Командир корабля посмотрел на экран, потом в иллюминатор.
— Ничего не пойму, — сказал он, — и на экране черт его знает что, и иллюминаторы мутные… Что это за планета?
— А я откуда знаю? — проворчал зам. — Последние двадцать лет вообще неизвестно куда летим, все испортилось, заржавело.
— Придется садиться, — вздохнул командир, — нужно топливо для маневра, а его нет.
— Есть! — сказал зам.
— А я говорю нет!
— Значит, не садимся?
— Садимся.
— Есть! — сказал зам.
Командир включил прибор интеллектуального уровня, стрелка которого сразу же прыгнула на деление «Дураки».
— Опять что-то первобытное, — сказал он.
— Да нет, прибор неисправен, — сказал зам., — он на нас реагирует.
— Глупая шутка! Мы с тобой умные, — строго сказал командир. — Наша цивилизация в две тысячи раз выше ихней. Мы для них как боги. Сейчас они от удивления попадают и потеряют дар речи, если они вообще разговаривают. Может, пора по-маленькой?
— А вот это действительно пора! — потирая ладони, обрадовался зам. — Сегодня мы с тобой что-то запаздываем. Ну, за топливо!
— А если у них нет даже…
— Чего-нибудь да придумаем, — сказал зам.
— Решено! — сказал командир, и они выпили.
Космический корабль развернулся выхлопной трубой к планете и, отчаянно кашляя, стал снижаться. Пока корабль не тряхнуло, командир с замом успели опрокинуть еще по паре стопок.
— Есть посадка! — доложил зам.
— Отлично! — сказал командир. — Приготовься к выходу.
— Есть! — сказал зам. — Какие штаны надеть?
— Что там сейчас?
Зам. посмотрел в мутный иллюминатор.
— Я думаю день, командир.
— Тогда джинсы.
— Есть! — отозвался зам., продолжая смотреть в иллюминатор, в то время как с него начали автоматически сползать пижамные штаны с начесом, в которых он обычно бороздил просторы вселенной.
— Ну у нас и цивилизация! — с удовольствием заметил командир. — Вот сейчас заправимся, взлетим, а потом воткнем их в четвертое измерение, чтоб знали, с кем дело имеют!
— Оружие брать?
— Безусловно! Альфабетагамма пушку.
— Ой, она ж тяжелая! — недовольно поморщился зам. — Я с ней и двух метров не пройду!
— Разговорчики! Мы с тобой для всех «этих» — символы, мы покорители, полпреды и так далее. Мы должны проявлять морально волевые качества и так далее. Кстати, не забудь про знамя!
— Ой! Еще и знамя! — скривился зам.
— Знамя обязательно!
От огорчения зам. снова разлил, и они снова крякнули.
— Опять обе руки будут заняты, — недовольно сказал зам. — В прошлый раз…
— Тогда особый случай был, — перебил его командир. — Я ж тогда неделю не просыхал, вот и вырубился.
— Хорошенькое дело! — стоя уже без штанов, проворчал зам.
— Меня кикиморы хоботами избивают, а он вырубился! Хорошо тебе тогда аккумулятор на голову свалился, а то бы они меня…
— Ну, хватит лирики! — почти рассердился командир. — Ты почему до сих пор штаны не надел?
— Автоматика барахлит, — пожал плечами зам. — Наверное опять «лажатрон» пробило.
Командир подошел к «лажатрону» и сунул в него палец. Из прибора пошел дым. Командир затряс рукой и потом, скривившись, сунул ее между колен.
— Что случилось? — поинтересовался зам.
— «Что, что!» Четыре пальца осталось — вот что! — прыгал командир. — Сейчас же надень джинсы вручную и на выход!
— Я не умею, — сказал зам. — Предки когда-то надевали, но теперь секрет утерян.
— Все у тебя отговорочки! — прорычал командир. — В энциклопедии посмотри, подумай, изобрети в конце концов…Впрочем, сейчас некогда…так иди!
Зам. уставился в иллюминатор, стараясь хоть что-нибудь увидеть в прозрачной полоске по краю стекла.
— Нет, не пойду! — испуганно обернувшись, сказал он.
— Как это не пойдешь! Как это не пойдешь! — все еще размахивая рукой, язвительно закричал командир. — Что это за кривлянье такое? Позвольте поинтересоваться, почему?
— Там кажется эти… ну, на наших девок похожи. Я стесняюсь!
— Ну ты даешь! — засмеялся командир. — Это же примитивы! Эти девки совсем по-другому устроены!
— А если так же?
— Разговорчики! Придешь живой — награжу, придешь мертвый — тоже. Посмертно. Но без топлива не возвращайся. Вот заправимся, тогда покажем им нашу цивилизацию. Мы их облучим, потом расщепим, потом синтезируем, потом…
Пока командир распалялся, зам. тоскливо смотрел в иллюминатор.
— Командир, кажется, сюда идут, — сказал он.
— Хорошо!
— Не молятся, не падают, а смеются.
— Глупые они, вот и смеются. У них сознание еще не проснулось. А теперь к делу: выйдешь не через главный люк, его давно заклинило, а через малый, с помощью катапульты.
— А может без? — опять скривился зам. — Зачем нам этот понт, командир? Катапульта тоже неисправная. Так зашвырнет — за полдня до корабля не доберешься.
— Нет, только с катапультой! — заплетающимся языком твердо сказал командир. — У нас высочайшая цивилизация, и мы не можем просто выйти и так далее… Впрочем, хватит! Сначала одну-две обезьяны испепели, а с остальными подружись. И не стесняйся, покажи им нашу цивилизацию!
— Да чего там показывать, я ж без штанов, сами увидят, — мрачно сказал зам., взваливая на плечо пушку. — А может, эту «дуру» не брать? Из нее, кроме мух, давно уж ничего не вылетает. Никого не испепелю, а сколько мороки!
— Неисправная — почини, — сказал командир, отыскивая нужную кнопку.
— Я не умею.
— Вот, полюбуйтесь на него! А что ты умеешь? — возмутился командир. — И с таким помощником я летаю уже семьдесят лет! Кошмар! Сам не умеешь — мастера позови.
— Какого мастера? — проворчал зам. — Пять лет, как на корабле, кроме нас с тобой, никого нет.
— Вот тебе раз! — удивился командир. — И куда же все делись?
— Уволились и вышли. Кто где.
— С какой стати?
— «С какой, с какой!» — проворчал зам. — Кому понравится: куда летим — не знаем, зачем — не знаем, корабль старый, везде грязь, вонь, тараканы… И главное жалко — молодежь ушла!
— Туда ей и дорога! — разозлился командир. — На кой черт нам такая молодежь: то золотуха, то понос и никакого энтузиазма! Нет, мы передовой отряд! Мы несем наше знамя по всей вселенной и так далее… Наша передовая наука, наш народ и так далее, в общем, давай их всех считать предателями и паршивыми эммигрантами. Где знамя? Мы должны гордо нести его и так далее…
Зам. уныло взял огромное парчовое знамя с бахромой и кистями на толстом, как дубина, древке и взвалил его на второе плечо. Командир придирчиво осмотрел его.
— Вид у тебя, конечно, не ахти, но для этих олухов сойдет, — сказал он. — Ну, на посошок!
Космические братья дружно крякнули, и командир нажал на нужную кнопку. Из металлической перегородки выскочила железная рука катапульты, схватила зама за талию и швырнула его вместе с пушкой и знаменем в автоматически открывшийся люк. Однако пределы корабля заму покинуть не удалось, так как за мгновение до его вылета люк снова захлопнулся. Космический корабль наполнился пылью и словами-паразитами.
— Тьфу, неувязка! — с досадой сказал командир, отковыривая гвоздодером космического брата вместе с пушкой и знаменем от стенки. — Опять забыл аварийное реле отключить. Так можно и корабль попортить.
Заметно деформированный брат ничего не ответил, поэтому командир сам себе мудро сказал:
— Ну что ж, неудачный выход — тоже выход. Придется искать другие пути, — и стал смотреть в иллюминатор.
Похоже было, что вокруг корабля собралась порядочная толпа аборигенов, они показывали на корабль и, по-видимому, что-то кричали. Командир подумал и треснул по иллюминатору кувалдой, которая всегда находилась рядом с пультом управления. Иллюминатор чуть-чуть приоткрылся, стало видно полоску голубого неба.
— Эй, обезьяны, мы инопланетяне! — крикнул командир.
— Ась? — донеслось снаружи.
— Мы инопланетяне! — заорал командир.
— Ась? — опять не поняли внизу.
— Кто это орет? — очнулся зам., отбрасывая в сторону пушку, которая лежала на нем.
— Я — отозвался командир. — И не ору, а контакт устанавливаю. Теперь нам не выйти, а топливо надо.
— Брось им микрофон, голова трещит! — прошептал зам. Командир выбросил аборигенам микрофон, и связь наконец была установлена.
— Эй, дебилы, мы инопланетяне! — сказал командир.
— Здрасьте! — ответил громкоговоритель в корабле. — С прибытием, милости просим, выходите!
— Выходить не будем, некогда! — сказал командир. — Мы представители очень высокой цивилизации. Мы очень умные, культурные и одновременно гуманные. Наша цивилизация в две тысячи раз выше вашей. Мы покорители вселенной. Мы несем наше знамя по всем апогеям, перигеям и так далее. Мы светочи, которые могут вас испепелить и так далее. В общем, нам нужно заправиться, чтоб лететь дальше.
Внизу посовещались. В громкоговорителе слышались обрывки фраз: «…какие-то светочи…знамя таскают…покоряют… вонь, грязь…на огород сели…»
— Может, помощь нужна? — наконец спросил громкоговоритель.
— Какая помощь? Топливо давайте! — ответил командир.
Внизу опять посовещались.
— Ну как хотите, — сказал громкоговоритель. — Сейчас что-нибудь сообразим, только убирайтесь поскорей. Вы нам огороды испортили.
— Вот примитивы! — возмутился командир. — При виде нас никакого волнения, никакого душевного подъема, мать иху ети! — А в микрофон крикнул: — Нам нужен «трилитрапилсильномудил»!
— Минуточку! — ответили аборигены и тут же исчезли.
Через некоторое время к кораблю со всех сторон потянулись груженые чем-то повозки, запряженные четвероногими животными с лошадиными головами, хвостами и всем остальным таким же лошадиным. Повозки подъезжали к кораблю, где их быстро разгружали чем-то похожим на вилы и запихивали содержимое повозок в специальные отверстия у основания космического корабля. Видно было плохо. Командир то смотрел на экран, то вертелся так и сяк у иллюминатора, то просто прислушивался и даже принюхивался, и наконец повернулся к заму с таким выражением на лице, какого зам. за семьдесят лет совместного полета еще не видел.
— Катастрофа! Караул! — заорал командир. — Сволочи!
— Что такое! — не мог не очнуться деформированный зам.
— Сволочи! Ты знаешь, чем они нас заправляют!
— Чем? — испугался зам.
— Они нас сухим навозом заправляют!
— Ой, а я подумал чего-нибудь серьезное, — облегченно вздохнул зам. — Скажи спасибо, что не свежим, примитивы все-таки.
— Заткнись, алкоголик! Родина нас послала. Родина нам доверила, Родина на нас положила и так далее…! Мы передовой отряд, а они…
— А что делать? — равнодушно сказал зам., все так же лежа на полу и не шевелясь. — Ситуация: не мы их заправляем, а они нас…
— Ренегат, соглашатель! С таким топливом на землю хоть не показывайся! Прочь отсюда, позор, застрелюсь! — орал командир, пока громкоговоритель не сказал: «Ну все, кранты! Можете отваливать!»
— Подпалить немедленно! — бился в истерике командир. — Ни минуты не хочу здесь оставаться! Дебилы, олухи, обезьяны!
Из-под корабля тут же послушно пошел дым.
— Счастливого пути! — сказал громкоговоритель, но командир в ярости выключил его.
— Постой! — тут же очнулся зам. — Нужно хотя бы спросить, что это за планета?
Двигатели заревели.
— С ними больше ни слова! Дерьмо это, а не планета! — неиствовал командир. — Прочь отсюда!
— Ну все-таки, ради интереса? — сказал зам., снова включая динамик.
И хотя рев двигателей стал оглушительным и космический корабль с удивительным топливом начал подниматься, космические братья услышали обрывки разговоров, смех и потом песню:
«Ой, рябина кудрявая, белые цветы, Ой, рябина-рябинушка, что взгрустнула ты!»
Командира как обухом шарахнуло. Он с отвисшей челюстью повернулся к заму:
— Постой! — прошептал он. — «…Рябина кудрявая, белые цветы», — так это же наша Земля! Куда же мы? — но космический корабль, оставляя в воздухе планеты желто-зеленый след и характерный сильный запах, уже уносил «пришельцев» в бесконечные просторы Вселенной.
