Мириана [Виктория Старкина] (fb2) читать онлайн

Виктория Старкина Мириана

Посвящаю книгу всем тем,

Кто сумел так прожить свою жизнь, что стал легендой

Вы были и будете примером для меня

Вы живы в моем сердце и моей памяти

Часть 1. Город птиц

Глава первая. Жених

Мириана, принцесса королевства Туанг, вытерла слезы и взглянула на себя в зеркало: глаза опухли и покраснели, уже не скроешь, что она снова плакала.

Верная служанка Сун Ли, склонившись над своей госпожой, лежавшей в шелковом белом пеньюаре на узенькой изогнутой софе, заботливо положила кусок льда, завернутый в льняную ткань, на образовавшийся на правой щеке кровоподтек.

— Будет синяк? — тихо спросила Мириана. Сун Ли печально кивнула.

— Мы сможем его замаскировать, у нас есть отличный грим, — успокаивающе сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал бодро. Мириана вздохнула. Роскошные покои дворца, где все было сделано из дорогих сортов темного дерева, украшено резьбой и драгоценной мозаикой, затянуто тонкими гобеленами, каждый из которых мог с полным правом называться произведением искусства — все это давно не радовало девушку, ведь дворец превратился в храм грусти и печали, с тех пор, как она осталась здесь совсем одна.

В этот момент постучали, после чего тяжелая массивная дверь отворилась, и на пороге появился старик Каолам, придворный министр и советник ее отца. Хотя, возможно Каолам и не был стариком, просто принцесса привыкла к нему с детства, и он казался ей древним, как мир. А если приглядеться — седеющий, но еще вполне крепкий мужчина, наверное, ему за шестьдесят, но по виду и не скажешь, он выглядит куда моложе. Каолам как всегда был в темном коротком шелковом халате и просторных штанах, какие носили все мужчины Туанга. Он поклонился.

— Входи, Каолам, — кивнула Мириана. Советник подошел, печально покачал головой, взглянув на заплаканное лицо девушки, но ничего не сказал.

И Мириана с тоской поняла, что ей снова придется самой начинать неприятный разговор. Она жестом сделала служанке знак удалиться: самые важные вещи девушка привыкла обсуждать с советником наедине.

Когда Сун Ли бесшумно скрылась, Мириана, продолжая прижимать к щеке сверток со льдом, спросила:

— Ты осуждаешь меня, Каолам?

— Нисколько, принцесса, — он покачал головой.

Снова повисло молчание. Он смотрел на девушку с горечью и печалью. Участь женщины в Туанге всегда незавидна, участь королевы — вдвойне. Королева Туанга — наверное, самое бесправное существо на всем белом свете. Она полностью покорна воле своего мужа, какой бы суровой и даже безумной ни была та воля. И если другая бы выдержала, то эта девушка слишком добра, слаба и безропотна. Такая робкая, такая хрупкая. Что ее ждет? Не иначе, через пару лет Мириана прыгнет в море со скалы, чтобы свести счеты с жизнью, как сделала ее мать. И что тогда? Королевская династия прервется, а такого не случалось в Туанге от сотворения мира! Великая птица разгневается, горы обрушатся с небес, все поглотит мрак и хаос. Хоть бы Мириана успела только родить наследника, прежде чем бросится в море!

Голос принцессы прервал его мрачные мысли.

— Как думаешь, Каолам, — с надеждой проговорила она, — А вдруг после свадьбы он изменится? Ведь может такое быть?

Советник покачал головой.

— Принцесса, после свадьбы он станет еще хуже, его свирепый нрав уже ничто не будет сдерживать. Обретя над страной абсолютную власть, Лай Вуонг зальет ее кровью. Это же очевидно. Да и вам не стоит рассчитывать на снисхождение. Он жесток и беспощаден. Сейчас он старается казаться лучше, чем есть, опасаясь, что вы предпочтете другого.

— У него не очень хорошо получается, — печально заметила девушка. — Но как я могу предпочесть другого? У меня нет выбора, Каолам.

— Да, Лай Вуонг богат, знатен и силен. Он великий воин и в стране его боятся и хорошо знают. Лучшего претендента на роль короля нам не найти.

— Дело не в этом! — перебила Мириана. — Лай Вуонг сражался бок о бок с моим отцом! В джунглях нижнего Туанга он спас отцу жизнь, вынес его на себе с поля боя, когда отец был ранен! Кто, как не он, достоин занять его место? К тому же, такова была последняя воля отца. Перед смертью он попросил меня стать женой Лай Вуонга и родить ему детей.

— Наверное, тогда Его Величество еще не знал, что Вуонгу нравится бить женщин, — скептически заметил Каолам, поджав сухие тонкие губы.

— А что если мне суждено выйти замуж по любви? Когда-нибудь… — вдруг мечтательно спросила Мириана. — По великой любви? Как моей матушке?

— Вам? — Каолам ласково улыбнулся и посмотрел ей в глаза. — Вам не суждено, принцесса. Простите. Но ваш отец запрещал мне лгать.

— Что же мне остается?

— Только терпеть, моя госпожа. Исполнить волю отца и родить наследника. Вы же не просто девушка. Вы — дочь великого короля и повелительницы кракена! Вы должны быть сильной!

Мириана слабо улыбнулась. И принцесса, и Каолам прекрасно знали, что все это ложь, что он говорит ей ободряющие слова, но сам нисколько не верит в них, как и она сама. Ей никогда не стать сильной.

— Спасибо, Каолам, ты можешь идти. Я немного отдохну.

Когда дверь за советником закрылась, Мириана поднялась с софы, подошла и распахнула плотно закрытую дверь, которая вела на балкон. Выйдя на широкую площадку, обрамленную низеньким парапетом, девушка задумчиво смотрела на плывущие внизу облака, на падающие хлопья снега, танцующие на ветру свой волшебный медленный танец, на парящие горы, суровые, острые, словно лезвия кинжала.

Этим горам нет никакого дела до страданий несчастной невесты, они незыблемы. Они были, есть и будут всегда. Даже когда ее, Мирианы, не станет, горы не шелохнутся.

Снова она подумала об отце с матерью. Ее мать, наяда Марина, некогда была королевой русалок Средиземноморья. Она плавала в теплых южных морях, не зная печали, веселилась с сестрами-наядами и повелевала кракеном — чудовищным морским спрутом, способным утопить даже крепкие корабли. И кракен, великий и ужасный, починялся Марине, потому что лишь та из русалок может повелевать чудовищем, чья душа сильнее, чем сам древний бездонный Океан. Такой была ее мать. Однажды она встретила принца Квана, его корабль затонул, а все матросы погибли. И сам принц непременно пошел бы на дно, если бы его не спасла наяда. Едва он очнулся на мокром песке, как они посмотрели в глаза друг другу, — и случилось великое чудо, к ним пришла любовь, которой прежде до них не знал никто — ведь благодаря силе их любви Марине удалось из русалки стать человеком.

Они трое были самой счастливой семьей: родители обожали свою дочь, а отец обещал выбрать ей лучшего жениха. Возможно, именно из-за их постоянной заботы принцесса и выросла такой изнеженной и слабой, а может, такова была ее природа. Кто теперь разберет.

Наверное, ее судьба могла бы стать безоблачной, но видимо Мириана родилась под несчастливой звездой. Несколько лет назад жители окраин, извечно недовольные политикой любого из правителей Туанга, подняли восстание. На этот раз причиной послужила женитьба принца на золотоволосой королеве, которая к тому же не желала служить Великой птице и поклонялась иноземным богам. Королева Марина верила в славянских богов и считала, что именно богиня Лада послала ей ту самую любовь, которая и превратила ее в человека. По просьбе жены влюбленный король возвел на одной из вершин капище, куда Марина приходила просить у богов наследника. Ведь мальчик-принц в Туанге куда счастливее и желаннее, чем девочка-принцесса. Но боги остались глухи к ее мольбам.

Мятежникам же казалось, что король слишком любит жену, слишком потакает ей, возможно, Марина даже принимает государственные решения! А разве можно допустить, чтобы в Туанге правила женщина! Да еще иноземка, да еще с чуждыми верованиями! Да еще морская ведьма!

Восстания сначала охватывали лишь маленькие деревни, потом битвы стали более кровопролитными и королю пришлось лично принять участие в боевых действиях. Так было заведено с древности — правитель обязан защищать честь династии и покой своих подданных.

В одной из битв король был ранен и его ждала неминуемая гибель, если бы не Лай Вуонг, могучий воин, известный как бесстрашием, так и жестокостью к побежденным. Однако Вуонг был предан своему королю, рискуя жизнью, вынес его с поля боя и доставил к целительницам, которые довольно быстро вернули монарха к жизни. Марина тогда проводила на капище дни и ночи, в неустанных молитвах о выздоровлении мужа. На некоторое время восстания стихли, а потом возобновились с новой силой.

В одном из них, ставшей легендарной, битве в Нижнем Туанге, у подножья высоких скал, и произошло решающее сражение. Подданные поддержали своего короля, а мятежники были разбиты окончательно. Но в этом последнем сражении король Кван был убит. Мириана потеряла отца.

По закону, выдержав траур, Марина должна была снова выйти замуж. Но она предпочла броситься со скалы в море, решив, что жизнь без любимого мужа не имеет смысла. На прощанье она тоже попросила дочь быть сильной.

И теперь — уже Мириана, как принцесса и единственная наследница, должна была носить годичный траур по погибшим родителям, а потом выбрать себе жениха и возвести на трон Туанга нового короля.

Народ и слышать не хотел о другом короле, кроме героя Лай Вуонга. Они думали, что тот силен, мудр и справедлив. К тому же история, о том как он спас жизнь короля, — с подачи самого Вуонга, честолюбца, с детства мечтавшего о власти, — стала в Туанге невероятно популярна.

Да и сама девушка понимала, что лучшего кандидата в женихи ей не сыскать. Об этом просил умирающий отец. И лишь ее сердце молчало. Каждый раз, когда жених уходил, Мириана пыталась уловить в своей душе хоть искорки той любви, о которой некогда рассказывала мать. Но сердце молчало. А потом он впервые ударил ее. Для девушки, на которую никогда никто не поднимал руку: отец запретил даже учителям наказывать ее, это было настоящим потрясением. И она списала происшествие на случайность. Но случайность повторилась снова. И снова.

И значит, ей остается только смириться и надеяться, что став ее мужем, Лай Вуонг усмирит свой суровый нрав, возможно, она сумеет понравиться ему, сумеет сделать так, что он полюбит ее!

Мириана вернулась в комнату, положила кулек со льдом на столик и позвонила в колокольчик. Почти тут же появилась Сун Ли, как если бы она поджидала под дверью и прислушивалась. Впрочем, так и было. Сун Ли беспокоилась о юной госпоже, порученной ее заботам.

— Принеси мою одежду, — попросила Мириана. — Я хочу немного полетать.

Сун Ли кивнула, неслышно скрылась, а потом появилась с ворохом белой ткани, оказавшимся просторным платьем, к которому прилагались такие же белые шелковые штаны.

Сун Ли помогла принцессе одеться, после чего та снова вышла на балкон, помедлила немного, а потом вскинув белые руки-крылья, бросилась в пропасть, навстречу острым камням парящих скал.

Надо заметить, что все жители Туанга носили одежду, в которую были вшиты крылья, позволявшие им парить над облаками, улавливая воздушные потоки, управлять своим движением, опускаться и подниматься. Без этого им было бы сложно добираться друг к другу — дома были отделены глубокими пропастями, у которых не было видно дна, а мостки между ними протянуть не удавалось.

По легенде коренное население Туанга — истинные потомки Великой птицы — могли летать и без этой специальной одежды, то есть без крыльев. Но на самом деле, все давно поняли, что это просто старая байка — никто не может летать без крыльев — и жители Туанга в том числе. По крайней мере, несколько смельчаков, которые делали подобные попытки, разбились насмерть, были похоронены с плачем и больше никто не совершал подобных безумств. Легенды остались легендами, а жрецы говорили: это случилось потому, что божественная Великая птица, из яйца которой произошел мир, отвернула от страны парящих гор свой сияющий лик.

Лишь в полете Мириана чувствовала себя по-настоящему счастливой. Она кружила в облаках, забывая о горестях, что поджидали ее, едва она вернется во дворец. Но отсюда, с высоты, все казалось таким простым и понятным. Небо — вечно и неизменно. Все что под ним — суетно и незначительно. И в этом не может быть никаких сомнений.

Девушка-птица смотрела на поражающий своей белизной снег на вершинах, на чернеющие уступы, на которых кое-где появлялись круторогие архары, на вытянутые вверх шпили домов, принадлежащих горожанам, на змеящуюся внизу черную ленту реки и на беспокойные волны бушующего вдали океана.

Глядя на эти волны, она не вспомнила мать, но с нежностью подумала о Каре, своей единственной подруге. Кара, русалка-наяда, новая подводная королева и новая повелительница кракена, любившая человека, простого рыбака. Около полугода назад, она пересекла три океана и приплыла сюда, чтобы встретиться с Мариной. Кара хотела узнать, как той удалось стать человеком. Но Марины уже не было в живых, и Кару приняла Мириана. За те недолгие дни, что они провели вместе, девушки стали подругами, и Мириана от души желала наяде, чтобы та обрела счастье со своим возлюбленным. Интересно, исполнили ли боги мечту Кары? Смогла ли она стать человеком? Достаточно ли сильной была ее любовь? Кара говорила, что Мириана помогла ей что-то понять. Сама принцесса не знала, чем именно помогла наяде. Но всегда вспоминала подругу в молитвах и надеялась, что у Кары и ее друга все сложилось. И русалки, некогда служившие ее матери, обрели вместо Кары новую, лучшую королеву, а кракен — новую повелительницу.

Девушка немного завидовала Каре, она мечтала о такой же любви. Но уж если сам Каолам, мудрейший из мудрых, говорит, что она родилась под несчастливой звездой и что любви ей не найти — значит, так тому и быть. Но так ли считают боги?

Мириана стремительно повернулась, сменила курс, а потом и вовсе спикировала вниз, туда, где на пологой вершине скалы находилось славянское капище. Девушка опустилась возле покрытых снегом истуканов, гигантов, взиравших на нее с высоты своего огромного роста, и сложила крылья. Все вокруг дышало спокойствием и безмолвием, а воздух казался хрустальным, до того прозрачным он был.

Она обошла по очереди всех богов, здороваясь с ними, точно с лучшими друзьями. Ведь других друзей у нее не было, кроме того, как и все жители Туанга, Мириана поклонялась Великой птице, а славянских богов держала именно за приятелей. Она постояла возле изваяния Лады, а потом протянула руку, взяла горсть снега, покрывшего складки одежды богини, сжала его, так что получился крепкий комок, и приложила к все еще пылающей щеке.

— Разве бывает такая любовь? — грустно спросила она у Лады. — Чем я провинилась перед тобой? Почему к моей матери ты была добрее? Или же, вся твоя щедрость досталась ей, а мне не осталось ничего?

Потом Мириана подошла к Перуну, потом постояла возле Сварога и Белобога. Здесь на капище она чувствовала себя удивительно хорошо, словно любовь незримо присутствующей матери защищала ее от любых бед.

Но настала пора возвращаться. Скоро должен прийти Лай Вуонг, и ей необходимо переодеться и привести себя в порядок к его визиту.

Девушка снова вскинула крылья, восходящий поток подхватил ее и стремительно понес вверх, туда, где вдалеке темнели башни дворца.

Она вернулась вовремя, осталось даже время, чтобы принять согревающую ванну, натереться благовониями и с помощью служанок расчесать волосы.

После чего Сун Ли протянула принцессе жемчужно-серое шелковое платье и от его отблесков ее серые глаза и светлые волосы стали казаться совсем серебряными. Сун Ли аккуратно замазала синяк пастой, использовавшейся в качестве грима, от чего он сделался совершенно незаметным. Теперь Мириана была готова к встрече с женихом.

Лай Вуонг не заставил себя ждать, довольно скоро слуги сообщили о его приходе, после чего в коридоре раздались громкие шаги: он всегда стучал железными каблуками. Дверь с грохотом распахнулась, и на пороге покоев принцессы появился будущий муж.

Ростом Лай Вуонг был значительно выше невысоких в целом жителей Туанга, кроме того он был шире в плечах, да и вообще мог считаться красивым мужчиной. Он обладал правильными чертами лица, сурово сжатыми губами и пронзительными ястребиными глазами, а также был обладателем густых черных волос, свободно спадавших ему на плечи. Аккуратно постриженная бородка завершала его образ. В отличие от других, он никогда не позволял себе появиться в халате и в штанах, только в военной форме, ведь Лай Вуонг чрезвычайно гордился своим званием непобедимого бойца.

Он с порога поклонился принцессе, девушка поднялась и ответила таким же вежливым поклоном.

— Я рада видеть тебя, дорогой избранник, — вежливо и немного испуганно приветствовала она своего жениха.

— И я рад видеть тебя, принцесса, — так же вежливо, но более холодно ответил Лай Вуонг, ибо голосу Мирианы была присуща природная теплота и мягкость.

— Сейчас время ужина, позволь пригласить тебя к столу!

Он кивнул, после чего появилась Сун Ли, которая открыла перед ними дверь и повела принцессу и ее жениха в парадную столовую, где уже был сервирован стол.

Молодая служанка почувствовала, как сжалось от ужаса ее сердце: она снова поймала на себе взгляд Лай Вуонга, заинтересованный, пожалуй, даже слишком. Значит, в прошлый раз ей не показалось! Да, почти все мужчины считают ее красивой, но ведь он — жених госпожи! Будущий король, как же можно! Хотя, сплошь и рядом короли засматривались на служанок. Вот у деда короля Квана была целая деревня внебрачных детей. Но все-таки прямо перед свадьбой… Это совсем странно. И Сун Ли еще больше опечалилась, подумав о той участи, что ждет Мириану. Ведь в Туанге, если муж не любит тебя — все, пиши пропало!

Сам же Лай Вуонг, глядя на Сун Ли, думал, что лишь только станет королем, как обязательно доберется до этой хорошенькой служанки. Темноволосая и темноглазая, живая и бойкая, похожая на всех девушек Туанга, Сун Ли нравилась ему куда больше невесты, этой бледной Мирианы, чьи светлые волосы и глаза так явно выдавали иноземную кровь. Лай Вуонг ненавидел иноземцев, считая их поголовно врагами. А Мириана не просто иноземка — она дочь морской ведьмы, которая с помощью чар похитила сердце короля. Но с ним подобное не пройдет, никакое колдовство не заставит его потерять голову и полюбить Мириану!

С каждым днем он ненавидел свою будущую жену все сильнее и иногда, не в силах сдержаться, поднимал на нее руку. Это неправильно. Нужно сдерживаться. Хотя бы пока. Вот когда она станет его женой и родит наследника, тогда можно позволить себе все, что угодно!

Мириана, разумеется, не знала о мыслях своего жениха, лишь ощущала смутную тревогу, ожидая свадьбы со страхом и волнением.

— Как твоя щека? — поинтересовался Лай Вуонг за ужином, когда они остались наедине.

— Уже лучше, спасибо.

— Прости, я не должен был этого делать. Я — солдат, не привык к обращению с женщинами.

— Я все понимаю, ты привык к войне, — кивнула Мириана. — Я не сержусь на тебя.

Он также кивком поблагодарил ее, после чего они продолжили трапезу в молчании.

— Если ты окончательно решила принять мое предложение, я бы хотел, чтобы мы поженились, когда придет новая луна, — нарушил тишину Вуонг. — Срок твоего траура подошел к концу, и я не вижу повода откладывать свадьбу. Ты осталась одна, Мириана. Тебе нужен защитник, а стране — король.

— Конечно, я решила, ты же знаешь. Стране нужен король. Если хочешь, мы поженимся в новолуние. Но тогда — уже пришло время объявить о свадьбе! Надо собирать народ и не тянуть, новолуние уже скоро!

— Ты сделаешь это в ближайшие дни? — он пристально посмотрел ей в глаза, и Мириана быстро кивнула.

А через несколько дней на главной площади страны, на широкой площадке у подножья дворца, собралась многолюдная толпа. Сам дворец располагался на вершине парящей скалы, уносившейся далеко ввысь, отчего подданные могли, задрав головы, видеть лишь силуэты, но не лица своих правителей. В толпе были знатные люди и простые крестьяне, и все они ждали того великого события, что случится сегодня — принцесса сделает объявление и их жизнь больше не будет прежней. Они неотрывно смотрели на балкон, где в сопровождении самых знатных мужчин Города птиц появилась Мириана. Здесь был и Чи-Тоан, главный жрец Великой птицы, и советник Каолам, и конечно, жених принцессы. Он стоял, суровый и сосредоточенный, выделяясь среди других своим высоким ростом и природным величием. Лай Воунг, казалось, был создан, чтобы взойти на трон.

В лучшем своем платье Мириана выглядела прелестной и очень юной. Она подошла к краю парапета, вскинула крылья, и толпа приветствовала принцессу аплодисментами. Потом она опустила руки, и воцарилась тишина.

— Жители Туанга, — девушка постаралась как можно громче произнести давно заученные слова, идущие из глубины веков, со времен основания королевства. — Я, Мириана, принцесса этой страны, дочь короля Квана и Марины, повелительницы кракена, собрала вас на этой площади, чтобы сообщить вам скорбную новость — ваш король умер! Мой отец пал на поле боя.

Девушка замолчала, после чего последовал долгий и горестный вой толпы. Разумеется, все знали, что король умер уже год назад, но ритуал требовал неукоснительного соблюдения.

— Но колесо жизни не стоит на месте, — продолжила Мириана. — И Туангу нужен новый правитель. И потому, я говорю вам: король умер! Да здравствует король!

С этими словами она повернулась и указала на Лай Вуонга, представляя толпе своего избранника и нового правителя.

Король умер, да здравствует король!

Как давно он ждал этой фразы, наверное, с самого детства! Лай Вуонг удовлетворенно улыбнулся в бороду и приветливо помахал собравшимся на площади, после чего приблизился и взял Мириану за руку. Они одновременно подняли свободные руки, от чего появилось по одному крылу у каждого, что означало: теперь у них два крыла на двоих и жизнь их неделима, а сами они — неразлучны.

Толпа приветствовала нового короля радостными криками и лепестками роз. Но были и недовольные, те, кто, зная жестокий нрав Лай Вуонга, с трепетом ожидали начала его правления, справедливо полагая, что для Города птиц настали темные времена.

Глава вторая. Свадьба

Мириана нервничала, как никогда прежде. На ней был белый свадебный наряд, как принято у невест Туанга, длинная приталенная туника, с вшитыми в нее крыльями и широкие полупрозрачные шаровары. На голове — убор из птичьих перьев, напоминающих морозные узоры. Волосы девушки были красиво уложены и впервые в ее жизни заплетены в косы. Она была прелестна и толпа с воодушевлением приветствовала свою новую королеву.

В черных блестящих одеждах, украшенных металлическими вставками, высокий и сильный, Лай Вуонг рядом с хрупкой девушкой казался идеальным королем.

Сегодня они принесли свои обеты в храме Великой птицы — самом большом в Туанге, почтили могилы родителей Мирианы, поприветствовали народ, которому дали клятвы вечной верности, после чего проследовали на свадебный пир.

Вообще-то в Туанге празднества отличаются скудностью и строгостью, но это не относится к коронации и королевской свадьбе. Здесь слуги не успевали менять блюда, вино лилось рекой прямо из установленных на столах фонтанов-скульптур, просто подходи и наполняй чаши! Воины, одетые в ярко-красные костюмы, с перьями на головах, кружились в ритуальных танцах, под звон тарелок и глухие удары молитвенных барабанов, сделанных из туго натянутой на деревянные обручи кожи яков. Народ в пестрых праздничных одеждах ликовал и радовался, танцуя на площадях, музыканты и артисты давали чудесные представления, придворные шутили и весело смеялись, Лай Вуонг, счастливый и довольный, улыбался в бороду. И лишь два человека были напряжены и едва сдерживали волнение: Каолам и принцесса Мириана, хотя нет, теперь уже — королева Мириана.

Она тоже старалась улыбаться, казаться радостной и приветливой, но получалось не очень хорошо, — слишком уж сильно нервничала и никак не могла совладать с переполнявшими ее эмоциями. Мириана и раньше боялась всего, но сейчас, ее жизнь менялась, отныне она больше не принадлежит себе, но принадлежит мужу, он будет повелевать своей женой и королевством.

Когда свадебный пир подошел к концу, произошло то, чего так долго ждал жених: к нему приблизился жрец Великой птицы, возложил на его голову золотой венец правителя Туанга и вручил золотое перо. Отныне Лай Вуонг мог считаться полноправным королем, разумеется, если заключенный брак вступит в законную силу. Для чего верная Сун Ли проводила Мириану в комнату омовений, чтобы подготовить ее к первой ночи с королем.

Она расплела и расчесала волосы королевы, после чего надела на ее чистое и умащенное благовониями тело простую белую сорочку, широкую и почти прозрачную. Сун Ли видела, что молодая королева никак не может унять дрожь, все ее хрупкое тело вздрагивало, очевидно она находилась во власти испуга, который не могла побороть.

— Мне очень страшно, — призналась Мириана своей верной служанке, схватив ее за руку повыше локтя, — Что меня ждет?

Она подняла на девушку широко раскрытые глаза, в которых застыл почти суеверный ужас.

— Просто положитесь на высшую волю, госпожа, — ответила Сун Ли. — Отныне, вы — королева. И у вас нет права выбирать. Что будет, то будет.

— Я все думаю, не совершила ли я ошибку… Но с другой стороны, Сун Ли, я верю… Понимаешь, я верю, что он не такой плохой, как кажется! Я верю, я смогу сделать так, что он полюбит меня. Так должно быть! Муж должен любить свою жену. Он привыкнет и полюбит. К тому же, ведь я сделала его королем, так?

В ответ Сун Ли печально кивнула и отвела глаза.

Огорчившись, что и здесь не нашла поддержки, Мириана по внутренним коридорам дворца отправилась в королевскую спальню. Эта темная, с вечно закрытыми окнами — ведь королева Марина боялась высоты — комната некогда принадлежала ее родителям. И вот впервые ей предстоит ночевать здесь. Она утешала сама себя, вспоминая, что мать говорила, что мудрая женщина всегда сможет понравиться мужу. Вот только была ли она мудрой? Нет, она юная, перепуганная девочка, совсем ребенок и понятия не имеет, чего хочет от нее новый король. Что сделать, чтобы ему угодить? Этого она не знала и неизвестность пугала девушку.

В комнате было прохладно, Мириана, дрожа от холода и страха, опустилась на край кровати и обняла себя руками, пытаясь хоть как-то согреться и унять дрожь. Она ждала, и казалось, что время тянулось бесконечно. Мириана снова погрузилась в воспоминания о родителях, о своем безвозвратно ушедшем детстве, она просила у покинувших ее предков сил и поддержки, хотя понимала, что мертвые больше не помощники. Одинокая, всеми покинутая, без защитников и заступников, отныне она целиком во власти короля.

Через некоторое время появился ее муж.

— Ты замерзла? — спросил он, увидев, что молодая жена дрожит. Она кивнула, и он подбросил дрова в камин, огонь вспыхнул чуть ярче.

— Скоро здесь станет тепло, — слегка улыбнулся Лай Вуонг и опустился на кровать рядом с девушкой. Осторожно, насколько мог, он обнял ее за плечи своими огромными руками. Мириана повернулась к нему и улыбнулась, стараясь выглядеть смелой. Так они сидели молча, потом он поднялся, снял с себя золотой венец, который положил рядом с кроватью, затем тяжелые сапоги и принялся стаскивать одежду.

Наутро, когда король покинул спальню и отправился завтракать, чрезвычайно довольный тем, что их брак официально вступил в силу, Сун Ли, пришедшая в комнату, застала молодую королеву в слезах — та, уткнувшись лицом в подушку, безутешно рыдала.

— Что случилась, — испуганно спросила девушка, и, кинувшись к Мириане, опустилась на кровать, обнимая королеву за плечи. — Неужели, все было так плохо?

Всхлипнув, Мириана кивнула. Она повернула к служанке заплаканное лицо, и та с ужасом увидела запекшуюся кровь на лбу девушки. Сун Ли испуганно вскрикнула, прижав руки ко рту.

— Что произошло? — с ужасом спросила она.

— Я очень старалась стать хорошей женой, — сквозь слезы сказала Мириана, — Но было так больно и страшно, что я попыталась вырваться, я хотела все это прекратить. Просто, чтобы он дал мне время.

Проявление непокорности привело мужа в ярость, он попытался подчинить девушку себе, что вызвало лишь новую попытку сопротивления. Мириана вырвалась, вскочила с кровати, но он догнал ее, повалил на пол и несколько раз ударил головой о ножку кровати, собственно поступил так же, как привык действовать во время военных набегов, ничего нового. Мириана же почувствовала, как все потемнело, и на миг она потеряла способность что-либо понимать. Дальнейшее она помнила слабо, чувствуя лишь боль, ужас и глубокое унижение.

— Как мне жить дальше, Сун Ли? — тихо спросила королева. — Как я могу быть с ним, после того, что случилось?

— Ничего, госпожа, — ободряюще произнесла Сун Ли. — Все будет хорошо. Говорят, первые ночи бывают сложными. Потом будет проще. К тому же, когда появится наследник, все изменится, уж вы мне поверьте! Сейчас я принесу воды и промоем рану. Все будет хорошо!

Сун Ли заставила Мириану одеться и позавтракать, постаралась волосами прикрыть рану на лбу, после чего королева, преодолевая слабость, отправилась гулять по дворцовому саду в компании Каолама. Они шли мимо каменных скульптур, окружавших бесчисленные прозрачные прудики, с проложенными через них деревянными изогнутыми мостиками, вдоль крошечных разноцветных деревьев, каждое из которых едва доходило Мириане до колена, вдоль витиевато подстриженных, покрытых бутонами низкорослых вечнозеленых кустов, и старый Каолам умолял ее быть покорной и терпеливой.

— Я знаю, что лучше умереть, чем стать женой такого человека, как Лай Вуонг, — говорил Каолам. — Но ты должна терпеть, моя госпожа. Если ты решишь умереть, если поступишь как королева Марина — династия прервется. И тогда страшно подумать, что станет с Туангом! Такого не было никогда прежде! Во имя жизни и благополучия твоих подданных ты должна терпеть!

— Почему я должна терпеть ради них, ведь они не защитили меня от Лай Вуонга?

— Как они могут защитить тебя? Жители Туанга забиты и бесправны. Они боятся даже собственной тени. Ищейки короля уже рыщут по деревням и городам, чтобы бросить в тюрьму непокорных. Эта участь может постигнуть и тебя. Поэтому, умоляю, Мириана, смирись и будь терпелива. Возможно, вам удастся поладить. По крайней мере, ты должна хотя бы родить наследника.

— Хорошо, я постараюсь, — вздохнула молодая королева. — Но это будет так непросто! Теперь я очень сильно боюсь его. И у меня так болит голова!

Однако Сун Ли и Каолам оказались правы: Лай Вуонг сам испугался, что убьет жену прежде, чем та родит наследника, а еще хуже — что она потеряет ребенка по его вине, что считалось в Городе птиц дурным предзнаменованием, и потому стал относиться к ней куда бережнее, чем раньше. Он больше не поднимал на нее руку, старался быть вежливым и даже приветливым, хотя всегда казался холодным и отстраненным. Но Мириана радовалась уже этому, она постаралась простить мужа, улыбаться и ни в чем не противоречить. На любую его фразу она отвечала теперь только «Да, мой король» и ни слова больше, опасаясь снова его разозлить. Они оба ждали, когда же молодая королева почувствует первые признаки скорого появления наследника — но пока их надежды не сбывались. Как и Марина до нее, Мириана не получила благословения богов родить сына.

Лишенный возможности срывать свой гнев на жене, Лай Вуонг с особой яростью принялся наказывать провинившихся крестьян Туанга, причем доказательства осужденного ему не требовалось. Сотни и тысячи людей были брошены в тюрьмы, а тюрьмы, сооруженные Лай Воунгом, были страшны: высеченные прямо в голой скале крошечные клетки, где человек не мог подняться в полный рост, днем раскалялись от жаркого солнца, а ночью покрывались льдом, настолько в них было холодно. Заключенным не давали даже одеяло, и, лишь с утра рука охранника протягивала в узкую щель кусок хлеба и миску с водой. Несчастные мечтали умереть, сходили с ума и лишь только поднимали решетку, с готовностью бросались вниз, прямо на острые скалы, разбиваясь насмерть.

— Я все хочу посмотреть, есть ли среди них хоть один потомок Великой птицы, — усмехался король, — Хоть кто-то, кто сумеет полететь, а не разбиться!

— Зачем ты так, — укоряла мужа Мириана, — Ты же знаешь, никто из них не умеет летать. Они все погибнут.

Это был первый раз, когда она осмелилась осторожно возразить мужу, при этом ее сердце замирало от ужаса.

— Что ж, тем хуже для них и лучше для нас, — тут же ответил он. — В Туанге и так стало слишком много дармоедов. Этой стране не повредит хорошая война!

Время шло. Все также Мириана не могла ни полюбить мужа, ни подарить ему наследника, и все чаще король поглядывал в сторону хорошенькой Сун Ли, не оставлявшей его мыслей. Несколько раз он подлавливал служанку в коридорах дворца, но девушке каждый раз удавалось отделаться шуткой, намеком и, вывернувшись, убежать, окончив все веселым смехом.

Король не преследовал ее более настойчиво, потому что был слишком занят государственными делами: он в три раза увеличил размер податей и ужесточил наказания для тех, кто не мог отдать в казну установленную меру. Люди в Туанге жили все беднее, в то время как казна и жрецы становились все богаче. Лай Вуонг задумал создать новые корабли, новую армию, с тем, чтобы подчинить себе окрестные земли и выйти вниз, к границам с миром людей.

Говорят, что Туанг образовался, потому что был отделен от мира обычных людей невидимой завесой из пуха Великой птицы, и путешественники из мира обычных людей, мечтающие найти эту страну, лишь бесконечно блуждают в горах и в конце концов погибают, потому что путь для иноземцев сюда закрыт. Лишь нескольким из них удавалось преодолеть таинственную завесу, обычно это были те, кто явился в Туанг по приглашению. Эта горная страна подобна таинственной Шамбале, что открывается лишь избранным. Сами жители страны парящих гор изредка появлялись в мире людей, в основном ради торговли, но посещали лишь острова, затерянные далеко в Тихом океане и никогда не приближались к материкам.

Однако Лай Вуонг задумал нарушить установленный порядок и выйти к людям. Мириана не разделяла уверенности мужа, ей казалось, что куда правильнее избегать войн, утвердить мир и сделать своих подданных счастливыми, а страну процветающей, но король хотел власти, славы и новых богатств. Кроме того, как уже было сказано, он ненавидел всех иноземцев. И Мириана молчала, не смея возразить.

Но измученные голодом и лишениями, запуганные и потерявшие надежду жители Туанга по-разному реагировали на политику нового короля. Большинство смирились и терпели, но те, кто жил у дальних границ, снова поднимали восстания, и наконец, одному из тех бунтов удалось вспыхнуть и разгореться.

Взбешенный, Лай Вуонг приказал придать огню деревни, где жили восставшие, а потом и сам собрался на войну. Понимая, что уходит надолго, а может быть и навсегда, он решил во что бы то ни стало добиться благосклонности хорошенькой девушки, что привлекла его внимание и никак не выходила из головы. Стройная фигурка Сун Ли, ее длинные темные волосы и блестящие черные глаза мерещились ему даже во сне. И король послал Сун Ли дорогой подарок — золотой браслет, достойный королевы, но не служанки, а после попросил прийти вечером в его покои. Девушка не могла ослушаться приказа и в назначенный час была в его комнате.

Однако Сун Ли принесла подарок с собой и с низким поклоном протянула его королю.

— Я не достойна носить это украшение, это не для служанки, — осторожно сказала она. — Позвольте вернуть Вашему Величеству его подарок.

— Здесь я король и мне решать, кто чего достоин, — ответил он, приблизился к девушке и, взяв ее узкую смуглую руку, надел на ее запястье золотое обручье, вспыхнувшее в свете свечей словно весеннее солнце.

— Разве он не прекрасен?

Сун Ли кивнула, слегка улыбнувшись. Браслет был действительно чудесен.

— Ты так же прекрасна, как этот браслет и даже еще лучше. Скоро мне предстоит уйти на битву, и я буду сожалеть, что не увижу тебя так долго, Сун Ли.

Король осторожно провел рукой по волосам и бархатистой щеке девушки, но Сун Ли быстро перехватила его руку.

— Король Кван, воспитавший меня, учил быть прямой и честной с правителями, — сказала девушка. — Я вижу, что имела несчастье понравиться Вашему Величеству. Однако, осмелюсь напомнить, что королева Мириана все еще ваша супруга и моя госпожа. Нарушить священный обет брака, значит пойти против законов, оставленных нам в назидание нашими предками, теми, кто умел летать.

— Прекрати, законы создаем мы, люди. И никто из людей не может летать, — насмешливо ответил Лай Вуонг. — Это всего лишь древние предрассудки! Подумай, как изменится твоя жизнь, если ты сможешь заслужить расположение короля! Ты обретешь большое могущество!

— И потеряю себя… — тихо, но твердо ответила Сун Ли. — Простите, Ваше Величество. Но я воспитана в храме. Меня учили быть верной принцессе и законам Великой птицы.

Король нахмурился, крепко сжав губы: гордость не позволяла ему настаивать дольше и принуждать девушку, она уже посмела отвергнуть его! Отвергнуть короля! Да любая другая служанка сочла бы честью подобное внимание! Что вообразила о себе эта девчонка? Надеется на защиту королевы? Напрасно! Он жестом сделал служанке знак удалиться. Перед тем как уйти, Сун Ли осторожно сняла браслет с руки и положила его у кровати, а потом неслышно скрылась за дверью.

Лай Вуонг отличался мстительностью и злопамятностью, он знал, что придет день, и он отомстит девушке. Случай подвернулся быстрее, чем король мог надеяться. Накануне его отъезда специальный отряд дворцовой охраны задержал нескольких смутьянов, подстрекавших к мятежу. Их сразу же доставили к королю. Среди них оказались отец и брат Сун Ли. Они никогда не противились воле короля и попали в число мятежников по какой-то нелепой ошибке. Лай Вуонг намеревался немедленно казнить мятежников, но узнав, что двое из них приходятся родней непокорной служанке, передумал и решил помедлить с приговором. До утра их заперли в дворцовой темнице, а сразу после завтрака Лай Вуонг, пребывавший в особенно хорошем настроении и весело напевавший себе под нос, приказал собрать старейшин, среди которых был Каолам. Попросил он присутствовать на суде и королеву Мириану. Она уже смирилась с этими несправедливыми, жестокими процессами и предпочитала сидеть с отстраненным и безучастным видом, не смея возразить мужу. Ее сердце ныло от боли и беспомощности, и она чувствовала досаду, что не может защитить свой народ от жестокого тирана, которого сама же и возвела на трон. Все попытки Мирианы понравиться мужу или хоть как-то наладить с ним отношения потерпели неудачу. И она понимала, что ей остается лишь молчать и смириться. Отныне ее жизнь будет такой. Но это ничего. Лишь бы он только не бил ее больше.

Завернувшись в плащ, Мириана сидела на своем троне, установленном прямо на открытой плоской площадке, безучастно глядя на лица горожан, обвинявшихся в измене. Они казались спокойными и суровыми, в их глазах молодая королева отчетливо видела осуждение. Да, они осуждают ее. Она и сама осуждает себя, но ничего уже не изменишь, все что могло произойти — уже произошло.

Судья зачитал приговор, который впрочем никто не слушал, ведь решение принимал только король. И тогда Лай Вуонг приказал привести Сун Ли. Мириана удивленно подняла голову, она не понимала, зачем здесь ее служанка.

Но едва девушка вошла, как по ее лицу все стало понятно: увидев осужденных, она вскрикнула от ужаса, побледнела и чуть не рухнула на пол, но охранники короля ее подхватили.

— Сун Ли, эти люди обвиняются в измене, их ожидает казнь, — обратился король к девушке. — Тебе есть, что сказать в их защиту? Ты же верой и правдой служишь королевскому двору!

— Мой король, моя королева, вы знаете, что я всегда была вам верна, — взмолилась несчастная девушка, по ее щекам покатились слезы, — Клянусь, что эти люди ни в чем не виновны, вы хотите казнить невинных! Госпожа Мириана, пожалуйста, спасите моего отца!

Взволнованная Мириана вскочила, но рука мужа тяжело легла ей на плечо и заставила опуститься в кресло.

— Молчи, Мириана, — спокойно произнес король. — Сун Ли, чем ты можешь доказать, что говоришь правду?

— Я… — девушка растерянно замолчала. Она не знала, что сказать. Ведь правду именно потому и тяжело доказывать, что она кажется очевидной и не нуждается в доказательствах. Сун Ли, побледнев, испуганно озиралась по сторонам. А потом, не найдя слов, опустилась на колени и зарыдала.

— Пожалуйста, не убивайте мою семью, я готова служить Вашему Величеству еще лучше, чем раньше! — она с надеждой посмотрела на короля, но он отвел взгляд, усмехнулся и посмотрел на Чи-Тоана.

— Скажи мне, главный жрец, ты здесь заведуешь мудростью. Как было принято в Туанге доказывать правду с древних времен?

Жрец пожал плечами, удивленно взглянул на короля, а потом, откашлявшись, произнес:

— Мне известен лишь самый древний обычай, мой король.

— Каков же он?

— Считалось, что правда поднимает к небесам, а ложь — тянет к земле. И тот, кто говорит правду, может спокойно парить над пропастью, лжец же — упадет вниз. Но осмелюсь заметить, этот способ подходил лишь для людей-птиц. Сейчас никто не может парить над пропастью…

— Кто знает? Может правда и теперь поднимает к небесам? — усмехнулся король. — Сун Ли ведь утверждает, что говорит правду… Пусть же она подойдет к краю и бросится в пропасть. Без крыльев. Если правда поднимет ее к небесам — мы поверим, что осужденные невиновны.

— Прекрати! — возмущенно воскликнула Мириана, на мгновение забыв свой страх, — Что ты говоришь! Ты прекрасно знаешь, что никто, сорвавшись вниз, не уцелеет, будь он хоть трижды прав! Прошу тебя, ради всего святого, не заставляй ее делать это! Она же погибнет! Пожалуйста, перестань…

Она посмотрела на мужа с такой мольбой, что дрогнуло бы и каменное сердце, но Лай Вуонг даже не взглянул на свою королеву.

— Помолчи, жена, — он сделал знак охранникам, те, схватив упирающуюся девушку за локти, подтащили ее к краю обрыва.

— Пожалуйста, прекрати, — снова попросила Мириана, — Я не могу потерять еще и ее! У меня больше никого нет, ты же знаешь… Сун Ли с детства была мне как сестра… Я прошу тебя, пожалуйста, отпусти ее и этих несчастных! Они же ни в чем невиноваты…

Королева почувствовала, как рыдания подступили к горлу и тут же испуганно замолчала. Она знала, что муж не выносил ее слез. Он смерил ее мрачным взглядом и ничего не ответил, тем временем охранники продолжали удерживать девушку на краю. В глубине души они, знавшие и любившие Сун Ли, были уверены, что король передумает, что он лишь хочет напугать мятежников, чтобы вытянуть из них признание.

Сун Ли испуганно смотрела на Мириану, в поисках защиты и поддержки, и королева не выдержала, ведь Сун Ли была ее личной служанкой, почти как сестра! С детства они играли вместе, Мириана рассказывала ей свои секреты, делилась мечтами. Вскочив, она бросилась к краю и остановилась в нескольких шагах от Сун Ли.

— Лай! — крикнула она. — Если ты хочешь, чтобы кто-то прыгнул сегодня в пропасть, пусть это буду я! Может быть, увидев меня мертвой, ты поймешь, что никто не может полететь! Лучше умереть, чем жить так, как живу я!

Глухой ропот прокатился по толпе старейшин: королева нужна живой, по крайней мере, пока не родит наследника!

Мириана уже хотела было крикнуть, что или муж прикажет отпустить Сун Ли и ее родных, или она бросится в пропасть, как к ней подбежал Каолам, крепко обхватил за плечи и оттащил от обрыва.

— Одумайтесь, госпожа, что вы делаете! — возмущенно прошептал он, — Не губите свою страну! В память о вашем отце не совершайте глупостей!

Испугавшись не на шутку, Лай Вуонг сорвался с места, почти бегом, насколько позволял королевский статус, подбежал к жене и с размаху отвесил ей пощечину, от которой королева упала бы, настолько тяжелой была его рука, если бы ее не держал старый советник. Она безжизненно повисла на его руках, а король развернулся к Сун Ли.

— Итак, — спросил он. — Ты будешь доказывать свою правоту или же можно казнить изменников? Посмеешь рисковать жизнью королевы? Смотри, что ты натворила, Мириана чуть было не бросилась в пропасть, чтобы спасти тебя! Ты чуть было не погубила Туанг, а это уже государственная измена!

— Если я прыгну, вы отпустите их? — тихо спросила девушка.

— Только если ты полетишь, — насмешливо улыбнулся он. — Но мне не нравится твой настрой. Нужно сначала выиграть битву, и лишь потом выходить на нее. А ты уже сдалась, Сун Ли, или мне кажется?

Она растерянно покачала головой, показывая бессмысленность жертвы, но он теснил ее к краю все ближе и ближе, нависая над девушкой, словно скала, а когда ее ноги остановились у самого обрыва, положил руки на плечи, глядя ей прямо в глаза, в них застыл ужас, он парализовал девушку, она оцепенела, а потом король с силой толкнул ее назад. Сун Ли вскрикнула, но не сделала попытки даже ухватиться за его руки. Она приняла свою судьбу и полетела вниз, словно большое белое перышко, а Мириана с ужасом смотрела за ее полетом. Она молилась всем богам, чтобы девушка смогла полететь, понимая, что это невозможно.

Когда тело Сун Ли оказалось на дне пропасти, Лай Вуонг посмотрел вниз.

— Она не умела летать, — коротко бросил он.

Наступила тишина, казалось, было слышно, как падает снег.

— Этих расстрелять, — он кивнул в сторону несчастных осужденных, некоторые из них вскрикнули от ужаса, другие, потрясенные смертью девушки, остались безучастны.

— Сун Ли! — крикнула Мириана сквозь слезы, — Как же ты мог! Она была мне как сестра! Ты убийца, чудовище!

Король остановил на ней тяжелый взгляд, и Мириана поняла, что было бы лучше сдержаться и промолчать. Но было уже поздно.

— Ты пойдешь со мной, — он подошел ближе, старый Каолам попытался было заслонить молодую королеву, но Лай Вуонг хлопнул его по плечу и произнес:

— Прекрати, старик, ты же больше всех ждешь наследников, — с этими словами он поднял свою жену в воздух, словно пушинку, перебросил через плечо и направился в королевские покои.

Когда через несколько часов он оставлял ее, чтобы отправиться в поход, то сказал жене на прощание, больно выкрутив ей запястье, отчего Мириана пронзительно вскрикнула:

— Если к тому моменту как я вернусь, ты все еще не будешь готова подарить мне сына, клянусь, ты последуешь за своей подругой, а я найду нормальную, здоровую королеву, а не костлявого птенца вроде тебя!

С этими словами он вышел, громко стуча сапогами по деревянному полу.

Когда король и его армия покинули Город птиц, старый Каолам с трудом нашел силы, чтобы решиться постучать в покои королевы. Он опасался увидеть страшную картину, и действительно увидел ее: он вошел и застал молодую девушку совершенно растерзанную, с глубокими ранами на плечах, едва прикрытую окровавленным одеялом, содрогающуюся от спазмов и несдерживаемых рыданий.

— Я чем-то могу помочь, госпожа? — тихо спросил он, — Может быть, позвать целителей, если вам очень плохо?

— Там, — Мириана подняла растрепанную голову и кивнула в сторону окна, — Уже все убрали?

— Да, госпожа, тела всех погибших уже отнесли в горы, где мы провели церемонию погребения. Конечно, очень краткую. Но даже верховный жрец почтил память Сун Ли. Ведь девушка воспитывалась в храме Великой птицы.

— А мой муж…

— Его Величество покинул дворец. Может быть, приказать сделать вам чаю?

Мириана приподнялась, прижимая ладонь к припухшей, посиневшей щеке.

— Каолам, — попросила она. — Ты можешь принести мне одежду. Мне нужно в небо.

Он молча кивнул, скрылся, а потом возвратился с ее платьем, которое девушке помогла надеть другая служанка, вместо Сун Ли. Мириана подозревала, что муж оказывал Сун Ли весьма настойчивые знаки внимания, и теперь желала, чтобы эта новая девушка оказалась более сговорчивой, чтобы ей не пришлось последовать за Сун Ли на дно пропасти.

Едва держась на ногах, она подошла к краю обрыва и бросилась вниз, но в следующую секунду крылья подхватили ее, и, сделав пару кругов в воздухе, Мириана направилась на старое капище.

Лай Вуонг собирался разрушить его, но каждый раз что-то происходило, то одно, то другое, что-то, что мешало разорить и сжечь святилище — очевидно, боги знали, как защитить себя. Почему же они не могли защитить ее?

Мириана опустилась на снег в центре капища, она не молилась и не обращалась к богам. Она просто плакала, вспоминая погибшую подругу, такую любимую и такую родную, которую она не смогла спасти. Как не смогла спасти и расстрелянных крестьян и многих из тех, кто был умерщвлен в тюрьмах прежде. И ей казалось, что горе прижало ее к земле, так, словно упавший с неба обломок скалы придавил ее плечи, не позволяя распрямиться вновь.

Девушка подняла глаза и ее взгляд встретился со взглядом каменных очей Симаргла, сжимающего в могучих руках огненный меч.

— Мои родители оставили меня, не дав мне сил. Моя служанка, единственный близкий мне человек, погибла. Великая птица отвернулась от Туанга. Кроме тебя меня некому защитить. Пожалуйста, помоги, — прошептала она, глядя в суровое лицо чужеземного бога.

Она сама не знала, о чем просит, в ее сердце не было злости и ярости, а лишь боль утраты, страх и много-много печали.

Снег, кружась, падал на волосы и плечи молодой королевы, засыпая ее, она покрывалась ворохом белых, холодных кружев, а мрачные, поднимающиеся к облакам горные пики наблюдали за ней с холодным равнодушием. Ведь горы не верят в бога.

Горячие слезы стекали по щекам Мирианы и, замерзая, превращались в колючие льдинки, которые падали на снежное покрывало и утопали в нем. Она плакала о Сун Ли и о своих родителях. Она плакала о себе.

Как сможет она заставить себя поднять глаза на мужа, когда он вернется, после всего, что он сделал? После жестокого убийства Сун Ли, после несправедливых казней, после того, как он обошелся с ней? Как снова остаться с ним наедине? При мысли о его прикосновении Мириана ощутила панический ужас. Нет, если он вернется и попробует дотронуться до нее — она бросится в пропасть следом за Сун Ли и к черту Туанг и его обычаи! Они заставляют ее делать то, что невыносимо, эта ноша непосильна для хрупких плеч юной королевы. Раньше в присутствии мужа Мириана боялась пошевелиться или сказать лишнее слово, ее руки холодели от страха, а лоб покрывался испариной, но теперь этот страх стал куда глубже, он превратился в бесконтрольный инстинкт, справиться с которым она уже не могла. Даже сейчас, зная, что Лай Вуонг далеко, Мириана продолжала испуганно вздрагивать от каждого звука. Она слишком сильно боится его.

Когда несколько месяцев спустя, Каолам и Чи-Тоан сообщили ей, что король Лай Вуонг пал на поле битвы, Мириана не знала, что именно она чувствует. Она не испытала ни горя, ни радости. Ни облегчения, ни отчаяния. И единственная мысль, которая была у нее в эту минуту:

— Слава богам, меня ждет целый год траура!

Мириана так и не смогла получить желанного наследника, а теперь, лишившись еще и мужа, снова стала одинокой вдовствующей королевой. Которой предстоял целый год свободы.

— Что прикажете, королева? — спросил Чи-Тоан.

— Тело моего мужа доставили в город?

— Да, все готово к траурной церемонии и погребению. Народ уже начал Великий плач.

— Хорошо. Я скоро к ним присоединюсь. Мне нужно надеть черное.

Жрец поклонился и направился к выходу. Уже у самой двери Мириана остановила его.

— Что-то еще, моя госпожа? — чуть подобострастно спросил он, его сухопарая фигура согнулась в поклоне, одной рукой он придерживал фиолетовое одеяние, которое носили все жрецы, а другой — убор из перьев, украшавший его голову и придававший ему сходство с орлом, чему как нельзя более способствовал его чуть крючковатый массивный нос и оливковый цвет кожи.

— Прикажите открыть тюрьмы, — попросила Мириана.

— Но многие суды еще не окончены… — возразил жрец.

— Все равно. Пусть откроют тюрьмы. Освободите людей, пусть они тоже оплакивают короля.

— Как прикажете, — жрец снова поклонился, а Каолам удовлетворенно улыбнулся. Едва Чи-Тоан удалился, как старый советник приказал служанкам принести Мириане черный наряд, украшенный траурными перьями. Он был чрезвычайно доволен первым приказом вдовствующей королевы.

Глава третья. Дар крыльев

На погребальной церемонии Мириана стояла рядом с телом мужа, который лежал недвижимый и суровый и напоминал могучего поверженного бога и непорочного святого одновременно: черты его лица заострились и приобрели странное благородство, сейчас Лай Вуонг выглядел мужественным царственным красавцем. Толпа вокруг плакала и завывала, казалось, весьма искренне, очевидно, карающая рука короля коснулась далеко не всех. А те, кого коснулась, старались не отставать от остальных, ведь кто знает, каким станет новый повелитель. Он вполне мог оказаться хуже предыдущего, как было уже не раз в истории многострадального Туанга.

Мириана знала, что ей положено плакать громче других, громче самой толпы, но у нее больше не было слез. Завернувшись в черное покрывало, она стояла неподвижно, в центре заполненной людьми площади, словно статуя, бледная и холодная. Каолам был все время рядом, готовый поддержать королеву, если она вдруг лишится чувств, а верные стражники кольцом окружали свою королеву, отделяя ее от народа.

После того, как были произнесены все прощальные речи в храме Великой птицы, тело короля опустили в каменном саркофаге на дно глубокой пропасти, получившей название Королевской, потому что с незапамятных времен она служила последним пристанищем членам королевской династии Туанга.

Глядя, как опускают саркофаг, Мириана почувствовала, что ноги ее вдруг подкосились, сказалась усталость и слабость от пережитого, она оступилась и чуть было не упала в пропасть, но чьи-то сильные руки подхватили ее. Испуганно отстранившись, Мириана увидела прямо перед собой красивого, высокого мужчину, в дорогих одеждах, который тут же почтительно склонился перед ней.

— Благодарю вас, — еле слышно ответила она, незнакомец лишь снова поклонился. Очевидно он принадлежал к местной знати, иначе бы не очутился подле нее, но лица его Мириана не знала.

Она тут же забыла об этой встрече, погрузившись в мысли о погибшем супруге и предстоящем трауре, теперь, когда все формальности были позади, настало время отдохнуть.

Однако красивый незнакомец на следующий же день напомнил о себе: появившись во дворце с визитом, он попросил Мириану принять его. Удивленная, королева еще раз переспросила слугу, доложившего о посетителе:

— Как зовут этого человека?

— Он назвал себя Схайлайном, госпожа.

— Я не знаю никого, кого звали бы так, — Мириана удивленно пожала плечами. — Ты говоришь, он знатный человек? Хорошо, если он настаивает, я приму его. Пусть подождет. Мне нужно переодеться, а то я в домашнем платье.

Когда она вышла в зал для приемов, то к своему изумлению увидела вчерашнего спасителя. Мириана изумленно застыла, а он вежливо поклонился. Несколько секунд они молча разглядывали друг друга, он не опустил глаз и не отвел взгляда.

— Что привело вас во дворец, господин Схайлайн? — поинтересовалась Мириана, прервав затянувшееся молчание.

— Прошу простить мою дерзость, — незнакомец снова поклонился. — Когда мне выпала честь дотронуться вчера до вашей руки, я счел, что сама судьба позволила мне явиться сюда. Дело в том, что я хорошо знал покойного короля, мир его праху. И хотел лично выразить вам свои соболезнования, Ваше Величество. Я разделяю Ваше глубокое горе.

— Вы знали моего мужа? — Мириана изумленно подняла на него глаза. — Откуда? Вы были друзьями?

— Мы воевали вместе. И если позволите сказать, не раз выручали друг друга в бою. Если Вы спросите других солдат, они скажут, что никто не мог сравниться с королем в мужестве и смелости. Ему не было равных в отваге и доблести. Но я немногим отставал от него… Это вам подтвердит любой, спросите каждого! Род же мой гораздо более знатен, чем тот, к которому принадлежал наш покойный господин… Я владею обширнейшими землями в Южном Туанге, где находятся самые плодородные поля и прекрасные сады…

Мириана отшатнулась, словно он ударил ее и, вздрогнув от ужаса, оперлась на стол, чтобы не упасть. Она поняла, к чему клонит этот красивый мужчина.

— О, Ваше Величество! — воскликнул между тем господин Схайлайн, заметив ее испуг. — Вам не следует бояться меня! Меньше всего на свете я хотел вас напугать! Я клянусь, что не имел в виду ничего дурного… Я лишь хотел рассказать, кто я и для чего пришел сюда.

— Вы… — медленно произнесла Мириана дрожащим голосом, — Вы только что сказали, если я правильно услышала, что считаете себя воином, не менее достойным, чем сам король! Принадлежащим к еще более древнему роду. Вы обладаете богатством. Вы дворянин. Таким образом, вы хотели сказать, что можете быть мне достойным мужем после того, как будет завершен траур. Я ведь правильно поняла вас, господин Схайлайн?

Повисло молчание, казалось, ее слова удивили его и заставили на миг потерять присущую уверенность.

— Вы очень умны, моя королева, — он лукаво улыбнулся и снова поклонился ей. — Но, разумеется, решать только вам. Выбор всегда остается за женщиной.

— Мой муж только что отправился на небеса. Я не могу сейчас думать о новом замужестве. Простите меня.

— Королева Мириана! — его голос стал громче. — Позвольте мне быть откровенным. Сегодня принято плакать по королю. Но я знаю, знаю лучше, чем кто-либо, что за человек был Лай Вуонг. Знаю, каким жестоким правителем он был для Туанга. Знаю о тюрьмах и казнях. Знаю о поборах и наказаниях. Возможно, и мужем он оказался не самым лучшим.

— Как вы смеете так говорить о короле? — возмутилась Мириана. Это просто неслыханно! Что позволяет себе этот наглец!

— Вы так и не родили наследника, королева. Не так ли? — усмехнулся Схайлайн. — Кроме того, если вы думаете, что ваши длинные рукава-крылья и хороший грим способны скрыть синяки и шрамы на ваших руках и шее, то ошибаетесь. Народ всегда знает о правителях больше, чем тем бы хотелось, госпожа. Слухами земля полнится.

— Да как вы смеете! — крикнула Мириана, задохнувшись от его наглости. — Немедленно уходите!

— Я только хочу сказать, моя королева, не судите по одному человеку. — он нисколько не смутился ее реакцией и ее словами, — Замужество может быть в удовольствие. Вспомните, как были счастливы ваши родители. Вспомните, как они любили друг друга!

Он подошел к ней совсем близко, потом бережно взял тонкую холодную руку девушки в свою и осторожно поднес к губам.

— Я мог бы стать вам хорошим мужем, королева. Подумайте об этом, — с этими словами он коснулся губами ее руки, а потом, поклонившись, вышел, оставив ее одну.

Мириана, вздрогнув от его прикосновения, сначала было испугалась, а теперь не знала, что и думать. Ей так хотелось однажды обрести такую же счастливую семью, какая была у ее родителей! Так хотелось бы найти доброго и заботливого мужа, который оберегал и поддерживал ее. Она знала, что была хрупкой и слабой, так значит, ей нужен сильный мужчина, любящий и надежный, способный взять на себя бремя королевской власти и ответственность за ее жизнь! Способный оградить ее от всех трудностей и невзгод! И возможно господин Схайлайн был именно таким мужчиной. При мысли об этом ее сердце забилось быстрее. И она только молча кивнула, не в силах произнести ни слова.

На следующее утро сразу после завтрака Мириана вызвала к себе Каолама, она хотела посоветоваться с мудрым помощником, возможно, он что-то знает и сумеет наставить молодую королеву на истинный путь.

Мириана и Каолам вместе вышли в зимний сад, они медленно шли по краю пропасти, он поддерживал свою воспитанницу под руку, чтобы она ненароком не оступилась и не упала в бездну. Снег начинал таять, пробивалась первая зеленая трава — наступала весна. В горах все отчетливее слышались птичьи трели.

— Вы хотели о чем-то поговорить? — осторожно спросил Каолам, обычно он не начинал разговор первым.

— Да, мне нужен твой совет. Сегодня ко мне приходил один господин. Молодой и красивый незнакомец.

И Мириана рассказала советнику о визите Схайлайна и о том разговоре, который состоялся между ними. Слушая ее, Каолам усмехался в бороду, а его глаза от смеха сделались и вовсе похожими на две узкие щелочки.

— А он шустрый малый, — рассмеялся Каолам. — Я знал, конечно, что он придет к тебе с визитом. Но не знал, что так скоро. Не прошло и дня с тех пор, как тело короля опустилось на дно пропасти! Надо же! Каков наглец!

— Почему ты знал, что он придет? — изумилась Мириана. Она остановилась, глядя на своего советника во все глаза.

— Потому что из всех молодых и неженатых мужчин Туанга, Схайлайн более других подходит на роль короля. Он принадлежит к старинному роду. Он красив, богат. Кроме того, он человек сильный и жесткий. Только такой и сумеет удержать власть. К тому же… если честно, то это я посоветовал ему прийти к тебе.

— Ты?! — изумленно воскликнула Мириана. Остановившись от изумления, она выдернула руку, — Ты знаешь его?

Каолам молча кивнул.

— Он говорил, что замужество не обязательно должно быть пыткой, — задумчиво сказала Мириана. — Говорил, что муж и жена должны любить друг друга. Он был со мной ласковым и обходительным. Мне понравились его слова и его манеры.

Каолам напряженно передернул плечами, но ничего не сказал.

— То есть, ты одобряешь такой выбор?

— Я бы сказал, выбора нет, моя королева, — спокойно ответил Каолам. — После смерти Лай Вуонга, Схайлайн должен стать твоим мужем и взойти на трон. Он отважный воин, кроме того, в отличии от Вуонга, он образованный человек, сведущ в экономике, Схайлайн не будет принимать идиотских решений, вроде ненужной войны с людьми и строительства бесконечных кораблей.

— Что ты о нем знаешь, Каолам? Что говорят о нем в народе? — взволнованно спросила Мириана.

— В народе о нем говорят разное, — уклончиво ответил Каолам. Было видно, что ему хочется прекратить этот разговор, но королева оказалась на удивление настойчива.

— И все-таки? Я настаиваю. Я должна это услышать, — она потянула его за рукав платья.

Старый советник вздохнул, а потом остановился и тяжело оперся на парапет, устремив свой взгляд вниз, в бездонную пропасть.

— Госпожа Мириана… Какая разница, что говорят люди? Вам надо выбрать себе сильного и знатного мужа. И точка. Вам надо родить наследника, желательно сына. Но я люблю вас, моя королева, вы мне как внучка, которой у меня никогда не было. И потому я скажу, что говорят в народе. Он полная противоположность твоему мужу. Говорят, что если Лай Вуонг был просто безумец, горячий, несдержанный, склонный к припадкам ярости и неистовству, то Схайлайн холодный, расчетливый и жестокий. Человек без сердца, которому больше всего на свете доставляет радость причинять страдания другим. Да, возможно, он не ударит тебя и не поднимет руку, но он куда страшнее, чем сотня таких, как Лай Вуонг. Вот, что говорят в народе. Крестьяне на его землях не знают, куда деваться от его жестокости. Простите, моя королева. Вы помните, что Ваш отец учил говорить правду. Да, господин Схайлайн умеет красиво говорить, он очень хорош собой, молод, силен и может тронуть сердце наивной девушки. Но в действительности, это опаснейший злодей, который, лишь только получит власть — замучит вас и всех своих подданных. Тюрьмы Лай Вуонга покажутся курортом в сравнении с тем, что прикажет создать для своего народа новый король.

— Боже мой, — воскликнула Мириана, — Неужели? Ты точно знаешь? Но, как же так… Разве в Туанге совсем нет нормальных мужчин? Нет никого, кто смог бы стать королем и не принести народу лишь горе и несчастья?

— Разумеется, в Туанге много нормальных мужчин, моя дорогая королева. Но они не могут занять место короля. Одни недостаточно знатны. Другие уже сочетались узами брака. Третьи ступили на путь жречества. Вашим мужем может стать лишь воин из знатного рода. А таких немного.

— Немного, но они есть! И наверняка не все они безжалостны и жестоки! — Мириана с надеждой сжала руку старого советника, тот обнял девушку за плечи и с нежностью, но твердо взглянул ей в глаза.

— Мириана, ты же все знаешь. Король должен быть сильным, очень сильным. Его сердце не должно дрогнуть перед самыми трудными решениями. Он должен уметь держать народ в повиновении, жители Туанга должны безоговорочно верить ему. Если бы ты была другой, мы могли бы подумать, что народ поддержит тебя и любого мужчину, которого ты выберешь. Но это не так. Ты — дочь чужеземной королевы, морской ведьмы, поклонявшейся странным богам. Ты не похожа на отца, ты слаба и нерешительна. Прости, Мириана, но ты не пользуешься популярностью у своего народа. Они не любят тебя и не поддержат твой выбор. Лишь сильный король способен сохранить монархию в Туанге. Иначе власть перейдет к жрецам. Взгляни на Чи-Тоана, он же спит и видит, как станет верховным и полновластным господином! Ты знаешь, что такое власть жрецов, Мириана? Религия может держать людей в повиновении и страхе, вспомни, ты же читала об инквизиции. Нет, моя девочка, любой король, даже самый жестокий будет лучшим правителем для народа, чем беспринципные и жадные лгуны, именующие себя жрецами. Король хотя бы чтит законы, жрецы же хитростью меняют закон по своей воле, — он грустно усмехнулся, — Знаешь, пусть это звучит кощунственно, иногда я думал, что твоя мать была права, предпочитая своих чужеземных богов. Возможно, это были честные боги.

— Разве боги могут быть нечестными? — слабо улыбнулась Мириана.

— В этом мире возможно все. Поэтому, забудь свои глупости, девочка. Ты должна сохранить монархию и свой род. Помни, у тебя нет ни родителей, ни мужа, ни народной любви. У тебя нет абсолютно ничего.

— Это неправда, — возразила Мириана с неожиданной решительностью. — У меня есть крылья. Я могу летать. Я могу улететь отсюда!

Кара, ее единственная подруга, говорила, что у Мирианы есть крылья, и она была права!

— Не вздумай сказать мне, что решила сбежать из Туанга? — в глазах Каолама вспыхнуло негодование. — Ты забыла о своем долге перед людьми?

— Конечно, нет, не бойся. Но у меня есть год, Каолам. Год, который принадлежит только мне. И я хочу отправиться в путешествие по своей стране. Я ведь совсем не знаю ее. Я хочу увидеть, как живут мои подданные. Возможно, когда я вернусь, то пойму, как жить дальше.

— Это может быть опасным…

— Я же буду на территории Туанга! Здесь мне ничто не может угрожать. Все меня знают. Возможно, я не выдержу целый год и возвращусь уже через пару недель. А может быть, вернусь ровно к окончанию траура. Я не знаю. Но уверена, мне нужно покинуть дворец и узнать, а что же там, за его пределами! Там огромный мир, который я никогда не видела, и потому мне хочется лететь, скорее лететь туда, чтобы посмотреть столько нового, дивного и чудного! Ты понимаешь меня? — Мириана, не помня себя от восторга, обняла плечи старого советника.

— Конечно, я понимаю, — он ласково улыбнулся. — Но помни, моя королева, если ты покинешь дворец на целый год — жрецы будут править вместо тебя. И когда ты возвратишься, чтобы вернуть себе власть над страной тебе понадобится сильный король. Такой, как Схайлайн. И никто другой. Ты понимаешь это?

— То, что будет через год — будет лишь через год! — беспечно воскликнула Мириана. — А пока меня ждет полет, меня ждет дорога! И потом — есть я, нет меня — жрецы будут править так и так, ты же знаешь! Моя воля никого не интересует, я нужна лишь для того, чтобы продолжить династию. Лишь для того, чтобы подарить Туангу нового короля. А это возможно лишь через год.

Каолам пожал плечами, он не мог возразить, пока длится траур — королева свободна в своих решениях.

А Мириана впервые в эту ночь уснула, радостно предвкушая начало нового дня. Она не знала, что ждет ее за стенами дворца, но была твердо уверена, что начинается другая, неизведанная чудесная жизнь. И как знать, может быть там судьба будет к ней щедрее, может быть подарит новые шансы, которые девушка постарается не упустить.

Она вытянулась на кровати, радуясь, что снова может проводить свои ночи в одиночестве, а потом закрыла глаза и подумала про Схайлайна. Такой стройный, красивый, с широкими плечами, сильными руками и обаятельной улыбкой. С глазами, которые могут заглянуть тебе прямо в сердце. Такой непохожий на ее мужа. Неужели, и он может быть жестоким негодяем? Неужели, обманывал ее? Нет, наверное, это старый Каолам ошибся, невероятно, чтобы судьба послала ей второго жениха, еще хуже первого. Это не может быть правдой, слишком жестоко, слишком безумно. Ее сердце билось быстрее в его присутствии, а значит, вероятно, он неплохой человек, который мог бы стать верным мужем и защитником!

С этими мыслями Мириана заснула. А на следующее утро она принялась собираться в дорогу. Конечно, все собирали служанки, но Мириана пыталась руководить процессом, раздумывая, сколько одежды ей нужно на такую дорогу, что следует взять на случай непредвиденных ситуаций. Сколько монет потребуется и нужно ли оружие? Нужны ли повозки и охрана?

— Я думаю, что тебе обязательно нужна охрана, — говорил старый Каолам, ему вторили служанки, заламывая руки. Они опасались, как бы с королевой не случилось беды. Но Мириане хотелось путешествовать одной и налегке. Наконец, чтобы не спорить со слугами, ведь она была уступчивой и не любила споры, королева решила, что ее вещи отправятся в сопровождении охраны по земле и будут ждать ее в местах, специально определенных для ночлега. А сама она отправится в полет в одиночестве, не имея при себе ничего кроме крыльев и горсти монет, на случай необходимости. Хотя, кто возьмет деньги с королевы в Туанге? Это совершенно невероятно!

Перед тем как отправиться в путь, она простилась с портретами родителей, постояла молча в их комнате, чувствуя легкое волнение, от которого приятно кружилась голова. Простилась она и с местом, где была погребена Сун Ли и с храмом Великой птицы, которую просила о защите и покровительстве. И с приятелями — богами на славянском капище. Простилась с дорогим Каоламом и со жрецами, которым официально передала правление до своего возвращения. По тому как Чи-Тоан схватил золотое перо — символ королевской власти, Мириана поняла, что он не так легко согласится расстаться с ним.

— Пусть будет с тобой защита, что дают нам небеса, — сказал ей на прощание Каолам. — И помни, при малейшей опасности — немедленно возвращайся во дворец! Мы всегда ждем тебя.

— Я не забуду, — ласково улыбнулась Мириана, погладив советника по щеке.

Будущий жених, господин Схайлайн также навестил ее перед путешествием. Он преподнес королеве в дар драгоценный серый плащ, способный, по его словам, согреть в любую непогоду, и пожелал счастливого путешествия.

— Я буду более других ждать вашего возвращения, королева, — с этими словами он снова поцеловал ей руку, чуть дольше задержав ее, чем позволяли приличия, и заглянул ей в глаза, от чего Мириана смутилась и покраснела.

— Спасибо за чудесный подарок и добрые слова, — улыбнулась Мириана в ответ. — Я тоже буду ждать встречи. Буду ждать с нетерпением.

Он снова улыбнулся и почтительно поклонился. Ничто не выдавало жестокого и бессердечного злодея, каким описывал его Каолам, и Мириана снова подумала, что возможно старый советник ошибся.

Стоя на мосту у дворца, молодая королева смотрела на вереницу повозок, что растянулась внизу. То был сопровождающий ее караван. Но она полетит одна. Не связанная никакими обязательствами и законами, принадлежащая только себе.

Мириана вскинула белые крылья и стремительно бросилась в пропасть. Ее путешествие длиною в год началось.

Иногда десятки и сотни лет проходят безо всякого смысла. Но иногда один год стоит целой жизни.

Глава четвертая. Нападение

Первые несколько дней путешествия прошли в соответствии с намеченным планом — Мириана летела над горами и равнинами родного Туанга, не переставая восхищаться удивительной красотой своей страны: темно-зелеными долинами, садами, где росли цветущие розовыми и алыми цветами вишни, терновники, миндаль, прозрачными горными реками, бегущими по темному телу парящих скал седыми водопадами, причудливой формы вершинами, чьи силуэты в темноте могли показаться войском призрачных великанов, застывших в ритуальном танце, глубокими каньонами, составлявшими узкие, петляющие проходы, по которым внизу медленно шли повозки, сопровождавшие молодую королеву.

К ночи готовился лагерь, и Мириана спускалась, чтобы провести ночь в разбитом для нее шатре. В окружении своей охраны, она подолгу сидела у костра, задумчиво глядя на согревающие языки пламени. Ночи в Туанге всегда были холодными, поэтому в лагере обязательно поддерживали огонь. Мириане нравилось смотреть на его причудливый танец, да и сама дорога завораживала ее.

Однако довольно быстро девушка поняла, что путешествие очень отличается от того, о чем она мечтала. Конечно, была возможность вырваться за стены дворца и увидеть мир. Но вот удастся ли ей таким образом узнать Туанг изнутри? В глубине души Мириане хотелось услышать, что говорят о ней простые люди, действительно ли они так сильно презирают свою принцессу, как рассказывал Каолам? Что может быть хуже, чем быть правительницей, которую не любит собственный народ? Только быть правительницей, которая принесла своему народу горе и боль. А разве не это она сделала, соединив жизнь с Лай Вуонгом? И разве не это собирается повторить, если господин Схайлайн и правда такой, каким описывает его советник?

Мириана привыкла с детства доверять Каоламу, его слова были истиной, но сейчас в глубине души ей хотелось, чтобы старик ошибся. Девушка надеялась, что красивый и загадочный Схайлайн вовсе не бездушный негодяй, ведь слухи далеко не всегда бывают правдивы. А что если он действительно может подарить ей такую любовь, о которой она мечтала? Что если она вовсе не родилась под несчастной звездой и ей суждено узнать радости взаимного чувства и обрести долгожданную опору в лице заботливого мужа!

Хотела Мириана узнать и о том, что говорили люди о родителях, особенно о матери. Действительно, считали ее ведьмой, похитившей сердце короля с помощью колдовства? Но главное, Мириана мечтала увидеть истинную жизнь своих подданных, такую как есть, безо всяких прикрас, чтобы понять, почему им так тяжело на этом свете и почему от страны Парящих гор отвернула сияющий лик Великая птица.

А можно ли сделать все это, если ты либо паришь в поднебесье, либо идешь в окружении целой толпы стражников и придворных? Разумеется, нет! Значит, ход путешествия необходимо изменить, решила девушка. В конце концов, что случится, если она просто спустится вниз и какое-то время пойдет по дороге, мимо крестьянских деревень, но одна, без своих спутников? Здесь в Туанге она всегда в полной безопасности! Ведь все жители знают свою королеву!

На следующее утро Мириана исполнила свое намерение: поднявшись в воздух, сделала широкий круг, скрывшись в облаках, чтобы идущие внизу охранники на время потеряли ее из виду, а потом, изменив направление и заметив долину, показавшуюся ей симпатичной, начала снижаться. Прямо у входа в долину, на высоком утесе размещался полуразрушенный храм Великой птицы, и девушка решила посетить его.

Она опустилась у высеченных в скале ступеней и пошла по глубоким, уходящим в тело горы коридорам, к каменному изваянию, находившемуся в дальнем конце храма. Опустившись у гигантского когтя каменной птицы на колени, Мириана прочла молитву.

— Прошу тебя, не оставь меня, великая мать всех людей, не оставь меня в моем походе. Здесь, вдали от дома все кажется мне чужим и пугающим. Помоги мне не заблудиться, помоги найти нужную дорогу, помоги сделать правильный выбор, — попросила девушка.

Молчание птицы было ей ответом, каменное изваяние не повернуло головы, не открылись ее горящие золотом глаза. Слышит ли великая мать, доходят ли молитвы до ее ушей? Мириана вздохнула. Слышали ли славянские боги королеву Марину? Ведь они так и не послали ей сына, как не смогли защитить от смерти ее мужа-короля.

Девушка поднялась с колен и медленно вышла из храма. Вдалеке виднелись удивительной красоты парящие горы, уже не покрытые снегом, как в Городе птиц, а зеленые, с густой шапкой растительности, словно висячие сады пышно спадающей вниз, будто бы и правда все эти деревья, их корни, цветы и травы росли прямо в воздухе, никак не связанные с матерью-землей. А внизу расстилалась долина, которая казалась плодородной и гостеприимной, кое-где виднелись крестьянские домики. С высоты она видела крестьянок в белых рубашках и разноцветных юбках — согнувшись, они тащили на своих спинах тяжелые мешки, вероятно полные овощей или корнеплодов. Рядом их мужья вспахивали землю, чтобы засеять ее заново. Жизнь в Нижнем Туанге кипела, не замирая ни на секунду. И Мириана решила спуститься вниз, чтобы тоже пусть на несколько часов стать частью этого бурлящего потока. К вечеру она снова догонит свой караван.

Она расправила крылья и, медленно спикировав в долину, пошла по дороге. Едва дошла она до первых домиков, как увидела, что никого нет, дома пусты, наверное, все жители трудились на работах в поле, поэтому девушка продолжала путь по дороге, пока не оказалась у небольшого трактира, с покосившимися потемневшими от времени стенами, в котором в это время дня не было никого, кроме пожилого хозяина.

Мириана, поколебавшись, вошла внутрь. Никогда раньше не посещала она подобных заведений, но все когда-то случается впервые!

Хозяин удивленно поднял на нее глаза, а потом вскрикнул от изумления, прикрыв рот руками. Широко раскрыв глаза, он смотрел на девушку.

— Королева Мириана! — воскликнул он, наконец, торопливо кланяясь.

— Доброго дня вам, господин, — приветствовала его Мириана. — Я надеялась остаться неузнанной. Здесь глухие места…

— Ваше лицо знают все, а уж волосы… если хотите оставаться неузнанной, хотя бы покройте волосы, Ваше Величество, — улыбнулся хозяин. — Это большая честь для меня. Чего изволите в наших краях?

— Я бы хотела перекусить, — попросила Мириана, опускаясь за деревянный столик. — Я проголодалась.

Хозяин тут же поклонился, скрылся под лавкой, а после появился с целым подносом еды, который поставил перед девушкой и принялся расставлять приборы, причитая, что кроме глиняных мисок и плошек другой посуды нет.

— Это неважно, не волнуйтесь. Так вот, после смерти мужа я отправилась в путешествие по своей стране… Нет-нет! — быстро остановила его Мириана, — Прошу, не начинайте плакать. Король умер не только что. К тому же, вряд ли он сделал вам хоть что-то хорошее. Не нужно этих слез.

Трактирщик покорно замолчал, продолжая расставлять приборы и раскладывать полинявшие салфетки, он старался сделать все в лучшем виде для столь знатной гостьи.

Поев, Мириана поблагодарила хозяина, оставив щедрую оплату, хотя хозяин и отказывался брать деньги с королевы.

— Скажи мне, добрый господин, — спросила вдруг Мириана, — что в ваших краях говорили о короле и обо мне? Ты можешь не бояться, говори, как есть. Я прилетела сюда, чтобы узнать, что народ Туанга думает о своей жизни. Трудно вам живется?

— Трудно, моя госпожа, — вздохнул трактирщик, — А с тех пор, как возросли подати — стало и вовсе невыносимо, мы отдаем все, что выращиваем, не можем даже прокормить детей. Не говоря уже об одежде и прочем. А деньги наши идут жрецам, мы же знаем. На строительство новых храмов. А что толку! Великая птица давно отвернулась от жителей Туанга, ведь ее птенцов больше нет среди нас… Что до короля… Вы же знаете, о мертвом правителе — или хорошо, или никак.

Он замолчал и выразительно посмотрел на нее.

— А обо мне, что скажете? — спросила Мириана. — Что скажете о моей матери, о моем отце?

— Король Кван был великий человек, — с восхищением произнес трактирщик. — Я верю, если бы он был жив — все пошло бы иначе! Что же до вашей матушки… Она была красавицей, каких не знал белый свет! Про нее говорили разное, а по мне, так не нужны ей были никакие чары, чтобы похитить сердце короля. Достаточно увидеть ее хоть раз, чтобы это понять. А дурное говорят завистники да глупцы. Лично мне королева Марина нравилась. Она была добра и умна. А что молилась чужеземным богам, какое мне дело? Жили мы при ваших родителях, куда лучше, чем при короле Вуонге.

— Я понимаю, — Мириана кивнула. — Спасибо, за добрые слова о моей матери. А что скажешь про меня?

— Вы совсем еще девочка, — вздохнул трактирщик. — Конечно, нам бы другую королеву, мудрую и сильную, взрослую женщину, было бы проще! А с вас какой спрос? Вам бы найти нового хорошего мужа, да родить сына, вот был бы толк! Простите, королева. Вы спросили, я ответил.

Он опасливо взглянул на Мириану. Говорить правду было характерной чертой жителей Туанга, многие из них поплатились за длинные языки и неумение льстить. Но Мириана лишь печально кивнула и протянула трактирщику вторую золотую монету.

— Спасибо, добрый господин. Ты прав, абсолютно прав. Было бы счастьем мне найти хорошего короля для Туанга и родить наследника. О лучшем нельзя и мечтать. Прощай же. Пусть хранит твою семью Великая птица.

С этими словами Мириана поднялась, а трактирщик низко поклонился королеве.

Девушка покинула деревню и пошла дальше по дороге, через поле. Так приятно было идти по молодой зеленой траве, вдыхать ее свежий запах, смешавшийся с ароматом луговых цветов, подставлять лицо и руки солнечным лучам, которые были в Туанге нечастыми гостями. Послушавшись трактирщика, Мириана покрыла голову платком, чтобы никто не мог видеть волос. Все равно, ее можно было бы узнать по большим серым глазам, но издалека она сойдет за простую путницу, идущую по дороге.

Через какое-то время она почувствовала, что хочет пить, и словно по волшебству перед ней возникла прозрачная речушка, к которой девушка поспешила спуститься. Она села на берегу, умылась, а потом зачерпнула ладонью чистую воду и жадно сделала несколько глотков. Становилось жарко.

Глядя на бегущую внизу журчащую воду, Мириана задумалась. Она думала о тех словах, что сказал ей честный трактирщик. Это правда, народу было бы лучше, если бы у них была другая королева. Например, повелительница кракена, какой была ее мать. Или любая другая. Кто угодно, только не она. Погрузившись в свои мысли, Мириана не услышала шагов.

А в следующее мгновение кто-то вдруг накинул ей на голову мешок, после чего девушку сбил с ног удар сильного кулака.

— Зачем тебе эта цыпочка? — спросил грубый мужской голос.

— Как зачем? — ответил другой, оба голоса звучали со странным акцентом. — Продадим, конечно.

— Девки из Туанга плохо идут, для работы не годятся, да и внешне не красавицы.

— Ничего, сколько-то нам за нее дадут, — ответил второй и снова ударил девушку, которая попыталась вырваться и стянуть мешок с головы. Он зажал ей рот рукой. И Мириана поняла, что попала в руки к работорговцам. Иногда их банды пробирались в Туанг из окрестных горных стран, находившихся внутри покрывала Великой птицы. В этих странах жили полудикие племена кочевников и скотоводов, которые довольно охотно использовали труд похищенных из Туанга крестьянок.

Они затолкали Мириану в темную повозку, и сколько девушка не пыталась кричать о том, что она — Мириана, королева Туанга, никто не услышал ее криков.

— Да успокойся ты, наконец, что ты вопишь, как резаная! — снова раздался окрик, и ботинок похитителя ударил в стенку повозки. Мириана испуганно затихла.

Что же ей делать? Только этого не хватало! Теперь ее люди не узнают, где она! А что если торговцы решаться ее убить? И Туанг так глупо потеряет свою королеву, которая еще не успела оставить наследника. А значит, солнце навеки зайдет над страной парящих гор! Какая же она безрассудная, разве можно было так опрометчиво оставлять сопровождающих, разве можно было разгуливать без охраны! Но ведь Мириана твердо верила, что в Туанге ей ничто не грозит. Что же теперь делать? Они не слушают ее слов, значит, нужно пытаться бежать, как можно скорее, на первом же привале надо бежать! Едва только она освободит руки, как сможет подняться в небо и оставить своих преследователей далеко внизу!

Однако, привала не предвиделось, повозка продолжала катить и катить, Мириане показалось, что уже вечереет, потому что даже сквозь мешок она видела, что вокруг стало темнее, а может быть, они въехали под сень густого леса?

Наконец, повозка покатила по чему-то напоминавшему каменную мостовую, а значит, они въехали в чей-то большой двор, ведь только в больших дворах мостили дорогу камнями. Возможно, они все еще в Туанге и тогда кто-то из подданных увидит и узнает ее!

Со скрипом повозка остановилась. Через некоторое время похитители, чертыхаясь, отворили двери и,схватив девушку за плечи, выволокли наружу, положив на землю. Мириана напряглась, пытаясь выгадать момент для побега. Тем временем, тяжелая рука сорвала с ее головы мешок вместе с платком, покрывающим волосы. И теперь девушка впервые увидела их — двое крупных, весьма безобразных, словно вырезанных из дерева неумелой рукой, мужчин среднего возраста: взлохмаченные, давно не бритые, одетые в кожаные штаны и такие же куртки, каких никто не носил в Туанге, — очевидно работорговцы пришли издалека. Они с интересом разглядывали девушку, но было совершенно ясно, что ее лицо им незнакомо.

— Ого, какая птичка! — произнес один из них с неприятной ухмылкой, — Не похожа на местных девчонок! За нее, пожалуй, нам дадут побольше!

Он протянул к девушке руку, Мириана испуганно отшатнулась, а потом вскочила на ноги и бросилась бежать.

— Куда! А ну стой! — крикнул он, бросился за девушкой, но та бежала быстро, пытаясь изо всех сил освободить руки. Только бы поднять крылья — и тогда она спасена!

И в этот момент Мириана вдруг споткнулась о корень большого дерева, растущего во дворе, упала, а в следующую секунду оба преследователя налетели на нее с кулаками, а так как девушка со связанными руками не могла защищаться, их удары приходились куда попало, пока наконец несчастная пленница не лишилась сознания от сильного удара каблуком по голове.

— Эй, кого вы тут так дубасите? — раздался позади них чей-то голос, и на пороге появился хозяин большого дома. Он был жителем Туанга, но за деньги предоставлял кров работорговцам и контрабандистам. С тех пор как Лай Воунг поднял подати, чего не сделаешь, чтобы заработать лишний грош!

— Да вот, поймали непокорную девчонку. Пыталась сбежать.

Хозяин приблизился и осторожно перевернул носком своего сапога лежавшую уткнувшись лицом в землю Мириану. Несмотря на кровь и пятна грязи на лице, он тут же узнал ее. Ведь ни у кого в Туанге не было таких белых волос и такой бледной кожи, таких хрупких костей и такого тонкого маленького вздернутого носика.

— Боже мой! — воскликнул он испуганно, — Олухи! Это ж королева Мириана!

— Что? — с недоумением ответили хором работорговцы. — Какая королева! Откуда в здешней глуши взяться королеве!

— Да говорю вам, это наша королева Мириана! Тут прошел слух, что она после смерти мужа отправилась в путешествие. Нашли, кого поймать, идиоты!

Несколько секунд работорговцы стояли, растерянные, не зная, что делать с полученной информацией, постепенно случившееся доходило до их сознания, и они понимали, что все это грозит им крупными неприятностями, а может быть даже и казнью!

— И что будем делать? — наконец, спросил один из них.

— Вы эту кашу заварили, вы и расхлебывайте, — тут же ответил хозяин большого дома. — Я ввязываться не желаю! Еще только в тюрьму на скалах мне не хватало!

— Может, убить ее? — предложил второй. — А что? Это мысль. Убить и спрятать, чтоб никто не нашел. Мало ли, может она улетела из Туанга и с концами!

— Хорошая мысль, — тут же согласился первый. — Ничего другого не остается.

Но хозяин дома был жителем Туанга. И он знал, чем может грозить для всей страны и для него лично смерть королевы, которая не успела родить наследника. Да такого с начала времен не случалось! Каждому ребенку в Туанге с детства внушали, что королевская династия, идущая от Великой птицы, не должна прерываться. А значит, он должен, обязан спасти королеве жизнь! И хозяин дома тут же почувствовал себя избранником и героем.

— Даже и не думайте! — прикрикнул он. — Ее нельзя убивать. Она — наша королева. Мы бережем ее жизнь.

— А что делать? Бросить ее здесь и бежать? Так она все равно помрет, если будет здесь лежать. Мы ее здорово побили, а она какая хрупкая, кости тонкие — только тронь, разлетятся на куски. К тому же, она вон уже сколько без сознания. Не очухается.

— Точно, не очухается! — согласился второй. — Так что, какая разница. Помрет все равно!

Снова повисло молчание, все трое смотрели на лежащую на земле юную девушку.

— Вот что мы сделаем, — произнес наконец хозяин дома. — Мы отвезем ее в монастырь. К целителям. Они вылечат ее. Помогите положить ее в повозку! Да поживее.

— Но мы заберем себе деньги, что при ней были! — запальчиво произнес один из разбойников.

— Забирайте, мне ничего не нужно. Сейчас главное спасти ее.

С этими словами, хозяин дома осторожно поднял совсем легкое тело девушки и отнес его к повозке. Через несколько минут они покинули большой двор, вымощенный камнем, и тронулись в путь. Благо до монастыря было совсем недалеко.

Меньше чем через два часа разбойники и повозка скрылись за горизонтом, а хозяин, которого они высадили у каменных ворот монастыря, все еще держа девушку на руках, постучал молоточком в виде головы льва, висевшим на двери. Через некоторое время двери отворились и появились монахини в белых одеждах, со смуглыми, покрытыми морщинами обветренными лицами, с покрывалами на бритых головах. Они изумленно вскрикнули, увидев девушку. Их не интересовало, была она королевой или нет. Они видели лишь ту, что больна и нуждается в исцелении. Подобным образом рассуждали целители со времен основания Туанга, никогда не изменяя однажды выбранным принципам.

Так Мириана попала в монастырь.

Глава пятая. Среди целителей

Мириана пришла в себя на широкой кровати, каких не было и в королевском дворце. С удивлением она обнаружила, что голова почти не болит, да и вообще боли не чувствовалось. Девушка осторожно села и огляделась: она находилась в просторной комнате с большими окнами, белыми стенами и потолком. И вообще все вокруг было белым. А рядом с кроватью на небольшом стульчике лежало просторное белое одеяние. Без крыльев. В комнате было прохладно, поэтому вылезать из-под теплого одеяла не хотелось. Сначала она долго не могла вспомнить, что же случилось и понять, где находится, но потом вдруг вспомнила и сердце ее вздрогнуло от ужаса — последним, что она помнила, была стычка с разбойниками. Неужели, она пленница, или уже в рабстве и ее кто-то купил? Девушка прислушалась, но кругом было тихо. Нужно понять, где она и что происходит!

Она осторожно поднялась и тут же обнаружила, что на ней нет никакой одежды. В ужасе она бросилась к стульчику, натянула белое платье, погрузила ступни в такие же белые домашние туфли. Почему на ней не было одежды? И где ее крылья?! На какой-то миг мелькнула мысль, что возможно она все-таки уже умерла и все вокруг — лишь мир потусторонний. Но в небольшой плошке стояла вода для умывания, она была чистой и очень холодной. Вряд ли в потустороннем мире так остро ощущается холод!

Мириана умылась, машинально пригладила волосы и, преодолевая страх, направилась к двери. Она опасалась, что дверь окажется запертой, но та была открыта, девушка безо всяких препятствий вышла из комнаты и пошла по длинному белому коридору, а потом оказалась вдруг в широкой галерее с колоннами, сквозь которые виднелся прекрасный сад. Вокруг не было никаких стражей, а значит — она свободна и может оставить своих тюремщиков! Мириана бегом сбежала со ступеней в сад, а потом оглянулась на здание — большое, с остроконечной крышей, окруженное высоким забором, — теперь королева Туанга узнала его, ведь все монастыри строились по одинаковому принципу. Значит, она в Туанге, значит, она у целителей! А, следовательно, — в безопасности! Мириана радостно улыбнулась и впервые за последние дни почувствовала, что голодна. Надо было найти хоть одну живую душу в этой обители!

Девушка быстро обогнула здание, очутившись на заднем дворе, и тут наконец увидела нескольких монахинь, которые осторожно рыхлили землю на огороде, стараясь не повредить растущие там травы, вероятно лекарственные. Услышав шорох ее шагов, женщины обернулись, выпрямились и коротким кивком приветствовали королеву.

— Благодарю вас, святые сестры, вы исцелили меня и спасли мне жизнь, — Мириана поклонилась.

— Да, ты была совсем плоха, — заметила та из монахинь, что была постарше. — Кто же это тебя так отделал?

Грубая речь несколько смутила Мириану, и она растеряно продолжила:

— Вы не видели их?

— Тебя принес местный крестьянин. Имени его мы не знаем. Он не сказал, что случилось.

— Я попала в руки работорговцев, — коротко пояснила девушка, и монахини кивнули в ответ.

— Больше твоей жизни ничто не угрожает, — ответила одна из них. — Есть хочешь?

И Мириана тут же торопливо кивнула, она была очень голодна.

— Идем, налью тебе чаю.

— Чаю?! Но…

Никто не ответил, и Мириане пришлось молча последовать за сестрами, которые проводили ее в небольшую тесную кухню, жестом велели сесть за стол и поставили перед ней большую кружку с ароматным, терпким чаем.

Мириана сделала глоток, вкус чая оказался куда насыщеннее, чем она помнила, вероятно, при дворе был другой чай. В принципе, внизу почти тропический климат, здесь бурная растительность и все совершенно другое, незнакомое! Чай удивительным образом заглушил чувство голода и придал ей сил.

— Поешь чуть позже, — сказала одна из сестер. — Пока тебе нельзя.

— Сколько вас здесь? — поинтересовалась девушка.

— Нас десять человек. Но ты будешь общаться лишь с той, что станет твоей наставницей, если пожелаешь остаться с нами.

Мириана не знала, что ответить, но в ее сердце вдруг вспыхнула надежда. Что если — это ее удел, призвание, быть целительницей? Конечно, она не может остаться в монастыре навсегда, но возможно, хотя бы научится исцелять!

После того, как чай был выпит, Мириане разрешили прогуляться по саду, что она с радостью и сделала. Сад поразил воображение девушки: как отличались эти высокие, тянущиеся к самому небу, опутанные лианами деревья, от тех крошечных карликовых сосенок, что росли в королевском саду! А какие пышные здесь цветы, и чего стоил только чудесный пруд с лотосами, и бегущие с гор белоснежные потоки водопадов! Удивительные, чудесные мангры, чьи корни, казалось, стремятся заполнить собой весь окружающий мир, и петляющие дорожки, тенистые беседки, где можно сидеть бесконечно, глядя на журчащие ручьи. Все это удивительно и так ново для нее! Вот в таких местах, наверное, и сочиняются стихи и поэмы, в таких местах приходят в голову самые романтические мечты!

Мириана смотрела на все это с восторгом ребенка, впервые увидевшего красоту окружающего мира, но ведь по сути, она и была ребенком, который первый раз покинул стены своего дома и отправился по незнакомой тропинке без сопровождения взрослых.

Впрочем, взрослые быстро нашлись. Ее звали Диша. Она была высокой и толстой, обладала громоподобным голосом и не терпела непослушания. И ей не было никакого дела до того, что Мириана была правящей королевой Туанга. Молодая правительница трепетала перед своей наставницей.

Прежде всего Диша поведала ей о том, как появились целители в Туанге, разъяснила законы, по которым они жили долгие века. Законы эти были несложными. Держаться в стороне от любых конфликтов, верить только тому, что пришло непосредственно от Великой птицы, и лечить больных, независимо от того, кем те являлись. Появись перед монахиней ее злейший враг, нуждающийся в исцелении, она, не задумываясь, помогла бы ему.

Эти законы нравились Мириане, они казались ей проще и понятнее, чем те, по которым жила она сама. Впрочем, целителями могли быть не все. Это дар и с ним нужно родиться.

Первый раз Мириана увидела процесс исцеления, и он совершенно заворожил девушку. Это было чудо, подобное волшебству! Как в тех старых славянских сказках, что рассказывала ей мать по ночам.

В тот день привезли одного из крестьян, которого придавило упавшим на него стволом дерева. Крестьяне валили лес, когда требовалось подлатать дом или построить новый. Обычно они довольствовались небольшими деревцами, но этого несчастного подвела жадность.

Мириана с ужасом смотрела на его окровавленное тело, от которого почти ничего не осталось, оно превратилось в сплошное месиво, и девушка почувствовала, что ей стало дурно.

— Удивительно, что он еще жив, — совершенно спокойно произнесла Диша, разглядывая умирающего. — Он полностью раздавлен…

— Он умрет, — прошептала Мириана. — Он же полностью раздавлен.

— Нет, — Диша покачала головой. — Любого, кто еще жив, мы можем исцелить. Сейчас придут сестры и начнем. Будешь помогать нам.

Мириана с трудом кивнула головой, больше всего на свете ей хотелось сейчас потерять сознание. Но она очень боялась, что тогда сестры прогонят ее из монастыря, а куда идти девушка совершенно не представляла. У нее забрали крылья, а сталкиваться на дороге с работорговцами — одна мысль об этом повергала ее в глубочайший ужас!

Тем временем раненого положили на широкий стол, постепенно в комнату вошли все десять сестер, одна из них держала большой чан, в котором кипела странная зеленая жидкость.

Другая сестра зачерпнула глиняной плошкой кипящую жижу и принялась медленно вливать ее в рот умирающего.

— Что это? — шепотом спросила Мириана. — Она горячая! Он может обжечься.

— Даже если обожжется — ему будет все равно, — спокойно пояснила Диша. — Мы даем это снадобье только для того, чтобы он нам не мешал. С ним он не чувствует боли. И нам спокойнее, и ему.

Действительно, почти сразу после того, как плошка опустела, несчастный откинул голову, закрыл глаза, и сознание оставило его.

Тем временем сестры обступили больного, они взялись за руки и принялись нараспев читать слова древней молитвы, повторяя ее снова и снова, они словно входили в транс. Мириана знала молитву и тоже несколько раз произнесла про себя эти слова.

— Готово, — произнесла та из сестер, что была старшей, — Можно приступать.

— Пусть попробует девочка, — предложила Диша. — Надо проверить, что-то мне думается, она зря теряет время.

Старшая сестра согласно кивнула.

— Что я должна делать? — изумленно спросила Мириана. — Я ничего не умею.

— Просто закрой глаза и положи руки ему на лоб, — приказала Диша.

Мириана послушалась, сделав все в точности, как та сказала. Она закрыла глаза, стараясь почувствовать хоть что-то и ожидая команды от своей наставницы.

— Чувствуешь что-то? — поинтересовалась Диша.

— Ничего.

— Пробуй еще раз. Ты должна почувствовать.

— Что именно?

— Биение жизни. Его душу. Нить жизни, которая еще не оборвалась.

Через некоторое время Мириана открыла глаза.

— Я ничего не почувствовала, — сокрушенно призналась она.

— Он тоже, — скептически заметила старшая сестра. — Хватит, если будем тянуть дальше — потеряем его. Отойди, девочка.

Мириана отодвинулась, и старшая сестра заняла ее место. Она что-то прошептала, потом положила руки на лоб больного, закрыла глаза и замерла. Потом принялась странно раскачиваться, словно повинуясь чужой, высшей воле. Мириана с изумлением смотрела на нее. А потом раненый вдруг застонал, дернулся, а все вокруг затопило ослепительным сиянием, непереносимым для глаз. И Мириана зажмурилась.

Когда она открыла глаза, крестьянин лежал, накрытый белой простыней, сестры куда-то скрылись. Испугавшись, что мужчина уже умер, девушка приблизилась. Она стояла в нерешительности, глядя на него, пока не заметила, что грудь его поднимается медленно и ритмично. Тогда девушка осторожно отодвинула простыню и увиденное потрясло ее: на теле больше не было следов крови и страшных ран, не осталось даже шрамов! Перед ней лежал обычный спящий мужчина, совершенно здоровый, просто утомленный, словно после тяжелой работы. Потрясенная, она опустила простыню. Свершившееся здесь было настоящей магией, чудом, чтобы увидеть такое без сомнения следовало покинуть дворец! Мириана радостно улыбнулась, однако скоро ее радость сменилась печалью.

— Я оказалась негодной к целительству, — сказала она Дише вечером перед сном.

— Да, — спокойно подтвердила та, расстилая себе постель. — Этого дара у тебя нет. Но не огорчайся, значит, твоя судьба в чем-то другом. Где-то есть задача, предназначенная специально для тебя.

— И в чем же она?

— Не знаю. Может, в том, чтобы быть королевой Туанга?

— Не нужно издеваться, — с укором ответила Мириана. — Все знают, какая я плохая королева! Но что же мне делать? Вы прогоните меня, раз я оказалась никуда не годным целителем? В монастыре же нельзя находиться без дела. А я уже поправилась.

— Мы поговорили с сестрами и решили, что пока ты можешь остаться, — ответила Диша, повернувшись на бок к стене. — Здесь у нас лежит чужеземец. Он почти исцелился, но ты же знаешь, эти чужеземцы поддаются лечению куда хуже, чем жители нашей страны. Поможешь ухаживать за ним. Возможно, с тобой ему будет здесь не так скучно, как в одиночестве. Завтра мы проводим тебя к нему в келью.

Наутро Мириана познакомилась с Кайлом.

Он лежал на кровати, укрытый одеялом и если бы не замотанная бинтами голова, ничем не напоминал бы больного. У него были веселые голубые глаза, чуть курносый нос, улыбчивые губы, а из-под бинтов выбивались русые волосы. Мириана никогда не видела прежде светловолосых мужчин, и его вид весьма удивил девушку. Тот тоже изумленно окинул ее взглядом, присвистнул, а потом, внимательно вглядевшись, сказал:

— Ба! Да это ж сама королева Мириана!

— Вы знаете меня? — удивилась девушка. — Разве вы не чужеземец?

— Говори мне ты. Меня особо не за что уважать. Зовут меня Кайл. Да, можно считать меня чужеземцем, потому что родился я среди людей. Но я совсем не помню этот мир. Моих родителей позвали сюда, когда я был совсем малышом. Потом они сорвались в пропасть во время одной из поездок и погибли. Так что я вырос уже в Туанге и не знаю другой родины. Но все равно не считаю себя твоим подданным. Так же, как и ты считаешь, наверняка, меня чужеземцем.

Мириана согласно кивнула.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она.

— Уже лучше, спасибо сестрам.

— Что с тобой случилось?

— Подрался, — Кайл смешно нахмурился. — Я считал себя великим бойцом, как оказалось, есть куда лучше меня. Садись, чего ты стоишь. Вот же стул.

Мириана опустилась на стул возле его кровати. Она не могла понять нравится ей незнакомец или же нет, по крайней мере, он был очень странным, подобным образом с ней еще никогда никто не говорил.

— Ну а ты, как сюда попала? — нарушил тишину Кайл.

Мириана в двух словах рассказала ему историю своего путешествия и попадания в монастырь, слушая девушку, Кайл все больше и больше хмурился.

— Муж твой был настоящим упырем, — заявил он, наконец.

— Так нельзя говорить про короля! — воскликнула Мириана.

— Тебе он король. А по мне, так настоящий упырь, — возразил Кайл. — Тем более, что это правда. Да и те, что встретились тебе на дороге, ничуть не лучше. Где ты их только находишь?

— Я их не нахожу…

— Нет, находишь. Это твоя вина, что ты все время притягиваешь таких людей. Уж ты прости, но это правда.

— В чем моя вина? Что я не умею драться, как ты? Что не могу защитить себя? — горько спросила Мириана. — В том, что родилась под несчастливой звездой?

— Кто тебе это сказал?

— Так говорит мой советник, придворный министр Каолам.

— Глупости. Выброси из головы, — тут же сказал Кайл. — Нашла, кого слушать. Сестра Диша сказала мне, что целительница из тебя не выйдет?

Мириана молча кивнула. Этот разговор начал превращаться в мучение, зачем она только пришла к нему в келью!

— И что ты собираешься делать дальше?

— Пока длится траур, я собираюсь оставаться в монастыре. Возможно, я посмотрю окрестности. А потом вернусь во дворец. Чтобы найти себе нового мужа, возвести на престол нового короля и родить наследника. Сестра Диша сказала, что я могу иметь детей. Их не было у нас с моим мужем только потому, что не позволили боги…

— Серьезно? — Кайл взглянул на нее со смехом. — Ну, надо же! Не позволили боги! В жизни не слышал такой чуши. Вы до спальни-то дошли хоть раз?

— Ты не веришь в богов? — изумилась Мириана, решив пропустить мимо ушей его слова про спальню. Не хватало только говорить о подобных вещах с незнакомым мужчиной!

— Я бы с удовольствием не верил. Но я видел, что творят эти сестры, такое можно объяснить только магией!

Мириана снова согласно кивнула. Повисло молчание.

— Почему ты согласилась выйти за него замуж? — неожиданно спросил новый знакомый. — Он же настоящее чудовище. Неужели, он смог тебя очаровать? Или кто-то решил за тебя?

Мириана задумалась. Ей хотелось ответить на этот вопрос честно, ответить прежде всего себе самой.

— Я думала, что смогу изменить его, — призналась она. — Что он полюбит меня — и станет другим. Ведь любовь меняет человека… Думала, мы будем жить вместе, он постепенно привяжется ко мне, научится меня уважать… Хотя, в общем-то уважать меня особенно не за что.

— Ты возвела его на престол, он мог бы быть хотя бы благодарен, — заметил Кайл. — А он понастроил тюрем, да казнил без повода сотни людей. Ты знала об этом?

Мириана кивнула, почувствовав, как на глазах выступают слезы. Ей вдруг безумно захотелось рассказать этому незнакомому человеку обо всем, что с ней произошло за последнее время, обо всем, что случилось со дня свадьбы. И она поведала про жестокость мужа, про его издевательства, про несправедливые суды и про гибель Сун Ли.

— Знаешь, что было для меня самым страшным? — сказала вдруг она, вмиг почувствовав, как просохли слезы. — Самым страшным было, когда он подошел к пропасти, куда она упала. Посмотрел на ее тело, лежащее внизу. И вдруг произнес: «Она не умела летать»… Как будто, все остальное его не касалось. Это было сказано так холодно, так безразлично… Как если бы он и вовсе не был человеком…

— Он воин, — задумчиво ответил Кайл. — Настоящий воин. А настоящий воин всегда стремится, чтобы его противник был повержен, Мириана. И неважно, если этим противником оказалась хрупкая девушка. Запомни это. Окажись я на его месте в тот миг, я сказал бы также…

Она изумленно посмотрела на Кайла, он казался милым и добрым, как же он мог сказать такое? Смысл его слов не дошел до ее сознания, но слова эти странно задели девушку.

— И что, уже есть новый жених? — поинтересовался Кайл, чтобы сменить тему и приободрить новую знакомую.

— Возможно.

— И кто же он?

Мириана поколебалась, она не знала, стоит ли называть первому встречному имя Схайлайна, который все еще обитал где-то в дальнем уголке ее сердца.

— И? — Кайл пристально посмотрел ей в глаза.

— Пока ничего не решено. Но господин Схайлайн сватался ко мне. Он знатный человек и великий воин, думаю, он вполне подошел бы на роль короля. К тому же, он красив, обходителен, умен. Он интересный мужчина…

— Ты что издеваешься?! — не выдержал, наконец, Кайл и даже всплеснул руками, отчего одеяло отлетело в сторону, обнажив могучую грудь и все еще загипсованную ногу.

Мириана осторожно поправила одеяло и с удивлением посмотрела на него.

— Нет, — простодушно ответила она.

— Ты хочешь поменять одного упыря на другого?! Ты хоть знаешь что-нибудь об этом твоем так называемом женихе?

Мириана вопросительно взглянула на Кайла, почувствовав, что ее сердце забилось от волнения. Он что-то знал, он может рассказать ей правду!

Тот вздохнул, потом повернулся, медленно взял ладони Мирианы в свои, вынуждая девушку смотреть ему в лицо.

— Послушай, Мириана, — произнес он. — Законы в вашей стране придумали идиоты. Я понимаю, не мне, чужеземцу, судить о них. Но это совершенно преступно ради того, чтобы продолжить династию, отдавать такую хрупкую и юную девочку, как ты, в руки бездушного душегуба. Почему ты не можешь просто послать их всех к черту?

— Но тогда власть возьмут жрецы… А мы не можем допустить этого!

— Да, я знаю, — Кайл вздохнул. — Но ты можешь попробовать изменить законы. Хотя бы, чтобы выбрать себе нормального мужа.

— Как я могу менять законы, — Мириана удивленно рассмеялась. Надо же, вроде умный человек, а говорит такие глупости! Ведь законы существуют веками! — Почему ты считаешь его душегубом? Ты что знаком с ним лично?

— Я довольно много знаю о разных людях, Мириана. Так что ты мне поверь. Простой народ живет тем, что рассказывает сплетни о богатых и знаменитых. Имя твоего нового жениха частенько можно услышать в любом придорожном трактире. Правда вряд ли кто-то скажет о нем хоть одно доброе слово.

— Знаешь, это просто нехорошо! — возмутилась Мириана. — Ты ни разу в жизни не видел человека, ни разу не говорил с ним, а берешься судить! А я провела с ним несколько часов и могу сказать, что господин Схайлайн производит приятное впечатление! И совсем не кажется душегубом! Поэтому, я буду слушать свое сердце, а вовсе не тебя.

— О-о-о! — насмешливо протянул Кайл. — И кто это говорит! Девушка, которая поверила, что женитьба может исправить Лая Вуонга! Ха-ха! Она снова будет слушать свое сердце! Вот насмешила. Послушай, Мириана, ты ужасно, просто невыносимо, наивна и доверчива. Я никогда не встречал никого похожего на тебя. Наверное, потому что я никогда раньше не общался с принцессами. Вы живете в своем дворце, под хрустальным колпаком и совсем не знаете жизни. Хотел бы я понимать, как ты думаешь, как чувствуешь, как работает твоя голова… Ясно одно — тебе надо научиться перестать верить всем подряд. Иначе тебя точно одурачат жрецы и твои советники.

— Я погляжу, ты самый умный, — скептически заметила Мириана. — У вас, у людей, все такие умные?

— Нет, только я, — улыбнулся Кайл. — Остальные не очень. А сейчас, тебе пора идти, я что-то устал, да и скоро сюда придут сестры, попытаются снова собрать мою ногу. Никак не хочет срастись, хоть ты тресни!

— Кто был тот человек, который так изувечил тебя? — тихо спросила она, раны должны быть страшными, чтобы и в монастыре целителей не заживать так долго!

— Я полагаю, это был какой-то древний полубог, вроде Геркулеса. Обычный мужчина не может быть силен настолько, — вздохнул Кайл. — Просто взял — и переломил меня пополам! А я-то считал, что умею драться… Хотя твоего жениха я бы побил. Причем, что одного, что второго. Клянусь!

Мириана недоверчиво усмехнулась, оба они, при всех недостатках были прекрасными воинами. Хотя и Кайл тоже выглядел весьма сильным мужчиной.

— Ты придешь завтра? — спросил он. — Впрочем, нет, не приходи. Надеюсь, они починят мою ногу, и я приду к тебе сам.

— Пусть так и будет, — Мириана кивнула.

К ее изумлению, Кайл на следующий день действительно пришел к ней, когда она рано утром поливала цветы. Он хромал и опирался на костыль, но гипса на ноге уже не было.

— Эти фурии разрешили мне встать с кровати и даже немного пройтись по саду, — весело сообщил он. — Погуляешь со мной?

— Я с радостью! — воскликнула Мириана, беспечно улыбнувшись. — Как хорошо, что твоя нога почти зажила!

— Еще не совсем. Придется побыть здесь еще как минимум неделю. Что ж, в этом есть свои плюсы.

— Какие же?

— Во-первых, отдохну. Да и кормят здесь неплохо. Во-вторых, а где еще так близко пообщаюсь с королевой? Кстати, я случайно, не гожусь тебе в женихи?

Мириана рассмеялась, эта мысль показалась ей совершенно нелепой.

— Конечно же, нет! Во-первых, ты иноземец. Во-вторых, не знатного рода. Ты совершенно не подходишь на роль короля.

— Спасибо хотя бы за честность, — он тоже рассмеялся. — Я никогда бы и не хотел.

— Честно говоря, я бы скорее вышла замуж за любого крестьянина из Туанга, — добавила Мириана. — Это если уж совсем честно.

— Пожалуй, даже слишком!

— Отец учил меня говорить правду. Все жители моей страны говорят правду.

— Это правильно. — Кайл вдруг стал серьезным.

Они медленно шли по дорожке, девушка поддерживала своего спутника за локоть, чтобы он не упал, все-таки на ногах он пока держался нетвердо. Они восхищались красотой сада, удивлялись, как монахини успевают везде: подрезать деревья, высаживать цветы, смотреть, чтобы пруды не зарастали тиной, откуда у них столько времени и сил, или же в этом саду работают волшебные гномы?

— Я слышал, твоя мать была ведьмой, — нарушил молчание Кайл. — А ты совсем не похожа на ведьму.

— Мама тоже не была ведьмой. Она просто была очень красивой и не похожей на жителей этой страны. Не умела летать, боялась высоты. Верила в странных богов. Но она была замечательной. Наядой, русалкой с двумя хвостами. Но, полюбив моего отца, стала человеком!

— Что за чушь! Не бывает такого! Это какие-то сказки.

— Ты не веришь в любовь? — Мириана выпустила его локоть и остановилась, глядя на Кайла с изумлением.

— В такую, чтобы отвалились хвосты? Нет, прости, не верю.

— Но мама была наядой! И она повелевала кракеном! И видела богиню Ладу!

— Кажется, твоя мама отлично рассказывала сказки. Может, ты мне расскажешь одну из них? — он снова взял девушку под руку, вынуждая продолжить прогулку. Мириана было разозлилась, но потом ее гнев прошел, и она решила рассказать ему одну из сказок королевы Марины.

— Мы веруем в Великую птицу, сотворившую мир. Мама говорила, что в их стране тоже была вещая птица Гамаюн. Ударила молния Перуна, забил чудесный источник — и выросло древо мировое. На ветвях этого древа и сидит птица Гамаюн. Тело и крылья у нее птичьи, а лицом она напоминает женщину. И говорит как человек. Птица-гамаюн рассказывает будущее и раскрывает ложь, она знает все на свете: что было, что есть и что будет. Сам захочешь найти ее — никогда не найдешь. Но если Гамаюн — захочет отыскать тебя, вовек не спрячешься! Тому, кто встретится на ее пути, эта встреча предвещает смерть. Потому так боялись воины перед битвой увидеть вещую птицу, стремились не смотреть ни в небо, ни на ветви деревьев. Но коли встретится ей на пути достойный человек — подарит вещая птица Гамаюн ему радость, богатство и удачу. Встреча с птицей Гамаюн могла даже изменить судьбу и сделать несчастного человека — счастливым!

— Мириана, мы можем сделать себя счастливыми. И сами способны изменить судьбу, — перебил ее Кайл. — Ты сама себе птица Гамаюн, разве не понимаешь!

— У меня нет крыльев и судьбу я предсказывать не умею, — возразила девушка. — Нет, Кайл, как рассуждаешь ты — так никто не говорит в Туанге. Здесь принято верить в милость Великой птицы, принято подчиняться воле короля. Просто ты чужеземец и ничего не понимаешь!

Кайл вздохнул.

— Да куда уж мне! Ладно, пошли назад. Мне пока тяжело тут вышагивать. Нога продолжает ныть, чтоб ее! С другой стороны хорошо, что проваляюсь здесь еще неделю. Хоть спокойно посмотрю Поднебесный турнир! И никто не будет меня отвлекать без дела. Ни разу не дали посмотреть спокойно!

— Посмотришь что? — удивленно спросила Мириана.

— Поднебесный турнир.

Заметив, что девушка продолжает смотреть на него и явно не понимает о чем речь, Кайл даже открыл рот от изумления, а глаза его округлились и теперь пристально смотрели на Мириану, так, словно видели ее впервые.

— Ты что, правда, только что слезла с мирового древа? — спросил он, наконец. — Эх ты, Гамаюн! Неужели, никогда не слышала про Поднебесный турнир?! Правда, никогда?! Да быть того не может! Это же лучшее, что есть в Туанге! Совсем вы там в вашем дворце, ослепли и оглохли что ли…

Пока они шли назад к обители, Кайл взахлеб рассказывал девушке о том, что ей предстояло увидеть на будущей неделе. Мириана не разделяла энтузиазма своего нового друга, смотреть какую-то странную игру казалось ей бессмысленной и детской забавой, к тому же напрасной тратой драгоценного времени.

Ведь траур не будет длиться вечно.

Часть 2. Белая молния

Глава первая. Поднебесный турнир

Когда прошла неделя и начался турнир, Мириане удалось уговорить сестер-монахинь, чтобы они позволили ей понаблюдать за игрой вместе с Кайлом, не отвлекаясь на работу, молитвы и уход за другими больными. Сестры не возражали, ведь они давно уже поняли, что большого толку из королевы не будет — она не была ни хорошей работницей, ни одаренной целительницей.

В день начала турнира в палату к Кайлу прикатили огромный экран, установив его напротив стены, Кайл все еще лежал в кровати, но уже без гипса и периодически поднимался, даже выходил на прогулку в сад. Мириана подозревала, что он был почти здоров, но намеренно пытался показать, что ему хуже, чем было на самом деле, чтобы не оставлять монастырь и посмотреть все соревнования, длившиеся ровно неделю, до конца.

К началу турнира она вошла в его комнату, как и прежде в белом монашеском одеянии, с убранными волосами. Все целители ходили с бритыми головами, но Мириана была здесь лишь посетительницей, потому ее попросили просто завязывать волосы. В монастыре верили, что из распущенных волос утекает энергия, поэтому волосы всегда должны быть или острижены, или собраны. Обязательным элементом одежды здесь также являлся пояс — сестры считали, что пояс замыкает вокруг тела человека магическое кольцо, не позволяя проникнуть внутрь этого круга злым чарам и болезням. Поэтому белое платье Мирианы было подпоясано широким поясом, а на самом деле — обычной толстой веревкой.

— О! Ты все-таки пришла! — приветствовал ее Кайл ворчливо, и девушка заметила, что он рад ее появлению, — Не торопишься! Скоро уже начнется, заходи скорее.

Мириана затворила дверь, с удивлением взглянула на экран — во дворце такие использовались только для связи с другими городами и получения важных новостей, но никак не для развлечения, потом поискала глазами стул, но Кайл хлопнул рукой по кровати.

— Ложись рядом, — приказал он. — Турнир идет долго, сидя смотреть неудобно. Я подвинусь.

Он действительно откатился на дальний край широкой кровати, Мириана осторожно села, потом облокотилась на спинку кровати, стараясь держаться от Кайла как можно дальше. Все-таки воспоминания от пребывания на совместном ложе с мужчиной у нее остались не самые приятные.

— Обещай, что не будешь дотрагиваться до меня? — попросила она.

— Что?! — воскликнул Кайл и изумленно посмотрел на нее, — Да нужна ты мне сто лет!

С этими словами он снова отвернулся к экрану. Вскоре девушка заметила, что Кайл и правда полностью поглощен ожиданием игры и совершенно не замечает ее, и она почувствовала себя увереннее.

— Вот, начинается, смотри! — он вытянул руку, указывая на появившегося на экране седого мужчину с большим мясистым носом и щеками, он чем-то походил на Каолама, но был куда более грузным.

— Это господин Джанджи. Устроитель, организатор и владелец Поднебесного турнира. В моем мире его можно было бы назвать продюсером. Его слово решает все. Он суровый человек, фанатик своего дела, а за деньги продаст родную мать. Делец и беспринципный тип.

Господин Джанджи между тем приветствовал зрителей и участников турнира.

Мириана осуждающе взглянула на Кайла.

— Опять ты берешься судить о человеке, которого лично не знаешь! — возмутилась она. — Как так можно!

— Поверь, он именно такой и есть, — уверенно заметил Кайл. — И кстати, я знаю его лично.

— Да? И откуда же? — Мириана недоверчиво усмехнулась.

— Я его личный помощник.

— Неужели? — изумилась она.

Как такое могло быть! Чужеземец Кайл — и вдруг помощник этого богатого и влиятельного человека! Мириана слышала о господине Джанджи от отца, король неоднократно встречался с ним по государственным делам, правда никогда во дворце, всегда лишь когда путешествовал по стране.

— Много лет я работаю на турнире, помогаю с организацией, — продолжил Кайл, — выношу вердикты, дисквалифицирую нарушителей. Я знаю там всех. И я тоже фанатик турнира, если ты еще не заметила.

— Тогда расскажи мне правила, — попросила молодая королева. — Пока что я ничего не понимаю.

— Разумеется, я помогу тебе разобраться, — кивнул Кайл и тут же приступил к рассказу с готовностью человека, который оседлал своего любимого конька.

— Поднебесный турнир проводится пять-шесть раз в год и длится ровно три недели. Две из них — подготовительные. А третью видят зрители. Участников может быть как десять-пятнадцать, так и намного больше. Они проходят суровые испытания, но победителем может быть только один. Чаще всего в турнире не бывает победителя, все участники сходят с дистанции и не доходят до конца, не справившись с заданиями. Но иногда бывает, что к финалу приходят сразу двое, они сражаются между собой не на жизнь, а на смерть. Это крайне захватывающее зрелище! Турнир беспощаден, он обнажает все, что есть в человеческой натуре — подлость, жестокость, предательство, трусость, — все это прикрыто в обычной жизни красивыми одеждами, а зачастую и масками, но на турнире — маски сорваны. Каждый становится собой и его главная черта проступает с пугающей яркостью. Ты можешь стать отличным знатоком человеческих душ, поработав на турнире столько, сколько я, уверяю тебя!

— Да уж, я заметила, как чудесно ты судишь о людях, которых не знаешь!

— Если ты о своем женихе — можешь не слушать меня. Нравится наступать на те же грабли, так наступай, — тут же парировал Кайл.

— Бывает ли, что участники турнира погибают? — девушка решила перевести тему.

— Нечасто, но такое бывает, — кивнул он. — Ну и конечно, многие ломают руки и ноги, так что у целителей всегда есть работа после турнира. А теперь давай смотреть. В основном здесь участвуют жители Туанга, но приходит и множество кочевников, и другие племена. Скоро начнется, едва только судья Джанджи даст сигнал.

Мириана скосила глаза на Кайла и увидела, как напряглось его тело, он подался вперед, неотрывно вглядываясь в экран, словно от происходящего там зависела его жизнь. Девушка удивленно пожала плечами и тоже повернулась к экрану, ей стало интересно, что же может настолько захватить этого взрослого и много повидавшего человека!

Сначала она с трудом понимала происходящее, путала участников, не могла запомнить их имена, все они казались ей на одно лицо, да и действий их Мириана совершенно не понимала. Кто это? За что и с кем они сражаются? Почему иногда помогают друг другу, а после становятся врагами? Что вообще происходит? А потом Мириана словно провалилась внутрь экрана и попала в удивительный мир, который прежде был скрыт от ее глаз. Девушку поразило, сколько там, по ту сторону, драматизма и эмоций, сколько необыкновенных переживаний и красивых поступков, сколько напряжения, волнения, ведь теперь и у нее появились свои любимцы среди участников, и она искренне переживала, когда тот или иной покидал турнир!

Но главное, чем ближе соревнования подходили к финалу, когда оставались лишь сильнейшие, тем больше девушку поражали сила, выносливость, ловкость и смелость участников, словно они и не были людьми, но были удивительными детьми богов, владевшими могучими неподвластными простым смертным стихиями и энергиями, и она смотрела на них, словно завороженная. Неужели люди способны на такое!

Участник, который в итоге и стал победителем, казался Мириане земным воплощением бога Симаргла, того самого, о котором в детстве рассказывала ей мать, — могучим, всесильным, всепобеждающим воителем с огненным мечом. Она не могла отвести глаз от его лица, от его движений, а когда победа досталась ему, радостно вскрикнула, не сдержавшись, и удивилась силе эмоций, которая поднялась вдруг в ее душе, она и не знала, что способна на такие переживания!

— Кайл, это так чудесно! — воскликнула Мириана, в порыве сжав его руку, — Спасибо тебе! Если бы не ты, я никогда бы этого не увидела!

— Я рад, что тебе понравилось, — он улыбнулся. — Мне каждый раз грустно, когда все заканчивается. Но в этот раз я хотя бы смог посмотреть все от начала, до конца. Обычно меня все время отвлекает работа, с этими участниками вечно что-то случается, приходится решать их проблемы. К тому же — я организую чествования победителя. Победители появляются нечасто, в этот раз тебе повезло! Они становятся героями в своих странах, народ чуть ли не обожествляет их. Но в Туанге уже очень много лет не было ни одного, побеждают только кочевники. Они сильнее, выносливее, хитрее, да и дерутся лучше. Кроме того, жители Туанга слишком честные, как ты и сказала. Но победа дает много — большие деньги, любовь народа, славу и бескрайние возможности.

— Да, ему повезло, — улыбнулась Мириана. — Но он это заслужил. Такой молодец и настоящий силач! Да и тебе грех жаловаться, ты счастливчик, что нашел такую чудесную работу! Ты находишься в самой гуще всего этого! Я уверена, что добрая половина жителей Туанга согласилась бы поменяться с тобой местами!

— Возможно, — Кайл довольно усмехнулся.

— А как занять такую же должность? Что для этого нужно уметь?

— Правила Поднебесного турнира очень жестки, как и любые законы Туанга. Чтобы занять там любую должность, даже должность человека, который убирает тела погибших, нужно самому принять участие в нескольких турнирах. И чем успешнее ты был, тем выше будет твоя должность.

— То есть… Ты участвовал в турнире?! — с восхищением глядя на него, воскликнула Мириана.

— Целых пять раз.

— И ты… — она чуть было не задохнулась, прежде чем произнесла это, — И ты победил?!

— Нет, — Кайл с улыбкой покачал головой. — Я ни разу так и не смог победить.

— Не огорчайся, — она ободряюще похлопала его по руке. — Зато ты участвовал!

— Но… — он хитро взглянул на девушку, — Два раза я был вторым.

— Неужели?! — воскликнула Мириана, потрясенная. — Но это же чудесно!

— В Поднебесном турнире помнят только Победителя. Никого не интересуют вторые и третьи, — горько заметил Кайл. — А я так и не сумел стать первым, хотя был очень близок к победе оба раза.

— Все равно. Ты должен быть прекрасным бойцом! Когда ты сказал мне, как попал сюда, в монастырь, я думала, ты просто хвастаешь. И когда ты сказал, что мог бы побить Лая Вуонга… Но если ты дважды был вторым… Ты тоже должен быть сверхчеловеком, как они! — Мириана кивнула в сторону погасшего экрана.

— Идем! — Кайл вскочил с кровати, настолько быстро, насколько позволяло его состояние. Он поднял деревянный костыль, хотя уже не опирался на него и, сильно хромая, вышел из кельи. Мириана, несколько удивленная его поспешностью, последовала за ним.

Они вышли во двор: наступило время молитвы, трижды ударили молитвенные барабаны, поэтому сестры скрылись в храме, никого кроме них поблизости не было. Кайл протянул Мириане костыль.

— Возьми.

Девушка с недоумением взяла костыль из его рук. Чего он хочет от нее?

— Конечно, мне пока сильно мешает хромота, да и нога болит нещадно. — произнес Кайл, разминая руки и плечи, — Но все-таки, попробуем. Давай, ударь меня!

Мириана продолжала непонимающе смотреть на своего нового друга.

— Простоподними костыль, размахнись и ударь меня! — снова приказал Кайл. — Ну же, быстрее! Не будем же мы стоять тут до окончания молитвы!

Мириана осторожно подняла костыль в воздух и медленно повела его в сторону Кайла, но тот перехватил ее руку.

— Не так! Быстро и сильно! Ударь меня со всей силы, так, как если бы я нападал на тебя, чтобы продать в рабство! Ну! Не бойся, давай!

— Тебе же будет больно? — нерешительно спросила девушка.

— Не бойся, — он улыбнулся. — Бей. Помни, чтобы участвовать в турнире, нужно уметь терпеть боль.

Мириана снова размахнулась и теперь уже сильно ударила Кайла, точнее — то место, где только что стоял Кайл. Костыль коснулся лишь воздуха и ударился в землю. Мириана попробовала снова — на этот раз быстрее и сильнее, потом еще и еще! Девушка вдруг почувствовала азарт охотника, раскраснелась, ее волосы выбились из прически, глаза засверкали, она тяжело дышала, но продолжала отчаянные попытки — однако все было напрасным, Кайл каждый раз легко уклонялся от ее ударов, несмотря на то, что с трудом двигался и приволакивал за собой ногу.

Утомившись окончательно, Мириана отбросила костыль и, всплеснув руками, воскликнула:

— Как тебе это удается? Разве такое возможно!

— Возможно все, — он негромко рассмеялся, его дыхание оставалось спокойным и ровным. — Мне просто повезло, у меня был отличный учитель. И только.

— И кто же он? — поинтересовалась девушка.

— Его настоящего имени я не знаю, мы называли его сенсэй. Или Учитель Мюйи. Он способен обучить любого, даже абсолютного бездаря. Даже мертвеца.

Повисла долгая пауза, Мириана задумчиво смотрела куда-то вдаль, очевидно на двери храма, откуда уже показались окончившие молитву святые сестры.

— Кайл, — девушка первой нарушила молчание, повернулась и посмотрела ему прямо в глаза, — А он мог бы научить меня?

Несколько секунд Кайл удивленно, раскрыв рот, смотрел на нее, меньше всего на свете он ожидал подобного вопроса.

— Тебя? — переспросил он оторопело. — Тебя?! Но зачем тебе это? Ты что хочешь принять участие в турнире?

— А почему бы и нет! У меня есть целый год траура, я вольна распорядиться им по своему усмотрению…

— Но это же глупо! В жизни не слышал подобной ерунды… Ты королева, зачем тебе турнир! Тебя туда никто и не пустит. Это просто смешно.

— Ну, хорошо, — Мириана примирительно кивнула. — Предположим, на турнир меня не пустят. Но может быть, я просто хочу стать сильнее. Хочу быть способной защитить себя. От таких, как Лай Вуонг. Твой учитель может научить меня?

— Тебя?! — снова как-то растерянно переспросил Кайл, как если бы его разум отказывался понимать то, что сейчас говорила девушка. — Нет, тебя, конечно, он не сможет обучить!

— Но почему?! — на глазах у Мирианы выступили слезы, — Ты же сказал, он научит и мертвеца! Я что, хуже даже, чем мертвец?!

— Ну, Мириана, не плачь, — ласково произнес он, испугавшись внезапных слез девушки, — Посмотри на себя. Ты маленькая, хрупкая и слабая. До тебя дотронься — и ты сломаешься. Ну, какой из тебя боец? И ты принцесса. Даже сейчас ты плачешь. Ты всего боишься и не веришь в себя. Я думаю, что твой случай совершенно безнадежен.

— Я не прошу тебя мне верить, я лишь прошу отвести меня к учителю, — снова попросила девушка. — Все равно после твоего ухода сестры не будут держать меня в монастыре. Целителя из меня не вышло. Кайл, ну пожалуйста! Что тебе стоит! Пусть учитель сам решит, гожусь я в ученики или нет!

— Я тебе уже сейчас говорю, что не годишься! — возмутился Кайл, жестом прервав ее.

— Всегда ли было, что учитель считал так же, как ты? — тихо спросила девушка.

Повисло молчание, очевидно Кайл напряженно вспоминал о чем-то. Он стоял, нахмурившись, уставившись на носки своих туфель, а потом поднял голову и сурово исподлобья взглянул на Мириану.

— Нет, не всегда, — признал он. — Хорошо. Я отведу тебя к нему, это недалеко. А потом отправлюсь назад к Джанджи. Мне пора на работу. Но обещай взамен одну вещь. Обещай, что если учитель откажет тебе, ты перестанешь бродяжничать и тут же вернешься во дворец! Не хватало только, чтобы тебя снова продали в рабство. Обещаешь?

— Да, обещаю! — радостно кивнула Мириана. — Спасибо тебе!

Она вдруг приблизилась и благодарно чмокнула Кайла в щеку, и этот поцелуй напомнил ему поцелуй ребенка, настолько невинным и бесхитростным он был. Уже сейчас он прекрасно знал, что у девушки ничего не выйдет.

Глава вторая. Учитель Мюйи

Мириана и Кайл брели по дороге. Рано утром, ведь в монастыре поднимались с восходом солнца, они поблагодарили целительниц и простились с ними. Теперь их дорога лежала в сторону реки, туда, где находился поселок, скрытый от чужих глаз. Там жил учитель.

Кайл больше не хромал и теперь бодро шагал рядом с девушкой по дороге: лишенная крыльев, Мириана могла передвигаться только пешком. Находясь в монастыре, девушка известила свой двор о том, где она, сообщила, что с ней все в порядке и что она решила освоить искусство врачевания. Каолам, подумав, что это лучший из возможных исходов, успокоился и не стал посылать к ней охрану. У целителей молодая королева в полной безопасности. Но Мириана не сообщила, что собирается покинуть монастырь, ведь девушка в глубине души, так же, как и Кайл, была уверена, что учитель Мюйи откажется ее принять и в скором времени она возвратится во дворец.

День уже начинал клониться к закату, когда, едва поднявшись на холм, путники снова спустились вниз и оказались в густом, труднопроходимом тропическом лесу, в котором Кайл каким-то чудом находил нужные ему тропы. Очевидно, он и правда провел здесь много времени. Следуя за ним, Мириана вдруг поймала себя на мысли, что хотя она один на один в лесу с чужеземцем, да еще и могучим воином, который совершенно не почитает ее как королеву, она совсем его не боится и чувствует себя рядом с Кайлом в полной безопасности. Наверное, несмотря на все, что произошло с ней за последнее время, королева Мириана так и не смогла избавиться от присущей ей наивности и веры в доброту окружающих, все они по-прежнему казались ей неплохими людьми, ведь так когда-то учил ее отец.

Пробираясь между цепкими лианами, то и дело спотыкаясь о корни, Мириана думала, что никогда бы не выбралась отсюда сама, она мгновенно бы заблудилась, если бы не видела впереди себя белую рубашку Кайла. Она смотрела вслед его удаляющейся спине и старалась не отставать, хотя он, конечно, шел быстрее и потому иногда останавливался, чтобы подождать девушку.

Наконец, лес расступился, и они оказались прямо на вершине плоского невысокого холма, и взгляду их открылась картина, увидев которую Мириана невольно вскрикнула от восторга.

Внизу расстилалась ярко-зеленая долина, серебристо-изумрудной лентой змеилась широкая река, а на ее высоких берегах темнели небольшие крестьянские домики, утопавшие в пышно цветущих садах. На окружающих поселок горах кое-где виднелись острые шпили храмов, плывущие в тумане, словно таинственные призраки, а прямо у реки находилось нечто напоминавшее деревянную крепость — несколько домов были огорожены высоким частоколом из бревен, — это и была та самая цитадель, где скрывался сенсэй.

— Мы почти пришли, — Кайл вытянул палец, указывая на частокол. — Нам туда.

Он взял девушку за руку, помогая ей спуститься с холма — почва здесь была влажной и ноги Мирианы то и дело скользили — если бы не Кайл, она бы точно упала и появилась перед учителем в грязном платье, что вряд ли помогло бы вызвать его симпатию.

Преодолев последние метры пути, они оказались у высоких деревянных ворот, массивных, тяжелых, но не запертых — для всех, кто пришел с добром, эти двери были всегда открыты. Кайл толкнул одну из створок — и она плавно отодвинулась назад, пропуская незваных гостей.

Кайл и Мириана вошли и в нерешительности остановились. Мириана обернулась: прямо над воротами, которые с двух сторон подпирали широкие каменные столбы, был прибит гигантский деревянный щит, на нем темным золотом был выписан огнедышащий дракон, очевидно являвшийся символом этого места, а может быть и покровителем самого учителя. Щит был крепко приколочен к широкой надвратной балке, закрепленной на вершине каменных столбов.

— Что это? — удивленно спросила девушка, никогда ей не приходилось видеть столь странной конструкции, внушающей почти суеверный страх своей громадностью!

— Это дракон, говорят, он обитал в здешних горах много веков назад, охранял тех, кто был рожден в этой долине. С незапамятных времен местные жители выбрали его себе в качестве покровителя и защитника. Они верят, что хотя драконов больше нет, его дух до сих пор живет в каждом из них.

— Красивая легенда, — улыбнулась Мириана. — Но пойдем же! Представь меня учителю!

Кайл помедлил.

— У нас был уговор — я провожаю тебя сюда и отправляюсь к Джанджи. Я тебя доставил, мое дело сделано. И потому — я тебя оставляю. Уговора давать тебе рекомендации не было. Ты сама пойдешь к учителю, объяснишь, кто ты и чего ищешь.

— Почему ты не хочешь идти? Только из-за того, что стесняешься сказать ему… стесняешься попросить за меня? Потому что я — бездарна? — спросила Мириана смущенно, ей было неловко и неприятно произносить эти слова.

— Не только, — Кайл покачал головой. — У нас с учителем вышла размолвка. Он приказал мне не появляться здесь больше.

— Почему же? Из-за той драки?

— Нет. Долгая история. Что ж, — он положил руки ей на плечи и веселым взглядом посмотрел девушке в глаза. — Я был рад познакомиться с настоящей королевой. Теперь прощайте, Ваше Величество. Надеюсь, ты скоро поймешь всю бессмысленность своей затеи и вернешься во дворец. И еще надеюсь, что ты найдешь себе хорошего мужа. Прощай, Мириана.

— Прощай, Кайл. Спасибо, что привел меня сюда. Спасибо, что показал мне турнир, — она ласково улыбнулась ему в ответ.

Кайл еще раз кивнул, а потом вышел и закрыл за собой ворота. Мириана осталась одна, и ей стало по-настоящему страшно. Как она только осмелилась прийти сюда! Что она скажет учителю! Девушка почувствовала, что начинает дрожать. Но главное, уже опускается ночь, что делать, если учитель велит ей убираться отсюда? Куда она пойдет, без Кайла, без крыльев? Возможно, кто-то из крестьян в поселке и приютит свою королеву. Но что если она снова попадет в руки разбойников? Мириана вздрогнула. Мысль покинуть дворец и отправиться в путешествие уже не казалась ей больше отличной идеей.

Но выбора не было, она должна найти учителя и поговорить с ним. И девушка медленно двинулась вперед.

Темнело. Он сидел на берегу реки в белых одеждах, скрестив ноги и выпрямив спину, и смотрел на бегущую воду. Каким-то чутьем Мириана сразу поняла, что это и есть учитель Мюйи, а не кто-то из его учеников. Она приблизилась и замерла, не смея окликнуть его, не зная, как начать разговор. Учитель первым нарушил молчание.

— Кто ты и почему пришла сюда? — спросил он, не поворачиваясь.

— Приветствую вас, учитель Мюйи, — тихо сказала девушка. — Простите мою дерзость, я пришла сюда без приглашения. Меня зовут Мириана. Я — дочь короля Квана и королева Туанга.

— Я знаю, кто такая королева Мириана, — спокойно ответил учитель, и тон его был таким же безразличным и отрешенным, как прежде. — И знаю о твоем путешествии. Но почему ты пришла ко мне?

Мириана помедлила, она не знала, как правильно сказать то, о чем она хотела просить.

— Я пришла просить вас о помощи. Никто другой не может помочь мне. Мои родители умерли, как и мой муж, я осталась совсем одна. Я слаба, я родилась под несчастливой звездой, а жрецы…

— Ближе к делу, — перебил учитель.

— Я хочу стать вашей ученицей, — робко продолжила Мириана. — Хочу, чтобы научили меня сражаться и защищать себя. Я хочу стать бойцом.

— И зачем же? — в невозмутимом ранее голосе учителя послышались нотки удивления.

— Потому что я хочу принять участие в Поднебесном турнире.

В эту секунду учитель вдруг неожиданно подпрыгнул и неуловимым движением развернулся в воздухе. Теперь он стоял во весь рост перед девушкой, и она впервые увидела его лицо. Он был высоким, стройным немолодым мужчиной, чьих волос, однако, еще не коснулась седина. Его лицо, на котором горели пронзительные и умные глаза, было изборождено глубокими шрамами. Если бы не эти шрамы, учитель Мюйи вполне мог бы считаться привлекательным мужчиной, несмотря на свой возраст. Но шрамы производили отталкивающее впечатление, и Мириана непроизвольно вздрогнула.

— Что?! — переспросил он. — Уже много лет я не слышал подобной глупости!

— Кайл сказал то же самое…

— Кайл Флемминг? Мой ученик? Ты знаешь его?

— Да, он привел меня сюда по моей просьбе. Мы познакомились в монастыре у целителей. Он лечился у них, а я помогала сестрам.

— Кайл болен?

— Он подрался с кем-то и получил увечья.

— Неудивительно, — на губах учителя к удивлению Мирианы мелькнула удовлетворенная улыбка. — Он плохой боец.

— Так вы поможете мне? Вы будете меня обучать? — с надеждой спросила она.

— Разумеется, нет, — ответил он, казалось, потеряв всякий интерес, его голос снова стал холодным и безразличным.

— Но почему?! — воскликнула девушка. — Вы тоже считаете, что я слаба и бездарна?

— Разумеется, — повторил учитель, окинув девушку быстрым цепким взглядом. — А еще, потому что это абсолютно бессмысленная затея. Ты — королева Туанга. Твое дело — выйти замуж и родить наследника. Вот этим и занимайся.

— Но я в трауре, — робко возразила Мириана, — Я не могу пока выйти замуж.

— Поднебесный турнир — не место для таких, как ты, а у меня здесь — не богадельня! — резко ответил учитель. — Хочешь, останься до утра, но с рассветом отправляйся на все четыре стороны! В монастырь, во дворец, иди, куда тебе нужно. Но о турнире и думать забудь! Ты хоть представляешь, что это такое? Там нужно уметь терпеть голод и холод, боль и страх…

— Я неплохо знаю, что такое боль и страх, — осторожно заметила Мириана. — Мне приходилось терпеть. Я это умею, я справлюсь!

— Этого мало. Нужно уметь преодолевать препятствия, бороться и побеждать. Нужно быть сильным, физически и морально. А это не о тебе.

— Почему вы не хотите меня принять? — на глазах Мирианы выступили слезы, а голос предательски дрогнул.

Повисло недолгое молчание.

— Я обучаю бойцов уже более сорока лет. За это время у меня были очень разные ученики. И знаешь, что я вынес из опыта общения с ними? Довольно много всего. Я вывел определенные законы, узнал, что делать можно, а чего не стоит. Я понял, что никогда не стоит брать в ученики женщин. Толку от них не будет, а добра не жди. Второе, я понял, что нельзя брать в ученики слабых. Рано или поздно они сломаются — и твое время окажется потраченным впустую. И третье, я понял, что никогда нельзя брать в ученики членов королевской семьи. Они надменны и не знают послушания. Эти правила я не нарушал. Ты — слабая женщина королевского рода. Ты — словно воплощение всего запретного, что есть для наставника. Даже сейчас ты готова заплакать. И ты все еще спрашиваешь, почему я не хочу тебя учить?

— Нет, я все поняла, — тихо ответила Мириана, опуская голову. Очевидно, что и этой ее мечте не суждено было сбыться.

Учитель тем временем снова повернулся к ней спиной. Она должна уйти, но она медлила: ее желание стать участником турнира было слишком велико, никогда в своей жизни она ничего не хотела настолько сильно!

— Я мечтаю участвовать в турнире, — снова сказала она. — Пожалуйста, возьмитесь за мое обучение, клянусь, что не разочарую вас, учитель Мюйи! Я знаю, что очень слаба. Но мне предстоят тяжелые испытания, меня ждут трудности. Так помогите же мне! Научите, как с ними справиться. Научите, защищаться. Научите меня, как мне выжить!

Закусив нижнюю губу, Мириана ждала его решения, ей казалось, что прошла целая вечность. Он вдруг повернулся, подошел к девушке вплотную, так что его лоб почти коснулся лба Мирианы, и заглянул ей в глаза. Его взгляд был пронзительным, казалось, он проникает сквозь нее, видит ее мысли, ее сердце и душу. Девушке стало не по себе, но она не отводила глаз, позволяя ему рассматривать ее внутренним взором, хотя сама при этом замирала от страха, а ее напряженные нервы дрожали, точно струны.

А потом учитель Мюйи вдруг развернулся и пошел прочь, направляясь к зарослям, в которых скрывалась тропинка к дому, не сказав ни слова. В растерянности Мириана не знала, что ей следует делать, куда пойти и как жить дальше. И она продолжала стоять, не в силах пошевелиться, застыв, словно околдованная.

Уже у самых деревьев учитель обернулся.

— Но помни, — произнес он, — Здесь ты — не королева Туанга. И не Мириана. Здесь нет королей и королев, все ученики — равны между собой. И потому с завтрашнего дня — выбери себе новое имя. Такое, которое подошло бы участнику Поднебесного турнира, если бы ты пошла на него. Самая дальняя хижина из тростника, у реки — пустует. Можешь ее занять. Там есть циновка, одеяло и посуда. Ничего больше тебе не понадобится. Завтра на рассвете жду тебя здесь на тренировку. И не смей опаздывать!

С этими словами он скрылся в зарослях, а Мириана почувствовала, как ее сердце забилось от счастья. Кайл оказался не прав, ее приняли! Учитель увидел в ней что-то еще помимо бездарной глупой королевы! Как знать, вероятно, он лишь хочет доказать, что она не годится для турнира, что не выдержит тренировок, что не сумеет стать бойцом. Хочет указать на ошибки. Но все это неважно, ведь сегодняшний поединок остался за ней! Эту маленькую битву она выиграла! Жаль, Кайл не узнает, но тем более удивится, если однажды увидит ее на турнире! С этой мыслью, Мириана, восторженно улыбаясь, бросилась разыскивать дальнюю хижину.

Она довольно долго искала ее, а когда обнаружила, то хижина показалась ей очень милой: утопала в зелени и находилась недалеко от берега реки. Отсюда можно было слышать, как журчит вода. Правда спать приходилось на холодном земляном полу, прямо на тоненькой циновке, здесь не было широких кроватей как в королевском дворце или в монастыре целителей, да и вообще не было никакой мебели, зато было теплое одеяло, а это уже немаловажно.

Кроме того, за этот долгий день Мириана настолько устала, что смогла только умыться в реке, сделать несколько глотков воды, после чего, устроившись на циновке и завернувшись в одеяло, тут же уснула.

Проснулась девушка еще до рассвета — волнение перед тренировкой мешало спать, но она чувствовала себя бодрой и воодушевленной, а потому сразу же вскочила, искупалась в реке, заплела волосы и отправилась на встречу с учителем, сетуя, что ее монашеское одеяние вряд ли подойдет для обучения.

Но на берегу Мириану ждал не учитель, а несколько молодых юношей, очевидно учеников, они почтительно поклонились девушке: весть о том, что королева Туанга будет обучаться с ними, быстро разнеслась по цитадели, да и по окрестным поселкам тоже. Один из мальчиков протянул ей одеяние — белый костюм, состоявший из штанов, рубахи и пояса, такие носили все участники турнира. Хотя на участниках костюмы были из дорогой ткани, господин Джанджи не жалел денег на создание атмосферы, ученикам же сенсэя подобная роскошь не полагалась, поэтому одежда была сделана из самого грубого холста, но все равно была предпочтительнее, чем платье монашки.

Едва Мириана переоделась, как почувствовала, что грубая ткань с жесткими ворсинками натирает ее нежную кожу, но девушка уже решила, что будет терпеть все трудности и лишения, пока хватит на то сил.

Ученики предложили ей скудный завтрак, состоявший из горсти риса, лепешки и чашки воды, а затем проводили к учителю и неслышно растворились в зарослях.

Учитель Мюйи обернулся, заслышав шаги девушки, скептически оглядел ее хрупкую фигурку, затянутую в новый костюм, покачал головой, а потом долго-долго молчал. Мириана не проявляя нетерпения, ждала, чтобы не перебивать его мыслей.

— Ты выбрала имя? — наконец, спросил он.

Девушка кивнула.

— Как бы тебя звали на турнире?

— Мириана — Белая молния, — ответила она.

Мюйи пожал плечами. Белая молния. Что ж, звучит неплохо. Это имя подходит ей — у нее белая кожа и такие же белые волосы. Она маленькая и почти незаметная, вот только стать бы ей стремительной, как молния! Этого пока нет. А дальше — кто знает. Он превращал свинец в золото, как истинный мастер своего дела. Но сможет ли эта девушка стать золотом? В этом у Мюйи были сильные сомнения.

— Перед тем, как мы начнем тренировки, ты хочешь о чем-нибудь спросить меня, Белая молния?

Мириана задумалась на несколько мгновений, а потом неожиданно для себя самой вдруг спросила:

— А какое имя было у Кайла?

— Он звал себя Кайл — Могучий кулак, — ответил учитель. — Кулак у него, и правда, могучий. Это тот случай, когда сила есть — ума не надо. А ведь с его ловкостью и храбростью мог стать неплохим бойцом. Но подвел характер. Кайл слишком нетерпелив. А терпение — главное качество хорошего бойца. Терпение и умение выжидать.

Мириана понимающе кивнула, ей хотелось запомнить каждое слово, что говорил учитель. А он между тем достал два прочных и тонких деревянных шеста и бросил один из них девушке.

— Это — твое оружие, — сообщил он. — Совершенное оружие, с этим шестом можно завоевать мир, если правильно его использовать. Что ж, Белая молния, посмотрим, на что ты способна. Попробуй защищаться. Или атаковать, как решишь.

С этими словами он принял боевую позицию, Мириана неуверенно подняла шест, который крепко сжимала, в надежде отразить атаку учителя. Нападать сама она, разумеется, не собиралась.

Белая молния даже не успела заметить, чтобы сенсэй замахнулся. Его движение было стремительным и неуловимым. А в следующую секунду сильнейший удар, который пришелся ей прямо в солнечное сплетение, отбросил девушку на несколько метров назад, заставив скорчиться на земле от невыносимой боли.

Учитель подошел и наклонился над ней.

— Вставай, Белая молния, — как всегда спокойно и безразлично произнес он. — Ты же вроде бы говорила, что много знаешь о боли и умеешь терпеть. Теперь поднимайся. И продолжим.

Мириана попыталась приподняться на локтях, но тут же снова рухнула на землю, и силы оставили ее.

Глава третья. Первая попытка

Начиная с этого дня, Мириана каждый день просыпалась от боли. Болело все: мышцы, измученные постоянными тренировками, тело, покрытое бесконечными синяками, ладони, загрубевшие от шеста, на которых уже выступили твердые мозоли. Мириана чувствовала, что еще немного и ее лицо покроется такими же шрамами, как лицо учителя.

Но странное дело — эти шрамы больше не казались девушке отталкивающими, общаясь с учителем Мюйи, она перестала замечать его внешний вид, от этого человека исходила удивительная энергия, которая несла с собой гармонию, покой и мудрость, словно он действительно знал, как именно следует жить. Это чувствовалось во всем: в его походке, в каждом жесте и повороте головы, в интонациях голоса, когда он произносил то или иное слово. Мириана верила ему безгранично, несмотря на его слова, что из девушки никогда не выйдет настоящего бойца. Учитель считал пребывание молодой королевы в цитадели странным развлечением, попыткой разогнать скуку дворцовой жизни. В то время как сама Мириана, без сомнения выбрала бы иное развлечение, — то, что она переживала здесь, казалось королеве бесконечным и мучительным кошмарным сном.

Подъем в пять утра, крайне болезненные упражнения на растяжку мышц, скудный завтрак, боевая тренировка до обеда и вместо обеда. А после — двухчасовое бессмысленное сидение на берегу реки — нужно было просто сидеть и смотреть на воду, но, не шевелясь, точно статуя, от чего все тело затекало и ныло. Не лучше было бы дать им эти два часа просто отдохнуть и поспать? Разговаривать с другими учениками разрешалось только за ужином, еще более скромным, чем завтрак, после чего дотемна следовала очередная тренировка, состоявшая из упражнений на развитие силы, ловкости, координации, каждое из которых следовало повторять бесконечно, и завершавшаяся медитацией и разговором с учителем. Этот час Мириана любила больше всего — хотя бы была возможность послушать мудрого человека, его слова укрепляли веру в то, что занятия не напрасны. Но самым любимым временем для молодой королевы была ночь — когда можно лечь, свернувшись калачиком, и провалиться в спасительный сон. Так продолжалось до конца первого месяца обучения, пока у них не забрали одеяла.

— На турнире одеял не будет, — пояснил учитель. — Спать придется на голой земле. Привыкайте.

И теперь по ночам Мириана дрожала от холода — сквозь дырявую тростниковую крышу своей хижины, которую продували все ветра, девушка отчетливо видела небо, звезды и плывущие облака. Слава богу, в этом месте почти никогда не бывало дождей, земля питалась той влагой, что стекала с гор в виде многочисленных речушек, ручейков и водопадов.

Иногда Мириана просыпалась в слезах, от жалости к себе, когда силы заканчивались и ей казалось, что терпению настал предел. Стоит лишь снять с себя этот костюм, надеть старое платье и вернуться во дворец — тогда все закончится! Но мысль о турнире придавала ей решимости. Она должна добраться туда, должна хотя бы раз по-настоящему испытать себя, чтобы узнать, кто она и чего стоит. А потом — можно вернуться во дворец, в конце концов — год траура не вечен. Осталось всего десять месяцев. И Мириана продолжала тренировки. Она почти не общалась с другими учениками, здесь каждый проходил свой собственный путь, учился находить силы в себе самом, с тем, чтобы однажды разглядеть героя, дремавшего в его собственной душе. Учитель говорил, что у каждого из нас в душе спит разный герой, и лишь разбудив его, ты узнаешь себя настоящего. По словам Мюйи он уже сейчас мог видеть богатырей, еще скрытых в душах своих учеников, спрятавшихся среди многочисленных страхов, опасений, волнений и суетных проблем, не позволявших герою выпрямиться в полный рост.

В начале следующего месяца было объявлено о наборе участников в новую игру турнира, и Мириана заявила учителю, что хочет пойти и попробовать.

— Ты совсем сошла с ума? — удивился учитель. — Ты занимаешься всего месяц!

— Да, но вчера вы дважды не смогли ударить меня, — возразила девушка. — Значит, я уже на что-то гожусь!

— Брось. Ты же это несерьезно!

— Очень серьезно.

— Послушай, Белая молния! — учитель начинал терять терпение. — Если ты отправишься на турнир сейчас — ты даже не дойдешь до основных соревнований! Скорее всего, ты выбудешь в первый или второй день, если тебя вообще допустят до состязаний. А потому, прекрати эти глупости и продолжай заниматься!

— Учитель, но мне нужно пойти туда! У меня всего год. Как же иначе я узнаю, на что способна? Как пойму, чего стою, как узнаю, что за герой спит в моей душе?

— Ты не стоишь ничего, — в голосе учителя почувствовалось раздражение. Мириана знала, что вывести его из себя было непросто, но ей это явно удалось. — Если хочешь, я скажу, чего ты стоишь! Ты не только самая слабая, самая медлительная, самая негодная из всех учеников за долгие годы моего наставничества, но еще и самая упрямая! Это говорят твои королевские корни! Вы, короли, умеете слышать только себя, так зачем же тебе учиться? Что до твоего героя — он спит так крепко, что сомневаюсь, что ты сумеешь его разбудить! Не знаю, что за потрясение тебе нужно, чтобы он, наконец, проснулся! Скорее всего, не в этой жизни. А потому ты можешь идти, куда захочешь прямо сейчас, и не трать попусту мое время!

— Учитель, я никуда не хочу идти без вашего согласия, — твердо ответила Мириана. — Но мне кажется, что я готова к турниру. Я очень изменилась за этот месяц.

Несколько секунд учитель смотрел на нее, и Мириана почувствовала, что словно съеживается под его взглядом, а потом он произнес:

— Возьми шест и иди со мной.

Мириана молча подняла с земли шест и последовала за учителем. Он направлялся к воротам, и сердце девушки сжал страх — неужели, прямо сейчас он прикажет ей уйти! Неужели прогонит ее из цитадели! Нет, что угодно, только не это!

Вместе они приблизились к воротам. Учитель остановился, и Мириана ждала его слов, чувствуя, как колотится сердце, словно у перепуганного кролика.

— Видишь этот щит? — произнес наконец учитель Мюйи. — Ударь в него шестом. Просто брось шест так сильно, как только можешь! Не бойся, их невозможно сломать, они обладают бесконечной прочностью, прочнее алмазов. Эти шесты делают из бамбука, что растет только здесь. Если твой удар будет настолько силен, что щит упадет — ты готова. Если нет — значит, нет. Так испокон веков мы проверяли своих учеников.

— Но… — Мириана с сомнением посмотрела на щит, — Он такой большой и так прочно прибит… Что ему будет от какого-то удара?

— Просто попробуй. Бросай, вложи в удар всю свою силу! Давай, Белая молния!

Поколебавшись, Мириана отошла назад, примеряясь, немного покрутила шест в руке, думая, как лучше ударить, а потом разбежалась, сделала замах и бросила шест так сильно, как только смогла — однако она промахнулась, и он даже не долетел до щита.

— Попробуй еще раз, — спокойно сказал учитель.

Девушка подобрала шест и попробовала снова — теперь шест ударил в щит, раздался глухой звук, треск, но щит даже не шелохнулся. Мириана поймала шест и бросила снова, и снова, и снова. Она потерла запястье, которое уже начинало гореть огнем — силы заканчивались, мышцы рук ныли, но щит оставался недвижим.

— Что я говорил? — учитель улыбнулся. — Ты не готова.

— Учитель, но это же какой-то обман! — воскликнула девушка. — Его невозможно сбить, и вы это знаете! Зачем заставляете меня делать напрасную работу?

— Это возможно, — спокойно ответил он. — Просто ты не готова.

— Может, попробуете сами? — взорвалась Мириана.

— Я же не хочу участвовать в турнире, — уклончиво ответил он, развернулся и пошел прочь.

Мириана подняла голову и посмотрела на огнедышащего змея из темного золота, который казалось, улыбался, потешаясь над ней. В эту секунду она приняла решение. Вся история с щитом была крайне сомнительна, а вот турнир — это реальность! Она пойдет туда и докажет учителю, что сможет дойти до основной части соревнований, ведь смогла же она доказать Кайлу, что сможет обучаться в цитадели!

На следующий день Мириана простилась с учителем и покинула цитадель. Она направилась туда, где находился Облачный город — извечная столица Поднебесного турнира. Теперь ей не страшны были разбойники, девушка верила, сжимая в руках деревянный шест, что сможет себя защитить.

Облачный город совершенно поразил Мириану — никогда она не встречала ничего подобного! Разумеется, она много раз видела его на экране, слышала о нем от отца, король Кван говорил, что Облачный город — его любимый в стране парящих гор, но одно дело — слышать о чем-то, и совсем другое — посмотреть своими глазами. Правильно говорят: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать!

Облачный город располагался на окраине Туанга, у границы с землями кочевников, поэтому здесь встречалось много чужеземцев. Кочевники в основном были светловолосыми, и хотя волосы их были не такими белыми, как у Мирианы, на их фоне королева Туанга уже не выделялась так, как на фоне остальных жителей своей страны. Однако она все же покрыла голову шарфом, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. К тому же, в Облачном городе всегда дули холодные северные ветра.

Мириана шла по городу и удивлялась, никогда она не видела такого скопления народу, кого здесь только не было: красавицы из кочевых племен, одетые в широкие кожаные штаны, с обнаженными животами, увешанными золотыми и серебряными монетами, в сопровождении своих могучих спутников в широкополых шляпах, и обычные крестьяне Туанга, и северные горцы, завернутые в разноцветные шерстяные плащи, собранные из лоскутков и придающие своим хозяевам неподражаемый колорит. Отовсюду слышалась незнакомая речь, лилась музыка, доносился веселый смех и призывы торговцев.

Город назывался Облачным, потому что был расположен высоко в горах и дома его в прямом смысле утопали в облаках, словно покоились на белоснежной пуховой перине. А над городом возвышалась скала Дьявола — самая высокая в здешних краях, а пропасть под ней была самой глубокой в Туанге, хотя чего-чего, а глубоких пропастей этой стране не занимать. Их можно найти повсюду. Но именно эта, — пропасть Инферно, — под скалой Дьявола считалась самой глубокой.

Здесь, на скале Дьявола, и располагалось знамя Победы, то самое, которое должен добыть победитель Поднебесного турнира. Кайл рассказывал как-то, что некоторые участники, сражаясь за знамя, срывались вниз со скалы и падали в пропасть Инферно. По законам турнира, организаторы отправлялись вниз, на дно пропасти по серпантину ступенек, вырубленных вокруг скалы, хотя знали, что это всего лишь ритуал — они не найдут останков, пропасть была настолько глубока, что падая на дно, человек разбивался буквально «вдребезги», в лучшем случае можно найти обрывок белой ткани от костюма участника, но чаще — не находили и их. За годы, что проводился турнир, не один десяток храбрецов нашел свою смерть на дне пропасти Инферно.

Со смесью ужаса и восторга смотрела Мириана на скалу Дьявола, думая о знамени, что скоро водрузится на ее вершине. Путь к нему будет сложен и займет три недели. Если конечно ее допустят до турнира. Но сначала нужно найти господина Джанджи.

Первый же из крестьян указал ей, как пройти к офису Джанджи, здесь его знали все. Мириана с удовлетворением отметила, что крестьянин ее не узнал, очевидно, никто не ожидал увидеть королеву Туанга в этом городе, с шестом в руках, в белом боевом костюме, к тому же ее волосы и нижняя часть лица были укрыты шарфом. А глаза — да у чужеземцев можно встретить глаза любого цвета, хоть бирюзовые, хоть зеленые, хоть красные — говорят, где-то на земле водятся племена и с красными глазами. Так думали крестьяне Туанга, совершенно не интересовавшиеся тем, как живут чужеземцы.

Мириана долго поднималась по казавшейся бесконечной лестнице с высокими каменными ступенями к белоснежной башенке, в которой располагался офис Джанджи, в нерешительности остановилась у двери, переводя дух. Неужели, учитель был прав, и господин Джанджи не пустит ее даже на порог? Хотя, как такое возможно, пусть она женщина, но все же вдовствующая королева! И потом, она подруга Кайла.

Мириана взялась за чугунное кольцо, потянула дверь на себя и осторожно переступила порожек.

— Можно? — робко спросила она. — Я хотела бы принять участие в турнире!

В небольшой комнатке, заставленной папками с бумагами, кое-как размещенными на полках, господина Джанджи не было, а за письменным столом, отвернувшись к окну и разглядывая бегущие мимо облака, сидел Кайл. Мириана узнала его волосы.

— Вы участвовали ранее? — спросил он, не поворачиваясь.

— Нет, это первый раз.

— Ваше имя?

— Белая молния.

— Неплохое имя!

— Спасибо.

— Вы профессиональный участник?

— Я не поняла вопроса, — Мириана улыбнулась, ее уже начинала забавлять эта ситуация. Кайл явно не узнавал свою приятельницу!

— Вас готовили только для турнира? Или чем вы зарабатываете себе на жизнь?

— Я — королева Туанга, — ответила Мириана, пряча улыбку под шарфом.

Кайл вскочил так стремительно, что ударился макушкой об одну из книжных полок и чертыхнулся, потирая ушибленное место.

— Мириана! — воскликнул он, с изумлением глядя на девушку. — Это ты?

— Привет, Кайл, — радостно ответила она, снимая шарф, — Да, это я. Как видишь, учитель Мюйи меня не прогнал. Запиши меня на турнир, пожалуйста!

— Рад тебя видеть, — он тоже улыбнулся в ответ. — А что сказал тебе учитель, когда отпустил тебя сюда?

— Сказал, что я не готова. Сказал, что я вылечу в первый или во второй день.

— Значит, ты вылетишь в первый или во второй день.

— Но… что если учитель ошибается?

— Нет, — жестко перебил ее Кайл. — Учитель не ошибается.

В его голосе прозвучало столько горечи, что Мириана вдруг поняла все.

— Ты поэтому впал в немилость? — тихо спросила она. — Он говорил тебе, что ты не готов? Ты не смог сбросить деревянный щит и все-таки пошел на турнир?

— Дважды, — Кайл мрачно кивнул. — Я был лучшим из учеников. Я побеждал даже учителя. И я был уверен, что все это глупость, дурацкие старинные верования! Причем здесь какой-то щит! Но учитель оказался прав — оба раза я упустил победу. Когда я уходил второй раз — он предупредил, ошибешься — никогда не возвращайся. Учитель суров к непокорным, он требует от учеников повиновения. А ты… Я даже не знаю, кем нужно быть, чтобы прийти неготовой настолько! Наверное, нужно быть королевой Туанга, для которой участие в турнире — не более, чем развлечение!

— Нет, Кайл, ты не прав! — воскликнула Мириана. — Раньше у меня в жизни никогда не было цели, но теперь — я хочу стать участницей турнира. Я хочу победить! Я уже изменилась, мне столько пришлось вытерпеть, ты даже не представляешь!

— Очень даже представляю. Тебе кажется, что твое желание сильно. Но оно не имеет ничего общего с тем, что поможет победить на турнире. Твое желание не собьет деревянный щит. Как не смогло и мое. Сейчас я дам тебе книгу участников, впиши туда свое имя и добро пожаловать на турнир. Думаю, мой начальник не будет возражать. Да, с тебя один золотой за участие.

— У меня нет денег с собой, одолжи мне! — попросила Мириана. — Ты же знаешь, что я верну! А если вдруг погибну — вернет мой советник Каолам.

— А я думал, твой жених! Он вроде бы не беден, — Кайл усмехнулся. — Можешь не возвращать. Внесу за тебя.

— Спасибо тебе! Я обязательно верну!

Кайл взял со стола толстую книгу в кожаном переплете, приблизился к девушке, протягивая ее, и вдруг стремительно выбросив вперед кулак, ударил Мириану в плечо, отчего несчастная королева, не ожидавшая подобной выходки, отлетела к стене — кулак у Кайла действительно был могучим.

— Ты еще хуже, чем я думал, — он с досадой покачал головой. — Одно отрадно — начальные испытания не такие уж сложные. Ты хотя бы успеешь вылететь, прежде чем убьешься.

Мириана ничего не ответила, потерла рукой ушибленное плечо, потом взяла ручку и вписала свое имя в книгу участников.

Теперь Белая молния была окончательно допущена к старту Поднебесного турнира.

Весть о том, что вдовствующая королева Мириана принимает участие в турнире под именем Белой молнии быстро разнеслась по Туангу и соседним странам, это привело к тому, что число зрителей, ожидавших начало турнира, побило все рекорды — даже те, кто никогда прежде не видел ни одной игры, бежали к букмекерам — делать ставки против своей королевы. Никто не верил, что Мириана может победить, да что там победить — она даже не дойдет до основного старта!

Так и вышло. Мириана выбыла из турнира в первый же день. Произошло это при весьма прозаичных обстоятельствах. За день до начала турнира ее представили другим участникам — их оказалась добрых четыре десятка, и Мириана совершенно запуталась. Поэтому она постаралась не общаться с ними, а сосредоточиться на тех знаниях, что получила от учителя, пытаясь разговаривать со своим сердцем. Она рано легла спать, а с рассветом отправилась в офис Джанджи, где уже стояла длинная очередь за костюмами и оружием. Мириана оказалась в хвосте очереди, но ее тут же вызвали в офис Джанджи, где знаменитый судья, некогда бывший первым победителем в современной эре Поднебесного турнира приветствовал ее (сами игры шли с незапамятных времен, но в форме всенародного шоу их организовал именно победивший на одном из турниров господин Джанджи — он потратил свой немалый выигрыш на организацию игры в новом формате).

Судья поклонился Мириане.

— Счастлив видеть вас, королева! Я хорошо знал вашего отца. Осмелюсь предположить, что я был его другом.

— Для меня честь познакомиться с вами, господин судья, — Мириана поклонилась в ответ. — Но здесь я больше не королева. Меня зовут Белая молния. Я участвую наравне со всеми.

— Я даю вам возможность первой выбрать себе оружие и костюм. От экипировки зависит многое, — с поклоном ответил Джанджи.

— Не знаю, как вас благодарить! — просияла Мириана.

Она выбрала себе лучший костюм, сидевший точно по ее фигуре, самые удобные тапочки, а также идеальный шест — чем мгновенно заслужила ненависть всех прочих участников, возмущенных, что королеве оказываются подобные преференции.

В результате, когда турнир начался, никто из участников не захотел взять Мириану в союзники, не только из-за лучшей экипировки, а еще и потому что девушка была откровенно слабым игроком, кроме того — против нее было сделано слишком много ставок, что автоматически понизило бы рейтинг команды. И потому ее просто никто не предупредил о внезапных изменениях в правилах, и Мириана провалилась в первую открывшуюся яму, заслужив дисквалификацию до конца турнира.

Девушка была огорчена и раздосадована — она даже не приняла участия ни в одном сражении! Так глупо попасться в какой-то капкан! Единственное, что доставляло мрачное удовлетворение — все, кто ставил против нее — потеряли свои деньги. Ведь они делали ставки на поражение королевы, а не на ее дисквалификацию.

— Прости, Мириана, за то, что дисквалифицировал тебя. Но правила — есть правила. На войне, как на войне, — сказал Кайл, провожая ее до окраины города. — Но теперь ты видишь — учитель был прав. Ты не готова ни физически, ни духовно. Возвращайся в цитадель. Первый раз он примет тебя. Но в дальнейшем — не повторяй ошибок. Не приходи сюда, пока не сможешь сбить щит.

— Жди меня к следующему турниру, Кайл, — упрямо ответила Мириана, сжав зубы. — Клянусь, что буду готова!

— А лучше бы тебе вернуться во дворец, — заметил Кайл. — Не заждался ли тебя жених?

— Возможно, — девушка рассмеялась. — Но я приду на турнир. Мой траур еще не закончился. Так что скоро увидимся!

С этими словами она оставила Кайла и направилась обратно в цитадель, а Кайл, глядя ей вслед, лишь с недоумением покачал головой: странно, при первой встрече королева вовсе не показалась ему глупой, так зачем же она делает все это? Совершенная бессмыслица!

***

Тем временем, далеко в Городе птиц обеспокоенный Чи-Тоан, — ныне в отсутствие избранного короля, неофициальный правитель Туанга, — встретился с Каоламом во дворце. Опасения Верховного жреца вызывало странное поведение королевы.

— Советник, что скажете о своей подопечной? — сурово спросил он, глядя Каоламу в глаза. — Никогда прежде члены королевской семьи не принимали участия вподобных народных увеселениях! Я бы еще понял, если бы то был молодой, полный сил принц, у которого энергия бьет через край! Но наша хрупкая королева! Она подвергает свою жизнь опасности и порочит честь династии! Надо немедленно прекратить это безобразие. Как вы допустили, чтобы такой позор состоялся?

— Великий жрец, — Каолам поклонился с достоинством, он всегда отличался сдержанностью в проявлении эмоций, — Ее Величество не поставила меня в известность о своих планах. Мириана говорила, что останется в монастыре, обучаться целительству. Что весьма похвально для королевы и женщины. Я понятия не имел, что она вдруг решит отправиться на турнир! Я даже не знал, что она следит за игрой! Ума не приложу, как подобное случилось, во дворце никогда не было трансляций, а Мириана не покидала его стен… Король Кван и королева Марина также не проявляли интереса к народным развлечениям.

— Очевидно, путешествие не самым лучшим образом влияет на нашу королеву, — сухо заметил жрец. — Вы знаете, что ее пытались продать в рабство?

— Я слышал об этом. — Каолам смиренно кивнул, — Мириана подвергает себя опасности. Мы должны защитить ее, хотя бы до тех пор, пока она не родит наследника. Я полностью согласен с вами.

— Что вы предлагаете?

— Я позволю себе взять время и обдумать ситуацию. Слишком поспешные действия могут привести к печальным последствиям, помните, что сделала королева Марина? Мы не можем допустить повторения трагедии.

— Хорошо, — Чи-Тоан кивнул. — Полагаюсь на вас, советник. Я знаю, что нам не найти человека, более преданного королевской семье и законам Великой птицы.

— Благодарю за эти слова, Великий жрец, — Каолам поклонился.

Когда Чи-Тоан уходил, Каолам продолжал смотреть ему вслед. Если бы жрец в это мгновение случайно обернулся, то во взгляде советника увидел столько злобы и плохо скрытого гнева, что усомнился бы в преданности этого человека законам — всегда такой спокойный Каолам исчез, словно из глубин его души выглянуло другое существо, не знавшее иных законов кроме ненависти и жажды отмщения.

Но Великий жрец не привык оборачиваться назад.

Глава четвертая. Путь мудрости

Учитель Мюйи принял Мириану, не сказав ни слова о ее поражении. Как будто бы ничего и не было. Правда другие ученики, посмеивались за спиной и переглядывались, но Мириана признала их насмешки справедливыми: ее выступление действительно было настоящим позором для королевского имени, что она носила, и сейчас девушка уже не могла понять, что заставило ее поступить настолько безрассудно! С другой стороны, она была рада, что увидела Облачный город, познакомилась с господином Джанджи, вновь встретила Кайла.

Теперь Мириана посвящала тренировкам куда больше времени и занималась с удивительным рвением, которое учитель отметил про себя. Желание вновь принять участие в турнире и подняться на скалу Дьявола за знаменем полностью завладело ее существом. Более того, даже бесцельное сидение на берегу реки уже не казалось бессмысленным: вместе с потоком воды утекали ненужные суетные мысли, опасения и страхи, словно вода очищала ее душу и сердце, забирая с собой все темное, мрачное, слабое, что скрывалось внутри каждого человека.

Учитель Мюйи был доволен Мирианой, теперь он иногда ставил ее в пример другим ученикам, упражнения на ловкость и координацию она уже выполняла лучше многих, кроме того ее стремлению к победе можно было только позавидовать. Мюйи понимал, что внутри девушки начал формироваться тот самый стержень, что является основным оружием для любого бойца, хотя он и оставался пока еще очень и очень хрупким.

— Когда я сказал тебе, что бамбуковый шест — самое крепкое, что есть в мире, я обманул, — говорил он девушке. — Тверже этого шеста должен быть тот стержень, что поддерживает тебя и ведет к победе. Твоя воля должна быть крепче всего, только так можно победить.

И Мириана кивала, внимая учителю.

Два месяца тренировок подходили к концу, но девушка даже не заметила, как они пролетели, и в какой-то момент вдруг поймала себя на неожиданной мысли: то, что раньше было трудным, невозможным, невыносимым, вдруг стало легко. Очень легко. Теперь тренировки уже не казались ей изматывающими, тело перестало болеть, привыкнув к занятиям, да и синяки она получала все реже, научившись, как некогда Кайл, уклоняться от ударов противника. Ее больше не смущал ночной холод, как не смущали и скромная еда, и короткие часы сна — ко всему этому девушка привыкла и теперь считала совершенно нормальным. Но все же, в глубине души Мириана понимала, что бесконечно удалившись от себя прежней, слабой и хрупкой королевны, запертой в стенах мрачного дворца, она так и не стала подобной учителю, не достигла уровня того же Кайла. Она все еще намного слабее участников и победителей Поднебесного турнира, который с неумолимой быстротой приближался вновь.

Однажды утром, за неделю до начала следующего турнира, Мириана, как обычно, пришла на тренировку, но к ее удивлению, других учеников там не было, она увидела только учителя Мюйи, сидевшего на земле. Он посмотрел на нее своими всепроникающими глазами.

— В чем дело, учитель? Разве сегодня не будет тренировки? — спросила Мириана.

— Будет, но не такая, как обычно. Она займет несколько дней. Ты пойдешь со мной по Пути мудрости, — ответил он. — Ведь, как ты помнишь, мало тренировать лишь тело, нужно тренировать и душу.

По Пути мудрости? Мириана никогда и не слышала о таком! Но раз учитель считает, что его нужно пройти перед турниром, вероятно, так и есть. И она лишь согласно кивнула.

Медленно они прошли через заросли, учитель шел молча, и Мириана не прерывала его мыслей. Она тоже погрузилась в себя, думая о предстоящем турнире, о том пути, который прошла и который еще предстоит пройти. Тем временем лес закончился, и дорога вдруг начала круто уходить вверх, постепенно превращаясь в узкую тропку, из тех, что получили название козьих. Мириана ускорила шаг, учитель шел теперь быстрее, главным было сохранить дыхание, неизвестно, сколько продлится дорога, а вопросов девушка не задавала.

Они поднялись выше, все вокруг заволокло густым туманом, стало ощутимо прохладнее, а воздух сделался тяжелым и влажным, так что было трудно дышать. Деревья приобрели мистические очертания и теперь, выступая из белой дымки, походили на темневших вдалеке призраков, и вся атмосфера стала тревожной, почти жуткой, Мириана не могла отделаться от впечатления, что сейчас за ними следят бесчисленные глаза невидимых существ, горных духов, что обитали тут испокон веков, и поежилась под их тревожными, колючими взглядами. Это они способны запутать и сбить с дороги даже бывалого путешественника, это они вселяют в людское сердце страх, заставляя трепетать от ужаса, проходя знакомыми тропами. Это они рождают страх оторванности и смерти, отчаяние одиночества, навевают дремоту и темные сны… Прочь, прочь, порождения тумана!

Наконец прямо перед ними невесть откуда вдруг вырос высокий деревянный столб, он был черным, а его поверхность покрыта вырезанными иероглифами, значения которых Мириана не знала. Учитель остановился.

— Что это за язык? — поинтересовалась девушка. — Эти символы мне не знакомы.

— Это древний язык племени, что некогда проживало здесь. Задолго до того, как сформировался Туанг, задолго до того, как появилась цитадель. Ты ведь знаешь, что цитадель появилась раньше, чем Город птиц?

Мириана кивнула, она уже слышала это.

— Это племя называло себя Дети дракона, они верили, что ведут свой род от дракона, жившего здесь когда-то. Ты видела его изображение на щите. Эти столбы вырезаны из стволов черного дерева. Деревянный щит, который ты не смогла сбить, тоже вырезан из такой древесины. Они вечны, так как не подвержены никакому внешнему влиянию. Они пришли из старины, из дней давно минувших. Отсюда начинается Путь мудрости. Это дорога обелисков — на каждом из столбов вырезаны изречения, известные детям драконов. Любой из них был отличным бойцом. Если ты хочешь победить на турнире — тебе нужно не только знать эти изречения, но и уметь применять.

— Хорошо, я готова, — кивнула Мириана. — Что здесь написано?

— Здесь написано, что настоящий воин сначала должен победить, а уже потом — вступать в битву.

— Я знаю это выражение. Я слышала его от своего мужа. — Мириана почувствовала, как непроизвольно вздрогнула, вспомнив смерть дорогой ее сердцу Сун Ли. Но сейчас не время для сожалений. У нее еще будет возможность скорбеть. — Я полагаю, что смогу применить это изречение, учитель.

— Тогда пойдем дальше, — ответил Мюйи.

Они пошли дальше, тропинка повела их через ущелье, а потом увидели небольшую беседку, напоминавшую устремившую раскинутые в разные стороны шпили, пагоду, где остановились на небольшой привал. Мириана смотрела на темно-зеленые туманные горы и старалась не думать ни о чем. Но ее мысли, потаенные, лучезарные, пересекали Вселенную от края до края, порождая круговороты стихий и рождение планет, а потом возвращались к истокам, к неизведанному, первобытному, еще не свершившемуся…

А потом учитель поднялся, и Путь мудрости продолжился. Они прошли еще дальше и вскоре оказались у следующего столба, покрытого иероглифами.

— А что сказано здесь?

— Здесь сказано: «Многие могут сражаться, но лишь один может победить». Мириана, победить хочет каждый. Но лишь один поднимается на пьедестал. Лишь тот, кто не видит иного исхода. Ты понимаешь?

Она молча кивнула, задумавшись над его словами. Вот тот столб, на котором срезался Кайл. Он дважды дошел до финала, но так и не смог стать победителем.

— Я поняла, — тихо сказала она.

— Ты подумала о Кайле? — спросил учитель, Мириана давно заметила, что этот человек мог читать ее мысли. — Правильно. Здесь закончился его Путь мудрости. Так что будь осторожна. Идем дальше.

Надпись на следующем столбе гласила: «Бойтесь своих желаний».

— Почему? — изумленно спросила Мириана.

Учитель опустился на выпирающий из земли корень дерева, Мириана села напротив.

— В чем твое главное желание? — спросил он у девушки.

Мириана задумалась, а потом сказала то, что думала, о чем мечтала каждый день и каждую ночь:

— Я мечтаю, чтобы рядом со мной был сильный человек. Который мог бы защитить меня, помочь решить те проблемы, что обрушились на мою голову и мое королевство. Кто-то, кто был бы сильным, моей опорой и поддержкой. Чем же плохо такое желание?

— Это желание уводит тебя от истинного пути. Надеюсь, оно никогда не сбудется.

Мириана не поняла слов учителя, но в глубине души ей стало обидно: почему он так говорит! Ведь это же глупо и даже нехорошо, желать другому человеку, чтобы мечта его не осуществилась! Поистине учитель Мюйи после всех этих месяцев так и остался загадкой для молодой королевы Туанга.

Через некоторое время они подошли к следующему столбу, и учитель прочел:

— Нет лучшего учителя, чем несчастье.

— Почему здесь так написано? — с удивлением спросила Мириана.

— Еще поймешь, — ответил учитель, девушке показалось, что в его всегда равнодушном взгляде мелькнуло сожаление.

Они продолжили путь, переходя от столба к столбу, изучая одно выражение за другим, пока, наконец, два дня спустя, не приблизились к самому последнему. Туман расступился. Впереди были только горы, каменные обрывы и голые скалы, а на одном из уступов примостилась старая хижина.

— На этом столбе сказано: «Здесь заканчивается Путь мудрости и начинается Путь видения».

— Что это значит? — спросила Мириана, и учитель вместо ответа указал ей на хижину.

— Там живет Прорицательница. Говорят, она древнее, чем сам род человеческий, говорят, она видела первых людей и последних богов. Не знаю, правда это или легенда. Ходят слухи, что она — и есть утратившая силу и могущество древняя богиня Мудрости. Единственное, что осталось у нее — это возможность видеть. Иди к ней. Спрашивай, что хочешь. Она скажет твою судьбу.

— Она может ошибиться? — с волнением спросила Мириана, королева знала, что от ответов Прорицательницы будет зависеть вся ее жизнь.

— Нет, такого не было ни разу, — ответил учитель. — Иди.

— А это обязательно? — Мириана почувствовала испуг, переходящий в ужас, ей не хотелось поднимать таинственную завесу будущего!

— Без этого нельзя пройти Путь мудрости до конца. Иди же.

Девушка покорно пошла вверх по тропинке, туда, где находилась хижина, в этой хижине была та, чьей единственной способностью теперь было — видеть. И лишь войдя внутрь и приблизившись к старухе, Мириана поняла, что та слепа.

— Ты — ученица Мюйи? — старуха первой нарушила молчание.

— Я — Мириана, королева Туанга, — ответила девушка, поклонившись. — Здесь меня знают под именем Белая молния. Я обучаюсь в цитадели и готовлюсь принять участие в Поднебесном турнире. Пройдя Путь мудрости, я пришла за советом.

— Мириана, Белая молния, — повторила старуха. — Это плохое имя. Впрочем, садись, дай мне твою руку. Я расскажу, что тебя ждет.

Мириана с замиранием сердца опустилась на низенький топчан напротив старухи, протянула ладонь и старуха принялась водить по ней чуткими пальцами. Потом она медленно провела ими и по лицу девушки. Наконец, убрала руки и взглянула на молодую королеву невидящими глазами.

— Что ты хочешь узнать? — спросила она.

— Мне с детства говорили, в том числе и жрецы, будто бы, когда я родилась, — в небе сияла несчастливая звезда. И вся моя жизнь потому будет несчастливой…

— Да, это так, — спокойно подтвердила старуха.

— Могу ли я это изменить? Могу ли стать счастливой? Избрать другую судьбу?

— Судьбу изменить невозможно… — ответила старуха, она хотела продолжить, но замолчала. — Невозможно.

— Значит, я не смогу стать счастливой и обрести удачу?

— Нет, не сможешь.

— Может быть, я смогу найти счастливую любовь? Пусть не такую, как у моих родителей, но тоже счастливую?

— Нет.

Мириана вздохнула. Она ожидала подобного ответа.

— Готова ли я к турниру?

— Нет, не готова.

— Смогу ли я победить? Смогу ли я когда-нибудь, пусть не сейчас, но однажды, победить в Поднебесном турнире?

— Нет.

— Но почему?!

— Это не твоя судьба, Мириана, Белая молния. Ты — не победитель. И кстати — не ходи на турнир. Тебя ждет несчастье.

Мириана почувствовала, как холодный ужас сжал ее сердце.

— Что будет со мной, если я пойду на турнир? — тихо спросила она.

— Назад ты не вернешься, — ответила Прорицательница. — У тебя еще есть вопросы? А то я утомилась.

У девушки больше не было вопросов. Еле слышно она поблагодарила Прорицательницу и вышла из хижины. Увидев ее огорченное лицо, учитель Мюйи спросил:

— Она сказала, что ты не сможешь победить? — и получил утвердительный кивок девушки, продолжил, — Для этого не нужно быть прорицателем. Это бы я сказал тебе и сам.

— Неужели, судьбу нельзя изменить? — тихо спросила Мириана.

— Судьба дается нам один раз — и до смерти, — ответил учитель. — Это было написано на последнем столбе. Мириана, ты не готова к турниру. Тебе не стоит идти в Облачный город.

Девушка не ответила. Когда они дошли до цитадели и остановились у ворот, она подняла глаза на учителя:

— Вы собираетесь проверить меня?

Он кивнул.

Мириана взяла в руки шест, теперь она владела им куда успешнее, чем раньше.

— Учитель, это же ничего не значит! В последние дни я побеждала вас во всех сражениях! Причем здесь какой-то щит!

— Победить меня немудрено, — возразил учитель. — Я уже стар. И силы не те. Но там, на турнире тебе предстоит сразиться с молодыми. С теми, кто сильнее меня. А потому — докажи, что ты это можешь!

Мириана размахнулась, вложив в бросок все силы, что у нее были, шест стремительно полетел вперед — и ударил в самый центр деревянного щита. Но черное дерево оказалось прочнее. Щит дрогнул, но остался на прежнем месте.

— Ты не готова, — спокойно произнес учитель. — Я же тебе говорил. То же самое сказала и Прорицательница.

— Учитель! — воскликнула Мириана, — Но его невозможно сбить! Никто и никогда не сможет этого сделать! Я пойду на турнир и докажу вам, что я готова!

— Если проиграешь, назад не возвращайся, — предупредил учитель и пошел прочь. Пройдя с десяток шагов, он обернулся и посмотрел на девушку.

— Это возможно. Я сделал это однажды. В тот год, когда победил в Поднебесном турнире.

С этими словами он удалился, а Мириана с удивлением продолжала смотреть на золотого дракона, нарисованного на черном щите. Он по-прежнему смеялся над ней. Неужели, с него можно сбить спесь?

Снова и снова девушка с отчаянным упорством бросала шест в дракона, но тот вышел победителем из битвы — щит оставался недвижим. Осознав тщетность своих попыток, Мириана с досадой всплеснула руками и направилась в хижину, где и обнаружила, что у нее гости.

В хижине ее ждали советник Каолам и господин Схайлайн. Мириана вздрогнула от неожиданности, увидев жениха, но потом, осмелев, подбежала, обняла Каолама.

— Приветствуем вас, Ваше Величество, — произнес Каолам, ласково глядя на свою подопечную, одетую в мешковатый тренировочный костюм. — Скажу честно, мы не ожидали найти вас в таком месте. Я слышал, вы снова собираетесь на турнир?

Мириана кивнула.

— Вы осознаете, что подвергаете жизнь опасности?

Она снова кивнула.

— А что здесь делает господин Схайлайн? — поинтересовалась девушка.

— Я мечтал вас увидеть, моя королева, — поклонился суженый. Сейчас он выглядел еще привлекательнее, чем раньше, но Мириана этого не заметила, — Знаю, ваш траур еще только начался, но судя по вашим деяниям, не похоже, чтобы вы сильно скорбели о муже. Потому я решился предложить вам обручение.

— Обручение? — удивилась Мириана. — Это еще зачем?

— Мириана, все знают, что ты выбрала господина Схайлайна своим женихом, — вмешался Каолам.

— Еще не выбрала.

— Но выберешь. Однако сейчас тебя нет во дворце. Ты передала золотое перо Чи-Тоану, который уже начал закручивать гайки. Ты знаешь, что он ввел тридцать два новых поста, которые жители должны соблюдать? Теперь представь, что произойдет, если с тобой на турнире что-то случится! Пусть у тебя будет официальный жених, который сможет противостоять жрецам до момента твоего возвращения. Если ты вернешься — то возведешь на престол нового короля.

— А если не вернусь?

— Законность власти жрецов окажется хотя бы под сомнением. Я не пытаюсь отговорить тебя от участия. Это было бы благоразумным, но ты меня не послушаешь. А потому, единственный вариант — это обручение. Подпиши письмо, где ты признаешь господина Схайлайна своим женихом, прошу тебя.

Мириана пожала плечами. Сейчас она могла думать только о тех словах, что услышала от Прорицательницы. Ее не ждет ни великая любовь, ни победа на турнире. Ее ждет смерть. Поэтому, не задумываясь, словно в забытьи, Мириана поставила росчерк на бумаге, которую протянул ей Каолам. Обручение состоялось.

После этого господин Схайлайн попытался остаться со своей невестой наедине и даже сделал осторожную попытку прижать девушку к груди и поцеловать, но Мириана была холодной и отстраненной. Он списал это на волнение перед турниром. Но не важно, не в поцелуях дело. Главное — она подписала бумагу, теперь он сможет противостоять власти жрецов, как другая, реальная сила. Он, со своим богатством, армией, знатным происхождением. А Мириана… что ж, у него еще будет время научить девушку любить его.

Весьма довольный успехами своей дипломатии, господин Схайлайн в сопровождении Каолама покинул цитадель.

— Береги себя, — сказал советник на прощание Мириане. — Ты слишком слаба, чтобы участвовать в турнире. Ты говоришь, что изменилась, но я-то вижу, что ты — все та же маленькая принцесса Мириана. Пожалуйста, будь осторожна.

Мириана поблагодарила советника за заботу. До начала турнира оставалось всего два дня. Ей следовало отдохнуть, проститься с учителем — возможно навсегда — и с рассветом отправиться в Облачный город.

Тем не менее, отдохнуть не получилось, потому что когда она вернулась в свою хижину, то обнаружила, что на циновке в белой расстегнутой рубашке, защитного цвета брюках и босиком сидит Кайл.

— Кайл?! — изумленно воскликнула девушка. — Что ты здесь делаешь? Тебе же нельзя в цитадель!

— Учитель не знает, что я здесь, никто не знает, — беспечно ответил тот, пошевелив пальцами босых ног. — Я слышал, у тебя были гости? Ты обручена! Позволь поздравить!

— Спасибо!

— Думал, ты поумнела, видимо нет. Ты смогла сбросить щит?

Мириана печально покачала головой.

— И все-таки идешь на турнир? Повторяешь мои ошибки… — молчание девушки подтверждало правоту его слов. — Эх, Мириана, Мириана… Ничего ты не слушаешь. Выбрала ужасного жениха. Второй раз, замечу. Теперь потеряешь учителя, а то и жизнь…Кстати, что сказала тебе Прорицательница? Ведь ты прошла Путь мудрости?

— Сказала, что мне никогда не стать победителем.

— Ничего себе прорицание! — возмутился Кайл. — Тогда и я могу нацепить на себя лохмотья и ходить по Туангу, предсказывать! Это же и дураку очевидно, что ты не победишь. А еще она что-то сказала?

— Что меня не ждет счастливая любовь.

— С таким-то женихом? Разумеется! Все, я разочаровался в Прорицательнице. Как и в тебе. Ты совершенно не разбираешься в людях. Ты не доверяешь словам учителя Мюйи, лучшего человека из всех, что я знал, мудрейшего из мудрых. Зато слушаешь своего Каолама! Почему ты веришь этому старику? Мне он кажется в высшей степени подозрительным.

— Почему же?

— По его поведению. Разве ты не знаешь, что у твоего мужа, Лай Вуонга, есть младший брат? По законам Туанга ты должна бы стать его женой. Почему же Каолам так упорно сватает тебя Схайлайну? Подумай об этом на досуге!

— Мне казалось, потому что младший брат моего мужа глуп. Разве нет?

— Подумай на досуге о том, что нужно Каоламу на самом деле, — повторил Кайл. — О нем тоже ходит немало сплетен и слухов. Чем он занимался, прежде, чем стал служить твоему отцу?

— Я не знаю… Мне казалось, он прислуживал ему с рождения… А прежде — служил моему деду.

— Попробуй выяснить этот вопрос. Настоятельно советую.

— А как ты нашел мою хижину? — спросила вдруг Мириана.

— А я и не находил. Просто когда-то это была моя хижина. И я пришел сюда, чтобы переночевать.

— И ты собираешься ночевать здесь? — удивилась девушка. — А как же я?

— Ну, ты же не выгонишь меня на улицу? Я не могу пойти к учителю.

Мириана неопределенно пожала плечами. Поведение Кайла все больше удивляло ее. Она опустилась на циновку рядом с ним и, притянув к себе ступни, обняла колени руками.

— Зачем ты пришел в цитадель? — спросила вдруг Белая молния.

Лицо Кайла стало серьезным. На нем появилось выражение странной нерешительности, которой Мириана никогда не видела прежде. Очевидно он собирался сказать что-то, что очень его заботило, но не мог осмелиться произнести это.

— Послушай, Мириана, — начал он неожиданно охрипшим от волнения голосом, — Я знаю, ты подумаешь, что я полный идиот… Ты — королева Туанга. У тебя есть родина. Есть долг, есть подданные. Есть жених, в конце концов. И у тебя есть мечта — стать Победителем Поднебесного турнира. И есть умения. Я знаю, теперь ты куда лучше, чем прежде. Ты прошла большой путь, и ты молодец. Но у меня дурные предчувствия. Не знаю, что тебе говорит учитель, что сказала Прорицательница, но чувствую неладное. Я ощущаю нутром, что тебе грозит опасность, большая опасность, Мириана! Кто-то ведет очень темную игру против тебя. На одной стороне этот твой Каолам, которому я совершенно не доверяю, с его Схайлайном, жестоким тираном и эгоистом, клянусь, что большего выродка, чем он, не знала земля Туанга! На другой — эти твои жрецы, а может быть, кто-то еще. И ты одна против всех… Маленькая, слабая девочка.

— Родившаяся под несчастливой звездой, — добавила Мириана.

— Да, к тому же родившаяся под несчастливой звездой. Я хочу вытащить тебя из всего этого, понимаешь? Поэтому я и пришел.

— И что же ты предлагаешь? — она с интересом взглянула на него.

— Сбежать. Сбежать со мной. Оставить позади турнир, твоего жениха, жрецов, Туанг — всю прежнюю жизнь. Пойдем в мою страну, туда, где ты говорила, живет твоя подруга. Найдем эту русалку, пусть поможет нам обустроиться. Я знаю, ты не любишь меня, но какая разница, ведь мы друзья! Я делаю это только, чтобы помочь тебе…

— Я бы хотела увидеть Кару, — мечтательно произнесла Мириана. — Интересно, как она там? Она была очень добра ко мне. Спасибо, Кайл. Ты настоящий друг. Но ты любишь Туанг и не знаешь другой родины. Ты жить не можешь без Поднебесного турнира и обожаешь свою работу! И потом принять твое предложение — значит сбежать. Пренебречь своим долгом и всем, чему учил меня отец. Бросить свой народ на произвол судьбы. Оставить Город птиц. Отказаться от полетов. Не подняться на скалу Дьявола. Не прикоснуться к знамени Победы. Нет, Кайл, я должна остаться. И должна принять участие в турнире, даже если не вернусь. Хотя бы я буду знать, что прошла свою часть пути, не повернув назад. Но спасибо за предложение! Оно было очень великодушным. Пожалуй, я даже позволю тебе остаться в этой хижине. А утром — проводишь меня до Облачного города.

— Ты останешься в хижине со мной? — спросил Кайл.

Мириана покачала головой.

— Спи, — ответила она. — Мне нужно готовиться.

Оставив Кайла, который сначала долго не мог заснуть от волнения и смущения, а потом все-таки погрузился в сон, девушка направилась попрощаться с учителем Мюйи. Тот был холоден и строг, но в его глазах Мириана прочла тревогу. Как и Кайл, как и Каолам, учитель беспокоился о ее судьбе. Беспокоилась и она сама.

Мириана пришла на берег безымянной реки, села, скрестив ноги, и долго-долго смотрела на бегущую мимо воду, а потом туман вдруг расступился и из него, к изумлению Мирианы, появилась легко ступающая по воде прекрасная белокурая женщина, тонкая и прозрачная, в широком платье из кисеи брызг и венке из снежных роз, завитки серой дымки курились вокруг ее ног, едва касающихся водной глади. И Мириана поняла, что перед ней — богиня Лада, та самая, что предрекла ее матери счастливую любовь.

— Ждет ли и меня счастливая любовь? — спросила она. Прекрасная богиня остановилась, глядя на девушку, и лишь отрицательно покачала головой, а после скорбно опустила глаза и пошла мимо, скрывшись в тумане. Ее можно было бы считать предвестницей несчастья, предвестницей смерти, столько мистики и трагизма было в ее внезапном появлении.

Сидя на берегу реки, Мириана, Белая молния, закрыла глаза, и слезы против воли побежали по ее щекам, слезы страха и отчаяния, которые она больше не могла сдерживать.

Глава пятая. Счастливая любовь

Мириана и Кайл сидели в офисе господина Джанджи и пили свежезаваренный горный чай из плоских тяжелых глиняных чашечек, которые обладали странным свойством не нагреваться даже если в них наливали кипяток. Только что Белая молния повторно записалась в книгу участников, для чего Кайл снова одолжил ей монету, и потому уже не могла отказаться от турнира.

— Наверняка мои люди побегут делать ставки против меня, — улыбнулась девушка, подув на обжигающую жидкость.

— Вполне вероятно, — хохотнул Кайл. — Давно не встречал королеву, которую так мало любит ее народ!

Мириана с досадой шутливо шлепнула его по плечу, он не успел увернуться, но чай не пролил.

— Вот видишь, ты стала куда лучше, — кивнул он. — Скоро придет Джанджи, расскажет про новые правила. Посиди пока.

Мириана кивнула, сделала глоток ароматного горячего чая, который в холодных горах согревал как нельзя лучше, и взглянула на проплывающие за окном облака.

— Как же здесь удивительно красиво, — с восхищением прошептала она, — как красив Туанг!

— Да, тебе повезло, у тебя хорошая страна, — машинально откликнулся Кайл, погрузившись в работу. Он перестал замечать присутствие девушки, и в скором времени она от скуки принялась, постукивая ногой по полу, изучать нехитрую обстановку офиса. Ее внимание привлек украшенный нефритом шест, закрепленный на стене. Обычный боевой шест, но его поверхность была покрыта бесконечным множеством незнакомых иероглифов, как те, на Пути мудрости. И то, с каким почетом он был помещен на стену, не могло не вызывать интереса.

— Что это? — она кивнула на шест.

Кайл оторвал глаза от своих бумаг и проследил направление ее взгляда.

— Это — «Разящий», лучший боевой шест в мире, — пояснил он. — Экспонат из коллекции господина Джанджи, которым он невероятно гордится. Купил за большие деньги. Говорят, этот шест принадлежал первому основателю Туанга, великому воину. Об этом шесте ходят разные легенды. Но все они сходятся в одном — его обладатель не может быть повержен в битве. В мире людей есть похожая легенда про Эскалибур — меч короля Артура, который всегда выигрывал битвы и поражал противника. Таков и «Разящий», его владелец — непобедим.

— Неужели это правда?

— Не знаю. Господин Джанджи никогда не позволит кому-то попробовать, — Кайл усмехнулся. — Но так говорят легенды, а они зачастую бывают правдивы. Ты же веришь в эти истории про наяд и кракенов!

— Может, дашь мне его на соревнования?

— Шутишь что ли! — с возмущением воскликнул Кайл. — Его нельзя брать! Ни при каких обстоятельствах! Господин Джанджи меня уволит! А перед этим убьет!

— Да я пошутила, не волнуйся, справлюсь сама, — рассмеялась девушка, и он засмеялся вслед за ней, что поддался на провокацию. А потом вдруг стал серьезным, улыбка сбежала с его лица, и он накрыл ее ладонь своей.

— Послушай, Мириана. Послушай внимательно. В прошлый раз ты была не готова к сражению. Не готова ты и сейчас. Но сейчас ты рискуешь пройти до конца, и это очень опасно. Вспомни, что сказала Прорицательница. Да и меня не отпускает плохое чувство, так и сидит в сердце. Будь очень осторожна!

— Я постараюсь, Кайл. Спасибо.

— Среди участников будет некий Эмир. Ты слышала про него? Он из племени кочевников. Профессиональный участник, фаворит Поднебесного турнира. Все ставят на его победу. Он силен, как бог и безжалостен, как зверь. Обещай мне держаться от него подальше? Возможно, он захочет вступить с тобой в союз — не соглашайся. Избегай этого человека.

— Кайл, я стала довольно сильна, — возразила Мириана. — Почему ты думаешь, что этот Эмир сильнее меня? Я сомневаюсь…

— Не сомневайся! — резко перебил Кайл. — Помнишь нашу первую встречу? В монастыре у целителей, когда я лежал со сломанной ногой? Это с ним я сражался тогда. И никогда мне не встречался воин сильнее! Это страшный противник, Мириана, я не уверен, что даже учитель Мюйи в лучшие свои годы справился бы с ним. Единственное, что ты можешь — это держаться подальше и надеяться, что он пройдет мимо или чудом угодит в какую-то ловушку! Не будь глупой и самонадеянной! Ты поняла меня?

Мириана кивнула.

— Спасибо за предупреждение, — ответила она. — Я учту.

Через некоторое время в комнату вошел Джанджи, он поклонился, приветствуя королеву, и выразил радость от того, что снова видит ее на турнире.

— Желаю Вашему Величеству только победы, — вполне искренне сказал он, после чего ознакомил Мириану с новыми правилами и предложил ей отужинать в его доме. Мириана согласилась. В конце концов, завтра начинается турнир, почему бы не провести последний вечер мирной жизни за веселым ужином?

Ужин прошел в весьма непринужденной обстановке, девушке оказывали знаки внимания, от которых она успела отвыкнуть, ведь за то время, что она провела в цитадели, она уже и забыла, что является вдовствующей королевой. Правда теперь она была обрученной королевой. Интересно, как воспримет свой новый статус ее жених, какие действия предпримет? Мириана погрузилась в задумчивость. Если она погибнет на турнире, в стране начнется война между жрецами и Схайлайном, это тот случай, когда нет смысла выбирать из двух зол. Но если бы она приняла предложение Кайла — произошло бы то же самое. Нет, она не должна убегать. Должна оставаться в Туанге. Должна выжить и победить.

Перед сном Мириана долго стояла на балконе своей комнаты, глядя на далекие холодные звезды, словно пытаясь прочитать судьбу. Ей хотелось узнать среди этих блестящих точек ту самую — несчастливую звезду, под которой она родилась и которой была обязана теми испытаниями, что выпали на ее нелегкую долю. Прорицательница сказала, что ей не победить и не изменить судьбы. Но в глубине души девушка продолжала надеяться, что Прорицательница все же ошиблась.

На следующее утро Мириана проснулась немного позже, чем планировала, сказались последствия ужина, поэтому, когда она подошла к офису, там уже собралась большая очередь. Как и в прошлый раз Мириана встала в самый конец, но появившийся господин Джанджи тут же предложил ей перебраться в начало и первой получить экипировку.

— Спасибо, господин Джанджи, за вашу любезность, но я останусь здесь, — ответила Мириана.

— Но лучшее оружие будет разобрано, — шепнул он.

— Не оружие создает воина, — ответила Мириана. — Я могу подождать. Я же опоздала.

— Как будет угодно, — он с поклоном удалился, а Мириана заметила, что взгляды всей очереди теперь прикованы к ней. Неудивительно, не так часто королевы участвуют в Поднебесном турнире, на самом деле такого не делал никто прежде. Кроме того, Мириана участвовала второй раз, значит, она чего-то добивается, но чего? Зачем ей понадобилась игра? На лицах участников отражалось любопытство и удивление.

— Тьфу, черт! — раздался вдруг грубоватый женский голос, — Опять опоздала! Теперь буду стоять последней, и ни черта мне не достанется!

Мириана обернулась, действительно, очередь позади нее существенно приросла. А говорившая оказалась невысокой девушкой, смуглой и плотной, крепко сложенной, с курчавыми темными волосами до плеч. Она напоминала кочевницу по одежде и жительницу Туанга своей внешностью, очевидно полукровка, выросшая в кочевых землях, рожденная от отца кочевника и пленной матери из Туанга. По манерам девушка походила на воительницу, но в ее лице было что-то милое и смешливое, что понравилось Мириане.

— Хочешь, вставай впереди меня! — крикнула она.

— Еще как хочу! — тут же откликнулась девица, с готовностью занимая место впереди Мирианы, — Спасибо! Я — Одана. Черная львица.

— Мириана, Белая молния.

— Слышала ты королева этой страны? — девушка посмотрела на нее с недоверием.

— Есть такое, — Мириана согласно кивнула.

— А какого черта тебе тогда здесь надо? — непосредственно поинтересовалась Одана. — Все только об этом и говорят!

— У меня траур. И я свободна в своем выборе. Просто хочу победить.

— Ты же вроде обручена? Жених не запрещает тебе находиться здесь?

— Пока мы не стали мужем и женой, он не имеет надо мной власти. Именно поэтому я хочу успеть принять участие. Пока не вышла замуж.

Одана понимающе кивнула.

— У нас нет таких глупых законов. У нас вообще никто не женится, — сообщила она. — Все живут, как хотят.

И принялась рассказывать Мириане о странных, порой шокирующих обычаях кочевых племен. Эти рассказы помогли девушке пережить долгое стояние в очереди, прежде чем наконец им была выдана экипировка. Кайл еще раз пожелал ей удачи.

— И помни, что я тебе говорил! — добавил он.

— А что он тебе говорил? — тут же поинтересовалась Одана, когда девушки покинули офис, отправляясь переодеваться и готовиться. До старта оставался всего час.

— Говорил, что надо держаться подальше от Эмира.

— А вот тут он прав! — с готовностью закивала Одана. — Только забудешься — всадит в бок кинжал. Он очень силен, видела его на прошлых состязаниях. Чудом осталась жива.

— Зачем ты участвуешь в Поднебесном турнире? — поинтересовалась Мириана.

— Это мой заработок. На меня делают хорошие ставки. Чем плохая работа? Не хуже других. Я — одна из фаворитов. Чего не скажешь о тебе!

Мириана задумчиво кивнула. Эта девушка рискует жизнью ради денег и возможно погибнет однажды. Но с другой стороны — это дело не опаснее других. Ведь все подвластно безжалостным звездам. Снова и снова вспоминала она лицо Лады и предсказание Прорицательницы.

Когда они уже стояли на старте, ожидая начала, к девушке вдруг приблизился высокий, стройный мужчина, молодой, с копной темно-русых волос, одетый в такой же белый костюм, как и все участники.

— Ты — Белая молния? — спросил он. Протягивая руку, незнакомец улыбнулся ей широкой белозубой улыбкой. — Меня зовут Эмир. Рад познакомиться, королева!

Мириана подняла на него глаза — и так и застыла, забыв услышать все, что он говорил. Никогда прежде не встречала она мужчины привлекательнее. У него были темно-зеленые глаза с длинными ресницами, приветливый и открытый взгляд и такая же улыбка, слегка тронутая загаром кожа и густые кудри, свободно спадающие на лоб. Он казался сильным, его движения — грациозными, и конечно, он никак не производил впечатление безжалостного злодея, каким его описывал Кайл. Очевидно, бедняге Кайлу просто не повезло в поединке, вот он и злится. И Мириана бессознательно улыбнулась Эмиру, пожимая его протянутую руку. Еще не было старта, они еще не стали соперниками. Пока они были просто мужчина и женщина, которые понравились друг другу.

Прозвучал сигнал, и участники по одному направились в заросли. Теперь они были предоставлены каждый себе. Мириана знала, что начальные этапы просты, здесь никто не будет набрасываться на тебя, сражаться, убивать, здесь нет сложных лабиринтов и опасных испытаний. Но все-таки требовалась сосредоточенность, а она никак не могла сосредоточиться, потому что ее мысли все время возвращались к Эмиру, его взгляду, улыбке, тому, как он произносил слова, с легким южным акцентом, к его движениям и их рукопожатию. Это нужно немедленно прекратить! Дальше это может сыграть плохую службу и испортить дело!

Весь день Мириана шла, осторожно сверяясь с картой, чтобы избежать капканов. В этот раз участников было тридцать пять, и к концу дня уже четверо были дисквалифицированы за отклонение от маршрута, попадание в капкан или другое нарушение правил. Слава богам, она выдержала первый день! Мириана опустилась под деревом, развела костер, и сидела, прислонившись к могучему стволу, наблюдая за языками пламени. Пока еще у нее были с собой запасы еды и воды. Добывать пищу приходилось обычно на второй неделе турнира. Вскоре Мириана погрузилась в чуткий сон, просыпаясь от каждого хруста ветки. Но ночь прошла спокойно, и наутро девушка снова отправилась в путь. Дорога поднималась выше, местность становилась холмистой. Иногда Мириане казалось, что она сбилась с маршрута, но появление вдалеке того или иного участника говорило, что она держится в правильном направлении. Иногда встречались деревянные стрелки, указывающие верный путь. Пока Поднебесный турнир проходил без зрителей. Первые две недели были подготовительные, они нужны, чтобы отсеять слабых.

К концу дня из соревнований выбыли еще трое. И еще два человека на следующий день. Мириана медленно продолжала продвигаться по горам в заданном направлении. Она не спешила, ведь она участвовала в турнире впервые и не знала, что ее ждет. Пока еще девушка не встречала настоящих трудностей и даже немного удивлялась простоте прохождения соревнований, но понимала, что все сложности ждут впереди.

На четвертый день соревнований путь участников проходил по довольно узкой тропе вдоль отвесной скалы, с другой стороны дороги чернела пропасть. Мириана шла медленно и осторожно, не хватало только упасть туда! Это было бы очень глупым способом умереть. Девушка задумалась. С утра она не видела никого из участников, означает ли это, что она сбилась с дороги? Или другие уже сформировали команды, и лишь она, как и в прошлый раз, остается в одиночестве? Что ж, учитель говорил, что одиночество — лучший друг. Она справится и одна.

Внезапно легкий стук привлек внимание девушки. Мириана остановилась, прислушиваясь. На дорогу скатилось несколько камушков. Что это? Она подняла голову и очень вовремя — с горы прямо на нее катился огромный камень и не один! Это лавина! Девушка бросилась вперед, каменный поток прошел мимо, а Мириана, продолжая бежать, все никак не могла остановиться. Потом, оступившись, потеряла равновесие, но не упала, ловко поднялась и выпрямилась. Однако было уже поздно — новый камень настигал ее, рискуя раздавить. Как завороженная Мириана смотрела на приближающегося гиганта, а в следующую секунду чьи-то сильные руки бросили ее на землю и кто-то накрыл ее своим телом, отчего девушка, и без того испуганная, чуть не задохнулась. Раздались вскрик и ругательство, очевидно, пролетев мимо, камень все же зацепил ее спасителя. Наконец, он поднялся, отпуская ее, и девушка с удивлением увидела прямо перед собой Эмира, того, чей образ не отпускал ее ни на минуту.

— Поднимайся, — он протянул ей руку. — Здесь надо быть осторожнее. И внимательнее.

— Спасибо, ты спас меня, — Мириана взяла его за руку, и он легко поставил девушку на ноги. — И ты ранен! Камень задел тебя!

— Пустяки, царапина, — он улыбнулся. Сейчас он показался ей еще красивее, чем раньше, возможно потому, что теперь был ее спасителем. Мириана молча смотрела на него, не в силах отвести взгляд и улыбалась так, словно в одно мгновение забыла все слова. Он тоже заинтересованно разглядывал ее.

— Послушай, — Эмир прервал молчание. — Я шел рядом, наблюдал за тобой. Ты отлично готова к турниру. Это не комплимент. Мне понравилось, как ты перебиралась через завалы, проходила реки. И это твое спокойствие мне тоже нравится.

— Спасибо, — тихо ответила Мириана, по-прежнему застенчиво глядя на него.

— Поэтому я подумал, а почему бы нам не стать союзниками? Найдем еще несколько человек и образуем команду. Вместе будет легче выжить, чем поодиночке, ты не находишь? Что скажешь?

В голове у Мирианы мелькнули слова Кайла, который предупреждал ее об этом союзе, советовал бежать от Эмира, словно от огня. Но она уже приняла решение. Он был приветливым и красивым, и он спас ей жизнь. К тому же союзники все равно нужны, а такой сильный, как Эмир, — это просто подарок судьбы!

И Мириана, радостно улыбнувшись, протянула ему руку.

— Договорились!

— Отлично! Я знал, что ты молодец.

В ту минуту, когда он сжал ее руку, Мириана уже знала, что в ее жизнь впервые вошла любовь. Такая, о которой она мечтала. Так почему же Прорицательница сказала про несчастную звезду? И зачем она прежде слушала все эти глупости? Вот же она, любовь!Счастливая любовь, предназначенная ей!

Эмир смотрел ей в глаза, не отпуская ее ладонь, крепко сжимая ее в своей, и казалось, мог читать мысли девушки.

Наконец он все-таки разжал пальцы, повернулся и пошел по дороге. Мириана последовала за ним. Отныне она больше не одна. Отныне он будет защищать ее.

Шагая позади Эмира, Мириана вспоминала отца и мать, неужели, они, встретившись впервые на том пустынном пляже, чувствовали себя так, как она сейчас? Разве такое возможно! Сердце девушки буквально выпрыгивало из груди от счастья. А Кара, ее подруга! Так ли она чувствовала, когда встретила своего рыбака Андрея? Если так, то, конечно, должна была стать человеком однажды! Ведь любовь может творить чудеса! Впервые в жизни Мириана чувствовала себя совершенно счастливой.

Новые и новые участники выбывали из соревнований, к концу первой недели их осталось всего двадцать, но Мириана даже не замечала этого. Поднебесный турнир вдруг поблек, потеряв свою значимость, все вокруг затопило сияние, в котором потонул окружающий мир. Только Эмир занимал все ее мысли, рядом с ним девушка чувствовала себя спокойной и счастливой. Ей открылась сила, дающая ключ жизни, созидающая, не знающая пределов, для которой нет невозможного и все отныне вдруг стало легко и просто.

Вторая неделя турнира ожидаемо должна была оказаться сложнее первой, ведь участников стало меньше, соревнования усложнились, кроме того, закончились выданные им изначально запасы воды и еды. Но рядом с Эмиром Мириана не замечала трудностей. Он действительно, как и обещал, заботился о девушке. Научил ее находить воду и добывать пищу. Объяснял, какие растения можно использовать для еды, а какие являются ядовитыми, кроме того, он научил ее ловить рыбу в реке. Эмиру рыбная ловля давалась легко, у Мирианы получалось плохо, но было весьма забавно. И девушка весело смеялась, совершенно забыв, что она на турнире, когда они в шутку играли, окатывая друг друга потоками водных брызг. Он смотрел на нее и ласково улыбался. Пока еще никто из них не сказал ни одного слова о любви, но Мириане казалось, что она может видеть признание в его глазах, и этого ей было вполне достаточно.

А в середине недели они впервые подверглись нападению со стороны других участников. Мириана и Эмир вышли победителями из этой битвы и в результате приобрели еще двоих союзников, из спасенных от нападения участников. Их звали Ванг и Тирт, оба были невысокими, но ловкими жителями Туанга. Они старались не замечать, что идут по тропе бок о бок со своей королевой и называли ее исключительно Белой молнией. Что было совершенно правильно, ведь на турнире есть только один титул — титул Победителя.

Часть 3. Деревянный щит

Глава первая. Одана

Когда на исходе второй недели их небольшой отряд шел по лесной тропе, в ствол дерева, прямо рядом с головой Эмира, который успел ловко пригнуться, словно почувствовал неладное, вонзилась самодельная стрела.

— Уйдите с дороги, быстро! — крикнул он своим союзникам, и они бросились в придорожную канаву, надо сказать очень своевременно — потому что стрелы продолжали сыпаться.

— Что это еще за лучник? — недовольно пробормотал Эмир. Он напряжено вглядывался в небольшую каменную гряду, откуда велся обстрел, наморщив лоб от усилий.

Мириана тоже пыталась разглядеть того, кто скрывается в засаде, да еще решил напасть с самыми недобрыми намерениями — все-таки нападения в первые две недели были редкими.

— Пойду, попробую обойти его сзади. Ждите здесь, — шепнул Эмир, после чего неслышно скрылся в зарослях. Град стрел между тем прекратился.

— Интересно, их там много? — мрачно пробормотал Тирт.

Ждать пришлось около получаса, а потом появился Эмир, волоча за собой упирающегося лучника.

— Сейчас разделаемся с ним, — сурово сказал он, доставая из-за пояса длинный кинжал с изогнутым лезвием, с которым никогда не расставался. — Стрелять из засады — подло!

Мириана, Тирт и Ванг уже стояли перед ним, лучник продолжал извиваться, пытаясь освободиться, наконец, ему удалось откинуть волосы с лица, и Мириана к своему изумлению узнала Одану.

— Подожди! — крикнула она и, бросившись вперед, остановила руку Эмира, с занесенным над девушкой кинжалом. — Не надо! Я знаю ее!

— А, это ты Белая молния, — Одана лукаво взглянула на Мириану. — Тебе же говорили не выбирать плохих союзников, что же ты не слушаешь!

— О чем это она? — Эмир недовольно нахмурился.

— Мой друг Кайл советовал мне не связываться с тобой, — пояснила Белая молния. — Отпусти ее, пожалуйста!

— Кайл позорно проиграл мне поединок, который сам же и затеял в трактире спьяну! — возмутился Эмир, разжимая руки и освобождая Одану, — А теперь распускает эти гнусные слухи. Ладно, если ты считаешь, что она неопасна…

— Я очень опасна! — тут же перебила Одана. — Но сейчас я одна и мне нужны союзники. Готова присоединиться к вашей команде. Обещаю больше не палить из засады. Ну что, идет? Королева, ты же знаешь меня! Позволь мне остаться с вами. Я отличный боец.

— Я заметил, застать тебя врасплох — раз плюнуть, — сухо добавил Эмир. — Ну, что делаем?

Поскольку он смотрел на Мириану, девушка поняла, что решать придется ей. До окончания второй недели оставалось всего два дня. У Оданы еще не было союзников.

— Хорошо, пусть остается, — согласилась она.

— Спасибо, королева, обещаю быть верной нашей маленькой команде, — деловито кивнула Одана. — А теперь, пошли. Кому надо — могу научить делать такие стрелы.

И она зашагала впереди по лесной тропе. Мириана в глубине души была рада появлению Оданы, девушка чем-то нравилась ей, возможно она напоминала погибшую служанку Сун Ли. Мириана снова прогнала эти мысли. Снова не время думать о Сун Ли. Но у нее еще будет время когда-нибудь! Обязательно будет!

Два дня прошли без особых приключений, а в последний вечер небольшой отряд сидел у костра, отмечая последнюю спокойную ночь. Завтра их выведут из леса, дадут им отдохнуть, привести себя в порядок. После чего они предстанут перед зрителями и Поднебесный турнир, наконец, вступит в полную силу.

К этому моменту их осталось всего тринадцать человек — чертова дюжина. Среди выбывших участников, по счастью, никто не погиб, большинство были дисквалифицированы, некоторые получили увечья, но не слишком тяжелые. Турнир начинался на весьма и весьма хорошей ноте.

Когда, посидев у костра, мужчины отправились спать, Одана и Мириана вместе заступили на дежурство, через три часа их должны были сменить Тирт и Ванг.

Несколько минут девушки сидели молча, задумчиво глядя на языки пламени.

— Скажи, Белая молния, тебе нравится Эмир? — спросила вдруг Одана.

— Это так заметно?! — Мириана опешила, она надеялась, что у нее получается не выдавать свои чувства.

— Еще как! — подтвердила Одана. — Я сразу увидела, что ты влюбилась, как ненормальная.

— У меня первый раз такое, — призналась Мириана с волнением.

— А что он?

— Я не знаю. Он ничего не говорил.

— Думаю, ты ему тоже нравишься. Вижу, как он на тебя смотрит: тепло и с интересом. Но, скажу я тебе, Белая молния, любовь на Поднебесном турнире — штука совершенно ненужная. И не ко времени. Я сколько раз участвовала — ни разу не влюблялась! До добра это не доведет!

— А что ты сама о нем думаешь? Помнится, ты говорила, что он негодяй…

— Тогда я не знала его лично, он не удостаивал меня чести быть в одной команде. А к противникам он беспощаден. Но сейчас — кажется нормальным парнем. Очень сильным. Ну и красивым, конечно. Тебе повезло, Белая молния! Я бы тоже от такого не отказалась!

— На самом деле, не так уж повезло, — вздохнула Мириана. — Во-первых, он не говорил со мной о любви. Во-вторых, у меня есть жених, ты же знаешь. А в-третьих, мы бы в любом случае не могли быть вместе. Эмир — кочевник, чужеземец. Он не может стать королем Туанга, а значит, не может стать моим мужем. И как бы я его не любила, после турнира вряд ли увижу его снова.

Одана вгляделась в темноте в лицо Мирианы, и ей показалось, что девушка сейчас заплачет.

— Вот что я тебе скажу, — произнесла она. — Этим мыслям не место на турнире. Будешь так думать — улетишь в пропасть, поняла?

Мириана молча кивнула и задумалась. Через три часа их сменили Тирт и Ванг, Одана отправилась спать, а Мириана долго не могла найти места для ночлега, а потом увидела Эмира: он сидел, прислонившись спиной к большому камню.

— Почему ты не спишь? — удивилась девушка.

— Размышляю, — спокойно ответил он. — Скоро начнется битва. Ты же знаешь, ее нужно выиграть до начала.

— Я знаю, так говорил мой муж, — Мириана села рядом с Эмиром, тоже облокотившись на камень. Он повернулся к девушке и посмотрел на нее.

— Расскажи мне про него, — попросил вдруг Эмир. — Я слышал, король Лай Вуонг был жесток с тобой, это правда?

— Это правда, — кивнула Мириана.

И она рассказала Эмиру всю историю своего замужества от начала и до смерти мужа.

— Вот мерзавец! — наконец, не выдержал он. — Как же ты его терпела! Ты прошла настоящий ад!

— Да, — девушка кивнула. — Но учитель говорил, что во всем есть положительные стороны. Если бы не мой муж, я бы никогда бы не пришла в цитадель. Никогда бы не попала на турнир. И с тобой бы мы не познакомились.

Эмир задумчиво улыбнулся ее словам, но ничего не сказал.

— Я думаю про этого твоего советника, Каолама, ты полностью доверяешь ему? — сказал он вдруг

— Да, конечно. Он служил моему отцу, а потом мне. Почему ты спрашиваешь?

— Мне он кажется подозрительным типом!

— Надо же, то же самое сказал Кайл! — удивилась Мириана.

— Да сколько можно уже говорить про этого Кайла, хватит! — взорвался вдруг Эмир, разбудив дремавшую неподалеку Одану, отчего та недовольно засопела, — Прекрати о нем говорить!

И Мириане вдруг показалось, что он ревнует ее к Кайлу. Эта мысль была девушке приятна, ее еще никогда никто не ревновал! И она тихо рассмеялась в темноте.

— Я тренировался в Туанге, — продолжил Эмир уже спокойнее. — На востоке страны, в горных монастырях. В храмах Великой птицы. В одном из таких храмов я и услышал о Каоламе. Ты знаешь, что он был жрецом, прежде чем стать слугой твоего отца?

— Жрецом? — удивилась Мириана. — Каолам никогда не рассказывал ничего подобного!

— Он был жрецом старых верований. Потом их обвинили в ереси, многие были убиты. Была большая резня. Каолам уцелел, отрекся от веры и своего сана и потом попал ко двору. Сначала он был простым слугой, но благодаря уму и знаниям, быстро стал сначала казначеем, а потом и советником твоего отца. Так мне рассказывали в храме.

— Он недолюбливает жрецов, — согласно кивнула Мириана, — Видимо, у него есть на то причины.

— Подумай на досуге, — предложил ей Эмир, сказав ту же фразу, которую прежде произнес Кайл, но Мириана не стала акцентировать на этом внимание. Да и думать о Каоламе ей совершенно не хотелось, ей хотелось думать только об Эмире. О том, что он сидит сейчас так близко от нее, она может дотронуться до него, если протянет руку… Мириана ощутила странное, неведомое прежде волнение, Эмир посмотрел на нее долгим внимательным взглядом, а потом вдруг придвинулся ближе и притянул девушку к себе. Мириана замерла, чувствуя, что даже ее сердце перестало биться. Он наклонил голову и поцеловал молодую королеву Туанга — это был первый настоящий поцелуй в ее жизни, и Мириана знала, что запомнит его навсегда.

Когда он ее отпустил, Мириана хотела рассказать ему о своей любви, поведать все, что чувствовала сейчас, вместо этого она почему-то сказала только:

— У меня есть жених… Я обручена…

— Да, я знаю, — Эмир кивнул. — Как знаю и то, что мы никогда не сможем быть вместе. Ты — королева Туанга, а я — кочевник. Но сейчас мы на турнире, Мириана, где нет ни женихов, ни невест, и где все участники равны. Здесь ты один на один со смертью, моя дорогая королева, помни об этом.

— Я помню, — тихо сказала девушка.

— А сейчас давай спасть, — вздохнул Эмир. — Завтра нас ждет последний легкий денек.

На следующий день оставшихся участников вывели из леса и отвели в небольшую горную гостиницу, где они смогли помыться, пообедать, получить новенькие белые костюмы, взамен грязных и уже изношенных старых, а потом — просто отдохнуть. Мириана воспользовалась передышкой, чтобы поспать, вытянувшись на кровати, ведь последнее время им приходилось спать на голой земле. А потом вместе с Оданой она отправилась гулять по городу, снова удивляясь его многолюдности. Девушки не заметили, как стали подругами, несколько дней проведенных в лесу иногда помогают сблизиться больше, чем целая жизнь. Кроме того, Мириана считала теперь Одану поверенной в своих отношениях с Эмиром и, не утерпев, рассказала девушке про поцелуй. Та лишь только пожала плечами, показывая, насколько мало ее волнуют такие мелочи, как поцелуи. Сама молодая королева светилась от счастья — в конце концов ее любовь оказалась взаимной, и пусть всего на одну неделю, но они будут вместе, каждый день бок о бок друг с другом, о чем еще можно мечтать!

Как человек, на долю которого выпало не так уж много счастья, Мириана умела ценить каждое мгновение, поэтому неделя казалась ей бесконечно длинным сроком. То, что это была неделя выживания в аду, девушку совершенно не смущало.

Они с Оданой прошли на рынок, представление участников начиналось только вечером, поэтому пока еще их лица, к тому же закрытые шарфами, не привлекали внимания. Они разглядывали диковинки, которые продавали здесь, начиная от искусных украшений и кинжалов, сделанных местными мастерами, до неизвестных ягод и трав, и даже толченый рог единорога! Говорят, он способен предотвратить старение, заставить тех, кто разлюбил вновь полюбить друг друга и даже примирить врагов. Мириана не знала, верить ли в эти сказки. Как не знала, верить ли в легенду о Разящем — боевом шесте, висевшем на стене у Кайла. Кайл! Она увидит его вечером во время представления! Конечно, ей будет неловко показываться рядом с Эмиром, но Кайл — друг, а значит должен уважать ее решения! Они шли по узеньким каменным улочкам, прощаясь с этим многолюдным и шумным миром, ведь уже завтра для них начнется битва, не на жизнь, а на смерть, и кто знает, чем состязание обернется для каждой из них!

Вернувшись в гостиницу, девушки переоделись в одинаковые белые платья, с завышенной талией, собранные прямо под грудью, причем Одане ее платье было чуть тесновато, после чего вместе с другими участниками отправились в центр Облачного города, где на специально возведенной сцене все тринадцать претендентов на звание победителя, прошедшие предварительный отбор, предстали перед глазами публики. Несколько десятков тысяч человек собралось на площади, чтобы увидеть участников своими глазами. Они разглядывали претендентов, кричали своим любимцам слова поддержки, делали новые ставки. Мириана заметила, что больше всего поклонников и особенно поклонниц было у Эмира, который сегодня был особенно хорош в красном праздничном костюме, подчеркивающем его удивительную стройность и почти кошачью грацию, но и Одана пользовалась популярностью, народ уже знал ее храбрость и смелость. Белая молния по-прежнему была для них темной лошадкой, но в глубине души жители Туанга гордились тем, что их королева сумела пробиться в основную часть турнира. Правда все были уверены, что произошло это благодаря покровительству Эмира, что отчасти и было правдой.

Уже спускаясь со сцены, Мириана заметила Кайла. Он смерил ее осуждающим взглядом.

Вместе с Эмиром, она подошла к своему другу.

— Я хотела, чтобы вы встретились и примирились, — улыбнулась Мириана. — Ведь вы оба мои друзья!

— С такими друзьями, как он — тебе и враги не нужны, — быстро ответил Кайл. — Знаешь, Мириана, мое дурное предчувствие только усилилось. Жаль я не смог дисквалифицировать тебя до начала турнира!

— Придержи язык, пока я не заставил тебя замолчать, — резко ответил Эмир, сделал шаг вперед, но Мириана загородила Кайла собой, оттесняя Эмира.

— Хватит, хватит! Завтра турнир! Не хватало только начинать драку! Кайл, не ожидала от тебя такого! — девушка укоризненно посмотрела на своего друга. — Пока. Поговорим после соревнований. Я пойду спать, нужно отдохнуть.

— Пожалуй, я тоже, — сухо сказал Эмир.

— Мириана, помни слова учителя, — сказал ей Кайл на прощание, Мириана кивнула. Она была слишком счастлива сейчас, чтобы помнить какие-либо слова.

Уже перед стартом турнира оказалось, что противоборствующая команда всего одна — восемь участников, из которых шестеро были кочевниками, три девушки и трое мужчин, а двое — жители Туанга.

— Нас всего пять, а их восемь, — заметила Мириана.

— Это им не поможет, — беспечно ответил Эмир. — Мы справимся.

Мириана улыбнулась, ее восхищало его бесстрашие. Как могли те участники, которых видела она тогда на экране, в монастыре, показаться ей полубогами! Им всем было так далеко до Эмира! Он намного сильнее, умнее, отважнее! А как разумно он рассуждает, как много знает о военной стратегии! Сидя с остальными союзниками возле костра, Мириана слушала, как Эмир, избранный единогласно капитаном команды, рассказывает о плане прохождения игры. Впрочем, рассказывал он для нее, остальные уже не раз выходили на состязание.

— Смотрите — в первый день мы должны пройти через ущелье. Здесь может быть засада, нужно идти осторожнее. Потом нужно миновать лес темных существ. Это как минимум два дня. Дальше пройдут не все, хорошо, если обойдется без жертв. После начинается подъем в горы. Там будет холодно, возможны лавины. Это еще пару дней. Потом пересечем пропасти по висячим мостам. Здесь главное не заблудиться, мосты сделаны как лабиринт, в котором постоянно что-то срывается, падают обломки скал, часто раскаленные. Кто-нибудь из вас доходил сюда?

— Я доходила до мостов, но заблудилась, — кивнула Одана, остальные промолчали.

— Ну и в конце — нужно по подвесному мосту перейти на скалу Дьявола, после чего подняться за знаменем Победы. Вот, собственно, и все. Помимо естественных опасностей, о которых я сейчас рассказал, не забывайте о других участниках. Они будут пытаться нам помешать. Мы должны быть одной командой.

Все согласно кивнули.

— И еще — помните, ночь — наше время, но днем за нами наблюдают бесчисленные глаза зрителей. Вы видите зверей и птиц — но на самом деле это лишь иллюзия, их глазами на нас смотрят зрители, которые делают ставки. Поэтому помните, ни один проступок не останется незамеченным. Хотя в принципе — на турнире допустимо все. Здесь уже не действуют правила. А теперь, в путь, друзья. У нас всего неделя, чтобы победить!

Как и предсказывал Эмир, переходя по ледяной воде речушки, протекавшей по дну ущелья, его отряд попал в засаду — силки были расставлены другой командой, а противники ждали наверху, готовые сбросить тяжелы валуны на головы соперников. Однако команда Эмира была готова, а потому всем удалось избежать силков, увернуться от камней, а когда озлобленные противники выскочили против них, вооруженные шестами и кинжалами, Эмир довольно быстро вывел из строя двоих, обратив остальных в поспешное бегство.

Когда недолгая схватка окончилась, Мириана, ни разу не успевшая даже взмахнуть шестом, растерянно смотрела на тела соперников, мужчины Туанга и женщины-кочевницы, без движения лежащие в крови на дне ущелья.

— Ты убил их? — тихо спросила она.

— Жить будут, — спокойно ответил Эмир, вытирая кинжал о брюки, отчего на них остались пятна крови. — Важные органы не задеты. Сейчас придут организаторы и отнесут их к целителям. Идем. Нам нельзя тут оставаться. Зато — по численности мы почти сравнялись с ними. А скоро нас будет больше. Эти недоумки совсем не умеют сражаться, к тому же настоящие трусы!

Он заткнул кинжал за пояс, взял Мириану за руку и вместе они вышли из ущелья, где их уже поджидали остальные спутники.

— Вряд ли они осмелятся напасть ночью, — заметил Эмир, — Но дозорных надо выставить, на всякий случай. Уже темнеет. Надо найти место для привала. Завтра нас ждет худший кошмар. Два дня в темном лесу.

— Да уж, не позавидуешь, — вздохнула Одана. — Аж оторопь берет. Единственная причина, по которой я хочу бросить это занятие!

— А в чем дело? — поинтересовалась Мириана, — Что там?

— Иди спать, Белая молния, — велел Эмир. — Ночью разбужу тебя, покараулим вместе. Хорошо?

Слово «вместе» понравилось Мириане, и она послушно отправилась спать. Тем более, переход через ущелье был утомительным. Но что же там скрывается в этом лесу, если друзья даже не хотят ей рассказывать? Наверное, что-то ужасное. Хотя куда больше ее заботило то, что Эмир так ни разу и не сказал ей о любви. Почему же? Потому что у них нет будущего или потому что Поднебесный турнир — не место для влюбленных? Погрузившись в эти мысли, Мириана постепенно заснула.

Ночь прошла спокойно, как и предположил Эмир, соперники отправились зализывать раны и не решались нападать больше, они надеялись, что темный лес сам расставит все по местам. После легкого завтрака, состоявшего из бананов и сухих ячменных лепешек, команда Эмира вступила под сень темного леса.

Мириана сразу ощутила его гнетущую атмосферу, словно здесь таилось нечто жуткое, то, что невозможно объяснить разумом, люди здесь буквально каменели от ужаса, испытывали страх смерти и трагедию потерянного пути назад, кошмар бесконечного одиночества, и потому девушка побледнела, испуганно сжала руку Эмира, стараясь не отставать от него ни на шаг. Ничему подобному учитель Мюйи ее не учил, неужели, она и правда не была готова к турниру? А что если именно так чувствуется приближение смерти? Ведь ей говорила об этом Прорицательница, это предвещала богиня Лада!

Ванг, Тирт и Одана сосредоточенно молчали. Ванг шел последним, замыкая строй. Одана шагала впереди него.

В середине дня они сделали короткий привал, однако атмосфера была настолько жуткой, что есть никому не хотелось. Внезапно громкий крик прорезал тишину. Мужской голос. Потом женский. А после снова воцарилась тишина.

— Кажется, наших соперников осталось лишь четверо, — заметил Эмир, но его лицо было напряженным.

— Надо уходить? — спросила Одана.

— Да, пойдемте. Идите осторожно. Нужно немного ускориться. К вечеру найдем место для привала.

— Что это было? — снова спросила Мириана.

— Сама увидишь, — ответил Эмир.

— А если повезет — не увидишь, — заметила Одана.

Тирт и Ванг промолчали.

Все также в абсолютной тишине они продолжили свой путь, лес становился все глуше, и Мириана не понимала, как Эмиру удается находить здесь дорогу. Ей так повезло, что она его встретила! Без него она никогда бы не добралась даже сюда, не то, что победить! Теперь уже не до победы — лишь бы только выжить! Лишь бы они все выжили!

Внезапно в воздухе раздался тихий свист. Эмир замер. Остальные остановились за ним, прислушиваясь. Он медленно вытащил кинжал, Тирт и Ванг сжали шесты, Одана подняла лук. Свист повторился. Все стояли не шевелясь. Мириане было страшнее, чем другим, потому что она единственная не знала, чего ждать, а ничто не пугает так сильно, как неизвестность. Вдруг прямо рядом с ними прошелестело что-то черное и круглое, Эмир взмахнул кинжалом, раздался оглушительный вой.

— Бежим! Быстро! — крикнул Эмир, схватил Мириану за руку и, не разбирая дороги, они понеслись вперед, Одана бежала рядом, а потом позади раздался крик — это Ванг, который шел последним упал, темные существа настигали его. Мириана обернулась, остановилась.

— Бежим, — Эмир снова дернул ее за руку, — Ему не поможешь! Он выбыл! Уходим скорее!

Крик Ванга слился с темнотой.

Когда уже ночью они сидели у костра, Мириана тихо спросила:

— Он погиб?

— Вряд ли, — Одана покачала головой, — Он успел вовремя упасть. Скорее всего, будет травма, но думаю, его вынесут отсюда. Погибнуть на турнире можно, но это довольно сложно сделать.

— Что это за существа? — спросила Мириана.

— Никто не знает, какие-то потусторонние уродцы. Духи здешнего леса. Коснувшись человека, он сгорает сам и сжигает свою жертву, выделяя несметное количество энергии. Достаточное для неплохого взрыва, — пояснил Эмир. — Поэтому, если бы Ванг погиб, мы бы услышали взрыв. Но его не было, а значит — Ванг жив. Как и те двое, что выбыли раньше. Но пару раз у меня на глазах нечисть убивала товарищей. Это всегда страшно.

Мириана кивнула и крепче прижалась к его плечу. Рядом с Эмиром она чувствовала себя в безопасности. Этой ночью она впервые легла рядом с ним, Эмир обнял ее, и она почувствовала его дыхание на своей шее. Наконец-то сбылась ее главная мечта. Она всегда хотела, чтобы рядом был сильный защитник! Может быть, после окончания турнира, он сможет пойти с ней во дворец? Если не в качестве мужа, то хотя бы в качестве телохранителя? Чтобы защищать королеву от Схайлайна, от жрецов и от любых врагов? С этой мыслью Мириана накрыла его руку своей и заснула счастливой. В эту ночь команда противника потеряла еще одного человека. Теперь участников турнира осталось лишь семеро.

Наутро лес показался светлее, в душе путников проснулась надежда, что им удастся пройти через заросли и уцелеть. До обеда они шли в отличном расположении духа, потом довольно плотно пообедали остатками лепешек и рисом, который девушки сварили на костре. Дальше им придется самим добывать пищу. Запасы подошли к концу. Часто в последние дни участникам приходилось голодать. После спокойного привала, они продолжили путь, ускоряя шаг, надеясь до вечера выбраться из леса и оставить позади этот кошмар. Одана и Мириана шагали рядом, Эмир шел как всегда впереди, Тирт замыкал колонну.

Лес уже начал редеть, опустились сумерки, когда снова послышался тихий свист.

— Нечисть рядом, — прошептал Эмир. — Не двигайтесь, может, не заметят нас.

Все замерли, свист повторился, приближаясь. Незаметным движением Эмир вытащил кинжал.

— Не двигайтесь, — сказал он еле слышно.

Темные существа приближались, Мириана почувствовала, как ее сердце сжимается от ужаса, но она неподвижно стояла рядом с Эмиром, она верила ему, как и Одана. Но Тирт, не выдержав напряжения, вдруг помчался вперед, чем привлек внимание духов леса, которые теперь летели к ним со всех стороны. Мириана вовремя успела уклониться от встречи с одним из них, отбила атаку другого шестом, Эмир рассек двоих кинжалом, после чего они бросились к выходу из леса — скорее, прочь, к свету, к спасению!

Мириана бежала так быстро, как могла, однако отвратительный свист неумолимо приближался, когда одна из теней была рядом, появился Эмир, который вовремя ударив врага кинжалом, снова спас девушке жизнь. Они были уже совсем у границы, а Тирт уже даже выскочил из леса, когда пронзительный вопль прорезал тишину. Мириана замерла как вкопанная и стремительно обернулась. Лесной дух настиг Одану, крепко вцепившись в нее. Девушка уронила лук, пытаясь вырваться, и снова закричала от ужаса. Мириана бросилась на помощь подруге, но руки Эмира кольцом обхватили ее за талию. Он крепко прижал девушку к себе, не позволяя сделать ни шагу.

— Поздно, — прошептал он ей на ухо. — Мы ей уже не поможем. Надо уходить.

Но Мириана, застыв, смотрела на Одану, на ту, что лишь недавно стала ее подругой. Королева Туанга попыталась вырваться из железных рук Эмира, а в следующую секунду все вокруг озарилось вспышкой яркого света, обжигающего, испепеляющего.

— Бежим! — Эмир подхватил Мириану на руки и бросился к опушке леса. Позади прогремел оглушительный взрыв, и Эмир упал на землю, закрывая девушку собой. Мириана пришла в себя уже на опушке, рядом с Тиртом и Эмиром, не сдерживая душившие ее слезы. Она понимала, что Одана не выбыла из турнира. Она погибла. Ее больше нет.

Эмир осторожно обнял безутешную девушку за плечи, она уткнулась лицом в его плечо и зарыдала еще громче. Теперь участников осталось лишь пятеро. И двое были против них. Но только ли двое? Или теперь каждый — сам за себя?

— Если бы я знала, что здесь такое — никогда не пришла бы сюда, — сквозь слезы сказала Мириана, — Учитель говорил, что я не готова!

— Если бы ты сюда не пришла, не встретила бы меня, — прошептал Эмир ей на ухо, — А ведь я люблю тебя.

Его слова согрели и успокоили Мириану. Как давно она ждала, что кто-то скажет ей такие слова, но никогда не думала, что услышит их на Поднебесном турнире, сразу после гибели подруги, на опушке леса темных существ.

Глава вторая. Скала Дьявола

В ближайшее время нам следует опасаться только лавин и постараться не замерзнуть, — сказал Эмир, когда они начали подъем в горы. — Эти двое не станут нападать в горах.

—

Почему ты так уверен? — недоверчиво спросил Тирт.

—

Потому что все участники турнира мечтают хотя бы увидеть мосты. Есть негласное правило — если ты дошел до висячих мостов, ты хорош. Твоя оплата повышается. Они профессионалы, хоть и новички, потому набивают цену.

Мириана не произнесла ни слова, только кивнула, она так и не могла отойти от смерти Оданы. Почему все, с кем она успевает подружиться, сразу же покидают ее! Только бы с Эмиром ничего не случилось! Он самый сильный игрок, другие будут пытаться избавиться от него. Но ничего, она будет рядом, будет все время прикрывать его, если понадобится!

Дорога уходила все выше и выше. Кругом возвышались горные пики, покрытые зеленой растительностью. Такие же острые скалы, как и в Городе птиц, на ее родине. Только там больше снега. Хотя здесь, на перевале, Эмир говорит, тоже будет снег.

Они медленно шли по узкой тропке, вдоль отвесных пропастей, в которые Мириана не решалась даже заглянуть. Продвигались по замшелым стенам старинных крепостей, высеченных прямо в скалах, по их высоким, стесанным от времени бесчисленным ступеням, неожиданно обрывавшимся прямо над бездной.

Мириана вспомнила мать, которая боялась высоты. Стало ощутимо холоднее, а к вечеру и вовсе показались заснеженные скалы. Кроме того, на высоте не хватало кислорода, идти становилось все труднее. Наконец, когда почти стемнело, они остановились на ночлег в небольшой пещере.

— Главное, чтобы нас не завалило снегом, пока спим, а то можем задохнуться, — заметил Эмир. Он склонился над припасенными углями и разводил огонь.

— Кстати, еды осталось только на сегодня. Завтра или будем голодать, или заберем еду у той команды. Можем попробовать поохотиться.

Он раздал остатки фруктов и лепешек Тирту и Мириане. Постепенно пещера наполнилась дымом костра, но стало теплее.

— Мириана, иди сюда, вдвоем легче согреться, — позвал он девушку. Мириана приблизилась, села рядом, он обнял ее за плечи, и девушка доверчиво прижалась к нему всем телом, пытаясь впитать в себя исходившее от него тепло, наполнявшее все ее существо удивительным покоем и тихой радостью.

— Тирт, иди к нам, — предложил Эмир. — Будем как пингвины. Иначе замерзнем.

Тирт буркнул нечто неопределенное и остался в дальнем конце пещеры. Мириана рассмеялась. Очевидно, из всех них холодно было только Эмиру, сама она привыкла к холоду еще в цитадели, когда спала без одеяла, а Тирт — крестьянин Туанга, говорят, жители нижнего Туанга, особенно крестьяне, вообще не чувствуют холода.

Постепенно, прислонившись головой к плечу Эмира, Мириана задремала.

Наутро их путь продолжился. Пошел снег. Мириана смотрела на кружащиеся в воздухе, улетающие в пропасть снежинки и вспоминала родной дом. Уже через полгода ей предстоит вернуться туда. Но за полгода еще многое может измениться! Даже сегодня может измениться все. Если, к примеру, их все-таки накроет лавина. Но пока удавалось обходить преграды стороной. Интересно как там соперники! Дина, женщина из племени кочевников. И еще один участник из Туанга, ее подданный. Но еще больше Мириану занимала мысль о том, как оценивает народ Туанга успехи своей королевы, что думают о ее выступлении Каолам, Кайл, и главное — учитель. Если, конечно, он следит за турниром и своей непокорной ученицей.

К вечеру они почувствовали сильный голод. Еды в горах не было. Животных не попадалось, рыбы так высоко не водилось, даже растения стали редки. Но они привыкли бороться с голодом, привыкли терпеть.

— Когда завтра выйдем к мостам, если переживем атаку, у нас будет еда. Надо только правильно устроить засаду, — сообщил Эмир перед сном. — А теперь спи. День был трудным. И подвинься поближе, тут холодно.

Мириана сомневалась, что ей удастся заснуть на голодный желудок, но с радостью придвинулась и крепко прижалась к Эмиру. Хорошо, что их не могут видеть в пещере, хорошо, что этого не видит ее жених!

На следующее утро начался спуск, постепенно исчез снег, горы снова стали зелеными — путники миновали перевал. А потом Мириана схватила Эмира за руку и вскрикнула от восхищения: перед ними открылось глубокое живописное ущелье, пересеченное колышущимися на ветру висячими мостами, нет бесконечным запутанным лабиринтом мостов!

— Как красиво! — воскликнула она. Тирт тоже восхищенно молчал, он впервые видел это фантастическое зрелище, и лишь Эмир напряженно оглядывался по сторонам, выбирая место для засады.

— Быстрее, спрячемся за теми валунами, — приказал он. — Когда появятся, Тирт и Мириана — берите на себя мужчину, я возьмусь за Дину. Она опасный соперник.

Ждать пришлось недолго, почти сразу, как они скрылись в засаде, появились Дина и ее спутник, который шел позади, на почтительном расстоянии. Казалось, мужчина не доверяет кочевнице, и скорее всего, не напрасно. Она легко пожертвует им, но пока он нужен, чтобы справиться с командой Эмира. Дина хотела бы взять Эмира в союзники, вдвоем они точно дошли бы до финала, но тот почему-то предпочел Мириану, чужеземку!

Дина и ее спутник остановились у мостов, тот застыл в восхищении, но Дина уже видела все это не раз, и потому сейчас разглядывала висячий лабиринт, пытаясь вспомнить дорогу. В прошлый раз, как и Одана, она заблудилась здесь.

Эмир воспринял их нерешительность как сигнал к атаке и сделал знак своим спутникам: Мириана и Тирт выскочили из засады, сжимая шесты, и бросились к противнику, Эмир последовал за ними.

Дина, увидев, что произошло, тут же ловко перебралась на мост, — сражаться на шатком мостике Эмиру будет труднее, чем на земле, к тому же здесь он будет дальше от своих.

Схватка между Мирианой, Тиртом и их противником затягивалась — тот оказался силен как лев, и вдвоем они не могли одолеть его. И потому Дина, воспользовавшись этим, уводила Эмира все дальше и дальше по мосткам, туда, где друзья не смогут ему помочь.

Наконец, шест Мирианы прижал врага к земле, а Тирт, выхватив кинжал, приставил его к шее проигравшего.

— Смерть или выбытие? — спросил он, четко следуя правилам.

Противник молчал. Тирт сильнее надавил на лезвие, никому не хотелось, чтобы на турнире появилась жертва, поэтому Тирт медлил. За бессмысленное убийство могли и дисквалифицировать.

— Выбываю, — прошептал наконец поверженный участник.

— Громче, судьи не слышат! — приказал Тирт.

— Выбываю! — крикнул тот.

В ту же секунду Тирт убрал кинжал, а Мириана шест. Противник поднялся, сплюнул, а потом протянул руку Мириане.

— Удачи, королева. Теперь буду болеть за вас.

— Спасибо, — Мириана улыбнулась. — Ты отличный боец, тебе повезет в другой раз.

Тот уселся у скалы, а Мириана и Тирт бросились к пропасти, где продолжалось сражение между Диной и Эмиром, женщина была удивительно сильна, и, кстати, весьма красива для кочевницы.

Будь у нее другой противник, к примеру, Мириана, Дине было бы несложно одержать победу, но Эмир был совершенным бойцом, и когда в какой-то момент Дина оступилась, он нанес решающий удар, и она, сорвавшись, слетела с моста и повисла над пропастью, сжимая руками веревку.

Эмир наклонился над ней и занес ногу над ее пальцами.

— Смерть или выбытие? — спросил он. — Дина, признай, что выбываешь или полетишь в пропасть.

Сотни, тысячи жителей Туанга и окрестных стран прилипли сейчас к экранам, не в силах отвести глаз от происходящего. Очень многие делали ставки на победу Дины, многие поддерживали ее! Неужели, эта прекрасная амазонка погибнет! Неужели, Эмиру придется убить женщину!

— Эмир, послушай, — Дина посмотрела на него такими же, как у него самого, зелеными глазами. — Давай станем союзниками. Мы из одного племени. Зачем тебе эта чужеземка? Вместе мы легко одолеем их и пройдем до скалы. Вытащи меня отсюда! На скале я уступлю тебе знамя!

— Смерть или выбытие? — сурово повторил Эмир, опуская ногу. В его глазах Дина увидела недобрый блеск и поняла, что он не шутит.

— Если убьешь меня — тебя дисквалифицируют, — выбросила она последний козырь.

— Нет, ты предложила мне предать союзников. Это против правил.

— Ладно, — она скрипнула зубами от досады. Он знает правила наизусть, не только силен, но и умен! — Выбываю. Будь ты проклят и твои наставники тоже!

Эмир присел на корточки, теперь Дина больше не представляла опасности для него.

— Сначала отдай еду, — приказал он. — Мои люди голодны, а вас накормят организаторы.

Дина нехотя отцепила одну руку, сняла с плеча мешок и отдала ему. Тогда Эмир схватил ее за руку и вытянул обратно на мост.

— Удачи в следующем турнире, красавица! Скажи Тирту и Белой молнии, чтобы шли ко мне.

Дина послала ему еще одно проклятье, презрительно сплюнула и направилась к краю пропасти, намеренно раскачивая мост. Эмир рассмеялся. Он знал, что Дина давно к нему неравнодушна, как и все женщины, принимавшие участие в турнирах. Кроме, может, Оданы, но ее больше нет. Как глупо она погибла, надо же! Ведь она была сильным бойцом!

Когда Дина прошла мимо Мирианы, то плюнула вслед и молодой королеве Туанга, но та предпочла не заметить ее оскорбительного жеста.

Вскоре Тирт и Мириана оказались рядом с Эмиром. Он ждал их на небольшом островке, в центре пропасти, откуда начинался лабиринт мостков, и уже разложил еду.

— Ура, у нас больше нет соперников! — радостно крикнула Мириана. — Мы чего-то стоим!

— Садись, ешь, — улыбнулся Эмир, глядя на счастливое лицо девушки. — Интересно, понимают ли жители Туанга, что их королева чего-то стоит?

— Думаю, они считают, что я прошла так далеко только благодаря твоей помощи. В принципе, так и есть.

— Ничто не случайно, — возразил Эмир.

Тирт между тем с жадностью накинулся на еду и вскоре съел свою порцию целиком.

— Эй, это было на два дня, — заметил Эмир. — Дальше добывай еду сам.

Он поделил свою порцию и порцию Мирианы на две части, с тем, чтобы осталось на другой день. Когда привал был окончен, Эмир поднялся и долго смотрел на мостки, пытаясь вспомнить, куда следует идти.

— Туда, — показал он, наконец. — Пойдемте.

Долго-долго шли они над пропастью, перебираясь с одного мостка на другой. Как и предупреждал Эмир, мостки иногда рвались и обрушивались в пропасть, иногда на них сверху сыпался град раскаленных камней, но участники, которые забирались так далеко, обычно бывали слишком сильны и ловки, чтобы попасться в эти ловушки, и потому без приключений шли дальше, только Тирт немного повредил руку.

Ближе к вечеру Эмир вдруг неожиданно остановился, вглядываясь куда-то вдаль.

— В чем дело? — Мириана почувствовала волнение, он остановился не просто так! Что-то случилось! Она, испуганно глядя на него, сжала его ладонь в своих.

— Я не помню, куда идти дальше, — он взъерошил кудри и смешно наморщил нос. — Кажется, мы заблудились. Это случается со всеми. Давайте думать.

Они пытались думать и рассуждать, плутали, ходили кругами, теряя драгоценное время, а потом Эмир вдруг указал весьма странное направление, куда-то наискосок.

— Мне думается, нам туда!

— Нет, — Тирт недоверчиво покачал головой. — Точно не туда.

— Я был здесь раньше, а ты нет! — возразил Эмир. — И я доходил до скалы.

— Вероятно, ты забыл дорогу. Там дороги нет!

— А я говорю, дорога там!

— А я говорю — нет!

Они застыли, почти с яростью глядя друг другу в глаза.

— Хотите терять время — давайте, — отрывисто сказал Тирт. — А я пойду туда, куда считаю нужным. Я всегда отлично ориентировался!

— Тирт, мы должны верить Эмиру, он ни разу нас не подвел, — вмешалась Мириана.

— Ты слишком доверчива, Белая молния! Дальше каждый за себя. Удачи.

С этими словами Тирт развернулся и пошел в направлении, куда большем похожем на правильное, так казалось и самой Мириане. Скоро его силуэт растворился в тумане, а Эмир продолжал неуверенно стоять, облокотившись на перила, глядя куда-то вдаль и думая о чем-то своем.

— Мы будем стоять или пойдем? — робко спросила Мириана. — Мне не очень нравится стоять над пропастью. К тому же, по-моему, Тирт был прав… Его дорога кажется верной!

— Вовсе нет, — Эмир хохотнул. — Теперь он точно заблудится! Идем Мириана.

— Почему? — удивилась девушка.

— Потому что я помню дорогу, — Эмир улыбнулся ей. — Но надо же было отделаться от этого парня. Он правильно сказал — каждый за себя. Я совершенно не доверял ему.

— А мне? — она с волнением посмотрела ему в глаза.

— Тебе — полностью, — он ласково погладил девушку по волосам. — Идем. Он точно заблудится, мы остались вдвоем. Вот ты и в финале, Белая молния!

Услышав его слова, девушка радостно улыбнулась: она в финале! Она стала второй, а значит — она не хуже Кайла! И как знать, возможно, при другом раскладе она могла бы стать победителем!

Эмир взял ее за руку и повел за собой к скале Дьявола.

Пока они шли, Мириана вспомнила слова Кайла: турнир обнажает все слабости человека. Тирт отличался излишним недоверием, и вот он заблудился. Ванг был трусоват — и он спасовал перед темными существами. И Одана боялась их слишком сильно, они почувствовали страх и убили ее. А что Эмир? Есть ли слабости у него? Мириане казалось, что у ее возлюбленного нет слабостей, он сильнее всех, и только он достоин быть победителем! А какие слабости у нее самой? Это покажет турнир, остался всего один день, самый последний день соревнований. Никто не ждал, что она продержится так долго, да ждала ли она сама?

Наконец, висячий лабиринт был пройден, и Мириана с Эмиром остановились у скалы Дьявола.

— Здесь заканчивается турнир, это последнее место, — пояснил он, помогая девушке перебраться на твердую почву. — Я знаю отличную пещеру. Скоро стемнеет, мы должны успеть добраться туда до темноты.

Белая молния послушно поспешила за ним.

Эмир был на скале Дьявола уже дважды, но ни разу не смог победить. Один раз его дисквалифицировали, другой раз он выбыл, но ни в той, ни в другой игре не было победителя. И вот он здесь в третий раз.Вместе с Мирианой. Теперь победителем будет один из них. Или снова никто.

Он отлично ориентировался на местности, и потому довольно скоро они добрались до пещеры, которая оказалась куда больше и уютнее, чем те, где им доводилось ночевать прежде, здесь на полу были даже расстелены звериные шкуры. И впервые они были одни.

Эмир развел костер, Мириана сидела рядом на шкуре, вытянув ноги, и наблюдала за ним. Сегодня ей удалось искупаться в небольшом водопаде, бегущем по склону скалы, и ее волосы были все еще мокрыми. Но огонь их быстро высушит. Зато как приятно наконец быть чистой!

Эмир вытащил из мешка Дины немного фруктов и передал Мириане.

— Поешь, остальное на завтра.

Девушка согласно кивнула и принялась за нехитрую трапезу, запивая водой из фляжки. В последнее время она почти привыкла не есть.

— Что сказала тебе Дина, перед тем как выбыть?

— Послала множество проклятий, — он улыбнулся. — А до того — предложила стать союзниками.

— Почему ты отказался?

— Разве ты не знаешь? Я хочу быть с тобой.

Мириана улыбнулась ему счастливой улыбкой.

— Кто из нас станет победителем? — спросила она вдруг.

— Тот, кто выиграл битву до ее начала. Тот, кто все правильно рассчитал.

Мириана изумленно подняла на него свои серые глаза, она смотрела на своего спутника с неподдельным восхищением.

— То есть… ты все это рассчитал? Ты специально взял в союзники меня, зная, что я не захочу бороться с тобой? Зная, что уступлю победу? Ты нарочно притворился, что сбился с дороги, чтобы избавиться от Тирта… Как же работает твой мозг…

— Ну, не совсем так, — Эмир мягко рассмеялся. — Насчет Тирта, тут ты права. А насчет тебя — я выбрал тебя изначально просто потому, что считал сильным союзником. Ты хороший боец. Тогда я не знал, что ты полюбишь меня, как и я не знал, что смогу полюбить тебя. И я не претендую на победу, Мириана. Если захочешь — она твоя.

— Нет-нет, — Мириана замотала головой. — Это будет нечестно. Ты заслужил победу! Но как я могу доверять тебе, зная, что ты все рассчитываешь наперед?

— Послушай, — его голос стал ласковым, словно он разговаривал с маленькой девочкой, — А как ты можешь мне не доверять? Мы здесь совсем одни. Здесь нет зрителей. Никого нет. Если бы я хотел избавиться от тебя — давно бы это сделал и не стал бы делиться с тобой едой, не так ли? Ведь это очень просто, Мириана, я куда сильнее тебя. Но я этого не делаю. Так что не бойся, глупышка.

Мириана улыбнулась в ответ. Конечно, он прав. Он столько раз спасал ей жизнь, столько раз мог бы избавиться от нее, если бы захотел! Она подняла глаза и посмотрела на него и вдруг словно впервые увидела его взгляд: изучающий, скользящий по ней. Мириана почувствовала, что задыхается от волнения.

— Иди ко мне, — позвал он, протянув к ней руки.

— Нет-нет, — она растерянно отодвинулась на другой край шкуры. — Мы на турнире. Тут кругом зрители!

— Глупости. Здесь пещера. Ночью нет никаких зрителей. Ты это прекрасно знаешь, Мириана.

— У меня есть жених, — снова возразила она.

— К черту его, — Эмир улыбнулся в темноте и подвинулся ближе, прижимая девушку к себе, но она снова испуганно отстранилась, попытавшись вырваться из его крепких объятий.

— Ну, в чем дело? — чуть раздраженно спросил он, разжимая руки, — Что не так? Я же чувствую, что ты любишь меня, разве нет?

Мириана молчала, не зная, что сказать в ответ. Они долго молчали, Мириана колебалась, он ждал.

— Мой первый муж… — осторожно начала она и остановилась, не продолжив.

— Ах, вот оно что, — Эмир вздохнул, и его голос стал серьезным. — Послушай, Мириана. Твой первый муж был настоящим чудовищем. И он тебя не любил, как и ты его. Поверь, все может быть совсем иначе, когда есть настоящие чувства. Ты мне веришь?

Она кивнула.

— Значит, не бойся меня. Я хоть раз тебя подводил?

Мириана помотала головой.

— Тогда верь, что все будет хорошо. Я обещаю.

Она снова улыбнулась и кивнула, понимая, что чувства захватывают ее. Невозможно противиться, когда любишь человека вот так, всем сердцем. И какая разница, что она королева Туанга, какая разница, что у них есть лишь этот день и им не быть вместе!

И Мириана крепко обняла Эмира за плечи, отвечая на его поцелуй. Он осторожно положил девушку на шкуру рядом с собой, не выпуская ее из объятий.

Эта ночь стала совершенно непохожей на все, что случалось прежде — Эмир не обманул ее, любовь способна раскрасить все в совершенно иные тона! Как же она ошибалась прежде, когда думала, что ей никогда не пережить такой же страсти, что была у ее матери! Как прекрасно, что все сложилось именно так!

— Знаешь, — тихо сказала она уже под утро, положив голову ему на плечо, — Прорицательница сказала мне, что мне никогда не встретить взаимной любви. Что мой удел — несчастье. А учитель Мюйи говорил, что она не ошибается.

— А ты больше слушай всякие глупости, — он легко поцеловал ее в шею, — У вас в Туанге принято верить в легенды, в слова учителя, в прорицателей, а надо лишь думать своей головой. Тогда все будет правильно. Если кто-то говорит тебе: ты будешь несчастным, как можно ему верить! Надо гнать от себя таких людей, Мириана.

— Ты прав, — вздохнула она. — Я люблю тебя. Я никого так не любила. Но что же нам делать дальше? Турнир закончится, пройдет еще полгода, и я должна буду выйти замуж. Я подумала, может быть, ты пойдешь во дворец со мной? Просто, чтобы быть рядом?

— И смотреть, как ты будешь женой другого человека? Нет уж, спасибо! Давай сделаем по-другому. Если ты любишь меня — пойдем со мной. В моей стране нет глупых предрассудков Туанга. Нет Великой птицы, жрецов, несчастливых звезд. Со мной ты будешь счастлива!

— Как я могу? — изумилась Мириана. — Королевская династия не должна прерываться. А у меня еще нет наследника… Я очень хотела бы пойти с тобой, но я не могу!

У нее на глазах выступили слезы, Эмир обнял девушку, поцеловал, утешая, а потом крепче прижал к себе. Мириана почувствовала, как сожаления и грусть снова уступают место вспыхнувшей страсти. Как может она оставить его? Это совершенно невозможно!

Когда Эмир заснул, девушка еще долго лежала без сна, разглядывая его. Неужели, ей так повезло! Он самый красивый мужчина, которого она когда-либо видела, самый сильный, он станет победителем Поднебесного турнира! О нем будут мечтать все женщины нескольких стран! И он принадлежит ей! Как долго она мечтала об этой любви, когда слушала рассказы матери, когда читала книги, когда ей все пытались внушить, что она не создана для счастья! Но нет, вот оно, счастье! Оно нашло ее! Ведь счастье обязательно находит всех. А может быть, он и есть тот самый бог Симаргл, к которому она обратилась однажды? Может быть, он спустился сюда на землю, ради нее? Чтобы быть с ней! С этими мыслями Мириана заснула.

Глава третья. Птица Гамаюн

Когда Эмир разбудил ее поцелуем, солнце уже встало высоко.

— Пора подниматься, Белая молния, — ласково прошептал он. — Зрители уже у экранов.

Мириана испуганно вскочила, прикрываясь шкурой, он весело рассмеялся над ее застенчивостью.

— В пещере их нет. Но нам нужно быстро доесть остатки еды и выбираться отсюда. Сейчас пойдем к мосту, который мы должны опустить. Это непросто. А после — идем за знаменем. Мой прошлый противник, тот, что одолел меня на первом турнире, не смог опустить мост. Но мы сможем.

Мириана быстро оделась, пригладила растрепавшиеся волосы, они вдвоем доели остатки пищи, причем Эмир отдал девушке почти всю свою порцию. А потом они вышли из пещеры. Девушка сияла, ее лицо раскраснелось, она боялась, что все зрители догадаются о том, что произошло между ними этой ночью, но, разумеется, никому и в голову не могло прийти ничего подобного. Для них кочевник Эмир и королева Туанга были только соперниками, которым предстоит бороться за знамя Победы.

Эмир снова взял Мириану за руку и, беспечно насвистывая, направился в сторону моста. Он хорошо помнил дорогу. Знал он и что почти все болеют за него, ведь на него они сделали ставки! Кроме того, уверены, что без него Мириана не прошла бы так далеко.

Они долго шли сквозь густые заросли, а после их взгляду открылась удивительная картина — словно гигантская каменная стела возвышался поднятый к небу мост, а рядом с ним — огромных размеров деревянное колесо с бесконечным множеством шестеренок — эта конструкция и приводила мост в движение.

— Я возьмусь за один рычаг, ты за другой. Колесо вращается туго. Мы должны вращать его до тех пор, пока мост не опустится. Только так мы сможем попасть на скалу, где находится знамя. Другой дороги нет. Напрягай все свои силы.

— Я поняла, — кивнула Мириана.

Они встали по обе стороны колеса, уцепились за рычаги.

— Давай! — крикнул Эмир.

Мириана увидела, как напряглись, разрывая ткань костюма, его могучие мышцы, он уперся в землю, на его лице выступил пот от усилий. А потом она уже не могла смотреть на него, потому что сама, что было сил, упираясь, наваливаясь всем своим хрупким телом, тянула рычаг на себя.

Наконец, тяжелое колесо дрогнуло и плавно пошло вперед, механизм заработал, но мост оставался недвижим.

— Продолжай! — крикнул Эмир, — Не останавливайся!

Мириана, надрывая все силы, снова и снова тянула рычаг, Эмир скрежетал зубами от напряжения, казалось, его мышцы вот-вот лопнут, разорвутся, да и Мириана думала, что ее хрупкие кости не выдержат, но вот мост покачнулся, а затем принялся медленно опускаться вниз. Это придало им сил, и они с удвоенным рвением продолжили крутить колесо, победа была так близка!

И внезапно Мириана поняла, что, несмотря на всю свою небывалую силу, Эмир никогда бы не смог опустить мост без ее помощи, и девушка впервые в жизни почувствовала гордость за себя, она тоже на что-то сгодилась, она была важным союзником на его пути к победе!

С глухим скрипом мост встал на место, Эмир отбросил рычаг и, тяжело дыша, остановился, вытирая пот со лба.

— Мы сделали это! — воскликнул он, радостно обнимая девушку. — Сейчас передохнем и пойдем за знаменем!

Мириана крепко обняла его в ответ и зажмурилась, жизнь стала такой прекрасной — Эмир рядом, а впереди — победа!

— Я предлагаю поделить победу на двоих, — сказал он вдруг. — Давай вместе подойдем и возьмем знамя. Такого еще ни разу не было!

— Но это же не по правилам! — Мириана даже задохнулась от восторга, настолько ей понравилась эта мысль.

— К черту ваши правила! Я уже говорил тебе — перестань слушать всех! Мужей, советников, жрецов, судей! Думай своей головой, Мириана! Пошли!

И он потянул ее за собой на мост. И девушка, окрыленная, последовала за ним, по узенькому мосту над пропастью, в душе она уже согласилась разделить с ним радость победы. Но если нужно — она готова уступить, ради него она готова на все. Он первый подарил ей радость быть любимой, ведь прежде все смотрели на нее лишь как на королеву, как на жертву, которую нужно принести в дань древним традициям, чтобы Туанг продолжил свое существование, чтобы Великая птица не сдернула магическое покрывало, отделявшее эту страну от остального мира.

Они вышли на поляну. В центре, прямо перед ними возвышалось знамя Победы. Эмир крепче

сжал руку Мирианы. Они застыли, не в силах поверить собственному счастью, неужели, они дошли! Они здесь! Сердце Мирианы билось так сильно, что готово было выскочить из груди. Никто не верил в нее, но она здесь! И не одна, а с любимым мужчиной, и сейчас возьмет знамя Победы!

Мириана посмотрела в глаза Эмиру, ожидая его слов. Но он молчал.

— Пойдем? Возьмем его! — предложила она.

— Подожди, — прошептал он. — Дай насладиться моментом… я так долго шел к этому. Всю свою жизнь!

— Если хочешь — возьми его один, — предложила девушка.

— Нет, ну что ты! — он улыбнулся. — Мы сделаем это вместе!

А потом выпустил ее руку и подошел к самому краю обрыва. Внизу расстилалась пропасть Инферно — самая глубокая пропасть Туанга.

— Ничего себе! Я даже не ожидал, что здесь настолько глубоко! — Эмир присвистнул. — Мириана! Неужели у вас, в Городе птиц пропасти глубже? Быть того не может! Здесь просто нет дна!

Девушка приблизилась и встала рядом с ним, глядя вниз, туда, где плыли облака и словно лезвия мечей убегали вниз острые скалы. Там внизу не было ничего, там заканчивался мир.

— Нет, — она покачала головой. — Но у нас тоже глубоко. Поэтому мы используем крылья, чтобы перелететь через пропасть. Ведь у нас нет мостов.

— Правда ли говорят, что жители Туанга могут летать и без крыльев? — с интересом спросил он.

— Нет, конечно! — Мириана рассмеялась и обняла его. — Есть легенда, что в древности потомки Великой птицы, от которых идет народ Туанга, могли летать и без крыльев. Но это всего лишь легенда! Мы не можем летать без крыльев, мы же люди! Самые обычные люди.

— И ты, — с этими словами он наклонился и коснулся губами ее лба, — Не можешь летать без крыльев, моя Мириана?

— А я еще хуже других, — со смехом ответила она, смущенная тем, что он посмел поцеловать ее перед зрителями, — Ведь моя мама была наядой. Она и с крыльями не смогла научиться! Но я всегда любила полеты. Раньше только они и давали мне радость! А теперь еще этот турнир. И знамя. И ты.

Девушка смотрела на него сияющими глазами, теперь только в нем одном для нее заключался смысл жизни, лишь для него она хотела просыпаться по утрам, и если для этого придется оставить Туанг, она готова!

— Эмир, — тихо сказала она. — Я согласна уйти из Туанга с тобой. Как согласна отдать тебе знамя Победы. Ты для меня — все. Я не хочу и не буду с другим мужчиной. Я не хочу быть королевой. Я люблю тебя и хочу быть только с тобой.

Что творилось в эту секунду у экранов! Зрители повскакивали с мест, такого они не видели ни разу! Любовь между участниками, да еще между королевой и кочевником! Замерев от волнения, они ждали слов Эмира, кто-то ругался про себя, кто-то вскрикивал, не в силах сдержать эмоции! В некоторых домах даже побили посуду! Это не только против правил, это против всех законов и традиций!

— Нет, — Эмир покачал головой. — Нет, Мириана. Этого не будет.

— Но почему? Ты же любишь меня! Победа ничего для меня не значит, в то время как ты и твоя любовь — для меня все! Иди и возьми знамя, а потом мы уйдем из Туанга! Денег, которые ты получишь сегодня, хватит надолго!

Эмир задумчиво посмотрел куда-то вдаль, будто бы вглядывался в лицо невидимого зрителя по ту сторону экрана, и на его лице мелькнула улыбка.

— Денег, которые я получу сегодня, хватит надолго. Очень надолго. Наверное, останется и моим детям, если они когда-нибудь родятся! — он наклонился к самому ее уху и прошептал, — Прощай, Белая молния!

С этими словами Эмир разжал объятия и легко толкнул девушку назад, туда, где начиналась пропасть Инферно. Не в силах поверить в случившееся, Мириана даже не попыталась ухватиться за него, она просто смотрела ему в глаза, падая туда, где начиналась смерть.

А потом бездна увлекла ее.

Эмир посмотрел ей вслед, отвернулся и быстрым шагом направился к знамени Победы, положил руку на древко и выдернул знамя из земли. Отныне он стал победителем Поднебесного турнира.

И не было в истории Туанга ни одного победителя, которого народ ненавидел бы сильнее, — ведь он стал убийцей их королевы, которая так неосторожно осмелилась его полюбить.

***

Мириана, кружась, падала вниз, ее подхватывали и переворачивали потоки воздуха, и полет казался бесконечным, она забыла, кто она, где она и как оказалась здесь, она могла думать только о падении, которое все длилось и длилось, словно девушка покинула пределы земли и уже летела в каком-то космическом пространстве, бесконечном, как сама Вселенная.

А потом ее сильно ударило о землю.

***

— Какой ужас! — прошептал господин Джанджи, прильнувший к экрану. — Королева разбилась! Теперь мой турнир могу закрыть! Все покатилось к чертям! Кайл, быстрее, прикажи процессии спуститься на дно пропасти за телом! Пошевеливайся!

— За каким телом? Там ничего не остается, — глухо откликнулся Кайл. Он много раз видел, как разбивались участники, падая на дно пропасти Инферно, но лишь впервые почувствовал, что это значило, и впервые ощущал боль настоящей утраты и потому остался сидеть неподвижно, проигнорировав приказ начальника.

— Мы обязаны соблюсти ритуал! — крикнул Джанджи, нервы которого не выдержали, — Я сказал марш!

Кайл неохотно поднялся и пошел вниз, организовывать спуск. А толпа тем временем уже встречала победителя — встречала гробовым молчанием. Молчали даже кочевники, даже те, кто сделал на Эмира большие ставки, — все были потрясены чудовищной кончиной юной и наивной королевы Туанга, которая так и не успела оставить наследника.

***

Далеко в Городе птиц Каолам, наблюдавший за произошедшим в компании Схайлайна, не помня себя от ужаса, вскочил со стула. Он задыхался, сердце выпрыгивало из груди, колотилось бешено, и Схайлайн протянул советнику кувшин с водой и даже плеснул воды на лицо, чтобы тот пришел в себя.

— Что мы теперь будем делать? — спросил Схайлайн. — Все пошло псу под хвост!

Каолам только развел руками: такого исхода он не ожидал, со времен основания Туанга не случалось подобного несчастья! Как мог он отпустить королеву, молодую и беспомощную в это путешествие! Это только его вина!

— Единственное, что я могу предложить, — Схайлайн задумался. Его глаза лихорадочно горели, выдавая сдерживаемое волнение, — Объявить, что мы уже поженились. Тайно.

— Но короли не женятся тайно!

— Мы скажем, что Мириана ждала от меня ребенка.

— Что?! — Каолам изумленно обернулся и взглянул на своего союзника. Даже от этого негодяя он не ожидал подобной низости. — Но это значит опорочить честь королевы! Она же в трауре!

— А что вы предлагаете, господин министр? — язвительно спросил господин Схайлайн, — Ваша королева мертва. Я — никто и звать меня — никак. А золотое перо у Чи-Тоана! Или вы хотите, чтобы к власти пришли жрецы?! Так они не замедлят это сделать! Другого выхода у нас нет!

Каолам молча смотрел на плывущие над пропастью облака. Другого выхода у них не было.

— Хорошо, — сдавленно произнес он. — Я согласен.

***

А в это время в главном храме Великий жрец Чи-Тоан, поднялся с пола, где он молился, остальные жрецы последовали его примеру. Ударили барабаны. Чи-Тоан сжал в руках золотое перо — символ власти в Туанге.

— Итак, мы добились своего. Королева мертва. И наследника нет, — звучно произнес он.

— Что прикажешь делать дальше?

— Нам нужно избавиться от Схайлайна. Сейчас он один может представлять угрозу для нашей новой власти.

— Но, — возразил кто-то из жрецов, — Он даже не король. У него нет никаких прав на престол!

— Он богат и знатен. У него есть своя армия. К тому же, они были обручены. Народ может послушать его, а волнения нам не нужны. Проще избавиться от него и как можно скорее. Нужно подослать к нему убийц.

— И как это будет выглядеть? Королева умерла — и в тот же день умирает ее суженый!

— Это будет выглядеть как самоубийство, — Чи-Тоан улыбнулся, и вокруг его глаз образовалась сеточка глубоких морщин, а лицо приняло еще более хищное выражение. — У нас уже были самоубийства во имя любви, не так ли? Нужно срочно распустить слухи о том, что жених королевы безумно любил ее. И услышав, что королева полюбила другого, потерял разум от горя, а после ее смерти и вовсе свел счеты с жизнью! Люди Туанга любят несчастных влюбленных! Они охотно поверят в эту историю! Быстрее! Разнесите весть о его безумной любви, пусть везде говорят и слышат только о его горе! А потом подошлем к нему самых лучших людей! У Схайлайна хорошая охрана, но и наши люди знают свое дело.

И Чи-Тоан крепче сжал золотое перо, которое теперь, после смерти королевы, он уже не выпустит. Он так долго к этому шел, разжигая восстания на окраинах Туанга. Он сделал все, чтобы короли Кван и Лай Вуонг не оправились от ран, и как же на руку сыграло ему самоубийство этой безмозглой русалки Марины! Теперь все поверят, что Схайлайн покончил с собой! И жрец, прижав руку к сердцу, в благодарном поклоне склонился перед изображением Великой птицы, которая вновь не открыла для него своих золотых глаз.

***

Лежа на камнях, Мириана смотрела в небо, проплывающее над ней. Только голубое вечное небо и белые облака. И нет в мире ничего, кроме этого неба. А там дальше — летят планеты, гаснут и зажигаются звезды, появляются и исчезают новые галактики. Где-то там есть другая жизнь.

А потом прямо перед собой она увидела прекрасное лицо матери, ее русалочьи глаза цвета морской волны и умные темные глаза короля Квана, ее отца. А потом появилась Сун Ли, она ласково улыбнулась своей королеве, протягивая руку, словно обещая, что все несчастья, наконец, закончились, что дальше ее ждет спокойная и счастливая жизнь. Теперь у Мирианы было время подумать о Сун Ли, о ее смерти, обо всем, что она пережила за свои неполные двадцать лет. А потом Сун Ли сменила Одана, она улыбалась и тоже звала Мириану за собой, воительница выглядела умиротворенной и счастливой, какой Мириана никогда не видела ее при жизни. Ее губы что-то шептали, словно пели неслышную колыбельную. Одана исчезла, и возникло лицо Эмира, такое прекрасное и такое бесконечно любимое. Он смотрел на нее с той же нежностью, что и тогда в пещере. А потом все лица исчезли, словно потонули в сиянии, и осталось лишь прозрачное голубое небо, необъятное, непознаваемое, дышащее любовью.

И вдруг — небо заслонило лицо женщины, оно было гигантским, закрывающим все вокруг, словно мир не мог вместить эту колоссальных размеров женщину. У нее были золотые глаза, а на голове — убор из птичьих перьев. Она смотрела на Мириану без улыбки и пела странную траурную песню на незнакомом языке. Приглядевшись — Мириана увидела вдруг, что у женщины — птичье тело, — и поняла, что перед ней птица Гамаюн, меняющая судьбу. Птица Гамаюн, знающая грядущее. Птица Гамаюн — вестница смерти.

И Мириана, Белая молния, долго-долго смотрела в ее лицо, стараясь выдержать тяжелый взгляд райской птицы. А потом навсегда закрыла глаза.

***

Кайл вошел в любимый трактир в Облачном городе. Обычно тут полным-полно народу, но сегодня было абсолютно пусто. Неудивительно. После таких-то событий! За стойкой стоял лишь владелец, который был изрядно навеселе.

— Что ты делаешь? — удивился Кайл. — Королева умерла. Почему ты пьешь? А как же траур?

— Траур завтра, — пьяным голосом ответил хозяин. — Если успеем. Говорят, коли королева умерла, не оставив наследников, — обрушатся горы, спадет волшебный покров. Стране парящих гор наступит конец! Так что, нам всем будет не до траура! Поэтому только и остается, что напиться.

— Налей и мне тоже, — кивнул Кайл.

Хозяин плеснул ему в стакан крепкой наливки, Кайл зажмурился и выпил до дна.

— Почему ты его не дисквалифицировал? — укоризненно спросил хозяин. — Какой он победитель, он же настоящий убийца!

— А за что? — Кайл мрачно взглянул на него. — У знамени допустимо все. Правила есть правила. Он их не нарушал. Одного только не пойму, зачем было толкать ее в пропасть? Он мог добиться, чтобы она выбыла! Как боец он намного сильнее! К тому же Мириана была влюблена в него, как сумасшедшая, она хотела ради него даже оставить трон! Она бы и так без слов отдала победу! Ума не приложу, зачем он это сделал! Опозорил свое имя, стал убийцей королевы!

— Так ведь все ясно, — ответил хозяин, после того, как они с Кайлом выпили по второй. — У меня в баре слышишь всякое. Эмир перед турниром встречался со жрецами. Он же воспитывался в их монастыре. Они и заплатили ему за убийство королевы. Говорят, очень хорошие деньги. Чи-Тоан давно грезит о власти. Но с королем Кваном — где ему бороться! А когда Мириана осталась одна, молодая и слабая, тут уж он не упустил свой шанс! Теперь великой династии пришел конец… Ничто уже не будет таким, как прежде.

Продолжая глотать крепкое спиртное, Кайл пытался осмыслить услышанное. Неужели, это правда? Неужели, Эмиру заплатили за смерть Мирианы? Почему же он не убил ее раньше… Хотя да… Кайл сам срезался на этом однажды. Без союзника нельзя опустить мост. А Мириана была идеальным союзником, слепым и преданным в своей любви. К тому же — сбросить противника в пропасть Инферно на глазах зрителей, это более чем эффектно. Эмир предусмотрел абсолютно все! Настоящий победитель, умный, сильный, хладнокровный. Лучший воин из ныне живущих. Разумеется, он понимал, что королем Туанга ему не стать. А если бы Мириана пошла за ним — зачем она ему? Только обуза. Эмир не любил девушку, просто воспользовался ее доверчивостью и наивностью. Турнир обнажает слабости каждого. Мириана была наивной и доверчивой — и она проиграла. И она погибла. Как и сказала Прорицательница. Как говорило его чутье. Как боялся учитель Мюйи.

Эмир поскитается немного, потерпит, а когда к власти придут жрецы — уж будьте уверены, они найдут для него лучшую должность, а может и титул! Глядишь, однажды он станет новым правителем Туанга! С его-то умом, красотой, силой…

Кайл отложил рюмку, бросил на стол горсть монет и, не прощаясь с хозяином, вышел из бара. Он вернулся в офис, господина Джанджи еще не было, очевидно встречает траурную процессию. Кайлу не хотелось слышать, что от Мирианы ничего не осталось, и еще меньше хотелось слышать, что нашли какой-то лоскут одежды, принадлежавшей ей.

Поэтому он прошел в потайную комнату, позади офиса, много лет служившую ему спальней, вытащил из-под подушки кошель с деньгами, сунул его в полотняный мешок, бросил туда фляжку с водой, смену белья и, закинув мешок на плечо, вернулся обратно.

Секунду он стоял у окна, глядя на проплывающие внизу облака, а потом протянул руку и снял Разящего со стены. И пусть Джанджи считает его вором! Ему не было до этого никакого дела.

В этот день Кайл покинул Облачный город, и куда он скрылся — никто не знал.

Глава четвертая. Болезнь

Похоронная процессия медленно спускалась на дно пропасти. Участники ее молчали, потрясенные трагической смертью молодой королевы Туанга, которую они наблюдали только что. Все они были поражены жестокостью и бессердечием убийцы, поднявшим руку на девушку, столь преданно его любившую. Не забывали они и о пророчестве, им угрожавшем: о том, что горы должны рухнуть, а Туанг прекратить существование со смертью последнего представителя королевской династии. И потому спускались они с траурным молчанием, подобно процессиям, сжигавшим тела во время эпидемий чумы в средневековой Европе.

Наконец, спустя долгое время, они достигли самого дна. Там, наверху, уже бушевали бури политических интриг. Там плели свои сети жрецы, там готовил заговор придворный министр Каолам. Но здесь, на дне глубокой пропасти, царила звенящая тишина.

Сейчас участники процессии должны были формально обойти ущелье, чтобы подтвердить, что от тела девушки ничего не осталось. И они, рассредоточившись, побрели по ущелью, пока кто-то вдруг не заметил что-то белое.

Ослепительно белое, на белом же снегу. Очевидно, это были обрывки костюма Мирианы или ее башмаки. Все бросились на крик нашедшего, а подбежав, застыли, пораженные увиденным.

Прямо на снегу лежала Мириана. Ее тело было полностью разбито и покрыто кровью, но это была она — узнаваемая, не разлетевшаяся на куски!

— Как такое возможно! — прошептал кто-то. — Это же чудо!

Чудо, чудо, шептали все вокруг, не в силах пошевелиться, они смотрели на мертвую королеву, которая сейчас казалась юной и прекрасной, как никогда. Ее лицо сохранилось, а глаза были закрыты. С момента падения прошло уже несколько часов и ее белые волосы были слегка припорошены снегом.

— Нужно забрать останки, — наконец произнес глава процессии. — И похоронить ее там, где покоятся остальные короли. Помогите мне!

Но никто не шевельнулся, все продолжали стоять без движения, и вдруг самый юный из всех участников, тот, кого больше других потрясла эта страшная картина, вытянул задрожавший палец, словно указывая на что-то, невидимое взору других.

— Смотрите! — прошептал он, а потом крикнул уже громче, — Смотрите!

Остальные следили за направлением его взгляда, за тем, куда указывал его палец, но не замечали ничего, что могло бы привести их помощника в такое сильное нервное возбуждение. Они недоумевали, перешептываясь, не понимая, куда он смотрит.

А он смотрел на огромную красивую снежинку, которая, будто сверкающая драгоценность, опустилась прямо на лоб Мирианы и теперь лежала, поблескивая в лучах заходящего солнца. И эта снежинка медленно таяла, превращаясь в прозрачную каплю.

Наконец, глава процессии вдруг понял, куда указывает юный помощник, и раскрыл рот, застыв от изумления. А потом прошептал:

— Во имя Великой птицы! Она жива! — бросился к телу девушки, коснулся ее лба и убедился, что он все еще теплый, а Мириана едва слышно, прерывисто дышит.

— Это невозможно! — понеслось по процессии, никогда не случалось ничего подобного! Как можно упасть с такой высоты и остаться в живых! Чем это можно объяснить!

Словно громом пораженные, они стояли, не шевелясь, а потом, придя в себя от потрясения, глава процессии вскочил и громко крикнул:

— Целителей сюда! Живо!

— Но… целители никогда не покидают стен монастыря… — возразили ему.

— Что значит, не покидают! Королева, не оставившая наследника, умирает! Да они бегом сюда прибегут! Живо за ними! И накройте ее чем-нибудь, чтобы она не замерзла!

Сбиваясь с ног, участники процессии помчались к ступенькам.

***

Мириана открыла глаза. Она лежала на полу в своей тростниковой хижине, на тонкой циновке, укрытая одеялом. Сквозь дыры в потолке просвечивало чистое голубое небо. Она не знала, сколько времени прошло и как долго она лежит без движения. Она лишь смотрела в это небо и вспоминала обо всем, что с ней произошло. Она вспоминала смерть отца, и мать, оставившую ее одну, не умеющую бороться, не готовую противостоять заговорщикам. Вспоминала своего мужа, его крепкие удары и его смерть, гибель несчастной Сун Ли, и жестоких работорговцев. Вспоминала цитадель и своего учителя, которого она так опрометчиво не послушалась. Слова Прорицательницы, оказавшиеся правдой и грустные глаза богини Лады, уходящей в туман. И свои тренировки. И Поднебесный турнир. Смерть Оданы. И свою любовь. Снова и снова думала она о своей любви к Эмиру, ощущая то боль, то ненависть, то желание отомстить, а потом снова — безмерную скорбь и сожаление, обиду, и снова любовь. Она вспоминала ту ночь, которую они провели в пещере, его ласковые слова, его обещания забрать ее с собой из Туанга. И то мгновение, когда он толкнул ее в пропасть. Она вспоминала свое падение со скалы Дьявола, бесконечный полет, который будто ускользал от нее, и золотые глаза птицы Гамаюн. И ее негромкую прощальную песню. Как она могла, как могла забыть о предупреждениях учителя Мюйи, как могла забыть о словах Прорицательницы, почему не послушала Кайла? Ведь он предупреждал, ведь говорил, что Эмиру нельзя доверять!

Наверняка он стал победителем турнира. Что ж. Эмир заслужил победу. Но почему он поступил так с ней? Почему был так невыносимо жесток? Почему все и всегда с ней так поступают? Она была слишком добра, слишком слаба и слишком доверчива. Учитель никогда не ошибался, она не была готова к турниру, почему же она не послушала его!

И Мириана продолжала вглядываться в небо, словно надеясь прочитать там ответы на вопросы, которые роились в ее голове.

Так лежала она долгих пять месяцев, не шевелясь и не пытаясь подняться.

На исходе пятого месяца, Мириана медленно пошевелила рукой. Потом откинула одеяло и попыталась сесть. Отвыкшие от работы мышцы почти не слушались девушку. Ее тело было в полном порядке — ни шрамов, ни царапин, ни трещин — все срослось. Целители знали свое дело. Она осторожно попробовала встать и поднялась, не чувствуя боли. А потом медленно, пошатываясь, направилась к выходу из хижины.

Мириана толкнула дверь, поток солнечного света ударил ей в лицо и девушка непроизвольно зажмурилась.

Осторожно ступая, потому что каждый шаг давался ей с невероятным трудом, Мириана дошла до берега реки. Здесь она села, скрестив ноги и положив руки на колени.

И долго-долго сидела она, глядя на бегущую мимо воду, и поток проносил мимо дурные воспоминания, боль и обиду, жестокие разочарования и несчастную любовь. Что ж. Мириана понимала теперь, что Прорицательница не ошиблась. Счастливая любовь предназначена не ей. А еще она понимала слова учителя о желаниях. Наши желания вредят нам. Всю жизнь, сколько себя помнила, Мириана мечтала лишь об одном — чтобы пришел защитник, способный позаботиться о ней, взять на себя ее трудности и заботы, заслонить от внешнего мира, от всех невзгод и печалей, укрыть от холода и пустоты. Она видела этого защитника сначала в отце, потом Лай Вуонге, потом в Схайлайне, а потом и в Эмире. И лишь теперь, глядя на бегущие мимо зеленые воды безымянной реки, Мириана отчетливо понимала, что никто не придет. У нее не будет защитников. Да они ей и не нужны, и лишь желание мешало осознать это.

Не один и не два дня сидела Мириана, глядя на воды реки, пробегавшие мимо, смывавшие страхи и горе с ее души, очищающие воспоминания. Никто не смог бы сказать, сколько именно дней прошло, но она сидела и сидела, без еды и без единого движения, как если бы ее наполняла другая, не ведомая обычным людям энергия. В своих мыслях она была воином, ступившим на путь безграничного познания. И были открыты ей связь времен и событий, рождение и смерть людей и народов, знание причин и следствий и великие законы, по которым развивается мир.

А потом, наконец, поднялась, отвернулась от реки и пошла прочь — уже уверенным шагом, ибо силы вернулись к ней. Мириана шла, без цели, не зная, куда именно она идет. Просто шла, куда глаза глядят. А потом вдруг споткнулась обо что-то лежавшее у нее на пути.

Девушка опустила глаза и увидела, что споткнулась о свой боевой шест, тот самый, с которым она некогда тренировалась. Мириана подняла его и повертела в руке, разглядывая с удивлением, точно видела впервые в жизни. Потом сделала несколько замахов, пытаясь вспомнить движения, разминая руки, рассекая шестом воздух. А потом снова повернулась и посмотрела в сторону реки.

И в это мгновение, словно огромная волна, прорвавшая плотину, вскипала в ней вся та боль, что довелось ей пережить: обиды и разочарование, унижения и побои, предательство любимого и обманы тех, кому она верила, страхи, невзгоды, суровые тренировки учителя, и слова про несчастливую звезду, что слышала она с самого детства. Ее никто ни во что ни ставил, никто не интересовался ее жизнью, ее просто использовали в своих интересах, словно разменную монету, не задумываясь о ее чувствах, о чувствах слабой, беззащитной девочки, готовой поверить всем и любившей всех вокруг. Лавина нахлынувших эмоций захлестнула Мириану целиком и выплеснулась в громком крике, с которым девушка, повернувшись, швырнула шест в заросли, вложив в этот удар всю ярость, весь гнев, всю досаду и боль бесконечных разочарований, копившиеся в ее душе долгие годы. И если бы летящий шест случайно угодил в проходившего мимо человека или пролетавшую птицу, то непременно убил несчастных, настолько сильна была рука, его бросившая. Но, по счастью, никто не встретился на пути куска отполированного бамбука, и он улетел в заросли, где через некоторое время последовал глухой удар — очевидно, шест все-таки врезался во что-то.

Затем последовал еще один негромкий шум, Мириана даже не успела понять, связан ли он с ударом шеста или же нет, и вдруг всю долину наполнил оглушительный грохот и вздрогнула земля — как если бы тысячи каменных лавин одновременно сошли с гор и накрыли окрестности. Испуганная, Мириана бросилась на шум, вдруг, и правда, обрушились горы, вдруг началось землетрясение! Или война, грохочут орудия и цитадель в опасности!

Она бежала и бежала сквозь заросли, защищая лицо руками от хлеставших веток, а когда деревья расступились, неожиданная картина предстала перед ее глазами.

Во дворе цитадели собралась галдящая толпа учеников, впереди них стоял учитель, и все вместе они смотрели на ворота цитадели. Точнее туда, где раньше были ворота цитадели.

Потому что сейчас деревянный щит с изображенным на нем золотым драконом валялся на земле, а сами ворота и поддерживающие их каменные столбы, казавшиеся несокрушимыми и простоявшие здесь века, — рухнули. Именно падение огромных валунов и создало тот грохот, что Мириана приняла за землетрясение. Учитель сжимал в руках ее деревянный шест, его Мириана узнала бы из тысячи, ведь она сама выкрасила его в белый цвет. Узнал его и учитель Мюйи. Он обернулся и посмотрел на свою ученицу, которая растерянно оглядывая разрушения, приближалась к нему. Когда она подошла и встала рядом, он протянул ей шест и удовлетворенно кивнул, а на его покрытом шрамами, но таком дорогом для Мирианы лице, мелькнуло подобие улыбки.

— Вот теперь ты готова, — сказал он.

— Несчастье — лучший учитель, — тихо ответила Мириана, а потом крепко обняла старого Мюйи за плечи.

— Как я выжила? — спросила она.

— Этого никто не знает. Когда тебя нашли, ты была еще жива. К тебе послали целителей. Они провели ритуал и собрали твое тело. Но ты не приходила в себя. Ты была жива, но неподвижна. И тогда тебя подняли наверх, в Облачный город и показали народу, чтобы люди Туанга знали, что время траура не настало — их королева еще жива. А потом стали думать, куда тебя положить. Я знал, что лишь в цитадели ты будешь в безопасности, потому что убийцы, те, что желали тебе смерти, нашли бы и в монастыре, и в Облачном городе. А ведь ты лежала, не шевелясь, и не могла за себя постоять. И потому тебя забрали сюда. Ты была под защитой золотого дракона, под защитой учеников, и под моей. Прошло почти полгода, Мириана.

— Значит, мой траур скоро подходит к концу. И я пропустила состязания?

— Да, один Поднебесный турнир ты пропустила. Он остался без победителя.

— А когда следующий?

— Через три дня.

— Значит, мне нужно собираться. Что происходит в стране? Кто правит Туангом?

— Во дворце все тихо, без перемен. Золотое перо по-прежнему у жрецов. Но народ ждет твоего выздоровления, как и твой жених, которому не терпится стать новым королем, — пояснил учитель. — Все замерло, в тоскливом ожидании, словно в сонном царстве.

Мириана кивнула. Она медлила, будто хотела спросить о чем-то еще.

— Почему он это сделал, учитель? Ведь я так любила его, что готова была отдать победу. Зачем Эмиру понадобилось убивать меня? Зачем он сбросил меня в пропасть, почему был так жесток? Почему поступил хуже, чем мой муж и все остальные, вместе взятые!

Вместо учителя хором ответили ученики, они так галдели, что Мириана с трудом разобрала их слова.

— Эмиру заплатили жрецы, чтобы он убил тебя, а они захватили власть! Об этом шушукаются все в Облачном городе! Эх, и недовольны же они были, когда узнали, что ты выжила! Никто не мог и подумать, что ты выживешь! Да и на турнире тебя больше никто не ждет!

— Напрасно, — отрезала Мириана и, повернувшись, направилась к хижине за своими вещами. Она собиралась в Облачный город, она шла, чтобы получить свой реванш. Ученики толпой поспешили за ней.

— Может быть, Мириана, тебе интересно, — осторожно сказал один из них, — Где сейчас Эмир…

— Очевидно, в своих землях, — бросила девушка, не останавливаясь.

— Нет, он умер!

— Вот как? — она резко остановилась и повернулась к ученикам. — И от чего же он умер? Вроде бы здоровьем обладал отменным!

— Его убили.

— Жрецы?! — воскликнула она изумленно, вскидывая тонкие брови.

— Нет, не жрецы. Он погиб в поединке! Его вызвали на поединок до смерти, и Эмир был убит!

Мириана неопределенно пожала плечами. Кто мог убить Эмира в поединке! Ему не было равных, нет на земле такого бойца, кто способен сразиться с Эмиром и победить! Никогда она не поверит в такую историю.

— Чушь какая-то, — ответила Мириана и продолжила свой путь к хижине. Ее мало волновало, жив Эмир или умер. Теперь ею двигала лишь жажда отмщения. И чувство это было сильнее всего, что она знала прежде.

Она медленно собрала вещи, не обращая внимания на следящие за ней в щели хижины глаза учеников, закинула мешок на плечи, замотала волосы шарфом, взяла шест и, не оборачиваясь, вышла.

Она простилась с каждым из учеников, а потом и с учителем. Он спросил, не хочет ли Мириана повидаться с Прорицательницей.

— После, — ответила девушка. — Я обязательно увижусь с ней после. Учитель, может быть, вам помочь с воротами?

— Сами справимся, — отмахнулся учитель. — Иди скорее, а то не успеешь к началу.

Пройдя там, где раньше были ворота, Мириана обернулась.

— Я ведь не смогла победить, почему же вы снова приняли меня? — спросила она. В ответ Мюйи лишь только развел руками.

— Никому еще не удавалось упасть в пропасть Инферно — и выжить, — ответил он. — Это чудо!

Мириана улыбнулась и зашагала по дороге. Путь до Облачного города был не таким уж и долгим, и мог быть даже приятным, вот как сейчас. Она так давно уже не ходила по дорогам, так давно не видела солнца, не чувствовала прикосновений ветра на своем лице! Так давно! Или может быть, никогда?

Вдали показался остроконечный шпиль храма, Мириана вдруг решила свернуть с дороги и зайти, чтобы вознести молитву Великой птице. В конце концов, если она потратит на это лишний час — хуже не будет!

Она прошла через поросшее степными травами поле, пересекла овраг и оказалась на подступах к храму: поднялась по ступенькам и вошла в тенистую прохладу каменного здания. Медленно девушка приблизилась к изваянию Великой птицы, темневшему в глубине у алтаря.

А потом ее внимание привлек дрожащий огонек свечи. Крайне редко можно было увидеть зажженные свечи в храмах, только когда просили о чем-то важном. К своему изумлению, подойдя ближе, она увидела, что пламя свечи колыхалось перед небольшим портретом, на котором было изображено ее лицо.

Она долго не могла отвести глаз от этой странной картины, потом вернулась к изваянию священной птицы, прочла положенную молитву и покинула храм.

Пока Мириана шла в Облачный город, ей часто попадались придорожные часовни, и во всех них она видела одно и то же — свое изображение, с зажженной перед ним свечой.

— Надо же, как чудесно! — подумала девушка, и сердце ее защемило от нежности, — Как добры мои подданные! Они скорбят обо мне! Они молятся о моем выздоровлении! И даже поставили свечи с моими портретами вдоль дороги и в храме!

От этой мысли у нее на душе стало теплее, и она зашагала в сторону Облачного города, движимаяуже не только местью, но и скрытой радостью.

А ее портреты, с дрожавшим перед ними трепетным пламенем свечей, продолжали попадаться на каждом шагу, словно все население Туанга, объединившись, молило о ее исцелении. Возможно, они не столько сильно любили ее, сколько боялись потерять королеву, которая не успела возвести на престол нового короля и подарить своему роду нового представителя древней династии. Интересно, способна ли она еще она это после падения? Полностью ли излечили ее целители? После турнира Мириана задаст Прорицательнице и этот вопрос. Но все это будет после турнира.

Часть 4. Великая птица

Глава первая. Это не она

Закрыв лицо шарфом, Мириана брела по улицам Облачного города, мимо нее по вымощенным камнем мостовым стучали колеса повозок. На узких улочках, расцвеченных флажками, прямо на земле сидели пестро одетые торговцы, расхваливающие свой товар, кое-где с мячом играли ребятишки, а другие, запустив в воздух ярких, трепещущих на ветру воздушных змеев, с криками бегали вперед-назад, пальцами показывая на того змея, что, подхваченный потоками ветра, взлетел выше остальных. А высоко, еще выше цветных змеев, парили те жители Туанга, которые, покинув город, отправлялись за его пределы.

На худенькую девушку в этой сутолоке никто не обращал ни малейшего внимания, и Мириана, никем не узнанная, спокойно шла к офису господина Джанджи. Облачный город с его бесконечной толкотней и шумом напоминал ей огромный каменный муравейник, и впервые за эти месяцы девушка вдруг поняла, что скучает по дому. По просторам Города птиц, по своему дворцу, по комнате, где жила она с самого рождения. Ничего, скоро она туда вернется. Остался последний месяц траура, и ей еще нужно закончить дела. Что ждет ее во дворце? Новое замужество? Заговор жрецов? Может быть, снова смерть? Этого Мириана не знала. Даже сейчас, после всего пережитого, она с трудом могла поверить, что жрецы осмелились подослать к ней убийцу, к ней, к последней представительнице древней династии! Это невозможно понять, с этим нельзя смириться! Как с трудом верила она и в то, что Эмир мог решиться убить ее ради денег. Лучше бы он сделал это хотя бы ради знамени Победы!

Она поднялась по ступенькам и застыла, изумленная. Офис был закрыт — на двери замок, ставни опущен и вокруг — никого! Как же так! Что случилось с господином Джанджи! И где же Кайл? Мириана почувствовала, что скучает по своему другу, хотя и опасалась встречи с ним, ведь она пренебрегла его советами в прошлом.

— Послушай, добрый господин, — окликнула она пробегавшего внизу мужчину, — Не знаешь, где господин Джанджи? Почему закрыта дверь?

Мужчина остановился.

— Так они переехали! С тех пор, как господина Джанджи ограбили, он перебрался в другой офис. Более защищенный, более просторный. И нанял помощницу! Чтобы офис всегда был под охраной в его отсутствие!

— Ограбили? — изумилась Мириана. — И что же у него украли? Деньги?

— Если бы деньги! Украли Разящего!

Мириана не могла поверить своим ушам, надо же! Главное сокровище Джанджи было похищено, но кто мог его украсть!

— Не покажешь ли мне дорогу к новому офису? — спросила она. — Я заплачу.

Мириана вытащила из кармана монету. За время, что она болела, Каолам навещал ее каждый месяц и оставил достаточно денег, хотя девушка, будучи без сознания, не помнила его визитов.

Мужчина с готовностью взял монеты и сделал ей знак следовать за ним. Они отправились в путь по узким улочкам, мимо сложенных из камня домов с красными крышами, пока наконец не достигли высокого здания, примостившегося на отвесном утесе. Новый офис был и впрямь куда лучше прежнего, больше, просторнее, да и находится выше!

— Это там, — кивнул мужчина, вытягивая подбородок. Мириана поблагодарила провожатого и медленно пошла по ступенькам, предстоящая встреча волновала молодую королеву, как-то ее примут здесь, после всего, что случилось в прошлый раз! Наконец, она дошла до двери, толкнула ее, вошла, и действительно, оказался в подобии приемной, весьма просторной, в отличии от прошлой комнаты. За столом сидела помощница. Едва она подняла голову, как Мириана узнала Дину и чуть не вскрикнула от изумления, но вовремя вспомнила, что все правильно: работать на турнире мог лишь тот, кто был его участником прежде. Что ж, проклятья Дины сработали хорошо: и ей, и Эмиру, по слухам, сильно досталось.

— Что вам угодно? — поинтересовалась Дина.

— Я бы хотела принять участие в предстоящем турнире, — ответила Мириана, откидывая с лица шарф. В следующую секунду Дина узнала ее, глаза бывшей воительницы округлились от изумления, она прижала руку к губам, подавляя застывший в горле крик, и растерянно кивнула.

— Я сейчас спрошу господина Джанджи, — тихо сказала она. — Ждите.

Она поднялась и прошла в соседнюю комнату, где за соседними столами, склонившись над ведомостью с доходами от прошлой игры, сидели Кайл и господин Джанджи. Тот поднял глаза на вошедшую помощницу.

— Дина? Что случилось? Кто-то пришел ко мне?

Та, не в силах произнести ни слова, только кивала и указывала на дверь.

— Да что случилось-то! Говори, что ты мычишь! — вспылил Джанджи, — Призрака увидела?

— Там… — Дина наконец совладала с собой. — Пришла королева Мириана. Она хочет принять участие в турнире.

— Что?! — Джанджи опешил, а потом быстрым шагом направился к выходу, но Кайл, опередив его, подскочил к двери и закрыл ее, загородив своим телом, не позволяя начальнику пройти.

— Нет, умоляю тебя, — произнес он взволнованно. — Ты знаешь, чем это закончилось в прошлый раз! Она чуть не погибла, она выжила чудом! Умоляю, ради всего святого, не позволяй ей больше участвовать! Она может пострадать!

Джанджи молчал, потом сделал попытку пройти, но Кайл снова остановил его.

— Пожалуйста, обещай, что не дашь ей участвовать, обещай, что отклонишь ее заявку! — настойчиво повторил Кайл.

— Хорошо, обещаю, — Джанджи кивнул, и тогда Кайл отошел в сторону, открывая дверь. Дина сделала Мириане знак войти, а сама вернулась в приемную, хотя девушке было ужасно любопытно, что же сейчас произойдет между этими тремя!

Мириана вошла, Кайл и Джанджи молча поклонились, во все глаза глядя на девушку. Она между тем осматривалась в новом помещении. Разящий спокойно висел на стене, как и прежде. С чего это ее провожатый взял, что его похитили?

— Госпожа королева, — произнес, наконец, Джанджи, — Какая честь для нас! Позвольте поздравить с выздоровлением, мы молились за ваше здоровье!

— Благодарю, господин Джанджи, — девушка кивнула. — Здравствуй, Кайл.

Тот лишь слегка наклонил голову и ничего не ответил.

— Что привело вас в Облачный город? — осторожно поинтересовался старый судья.

Мириана вытащила из кармана еще одну монету и положила ее на стол.

— Я хочу принять участие в турнире. Вот мой взнос, — ответила она, твердо глядя в глаза судье. Тот не выдержал и отвел взгляд, повисло молчание. Мириана продолжала неотрывно смотреть на судью. Тот, поколебавшись несколько мгновений, взял монету и подвинул ей книгу.

— Запишитесь здесь, Ваше Величество, — кивнул он.

Мириана вписала свое имя в число участников, потом, простившись, покинула офис, и едва за ней закрылась дверь, как Кайл с негодованием бросился к начальнику, схватив того за ворот рубахи, и крепко прижал к стене.

— Ты же обещал! — зло крикнул он, — Ты же мне обещал, что не допустишь ее! Она может погибнуть, как в прошлый раз! Она не годится для турнира, она слишком слаба, чтобы это выдержать, и ты это знаешь! Она едва оправилась от болезни! Ты на все готов, чтобы заработать побольше на ставках, да? Даже рисковать жизнью королевы! Ты ведь поклялся мне, что она не будет участвовать!

Джанджи недовольно отцепил руки Кайла, оттолкнул своего помощника и поправил ворот, а потом вернулся за стол.

— Да, я тебе обещал, — спокойно подтвердил он, — Обещал, что не позволю Мириане участвовать в турнире, обещал, что она не выйдет на игру.

— Так почему же…

Джанджи поднял на него глаза.

— А разве ты не видишь, что это уже не она? — спросил он, и в эту секунду Кайл понял, что его начальник был прав. Многие годы, проведенные на турнире, позволили господину Джанджи читать в душах людей, и без сомнения он не ошибся!

— И вообще, — продолжил Джанджи, — Мне не нравится, что ты трясешь меня, как грушу! В конце концов, я твой начальник! Почти как отец тебе! К тому же я простил твою безобразную выходку с Разящим!

— Но я же вернул…

— Да тебя убить мало, меня чуть удар не хватил, когда я увидел, что шест исчез! — воскликнул Джанджи, — Ты несдержанный безумец, странно, что не погиб на турнире!

Но Кайл уже не слушал его, схватив свою куртку, он выскочил из офиса и бегом бросился вниз по ступенькам. Он нагнал девушку уже на улице.

— Мириана! — он схватил ее за локоть, она обернулась, и Кайл крепко прижал ее к себе, — Как же ты напугала меня, когда умерла!

— Я и сама напугалась, — засмеялась она, обнимая его в ответ, — Рада видеть тебя, Кайл! Ты совсем не изменился.

— А вот ты изменилась, и очень!

— Когда падаешь туда — поневоле изменишься, — ответила девушка, вздрогнув.

— Слушай, раз уж у тебя последний свободный день перед турниром, может, поужинаешь со мной? — предложил вдруг Кайл. И Мириана охотно согласилась, она так давно не видела своего друга.

Вечером они отправились на ужин в тот самый бар, хозяин которого рассказал Кайлу о предательстве Эмира. Мириана закрыла лицо полупрозрачным шарфом, ей не хотелось, чтобы кто-то узнал ее. Они говорили обо всем на свете, но молчали о главном. Кайл рассказывал ей о своем детстве, о погибших родителях, о тех нескольких обрывочных, но драгоценных воспоминаниях, что остались у него о мире людей, а Мириана говорила о своей матери, о том, как жила она в подводном мире, пока не встретила короля Туанга. Потом Кайл спросил о здоровье учителя, а после Мириана со смехом рассказала ему, как обрушила каменные ворота.

— Ничего себе! — воскликнул тот, пораженный, — Но значит… Щит упал! Значит, ты готова к турниру!

Девушка молча кивнула, вдруг став серьезной и даже грустной.

— Но, Мириана, все равно… Турнир опасен, не надо переоценивать свои способности, даже если ты очень сильна.

— Я знаю, Кайл.

— Ты можешь стать жертвой очередного предательства или заурядной ошибки, ты можешь пострадать, там же на каждом шагу поджидает гибель…

Она подняла на него глаза и печально улыбнулась.

— А чего мне бояться? После всего, что уже случилось со мной, чего еще я могу бояться?

Кайл не нашелся, что ответить, а потому просто заплатил за ужин, и они отправились гулять по ночным улочкам Облачного города. Ночью город вымирал, в основном потому, что ночи были холодными, и теперь им не встретилось ни души.

— Как получилось, что Дина стала вдруг работать у Джанджи? — поинтересовалась Мириана.

— Так она же его подружка, не знаешь, что ли? Дина из тех, кто всегда метил повыше. Кочевники думают только о деньгах, а у Джанджи их немало, вот она и взялась за него!

— Понятно, — Мириана кивнула. — Да, любовь кочевников к деньгам я заметила.

Кайл улыбнулся, потом снова стал серьезным, он хотел что-то сказать, но не решался, не зная, как девушка теперь отреагирует на его советы, ведь сейчас она стала лучшим бойцом, чем некогда был он, раз деревянный щит все-таки поддался.

— Мириана, я хотел сказать кое-что. Когда я говорил, что Эмир очень опасен…

— Да, прости, я не поверила, я была глупа и самонадеянна! И я прошу прощения! — торопливо перебила Мириана, и в ее голосе прозвучало раскаяние.

— Нет, я не это имел в виду. Дослушай, не перебивай. Когда я говорил, что он опасен, я лишь имел в виду, что он силен, умен и не связан никакими принципами. Но мне и в голову не пришло предупредить тебя о том, что он очень красив, что умеет нравиться женщинам. Я и подумать не мог, что ты влюбишься в него! И ты, правда, влюбилась?

— Что было, то было, — Мириана кивнула. — Я очень его любила. Но все в прошлом. Теперь все будет иначе.

— Я хотел предупредить кое о чем. В этот раз на турнире будет его троюродный брат. Он младше Эмира, но из той же семьи. Его зовут Измир. Как боец он не уступает брату, может быть только чуть меньше опыта, может, не настолько умен и не знает стратегии. Но он быстро учится. Он красив Мириана. Я слышал, что о нем говорила Дина. Она сказала, что Измир еще лучше брата, да я и сам его видел — одно лицо, только волосы темнее…

Мириана остановилась, подняла голову и изумленно посмотрела на Кайла.

— Ты что же думаешь, что я должна влюбиться теперь в брата Эмира?! И снова улететь в пропасть? Ты это хотел сказать?

— Ну… — Кайл помялся, — Я только хотел предупредить… Они негодяи. Все кочевники одинаковы, все мечтают лишь о деньгах, и доверять им нельзя. А Измир будет пытаться тебя убить, без сомнения.

— Почему? Ему тоже заплатили жрецы?

— Нет, ты что! Жрецы сидят теперь тише воды и даже близко к турниру не подходят! Они опровергли эти заявления с искренним негодованием! Мол, где это видано, чтобы служители культа Великой птицы интересовались мирскими развлечениями и знались с кочевниками! Да еще желали смерти королеве! Не знаю, верит ли им народ. По углам все равно шушукаются.

— Так, а зачем тогда Измиру убивать меня? Или ему заплатил кто-то еще?

— Чтобы отомстить за брата, — пояснил Кайл. — Ты же слышала, что Эмир убит? Он даже не успел воспользоваться своими деньгами.

— И где же его деньги теперь… — задумчиво произнесла девушка.

— Валяются на дне ущелья, где его убили. Смельчаков, чтобы достать их, думаю, не найдется. Туда не спуститься.

— Но причем тут я? — возмутилась Мириана. — Зачем же мстить мне? В отношениях с Эмиром я была лишь жертвой, я искренне любила его, не сделала ему ничего плохого, а он предал меня и столкнул в пропасть! И сам стал победителем! И я не убивала его, не подсылала к нему наемников… я и слышать о нем не хочу! Наверное, сами жрецы и убрали его, чтобы не болтал… Хотя, жрецы жадны! Они бы точно забрали назад свои деньги…

Вдруг Мириана остановилась, словно ее ударило током, и в это мгновение, пелена, окутывавшая ее сознание белым полупрозрачным шарфом, спала, и она увидела все совершенно отчетливо, так, словно видела поединок наяву своими глазами. Несколько секунд она стояла, замерев, погрузившись в созерцание своих мыслей, а потом медленно повернулась к Кайлу.

— Кайл! Это ты? Ты убил его?!

— Ну что ты, как бы я справился с ним! — Кайл деланно рассмеялся. — Твой Эмир был лучшим бойцом на всем белом свете!

Последние слова он произнес намеренно насмешливо, но Мириана продолжала смотреть на него в упор, не сводя с его лица больших серых глаз.

— Это ты украл Разящего у Джанджи! Украл, чтобы сразиться с Эмиром… Кайл, ты хотел отомстить? А потом бросил деньги в ущелье…. Но ты ведь рисковал… Своей жизнью, своей работой… Своим добрым именем… Зачем? Ради меня?!

Кайл, не говоря ни слова, пошел вперед, но девушка догнала его, схватила за плечи и развернула к себе.

— А что я должен был делать?! — крикнул он, — Я думал тогда, ты погибла! Думал, что он убил тебя! И я должен был спокойно смотреть, как этот мерзавец уходит со своими кровавыми деньгами?! А потом ждать, когда жрецы сделают его новым правителем?! Ведь это могло случиться, Мириана! Но уже больше не случится.

— Спасибо, что пытался меня защитить, — мягко сказала Мириана, взяв его за руку, — Но прошу, больше так не делай! Не нужно никого убивать. И тем более, не нужно убивать из-за меня. И Измира оставь в покое. Что бы ни случилось на турнире! Обещаешь?

— Хорошо, — Кайл недовольно высвободил руку. — А ты обещаешь больше не падать в пропасть?

— Я обещаю, — Мириана рассмеялась.

— И обещай больше не участвовать в турнирах!

— Это в последний раз. Мой траур подходит к концу. Я должна вернуться во дворец.

— Чтобы выйти замуж за Схайлайна?

— А ты видишь другие варианты?

Кайл пожал плечами, они уже вышли за пределы города и пошли по покрытой туманом дорожке, которая вела к находившемуся на вершине горы небольшому храму. По-прежнему никто не встретился им на пути.

— А ты слышала о том, что твой так называемый жених приказал забирать в армию всех молодых мужчин Туанга без их согласия? Знаешь, что на полях почти не осталось крестьян, что работают теперь женщины и дети? Многие семьи лишились кормильцев, в стране вот-вот начнется голод! Только тридцать два поста добавленных жрецами и спасают, — грустно пошутил он.

— Зачем же Схайлайн это сделал?

— А как еще ему защищаться от жрецов? Пытается укрепить свою армию, готовится к войне.

— Бедные крестьяне…

— Да, в деревнях стоит плач, женщины вцепляются в своих мужей, не хотят их отпускать, а солдаты отгоняют их, оттаскивают силой! И это только начало, Мириана. Он еще даже не стал королем.

— Невесело звучит, — откликнулась девушка. — Ладно, я подумаю об этом, когда вернусь в Город птиц. А пока нужно готовиться к турниру, который начнется уже завтра. Сейчас нельзя отвлекаться, можно потерять концентрацию.

— Да, я уже жалею, что все это тебе рассказал, не заснешь сегодня! А перед турниром выспаться не помешает.

— Не волнуйся, мы так долго гуляли на свежем воздухе, что я точно буду хорошо спать. Давай, зайдем в храм, а потом я пойду домой, уже поздно. Спасибо тебе за ужин и этот вечер!

Кайл согласно кивнул, и они вместе вошли в двери храма, который в этот час был совершенно безлюдным. Изваяние Великой птицы выступало из темноты, как всегда поражая своими размерами. И Мириана невольно вспомнила образ женщины с золотыми глазами, что видела на дне пропасти, прежде чем лишиться сознания.

Они прошли дальше, а потом девушка заметила пламя свечи, что мерцало в темноте, и пошла на его свет. Кайл последовал за ней. Как Мириана и думала, это пламя освещало ее портрет. На этом портрете королева Туанга была изображена в полный рост, с раскинутыми руками-крыльями, а перед ним, на небольшом постаменте разместилось множество свечей.

— Как это прекрасно! — с восхищением прошептала она, оборачиваясь к нему, — Посмотри, Кайл, какое чудо! Мои люди молятся о моем выздоровлении! Они обрадуются, когда увидят меня на турнире! Представляешь, я видела такие свечи по всей дороге отсюда до цитадели, а потом слышала, что они зажгли их по всему Туангу! Мне кажется, благодаря их молитвам я снова на ногах!

— Черта-с-два, — со злостью ответил Кайл в темноте.

— Что-что?! — не поняла Мириана.

— Я говорю, черта-с-два благодаря их молитвам! Ты на ногах благодаря целителям!

— Но… я долго лежала после целителей, целых пять месяцев! Я не могла подняться, не могла даже пошевелиться, а эти люди молились за меня и я снова встала!

— Нет, Мириана, — его голос стал мягче, и в нем послышалась улыбка. — Они не молились за тебя. Ты как всегда слишком хорошо думаешь о своих людях. Они и не думали молиться за тебя!

— Что же это означает? — она указала на свечи. — Чем еще ты можешь объяснить подобное?

Мириана почувствовала негодование, почему Кайл все время спорит с ней, да еще сейчас, в храме! Как можно спорить против очевидного, этот чужеземец ничего не знает ни о Туанге, ни его народе, ни его обычаях!

— Мириана, они молятся не о тебе. Не о твоем здоровье. Они молятся о себе. И своих мелких проблемах. Кто-то заболел. У кого-то заболела корова. У кого-то пропала овца. У одного нет урожая, а другого не любит девушка. У третьей захворал ребенок, а четвертая не может его родить. Они молятся не о тебе. Они молятся — тебе.

— Что?! — воскликнула Мириана, не помня себя от изумления. Это было последнее, что она ожидала сегодня услышать. — С чего ты взял?! С какой стати?!

— Потому что они считают, что ты — Великая птица.

— Я?! Но почему?!

— Считают, что ты — одна из ее детей, из тех, что могли летать без крыльев…

— Но я… Я… Кайл, ты что, тоже считаешь, что я могу летать без крыльев?

— А чем еще ты можешь объяснить, что не разбилась в тот день? Упасть на дно пропасти Инферно, сорвавшись со скалы Дьявола, и выжить — невозможно, если только ты не умеешь летать! А ты умеешь, Мириана. Не знаю, можешь ли ты исполнить просьбы всех тех, кто расставил тут эти свечи, но летать ты точно умеешь.

Погрузившись в свои мысли, потрясенная услышанным, королева Туанга смотрела на свое изображение в пламени свечей. Смотрела и вспоминала. Эти мгновения всегда ускользали от нее, память никак не могла их уловить… Потому что память хотела, чтобы она забыла трагедию. Чтобы забыла предательство Эмира. Чтобы забыла об ударе о землю. Но между тем, как рука Эмира толкнула ее в пропасть, и тем, как она ударилась о землю, было что-то еще. Что-то важное. И лишь теперь, глядя на пламя свечей, Мириана вдруг отчетливо вспомнила — она летела. Она летела без крыльев!

Много веков назад, древние люди, ведущие свой род от Великой птицы, могли летать без крыльев. Они и основали Туанг, но теперь никого из них не осталось.

— Как думаешь, Кайл, — тихо спросила она, — Я и раньше могла летать без крыльев?

— Не знаю, наверное, — он пожал плечами. — Просто раньше ты не пробовала.

В молчании они вышли из храма, Кайл не перебивал мыслей девушки. Они дошли до ее дома, а остановившись у дверей, Мириана улыбнулась.

— Ты был прав, после такого, я вряд ли засну сегодня. Вечно турнир начинается у меня кувырком. Но неважно, я попробую. Спасибо за то, что рассказал мне все. Мне было важно знать.

Она крепко обняла своего друга, коснулась губами его щеки и скрылась за дверью. А Кайл направился в старый офис, он так и не съехал из своей маленькой комнаты. А в новом доме теперь жили господин Джанджи и его очередная подруга Дина.

— Интересно, надолго ли? — подумал Кайл перед сном. Джанджи, конечно уже стар, но подруг менял довольно часто. С другой стороны Дина молода и красива, к тому же весьма умна и рачительна. Может быть, из этого союза что-то и выйдет!

Глава вторая. Измир

Мириана стояла в ожидании старта, стараясь не замечать взглядов других участников. Неудивительно, что они так разглядывают меня, если думают, что я умею летать! Неудивительно, если видят во мне Великую птицу! От этих мыслей ей самой становилось не по себе, поэтому Мириана постаралась не смотреть по сторонам и погрузиться в себя, настраиваясь на турнир. Желательно отключить все постороннее, все лишнее. Выиграть битву до ее начала, как говорили Лай Вуонг и Эмир. Оба они сейчас мертвы. Интересно, так будет всегда? Любой мужчина, который коснется ее, будет умирать? Или любой, кто причинит ей зло? Может быть, она все-таки находится под незримой защитой бога Симаргла, к которому обратилась однажды в минуту отчаяния? А может, и нет никаких богов? Может, все это лишь каменные изваяния, бессильные, холодные, безразличные? Но нет, она видела ее глаза, видела женщину-птицу. Тогда, перед смертью.

Стараясь не смотреть на их лица, Мириана все-таки украдкой разглядывала участников турнира. Пятьдесят на пятьдесят. Половина — кочевники, половина — жители Туанга. Женщин чуть меньше, чем мужчин. Есть явные фавориты, они держатся увереннее прочих. Она пыталась разглядеть среди них Измира, но все кочевники были одинаково рослые, высокие, крепкие, и потому было сложно понять, кто именно приходился братом ее погибшему возлюбленному. Однако он нашел ее сам, как и Эмир, за несколько минут до старта.

— Белая молния! — окликнул Измир, и Мириана обернулась. Как давно никто не называл ее этим именем! Да и ее ли это имя?

Увидев, как он идет к ней, девушка почувствовала, что сердце забилось от волнения, ей казалось, что у нее дежавю, что все это уже было и теперь просто повторяется вновь! Вот, Эмир, живой, идет к ней с улыбкой на лице, его взгляд так же приветлив, его лицо выражает доверие и симпатию, его движения также ловки и уверены. Это он, ее Эмир, тот, кому она отдала свое сердце! И голос, и манера говорить — все совпадает удивительным образом! Но, приглядевшись, Мириана увидела, что у этого мужчины волосы темнее. Да и улыбается он немного иначе. И глаза не зеленые, а карие. Нет. Это не Эмир, это совсем другой человек. Да и она сама — уже совсем другая.

Другой мужчина и другая женщина.

— Приветствую тебя и поздравляю с выздоровлением, королева Туанга, — вежливо поклонился Измир.

— Спасибо, — ответила Мириана и выжидающе замолчала.

— Мое имя Измир. Я из страны кочевников.

— Я знаю, кто ты. Твоя слава опережает тебя.

— Благодарю. Я в первый раз участвую в этом турнире.

— А я уже в третий.

— Я знаю. Мы все видели твое выступление. Ты была прекрасна.

— Когда упала в пропасть?

— Нет, когда поднялась оттуда живой.

Несколько секунд они помолчали. Скоро дадут сигнал старта, ему нужно пойти на свое место, но он все медлил.

— Эмир — мой троюродный брат, мой родич, — произнес он, казалось, слова довались ему с трудом.

— Об этом легко догадаться. Вы очень похожи.

— Лишь внешне, Мириана. Все мужчины в нашем роду похожи один на другого, у нас одинаковый рост, одинаковая сила, черты лица. Но я совсем другой человек. Не нужно думать, что все кочевники одинаковы. Не нужно думать, что каждый готов продать и предать. И не каждому важна победа.

— Тем, кому не важна победа — нечего делать на турнире, — отрезала Мириана. — Иди, скоро старт.

— Мириана, от имени нашего рода, я приношу тебе извинения за то, что совершил Эмир. Мы изгнали его из семьи, его поступок покрыл нас позором, он поступил недостойно. Можешь ли ты простить? Можешь ли стать моим союзником в этом турнире?

Мириана внимательно посмотрела в его глаза и улыбнулась.

— Я принимаю твои извинения, хоть ты и не виноват в том, что случилось. Посмотрим, сможем ли мы стать союзниками, Измир. Турнир покажет.

Он кивнул и направился к своему месту. Мириана вздохнула, стараясь прогнать наваждение. Это новый турнир, ничто не будет таким, как было. Ничто не повторится вновь.

Раздался сигнал к старту, и участники уже привычным шагом направились к зарослям. В этот раз королева Туанга не хотела брать союзников, в этот раз ей хотелось побыть одной.

Всю первую неделю она шла, слушая, как выбывают другие, считая их, запоминая имена, но не слишком-то обращая внимания. У нее теперь своя дорога. И она ведет к скале Дьявола. По счастью, никто не получил серьезных травм, участники выбывали в основном из-за нарушения правил. Но Мириана хорошо помнила правила, ведь все пять месяцев, пока лежала без движения, она мысленно повторяла их про себя.

Когда первая неделя подошла к концу — закончилась еда, и Мириана принялась ловить рыбу, как научил ее Эмир, теперь это давалось куда проще, чем раньше. За эти две недели она нисколько не устала от одиночества — она привыкла. Иногда она ощущала незримое присутствие Измира где-то рядом, очевидно, он идет за ней, идет по ее следам. Но девушка не боялась его. Тому, кто однажды сорвался со скалы Дьявола — уже нечего бояться. И потому она спала по ночам крепким, беспечным сном, не расставляя ловушек и не просыпаясь от шорохов. Она знала, что никто не решится приблизиться к ней. Единственную опасность представляли темные существа — вот уж кому было совершенно наплевать, кто ты, Великая птица или простая крестьянка. Но до них еще нужно дойти.

Вторая неделя подошла к концу, команды сформировались, на этот раз их было три, правда небольшие, и Мириана не знала, примкнул ли Измир к какой-то из них.

Организаторы вывели их из леса и проводили в гостиницу. На этот раз их было четырнадцать. Три команды по четыре человека. И Мириана. И Измир. Они были сами по себе.

После того, как Мириана приняла ароматную ванну, выспалась и поужинала вместе с другими участниками, им полагалось свободное время перед церемонией представления, и, как и прежде, Мириана отправилась в город, только теперь уже одна, без Оданы. Она шла по его улочкам, пересекла рынок и направилась к тому же храму, где до турнира они были с Кайлом. Кайла она мельком видела за обедом, он одобрительно кивнул ей. Кайлу нравилось, что в этот раз девушка справлялась сама, без подозрительных союзников.

Когда Мириана уже шла по дороге к храму, она вдруг не услышала, нет, почувствовала, что кто-то идет позади — и обернулась, чтобы увидеть Измира, следовавшего за ней на почтительном расстоянии. Она остановилась и сделала ему знак приблизиться.

— Ты так и будешь везде следовать за мной? — поинтересовалась она. — Что тебе нужно?

— То же, что и раньше, — ответил он, остановившись рядом с ней. — Хочу стать твоим союзником.

— Но зачем? Любая команда будет рада принять тебя! Ты сильный участник.

— Но я хочу идти с тобой.

— Мне не нужны союзники.

— Одна ты не справишься, еще никто не доходил до конца турнира один!

— Еще никто не выживал, упав со скалы Дьявола.

— Как знаешь, — Измир пожал плечами и однако продолжил следовать за ней. Не оборачиваясь, Мириана накинула на голову капюшон своего легкого серого плаща, того самого, что некогда подарил ей Схайлайн, и пошла дальше, потом поднялась по ступеням и вошла в прохладное помещение храма. Свечи все также горели, казалось, их стало еще больше. Ее преследователь догнал королеву Туанга и приблизился. На его лице в танцующих на ветру бликах света она видела изумление.

— О боги, — прошептал Измир, глядя на пламя, дрожавшее перед ее изображением, — Ты веришь во все это? Скажи, ты веришь?!

— Я не знаю, — дрогнувшим голосом ответила Мириана. — Но если ты спросишь меня, действительно ли я умею летать — то да, я умею.

Он ничего не ответил. Вместе они направились назад к гостинице.

— Что ты будешь делать, когда турнир закончится? Вернешься во дворец? Выйдешь замуж за Схайлайна? — спросил он вдруг.

Мириана молча кивнула.

— Возвращаться опасно. Жрецы ненавидят тебя. Они заплатили моему брату, чтобы он тебя убил.

— Я знаю. Но я жива.

Вместе они пришли и на церемонию представления, дав повод для многочисленных слухов. Но на вопросы журналистов о том, согласилась ли Мириана сделать Измира своим союзником, молодая королева ответила отрицательно. Вечером перед сном она зашла в букмекерскую контору, чтобы узнать, каков расклад. Она увидела то, что и ожидала — все без исключения жители Туанга ставили на ее победу. Что ж, они верили, что она — богиня. А вот среди кочевников и жителей других стран были те, кто не верил. Но их не так уж много. Что ж, если она проиграет и в этот раз — тот, кто поставил против нее, может серьезно разбогатеть. Но она не проиграет.

Когда турнир начался, Мириана все также оставалась одна, не считая глаз тысяч зрителей, что следили за ней. Она знала, что другие участники соберутся все вместе в ущелье, в первый же день, чтобы устроить засаду ей и Измиру. Ведь они одиночки. Что ж. Она просто туда не пойдет. И в итоге противники передерутся между собой. До леса темных существ дойдут далеко не все. Да, другой дороги нет, можно идти только по ущелью. Поэтому они уверены, что Мириана пройдет там и будут ее ждать. Но для тех, кто может летать — есть иной путь.

И потому Мириана спокойно пересекла ущелье по воздуху, а после, сидя на уступе высокой скалы, притаившись за камнем, закусывала лепешкой, наблюдая за ожесточенным побоищем, которое устроили внизу другие. Интересно, как там Измир! Кажется, он не очень похож на своего брата, куда более прямолинеен и не так умен… Наконец, девушка заметила его: он выскочил из самой гущи сражений, изрядно помятый, и зигзагами помчался прочь. Ему вслед летели кинжалы и стрелы, но Измир бегал быстро и был чрезвычайно ловок. Да, он очень хорош, отличный боец. Есть шанс, что однажды он станет лучше брата. Если, конечно, доживет.

Мириана поднялась и пошла вниз. Сегодня турнир потерял шестерых участников. Их совсем мало. Осталось две команды по три человека, она и Измир. Что ж, тем легче.

Ночь прошла спокойно, а на следующий день Мириана подошла к лесу темных существ. Она немного опасалась их, но, тем не менее, помнила, что случилось с Оданой. Страх погубил ее. Значит, нужно ему не поддаваться. Турнир обнажает твои слабости. Одана боялась. Мириана была слишком доверчивой. Но теперь у нее нет слабостей, а значит, теперь она должна победить. И Мириана решительно вошла в густые заросли, осторожно раздвигая колючие ветки своим шестом. В темном лесу мозг переставал подчиняться сознанию, и перед глазами людей рождались галлюцинации и таинственные формы, заставляя терять над собой контроль, вызывая мании и фобии, несчастные переставали ориентироваться в пространстве и бесконечно шли по замкнутому кругу, блуждая без цели, гонимые ужасом, становились жертвами мрачных духов, обитающих здесь. Но Мириана прогнала страх, не дав ему поселиться внутри, ведь учитель говорил, что страх — есть первая стадия умирания души. И потому первый день прошел для нее спокойно, иногда раздавались крики других участников, очевидно, кого-то все-таки сцапали. В душе она надеялась, что с Измиром все в порядке. Он заслуживает того, чтобы пройти дальше, он сильный участник.

Ночь прошла без потерь, а наутро Мириана снова услышала крик. Теперь их было лишь пятеро. Команда из трех кочевников, Измир и она. Значит, она одна представляет Туанг.

Как давно не было победителей Поднебесного турнира среди жителей Туанга! Со времен, когда ушел на покой учитель Мюйи! И она не имеет права подвести его сегодня, она уже слишком много раз подводила его.

Задумавшись, Мириана пропустила свист, а когда поняла, что происходит, было уже слишком поздно — темное создание оказалось совсем близко, открыло свой хищный рот, девушка не успела ни вытащить кинжал, ни упасть на землю.

А потом раздался хруст веток, жуткий вой и крик:

— Берегись! — а в следующую секунду кинжал Измира пронзил врага, он схватил девушку за руку и потащил за собой. Они бежали сквозь заросли, сломя голову, пока не стемнело, а преследователи не остались далеко позади. Впереди виднелась опушка. Самое страшное позади. Они прошли темный лес.

— Нас только пятеро, — заметил Измир. — Не так-то много!

— Я знаю, — кивнула Мириана, с трудом переводя дыхание. — Спасибо, что спас меня. Это создание могло меня убить.

— Тебя? — он улыбнулся. — Сомневаюсь!

И девушка улыбнулась в ответ: его улыбка так напомнила ей улыбку Эмира, что она вздрогнула, прогоняя наваждение. В конце концов, Эмир тоже спасал ее. Спасал много раз, лишь для того, чтобы как можно эффектнее убить в финале. Он не мог допустить, чтобы она погибла не от его руки. Не мог допустить, чтобы жрецы не увидели смерть, тогда они вполне могли отказаться оплачивать его услуги. Ведь скаредные жрецы крайне неохотно выпускают деньги из своих цепких рук. Надо же, человек, которого она любила так сильно, был наемным убийцей!

— Не все кочевники — наемники, — словно прочитав ее мысли, сказал вдруг Измир.

— А я слышала, все, — возразила Мириана.

— Нет, далеко не все. У нас есть нормальные люди, которые разводят скот, ведут хозяйство, растят детей. Далеко не все — воины и убийцы.

— А какой ты? — она лукаво взглянула на него.

— Я — очень быстрый, — ответил он.

— Да, видела, как ты улепетывал по ущелью! Это было забавно.

— Так ты берешь меня в союзники?

Он почесал затылок и стоял, смешно переминаясь с ноги на ногу, словно цирковой медведь, ожидая ее ответа.

— Пусть будет так, — ответила Мириана, протянув ему руку, и Измир пожал ее.

— Тогда надо развести костер и устраиваться на ночлег, — предложил он. — И надо бы поесть, у меня есть немного еды. Завтра будет холодно.

— И следует опасаться только лавин, другие участники не нападают в горах, — словно эхо повторила Мириана слова, которые когда-то слышала от Эмира. Давно, в прошлой жизни.

Следующий день запомнился только одним событием — кто-то из команды кочевников сорвался со скалы во время лавины и упал, однако успел ухватиться за каменный выступ, и организаторы его вытащили, поэтому он не только не погиб, но даже не пострадал. Правда, выбыл из игры. Отныне их было только четверо. Двое кочевников, которых вдвоем с Измиром они могут легко одолеть. Их Мириана даже не опасалась, бояться здесь следовало лишь ее союзника.

Они весь день шли по горам, в основном молча, чтобы не сбивать дыхание и не терять концентрацию, а потом Измир разводил костер, на время привала и готовил еду. Оставалось немного риса. Скоро закончится и он. Завтра они пойдут на голодный желудок, а у мостов, как учил Эмир, должны отнять пищу у тех, кто выбудет. Ведь у кого-то точно будет еда, не может быть иначе!

Вечером они укрылись в пещере, как и Эмир прежде, его брат садился поближе к огню, чтобы не замерзнуть, изо рта при дыхании вырывался пар, настолько морозным был горный воздух.

— Неужели, ты не чувствуешь холода? — поинтересовался он, глядя на Мириану, сидевшую в дальнем конце пещеры, с нескрываемым удивлением.

— Здесь не холодно.

— А когда же, по-твоему, холодно?

— Холодно, когда лежишь на снегу на дне пропасти. Холодно, когда умираешь.

Глаза Измира потемнели.

— Сколько еще ты будешь об этом вспоминать! Хватит уже! Иди сюда, помоги мне согреться, пока я не заледенел, и давай поговорим о чем-то еще!

Мириана поднялась, приблизилась и села рядом, прижавшись к его спине, чтобы помочь ему сохранить тепло.

— О чем же еще мы можем поговорить?

— Я не знаю. Ты любила моего брата?

— Да, любила. Но больше не люблю.

— А своего мужа?

— Я хотела его полюбить, я очень старалась, но не смогла. Если ты хочешь спросить дальше: люблю ли я своего нового жениха — я не знаю его. Но то, что он делает сейчас, мне совсем не нравится. Мне не нравится эта идея с армией. Не нравятся новые поборы. Но, возможно, тот мир, который хочет построить Схайлайн, лучше того мира, который могут построить жрецы.

— А что думаешь делать ты?

— Пока я не думаю. Ведь мы на турнире. А что ты? Ты любил кого-нибудь?

— Ты имеешь в виду девушку? Нет. В смысле, конечно, я знал многих девушек, в моей стране люди свободны в своих привязанностях. Мы не заключаем браков и не даем обетов. Но то о чем говоришь ты… Как тогда, когда ты хотела отдать Эмиру победу, отказаться для него от короны… Так я никого не любил.

Он замолчал, глядя в огонь, Мириана не перебивала его мыслей и ничего больше не спрашивала, она просто заснула, утомленная долгим переходом. Завтра им предстоял высокий перевал. По краям дороги зияли глубокие пропасти — одно неосторожное движении и сорвешься. На острых вершинах под солнечными лучами сиял снег, а сами они имели причудливые формы, напоминая то головы великанов, то львов, то драконий хребет — огромный, заснувший, обратившийся в камень дракон — таким был Туанг, если смотреть на него с большой высоты, поняла вдруг Мириана. Золотой дракон на деревянном щите, что уже лежал однажды у ее ног.

Когда союзники прошли перевал и остановились на самой его высокой точке на следующий ночлег в пещере, спать уже не хотелось, потому что на голодный желудок обычно не спится. Они допили остатки воды и снова сидели рядом, глядя на огонь. Здесь было намного холоднее, чем прошлой ночью. Но все равно не так холодно, как когда она смотрела в глаза птицы Гамаюн — в глаза смерти. Тогда холод был пронизывающим, пробирающим до костей, Мириана чувствовала, что заледенело все, застыла кровь, или это был холод ее разбитого сердца? Кто теперь поймет.

Они больше не говорили ни о турнире, ни о ее женихах, ни даже о цитадели, ни о тренировках. Мириана вдруг поняла, что хочет просто слушать рассказы Измира о его жизни на родине, о стране кочевников, обо всем, что рассказывала ей некогда Одана, ее безвременно погибшая подруга.

— Она иногда мне снится, — призналась Мириана Измиру, — Как и Сун Ли. Они обе погибли, обе оставили меня. Как и мама. Как и отец. Меня оставляют все.

— Я тоже сирота, — заметил Измир. — У меня есть только старшая сестра, да и ей на меня плевать. Я воспитывался в монастыре в Туанге, едва повзрослел. С детства знал, что буду воином. Когда я был совсем маленьким, другие мальчишки меня обижали, ведь за меня некому было заступиться. А потом, когда я вернулся домой, напротив, искали моего внимания. Я был куда сильнее их, а у кочевников сила — главное.

— Ты сражался когда-нибудь с Эмиром?

— Нет, — он с улыбкой покачал головой. — Ведь он был старше и потому лучше. Я восхищался им, боготворил его. Особенно, когда он стал вторым на турнире. Я мечтал, чтобы он стал победителем. Но не так.

— Расскажи мне о своей стране, — попросила Мириана. — Так ночь пройдет быстрее.

— Хорошо, если тебе интересно. Но всегда лучше увидеть своими глазами. Возможно, однажды ты придешь к нам.

И он принялся рассказывать ей о бескрайних степях, покрытых густой травой и прекрасными цветами, поникшими под копытами лошадей кочевников. О каменистых пустынях и жарких песках, ползущих, словно живые, образующих барханы и движущиеся горы, об оазисах, в которых текла прозрачная вода, так нужная для всего живого. О рыжих горах, по которым быстро бежали черные тучи, и о скудных реках, которые пересыхали летом.

Он рассказал о том, как перевозят свои дома кочевники с места на место, как находят новые пастбища для скота, как их воины завоевывают все новые города, истребляя соседей, но никогда не выходят за пределы магического покрывала Великой птицы, чтобы не сталкиваться с жестоким миром людей, миром, который покинула магия.

— Я хотела бы прийти в мир людей однажды, говорят там очень красиво, и все отличается от Туанга, — вздохнула Мириана. — У меня там есть подруга… Была подруга, не знаю, помнит ли она меня теперь. Мы не виделись так давно. Я надеюсь, что она счастлива. Возможно, когда-нибудь мы свидимся вновь. А если нам не доведется встретиться — то и к лучшему. Все, кто соприкасаются со мной — умирают.

— Не говори так!

— Но это правда. Родители. Муж. Сун Ли. Эмир. Одана. Они все были частью моего мира — и все погибли. Они умерли вместо меня. Чтобы жила я.

— Потому что ты — Великая птица. В тебе — сила Туанга, — тихо сказал Измир. — Ты не можешь умереть.

Мириана задумчиво пожала плечами, она не знала, что ответить ему, и Измир продолжил свой рассказ. Он рассказал про бои, которые устраивают между собой молодые воины-кочевники на праздники, о том, как поднимают они на руки молодых бычков, чтобы доказать свою силу, о танцах, которые танцуют их гибкие прекрасные девушки, прикрывающие наготу лишь бренчащими монисто и длинными волосами, и о убийцах-наемниках, что крадутся во мраке ночи, чтобы совершить преступления, за которые заплачено звонкими монетами.

— Ты никогда не был наемником? — спросила Мириана своего спутника.

— Нет. Клянусь, я никого не убивал ради денег. И никогда не сделаю этого.

— Тот человек, который убил твоего брата, высыпал его деньги на дно ущелья. Большие деньги.

— Я сделал бы также, — ответил Измир, а потом помолчал, задумавшись, — Я хотел бы сразиться с ним… Должно быть, он великий воин, если сумел победить Эмира!

— Да, он великий воин, — ответила Мириана, и в ее голосе прозвучала гордость. — Самый лучший воин из всех.

На следующее утро они покинули пещеру и спустились с перевала: шагать вниз было проще и веселее, но теперь нужно было приготовиться к засаде. Все новички изучали стратегии, которые применяли участники предыдущих турниров, поэтому занимать те же камни, что и в прошлый раз, было рискованно, и Мириана предложила Измиру поджидать противников на мостках. Кочевники. Мужчина и женщина. Они сразятся с ними на висячих мостках, они не могут проиграть эту битву!

Ждать пришлось довольно долго, но заскучать не давал умопомрачительный вид ущелья, расстилавшегося докуда хватало глаз, а позади возвышалась скала Дьявола. Мириана почувствовала холодок в сердце, когда взглянула на нее. Самым сложным будет пройти по лабиринту, но она немного помнит дорогу.

Противники появились неожиданно, схватка была молниеносной и бескровной, и Измир, и Мириана, почти сразу же одолели соперников с помощью нескольких стремительных ударов деревянными шестами, и те предпочли смерти выбытие и теперь пристыжено удалялись по мосткам, направляясь обратно. По счастью никто из них не бормотал проклятий, в отличие от Дины.

Мешок с едой достался победителям, Мириана с Измиром с аппетитом поели, после чего отправились в лабиринт и блуждали до вечера.

К ночи они добрались до скалы Дьявола, где с трудом разыскали пещеру, в которой некогда ночевали Эмир и Мириана.

— Послушай, — Измир остановил Мириану, прежде чем она успела войти в пещеру. — Пока еще мы здесь. Пока есть свидетели, я хочу сказать тебе кое-что. Возьми знамя, Мириана, если ты хочешь. Или можем сделать это вместе. Я в долгу перед тобой. А после — тебе не нужно возвращаться во дворец. Тебя там ждут лишь враги, лишь интриги и новые покушения. Пойдем со мной. Пойдем в мир людей, если хочешь, или в мою страну. Или туда, куда скажешь! Не все кочевники одинаковы, Мириана. Я не такой, как мой брат. Посмотри на меня. Я не хуже, чем он. Я так же силен, я похож на него! Если ты могла полюбить его, почему не сможешь полюбить меня? Ведь я не так просто шел за тобой все эти дни! Я уже давно иду за тобой, Мириана, я давно смотрю на тебя! На твои портреты в храмах, на твое лицо, когда тебя вынесли из пропасти, на твои руки, когда ты падала в пропасть. Ты стала моим наваждением, моей главной страстью. Каждую ночь я вижу тебя во сне…

Мириана не ответила и вошла в пещеру, оставив зрителей недоумевать и взволнованно перешептываться.

Глава третья. Знамя Победы

Они вошли в пещеру, Измир, молча, не глядя в лицо Мирианы, разжег костер, а она опустилась на все те же звериные шкуры. Как долго эти шкуры лежат здесь? Что происходило тут до нее и Эмира? Что происходило после? Она погрузилась в мрачные раздумья, а потом рука Измира протянула ей то, что сегодня должно быть их ужином — яблоко и кусок лепешки. Съев остатки пищи из мешка побежденных соперников, Мириана легла у огня, она чувствовала себя усталой. Но огонь напоминал пламя свечей, что горели в храмах перед ее портретами. Ведь пламя — всегда одно и то же. Большое и маленькое, сжигающее и согревающее. Костер, поднявшийся до небес, и маленькая искра — это всегда одно и то же пламя. Те люди просили ее о чем-то, она не должна их подвести.

Измир, поколебавшись, все же набрался смелости, лег рядом и осторожно обнял Мириану рукой.

— Зачем ты все это сказал, там, у входа? — тихо спросила она.

— Чтобы все знали, чтобы слышала не только ты, но и зрители. У меня нет тайн. Если ты примешь мое предложение, я не буду бороться с тобой за знамя.

— А если не приму?

— Тогда — можем сразиться в честном бою.

— Хорошо, — Мириана кивнула. — Я подумаю. Но это правда?

— Что именно?

— Ты вроде бы говорил, что я небезразлична тебе. Что могу тебя не бояться. Что так же, как и твой брат прежде, ты не убьешь меня в пещере, пока я сплю… Хотя… У него была причина не делать этого! Он хотел, чтобы жрецы видели, как он убил меня, чтобы получить свои деньги. Он был очень расчетливым наемником, твой брат Эмир…. А я его так любила… А у тебя? У тебя есть причина не убивать меня сегодня? Ведь ты не связан клятвами со жрецами! Напротив, возможно, ты хочешь отомстить за смерть брата… Ты ведь знаешь, почему он погиб, не так ли? И знаешь, кто тот великий воин, что убил его?

— Знаю, — шепотом ответил Измир. — Он вовсе не великий воин. Он использовал непобедимое оружие, только и всего. Без Разящего ему никогда бы не справиться с Эмиром!

— Зато — он выиграл битву до ее начала, — улыбнулась в темноту Мириана.

— Но теперь у него уже нет этого оружия. И я обязательно отомщу, когда окончим турнир.

— Если. Если окончим турнир.

— Не веришь, что мы доживем?

— Ты ведь так и не сказал, есть ли у тебя причина не убивать меня в пещере сегодня ночью.

Измир помолчал, было слышно только, как потрескивали поленья в костре, а потом крепче прижал к себе плечо Мирианы и прошептал ей на ухо:

— Конечно, у меня есть причина! Конечно, она есть! Ты ведь знаешь, Мириана… Ты ведь все знаешь…

С этими словами он замолчал, уткнувшись лицом в ее волосы, которые пахли чем-то свежим, словно скошенная трава или яблоневый цвет.

— Конечно, у тебя есть причина не убивать меня, — подумала Мириана, — Я знаю, конечно, я все знаю… Ты не станешь убивать меня, рядом с тобой я в полной безопасности… Ведь без меня ты никогда не опустишь подвесной мост.

И положив голову ему на грудь, Мириана тут же крепко заснула. А Измир не мог спать. Он лежал и думал о том, что всегда, с самого детства ему ставили Эмира в пример, тот был старше, умнее, лучше. Но Эмир не смог ни убить королеву Туанга, ни стать ее мужем. Он заставил девушку полюбить себя, а затем сбросил ее в пропасть. Но он, Измир, окажется умнее брата. И если Мириана согласится — он заберет ее с собой в степные земли. Он станет ее мужем. А потом — они вернутся в королевский дворец. Вернутся в Туанг. А если нет… Если власть будет принадлежать жрецам… что ж. Он все равно будет победителем турнира, королевским мужем и счастливым обладателем чудесной жены, ведь такой необычной женщины еще не знал мир, — он все равно превзойдет брата. Только бы она согласилась, он не простит ей отказа! С этими мыслями Измир, наконец, провалился в сон.

И ему снилось, будто он скачет по степи на лошади, а впереди него, прижимаясь к его груди, сидит Мириана, ее светлые волосы развеваются на ветру. И они скачут, все дальше и дальше, туда, где заканчиваются степные травы, уже не стелется ковыль, его сменяют суккуленты и колючие кустарники, катится по пустыне венок перекати-поля, а потом копыта коня утопают в песке, в розовых и бирюзовых соленых озерах, и все это время Мириана, королева Туанга, с ним, с Измиром, кочевником и сыном кочевника. Наконец, они достигают оазиса, где разбит для них просторный шатер. Измир натягивает поводья, конь, останавливаясь, бьет копытами воздух, Измир спрыгивает на землю, подхватывает Мириану на руки и несет ее в шатер, а потом падает шелковый полог, скрывая их от посторонних глаз. Отныне дочь короля Туанга и повелительницы кракена, чудесно воскресшая девушка-птица принадлежит ему одному. Это был прекрасный сон, но наступило утро, проснулось солнце — чудесное видение растаяло с первыми лучами. Измир пробудился раньше, чем девушка, пытаясь понять, где он, мечтая вернуться назад в шелковый шатер, а потом вспомнил, что он — на турнире, и Мириана, его соперница спит сейчас рядом с ним, на звериных шкурах. Измир долго смотрел на нее, спящую, а потом наклонился и коснулся губами ее щеки. Она открыла глаза. На секунду ей показалось, что она спит, и вот только сейчас проснулась в пещере на скале Дьявола. И с ней Эмир, и ничего еще не было. Она никогда не поднималась на скалу и не видела знамени Победы. Она никогда не слышала слов, с которыми он толкнул ее в пропасть. Она никогда не падала и никогда не летала. И все это только еще предстоит! Но нет. Это уже произошло. Это было, было давно. И не с ней. Прогнав наваждение, Мириана стремительно поднялась, отстранившись, пригладила волосы, сделала глоток воды, завтрака у них не было, но так ли это важно теперь, когда турнир подходит к концу!

— Пойдем? — предложил Измир. — Ты готова?

— А ты?

— Разумеется.

Вместе они подошли к выходу из пещеры, где Измир вдруг остановился и сжал ладонь девушки в своих.

— Пока мы еще одни, пока нет зрителей, скажи мне, что ты решила? Ты готова оставить Туанг и пойти со мной?

— Я никогда не оставлю Туанг, — решительно ответила она. — Это моя страна, тут живет мой народ. Я — последняя представительница древней династии, Измир. Дочь короля птиц и повелительницы кракена. И мой дом здесь.

— Я понял, — ответил Измир, и в его голосе послышалась глубокая обида. — Значит, ты не можешь полюбить меня, как любила брата? Чем же я хуже его, Мириана?

— Прости Измир, я не могу об этом судить, — девушка покачала головой, — Ведь я совсем не знала твоего брата.

— Значит, мы сразимся за знамя Победы? Ты готова сражаться со мной?

Мириана кивнула. Это будет ее первая настоящая битва, та, для которой она столько тренировалась! И пусть окажется, что все тренировки были не зря!

Держась за руки, они вышли из пещеры и помахали свободными руками зрителям.

Вместе они опустили подвесной мост, и теперь даже это далось легче, чем в прошлый раз, а потом проследовали к вершине, за которой расстилалась пропасть Инферно. Мириана почувствовала, как ее душа заполнилась ледяным ужасом, но Измир не заметил этого. Он смотрел только на знамя Победы, что уже доставалось однажды его брату. Они подошли ближе и стояли молча, пытаясь сосредоточиться. Весь Туанг замер сейчас вместе с ними. Жители переживали за свою королеву, как и многие из тех, кто жил за пределами горной страны. Их тоже покорила история о чудесном спасении молодой девушки со дна бездонной пропасти и о ее необычайном воскресении.

— Хорошо хоть, что они не думают, что я ведьма и дочь ведьмы, — подумала Мириана. — А то с них станется!

— Начнем? — прервал Измир ее мысли. Девушка кивнула. Они отошли она расстояние двадцати шагов и теперь изучали друг друга, она впервые смотрела на него, как на врага, как на противника. У него длинные ноги и сильные руки. Наверняка, у него мощный удар и высокий прыжок. А еще он ловкий и гибкий и попасть по нему будет непросто. Но он горячий, а значит, может поторопиться. Нет… не то… Все не то….

Мириана подняла шест, Измир вытащил кинжал.

— Турнир обнажает все твои слабости, — вспомнила вдруг она. — Главная слабость Измира — в том, что он не хочет быть похожим на брата. Он боится хоть в чем-то уступить Эмиру. Эмир был силен, но Измир ничуть не слабее. Он так же красив. У него не меньше поклонниц. Эмир стал победителем турнира. Это мог сейчас сделать и Измир, у него отличные шансы. Лишь одно Эмиру не удалось. Он взял деньги за убийство королевы Туанга, но так и не смог ее убить.

Измир ударил быстро и стремительно, его бросок был поистине страшен, но Мириана успела уклониться, выставив шест, и сталь столкнулась с прочным деревом, из которого он был вырезан. Тот самый шест, которым она сбила золотого дракона. Снова и снова атаковал Измир, снова и снова отражала его атаки Мириана, она не нападала сама, только выжидала, только защищалась. Время шло. Солнце стояло уже высоко.

Зрители в напряжении прилипли к экранам, господин Джанджи и его подруга Дина наперебой что-то кричали, поддерживая своих фаворитов, Джанджи — Мириану, Дина — Измира. Кайл молчал, он следил за поединком, не произнося ни слова, чувствуя каждый удар, который доставался Мириане. По тому, как двигался Измир, Кайл понимал, что тот ничуть не уступает брату, и сожалел, что у королевы Туанга простой шест, а не Разящий.

Наконец, солнце начало клониться к закату, и Измир, уставший и измученный, поднял руку вверх, требуя передышки.

— Эй, так дело не пойдет! — крикнул он, — Слышишь! Мириана, мы замучили друг друга, но ни один из нас даже не ранен! Наши силы равны, и этот поединок не имеет смысла!

— Предлагаешь отдохнуть и начать сначала? — спросила девушка, пытаясь перевести дух.

— Времени остается мало. Едва сядет солнце — турнир окончен. И победителя снова не будет. Поверь, я смогу продержаться до темноты! Мне нечего терять! Я приду и на следующий турнир. И на тот, что будет организован после него. Я стану победителем рано или поздно. А вот ты — нет. Твой траур подошел к концу. Ты вернешься во дворец и выйдешь замуж. Ты никогда больше не вступишь в игру и никогда не возьмешь это знамя.

— Что же ты предлагаешь? — спросила Мириана, понимая правоту его слов.

— Я готов уступить тебе победу, если ты примешь мое предложение, — предложил он, и в его сердце на миг снова воскрес призрак надежды.

— Нет, — она покачала головой. — Победа должна быть заслуженной. Я не могу принять ее как дар.

Несколько мгновений они смотрели в глаза друг другу.

— Тогда давай подойдем и возьмем это знамя вместе. Так, как вы хотели сделать с Эмиром. Мы оба станем победителями. Ты согласна?

— Но зачем это тебе?

— Потому что я не хочу остаться ни с чем. И потом, я же в долгу перед тобой!

Мириана посмотрела на него так, словно видела впервые. Он красив, очень красив. Возможно, даже лучше, чем его брат. И он оказался отличным бойцом. Он никогда не был наемником. У него такие чудесные глаза и незабываемая улыбка. Откуда берутся такие мужчины? Может быть, их создают морские ведьмы, с помощью своего колдовства? А может быть он — и правда один из тех богов, в которых верила королева Марина? Как здорово было бы просто принять его предложение. И уйти, оставив позади все. Туанг, с его жестокими законами, коварство жрецов, объяснение с Каоламом, свадьбу со Схайлайном, корону и свечи, горящие в храмах! Просто уйти с этим красивым мужчиной в закатные степи, чтобы никто никогда их больше не видел! Это было бы так чудесно, но ее дорога ведет в Город птиц.

Мириана кивнула.

— Хорошо, идем за знаменем вместе, — и она опустила шест. — Но после игры — мы пойдем каждый своей дорогой. Я не оставлю свою страну.

Он мрачно кивнул.

Они вместе шли к знамени Победы, Измир — слева, со стороны пещеры, Мириана — справа. Со стороны пропасти.

Они приблизились к знамени, одновременно протянули руки. И замерли, чувствуя, как замер сейчас весь Туанг. Если кто-то из них нарушит соглашение и коснется знамени первым — он станет победителем. Только абсолютное доверие друг к другу позволит им это сделать синхронно. И оба медлили.

Мириана успела пригнуться и поднять шест лишь только потому, что была готова к его удару. Она знала, что Измир попробует ударить ее кинжалом в шею именно сейчас, чтобы рассечь аорту.

Она знала, ведь он сказал, что в долгу у нее. Кайл предупреждал об этом долге и не ошибся.

Не ожидавший выпада, Измир перелетел через девушку кубарем, она вскочила, еще раз ударила его, он схватился за кончик ее шеста, — и очень вовремя, потому что лишь пальцы его ног цеплялись за твердую землю.

Измир стоял у края пропасти Инферно, отклонившись назад, и только шест Мирианы удерживал его теперь.

— Как ты мог? — тихо спросила девушка. — Мы же договорились! Договорились, что возьмем знамя вместе! Ты предлагал мне уйти с тобой из Туанга! Говорил, что любишь меня! Что я стала твоей единственной страстью! Что не все кочевники — обманщики и убийцы! Ты все это мне говорил!

— И ты мне верила?

— Разумеется, нет! — воскликнула она с возмущением, — Но все-таки, это слишком даже для такого, как ты!

— Послушай, Мириана, — произнес он. — Я не обманывал тебя. Я предложил тебе уйти со мной, предложил стать моей женщиной, оставить Туанг. Ты отказала мне в том, что готова была отдать Эмиру. Так кто из нас был плохим союзником? Твой приятель убил моего брата, убил вероломно, использовав колдовское оружие. Так кто из нас поступает против чести? Но я стою сейчас на краю пропасти. Ты знаешь, как никто другой, как сильно мне не хочется туда упасть. Прошу тебя, вытащи меня! Да, я хотел убить тебя, это так. Я хотел отомстить за смерть любимого брата, человека, которым я восхищался с детства, который воспитывал меня своим примером! Но теперь — все кончено. Ты победила. Прошу тебя, вытащи меня! Я не хочу умирать. Я хочу принять участие в следующем Поднебесном турнире. Я хочу победить. Пожалуйста, вытащи меня! Не дай мне упасть! Умоляю, не дай мне туда упасть!

Его голос изменился и стал просительным, он поднял брови и наморщил лоб, от чего выглядел еще привлекательнее и без сомнения вызывал сочувствие.

— Смерть или выбытие? — холодно спросила Мириана. Измир молчал.

— Скажи, что ты выбываешь, и я вытащу тебя, — повторила она. — Ну же!

Он скосил глаза вбок — прямо под ним расстилалась пропасть, у которой не было дна. Измир почувствовал, что ужас сжал его сердце.

— Хорошо, — сдавленно прошептал он, и в его взгляде мелькнуло что-то похожее на ненависть — эта женщина дважды унизила его! — Я выбываю. Ты победила.

— Громче! — потребовала девушка.

— Я выбываю! — крикнул он. — Ты довольна? Теперь судьи слышали. И зрители слышали! Иди за знаменем, пока не вышло время! Ты еще успеваешь! И вытащи меня отсюда!

Мириана молча смотрела ему в глаза, пытаясь понять, как же он мог так хладнокровно обманывать ее.

— Прежде чем я тебя вытащу, ответь меня на один вопрос, — вдруг спросила она, и меньше всего Измир ожидал услышать этот вопрос от нее сейчас, — Ты верил когда-нибудь, что я могу летать?

— Разумеется, нет! — он громко расхохотался. — Люди не могут летать! Я не знаю, как именно ты осталась жива. Но никто не может летать без крыльев!

— Хорошо. Я знала, что ты так скажешь, — кивнула Мириана.

И она потянула шест на себя, вытаскивая Измира из пропасти. Но Измир стоял на ногах куда крепче, чем могло показаться, он сжался, присел и изо всех сил вцепился в шест, намереваясь сильным движением перебросить девушку через голову. И если бы намерение Измира исполнилось — Мириана упала бы в пропасть Инферно снова. Но она ждала этого, и потому просто разжала пальцы, выпустив шест из рук.

Если бы Измир просто держался за шест, он легко бы поднялся и избежал опасности, но он слишком сильно отклонился назад, чтобы совершить замах и поднять девушку в воздух, и потому, не ожидая, что потеряет опору, пошатнулся, а в следующую секунду устремился в пропасть, у которой не было дна.

Никто лучше, чем Мириана не мог знать, что он сейчас чувствовал.

Девушка отошла от края и подняла глаза на последние лучи солнца. У нее оставались считанные минуты. Она бегом бросилась к знамени Победы и выдернула его из земли.

Так Мириана стала первой в истории Туанга женщиной, победившей в Поднебесном турнире, первой королевой-победительницей, и первой, кто принес победу своей стране со времен учителя Мюйи.

Девушка сжимала знамя, не зная, что следует делать, ведь так далеко она еще не заходила. А потом появились организаторы, она пыталась разглядеть среди них лицо Кайла, но его не было, очевидно, он ушел с похоронной процессией.

Они приветствовали и поздравляли ее, а потом посадили на небольшой планер, который опустил победительницу со скалы Дьявола прямо на главную площадь Облачного города, где ее тут же атаковала толпа журналистов. Они протискивались отовсюду, их были десятки, если не сотни, они говорили все одновременно, и каждый хотел спросить что-то свое. Их волновала не только победа Мирианы, но и гибель фаворита, блестящего бойца, красавца Измира, любимца всех зрительниц турнира.

— Этот человек был братом Эмира, он был похож на него, и тоже пытался вас убить! Что вы чувствуете, теперь, когда он погиб?

— Он был так красив и признавался вам в любви, жалеете ли вы о его смерти? Что вы чувствуете сейчас?

— Вы снова поверили мужчине, назвали его союзником, а он снова вас предал, что вы чувствуете сейчас?

— Человек упал в пропасть Инферно, так же, как некогда вы, что вы чувствуете сейчас?

— Измир был сильным бойцом, был ли он серьезным соперником? Ожидали ли вы, что вам удастся победить? Что вы думаете о его смерти? Что вы думаете о нем?

— Его брат был наемником, но Измир не брал денег и пытался лишь отомстить за смерть Эмира, считаете ли вы, что Измир честнее брата? Что вы думаете о нем?

— Сожалеете ли вы о его смерти? Что вы чувствуете? Смог ли Измир хоть на время заменить вам потерянного возлюбленного? Вы ждали, что он станет для вас вторым Эмиром? Вы чувствуете грусть, скорбь, или же торжество и радость мести?

Бесчисленное количество рук потянулось, чтобы остановить ее, чтобы услышать ее слова о погибшем. Мириана остановилась, приблизилась, гул стих.

— Что вы думали тогда об Эмире? Что вы думаете сейчас о смерти Измира? Что вы можете сказать о нем?

— Он не умел летать, — сухо ответила Мириана и, уклонившись от сотни цепких пальцев, продолжила свой путь, лежащий к подиуму, где награждали победителей Поднебесного турнира.

Измир стал единственной жертвой, все остальные участники остались живы.

Когда поздравления наконец закончились и Мириана осталась в своей комнате одна, она поняла, что сейчас в тишине впервые есть время, чтобы осознать произошедшее. Она больше не неудачница. Она больше не слабая хрупкая принцесса, не способная себя защитить. Она — первая женщина — победительница Поднебесного турнира в истории Туанга. А еще — Измир пытался убить ее. Он говорил, что полюбил ее — и попытался убить, когда она отказалась принять его. Разве такой должна быть настоящая любовь? Разве оборотная сторона любви — это ненависть и месть? Нет, так не может быть. Просто ее снова кто-то предал, ее снова обманули. И снова кто-то погиб вместо нее.

В дверь тихо постучали.

— Кого еще черт принес! — подумала Мириана про себя, а вслух крикнула, — Войдите!

Дверь отворилась, и появился Кайл. Она так и не видела его после победы, ведь к ней было не пробиться.

— Поздравляю, — с порога сказал он.

— Спасибо, — Мириана кивнула. — Проходи.

Он вошел и сел рядом на кровати, несколько минут они сидели молча, и Кайл оглядывал скромную обстановку комнаты.

— Убого тут у тебя, — заметил он, наконец.

— Ничего. Скоро я вернусь во дворец. Там роскошные гобелены, деревянные потолки и широкие кровати. И стулья на резных ножках, много книг и дорогих металлов. Там очень красиво. И там мой дом.

— Вот как раз об этом я и хотел поговорить, — неуверенно начал Кайл. — Для этого и пришел…

— О чем?

— Я хотел просить разрешения сопровождать тебя во дворец…

— Но зачем? — удивилась девушка, она не ожидала таких слов.

— Честно говоря, турнир мне надоел. Чувствую, после твоего воскрешения и твоей победы — я видел все, что мог увидеть здесь. Да и Джанджи точит на меня зуб. Никак не может простить историю с Разящим, и Дина меня не переносит. Все метит занять мое место. Так что здесь мне делать нечего. Возвращаться к людям я не хочу. И потом… а вдруг новый муж будет тебя бить?

— Как ты себе это представляешь? — весело рассмеялась Мириана, а потом вдруг стала серьезной. Она взяла его за руку и посмотрела ему в глаза. — Но знаешь, я сама хотела предложить тебе пойти со мной. Я собираюсь зайти к учителю Мюйи и хочу, чтобы ты примирился с ним. Собираюсь поблагодарить целительниц за мое воскрешение. И потом вместе долгая дорога до дворца будет веселее. Буду рада, если ты проводишь меня. И к тому же, я же должна тебе две монеты.

— То есть, завтра мы пойдем к учителю?

— Нет, сначала я хочу зайти к Прорицательнице, — покачала головой Мириана. — Я обещала, что зайду к ней после турнира.

— Как скажете, королева, — Кайл поклонился. — Спокойной ночи. Я так рад, что ты победила. И так рад, что ты жива.

Он поцеловал ее в лоб, Мириана смущенно улыбнулась, а когда он ушел, заперла дверь, скинула одежду и легла в постель. Сегодня был очень трудный день. А завтра ей предстоит другой, и не менее сложный. Пора перестать прятаться от судьбы за ложными трудностями. Ведь даже Поднебесный турнир — при всей его значимости, — всего лишь игра. А впереди — реальная жизнь, где ей предстоит столкнуться с противниками, страшнее и коварнее, чем Эмир и Измир вместе взятые, и решить задачи труднее, чем те, что ставил перед участниками господин Джанджи.

Тысячи свечей горят сейчас в храмах Туанга перед ее изображением. Тысячи людей с их просьбами, надеждами и чаяниями стоят за ними. И она не может их подвести.

Глава четвертая. Другая звезда

Кайл и Мириана смогли покинуть Облачный город только через день, потому что организаторы никак не хотели отпускать Победительницу, как и простой народ, следивший за турниром. Теперь они встречали свою королеву с восторгом и почтением, и Мириана радовалась этой перемене.

Она охотно согласилась взять деньги, положенные Победителю. Она раздаст их семьям тех, кто пострадал от жестокости ее первого мужа: семье Сун Ли и других невинных жертв его преступлений, которым она не смогла противостоять.

Наконец, они с Кайлом отправились по дороге, ведущей назад к цитадели, но потом свернули в сторону, высоко в горы, туда, где, по словам Кайла, лежал самый короткий, мало кому известный путь к хижине Прорицательницы. Почти всю дорогу Мириана сосредоточенно молчала, ей предстоял важный разговор, она слишком хорошо помнила первое посещение хижины, которое было не из приятных. И девушка боялась, что сейчас войдет в хижину — и все повторится сначала. Ведь Прорицательница никогда не ошибалась.

— Ты подождешь здесь или тоже хочешь о чем-то спросить? — она остановилась у входа в хижину и вопросительно посмотрела на Кайла.

— Пожалуй, я бы задал пару вопросов, — он задумчиво почесал голову, отчего на миг приобрел лихой вид, насмешивший Мириану.

— Тогда иди первым, — со смехом предложила она. — Я подожду здесь.

Кайл постучался, потом толкнул дверь и скрылся в темноте хижины, а Мириана опустилась на зеленую траву и закрыла глаза, греясь в лучах полуденного солнца. Как хорошо вот так посидеть на солнце, когда рядом нет никого, ни подданных, ни жрецов, ни проклятых журналистов! Но насладиться одиночеством не удалось — Кайл вернулся совсем скоро.

— О чем ты спросил? — поинтересовалась Мириана, поднимаясь ему навстречу.

— Да так, — он весело отмахнулся.

— И все-таки?

— Спросил, не светит ли мне стать королем Туанга.

— И что она ответила? — Мириана рассмеялась, она никак не ожидала услышать подобное!

— Конечно же, нет! О чем говорить, я же в шутку спросил. Иди, я подожду.

— С Прорицательницей шутки плохи, — ответила Мириана, входя в хижину.

Старуха по-прежнему сидела в том же темном углу на куче тряпья, где девушка оставила ее в прошлый раз, как если бы была неподвижным изваянием, а не живым человеком.

— Мир вам, — поклонилась Мириана. — Я вернулась, потому что хотела спросить вас о своей судьбе…

— Садись, — ответила старуха, кивнув седой головой. — И дай руку.

Девушка протянула ей ладони, старуха пробежалась по ним пальцами и задумалась.

— О чем ты хочешь спросить? — сказала она, и в ее скрипучем голосе послышалось удивление.

— Учитель Мюйи говорил, что вы никогда не ошибаетесь…

— Это так.

— Но вы ошиблись.

— Этого не может быть. Я никогда не ошибаюсь, — она затрясла седыми космами.

— Вы говорили, что я родилась под несчастливой звездой и что мне никогда не победить в Поднебесном турнире. Но несколько дней назад я стала победителем! Я выиграла турнир! А значит — вы ошиблись…

— Нет, — старуха покачала головой. — Ничего такого я не говорила. Ты родилась, когда светило солнце… Это самая счастливая звезда из всех. Родившийся под такой звездой будет побеждать всегда и везде!

Мириана не верила своим ушам и не могла произнести ни слова от изумления! Теперь эта старуха говорила совсем другое! Много ли стоят слова Прорицательницы, если она так легко отказывается от них!

— И я смогу помочь своим людям, смогу сделать так, чтобы их жизнь стала легче? — спросила Мириана.

— Конечно, ты можешь все, — кивнула старуха.

— И я найду счастливую любовь? — недоверчиво продолжила девушка.

— Разумеется.

— И смогу родить наследника?

— Почему нет…

— Но, как такое возможно! — воскликнула она, едва сдерживая возмущение. — Вы же сами сказали, что судьбу нельзя изменить! Что я родилась под несчастливой звездой, что ничего не смогу добиться, что не стану победителем и что мне не суждено обрести счастье! Вы предрекли мне горе и поражение! Вы сказали, что я погибну… И я поверила вам, но вы ошиблись…

— Я никогда не ошибаюсь, — упрямо проскрипела старуха. — Судьбу нельзя изменить! Она дается один раз — и до смерти. Мириана, Белая молния, родившаяся под несчастливой звездой, умерла. Мириана, Великая птица — родилась. Родилась в лучах заходящего солнца.

И Мириана вдруг вспомнила, что когда мать рассказывала ей о птице Гамаюн, то говорила, что встреча с нею несет не только смерть. Иногда эта встреча меняет судьбу, королева Марина говорила, что райская птица меняет судьбу лишь самым достойным. Оказалось, все происходит иначе. Чтобы изменить судьбу, нужно умереть и родиться заново.

— Вы видели это тогда? — тихо спросила Мириана. — Видели, что я смогу умереть и воскреснуть? Видели, что смогу полететь без крыльев?

— Нет, — старуха отрицательно покачала головой. — Я видела только смерть. Остального могло не случиться. Остальное зависело от тебя.

Мириана поднялась, от всего сердца поблагодарила Прорицательницу и вышла из хижины. По дороге к цитадели она рассказала Кайлу об услышанном, он удивленно молчал, периодически вставляя выражения вроде «ну и дела», а когда и что-то покрепче. Когда они подошли к цитадели, он вдруг остановился.

— Я спросил у Прорицательницы совсем другое, — начал он нерешительно.

— Да я уж поняла, — улыбнулась девушка. — Вечно ты шутишь! И о чем же?

— Я спросил, мог бы я победить Эмира, если бы сражался обычным шестом. Если бы не украл Разящего.

— Что она ответила?

— Что легенда о Разящем — такая же легенда, как и слухи о том, что она сама — богиня, живущая с древних времен. Все это ерунда, Мириана.

— То есть, ты победил его сам? Потому что был сильнее, потому что на твоей стороне была правда?

— Я победил, потому что думал, что держу в руках непобедимое оружие, — задумчиво ответил Кайл. — Я даже не предполагал, что могу проиграть. Моя вера помогла мне.

Мириана задумчиво кивнула, некоторое время они шли молча.

— Кайл, а это правда, что ты устроил пьяную драку в кабаке? Тогда, когда вызвал Эмира на первый поединок?

— С чего ты вязла? — он изумленно вскинул брови.

— Так рассказывал Эмир… Неужели, он солгал и про это?

— Ну… Обычно, те, кто лгут — лгут обо всем, — заметил Кайл. — Но вообще-то… Дело было так. Я пришел в кабак, чтобы пропустить пару стаканчиков после турнира, там был Эмир, который хвастал своей силой, сказал, что не рождался еще боец сильнее его, я напомнил ему про учителя Мюйи. Он ответил, что свалил бы его одной левой. На что я предложил ему свалить хотя бы меня. Так что, в принципе, так и было, мы действительно подрались в трактире, надышавшись винными парами. На трезвую голову я бы вряд ли полез в чужой разговор.

— Видимо, Эмиру было предначертано погибнуть от твоей руки.

— Лучше бы это случилось тогда!

— Нет, — Мириана покачала головой, — Все было правильно, все так, как должно быть.

Они вошли в ворота, которые уже починили старательные ученики, щит с золотым драконом тоже был возвращен на свое законное место. Все вокруг дышало спокойствием и умиротворением, и сердце Мирианы защемило от грусти. Ей будет жаль оставить этот спокойный уголок, где она наконец-то обрела себя настоящую. Если бы она только могла остаться здесь навсегда, в своей тростниковой хижине на берегу безымянной реки! Но она не может прятаться.

Они нашли учителя на поляне для тренировок, окруженного группой учеников в тренировочных костюмах. Они оттачивали уже знакомые Мириане и Кайлу движения, повторяя их старательно и усердно. Увидев пришедших, Мюйи сделал ученикам знак не останавливаться, а сам направился навстречу Мириане и Кайлу.

— Я все вижу, — не оборачиваясь, крикнул он любопытным, повернувшим голову в сторону столь интересных гостей, — Не отвлекайтесь!

Кайл и Мириана поклонились своему учителю.

— Я поздравляю тебя с победой, — он коротко кивнул Мириане. — Здравствуй и ты, Могучий кулак. Что привело тебя сюда? Ведь ты не должен переступать порога цитадели!

— Это я заставила его прийти, простите, учитель, — смущенно сказала девушка. — Он пришел просить прощения.

— Я слышал, ты стал великим воином, ведь только великому воину подчинится такое оружие, как Разящий, — кивнул учитель Мюйи. — Что ж, вы оба прошли длинный путь и достигли вершины, хотя я не очень-то верил в вас. Ведь вы были упрямы и безрассудны.

С этими словами он обнял и благословил своих бывших учеников, отпуская их на встречу с большим миром, полным настоящих опасностей. Когда они уже уходили, Мириана вдруг вернулась назад.

— Учитель Мюйи, я давно хотела спросить, — робко сказала она. — Когда я впервые пришла сюда… Кайл сказал, что я не гожусь для обучения. Он был уверен, что вы не возьмете меня в ученики. И вы тоже сказали, что никогда не берете на обучение женщин. Тем более — женщин королевской крови. Вы считали, что я слаба, глупа, бездарна и упряма. Вы сами так говорили. Почему же вы не прогнали меня? Почему позволили мне остаться?

— Я и собирался прогнать тебя, — ответил учитель. — Но ты так долго уговаривала, что твоя настойчивость меня зацепила. И я подумал, что возможно, ошибаюсь. Тогда я подошел ближе и заглянул тебе в глаза. Помнишь, я стоял и долго всматривался в твои зрачки, в самую их глубину. И увидел то, что заставило меня изменить мнение. Только и всего.

— Что же вы увидели?

— Твою душу. Душу Великой птицы. Ведь у каждого в душе дремлет свой герой, в твоей — крепко спала богиня Туанга. Но теперь она пробудилась.

— Пробудилась от удара о землю, — тихо ответила Мириана. — Вы были правы учитель, когда говорили, что моя душа погребенная под страхами и суетными мыслями, спит так крепко, что проснется лишь в следующей жизни…

— Мне жаль, девочка, что тебе пришлось это пережить, — в ровном голосе Мюйи Мириана впервые услышала печаль.

— Иначе было нельзя.

Мириана покинула учителя и направилась в монастырь к целительницам, однако и она, и Кайл знали, что навсегда в их сердце сохранится уголок, где будет место для цитадели, для деревянного щита и для старого мудрого учителя, с лицом обезображенном шрамами. И Мириана вдруг поймала себя на мысли, что сейчас это лицо кажется ей самым прекрасным на свете.

В монастырь они прибыли уже к ночи, святые сестры встретили их более чем радушно, приготовив каждому отдельную келью. Наутро Мириана пыталась предложить целительницам часть денег, полученных за победу на турнире, в качестве вознаграждения за свое чудесное спасение, но монахини решительно отказались.

— Мы делаем это не ради денег, королева, это — наш долг, — произнесла настоятельница. — Мы исцелили бы любого, могли ли мы не исцелить королеву, последнюю представительницу древней династии? Королеву, в чьем теле живет душа Великой птицы?

Мириана улыбнулась и пожала плечами, она уже успела с утра, пока Кайл бродил по мангровым зарослям и любовался цветущими лотосами, зайти в монастырский храм и убедилась, что и там было ее изображение, перед которым горели десять небольших свечей. Как такое возможно! Даже святые сестры видят в ней Великую птицу, но это же настоящее безумие! Сама она чувствовала, что бесконечно изменилась с того дня, когда впервые переступила порог монастыря, точнее, когда ее, лежавшую без чувств принес сюда какой-то незнакомый крестьянин.

Теперь она совсем другая. Ей больше не ведом страх, а на небе для нее светит другая звезда. Она падала со скалы Дьявола и парила над ущельем, видела глаза птицы Гамаюн и сжимала знамя Победы. Она умерла и воскресла. Но стала ли она от этого воплощением Великой птицы, которой столько лет поклонялась сама? Этого девушка не знала.

Они с Кайлом простились со святыми сестрами и направились дальше. Теперь их путь лежал все время к северу и вверх, туда, где находилась столица королевства Туанг. Они старались выбирать самые безлюдные тропы, но все-таки иногда приходилось пересекать деревни, и тогда Мириана старательно закрывала лицо, как и Кайл. Но никто не обращал на них никакого внимания, они были похожи на обычную пару путников, чья одежда и обувь покрыты пылью многочисленных дорог, что остались позади.

Мириана была права, что взяла в спутники Кайла, вдвоем идти было куда веселее. За время пути она узнала о своем спутнике почти все, он тоже выслушал все рассказы о детстве принцессы, о любви ее отца и матери и теперь все меньше высказывал сомнений в истории королевы Марины. С тех пор, как он выяснил, что Мириана может летать и происходит от Великой птицы, казалось, он мог поверить чему угодно.

Они говорили обо всем, но никто не сказал ни слова о том, что ждало их впереди. О встрече со жрецами, о скорой свадьбе королевы, о том, каким будет новый король. И о том, каким видела Мириана будущее. Свое и Туанга.

Путь до дворца был неблизким, но все рано или поздно заканчивается, и вот, наконец, вдалеке показались скалы, на которых возвышался Город птиц, выступающий как темная громада из белого облачного кружева. Мириана остановилась и взволнованно схватила Кайла за руку.

— Вот он! — воскликнула она с восторгом, — Посмотри! Посмотри, как тут красиво! Это самый красивый город на свете!

— Конечно, ведь это твой родной город, — откликнулся он. — Родной город кажется самым красивым, особенно после долгой разлуки. Но ты права, он действительно великолепен!

Мириана с радостной улыбкой смотрела на покрытые снегом скалы, на дома, которые, казалось, парили в небесах, высоко, среди облаков и туманов, поднимаясь бесконечно далеко вверх.

— Как туда подняться? — поинтересовался Кайл. — Здесь есть лестница или дорога?

— Нет, — девушка покачала головой, и в ее глазах вспыхнули лукавые огоньки, — Только по воздуху.

— Но…

— Я знаю, ты не умеешь летать.

— Разумеется.

— Тогда тебе остается только довериться мне.

— Что?! — Кайл взглянул на нее с нескрываемым изумлением. — И думать нечего! Ты меня уронишь! А падать я не хочу.

— Ты обещал сопровождать меня до Города птиц? Вот и сопровождай, — весело ответила она. — А то вдруг на меня нападут жрецы?

Кайл недовольно покачал головой, все это ему очень не нравилось. Однако потом все-таки последовал за Мирианой на вершину невысокой скалы, крепко вцепился в плечи девушки, — их подхватил поток восходящего воздуха и повлек за собой, на головокружительную высоту.

— Отсюда видно почти весь Туанг! Посмотри, гребни гор похожи на хребет уснувшего дракона! Вот он, мой золотой дракон, мое королевство! — крикнула Мириана, по мере того, как они поднимались все выше и выше, перед ними появлялись чудесные долины, пересеченные реками, леса и горы, снежные вершины и облака. А потом ноги девушки ступили на твердые камни террасы королевского дворца.

— Вот мы и прибыли, Кайл. Это здесь. Мой траур закончился.

Они помедлили немного, ожидая, что кто-нибудь выйдет их встречать, но в столь ранний час никого не было, потому Мириана подошла и толкнула дверь, которая пропустила ее в одну из дворцовых зал. Девушка направилась к своей комнате. Кайл последовал за ней.

Молодая служанка, убиравшая покои, вскрикнула от изумления, увидев свою королеву, а потом поклонилась, чуть ли не до земли.

Мириана тепло приветствовала девушку, имени которой она не знала, и попросила принести им с Кайлом завтрак.

— Мы так давно не ели нормальной пищи, — заметила королева Туанга. — И к тому же не мешало бы привести себя в порядок. Мы выглядим как оборванцы. Я не могу в таком виде встречаться с кем-либо!

Когда они позавтракали, служанки отвели Мириану в купальню, а после надели на девушку одно из лучших платьев, что было в Туанге — сиреневое, из тяжелой тафты, как и положено носить вдове, чей траур признан оконченным. Это платье некогда шили для королевы Марины, но она его так и не надела.

Служанки уже пришли в себя, первое оцепенение прошло, и они наперебой болтали, с восторгом рассказывая, как переживали за Мириану во время турнира, как скорбели, когда она упала в пропасть, как боялись, думая, что королева погибла, и как радовались ее чудесному спасению.

Кайл тем временем отправился осматривать красоты дворца, он ничего не говорил, но Мириана заметила, какое впечатление произвела на него красота Города птиц и богатое убранство царских покоев, ведь он никогда прежде не видел ничего подобного, и ее друг словно сжался, стал ниже ростом, чувствуя себя не в своей тарелке. Да уж, после сурового быта цитадели, после его крошечной комнаты, после ужасов турнира, дворец казался настоящим райским садом, вот только в этом саду было немало ядовитых змей!

К вечеру Мириана попросила собраться советников и жрецов. Здесь она впервые увидела Каолама, который радостно приветствовал свою королеву, отмечая про себя, насколько отличается Мириана теперешняя от той девочки, что год назад покинула дворец.

— Вы очень изменились, Ваше Величество, — тихо сказал Каолам ей на ухо.

— Ты даже не представляешь насколько, — так же шепотом ответила Мириана.

Жрецы вошли в дворцовый зал один за другим, они тоже были в сиреневых одеждах, но с чуть более лиловым оттенком, однако, казалось, что Мириана в своем платье из сиреневой тафты была жрицей — одной из них.

Они также приветствовали королеву, а Чи-Тоан поздравил ее с победой в Поднебесном турнире, отметив, однако, что это не то занятие, которое приличествует королеве Туанга.

— Я рада приветствовать вас здесь, Великий жрец, — Мириана склонила голову перед ним. — Я позвала вас, чтобы сообщить, что вернулась во дворец. Благодарю за то, что в течение этого года вы столь мудро правили от имени королей моей страной.

— Мы рады служить Туангу и Великой птице, — с достоинством ответил жрец. — Я полагаю, моя королева, что вы вернулись к нам навсегда? Что вы планируетеделать дальше? Срок траура подошел к концу, а Туангу нужен король…

— Как вы знаете, я обручена, — ответила Мириана. — И раз траур окончен, следующим шагом, которого от меня ждут, будет объявить о скорой свадьбе с господином Схайлайном.

— И вы это сделаете?

— Я еще не видела своего жениха. Надеюсь, он не передумал. Мы созовем народ в ближайшее время, Великий жрец. Мы не оставим Туанг без правителя. Пока же прошу вас вернуть мне золотое перо, которое вы столь бережно хранили весь этот год.

Повисла пауза. Согласно этикету Мириана все сделала правильно, и теперь Чи-Тоан должен был приблизиться к трону и передать королеве золотое перо. Однако жрец остался стоять неподвижно, не сделав к трону ни одного шага. Мириана ждала, ждали и все присутствующие, они боялись даже дышать. В зале стало так тихо, что было слышно, как за окном падает снег. Чи-Тоан медлил, оставаясь на месте.

И тогда легким движением поднялась с трона Мириана. Она медленно подошла к жрецу, остановившись напротив, и протянула руку. Но тот, словно завороженный, продолжал крепко сжимать символ власти, не желая выпускать его из своих рук. Мириана опустила тонкие пальцы на запястье Великого жреца и сжала их неуловимым движением, невидимым для глаз окружающих, но жрец вдруг взвыл от боли, выронив золотое перо, а королева, подхватив его, вернулась обратно к трону. Она едва заметно улыбнулась Каоламу: теперь Великому жрецу нескоро захочется брать чужое без позволения!

Чи-Тоан потирал запястье, другие жрецы с недоумением следили за происходящим, Кайл тихо прыснул в кулак, Каолам едва сдерживал торжествующий смех, а Мириана самым спокойным тоном еще раз поблагодарила жрецов и попросила их разойтись.

— У меня на вечер назначена встреча с женихом, — пояснила девушка.

Кайл и Каолам удалились вместе со жрецами, а Мириана отправилась к служанкам переодеваться. Жених не видел ее более полугода, теперь пусть увидит во всей красе!

Она выглядела замечательно, уже в другом, более простом, но и более легком сиреневом платье из блестящего струящегося шелка, когда вечером на балконе королевского дворца приветствовала господина Схайлайна. Тот мало изменился, по-прежнему казался элегантным и стройным, его лицо было все таким же красивым, только на переносице пролегла глубокая складка, словно ему приходилось частенько хмуриться. Неудивительно: он полгода опасался за жизнь своей невесты, ведь вместе с Мирианой он потерял бы и надежду на королевскую корону, а может и жизнь! Схайлайн подозревал, что жрецы задумали подослать к нему убийц и потому удвоил охрану, каждую ночь расставляя вокруг своей спальни не менее шестерых стражников. Но теперь всему этому безумию пришел конец! Королева вернулась! А значит, они скоро объявят о своей свадьбе! Конечно, она немного задела его честь, когда, уже будучи обрученной, перед всем Туангом призналась в любви безродному кочевнику Эмиру! Но она была жестоко наказана за свой проступок, а потому — можно простить и забыть. Тем более, ни любовь девушки, ни ее верность, его не интересовали. Но, разумеется, сама королева должна думать иначе, она должна верить, что занимает все его мысли!

— Я рад приветствовать возвращение Вашего Величества, — Схайлайн поклонился Мириане, а потом приблизился и осторожно обнял свою невесту. — Вы заставили нас понервничать! И не раз!

— Спасибо, что переживали за меня, господин Схайлайн, — вежливо ответила девушка. — Значит, вы дождались меня. По-прежнему ли вы считаете себя связанным словом со мной? По-прежнему ли хотите стать моим мужем? Признаю, я виновата перед вами… Я вела себя непозволительно для невесты и вдовствующей королевы.

— Что было — то в прошлом, — ответил Схалайн. — Разумеется, я, как и прежде, мечтаю назвать себя вашим супругом, королева Мириана. И, как и прежде, я уверен, что мы будем очень счастливы вместе!

— Это хорошая уверенность, — согласилась Мириана. — И спасибо, что так великодушно простили меня. Но в прошлый раз я вышла замуж необдуманно, слепо выполняя волю отца. Сейчас мне бы хотелось получше узнать своего жениха. Я хотела бы понимать, что за короля я возведу на трон моей страны. Какого правителя получит народ?

— Что именно вы хотите знать, моя королева? Я готов ответить на любой ваш вопрос, — он обольстительно улыбнулся и снова взял ее за руку.

— Расскажите, как вы будете править Туангом. Путешествуя по стране, я слышала о вас не самые лестные отзывы, дорогой жених. Слышала, что вы суровы с провинившимися, что бываете излишне строги, а иногда даже жестоки. Слышала о том, какими методами вы формировали армию и о том, какими наказаниями грозили тем, кто отказался вступать в ряды ваших бойцов. Все это правда? — она посмотрела в глаза будущему мужу.

— Это правда, — спокойно ответил он. — Король не может править, не имея твердой руки. Вы знаете, что у вашего мужа есть младший брат. И однако, Каолам посоветовал вам взять в мужья меня. Потому что иначе не удержать власть. Здесь заговор на заговоре и вы — в его центре, моя дорогая! Изберите себе слабого короля, который распустит армию, и уже завтра не будет ни вас, ни правящей династии! И если мы хотим сохранить королевство, то должны ответить жестокостью на жестокость, кровью на кровь. На войне, как на войне, Мириана. Тут все средства хороши!

— И что же вы будете делать с вашей армией, как только станете королем?

— Первым делом я уничтожу жрецов. Эти негодяи покушались на вашу жизнь, они замышляли убить меня. От них нет никакого проку, зато много интриг и вреда. Они жадны до золота и голодны до власти. И если мы не избавимся от них сейчас — они избавятся от нас.

— И как вы предлагаете избавиться от жрецов? — удивилась Мириана.

— Самым простейшим образом. После коронации я отправлю моих людей в храмы. Они перебьют тех, кого застанут там, а потом схватят жрецов, что принимали участие в свадебной церемонии, в том числе убийцу Чи-Тоана, который будет немедленно казнен. А остальные отряды займутся разорением дальних монастырей, которые уже давно не творят молитв, а лишь разжигают рознь на окраинах Туанга. Как видите, я говорю с вами откровенно, моя дорогая королева.

— Послушайте, Схайлайн, — мягко возразила Мириана, — Возможно, ваш план логичен и не так уж плох… И все-таки, в одном вы просчитались. Ведь все жрецы придут благословить наше бракосочетание. В храмах, которые вы собираетесь разорять, останутся лишь ученики и послушники. Иными словами — дети. Вы прикажете вашим людям убивать детей?

Повисла недолгая пауза, потом он приблизился, сжал ладонь Мирианы, поднес ее к губам и поцеловал.

— На войне, как на войне, — спокойно повторил он, пожав плечами.

Мириана задумчиво кивнула.

— Когда вы хотите собрать народ, чтобы объявить им о смерти старого короля и избрании нового? — спросил Схайлайн, — Не будем терять времени, жрецы становятся опаснее с каждым днем. Мы должны ударить первыми, Мириана, только так мы сможем сохранить корону!

— Я предлагаю собрать народ завтра к вечеру, — ответила она. — Если у вас нет возражений. Я тоже не вижу смысла откладывать церемонию. Мой траур завершен. Король Лай Вуонг умер и отправился в дальние миры.

— Благодарю, моя королева, — сияя улыбкой, он еще раз поцеловал обе руки невесты, потом в порыве чувств крепко прижал девушку к себе, и, простившись, покинул ее покои.

Мириана чувствовала усталость после возвращения во дворец, от бесконечного щебета служанок, постоянной перемены нарядов, но главное — после трудного разговора со своим женихом, и еще более сложной встречи со жрецами. Как хорошо и легко было в цитадели! Надо же, а ведь когда-то ей казалось, будто там было трудно… Сейчас она чувствовала себя словно студент, сдавший экзамены, оставивший свою альма-матер и наконец вышедший в большую жизнь.

В дверь ее комнаты постучали, это снова был Кайл.

— Входи, — кивнула девушка.

— Ты еще не легла спать?

— Нет, я хотела полетать. Все еще только начинается, Кайл, а я уже так устала…. Мне нужно набраться сил. Полетишь со мной? Я хотела показать тебе кое-что.

— Я и так уже столько видел сегодня! Ваш дворец превосходит ту молву, что идет о нем! Здесь просто роскошно! А уж как порадовала меня встреча со жрецами! Ты отлично держалась, королева! Было забавно!

— Спасибо, — Мириана слегка улыбнулась. — Так ты полетишь со мной?

— Конечно, если ты хочешь, но все-таки я до сих пор чувствую себя неуютно во время этих полетов. Ведь я-то рожден без крыльев и в случае чего — камнем полечу вниз!

Мириана открыла дверь, вышла на балкон и подошла к парапету. Кайл последовал за ней.

Когда он крепко обхватил ее за плечи, Мириана слегка повернула голову, отчего ее губы оказались прямо у его щеки, и с улыбкой прошептала:

— Не бойся, Кайл. Великая птица тебя не уронит.

С этими словами она бросилась в пропасть, сквозь снежную метель, заносившую Город птиц, Мириана летела туда, где находилось старое капище славян. Они медленно опустились прямо на заледеневшую вершину.

— Тут когда-то молилась моя матушка, — сказала она Кайлу, пока шли они мимо занесенных снегом, растрескавшихся от времени каменных истуканов, изображающих богов.

— Здесь даже как-то жутко, — поежился Кайл. — Как будто они смотрят на тебя своими пустыми глазами… Никогда не бывал в таких местах прежде! Они словно живые!

— Вот Симаргл, — показала Мириана. — Однажды я молилась ему, просила защитить меня от побоев мужа. А спустя некоторое время Лай Вуонг погиб… А потом погиб Эмир… А после Измир…

— Можешь начинать молиться снова, — заметил Кайл, вглядываясь в суровое лицо бога войны.

— На что это ты намекаешь?

— Ты же встречалась сегодня с женихом? Что ты ему сказала?

Мириана кратко поведала своему другу о том разговоре, что состоялся у них со Схайлайном и о планах будущего короля.

— Насчет жрецов, я бы одобрил, не будь это так жестоко, — вздохнул Кайл. — Но почему ты согласилась? Ты сказала, что назначила церемонию на завтра.

— Потому что мой траур окончен. Потому что мы обручены. Потому что я не вижу другого выхода Кайл, кроме как объявить народу свою волю. Ты же видел, что устроил сегодня Чи-Тоан? Мой жених прав, жрецы совсем распустились и настала пора их приструнить!

— Но ты, Мириана! Ты же человек. Ты — молодая женщина, а не жертва, которую жрецы приносят богам! У тебя своя жизнь, ты не можешь отдать ее человеку, который хочет обагрить камни храмов кровью детей? Или можешь?

— Что ты предлагаешь, Кайл? — Мириана повернулась и посмотрела ему в глаза, хотя за все то время, что они провели вместе, они уже научились понимать друг друга без слов.

— То же, что и всегда. Оставить Город птиц. Оставить Туанг. Послать к черту жрецов и Схайлайна. Пусть разбираются сами! Со своими дурацкими законами, с этим несчастным забитым народом, с его бесконечными просьбами к тебе! Что они дали тебе, Мириана? Они даже на турнире сначала ставили против тебя!

— Но я и не заслуживала, чтобы они поставили на меня, — возразила девушка. — Кайл, они беззащитны и наивны, какой некогда была и я. Но я прошла свой Путь мудрости и теперь должна повести за собой других.

— И куда ты их приведешь? В руки очередного тирана? Брось, Мириана! Сейчас тебе кажется, что твой умный и обходительный жених решит все проблемы! Возможно, он даже кажется тебе привлекательным в этой своей вынужденной жестокости! Ты списываешь его поступки на необходимость, не так ли? Но нет, Мириана. Это очередная иллюзия. А правда в том, что ты ничего не сможешь изменить. Правда в том, что нужно уходить. И чем скорее, тем лучше, пока Чи-Тоан не подослал очередного наемника!

Она покачала головой, но его голос стал мягче, теперь он звучал просительно.

— Пойдем со мной, Мириана! Выйдем за эту призрачную границу. Уйдем в мир людей. Теперь мы сильны, мы сможем постоять за себя. Мы найдем себе место там.

— Как мы найдем себе место там, если не смогли найти здесь?

— Здесь все слишком давно прогнило, Мириана. Вы живете по древним законам, которые тормозят развитие страны. Туанг — государство остановившегося времени и вам нужен хороший часовщик!

— Возможно, ты прав, — задумчиво ответила девушка. — Но есть кое-что, чего ты пока не знаешь.

Она медленно шла вдоль статуй, продолжая показывать их одну за другой Кайлу, пока не остановилась возле Лады.

— Это — Лада. Прорицательница сказала, что теперь я обрести счастливую любовь! Так не мешай же мне устроить брачный союз, который, я знаю, принесет много радостных дней, прожитых вместе с моим избранником.

Кайл застыл, словно громом пораженный, он никак не ожидал услышать подобных слов от Мирианы, он был уверен, что все чувства, на которые была способна девушка, достались Эмиру, и понятия не имел, что теперь королева сама хочет выйти за Схайлайна! Не поймешь этих женщин!

— Что ж… — растерянно произнес он, после долгой паузы. — Тогда не буду мешать вам.

— Вернемся, уже поздно, завтра тяжелый день, — с легкой улыбкой ответила Мириана, она видела, что Кайл огорчен ее словами и угадывала причину его печали.

Глава пятая. Король умер, да здравствует король!

На следующий день, в полдень, когда до церемонии оставалось еще несколько часов, Мириана позвала к себе Каолама.

Советник вошел, молодая королева, еще не готовая, сидела на кровати в легком халате, с распущенными волосами, и задумчиво разглядывала фотографии своих родителей.

— Вы звали меня, королева?

Она кивнула, не поворачивая головы.

— Да, звала, входи. Мои родители мертвы. Теперь ты заменяешь их, и потому я хотела услышать напутственное слово в день церемонии.

— Что ж, — Каолам откашлялся, закрыл дверь и приблизился к ее кровати. — Ты все знаешь, Мириана. Ты вернулась в трудное время, и я рад, что тебе хватило благоразумия сделать правильный выбор. Я боялся, скажу честно, пока наблюдал за тобой весь этот год. Я думал, что ты можешь погибнуть, что можешь сбежать, что с тобой может случиться беда. Однако, все закончилось хорошо! Ты стала мудрее и сильнее, выиграла Поднебесный турнир. Ты очень изменилась, Мириана, и потому, я верю, что из тебя выйдет отличная королева и прекрасная жена для нового короля. И выбор твой я одобряю. Да будет ваше правление долгим, а наследники — сильными и здоровыми.

Он замолчал, сопроводив свое напутствие легким поклоном, а потом Мириана подняла на него глаза и вдруг спросила:

— Чего ты хочешь?

— Что? — не понял Каолам… — О чем вы, королева? Я сказал все, что хотел…

— Нет, чего ТЫ хочешь? — повторила девушка. — Я спрашиваю о том, чего ты хочешь на самом деле?

Она произнесла эти слова отдельно, делая ударение на каждом слове.

— Чего ты добиваешься, Каолам? Зачем тебе этот брак? — она снова выделила «тебе».

— Потому что жрецы поклонятся лишь сильному королю, — был ответ.

Мириана встала с кровати, медленно прошла по комнате, а потом остановилась у окна, глядя на снег. Солнечный свет заливал сейчас ее фигуру, и казалось, что вокруг девушки разлилось мягкое серебристое сияние.

— Они поклоняются Великой птице, — сказала она, — Так же, как и народ Туанга. Они все поклоняются Великой птице…

— Да, без сомнения, — перебил советник. — И все же, птица на небе, а на земле нам нужен сильный король! Чтобы сохранить монархию и держать жрецов в повиновении! Чтобы защитить твою жизнь, Мириана.

Мириана взглянула на старика и мягко повторила:

— Ты не ответил, чего ты хочешь, Каолам… Я многое знаю. Знаю, что ты был жрецом старой религии. Знаю, что твои соратники были убиты, а храмы разрушены. Знаю, что тебе пришлось скрываться и ты многое потерял, прежде чем оказался у моего отца… Так чего же ты хочешь на самом деле, мой дорогой советник?

Несколько мгновений Каолам молчал, его лицо потемнело от гнева, он нахмурился, а потом решительно махнул рукой.

— Хорошо, Мириана! Будь по-твоему! Я расскажу тебе, как было тогда. Как те, кого вы называете жрецами и служителями культа Великой птицы убивали нас. Наших женщин и стариков. Они восстановили разрушенные храмы, но смогли ли они отмыть их от крови? У меня была семья, была жена, были дети. Но мою жену убили, а я был продан в рабство кочевникам. Я, жрец, свободный человек, провел в рабстве долгих пять лет, и это были не лучшие годы, Мириана! А мои дети… Ты знаешь, что случилось с моими детьми? Новые служители объявили, что Великая птица гневается, и чтобы вернуть ее благосклонность ей нужно принести в жертву тех, кто осквернил своими нечестивыми молитвами ее священные храмы! Они решили принести в жертву младенцев, наших детей, Мириана, и в том числе моих малышей! Жрецы сбросили их в пропасть, и они упали, разбившись об острые камни! Ты представляешь, что такое упасть со скалы в пропасть, разбившись о камни, Мириана?

— Лучше, чем кто-либо на свете, — ответила королева.

— Тогда ты должна понять, что это за подлые змеи! Они заморочили голову твоему отцу, пользуясь его молодостью, а теперь пытаются избавиться от тебя, чтобы наконец добиться вожделенного всевластия! Ты знаешь, что это они подстрекали жителей к восстаниям? В одном из которых погиб твой отец, а в другом — твой муж? Знаешь, что это Чи-Тоан сделал так, что они один из королей не успел добраться до целительниц живым? Король Кван умер почти мгновенно, но Лая Вуонга целительницы могли спасти! Из-за коварства и интриг Чи-Тоана у нас нет короля! Они даже подослали к тебе наемника, заплатив Эмиру за твою смерть!

— Только за смерть? — Мириана криво улыбнулась одной стороной рта.

— Полагаю, все остальное он делал по собственной инициативе, — откликнулся Каолам. — И что теперь, Мириана? Ты готова, испугавшись нового брака, отказаться от защитника, оставшись один на один с этими убийцами, что скрываются под одеждами священнослужителей? Когда сделаешь это, помни, что они сбрасывали со скалы живых детей, приносили в жертву младенцев! Моих детей, Мириана! Понимаешь ли ты меня? Понимаешь, почему мое сердце стремится отомстить? Я столько страдал, моя королева, столько долгих лет! Так помоги мне теперь отомстить. Я напрасно просил об этом короля Квана и твоего мужа. Они меня не слышали, они думали о другом. Но я нашел человека, который ненавидит жрецов так же, как и я! В семье Схайлайна были те, кто пострадал от их жестокости и коварства, и потому у него не будет для них пощады. Не оставь же меня, Мириана, помоги исполнить то, к чему я шел долгие годы!

— Мой учитель говорил, что самые сильные желания губят нас, — ответила девушка. Она говорила спокойно, но по мере того, как она продолжала, в ее голосе все отчетливее слышалась глубокая грусть. Словно вода, сочившаяся из щелей плотины, эта грусть пробивалась из-под железной брони, которой теперь была покрыта ее хрупкая прежде душа. Теперь внутри нее была воля, ставшая стержнем, что был прочнее бамбукового шеста, и прочнее щита, на котором изображен золотой дракон.

— Я помогу тебе исполнить мечту, советник. Я обещаю, что избавлю Туанг от жрецов и от Чи-Тоана. А что касается младенцев… Мне жаль твоих детей, Каолам. Мне жаль всех убитых детей… Но знаешь, когда ты отдал меня Лаю Вуонгу, движимый желанием отомстить жрецам, я немногим отличалась от младенца. Я была слаба, наивна и доверчива. Я потеряла родителей, и я была так молода. Совсем ребенок. А ты отдал меня жестокому чудовищу, позволив ему издеваться надо мной, только для того, что бы попытаться отомстить за себя и свою семью. Я сделаю то, о чем ты просишь. Они заплатят за все, в чем виновны. Но сегодня после церемонии — уходи, Каолам. Я больше не хочу тебя видеть. Никогда не хочу.

Мириана замолчала и снова отвернулась к окну. Советник, не проронив ни слова, вышел из комнаты и сразу же на пороге появились служанки. Королеве требовалось переодеться для церемонии. У подножья дворца уже начали собираться люди…

Пока служанки причесывали ее волосы и помогали надеть платье, Мириана повторяла про себя слова древнего ритуала, которые ей уже довелось произнести прежде.

— Ваш король умер. Но колесо жизни не стоит на месте… И Туангу нужен новый правитель. И потому, я говорю вам: король умер! Да здравствует король!

Когда Мириана появилась на площадке перед дворцом, толпа внизу уже собралась. Крестьяне и служащие, придворные и монахини, дети, старики, воины в ритуальных костюмах, уличные музыканты с барабанами, женщины и мужчины, жрецы и послушники, все они, принарядившись для праздника, собрались сейчас внизу, с нетерпением ожидая появления королевы. Во всем Городе птиц буквально яблоку было негде упасть, а многочисленные экраны показывали происходящее в других деревнях и городах, и даже в соседних странах. Ведь новые короли случались в истории не так часто, кроме того, после турнира популярность Мирианы была очень велика.

Мириана оглядела всех, кто собрался рядом с ней на небольшой каменной площадке. Вот Чи-Тоан, как всегда в лиловом, надо же, как она прежде не видела в его лице, что он беспринципный убийца? Вот его приспешники, окружившие своего предводителя. А вот Каолам, в черном бархатном платье, с лицом темным, как его наряд: советник, казалось, убит горем, очевидно, он тяжело воспринял слова королевы. Что ж, ему следовало подумать о последствиях раньше. А вот и Кайл! Надо же, он тоже приоделся! Мириана привыкла видеть его в защитного цвета брюках и мятой белой рубашке, и потому в традиционном костюме мужчин Туанга, — песочного цвета штанах и таком же коротком халате, перехваченном расшитым золотым шитьем широким поясом, — он казался ей незнакомцем. Незнакомым было и выражение лица Кайла — всегда веселый и неунывающий, сейчас он имел вид весьма скорбный, погрузившись в молчаливую печальную задумчивость. В его глазах застыла такая грусть, что Мириана, испугавшись, на миг чуть было не потеряла концентрацию. А потом усилием воли заставила себя перевести взгляд на жениха. Схайлайн был сегодня еще элегантнее, чем обычно. На нем были доспехи воина, и сейчас он как никогда прежде напоминал Мириане первого мужа, своим величием и сосредоточенной суровостью, но еще больше — тем выражением, которое застыло на его лице, в сжатых губах, в глазах, в каждой черточке! Так выглядят победители, перед тем, как забрать знамя Победы. Такое лицо было у Эмира, когда она падала в пропасть. В нем читалось удовлетворение человека, завершившего трудное дело, достигшего сложной цели и ожидавшего вознаграждения. Схайлайн с рождения мечтал занять королевский трон, и сейчас его мечта должна стать реальностью. И потому его лицо светилось мрачноватым сиянием, а в глазах скрытым огнем горело торжество.

Сама Мириана была в белом платье, просторном и очень необычном. Необычно в нем было все. Во-первых, вдовствующая королева, как уже говорилось, обязана была надевать сиреневое или хотя бы темно-зеленое. А она была в белом. Во-вторых, платье должно быть сшито по выкройкам портних Туанга, из полупрозрачного шифона и тафты, а платье Мирианы было длинным, облегающим сверху и свободно спадающим широкими складками внизу, — из дорогого тканого полотна, украшенное перьями, горным хрусталем и кружевом, оно отличалось от всего, что доводилось видеть жителям Города птиц. Но главное — у этого платья не было крыльев! Испокон веков все королевы страны парящих гор носили платья с крыльями, вшитыми в одежду, это не обсуждалось. Но Мириана, увидев творение портних, подошла, взяла ножницы и просто отрезала крылья, а потом к величайшему изумлению мастериц попросила пришить обычные узкие рукава.

Тем не менее, платье было чудесным, как и узорчатые птичьи перья, что украшали высокую прическу девушки — волосы Мирианы были забраны наверх. Сейчас они были куда длиннее, чем во время прошлой церемонии, отросли, пока Мириана была в цитадели и забывала их стричь, и потому прическа получилась объемнее и красивее.

Мириана медленно приблизилась к краю площадки, глядя на толпу, что громкими криками приветствовала ее внизу. А потом сделала людям знак замолчать. Вот и все. Время настало. Мириана глубоко вздохнула, постаравшись успокоиться, как советовал учитель Мюйи. Ей хотелось думать, что сейчас он, пусть и далеко, но мысленно рядом, что он видит ее, наблюдает за ней и посылает ей часть своих сил.

— Жители Туанга! Я, Мириана, Великая птица, наследница короля Квана и Марины, повелительницы кракена, последняя в древней династии и первая победительница Поднебесного турнира, собрала вас на этой площади, чтобы сообщить скорбную новость — ваш король умер! Лай Вуонг пал на поле боя, сражаясь за единство и благополучие нашей страны!

Здесь Мириана сделала положенную паузу, последовал горестный вопль, толпа оплакивала короля Туанга, будто бы он умер только что. Но ведь это было так давно! Бесконечно давно… Потом голоса стихли, все ждали продолжения.

— Но колесо жизни не стоит на месте, — продолжила Мириана. — И Туангу нужен новый правитель!

Здесь она снова замолчала, вглядываясь в лица людей, что стояли внизу — настороженные, мрачные, встревоженные. Она знала, о чем они думали. Они думали об армиях Схайлайна, о его жестоком нраве, о новых поборах и новых тюрьмах. Для них, как и для нее, этот год траура, несмотря на нависший над ними призрак жрецов, стал глотком свободы в их нелегкой жизни, передышкой между двумя жестокими тиранами. И вот сейчас, он заканчивался. И едва Мириана произнесет следующую фразу — свободе настанет конец. На смену умершему придет другой кровавый правитель, и снова потекут слезы многострадальных женщин Туанга, и догорят в храмах тысячи свечей, и свет их погаснет, не достигнув золотых очей Великой птицы.

— И потому, я говорю вам: король умер! — провозгласила между тем Мириана и обернулась.

Она увидела, как сжались руки Кайла, как побелели его пальцы, вцепившиеся в парапет, а в его глазах застыли отчаяние и безнадежность.

Увидела, как Схайлайн покачнулся вперед, готовый, услышав свое имя, сделать шаг, чтобы занять место рядом с будущей женой и поприветствовать толпу.

Мириана снова повернулась к толпе: на их лицах столь откровенно читается отчаяние, они не могут его скрыть! Или же — она заглянула в их души? И там увидела неверие и беспросветный мрак, вечный для этих потерявших надежду людей… Людей, таких же наивных и слабых, почти младенцев, испуганных, опасающихся законов, традиций, верований, жрецов, королей, кочевников, лавин, собственной тени, — да всего на свете, — какой некогда была она сама. И которые, вопреки всему, поверили в нее.

— Король умер! — твердо произнесла Мириана, поднимая руки без крыльев к небесам, громко, чтобы услышали ее люди и боги, чтобы голос долетел до ушей Великой птицы и достиг обители, где жили теперь ушедшие предки, древние правители Туанга. — Да здравствует королева!

На несколько мгновений повисла тишина, а потом по толпе прокатился рокот, жрецы взволнованно переглядывались, а Схайлайн, не выдержав, громко крикнул:

— Что?! Что она несет! Она сошла с ума! — он расхохотался, — Где это видано! Никогда в Туанге не было королевы без короля!

— А теперь — будет, — спокойно ответила ему Мириана. — И сейчас я хочу поговорить со своим народом. Наедине.

И с этими словами, вытянув руки, девушка бросилась вниз с головокружительной высоты, туда, где стояла толпа ее подданных. Люди повсюду закричали от страха, женщины с визгом зажмурились, разбегаясь в стороны, а когда открыли глаза, увидели Мириану, которая медленно и грациозно опустилась на площадь перед ними, увидели ту, что летала без крыльев.

А в следующую секунду, один за другим жители Туанга вдруг опустились на колени и склонили головы, как никогда не склонялись перед королями, — здесь это было непринято. Но Мириана знала, что они преклонили колени не перед ней, не перед своевольной принцессой Города птиц, не перед дочерью короля Квана и морской ведьмы, но перед воплощением великой богини, той, что долгие годы дремала в ее душе, а теперь, пробудившись, предстала перед своим народом. В это мгновение у Схайлайна уже не было армии, потому что его солдаты преклонили колени вместе со всеми, как и послушники в храмах, как и мечтавшие остаться в Туанге чужеземцы и кочевники. И даже наемные убийцы, призванные жрецами убить Мириану во время церемонии, стояли сейчас на коленях, смешавшись с толпой, с удивлением чувствуя, как их душу впервые озарило неяркое сияние истины.

Окончание

Поздно вечером, когда праздничные гуляния толпы еще продолжались, Мириана нашла Кайла в его в комнате. Он собирал вещи, складывая их в свой вечный старый мешок.

— Мне можно войти? — спросила она, постучавшись.

— Конечно, входи, — кивнул он.

— Что ты делаешь?

— Собираюсь. Раз уж все так славно окончилось — мне можно уходить. Тебе теперь вряд ли понадобится защита.

— Куда ты пойдешь? — спросила девушка.

— Вернусь в цитадель. Учитель обещал дать мне учеников. Попробую и я довести кого-нибудь до Пути мудрости.

— Пойдем на балкон, там очень красиво, внизу зажгли огни, начались танцы, — предложила Мириана. — Ты же не уйдешь на ночь глядя?

— Нет, на рассвете. Ночью тут по-прежнему опасно ходить. Даже для такого непревзойденного бойца, как я!

Рассмеявшись над его словами, они вместе вышли на балкон и долго стояли, глядя на огненный танец, что устроили внизу уличные фокусники и метатели огня. Те танцевали на длинных ходулях, крутили огненные колеса, размахивали факелами и запускали фейерверки.

— Это было красиво. Сегодня, — Кайл повернулся и посмотрел на девушку. — Ты молодец.

— Я старалась, — она улыбнулась в ответ. — Эффект превзошел все мои ожидания.

— И у Схайлайна была такая морда! Точно глотнул уксуса! Мне бы и тысячу лет еще не жалко прожить, чтобы такое увидеть! Одного не пойму, там, на капище, чего ты болтала про счастливый брак? Я уж думал, ты, и правда, любишь этого выродка! Думал, ну и вкус у тебя! Сначала Лай Вуонг, потом Эмир, теперь Схайлайн… К чему это было?

— К тому, что Прорицательница обещала мне счастливую любовь, Кайл. А она никогда не ошибается, забыл? И я все еще намерена заключить свой удачный брак. А раз уж король мне теперь не нужен, то нет необходимости выходить замуж за воина из знатного рода, как думаешь? Вполне могу взять в мужья и небогатого чужеземца.

— Кочевников не бери! — тут же деловито перебил Кайл, — Да, они хороши собой и сильны, но в душе все наемники и предатели.

— Хорошо, не возьму, — рассмеялась Мириана и, повернувшись, бросила на него из-под опущенных ресниц быстрый взгляд серых глаз, — Я хотела, чтобы моим мужем стал ты, Кайл. Что ты об этом думаешь?

Повисла долгая пауза, а потом Кайл пожал плечами.

— Ну… — протянул он деланно равнодушным голосом, — Ты, кажется, говорила, что предпочла бы самого последнего крестьянина в Туанге…

— Я передумала.

— А зачем тебе собственно муж? Король тебе не нужен, как оказалось… Защитник тоже. Ты у нас девушка самостоятельная… справишься и без мужа.

— Великой династии нужны наследники. Помнишь, чтобы горы не обрушились с неба… Чтобы Великая птица не сдернула покрывало… И уж тут-то мне точно не справиться одной. Прорицательница сказала, что я могу родить наследника.

— То есть? — Кайл изумленно посмотрел на Мириану, — Ты хочешь, чтобы я стал твоим мужем, потому что тебе нужны наследники?!

— Да нет же! — она возмущенно всплеснула руками, — Ну какой же ты глупый! Я хочу, чтобы ты стал моим мужем, потому что хочу, чтобы ты остался в Городе птиц! Остался со мной… Потому что ты нужен мне, Кайл…

Она с мольбой заглянула ему в лицо, Кайл подошел к девушке, осторожно обнял ее за талию и с улыбкой заглянул в глаза.

— Другой разговор, — ответил он. — Тогда я, конечно же, остаюсь. Старая ведьма напророчила, что мне не быть королем, пусть так, но никто не сказал, что я не могу стать мужем королевы!

— То есть, ты все-таки спрашивал про это? — изумилась Мириана.

— Ну, конечно же, спрашивал!

С этими словами он поцеловал Мириану, и она поняла, что этот поцелуй бесконечно далек от того, что подарил ей некогда Эмир во время Поднебесного турнира. В том была обжигающая страсть, и Мириане казалось, что она сгорает в огне, словно мифическая птица-феникс. А сейчас она чувствовала лишь, как ее сердце заливает спокойное сияние, это было сияние вечного голубого неба над скалой Дьявола, сияние золотых глаз птицы Гамаюн, сияние лучей счастливой звезды, что вернула ее к жизни, подарив новую судьбу.

— Кайл, — спросила Мириана, крепко прижавшись к его груди, — А то, что ты чувствуешь ко мне — это настоящая любовь, или же нет?

— Не знаю, — он погладил ее по волосам и пожал плечами, — Как это можно измерить? Но, думаю, если бы у меня были плавники — сейчас они бы уже точно отвалились.

Мириана рассмеялась счастливым смехом — это были именно те слова, которые она так хотела услышать.

***

Став законной королевой Туанга, заслужив преданность своего народа, обретя счастливую любовь и победив в Поднебесном турнире, Мириана теперь волновалась лишь об одном: сможет ли она соответствовать тем обязательствам, которые приняла на себя в день церемонии, спустившись на площадь к народу. Ведь многие правители, едва получив в руки символы власти, забывают о данных обещаниях, и клятвы тонут в туманных буднях повседневности. Однако Мириана всегда помнила о свечах, что до сих пор горят в каждом храме Туанга. Уже не везде стоят изображения правительницы, где-то просто не нашлось художника, чтобы его написать, — но свечи горят. И молодая королева волнуется, выдержат ли ее плечи столь тяжкую ношу, сможет ли она ответить на просьбы и чаяния, стоящие за каждой из этих тысяч свечей, услышать каждый голос?

Но ее волнения напрасны, потому что лишь тот голос достигнет ушей Великой птицы, чья мечта окажется сильнее смерти, сильнее самой судьбы. Лишь тот, кто не побоится ради нее сорваться со скалы Дьявола, пережить смерть внутри жизни, но подняться вновь. Для него распахнет райская птица свои золотые глаза, и, победив смерть, — ведь неизменная судьба дается нам один раз и до смерти, — он будет лежать на снегу, глядя в бесконечное небо, где только что закатилась его прежняя звезда. А потом поднимется навстречу солнцу, готовый к следующему бою, получив другую, счастливую судьбу, — и тысячи новых свечей надежды озарят темноту ночи. И тысячи рук протянутся к нему, в ожидании чуда и спасения.

Оглавление

Часть 1. Город птиц

  Глава первая. Жених

  Глава вторая. Свадьба

  Глава третья. Дар крыльев

  Глава четвертая. Нападение

  Глава пятая. Среди целителей

Часть 2. Белая молния

  Глава первая. Поднебесный турнир

  Глава вторая. Учитель Мюйи

  Глава третья. Первая попытка

  Глава четвертая. Путь мудрости

  Глава пятая. Счастливая любовь

Часть 3. Деревянный щит

  Глава первая. Одана

  Глава вторая. Скала Дьявола

  Глава третья. Птица Гамаюн

  Глава четвертая. Болезнь

Часть 4. Великая птица

  Глава первая. Это не она

  Глава вторая. Измир

  Глава третья. Знамя Победы

  Глава четвертая. Другая звезда

  Глава пятая. Король умер, да здравствует король!

  Окончание