Побег.Венок сонетов [Анатолий Владимирович Радыгин] (fb2) читать онлайн

Вскипает плазма в бешенстве распада.

На острие фотонного меча —

Еще недавним стартом горяча —

Летит в огнях косого звездопада,

Тоскливо и пронзительно крича,

Сквозь буйство астероидного града

Моей ракеты гулкая громада, —

И Солнце угасает как свеча.

Я сам нарушил свод полетных правил,

И сам шагнул за скоростной порог,

И сам себя судил, и сам обрек —

Я сам себя в небытие отправил,

И тает мой ведущий в бездну след

В косматых снах оранжевых планет.

В косматых снах оранжевых планет

Всплывает ослепительная Вега…

Найдешь ли ты в цепи утрат и бед

Закономерность моего побега?

Поймешь ли ты, что альфа и омега

Всей нашей прошлой суеты сует —

Тупых невежд воинствующий бред,

Слепая косность варварского века?..

Простишь ли ты меня, о Андромаха,

Ушедшего за десять тысяч лет?

Я вырвался из гибельных тенет —

Из круга, где предательство и плаха, —

В пространства, где ни подлости, ни страха,

Где ни измены, ни забвенья нет.

Где мир, открытый Гейгером и Бором, —

Живет и твой, тревожный, о котором

Я узнаю по тысяче примет.

Сквозь каждый осязаемый предмет

В моем стальном ковчеге толстокором,

Сквозь бледные локаторы комет —

Глядят с мольбой, любовью и укором

Твои глаза. Все чище и сильней.

В пути бездонном без ночей и дней

Они одни мне пытка и отрада.

В потоке гипнотического взгляда,

В невозвратимой нежности твоей

Я растворился. Слёз и слов не надо.

Я растворился. Слёз и слов не надо:

Увянет стих, как пыльная трава,

И растеряет гордые права

В молчаньи человеческого стада.

Я позабыл волшебные слова,

Закрыт сезам разбойничьего клада,

И только ты одна — моя ограда.

В последний раз прости, моя вдова…

В последний раз почувствуй и поверь,

Здесь, перед жизнью, все светло и свято,

И здесь не лгут. Темна и угловата,

Взошла пещеры каменная дверь.

К неправому и правому теперь

Она пришла, жестокая расплата.

Она пришла, жестокая расплата

За нашу глухоту к шагам весны,

За поиски, ненужные когда-то,

Мерила истин и чужой вины.

Теперь пути и судьбы решены,

Все, что забыли — отнято и взято,

Теперь Земля моргает виновато —

Уже звездой шестой величины…

За это в галактической пустыне,

В слепящем ледяном аквамарине

Остынет мой космический корвет,

И молчаливо, друг за другом вслед,

Как люди в затонувшей субмарине,

Умрут приборы и померкнет свет.

Умрут приборы и померкнет свет,

Замрут светила в нимбах и коронах.

Сплывет к Арктуру в похоронных звонах

Мой траурный фельдмаршальский лафет.

Тебе одной — далекая — привет.

От узких бликов странных лун зеленых

Рванется, вся в поющих электронах,

Последняя из наших эстафет.

И, мужеством пространств огранена,

К земле умчится радиоволна:

Мазком бессмертным, россыпью монет.

Финальным актом нашей общей драмы.

Сверкающим клинком скрипичной гаммы

Написан заключительный сонет.

Написан заключительный сонет

О том, что я как прежде смел и молод,

Что в злое одиночество билет

Компостерами вечности проколот.

Упругая педаль и клавиш холод —

И вновь живут цвета спектральных лент,

И снова скорость — бьющая как молот,

И длинный выхлоп — острый, как стилет.

Под клавишами бьется океан.

Но тихо меркнет грозное legato —

В протуберанцах моего заката

Страстей и ускорений ураган.

Смолкает титанический орган —

Исполнена последняя соната.

Еще дрожит последний мой причал:

Нацеленная в тучи эстакада,

С которой я в изгнание умчал.

О чем она, печальная баллада?

Конец концов? Начало всех начал?

Сухие листья на скамейках сада —

Последней нашей осени печаль…

И вновь себя ты памяти отдашь:

Она скользит дорогой неземною

То клипером, где вымер экипаж.

То полной, То ущербною луною;

Как спутник мой, она летит за мною,

Пронзая звездный голубой витраж.

Пронзая звездный голубой витраж,

Спешат Земли панические коды:

Мне гимны заготовили и оды,

Но я бежал от почестей и страж.

Мы честно обменялись, баш на баш:

За жизнь и славу — миг моей свободы,

И за любовь — космический мираж…

И пусть горят приемников аноды!

Теперь я бич рабов моих земных,

Тщеславием и робостью больших —

Я избежал их жалкого почета.

Теперь ничто пространства мне и годы,

И достаю печаль миров иных

Лучом прощальным горестного взлета.

Лучом прощальным горестного взлета

Пронизывает курс кометный хвост.

Я здесь один, и всё ж на женский рост

Креплю сиденье первого пилота…

И ты приходишь в мой центральный пост,

Любовь моя и вечная забота, —

И вспыхивает ярче позолота

Слепящей арки мириадов звезд!

И в эти триумфальные ворота

Тебе входить позволено одной,

О Беатриче, Лаура и Лотта!

И голос твой, взволнованно-земной,

Одной тебе доступной глубиной

Еще звучит, еще пророчит что-то…

Еще звучит, еще пророчит что-то

Приморский ветер, пожиратель миль,

Еще вдыхают истуканы Клодта

Балтийской ночи водяную пыль,

Еще несет Адмиралтейский шпиль

Высоких парусов тугие шкоты,

Еще брусничным запахом болота

Пропитан город — каменная быль:

Его камней невиданная гамма,

И взбитый штормом облачный плюмаж,

И бронзовый поэт, и Эрмитаж… —

Извечная лирическая тема,

Моя неповторимая поэма,

Та, что тебе теперь не передашь…

Та, что тебе теперь не передашь,

Любви и слез измученная вера.

Но даже если путь сойдется наш

В конце орбит без времени и меры

И я начну на траверзе Венеры

Входить в параболический вираж, —

Навстречу прыгнет радужный пейзаж

Твоей — благословенной — атмосферы…

Меня Земля не примет из полета —

Отступник непрощенный, я сгорю

В тяжелом саркофаге звездолета.

Тебе я только вспышку подарю,

И нитью серебра прошьет зарю

Последняя неслыханная нота.

Последняя неслыханная нота

К твоей Земле плывет издалека,

Как самая прекрасная строка

Из древнего испанского блокнота —

Я Дон Кихот и автор «Дон Кихота».

Прикована к веслу моя рука —

Я дезертир космического флота,

Заочно осужденный на века.

И, совершив последнюю из краж,

Я захватил в преступный свой вояж

Наш дымный океан в грозе и пене,

Серебряных ночей косые тени

И соловьиный в молодой сирени

Последний угасающий пассаж.

Последний угасающий пассаж

Гудит басами маневровых сопел.

Нет, я не растерял, с вином не пропил

Мужское горе «дорогих пропаж».

За их спасенье душу не продашь,

Час торжества для князя тьмы не пробил.

В ненужный бортжурнал ненужной скорби

Последний штрих роняет карандаш.

Пусть кровь мою багровой горстью бус

Рябины сбросят в бурю листопада.

Но здесь, сейчас, на полпути до ада —

Несет ракета свой нелегкий груз,

И в грозных жерлах исполинских дюз

Вскипает плазма в бешенстве распада.

В косматых снах оранжевых планет,

Где ни измены, ни забвенья нет,

Я растворился. Слез и слов не надо.

Она пришла, жестокая расплата:

Умрут приборы и померкнет свет,

Написан заключительный сонет,

Исполнена последняя соната.

Пронзая звездный голубой витраж

Лучом прощальным горестного взлета,

Еще звучит, еще пророчит что-то

Та, что тебе теперь не передашь, —

Последняя неслыханная нота,

Последний угасающий пассаж.

Анатолий Радыгин. Побег. Венок сонетов

I

II

III

IV

V

VI

VII

VIII

IX

X

XI

XII

XIII

XIV

XV

От редакции

Оглавление