сильвия послушалась. В воде стало легче, но, как только она погрузилась глубже, вернулось то чувство давление, как в первые дни. Морриган удивилась её словам. Так не должно быть. Какого черта?

Русалки снова встретили Сильвию неодобрительными взглядами, но ни одна из них не проронила ни слова. Отлично. Сильвия вернулась в дом – ключ, как ни удивительно, лежал под тряпичным ковриком – и улеглась на кровать. Грудь спирало, хотелось дышать, но движения не приносили никакого облегчения. Ко всему прочему, в окно заглянула Меланта, такая же роскошная, как и всегда. От её гламура уже начинало тошнить.

– Что ты тут делаешь? – вопрос вполне к месту, но Сильвию раздражал даже голос Меланты.

– Лежу. Меня избили и сбросили в воду.

– Прелестно, – кажется, такой ответ её и вправду удовлетворил. Лицо в окне исчезло и больше не появлялось. Ну и отлично. Сильвия выдохнула, и это действие отозвалось по всему телу.

Время шло. Боль понемногу сходила на нет, тело привыкало. Тело ли? Сильвия никак не могла сопоставить факт смерти и факт боли. Она – дух. Призрак. Бесплотное существо. Так должно быть, но боль не отпускала её с момента, как лица коснулся воздух. Её тело болело. Иначе то, что чувствовала Сильвия, никак не объяснить. Морриган вернулась и ограничилась лишь фразой «Это ненормально». Немного придурковатая улыбка сошла с её лица, и схожесть с сестрой выделилась в разы отчетливее. Если бы не короткие, по плечи, волосы Морриган, Сильвия приняла бы её за сестру.

Второй выход оказался еще хуже первого. Несмотря на зелья, Сильвия упала обратно в воду, едва поднялась над ней. Морриган сидела рядом, будто мама нашкодившего ребенка, пока не приняла решение возвращаться. Сильвию ей пришлось тащить на себе. На третий день обе остались дома.

– Впервые в жизни вижу такое в русалочью неделю.

– В жизни? – не преминула уколоть Сильвия.

– Я прожила в океанах почти семьсот лет, крошка. Для меня жизнь – здесь, а не в вонючем замшелом Авиньоне.

Сильвия не стала копать глубже. Семьсот лет – даже не семьдесят, а ведь и в таком возрасте старика переубедить невозможно. Спор мог привести к последствиям, которые в таком состоянии Сильвия бы не преодолела.

Когда Сильвия не смогла подняться к ужину, Морриган принесла его в кровать вместе с очередным стаканом какого-то месива. Сильвию постоянно удивляло, как оно держится в стакане, но спросить не решалась. Вряд ли дело было в физике. А может, и в ней. В голове всплыло что-то о плотностях, еще с уроков науки в школе, но не более. И такая кроха информации утолила интерес. Едва голова Сильвии коснулась подушки, а мысли вернулись к семье, хлопнула дверь и наступила тишина. Видимо, Морриган ушла по каким-то делам. Но весь сон пропал, и Сильвии ничего не оставалось, кроме как смотреть в потолок.

Вскоре ей это надоело. Села – в глазах не потемнело, уже хорошо. Встала. Ноги держали. Прошлась по комнате. Не упала. Решив, что на исследования сил ей хватит, Сильвия вышла из отгороженной спальни в гостиную, наполовину занятую оружием.

Тот самый водный пистолет отыскался на стене почти сразу – он кардинально отличался от всего остального оружия по форме. Сильвия взяла его – не так уж и тяжело, возможно, так казалось из-за воды. Выстрелить она не решилась, но прицелиться попробовала. Сразу поняла, что держит неправильно, когда большой палец закрыл прицел, но быстро исправила это и огляделась. Никто не заметил такого глупой ошибки. Хоть стрелять она не хотела, ничего не мешало Сильвии представлять, как они с Эллиотом делали это в детстве, подбирая под яблонями самые похожие на оружие палки. От настоящего пистолета в руках сердце трепетало. Должно ли так быть? Какая разница, если Сильвия радовалась, как девчонка?

Когда надоело, она хотела повесить ствол на место, но его подхватило сквозным течением, и пистолет легко, как лист бумаги, унесло куда-то в кучу не то белья, не то чего-то, что когда-то могло быть живым. Сильвия замерла. До раскопок грязного белья древней русалки она не додумалась, да и желания рыться в нём не было. Но пистолет был там, а не на месте.

Сильвия глубоко вздохнула, отчего получила новый приступ тупой боли в груди, закатала рукава и двинулась к цели. Куча, оказалось, состояла из кучи платьев: какие с затяжками, какие порванные или изрезанные. В другой части кучи валялись полоски ткани, видимо, для перевязок. Сильвия оглядела своё платье – идеально целое, даже не мятое. В эту кучу оно полетело бы, выбери она другое? Скорее всего.

Наконец пистолет нашелся. Можно было и не копаться, он лежал, прикрытый одним слоем ткани прямо у стенки, и скатился вниз из укрытия, когда Сильвия раскидала середину. Сильвия ожидала стук металла о дерево, но помимо нег услышала еще и металлический звон. Она пригнулась сильнее, чтоб рассмотреть, что это было, но за окном пронесся знакомый профиль. Схватив пистолет, Сильвия наскоро закидала тряпки обратно и повесила оружие на место ровно тогда, когда дверь открылась. Морриган.

– Из местных никто не знает, что с тобой происходит. Я направила просьбу о помощи в Тихий и Индийский океаны. Если не знают русалки с единым рыбьим хвостом, то не знает никто.

– С рыбьим хвостом? – не поняла Сильвия.

Морриган взглянула на неё с терпеливой улыбкой.

– Не просто же так в сказках русалки с хвостами. Догадываешься, откуда идут легенды? Что такое настоящая русалочья мощь?

– Не очень, если честно, – искренне ответила Сильвия. Что она имела под русалочьей мощью? Способность светиться или кричать? Возможность не умирать от одного отсутствующего листика водорослей? Количество убитых ими невинных мужчин? Трофейных женщин?

– И хорошо. Я разок с такой столкнулась. Симпатично, правда? – Морриган широко улыбнулась и высунула язык, будто изображая африканскую маску. Сильвия даже не дрогнула. За эти пару дней ей удалось унять рвотные позывы. Может просто потому, что боль перетягивала на себя внимание. Может, сработала привычка.

– Очень, – ответила Сильвия и уселась на софу напротив оружейной стены. Морриган упала прямиком на кучу тряпья и раскинула руки звездочкой.

– Что же мне делать с тобой, деточка? Петь будем? Я уже и забыла, как это. Оружие эффективнее, даже лук.

– Лук?

– Лук. Один не кривой выстрел – и минус человек, – Морриган подумала и добавила. – Ну, или русалка. Хотя русалок лучше резать в ближнем… Так! – одернула она сама себя. – Сделаем вид, что я этого не говорила.

– Есть, мэм, – отозвалась Сильвия.

– Еще раз назовешь меня «мэм», и Алехандро прилетит прямо твой прелестный носик, – спокойным голосом предупредила Морриган.

– Алехандро? – переспросила Сильвия. Почти сразу же рядом с её ухом, в софу воткнулся один из метательных ножей.

– Алехандро. Братишка Хосе, Мануэля, Факундо и Энрике. Сводные Игнасио и Хорхе в твоем платье.

– Приятно познакомиться… Наверное.

– Уверена, твоя плоть им бы тоже понравилась.

Сильвия усмехнулась.

Наутро они даже не пытались выходить на поверхность. Меланта проходила мимо, будто бы невзначай разгуливая вдоль рядов покосившихся домов в своем как обычно изящном облачении.

– Разве она не должна тренироваться на поверхности? – спросила она, будто Сильвии рядом и не было.

– Рано, сестрёнка. Ты притащила мне хиппи, которая пистолет даже вруки отказывается брать. Отличный выбор. Прекраснейший.

Меланта пропустила замечание мимо ушей и отправилась обратно к площади, но её походка стала резче. Сильвия взглянула на Морриган. Она улыбалась, хоть и только здоровой стороной.

Как только Меланта пропала из виду, Морриган обратилась к Сильвии.

– Что предпочитаешь? Дальний, ближний?

– Я офисный работник, – напомнила Сильвия. – Предпочитаю охрану.

Морриган закатила глаза.

– Значит, оба, – Почти мгновенно прямо в лоб Сильвии уперлась металлическая стрела. – Это подводный арбалет. Поражает с пяти метров, на суше – еще дальше. Его я зову Сантос. Мы с ним ходили на русалок.

Сильвия опешила и, вскинув руки, кивнула. Морриган медленно опустила оружие. Очень странная штука, вроде бы похожая на ружье, с ручкой и спусковым крючком, но вместо дула или хотя бы плеч, как у лука, лишь черное, развевающееся под водой нечто.

– Видишь, резинка болтается? Он не заряжен. А теперь… – Она легким наработанным движением зацепила веревку на гарпуне. – Им можно убивать. Я, конечно, не намекаю, но лучше бы ты не выпендривалась.

Сильвия снова утвердительно покачала головой.


– Погоди. Если я не научусь, суши мне не видать, так?

В который раз гарпун пролетал мимо цели. То течение сбивало его, отбрасывая к решетке, то рука дергалась в самый неподходящий момент.

– Что-то мне подсказывает, что суши тебе не видать еще долго, крошка. Или опять хочешь проваляться? Вряд ли сестрица позволит лени сойти тебе с рук.

– Это не лень. Это руки из ж…

– Вижу, ты забыла про Санчеса, дорогуша, – Морриган слегка повысила голос. Сильвия послушно остановилась, вздохнула и продолжила.

– Это не лень. Это просто кривые руки.

– А ты представь на месте мишени кого-то, кого ненавидишь. Меня. Того странного бывшего, с которым разбежалась, но он никак не отставал. Стремного учителя, ставившего тройки за отличные работы. Разве тебе не хотелось бы подстрелить их.

– Я попробую.

– Хватит пробовать, – бросила Морриган. – Если тебе нужен твой брат, попадай. Меланта не так глупа, как я говорю о ней.

Интересная позиция. Обычно так говорят отцы или старшие братья, но еще ни разу Сильвия не слышала такого от девушек. Она подняла ружье и прицелилась. Кружок как кружок, немного ходит ходуном из-за слабого течения. А если не кружок, а Меланта?

Она затащила сюда Сильвию. Она затащила сюда Эллиота и держала его взаперти ни за что, просто потому что его сестра отказывалась сотрудничать. Это из-за Сильвии? Ну уж нет. Все заварила Меланта. Сильвия закрыла глаза. Это не просто несколько кругов и цифры. Это лоснящиеся волосы, шелковое платье и яркая голливудская улыбка, скрывающая за собой монстра хуже, чем Джемини.

Сильвия застыла. Прицелилась в середину, отметку, указывающую на сердце. Раз. Расслабилась. Два. Замерла. Течение застыло, будто потакая. Три. Указательный палец едва двинулся. Гарпун мгновенно оказался в мишени. Не в середине, но все равно попал в цель. Меланта ранена. Она испугана, ведь никто никогда не смел ей перечить, а тем более – стрелять в неё. Сильвия немедля взяла новый гарпун и, так же хладнокровно прицелившись, выстрелила. Снова в цель, внешний круг. Можно представить, что задела ухо. Кровь текла бы по шее, заливая тонкую цепочку кулона, заливала прекрасное платье, оставляя уродливые красные пятна. Она больше не изящна. Сильвия уже почти поставила на место новый гарпун, но на её плечо легла рука.

– Достаточно на сегодня. – Морриган довольно улыбалась. – Ненависть тебе еще пригодится, не расходуй её понапрасну, в кого бы ты не стреляла.

Едва переступив порог дома, Сильвия бросила взгляд на зеркало и ужаснулась. Точно так же выглядел отец, когда готовился к разговорам с кредиторами. Да, она унаследовала его характер, но давным-давно пообещала не давать себе волю в причинении кому-то вреда. И вот, здесь, внизу, она едва не превратилась в то, чего так сильно боялась. Нет. Она научится стрелять, ради Эллиота, конечно, она научится. Но не такой ценой. Смысл в том, что она останется существовать, если единственное, что она будет делать – продолжать нести зло?

Неужели Морриган это заметила? Она не производила впечатление внимательной особы, хотя была умна. Сильвия нисколько не сомневалась. В её словах, в отличии от разговоров с Мелантой, сквозила вековая мудрость, такая одновременно простая и совершенно неочевидная. Настолько неочевидная, что Сильвия не могла понять, почему она остановила подопечную, едва у неё начало получаться. Она сама предложила этот способ. Сильвия глубоко вдохнула, вызывая отголоски недавней боли. Их оказалось достаточно, чтоб отвлечься. На столике у софы уже стояла тарелка с листьями. Надо бы узнать, что это. Софи говорила, что на дне есть только гадкая удиличья ягода, от которой заработать передоз – сущий пустяк. Она была не права. Если они еще когда-нибудь пересекутся, Сильвия обязана напомнить про это. Обмануть её в том состоянии было все равно что обмануть ребенка. Или в Галанее всё настолько плохо, что только ягода там и растёт. На этот счёт тоже стоит спросить.

Морриган зашла через несколько минут и жестом прогнала Сильвию от зеркала. Она устало бросилась на кучу тряпья.

– Ответа насчет твоего случая всё еще нет.

Сильвия села на софу, прикрыла глаза и почти мгновенно раскрыла их так широко, будто мимо проходил слон. В каком-то смысле так и было.

– Ты дышишь? – спросила она, вглядываясь в ментора так, будто её кожа вдруг посинела.

– Бывает иногда, – спокойно ответила та. – Я бываю на земле. На земле есть люди. Их очень напрягает, когда рядом кто-то перестает дышать. Ты разве не смотрела Хауса?

– Нет, – призналась Сильвия. – Но и без него понимаю, о чем ты.

Да, глупо получилось. Сильвия уставилась на стену с оружием, делая вид, что с интересом его разглядывает. Взгляд упал на пистолет. Название напрочь вылетело из головы, но знание о том, что он работает и под водой, осталось. Почему Морриган учила её гарпунить, а не стрелять из пистолета? Разве он не эффективнее? Сильвия перевела взгляд обратно на наставницу.

– Морриган?

– Слушаю, – ответила та, не отвлекаясь от ножей.

– Как называется водоросль, которой ты меня кормишь? – В голове крутилась куча вопросов, но начать, наверное, лучше было с пустяка.

– А чёрт её знает. Этим занимается кто-то из подчиненных Меланты, я даже имя сейчас не назову.

– В Галанее говорили, что питаться можно только удиличьей ягодой.

– О, Галанея, – Морриган усмехнулась. – У них и вправду больше ничего нет. Тана забирает всё, что только можно. Сколько лет задаюсь вопросом, почему они не взбунтовались. Превратить такой прекрасный город в концентрационный лагерь для собственного народа.

– Они боятся, – сказала Сильвия.

– Все боятся. Каждый. Аб-со-лют-но, – Морриган посмотрела на Сильвию как на маленького любопытного ребенка. – И либо ты побеждаешь страх, либо страх побеждает тебя и превращает в бедную овечку. Они пошли простым путём. Под гнётом, но в относительной безопасности. Каждый сам за себя.

– Не сказала бы, – пришел черед Сильвии смотреть на Морриган, как учитель. – Две девушки оттуда спасли меня.

– Галанейцы всегда были добрыми. Особенно коренные, у них, видимо, это в крови, – немного подумав, Морриган добавила. – Теперь ясно, почему ты так долго отказывалась попадать в мишень.

– Я из Нового Орлеана.

– Как русалка, ты родилась в Галанее. Куда бы теперь тебя не занесло, ты останешься Сильвией из Галанеи.

– А какими называют русалок из Леагоры?

– Они там еще есть? – Морриган искренне удивилась.

– Понятия не имею. Меня назвали Стефани из Леагоры, когда я не успела спрятаться от Таны.

– Твои друзья умны, чертовски умны, – Морриган одобрительно усмехнулась. – В мои времена Леагора была городом молчаливых воинов. Отличных воинов. До сих пор их технику боя на мечах никто не обошел, сколько бы я не дралась на них. Но молчать было адом.

Морриган явно нравилось вспоминать о тех днях. Сильвия вдруг подумала, что в таком хорошем настроении она ответит еще на пару вопросов.

– Шрам тоже оттуда?

Хорошее расположение духа как ветром сдуло. Ну, или течением. Лицо превратилось в маску, такую же, как у сестры, и эта перемена пугала.

– Тогда я была слишком хорошей для этого шрама.

Морриган молниеносно поднялась с тряпья и выплыла прямо через окно, оставив Сильвию один на один со своим смятением. Зашла слишком далеко. Вот она, граница – шрам. Им можно любоваться, его можно бояться, но нельзя о нём говорить никому, кроме самой Морриган.

Спать рано. Копаться в вещах опасно. Сильвия вышла на площадку – арбалет всё еще лежал на качающемся из-за волн столике, гарпуны торчали в мишени. Эллиот ждёт. Чем быстрее она научится, тем быстрее он вернется домой, тем целее он останется. Смысл быть доброй, быть хорошенькой, если это убьет того, кто невиновен? Умение убивать не значит, что использовать его обязательно. Это как математика: отучился и забыл почти всё сразу после экзамена.

Сильвия взяла арбалет, натянула тяж – в этот раз он тянулся тяжелее. Может тогда ей двигали эмоции? Адреналин даёт сил. Но какой адреналин может быть у бесплотной русалки?

Наконец арбалет заряжен. Держать лучше на вытянутой руке, как говорила Морриган, иначе отдача может сместить корпус, и гарпун снова улетит вбок. Сколько можно? Каждый промах – дополнительное время Эллиота под водой.

– Возьми себя в руки, наконец! – прошипела Сильвия самой себе и глубоко вздохнула. Расслабилась, отключила поток мыслей, оставив лишь одну: попасть. Лицо перестало выражать хоть что-то. Раз, два, три. Легкое движение пальца – и гарпун летит, рассекая акульими плавниками толщу воды.

Сильвия вздохнула. Не в яблочко, но не больше, чем в сантиметре от него. Меланте она бы прострелила лёгкое и не нанесла никакого урона. Цель – сердце.

Снова те же действия, прицеливание и выстрел. Течение сбило гарпун вправо, но в мишень всё равно он попал. Сильвия почувствовала, как начинает злиться, но прогнала эмоции вглубь. Позлится потом.

Выстрел за выстрелом. Начало темнеть, хотя на тренировку она вышла не позже, чем в обед. На плечо легла рука, но Сильвия совершенно небрежно скинула её, как будто приземлившийся не туда лист. Зарядить, встать и выстрелить. Наконец в яблочко. Пусть не ровно в центр, почти на границе, но попала.

Небрежно бросив арбалет – это ему всё равно ни чуточки не навредило, в воде он просто осторожно осел на ил – Сильвия напряглась всем телом и закричала. Так и кричала, пока не осела на ил совершенно без сил, как тогда, после Джемини. На плечи легли руки, осторожно, даже, наверное, нежно, так, как мать обнимает ребенка после падения.

– Ты прекрасно справилась, крошка, просто прекрасно, – так же говорила тетушка Джули. Сильвия заплакала бы от воспоминания, будь у неё силы. Рука снова просвечивала, и сквозь неё уже можно было разглядеть, сколько тяжей у лежащего на земле арбалета. Всего один. Не самый мощный, но для новичка вполне подходит.

Сильвия не помнила, как оказалась в доме, как ела или как оказалась в постели. Не заметила, была при этом Морриган рядом или нет. Может, это и вовсе был кто-то чужой, просто сочувствующий эмоциональной русалке. В конце концов все мысли ушли на второй план, позволяя сознанию вспомнить Новый Орлеан, Дуайер-Плам, объятия тетушки Джули, когда у Сильвии в очередной раз отобрали кошелек по пути домой. Она никогда не забудет глаза цвета хвои, отсутствующие зубы и злоба, которая ощущалась почти физически. Хорошо, что он остался там, наверху. Сильвия не могла позволить себе уподобиться тому, что чуть не сломало её саму. Не имела на это права. Просто не могла переносить ненависть на тех, кто ни в чём не виноват.

И ровно так же она не могла позволить себе оставить брата здесь. Похоронить его. Да, заманила её Меланта, но не попади Сильвия в чертову Альзару, Эллиота бы тут не было. Либо он, виновный лишь в том, что появился у тех же родителей и так предательски стал любимым братом, либо те, кто совершенно перед Сильвией не провинился.

Сильвия была в тупике. Что бы она не сделала, это повлечет за собой смерть. По лицу сами по себе покатились слезы. Не горя от будущей потери брата. Не стыда перед теми, кто мог бы уснуть навечно от её гарпуна. Отчаяние. Сильвию загнали в угол, выставив охрану с оставшейся стороны. Так или иначе, ей придется убить, хотя бы однажды.

Когда слёз уже не осталось, Сильвия уснула. Во сне она видела Эллиота, живого и невредимого, радостного оттого, что наконец повидал сестру. Будто и не было никакой смерти, только командировка, очень долгая. Никаких русалок, просто дела в главном офисе, бумаги и договоре. Всё так легко. Так легко.

Глава 7.

Каждый новый день мало отличался от предыдущего. Подъем, еда, и бесконечные тренировки. Дальний бой, ближний, бесконечные ножи, арбалеты, луки, которые под водой совершенно не работали. Даже посещения Меланты не раздражали – Сильвия научилась принимать их как неизбежное зло.

С каждой тренировкой с арбалетом Сильвия только чаще попадала в яблочко. В тот день, когда лишь один гарпун попал в кольцо, а не в точку, Морриган гордо воззрилась на ученицу и сказала только:

– Ты чертовски хорошо стреляешь для гуманистки, малышка.

На следующий день она принесла другой вид гарпунов, без плавников, и сама же сломала один из них, показывая на примере разницу с прошлым видом. Потом пришла очередь трезубцев, и с ними точность Сильвии только упала. Попасть сразу тремя концами ровно в цель было практически невозможно. И всё же, в один из одинаково унылых в своём разнообразии дней, Сильвия смогла. В цель попали все, трезубец – явно каким-то чудом. Уж не поколдовала ли Морриган, чтобы порадовать ученицу?

– Меланта передала тебе, что выполнит одну просьбу за прилежную учебу.

– Из её уст услышать такое было бы приятнее.

– Вряд ли её гнилой рот вообще может выдать что-то приятное, – скривилась Морриган. – Здесь этим заведую я.

– Я хочу к брату.

– Лучше бы попросилась на сушу, – вздохнула наставница.

– А она сможет? – Сильвия приободрилась.

– Нет, – так же беззаботно отозвалась Морриган. – Но оценила бы твое рвение.

– Пусть засунет свою оценку себе в…

– Я ведь и передать твои слова могу.

Она бы не передала. Даже беглые взгляды позволяли понять, что эти сестрички не сплетничают друг с другом. Вряд ли они вообще разговаривают о чем-то, кроме общей работы. С Мартином Сильвия жила точно так же. Со стороны и не сказать было, что они больше, чем просто соседи, настолько их общение сводилось к минимуму. Может, поэтому он подстраивал подлянки двум младшим? Неужели завидовал?

– Я хочу увидеть Эллиота, – повторила Сильвия после небольшой паузы. – Хочу знать, что делаю это всё, – Она окинула взглядом груду оружия. – не зря.

Морриган молчала. Она смотрела на Сильвию, но взгляд будто проходил насквозь. На всякий случай она проверила, не просвечивает ли, но с телом всё было в полном порядке. Она просто задумалась. Так же, как бабушки в метро. Вдруг Сильвию осенило: ведь, по сути, она и есть бабушка. Тот самый божий одуванчик, способный навалять любому пакетом с фруктами так, что хулиган окажется в больнице.

– Сегодня устрою, – коротко ответила Морриган, наконец вернувшись в реальность и посмотрев на Сильвию осознанно.

Она знаком показала Сильвии идти в дом, а сама двинулась, что странно, не к площади, а в обход, вдоль забора в сторону дома Меланты, откуда они пришли раньше. Сильвия уже и не могла вспомнить, когда это было. Неделю назад? Месяц? Два? Дни сменялись ночами, ночи сменялись днями, похожими друг на друга, как две капли воды, Сильвия давно потеряла им счёт.

Пока Морриган не было, Сильвия боролась с желанием раскопать тряпье в углу гостиной и понять, что же звенело там, кроме пистолета. Одна часть сознания кричала, что это ребячество, желание влезть в чужие дела, другая говорила, что скрытое всегда можно использовать для своей же безопасности и спасения. В тот день Морриган вернулась раньше, чем Сильвия решилась сделать хоть что-то. На дне она стала куда нерешительнее. Или это своеобразная забота об Эллиоте? Приди Морриган пораньше, как раз в момент, когда Сильвия роется в её вещах – и он бы погиб. Кажется, Сильвия начала понимать, почему мать обдумывала едва ли не каждый свой шаг.

– Договорились, что приведу тебя завтра к рассвету. Проснешься?

– Конечно.

От сердца отлегло. Она увидит брата, узнает, в порядке ли он…

Но ведь она мертва. Он знал, что она мертва. И теперь, спустя недели после похорон, он увидит её, целую и невредимую, о чем он подумает? Что она обманула его? Что он тоже мертв, и Сильвия пришла встретить? Об этом даже не хотелось думать. Сильвия встряхнула головой, прогоняя дурацкие мысли. Главное – удостовериться в том, что Эллиот жив, с остальным она разберется на месте.

Ночь была бессонной. Сильвия лежала, прожигая взглядом потолок, и представляла, как может пройти встреча, хотя поначалу всеми силами сопротивлялась. Что, если он испугается? Если обрадуется, имеет ли Сильвия право притрагиваться к нему? Не станет ли это фатальным для брата? В конце концов, она русалка. Русалки, по древним поверьям, существовали только для убийств невинных мужчин. Таким был и Эллиот. Может, Сильвия стала только предлогом для его похищения? Он еще молод и достаточно умен, может, русалки решили, что игра стоит свеч, и стоило возиться с Сильвией ради Эллиота. Но тогда её не стали бы тренировать.

Сильвия перебрала в голове сотни вариантов, когда в арке возникла Морриган.

– Пора, малышка.

Небо едва ли посветлело, когда Сильвия вернулась в дом Меланты. Она ждала сестру в дверях, приторно улыбаясь. В окружении старомодной архитектуры и античных скульптур она в своём длинном переливающемся платье выглядела инородно. Так же, как и улыбка на её лице.

– Рада тебя видеть, Сильвия.

После незаметного, но больного удара в бок от Морриган Сильвия ответила той же улыбкой, которую обращала к Карен каждый раз, едва они начинали кричать. Ни тут, ни там она бы не помогла, но вежливость есть вежливость.

– Взаимно, – лишь произнесла она.

Едва Меланта отвернулась, и Сильвия, и Морриган как по команде сбросили с себя маску радости. Интерьер, пусть и роскошный, лишь нагнетал тревогу после тех недель заточения и допроса за стеклянным столом. Интересно, как Сильвия не разбила его в гневе?

Сначала Сильвия не поверила своим глазам. Эллиот, на вид живой, целый и невредимый, сидел там же, где, как казалось, совсем недавно, сидела она сама.

– Миротворец? – сдавленно позвала она брата. Как он ненавидел это прозвище. Там, на суше. И только одна русалка знала о нём на дне.

– Истеричка, – так же тихо отозвался Эллиот. Да, это он. Отплатил той же монетой. Прозвища, которые давал отец, не отличались оригинальностью.

– Да, братишка, – Сильвия старалась скрыть дрожь в голосе, но выходило плохо.

Шаг вперед, два. Эллиот наконец поднял взгляд. Сильвия никогда не видела его настолько бледным. Сильвия бросила взгляд на Морриган, но та лишь пожала плечами.

– Я всегда представлял, как мы хороним Мартина. В кругу семьи, стоим рядом с его детьми и внуками. Может, рядом с нами стояли бы наши. – Эллиот вздохнул и опустил взгляд. – А ты даже тут его опередила. Как всегда, Виви.

– Вряд ли он позавидует мне, – Она грустно усмехнулась и сделала еще шаг вперед. – Ты в порядке? Они ничего со мной не сделали?

– Я в порядке.

– Ты скажешь, что в порядке, даже если на тебя приземлится метеорит.

– Я в порядке, Сильвия, – ответил он тоном, не допускающим возражений. – Лучше скажи, как ты здесь?

Он поднялся, но очень неуверенно, как ребенок, которого впервые пустили в лягушатник. Сильвия подхватила его, но Эллиот мгновенно отстранился. Тепло его тела обжигало.

– Мы так и не нашли тебя, – сказал он совершенно безэмоционально. Сердце Сильвии сжалось. Это она виновата. Она сломала его. – Хоронили пустой гроб. Тот самый, который купила для себя тетушка Джули. – Эллиот уставился Сильвии в глаза. – На первый взгляд ты не изменилась.

Сильвия сглотнула.

– Думаю, я просто… Переместилась.

– Думаешь? – Эллиот усмехнулся. – Индюк думал и в суп попал. А ты, любительница подумать, даже его обошла.

Сильвия обняла его. Горячий, будто его в очередной раз одолел жар после очень удачной прогулки на речку. Эллиот несмело приобнял её в ответ.

– Я выберусь отсюда, обещаю. Я вернусь к вам. Вернусь к тебе, малыш, – прошептала она, и руки брата прижали её крепче. Голова легла на плечо, но вдруг сильная рука резко сдвинула Сильвию и вырвала из объятий.

– Свидание окончено, впереди тренировки, крошка, – Морриган выглядела настолько безразличной, что переигрывала. Она бесцеремонно вывела Сильвию из дома, держа за предплечье. – Телячьи нежности.

К дому Морриган они шли в тишине. Сильвии казалось, что она зря вообще попросила о встрече. Времени им выделили одновременно слишком много и чудовищно мало. Эллиот напомнил, как он дорог ей и упорно заставлял делать выбор в свою пользу. Он точно стоил того, чтоб его спасти. А стоили ли жизни тех, кого Сильвии, возможно, суждено убить, спасения? Бог им судья. На Сильвию ложилась задача создать им условия для встречи, только и всего.

Едва добравшись до входа, Сильвия без разговоров отперла дверь площадки и вернулась к стрельбе. Такие мысли нужно уничтожать еще в утробе. Она не имела права решать, кому жить, а кому умереть. Не имела права исполнять желания тех, кто считал, что может распоряжаться чужой судьбой. Первый выстрел. Промах. Зарядка, прицеливание, выстрел. В точку. Сильвия не любила гарпуны с насечками, а потому выдернула один из мишени и переломила пополам, представляя, что это мысли о согласии на убийства. Этому не бывать. Но червячок сомнения все равно точил уверенность.

– Я говорила, что это плохая идея, – Морриган, в своей обычной спокойной манере оказалась позади. Сильвия не слышала, как открывалась дверь. Неужели она просто развлечения ради перепрыгивает трехметровый забор?

– Меня всё устраивает.

– Ты пытаешься надышаться перед смертью.

– Странное дело. Смерть-то уже наступила.

Недолгое молчание и снова выстрел. Чертов трезубец никак не хотел попадать ровно в центр. Чтоб его!

– Ты меня понимаешь…

– Понимаю, госпожа мамочка, – бросила Сильвия. – И, если ты не против, я сама буду решать, что мне делать.

– Ты принадлежишь Меланте, и она будет решать, что тебе делать.

Сильвия не знала, что ответить. Как бы Сильвию не распирала злость на Морриган, русалка говорила правду. Да, Сильвия выбрала одно желание, но получила она его от Меланты. Занималась она из-за Меланты. Эллиот всё еще жил только благодаря тому, что Меланта держала обещание.

Так предельно ясно, и одновременно так больно бьющее в сердце осознание: Сильвия зависима. Арбалет упал из рук, взгляд проскользнул по лицу наставницы и невидяще упёрся в песок. Самое ужасное даже не в факте, что Сильвия этого не заметила. Она позволила собой управлять. Повелась на шантаж вместо того, чтобы искать пути. Отдалась рутине без остатка. Оставила брата на попечении психопатки. Сама жила в одном доме с такой же больной на голову. Она едва не сгубила и себя, и брата.

Сильвия закрыла глаза. Воссоздала вид, открывшийся ей в доме Меланты. Эллиот, его светло-русые волосы, отросшие настолько, что закрывали уши и шею. Грустные голубые глаза. Ангел во плоти. И кожа… Бледная, совершенно не подходящая для фермерского сына, иногда, но появляющегося у родителей. Синяки под глазами, больше похожие на фингалы от драки. Так повлияла вода? Вряд ли, он ведь еще жив. Рубашка знакомая, кажется, подаренная мамой на последнее рождество, но местами порванная. Что Меланта с ним делала? Она же обещала его не трогать!

– Дошло наконец, – тон Морриган был ледяным. – Поняла, во что ввязалась?

– И что предлагаешь делать?

– Понятия не имею.

Морриган зашла в дом. Она знала, что делать, еще как знала. Наверняка в её голове уже созрел план, который она или из высокомерия, или просто из врожденной скупости разглашать не хотела. И чёрт с ней. Сильвия выбралась из деревни, а значит, и со дна она подняться сможет. Главное – обращать внимание на мелочи, а не просто существовать. Хватит. Сильвия слишком долго плыла по течению. Привыкала. Незнание законов не освобождает от ответственности, но позволяет нарушать их без угрызений совести.


От мыслей её отвлекла Морриган, подплывшая совершенно бесшумно. В руках она держала то самое ружье, которое отличалось ото всей её коллекции.

– Может, поработаем с чем-то посовременнее?


– Морриган?

– Слушаю.

– На кой черт я стреляла из арбалета, если всё это время у тебя были ружья?

– Пожелание хозяйки.

Сильвия закатила глаза.

– Прямо представляю, как совершенно незаметно протаскиваю арбалет в толпе.

– Можно сказать, ружье ты бы пронесла совершенно без проблем, – приготовившаяся к стрельбе Морриган выглядела почти так же изящно, как и её сестра. Но, в отличии от Меланты, изящество Морриган придавало умение, а не внешность. Наработанный годами, десятилетиями и столетиями навык, превращавший обычные движения в настоящее волшебство. Сильвия поймала себя на мысли, что с наставницы получилось бы списать отличный портрет. Жаль только, что Сильвия рисовать так и не научилась.

Прозвучал выстрел, Морриган, как обычно, попала в яблочко.

– Я не понимаю, почему сестричка всё еще тебя держит, – призналась она. – И почему ты за неё держишься. На сушу ты так и не вышла.

– У неё мой брат, – напомнила Сильвия. Она и сама задавала себе этот вопрос, вглядываясь ночами в потолок

– Ох уж эти братья…

– Разве ты не сделала бы ради Меланты всё? – Сильвия прицелилась, но быстро поняла, в основном по вопросительному взгляду Морриган, что закрыла она не тот глаз.

– Было время, – сказала она, дождавшись, пока Сильвия выстрелит. Пятерка. – Но чем ты старше, тем больше между вами пропасть. Что бы ты не сделала, – Морриган прицелилась и выстрелила. Снова десятка. – Твоей семье будет мало. Ты умрешь за неё, а она будет ворчать на могиле, ведь ты своим бездыханным телом оставила на её лодыжке синяк.

– Не все люди…

– Все. И люди, и русалки, и те странные гибриды, которые постоянно захаживали к нам давным-давно, когда даже пирамиды еще не отстроили. Черт знает, куда они сейчас подевались… Не в этом суть. Все ведут себя одинаково. Даже твой прелестный братец, просто он слишком юн и не осознал простую истину.

– И я тоже? – Сильвия поняла, что слова здесь бессмысленны. Кто-то верит в плоскую землю. Кто-то верит в инопланетян. Кто-то не верит в бога, а кто-то – в людей.

– И ты. Я же знаю, что больше всего тебе хочется сбежать, и едва появится возможность – ты попробуешь, – Морриган взглянула на Сильвию. – Ты у меня не первая, малышка.

Сильвия только усмехнулась.

– Ты же сама меня всеми силами прогоняешь. Вот если я попробую, то, как думаешь, удачно?

– Ты выглядишь не очень умной, но упрямой. Червём под песком проползешь с братом на буксире, – предположила Морриган и криво улыбнулась. Ружье закрывало рану на лице и делало её больше похожей на сестру. Больше, но не полностью. Сильвия все равно различила бы их, если не по лицу, то по энергетике. – Но очень глупо на твоем месте спрашивать про это у меня.

Сильвия посмотрела на неё непонимающе и вдруг засмеялась. Морриган – тоже, и впервые не попала в цель. Вообще.

– Я у тебя гений, разве ты не знала? – сказала ей Сильвия, не в силах унять улыбку.

– Подозревала. Хватит ржать, лошадка, дыхание тебе прицел не сбивает, работай!

Несмотря на то, что мишень превратилась в труху, а вокруг смеркалось, Сильвия так ни разу и не попала в яблочко.

– Гуманисты не могут убить, они могут только очень, очень сильно ранить, – пробубнила себе под нос Морриган, наблюдавшая за ученицей с приподнятой бровью.

– Могут и добить, если выбесить, – заметила Сильвия. – Не оружием, так камнем по голове.

– Я думала, ты любишь людей, – Морриган усмехнулась и, потягиваясь пошла в дом. Сильвия собрала оружие и пошла следом. – А оказалось, что на ужин.

– Тебе бы в стенд ап, – заметила Сильвия. Она уложила оружие на запятнанном столике, прочистила каждому дуло, хотя так и не поняла, зачем – пороха там не было, а все неудачно застрявшие водоросли вылетали при первом же выстреле.

– Ты не первая мне это говоришь, – парировала Морриган. К листьям на тарелке она и не притронулась, сразу же пошла переодеваться. Что-то блеснуло у неё на бедрах.

– Это чешуя?

– Неприлично спрашивать женщину о возрасте, а еще более неприлично – пялиться на её голые ноги, девочка.

– Это чешуя, – Сильвия пригляделась, пропустив слова наставницы мимо ушей.

Морриган мгновенно натянула темные штаны, в которых выбиралась в город и не потрудилась хоть как-то ответить. Следом быстро надела верх, вернула на место решивший сбежать нож и направилась к двери. Сильвия молча проводила её взглядом, и, едва вода перестала волноваться, бросилась к тряпью. В этот раз рыться везде ей не пришлось, и даже ничего почти не сдвинулось – Сильвия нащупала металлическое нечто, и резко вытянула, порвав несколько платьев с характерным достаточно громким треском. Сильвия испуганно обернулась, но дверь не открылась. Все в порядке. Наконец у неё была возможность взглянуть на вещь, которая так долго будоражила воображение.

Она ожидала древний кинжал, старомодное, очень редкое ружьё или что-то в этом роде, но в руках оказалось лишь что-то похожее на ручку от него. Нечто похожее Сильвия держала в руках, когда пыталась разделать говядину, но кости оказались сильнее ножа, и лезвие осталось в мясе. Но, надо признать, ручка выглядела так, будто за ней мог бы поохотиться сам Индиана Джонс. Бриллиантов и искусной резьбы, такой мелкой, что её едва можно было разглядеть или вовсе принять за царапины, создатели не пожалели. Сильвия прошлась большим пальцам по выпуклым символам, напоминающим азиатские иероглифы. Время оставило на них множество царапин и сколов, не предусмотренных мастером, но человек – или русалка – еще вполне могла бы их разобрать, знай он или она этот алфавит.

Едва палец коснулся последнего иероглифа, рукоятка под символами медленно, но верно начала светиться. В какой-то момент свет стал настолько невыносимым, что Сильвии пришлось сжать находку в руках, но она просвечивала и через них. Что за чертовщина? Сильвия попыталась сунуть её обратно в тряпки, но они сгорали, едва соприкасаясь с рукояткой. И это под водой! Сильвия уже проклинала и себя, и своё любопытство, и наставницу, которая додумалась спрятать такую неуправляемую штуку просто в горе вещей, но палец соскользнул с иероглифа на светящуюся часть, и все тело Сильвии будто пронзило электричество.

Чистая энергия. Сравнимая с той, что дала Сильвии силы на драку с Джемини. С той, что позволила Сильвии прийти в мир русалок, подарила такую легкость, какую она больше не чувствовала ни до, ни после. Она прошла сквозь ладонь Сильвии, плечо, шею, голову, спустилась к груди и ногам, и ушла в землю, словно молния. Свет погас мгновенно, будто кто-то нашёл выключатель.

Сильвия не сдвинулась с места. Маленькая толика энергии осталась в ней и бурлила, кипела, звала в странствия, молила о приключениях. И в тот же момент открылась дверь.

– Морри… Ах, ты, сукино отродье! – Меланта нечеловечески быстро оказалась рядом с Сильвией. На лице не осталось ничего от прежней изящности, сейчас она была не более, чем хищницей. Её рука уже коснулась кожи на груди Сильвии, когда рукоятка снова засветилась. Мышцы сводило от боли и энергии. Сильвия мощным движением оттолкнула от себя русалку, отчего та врезалась спиной в дверной косяк. Едва Меланта поднялась, Сильвия вытянула руку перед собой, будто рукоятка сама по себе могла выстрелить.

И она выстрелила.

Поток чистой энергии, чистого света вошел Меланте прямо в грудь. Ярость сползла с её лица, сама она осела там же, у двери, а потом упала прямо на пороге.

Сильвия сжала рукоятку сильнее. Отступать было некуда. Наверняка у сестер был план на такой случай. А если так…

Сильвия мгновенно убрала в карман к одному из ножей рукоятку, повесила на одно плечо арбалет, а через второе перекинула кожух с гарпунами. Ко второму ножу Сильвия бросила одну из банок, ту, где зелья было больше, которыми Морриган каждый раз протирала все своё оружие. Зачем – она так и не объяснила, но сейчас не было времени выбирать. Взять нужно было всё, что могло хоть как-то помочь спасти брата. Ножи, арбалет… Еда! Сильвия сгребла с рабочего стола Морриган всё, что там было, и бросила к банке. Путь от дома Морриган до дома Меланты показался вечностью.

Когда Сильвия подошла, у дома никого не было. Она понятия не имела, где брат, даже не была уверена, что он здесь. Если так, то внутри как минимум Гэлли. Сильвия глубоко вздохнула. Либо она, либо её. Выхода не оставалось. Внутри Эллиот.

Сильвия осторожно, почти касаясь носом ила, подплыла к окну и заглянула. Повезло – в окно в это время никто не пялился. За столом сидела Гэлли, напротив – худосочная блондинка с конским хвостом. Сильвия помнила её – одна из тех, кто смеялся, когда она приходила. И наверняка кто-то был и дальше. Сильвия села прямо под окном, достала один из ножей – кажется, этого звали Хорхе – и откупорила банку. Запах оттуда шел настолько сильный, что Сильвии подурнело. Она быстро смазала краем платья нож и пару гарпунов и убрала смесь подальше. В доме почувствовалось шевеление.

– Черт, Морриган, – раздался низкий голос Гэлли. – Опять где-то пролилось её зелье, черт бы её побрал.

Отодвинулся стол, и окна открылись. Будь у Сильвии сердце, оно забилось бы, как бешеное. Едва над головой Сильвии возникли руки, она махнула ножом и отсекла правую. Кажется, рабочей у Гэлли была она. Крик наверняка услышали и в городе, и за его пределами. Пока Гэлли отошла, прижимая руку к телу, Сильвия вздохнула и заплыла внутрь. Блондинка, как и ожидалось, оказалась справа. Сильвия попыталась вонзить нож в сердце, но та изогнулась, и лезвие оставило лишь разрез на платье, оголяющий тлеющий порез на бледном животе. Пока она не успела крикнуть, Сильвия полоснула ей по горлу. Она упала, как и Морриган, и сквозь неё уже можно было разглядеть узор на полу.

Гэлли еще держалась. Отсеченную руку она отвела в сторону, а в здоровой держала что-то напоминающее булаву. Сильвия не успела сделать хоть что-то, когда шипастый шар прилетел ей в живот. Сильвия согнулась от боли, но додумалась подпрыгнуть, чтобы второй удар не пришелся по спине. Прыгнула на стол, потом на полупустую полку, на следующую, и так, пока не оказалась в другом конце комнаты. Превозмогая саму себя, она сняла с плеча арбалет, наработанным движением вставила гарпун. Гэлли успела пересечь только половину комнаты, когда стальной шест пробил её лоб. Сильвия закрыла глаза и отвернулась – совершенно не хотелось вести брата сквозь ошметки собственной блевоты.

Она спрыгнула с полок, приземлилась рядом с Гэлли и вытащила из неё гарпун, отводя взгляд, любуясь прекрасными белыми лилиями на подоконнике. Настоящие или искусственные? Наконечник Сильвия вытерла собственным платьем, оставив на нём белёсые разводы, и вернула в колчан. На секунду замешкалась, подумала. Потом достала и вставила гарпун в арбалет – в этом доме могло ждать что угодно, и это стоит принимать с обороной наготове.

Едва ли касаясь пола, Сильвия продвинулась дальше, туда, где держали её саму. Да, именно эта камера открыта.

Открыта?!

Сильвия рванула туда так, как только позволяли мышцы. Да, Эллиот был здесь. Он и еще одна русалка. Из ран от её впившихся в кожу ногтей бежала кровь, из-за чего вода становилась мутнее, но можно было разглядеть, как она его… Целует? Сильвия опешила. Брат совершенно не возражал, казалось, даже против ран на предплечьях. Придя в себя, Сильвия бросилась к русалке и что было сил отдернула от брата. Вода помутнела еще сильнее, и пока девушка соображала, что происходит, Сильвия ударила её головой о стену. И еще раз. И еще, пока она не отключилась.

Сильвия протянула брату руку, но он лишь непонимающе уставился на неё, а потом перевел взгляд на ту, что оставила на руках раны. Лицо его расслабилось, и руку он протянул не Сильвии, а другой русалке.

– Приехали, – пробормотала Сильвия, и сама схватила Эллиота за руку. Он сопротивлялся, кричал, но опыта передвижения в воде у Сильвии было больше.

Она почти что на буксире провела его через гостиную – от блондинки осталась только одежда, а Гэлли все еще виднелась, хоть и совсем слабо. Эллиот затормозил около неё, но Сильвия рывком сдвинула его. Уже на выходе она заметила рядом с одеждой блондинки ожерелье. Её ожерелье. Отпустить руку брата Сильвия не решилась, а потому, пока она подбирала украшение, Эллиот вцепился руками в стол. Прямо как в детстве.

– Почему ты мне не доверяешь, мелкий? – с нотками истерики в голосе спросила Сильвия. Она совершила ошибку, когда позволила брату найти стол. Теперь вывести его отсюда можно было только верхом на нём, если сам не отпустит. Прямо как тогда, на день благодарения, в далеком детстве, которое сама Сильвия едва помнила. Даже ребенком взрослый не мог его отцепить. Осталось только разговаривать.

– Ты убила ту, которую я любил! – Эллиот кричал. Сильвия отпустила его и отошла на шаг. Ту, которую любил? Быть такого не может. А хотя… Да. Они же русалки. Одна песня – и мужчина пропал.

– Вот это заявление, – Сильвия с укором посмотрела на брата. – То есть, подгузники тебе я не представившись меняла. Сильвия, приятно познакомиться.

Эллиот взглянул на сестру с недоверием. Имя он наверняка помнил, но почему забыл лицо? Не могло же оно так сильно измениться.

– Подойди ближе. Но не смей нападать, я вооружён. – Сильвия послушно сделала шаг, потом второй. Так, на всякий случай. Вдруг это и не Эллиот вовсе?

– Я родилась в прошлом веке, ты – в этом. Наших тетушек звали Джули и Холли Чемберз, а имя кузена – Дэмиэн Холли.

– Как умер Вэйси?

– Вэйси не умер, когда ты был в пятом классе, он выкопал себе путь наверх и сбежал.

Эллиот отпустил стол и подался вперед, настолько, что при желании Сильвия могла бы поцеловать его в лоб. Или ударить. Второе он заслуживал больше – так тормозить, когда жизни грозит опасность!

– Ты же мертва.

– Да, – подтвердила Сильвия. – И, если мы не поднимемся прямо сейчас, тебя ждет то же самое. Хватит тормозить, мелкий!

Наконец он протянул руку сестре, хоть и не без сомнения во взгляде. Но когда она потянула егоза собой, он стоял на месте.

– Какого черта? – Сильвия едва не сорвалась на крик.

– Не могу поверить, что это и вправду ты.

– Рассказала я достаточно. Приглядись, что ли.

– Я не вижу ничего дальше своего носа, только смутные силуэты, – хмуро ответил Эллиот. – Если хочешь убить, сделай это быстро.

– Не видишь? – Сильвия проигнорировала замечание, а Эллиот оставил без ответа вопрос. Она не стала настаивать, а лишь с силой толкнула дверь.

По пути наверх пришлось останавливаться не один раз – Эллиот слишком долго пробыл внизу, Сильвия боялась, что перепады давления скажутся на нём слишком сильно. Когда они добрались до поверхности, Эллиот закашлялся так, будто пытался выплюнуть легкие. Сильвия совсем забыла – он жив, а на дне дышал, как ни в чем ни бывало. Она поддерживала его за талию – не хватало еще, чтоб он ушел под воду снова.

– Плыть можешь? – спросила Сильвия, когда изо рта брата перестала течь вода.

– Недолго, – прохрипел он.

Выбора не оставалось. На остров, чтобы он отдохнул. Потом на Кубу, затеряться. Сильвия сможет довезти его на себе. Главное, чтобы он спрятался. Чтобы его не нашли снова. Но это – потом. Пусть придет в себя.

Сильвия постоянно ныряла, проверяя направление по камням и холмам, и в конце концов Эллиот выдохся настолько, что мог лишь звездочкой лежать на воде. Сильвии пришлось тащить его на себе. Едва она ступила на сухой песок, все тело снова пронзила боль. Вдвоем они упали, Сильвия едва отползла обратно в воду. Волнение океана успокаивало.

Глава 8.

Ночь сменилась днём. День угас, и снова вернулась ночь. Сильвия иногда поднималась над водой с арбалетом наготове, охраняя сон брата. Какое-то новое, особое русалочье чутьё позволяло знать, что он жив. Хотелось петь, звать его обратно, но нет, нельзя. Нельзя возвращать его обратно туда, откуда они оба выбрались с таким трудом.

Когда веки Эллиота наконец разомкнулись, уже светало. Сильвия хотела исследовать берег вокруг, но боль будто сковала её ноги. Пришлось довольствоваться небольшим заливом в нескольких метрах от места, где Сильвия с братом остановились. Изучать местность, выпуская Эллиота из зоны видимости, она не решилась. Вернись сейчас кто-то из людей Меланты, он бы не выжил. Всё, что могло помочь ему – арбалет и ножи.

О еде Сильвии напомнили кончики пальцев, через которые виднелась черная отделка приклада. Трава на воздухе свернулась, но силы вернула как надо. Сильвия не могла сейчас позволить себе наедаться, как внизу. Одного листа в день хватало, чтобы выжить, и этого пока было достаточно.

Прозрачные пальцы напомнили Сильвии о прозрачных телах на дне океана. Меланта. Гэлли. Все, кто посмел напасть, мертвы.

Слово эхом отражалось в черепе, проникая все глубже и глубже в сознание. Мертвы. И умерли они от рук Сильвии. Она погрузилась в воду с головой, пытаясь заглушить поток мыслей, голосов, кричащих в голове, но это не помогало.

Мертвы, мертвы, мертвы…

Но они не люди. Они такие же существа, как Джемини. Они уже были мертвы, Сильвия лишь отправила их туда, где им место, разве не так? Нет, не так. Они мыслили, они существовали точно так же, как сама Сильвия. В каком-то смысле они жили. Морриган говорила, что жизнью для неё стало существование на дне, а не тот отрезок, который выделила судьба на суше. Сильвия взяла и решила, что они пожили достаточно. Имела она на это право? Конечно, нет.

Но выбор стоял между их судьбой и своей собственной. Судьбой семьи, уже похоронившей одного ребенка. Либо ты, либо тебя, как в дикой природе. В ней Сильвия и застряла. Она не могла жить там по законам города.

Мертвы…

Меланта заслужила смерти. Веками она убивала. Она заставляла убивать. Любая мировая религия гласит, что причинять смерть – страшнейший грех. Сильвия избавила мир от монстра.

Но количество убийц не изменилось.

Морриган стала врагом. Может, она и говорила, что сестра её раздражает, но кровь есть кровь. Сильвия не разбила её любимое ружье. Она убила ту, с кем наставница провела столетия. Сильвия знала Дилана всего несколько лет, а скучала так сильно, как только может скучать живое существо. Она не представляла, на что способна русалка в мести. Может быть, все её попытки сейчас – просто последний вдох перед смертью, пока Морриган обнаруживает останки сестры, пока она осознает, что произошло. Сильвия похлопала по карманам. Пока ищет рукоятку, которую Сильвия забрала с собой. Пока понимает, где искать.Она знала, куда Сильвия направится первым делом, имя на буксире брата. Ближайшая суша. И Морриган могла выходить на неё, а Сильвия – нет.

Они обречены. Оба обречены, одна – за побег, второй – за родственницу, так неудачно попавшуюся ему в генетической лотерее.

Это не стоило трех жизней.

Мертвы…

Гэлли и блондинка просто оказались в неподходящем месте в неподходящее время. Та русалка в камере Эллиота. Они выполняли свою работу. Сильвия только защищалась. Защищалась, не более. Просто самозащита. Причинение смерти по неосторожности.

Но разве это оправдание убийству?

Эллиот застонал, и Сильвия было бросилась к нему, но жгучая боль от макушки до пяток напомнила о её месте. Упав, Сильвия смогла лишь тихо звать брата по имени. Он откликнулся попыткой произнести её имя, но тело еще не слушалось.

– Ты наверху, братишка, – сказала Сильвия, когда руки наконец могли её удержать, и она перевернулась на спину. – Мы справились. Мы с тобой справились. Справились.

Но она понимала, что пытается убедить себя, а не его. Он больше не на дне. Но где гарантия, что он больше туда не вернется? Разве что в стрелах арбалета. В руках Сильвии.

Эллиот поднялся и облокотился на колени. Он выглядел бледным, как смерть. Как сама Сильвия сейчас. Щеки впали, делая и без того точеное лицо еще рельефнее. Странно, на дне она этого не замечала. Видимо, восходящее солнце открывало ей глаза.

– Как ты выжила? – первым делом спросил он. Сначала пришлось откашляться, видимо, в прошлый раз вода вышла из легких не до конца.

– Я не выжила, – ответила Сильвия задумчиво после недолгой паузы.

Надежда в глазах брата угасла. Да, это в его стиле – решил, что все это ему приснилось. Но нет. Реальность сурова.

– Но ты же здесь.

– Не то, чтобы я, – Сильвия отвела взгляд. Как объяснить взрослому парню что ты – русалка? – В каком-то смысле, я переродилась. Как гусеница – в бабочку.

– Бред.

– Бред, – подтвердила Сильвия. – Но жизнь – не сахарный домик, чтоб всегда быть сладкой.

– Зато они похожи в том, что оба быстро заканчиваются, да? – Улыбка Эллиота осталась той же. Совсем мальчишеская, добрая-добрая. Она стоила того, чтоб за неё бороться.

Сильвия наконец позволила себе расслабиться. Эллиот был рядом, он улыбался. Она сделала то, что должна была.

Часть того, что должна была сделать. Впереди еще долгий путь. Долгий и неизвестный. И опасный, наверняка опасный, ведь Морриган всё ещё существовала. Сильвия вздохнула. Вспоминать о том, что она натворила было слишком больно, и мозг позволил закинуть недавние воспоминания на задворки памяти.

– Есть не хочешь? – прервала затянувшееся молчание Сильвия.

– Я уже сорвал пару бананов, – ответил Эллиот.

Да? Когда он успел? Вроде бы Сильвия не спускала с него глаз. Видимо, задумалась. Она попыталась повернуться, но в бедро что-то больно уперлось. Точно. Сильвия уже и не помнила точно, что болтается в бездонных карманах, прикрытых слоями грязно-бежевого шифона. Как она вообще могла в таком передвигаться? Как она вообще могла это надеть? Неужели на дне её мозг отказался работать? Сильвия чувствовала себя малышкой на детском утреннике. Вооруженным до зубов ребенком.

Она не рискнула снова подниматься на берег, и решила спуститься глубже, настолько, чтобы брат все еще оставался в зоне видимости. Ножи, бутылка с вонючей жижей. Рукоятка.

Ожерелье. Сильвия и не помнила, что взяла его. То самое, которое на неё надели Розали и Софи. Зачем? Очередная загадка. Сильвия так и не успела спросить ни у Оден, ни у Морриган.

Оден! Сильвия шумно втянула воду. Она знала, где обитает Марлен, а та наверняка смогла бы навести Сильвию на Оден. Обещание есть обещание, а Оден пообещала Сильвии обучение. Вряд ли новоявленные враги могли разорвать сделку.

– Эллиот, – Сильвия вышла из воды по колено. Чувствовалось, как океан тянет её обратно. Мышцы уже сами собой готовились к боли и даже начинали понемногу ныть. Брат обернулся, а потом, увидев украшение в руках сестры, подошел.

– Это подарок? – Он с хитрецой взглянул на Сильвию.

Сильвия уже почти ответила «Нет», но захлопнула рот, едва оттуда вырвалось даже придыхание. Ожерелье помогло ей. Может, оно поможет и ему?..

Нет, не поможет. Он жив. Ожерелье помогало ей привыкнуть к смерти. Оно принадлежало русалкам, и, если Сильвия хотела спасти брата, ему нельзя больше было иметь дел с чем-либо, что связано с ними. С океаном.

– Подарили мне на новоселье, – отшутилась она. – Застегни, пожалуйста.

Эллиот послушно закрепил ожерелье на шее сестры и вернулся к бананам. Надо же, как проголодался. Украшение лежало на груди как родное. Сильвия уже успела забыть, насколько она скучала по его тяжести. По его мощности, по его жесткому характеру. Странно, что тогда, в самом начале Сильвия ничего этого не замечала.

Паззлы в голове стали складываться сами собой. Русалки – не более чем духи. Таких в религиях называли демонами. А что делать, если тебя преследуют демоны?

Сильвия побросала все свои небогатые пожитки обратно в карманы и вернула арбалет с колчаном на их законное место за спиной.

– Если ты сыт, нам пора.

Эллиот мгновенно поднялся и вошел в воду по пояс. Остановился, бросил на сестру вопросительный взгляд, а потом перевел его на оружие на её спине. Глупо получилось. Сильвия молча передала оружие брату. Если кто-то и нападёт на них, легче будет взять арбалет из рук, а не из-под живота брата. Да и задача теперь заключалась совершенно в другом.

Следить за дорогой приходилось по солнцу, что и у Сильвии, и Эллиота получалось с огромным трудом. Под вечер с дорогой стало понятнее, но, когда солнце село, до цели они не добрались. Куча мелких островов с маленькими, вычищенными до блеска домиками и самыми разнообразными лицами с самой разной, но одинаково бессмысленной речью, и вряд ли среди этого шика и блеска затерялась хоть одна ведьма. Хоть один священник. Ничего личного, только бизнес. Эллиот попытался остановиться и остаться на ночь в одном таком месте, но охрана не заставила себя ждать. Времени хватило лишь на очередной перекус. Листья начали портиться, не то от воздуха, не то от времени, и все больше на вкус напоминали удиличью ягоду. Среди множества мелких островов держать курс оказалось легче, чем в открытом море, и к новому рассвету брат с сестрой увидели впереди огромный полуразрушенный маяк и уже через несколько минут коснулись земли Кубы. Один – на суше, вторая под водой. Близость большой земли всё еще делала её слабее.

– Понял план? – в очередной раз спросила Сильвия, и кивок Эллиота её не убедил. – Ищешь кого угодно, местных ведьм, священников, кого угодно – и просишь защитить.

– Меня примут за сумасшедшего.

– Твоя сестра – русалка. Разве сам мир уже не сошел с ума?

Эллиот шумно вздохнул, Сильвия почувствовала его дыхание на своей коже. Легкий бриз, похожий на тот, что иногда давал глоток свежего воздуха в жару в Новом Орлеане.

Боковым зрением Сильвия заметила движение за пальмами.

– Ты видел?

– Что? – Эллиот непонимающе посмотрел на сестру, а потом проследил за её взглядом. – Пальмы как пальмы.

– Там кто-то есть, – Сильвия хотела пойти проверить, но боль не позволила забыться сильнее. – Черт…

Что может русалка сказать прохожему? Что, если он навредит Эллиоту?..

Русалка. Сильвия сама ответила на свой вопрос. В голову пришла лишь одна песня из самых ранних дней в Новом Орлеане, когда тетушка Джули успокаивала племянницу на новом месте.

Братец Жак, братец Жак,

Не спишь ли ты, не спишь?

Перезвон зовёт к нам день,

Динь, динь, дон, динь, динь, дон.

Сильвия забыла сказать брату закрыть уши, но с этим он справился сам. Она и не подозревала, что вообще способна петь, а тем более петь настолько красиво. Да еще и на чистейшем французском.

Она оказалась права. Мужчина, возрастом с отца, может, немного младше. Грязная бордовая майка вся в дырах, а кожа загорелая, будто он весь день проводил на солнце. Очарованный пением, мужчина подошел к Сильвии и Эллиоту.

– Ты прекрасна, – сказал он на испанском. Выглядел он точь-в-точь, как Эллиот в камере. Сильвии стало противно от самой себя. Она вздохнула. Если она хотела спасти брата, выбора не оставалось.

– Я буду твоей, мой любимый, – промурлыкала она, сама удивившись своему голосу и повадкам, вдруг ставшим гораздо мягче. – Ты же готов на меня на всё?

– На всё, любовь моя, – незнакомец упал на колени перед Сильвией, все его вещи разбросались по песку. Эллиот, отвернувшись, откровенно смеялся. Сильвия еле удержалась от того, чтоб швырнуть в него горсть песка.

– Я даю тебе задание, – мужчина навострил уши. – Твоя задача – защитить этого юношу, дать кров и делать всё, что он скажет. Спасти его от меня и от моих сестер. Даже ценой своей жизни, если это понадобится. Сделаешь это? Ради меня?

– Сделаю, – лишь прошептал он, пытаясь прильнуть к ногам Сильвии. Она сделала шаг назад.

– Эллиот, – обратилась она к брату. – Найди защиту поскорее. Лучше – церковь. Я не хочу, чтоб тебя опять кто-то околдовал. Как смогу – передам весточку, что всё пришло в норму.

– Будет сделано, мамочка, – Эллиот с полуулыбкой кивнул, и незнакомец потащил его подальше от берега.

Сильвия снова испустила вздох и упала в воду прямо там, где стояла. Едва из легких вышел весь воздух, она пустилась в обратный путь. Тревога в сердце становилась сильнее, но там, на земле, Сильвия не могла помочь Эллиоту. Пока не могла. И чем быстрее она найдет способ выбраться, тем меньше опасностей ему будет грозить.

Только добравшись до окрестностей дома Морриган Сильвия поняла, что понятия не имеет, где Альзара или хоть какой-то город, в котором ей могли бы дать даже малейшую подсказку. Возвращаться к Морриган – чистой воды самоубийство. Сильвия нашла неподалеку густые заросли удиличьей ягоды и, спрятавшись там, наконец задала себе простой и логичный вопрос.

Что делать?

Вроде бы всё предельно ясно: искать Оден. Но где? Атлантический океан огромен, Альзара, где они виделись в последний раз, могла находиться где угодно. Рядом с ней, в паре дней пути, можно было отыскать Галанею, там – Софи и Розали. Но они вряд ли пустят себе ту, за которой гонится старая русалка. Обе уже натерпелись от Сильвии. Только Оден из всех знакомых на дне была достаточно безумной, чтобы принять её и в таком положении.

К Морриган Сильвия пойти не могла. Но у неё было оружие Морриган. Были её умения. И если Морриган боялись, то и Сильвия может кого-то припугнуть. Она вздохнула. Если нападут, и придется отбиваться, любые последствия можно списать на самозащиту. Сильвия осторожно двинулась вдоль полуразрушенных домов со стороны, противоположной своеобразному проспекту. Каждый шорох заставлял её судорожно оборачиваться и хвататься за нож в кармане. И все же до площади она добралась без приключений.

Она пустовала… Почти. Там, за остатками разрушенной стены дома сестёр, развевалась темная, почти черная туго заплетенная коса. Сильвия мигом спряталась за ближайшим домом, от которого веяло загробным холодом. Сильвия продрогла, но посмела сдвинуться, лишь убедившись, что рядом никого нет. Дом за домом, она наконец добралась до особняка. Обойти его сзади ничего не стоило: все вокруг – выжженая земля, и такой она оставалась даже под водой. Водоросли окружали дом ровным полукругом сзади, дома – спереди. Интересно. Почему особняк выгорел именно так, ровным кругом?

Водоросли резко шевельнулись, и Сильвия мгновенно схватилась за нож. Ничего опасного – один стебель зацепился за другой. Сильвия закрыла глаза и хотела вдохнуть, но нет, не сейчас. Любое лишнее движение, случайный шум – и её обнаружат. И одному Богу известно, что с ней могут сделать.

Сильвия присела и резко прыгнула вверх. Схватилась за остатки окна – можно было бы пролезть, если бы не решетки – и оттолкнулась уже от них. Так, в два прыжка, она оказалась наверху.

Да, Сильвии не показалось. Она видела эту девушку, когда впервые прибыла в это место вместе с Морриган. Даже коса осталась той же, низкой, но плотной, будто из канекалона. И девушка продолжала упорно высматривать что-то среди домов. Или кого-то.

Сильвия легко спрыгнула на неё, и когда девушка догадалась, что что-то не так, было уже поздно. Нож оказался прямо у её горла, а оружие прижато к телу. От запаха зелья обеим становилось плохо.

– Помнишь ученицу Морриган? – спросила Сильвия. Русалка закивала. – Сейчас ты поведешь меня в Альзару, а взамен я оставлю тебя в живых. Договорились? – она снова закивала, еще активнее, чем раньше. Сильвия чувствовала, как она дрожит. Надо же. Она думала, что в этом месте все такие же отбитые, как её наставница, но нет. Пусть у одной, но чувства еще остались. – Тогда сейчас я тебя отпускаю, и ты выводишь меня из деревни. Обманешь – получишь стрелу в спину. Вперед.

Сильвия сделала то, что пообещала. Длинный кинжал остался в руках девушки, но она не решилась им воспользоваться. Имя Морриган возымело эффект. Когда Сильвия протянула руку, русалка без промедления отдала ей оружие.

Всю дорогу Сильвия то и дело оборачивалась на каждый шорох. То водоросли цеплялись друг за друга, то они извивались, подталкиваемые старательным течением, то одинокая заблудившаяся рыбка проплывала мимо, прямо как бесстрашный перекормленный голубь в парке аттракционов, и вся жизнь пролетала перед глазами. Русалка в темно-синем облегающем спортивном костюме из топа и леггинсов– такой Сильвия точно видела совсем недавно, там, наверху, в одном из масс-маркетов – послушно шла через водоросли, завалы и коралловые рифы. Сильвия осматривалась и удивлялась. Нигде, ни в одном месте на дне, где она уже бывала, живности почти не было. Лишь голый ил, дома да пара кустов удиличьих ягод.

– Тебя же зовут Сильвия? – подала наконец голос проводница.

– Да, – ответила Сильвия после небольшой паузы. С чего ей вдруг захотелось поговорить?

– Я Харлоу. Харлоу Джефферсон.

– Разве у русалок есть фамилии? – хмуро поинтересовалась Сильвия.

– И правда. Сглупила. – Харлоу отвела взгляд. – А почему у тебя волосы стрижены?

– Потому что мне нравится.

– Леди Меланта говорила, что короткие волосы для русалки – несмываемый позор.

– Да? А что еще она говорила? – Сильвия взглянула на русалку и усмехнулась.

– Многое, – уклончиво ответила Харлоу. – И про тебя она тоже говорила.

– И про моего брата. И про брата моего брата… – Сильвии стало интересно, поймает ли Харлоу в её словах сарказм, но она, видимо, слишком сильно переживала. Ещё бы. Ученица самой Морриган!

– Именно. Она чуть не убила Милисент и Дивейни, когда её попытка разобраться с тобой не удалась.

– Разобраться? За что?

– За непослушание. Морриган вступилась за тебя. Как мне рассказывали, такое раньше случалось лишь дважды.

– Лестно, – коротко ответила Сильвия и больше на расспросы не отвечала. Морриган вступилась за Сильвию, и теперь она обязана своей наставнице жизнью. Что она сделала вместо этого? Убила её сестру. Но, не убей она Меланту, Меланта убила бы её. У Сильвии не было выбора. Просто не было. Она не могла поступить иначе. Когда Харлоу коснулась её, она мгновенно выставила перед собой кинжал.

– Еще будут вопросы? – нарочито мило поинтересовалась Сильвия.

Харлоу помотала головой и, врезавшись в проплывавшую мимо рыбку со странным, почти пустым хвостом, вздрогнула и пошла дальше.

День мягко, но необратимо клонился к ночи. Сильвия заметила, что темнота здесь будто бы и не была настолько темной. Казалось, кто-то, как тогда, на съемках у кузена долгие десять лет назад, направил на пейзаж специальные неяркие лампы. Сильвия так и не запомнила их названия, хотя Дэмиэн повторял их не один раз. Даже не два. Она вспомнила, как режиссер уже на пятый дубль, в котором Сильвия перепутала слова, просто встал и ушёл. Дэмиэн пытался отшутиться, что девочка просто хорошо импровизирует, но на этом проекте её карьера кинозвезды и закончилась. В кабинете в отеле было уютнее. Там она интуитивно понимала, что нужно делать. Там было её место.

Было. Вот оно, ключевое слово. Когда-то, давным-давно. Не во времена сотворения мира, но настолько далеко, что Сильвия едва могла назвать все нужные администратору документы. Вряд ли она сейчас ответила бы на вопрос горничных, даже самый простой. Зато ей удалось то, что не удалось в её окружении только Мартину и отцу. Стрельба, казалось, у обоих была в крови. Получилось так, что и у Сильвии, как бы она не старалась быть похожей на отца как можно меньше. Судьба решила иначе. На тетушку Джули из всех пятерых похожим оказался только Эллиот.

Эллиот. Где он? Как он? Сильвия бы всё отдала за новость о брате. Нашел ли он помощь? Спасся ли? Её вина была в том, что он попал на дно, и, если судьба будет настолько благосклонна, что позволит ей вернуться, первым же делом она оградит Эллиота от всех опасностей, которым она его подвергала. Он не заслужил тех ужасных порезов. Он не заслужил сидеть в камере. Он не заслужил синяков под глазами и бледную, мертвенно белую кожу. Лучше бы на его месте оказался Мартин…

– Стоп! – прошептала Сильвия, и Харлоу, о которой она уже успела забыть, послушно остановилась и ожидала других приказов.

Сильвия уселась прямо там, где стояла. Не могла же она сказать прямо, что пыталась остановить неправильные мысли.

– Время перекуса. Однажды твоя хозяюшка почти заморила меня голодом, не хочу испытать дежавю.

Она бросила проводнице полдюжины листьев – сама разберется, сейчас их есть или потом – а сама сунула себе в рот две штуки и еще семь оставила на потом. Чёрт знает, сколько им еще ползти до города. Ночи и дни с мешком на голове перемешались в памяти и совершенно не помогали в расчетах. Глянув на Харлоу, Сильвия заметила, что она улыбается. Русалка поймала её вопросительный взгляд.

– Ты говоришь прямо как леди Морриган.

– Да ну, – удивилась Сильвия и сплюнула нежелающий прожевываться кусок стебля.

– Ага. Жаль, что я не попала к ней. Она классная.

Классная. Сильвия не помнила, чтоб кто-то еще говорил это слово на дне.

– Как давно ты здесь?

– С девяносто седьмого.

– Это же всего чуть больше двадцати лет.

– Ты быстро считаешь, – отметила Харлоу.

– Я родилась в девяносто седьмом.

Харлоу на мгновение перестала жевать и взглянула на Сильвию круглыми глазами. Потом отвела взгляд на водоросли, но лицо не утратило выражения удивления.

– Что-то не так?

– Видимо, двадцать лет – это всё-таки много, – она вздохнула. – Я не думала, что младенцы девяностых уже взрослые.

– Как ты попала к Меланте? – перебила её Сильвия. – Я думала, что в последнее время неофиток убивают.

– Их убивают. Я была её заказом, – взгляд русалки стал рассеянным, и она непроизвольно улыбнулась. – Она тащила меня до самого западного побережья, чтобы сделать русалкой.

– Выходит, ты не знаешь жизни за пределами города.

– Города?

– Ага. Того самого, где вы все живете, – пояснила Сильвия. – С площадью и домиками.

– Это не город. Это алтарь. Там Меланта приносит жертву, чтобы русалки могли выходить на сушу.

– Вот оно как, – Сильвия недовольно усмехнулась. И зачем Морриган нужно было устраивать весь этот цирк и тащить её наверх, если на жертвоприношении её не было? Хотелось помучить?

Вдруг в голове щелкнуло. Если Сильвия хочет на поверхность, кто-то должен умереть. Рыба? Русалка? Человек? Сильвия поднялась на ноги.

– А разве мы не будем спать?

– Спать? – Сильвия едва не рассмеялась. – Ты же русалка. Мы не спим, золотце. Тем более нам еще долго идти. Отоспишься в Альзаре.

– Там опасно спать, – Харлоу поднялась следом за Сильвией и двинулась вдоль кораллового рифа. То и дело мимо русалок проплывали маленькие рыбки и прятались в нём. С каждым шагом их будто становилось больше.

– Не могу не согласиться.

Образ Джемини напомнил о себе, и желудок тут же сжался. Хотя, казалось бы, чему? Он остался где-то на суше, может, где-то рядом с ней в воде, как и всё остальное тело.

– Но я знаю место, где нас никто не тронет. По крайней мере, по-настоящему. Так что топаем, милая моя, топаем.

– Мне так говорил папа, когда я была маленькой…

Сильвия не ответила. Ей отец только говорил, что руки у неё растут не из плеч.

– Хочешь к ним?

– Придет время, и мы увидимся, – Харлоу улыбнулась одними уголками губ.

Она отвела взгляд, и улыбка мгновенно стерлась с её лица. Сильвия не слышала её, но по губам прочла быстрое и резкое «Ложись!».

Времени думать не было, Сильвия рухнула на землю, как подстреленная, нож больно уперся в бедро. Но это потом – едва тело Сильвии коснулось ила, над ней проплыло что-то очень похожее на китайского дракона, искупавшегося в нефти. Всё вокруг было заляпано чем-то темным и вонючим, но радужных кругов, как от бензина не было. Что это, черт подери?

Харлоу закричала, будто призрак на кладбище, желавший напугать так, чтобы получить на своей территории свежую могилу. Вода дрожала от её голоса, но чудище, казалось, совсем этого не замечало. Оно развернулось и мощным змеиным рывком двинулось к ней. Ил вокруг становился всё чернее и чернее. Сильвия не рискнула подняться. Она смотрела на черную, как смоль, тушу, и думала. Думала. Слишком долго думала, и, если она не хотела остаться без проводника где-то посреди разноцветного ничего, нужно было вставать и бороться.

Сильвия схватила ножи и бросилась наперерез монстру, но слишком поздно поняла, что сделала не так. Он сбил её с ног, как пушинку. От удара в глазах потемнело. Сильвия не могла позволить себе такую роскошь. Пока монстр проплывал над ней, она вонзила в него оба ножа, пытаясь вспороть брюхо. Рык монстра стал музыкой для ушей. Когда чудище отдалилось для очередного нападения, Сильвия поднялась и бросила поднимающейся с ила Харлоу её кинжал. Как раз вовремя. Она успела отпрыгнуть и прорезать змее улыбку Глазго до самой середины брюха под душераздирающий рёв. Этого хватило. Монстр развернулся и, так же оставляя после себя мутную воду и пятна грязи на иле, исчез в кораллах.

Харлоу подплыла к Сильвии. Юбка порвалась, и было видно, как сильно её нога просвечивала. Странно, всё остальное тело осталось таким же, как и было.

– Что за чертовщина?

– Местный угорь. Не знаю, как их называют на поверхности.

Сильвия не удержалась и засмеялась. Угорь. Просто местный угорь. Она смеялась и смеялась, пока Харлоу смотрела на неё с явным беспокойством. Она было протянула руки, но так и не решилась прикоснуться.

Сильвия смогла остановиться только через несколько минут.

– Прости, – сказала она, всё так же улыбаясь. – Похоже, у меня нервный срыв.

Она сделала пару глубоких вдохов, как учил её психотерапевт. Смысла в этом действии было мало, но, если плацебо работает благодаря силе мысли, почему пара вдохов-выдохов под водой не могли сделать свое дело.

– Я думала, он тебя укусил, – пробормотала Харлоу. – Я только один раз видела укушенную им русалку, и она тоже смеялась, – её заметно передёрнуло. – Пока её не унесли на алтарь и не зарезали.

– На алтарь? – спросила Сильвия, и через пару секунд память наконец позволила вспомнить разговор до побоища. Не город. Место для жертвоприношений. – Правильно. Нечего русалке пропадать даром.

– Морриган сказала то же самое. Почти слово в слово.

– Яблоко от яблони, – Сильвия пожала плечами. – Идти можешь? Долго до Альзары?

– Если что, доплыву. Если найдем тропу, дней пять. Уже четыре.

Резонно. В конце концов, они русалки, им положено плавать.

Глава 9.

Уже под конец второго дня запасы листьев кончились. Сильвия хотела помочь Харлоу хотя бы рвать удиличью ягоду, но, когда она в очередной раз собрала вместо них что-то ядовитое, Харлоу вежливо попросила её просто стоять настороже. Сильвия не видела разницы между ядовитым и пригодным для еды листом, как бы Харлоу не пыталась извернуться в объяснениях.

Знакомые черные пятна на земле заставили обеих русалок заволноваться, но монстра рядом не было. Урок пошел ему на пользу.

Пятый день начинался так же, как и все остальные: перекус – и снова в путь. Но едва сделав пару шагов, Харлоу упала. Сильвия было протянула ей руку помощи, но вдруг замерла в нескольких футах, уставившись туда, где была нога. Точнее, должна была быть. Штанина лежала так, будто никакой второй конечности там и не предусматривалось. Харлоу подняла руку – несмотря на хорошую порцию еды, она тоже становилась прозрачнее.

– Вот дерьмо, – пробормотала Сильвия.

– Оно самое. – Харлоу сидела присела на ил, всматриваясь туда, где раньше была её нога. – Не факт, что я доберусь до Альзары.

Сильвия, высматривавшая поблизости кусты удиличьей ягоды, обернулась.

– Тогда какого черта мы расселись?

Она перевесила арбалет на грудь и усадила Харлоу так же, как Эллиота, но русалка стала сопротивляться.

– Я, может, и погибаю, но смогу пройти еще немного сама. Спасибо за помощь, Сильвия.

– Пойдешь сама – и мы просто не дойдем до города, – парировала Сильвия. – Ты умрешь, а я… Тоже умру, но чуть позже. Твое дело – проводить меня, не забывай.

Сильвия похлопала себя по карманам, отозвавшимся звенящим шумом, и повторила попытку. В этот раз Харлоу без возражений послушалась.

Сил уходило больше, и Сильвии то и дело приходилось останавливаться, отпускать проводницу и есть, но два дня пролетели почти незаметно. Рука Харлоу становилась прозрачнее и прозрачнее, а через низкий разрез на спине было видно, как поражалось и туловище, обнажая, хоть пока и мутно, сердце. В голову Сильвии закралось сомнение, что они и на самом деле могут не успеть.

Ходьбу она почти сразу сменила на плавание – с грузом так было куда быстрее, хоть и выматывающе. Но и этого было недостаточно. Сердце, небьющееся, но еще существующее внутри Харлоу, обнажалось сильнее с каждым часом. Сильвия скармливала ей листья десятками, но без толку.

Когда Сильвия очищала от грязи очередной лист, Харлоу дернула её за рукав к себе. Слабо, но намек Сильвия поняла сразу. Мимо просвистел гарпун, распугав мелкую рыбу и одну, кажется, он даже убил. Но главной цели он так и не достиг. Сильвия обернулась, и очень вовремя. Незнакомая русалка уже снова прицеливалась, хотя гримаса и выдавала, что она надеялась попасть сразу. Второй гарпун прошел рядом с головой, задев ухо. Может, из-за скорости, может, из-за грязи, рану жгло, будто огнем.

На третий раз русалка попыталась спрятаться, но безуспешно – и Харлоу, и Сильвия её уже видели, а кораллы в этом месте росли настолько редко, что за ними могла спрятаться разве что аквариумная золотая рыбка. Сильвия стащила с груди арбалет и зарядила его, запрыгивая на камень.

Первая же мысль: не успела. Незнакомка направила оружие не на подвижную цель, а на легкую. На Харлоу. Выстрел не гарантировал её выживание. Выставив арбалет перед собой, будто очень странный меч, Сильвия прыгнула на противницу и свалила её с ног.

Гарпун всё-таки успел улететь. Сильвия будто в замедленной съемке следила, как он летит к телу Харлоу, как раз к обнажающемуся сердцу. Или нет? Харлоу, как и Сильвия, ожидала худшего. Она следила за ним взглядом, пока он не врезался в камень над её плечом и не переломился. Течение на такое не способно. Сильвия смогла. Она спасла Харлоу.

Сильвия засмеялась прямо в лицо русалке, вырвала из её рук арбалет и отбросила в сторону. Та пыталась вытащить нож, но её руки Сильвия прочно прижала ногами.

– Не получилось, да, – Сильвия чувствовала, как её лицо напряжено в улыбке. Всё тело было напряжено. – А как хотелось! Что вам сделала бедняга Харлоу? Она и так на пороге смерти, а тут на неё напали свои же.

– Не твоё дело, стриженая, – бросила русалка, пытаясь освободить руки. Безрезультатно.

– Да, стриженая. Завидуешь? – Сильвия достала из кармана нож. Руки дрожали. Либо Сильвия и Харлоу, либо она. Эта русалка не задалась бы вопросом, оставить им жизнь или нет. Почему Сильвия должна?

Нож прошел гладко, будто по маслу, раскрывая зияющую рану в сердце во всей красе. Странно, Сильвия всегда думала, что сердце красное, но у этой русалки оно будто… Испортилось? Оно было серым. Совершенно бесцветным. Неужели у Сильвии оно стало таким же?

Нож выпал из дрожащих рук. Она снова это сделала. Да, на кону была её жизнь. И что с того? Религии, как одна, твердят «Не убей». Сильвии не видать рая. Она и на суше туда не стремилась, вытворяя с Диланом всё, что им хотелось. Объедаясь. Завидуя. Наслаждаясь тем, что смогла достичь. Она и тогда не заботилась о будущем.

Но раньше она и подумать не могла о том, чтобы отобрать у кого-то жизнь, пусть даже такую, неполноценную.

– Сильвия, – тихо позвала Харлоу. Сильвия даже не сразу осознала, что её зовут.

– Я вся внимание, – она присела рядом, осмотрела русалку. Новых ранений не было. Только взгляд то падал на Сильвию, то снова куда-то убегал, а губы то и дело открывались, будто у русалочки в мультике. Будто голоса там быть и не должно.

– Нам нужно поторопиться, – сказала Харлоу после недолгого замешательства.

Сильвия без разговоров подняла и забросила русалку на себя. Она будто и вправду стала легче. Листья не помогали, казалось даже, что из-за них болезнь текла только быстрее. Когда Харлоу попросила еды, Сильвия не остановилась, а только поплыла быстрее туда, куда указывала проводница.

К вечеру Харлоу остановила Сильвию, хотя, можно было и не предупреждать. Перед собой она почувствовала сначала сопротивление, течение её отталкивало, а после – и вовсе холод, какого не ощущала даже на ферме в самые трескучие морозы. Харлоу от него, кажется, стала еще прозрачнее, чем всего пять минут назад.

– Так должно быть?

– Нет, – Голос Харлоу звучал глухо.

Сильвия попыталась развернуться, когда почувствовала, как бедро будто обожгло огнем. Всё вокруг озарилось холодным, но ярким, как зимнее солнце, светом. Он прожег дыру в платье, оставил на ноге ожёг, на ил вывалились нож и рукоятка. Та самая, которую Сильвия украла у Морриган. Казалось, от неё закипала даже вода вокруг – настолько она раскалилась.

– Ты украла артефакт! – Харлоу непроизвольно опустилась на ил следом за ним. Не знай Сильвия, на что она смотрит, подумала бы, что увидела по меньшей мере НЛО. – Украла! У сестёр!

– Была бы от него еще польза, – пробубнила Сильвия, закидывая русалку обратно. Та не сопротивлялась, совсем как тряпичная кукла.

– Возьми его. Меланта всегда так делала.

– Если ты осталась без ноги, не значит, что я должна остаться без руки, золотце, – проворчала Сильвия. Она очень не хотела, но взяла артефакт. Всё равно, что держать голой рукой раскалённую сковородку.

– Теперь вперёд.

– И что нас ждёт?

– Если повезет, мы попадем в Альзару.

– А если нет?

– Давай не будем думать об этом.

Сильвия попыталась поплыть, но течение усиливалось, и пришлось идти, закапывая ноги в ил едва ли не по щиколотки. Харлоу молчала. Сильвия просто надеялась, что на спине есть что-то помимо спортивного костюма.

Наконец течение стало ослабевать, а потом резко прекратилось. Пустошь вокруг исчезла, как и сияние рукоятки. Боли не чувствовалось – наверное, нервные окончания просто не выдержали и изжарились, иного объяснения у Сильвии не было.

Она подняла взгляд и опешила. Площадь, та самая площадь, где она танцевала, где её отыскала Гэлли. Где судьба решила предать Сильвию воле Меланты. Всё так же многолюдная, но полностью обездвиженная и молчаливая, будто на похоронах.

И каждая русалка смотрела на Сильвию. Кто-то с интересом, кто-то – со страхом. Будто на дикого зверя.

– Мне нужна помощь, – сказала Сильвия, прерывая грозящее стать слишком долгим молчание. – Русалка на моей спине погибает от укуса морского дракона.

Движение возобновилось, но никто не решился пойти к Сильвии и Харлоу. Русалки посередине продолжили танцевать, а остальные обходили их и шли дальше по своим делам.

В груди Сильвии будто разгорелось пламя. Они просто уходили. Даже не пытались хоть как-то помочь. Она задышала, прочувствовала, как вода входит в легкие и выходит из них. На вдохе жар продвигался по телу все дальше, по животу, плечам, бедрам, запястьям. И снова вокруг разлилось уже знакомое сияние. И снова взгляды вернулись у двум русалкам на краю площади.

– Или кто-то поможет ей, – медленно, тоном, не терпящим пререкания, сказала Сильвия, оглядывая толпу исподлобья. – Или, клянусь всеми святыми, я убью каждого, кто посмел пройти мимо.

Рукоятка в руке потрескивала, и всполохи отражались в испуганных глазах русалок. Кто-то старательно прорывался через толпу, ругаясь и чертыхаясь.

– Дурынды, я чуть не умерла из-за вас, вам разве трудно помочь русалке в беде…

Оден. Она бесстрашно подошла, но застыла с тем же удивлением на лице, как и остальные, в нескольких шагах.

– Мать моя Лорелей…

– Ей нужна помощь, – Сильвии было все равно, что перед ней прямо сейчас стояла та, ради кого она проделала весь этот путь. – Оден, пожалуйста.

Оден без вопросов взяла Харлоу на руки и побежала куда-то прямо по крышам. Сильвия последовала за ней. Странно, но покосившийся домик она обошла стороной и направилась куда-то дальше. Дома остались позади, а она всё бежала. Наконец они остановились на пустоши, такой же, по которой Сильвия плыла эти несколько дней.

– Дай зелье.

– Зелье? – Сильвия и забыла, что в уцелевшем кармане всё еще лежала бутылочка. – Откуда ты…

– От тебя несет за километр. Быстрее! Ты хочешь вообще её спасти?!

Сильвия протянула то, что от неё требовали. Она даже не успевала следить за действиями Оден, но она явно знала, что делает. Всё тело Харлоу покрылось непонятными символами из дурнопахнущей жижи. На почти прозрачном теле они выглядели будто нарисованными на стекле.

– Тебя учили словам ритуала?

– Чему?

– Поняла… – Оден заговорила на языке, который Сильвия совершенно не понимала. Но, спустя время, когда знаки на полупрозрачном теле Харлоу начали исчезать, пропитывая её, растворяясь, как краситель в воде, Сильвия осознала, что ничего не понимает, но чувствует. Чувствует желание Оден помочь. Чувствует силу, которая ответила ей. Которая решила, что они достойны. Не только Оден, не только Харлоу, но и Сильвия.

Чем бы ни была эта сила, она позволила использовать себя. Рукоятка снова засветилась, но её свет не резал глаза, не обжигал. Он согревал, как согревает солнце в первые весенние дни. Мягко, осторожно, будто боясь сжечь. Сильвия протянула свободную руку Оден, и та ухватилась за неё, будто утопающая.

Минута. Две. Пять. Десять. Сильвия неотрывно смотрела на Харлоу, будто загипнотизированная монотонной речью Оден. Харлоу возвращалась. Возвращался цвет кожи, бледный, как и положено русалке. Сердце, всего несколько минут назад видневшееся, как паук, застывший в янтаре, исчезло за мертвенной белизной тела.

Харлоу вздохнула. Еще раз. И еще. Открыла глаза, и, увидев Оден, замерла.

– Анастейша.

– Харлоу.

– Конечно. Меланта всегда говорила, что ученики – прямое продолжение своих учителей.

– Учителей? – вмешалась Сильвия. – Разве вы знакомы?

Глупый вопрос. Они как минимум назвали друг друга по имени.

– Ты служила Меланте, – озвучила Сильвия то, что и так стояло в воздухе. Оден кивнула.

– Ты можешь доверять ей, Сильвия, – Харлоу напряженно поднялась и облокотилась на колени. – Не каждый заслуживает того, чтобы Меланта желала лично его устранить.

– И не каждый способен прятаться от неё так долго, – с гордой улыбкой заметила Оден.

– Тогда, наверное, стоит тебе кое-что рассказать, – Харлоу опустила голову, уткнувшись взглядом в ил.

Оден смерила её изучающим взглядом. Чем дольше она смотрела, тем напряженнее становилась и её поза, и выражение лица.

– Сколько?

– Не больше двух часов. Сильвия убила Хинден совсем неподалёку.

– Прелесть. Когда-нибудь, Сильвия, ты дашь мне спокойно пожить, – Оден встала и протянула руку Харлоу. – Когда-нибудь. Но, черт подери, явно не сегодня!

– А теперь для глупых объяснение, пожалуйста.

– Меланта наступает нам на пятки. Пора делать ноги, – Оден двинулась к городу, Харлоу – хвостиком за ней. Сильвия, переваривая информацию, затормозила и нагнала русалок уже на жилых улицах.

– Этого быть не может. Она мертва. Я её убила.

– Не ты первая это говоришь. И вряд ли последняя, – парировала Оден.

– Ты её не убила, – подтвердила Харлоу. – Мне было поручено отвести тебя к Оден, потому что именно её видели рядом с тобой на площади.

– Не понимаю.

– Ты была не более чем тушкой на заклание, – сказала Оден. – Если бы не бунтовала, то пошла бы на алтарь и служила дому Меланты вечным стражем.

– Но ты взбунтовала, – продолжила Харлоу. – И не позволила бы Меланте уложить себя на алтарь. Тогда кто-то предложил использовать тебя, чтобы найти Оден. Меланта так и не простила её.

– Вот и отлично, – заметила Оден. – Обожаю бесить тех, кто бесит меня.

– Когда её гарпун пощекочет тебе сердце, ты вряд ли будешь так довольна, – хмуро пробормотала Сильвия.

– Я – не ты, золотце, – Оден улыбнулась. – Всегда есть короткий и опасный путь. Есть длинный и безопасный. А жизнь, знаешь ли, на дне длинная. Можно и подождать.

– Если бы я ждала, она убила бы моего брата.

– Даже если ты ждала, она все равно его убьет. Это – Меланта, гроза подводного мира и смерть для любого смертного. Побег лишь отстрочил его конец.

– Нет, – Сильвия даже думать не хотела о таком исходе. На его защите была религия. На его защите была кубинская магия, и даже магия самих русалок.

Но почему она была так уверена, что это всё поможет?

– Этого просто не может быть, – Сильвия не могла поверить, что все её старания грозили пойти прахом.

– Пока что ему нечего бояться, золотце, – Оден отмахнулась. – Уж поверь, я – персона поважнее. Сначала я. Потом – ты, а уже потом – твой ненаглядный братец. Кстати, как его глазки?

– Ана, не стоит, – наконец прервала разговор Харлоу. – Не время для издевательств.

– А кто тут издевается? Никто не издевается. Я говорю, как есть. На правду не обижаются.

– Еще слово о моём брате, и я лично тебя прирежу, даже на собственные цели не посмотрю.

– Мы, кажется, усвоили, что на русалках ножи не работают? Или я забыла тебе рассказать?

– Морриган, – аккуратно вставила Харлоу. Ухмылка сошла с лица Оден.

– Она её?..

– Да.

– Вот это везение.

– Тебе стоит увидеть её стрельбу в деле. Это просто божий дар, – Харлоу усмехнулась. Впервые с того момента, как Сильвия её встретила.

– Мне стоит побыстрее пропасть из поля зрения очень и очень агрессивно настроенной русалки, не думаешь? – Оден улыбалась, но взгляд выдавал её беспокойство.

– И куда ты пойдешь? – спросила Сильвия, изначально не ожидая в ответ ничего хорошего. Морриган заботилась о ней. Оден заботилась о собственной целости и сохранности. Может, у Меланты было и не так плохо?

– Мне есть куда идти. И лучше, если вы от меня отвяжетесь, – Оден глянула на Харлоу. – Обе.

– И куда нам, по-твоему, идти? – Сильвия наконец смогла догнать Оден и плыть рядом с ней. – Я сбежала с алтаря к тебе, потому что больше у меня на дне никого нет.

– Это только твои проблемы, – Оден пожала плечами.

– Отлично, – Сильвия остановилась. Оден даже не взглянула в её сторону. Она обернулась лишь когда гарпун пробил насквозь её ухо.

Она не удивилась, и даже не испугалась. Она была в ярости, прямо как тогда, в день их первой встречи. Сильвия видела, как русалка готовится кричать, и развела руками в стороны, готовая принять удар.

– Ты крикнешь. Я крикну. Что дальше? Мы просто потеряем время, Оден. Тебя настигнут.

– С вами меня настигнут или еще раньше, или сразу потом. Чего ты ко мне привязалась? Океан полон русалок, а неофитка увязалась со мной!

– Ты обещала меня обучать, – Сильвия опустила оружие. – Я пытаюсь тебе напомнить об этом. Мне больше никто не поможет, Оден. Я, беглянка с алтаря Меланты, перешедшая дорогу Морриган, никому незнакомая. У нас с тобой одна и та же задача с одними и теми же данными!

– Она права, Ана, – тихо вставила Харлоу. – Всегда лучше, когда кто-то прикрывает тыл.

– И ты туда же, – Оден закатила глаза, но прогонять их не стала. Кивком она позвала их за собой. – Ни слова против меня, и я вас, так и быть, спрячу. Пока что.

Её тон не обещал ничего хорошего, но Сильвии было достаточно и слов. Хотя бы слов, потому что больше надежды у неё ни на что не было. Всё так же с оружием наготове она двинулась следом за русалками на небольшом отдалении.

В укрытии у Альзары они не пробыли долго. Оден всучила Сильвии бутылку взамен той, что взяла у города для Харлоу, но при этом демонстративно молчала. Сильвия поймала себя на том, что улыбалась из-за этого. Теперь она понимала злорадство Морриган. Главное, что все идет так, как надо самой Сильвии. Она чувствовала, это так. Цель далеко, прямо как работа в отеле, когда она училась на первом курсе. Впереди много работы, но работы не бесцельной.

А если бесцельной? Небольшой червячок сомнений все равно точил сознание. Оден сказала, Эллиот обречен. Он всё еще жив потому, что Меланте важнее Оден, а не он. Нужно было сорваться, найти этот чертов способ снова ступить на сушу, защитить Эллиота, даже если это будет стоить жизни. Если так, Сильвия сделает всё, чтобы в этот раз забрать сестёр с собой.

– А одежда? – пробубнила Харлоу с набитым ртом. С момента укуса она ела как не в себя, совершенно не обращая внимания на ужасный вкус листьев. Сильвия попыталась разузнать у Оден, всегда ли так было, но она всё еще с ней не разговаривала. В ответ на вопрос Харлоу она лишь кивком указала на шкаф, который едва виднелся за набросанным друг на друга барахлом. Сильвия взглянула на Харлоу. Харлоу взглянула на Сильвию, и обе они перевели взгляд на Оден. – А… А как?

Оден снова не ответила. Лишь сдвинула что-то в самом основании пирамиды, и она рухнула, освободив путь. Сильвия и Харлоу переглянулись.

– Благодарствую, – сказала Сильвия пресно.

Конечно, этот гардероб совершенно не походил на то, что доставалось Сильвии у Морриган. Такое чувство, что такое носили век, а то и два назад. Откуда это у русалки едва ли не в первозданном виде? Вода должна была уничтожить одежду, будто её никогда и не было.

Выбор был недолгим. Корсеты, пышные рукава – и Сильвия превратилась бы в куклу Барби, а не способную постоять за себя русалку. Когда наконец отыскалось что-то поминималистичнее, Оден уже уходила. Сильвия едва успела переодеться. Старое платье оказалось настолько грязным и оборванным, что удивительно, как кто-то с Сильвией вообще общался. И Оден была права. Зельем от него несло по всей округе. Видимо, открылось, пока лежало в кармане.

Сильвия похлопала себя по бедрам, по талии. Провела по ним, но надежда на карманы растаяла, когда Харлоу покачала головой и бросила потрепанную, но на вид всё еще крепкую поясную сумку. Маленькая, но для пожитков Сильвии самое то. Ножи она решила спрятать на предплечьях, примотав оторванным подолом другого платья, больше прятать их было некуда.

Когда Харлоу и Сильвия покинули убежище, Оден едва виднелась на горизонте и удалялась так быстро, что русалки могли потерять её извида за несколько секунд. Догнать её удалось ровно в момент, когда очередное убежище Оден стерло с лица земли взрывом.

– Как? Мы же под водой, – Харлоу выглядела потрясенной.

– Как-то, – уклончиво ответила Оден и продолжила путь.

Не прошло и дня, когда в очередной привал Сильвия заметила позади движение. Может, блик? Какая-то шустрая рыбка пробралась на чужую территорию и блестела вдалеке, пугая и без того напуганных русалок? Сильвия почти вернулась к листьям, когда блеск повторился. Нет, не рыба. Не блик. Откуда на дне вообще мог взяться блик. Сильвия теперь могла узнать этот блеск из тысячи. Металл. Кто бы за ними не шёл, он был близко.

– Мы уходим, Оден, – сказала Сильвия, стараясь сохранить ровный тон. – Уходим прямо сейчас.

– С чего это? – пробубнила она с набитым ртом. Харлоу молча наблюдала за ними.

– Они близко.

– С чего ты взяла?

Вместо ответа Сильвия указала рукой назад. Будто по её желанию на горизонте вновь что-то блеснуло.

– Поняла. Приняла. Осознала. Вперёд, – все выложенное на ил вмиг оказалось в цветастом мешке, но Харлоу остановила Оден, схватив её за плечо.

– Мы не успеем.

– Если не будешь меня тормозить, успеем, – раздраженно парировала Оден.

– Даже так не успеем, – Харлоу стояла на своём. – Ты прекрасно это знаешь.

– Что предлагаешь?

– Портал.

– А. То есть, убить меня легче, чем защищать. Я тебя тоже люблю, моя звездочка, – бросила Оден так громко, что Харлоу застыла с раскрытыми от удивления глазами. Оден, может, и пыталась казаться сильной и независимой, но всё, что видела Сильвия – это страх.

– Почему ты решила, что умрешь? – не поняла Сильвия.

– Это отбирает много сил, – пояснила Харлоу. – Ей придется отлеживаться несколько дней.

– А если они нас догонят, отлеживаться она будет всю жизнь. На том свете.

– Мы уже на том свете, – заметила Оден. Сильвия бросила на неё упрекающий взгляд. Оден пожала плечами.

Когда в нескольких сантиметрах от неё пролетела самая настоящая пуля – Сильвия узнала её, та самая, от гироджета, ракета, а не пуля – вся спесь со Оден слетела. Она бросила мешок обратно на ил и стала лихорадочно в нем копаться.

– Что нужно? – громко и отчетливо спросила Сильвия, но Оден лишь отмахнулась.

Вид трав, которые она вытащила, щекотал воспоминаниями сознание, но оно упорно не пускало их в себя. Кажется, это те, что Оден использовала для входа в Альзару. Сильвия перевела взгляд на Харлоу. Как тогда они смогли попасть туда без трав и ритуалов?

Разве что им помогла рукоятка. Это нечто убило – нет, почти убило – Меланту, оно позволило Сильвии сбежать с алтаря, позволило войти в Альзару, хоть и с большим трудом.

– Что ты такое? – прошептала Сильвия, проводя по выпирающим письменам пальцами.

Когда Оден вновь начала произносить странные монотонные звуки, рукоятка нагрелась. Как и в прошлый раз. Сильвия вопросительно взглянула на Харлоу, но та стояла неподвижно.

Рядом с Сильвией просвистела очередная пуля. О да, она допустила ошибку. Морриган бы пустила несколько острых и очень обидных шуток. Но здесь Морриган нет. И мишень здесь не бумага. Мишень – три русалки, из которых одна – сама Сильвия. Не стоило ей стоять так расслаблено.

Ножи бренчали в сумке, и хорошо. Сейчас не их время. Сильвия так и не успела научиться из метать, а идти в ближний бой против пистолета – самоубийство.

Будто с арбалетом – нет. Сильвия глубоко вздохнула и возвела оружие наизготовку. Лучше арбалет, чем ничего. Оден продолжала не то молиться, не то просто впадать в транс, чтобы не обращать внимание на опасность. Сильвии оставалось только надеяться, что идея с порталом – не полный бред.

Пятна на горизонте начали проявляться отчетливее. Это были люди. Либо они выглядели как люди, конечно же. Люди не выживут на дне, если русалки того не захотят. Воспоминание об Эллиоте снова кольнуло сердце. Остаться в живых ради него. Выбраться ради него.

И ради Дилана. Их история только начиналась, когда она умерла. Сильвия обязана была дать ей продолжение. Её место не среди беглецов, не среди убийц. Её должны защищать, а не она. Сильвия – бюрократка, персонал гостиницы, она начальница, а не боец.

В прошлом. И, возможно, в будущем, таком далёком сейчас, когда на пути к выживанию стоят жизни других русалок. Жизнь иногда вносила коррективы. Иногда даже покидала. Но ей явно знакомо человеческое упрямство. И Сильвия не собиралась плыть по течению всё оставшееся ей время.

Сильвия выдохнула до упора.

– Вперед, мои красавицы. Ближе, ближе, – она не понимала, она это говорит или уже нет. Кто бы это ни был, он был готов защищаться.

– Ты сейчас всерьез? – Харлоу стояла рядом. Тоже с арбалетом, но поменьше. Видимо, откопала у Оден. Таким тем более нельзя было отбиться от тех, кто преследовал их – его дальности хватало едва ли метра на три.

– Ненавижу ждать, – ответила Сильвия. – Сколько чертовых дней я лежала у Меланты? Сколько дней мне пришлось ждать, чтобы наконец вытащить оттуда брата? К черту.

К черту. Либо умереть в драке, либо спастись, если Оден ничего не напутает. Благоговейное отношение к ней как к мудрому наставнику пропало еще в момент, когда она позволила Гэлли украсть Сильвию. Она даже не назвала это испытанием, нет, она бросила её на произвол судьбы. И если бы не счастливый случай, Сильвия бы не выбралась.

Харлоу было хотела что-то сказать, но передумала, едва открыв рот. Позади что-то упало. Сильвия обернулась: на иле без чувств лежала Оден, рядом с ней – нечто мутное, похожее на запотевшее стекло. Сильвия, облегченно вздохнув, забросила Оден на плечо, а её вещи бросила Харлоу. Та поймала их налету, будто всю жизнь только и занималась тем, что ловила сумки. А может, так оно и было.

Пуля, вторая. Еще одна. Гарпун. Едва не прилетел Оден в филейную часть, но Харлоу отбила его кинжалом. Обернулась, кивком указала на портал. Сильвия без разговоров вошла.

С таким уже успехом она могла залезть в бассейн из лизунов, которыми игралась племянница. Идти было невыносимо трудно, будто на плече лежала не русалка, а несколько мешков с картошкой. Так тяжело не было даже на проходе черед барьер в Альзаре.

Сильвия шла и шла, шла и шла, в какой-то момент показалось, что тяжелое дыхание и правда помогает. Она даже не знала, сколько времени провела в этом странном желе, сколько еще проведёт. Просто шла. Иногда спотыкалась. Пару раз чуть не уронила Оден – руки дрожали от долгой нагрузки. Почему? Она же русалка.

Она заметила бы выход даже с закрытыми глазами. Оден вмиг перестала быть ношей, а тело стало легким, как перышко. Следом с криком выпала Харлоу. Её за ногу держала чья-то бледная рука с кожаными браслетами, будто прямиков с китайских интернет-магазинов. Сильвия, не думая, вырвала из рук Харлоу нож и рубанула им по запястью. Культя осталась в портале, отрубленная кисть почти сразу исчезла, не оставив ни на голени Харлоу, ни на иле ни следа.

Одно властное слово – и портал пропал. Они спасены. Меланта их не достанет. Не сейчас, когда ни Сильвия, ни Харлоу со Оден не способны ей противостоять.

– Мы здесь! – радостно крикнула Сильвия.

– Знаешь ли ты, где это здесь?

Улыбка вмиг исчезла с лица Сильвии. Кто бы перед ней ни был, эта русалка ни в какое сравнение не шла ни с Мелантой и Морриган, ни даже с Таной, которая наводила страх на жителей Галанеи. И, что ввергло Сильвию в шок больше всего – настоящий переливающийся в свете своеобразных фонарей рыбий хвост. Огромный, только он, наверное, в длину имел не меньше трех метров.

И он не шел ни в какое сравнение с той мелкой порослью на бедрах Морриган.

Ноги сами по себе подкосились, и Сильвия рухнула на ил. Хотя, она подозревала, что это сделала либо сама русалка, требуя уважения, либо кто-то из её окружения.

– Просветите меня, – проблеяла Сильвия.

– Амонет, дитя, – русалка улыбнулась, и Сильвия смогла позволить себе выдохнуть. От неё исходила опасность, совершенно точно, но не как от Морриган или Меланты. Королева. Самая настоящая королева. В ней ощущалась сила, так похожая на ту, что сопровождала Сильвию в рукоятке.

Или ту, что провожала её на дно. Впервые Сильвия вспомнила об этом. О том чувстве абсолютного спокойствия. Она больше никогда его не испытывала.

– Это вы привели меня на дно?

Улыбка не успела сойти с лица королевы, когда её глаза расширились, и казалось, что она пребывала в таком восторге, что готова была запрыгать как ребенок. Но уголки губ все равно опустились.

– Избранное самой Лорелей дитя. Я не встречала такого многие сотни лет.

– Лорелей? – не поняла Сильвия. В тот же момент Харлоу подала голос.

– Все силы моей наставницы ушли на этот портал. Амонет, сама Лорелей дала тебе свои силы. Сжалься. Помоги Анастейше.

Королева Амонет едва двинула головой и, бросив взгляд на Харлоу, кивнула. Тут же русалки вокруг неё – кто-то с хвостами, кто-то еще с ногами, но полностью покрытыми чешуей, двинулись к Оден. Спустя считанные секунды и они, и Харлоу с Оден пропали.

– Русалка не знает, кто такая Лорелей, – озвучила очевидное королева Амонет. – Когда еще я увижу такое чудо.

Она развернулась все с той же королевской выдержкой, будто совершенно не шевелясь. Сильвия мигом подскочила и поплыла рядом с ней. Идти рядом с королевой казалось чем-то абсолютно невообразимым.

Наконец удалось рассмотреть место, куда они попали. Улица, ограниченная только фонарями, такими же, какие освещали Альзару ночью. Такие же, какие вели Сильвию в первые её минуты в океане. За ними в отдалении дома, настолько разные и одновременно настолько гармонирующие друг с другом, что захватывало дух. Сильвия едва не отстала от королевы, заглядевшись, но сумела быстро нагнать её.

Сильвии казалось, что ей тут не место. Вокруг было столько русалок, настоящих русалок, не тех, которых она видела в Галанее, даже Морриган, самая умудренная послесмертием из всех, кого Сильвия встречала, по сравнению с ними выглядела просто подростком. Разноцветные переливающиеся в теплом свете фонарей на травяных стеблях хвосты мелькали то тут. Сильвия чувствовала себя даже не ребенком. Младенцем. Абсолютным несмышленышем.

– Королева?

– Да, дитя?

– Куда мы направляемся?

– Почему тебе интересно?

– С первого дня на дне меня преследуют. Я хочу знать, если что-то будет мне угрожать.

– Преследуют, – повторила королева Амонет, будто смакуя это слово. – Кто может преследовать такую юную русалочку?

– Одна из них – Тана, другие – сестры Меланта и Морриган.

Королева ненадолго замолчала.

– Меланта и Морриган, – снова повторила она. – Давно я не слышала этих имён.

– Вы слышали?

– Конечно, – она по-доброму улыбнулась Сильвии. – Я знаю практически всё. Со времен гибели владелицы твоего ожерелья Атлантика раскололась. Собрала в себе всё то, отчего Тихий океан отказался много лет назад.

– Вы не убиваете, – сделала вывод Сильвия.

– Мы не убиваем людей, – королева кивнула.

Сильвия почти взмолилась о помощи Эллиоту, но, едва открыв рот, захлопнула его. Чем обычная, совсем юная русалка заслужила такой помощи от самой королевы?

Если Оден переместила их именно сюда, значит, чем-то заслужила. Сильвия не понимала, почему. Почему не в одно из убежищ в Атлантическом океане, ближе к Европе? Там русалки наверняка были более человечными, чем те, что жили под Америкой. Сильвия потрясла головой. Оден здесь, и когда она проснется, от вопросов уже никуда не спрячется.

– …о чем задумалась? – голос с ноткой насмешливости вывел Сильвию из мыслей. Черт подери, она не слушала саму королеву!

– Простите, – только и смогла выдавить из себя Сильвия.

– Я в твоем возрасте тоже предпочитала осматриваться, а не слушать кого-то еще, – королева Амонет снова улыбнулась. – Но, когда на меня начали охоту, я была опытнее, чем ты.

Тон её был дружелюбным, но намек Сильвия уловила.

– Почему на меня вообще начали охоту?

Этот вопрос таился внутри и не выдавал себя так долго, что Сильвия просто не смогла его остановить.

– Я не могу сказать с уверенностью, но расскажу о догадках, когда вокруг не будет лишних ушей. Ты знаешь, чьё ожерелье ты носишь?

– Розали из Галанеи? – предположила Сильвия, но королева явно знала больше.

– Почти, – уклончиво ответила королева. Подумав, она продолжила. – Мы потеряли его несколько сотен лет назад, как раз тогда, когда твоя хорошая знакомая решила присвоить его себе. Оно исчезло на долгие годы. И вот, мы снова видим его. Оно стало чернее, чем в самые темные времена Атлантики.

Украшение вдруг надавило на грудь Сильвии так сильно, будто пыталось показать, как ему не нравились речи королевы. Она заметила, как Сильвия медленно пошла ко дну.

– Оно всегда было своенравным.

Сильвия не понимала, о чем она говорит.

Когда Сильвия наконец смогла оторвать взгляд от лица королевы, она застыла на месте. Трудно было поверить, что сооружение перед ней – не более чем замок. То, что стояло на дне, Сильвия видела не раз в городах Америки, куда её с классом отправляли в далёком детстве, но то, что выше…

Она просто не могла поверить своим глазам. Стебли, такие же, как у фонарей, сопровождавших её с самого начала, возвышались на многие метры, на десятки, если не на сотни. Переплетались друг с другом в причудливых узорах, будто позаимствованных у кельтов и доработанных кем-то настолько искусным, что ни один из земных архитекторов не мог с ним сравниться. В какой-то момент стебли то прерывались, будто кто-то огромный сорвал цветок, но некоторым повезло, и их будто венчали белые одуванчики. Стоило русалке коснуться одного – и свет озарял всё вокруг, как молния.

Боль в шее стала настолько же быстрой и неожиданной. Сильвия было подумала, что она – русалка, что от удушения ей ничего не будет, но жуткая тяжесть и все наступающая темнота в глазах совершенно не вписывались в эту картину. Арбалет, совершенно бесполезный, висел на спине и иногда постукивал по пояснице, а до ножей Сильвия не успела дотянуться. За пеленой тьмы Сильвия видела королеву, всё так же непринужденно улыбающуюся. Наверное, так же улыбалась Меланта перед убийством. Силы покидали Сильвию.

Они обманули её. Оден. Харлоу. Королева Амонет. Сама королева! Грудь снова наполнилась жаром. Глаза вместо темноты застлала кровь. Они не могут просто взять и навредить ей. Не могут сделать это безнаказанно.

Рука на шее расслабилась будто сама по себе, но Сильвия знала: это её работа. Её месть. Кем бы ни была эта русалка, она вряд ли поднимется со дна.

Взгляд Сильвии скользнул по лицу королевы. По прозрачному ожерелью, которое поначалу она не заметила. Чуть ниже, к сердцу. Да, стоило целиться туда. Улыбка сползла с лица королевы, когда она поняла, что происходит. Вот в чем её сила. Она просила Сильвию прекратить, она показывала это жестами, она на самом деле испугалась, такое выражение лица не подделать. На Сильвию посыпался целый град из русалок, с хвостами, с ногами в чешуе, но все они падали, едва до Сильвии им оставалось пара футов. Но они упорно пытались, и гора из тел под Сильвией росла.

Когда Сильвия направила руку на королеву, никто ей уже не мешал. Энергии, исходящей от древней русалки, хватило бы Сильвии на долгие, долгие годы. Зачем нужно было копить её в себе, когда столько русалок в Атлантике гибнут от недостатка?

– Ты можешь вернуться! – только три слова проникли под завесу гнева, прямиком в сознание.

Сильвия опустила руку. Энергия пульсировала внутри, жаждала выхода, и он нашелся. От кончиков пальцев, к каждому, кто лежал внизу, спустилась тонкая серебряная нить. Сильвия чувствовала себя опустошающимся кувшином. Одна за одной, русалки просыпались, поднимались, взмывали вверх, подальше от собственной королевы и её гостьи.

– Продолжайте. – коротко сказала Сильвия.

– Прости меня, дитя, – королева подплыла к Сильвии и прижала её к себе. Она излучала спокойствие и энергию. Как только Сильвия могла подумать её атаковать? – Я должна была убедиться в том, что ты и есть та самая Сильвия, иначе я не могла бы зваться королевой своего народа.

– Это было грубо, – высказала Сильвия. Королева кивнула.

– Мне сообщали о тебе. Просили помощи.

– Помощи?

– Я очень удивилась, когда Меланта связалась со мной по своей воле, и передо мной стоит причина, которая удивляет не меньше.

– Как я могу вернуться? – прервала королеву Сильвия, и только потом поняла, что это может быть чревато. Хотя, вряд ли. Сильвия показала, что может постоять за себя.

– Ты жива, Сильвия. Ты не дитя океана.

По венам от кончиков пальцев и выше, к плечам, к шее, к голове и груди пролился обжигающий жар. Сквозь бледную русалочью кожу Сильвия видела, как по жилам потекла кровь. Самая настоящая, красная, какой она и должна быть.

Часть 2. Сестра бури

И я с тобой непобедима.

Глава 10.

Проснувшись, Сильвия увидела белый потолок, такой яркий, что глаза сразу же пришлось зажмурить. Вокруг кто-то бегал и о чем-то тихо, полушепотом, переговаривался. Сильвия не смогла разобрать ни слова. Она попробовала сжать пальцы в кулак, но они отозвались ноющей болью и дрожью, и она просто бросила руки обратно на кушетку. Рядом что-то жужжало. Сильвия медленно, стараясь избегать лишних движений, повернула голову. На столе мерно урчал аппарат, чем-то похожий на небольшой пылесос. От него к лицу Сильвии вели прозрачные трубки. Кислород. Прекрасно, просто прекрасно.

Понемногу, миллиметр за миллиметром, чтобы успеть привыкнуть, открывала глаза. Вскоре потолок перестал слепить, а на стенах можно было разглядеть рисунок. Что-то геометрическое. Такое простое, что не верилось. Так далеко этому узору было до собратьев на дне.

Сильвия судорожно вздохнула. Она больше не в океане. Она наверху, на суше, вокруг не вода, а воздух. Поэтому поднимать руки так тяжело, а на грудь будто положили бетонный блок.

Она снова закрыла глаза, выдохнула, вдохнула, потом еще раз, и еще. С трудом подняла руку и положила пальцы на сонную артерию. Пульс, равномерный, как метроном. Она жива. Всё это время, выискивая путь назад, она могла вернуться, если бы сильно захотела.

Или не могла? Вдруг весь этот мир, русалки, монстры, все погони Сильвии только приснились? Может, поначалу она была права, а мозг, чтобы преподать ей урок, показать, что всё это время его мучило, заставил самого себя поверить в обратное? Люди верят в галлюцинации, а Сильвия – человек. Она ущипнула себя за плечо. Больно. Да, человек. Живой.

– Сколько я здесь? – спросила Сильвия хрипло, почти шепотом. Прокашлялась и повторила вопрос.

В ответ послышалась речь на испанском. Жаль рядом не было Эллиота, сама Сильвия язык знала на уровне «привет-пока». Она вздохнула.

– Lo siento, no le entiendo, – вроде бы фраза о непонимании звучала так, Сильвия не помнила точно. Но она подействовала: одна из медсестер поспешно вышла, а остальные так и остались таращиться на неё. Они отводили взгляд, когда Сильвия ловила его, но потом определенно возвращали. Что они все так пялятся?

И десяти минут не прошло – а может и прошло, Сильвия давным-давно потерялась во времени – как в дверях появился молодой мужчина, едва ли намного старше Сильвии.

– Здравствуйте, мисс. Диего Лосано, ваш лечащий врач, – сказал он на неплохом английском, хоть и с акцентом. – Можете представиться?

– Сильвия Чемберз, – прохрипела Сильвия. Связки отказывались слушаться её после такого долгого молчания.

Глаза медсестер округлились еще сильнее. Даже врач, казалось, перед следующей фразой взял паузу, чтобы осознать то, что она сказала.

– Вы знаете, где вы находитесь?

– Могу предположить, что в больнице, – ответила Сильвия. Уголок губ доктора дрогнул в попытке улыбнуться, но он вовремя остановил себя. Зато Сильвия останавливать себя не стала и усмехнулась, скривившись потом от боли в груди. – Скорее всего, где-то в Латинской Америке. Однако, не вполне понимаю, что я тут забыла, в последний раз я помню себя в Новом Орлеане.

– Весьма странно, – доктор приподнял бровь. – Вас вынесло на берег Кубы.

– Интересно, – Сильвия отвела взгляд обратно на потолок.

– Согласен. Это очень интересно.

– Что со мной, доктор?

– Ничего смертельного, учитывая, что сейчас вы спокойно называете своё имя и выдаёте прекрасные для коматозницы шутки. Худшее позади. Возможно, вы будете бояться воды.

В ответ Сильвия рассмеялась, хотя смехом эти звуки умирающей вороны назвать можно было с натяжкой.

– Увольте, месье, – Сильвия закашлялась, но потом продолжила все тем же веселом тоном. – Вода – последнее, чего мне стоит бояться.

Она снова посмотрела на врача. Он – на неё. Кажется, до Сильвии стало доходить. Она пропала в Америке, попала на Кубу и чудом выжила. Если подумать, не обращая внимания на мифы, то что это может быть, если не мафия? Уж лучше бы это была какая-то обычная американская группировка. Дилан расправился бы с ними на раз-два.

– А чего стоит? Язвы мы вам залечили, сердце по всем параметрам здорово, похоже, причина сердечных приступов была соматической…

– Где-то на Кубе прячется мой брат.

– Прячется? – Лосано отвел взгляд от планшета и взглянул на пациентку.

– Да, из-за меня на него начали охоту.

– Вот как. Кажется, тут нужен другой врач, – хоть слова и казались жесткими, тон доктора совершенно таким не был. Он сопереживал Сильвии. В отличии от стоящих у двери медсестер.

– Доктор?

– Да?

– Можете прогнать их? Я не музейный экспонат.

Доктор быстро сказал что-то на испанском, и в палате остались только они вдвоем.

– Мне нужно уйти как можно быстрее.

– Мисс Чемберз, вы перенесли серьезнейшее заболевание.

– Это проблема? Вы сами сказали, что последствий не будет.

– Последствий от утопления. Я не хотел вас пугать.

– А вы попробуйте, – Сильвия начинала злиться. Неужели по ней не видно, что всё в порядке?

Нет, не видно. Она лежит на кушетке без сил и с кислородной маской.

– Ваш мозг может быть поврежден. Причина приступов и язв так и не найдена. Мы должны провести исследования.

– У меня нет таких денег, – перебила его Сильвия. – Если мои данные верны, меня признали погибшей больше двух месяцев назад.

– Откуда у вас эти данные? – скептично поинтересовался врач. И правда. По его наблюдениям Сильвия пролежала всё это время в больничной палате, и всё то, что она добыла на дне, значения не имело. Не более, чем галлюцинации, попытка мозга отвлечь Сильвию от боли.

– У меня очень хорошая интуиция. В роду были ведьмы, – ответила Сильвия. Звучит как бред, но не настолько, как история про Атлантику.

– А у меня бабка – жрица вуду, и моя интуиция говорит, что вам стоит подлечиться, – пожал плечами доктор Лосано.

– Может, поэтому я до сих пор жива? – Сильвия улыбнулась во все тридцать два. Доктор не оценил комплимент и вышел.

Сильвия осталась один на один с белой палатой и жужжащим аппаратом. Что теперь? Она добилась того, чего хотела. Два-три дня – и она уговорит доктора Лосано отпустить её. Ни денег, ни документов, признание погибшей и брат…

Эллиот. Он где-то здесь, он официально жив, а, значит, разыскивается. Теперь, когда Сильвия могла ходить по земле, она могла сделать гораздо больше, чем просто заколдовать какого-то рыбака. Она знала, чего бояться, она могла защитить и его, и себя.

Только при условии, что выберется из больницы. Полиция поможет или только помешает? У Сильвии нет документов. У Эллиота – тоже. И думать нечего: нужно бежать, как только представится возможность.

Сильвия попыталась поднять туловище и тут же упала обратно на кушетку. Что-то запищало, и внутрь снова забежали медсестры, но уже со шприцами и стетоскопом наготове.

– Многоуважаемые дамы, я хочу есть.


День шел мимо. То медсестры, быстро и тихо обсуждавшие что-то между собой, брали анализы, проводили какие-то процедуры, то доктор Лосано заходил и спрашивал, как дела. Еду Сильвии так и не дали, только вкололи что-то, отчего во рту появился противный приторный привкус. И все же, силы понемногу возвращались. Кулаки можно было сжать так, что ногти, отрезанные, судя по остаткам маникюра, когда Сильвия поступила, и уже отросшие, впивались в ладони. Через несколько часов, к вечеру, Сильвия уже могла сидеть. Но тело телом, а все сознание Сильвии было занято только побегом.

Ночью в палате она осталась одна. Впервые за эти месяцы Сильвии приснился сон, настоящий сон, а не воспоминания о былом, которые видели все русалки. Единственное, что Сильвия помнила, что во сне за ней кто-то гнался, и она ощутимо расслабилась, когда поняла, что проснулась.

На следующий день она уже могла ходить, хоть доктор Лосано и не отпускал её без собственного сопровождения. Наверное, ей не стоило просвещать его о своих планах. Ничего. Он не смог бы находиться в больнице двадцать четыре на семь.

– Доктор Лосано, когда мне можно будет выйти во двор?

– Когда вы окрепнете, мисс Чемберз.

Английская речь не вписывалась в местную атмосферу, тем более такая приглушенная, как у Сильвии и её врача. Каждый, мимо кого они проходили, считал своим долгом обернуться и проводить их заинтересованным взглядом. Сильвия не понимала, как в этом обилии белизны и стекла они вообще могли кого-то разглядывать без солнцезащитных очков. Сколько времени прошло, а она так и не привыкла к свету. Глаза начинали болеть, едва Сильвия их открывала, и ей приходилось ходить прищурившись. С улыбкой она выглядела хитро, а доктор часто заставлял её улыбаться.

Куда чаще, чем Дилан.

Воспоминание о нём вернуло Сильвию в реальность. Как он? Каждый раз, убегая от проблем, Дилан закапывался в работу настолько, что забывал спать, и Сильвии приходилось укладывать его силой. Теперь укладывать его было некому. Тетушка Джули говорила, что так он заработает себе Альцгеймер годам к сорока. Тогда Сильвия только посмеялась в ответ. Теперь разделяла её мнение.

– А позвонить я могу?

– В Америку это сделать будет очень и очень проблематично, – доктор Лосано почесал затылок. – Причем из-за неё же.

Сильвия вздохнула.

– Даже с семьёй не связаться.

– Полиция помогла бы вам.

– Бабушка всегда говорила, не верь полицейским и людям с чистой обувью.

Пока доктор рассматривал свои туфли, Сильвия вернулась в палату.

Если она сбежит, она понятия не имеет, куда ей податься. Да, искать брата. Но где? Все, что помнила Сильвия – рыбак и маяк. Маяк. Таких сооружений на Кубе явно не настолько много, чтобы в них можно было потеряться. Стоило расспросить об этом доктора. Но не сегодня, если сегодня она снова заговорит с доктором, он заведет шарманку о копах. Сильвия снова вздохнула, наслаждаясь воздухом. Никакой слизи, никаких медленно развевающихся тканей. Все так, как должно быть. Только воздух. Только ласкающий открытые руки и ноги ветер.

На следующее утро только сама палата напоминала о том, что Сильвия днём ранее едва ли могла встать с кровати. Так бодро она чувствовала себя разве что в первый день на работе и на свиданиях с Диланом. Доктор Лосано не смог скрыть удивление, когда результаты анализов не показали никаких отклонений. Даже нагрузка не заставила Сильвию слечь на отдых раньше положенного для здорового человека срока.

– Похоже, вы на самом деле ведьма, мисс Чемберз. Вам бы повидаться с моей бабушкой, вы бы нашли общий язык.

– Я думала, сначала девушек водят на свидания, а уже потом знакомят с семьёй.

Доктор Лосано отвернулся, а после непродолжительных колебаний и вовсе вышел. Странно. Видимо, на Кубе считается смешным иной вид юмора. Сильвия пожала плечами и легла на кушетку, положив руки за голову. Аппарат не жужжал. В палате было так тихо, что Сильвия слышала мерный стук собственного сердца. Приложила ладонь к шее, почувствовала пульс и закрыла глаза. Она жива. Софи, Розали, Оден – все они ошиблись.

Сильвия резко раскрыла глаза и уставилась в белый потолок. Если она всё это время была жива, то всё, что было на дне – лишь галлюцинация. Обучение. Путешествия. Королева. Эллиот.

Эллиот. Если Сильвия была жива, то он в безопасности. Он дома, работает в магазине и иногда получает от отца, но это – ничто по сравнению с тем, что могли сделать русалки. Слова доктора о полиции перестали казаться таким уж бредом. Возможно, сами кубинцы и не имели возможности дозвониться до Штатов, то полиция должна обладать такой возможностью. Сильвия вскочила с кушетки и выбежала в коридор как ужаленная, едва не сбив какую-то медсестру с ног. Несмотря на что-то, очень напоминающее испанскую ругань, она прошла дальше, к ординаторской. Доктор Лосано вроде как обитал там, пока не ходил по пациентам.

Было бы легче, знай Сильвия испанский. Сейчас она пыталась узнать, где её доктор, у каждого встречного в костюме медика жестами и единственным словом «Лосано». По итогу он нашелся в обществе нескольких других докторов, которых Сильвия если и видела, то мельком в коридорах. У каждого на лице то смущение, то удивления, то возмущение, особенно у дам в возрасте, которые едва успели набить рот чем-то напоминающим тако.

– Вы говорили о полиции, доктор. Поможете?

Доктор Лосано лишь кивнул и, бросив что-то на испанском, вышел в коридор вместе с Сильвией.

– Ваши слова о семье могут породить немало слухов, мисс Чемберз.

– Не понимаю, о чем вы, доктор Лосано. Мне необходимо связаться с семьей, что в этом плохого? – Сильвии было совершенно не до слухов. Она планировала покинуть это место через считанные часы, а проблемы Лосано её не касались.

– В чем проблема? Полицейский пункт есть на первом этаже.

– Вы мне не поможете? – Сильвия изобразила самый безнадежный тон, на который только была способна. – Я – американская девушка, по-испански едва ли знаю два слова.

Доктор Лосано отвел взгляд в сторону и вздохнул. Почему ему не хотелось связываться с полицией? Неужели добрый доктор был не настолько уж и добрым?

– Можем выйти в соседний парк. Там есть возможность выйти в интернет. Вас устроит такой расклад?

– Если я смогу связаться с семьей – лучше и нельзя придумать, – Сильвия засияла. Доктор Лосано ответил ей сдержанной улыбкой и позвал за собой.

Вместо лифтов они пошли по лестницам. Дыхание самого доктора немного сбилось, когда они спустились с шестого этажа. Так Сильвия и узнала, что лежала на шестом. Никаких указателей на самом этаже и в коридорах не было. Сама она не почувствовала совершенно ничего, кроме едва уловимо участившегося сердцебиения.

– С каждым часом вы удивляете все сильнее, мисс.

– Сочту это за комплимент.

Воцарилась неловкая тишина. Доктор шел чуть впереди, едва стоило Сильвии ускориться и оказаться ближе, он ускорялся еще сильнее.

– Если вы продолжите работать шаром для боулинга, смертность в больнице повысится, –Сильвия позволила себе бросить колкость, когда в какой-то момент он едва кого-то не сбил. Почти в этот же момент доктор остановился, и Сильвия едва в него не врезалась, с криком подпрыгнув и оттолкнувшись руками от его спины.

– Вы, кажется, убьете меня быстрее, – сказал он без злобы и протянул девушке телефон. – Инстаграм, мессенджеры, выбирайте, что вам удобно. Но скорость далеко не американская.

У Сильвии перехватило дыхание. Так хотелось узнать, всё ли в порядке, как дела у семьи, как Эллиот, как Дилан. Но едва Сильвия взяла смартфон в руки, они заметно затряслись, а воздух вокруг резко похолодел, будто рядом вот-вот должна была появиться Джемини. Всё могло быть прекрасно, но вероятность плохих новостей никуда не пропала. И чем дольше Сильвия тянула, тем больше рос страх услышать что-то ужасное.

– Сильвия?

– Дайте мне пару минут, доктор, – она попыталась унять сосущее чувство тревоги в груди. – Я не общалась с семьей несколько месяцев, мне страшно.

– Я думал, что слова об открытости американцев – только стереотипы.

– Если хотите фальшивых улыбок – вам в Японию, – огрызнулась Сильвия, пытаясь попасть пальцем в иконку Инстаграма. Доктор отобрал у неё телефон и сам нажал, куда она хотела.

– Диктуйте, мисс, – сказал он ровно и строго. Сильвия послушалась, продиктовала никнейм и пароль едва ли не по буквам.

– Вы же знаете, что такую информацию, вообще-то, нельзя никому говорить? – Сильвия была благодарна доктору Лосано за помощь, но показывать это не решилась. Оставался микроскопический шанс, что дно существовало в том виде, в котором Сильвия его видела. А доктор мог служить Меланте. Хоть шанс на это был еще меньше.

– Сделаем вид, что я храню врачебную тайну, а разговор с семьей – терапия. Вот и всё. Помните, как записаны ваши родственники?

Сильвия продиктовала ник Эллиота. Последний пост – их с Сильвией фото. Не одно, целая галерея. Их противостояние с Мартином в далеком детстве. Фото за столом в кафе во Французском квартале. Сильвия до сих пор ненавидела эту разноцветную кофту, да еще и с бахромой. Мама уверяла, что Сильвия в ней была похожа на индейца. Ей самой казалось, что на попугая.

Фото, где Сильвия с Эллиотом отдыхают у бассейна в гостях у тетушки Джули. Последний раз перед тем, как Сильвия уехала к ней насовсем. Фото Эллиота в одиночестве перед игровой приставкой. Второй джойстик подключен и лежит на кресле с нарисованной на фотографии девочкой. Джойстик Сильвии. Горло сдавило. Она предала его еще перед тем, как умереть. Она предала его, когда уехала в Новый Орлеан.

Фото с выпускного Сильвии, потом и с выпуска самого Эллиота. Он изменился, очень изменился, и в каждой фотографии из карусели он отличался от себя же на любой из поста. Сильвия осталась той же. Даже взгляд с вызовом, подойди, попробуй. Если бы не Эллиот рядом, она себе никогда такого бы не позволила.

Последнее фото Сильвия никогда раньше не видела. Она, уже с осветленными прядями, на фоне фикуса и вагонки, старой и уже местами потрескавшейся. И она улыбалась, глядя куда-то перед собой.

Воспоминание о том вечере само всплыло в голове. В тот момент Сильвия разговаривала с Дэмианом, он едва успел сказать о новой роли в фильме по какой-то очень популярной книге. Тема сама перешла от нового проекта к старым, а потом – к тому самому, в котором давным-давно засветилась Сильвия.

– Ты же будешь предоставлять мне номера, чтобы мама не ругалась из-за бардака, что аж стыдно девушек водить? – Тетушка Джули в тот момент здорово шлепнула ему газетой по плечу, но не смогла удержать улыбку.

– А что ты ей за это дашь, балбес? – прокаркала она. Как на зло, она слегла с простудой всего за несколько дней до приезда сыновей, но никакие уговоры не могли удержать ни Дэмиана, ни Тристана от приезда к маме.

– А что она хочет?

– Нужно больше золота! – Сильвия рассмеялась.

– А не надо было кино бросать, – Дэмиан сложил руки на груди. Его лицо выдавало, что еще немного – и он переберет. Тристан, как обычно, выглядел так, будто не выпил ни капли. – Было бы у тебя твоё золото.

– Ой, не начинай, – Сильвия закатила глаза. – Ты не потерпишь рядом с собой кого-то еще ярче, я что, не знаю?

Пришлось украдкой взглянуть на Тристана, но он, как и Эллиот, лишь с улыбкой наблюдал за братом и кузенами. Как обычно спокоен. Так и не скажешь, что на концертах устраивает такой ужас, что стыдно даже Дэмиану. Про тетушку Джули и говорить нечего – никто так и не решился показать ей хоть какую-то запись кроме спокойных акустических версий.

– А ты пробовала? – Дэмиан откинулся на спинку дивана.

Сильвия с Тристаном переглянулись и прыснули. Дэмиан ничего на это не ответил и потянулся за своими любимыми канапе.

Именно в этот момент Эллиот уловил то, что никто кроме него поймать бы не смог. То самое настоящее веселье, легкое, как гелиевый шарик, теплое, как весенние лучи солнца. Такое необычное и для неё, и для него в окружении давящей атмосферы фермы и бесконечных проблем.

Пара неловких движений дрожащих пальцев – и Сильвия оказалась на странице Дэмиана. Все как обычно – реклама фильмов, несколько фото с красных дорожек, видео в поддержку общественных движений.

И фото Эллиота прямо перед черно-белым фото Сильвии.

«Разыскивается».

Сильвия сразу заметила, как по её щекам покатились слезы. Там, на дне, они сразу смешивались с водой и не чувствовались, а здесь имели вес. Текли по щекам, по шее, впитывались в белую футболку, которую доктор одолжил Сильвии, чтобы она могла выйти.

– Мисс Чемберз?.. – Доктор Лосано не успел даже договорить её фамилию, когда голова Сильвия оказалась у него на плече, а он сам – в её объятиях. Это было неправильно, порядочные люди не ревут на глазах у сотен, если не тысяч прохожих, но Сильвия не могла сдержаться. Те хрупкие надежды, что она успела построить за эти несколько дней разрушились на глазах, а страхи возликовали. Всё это было правдой. Опасность не миновала, она приближалась с каждой минутой, как торнадо, которое на вид вроде и не двигалось.

Сильвия не могла ему ответить. Всё пережитое будто разом навалилось на неё. Сильвия не заметила ни то, как у нее забрали телефон, ни руки, которые оттащили её от доктора, ни боль от укола. В какой-то момент всё      просто пропало.

Глава 11.

Больше из палаты её не выпускали. Еду, наконец-то настоящую, привозили прямо к кушетке. И, ко всему прочему, прописали в душевнобольные. Временно. Доктор Лосано объяснил, что Сильвия просто не выдержала новостей после двух месяцев отсутствия в обществе, но он и не подозревал, что не прав. А Сильвия не горела желанием его переубеждать.

Она не могла сидеть на месте, и успокоительные, хоть и успокаивали тело, совершенно не влияли на ум. Мысли скакали одна к другой, выстраивая то логичные схемы действий, то вырисовывая самые ужасные сценарии вплоть до средневековых пыток.

Только одна мысль оставалась неизменной: нужно было уходить. Сильвия не могла задерживаться в больнице еще хоть сутки. Если с Эллиотом что-то случится, пока у неё были все возможности его спасти, Сильвия себе этого не простит. Заставит себя жить с этой мыслью как можно дольше, чтобы извести себя насколько только это возможно. Она просто не имела права его подвести.

Глубоко вздохнув, Сильвия поднялась. Сработал датчик, и в палату сразу же влетела медсестра с очередным шприцем. Увидев, что пациентка спокойно, она что-то спросила на испанском. Сильвия в ответ назвала лишь имя доктора Лосано.

Он появился не сразу же, как обычно. Странно. Может, Сильвия потревожила его во время обхода? Неважно.

– Можно еще раз попросить вас об одолжении?

– Никакого парка, – мгновенно ответил доктор.

– Никакого парка, – подтвердила Сильвия. – Вы говорили о бабушке. Что она жрица вуду. Это правда? – Сильвия смотрела на врача выжидающе. Медсестра в дверях, услышав про магию, закрыла рот рукой и исчезла в коридоре.

– Это правда, – ответил доктор Лосано, подумав. Сильвия ждала продолжения, но его не последовало.

– Я могу к ней попасть?..

– Нет! – доктор крикнул так, что в двери показалось несколько медсестер. Сильвия хмуро посмотрела на них. Ничего интересного не происходило, и они вернулись к своим делам.

– А она ко мне?..

– Зачем это вам? Её услуги для иностранцев в вашем положении неподъемны.

– Но ведь у меня есть вы. Разве вы мне не поможете?

– Разве что вызвать полицейских. Вы – одна большая проблема, мисс Чемберз.

– А вы, доктор Лосано…

Договорить Сильвия не успела. В дверях она увидела старушку, такую древнюю, что казалось, её нужно было везти. Но нет, она шла сама, хоть и согнувшись в три погибели, но бодро. Морщины на её лице напоминали пашню, а волосы были слишком черными для такой почтенной старушки.

– А вы, доктор Лосано – кретин, каких поискать, – не то проговорила, не то прошипела она на английском с сильным испанским акцентом. – Говорила же, возьми с собой пару сестренок, девчушке было бы не так скучно с тобой…

– Вы – бабушка доктора?..

– А что? Похожи? – Она изобразила некое подобие улыбки. – Да вряд ли… Его всегда сравнивали с отцом.

– Он говорил, что вы работаете с Вуду. Череп на цепочке…

– Как был балабол, так и остался, да, Диего?

Доктор Лосано развернулся и вышел, бубня что-то про успокоительное. Сильвия не поняла, для неё или для себя самого. Бабушке оно явно не требовалось.

– Селесте Лосано, к вашим услугам, милочка. А вы похожи.

– Похожи? – Сильвия спустила ноги с кушетки.

– Был мальчишка. Приходил. Уже не помню, когда, сама понимаешь. Старая стала, голова ни к черту. Копия ты.

Эллиот. Пульсометр запищал, извещая об ускорившемся пульсе.

– Что с ним?

– А черт-те знает. Дедок тот, рыбак что ли, даже не дал ему ко мне подойти. Только сунула гри-гри, бедняга о помощи просил, как они куда-то к Артемисе… Или нет… Не помню. Куру мою отобрали, бандиты.

– Вы же колдуете? Помогите его отыскать, пожалуйста! – Сильвия соскочила с кушетки и стала мерить палату шагами.

– Я тебе спутник, что ли?

– Я расскажу все, что видела на дне. Абсолютно всё. Только помогите, – слезы подступили к глазам, несмотря на лошадиную дозу успокоительных.

– Повтори-ка, – бабушка так удивилась, что скрытые за складками глаза наконец стали видны. Ореховые, как у внука. – Где-где ты что видела?

– На дне, – тихо повторила Сильвия.

Бабушка села на кушетку и едва не перекрестилась, но вовремя одернула себя. Лишь потеребила небольшой мешочек, выпавший из кармана пару минут назад.

– Вот уж не думала, что доживу до восставших мертвецов…

– Помогите мне, пожалуйста.

– Не в больнице, – женщина встала и, опираясь на стену, вышла. Даже через закрытую дверь Сильвия слышала, как она кричит имя доктора Лосано.

Сильвия легла, прокручивая в голове слова Селесте.

«…Доживу до восставших мертвецов».

Им Сильвия и была. Мертвецом, которого смерть пожевала и выплюнула обратно. Давала ей шанс устранить ошибки. Давала возможности. Сама привела Селесте.

– …Я не могу просто так взять и выписать человека без документов, мам!

Сильвия улыбнулась. Ей повезло, тетушка Джули никогда не давила, как это делала мать, но со стороны это выглядело, будто Сильвию совсем забросили. Такую заботу могла проявлять не каждая женщина. Ненавязчивую, но полную любви. Полную заботы, понимания. Даже когда Сильвия бунтовала, тетушка проявляла такое терпение, какое самой Сильвии и не снилось.

Селесте больше походила на её мать. Женщина, которая добьется своего любыми способами. Сильвия не сомневалась, она добьется. Мама всегда добивалась. Кроме одного раза, когда не смогла удержать дочь дома.

Сильвия поднялась с кушетки и почти решилась оторвать от себя датчики, но не стала. Если она сейчас сделает это, усилия Селесте пойдут прахом. Она только испортила бы все свои планы. Так что пришлось лежать, смотреть в потолок и рисовать на нем воображаемые палочки, отсчитывая время до того, как Сильвия сможет покинуть это место.

День тянулся слишком долго. Укол, успокоительное, показать медсестре язык, чтобы доказать ей, что таблетки проглочены. В какой-то момент Сильвии казалось, что Селесте побывала в больнице только чтобы её подразнить. Захотелось со всей дури врезать доктору Лосано по лицу, и, если бы он был там, так она и сделала бы. Но ему повезло, он был на обходе в другой палате, а когда добрался до Сильвии, еёрезкое желание пропало.

– У вас милая бабушка, доктор.

– Очень, – коротко ответил он, слушая спину Сильвии стетоскопом.

– Она уговорила вас меня отпустить?

Доктор повесил стетоскоп на шею. Сильвия поправила одежду и повернулась к нему лицом. Он молчал.

– Я здорова, как бык. А успокоительное можно попить и дома. У вас, например, думаю, мисс Селесте разрешит.

– Не думаю, что второй житель квартиры согласится.

– Ваш дед?

– Я.

Сильвия на мгновение опешила. Мало ли, какие у него были на это причины. В конце концов, он мужчина, и вытащить мать из бедности, например, он мог счесть своей обязанностью. Это Сильвия могла себе позволить забыть о тех родственниках, кто не считал её за человека и сосредоточиться лишь на любимых. На Кубе такое могло и не приветствоваться.

– Разве вы не пустите к себе бедную потерянную девушку? – Сильвия постаралась вместить в одной фразе всю свою жалостливость, как делала это перед кузенами или Мартином.

– Разве я должен? – доктор приподнял бровь. – Квартира – не машина, я не должен пускать туда кого попало.

– Я не кто попало, – пробубнила Сильвия и легла обратно. – Да и побыла бы я у вас всего пару дней. Потом – на запад, за братом.

– За братом, – повторил доктор Лосано. – Тем самым, который пропал?

– Да. Теперь я знаю, где его искать.

– Опять ваше божественное провидение?

– Нет. Госпожа Селесте сказала, что видела его. Не в видениях, в реальности. Он заходил к вам.

– Значит, твои видения и не галлюцинации. Надо сообщить на ТВ о новой Ванге.

– Чем я вам так не нравлюсь, доктор?

– Всем, Сильвия. Всем.

– Жаль. А у вас, например, глаза красивые. Даже лучше, чем у моего молодого человека.

– Он у вас есть? – Доктор выглядел ошеломленным.

– Представьте себе. Я могу нравиться людям.

– Я не в том смысле, – Доктор отвел взгляд, но взял себя в руки и снова посмотрел на пациентку. – Вас не было всё лето. Вы сами говорили, что вас считают мертвой. У вас все еще есть молодой человек?

Сильвия хотела было пустить очередную остроту, но остановилась. Снова. Эта семья постоянно тормозила её. Сомнения закрались в сердце. Оставался ли Дилан всё ещё её молодым человеком? Технически, вряд ли. А сердцем? Смог ли он позволить себе другую или остался верен погибшей любимой?

– Простите, – казалось, доктор Лосано и вправду смутился из-за настолько личного и бестактного вопроса. – Вы пациент. Мне нужен полный анамнез.

Сильвии стало интересно, ей он это сказал или всё-таки себе. Она и так знала, для чего существуют врачи. Значит…

– Тогда у вас со мной нет работы, доктор Лосано. Я здорова.

Он кивнул и снова вышел.

Его кивки начинали раздражать. Даже упрямство не раздражало так, как эти постоянные кивки в ответ почти что на каждый вопрос. Она ему не мать, чтобы он мирился с её решениями. Сильвия вздохнула. По крайней мере, она добилась от доктора того, чего хотела. Но это бесило, а не приносило облегчение.

Вдох, выдох. Сильвия чувствовала, как по телу потёк адреналин, но сейчас она не могла этого допустить. Теперь, когда цель была так близко, она просто не имела права помешать ей эмоциями. Вдох. Выдох. Нужно было загнать их как можно глубже. Стать Диланом за работой. Сосредоточенной. Бессердечной. Невидящей преград на своем пути. Хладнокровной, как змея.

Сильвия закрыла глаза и с каждым вдохом расслабляла тело все сильнее, запирая гнев внутри, не давая ему разливаться по телу. Потом она выпустит его. Когда-нибудь потом.

Когда Сильвия увидела доктора в следующий раз, в его руках был бумажный пакет.

– Ваше счастье, мисс Чемберз, что на вас в больнице все еще не завели документы. Можете уходить прямо сейчас.

– Простите… А куда?

– Это уже решать вам.

– Я надеялась, что вы проводите меня к госпоже Селесте.

Взгляд доктора заставил Сильвию замолчать. Такой же был у Дилана, когда Сильвии удавалось вывести его из себя. И ничего хорошего он не предвещал. Молчание затянулось. Сильвия хотела было что-то сказать, открывала рот и сразу же его закрывала, не сумев найти подходящих слов. В конце концов она просто повернулась к доктору спиной и переоделась. Мужская одежда впору села на Сильвию только в бедрах. Футболка висела, как на вешалке, и только сейчас Сильвия поняла, насколько у доктора широкие плечи.

Когда она обернулась, он все еще стоял у дверей. Взгляд он отвел, но Сильвия не могла сказать, до того, как она разделась, или после. Одно точно: эта выходка выбила из него весь гнев.

– Я, наверное, подожду вас. Вряд ли мадам Селесте будет рада услышать, что вы не дали нам с ней встретиться еще разок.

Он снова лишь кивнул и жестом позвал Сильвию за собой. Она послушно вышла, и почти сразу же в палату перевели другого человека.

Доктор Лосано освободился через полчаса. Никто из врачей или хотя бы медсестер кроме него самого больше не выходил из больницы, хотя Сильвии казалось, что в больницах смены сменяются точно так же, как и в отелях – люди массово приходят и массово уходят.

– Вы отпросились?

Доктор кивнул. Сильвия глубоко вздохнула и задержала дыхание, а потом громко выдохнула. Город был настолько шумным, что сама Сильвия этого и не расслышала бы, но доктор уловил её недовольство.

– Вам что-то не нравится, мисс Чемберз?

– Шумно, – соврала она.

– А чего вы хотели от Гаваны?

Гавана. Раньше это название Сильвия слышала разве что в песнях и по телевизору. Иногда во Французском квартале, когда какой-то заядлый путешественник рассказывал местным о том, как хорошо им было бы побывать на Кубе, ведь нравы так похожи.

– Значит, я в Гаване.

– Значит, да.

– Значит, вечером вы вытащите меня на танцы.

– Кто сказал?

– Я сказала. Я пережила достаточно, чтобы получить предложение потанцевать перед отъездом в опасное путешествие.

– Возможно, вы и правы. А может и нет.

– Скорее да, чем нет.

– А мне кажется, скорее нет, чем да.

– Почему?

– Просто так.

На том разговор и закончился. Уже вечерело, и вокруг и вправду собирались компании, кто-то уже танцевал. Кажется, этот танец назывался бачата. Как-то тетушка Джули пыталась вытащить её вместе с кузенами на конкурс по нему, но Сильвия наотрез отказалась. Тогда ей было не больше двенадцати, и танец она посчитала ужасно пошлым. Сейчас ей хотелось, чтобы рядом был Дилан. Выйти с ним к танцующим, отвлечь его от вечной работы, почувствовать его тело рядом со своим. Она так давно не чувствовала его объятий.

– Мы пришли.

– Так быстро? – Сильвия не успела сообразить, что ляпнула. Она так загляделась на танцоров и утонула в воспоминаниях, что совсем забыла, с кем и зачем идет.

– К сожалению, у меня слишком хороший заработок, чтобы жить на окраине.

Доктор Лосано открывал дверь за дверью, пропускал Сильвию вперед, пока они наконец не оказались в коридоре, пропахшем благовониями. В голове сразу возник пейзаж Французского квартала. Последователи Вуду, каждый из которых кровь из носу уверял, что именно он – прямой потом Мари Лаво, а все остальные – шарлатаны. Площадь Джексона, где концентрация колдунов на метр превышала все допустимые значения. Бусы на проводах, на фонарях, на любых выступах зданий. Марди Гра. Шум, гам и веселье круглые сутки.

Селесте уже ждала их, и едва Сильвия с доктором Лосано появились на пороге, она выставила на стол всё, что приготовила к их приходу. На фоне тихо бормотал телевизор. Вся комната, куда Сильвию завела Селесте, была настолько красной, что становилось не по себе. Даже еда, казалось, отдавала красным. Сильвии вдруг подумалось, что перца Селесте не пожалела.

– Сильвия, солнце мое, я так рада, что пришла! – Селесте улыбалась во все свои отсутствующие тридцать два. – Проходи, садись, хоть настоящую еду поешь, а не эти больничные помои.

Среди картошки и бобов Сильвия разглядела аккуратно сложенные кусочки яблочного пирога, прямо как у тетушки Джули. Рядом стояло самое настоящее гамбо, такое же на вид, какое она брала в ресторане в «Модести». Сильвия удивилась так, что Селесте рассмеялась. Даже доктор Лосано улыбнулся, хотя Сильвия уже приняла его холодное к себе отношение как данность.

– Но… Селесте, как?

– У нас есть свои секретики, милочка, – Селесте подмигнула ей. – Слышала, ты из Нового Орлеана. Отличное место, почти как Гавана. Я там работала, пока была возможность.

– Правда? – Вот и нашлось объяснение хорошему английскому. – А как вернулись?

– Спокойно, девочка моя. Когда у тебя есть мозг, язык и деньги, не остается ничего невозможного.

Разговор продолжился только через полчаса, когда Сильвия попробовала всё, что было на столе, и налегла на гамбо. Суп был очень похож на луизианский, за небольшим исключением, Селесте явно импровизировала, и получалось у неё неплохо.

– Итак, деточка. Ты у нас, выходит, русалка, – сказала старушка, откладывая тарелку в сторону. Доктор Лосано отправился на кухню, не то не любил грязные тарелки, не то не горел желанием выслушивать разговор о невозможном.

– Была ей, – Сильвия кивнула.

– Русалки никогда не бывают бывшими, – сказала Селесте с долей грусти в голосе. – Никто и ничто не отдаст то, что уже ему принадлежит.

– Вы много о них знаете? – Сильвия почувствовала, как кровь по телу побежала быстрее.

– Знала некоторых, – уклончиво ответила Селесте. – И они мне рассказали, что могли. Потом их достали – даже на земле их достали! – и уничтожили. Одна растворилась в воздухе прямо у меня на глазах.

Сильвия кивнула и отвела взгляд. Перед глазами вновь вспыхнули моменты, когда ей самой пришлось проделывать с русалками то же самое. Руки похолодели, когда мозг решил напомнить, как хорошо гарпун пронзает русалочьи тела. Вот бы сердце могло похолодеть так же и не болеть от одних только воспоминаний.

– Я понимаю, о чем вы, – тихо сказала Сильвия. Селесте кивнула ей с ободряющей улыбкой.

– Ты отличаешься от тех, что я знала. Они холодные были – жуть. А ты ничего, теплая, румяная. Даже приборы пульс показывали.

– Это так. Я не умерла до конца и все равно каким-то образом попала на дно.

– Интересная ты девочка.

– Очень, – Сильвия едва улыбнулась.

– Хочешь, брата поищем?

Сильвия застыла. Неужели всё было так просто? Какая-то часть подсознания кричала, что не надо этого делать, но Сильвия смогла заставить её замолчать.

– Конечно, Селесте. Что я должна делать?

Старушка поднялась из-за стола и позвала гостью за собой. Из дверного проема с кухни за ними следил доктор Лосано. Сильвия поймала его взгляд и за попыткой нахмуриться в негодовании она заметила то, что так часто замечала в глазах Эллиота. Беспокойство. За бабушку или за пациентку?

– А доктор может пойти с нами?

– Нет, конечно, нет. Он не хунган, ему нельзя находиться в комнате.

Сильвия сделала вид, что поняла, и вошла. Сначала показалось, что она залита кровью с пола до потолка, но потом Сильвия увидела свечи, несчетное множество благовоний, и всё встало на свои места. Нет, не кровь, просто декорации. Может, Селесте принимала здесь клиентов?

– Садись. Не пугайся, если кого-то увидишь, нас посетят сами лоа.

– Я постараюсь, Селесте.

Когда на руки легла веревка, Сильвия снова уловила тонкий голосок тревоги. Беги, пока не поздно, беги!

– Так должно быть? – Глупейший вопрос. Сильвия попыталась развернуться к двери, но мощная рука надавила на плечо так, что Сильвия упала на колени, больно ударившись о рассыпанные крупные щепки. От чего они? Для чего?

Старушка не могла надавить с такой силой. До сознания Сильвии начало доходить, что подсознание не обманывало, это не просто тревога. Это интуиция, которую Сильвия успешно не послушала.

– Диего! – только и успела крикнуть она перед тем, как её резко схватили за челюсть и повернули лицом к себе.

Это была уже не Селесте. Девушка перед ней выглядела моложе, гораздо моложе, и этот запах… Запах, который Сильвия могла узнать даже через тысячу лет. Зелье Морриган. Нож уже был у шеи Сильвии, и у девушки получилось бы прорезать её, если бы не доктор Лосано.

Лезвие задело Сильвию только по касательной. Она почувствовала, как по ключицам течет что-то теплое, и ей совершенно не хотелось думать, что именно.

Девушка билась в железной хватке доктора, кричала, но потом будто обмякла. Когда Сильвия догадалась, что она хочет, было поздно. Пение проникло в голову доктора Лосано, его взгляд переменился. На ту, что пыталась убить Сильвию, он смотрел с преданностью собаки, а на неё саму – как на самого страшного врага.

Смерть была настолько близко, что Сильвия ощутила её холод у себя за спиной. Снова это. Снова либо она, либо её. Выбора не было. С криком Сильвия схватила девушку за предплечье, развернула его и вонзила лезвие туда, где должно было находиться сердце. И еще раз. И еще, пока она не упала на пол без признаков жизни.

Сильвия ждала, когда же тело начнет исчезать, но шла минута, вторая, пятая, а тело все лежало. Когда Сильвия наконец подняла взгляд на доктора, она увидела, насколько он побледнел. Неужели…

Она не придумала ничего лучше, кроме как хорошенько треснуть его по щеке. Потом еще раз, когда увидела, что обожествляющий русалку взгляд не пропал. Наконец к ней вернулся знакомый доктор, без щенячьего обожания в глазах. И ужасно испуганный.

– Сильвия, моя дорогая, это что? – Прокричал он, ярким размашистым жестом указав на исчезающий труп.

– Русалка, – коротко ответила Сильвия. – А вы не верили.

Доктор Лосано молча вышел из комнаты, открыв дверь настежь. Сильвия погасила свечи – благовония пусть догорают сами – и вышла следом.

Доктор уже успел где-то раздобыть бутылку рома и пил прямо из горла. Когда он оторвался, Сильвия протянула к нему руку. Бутылка перешла к ней, и Сильвия тоже сделала несколько глотков. Вот он какой, настоящий ром.

– А теперь расскажи мне, что произошло, не одним словом, – доктор сел на кресло и облокотился на колени. Он держал руками голову, будто это могло как-то помочь.

Сильвия рассказала. Как попала на дно, как шла то к одной цели, то к другой, пытаясь найти путь обратно. Как нашла. Доктор Лосано молча слушал. Его лицо было непроницаемым, Сильвия, как не пыталась, не могла понять, что он думает о её словах. Она сама прекрасно понимала, насколько бредово звучал её рассказ.

– Что за… женщина заняла место моей мамы? – эти слова дались ему нелегко. Сквозь маску безразличного врача пыталось что-то прорваться, но не вышло.

– Русалка. Я убила её.

– А где мама?

Вопрос прозвучал настолько по-детски, доктор смотрел на Сильвию с такой надеждой, что у неё защемило в груди.

– Простите, доктор…

– Диего.

– Что? – не поняла Сильвия.

– Зови меня Диего. Я тебя больше не лечу, – он попытался улыбнуться, получилось не очень правдоподобно. Сильвия кивнула.

– Прости, Диего. Я не знаю, где твоя мама, но она определенно вряд ли сейчас жива.

Диего кивнул и отвернулся, чтобы еще раз приложиться к бутылке. Сильвии больно было произносить эти слова. Если Селесте в живых уже не было, то что с Эллиотом? Его догнали или еще нет? Жив ли он? Сердце говорило, что нельзя останавливаться, что, если она останется в этом доме еще хоть на час, она его потеряет.

– Диего…

– Да, – он отвлекся от мобильного.

– Прости меня.

– Не за что. Если бы не ты, я бы не узнал, что живу с какой-то тварью, – хоть он и не пытался обидеть Сильвию, слово «тварь» отозвалось в груди тяжестью. – Мне нужно благодарить тебя.

В этот раз его улыбка вышла настоящей, настолько ободряющей, что Сильвия не смогла удержаться и обняла его. В этот раз без слез, без истерики, без препаратов и без ужасного чувства голода. Лишь с огромной благодарностью. Она и не подозревала, насколько Она и не подозревала, насколько соскучилась по обычному человеческому теплу.

Глава 12.

– Диего, мне нужно идти. Мой брат в опасности.

– Откуда ты знаешь, что он еще жив?

Как ножом по сердцу. Сильвия едва сдержала эмоции в себе, но слезы всё равно выступили. Она не позволит им покатиться. Как выступили, так и высохнут.

– Отсюда, – она указала ладонью на голову. – Этого достаточно!

Минутой ранее Сильвия подобрала нож, которым её чуть не убили, и сунула за ремень, на котором шорты держались на талии, а в широкий карман бросила валяющуюся неподалеку бутылку с зельем, такую же, какую она в спешке схватила в доме Морриган. Страхи оправдывались. Сестры открыли сезон охоты. По спине снова пробежал холод.

Едва Сильвия вышла в коридор, на её плечи легла не то рубашка, не то легкая куртка.

– Ты думала, что я позволю себе отпустить иностранку в ночную Гавану без сопровождения?

– Я не знаю, что от вас… от тебя ожидать.

– Какой я, оказывается, страшный, – Диего улыбнулся.

– То, что ваша родственница оказалась подделкой не означает, что мой брат – такой же, – ответила Сильвия и не стала даже слушать возражения.

Выйдя на улицу, она порадовалась, что вернула доктору его куртку. Вроде и стены, и асфальт отдавали теплом, но воздух со стороны моря шел такой прохладный, что привыкшей к жаре еще в Луизиане Сильвии пришлось закутаться потеплее. Она взглянула на Диего, он кивнул в сторону машины. В этот раз интуиция молчала, и Сильвия села без разговоров. Диего на испанском объяснил водителю ситуацию, потряс перед ним приличной пачкой денег и убрал её в карман. Видимо, водитель пошутил, потому что оба они рассмеялись. Машина тронулась.

Весь салон старой русской машины пропах дымом от сигар, иногда, когда машина тряслась на ямах, Сильвии чудился запах рома, такого же, какой она пила дома у доктора. Вряд ли память даст забыть этот эпизод. Сильвия сломала человеку жизнь. Хотя, кто знает, может, если не она, то русалка сделала бы это первее? Может, и вовсе завела доктора Лосано в море? Сильвия ни разу не встречала русалок, которые бы этим промышляли, и даже не слышала разговоров.

Да кому ты врёшь?

Внутренний голос подсказал, что она едва сама не стала одной из таких. Сильвия вздохнула. Не слышала нигде, кроме как у Меланты. И она понятия не имела, был ли на дне кто-то, кто делал то же самое.

– Тварь говорила правду о западе. Рыбак увел парня туда, видимо, они хотят перебраться через Мексиканский залив.

– А разве так можно? – Сильвия посмотрела на доктора с недоверием.

– Она правильно сказала: если есть ум и деньги, нет ничего невозможного.

– Жаль, что у меня ни того, ни другого.

– Даже если так, ты решительная как черт. А деньги у меня есть, – Диего улыбнулся.

– Решительная?

Диего кивнул.

– В первые дни я думал, ты выкатишься в окно прямо на кушетке, лишь бы сбежать.

– И в итоге сбежала ведь, – парировала Сильвия.

– Девчонка без документов в чужой стране, с ножом за пазухой и целью, как в боевике. Во что я ввязался?..

– В приключение.

– В больнице каждый день – приключение, – ответил он, улыбнувшись одним уголком губ. – Хочешь расскажу историю?

Сильвия кивнула и устроилась на сидении поудобнее. Жаль, не было пледа или наушников, хотя их роль выполняли куртка доктора и он сам. Этого Сильвии было более чем достаточно.

– Я тогда только-только попал на стажировку в больницу. Даже помню точную дату, настолько этот случай меня, совсем еще зеленого, удивил. Даже, наверное, шокировал. Невролог был человеком с юмором, и не предупредил никого из нас, что пациенты по его специальности могут быть слегка… Необычными. Мы проходили это на лекциях, а ты знаешь, как сухие слова отличаются от дел.

Сильвия кивнула. Даже думать не нужно – Селесте. Точнее та, что выдавала себя за неё. Её слова в красной комнате кардинально отличались от действий. Красная комната. Сильвия усмехнулась. А ведь она могла бы хорошо провести там время, если бы не вечные погони и побеги. А доктор тем временем продолжал.

– Это было моё первое ночное дежурство. Знаешь ведь, практикантам редко дается настоящая работа. Сидел, читал, никого не трогал, и вдруг за спиной кто-то начинает смеяться, – Диего посмотрел на Сильвию, и, дождавшись её заинтересованной реакции, продолжил. – Я в тот момент чуть душу богу не отдал, в конце концов, этажом ниже уже морг, а сзади – лифт. Оказалось, что один старый дед после инсульта решил погулять. С тех пор меня ничего не пугало.

– Мистер бесстрашный, – Сильвия усмехнулась. Она хотела в ответ рассказать историю про кино, но не стала. Даже на таком жестком и неудобном сидении под легкой курткой было так удобно, и Сильвию тянуло в сон так сильно, что последние слова доктора она слушала, закрыв глаза.

Когда Сильвия проснулась, уже светало.

– Черт, который час? – она пыталась говорит громко, но спросонья не выходило. Диего с переднего сиденья ответил ей.

– Не так уж и много. Мы поспрашивали о твоем брате, он двинулся дальше на запад. Спи, силы тебе понадобятся.

– А если что-то…

– Если что-то случится, я тебя разбужу. Спи.

Сильвия легла обратно. Кто-то подставил коробки на уровне сидений, чтобы лежать было комфортнее, и укрыл её цветастым платком вместо куртки, но всё это так и не вернуло Сильвии сон.

Полчаса, час. Солнце уже поднялось над горизонтом, когда машина наконец остановилась. Задняя дверь открылась, и кто-то осторожно потряс Сильвию за плечо.

– На месте, – сказал Диего. Когда Сильвия не открыла глаза, он потряс её сильнее.

– Я не сплю, – ответила она, натягивая импровизированное покрывало на нос, а потом и на глаза. Потянулась, зевнула и только потом вышла из машины, все еще закутанная в платок. Он оказался ярко-красным, ночью Сильвия этого и не разглядела, только узоры. И только пройдя мимо нескольких домой, Сильвия поняла, что платок она позаимствовала у водителя. Она хотела было развернуться, добежать до машины, но от нее уже не осталось и следа.

– Платок, Олучи сказал, можешь оставить себе, –отозвался Диего, посмеиваясь. – Говорит, он идет тебе больше, чем его жене.

– Я ведь даже спасибо не сказала…

– Я сказал за тебя.

– Успокоил.

Сильвия сказала это совершенно без сарказма, но все равно поймала на себе недоверчивый взгляд.

– По тебе и не скажешь.

– Есть тут одно плевое дело, знаешь, – Она пожала плечами и закатила глаза. – Всего лишь на моего брата ведется охота. Ничего, о чем стоило бы волноваться.

Сильвия услышала, как Диего тяжело вздохнул. Видимо, хотел что-то сказать, но решил, что промолчать будет мудрее.

Ночная прохлада с каждой минутой пропадала, передавая эстафету жаркому латинскому солнцу. Сильвия поначалу несла платок в руках, и Диего, не выдержав этой картины, отобрал его у неё и повязал ей на бедра, за что получил тумаков по спине и плечам.

– Ты что себе позволяешь? – крикнула Сильвия.

– Освободить тебе руки, – парировал Диего.

На них стали коситься прохожие. Хоть в такую рань их было еще мало, но работу в первую смену с самого утра никто не отменял. Иностранка в таком богом забытом месте – событие. Кричащая – событие еще более яркое. Диего огляделся и кивком указал Сильвии на переулок между двумя домами с грязью от дождевых стоков и выпавшими кирпичами. Прямо как могилы у алтаря Меланты, вдруг подумала Сильвия.

Да, в узком проулке было прохладнее, но невыносимо пахло мочой и гнилью. Когда они проходили мимо полуразложившегося трупа птицы, к нему подбежала крыса, и Диего, заметив это, крепко взял Сильвию за локоть и ускорил шаг. Она не могла поблагодарить его вслух, речь на английском в темном сыром переулке вызвала бы подозрение, но, поймав взгляд, с легкой улыбкой кивнула.

Через несколько домов они повернули налево, к западу. Количество трупов животных и помоев росло с каждым шагом, в какой-то момент Сильвии пришлось закрыть нос, чтобы её не вывернуло наизнанку. Хотя, желудок освобождать ей было не от чего: завтрака после поездки не последовало. Диего, как джентльмен, мог бы его предложить, но Сильвия только радовалась, что в этот раз он этого не сделал.

– Еще немного и мы дойдем до места, куда нам нужно, – сказал Диего, обходя погрызенную до костей собаку. – Если ты не можешь этого вытерпеть, выйдем на главную дорогу…

– Вытерплю, – ответила Сильвия. – А ты?

– А я – врач, – Диего улыбнулся. Сильвия улыбнулась в ответ и обошла очередную кучу нечистот.

– Почему именно здесь?

– Самая близкая дорога к нашей цели.

– Там Эллиот?

– Может быть.

– В смысле «может быть»?! – Сильвия остановилась.

– У меня нет шестого чувства, чтобы просканировать весь остров и найти человека, которого я видел полраза в жизни, – огрызнулся Диего. – Но я знаю, у кого есть. Так и будешь стоять и ждать?

Сильвия, всем своим видом показывая собственную непоколебимость, двинулась вперед, поскользнувшись на гнилом яблоке, и чудом удержала равновесие. Диего её обогнал. Когда за очередным домом показался яркий свет, Сильвия вздохнула с облегчением, но, как оказалось, им нужно было не туда.

Диего пошел в противоположную от солнца и тепла сторону. Сильвии пришлось опять накинуть платок на плечи. Чем дальше они продвигались, тем холоднее становилось, в какой-то момент Сильвия заметила, как из её рта идет пар.

– Так должно быть? – спросила она.

– Понятия не имею, – ответил Диего, потирая ладонями плечи.

Сначала замер Диего. Сильвия, шедшая в паре метров от него, заметила, как быстро кровь отлила от его лица. И уже потом перевела взгляд на то, что стало причиной.

Тела. Такие же погрызенные, как тушки котов и птиц, местами разложившиеся и кишащие опарышами. Сильвия сразу узнала это лицо. Тот самый рыбак, ставший её жертвой там, у маяка. За ним – Селесте. Рядом – незнакомая Сильвии женщина, в таком же пестром платке, как у неё, со множеством браслетов, ожерелий и колец. Пальцев на правой руке у неё не было – Сильвия не хотела знать, каким образом женщина их лишилась – а перстни с неё, все четыре, лежали рядом. Никто не забрал их.

– Мы шли к ней, Сильвия, – тихо сказал Диего. Он и не пытался помочь. Наверное, понимал, что если врач здесь и нужен, то патологоанатом. – Я думал… Раз уж Селесте нет… То есть, уже наш… Нашлась…

– Замолчи, – прошипела она в ответ. Если в доме кто-то остался, последнее, что они должны были делать – болтать. Рыбак мёртв. Эллиот остался без защиты.

Сильвия вытащила из-за пазухи нож, смазала его вонючей жижей. На воздухе от неё несло меньше, чем на дне, но запах все равно распространялся с огромной скоростью, но лучше идти на вора с топором и криком, чем тихо и с водным пистолетом.

Осторожно, шаг за шагом, стараясь не ступать по хоть чему-то, что может начать шуршать, она пошла к единственной опрятной двери в этом месте. Сильвия совсем не удивилась факту, что она была гостеприимно открыта нараспашку.

Лучше было бы, останься Диего на улице. Это не его битва, но Сильвия понимала: она лишь девчонка. С ножом, щедро сдобренным ядом, умеющая им пользоваться, но девчонка. Её силы могло просто не хватить. Это не дно, где она спокойно перебрасывала своих соперниц и спокойно пользовалась магией. Диего шел следом за ней, не произнося не слова и с розочкой из бутылки наперевес, и Сильвию это более чем устраивало.

Темный коридор пугал, но деваться было некуда. Шаг за шагом, прощупывая ступнями каждый сантиметр пола, чтобы не наделать лишнего шума, они двигались к свету из дальнего дверного проема. Что-то треснуло, Сильвия резко провела кинжалом рядом с собой, но разрезала только колыхнувшуюся ткань. Чем ближе Сильвия подходила к двери, тем сильнее билось сердце, а дыхание нужно было контролировать, чтобы его не слышали за километр. Как Диего остается таким спокойным после всей заварухи? Сильвия не понимала.

Когда она заглянула внутрь, с её сердца мгновенно упал камень переживаний о брате. Он расслабленно сидел на диване и, закинув ногу на ногу, читал какую-то книгу явно из середины прошлого века.

– Эллиот, – выдохнула Сильвия, и двинулась с объятиями к брату.

Эллиот тоже протянул к ней руки, но сомкнулись они не на спине, а на её шее.

Сильвии не впервой было видеть столько злобы в чьих-то глазах. Вспомнить даже того зеленоглазого их Дуайер-Плам. Сильвия не один раз становилась его жертвой. Каждый раз она застывала, напуганная, как кролик перед волком, будто загипнотизированная, и делала всё, что он говорил. Все двенадцать лет, пока жила там. Каждую мелочь, стоило ему об этом упомянуть.

Но такие же глаза, как у Эллиота, обычно небесно-голубые, а теперь потемневшие, Сильвия видела у отца. Обычно вдалеке, когда мать перехватывала его поперек туловища и давала дочери драгоценные секунды, чтобы успеть сбежать. Но однажды…

Сильвия долго не помнила этого и не помнила еще долго, если бы не поймала на себе взгляд брата. Сколько лет она жила с тетушкой, сколько потом с Диланом, она не помнила, как отец с потемневшими от гнева глазами поднял её над полом, как куклу, за шею и прижал к стене. Что она сделала? Раскидала кашу по полу? Скорее всего. Память старательно выводила детали, будто издеваясь. Борода в бежевой жиже, на руках – следы раздавленных ягод, а там, на тарелке, одна идеальная малинка. Та самая, которую Сильвия хотела отнести младшему братику.

Тогда она не понимала, чем заслужила такого поступка. Не понимала и сейчас. Эллиот был похож на отца сильнее, чем ей раньше казалось.

И ведь тогда, после того как отец наконец успокоился и поставил её на пол с таким видом, будто ничего не было, она пошла и отдала Эллиоту эту ягоду. Совсем малыш, он взял её в руки, покрутил, осматривая, и бросил взгляд на Сильвию. Только когда она кивнула, он позволил себе взять что-то неизведанное, но красивое в рот, и скривился. Сильвия не смогла не улыбнуться, и разлохматила его совсем тонкие светлые волосы.

История повторяется. Так говорила тетушка Джули. Так говорили умные люди в программах по телевизору. Так говорила Сильвии сейчас сама жизнь. Вот только роли меняются.

В глазах темнело, и чем дольше Сильвия ждала, тем больше звезд плясало перед её взглядом. Кольцо на руке брата больно врезалось в ладонь, которой уже не хватало сил сдерживать. Где Диего? Почему он не помог? Сильвия едва заметно кивнула, пытаясь раскрытым ртом глотнуть хоть немного воздуха, и потом потрепала брата по голове. Рука стала тяжелой, будто при температуре, и поднималась совсем нехотя.

Ярость не пропала, нет, Она смешалась с непониманием и… страхом? Эллиот сделал несколько шагов назад, оставив сестру сползать по стене, дрожа и вдыхая драгоценный воздух.

– Откуда ты это знаешь, тварь? – Взгляд Эллиота метался от сестры на Диего, который наконец появился в дверном проеме. – Откуда?! – кричал он.

– Эллиот… Ли…Ли.

– Не верю. Меня предупредили. Ты не можешь быть ею. Сильвия умерла в конце весны!

– Эллиот, дай мне об… – Эллиот бросил в Диего лежащую рядом потухшую свечу в стеклянном стакане. По комнате распространился сладковатый запах манго. Эллиот схватил нож, который Сильвия выронила, пока он держал её за шею, и направил на доктора.

– Молчи, – прорычал Эллиот. – Ты околдован, разве я не понимаю? Не держите меня за придурка!

– Эллиот, – хрипло произнесла Сильвия чуть не плача. – Ты ненавидел, когда тебя звали солнышком, и я придумала звать тебя тучкой. Потом ты сдружился с Кори, помнишь? Он дал тебе послушать диск, и ты просил звать тебя Большим Элом и записывал читку на кассеты с моими мультиками. Родители не дали тебе записываться на диски. Потом, лет, может в четырнадцать, ты объявил всем, чтоб тебя звали Эллиотом и никак иначе, и постоянно ругался из-за этого с Мартином, которого прикрывал отец. Нам обоим попадало, помнишь?

– Откуда ты… – Эллиот выглядел ошеломленным.

– Я твоя сестра. Сильвия Чемберз. Виви.

– Этого не может быть.

– Вы так и не нашли мое тело. Вот оно.

Эллиот молчал. Не опуская кинжала, направленного на Диего, он сел на ближайшее кресло, слишком низкое для его шести футов и двух дюймов. Сильвия рискнула подойти. Шаг за шагом, все еще пошатываясь, она пересекла комнату и села на корточки напротив брата. Его руки были холодными. Как всегда.

– Холодные руки – горячее сердце, – Сильвия улыбнулась, глядя на брата.

– Тогда ты просто снежная королева, – ответил Эллиот. Он не смел сдвинуться с места, когда сестра взяла в свои горячие ладони его руку.

– Какая прелесть, – где-то в глубине темной комнаты раздался хлопок, потом еще один. Эдакие медлительные аплодисменты. Сильвия не могла не вспомнить этот голос. Такой же высокий, как у Розали, и настолько же противный, как его хозяйка. – А я надеялась, что он убьет тебя.

– Ты больная, – констатировала Сильвия. Странно, но страх исчез ровно в тот момент, когда Эллиот принял её как сестру. Пламя в груди не горело. В ней осталась холодная, как сталь на морозе, ярость. Уверенность в собственной правоте: каждый, кто служил Меланте, заслуживал смерти. За её подчиненных и переживать не стоит, а за неё саму – тем более. Сильвия взяла у брата кинжал и поднялась во весь рост.

Теперь, когда их обеих окружал воздух, Сильвия поняла, насколько она крупнее русалки. Как минимум на полголовы, если не на целый фут – длинное платье скрывало каблуки. Безупречная утонченность пропала: то тут, то там в прическе Меланты торчали петухи, а идеально сидящее под водой шелковое платье висело со странными складками. У Сильвии было преимущество. Одно только «но». Меланта оставалась русалкой, а Сильвия – человеком. Стоило ли рассчитывать на размер?

Сильвия решилась. Война давно объявлена. Нечего стоять и трещать. Она едва ли не прыжком направилась к Меланте. Движения на суше стали гораздо скованнее, чем в воде, и это едва не стоило Сильвии брата: Меланта оказалась рядом с ним с нечеловеческой скоростью. Сильвия не успевала нанести удар – если бы она сделала ставку на кинжал, потеряла бы Эллиота снова, и в этот раз навсегда. Оставалось только распорядиться собственным весом, стать пушечным ядром.

Не было понятно, сломалась стена или какие-то кости у Эллиота, но Сильвия достигла цели. Изящное лезвие тонкого ножа, больше похожего на кулинарный в руках с идеальным маникюром, прошло по предплечью Сильвии от внутренней стороны локтя до мизинца, будто бы не пропустив ни одной вены, запачкав кровью светлое платье Меланты и даже её лицо. Кинжал выпал. Сильвия едва успела поймать его левой рукой, хоть и порезав пару пальцев. И все же одна рука у неё осталась рабочей, а многочисленные тренировки позволяли прикинуть, где у Меланты было сердце. Удар, следующий. Изящное и наверняка дорогое платье превращалось в лохмотья. Сильвия наслаждалась тем, как меняется лицо русалки – уверенность сошла на нет, уступив напряжению. Через плоть виднелись странные часы, будто бы собранные из костей. Сильвия не смогла удержаться от смеха.

– Приятной дороги в ад, – прошептала Сильвия сквозь смех.

– Тебе не убить меня, глупышка, – Меланта улыбнулась одними уголками губ, чудовищно напомнив Сильвии наставницу. Так вместе они и улыбались, пока русалка не пропала совсем.

Меланта была слишком спокойной для умирающей русалки. Сильвия не становилась прозрачной, как должна была, вместо этого по безжизненно свисающей ладони текла темно-алая кровь. Странно. Меланта, она же была в крови. Кровь даже как-то оказалась на Эллиоте. Даже на Диего, который все это время стоял в дверях

Смех продолжался, пока Диего перевязывал Сильвии руку. Продолжался, пока не перешел в рыдания в объятиях Эллиота.

Глава 13.

– Диего пытается доказать, что мы не виноваты. Водитель проклинает нас.

Сильвия едва расслышала брата за нестройным хором возмущенных голосов. Эллиот сказал это таким будничным тоном, будто его каждый день обвиняли в убийствах. И ладно, будь это один местный сумасшедший, но нет. Город слишком быстро узнал, что их верная ведунья мертва, будто слухи разносили не люди, а мухи и крысы. К горлу подступил ком, едва Сильвия вспомнила прогулку по трущобам. Это определенно то, что она не хотела бы видеть во снах, но еще несколько лет будет – в кошмарах.

– Тебе правда стоит перевести то, что кричат эти ба… Женщины?

– Если это не комплименты, то не стоит.

– Впервые я завидую твоему незнанию, –Эллиот грустно улыбнулся.

Местные слишком дорожили едой, чтобы ей кидаться. Иначе и Сильвия, и Эллиот, и Диего с водителем и машиной давным-давно покрылись бы слоем чего-нибудь очень склизкого и плохо смываемого. Наконец, когда шум голосов почти заставил Сильвию зажать уши и закричать, Диего открыл дверь и толкнул Сильвию внутрь. Эллиот мигом прыгнул следом.

– Диего?..

– Я убедил их, что ты прибыла слишком поздно для убийства, но его, – доктор попытался кивнуть в сторону Эллиота. – они возненавидели.

Водитель, мужчина давно за пятьдесят, похожий на пиратскую копию Сэмюэла Л. Джексона, в своей обычной манере не то прокричал, не то просто попытался сказать что-то на испанском, и Эллиот снова сразу перевел его слова.

– Теперь он не сунется в этот город, и хорошо, если на него не наведут порчу или что похуже.

– Дилану придется хорошенько ему заплатить, – Сильвия вздохнула.

– Диего уже, он тебе не сказал?

– Диего!

– Да, мисс Чемберз? – устало отозвался он с переднего сидения.

– Озвучивайте сразу все суммы, что я вам должна, будьте добры.

– С чего вы взяли, что должны мне, мисс Чемберз?

– Потому что я… – Вопрос стал действительно неожиданным. – Я могу возместить все связанные со мной убытки, когда мы при…

– Предлагаю решить эту проблему, когда я посплю.

Водитель звучно усмехнулся, улыбнулся даже Эллиот. Сильвия не понимала, почему. Диего уснул почти сразу же, как опустил обитое потрескавшимся дерматином кресло прямо на колени Сильвии. Эллиот хотел возмутиться, но Сильвия остановила его.

– Он в таком положении впервые. Кто знает, когда он снова сможет поспать?

Эллиот заколебался на секунду, но все же кивнул и обнял сестру. Сильвия обняла его в ответ. А он возмужал за то время, пока Сильвия его не видела, хотя казалось, куда дальше. Каждый раз, встречая его, Сильвия поражалась, насколько он менялся за те несколько месяцев, которые они проводили в разлуке. Она думала, что после пубертата это закончится, но нет. Эллиот все больше походил на отца. Те же глаза. Тот же цвет волос. Наверное, лет через десять и залысины будут теми же. Сильвия усмехнулась. Эллиот вопросительно посмотрел на неё, но она в ответ только покачала головой, и он снова прикрыл глаза. Сильвия точно могла сказать: он и до этого не спал. Во сне брат раскрывал рот, выпячивал нижнюю губу. В такие моменты он очень напоминал себя в раннем детстве. Сегодня его губы были плотно сжаты всю дорогу от дома ведьмы.

Дело близилось к ночи, когда машина затормозила у кафе. От резкой остановки Сильвия приложилась правой рукой к сидению Диего и вскрикнула от боли. Эллиот сразу же встрепенулся, но Сильвия уверила его, что все в порядке. После недолгих переговоров водителя с Диего они двинулись дальше и остановились у места без вывесок и с работающими через один фонарями. Теперь Диего был доволен. Он жестом позвал Сильвию за собой, а она толкнула Эллиота и потянула следом. Место внушало страх, но Диего шел слишком уверенно.

– Диего, а мы… Мы где?

– Там, где тебя не завалят вопросами о крови на одежде.

Ответ вышел весьма коротким, но ёмким. Со смыслом. Сильвия напрочь забыла, что не переоделась, а шорты безнадежно запачкала. Эллиот и Диего преспокойно сняли футболки, но Сильвия такого себе позволить не могла. Что ж. Пришло время пугать народ. Она пошла следом за мужчинами.

Лестница скрипела и неприятно прогибалась. Диего шел как ни в чем не бывало, а Эллиот заметно нервничал.

– Куда он нас ведет?

– Поесть, – ответила Сильвия, хотя и не была уверена в собственной правоте.

– Людей? – выдал Эллиот. Диего поперхнулся, пытаясь скрыть смех.

– Конечно, – ответил он, прокашлявшись. – Что еще могут делать врачи после работы?

Сильвия улыбнулась, а Эллиот закатил глаза.

– Какой же ты зануда, – Сильвия вздохнула.

– Есть в кого, – парировал брат. Сильвия резким движением ударила его локтем в бок.

– Ой, Виви, ты теперь вряд ли сможешь работать администратором. Теперь дорога только в охранники, – простонал Эллиот. – Начальник не должен драться.

– Скажи это Шварценеггеру, – пожала плечами Сильвия.

– Он и не дрался, – заметил Диего, открывая рассохшиеся двери перед Сильвией.

Она хотела ответить и ему, но непроизвольно вздохнула, увидев, куда они попали.

Помещение было маленьким, но, если бы такое открыли в Америке, оно имело бы все шансы разрастись в огромную сеть во штатах и за рубежом. Вся комната – язык не поворачивался назвать ресторан залом – отделана лакированным темным деревом и местами – бордовой тканью с тиснением в виде местных узоров – похожие были и в доме ведьмы, и на платке Сильвии. Небольшие уютный столики, самые вместительные – на четверых. Прямо у стойки – одноместный. Видимо, для заядлых интровертов. Повсюду бусы, будто во время Марди Гра. Везде книги, и некоторые даже в руках посетителей. И разброс среди них был таким сильным, какого у себя в отеле Сильвия никогда не видела. Прямо у выхода сидели двое наголо бритых мужчин в чем-то, напоминающим военную форму, и переговаривались на каком-то очень грубом европейском языке. Дальше – девушка, явно местная, в сопровождении двух людей, старше неё едва ли не в два раза. Многие сидели по одному, и некоторые из них заложили весь столик кто документами, кто – книгами. Кто-то умудрялся работать на ноутбуке. Сильвия задумалась, завозили ли вообще такие модели на остров. Завозили ли сюда вообще компьютеры? Всю жизнь она думала о Кубе как об отсталой стране. Кто же знал, что однажды её туда занесёт.

И никто, абсолютно никто не обратил внимания ни на иностранцев, ни на залитую кровью одежду девушки.

Диего громко поприветствовал мужчину в белом кулинарном костюме, так напоминающем одежду самого доктора. Спустя несколько эмоциональных объятий Диего отправил Сильвию с Эллиотом за свободный стол у стены, огороженный с двух сторон перегородкой из книжных полок, а сам остался у стойки.

– Мне тут не нравится, – сразу же сказал Эллиот, едва они с сестрой заняли место.

– Не зря я называла тебя Лили, братишка, – Сильвия усмехнулась и притянула к себе меню. Листать левой рукой было чертовски неудобно. Первые страницы занимал алкоголь. Видимо, место установило какие-то свои порядки.

– Причем тут это? – Эллиот выглядел уязвленным. – Нормальные люди хотя бы посмотрели бы на человека в крови! Может, попытались бы помочь… Здесь, в конце концов, может быть опасно.

– Эллиот… – Сильвия закрыла глаза и вздохнула. Когда она их открыла, брат смотрел на неё все так же испытующе. – Я сбежала из больницы и от двух трупов. По пути несколько раз дралась не на жизнь, а на смерть. Я, черт подери, по шею в собственной крови и утонула бы напрочь в чужой. Думаешь, я не впишусь в местный контингент? А ты со мной. Тебя не тронут.

Она усмехнулась и отвела взгляд обратно к меню. Когда она успела превратиться из способного законопослушного управленца в бойца? Во время драки с той, что притворялась матерью Диего, потом – с Мелантой, Сильвия не застыла, не попыталась сбежать, как делала раньше. Она, совершенно не задумываясь о последствиях,шла в атаку. Она билась на ножах в ближнем бою, будто так и было нужно. Будто она всю жизнь жила с ножом под подушкой и была готова использовать его в любой момент. Сильвия провела рукой по спрятанном под платком на бедрах кинжалу. Работать левой рукой для правши было адом. Даже не работать – хорошо, если ей удастся поесть.

С другой стороны, Сильвия была хоть и не в абсолютной, но безопасности. Она могла постоять за брата. Могла, если представится случай, спасти жизнь доктору взамен на свою, которую он поддерживал в больнице.

Но нужна ли ей такая жизнь?

Каждая лужа притягивала, заставляла пройтись по ней, лишь бы почувствовать прикосновение воды к коже. Все чаще в голове появлялись мысли, что здесь, на суше, гораздо тяжелее. Тело двигается будто деревянное. Высокие здания становились непреодолимыми. Жизнь стала конечной.

И самое главное – Сильвия боялась убить человека. Русалки живыми уже не были, просто духи, подводная нечисть. Другое дело – человек из плоти и крови. Пусть, плохой. Пусть преступник, но настоящий живой человек.

Трапеза прошла в полном молчании. Сильвия выпила столько воды, что некоторые вокруг всё-таки обратили на неё внимание, толкали других, чтоб те тоже поглазели на необычный экспонат. Сколько там было литров? Пять? Эллиот и Диего то и дело поглядывали друг на друга недоверчиво, каждый на свой манер разделывая лобстера. Первым сдался Диего. Он пошел к стойке, хотел заплатить, но тот самый повар, видимо, его старый знакомый, наотрез отказался брать хоть какую-то плату. Доктор Лосано поспорил, но, как Сильвии казалось, больше ради приличия, чем на самом деле. Он отсалютовал Сильвии и вышел.

Насколько радостным он вышел из ресторана, настолько же встревоженным он вернулся. От повара это не укрылось. Диего подошел к нему вплотную, и от его слов глаза повара настолько сильно раскрылись, что, открой он их немного больше, они вылезли бы из орбит. Ни от Сильвии, ни от Эллиота это не укрылось. Они переглянулись и синхронно обернулись на подошедшего Диего.

– Есть хорошая новость и плохая. И я не думаю, Сильвия, что тебе стоит знать вторую.

– Стоит, – без сомнений ответила она. – Мне не три года.

– Олучи мёртв, – коротко оповестил Диего. В груди Сильвии похолодело. Она взглянула на Эллиота, но он отвел взгляд. Когда он протянул руку, чтобы взять ладонь Сильвии, она одернулась. – Я нашел другую машину, но с этими ребятами придется быть начеку.

– Как и всё время, пока мы с тобой знакомы, – попыталась отшутиться Сильвия, но даже сама не смогла выдавить из себя улыбку. Потом взглянула на обеспокоенного брата. – Поехали отсюда поскорее.

Это не могло быть просто совпадением. Еще одна смерть. А он ведь просто хотел помочь старому другу. Сильвию почти заколотило, но тогда Эллиот испугался бы куда сильнее. Проглотить страх. Никакой паники.

Лестница все так же скрипела, фонари всё так же не горели, идти было все так же страшно. Сильвия изо всех сил прислушивалась, хоть и понимала, что это бесполезно. Русалки – духи, они могли бы перерезать горло всем троим, и Сильвия услышала бы только треск собственных сухожилий. У выхода пахло жженой резиной, бензином и шашлыком. Сильвия вспомнила посиделки с барбекю, но ужаснулась, когда поняла, что именно значат все эти запахи вместе.

В этот раз машина была еще древнее. Спереди сидели двое мужчин, которых Сильвия в ресторане не видела. Околдованы или бандиты? Околдованные бандиты? Сильвия снова похлопала себя по бедру, чтобы удостовериться, что достать кинжал она сможет без проблем.

– А она симпатичная, – один из них широко улыбнулся, сверкая золотыми зубами, и подмигнул Сильвии. В Америке она никогда не видела золотых зубов у кого-то кроме рэперов. – Точно хочешь отдать деньги вместо неё?

– Это не обсуждается, – ответил Диего, севший в машину последним. Сильвия оказалась между ним и братом. Вот и отлично, если возникнет разговор, Сильвия будет в силах его предотвратить.

– Подумай, hermano, – мужчина отвернулся, когда его друг завел машину. – Порченая белая, да еще и американка, походу. Красотка, но таких денег не стоит.

Диего промолчал. Эллиот уже наклонился и протянул руку, чтоб повернуть парня с золотым зубом лицом к себе, но Сильвия перехватила её и вернула на место.

– Ты пешком хочешь идти? – прошептала она ему на ухо, сжав руку так сильно, как только могла. Эллиот поморщился.

– Ты слышишь, что они о тебе говорят?! – с нажимом прошептал Эллиот. Сильвия чувствовала дыхание брата на волосах.

– Главное – доехать, – ответила Сильвия и отвернулась, закончив разговор.

Диего смотрел вперед из-за спины водителя.

– Следишь за дорогой? – спросила она его с легкой улыбкой. Так всегда делал Мартин. Что в детстве, что сейчас он не желал ничего упускать из виду. Как и Дилан. Как и сама Сильвия, но сейчас у неё не было на это сил. А вот Эллиот таким не страдал. Он преспокойно всю дорогу пялился в окно и иногда тряс старших за плечо, чтобы показать что-то интересное.

– Старая привычка, – сказал Диего и отвел взгляд.

– Что-то не так? – Сильвия положила руку ему на плечо.

– Не люблю машины, – он пожал плечами.

– А что любишь?

– Самолеты, – ответил Диего без промедления. – Иногда хочется просто оставить всё. Хотя бы на пару часов. – Он вздохнул. – Просто побыть вдалеке от мира.

– Как сейчас?

– Вроде того, – Диего легко улыбнулся. – Но машины я все равно не переношу.

– Зачем тогда едешь?

– Чтобы ты задавала мне вопросы в дороге и не давала ей насладиться.

– Поняла. Не отвлекаю, – Сильвия закатила глаза и положила голову на плечо брата.

Боги сна сжалились и позволили Сильвии поспать без сновидений.

Сильвия проснулась от резкой остановки. Оказалось, что ругались не во сне. Это Диего что-то доказывал тем, кто подвозил их, на повышенных тонах. Сильвия попыталась встать, но Эллиот крепко удерживал её.

– Они хотят забрать тебя.

– Пусть попробуют, – Сильвия с силой стряхнула с себя руки брата и выбралась из машины.

Водителя не было, а второй, тот, что с золотым зубом, опять улыбнулся ей во все тридцать два.

– Видишь, она сама вышла ко мне. Оставь её и езжайте дальше, hermano, никаких проблем.

– Меня спросил забыть, – заметила Сильвия. Диего посмотрел на неё с ужасом. Улыбка пропала с лица кубинца.

– Почему я должен тебя спрашивать? – Он выпятил грудь и задрал подбородок. Сильвия усмехнулась.

– Действительно. Оставь нас в покое, разойдемся по-хорошему.

Диего пришел в ужас. Он уже двинулся к Сильвии, но та жестом его остановила.

– Давай так, малыш. Если вы побеждаете нас всех, я достаюсь вам. Их ты довозишь. Если нет – ты оставляешь нас в покое и тихонько подрабатываешь нашим водителем. Идет?

– Тебе не повезло, что я бью женщин и инвалидов.

Парень плеснул водой Сильвии в лицо, пытаясь обезоружить, и занес кулак для удара. Вода сработала как энергетик: Сильвия почувствовала, как кровь по венам побежала быстрее, как зрение стало чётче, как в руке появилась сила. Кулак прилетел бы её точно в нос, но она изящно и быстро, будто змея, увернулась. Удар в живот заставил его согнуться. Удар рукояткой кинжала по голове, следом второй, заставили упасть. Сильвия хотела сделать контрольный по печени, но Диего перехватил её ногу. Она бы упала, если бы он её не поймал.

– Думаю, он понял, Сильвия.

Вода под вечерним, но всё еще жарким солнцем почти испарилась. Пульс понемногу приходил в норму. Дыхание выравнивалось.

– Ты слишком хорошо дерешься для девушки, которая потеряла столько крови, – отметил он тихо.

– Хорошо поела, – Сильвия усмехнулась, отстранилась и села напротив лежащего на земле парня. – Кажется, ты проиграл. Хочешь взять реванш?

В ответ он пробормотал что-то на испанском. Сильвия вопросительно посмотрела на Диего, но тот лишь развел руками.

– Такое при юных леди не говорят.

Сильвия смерила его полупрезрительным взглядом.

– Поехали уже.

Второй парень, водитель, которого Сильвия только что впервые увидела в лицо, явно не обрадовался такому повороту событий. Он помог своему другу встать и довел его до машины. Сильвия успела сесть, но он грубо вытащил её обратно. Эллиот в страхе застыл, а Диего, который опять попытался защитить Сильвию, упал на гравий после удара между ног.

– Это запрещенный прием, знаешь? – спросила Сильвия водителя. – По шарам бьют только слабаки.

– Тебе конец, шлюха, – только и сказал он в ответ. Ствол будто возник из ниоткуда.

Куда бежать? Бежать ли? От пули увернуться куда сложнее, чем от летящего кулака. Позади капот, под ним – двигатель, и, если, пуля попадет в него, то есть неплохой шанс, что все присутствующие повторят судьбу Олучи. Вправо – выстрел может задеть поднимающегося Диего, слишком сильно влево – пострадает Эллиот. Предупредить его уже не выходило. Сильвия сделала вид, что побежала влево, рука водителя – за ней. Шаг два, и резкая остановка. Он не успел среагировать. Выстрел – и кровь потекла по виску и уху парня с золотым зубом. Потом – тонким ручейком по плечу Сильвии. Задел по касательной.

– Шлюха! – крикнул водитель, но к тому моменту Сильвия уже успела подбежать к нему и вывернуть пистолет.

– Повтори, амиго, – с улыбкой сказала она, приставив его же пушку к его голове. Водитель молчал и пристально смотрел Сильвии прямо в глаза. В них было что-то знакомое. Не то прищур, не то…

Пистолет упал. Сильвия застыла на месте, как вкопанная. Она узнала этот взгляд, наконец узнала, она бы никогда не забыла эти зеленые глаза. Будто и не было никаких приключений. Будто она – все еще школьница, которая шла домой в Дуайер-Плам. Он преспокойно поднял оружие и направил на Сильвию.

– Вот так бы сразу, – сказал он на чистейшем английском. – А то стоишь и выпенд…

Он упал. Позади стоял Диего с какой-то ветхой деревяшкой, запачканной кровью. Вторая половина валялась рядом с водителем.

– Ты в порядке? – спросил он взволнованно. Позади что-то шуршало. Сильвия резко обернулась – Эллиот связывал парня с золотым зубом. Увидев, что Сильвия наблюдает, он бросил ей еще один шнур.

– Откуда это?

– Я должен был связать тебя в доме Доминги, – ответил он непринужденно.

– Доминга – это?.. – Глупый вопрос. Сильвия и без уточнений помнила, где они с Эллиотом встретились. Он, видимо, разглядел понимание на её лице и молча кивнул.

Руки дрожали, и Сильвия перебросила веревку Диего.

– Он же не умер? – тихо спросила она.

– Я врач, Сильвия, я не убиваю, – он ободряюще улыбнулся

Сильвия попыталась улыбнуться ему в ответ, но губы предательски задрожали. Она отвернулась от него. Что это было? Почему она совершенно без раздумий бросилась в бой? Если бы не глаза, те самые глаза, которые вернули её в прошлое, в её привычное прошлое с Диланом и отелем, с тетушкой Джули и фермой, она бы его убила.

Убила. Сильвия посмотрела на солнце и не отводила взгляд, пока не заболели глаза. Она едва не стала монстром. И самое страшное, что Сильвия больше не считала, что он этого не заслужил.

– …Виви? Что такое? – голос Эллиота звучал участливо.

– Все в порядке, Лили. Что-то хотел?

– Уехать отсюда. Залезай. На переднее.

– Ты же любишь его больше, – Сильвия легко улыбнулась. Слезы, скопившиеся в глазах, решили противно пробежать по лицу. Хорошо, что кубинское солнце их высушило почти сразу.

В ответ Эллиот только бросил взгляд на сидящего за рулем Диего и двинулся к задней двери. Двое, которые попытались напасть на Сильвию, сидели связанные в тени пальмы.

– Не опасно их так оставлять? – поинтересовалась Сильвия, усаживаясь и укладывая замотанную руку на колени.

– Под утро местные рванут в Гавану на выходные. Их найдут, не бойся.

Приятно было снова услышать рев мотора, хоть и такого старого, громкого и явно нуждающегося в ремонте. Прямо как у отцовского трактора. Сильвии казалось, что его ремонтировали уже бесконечное количество раз, и с каждой новой поломкой к знаку бесконечности приписывали «+1».

Солнце пекло нещадно, а кондиционер в настолько древней машине если и был предусмотрен, то давно сломался. Сильвия открыла окно на всю, несмотря на жалобы Эллиота.

– Ты как старая бабка, – проворчала она ему в ответ. –Тебе дует, а меня сейчас расплавит. Вон, у тебя коврики лежат. Укройся.

Эллиот показал Сильвии средний палец. Она показала ему язык и отвернулась.

Пейзаж за окном совершенно не впечатлял, хотя Эллиот позади едва ли не пищал от восторга, напрочь забыв о том, что окно, в которое он пялился, открыто. И брат, и сестра жалели, что телефонов у них с собой не было, но один потому, что хотел сделать кучу фото, а другая – потому что хотела отвлечься хотя бы на бессмысленную убивающую время игрушку.

– Ты хорошо дерешься, – заметил Диего, поймав шарящий по всей машине взгляд Сильвии.

– Пришлось научиться, – ответила она.

– Почему ты остановилась перед тем парнем?

– Мы знакомы, – сказала Сильвия и отвела взгляд. Она даже не знала его имени. Всё, что было в её памяти – глаза. Только в них Сильвия видела столько злобы.

Странно, цвет глаз так схож, а взгляд разный, как небо и земля. Диего смотрел на Сильвию с жалостью. С заботой. Такой же взгляд был у тетушки Джули, когда Сильвия подвернула ногу и её приходилось провожать. Такой же взгляд был у матери, когда она не могла остановить отца в очередном приступе гнева.

– Школьный задира? – после небольшой паузы из-за заковыристого поворота спросил Диего.

– Вроде того. Он отбирал мои кошельки по пути домой из школы.

– Вас не развозили? – он искренне удивился.

– А нужно было?

– В фильмах всегда показывают желтые автобусы.

– Как хорошо бы нам жилось, будь Голливуд реальной Америкой, – Сильвия вздохнула. Для неё фильмы и сериалы о русалках превратились в жизнь, и ничего хорошего в этом не было. – Я жила не так далеко, чтобы за мной заезжал автобус, и район сам по себе опасный.

– Я бы на твоем месте оттуда сбежал.

– А я сбежала туда из места куда хуже, – Сильвия пожала плечами.

– Что может быть хуже гетто?

– Ферма.

Диего посмотрел на Сильвию с нескрываемым удивлением и почти сразу отвернулся к дороге. Впереди как раз маячил поворот. Сильвия пригляделась к знакам и ничего не поняла. Диего повернул и попал колесом в яму. Сильвия замерла, но, судя по звукам, машина была еще способна ехать. Главное, колесо не отвалилось.

– Диего?

– Да?

– А мы куда?

– В Америку.

– Прямо на машине по воде? Как Авто-Иисус.

– Нехорошо смеяться над религией, – отметил Диего недовольно. – На машине до порта. Там на корабль – и добро пожаловать домой, мисс Чемберз.

– Слишком много телодвижений для американки в коме, – отметила Сильвия. Вопрос, почему доктор это делает, давно маячил в голове, и каждый раз Сильвию что-то отвлекало. В основном, смертельные опасности и Эллиот. Или смертельные опасности, которые грозили Эллиоту. Сильвия грустно усмехнулась. Нужно было плюнуть на эго поступить на службу Морриган. Одним человеком больше одним меньше – какая разница? Вряд ли те, кто был бы её жертвой, того не заслуживали.

– Для этого есть две причины, Сильвия, – начал он тихо. Она едва могла расслышать его за ревом мотора. – Во-первых, я просто не мог остаться в месте, где потерял бабушку.

Он замолчал. Сильвия выжидающе на него посмотрела, но Диего смотрел лишь на дорогу. Старый асфальт, но без ям. Чего он ждал?

– А во-вторых? – не выдержала она.

Диего в ответ только вздохнул. Сильвия тоже вздохнула, но от раздражения, и выглянула в окно. Все тот же пейзаж, всё та же абсолютно неухоженная, дикая зелень, иногда между деревьями мелькало что-то очень похожее на поселения, иногда машина проезжала прямо через них, и Диего останавливался, чтобы принести брату с сестрой еды и воды. Сильвия принимала всё это молча. Раз он играет в молчанку, то и она будет.

Эллиот тоже молчал. Сколько бы Сильвия не оборачивалась, чтоб проверить, жив ли он вообще, он всё так же с эйфорией на лице смотрел в окно. Хорошо ему, так мало желать для счастья. Сильвия хотела домой, хотела в свой отель, хотела забыть все свои приключения как страшный сон. Хотела вернуться к Дилану. Поцеловать в дряблую щеку тетушку Джули. Она даже не отказалась бы от ворчания матери.

В очередном городке – если это место можно было назвать городком, так в Америке выглядели придорожные мотели – Диего, остановившись, позвал Сильвию с собой. Она пошла, но больше из-за того, что тело чертовски затекло после долгой дороги.

– Вообще, мы на месте. Заночевать можно в хостеле, но я бы не стал спать с клопами.

– Ты так уверен, что они там есть.

– Я знаю больше, чем хотелось бы. Участь врача, – он пожал плечами.

– А зачем мы вышли? – спросила Сильвия, когда молчание затянулось, а Диего так и не сдвинулся с места.

– Ты спрашивала про вторую причину. Я не хотел говорить про неё при твоём брате.

Он обернулся и проверил. Эллиот спал. Вроде двадцать лет, а все такой же ребенок, способный уснуть везде, где есть свободное место.

– Он не слышит.

– Не притворяется?

– Нет, он дрыхнет, как сурок. Уснул, как только…

Диего оказался близко. Слишком близко. Сильвия могла бы остановить его, если бы захотела. Могла бы оттолкнуть, могла бы ударить, как тех двоих. В конце концов, у нее под платком скрывалось холодное оружие.

Но все это будто исчезло, испарилось в её мире, когда губы Диего коснулись её губ. Горячие, шершавые. Из головы вмиг пропало всё, что занимало сознание. Во всей вселенной остались только Сильвия, Диего и яркие кубинские звёзды.

Он отстранился слишком быстро. Сильвия хотела прильнуть к нему и не отпускать, но остановилась. У неё был Дилан. У неё была миссия.

– Теперь я поняла, – лишь ответила она, изо всех сил скрывая улыбку, раз уж румянец на щеках она скрыть не могла.

– Я рад, – коротко ответил Диего и направился к домам. Сильвия хотела было пойти следом, но вернулась и села обратно в машину.

Что это было? Что она себе позволила? Она принадлежала Дилану, а Дилан – ей, третьих лиц паре быть не могло. Сильвия закрыла глаза и глубоко вздохнула перед тем, как снова их открыть.

Но тело трепетало. Столько времени прошло с момента, когда Сильвия могла прильнуть к кому-то, чувствуя, что она под защитой. Что она может быть собой. Что она не обязана защищаться, не обязана защищать тех, кто ей дорог. Почувствовать, в конце концов, что она сама дорога. Что она любима. Сильвия заплакала. Впервые за столько времени не из-за страха, который приходилось прятать во время драки. Не от отчаяния. Она едва не предала всё человеческое, что всё еще хранила внутри. Почему Сильвия поняла это после поцелуя, а не после попытки убийства? Что с ней, черт побери, не так?

Глава 14.

Диего пришел, как показалось Сильвии, слишком рано. Слезы высохли, но вряд ли она смогла бы говорить с ним так же, как раньше. Чтоб он не видел её лица, Сильвия вышла и, открыв заднюю дверь, принялась трясти брата.

– Отель прибыл, братишка. Вытаскивайся.

Эллиот посмотрел на Сильвию, едва раскрыв глаза и так мило надув губы, что она не смогла не засмеяться. Интересно, истеричные нотки Диего принял за усталость после дороги или всё-таки на свой счет?

Место и вправду оказалось не самым приятным. Сильвия с приподнятой бровью посмотрела на Диего.

– На клопов проверил?

– Каждый сантиметр, – ответил он и вернулся к разговору с портье.

В этом месте все было как-то по-домашнему. Никакого стиля в интерьере, все как и было, наверное, лет сорок назад, если не больше, просто отремонтировано до приемлемого состояния. Доски под ногами поскрипывали. Видимо, именно в этом месте стояли постояльцы, пока им выделяли номер. Видимо, Эллиот заметил, как сестра придирчиво осматривается.

– Полегче, Виви. Вела бы себя поскромнее, в конце концов.

– Перешел на каламбуры, значит, – Сильвия усмехнулась.

– Я с них и не уходил, – Эллиот широко улыбнулся в ответ.

Номера находились вверх по лестнице. В отличии от ресторана, здесь каждый прохожий обязательно оборачивался, видя девушку в запачканной кровью футболке. Кто-то даже пытался заговорить с ней, но Диего парой слов пресекал любые попытки. В какой-то момент он даже взял её руку в свою и стал что-то объяснять на повышенных тонах, отчего глаза Эллиота едва не вылезли из орбит, но как только странный человек пропал из зоны видимости, Диего её отпустил.

– До чего ж наглая молодежь пошла… – пробубнил он себе под нос, отпирая дверь. Сильвия услышала, как Эллиот просмеялся в кулак. Замок никак не хотел слушаться и щелкнул только когда Лосано ударил по двери кулаком. – Добро пожаловать домой. Часов, наверное, на восемь.

Эллиот молча прошел и бухнулся на ближайшую кровать. Одноместная. В этой комнате она была одна, а дивана не было вообще, его заменяли три бежевых кресла, стоящие вокруг кофейного столика. За ними виднелась дверь. Сильвия глубоко вздохнула. Хоть бы оставалось две кровати, а не одна.

Диего прошел первым, Сильвия – следом. Комнату разделили перегородкой на две части. В каждой – своя кровать.

– Твой брат сделал выбор за тебя, – заметил он, – и мне придется слушать твой храп.

– Если кто-то и храпит, то это Мартин.

– Мартин? – не понял Диего.

– Наш старший.

– Я думал, вас двое.

– В каком-то смысле так и есть, – Сильвия пожала плечами. – Мы не приняли Мартина в наш клан.

– Я смотрю, вашим родителям с вами повезло.

– А у тебя есть братья или сестры? – поинтересовалась Сильвия, усаживаясь на кровать. Возможно, сесть в грязных шортах на чистую белую постель было не лучшим решением, но было поздно.

– Сейчас я в семье единственный ребенок, – ответил Диего и поджал губы.

– Значит, были другие? – Сильвия поздно спохватилась о бестактности.

Диего кивнул.

– Сестренка. Попала под машину в пятнадцать.

Сильвия напряглась. Вот и причина. Он видел в Сильвии сестру, поэтому и помогал ей. Но ведь сестёр не целуют.

– И поэтому ты пошел во врачи, – предположила она. Диего покачал головой.

– Я тогда уже учился и знал, как помочь. И не смог.

– Мне очень жаль, – Сильвия опустила взгляд.

– Надеюсь, вы с братом друг друга защитите, – он попытался ободряюще улыбнуться, но вышло криво. Сильвия поднялась и, всё так же избегая глаз Диего, направилась в комнату Эллиота.

В ванной гостей уже ждали три стопки одежды. Когда только хозяева успели? Неужели пока оформлялся номер? Сильвия усмехнулась. В «Модести» одежда не предоставлялась, только душевые принадлежности. Видимо, в этой части Кубы другие люди и другие правила. Примерно такие же, как в Дуйерс Плам или в Скид Роу.

Вода стекала по телу, пока Сильвия неподвижно стояла с закрытыми глазами. Вода обволакивала её. Защищала, придавала сил. Сильвии показалось, что в её шуме даже слышался шёпот поддержки.

Приняв душ, Сильвия вдруг поняла, что не хочет уходить. Едва она ступила на коврик, ноги будто сами развернули её обратно, а рука – закрыла пробкой слив. Сильвия забралась обратно, погрузилась по шею. Она двинула рукой в воде. Такое знакомое сопротивление. Рана на правой руке больше не болела, рука просто лежала на поверхности воды, покачиваясь на редких волнах, когда Сильвия решала сдвинуться.

Наконец-то. Солнце ужасно утомило. Жизнь на острове свободы явно не для Сильвии. Поскорее бы вернуться в Луизиану…

Сильвия погрузилась в воду по уши. Потом над поверхностью осталось только лицо. А так ли это было ей нужно? На дне открывалась свобода, которой здесь, на земле невозможно было достичь. На дне была Меланта, которая не имела права жить после того, что она творила на земле. Там, внизу, были Морриган, Розали и Оден.

А на суше Сильвию ждала семья. Настоящая семья. Эллиот нуждался в ней. На земле остался Дилан. Диего… Нет, не сейчас! Сильвия помолвлена, нельзя думать о ком-то ещё! Тем более, что его мотивы – не более чем собственная травма. Желание исправить то, что он не смог сделать много лет назад. Это не любовь. Любовь ждала Сильвию в доме в районе Гарденс.

Сильвия вдохнула и погрузилась полностью. Такой знакомый вид, немного расплывчатый. А если представить, что наверху не лампа, а полуденное солнце…

Солнце. Конечно, это оно. Вокруг океан, такой знакомый и такой совершенно чужой океан, который так и звал Сильвию узнать все его тайны. Правая рука спокойно двигалась, помогая Сильвии маневрировать, пока она плыла, пока наслаждалась движением воды вокруг себя, вспоминала, насколько в воде лучше, чем в воздухе, когда на тебя давит, кажется, вся тяжесть человеческого существования.

Это пение. Сильвия не могла его не узнать… но откуда? Где она могла его слышать? Такое знакомое, такое эмоциональное, оно больше не возвещало о горькой потере. Так встречают старого друга после долгой разлуки.

Сильвия обернулась. Сколько бы людей она не встречала, она так никогда не видела девушки прекраснее. Её объятия, холодные, как смерть, но такие душевные и настолько полные радости.

Песня изменилась. Теперь девушка молила. Она не могла заставить Сильвию вернуться. Все, что было в её силах – попросить. Она нуждалась в Сильвии. Океан нуждался в Сильвии. Но как же Эллиот? Она не могла бросить его, особенно сейчас, когда до цели оставалось так мало. Она не могла позволить Меланте причинить вред её семье.

Воодушевление в глазах девушки погасло. И всё же она крепче сжала руку Сильвии и…

– Сильвия! Черт… Сильвия, очнись!

Диего. Сильвия открыла глаза и резко вздохнула. Не солнце. Лампа. Обычная круглая лампа. Не океан, а всего лишь ванна в придорожной гостинице где-то на Кубе.

– Что такое? Я просто купалась, – когда Сильвия поняла, в каком виде она находилась перед доктором, она схватила ближайшее полотенце и закрыла тело от его обозрения.

– Ты пролежала в ванне три часа, – Сильвия ни за что бы не поверила ему, если бы не эта почти мертвенная бледность.

– Да? – только и смогла выдавить Сильвия, убирая мокрые пряди со лба. – Интересно.

– Если захочешь привлечь внимание, просто позови в следующий раз. Слова я тоже понимаю.

– Я не хотела…

Но Диего уже вышел. Сильвию это так сильно взбесило, что, мгновенно накинув халат, она направилась следом.

– Я не договорила, мистер Лосано.

– Доктор. А я, мисс Чемберз, договорил.

– Ты меня выслушаешь.

– А не то что? – он улыбнулся.

Сильвия и не могла подумать, что в один момент чья-то улыбка настолько выведет её из себя. Она схватила доктора за воротник новенькой рубашки и одним движением развернула его. Вот, теперь на лице никакого самодовольства.

– Если снова увидите меня в ванной, доктор, будьте добры, включите профессионализм и пройдите мимо голого женского тела!

Она уже было размахнулась, чтобы Диего и физически понял, что без разрешения в занятую женщиной ванную комнату не заходят, но он смотрел не на неё, а на руку. Сильвия тоже перевела взгляд. Сжала кулак, разжала. Сделала волну. Двигались так, будто никакой раны и не было. Она на самом деле пропала, оставив после себя едва заметную белую полоску.

– Шли мы к ведьме, шли, а она, оказывается, все время была рядом, – отметил Диего не без интереса в голосе. – Такие вещи заживают столько, сколько не каждый человек проживет, а тут хорошо, если прошло два дня.

– Я не ведьма.

– Все женщины в какой-то степени ведьмы. Пролежать в воде три часа без последствий…

– Откуда ты знаешь, что я не только занырнула?

– За полтора до этого я звал тебя, но ты не откликнулась. Я подумал, мало ли чем может заниматься девушка в ванной и ушел. Когда вернулся, ты всё еще не вышла. Эллиот всё это время проспал, его спрашивать было бесполезно.

– Очень на него похоже. Мой мелкий сурок, – Сильвия взглянула на дверь и улыбнулась. Так! Стоп! Она пришла сюда злиться, а теперь вела милую беседу с тем, кого хотела ударить буквально минуту назад.

И всё же весь запал ушел. Сильвия вздохнула.

– Не подглядывай, пока я буду переодеваться. Тогда рассматривание моей руки тебя от пощечины не спасёт.

Диего только кивнул с хитрой усмешкой и занял свою кровать. Интересно, сколько он спал в последнее время? Обычно, когда Сильвия засыпала, он еще бодрствовал, а когда просыпалась – уже бодрствовал. На всякий случай, переодеваясь, Сильвия заперла дверь. Может, Диего придется вызволять её после этого, потому что замки в отелях ненадежные даже в штатах, что уж говорить про Кубу. Зато она спасла себя от заинтересованных глаз.

Платье оказалось размером больше, чем носила Сильвия, но хотя бы не висело мешком. Это не могло не радовать. Она с отвращением выбросила запачканную футболку в урну. Оказывается, несло от неё не лучше, чем от любой пригородной свалки. И Сильвия в этом ходила, будто так и было нужно. Она инстинктивно скривилась от осознания, что позволила себе выглядеть и пахнуть, будто бездомная. Сильвия подняла платок и услышала металлический звон – на кафель выпал кинжал и расколол одну плитку. Диего придется доплачивать. Сильвия мысленно приписала оплату за порчу имущества в отеле к длинному списку всего, за что она уже была ему должна.

Сильвия только заметила, что его лезвие кинжала было извилистым, будто змея. Она поднесла его к лицу, чтобы разглядеть получше. Зелье на воздухе почти высохло, и от запаха остался только легкий шлейф, но и его было достаточно, чтобы вернуть Сильвию мысленно сначала в дом Доминги, а потом – на дно, к тренировочному корту Морриган. Если бы не она, Сильвия не смогла бы дать отпор её сестре.

Она провела пальцем почти по лезвию, будто подразнивая клинок. Так близко к плоти, но без возможности попробовать крови. Так ли часто этот кинжал пронизывал людей? Или чаще русалок? Теперь, в руках Сильвии, он больше не тронет ни одного человека.

Но тогда зачем Сильвия носила его с собой всё это время? Каверзный вопрос от собственного сознания поставил её в тупик. Привычка со дна? Оружие, даже если ты его не используешь, придает уверенности. Но отец говорил, если дома есть ружье, оно выстрелит. Если в кармане есть нож, он кого-то ранит. Сильвия захотела выбросить его, откинуть так далеко, как только возможно, но рука лишь сильнее сжала рукоятку. Диего рядом не навсегда, в один момент он покинет её, и Сильвии придется защищать себя и Эллиота самостоятельно. По-хорошему, стоило раздобыть хотя бы пистолет. А ведь шанс был, только Сильвия решила оставить пистолет рядом со связанным хозяином.

Она вздохнула. Теперь имя зеленоглазого всегда будет для неё тайной, и в голове останется только его взгляд. Такая же отличительная черта, как косая ухмылка Морриган на здоровой половине лица. Как распахнутые в восторге глаза Розали. Сильвия взглянула на кран, и, подавив желание снова набрать воду, вышла.

– Путь свободен, доктор. Ваша очередь.

– А это поможет, если кровать пропахла бомжом? – спросил он, поднимаясь.

– Чисто технически, она пропахла тобой, – парировала Сильвия.

– Еще пара таких приключений, и я стану бомжом.

– Ты волен делать то, что хочешь и не мотаться за нами, – Сильвия нахмурилась.

– Я это и делаю, – голос раздался уже из ванной. Дверь осталась приоткрытой.

– Спасибо за приглашение, – пробубнила Сильвия и повернулась на бок.

Она едва закрыла глаза, как кто-то стал трясти её за плечо.

– Поехали делать Америку снова великой, Виви, – Эллиот. Странно, что он проснулся раньше. Хотя, учитывая, сколько он продрых в машине…

– Который час? – недовольно протянула она.

– Почти рассвет. Скоро наше судно уйдет без нас, поднимай уже ленивую задницу.

В ответ Сильвия попыталась лягнуть брата по ноге, но либо он успешно увернулся, либо она промахнулась. Тогда Эллиот не придумал ничего лучше, чем прыгнуть на неё сверху.

– Бутерброд! Доброе утро, сестричка! Едем домой!

Едва Сильвия собралась с силами, чтобы столкнуть его, он уже ретировался. Быстрый, чёрт. Но он был прав, если она хотела домой, стоило подняться.

Увидеть море им не дали. Диего выдал обоим Чемберзам по увесистому рюкзаку и велел не высовываться. На вопросы он не отвечал и постоянно говорил с кем-то по мобильному. Эллиот переводил, как мог, но в итоге сдался и перестал обращать на доктора Лосано хоть какое-то внимание.

Сначала они ехали по пустынной дороге, объезжая любые населенные пункты – по ощущениям они сделали кругов пять по одному и тому же месту –, потом их тихо высадили неподалеку от порта, где ждала фура.

– Вам сюда, господа американцы, – сказал бородатый седой кубинец с ужасным испанским акцентом. – Легкой дороги, не обблюйте мне здесь всё, нам это еще продавать.

Сильвия кивнула с натянутой улыбкой. В стандартном металлическом контейнере стояли две закрепленные машины. Кожей запахло, едва открыли двери.

– Сколько нам тут быть? – спросила Сильвия, но дед только усмехнулся. Она перевела взгляд на Диего, но он был слишком занят телефонным разговором. Когда Эллиот потянул её за руку, Сильвия поддалась. Двери закрыли, и всё погрузилось в темноту.

Через пару минут Эллиот включил фонарик.

– Откуда? – коротко поинтересовалась Сильвия.

– От верблюда, – ответил он. – Так посмотреть, Диего и вправду на него похож.

Сильвия хотела возразить, но передумала. Эллиот пощупал ближайший автомобиль и чуть не упал, когда фура тронулась. Сильвия схватилась за брата, отчего он издал звук, больше похожий на козлиный, чем на человеческий. Но оба все равно устояли на ногах. Эллиот посветил на дверь машины.

– Тут не заперто, – сделал он вывод и щелкнул ручкой. Эллиот оказался прав. Сильвия на всякий случай проверила другую машину – закрыто. Пока свет фонарика всё еще освещал контейнер, она поспешила занять место в машине.

Эллиот по привычке занял переднее место, Сильвия легла на задних.

– Еда должна быть у тебя, – уведомил он сестру. – У меня только вещи и техника.

Сильвия проверила – и вправду. Она шумно вздохнула. Такое дело попахивало сексизмом.

– Нет еды? – взволновано спросил Эллиот. В ответ ему в щеку прилетел шоколадный батончик. – Понял. Вопросов не имею.

Сильвия наконец устроилась на сидениях. Ноги пришлось согнуть в коленях и устроить внизу – сложить их по-турецки не позволяла дверь. Тот, кто её проектировал, вообще думал, что кто-то будет лежать, сложа ноги? Она вдруг подумала, что надо узнать производителя и написать им об этом. Потом остановила себя. Как она это сформулирует? «Я плыла в вашей машине в контейнере в Америку. Сложить ноги невозможно. Сервис три из десяти за классный запах кожи». Сильвия откусила шоколадку и выбросила этот бред из головы.

Ни Диего, ни дед-кубинец так и не сказали, когда они прибудут. Сильвия не помнила, какое расстояние между Кубой и Америкой, но явно не такое огромное, как между ней и Европой. Это не месяцы и не недели. Может, дни. Она порылась в сумке – десять батончиков, считая съеденные, по пять на человека. Две литровые бутылки воды. Этого хватало на сутки, максимум – на двое, если растягивать. Эллиот ответа тем более не знал, его можно было даже не спрашивать. Сильвия помнила, как спросила его, где находится Турция, на что он ответил, что где-то в районе России.

Сумка упала, когда контейнер тряхнуло. Сильвия не спешила её поднимать.

– А мы ведь летим, – сказала она.

Чувство, будто лифт снесло ветром в бок. Эллиот поперхнулся. Сильвия могла его понять, её саму начало укачивать. Постепенно едва видная в свете фонаря обшивка стала пропадать, и все погрузилось в темноту. Потом Эллиот постучал по фонарику рукой, потом – самим фонариком по приборной панели. Свет появился снова.

– Дай боже нам это пережить, – прошептал он.

Сильвия мысленно присоединилась к его молитвам.

Чем дальше они отдалялись от берега, тем больше энергии текло по жилам. Казалось, стоит поднести друг к другу ладони – и между ними заискрит. На земле Сильвия никогда бы не почувствовала такого. Она точно знала. Даже в старшей школе, когда ей удалось отхватить колёс, такого она не испытывала.

Сила пьянила. Проплыви здесь русалка, Сильвия бы не преминула примерить её способность на себя. Даже будь это сама Амонет. Сильвия улыбнулась. Она помнила, насколько испуганно королева выглядела, когда поняла, что из себя представляет эта совсем юная русалка из вод Атлантики. Что она осознала? Сопоставимую со своей силу? Опасность? Не поэтому ли она дала ей возможность вернуться к старой жизни? К воздуху, к обычной жизни без магии.

Неважно. Сильвия возвращалась, став сильнее и способнее, чем раньше. Она знала, что делать. Она знала, как себя защитить. И не дай бог кому-то переплыть ей дорогу.

Морриган вроде бы стояла на иле в гордом одиночестве. Рядом даже не проплыло ни одной рыбки, но чувства обострились. Что-то не так. Это не та безумная Морриган, которую Сильвия знала. Не та, что обучала её. Морриган перед ней, одетая во что-то, больше напоминающее мантию, чем платье, казалась старше. Она казалась мудрой матерью, а не беспечным ребенком. Да и такую одежду Сильвия если и видела, то только на картинах в каком-то из многочисленных музеев. Да, она и Меланта – старые русалки. Но настолько?

– Вернись, Сильвия, – в голосе сквозила вековая усталость. Сильвия взглянула ей в глаза. В них не было огня безумия. Не было холодной ярости, присущей второй сестре. Лишь усталость.

Тень накрыла обеих. Вот она. Именно та Морриган, которая впихнула Сильвии в руки арбалет. Поехавшая. Та, которая носила при себе оружие, куда бы не пошла.

– Не стоит, малышка, – она как обычно улыбнулась лишь одним уголком губ, пока приземлялась на податливый ил. Этот вздернутый подбородок. У кого-то была точно такая же привычка. Но у кого? – Твое место на суше. Обычная, никчемная человеческая жизнь. Как и у твоего брата. Как он там? Еще жив или сестрица его уже достала?

– Ты всегда была нахальной, – спокойно ответила Морриган в мантии. – Всё так же уверена в себе гораздо больше, чем стоило бы. Тебе никогда не стать такой же, какой была…

– Закрой рот, – Улыбка пропала с лица Морриган в спортивном костюме. – Ты меня не знаешь. Ты и её не знаешь. Неофиты…

– Сильнее старых русалок. Так работает эволюция, и ты знаешь это. Ты боишься.

– Я пытаюсь спасти ей жизнь, старая ты карга! – знакомая Морриган повернулась к Сильвии. – Я отвела отряды сестры от тебя и твоего никчемного брата! Я позволила убить душку Домингу, только чтоб она не убила тебя! Я, понимаешь? Я!!!

– Атлантика ждет тебя, Сильвия, – Морриган в мантии улыбнулась, но не как та, другая. По-доброму. Прямо как тетушка Джули. – Вернись. Судьба привела тебя не просто так.

– Судьба – слепая мразь, – прошипела знакомая Морриган. – Ей плевать, кого куда закидывать. Одним она дает всё, как твоему старшему братцу – любовь, семью, чертово уважение! Другим, таким, как мы с тобой, даёт поиграться и сразу забирает, будто мы недостойны. Кидает из одной адской пучины в другую, и так по кругу, по чертовому кругу! – под конец она уже кричала, но потом остановилась, глубоко вздохнула и продолжила тише. – Беги, пока есть возможность, мелкая. Поживи спокойно, пока есть такая возможность. Оставь гены в детишках и отойди в иной мир, как все. Нормально…

– Заткнитесь обе, – сказала Сильвия тихо и разборчиво. – Прекратите лаять.

Морриган в мантии смиренно кивнула. Другая, знакомая, посмотрела на Сильвию с явным недовольством.

– Малышка выросла, я погляжу, – бросила она с презрением. – Смотри, дитё. Я тебя предупреждала.

– И об обратном мне тоже говорила ты. Разве нет? – парировала Сильвия. Она провела рукой по бедру. Подол легкого цветастого платья скрывал клинок. Если он поможет, то появлялся неплохой шанс раздобыть себе еще и знакомый арбалет. Руки налились силами от одного желания взять его в руки.

– Не приравнивай это восьмое чудо света по старости ко мне. Она древнее даже ила у нас под ногами, – Морриган в костюме даже не бросила взгляд на близнеца.

Течение усилилось, и Сильвию снесло влево на несколько метров. Когда она наконец вернула равновесие, ни той, ни другой Морриган уже не было. Не было и океана вокруг. Только кожаная обшивка автомобиля.

– Открывай глазки, спящее чудовище, – отозвался Эллиот глухо.

Сильвия попыталась пошевелиться, но поняла, что провалилась плечом следом за собственным рюкзаком, который сейчас подпирал бедро. Она попыталась пошевелить ступней, но не вышло. Потрогала – нога холодная.

– Класс, – буркнула она. Сначала рука, потом нога. Потом, видимо, всё сразу. Привет, старость. Неожиданно ты подоспела.

Еле-еле выбравшись на сидения, Сильвия отобедала еще одним батончиком. Или это уже ужин?

– Который час?

– Половина понятия-не-имею-какого, – ответил Эллиот. – Еще пара часов, и я не смогу заходить в лифты всю свою оставшуюся жизнь.

– Молись, чтоб ты вообще получил возможность заходить туда, – Сильвия осмотрелась. Она понимала его. Атмосфера душного контейнера где-то посреди Бермудского треугольника давила и на неё, не то, что на свободолюбивого брата. – Ты же знаешь, что в год тонет от сорока до двух сотен судов?

– И к чему мне сейчас эта информация? – едва ли не закричал Эллиот. Сильвия пригляделась – он сложил руки на груди. Интересно, а он помнил, что в детстве, когда боялся, делал так же?

– К тому, что мы здесь почти в безопасности, дурак, – Сильвии пришлось говорить громче. Прямо как с обеспокоенными посетителями, которые увидели на стене пятнышко, ужасно похожее на таракана. – В безопасности. Перелезай сюда.

– Я улечу, – ответил он коротко.

– Не улетишь, мы в закрытом контейнере. Может, покатаешься, будто с горки, не больше.

Немного подумав, Эллиот так и сделал. Осторожно, накрепко, до побелевших костяшек он цеплялся сначала за одну дверь, потом за вторую, пока наконец не бухнулся на заднее сиденье. Сильвия не стала болтать, просто обняла его. Может, он и стал почти на две головы выше сестры, но всё еще оставался младшим братишкой. Тем самым мальчиком, который впадал в ступор каждый раз, когда кричала мама и бросался защищать сестру, когда в дело вступал отец. Который обнимал сестру, когда она была не в духе. Который приходил к ней и молча протягивал руки, когда у самого дела шли не очень хорошо. И в этот раз он обнял Сильвию и положил голову на плечо. Она не удержалась и поцеловала его в лоб. Раньше, когда они еще жили вместе, она постоянно так делала, потом он уже стал взрослым и крутым парнем, который не мог позволить себе телячьи нежности. Не на виду у остальных. И все же позволял чмокнуть себя в щеку, когда мог оглядеться и удостовериться, что вокруг никого.

– Осталось немного потерпеть, и мы будем дома, – сказал он тихо.

Успокаивался. Предплечьем Сильвия могла почувствовать, что пульс брата, быстрый, будто сердце делало разминку перед прыжками из груди на дальность, и вправду замедляется.

– Зуб даю, мы уже в водах штатов, – Сильвия улыбнулась, хоть брат и не мог этого увидеть. Заряд батарейки на фонарике садился, он светил всё тусклее и тусклее. Даже мягкий огонь свечи светил ярче, но одно дело разжигать его в фермерском доме, когда отключают электричество и совсем другое – в контейнере среди сотен таких же контейнеров в океане. И не факт, что кислорода останется столько, сколько нужно, чтобы дышать. Глупая идея.

– Если ты неправа, повешу этот зуб на шею кулончиком, – Эллиот выдавил из себя нервную усмешку. Сильвия провела рукой по его волосам.

– Какой выбираешь?

– Клык, – ответил он без заминки.

– Я почти забыла. У тебя так и не отросли Вампирские клыки Чемберзов.

– Даже детишек не напугать в Хэллоуин.

– Бедняга. На следующий нарядись отцом, точно всех распугаешь.

Эллиот прыснул.

– А если я тебя укушу? – вдруг предложила Сильвия. – Вдруг, тогда вырастут?

– Ты мне разве что Орлеанское бешенство передашь. Буду бегать вокруг мастерской, закидывать бусы на все, что выступает из стен и земли хотя бы на сантиметр и танцевать что-то богохульское.

– С последним у тебя никогда проблем не было, – заметила Сильвия, за что получила ощутимый, хоть и шуточный удар локтем в бок.

– Не напоминай, будь человеком, – Сильвия слышала, как брат улыбался. Миссия выполнена. Но теперь он дал ей другую

«Будь человеком». Сложно им быть, когда ты однажды побывал кем-то еще. Когда поверил, что ты мертв и почувствовал, насколько сильным можно быть, лишившись жизни.

Контейнер увело в сторону, Сильвия почувствовала, как руки брата сжали её сильнее. Она сделала то же самое. Их качнуло, как на качелях и понесло вниз. Когда контейнер коснулся земли, затрещала даже машина. Сильвия и Эллиот облегченно выдохнули в унисон. Эллиот резко отстранился и отодвинулся ближе к двери.

– Прости, – пробубнил он.

– Уже забыли, – ответила Сильвия. – Главное, мы на земле, и мы живы.

Подумав еще немного, Эллиот вернулся на переднее сиденье.

– Мартину ни слова, – сказал он, едва уселся.

– Ты меня сейчас почти оскорбил, – Сильвия и вправду почти обиделась. Чтобы она рассказала что-то старшему брату? Она пробовала, будучи совсем еще малюткой, и больше не испытывала судьбу. Связаться с ним – все равно что рассказать отцу, что она специально бросила камень прямо ему в лоб.

– Да? – Показалось, Эллиот и вправду удивился. – Сейчас ты похожа на него почти как двойняшка.

– Что?! – выкрик оказался слишком громким, Сильвия сама подпрыгнула, испугавшись своего же голоса. И поняла. – Черт. Лучше бы она меня убила.

– Не говори ерунды, – Эллиот посмотрел сестре прямо в глаза. – Ты – не он и тем более – не отец. Ты никогда не причинишь вреда тем, кого любишь.

– Какая разница, кому причинять вред, если это – вред?

– Судьба всегда возвращает людям то, что они отдали в мир. Иногда она будет делать это твоими руками, – он замолчал и, подумав, добавил. – Я помню того парня. Хадсон, да? Поправишь, если ошибаюсь. Видел, как его сажали в полицейскую машину, а потом тем же вечером он уже ходил у дома тетушки Джули… Нет, Брайсон. Да, точно, Брайсон. Или нет?..

– Я узнала его имя три секунды назад. От тебя.

– Правда? Он говорил, вы хорошо знакомы.

– Ты с ним говорил? – Если бы челюсть имела свойство отваливаться, как в поговорке, то сейчас она валялась бы где-то рядом с рюкзаком. – Если он со мной и разговаривал, то только о том, как медленно я отдаю ему кошелек.

– Он помог мне поймать попутку. Я тогда сбежал от отца и совсем забыл о деньгах на обратную дорогу. Вас дома не было. Пришлось подойти к нему, пока он выбивал деньги из какого-то бомжа. Думал, и меня побьет, но нет.

– Поэтому ты не лез в драку.

– Я думал, он не полезет к даме, – Эллиот пожал плечами. – Кто же знал, что ты его отлопатишь.

– Когда никто не приходит на помощь, приходится справляться самой.

– А я, по-твоему, должен был? – поинтересовался Эллиот с вызовом.

Сильвия вздохнула.

– Я сказала «никто», а не «младший брат».

– Ты все больше становишься похожа на Мартина, – констатировал Эллиот.

Сильвия попыталась разговорить его еще несколько раз, но безуспешно, и сдалась. Слопала очередной батончик – Эллиот от своего отказался – и снова закрыла глаза.

Сон не шел. Сильвия прислушивалась к шуршанию снаружи, пытаясь догадаться, что сейчас делают с контейнером. Он трясся, но уже не раскачивался. Их везли по дороге или пока только по багажной карусели? Сильвия усмехнулась. В детстве она все бы отдала, чтобы покататься на такой вместе с чемоданами. Мечты сбываются. Жаль только, что невовремя.

Когда наконец раздался шум двигателя, Сильвия перепугалась. Она встала, чтобы проверить, что такое нажал брат, чтобы завести машину, но он сидел и грыз ручку с какой-то головоломкой в руках. Ключа в замке зажигания не было. Сначала паззл отказывался складываться, но потом дошло: звучал грузовик, на который установили контейнер.

– Ты почувствовал, как контейнер установили на машину?

– А её установили? – Эллиот перевел на сестру серьезный вдумчивый взгляд. Видимо, кроссворд оказался сложным.

– Мне кажется, да. Слышишь, мотор жужжит?

Эллиотт ответить не успел. Двери распахнулись и на несколько мгновений ослепили и брата, и сестру. Двери открылись почти одновременно, и крепкие руки буквально вытащили сначала Сильвию, а потом и Эллиота. Если бы вдалеке не мелькнуло знакомое лицо кубинца, показывающего жестом, что всё в порядке, Сильвия бы взбунтовалась.

– Я думала, родина встретит меня приветливее, – пробурчала она, когда поравнялась с Диего. – Даже рюкзак забрать не дали.

– Простите, мэм. Я куплю вам такой же рюкзак, но позже. Сейчас у нас нет времени, – ответил тот, кто держал её за руку.

Сильвия смутилась. Она так привыкла говорить на английском обо всем подряд и знать, что её не поймут, что англоговорящий человек в Америке привел её в замешательство.

– Простите, мистер.

– Не вы первая, мэм, – ответил он коротко. Так и не отпустил руку. А держал он крепко, наверняка потом будет синяк.

Сильвия оглянулась. Эллиот, кажется, вообще ничего не понимал, хоть и не рыпался.

– Мы дома, братик, – сказала она с широкой улыбкой.

Глава 15.

– Это же Майами, – догадался Эллиот.

– Бинго, – ответил Диего без энтузиазма. Разговор с очередным латиноамериканцем занимал его куда больше. На него он потом и отвлёкся окончательно.

– Почему не Новый Орлеан? Там тоже есть порт.

– Лили, иногда ты настолько упертый, когда дело касается того, чтоб заставить работать мозг, – Сильвия вздохнула. – Сутки кататься в железяке или неделю?

Эллиот хотел возразить, поднял даже руки, чтобы как обычно, доходчиво ими объясниться, раз уж словами не выходит, но остановился, едва раскрыв рот.

– Умничка. Понял, – Сильвия довольно кивнула.

Да, она не очень любила проводить время в машине. Ни разобраться с документами, ни другой полезной работой не заняться, хоть покупай вертолет, чтоб обменять деньги на сохраненное время. И все же, лучше в старой и рычащий, будто медведь при смерти, машине, чем в железной коробке посреди моря. Пусть там и не жарило, как на острове свободы.

Будь Сильвия все еще администратором, она ни за что не села бы в это порождения зла за авторством итальянцев. Сколько раз отец мотался в мастерскую, где сейчас работал Эллиот, чтобы починить свою старую развалюху. Наверное, не зря её создали в стране, где в свое время написали «Божественную комедию». Вряд ли можно было найти машину, больше этой подходящей к описанию «Ад». Добавь «Фи» – и готово название. Может быть, так его и придумывали.

Но домой Сильвия хотела больше, чем комфорта. Она готова была ехать и в повозке, если бы эта повозка везла её к Дилану и к тетушке. Надо же! Еще несколько часов – и она будет дома. По-настоящему дома. С любимым. Воссоединится с семьёй. Может быть, и в отеле ей снова найдут место, даже если на ресепшене, она совсем не будет против. Жизнь сделала крюк и почти вернулась в свое русло. Совсем скоро этот крюк исчезнет из памяти Сильвии, как страшный сон. Всего несколько часов. Сильвия не могла в это поверить.

Эллиот сел в машину первым. Сильвия – следом. Мужчина с татуировкой змеи на шее и, скорее всего, где-то под густым ежиком волос, пообещал, что ужин будет. Где и когда – не сообщил. Вполне возможно, что придется потерпеть и до завтра. Но это совершенно ничего не значило рядом с возможностью снова вернуться в Гарденс, во Французский квартал и даже в Дуайер-Плам. Теперь, когда зеленоглазый получил отпор, там нечего бояться. Сильвия настолько обрадовалась, что не могла согнать улыбку с лица.

– Ты захватила с собой батончик? – тихо поинтересовался Эллиот. Сильвия отрицательно покачала головой. Эллиот вздохнул. – Из Флориды до Нового Орлеана ехать целый день.

– Откуда ты знаешь? – Сильвия с легкой хитрой улыбкой посмотрела на брата. Он отвел взгляд распахнутых глаз вбок, пытаясь скрыть его. – Сколько раз ты тут был?

– Здесь живет Лейни. Так что я бывал тут пару раз, – сказал он нехотя.

– Лейни, – повторила Сильвия, будто пробуя имя на вкус. – Эллиот и Лейни. Лили и Кенни. Благословляю вас, дети мои.

– Не издевайся, – Эллиот бросил на сестру суровый взгляд.

– Я серьезна, как стеклышко, – заметила Сильвия. – Она брюнетка?

– Откуда ты?..

– Догадалась, – сразу же ответила Сильвия. – Лейни вряд ли может быть блондинкой. Лейни – девушка, которая днем роковая женщина под псевдонимом, а ночью раскладывает таро и наводит порчу на своих врагов. Так что, братишка, аккуратнее со своей будущей…

– Нет! Черт, Сильвия, ты точь-в-точь как мама!

– Поспорим? – коротко спросила Сильвия.

– На пять сотен, – мгновенно ответил Эллиот. – Закрыли тему.

– Как скажешь, Ромео.

– Не в твоем положении надо мной издеваться. Лейни хотя бы знает, что я жив.

– Разве Дилан не знает?

– Я даже в фильмах не слышал настолько трогательную речь на похоронах. Потом я его видел только в новостях.

– В новостях?

– Отель расширили. Взяли какую-то старую вешалку администратором. Уотсон, кажется.

– Уоттс. Сьюзен. Администратор по питанию. Была, когда я работала на номерах. Она не могла выбраться их этой ямы годами, хотя очень хотела на моё место. Хотя, на вешалку она не похожа. Сколько я её помню, женщиной она всегда была при формах.

– Нет. Такая стояла рядом.

Сердце сделало сальто. Как Дилан мог взять кого-то на её место? Это предательство.

– Всё-таки Уотсон, Виви. Но имя я тебе сейчас не скажу. Где мы, капитан?

– В Майами, сынок, – отозвался водитель.

– Всё еще?

– К сожалению. Не поверишь, но я тоже хочу побыстрее получить свои деньги.

Диего усмехнулся, и Сильвия вздрогнула. Она напрочь забыла, что он рядом.

– Осталось всего ничего, amigo. Каких-то двенадцать часов – и всё твое. Как договаривались.

На выезде из города затор превратился в пробку. Эллиот с детским восторгом рассматривал встречные машины, потому что те, что стояли рядом, уже изучил вдоль и поперек. Иногда вскрикивал, что видел такую, но в процессе обсуждения оказывалось, что видел он её где-то по телевизору в те времена, когда еще его смотрел. Сильвия пару-тройку раз пыталась перевести разговор в русло личной жизни брата, но каждый раз упиралась в невидимую стену. Единственное, что удалось выведать – что брат остался бы в Майами еще на день-два, будь у него возможность. Когда Сильвия в очередной раз полезла с расспросами, Эллиот закатил глаза так, что они могли бы оказаться на затылке, закати их он хоть немного посильнее. Он открытой ладонью указал на кресло, где сидел Диего, и с долей усталости посмотрел на сестру.

– А… Ой. Поняла, – стушевалась Сильвия.

Автомобиль медленно, но верно подобрался к черте города. Наконец стало ясно, что тормозило поток: Сильвия рассмотрела в сумерках проблесковые огни полиции. Когда человек в форме добрался до их машины, она не сразу поняла, что сейчас произойдет. До остальных, казалось, дошло раньше.

– Твои преследователи постарались, – заметил водитель. Он покопался в бардачке и достал оттуда одну из множества корочек.

– Сколько мы тебе должны, – тихо поинтересовалась у него Сильвия.

– Твой дружок всё покроет. У него нет выбора, – водитель ослепительно улыбнулся в зеркало заднего вида.

– Он прав, Сильвия, – спокойно подтвердил Диего. – Мы уже обсуждали это. Тебе не о чем волноваться.

– Я всё ещё не хочу быть кому-то должной.

– Разберетесь с этим по факту, – предложил водитель. – Сейчас замолчали в тряпочку. Говорим о хорошем выходном в Майами. Понравилось? – спросил он и открыл окно.

Никто не успел произнести ни слова, когда в голову водителя прилетела стрела. Полицейский мгновенно среагировал, выстрелил, но Сильвия уже поняла, что их врагу это не принесет никакого вреда.

– Хватит! – крикнула она в открытое окно, но вряд ли стрелявшая её услышала. Тогда она вышла. Нож под юбкой дал о себе знать благословенной тяжестью. Но что он мог сделать против полудюжины воинов с арбалетами?

Сильвия прошла мимо обескураженного полицейского прямо к деревьям на обочине. Вот она, глава представления. Сильвия видела её в свой первый день по пути к алтарю. Сейчас эта пепельная блондинка сохраняла все то же надменное выражение, как и тогда. Надменное выражение тирана, по щелчку пальцев которого все решается. Только вот она сменила обычный черный спортивный костюм на деловой. Не будь она убийцей, вполне могла бы сделать карьеру модели.

– Какая умненькая девочка, – сказала она. Очередной выстрел заставил её немного отшатнуться, но пуля пролетела насквозь так, будто перед ней никого и не было.

– Всё, что происходит, происходит из-за меня.

– И?

– Не трогайте их. Ни Эллиота, ни доктора Лосано. Давайте поговорим.

– Разве покушение на убийство можно замять разговором?

– Можем узнать, если попробуем, – предложила Сильвия. Она встала так, чтобы автомобиль был прямо за её спиной. Не лучший щит, но хоть какой-то.

Брюнетка повернулась куда-то в сторону. Её взгляд был слишком выжидающим.

– Пусть попробует.

Снова этот противный писклявый голос.

– Меланта. Давно тебя не было видно.

– Да уж, – русалка даже слегка улыбнулась. Самым кончиком уголка губ. – Обещаешь в этот раз меня не убивать?

– Не сегодня. Хочешь, поклянусь?

Меланта кивнула.

– Клянусь всеми святыми, сегодня я Меланту не убью, – отчеканила Сильвия так чётко, как только могла.

– Братом. Вряд ли после дна тебя волнуют святые.

Сильвия недовольно выдохнула. Помедлив, она всё же произнесла:

– Клянусь Эллиотом Чемберзом, что сегодня Меланта не умрёт.

– Умница, – Меланта взглянула на ту, что застрелила водителя и еле заметным кивком отозвала её. Брюнетка, женщина-полицейский, водитель стоящей спереди машины… Черт подери, сколько их там было? Все они – девушек, наверное, семь – собрались вокруг двух русалок – настоящей и бывшей.

– Меланта, – начала Сильвия. Глубоко вздохнув, она взглянула ей прямо в глаза. Такие голубые. Ледяные. Если в таких тонуть, то замерзать насмерть. – Прекрати за мной гнаться. Я больше не могу тебе навредить.

Разумеется, это не поможет. Нельзя просто так взять и попросить убийцу не убивать. Но можно было сделать вид, что ты глупее, чем есть на самом деле. Меланта усмехнулась. Русалки рассмеялись, вторя за ней.

– Ты правда думаешь, что я спущу покушение на себя тебе с рук?

– Слишком много телодвижений для человека, который и так убегает.

– И что ты предлагаешь? – она испытующе посмотрела на Сильвию.

– Я оставляю тебя, ты оставляешь меня.

– Ох, нет, моя дорогая. Так не пойдет. С того момента, как ритуальная ткань коснулась твоих волос, ты принадлежишь мне.

– Ритуальная ткань? Значит, так вы теперь называете мешок?

Арбалет блондинки взметнулся, но Меланта его перехватила.

– Сказывается воспитание сестрицы. Она бы тебя ни за что не оставила в этой сухой дыре.

– А мне она говорила не возвращаться, – заметила Сильвия. Сон это был или нет? Какая, по сути, разница?

– Она наконец выбралась в люди? – Сильвия не понимала, была ли наигранность Меланты настоящей, или это отголоски обычного поведения прошлых времён. – Впрочем, неудивительно. Сломала бы шею – и дело с концом, боже… Но вернемся к сути. Что ты предлагаешь отдать мне в обмен на себя? Брата? Сестру? Мать?

– Сестер у меня нет. Брата я не отдам, – твердо ответила Сильвия.

– Ребенок, – предложила одна из русалок. Раньше Сильвия её не видела. Может, просто не замечала в толпе.

Меланта задумалась. Пока она молчала, Сильвия чувствовала то напряжение, что витало в воздухе. Вот она, цель всех этих русалок, стоит перед ними. И никакой возможности убить.

– Меня этот вариант устраивает. А тебя, Сильвия из Нового Орлеана?

– Я из поместья Чемберз, штат Луизиана, – поправила её Сильвия. – Сильвия из рода Чемберз. Сильвия Чемберз, меня все так зовут.

– Вот как. Устраивает ли тебя обмен собственной жизни на суше на жизнь ребенка в моем услужении, Сильвия из рода Чемберз?

– Да, – ответила Сильвия.

– Даю тебе три года. Не будет ребенка – заберу твоего брата.

Меланта широко улыбнулась и протянула Сильвии руку. Рукопожатие отдалось разрядом тока по всему организму. Сильвия только что совершила ошибку. Раздался выстрел – полицейский сам себя застрелил под чарами брюнетки. Машинам больше ничего не мешало, даже куча машин и женщин на обочине. Поток наладился.

– Они нас не видят?

– Люди не видят ничего, кроме своих мелочных проблем и мыльных опер по ТВ, – с отвращением ответила ей Меланта. – Добро пожаловать в твой новый мир!

Она тихо засмеялась, русалки позади – тоже. Миг – и они пропали. Осталась только брюнетка, которая уже вытаскивала из машины тело водителя. Кровь запачкала сидение, руль и рычаг переключения передач, но её это нисколько не смущало. Как и Диего, и даже Эллиота. Они оба смотрели перед собой с выражением крайней степени блаженства на лице.

– Что вы с ними сделали?

– Просто спела одну песенку с радио. Когда я уеду, они придут в себя.

– Твое счастье, если придут.

– Твое счастье, если закроешь рот и поедешь молча. Меланта добра к тебе. Я бы тебя убила.

Несколько часов дороги тянулись как жвачка, которую пытались отодрать от подошвы, но все же машина добралась до Нового Орлеана без приключений. Сильвия не доверяла русалке, но она сделала то, что должен был сделать убитый ею мужчина – довезла до Модести в целости и сохранности. Правда, воркование Диего и Эллиота совершенно не добавляло поездке комфорта. Хотелось ударить обоих чем-то тяжелым по голове. Но русалка сдержала обещание. Едва она ушла, оба пришли в себя и совершенно не поняли, что происходило во время и после пробки. Сильвии хотелось бы, чтоб и она этого не помнила, но увы.

– Сильвия! Девочки, Сильвия! Живая! – звонко прокричала на всё фойе Коринн Рени, едва она вошла. Теперь на посту портье она выглядела куда более уверенно, чем полгода назад, когда Сильвия только её приняла.

– Куда я от вас денусь, дети мои, – Сильвия засмеялась. Сначала её обняла Коринн, потом Томми, второй портье, который почему-то оказался на работе в ночную смену вместе со своей сменщицей. Носильщик Леви и даже начальник службы безопасности Ник.

Каждый спрашивал, что случилось, перебивал другого, который спрашивал то же самое, кто-то предлагал устроить по такому поводу банкет, все равно в тот день ничего не проводилось. Но Сильвия узнала того, кто замер на лестнице, рассматривая вакханалию в фойе своего отеля. Сильвия по губам прочла своё имя. Она не заметила, как подбежала к нему, лишь почувствовала настолько знакомое тепло, крепкие руки на спине и дыхание в волосах. Все пройденное вмиг превратилось в обычный страшный сон. Она снова дома. Снова рядом с Диланом.

Даже в момент, когда Сильвия только переехала в Гарденс, она не была так рада просто находиться в доме Гарденберга. Сейчас каждый цветок, даже немного засохший, из-за того, что его забывали поливать, почти что кричал «Ты дома, Сильвия!». Каждая неубранная на место тарелка. Каждый стакан из-под кофе на рабочем столе. И она готова была кричать в ответ.

Следующим же утром Сильвия, открыв глаза, наконец увидела знакомые задернутые шторы, а не голые стены или, что еще хуже, полуразложившиеся в воде деревяшки. Рядом Дилан. Странно было видеть, как он спит в это время. Сильвия взглянула на часы – почти десять. Она осторожно растолкала его. Вряд ли он был бы рад узнать, что Сильвия осознавала, что он опоздал, и ничего не сделала.

Либо ей показалось, либо Гарденберг на самом деле вначале отпрянул.

– Доброе утро, солнце мое, – он улыбнулся так лучезарно, что сам мог бы заменить солнце на небосводе.

– Ты не представляешь, как я хотела снова здесь оказаться, – Сильвия положила голову не плечо Дилана.

– Я так и не смог примириться с тем, что ты пропала.

– Ты меня похоронил.

– Твои родители меня заставили. Сказали, сроки прошли, и, если ты… – он запнулся и отвел взгляд. – Сказали, если ты найдешься, тебя всегда можно будет похоронить заново.

– Другого от них и ждать было нельзя. Пошли к черту. Я вернусь из ада только чтобы досадить им и их пособиям.

Дилан усмехнулся. Сильвия обняла Дилана так сильно, как только могла, а он так и не рисковал прижимать её. Боялся, что она снова исчезнет? Не дождется.

– Ты изменилась за это время.

– Правда? Как?

– Ты сильно похудела. Теперь о твои ключицы можно порезаться, а фото можно направлять в модельные агентства как пример, – мужчина выдержал паузу. – А еще ты будто нарастила броню.

– Броню? – удивилась Сильвия и немного отодвинулась, пытаясь по лицу понять, о чем говорил её жених.

– Раньше ты не позволяла себе выражаться о родителях в таком тоне.

– Я просто хотела выжить, милый, – Сильвия уловила в выражении лица Дилана легкое изменение, но не успела понять, какое именно. Наверное, он жалел, что не мог помочь ей там, где она пропадала всё лето. – Если бы я осталась той самой офисной работницей, я бы не вернулась.

– И зачем теперь тебе я? – Дилан грустно усмехнулся.

– Чтобы быть рядом. Чтобы любить.

Сильвия поцеловала Дилана. Он позволил себе движения серьезнее, чем просто слабые прикосновения и легкие поглаживания. Наконец поверил, что перед ним, хоть и прошедшая через круги ада, его Сильвия. Его маленькая глупенькая Сильвия, которую он приметил еще в университете. И теперь она точно никуда от него не уйдет.

В тот день Дилан так и не пошел на работу, хотя Сильвия уверяла, что в отеле он нужнее. Конечно, она врала. Все, чего она сейчас хотела – удобная кровать, фильм и Дилана рядом. Он слишком хорошо её знал. Никаких фильмов – Сильвия уже и не помнила, когда они вообще включали телевизор в спальне. Такое было? Вряд ли. Дилан просто говорил, хотя Сильвия слушала вполуха, и вряд ли повторила бы, что он сказал, если бы он попросил. О работе. О том, как племянники Сильвии приходили, чтобы повесить на стену свои рисунки. Одна из них, старшая девочка, со слов Дилана, и вправду хорошо рисовала, но он не смог позволить творениям детей висеть долго. Каждый раз, глядя на них, вспоминал, что гроб пуст.

– Но это же хорошо, правда? Гроб был пуст, а я жива, – Сильвия не могла отвести взгляд от изумрудно-зеленых глаз.

Может, Сильвия и юлила, но она и вправду не умирала. Она каким-то образом смогла обмануть смерть, разделить тело и душу. Как? Уже неважно. Она больше не вернется на дно. Она вернулась к тому, чего всегда хотела. Жить, любить, состариться рядом с самым близким человеком.

К обеду истории Сильвию сморили, а когда она проснулась, Дилана рядом уже не было. Лишь записка на прикроватной тумбочке. «Проблемы в отеле. Вернусь как смогу. Люблю». Плевать, что он писал. Сильвия раз за разом перечитывала только одно важное слово. «Люблю». Вот по чему она так скучала всё время, пока пыталась добраться домой. Пусть Диего и пытался, он не мог заменить того, что давал Сильвии Дилан. Интересно, как он там? Как Эллиот? Впрочем, так ли это важно теперь, когда Меланта больше не преследовала ни её, ни её семью.

Сильвия похлопала себя по карману. Разумеется, мобильника не было. Как не было и зелья. Внутри мгновенно похолодело: что, если Дилан принял это за какой-то экзотический напиток и… Она быстро, как ветер, добежала до ванной. Если не тут, то счастье грозило рухнуть, как карточный домик. Но нет. Сильвия вздохнула, баночка из мутного стекла лежала рядом с осторожно сложенными вещами. Теми самыми, которые Сильвия надела в отеле на берегу Карибского моря. Лёгкая ткань с цветочным узором, местами запачканная не то машинным маслом, не то чем-то, о чем девушка предпочла бы не думать. Будь она все той же Сильвией Чемберз, избирательным администратором отеля, она ни за что бы не надела на себя нечто подобное. То есть, будь она той, к чьей жизни она вернулась. Сильвия без сожаления выбросила одежду в мусорное ведро. Отныне Куба, Доминга и чертов рыбак – не более чем воспоминание. Страшный сон, который со временем сначала потускнеет, а потом и вовсе пропадет из памяти. Эллиот спасён. Сильвия спасена. Она набрала воздуха в легкие и задержала дыхание. Раз, два, три… Минута. Две. Пять. И никаких позывов к дыханию. Ни головокружения, ни звезд перед глазами. Что ж. Теперь Сильвия могла подавать заявку в книгу рекордов Гиннеса.

Дилан вернулся домой ближе к полуночи. Сильвия не могла усидеть на месте. Если она не могла работать в офисе, значит, нужно было работать дома. В этот раз Дилану пришлось есть на ужин итальянскую еду, хотел он того или нет. В урне, помимо огрызков от яблок, валялась огромная куча упаковок быстрого питания. Сильвия отругала бы Дилана за это, но не сегодня. Она понимала, почему так. Пропажа любимой девушки. Работа. Он просто не мог позволить себе думать еще и о еде. Что ж, теперь эта роль принадлежала Сильвии. Как и раньше.

– Не вернешь меня на должность? – как бы невзначай спросила Сильвия, когда пустая болтовня грозила перерасти в звенящую тишину. Дилан напрягся. – Хотя, наверное, Наоми будет против.

– Она отматерила всех в первый же день. Мне кажется, она только рада будет вернуться к поварам.

– Поговоришь с ней?

– Поговори сама. Если так, ротировать придется множество людей, и, ко всему прочему, смещать на другую должность мистера Поттса.

– Поттс… Это тот самый, из телевизора?

– Да, он.

– Я слишком люблю отель, чтобы его смещать. Доход ресторана вырос?

– В разы, – кажется, разговор о работе без личных отношений успокоил Дилана. – Если точнее, в этом квартале, по сравнению с прошлым, почти в четыре раза. В отеле – в два, в основном по тарифам, где включено питание

– Громкое имя делает своё дело, – отметила Сильвия не без улыбки. – Просто прекрасно.

Остаток ужина они провели в тишине, но уже не в неловкой, а вполне себе комфортной. Как обычно, Дилан отказался от сна и вернулся за компьютер. В очередной раз Сильвия спрашивала себя, что может директор делать там едва ли не круглосуточно, и в очередной раз не получала ответа. Просто работа. Документы. Все так же, как и обычно. Никаких изменений. Сильвия уснула, едва коснувшись головой подушки. Банка с зельем лежала там, где должен был лежать её жених.

Когда Сильвия открыла глаза утром, половина кровати, где должен был спать Дилан, снова пустовала. Завтраком послужила вчерашняя паста – на то, чтоб готовить что-то еще у неё не было ни желания, ни должной сосредоточенности. Сегодняшний день она планировала потратить на восстановление всех благ цивилизации, которых лишилась после своей фиктивной смерти. Сильвия потянулась было к телефону, который всегда лежал на столе в одном и том же месте, но, как и ожидалось, на месте его не было. Сильвия вздохнула и засучила рукава свитшота. Жизнь в одном доме с Мартином научила её хорошо прятать, а проблемы отца с кредиторами – никогда не забывать про наличку. Осталось только вспомнить, где лежала самая крупная заначка. Определенно не кровать – там такие вещи быстро находят. Не кухня. Не гостиная – глупо прятать деньги там, куда приходят люди с чуйкой на доход, особенно если он не всегда официальный. Сад? Сад.

В районе Гарденс статуями во дворе дома давно нельзя было кого-то удивить. Когда Сильвия только переехала, они уже выглядели старыми. Еще бы – климат Луизианы не щадил никого и ничего. Каменные – по крайней мере, так они выглядели – львы, тигры, рядом – прекрасные девушки, застывшие в грациозных позах. Сад выглядел будто античный музей под открытым небом. Но к этой уродине никто никогда не подходил фотографироваться, а Дилан был слишком занят, чтобы заказать её демонтаж. Лицо сирены давным-давно стерлось из-за постоянных дождей и ураганов, руки не было. Вот это расстраивало – когда Сильвия в последний раз проверяла тайник, рука все еще держала в руках стеклянный стакан. Хрустальный разбился еще раньше, чем Сильвия вообще переехала в Гарденс.

Осторожный толчок, потом сильнее – и плитка у основания отошла. Правда, не та, по которой Сильвия стучала. Память начала подводить. Но даже если она сама не сразу отыскала свой тайник, то никто другой тем более не догадается. Вот они, денежки. Немного отсыревшие, но тем больше они напоминали сокровище, которым в тот момент и были. Сильвия пересчитала: пятьдесят купюр по сто долларов. Более чем достаточно. Жаль только, что теперь придётся копить их заново.

Не проблема. По сравнению с тем, через что Сильвия уже прошла, совершенно никакая не проблема.

Телефон и защита для него сразу же отобрали у Сильвии почти треть всей суммы, но зато она наконец могла быть на связи. Пара входов – и всё на месте. Это было, впрочем, необязательно. Самые главные номера – Эллиота и Дилана – Сильвия помнила наизусть. Если жениха сейчас отвлекать было не то, чтобы даже необязательно, как никак работа, то отвлечь брата – святое дело.

– Автомастерская Би Фэмили Мастерс к вашим услугам, – послышался такой знакомый голос с такой незнакомой интонацией.

– А к вашим – отель Модести. Номер закажете или обойдетесь? – со смешком ответила Сильвия. Даже через расстояние Сильвия чувствовала, буквально видела, как брат закатывает глаза.

– Виви. Я думал, ты уже и не позвонишь.

– Я ждала твоего звонка, малыш Лили. Не дождалась.

– Мне пришлось вернуться обратно сразу же. Без меня ребята не справляются. Не знаю, кто им что наплел, но почему-то здесь куча поломанных дорогих тачек.

– Дорогая тачка – дорогой ремонт. Грех жаловаться, – Сильвия остановилась на оживленном тротуаре и пожала плечами. Из-за потока машин приходилось говорить очень громко и очень плотно прижимать телефон к уху. Еще и солнце пекло едва ли не сильнее, чем на Кубе. Хорошо, что сегодня Сильвия предпочла естественность макияжу. Что греха таить, поддалась своей лени.

– С одной стороны перенос сроков клиента, с другой – ты, – Эллиот выдержал паузу. Видимо, чтобы отдышаться или переложить телефон в другую руку. – Ты мне мозги взорвешь, они – нет. Моя вина.

– Поняла, – Сильвия уже улыбалась во все тридцать два. Всё как обычно. Всё так, как должно было быть с самого начала. – Не трогаю. Удачи, малыш.

Сильвия не стала дожидаться его ответа на обращение, наверняка, опять бы начал ворчать. Но для неё он был и оставался малышом, несмотря на разницу в три года.

Одно дело сделано. Повезло, что документы для покупки не требовались. Теперь перед Сильвией стояла самая сложная часть – суд, чтоб подтвердить, что она на самом деле жива. Впрочем, нет тела – нет налогов. Сильвия улыбнулась одним уголком губ, но сразу же поняла, что мечта без них неисполнима. Может, она и считала себя невестой, но без документов не могла стать женой. А, впрочем, могла. Вегас женил всех. Оставалось только затащить Дилана в Вегас.

Сильвия развернулась на каблуках и пошла прочь от полицейского участка. Шоппинг был куда приятнее доказательства собственной жизни.

Из торгового центра Сильвия вышла уставшая и с кучей пакетов, но чертовски довольная. Дилан так и не звонил. Но в мессенджере кто-то прислал несколько сообщений со смутно знакомого номера. Как раз к тому моменту, как подъехал Стив, старый водитель Сильвии, фото как раз прогрузились.

В машину Сильвия садилась в смешанных чувствах. На всех фото определенно был Дилан. Даже там, где не было видно лицо, узнавался костюм, пошитый по инициативе Сильвии на заказ. Рядом девушка. Ничего нельзя было сказать наверняка, на фотографиях они даже не прикасались друг к другу. Вполне может быть деловой разговор, они часто назначались на вечер. А подпись как раз указывала на время, когда Дилан ушел на работу. Всё сходилось. Сильвия выдохнула, прогоняя остатки недоверия из своего сознания. Кто бы не отправлял фотографии, ему не удастся вывести Сильвию из равновесия, когда она едва-едва к нему пришла.

– В отель, Стив. Рада повидаться, – Сильвия совершенно искренне улыбнулась. Та же машина, тот же парфюм. Она на момент закрыла глаза, стараясь запомнить их на всю оставшуюся жизнь.

– Мы скучали по вам, мисс Чемберз. Мисс Уоттс очень криклива.

– А я разве нет? – Сильвия искренне удивилась.

– Не со мной. Работать с вами – одно удовольствие.

– Не могу не согласиться и не ответить взаимностью.

И эти слова были абсолютной правдой. Куда лучше было работать со Стивом и даже с Наоми Уоттс, крикливой, но справедливой, чем с Морриган и её сестрицей. Сильвия зажмурилась и попыталась прогнать из головы их лицо, одно на двоих. Вспомнила Дилана, его овальную родинку прямо на линии челюсти. Немного заостренные кверху лисьи уши. Тревога, нахлынувшая из-за воспоминаний о морских сестрах, утихла.

Дорога до отеля оказалась гораздо приятнее, чем раньше. Запахи города – благовония, дым, даже перегар – больше не раздражали. Хотя бы ради этого стоило опуститься на дно.

Отель и вправду расширили. Офисов слева больше не было, и все здание принадлежало «Модести». Навскидку добавилось номеров десять, не меньше. Может, Дилан привирал, когда приписывал доход Поттсу?

На входе Сильвия едва не врезалась в выходящего мужчину, о чем-то громко разговаривавшего по телефону на испанском. Знаний Сильвии хватило, чтобы распознать нецензурную речь.

– Dios mío, qué idiota que eres. Adiós. Yo dije adiós! О, Сильвия? Рад тебя видеть! – Доктор с силой сунул телефон в карман. Сильвии вроде бы даже послышалось, как треснула подкладка его нового пиджака.

– Давно не виделись, – подтвердила Сильвия без особого энтузиазма. Видеть перед собой живое подтверждение того, что всё произошедшее не приснилось и не привиделось в галлюцинациях не приносило особого удовольствия. Лучше бы он уехал. – Ты еще надолго здесь?

– Подумываю остаться, – Диего явно ждал от Сильвии радости, и, когда не увидел её, заметно сник. – Мне нравится Новый Орлеан. Как Гавана, только побогаче. И без дурацких запретов.

– И интернет здесь быстрее, – Сильвия улыбнулась. – Спасибо, Диего. Сколько я тебе должна за помощь?

– Должна? Сильвия, не обижай меня. Помочь прекрасной даме – долг любого мужчины.

– Даже если прекрасная дама занята? – раздался голос позади. Дилан вышел из отеля с недовольным видом. Сильвии оставалось только надеяться, что недоволен он был чем-то на работе, а не её случайным разговором.

– Даже если дама занята, мистер Гарденберг, она все равно остается дамой в беде. Вам бы сказать спасибо мне за то, что она цела и вернулась к вам, – Диего смотрел на Дилана с вызовом.

– Спасибо, – сказал Дилан с натянутой улыбкой. – Теперь вы можете идти.

– С удовольствием, мистер.

Сильвия проводила доктора Лосано рассеянным взглядом.

– Ты слишком груб с ним, – тихо сказала она жениху. Он промолчал и вошел обратно. Сильвия – следом. – Если бы не он, я бы еще куковала на Кубе.

– Ты ведь ко мне пришла? Что-то срочное?

– Я пришла в отель, Дилан. Не лично к тебе.

– Жаль. Я думала, ты любишь меня, а не мою должность.

Сильвия опешила. Как он вообще мог об этом подумать? Шестеренки в голове крутились, но так и не смогли выдать ни одну подходящую теорию, которая объяснила бы его слова.

– Почему ты приехала сюда, а не домой? – Дилан встал посреди коридора. Он был гораздо выше и навис над невестой, будто надвигающееся цунами.

– Что?..

– Ты могла приехать прямиком в Гарденс и попросить у меня помощи.

– Ты же всё равно был в отеле…

– Ах да. Двое мужчин, с ног до головы перемазанных грязью, и ты в их компании. Прекрасно. Просто прекрасно. Как я вообще тебя тогда принял? – он развернулся на каблуках и пошел к своему кабинету.

– Это мой брат и доктор Лосано! – Сильвия засеменила следом. На каблуках это делать было чертовски неудобно. – Что я должна была сделать? Привезти из домой и уложить к тебе в кровать?

– Не оправдывайся, – совершенно спокойным тоном ответил Дилан. Будто ножом резанул по сердцу. – Пропала на полгода, возвращаешься загоревшая, похудевшая и в компании непонятного мужика.

– Не придумывай ерунды, – огрызнулась Сильвия.

Гарденберг молча занял свое место в кабинете. Сильвия стояла в дверях и дырявила его взглядом.

– Чего тебе? – наконец спросил он, не выдержав.

– Извинений, – коротко ответила Сильвия.

– Я жду их от тебя.

– Мне извиняться не за что, – Сильвия не подала виду, что юлила, хоть это и было чертовски сложно. Поцелуй был. Дилан имел полное право на свою злость. Но не сейчас, пожалуйста, не сейчас, когда жизнь едва вернулась в привычное русло!

– Конечно. Что ты делала с этим чертовым кубинцем все эти месяцы, а? – Дилан сплел пальцы и выпытывающе посмотрел Сильвии прямо в глаза. Она выдержала взгляд.

– Я лежала в коме, Дилан. Пришла в себя, может, неделю назад. Сбежала из больницы. Спасла по пути брата – черт знает, что он вообще забыл на Кубе, но я его вытащила! – Сильвия задрала рукав, обнажив побелевший шрам от ножа. – Меня порезали. – Потом оголила шею, скрытую за воротом водолазки, показывая пожелтевшие продолговатые синяки – Меня душили. А всё ради чего? Чтобы ты устраивал мне истерики? Может и вправду лучше уйти к доктору, который поддерживал мою жизнь, пока ты прохлаждался?

Сильвия развернулась и вышла, прикрывая выступившие на глазах слезы рукой, а второй возвращая спущеный ворот на место. Не хватало еще пустить слухи. Хотя, если кто-то из работников увидит Сильвию в таком состоянии, разговоры все равно пойдут.

– Сильвия! Стоять!

Но она не замедлила шаг, только сбросила туфли, чтоб идти было легче. «Стоять». Она разве похожа на собаку? Когда тяжелая рука легла на плечо, Сильвия быстрым движением её сбросила. Дилан не останавливался. Он так же резко развернул девушку лицом к себе, так, что она едва не упала. Гарденберг схватил её за талию, и Сильвия вскрикнула от боли.

– Сказал же, стой.

– А я сказала, что жду извинений.

– Ты так сильно изменилась на этой дурацкой Кубе. Нахватала их привычек.

– Не нравится? – поинтересовалась Сильвия.

– Не нравится, – подтвердил Дилан.

– А мне не нравится, что ты причиняешь мне боль. Отпусти.

– Причиняю боль, – Эхом повторил Дилан. – Прямо как ты мне.

– Отпусти меня, – повторила Сильвия. – Если я начну кричать, понабегут работники и постояльцы. Насколько подмочится репутация директора, если мир узнает, что он домашний тиран?

– Молчи.

Сильвия замолчала. В карманах лежали ключи, и тот, что от гаража, лучше всего подходил на роль колюще-режущего орудия. Сильвия вздохнула и расслабилась.

– Отпусти, – совершенно спокойно ответила Сильвия и широко улыбнулась, точь-в-точь как это делала Морриган. Это обескуражило Дилана. Теперь выбраться из его стальных объятий не составило труда. Он больше не прижимал её, лишь уперся кулаком в стену, и наблюдал

Если до этого Сильвия еще хотела вернуться в «Модести», то теперь от этого желания не осталось никакого следа. Одно только отвращение. Как Дилан вообще мог так обращаться с ней? Со своей невестой! Разберутся дома. Такого соискателя, да еще и с опытом работы в лучшем отеле Нового Орлеана, на рынке труда оторвут с руками.

Чертов Диего! Сильвия нутром чувствовала, что не стоит останавливаться. Сделала бы вид, что не помнит, или что очень торопится. И Дилан бы не сорвался. И она бы сама не сорвалась. Но ведь они ничего плохого не делали. Просто разговор – не более. Дилану стоило прекратить изображать из себя короля драмы.

Сильвия вернулась в машину. Стив улыбнулся ей, но она она не смогла ответить тем же, лишь бросила короткое «Домой». В свое время выбор пал на Стива именно из-за его молчаливости, и Сильвия ни разу об этом не пожалела. Лучше бы она выбирала женихов так же удачно, как водителей.

Дорога пролетела незаметно, Сильвия все прокручивала в голове диалог с Диланом, когда машина остановилась. Стив занёс пакеты и, кивнув, удалился. Она осталась одна в огромном доме. Эта пустота, это одиночество давило похлеще водной толщи. Сильвия включила телевизор, разобралась, как настроить каналы и включила какое-то разговорное шоу, но это не помогало. Стало только хуже. Одно дело быть одинокой, когда ты на самом деле один и совсем другое, когда вокруг люди, хоть и воображаемые, хоть они и на экране ТВ. Сильвия осела на пол прямо посреди комнаты. И к этому она шла, проламывая себе путь через стены? Возвращалась ради того, чтобы стать ненужной собственному жениху? Чтобы оставить место, на благо которого она трудилась, на которое тратила всё свое время последние несколько лет?

Сильвия не сразу расслышала, что телефон звонил. Дилан. Странно, он освобождался только через два часа. Сильвия раздумывала, отвечать или нет, но все же приняла вызов.

– Сильвия! Милая, где ты?

– Что хочешь? – Она попыталась ответить ему с вызовом, но голос охрип и дрожал так, что вряд ли это можно было не заметить даже через самые сильные помехи.

– Боже, ты плачешь? Пожалуйста, прости! – Он вкладывал в голос всё свое раскаяние. Сильвия на всякий случай прикоснулась к щеке. И правда мокрая. Странно. Она и не заметила, как разревелась.

– Кричал ты не по телефону, – Сильвия сделала паузу, позволяя себе отдышаться. – а извиняешься вот так.

Сейчас он вполне мог бросить трубку, а вернувшись – дать хорошую пощечину Сильвии за такие слова. Не впервые. Но она больше не позволила бы к себе такого отношения. Ударит – получит в ответ.

– Ты злишься, – констатировал Дилан.

– Конечно. Ты меня расстроил. Что я должна чувствовать?

– Хочешь, сходим куда-то? Может, кино?

– Просто приди домой. Разберёмся.

Как было бы приятно эффектно захлопнуть старую раскладушку, как это делала мама, но пришлось просто нажать на красную кнопку. В глазах все расплывалось, и сделать это удалось не с первого раза. Дилан что-то говорил. Какая разница, что именно? Если это важно – повторит.

Внутри образовалась пустота, сравнимая разве что с пустотой космоса. Дилан пришел домой сразу после работы. Обнять, извинился. Сильвия нашла в себе силы только отметить, что для него это достаточно странно. На вопросы она отвечала односложно, если вообще отвечала. Он пропал из её мыслей. Оттуда вообще всё исчезло, остался только один вопрос: что дальше?

Глава 16.

Сильвия не ошиблась. Пусть «Магический Маэстро» и уступал «Модести» в размерах, и обязанности всех троих администраторов – и еще парочка – теперь лежали на ней, на душе было спокойнее. Сильвия ругала себя за такие мысли, но «Маэстро» куда больше походил на их последнее перед импровизированным круизом пристанище на Кубе, чем на отель Дилана. Хозяева, пожилая пара коренныхновоорлеанцев, застали еще переход на контейнерные перевозки в порту, из-за которого грузчик и глава совсем молодой семьи Джимми Роллинс лишился работы и открыл свой маленький мотель, который потом и стал «Магическим маэстро». Они не обращали внимания на такие мелочи, как протертые простыни или сдернутые местами шторы, как и постояльцы, которых цена волновала куда больше, чем какие-то дырки в белье.

– Ты правда думаешь, что нам нужна девчонка, которую прогнал сетевик? – скептично спрашивала мужа миссис Роллинс, которую все вокруг почему-то звали по имени, Джерри. Даже горничные, которые годились ей не то что во внучки. В правнучки. Голос у нее был грубее, чем у мужа, и когда она достала из сумочки портсигар, все встало на свои места. Мистер Роллинс сжал губы в тонкую нитку. – У неё даже документов нет.

– Данная проблема уже решается, миссис Роллинс, – Сильвия вежливо улыбнулась ей. – К моменту выхода в смену всё необходимое будет предоставлено.

– Отелю не помешает новое видение, мисс. Надеюсь, вы не подведете.

И Сильвия не подвела. Первое время на хозяина сыпалась куча жалоб от персонала, который не привык работать так интенсивно. Кто же знал, что бельё не должно лежать до момента, когда номер забронируют? В тот момент Сильвия тактично промолчала, но взгляд говорил красноречивее любых слов. От новых объемов работы отказал даже старый стиральный аппарат, и пришлось договариваться с прачечной. Джерри с сарказмом говорила, что предупреждала мужа о таком, но тот стоял на своем.

– Вот что значит работа в «Модести». Бедняжка. Натренировали, – вздыхала старшая горничная миссис Голд, дама в годах, обожавщая носить яркие вязаные шали вместо положенной формы. Не возражали даже её прямые коллеги, горничные помоложе. Похоже, её вид просто стал для всех униформой главной горничной. Для Сильвии теперь – тоже.

Миссис Голд даже встала на сторону Сильвии в семейном противостоянии хозяев. Уверяла упертую хозяйку, что традиция и слепой консерватизм – совершенно разные вещи, когда они всем пожилым составом собирались в комнате отдыха персонала, пропахшей дымом сигар и специй из-за гамбо на обед едва ли не каждый день.

– На день труда мы заработали больше, чем за весь год, Джерри, – заметила она как-то раз, когда Сильвия заглянула к ним, чтобы перекусить парой бутербродов перед общим обедом. – «Маэстро» впервые на моей памяти полностью заполнился. Всё ещё думаешь, что Джимми ошибся?

– Ну конечно, конечно. Мы, старые пердуны, постоянно ошибаемся, – только проворчала она и вернулась к еде.

Сильвия вышла и улыбнулась. Не «он», а «мы». Неужели она начала признавать Сильвию достойной?

В тот же день старый охранник мистер Робинсон – для местных не иначе как Падучий Робби из-за протеза вместо ноги, которому он так и не привык – поймал воришек. Впервые за всю историю отеля. Стащили они свечи, но ведь стащили, и Падучий Робби был доволен собой как слон.

Недовольным остался только Дилан. «Маэстро» находился совсем недалеко от «Модести», тоже во Французском квартале, и по цене сильно выигрывал у старшего брата, особенно не в сезон. Несмотря на шикарный ресторан, люди предпочитали место подешевле, особенно иностранцы. Даже необделенные доходом европейцы.

Когда Сильвии пришло официальное приглашение на должность администратора номерного фонда, оно успешно улетело в мусорку. Каждый ужин дома заканчивался одним и тем же. Стандартный вопрос о возвращении под крыло жениха, стандартный отказ в ответ. И с каждым днем отказ злил Дилана всё больше. Сильвия в ответ лишь улыбалась. Ей больше не нужна протекция. Правда, приходилось просыпаться ранним утром, чтобы успеть на вахтовый минивэн. Предложенный женихом автомобиль был бы комфортнее и позволил бы поспать лишние полчаса, но это значило бы, что Сильвия прогнулась. Как бы не так. Наступила очередь Дилана просыпаться и видеть перед собой наглую морду кота.

В восемь Сильвия уже была на месте. Она разбирала поступившие письма и документы на подпись, когда в дверях появился мистер Роллинс, владелец.

– Надо же, как ты их выдрессировала.

– Ну а как иначе, – Сильвия улыбнулась, не отрываясь от бумаг.

– Мистер Гарденберг, директор «Модести», предлагает тебе место администратора.

– Он говорит мне про это ежедневно, мистер Роллинс, – она наконец подняла взгляд. – Но здесь мне нравится больше.

– Каждый день? – от удивления на лице мистера Роллинса на мгновение даже разглядились морщины.

– Он – мой жених, – Сильвия пожала плечами. – Сложно игнорировать слова того, с кем живешь. Удивительно, как вы всё еще выдерживаете Джерри.

– Опыт, доченька. Опыт. Но ты правильно говоришь, игнорировать всё равно сложно. Надо обдумывать, постоянно обдумывать, – Мистер Роллинс почесал затылок. – Ну, тогда. В общем… Ладно. Не буду лезть в ваши семейные дела.

– Спасибо, – Сильвия тепло улыбнулась мужчине и вернулась к документам.

Значит, вот как. Что дальше? Будет подкидывать под кровать мышей и обгрызенные коровьи кости? К такому Сильвия уже привыкла, пока жила на ферме в компании нескольких котов. Дилану придется придумать что-то пооригинальней.

Когда последний договор с новыми, гораздо более рейтинговыми поставщиками, был подписан, Сильвия пошла на обход. Больше никто не прятался по номерам и санузлам, все знали: чем лучше они работают, тем больше денег им дают. Ради такого можно было и исполнить то, что значилось в договоре.

Номера похорошели так, что Сильвия иногда думала и на самом деле занять один из них на постоянной основе. Дилан дома почти не появлялся. Конкуренция, да еще и от собственной невесты, не добавляла его и без того тяжелому характеру легкости, а видеть его хмурым постоянно выматывало сильнее, чем постоянные упрашивания вернуться в «Модести».

– Ты нашел себе сильный коллектив, милый. Я нашла место, где мне хорошо. Все довольны, так ведь? – ответила Сильвия, когда в очередной раз услышала знакомый вопрос.

– Я не хочу конкурировать с собственной невестой, Сильвия.

– Давай поженимся. Объединимся будем конкурировать, как муж и жена.

– Не вариант, – коротко ответил Дилан.

Не вариант. Эти слова еще не раз всплыли в голове Сильвии. И каждый раз она корила себя за то, что не осознала всё сразу и не ушла. А в тот момент она думала только о «Маэстро». Рейтинг отеля рос вместе с недовольством жениха, и Сильвия решила обращать внимание только на первое. Её работа, именно её действия приносили свои плоды. Больше сейчас ничего не имело значения.

И именно тогда доктор Диего Лосано появился в «Магическом Маэстро». Сильвия не смогла скрыть, насколько она опешила, увидев его на очередном обходе выходящим из номера.

– Ты следишь за мной? – спросила она с явным недовольством в голосе вместо приветствия.

– Я тоже рад тебя видеть, – он улыбнулся с долей грусти в глазах. Сильвия уже видела подобное. Но в глазах Дилана угадывалсь решительность, а не грусть. Их объединяло лишь то, что они не могли скрыть свои настоящие чувства за улыбкой. Она считала, что может. А что, если нет? Неважно.

Сильвия ответила улыбкой на улыбку и тактично промолчала. Сказать то же самое она не могла. Лицо Диего в памяти прочто связалось с трупами и смертельной опасностью.

И с поцелуем посреди пыльной кубинской дороги.

– Я смог пройти экзамен и добиться работы в Ветеранс Аффэйр. Прекрасное место.

– Рада за тебя, – что еще Сильвия могла сказать? – Я вот ушла от Дилана, теперь привожу в порядок другой отель.

– Слышал, он рвет и мечет.

– Не рвет и не мечет. Просто расстроен, что я не хочу возвращаться.

– Не хочешь уйти от него?

Сильвия напряглась. Позади уже маячили любопытные горничные. Слухи расползутся, как тараканы по грязной кухне.

– Думаю, мы с Диланом способны решить этот вопрос без внешнего вмешательства, – ушла от ответа как смогла. – Не лучшая тема для разговора с обручённой женщиной, доктор Лосано.

– Ты права, – Диего отвел взгляд. – Как-нибудь потом еще встретимся. Не дашь номерок?

Сильвия торопливо распрощалась со старым знакомым. Не виделись уже несколько месяцев, и столько же его бы и не видеть.

Обход провалился. Может, все и было в порядке, но Сильвия не могла думать о чем-то кроме слов Диего. «Не хочешь уйти от него?» Самое страшное, что она не могла сказать определенное «нет». Это значило слишком много.

Тем же вечером Сильвия ужинала с Диланом. Он наконец вернулся вовремя и не собирался никуда уходить. Когда раздался уже такой знакомый и заезженный вопрос, Сильвия отложила приборы.

– Ты же знаешь, что «нет» – это законченное предложение? – спросила она спокойно.

– «Нет» – значит «да, но позже».

– «Нет» значит «нет», Дилан. Я не вернусь.

Теперь приборы отложил он. В груди похолодело. Отец делал так же, перед тем как побить мать.

– И что ты хочешь этим сказать? Я стал недостаточно хорош для тебя?

– Если ты не готов принимать моё решение, то да, Дилан. Недостаточно.

«Зря ты это сказала».

«Ты спасалась от убийц, неужели не справишься с офисным планктоном?». Сильвия уже слышала этот голос, явно не свой собственный. Но когда? Память усердно не хотела делиться, а Дилан наседал.

– Мы помолвлены, Сильвия. Ты должна меня слушать.

– Я должна только налоговой, – Сильвия откинулась на спинку стула. Аппетит как рукой сняло. – И если ты не можешь смириться, помолвку можно разорвать.

– Конечно, конечно, – Дилан был подозрительно спокоен. – Уходи.

– Так просто? – Сильвия осторожно придвинулась ближе к столу.

– Уходи, – повторил Гарденберг.

И Сильвия ушла. Идти по Гарденс в темноте и прохладе ноябрьского вечера было не так страшно, но идти до Французского квартала под покровом ночи… Трамваи уже не ходили. Ловить попутку девушке опасно. Сильвия достала телефон и хотела набрать Диего, но номерами они так и не обменялись. Эллиоту ехать два часа и еще прорываться через городские светофоры. За это время Сильвия дошла бы пешком.

– Ладно, от небольшой прогулки ничего не случится, – сказала она сама себе. Попытка уговорить увенчалась переменным успехом.

Сильвия пошла по Колизеум Стрит к одноименному парку. Там они с Диланом останавливались, когда он решил провести тогда еще свою девушку до работы излюбленным пешим маршрутом. А еще раньше именно там Сильвия и Айзек распивали что-то высокоградусное. Ром? Виски? Эта любовь загорелась так же быстро, как и потухла. Даже не любовь, влюбленность. Даже не влюбленность, а просто союз двух неуверенных в себе людей, который держался только на нежелании оставаться в одиночестве. Сколько им было? По семнадцать? Точно старшая школа, а остальное затерялось в серой массе уроков.

Потом Сильвия перешла на Кэмпл. И она, и Колизеум стрит пустовали. Странно было наблюдать такую картину после шумных ночей во Французском квартале. После дна – еще и страшно. Потом, дальше, мимо Лафайет Сквер, банка Хэнкок Уитни и по Чартерс прямо к площади Джексон Сквер Сильвия уже почти бежала. И вот она, та самая ночная жизнь. Джаз, звучащий отовсюду в доме восходящего солнца. Люди, местные и туристы. Гадалки. Кажется, среди них была даже мисс Фенелла, которая днем подрабатывала гадалкой в «Маэстро». Интересно, а она вообще спала? Если это, конечно, была именно она. Цветастые платки и объемные юбки напрочь стирали индивидуальность женщины под ними.

Оттуда налево, вдоль таких многочисленных кафе и ресторанов. Еще пара поворотов – и Сильвия оказалась в Маэстро.

Сначала она не поняла, почему на ресепшене стояла Коринн. Сильвия застыла в дверях, а Коринн молча смотрела на неё и совершенно не двигалась.

– Добрый вечер, – наконец выдавила из себя Сильвия.

– Очень добрый, – кивнула Коринн. – А тебя каким муссоном сюда принесло?

– А я теперь тут живу, – Сильвия пожала плечами. – Ну и работаю, бывает. Как раз с момента воскрешения.

Коринн посмотрела на Сильвию, потом отвела взгляд в сторону, обдумывая её слова. Редко удавалось видеть, как улыбчивая Коринн Рени хмурит брови, но в этот раз получилось.

– Это шутка какая-то? – недовольно спросила она. – Мне никто про тебя не сказал.

– Почему никто? – Сильвия подошла к подруге. Она, похоже, удостоверилась, что Сильвия – не призрак и не галлюцинация, и расслабилась. – Я тебе сказала. Вот.

Коринн молча подошла к своей бывшей – а теперь еще и новой, как оказалось – начальнице и просто обняла её.

– А еще я теперь свободна… Кори, солнце, задушишь?

Но Коринн обняла Сильвию только сильнее.

– Наконец-то ты ушла от этого придурка. Может, он хороший директор, но как мужчина – то еще дерьмо.

Сильвия непроизвольно засмеялась. Наконец кто-то сказал это вслух.

– Не такой уж он плохой, Кори, – попыталась убедить её Сильвия, но одних только слов не хватало против всего того, что он творил в отеле. Она даже не удивилась, когда Коринн не поверила и покачала головой в ответ на такое заявление.

– От хороших директоров к уволенным администраторам не уходят, дорогая моя. Номер восемь, второй этаж, через левую лестницу быстрее.

– А ты быстро освоилась, я смотрю, – Сильвия усмехнулась.

– Я тут провела детство.

Сильвия остановилась посреди лестницы.

– Это как?

– До миссис Голд тут горничными заправляла миссис Рени, моя бабуля.

– Мир тесен, – сделала вывод Сильвия и поднялась в своё новое жильё.

С первого взгляда стало понятно, почему Коринн решила дать Сильвии именно этот номер. Окно маленькое, выходит не на улицу, а на стену соседнего здания. Красивую стену из старого красного кирпича, зарастающую плющом, но стену. Да еще и комната маленькая, кровать всего одна. Такой номер много дохода не принесёт.

Сильвия бросила телефон на кровать, сама рухнула следом. Вот и всё. Она вычеркнула Дилана из жизни. А ведь именно из-за него она так рвалась на сушу. Из-за него пообещала сестрам-русалкам первенца. Если бы Эллиот сам не попал к ним в лапы, Сильвия о нем бы даже и не вспомнила. Неужели она вернулась зря?

Телефон под животом завибрировал, Сильвия не сразу поняла, что это такое. Сообщение в мессенджере с того же номера, что и фото Дилана.

«Не хочешь встретиться?»

Сильвия даже приподнялась на локтях. Сначала фото, потом встреча. Кто это? Так Сильвия и ответила. Новое сообщение не заставило долго себя ждать.

«Я думал, путешествие стало незабываемым.»

Путешествие? Зеленоглазый? Тот убитый водитель, который на самом деле не умер? Такое вряд ли могло произойти, стрела пронзила его череп насквозь. От воспоминания по спине побежали мурашки.

«Зеленоглазый?».

«Бинго, мисс».

Сильвия вздрогнула. Она же связала его и оставила на обочине где-то в недрах острова свободы. Не дай Боже он вернулся… Стоп.

Зеленоглазыми были еще двое. Дилан. Его глаза напоминали изумруд, такие же чистые, прозрачные. Глаза Диего напоминали лес. Столько же разных оттенков, сколько листьев на деревьях.

«Я не вернусь в «Модести».

«Поздравляю, а я не вернусь на Кубу».

«Ты здесь?»

«Американская память, мы ж виделись пару дней назад».

Диего. Сильвия облегченно выдохнула. Поток воздуха окутал руки, напомнил, как вода на дне ласкала тело. Пульс замедлился. Собирать и без того небольшие пожитки и бежать как можно дальше больше не хотелось.

«Откуда взял фото?»

«Фото?»

Диего, как и ожидала Сильвия, не понял, о чем речь. Или сделал вид, что не понял. Она отпечатала экран и отправила ему. В ответ доктор лишь отнекивался. Сказал, взял симку только сегодня. Сильвия слишком долго прожила с Диланом, чтобы ему поверить, но на еще одни разборки сил просто не хватало.

Сильвия сделала вид, что поверила, и тогда Диего снова предложил встречу. Из одежды у Сильвии оставались офисные костюмы и домашняя одежда для моментов, когда в офисе приходилось оставаться до ночи. Так было легче слиться с толпой и не вызывать кучу вопросительных взглядов. Да и общение, если начиналось, проходило на более дружеской ноте, чем если бы Сильвия была в строгом костюме. Всё остальное осталось в доме в Гарденсе. Весь гардероб, практически всю косметику Дилан оставил себе. Непонятно, зачем. Может, из гордости? Сильвия пожала плечами вникуда. Его дело. Будто Сильвии были нужны тонны вечернего шмотья, которыми её одаривал бывший жених.

Проблема оставалась лишь в том, что на большую часть собственных вещей Сильвия заработала своим трудом. Дилан не сможет сказать, что «Модести» она не принесла ничего хорошего. Если при ней стал подниматься «Маэстро», то и там она вряд ли выполняла меньшую работу. Сильвия села и коснулась ногами холодного пола. Вот и еще один минус номера, но он отрезвлял душу, которая уже готовилась впасть в истерику. А если Сильвия действительно вкладывалась, то она имеет полное право отобрать у Дилана то, что принадлежит ей.

Но так ли оно было нужно? Дилан, Дилан, Дилан… Стоило уже выбросить его из головы. Сделать вид, что его не существует, пока рана не успела разболеться так, что каждая тряпочка напоминала бы о нём и доводила до часовых рыданий. Такое уже было. И такого больше нельзя было допустить. Ну уж нет. Сильвия не вернется. Будто она не сможет заработать на пару брендовых платьев.

Вдох. Выдох. И с выдохом из головы пропали любые мысли, связанные с бывшим. Кольцо утонуло где-то в Миссисипи, там ему и место. И тогда Сильвия согласилась встретиться с Диего.

Когда Диего встретил Сильвию у отеля и сообщил, что повезет её в ресторан, она напрочь отказалась. Лучшим рестораном в городе владел Дилан, а на меньшее доктор вряд ли бы согласился.

– Неужели взрослые люди развлекаются только едой? – поинтересовалась Сильвия с улыбкой. Ради этого вечера она даже зашла в бутик и почти купила платье, но в последний момент развернулась и взяла другое, поудобнее, в одном из обычных сетевых магазинов. В нём она не выглядела серьезной женщиной-администратором. В конце концов, она хотела выбраться отдохнуть, а не блестнуть изяществом перед кучей неизвестных людей. Ей не было еще и тридцати, чтоб всегда выглядеть серьезно. Рядом с серьёзным Диего она выглядела и вовсе как девочка.

– Я так и думал, что суровая леди вовсе не так уж и сурова, – он мило улыбнулся. Сильвия улыбнулась в ответ.

– За каждой суровой леди стоит желание получить плюшевого медведя на день рождения, – Сильвия пожала плечами. – Может, прогуляемся по кварталу? Ты был здесь ночью?

– Здесь – нет, но бывал в Гаване, знаешь.

Сильвия шутливо закатила глаза.

– Тут тебе не Гавана. Это Америка, доктор Лосано. Это свобода.

– Поверю на слово.

Такой привычный за долгие годы Французский квартал будто расцвел. Сильвия слишком давно не гуляла здесь без причины. Она ходила по делам, проезжала мимо, она изучала традиции для школы, но никогда по-настоящему не отдыхала. И вот теперь она наконец поняла, почему «Модести» и «Маэстро» так популярны. Отовсюду льется джаз, и ни одна песня за всё время еще не повторилась. Диего даже уговорил Сильвию подойти к гадалке, сидящей у двери, украшенной неоновым мексиканским черепом. Вытащив первую карту из колоды, которая была больше, чем руки самой гадалки, она широко раскрыла глаза и положила карту на столик, накрытый красной тканью.

– Аркан «Смерть», мэм. Что-то в вашей жизни закончилось, – она вытащила вторую карту, а следом – и третью. – Колесо фортуны и Верховная Жрица. Очень интересная у тебя судьба. Очень. Тебе повезет, дитя, и вернётся то, что ты давно забыла, но вот что – духи говорить не хотят. Придет время – и ты сама поймешь.

– А что ждет меня? – спросил Диего. Неужели он в это верил?

– А тебе, мой дорогой, разобьют сердце. – Женщина глянула на Сильвию из-под темных очков с фиолетовыми стеклами. На самом деле они были таким или так падал свет? – Она – твоя любовь навеки, и после неё сердце своё ты больше не соберешь.

– Какая я плохая, – усмехнулась Сильвия. Диего бросил в коробку чаевые и повел её дальше по улице.

– А ведь ты однажды уже провернула такое.

– Когда успела? – Сильвия посмотрела на Диего выжидающе.

– Еще там, на Кубе. Когда сказала, что занята. Лучше бы ты воткнула нож мне в грудь.

– Если бы погиб ты, то я умерла бы следом, – сказала Сильвия повседневным тоном. Ни слова лжи. Это всё Диего. Если бы не он, Эллиот бы не нашелся. Сильвия даже не попала бы в больницу. Умерла бы где-то посреди океана, и тело осталось бы в нём навсегда.

– Да, – Диего кивнул. Сильвия почувствовала, как он коснулся её руки, но так и не взял её в свою. Правильно, еще не время. Еще рано. – И вот мы здесь. Как она сказала? «Так захотела вселенная»?

– Она сказала, что духи решили в этот раз промолчать, – заметила Сильвия. – Но да. Не знаю, есть кто-то над нами или нет, но мы здесь, мы в целости и сохранности. Вряд ли обошлось без помощи этих самых духов, да? – Сильвия засмеялась, и продолжала улыбаться, даже когда по спине побежали мурашки от могильного холода. Будто чьи-то пальцы выводили рисунки у неё на спине. Не позволяли забыться. В каждой шутке была доля правды, так говорила тетушка Джули. Сильвия приобняла Диего, пытаясь согреться.

– Ты замерзла, – резюмировал он. – Давай-ка всё-таки зайдем куда-нибудь. Где здесь самый маленький шанс отравиться?

– Я всегда ела в отелях.

– Тогда придется выбирать… Молодой человек! Да-да, вы! – Диего усилил свой испанский акцент, но туристом его всё равно назвать было сложно. Слишком уж серьезным он казался в этом строгом костюме. Похоже, врач – не просто профессия, а в самом деле состояние души. Но поведение Диего совершенно не вязалось с его видом. С первых же слов они с незнакомцем вели себя, как старые друзья. Широко размахивали руками, общались, пытаясь перекричать музыку из соседнего дома. Может, как раз кафе? Но в таком месте поговорить наверняка было очень проблематично. Наверное, бар или что-то в этом роде.

– Я нашел неплохое место, –Диего вернулся к Сильвии с широкой улыбкой. – В Техасе такие хорошие парни, такие простые, сразу находишь общий язык.

– Разве Луизиана хуже? – Сильвия с легкой улыбкой приподняла бровь.

– Вы все хороши по-своему. Луизина нетороплива, даже, наверное, она немного ленивая. Праздничная. Всегда праздничная, даже когда праздников нет. А техасцы водят свои огромные пикапы, вдавливая ковбойским сапогом педаль газа до упора разве это не прекрасно? – Кто-то рядом закатил глаза от слов Диего. Видимо, какой-то мимо проходивший техасец.

– Странно слышать такое от врача-невролога. Я думала, чем выше скорость, тем больше аварий.

– Чем выше скорость, тем больше интереса вызывает травма.

– А ты, оказывается, садист.

– Легкие повреждения можно доверить и студентам. Врач должен уметь решить даже самую сложную проблему, – Диего пожал плечами. – Вот разве тебе было бы интересно управлять отелем на три номера?

– Такой отель нерентабельный. Три помещения – при условии достаточного размера – можно организовать как хостел…

– Вот, видишь. Ты усложняешь вроде бы легкий отель в три номера. Ты такая же, как и я, Сильвия.

– От моей организации комнат не зависит жизнь людей.

– А если второй ярус кровати упадет на первый и убьет тех, кто там спал?

– Ты правда думаешь, что я куплю картонные кровати?..

– Вот именно, – Диего тыкнул пальцем Сильвии в солнечное сплетение. – У тебя есть опыт, который не позволит допустить ошибку. У меня такой тоже есть.

На такой аргумент Сильвия возразить не смогла. Да и уже было не нужно – Диего привел её к подозрительного вида двери. Похожая была у ресторана на Кубе, где никто не обращал внимания на кровь.

– Здесь тоже обитают подозрительные личности?

– Не знаю, Новый Орлеан я еще настолько не изучил, – Диего открыл перед Сильвией дверь и жестом пригласил её внутрь.

Нет. Это место выглядело куда менее модным и популярным, хотя в нем был свой шарм. Кто-то просто открыл кафе для души. Так же, как и на улице, везде висели бусы. Кто-то либо уже начал отмечать Марди-Гра, либо хорошо повеселился в прошлом году, и хозяину понравилось. Так или иначе, они только добавляли месту атмосферы.

– Добро пожаловать в кафе «Три Честера и Луи». Добрый вечер! Вы Честер или Луи? – он обратился к человеку за стойкой.

– Я Алекс, – хмуро заметил он. – Добро пожаловать, меню на столиках, надеюсь, вам понравится, – Сильвия не поверила ни в единое его слово. Даже по поводу имени. Наверное, его всё-таки звали или Честером, или Луи, но каждый посетитель считал своим долгом узнать, как же именно.

Занятыми были всего пара мест, и Дилан предложил Сильвии сесть у окна.

– Не ресторан, но, как мне сказали, самая луизианская кухня во всём квартале.

– В каждом доме в Новом Орлеане будет самая луизианская кухня. Хочешь, я тебе её приготовлю?

– Я думал, для сожительства нужно хотя-бы начать встречаться, – Диего улыбнулся.

– Дурак, – Сильвия притворно закатила глаза. – Теперь тебе никогда не попробовать моего фирменного гамбо. Я обиделась.

И именно в тот момент им подали тот самый квадратный не то пончик, не то булочку. Сильвия и сама не вспомнила бы, что именно это такое, но лет десять назад такие штуки постоянно пекла тетушка Джули. Даже на вкус оказалось один в один. Сильвия сразу перенеслась сознанием в среднюю школу. То время, когда её волновали только оценки. Когда она даже не слышала о Дилане. Когда всё было одновременно так легко и настолько невероятно сложно, потому что в новинку. Когда она бежала домой ради пончиков, удирая от школьных хулиганов

– Сильвия? Где витаешь?

– Тетушка в детстве пекла точно такие же. Место и правда хорошее.

Показалось, будто позади усмехнулся тот самый Алекс. А может, Честер. Или Луи.

– Всегда надо подходить к туристам, которые выглядят уверенно. Если они посылают тебя не в самое популярное место, то он точно тут не впервые и разбирается.

– Странная тактика. Никогда о такой не слышала. Обычно лучшее знают местные.

– Нет, местные знают местных, – сказал Диего и откусил кусочек от пончика. – Вкуснотень.

– Да, – Сильвия улыбнулась и больше ничего не сказала. Блюдо оказалось слишком вкусным для разговоров.

Когда оба покончили с пончиками, Диего рвался заказать еще что-то, но Сильвии удалось заверить его, что уличная еда будет ничем не хуже.

– Правда, я питаюсь здесь несколько лет и отравилась только дважды.

– Только дважды, – эхом отозвался Диего. – Внушает доверие. Нет, вправду.

Но всё же он вышел следом, когда Сильвия направилась навстречу шумным ночным улицам Французского квартала. Сначала он пугал. Потом раздражал, иногда даже злил. Но сейчас она наконец приняла его. Слилась с этой неторопливой атмосферой, наполненной запахами специй, благовоний и терпкостью болот под сопровождение джаза. Будь рядом Дилан, Сильвия никогда не смогла бы понять всю прелесть своего же собственного города. Пробежала бы мимо, занялась работой, которую никто бы и не оценил. Диего был другим. Серьезным на работе, мальчишкой в жизни. И Сильвия рядом с ним становилась девчонкой, которая радовалась пончикам, даже оставаясь на работе серьезной леди-администратором.

– Сильвия, здесь танцуют бачату?

– Ба… Что?! – переспросила она. В толпе и из-за громкой музыки даже рядом друг с другом приходилось едва ли не кричать.

– Никогда её не танцевала?!

– Нет!

– Давай попробуем!

– Это же вроде латино, нет?!

– Мы создадим луизианскую, под джаз! Повторяй!

Шаги оказались легкими, даже легче, чем в чертовом ча-ча-ча, которому мать пыталась научить Сильвию в детстве. Раз-два-три и точка. И обратно: раз, два, три, точка.

– Пока достаточно. В ритм попадешь?

– Обижаешь, доктор!

– Ты танцуешь?

– Я – чирлидерша, – Сильвия довольно улыбнулась. Вот уж чем она могла гордиться, так это номерами в тайм-аутах. До сих пор именно их команду вспоминали. Может, не лучшие, но точно самые яркие «Искры».

– А я – кубинец, посмотрим, кто кого, – Диего хитро улыбнулся.

Его движения были плавными, будто у змеи, гипнотизирующей мышь. Сильвия не отставала. Двигаться в латинском стиле под джаз казалось странным только по началу. Джаз – это свобода. Весь Новый Орлеан – это свобода, это Большая простота. Город-полумесяц был создан для того, чтобы танцевать в нём под джаз то, что хочется, делать то, что хочется, а не то, что навязывается. Вокруг собрались люди, и Диего с Сильвией оказались в ярком водовороте. Местные гадалки в ярких платьях, туристы в шортах и футболках, насквозь пропитанные духом Миссисипи и специй. Все просто танцевали, кто как умел.

Сильвия быстро поняла, что на самом деле представляла из себя бачата. Только лишний повод прикоснуться к телу того, кому ты не безразличен. Того, кто зажигает свет в глазах и огонь в сердце. Шаги – просто маска. Совершенно необязательная часть.

Глаза Диего горели. Он прижимался ближе и ближе, и Сильвия, к собственному стыду, позволяла ему это делать. Даже после стольких лет без танцев тело помнило, как нужно двигаться. Так, как никогда не позволял Дилан. Открыто, может даже вызывающе, но с удовольствием. В какой-то момент Диего оказался лицом к лицу с Сильвией, но она, опустив глаза, сделала несколько шагов в сторону. В следующий раз, взглянув на него, она прочла на лице самую что ни на есть детскую обиду. В ответ Сильвия только легко улыбнулась.

Музыка становилась всё медленнее и медленнее, движения – всё ленивее. В какой-то момент Сильвия просто шагала то влево, то вправо, повторяя за обнимавшим её сзади Диего. Её голова лежала на его груди, и Сильвия смотрела на происходящее вокруг полуприкрытыми глазами. Сознание будто затуманилось. Нет, совершенно точно не так, как на вечеринке в университете. Никакой химии. Это было просто… Счастье? Улыбка на лице, тепло объятий Диего и джаз. Кто-то отходил отдыхать, кто-то уходил насовсем, а кто-то присоединялся. Островок танцев неподалеку от дома Наполеона не собирался пропадать. Рядом сразу появились уличные торговцы всякой колдовской мелочью, свет желтых фонарей под старину отражался от покрытых позолотой карт гадалок. Кто-то из них решил на время отложить великую миссию по предсказанию судьбы и присоединился к одиноким, но так же, как и все вокруг, желающим потанцевать. Кто-то и вовсе наслаждался мелодией сам по себе, не обращая никакого внимания на косые взгляды.

– Не то место назвали маленькой Гаваной, – Голос Диего раздался прямо над ухом Сильвии. – Сменить джаз на латино, и всё встанет на свои места.

– Луизиана никогда не сменит джаз на латино, – Сильвия поморщилась. – Тем более – Новый Орлеан. Джаз родился здесь. И у всех местных он в крови.

– И у тебя? – поинтересовался Диего.

– И у меня. Билли Холидей и Эми Уайнхаус. Её бабушка встречалась с Ронни Скоттом, ты знал?

– Прости, а это кто?..

– Ох, понятно, – Сильвия вздохнула. – Приезжих видно издалека.

– Прости, мне в пакетах никогда не попадалась информация про джаз.

– Пакетах? В смысле, в упаковках?

– Ох, понятно, – Диего усмехнулся. – Несведущих в истории Кубы видно издалека.

– Один-один, – Сильвия нехотя согласилась. Истории штата, как считали в её школе, было достаточно. О Кубе она узнала впервые с надписи на бутылке, которую подбирала за отцом. Воспоминание кольнуло сердце, и Сильвия, закрыв глаза, прильнула ближе, к Диего. Он прижал её к себе сильнее.

– Если хочешь, пойдем домой.

– У меня теперь нет дома, забыл? – Сильвия грустно посмотрела Диего в глаза.

– Прости, – он опустил взгляд, но потом снова перевел его на Сильвию. – Можешь назвать мой дом своим.

– Твою съемную квартиру, ты хочешь сказать, – Плеваться ядом в планы Сильвии сначала не входило, но одно единственное слово воткнулось в сердце, как огромная иголка.

– Зато, мне есть где жить, – Диего пожал плечами. – Ты даже не видела это место, а уже отказываешься.

– Не дави на меня, пожалуйста, – тихо сказала Сильвия. Диего мог бы и не расслышать её в таком шуме.

– Прости, – Он и вправду убрал подбородок с её головы.

– Не в том смысле, Диего, – Сильвия не смогла не улыбнуться. Он и вправду прислушался к просьбе. Не переиначивал её слова, не грубил в ответ. Просто прислушался. – Если я буду готова, я скажу тебе.

– Договорились, – на макушку вновь легла приятная тяжесть. По голосу Сильвии показалось, что Диего улыбается. – Не хочешь пойти куда-то еще?

– Куда?

– Не знаю, ты местная.

– Поэтому я никуда и не хочу. Всё, что я хотела посмотреть, я уже посмотрела.

– А мне покажешь?

– Было бы что показать.

– Нет, не подумай, памятники мне неинтересны. Гавана – сама по себе один большой памятник. Новый Орлеан, как я понимаю – тоже, особенно в центре. Но есть же места, которые ты любишь. Разделишь одно со мной?

Сильвия помолчала. Конечно, такие места были. Дом тетушки Джули. Парк Колизеум. Новый Орлеан – сплошное болото, а там кто-то додумался поставить еще и фонтаны. Парк – место не самое красивое, но оно близко к кварталу и к дому… прежнему дому Сильвии. Одному из её прежних домов. Сильвия вздохнула.

– Всё в порядке? – На секунду Сильвия забыла, что Диего рядом, и вздрогнула.

– В какой-то момент вспомнила, что большинство моих любимых мест облюбовали аллигаторы, – Сильвия тепло улыбнулась. Эллиот всегда так делал. Прятал грусть за шутками. Правда, у него это получалось куда лучше.

– Если хочешь, поедем куда-то еще. Нью-Йорк? Лас-Вегас? Сан-Франциско?

– Леагора? Галанея?.. – Слова вырвались прежде, чем Сильвия смогла их остановить.

– О таких городах я не слышал, – просто ответил Диего.

– Конечно. Я их только что придумала.

– Значит, Вегас… – начал Диего.

– Ни за что, – резко оборвала его Сильвия. Этими словами он воткнул в её и без того ноющее сердце очередной словесный нож и почти начал проворачивать. Не сейчас. Может, позже, в конце концов, казино – тоже развлечение. Но не в тот момент, когда человек, с которым Сильвия хотела туда попасть, показал свою гнилую сущность. Боль ран от осколков розовых очков набирала силу. – То есть… Может, как-нибудь в другой раз. В Лос-Анджелесе есть место, в котором я снималась.

– Снималась?

– Да. Мой брат, может знаешь, Дэмиан Холли, затащил меня на эпизод в свой фильм, когда я была, наверное, классе в четвертом. Может, в пятом.

– А в годах это сколько?

– В годах? – не поняла Сильвия.

– Да. Сколько тебе тогда было?

– Не помню, – Сильвия вынула из кармана телефон. Приятно было снова чувствовать его тяжесть. Знать, что всё снова под рукой, все знания, которые человечество успело узнать и изобрести, а не только пара чужих отравленных ножей.

Она вбила в поиск название. Уж его-то она никогда не забудет. Критики похоронили возможную карьеру девочки на корню. Не актриса, говорили они. Слишком наигранна. Слишком скудна на эмоции. Обида до сих пор таилась в сердце. Какая маленькая девочка не мечтала стать суперзвездой? Зачем нужно было так резко рушить её мечты? Если на пути вдруг встретится кто-то из тех псевдоинтеллектуалов, Сильвия пообещала себе, что выплеснет им в лицо кофе.

Когда страница прогрузилась, Сильвия высчитала, сколько лет ей было на момент выхода и отняла еще год. Или всё-таки два? Сколько прошло с момента съемок? Неважно.

– Девять.

Диего молчал. Слишком долго и слишком подозрительно. Сильвии пришлось обернуться, чтобы узнать, в чем дело. Диего в ответ улыбнулся ей.

– Какой мальчишка не хотел бы сняться в кино? Ты могла бы быть звездой, если бы захотела. У меня не было даже шанса.

– А сейчас?

– А сейчас я врач, – Диего прижался щекой к её виску. Дилан никогда так не делал. Он говорил, что просто не любил прикосновения, но, когда хотелось ему самому, он держал Сильвию где хотел и как хотел.

Она закрыла глаза – и перед ними появился его образ. Обычная легкая улыбка, которой он встречал всех: и свою девушку, и компаньонов, и прямых конкурентов. Обычные вроде бы натуральные, но на самом деле идеально уложенные кудри, слишком длинные для директора отеля. С ними он выглядел мальчишкой. Конкуренты не верили, что этот милый молодой человек способен кого-то обвести вокруг пальца. И он с удовольствием это использовал. Хорошо, что Мистер Роллинс не попал под его чары.

Чары. Именно то слово, которое описывало Дилана Гарденберга. Черные волосы. Светлые зеленые глаза. В средние века его бы сожгли как колдуна.

– А сейчас ты врач, который спас от смерти столько людей, и вытащил нас с братом из огромной проблемы, – наконец ответила Сильвия. – Разве это не лучше?

– Конечно, ведь я нашел тебя.

Сильвия прижала руки Диего к себе крепче. Какой же она была слепой. Столько времени рядом был человек, который действительно отдал бы жизнь за Сильвию так, как она готова была отдать свою за Дилана. Он бы такого никогда не сделал. Он всегда жил для себя. Сильвия – не более чем ценный работник, воспитанный специально под потребности бизнеса, и заодно – человек для постели. Любил ли он её когда-нибудь? Мог ли он вообще любить? Уже неважно. Дилан Гарденберг – прошлое Сильвии. Конкурент, которого стоило остерегаться, но не более. Пусть подавится всем барахлом, что не отдал Сильвии. Пусть устраивает трансвести-шоу своим друзьям. Пусть разрежет в гневе, если способен на него. Пусть сложит из вещей алтарь, когда поймет, кого потерял он и его отель.

Сильвия не смогла подобрать слов, чтобы ответить Диего, просто развернулась и поцеловала. Вокруг раздались аплодисменты, и им даже удалось заглушить собой звуки музыки, но Сильвию это не волновало. И то, что она только-только рассталась с тем, кого когда-то любила больше жизни, тоже. Он её не любил. Тот, кто правда был достоин всех поцелуев, всех объятий мира, стоял рядом, осыпанный вместе с ней овациями незнакомцев. Тот, кто спас Сильвию, когда никто еще не смог бы этого сделать. Который ждал её даже после отказа. Тот, кто любил её.

Глава 17.

Впервые за столько времени Сильвия проснулась в теплых объятиях. И они даже не исчезли вместе с пеленой сна, как это было раньше. На одноместной кровати в новом доме Сильвии места едва хватало на двоих, и Диего пришлось вжаться в стену, но даже так Сильвия оказывалась с краю. Одеяло и вовсе свисало до пола. Хоть одна деталь оставалась неизменной уже третий десяток лет. Сильвия закрыла глаза и улыбнулась. Утро на самом деле вышло добрым.

Когда она вернулась с завтраком в руках, Диего уже поднялся, но, казалось, еще не проснулся. Он сидел на кровати, скрестив ноги и упорно пытаясь разглядеть что-то в стене напротив. Одеяло он накинул на плечо, и в таком виде куда больше напоминал греческую статую, чем врача кубинского происхождения.

Сильвия не стала его трогать. Эллиот постоянно делал так же. Ох уж эти совы. Как он вообще стал врачом? Часы показывали немногим раньше семи утра.

– Спите, доктор Лосано, – тихо сказала Сильвия и толкнула Диего в плечо. Тот послушно упал на подушку. Даже не потрудился улечься поудобнее, сразу же уснул.

Смена Сильвии начиналась через час. Еще было время привести себя в порядок и оправдать нахождение в номере другого человека. Мол, устал. Перепутал номера. Да кому какая разница, что он там делал? Личная жизнь на то и личная, чтоб никто в неё не лез.

В восемь Сильвия была на рабочем месте. Диего она оставила записку о том, где он и где можно найти её, если понадобится. На столе лежала коробка шоколадных конфет и открытка. Этот почерк Сильвия узнала бы из миллиона. Настолько непонятные каракули мог изобразить только мистер Роллинс. Интересно только, в честь чего?

Из всей стены текста Сильвия разобрала только «День труда» и «месяцев». Видимо, какая-то годовщина работы или что-то вроде. Радовало, что руководство такие вещи не забывает. Только вот Сильвия забыла. Стоило, наверное, пересечься с мистером Роллинсом в течение дня, разговорить, поблагодарить. Может, получилось бы даже узнать, в честь чего подарок.

Оценить его Сильвия не успела: машина за машиной доставляли то простыни, то расходники. Как назло, все в один день и хорошо, что друг за другом, а не разом. В голове всплыл инцидент в «Модести», когда водитель повел себя как настоящий козел. Что ж, какой директор, такие и поставщики. Сильвия усмехнулась своим мыслям, а один из водителей улыбнулся ей в ответ. Хорошо, что Дилан этого не видел…

Стоп. Сильвия глубоко вздохнула. Задержала дыхание на пару секунд. Выдохнула. Тот самый водитель подбежал к ней, попытался подхватить её, попутно пытаясь разузнать, что произошло. Не говорить же ему, что воспоминания портят жизнь не хуже ноющих коленей.

– Всё в порядке, мистер. Я просто попыталась чихнуть, но, как вы заметили, неудачно, – Сильвия одарила его еще более ослепительной улыбкой.

Точно так же делал Дилан. Ровно так же. Сильвия отвернулась и стерла оскал со своего лица. Что с ней такое? Новая работа, новый мужчина, а из головы всё не выходит тот, от которого пора бы наконец отказаться. Вдох, выдох. Снова. Снова. И с каждым выдохом мысли о Гарденберге покидали тело.

– Чихайте, мисс, тут все свои, – крикнул водитель, пока забирался в кабину грузовика.

– Буду иметь в виду, – ответила ему Сильвия, скрываясь в дверях «Маэстро».

Коридор, ведущий к номеру Сильвии, почти пустовал. Единственная горничная, совсем новенькая, с обесцвеченными локонами у лица, едва заметив начальницу, удивлённо распахнула глаза и юркнула в номер. Сильвия проводила её взглядом.

– Ну вот, пошла жара…

Сначала показалось, что Диего в номере не было, но потом одеяло зашевелилось. Где-то в его недрах показалось заспанное лицо.

– Доброе утро.

– Уже обед.

– Когда проснулся, тогда и утро.

Диего потянулся. Взгляд Сильвии задержался на его напряженных руках. Такие рельефные. Услышав смешок, она сконфуженно отвела взгляд в окно.

– Тебе точно есть восемнадцать, девочка? По поведению и не скажешь.

Мужчина приподнялся на локте и протянул руку к Сильвии. Она лишь осторожно присела на край кровати и неуверенно провела ладонью по обнаженным плечам. Вроде бы всё происходит по-настоящему. Во сне, как говорила Эйприл, часы никогда не показывают правильное время, а сейчас оно шло так, как надо. Сильвия из прошлого билась бы в истерике, узнав, что никакого Дилана в её судьбе больше нет. Есть кубинец, который волей случая оказался в нужное время в нужном месте.

– Самой не верится.

– Ну уж нет, – Диего сел, Сильвия почувствовала спиной его горячее после сна тело и руки, обвивающие талию – Нам с тобой по семнадцать, мы молоды, глупы и будем творить ерунду. Согласна?

Сильвия с хитрым прищуром кивнула и быстро, будто ящерица, выбралась из объятий.

– Только после работы.


Новый Орлеан совсем не подходил для того, чтобы праздновать в нём то самое Рождество, которое показывали в фильмах. Никакого снега, а гирлянды и украшения – обычное дело для города-полумесяца. Новый Орлеан – сам по себе праздник. И не важно, пасха это, день труда или день благодарения.

Кто-то, видимо, потерявшийся во времени, уже забросил на выступающие карнизы несколько бус. Сильвия шла по улицам в легком кардигане и уже почти скрылась в отеле, когда её окликнули.

Дилан. Один, без машины, без хоть какого-то сопровождения.

– Давно не видел тебя. Есть параминут?

– И тебе доброго утра, – Сильвия улыбнулась бывшему, слегка помедлив. – Я могу поговорить, но недолго. Работа не ждёт, сам знаешь.

– Конечно, – он улыбнулся в своей обычной манере. – Повторяешь за мной?

– Через пятнадцать… – Сильвия взглянула на экран смартфона. – Уже через двенадцать минут мне нужно принимать машину с расходниками.

– Хочешь, перенесу? – предложил он весьма учтиво. – Ты знаешь, я могу.

– Знаю, – подтвердила она. – Но не нужно. Я не вернусь в «Модести», – Мужчина хотел что-то сказать, но Сильвия продолжила, не позволив ему этого. – Не нужно трогать ни мистера Роллинса, ни кого бы то ни было еще. Они не смогут повлиять на меня. Никто не сможет, Дилан. И ты тоже. Будь добр, уходи, я должна выполнять свои обязанности.

Сильвия развернулась к двери, но тяжелая рука легла на плечо и развернула её обратно.

– А раньше тебе нравилось под моим началом.

– Раньше было раньше. Неожиданно, правда?

Дилан замахнулся, но Сильвия ладонью отвела удар от лица. Пришлось прижаться спиной к стене. Невыгодная позиция. Пока мужчина отводил вторую руку, медленно, будто в замедленной съемке, Сильвия юркнула под неё и заломила. Теперь в стену упёрся уже Дилан. Вряд ли ему когда-либо приходилось так близко изучать штукатурку, от его глаз до неё едва оставалось несколько сантиметров. Белоснежно-белая рубашка теперь отчаянно нуждалась в стирке.

– Уходи. Не вынуждай меня делать то, чего я не хочу.

– Ты понятия не имеешь, от чего ты отказалась.

– Я уже работала с тобой. Больше не хочу. Уходи.

Сильвия не стала дожидаться действий и юркнула в открывающуюся дверь.

Машина прибыла на час позже, и ответственный со стороны поставщика заявлял, что отель сам перенёс время. Сильвия пыталась было спорить, однако слова Дилана всплыли в голове, заставив её замолчать на половине фразы. «Хочешь, перенесу?» Он был так уверен, что Сильвия согласится, что сделал это заранее. Он знал, во сколько приходит машина. Знал, какая. Чёртов сталкер. Сильвия извинилась перед водителем и сделала пометку на руке. Стоило уведомить поставщиков, что звонки с посторонних номеров не должны мешать работе заведений.

В обеденный перерыв в дверях показался мистер Роллинс.

– А вот и наша утренняя звезда. Сегодня сочельник, дорогая моя. На сегодня ты свободна.

– Мистер Роллинс, на сегодня запланировано еще две…

– Я справлюсь, Сильвия. Готовь подарки, доктор Лосано уже ждёт тебя.

Сильвия помедлила, но всё же накинула кардиган, который уже успела убрать.

– Откуда вы знаете?

– А кто же не знает, девочка моя? У горничных везде глаза и уши. А потом ты съехала, и все всё поняли.

– Вот уж не думала, что стану местной звездой из-за мужчины.

– Пусть лучше люди говорят о твоём счастье, дорогая, чем о горе.

Документы разложены по порядку, все папки подписаны, директор не должен был в них запутаться. В дверях и правда уже стоял Диего. Несмотря на брюки и рубашку, в нем четко определялся кубинец. Белые кроссовки, аромат, распространяющийся на метры вокруг – дурной тон для Америки, но, видимо, кровь выше окружения. Сильвии еще только предстояло отучить его от этой дурацкой привычки. В основном, потому что, когда она отворачивалась, чтобы отдышаться, вместо того, чтоб оценить аромат, Диего обижался. А про обилие цветных рубашек Сильвия и вовсе молчала.

Диего обнимал так крепко, что Сильвии приходилось прислушиваться, не трещат ли её рёбра. Но нет, всё было в порядке. Врач есть врач, и меру он знает.

– Задушишь, niño, – Сильвия засмеялась, по крайней мере попыталась, когда Диего на секунду сжал её крепче. В спине что-то хрустнуло, но без последствий. Стало даже лучше, чем было.

Диего поцеловал Сильвию в щеку и открыл перед ней дверь машины. Не новая, но хорошая. На памяти Сильвии она еще ни разу не сломалась, что было просто отлично, учитывая, насколько в Новом Орлеане расхлябанный народ. Диего вписывался в толпу, как влитой. – Я же старше тебя на…

– Не забывай, что я – навсегда семнадцатилетняя, – Сильвия улыбнулась.

– Ага, та самая старшеклассница с синдромом отличницы.

– Ты меня почти обидел, – она плюхнулась своё место на переднем сидении. А раньше садилась аккуратно, как леди. Водительское место занял Диего.

– Почти не считается, – парировал он.

Диего вёл машину почти так же умело, как Стив, водитель при «Модести». Хоть Сильвия жила в Новом Орлеане дольше, но до сих пор не изучила, какие маршруты в Квартале свободнее, как объехать главные улицы и площадь так, чтоб вернуться домой как можно скорее. Её это просто не волновало. Стив, Дилан, Эллиот еще множество людей подвозили её. Сильвия знала пешеходные дороги, и этого ей было достаточно.

– Сегодня приходил Дилан, – бросила Сильвия как бы невзначай, когда разговор о различиях белья в отелях и больницах начал угнетать. Лицо Диего почти не изменилось, но она заметила, насколько крепче он сжал руль.

– Это тот, который приревновал тебя, когда мы только вернулись?

– Он.

– Что хотел?

– Не знаю. Я прогнала его.

– Есть свидетели?

– Свидетели?

Диего кивнул и отвлекся на дорогу. Потом, когда сложные повороты остались позади, продолжил.

– Я должен знать, что моя прелесть только моя, – он снова на секунду замолчал, потом прошел по Сильвии взглядом и усмехнулся. – Я помню, что случилось, когда я пришел к тебе в отель.

– Еще одно слово, и тебе прилетит, – подытожила Сильвия.

– Ладно, ладно. Если он опять появится, звони.

Воцарилась тишина. Сильвия осматривала окрестности, пытаясь понять, куда они едут. В какой-то момент пейзаж стал слишком знакомым. Нет, не Гарденс Дистрикт, здесь не было тех вековых деревьев, роскошных домов и атмосферы зажиточности. Здесь везде веяло школьными временами Сильвии. Десятками потерянных кошельков, страха по дороге к средней школе и обратно. Запахом пота, смешанного с отдающей железом кровью.

– Дуайер-Плам, – прошептала Сильвия.

– Он самый, – подтвердил Диего. Даже здесь он не терял своей обычной уверенности. Чёртов кубинец.

– Ты же не хочешь сказать, что…

– Хочу. Рождество, луна моей жизни, семейный праздник, не забыла?

Руки вмиг похолодели. Сильвия испугано взглянула на них, вдруг они снова стали просвечивать? Но нет, обошлось. Тряслись слегка побледнели, но не более. Обычное волнение, смерть пока не подступала.

– Как-то ты напряжена, – заметил Диего.

– Я не видела тетушку Джули с момента смер… С пропажи.

В голове снова всплыли картины дна. Дом Розали. Морриган. Джемини. Сильвия перевела взгляд на раскрашенные не очень приличными граффити стены заброшенных домов. Старые, которыми Сильвия любовалась по пути домой, давно уже покоились под слоями других рисунков, местами краска уже отваливалась кусками размером с её ладонь, если не больше. Когда это было? Пять лет назад? Десять?

– Ты как-то раз спросил меня про любимые места, – сказала Сильвия Диего, не отводя взгляда с домов. – Вот одно из них. Мы скоро приедем туда, но и путь до дома тетушки я тоже по-своему люблю. Помнишь того зеленоглазого, который напал на нас на Кубе? – Диего что-то промычал в ответ, и Сильвия приняла это за подтверждение. – Он отбирал у меня здесь кошелек едва ли не каждые пару месяцев. Странно, правда? И меня занесло на Кубу, и его.

– И правда странно, – Диего свернул на перекрестке и продолжил. – Я жил бедно, но в хорошем районе. Мы никогда не грабили. Разве что туристов, но их можно, – он усмехнулся.

– Обман туристов – это работа каждого, кто с ними работает, – сказала Сильвия, и оба засмеялись. – Тормози!

Машина резко затормозила, и Сильвия почувствовала, как из неё выбило весь воздух. Пришлось немного посидеть и прийти в себя, прежде чем она смогла ответить на молчаливый вопрос Диего, который сверлил её взглядом.

– Мы чуть не проехали дом тетушки, – оправдывающимся тоном сказала она.

Диего недовольно покачал головой и вышел из машины. Через несколько секунд оба стояли перед украшенной дверью.

– Ну, была не была, – и Диего нажал на кнопку звонка.

Ничего не происходило. Сильвия уже успела подумать, что тетушка, должно быть, умерла – в её возрасте нельзя сильно переживать, а смерть племянницы, которой ты отдала столько лет жизни явно ударила бы по старушке. Но нет. Сначала послышались шаркающие шаги, потом треск поворачивающегося в замке ключа, и дверь, наконец, медленно открылась.

Сильвия смотрела на тетушку Джули, а тетушка Джули – на Сильвию. И ни одна из Чемберз не могла поверить в правдивость того, что они перед собой видели.

– Сильвия, – пробормотала тетушка.

– Здравствуй, тетушка, – Сильвия виновато улыбнулась, хоть этого и было недостаточно. Стоило бы найти время и посетить старушку. Да, теперь это слово куда больше подходило ей. Волосы, раньше так сильно выделявшиеся в толпе своим натуральным цветом воронова крыла, почти полностью поседели, морщины прорезали лицо еще глубже. За эти полгода она будто постарела на несколько лет.

– Живая.

– Да, – Сильвия подалась вперед и обняла её. Сначала тётушка противилась, будто это не любимая племянница, а призрак. В какой-то степени так и было. Прежней Сильвии больше не существовало. Нынешняя стала сильнее. Она прошла через ад и вернулась назад. Наконец тетушка прижалась к Сильвии. Когда она отстранилась и жестом пригласила гостей войти, Сильвия заметила слёзы на её глазах.

Тетушка Джули украсила дом так же, как делала это уже не первый десяток лет. Даже гирлянды остались теми же, что вешала Сильвия, сидя на плечах Дэмиана на своё самое первое Рождество в Новом Орлеане. Вот только висели они ниже, чем обычно.

– Тетушка, а где братья?

Не могли же они оставить её после такого потрясения одну. Если посмели, Сильвия просто обязана была преподать им урок. Такие люди, как тетушка Джули, не заслуживают одиночества. Званые ужины, семейные праздники – малая часть того, что они просто обязаны были делать…

Сильвия поджала губы и опустила глаза. А когда она сама навещала тетушку в последний раз? Не весной ли, в тот самый день, когда оказалась в доме Розали?

– Они будут позже, Виви, – сказала она. Странно, раньше Сильвия не замечала, что у неё трясутся руки. Поднос с пирогом грозил вот-вот упасть.

– Давай я донесу.

– Ох, девочка моя, ты прямо как твои братья, – она рассмеялась очень звонко для своих лет. – Дэмиан прибудет ближе к ночи, а Тристан не сказал, но уверена, точно прибудет!

– Было с кого брать пример, – Сильвия широко улыбнулась в ответ.

Уже около стола она поймала взгляд Диего. Тетушка осталась колдовать на кухне.

– Тебе повезло с бабушкой.

– Тетушкой, – поправила его Сильвия. – Она – сестра моего отца.

Диего на мгновение смутился, но тут же вернул обратно уверенную улыбку.

– Ох уж эта Америка. Вы живете так быстро, что даже стареете в разы быстрее нас.

– Живи быстро, умри молодым, – Сильвия усмехнулась и взяла из рук тетушки новый поднос. Та сделала вид, что не слышит их разговора. – И если все в основном выполняют первое правило, то я успела выполнить и второе. Кто еще может этим похвастаться.

– Мне, видимо, уже поздно, – Диего взял с подноса приборы и разложил их так ловко, что Сильвия непроизвольно раскрыла рот от удивления. – А ты думала, мы руками едим?

– Я сама, если честно, не помню, что и как раскладывается. В твоих способностях я нисколько не сомневаюсь, – она примирительно чмокнула Диего в щеку и пошла на кухню к тетушке.

Дэмиан, как всегда, прибыл ровно тогда, когда обещал, а вот Тристан опаздывал и не отвечал на звонки.

– Всё как обычно, – Дэмиан закатил глаза. – Время идет, братец не меняется. Он вообще трезвым был, когда звонил в последний раз?

– Если два дня назад считается, то да. По голосу был трезвым, – заступилась за младшего тетушка Джули. – И вообще, почему ты так уверен, что он пьян?

– Ты всегда видела в нас только лучшее, мам, – Дэмиан усмехнулся.

От Диего он держался на почтительном расстоянии, и после рукопожатия еще не разговаривал. То и дело они оба поглядывали друг на друга и изредка – на Сильвию.

Семь вечера, восемь. Дэмиан всё чаще набирал брата и с каждым раз все сильнее злился, когда Тристан не отвечал. На Диего он в конце концов перестал обращать внимание, говорил с Сильвией о новом отеле, о Дилане – в основном о том, каким же он оказался придурком. С этим в итоге согласился и Диего, и даже тетушка Джули, которая в отношении к нему всегда была добра.

– Что? – спросила она удивленно, когда три пары глаз одновременно уставились на неё. – Я люблю людей, конечно, – Она сняла очки и протерла их подолом одной из многочисленных юбок своего наряда. – но это не мешает мне озвучивать очевидные факты. Может, он и хороший управленец, но как человек…

– Мы поняли, мам, – поспешил прервать её Дэмиан. Она благодарно кивнула.

– Я рада, что ты осталась хорошей, Виви, – тетушка Джули улыбнулась племяннице. – Я так боялась за тебя, когда ты переехала. Он мне сразу не понравился.

– А по тебе и не скажешь, – заметила Сильвия.

– У них с Тристаном одна суперспособность на двоих, – сказал Дэмиан, потянувшись за куском пирога. – На лице написано одно, а думают другое.

– А актёром по итогу стал ты, – поддела его Сильвия. – Наверное, ты тоже не приемный.

Смешок Диего отвлек всех от разговора, но он быстро продолжился. Дэмиан явно успел забыть про гостя, и взгляд не предвещал ничего хорошего.

– Всё хорошо, что хорошо кончается, так ведь? – протараторила тетушка Джули. Видимо, она тоже заметила, что её сын недолюбливает нового ухажёра сестры так же, как и старого. – Подарки раскрывать пока не будем?

– Я дождусь Тристана, – Пожал плечами Дэмиан. Его тарелка, кажется, вообще не пустела, хотя он не переставал есть. И куда только в него столько помещается?

– И я тоже. За компанию, – сказала Сильвия. Диего промолчал. Сильвии показалось, с каждой минутой он становился все мрачнее. Наверное, посиделки с чужой семьей в чужой стране – не то, чего он хотел на это Рождество.

– Как хотите, – тетушка улыбнулась и поднялась, – а мне жутко интересно, что вы мне выбрали.

Ёлка, украшенная вроде бы и просто, старыми игрушками из детства и Сильвии, и самой тетушки Джули, была такой красивой, будто сошла с ленты соцсетей. Как там называли такой стиль? Шебби шик? Винтаж? Неважно. Выглядела ёлка прекрасно. Еще прекрасней она стала, когда к ней подошла тетушка. Сильвия непроизвольно потянулась к телефону. Эти юбки, вязаный кардиган с оленями и снежинками. Сильвия просто обязана была сохранить память о таком моменте.

– Смотрю, у нас новый штатный фотограф, – поддел Сильвию Дэмиан. – Тристан расстроится, когда узнает, что ты согнала его с должности.

– Не согнала. Это ротация кадров, – Сильвия усмехнулась и бросила взгляд на Диего. Он, вроде как, тоже немного повеселел.

– Ух ты, коробочка для Диего, – притворно всплеснула руками тетушка и протянула подарок Сильвии. Она уже передала адресату. – Тяжелая такая. Санта тебя любит, мой мальчик, – она лучезарно улыбнулась.

– А меня ты звала «моим мальчиком» в пять лет в последний раз, – надулся Дэмиан.

– Пару часов назад, Дэмми, когда ты приехал, – возразила тетушка, срывая с подарка обертку. – Вы все – мои мальчики, и ты, и Диего, и Тристан с Эллиотом, где бы они не пропадали… Ух ты! Я эту пряжу несколько лет не видела!

Сильвия улыбнулась. Она тоже наткнулась на неё совершенно случайно еще прошлой весной, где-то на гаражных распродажах, когда искала какую-то мелочь по поручению Дилана. Прямо как поисковая собака. Будь Сильвия не настолько воспитанной, она бы сплюнула. Почему-то люди всегда так делают.

– А у тебя что, Диего, показывай, – тетушка Джули уже примерялась к новой пряже. Сильвия никогда не понимала эти странные движения пальцами. Кажется, она использовала их вместо спиц. А так разве можно?..

– Что-то американское, – он непроизвольно улыбнулся, пытаясь удержать хмурую мину. Выглядело это так комично, что улыбнулся даже Дэмиан. – Я не понимаю.

Сильвия поднялась, чтобы рассмотреть подарок, который Диего держал за столом.

– Кроссовки, – Сильвия озвучила стоявшее в воздухе слово. – Белые. Найк?

– С Рождеством, южный брат, – отчеканил Дэмиэн.

– И тебя, бледнолицый, – съязвил в ответ Диего. После такого могла бы начаться и драка, но, кажется, кузен и молодой человек Сильвии нашли какое-то подобие общего языка.

– Примеряй, Диего, давай, – подначивала его тетушка. – Мне кажется, они должны тебе подойти. Виви, тут и тебе есть подарки.

– Я жду Тристана с Дэмми, тетушка, – напомнила Сильвия. – А то они будут открывать, а я буду завидовать, ведь все свои уже открыла…

– Вроде такая серьезная тетка на работе, а на деле… – Дэмиан вернулся к поглощению еды. – Прям как Тристан, только наоборот.

– Тебе просто завидно, что я – Тристан-наоборот, а не Дэмиан.

– Конечно, – он невозмутимо кивнул. – Почему ему досталась инверсия, а мне – нет?

– Тебе достался Эллиот, – Сильвия, глядя на кузена, тоже положила себе салат. – Ты его за своим божественным сиянием не замечаешь, вот и всё.

Дэмиан хотел что-то возразить, но замер на полуслове и вернулся к еде. Диего красовался перед восхищенной тетушкой Джули, и её внимание ему явно нравилось.

– Сильвия, ты точно не будешь ничего смотреть? У тебя тут подарков – открывать не переоткрывать, давай вот этот, самый маленький… – Тетушка Джули протянула Сильвии коробочку размером меньше даже компьютерной мышки. Она взглянула на выстроенную из своих подарков горку и кивнула. Просто чтобы порадовать тетушку.

Едва Сильвия приподняла край упаковки, как Диего вырвал подарок у неё из рук.

– Не так это делается.

– Ты чего творишь? – Дэмиан поднялся и встал перед сестрой. – Отдал. Быстро.

Сильвия мягко толкнула его в сторону.

– Всё в порядке, Дэмми. Правда.

– Отойдите, мистер Чемберз. Обещаю, я не причиню ей вреда.

Дэмиан занял своё место на диване и пристально следил за действиями кубинца, а тетушка Джули встала рядом с ним и что-то активно шептала с недовольным лицом.

Всё это померкло, когда Диего опустился на одно колено и протянул Сильвии кольцо, прекрасное, как звездная ночь, и настолько же старинное. Она даже не слышала, что он говорил, хотя наверняка долго тренировался. Ей стало бы стыдно, если бы не странная эйфория, охватившая тело. И когда речь закончилась, Сильвия кивнула несколько раз, будто одного было недостаточно, и никто не понял бы, что она безусловно согласна.

Тетушка что-то радостно лепетала и хлопала в ладоши, пока Сильвия целовала теперь уже жениха. Отстранившись, она взглянула на Дэмиана. Его лицо говорило само за себя. Наверное, Эллиот отреагировал бы так же. Диего будто услышал её мысли.

– Представь, как сильно отвисла бы челюсть у твоего родного братца, – тихо сказал он, усевшись на другом от Дэмиана конце дивана. Место между ними заняла Сильвия. Вряд ли Диего дал бы сейчас ей отойти хоть на шаг. Вряд ли она сама захотела бы. Под его плечом было слишком удобно.

Полночь наступила под болтовню ни о чём и наполовину опустевший стол. Дэмиан, отошедший наконец от шока, ворчал, как сильно вкусный ужин отразится на его идеальном актёрском теле. В конце концов Диего уже набрал в легкие воздуха, чтоб высказаться, но Сильвия с силой, впиваясь ногтями, сжала его бедро.

– Не в Рождество, милый. Потом поругаетесь, – прошептала она ему. Увидев это, Дэмиан закатил глаза. Ему Сильвия ответила уже вслух. – И на твоей улице перевернется грузовик с невестой, не волнуйся.

– Если будет как твой, я лучше останусь холостяком, – ответил он с недовольной гримасой. Сильвия бросила в него свернутым фантиком. Угодила в глаз. Дэмиан схватился за лицо и стал извиваться, будто змея. За это ему прилетело сложенной газетой от тетушки Джули. Диего почти незаметно, но очень довольно улыбнулся одним уголком губ.

В конце концов удалось вернуться к болтовне, когда Сильвия снова задела тему общего с кузеном фильма. Он снова стал убеждать всех, что из младшей Чемберз вышла бы актриса ничуть не хуже её известного родственника. Диего просто поднялся, поблагодарил тетушку Джули и скрылся где-то на втором этаже. Похоже, хозяйка уже успела показать ему спальное место. Сильвия последовала за женихом, но, когда поднялась, замешкалась. Четыре абсолютно одинаковые двери, и она, к своему стыду, не помнила, где какая. Раньше сама Сильвия жила по левой стороне. Наверное, и Диего был где-то там.

За первой дверью обнаружились вывернутые наизнанку вещи, заманивающие своими бирками с логотипами люксовых брендов. Ошибочка. Тут обитают кузены. Следующая дверь вела куда надо. Диего стягивал брюки, готовясь к душу, и Сильвии не смогла удержаться и не схватиться за филейную часть. Кубинец чуть не рухнул.

– Проблемы с равновесием. Всё ясно. И под таким градусом ты вёл машину?

– Я трезв как стёклышко, – отозвался Диего хмуро. – Завтра дежурство.

– А я думала, что опьяняю тебя…

Диего развернулся и прижал Сильвию к себе.

– Знаешь, что такое Куба Либре? – Когда девушка отрицательно покачала головой, мужчина продолжил. Тихо, Сильвия едва слышала его голос. – Ром и кола. Символ Кубы и символ свободы. Так что из нас двоих опьяняю я, а ты, моя мила американка, освобождаешь.

Когда Сильвия уже запустила руки в волосы Диего, он выскользнул из её объятий и скрылся за дверью ванной комнаты. Девушка ругнулась на всю комнату тем самым словом, которое узнала на острове свободы. Диего на чистейшем английском пообещал её наказать.

Дэмиан всё еще сидел у ёлки, в руках, не знавших тяжелой работы, бокал чего-то напоминающего по цвету мёд.

– Вернулась? Я думал, вы там дня на два.

– Завидуешь, – Сильвия даже не спрашивала. Это было видно.

– Еще бы.

Сильвия замерла на месте, взгляд её упёрся в кузена.

– Ты признал?!

Дэмиан только допил остатки не то виски, не то рома.

– Вряд ли это Рождество может стать дерьмовее.

– Вряд ли.

Когда Дэмиан снова наполнил стакан, Сильвия выхватила его, сделала пару глотков и поставила на стол.

– Куда ты его хуже делаешь?

– А что ты предлагаешь?

– У тётушки Джули куча нерассказанных историй.

– Она их только тебе ещё не рассказала.

– Не превращайся в моего отца.

Чемберз отвлёкся от попыток добраться до выпивки.

– Не так уж я на него и похож.

Ха. Вспомнил, наверное, и рассказы о плохом.

– Один в один. Потом у тебя будет ребёнок, ещё один, и ещё, ты будешь напиваться и дубасить их.

– Не буду.

– Будешь. Ты Чемберз. Мы все пьём одинаково.

Дэмиан смотрел на кузину как на чудовище из иного мира. Так и смотрел бы до утра, не пропищи его смартфон дурацкую мелодию-оповещение о новом СМС.

– Сильвия, тут такое дело… – прошептал Дэмиан и протянул кузине телефон, огромную махину, которая не помещалась в её ладони. Но на это она даже не обратила внимания, от текста сообщений на экране кровь мгновенно похолодела в жилах.

«Больница Ветеранс Аффэйр».

«Я поломан».

«Эллиот в реанимации».

Глава 18.

Сильвия перевела взгляд на кузена, лелея крошечную надежду, что это просто шутка, но беспокойство на его лице вряд ли могло врать. Он кивком указал на дверь, не проронив ни слова.

– Мам, мы прогуляемся с Виви, хорошо? Такой красивый вечер.

Голос выдавал, что алкоголь как по волшебству исчез из его крови. Тетушка вышла на лестницу и поглядела на сына и племянницу сверху вниз. Потом спустилась. Видимо, почуяла неладное.

– А как же подарки, сынок?

– Посмотрим позже, – Дэмиан обнял маму и поцеловал в обе щеки. – Обещаю, я позову тебя, когда буду их открывать.

– Ладно, верю, – тетушка похлопала сына по плечу.

Сильвия не помнила, как она села в машину, как ехала – и как Дэмиан под таким градусом не отправил на койку их обоих. Как врачи в фойе поздравляли её с Рождеством. Как вообще можно посетителей больницы с чем-то поздравлять? «С Рождеством, мэм! Ваш муж сейчас на операционном столе, боюсь, к нему нельзя. Еще раз с праздником!» Смешно. Просто нелепо. Сильвия не обратила никакого внимания на чьи-либо приветствия или вопросы, просто шла за большим, как скала, Дэмианом. Он явно знал, что он делает.

Дорога до палаты показалась вечной. Но вот он, Тристан, сидит на койке и с обычный будто бы вымученной улыбкой смотрит на брата.

– Нога в мясо, концерты придется перенести, если я хочу её оставить. Будешь петь вместо меня?

– Возможно. Где Эллиот?

Тристан пожал плечами. Сердце Сильвии сжалось, хотя казалось, куда сильнее?

– Его увезли в другую сторону, доктора говорят, что не знают, что с ним.

– Понял. Жди, – ответил Дэмиан коротко и вышел. Он не махнул рукой, даже не обернулся. Знал, что Сильвия в любом случае пойдет за ним. Ему самому не было никакой нужды справляться о здоровье кузена, с которым он почти не общался, в отличии от малышки-кузины.

– Ты точно знаешь, что делать? – спросила Сильвия, когда они шли обратно через пустые коридоры больницы.

– Нет, – ответил он. – Но я вижу цель, сестренка, и не вижу препятствий. Ты со мной?

Сильвия лишь кивнула. Руки дрожали, ноги грозили подкоситься, но она упорно шла следом за кузеном. Кто-то пытался остановить Дэмиана, попросить автограф, но он резко пресекал попытки.

Актёр есть актёр. Дэмиан пускал в ход всё своё обаяние, пытался припугнуть работников или наоборот, чем-то задобрить, но они не пускали, не помогали ни уговоры, ни крик.

– Отлично, мэм. Отведите меня к главному.

Его голос дал понять, что Дэмиан не примет отказа. Ситуация слишком сильно накалялась. Эллиот бы не одобрил скандалов, особенно если причиной был он сам. Стоило притормозить. Сильвия медленно, но крепко взяла кузена за плечо и развернула к себе.

– Дэм, дай я попробую, – сказала она тихо. Во взгляде Чемберза читалось, как он хочет сбросить руку кузины со своей, чтобы не мешала. Но он никогда не был глупым, потасовка свела бы их шансы увидеть Эллиота – да и Тристана тоже – к нулю. Он недовольно выдохнул, но отошел.

– Мэм, где-то там сейчас лежит мой брат, Эллиот Чемберз, он прибыл с мужчиной по имени Тристан, он в палате с переломами, – Сильвия оглядела всех собравшихся медсестёр. – Он дороже мне всех на свете, понимаете? Я хочу быть рядом, если он… Если…

Сильвия изо всех сил сжала губы и зажмурилась, чтоб не позволить себе заплакать.

– Молодой человек примерно двадцати лет? – поинтересовалась одна из медсестёр.

– Он, – Сильвия посмотрела на неё с надеждой.

– Здесь его нет, но без мужчины, – она кивнула на Дэмиана, – я могу провести вас к двери.

Остальные выглядели явно недовольными. Медсестра обвела их виноватым взглядом.

– Рождество же.

– Я согласна, – ответила Сильвия, совершенно не задумываясь. – Я напишу, Дэм.

Он кивнул и проводил кузину взглядом.

– Без шума, мисс. Если начальство узнает…

– Я понимаю. Идемте, – ответила Сильвия полушепотом, но даже так стены отзывались эхом. Обе девушки замолчали.

Пустые коридоры пугали. Ни посетителей, ни больных, которые, видимо попрятались по своим палатам. Может быть, даже с подарками.

– Здесь операционные, мисс, ваш брат в одной из них.

– Внутрь меня не пустят, – сделала очевидный вывод Сильвия.

– Вы правы, – грустно кивнула медсестра. – Могу проводить вас к мистеру Холли. Я сообщу вам, если что-то станет известно.

– А что известно сейчас?

– У молодого человека…

– Чемберз. Эллиот Чемберз.

– У мистера Чемберза серьезная черепно-мозговая травма и, насколько мне известно, уже сейчас ампутирована одна конечность.

– Шансы?

– Невелики, мисс. Мне очень жаль.

Сильвия поплелась за медсестрой, пытаясь понять её слова. Не выходило. Шансы невелики, да, но это ведь значит, что они есть. Пусть небольшие, но люди выживают, даже падая с самолётов. Эллиот уже выжил один раз, он опытный в этом деле, он не может сдаться. Он просто не имеет права, после всего, что они прошли. Он не мог уйти так легко.

Кузены обнимали Сильвию, пытались как-то её отвлечь, разговорить, но в палате Тристана было только тело. Нутро Сильвии, её душа осталась там, напротив двери в операционную. Если бы Диего был здесь, если бы он мог сказать ей, что он сделал всё, что мог, и даже больше, что всё обойдется, что пара дней – и Эллиот будет рядом со своим обычным притворно-скучающим видом и готовым на всё сердцем. Лишь бы оно не перестало биться.

Ночь тянулась как один сплошной кошмар. Сильвия успокаивала себя лишь тем, что о смерти Эллиота её бы оповестили, а значит, он еще был жив. Тристан уснул раньше всех, и во сне он напоминал братишку Сильвии так сильно, что ей пришлось выйти из палаты в коридор. Тот же разрез глаз, тот же приоткрытый рот, даже морщины те же. Эллиот был намного моложе, но путешествие наложило на его лицо свой отпечаток. Он вырос слишком рано.

Дэмиан вышел через несколько минут.

– Тристан спит.

– Я рада за него.

– Виви…

– Я не пойду домой. Если хочешь, можешь вернуться к тётушке. Порадуй её. Раскрой подарки, забери те, которые она подготовила Тристану. Он сейчас очень обрадуется носочкам.

Последние слова сами слетели с губ, и Сильвия пожалела, что сказала их. Они оба прекрасно знали, что вместо ног у Тристана едва собранное по кусочкам месиво.

– Твой брат жив, и даже если нога не восстановится, он будет жить, Дэм, – сказала Сильвия устало. – Та девушка, которая меня провожала, сказала… Она сказала… – Сильвии пришлось замолчать. – Сказала, что шансов почти нет.

Дэмиан обнял Сильвию.

– Точно не пойдешь?..

Сильвия увесисто пнула его по лодыжке.

– Ответ ясен?

Дэмиан мгновенно исчез за дверью палаты своего брата.

Сильвия вздохнула и обняла себя сама. В последний раз она делала так, когда тетушка только-только забрала её в город, и рядом больше не было Эллиота с его ежедневными объятиями на ночь. И тогда Сильвия тихо заплакала. Из-за Эллиота, из-за испорченного Рождества, из-за всего, что произошло с ней в этом чертовом году. Не нужно было оставлять его на произвол судьбы! Сильвия смогла бы уговорить его остаться рядом, а не уезжать обратно, тем более с отцом отношения у брата становились хуже день ото дня. У матери оставался Мартин, он бы о ней и позаботился. Если не он, то его дети. Мама всегда любила маленьких детей больше, чем кого-либо. Чем собственных подросших детей.

Если бы Сильвия уговорила Эллиота остаться, не было бы этой страшной аварии, Сильвия не встречала бы Рождество в больнице, Эллиот не лежал бы сейчас на операционном столе, стоя в могиле даже не одной ногой, а на четвереньках. Одно неловкое движение – и всё.

Сильвия не могла об этом думать. Раньше она не понимала тех, кто говорил о психической боли, считала их обычными нытиками, но теперь сама почувствовала это. Лучше бы к её телу разом приложили несколько горячих утюгов. Лучше бы оторвали ногу. Вонзили нож в печень и провернули. Всё, что угодно, только не эта дыра, которая пожирала изнутри. Если бы было можно вырвать сердце, заставить его перестать чувствовать эту чертову боль хоть на минуту, Сильвия бы так и сделала. Если бы она могла отдать своё сердце взамен на жизнь брата…

Сон пришёл сам по себе, Сильвия поняла, что уснула, только когда кто-то легко потряс её за плечо.

– Сильвия? Виви, вставай!

Диего. Почему-то его акцент выделялся сильнее.

– Эллиота переводят, поедешь с ним?

Сильвия распахнула глаза и поднялась, будто и не спала вовсе.

– Куда?

– Здесь недалеко, центр сосредоточен на неврологии…

– Куда? – переспросила Сильвия напористее. – Адрес. Назначение. Сроки.

– Новый Орлеан, Нейрохирургическая клиника доктора Руэлла. Здесь нет необходимого оборудования, будем оперировать там.

– Будем… То есть…

– Да. Я постараюсь сделать всё, что могу.

– Ты сделаешь, а не постараешься, – отрезала Сильвия и быстро пошла к двери с табличкой «Выход».

Диего поехал в машине скорой помощи, а ключи от своей отдал Дэмиану. Давать их Сильвии смысла не было, права она так и не получила. Только на привычном переднем сидении она поняла, что зря сорвалась на кубинца. Он хотел помочь, и Сильвия знала, что он сделает всё, что может, и даже больше. Она сама слышала, как на Кубе его звали волшебником, в специализированной клинике оперировать назначили его, а не американских докторов, значит, он умел то, чего не умели они. И если он был не в силах помочь Эллиоту, никто бы не смог.

Одни пустые белые коридоры сменились другими. Время тянулось как прилипшая к ботинку жвачка. Минуты, потом час, второй. Дэмиан извинился и ушел, попросив вернуть ключи от машины их владельцу. Сказал, брату он нужнее.

– Ну и вали, – просипела Сильвия ему вслед. – Больно ты тут нужен, чертова звезда.

Дэмиан не услышал. Или сделал вид.

Сильвия доставала телефон, пыталась сосредоточиться на дурацкой игре про ферму, потом про какую-то империю, пыталась листать инстаграм. В какой момент времени все люди в её подписках стали настолько пластиковыми? Эта весёлая жизнь, нелепые вечеринки, бесчисленные памятники… На их страницах было всё, кроме самого человека. Действие повторялось по кругу, пока Сильвия в сердцах не выбросила телефон. Он отлетел к стене, сверкнул и, развалившись пополам, приземлился прямо под табличкой «Посторонним вход запрещен».

Сильвия только вздохнула. Минус хорошая пачка долларов и связь с родными. Она только понадеялась, что семья додумается позвонить или оставить сообщение Диего. Впрочем, у них самих есть дела. Тристан тоже в больнице, с ним Дэмиан, и тетушка Джули, скорее всего, тоже уже у него. Сильвия могла их понять. Конечно, сына любишь больше, чем племянников. Вот только её это не успокаивало. Эллиот там, за дверью, борется за своё существование, Диего помогает ему. Сильвию убивало её собственное бездействие. Она могла бы сдать для брата кровь, уговорить кого-то отдать ему какой-то орган, но ничего этого не требовалось. Нужно было только ждать.

Всего лишь ждать.

В голове сами собой появились картинки из прошлого. Как в самом раннем детстве Сильвии дали подержать новорожденного братика. Ей тогда было почти два, самое первое воспоминание – совсем малыш Эллиот, спящий на её руках. В один из дождливых вечеров тетушка Джули рассказывала, что сначала свёрток с ним дали Мартину, но едва Эллиот зашевелился, он отдал братишку обратно матери. А Сильвия не боялась. Она лишь посмотрела на маму огромными глазами и спросила «Братик?», а потом сама протянула к нему руки. Уже тогда тетушка Джули сказала отцу, что они подружатся.

Совместные игры, общие игрушки, которые Мартин на правах старшего всегда пытался отобрать, но первое время получал за это по рукам. Потом они подросли, Мартин всё чаще стал помогать отцу на ферме вместо того, чтобы смотреть за младшими. И тогда они сблизились еще сильнее, в те года они будто стали одним целым. Понимали друг друга без слов, рисовали одно и то же, смотрели одни и те же мультики. И всегда Сильвия брала на себя руководство, а Эллиот работал руками. Собирал листья с ближайших деревьев. Правда, был момент, когда этим пришлось заняться Сильвии. Одна из самых ярких историй всего детства. Сильвия улыбнулась, едва вспомнила о ней.

До переезда в город оставалось два года. Сильвии было семь, Эллиоту – пять. Мартин тогда уже учился в средней школе, но уважения от младших ему это не добавляло. Только страх, и то не всегда.

– Нам нужны деньги, Эллиот, – Серьезно сказала Сильвия, не отрывая взгляда от брата.

Они оба сидели в подобии беседки, которую соорудили сами. Ограда из старого забора, крыша – пляжный зонтик без основания – стояла на лопатах и вилах, державшихся на месте на веревках и честном слове. Эллиот вынес из дома свой детский столик, где сейчас лежала всякая понатасканная со всего дома мелочь, и пару стульев. Рядом с собой Сильвия разложила уже завядшие листья. Она знала – расплатиться если и удастся, то только один раз. Пора менять.

– Мартин опять меня прогонит, – хмуро отозвался Эллиот. – Мы и так собрали всю зелень, до которой я смог добраться.

Сильвия вздохнула.

– Охраняй товар. Я сейчас.

Кожи сразу же коснулись солнечные лучи, напрочь согнав остатки прохлады. Сильвии опять было жарко, но это её особо не волновало. Она задавалась вопросом, почему Мартин такой противный. Каждый раз она спрашивала себя об одном и том же, и ни разу не находила точного ответа. Единственное оправдание – любой истории нужен гадкий герой. Такой же, как и Мартин, трус и предатель. А это значило, что рано или поздно Сильвия и Эллиот его победят. Мультики не стали бы врать.

Шаг за шагом, переступая через редкие опавшие листья – предвестники скорой осени – Сильвия пробиралась к волчелистнику. Вот она, самая желанная валюта, самая дорогая из всех. Единственное дерево на всю округу. Точнее, на всю ферму. Пару таких же деревьев Сильвия видела, когда собирала на болотах ягоды, но мама строго-настрого запретила младшим ходить туда, особенно Эллиоту. Но ведь он был не таким уж и маленьким, ему пять, он уже отлично бегал и болтал без умолку. Может быть, с Мартином, родители их и отпустили бы, но он трус. Сильвия раздраженно выдохнула. Ему уже тринадцать! Чего можно бояться на болотах в таком возрасте? Папа отстрелял почти всех аллигаторов, когда сама Сильвия была совсем малышкой, а Эллиота еще не было вообще.

– Мелкая? Ты что тут забыла?

Сильвия обернулась. Прямо за её спиной стоял Мартин. План провалился.

– Иду, – ответила она просто.

– Куда ты идешь? – Мартин приподнял одну бровь. У Сильвии никогда так не получалось. И у Эллиота. Такую способность от отца получил только старший и постоянно этим выпендривался.

– По своим делам.

– Опять будешь рвать листья с деревьев? Ты знаешь, сколько денег папа отвалил за них?

Сильвия смутилась.

– Вечно ты всё только портишь, – сказал он с отвращением. – И ты, и мелкий.

Мартин развернулся и ушел, а Сильвия осталась стоять на месте с дрожащими губами.

– Да чтоб у тебя все твои чертовы яблоки тебе на голову попадали! – крикнула она ему вслед, но брат даже не обернулся.

Сильвия прибежала обратно под зонтик уже рыдая во весь голос. Эллиот без вопросов обнял её, гладил по спине так же, как это делала мама.

– Он – дурак, – серьезно сказал Эллиот, глядя сестре в глаза. – А из-за дураков плакать не нужно.

Сильвия вытерла слезы тыльной стороной ладони и кивнула.

– Но нам всё еще нужны деньги, – Эллиот сел за стол и провел пальцем по остаткам драгоценных листьев. – Может, заменим из на пуговки?

– Нет, – Сильвия нахмурилась. – Мы будем мстить, братишка.

– А может всё-таки пуговки? – В голосе Эллиота не было и тени надежды. Сильвия хотела листья, и теперь её ничто не могло остановить.

– Я за бумагой и карандашами.

Эллиот побежал следом. Оставаться во дворе, когда там хозяйничал Мартин – дело страшное. А дома мама, которая хоть и не всегда была на стороне команды младших, но не ругала их так сильно. Когда Сильвия взяла большой листок, на которых мама изредка что-то чертила, Эллиот схватил свои любимые карандаши.

Уже в беседке они разложили лист. Он занимал почти весь стол, и товар пришлось уложить в кучу на газоне. Рисовать стал Эллиот. Сильвия не возражала: единственное, что она могла делать карандашом – писать, да и то какие-то непонятные каракули. А братик изобразил дом и окрестности почти так же, как оно было на самом деле. Карта вышла как настоящая. Сильвия отметила места, куда им нужно было попасть и где сейчас работал Мартин.

– Слишком близко, – сделала она вывод. Действие полностью стерло слёзы с её глаз.

– Давай я сам у мамы пуговицы попрошу? – настаивал Эллиот.

– Я хочу листья, – ответила Сильвия тоном, не принимавшим возражений. – Так, как есть, нам их не получить. Значит, надо каким-то образом переманить Мартина домой.

– Почему именно домой?

– Там его можно запереть, – пояснила Сильвия. – А если оставить его на улице, он нас поймает и отлупит.

Эллиот согласно кивнул.

– В ванной на первом этаже всегда есть ключ, потому что папа сломал ручку. Дверь по-другому не закрывается, – припомнил он. Сильвия улыбнулась.

– Вот оно! – обрадовалась Сильвия. – Ты молодчина, Лили!

– Эллиот, – поправил её братишка беззлобно. Синим карандашом он обвел стены выбранной комнаты. Человечка он подписал «А», а ванную – «Б». – Нам надо, чтобы Мартин добрался из пункта «А» в пункт «Б». – Он взглянул на сестру, она – на него. – Есть идеи?

– Генерируются, – ответила Сильвия серьезно.

– И у меня, – снова кивнул Эллиот.

Дело пошло. Брат с сестрой перекидывались идеями, но для каких-то им не хватало сил и умений, а другим мешало отсутствие в мире магии. И каждый раз, когда такой вариант отбрасывался, Сильвия тяжело вздыхала.

– Зачем жить в мире, где нет единорогов? – надув губки, спросила она.

– Будь единорогом сама, – пожал плечами Эллиот и предложил очередной вариант.

Через полчаса мозгового штурма Сильвия и Эллиот наконец скомпоновали план из нескольких других.

– Не идеально, – сделала вид Сильвия.

– Ага. Может всё-таки пуг…

– Листья, – перебила его Сильвия. – Нам нужны листья. Итак…

– Смотри, – Эллиот поднял с земли фигурку и поставил её туда, где изобразил Мартина. В ванной он нарисовал человечка и подписал буквой «Э». – Ты побежишь к нему с красками, врежешься, и он побежит домой. – Эллиот переместил фигурку в пункт «Б». – Там буду я и закрою дверь на ключ.

– Нам хорошо попадёт за это, – сказала Сильвия без энтузиазма.

– А мы тут причём? Дверь захлопнулась, а мы были на улице и не слышали криков. А! Точно! – Мальчик свернул карту и, взяв её подмышку, пошел в сторону болот. – Пойдём. Нельзя оставлять улики, преступников всегда по ним находят.

Сильвия послушно двинулась к краю двора. Спички у брата она всё же забрала и зажгла рулон сама. Эллиот мог обжечься, а себя не так уж и жалко. Карта горела так хорошо, что подпалила часть забора.

– Хорошо, что родители здесь почти не ходят, – заметила Сильвия.

В дом они зашли вместе. Эллиот спрятался за дверью ванной, вечно открытой, так что заметить его можно было, только если присматриваться или идти со стороны лестницы. Сильвия отошла и немного сдвинула брата к петлям, чтоб внизу не виднелись ноги. Сама она схватила гуашь младшего брата и побежала к старшему.

– Мартин! Мартин! Где Эллиот, ты не видел? – прокричала она, запыхавшись, едва увидела брата там же, где оставила его. Он всё еще копался у загонов.

– Что?.. – Мартин не успел договорить, когда Сильвия сделала вид, что поскользнулась и врезалась в него, расплескав воду по всему его телу. Лицо, руки, старая рабочая рубашка – всё оказалось в мутно-коричневой жиже. – Что ты творишь, истеричка?! – закричал он, и, оттолкнув сестру, быстро направился к дому. – Если мелкий найдется, я его пинком к тебе отправлю. Идиотка.

Мартин не оборачивался, и Сильвия позволила себе улыбнуться. Первая часть плана успешно закончилась, очередь за Эллиотом. Ей оставалось только ждать, и она прогулочным шагом пошла обратно к беседке.

Понять, что план удался, было не сложно – крики старшего брата можно было услышать и с дороги. Но вряд ли кто-то изместных обратил бы на них внимание – все знали, что Чемберз – очень крикливая семья. Через пару минут в дверях появился Эллиот.

– Ключ валяется прямо под дверями, я специально положил его так, будто он выпал, когда дверь захлопнулась, – поделился он с сестрой, явно довольный собой. – Но мы же слышим, как он кричит. Что скажем родителям?

– Думали, что он, как обычно, ругается.

Подумав, Эллиот кивнул. Дорога к волчелистнику была открыта.

Правда, вечером первым домой вернулся отец. Увидев, что его любимый сын заперт в ванной, он первым делом вышел к игравшим в магазин к младшим.

– Это что такое? – спросил он требовательно.

– Что случилось, пап?

– А ты, божий одуванчик, будто не знаешь.

Сильвия подняла на него еще голубоватые глазки и покачала головой. Эллиот внимательно наблюдал за ними.

– Кто из вас запер Мартина?

– Что? – переспросила Сильвия. – Мы этого не делали. Мы просто играли здесь весь день, Мартин видел.

– Мартин видел только ваши шампуни и закрытую дверь!

Когда Адам двинулся к детям, Сильвия встала ему наперерез. Эллиот бросился было к ней на помощь, но она сумела выкрикнуть ему «Не подходи!». Братик послушно вернулся в дом. Мартин был острым на язык, но он никогда не поднимал на детей руку, как отец. Пусть лучше с Эллиотом встретится он.

Это движение руки было Сильвии знакомо. Отец собирался опять поднять её за шею. Надежды ни на кого не было, мать была далеко, а Мартин – правая рука отца. Надо что-то делать… Надо что-то делать! Она вцепилась зубами в ладонь отца, едва он успел поднести её к дочери. Челюсть отозвалась ноющей болью, и какой-то зуб, кажется, сломался, но Сильвия не выпускала ладонь изо рта. Если отпустить, он ударит. И ударит сильно, так, что синяк будет сходить очень долго и столько же болеть.

Но удар всё равно последовал. Нерабочей, левой рукой, и не такой сильный, но всё равно ощутимый. Сильвия отцепилась и спряталась за поваленным столиком Эллиота.

– Я расскажу маме! Тёте Джули! Полицейским! – Сильвии пришлось пригнуться, чтоб кулак не прилетел в неё. – Не трогай меня, я ничего не делала!

– Докажи!

Сильвия застыла. Как? Как доказать? Она, совсем маленькая, против отца. Если Сильвия попытается его рассмешить, он только больше разозлится. Оправданий не было. И тогда Сильвия со всех ног рванула к единственному месту, где могла спастись.

Она лёгкая, кочки удержат её, она уже пробовала бегать по местным болотам, отец сам показывал ей безопасные дорожки. Пусть сейчас они не помогли бы, но по ним можно было вернуться обратно, когда мама бы уже пришла домой. Но Эллиот…

Эллиот никогда не был глупым. Он наверняка спрятался где-то в доме, где отец его ни за что не нашел бы. На чердаке среди коробок. Под кроватью. В старом шкафу за пыльными поеденными молью мамиными шубами. Может, в погоне отец и не вспомнит о младшем сыне.

Стол отлетел, снёс лопату, она – грабли, и беседка развалилась. Сильвия рванула к болотам так быстро, как только могла. Она не оборачивалась, пыталась не обращать внимания на крики отца, но слезы всё равно текли. Мама всегда говорила, что лучше поплакать и отпустить, чем держать в себе. Отец говорил, что плачут только слабаки. Сильвия заплакала еще сильнее.

Кочка за кочкой, и вот впереди уже Спринг Крик. Родители называли это речкой. Сильвия и Эллиот сошлись в мысли, что это ручей, который хотел выпендриться. Крики позади прекратились. Сильвия спустилась к воде, стянула запачканные сандалии и носки, окунула ноги в воду. Уже прохладная. Конец лета давал о себе знать.

Эллиоту и правда не попало, но Сильвию, когда она вернулась домой на закате, наказали до самого начала школы. Всё это время она провела в комнате в полном одиночестве, только Эллиот иногда заходил к ней ночью, чтобы обнять и поцеловать в щеку. И каждый раз он благодарил её, думая, что сестра спит.

Каждый раз. Когда она уехала и приезжала едва ли раз в полгода, он благодарил её. Когда она звонила узнать, как дела. Когда она приглашала брата на ночёвку в город. Когда поддерживала после первого расставания, второго, третьего. Когда дарила безделушки, чтобы брат о ней не забыл. Но он бы и так не забыл. Если бы она не уехала, они остались бы одним целым. Если бы она его не бросила. Если бы она не оставила его, он не лежал бы сейчас на операционном столе.

Сильвия едва успела улыбнуться теплому воспоминанию, когда реальность ударила по ней, как молот по наковальне. Ожидание вытягивало всю энергию, и с каждой минутой всё больше. Она была готова отдать собственную жизнь и лечь рядом с ним, если понадобится, только бы больше не было этой гнетущей неизвестности.

А ведь на Хэллоуин Эллиот предлагал Сильвии праздновать вместе. Хозяин автомастерской согласился дать ему помещение на одну ночь, но она выпала на дежурство. Сильвия посчитала себя слишком взрослой и ответственной, чтобы отпрашиваться на какой-то там Хэллоуин. А ведь даже это могло бы изменить всё. Абсолютно всё. Даже аварию. Пока еще аварию, не катастрофу. Сильвии просто нужно было выбрать семью, а не работу.

Все было так просто. Осталось лишь найти билет в прошлое, хотя бы на пару дней, чтоб уговорить брата не ехать. Поехать к нему самой. Впервые встретить Рождество с родителями после долгой разлуки. Может, хоть в этот раз они бы попросили прощения? Теперь – уже точно нет. Они будут винить дочь в смерти сына. И это не самое плохое. Хуже всего то, что причиной его смерти в самом деле может стать она, Сильвия. Сильвия…

– Сильвия! – оказывается, это происходило не в мыслях. Диего снова вырывал её из задумчивости. Он снял халат, но даже на рубашке виднелись следы крови. Что там происходило?

– Диего? Эллиот?

Диего молчал. Стукнуть бы его чем-то тяжелым, чтобы перестал тормозить, чтобы сказал всё, что хочет, чтобы наконец окончил и без того затянувшееся выжидание исхода. Сильвия слишком поздно поняла, что именно её жених хотел этим сказать.

– Нет. Неправда.

Но Диего кивнул и отвел взгляд. Дыра, появившаяся в груди после новости об аварии, распространялась, будто какая-то сверхбыстрая инфекция. Боль пропала. Мысли успокоились, как вода, с которой сошли круги. Даже руки перестали дрожать. Ничего не осталось. Диего прижал Сильвию к себе, она чувствовала его тепло, но тело не принимало его. Она смотрела перед собой, но ничего не видела. Фраза «Эллиот умер» звучала в голове, но никак не могла попасть в сознание. С тем же успехом можно было пытаться ощутить запах, когда заложен нос. Сильвия едва заметно мотала головой, будто от этого жизнь развернулась бы вспять и позволила доктору Лосано вытащить младшего Чемберза с того света.

Глава 19.

В новом году она еще ни разу не видела ни Диего, ни тетушку Джули, ни братьев. Может, они пытались дозвониться, но телефон так и остался лежать в коридоре перед операционной. По работе Сильвия звонила с того, что ей выдал мистер Роллинс. Все знакомые номера там были в чёрном списке.

Диего пытался зайти в отель, но каждый раз Сильвия запиралась, едва слышала знакомый ритм шагов в коридоре. А он ждал часами, но сдавался, когда время подходило к полуночи, а в больнице с утра ожидала очередная смена.

Когда в дверь в очередной раз постучали, Сильвия замерла, стараясь не издать ни одного звука.

– Я знаю, что ты там, Сильвия, – Нет, не Диего. Мистер Роллинс. Конечно, он открыл дверь сам. – Нам всем очень жаль твоего брата, но прятаться постоянно не выйдет.

– Если я захочу, то смогу, – сказала она и переложила пачку документов с одного края стола на другой. – Вы чего-то хотели?

– Дать распоряжение, мисс Чемберз. Сегодня вынужден отстранить Вас от работы. Будьте добры, покиньте здание отеля. Бумажный вариант лежит у Вас на столе.

– Я думала, это розыгрыш, – Сильвия вздохнула.

– Это подарок на Новый год, деточка, – мистер Роллинс похлопал подчиненную по плечу. – Правда, Сильвия, выберись. Что случилось, то случилось. Затворничеством ты ничего не изменишь…

– Откуда вам знать? По вашей вине кто-то погиб? – рявкнула Сильвия, но всё-таки послушалась. Смотреть на накидку, в которой она была в больнице, было невыносимо, но появляться дома, видеть Диего – еще невыносимее.

Только первые дни она провела в оцепенении, а потом боль обрушилась на неё ледяным потоком. Она не могла смотреть на Диего и не вспоминать о том, что он не смог спасти её брата. Он говорил что-то про повреждённый мозг, что шансов не было, но Сильвия не могла слушать его бесконечные оправдания. Факт того, что Эллиот погиб, что Диего не помог ему, выедал сердце изнутри. Больше мучило только осознание того, что, если бы не Сильвия, помощь Диего и не понадобилась бы.

Каждую ночь Сильвия видела, как погибает Эллиот, как ремень врезается в его тело, как череп разбивается о металл, будто яичная скорлупа, обнажая внутренности. Каждый вечер вспоминала его бледное лицо, перемотанную бинтами голову, сложенные на животе руки. Прокручивала в голове, как посмотрела на брата, такого юного, в последний раз, как бросила на его гроб горсть земли. Не более, чем ритуал. То, что необходимо человеку, который ничего не понимает, которого горе сломало, вывело из строя, будто и не человека вовсе, а какой-то тостер.

Эллиот не должен был умирать первым. Мартин, может быть, Сильвия, но не Эллиот. Он заслуживал жизни, заслуживал счастья после всего, что досталось ему от родителей, что ему пришлось пережить, когда Сильвия пропала.

Ноги сами привели её к берегу Миссисипи. Спуститься в туфлях было проблематично, на середине дамбы Сильвия сбросила их и продолжила путь босиком. Когда вода коснулась пальцев, Сильвия вздрогнула. По всему телу пробежала волна мурашек. Еще бы. На дворе январь, и то, что вода не замерзает, совершенно не значит, что она тёплая. Но шаг за шагом, сантиметр за сантиметром Сильвия привыкла. Пусть и не полностью, в воде было спокойнее.

Вода звала. Сначала Сильвия погрузилась по колено, потом – по пояс. Развернулась, окинув взглядом Новый Орлеан. Близился Марди Гра, город заполнялся приезжими. К празднику уже не найдётся ни одного свободного номера.

Ну и чёрт с ними. Поднявшись со дна, Сильвия хотела прожить вторую жизнь на полную, использовать второй шанс и пойти верным путём, но снова увязла в работе. Она могла повидаться с Эллиотом хотя бы раз, у неё был шанс сделать это до похорон, и она предпочла брату бумажки. Могла бы хоть достойно его оплакать, как это делала Лейни, а не стоять с абсолютно пустым лицом.

Теперь ни брата, ни бумажек. Ничего. Мистер Роллинс хотел как лучше, но он лишь вложил Сильвии в руку нож. Он не знал, что им Чемберз – теперь снова младшая Чемберз – захочет выпустить из себя кровь вместе с болью, а не вырезать узоры на деревьях. Он думал, что Диего справится, поймает Сильвию, спасёт, как раньше. Нет. Он не справился с Эллиотом, и тем более не смог бы справиться с его сестрой.

Вода приняла Сильвию. Она окутала её, будто ребёнка. Вверху ещё виднелось небо. Закат окрасил редкие облака, и казалось, что небо пылает и вот-вот упадёт. А ей, Сильвии, это не страшно. Она там, где должна быть. Вдох за вдохом вода заполняла лёгкие. Сильвия провела перед собой рукой, и вода ответила знакомым сопротивлением. И тогда она закричала. Вода – не воздух, она принимала всю боль, позволяя собственной дочери выпустить всё, что она так долго скрывала.

Но пустота не исчезала. Дыра в груди трансформировалась, меняла иглы боли на щупальца тоски. Они обволакивали, тянули вниз, обещали освобождение там, в океане. Ты забралась слишком высоко, Сильвия, шептали они. Падать с небес на землю больно. Но вода – другое дело.

Вода – дом для таких, как ты, Сильвия.

Пальцы ног коснулись ила, кажется, в стопу что-то вонзилось, но какое это имело значение? Такое знакомое чувство. Шаг, еще шаг, оттолкнулась – и поплыла. Она не знала, куда и зачем. Вода будто сама направляла её. Насколько же было приятно вновь ощутить когда-то родную невесомость.

Всё чаще на пути встречались местные. Иногда рыбки, а иногда и люди, которые, похоже, решили, что могут без усилий обуздать Миссисипи. Дураки. Один зацепился за корягу, и теперь о жизни в нём напоминала лишь изорванная в труху одежда. От него самого не осталось ничего, кроме костей. Чуть дальше, ближе к озеру Пончартрейн, виднелся человеческий силуэт. Слишком маленький для утопленника. Сильвия подплыла ближе.

Да, девушка запуталась в водорослях. Сильвия коснулась её руки. Еще теплая. Взяла за запястье – пульс прощупывался. Жива! Водоросли не поддавались торопливым движениям Сильвии, похоже, они слишком долго росли здесь, чтобы так просто отпустить незадачливого человека. Бедняга уже не дышала. Времени в обрез. Сильвия почувствовала, как её собственное сердце застучало быстрее. Нет, отставить панику. Что делали русалки с Эллиотом? Он же как-то держался на дне, оставаясь при этом живым. Давай же, память! Почему она всегда хранила всякую ерунду где-то поблизости, а важное запихивала в далёкий чулан? Что делала та русалка с Эллиотом? Она не только впивалась в него ногтями, было что-то еще…

Воспоминание вспыхнуло молнией. Если Сильвия и могла как-то помочь этой бедняге, то только так. Если у неё не осталось способностей русалки, девочка обречена. Тогда Сильвия поцеловала её. Быстро, едва касаясь, отстранилась так резко, будто её ударило током. Теперь оставалось только ждать. В крайнем случае, стоило вынести её на берег. В водах, и человек выше по течению это только доказывал, её могли и не найти.

Когда Сильвия пыталась разгрызть очередную водоросль – на вкус они мало отличались от удиличьей ягоды – девушка очнулась. Сильвия узнала этот взгляд. Так же Эллиот смотрел на ту, которую она убила в доме Меланты, думая, что она вредит её брату. Девушка двигалась неловко, будто ребёнок, но настойчиво пыталась приблизиться. Сильвия отплыла на пару метров. Хоть большинство лиан уже лежали на иле, некоторые девушку еще сдерживали.

– Я не твоя мама, – сказала Чемберз, глядя её попытки.

– Как скажете, госпожа.

Сильвия опешила. Госпожа. Что-то новенькое.

– Так. Отлично. Прекращай брыкаться, и дай мне тебя развязать.

– Как скажете, госпожа.

И Сильвия осторожно вернулась к своей работе. Местами, как оказалось, она перестаралась и повредила девушке кожу. Что ж, лучше так, чем мёртвой.

– А ты еще какие-нибудь слова знаешь?

– Конечно, госпожа.

Девушка и правда застыла. Теперь ей управляло только течение. В глазах – даже на дне можно было разглядеть, насколько они светлые, такие же, как у Эллиота – первобытный страх.

– Как тебя зовут?

– Лив. Оливия, госпожа.

– Прекращай меня так звать, Лив.

– Конечно.

Девочка и вовсе замолчала. Руки, прежде свободно развевающиеся по течению, она сложила в замок перед собой. Напряглась так сильно, что они подрагивали.

– Еще немного – и ты вернешься на сушу. Потерпи немного, хорошо?

– Как скажете, гос… – Лив осеклась.

– Сильвия. Можешь звать меня так.

Эти игры в госпожу и рабыню начинали раздражать. Поскорее бы вернуть её наверх и расстаться навеки вечные.

Стебель за стеблем – и к вечеру Оливия вырвалась из плена Миссисипи. Когда Сильвия подхватила девушку, чтобы выплыть на поверхность, та прильнула к её груди. Сильвия только обреченно вздохнула. Конечно, она пряталась от Диего ради этого. Осталось потерпеть ещё немного – и здравствуй, одиночество.

Едва голова показалась над водной гладью, как мир напомнил, что вода в лёгких – не то, что должна при себе иметь девушка. Кашель, дикий, будто вместе с водой хотели вылететь и внутренности, одолевал настолько сильно, что пришлось снова уйти под воду. Лив сделала то же самое.

– С вами всё в порядке, Сильвия?

– В полном. Выбирайся и забудь про меня. Живи так, как никогда не жила, поняла меня?

– Я постараюсь, гос… Сильвия.

Лив сразу поникла. Сильвия вынырнула на мгновение. На берегу кто-то был. Если карта в голове не врала, то они сейчас где-то в районе Новоорлеанского университета. Эти ребята помогут.

Когда Лив выбралась и наконец смогла выплюнуть всю воду, которой наглоталась, Сильвии рядом уже не было. Она вернулась в Миссисипи, подплыла поближе к Джексонс Сквер. Выходить или нет? Идти ей всё равно было некуда. Никуда не хотелось. Так что, какая разница?

Грудь будто выжигало огнём, желудок сворачивался в узел. Прохожие наверняка думали, что это – очередная ведьма-попрошайка, которая выпила слишком много палёного рома.

Когда на плечо легла рука, Сильвия даже не вздрогнула, только тяжело вздохнула. После кашля сил в теле не осталось.

Диего. Что он здесь забыл? Опять постарался мистер Роллинс? Ему бы идти в свахи на ТВ, а не управлять отелем. Жених что-то шептал, и обнимал Сильвию так сильно, как не обнимал никогда, и вода, которая умудрилась остаться внутри, теперь вся оказалась на его рубашке. Вряд ли он понимал, что своим присутствием только вернул невесту к мыслям о брате. Бездействие – тоже деяние. Недостаточное действие – тоже. Он – врач. Он мог удержать Эллиота в живых, может и мозг бы восстановился. Кого-то держат на аппаратах искусственного кровообращения годами, а кому-то не дают и дня.

Сильвии хотелось ударить Диего, но на это не хватало сил. Она лишь одарила его свирепым взглядом. Всё, о чем он говорил, больше не имело значения. С главным она не справилась.

Она знала, что все вокруг станут пытаться утешить её, говорить, что её вины нет, но все они лгали. И если бы не мистер Роллинс, то она продолжала бы сидеть в собственном кабинете, вдали ото всех, кто так и норовил залезть грязными ручонками в едва начавшие заживать раны в душе. Сильвия была права. Появился Диего, и боль снова хлынула по венам, сковывала грудь, не давая дышать, обездвиживала тело. Она даже не давала течь слезам.

– Нужно было остаться в реке.

– Не говори глупостей. Эллиоту бы это не понравилось.

Сильвия почувствовала, как его руки легли на её плечи. Такие горячие даже на холоде. Она вздохнула и положила голову Диего на грудь, и его рука сразу же оказалась на её щеке. Надо же, насколько Сильвия замёрзла. Прав, чёрт. Эллиот никогда не позволил бы сестре творить с собой такое. А сестра не могла позволить брату погибнуть, но позволила.

– Твои кузены показали мне копию отчета с места аварии, – сказал он тихо. – Причиной стала неисправность тормозных дисков. Эллиот подставил под удар себя, чтобы не навредить кузену, который тоже сидел на переднем. Дэмиан сказал, что Эллиот точно не хотел бы, чтобы ты себя так мучила. Он любил тебя так же сильно, как и ты его. И вряд ли он хотел бы, чтобы ты винила себя. Ты ничего не могла сделать с этими дисками, твоё дело – управлять и жить свою жизнь за двоих.

Сильвия молчала. Почти скрывшееся за горизонтом солнце уже совсем не грело, и она прижалась к Диего сильнее. Её лёгкая, насквозь промокшая накидка совсем не грела. Эллиот на самом деле этого бы не оценил. Сколько раз он подшучивал над сестрой, говорил, что из-за работы жизнь проходит мимо. Сильвия тоже шутила в ответ. Хороший, тихий мальчик, и стоило ему выпить, как включался режим короля вечеринок. И если обычный Эллиот просто недолюбливал трудоголизм сестры, то выпивший – просто ненавидел.

– Может быть, ты прав, – сказала она наконец. – Я ведь даже подарки на рождество так и не открыла.

– А мы с кузенами уже успели оценить приставку, – Сильвия слышала, как Диего улыбается. Еще бы. Мальчишка из страны третьего мира, у которого из игрушек наверняка было что-то еще из девятнадцатого века. Тристан с Дэмианом – искушенные игроки, и прожившая рядом с ними Сильвия точно знала, какие игры подбирать. Новость о том, что они понравились и им, не удивила её, но обрадовала. – Спасибо. Сам себе я бы её не взял.

– Почему? – Сильвия повернулась, чтобы взглянуть на лицо возлюбленного.

– Жизнь приучила копить. Покупаешь то, что нужно, и копишь оставшееся.

– Нет смысла копить, – буркнула Сильвия. – Деньги ты на тот свет не унесёшь.

– Я знаю, – Диего легко кивнул. – Но ничего не могу с собой поделать. Кто-то курит, кто-то разбрасывает носки по дому, а я коплю деньги.

Сильвия усмехнулась.

– Я знаю, зачем ты их копил, – сказала она с хитрой улыбкой. На молчаливый вопросительный взгляд Диего она пояснила. – На мой новый телефон.

Диего захохотал. Кажется, даже на том берегу реки кто-то обернулся. Сильвия взглянула на него с подозрением.

– Сколько ты выпил? – спросила она осторожно.

– Я не пил, – ответил он серьёзно. – Просто… Не верится, что ты сама это предложила.

– Почему?

– Ты же ослиха упрямая. Только вчера ты не пустила меня в кабинет, а теперь ты снова в моих объятиях и готова выйти со всеми на связь.

– Я не говорила, что выйду со всеми на связь, – Сильвия немного отстранилась. Ноги стали замерзать, и она вынула их из воды. Диего посмотрел на её действия с ужасом. – Только ты, кузены и тетушка Джули. Родители, – Сильвия выплюнула это слово, будто оно жгло ей рот, – справятся сами. У них есть душка Мартин.

Диего перестал улыбаться. Сильвия обхватила его руками. Становилось чертовски холодно.

– Они ведь знали, как мы с ним близки. Были. Были близки. И даже не позвонили. Ладно, отец и Мартин. Даже мама. Они ведь даже не подошли ко мне, когда… Когда мы…

– Семья есть семья, какой бы она не была, – ровным голосом сказал Диего.

– Семья должна поддерживать и в горе, и в радости, – голос опять грозил сорваться. – Они знали, как сильно это по мне ударило, и никак не помогли. Рядом был Тристан, даже Дэмиан звонил, а ведь он заменяет брата в туре. Даже он нашел для меня пару минут между песнями и группи в гримёрке, а они не нашли.

– У тебя всё еще есть мы, Сильвия. Я, кузены, тетушка Джули. Она каждый раз спрашивает меня, как ты, когда видит. А мне нечего ей ответить. Говорю, что держишься.

– Она не знала?

– Конечно, нет. У неё слабое сердце, она не знает ни про него, ни про тебя. Только что Тристан сломал ногу.

– И что ты сказал обо мне?

– Что на праздники много работы. Скоро Марди Гра, все вокруг говорят об этом. Позади Новый год. А фестивали тут и вовсе почти каждый день.

Солнце село, а Сильвия даже не успела заметить, когда.

– Кстати, расскажешь мне о Марди Гра? – Диего, кажется, искренне заинтересовался.

– Тетушка Джули рассказала бы тебе больше. Я на нём почти не гуляла.

– Как это?

– Сначала учёба, потом работа. В праздники администратора всегда требуют чаще.

– И ты просто пропускала их.

– Да, – просто ответила Сильвия. – Поможешь?.. – она кивнула на ноги. Диего без вопросов потянулся за туфлями и быстро надел их. От холода туфель Сильвия дрогнула.

– Ты странная, – сказал он только. – И это комплимент.

Сильвия в ответ только улыбнулась.

Без помощи Диего подняться по склону она бы не смогла. Оказывается, вся дамба была в грязи, и местами виднелись следы от того, как Сильвия скользила по ней. По пути оба молчали, и Сильвия была очень благодарна Диего за это. Она не понимала, как он чувствует, что именно надо сделать, что именно сказать. Неужели тётушка? Вряд ли. Она клялась на мизинчиках не выдавать никому тайны Сильвии. В этом кубинце было что-то волшебное.

Волшебное. Сильвия на момент остановилась из-за своей догадки, но сделала вид, что споткнулась. А что, если Диего – посланец со дна? Что, если он прислан, чтобы приглядывать за выполнением договорённости? Бред. Если так, он был не спасал её там, в машине, когда русалки убили водителя. Он бы помог им, а не ей. А если это их общий хитроумный план?..

– Сильвия! Иногда кажется, что ты выходишь на связь с пришельцами вместо того, чтобы быть здесь, – Диего по-доброму усмехнулся.

– Прости, ты что-то говорил?

– Уже две истории рассказал, – подтвердил он. – За повтор придется заплатить.

– Сколько?

– Поцелуй.

– Ой, прости, я не слышу, здесь стало слишком темно, – и Сильвия юркнула в машину.

В дороге Диего не задавал никаких вопросов, пока машина не выехала куда-то достаточно далеко за город.

– А мы где? – поинтересовалась Сильвия.

–Выезжаем. Я арендовал дом подальше от центра на эти выходные.

– Разве сегодня выходные? – искренне удивилась Сильвия.

В ответ Диего лишь бросил на невесту усталый, но довольный взгляд.

– Как, говоришь, на Марсе поживают?

– Воды мало, – Сильвия пожала плечами и легонько улыбнулась. Диего ответил ей тем же и снова замолчал.

Больше, чем на улыбку, сил не хватало. В удобном кресле Сильвия расслабилась и наконец почувствовала, как сильно ноют руки, а ноги устроились так удобно, что вставать и вовсе не хотелось. Она будто пробежала марафон.

– Организм принимает эмоциональную боль за физическую, – вдруг без причины сказал Диего, сворачивая с шоссе. – Так что да, тело будет болеть.

– Откуда ты знаешь? – Сильвия немного отодвинулась к двери.

– Ты всю дорогу трешь предплечья, хотя руки теплые. Значит, болят. А это значит, либо ты заболела, либо страдаешь.

– То есть, после ног в холодной воде заболеть я не могла.

– Во-первых, не так быстро, – Диего жестом попросил Сильвию откинуться на сидение, чтоб увидеть боковое зеркало. – А про вторую причину ты знаешь сама.

– Иногда забываю, что ты врач, а не мамочка, – пробубнила Сильвия.

– Папочка, – поправил Диего. – Мамочка тут скорее ты.

– Я не буду мамой, – резко пресекла его слова Сильвия.

– Даже отелю?

– Там я скорее та самая одинокая, но богатая тетушка.

– Вот уж не знал, что ты одинока, – беззаботная улыбка тут же пропала с лица Диего.

– Ты знаешь, про что я. – попыталась оправдаться Сильвия, но не вышло. Диего всё своё внимание обратил на дорогу. – Ну и чёрт с тобой.

Сильвия попыталась достать из кармана телефон, которого там не было. И без того раздраженная, она разозлилась еще больше.

– Дай я выйду.

– Нет, – ответил мужчина коротко.

– Дай мне выйти, Лосано, – повторила Сильвия громче.

– Сильвия, ты даже не знаешь, где мы. Давай мы доедем до места назначения, и ты вызовешь такси. Идет? – в голосе Диего не прозвучало никаких эмоций. Сильвия согласно кивнула.

– Ни минутой больше.

Выходной – совершенно не причина увозить администратора отеля куда-то к чёрту на куличики. Более того, в выходные людей в городе всегда больше, особенно в таком, как Новый Орлеан. Особенно – во французском квартале, который вообще никогда не страдал от пустых улиц. Она выполнила то, что приказал мистер Роллинс, и может возвращаться. Уезжать она не планировала, и…

Сильвия распахнула глаза, будто увидела динозавра, а не кучу хвои и пальм. Громко выдохнула, уже приготовилась высказать всё Диего, но это было бы бесполезно. Он вёл машину, и, кроме дороги, для него ничего больше не существовало. А если бы она всё высказала и не получила ответа, просто взорвалась бы от негодования.

Они просто сговорились. Раз Диего не мог попасть внутрь, то они вдвоём с хозяином выдворили Сильвию наружу. Как осу из улья. Как хомяка с лежанки. Сильвии захотелось ударить Диего так сильно, как только позволяли уставшие руки, но они уже не позволяли. Долгая дорога укачивала. Даже злость не остановила дрёму.

Отрывки радио с очередным латинским хитом, бессвязные мысли, смазанные картинки – Сильвия и не заметила, как машина остановилась. Только когда открылась дверь, она поняла, что все те покосившиеся дома – всего лишь сон, а не место назначения.

– Прибыли, – коротко объявил Диего. Он сам отцепил ремень и без вопросов взял Сильвию на руки. Она онемела от неожиданности и лишь схватилась за шею мужчины покрепче. Деревья вокруг нависали так, будто норовили вот-вот её схватить.

– Где мы? – пробубнила она в кардиган Диего.

– База «Жемчужина», – Сильвию передернуло от названия. – Мы уже не в Луизиане, так что…

– Зачем? – только и спросила она.

– Просто так, – ответил Диего. – Захотелось. Устал от работы, а одному ехать не видел никакого смысла.

– И поэтому ты заставил моего начальника выгнать меня, – продолжила Сильвия за него.

– Выгнать? – Диего остановился прямо у двери окрашенного в пастельно-зеленый цвет маленького домика. – Тебя уволили?

– Вроде того. На день.

– Так вот почему ты вышла из бункера, – Диего локтем открыл дверь и вошел. Медленно, чтобы Сильвия ничего не задела и не ударилась. – Передашь ему мою благодарность. Могу подготовить даже письменную.

Сильвия шлёпнула Диего по плечу.

– И ты думаешь, что я тебе поверю. И вообще, ты на меня обиделся, разве нет?

– Когда успел? – сказал он с улыбкой. – Не было такого. Тебе приснилось. Лежала, сопела на всю машину.

– Не было такого.

– И того, что ты говоришь, тоже не было. Один-один. Опускаемся: раз, два, три! – Ноги Сильвии коснулись пушистого ковра. Когда Диего успел её разуть?

Сильвия огляделась. Сразу было видно, что они больше не в городе. Темные стены, голое дерево, вряд ли когда-то знавшее краску или обои. Ковры, тяжелая деревянная мебель, арки вместо дверей – отличное решение для такого небольшого места. И тот же зеленый, что и снаружи, но уже акцентами – на картинах с чем-то напоминающим издали произведение играющих с единственной краской детей, обивка мебели, маленький диванчик в зоне гостиной. Туда Сильвия и рухнула. Ей даже показалось, что что-то под ней хрустнуло.

– Что планируешь делать? – спросила она снимающего кардиган Диего. Под ним была не обычная белая рубашка, а с японскими драконами. – Это подарок Эллиота, – заметила Сильвия. Очевидная мысль попыталась прокрасться в голову, но Сильвия отогнала её. Он просто дома. На Рождество многие выпили и побили свои тачки, вот его и не было.

Диего выглядел сконфуженным. Сильвия прилегла и протянула к нему руки. Диего послушно присел рядом, попытался погладить её по волосам, но ловким, хоть и слабым движением она повалила его на себя. Наконец тишина, покой, а рядом – он. Диего. Знакомый и давно полюбившийся запах, такой, что его присутствие не замечалось, а пропажа заставляла беспокоиться. Тепло тела кубинца. Желание превратить это тепло в жар пропало, едва успев появиться. Сильвия слишком устала. Она просто лежала, поглаживая своего мужчину по голове, слушая его сердцебиение, необычно быстрое.

– Ты так соскучился? – спросила она.

– Ужасно, – Диего притянул Сильвию ближе. Она хотела бы сказать то же самое. Очень хотела бы, но сразу вспоминала, кто именно принес ужасную новость. Кто был рядом в последние его минуты и не спас её брата.

– Ужасно, – эхом повторила Сильвия. То, что он сделал – ужасно. То, что сделала она – тоже. Сильвия вздохнула. Диего приподнялся, видимо, чтобы узнать, в чём дело, но, не дождавшись пояснений, вернулся обратно. Кожа на шее чувствовала легкий бриз его дыхания. Сильвия корила себя за то, что была рада встрече.

Ночь пролетела одним мгновением. Сильвия не поверила своим глазам, когда смогла разомкнуть их. Диего лежал рядом, смешно посапывая, в том же положении, что и вечером. Одна его рука под её головой, вторая – на талии. Не сдвинулась ни на сантиметр. Она не смогла удержаться и поцеловала его. Сопения сразу прекратилось, и Диего сонно взглянул на Сильвию.

– И только поцелуй любви снимет заклятие.

Не могло всё быть так просто. Она не могла просто так лежать в обнимку с человеком, который был повинен в сме… В пропаже брата настолько же, как и Сильвия. Но этот человек… Он любил Сильвию. Теперь она понимала, каково это, когда тебя любят. По-настоящему, а не на словах. На словах её любил Дилан. Отдаривался деньгами и дорогими безделушками, пропадая сутками на работе, не находивший на невесту времени, даже когда они находились в паре кабинетов друг от друга.

Диего был другим. Он тащил Сильвию на себе просто так всё время, что они провели на Кубе. Он потратил на неё немыслимые суммы, обошёл закон ради неё. Он остался рядом, когда его помощь больше не требовалась, зная, что Сильвия занята. Ждал, пока появится возможность, и, получив то, чего хотел, не бросил Сильвию как обычную добычу. Сильвия подобрала на дороге случайный камень, даже не подозревая, что он – настоящее сокровище.

Он не стал бы вкладываться вполсилы. Если кто-то и был виноват в том, что случилось с Эллиотом, так это Сильвия. Она прикусила губу до крови, чтоб сдержать слёзы, и уткнулась лицом в рубашку.

– Сильвия, всё будет хорошо, слышишь? Мы пройдём через всё, – шепот Диего убаюкивал. Ему хотелось верить.

– У тебя пропадает акцент, – заметила Сильвия. – Жизнь в Америке помогает с языком.

– Пациент редко доверяет латиноамериканцам, – сказал он. – Приходится исправляться.

– Ну и дураки, – Сильвия нахмурилась.

– Откуда им знать, что я не сбежал из Мексики с поддельными документами? Вопрос риторический, – добавил Диего, когда заметил, что Сильвия на самом деле задумалась. – Здесь недалеко отличное кафе. Не хочешь пройтись?

– Вряд ли выйдет. Мои туфли такие грязные, будто я в боях участвовала, а не сидела в офисе.

– Здесь есть несколько твоих пар.

– Ты…

– Ага. Те самые синие, черные на низком каблуке. Платья собрал все, не знал, какие выбрать.

– Ты знал, что меня выгонят.

– Сказать правду? – Диего усмехнулся.

– И ничего кроме правды, – серьезно сказала Сильвия.

– Я уже начал терять надежду, что ты вообще когда-то выйдешь из отеля, но вчера повезло. Вещи лежат здесь с самого начала года.

– Мистер Роллинс специально дал распоряжение. Так что если бы я не пропала на пару дней, то сама подписала бы себе увольнение.

– Повезло тебе с начальником, – Диего присвистнул.

– Да, – сказала Сильвия с улыбкой. – А вот ему с подчиненной – не особо.

– Да ну. В газете писали, что вы приближаетесь к уровню твоего прошлого отеля. А это, между прочим, отель твоего бывшего. Ты молодец, Сильвия. Отлично мстишь.

– Да ладно, – она отмахнулась. – Они бы и сами рано или поздно поправили свои косяки. Это всё так очевидно.

– Для тебя – да, но не для них. Сколько они уже работали? Полвека?

– Плюс-минус, – подтвердила Сильвия.

– А теперь вы растёте. И попробуй только сказать, что это – не твоя заслуга, – Диего пригрозил Сильвии пальцем и рассмеялся. Сильвия тоже. Какая же у него всё-таки красивая улыбка.

– Ты говорил про кафе, – напомнила она.

– Да, – Диего мигом поднялся. – Одежда в спальне.

– Здесь есть спальня? – удивленно спросила Сильвия.

– Ну, да. Это ты решила, что поспать на диване – идеальный вариант. Обычно все идут вон туда, – он указал на арку. За ней виднелся шкаф и прикроватная тумбочка с маленькой милой лампой. Шебби шик можно было узнать с одного взгляда, такие светильники в «Магическом маэстро» были в каждом номере. Хотя, в отеле они были по-настоящему старыми, и миссис Голд приходилось из года в год их латать. Чудо, а не женщина. Здесь же лампы явно приехали откуда-то из Европы, и хорошо, если их собрали не в Китае прошлым летом.

Сильвия не ответила, лишь направилась по мягкому, как шерстка кота, ковру к шкафу. А Диего ведь на самом деле привёз все платья. Проблема была в том, что только платья. Ни кофт, ни накидок, ни брюк. Сильвия вздохнула с обреченной улыбкой. Луизиана теплее, чем другие штаты, но зима здесь была зимой. Холодной и мокрой. Пройти по улице в мини – обречь себя на долгие мучения.

Выбора не было. Сначала Сильвия надела плотное бежевое платье до середины бёдер, сверху накинула еще одно, воздушное, цвета, которое тетушка Джули прозвала «цветом крыла феи». Кажется, в палитрах его называли фисташковым. Совсем слегка просвечивающее, оно смотрелось, будто так и задумывалось. Поясок – и Сильвия стала похожа на русалку.

Именно так и выглядела Розали, когда впервые встретила Сильвию на дне. Такое же платье одолжила ей Софи, один в один. Дыхание перехватило. Откуда такое вообще могло оказаться в строгом гардеробе Сильвии?

– Ты выглядишь прекрасно, – от резкого голоса Сильвия вздрогнула, но Диего, кажется, этого и не заметил. – Будто нимфа.

– Спасибо, – только и сумела сказать Сильвия. Если платье есть, значит, пусть и дальше будет. Туфли… Какие к черту туфли на отдыхе? Она надела свои единственные белые балетки и вышла из домика. Диего вышел следом.

Пасмурная погода придавала местным деревьям особый шарм. Они склонили ветви к земле, будто тоже горевали. Без солнца они казались болезненно-зелеными, а не яркими, как это было обычно. Может, Сильвии просто не хватало яркости после стольких лет в Новом Орлеане.

Диего показал на тропинку, ведущую сквозь рощу.

– Нам сюда.

Сильвия совершенно не пожалела, что надела балетки. Тропинка – а точнее мост, ведущий через болота – сложили из неплотно прилегающих друг к другу досок, и шанс провалиться в щели шпилькой был настолько же велик, как шанс встретить на улицах Французского квартала бусы во время Марди Гра. Везде стояли какие-то таблички, объяснявшие посетителям важность той или иной скульптуры, дерева, или огороженного со всех сторон очень странного цветка. Диего что-то рассказывал, но Сильвия снова утонула в мыслях и не обращала на его слова никакого внимания. Только поддакивала раз в пару минут. Вроде бы этого оказалось достаточно.

Наконец за несколькими поворотами, обнаружилось здание, такое же маленькое, как и домик, в котором остановились Диего и Сильвия. Внутри он выглядел так, будто переместился в Луизиану откуда-то с гор. Рога, вроде бы оленьи, Сильвия не могла сказать наверняка, прямо над стойкой. Уютные бежевые диванчики на фоне бревенчатых стен, лампы над столиками из светлого дерева будто из прошлого века. И множество, огромное множество книг на полках-перегородках. На стенах крафтовые плакаты, текст на которых можно было разобрать, только если постоять перед ним, как перед экспонатом в музее.

– Мистер и миссис Лосано, – поприветствовала их хостес. Сильвия было хотела исправить её, но лишь бросила на спутника полный вопросов взгляд. Тот ответил виноватой улыбкой. Оказывается, он тоже успел переодеться. Рубашка на нём была та же, но поверх Диего накинул жилет от костюма, который он прозвал «Костюмом просто на всякий случай».

– Всякий случай настал, да? – Сильвия усмехнулась.

Диего теперь выглядел как студент, который вел тайную жизнь. Днём прилежно учился, а ночью снимал пиджак и демонстрировал всему миру драконов. Жаль только на рубашке, а не на руках. Хотя, прошло много времени, кто знает, может на руках они тоже были?

– Помнишь, – коротко заметил он, пока хостес вела их к столику у окна. Вид здесь был даже лучше, чем на тропинке.

– Конечно. Сколько я ждала, пока ты его выберешь?

– Не так уж и долго. Час, может два.

– Три с половиной, – ответила Сильвия.

– Не может такого быть.

– Меня чуть Дилан не погрыз, когда я вернулась. Чёрт бы его побрал…

– Не погрыз же, – Диего взял руку Сильвии в свою. – А теперь точно не сможет. Миссис Лосано?

Сильвия уставилась на Диего так, будто никогда в жизни не видела его. Миссис Лосано. Она совсем забыла. А что, если получится так же, как с Диланом? Может, так написано у неё на роду – быть невестой, но не женой?

С другой стороны, почему нет? Сильвия Чемберз, Сильвия Гарденберг, Сильвия Лосано – всё еще Сильвия.

– Миссис Лосано, – ответила она и сжала ладони Диего.

Сейчас должен был последовать поцелуй, но Диего лишь глубоко вздохнул и отвел взгляд.

– Диего?.. – Только когда он так же, как и Сильвия раньше, прикусил изнутри губы, она поняла в чём дело. Она пересела на другую сторону и обняла его так сильно, как только смогла. Она и сама бы расплакалась, если бы могла. Поцелуй был легким, как касание бриза на берегу Миссисипи в погожий летний день.

Объятия длились слишком долго, но Сильвию это не волновало. В какой-то момент, взглянув в окно, Сильвия увидела силуэт, от которого по спине побежали мурашки. Такого не могло быть. Сильвия застыла, наблюдая, как молодой человек с такими же светлыми, как у неё, волосами, правда, куда волнистее, поворачивается к ней лицом и одобрительно улыбается. Загар пропал с его кожи, теперь она казалась мраморной, светлой настолько, что вены можно было разглядеть и за десяток метров. Парень показал поднятый вверх палец. Сильвия перевела взгляд на Диего, потом обратно – и силуэт исчез.

Глава 20.

– Ну и где ты была? – голос миссис Роллинс резал слух.

– А где мистер…

Джерри сложила руки на груди и сидела в кресле своего мужа. То тут, то там на столе виднелся пепел сигар.

– Я задала тебе вопрос, девочка. Пропадаешь чёрт знает куда на несколько дней, ни ответа, ни привета.

– Я предупреждала мистера Роллинса, Джерри. Он дал согласие, – стояла на своём Сильвия. – Учитывая, что я работала без выходных все праздники и выработала больше часов, чем хоть кто-то в этом отеле, вам не за что делать мне выговор.

– Есть за что, – миссис Роллинз гадко улыбнулась. – Я могу уволить тебя за один пропущенный без причины день. А у тебя, деточка, их целых раз, два, три… Пять! Пять прогулов! Много же ты о себе возомнила.

– На первый день есть распоряжение директора, – Сильвия вцепилась в край стола так, что пальцы побелели. – По поводу других мы подписали заявление, я выслала вам его курьером.

– Какое такое заявление? – миссис Роллинс откинулась на спинку кресла. Женщина была настолько маленькой, что кресло казалось едва ли не в два раза выше неё. – Я ничего не видела. Или ты про ту кучку пепла на подоконнике? Так это я насорила. Эти сигары – такое грязное удовольствие.

Сильвия едва не задохнулась от такой наглости. Она попыталась набрать телефон мистера Роллинса, но он был недоступен. Рабочий стоял сейчас прямо перед ней, и на него звонить было бесполезно.

– Он же всё равно узнает об этом и вернёт меня, – спокойно ответила Сильвия и вздохнула. Если оставить на теле этой женщины несколько синяков, о работе в «Маэстро» можно было забыть навсегда.

Не дав миссис Роллинс ответить, Сильвия вышла и закрыла за собой дверь.

– Прекрасно, просто прекрасно, – прошептала она, проходя мимо горничных, почти что съедавших её глазами. – Удачи с новым администратором, мои дорогие! – Рявкнула она, поймав их взгляды. Они поспешили спрятаться за дверьми ближайших номеров.

Только выйдя за порог гостиницы, Сильвия разрешила себе закричать. Один раз, второй. Прохожие оборачивались, но это её не волновало. Когда стало легче, и риск ударить кого-то сошел на нет, Сильвия развернулась и пошла в то самое кафе, где обедала вместе с Диего на их первом свидании. И телефон она, как назло, так и не купила. В отъезде нужды в нём не было – номер Диего знали в отеле все офисные, а после Сильвия еще не успела зайти в торговый центр.

– Добрый день, мисс Чемберз, – поприветствовал её один из Честеров, который называл себя Алексом.

– Очень добрый, – буркнула она. – Сделай мне бургер и налей чего-нибудь покрепче.

– Вы поссорились с женихом? Какая жалость.

– Нет, – ответила она. Потом подумала и добавила. – Пока что нет. Еще не вечер.

Алекс оторвался от булок, которые с усердием смазывал соусом.

– Неужели…

– Ага, – Сильвия кивнула. – Меньше часа назад. Так и думала, что с женщинами нельзя иметь дел.

– С тобой же имею. И не заметил ничего плохого.

– Поработаешь с миссис Роллинс – заметишь, – Сильвия усмехнулась. – Мегера. Не женщина.

– Жаль будетразрывать с ними контракт, – Алекс перетянулся через стойку и, скрипя не то старыми балками стойки, не то собственными костями, поставил тарелку на столик перед Сильвией.

– Зачем? Вряд ли они потеряют народ настолько, что закроются.

– Они были тут столько, сколько я себя помню, и всегда оставались помойкой. Вряд ли без тебя они смогут подниматься дальше.

– Будет хорошо, если так, – Ляпнула Сильвия и едва не подавилась кусочком котлеты. – Ты этого не слышал.

–Рот на замок, мисс, – Алекс сделал у рта движение, будто застегивает его на замок и выбрасывает ключ. – Сегодня завтрак за счёт заведения.

– Спасибо, Чез, – Сильвия хитро улыбнулась и вышла.

Теперь нужно было как-то сообщить об увольнении Диего. Да и самой нужно было привыкнуть к мысли, что в коллективе теперь правит самая настоящая волчица, а не Сильвия.

Дорога до дома не заняла много времени. Первым же делом, открыв ноутбук, Сильвия удалила оттуда все документы, над которыми в тайне от Диего работала по утрам, когда он еще спал. Раз так, справятся сами. Резюме осталось с прошлого места, создавать его помогали еще девочки из «Модести». Вот кто-кто, а они точно разбирались, в чем нуждается гостиничный бизнес. И лучшей частью резюме Сильвии было то, что она на самом деле умела всё то, что написала. Иначе «Маэстро» не стал бы опасностью для Дилана.

А вот Гарденберг вполне мог стать опасностью для каждого, кто имел бы смелость взять Сильвию на работу. Мистер Роллинс жил долго, и терять ему было нечего – «Маэстро» грозил обанкротиться в ближайшие пару месяцев. Но другие, те, кто только открылся, следуя своей мечте, кто сдувал пылинки со своей репутации, могли и не рискнуть. Ничего, смелость – черта редкая, но существующая. Сильвия разослала резюме во все гостиницы Орлеана и окрестностей, и выписала несколько, в которые больше всего хотела попасть. Остались только две, в которые Сильвия не вернулась бы из принципа. Дилан наверняка уже про всё узнал и дал поручение пригласить её к себе, но мнение Сильвии ни о нём, ни о его заведении не поменялось. Она не вернулась бы туда даже под страхом собственной смерти.

Смерти. Нет, такого не могло быть. Дилан пошёл бы на всё, чтобы обанкротить «Маэстро», использовал бы всё, чтобы избавиться от конкурента. Всё, но не убийства. Так хотелось обвинить его во всех грехах, но Сильвия слишком хорошо его знала. Для убийства он был слишком слаб.

Диего вернулся вовремя. В дверях он обсуждал что-то связанное с документами. Как обычно обнял возлюбленную, рассказал несколько историй с работы – Сильвия никогда не была уверена в том, что ветераны рассказывают правду, но Диего им верил. За ужином Сильвия решилась.

– Меня уволили, – сказала она без подводок и подготовки.

Диего опустил вилку, которую уже успел поднести ко рту.

– За что?

– За прогулы, – Сильвия вздохнула. – Жена хозяина сожгла заявление, теперь я свободная пташка.

– Это плохо, – Диего вздохнул. – Что планируешь делать?

– Уже разослала резюме в местные отели. Если не получится – придется переезжать. Жаль, конечно, я люблю Новый Орлеан.

– Переехать не получится, – сказал Диего. – Я нужен в «Ветеранс Аффейр».

– И что ты предлагаешь мне сделать? – Теперь уже Сильвия отложила приборы. – Бросить всё, нарожать маленьких Лосанчиков и позволять мозгу гнить, прославляя институт семьи?

– Я был бы не против, – Диего взглянул Сильвии прямо в глаза. – Если не выходит с отелями, можно попробовать себя где-то еще. Администратор – не такая уж узкая специальность.

– И ты предлагаешь мне отказаться от дела моей жизни ради твоего спокойствия, – Сделала вывод Сильвия. – Знаешь, я не голодна.

Может, Диего что-то и сказал. Может, нет, Сильвия не обратила на это никакого внимания. Кажется, вторая помолвка тоже не привела ни к чему хорошему. С Диланом она хотя бы продлилась дольше.

Сильвия стянула с пальца кольцо и бросила его на прикроватную тумбу. Оно покрутилось и упало в паре сантиметров от края, там, где лежали рождественские подарки. Руки Сильвии никак не доходили до них то из-за работы, то из-за проблем. Что ж, теперь остались только проблемы, время, которое занимала работа, освободилось.

Странно, но подарки от Эллиота и Тристана тоже были здесь. Коробочка от брата выделялась сразу – не обычная магазинная упаковка, а страницы комиксов. Сильвия не смогла не улыбнуться. Раскрывая, она не порвала ни единой странички. Как обычно. Особенно сейчас она хотела сохранить всё, всё что угодно, что осталось от брата. Внутри – нечто с кожаной текстурой, Сильвия не сразу поняла, что это ежедневник. Немного неаккуратный, самодельный. Видимо, братишка нашел новое увлечение. Она вздохнула. Каких высот в этом искусстве он мог бы добиться, если бы не…

Сильвия отложила коробку. Печаль и злость – самое ужасное сочетание, которое только можно было почувствовать. Не сейчас. Вечером, на диване в доме тётушки Джули, но не здесь. Не сейчас.

Подарки от кузенов кто-то заботливо скрепил, а презент от тетушки Джули был таким же, как всегда – уютным и узнаваемым с первого взгляда. Оставалась одна неизвестная коробка. Бирюзовая, будто вода у островов латинской Америки. Брендовая. Сильвия догадывалась, но не могла поверить, что такое и вправду могло случиться.

Открыв, она едва не закричала. Кольцо, которое она дарила Эллиоту давным-давно. Камень посередине выпал, как только брат надел украшение на палец, и теперь оно всегда выделялось из тысяч копий. То самое, которое впивалось ей в руки в доме Доминги на Кубе, кем-то старательно вычищенное. Тошнота сама собой подступила к горлу, такая сильная, что девушка не смогла её сдержать. Повезло, что она успела добежать до уборной.

Это не могло быть правдой. Наверное, Сильвия слишком много выпила в баре у Алекса и теперь поймала ужасные галлюцинации.

Но там, на дне, Сильвия думала точно так же.

Она на ватных ногах вернулась на балкон. Когда Диего появился в дверях, она рявкнула, а когда это не сработало, бросила в него лежащие рядом ножницы. Они воткнулись в стену аккурат там, где стоял кубинец. Дрожащими руками Сильвия вернулась к столику. Тронула кольцо – наощупь как настоящее. Под ним торчало что-то белое. Может, бумажка, записка того маньяка, который снял украшение с умирающего вместо того, чтоб ему помочь.

Сильвии пришлось постараться, чтобы достать. На самом деле бумажка, с подгоревшим уголком, хотя выглядела она, как ночной кошмар, который сумел найти вход в реальность. Вензель «Модести» и до боли знакомый почерк.

«С Рождеством, любимая».

Руки перестали слушаться Сильвию, и коробка с громким стуком упала на деревянное покрытие балкона. Хотелось пнуть её, столкнуть вниз, будто она могла бы раствориться в полёте и повернуть время вспять. Кольцо укатилось под стол, а прямо под коробкой веером разложилось еще несколько бумажек. Сильвия осторожно подошла, будто они могли в любой момент отрастить зубы и искусать её руки, и перевернула их.

Фотографии. Эллиот рядом с машиной, смотрящий куда-то за камеру. Так он смотрел на родителей, когда они в очередной раз пытались доказать, что лучше знают, как перебирать двигатель. Мистер и миссис Роллинс на фоне множества грамот и грантов, которые «Магический маэстро» сумел ухватить, пока там работала Сильвия. Могила Холли Чемберз. Кто-то из кузенов рассказывал, что могила самой Сильвии была рядом. Пустая. Кажется, её ещё не убрали. Документы на имя Диего Лосано. Фото размером как раз подходили к американскому паспорту или той карточке, которую выдают тысячами каждый год кому попало. Вот для чего он делал предложение и спасал её. Ни о какой любви и речи не было. Чего еще можно было ждать от кубинца?

«С Рождеством, любимая».

Мандраж сошёл на нет. Твёрдой рукой Сильвия вернула коробку на стол, к остальным. Какой же она была глупой. Она прекрасно видела, с кем имеет дело. Она жила с Диланом под одной крышей, наблюдала, как его конкуренты уходят с рынка, как съеденные шахматы. Помогала ему растить собственное эго. И Сильвия сама позволила Дилану Гарденбергу сломать свою жизнь.

Полиция бы не помогла. Суд – тем более, еще ни один побежденный Диланом отель не смог вернуться честным путём. Гарденберг собственноручно не оставил Сильвии выбора.

В гостиной Сильвию ждал взволнованный Диего. Он задавал какие-то дурацкие вопросы, пытался что-то не то выяснить, не то объяснить, и Сильвия смогла заставить его замолчать, только подняв с кофейного стола нож, которым Лосано парой минут ранее резал фрукты.

– Еще вопросы будут, кубинец? Или, может, разъяснишь американке самые простые способы получить гражданство, а? А я, дура, в любовь поверила.

Диего что-то говорил, но его слова обходили сознание стороной. Сильвия накинула не плечи легкий платок и вышла. Приятно было чувствовать телефон в кармане. Пальцы сами набрали нужный номер.

– Стив, привет. Это Сильвия. Поможешь по старой дружбе?


Девятью месяцами ранее.

Дилан уже уехал, и весь дом, огромный дом в районе Гарденс оказался в распоряжении Сильвии. В детстве она о таком и мечтать не могла. Даже любимая тетушка Джули не могла себе позволить жить здесь. Сильвия невольно улыбнулась. Благодаря тетушке она оказалась в Новом Орлеане. Не забыть бы позвонить ей. Сильвия дотянулась до ближайшей ручки и вывела на руке крестик. Администратору отеля нельзя быть хоть сколько-нибудь неопрятным, теперь она точно не забудет записать звонок в ежедневник.

Ежедневник. Сильвия закрыла глаза и вздохнула. Этот день настал. Её первая приемка расходников в качестве администратора. Дилан оставил её с первым важным заданием на новой должности один на один. Сильвия уже потянулась за телефоном, чтобы написать ему всё, что думает по этому поводу, но остановила руку в воздухе. Всего семь утра. Не стоит портить человеку день. Разве она не справится с парой грузчиков сама?

Одна из горничных, кажется, Линдси, предложила на это время занять место за ресепшеном, и Сильвия поблагодарила Господа, что не отказалась от этого предложения сразу же, как делала обычно. Гости наверняка пожаловались бы, а такое злит Дилана. Персонал это знал. Сильвия – с недавних пор – тоже.

Ласковое весеннее солнце зазывало выйти из машины и пройтись по зеленым улицам, но Сильвия осталась глуха к своему желанию. Она бежала с фермы не для того, чтоб наслаждаться в городе зеленью и водой. Сильвия перевела взгляд со старых домов за окном на приборную панель, едва виднеющуюся за плечом водителя. Она не знала, что хотела там увидеть. Кроме указания скорости она ничего не понимала. У Эллиота можно было расспросить, но он далеко, возится с машинами деревенщин. В смартфоне ничего нового. Сильвия задумалась о сегодняшних делах. Праздники нескоро, наплыва постояльцев не ожидалось. Главное – не упустить ничего важного, когда приедет фургон из головного офиса «Модести» – и всё. Она вздохнула и стала теребить в руках ремешок от сумки. Нужно было что-то делать, но Дилан запретил заниматься важными делами до его приезда. По его словам, у неё для этого мало опыта. Сильвия фыркнула. Достаточно, чтобы сделать выговор горничным за не по правилам застеленные постели или разводы на стёклах. Сколько там эта Карен кричала потом в её кабинете? Кто-то, вроде, даже засекал. Сильвия поставила второй крестик на руке, но тут же стёрла. Какая разница. Карен в «Модести» больше не появится. Отлично. Свободнее будет дышаться и персоналу, и гостям. Стоило забыть о ней.

За поворотом показалась знакомая кофейня, а значит, через пять минут машина прибудет на место. За сотню метров Сильвия заметила, что что-то идёт не по плану. На всякий случай она проверила время по ежедневнику: нет, не ошиблась. Минивэн должен был прибыть не раньше одиннадцати утра, и вот он здесь. Водитель с кипой бумаг в руках тряс ими перед лицом Линдси, она выглядела совсем растерянной, пыталась что-то объяснить, но мужчина её не слушал.

– Оставь меня у главного входа, Стив, – сказала она, отстегивая ремень. – Потом припаркуешь, как обычно.

Водитель молча кивнул. Едва открыв дверь, Сильвия услышала, насколько громко мужчина разговаривал.

– Доброе утро, – сказала Сильвия громче обычного, чтобы отвлечь его от наседания на бедную горничную. – Вы чего-то хотели?

– Не лезьте, мисс, – отмахнулся он.

– Я буду, вы разговариваете с начальницей этой девушки.

Мужчина наконец соизволил повернуться к Сильвии с полными возмущения глазами. Она выдержала его взгляд с приподнятой головой.

– Я торчу здесь уже почти полчаса. Знаете, сколько клиентов уже поте…

– Короче, – перебила его Сильвия.

– Я не собираюсь говорить короче, я….

– Короче! – повторила она. – Вы кто? Что вам нужно?

– Доставка из Батон Руж Вэрхаус. Встреча была назначена на… – мужчина снова начал повышать голос, и Сильвия снова его перебила.

– Отлично. Доставка чего?

– Свечей.

– Простите, а в каком веке мы сейчас живем?

– Женщина, вы в своем уме?

– Разумеется. Будь мы в восемнадцатом, я бы поняла, зачем отелю двадцать коробок свечей.

Мужчина замер, думая. Посмотрел на минималистичную вывеску, провозглашавшую «Отель «Модести». Развернулся, сел за руль минивэна и, прокрутив колесами, уехал. Сильвия вздохнула и вошла в отель.

– Добрый день, мисс Чемберз, – приветливо улыбнулась портье Коринн. Сильвия улыбнулась ей в ответ.

– Добрый. Разве ты не взяла больничный?

– Всё оказалось лучше, чем говорили сначала, так что я снова в строю.

– Рада это слышать, – И правда, новость как гора с плеч. – Удачного дня!

– И вам, мисс Чемберз!

Сколько восторга в её голосе. Неужели Сильвия когда-то тоже была такой? Девочкой с горящими глазами. Вряд ли. Иначе Дилан не сравнивал бы её со льдом.

Странно. Из них двоих айсбергом был именно Дилан. Его боялись работники. Может, из-за этого они и полюбили Сильвию. Она была ледоколом на пути ледяного характера Гарденберга. Устраиваясь на стажировку, она совершенно не ожидала такого поворота. А ведь в Университете Нового Орлеана она считалась одной из самых строгих студенток. Вряд ли мистер Шоу когда-нибудь забудет тот спор, затянувшийся на две пары. Весь поток не забудет. По голосованию студентов Сильвия оказалась права, и все они лишились драгоценных кредитов. Сильвия улыбнулась. Второй курс. Как же это было давно.

Ноги сами принесли её к двери с надписью:

Администратор номерного фонда

Сильвия Чемберз

Но сегодня она занимала место немного повыше. Дилан сказал, совет директоров назначил её исполняющей обязанности генерального директора почти единолично. Она повернула направо по коридору и дошла до конца. Табличка Дилана не выделялась изяществом или дороговизной, но брала размерами. Дверь была открыта. Сильвию встретила блондинка в светло-коричневом пиджаке.

– Доброе утро, мисс Уоттс.

Уоттс? Сильвии пришлось напрячься, чтобы вспомнить, кто мог носить это фамилию. Администратор по питанию, грузная женщина, уверенно подходящая к бальзаковскому возрасту.

– Простите? Я Сильвия Чемберз, – представилась Сильвия спокойным голосом, совершенно не выдающим легкое волнение, постепенно пробиравшееся из глубин её сознания. Что-то шло не так. Дилан прямым текстом говорил, что она станет его заместителем на время поездки в Батон-Руж.

– Мистер Гарденберг говорил о вас, – девушка приторно улыбнулась, прямо как Барби. Она достала из папки по правую руку от неё листок и протянула Сильвии.

Приказ о назначении. Не Сильвия, миссис Уоттс, все подписи на месте. Барби не врала. Врал Дилан. Зачем? Сильвия сунула руку в карман и сжала телефон. Совещание еще не началось, так что она имеет полное право выяснить, почему он так её подставил.

– Вы хотели что-то еще, мисс?..

– Нет, уже ухожу.

Сильвии показалось, что секретарша улыбалась еще шире, когда она выходила.

После кабинета Дилана собственный кабинет Сильвии показался ей крошечным. Стол стоило привести в порядок после выходных, он напоминал свалку студентки на сессии, а не рабочее серьезного взрослого работника гостиницы. Сильвия набрала номер Дилана, но он был недоступен. Ничего. Дома он когда-нибудь появится. Купит новые тарелки, ничего страшного.

Два часа прошли незаметно. Сильвия наконец нашла время стереть крестик с руки. Бумаги собраны, рассортированы, гости довольны. Никаких проблем. Даже горничные в сегодняшней смене не ругались. Неужели просьба, сдобренная кнутом в виде отобранной премии, сработала? Сильвия уложила последний договор в папку и убрала её на полку. Интересно, Дилан понял, что и премию, которой он ее лишил за этот, как он сказал, произвол, он отдаст ей дома? Осталось только придумать способ. Помада? Ресторан? Пара отказов, сваленных на головную боль после тяжелого рабочего дня? Сильвия хитро улыбнулась и вышла в коридор.

Телефон в руке завибрировал. Дилан. Очень вовремя. Сильвия посмела сбросить звонок. Она выполняла его поручение, а значит была связана им по рукам и ногам и не могла ответить. Едва Сильвия открыла двери заднего выхода, перед ней остановился минивэн. Надпись на нем была еще более минималистичной, чем вывеска отеля. «Модести» более чем оправдывали своё название.

Носильщик появился почти сразу же, как прибыл груз. Сильвия посмотрела на него, улыбнувшись и приветственно кивнула. Он кивнул в ответ.

– Печать нашли?

– Отыскали, мэм.

– Какая мэм? Я младше тебя на два года.

– Случается, мэм, – носильщик усмехнулся.

Сильвия закатила глаза. Взяв штамп из рук подчиненного, она подошла к стоящему у задних дверей минивэна водителю. По документам всё в порядке, груз внутри на вид – тоже. Подпись, подпись, две печати – и еще один листочек в папку. Носильщик без указаний начал разгрузку, как только Сильвия подписала документ. Первая часть приёма прошла как по маслу.

– Мэм, не забудьте, пересчитать каждый пакет в каждой коробке, – всё с той же ухмылкой носильщик удалился в фойе, оставив Сильвию один на один с несколькими десятками килограмм шампуня и геля для душа.

– Конечно, – улыбнувшись коробкам, ответила Сильвия. Ох уж этот возраст. Что носильщик, что горничная, та, которая постарше, так и норовили подшутить, пока Дилан не видел. Сказать ему? А разве ей они не по зубам? Это просто носильщик и просто горничная. Однажды, когда Сильвии надоест, она поставит их на место. А пока пусть развлекаются. Сильвия открыла ближайшую к ней коробку. Осмотрела, пересчитала содержимое. Всё по накладной. Она сделала отметку в бумажке и довольно убрала коробку на стеллаж. Дело сделано. Может теперь Дилан поверит, что она способна занять его место на день, пока он в отъезде. Настроение рисковало снова съехать, но Сильвия остановила себя. Она заслужила похвалы хотя бы от себя. Стоит выпить хотя бы кофе. Даже с сахаром, пока Дилана здесь нет. Она заперла дверь и направилась в фойе, но остановилась. Кофе-автомат, конечно, хорошая вещь, но можно было бы и побаловать себя. Сильвия проверила телефон – ничего нового – и пошла в ресторан.

До обеда еще было время, и зал пустовал. Непривычно было находиться здесь днём – интерьер в темных тонах специально разрабатывался для вечерних посещений, и днем впускал только постояльцев. В солнечном свете он казался не томным, а каким-то по-вампирски мрачным, готическим. Но несмотря на это, утро удалось. Десять минут отдыха за чашечкой прекрасного мокко только подтверждали этот факт.

Тем прекрасным утром Сильвия еще не знала, что оно для неё станет последним.


Настоящее время

– Как день, мисс Чемберз? – Водитель Стив, как всегда, был учтив с начальством и абсолютно не вспоминал о правилах приличия на дороге. Даже казалось, что ему и правда не всё равно, и, едва ножки Сильвии коснутся дорожки, ведущей до особняка Гарденберга, он не уедет на тусовку в элитнейший клуб или, если повезет, на мероприятие с богатой, но очень одинокой леди. Сильвия взглянула на экран смартфона. Одно непрочитанное сообщение в мессенджере. От тетушки Джули. Сильвия сразу же прочла его и широко раскрыла глаза от удивления.

– Прекрасный. Разворачиваемся.

Водитель вопросительно посмотрел на Сильвию в зеркало заднего вида. Она продиктовала ему адрес. Стив ввел данные в навигатор, не спрашивая, зачем Сильвии вечером понадобилось туда тащиться, хотя по его лицу было видно, что он не горел желанием это делать. Сильвия его понимала.

Она выросла в Дуайер-Плам и никогда не забудет дикий страх, с которым она вечерами ходила по улицам. Сколько кошельков она отдала, просто чтобы остаться в живых? Как тетушка Джули могла жить там до сих пор? Может, выставила вокруг дома защиту на круглую сумму, как делали в ЮАР? За окном показались знакомые пейзажи. По спине Сильвии пробежал холодок. Что, если за окном промелькнет лицо парня, кого она ударила кастетом, пытаясь спасти свою жизнь? В голове сам по себе всплыл его портрет. Короткие дреды, одного зуба нет после нападения на Сильвию, оба рядом с щербиной – сколотые. Неровный, не раз переломанный нос. И это было, несколько лет назад, когда Сильвия собиралась ехать в колледж. А главное – глаза. Зеленые, яркие, с темной каймой. Она всегда восхищалась цветом его глаз, но никогда не выносила взгляд долго. Взгляд зверя. Счастье, что получилось выжить после встреч с ним.

– …Сильвия! С вами все в порядке? – Стивен оказался ближе, чем обычно – не на водительском месте, а рядом. Дверь была открыта, а Сильвия и не заметила. – Вы побледнели, мисс.

– Вспомнила веселое детство, Стив. Всё в порядке. Едем дальше.

– Вы уверены? – впервые в голосе непроницаемого подчиненного Сильвия услышала беспокойство. Надо же. Она, как могла, ободряюще ему улыбнулась и кивнула.

С закрытыми глазами ехать было легче. Сильвия представляла район Гарденс, дом Дилана. Он ведь даже не обнесен забором, даже низенькой железной оградкой. И даже так если туда кто и зайдет без приглашения, то только маленькая собачка живущих по соседству Торнов. Сильвия улыбнулась. Потрясающее везение – жить там. В детстве, на ферме, до судьбоносной встречи с тетушкой Джули о таком ей приходилось только мечтать. Руки перестали дрожать. К щекам прилила кровь. Скорее бы он вернулся…

В тот день Эллиот не опоздал, как он делал обычно. Наоборот, поймал момент и не преминул уколоть этим старшую сестру.

– Даже я пришел раньше, миссис Келлъярд.

– Гарденберг, – исправила его Сильвия. – Рада была тебя порадовать, мелкий.

– Спасибо, крупная, – весело ответил младший Чемберз. Он был слишком радостным для рабочего дня.

– Чем ты его опоила, тётушка? – невинно спросила Сильвия, за что получила подушкой по голове. Эллиот театрально обиделся, но надолго его не хватило.

Дилан появился ближе к вечеру, когда солнце перестало печь и только ласково грело.

– Простите, тётушка, – произнес он, сопровождая слова обычной сногсшибательной полуулыбкой. – Сами знаете, работа.

– Конечно, знаем, – тётушка Джули кивнула. – Я в твоём возрасте вообще домой не возвращалась, так что ты молодчина, Дилан.

– Вы не будете против, если я уведу вашу дочь на вечер?

– Уверена, дочь, не будет против, – тётушка, подмигнула Сильвии. Она кивнула в ответ и поднялась с дивана. Дилан открыл перед ней дверь, а сам вышел следом.

Странно, что Дилан вёз Сильвию не в один из ресторанов, а куда-то на восток, где можно было отыскать только развалины и кучу рыболовных магазинчиков.

– Мы куда? – спросила она, когда молчание стало напрягать. Дилан даже не включил радио. – Такое чувство, что еще немного и мы попадём куда-нибудь в Билокси.

– Пока ездил по работе, нашёл одно уютное местечко. Пляж, белый песок, никого нет – тебе понравится, – Дилан улыбнулся куда-то в пустоту. Сильвия уткнулась в телефон. Несколько сообщений по работе, шутливый совет от Эллиота защищаться получше. Сильвия усмехнулась.

Место в свете едва поднявшейся луны и вправду выглядело волшебно.

– Сюда ведь нельзя, да?

Дилан подошел ближе и прижал Сильвию к себе за бёдра.

– Тебе, моя дорогая, всё можно.

Его поцелуй обжигал, прикосновения заставляли требовать большего. Сильвия не заметила, как оказалась в воде. Вот только руки сомкнулись не на спине, а не шее.

– Думаешь, можешь безнаказанно трепать мне нервы? Нет, Чемберз. Никто не может переходить мне дорогу. Даже ты.

Сильвия не узнавала Дилана. Будто из благородного льва он мгновенно перевоплотился в голодного волка, жаждущего крови. Момент – и Сильвия больше не видела его лица. Он остался наверху, а Сильвию захлестнули воды Мексиканского залива. Хватка ослабла, вода обожгла лёгкие. Сильвия пыталась закашляться, но каждый вдох только обострял агонию.

Когда наконец вода успокоилась, Сильвия разглядела, насколько испуганно выглядел Дилан. Она хотела спросить его, за что, протянуть руку, чтоб он помог выбраться, но он лишь схватил что-то с песка и убежал.

Сил хватало, только чтобы вдыхать, но Сильвия понимала, это лишь приближает конец. Вокруг плясали огни. По-настоящему, или просто умирающий мозг пытался скрасить уход? Показалось, что кто-то схватил Сильвию за руку. Вода снова пришла в движение, но поздно. Боль пропадала. Мир размывался. Эллиот. Как он будет жить без сестры?


Настоящее время.


– Мы так соскучились, мисс Чемберз, вы бы знали, – Стив и на самом деле выглядел счастливым.

– А я-то как, – спокойно ответила Сильвия.

Стив сник.

– Что-то не так?

– Не поверишь, – Сильвия усмехнулась. – Только что разорвала вторую помолвку.

– Вот уж не везёт, – сочувственно сказал Стив.

– Точно. Долго ещё ехать?

– Буквально пару минут.

– Я бы забрал вас себе, мисс Чемберз, но вряд ли я подойду под ваш уровень.

Сильвия вздохнула.

– Может, у тебя еще будет шанс.

Остальная дорога прошла в молчании. Таким же гробовым молчанием Сильвию встретил «Модести».

– Я тоже рада вас видеть, дети мои, – Сильвия лучезарно улыбнулась. Почему они такие тихие? Проблема в одежде? В блеске в глазах? В чём? – Передайте мистеру Гарденбергу, что я жду его у бассейна через десять минут. Дело чрезвычайно важное, иначе я бы не сорвалась сюда сломя голову чёрт знает в чём, правда?

Немного помедлив, персонал вернулся к своим обязанностям, но редко кто смог отвести от бывшего администратора взгляд.

– Мисс Чемберз, – раздалось позади. – Мистер Гарденберг готов принять вас в своём кабинете немедленно.

Эту девушку Сильвия никогда раньше не видела. Русое каре, серые глаза. Они с Сильвией могли бы сойти за сестёр, если бы поведение. Девушка выглядела как запуганная мышь даже в дорогом костюме.

– Я, кажется, понятно объяснила, где я хочу его видеть, – ответила Сильвия. – Мисс?..

– Миссис Гарденберг.

Удар ниже пояса. Сильвии захотелось схватить эту стерву за волосы и бросить в стену. Чего в ней было такого, что не смогла взрастить в себе Сильвия? Почему на этой малолетке не было ни единого следа от побоев? Почему она, а не Сильвия?

– Миссис Гарденберг, – эхом отозвалась она. – Передайте директору мои требования.

Состоявшаяся Гарденберг быстро скрылась с глаз. Фойе опустело как-то слишком быстро, осталась только девушка на ресепшене, но ей запрещено было оставлять стойку, и она решительно пряталась где-то за ней. Сильвия усмехнулась.

Дверь во внутренний двор оказалась открытой. Сильвия не могла сказать точно, всегда так было или кто-то благодушно открыл ей путь, когда она предстала перед бывшими подчиненными во всей своей безумной красе.

Безумие. Так вот, что это такое. Сильвия всегда думала, что безумие – обычный гнев, но нет. Безумие пришло к ней лишь тогда, когда она осознала, что человечность ей больше не поможет. Это не гнев, безумие выше гнева, оно одновременно невесомо, словно перо, и всепоглощающе тяжелое. В Сильвии не осталось ничего, кроме безумия, она понятия не имела, больно ей или страшно, злится она или грустит. Нет, конечно, нет, она ничего больше не чувствовала. Эмоции – просто обуза. Они управляли ею всю жизнь, из-за них она принимала решения, которые приводили её сюда, в этот чертов отель раз за разом.

Морриган бы гордилась ученицей.

Насколько же легко, насколько приятно сменить чертовы эмоции на холодный ум. Сильвии давно стоило сделать то, ради чего она вернулась в «Модести» в последний раз. О да, она больше не собиралась здесь появляться. Ни здесь, ни в Новом Орлеане с его вечными карнавалами, ни в топях Луизианы. Может, даже в штатах. В мире огромное множество мест в разы лучше этой помойки.

– Сильвия? Я так рад тебя видеть! Ты решила вернуться?

Дилан появился сзади, вышел из дверей северного крыла. Неужели он решил стать ближе к людям? Да плевать.

– Как видишь, Дилан.

Если он просто излучал радушие, то Сильвия его поглощала, будто черный камень – тепло. В конце концов улыбка медленно исчезла с лица Гарденберга.

– Ты хотела срочно меня видеть. Так и будешь стоять и молча пялиться на меня?

– Я смотрю и думаю, какой же ты гад, Гарденберг. Странно, что я не разглядела этого за столько лет.

– А ты изменилась, – улыбка вернулась на лицо мужчины, всё еще ослепительно яркая, но в ней не оставалось ни капли радости встречи. А была ли вообще эта радость?

– К счастью. Сняла розовые очки, знаешь. Можно было не топить меня, любимый. Словами от меня тоже можно было избавиться.

Сильвия наконец сдвинулась с места.

– Ты помнишь.

– Еще бы. Почему, Дилан?

– Ты – просто обуза, Чемберз. Как была ей, так и осталась…

– Вы всегда повторяете одно и то же, обуза, проблема, – Сильвия усмехнулась. – И что без вас я – никто.

– Потому что без меня ты бы и осталась деревенщиной.

Сильвия заметила, что Дилан стал говорить громче. Злится. Дилан Гарденберг злится! Сильвия засмеялась.

– И теперь, когда я сделал тебя человеком, ты ушла. Бросила место, для которого я выучивал тебя все эти годы. И это твоя благодарность?

– Я ушла из-за того, что ты не человек, Дилан…

– Это ты – не человек, – Гарденберг сложил руки на груди и отошел от бассейна к небольшому кедру. – Так могла поступить только…

– Так на моем месте поступил бы кто угодно, – Сильвия застыла и наблюдала за бывшим женихом. Там, за деревьями, она сама когда-то давно разместила тревожную кнопку. Умный мальчик.

– Хочешь, расскажу про Бетти? Она – ангел, она…

– Тоже умрёт от твоей руки, когда надоест, – Сильвия продолжала улыбаться. – Бедная серая мышка. А какое имя – Миссис Элизабет Гарденберг. Не хватает звания леди.

Дилан развернулся и размашистыми шагами подошел к Сильвии, остановившись в считанных сантиметрах.

– Вот поэтому я тебя и задушил, дрянь.

– Ты даже задушить меня до конца не смог, идиот, – прошептала Сильвия и снова засмеялась. Она и сама не заметила, как смех перешел в крик. – Слабак! Вот ты кто! Просто слабак! Не смог разделаться со мной, пошел в обход, будто помойная крыса! Через младших! Через нечистых на руку, а все потому, что я тебе не по зубам!

Руки Дилана метнулись к шее Сильвии, и она даже позволила ему схватить себя. Одними губами она прошептала:

– Поздно.

Обычный бытовой ножик ни в какое сравнение не шел с русалочьими кинжалами, но и противник сравниться с ними не мог. Раз удар, два. Светлая юбка запачкалась кровью, а Дилан, полный удивления, отступил на несколько шагов. Вот чего Сильвии не хватало все эти годы. Удивления. Внимания.

Признания собственной силы.

Дилан стоял слишком близко к бассейну, а Сильвия слишком долго пробыла на дне, чтобы не решиться. Он не успел сказать ни слова, когда они оба оказались в воде. Как же прекрасна была невесомость. Дилан пытался драться, пытался оттолкнуться от скользкой отделочной плитки, но этим он лишь пускал волны.

– Ты никогда не умел плавать, любимый.

Последнее слово вырвалось до того, как Сильвия успела подумать. Любовь. Кого-то она исцеляла, а её лишь убивала, раз за разом. Раз за разом. Так же, как нож вонзался в тело. Живот Дилана больше напоминал фарш на прилавке, а не упругий наощупь пресс миллениала. Вода давно помутнела, и Дилан вряд ли видел рядом свою бывшую невесту. А она видела. Она прекрасно видела, как, согнувшись от боли, он всё-таки сумел оттолкнуться и приблизиться к той единственной, что решилась отомстить ему и смогла это сделать.

Вокруг давно потемнело от крови, ошметки плоти и кожи то и дело проплывали рядом, но почему именно сейчас эти похожие на щупальца красные разводы стали вдруг такими реальными? Откуда взяться глиттеру посреди бассейна в отеле? Сильвия опустила взгляд. Дилан больше не двигался, нож лежал рядом, вместе с бусами из жемчуга.

Такого не могло произойти. Эти бусы были подарком Диего на помолвку. Это, на минуточку, Тиффани, и им не место рядом с тем, кто предал Сильвию не один раз. Они были на её шее, как они…

Сильвия осторожно, будто рядом лежал не мёртвый мужчина, а младенец, которого мог разбудить любой шорох, поднесла руку к шее. Нет, конечно, нет, бусы на месте, а рядом с Диланом – лишь очередная издёвка. Но пальцы коснулись голой кожи. Рука опустилась ниже. Что-то тёплое било по ней, будто вода из крана, с которым играл шкодливый ребёнок. Красные щупальца разрастались, глиттер сверкал всё ярче.

Нет. Так не бывает. Сильвия должна была победить врага и выйти из борьбы героиней. Так всегда показывали в мультиках, которые они с Эллиотом смотрели в детстве. Но вокруг темнело. Бассейн и Дилан, и нож, и бусы – всё исчезло.

В голове фейерверком вспыхнули воспоминания: дорожка из цветов-фонарей, невыразимо красивая и настолько же грустная девушка, что её сопровождала. Там, на дне, Сильвия пыталась вспомнить её лицо, и только сейчас это получилось. Рядом что-то блеснуло. Чешуйка? Сильвия подняла голову и опешила: снова она, снова её проводница.


Оглавление

  • Пролог
  • Часть 1. Дочь моря
  •   Глава 1.
  •   Глава 2.
  •   Глава 3.
  •   Глава 4.
  •   Глава 5.
  •   Глава 6.
  •   Глава 7.
  •   Глава 8.
  •   Глава 9.
  • Часть 2. Сестра бури
  •   Глава 10.
  •   Глава 11.
  •   Глава 12.
  •   Глава 13.
  •   Глава 14.
  •   Глава 15.
  •   Глава 16.
  •   Глава 17.
  •   Глава 18.
  •   Глава 19.
  •   Глава 20.