Смысл игры и другие выступления [Сергей Ервандович Кургинян] (fb2) читать онлайн

Сергей Ервандович Кургинян «Смысл игры» и другие выступления

2011.12.09. Смысл игры № 1

Что мы обсуждаем? Некую волну протестов. Волна протестов захлестнула Россию, волна протестов готовится захлестнуть Россию, волна протестов подымается, скоро будет 9-й вал. Хорошо, волна протестов. Мы же еще не в Кащенко. Это же не волна протестов вообще. Не волна буйств, а волна каких-то политических протестов, имеющих, даже не цель еще — это следующий вопрос, но хотя бы какой-то ясный адресат. Против кого протестуют? Против кого, чего? Мне на это сразу ответят: «Как против кого!? Против власти. Протестуют против власти, которая вам, конечно же, нравится», — как говорил господин Сванидзе. Что я на это отвечал? Во — кукиши. На каждой передачи исторический протест… оговорка по Фрейду. На каждой передачи исторический процесс я только так и отвечал. Почему? Потому что я понимал, зачем Сванидзе нужно было любой ценой вбить меня в крайне несимпатичную мне власть. Затем же, зачем другим, крайне лживым образом, поженить меня с Горбачёвым. За тем, чтобы лишить меня возможности высказывать независимые суждения. Вот на это я отвечал: «Во», [два кукиша в кадре]. Я считаю власть абсолютно губительной для страны. Я считаю, что власть ведет страну к гибели. «А почему вы не радуетесь, если будет волна протестов?» Потому что я не считаю, что Навальный ведет страну к счастливому будущему. Или Каспаров. Или Касьянов. Я считаю, что они погубят страну еще быстрее, чем Путин. Гораздо быстрее. И много раз об этом говорил. Мне на это возразят справедливо: «А при чём тут Каспаров, Касьянов и т. д.? Их в микроскоп не видно. Зюганов! Вот ведь, главная фигура. Зюганов оседлает волну протестов. Придет к власти.» Тут уже говорится, что он Кремль готов штурмовать. Когда-то говорил, что Россия исчерпала лимиты на революции, теперь Кремль готов штурмовать. «Набрался храбрости, наберется храбрости окончательно. Придёт в Кремль. Восстановит Советский Союз. Вернёт всё…. на магистральную дорогу социализма». Вот и прекрасно. Пусть будет так. Что от меня надо? Чтоб я это поддержал? Я это поддерживаю. Чтоб я к этому присоединился? Я к этому присоединяюсь. Но вот только это тут при чем?..

У меня есть к КПРФ несколько вопросов. Вот первый из них. У меня на столе лежит документ. Он называется. «Иван мельников о событиях на Чистых прудах. Люди вышли против массовых нарушений закона.» Время выхода этого документа 16.34. Подписано — Павел Щербаков, пресс-служба ЦК КПРФ. 6 декабря 2011 г. 16.34 — повторяю. Тут сказано: «Что касается Навального, то он много сделал в течении кампании в плане борьбы за честные выборы, а КПРФ давно объявила, что поддерживает каждого, кто за честные выборы. И поэтому вопросу готовы со всеми объединять усилия.» Из этого высказывания ясно следует, что КПРФ объединяет усилия с Навальным. Я не хочу вначале обсуждать плохо это или хорошо, имеют коммунисты на это право или нет? Я просто хочу зафиксировать, что это документ никоим образом не является фальшифкой. Этот документ центрального комитета Коммунистической партии Российской Федерации. Сразу хочу оговорить, что к 20 часам 4-м минутам 6 декабря 2011 г. эти фразы убраны из документа. КПРФ мечется. И мечется лично Мельников. Потому что он с одной стороны очень хочет построить отношения с Навальным, а с другой стороны он не так глуп, чтобы не понимать последствий построения подобных отношений и ущерба для репутации. Если бы это было всё, то можно было бы сказать, что, как бы, вопрос, как минимум, крайне проблематичен. Но это же не всё. Есть интервью того же Мельников Иван Ивановича, первого заместителя председателя ЦК КПРФ, руководителя центрального штаба КПРФ. «Иван Мельников об участиях КПРФ в акциях 10-го октября» Этот же вопрос интересует будут ли участвовать в акциях 10-го октября, в каком виде. Иван Мельников Говорит: «Их организатор — атмосфера в обществе». Понятно, да? Их организатор не Навальный, не стоящие за Навальным силы, либеральные круги, преследующие свои цели, никакого отношения к целям Ивана Мельникова не имеющие. Или кто-то считает, что этим кругам нужны честные выборы и они хотят передать власть коммунистам? Есть такие идиоты, которые так считают? Это атмосфера в обществе, говорит Иван Мельников, — организатор событий 10-го октября (может декабря?). Дальше я просто внимательно читаю то, что говорит Иван Иванович: «Иван Иванович,» — задают ему вопрос. «Как КПРФ относится к акциям, запланированным на 10-е октября?» (!!!) «…Мы относимся ко всем протестным мероприятиям, которые сейчас активно проходят в стране после выборов, как форме искреннего и справедливого негодования народа..» Значит, если даже Ивану Мельникову докажут, что действия, которые организует очень определенная группа, имеющая очень определенную подпитку и эта группа выводит очень определенный контингент, то для Ивана Мельникова это искреннее естественное негодование народа. Я хочу спросить Ивана Ивановича. О (!!!) какие-нибудь радикальные антисоветские демократические группы, которые выходили против КПСС в конце 80-х годов тоже выражали истинное искреннее естественное негодование народа? Иван Иванович ТАК считал наверное в конце 80-х годов. Или нет? «…За 10 лет в стране выросло и возмужало целое поколение людей, которое на дух не переносят когда, выражаясь молодежным языком, их разводят…» Иван Иванович, это поколение очень разное. Это поколение, состоящие из тех, кто вас ненавидит и хочет зачищать, при чем более беспощадно, чем люди старшего поколения, которые, всё таки, и в пионер-лагерях побывали и в комсомоле и прочее. И из людей, которые гораздо левее вас. Это не единое поколение. Поэтому просто говорить — это поколение не любит, когда их разводят… Часть этого поколения вполне солидарно с глобалистскими силами, а часть этого поколения загнано в социальное гетто и хочет сражаться с этими силами. Что вы говорите, Иван Иванович? О каком поколении в целом может идти речь? С каких пор это стало языком партии?

«Опасается ли партия, что несистемная оппозиция перехватит ваших сторонников», — задают вопрос Мельникову. «Уж, этого мы точно не боимся». А зря вы не боитесь, Иван Иванович. Потому что речь идет не о прямом перехвате. Не о том, что бабушки и дедушки, которые опустили за вас бюллетени начнут влюблённо опускать эти бюллетени за Навального. Не о том, что Навальный станет председателем КПРФ. Речь идет о другом. Речь идет о том, каким именно образом люди, гораздо более мастерски владеющие этими технологиями, обученные американцами и руководимые ими, начнут распоряжаться той энергией, которую собрали вы. При этом они будут распоряжаться этой энергией в целях нашего врага. В целях тех групп, которые имеют диаметрально противоположные ценности по отношению к тем, под которыми вы собирали энергию. Это называется манипуляция, Иван Иванович. Когда своей энергии нет — берут чужую. А еще, Иван Иванович, это называется лохотрон.

«Умышленно говорю об обществе. Термин несистемная оппозиция здесь неуместен.» А почему он неуместен? А с каких это пор все силы надо называть обществом? Иван Иванович, мы говорим о компрадорах, о либеральных силах антинациональных и прочих. Для вас этого термина уже нет?

Для вас все братья? Вы готовы обниматься со Сванидзе, Млечиным и кем угодно ещё, лишь бы против Путина? Я у вас спрашивал это перед выборами. Вы тогда отмалчивались, отнекивались. Теперь что вы говорите? «Да, там на сцене есть фигуры, от общения с которыми мы предпочитаем воздерживаться». Ну так вы бы и воздерживались! Иван Иванович, вы бы воздерживались от того, что вы поддерживаете Навального. Вы бы воздерживались от того, чтобы фотографироваться [не разборчиво] вместе с очевидно либероидной группой. Очевидно, несистемной либероидной группой. Вы бы воздерживались от таких фотографий, Иван Иванович. И клянусь, всем, что мне дорого, у вас бы голосов было гораздо больше.

«Если же говорить о всяческих разговорах про происки Госдепа США, то, конечно, внешним силам выгодна политическая дестабилизация в России, кто тут сомневается. Но кто же заварил кашу?». Не понял. Предположим, что кашу заварила Единая Россия. Предположим, что эта каша выгодна США. Предположим, что США хотят нас развалить. И если кашу заварила Единая Россия, то вы будете участвовать в каше, которая нужна США? Но вы то родину любите! Предположим, Единая Россия её не любит, а вы то любите! Так вы что будете её кидать к ногам Соединённых Штатов?

Ну наконец главное. «Планируют ли ваши депутаты участвовать в субботней акции?». Вот это прямой вопрос. «10 декабря наши товарищи примут участие в протестных акциях в десятках регионов. Что касается Москвы, то все желающие активисты и сторонники партии могут принять участие в субботнем мероприятии, а выступит от имени партии Андрей Клычков. Он руководитель фракции КПРФ в Мосгордуме, блестящий юрист, молодой, близкий этой аудитории…». «блестящий юрист, молодой, близкий этой аудитории…» У тех, кто это читает волосы дыбом не встают?«…да и он сам с поля боя: в ночь с 4 на 5 побывал на массе избирательных участков, где лично вытаскивал из полиции незаконно задержанных наблюдателей.» Итак. Некий Андрей Клычков. Блестящий юрист, близкий этой аудитории, примет участие в субботнем мероприятии. Он является руководителем фракции КПРФ в Мосгордуме. Мельников (руководитель штаба КПРФ) говорит, что «все желающие активисты и сторонники КПРФ могут принять участие в субботнем мероприятии»., То есть в акции либероидов во главе с Навальным. Это то что такое? Это зачем? Почему в это же время, днём раньше или днём позже не организовать свой митинг? Со своей символикой, ведь вы же победили, Иван Иванович! Вы, а не Навальный! Либеральные силы фантастический разгром получили. Вы хотите их поддержать? Вы их затягиваете на свою площадку, зачем? Мы двадцать лет боролись за то, чтобы свести их на ноль. Зачем вы их реанимируете, Иван Иванович? Это то ваш развёрнутый текст. То, что вы сначала сказали что-то про Навального, а потом сняли могло бы быть воспринято как то, что вы исправились. Но вместо этого, извините, уже 9 декабря следует текст, в котором вы говорите намного больше, чем в тексте в котором между прочим сказано что-то о Навальном, что «мы его поддерживаем».

И это не всё. Вот уже Зюганов: «Мы будем защищать право граждан на достойные и честные выборы!». «Наша молодежь и депутаты будут участвовать в акции 10 декабря.» То есть в акции Навального. А зачем?

Вот Интерфакс, «Коммунисты посылают своего представителя на субботний митинг гражданский активистов». «„В четверг на заседании президиума ЦК КПРФ было принято решение направить для участия в субботнем массовом митинге протеста против фальсификации итогов парламентских выборов руководителя фракции КПРФ в Мосгордуме Андрея Клычкова“, — сообщил „Интерфаксу“ секретарь ЦК КПРФ, депутат Госдумы пятого созыва Сергей Обухов.»

Это зачем нужно всё? Зачем? Есть победа. Есть активисты, есть контингент. Выводите их на улицы. Если вы убеждены в том, что выборы сфальсифицированы с фантастической грубостью, то выводите их на улицы, но выводите их под своими знамёнами. Под теми знамёнами, наличие которых определило поддержку народом вас.

Если бы завтра вы направили своих представителей к Гитлеру, и они бы выступили на его митинге, это было бы нормально? Господин Обухов, господин Мельников. Значит к Гитлеру нельзя, а к Навальному можно? Так это что такое? На наших глазах начинает формироваться красно-оранжевый альянс, который просто плюёт в лицо всем тем, кто за вас голосовал, кто принёс вам последнюю энергию. Ради вашей победы я отказался от критики КПРФ. Ради вашей победы, потому что это не ваша лично победа, а победа дорогих нам идей. Мы громили Сванидзе с Млечиным. Теперь вы берёте всю эту энергию и хотите принести ещё Млечину и Сванидзе, людям гораздо хуже, чем они? Сванидзе говорит, «нет-нет Навальный это уж слишком круто, слишком цинично, слишком однозначно». А вы с ним лижетесь? Ради чего?

В этой связи уже совершенно иначе смотрится и некоторый твиттер-блог Зюганова. Я не знаю. Я запутался в твиттер-блогах Геннадия Андреевича Зюганова и готов считать, что это не его твиттер-блог, и вообще я понимаю, что твиттер-блог, это такая вещь, за которую Зюганов не до конца отвечает. Но в контексте всего, что уже есть, этот твиттер-блог, это маленькая капля. Здесь сказано: «всем, кто нас упрекает за поддержку Навального, отвечаю: мы его поддерживали, поддерживаем, и будем поддерживать». Геннадий Андреевич, если это не ваш твиттер-блог, если вы так не считаете, то примите меры. Дайте опровержение. Вы знаете, как это делается, потому что это висит, и сейчас висит на сайтах вашей организации. Может быть вы их не мониторите, но это висит, и это создаёт в обществе определённую атмосферу.

Но самое главное не в этом. Уберите Клычкова с этого митинга. Чтобы духу его там не было. Уберите своих представителей с этого митинга. Чтобы духу их там не было. И организовывайте другой митинг под красными знамёнами. А не лезьте в объятия американских ставленников. Вы с ума сошли? Вы что делаете?

Я очень хотел бы ошибиться. Мне бы очень хотелось, чтобы катастрофа, к которой сейчас руководство тянет коммунистическое движение, была остановлена, но это надо делать немедленно. Потом будет поздно. Там вы уже не отмежуетесь. Там вы не скажете: «господин Гитлер и все, кто иже с ним, мы вообще-то вместе с вами, потому что А, Б, В, но в целом мы против вас!». Это поздно. Достаточно, чтобы возникла картинка, на которой вы окажетесь вместе с этим. И это моральная катастрофа коммунистического движения, которую надо преодолеть. Её надо преодолеть немедленно.

Зюганов получил письмо Чурова:

«В связи с Вашим заявлением о том, что Вы считаете прошедшие выборы депутатов Государственной Думы ФС РФ шестого созыва „абсолютно нелегитимными и с правовой, и с нравственной точки зрения“, а также о том, что „процентов 12–15 они приписали“, прошу пояснить, означает ли Ваше заявление, что все кандидаты в депутаты Государственной Думы ФС РФ 6 созыва, включённые в выдвинутый КПРФ федеральный список кандидатов, представят в Центральную избирательную комиссию РФ заявления об отказе от получения депутатских мандатов в соответствии с частью 2.1 статьи 85 федерального закона от 18 мая 2005 года № 51 ФЗ „О выборах депутатов в государственную думу федерального собрания Российской федерации“. Прошу вас также пояснить, означает ли ваше заявление несогласие с материалом, представленным в ЦИК России 30 ноября 2011 года секретарём ЦК КПРФ депутатом государственной думы федерального собрания российской федерации 5 созыва С.П. Обуховым. Текст прилагается.»

В тексте, который прилагается, Обухов, с ума великого, приводит планируемые ими проценты, которые Обухов приводит как высоко вероятные согласно их исследованиям. Они весьма близки к тем, которые, реально получены. Вопрос Чурова звучит тоже вполне конкретно и подкрепляется вопросом Явлинского. Лидер «Яблока», Григорий Явлинский, призвал партии прошедшие по результатам выборов в Госдуму и считающие итоги выборов сфальсифицированными, отказаться от депутатских мандатов. Такое заявление он сделала на пресс-конференции в Москве.

«„Если есть партии, которые считаю, что фальсификации на этих выборах были велики: покидайте Госдуму“, сказал Григорий Явлинский. Он призвал эти партии также выступить с предложением о проведении новых парламентских выборов. Григорий Явлинский при этом отметил, что проведение различных митингов в поддержку честных выборов, а также драки с ОМОНом мало что решают.»

Решают, решают, господин Явлинский. Решают. Потому что нужно подключить к процессу актив, который и одного процента на выборах не может собрать, а вот на улице попытается каким-то образом нарисоваться. И собрав под себя энергию чуждых ему сил, использовать эту энергию для того, чтобы развернуть новую игру. У вас этих боевиков нет, господин Явлинский. Поэтому для вас уличная игра также проигрышна, как и игра на выборах. А для Навального, и тех несистемных сил, которых, как говорит господин Мельников не существует, эта игра кажется выигрышной, хотя бы по началу. Они сразу заявляют о себе, они берут на прицеп коммунистов и всех прочих, и начинают раскручивать игру, в которой не важно, что именно думает народ, как было не важно как именно народ проголосовал на референдуме по поводу сохранения Советского Союза. Важно будет какая толпа когда и где соберётся, в нужный момент нащупав слабину власти обрушит это всё до конца. Вот на что идёт ставка, господин Явлинский. Что касается всего остального, я полностью поддерживаю вашу позицию. Действительно, либо — либо. Либо настоящий политический демарш. Политический и именно политический, из которого будет явствовать, что люди идут на обострение кризиса ради того чтобы прийти к окончательной победе. Либо полное отмежевание от различного рода сил, и работа в парламенте. Но только не смесь одного с другим. Идём в думу, и одновременно, выходим на улицу вместе с Навальным. Вот эта композиция, при всей её кажущейся циничной эффективности, она абсолютно проигрышна, абсолютно. А они на неё идут то ли по неразумию, то ли по каким — то другим причинам, вытекающим из желания госпожи Остатиной сфотографироваться вместе с Байденом, а также Каспаровым, Вами и всеми прочими. Вот в этой компании показаться со всеми вытекающими отсюда последствиями. Попросту это означает, что если процесс не будет остановлен, то произойдёт моральная катастрофа, при которой окажется, что коммунисты, что Навальный, что Каспаров, что Касьянов — это всё марионетки международных сил. Это всё танцоры, танцующие под их дудочку. И когда это окажется и будет показано с абсолютной непреложностью, в каком положении окажутся все патриоты, которые отдавали КПРФ последние силы души, последнюю политическую энергию? В каком положении они окажутся? Вы о них подумали? Вы то тоже окажетесь в положении глупейшем. И кончится это для вас полным фиаско. Но вам кажется, что вы вывернетесь из подобной игры. А они как из неё вывернуться? Вы их на что обрекаете? Там есть люди очень не молодые, которые за вас отдали последнее. Это вы им зачем такую игрушку устраиваете? Вы в это их зачем макаете постфактум, перед президентскими выборами?

Остановитесь. Пока не поздно, остановитесь.

Осталось совсем мало времени. Но как было сказано в фильме Крамера «На последнем берегу»: «Есть ещё время, брат». Остановитесь. Вы идёте к политической катастрофе и к катастрофе моральной. Вы просто, по-видимому, не можете просчитать на два хода вперёд и хватаетесь за всё, что как вы считаете, повышает ваш потенциал. Вспомните фразу Сталина о сложении сил оскоплённых. Про зиновьевских блок и бухаринский. Как они воевали друг с другом, а когда они объединились, то произошло сложение сил оскопленных. В чём была сила зиновьевского бока, говорил, Сталин, в том что они вели непримиримую борьбу в бухаринским блоком, но когда они перестали вести борьбу, они оскопили себя, лишили себя сил. А в чём была сила бухаринского блока? В том что они вели непримиримую борьбу с Зиновьевым его компанией. Но как только они перестали вести эту борьбу, они оскопились, лишили себя силы. Получилось сложение сил оскоплённых. В чем была ваша сила? В том что вы вели непримиримую борьбу с либероидно-западно-американскими силами. В чем была сила…? В том что они непримиримую борьбу с коммуняками. Но как только вы пытаетесь объединиться, получается сложение сил оскоплённых. Не хотите слушать меня, послушайте Иосифа Виссарионыча. И немедленно.

А теперь давайте двинемся дальше. Все таки занимаясь аналитикой, я повторяю, я надеюсь что Кащенко еще не возобладало. И, все таки, перестанем валять дурака и скажем честно. Волна протестов чем порождена? Общим недовольством к власти? Возможно это в стратегическом плане это именно так. Лично я этому крайне рад. Но порождена то она конкретно, как все нам говорят, масштабными нарушениями выборного процесса. Правильно? Масштабными нарушениями выборной процедуры. Но тогда, если мы не в Кащенко, давайте зададим два вопроса. Первый. Каков масштаб нарушений? То что он есть безусловно. Но это такой масштаб нарушений, что действительно, так сказать, вся картина меняется? Вот Зюганов говорит, председатель ЦК КПРФ: «Выборы абсолютно не легитимны ни с правовой, ни с нравственно-этической (что значит с нравственно-этической не очень понимаю) точки зрения. Единая Россия потерпела сокрушительное поражение и процентов 12–15 они приписали». Откуда Зюганов берет цифру 12–15? Он ее может доказать? Если он ее может доказать, то надо выходить на улицу. Но пусть он ее докажет. Почему он не доказывает? «Выборы были беспрецедентными по грязи, невиданному давлению, невиданной машине фальсификации». Ну докажите. Докажите людям, что это так. Вот мне лично докажите, что это так. Я понимаю, что машина фальсификации была. Я понимаю, что фальсификация всегда существует. Каков масштаб? Каковы доказательства этого масштаба? И второе, что крайне плотно связано с этим. Для того, что бы понять масштаб, нужно понять кто и как осуществлял нарушения. Путин их нарушал? У нас 95000 избирательных участков. Путин по ним по всем ходил? На летающей тарелке перелетал от одного к другому? Мне скажут справедливо, что на каждом маленьком участке есть маленький Путин. Что есть 95000 маленьких Путиных, путиных, которые нарушали. Согласен, есть 95 тысяч маленьких путиных. Но ещё на каждом из этих участков (и это такая же истина как дважды два четыре и Волга впадает в Каспийское море) есть 95 тысяч маленьких зюгановых, маленьких жириновских, маленький явлинских, маленьких мироновых и т. д.

Голову-то людям не дурите. Перед тем, как рассказать о масштабе нарушений и обо всём прочем, расскажите людям, как именно устроены выборы. А если вы не рассказываете, то наша обязанность аналитиков об этом рассказать. И пусть люди, поняв в чём дело, принимают решения. Хотят — идут на выборы, хотят — не идут на выборы. Но пусть они сначала поймут в чём дело.

Что на каждом участке есть избирательная комиссия. Что в эту избирательную комиссию входят представители всех партий, участвующих в выборах. Что все эти представители подписывают протокол, фиксирующий результаты выборов на данном участке. И что без этих подписей на протоколах, протокол недействителен.

Так как именно осуществлялись масштабные фальсификации, если они осуществлялись? Нельзя ли мне объяснить? Беспрецедентные, чудовищные, 12–15 %? Вот как они осуществлялись? Дьявол в деталях.

Представитель компартии РФ подписывал протокол вместе с другими, зная что данные фальсифицированы? Ну тогда он или трус, или алчный человек, которому дали деньги, или дурак. А выборы — это политическая борьба, это не социологический опрос. И если у партии нет необходимого количества представителей для того чтобы сидеть на участках и бороться, честных людей, которые под давлением и в ситуации разного рода финансовых соблазнов, не будут подписывать, то не надо участвовать в выборах. Это бессмысленно.

А почему нет такого количества людей? Почему? Не потому ли, что своими руками разгромили партию? Не потому ли, что своими руками провели негативную селекцию в партии? В любом случае, как только всматриваешься в механизм фальсификаций, то понимаешь, что по-настоящему масштабные, беспрецедентные фальсификации могли быть осуществлены только в одном случае: в случае СГОВОРА всех партий, участвующих в выборах. И прежде всего в случае, если КПРФ там, на этих участках повела себя весьма определённым, постыдным образом. Либо супер-масштабных фальсификаций не было, либо в них участвовала КПРФ наряду с прочими. И у всех «рыльце в пушку». Потому что третьего не дано, когда всматриваешься в механизм. Поэтому-то и надо, чтобы никто в механизм не всматривался.

О чём речь идёт? Есть 95 тысяч участков. На них сидят представители партий. Они получают копию протокола и подписывают протокол перед тем как получить эту копию. Они эту копию передают по компьютеру или по телефону в Центр, в партию. Сейчас 2011 год. У партии есть вся возможность, как у любого комитета за честные выборы, выдавать на гора данные параллельно с ЦентрИзбирКомом. Для этого нужно немножко современной техники и немножко мозгов. Пусть с небольшой задержкой, но, в любом случае, точные данные на гора. И говорить: «сфальсифицировали 11,5 %», а не «то ли 12 %, то ли 15 %».

Почему этого не было сделано? Почему этого не было сделано заранее? Ведь все готовились к тому, чтобы делегитимировать выборы. А что если это не было сделано потому, что если бы это было сделано, то не удалось бы так орать, как резаным, по поводу того, что беспрецедентные фальсификации и т. д.? Конечно они были. Конечно это партия жуликов и воров. Только другие-то партии — это партии чего? Честных людей? Обездоленных? Чего лапшу-то на уши вешать! Каждый тянул в свою сторону. Поскольку у власти больше возможностей, то партия власти, естественно, тянула больше в свою сторону. Партия самых крупных жуликов и воров.

И что? Если другие партии хотели этому противодействовать, если они боролись за власть, то надо было потерпеть и не брать бабки. И страх свой засунуть куда подальше. Сжать зубы и сказать: «не буду подписывать вашего дерьма!» А после того, как подписали — что выть-то после этого?

Сколько было фальсификаций, сколько торчит этих роликов в интернете. Ну сколько? Давайте все соберём. Давайте посмотрим: они тянут вместе на миллион голосов? На полтора — два, тянут? Чтобы было вокруг чего сыр-бор разводить. Или не тянут? В этом же главный вопрос, а не в чём-то другом.

Массовый выход 10 декабря на улицы и т. д., а 18 декабря пройдёт протестное шествие КПРФ. Ну хорошо. Так вы и идите 18-го, или прямо же 10-го, но на другой площади. Но нет, «пойдём вместе»! Вместе все пойдём, вместе будем протестовать. Идём. Куда идём? К Байдену? Почему вместе-то? Я спрашиваю: почему вместе? Почему порознь нельзя? У Навального так много сил? Зачем нужен Навальный?

Люди пришли с коммунистическими убеждениями, верящие в красное дело. Пришли и бюллетени притащили. А их вот этим всем надо вот так вот угощать, да? Всем сразу? И вот этой вот фигнёй? (фото) И этими заявлениями в твиттере, и всем остальным? А зачем, какая в этом политическая целесообразность? Что вы хотите, штурмом брать Кремль? Вам Навальный что ли в помощь будет?

«Лидер партии Григорий Явлинский призвал партии, прошедшие в Госдуму и считающие итоги сфальсифицированными», — я бы добавил «беспрецедентно сфальсифицированными», процитировав Зюганова — «отказаться от депутатских мандатов». «Если есть партии, которые считают, что фальсификации на этих выборах были велики, покидайте Госдуму», — заявил Явлинский. Он призвал эти партии также «выступить с предложением о проведении новых парламентских выборов». Явлинский при этом отметил, что «проведение различных митингов в поддержку честных выборов, а также драки с ОМОНом, мало что решают».

Нет, господин Явлинский, они решают… нечто! Просто в вашей партии особо драться некому. А у Навального и других, есть кому драться. И если нужно побеждать в умах и на массовых голосованиях, то тогда КПРФ худо-бедно способно это делать. А когда нужно будет выкатывать на улицу боевиков и всё остальное, то силы перераспределятся в нужную кому-то сторону. Видимо, в сторону, нужную господину Байдену, господин Явлинский. Поэтому нужны именно драки с ОМОНом, а не что-то другое. А также они нужны потому, что нас всех нужно окунуть в такое дерьмо, в котором мы будем плавать до марта месяца и позже.

Явлинский сказал, что «Яблоко намерено оспорить в судебном порядке результаты выборов». «Сейчас проведём обработку жалоб, поступивших от наблюдателей, будем проходить всё от начала и до конца. Открывать уголовные дела, добиваться отмены всех результатов выборов» — говорит Явлинский. Явлинский ведёт себя политически вменяемо. При этом он говорит, что «никакого поражения Единая Россия не потерпела, наоборот, образовалась новая левая партия власти, которая теперь вместо отработанного ресурса Единой России будет состоять из Справедливой России, КПРФ, и это будет ещё более тормозящая для страны сила» — но будет ли она тормозящей или нет, это всё на совести господина Явлинского.

Но он-то разговаривает на каком-то политическом языке! А не на языке нагнетаемой истерии. А кому и зачем нужна эта истерия, это и есть отдельный вопрос. Вот кому нужны, например, такие кривые? (диаграмма) Эти кривые должны свидетельствовать о полной нелегитимности выборов. Потому что, якобы, вот все эти кривые… Явлинского там, КПРФ и все прочие, — они одномодальные. Тут дальше сразу рассказывается, что такое «мода», что такое одномодальный закон и так далее, закон Гаусса, распределение голосов, а вот тут у Единой России — не одномодальная кривая.

А кто сказал, что они должны быть одномодальные? Почему?

Я, как специалист, защищался по выявлению нескольких модальностей, суммы Гауссовых законов. Здесь два-три распределения. Одно — на Северном Кавказе, например, а другое где-нибудь там в других районах. Или — на разных участках в одном городе. И так далее. Если выборка статистически неоднородна, то почему эти распределения должны быть одномодальными? Я не понимаю…

По крайней мере, не это является доказательством, друзья мои. Доказательством может быть только одно. Только одно: протоколы, протоколы и еще раз протоколы. И больше ничего. Если партии почему-то не могут собрать протоколы и быстро обработать данные, давайте им поможем. Давайте пойдем на митинги с открытыми глазами, и не будем напоминать слепых Брейнера, которых волокут неизвестно куда и неизвестно зачем.

Политическая борьба — это вещь замечательная. А вот такой вот идиотский бунт, лохотрон, в котором большинство волокут куда-то, а это большинство зачем-то волочется по воле меньшинства и стоящих за ним сил — вот это-то вещь совсем другая.

Мне говорят: «Какое? Это все Путин сказал, и Вы следом за ним повторяете, что вот там какой-то есть Клинтон… Где Клинтон, Вы его видели? Хилари Клинтон что-то где-то сказала про какие-то выборы, а на самом деле все это…»

Ну, знаете, во-первых, когда я вижу Fox News, в котором мятежи в Москве показываются, так сказать, с использованием греческих протестов, и видно, что люди в маечках посреди зимы бегают по городу, то я испытываю то же отвращение, что и Виталий Третьяков и другие, но просто я не люблю, когда из меня лоха делают. А во-вторых… Разговаривать «вообще» о том, стоит ли Госдеп США и Хилари Клинтон and company за Навальным, за его группой и за, так сказать, развернутой сейчас системой протестных акций, мне кажется — контрпродуктивно. Понимаете, это оскорбляет огромное количество честных людей, которые по-разному возмущены тем, что происходит сейчас. Возмущены властью, как и я ею возмущен. За то, что она ведет страну к очень понятному концу. И хотят выразить это возмущение. И не знают ни про госпожу Клинтон, ни про Госдеп США, ни про ЦРУ, ни про что другое.

Итак, подобный разговор «вообще» мне представляется контрпродуктивным и, я бы сказал, наивным в политическом смысле. Другое дело, когда поступают конкретные материалы, которые нельзя не обсуждать.

Такой материал предоставил обществу Life News, опубликовав тайную переписку некой организации «Голос» с Госдепом США.

Как только это произошло, начался разговор, что Life News сделал это незаконным образом, что он нарушает какие-то правовые нормы и так далее. В журналистике, занимающейся подобного рода расследованиями, нормы свои. Господин Ассанж нарушил массу норм — и что с того? Боб Вудворд, когда разбирался с Уотергейтом, нарушал все нормы — что с того? Вопрос не в нормах, и не в моральном облике издания под названием Life News. Это разговор смешной, вопрос в достоверности предоставляемых Life News материалов. Эта достоверность подтверждена как раз самим «Голосом». Она неопровержимо подтверждена «Голосом». Чуть ниже я скажу и об этом. А пока что давайте разберемся с материалом. Во-первых, это документы. Life News предоставляет не просто какие-то кусочки текста, он предоставляет документы, что невероятно ценится в западной журналистике. Нет у вас документов, ну… болтайте так, вообще. А вот если есть — это уже огого!

Во-вторых, давайте посмотрим, что же все-таки именно пишет Life News. Life News пишет, что ему «удалось получить документы, свидетельствующие о характере сотрудничества проправительственных структур Соединенных Штатов Америки с Ассоциацией „Голос“ в период подготовки к выборам депутатов Государственной думы.» Life News справедливо говорит: «Если до сих пор разговоры о том, что ассоциация некоммерческих организаций „Голос“ спонсируется из-за океана, оставались не более чем разговорами, то теперь этому есть реальное доказательство.»

А-ах, какой плохой Life News! А-ах, это желтое издание! А-ах, они каким-то страшным образом добывают документы! А-ах, зачем нужны такие люди с такой репутацией! Извините. Когда б вы знали, из какого сора растут цветы, не ведая стыда. Цветы информации растут из разного сора. И не надо все время кричать о соре, когда нюхаются эти цветы. Слишком уж цветочки пикантные. И достоверные!

Оригинал статьи Life News: http://www.lifenews.ru/news/76604

«В распоряжении портала Life News оказалась переписка Исполнительного директора „Голоса“ Лилии Шебановой с ее заместителем Григорием Мелконянцем. Обнаружились очень интересные документы о том, кто и как управляет ассоциацией НКО „Голос“. В одном из них Юлия Косткина, финансовый аналитик USAID — агентства США по международному развитию — направляет Мелконянцу лист замечаний и направлений по работе „Голоса“, а также пишет, что ждет от него недостающих документов (орфография и пунктуация сохранены).»

Вот что конкретно пишет Юлия Косткина. А вот ее письмо, как конкретный документ:

Оригинал: http://ncontent.life.ru/media/2/news/2011/12/76604/1024-2.jpg

«Недостающие документы которые мы ожидаем получить от Вас: Политика и процедуры по применению курсов валют к бухгалтерскому учету и отчетности Голоса; Процедуры закупок; Процедуры управления собственностью с учетом процедур, существующих в USAID; Приведение в соответствие субсоглашения с финансовыми и программными политиками, разработанными в РОО „Голос“; Полное и окончательное штатное расписание РОО „Голос“; Пересмотренную политику в отношении работы во внеурочное время и выходные дни (Положение по учету рабочего времени и оплате труда); Пересмотренные процедуры в отношении разделения затрат при нескольких источниках целевого финансирования». Итак: «Если „Голос“ декламирует своей целью „независимое наблюдение за выборами и защиту прав избирателей“ — задачи вполне благие и невинные для России, то USAID не скрывает, что ее цель — поддержка внешней политики Соединенных Штатов.» «Получается, что „независимые“, но финансируемые Америкой организации получают миллионы долларов для поддержки курса, проводимого Госдепом США по всему миру.»

Извините, но когда публикуется документ, то это весьма серьезный вопрос. Он бы в любой стране мира был бы скандально серьезный: в Италии, во Франции, — где угодно.

За каждую копейку, или вернее — цент, полученный на развитие необходимой Америке демократии в России, судя по переписке, приходится отчитываться.

«Галина, благодарю за поддержку! Высылаю предварительную смету (в программах нашу дискуссию выделил красным). 1. транспортные расходы (для проезда на форум экспертов и участников дискуссии, активистов общественных организаций Перми, сотрудников и волонтеров „ГОЛОСа“) — аренда автобуса (отъезд 31 июля в 8.00 — возвращение 22.00) 12 часов * 900 руб. в час. = 10.800 руб. (возможна оплата безналичными, вскоре вышлю реквизиты фирмы для составления договора) 2. кофе-брейк для участников дискуссии из расчета 30 чел. * 300 руб. = 9000 руб. (оплата наличными, сложность в том, что как Вы помните питание происходит в полевых кухнях, где нет ни чеков ни кассовых аппаратов, друга возможность оплатить через организаторов форума (Шмырова) талоны на питание для участников дискуссии).»

Оригинал: http://ncontent.life.ru/media/2/news/2011/12/76604/1024-1.jpg

Итак. Спокойно, по-американски, простраивается организация, в которой: идет инструктаж, обучают работе, нужной «Голосу» и USAID, который платит деньги и заказывает «Голосу» музыку, идут сметы: небольшие суммы, типичные виды работ. Эти небольшие суммы складываются по гигантскому количеству точек в большие суммы. В ИЮЛЕ это все начинают готовить, в ИЮЛЕ. Не тогда ли, когда оказалось ясным, что уже невозможно развести Путина и Медведева.

А вот «Голос» приводит письмо активиста Андрея Суворова тому же Мелконянцу, орфография и пунктуация сохранены

«Привет! Хотел ещё раз согласовать условия нашей нынешней работы. Она является, как мы определились, сдельной. Какая сумма будет за одно полноценное обращение по сообщению о нарушении? Какая сумма будет за выявленное некорректное сообщение о нарушении? Жду ответа. Если необходимо напишу свои предложения. Всего наилучшего!

Андрей.»

Исполнительный директор «Голоса» Лилия Шибанова объяснила переписку о расценках за сообщение о нарушениях тем, что Суворов, который это все пишет, юрист, который действительно получал сдельную оплату за проверку подобных месседжей.

Как говорится в подобных случаях Maybe yes or maybe no. Далее исполнительный директор «Голоса» Лилия Шибанова говорит главное. «Эта переписка, — т. е. все документы публикуемые „Голосом“, — получены незаконным образом. — прокомментировала Life News Лилия Васильевна. — Она взята из почты моего заместителя Валерия Мелконянца. Он часто посылал письма со своей почты по моему указанию. Взлом почты — это нарушение закона. Мы будем подавать в суд.»

Значит, Лилия Васильевна, здесь признает подлинность всех документов. Мы готовы вместе с ней возмутиться тому, каким способом они получены. Но они достоверны, Лилия Васильевна, вы здесь признали их достоверность. USAID нашёл себе хорошего партнера для соответствующего типа работы. Вы честный человек, спасибо Вам за это.

И напоследок, публикуем благодарственное письмо пресс-секретаря Совета Национальной Безопасности США Томми Виеттера руководству «Голоса». «Мы гордимся, — пишет Томми Виеттер, — что поддерживаем „Голос“ — организацию направленную на усиление демократических институтов. США всегда поддерживало, и будет поддерживать те государственные организации, деятельность которых будет направлена на свободные и честные выборы в России. Белый Дом. 2 декабря 2011 года. Публикация особой важности. Обращение пресс-секретаря Совета Национальной Безопасности США Томми Виеттера.» И текст.

Товарищ или господин Мельников, товарищ или господин Обухов, товарищ или господин Зюганов, вас еще не стошнило? Вы не понимаете, во что вляпались? Вы не понимаете, куда вы волочете партию? Ведь это всё единое целое. Этот «Голос», Навальный, митинг 10 декабря. Зачем вы всё это делаете? Зачем?

То есть мы начинаем понимать следующее. Что есть организация с хорошим по московским меркам бюджетом. А возможно есть и какие-то другие деньги, которые мы обсуждать не будем. С помощью этих денег фиксируются как подлинные, так и не подлинные фальсификации и устраивается интернет-компания в твиттере. Эта компания начала расписываться, начиная с июля. Начиная с июля, начинает разрабатываться технология подобной интернет-игры. Начинают разрабатываться технологии фиксации фальсификаций. Технологии фальсификации, в том, что касается наличия фальсификаций. А я убеждён, что фальсификаций было ВО! (показывает выше головы), их было безумное количество, они были грубейшие. Весь вопрос в другом, в том, что если их все собрать вместе, они в лучшем случае потянут на один процент. Потому что, если всё, что было набрано всеми этими методами правда, то скажите мне, о каком количестве фиксаций речь идёт и почему молчали те, кто подписывает протоколы? Почему молчали представители ваших партий? Почему не боролись за честные выборы, так как положено? Почему все деньги американцев ушли на то, чтобы выкинуть толпы на улицу, возбудив их, взбудоражив, сделав всё что угодно, а не на то, чтобы создать нормальный центр параллельного контроля за результатами выборов? Чтобы все мы, смотрели не данные Центризбиркома в эту ночь, а данные хорошо построенного центра по интернету. Почему так это не сделано было? Не потому ли, что в 2007 году это было сделано, хотя и с запозданием тем же Зюгановым и оказалось, что разница не так велика?

Итак, в чем состоит задача? В том чтобы действительно зафиксировать масштаб нарушений, после этого вывести людей за осознанную политическую борьбу за свои интересы? Или в том, чтобы раздуть пузырь и вытащить людей на улицу для того чтобы они таскали каштаны из огня невесть кому и невесть зачем? А иногда тем, кого они ненавидят больше, чем Путина, чтобы они под дудочку танцевали тем. Кого они больше, чем Путина ненавидят. Хотите бороться за социализм, за Советский Союз? Помойте руки! И мозги прочистите! И после этого начинайте бороться так, как за это бороться положено. Хотите по-настоящему честных выборов? Не отправляйте на них мздоимцев и трусов. Выковывайте партию, которая способна бороться. Хотите действительной политической борьбы даже сейчас? Возьмите голову в руки и посчитайте, кто и насколько вас «кинул». Создайте настоящий гражданский комитет по подсчёту. Сообщайте людям правду, а не гоните им туфту. И не манипулируйте людьми, которых вы потащите на улицу, а организуйте настоящую политическую борьбу за ясные цели и на основе ясных программ. Как только всё погрузится в митинговую стихию а-ля «Перестройка», а всем господам, вот всем этим господам вместе (показывает фото), госпоже Останиной, которая там стоит, господину Каспарову и всем прочим, вот им всем вместе, очень хочется Перестройки-2. Не только Немцову и Каспарову хочется Перестройки-2, но и Останиной. Так вот я надеюсь, что Коммунистической Партии Российской Федерации хватит ума и совести для того, чтобы не марать себя этим дерьмом, дать внятные суждения по этому поводу, наладить нормальную линию политической борьбы. И вместо белых ленточек каким-то образом сооружаемых непонятно откуда и непонятно зачем, надеть красные не стыдясь своего цвета. И я первый её надену, если речь пойдёт о том, чтобы с чистыми руками и со здоровым рассудком бороться за то великое дело, которому я служу, а не таскать каштаны из огня разной нечисти.

У нас возникает два конкретных политических вопроса. Первый. Оценка масштабафальсификаций, доказательства масштаба фальсификаций. Если этот масштаб фальсификаций таков, что меняется расклад политических сил и левые силы действительно ущемлены — нужна политическая борьба. Но, как говорилось, утром деньги — вечером стулья. Утром доказательства — вечером борьба. Это можно сделать в течение очень короткого времени. Для этого не надо таскаться по судам в течение полугода. Это можно сделать прямо сейчас, если направить на это настоящие силы. И второе. Полное отмежевание то американцев. Мы будем анализировать, и показывать реальный американский след в происходящем. Каков его масштаб, каковы его цели, где здесь игра людей, которые бессильны собрать общественную энергию, но зато очень хотят распорядиться общественными энергиями собранными другими людьми. И поэтому выставляют этих людей на передний план, общественная энергия передаётся этим людям, а потом у этих людей забирают энергию и кидают её на другие цели. Но я вам скажу, почему я по этому поводу так резко высказываюсь, не потому, что кто-то там чего-то от меня хочет. А потому, что я побеждал Сванидзе и Млечина не для того, чтобы потом люди почище Сванидзе и Млечина пользовались плодами моих побед и волокли массы к очередному развалу. ВОТ (показывает кукиш обеими руками) эти люди что-нибудь такое получат от нас! Мы достаточно умны и достаточно умны и достаточно серьёзны для того, чтобы не допустить этого. И мы будем с этим разбираться постоянно все эти месяцы, несмотря ни на что, что будут вытворять наши стратегические противники живущие на деньги USAID и других организаций. И не надо нам говорить, что это клевета, хула на людей с чистыми помыслами. Есть люди с чистыми помыслами, есть наивные люди, которые идут просто так, не надо меня за дурака считать. Не надо считать за дурака тех, кто говорит о чужом следе в этой игре. Это всё не так делается. Не представители USAID или ЦРУ звонят каждому честному человеку, который выйдет протестовать против власти, которая меня возмущает не меньше этих честных людей. Не так это делается. Деньги даются тем, кто накачивает это всё ложной энергией, а потом начинается Игра. Нельзя раскачать процесс, если в нём нет, так называемых, собственных колебаний. В любой конструкции есть собственные колебания. Есть гигантский потенциал недовольства. Вопрос заключается в том, куда и кем оно будет направлено. Вот направляют его сейчас, или пытаются направлять, люди с очень мерзкими помыслами. Я это показал. А то что сама эта энергия может быть благой и чистой, ну что ж, главное чтобы благими намерениями не была вымощена дорога в ад новой Перестройки. Перестройки номер два не будет. Политическая борьба будет, а Перестройка-2 не будет. И мы сумеем провести грань между одним и другим. Никогда больше Перестройка не возобладает в нашей стране. Пусть об этом знает Хиллари Клинтон, господин Байден, господин Обама, следующие президенты, а также все остальные, кто хотел бы еще раз повторить ту гнусность, которая когда-то состоялась не без их помощи. Тогда народ был намного наивнее, тогда силы, которые готовы были бороться против таких Перестроек были намного слабее. Сейчас и мы сильнее и народ совсем другой. Зарубите себе это на носу все, кто тянут в Перестройку-2. Этот номер не пройдёт. Точка.

2011.12.10. Смысл игры № 2. Болото

Экспресс анализ митинга, состоявшегося 10 декабря 2011 года в Москве на Болотной площади.

В истории не бывает случайностей. Митинг, который я хочу обсудить происходил на болотной. И было в нём, согласитесь, что-то болотное. Гнилое, трясинное, невнятное, мутное, примитивное и одновременно коварное. Детали этого события я обсужу в следующей передаче. Я все эти детали обсужу, от и до. А сейчас я хочу обсудить только стратегию. Только самое главное.

Митинг на болотной, письмо Навального, дрожащие губы представителей нашей блистательной самонадеянной элиты, — всё это слишком напоминает события конца 80-х годов, приведшие к распаду СССР. Я знал что это повторится, и это начинает повторяться. Однако сейчас и мы другие, и общество другое, и возможности для диалога с обществом у нас, хошь — не хошь, но другие. Не может быть так, что у одних интернет и твиттеры, а у других только дубина и шкура. Твиттерная революция, говришь, интернет революция, говоришь, ну хрен с ним, давай интернетную. Но только не в одну сторону, дорогой. Так уже никогда не будет. И всё — же поговорим, напоследок, без лохотрона, без валяний дурака, без пустых и жалких деклараций на посторонние «сюсюкающие» темы. Давайте-ка выявим суть нынешней политической ситуации, не «прибамбахи», которые с таким вкусом обсуждают на болоте, а суть этой ситуации. И давайте освободим эту суть от словесных побрякушек. Так в чём же эта суть, которая становится всё яснее, с каждым новым заявлением, с каждым новым политическим шагом. Неужели кому то хочется свести всё опять к дешёвому противостоянию, к представлению на моральную тему, в котором авторы отводят себе роль доброго Буратино, а своим противникам роль злого Карабаса-Барабаса. Дело не в том, что авторам хочется быть добренькими, а остальным они делегируют роль злодеев. Дело в том, что само это детское сказочное противопоставление не отвечает остроте текущего политического момента. Если мы хотим вернуться в историю, из которой мы очевидным образом выпали, оказавшись не где-нибудь, а именно на болоте, то надо распрощаться с политическими детскими сказочками и говорить по-взрослому, на настоящем языке. То есть признать, что дело не отдельных злодеях и не в отдельных добрых людях. И не в людях вообще, не в гнусных карабасах-барабасах, а в социально-политическом раскладе сил. Надо признать, что есть правящий, а точнее даже господствующий класс, класс криминальной буржуазии. Я предупреждал о том, что на сцену выйдет этот класс в результате «перестроечки», предупреждал об том 20 лет назад, и вот он созрел этот класс, он вышел, он пожирает страну. Попытки разделить этот класс на карабасов-барабасов и буратин, бесплодны, лживы, бесперспективны. Грубее всё, обнаженнее, асентиментальнее, беспощаднее. И уж давайте попытаемся провести демаркационную линию так, как она на самом деле проходит.

Наверное, и в криминальный класс буржуазии, господствующей класс пожирающий страну входят отдельные честные люди. Даже, наверняка, такие люди существуют. И что? Я же не говорю о том, что это класс состоящий из жуликов и воров. Я говорю совсем другое. Я говорю, что это класс — жулик, это класс — вор, это класс — бандит, это класс — пожиратель и так далее. Повторяю, я не о классе, состоящем из плохих людей говорю, а о плохом классе.

Напрягитесь и почувствуйте разницу. Если сейчас не почувствуете, будет поздно, потому что вас втянут в разборку, суть которой от вас, как пушечного мяса, скроют так же, как скрыли эту суть в конце 80-х годов прошлого века, когда шла разборка под названием Перестройка-1. Приглядитесь пристальнее, ведь столько лет прошло, столько ужасов навалилось на наши плечи, столько всего страшного, асентиментального, недетского мы испытали. Неужели и после этого приглядеться пристальнее нельзя? Приглядитесь, только приглядитесь сами. И вы без труда обнаружите за всякого рода красивыми и не очень красивыми словами, которые извергались пузырями на Болотной, очередную разборку внутри господствующего класса-бандита. Того класса, в который вы очевидным образом не входите и никогда не войдёте. Цель этой разборки, равно как и предыдущей, не в том, чтобы вас спасти, чтобы облегчить вашу участь или даже создать для вас желанную для кого-то движуху, то бишь развлечение. Цель этих разборок — внутриклассовый передел собственности и власти. Класс состоит из групп. Эти группы борются, кому именно достанется почётное право вас обкрадывать, пожирать, уничтожать и так далее.

Итак, господствующий криминальный класс — вот главное. Это базис, как говорил Маркс. Каков базис, такова и надстройка. Каков господствующий класс, такова и политическая система. Криминальный класс может построить только криминальное государство. Освободиться от криминального государства можно двумя способами. Изгнав криминал, позитивный способ, и разрушив государство, к чему как раз и призывают по сути на этой самой Болотной.

Если государство рухнет, то не факт, что удастся построить новое. А если не удастся построить новое, то почётное право грабить вас и пожирать вас будет уже не у отечественного криминального класса, а у иноземного оккупанта, который будет это делать вместе с местными полицаями. А кто станет этими полицаями, как вы думаете? Догадайтесь с трёх раз. Держу пари, что это будут уцелевшие представители того самого господствующего криминального класса, который оправданно ненавидят и против которого, вроде бы, восстают. Ведь и в конце 80-х годов тоже восставали против номенклатуры, да? И чем это кончилось? Ельцин — не номенклатура? Против привилегий восставали. И чем это кончилось? Вот будет опять то же самое. Просто вот видно невооружённым глазом, что будет именно так.

Итак, разборка эта произойдёт. И даже если в болоте одни упыри удушат других, то речь будет идти о том, что уцелевшие представители преступного класса вступят в ещё более тесный сговор с иноземными оккупантами и начнут грабить Россию, уничтожать её, растаптывать, оскорблять ещё гораздо более сильно. Вот и всё, чем пахнет болото. Этим и только этим. Нюхайте, слушайте, запоминайте, следите за этим и разбирайтесь. Вот этот запах — он и есть запах Перестройки-2. Дело, кстати, не новое. Оккупанты всегда зачищают строптивых и опираются на покладистых. Вот то же самое произойдёт при триумфе болота. Оккупанты иноземные и их приспешники вырежут строптивых бандитов, входящих в класс-бандит, и возьмут в услужение покладистых бандитов из того же самого класса.

Это делали все колонизаторы и это будут все неоколонизаторы. А у нас сейчас на дворе эпоха новой колонизации, ещё более форсированной.

Именно этим дышит и Ливия, и Египет, и многое другое. Это и у нас происходило при татаро-монголах. А что они делали? Они как раз и вырезали строптивых вожаков и покладистых ставили, давали им ярлык на княжение, так ведь. Это-же происходило и при поляках, правда, недолго, в эпоху смутного времени. И при нацистах на оккупированных территориях. Это мировая практика, посмотрите, что происходит сейчас в Африке, в Южной Америке, в других странах третьего и четвёртого мира. Разборка, которую мы лицезрели на болотной площади, и будем лицезреть в ближайшие месяцы, по сути своей, является конфликтом строптивых бандитов и бандитов покладистых. Это суть происходящего, всё остальное бантики, демагогия, жалкие полусгнившие словеса, под которые разрушали страну в конце 80-х годов и под которые пытаются её опять разрушить сейчас. Или точнее доразрушить. Всё что и тогда было уже не первой свежести: «Мы ждём перемен!» и так далее, теперь уже просто смердит.

Повторяю, суть в том и только в том, что часть правящего криминального класса, которую я бы назвал строптивыми бандитами, обидела завтрашних оккупантов, то есть США и НАТО. Строптивые бандиты проявили возмутительную, с точки зрения этих иноземных сил, амбициозность. Они отказались платить нужную дань своим иностранным хозяевам. Это не значит, что они перестали воровать, они слишком много стали класть себе в карман. А это ужасное прегрешение. Они возомнили себя императорами тайги, то бишь великой суверенной России. Они захотели быть чуть ли не на равных с элитами, с хозяевами мирового капитализма. А у хозяев дела идут всё хуже и хуже. В этом суть времени. А значит им надо кого-то ограбить. У них чем хуже дела, тем больше просыпается аппетит, тем больше просыпаются грабительские инстинкты. Им просто нужно кого-то ограбить, эдак, на пару триллиончиков долларов, причём быстро. А ещё им надо, чтобы строптивые бандиты из страны с отвратительным названием «Россия» — той страны, которую они как раз и намылились грабить, не стали с ума великого работать на Китай, то есть на их главного конкурента. Не стали поставлять туда сырьё, не вознамерились вступить с Китаем в союз по геополитически вопросам. По той же иранской проблеме, например, или по сирийской.

Итак, мировыми хозяевами было принято решение зачистить российских строптивых бандитов и поставить на их место бандитов покладистых. По сути иноземцы, устами президента США, нобелевского лауреата Барака Обамы, заявили о том, что Владимир Путин является, по их мнению, строптивым бандитом номер один. И на этой основе, предъявили Путину полномасштабный политический ультиматум. Они же снисходительно предоставили Дмитрию Медведеву возможность сыграть выгодную, по их мнению, роль покладистого бандита номер один, которого они готовы «перезагрузочно» обласкать. Напрямую, конечно, слово «бандит» сказано не было, было всего лишь сказано с очаровательной наглостью, что Путин только одной ногой стоит в будущем, и поэтому с ним работать нельзя и он должен уходить, а Медведев — двумя ногами стоит в будущем, и потому должен заменить Путина. Меру унизительности подобного заявления понимает любой, кто хоть сколько-нибудь занимался международной политикой. Это унизительно даже для пятиразрядной африканской страны. В начале иноземцы надеялись, что русские бандиты, они же элита, господствующий политический класс, всё поняли и будут действовать адекватно. Но потом они заподозрили неладное. В июле стало ясно окончательно, что Медведев вроде как-бы начинает колебаться, исполнять ли ему роль обласканного покладистого бандита номер один, и в этих колебаниях может зайти далеко. Тогда иноземцы срочно начали мобилизовывать группу наиболее к ним близких покладистых бандитов. Но у этой группы абсолютно верных иноземцам покладистых бандитов не было никакой массовой поддержки.

Поэтому иноземцы рекомендовали этим, вошедшим с ними в особо близкий контакт покладистым бандитам, для начала, поддержать любые силы, которые смогут разгромить «Единую Россию», как оплот строптивых бандитов. Байденом было подчёркнуто, что поддержать надо любые силы, хотя бы и КПРФ, но только для начала, никто не хотел политической победы КПРФ. Нужен был политический кризис, а не такая победа, полномасштабный кризис любой ценой.

Преуспевшие на выборах противники «Единой России», поддержанные покладистыми бандитами и их иноземными покровителями, должны были заявить о чудовищных фальсификациях и этим соорудить кризис. Они и заявили, с ума великого или по наущению. Это заявление тут же подхватили внесистемные силы, лишённые серьёзной электоральной поддержки, но способные вывести сколько-то людей на улицы. Одно — дело получить 10, а то и 20 миллионов голосов по стране, а другое дело — вывести на улицу 10, и даже 100 тысяч людей.

Что в результате оказалось? Что и Миринов, заявивший о чудовищных фальсификациях, и Зюганов, заявлявший об этом с особой активностью таскают каштаны из огня для несистемной оппозиции. Или, как минимум, буду говорит осторожнее, их пытаются заставить это сделать. Я очень надеюсь, что произойдёт некоторое опамятование.

Вот в чём смысл игры. Сначала понизить потенциал «Единой России» с помощью Зюганова, Миронова и Жириновского. Потом начать игру, уличную, в ходе которой, системные силы буду скомпрометированы и подчинены, по сути, несистемным. И с помощью такой игры обеспечить потом, на третьем ходе, победу своим ставленникам, этим самым покладистым и верным им до конца бандитам а также несистемным оппозиционным силам, тесно связанным с этими бандитами.

То есть, в результате, задача состоит в том, чтобы используя для начала благородный потенциал протеста, рост советских настроений и прочее в финале создать формат власти, позволяющий приступить к последнему, завершающему этапу ограбления и расчленения страны.

Вот в чём смысл игры. Как только те, кого грабят, помогут покладистым бандитам скинуть строптивых бандитов, покладистые бандиты, естественно, начнут грабить обездоленных ещё сильнее. Во-первых, потому что им надо иноземцам дань выплатить в полной мере. А во-вторых, потому что им самим надо напоследок побыстрее обогатиться. Они зачем рвутся к власти, покладистые? Потому что им надо быть поближе к кормушке. И красть им нужно будет побыстрее, им надо будет не просто обогатиться, а побыстрее. Потому что дань иноземцам нужно будет выплатить неподъёмную. А значит ограбить обездоленных нужно будет окончательно. После чего государство рухнет, а обездоленных, которых перестанут судорожно доить, надо будет забить на мясо.

И опять-таки, ничего нового и избыточно экстравагантного в том, что я говорю, нет. Потому что буквально то же самое происходит повсюду. И буквально то же самое происходило в момент распада Советского Союза.

Итак. Не надо нам про Карабасов-Барабасов и Буратин камлать на болоте. Ухать. Верещать аки кикиморы. Нет этого расклада. Другой расклад: между бандитами строптивыми и покладистыми. Точка.

«Чем строптивый бандит лучше покладистого?», — спросят меня. Отвечаю: ничем он не лучше, до тех пор, пока не начинает огрызаться на иноземцев. Если иноземец, действительно, обрек его на заклание, и если он, строптивый бандит поэтому начинает огрызаться, то да, он лучше того, кто лижет иноземцу сапог. Почему? Не потому, что у него драйв. А потому что огрызнуться-то он не зубами должен, он же не волкодав, не волк, не лев и не тигр. Огрызнуться он может, только создав дееспособное государство, со всеми его слагаемыми: сильной армией, идеологией, культурой, промышленостью и так далее. Бывали в Истории очень редкие случаи, когда строптивые бандиты, начав огрызаться, преуспевали. И в какую-то нормальную колею входили. О чём говорит опыт тех же США. Называется это на научном языке: выход из первоначального накопления капитала.

Пока что я не вижу у наших строптивых бандитов никаких поползновений к тому, чтобы по-настоящему огрызнуться, понимаете? Вот всё, что они изображают на эту тему, это пока ничто. Это — не называется «огрызнуться». Это «и нашим, и вашим»… Это всё более напоминает какие-то такие слова в полусне. Не огрызаются они по-настоящему. А кроме того, я не уверен, что даже захотев огрызнуться по-настоящему, они смогут. Потому что для того, чтобы это смочь, нужно же государство построить, как инструмент этого огрызания хотя-бы. Ладно уж не священной истории, ни метафизики — ничего нет. Но хотя-бы этого огрызания. Так это надо суметь построить, это дело-то непростое. Но всё то, что я говорю, что я крайне не уверен в том, что строптивые бандиты действительно строптивы, что я не уверен, что даже если они строптивы они смогут построить государство, а значит как-то облегчить бремя народа. Потому что нельзя, не облегчив бремя народа, создать сильное государство. Все эти сказки о том, что де государство, значит, оно там пухло, народ хирел — так не бывает. Нужен сильный солдат, как-то образованный, в достаточном количестве, своя техника, а значит своя промышленность, а значит многое и многое другое. Чтобы этот солдат был не бандитом — нужна идеология, а значит нужна культура, и так далее. Много слишком нужно. Когда народ так грабят, то он не обязательно даже сопротивляться начинает и протестовать, он может просто умереть. Может просто не вынести креста государственности, что на наших глазах, как мне кажется, и происходит. Это — главный процесс. Всё остальное — рябь.

Так вот: я вовсе не уверен, что наши так называемые строптивые бандиты а) — строптивы, б) — дееспособны, и, наконец, это — не мой наилучший вариант. Не об этом я мечтаю. Не к этому тянется моя душа. Но все эти три (не уверен в том что строптивый, не уверен в том, что даже если строптивый — дееспособный, и «не любо мне это») не значат, что я не должен всё это обговорить, и это не значит, что я буду любить покладистых бандитов, которые гордятся тем, что они будут будущими полицаями на нашей оккупированной территории. А ведь именно это скрывается под жалким лепетом о борьбе за свои права, восстановленном чувстве собственного достоинства, выходе из состояния скотского безмолвия, сброшенном оцепенении, отказе от рабского и скотского состояния и прочих дешевках, которые приятно слушать холую с зарплатой от десяти тысяч долларов в месяц и выше. А также ворам, временно отодвинутым от кормушки, и надеющиеся опять к ней приблизиться. Всех же остальных от этого тошнит, как в моральном так и в историческом и политическом плане. Вот под этим углом давайте посмотрим на резолюцию митинга. Предположим, что требования, изложенные в этой резолюции, приняты. Что: первое — отменили итоги сфальсифицированных выборов. Просто вот взяли и отменили. Ни в чем не разобравшись. Под давлением толпы, никакого отношения к народу не имеющей, состоящей из крайне разнородного и отнюдь не народного контингента. Ну отменили выборы — дальше что? Отправили в отставку Чурова — дело совсем не хитрое. Кого-то наказали за нарушение… стоп. Кого будем наказывать? Власть? Кого и как будем наказывать? Наказывать то будет та же власть. Чурова, кого-то ещё, та же власть будет наказывать. Власть, состоящая из жуликов и воров, да? Я правильно понимаю? И как она будет наказывать? Она их будет судить, да? Она же не на копья их будет бросать болотников? Она их будет судить. Где — в басманном суде. А кто будет это всё контролировать? Как говорят болотники — воровская прокуратура, чудовищные органы, гебня — всё то, что эти болотники поносят особенно смачно.

Понятно? Что это все не просто двусмысленно. Это просто насквозь проникнуто смрадным болотным запахом. Теперь хорошо. Предположим, что каким-то образом наказали. Неизвестно кого. Неизвестно кто. Неизвестно… Ну наказали. Дальше что? Дальше второе. Дальше выборы. Которые почему-то будут честными. А почему они будут честными? Что, изменится законодательство? Кто его изменит? То, что болотники называют воровской властью. Под давлением болотной толпы воровская власть изменит законодательство? Хорошо. Она его изменит. А кто его будет соблюдать? Болотникам понятно кто — честные люди. А кто такие эти честные люди? Можно было бы имена услышать, а? Правозащитники наши!?! Кто? Ну договаривайте. Ну называйте имена. Кто такие эти честные люди, и как они будут соблюдать законодательство? Как они его будут соблюдать? Он придет этот правозащитник на выборы, что то проблеет, ему скажут — «Пошел нафиг» — местный бандит. «Цапок» местный скажет: «Пшел». И он уйдет. А что он сделает? Значит он что-то может сделать, только взяв власть. Но это называется замкнутый круг.

Власть должны взять честные люди. Но для того что бы они ее взяли, должны быть честные выборы. А для того что бы честные выборы были, эти выборы должны контролировать честные люди. Но вы что, вы эту потеху устраиваете в трагической ситуации. Зачем? Но главный вопрос о честности тех людей, которые все это будут делать. Кто эти честные люди? Навальный, Каспаров, Лимонов? Кто это? Зюганов? Ну если Зюганов это будет делать, то его другие обвинят в бесчестности. Он же лицо заинтересованное. Так что скажите сразу, что бесчестного Путина, чудовищно проводящего выборы надо заменить на честных американцев, которые выборы будут проводить бла-га-род-но. В пользу болота. А если окажется, что 60 % на этих выборах получил к примеру Сванидзе, и кто то в этом усомнившись опять выйдет на площадь, то честные американцы скажут своим честно победившим сторонникам открыть огонь на поражение так же, как они приказали в 1993 году Ельцину. После чего начнется окончательный по беспощадности грабеж. Предельный или точнее беспредельный. Нет же семантического слуха, да. Ну совсем нет. Это то же символ болота. Без Путина, да? Слышите как звучит? Не слышите? Так вот такой грабеж и начнется.

И так признайте, что хотя бы ситуация такова, что выходов из нее два. Один — превращение свирепых бандитов в мало мальски приемлемую национальную буржуазию, строящую государство. Если меня спросят, верю ли я в это, то я скажу, не верю. Если меня спросят, нравится ли мне это, то я скажу, что не нравится. Если меня спросят, считаю ли я это перспективным, то я скажу, что это перспективным не считаю. Но это возможно. И я должен указать на то, что это возможно. Должен как аналитик, как человек, которому судьба страны дороже его собственных историосовских симпатий. И не сейчас впервые я обо всем об этом сказал. Я с первой же передачи «Суть времени» стал говорить только об этом. И говорю об том сейчас. Потому что когда я начал передачу «Суть времени», я уже знал, что кончится все именно таким болотом. И перед этим книги об этом писал. Потому что запах этого болота уж с 2005 года чую. Но это не единственный вариант, этот самый национально-буржуазный, в котором вдруг произойдет превращение Сава в Павла, и бандит станет национальным капиталистом. Это не единственный вариант. Есть второй. Поскольку, скорее всего бандит не станет национальным капиталистом, а Россия должна жить. И это есть главное.

Россия выше капитализма. То есть второй вариант — разорвать решительно с капиталистическим типом жизни как таковым. Слышите? Разорвать решительно с капиталистическим типом жизни КАК ТАКОВЫМ. Ни с ужасным Путиным в пользу благородного Каспарова, Навального. Это так можно бесконечно перебирать фигуры, ухудшая и ухудшая ситуацию. Не фигуры надо перебирать, а менять тип жизни. И это есть мое предложение. Я на этом настаиваю. Надо вернутся к тому, что было поругано двадцать пять лет назад, надо исправить тогдашние ошибки, привнести в проект что-то новое, отказаться от роли неуспевающего ученика в так называемой «школе мировой цивилизации» и вновь взять на себя ответственность за мировую историю. Тогда, наверное, будет голодно, холодно, неспокойно, дискомфортно, но на ряду с этими минусами и минусиками будет огромный плюс — счастье возвращения к своей исторической сущности, счастье от ощущения, что не гниешь, не разлагаешься на болоте, не тонешь в его трясине, не умираешь, а творишь историю и самого себя — это ВЕЛИКОЕ СЧАСТЬЕ. Никаких других вариантов, кроме как освободиться от первоначального накопления и начать скучную и, по мне так, бесперспективную национально-буржуазную жизнь, и освободиться от капитализма, и вернуться к свое исторической сути НЕТ. Есть два этих варианта. Третий — гибель.

На кону стоит судьба России, а значит и судьба мира. И разменивать все это на понты о движухе, без которых нет кайфа и собственное достоинство, которое, кстати, если кто-то когда-то хоть на час потерял, то никогда не восстановит. Особенно на болоте. Которое, вообще-то говоря, либо есть, либо его нет. Которое, кстати, является производным от исторической судьбы и места в истории. Потому что если есть какое-то там «достоинство» при униженности своего народа и растоптанности страны, то «нафиг-нафиг», как вы любите говорить, такое «достоинство». Безмерный чувствую стыд, ибо народ мой унижен, и эти унижен я сам. Вы о каком достоинстве говорите? О достоинстве, которое у вас здесь будет взлетать под небеса, когда вы будете регистрировать в иноземных комендатурах? О достоинстве полицаев? О чем говорите-то? О вашем беспредельном росте достоинства в условиях беспредельного унижения страны? Может быть господа митингующие и испытают оргазм достоинства в тот момент, когда здесь оккупанты будут над кем-то измываться, как американцы над Хусейном или SAS-овцы над Каддафи. Но это их личное и очень подлое дело.

Те же, кто поддерживает мое видение ситуации, пусть наденут не белую ленту — ленту, просто знаменующую иноземную капитуляцию. Да? Белый флаг, белая лента. Вы бы хоть цвет-то понимаете какой себе взяли? Ведь не случайно же взяли его на болоте? А ленту другого цвета: красного, если вы за второй вариант или георгиевскую — если вы за первый. Если вы хотите национально-буржуазного развития, национально-освободительной борьбы за подлинный капитализм, с которым еще неизвестно что нужно будет делать. Капитализм в отдельно взятой стране? Да? Социализм можно строить. Как строить капитализм, я не знаю, в условиях краха капитализма в мире. Но если вы этого хотите, если вы не за СССР 2, а за что-то другое, наденьте георгиевскую ленту. А если вы за СССР 2 и за тот второй вариант, которым мы возвращаемся к своей исторической сущности, производим соответствующий исторический апгрейд и идем вперед по тому пути, который нам был завещан нашими великими дедами и отцами, вот тогда наденьте красную ленточку. И противопоставить красную георгиевской, нас друг другу не удастся. Сначала мы поганой метлой изгоним иноземную нечисть с ее приспешниками, а потом будем бороться за поддержку народа в вопросе о судьбе России и в выборе исторического пути. Это будет спор любящих Россию. Перестройка 2 — это затея тех, кто Россию ненавидит и презирают. Перестройка 2 не пройдет.

2011.12.15. Смысл игры № 3

4 декабря состоялись выборы. 10 — митинг на Болотной. До митинга — мы обратились к КПРФ и всем другим здравомыслящим патриотическим силам не ходить на Болотную. Не справлять шабаш вместе с Немцовым, Касьяновым и другими. Мы не призвали их отказаться от борьбы, признать результат выборов. Мы сказали: «боритесь сами, без посторонних, без оранжевой чумы». Потому что, во-первых, начав бороться вместе с ними, вы будете им таскать каштаны из огня. Во-вторых, они вас просто скомпрометируют и отнимут у вас часть электората. И в-третьих, это просто морально, метафизически не приемлемо. Это сучья свадьба, блуд, не надо этого делать. Это со всех точек зрения недопустимо. К тому моменту, как мы обратились к руководителям всех патриотических сил, существовала другая точка зрения, согласно которой надо дружить с Навальным, надо идти на болотный митинг, и так далее и тому подобное. На настоящий момент с радостью могу сказать, что эта другая точка зрения не возобладала, что победила здравая точка зрения согласно которой, ни против Путинской власти, ни против кого ещё, дружить вместе с Немцовым, Касьяновым и иже с ними нельзя. Что нельзя творить эту сучью свадьбу, этот шабаш на Болотной. Точка зрения, согласно которой с оранжистами союз заключать нельзя ни по одному вопросу, включая вопрос о фальсификации выборов, убедительно изложена не абы кем, а лидером КПРФ Российской Федерации Геннадием Андреевичем Зюгановым. Вот что он говорит 13 декабря 2011 года politpros.tv

(http://www.politpros.tv/programs/program/3/?video=605):

Politpros.tv: Геннадий Андреевич, некоторые наблюдатели упрекают КПРФ за то, что партия не спешит объединяться в борьбе против фальсификации результатов голосования с Немцовым, Касьяновым и другими представителями правых. Возможно ли в принципе такое сотрудничество?

Геннадий Зюганов: Нынешний режим толкает страну в объятия «оранжистов». Эта грязная власть уже задушила братскую Югославию. Она исковеркала судьбу соседней милой братской Украины. Она привела к власти в Грузии «саакашистов», которые залили кровью Кавказ, развязав войну против Южной Осетии. Что касается наших «оранжистов» — Касьяновых, Немцовых — это пособники и подельники Ельцина и Путина. Они вместе с ним проводили ту же политику.

Господин Немцов, будучи губернатором в Нижнем Новгороде, закрывал все двери для оппозиции. Мы проводили там митинги, встречи. Они перекрывали нам все — и возможное, и невозможное! В том числе и эфир. Там и не пахло никакой демократией. Он же был в правительстве Ельцина вместе с Чубайсом. Они распродавали собственность! Гробили ее!

Что касается Касьянова, то он руководил правительством Путина. Все, что заложено от 122-го, самого мерзкого закона, распродажи собственности, в том числе и земли, до всего, что связано с приватизацией стратегических отраслей — все это проекты господина Касьянова. За немцовыми и касьяновыми стоят американские олигархи. Все это прекрасно знают! И попытка их играть на настроении граждан, использовать их в своих корыстных, а точнее в интересах заокеанских покровителей, на мой взгляд, не только отвратительно, но и недопустимо.

Ну вот и все. Вот и все господа, которые несколько дней подряд срывая горло орали, что мы торпедируем Зюганова, который мудрым образом будет объединяться с оранжистами. Зюганов не будет объединятся с оранжистами, поняли?!? И никогда я не боролся против КПРФ. Всегда боролся За КПРФ. А против — никогда не боролся.

Лента. ру Новости. Среда 14.12.2011, 15:33:29 (http://www.lenta.ru/news/2011/12/14/lepra/):

КПРФ и ЛДПР назвали митинг на Болотной «оранжевой проказой»

Лидер КПРФ Геннадий Зюганов заявил об опасности «оранжевой проказы» на встрече лидеров парламентских партий с президентом России Дмитрием Медведевым, пишет «Коммерсантъ» со ссылкой на участника этой встречи, лидера фракции ЛДПР в Госдуме пятого созыва Игоря Лебедева. Встреча состоялась 13 декабря в Горках.

«Оранжевой проказой» Зюганов назвал митинги на Болотной площади в Москве, и партия ЛДПР с ним согласилась, заявив, что эти волнения — «происки американских спецслужб». По словам Лебедева, обе партии полагают, что «все эти Немцовы и им подобные России не нужны, что возврата 90-х никто не хочет и 'оранжевую революцию' никто не допустит».

Понятно? И тут же начинается борьба за Зюганова. Зюганов сделал очень цельное, точное, невероятно важное заявление, с далеко идущими последствиями, а члены его команды пытаются взять монополию на интерпретацию, и фактически говорят Зюганову: «Заткнись. Твое высказывание не имеет никакой силы». Как именно это происходит. 14 декабря секретарь ЦК КПРФ, депутат Государственной Думы С.П. Обухов заявляет «Свободной прессе»

(http://kprf.ru/otvet/100386.html)

«СП»: — Сергей Павлович, как можно совместить вчерашнее высказывание лидера КПРФ Зюганова после встречи с президентом Медведевым про «оранжевую проказу» и желание КПРФ привлечь на свой митинг 18-го числа на Лубянке тех же самых людей что вышли на Болотную? Судя по сообщениям в блогах и соцсетях — они приняли это на свой счет?

То есть справедливо поняли, что они то и есть оранжевая проказа.

Обухов: У Зюганова вырвали из контекста фразу про «оранжевую проказу». Факт, что слова Зюганова перевирают, понятен — власти это выгодно.

Ну так кто перевирает Зюганова? Обухов? Кто его перевирает? Он дал развернутую отповедь оранжевой проказе. Все расставил на свои места. Кто его перевирает? Идет борьба внутри самой КПРФ? Внутри руководства КПРФ? Что происходит? Вы нам то тоже объясните! Не только, простите, блогерам в соцсетях, которые тяготеют к Ксении Собчак и Михаилу Горбачову, но и нам объясните что происходит. Итак, у него вырвали фразу из контекста про «оранжевую проказу». Его перевирают, это власти это выгодно, да? Власти выгодно перевирать Зюганова. А нельзя ли что бы Зюганов заявил о чем то так, что бы его переврать было невозможно? Хватает ли на это Зюгановского разума и коллективного разума партии?

Обухов: Но также понимаем, что есть силы, которые пытаются использовать протест в своих целях — это к словам Зюганова о «происках американского империализма».

Не понял, какие силы? Есть вообще силы, которые вообще что-то пытаются использовать?

Обухов: Но извините — на Болотной площади была КПРФ, ее представители выступали. Как вы понимаете, мы сами себя «агентами империализма» и «оранжевой проказой» называть не можем. Так что вся эта ситуация — чушь собачья, которая специально делается сурковскими пропагандистами.

Не понял. Ну там написано, черным по белому то что я процитировал. Что написано пером, не вырубишь топором. Зюганов Сурковский пропагандист? Говорили о том, что как ужасна встреча каких-то там людей с Сурковым. Но теперь Зюганов встречается с Медведевым. Что естественно. Все со всеми встречаются. И говорит об оранжевой проказе.

Потом даёт интервью и говорит там всё, чётко, расставляя всё по полочкам, так внятно, как никогда. Теперь Обухов говорит, что Зюганов — сурковский пропагандист. Кто сурковский пропагандист? Я готов воспринять Зюганова так, как это решит КПРФ, но вы скажите что-нибудь чётко. Вы скажите с кем вы. С теми кто против американцев, против Немцова, против Касьянова, против «оранжевой проказы», или с самой это «проказой»?

«Так что вся эта ситуация — чушь собачья, которая специально делается сурковскими пропагандистами. Более того, мы выйдем и поддержим митинг 24 декабря.»

Оба! Ну это серьёзно. Обухов поддержит митинг от 24 декабря или Зюганов? Имеется ввиду новый митинг на «болоте». Теперь он будет происходить не на болоте там где-то, а на площади Сахарова, так я понимаю. Но это тот же митинг Немцовско-Касьяновский. Они выйдут и поддержат, говорит Обухов. Обухов говорит! А Зюганов только что назвал это всё «оранжевой проказой», с которой ему не по пути. Так Зюганов встанет на трибуну с Ксенией Собчак, Михаилом Горбачёвым или не встанет? «Наше болото», как говорит Горбачёв, станет ещё и болотом Зюганова, и кладбищем КПРФ или нет? Вы понимаете, что идёт острейшая борьба? Не хочу её превращать в какую то стычку, мне этого ничего не надо — мне ясность нужна. Ясность. И не мне одному, поверьте, очень и очень многим.

«„Свободная Пресса“:

— Что значит, вырвана из контекста? Что же имел в виду Геннадий Андреевич под словами „оранжевая проказа“ если не Болотную площадь?

Обухов:

— То, что он всегда имел в виду, говоря эти слова…»

А нельзя Зюганова спросить, а? Без Обухова, без никого, что он имел ввиду?

«Они не новы, он много раз говорил об „оранжевой проказе“ и всегда это относилось к таким политикам как Немцов и Касьянов. Именно их мы считаем агентами „американского империализма“, и не думаю, что те 50-100 тысяч вышедших на Болотную площадь вышли именно, чтобы поддержать этих ультра-либералов….»

Но они же их не изгнали? Я не понял. Они там правили. И почему они пришли не к вам на площадь восемнадцатого и зачем вам поддерживать их митинги, если вам нужно сейчас создавать свои?

«„СП“: — Но один из организаторов митинга 24 декабря — Борис Немцов, и вы собираетесь митинг поддержать свои присутствием? Немного не складывается…

Обухов:

— Почему не складывается — тут все как раз понятно — ведь не считаете же вы, что те тысячи вышедших на Болотную москвичей и те, кто придет 24 декабря, — поклонники Немцова и Касьянова? Вот и мы так не считаем.»

Почему, Собчак и её крольчата, поклонники. Много дезориентированных людей, которых Вы, господин Обухов, дезориентируете. Это раз, теперь Рашкин.

«как пояснил „Росбалту“ секретарь ЦК КПРФ по кадрам и депутат Думы 5-го созыва Валерий Рашкин, заявление Геннадия Зюганова было о другом.»

Он заявил:

«в рамках закона граждане обязаны отстаивать свои права и возможности, но (мы) категорически против оранжевой проказы…»

Говорит о другом это заявление, не о Болотной площади, тогда о чём?

«Рашкин призвал „не смешивать массы, приходящие на митинги, и Бориса Немцова“. По мнению Рашкина, на народной волне протеста, так называемые „либералы“ „просто пытаются заработать себе авторитет“, „крайне правые сейчас перебежали на наше поле, поле социальной защиты“, „Мы, Компартия, участвуем во всех шествиях и митингах и поддерживаем на этом этапе всех, кто добивается честных выборов, и на улице, и в суде“. Рашкин пообещал, что коммунисты примут участие и в следующем митинге за честные выборы, который намечен в Москве на 24-е.»

Ну вот как, так же метаться же нельзя. Ну как так можно метаться, как так можно дезориентировать? Пусть Зюганов сделает чёткое заявление про «оранжевую проказу» и про всё остальное, и объяснит своим сторонникам зачем нужно брататься на трибуне, перед президентскими выборами, с Собчак, Немцовым, крольчатником и всем прочим. Пусть он это объяснит.

Вот опять сказано, что он говорит (Рашкин):

«На 18-е мы назначили акцию „За честь и достойные выборы. За подлинно-народную власть.“, она пройдёт от Лубянской площади в Москве до Дальнего Востока…»

Ну и замечательно! Вот это чистая, нормальная протестная акция, это то что и должно быть. Никто ж не призывает утереться, никто не призывает не отстаивать свои выборные права. Почему их надо отстаивать вместе с Собчак?

«Мы считаем, что в рамках закона граждане должны отстаивать свои права и возможности.»

Да, да, конечно.

«Но категорически против „оранжевой проказы“, которая может парализовать страну.»

Не понял, 24-го выйдете или нет на этот митинг? С Собчак, Немцовым и прочими будете выходить на митинг? Вот почему нужен свой митинг, против «оранжевой проказы». Потому что вот здесь идут шараханья из стороны в сторону. Я не хочу эти шараханья превращать в дискредитацию КПРФ и её руководства. Я верю, что у Геннадия Андреевича хватит и ума, и силы воли навести порядок в своих рядах. Я верю, что возобладает моральное чувство, как он говорит, «морально-этическое», а также просто элементарное политическое чутьё. Но пока что я вижу борьбу. Я не успел обрадоваться и сделать заявление по поводу того, что полностью поддерживаю Зюганова, как возникли прямо противоположные заявления, что не Зюганов нам сказал про «оранжевую проказу», а сурковские пропагандисты.

Ну ребята, идти на выборы при таких внутренних метаниях невозможно. И тут вообще возникают все вопросы. А те, кто так переигрывают, так переинтерпретируют фразы Геннадий Андреевича, они часом не находятся в глубокой диалектической связи с «болотом» и его представителями. Согласитесь, что такой вопрос абсолютно правомерен, коль скоро лидер говорит одно, а его интерпретаторы СТРОГО противоположное.

А теперь о самом этом «болоте». Так чьи же интересы вы защищаете на Болотной? Чьи? Зюганова, который назвал вас «оранжевой проказой», Жириновского, ведь не единой же россии, правда?! А может быть её интересы вы защищаете на Болотной площади. Такая дикая, парадоксальная мысль. Может быть дело в этом? Может тут-то и есть разгадка? Что какая-то либеральная часть Кремля сооружает митинг на Болотной для того, чтобы давить на Кремль в целом и перераспределять там власть, в пользу либерального слагаемого Кремля. Ведь именно так это происходило при Горбачёве. Когда либеральная часть в лице Александра Яковлева, как минимум, а теперь-то как мы знаем и в лице самого Михаила Сергеевича давало директиву послушным горкомам, московскому в том числе, которые участвовали в сборе митингов, требовавших отмены шестой статьи конституции. То есть требовавших изъятия власти из руксвоей партии.

Так что же, теперь кто-то из руководства самой Единой России, обращается с Единой Россией также, как когда-то руководство КПСС обращалось к КПСС. А почему такая мысль должна казаться слишком дикой, если это уже происходило в нашей истории и называлось «перестройкой», а то что сейчас происходит называется «перестройкой-2». Четыре года назад я сказал, что начинается «перестройка-2», что она планируется и потом это повторили все подряд, включая «оранжистов». Если это новая перестройка, если это ремейк, то почему я не могу предположить, что определенная часть Кремля стимулирует «болотную чуму» в своих интересах и в интересах, как минимум развала или ликвидации Единой России. Ведь Горбачёв и Яковлев действовали в интересах ликвидации КПСС, будучи её руководителями.

Я никоим образом не хочу сказать, что Владимир Путин действует подобным образом. Я не имею никаких оснований утверждать, что это делает Дмитрий Медведев. Но, я абсолютно убеждён, как человек, четверть века активно занимающийся политологией и политикой, что либеральная, очень мощная группировка в Кремле есть и что её связь с «болотом» очевидна любому профессиональному человеку.

А теперь о самом этом «болоте».

Прежде всего, на нем появился главный «леший», Михаил Сергеевич Горбачев, который заявил, что нужно бороться незамедлительно за отмену выборов от имени, внимание, возникшей этой нашей системы, скажем, болотинской. Болотной, Михаил Сергеевич, болотной, болотинской не бывает. Итак, к процессу подсоединился Михаил Сергеевич Горбачев. Если бы вовремя не возобладал политический разум у главных оппозиционных партий страны, они бы в следующий раз стояли бы на трибунах не только вместе с Немцовым, Касьяновым и другими, но и с Горбачевым. И это было бы их уже тотальное политическое и метафизическое фиаско. И здесь я хочу сказать всем: вы хотите быть вместе с Горбачевым? Пожалуйста. Идите, идите на новую перестройку, идите вместе с ним, как вы когда-то шли против КПСС, теперь идите против Единой России вместе с Горбачевым. Но когда вы идете вместе со злом куда угодно, то зло тут же вас оседлывает, и начинаете вы служить ему, а не использовать его в своих интересах. Но это метафизическое ощущение зла исходит не только от людей, которые гордятся своими связями с элитой ЦРУ, не только от людей, которыми гордятся своими связями с американцами, не только от людей, которые гордятся своей близостью к самой зловещей либеральной олигархии России. Этот смрад исходит не только с трибун, но и из того, что можно назвать аудиторией «Болота», от его, так скажем, обычных «кикимор» или от его «кикимор-активистов». Монолог одной из этих «болотных кикимор» я сейчас зачитаю.

«Сегодня Света Бондарчук делала замечательный благотворительный ужин, на детей собрали 734 тысячи долларов. Я, выступая на Интерене, не знала, что Света все-таки пришла на митинг. Когда мы с ней разговаривали, она еще не была уверена — не могла подставить Федора, мужа своего. Но Федор сам благородно разрешил ей пойти. Вместе со Светой была Полина Дерипаско (уже практически Юмашева). У Полины, как вы понимаете, все в жизни шоколадно. Она устроена, любима, дети, капитал, но она пришла выразить свою гражданскую позицию. Позиция эта искренняя — Полина и Света говорили мне еще год назад, что они хотят придти на марш несогласных.

Но каково же было мое изумление, когда пришла Ульяна Хачатурова. Красавица, жена миллиардера и автор того самого прелестного платья с воротничком, в котором я была на Интерне. Это Ксения Собчак привела ее на митинг и приобщила к Сопротивлению. Кстати, я дам в лобешник любому, кто посмеет хоть на миллиметр скривить пасть по поводу ее прихода.

Ксения — эффективнейший деятель Сопротивления. А нашему Сопротивлению как раз и не хватает эффективных людей». Нашему, слышите? Нашему с Горбачевым, нашему с Касьяновым и Немцовым, нашему с Ксенией Собчак, нашему с Полиной Дерипаско.

«Собчак приобщает к нашему движению богатых и знаменитых, это раз. Она реально выводит людей на площадь. У Ксении огромная паства — она кумир крольчат. И как только у крольчонка в башке начинает слегка прорезываться мысль, что мол, а не на***вают ли нас, а хорошо ли это, несменяемый Путечка, и вообще, как-то чего-то блин, не кавайно, и Медведик походу не такой няшка, в этот момент, крольчонок смотрит на Собчак, на ее реакцию и хлопает себя по лбу: блин, я же подозревал! Так вон оно чо! И выходит за Ксенией на площадь. И дает ту самую рекордную явку. Ксения реальный властитель дум, и многие сомневающиеся приходят в Сопротивление благодаря ее деятельности».

А также ее статусу, как все понимают, да?

«У Светы [Бондарчук] в конце аукциона было братание всех пришедших на митинг. Среди них оказалась жена зама крупнейшего питерского деятеля. Все у нее хорошо, красавица редкая, ослепительная, дети в Лондоне. Вышла просто по совести. Я собственными руками привела троих олигарчиков на площадь, думала, ну четверо их там было. Но после встречи у Светы понимаю, что реального олигархоза было до фига. И это вселяет».

Обездоленные, которые криком кричат: это что это вы ломаете союз Зюганова с «оранжевыми», — вас это тоже вселяет? Вам нужно чтобы на трибуне стояли вместе Ксения Собчак, Михаил Горбачев, Полина Дерипаско и другие, а также Геннадий Зюганов, Владимир Жириновский, вы этого хотите, да?

Я прочитал такие стихи Емелина Всеволода, проникнутые, как мне кажется, таким внутренним метафизическим ужасом по отношению к произошедшему. Вот одно из этих стихотворений «Моя революция».

«Осточертели» и «дерьмо». Я понимаю, что Всеволод Емелин просто как человек творческий видит происходящее таким образом. Я хочу сказать, Всеволод, это уже не так, это все уже по-другому. Нет этого растерянного, дезориентированного, ничего не понимающего контингента, который собчаки, дерипаски и кто угодно еще будут гонять, куда хотят, и соединять, с чем угодно. Нет этой всеядности бесконечной политических лидеров. Кончилась эпоха абсолютного непонимания, что по чем. Все люди грешные, но уже очень многие из тех, кто любит Россию, понимают, что «оранжевая проказа» и вот этот самый сон разума, который она все время использует, ее истерики гонят страну на бойню, а страна на бойню не хочет, Всеволод. Она уперлась и говорит: не хочу. Это не значит, что можно просто так отсидеться дома. Нельзя отсидеться дома. Я обращаюсь ко всем, нельзя. Уже нельзя. Процесс пошел. Его запустили, его запускают очень мощные силы. Но вон там, на улице не должно клубиться одно только безумие. Где-то рядом с ним должны быть точки разума и политической воли. Подчеркиваю, не сервильности, не влюбленности во власть, не попытки ее защитить. Я и Горбачева то с КПСС никогда не защищал, потому что, во-первых, понимал, что Горбачев это одно, а КПСС — другое, а во-вторых, слишком точно видел, какая идет игра. Но тут это, знаете ли, совсем другой коленкор. В КПСС все-таки что-то было дорого, и люди были приличные, и идеи, и какая-то связь с историей, с великими историческими деяниями была, поэтому на КПСС мне было не наплевать. Я видел все ее изъяны, я понимал всю двусмысленность происходящего, но так что-то было, что для меня имело ценностное значение. А с Единой Россией, тьфу на нее, чтобы ее защищать. Нет, не ее, не власть надо защищать. Разум, политическую волю, вот чтобы не было так, как это описывает Емелин. Этого, Емелинских описаний быть не должно. Я очень благодарен Емелину, что он дает образное, яркое, описание происходящего.

«Обкуренные демократы в дредах и джинсах, роют окопы на Волоколамке, чтобы воспрепятствовать дивизии Дзержинского ввести в Москву БТРы и танки. Девушка провожала на позицию милого, собирала в вещмешок траву и провизию, он уходил в ополчение имени генерала Панфилова, чтобы не пустить в Москву имени проклятого поляка дивизию. А бойцы дивизии имени великого чекиста, задолбанные кавказцами и старослужащими, вытягивают тонкие шеи из камуфляжей нечистых, и озираются по сторонам с ужасом, вокруг них стоят дворцы Рублевки, взрываются фейерверки, визжат бл…ди, а бойцам выдали автоматы и снайперские винтовки, чтобы они защищали счастье этого дяди. Они поминутно засыпают, как все в нашей армии, ночами драящей унитазы. Просыпаясь, хватаются за пакеты санитарные, пытаясь выполнить команду „Газу“. А Панфиловцы видят цветные сны, ковыряясь лопатами в лужах гов..а. Вот так будет выглядеть на просторах нашей страны, приближающаяся гражданская война.»

Так вот, спасибо Емелин, что вы это написали, так она выглядеть не должна. Надо выходить на свои митинги! Надо противопоставлять, этой сучьей свадьбе другую энергетику, другую волю. Если надо будет — я выйду один. Но отстаивать свою правду, а не правду Собчак, Горбачева, Касьянова, Немцова, Шендеровича, Сванидзе и других! И, если я сначала выйду один, а потом со мной выйдет десять человек, а потом сто, а потом тысяча — то в итоге нас и будет сто тысяч. И тогда, той картины бесконечной русской беспомощности, растерянности, дезориентированности, вот этой картины мычания, вот этой картины… молчания ягнят, вот этого ощущения бойни, ведь это описана не гражданская война, а бойня, хаос, который очень быстро прекратят иноземные завоеватели, и если этот хаос продлится сколько то времени в этом мычащем, стонущем, дезориентированном виде, то все еще скажут спасибо этим оккупантам, да? Вот всего этого нельзя допустить и ради этого надо переходить к новой фазе борьбы. И я заявляю, первое, что вот он настоящий знак, для тех кто хочет действительно бороться, а не ссучиваться на «Болоте». Вот он знак. Георгиевская ленточка — для тех кто является национал патриотом, и красная — для тех кто исповедует советские ценности. Вот этот знак. Что же касается вот этой белой ленточки, которой все гордятся. Вот этой ленточки Горбачёва, Собчак и прочих разных, зарвавшихся троцкистов, которые не могут уже исторгнуть из себя ничего кроме хулы, мычания, поношения и прочих каких то воплей, то вот ЭТО надо сжечь! (на видео Сергей Еревандович сжигает ленточку) Вот так это надо взять — и сжечь. И то что я делаю, я делаю ответственно — ЭТОГО НЕ БУДЕТ. Госпожа Клинтон, господин Бжезинский и все прочие — слышите? Я знаю, что вы внимательно меня слушаете, этого не будет! В стране нет дезориентированности. Она не представляет собой мычащее стадо шарахающееся из стороны в сторону, которое ваши пастухи своими кнутами будут погонять куда угодно. Страна уже другая, и вы увидите, что она уже другая. Вы это увидите. Вы увидите политическую волю, и политический разум, который сначала выстоит в волнах безумия которые вы будете разогревать, а потом это безумие погасит, разговаривая со своим народом на языке разума и любви. Вот на этом языке давайте поговорим.

Сначала начнем с разума.

Перестройка два не сводится к тому, что некоторые, очень важные бонзы, правящей партии власти, которая напрямую сопрягаются с правящей партией, манипулируют митинговой стихией, оказывая давление на противников из другого крыла той же партии. Она не сводится к тому, что Горбачев вдруг заговорил на языке Че Гевары, перед этим так обожал Путина, так расшаркивался перед ним, как наверное в предыдущую эпоху перед Андроповым, будучи секретарем Ставропольского райкома КПСС. Она не сводится к этому. Ее очень важное слагаемое — это психологическое давление численностью митингующих. Это мифы о бесконечной мощности проходящих митингов. Я обратился ко всем представителям движения «Суть времени», которые умеют работать по настоящему с компьютером, владеют современной техникой и так далее. И я попросил их — «Подсчитайте, пожалуйста, нормально, на сегодняшнем языке, сколько же там всего народу побывало, и не надо ничего фальсифицировать, да?» Какое значение то по-настоящему, ну было двести тысяч, и что? Ну будет миллион, это одна двенадцатая часть населения Москвы, и одна сто сороковая населения России. И что? Голосуют же не миллионы, а десятки миллионов. Уличная демократия, в том то ее и червоточина, что она всегда разговаривает на языке меньшинства. А когда толпы сталкиваются, из них выделяются ядрышки такие, владеющие огнестрельным оружием, и холодным тоже. И они начинают потасовку вместе с тобой. Победит то одна из и этих толп — это будет уже война полевых командиров. Сначала была площадь Шахидун, на которой стояли действительно сотни тысяч людей в Таджикистане, а потом полевые командиры расправлялись друг с другом на протяжении еще полутора лет. Четыреста тысяч трупов, вот что такое переход от подлинной — процессуальной демократии, для которой руль находится в руках тех, кто борется на выборах, в руках крупных политических партий, в руках хозяев умов и сердец миллионов и миллионов людей, десятков миллионов. У них в руках этот руль и они все таки рулят достаточно медленно. Потом руль переходит к митинговым лидерам. Это потрясающая картина. Потрясающая! В Ереване митинги начинал Сива Капутикян и другие, они призывали к умеренности, а толпа уже разогрета, у нее есть свойство разогрева, она ревет, выходят следующие лидеры, они говорят круче, толпа начинает им подвывать. Они еще заводятся. Но тут какие то другие лидеры хотят еще чего то покруче. И так вот волнами. Революция пожирает своих детей, это просто видно на одном митинге. Митинг же долго не может дышать только проклятиями, он рано или поздно переходит к действию. А тогда этих всех митинговых лидеров отодвигают ребята с автоматами, говорят «Ты пока посиди в стороне, а мы поработаем.» Вот что такое картина прихода к власти активного меньшинства. Вдумайтесь, мы победили в том, что подавляющее большинство населения России не хочет либероидов и так далее. Но подавляющее не значит абсолютное. Ну, десять процентов тоу Сванидзе все время есть, а иногда и двадцать, пятнадцать. Но это же 10–15 миллионов людей. Есть люди богатые, активные. У нас много богатых с криминальным мозгом. И кто сказал, что из них не выделится некоторый контингент, который будучи абсолютным меньшинством — возьмет власть. Для того чтобы было не так. Нужно чтобы у тебя было не только парламентское преимущество, еще и механизм политических забастовок, действительно улицы, и разного рода «камо»(???) и так далее. Это же на данном этапе никакого отношения к КПРФ не имеет, к Жириновскому тоже, к Миронову тоже. Так в чьи же руки мы все передаем? В руки этого самого меньшинства? Итак, перестройка это подобная эскалация, когда очень быстро разговаривать от имени народа начинает активное вооруженное меньшинство, или активное разогретое меньшинство. Митинговых лидеров. Это в лучшем случае.

В худшем — это активное вооруженное меньшинство. И это постоянное психологическое давление: «ВСЁ. Вся страна! Весь народ! Народ не хочет! Народ, народ, народ… на площади». Давайте всё-таки договоримся, успокоившись: никогда не может выходить народ. На площади выходит определённый контингент в определённом количестве. Я не хочу сводить весь контингент к крольчатам, как это говорят светские львицы, выходящие на митинг и считающие, что людей собирает Ксения Собчак. К тем, кто смотрит Дом-2 и так далее. Но согласитесь, что вполне может быть, что значительная часть контингента именно таковая. Кроме того, есть дезориентированные люди, не понимающие: то ли стоит выходить, то ли нет?

Но сейчас-то эпоха дезориентации кончена! Повторяю: мы пережили первую острую фазу. Ключевые политические лидеры крупных оппозиционных партий отмежевались от «оранжевых»: «Не надо ходить, крольчата! Не надо ходить на болото! Не надо обниматься с Собчак». Это названо проказой, вы слышите? Американскими происками. И если теперь туда пойдёт патриотический контингент, то дело будет не в том, что он наплевал на какие-то ни к чему не обязывающие сентенции господина Кургиняна. Это значит, что он плюнул в лицо лидерам своей партии, точнее своих партий. Вряд ли контингент захочет это делать, потому что я всё время, убей меня Бог, не понимаю, зачем: ну 18-го митинг Зюганова — и идите туда! Идите все! Никто же не призывает отказаться от политической борьбы. Просто хотят, чтобы борьба не превращалась в сучью свадьбу, в ходе которой ВЫ потеряете ВСЁ, что завоевали на выборах. А главное, вы гораздо большее потеряете — вот эту новую советскую энергию, страсть широчайших масс к советскому опыту. То, что с таким трудом удалось извлечь из недр народной души! Это же терять нельзя, это же гигантская драгоценность.

Ну так вот, ещё раз. Ни на какой площади, по определению, народа не бывает. На площади бывает дофига людей. Которые принадлежат к разным группам. Всегда важно знать не просто, что их дофига, а сколько. Каждый раз в ходе перестройки разыгрывалась одна и та же игра: представители МВД заявляли, что людей столько-то — столько-то. Говорилось: «Ну так это же представители МВД, это же власть, это поганая власть, которая нас боится, которая нас пытается замолчать, затереть, спрятать концы в воду. А МЫ! Мы вам говорим, что нас было полтора миллиона». «А кто вы-то такие? Вы — кто? Вы — люди заинтересованные, вам надо подымать цену своего политического товара, набивать себе цену, поэтому ваше-то мнение почему не должно быть ангажировано?» «НЕТ! Это честнейшие люди, это вам не какие-то менты».

Подождите, а причём тут вообще в XXI веке, в 2011 году, менты, не менты? Вот панорамный снимок площади.

[снимок площади]

Вот берётся квадратик, вот так вот. На нём чудовищное число народу. Битком набито. Подожди. Вот давай сделаем так вот: увеличим его. Вот так увеличим, да?

[снимок площади 2]

Потом вот так увеличим.

[снимок площади 3]

Вот так увеличим:

[снимок площади 4]

А дальше зелёной краской будем метить каждого. Да? На компьютере будут выскакивать циферки. И мы увидим, сколько их, на мосту. Вот в этом квадрате их сколько? Вот в этом квадрате? Вот здесь? Сколько их? Их 893 человека. Вы нам не верите. Считаете, что мы сатрапы режима и кого-то. Ну выведите это на экран и посчитайте по головам. Если у вас получится другая цифра, то мы её охотно примем. Пересчитайте сами. Пересчитайте. Вот здесь вот уже всё поплотнее. Да? Если в сумме всё это посчитать, то получится за двадцать тысяч. Это не мало. Но давайте точно, точно, до человека назовём: сколько их на фотографии. Это два часа работы для людей, серьёзно владеющих компьютером в условиях наличия первичного материала. Мы в XXI веке, в 2011 году. Сколько их было там? Сколько? И тогда каждый, кто говорит о том, что там мы вывели сто пятьдесят тысяч, которые завтра скажут, что вывели миллион, а потом скажут, что весь народ, да? Это крольчонок! И это не круто. В 2011 году. Круто пересчитать. Причём желательно самим. Самим. Но без понтов. Потому что это всё находится под перекрёстным вниманием. Людей много. Все умеют считать. Если кто-то захочет смухлевать, другие возьмут за руку.

Я здесь вообще не о результате говорю. Мне абсолютно всё равно, сто их там тысяч или двадцать. Я о технологии, понимаете? Об остужении эмоций. Политическая борьба — это борьба людей, обладающих политическим разумом, политической волей. Это не могут быть люди дезориентированные. Дезориентированные люди — это скот, который погонят куда угодно. Нам надо выйти, фундаментальным образом выйти из этого состояния. И ради того, чтобы из него выйти, и показать всем бжезинским и прочим, что есть разная Россия, что разум и воля существуют, что есть точки кристаллизации, вокруг которых будет собираться разум и воля. Не на изъявления сервильности и лояльности, а на разумную политическую борьбу. И надо выходить на митинг под этим знаком.

Мы выйдем на него 24-го, и, повторяю, даже если я один выйду, я буду знать, что за мной правда. А если за мной сегодня правда и я один, то завтра будут десятки, а потом сотни, потом тысячи. Я был почти один в перестройку, да? Я все двадцать лет говорил всё то, что я думаю. Я знал, что я прав. И в какой-то момент оказалось, что за мной не только внутренняя правота, но и поддержка большинства. Так и будет в дальнейшем. Ещё раз повторяю: бжезинские, гейтсы и иже с ними. Запомните: это будет именно так. Мы будем выступать и против фальсификаций, требуя, чтобы они были доказаны, и против перестройки-2. Против крольчатника, против шабаша на болоте, против болотных кикимор. За что? В чём позитивная программа? Давайте посмотрим, что происходит.

Вот есть наша реальность. И говорить, что она никому не выгодна, неправда. Есть выгодополучатели. Есть те, кто выиграл. Десять ли их процентов, пять или три — это отдельный вопрос. Но то, что они есть — это безусловно. Вот эта реальность, та, которая за окном, она желанна крольчатнику и хозяевам крольчат. Она для них привлекательна. У них уже мозги под неё подстроены, да? Но наряду с этими выгодополучателями есть обкраденное большинство. Большинство, отданное на убой. И это факт, что оно есть. Оно воет. Оно в ужасе от происходящего и понимает, что если ещё раз выгодополучатели втёмную его разыграют, это большинство, то уже будут не доить, мешая молоко с кровью, а забивать на мясо. Оно же тоже есть.

Теперь. Выгодополучателей не устраивает Путин по одним причинам. А обкраденное и отданное на убой меньшинство [оговорка: большинство] не устраивает Путин по другим причинам. Такой господин Пионтковский, который иногда достаточно чётко пишет, а иногда вдруг заходится в таких каких-то бессмысленных завываниях или в таком желании какие-то сказки сочинять. У него такой зуд к художественному творчеству.

Он — человек с математическим образованием. Пока сухо пишет — все нормально, по крайней мере, мысль можно понять, потом уже перестаешь понимать. Он все время говорит, что Путин, режим там… — не важно, потерял влияние на умы и сердце народа. Ну, господин Пионтковский, у народа не бывает умов и сердец. Есть английское слово «people», которое одновременно у нас читается и как «люди», и как «народ», а у англичан разницы нет. У них — что люди, что народ. А у нас-то разница большая: у народа есть ум и сердце России, ибо он — коллективное, соборное целое. А сердца и умы есть у людей. И вы вполне могли сказать, будучи современным человеком, что Путин потерял влияние на умы и сердца людей. Каких людей? Как только вы сказали «людей», нужно говорить, каких именно групп людей, почему, чего хотят эти группы, какие у них интересы. Есть, господин Пионтковский, два антагонистических интереса. И сколько бы всякие там ребята, изображающие из себя левых, не извергали на нас проклятия… Знаете, оттого, что я — исчадие ада, мои выкладки не становятся неверными. На этой площади определенное количество людей, и даже если я являюсь супер-демоном для всего человечества, там людей ровно столько, сколько будет посчитано на компьютере. Так вот, выкладки, которые я сейчас приведу, они так же объективны, как данные о количестве людей на площади.

Есть интересы выгодополучателей, которые заключаются в том, что Путин и его приближенные украденное у народа поделили между собой, а широкому кругу выгодополучателей досталась малая доля. Скажем, вот так: они получили 85 %, а эти получили 15 %, а их много, и им обидно. Они хотят перераспределения, они хотят, чтобы здесь делились. Кроме того, они (совокупные выгодополучатели) — они, в общем, уже довольно космополитично настроены, как говорит господин Бжезинский, и им неохота терять симпатии Запада. Для них Запад гораздо более важная инстанция, чем Путин, и Путин сам в этом виноват. Понимаете, если какие-нибудь руководители непризнанных республик очень долго вели республики в Россию: строили контакты с Россией и т. д., за что я их очень уважаю, ценю, люблю и всегда буду поддерживать. А потом Россия в лице хотя бы власти или кого-то их «кинула», то они же уже заложники выбранных стратегий. Путин такой же заложник другой стратегии: он вел Россию на Запад, он вел Россию туда, он все время говорил, что там будет хорошо, там надо быть и так далее. Путин и сейчас не отказался от этого. Он не поменял курс. Но если он ведет Россию на Запад, и он не нужен Западу, он Западом ненавидим, то у него возникает та же коллизия, как у руководителя непризнанной республики, который ведет свою республику в Россию, а российскому руководству или кому-то он почему-либо не нужен. Понимаете? Это та же коллизия. Если стратегия политического лидера ориентирована на вхождение в чужое огромное пространство, доминирующее над твоей страной по очень многим показателям (по численности населения, по объему производства и так далее), то есть на подчиненное вхождение в большое целое, то, осуществляя эту стратегию, ты и сам должен подчиниться воле того, что ты называешь хозяином. Если Запад — хозяин (а нельзя ввести Россию в Запад, маленькую Россию в гигантский Запад, не сделав ее придатком — сырьевым и прочим к этому Западу), итак, если Запад — это хозяин, а ты вводишь в это замечательное, благое место, которым управляет хозяин, некий придаток под названием Россия, и ты не понравился хозяину, то тебе надо уходить. А что делать-то? Не только потому, что хозяин говорит: «Пошел вон!», но еще и потому, что хозяин говорит классу: «Меня этот человек не любит». А класс, политическая опора твоя, те люди, которые вместе с тобой хотели вводить Россию в Запад, они говорят: Ну, если ты не люб хозяину, ну, извини — но что мы можем поделать, старик. Может …… может ты и шоколадно нам жизнь устроил, но там есть же другое, старик. Есть Запад. Мы туда бабки перевели, мы туда семьи перевели, у нас там интересы. Да? Ты нам сам сказал, что он и есть альфа и омега, что он есть хозяин, ты же нам казал? Да? Мы это все сделали. Теперь Запад (Вашингтонский обком) говорит тебе (Путину), чтобы ты уходил, и нам говорит, что если ты не уйдешь, у нас не будет шоколадно. Ну, мы, извини, старик, подчиняемся Вашингтонскому обкому. И ты, будь добр, подчинись Вашингтонскому обкому. И все.

Путина на сегодняшний момент предало не какое-то там абстрактное население или народ. Хотя я понимаю, что курс, который он вел вообще и в последние годы в особенности, он достал все население, и об этом говорят выборы. Но, прежде всего, возникает конфликт между Путиным и выгодополучателями, то есть этим меньшинством населения. Путин недостаточно делится с этим кругом выгодополучателей. Он, тем не менее, вынужден балансировать между ними и народом. Ну и тогда он им нежеланен. Особенно потому, что есть третий фактор: он потерял любовь Запада, он потерял доверие Запада, Запад больше его не хочет по каким-то там причинам, которые я даже обсуждать здесь не буду. Явно ведь, что не хочет, да? Он говорит: «Уходи». Говорит: «Не уйду». Но это ж нельзя просто сказать. Нужно нащупать новую базу опоры. Если Ксения Собчак тебя предала, и Бондарчуки тебя предали, и такие-то и такие-то тебя предали, и Дерипаски тебя предали и т. д. и т. п., ну так значит нельзя больше на них опираться. Надо либо исполнить их волю и уйти, а ты уже задержался. Либо найти другую базу опоры. Но это же значит изменить стратегию, это значит изменить все. Во-первых, эту базу надо нащупать. Во-вторых, это же не вопрос, что ты захотел — и она твоя. Извините, у нее есть свои ценности, свои представлении о должном. А у того, кто хочет, так сказать, получить опору в этом слое людей, у него-то есть, он может в своей душе нащупать что-то подобное? Он проснуться-то может, хочет, или нет?

Все время говорю, знаете, Путин была такая магическая любовь населения, а потом возникло так, что вот население его разлюбило, или народ там, умы и сердца. Ну, сказки-то эти не надо рассказывать. Политика — не секс, а Путин — не мачо, оседлавший женщину, которая то любит, то не любит. Ситуация совсем другая. Есть интересы, при этом жизненно важные. Есть чаяния, есть тревога за будущее, есть глубокий аксиологический кризис. Есть новое поколение, которое тоже разное, которое отчасти влюблено в Советский Союз, а отчасти Советский Союз ненавидит так, что никакому Пионтковскому или Пивоварову не снилось. Это же очень разные все вещи. Для того, чтобы удержать процесс, нужно повернуть в сторону большинства. Надо суметь осуществить стратегический поворот.

А не рассуждать о любви или не любви. Это не брачный контракт, это политический договор. Если Путин и то, что его окружает, — не может поменять опорный слой и базовую стратегию, если этот опорный слой рассыплется, а не расколется, если к оставшемуся готовому держаться за Путина осколку не добавится широкая база, а она добавится только в случае абсолютно другого предложения, которое будет убедительно предъявлено. Не в качестве предвыборного лозунга, а в качестве новой стратегии, и будут даны доказательства, что эта стратегия новая. Если всего этого не произойдет, то крах Путина — неминуем. Но это же не значит, что власть надо передавать «коллективному Сванидзе», «коллективному Шендеровичу» и Бог знает кому. Это же не значит, что вот эти крольчата и вот этот весь слой, который недоволен тем, что Путин слишком много нахапал, а им мало досталось и у них не хватает на Бентли, что они должны взять власть и еще больше начать эксплуатировать народ, потому что те источники, которые до сих пор удавалось использовать для обогащения — оскудевают. Значит, народ они будут грабить еще сильнее. Кроме того, Запад потребует свою долю в грабеже. А для того, чтобы хватило и Западу, и «крольчатнику», народ просто надо раздеть до нитки. И задача митинга на Болотной в этом: перераспределение власти в пользу «крольчатника» и его западных хозяев, а также их ставленников. И никаких тут чудес нет, и все кто работает на это — работают на это. Эти левые, которые на это работают, называют себя троцкистами. Я слишком уважаю Троцкого. Я его не слишком уважаю в том смысле, что он является героем моего романа. Он никогда им не являлся, он являлся героем романа Млечина. А я как раз отстаивал правоту Сталина перед Троцким. Я тем ни менее считаю Троцкого крупнейшей фигурой, со своей философией, очень четкими и иногда глубокими политическими наблюдениями. А вот эти неотроцкисты всякие, которые что-то говорят, просто шваль. Типичная, не способная уже ни к мировоззрению, ни к внятному высказыванию, уличная такая часть крольчатника, к сожалению. Пусть останутся они и сам крольчатник, а все остальное пойдет по другую строну. Пусть на этом белом пути останутся они и крольчатник, а по другую сторону будет вот это. А где будет Путин — я не знаю. Скорее всего — нигде. И что? Страна выше Путина, ей жить. Но все, кто сейчас находится у власти, должны подумать, всерьез подумать о том, что случилось. А не метаться между желанием замылить происходящее, по принципу: мухлевали и будем мухлевать. Не выйдет. Американцы не дадут, крольчатник не даст, другие силы не дадут. Зажаты с разных сторон! Воевать сразу со всеми невозможно. Хотите оставаться со своим любимым крольчатником? Уходите и купайтесь в волнах его любви! Хотя сейчас уже поздно. Хотите менять крольчатник на что-то? Во-первых, вы должны суметь, во-вторых, вы поясните на что. Хотите оставаться этой узкой кликой «а-ля Мубарак» — погибнете, потому что широкая база вас не поддержит, а крольчатник вас сметет. Но только когда крольчатник вас сметет, вы утешьтесь в одном: что мы сметем крольчатник. Для этого нужны митинги. Крольчатнику мы власть не отдадим. Я объяснял и сейчас объясняю, что было замыслено. Что было замыслено еще в момент передачи «Суда времени» и там всего остального некоторыми людьми. Передача «Суд времени» и передача «Исторический процесс» делались талантливым либеральным, очень порядочным продюсером Татьяной Никоновой с некой моей помощью, скромной. Наталья не хотела ничего кроме того, чтобы была драматургия и были высказаны позиции. У нее была такая странная и парадоксальная идея, на которую как раз я, как говорят сейчас, запал.

Она сказала: «Вот Вы — подлинный. А шоу нужна подлинность.» Я рассмеялся и подумал: «Либо шоу, либо подлинность. Не может быть шоу, которому нужна подлинность. Либо подлинность съест шоу, либо шоу съест подлинность.» Ну, короче говоря, это все разработалось, и началось. И всем было понятно, что это крупное идеологическое событие, что это акция, а не очередное шоу. С определенными результатами. Не замысливалось оно ни Кремлем, ни антикремлевскими силами — никем. Оно делалось энергичными людьми. Но. За этим же наблюдали! Наблюдали в том числе люди, которые ВЕСЬМА далеки от советских ценностей и которые, тем не менее, не звонили и не запрещали это! А они ВСЕГДА могли это сделать. ПАЛЬЦЕМ надо было пошевельнуть, чтобы это сделать. А они НИКАК не действовали! Бездействовали. Они это не поддерживали и не осуждали. И мне было абсолютно ясно почему. Говорили две вещи: «Кургинян, у тебя есть какая-то убедительность там… и все прочее…

[начинает рисовать схему]

Ты сейчас не по нашему заказу, а по зову сердца раскачаешь ситуацию. Появится энергия. Эта энергия будет советская. Советскую энергию — у тебя же нету партии! — ты отдашь Зюганову. А поскольку у тебя еще нет и телевидения, то когда надо будет, ты по нему будешь выступать, а когда надо — не будешь. Соответственно, поскольку мы являемся контролерами двух ресурсов, партийного и телевизионного, то ты-то кто? ты — человек которому дадут стать несколько более известным. А потом… Так сказать, пчелы, собирают мед, но они его не едят.»

Я нарушил эту игру дважды: когда начал телевизионную программу «Суть времени» — свою! — и начал делать одну такую телевизионную программу за другой, и когда заявил о том, что будет Движение. Как только я заявил о том, что будет Движение, они просто рассмеялись, потому что поняли — пока ты соберешь его из случайных людей, а эти люди с тобой еще и грызться начнут, ты в этом запутаешься, и это будет очень долго длиться. Когда я сделал опору на тех людей, которых знаю 20 лет, пресловутое ЭТЦ, тогда ВЗВЫЛИ. Потому что поняли, что тут что-то серьезное может получиться. Но. Рассмотрим с ИХ точки зрения все происходящее. Есть Сванидзе, который получает 10 %

[начинает раскладывать на столе символические фигуры, визуализирующие описываемую игровую ситуацию]

Есть Кургинян, который получает 90 %. Есть Зюганов, который идет на выборы. Есть «Единая Россия», оппонентом которой является Зюганов. И есть Тусовка, которая хочет превратить это все в «оранж». Значит, в первом такте Кургинян «съедает» Сванидзе. Сванидзе уходит в сторону. Во втором такте Кургинян передает энергию Зюганову. На третьем такте Зюганов «съедает» «Единую Россию». А на четвертом такте Зюганова заставляют придти к коллективному сванидзе, и коллективный сванидзе «съедает» Зюганова. В итоге получается, что телевизионная победа Кургиняна над Сванидзе приводит к стратегическому поражению, которое коллективный сванидзе осуществляет по отношению ко всем сразу: Кургиняну, Зюганову и т. д. Главная задача коллективного сванидзе — разгромить «Единую Россию» и Путина. Как только эта задача решена, пространство очищается, и начинается перегруппировка сил. Но в этой перегруппировке сил нет места не только Кургиняну, но и Зюганову. Там идет другая перегруппировка сил, при которой последовательно зачищается все то, что побеждает не выборах, потому что оно нужно только для того, чтобы победить «Единую Россию». Мавр сделал свое дело, мавр может уходить.

Свою часть работы я выполнил. Я показал мерзавцам, которые это все моделировали, что на их хитрость есть другой политический ум. Но безумно важно, как будет вести себя в этой ситуации Зюганов! А также Жириновский и все остальные.

Потому что когда я говорю о том, что нельзя таскать оранжистам, коллективному Сванидзе, коллективному Шендеровичу и так далее, каштаны из огня, я имею в виду именно это. Вообразите себе, что все эти митинги приведут к одной ма-аленькой трансформации в пределах самой власти. И что все они нужны для давления на власть. Чтобы трансформирующаяся власть потом, после того как она осуществила эту трансформацию, и соединилась с американцами в объятиях перезагрузки, начнёт мочить всё подряд. И у неё найдутся для этого и антисоветские силы, и антисоветские ресурсы, и всё что угодно. Она воспрянет. Потому что она опять подключится к американскому штабу. Вот когда она отключилась эта власть от этого штаба, она как обесточена. А тут её снова подключат. И все, сейчас остановившиеся куклы, снова задвигаются. Кроме тех, которых выбросят на помойку. Вообразите себе это. Подумайте об этом смысле игры. И вы поймёте, что не выть надо, и не шарахаться, а разум напрягать. Разум и волю. Бомба мир не переделает. Только мысль.

Если нет чёткой политической стратегии, если нет окончательности во всём, что касается политики, если нет своей цели и видения игры, если нет понимания смысла игры, то в лучшем случае ты — фигура, которую передвигают. Ты даже не тот, кто передвигает фигуры. А сейчас меняются игровые правила. Сейчас наступает время тех, кто может создавать новые правила игры. Постоянно. Masters of Game. Хозяева Игры. Их время, не крольчатников. И не чего-то там противоположного, не экстазных толп.

Общественная энергия нужна, но не игра растерянных людей, которые с похмелья то ли попрутся к коллективному Шендеровичу, то ли нет… Не эта энергия нужна. Не энергия людей, которые шарахались и будут шарахаться. Другая энергия. Энергия политического актива. Который сам будет знать точно цель, задачу, проект, будет готов на всё ради осуществления этого, и поведёт людей за собой. Выиграв борьбу за сердце и ум народа. Или за сердца и умы людей, как хотите. Мне тут всё равно. Но эту борьбу выиграет не Шендерович, и не Касьянов, и не Немцов. Их песенка спета. Как пелось в песне Цоя: «Дальше действовать будем мы». И у нас есть свои метафизические ориентиры.

Я никогда не был врагом Соединенных штатов Америки. В отличие от многих, кто говорили, что они враги. Но обезумевшие Соединенные Штаты, Соединенные Штаты, уничтожающие своих вчерашних союзников, Соединенные Штаты, заключающие стратегическое партнёрство с Аль-каидой, Соединенные Штаты, сеющие хаос по всему миру, и готовящие третью мировую войну, Соединенные Штаты, которые не могут сами ничего сделать с собой, но зато хотят изнасиловать всех — это падший, растленный Рим, который ни на что не способен, но всего хочет и ничем не готов поступиться — ЭТО АБСОЛЮТНЫЙ ВРАГ. Абсолютный. Метафизический. Всё, что находится рядом с ним, является придатком к этому абсолютному врагу. Самое тяжелое в ситуации — что мы никогда до конца не знаем, какие компоненты власти и до какой степени вошли в сговор с этим абсолютным врагом. И поэтому мы будем осторожны. Но тем не менее, это свои порочные, грешные, Бог знает какие отечественные политики. Соответственно, мы никогда не будем вступать в союз с абсолютным врагом, обезумевшим, и лелеющим планы, которые никак с нашей жизнью и с нашим достоинством несочетаемы.

Мы можем разговаривать с ним о чем-то, у нас могут быть с ним какие-то ситуационные точки пересечения, но СОЮЗА быть не может! Или этот субъект выйдет из своего безумия и обретет минимальную вменяемость — и тогда мы посмотрим, что хочет он, и чего хотим мы — либо мы говорим, что это абсолютный враг и все, что рядом с ним, это тоже абсолютные враги. Следующий враг — это политическая система и класс, которые не могут обеспечить жизнь страны. Здесь вопрос другой. Либо это система трансформируется, класс расколется, что-то перегруппируется, и возникнет возможность обеспечить жизнь страны, и тогда наш разговор деликатен. Либо этого не произойдет, и тогда, честно говоря, даже нельзя сказать, что наш разговор будет не деликатен — просто говорить будет не с кем. Но мы не имеем морального права не готовить борьбу с абсолютным врагом, чья тень нависает над нашей территорией, и чьи ставленники занимаются у нас здесь сучьей свадьбой. Как говорил когда-то Дантон (и он был полностью прав!): «Нет ничего хуже, чем отказ от борьбы, когда борьба необходима».

Я закончу одним примером из истории Французской революции. Были такие жирондисты (умеренные). Потом из победили якобинцы (радикальные революционеры). Особенно жирондистам ставили в вину убийство Жана-Поля Марата Шарлоттой Корде. После этого началась война между якобинцами и жирондистами. Жирондисты тоже воевали против якобинцев и, наконец, отбиваясь от них, организуя одно восстание за другим, они оказались в одном портовом городе, где их осадила армия якобинцев, а они отбивались. И вот к жирондистам пришли, желая спасти их от якобинцев, два субъекта — не лица, не как бы кролика, а очень серьезные политические субъекты. Один из них — роялисты, которые сказали, что готовы заключать с жирондистами договор против якобинцев. А другие — англичане. Которые сказали, что флот движется, что нужно просто впустить английский флот в припортовый город — высадится десант, и якобинцев сметут. Что сделали жирондисты? Они открыли огонь по роялистам и по английскому флоту. Якобинцы вошли в город. И жирондистов казнили.

У очень крупного и мудрого французского писателя и драматурга Ромена Роллана эта трагическая драма, сюжет которой я сейчас описал, называется «Торжество разума». Торжество разума это еще и торжество метафизики. Жирондисты, во-первых, разумом поняли, что когда они войдут в союз с роялистами да еще и с англичанами, их все равно повесят, все равно казнят. Но во-вторых, они сердцем и сверхразумом поняли, что поступая таким образом, они перестают быть людьми, они перестают быть носителями великого французского духа — они становятся ПАДАЛЬЮ, метафизической падалью.

Ситуация сейчас не так трагична, как тогда. Еще есть время, брат. Есть время подумать, есть время опамятоваться. Но события развиваются очень быстро.

Отдать все во власть хаоса, крольчатника, горбачевщины и сучьей свадьбы «оранжистов» мы не имеем права. Мы должны выходить и говорить о том, что ЕСТЬ альтернатива крольчатнику, «оранжизму» и всему, что это породит. Иначе мы превратимся в башню из слоновой кости — мы будем сидеть здесь, а там, на улице, будет клубиться черт знает что. Это политически неразумно и это метафизически скверно! Поэтому мы так поступить не можем.

2011.12.20. Смысл игры № 4

Во второй части этой передачи я просто зачитаю обращение к гражданам с призывом идти к нам на митинг на Воробьёвы горы 24 декабря в 14 часов на смотровую площадку. Обращение я буду зачитывать, потому что это вопрос серьёзный, тут каждое слово навес золота и такая словесная импровизация недопустима. Но в первой части я всё-таки позволю себе определённую аналитическую преамбулу.

В голове у очень многих существует упрощённая картина. Причём губительно упрощённая. Картина такова: есть власть, о которой народ справедливо говорит, что она наделена такими-то, такими-то, такими-то и такими-то скверными качествами. Всё правильно. Есть такие скверные качества, такие, такие и такие и какие-то другие.

Я что-то добавлю к этой оценке чуть позже, когда буду обсуждать другие скверные качества, которые, к сожалению, пока что не входят в этот привычный перечень: коррумпированность, заносчивость, недееспособность и так далее. Итак, власть есть, наделённая всеми этими скверными качествами. И есть оппозиция, которая схватила власть за руку, обнаружила, что власть ведёт себя недостойно, и теперь выражает тем самым некоторые народные чаяния. Кстати, о чаяниях народа всё время говорит Хиллари Клинтон. Каждый раз после того, как в американских устах возникает слово «чаяния народные», начинаются подрывные действия и бомбёжки. «Мы поддерживаем чаяния египетского народа», «чаяния ливийского народа», «чаяния сирийского народа», «чаяния иранского народа» — классическая такая фраза Хиллари Клинтон. Но вопрос здесь не в Клинтон — у народа есть какие-то чаяния, народ чего-то хочет, и вот оппозиция это выражает.

Соответственно этому, нужно поддержать оппозицию, поскольку власть ведёт себя хамски и вне выхода на улицу она навяжет свои хамские установки обществу и не обратит вообще ни на что внимания. Потому надо выходить на улицу вместе с оппозицией и её поддерживать, с тем чтобы оказать давление на власть.

Вот такая картинка — власть с этими скверными качествами; оппозиция, выражающая народные чаяния; — является глубоко неверной, коль скоро речь идёт о знаменитом митинге на Болоте и о готовящемся митинге на проспекте Сахарова.

Ну, неверная эта картинка и всё. Она неверная в каждом из этих двух слагаемых: и в том, что касается первого слагаемого под названием «власть»; и в том, что касается второго слагаемого под названием «оппозиция». Всё не так. Ну просто конкретно не так.

Среди тех, кто пойдёт сейчас на Болото, на проспект Сахарова (не важно — туда, к этим людям, да?), — среди них есть сколько-то людей, способных реально мыслить и что-то даже знающих. Но пусть потом эти люди не говорят, что их одурачили.

Потому что такие же люди, в том числе из числа моих знакомых, приходя ко мне на спектакли после 20 лет перестроечного и постперестроечного процесса, вдруг говорили с круглыми глазами: «Нас одурачили… Нас обвели вокруг пальца… Боже мой! Если бы мы знали!..» И так далее и тому подобное.

Сейчас они снова пойдут на этот проспект Сахарова и на болото, но перед тем, как они туда пойдут, я все же скажу им правду.

КТО наиболее сильно раскручивает активность «Болота» (Немцова, Касьянова и других). Вот этот митинг на Болоте, кто раскручивал особо активно? ТЕЛЕКАНАЛ «Дождь». Правильно? Да или нет? Правильно.

Кто ХОЗЯИН телеканала «Дождь», не номинальный, а РЕАЛЬНЫЙ?

Телеканал «Дождь», как и другие ресурсы сходного типа, которые сейчас безумно бурно работают, загибался. А потом вдруг воспрял. Потому что получил финансовую подпитку. От КОГО он получил финансовую подпитку? От кого? (Сейчас скажут, что Кургинян скажет, что от ЦРУ!.. Да какое там ЦРУ.) Это ЛИБЕРАЛЬНАЯ часть Кремля, понимаете? Значит, вот эта власть (показывает на схеме на круг, ее обозначающий) расколота, и некая ЛИБЕРАЛЬНАЯ часть Кремля не просто поддерживает немцовско-касьяновское «болото» — эта часть Кремля как раз и ОРГАНИЗУЕТ это болото! Поэтому на митинге у Зюганова — 5 тысяч человек, а на митинге на проспекте Сахарова МОЖЕТ быть до 50 тысяч. Почему нет? Спокойно. Не только какие-то там американские ресурсы и структуры это поддерживают. — Это поддерживает ЛИБЕРАЛЬНАЯ ЧАСТЬ КРЕМЛЯ. А вся другая часть Кремля как МИНИМУМ парализована. А как МАКСИМУМ — ей уготована на будущее роль ГКЧП-2. Что тоже вполне возможно.

Власть не просто парализована — она в своей наиболее активной части работает НА немцовско-касьяновскую оппозицию.

Для меня — так это ясно как простая гамма. Я двадцать лет этим занимаюсь и я не хочу, чтобы люди, которые ХОТЬ КАК-ТО склонны ориентироваться в ситуации, оказались в очередной раз ЕЩЕ БОЛЕЕ дезориентированы, чем в конце 80-х годов прошлого века. ХВАТИТ! Так нельзя! Пусть НИКТО потом не говорит, что меня не услышали! Я ЭТО ГОВОРЮ. И я ЗНАЮ, что говорю (я в таких вопросах НИКОГДА не даю неточной информации). Если я говорю, что это так (что реальный спонсор телеканала «Дождь» и других сходных структур — это либеральная часть Кремля), то, значит, я ЗНАЮ, что это так!

И говорю это не для того, чтобы эту либеральную часть Кремля дискредитировать. Я потому и не называю людей, что я не хочу придавать этому какой-либо оттенок дискредитации, внутрикремлевской борьбы — мне это НЕ НУЖНО, я в этой борьбе не участвую. Я говорю это для того, чтобы НЕ БЫЛО дезориентированных людей, чтобы не вешали лапшу на уши. А также для того, чтобы провести аналогию между тем, что происходит сейчас, и — чем? — ПЕРЕСТРОЙКОЙ эпохи Михаила Сергеевича Горбачева, Перестройкой-1, основной перестройкой.

В чем главная черта Перестройки? Чем она отличается от, там, я не знаю, мятежа «оранжевых», от чего угодно еще? Тем, что Михаил Сергеевич сам, а также его ближайший соратник Александр Николаевич Яковлев, будучи руководителями Коммунистической Партии Советского Союза, не просто устраивали какие-то там либерализации, а делали всё, чтобы разгромить КПСС. Не перестроить, как они говорили, а разгромить, уничтожить, и потом в этом признавались. Публично, открыто. Они действовали внутри неё как ликвидаторы, как подрывной элемент. Теперь кто-то, весьма близкий к руководству «Единой России» и явно входящий в то слагаемое власти, которое мы называем «либеральная часть Кремля», делает то же самое с «Единой Россией». Он её УНИЧТОЖАЕТ. С помощью уличной оппозиции Немцова, Касьянова и других. Ему надо уничтожить «Единую Россию». Если я говорю, что КПСС мне было чем-то дорого, то «Единая Россия» — это тьфу, но я должен констатировать, в чём суть ситуации, с чем мы имеем дело. С перестроечным смрадом. Вы не видели, как работает вертикаль власти, когда она работает? Не видели, да? Не помните? Не помните, сколь активны, так сказать, головы, говорящие по кремлёвскому телевидению? Не помните, да? В острых ситуациях, когда власть консолидирована. В том же самом 2008 году, когда речь шла о грузинских преступлениях против Южной Осетии. Помните, как всё было консолидировано, да? А в других ситуациях? Эфир был накалён. Гостелеканалы для того и были в руках власти, чтобы быть накалёнными до предела. Почему они парализованы [сейчас]? Потому что некому говорить от лица власти? Некому её защищать? Бросьте! Бросьте эти фокусы! Потому что всё парализовано этим либеральным слагаемым Кремля. Парализована партия — она не может дёрнуться, потому что её руководители сказали «Молчать!» Парализованы средства массовой информации, потому что им говорят «Молчать!» Им, конечно, объясняют, что просто не надо колыхать, не надо гнать волну, нужно дать, чтобы всё рассосалось, но то же самое, то же самое делали и Горбачёв, и Яковлев. Всё один к одному. Это потрясающая аналогия. Потрясающая! И полная закрытая поддержка уличной оппозиции, которая требует сокрушения Кремля, а Кремль в либеральной части это поддерживает. И что я это тоже не помню? Я не хочу сказать, никогда не скажу — это просто глупо, что все люди, которые вышли на улицу протестовать против коммунистической номенклатуры в конце 80-х годов, были, я там не знаю, агентами КГБ или агентами этой номенклатуры. Так просто в жизни не бывает, это бред. Конечно, было много искренних людей, которые ненавидели коммунистов и советскую власть, а были люди дезориентированные, а были люди, которые просто хотят перемен. Разные были люди. Но то, что Московский Городской Комитет Партии по директиве Центрального Комитета КПСС выводил людей на митинг за отмену 6-й статьи Конституции, т. е. за уничтожение власти собственной партии, — это факт. Он их выводил. И он не мог ничего сделать. Партия — это военизированная структура. Подобные партии власти, КПСС или «Единая Россия», — это военизированные структуры. Дай директиву — будут делать. Что, нечего было сделать в ответ на Болото так сказать охранителям, ревнителям власти, к коим я себя никоим образом не отношу, близко я к этому не имею никакого отношения и не буду иметь? И все в этом убедятся еще неоднократно. Но охранители есть. Их много, они известны. Что, они не могли быть мобилизованы для того, чтобы состоялся альтернативный митинг, полномасштабный, против Болота? Да могли они быть мобилизованы, могли. Янукович таких мобилизовывал, а уж тут вполне могли мобилизовать.

В чем главная черта Перестройки? Чем она отличается от, там, я не знаю, мятежа «оранжевых», от чего угодно еще? Тем, что Михаил Сергеевич сам, а также его ближайший соратник Александр Николаевич Яковлев, будучи руководителями Коммунистической Партии Советского Союза, не просто устраивали какие-то там либерализации, а делали всё, чтобы разгромить КПСС. Не перестроить, как они говорили, а разгромить, уничтожить и потом в этом признавались. Публично, открыто. Они действовали внутри неё как ликвидаторы, как подрывной элемент. Теперь кто-то, весьма близкий к руководству «Единой России» и явно входящий в то слагаемое власти, которое мы называем «либеральная часть Кремля» делает то же самое с «Единой Россией». Он её УНИЧТОЖАЕТ. С помощью уличной оппозиции Немцова, Касьянова и других. Ему надо уничтожить «Единую Россию». Если я говорю, что КПСС мне было чем-то дорого, то «Единая Россия» это тьфу, но я должен констатировать, в чём суть ситуации, с чем мы имеем дело. С перестроечным смрадом. Вы не видели, как работает вертикаль власти, когда она работает? Не видели, да? Не помните? Не помните, сколь активны, так сказать, головы говорящие по кремлёвскому телевидению? Не помните, да? В острых ситуациях, когда власть консолидирована. В том же самом 2008 году, когда речь шла о грузинских преступлениях против Южной Осетии. Помните как всё было консолидировано, да? А в других ситуациях? Эфир был накалён. Гостелеканалы для того и были в руках власти, чтобы быть накалёнными до предела. Почему они парализованы? Потому что некому говорить от лица власти? Не кому её защищать? Бросьте! Бросьте эти фокусы! Потому что всё парализовано этим либеральным слагаемым Кремля. Парализована партия, она не может дёрнуться, потому, что её руководители сказали «Молчать!» Парализованы средства массовой информации, потому что им говорят «Молчать!» Им, конечно, объясняют, что просто не надо колыхать, не надо гнать волну, нужно дать, чтобы всё рассосалось, но тоже самое, тоже самое делали и Горбачёв и Яковлев. Всё один к одному. Это потрясающая аналогия. Потрясающая! И полная закрытая поддержка уличной оппозиции, которая требует сокрушения Кремля, а Кремль в либеральной части это поддерживает. И что я это тоже не помню? Я не хочу сказать, никогда не скажу это просто глупо, что все люди, которые вышли на улицу протестовать против коммунистической номенклатуры в конце 80-х годов были, я там не знаю, агентами КГБ или агентами этой номенклатуры. Так просто в жизни не бывает, это бред. Конечно, было много искренних людей, которые ненавидели коммунистов и советскую власть, а были люди дезориентированы, а были люди, которые просто хотят перемен. Разные были люди. Но то, что Московский Городской Комитет Партии по директиве Центрального Комитета КПСС выводил людей на митинг за отмену 6-й статьи Конституции, т. е. за уничтожение власти собственной партии — это факт. Он их выводил. И он не мог ничего сделать. Партия — это военизированная структура. Подобные партии власти КПСС или «Единая Россия» — это военизированные структуры. Дай директиву — будут делать. Что нечего было сделать в ответ на Болото так сказать охранителям, ревнителям власти, к коим себя ни коим образом не отношу, близко я к этому не имею ни какого отношения и не буду иметь. И все в этом убедятся еще не однократно. Но охранители есть. Их много, они известны. Что, они не могли быть мобилизованы для того, чтобы состоялся альтернативный митинг, полномасштабный, против Болота? Да могли они быть мобилизованы, могли. Янукович таких мобилизовывал, а уж тут вполне могли мобилизовать.

Были для этого люди! Кипели охранительные страсти в чьих-то сердцах! Им сказали: «Цыц! Карнавальчик — в понедельник!» В России, стране, где все-таки люди бурно отдыхают по воскресеньям, в понедельник митингов не устраивают, да? Кроме чрезвычайных ситуаций. А тут устроили карнавальчик на День Конституции. Так это, между прочим. Почему? Потому же, почему коммунистам НЕ ДАВАЛИ выводить народ в АЛЬТЕРНАТИВУ «ДемРоссии» и всем прочим. НЕ ДАВАЛИ, парализовывали Горбачев, Яковлев и другие! Это не ситуация, когда у власти есть своя возможность обратиться к народу, а у оппозиции — своя. Это другая ситуация! Когда власть ПАРАЛИЗОВАНА единым центром, который, к сожалению моему, находится понятно где — увы! — в Вашингтоне, который одновременно дирижирует и оппозицией, и, по крайней мере, этой либеральной частью власти.

ОН это все парализует (в том, что касается власти) и активизирует (в том, что касается оппозиции), а также говорит власти, что она должна поддержать. Да оно и само понимает — вот это либеральное слагаемое власти, — что оно должно поддержать. А что еще делать?

ЭТО — двусмысленность перестройки! Поэтому ко всем скверным качествам власти, я добавляю не одно еще какое-нибудь хорошее, уравнивающее, а еще БОЛЕЕ скверное качество, которое обнажается именно сейчас, — ДВУСМЫСЛЕННОСТЬ! Двусмысленность пронизывает ВСЁ!

Возможно, Владимиру Путину показалось, что он очень убедительно выступил по телевизору. Он, действительно, был уверен в себе, проявлял чувство юмора, очень четко говорил и т. д. Но он ОТКАЗАЛСЯ принять вызов! Он отказался ПРИНЯТЬ вызов и отказался ОТВЕТИТЬ на вызов. Он уклонился. И заодно чуть-чуть раздразнил сторонников оппозиции, адресуясь к контрацептивам и всему прочему. ВЫЗОВ он не принял! ПОЧЕМУ он его не принял? А потому что ситуация такова. Есть ОПОРНАЯ группа, или класс. И есть лидер, В.В.Путин. Опорная группа включала в себя: Тину Канделаки, Федора Бондарчука и многих многих других. А также какое-нибудь другое крыло. И крылья эти ПРЕКРАСНО жили вместе (вспоминается Шолохов: «Зараз проявились у Советской власти два крыла: правая и левая. Когда же она сымется и улетит от нас к ядрене-фене?») Вот, значит, эти два крыла, правое и левое, прекрасно жили вместе — прекрасно! ДРУЖИЛИ. Были ОДИНАКОВО гламурны и ОДИНАКОВО представляли собой богатую тусовку, которая писала кипятком от Путина! Но Путин-то вел эту Тусовку на Запад! И тусовка шла за ним! И обзаводилась там собственностью, детишек туда перевозила, счета денежные туда переводила и многое другое. Теперь ЗАПАД сказал Путину — уходи! И сказал Тусовке, что Путин не люб. У Тусовки ВСЁ уже там, от «огня сердец» (ценностных ориентаций) до денег и детишек, и они говорят Путину: «Владимир Владимирович, а что это ты хочешь оставаться, если Хозяин сказал тебе „уходи!“? Ведь ты же говорил нам, Владимир Владимирович, что это НАШ хозяин! Ну, объясни нам, почему мы ТЕПЕРЬ должны вести себя иначе?» А он им не объясняет ничего, он им говорит: «Идите сюда, бандерлоги». Они говорят: «Ха-ха! Ну, знаешь ли!.. Нам ЕСТЬ куда идти, и мы ТОЧНО знаем, куда мы идем, — мы идём ТУДА, в Мекку нашу и Медину — в Брюссель и Вашингтон. Мы, конечно, готовы на патриотическую риторику и так далее, пока не будет ущерба нашим СЧЕТАМ, нашим ДЕТИШКАМ, нашим ВИЗАМ, нашим видам на жительство, нашему двойному гражданству — всем остальному. Пока ЭТОМУ не будет ущерба. Мы ГОТОВЫ к патриотичесткой риторике и компрадорскому поведению.»

Но ТЕПЕРЬ-то наступает момент истины! И либо этот класс расколется — и Путин РЕШИТЕЛЬНО его РАСКОЛЕТ, оставив себе какой-то кусок, либо этот класс РАССЫПЕТСЯ. И тогда Путин окажется ни с чем.

С чем он окажется? С двусмысленным чиновничеством, с чем? Значит, если класс расколется, то какую сторону он будет развивать? Самоё себя? С тем, чтобы стать достаточным для того, чтобы удержать власть. Куда придется смещаться Путину? Влево, в национализм, куда? Ведь Путин хочет остаться на той точке, на которой он есть. Он хочет использовать все приёмы, которые ему обычно приносили успех. А эти приемы невозможны, недостаточны. Они не срабатывают. И не надо мне говорить, что народ разлюбил Путина. Политика не интимная жизнь. Вопрос не в том, разлюбил ли народ Путина. Вопрос заключается в том, что Путин, как я тоже уже неоднократно говорил, сдержал некий обвальный процесс, начавшийся в эпоху Горбачева и Ельцина, и превратил его в такой пологий склон, при котором страна могла бы дожить примерно до 2017 года, а потом бы распасться полностью. Народ, когда вот этот крутой склон, при котором страна могла бы быть уничтожена в 2000 году, перешел в пологий, он перевел дыхание. И Путин целые одиннадцать лет использовал некий центристский политический язык. А теперь язык выдохся. Народу нужно, чтобы пошёл процесс наверх. Вот туда, вот туда он должен пойти. Не вниз, к смерти, а наверх. А Путин этого обеспечить не может. Он может сказать, что он — гарантия от быстрого обрушения. Но, понимаете, этого же недостаточно. В подобного рода эпохи при такой накопившейся энергии, при такой степени недовольства, чистое охранительство просто ничего не дает. Нужен новый политический язык, новая стратегия, новая политическая база и многое другое. Но ведь Путин — не функция, не машина, не компьютер. Это человек, только сейчас начинающий понимать, что что-то наверное чуть-чуть не в порядке. Желающий использовать отработанные, известные для него приемы, которыми он, между прочим, неплохо пользуется… Неизвестно, вот на этой новой политической базе как он будет себя вести? Как корова на льду или как рыба в воде? Неизвестно. Неизвестно, захочет ли он вообще туда смещаться. Власть парализована. Парализована фундаментальной коллизией отношения с западом. Собственным разочарованием от того, что заданный проект окончательного вхождения в Европу, в НАТО и в ЕС не осуществился. А ведь ради этого проекта разрушался Советский Союз и отбрасывались азиатские, по крайней мере, республики, Кавказ. Ведь это же ради этого всё делалось. Теперь оказалось, что все это бессмысленно.

Власть фантастически стратегически дезориентирована. А либеральная её часть занята только одним, повторяю: поддержкой несистемной оппозиции и именно её митинга. Именно её митинга, а не какого-то другого. Потому что с её помощью эти либералы хотят решить какие-то свои задачи. Не важно, какие там. Таких задач может быть много. Поскольку идет реальная живая политическая борьба, я даже всех обсуждать не буду. Но она не имеет никакого отношения ни к победе Зюганова, ни к победе патриотических сил, ни к законному выборному процессу. Речь идет совершенно о другом. И вот для этого нужен этот митинг. Он никак не выражает никакие народные чаяния. Во-первых, потому что он выражает чаяния олигархата и примкнувшей к нему части населения, вот этого мень-шин-ства, которое уже глобально ориентировано. А как иначе. Если у нас есть глобализация. Глобализация идет на уровне инфраструктуры, финансов, экономики. Разве может быть так, что она одновременно с этим не идет на уровне политики. А значит должно быть понятие глобальная власть. В социальных процессах. А значит должно быть понятие «глобальное общество». И в каждой стране есть сегмент, по сути своей, глобального общества. И этот сегмент очень чуток по отношению к сигналам глобальной власти, глобальных СМИ. Это не мировое правительство. Это достаточно размытая диффузная структура, которая тем не менее реально существует и которая с каждым годом консолидируется.

Мирового правительства нет. Но оно, конечно, БУДЕТ Потому что чем более оформляется это глобальное общество, тем более над ним оформляется глобальная власть. Глобальный базис предполагает глобальную надстройку. Будет что-то другое. На сегодняшний день КИТАЙ ведет себя как полноценное национальное суверенное государство. Сказать, что так ведет себя Россия, я не могу. Этого поведения нет…

Но! Есть ОДИН ключевой СУПЕР фундаментальный, метафизический, стратегический и экзистенциальный вопрос. А если всё идет в направлении, которое указывает глобальное общество и глобальная власть — в направлении на этот самый «человейник», как говорил Зиновьев, — то что сопротивляться-то? что дергаться? Этот вопрос есть у ливийцев, этот вопрос есть в Латинской Америке — много где. У консервативно настроенных, вообще как-то неглобалистически настроенных частей европейского общества, в Соединенных Штатах. (Я никогда не был оголтелым врагом Соединенных Штатов. Никогда не говорил, что Соединенные Штаты сами по себе — это абсолютное зло. ВЗБЕСИВШИЕСЯ Соединенные Штаты — это абсолютное зло. Соединенные Штаты, которые объединяются с Аль-Каидой как стратегическим партнером во имя новых контуров глобального общества, — это абсолютное зло. А Соединенные Штаты — нет. Почему? Замечательная страна Хэмингуэя, Фолкнера… Великий народ, великая техника… Есть идеи, есть представление о жизни. Я их уважаю. Мой респект им, как и всем остальным.) Не в этом же дело! Дело в том, что весь мир спрашивает, что если всё идет в сторону этого глобального «человейника», то что сопротивляться? что «суетиться под клиентом»? Я отвечаю: Единственная страна в мире, пребывающая в настоящий момент в состоянии ЧУДОВИЩНОЙ ничтожности, разодранности на части, дезориентированности и т. д., но (!) с точки зрения исторического ОПЫТА и способа своего существования на протяжении веков ГОТОВАЯ указать человечеству ДРУГИЕ пути, кроме «человейника», в который ведет Глобальное общество, — это Россия. НЕТ других слагаемых у мира, кроме «человейника» (Глобальное общество, Глобальная власть и всего, что из этого последует) и России. Не Китай будет указывать исторические пути человечества. Китаю достаточно указать путь для себя — он слишком велик для того, чтобы думать о ком-то другом. И не исламские страны — там победит исламизм, и он в этот «человейник» встроится в качестве второго слагаемого, «глобальной деревни», и мы уже видим, как он встраивается. Это сделает либо Россия, либо НИКТО. У России на нынешнем дне ее падения ВСЁ РАВНО остался этот потенциал, потому что она нужным для того, чтобы сейчас стать историческим лидером, образом жила СТОЛЕТИЯМИ! Потому что у нее есть великий советский опыт, абсолютно НЕБЕЗУСЛОВНЫЙ, обладающий массой изъянов и при этом ВЕЛИКИЙ и судьбоносный для будущего! У нее есть и ДОсоветский опыт в этом смысле! Россия МОЖЕТ указать миру другие пути развития! Другую метафизику, другую онтологию — реальную! практическую! — кроме той, которую предлагает «человейник» (Глобальная власть, Глобальное общество и всё остальное)! Россия МОЖЕТ! ПОЭТОМУ она должна быть уничтожена прежде всего! И то, что сейчас началось, — это не игры двух крыльев Кремля, и даже не игры обезумевших американцев, и не классовые мелкие интересы! Это стремление тех, кто хочет, чтобы «человейник» состоялся (а надо, чтобы он состоялся быстро!), ИЗЪЯТЬ из процесса оставшиеся альтернативные слагаемые! УБИТЬ Россию, чтобы потом сказать: «А нету ничего! Да-да, наверное было… Ой-ёй-ёй! Сколько же было альтернативных возможностей, но теперь-то их НЕТ! ВСЁ!» Поэтому Россия — это последний оплот для ВСЕХ, кто хочет отстоять исторические пути, судьбу человечества, двигающуюся по другому историческому пути, нежели тот, который ведет в «человейник», в Глобальное общество и в Глобальную власть — т. е. в конечном счете в АНТИ-мир, в АД! Метафизический, политический, экзистенциальный и другой. В место, где кончится единство человечества, где будет кончено всё с идеей развития, с принципом гуманизма и со всем остальным — ведь ЭТО же «человейник»! Вот ЧТО сейчас «лежит на весах» по-настоящему! Вот ЧТО «совершается ныне»! Вот в ЧЕМ смысл происходящего.

Теперь давайте всмотримся опять в эти политические картинки. Итак, мы имеем дело с Перестройкой-2, при которой КАК МИНИМУМ — подчеркиваю, как минимум — либеральное крыло власти ВМЕСТЕ с американцами спонсирует и поддерживает ИМЕННО немцовско-касьяновскую оппозицию. И всё это видно. Ну, видно! Снова посмотрите на факторы, которые я [уже] назвал. Большие средства массовой информации бездействуют (все эти госканалы, которые были накалены)? — Бездействуют. «Единая Россия» бездействует, как в рот воды набрала? — Как в рот воды набрала. Всякие охранительные структуры («Наши» и т. д.) бездействуют? — Бездействуют. А кто их остановил? КТО ИХ остановил? Они же ВСЕ естественным путем рвались с поводка! Так же, как деятели КПСС и верные коммунизму граждане с тем, чтобы отстоять СВОИ идеалы, а им говорили: «Цыц! Молчать! Нельзя!» Кто это сделал, лорды? Это же не ЦРУ сделало! И не Хилари Клинтон с Бараком Обамой. Это ЗДЕСЬ где-то происходит! Но ведь это факт? — Факт. ЧТО представляет собой оппозиция? Не народные чаяния она собой представляет, а интересы 10 % населения (этих самых глобиков, членов Глобального общества) и дезориентированных граждан, которые потом опять будут говорить: «нас обманули». Хватит. Хватит рассуждать наивным образом и потом оправдывать себя наивностью. Пора понимать, что к чему!

Значит, вот эта штука отражает интересы 10 % населения (глобиков) и дезориентированных людей, которые держатся на подхвате. А также из различного рода завезенных сюда тусовок из других стран как ближнего, так и дальнего зарубежья (в основном ближнего, разумеется): инструкторов, фанатов различного рода звёзд, которых кто-то привел на митинг. Они такие, знаете, опасливые очень, звёзды, а сейчас они вдруг прямо как черные пантеры… Баадер-Майнхоф! * [Немецкая леворадикальная организация городских партизан, действовавшая в ФРГ и Западном Берлине] Это кто же их так завёл? (иронично улыбается)

Я наблюдая это МНОГО лет. И очень хорошо знаю, что все эти охранители и вся эта околовластная тусовка — они начинают действовать, когда власть даёт им энергию. Она говорит: «Можно» — и ВКЛЮЧАЕТ энергию. А когда власть ее ВЫКЛЮЧАЕТ, они как мертвые куклы, как обесточенные роботы. И наоборот, не охранители, а так называемые либералы ОБЕСТОЧЕНЫ, когда власть даёт энергию охранителям, а когда власть переводит эту энергию НА либералов, ОНИ начинают гореть — ЭТИ куклы начинают гореть «подлинным огнём революционной страсти». Этот огонь ТУТ же затухает, когда власть даёт назад. Ну, я это знаю! (иронично усмехается). И я ВИЖУ именно ЭТО.

Перестройка-2, господа, а также товарищи, она НАЧАЛАСЬ, ВСЁ! Она началась. И ЦЕНТР её — вот эта Болотная, проспект Сахарова и т. д. Предположим, что на проспекте Сахарова соберётся 24-го числа 50 тысяч человек. Если вы внимательно посмотрите, какова длина проспекта и ширина, а это можно сделать, просто взяв компьютер и включив соответствующие программы, очень простые. И сразу станет ясно: длина — такая, ширина — такая-то, количество квадратных метров — такое-то. Больше трёх людей, как вы понимаете, на одном квадратном месте быть не может, поэтому на проспекте Сахарова не может быть больше 40 тысяч людей, но предположим, что их будет сто! А вам скажут, что миллион. И что? Миллион должен диктовать свою волю оставшимся ста тридцати девяти? Москва должна диктовать свою волю России? ОПЯТЬ Перестройка!

Миллионы наших сограждан в Советском союзе заявили, что они хотят обновлённого СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО государства, Советского союза — Союза Советских Социалистических республик.

В Москве возникла ситуация. Поднялась тусовка, совсем небольшая ([неразборчиво; похоже на «конечно»] миллиона там не было!), и эта тусовка московская привела к власти Ельцина, а Ельцин ПО ВОЛЕ этой московской тусовки развалил Советский Союз, т. е. НАРУШИЛ волю сограждан. Уличная демократия — это НЕ демократия. Это уже ЗАВЕДОМО власть меньшинства. Власть АКТИВНОГО меньшинства. Его-то и ведут к власти как либеральная часть Кремля, так и американцы. При том, что есть ВСЕ виды связи: между либеральной частью Кремля и американцами, между американцами и внесистемной оппозицией, между внесистемной оппозицией и властью — всё это есть, всё находится в этом треугольнике (показывает на схеме). Это ТИПИЧНЫЙ перестроечный треугольник, господа и товарищи. Вы хотите подпитать его энергией?

В чем разница между сегодняшней ситуацией и ситуацией конца 80-х годов? ТОГДА общественные умонастроения были в основном АНТИ-советские, АНТИ-коммунистические и поэтому тусовка, которая исповедовала эти настроения, она хоть ЧТО-ТО представляла собой (в конце концов, ведь не тусовка избрала Ельцина)! Да, всего лишь Президентом Российской Советской Федеративной Социалистической республики. Но ведь избрала! И он уже достаточно откровенно говорил в 91-м году, чего он хочет. Поэтому у тусовски ТОГДА была КАКАЯ-ТО легитимность — она отражала в каком-то смысле доминировавшие умонастроения. Или, по крайней мере, настроения, которые охватили СЕРЬЁЗНУЮ часть народа. При помощи правящей партии, которая самым подлым образом устроила антисоветскую и антикоммунистическую истерию, плоды которой мы пожинаем и поныне, — такие тараканы посеяны в сознании, что дальше некуда. Но БЫЛИ эти антисоветские настроения!

ТЕПЕРЬ настроения абсолютно ПРО-советские. Теперь господствует НОСТАЛЬГИЯ — back to the USSR — и всё прочее. А тусовка немцовско-касьяновская по-прежнему АНТИ-советская, АНТИ-коммунистическая. ЧТО ей нужно, чтобы КАК-ТО легитимировать себя? ЛЮБАЯ связь с КПРФ, с ненавидимым ею Зюгановым!

Есть эта связь — они ДЫШАТ, нет этой связи, перекрыт кислород — они НЕ дышат. На уровне СЛОВ Зюганов — с уважением и радостью должен сказать, ибо для меня слова — это немало, — дает «оранжевой» тусовке отлуп и говорит очень правильные и точные вещи. А на уровне ДЕЙСТВИЙ этого НЕ происходит! Зюганов стоит, и ТУТ ЖЕ представители КПРФ кричат: «Мы ПРИДЁМ на митинг Перестройки-2! Мы БУДЕМ там! МЫ не называем этот митинг „оранжевой проказой“! Там замечательные граждане!» Конечно, там есть и замечательные граждане. Но там есть ХОЗЯЕВА, там есть ВЕКТОР, там есть ЯЗЫК!

Поскольку власть парализовала всё, бездействут как в Перестройку по понятным причинам, которые я только что описал, то есть только ОДНА возможность. Вот этому полю, которое создает:

а) либеральный Кремль (при парализованном ином Кремле; как минимум, парализованным, подчеркиваю); б) глобальный центр под названием США и в) эта вот Улица (она же — Болото; «засахаренное», обычное — не важно); —

[в противовес] нужно создавать ДРУГОЙ общественный центр. Мы НЕ МОЖЕМ сейчас действовать так, что просто будем говорит гражданам здесь (показывает на схеме то, что обозначет Улицу) «опомнитесь!» Что значит «опомнитесь»? В конце концов, я подчеркиваю, здесь много НОРМАЛЬНЫХ граждан, которые ПРОСТО фиксируют ВСЕ скверные качества власти. У них есть НЕДОВОЛЬСТВО. Они СПРАВЕДЛИВО хотят, чтобы кто-то ОРГАНИЗОВАЛ это недовольство! Либо его организует Немцов, либо кто-то еще. ТРЕТЬЕГО не дано!

Прильнуть в этот момент к власти — хоть вам либеральной, хоть консервативной, хоть какой — это безумие. Она парализована, она может только скомпрометировать собой. Зачем эти дешёвые сплетни? Сурков, не Сурков… Распространяемые людьми, которые каждый день бегают в другие кабинеты, просто каждый день, не вылезают от них. Ну для того, чтобы… «А, вот вы прильнули туда — у вас есть ХОЗЯЕВА! У вас охо-хо!». И на каких-то впечатлительных людей до сих пор действует, другие люди говорят: «Руки прочь от Зюганова!». Какие руки прочь? Не надо защищать Зюганова от нас! Один шаг КПРФ — отмежевание, отмежевание не только на словах, что уже произведено, но и на деле от вот этого сгустка, решимость собирать по-настоящему свой большой альтернативный сгусток и пожалуйста! Пожалуйста! Если бы я не видел вот в этом поведении, в том, что на словах-то всё хорошо, а на деле всё плохо, — двусмысленности, если бы я её не видел… Так я бы и сейчас всё это поддержал! Вопрос не в моих личных отношениях к Зюганову. То, что я описываю — это ужас кромешный! И нахождение страны у бездны. Вот взяли вдруг так — и оказались вдруг прямо над бездной небытия. Какие там чувства к Зюганову, не к Зюганову?.. Дело же не в этом. Дело в том, что здесь поведение двусмысленно. Придут ли коммунисты на митинг на Сахарова? Придут или нет? Ну их там будет не много, но их покажут. Потому что они для «запаха» нужны, как лавровый лист в этом самом вареве. Для «запаха». Убедили большинство коммунистов идти с красной ленточкой. Или вот как я сижу — с красной и георгиевской, да? Они пришли с красной. Несколько людей пришли на свой митинг с белой. Показали только этих людей и сказали: вот коммунисты с белой ленточкой. Понятно? Понятно, чего стоит белая ленточка, которую я сжег в предыдущей передаче?

Понятно значение символов? НЕТ у нас сейчас возможности уклониться. Нет ее! Есть возможность: — либо создать альтернативный Немцову центр общественной активности, выдвигающий СВОИ требования к власти от лица того, что и есть народ, или граждане, а не глобики, — либо ПРОИГРАТЬ страну!

Не какую-то там ФАЗУ политического процесса, не какие-то там все эти Думы, не Думы… не какие-то там возможности таскаться или не таскаться на какие-то их мероприятия… Тьфу на это на всё! СТРА-НУ! Кончится это просто иноземной оккупацией. Расчленением. А что, не так?

У нас вообще очень ТРУДНО спасти страну, если гибнет политическая система. Губернаторов сейчас начнут избирать? Сначала так, как говорит Путин, да? — С фильтром. Потом без фильтра. Может быть, их и надо было избирать… Дело же совершенно не в этом…Их избрали бы местные бандиты… Ну, в конечном итоге регионы хотя бы понимали, что каким-то способом они все-таки — хотя бы символически! — подотчетны. Я помню, что Дарькин избран был. И что? Дело-то не в этом. Когда их сначала ЛИШИЛИ избранности, а сейчас им назад ДАДУТ избранность, то они не идиоты, и в условиях ослабления власти она неизбежно в случае краха политической системы ослабнет. Они будут добиваться бОльшей власти, как гарантии от очередного чекистского шока, или чего-нибудь в этом смысле. И СРАЗУ начнут активизироваться сепаратисты во всех национальных республиках. СРАЗУ речь зайдет о конфедерации — сначала де факто, а потом и де юре. Это ТАК происходит в России в условиях слабости гражданского общества каждый раз, когда рушится политическая система.

Значит, надо сделать ВСЁ ВОЗМОЖНОЕ, чтобы если крушение политической системы неминуемо, а она, во-первых, изношена, и, во-вторых, сама хочет себя обрушить (как говорят в таких случаях, «красиво жить не запретишь»; красиво умереть — тоже), то нужно сделать так, чтобы СТРАНУ спасти. Страну! А это — вопрос о гражданском обществе. То, что находится на Болоте, не является гражданским обществом. Это — определенные классовые интересы, очень сильно связанные с глобальными интересами (это уже «человейник» московский, потенциальный или уже даже актуальный) в наибольшей части, в ядре своем. Что находится на периферии? Нормальные люди находятся, которые не понимают, куда они идут. ВСЕГДА они находятся, ВСЕГДА они влекутся зачем-то, и ВСЕГДА они потом говорят: «Нас обманули! Мы же такие наивные!.. Боже мой!.. Мы не видели, что это Немцов и Касьянов, мы не видели тогда Ельцина — не понимали, что знаменует собой его лицезрение.»

Итак. Нам нужно собирать ГРАЖДАН. Нам нужно собирать НАРОДНОЕ БОЛЬШИНСТВО, его представителей. У нас на то, чтобы его формировать, осталось мало времени. За нами нет ни американских денег, ни — не питайте никаких иллюзий, прошу вас! — КАКОЙ-ЛИБО поддержки Кремля. А то ведь с ума великого на россказни провокаторов может кто-то купиться. На надо, милые, не надо! НЕТ никакой поддержки Кремля. НЕТ никаких денег. НИЧЕГО НЕТ, кроме того, что мы понимаем, что это НАША СТРАНА, НАШ НАРОД, НАША ИСТОРИЯ! И что отвечаем мы и за свою историю, и за своих живых и мертвых, за свою историческую судьбу, а в каком-то смысле, простите меня за пафос, и за судьбу человечества, потому что БЕЗ России это человечество гораздо быстрее завалится в «человейник», а так — может быть, и не завалится, если Россия: а) выживет; б) ОКРЕПНЕТ.

Поэтому сейчас ВСЁ зависит от того, ЧТО мы соберем здесь, у себя. На Воробьевых горах. На Горе, как мы говорим. Не в Болоте, а на Горе. ВСЁ зависит от этого! И я понимаю, что, не имея ни денег, ни звёзд, а имея дело с растерянными охранителями, с очень слабой двусмысленной средой, которая пытается куда-то там дергаться, мы СРАЗУ никакой победы не одержим. Но если мы понимаем, что пробил ПОСЛЕДНИЙ час, то к МАРТУ, к решающему моменту, мы СОБЕРЁМ нечто, ВПОЛНЕ соразмерное с тем, что соберется от лица глобиков, Немцова, Касьянова, Макфола, Горбачёва, Собчак и других. Даже если ЭТО собравшееся будет поддержано Кремлем, мы ВСЁ РАВНО соберем ДОСТАТОЧНО для того, чтобы отстоять и судьбу России, и достоинство своего народа, и свою историю. И, между прочем, еще и человеческое достоинство, а также выборный процесс, демократию и всё остальное. Потому что нам сейчас это надо ОТСТАИВАТЬ. ВСЕ силы на это положу! ПОСЛЕДНЕЕ на это отдам! И ТВЁРДО знаю, что альтернативы этому нет! К этому же призываю всех других: уже тех, кто пришел к нам, тех, кто придет к нам, а также тех, кто никогда к нам не придет, но имеет одинаковые с нами стратегические задачи. Всех их призываю!

Друзья! Братья и сёстры! Пора! Надо идти и что-то начинать противопоставлять всему этому маразму, которые я описал. Что-то противопоставлять сейчас! Моделировать ДРУГУЮ повестку дня! Настроения народные замыкать не на тех, кто приведет народ к гибели, а на здоровые силы! ПОРА размыкать эту связь: между КПРФ и другими партиями и этим самым Болотом. Пора! Потом будет поздно!

Это — СТАРТ. НЕ ВАЖНО, какой он будет. Надо сделать, чтобы он был МАКСИМАЛЬНЫЙ — чтобы МАКСИМАЛЬНОЕ количество людей собралось и принесло клятву на Воробьевых горах. Но если даже в момент сбора это и будет что-то несоразмерное тому, что соберут все вместе геи, лесбиянки, фанатики, кролики Ксении Собчак, клоака, растерянные граждане, власть сама, давая соответствующие двусмысленные сигналы, — ДАЖЕ ЕСЛИ это будет несоразмерно тому, что они соберут СЕГОДНЯ, надо сделать ВСЁ, чтобы ЗАВТРА, ПОСЛЕЗАВТРА, к МАРТУ (а вокруг марта идёт основная игра; ради этого приехал послом США в России Майкл Макфол — ради ЭТОГО всё делается!) на другой чаше весов лежало нечто СОРАЗМЕРНОЕ тому, что соберет Глобальная власть, местные властные предатели, тусовки либеральные и прочие. А также массовая растерянность. Прежде всего с НЕЮ надо БОРОТЬСЯ!

Я по определению да и по вкусам своим не могу испытывать сильных симпатий к младотуркам и к Кемалю. Но в каком-то виде он спасал свою страну. Как мы видим сейчас — КРАЙНЕ неадекватно (сейчас идет такая разочарованность в кемализме, что дальше некуда). Но я хочу сказать про одну его фразу. Он же был генералом и сумел отстоять страну в решающий момент. Это фраза, на первый взгляд, звучит странно… Ну, его противники входили в Турцию, растерянную, терявшую Османскую империю, как нож в масло, а ему хотелось ТУРЦИЮ. Не империю, а Турцию… (Я считаю, что это была глубочайшая ошибка, кстати. Он погубит в этом эксперименте турецкий народ, и на него ляжет историческая ответственность, но не это важно. Он тогда хотел отстоять Турцию.) Он сказал вдруг фразу, что он не приказывает победить, а приказывает умереть. И тогда турки победили. Это ОЧЕНЬ важная фраза. Вопрос сейчас, действительно, состоит в том, что отступать некуда. Надо бороться! С нами ПРАВДА. А раз она с НАМИ и мы действительно хотим стать центром организации кристаллизации будущей победы, то мы НАЙДЕМ в себе силы начать раскрутку и завершить ее в марте! Найдем силы. Они не окажутся со своим Болотом хозяевами улицы и силой, предписывающей всем остальным свои гнусные компрадорские изменнические либеральные правила. Они НЕ ОКАЖУТСЯ в этом положении! Они оказались в нем в 1991 году. А в 2012-м НЕ ОКАЖУТСЯ! ДАВАЙТЕ сделаем всё, чтобы это было именно так. Потому что картина такова, как я ее описал.

А теперь, описав эту картину и тем закончив очередную аналитическую передачу «Смысл игры», я зачитаю Обращение — обращение к людям, которых мы призываем прийти на Митинг 24 декабря на Смотровую площадку на Воробьевы горы.

2011.12.20. Смысл игры № 5. Призыв на Альтермитинг

Обращение ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ДВИЖЕНИЯ «СУТЬ ВРЕМЕНИ» СЕРГЕЯ КУРГИНЯНА К ОТВЕТСТВЕННЫМ ГРАЖДАНАМ СТРАНЫ С ПРИЗЫВОМ ПРИЙТИ 24 ДЕКАБРЯ НА АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ МИТИНГ. МИТИНГ СОСТОИТСЯ В СУББОТУ 24 ДЕКАБРЯ В 14:00 НА СМОТРОВОЙ ПЛОЩАДКЕ ВОРОБЬЕВЫХ ГОР.

Я зачитаю обращение к людям, которых мы призываем прийти на митинг 24 декабря на смотровую площадку на Воробьевы горы.

Так случилось, что наш митинг, альтернативный тому, который устраивают оранжисты и опекающие их кремлевские либералы, состоится на Воробьевых горах. Конкретно, на смотровой площадке 24 декабря в 14–00. Мы призываем всех, кому дорога судьба страны, кто видит, как распахивается бездна очередной двусмысленной смуты — бездна Перестройки-2, прийти на наш альтернативный митинг. То, что наш митинг проходит на Воробьевых горах, символично, ибо митинг наших противников проходил не где-нибудь, а на болоте. И название «болото» к нему уже прилепилось. Не зря М. С. Горбачев назвал собравшихся на болотной площади болотинцами. Итак, они собрались на болоте — а мы собираемся на горе. Противопоставление горы и болота имеет свою историческую и символическую традицию. Во времена Великой Французской Революции «горой» называли якобинцев, представителей широких народных масс, а «болотом» — жирондистов, представителей половинчатой либеральной буржуазии. Мы хотим, чтобы митинг на Воробьевых горах сформировал нашу политическую гору, наших якобинцев 21 века. Жиронда Немцова и Касьянова хочет активизировать политическую борьбу. Она получит ответ. Спокойный, достойный и убедительный. Проводя параллель между Немцовским болотом и болотом эпохи Великой Французской Революции, мы льстим Немцову и его клике. Ибо французские жирондисты, обитатели тогдашнего политического болота, не согласились снюхаться со сторонниками монархии и иноземными оккупантами, навязывавшими Франции реставрацию. В этом смысле даже наше болото 20 века — кадеты, октябристы и пр. —достойнее, чем немцовская клика. Ибо они завершили свою политическую карьеру в обозе Антанты, у иноземных оккупантов, подавлявших наш народ в эпоху гражданской войны, а Немцов и его клика начинают с того, чем завершилась карьера их опозоренных предшественников.

Они ПРЯМО говорят о своей связи с американцами, с их обозом. Они гордятся этой связью, кичатся могуществом американской поддержки — как финансовой, так и иной.

Понимая это, мы призываем: собирайтесь на нашу гору! Пусть любители карнавалов собираются на болоте или где-либо еще. Мы собираем на горе тех, кто готов бороться за народные интересы. Помните клятву Герцена на Воробьевых горах? Давайте СНОВА на этих же горах поклянемся в верности народным интересам! Помните Высоцкого? «Ведь это НАШИ горы, они помогут НАМ!» Время заветного сигнала пришло, граждане! И они ОПЯТЬ пытаются нас поработить. Снова здесь «стрелки из „Эдельвейс“. Их надо сбросить с перевала!» НУЖНО! Другого пути у нас нет. И никто, кроме нас, их с перевала не сбросит. Болотная нечисть, лебезящая перед кремлевскими либералами, живущая по их директивам, на их деньги, под их опекой, пытается инкриминировать нам какие-то связи с властью. Да мы бы и связались с нею, если бы сама эта власть не стала сооружать Перестройку-2. А поскольку она ее сооружает, В ЧЕМ СМЫСЛ? В чем смысл сражаться против американцев вместе с М. С. Горбачёвым, если САМ Михал Сергеич уже СДАЛ страну американцам?! Найдутся во власти не сдавшиеся — пусть докажут, что они не новые горбачевцы. А пока что надо понять: упование на власть — это в лучшем случае артель «Напрасный труд», а в худшем — путь в новое ГКЧП!

Судьба России на сегодня находится НЕ в руках власти, а в руках гражданского общества! Это гражданское общество противостоит обществу Глобальному! Ведь есть глобализация? Есть же? А если есть, то она касается всего, не правда ли? — и экономики (глобальная экономика, глобальные финансы), и власти (глобальная политика, глобальная власть), и социума (глобальное общество), и быта, и культуры — всего на свете. Болото представляет интересы нашего глобального общества.

Этих самых 10–20 % наших сограждан, для которых директива Вашингтона и Брюсселя важнее воли своего народа, глобальная перспектива важнее смысла своей истории. Гора обязана противопоставить глобикам интересы НАРОДНОГО гражданского большинства, ибо если никто не будет представлять интересы этого большинства, никто не будет это большинство организовывать — меньшинство ПРЕДАСТ большинство, раздавит его, отдаст его на растерзание иноземцам и их приспешникам. Судьба России — в руках формирующегося народного гражданского большинства! Мы зовём это большинство на Гору! Мы говорим, что «ПРОБИЛ ЧАС МУЖЕСТВА». Чего мы конкретно требуем, есть у нас за душой что-то, кроме красивых слов? Да! В том-то и дело, что только у нас сегодня и есть КОНКРЕТНЫЕ ГРАЖДАНСКИЕ требования. От Болота вы их не дождётесь — у него их нет и не может быть, потому что СУТЬ Болота иная! Его обитатели (за вычетом дезориентированных людей), повторяю, — не граждане, а глобики. В этом их духовная политическая суть. А раз так, не может у них, у глобиков, быть конкретных реальных НАЦИОНАЛЬНЫХ требований!

Почему Болото лукавит? Почему топит всё в мутных словах? Почему ловит рыбу в мутной воде? Почему боится конкретики, как черт — ладана? Да потому что Болоту нужно не провести честные выборы, а СОРВАТЬ выборный процесс! Ему нужна не демократическая власть, а ДЕЛЕГИТИМАЦИЯ власти ВООБЩЕ, после чего и МОЖЕТ быть установлена ГЛОБАЛЬНАЯ либерально-антинациональная диктатура меньшинства над большинством! Вот почему смутные заявления, смутные бормотания, смутные клёкоты, крики — вот почему Болото! В тихом омуте черти водятся.

В тихом омуте Болота водятся черти американской оккупации! Той же, которая была осуществлена в Ливии! Той же, которую готовят другим странам, и нам тоже! Либероидам, собравшимся на Болоте, нужно захватить власть. Болото жаждет не демократии, а мятежа, который при поддержке американцев установит болотную диктатуру.

Болотники призывают отправить Чурова в отставку… И что это изменит?! ОТКУДА такие жалкие половинчатые требования?! Не от того ли, что всё время нужно оглядываться на Кремль? на СВОЙ либеральный Кремль! ПОЧЕМУ наши радикалы, извергающие из себя хулу по отношению к чему угодно, так боятся отмежеваться от Касьянова и Немцова? Им же не выгодно, либералам нашим — неотроцкистам! Эта связь им не выгодна — с Касьяновым, Немцовым и другими «семейными» деятелями, деятелями ельцинского периода! Но они же берегут эту связь! Потому что они ЗАВИСИМЫ во всех смыслах, отнюдь не только в финансовом. Но и в финансовом тоже! Поэтому они очень РЕЗВО льют всякую пакость на кого угодно еще, а от этой невыгодной связи не отмежевываются! И не могут отмежеваться — боятся! В лучшем случае — ЮЛЯТ, а в худшем — лижут сапоги, штиблеты, точнее: сапоги американцев и штиблеты Немцова. Вот они чем занимаются. Итак, отправят Чурова в отставку. Что это изменит, можно спросить? Спокойно, ТРЕЗВО. А? Назначат нового Чурова? А кто его назначит? Ась? Кто? Путин с Медведевым? Т. е. воровская власть, как вы говорите, «партия жуликов и воров». Ну, хорошо, они поставят нового чурова. И что будет? Ничего не будет. Значит, надо всех собрать — там колготить ради того, чтобы одного Чурова заменить другим? А почему нужно отправить Чурова в отставку, а не оправдать его или посадить в тюрьму? Если он не виновен, его надо оправдать — как и любого другого человека, у него есть презумпция невиновности. Если он виновен, его надо АРЕСТОВАТЬ! Судить! Нужный срок он должен отбывать в местах не столь отдаленных — тот, который ему отведен ЗАКОНОМ за преступление!

(передразнивая) «Мы отправим в отставку!» — (слегка усмехаясь) «Я милого УЗНАЮ по походке»

Если Чуров фальсифицировал выборы, повторяем, его надо арестовать и отдать под суд. Если он их НЕ фальсифицировал, перед ним надо ИЗВИНИТЬСЯ. Но прежде всего всего надо провести что? — Независимое полное объективное РАССЛЕДОВАНИЕ. Хватит кормить людей сказками!

Хватит кормить людей сказками. Мы призываем в качестве конкретного дела создать «КАРИК» — комитет по альтернативному расследованию и контролю. Речь идет об альтернативном, свободном, гражданском расследовании результатов думских выборов. И о таком же свободном, гражданском, альтернативном контроле за президентскими выборами. Другие группы гражданского общества хотят контролировать нас? Пожалуйста. Наши данные будут абсолютно прозрачными. Наш дом открыт для всех, кто хочет честности. А все наши данные можно будет проверить. Итак, повторяю, речь идет о контроле за президентскими выборами, мартовскими, и о расследовании думских выборов, декабрьских. И о том, и о другом. Первая задача «КАРИК» — немедленно собрать и пересчитать бюллетени со всех участков. Этих участков примерно 95 000. В 2011 году серьезный комитет может пересчитать 95 000 протоколов за несколько дней. В принципе такой комитет по расследованием и контролю давно должны были создать три думские партии — КПРФ, ЛДПР и справедливая Россия. Почему они не создают такой комитет? Если они его не создадут и если это ИМ не под силу, придется нам его создавать. Ну кто-то должен его создать. А если они его создадут и это устроит граждан, то мы займемся решением других назревших проблем, требующих нашего гражданского вмешательства. Но мы-то знаем, что они скорее всего его не создадут, а значит нет альтернативы «КАРИК»-у — расследованию и контролю со стороны гражданского общества. Я еще раз повторю. Мы готовы помочь думским партиям, полностью отдать это в их руки, но мы не готовы наблюдать уличные радения оранжистских либероидов по непонятному поводу, с невнятными выкриками, воем, визгом и верещанием, наблюдать всё это, как наблюдали перестройку-1, и бездействовать. Бесконечному словоблудию «БОЛОТА» надо противопоставить не охранительное «ОДОБРЯМС» в адрес власти, а волевые, конкретные, альтернативные гражданские действия. Что именно должен сделать «КАРИК», для того чтобы оценить масштаб думских нарушений и исправить ситуацию? Что должно находиться в центре его внимания, в плане выявления нарушений?

Во-первых, протоколы которые не подписал кто-нибудь из членов избирательно комиссии. Такие протоколы должны быть изъяты из данных, на основе которых говорится о том, какая из партий сколько голосов получила. Напоминаю, что членами избирательных комиссий с правом решающего голоса являются члены всех партий, представители всех партий. Значит, если хоть одна из партий не подписала какой-нибудь протокол, этот протокол должен быть изъят из данных, на основе которых говорится о том, какая из партий сколько голосов получила.

Во-вторых, протоколы, сфальсифицированные на местах, должны находиться в фокусе внимания «КАРИК». Кем сфальсифицированы? Председателями избирательных комиссий. Или по сговору этих председателей с какими-то членами избирательных комиссий. Ведь это сделать совсем не трудно. Ибо в руках всех членов комиссий есть заверенные копии протоколов. Если председатели избирательных комиссий отдали в Центризбирком сфальсифицированные протоколы, то есть протоколы, в которых фигурируют цифры, не совпадающие с цифрами, которые фигурируют в протоколах, выданными членами избирательных комиссий, то фальсификаторов надо отдавать под суд. Каждый человек — кузнец своего счастья, в том числе и своих наручников. А данные после этого надо исправлять. Если же нет, то нет. «Si no no». Это закон юриспруденции, закон правового государства, закон нормальной логики.

В-третьих, надо выявлять несоответствие между данными, которые содержатся в поданных Чурову протоколах и данными, предъявленными Чуровым. И опять-таки, это сделать совсем не трудно. Если Чуров сошел с ума и решился исправлять данные, полученные с мест, понимая при этом, что его могут легко поймать за руку, то надо руководствоваться принципом: каждый, кто нарушает, — кузнец собственных наручников. Но только тогда надо не ныть по поводу того, что его нужно отправить в отставку. Надо действовать строго, сообразно закону. Если же Чуров не сделал всего этого, то перед ним надо извиниться. Или надо объяснить, что же ему именно инкриминируют, потому что ничего другого он-то и сделать не может сам. Он может только принять одни протоколы, а вместо них поставить фиктивные цифры. Но если он это сделал — наручники. А если нет — то нет.

Краеугольный принцип нормального правового государства гласит: нельзя огульно обвинять кого бы то ни было, бросать бояр на копья, устраивать суды Линча, карать тех или иных граждан, потому что они не нравятся улице, — это путь к смуте, хаосу, крови, криминальному беспределу. Если этот принцип не может и не хочет отстоять власть, то его должна отстоять оппозиция. Если этот принцип не отстаивает и оппозиция, то его должно отстоять гражданское общество. Если Болоту на этот принцип наплевать, его должна отстоять Гора. Если всем на него наплевать, то нас ждет смута и иноземная оккупация. Но пусть по крайней мере кто-нибудь отстоит достоинство России перед мертвыми и живыми! Комитет по альтернативному расследованию и контролю за выборами должен не только выявлять нарушения, сделанные в ходе думских выборов, и исправлять результаты сообразно выявленным нарушениям — это лишь первая его задача. Вторая задача — позаботиться о том, чтобы нарушений не было на президентских выборах. Для этого необходимо: во-первых, разработать и внести на утверждение в Государственную Думу поправки к законам о выборах, позволяющие усилить прозрачность выборного процесса; во-вторых, сформировать по всей России мощные общественные группы, которые будут мгновенно реагировать на любые сигналы о давлении на избирателей; в-третьих, сформировать альтернативный гражданский Центризбирком, в который одновременно с официальным Избиркомом будут поступать данные о результатах президентских выборов. Главные выборы в стране — это президентские выборы. Болото добивается не честности этих выборов, а их срыва. Повторяю: не честности выборов, а срыва выборов и делегитимации всей власти в стране, после чего можно будет навязать стране власть меньшинства и иноземных хозяев этого меньшинства. Мы же должны добиваться того, чтобы выборы мартовские были честными как ни одни другие. Это общий интерес всех сил. Мы не дадим иноземцам и их местным оранжевым ставленникам столь желанного для них повода делегитимации власти. Выборы будут честными! Именно на это должны брошены быть все силы всех ответственных гражданских групп в оставшиеся три месяца. Третья задача комитета по альтернативному расследованию и контролю за выборами — не допустить диктатуры улицы. Предположим, что комитет отследит всё, что только возможно, и предоставит данные, которые не устраивают либероидов и их американских хозяев. А ведь легко предположить, что либероидов и их американских хозяев не устроят никакие данные, что они заранее приговорили к нелегитимности и власть, и оппозицию и что им нужно установить диктатуру улицы, превратив её достаточно быстро в диктатуру оккупационного образца. Тогда любые результаты президентских выборов, будь они в сто раз прозрачней, чем в США, будут объявлены сфальсифицированными. И тогда в марте либероиды выведут на улицы до полумиллиона людей. А почему бы им их не вывести? Лихорадочно назначенный послом США в России специалист по оранжевым революциям Майкл Макфол будет щедро награждать тех, кто готов активизировать московскую оранжевую улицу. На это выделены большие официальные деньги. Никто не стесняется этого. Не надо сказок про интернет-кошельки. А еще большие деньги будут выделены из соответствующих спецфондов. В Москве есть пара миллионов сторонников коллективного Сванидзе. Эта пара миллионов будет поддерживать Зюганова и требовать, чтобы он стал президентом вместо Путина? Как бы не так! Эта пара миллионов хочет навязать свою волю шестидесяти-семидесяти миллионам российских избирателей. И в этом весь смысл болотной активности: привести к власти меньшинство. Однажды и надолго посадить нам на шею тех самых «пчёл» — умных людей, поддерживающих Сванидзе, которых либеральный журналист Минкин противопоставил «мухам», то есть тому большинству, которому Сванидзе не люб. Которое высказалось за Зюганова и которому хотят сейчас навязать Сванидзе! Минкин прямо заявил: «да, мух большинство, и что?» Ну так как? Болото бросает этот вызов. Если его не принимает никто другой, Гора его принимает. Комитет по альтернативному расследованию и контролю должен собрать гражданское большинство. Оно не так активно, как либероиды, дезориентировано, рассеяно по всей России и, к сожалению, отчасти готово поддаться на либероидные лукавые песни и поверить, что либероиды не рвутся к власти, а защищают Зюганова и честные выборы. К сожалению, это делается при достаточно неоднозначной позиции КПРФ: Зюганов говорит правильные слова, а его соратники зовут КПРФ прийти на либероидный митинг.

Итак, большинству надо объяснять, в чем дело. Объяснять, объяснять и объяснять! Пусть не понимают вначале. Объясняйте! Идите к массам. Объясняйте своему народу, в чем дело.

Итак, народ надо просветить и его надо собрать. Промедление смерти подобно! Каково бы ни было количество людей, собравшихся 24 декабря на Воробьевых горах, 4 марта «Гора» должна собрать миллион людей, готовых противостоять на митинге всесилию либероидного «болота». Если этого не будет, Россия погибнет окончательно.

Мы заявляем о трех задачах, стоящих перед гражданским большинством. Ради решения этих трех задач мы собираем «Гору» — митинг на Воробьевых горах. Мы готовы объединяться со всеми здравомыслящими силами, ставящими перед собой те же задачи. У нас нет никаких политических или иных претензий. Мы просто знаем, «что ныне лежит на весах и что совершается ныне». Мы знаем, что враги замыслили Перестройку-2. Что власть бездействует или совершает непростительные ошибки. Что Родина принадлежит не власти, а народу. Что народ надо не осуждать за бездействие и дезориентированность, а просвещать и пробуждать к действию. Что Отечество в опасности и что никто, кроме нас граждан, защитить его по определению не может. Мы знаем также, что «болото» с наслаждением продаст страну за 30 сребренников, а если можно, то и даром.

Мы знаем, что сегодня «болото» сильнее нас. Что на его стороне — и кремлевская либеральная перестроечная компания, и олигархи, и американцы, и цепкое меньшинство, всегда готовое отстаивать свой классовый антинародный, антинациональный интерес.

Мы знаем, что они будут 24 декабря упиваться обилием собранных ими на митинге людей, отчасти дезориентированных, отчасти же ангажированных. Мы знаем, что крольчата Ксении Собчак, фанаты иных шоуменов, купленные клакеры, цепкие компрадоры и одураченные граждане вознамерились доминировать на улице вообще. Знаем, что они будут хихикать над нами, заявляя что «Гора родила мышь». Но так же хихикали жирондисты и дохихикались. Хорошо смеется тот, кто смеется последним.

Мы будем последовательно переламывать ситуацию. Терпеливо бороться за умы и сердца сограждан. Мы будем собирать гражданское большинство. И мы его соберем! С нами правда. С нами наша история, наш народ. И он заявит свою волю, отличную от воли либерального меньшинства. Он заявил ее на выборах и заявит, если надо, на улице. Организованный народ — великая сила. И мы будем организовывать народ, разъяснять ему что к чему. Призывать его к защите Отечества. Не власти, — слышите вы нас? — Отечества, истории и судьбы. Мы пробьемся к народу, потому что знаем, что отступать некуда. За нами — и живые, и мертвые. Перестройка-2 не пройдет!

2011.12.24 Вступительная речь на Альтермитинге

Здесь много норковых шуб? Нет?

Вот я вам зачитаю. Ксения Собчак (одна из организаторов митинга на Болоте и на Сахарова): — Когда люди — я же это вижу — когда люди на Болотную приезжают на Мерседесах, приезжают бизнесмены, люди со своим бизнесом, в хорошей одежде, как я правильно это, кажется, называю, это такая норковая революция. Парадокс состоит в том, что стало очень быстро понятно, что наша целевая аудитория, которая покупает бриллианты, Турбийоны…

Ларина: — …У нее много претензий к системе.

Собчак: — Да! У нее много претензий к системе!

Ларина: — И они вышли, они!

Собчак: — Потому что это та целевая аудитория, на которую идёт продажа этой дорогой рекламы, не творожка «Домик в деревне» на Первом канале, а дорогих вещей. Вот эта аудитория — настоящая, думающая, мыслящая — как-то так оказалось, что она против правящего режима! [конец зачитывания]

Услышали слова с Болотной и Сахарова? Я понимаю, что во всякой революции есть люди, в том числе и крайне обеспеченные, которые идут К НАРОДУ, которые чувствуют НАРОДНУЮ БОЛЬ.

«Авроры залп, встают с дрекольем села, Но это началось в минуту ту, Когда Радищев рукавом камзола, Отер слезу, увидя сироту!»

Вы верите, что Ксения Собчак норковой шубой отирает слезу, увидев миллионы бездомных детей?! Вы верите в это? Вы хотите, чтобы они выступали от имени народа?!

Так тогда давайте скажем:

— МЫ — народ! У нас СВОИ требования к власти, у нас — СВОИ претензии. Не сладкие, не сахарные, как у них.

Мы несем с собой ГОРЕЧЬ ОБЕЗДОЛЕННЫХ МАСС. Мы несём её на площади, потому что не позволим им, говорить от имени народа, марать святое имя народа. Выставлять в качестве представителя народа УБИЙЦУ СТРАНЫ ГОРБЧЁВА — ПРЕСТУПНИКА, которого надо СУДИТЬ! Сегодня здесь собрались не квакеры, не крольчата с Ксенией Собчак. Здесь собрались ГРАЖДАНЕ, требующие свободных выборов, знающие как обеспечить эту свободу, требующие прозрачность. Они пришли сюда для РЕАЛЬНОЙ программы действий. Но если эта программа действий не будет выполнена, и та гламурная норковая улица начнет навязывать нам свою диктатуру, то каждый из собравшихся здесь выведет двадцать-тридцать своих собратьев. Сегодня уже сейчас сюда приехали множество городов страны, обездоленная провинция, которую московские сливки, Собчак, Горбачёв и другие, просто презирают. Мы соберем ВСЮ эту провинцию — ОТДАМ ПОСЛЕДНЕЕ ЗА ТО, ЧТОБЫ ОНА СОБРАЛАСЬ и чтобы она сказала:

— МЫ — народ. МЫ — НАРОД! Мы, а не они! МЫ, А НЕ ОНИ!!!

Давайте здесь, сейчас, выслушаем представителей народа, представителей патриотических сил.

Всё, что я прошу от коммунистов, братьев наших, людей, которых мы беспредельно уважаем: 1)окончательного отмежевания от Ксении Собчак и присных; 2) окончательного отмежевания от всего, что это олицетворяет!

Мы готовы поддержать Зюганова, готовы поддержать ЛЮБЫХ представителей НАРОДА. Пусть народ решает на выборах. Но НЕЛЬЗЯ смешивать Норку и Ватник!

За счет чего Норки-то у нас?

За счет ограбления Ватников!

Норке надо снова ГРАБИТЬ всё больше и больше, а Ватнику надо, чтобы его ПЕРЕСТАЛИ грабить!

НАМ НУЖНО ПРЕКРАТИТЬ ГРАБИТЕЛЬСКУЮ ЭПОХУ!

НАМ НАДО ВЕРНУТЬ НАРОДУ образование, здравоохранение, социальную справедливость.

НАМ НАДО ВЕРНУТЬ НАРОДУ его историческое благо, его историческое величие!

И МЫ ЭТО ВЕРНЁМ!

Мы — народ! И мы ДОБЬЁМСЯ СВОБОДНЫХ НАСТОЯЩИХ ВЫБОРОВ!

Мы знаем, как это сделать, и мы это СДЕЛАЕМ!

Почему они не выдвигают реальных требований? Потому что им НЕ НУЖНЫ СВОБОДНЫЕ ВЫБОРЫ! Собчак, что, хочет привести к власти Зюганова? Вы в это верите? ИМ НУЖНА ЛИБЕРАЛЬНАЯ УЗУРПАЦИЯ.

Я не вчера родился на белый свет. И я прекрасно знаю, что такое телеканал «Дождь», который собирает на Болотную и Сахарова. Телеканал «Дождь» живёт на деньги либеральной части Кремля, которая и собирает митинг как бы против себя так же, как Горбачёв и Яковлев, руководя КПСС, собирали митинги против КПСС. Я это пережил, и я не хочу пережить это второй раз молча, не сказав народу всю правду!

Я говорю это правду вам!

Идёт подлая двусмысленная грязная игра, и остановить ее может только широкое изъявление ПОДЛИННО народной воли — воли таких, как вы!

Они повязывают подлые ленточки — подлые ленточки сюда повязывают, то ли отдающие какими-то сексуальными меньшинствами, то ли капитуляцией. Мы говорим: наш знак — КРАСНАЯ И ГЕОРГИЕВСКАЯ ЛЕНТА ВМЕСТЕ! Нас уже никогда не разделить. А этот подлый знак норковой революции мы сжигаем здесь, на площади, и говорим:

«НЕТ» — ПЕРЕСТРОЙКЕ-2!

«НЕТ» — этой подлой двусмысленности!

«НЕТ» — этим заигрываниям либеральных кремлёвских авантюристов с как бы ненавидящей их улицей, являющейся их же подельниками! «НЕТ» — либеральной узурпации власти!

«НЕТ» — СРЫВУ ВЫБОРОВ! Всё, что они хотят — это СОРВАТЬ выборы, а не обеспечить их честность!

«НЕТ» — ВСЕМУ ЭТОМУ.

Я уже сжигал эту ленточку на телеэкране, и я сжигаю её здесь, при вас!

[звучит музыка Девятой симфонии Бетховена]

Им мало того, что они здесь сегодня увидят? Вот идут и идут люди — они подтягиваются и подтягиваются. Им мало этого? Если они будут продолжать свою мерзкую затею, они увидят, как будет ВСЁ заполнено здесь! Это соберёте вы! Потому что нам отступать некуда! Потому что после второй перестройки мы лишимся России, а они уедут в свои замки и виллы ходить в своих норках, а мы останемся здесь подыхать.

Мы этого не допустим!

МЫ — это регионы.

Мы — это страна.

Мы — это провинция.

Возьмите сядьте на машину или автобус и отъезжайте от Москвы на 60–70 км, от этого гламурного центра. И вы увидите НИЩЕТУ, вы увидите УНИЖЕНИЕ НАРОДА! Сюда приехали люди, чтобы сказать об этом! Я предоставляю слово ИМ, а не гламурным певцам, ИМ, а не Михаилу Горбачёву: молодёжи, которая требует социальных исторических политических прав.

ИМ — СЛОВО!

2011.12.24 Итоги альтермитинга

Только что закончился митинг на Воробьевых горах, и я хочу дать какую-то информацию тем, кто смотрит эту передачу. По оценкам министерства внутренних дел на нашем митинге было три с половиной тысячи людей. Я оценку МВД не оспаривал, я просто применю к своему митингу тот же метод, который применяю к чужим митингам. Просто пересчитаю людей по головам. Это так просто сделать при современной компьютерной технике, что дальше некуда. Вот что забавно: тут же, как только митинг кончился, «эХо Москвы» сообщило, что нас было 500 человек, что вызвало гомерический гогот тех, кто собрался у меня в зале после того, как мы провели митинг. Понимаете, в прежнюю эпоху, эпоху, когда СМИ могли врать безнаказанно и делать всё что угодно, это было бы красивым ходом. Сказали бы, что на митинге было пятьдесят человек, и… Но сейчас, когда идет съемка телевизионная, когда есть интернет и всё остальное, — это очень комично, очень комично. Затем начались комедии такого же типа, при которых один из официальных каналов сообщил нечто сходное, сказав, что нас было полторы тысячи. Потом появилась оценка МВД, которую сквозь зубы проговорили. Это всё говорит об одном: есть попытка замолчать то, что произошло на Воробьевых горах. А на Воробьевых горах произошел альтернативный митинг, очень крупный. И все понимают, что он очень крупный. Я никаким образом не хочу сказать, что он так же масштабен, как митинг на проспекте Сахарова, — этого нет. Тут важно другое. Что митинга на проспекте Сахарова тоже нет. Вот всё, что произошло на Воробьевых горах, — это митинг. И вы все убедитесь, когда начнете его смотреть. Это энергия митинга, это язык митинга, это сплоченность людей, готовых к борьбе. А на проспекте Сахарова произошло гуляние, большое гуляние, концерт с элементами политического фрондирования и ничего больше. Митинг на проспекте Сахарова провалился. При этом, когда МВД называют цифру на проспекте Сахарова, эту цифру надо преувеличить в четыре-пять раз, а когда называется цифра альтернативного митинга, то их надо преуменьшить. Что это значит? Это страх. И это страх отнюдь не только сахаровцев. Их можно понять. Нельзя понять их глупость, нельзя понять глупость Навального, нельзя понять глупость «эХа Москвы», нельзя понять, что даже такие современные вроде бы внешне СМИ, как «эХо Москвы», всё равно ужасно архаичны. Они не понимают, что они живут в эпоху интернета. Они не понимают, что за руку теперь хватают на раз, всех. Что язык, который еще вчера мог быть убедительно провокативным, убийственным, — сегодня убийственен для того, кто его применяет. Опомнитесь, люди, и прекратите заниматься ерундой. Все всё увидят. Все всё поймут. На митинге были представители более чем из сорока регионов. Впервые на митингах, посвященных проблеме фальсификации 4-го декабря, были представители регионов. Не Московская тусовка, не норковая оппозиция, не норковая революция Ксении Собчак. Там были представители 40 регионов, не буду говорить всех. Сорока регионов, включая дальних. Люди прилетели специально для участия в митинге, приехали специально для участия в митинге и не в норковых шубах, а в потертых пальто. На последние деньги, потому что они считали это нужным. Поэтому там была и другая страсть. И другое ощущение претензий. Там вообще всё было другое. Альтернатива была полной. Лингвистической, метафизической, экзистенциальной, политической, организационной и прочей. Не хочу никоим образом преувеличивать успех. Это первая крупная инициатива «Сути Времени» что касается проведения митингов. Нас поддержали многие организации. Спасибо им огромное за это. Спасибо за это всем выступавшим. Я хочу сказать о другом. Раз мы смогли так сходу собрать три с половиной тысячи людей, значит мы при соответствующей подготовке соберем сто тысяч. Мы их соберем, господин Навальный. Мы их соберем, господа сахаровцы. И мы никогда не отдадим улицу во власть оранжевых сил. Очень комично, предельно комично поведение КПРФ. Могли бы ничего не говорить, но когда Алексей Брагин из пресс-службы ЦК КПРФ пишет в известной мне по застойной эпохе манере, такой… ну… (стучит пальцем по столу и разводит руками), то сразу понятно, почему КПРФ проваливается, к сожалению. И почему нет митинговой активности КПРФ. Большой партии с двадцатилетним стажем работы. Ведь КПРФ сейчас беспокоит только одно: что наша активность сейчас выше, чем у нее. И состав более молодой, и многие другие вещи слишком очевидно разительно отличаются. Вы не бойтесь, ребята. У нас сейчас общее дело. Вы потом, потом, если вам удастся победить, надуетесь и будете заниматься и этим (стучит по столу), и чем-то другим. В привычной манере. А сейчас важно только одно: остановить оранжевых! А для того чтобы остановить оранжевых, надо чтобы вы их не подпитывали. Слышите? Не подпитывали совсем. И тут не важно, сколько вы приводите людей. Двести (вы уже запутались, сколько вы их приводите), десять… Это не имеет никакого значения. Никакой поддержки оранжевым! Зюганов правильно делает, что отмежевывается, правильно, глубоко, умно на словах, — но нужно дело. Нужно дело. Нельзя делом подпитывать оранжевую сволочь. То, что на митинге было очень много хороших людей, на Сахарова, что были порядочные, дезориентированные люди, я абсолютно согласен. Вопрос не в том, кто там был. Вопрос, кто там верховодил. Что касается вопроса о том, что там надо как бы дезориентированных людей просвещать, извините, если их не просвещает Горбачев, находящийся на трибуне, то их уже ничем не просветишь. Жизнь просветит. Можно было просветить их одним способом, да? Сделать еще раз правительство Касьянова и Немцова, и чтобы их ограбили очень сильно. Тогда они больше уже не пойдут. Но Горбачев их уже ограбил — а они идут. Он лишил их страны — а они идут. Так что проблема сложная, и вопрос тут сейчас не в том, чтобы ходить на Сахарова с тем, чтобы каких-то там людей агитировать за правильные вещи. Дорогие мои, не прячьтесь за эти слова. На Сахарова сейчас ходят за тем, чтобы отметиться. Чтобы на всякий случай там быть. А вдруг там сила. Все начинают к силе, к силе рваться, к силе примыкать. Когда выяснилось, что у нас очень большой митинг, к нам стали подходить разные люди и говорить, что и Я хочу выступить, и Я приехал, и Я. Выступать будут прежде всего те, кто приехал тогда, когда мы могли провалиться. Тогда, когда они ставили всё на кон. И никогда, пока я руковожу движением «Суть времени», не будет так, что люди, которые в трудный момент были рядом, потом будут заменены теми, у кого там какие-то показатели престижа выше. Так не может быть. Не надо меня путать с кем-то другим. Когда мы проводили школу, приезжали представители ряда элитных семей и говорили: возьмите детей-то, да ладно, поспят на спальниках. Я говорю: а что дети делали для организации? А ничего. Из ничего и будет ничего (с) Шекспир, Король Лир. Спасибо всем, кто пришел на митинг. Спасибо людям которые принесли туда свою энергию. Спасибо тем, кто поддержал его информационно. Спасибо всем, кто не дал царствовать оранжевым на улицах беспредельно. Спасибо всем средствам массовой информации, которые честно всё осветили. Спасибо врагам, что они своими не честными оценками опозорили себя. Спасибо КПРФ за то, что она еще раз показала, чего она стоит. Спасибо всем. А теперь я зачту резолюцию митинга.

Резолюция митинга на Воробьевых горах 24 декабря 2011 г.

Россия вновь на пороге перестроечной смуты. Но что приводит к подобной смуте? Отпадение народа от власти. А кто виноват в таком отпадении? В отпадении народа от власти всегда виновата власть. Путин и Медведев. «Единая Россия» и ее гламурные прихлебатели, бегущие теперь, как крысы с тонущего властного корабля. Впрочем, дело не в крысах, а в кормчих, не способных спасти корабль. В тех, чей курс приводит к новой перестроечной смуте. Где смута — там самозванцы. 1991 год. Народ голосует на референдуме за сохранение СССР. А самозванцы, выведя толпы на московские улицы, разрушают Союз вопреки воле народа. Подписывают преступные Беловежские соглашения. 2011 год. Народ на думских выборах голосует за патриотов. А либеральные самозванцы, с треском проигравшие выборы, лукаво заботясь об обобранных властью патриотических силах, — что именно делают? Да то же самое, что в 1991 году, — пытаются взять либеральный реванш на Болоте и проспекте Сахарова. А мы? Неужели мы будем вновь беспомощно лицезреть, как парализованная, двусмысленная до крайности власть заигрывает с оранжевой улицей? Как иноземцы, хлопоча о наших чаяниях, поддерживают оранжевых своими грязными деньгами, спецконсультантами, заявлениями Госдепа! Сказав НЕТ власти, доведшей страну до перестройки-2, скажем НЕТ и этой пакостной оранжевой перестройке. Нет братанию жертвы и палача! Обкраденных — с Касьяновым! Растоптанных Ельциным — с Немцовым, ельцинским вице-премьером. Жертв распада СССР — с предателем Горбачевым. Если мы не скажем этому НЕТ со всей решительностью — иноземные проектировщики подменят мнение народа мнением Немцова, Касьянова, Горбачева, Ксении Собчак. Подменив — помогут власти совершить новое бессильное ГКЧП. И начнут спасать народ России от тирании нынешнего Кремля так же, как они уже «спасали» народы Югославии, Ирака и Ливии. Вот почему мы заявляем здесь, на Воробьевых горах: Касьянов и Немцов, Ксения Собчак и Михаил Горбачев не смеют выступать от лица ненавидящего их народа. Воля народа будет высказана на чистых и подлинно демократических выборах. У нас должно хватить сил на то, чтобы сделать такими выборы в России однажды и навсегда. Мы беспощадно обнажим фальсификации на думских выборах в том масштабе, в каком они имели место в действительности. И мы не допустим фальсификаций на президентских выборах. Для того, чтобы решить такую задачу, не нужна гламурная истерика самозванцев, пытающихся выступать от имени народа на Болоте и на проспекте Сахарова. Нужна программа конкретных действий, от которой самозванцы шарахаются, как черт от ладана. Эта программа такова. Центризбирком и все участвовавшие в думских выборах политические партии должны открыть имеющуюся первичную информацию, обнародовав на своих сайтах все протоколы, полученные с 95000 избирательных участков. Общественные эксперты — осуществить пересчет протоколов, их разбраковку на полноценные и ущербные. Таким образом — на глазах у народа, разными экспертными группами — будут выявлены масштабы фальсификации и названы их «герои». Фальсификации должны быть исправлены. «Герои» — оказаться под судом. И тогда впредь никто не посмеет заниматься подлогами на выборах. Это можно сделать достаточно быстро. Пусть Государственная Дума возьмет на себя инициативу в этом вопросе. Пусть проявят себя все партии, которым народ отдал свои голоса. Мы призываем их сделать решительный шаг в сторону открытости, предоставить крайне важную информацию всем политическим силам, всем общественным группам, всем гражданам. Народу нужно это и только это. А самозванцам, как мы видим, нужно совсем другое. Вступив в сговор с кремлевскими либеральными авантюристами, немцовы и касьяновы вознамерились сорвать президентские выборы. Пустить страну по пути уличного диктата. Этот номер не пройдет, господа! Мы защитим от вас институт демократии! ВЛАСТЬ НЕ ДОЛЖНА БЫТЬ ОТДАНА В РУКИ ЛИБЕРАЛЬНОГО ОГОЛТЕЛОГО МЕНЬШИНСТВА, ВОЗОМНИВШЕГО СЕБЯ НОВЫМИ ПИНОЧЕТАМИ! МЕНЬШИНСТВО, РУКИ ПРОЧЬ ОТ ВОЛЕИЗЪЯВЛЕНИЯ НАРОДА! Им нужны Пиночеты, диктатура антинародного меньшинства. Нам — народный контроль. То есть абсолютно честные выборы. Народный контроль за предстоящими президентскими выборами должен осуществлять электронный избирком, действующий параллельно Центризбиркому. Он должен в день выборов выдавать на гора сведения одновременно с Центризбиркомом и даже быстрее его. На сайтах всех политических партий — участников парламентских выборов, на сайтах всех кандидатов в президенты должны быть выложены на общенародное обозрение все случаи прошедших и будущих фальсификаций. Государственная Дума должна внести поправки в закон о выборах, позволяющие предавать всех фальсификаторов суду, приравняв фальсификацию выборов к уголовным преступлениям. Народные дружины, народные группы контроля должны вмешиваться в выборы, не позволяя никаким уголовным или уголовно-государственным силам оказывать давление на избирателя. Это должна делать и находящаяся в непрерывной связи с такими силами специальная избирательная полиция. Закон о такой полиции тоже следует принимать незамедлительно. Общественные юристы должны немедленно приступить к работе с тем, чтобы облегчить законодателям внесение необходимых поправок. ВЕРНУТЬ НАРОДУ ЧЕСТНЫЕ ВЫБОРЫ! НЕ ДАТЬ ОРАНЖЕВЫМ ПОД ПРЕДЛОГОМ БОРЬБЫ С ФАЛЬСИФИКАЦИЯМИ БРОСИТЬ ОБЩЕСТВО В ПУЧИНУ СМУТЫ И ДИКТАТУРЫ ПИНОЧЕТОВ! Вот наша цель. И мы сумеем ее добиться. Если же и после того, как выборы пройдут в условиях открытости и прозрачности, оранжевые станут выводить стотысячные толпы на улицы, — мы должны вывести на улицы миллионы. Да, это потребует огромных усилий. Но иного пути у нас просто нет. Этот митинг на Воробьевых горах — лишь первый шаг к нашей цели. Мы сознаем скромность этого шага. Но путь осилит идущий. Мы не будем звать на митинги наемных клакеров, сомнительный маргинальный элемент, любителей потусоваться, «кроликов», «хомяков». Мы разбудим тех граждан, которые еще не проснулись. Мы обратимся ко всей России. Мы не позволим московской специфической публике выступать от имени всей страны. Здесь, на Воробьевых горах, уже стоят представители очень многих регионов. Оранжевые, учтите: если вы не угомонитесь — мы соберем страну и покажем вам, кто победитель, не только у урн, но и на площадях. А если вы после этого решите действовать еще более деструктивно — мы спокойно и сдержанно ответим на ваши действия. Мы — граждане, а не власть. Судьбу России решат выборы. Пусть народ свободно решает свою судьбу — без властных фокусов и оранжевых истерик. Здесь, на Воробьевых горах, мы клянемся пробудить народ и защитить его право жить согласно собственному усмотрению, собственным представлениям о благе и справедливости. Перестройка-2 не пройдет!

2012.01.16. Смысл игры № 6

Ситуация острая сегодня, до предела. Я занимаюсь реальной политикой более 25 лет. И такой острой, такой напряженной, такой сложной и двусмысленной она (ситуация) не была никогда. Даже в чудовищную эпоху перестройки, даже перед 91 годом.

Никогда она еще не была такой опасной, такой острой, такой острой и такой двусмысленной. Поэтому я сделаю передачи короче, а выступать буду чаще: два или три раза в неделю.

Ситуация сложна и двусмысленна. Двусмысленно очень и очень многое. Двусмыслен Кремль, поделившийся на части внутри себя и частью своей очевидным образом заигрывающий с американцами. Двусмысленны сами американцы и НАТО. Двусмысленна «оранжевая» улица, заигрывающая и с либеральным Кремлем, и с НАТО. Двусмысленны коммунисты. И это, может быть, самое тяжелое из того, что есть. Всё двусмысленно, и в эту двусмысленность втягивают народные массы, которые не обязаны вникать во всё это. Слишком сложное, слишком двусмысленное, слишком противоречивое варево, которое засасывает, как засасывают огромные воронки. Когда-то было сказано, что наступил период турбулентности — да, вот турбулентность, глобальная турбулентность пришла и по нашу душу. Турбулентность — это и есть вот такие вот вихри, водовороты, воронки, когда всё волочет, как щепки, в каком-то огромном потоке. И для того чтобы это все не кончилось катастрофой, нужно, чтобы огромное количество людей — простых людей, людей, ранее политикой не занимавшихся, — осознало ситуацию во всей ее сложности и противоречивости. Это почти невозможно. Но для того чтобы это состоялось, нужно сделать всё возможное и невозможное. И я это сделаю.

Я понимаю, что в такие периоды — перевозбужденности общественной, а турбулентность — это еще и гигантская общественная перевозбужденность, граничащая с психозом, чем угодно еще, — мало говорить о смысле событий и восклицать: «Люди, какая вам разница, кто я такой, дважды два ведь — всё равно четыре». Нужно еще и говорить о себе, потому что прежде всего будут спрашивать: «А ты-то кто? А почему ты об этом говоришь? А в Интернете о тебе то-то и то-то написано». Понимая это и понимая ответственность за то, что происходит, я переламываю себя и занимаюсь тем, чем никогда не хотел заниматься. То есть ёмкой, короткой манифестацией собственной позиции, ответом на вопрос, кто я такой.

Я никогда не хотел этим заниматься еще и потому, что считал, что моя позиция слишком ясна тем, кто знаком с моей деятельностью на протяжении десятилетий, с моими текстами, с моими поступками. И что в таких-то вопросах, в конце концов, решающее значение имеет не заявление, которое ты делаешь сейчас, а прожитая жизнь. Но — смута у порога. Воистину она у порога, а вместе с нею рука об руку идет вот эта самая перевозбужденность, знакомая мне по Перестройке, она же — социально-психологический коллективный невроз, психоз и так далее.

И поскольку в этой ситуации планировать свое политическое поведение должны люди, которым в предшествующую эпоху было глубоко наплевать на то, что именно я писал, что именно я делал и говорил. Вот все-таки я этим людям, перед тем как начать рассказывать про ситуацию, что-то скажу о себе.

Что придает смысл человеческой жизни? Идеалы. Я считаю, что только они. Если у человека есть идеалы, которые у него внутри, в каждой клеточке его тела, в сердце, в мозге — везде. Вот если они есть, то у жизни есть смысл. А также всё остальное: вкус, цвет, запах, энергетика, реальное содержание и всё прочее. Потому что вообще-то говоря, честно говоря, положа руку на сердце, жизнь — штука крайне небезусловная.

Люди стареют, теряют близких, умирают, болеют и т. д. И вот пока есть идеалы, все эти невзгоды можно сносить. Можно любить других, можно сострадать другим, можно составлять вместе с этими другими единое целое. И не важно, называется это маленький коллектив или огромная страна. Всё равно. Можно избежать такого воющего одиночества и всего, что связано с этим.

Но главное, наверное, даже не это, а то, что пока идеалы есть — есть новизна, в жизни открываются новые страницы. Ты можешь идти наверх, восходить, открывать для себя что-то страшно важное, новое, восхищаться, говорить: «Надо же, я думал, что всё уже понятно, а на самом-то деле о-го-го!» Значит, когда ты сохранил идеалы — ты сохранил молодость. Внутреннюю молодость. Потому что только идеалы, я убеждён в этом, опять-таки, на тысячу процентов, противостоят самому страшному, самому губительному и унизительному заболеванию — внутреннему старению.

Говорят, что идеалы с возрастом меняются. Я в это не верю. Если это и происходит, то крайне редко, по-настоящему. И сопряжено с огромными катастрофами. Чаще же всего происходит другое. Идеалы не меняют — идеалам изменяют. А изменивший идеалам человек превращается в живого мертвеца. Лучше всего об этом сказано у Блока: «Живым, живым казаться должен он» — и ещё там в том жестихотворении сказано: «То кости лязгают о кости».

Так вот, я никогда не хотел стать таким живым мертвецом, усевшимся в совсем-совсем длинную машину, даже с мигалкой или с кортежем. А также усевшимся на яхту, а также рассевшимся в каком-нибудь дворце. Я всегда понимал, что пока ты не живой мертвец, а человек, то тебе доступно пусть горькое, но счастье человеческой жизни. А когда ты становишься живым мертвецом, то всё становится очень сладко, но это сладкое унижение. Многие по этому поводу говорят: «У нас всё в шоколаде».

Короче, пусть тот, кто хочет, предаёт идеалы и говорит при этом, что у него они с возрастом изменились, и становится живым мертвецом. Пусть тот, кто хочет, говорит, что он, вообще-то, может обойтись без идеалов — зачем они нужны? — он такой прагматик, натурально, у него всё хорошо, такая корневая система, он и так живёт счастливо. Для меня лично идеалы — это главное. И их потеря невосполнима ничем. Ни шубами, Бентли, яхтами, ни вертушками и постами — ничем. И я как-то, с особой остротой, понимал это с раннего детства.

Именно поэтому я никогда не был и не мог стать ни горбачёвцем, ни ельцинистом, ни путинистом. Потому-то однажды и навсегда в ранней молодости, не сказать в ранней юности, я присягнул коммунистическим идеалам, я как-то восхитился ими внутренне — и эти идеалы останутся для меня спасительны и священны до конца жизни. Зачем мне их обменивать на что-то, когда я понимаю, что это, мягко говоря, крайне неэквивалентный обмен.

Я был верен этим идеалам тогда, когда нынешний антикоммунист, он же ортодоксальный коммунист раньше, главный редактор «Московского комсомольца» теперь и работник ЦК ВЛКСМ раньше, Павел Гусев, мой сокурсник по институту, требовал, чтобы меня исключили из Комсомола за ревизионизм, и написал по этому поводу соответствующую бумагу. Я был верен этим идеалам и тогда, когда началась Перестройка, и когда я мог получить всё, что угодно, если бы я, ну не знаю, даже не предал эти идеалы, а просто что-нибудь смикшировал. Вместо этого, в разгар антикоммунистической истерии, по отношению к которой нынешняя истерия — это ничто или пока что ничто — я написал книгу о коммунистическом будущем, о коммунистической перспективе, которая называлась «Постперестройка».

Я был верен этим идеалам и тогда, когда началась перестройка. И когда я мог получить всё что угодно, если бы я даже не предал эти идеалы, а просто что-нибудь смикшировал. Вместо этого в разгар антикоммунистической истерии (по отношению к которой нынешняя истерия — это ничто, пока что ничто) я написал книгу о коммунистическом будущем, о коммунистической перспективе, которая называлась «Постперестройка». И меня за это начали тогда травить по полной программе. Так сейчас травить не могут — общество стало слишком цинично, для того чтобы его можно было так на кого-то натравить. И именно тогда номенклатурщик, вовремя ставший антикоммунистом, Юрий Афанасьев воскликнул на такой специфической организации «Антикоммунистическая московская трибуна»: — Надо-же, смотрите какую книгу издал Кургинян! Знаете, с этим надо кончать. А то ведь у коммунистов появляются мозги, а вслед за мозгами может появиться и воля. Я и потом был верен этим идеалам. Тогда когда меня таскали по прокуратурам. Сначала после ГКЧП, когда я, ничего не зная про это ГКЧП, просто для того чтобы не рвать партбилет, как другие подонки, и не вставать в двусмысленную позицию по отношению к арестованным друзьям, а занять позицию однажды и навсегда, сказал, что я идеолог чрезвычайного положения. Я им не был. Я взял это на себя, потому что я брал на себя ради верности идеалам. Я был верен этим идеалам после расстрела Дома Советов. Когда меня вывели оттуда с автоматами, для того чтобы случилась катастрофа. И все понимали, что, пока я там останусь, катастрофы не будет. Развивая коммунистическую идеологию во имя верности этим идеалам и во имя того, чтобы эти идеалы не превратились в догмы, я написал сотни статей и издал несколько больших книг. За 25 лет моей публичной политической деятельности я никогда не сказал ничего, что могло бы быть истолковано не только как посягательство на эти идеалы, но даже просто как фигура некоего компромисса. Я сказал очень много, слишком много, яростно защищая эти идеалы, и не только защищая, но и развивая их. Потому что я идеолог, по профессии и призванию. Во имя верности этим идеалам я посылал куда подальше всех, кто предлагал мне разного рода возможности, говоря: «Ну, умоляем Вас, ну, Вы же можете войти в правительство, вы же можете получить какие-то другие посты. Только скажите, пожалуйста, мягко и однажды, что в „Постперестройке“ Вы, так сказать, пошутили. Всё!» Во имя этих идеалов я ставил спектакли, писал книги, занимался аналитикой, культурологией, работал в горячих точках. И наконец, во имя этих идеалов, я пошёл на передачу «Суд Времени», победил в этой передаче, сделал передачу «Суть Времени», пошёл снова на передачу «Исторический процесс» и победил там. Уже совсем в немыслимой ситуации. И сейчас пойду на эту передачу снова, когда ситуация стала прямо-таки беспредельной. И во имя верности этим идеалам, во имя верности этим идеалам, а не чего-то другого я критиковал и буду критиковать Зюганова. За половинчатость, а не за что-то другое. Одновременно с этим все сейчас понимают, все, кто не предвзят, что во имя верности этим идеалам я делал раньше, сделал теперь и сделаю в дальнейшем для Зюганова больше, чем кто угодно другой, включая его самого. Потому что речь идёт не о моём отношению к Зюганову, а о моей верности определённым идеалам. Я сделаю всё для него в любом случае, даже если вся КПРФ целиком будет меня поносить. Но я никогда не позволю людям, представляющим священные для меня идеалы, перейти грань между политической борьбой и национальной изменой. Грань между антипутинизмом и оранжизмом. Дилетанты, обеспокоенные ростом моего авторитета в коммунистической среде, вышли за все мыслимые и немыслимые рамки. На сайте КПРФ уже заявили, что меня жена моя выгнала из дома. Это уже предел падения, пошлости, глупости и всего остального. Кроме таких дилетантов есть и профессионалы канадские, американские и другие, работают в интернете не покладая рук. Они сейчас получили задание разбираться со мною как повар с картошкой. И всё, что они смогли выискать, — это чью-то листовку без подписи. Непонятно кем сотворённую листовку, в которой говорилось в 1989 или 90-м году какими-то сторонниками Кургиняна,

то ли незнакомыми мне людьми, то ли провокаторами, то ли какими-то, так сказать, простаками, что если республики СССР будут отделяться, им надо выставить счет в том, что касается платы за сырьё и за многое другое. Ни одного моего текста — вот моего, аутентичного, как говорят, т. е. подлинного текста, в котором бы я что-нибудь непоследовательное сказал в плане отстаивания коммунистических идеалов, — найти никто не сумел. Потому что нельзя найти чёрного кота в чёрной комнате, если его там нет! В силу отсутствия этого кота все, кто его очень долго искали, выволокли на свет эту жалкую бесстыдную глупенькую листовку, демонстрируя своё бесплодие, свою несостоятельность, а также мою верность коммунистическим идеалам. Я не говорю, что эта листовка сама по себе является чем-нибудь плохим. Самое смешное заключается в том, что она довольно наивная, такая, вялая, серенькая… Но она абсолютно не зловредная! Она совершенно нормальная. Что можно было сказать в это время республикам, которые хотели отделиться, ну что? Что их танками задавят? Во-первых, кто их задавит? Горбачёв не то что танками их не хотел давить — он их всячески обласкивал-отталкивал, обласкивал-отталкивал. А во-вторых, к чему бы это привело? А вот выставить этим республикам полный счет: экономический (цены на сырьё), геополитический (ну, знаете, как говорят сепаратистам в Канаде? если делима Канада, то делим и Квебек. Можно было сказать «если делим СССР, то делима и Грузия, Молдавия, Украина и т. д.»). А также демографический или политико-демографический счёт. (Т. е. мы категорически настаиваем на равноправии всех граждан нашей страны, где бы они ни проживали. Если так называемые русскоязычные проживают в Латвии и т. д., то надо признать, что если вы отделяетесь, то они такие же граждане, у них те же права и т. д. и эти права должны быть особо защищены во всех вопросах: вопросе языка и т. д.). Вот если бы это всё произошло, то это неминуемо обернулось бы ВОЗВРАТОМ республик в СССР, они бы не начали отделяться! Подумали бы десять раз перед этим украинцы, что будет, если мы заявим о делимости Украины или Грузии и т. д. И никуда бы НЕ ДЁРНУЛИСЬ! Поэтому в листовке-то этой, серенькой, такой тривиальной, обычной патриотической тех времён, ничего ПЛОХОГО не написано! Она просто серая, просто обычная, очень такая отражающая патриотизм своего времени…Ну и что? Это всё, что удалось нарыть на меня в плане какой-то антикоммунистичности — чужую листовку 89-го года, насквозь добропорядочную и серенькую, не похожую на то, что я писал?

Повторяю. Мне очень интересно, как гора, сооружаемая зарубежными технологами, рождает эту невинную мышь, и как технологи, зажмурившись, отчаянно орут: «Посмотрите! Вот он, этот чудовищный дракон двусмысленности! Ууу!!! Какой ужас!»

Что ещё наковырял дружный коллектив за много месяцев работы и за истерическую работу огромного коллектива после того, как я заявил, что будет альтернативный митинг? Сразу и антивластные, и «оранжевые», они испугались просто до умопомрачения и стали все что-то рыть на меня… Что ещё нарыл дружный коллектив? Моё заявление в какой-то ранней работе, что поздний сталинизм маразмировал? А что, он не маразмировал, да? Предательство соратников Сталина, грызня позднесталинских кланов, подбиравшихся к горлу вождя… Вождя, не сумевшего, между прочим, ни консолидировать кланы, ни выдвинуть преемника, ни зачистить кланы! Вождя, который героически руководил страной после инсультов! И вождя, которого, поскольку он всего этого не сумел, растоптало его ближайшее окружение сразу после смерти. Вот это всё вместе не маразм, да? А если бы не было маразма, то мы бы жили в СССР! Правда? Китайцы сумели обеспечить преемственность власти, а Сталин не сумел. Ну, не сумел! По ФАКТУ! Старался, хотел, было много причин, но ведь НЕ СУМЕЛ! Политики такого масштаба, как Сталин (а Сталин — это гениальный выдающийся политик своего времени) — они не могут ссылаться на обстоятельства. Они отвечают за РЕЗУЛЬТАТ. Преемственности не было! Если бы она была, мы жили бы при СССР. Поскольку был этот поздний маразм, мы живём там, где мы живём.

Повторяю, вот сейчас, сейчас, когда я это сказал, мы подходим к самому главному.

Я восхищался СССР и восхищаюсь. Дело моей жизни — восстановление СССР. И я это дело завещаю своим наследникам и своим преемникам. И найду таких преемников, в отличие от Иосифа Виссарионовича. Для этого создана организация «Суть времени». Для меня СССР прекрасен всем. Все его недостатки меркнут перед его достоинствами. Все жизненные неудобства в СССР — ничто по сравнению с тем благом, которое он с собой нес гражданам страны и мира. Но люди, втянутые сейчас в воронку турбулентного безумия, должны отдавать себе отчет в одном стратегическом изъяне СССР, в одном единственном: в том, что его нет. Вы слышите: его нет! Его уже 20 лет нет, правда?

Проводя цикл передач «Суть времени», создавая организацию «Суть времени», я постоянно говорил, что нельзя перекладывать ответственность за распад СССР на каких угодно иноземцев, на любые злые внешние силы. Это не значит, что подобных сил не было и что они не чинили своих происков. Они чинили происки и еще ого-го какие. Я очень хорошо понимаю, что такое «перестройка», и именно потому очень хорошо понимаю, что такое «перестройка-2», которая началась 4 года назад и сейчас входит в самую острую фазу. «Перестройка-1» — это когда Горбачев и Яковлев, руководя КПСС, вот так вот привязывают Партию к столбу канатами и наручниками. После этого говорят, что идет свободный демократический бокс. И диссиденты избивают Партию, а она вот так вот привязана и должна изображать собой беспомощного боксера. А привязали ее к столбу руководители Партии. Я хорошо знаю, достоверно, очень точно знаю о том, что митинги… Вот 4 февраля будет новый митинг в годовщину митинга за отмену 6 статьи конституции — о том, что КПСС является руководящей и направляющей силой — правящей партией попросту. Вот эти митинги, которые были в 1990 году, собирали по распоряжению Горбачева и Яковлева, которые давали приказ горкому московскому партийному — выводить людей на митинги. А когда люди спрашивали: «Почему мы должны выходить на митинги против самих себя?» — им говорили: «Так решило высшее руководство, ему виднее, у нас дисциплина». И поэтому мне очень легко понять, что происходит на Болотной площади, почему туда выходят звезды, откуда берутся деньги, как именно кто освещает по телевидению происходящее, — мне это очень хорошо понятно. И конечно я понимаю, что если бы не Горбачев и Яковлев, то Партия бы отбилась. Мы бы показали диссидентам даже тогда все то, что мы показали им сейчас, либералам нашим замечательным, в серии передач «Исторический процесс» и «Суд времени». Но. Почему КПСС не освободилась от Горбачева и Яковлева? Почему это не сделали пленумы, съезды? Почему Съезд народных депутатов СССР, уже все понимая, не объявил импичмент Горбачеву? В условиях, когда там фактическое большинство было у КПСС?

Короче. Как бы прекрасен ни был СССР, а для меня он, повторяю, прекрасен при всех его частных недостатках и порожденных этими недостатками жизненных дискомфортах. Как бы ни был прекрасен СССР, но раз его нет, то были стратегические изъяны? Ну были? А значит их надо выявить и исправить, да? Выявить и исправить. А значит нужна не просто реставрация СССР, которая вдобавок и невозможна, — нужен СССР 2.0. «2.0» — это такой жесткий компьютерный образ… знак. То есть это глубокий upgrade, существенно новая, исправленная редакция того же самого.

То же самое с коммунизмом. Надо, во-первых, глубже вообще понять, что такое коммунизм. Какова его история, какую традицию он наследует. Куда эта традиция направлена, в какое будущее. Это же не может быть одна точка, да? Это историческая линия, иначе мы ничего не поймём. Во-вторых, надо сделать поправки на очень новые явления, которые происходят в жизни мира. Между прочим, эти явления, при том, что коммунизм находится на крайней точке своего исторического падения, они дают коммунизму огромные перспективы в XXI веке. Потому что именно сейчас, да-да, именно сейчас, буржуазия почти открыто предала идею развития, отбросила идею развития и превратилась из исторического класса в антиисторический класс. А значит у всего антибуржуазного, а коммунизм — это крайнее антибуржуазное выражение идеи Развития, есть свое будущее. Но это будущее надо суметь добыть. Нужно понять, как оно связано с прошлым, как оно связано с нынешней стратегической новизной, и что-то предложить миру. Вот мы именно это и называем Сверхмодерном, но вопрос тут не в названии — вопрос в новом историческом проекте, проекте, способном продолжить историю в момент, когда ее пятисотлетняя эпоха, как говорят ЭОН в таких случаях, завершается, а буржуазия предает главное, что у нее было в плане позитивного содержания, — предает Историю, предает идею Развития. Даже в том варианте, в котором она её провозглашала вместе с Великой Французской Революцией — Свобода! Равенство! Братство!

Короче, сейчас не время реставраторских нюнь. Сейчас время стратегического футуристического красного реваншизма. Реставрация обречена на провал, она жалка и никчемна. Реванш возможен в случае, если найдется стратегическая новизна, если она оседлает волну времени, волну вот этой самой турбулентности. И если, оседлав эту самую волну, она на этом политическом серфинге ворвется во второе двадцатилетие XXI века. Может быть, если она этого не сделает, то миру всему конец. И сделать это может именно Россия — я убеждён. Реванш основан на анализе ошибок и их исправлении. Это как когда боксёр хочет выиграть новый раунд, он всё время обсуждает с тренером: «А как я вот этот удар пропустил, а как этот? А какие недостатки были в моей атаке, а какие в моей обороне, а какую я выбрал неправильную линию?». Мучительно это обсуждает, потому что он был в нокауте, и он хочет победить. Реставрация никогда ничего не обсуждает, она всегда говорит, что всё было замечательно, что судья подсуживал, что пол кто-то там полил маслом и что, так сказать, тогда была победа, а нового матча не будет, потому что потому, что кончается на У. В реванше есть воля и есть новизна, и именно это отличает нас от Зюганова. А еще нас отличает от коммунистов, пришедших на Болотную, — не дай им Бог продолжить эту линию — то, что мы патриотические коммунисты, или то, что называется коммуно-патриоты. Вы, господа либералы, считаете это ругательным словом, а для нас это (показывает на приколотую на грудь красно-георгиевскую ленту) является нашим гордым знаком, и мы никогда не пойдём ни на какие шашни с антипатриотическими силами, с пятой колонной иноземцев, с очевидными предателями, а также с иноземцами, которые хотят использовать здешние противоречия в собственных интересах, не совместимыми с жизнью нашего народа и нашей страны. Мы никогда на это не пойдём. И лучше бы вы с этим познакомились, друзья, которые, что-то про меня сочиняют. Познакомились повнимательней, а не искали бы чёрного кота в чёрной комнате, потому что там его нет. Нет и нет. Чужими листовочками занимаетесь, которые не я писал? Выковыриваниями слов? Вы лучше бы занялись тем, как Зюганов в 1996 году во всеуслышание и на всю страну заявил, написал, вбил в свои главные тексты и заставил Партию сказать, что Россия исчерпала лимиты на Революцию. Было сказано это или нет?

Да или нет? Я тогда выступил, тогда всё началось. Тогда началась полемика с Зюгановым. Я тогда спросил: где выдают лимиты? А также квоты и всё остальное? В Вашингтоне? Где? Но там выдают лимиты и квоты на «оранжевую» революцию, а не на революцию как таковую. Всё же остальное зависит от «крота истории». «Так, старый крот! Как ты проворно роешь! Отличный землекоп!». Это Шекспир. Крот истории не понимает, что такое квоты, лимиты. Он роет — и всё. Это — марксизм. А как квоты и лимиты соотносятся с марксизмом, спросил я, ибо Зюганов же ведь не отказался формально от марксизма-ленинизма тогда, но заявил про эти лимиты. Вот лучше бы этим занялись, а также многим другим.

Но главное — оранжизмом. О-ран-жиз-мом! Оранжизму — нет! «Оранжевые» — это американский проект, который делается на американские деньги, с помощью американских спецслужбистов и консультантов, с опорой на американские резидентурные сети и позиции, с использованием американских технологий. Мы об этом поговорим: о Шарпе и обо всём прочем; о так называемых «мирных» революциях; о господине Навальном и его интересе к Шарпу; о том, как Шарп работал в Вильнюсе; о том, как «мирные», безумно «гуманистические» революции связаны со снайперами, которых сажают на крыши, для того чтобы бить сразу по двум сторонам, которые находятся в преддверии столкновения и не хотят сталкиваться, — по народу и по войскам. Мы обо всём этом поговорим. Это «оранжевые» и есть — вот это они. Это американский проект. Я не говорю, что если это американский проект, то все, кто в нём участвует, — агенты ЦРУ. Надо разделять, что такое проект и что такое ресурс. Для «оранжевого», американского насквозь, проекта нужен ресурс. В виде растерянных людей, в виде общественных недовольств, в виде чего угодно ещё. Мне говорят, что на улице очень много людей, которые просто недовольны Путиным. Ну что ж, их полное право — быть недовольными Путиным. Но если они идут к Немцову, Навальному, Собчак и другим, если они несут им свою энергию, то они за это исторически отвечают. Они люди, у них свободная воля. В конце концов, процесс действительно страшно сложен, но есть и простота, моральная простота: если моральное чувство позволяет идти туда — значит, оно позволяет идти туда. Наверное, там много сбившихся с толку людей, растерянных, которые потом опомнятся. Ну что ж, на демократических площадях тоже стояло очень много таких людей. Среди демократических активистов были люди, которые уже через три года опомнились и перешли на другую позицию. Но это же не значит, что в момент, когда они действовали, к ним можно было прийти и сказать: «Ребята, а вы знаете?..» Ребята уже сделали свой выбор. Их волочёт определённая волна.

И что? Что теперь? Теперь можно сделать только одно. Вот этой воронке оранжевой, которая крутится, противопоставить нечто другое. Во имя тех людей, которые недовольны Путиным совершенно справедливо, и чьё недовольство я не только разделяю — я считаю, что то, что сделал Путин, просто несовместимо с жизнью страны. По-настоящему. Я не сейчас, а когда все писали от Путина кипятком, назвал происходящее ликвидкомом. Слышите? Ликвидкомом! То есть комитетом по ликвидации страны. Я сказал, что для того, чтобы понять происходящее, к названию каждого министерства надо добавить соответствующие эпитеты. Министерство образования, да? Нет — министерство смерти образования. Министерство обороны? Нет — министерство смерти обороны. И так далее. Я когда это сказал? Когда все восхищались Путиным. Значит, я не могу не разделять недовольство этих людей.

И во имя того, чтобы они могли выразить это недовольство, не замарываясь в национальной измене, в фокусах Ксюши Собчак, Миши-2% или 3 %, сколько там. Он хочет, чтобы теперь их стало 7? В фокусах Немцова — Ельцинского пуделя. Чтобы они не замарались во всем этом, а также в играх американцев, которые кончатся только тем, что будут бомбить страну. И не надо говорить мне, что по причине наличия у нашей стране ядерного оружия этого не произойдет. Произойдет! И очень хитрым и двусмысленным образом. Будет сооружена некая просьба о том, что в связи с хаосом американцы должны оккупировать зоны размещения наших ядерных сил. И американцы скажут: ну, это же просьба… Она будет инициирована либеральным крылом Кремля, и после этого как можем мы ее не выполнить. Потом в стране начнется черте что. Мы поставим мир на грань ядерной войны. Американские авантюристы вместе со здешними соорудят из этого черт знает что. Вот во имя того, чтоб этого ничего не произошло, надо не защищать Путина, а идти на альтернативные митинги. Туда, где выступают против власти и оранжизма. Власти и оранжизма, вместе. Это ужасно трудно. Но именно это надо сделать. Именно в этом сейчас историческое спасение России. И именно этим мы и занимаемся. Именно потому мы этим и занимаемся, что мы любим своих соотечественников, которых Путин достал вот так, и не хотим отдавать их во власть оранжизма. А еще мы занимаемся этим, потому что в этом наши идеалы, в этом. А не в криминально-буржуазном гламуре, который устроил Путин, как и его предшественники. Мои идеалы неизменны, как и мое отношение к идеалам, я как считал так и считаю, что жить без идеалов невозможно, точнее скучно и тоскливо до ужаса. Что сдавать их может только жалкая тварь, а я хочу быть человеком. И я буду им до конца и не понимаю, зачем отказываться от этого. Это единственное счастье в мире. Я достаточно сказал о своих идеалах? Достаточно, согласитесь. Вот сказав это, я заявляю: граждане, с этими моими идеалами, идеалами, не совместимыми с путинизмом, я, такой как я есть, я, никуда не сдвигавшийся ранее и не сдвигающийся теперь, говорю всем: отечество в опасности! В такой опасности, в какой оно не было даже в 91 г. Это всё не шуточки — то, что там происходит. Это кризис, быстро переходящий в коллапс. И моя такая констатация не имеет ничего общего с примирением с путинизмом. Я ни к какому примирению с путинизмом не призываю. Эта моя констатация означает совсем другое. Что на данном этапе во имя сохранения страны необходим широкий антиоранжевый фронт. В который должны войти как люди с такими же идеалами, как у меня и моих соратников, так и люди с другими идеалами, так же как и мы любящие Россию, являющиеся такими-же патриотами. Люди, готовые так же, как и мы, в случае иноземного наезда взяться за оружие. И защищать Родину. Родину, а не Путина! Вот такой антиоранжевый и антивластный митинг, созданный широким фронтом, такая единая политика на этом кризисном, сверхкризисном этапе, реализуемая широким фронтом, необходима. Еще раз подчеркиваю тем, кто будет извращать то, что я говорю. Что в предлагаемом нами фронте, выступающем на митингах и проводящим другие действия, нет никакого места «Единой России» и прочим ревнителям нынешнего курса. Но в этом фронте есть место как тем, кто хочет очень резко изменить курс власти, так и тем, кто соединяет антиоранжевость, т. е. патриотизм, и неприятие того, что делает власть, с вот этой самой антивластностью. Даже не с желанием резко изменить курс, а просто с констатацией того, что власть ведет страну к гибели. Вот мы относимся к последним. И именно такие люди должны составить ядро широкого фронта. Есть еще одна причина, по которой это абсолютно необходимо.

Эта причина состоит в том, что если патриотизм — вот патриотизм! — т. е. желание спасать отечество, желание отделиться каким-то образом от оранжевой заразы, жаление бороться с теми, кто уже сейчас готовит нашу оккупацию, — будет монополизирован властью, а антипатриотизм будет монополизирован оппозицией, т. е. противниками власти, то мы уже потеряли страну! Понимаете, её уже нет в этом случае. Потому что в этом случае власть, не повернув стратегически, не изменив базу опоры, а просто осуществив какие элементарные телодвижения, всё равно будет волочь страну к гибели, а вся оппозиция, с которой, в случае если власть поволочёт страну к гибели, будут связаны все надежды, все упования, станет оранжевой, т. е. антирпатриотической. Она заложит этот код в сознание наших граждан, отчаявшихся, — и они смирятся с оккупацией. Смирятся с чем угодно ещё. Очень скоро, если власть будет доводить их до ручки, если власть будет продолжать свой курс, будет именно так.

Поэтому исторически невероятно важно, как бы события ни разворачивались, иметь патриотическую оппозицию, которая была бы стратегически против нынешнего курса, стратегически против нынешнего криминального-буржуазного гламура. Стратегически была бы антибуржуазной вообще! И при этом национальной, патриотической. Вопрос наличия такой оппозиции сегодня, при том раскладе который мы имеем, — это вопрос жизни и смерти!

Соответственно, мы не охранители. Мы совсем другие. Пусть охранители действуют с оглядкой на Кремль. На двусмысленный до крайности Кремль, уже очень напоминающий Кремль эпохи Горбачёва и Яковлева. Мы на Кремль оглядываться не будем. У нас к нынешнему Кремлю претензий больше, чем у оранжевой улицы. И эти претензии носят гораздо более глубокий, острый и принципиальный характер. Но ни в какой внутриполитической борьбе нельзя снюхиваться с иноземцами, готовящими оккупацию России. Те, кто будут так снюхиваться, должны запомнить, что они получат отпор. Что всё, что они получат при жизни, — это глубокое политическое фиаско; а то, что, они получат после смерти, — это историческое проклятие своего народа!

Заявляя это, мы собираем 23 февраля в День Защитника Отечества не заурядный митинг. Мы не спецы по митингам, и у нас, как все понимают, нет политических претензий. Мы не выдвинули своего кандидата в президенты, мы не идём сейчас на прямую политическую арену — мы пойдём на неё, когда поймём, что ситуация стала терминальной, не сомневайтесь, мы в этот момент придём и туда. Но пока нас там, очевидно, нет. Мы просто видим, что страна зависла над пропастью — действительно зависла над ней как в 91 году! — и мы не хотим, не хотим, чтобы при нашей пассивности, в том числе уличной, при понятной всем общенародной растерянности, при параличе охранителей, вполне таком же, как 91 году, страна опять рухнула в пропасть. А она может туда рухнуть в любую минуту!

Говорят: подумаешь, «путенярня», «эрэфия» — зачем её жалеть, она и так является местом нашего унижения, местом гниения и так далее… Извините! Если мы потеряем Родину, потеряем Отечество сегодня, — не будет завтра никаких наших идеалов, никаких наших красных реваншей, никакого СССР 2.0, никаких белых империй — ничего не будет тогда, если мы прозеваем сегодня! Будет жалкое безгосударсвенное прозябание людей, которые растратили великое наследство, погубили всё, что мучительно создавали кровью и потом их великие предки! Вот в чём наше кредо, наша точка зрения.

И я не просто сейчас заявил это кредо, — я в серии передач — в серии, подчёркиваю, передач! — попытаюсь убедить всех в том, что я прав. Я не буду гипнотизировать или завлекать — я буду убеждать, т. е. предоставлять такие доказательства, которыми все смогут распорядиться. Распорядиться как граждане, как люди, обладающие разумом, духовным, человеческим суверенитетом, повторяю, как граждане, а не как хомячки и кролики, питающиеся какими-то брендами, мемами, интернетными суррогатами. Я всем предоставлю эту возможность в серии передач. И пусть потом никто не говорит, что этой возможности не было!

2012.01.24. Смысл игры № 7

Мне бы больше всего хотелось вот так спокойно и размеренно обсуждать с теми, кого это по настоящему интересует, все аспекты нынешней ситуации. И мне кажется, что это чрезвычайно необходимо, потому что некоторые аспекты сложившейся ситуации не понимают даже очень искренние, совсем неглупые и достаточно образованные люди. Не изощренные в политике. Не читающие подряд все те статьи, которые сейчас выходят. Не улавливающие определенных нюансов. Нужно, чтобы люди знакомились с серьезным материалом. Нужно, чтобы они улавливали нюансы. Нужно, чтобы они получали спокойную взвешенную информацию, позволяющую им ориентироваться в произошедшем. Но еще нужно и другое. И только потому, что нужно еще и другое, я соглашаюсь участвовать в передаче «Исторический процесс».

Что же именно нужно? Видите ли, дело в том, что вожди «Болотной» и «Сахарова» — Рыжков, Собчак и другие — ведут себя уже как победители. И они, к моему глубокому сожалению, имеют для этого определенные основания. Конечно же то, как они «напыжились», — смешно. Это смешно. Это невероятно пошло. Мягко говоря, несвоевременно. Но это только одна сторона медали. Есть и другая. Она состоит в том, что слишком многие прогибаются перед силой. Перед вот этой клубящейся энергией. Энергией тридцати тысяч людей. То есть количества людей меньшего, чем бывает на крупном футбольном матче, и примерно такого, который бывает на очень большом рок-концерте. Вот перед этим количеством людей начинают прогибаться. И я точно знаю, что это так.

Очень патриотические, умные, честные люди. С большими заслугами перед патриотическим движением. Приходят ко мне. Начинают меня убеждать идти туда — на «Болотную» и «Сахарова». Говорить, что это политически разумно. Что не надо «упираться». Что там можно работать. Что там можно как бы перехватывать энергию. Что там можно кого-то в чем-то разубеждать. А когда я, улыбаясь, смотрю на них и говорю:

— Что за чушь! Кого и в чем Вы хотите там переубеждать? Там на трибунах стоят определенные люди, которые, ну, так сказать, самим фактом своего наличия на трибуне, самим фактом своего этого вождизма прекрасно объясняют всем пришедшим «Who is who» и что всё это означает; когда я долго смотрю на них и улыбаюсь, а они все аргументируют, аргументируют и аргументируют… всё умнее, всё тоньше, всё убедительнее, — я говорю: — Какая чушь! Какая чушь! Какая чушь! — то, наконец, они срываются, и это не один случай, и говорят:

— Сергей Ервандович, их там много! Ужасно много, понимаете?!

И я понимаю. Я понимаю главное — что они пасуют перед силой. Или перед видимостью силы, не важно. В подобной ситуации крайне важно, глядя глаза в глаза этим вождям — Рыжкову, Собчак и всем прочим, — сказать, что я плевал на вас с высокой горы! Есть «вы для меня — никто, и звать вас — никак». Ясно? И наплевать мне на то, победите вы или нет. Наплевать мне на то, кого вы будете сажать в тюрьму, а кого будете награждать. Мне на всё наплевать, потому что вы — ничтожества. И изменники. И место ваше подлинное — такое-то и такое-то. Точка. И если это сказать, если создать какую-то точку «непрогибания», то многие процессы изменятся. Потому что прогибаться уже начинают не только растерянные оппозиционные лидеры. Отнюдь не все — я знаю людей которые не прогибаются. Но эти люди пока что либо не готовы собраться в одно большое целое, для того чтобы давать адекватный отпор, либо просто удовлетворяются тем, что пишут статьи и разговаривают по Интернету. А этого уже недостаточно.

Итак. Не только отдельные оппозиционные лидеры прогибаются (а я вижу как они прогибаются) — прогибается и власть. Это самое глупое, позорное, — но это же факт! Что такое законопроект «О прямых выборах губернаторов», который Президент Медведев послал в Государственную Думу? Это не такое прогибание? А что это? А, я понимаю, да, это очень «тонкий и хитрый маневр». Да. Все у нас сейчас «специалисты» по «тонким хитрым маневрам». Я не знаю, нужно избирать губернаторов или назначать. По мне так и то и другое — плохо, пока у власти находится криминально-буржуазный класс, разрушающий страну. Но я знаю твердо, что сначала отказаться от избрания губернаторов во имя централизации России — а в этом есть определенный смысл, — а потом согласиться под давлением, — это путь к распаду страны! К реальному и быстрому распаду страны! И я посмотрю, как на этот внесенный законопроект отреагирует «Единая Россия». А также все остальные силы. Потому что речь идет о судьбе Родины, а не о «хитрых тонких маневрах». И это абсолютно понятно. И если сегодня так прогибаются, то неизвестно, как будут прогибаться завтра. Потому что прогибаются не перед тридцатью тысячами вышедших на улицу людей — прогибаются перед тем, что стоит ЗА этими людьми. А за ними стоят огромные международные силы, и это все понимают. Перед этими силами уже сейчас прогибаются. Повторяю, очень и очень многие. Поэтому…

Во-первых, нужно просто сказать, глядя в глаза:

— А вот я этого делать не буду, ясно?

И во-вторых. Надо собирать альтернативную силу. Надо делать всё для того, чтобы собирать альтернативную силу. Большой альтернативный митинг нужен для этого. Чтобы была альтернативная сила. Потому что иначе эта монополия на уличную силу поволочет нас к распаду. Как поволокла она нас к нему в 91 году. А раз так — то надо вступать в прямой конфликт на таких передачах как «Исторический процесс». Надо. Противно, мерзко, но ничего не поделаешь. И есть еще третья причина, по которой это надо делать. Вот как ведет себя Чёрт? Чёрт из романа Достоевского «Братья Карамазовы»? Тот самый Чёрт, который разговаривает с Иваном Карамазовым. Или Чёрт из романа Томаса Манна «Доктор Фаустус»? Вот как он себя ведет? Как ему предписано средневековыми легендами, из которых всё черпали великие писатели, которых я сейчас назвал, а также другие, ничуть не менее великие писатели? Чёрт сначала соблазняет, притворяясь. Благородной девушкой. Гордым рыцарем. Чуть ли не ангелом. Кем угодно. И он побуждает на недолжное. На то, чего не должно быть. Когда же соблазненный им несчастный начинает двигаться в неправильном направлении, то Чёрт постепенно меняет обличие. И в конце, когда несчастный уже очень далеко ушел от правды и любви, вот в конце, Чёрт обязательно показывает себя в подлинном обличии. С хвостом, с копытами, рогами. Со всей своей грубостью. Со всеми своими вонючими запахами. Почему? Потому что по ту сторону жизни, в которой можно соблазнятся, обманываться, двигаться в ненужном направлении, вот по ту сторону, когда начнется Суд, то не должно быть оправданий. «Боже мой, а мы такие доверчивые. А мы всё время то западали на Чёрта под названием Горбачев, то на Чёрта под названием Ельцин, то на Чёрта под названием Лебедь», и так далее и тому подобное. Это всё потому, что мы все время хотели благого. Это потому что нам всё время говорили благие слова. Нет, милая!!! Нет!!! Чёрт в конце, в главный момент, хочет явить свое подлинное обличие, для того чтобы никто ни в чем оправдываться не мог.

И он стоит на Болотной, Сахарова, на пьедестале. Он стоит в этом своём подлинном обличьи. В обличьи Ксении Собчак, заявившей, что русские — это генетическое быдло <«Россия стала страной генетического отребья» http://www.echo.msk.ru/blog/statya/709632-echo/, http://eternaltown.com.ua/content/view/8802/167/>, в обличии Немцова, в обличии Каспарова, в обличии всех других. Он там стоит и говорит: «Вот он я, родненькие, и если я вам не нравлюсь — валите вон. Но если вы ко мне влечётесь, то потом не оправдывайтесь — не надо, не хитрите, не умствуйте».

И третья задача таких передач, как «Исторический процесс», для меня заключается в том, чтобы ещё и ещё раз содрать румяна лживые с физиономий этих самых чертей. Чтобы все их увидели в их подлинном обличии, увидели, насколько это мелкие, пошлые и опасные люди. Вот увидели… «Фэйс ту фэйс» на экране, увидели не каких-то абстрактных героев, говорящих не понятно какие слова, а вот эти лица увидели, корчащиеся, кривляющиеся, ненавидящие, увиливающие, — потому что им надо избежать каких-то там обвинений. Потому что их прихватили, потому что они попали в тупик, потому что они не знают, что им ответить. Вот ЭТИ лица чтобы увидели — для этого тоже нужна передача «Исторический процесс». А для того, чтобы разбираться спокойно, нужны другие передачи. Такие, как эта. И мне придётся, как это ни трудно, сочетать такие передачи с передачами такими, как «Исторический процесс». Придётся сочетать. Потому что нужно, чтобы люди разобрались во всём до деталей, чтобы они могли принять ответственное решение. Чтобы они могли понять, НАСКОЛЬКО ВАЖНО СТАТЬ СЕЙЧАС, ИМЕННО СЕЙЧАС, ТОЧКОЙ СОПРОТИВЛЕНИЯ, ТОЧКОЙ НЕПРОГИБАНИЯ, ТОЧКОЙ АЛЬТЕРНАТИВНОЙ СИЛЫ И, НАКОНЕЦ, ТОЧКОЙ ПРАВДЫ. Точка сопротивления, непрогибания, альтернативной силы и правды — ЭТО И ЕСТЬ МИТИНГ, КОТОРЫЙ МЫ СТРЕМИМСЯ СОБРАТЬ 23 ФЕВРАЛЯ.

Я рассказываю о том, что происходит, рассказываю спокойно, углубляясь в нюансы, рассказываю из передачи в передачу для того, чтобы могли принять спокойное, независимое решение. Для себя самих его принять. Не под давлением каких-то там, так сказать, ораторов, гипнотизёров, а вот спокойно, наедине самими с собой. Вот для этого нужны такие передачи, как «Смысл игры».

И я буду спокойно зачитывать некоторые тексты.

Если кто-то смотрел «Исторический процесс», в котором Владимир Рыжков говорил, что «(24:30) …Я вам сейчас приведу факт, что вы лжете, когда вы говорили что Касьянов в Хельсинки требовал от Путина передать ему власть — ложь, я там был…». Вы слышали это. Вы слышали, что, когда я ему показал статью и он понял, что она у меня на руках, он струхнул и отполз. Ну так вот теперь давайте эту статью вместе и почитаем.

Это статья «Декабристы 2.0» <http://www.gazeta.ru/politics/elections2011/2011/11/10_a_3828446.shtml> от 11 ноября 2011 года. Когда у нас выборы были? 4 декабря. Значит, за 20 дней с лишним до этих этих выборов. И она выходит в «Газете Ру» — одном из самых объективных изданий. Что пишет «Газета Ру»:

«Лидеры нескольких оппозиционных и незарегистрированных политических партий и объединений, известные правозащитники, эксперты, деятели культуры и искусства создадут в России новую форму протестной деятельности: 12 декабря в Москве пройдет заседание „Общероссийского гражданского круглого стола“. „Это новая форма давления на власть“, — объявил инициатор созыва мероприятия экс-премьер России и сопредседатель не получившей регистрации партии ПАРНАС Михаил Касьянов в среду вечером в Хельсинки — там при его участии открылась международная конференция „Хельсинки 2.0“».

И дальше опять цитата из Касьянова:

«„От теряющего рейтинг Путина власть переходит к элитам — творческим, интеллектуальным, профессиональным, которые, как в 70-е гг. 20-го века, должны, опираясь на свой авторитет, создавать атмосферу недоверия этому режиму, и тогда Путину придется начинать вести с этими элитами переговоры о добровольном отказе от власти“, — говорил Касьянов в зале Государственного дворца Финляндии, где в 1975 году подписанием заключительной Хельсинкской декларации страны Запада и „восточного блока“ гарантировали друг другу мирное сосуществование и уважение основополагающих прав человека.»

Что именно там гарантировали друг другу страны Запада и «восточного блока», можно обсуждать отдельно. С Хельсинки начался распад СССР. Потому что всё, что там было зафиксировано, Запад-то не выполнил, а мы выполнили. Запад на нерушимости границ-то не настаивал, а мы с правами человека пошли очень далеко. И не зря говорится о Хельсинки 2.0, потому что нужна новая редакция некой капитуляции. Но перед кем капитуляции? Перед «круглым столом»? А кто в него входит?

«Часть приглашений разослана или согласована, говорит Касьянов, упоминая среди возможных участников нескольких известных политологов (Лилия Швецова, Георгий Сатаров), двух своих коллег по ПАРНАСу Бориса Немцова и Владимира Рыжкова, а также группу культурных деятелей — Лию Ахеджакову, Олега Басилашвили, Наталью Фатееву. В числе участников будут корифеи правозащитного движения Людмила Алексеева и Сергей Ковалев.

…Представителей бизнеса на первой встрече не будет, так как сейчас „важно собрать моральные авторитеты в своих областях“, говорит Касьянов. В будущем бизнесмены могут появиться, могут вестись переговоры и с политиками, которые участвуют в легальной политике, — с левыми и „Яблоком“, допускает он. К участию может быть приглашен и Михаил Горбачев, сказал политик.

Будут и неожиданные лица, для которых раскрытие их оппозиционности будет смелым шагом, обещает Касьянов.»

Значит, сейчас они не оппозиционные, а какие? Внутрисистемные. Значит, Касьянов обещает, что система-то скоро покажет свою двусмысленность и начнёт переговоры с «круглым столом», потому что она уже вошла в этот «круглый стол».

Но с какой стати Владимир Путин начнёт уступать власть Лие Ахеджаковой, Лилии Швецовой, Георгию Сатарову и даже Борису Немцову, а также Олегу Басилашвили и Наталье Фатеевой? Какое давление будет оказано?

Берём другую статью, которая выходит в Правда. Ру: «„Элита“ идёт на абордаж». Статья выходит… Если эта статья, в Газете. Ру, выходит 11-го ноября, то «„Элита“ идёт на абордаж» выходит 10-го ноября. Опять же речь идёт о том, что до выборов остаётся ещё двадцать с лишним дней. Значит, всё готовится заранее — правильно? Я правильно называю даты? А раз даты такие, то и логика абсолютно очевидна.

Так вот там говорится:

«Сопредседатель незарегистрированной Партии народной свободы Михаил Касьянов объявил в Хельсинки о формировании „круглого стола, в рамках которого в будущем состоятся переговоры о передаче власти“. Первая конференция запланирована на 12 декабря.»

«Михаил Касьянов… выступает с докладами за пределами России. На этот раз в Финляндии, где либерально-демократическая фракция Европарламента и Российский народно-демократический союз организовали конференцию под названием „Хельсинки 2.0: За демократию и верховенство права в России“. Проводится она в „Финляндия-холле“, где в 1975 году был подписан Хельсинкский Заключительный акт — судя по всему, для придания происходящему некой символичности.»

«Михаил Касьянов призвал европейцев не признавать результаты будущих выборов. По его словам, хотелось бы „чтобы Европа и Запад в целом отвергли мимолетные выгоды от потакания путинскому режиму во имя ценностей, на которых построено западное общество“. „Это означает, что предстоящие выборы не должны считаться нормальными, а их результаты — по-настоящему легитимными“, — заявил он.»

«По версии Михаила Касьянова… оппозиционеры и представители „правозащитной и интеллектуальной элиты“ приступили к формированию „круглого стола, в рамках которого в будущем состоятся переговоры о передаче власти“.»

Откуда Касьянов знает, что состоятся переговоры о передаче власти? Значит, в то время как на Западе проходит этот «круглый стол», в России уже готовятся митинги, уже точно известно, что выборы будут «чудовищно сфальсифицированными», «кошмарно сфальсифицированными» и настолько сфальсифицированными, что надо будет возмутиться до ужаса, до колик, до судорого, до отвращения и выводить людей на улицы.

Итак, во-первых, ещё до выборов известно, что же будет на выборах, что там произойдут чудовищные, кошмарные фальсификации. И во-вторых, уже строится некий терминал между улицей и властью, который называется «круглый стол». Значит, дело не только в том, что выборы будут чудовищно сфальсифицированы, соответственно, возникнет волна возмущения, а в том, что одновременно с демаршем по поводу чудовищных фальсификаций (всем ведь понятно, что фальсификации тут — только повод: никто ещё не знает, что будет, а все уже планируют взрыв общенародного возмущения — в количестве 30 тыс. человек) в результате этого демарша должна быть делегитимирована вся власть: Путин как тот, кого выдвинула «Партия жуликов и воров», сама «Партия жуликов и воров», Медведев как первое лицо в этой партии, Конституционный суд, Дума как место, где заседает «Партия жуликов и воров». И тогда окажется, что легитимны — как мне нравится это слово! — только вожаки улицы и создаваемый ими «круглый стол». То есть власть переходит не Зюганову, не каким-либо другим демократически избранным кандидатам в президенты. Власть переходит «круглому столу», состоящему из Касьянова, Немцова и Лии Ахеджаковой, то есть, попросту говоря, к СА-МО-ЗВАН-ЦАМ. Коронованным кем? Улицей. Тридцатью тысячами людей.

И это не мои фантазии, простите, — это Газета. Ру, это Правда. Ру, и вы спокойно можете это сами прочитать и убедиться, что речь идёт не о мелочах, не о поддержке Зюганова или кого-либо ещё, кому делегированы народные надежды. Здесь речь идёт об этой элитной пакости, о смуте, о власти элитного меньшинства, о диктатуре «круглого стола» и уличных вожаков, которые его сформируют. При том, что эта диктатура должна, дорогие мои сограждане, найти партнёра по диалогу в лице либеральной части Кремля, которая, как говорит Касьянов, «будет неожиданностью для всех… возникнет раскрытие тайной оппозиционности… это будет с их стороны смелый шаг». То есть речь идёт о заговоре, в котором очевидным образом участвует супер-элитный Кремль в какой-то своей части. Не я об этом говорю, об этом говорит Касьянов, как говорят в таких случаях, городу и миру. Но это не всё.

Вот редакционная статья в «Независимой газете» от 29-го декабря 2011-го года. Она называется «Путин-light, или „Облегченная“ версия Путина как компромисс». Подзаголовок: «Власти стоит задуматься об ограничении полномочий главы государства». Я прошу всех, кто хочет всерьёз разобраться в происходящем, вместе со мной внимательно читать статью. Как говорят в таких случаях, статья для медленного чтения. И комментариев.

«В противостоянии власти и протестующего креативного класса наметилась тенденция, неприятная для правящей элиты. Пересидеть бурю едва ли удастся.»

Что мы с ходу видим? Что улица, на которой собрались очень разные люди, названа с ходу креативным классом. То есть диктатура улицы превращается в классовую диктатуру.

В других статьях говорят о том, что это класс-гегемон, креативный. Значит, людям, случайно собравшимся на улице — там «всякой твари по паре»: там есть просто недовольные, есть крайние националисты, а есть представители элиты, «норковой», как говорит г-жа Собчак, — всем им придан статус класса. А класс выдвигает в качестве института, с помощью которого он будет управлять страной, «круглый стол», то есть реализует свою диктатуру. И тут даже ссылка на декабристов достаточно знаменательна. Потому что декабристы-то были разные, а в основном-то они тоже не к демократии тяготели. Итак, значит, в противостояние включены власть и креативный класс — все остальные побоку. Народа нет — есть креативный класс. Понятно?

«Пересидеть бурю едва ли удастся.

Движение за честные выборы постепенно становится движением против Владимира Путина. Уход действующего премьера с политической арены начинает восприниматься не как возможный результат выборов в близком или отдаленном будущем, но как добровольный жест власти, залог и гарантия прозрачности избирательных процедур. Постоянный прямой контакт между властью и протестующими не налажен…»

Заметили? Касьянов его налаживает, тут говорится, что он не налажен.

«…естественным развитием этой ситуации является обращенное к правящей элите требование пожертвовать по-настоящему крупными фигурами. Попытки заморозить конфликт могут привести к тому, что даже прозрачных выборов может оказаться недостаточно для того, чтобы креативный класс принял Путина, смирился с его новым президентским сроком.»

Я читаю медленно: «Попытки заморозить конфликт могут привести к тому, что ДАЖЕ ПРОЗРАЧНЫХ ВЫБОРОВ…». Слышите ещё раз? «…ДАЖЕ ПРОЗРАЧНЫХ ВЫБОРОВ может оказаться недостаточно для того, чтобы КРЕАТИВНЫЙ КЛАСС ПРИНЯЛ ПУТИНА, СМИРИЛСЯ С ЕГО НОВЫМ ПРЕЗИДЕНТСКИМ СРОКОМ».

Вы когда-нибудь читали что-нибудь конкурирующее по наглости? Это, заметьте, фраза, которую затем повторяет Борис Березовский в своём обращении к патриарху: даже абсолютно прозрачные выборы ничего не решают, отберите власть у Путина. (неразборчиво) и передайте её народу. Здесь же говорится — креативному классу, милая, креативному классу. А креативный класс на улице, а вожди его — «круглый стол». Им передавайте власть, им передавайте. И мы это готовили на Западе ЗА-РА-НЕЕ. И плевать нам на то, честные выборы или нечестные. Так ведь? Или не так? В том-то и дело, что так.

«Вместе с тем по разным причинам Путин остается явным фаворитом любых, самых открытых, честных и демократических выборов в современной России. Это единственный реально работающий политический бренд правящей элиты и воплощение, символ созданной ею системы. Отказ от него может стать для нее суицидальным актом.

Протестный декабрь обострил и сделал более выпуклыми противоречия внутри самой правящей элиты — то, о чем прежде приходилось рассуждать лишь умозрительно, подчас гипотетически. Условный „силовой“ блок предлагает игнорировать требования улицы и закрутить гайки в том случае, если она не выпустит пар и не успокоится. Условный „либеральный“ блок…»

Внимательно следите за мыслью автора, которую я вам здесь воспроизвожу?

«…Условный „либеральный“ блок осознает, что на улицу выходят не маргиналы, а интеллектуальный, творческий авангард общества, люди, без поддержки или хотя бы частичной лояльности которых ни один режим не может быть долговечным. Два блока, две группировки борются за влияние на Путина, принимающего решения. При этом предложения „силовиков“ могут лишь усугубить конфликт, а отложенные решения негативно сказываются на шатком доверии протестующих к „либералам“ от власти.

Что в этой ситуации может сделать власть? Во-первых, установить контакт с протестующими…»

С креативным классом, да? Помимо народа. Просто снюхаться с креативным классом помимо народа, который хочет проголосовать за Зюганова. И других.

«Во-вторых, выработать собственные концептуальные компромиссные предложения, которые можно было бы обсуждать. Компромиссной инициативой могла бы стать ТРАНСФОРМАЦИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СИСТЕМЫ».

«Россия — суперпрезидентское государство. В этой ситуации конфликт власти и протестного движения вокруг фигуры Путина можно было бы перевести в плоскость дискуссии об ограничении президентских полномочий.»

Значит сначала они сказали о том, что будут прямые выборы губернаторов, теперь они говорят об ограничении президентских полномочий.

«Одним из системных сценариев таких ограничений может стать переход от президентской к парламентско-президентской форме правления, в рамках которой правительство формирует коалиция депутатских фракций». [источник: http://www.ng.ru/editorial/2011-12-29/2_red.html)] «Системное ограничение полномочий — один из способов легитимизации весьма вероятной победы Путина на президентских выборах в глазах креативного класса». [источник — тот же]

Но это не всё… Это не всё. Дальше начинается серия заявлений.

Березовский говорит патриарху: «Какие бы прозрачные и честные выборы власть ни провела, и кто бы на них ни победил, общество не примет их результатов». [источник: http://readers.lenta.ru/news/2012/01/16/letter] Значит, если победит Зюганов, то же, общество не примет их результатов. Возьмите власть у Путина и передайте её — дальше говориться — народу. [цитата: Задача патриарха видится ему в том, чтобы «мирно, мудро, по-христиански» взять власть из рук Владимира Путина и передать ее народу.] Прям вот так вот возьмите и передайте НАРОДУ. Мы говорим народ — подразумеваем Березовский? Или кто еще? Касьянов?

Касьянов, Немцов и Рыжков заявляют в своей статье — вот эта статья — «Вернуться в русло конституции» [источник: http://www.vedomosti.ru/opinion/news/1466009/vernutsya_v_ruslo_konstitucii]. Не надо мне говорить, что её нет. Эта статья в американской газете «Ведомости». То есть в нашей, но в американской, как мы знаем. В разделе «политический кризис» 29 декабря 2011 года: «… необходимо принять и реализовать „дорожную карту“ возвращения страны в конституционное русло…» [источник — тот же] — имеется в виду вот это — этот мятеж антиконституционный, называется возвращением в конституционное русло.

Дальше Горбачев заявляет: перемены вообще не возможны без реформы нынешней конституции. [цитата «перемены невозможны без реформы нынешней Конституции» http://www.mk.ru/politics/article/2011/09/20/625247-chtobyi-idti-vpered-nuzhno-izmenit-sistemu.html]

Один их этих участников Касьяновского великого круглого стола, на котором должна произойти передача власти говорит (Шевцова): надо требовать другую конституцию, кстати первым из политиков об этом заговорил Горбачов [цитаты: «Надо требовать другую Конституцию…», «Кстати, первым из политиков о конституционной реформе заговорил Михаил Горбачев.» http://www.svobodanews.ru/content/transcript/24436982.html].

Редакционную статью Путин-light, великолепную статью, где особо выпукло обозначена роль креативного класса, я уже зачитал. «Компромиссом между Путиным и креативным классом должно стать изменение формы правления» [источник не найден]. Акунин говорит более прямо: надо сделать Россию парламентской республикой [цитата: «Сделать Россию парламентской (а не президентской) республикой;» http://borisakunin.livejournal.com/50315.html]. Навальный говорит: конституция РФ должна быть изменена. Шевцова говорит: все громче звучат голоса в пользу перехода к парламентской республике, для этого в свою очередь требуется созыв учредительного собрания [цитата: «Свидетельством тому все громче звучащие голоса в пользу перехода к парламентской республике, которая позволит воспрепятствовать, наконец, возрождению российского единовластия. Для этого, в свою очередь, рекомендуется созыв Учредительного собрания.» http://www.novayagazeta.ru/politics/50372.html]. Еще один участник круглого стола, великого касьяновского круглого стола, говорит Сатаров: «нам нужен новый основной закон» [источник: http://www.grani.ru/Politics/Russia/m.194685.html]. Характерно, что название статьи, где Сатаров это заявляет — «… как полиция идет на переговоры с террористами, так и мы должны идти на переговоры с властью» [источник тот же]. Значит понятно, о какой дорожной карте идет речь. Сначала выборы губернаторов, на что уже пошел Медведев. Скоро, говорит Касьянов, мы увидим, что и во власти есть члены круглого стола. И для них это будет смелым жестом. Скоро, скоро мы все увидим — говорит Касьянов.

Итак, на выборы губернаторов уже пошли, дальше дума объявляется нелигитимной и переходной. А значит просто власти нет. Дальше говориться о том, что нужна новая конституция. Дальше говориться о том, что… А кто будет принимать новую конституцию? Дума переходная не может ее принять, по определению. Значит, что нужно будет сделать? Референдум проводить? Фи-гуш-ки! Потому, что в референдуме будут вопросы, крайне неудобные для этих людей. Значит нужно учредительное собрание. А пока начнут собирать учредительное собрание, произойдет то, что всегда происходит в России, когда это начинают собирать. Произойдет распад территории. А дальше что угодно. Монархия — как предлагает Белковский, при участии и под давлением внешних сил. Прямая оккупация. Мало ли еще что.

Повторяется, повторяется зловещий февраль 1917 года. Когда в дневниковых записях посол Франции в России Морис Палеолог записал в марте 1917 года: «Самый опасный зародыш, заключающийся в Революции, развивается, вот уже несколько дней, с ужасающей быстротой. Финляндия, Лифляндия, Эстляндия, Польша, Литва, Украина, Грузия, Сибирь требуют для себя независимости или, по крайней мере, полной автономии. Французская Революция начала с объявления Республики единой и неделимой. Этому принципу принесены были в жертву тысячи голов — и французское единство было спасено. Русская Революция берет лозунгом: Россия разъединенная и раздробленная…» [источник: http://warlost.ru/paleolog2/304.htm]

Вот это и есть свойство нашей псевдо-демократической сволочи и ее отличие от жирондистов, от якобинцев, от буржуазно-демократической революции, происходившей во Франции, Великой французской революции, что там страсти по единству Франции, государственной страсти, страсти по благу народу и так далее КИПЕЛИ! А тут кипят к власти по поводу своего «креативного» класса, своих «норковых» прелестей и разрушения России. И ПОЛНОСТЬЮ подряд разрабатывается весь механизм разрушения России.

А вы говорите, что на альтернативный митинг не надо идти? Не идите, не надо! Сходите на основной или не идите никуда. Но только когда вы очутитесь в этой расчлененной России, когда будет записано в каком-нибудь ещё дневнике: «Татарстан, Башкортостан, Якутия, Тува, Северный Кавказ, Сибирь требуют для себя независимости или, по крайней мере, автономии… Опасный зародыш развивается с неслыханной быстротой», тогда будет поздно. Тогда уже не митингами всё будет определяться, а либо существованием большевистской партии, которая ИНАЧЕ будет решать проблему, либо ничем. Либо просто КОНЦОМ исторического бытия. ПОСТЫДНЫМ, ЖАЛКИМ КОНЦОМ! Сначала люди опозорятся, сбегав к Чёрту на митинг, а потом Чёрт лишит их Родины и Судьбы.

Теперь всё-таки по поводу «креативного» класса. Тут есть очень интересные детали. Есть такой Ричард Флорида. Американец или канадец — я не знаю, как точнее определить (у нас сейчас люди такого типа тяготеют к глобализму, т. е. к тому, чтобы свободно передвигаться от одной территории к другой). Это известный достаточно человек, который утверждает, что ядро нормального креативного класса составляют учёные, инженеры, педагоги и врачи. Слышите? УЧЁНЫЕ, ИНЖЕНЕРЫ, ПЕДАГОГИ и ВРАЧИ. Т. е. люди, которые в России ЗАГНАНЫ в НИЩЕТУ, в унизительную нищету! Они никакой не креативный класс в России! ГЛАВНЫЕ группы, составляющие ядро НОРМАЛЬНОГО креативного класса, в России загнаны в СОЦИАЛЬНОЕ НЕБЫТИЕ! Превращены в ЛЮМПЕНОВ, в лишних людей. А Борис Немцов, которому нужен ЕГО креативный класс, он говорит, что [неразборчиво] креативный класс — это белые воротнички, менеджеры, интернет-активисты, деятели культуры и искусства. Чувствуете разницу? Вот это — два диаметрально противоположных креативных класса! Потому что креативный класс есть и в Уганде. А уж в Судане — так тем более! А уж какой он в Нигерии — так просто обалдеть! Потому что всегда надо что-то обслуживать: какие-то финансы, какую-нибудь трубу или какие-нибудь прииски, какую-нибудь власть, — и это всё можно назвать «креативным классом». Только в КОЛОНИЯХ, в странах четвертого мира, у этого класса ОДНО содержание — то самое, о котором говорит Немцов, а в странах первого мира у него абсолютно другое содержание. И уже по тому, какое содержание задаётся здесь митингом креативному классу — митингом Немцова, Касьянова и других — говорится о том, КУДА ведут страну. Её все ДАЛЬШЕ ведут в КОЛОНИЮ, всё ДАЛЬШЕ ведут к небытию.

Говорят, нам нужны перемены. Другие говорят: «Упаси бог, нам не нужны перемены!» Конечно, перемены нужны! Но КАКИЕ перемены? Перемены к лучшему? перемены к худшему? Это же смешно, эта фраза Цоя: «Мы ждём перемен!» КАКИХ перемен? КТО их будет проводить? В ЧЬИХ интересах? Мы хотим их проводить в интересах народа, а вот Немцов, Касьянов и другие ПРЯМО говорят, что это будет ДИКТАТУРА креативного класса КО-ЛО-НИ-И! КОЛОНИИ!!! Государство, в котором 100 миллионов людей, включая всех этих, ядро креативного класса (ученых, инженеров, педагогов, врачей), будут просто ЛИШНИМИ! Они НЕ НУЖНЫ для обслуживания трубы, об этом уже много раз говорили!

Значит, они ДАЛЬШЕ развивают ситуацию! Они НАРАЩИВАЮТ небытийность! При поддержке УЛИЦЫ они ее наращивают! Они НАРАЩИВАЮТ безгосударственность. При поддержке улицы ее наращивают! И они говорят: «Вот наши лица, лица чертей. Мы ничего не скрываем. Мы вас называем „генетическим быдлом“, а вы пойдёте за нами!»

И что же, ПОЙДУТ за ними? Так ПОЗОРНО надо подвести черту под историческим бытием?..

Белковский ссылается на того же самого Флориду и утверждает, что «именно ГЕИ являются важнейшей движущей силой и составной частью креативного класса». [источник: http://echo.msk.ru/programs/personalno/843662-echo/] «Поэтому я считаю, — пишет Белковский, — что правление геев — это не так плохо для современной России» [источник — тот же].

Заметим, что перед этим Николай Сванидзе, который не называет, правда, креативного класса, а называет его средним, говорит о классе-гегемоне. Ведь говорит! КАК они проклинали коммунистов за то, что они говорили, что пролетариат — гегемон! Теперь они говорят о СЕБЕ как о гегемоне. О себе любезных! И о том, что они установят то, что устанавливает гегемон. Зачем слово «гегемон»? Чтобы была ГЕГЕМОНИЯ. А как она поддерживается? ДИКТАТУРОЙ. Диктатурой чего? Вот этой самой пакости! Что должна оформить диктатура? Оккупацию и распад.

Анатолий Ермолин, выпускник института КГБ им. Ю. В. Андропова и — очень мне это все нравится — Школы менеджмента Йельского университета, предлагает классу-гегемону заняться созданием — только в обморок не падайте! — НОВОГО РОССИЙСКОГО НАРОДА! [источник: http://www.ryzkov.ru/publications.php?id=8848] По технологии Белковского будет создан новый российский народ. И как вам всё это? Вам ЭТО всё нравится? Я это всё выдумал? Я за Касьянова сказал то, что он сказал? Я за редакцию — подчеркиваю! — РЕДАКЦИЮ «Независимой газеты» сказал то, что тут сказано? Я так призывал своеобразно вернуться в русло Конституции или они? Я выдумал все эти цитаты из Белковского, Березовского, Шевцовой и всех прочих? Я их просто СОБИРАЮ, потому что в этом моя профессия. Я собираю их для того, чтобы можно было разобраться в степени ПАКОСТНОСТИ того, что клубилось на Болотной и Сахарова и будет клубиться 4-го февраля. Это всё вместе — АКТ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИЗМЕНЫ! Это всё вместе — манифестация ФАНТАСТИЧЕСКОГО социального высокомерия. Если говорить уж совсем по-крупному, то ОДНА идея ждёт своего воплощения общемирового. Одна-единственная идея: идея ФУНДАМЕНТАЛЬНОГО НЕРАВЕНСТВА. ЭТО — новая идея 21-го века. Новое — это хорошо забытое старое. И не может эта идея СРАЗУ воплотиться в Соединённых Штатах, Франции или где бы еще. Ибо если бы там сказали про креативный класс, про то, что мимо народа будет происходить какой-то сговор, про класс-гегемон и про всё прочее, то людей, которые сказали бы, облили ПРЕЗРЕНИЕМ, газеты, которые это бы напечатали, ЖГЛИ вместе с газетными киосками, а всю эту манифестацию измены и неравенства ЗАДУШИЛИ бы в зародыше, потому что граждане ТАМ понимают, «ЧТО лежит на весах и ЧТО совершается ныне». Необходимо, чтобы это поняли и здесь. Потому что ЗДЕСЬ, повторяю, происходит что-то неслыханное, и ПРОЦЕСС УЖЕ ПОШЁЛ! Не надо делать вид, что процесс не пошёл — процесс пошёл! И к 4-му февраля он ещё ускорится. И если 23-му мы очередной раз не остановим этот процесс ещё более мощно, чем мы остановили его 24 декабря, если мы не скажем всему этому: «шло бы ты туда-то и туда-то», — еще более ВНЯТНО с позиции силы, чем это было сказано в телевизионных передачах, то мы потом потеряем ВСЁ.

Но, между прочим, к тому, что я здесь сейчас изложил, дело, как это ни странно, не сводится. И как бы трудно не было собирать митинг, одновременно вести различные политические переговоры и программу «Исторический процесс», я НАЙДУ время для того, чтобы спокойно и подробно разобрать в этой интернет-передаче «Смысл Игры» все аспекты готовящейся пакости. Спокойно и подробно. Я буду это делать в серии передач. Это — вторая из передач, в которой я собираюсь это делать. За ней будет третья и четвертая. Мы скажем всё для того, чтобы люди могли спокойно самоопределяться по-настоящему. Но не любопытствовать, не почитывать, а САМООПРЕДЕЛЯТЬСЯ и ДЕЙСТВОВАТЬ. ЛИБО — гражданское действие в ближайшем будущем, ЛИБО — РАБСТВО и безгосударственное бытие позорное потом. И не только тем, кто сегодня будет бездействовать, но их детям и внукам.

2012.02.01 Обращение по поводу митинга на Поклонной

Как все знают 4 февраля, в 13.00 часов состоится шествие сил, которые мы называем оранжевыми. В тот же день и в то же время, мы призвали людей выйти на Поклонную Гору для проведения широкого Антиоранжевого митинга. Почему мы называем силы, которые организуют шествие «против Путина», «за честные выборы» и так далее, оранжевыми? Может быть мы на них клевещем? может быть на самом деле это силы, которые хотят всего хорошего, как они утверждают? К сожалению, это не так. И сейчас уже слишком много людей понимает, что это не так. Люди проснулись. Если в начале было очень трудно убеждать людей в том, что оранжевые действительно устраивают на болотной и сахарова какой-то такой политический шабаш, а не борьбу за честные выборы, то теперь проснулись совсем многие. Нам иногда говорят, что этот наш антиоранжевый митинг это такой пиар-ход в защиту Путина и так далее. Я много лет критикую Путина. И говорить о том что это какой-то пиар-ход очень трудно. А вот если уж говорить, кто занимается пиар-ходом в защиту Путина, так это Ксения Собчак и другие. Потому что это они сначала вызывают своей оранжевой позицией глубокое отвращение и беспокойство у людей, а потом к этому добавляется ещё и двусмысленность. Я не призываю голосовать за Путина, а Ксения Собчак уже призвала. И вот эта бесстыдная двусмысленность, и очевидная антигосударственность, антинациональность, а не антипутинскость того что происходит на болотной и на сахарова и того, убеждён, что будет происходить 4 февраля начинает вызывать огромное беспокойство у очень широкого фронта людей. Оранжевые возмущают нас следующими вещами. Отнюдь, не их борьбой за честные выборы, отнюдь не этим. Тут нас только удивляет одно — почему, когда есть такие простые методы проверки степени нечестности выборов, почему, если на руках у оппозиции находиться 93 или 95 (уж не помню сейчас) тысяч протоколов участковых комиссий, которые ведь можно пересчитать и понять на какой территории произошли какие фальсификации, почему вместо того чтобы сделать это, к чему мы давно призываем, они таскаются по улицам и площадям и кричат про честные выборы. Но если бы это ограничилось только этим, было бы ещё ничего, но мы же уже начинаем понимать другое, мы начинаем понимать, что эти честные выборы это только повод, который они давно отбросили. Ну прочитайте их газеты, прочитайте ту же знаменитую «Новую Газету», которая говорит: «От лозунга „За честные выборы!“ к лозунгу „Долой самодержавие!“». Их уже не интересуют честные или не честные выборы. Это для них повод. Их идеологи ужа говорят, что даже если президентские выборы будут абсолютно честными и прозрачными они их всё равно не признают. Их идеологи уже призывают к тому чтобы пересмотреть конституцию! (Интересно, каким способом мы будем её пересматривать?) Чтобы заменить президентскую республику на парламентскую. Каким именно способом? В рамках каких законов? Кто будет устанавливать эти законы? Ведь это же главное. Московская столичная улица, которая сама уже называет себя норковой, и которая очевидным образом отстаивает интересы богатого меньшинства. Это она будет менять конституцию? Она же призывает ещё к большему. Она призывает к переговорам с каким-то анонимным либеральным крылом Кремля. За спиной народа! Итак эти люди прежде всего меня лично возмущают тем, что онги глубочайшим способом антинародны и антидемократичны. Они говорят то, что никогда ни в одной демократической стране мира никто не осмелится сказать. Никто никогда не скажет, что норковая революция. Гречневая каша сама себя хвалит — «креативный» класс, тоже мне нашёлся. И что этот креативный класс, они уже говорят, это класс-гегемон, предоставляете! Они 20 лет критиковали коммунистов за то что пролетариат был гегемоном, теперь у нас какой-то альтернативный класс креативный будет гегемоном и всех будет вести за собой. Они не могут соблюсти никаких норм той самой западной культуры демократической, к которой они всё время призывают. Эти люди уже сняли все маски. Они уже спрашивают: «А что плохого — брать деньги у ЦРУ?». Рекомендовано Шарпом (это такой специалист по оранжевым революциям, такие, как были на Украине), рекомендовано этим людям — не ходить в посольство. Всю жизнь прятались вожаки улиц от посольств, а посольства чурались связи с вожаками улиц. Здесь все прямо рвутся, как рыбы на нерест, бегут… Когда их хватают с поличным, начинают демонстрировать свои личики оскаленные, ожесточённые. Посмотрите на рейтинги Путина. Кто, кто сейчас взвинчивает ему рейтинг? Вот эти оранжевые. Потому что народ понял, и народ весь понял — и богатый класс, и бедные, поняли, к чему их ведут — их ведут к распаду страны.

Что такое пересмотр Конституции? Плюс, там, новые выборы губернаторов и так далее? Это прямой путь к конфедерации и распаду. Вот это социальное высокомерие, когда они говорят о том, что они все «норковые», они все «креативные». Вот эти призывы беззаконные к пересмотру Конституции, ко всему прочему — то есть к развалу страны. Вот эти походы в иностранные посольства, бесстыдные, откровенные, сопровождаемые всеми словами по поводу того, что «что плохого — брать деньги у ЦРУ?». Где, в какой стране мира кто-нибудь осмелится сказать что-нибудь подобное? Вот это всё — достало. Ко мне долгое время приходили бизнесмены, люди других профессий, не очень любящие публичность и говорили: «Они нас достали. Они нас достали — сделайте что-нибудь!». И, наконец, нечто случилось. Да, я призвал к тому, чтобы состоялся широкий антиоранжевый митинг. Где под оранжевыми я понимаю то, что только что перечислил — вопиющее социальное высокомерие, готовность работать через голову народа, полное наплевательство на какие-либо законные рамки и на какие-нибудь процедуры и попытка выступать с позиций силы. Давайте подумаем вместе — что же это всё такое, а? Сколько людей будет стоять на этих улицах? Во-первых, их можно пересчитать по головам. И мы все узнаем, когда каждый из нас если займётся этим, на широкоформатных снимках — каждый поймёт, что людей-то там «с гулькин нос». То есть, их много, ну, их там двадцать, тридцать тысяч — они немедленно начинают говорить о том, что их там миллион, да, или двести тысяч, а их противников там двести человек — и это тоже ещё одна черта — разделение всех на своих и чужих, бесстыдное оплёвывание чужих и бесстыдное восхваление своих — это ещё одна черта этого оранжевого движения. Ну, пусть двести тысяч, пусть пятьсот — в стране-то сто миллионов! Так что, московская столичная публика на улице будет противопоставлять себя всему народу России? Нам какая нужна демократия — демократия урн, которая отразит мнение какой-нибудь женщины из Костромы, сорокалетней, пятидесятилетней женщины с тромбофлебитом, с натруженными руками, которая до Москвы и не доедет, или нам нужна вот эта столичная уличная охлократия — во всём мире это называют властью толп. Но ведь, рано или поздно, толпы радикализируются. И я видел, видел за свою жизнь много таких радикализаций, когда начинается с противостояния толп, а кончается «демократией» полевых командиров. И что вы думаете? Что вот эти полевые командиры или даже эти толпы, если они даже насильственно что-нибудь сделают, они потом установят демократию? Кто установит демократию, кто будет честно считать голоса, Навальный? Почему? Ксения Собчак? Немцов? Касьянов? Они будут честно считать голоса? А если завтра эта «демократическая», или, точнее, псевдодемократическая оранжевая тусовка призовёт ещё НАТО или, так сказать, Соединённые Штаты Америки побеспокоиться о нашем ядерном оружии (а я знаю, что говорю), тогда мы тоже будем молчать и терпеть? Я призываю широкий антиоранжевый фронт сил собраться вместе и сказать всему этому — нет! Не может быть никакой идеологической монополии, если вы создаёте широкий антиоранжевый фронт. Там будут и люди, которым симпатичен Путин, и люди, которым Путин несимпатичен, его политические противники (я в том числе).

Там будут и люди с православными убеждениями, и коммунисты. Но там должны быть ПАТРИОТЫ, которые ПОНИМАЮТ, — до БОЛИ понимают! — что началась особая форма иноземного вторжения. И если этому вторжению сейчас на сказать «нет!», то потом будет поздно! Я сам (моя организация «Суть времени») провожу митинг 23 февраля и все силы бросил на это. Но я призвал широкий фронт ответить на действия «оранжевых» 4-го февраля по одной причине — потому что потом будет поздно! Люди, слышите? ПОТОМ БУДЕТ ПОЗДНО! Сначала они навяжут монополию улицы, потом они навяжут какую-нибудь еще монополию, а потом мы лишимся страны, весьма несовершенной, но нашей РОДИНЫ! РОДИНА — в опасности! И когда они говорят, что это всё мы эскалируем, что это мы эту «оранжевую» угрозу специальным образом взвинчиваем, это — ОНИ всё это взвинчивают. Это не мы! Мы бы никогда не нашли человека, который, как г-н Васильев осмеливается сказать, что брать деньги у ЦРУ — замечательно, а распад СССР, при котором все умылось КРОВЬЮ, при котором люди лишились крова над головой, при котором мы имеем миллионы беженцев и всё остальное — это КЛЁВО, ПРИКОЛЬНО, ОФИГИТЕЛЬНО! Это ОНИ взвинчивают «оранжевую» угрозу, это ОНИ показывают свою оранжевую харю! ОНИ! А не мы им её рисуем. НИКТО из нас не сможет в кошмарном сне выдумать то, что они говорят. И они говорят это каждый день. Все более нагло. И я понимаю, что часть людей уже видит в этом СИЛУ завтрашнего победителя. Что идут на их митинги — идут на силу! Так вот, во-первых, силе надо противопоставить силу. А во-вторых, люди, ЗАПОМНИТЕ. К врагу не ходят с тем, чтобы там полюбоваться, что-то посмотреть. К врагу не ходят за тем, чтобы врага переубедить. К ВРАГУ ХОДЯТ НА ПОКЛОН. Вот ХОТИТЕ идти к ним на поклон — ИДИТЕ! Но МЫ придём в альтернативную точку, мы СДЕЛАЕМ эту точку точкой СИЛЫ, и мы скажем, что это — враг. Это — «ОРАНЖЕВЫЙ» враг, которому мы даём ОТПОР. И не в Путине тут дело, а в РОДИНЕ. Путин — человек, как и любой другой. Сначала возникают одни правители, потом — другие. Ах, ах! Он будет 12 лет править, потом кто-то другой еще 12 лет… Не смешите меня. Мир вползает в очень острый период… Какие 12 лет!.. КОНЧИЛАСЬ та стабильность, которая кого-то устраивала, кого-то — нет… Мы входим в новый период. И в этом периоде нам придётся определять, кто мы такие. Готовы мы стоять на коленях или мы готовы сражаться за своё Отечество. Вот почему надо дать отпор «оранжевой» угрозе! Надо ДАТЬ ей отпор НА ПОЛНУЮ катушку. Ещё говорят — кто-то кого-то за деньги собирает…Кто-то там какие-то разнарядки даёт… Я призываю всех, кому лжецы и провокаторы обещают какие-то деньги (я-то думаю, что это делают сами оранжевые; это их пиар), но если кто-то, какие-то лжецы и провокаторы, говорят о разнарядках, о том, что деньги кто-то получит, то я призываю — НЕ ХОДИТЕ на наш митинг, когда вы это слышите! Не ходите! Наберитесь гражданского мужества — НЕ ХОДИТЕ! Потому что нам нужны ГРАЖДАНЕ. Еще Суворов учил — воюй не числом, а умением. Веками, тысячелетиями говорилось у нас — не в силе Бог, а в правде. Нам нужны те, кто понимают, что «оранжевые» — это огромная угроза. И это могут быть разные люди, повторяю: про-путинцы, анти-путницы, — они обязательно будут разные. Но все они понимают степень этой угрозы. ВЫ нам нужны — проснувшиеся и те, кого можно будет пробудить. Потому что МЫ убеждены, что это — «оранжевое» ВТОРЖЕНИЕ. И если мы сейчас ему не дадим отпор, ПОТОМ будет ПОЗДНО.

ВСЕ — на Поклонную гору!

ВСЕ — на «антиоранжевый» митинг!

ВСЕ — кому дорога Родина!

ВМЕСТЕ дадим отпор «оранжевым», а ПОТОМ разберемся между собой.

Я не буду голосовать за Путина по очень многим причинам. Но я ТВЁРДО говорю, что «оранжевая» угроза будет СМЕТЕНА! ВЫМЕТЕНА! Что страна будет очищена от этой угрозы. Мы это сделаем ни какими-то там силовыми методами, как им кажется. Мы сделаем это информационно, политически, идеологически. Победить надо в умах людей. И мы — ПОБЕДИМ! Мы УЖЕ побеждаем — люди УЖЕ пробуждаются. И мы победим! Пусть они знают, что это НАША земля, а если они сюда тащат иноземцев (своих макфолов и прочих), то они для нас — ЧУЖИЕ! И — в огне брода нет.

2012.02.03 Встреча в Москве с членами СВ

Здравствуйте! Очень рад видеть всех и хочу сказать, что вчера была годовщина, ровно год с момента первого выпуска «Сути времени». Поздравляю всех и себя, что нам за год… и мы все прекрасно знаем… помните, я тогда говорил, что нам без «золотого тельца» и без всего, фактически на нулевом ресурсе удалось создать вторую по численности левую общественную организацию страны, лево-патриотическую. Следующая — КПРФ и это все понимают, что это уже так. Это уже состоялось. Дело не в том, что нам каким-то образом удалось наполнить свою организацию не только обсуждением каких-то идеологических материалов, но и реальной работой. Смогли провести опросы, которые довольно много повернули в стране. Мы смогли осуществить и нечто, гораздо более серьезное. Мы действительно первый раз собрались на школу летом, и эта школа была достаточно эффективной для нас. Мы тогда выпустили свой манифест. Теперь этот манифест переведен чуть ли не на десять языков мира, включая последний перевод на фарси. А потом начался бурный год, очень бурный. И в течение этого года, особенно последних месяцев, организация фактически переломила ход политических процессов в стране. В тот момент, когда вдруг оказалось, что совершенно ещё незрелая, даже не вышедшая из младенчества организация собрала больше людей на митинг, чем вместе Зюганов и Жириновский, вдруг стало ясно, что существует некий фактор, что он несомненен, что его не надо даже обсуждать. Все признали это как аксиому, что это новое явление политической жизни страны. Теперь наступает совсем новый этап, потому что мы должны пережить этот зимне-летний период и каким-то образом понять, что в каком-то смысле, возможно, реальная ответственность за судьбу политического процесса находится у нас в руках. Я хотел бы чуть-чуть рассказать и о том, что будет происходить завтра, и главное о том, что будет происходить дальше. Но так получилось по сумме обстоятельств, что именно после того, как прошел наш митинг 24 декабря и я сжег там эту белую ленту, и прошли три передачи «Исторический процесс», смысл первой из которых был для меня абсолютно прост — вожди Болотной и Сахарова уже обнаглели. Они вели себя как некая суперсила, они назначали и снимали министров в своих фантазиях, к ним все бежали, чтобы они могли облагодеятельствовать в неком будущем политическом процессе, все к ним бежали сдаваться. Когда на этой передаче я сказал, что «есть они никто и звать их никак», они безумно изменились. Рыжков, выходивший из передачи, хватался за голову и сказал: «Боже, зачем же мы пришли, зачем же мы пришли! Какую глупость мы сделали». Дальше подряд из передачи в передачу был дан и интеллектуальный и, и психологический отпор. К концу Сванидзе совсем запутался, ничего не мог сделать, кроме как бормотать, что я то ли каждый день, то ли каждую неделю летаю в Иран. Это было последнее. Если бы даже он сказал, что видел меня в ресторане, где я много ем, то я бы понимал, что в этом есть что-то. Но что он именно имел ввиду, непонятно. Навальный заявил, что других факторов кроме «Сути времени» вообще нет, что всё остальное отдыхает, а вот это есть такой фактор. Естественно, что они стараются сделать всё возможное, чтобы нас победить, они не чураются никаких средств. То, что они вытворяют сейчас, это ещё ничто по сравнению с тем, что они будут вытворять вскоре.

Но дело не в том, что они вытворяют, а в том, куда повернутся общественно-политические процессы. Вот это ощущение оранжевой угрозы, угрозы того, что это всё действительно не какая-то борьба за справедливые выборы, а совсем другая игра — невнятная, мутная, с неизвестно какими результатами, наконец-то проникло в сознание сначала отдельных групп и слоев общества, а потом всё боле и более широких групп. Сознание совершенно отторгало это на первом этапе. 11 декабря вообще ничего нельзя было говорить о том, что «ребята, посмотрите, к кому вы идете на митинг!» «Плевать, не смейте клеветать, святые люди!» Кто святые? Собчак? «Святые они!» Сейчас атмосфера совершенно другая. И это был гигантский идеологический и политико-психологический бой, в котором был важнейший момент. Это был момент, когда состоялся (наш) митинг и они поняли, что тут тоже есть сила. Вот это ощущение силы… К сожалению, у нас пока ещё слабое духом общество, оно сильно повреждено тем, что происходило в это двадцатилетие. Я не зря говорил о «чечевичной похлебке» и о каком-то таком внутреннем падении. Оно очень сильно существует в стране. Но страна постепенно просыпается. Мы что-то разбудили. Страна умирала во сне. Она проснулась и сказала: «А что это с мною происходит? Кто они? Что это? Почему? Что это за страшный сон?» Неизвестно, куда именно это двинется. И самое опасное в этой ситуации для меня было то, что в течение этих полутора лет я понимал то, в какую большую игру я играю сам и в какую большую игру играют со мной. Начнем с того, что меня страшно отговаривали выступать по телевидению, потому что говорили, что «как можно играть с системой? Система же зла, она коварна, она хочет всякого такого пакостного, мерзкого содержания. Она даже если берет кого-то, то только для того, чтобы его осмеять, обгадить, сломать и всё такое прочее… А Вы идете в это казино играть! Как умный человек, зачем Вы это делаете?» Я пошел, увидел глаза одного продюсера — Наташи Никоновой, с которой я делал передачи. И мне показалось, что люди — это люди, а система — это система. И что каким-то способом у системы можно выиграть, если очень напряженно и очень тонко в это играть. Передачи, которые мы делали, «Исторический процесс» и «Суд времени» — это передачи, не имеющие прецедента на Западе. Это две передачи, которые делались в абсолютно новом формате. На Западе вообще нет такого формата, никто не может вообразить себе, что кто-то будет сопоставлять исторические моменты. Что это такое? Все остальные передачи кругом вторичны. Все сериалы — просто калька западных. Эти две передачи, помимо всего прочего, отстаивают русское культурно-телевизионное достоинство, они другие. Но делались-то они на коленке мной и Никоновой, а не какими-то зловещими кремлевскими силами. Если бы мы этого не сделали, а потом я не выжал бы себя досуха, то не было бы никаких передач. А это значит, что бить их можно! А значит — нужно! Это фраза из какого-то фильма про 41-й год, где выступает мужик, солдат. Ему политрук говорит: «Ну, выступи, скажи!» Он говорит: «Да я боялся, братцы, я бежал. А потом я подумал: „Да что он, немец? Он же такой как я. Он же тоже на горшок садится и, наверное, мамкину сиську сосал“. Значит, бить их можно, а раз можно — значит, нужно! Потому что вот это, потому что вот это, потому что вот это…» Патриотические движение, много говоря о теориях всяких заговоров, они внушили патриотам страны комплекс неполноценности. Если и так имеют, и так имеют, и так, всесильны поэтому и поэтому, то надо расслабиться и получать удовольствие. Побеждать нельзя! Исчез запах русской победы, запах борьбы. Всё стало проникнуто каким-то поражением и оправданием. «Ну, вы не думайте, тут так всё повернуто, а они такие и ещё такие, так делают и так». И было очень важно, чтобы победа состоялась. И она состоялась! Всё, что мы сейчас делаем пока что, это такая серия побед на нулевом ресурсе.

И я понимал, что самое главное заключается не в том, чтобы бесконечно обсуждать, что систему обыгрывать нельзя, а в том, чтобы взять и переиграть её. Но я понималодновременно и то, что у системы есть какой-то специальный замысел. Наташа Никонова делала передачи со мной, и Роднянский, который работал на пятом канале, и Добродеев, который на втором, — люди, согласные с тем, что можно что-то делать нетривиально. Но один звонок из Кремля — и всё было бы остановлено. Звонков не было. И тогда я впервые понял, что происходит. Точнее, я понял до этого. Для меня моментом истины был выход с протестом из зала после выборов, по-моему, в Москве, сразу Миронова, Зюганова и Жириновского. Ну, ладно, Зюганов и Жириновский вышли. Миронов никогда не должен был выходить. И мне было понятно, что это какая-то игра самого же Кремля. И тут стало понятно, в чем же игра. Любой ценой уничтожить «Единую Россию», порвать её на части, поставить в соответствующее положение как бы консервативную часть Кремля, а дальше приводить к власти либеральную через это. При том, что прямая конкуренция на выборах между кандидатами от либеральной и консервативной части приводила к победе консервативного кандидата. Это всем было понятно. Особенно после опросов, проведенных «Сутью времени». Слишком высок был авторитет советского для того, чтобы этого не состоялось. Но задача-то состояла в том, что пусть даже Кургинян поднимет рейтинг Зюганова, пусть даст ему новые очки. Если Зюганов порвет «Единую Россию» с одной стороны, Миронов — со второй, Жириновский — с третьей, главное — порвать её, полностью обрушить консервативную часть, создать паузу для либеральной, она перегруппировывает силы, консолидируется, и дальше выборы происходят, как я сказал в передаче, когда Сванидзе становится министром Правды и все остальные молчат. Знаете, что на это сказала госпожа Ясина, кому было слышно? «Вот уж заживем, вот уж хорошо будет!» В этой ситуации мне была отведена роль сборщика энергии для кого-то, кто затем должен был её передать либеральной части. И я понимал, что если звонков нет, то только такая игра и никакая другая. И вторая часть игры была ясная — у Кургиняна нет своего телевидения, нет своей политической организации, значит передавать это всё будет Зюганову, а как мы будем договариваться с Зюгановым — это наше дело. Мавр сделает дело и отойдет. Для меня в этом смысле моментом истины была программа «Суть времени», интернет- телевидение и создание организации. Я понимал, что они хотят, чтобы я принес энергию куда-то, где она будет использована во зло, в их же интересах. А я знал, что я её заберу и туда её не понесу. И в этом была вся разница. В точности это произошло. Интернет-передача «Суть времени» оказалась безумно резонансной и при том, что она нарушала все правила интернета. Длинные, монотонные, с одного плана снятые фильмы по полтора часа оказались более резонансными, чем веселые игры блогеров. Создалась новая сила, сила в целом… я всегда восхищался перед женщинами, занимающимися политикой, но в целом — мужская и молодая. Каждый раз, когда я приезжаю в Кузбасс, Красноярск или куда-нибудь ещё, Липецк, Орел, я всюду вижу, что коммунистическая партия всё-таки сильно зависима от возраста. Я восхищаюсь людьми старшего поколения, которые удержали какие-то ценности и держат их в течение двадцати лет, но эта организация очень возрастная с соответствующими свойствами. Я прихожу в другой зал, где собирается «Суть времени», там вдвое меньше людей, но это молодые мужчины в возрасте от 20 до 35 лет в основном. Это факт, убедиться в котором можно, просто оглядевшись по сторонам.

Итак, это оказалось создано. Дальше возник вопрос «что это такое будет?» Я стал внимательно следить за тем, что делает КПРФ. В первой передаче, где КПРФ выражало свою позицию, она называлась «Честный понедельник», я спросил Ивана Ивановича Мельникова: «Иван Иванович, в чем дело? Почему, когда Байден хвалит вас и говорит, что „теперь буду работать с коммунистами“, вы не отказываетесь, не осуждаете, не говорите, что так не надо, не дезавуируете эти высказывания? И с кем вы будете: с консерваторами или с либералами, если у вас будет этот выбор?» Ну, понятно, что я имею ввиду под либералами кремлевскими и консерваторами? Иван Иванович не ответил на оба эти вопроса. Я стал ещё внимательнее смотреть за процессом. И всё было для меня готово в момент, когда начались митинги. Митинги готовились заранее. Можно было проследить всё: как создаются узлы, как создается в целом инфраструктура, как тренируют людей, на какие деньги это всё собирают. Это была классическая, предположим, сербская схема, «Отпор» там, это совершенно та схема, которая существовала во всем мире. Опять этот Джин Шарп, человек, который всё время говорит, что он — Ганди. Но если посмотреть на его лицо, то это такой жестокий американец, ни перед чем не останавливающийся, антипод Ганди. Я знаком с Джином Шарпом с 91-го года, когда в Стокгольме Лансбергис и Буткявичус учились у Шарпа перед вильнюсскими событиями, а я сидел в Вильнюсе. Потом Джин Шарп для «мирной» революции привез людей, включая Лансбергиса и Буткявичуса в Вильнюс. Вместе с ними он привез снайперов, это были его снайперы. Я знаю их по именам и 20 лет назад я об этом написал. Через 20 лет крупный литовский политик Палецкис выиграл суд в Вильнюсе, в котором было сказано, что советские солдаты не стреляли в литовцев. Оказались поломаны жизни людей, которые сидели в тюрьме по этому обвинению. Было запрещено это отрицать так же, как отрицать геноцид. И вдруг суд признает: «Да, действительно, стреляли снайперы». Снайперы стреляли с крыш и по армии, и по толпе. И я всё время живу в предощущении того, что это может повториться. Я прямо об этом сказал на «Историческом процессе», на следующий день повторил Жириновский. Мы присутствуем при ситуации, когда всё простроено. Вся эта оранжевая структура простроена полностью. И в сущности им тоже отступать некуда. Им нужно победить, им нужно подтвердить бренд, им нужно подтвердить, что они могут делать свои оранжевые революции везде, в том числе и у нас. И это было понятно как минимум с того времени, когда выходили люди из зала. И уже было совершенно точно понятно, когда в Хельсинки Касьянов создал круглый стол. Он создал его до выборов. И там уже было сказано, что Лия Ахеджакова и Сатаров создадут круглый стол, которому Путин передаст власть. Но там же, если вы внимательно читали эту его «историческую» статью в «Ведомостях», американской, по сути, газете, было сказано, что в круглый стол входит не только Лия Ахеджакова, он сам и Георгий Сатаров, там есть и представители власти, которые сейчас будут анонимные, но «страна узнает своих героев». Это было сказано прямо. О таких вещах говорят люди, которые абсолютно уверены в себе. Они понимали, что всё сделано! И когда началась эта оранжевая революция, когда возник первый митинг на Болотной, представители нашей элиты впали в панику. Молодые ребята, которых безумно обеспечивала власть, казавшиеся такими «мачо», встречались со мной и спрашивали: «Ну, что? (дальше было грубее) Абзац? Да, абзац? Совсем абзац?» Я говорю: «Да, что! Это начало борьбы!» «Да какая борьба?!!» Человек бился в стену головой и говорил: «Абзац! Абзац! Абзац!» Слом был полный, потому что люди знали, что это не тридцать тысяч людей вышли быть недовольными по поводу нечестных выборов, а это огромное государство объявило войну своей колонии и оно эту войну намерено выиграть — и всё!

Тогда же, когда Касьянов создал свой круглый стол, я предложил своим друзьям и знакомым создать Антиоранжевый общественный комитет по той же схеме. Есть мы, входящие в этот комитет, и мы как бы говорим и будем говорить о том, что мы в него входим, но есть люди из бизнеса и других структур, которые в него входят, но мы их не называем, по разным причинам. Отчасти потому, что мы — оппозиционная структура, для части бизнеса крупные контакты с оппозицией — это компромат, особенно если это связано с определенными отраслями промышленности, не сырьевыми. Отчасти у кого-то что-то заграницей и люди побаиваются, а отчасти очень многие из тех, с кем я тогда разговаривал, безумно ждали, что все ответы и отпор, и всё, что угодно, даст Путин. И зачем, собственно, нужен Кургинян? Они хотели поддержать Путина. Прошло время, они увидели, что никакого отпора нет, а я сжигаю ленточку и стоит четыре тысячи людей. Они стали прибегать активнее. Я их воспитывал и объяснял, что будет, если мы не положим этому конец. Наконец, две недели назад они пришли ко мне и сказали: «Всё, время пришло, 4-го надо дать бой, если его не дать — ничего не будет. Вы нас „лечили“, как они говорят, на протяжении нескольких месяцев, мы созрели, мы готовы». Тогда я дал согласие на митинг 4-го (февраля), потому что я понимал, что возможно 23-го, если мы не выиграем 4-е, будет поздно. Кровь может пролиться уже завтра. Дай бог, чтобы этого не случилось, но это высоко вероятно. И я сейчас объясню, почему. Оранжевые при нашей помощи, в том смысле, что мы всё время раскрывали, что они собой представляют, прошли очень быстрый путь от всеобщего восхищения к ярости. Мне звонят люди, очень крупные, совсем либеральные и относящиеся к крупному бизнесу в высоких технологиях, и говорят: «Вы показали главное, что это пошлые, мелкие и очень опасные люди». Человек держит паузу, а потом повторяет: «Повторяю — это пошлые, мелкие и очень опасные люди». Это говорит либерал. Т. е. антиоранжевая волна возникла, антиоранжевый запрос возник, и когда мне сказали, что это должен быть широкий митинг, который охватит всех. На митинге будет выступать Дугин. Много лет я никогда не участвовал в совместных мероприятиях, в которых есть Дугин. Когда мне сказали, что Дугин характеризует определенный фронт, сегмент общего антиоранжевого процесса и Вы, конечно, откажитесь и мы его вычеркнем, я сказал: «Почему? А почему его надо вычеркивать? Здесь неважно у кого какая идеология. Здесь важно только то, готовы ли люди дать отпор оранжевым». И ещё важно, чтобы на сцене не было прямых представителей власти. Это митинг широких сил, оппозиционных, которые хотят сказать оранжевым «нет!». И это митинг в гигантском диапазоне. Не митинг «Сути времени», который будет 23-го, а митинг в колоссальном диапазоне. Казаки, десантники, афганцы и другие. 25–30 людей я собрал в этот антиоранжевый комитет. Они разошлись. А ребята они бойкие, шустрые и очень влиятельные. И когда теперь мне говорят, что из Люберец кто-то гонит автобусы и это власть, я говорю: «Вы знаете, в Люберцах кроме власти есть и другие, которые могут пригнать автобусы и народ собрать». Там ситуация более сложная. Я совершенно не знаю, кого они при этом возбудили. Я убежден, что они возбудили каких-нибудь администраторов. И вообще, если они в итоге всё это так навозбуждали, то до каких-нибудь сердец достучались. Я только знаю, что до сих пор я настойчиво приглашаю на завтрашний день Зюганова и у меня нет 100 %-ой гарантии, что он не придет.

Теперь я спрашиваю: «А если он придет, все тоже скажут, что это митинг за власть и т. д.?» Нет ни одного лозунга за власть. Нет ни одного человека, который готов говорить за власть. Никто за власть не говорит. Говорят, что какие-то люди кому-то что-то приказывают, кого-то сгоняют. Это два сорта людей. Безусловно, это есть. Это люди, которых возбудили мои знакомые или знакомые моих знакомых, или знакомые моих знакомых моих знакомых… Это такие волны. Когда ты кидаешь гранату в снег и идет лавина, то там уже не понимаешь, какие элементы, кого ты сдвинул. Хозяева предприятий, какие-нибудь администраторы и ещё неизвестно кто. Это люди, которые привыкли любой процесс… вот им внушили, что Родина в опасности, вообще, внушили что угодно, у них дальше… Остап Бендер знал один ход е2-е4. Они нажимают коммутатор и говорят: «Значит так, вперед — и всё!» Они — без разговоров. Люди жалуются, они справедливо этим возмущены. Я уже трижды обратился по телевидению и сказал: «Если вас на это сгоняют, если вам ещё что-то обещают или угрожают, не идите, это всё ерунда! Пусть придут граждане, которые понимают оранжевую опасность!» Но я хочу сказать другое. На протяжении последних дней двадцать моих сотрудников ближайших по 19 часов в день собирают звонки от общественных организаций. Ко мне в двери рвутся люди. Охрана говорит: «Что делать? Сдерживать или нет?» Которые говорят, что их туда не пускают, а они хотят и они не нацисты, и это неправда, когда говорят, что они нацисты, это клевета. Это клевета, что они боевики, а они хотят. Я уже запутался, сколько их — двести, триста или четыреста. Приезжают десантники, говорят, что какие-то суки от нашего имени идут на оранжевое, мы все придем. Поповских говорит: «Меня власть гнобила и гнобит, но если мне доказали, что действительно Россия в опасности и она будет распадаться, то я приду и скажу сволочам, что мы Россию не отдадим». Я убежден при этом, что в этом участвует власть, убежден. Потому что когда это возбуждение началось и эти колеса начали вращаться, то к этому начали присоединяться все. А когда поняли, что это будет круто, то кроме всего прочего испугались! И испугались не столько идеологии, сколько последствий. Много людей, крутой склон, неизвестно что будет. Но я же знаю, кто это начинал. Я эти двадцать пять имен сохраню в своём сердце и когда-нибудь «страна узнает своих героев». А кого потом эта цепная реакция задевала — это вопрос второй. Мы туда бросили эту гранату. А как мы могли её не бросить, если вопрос этого дня стоит просто: уравновесить эти две чаши весов. Уравновесить! Пусть будет там и пусть видят, сволочи, что есть здесь! Что есть другое, что вся сила — не у них. Вот уравновесить сейчас. Одна организация «Суть времени», дай бог, сумеет сделать к 23-му февраля. Мы сейчас об этом поговорим. Тогда она может выдержать чистую линию и сделать всё, что надо. Но она это может сделать только тогда, 23-го февраля. А 4-го что делать? Смотреть, как эти люди будут гулять по площадям? Что делать? Фыркать на то, что ты не любишь Дугина? Или что левые не хотят объединяться с хоругвеносцами, с православными? Что делать? Бороться надо сейчас, потом будет поздно. Надо давать отпор! Надо собирать широкие коалиции. И линия проходит просто: между оранжевыми, которые реально обладают определенными чертами, которые я сейчас опишу, и всеми остальными, как бы далеки они от нас не были.

Потом соберёмся идеологически однородной средой, и проведём чистую линию. Выдвинем свои требования и всё скажем. Сейчас нужно другое. Докладываю, что вплоть до сегодняшнего дня каждый день идёт борьба за приход Зюганова. Никаких «рогаток» на пути к приходу Зюганова нет. Это его воля — приходить или не приходить. Я уже не знаю что они будут говорить, если он придёт. Как Сванидзе запутался в том, в какие страны я больше езжу, и каким негодяем я являюсь конкретно, также будет понятно, какая же путаница в момент, когда Зюганов выступит на сцене. Никакого запрета на его выступление, никаких препятствий: только желание его принять. Борьба идёт чудовищная внутри партии. Зюганов раз за разом отмежёвывается от оранжевых, но есть силы, которые всё возвращают в исходное положение. Он снова отмежёвывается, а они снова возвращают в исходное положение. Зюганов на этом постоянно теряет. Невнятность КПРФ в вопросе об оранжевых стоила ему на сегодняшний день уже 4–5 % голосов. Он ничего не получит от либералов, потому что они уйдут к Прохорову. Они всё равно туда уйдут! Они не пойдут к нему! Значит всё, что он может получить — это коммунистическо-патриотический блок. Он должен сейчас забирать голоса у Путина и Жириновского. Чем больше он будет появляться на оранжевой, или там будет даже слабый его след, тем больше поднимутся опять разговоры о немецком вагоне пломбированном, о всяких злых силах, которые спонсировали Октябрьскую революцию, и обо всём прочем. Нельзя допустить сдвига в эту сторону. Он приведёт к разгрому партии. Нету никакого смысла для Зюганова искать что-нибудь на оранжевом поле. Не проголосуют за него либералы. Никогда. Это кончилось, это могло быть в ходе думских выборов, теперь это закончено! За него могут проголосовать только националисты. Он всегда сам проводил последовательно именно коммуно-патриотическую линию, то есть соединял в своём фронте разумно националистические и коммунистические силы. Он для этого подходит по фактуре, по всему, по манере говорить. Что, что ему искать на либеральной части этой арены? Что он там ищет? Что он ищет в краю далеком? Что кинул он в краю родном? При этом он не хочет сдвигаться в либеральную сторону. Явно не хочет. Он находится в ощущении глубокой тревоги. Но какие-то загадочные и механизмы всё время приводят к тому, что как только мы отодвигаем процесс в патриотическую сторону, они двигают его обратно. И тем не менее, я до сих пор не теряю надежды, что он придёт. Хотя надежда эта была довольно сильной вчера, и стала гораздо слабее сегодня. И даже если он не придёт, я не буду на этом этапе делать ни одного шага в сторону его осуждения. Потому что я вижу, как он сам мучается. Это реальные мучения человека, который понимает, что по ту сторону началась антинациональная, антигосударственная игра. Думаю, что в ближайшее время я от лица «Сути времени» и Зюганов от лица КПРФ подпишем какое-нибудь соглашение по поводу слежения за честностью выборов и расследования за то, что было. Вот этот КАРИК, о котором я говорил — комитет альтернативного расследования и контроля. Думаю, что мы до выборов сумеем пересчитать участковые избирательные бюллетени [протоколы?]. Всё, о чём я говорил в резолюции 24 декабря, будет выполнено. Мы каждый день работаем на это. Всё, что я буду говорить 4-го, будет в точности повторять, что я говорю всегда. Ни одного человека, про которого говорят, что вот, он-де мол такой ужасный, властный и прочий, на сцене не будет. Вассерман и Нарочницкая будут обращаться с роликами. Леонтьев, Шевченко, Проханов, Лебедев (от православных), люди от националистов и так далее будут говорить каждый то, что они думают.

Я не могу заткнуть рот Леонтьеву, когда он будет говорить как всё хорошо у Путина, но он не заткнет его мне. Кроме того, ведущих на этом мероприятии два: ваш покорный слуга и Максим Шевченко. Поэтому, вся наша задача на сегодняшнем этапе — дать первичный отпор всей той коалиции, которая собирается по ту сторону. А она чистая? Они идут там четырьмя колоннами. Эти колонны уже могут столкнуться друг с другом. часть левых очевидным образом стала на сторону оранжевых и она понимает, что она делает. Она перешла туда. И пусть они мне не рассказывают мне, что они хотят выиграть у оранжевых что-то и использовать их в своих целях. У меня отец воевал в пехоте, но он воевал на фронте, а его друг — партизаном, от армии существовал в партизанских отрядах. И когда отец как-то сказал другу (мне было лет 10, я запомнил на всю жизнь): «Слушай, пойдем в Сокольники, тут как раз выставка ГДР, попьем немецкого пива», этот друг, что воевал в партизанах сказал: «К фрицам — только с автоматом!» Я физиологически не могу придти туда, где находится Собчак, которая назвала русский народ народом генетического быдла! Я физиологически не могу придти к Немцову, Шендеровичу и всем прочим. И я понимаю, что если у меня есть физиологическое чувство отвращения, то оно должно быть и у других. Поэтому не надо сказок. Влекутся к силе! Не надо сказок про то, что люди не понимают, что там творится. Всё понимают! Поход в американское посольство расставил точки над i. Они говорят, что они революционеры. Но, ради бога, пусть они будут революционерами. Какой Че Гевара, какой Фидель Кастро, понимая, что американцы отворачиваются от Батисты, побежит в американское посольство в ходе революции? Это самоубийство! Я говорил этому… Рыжкову: «Вы что сделали? Вы пошли в американское посольство!» «А почему нет?» А эта… Чирикова её зовут? Не путать с Чуриковой, хорошая актриса. Чирикова! Я сейчас выступал, давал пресс-конференцию и говорю француженке- корреспондентке: «Ну, Вы как бы понимаете, надеюсь, что Чирикова — не мадам де Сталь». И вдруг понимаю, что таком интеллигентно-молодежном издании уже никто не понимает, кто такая мадам де Сталь, хозяйка интеллектуального французского салона XVIII века. Мадам де Сталь, которую спрашивают: «Вы зачем пошли в американское посольство?» Она на это отвечает: «Пошла, потому что хочу, чтобы законы у нас работали!» Это как? Вы понимаете, что она сказала? Что американцы заставят у нас работать законы! Они будут заботиться о наших интересах. Как в Ливии! Ведущий сенатор, бывший кандидат в президенты, лицо со статусом говорит, что Путина ждет судьба Каддафи, «мы развернем ливийский сценарий». «Это Вы выдумаете у нас оранжевую угрозу!» Это я сказал, что Путина ждет судьба Каддафи или это сказал Маккейн? Относиться можно как угодно. К существующей власти приезжает глава США, президент и говорит: «Вот Путин одной ногой стоит в будущем и поэтому я с ним работать не буду, а Медведев — двумя ногами стоит в будущем». Он в Уганде так может сказать? Я не говорю «во Франции». В Уганде он так сказать может? Это что за национальное унижение? Люди, называющие себя демократами, говорят о том, что какой-то «креативный класс» будет вместе с американцами, с Кремлем, с Чубайсом, т. е. с американцами будет решать судьбу страны, а все остальные отдыхают! Кто не в «креативном классе» — отдыхайте!

Если это будет напечатано во французской, немецкой, английской газете — киоски будут жечь, в которых эти газеты будут продавать! Законопослушные граждане демократических стран! Это что за язык? Женщина говорит, что русский народ — это генетическое быдло…отребье, прошу прощения! генетическое отребье! Но это может сказать какая-нибудь наркоманка, порно-актриса, и то, я думаю, с ней разорвут контракты. Этот человек идет в политику? Политику, национальную политику! Ну, подождите, ну, идет же! И люди стоят и слушают! «Вы людей не трогайте, люди — хорошие! Это они — плохие!» Слушайте, я людей не трогаю, понимаю, что люди разные. Но не понимают, кто стоит, что ли? Это я и называю метафизическим падением. Ощущение отсутствие врага, абсолютного зла, моральная всеядность. Я сочувствую тем, кто этим болен, но я хочу собрать здоровых, собрать тех, кто этим не болен. Потому что в противном случае стране — кирдык! И не когда-нибудь потом, а сейчас! Прямо! Причем тут Путин? Какое это имеет отношение к Путину? Это имеет отношение к фундаментальным национальным интересам. Цой — хороший певец, хороший бард, не знаю, как его ещё назвать, я в этом слабо разбираюсь. Мне нравятся какие-то его песни, мужественные и всё прочее, но этот идиотизм «мы ждем перемен! мы ждем перемен!» Какой идиот может вообще ждать перемен? Или бояться перемен? Все ждут перемен к хорошему и все не хотят перемен к плохому. Если вы больны чем-нибудь, вы же не хотите, чтобы, упаси бог, ваше заболевание превратилось в онкологическое! Вы не хотите таких перемен! Вы хотите выздороветь. Идиотизм чувствуете? Идиотизм! «Мы ждем перемен! Мы боимся перемен!» Почему надо бояться или хотеть? Нужно хотеть перемен к лучшему. Нужно, чтобы народная доля стала лучше. Нам нужны перемены в интересах народа! Теперь вместо этого говорится о том, что «креативный класс» будет отстаивать свои интересы. Т. е. они будут ещё больше обогащаться, они обижены на то, что им приходится делиться. не без юмора премьер сказал: «Если отстёгивают, то, значит, есть что отстёгивать». Логика понятна, да? Значит, они не хотят отстёгивать и хотят дограбить всё сами! И что получит народ? Они хоть чуть-чуть о народе говорят? «Всё — не легитимно: президент, премьер, парламент. Всё — не легитимно!» Легитимен только Навальный! А всё — не легитимно. И что будет происходить? Значит, собравшаяся тусовка, которая по своему объему меньше, чем футбольный матч в Лужниках или крупный рок-концерт, продиктует все условия и заявит, что она легитимна. А после того, как она заявит, что она легитимна, она что? будет устраивать свободные выборы? Она покажет свободу! Всё, что сейчас происходит, — это детский лепет. Она такую свободу покажет, эта тусовка, что все вкалывать будут за кусок хлеба по 70 часов! Значит, вопрос заключается не в том, что не нужен протест. Протест необходим, а вопрос заключается в том, в чьих руках он будет и куда он пойдет. Сейчас нужно любой ценой сделать так, что если только коммунисты совсем не сойдут с ума и не побегут к Собчак уже в объятья прямо, сделать так, чтобы выборы были честными. Если они могут на них победить, чтобы победа была честной. Не надо мне говорить, что это сделать нельзя! Это можно сделать! И это будет сделано! Выборы — грязные всегда, везде. В штате Массачусетс — 50 тысяч нарушений. Гигантская блистательная ситуация высокой американской демократии заключается в том, что сначала побеждает папа Буш, потом — сын Буш, потом — внук Буш. Но это полная демократия! Не хватало только ещё, чтобы после господина Клинтона победила Хилари Клинтон, а потом дочка Хилари. И это будет полная демократия!

Вопрос же не в том, что выборы грязные. Если общество грязное, выборы будут грязные. Не будут давить чиновники, будут давить братки. Вопрос заключается в том, фиктивны они или нет. Берет этот самый «волшебник» Чуров, перечеркивает цифры и пишет, какие хочет. Тогда это тирания. Народ имеет право на восстание. Но это же надо доказать. Видим-то мы совсем другую ситуацию, что на участковых избирательных комиссиях идет подкуп, давление, грязь. У всех на руках бюллетени. На каких территориях переписывали голоса — это можно выяснить за три дня. Уже никого не интересует, кроме меня, посадить тех, кто отнял голоса. Я один, как идиот, говорю об этом. А все остальные двигают процесс вперед — от лозунга «честные выборы» к лозунгу «долой самодержавие!» От лозунга «долой самодержавие!» к лозунгу «да здравствует учредительное собрание!» От лозунга «учредительное собрание» к лозунгу «российская конфедерация». А что будет, когда будет учредительное собрание? Кто его будет учреждать? Уже внесли закон о свободных выборах губернаторов. Не знаю, надо ли их избирать свободно или не надо. Но то, что под давлением вносить закон, который изменяет всё и сделать так, чтобы закон принимали те же люди, которые отменили выборы, — это путь к развалу. Теперь они выберутся. Они напуганы тем, что у них отняли эту выборность — возможность плевать на центр. Они оформят всё это в конфедерацию. Жены их хотят, чтобы у них были частные самолеты, в Татарстане, Башкортостане и так далее. И что мы там получим? Мы получим распад! И совершенно ясно, что они его хотят, совершенно ясно, что там нет ни одного политика, в отличие даже от эпохи Ельцина, который претендует на власть. Все эти оранжевые хотят просто доразвалить страну. У них это написано на лбу крупными буквами! Это надо допустить? Почему? Потому что не нравится Путин. А потом что делать? Не нравилась номенклатура, возмущались — было чем. Благородную энергию возмущения взял Ельцин и вся демократическая евра(?) и поволокли всё это в развал. Теперь второй тур? Они прямо говорят: «Перестройка-2». Теперь эту энергию возмущения надо взять и снова направить на развал? А почему её надо направить на развал, а не на восстановление Советского Союза. Если всё не легитимно, то наиболее легитимен Съезд народных депутатов РСФСР, расстрелянный Ельциным! Они же сами говорят, что выборы 90-го года были самые, наиболее демократические — и это правда! Ну, так давайте вернемся к демократическому правительству туда! Если всё не легитимно, то Ельцин не легитимен. Он — преступник, расстрелявший Белый дом. Тогда пусть временным переходным президентом станет Руцкой и пусть съезд народных депутатов осуществляет народные выборы. А почему это должен делать Навальный? Кто его избирал? В чем сила демократии? В том, что власть можно менять мягко с помощью бюллетеней. Когда власть надо менять жестко, надо применять насилие. А субъект, который сменил власть жестко, заряжен этим насилием, он не будет устраивать демократии, он и будет действовать насильственными методами. Когда он действует насильственными методами, как Сталин или революционеры 17-го года в интересах народа, это одно. Но если он действует насильственными методами против народа, а у них написано на лбу, что они так будут действовать, то на какой аппарат они обопрутся? У них нет местного аппарата. Значит, будет формула Белковского. В итоге учредительное собрание Майкла Кентского, который придет здесь царствовать «при участии, под давлением внешних сил». Вы вслушайтесь ещё раз: политик национальный говорит, что «мы приведем Майкла Кентского при участии, под давлением внешних сил». Я же цитирую точно. С моей точки зрения, национальная стратегия на данный момент такая. Первое: широкая коалиция, дающая отпор оранжевым, и не ставящая себя ни в какую зависимость от власти. Ни одного комплемента власти! У нас другие ценности, у нас другая стратегия, у нас другие виды на будущее. Никаких комплементов!

Но сейчас, на этом этапе все оппозиционные политики от Жириновского, если решится, до Зюганова, от православных братств до коммунистов, все они вместе собираются и метлой выгоняют весь оранжевый мусор. Они всегда нас называли совками? Надо сделать совок самым главным символом! Потому что в наш совок сметают оранжевый мусор и его выкидывают в мусорную яму. А вот потом мы разберемся. «Двенадцать лет будет править Путин, потом двенадцать лет…» Люди, где вы живете? Какие двенадцать лет? Какие двенадцать лет? Я в ужасе от того, как быстро разворачиваются процессы. Вы не чувствуете, что десятилетия условного, полусонного, полустабильного состояния кончились? Всё кончилось! Процесс лихорадочно набирает обороты. В стране нет силы, которая может что-то стабилизировать. Нет даже двух лет! Я бы отдал бы всё, чтобы их было три! Но их нет. Всё идет галопом. Напечатали несколько триллионов долларов, надули нефтяные фьючерсы — и что? Это будет стабильность? Эта власть, эта система удержится при первом ударе кризиса? Инфраструктура за гранью износа. Внутри Саяно-Шушенской ГЭС, в основании плотины — трещина. Но спустить воду и стяжками это всё лечить… Вместо миллиардного ремонта они взяли и на 30 миллионов евро французских альпинистов и подводников, эпоксидной смолой замазали трещину. Меня люди, которые это видели, спрашивают: «Когда волна дойдет до Красноярской ГЭС, удержится ли Красноярская ГЭС?» Если она не удержится, то хотя бы после этого кто-нибудь проснется? Или всем будет также пофигу, как сейчас? Страна находится в чудовищном состоянии, доведена до ручки. Именно поэтому нельзя поддерживать Путина? Кого поддерживать? Сердюкова? Фурсенко? Кого? Как это можно поддержать? Какие двенадцать лет? Какие двенадцать Владимир, какие двенадцать Димитрий, двенадцать дети? Не будет этого ничего. Такие тучи сжимаются, что дальше некуда. Сирия, Иран. Я вернулся сейчас из Ирана. Они говорят, что «западный враг…» После долгих разговоров о том, как я являюсь агентом Моссада, вернулся от высших мулл, которые сказали: «Вы посланы спасать мою страну». И я как бы, разговаривая с ними, он говорит: «Понимаешь, мы — слабые, мы — не вы. Но когда западный пес осмелился нам сказать, что через шесть месяцев он введет эмбарго, наш меджлис, с очень разными фракциями, сказал псу, что бы он пошел вон! И что он с завтрашнего дня перестанет ему поставлять энергию и ресурсы. Он шесть месяцев ждать не будет. Завтра! И пёс завыл и полез в сторону! У нас нет ядерного оружия, у нас нет ничего. У нас просто есть дух». Вопрос стоит тяжелейший. В стране нет сейчас политической, которая в состоянии что-нибудь сделать в существующей критической ситуации. Если за два-два с половиной года, а лучше бы за два, «Суть времени» не превратится в организацию общероссийскую с численностью в миллион активных членов и двести тысяч активных членов в Москве, то никакого поворота к чему-то, совместимому с жизнью в стране, не будет.

Я прошу ощутить всех, что возможно это последний ресурс. Это выглядит комично, это выглядит тревожно, но это так. Для того, чтобы за это время выполнить такую работу, чтобы иметь актив хотя бы в сто пятьдесят- двести тысяч политически активных людей и иметь крупную организацию, нужно пройти с той же скоростью за два года путь, который мы прошли за этот год, даже быстрее. Мне говорят, что Кургинян перед выборами сгоношил какую-то «Суть времени». Как всё кончится, он про это забудет. Я собравшимся здесь людям… люди свободны делать что угодно, но пока они здесь и пока они хотят воевать за страну, они и есть то, чему я посвящаю жизнь. Я — не молод и много дел в оставшееся время делать нельзя. Надо сделать одно — надо сформировать раз и навсегда в России крупную политическую организацию. Не только в России, а во всех бывших республиках Советского Союза. Пусть везде будет российский советский выбор, молдавский советский выбор, армянский советский выбор, казахский советский выбор… Пусть эти партии, став крупными, осуществят интеграцию, и пусть будет СССР-2. Это то, чему я посвящу жизнь. Не хватит жизни — передам это детям, друзьям и соратникам. Путин этого не хочет. В чем диалог? У нас разные представления о политике, у нас разные представления о чем угодно — и что? Ну, я воевал с Ельциным. Я когда-нибудь с ним мирился? Бред идиотский — «письмо 13-ти». Ещё раз объясняю, поскольку это часть современной политической истории. Был такой банк, «Менатеп» назывался, который непрерывно дружил с коммунистами Дружили там четыре лица — Невзлин, Ходорковский, Кондауров, Сурков. И всё, что они хотели, это дружить с коммунистами. И был у меня клуб, который назывался «Постперестройка», а потом «Содержательное единство», и все они на нем сидели. Ходорковский реже, Невзлин — чуть чаще, остальные — постоянно. В 1996 году пришли они, Березовским и не пахло. Я не знал, кто такой Березовский. Пришли они и сказали, что либо Сосковец введет диктатуру, либо нужно коалиционное правительство, в котором Зюганов будет премьером, а Ельцин — президентом. Кто прежде всего захотел правительство? — Зюганов. Какие газеты печатали письмо, являющимся меморандумом дружбы между бизнесом и коммунистами? Зюганов печатал в «Советской России», Проханов — в «Завтра», все печатали. Все патриотические редактора вот так руки поднимали. Две руки поднимал Зюганов. Чуть было не начался антикоммунистический мятеж в марте. Теперь Куликов всё об этом рассказал. Партию хотели уничтожить физически. Её удалось спасти. Вот что такое было «письмо 13-ти»! Как это потом разрушал Чубайс, какие вещи творились и какие конфликты были у меня с этой элитой — вопрос другой. Но принцип существовал в этом. Зюганов в этот момент ничего не мог сделать, он был зажат силовым репрессивным вариантом, неизбежным, и этим выбором. Но всё-таки за счет этого письма удалось сделать так, что при трех процентах рейтинга у Ельцина не возник военный мятеж, который развалил бы страну в клочья. Потом удалось скинуть Лебедя, который рвался к власти и который был самым страшным злом, которое только могло быть. А потом это всё мирно перешло туда, куда оно перешло. Вопрос заключается в том, что в 96-м году ещё были надежды на буржуазный этап развития. Сейчас надежд нет. Криминально-буржуазный этап развития закончился. Нет сил, готовых очистить буржуазию. И буржуазия подходит к концу как класс мировой. Единственная возможность, которая существует, — переходить к небуржуазному пути, опираясь на советский опыт и развивая этот опыт в новом направлении.

В ближайшее время выйдет книга «Суть времени» с подзаголовком «Философское обоснование мессианских претензий России в XXI столетии». Эту книгу уже переводят на немецкий и другие языки мира. Наша задача в этой книге и в том, что вокруг неё будет сформировано, — перейти на новый этап идеологии, суть которого заключается не в эклектике связей между националистами и коммунистами, а в синтезе национализма и коммунизма, в переводе и того, и другого в новое качество. Нет и не будет русского национализма без мессианского потенциала. Не будет никогда! Русские не хотят быть националистами минус мессианские идеи, минус то, что они ведут мир определенным путем. Это в каждой русской душе, в каждой русской песне, в каждой русской картине! Именно когда русских в этом убедили, что этого не будет, они стали умирать. Теперь они озираются и спрашивают: «А что, можно? А почему можно? А как можно?» Именно это было реализовано в Советском Союзе. Советский Союз стал «православным царством-2.0». Идея праведного православного царства, воплощенная в «Третьем Риме» и в Московском царстве, русском, была очень сильно проблематизирована Петром Великим, который, конечно, создал огромную империю и этим оправдал себя перед русским мессианским сознанием. Но который снял мессианский вектор. Что такое раскол, что такое старообрядцы? — Петра заподозрили в отказе от мессианства, в том, что он хочет быть как все, что он тут хочет устроить Голландию. Он был в этом заподозрен и не мог от этого отмыться. Вокруг этого был создан город Петербург. Мучительные века раскола в империи были завершены последним русским мессианско-имперским надрывом — это войной 1878 года. Русские подошли к Константинополю. Все революционеры, мечтавшие об этом мессианстве, — народовольцы, будущие эсеры, все, кто только были там, пошли в армию помогать болгарам и другим народам Балкан. Они дошли до Константинополя. Их повернули назад немцы, французы и англичане, сказав «пошли вон!» Этот разворот армии назад, приказ, выполненный Скобелевым, это движение назад привел к тому, что мессианство стало искать нового революционного пути. Оно разочаровалось в царизме, оно разочаровалось в империи, оно долго искало себе, бродило по всем идеологическим закоулкам и нашло себе бородатого еврея по фамилии Маркс, потому что он наиболее отвечал представлению об этом мессианстве. И когда вернулась московская власть вместо петербургской вместе с коммунистами, коммунисты указали этим на то, что они соединяют идею державного величия с идеей альтернативного пути, т. е. восстанавливают мессианский тип жизни в России. Не было бы этого — никакие иноземцы, никакие инородцы, никакие силы, которые бы чинили какие-нибудь козни никогда бы не победили русский народ. Русский народ признал это как своё, глубочайшим образом своё. Петербургский новый этап завершается. Мечтание КГБ СССР, переданное потом нашей буржуазии о том, что мы отделим окраины и войдем в Европу, и «станем как все»… (а поскольку у нас есть ядерное оружие, то будем ещё чуть больше, чем все, американцы уйдут.) завершено. Евразийские статьи Путина говорят о том, что он понял, что не будет эта мечта петербургская воплощена. Не будет, всё кончено!

С 1979 года наша элита мечтала только об этом. Под это был разрушен Советский Союз. К этому шли — и конец! Обломилось! Что будет теперь — непонятно. А народу внушили, что он должен быть «как все». А он не хочет «как все»! И если хотите знать, то все, включая элиту, парадируют буржуазный образ жизни. Это всё — грандиозный стёб на весь мир по поводу того, что такое буржуазия! Это издевательство! В каждой русской душе, самой заблудшей, самой пьяной, самой откокаиненой и т. д. живет некая ненависть к этой норме, запечатленная в стихах Гумилева:

Это другая мечта. И теперь этот дикий фарс на тему о буржуазности. Весь мир уже трепещет при виде Прохорова и других, как они понимают буржуазность. Этой гульбой, этими тачками, распутством, безумием роскоши. Потому что претит это русской душе. Не может она так. Теперь этот буржуазный строй оказался скомпрометированным перед всем миром. Буржуазия предала единственную идею, которая её оправдывала, — идею развития. Буржуазия минус идея развития — это хуже чем фашизм. На мир надвигается вместе с новой, отказавшейся от Великой французской революции, идеалов и развития буржуазии, реакционной донельзя, надвигается одна идея — идея фундаментального человеческого неравенства. И всё, что здесь заявляет Собчак и т. д. — это голос этой идеи. Это через неё, как через медиума, транслируется идея. Ни во Франции, ни в Германии, ни в Америке она сейчас ничего ещё не может завоевать. А здесь опять слабое звено. Они хотят здесь прорвать фронт. Отсюда эти норковые революции, отсюда этот разговор о генетическом отребье, отсюда этот разговор о креативном классе, вот он откуда идет. Значит, нам сейчас важно в теоретическом плане перейти на новый этап и решить то, что не было решено Прохановым. Проханов решил первый, очень важный этап — он эклектически сколотил национализм, коммунизм, всех вместе, как широкий антиоранжевый, антилиберальный фронт. Это его историческая заслуга перед Россией. Но эклектика не позволяет двигаться дальше. Нужно перейти к синтезу. Движение «Суть времени» в идеологическом плане должно осуществить и освоить этот синтез. Для этого мы начали лицей и мы кончим с этим лицеем, мы развернем его в полную мощь. Я устал от этих идиотских митингов, я хочу учить людей, я хочу готовить завтрашний день России. Но нельзя не давать отпор этой сволочи, просто нельзя! Просто достали вот так! Мы потеряем нынешнюю, несовершенную, гибнущую страну и мы себе этого не простим! Три года нужны не для того, чтобы ещё проспать в буржуазном маразме, криминальном. Они нужны для того, чтобы что-то вырастить. Нет ничего! Ездил по стране, смотрел. Нет ничего! Всё кончается, всё исчерпано. Значит, наша задача на этом этапе — идеологическая, обеспечить этот синтез, научить людей, объяснить им всё это, развить, дойти до людей, объяснить им очень сложные вещи, преодолеть противоречия между национализмом и коммунизмом. Создать новый синтез. Именно ради этого мы собрались идеологически, политически. Мы собрались, чтобы превратиться в очень крупную и очень сплоченную партию. И у нас на это очень мало времени. Могу говорить об этом только по единственной причине — потому что мы уже много сделали, потому что мы есть. Потому что прошел год — и никто не разошелся, а другие собрались. В тактическом плане наша задача — поднять со дна весь актив. В Москве есть много людей, слушающих наши передачи, регистрирующихся и желающих слушать вашего покорного слугу. Надо, чтобы дискуссионные клубы и клубы конкретной работы вобрали в себя этих людей. Надо, чтобы эти люди поняли, что время лежания на диване и смотрения умных передач прошло. Что учиться, учиться, учиться — нужно, но нужно ещё и действовать.

В пропагандистском плане задача заключается в том, чтобы творчески осваивать то, что сказано, и идти в массы. Не удовлетворяться существованием в ячейках, где можно разговаривать с себе подобными об интересном, а идти в массы, идти к людям. Для меня этот этап пикетов, за который всем, кто в этих пикетах стоит, низкий поклон, — это один из этапов хождения в народ. Туда должны идти все! Это не шутки и не один митинг, не два митинга и не что-то ещё. Учиться самим и учить людей. Переводить сложное на простой язык. В движении есть один враг, три врага— страх, страх и страх. Люди боятся, что их не поймут. Они боятся, что они не убедительны, что не достучатся до сердец! Поздно бояться! Мы будем помогать и учить, мы отдадим всё, что можем, тому, чтобы люди научились чему-то, что нужно для победы. Пусть люди учатся сами. 23-го мы должны собрать митинг. Что я сказал по поводу митинга 4-го? Что ни крупицы человеческого времени и сил, кроме самого похода туда, не нужны. Что вся основная работа идет вокруг 23-го, потому что может быть НАШ митинг, не широкого фронта. А именно той силы, которая должна спасать Россию, причем в исторически в сумасшедшие короткие сроки. Всё начнет рушиться раньше, чем мы скажем «мама». И если бы мы не вышли на митинг 24-го декабря, то всё бы рухнуло бы уже сейчас! Мы бы уже были бы у развалин. Собчак учила бы вас жить, утром, в обед и вечером. Потому что все поджали хвост, потому что эти двадцать лет дорого обошлись России. Потому что выросла немногочисленная, хотя и уверенная в том, что можно бороться, молодежь. А всё остальное… Выйдите из этой комнаты и посмотрите, что будет вокруг. И все были готовы поджать этот хвост. Если вы действительно хотите жить в России, в любой, желательно в совершенной, по крайней мере, не омерзительной, — идите в народ! Это можно делать только на практике. Если не будет 4-го, то не будет и 23-го февраля. Завтра могло бы быть поздно, если бы я не раскачал этих очень разных людей, с очень разными представлениями о жизни и о методах действия. Но 23-го создайте событие своё и для этого вбирайте и вбирайте людей. Ведите прямую агитацию, face to face, лицом к лицу. Когда люди говорят, что это неэффективно, люди просто боятся. Люди боятся, что их не услышат, что они не убедительны, что они не сумеют что-то донести. Нет ничего более увлекательного для политика, чем идти к людям. Политика — это работа с людьми. Вот примерная программа. Крупная школа, такая же как была школа в Ланжюмо и школа на Капри, будет опять, как только потеплеет. Мы собираем в лицей всех, кто готов учиться. Нам всё равно, доктора это наук или слесари. Нет ничего омерзительнее социального чванства и интеллектуального тоже. В политической борьбе слесарь и доктор наук должны быть вместе и слесарь может многому научить доктора наук. А пусть доктор наук чему может научит слесаря. И к омерзительному социальному чванству… Когда я услышал, как Сванидзе сказал: «Вот эти богато одетые люди, они же образованные и всё знают». И я понял, что для него образованный и хорошо одетый человек — это синонимы, понимаете? Он даже не рефлексирует.

Меня изнутри каким-то током ударило. Каждый раз, когда я с ними разговариваю, я всё время обнажаю уровни низости. Это что такое? Я не говорю, при сегодняшних зарплатах, когда доктора наук и есть маргинализованный элемент. Предположим, что это не так. Бергман, великий кинорежиссер, у него был маленький домик где-то на острове, скромный-скромный. Хо Ши Мин жил с одной комнатой. Аятолла Хомейни жил с одной комнатой и прихожей. Значит, все они — это необразованные люди? А образованный — это какое-нибудь хамло, которое завело себе особняк на 3–4 тысячи метров, как большую коммунальную квартиру с бандитской обслугой в 20 человек? И этот криминальный дегенерат — это он образованный, он должен всеми руководить? А какой-нибудь человек, который знает двенадцать языком, у которого две докторские степени, если он одет в плохой плащ — это он изгой? Это в какой стране мира, в какой логике, в какой системе координат всё это можно сказать? Все здесь сидящие люди, если мы не повернем процессы, лишние. Все! Ученые, врачи, инженеры, рабочие высокой квалификации — все лишние. 100 миллионов людей лишних. Это расчлененная на части территория, с которой медленно качают сырье и на которой надо уничтожить миллионов 100 лишних людей. Это их идеал! Это оранжевая мечта. Нам надо быть вместе. И в этот лицей мы собираем всех, кто готов просто осваивать новый идеологический язык и нести его в массы. Мы готовы предоставить всем, кто что-то умеет и хочет, то место, которое он хочет. Но пусть люди понимают, что это не клуб по интересам, это не школа интеллектуальных бальных танцев. Это место, от которого зависит, быть или не быть России. Это место здесь, сейчас. Оглянитесь вокруг и скажите, где. Трезвыми, спокойными глазами. Без всякого самодовольства. Оглянитесь и ответьте мне. Его нет! «Единая Россия» находится в чудовищном состоянии. Дело не в том, что «партия жуликов и воров». Все партии — это партии бандитов, жуликов и воров, убийц. Криминальная страна! Жириновский — это партия монахов? Прохоров? Дело не в этом. Дело в том, что идет стремительная деградация. Теряется язык, стекленеют глаза, коснеет мозг. Посмотрите, что происходит. Это конец! Россия на этих площадях танцует танец смерти и понятно, почему. Потому что 20 лет назад она отказалась от собственного, залитого кровью, слезами мечты и восторга, пути. Во имя капитализма. И за 20 лет она поняла, что капитализма здесь не построит. Теперь она хочет умереть. Это танец смерти. И если мы не найдем символ, идеалов, энергий для новой жизни, она умрет. Она к этому уже готова. Она потому и танцует с Собчак этот танец, что она пародирует жизнь. Она поняла, что произошло — всё кончено! Буржуазный этап завершен. Блеск и нищета показаны, ибо нищета есть, а блеска нет. За 20 лет не сделано ничего! Много или мало было пролито крови при Сталине, но 20 лет — это от 17-го до 37-го года. Посчитайте от 22 или 21-го до 41-го и вы поймете, что было построено 10 тысяч новых заводов, что страна полностью вышла из безграмотности, что она построила мощнейшую армию в мире. И что она не только восстановила территорию, но и готовилась к новому рывку. Посчитайте от 45-го до 65-го и вы опять увидите — космос… Что надо видеть, чем гордиться, хоть что-нибудь?! Ради чего 3 или 5 миллионов бездомных детей? Ради чего копание в помойках в 90-е годы? Ради чего нынешнее социальное унижение? Что-нибудь есть? Сколково? Американская фря в желтом галстуке, афроамериканская лесбиянка учит других в желтых галстуках тому, как надо говорить по-английски (Кондолиза Райс). Набитая дура! Все сидят и с вожделением слушают, как она говорит хрестоматийные глупости. Это новая Россия? Отобьем атаку американцев и пятой колонны, сметем в совок и выкинем в сторону. И поставим ребром вопрос о Судьбе России. Они хотят конституционного референдума? Горбачев вылез из своего гроба (вурдалак — прим.) и заявил о референдуме? Пусть будет референдум. Первый вопрос, который мы поставим перед народом России — социалистический или капиталистический путь! Что на это ответит народ сегодня? А вот за этим будет всё остальное. Если социализм, то мало партии, которую мы должны построить, мы должны думать о будущем советской власти. Советской, а не парламентской демократии. Не было бы победы большевиков без советской власти. Сегодня надо думать о том, что такое Советы завтра. И когда я говорю об общественной палате, которая обладает статусом конгресса, в котором люди получают квоты и присутствие в виде подписей людей, которые их туда направляют, я думаю о следующем дне!

Вопрос: Как объяснить людям, что Собчак и другие организаторы «болотного» движения — враги? Для них — это объективные люди, которые многого добились в жизни. Они говорят, что вот этот человек ничего не достиг и им завидует.

— Вы знаете, я достиг. Но мне этот вопрос об успешных людях — это самый мерзкий вопрос, который может быть. Вы говорите о том, что вот эти успешные, а эти — не успешные. Я говорю: успешный вор — это низкое существо. Почему он успешен? Чем успешна Собчак? Чем успешен Касьянов? Тем, что он сумел обокрасть министерство финансов? Чем успешен Немцов, пудель ельцинского режима? Тем, что он воровал нефть сначала в Нижнем Новгороде, а потом в Москве? Чем успешны эти люди? Кто они такие по отношению к вам? Что они сделали? Я понимаю: успешный человек — Королев! Я понимаю: успешный человек — Товстоногов! Я понимаю: успешный человек — хайтековский менеджер, который изобрел что-то новое! Причем тут успешность? Что это за гипноз? Спросите того, кто спрашивает: «Вань, а в чем она, успешность?» В соответствующем древнем ремесле, которое на греческом называлось «гетера», а по-русски называется другим словом? И она гордится, что она успешна в этом? Так что ты мне хочешь сказать? Что мы будем целовать ботинки этим «успешным» тварям? Ну, ты целуй, а я не буду. Я позову других, кто тоже не будет. Хватит! Сколько можно? Эпоха социального высокомерия, безнаказанного, позади. Она сидит, смотрит на меня дрожащими глазами, говорит: «Вы хотите разбудить классовую рознь?» Она понимает, что статья Конституции, что меня посадят. Она думает, что страшно боюсь, на каждой черте моего лица написано, что боюсь оказаться в тюрьме. Невероятно, до ужаса, до коликов боюсь. Я боялся в 91-м, в 93-м и всю мою жизнь боюсь только этого! Я говорю: Милая, это вы разжигаете социальную рознь, вы сказали о «революции норок», вы сказали о креативном классе и гегемоне. Но если вы говорите об этом, то я вспомню стихи Бертольда Брехта, которые пел Высоцкий на Таганке:

Перед нами — национальный и классовый враг. И не говорите мне, что к врагу ходят, чтобы его перевоспитать. К врагам ходят на поклон. К ним ходят целовать ботинки. К ним влекутся, потому что видят в них силу. И если кто-то другой не скажет: «Сила — это мы!», то страна окажется в ситуации польского нашествия, смутного времени, исторического паралича, который на этот раз будет последний. Успешные они? Я знаю, в чем они успешны. В том, как холуйствовать, как предавать, как воровать и как распутничать. А другой успешности у них нет. Четыре слагаемых формулы богатства в России: распутство, предательство, холуйство и воровство. Всё!

Вопрос: Ваше отношение к визиту Калашникова из КПРФ к Макфолу?

— Я на этом этапе воздерживаюсь от критики КПРФ. Идет борьба за Зюганова. Либо Зюганов уйдет в сторону от оранжевых, либо не уйдет. Меня сейчас не интересует Калашников, меня не интересуют другие люди. Меня интересует ЗЮГАНОВ. Он — кандидат в президенты. Для него сейчас наступает вопрос выбора, которого не было никогда! Он всегда держался такой коммунистическо-патриотической, националистической, разумно-консервативной линии. Если он сейчас уходит к либералам, понимая, что это американцы, — это его жизненный выбор. Если он остается верен прежнему жизненному пути, я его буду поддерживать. Но даже если он уйдет на эту сторону, то я скажу, что я занимаюсь только слежением за честностью выборов. Я никогда не поддержу власть на выборах. Все это уже слышали и все мои «симпатизанты» на протяжение всего этого года непрерывно попискивали: «Вы ждите, ждите! Кургинян придет и рано или поздно призовет всех за Путина!» И чего я сделал на последней передаче «Исторический процесс» перед выборами? Я сказал прямо противоположное. Я боюсь совсем не того, как именно со мной будет вести себя власть. Этого никогда не боялся. Я боюсь как бы не привести людей к оранжевым! Я не могу сделать так, чтобы все мои усилия полутора лет разбудить людей были использованы потом силами, которые сюда приволокут на нашу шею оранжевых. Я не могу сделать так, чтобы народ откликнулся на меня, а политически победил Сванидзе. А речь сейчас идет об этом. Собчак хуже Сванидзе, но ведь они сейчас пользуются всем тем, что сделал Зюганов. И какая-то (коммунистов) постоянно приходит туда. Кстати, поскольку приходит минимальная часть, это ещё опаснее, чем если бы пришли все. Все бы пришли, может быть силой стали. А сейчас происходит другое. Но я думаю, что Зюганова удастся оторвать от оранжевых. Я буду нечеловеческие усилия предпринимать для того, чтобы это произошло. И ради этого снимаю всю критику в его адрес. Я сейчас не буду критиковать коммунистов, перед выборами президента. Я создам вместе с ними штабы, я помогу им проконтролировать честные выборы, я сделаю для ним всё! Но только в одном случае: чтобы не было того, что я назвал «сучьей свадьбой». Чтобы не было над будущими комендатурами двух знамен: американского и красного. Чтобы красное знамя не было осквернено! Это единственное ограничение. С того момента, как этим запахнет, буду вести себя иначе, но в любом случае — крайне сдержано! И никогда так, что «Люди! Голосуйте за Путина! Другого нет! Меньшее зло!» Никто от меня этого не дождется!

Вопрос: Насколько сейчас реально рассказать о последовательности больших событий, которые ожидаются в ближайшие 2–2,5 года и которые ограничивают нас во времени?

— Пожалуйста, первое событие — это переворот в Сирии, дальше начинаются действия в Иране. Если они захватывают Иран, то они контролируют Среднюю Азию, Кавказ и большую часть Ближнего Востока. Контролируя это, они рано или поздно берут нас в кольцо. С момента, когда они подберутся туда они начнут заниматься нами не как сейчас. Будет организована война среднего калибра. Может быть, с талибами на юге, может быть, на Кавказе, а может быть, им удастся на Украине. Это зависит от того, как быстро будет развиваться кризис. После того, как это всё замкнется, они начнут оккупационные действия. Если им к этому моменту удастся разложить власть и всё прочее, то они постараются сделать это тихо. Если нет, то весь сценарий опережающего ядерного удара уже разработан. Они успокаивают русское население, что они сделают удар аккуратно, погибнет не более 10 миллионов человек, все остальные выживут. Этим первым ударом будет уничтожено всё. За это время будет достроена система ПРО, которая парализует наш удар возмездия. Это их главная задача. Они ничего не начнут, пока не построят ПРО такого типа. Они её продвигают лихорадочными темпами. Америка сошла с ума, она готовит ядерную войну, она никогда не отдаст власть, она продвигает вперед такие структуры как Аль-Каида и талибы, она стратегически перешла к новой философии неразвития мира. Она стала реакционным государством. Я не люблю говорить ни про народ, ни про государство, что оно реакционное. Она стала реакционным государством, которое продвигает к власти мировой реакционный класс — класс, который отказался от развития и навязывает человечеству модель глубочайшего неравенства и несвободы под крики о демократии. Примерно такие этапы. На каждом из этих этапов мы всё будем отбивать. Уже к моменту ливийских событий мы достаточно напугали Израиль, чтобы Израиль стал помогать Каддафи. В Сирии мы парализуем с помощью этого американские действия, потому что страшный сон — это смыкание «братьев-мусульман» в Египте с «братьями-мусульманами» в Сирии и Иордании. Иран не допускает смены Асада, несмотря на то, что с точки зрения иранского возрождения мирового он должен приветствовать приход к власти братьев-мусульман. Формируется новый мир. На многое открываются глаза. Мы постараемся навязать американцам очень серьезные периферийные бои. Кто-то из моих друзей говорит о том, что Каддафи жив, но я не буду об этом распространяться. Такие вопросы сугубо непубличны. В любом случае вы знаете, что в Ливии было восстание, будет еще более мощное восстание. Американцы наедятся там дерьма. Мы постараемся удержать Сирию. Это сейчас ключевое в международном процессе, ключевой поворотный механизм. Это ещё одна причина, по которой американцам очень хочется дестабилизировать Россию при помощи Собчак и других навальных и компании, потому что мы уперлись в Сирии, а у них цейтнот. Им надо быстрее проламываться оттуда в Иран, а мы уперлись, взяли и уперлись. В стране проводится чудовищная внутренняя политика. Но там есть элементы амбициозности у этого субъекта нынешнего властного, которые не дают американцам прорваться в Сирии. Они — в полной ярости, им надо это смести. Поэтому мы играем во время. Но вы слышите меня: вся игра во время с этим субъектом не стоит ломаного гроша, если это время никто не использует. Мы покупаем лишние годы и т. д., я ношусь по миру, чтобы этот процесс не происходил слишком быстро, но мы надеемся на рост чего-то здесь! И вы же видите, что ничего кроме вас самих нет. Просто проникнитесь чувством исторической ответственности и донесите его до пикетов и до сбора людей на митинг. Пусть не будет разницы между чувством исторической ответственности и чувством «я могу», чувством преодоления собственной трусости и неполноценности. Да-да, речь идет только об этом. Пусть люди сумеют найти огонь любви и ответственности и выжечь им этот мусор из своей души. Это безумно важно. Никто за вас это не сделает. Не сетуйте на то, как плохо организована работа. Мы убиваемся по 24 часа. Действуйте, действуйте! А не спите! Иначе страна окажется в 2014–2015 году в чудовищно безвыходном положении. Это будет реальный конец русской истории! Мне так кажется! Я почти уверен! И я бы ни в коем случае не отдавал бы столько сил всяким занятиям, мне не свойственным, если бы я в это не верил. Покрайней мере, я бы не проводил бы этого митинга 4-го числа. И вы мне поверьте, что это 100 %-но моя инициатива, 100 %-но. Это я гавкнул, кинул камень в эту лавину, ленивую, полукриминальную, сонную, она возбудилась. Я даже не знаю, что они говорят. У них там язык, от которого страшно становится. Что они там говорят братанам по поводу того, какие страшные силы губят русский народ. Я не знаю, но они зашевелились. А потом зашевелились какие-то властные системы и все пришли в движение. Сейчас там в Москве будет изменен режим движения метро во время митинга, будут чаще подаваться поезда. А что делать, если все туда прутся? Да в этом есть какие-то идиотские слагаемые, кто-то кого-то сгоняет. Плевать! Это политика! Сейчас вопрос заключается в том, чтобы те утерлись. Говорят они безумное количество фигни. В «Единой России» плохо не то, что она партия жуликов и воров, а в том, что она вот! (стучит по голове) Чувствуешь, какая кость?!

Но это наши сограждане с этим компонентом. А на радиостанции «Дождь» дают интервью какого-то члена «Единой России», который потом плачет и говорит: «Меня в Москве не было. Они другого человека, с другим голосом показали и сказали, что это я сказал, что это митинг „Единой России“. Я сейчас еду на Би-Би-Си говорить им, что они твари!» А уже поздно! Уже поздно, потому что с той стороны — бог знает что. Либеральные, высоколобые СМИ договорились до того, что теперь Путин приказал одних людей вести на Поклонную гору, а других вести для подрыва — туда! Иначе говоря, Путин собирает митинг Зюганову, за 30 дней до выборов, и никого, кроме Кургиняна, для того, чтобы провести, нету. Вообще нету! Ну, что? Это «Кашенко»! Ну, люди беснуются. У них почва уходит из-под ног. В тот момент, когда чаши выровняются завтра… Если они выровняются, это может быть любая провокация… Это не то, чем так вот держим, как мы держали 24-го декабря и будем держать 23-го февраля. Это рыхлая масса. Но если мы это выдержим и там победим, (то) мы их остановим. Они прижмут хвосты. А дальше нужно действовать еще более решительно. Может быть нам удастся отбить атаку мартовскую. Потом надо будет дотянуть до мая, потом это всё начнет гнить, а по этому будут бить, бить и бить. Какие двенадцать лет! Опомнитесь! Вы же интеллигентные люди. Вы, что, не видите, что вокруг вас? Если бы вы все жили в заграничных виллах, то могли бы питать эти утопии, но вы же живете в Москве, вы видите, никаких двенадцати лет нет.

Вопрос: Как объяснить людям отличие оранжевой оппозиции от всей прочей оппозиции? И что делает на митинге Шевчук?

— Шевчук? Хрен его знает. Он у них там сидит. Они ему заплатили? Я не сторож брату моему. Я знаю, что он торчит там, у оранжевых. Откуда я знаю, что он там делает! Я не сторож брату моему, Шевчуку. Он там блажит, нанюхался, приперся, рассказал сказки… Причем тут он? Великий советский режиссер Охлопков говорил про актеров, что актеры — это те же большие дети, но с большими пиписьками. Ну что я могу сказать про Шевчука? Это великий, это Наполеон нашего времени. Великий политик, мудрейший человек, превзошедший сразу Рузвельта, Де Голля… Круто, круто. Меня это не интересует. Меня спросили, что такое оранжевые и чем они отличаются. Первая черта: фантастическое социальное высокомерие. «Народ — генетическое отребье», — говорят о своей нации. Французы порвали бы в клочки! Это только русские могут терпеть. Я не призываю к антиконституционным действиям, просто рассказываю, о чем идет речь. Второе, «креативный класс»-гегемон будет договариваться с Чубайсом. Народ — пошел нафик! Нафуй, нафуй, как они говорят. Третье, «креативный класс» — это такая конструкция, очень странная. Флорида, американец, её изобрел. Она очень коварная там конструкция. Он считает, что геи — главный фермент «креативного класса». Но, как бы это всё не было прикольно, там сказано, что основой являются инженеры, врачи, учителя, ученые. Немцов говорит: «Это офисные работники — „креативный класс“». Офисные работники! Это сойти с ума! Ко мне приезжают в закрытый клуб, антиоранжевый, крупнейшие хайтековцы страны, озираются по сторонам: «Что происходит?» Говорят, что они этих, с оранжевой площади, просто ненавидят! А они орут, что они — «креативный класс»! Это социальное высокомерие.

Вторая черта — государственная деструкция. Ну хорошо, ты хочешь честных выборов, ну, ты их проводи. Но они же сказали, что если Путин выиграет абсолютно честно и ни одного бюллетеня не будет, это всё равно нелегитимно. Нелегитимно. Слышите? Доверия нет. У кого доверия нет? У «креативного класса». Без «креативного класса» сделать нельзя. Продыхнуть нельзя без «креативного класса», понимаешь? Продыхнуть без него нельзя. Это вторая черта. Дальше деструкция развивается. Нам нужна парламентская республика. Как ты её сделаешь? Почему парламентская республика? Нам нужно учредительное собрание. Нам нужно конституционное совещание. Нам нужно что-то. Они разваливают страну. Ну хорошо, ну, вы проведите выборы. А почему они это всё делают? Потому что им надо бороться за Зюганова, а Зюганов им более ненавистен, чем Путин! Если они пойдут за народом, им нужно тащить волоком к власти Зюганова! Им зафигом это делать? Значит, они вместо этого ведут к развалу. Им нужен конституционный кризис. Выйдут две толпы. Они чуть-чуть постреляют, может быть подключатся какие-то войска. Власть рухнет. Они создадут своё организационное совещание. Обвинив путинизм в том, что он хуже гитлеризма, они начнут люстрации и чистки. Сванидзе станет министром информации. Мозги будут промывать 24 часа в сутки Собчак и другие. Потом они сделают какого-нибудь своего паренька, выдвинут его на остаток Руси, или привезут иностранцы этого англичанина Кента, да? И продавят эти выборы, создав такие фальсификации, по отношению к которым всё что происходит сейчас будет отдыхать. А в тот момент, когда некреативный класс выйдет протестовать, они его расстреляют. Как расстреляли в 93-м году. И у них всё это на лбу написано, как вы не видите! Значит, это социальное высокомерие, антинациональность, антигосударственность. Дальше — посольство. Ну, вся страна видела! Но это сойти с ума: Че Гевара, Фидель Кастро ведут борьбу с Батистой и побежали в американское посольство! Просто вот так: организованной толпой коровы шли на водопой. [смех в зале] Это что такое? [аплодисменты] У меня с ними стилевые разногласия. Это что такое? В приличные времена на агентурных квартирах встречались, пять раз отсекая хвосты. Пошли… Это третья черта. Четвёртая черта: полное безразличие к закону. Полное! Что гласит аксиома закона? Аксиома закона гласит, что вина должна быть доказана. Я разговариваю с американцами, всё время говорю: «Тут у нас страны Персидского Залива по Волге и так далее шуруют, финансируют экстремистов». Он смотрит на меня, американец, он такой, туповатый, да? Но чёткий. И говорит: «А платёжки есть?» Я говорю: «А зачем платёжки?» Он: «Нет, без платёжек нельзя» [смех в зале] Что, значит, финансируют? Нужны платёжки! Через полгода мне звонит, говорит: «Я достал платёжки!» [смех в зале] Полгода искал! [смех, аплодисменты в зале] Потому что он знает, что сначала надо доказать, потом — судить. Объявили что Чуров — волшебник. Что он сделал, Чуров? Это же Россия! Не технологическая, а политическая страна. Это Россия. Что он делал? Вы на его физиономию посмотрите! Он чокнут на танках и Маннергейме! Что он там делал? Ему приносят бюллетени сводные, он что с ними делает? У него одна бумага! Остап Бендер знал один ход: E2-E4. Если он там перечеркнул цифры, то доказать это можно за один день! Но он же не сумасшедший! Он любитель Маннергейма, там чего-нибудь ещё, ревнитель Путина, но он цифры-то вычёркивать не будет! Не так фальсифицируют-то! В России! Всё делается на участковых избирательных участках [комиссиях?] Что сказал Геннадий Андреевич: «Где у нас были хорошие члены избиркомов, там у нас 30 %, а где были плохие — там 12». Это что значит? Когда они говорят, что все избирательные комиссии — это оргпреступные сообщества, имеется в виду что? Я хочу понять! Это фраза Зюганова. Что имеется в виду? Вы понимаете, как выглядит избирательная комиссия или не понимаете? Тогда один из воров в законе — это член избирательной комиссии от КПРФ! Сколько стоили члены избирательной комиссии в Москве? От 30 до 50 тысяч долларов, если мне не изменяет память. Где не брали — там одни проценты, где брали — другие.

Но это называется «грязные выборы». Это есть в Латинской Америке, это есть где угодно. Но народу внушают, что не это. Что сел один волшебник, посмотрел на листок бумаги. Не нравятся цифры — перечеркнули, поставили другие. Не так делается. Фальсификация в России — сложнейшая технологическая процедура. Внутри участковой избирательной комиссии сумму по территории посчитал, территориальная избирательная комиссия написала другую цифру… А могут быть такие, да? Сразу надо брать наручники и вести! Это не так трудно! Если это сделали на уровне субъекта федерации, написали цифру — тоже можно вести. Чуров это сделал? Каждый — творец своего счастья. Но он этого не делал! По крайней мере, за десять дней вы сначала докажите, потом возьмите и посадите в тюрьму. Не говорите: «Чурова в отставку!» Почему в отставку? Человек должен быть оправдан или осужден. Не надо мне говорить, что это тягчайшее преступление. Это статья 121.6 УК, 6 лет лишения свободы. В чем дело? Сорок дней прошло! А в том дело, что если начнут разбираться, то исчезнет главная собственность — миф. Рассказать, как он построен? Я расскажу. В Москве… они там вообще запутались, давали разные разнарядки, говорили хрен знает что, это отдельно. В среднем они делали это как всегда, но дело не в этом. В Чечне всегда будет 95 %! Это такая территория. И ничего вы не сделаете с этим, надо менять страну. Выборы грязные, потому что общество грязное. В каждой стране происходит то же самое. «Уолл Стрит Джорнал» напечатал, что нет единой модели, в России нет единой выборной модели. А должна быть единая модель! А поскольку «она не единая, то, конечно, это не доказательство, но можно предположит, что 14 миллионов голосов принесены на алтарь отсутствия единой модели». В России никогда не будет единой модели! Я не говорю, что не было фальсификаций! Они просто другие. Но в России не может быть единой модели — в Татарстане, Чечне и Твери! «Почему двугорбые кривые?», с чем таскались оранжевые. Вы знаете, когда начались разговоры о кривых, кто первый их провел? Первым это сделал Александр Собянин в 1993 году, когда Зюганов и Жириновский выиграли у Демвыбора. И Александр Собянин сказал, что все кривые не соответствуют, что коммунисты сфальсифицировали 8 миллионов голосов. Это первая была модель. С тех пор с этими моделями все идут. У меня есть заслуги перед советской математикой — я разваливал сложнопостроенные, асимметричные кривые распределения вероятности на несколько гауссовых. Теория аналитических продолжений. Поскольку каждый гаусс — это тепловая точка, включенная в определенный момент времени, то если интегральные уравнения просчитать с одного времени на более близкое, то кривые развалятся и будет несколько гауссовых. Я на этом защищался, у меня докторская была готова на эту тему, я ушел в театр. Поэтому я хорошо знаю, что это такое. Это полубезграмотные люди говорят. А главное, на хрена это всё нужно, если лежат бюллетени участковых избирательных комиссий? Лежат мертвым грузом. Смотрит на меня этот идиот либеральный и говорит: «Это сейчас их жгут преступные представители власти!» Я ему: «Они у оппозиции лежат. Ты не понимаешь, как это устроено». В момент, когда идет подсчет, нужно подписать бюллетени и дается заверенная копия. Они лежат у коммунистов! Их считать надо было все эти дни, а не кричать. Вторая часть того, что нужно сделать, это тяжелейшая позиция — нужно создать параллельный избирком. Они считают от участковых комиссий на территории, с территорий — в субъекты, из субъектов — в ГАС. А выборы надо прямо транслировать с места, цифры по телефону от УИКов. И нужен колл-центр, который будет это всё записывать и выводить. Мы на три часа раньше их покажем цифры! Вот это опасное, серьезное дело! Недешовое. Но его надо успеть сделать. Третье, надо вести людей на их участки. Я думаю, что Зюганов в итоге скажет, что без «Сути времени» они не могут осуществить наблюдение и всё прочее. Надо идти туда и держать удар. Пока я не знаю ни одного убитого, ни одной проломленной головы какой-нибудь битой. В Латинской Америке после каждых выборов 20–30 убитых — и ничего, меняют власть демократическим путем.

А тут все сразу орут неизвестно про что, про учредительное собрание имени Немцова. За выборы не борется никто. Демократия не нужна никому! Вы всё-таки чувствуете масштаб маразма? Каждый случай фальсификации должен быть учтен. Сколько их на сегодняшний момент? Карусели? Следите! Не разевай это место, а следи! Глаза открой и учись. Карусели отсекаются. Карусели делаются во всех странах мира. Американцы имеют избирательную систему ещё более грязную. Но это не вопрос ссылки на них, чтобы это оправдать. Нужно сделать её чистой. Но не в этом же дело, ёлки с дымом, не в этом! Создался исторический шанс для победы Зюганова. Он берет и сам его уничтожает. впервые за 20 лет есть шанс, что он победит. Вместо того, чтобы использовать этот шанс, проклясть Немцова и других, увести колонны с Болотной площади, поднять бучу и стать большим патриотом, чем Путин, сказать, что нефиг снова избирать губернаторов, если их выборы отменили, начать так патриотичничать, чтобы весь электорат Жириновского и прочие избиратели пришли к нему, он идет к Собчак! Ну, не сам, а Смолина посылает. Они смеются и говорят: «Слепые Брейгеля!» Слепой ведет слепых. Я уважаю всех людей с физическими недостатками. Но они же издеваются над этой ситуацией. Она зачем? Наконец они туда приходят и стоят. Немцов ведет митинг. Зюганов победил, а Немцов ведет митинг! Немцов, кто он? Сколько голосов он получит, когда он начнет избираться? Ноль целых фиг десятых? Без министерства правды имени Сванидзе. Промывая мозги 24 часа в сутки? Ничего! Стоят и т. д. «Может быть нам всё-таки дадут выступить?» «Если вам холодно, валите отсюда!» И они уходят. Вы думаете, люди этого не видят? У нас пока ещё достаточно образованное общество. Зачем это всё, ради чего? На что ставка? Веду передачу, уже хочу всё это сказать по телевизору. В этот момент говорят: «Зюганов назвал их оранжевой проказой», ухожу на ночь снова, говорю: «Зюганов сказал мудрые слова. Я полностью поддерживаю Зюганова». Оранжевая проказа и т. д. На утро выступают Обухов и Рашкин и говорят: «Сурковские пропагандисты неправильно трактуют Зюганова». Он же сказал «оранжевая проказа»! Я что ли это сказал? Почему говорят «оранжевая проказа»? Чтобы не прикасаться к этому, в лепрозорий не ходят. Получается так: там «оранжевая проказа», но мы поведем колонну в лепрозорий. Зачем вы поведете её в лепрозорий? Либо там не «оранжевая проказа», а благородный протест ревнителей свободы и вы туда вместе идете и оседлываете этот протест, либо там проказа и вы идете в другое место. Создан огромный митинг невероятным трудом людей крайне небезусловных, с помощью соединения самых противоречивых сил, сколько сил на это было потрачено! Зюганов, выйди — и митинг твой! Говори с людьми! Почему он туда не приходит? Клянусь, он выступит первым! Где он? 4 февраля — день судьбы! Нет там никакого Караулова, ну, нет там его! Караулов такой-сякой, проклинавший его лично за какие-то патриотические вещи, а там — Собчак, там сказали, что русский народ- народ генетического отребья! Там можно?

Но там не будет никакого Караулова. Там будут 10 человек. Тарасова там будет, тренер. Руководитель Союза православных граждан, Проханов, Кургинян, Шевченко, Леонтьев, Стариков. Холмогоров, по-моему, заболел. Вассерман и Нарочницкая. И почти всё! И что? Декларацию вам прочесть? Она уже висит. Там слова про Путина нет!

Вопрос: Почему Зюганов не приходит?

— Вы знаете, я говорю, что логика здесь одна — он боится потерять тот потенциал. Он боится!

Вопрос: Вы хорошо объяснили нам, против чего мы против. В чем наша позитивная повестка дня, кто наш кандидат, каковы наши практические действия после выборов?

— До выборов, если Зюганов не совсем сойдет с катушек и не скажет, что он просто… Он же с Навальным что-то заключил. Говорят: «Ударьте по нему, он заключил с Навальным!» Я говорю: «Он про честные выборы заключил с Навальным». Я понимаю, что нельзя ни про что заключать с Навальным, с Навальным не может быть никакой повестки дня. Но я спасаю его, говорю, что он про честные выборы с ним заключил. Действительно, человек должен со всеми подписывать про честные выборы. Это правильно. Если Зюганов не создаст необратимых шагов… Я не буду называть людей, которые ему сказали, что он ультимативно должен их делать! Не имею права на это. Там идет свирепая борьба под ковром, которая может кончиться чем угодно. Он же кандидат и его невозможно снять с поста, бессмысленно. Если он там хоть чуть-чуть от них отгребет, пусть это будет Зюганов! Вы понимаете всё равно, что он катастрофическим образом сейчас проигрывает. Катастрофически! Зачем он это делает? Раньше он просто осторожничал, понимал, что либо Сосковец с Коржаковым, либо выборы, на которых сколько получит, столько получит. Потом ситуация была не такая. Зачем он сейчас? Сколько я принес коммунистам голосов за полтора года? Процентов 10, ну, 7? Может больше. Зачем он их сейчас теряет? Он их даже никому не передает, просто теряет. Я надеюсь, что на следующей неделе разум всё-таки возобладает в партии. Если нет, то я буду призывать всех голосовать, как они хотят. А сам заявлю о том, что я только слежу за чистыми выборами и у меня нет кандидата. Но за Путина призывать голосовать я не буду! А говорили все годы, что он сейчас наберет очки и потом призовет за Путина.

Виопрос: Я как раз хотел предложить гипотезу, почему Геннадий Андреевич ведет себя именно так. Мне кажется, он по принципу китайского слова, которое одновременно означает и кризис, и возможность. И союз коммунистов с либералами временный — это двухходовка, в которой они хотят перехватить революцию, как в 17-м году у Керенского. Каковы шансы, что этот вариант возможен?

— Мне кажется, что это полный бред. Бред левых умников, которые хотят погреть руки на американском огоньке. Если говорить, кто тут Керенский, кто не Керенский, то это вопрос о том, как именно Ленин объединялся с Керенским против Корнилова. Знаете, да? Самый опасный враг — Корнилов, надо объединяться с Керенским. Произошла большевизация Советов. Сейчас самый опасный враг кто? Это надо отвечать! На этот вопрос вы обязаны ответить себе перед богом, судьбой, честью. Скажите, кто? Или Путин, или американцы! Кто главный враг? Всё. Если американцы — главный враг, а Путин — политический противник, значит, Корнилов — это американцы! Первый удар — по ним, а потом — большевизация Советов! А потом большевизация консервативного крыла в ходе кризиса. Это понятная стратегия. В противном случае нужно сказать, что абсолютный враг — Путин, а американцы — друг. Так это уже говорят. Удальцов об этом уже говорит, РОТфронт об этом говорит. Мухин сказал: «Собчак — великолепный человек, подлинная Жанна Д’Арк нашей революции». Вы дождались! Были кумиры, великие сталинисты. Мало ли что Кургинян. А про них никто не спрашивает. Мухин оборзел, что он говорит, что несёт! Он же парил мозги сколько-то времени, что он там сталинист, чуть ли не националист, великий патриот, кто угодно. Начал этим, всем пудрил мозги, кончил тем, что восхваляет Собчак! Собчак! Понимаете? Почему этим левым нужно всё время хвалить? Барановы, Делягины и все прочие. Почему они не могут элементарно проклясть Касьянова, Каспарова и всех прочих? Ну, прокляни и иди к революции! Вопрос на засыпку, да? Так трудно ответить? Почему я могу сказать, что не принимаю курс власти, а они не могут, что не принимают Касьянова? Потому что я делаю то, что хочу, а они не делают, что хотят. А почему они не делают, что хотят и что им выгодно, да, пусть каждый догадывается сам. Причин много может быть. То, что они несвободны, они показали своим политическим поведением, потому что они ведут себя не так, как им выгодно, а так, как им невыгодно. А это и есть прямое и единственное обозначение в политике того, что человек делает. Политик в конечном итоге делает, даже если он циник, то, что ему выгодно. А они делают то, что им невыгодно. Ясно видно. Мухину невыгодно хвалить Собчак, он её хвалит. Почему хвалит? Это не политической поведение. Значит, есть не политический интерес, а какой? Какой-то другой. Финансовый или оперативный. Других не бывает.

Вопрос: Почему в такой тяжелый, судьбоносный момент Путин как бы отошел от ситуации и не мобилизует своих сторонников? Эти снайперы, про которых Вы говорили, они уже в Москве?

— Да, они в Москве. Теперь первый вопрос. Если бы власть собирала митинг за себя, то на этой сцене стоял бы не Сергей Ервандович Кургинян, который несколько раз повторил, что не приемлет то-то, и то-то, и то-то. А стоял бы Путин Владимир Владимирович. И по разнарядкам, и без них сколько бы собралось людей? Москва была бы парализована! Потому что гигантское количество людей хотят поддержать. Но этого нет. Есть легкое шевеление. Почему этого нет? Есть масса причин. Видите ли, телеканал «Дождь» очевидным образом финансируется либеральным крылом Кремля. Это просто секрет Полишинеля. Тимакова, Дворкович и другие — это просто финансирование телеканала «Дождь». Как далеко заходит этот процесс, это понятно. Но Путин прикован к ситуации тандема. И на сегодняшний момент действовать резко он не может вообще. Вообще-то говоря, мне чего не поддержать Путина. Я бы поддержал, но дело не в этом. Не то, чтобы я боюсь замараться о Путина, нет. Когда американцы стучатся в дверь. Я просто не люблю одну ситуацию, когда условная «госпожа Собчак» хает условного «М.С. Горбачева», а ты выбегаешь вперед, кричишь: «Проклятая Собчак, не смей трогать нашего Горбачева!», а Горбачев обнимает Собчак и говорит: «Пойдем, Ксения, выпьем кофе. А вы посидите в предбаннике». Это ситуация политической смерти. Понимаете? Нельзя сражаться за неопределенные величины. Политически это невыгодно. Поэтому с политической точки зрения заключить эти объятия в ситуации неопределенности может только самоубийца, человек, которому его политическая биография не дорога. У которого нет политической цели. А я считаю, что иногда путь в политике лежит не через какие-то успехи, а через соседнюю камеру с Навальным. Вполне может быть и так.

Поэтому единственный вопрос, который можно поставить, это условный диалог. У нас есть гражданская позиция. У нас с оранжевыми свой конфликт. Вы будете бороться? Боритесь, но не силовыми способами, потому что это тупик общественно-политический. Вы не боритесь? Мы будем бороться! Вы сдадитесь? Мы будем бороться! Вы с ними объединитесь? Мы будем бороться и с ними, и с вами! Потому что они для нас — абсолютное зло. Всё! И ни шага с этой позиции сдвинуться нельзя. Они двигаются в сторону борьбы с оранжевыми? Пожалуйста! Они сдвинулись на три шага, можно сдвинуться на полшага. Но нельзя впереди них бежать! Потому что ты никогда не знаешь, что сделают эти люди. Они могут сделать что угодно. Трагедия Путина мне абсолютно ясна. Жил-был Путин и был у него любимый, гламурный класс, который обожал его, а он обожал их. И был у него полный симбиоз. Полный! Понятно, да? А потом, поскольку этот класс вполне себе подзарядился на Западе и везде, и Запад сказал, что Путину — конец и он как Каддафи, класс этот в существенной своей части заточился на Путина. И никто не понимает трагизм фразы: «Идите ко мне, бандерлоги!» Никто не понимает, что это политический Шекспир, что это совсем не грубая фраза, которой он хочет отхлестать их по щекам. Он же говорит: «Ну, идите же ко мне, бандерлоги!» А «бандерлоги» говорят… У них есть Маккейн, Обама, Макфол и многие другие. Они вот так уходят. Либо это всё рассыплется и тогда не важно, Путин выиграет выборы, стратегически ему конец. Либо вот эта часть сохранится. Тогда он должен понять, что он здесь наращивает, что здесь происходит в стратегическом смысле. Где политическая база? И дальше возникает естественный вопрос, что эта база может быть либо в социалистической среде и она красная, либо она белая. Тогда он сдвигается в эту сторону со всеми последствиями. Другого варианта нет. А он стоит на месте и будет происходит эрозия. Сегодня отлетели эти, потом эти. потом эти советники кидают свои удостоверения в лицо, как они кидали Горбачеву, потому что они понимают, что уже всё. Дальше он оказывается без базы. На кого он опирается? На силовой аппарат? Он сдаст его в 24 часа.

Реплика: Плохо он кончит!

— Вот это похоже. То, что вы здесь увидели, понимаете? Мне только нужно, чтобы страна не кончилась. Чтобы политическая система, как у нас всегда бывает, не поволокла за собой страну. У нас страна хрупкая, общество не устойчивое. Сейчас политическая система, будь она неладна, рухнет и она вот так за собой поволочет государство. И вот только это и происходит.

Реплика: Но элита никогда не была базой. Она всегда была гнилая.

— Была гнилая, но там шел такой междусобойчик. Я ни разу в жизни не был на кремлевских ёлках, меня от них тошнит. Я не понимаю, зачем. Эти все сидели на них каждый год и смотрели на него влюбленными глазами. Теперь они все диссиденты, а я — путинист!

Смех и аплодисменты в зале.

Сванидзе — член Общественной палаты. Он — диссидент! Я, что, член Общественной палаты, депутат от «Единой России»? Кто я такой, советник их? Но я — путинист! Потому что тот, кто не с нами, тот — путинист. Путинист — это чужой. Собчак призывает голосовать за Путина, но она — антипутинист. Я призываю голосовать в другую сторону, я — путинист. Что это означает на практике? Это очень простая вещь. Они с ним жили в симбиозе, пилили активы, десятки миллионов долларовон сыпал на них. Все эти федоры бондарчуки, все эти тины канделаки. Это кто всё? Это его опорный класс, ему с ними хорошо. Ему с ними в кайф, а со мною — в лом! Это же видно. Ну, абсолютно так. Значит, теперь они ему сказали: «Ты — дохлая тварь!» А он: «Идите ко мне, бандерлоги!» В этом же сюжет! Это трагедия шекспировского масштаба. Вопрос не в том, кто выиграет выборы. Он по инерции их выиграет. А вопрос в том, что будет на следующий день. Где опора? Где социальная база? Где формула. Это первая часть. И вторая часть, он — абсолютный западник. Он 20 лет (30?), как они все, как и всё КГБ, с 79 года мечтали отделить окраины, ввести Российскую Федерацию, модернизировав, в Запад, стать сильной страной европейского мира, замкнуться на эти 600 миллионов. Ещё и ядерное оружие. Американцев, считали, что выгонят. И станут настоящей европейской страной. Он в этом году понял, что этот замысел сорван. И он повис. 20 лет (я) говорил этим людям, которые сейчас в возрасте под 90 и за 90, что это всё бред. Что мне говорили в ответ? «А это Вы хотите Советский союз, потому что у Вас армянская фамилия, Вы хотите стать президентом». Вы смеётесь! Это слова одного из генералов армии, а не генерал-полковника! Я говорю: «Вы с ума сошли? Да причем тут это?» Значит, смысл заключается… Этого никогда не будет. Когда была возможность читать сов. секретные документы… Телеграмма есть Ленина, которую запомнил до конца жизни. «Мы случайно натолкнулись на самую опасную точку мирового процесса. Ещё один шаг вперед и ни одна сила не удержит большевистское правительство в Москве. Назад из Варшавы и бегом, немедленно. Ленин». А теперь говорят, что то ли Сталин предал, то ли Тухачевский предал. Команда была уйти назад! Никогда Европа не объединится (с нами), никогда! Поэтому весь вопрос об её объединении — это мечта Андропова. Пустое! Куусинен, Андропов — всё кончено! Игра сыграна. Теперь надо восстанавливать Советский Союз. Но перед этим, когда тебе 90 лет, надо объяснить, какого черта ты его разрушал! И не вешать всё на своих агентов. А сказать честно, кто это делал и зачем. И как мы потеряли Советский Союз. В какую республику не приедешь, все — агентура. Кроме Буткявичуса, который ГРУшная агентура, все остальные в Литве — либо «шестерка», либо «пятерка». Больше никого, только ГРУ. Смотрят на меня как бараны слезящимися глазами и говорят: «Вы скажите кураторам, чтобы они нас так не подставляли. Мы не хотим никуда отделяться. Это они нас потом расстрелять хотят? Зачем они всё это делают?» А понятно, зачем делают. Разваливали, хотели получить европейское государство и ввести его в Европу. И вся мечта! Под что Сердюков? Под натовский формат. Под что Рогозин? Под этот же формат. Понятно же, что происходит.

Вопрос: А есть ли хоть один шанс, на Ваш взгляд, что Путин всё-таки свою опору на бюрократию перенесет на народ?

— На народ — это бессмысленно. Скажите мне, на кого? Народ — это всё. Мне нужна классовая структура. на кого он должен опереться. Он должен опереться на так называемую национальную буржуазию, отрезав компрадорскую. Правильно?

Реплика: В критический момент он может напрямую попытаться.

— Критический момент наступает — там один-два дня, а потом надо жить. Из кого рекрутируется класс? Проханов не глупый вопрос задал: «Где Преображенский и Семеновский полк?»

Вопрос: Т. е. на патриотические силы он не будет делать опору?

— Почему? Он может. Но патриотические силы, они что-то выражают, у них есть социальная база. Какая модель? Что мы делаем? Восстанавливаем Советский Союз, строим социализм в Советском Союзе? Что это за Евразия? Как она будет выглядеть? Евразия — это ужас. Он — абсолютно патриотический человек, он — либерал, западник и человек вполне патриотический, как мне кажется. Но экономически он абсолютный либерал. Читали статью? Всё. Это его, это он сам пишет. Сидит и пишет. Человек он осторожный и вполне волевой. Понимает, что обложили сильно, и холодно выбирается из капкана. Между прочим, выбирается! Тихенько-тихенько. Без криков, как господин Кургинян, уже товарищ. В тихую выбирается. Ну, что? Он порвет этим бандерлогам горло, а с кем он останется? Он должен что-то восполнять и надо куда-то двигаться. Он может двигаться либо в национализм, либо налево. Если он двигается налево — это одно движение. Грубо говоря, это коалиционное правительство с Зюгановым. Если он двигается направо — это другое движение. Это коалиционное правительство с Жириновским или Рогозиным. Две формулы. Теперь мне не хватало ещё на старости лет, одного не хватало, чтобы коммунисты пробудили в антикоммунистическом белом сознании все мифы про евреев, немецкий вагон, Парвуса, Ленина, деньги. Вот они сейчас в оранжевую сторону сдвинутся, все эти спящие шепотки выйдут, возникнет блок коммунистическо-либеральный. Против него возникнет блок понятно какой — центристско-погромный и далее мы куда двинемся?

Реплика: К гражданской войне.

— Не к гражданской войне, мы двинемся к диким совершенно конвульсиям, которые дальше обернутся межнациональными конфликтами, войны по окраинам, в конец — в ядерную войну. Может быть ситуационный союз против кого-то. Против Собчак, пожалуйста. Против Бобкова, с кем угодно. В конце концов, мне мерзавцы говорили, что Чубайс хуже Басаева. Но я же воевал и с Басаевым, и с Ельциным. С Ельциным — политическая война, а с Басаевым… Когда меня спросили, что передать «нашему другу Басаеву, он как бы смотрит на тебя своими холодными глазами». Я говорю: «Я ценю его мужество и талант террориста. Поэтому, когда его возьмут в плен, я его просто расстреляю. Мучить не буду». Хотя мог бы. Это ему и передали. На этом всё кончилось. Почему я должен был обняться с Басаевым, если я не люблю Ельцина и Басаев расшатывает Ельцина. Откуда эта зверская логика? Всю жизнь мы существовали на два фронта. Всю жизнь мы были против американцев и против двусмысленной власти. Почему мы на старости лет должны снюхаться с американцами на непонятных условиях, потому что он не нравится. Мне Ельцин ещё больше не нравился! И что? Я же с Басаевым не объединялся. Люди, откуда этот бред? Что происходит с сознанием, с нравственностью, с элементарным политическим чувством выгоды? Зюганов никогда не будет принят либералами. Никогда! Он для них чужой. Но он всегда к ним хотел. Он всегда хотел в элиту. Я всегда хотел в контрэлиту, подальше от них, а он всегда хотел в элиту. Ну, я же знаю. У меня к СССР простое отношение. Я боготворю эту страну, я считаю, что она является священным подарком человечеству и т. д. Но её нет! Её 20 лет нет! А если её нет и она рухнула, то были изъяны. Если делать СССР-2.0, надо выявить эти изъяны. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь… И это надо исправить. В этом идеология красного реванша, которую я исповедую.

Вопрос: Вы изъяны можете назвать?

— Конечно, могу. Я писал об этом, ещё напишу, буду читать лекции про каждый из них. Невозможно было построить моноидеологическую систему, атеистическую. Ну, невозможно. Тогда надо было до конца священников расстреливать, каждого, кто попробует молиться, вешать. А они создали церкви и всё прочее, одновременно — моноидеологическую атеистическую систему. И что должен делать человек? Сдавать экзамен по атеизму и одновременно молиться в церкви. Всё, достаточно уже. Мне говорят: «А что Вы это там про метафизику коммунизма?» Нужно создать систему, которая бы позволила человеку быть коммунистом и одновременно вести себя свободно в вопросах религии. XXI век это позволяет сделать. Научная картина дико усложнилась. Я об этом довольно много написал и напишу.

Между наукой и религией возникли совершенно новые отношения. Извините меня, но если вся общая теория построена не на четырехмерном пространстве-времени Минковского, а на четырехмерном геометрическом пространстве, то, простите… С того момента, как вы ввели четвертую координату… Знаете, как в общей теории после Эйнштейна трактуется разница между двумя уравнениями Максвелла? Дивергенция Б и дивергенция Е… Почему есть заряд? Дивергенция Б всегда равна нулю, а дивергенция Е равна эпсилон-сигма… А они как говорят? Если взять четырехмерное пространство, то это такая ручка, уходящая в четвертое измерение, отсюда втекает, а отсюда вытекает. И если взять дивергенцию по четырехмерному пространству, то уравнения станут симметричны. И привет, четвертое пространственное измерение, не слабо. А дальше начинается всё остальное. Картина усложнилась, это же не ньютоновский мир и не эйнштейновский, и он другой. Этот научный мир вы можете согласовывать гораздо более сложными связями с духовными, тонкими, религиозными моделями. Вам не надо обязательно проклясть идиотов-попов. Сегодня это бессмысленно. Это реликт совершенно другой эпохи, другой парадигмы. Значит, это надо устранять. Это иначе должно быть построено. А как только это будет построено, возникнет вопрос о власти. Кто субъект? Партия? Партия может стать субъектом стратегии только в том случае, если она является орденом, как говорил Сталин. А пока у неё нет метафизики, она не является орденом. Тогда она мгновенно превращается в хозяйственную структуру и разваливается. Дальше вопрос экзистенциального вызова, этой смертной болезни Кьеркегора, утешения, дальше вопросы экономики. Директивное управление в XXI веке возможно. Разговор о том, что оно невозможно, глуп. Лет через 20 мы вообще перейдем в совершенно другие экономические модели, гораздо более жесткие. Дальше вопрос о классическом соотношении приобретений и издержек. Все считают, что это норма, приобретения минус издержки. Но, извините, если издержки смертельны для системы, то это может быть издержки в квадрате, в кубе. Или всё это делается в системе, когда вы не можете нести никаких издержек. У вас вроде бы центр выгоден, но он находится за рамками всего. У вас есть экологические ограничения, какой рынок? Причем тут рынок? Рынок отменяется. Но кто сейчас может посягнуть на рынок. Все боятся. А почему рынок? Какой рынок, чего? Берем пять машин, выставляем, одну купили, остальные не купили, да? А металл потратили? А гибкие производства? Это гигантское количество вещей, которые сейчас надо делать заново. Это всё надо делать заново. Коммунизм-2.0 — это Сверхмодерн. Какой будет наука? Мы оставим науку в том же состоянии? Она не может в нем дальше жить. Я — специалист по трансдисциплинарным исследованиям. Либо мы создадим интергативность и вернем целостность науки в несколько этапов: гуманитарные, естественные, гуманитарные и культура. Откуда взялось название ЭТЦ организации, которой я руковожу? Мы хотели назвать «культурно-научный центр». Нам сказали: «Культура и наука — два главка». Шел 86-й год. «Назовите его „экспериментально-творческий“». Так возник ЭТЦ. Мы хотели создавать трандисциплинарный центр, мы его и создали. А если мы не создадим трандисциплинарный центр, то всё же рассыплется. У нас завтра будет миллиард дисциплин. И какими горизонтальными матрицами мы будем их вязать? Значит, нам нужна совершенно новая научность. Мы заканчиваем эпоху разделения на гносеологию, этику, эстетику. Мы начинаем новую эпоху. Либо мы вернемся к мифу и это будет фашизм, либо мы создадим новый синтез. Это гораздо более интересно, чем выходить на митинг! Но вопрос заключается в том, что если сейчас на них не выходить, то просто смысла не будет. Можно ехать в американский университет читать по этому поводу лекции. Знаете, как в каком-то ефремовском романе [На краю Ойкумены] (не люблю Ефремова, он очень умный человек, прекрасный ученый, но писатель — очень средний) в рабстве остался какой-то грек, ему девушка понравилась. Ему хозяин говорит: «Ты бери её в жены, у тебя будут прекрасные дети, которых я подарю моим детям». Тут у него поплыло всё перед глазами, он начал крушить комнаты египетского хозяина. Потому что грек этого не может пережить! Ну, конечно можно ехать читать трандисциплинарные исследования в Америку, но это очень унизительно. Лучше умереть здесь с автоматом, чем читать в Гарварде лекции!

Вопрос: 23-го февраля — митинг. Следующая неделя — это срок, когда надо подавать заявку. Коммунисты, насколько я знаю, тоже готовят свою акцию. А вот будем ли мы с ними согласовывать и идти на общую акцию или мы как-то всё-таки разделяемся?

— Я надеюсь, что за это время произойдет достижение глубоких соглашений между Зюгановым как руководителем КПРФ и мною как руководителем «Сути времени». Т. е. между организацией «Суть времени», самой крупной левой организацией после КПРФ, и КПРФ. При том, что «Суть времени» — организация более молодая, она может безумно много сделать на выборах и везде для КПРФ. Там очень плохо с людьми. Я надеюсь, что мы достигнем стратегических договоренностей, я иду на любые уступки. Но единственное, чего не будет, — я не буду подписывать эту договоренность ни с кем, кроме лично с Зюгановым. И я, конечно, не стану ничьим доверенным лицом: ни Путина, ни Зюганова. Но вот эта договоренность по выборам может быть достигнута. Это первое. На 75 %. Вы просто не представляете себе, какая там идет борьба в партии! Это даже выразить невозможно! Впечатление, что эту партию изнутри ломают просто, ну… Я всегда уважал американцев. Но тут я зауважал их круто, потому что там какие-то такие механизмы встроены! Я уже договорился обо всё! Понимаете, обо всём! Ещё две недели назад. И об антиоранжевом пакте, который сейчас висит везде. Всё было договорено. Я твердо знал, что на этот митинг выходит Зюганов. В этом была игра! И это была твердая договоренность. Такие включили рычаги, что дальше некуда, даже описать невозможно! Особенно это всегда на уровне каких-то подвывающих шавок. «Кургинян против Зюганова, он — путинский засланец, КПРФ ослабит!» КПРФ ослабить может Макфол и Ксения Собчак. Как я могу ослабить КПРФ, если я добавил КПРФ как минимум половину голосов? Дело не в этом, а в том, что сейчас это всё можно говорить в небольшом зале, как этот, но нельзя говорить по телевидению, нельзя говорить на страну. Я надеюсь, что на следующей неделе договоренности будут, 90 %, что будут. Тогда митинг будет общий. Но, вы должны помнить, что они не приведут на него более 1000 человек! Поэтому, для того, чтобы он был сильным и что-нибудь заявил, надо выложиться до конца. Если же он не ведет людей, нам одним надо сделать. Нам одним надо победить! Нам отступать некуда! А это требует агитации от человека к человеку. Молодое поколение! Компьютеры хороши, сидеть за ними удобно. Но надо выходить в реальную жизнь. Сначала очень страшно и кажется, что почти невозможно. Но потом наступает некоторое просветление для тех, кто преодолевает страх. Вам кажется, что все ваши страхи смешны. Люди, которые уже постояли на пикетах, уже всё понимают. Такой же страх был перед социологическими опросами. «А вот не та анкета!» «А как мы будем людям объяснять, что Кургинян..?» Это прямой страх перед контактом с людьми. Что тут объяснять? Кому надо объяснять, что? Почему будет митинг, на котором нет Путина, приглашен Зюганов и будет сказано, что оранжевые — это твари, а мы все — люди с разными политическими убеждениями? Что в нем плохого? Но если бы там стояла «Единая Россия», всё равно не было бы ничего плохого, но её нет! «Нет, вы объясните!» Что объяснять? А ваши левые, которые поперлись к Собчак? Они кому-нибудь что-нибудь объяснят? У них такая революция, да? На деньги Макфола. На остатки денег, которые Собчак отклещет от денег Макфола. Сначала она возьмет себе, потом даст на их дело, а потом, если останется, кинет им. Вот ради этого всё? Ради чего? Что там можно словить? Народ ненавидит американцев! Каждый, кто попрется в это стойло… Мы это сделали! В 1990 году 87 % говорило, что американцы — замечательный народ, надо с ними дружить. Сегодня — это 7 %. Мы это сделали и они сами это сделали! Несколько раз эта цифра поднималась. Они снова бомбили Югославию. Она падала и поднималась. Они начинали бомбить Ирак. Она снова падала и поднималась. Они делали свою пакость в Ливии и она опять падает. Каждый, кто пойдет к американцам, — политический труп. Почему идут? Но это, согласитесь, вопрос… не я же иду. Я объездил весь мир. В Австралии не был и ещё хочу на Южный полюс съездить. Но в Америке не был ни разу. Я обязан там быть! Моя организация — ассоциированный член ООН. Я не еду туда.

Вопрос: Я ориентировал своего коллегу и мы пришли к выводу, что нужно что-то делать. Но к моему удивлению, он решил переехать через год в Чехию на ПМЖ. Как Вы думаете, что я ему не сказал, что я сделал неправильно.

— Очень интересный вопрос. Вы ему ничего не не сказали. Первое. Ребята, если всерьез относимся к ситуации, то уже месяцев через шесть мы должны будем думать об особых методах выживания в России. Халява кончается. В этом смысле я одиночек, которые уезжают, могу понять. Альтернативой бегству является только борьба. Бороться нельзя в одиночку. Человек один не может ни черта. Значит, либо преодоление всех индивидуализмов и железное сплочение в группу, большие школы, долгие тренинги, опыты коллективной жизни, либо отсюда надо валить. Человек, который не может найти себя в коммьюнити и не понимает, что один он бороться не может, что он должен делать? Но он там погибнет. Он никогда не будет полноценным гражданином Чехословакии. Его сын никогда не будет полноценным гражданином Чехословакии. Его внук может. Это же касается Франции, Италии, Великобритании, всех стран Европы. Может быть в Америке что-то происходит быстрее. Я не знаю, я плохо её чувствую. Я её слишком не люблю, чтобы чувствовать. Я так её люблю — Фолкнера люблю, Рузвельта люблю… Но то, что происходит сейчас, вызывает у меня очень страшные чувства. Она просто превращается в дьявола на глазах. Поэтому он проиграет в жизни. Он будет там второсортным человеком, это стопудово. Но он понимает, что здесь распахивается ад, что у него последняя возможность выпрыгнуть. А выводить людей из ада он не может, потому что это не делается в одиночестве. Вы могли ему сказать: «Вместе с другими сможешь». Какова убедительность этих слов — не более 3 %. Вы свои 3 % не использовали. Но 97 % заключались в том, что он не хочет этих экстремальных форм действий, борьбы он не хочет. Здесь останутся те, кто готовы бороться и кто понимает, что отъезд за границу — это прозябание. Это страшное прозябание. Это прозябание в статусе профессора Гарварда. Это прозябание в богатом доме, это всё равно прозябание, невероятная тоска, скука, внутренний ад. Вы меня всё время хотите спросить об одном: почему люди так хотят жить? Я не знаю. У меня нет ответа на этот вопрос.

Вопрос: А будет ли проведено заявленное в «Сути времени» исследование уникального русского опыта альтернативного развития?

— Конечно будет! Конечно! Ни на минуту ничто не прекращается. Ну, понимаете, что идёт такой… вот пусть кончится… Через сколько-то часов, порядка 12-ти, предстоит такая схватка, как никогда. То, что я затеял, это опять игра с системой. Это новый виток «Суда времени» и «Исторического процесса». Может быть, с вашей помощью, с помощью предков, которые хотят победы России, я выиграю этот тур. Никакой гарантии тут нет. Ну, что будет, то будет. В этот момент я могу начать читать лекции о великом альтернативном опыте, но это будет чуть-чуть смешно. Чуть-чуть надо подождать. Я очень переживаю, что прекращены лекции Лицея и всё прочее. Я обязательно это сделаю дней через пятнадцать. Но только не утешайте себя тем, что оттого, что станете умнее и поймёте больше, само собой что-то изменится. Помните великую фразу Маркса: «Учёные слишком долго объясняли мир, тогда как дело в том, чтобы его изменять». Изменяя мир, вы изменяете себя, вы получаете совершенно новые качества жизни. Тогда вы понимаете гораздо больше, чем в случае, если вы хотите во что-то абстрактное выйти. От двух глубоких человеческих пикетов или сбора людей можно понять о себе и о других больше, чем от пяти самых мудрых проповедей. Наступает время соединения учёбы и действия. Люди должны учиться для того, чтобы действовать, и действовать для того, чтобы учиться. Тогда на 5 % можно спасти Россию, на 95 % дело уже швах. Но 5 % есть. Как было у человека 3 % со своим другом, так у нас сейчас 5, может быть 7 %. Вот как-то так.

Вопрос: Я хочу узнать, как простые иранцы относятся, как они готовятся к войне?

— Я вам скажу просто, с кем я встречался. Я с Велаяти встречался. Знаете его? Велаяти — это один из членов совета экспертов, главный советник Хаменеи, духовного лидера. Ну, я был на форуме Молодёжи Мира, куда меня в связи с тем, что всё было закрыто… лист безопасности был закрыт три дня, проводил глава Стражей Исламской революции. В министерстве иностранных дел я был почти со всеми, в Совете Безопасности и так далее. Понимаете, я для них неудобный человек. Я еду к ним с паспортом, в котором есть израильские визы. Я Нетаньяху всегда говорил, что мы Иран не отдадим. Одновременно я им (иранцам) говорю: «Откройте глаза, посмотрите, что твориться в мире». Если они приняли меня на этом высоком уровне и сказали, что уровень будет повышаться, посмотрим. Если они мне дали 1,5 часа прямого эфира на первом канале своего телевидения, значит дело у них плохо. Они чувствуют, что какие-то есть более глубокие проблемы, чем американский империализм и Европа. Они чувствуют, ну, грубо говоря, что американцы договариваются о стратегическом партнёрстве с радикальным суннизмом. А это смерть. Это продлённая смерть. И никакой надрыв Ахмадинежада… Я слушал его, он — блестящий оратор, очень талантливый человек. Духовно одарённый, очень яркий. Велаяти холоден как лёд, как полагается высокому лицу, эксперту духовного мира. А Ахмадинежад безумно страстен. Он бьётся как крупный тигр, на которого накинули сеть. Сидит радикальная исламская молодёжь со всего мира, и когда он там проклинает сионизм, они: — «А-а-а-а!». А когда он говорит: «И мы ждём Махди». — «У-у-у-у! Зачем нам твой Махди? Зачем нам твой шиизм вонючий, если мы другие? И ты для нас — второсортный исламский пёс, чуть-чуть лучший, чем сионист».

Там очень сложная, трагическая ситуация внутри. Но они невероятно мужественные, красивые люди. Вот там совершенно другое ощущение женщин. Это как раз, в первый раз — свобода какая-то женская. Все те же самые платки совершенно иначе чувствуются, чем в Египте или где-нибудь ещё. Очень много интеллигентных лиц, огромная жажда обучения. Там нет ничего от мракобесия. Там очень такая аскетичная жизнь. Велаяти живёт в очень скромном доме. Они не кичатся вещам. Есть дух революции. Там очень много хорошего. Но они в капкане, и, возможно, что они ищут в диалоге с нами и вот с этим «Манифестом Сути времени», они ищут что-то… Не зря ведь (манифест) на фарси перевели ускоренно. Они ищут какой-то выход в идее исламского развития, потому что принципа свободы и справедливости Махди, который провозглашает Ахмадинежад недостаточно, для того чтобы Иран выбрался из капкана. Нужно что-то другое. У нас, возможно, есть шанс повернуть иранскую ситуацию. И там они к этому чутки. Вот здесь, с нашими прагматиками, разговаривать про все эти стратегии, идеи духа и метафизику очень трудно, а там — очень легко.

Вопрос: Сергей Ервандович, спасибо вам большое за всё, что вы делаете. Хотелось бы задать целую серию вопросов, если можно. Значит, первые два смыкаются. Первый вопрос вот какой: глобальная элита играет в игру с радикальными силами, которые, естественно, также управляются своей элитой. В чём заключается смысл для той элиты, которая управляет Аль-Каидой? Часть её управления есть Аль-Каида. В чём смысл игры с американцами? Зачем они это делают?

— Давайте сначала по разу отвечу, я забуду потом. У меня нет карандаша (записать вопросы). Я вам отвечаю. Это новая парадигма, Парадигма Неразвития, при которой глобальная суннитская радикальная элита, выращенная США, должна создать глубокое Средневековье, то есть Мировую Деревню, в котором будут обеспечены неразвитие и хаос. А Запад станет островом Постмодерна. Вот это то, о чём я написал. Это каждый день видно, как это выставляется. Каждый день видно, что американцы переходят к новой парадигмальности.

Вопрос: Извините, зачем это им?

— Им? А чем им плохо?

Вопрос: Они хотят быть первым парнем на деревне?

— Конечно. Мао Дзедун вообще говорил, что Деревня победит. В любом случае это их территория, их никто не трогает. У нас тут тоже есть контрмодернисты, которые говорят: «Нам нужно, чтобы русские были в лаптях. Чтобы они молились желательно даже не Христу, а какому-нибудь языческому богу, и всё будет зашибись. Нам совершенно не нужно, чтобы этого было много. Маленькая страна, целиком наша, молимся языческим богам. Витязи-митязи…» Чем американцам плохо? Гетто, они привыкли. Там индейцы разыгрывают из себя, там Большой Орёл, Маленький Орёл, пляски, танцы. Здесь русские будут плясать. Туземцы пляшут, империализм радуется!

Вопрос: И второй вопрос про это. Те, кто у нас вот это всё заворачивают, они тоже хотят быть первыми парнями на деревне?

— Не первыми парнями на деревне, они хотят быть американскими полицаями и управлять диким населением. Дичающим. И вот от этого бежит друг того, кто мне говорил. И честно говоря: если не борьба, то бегство. Потому что никакой доблести жить в гетто нет. Просто я для себя выбрал борьбу. И здесь я говорю о том, что я буду формировать внутри, вот то, что называется Лицей, это называется Школы Сути, да? Потом будут Стражи Сути. Потом будет дальше… Я формирую для себя, формирую Орден Действия.

Реплика: Вы упоминали грека, для которого немыслимо жить в рабстве и знать, что дети будут проданы детям хозяина.

Да, да. Я формирую этот Орден Действия. Поймите, я всегда буду всем всё преподавать. Мне совершенно не важно, сколько делает человек в пределах организации, если это сетевая организация и так далее. Но мы переходим в регулярную (организацию). И поэтому моё обращение к пикетам, к сбору людей на митинги и так далее, — это обращение к людям, которые хотят перейти в регулярную организацию, в то, что мы называем Лицеем. Это не только обучение, это школа действия. Мы фактически формируем, так сказать, Стражей Сути (времени). Мы движемся дальше, создаём ядро, этот самый актив, о котором мы говорили. Мы должны найти в него полноценных, самоотверженных две-три тысячи людей. Тогда мы переходим к следующему этапу, мы делаем из этих людей лидеров и распространяем систему. Но первый этап вот этот. Вопрос не только в том, как мы отобьём сейчас атаки, вопрос в том, как пройдёт летняя новая школа «Сути (времени)». Она должна пройти на качественно новом уровне по отношению к той, которая была. Это будет большая, сильная школа. Но мы отбираем людей действия. Действия! Мы не делаем никакой разницы между теми, кто получил один или другой образовательный уровень. Мы найдём язык с каждым. Но действие — это наш Рубикон. Мы собираем это не для того, чтобы перед Ядерной Войной люди хорошо скоротали время. Мы собираем это для того, чтобы люди изменили мир и не допустили ядерной войны. И вы наверное видите, что может я неверно мыслю или нет, но у меня эти мысли идут от сердца. Я так вижу мир. Каждый, кто его видит по-другому, может действовать по-другому. Я его так вижу. Это моё видение мира, и те, кто его разделяют, пойдут дальше. И всегда будут очень заботиться о тех, кто останется, кто будет заниматься, так сказать, изучением, самопознанием, культурой и прочей деятельностью. Но люди пойдут в действие. Нет возможности избежать действия. Как говорил Дантон: «Нет ничего хуже чем отказ от борьбы, когда борьба необходима». Нет возможности отказаться, мы её лишены. Я очень хотел бы создать большую, культурную организацию, и просто… я обожаю нянчиться с молодёжью! Ну, у меня просто отец говорил, что бывает педагог, а все остальные виды деятельности — это так просто, да? Но смысл заключается в том, что в огне брода нет. Завтра, завтра мы перейдём Рубикон! 23-го вы сделаете новый шаг, да? И да хранят нас мёртвые и история. Пусть этот шаг будет шагом к победе! Спасибо всем собравшимся. Сейчас 23 часа. Ещё и ещё раз призываю к действию. Спасибо вам всем! Вынимайте из спячки тех членов организации, которые ещё в ней находятся, потому что спящие погибнут. Проснувшиеся, может быть, спасутся и спасут других. Спасибо!

Аплодисменты в зале.

2012.02.04. Смысл игры № 8. Митинг на Поклонной

[Титры с текстом-вступлением]

Эта передача — не аналитическая, она информационная. Но в каком-то смысле одновременно и философская. С философской точки зрения, она знаменует собой возвращение реальности. Как ни странно, реальность возвращается вместе с интернетом. И она возвращается неумолимо. Следующие выборы (а они, как все понимают, произойдут не через 6 лет), будут целиком зависеть от интернета и цифрового телевидения, которое будет с интернетом конкурировать. Что такое кража реальности? Это когда события существуют лишь постольку, поскольку их интерпретируют СМИ. Например, у вас на митинге 10 тысяч человек, а «Эхо Москвы» говорит что у вас 200 человек. Другие это повторяют — и вы «убиты», потому что нет ничего, кроме СМИ. Так было раньше. А теперь выкладываете в Интернет соответствующие панорамные съемки — и «убитыми» оказываются «Эхо Москвы» и любые другие СМИ, которые захотят врать. Что бы ни врали сейчас СМИ о митинге на Поклонной и роли в нем Сергея Кургиняна, они будут опозорены этой плёнкой, в которой всё даётся без купюр и из которой всё видно. После того, как вы всё это увидите, я — уже в следующей передаче — обсужу смысл произошедшего события, а также ход дальнейших событий. А пока предлагаем вашему вниманию подобное сочетание фактологии с философией.

С. Кургинян

[Кургинян]

Десятки тысяч сигналов людей, которые хотят прийти на антиоранжевый митинг, и в течение этих 5 дней мы слышим клевету под лозунгом того, что здесь кого-то сгоняют силой, что здесь кого-то подкупают за деньги. Здесь пришли ГРАЖДАНЕ, которые хотят сказать:

— ДА — честным выборам!

— НЕТ — оранжевой чуме. НЕТ — ОРАНЖЕВОЙ ЧУМЕ!

Сейчас на сцену выйдут и перед вами выступят люди с очень разными представлениями о благе.

Это — и люди, которые верят в курс Владимира Путина.

Это — и люди, которые верят, что Путин круто изменит курс.

Это — и люди, которые, как я, ПРОТИВ [его] курса. Я — ЗА Советский союз! За КРАСНЫЙ проект!

Но за то, чтобы мы боролись здесь за разные проекты, нужна РОССИЯ, а наш враг хочет ее развалить!

Мы все — ПРОТИВ ОРАНЖЕВОЙ ЧУМЫ. Потому что оранжевая чума — это страшное социальное высокомерие людей, которые говорят о том, что они — «норковые», что они — богатые, что в этой игре нет места бедным и обездоленным. Это игра людей, которые говорят о том, что они РАЗВАЛЯТ Россию, что они каким-то образом изменят её. Они начинают высказывать какие-то фантазии об учредительных собраниях, о парламентской республике, о новых конституциях. Они ведут нас к беззаконию!

Начав с честных выборов, они теперь говорят об антиконституционном МЯТЕЖЕ! И — ЭТОМУ мы говорим «НЕТ», [а] не борьбе за честные выборы. Мы будем БОРОТЬСЯ за них с тем, чтобы победил ЛЮБОЙ(!) кандидат на честных выборах!

Но мы говорим:

— НЕТ — деструкции России!

Мы говорим:

— НЕТ — оранжевому высокомерию!

Мы говорим: — НЕТ — американскому посольству, к которому эти люди унизительно ПОДЛО пошли сразу же, как приехал Майкл Макфол. Организованной толпой коровы шли на водопой!

Мы говорим ЭТОМУ — НЕТ, НЕТ и еще раз НЕТ!

Я прошу на сцену моего соведущего Максима Шевченко, известного своей патриотической позицией, и всех, кто будет перед Вами выступать. Вы — очень разные. Мы очень по-разному понимаем благо. Но давайте все вместе скажем «нет»:

— тем, кто хочет отнять у нас Россию;

— тем, кто молится на Горбачёва, этого убийцу Советского союза!

Скажем им всем — НЕТ! ВЫМЕТЕМ оранжевый мусор и разберёмся между собой по вопросу о том, как мы понимаем благо.

НЕТ — ИМ!

НЕТ — НАТО! Им, их подлости, их проискам, всему тому, что они волокут с собой!

НЕТ — развалу России!

ДА — нашему единству РАЗНЫХ патриотов, которые хотят ВЫМЕСТИ из политического процесса оранжевый мусор!

ДА — нашему единству в ЭТОМ вопросе!

ДА — нашей политической борьбе!

НЕТ — американцам и всем, кто с ними.

УРА! И пусть они видят нас! Они хотели улицу, они говорили, что они на ней — монополисты.

ВОТ — НАШ ответ!

ВОТ им — УЛИЦА! И она будет ЕЩЁ БОЛЬШЕ! Пусть они это видят!

(Максим Шевченко)

Здравствуй, Россия! Здравствуй, Москва! Сегодня мы здесь собрались для того, чтобы продолжить развитие страны по пути демократии, по пути свободы. Они, как в 91-м, клевещут на нашу страну! Они хотят ее развала, они хотят утопить её в крови! Кто такие «они»? Те, кто называют вас толпой, те, кто называют вас быдлом, и те только себя считают избранными людьми, только себя считают теми, кто в праве наследовать то, что останется от нашей с вами Родины после того, как они спляшут на её развалинах как в 1991 году. Здесь есть те, кто за Путина, есть те, кто против Путина. Нам надоел произвол силовиков, нам нужно демократическое развитие! Путин должен это развитие продолжить! Его должен продолжить ЛЮБОЙ человек, который победит на наших выборах. На ЧЕСТНЫХ! На выборах, которые будут проходить не под диктовку американского прокуратора, присланного к нам надзирателем из высокого штаба новой империи! Мы свободные люди! Мы сами найдём свой путь! И сегодня я горжусь вами — кто по собственному желанию пришел сюда, в это священное для России место! Рядом с этой православной церковью, рядом с другими святынями народов России для того, чтобы сказать, что мы хотим ЧЕСТНЫХ выборов, и мы НЕ ХОТИМ оранжевого переворота! Мы не хотим оранжевой чумы. У нас есть профилактика против этой болезни! Это — наша воля, наше единство, это наша готовность продолжать нашу историю. Я сразу скажу — наши враги (а надо называть вещи своими именами — нет никакого гражданского общества), они клевещут на нас каждый день и каждый час. Вы ехали сюда и вы слышали по их оранжевым телеканалам, по их оранжевым радиостанциям — они рассказывали что Вас ЗАСТАВИЛИ сюда прийти. Скажите, это так или нет?

(Голоса митингующих): — Нееет!

[Кургинян]

— Пусть они это слышат!

(Максим Шевченко)

— Еще раз скажите им, что вы сами сюда пришли!

[что кричат митингущие — не разобрала]

[Кургинян]

— Они говорят, что здесь только покорные. Здесь — ГРАЖДАНЕ, которые говорят им — НЕТ!

(Голоса митингующих): — НЕЕТ!!!

(Максим Шевченко)

— Давайте сейчас послушаем то, что нам скажут на этом митинге, люди, которых знает и уважает вся страна. Я хотел бы сейчас, чтобы как это часто было принято в истории России имеенно женщина — женщина, которая известна всем, — начала наш митинг. Я хочу сюда пригласить всеми уважаемую и любимую Татьяну Анатольевну Тарасову — женщину, которая столько сделала для нашей страны, и которая сегодня здесь с нами. Татьяна Анатольевна…

(Митингующие скандируют): — Рос-си-я! Рос-си-я! Рос-си-я! Рос-си-я!

(Татьяна Тарасова)

— Спасибо! Спасибо за то, что Вы сюда пришли! Дорогие москвичи! Дорогие товарищи, — а слово «товарищ» для моего отца-тренера было главным словом его жизни — я не политик, я тренер, любящий свою работу, и я хочу вам сказать, что в 90-х годах абсолютно закончилась наша работа: были закрыты все не то что катки, а просто спортивные сооружения, на которых тренировались и работали наши дети, которые преодолевали и становились сильными. И часть тренеров — большая часть, их 600 человек — должны были уехать из страны. И они уехали и составляют сейчас нам очень большую конкуренцию. Те, кто уехал и приехал обратно, а сейчас у нас наблюдается очень большая тенденция, вот уже 8 лет, к возвращению наших кадров, лучших кадров мира, обратно в нашу страну, и наша страна сегодня начинает опять подниматься с колен в спорте — не только в нашем… Но я хочу вас всех поздравить и с нашей большой победой, с «фигурной» победой на чемпионате Европы, который только что прошёл. И это — результат большого труда именно руководства страны, и я в этом принимала тоже огромное участие. Я не хочу об этом не говорить, потому что это важно для воспитания следующего поколения людей для того, чтобы мы выбрали себе правильное направление в нашей жизни. И еще я хочу сказать, что у нас растёт молодая сборная страны, которая за последние 10 лет из 4-х летних детей превратилась в 14-летних подростков, которая выиграла абсолютно ВСЕ медали прошлого года на чемпионате мира. Я считаю, что это результат очень большой работы руководства. Они нам дали всё. Они построили в стране большее 250 стадионов крытых, где могут тренироваться люди. В каждом дворе сегодня опять возобновлены хоккейные коробки. Дети могут выходить со своими родителями так, как мечтал мой отец. Он так создал «Золотую шайбу» — просто во дворе, у себя во дворе, в доме № 75 по Ленинградскому проспекту! И так будет! Я верю в Путина! Я знаю его. Это — умный человек, который поведет нашу страну (и ведёт) по правильному настоящему пути. Я — за него! Я сегодня говорю смело, спокойно: мы можем ГДЕ УГОДНО сегодня отдыхать, мы можем где угодно учить своих детей, мы можем спокойно передвигаться по всей планете, мы можем что угодно ЧИТАТЬ и что угодно смотреть. Я считаю, что это — свобода. Спасибо вам за то, что, думаю, вы вместе с ним.

(Максим Шевченко)

— Спасибо Вам, Татьяна Анатольевна!

[Кургинян]

— Спасибо тем, кто работает на величие России! ВЕЛИЧИЮ РОССИИ — ДА! ОРАНЖЕВОМУ РАЗВАЛУ — НЕТ! Нет — оранжевому развалу! НЕТ!!!

(Максим Шевченко)

— Честным выборам — ДА! Оранжевой чуме — НЕТ!

[Кургинян]

Я звал сюда ВСЕХ оппозиционных политиков. Звал сюда Зюганова, звал сюда всех — сначала надо объединиться против оранжевой чумы! И я предоставляю слово Михаилу Леонтьеву, нашему ведущему телевизионному интеллектуалу, публицисту, политику. У меня — одно мнение, у него — другое. Но мы ЕДИНЫ в том, что оранжевой чуме — НЕТ!

(Митингующие: «Нееет!». Отдельные выкрики: «Нет, конечно! Пробуждение!»)

(Михаил Леонтьев)

Здравствуйте! Спасибо вам, что вы пришли! Большое спасибо. Нам предлагают «перестройку-2». Нам предлагают перестройку все — от американского посла до кремлёвских советников. Они считают, что у нас коллективная амнезия, что у нас отбило мозг. На самом деле, появился Горбачёв — «Меченый», который говорит, что Путин должен уйти. ЕМУ нужно, чтобы Путин ушёл. Он мешает ЕМУ. Это — важное обстоятельство. Эти «болотные люди» — они не хотят видеть ничего, ничего помнить, и ничего слышать, кроме своего пупа.

(Выкрики митингующих: «Хотят зомбировать нас!»)

Эти «болотные люди» — либо идиоты, либо предатели. А точнее — идиоты, ведомые предателями. Мы не дадим делать русскую историю предателям и идиотам! Они хотят сейчас снести не Путина — здесь разные люди. Кто-то — за Путина, у кого-то есть претензии к Путину. Но мы понимаем — они хотят снести российское государство и русскую власть. Они хотят объявить власть незаконной. Всякая власть, кроме них, для них незаконная. Если власть незаконная и выборы незаконные — значит, властью может объявить себя кто угодно. И добиваться её с помощью своих зарубежных хозяев. Это — не прорыв к демократии, это — не прорыв к свободе. Это — гражданская война. Никто этой оранжевой, болотной слизи Россию не отдаст. И власть в России не отдаст. Мы их не боимся. Мы пришли сюда не потому, что мы боимся болотных, а потому, что мы не хотим гражданской войны. И поэтому мы вышли на улицы. Поэтому мы здесь. Мы вышли, и больше с этих улиц не уйдём. Нас — больше!

[что кричат митингущие — не разобрала]

Да!

[что кричат митингущие — не разобрала]

Да! Мы не уйдем! Да!

(Митингующие: «Дааа!»)

Нас — больше! Нас — больше! Нас — больше! Нас — больше!

[Кургинян]

И нас будет ещё больше!

[что кричат митингущие — не разобрала]

(Максим Шевченко)

Сейчас, когда нам рассказывают о прелестях демократии и перестройки, как она пришла в девяносто первом, я спрашиваю тебя, Россия: «Ты помнишь девяносто второй год?»

(Митингующие «Дааа!»)

Россия, ты помнишь Чечню девяносто четвёртого?

(Митингующие «Дааа!»)

Ты помнишь голодных детей на наших улицах?

(Митингующие «Дааа!»)

Ты помнишь костры, которые горели на Тверской?

(Митингующие «Дааа!»)

Ты помнишь стариков, которых выгоняли из квартир?

Ты помнишь рабочих, которым не платили годами зарплату? Вы этого хотите?

(Митингующие «Нееет!»)

[Кургинян]

Для того, чтобы мы реализовывали свои проекты — коммунистические или имперские, или демократические — НУЖНА РОССИЯ, КОТОРУЮ МЫ ЛЮБИМ! Россия, про которую Есенин сказал: «Если кликнет Рать Святая: „Кинь ты Русь, живи в раю!“, я скажу: „Не надо рая, дайте — Родину мою!“». ДА ЗДРАВСТВУЕТ РОССИЯ! МЫ ЕЁ НЕ ОТДАДИМ! РОССИЯ — ДА! РАЗВАЛУ — НЕТ! ОРАНЖЕВОЙ ЧУМЕ — НЕТ!

(Митингующие «Нееет!»)

[Кургинян]

Я предоставляю слово Николаю Старикову — ведущему патриотическому интеллектуалу. Николай, говорите о том, что вы думаете. Мы разные, но нас объединяет ЭТО.

(Николай Стариков)

Мы собрались здесь, чтобы сказать «Нет!» оранжевой чуме. Мы помним, что случилось с нашей страной в девяносто первом году. Мы знаем, что случилось с ней в феврале семнадцатого. Мы знаем, что все разговоры под хорошими лозунгами заканчиваются не шутками. Мы знаем, что разруха, гражданская война, голод и смерть идут за очень хорошими лозунгами, которые выдвигают не очень умные люди и те, кто получает деньги из американского посольства. И мы собрались сегодня здесь, чтобы сказать «НЕТ!» им всем. НЕТ! НЕТ! НЕТ!

(Стоящие на трибуне подхватывают: «НЕТ! НЕТ!»)

(Митингующие «Нееет!»)

(Николай Стариков)

НЕТ- оранжизму! ДА — России!

(Максим Шевченко)

ДА — России! НЕТ — оранжизму! ДА — России!

(Николай Стариков)

Мы сегодня собрались здесь. Мы разные. У нас разные взгляды. Но четвёртое февраля будет неполным без четвёртого марта. Наш протест против оранжевой чумы должен быть закончен четвёртого марта. В президентских выборах участвуют пять кандидатов. Мы должны голосовать за того, кто не замаран оранжевой чумой, кто не посылает своих представителей в американское посольство, кто не отправляет своих соглядатаев туда. Кто не получает денег оттуда. Кто не заключает договоров с марионеточными организациями, и с теми, кто нарушает законы России и с теми, кто готовится их нарушить. Поэтому, когда мы с вами придём четвёртого марта, мы должны завершить то дело, которое мы начали сегодня, здесь, на Поклонной четвёртого февраля и проголосовать за того единственного кандидата, который не замаран оранжевой чумой и не в контакте с американцами, чьи представители туда не ходят и против кого вся эта оранжевая чума направлена. ДА — России!

(Митингующие поддерживают криками)

ДА — России! ДА — России! ДА — России!

(Митингующиеподдерживают криками. Чья-то пищалка пытается заглушить)

(Николай Стариков)

Им, вот там (показывает назад), кто ходит в американское посольство, нужны великие потрясения. А нам с вами нужна великая Россия! УРА — России!

(Митингующие: «Урааа! Урааа! Урааа!»)

(Максим Шевченко)

Нам нужна свободная, демократическая Россия, в которой каждому человеку будет возможность для развития, для состязания. Нам не нужен девяносто первый. Сейчас я приглашаю сюда православного человека, Союза… председателя Союза православных граждан. Человека, который в самые трудные годы нашей страны работал над созданием православных гимназий, не хотя за это никакие деньги. И православная церковь встала. Они ненавидят православную церковь. Послушайте, что они говорят про наших верующих, что они говорят про православных, про мусульман, про людей веры, которыми гордится наша земля. Валентин Лебедев!

(Митингующие приветствуют)

[Кургинян]

Валентин Лебедев, Валентин Лебедев, с которым меня многое разделяет, и который, как и я, и как Максим Шевченко, и как все выступающие, считает, что оранжевой чуме надо сказать НЕТ! Что есть некая рамка, внутри которой мы будем выяснять свои политические отношения, но им мы скажем единое НЕТ! Оранжевой чуме — НЕТ!

(Валентин Лебедев)

Братья и сёстры! Соратники! Сегодня борьба за Россию, страну, над которой до сих пор (врагам это ненавистно) не заходит солнце, принимает особый характер. Враг стоит — и это не преувеличение — у ворот Кремля. Сегодня революции и войны совершаются совершенно иным способом. Это уже не танки и самолеты, это информационная, политическая, экономическая, духовно-психологическая (я имею в виду секты) борьба! И вот началось. Вашингтонский, манхэттенский, скажем прямо, обком сказал, и наша политкорректно именуемая оппозиция, а на самом деле пятая колонна, сказала ДА. Кто эти люди? Давайте сегодня назовем. Кто эти люди, которые были у власти? Мы их знаем в лицо. Это люди времен залоговых аукционов, этнического сепаратизма, дефолта, криминального террора, когда людей убивали в подъездах. Это они говорят сейчас с коробкой денег о честных выборах. Есть и другие, тихие люди, которые говорят о правах человека, которые говорят о правах человека. Они никогда не были у власти, но имели большую власть. Они всегда работали деструктивно. А главное — против государственно-национальных интересов. И сегодня вот эта компания выводит простодушных людей с белыми ленточками на Болотную (хорошее название, да?) площадь. Сегодня на Болотную площадь, а завтра, минуя врата американского посольства, сюда, с белыми флагами, уже не ленточками, на Поклонную гору. С ключами от города Москвы, перед войсками НАТО, которые выставили к нашим границам системы ПРО. Но здесь стоим мы. Мы — народ, который не даст этому произойти. Они не прой-дут!

(Максим Шевченко)

Слава народу! Слава России!

(Валентин Лебедев)

Слава России! Недавно в Россию, вы все знаете, прибыл пояс Пресвятой Богородицы. Величайшая святыня. И что же? Миллионы наших сограждан приложились к этой святыне. Это было чудо народной веры! Было ясно, что Россия — жива! Что мы — народ! Что сколько бы ни трещали морозы, а Россия всё равно воскреснет. Об этом говорил и отец Ефрем, игумен ватопедского монастыря, который привёз эту святыню. И что же? По возвращению в Греции оранжевые глобалисты его арестовали. Его арестовали потому, что он наступил сатане на хвост. Его арестовали потому, что для мировой закулисы неделимая, великая Россия — это нож в горле. Но память о нём, память о заключенном в узах — делает нас сильнее! Отец Ефрем сказал, что Россия воскреснет. ДА! Скажем мы. Но только в том случае, если мы прекратим межнациональные, межрелигиозные усобицы. Если мы встанем сейчас, как сегодня, плечом к плечу, хоругвь к хоругви, знамя к знамени, если мы выкинем из нашей жизни все [не разборчиво — разноименные мерзости?]: ассоциации планирования семьи, абортов, ювенальной юстиции. Если мы будем строить нашу жизнь на крепком основании наших духовных национальных ценностей. И тогда Бог, по молитвам всех святых, в России просиявших, предстательством Георгия Победоносца, купол которого светится сейчас на солнце храма, в который раз помилует и спасет Россию! И она станет вновь великой, могучей, непобедимой державой, и мы тогда скажем уже не кичась: «Мы русские! С нами Бог!»

(митингующие): Даа! Слава России!

(Валентин Лебедев)

— Слава России! Слава России! Слава России! Спаси, Господи!

[Кургинян]

Дух Горбачёва парит над ними! Они — прославляют его, он — прославляет их! Дух развала, мёртвый дух, парит над ними. Что мы скажем этому духу?

(митингующие вместе с ведущими): Нет! Нет — ему! Нет — духу Горбачёва! Пусть он сгинет!

[Кургинян]

Сейчас перед вами выступит на видео экране выдающийся патриотический интеллектуал Наталья Нарочницкая. Ей — слово.

(Наталья Нарочницкая)

Дорогие соотечественники, я выступаю, обращаясь к вам с чувством глубокой солидарности к вашим чувствам, потому что вы вышли сегодня на митинг, для того чтобы защитить наше государство от распада и хаоса. В столице задумали, по-видимому, какую-то новую революцию, думая, что большая страна последует за ними. Но куда нас зовут идеологи Болота? Они что, зовут нас к либеральному реваншу, как счастливо сообщил нам об этом Сванидзе в недавней передаче? Они что, думают, что большой народ поддержит их? Они хотят великих потрясений. Но на самом деле, они демонстрируют великий конфуз и абсурд. Потому что они, сами записные фальсификаторы, вдруг начали агитировать за честные выборы! Что же они не агитировали за них, когда подлог полный, а не просто фальсификации, был в 96-м году? когда после расстрела Парламента под их улюлюканья и счастливые аплодисменты была переписана Конституция, и погас монитор на встрече нового политического года, потому что народ их не поддержал. Идеологи Болота записались сейчас в блюстителей нравственности, честности и справедливости. Это — они растлили нашу молодежь, внушили ей идеалы гламура и, сидя сегодня в своей гламурной резервации, пресыщенные от скуки, они сеют какую-то иррациональную параноидальную маниакальную жажду к ниспровергательству и обличительству. Мне жалко нашу молодежь, потому что они — идеологи Болота — внушают ей стыд за свою страну, и это — горе для любого человека. Почему идеологам Болота нужен конституционный кризис? Ведь дело не в выборах — они поддерживали все нечестные выборы. Потому что им нужна Россия, погрязшая во внутренних противоречиях, совершающая уступки в момент, когда Запад готовится пойти на Иран, сбить цену на нефть, а потом установить базы ПРО по всем границам Российской Федерации. Выстоять перед этим натиском может только сильная спокойная и стабильная Россия — Россия, которая услышала чаяния основного народа, интересы которого выражаем мы. Это — Россия, которая уже идёт по пути подъёма, и надо продолжить этот путь, и думаю, что Владимир Путин — тот человек, может повести этим путём.

[Кургинян]

У нас разные точки зрения. Но мы едины в том, что у нас есть страна, что в 91-м году у нас отняли Советский союз и что Россию им мы не отдадим! Мы не позволим им её развалить! Мы сначала скажем ЭТОМУ — «нет», а потом разберёмся между собой. Максим, предоставьте слово следующему выступающему.

(Максим Шевченко)

Я не видел такого количества свободных людей, начиная с 90-го года, когда на улицах Москвы были демонстрации. Я не видел такого количества людей, которые открыто, не боясь, демонстрирует любовь к своей Родине! Страна хочет перемен. Страна хочет демократии. Страна хочет порядка! Страна хочет развития! Сегодня, когда мы здесь собрались, я хочу напомнить вам о наших братьях и сёстрах, которые волей Горбачёва и Ельцина и подобных им преступников, оказались отрезанными от нас в 91-м году. Нам сказали, что это были свободные референдумы о распаде единой семьи, о распаде Советского союза. Это — ложь! Миллионами жизней заплатили наши братья в Гризии, в Айзербаджане, в Армении, в Средней Азии, в Молдове, в Украине, в России.

(Максим Шевченко)

Это наши братья. Мы их любим. И они вернутся к нам. Кровь Таджикистана, кровь Киргизии, кровь Чечни, кровь России на них, на этих преступниках, которые сегодня хотят повторить то же самое. Я сейчас передаю слово Эдуарду Багирову, писателю, известному не только своим прекрасным романом, интернационалистским романом «Гастарбайтер», но и недавно проведшему некоторое время в молдавских застенках. За него не заступались оранжевые. Они заступались за тех, кому здесь, в Москве давали <несколько?> суток. Эдуард, вам слово!

(Эдуард Багиров)

Добрый день всем! Поразительно, сколько народу. Рад вас всех видеть. Максим совершенно верно сказал, что за меня заступилось государство целиком. Но я ещё помню девяностые годы, когда ничего подобного и близко невозможно было представить. Сейчас я вижу государство, которое на моих глазах буквально создал Владимир Владимирович Путин за последние несколько лет. Единственное — что сейчас, сегодня Москва разделилась на две части. Изрядная часть находится на Болотной площади. Все раздолбаи и бездельники собрались там. А вы сегодня здесь — мне приятно вас видеть. Сейчас стало известно, что наш митинг сегодня поддержал сам Владимир Владимирович Путин. И я…

(Митингующие: «Ура!»)

И я, как доверенное лицо…

(Митингующие: «Урааа!»)

И я, как доверенное лицо Владимира Владимировича <здесь надо перепроверить, очень неразборчиво было> на президентских выборах, передаю ему привет и рад, что вы сделали правильный выбор. Рад вас видеть здесь, ребята! После предыдущих ораторов и последующих <может убрать «последующих» — явно Эдуард оговорился?>, мне, я боюсь, сказать больше нечего. Спасибо вам, что вы сегодня здесь! Привет!

(Митингующие — не поняла, что кричат)

[Кургинян]

Мы все очень разные. Я сейчас передам слово Йохану Бекману — правозащитнику, председателю антифашистского комитета Финляндии, который обратится к вам с его «Нет оранжевой чуме!». Мы все разные и хотим разной политики. Но мы все едины в одном — в том, что этот оранжевый мусор будет выметен. Я не являюсь ничьим доверенным лицом и не буду являться, но СНАЧАЛА — ПОБЕДА НАД ОБЩИМ ВРАГОМ, А ПОТОМ — БОРЬБА ЗА РАЗНЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОЕКТЫ! У НАС — ЕДИНАЯ РОССИЯ! ДА ЗДРАВСТВУЕТ РОССИЯ! УРА!

(Митингующие: «Урааа!»)

(Максим Шевченко)

Я хочу представить вам Йозефа <Йохана?> Бекмана. Это финский адвокат, гражданин Финляндии, который боролся за антифашистов Прибалтики. Когда ребята в Эстонии защищали памятник Советскому Солдату, и когда фашистский режим бросил в тюрьму Дмитрия Литтера, Максима Ревву, других ребят, то мало кто за них вступился. Мы видели, как оранжевые говорили, что — правильно, что надо ломать могилу советских солдат, что это могила оккупантов, что они не имеют отношения к нам. И <финн?>, родители или дед которого когда-то защищал <защищали?> свободу своей страны, встал сегодня вместе с нами за правду, за Интернет <столицу? — непонятно> и за справедливость. Йозеф!

(Йохан Бекман)

Привет, русский народ!

(Митингующие: «Урааа Йозефу!»)

(Йохан Бекман)

Я хочу вам сказать следующее. Вы очень счастливый народ! Потому что вы имеете право голосовать на выборах и судьба нашей планеты в ваших руках. Поэтому я очень рад выступать на вашем митинге. К сожалению, сегодня идёт война против России. Это информационная война. Это оранжевая война. И мы выступаем против этого. Поэтому — счастья вам! Спасибо!

(Митингующие: «Спасибо!» «Урааа!»)

[Кургинян]

У Йохана фамилия такая же, как у моего деда, который поддержал Советскую Власть, будучи царским офицером и который говорил о том, что Советский Союз — великая страна. Спасибо, Йохан, за ваши тёплые слова! Спасибо за то, что вы пришли!

(Митингующие: «Урааа!»)

(Максим Шевченко)

Скажите, народ, вы помните, что они сделали с нашей армией?

(Митингующие: «Дааа!»)

Вы помните? Здесь есть офицеры, здесь есть солдаты, которые терпели унижения в девяностые годы? Которых бросили убивать своих братьев? Которых наёмниками послали по всему миру? Здесь есть офицеры, которые помнят распад армии, распад страны? Есть, я знаю! (Митингующие: «Дааа!»)

(Максим Шевченко)

Мы когда-то (люди моего поколения) давали присягу защищать Советский союз. Мы не исполнили эту присягу — дадим себе в этом отчёт. Мы, мужчины, не исполнили ту присягу, которую давали… Сегодня мы должны вернуться и исполнить её! Мы должны защитить то, что осталось от нашей Родины. Мы должны восстановить нашу Родину! Иначе, когда мы умрем, нам трудно будет смотреть в глаза Господу Богу, когда он будет разговаривать с нами на страшном суде. Я хочу предоставить слово Павлу Поповских, председателю Центрального совета «Союза десантников России», человека, которого все 90-е годы пытались прессовать и мучить оранжевые бандиты. Пожалуйста, прошу Вас…

(Павел Поповских)

Дорогие москвичи!

(Митингующие): Урааа!

(Павел Поповских)

С вами сегодня «Союз десантников России» от Владивостока до Калининграда. Мы — с вами! И всегда будем стоять на защите нашего государства и нашего Отечества. С вами не только «Союз десантников России» (это ветераны и молодые военнослужащие, [уже] отслужившие), с вами — действующие военнослужащие войск (они тоже всегда стояли и стоят на страже). Мы защитили в своё время страну от распада в чеченских горах в 94-96-м годах. Мы защитили страну от унижения в Закавказье в 2008-м году. И мы не дадим её растоптать оранжевым и развалить еще раз как в 91-м! Россия не повторит судьбу Советского Союза — у неё есть защитники. Но будьте бдительны, дорогие москвичи, дорогие русские люди, российский народ (а это — не только русские). Мы — россияне, и давайте будем бдительны! Давайте будем бдительно следить за происками оранжевых. Ведь они уже — выборы ещё не начались, выборы через месяц, но они уже вчера ещё объявили, что эти выборы — незаконны, нелегитимны. Они готовятся их опровергнуть. И их будут поддерживать! Но мы должны встать плечом к плечу и защитить итоги выборов, которые будут четвёртого марта. И десантники будут выбирать выбирать Верховного Главнокомандующего (потому что Президент по Конституции Российской Федерации является Верховным Главнокомандующим) — того Верховного Главнокомандующего, который сможет выполнить программу (Государственную программу вооружений, уже принятую и уже реализуемую), того Главнокомандующего, который сможет восстановить боеспособность армии в постреформенный [период] (реформа даёт свои плоды). Того Главнокомандующего, который сумеет остановить и заменить ОФФШОРНУЮ элиту, несущую угрозу национальной безопасности, НАЦИОНАЛЬНО ориентированной элитой! Мы — против оффшорной элиты! Это — она сегодня на Болотной! А национальная элита — она здесь, вот она! Вот — Проханов Александр Андреевич (он будет еще сегодня выступать), Кургинян Сергей, Максим Калашников… Вот ЭТО — национальная элита! И десант — с вами, дорогие друзья! Ура!

(Митингующие): Урааа! Урааа!

[Кургинян]

Мы будем выбирать по-разному. Но мы едины с Павлом в одном. [несколько перефразирует строки из песни В. С. Высоцкого] Он снова тут, он снова здесь! Ты ждешь заветного сигнала. И он, должно быть, тоже здесь, среди стрелков из «Эдельвейс». Их надо СБРОСИТЬ с перевала!

Мы их СБРОСИМ с перевала и разберёмся БЕЗ НИХ! Все знают, что у нас много расхождений с Александром Дугиным. Я предоставляю ему слово, потому что в ЭТОМ — мы едины! Мы СБРОСИМ их с перевала! Сбросим ВМЕСТЕ! Да здравствует Россия!

(Александр Дугин)

Дорогие русские люди! Сегодня глобальная американская империя стремится установить свой контроль над всеми странами мира — они вторгаются туда, куда хотят, не спрашивая разрешения ни у кого. Но заходят они не со своей авиацией [неразборчиво], а с пятой колонной, которая откроет, как они считают, им двери к природным ресурсам, к внешнему управлению над странами, народами и континентами. И сегодня, когда они вторглись в Афганистан, в Ирак, в Ливию, на повестке дня Сирия, Иран. Но целят он в Россию! И мы — ПОСЛЕДНЯЯ ПРЕГРАДА на пути построения глобальной империи Зла! Поэтому их внутренняя агентура с двух сторон — со стороны радикальной оппозиции, которая собирается на Болотной площади, и со стороны их агентов влияния ВНУТРИ САМОЙ ВЛАСТИ — делают всё возможное, чтобы ослабить Россию для того, чтобы открыть её завоевателю двери и установить над нами внешний глобальный контроль. Для того, чтобы отразить эту серьёзнейшую опасность, которая нависла над нами, мы должны быть едины, солидарны, мобилизованы. Мы должны вспомнить, что мы — РУССКИЕ, что мы тысячелетия отстаивали свободу и независимость нашей страны. Мы пролили моря крови, своей и чужой, чтобы Россия была Великой. И Россия будет Великой, либо её не будет вообще. Россия — всё, остальное — ничто! Россия — всё, остальное — ничто! СЛАВА РОССИИ!

(Максим Шевченко)

Слава России!

(Митингующие): Урааа! Урааа!

(Максим Шевченко)

Александр Дугин вспомнил народы мира, которые сегодня борются против вооружённого захватчика. Я бывал в Афганистане. Я бывал в Ливии во время войны сейчас. Я много раз бывал в Сирии. Я вижу, как истекает кровью народ Афганистана. Я вижу, как истекала кровью Ливия — на наших глазах под такие же слова о демократии, о свободных демонстрациях превратили страну в кровавую кашу. Сегодня в Ливии ОТКРЫТО высаживается американская морская пехота, оккупируя нефтеносные районы после зверского убийства её руководителя Муаммара Каддафи. Сегодня в Ливии уже никто не говорит о демократии. Там нет демократии. Там есть хаос, война и иностранная оккупация. Также будет и у нас, если мы сегодня дадим ИМ развалить нашу страну. Дадим им не позволить нам воплотить в жизнь нашу демократию, нашу народную свободу. Также сегодня истекает кровью народ Сирии. Открыто террористические банды приходят на территорию Сирии. Никто не скрывает — ни Америка, ни стоящие за их спинами саудовские лакеи Америки, ни Израиль — что они финансируют террористов и бандитов, которые приходят в Сирию. Также будет и с нами! Вспомните, как это было в 90-е! Вспомните как уничтожали и взрывали нашу страну, убивали наших людей! Я хочу предоставить слово человеку, который в самые тяжелые дни 91-го года, 93-го года — да я не вспомню ни одного дня, когда он склонил бы шею, когда он отступил бы от своей позиции! Я хочу предоставить слово великому патриоту нашей общей советской Родины Александру Проханову.

(Митингующие): Урааа! Урааа! Про-ха-нов! Про-ха-нов! Про-ха-нов! Про-ха-нов! Про-ха-нов!

(Александр Проханов)

Братья, оранжевый цвет — это цвет собачьей мочи на снегу…

(Митингующие смеются)

(Александр Проханов)

…Но этот цвет может превратиться в кроваво-красный. Мы пришли сюда, чтобы предотвратить НАЧАВШУЮСЯ — не будущую, а сегодняшнюю! — оранжевую революцию, оранжевый переворот, который заострил своё остриё и бьёт в Кремль.

(Александр Проханов)

…Он говорит, что он бьёт в Путина. Он бьёт в российскую государственность, еще хрупкую, робкую, не состоявшуюся до конца, и если она будет разрушена, начнется гигантская бойня всех против всех, русских против кавказцев, кавказцев против татар, русских против русских. Начнется та катастрофа, которая была уже после февраля семнадцатого, и против <может, после?> августа 91-го года. Единственный кандидат в президенты, кто поддержал наш антиоранжевый митинг, является Владимир Владимирович Путин. И мы говорим ему: «Путин!..»

(митингуюшие: «Путин!»)

(Александр Проханов)

«…Путин, ты можешь, можешь предотвратить оранжевую революцию, уничтожив и сократив олигархический беспредел в России, когда горстка миллиардеров танцует на костях великого народа. Ты можешь предотвратить оранжевую революцию, если прекратишь перекачивание русских ресурсов в западные банки, если укротишь безумное либеральное телевидение, которое развращает народ в течение двадцати лет». Мы за честные выборы! Мы за немедленное развитие России, чтобы опять были восстановлены наши заводы, чтобы летали в небе самолёты и плавали лодки в океанах, чтобы наш, русский звездолёт летел к Марсу. Мы за честные выборы! Я говорю: «Да здравствует русская победа! Да здравствует неизбежная русская победа! Слава России! Слава России! Слава России! Слава России!»

(митингующие: «Урааа! Урааа!»)

[Кургинян]

Мы собрались здесь очень разные. Есть наша общая резолюция, и все ее читали и поддержали. Мы собрались здесь очень разные, и мы будем по-разному видеть наше будущее. Но мы чувствуем оранжевую опасность! Они хотели продиктовать волю стосорокамиллионному народу, выведя несколько десятков тысяч людей на площади. Пусть они видят, сколько людей вышло против них! Против них! И пусть они знают, что завтра выйдет еще больше. Сначала мы выметем тех, кто ходит толпой к американскому посольству, кто называет русский народ генетическим отребьем, кто призывает к распаду России и новой Конституции, кто плюёт на честные выборы, используя их как предлог для распада. А потом мы вместе будем думать о том, как жить дальше. Слава России!

(митингующие: «Слава России!»)

[Кургинян]

Позор оранжевым! Я звал сюда всех кандидатов в президенты, всех кандидатов в президенты! И мы говорим всем: Анти-оранжевый пакт! Кто его не подпишет — пусть пеняет на себя! Мы все должны быть анти-оранжевые, потому что мы все за Россию. Слава России!

(митингующие: одобрительные возгласы, неразборчиво)

(Максим Шевченко)

Мы сегодня здесь собрались для того, чтоб показать, что в России есть народ, многонациональный народ. Мы разные, нас много, нас — огромная страна, которая сложилась по воле истории и по воле наших народов. Мы заплатили кровью за наше единство, и мы не позволим его развалить! Это наш наказ. Сегодня мы принимаем <неразборчиво…> наказ тем кандидатам в президенты, которые идут на выборы. Мы им говорим: «Мы хотим народную демократию, мы хотим свободы слова, мы хотим, чтобы люди не боялись коррупционеров, не боялись произвола силовых структур. Мы хотим свободную, сильную страну, мы хотим, чтобы президент нашей страны был ответственен перед народом». И так и будет. И сегодня мы говорим, что пусть победит тот, кто самый сильный, у кого самая внятная программа, но это наш выбор, это наша страна, это наша свобода. Это не их, американская и западная, фальшивка, которую хотят нам представить. Мы сами решим, кто у нас будет президентом, а не они решат. Слава России!

(митингующие: Слава!)

[Кургинян]

И мы будем бороться за честные выборы. Будем! Но они дружно забыли об этом! Вы видите, что они об этом забыли? Они говорят: от лозунга «За честные выборы» к лозунгу «Долой самодержавие». От лозунга «Долой самодержавие» к лозунгу Учредительного собрания. Скажем им нет! НЕТ!

(митингующие: «Ура! НЕТ!»)

[Кургинян]

И пусть они это слышат! Наше НЕТ оранжевой чуме! Нет оранжевой чуме! Нет оранжевой чуме! Нет оранжевой чуме! Нет оранжевой чуме!

(ведущие и митингующие, все вместе: «Нет оранжевой чуме!»)

[Кургинян]

Сказали это — завтра придем в еще большем количестве, если они посягнут на Россию. Да?

(митингующие: «Дааа!»)

[Кургинян]

А теперь — пусть поют песни! Мы пришли и показали свою силу, и пусть они умоются, и не смеют говорить от имени народа! Да здравствует народ! Да здравствуют свободные выборы! Нет оранжевой чуме!

(митингующие: «Нет оранжевой чуме! Нет оранжевой чуме! Нет оранжевой чуме! Нет оранжевой чуме! Урааа!»)

(музыкальный проигрыш: Время, вперед!)

[Кургинян]

Никто с митинга не ушел, все здесь?

(митингующие: «Даа! Все!»)

(музыкальный проигрыш: Время, вперед!)

Конец.

2012.02.10. Смысл игры № 9

Открытием последнего времени для меня стал Удальцов. Я встретился с ним на передаче у Доренко, на Русской Службе Новостей <http://www.rusnovosti.ru/guests/interviews/28306/185740/>, и эта встреча меня очень впечатлила. Я не буду упражняться в колкостях по поводу данного персонажа, меня до предела огорчил масштаб. Я увидел перед собой человека, бесконечно мелкого, напористого, внутренне пустого, без мечты, без идеалов, с таким дурным, прямолинейным драйвом. И, конечно же, я увидел человека крайне двусмысленного. Вопрос тут не в моём впечатлении и я бы не стал никак акцентировать на нём ваше внимание, а вопрос в некоторых высказываниях Удальцова и, в сущности, в одном его главном высказывании, что господин Кургинян — человек тонкий, там не знаю… думающий и такой дошлый (ну, не важно, я не помню точно, как он это назвал) — а значит, он понимал, что, поскольку средства массовой информации находятся в руках таких-то и таких-то, то его Событие, какое бы он его ни создавал, будет обязательно освещено так, как нужно — таким-то и таким-то.

Во-первых, это утверждение неверно. Во-вторых, давайте задумаемся над его политическим смыслом, потому что именно смысл этого утверждения и раскрывает масштаб Удальцова. Не мои какие-то первые впечатления (а они могут быть неверными или продиктованными степенью недоброжелательства ко мне господина Удальцова), а вот ЭТА фраза дорогого стоит. Значит, что утверждается. Что <начинает рисовать на листе бумаги схему> любое Событие, которое ты создаёшь <рисует круг>, получает освещение в средствах массовой информации <рисует прямоугольник с надписью «СМИ»>, которые принадлежат либо либералам и их западному партнёру, либо власти, и тут тоже ещё непонятно, какая часть из журналистов, так сказать, ревностно выполняет заказ власти, а какая часть, так сказать, подыгрывает этому западному партнёру <рисует соответствующие элементы схемы>. А значит, если ты создаёшь Событие и хочешь, чтобы оно имело успех, ты неизбежно обращаешься, если следовать логике Удальцовых, к одной из этих двух сил.

Ну, вот, дальше он говорит, что поскольку господин Кургинян не может это не понимать… то он же понимает, что либералы превратят Событие в провластное <продолжает добавлять соответствующие надписи на схеме> и власть превратит Событие в провластное, а тогда — толку ли его создавать? Ну, так что именно говорит господин Удальцов? Что есть две силы, и одной из них надо отдаться. Либо надо отдаться Путину, власти и всем прочим — и тогда будет один результат, либо надо отдаться либералам и западному партнёру — и тогда будет другой результат. И в точности это человек — сказать «мелкий», значит ничего не сказать, сказать «пустой», значит тоже ничего не сказать — ТАКОЙ человек говорит (я знаю это точно) ближайшему окружению Зюганова, самому Зюганову, КПРФ (и они же слушают, они натурально и слушают, и делают выводы, а мы-то тоже ведь должны делать выводы), что с таким подходом… ну, как бы… можно быть либо агентом власти, либо агентом ЦРУ, и ясно, что давно уже выбрано вот это <обводит на схеме либералов с западным партнёром>. Это не значит, что надо быть агентом власти. Это значит, что весь подход порочен.

Он порочен в принципе. Глубочайшим образом. Он порочен уже сейчас. Эпоха Интернета вернула людям реальность — нет жрецов, которые препарировали реальность и от которых полностью всё зависело! Все правильно, ещё недавно было почти так. Например, я вывожу по данным милиции 3,5 тысячи людей — т. е. больше, чем Зюганов и Жириновский вместе взятые, на Воробьёвы горы, «Эхо Москвы» говорит, что у меня 500 человек. Это подхватывает ещё 5–7 газет, мне в глаза смотрят наглые журналисты и говорят: «Вот мы что хотим, то из события и сделаем. Будет у вас там 200 человек, мы напишем, что 200 000. Будет у вас 200 000, мы напишем, что 200 человек. И вы полностью в руках у нас, как у средств массовой информации! Какую картинку создадим — то и будет.» Да, в конце 80-х годов было именно так (с поправкой на малотиражные патриотические газеты). Нужно было либо отдаваться в руки именно этих людей (и тогда бы они превращали твои события, пусть и ничтожные, в бог знает что), либо нужно было биться как рыба в неводе и понимать, что про тебя рассказывают бог знает что, а ты должен слушать. И что ты можешь быть десять раз прав, но если тебе припишут какие-нибудь ужасные черты и обвинят тебя неизвестно в чём, ты будешь виноват.

Было ТАК, господин Удальцов, а также множество ему подобных, а также те наивные и уныло бредущие в капканы, расставленные Удальцовым люди из КПРФ! Было так когда-то! Но даже тогда мы знали, что правда имеет абсолютное, т. е. метафизическое значение. Я о метафизике разговаривал не потому, что хотел секту создавать, как кому-то казалось, а потому что я знал, что наступит время, когда именно метафизическое чувство — чувство абсолютной правды и абсолютной лжи, абсолютного добра и абсолютного зла — оно будет всё решать. И вот оно уже решает. И к сожалению, очень многие поддались соблазну, который я, человек абсолютно светский, называю бесовским, или дьявольским. Соблазны эти заключаются в том, чтобы поволочься вслед за силой. Я говорил уже, что ко мне приходили люди из очень левых движений и долго объясняли, почему они идут на Болотную, и когда я в итоге объяснял, что этого нельзя делать, что там творится то-то, то-то и то-то, они вытарищавали глаза и мне говорили: «Сергей Ервандович, ну их же там ТАК МНОГО, ТАК МНОГО!!!» И я понимал, что эта воронка «Так много», воронка Силы, всасывает в себя всё новых и новых людей. Она будет всасывать в себя чиновничество, она будет всасывать в себя масс-медиа, она будет всасывать в себя так называемые элиты, и потом уже сама эта воронка будет, всасывая, раскручиваться, раскручиваться и раскручиваться, пока оттуда не покажется харя дьявола.

Так вот об этой харе. Известно, что дьявол, когда сооблазняет, выступает всё время в разных обличиях (ещё раз подчеркну, что человек я абсолютно светский): то в обличии прекрасной девушки, то в обличии какого-нибудь святого старца. И люди влекутся. Понимая, что влекутся куда-то не туда, но прельщаясь этим обликом. Это называется прельщение. Но в конце этой игры — перед тем, как схватить грешника и отправить его в ад — дьявол обязательно должен показать своё подлинное обличие. Вот от должен его показать! И он превращается из прекрасной девушки во что-то, чем ему и полагается быть: в некое существо, уродливое, хрюкающее, с копытом, хвостом, — в некий ужас. И последнее решение прельщенное существо должно принять в виде дьявола в натуральном виде, БЕЗ всех этих масок. Так вот, на этой Болотной и Сахарова стоит дьявол в НАТУРАЛЬНОМ виде, без масок. Я поражаюсь, насколько обнаглели американцы, что они показывают ЭТИ лики: Собчак (которая сказала, что русский народ — это народ генетического отребья), Немцова, Рыжкова. И над всем этим парит дух Михаила Горбачёва, благословившего всё это и сказавшего «наше болотинское движение» — вот ЭТОТ дух!

А рядом находится Макфол, к которому они все бегают, и я много раз говорил, что ни один Че Гевара, ни один Фидель Кастро в мире, в момент, когда они совершают революции, не побегут в американское посольство, даже если Батисты, против которых эти революции совершаются, зашатались. Вот так вот, грубо, страстно, гурьбой, они туда не побегут.

Итак, все явлено именно в неприглядном, дьявольском виде. И в этом виде кто-то туда влечётся. А я должен по этому поводу говорить, что влекущиеся хотят блага, справедливости и так далее. Что они так недовольны Путиным, что влекутся за благом к Немцову; что их настолько не устраивает нынешнее образование, что они хотят, чтобы Собчак стала министром образования; что их настолько не устраивает нынешняя культура, что они хотят отдать ее в руки Шендеровича, и так далее. Они влекутся именно туда, куда они влекутся, не надо мне сказок, что им не понятно, куда. Стоят определенные вожди, в диапазоне от Удальцова до Собчак, стоят вместе, плечом к плечу, а над этим парит дух Горбачёва. И к этому влекутся. И не надо говорить что влекущиеся, так сказать, — они на самом деле хотят всего хорошего, просто так вот влекутся, непонятно почему. Так можно было говорить, пока не было альтернативных митингов, других претензий к власти, но поскольку они есть, и мы будем эти претензии озвучивать все более и более активно, то говорить об этом уже нельзя. А тогда каждый делает свой выбор, каждый выбирает для себя, и это — метафизический выбор. Метафизический.

Мой отец воевал в пехоте (сначала в кавалерии, потом очень быстро перешел в пехоту), закончил войну контуженным под Кённингсбергом. И он никогда предельных каких-то чувств к немцам не испытывал отрицательных. Ну воевал — воевал. Один его друг, по поручению центра, воевал все время в партизанских отрядах. И видел всё — карателей видел, как они убивали, жгли, что они творили. И у него осталось совершенно другое чувство к немецкой речи, к образу немца, чувство, как я считаю, естественно, неправильное, потому что нельзя ненавидеть какой-либо народ. Но такое, какое есть. Прошло десять лет, или одиннадцать, и где-нибудь в году пятьдесят седьмом — пятьдесят восьмом, не помню точно, по поводу какого-то фестиваля, собрания ГДРошного, или чего-то еще, несколько друзей собрались, друзей отца, в том числе и вот этот воевавший в партизанском отряде, и он говорит: «Не пойду на это мероприятие!» И кто-то ему сказал: «Да ладно тебе, ну пойдём, ну чего это? Социалистические немцы, у них пиво хорошее…» И он посмотрел на этого человека и сказал: «К фрицам — только с автоматом». Я не говорю что это правильно. Это были уже ГДРовские немцы, мы с ними дружили, там было много коммунистов, которые боролись с фашизмом. Но вот ТАК человека достало, да?

Я считаю, что по отношению к Горбачёву и всему остальному, по отношению к митингу, который очевидно сооружается американцами, во всех мыслимых и немыслимых смыслах этого слова и с предельной обнажённостью, по отношению к этому формула должна быть одна. Вот к этому можно прийти, конечно же, в рамках законности и Конституции и так далее, только тем путем, метафорическим, о котором говорил друг моего отца. Никаких других отношений к этому не может быть, и это есть понятие В-Р-А-Г [записывает слово «Враг» на листе бумаги]. Враг. Нет понятия врага вне метафизики. Враг — это носитель некоего Абсолютного зла [пишет «АЗ» на листе]. Это враг. Переговоры можно вести и с врагом.

Но это — враг. И к врагу ходят не агитировать кого-то по поводу чего-то, к врагу ходят на поклон [записывает на листе «НА ПОКЛОН»], чтобы быть кем-нибудь назначенными в новом правительстве, или оказаться в какой-нибудь депутатской группке, или как-то куда-то прибиться, потому что он, враг, — сила! [запиывает на листе «СИЛА»]. И не говорите мне, что во всех этих походах на Болотную есть что-то кроме этого [указывает на лист с записями]. Вот ЭТО — их формула.

Оранжевые — это враг. Это люди с невероятным чувством социального высокомерия, говорящие бог знает что о русском народе и о, как бы, людях простых. Мне надо все время читать, что они говорят, мне всех надо все время убеждать в том, что Волга впадает в Каспийское море? Вот статья Латыниной «Путинг с анчоусами» [показывает распечатку статьи Юлии Латыниной «Путинг с анчоусами», Ежедневный журнал, 6 февраля 2012 года http://www.ej.ru/?a=note&id=11750], в которой говорится, что «мы все дельфины, а их немного; а те, кто собрались за Путина, — это анчоусы». Стоит три автобуса — говорят «На митинг анчоусов свозят автобусами». Приехали люди из других городов — они на чем должны приезжать? Через рамки метро прошло больше ста тысяч. Все, кто там шли, они же живые люди, они видели, как они давились, что они десять раз могли отказаться туда идти. Они шли и шли, в невероятной давке, улыбаясь, спокойно, как на первомайскую демонстрацию. И всех этих людей надо назвать «анчоусами».

И это же не в первый раз. Это все то же самое, что Минкин говорил: мух, то есть тех, кто голосует за Кургиняна, больше чем пчёл, то есть тех, кто голосует за Сванидзе. А вот Берг [показывает распечатку статьи Михаила Берга «Два народа», Ежедневный журнал, 7 февраля 2012 года http://www.ej.ru/?a=note&id=11754]. Это всё — одна компания. Что они говорят: [цитирует Берга]

«…сквозь телевизионную трансляцию от этого сборища с его квасной ксенофобией, горячечно-болезненным патриотизмом так шибало потным совком, словно опять судили Солженицына или Синявского с Даниэлем.»

Я не знаю, кто судил Солженицына, но Синявский потом признался что он агент КГБ, между прочим. Сам! Лично! [продолжает зачитывать статью Берга]

«Короче, сто раз можно повторить, что это было сборище быдла или анчоусов, митинг рабов против митинга свободных людей на Болотной, но не узнать этих людей и не признать в них помноженного на обстоятельства путинской России вечного российско-советского обывателя, главного субъекта российской истории, невозможно. Именно этот субъект медленно запрягает и быстро и глупо ездит. Именно он долготерпелив до кровавых мозолей души. Именно ему мы обязаны тем, что называется последствиями татаро-монгольского ига и всеми многовековыми ошибками дома Романовых, потому что никогда ничего не требовал, а только ждал. Именно этот субъект затоптал солдатскими сапожищами февральскую революцию и совершил октябрьскую. Он с обеих сторон Гражданской войны резал и вешал политических оппонентов. Он рукоплескал Сталину, разоблачавшему и уничтожавшему врагов народа. Да и с удовольствием работал надзирателем, следователем и палачом. Он, он без оглядки бежал от наступающих гитлеровских войск в сорок первом и брал Берлин в сорок пятом. Он был вечным одобрямсом при брежневском застое. И первый испугался социальной конкуренции при Ельцине…»

Понятно? Социальной конкуренции при Ельцине он испугался!

«…и попер в обратную сторону, к родным красно-коричневым. Ему на миру и смерть красна, а оставшись перед миром один на один — он трус и конформист, каких свет не видывал. Короче, это и есть…», — слышите меня? — «…наш замечательней, описанный в стихах, былинах и романах простой русский народ…»

Он описывает тут что он ненавидит — простой русский народ! И он просто брызжет: «Ненавижу!». Латынина брызжет: «Анчоусы». Минкин говорит там: «Мухи».

Пришёл он, простой русский народ, на этот митинг. В невероятном количестве. Растерянный Путин сказал: «Столько административным ресурсом не соберешь»

В последний день я обсуждал график метро, потому что было уже ясно, что на Поклонной может быть давка — столько людей захотело придти! У меня в организации ограниченное количество людей. Они сбились с ног — с утра до вечера принимали звонки организаций, — только организаций! — которые хотели собраться. Административный ресурс? Административный ресурс применяют все!

Олигархоз Божены Рынской знаете что говорит, своим подчинённым? Что ВСЕ приличные люди находятся на Болотной и Сахарова. А НЕ приличным людям в моей организации делать нечего! Рассказать подряд, кто это говорит? Это не называется «сгонять»? Кто-то там пригнал автобус и ему сказали, что «а! Ты всех согнал!»? Какие-то идиоты, не разбираясь что к чему, говорят, что им деньги платили? Вот в этом мутной стихии, которая существует в ЛЮБОМ супермероприятии, в ней выискать 20 ничего не стоит! Нанять пиар-команду — 200 человек будут орать, что им заплатили, ничего не стоит! Это — низкие, омерзительные, глупейшие приёмы!

Хотите еще и еще раз знать, что там было? — Скажу.

В конце ноября я понял, что готовится нечто абсолютно омерзительное. Потому что в Хельсинки собралась некая специфическая публика, которая объявила, что они сооружают «Хельсинки 2.0», т. е. второй развал! Потому что Хельсинкская декларация, в которой было одновременно «права человека» и «нерушимость границ», была использована Западом в том смысле, котором касалась «прав человека» (и тогда всё начала всё разрушать, потому что это же были специфические права — права людей, которые хотят служить американцам). А вот всё, что касается нерушимости границ — об это вытерли зад, как мы видим! Иначе не мог бы состояться распад Советского союза! Вот ТАК работал враг! Теперь сказали, что будем работать снова так же. И соорудили круглый стол 12 декабря (объявили о том, что этот стол будет). Сказали, что этот стол состоит, как айсберг, из открытой части, где будет Лия Ахеджакова, Сатаров и бог знает кто ещё (Шевцова и прочие) и закрытой части, в которой есть место всем, включая деятелей нынешней власти. И когда-нибудь потом, [как] сказал Касьянов, мы назовём имена этих смелых людей. Ровно тогда, когда это началось, я сказал, что если готовится оранжевый комитет под оранжевую революцию, то надо готовить АНТИ-оранжевый комитет, что МНЕ бояться нечего, а кто даже боится, пусть сидит здесь[показывает на нижнюю закрытую часть треугольника на схеме]. И ко мне стали (сначала по одному, а потом маленькими группками) приходить бизнесмены разного типа — ОТНЮДЬ не провластные (эти — просто без власти и Путина НИЧЕГО бы никогда не сделали). Стали приходить, оглядываться, шептаться, что у них семьи на Западе и т. д., но что их оранжевые заколебали. И что в принципе они на что-то готовы, но, наверное, всё сделает Путин. Потом начались эти огромные митинги. Бизнесмены ещё более испугались. Но после того, как мы провели Альтернативный митинг 24 декабря [на Воробьёвых горах] они стали приходить всё более и более активно! Я их всё время накручивал, потому что я знал ОДНО — НУЖНО ПОВЕРНУТЬ ПРОЦЕСС, и без широкой коалиции его не повернёшь! Антиоранжевые — значит, антиоранжевые. Нельзя сказать, чтобы собирались ВСЕ антиоранжевые, и сказать: «А каждый, кто имеет отношение к Путину, хотя бы косвенно, — не смейте приходить.» Это — ХАМСТВО! И верх политического идиотизма. АНТИ-оранжевые — значит, антиоранжевые. Всё! ТОЧКА!

Возбуждённые мною бизнесмены начали говорить со своими друзьями. Меня стали вводить в самые разные социальные среды, где люди (иногда в подпитии, а иногда и с трезва) орали, что этим гадам ничего не позволим и так далее и так далее… Начал складываться вот этот снежные ком… И, наконец, большое количество таких людей (я подчеркиваю снова, там есть люди с Хай-Тека, есть люди, связанные с военно-промышленным комплексом (не первой величины!), есть люди, связанные с обычной промышленностью, с сельским-хозяйством!..) — пришли, наконец, все и сказали, что если вы согласны на настоящую широкую коалицию, вообще без ограничений (хоть там Дугин, хоть кто), если вы свои идеологические заморочки оставите и согласитесь на это, то мы начнём действовать. Я говорю: «Действуйте!» Куда они побежали? Каждый — туда, где он имеет ПОЗИЦИИ. Кто — к казакам, которым он помогает в виде спонсора или в видекого-нибудь еще или просто друга, то — к каким-нибудь афганцам, то — к кому-то еще. Ну, конечно, все отряды уже следующим кругом побежали к власти. Власть — мычала, упиралась, не хотела ничего делать. Наконец, лавина — я сыграл здесь со своим коллективом «Суть времени», со своим ЭТЦ и со своим вот этим антиоранжевым комитетом роль камня, кинутого в снежную лавину — лавина ПОШЛА.

Когда она пошла, в это уже включились все элиты, какие только можно. И они сумели вместе все собрать ЧЕРТОВСКИ МНОГО людей. КОЛОССАЛЬНОЕ количество людей, НЕВИДАННОЕ в Москве! И когда они их собрали, оказалось, что этих людей в несколько раз больше, чем на Болотной. Восстановилась ситуация с господином Сванидзе и мною, как его оппонентом! Снова было показано, что ЕСТЬ консервативное большинство (можете проклинать его и называть чем угодно!), ЗДОРОВОЕ большинство! Нас — БОЛЬШЕ! Что, за меня когда голосовали, я всех делил на тех, кто будет потом за Путина или против Путина? За меня голосовали те, кто против Сванидзе! Я просто повторил «Исторический процесс» и «Суд времени», но уже НА УЛИЦЕ! Они-то считали, что этого не будет — и ИМЕЛИ на это право! Имели право так считать, потому что всё в МОСКВЕ происходит, в Москве, а не в России! А во Москве МНОГО богатых людей, МНОГО довольных людей, много людей, которым хочется ещё большей свободы грабить своих ближних — свободы ОТ обязательств. И эти люди ВПОЛНЕ могут выйти под Горбачёва и под Собчак, и под кого угодно ещё. А также под пиар-фирмы, которые создают некие ивенты. Здесь так много людей, которые не понимают, как ИВЕНТЫ создают и кто именно их там создаёт? Мне ивентологов по именам называть?

Так вот, это всё произошло, и было понятно понятно, что оно произойдет — на миллион богатых людей в Москве может найтись 30 тысяч активных. А вот то, соберутся ли на улицу те, кто голосовал против Сванидзе, это был БОЛЬШОЙ ВОПРОС. Я был на грани отчаяния и думал, что они НЕ соберутся, что они опять отдадут страну так, как они её отдали в 91-м году. Но ОНИ оказались уже более мобильными. Они — шли и шли, и шли! В метро их прессовали как сельдей в бочке, а они — шли! И смеялись! Теперь среди этой гигантской лавины будут отыскивать там кого-то кто скажет, что на меня цикнули?.. А с другой стороны не цикали? И что, так на многих цикали? И если только цикали, что же они такие счастливые шли в давке-то? Им ничего не стоило повернуться и идти в другую сторону! А они — шли и радовались! И стояли вот эти НОРМАЛЬНЫЕ люди! Теперь их надо облить грязью. Им надо объявить войну. Их надо назвать «анчоусами», «мухами» и всем прочим. Ну, хорошо, это делает враг. А МЫ-то что делаем? ОТКУДА такие сомнения в так называемых политических рядах?

Я задаюсь политическими вопросами. Вопрос номер один. Шёл ли процесс всё это время — процесс! — в направлении, которое нужно Немцову, Собчак, Рыжкову и их покровителям Макфолу и Горбачёву? Шёл ли процесс в этом направлении [рисует на схеме стрелку вверх по диагонали]? Шёл! Потому что улица была МОНОПОЛЬНО у них! И они были преисполнены такой надменности, такой уверенности в том, что игра уже сыграна, что дальше некуда. Первый раз эта надменность чуть-чуть заколебалась, когда мы собрали митинг в 3,5 тысячи людей, но они начали говорить: «Да там 200 челоек! Там вообще никого нет! там милиции больше чем людей!» Второй раз эта надменность заколебалась в трёх передачах «Исторического процесса», когда я показал им их МЕСТО, и что их никто не боится! По крайней мере, Я не боюсь! И вот тогда ещё больше забегали ко мне бизнесмены, уговаривающие собрать этот широкий митинг. МНЕ будут рассказывать как его собирали?! Он собрался и — повернул процесс. Надолго ли, в какой степени, но процесс оказался повернут. Они — растеряны!

На передаче у Гордона они стояли просто с жалким видом, потому что они поняли, что их игра проиграна. Латынина вопит, что игра проиграна, другие. Я не считаю, что их игра проиграна. Они набирают силы. Это первое поражение. Первое. Это даже не битва под Москвой. Но их блицкрига, их вхождения как нож в масло, уже нет, его остановили. Так я спрашиваю: «Что, надо было это останавливать, или не надо?» Вот, я готов, например, предложить всей организации «Суть времени» простой вопрос.

Первое — было ли это направление монопольным?

Второе — было ли это направление деструктивным?

Третье — раз оно было монопольным и деструктивным, то надо ли было поворачивать?

Четвёртый вопрос — можно ли было повернуть, не обеспечив подавляющее большинство людей по отношению к тому, которое выходит на Болотную и Сахарова?

Пятое — можно ли было обеспечить такое подавляющее большинство людей, не создав широчайшую коалицию?

Шестое — можно ли было создать такую широчайшую коалицию, не включая в неё антиоранжевых центристов, которые хотят Путина либо надеясь, что он изменится, либо просто его поддерживая?

Поскольку ответы на все эти вопросы очевидны, то всё делится на три… на четыре категории людей. Первая категория людей — которая понимает, что сделано сумасшедше важное дело, абсолютно позитивное и повернувшее ход российского, а значит, и мирового процесса. Мне звонят очень крупные знакомые из-за рубежа и говорят: «Мы не шутим! Нам говорили, что Обама, обсуждая это событие, которое абсолютно сломало американскую игру, и они теперь в растерянности и не понимают, что делать, всё время спрашивает: „Что такое Сють Времени, Essence of Time?“, „Что такое Сють Времени“?». Я говорю: «Да бросьте Вы, Вы мне льстите.» Он говорит: «Да что — „льстите“? У него идёт сообщение по экрану, что некая „Сють Времени“ собрала сто сорок тысяч людей и поломала игру, в которую было инвестировано более полутора миллиардов долларов» (только из Великобритании полмиллиарда долларов шло по разным каналам в Россию. Сказочки, тоже, мне не надо рассказывать, что это всё даром делалось). Событие позитивное, масштабное, исторически значимое, и что? И в чём дело? Дело в том, что оно принесло очки Путину. Правильно, правильно — оно принесло очки Путину! Почему? Почему оно принесло ему очки? По двум причинам. Во-первых, потому, что очень странно, мягко говоря, повёл себя Геннадий Андреевич Зюганов. А также, между прочим, остальные кандидаты в Президенты. Клянусь тем, что мне дорого, что, конечно, когда пошла снежная лавина, я не мог контролировать каждую точку процесса. Но я контролировал «мейнстрим» и я твёрдо знал, что первым на сцену выходит Зюганов (если он приходит) и говорит всё, что хочет. И если бы он тогда пришёл — а я на сто один процент гарантированно мог это обеспечить — он получил бы реальную возможность побеждать Путина. Но он не пришёл. Не я его отговаривал — бился в истериках Удальцов и заражал своими истериками других. Там очень трудная идёт борьба внутри КПРФ за Зюганова. Комментировать я её не хочу, как не хочу комментировать и весь бессмысленный, дикий и странный хай по моему поводу, который развернулся после этого митинга. Одним ходом я мог обеспечить Зюганову очень крупные очки — он отказался. Но это не всё. Вторая часть заключается в том, что нельзя затыкать людям рот или навязывать им свои суждения. Я сказал на митинге всё, что думал. Я сказал, что на митинге собрались и те, кто верит в Путина, и те, кто верит, что Путин круто поменяет курс, и те, кто, как я, являются политическими противниками Владимира Путина. Я это сказал?

Запись, надеюсь, все просмотрели? Я специально задержал передачу на некоторое время, чтобы все её просмотрели. Кстати, совершенно неверно, что все средства околовластные массовой информации передали, что это всё Путинский митинг. Второй канал, на котором, так сказать, я являюсь соведущим программы «Исторический Процесс», передал по-другому, что Кургинян сказал, что он будет голосовать за Зюганова. Я не сказал, что я буду голосовать за Зюганова, я сказал, что буду голосовать за него, если он не оскоромится оранжевым, в другой передаче. Но я рад, что это прозвучало!

И чем больше я говорю, что я ЗА Зюганова, тем больше КПРФ проклинает меня во всех смертных грехах! Ксения Собчак, которая сказала, что будет голосовать за Путина — душка, милашка, потому что она ходит на либеральные митинги. Я говорю, что буду голосовать за Зюганова, являясь политическим противником Путина, я — непримиримый враг! Это что такое? Это — диагноз! Диагноз, с одной стороны — перевозбуждённости, а с другой стороны — определённая ориентированность. Значит, определённая часть людей считает, что процесс, который двигали Немцов, Собчак и другие, двигался в правильном направлении. Что оранж — это хорошо.

И не надо делать вид, что господин Удальцов и другие не понимают, что такое оранж. Не надо делать вид, что они боятся того, что процесс будет двигаться в оранжевом направлении! Оранжевого процесса боится Зюганов, которого толкают туда, тянут в оранжевый капкан. А Удальцов и другие ХОТЯТ оранжа. Они уже давно отдались во власть либеральных СМИ, их международных хозяев, либеральных ресурсных возможностей, американских посольств и всего остального. Это уже давно спецкрасные. Так вот, эти спецкрасные раскручивают истерику, истерику эту поддерживают просто оранжевые. Мне ли не знать, как организуются некие выступления на сайте КПРФ? А также, всё это заводит людей, которые в политике вообще не разбираются.

Но я спрашиваю ещё раз, я надеюсь, что не просто большинство, а подавляющее большинство, абсолютное большинство людей, которые вошли в «Суть Времени», понимают, что оранж — это смерть страны. ЭТО абсолютный враг! Путин — политический противник, с которым можно бороться всеми возможными способами. Но оранж — это абсолютный враг! И Немцов, Собчак, Рыжков и другие, двигали в оранжевую сторону процесс. Двигали его неумолимо. Он разворачивался по их повестке дня, день за днём. Понимая это (а они ОБЯЗАНЫ понимать, что процесс надо было повернуть), понимая, что его нужно повернуть, они ОБЯЗАНЫ понимать, что процесс могла повернуть только ОГРОМНАЯ масса людей, ОБЯЗАНЫ, не столько, сколько на Болотной и Сахарова, а в несколько раз больше.

Понимая, что только такая масса людей могла повернуть процесс, они должны понимать, что ЭТУ массу людей нельзя было собрать иначе, как на антиоранжевой широкой основе. Сказав: «ВСЕ против оранжевых!», а за кого, куда — как хотим. Хоть национализм, хоть либерализм, куда угодно! Понимая и это, тридцать, сорок людей должны были собирать эти сто с лишним тысяч. Как и там, между прочим. Там же рядом нацики и либералы, и это никого, почему-то не возмущает? Понимая это всё, ясно было, что придут люди и за Путина. А дальше начинается политика, которую так жаждет обсуждать милейший господин Удальцов.

Есть крупное Событие <рисует на листе бумаги круг>. Каждый раз, когда вы создаёте крупное Событие, круп-но-е Событие <пишет эти слова в круге> (а Событие на Поклонной Горе не крупное, а крупнейшее), начинается политическая борьба всех сил за приватизацию этого События. Это — неизбежный закон игры. Если бы Зюганов пришёл, он бы приватизировал до восьмидесяти пяти процентов События. Но он НЕ пришёл. И Жириновский не пришёл. И Прохоров не пришёл.

Тогда Путин, у которого возможностей приватизировать событие — я имею в виду штабы, средства массовой информации — намного больше, чем у всех остальных, говорит: «я к этому событию имею отношение». Он, кстати, ведёт себя достаточно сдержано. Помимо разговоров о том, кто именно заплатит какие-то штрафы(http://putin2012.ru/events/183), что с моей точки зрения, является как раз переходом от сдержанности к неукротимому желанию приватизировать всё и вся, он ведёт себя сдержано, говорит «широкая антиоранжевая сила» и так далее и тому подобное. Не важно. Он имеет право как угодно приватизировать это событие, потому что это право есть у всех. Если это событие — крупный футбольный матч, все пытаются посылать приветствия, или жать руку футболистам. Если это событие — кинофестиваль, все на него идут. Это элементарный закон игры. Что вообще не создавать событий? Не создавать их даже тогда, когда нужно поворачивать процесс и его можно повернуть только с помощью событий? Т. е. надо просто смириться с тем, что американцы всё развалят?

Значит создано событие. За него начинается борьба. Зюганов эту борьбу проигрывает просто потому, что он каким-то странным образом не хочет приватизировать это событие. Загадочным образом, никому не понятным. Но он мог бы ещё приватизировать хотя бы часть события, сказав: «Это не за Путина, это и за нас тоже. Кургинян сказал, что он против Путина, он был ведущим митинга. Не говорите, что это все там были за Путина.» Что вместо этого? С его подачи или нет, даётся «ФАС!» и средства массовой информации коммунистов, у которых чудовищно трудное положение, вдруг начинают, с непонятного резона, проклинать меня столь надрывным образом, который вызывает вопрос у всех. И между прочим у электората. Потому что никто не может объяснить: «а что сделал Кургинян?». Плёнка есть, все видят. Я сначала сказал, что я политический противник Путина, и что я за СССР и красный проект. Каждый раз, когда потом выступающие говорили, что они за Путина, я говорил: «тут собрались люди с разными точками зрения, с разными позициями». Завершая это всё я опять сказал: «мы очень разные». Вместо того, чтобы сказать: «Видите, видите, видите! Это и наше событие!», человек, который назвал оранжевых проказой, начинает проклинать меня. Ну ради бога. А я всё равно протягиваю руку, говорю: «Давайте, мир. Мы противники Путина.» — Ещё больше проклятий. Я снова протягиваю руку… Нет ли в происходящем некоторой странности? А в чём дело? И я боюсь, что это обернётся сокрушительным проигрышем коммунистов. Я не хочу этого проигрыша. Я ещё и ещё раз прошу их опомниться, подумать, понять что к чему и сделать соответствующие выводы.

Мы сейчас пойдём на новые митинги. Пойдём на них сплочёнными рядами с тем, чтобы теперь, после того как мы переломили процесс сообща, заявить о себе. Но что же мы собираемся заявлять о себе? Это очень серьёзный вопрос, потому что есть люди, которые говорят о том, что следующие митинги должны быть, поскольку «Суть Времени» красная организация, то они должны быть чисто красные. А что значит «чисто красные»? Об этом часто говорят люди, которые в 91 году не писали книгу «Постперестройка», где я отстаивал коммунизм. И не отстаивали этот коммунизм все 90е годы, когда я бился за него почти в одиночестве. Об этом говорят люди, у которых, в отличии от меня нет заслуг перед красным мировым движением. Общепризнанных. Книга «Суть времени» сейчас переводится на разные языки мира. Манифест «Сути времени» переведён на языки, включая форси. Я говорю это не к тому, чтобы кого-то осуждать. Я говорю это потому что перед нами действительно сейчас стоит колоссальной важности проблема, выходящая за рамки так называемой митинговой стихии, антиоранжевой борьбы и всего прочего. Наша проблема завтрашнего дня — это проблема синтеза патриотов, которых обычно называют националистами, и коммунистов.

Не объединение их, как это сейчас происходит по принципу эклектики, против оранжевой чумы и либералов, временного правительства Ельцина-Бурбулиса. Это — огромная заслуга Александра Проханова, это труд, который он исполнил на первом этапе нашей политической борьбы. А теперь наступает второй этап, на котором надо обеспечить не эклектику, а синтез. И сорок одна передача «Сути Времени», и книги «Суть времени», и всё, что мы делаем и собираемся делать в дальнейшем, посвящено решению этой наиважнейшей задачи. Произойдёт синтез патриотизма и коммунизма. Произойдёт это и помножится это на наш собственный ответ на вопросы о глобальном смысле развития в двадцать первом веке. Вот тогда мы превратимся в наимощнейшее политическое движение. Не будет этого синтеза — мы будем одним из факторов и не более того. Значит, мы никогда не должны рвать связи с национально-патриотическим движением, той его части, которая готова идти нам навстречу, не только против общего врага, но и идеологически. Поэтому, мы с гораздо большим вниманием, чем на предыдущем этапе, будем принимать заявки на участие в митинге, мы не будем отсекать от этих заявок людей лишь потому, что они, видите ли, не «красные», а патриотические, или имперские и другие. Это было бы с нашей стороны невероятной, непоправимой ошибкой. Я разобрал в этой передаче «Смысл Игры» то, что произошло с митингом на Поклонной Горе. Я специально перед этим продемонстрировал полную видеосъёмку митинга.

http://www.youtube.com/watch?v=6s7TmYj2KE4&t=47m23s

Я твёрдо знаю, что произошло нечто исторически важное. Я твёрдо знаю, что процесс только начался, что оранжевый враг не отступит.

Некоторые говорят, что сначала 12 лет будет править Путин, потом 12 лет его преемник. Умоляю вас, не надо наивности, всякая наивность должна знать меру. У нас в лучшем случае 2 года до событий, которые перекроют то, что сейчас происходит, в сотни раз. И нам надо лихорадочно готовиться к будущему.

Я абсолютно не убеждён, что всё не кончится политической катастрофой 5 марта или с марта по май или в августе этого года. Но даже если рассматривать самый благополучный сценарий, интервал относительного, очень относительного, благополучия, т. е. отсутствия политической войны в её крайних формах, развёрстанной на всю страну — это 2 года.

Для того, чтобы этого не случилось, нужны невероятно крутые, действительно, перемены курса. А шансы на это, увы, до крайности невелики.

Итак, нам предстоит на этом коротком историческом этапе, если он будет завоёван, в виде достаточно тягостной и достаточно унизительной паузы, как того сомнительно лучшего сценария, который можно завоевать на этом этапе. В условиях, когда, ещё раз подчеркну, Геннадием Андреевичем Зюгановым совершена очень крупная политическая ошибка, крупнейшая в его биографии, о чём я всячески сожалею. И я, несмотря на всё, что говорится в мой адрес, сделаю всё возможное, чтобы помочь поправить эту ошибку.

Так вот, вот этот унизительно стабильный сценарий, на короткое время, нужно использовать для того, чтобы решить вот эту идеологическую задачу <показывает ранее нарисованную схему> и предуготовиться к более тяжёлым сценариям развития процесса. А для того, чтобы это было, нужна сплочённость, сплочённость и ещё раз сплочённость. Вот, меня всё время спрашивают, буду ли я формировать центральный комитет, или какой-то центральный совет. Вот, люди, которые отпахали полностью на пикетах, на всём прочем, люди, которые сейчас сбиваются с ног для того, чтобы собирать новый митинг, наш митинг, наш митинг с нашими принципиальными союзниками, вот ЭТИ люди уже по ФАКТУ являются членами центрального совета. Мы создаём партию ДЕЛ, партию ЖИВОЙ политической борьбы, партию политической сплочённости. Это не имеет ничего общего с рабским повиновением, с «одобрямсом» и всем прочим. Просто, мы понимаем, что нам удалось сделать — нам удалось сделать больше, чем гораздо более зрелым, крупным движениям в стране. Мы сделали ОЧЕНЬ много. Мы показали американцам, что они не являются монополистами на поляне под названием «Большая Игра», вот на этом зелёном игровом поле. Мы повернули ход исторического процесса. Но это — мелкий ситуационный успех, а нам нужно добиваться решения наших главных, принципиальных задач. Нам нужно восстановить нашу великую Родину, исправив все ошибки, которые были на предыдущем этапе, нам нужно восстановить те великие идеологические смыслы, которыми жила Родина и не просто восстановить, а обновить их самым радикальным образом. И нам нужно вновь сказать о том, что возрождённая Россия будет лидером и будет указывать пути миру в двадцать первом столетии.

2012.02.13. Смысл игры № 10

В ближайшее время выйдут еще две передачи «Смысл игры». В одной из них я обсуждаю митинг на Поклонной горе со своими соратниками из движения «Суть Времени», в другой я обсуждаю то же самое с членами КПРФ и другими гражданами, собравшимися для встречи со мной в городе Протвино. Членам КПРФ сильно задурили голову, обвиняя меня в том, что я про-путински выступил в ходе митинга на Поклонной горе. Но когда ты внимательно и вежливо разговариваешь с людьми, которым задурили голову, то люди быстро выкидывают из головы дурь и начинают понимать что к чему, тем более что факты — вещь упрямая. Я был единственным, кто на Поклонной горе выступил, прямо сказав, что я являюсь противником политики Путина, сторонником СССР 2.0 и Красного проекта. Я несколько раз повторял на этом митинге, что здесь люди с разными точками зрения. Это происходило каждый раз, поскольку я был ведущим, после того, как кто-нибудь начинал говорить «Да здравствует Путин!» Я сожалею, что кроме меня внятно сказать, что я являюсь противником политики Путина, не захотел никто, но каждый человек высказывается так, как он хочет. Обратите внимание, что и господин Вассерман, который на самом деле не присутствовал среди высказавшихся на Поклонной горе, и потом говорил некоторые странные вещи, в передаче у Гордона открыто и однозначно поддержал Путина. А я еще раз заявил, и на этой передаче, и на всех других, что я являюсь противником политики, проводимой сейчас Путиным и Медведевым. И это — неоспоримый факт.

Сейчас говорят все о митинге на Манежной, который осуществят некие сторонники Путина. Говорится об этом довольно странно, человек я, все-таки, обладающий определенным политическим опытом, и мне кажется, что буквально того, о чем говорится, просто не будет. Я исхожу из тона заявлений, из того, кто именно делает эти заявления, из противоречивости этих заявлений, но что бы в итоге ни произошло, состоится ли про-путинский митинг на Манежке, или он не состоится, произойдут ли какие-то другие акции в этот день в городе, которые будут носить про-путинский характер, или эти акции не произойдут, меня там не будет, как не будет там и организации «Суть Времени». Меня там не будет так же, как не было меня в числе так называемых «кремлевских политологов», или политологов, пришедших на встречу с Владимиром Путиным. Многие ждали меня там со злорадным ликованием. Ну, как я говорил господину Сванидзе в свое время на передачах, так говорю всем, кто ждет со злорадным ликованием меня на каких-нибудь про-путинских акциях: ВОТ! [демонстрирует комбинацию их трех пальцев на обеих руках]. Я заявил, что являюсь противником проводимого курса, я никогда не смогу поддержать главные слагаемые этого курса как по причинам стратегическим, так и по причинам конкретно-политическим; стратегически я вообще противник философии, на которой строится политика Путина, а политически я не приемлю очень и очень многого. И эта линия будет проводиться все время.

И эта линия будет проводиться всё время. Кто бы, чтобы не говорил. Я никогда не стану уподобляться своим противникам и поносить их так, как он поносят меня. Кроме всего прочего я считаю, что если меня так поносят — значит всё в порядке. Нам удалось сделать то, что хотели. Нам удалось повернуть процесс в нужную сторону или точнее не допустить, чтобы он шёл в ненужную сторону. Этого нельзя было сделать, не создав широкий анти-оранжевый комитет, включающий всех. Включая как сторонников Путина, таких как Михаил Леонтьев, так и условных сторонников Путина, считающих, что Путин должен повернуть курс то ли в одном направлении, то ли в другом, таковыми являются и Максим Шевченко, и Александр Проханов.

Я понятно, внятно и чётко выразил свою позицию, правда же?! И то что она не голословна, подтверждают все записи того, что происходило на Поклонной горе.

Теперь о судьбе анти-оранжевого комитета. Анти-оранжевый комитет инициирован моим обращением ко всем гражданам России. Граждане откликнулись, как сторонники Путина, так и противники. Начинается сбор подписей под анти-оранжевым пактом, который опять-таки я предложил и подписал. И его будут подписывать другие, повторяю, очень разные люди. Члены анти-оранжевого комитета могут действовать так, как они сочтут нужным. Они все абсолютно свободные и независимые люди. Там нет начальников и подчиненных. Кто-то хочет и идёт на мероприятия Путина, для кого-то это просто естесственно, кто-то так определяется. Как я уже сказал, я определяюсь по-другому и имею право на такое определение в той же степени, на какой другие имеют противоположное право определяться так, как они хотят.

Итак анти-оранжевый комитет, как и анти-оранжевый пакт, как и анти-оранжевый митинг на Поклонной горе инициирован мною лично и организацией «Суть времени». Но мы являемся одним из небольших слагаемых. Мы являемся камнем, брошенным в лавину, которая «пошла». И это хорошо.

Но это необходимо, и этого недостаточно. Наш митинг 23 февраля, на ВДНХ, будет альтернативным митингом. Если хотите, смотром наших сил. Он будет собирать, так называемую, «третью силу», то есть людей, которые выступают и против проводимого курса резко, и против оранжевых. Он будет также митингом, на котором мы будем рассматривать свою повестку дня и то, что можно назвать гражданским действием, то есть как же всё-таки недопустить тех сценариев развития событий после пятого марта, которые нам навязывает противник. Противник, конечно, хочет столкновения силовых структур с митингующими и дальнейшего разворачивания событий в ту сторону, в которую они разворачивались в странах арабского мира, странах СНГ. Мы будем обсуждать то, как этого не допустить. Мы собираемся там сами, приглашая на это наших стратегических союзников, людей, с которыми у нас общее мировоззрение, а не просто некая ситуационная связь, по принципу «мы все не хотим оранжевого». Это гораздо более узкий круг наших союзников. На митинг на ВДНХ собираются наши союзники и наши соратники. Это тоже понятно?!

В связи, с навязчивыми обращениями ко мне, подчеркну окончательно и бесповоротно: Никакого отношения мероприятиям Путинским, проводимым на Манежной площади или в другом месте, это не имеет и не будет иметь. У нас стратегически совершенно другая позиция. И это будет доказано делом.

Пиарить можно что угодно. Но когда ты не даёшь повода к тому, что пиарится, когда все видят, что пиарится ложь, то обвинения в итоге оказываются очень обоюдоострыми. Если обвиняют в том, чего очевидным образом нет, то грязь этих обвинений не тебя марает, а тех, кто выдвигает эти обвинения.

Завершив эту первую часть внеочередной и, как мне кажется, чрезвычайно важной передачи, я перехожу ко второй решающей части. Я хочу еще и еще раз подчеркнуть, что митинг на Поклонной горе был собран не для того, чтобы продиктовать другую волю используя фактор улицы. Как говорят некоторые «воля большого народа по отношению к малому народу». Такой цели мы не преследовали. По крайней мере МЫ, как Суть Времени, как инициаторы этого события, его идеологи и люди которые придали этому событию импульс. Мы хотели другого, чтобы никто — ни мы, ни наши противники, а я считаю оранжевых своими противниками и даже врагами постольку, поскольку речь идет о том, что я много раз перечислял: о хождениях в американское посольство, о социальном высокомерии, о требовании изменения Конституции с помощью улицы, о гегемонии какого-то креативного класса и т. д. и т. д., вот эта совокупность оранжевых признаков для меня есть образ врага. Я считаю подобные силы действительно врагом России коллективным и против них я буду бороться. Если они дальше вознамерятся продиктовать волю улицы вопреки воле народа, то они получат в ответ другую улицу. Надо надеяться, что еще более убедительно многочисленную, чем в предыдущий раз. Но это потом и лучше всего этого не допустить. Мы не хотим монополии на уличное движение со стороны оранжевых.

Но Мы не хотим переводить процессы России в русло борьбы оранжевых и антиоранжевых. Если оранжевые, как говорят в таких случаях, попрут, наплевав на все, они получат ответ. Но желательно, чтобы этого не произошло. И вот здесь я перехожу к самому главному.

Обращение руководителя движения «Суть времени» С. Е. Кургиняна ко всем политическим, общественным, гражданским силам страны, ко всем гражданам России.

Прошу рассматривать этот текст как мое официальное обращение ко всем политическим, общественным, гражданским силам страны, ко всем гражданам России. «Суть времени» и я, как ее руководитель, инициируют другое начинание. Мы объявили это давно и проводили действия, которые позволяли этому начинанию состояться всерьёз. Это начинание называется КАРИК (Комитет Альтернативного Расследования И Контроля). Мы создали этот комитет. Этот комитет открыт для всех. Подчеркиваю, для всех политиков, для всех общественных деятелей, для кого угодно. Потому что у этого комитета есть такая цель, которую, как мне представляется, нельзя не разделить. Её не могут не разделять с нами все люди. Как бы их убеждения не были нам антагонистичны или даже враждебны. Совершенно не важно, кем мы являемся (с точки зрения нашей идеологии, морального облика строителей коммунизма, приверженности или неприверженности власти), это не имеет никакого значения. Потому что мы занимаемся одним простым делом — собиранием протоколов участковых избирательных комиссий. И созданием на базе этих протоколов альтернативной модели, которая может как выявить подлоги на парламентских выборах, так и выявить подлоги на президентских выборах, а значит этих подлогов не допустить.

Мы создаём такой Комитет по расследованию парламентских выборов и контролю за Президентскими выборами. На основе абсолютно внятной идеи. Я хочу её ещё раз пояснить всем.

В стране девяносто пять тысяч участковых избирательных комиссий. Членами участковых избирательных комиссий являются полномочные представители ВСЕХ оппозиционных партий — так это обстоит в соответствии с законом о выборах. Значит, избирательная комиссия, участковая, состоит из членов, а членами являются представители всех оппозиционных партий. Я не говорю сейчас о наблюдателях. Возмутительно, если их удаляют с участков, но это вопрос второй, это — наблюдатели. Есть члены избирательных комиссий, члены. Эти члены при подсчёте голосов присутствуют, и удалить их невозможно. Если их удаляют — это возмутительное правонарушение, уголовно преследуемое, по которому немедленно следует сообщить по горячей линии. Вам будут названы телефоны, по которым об этом надо будет сообщать — это немедленно будет проверяться нами, как Комитетом по Альтернативному Расследованию и Контролю. Но, поскольку это — огромная редкость, то члены избирательной комиссии, конечно, присутствуют при подсчёте голосов и подписывают протокол участковой избирательной комиссии — вот такой вот протокол они подписывают [показывает лист формата А4], все. Вот тут стоят подписи [расписывается несколько раз и показывает на листе, где именно], подписи представителей КПРФ, других оппозиционных партий, понимаете? Этот протокол является единственной по-настоящему серьёзной бумагой, на основе которой можно вести политическую борьбу. Потому что, если речь идёт о подлоге на выборах — а именно ЭТО представляет собой переход власти от демократии к тирании — то подлог выглядит так [начинает рисовать схему на листе]: в территориальную избирательную комиссию, которая находится НАД участковыми избирательными комиссиями, НАД [показывает крупным планом лист со схемой] участковыми избирательными комиссиями (вот это — территориальная избирательная комиссия, а это — участковая избирательная комиссия [продолжает рисовать схему и сразу же показывает крупным планом]) поступают протоколы участковых избирательных комиссий. Они суммируются, и на основе этой суммы [быстро рисует дополнения в схеме] территориальная избирательная комиссия создаёт сводный протокол [показывает лист крупным планом]. Если глава этой территориальной избирательной комиссии, или вся комиссия в целом, хотят осуществить подлог, то это значит, что они делают эту сумму [добавляет надпись и снова показывает], видят, что там на самом деле голоса распределились между партиями или между кандидатами в Президенты так, так и так [показывает схему], потом перечёркивают эти цифры и пишут свой протокол территориальной избирательной комиссии — фиктивный, подложный — и подают его наверх [пишет и показывает схематические пояснения]. Если просуммировать протоколы, по данной территории, участковых избирательных комиссий, то этот подлог сразу выявится, потому что, подчёркиваю ещё раз [быстро добавляет пояснения в схеме и показывает], протоколы эти — копии заверенные этих протоколов — есть у всех членов участковых избирательных комиссий, в том числе, у КПРФ, но и не только. У ВСЕХ. Значит, ВСЕ могут следить за этим подлогом [показывает на листе, где именно подлог]. И он может быть моментально выявлен. Человек, который его осуществил — председатель избирательной комиссии территории (территориальной избирательной комиссии ТИК) — должен быть осуждён по соответствующей статье Уголовного Кодекса, которая существует. Вопрос не в каких-то там административных наказаниях — ЭТО УГОЛОВНО НАКАЗУЕМОЕ ДЕЯНИЕ.

Дальше уже эти сводные протоколы поступают в комиссии субъектов федерации, и здесь опять может быть осуществлен подлог, но его тоже очень просто выявить. Надо просто просчитать все протоколы Участковых избирательных комиссий по данному субъекту и найти разницу в этих данных. Если данные рознятся — это подлог. И наконец, после этого это поступает в Центральную избирательную комиссию, в которой тоже может быть осуществлен подлог. Но если он был осуществлен господином Чуровым на парламентских выборах, то господин Чуров должен быть не снят с занимаемой должности, а осужден — в соответствии со статьей Уголовного кодекса. Если же он не был осуществлен, то ничего другого господин Чуров осуществить не может.

Не надо эксплуатировать архаическое или постмодернистское сознание наших сограждан. Чуров — не паук, не осьминог, не всемогущий маг, не Кощей Бессмертный. Он — человек, который располагает определенными возможностями для того, чтобы исказить результаты выборов. Он либо применял эти возможности, и тогда он — преступник, осуществивший подлог, либо не применял. Но все остальные возможности, так широко обсуждаемые: карусели пресловутые, запихивание лишних бюллетеней в мешки, в урны, — это не Чуров делает, это делается на участковых избирательных комиссиях. Но там сидят представители оппозиционных партий в статусе членов избирательной комиссии. Членов! И они должны не подписывать протоколы, заявлять протесты, бить во все колокола, они должны держать удар. И уж как минимум они не должны вступать в отношения сговора или в отношения купли-продажи. В этом есть политическая борьба.

Что касается грязности избирательного процесса, то он везде грязный. Что не мешает нам у урн менять политику правительства, власть. Уго Чавес пришел к власти в результате процесса электорального. В котором грязи было больше чем у нас. Наше общество достаточно криминальное, и эту грязь мы не можем отменить, мы можем сделать это только очистив общество. Поэтому все, что мы можем реально делать сейчас, если речь идет не о бузе, не о, простите меня, метяже, не о каких-то деструктивных действиях, а о борьбе за честные выборы, — это осуществить то, о чем я говорю! Вот это надо осуществлять совместными усилиями. И тут нет никакого вопроса о том, как к тебе относится тот, кто хочет в этом участвовать, какие у тебя убеждения, сколь сильно они отличаются от его убеждений. Вообще ни о чем речь не идет, ни о какой оранжевости, ни о чем. Это, кстати, тест. Индикатор.

Я обращаюсь сейчас официально к Лиге избирателей России. И говорю: «Давайте вступим в диалог с КАРИК. Мы такие же граждане, как и вы. Давайте вместе собирать протоколы. И мы будем предоставлять собранные протоколы вам, а вы — нам».

В отличие от Лиги избирателей России, я обращаюсь к Алексею Навальному. Если господин Навальный хочет поднять оранжевый мятеж, то это один разговор. Но если господин Навальный хочет подсчитывать протоколы — пожалуйста, давайте сотрудничать! Если действительно кого-то интересует честность выборов, давайте сотрудничать! Но если вы отказываетесь сотрудничать в таком элементарном, абсолютно ясном вопросе, то вы демонстрируете странный, крайне странный характер ваших намерений. Поэтому, как мне кажется, вы от этого предложения просто не можете отказаться. И не должны. А я надеюсь, что и не будете.

Данное предложение адресовано также — и в этом отличие КАРИК от Лиги избирателей России — Геннадию Андреевичу Зюганову, господам Прохорову, Жириновскому. Ко всем! Давайте контролировать власть совместно. Давайте собирать протоколы. И если мы в состоянии это сделать — а я в лепешку разобьюсь для того, чтобы это сделать — то давайте создадим общественный избирком, который выдаст результаты раньше. Раньше, чем центризбирком. Это можно сделать. Это очень амбициозная задача, но она — возможная. И мы не хотим действовать отдельно от вас. Потому что мы хотим убедить всех граждан в абсолютной конструктивности наших намерений.

Говорю в очередной раз, что для меня победа Зюганова — это не ужас и кошмар моих ночей, как для госпожи Собчак, а совершенно нормальное политическое событие. Я не понимаю, почему этого надо страшиться. Я страшусь распада страны, гражданской войны, каких-то эксцессов, иностранного вмешательства, а вовсе не того, что победит Зюганов.

Но для начала давайте, пока не поздно, расследуем то, что происходило на парламентских выборах — это можно сделать за считанные дни. Я еще раз обращаюсь к Геннадию Андреевичу Зюганову, мне абсолютно все равно, сколько за это время некомплиментарной информации исторгла из себя КПРФ. Если я обращаюсь к господину Навальному, к Лиге избирателей России, то уж тем более я обращаюсь к людям, чьи убеждения мне абсолютно симпатичны и дороги, и мне абсолютно безразлично, что они думают обо мне. Я и движение «Суть времени» сделали очень много для них в предвыборный период. И если бы Зюганов пришел на Поклонную гору, на которую его звали, то мы бы одни сделали для него больше, чем все вместе взятые. Он не захотел этого сделать, это его проблемы, у него свое видение процесса, но давайте протоколы пересчитывать. Геннадий Андреевич Зюганов сказал «Эхо Москвы», что у него было 400 тысяч наблюдателей на 95 тысячах участков. Значит, протоколы есть! Ну давайте их вместе пересчитывать.

Я обращаюсь ко всей стране. Ко всем политикам. Давайте вместо того, чтобы оказаться обвиненными в авторитарности, зажиме свободы слова и демократии, вместо того, чтобы оказаться в одном ряду с другими странами, давайте сделаем шаг вперед. Мы сейчас реально имеем возможность двинуться в сторону неслыханной демократии — прямой электронной демократии! Ведь протоколы участковых избирательных комиссий, там же нет тайны голосования, там уже есть сводные цифры. Там нет людей. Почему нам не показать 95 тысяч протоколов участковых избирательных комиссий всем гражданам России? Ведь мы же не хотим где-то сами под столом пересчитывать голоса, а потом объявлять вам результаты. Мы хотим сделать так, чтобы все это могли проверить, все. Все, кто угодно. Американцы, французы, англичане, китайцы. Любая, ненавидящая нас сила. Все граждане России, все! Россия с этого момента становится самой демократической страной мира. Клянусь, что это можно сделать.

Господин Навальный, господа из Лиги избирателей России, кандидаты в президенты: господа Прохоров, Жириновский, Геннадий Андреевич Зюганов, представитель идеологического направления, которое мне наиболее близко и дорого, — давайте все вместе это сделаем! Это не принадлежит никому, это не принадлежит Кургиняну и «Сути времени», это не принадлежит каким-то там активистам, это — абсолютно широкий демократический процесс. Нам всем гражданам надо показать эти результаты.

Есть одна мелочь, которая почему-то волнует только меня. Она заключается в том, что Чуров — тоже человек. Как ни странно. Еще не волшебник, а человек. С семьей, детьми, родственниками. Не политик, между прочим, как ваш покорный слуга, который решив, что будет заниматься этой профессией, взял на себя просто в качестве профессиональной обязанности принимать любые потоки клеветы от своих политических противников. Он нормальный человек. И либо он совершил подлоги, и тогда его надо не снимать с должности, а судить и подвергать уголовному наказанию в соответствии со статьей Уголовного кодекса, а там, между прочим, серьезный тюремный срок. Либо перед ним надо извиниться. Но ТАК нельзя, это не правовой климат, это хуже, чем маккартизм, это — охота на ведьм.

Сегодня так будут охотиться на господина Чурова, завтра — на кого-нибудь ещё, послезавтра — ещё на кого-то. Если мы ВСЕ хотим вместе строить ДЕМОКРАТИЧЕСКОЕ, ПРАВОВОЕ общество, то любая вина должна быть ДОКАЗАНА. Что же касается умозрений по поводу каких-то там статистических закономерностей. У меня есть скромные заслуги перед советской математикой. Я занимался этими статистическими закономерностями. Будучи ещё не театральным режиссёром, а научным работником, я защищал кандидатскую диссертацию (и защитился достаточно успешно, как кандидат физико-математических наук) именно в связи с асимметричными распределениями вероятностей <неразборчивое слово>, и мне смешно это всё слышать. Я знаю, что это таскают по всем собраниям, начиная, между прочим, с девяносто четвёртого года, когда этим занимался господин Собянин (не нынешний мэр Москвы, а другой Собянин), доказывая, что коммунисты тогда что-то сфальсифицировали, и теперь занимаются всё время. Не надо этого! Не надо каких-то умозрений иностранных журналов по поводу того, что, поскольку если нет единой социальной модели, то столько-то. Но в России не может быть единой социальной модели, а главное, не нужно это потому, что на руках есть вот это [кладёт руки на листы с протоколами], вот это. Вот все подписали протоколы, да, и взяли себе копии заверенные, и с этого момента все — хозяева политической судьбы. Всё! ТАК создан Закон о выборах. Если мы хотим ещё что-то к нему добавить, давайте добавлять быстро, лихорадочно быстро. Потому что для нас всех не просто крайне желательно, а судьбоносно, чтобы выборы Президентские прошли так, как надо, чтобы ВСЕ граждане России поняли, что это — ЧЕСТНЫЕ выборы. Честные, разумеется, в той степени, в какой на это способно наше общество. А изменить это общество быстро не могу ни я, ни господин Навальный, ни Геннадий Андреевич Зюганов, ни Владимир Владимирович Путин, никто. Общество таково, каково оно есть. Поэтому, мы должны освободить выборы от подлогов, а также, взять их под максимальный контроль с точки зрения фальсификаций. Но после того, как мы освободим выборы от подлогов и объясним гражданам, что такое подлоги (а ведь граждане не все это понимают) и проконтролируем фальсификации (которых в ЛатинскойАмерике больше, чем у нас, да и в Соединённых Штатах отнюдь не мало, поверьте, могу привести количественные данные), после того, как мы это сделаем, давайте признаем любой результат.

Побеждает Зюганов — прекрасно. Мирно, спокойно, без всяких угроз в адрес других кандидатов, он вступает в должность, и мы живем при Зюганове. Не побеждает Зюганов — тоже нет мятежа.

У нас впереди непростое будущее, все, кто говорят (как представители власти, так и представители оппозиции), о том, что 12 лет будет Путин, потом 12 лет Медведев, — просто ничего не понимают в процессе. Процессы развиваются очень быстро, нам еще много раз придётся вступать в подобного рода диалоги, для того чтоб избежать наихудшего. И дай бог нам всем вместе этого избежать. В конце хочу сказать своим коллегам, которые говорят, что «Титаник» построили профессионалы, а Ноев Ковчег — дилетант. Да, был такой дилетант, его звали Ной, но вспомните, по чьим чертежам он строил этот ковчег. Вспомните об этом.

И давайте не будем кичиться своим дилетантизмом. То, что сейчас я предлагаю, безусловно с гражданской точки зрения, понятно любому дилетанту, и одновременно является профессиональным действием в нужном для нас всех направлении. Я обращаюсь ко всем, подчеркиваю — ко всем, прежде всего к Лиге избирателей, ну еще к господину Навальному, которого Лига избирателей сочла ненужным, потому что он имеет профессиональные претензии, а так же к таким профессионалам высшего ранга, как Зюганов, Жириновский, Прохоров; обращаюсь ко всем с тем, чтобы они признали необходимость прямой электронной демократии, как вообще, так и в условиях кризиса в особенности, необходимость вывешивания 95 тысяч первичных протоколов участковых избирательных комиссий, необходимость альтернативного контроля и пересчета, чтобы они это признали и подписали до выборов. Нельзя говорить, что как бы честно выборы не проходили, мы все равно их не признаем, потому что это позиция Бориса Абрамовича Березовского. Тогда присоединяйтесь к ней, но зачем тогда вообще идти на выборы? Давайте сейчас, до выборов, расследуем ту ситуацию, кроме всего прочего это же очень плохо, когда парламент нелегитимен, правда? Когда все нелегитимно, это же не просто политический кризис, это кризис конституционный, и даже более глубокий. Зачем нам он? Расследуем! У нас хватит на это сил. И давайте осуществим необходимый контроль за президентскими выборами. Тут давайте все подпишем единый меморандум. Антиоранжевый — это на случай когда улица постарается навязать какие-то экстремальные варианты. А вот этот — это меморандум мира. Меморандум за чистые выборы. Он адресован всем, тут не может быть никаких исключений.

Я благодарю всех, кто это прослушал. Я обращаю внимание на то, что это мое обращение носит обязующий характер. Я обращаю так же внимание на то, что нельзя его не принять, потому что оно носит абсолютный характер. И наконец, я обращаю внимание на то, что неприятие его породит соответствующие глубокие имиджевые потери, а так же на то, что и я лично, и организация «Суть Времени» будет побуждать все стороны к подписанию подобного меморандума. Мы будем побуждать всеми методами, которые были предложены великим индийским политиком и общественным деятелем Ганди. Мы не оставим страну в недоумении перед выборами. Мы не дадим возбудить необоснованные, пустые, фиктивные страсти. Мы не дадим состояться лохотрону. Нам нужна честность, серьезность, ответственность. Давайте эти три условия выполним — честность, серьезность, ответственность. Ответственность — самое главное. Мы отвечаем за страну, за свой любимый город, за всех граждан России. Мы не можем необоснованно, иррационально, глупо поволочь страну в направлении, противоположном гражданскому миру и нормальной, честной демократической политической борьбе. Спасибо тем, кто меня прослушал, я жду, что все на это откликнутся, а в дальнейшем и я, и «Суть времени», которая это всё инициировала, оставляем за собой право на соответствующие методы корректного побуждения к подписанию подобных бумаг. Спасибо.

2012.02.18. Смысл игры № 11. Разбор митинга на Поклонной

Разбор митинга на Поклонной с активистами московских ячеек.

[Расшифровка пока отсутствует.]

2012.02.26 Передача с Тимом Кирби на Маяке

[Кирби]

Это программа «Чужой». И я тот, кто чужой — Тим Кирби. Вы писали мне сотни сообщений, очень много СМСок по поводу одного человека. А теперь он сидит со мной. Самый желаемый гость — Сергей Кургинян. Спасибо за то, что Вы приехали!

[Кургинян]

Спасибо Вам за то, что пригласили.

[Кирби]

Тогда у нас очень-очень мало времени, как всегда, поэтому мне надо начинать с вопросами. И чтобы Вы знали, все вопросы кроме одного написаны моей аудиторией. Просто люди, которые смотрят, слушают нашу программу и читают о ней ВКонтакте. Хорошо, первый вопрос. Вы организовывали митинг, антиоранжевый митинг. Вы тоже говорите, что есть оранжевая чума в стране. Но какая мотивация? Это Навальный, Немцов и другие. Какая их мотивация? Это деньги? Они хотят власть? Или они серьёзно верят в своих душах, что США спасает Россию и всё это? Какая мотивация?

[Кургинян]

Это очень сложный вопрос. Вот какая мотивация у человека, который бы в Америке сказал, что Америка — это… американцы — это генетическое отребье? Мог ли бы такой человек существовать в американской политике, или в английской, или т. д.?

[Кирби]

Нет, если Вы говорите про несколько роликов, которые Навальный делает, если бы американцы увидели эти ролики…

[Кургинян]

Я сейчас говорю о Ксении Собчак. Вот Ксения Собчак сказала в разговоре с Дмитрием Быковым, что русские — это народ генетического отребья. Вот могла бы так сказать француженка, могла ли бы так сказать немка, американка, и после этого считать, что она существует в национальной политике?

[Кирби]

Ну это вопрос политкорректности. Если бы Вы говорили это об африканцах, это было бы очень плохо. Может быть, о немцах — нет.

[Кургинян]

А если бы об англо-саксах, можно? Мы все понимаем, что нельзя. Мы не все понимаем <тут я не до конца уверена в наличии или отсутствии частицы «не»>, что на этой Болотной и Сахарова происходит некая патология. Один из элементов этой патологии прост. Какая партия безусловно стала более успешной, чем была ранее, и стала главным оппонентом Путина? — КПРФ. Кто является её лидером? — Геннадий Зюганов. Что такое стандартное поведение процесса? — Заканчиваются выборы, Зюганов говорит о чудовищных фальсификациях. После этого возникает митинг, на трибуне стоит Зюганов, там стоит народ, и народ поддерживает Зюганова, а Зюганов требует, чтобы во всём разобрались. Правильно, да? Логично. Теперь вместо этой логики происходит следующее. Заканчивается всё это дело, Зюганова нет как нет, а вместо него на трибуне стоят Немцов, Каспаров, Навальный, Собчак, Шендерович. Как их называет сам Зюганов? Он их называет оранжевой проказой. Я хочу обратить ваше внимание, что этот термин изобрёл не Кургинян, а нынешний друг оранжевых, Генадий Андреевич Зюганов. Он же сказал…

[Кирби]

Сам?

[Кургинян]

…Да, сам. «Оранжевая проказа». Я отвечаю за то, что я цитирую. Можно сказать обо мне что угодно, сейчас это очень модно. Я иногда прям чувствую, как у меня вырастают рога, хвост и копыта, это не первый раз в моей жизни, я это всё видел. Но все знают, что я цитирую точно. Это Зюганов сказал, они — оранжевая проказа. Это Зюганов сказал, они принесли бедствие всем странам: Сербии, Украине, Грузии и т. д. Зюганов назвал их оранжевой проказой, когда людей называют оранжевой проказой, то зачем это делают? Откуда этот образ? — Что вот это всё лепрозорий, и туда не надо ходить. Но одновременно с этим называнием коммунисты ведут туда людей. Что-нибудь это напоминает? Это что-нибудь экзотическое? Нет! Абсолютно не экзотическое. Всё то же самое было на майдане, где к митингующим западенцам, Западной Украине и т. д…

[Кирби]

Но мой вопрос был: чего они ожидают, что они хотят именно?

[Кургинян]

Они сказали уже, что они не признают выборы, сколь бы чистыми они ни были. Это не я сказал, это сказал «Круглый стол 12 декабря», которым руководит Касьянов, и в который входит весь наш бомонд.

[Кирби]

А они понимают, что выборы в США тоже немножко странные бывают? Даже мы об этом говорим.

[Кургинян]

Да, мы понимаем, мы понимаем. Мы знаем, что в одном штате Массачусетс было 50 тыс. нарушений. Мы знаем, что есть места, где ходят без удостоверений личности, мы знаем, что около миллиона человек…

[Кирби]

И за президента, мы не голосуем за президента. Мы голосуем за тех, кто будет голосовать за него. Но да, это другая тема…

[Кургинян]

Но это другая тема. Если люди говорят, что они не признают выборы, какие бы процедуры не были исполнены, вот каждый голос будет честным, всё будет проверено, всё равно не признают. Чего хотят люди? Одновременно по сетям, ВКонтакте и по другим, начали распространяться призывы к народному восстанию, начались слова о том, «не хотите оранжевой революции, будет кровавая». Я не знаю, хватит ли на это драйва сейчас. Но я вижу, что всё направлено в антиконституционную сторону. Что тридцать, двадцать, не важно, пятьдесят тысяч людей — т. е. в любом случае, меньше чем футбольный матч в Лужниках собирает — эти люди заявляют, что они изменят: конституцию, проведут конституционное совещание, что всё, кроме них, нелегитимно…

[Кирби]

И на что они будут это менять? Но секундочку… [обращается к радиослушателям]: Если у вас есть вопрос к Сергею Кургиняну, можно позвонить на 495-225-33-77 или отправляйте нам СМСки на номер 55–33 со словом «Маяк». [возвращается к теме]Тогда на что менять конституцию они хотят, и почему это опасно?

[Кургинян]

На парламентскую республику. Опасно очень! Россия — это такое лоскутное одеяло, да? Любая пауза во власти может встроить в систему нечто абсолютно разрушительное. Как это происходило в 91-м году? Народ ведь тоже заявил на Референдуме, что он хочет обновленного Союза Советских Социалистических Республик. За это было огномное большинство народа. Потом в Москве собралась какая-то толпа — ну, пусть в 100 тысяч или в 200, не важно. Эта толпа выдвинула Ельцина в связи с некоторыми эксцессами, произошедшими в Москве, и Ельцин подписал Беловежские соглашения. А где же воля народа, где Референдум? Он оказался где-то в стороне. Поэтому мы всегда опасаемся, когда толпы (а в мировой политологии это называется «ОХЛО-кратия», власть толп, она отличается от ДЕМО-кратии, власти большинства) — охлократия — начинают диктовать политическую волю, когда они говорят, что всё нелегитимно: парламент — нелегитимен, президент — нелегитимен, премьер — нелегитимен, суд — нелегитимен. А легитимна только толпа. Потом говорится, что вообще-то не толпа, а её ядро, которое представляет собой вот этот «Круглый стол 12 декабря». А потом говорят, что этот Круглый стол будет вести разговор с либеральным крылом Кремля. Как говорит Касьянов? Он говорит, что у нас же ведь в наш комитет входят не только те люди, которые на слуху, которых все знают (вот они объявили, что входят), у нас ещё есть представители власти либеральные, и их ПОТОМ узнают. Потом узнают! Вот что происходит. Значит, мы видим в этом какую-то нетранспарентность. И интересно опять — в Америке, в Англии кто-нибудь бы сказал, что некоторый Круглый стол, представляющий Улицу в 30 тысяч человек будет с одним из крыльев Вашингтона вести разговор о полном переустройстве страны? Это бред! Вообще всё происходящее напоминает бред и сон!

[Кирби]

У нас ещё другой вопрос из аудитории был. Хорошо, там есть путинская сторона, там есть теперь такая оппозиция. Почему Вы 2–3 года назад не создали свою партию и не заняли это место как оппозиция?

[Кургинян]

Потому что я ждал, что как и на Майдан к нам на Болотную и Сахарова (в Москву я имею в виду; не к нам как к политикам, а в наш город, на Болотную и Сахарова) придут здешние Симоненко и Мороз. (Мороз — это Миронов, а Симоненко — это Зюганов.) Я понял, что народ в какой-то момент окажется очень сильно дезориентирован, что определённые оппозиционные политики сольются с оранжевым движением, и вдруг окажется, что ситуация такая: что есть народ и власть. Народ — против власти. Что, как Вы знаете, всегда является прологом к различного рода международным эксцессам. (Народ против власти. Власть — тираническая. Соединённые штаты в соответствии с идеалами демократии имеют право оказать помощь.) Мы СРАЗУ сказали, что мы будем другим народом — что мы не отдадим ПАРНАСу, «Курглому столу 12 декабря» монополию на понятие «народ»! Что если они хотят народ — гражданское общество — то все увидят, что уличное большинство, народные силы, не сводятся к про-оранжевым политикам и чистым оранжоидам. Так не будет! Как пелось в песне Галича: «Нет, любезный, так не выйдет. Так не будет, дорогой!»

Ради этого мы и создавали партию, движение, ради этого мы проводим митинги и так далее.

[Кирби]

Поэтому Ваше движение и партия — это реакция на всё это?

[Кургинян]

Да, это моя партия и моё движение — это реакция на 2 вещи…

[Кирби] Поэтому через 4 года, когда у нас будут ещё выборы в Госдуму, Вы с Вашей партией будете там? Потому что я видел там, на Вашем Антиоранжевом митинге, там были звёзды-консерваторы страны. Даже господин Дугин был с нами! Дугин был… Кто ещё? Стариков был, много других…Вы могли бы создать партию? Вы будете [её создавать]? Потому что я голосовал бы за вас.

[Кургинян]

Партию я буду создавать. Безусловно. Но я буду создавать левую партию — левую партию!. Мы считаем, что коммунистические идеи и всё прочее не в прошлом, а в будущем. Они, конечно, требуют глубочайшего апгрейта (поэтому мы всё время говорим «2.0»: «СССР 2.0», «идеология 2.0»). Этот апгрейт уже подготовлен нами. Клуб «Суть времени», в сущности, и проводил этот глубокий апгрейт. Мы ждём синтеза — именно синтеза! — патриотических движений и идеологий с коммунистическими. Мы понимаем, что сейчас уже просто говорить о коммунизме мало. Мы говорим в Сверхмодерне, об абсолютно новом историческом проекте. Мы считаем, что нынешний проект «Модерн», 500-летний, завершается. Поэтому мы верим в мессианское будущее русского народа, понимая под русскими всех (ибо американцы нас всех называют «russian», да?). Вот. И мы знаем, что за этим — будущее. Это наше идеологическое кредо. Теперь мы перешли от идеологического к политическому.

[Кирби]

Я могу тоже сказать, что это — патриотические силы плюс коммунистические силы вместе — может быть новая полная волна для страны. Но как это сделать? Что есть патриотические люди, может быть сильно верующие, и когда они слышат — это коммунизм, это атеизм, это все будет международно, будет ещё больше гастербайтеров или коммунисты убили царя… Как объединить эти силы в одном? Как?

[Кургинян]

Мой отец приехал в 20-е годы в Москву из Грузии из очень бедной семьи. Стал профессором, доктором наук, заведующим кафедрой. А моя прабабушка по материнской линии — княжна Мещерская. Был такой известный род. Так вот. Я разговаривал когда-то со своим старшим поколением. И они очень своеобразно трактовали большевиков. Они говорили, что подлинно мессианским был Третий Рим, московский, — когда говорили о Византии, когда говорили о Праведном Царстве. И что романовская империя в каком-то смысле всегда была под подозрением у нашей аристократии, да и у народа (у староверов, по крайней мере), в том, что она отказывается от Праведного Царства, от мессианского пути, от указания другим высших перспектив и начинает становиться как все. Что в этом был спор Москвы и Петербурга. Что поразительным образом Маркс оказался воспринят именно как восстановление московского мессианства, понимаете? И мы опять говорим о том, что синтез коммунизма (именно как русского коммунизма!) и патриотизма заключается в том, что вот эта мессианская идея — идея нового проекта — идея России, которая говорит какое-то новое слово миру и не идёт, повторяя путь мира, а движет мир вперёд. (Она не идёт своим отдельным путём, она движет мир в определённом направлении!). Нам кажется, что при всём нынешнем очень слабом состоянии России именно за этим будущее. Именно в этом будет синтез!

[Кирби]

Простите, я всегда боюсь, когда человек говорит про мир. Потому что важнее всего — это продвигать только Россию. Но у нас есть звонок. Здравствуйте! Представьтесь. И, пожалуйста, задавайте нам Ваш вопрос.

[Слушатель]

Здравствуйте! Меня зовут Фарид Хасутдинов. Я из Татарстана. Нижнекамск — город маленький. У меня вот такой вопрос к Сергею Ервандовичу. Здравствуйте, Сергей Ервандович…

[Кургинян]

Здравствуйте!

[Слушатель]

Значит, вот то, что Вы предлагаете — создать партию… Идёт информационная война, это понятно, и партия, конечно же, нужана. Но в таких городах как наш Нижнекамск мне кажется, что можно параллельно давать кружки для молодёжи, которые не будут акцентироваться вот именно на том, что идёт война (это всё-таки пугает людей, к сожалению), а такой нейтральный (по развитию личности там… я не знаю… исследования, как это сейчас называется, физики сказали «квантовая природа сознания»). И вот по этому нейтральному вот такому кружку договариваться всё-таки с «Единой Россией». И вот уже среди них находить активистов, и вот уже с ними вести уже более такую конкретную политическую работу.

[Кирби]

Спасибо большое. Может быть я его очень плохо понял, но я не сторонник…

[Кургинян]

Я отвечу. Понимаете в чём разница между нами и «Единой Россией» на сегодня. Премьер Путин, или нынешний кандидат в президенты Путин, всё время говорит о суверенитете. И это хорошо, потому что другие — те же оранжевые — вообще не говорят о суверенитете! Но Путин понимает суверенитет определённым образом, и вот именно разговор с моим собеседником сейчас ещё раз требует от меня, чтобы я это подчеркнул. Путин понимает суверенитет как попытку добиться для России лучшей квартиры в существующем доме мировом. Вот есть огромный мировой дом. И Путин говорит: «Нет, когда квартира будет в подвале — это плохо. Лучше, чтобы она была в бельэтаже. Или вот на этом этаже. Или вот чтобы она была больше!» А мы говорим о том, что весь дом плохой! Что весь дом всё больше начинает напоминать концлагерь! И что в этом доме не надо искать хорошую квартиру! Как говорят религиозные люди, в аду нельзя обустраиваться — там нет оптимального места! Мы говорим о том, что дом надо строить ДРУГОЙ! Мы выдвигаем ГЛОБАЛЬНУЮ альтернативу — представление о новом глобальном доме. И это философски очень глубоко отделяет нас от «Единой России»!

[Кирби]

Я могу точно сказать как иностранец — это то, что нужно! Потому что на Западе, там дефицит идеологии. Там только одна идеология, которая такая скучная и противная. И есть миллионы людей, которые этого НЕ ХОТЯТ! И если Россия может высказывать свои мысли и новую идею, Россия опять будет державой. Не державой, потому что там армия, не державой, потому что ЦСКА играет хорошо в футбол, а потому что даёт альтернативу!

[Кургинян]

Даже сейчас, в таком плохом положении как существует Россия, ждут от неё нового слова! И я вижу, как рассматривают, как переводят на разные языки «Суть времени» — вот эту сумму передач, которая и создала нашу организацию. Все ждут от России глобальной альтернативы! И мы именно её предлагаем. И в этом — ГЛУБОКОЕ отличие от «Единой России». Кроме того, мы не признаём ни либеральной экономики, ни очень многих нынешних реформ. Мы говорим, что за Путиным есть определённые заслуги и в том, что касается отстаивания целостности страны в Чечне, и в его разговорах о суверенитете… Но у нас СОВЕРШЕННО другое представление о политике! Мы принципиальные противники нынешней политики! Если «Единая Россия» готова говорить о «революции сверху», о РАДИКАЛЬНОЙ перемене политики и всего прочего, почему бы не говорить [с нею]? Но о том, что сейчас представляет собой [их] программу: либеральная экономика опять, вот это опять усечённое понимание суверенитета, которое кончится ПОТЕРЕЙ суверенитета — ТУТ мы можем вести ПОЛЕМИКУ, но мы не можем ВМЕСТЕ о чём-то говорить, потому что тут мы расходимся самым принципиальным образом! И в митинге на Поклонной горе, который все называют путинским, я вышел первым и сказал: «Я являюсь политическим ПРОТИВНИКОМ Владимира Путина.»

[Кирби]

Ну, даже люди, моя аудитория, пишет, что теперь все ассоциируют Вас с Путиным. Что Вы были там, на митинге, который особенно Запад показывал «Про-Путин», «Мы ЗА Путина» и т. д. А Вы испортили, может быть, Вашу репутацию?

[Кургинян]

Я понимаю. Значит, что тут говорят о репутации. Я никогда не думал о репутации, я думал о России. России очень нужно было, чтобы был огромный митинг, и в этом митинге должны были быть ВСЕ. Там должны были быть и люди, которые уважают Путина, и люди, которые надеются на нового Путина, и противники Путина. Все должны были создать антиоранжевую коалицию. И мы её создали. Я там выражал мнение ПРОТИВ политики Путина. И это все слышали. А что именно хочет Запад или наши противники, мне понятно. Они хотят всех вбить в Путина, чтобы в итоге была такая ситуация: Власть — и Каспаров, Касьянов и другие, как Народ. Ну, что же, им это не удастся. Мы провели новый митинг на ВДНХ. Это был очень большой, очень яркий митинг. И мы на нём показали, в какой степени наш курс, наше представление о будущем отличается от представления Путина, «Единой России» и всего остального. У нас есть стратегические противоречия и с Путиным, и с «Единой Россией», и эти стратегические противоречия со временем будут только углубляться. Мне кажется, что сегодняшняя власть — как шагреневая кожа, она пока большая, но вот когда к ней прикасаются, она становится меньше, потом еще меньше. Поэтому, ну что же, нам нужны стратегические перемены. Мы знаем вектор этих перемен. Мы верим в СССР 2.0, мы верим в красный проект, мы верим в альтернативное глобальное развитие.

[Кирби]

Новый вопрос тогда. Как Вы могли бы создавать СССР 2.0 кроме революции?

[Кургинян]

Как? Два метода всегда существует, или даже три.

[Кирби]

Потому что, может быть, Вы хотите то же самое, просто Вы хотите чтобы там был крах и Вы могли бы всё получать себе?

[Кургинян]

Во-первых, я никогда не называл революцию пакостью. Я не Бисмарк: «Революция мне ненавистна как грех». Я говорю, что оранжевая революция — это революция антинародная, осуществляемая в интересах иноземных держав и элиты. А мы говорим о народном процессе. Конечно, лучше без революции. Революции бывают сверху, революции бывают снизу. Пожалуйста, если в итоге страна не окажется в ситуации краха, мы ни о какой революции не будем говорить. Но если крах возникнет…

[Кирби]

Хорошо. И мы будем продолжать этот разговор после этого! Оставайтесь с нами!

[Рекламная пауза]

[Кирби]

Здорово, Россия! Акцент мой плохой, но обсуждение тут — самое лучшее в стране. Это программа «Чужой», и сегодня с нами Сергей Кургинян. Мы так рады, мы так его ждали. Вы так его хотели, и он тут с нами. И сейчас человек ждёт его на телефоне. А если вы хотите ему позвонить, можно позвонить на [телефонный номер] и отправляйте нам СМСки на номер [номер для СМС] Здравствуйте, Тимур!

[Радиослушатель]

— Здравствуйте, Тим, здравствуйте, господин Кургинян. У меня есть коротко мнение и вопрос. Мнение такое, что на самом деле на Украине победа оранжевых сил ни к чему хорошему не привела. То есть, в финансовый кризис они оказались в ситуации, когда Президент с Премьером дрались и у них было много противоречий. Это ничего хорошего Украине не принесло в итоге. Как в отношениях с Россией, так и в отношениях с Западом. И вопрос такой. То, что у господина Кургиняна есть критика в адрес оранжевых сил в России, это мы знаем. А какая у Вас есть критика для существующих властей? Спасибо.

[Кургинян]

Во-первых, насчет оранжевой ситуации на Украине и у нас. Вы знаете, Тимур, есть один очень важный вопрос, который меня мучает все время, и у меня на него нет окончательного ответа. Понимаете, даже на оранжевых <митингах> у Украины, ну, что там было ядром митинга, его стержнем? Это была Западная Украина, вот эти бандеровцы, греко-католики, западенцы. У них же есть свой идеал Украины, у них есть мечта о Незалежной, у них есть какой-то образ прекрасной Украины. Он мне совершенно чужд, я его считаю крайне опасным и кровавым. Но он есть. Вот здесь, у того меньшинства (а ведь сами они говорят, что они как бы малый народ против большого), которое выходило на оранжевые митинги здесь, я вообще не ощутил образа мечты о России. Ни любви к России, ни мечты о России, ни мессиджа народу. Госпожа Собчак сказала, что у нас «норковая» революция. А где же народ? Понимаете? В этом смысле мне показалось, что оранжевая революция пропитана таким социальным высокомерием и такой безлюбостью по отношению к стране, что мне просто стало страшно — вдруг оказалось, что это еще хуже, чем на Украине. Во-вторых, ясно совершенно, что когда госпожа Чирикова идет в американское посольство и говорит, что она идет туда для того, чтобы работали законы России, то можно ли сказать, что надо ходить в посольство России, чтобы заработали законы Соединенных Штатов? Так же нельзя сказать, да?! Значит, сразу возникает вот это вот ощущение «на коленях», ощущение какой-то колониальной зависимости, ощущение того, что говорил Грибоедов…

[Кирби]

Почему? Почему США могут уговаривать всех? Например, Польша. При коммунизме все в Польше чувствовали себя как рабы. В стране там чужие солдаты, все учатся говорить на чужом языке в школе. Коммунизм закончился — там чужие солдаты, надо говорить на чужом языке. Ничего не изменилось, но они чувствуют себя ТАК лучше. Почему это так?

[Кургинян]

Ну, во-первых, наверное, не все. А во-вторых — ну что ж! Как странно оказалось. Они кричали: «Мы не хотим лизать русский сапог!» — потом начали лизать американский ботинок. Но Россия не хочет лизать сапог никакого иноземца. Это надо твердо понять. В России, как только вот это вот… Грибоедов говорил: «Чтоб истребил Господь бесплодный этот дух тупого, рабского, слепого подражанья». Вот как только начнется вот это ползанье на брюхе перед любым иноземцем, в России возникнет мощная волна непринятия. Гражданская волна, национальная волна, левая и патриотическая сразу. Мы подняли именно ее. Никакого отношения к власти и Путину это не имеет. Теперь про Путина. Я снова говорю, что я не принимаю всего. Я не принимаю военную реформу Сердюкова, я не принимаю того, что творит Голикова, я не принимаю того, что происходит с Фурсенко, я не принимаю все эти либеральные фокусы с ювенальной юстицией, я не принимаю Катыни, я не принимаю массу вещей. Но самое главное, чего я не принимаю, что для меня является абсолютно неприемлемым именно в силу нереализуемости, — это идея вхождения в Европу, идея того, что Россия как бы превратится в часть европейского пространства. Россия может быть либо сверхдержавой, либо ничем. Так УСТРОЕНА Россия!

[Кирби]

И так и люди хотят, как я заметил, что в России мы хотим или золота, или не играть.

[Кургинян]

Или не играть. Да. Вот, Россия — кроме всего прочего Вы должны понять еще одно — Россия очень антибуржуазная страна. В России нет ничего того, что создавало буржуазный уклад. То, что устроили в России за последние 20 лет, это вообще не имеет никакого отношения к буржуазии.

[Кирби]

Но теперь очень много людей только хотят айфоны, вещи, <считают, что> все на Западе лучше, потому что там большие дома и большие машины.

[Кургинян]

Русские пародируют это, русские это пародируют. Русские пародируют это. Вот, они когда взяли этот буржуазный уклад, они начали его пародировать. Это происходит на бессознательном уровне.

[Кирби]

Да. И они возвращаются в Россию.

[Кургинян]

И я думаю, что если любого русского чуть-чуть поковырять, то сразу вот этот мессианский внутренний дух, дух альтернативы глобальной, дух ИНОГО пути, дух того, что русские куда-то ВЕДУТ мир, вот этот мессианский дух, дух Третьего Рима, унаследованный большевиками и тем, что мы предлагаем в качестве третьего этапа сверхмодерна. Этот дух есть в каждом. Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что это такая потребительская маска на большинстве тел. Это такой легкий слой, пыль, так сказать. А за ним живое тело, которое абсолютно не изменилось за 20 лет. Выросло новое поколение. Это поколение презирает это потребительство. Оно его называет «потреблятсво», если Вы знаете, и так далее. То есть, есть уже абсолютно другая молодёжь, и эта молодёжь снова хочет жить мечтой. «Мы не алчем, а любим, надеемся, верим». Она хочет жить высоким идеалом, любовью, мечтою и надеждой, а не потреблением, она это отвергает. Новое поколение посылает «Пепси» на 3 буквы.

[Кирби]

Как вы будете уговаривать эту молодёжь, новую, быть такими коммунистами, которые будут не играть в X-box каждый день, не обращать всё внимание на волосы, а работать руками? А как это? Или это уже поздно?

[Кургинян]

Нет, это не поздно. Я считаю, что молодёжь просыпается, что вообще Россия просыпается, что она как-то собиралась умереть в этом псевдо-буржуазном сне, но так как-то её удалось разбудить, она оглянулась, и спрашивает: «А что такое со мной вообще-то? Что происходит? Почему это мне внушили такой комплекс неполноценности? Почему это так оскорбили моё советское прошлое? Почему меня лишили возможности жить в соответствии с моим представлением о благе?» И когда это благо, счастье, этот высокий духовный климат, идеал, и ощущение ВЕЛИКОЙ страны, ВЕЛИКОГО общего дела будет снова дано русским, все эти потребительские машинки рухнут, тем более, что давно пора обрушить их, прошу прощения, во всём мире.

[Кирби]

Есть у нас вопрос из Свердловской области. Кристиан пишет: «Вы хотите глобальных изменений. Скажите, что именно вас не устраивает в современном мироустройстве?»

[Кургинян]

Меня не устраивает то, что модерн закончился. Закончилось «модернити», как говорят, пятисотлетний цикл. Все принципы этих циклов, все говорят «Crysis of state» — кризис национального государства, кризис нации как формы общности, кризис буржуазной экономики (модерн — это буржуазия), кризис модели развития, основанной на классическом линейном прогрессе и гуманизме, кризис, связанный с иррациональной наукой, которая уже сама заканчивается. Масса этих кризисов: кризис финансов — не может больше быть модели, в которой деривативы будут исчисляться секстиллионами долларов, это гигантская подушка виртуала, гора виртуала на маленьком-маленьком фундаменте реальных денег. Всё это кончается. Кончается буржуазный этап, кончается парадигма в 500 лет, и Россия оказывается сейчас держателем альтернативных моделей развития. Весь мир раньше шёл по пути модерна, это был гордый конь, он скакал, и все на нём скакали, и говорили: «Зачем это русские едут на кривой козе куда-то вперёд? Что это за коза?» Теперь конь упал. Я всё шучу: «Куда ты скачешь, гордый конь, и где отбросил ты копыта?» Он отбросил копыта и лежит, этот конь модерна. И вдруг оказывается, что единственное средство передвижения — это русская кривая коза! И русским говорят: «Вы её забудьте, её нет, её не надо!» Русские говорят: «Как? На ней-то можно ехать, а на других-то средствах вообще некуда ехать!» Русские сей час становятся чуть ли не монополистами альтернативных идей развития, они на историософском, глобально-философском рынке становятся чуть не монополистами, а их всё время вбивают в подражание, в имитации, в какие-то обезьянничания от чего-то, что уже далеко уходит. Им говорят о какой-то модернизации — какая модернизация?! В России нет традиционного общества, как её можно модернизировать? Модернизировать можно, опираясь на ресурсы традиционного общества, может, где-нибудь в Китае или в Индии. Россия 30 раз уже перемодернизирована, русские или пойдут вперёд в развитие другим путём, другим глобальным путём и укажет другим, куда надо идти, или они погибнут. С моей точки зрения, ситуация именно такова. А с точки зрения власти, с точки зрения правящей элиты, даже более того — правящего класса, всё не так, нужно дальше и дальше копировать, обезьянничать и делать Россию второстепенной страной западного мира, а русские не хотят этого! В этом смысле мы являемся стратегическими оппонентами не только власти, но всей элиты и всего правящего класса. Это называется КОНТР-ЭЛИТА.

[Кирби]

И то, что я могу добавить, как американец: все думают, там всё лучше. С системой, которую устроили, чтобы там, может быть, было лучше, в плане домов, улиц, всего этого — это была другая система. То, что она делает сейчас, на западе, — это гибельный путь, и нам почему-то надо следовать за этим постоянно. Но у нас сейчас есть звонок. Оля, здравствуйте!

[Оля]

Да, здравствуйте. Я побывала на митинге Кургиняна, и один момент я не совсем поняла. У нас разделились мнения с теми, кто пришёл на митинг. Всех интересует, что будет сейчас после выборов, и Сергей Ервандович намекал на некоторые драматические события, то есть бывают бархатные революции, а бывают с более драматическим концом, и, возможно, даже с какими-то кровавыми событиями. Считает ли он, что это у нас возможно? И ещё он призывает русских людей к борьбе — вот интересно, что он скажет чётко — между кем и кем будет происходить борьба, и какими способами. То ли это вооружённое сопротивление, если оно, конечно, будет нужно, то ли это идеологическая борьба?

[Кирби]

Какой отличный вопрос. Спасибо очень большое. Интересный вопрос. Сергей, ваш ответ.

[Кургинян]

Во-первых, я хочу вам сказать, что не Сергей Кургинян, а «Круглый стол 12 декабря» сказал, что не признает выборы ни на каких основаниях. Что это значит по модели? Это значит, первое, проходят выборы. Второе, непримиримая оппозиция, внесистемная оппозиция говорит, что эти выборы — барахло и они сфальсифицированы, какие бы ни были реальные результаты! Заметьте, что господин Парфенов, вместе с которым мы обсуждали некоторые условия общественного договора о легитимности, вышел, сказав, что именно потому он и вышел, что они не признают легитимности ни в каком случае. Что такое, когда не признают легитимности ни при каких условиях? Это значит, готовят что-то другое. Значит, выборы будут не признаны. Дальше они хотят выгнать на улицу 500 тысяч человек. Нашему бы теляти да волка съесть, но они так хотят. Дальше кандидаты приходят к ним, которые не получили большинства на выборах, дальше они идут в Верховный суд, дальше появляется некое мнение Запада, дальше они пытаются (и мы знаем это, что они пытаются) оперировать в финансовом плане с недовольными военными соединениями, готовится полномасштабный эксцесс. Будем надеяться, что его не будет. Но он же готовится полным ходом. Он готовится у всех на глазах. Ну, зайдите «ВКонтакте», в любую сеть, и вам будет сказано: «Собираем революцию на 5-е». Ну что, это я сказал, что ли? Я собираю революцию на 5-е? Я сказал только об одном. Мы вывели на Поклонную в четыре раза больше, чем у них. Мы что, сказали, что мы должны диктовать условия? Мы сказали: «Ребята, давайте вернемся за стол переговоров. Давайте не будем разговаривать об улице. Давайте будем говорить, как обеспечить честные выборы». Они выдвинули 12 условий. Я сказал: «Если эти условия будут выполнены, выборы будут признаны легитимными?» — «Да», — сказал Парфенов. И поднял руку. Потом очень мощные силы, имеющие прямое отношение к либеральному крылу Кремля, поломали Парфенова так, что он вышел из договоренности. Я же знаю, как это происходило. Я умею читать эти статьи в «Коммерсанте», я понимаю, где они диктуются. Они же не в кабинетах «Коммерсанта» пишутся. Все понимают. Значит, что поломали? Легитимность. Значит, если они ломают легитимность, они хотят эксцесса. Удастся им его организовать или нет — вопрос второй. Они захотят эксцесса, они получат отпор. Они примут честность — мы вместе с ними будем обеспечивать честность. Мы также заинтересованы, чтобы все было честно. И я совершенно не считаю, что исход выборов предопределен, что при определенной ситуации не может быть Зюганова. Будет Зюганов — хорошо. Не будет Зюганова, будет Путин. Но в любом случае не должно быть гражданской войны с непонятным обоснованием, когда люди говорят: «А нам плевать, честно или нет прошли выборы!» Если плевать, честно или нет прошли выборы, зачем выводили людей за честные выборы? Если теперь ни одного шага в сторону этой честности не сделано? Зачем такое мошенничество?

[Кирби]

— Чтобы создавать кризис. И чтобы все чувствовали себя очень обиженными. Геннадий хочет с вами поговорить. Здравствуйте, Геннадий.

[Геннадий]

— Добрый день. Я не принадлежу ни к какой партии. Но я понимаю прекрасно оппозицию в плане таком: вот я обычный сотрудник, работаю на «Почте России», а это государственная организация. Нам как бы руководство в ультимативном порядке сказало: «Ребята, не пойдете в Лужники и на Поклонную гору — найдем причину вас уволить». И был человек, который составлял списки. Как бы это ни говорили — я не знаю, потому что это «Единая Россия», там все эти люди оправдываются, что такого нет. Но на самом деле это есть.

[Кургинян]

— Я вам отвечу. Конечно, это есть. Конечно, есть.

[Геннадий]

— И в ультимативном порядке сейчас оппозиция… Я понимаю, что они говорят: «Мы в любом случае не признаем выборы». Да, нас было пятьдесят человек, которых пригнали в Лужники. И из пятидесяти человек нашего окружения десять человек были за «Единую Россию», естественно, за Путина на выборах. Потом, после того как все это произошло, они своими глазами это увидели, половина из них стала сомневаться. Понимаете? И вот сегодня репортаж по телевизору я видел, что там с «Яблоком», автомобили с флагами…

[Кирби]

Всё, понятно. Спасибо большое, Геннадий!

[Кургинян]

Геннадий, вот я знаю американские компании в России, в которых сказано, что если не только сами представители этих компаний, но и их родственники пойдут на что-нибудь, связанное с Лужниками или Поклонной горой, то их ждет увольнение. Я знаю олигархов, которые выводят людей на Болотную и Сахарова (я не буду называть имена), они говорят так: «Все приличные люди находятся на Болотной и Сахарова», — пауза, — «А неприличным людям в моей компании делать нечего». Поэтому давайте прежде всего признаем, что подобные методы, нехорошие, применяются ВСЕМИ. Что касается меня, то никакого отношения к Лужникам я не имею, а когда собирал на Поклонной, то единственный раз в истории я, как человек, который собирает митинг, выступал и говорил: «Люди, если вас ВЫНУЖДАЮТ туда идти, не ходите!» Это было по всем каналам телевидения. Я непрерывно об этом говорил! И, кроме того, я видел 100 тысяч людей, которые в давке через метро шли, улыбались, сияли и очень хотели туда идти. Наверное, и такие случаи, как у вас, были. Но, первое, эти случаи существуют по обе стороны барьера. И, второе, мы делали все возможное, чтобы этих случаев не было, чтобы люди не пошли. И мы сделали все, что можно, конкретно. Наши противники так не делают. И, наконец, совершенно точно, что огромное количество людей были счастливы туда идти. Я это видел, они не хотели расходиться, они пели песни, танцевали. И это было огромное количество людей. Путин с таким ошеломленным видом говорил: «150 тысяч на административном ресурсе не соберешь!»

[Кирби]

Спасибо большое. И, прошу прощения, я изменю тему. У нас мало времени остается, а я хочу знать. Если бы вы получили президентское кресло, стали президентом, первые действия какие? Какие конкретные законы, или изменение Конституции, или программа? Что?

[Кургинян]

— Первый конкретный закон — это национализация всего, что связано с экспортом сырья и всего остального.

— Создание государственного сектора и за счет этих денег — новые формы финансирования науки, культуры, образования, армии, всего остального.

— Следующая мера — снижение налогов на нормальный частный бизнес и предоставление ему преференций.

— И, наконец, третья мера — построение правильных отношений между большим государственным сектором, без которого наша страна жить не может и в котором должны быть одни правила социальной, культурной и политической игры, и частным сектором, который мы обязательно должны не только оставить, но и дать ему определенные преференции.

[Кирби]

Спасибо. И еще вопрос тогда: кто вас финансирует? Потому что у вас митинги, сайты, всё это… Откуда вы получаете деньги?

[Кургинян]

Я сам являюсь предпринимателем средней руки и нахожусь на полном самообеспечении. Это первое.

[Кирби]

Это свои?

[Кургинян]

Да, свои средства. Я являюсь довольно известным аналитиком и консультантом, это второе. Люди, которые входят в нашу организацию, сами делают безумно много, причем люди, которые получают очень низкие зарплаты. Сами тратятся на листовки, на все остальное. Это потрясающий энтузиазм! Это третье. И, наконец, четвертое. Поверьте мне, что для создания партии того типа, которую мы создаем, деньги не только не нужны, они смертельно опасны. Как только вы вводите этого золотого тельца в движение, всё рушится. Все держится сейчас на огромном неугасающем импульсе романтизма, идеализма и твердой веры в то, что Россия пойдет другим, подлинным, альтернативным глобальным путем. И люди хотят, чтобы ДЕТЯМ осталась такая страна, чтобы ДЕТИ в такой стране были счастливы. Обычно к нам приходят люди уже в возрасте под тридцать, и они говорят, что приходят после того, как они рождают детей и вдруг начинают думать о будущем.

[Кирби]

Это был Сергей Кургинян, программа «Чужой». Спасибо всем!

2012.02.26. Смысл игры № 12

Я записываю эту передачу в 5 часов утра 26 февраля 2012 года. Пройдет ночь, и начнутся действа так называемой несистемной оппозиции, чья системная природа всё более обнажается. К тому моменту как передача выйдет в эфир, десятки тысяч людей уже посмотрят полную версию митинга на ВДНХ, нашего митинга, — митинга движения «Суть времени» — и поймут, что именно произошло на ВДНХ, чем произошедшее на ВДНХ отличается от произошедшего в других местах, в чём позиция движения «Суть времени» и в какой степени произошедший митинг открывает новую страницу и в истории нашего движения, и в российской политической истории 21-го века. Но о нашем митинге я поговорю чуть позже. А сейчас я поговорю о смысле игры, который в каком-то смысле [смеется] (смысл-смысле) стал ясен только сейчас.

В принципе, конечно, смысл игры был ясен и раньше. Но раньше этот смысл надо было разгадывать по каким-то знакам — он был зашифрован. Я выступал всё время как такой опытный дешифровальщик, а люди могли сказать: «Батюшки, а почему он так дешифровывает знаки, а не иначе? Это, наверное, его произвол, его желание навязать процессу определённое содержание, интерпретировать процесс определенным образом.» Теперь смысл игрыстал беспощаден, и что самое, для меня лично, трагическое — это никого не взволновало. Господин Удальцов на встрече с президентом Медведевым прямо предложил Его Императорскому Величеству продлить срок полномочий на 2 года и за эти два года провести необходимые политические реформы. Это холуйское бесстыдное предложение, обнажившее всю подоплёку митингов на Болотной и Сахарова как митингов ДАВЛЕНИЯ на некие лица в Кремле, давления, осуществляемого с помощью дворцовой части самого же этого либерального Кремля. Это холуйское предложение, предельно оскорбительное для КПРФ, которое, вроде идёт на выборы Зюганова, а не на продление срока Медведева, не вызвало никакой реакции. Вот это отсутствие реакции говорит о том, что НЕЧТО, некая политическая субстанция, СМЕРДИТ. Она ГНОЙНАЯ насквозь! В ней нет ничего живого, ничего настоящего. Потому что всё живое, всё настоящее должно бы было закричать от боли, возмутиться, взорваться, выразить своё предельное отвращение к подобному развитию событий, к подобного рода высказываниям. Но не произошло НИЧЕГО! Все сделали вид, что они ничего не заметили, они ничего не поняли. Это говорит о том, что хорошо выдрессированы эти все, что когда надо, они могут смотреть точно туда, куда надо и не видеть ничего, что находится рядом, сколь бы ярким выдающимся по степени своей пакостности это нечто ни было. Ну, не замечают его, и всё!

Итак, господин Удальцов сделал ЯСНОЕ ЧЁТКОЕ сенсационное заявление, обнажающее смысл игры, ставящее КПРФ в ЧУДОВИЩНУЮ позицию! А КПРФ НИЧЕГО не заметила! Она вообще на это не отреагировала. Она остро реагирует только на моё появление на Поклонной горе, где я говорю, что являюсь противником политики Путина. Вот на это она реагирует ВЁДРАМИ грязи! А на БЕССТЫДНОЕ заявление своего нового любимца КПРФ не реагирует ВООБЩЕ! (Я имею в виду, конечно, элиту КПРФ, способную реагировать.)

И что же? Когда так бесстыдно снимаются маски на карнавале, что дальше делать-то? Делать вид, что маски всё ещё напялены или нет? Но ведь это не всё. Это совсем не всё!

Параллельно с высказыванием господина Удальцова о продлении на 2 года президентских полномочий президента Медведева В ТОЧНОСТИ такое же заявление сделал господин Караганов, знаменитый подельник господина Федотова в том, что касается десталинизации-десоветизации нашего общества, член комиссии, которая должна была осуществлять подобную десталинизацию-десоветизацию — президентской, подчёркиваю, комиссии! Господин Караганов сказал, что продление на 2 года президентства Медведева нужно для того, чтобы ПОЛНОСТЬЮ осуществить десоветизацию-десталинизацию-декоммунизацию, приравняв коммунизм к НАЦИЗМУ, а декоммунизацию — к денацификации. Но, как вы знаете, денацификация предполагала запрет нацистской партии, а декоммунизация будет предполагать запрет Коммунистической партии Российской Федерации. Да или нет? Итак, два года президентства Медведева — два новых года президентства Дмитрия Анатольевича Медведева — нужны для того, чтобы провести денацификацию коммунистического советского сталинского, приравняв его к нацизму, выжечь это из народной души, запретить партии с соответствующими названиями и потом идти на новые выборы.

А господин Удальцов, предлагающий те же самые 2 года, является главным другом КПРФ! Так в чём же судьба КПРФ? Либо эта партия совершит такой поворот в либеральную сторону (левый поворот, как говорил, господин Ходорковский), при котором она превратится в нечто евро-коммунистическое или там, скажем, неотроцкистское, но при таком повороте из партии просто ВЫЛЕТЯТ все представители старшего поколения, которые верны советским идеалам или которые почитают Сталина, правильно? Либо КПРФ попадёт под каток этой десталинизации-десоветизации и так далее. Так в чём же игра? Вы объясните, пожалуйста, в чём же тогда игра-то? Господа, обласкивающие Удальцова и рычащие на господина Кургиняна, в чём ваша игра и ваша ли она? Во что вы играете, на чьей поляне? КТО диктует вам всё новые и новые ходы? Почему за всё это время вы не поддержали наше предложение о пересчёте протоколов участковых избирательных комиссий, тогда как это могло ПОЛНОСТЬЮ определить, кто именно на каких территориях каких субъектов федерации осуществлял подлоги, осуществлял ли их господин Чуров?! Почему вы этого не осуществляете, когда вам говорят, что Дума, в которой вы являетесь крупной партией, нелегитимна?! Почему вы не осуществляете никаких мер — серьёзных настоящих мер! — для того, чтобы осуществлять контроль за президентскими выборами?!

Потому что, на самом деле, нужно любыми средствами обеспечить продление на 2 года президентства Медведева? и что вы являетесь просто одной из лошадок, впряжённых в этот замысел великий? поэтому, да?

А при чём тут тогда выборы Зюганова? Объясните! Отреагируйте как-нибудь на слова господина Удальцова! Но вы же не реагируете никак! На наших глазах осуществляется КОЛОССАЛЬНЫЙ поворот. Коммунистическая партия явным образом дрейфует уже в совершенно новую сторону. И при этом всё это делается с флегматичным видом людей, которые говорят: «Как же? Мы все идём прежним курсом. Это на нас клевещут».

Я клевещу на господина Удальцова, когда говорю, что он предложил продлить на 2 года президентство Медведева? Ваш избиратель будет в восторге, если будет сказано, что именно ради этого он шёл и опускал бюллетень за Зюганова? Ведь в числе ваших избирателей есть пожилые люди, верные коммунистическим идеалам, и трясущимися руками опускают эти бюллетени за вас. Они по вашей отмашке начинают проклинать всяких негодяев, которые клевещут на Геннадия Андреевича, а вы творите вот этот фокус? И этот фокус не вызывает никаких возмущений ни у кого. Ни у кого: ни у левых блогеров, которые критикуют нас за то, что мы пришли на Поклонную и сказали, что мы — противники политики Путина, ни у КПРФ-ной молодёжи, которая цинично смотрит на то, как осуществляется эта напёрсточная игра, и пикнуть не хочет по этому поводу. Ни у людей из КПРФ, из её руководства, которые ведь ВСЁ уже понимают, всё уже понимают и молчат. Молчат, как воды в рот набравши.

Это же всё что такое? А общество? Почему у общества на это нет реакции? Я понимаю, почему. Об этом я говорю, начиная с первых передач программы «Суть времени». Совершено метафизическое падение. Коммунистическое первородство продано за чечевичную похлёбку псевдо-потребительского общества. При таком метафизическом падении неминуемо падение нравственное. Возникает неспособность к отличению добра и зла, проведению четкой грани между одним и другим, возникает неспособность к настоящей любви, к настоящему отвращению от зла, от скверны. А ведь то, что я описываю, — это именно скверна. И в метафизическом, и в политическом смысле. Возникает ощущение, что в обществе совсем немного точек, в которых еще есть какая-то живая способность к адекватной реакции на происходящее, что количество этих точек уменьшается, что все пространство политическое оказывается сковано хозяином какой-то игры.

Хозяин игры. Master of a game. Это очень строгий термин. В теории политических игр все участники игры делятся на 3 категории: на хозяев игры, которые способны менять игровые правила, на игроков, которые играют по заданным правилам — это уже более низкий разряд, и на совсем низкий разряд фигур, то есть тех политиков, которых игроки двигают по великой шахматной доске. Фигуры могут быть как мелкие, так и крупные, но любая фигура — это лишь орудие в руках любого игрока. Игроки могут быть мелкие, крупные, но любой игрок есть орудие в руках хозяев игры, которые меняют игровые правила. Вы, вроде, начинаете выигрывать в шахматы, но тут вам изменили правила, оказалось, что нужно играть в бокс или стрелять. Вы, если вы только игрок, а не человек, меняющий игровые правила, оказываетесь беспомощны. Россию однажды уже обыграли в той игре, которая называлась «перестройка».

Русских трудно и почти невозможно победить в войне, потому что в войне есть ясность: вот это враг, это друг, наше дело правое, победа будет за нами. В игре ясности нет. Игра — это всегда лабиринт. Понимая это, противник считает, что здесь никто не будет создавать игровые правила. Поэтому особенно взбесил митинг на ВДНХ — митинг третьей силы, потому что правило-то, которое задаёт противник, очень простое: должен быть народ, или общество, и это должно полностью быть собственностью «круглого стола» 12 декабря господ Касьянова, Каспарова, Шендеровича и других, а также стоящих за ними сил, включая кремлёвско-дворцовые. Вот эта сила должна называться «народ». А всё остальное должно быть «властью». «Народ» против «власти». Если этот формат игры будет принят, то у американцев есть возможность делать всё что угодно — бомбить, выбрасывать десанты, потому что они же поддерживают народ, а власть же находится в состоянии тирании, как же можно тут не поддержать народ? А вот если возникает третья сила, то есть явным образом народная сила, которую с властью-то невозможно состыковать, которую во власть вколотить нельзя, вот если такая третья сила возникает, то меняются игровые правила. Это уже не народ против власти, это уже, вроде, два народа, да? Один — белоленточный, а другой — с георгиевской и красной лентой. Ситуация резко усложняется. Хозяевам игры не нужно, чтобы здесь кто-то менял игровые правила, поэтому им позарез нужно, чтобы митинг на ВДНХ не состоялся, или чтобы его удалось замолчать.

Но митинг-то был. Вот я сейчас говорю, а к этому моменту повторяю, уже десятки тысяч людей посмотрели этот митинг, причём он был снят очень качественно, и все убедились, что этот митинг стал и по содержанию, и по своему количеству крупным событием в политической жизни России. Что касается содержания, то это содержание является абсолютно новым. Ни на одном митинге оппозиционном за все эти 20 лет не было ни этой энергетики, ни этого, как принято сейчас говорить, контента. Не было его — и всё. Что касается количества участников, то отказавшись во имя этого содержания от широкой коалиции, или даже узкой коалиции, которая была, например, на Воробьёвых горах, мы, тем не менее, существенно нарастили численность, что тоже все видели. Мы нарастили её в условиях, когда в этот же день часть ушла к коммунистам, а часть к Путину, впрочем, тоже с самыми такими антиоранжевыми целями. Итак, нам это удалось. Могло ли нам удаться больше? Да, могло. Если бы все члены нашей организации когерентно, консолидировано и страстно работали на достижение сокрушительного по численности результата. Мы бы его получили, если бы эта работа была работой всей нашей организации. Но событие показало, что существенная часть нашей организации пошла на всё для того, чтобы победить, что люди приезжали из самых дальних уголков России, по три дня ехали, для того чтобы прибыть на митинг, стояли плечом к плечу и были счастливы; но что другие люди, и это тоже прискорбный факт, который надо называть, — пора назвать, его нельзя обходить молча, — лежали на диване и рассуждали о наших несовершенствах, о наших, так сказать, прегрешениях, о дефектах нашей пропаганды, о несовершенстве наших контентов и так далее. Движение разделилось на «большевиков» и «меньшевиков». На бойцов, готовых сражаться до конца за исторически важное дело, и рассуждающих интеллигентов, про которых когда-то Ленин всё уже сказал.

Я господину Сванизде когда-то сказал, точнее, господину Любимову, которому я напомнил эту фразу, что всегда она меня не радовала, но с годами всё точнее понимаю, что Ленин был прав. В одной пьесе Островского героиня говорит: «Всё я скверна [да скверна], а сами-то вы каковы после этого!». Вот именно вот это ощущение бесконечного желания что-то выискивать, находить, обмусоливать когда-то абсолютно идиотские детали (даже не второстепенные, третье-четвертостепенные!) — историческая пропасть распахивается, Россия действительно сейчас готова провалиться в бездну, а тут как бы: «Свету ли провалиться, или вот мне чаю не пить?» — говорил герой Достоевского. Так я скажу: «Пусть свету провалиться, а мне — чай пить!» И в то время, когда одни боролись, другие пили чай. Поэтому. Митинг был очень большой, очень убедительный и действительно открывший новую страницу в истории России. Мы исторически победили в том смысле, что это уже необратимо ведёт Россию к новому состоянию общества! Это — то, что мы сделали — ведет Россию в некое завтра. Но. Для того, чтобы СЕГОДНЯ добиться ГРУБОГО ВНЯТНОГО политического результата, нам нужно было больше! И мы МОГЛИ положить на стол глобальной большой игры это «больше», если бы все вели себя как бойцы, как борцы, как люди Дела, как большевики — если бы всё не поделилось на этих большевиков и меньшевиков.

Я хочу, чтобы люди, которые делают ещё для себя выбор, будут они большевиками или меньшевиками в пределах нашего движения, поняли всю меру мерзостности нынешней ситуации. Для этого мне мало описать всё то, что касается действий господина Удальцова, а также провести параллель между этими действиями и заявлениями господина Караганова. Для этого мне нужно обсудить основную историю, в которой наше движение тоже приняло участие.

Организовав митинг на Поклонной горе, заявив там твёрдо и однозначно, что я являюсь политическим противником политики Путина (но одно дело — политические противники, а другое дело — «оранжевые враги») и добившись сокрушительного преимущества Поклонной над Болотной и Сахарова, я тут же обратился ко всем здравомыслящим либеральным силам, ко всему, что есть нормального вненяемого достойного на Болотной и Сахарова с ЕДИНСТВЕННЫМ предложением: о МИРЕ, о ГРАЖДАНСКОМ МИРЕ! Мы не хотели использовать достигнутое количественное преимущество для навязывания своих условий. Мы ТУТ ЖЕ стали спрашивать тех, кто разговаривал с нами до Поклонной на языке силы (мол, у них подавляющее преимущество по численности): «Что вы скажете теперь? Теперь — у НАС подавляющее преимущество по численности, но мы не хотим его использовать. Давайте мы договоримся на языке ПРАВДЫ — договоримся о том, что называется „легитимностью“, или „доверием“. Давайте мы сейчас вместе проанализируем, как можно добиваться честности и чистоты выбором, как можно проверять эту честность и чистоту. Оговорим всё, что только можно. Но если выборы будут чистыми и честными, давайте договоримся, что мы ПРИЗНАЕМ их легитимность, иначе зачем идти на выборы, какой в этом смысл?! Нужно же договориться о каких-то ПРАВИЛАХ, соблюдение которых позволит признать, кто победил, а кто — проиграл. И пусть победить сильнейший!(Кстати, тут до конца всё ещё нет абсолютной предопределённости.)»

Мы предложили это «Лиге избирателей России» господина Парфёнова. И на передаче господина Гордона это было ПРЯМО ОБСУЖДЕНО неделю назад с небольшим! Там, на этой передаче, были кандидаты в президенты и там были Парфёнов и сотоварищи. И все подняли руку за то, что НУЖЕН общественный договор о легитимности, что он НЕОБХОДИМ! Перечислялись его условия.

Это происходило в четверг. Было также договорено, что мы, движение «Суть времени», а точнее наш КАРИК — комитет по альтернативному расследованию и контролю — предложим некий начальный вариант документа, пакта, общественного договора о легитимности выборов, об условиях легитимности. Мы предложили этот вариант, переписав основные условия из выступлений г-на Парфёнова со товарищи и добавив какие-то свои, очень скромные, пункты. Первичный такой документ — а подобного рода первичные документы, документы для согласования сторон, для внесения всяких-разных поправок, альтернативных проектов и так далее — был представлен г-ну Парфёнову уже, фактически, вечером в пятницу. А утром в субботу на первой полосе газеты «Коммерсант» вышла статья, в которой этот первичный вариант соглашения, бумага, предназначенная для того, чтобы её править, черкать, вставлять новые пункты, предлагать альтернативные варианты, эта бумага не цитировалась, но облаивалась, а всё занятие, связанное с тем, чтобы искать эту легитимность выборов, объявлялось чудовищной, дьявольской провокацией. Видимо, в этом случае заведомая нелегитимность выборов является не дьявольской, а ангельской затеей. А поскольку за нею следует стрельба и всё остальное, то понятно, что ангелы соответствующие, западного окна, так сказать. Итак — я подчёркиваю здесь одно — в пятницу вечером был передан первичный текст, первичный, предназначенный для исправлений, а в субботу вышла статья на первой полосе «Коммерсанта». Для того чтобы это соорудить, нужна колоссальная политическая сила, понимаете? Колоссальная! Тут мало «вашингтонского обкома», тут прямо в кремлёвском дворце должны находитсья крайне влиятельные люди, которые просто вбивают этот пасквиль на первую полосу «Коммерсанта». Вбивают! И мы понимаем, что это за люди. Они и вбили этот пасквиль с тем, чтобы поломать легитимность. Понятно? Потому что если будет легитимность, то предложение г-на Удальцова и Караганова о продлении срока президента Медведева бессмысленно. А вот если легитимности не будет, то тут есть некие шансы. И некие очень высокопоставленные безумцы хотят поиграть в эти эфемерные шансы и готовы в этой игре на всё.

Это произошло в субботу, в субботу вышла статья. И Парфёнов всё-таки не хотел выходить из соглашения. Г-н Парфёнов всё-таки согласился прислать своих людей в министерство чрезвычайных ситуаций Шойгу… Кстати, все говорят, а почему в министерстве чрезвычайных ситуаций? Объясняю: вот если не будет пакта о легитимности, если действительно начнут выводить обещанные не то полмиллиона, не то миллион людей, если это сделают с двух сторон, то чрезвычайная ситуация — не положение чрезвычайное, а чрезвычайная ситуация — станет уделом Москвы, превращённой в Душанбе какого-нибудь 1992–1993 годов, времени войны между «вовчиками» и «юрчиками». И вот тогда американцы будут иметь все возможности делать всё что угодно, в том числе и высаживать десант для контроля над нашими ядерными объектами. Итак, г-н Парфёнов всё-таки согласился прислать своих людей в министерство чрезвычайных ситуаций. Туда ещё пришёл г-н Миронов, туда ещё пришли представители г-на Прохорова. Весь день мы обсуждали каждую запятую в этом соглашении и договорились под камерой — и это вышло на ОРТ, — что мы пришли к единому тексту. Мы объявили об этом «городу и миру», всей России. Вышел представитель г-на Парфёнова и ваш покорный слуга, и мы об этом сказали.

Это происходило в понедельник. И вышла новая статья «Коммерсанта»: одновременно с этим «Круглый стол 12 декабря» объявил о том, что он не признаёт никакой легитимности выборов. Любая прозрачность и честность выборов, введение любых условий не приведут ни к какой легитимности. Это истерически было сделано в связи с тем, что мы договорились с «Лигой избирателей» г-на Парфёнова. А затем всё то же крайне высокое лицо, всё те же — скажу горькую правду — патронессы высокопоставленные г-на Парфёнова, кремлёвские, а не какие-то другие, патронессы сломали Парфёнова. Полностью. Сказали этой самой «Лиге избирателей»: «Вы, идиоты! Вы думаете, что вы власти помогаете тут какую-то легитимность обеспечить, и вам за это благодарность будет? Да мы вас за это растопчем! Вы только попробуйте куда-нибудь к этой легитимности двинуться. Только попробуйте!» И тогда «Лига избирателей России» заявила, что такие-то, такие-то и такие-то условия есть, но принцип легитимности не имеет к этому никакого отношения. Она повторила то же, что сказал этот самый «Круглый стол 12 декабря». И я абсолютно убеждён, что в закрытую часть «Круглого стола 12 декабря» входят и патронесса г-на Парфёнова, и Караганов, и уж не знаю, как там г-н Удальцов, но там есть тому из тех, кто курирует г-на Удальцова, в это войти. Словом, никто не хочет легитимности, а значит все хотят превращения Москвы в Душанбе. Все из этих людей, которые всё время говорили на языке гражданского мира. Маски сброшены! Тут речь идёт не просто о двухлетнем продлении срока, в течение которого будет проведена декоммунизация, десоветизация, десталинизация и так далее. Тут речь идёт ещё о том, что добиться этого двухлетнего продления срока можно только с помощью кровавого шоу в Москве. И что все идут на это шоу. Ради чего? А вот ради того, о чём я сказал. И с того момента как оказался поломан договор о легитимности, это стало ясно ребёнку. И не надо притворяться, что вы этого не понимаете, господа и товарищи, ибо это непреложный факт.

Я не буду подробно рассказывать о том, на каком уровне обсуждались любые, даже мелкие, дискредитации митинга на ВДНХ, какие для этого применялись усилия, тоже несоразмерные митингу. Я хочу сказать о том, что ряска подлой и грязной игры захватывает всё большую и большую часть политического пространства, и что, кроме «Сути времени», почти не остаётся точек, которые не были бы охвачены этой самой подлой игрой. Просто по факту: смотрите внимательно — и вы это увидите.

В этой ситуации деление на большевиков и меньшевиков является просто необходимым. Мы никоим образом не хотим дискредитировать меньшевиков. Мы не хотим с ними рвать варварским способом, не хотим называть негодяями, кем-то ещё. Это просто люди, выбравшие свою линию. Они выбирают жизнь: болтовню в Интернете, рефлексии, капризы, претензии по поводу того, что мы делаем. Мы говорим им, повторяя одну фразу известного героя, по-моему, Шукшина: живите! Живите! Берите от жизни своё удовольствие, радуйтесь, пейте чай, как подобает подпольщику, который говорит «Свету ли провалиться, или мне чаю не пить? Так я скажу: свету провалиться, а мне чай пить.»

Пейте. Радуйтесь. Фыркайте. Критикуйте. Но только в одном политическом пространстве, а мы мягко окажемся в другом. В этом другом пространстве нам необходимо оказаться для того, чтобы нарастить усилия. Мы не можем всё время разубоживать себя. Мы должны собрать настоящие, сплочённые ряды и там развить предельную энергию в связи с нарастанием неблагополучия ситуации. И мы это сделаем. Мы добьёмся того, чтобы хотя бы в части того пространства, которое называется «Суть времени», были только бойцы, только те, кто готовы на предельные усилия, только те, кто себя не жалеет, только те, кто понимает, какое это счастье — сражаться бок о бок с товарищами.

Когда я говорю «бойцы», «сражаться», я не призываю к тому, чтобы перейти грань, отделяющую мирную гражданскую деятельность от чего-то другого. Если противник перейдёт её очевидным образом, то встанет вопрос о том, как ему отвечать. Пока речь идёт о другом. Пока речь идёт, наоборот, об обеспечении гражданского мира мирными средствами. Подчёркиваю, гражданского мира мирными средствами. Но для этого уже сейчас нужно быть безумно консолидированными, нужно иметь невероятно высокую сплочённость и дисциплину. И в каком-то смысле (вот в том, о котором я говорю) нужна армия народных миротворцев с её делением на отделения, взводы, роты, батальоны, полки и так далее. Я подчёркиваю, что здесь речь идёт о полках, ротах, взводах и так далее людей, которые готовы мир защищать мирными средствами, для того чтобы не допустить Душанбе. И готовых к политическому манёвру, а главное — к предельной консолидации, вот той консолидации, счастье которой испытали люди, плотнейшим образом стоявшие на митинге плечом к плечу. Теперь консолидация должна быть ещё выше.

5 марта на митинг я допущу только тех, кто предварительно уже войдёт в эти сугубо мирные отделения, взводы, роты и батальоны. Я никого другого туда не допущу. А от тех кто придёт потребую предельной самоотдачи, железной дисциплины и абсолютной когерентности с другими участниками. Совершенно не важна в данном случае численность любой ценой. Численность хороша только тогда (в подобных ситуациях), когда она соединяется с качеством. И мы этого качества добьёмся. «Есть ещё время, брат», как говорилось у Стенли Крамера, есть ещё время перейти в такие, большевистские, ряды. Кто не захочет, пусть остаётся в рядах меньшевиков. Пусть пьёт чай, радуется жизни, критикует нас и живёт. Живёт, живёт и ещё раз живёт. Мы, в конце концов, ведь сражаемся-то за то, чтобы он мог жить. История всегда делается руками тех, кто понимает, какое счастье — вот так вот сражаться и побеждать. Другие же потом пользуются результатами. Пользуйтесь! Вы упускаете только одно: счастье творить историю.

2012.02.28. Смысл игры № 13

Предыдущая передача моя вызвала много вопросов. И на ряд из них необходимо сразу ответить. Но прежде чем отвечать на них, давайте чуть-чуть обсудим ситуацию, ведь мы всё-таки говорим о некотором смысле игры, а не только о себе любимых. О смысле игры, которая явным образом для того, чтобы у нас вообще не было страны. И чтобы никто из нас никому никаких претензий не мог предъявить, потому что исчезнет сама необходимость предъявлять претензии. Надо будет переустраиваться в каких-нибудь маленьких ханствах, эмиратах или независимых княжествах, и всё. Или ехать за границу.

Вот для того, чтобы так не произошло, надо поломать игру. Поломать игру можно только задавая другие правила. И всё, что делается с митингами теми или иными на том или ином этапе, делается для того, чтобы поломать игру. Грязную, деструктивную игру, которая ведется против России.

Единственное, что я никак не могу понять — в настоящий момент уж тем более, но не мог понять и ранее, это то, как можно не видеть вопиющий, чудовищный характер этой игры. Как можно не понимать, насколько патологичен процесс, который происходит у вас на глазах. Как можно вообще к этому процессу относиться как к норме.

Смотрите, что получилось, и как вообще должна была выглядеть норма. Проходят выборы. Они проходят с большими нарушениями. Вопреки этим нарушениям, заметьте, на этих выборах резко набирает очки коммунистическая партия российской федерации, которой руководит опытный политик, Геннадий Андреевич Зюганов. Эта партия резко набирает очки, а на самом деле заявляет, что она получила ещё гораздо больше, но у неё, так сказать, отобрали голоса.

Как должна выглядеть в этом случае норма: обманутая партия объявляет митинг, регистрирует этот митинг, и выводит на этот митинг как своих сторонников, так и тех, кто присоединяются, будучи возмущенными ужасным поведением власти, а так же людей, которые вообще недовольны властью. На трибуне объявленного КПРФ митинга, зарегистрированного на членов КПРФ, с оргкомитетом из КПРФ и присоединенных к КПРФ организаций — ядро КПРФ, периферия, присоединившиеся организации. На трибуне такого нормального митинга находятся Геннадий Андреевич Зюганов как руководитель партии, которая триумфально нарастила свой электорат (и которая, вдобавок, возмущена тем, что у неё отняли часть голосов), и его ближайшие сторонники. К ним могут присоединиться представители любых других общественных групп, как близких КПРФ по убеждениям, так и в принципе выражающих интересы электората, возмущенного нарушениями выборов, каким бы этот электорат не был. Избегать при этом надо, в условии когда выборы эти есть лишь пролог к выборам президентским, появления на трибунах людей не совместимых с электоратом КПРФ, потому что в случае этого появления, КПРФ могут в чем-то обвинить, а также КПРФ может потерять свой электорат. Но главное — что митинг должен быть зарегистрирован на партию, которая победила на выборах или по крайней мере резко там набрала очки, оргкомитет должен быть партийный, с другими группами, которые к нему примкнули, сценарий должен быть партийный, или согласованный с наиболее интересными из этих групп, выступать должны лидеры партии, а также другие, кого сочтут нужным внести в этот список лидеры партии, и кто совместим с электоратом партии и выгоден для будущих президентских выборов. Вот этот процесс можно назвать нормальным. Лозунгами на митинге должна быть сильная президентская власть, национализация определенных отраслей промышленности, прежде всего сырьевых отраслей, изменение социальной политики, политики в сфере образования и т. д.

Если бы так нормально развивались события, что бы сделала организация «Суть времени» — она бы пришла на митинг Зюганова поддержать Зюганова и его сторонников. Всё. Причем в любом качестве: в качестве одной из колонн, не важно, выступающих, не выступающих, в том качестве, в котором это сочтет нужным сделать партия. Которой отдал голоса народ, которая считает, что её обманули, и которая дальше идет на президентские выборы, для того, чтобы решить наше общее дело — победа социализма, изменение фундаментальной политики страны и т. д. Это же все есть очевидный нормальный сценарий. Вместо этого нормального сценария, что имеет место быть? На трибуне появляются люди, являющиеся квинтэссенцией всего того, что ненавидит партия, что ненавидит электорат этой партии, люди, которых лидер этой партии Г. А. Зюганов поначалу совершенно справедливо называет «оранжевой проказой».

Но не говорите мне дальше, что нет ничего общего между вождями и теми, кто собрался на митинг. Так не бывает! Есть вожди, есть оргкомитет, есть инфраструктура, есть ядро митинга, есть его несколько периферий. Митинг — это политическое событие, формирующееся вокруг определенной группы. Группы, вокруг которых формируется событие, являются смертельные враги коммунизма, Зюганова и всего остального. Сам Зюганов раньше, чем это делаем мы, называет вождей «оранжевой проказой», тем самым указывая, что к ним присоединяться нельзя — прокаженные, лепрозорий! Вот эти два события, во-первых, абсолютная подмена нормальных митингов с нормальными выступающими, с теми выступающими, которые определяются победой КПРФ — ростом электората КПРФ, новыми возможностями КПРФ, которым во многом способствовала и передача «Суд времени», и передача «Исторический процесс», это тоже ведь понятно, да? Не было более мощных кампаний по телевидению, увеличивших электорат КПРФ и Зюганова. Значит, вместо того, чтобы на митинге, зарегистрированном от лица КПРФ, как партии, которая требует изменений, появился Зюганов и другие, а также примкнувшие к ним группы, возникает митинг, зарегистрированный на кого-то не имеющего никакого отношения к КПРФ. А на трибуне стоят все, кого КПРФ считает своими мерзкими, отвратительными врагами. И этот факт фиксирует Зюганов! Непреложно фиксирует в своих собственных выступлениях, которые потом соратники Зюганова называют то ли сурковской, то ли путинской пропагандой. Но это же говорит сам Зюганов! Он же сам даёт оценку этим людям, и он много раз её давал на протяжении политической истории своей. Это же не новые фигуры. Это фигуры вызывающие омерзение в коммунистическом движении.

Откуда эта подмена? Что она собой напоминает? Есть ли прецеденты таких подмен в истории ХХ века? Есть! Представьте себе, есть очень яркий прецедент. Он называется «Майдан». На Украине во время оранжевой революции было именно так. Появились «западенцы», которые и составляли ядро митинга. То есть люди, ненавидящие Россию, ненавидящие любую пророссийскую ориентацию, абсолютно ориентированные на Запад, радикально ненавидящие всё русское вообще, русофобы, которым нет равных. И, кроме того, это люди, которые ненавидят саму Восточную Украину, ненавидят Крым, ненавидят всё омоскаленное, зараженное хоть какой-то степенью русскости, и имеющие очень диктаторские кровавые планы по отношению ко всему такому зараженному москализмом. Эти люди сложили ядро митинга, от их лица выступали Ющенко и Тимошенко против Кучмы и Януковича.

А кто к ним присоединился, кто создал всему этому легитимность? Симоненко — как руководитель Компартии Украины, и Мороз — как руководитель Социалистической Партии. Без них это было невозможно. Это и есть сценарий Майдана. С ними американцы переговаривались ещё до того, как начался Майдан. Они были перетянуты на ту сторону. За счёт этого всему этому был придан характер общенародного, общеукраинского движения, ДВИЖЕНИЯ СИЛ С РАЗНОЙ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ОРИЕНТАЦИЕЙ — народ против Кучмы и Януковича. К этому моменту восточная Украина не подоспела на альтернативный митинг. Кучма был свержен, Янукович отброшен на глубокую периферию. Начался шабаш Ющенко и Тимошенко — чудовищный шабаш, чуть не обернувшийся в две тысячи восьмом году русско-украинской войной, про которую некоторые западенцы говорили, что это будет война с применением оставленного на Украине ядерного оружия.

Теперь происходит то же самое. На митинг наших «западенцев», нашего «малого народа», возглавляемого Немцовым, Шендеровичем и другими (вновь и вновь подчёркиваю, что я не использую, говоря «малый народ», ничего, отдающего какими-нибудь этническими соображениями — я использую термин, который имеет социальное, культурное, мировоззренческое и прочее значение «западники», «западенцы» наши, которые, в отличие от западенцев на Украине, не имеют даже идеала России никакого, они её просто ненавидят, и это тоже видно по митингам) — итак, на трибуне оказываются прежде всего эти западенцы, не имеющие даже сильных лидеров, готовых бороться за президентские возможности. Ющенко-то за них боролся! Дальше, к этому западентству начинают больше или меньше примыкать сначала — надевающий белую ленточку Миронов, слегка растерянный ситуацией, потом — Зюганов, который проходит поразительную эволюцию от его первых слов про оранжевую проказу до последних заявлений о том, что «кольцо протеста организуют наши сторонники». Почему никто не обращает внимание на эту дичайшую метаморфозу, которая, как я сказал в предыдущей передаче, дополняется тем, что главный нынешний союзник, брат, соратник, правая рука Зюганова, человек по фамилии Удальцов, прямо говорит, что всё это нужно для того, чтобы продлить на два года срок президентства Медведева? Я уже говорил — Медведева, который хочет проводить программу десталинизции, десоветизации и так далее. То есть, западентскую программу. Вдруг оказывается, что всё озападентстилось. Вплоть до Жириновского, который, так сказать, тоже уже начинает в этом оскорамливаться. На этот момент единственная возможность что-то противопоставлять такому вот оранжевому мутирующему субстрату — это собрать широкую антиоранжевую коалицию. Донецкую. Донецкие должны успеть в Москву. И они успевают. Сначала — на наш митинг, потом — на Поклонную Гору, потом — снова на наш митинг.

Да, это не может не интегрировать в себя фактор Путина и всего, что связано с этим. И что? Надо позволить оранжоидам бесноваться так, как они хотят? Но ведь, в этом бесновании уже не пахнет никакой победой КПРФ, никаким социалистическим проектом. Речь идёт о продлении срока Медведева, о десталинизации, десоветизации и вообще о западентской программе у нас. Если эту программу не сорвать, то, в отличие от западенцев на Украине, которые хотят иметь там Ридну Незалежну Украину, залитую кровью, так сказать, всего омоскаленного, но всё-таки могучего и так далее, здесь будет просто распад, и потому и нет у западенцев сильных вождей, что нужен окончательный распад России. Вот, почему никто не обращает сразу внимание на эту странную мутацию нормального политического процесса, в котором у Сути Времени была бы совершенно одна позиция, и процесса, радикальнейшим образом смутировавшего и дошедшего до полного безобразия? При том, что я уже давно спрашивал и Ивана Ивановича Мельникова: «Иван Иванович, скажите, будете Вы с либералами или с консерваторами, если возникнет вопрос о какой-то коалиционной борьбе? Почему Вы, Иван Иванович, не ответили, когда Вице-Президент Байден сказал, что он будет поддерживать коммунистов — почему Вы не отвергли ЭТО с негодованием, как партия?»

Я же спрашивал это в программе Минаева «Честный понедельник» задолго до того, как всё это началось, значит, я что- то в этом понимал, что-то чувствовал. Ну, хорошо — я когда-то что-то чувствовал, я аналитик, то ли я там правильно разгадываю шифры, то ли неправильно, но когда это началось, когда все увидели этих людей на трибунах, почему в ЭТОТ момент что-то не шелохнулось в душе? Почему не стало ясно, что это же просто мутация, потом эта мутация нарастала, нарастала, нарастала. Удальцов просто открыл карты. Он вам сказал, кого вы ведёте к власти — отнюдь не Зюганова, а десталинизаторов и десоветизаторов, это же было сказано прямым текстом, не я же это сказал, а господин Удальцов. Почему даже после ЭТОГО не произошло какого-то опамятования, извинения перед теми, кто об этом предупреждал? Что это за ДУРДОМ? И что, в угоду ДУРДОМУ абсолютно напоминающему перестроечное безумие и являющемуся по сути Перестройкой — 2, нужно отдать Россию, будущее наших детей и внуков? Нужно позволить её расчленить с тем, чтобы потом снова какие-нибудь взбалмошные особы мужского и женского рода говорили: «Ах, ах, нас опять обманули!»?

Итак, после того, как всё это начало происходить, мы сделали единственно правильное решение. Мы это решение осуществили на Поклонной Горе, потому что переломить процесс и тогда, и сейчас, и в будущем, можно будет только в широкой антиоранжевой коалиции. Нельзя выбрасывать из неё никакие слагаемые, потому что едва хватает сил для его гражданского перелома. Тем более, что те силы используют, между прочим, и властные рычаги, и иноземную помощь, и вот этот Дурдом. Можно ли было переламывать процесс силами только одной «Сути Времени»?

Да, можно, можно — БЫЛО БЫ — в одном единственном случае. Если бы зарегистрировавшиеся пятнадцать или шестнадцать тысяч каким-то чудесным способом не только переместились в Москву сами, но и перевезли туда же, на время митинга, своих друзей и родственников. Вот в этом бредовом случае можно было бы всё переламывать только «Сутью Времени». И тогда не было бы ни портретов Путина, прижимаемых к груди каких-то женщин, которые поют: «В чистом поле система Град. За нами Путин и Сталинград!», ничего другого. Было бы то, что вы увидели на митинге у ВДНХ, и соответствующий тип претензий, и политическая победа, окончательная и бесповоротная. В этом случае можно было бы победить. Если бы Зюганов пришёл на Поклонную Гору, а не говорил, что у него горло болит. Вы видели, что он отвечал Леонтьеву по поводу того, почему он не пришёл? Посмотрите.

В этих случаях можно было бы победить именно таким вот социалистическим альянсом. Либо нашим собственным, либо в коалиции с КПРФ. Но КПРФ повторяет судьбу симоненковской коммунистической партии и переходит на сторону западенцев, НАШИХ западенцев, которые гораздо больше ненавидят Россию, чем западенцы Украины. Это никто не видит, это непонятно? Таким образом, «Суть Времени» может побеждать только одна. Но тогда она должна мобилизоваться соответствующим способом? Я-то лично считаю, что этот способ абсолютно невозможен. Но, объявив митинг двадцать третьего у ВДНХ, мы объявили мобилизацию именно по этому принципу. Мы сказали: «Люди! Если мы хотим переламывать ситуацию сами, нам надо собрать минимум тридцать тысяч. Минимум.» Для этого, каждый член организации, который, естественно, может это сделать, который не находится где-то в Тмутаракани, который не болен (у нас есть замечательные люди, у которых так болят ноги, что они по комнате с трудом ходят, которые великолепно работают в Интернете или где-то ещё). Тут все другие люди должны не только прийти сами, они должны ещё и привести всех, кого они могут. Тогда РЕАЛЬНЫЕ пять тысяч людей, которые заявили, что они являются членами «Сути Времени», приводят тридцать-сорок тысяч людей.

Это элементарно делается. Если все пять тысяч этого хотят. Но ведь не пять тысяч этого захотели, и не три тысячи, правда же? Этого захотел некий актив. Он уродовался днём и ночью. Честь ему и хвала. Честь и хвала всем тем, кто работали в информационном пространстве, находясь на других территориях, в других государствах — всем им честь и хвала и низкий поклон, потому что вы прекрасно понимаете, что освещение события ещё важнее, чем само событие. Была проведена блестящая работа ПЕРЕД митингом. Теперь я призываю всех провести такую же работу ПОСЛЕ митинга. Потому что то, что мы предложили уже сейчас и то, что мы предложим в четверг, выпустив уже окончательный вариант, такого художественного качества, продукции по митингу, надо показывать коммунистам, другим сомневающимся группам. Надо создавать кинопросмотры, надо искать проекторы и показывать это всё на соответствующих экранах, надо раздавать это по домам там, где не смотрят Интернет. Там, где смотрят, надо всячески давать ссылки, ссылки и ссылки, создавать новые информационные продукты, потому что все совместными усилиями сделали фактически идеальный митинг, выражающий всё, чего мы хотим.

Но ведь, даже по отношению к этому идеальному продукту, находятся люди, которые выискивают недостатки, на что-то там, на отдельные элементы, фыркают, кривляются, дёргаются, не понимая, какой ценой всё это сделано, каким подвижническим трудом людей, какое это всё имеет историческое значение и на каком высоком классе всё это было организовано теми, кто отдал этому все силы, всю душу. Чего вы теперь хотите от меня, дорогие наши друзья виртуального клуба «Суть Времени»?

Мы не хотим ущемить интересы в виртуальном клубе ни одного человека, что бы он ни делал. Мы не хотим оскорбить никого, и в названии «меньшевики» нет ничего оскорбительного. Мы близко не заденем интересы человека, который просто нас смотрит и ничего не делает, но так же будет смотреть. Мы не заткнём рот людям, которые даже по-дурацки выражают какие-то свои претензии. Мы всё выслушаем. Потому что, возможно, тут есть крупица правды, и потому что мы благодарны за интерес к нашей программе. Мы всем за всё благодарны. Ну, чего вы хотите? Чтобы мы приравняли человека, который потерял работу, на протяжении месяца стоял в пикетах, потом всё это организовывал, и который решил, что это для него жизнь и судьба — и человека, который лежит на диване и смотрит нашу передачу? Но, если мы приравняем таких двух людей, мы бесконечно оскорбим тех, кто работает! Мы же не хотим сказать, что работа — это только прийти на митинг? Работа — это так или иначе вложить определённую долю труда в организацию общего События, имеющего историческое значение, судьбоносное значение для России. Вот туда надо вложить ТРУД, труд. Нужно РА-БО-ТАТЬ, так или иначе, одним или другим способом. Любым.

Когда мы говорили о ролевых функциях, мы же говорили и о другом. Что главным критерием для каждого человека являются его трудозатраты, его рабочие усилия. Да, их не всегда можно объективно оценить, поэтому мы не рвёмся ни к какой здесь формализации. Но мы понимаем, что в любой организации есть соратники, сторонники и поддерживающие, это всегда есть. И люди сами определяют, где они, не мы будем определять, кто из вас является большевиком и меньшевиком, а вы. И гораздо удобнее, комфортнее, быть меньшевиком. Что, большевики что-нибудь особенное получат? Но это образ, это метафора. «Ах, меня оскорбили! Ах, меня обидели!». Скольковремени можно так носиться с собой? С собой, любимым? Сколько времени можно иметь такую тонкую кожу и такую тонкую чувствительность по отношению к тому, как к ТЕБЕ отнеслись в ситуации, когда главное — это СТРАНА, когда надвигаются совершенно неприятные события.

Сколько времени можно так сильно шарахаться из стороны в сторону, как под влиянием общественных психозов. Мы же прекрасно понимаем все, что линия «Сути Времени» была безупречной на протяжении этих месяцев, что мы нарастили позиции неслыханно. При этом не поступившись ни долей своих принципов, своей идеологии. Кто может в чём упрекнуть людей, проведших такой митинг, как на ВДНХ — никто! Что касается митингов широкой коалиции, то они абсолютно необходимы по одной простой причине — потому что в нынешнем своём состоянии, «Суть Времени» не может собрать ни тридцать, ни, тем более, сто тысяч людей. Не может. Если тысяча людей будут настолько талантливы, что каждый из них будет приводить по пятьдесят, по тридцать, по двадцать, как, между прочим, это делают пи-ар группы, собирающие массовые мероприятия, вот тогда мы сможем. Если наших соратников будут десятки тысяч — мы тоже сможем. В СЕГОДНЯШНЕЙ ситуации мы этого не смогли, правда же? Ну, не смогли, по факту, мы выложились. Я лично, человек, имеющий вполне ограниченные возможности, отдал всё, что я мог, на то, чтобы это мероприятие было предельно убедительным. И я не скорблю по этому поводу, я горжусь тем, как это всё было произведено. Но ведь нету возможности ЭТО сделать, правда? Если она есть, значит, её кто-то не использовал, а почему не использовал? Не потому же, что листовки были такими или другими? Не от этого зависит, правда, всё? А от того, какое количество людей создают какой мощности магнитное поле, втягивая в это всё остальное. Да, нам было трудно, да, одновременно с нашим митингом шёл и митинг КПРФ, и митинг в Лужниках, И многие из наших же сторонников пошли в Лужники на Пут <здесь, похоже, фрагмент речи выпал из записи> оранжевой угрозы, держа в руках наши же листовки.

И что? Вот в той реальной исторической ситуации, которая есть сейчас, мы собрали столько, сколько собрали. Мы собрали очень много — гораздо больше, чем мы собирали с помощью достаточно сильных союзников на предыдущий митинг. Сейчас же этих союзников не было, мы были одни. И слава Богу, что мы собрали столько, что мы остались одни, и мы сумели создать образ самих себя, без всяких широких коалиций. «Вот это — Мы!» — сказали Мы, — «Пусть все на это смотрят!». Теперь все будет зависеть от работы тех, кто этот образ будут распространять. Потому что этот образ — безупречен! И безусловен! И он предъявлен (визуализирован) на очень высоком уровне уже сейчас. И будет предъявлен (визуализирован) через несколько дней, на еще в более высоком уровне. Это оружие в ваших руках. Как вы им распорядитесь — это первая задача, большевики вы, меньшевики или кто другой.

Теперь скажите, нет ли второй задачи, которая заключается в том, чтобы люди, решившие посвятить себя этому ДЕЛУ, делу, и сказавшие сами: «Мы это готовы сделать», и подтвердившие это степенью своего участия, оказались структуризированы таким способом, чтобы они могли получить соответствующее этому их желанию образование, чтобы их научили тому, как работать с людьми, как создавать это магнитное поле. Ведь они хотят, а те, кто не присоединились — этого не хотят. Может, они хотят знать что-то о философии или о идеологии — так мы же им расскажем! Мы же их не обидим, мы вообще никого не обидим из тех, кто ходит в виртуальный клуб «Суть Времени». И никого ни к чему не призываем. Люди работают по той программе, которая была, там, связана с историей, с философией — слава Богу, пусть работают! Мы же не говорим, что они должны прекратить работать, или что они люди второго сорта.

Мы хотим собрать тех, кто готов к политической активной борьбе, как в информационном поле, информационно-идеологическом — но, конкретной борьбе. Информационное противодействие, агитация и так далее. Так и в борьбе прямо, в реалиях, прямо на митингах. Мы хотим их собрать, их научить чему-то, отвечающему этим их конкретным желаниям, и за счёт этого собирать большие митинги, больше и больше, а также другие политические акции. Мы хотим это сделать именно для того, чтобы со временем меньше и меньше нуждаться в широких коалициях, которые размывают нашу идеологическую ориентацию и вызывают соответствующие упрёки у соответствующих капризных людей, поддающихся на психологическую диффамацию наших откровенных врагов, многочисленных, а также, немногочисленных идиотов.

Вот в этом нашем желании нет ничего плохого и ничего, обижающего других! А если я это желание не удовлетворю, если я не структуризирую группу тех, кто готов к политической борьбе — вновь подчеркиваю! — в информационном пространстве или в реале, или и там, и там, то я совершу непростительную ошибку и оскорблю ЭТИХ подвижников! Но главное не в том даже, что я их оскорблю — я не сумею насытить их всем тем материалом, который нужен, чтобы они работали активнее! Т. е. я ПРОВАЛЮ деятельность организации — лишу ее будущего! Лишу ее всех тех возможностей, которые сейчас перед ней открылись! Понимаете о чем идёт речь? Не о том, чтобы кого-то обидеть, а о том, чтобы Россию реально спасать и наращивать потенциал организации! И ни о чем больше. Обижать никто никого не будет. Но вы-то сами подумайте, откуда берётся эта бесконечная обидчивость НЕКОТОРЫХ членов нашей организации, эта капризность, эта психическая неустойчивость? Она берётся от того, что регресс, дорогие товарищи, и в этом регрессе люди становятся слишком пластичными, слишком нервными, слишком зацикленными на себя! Это же надо избывать вне зависимости от того, хотите вы быть большевиками или меньшевиками — просто для того, чтобы жить! Для того, чтобы ВМЕСТЕ делать историю — вот о чём идёт речь.

Теперь о реальных событиях. По данным социологов Левада-центра, т. е. самого американского центра, непрерывно получающего американские гранты и всегда работающего на американцев: из тех, кто точно придёт на участки 04.03.12 за Путина готово проголосовать 66 %, за Зюганова — 15 %, за Жириновского — 15 %, за Прохорова — 6 %, за Миронова — 5 %.

По данным ФОМ (Фонд «Общественное мнение») 58,7 % поддержит Путина; 16,2 % — Зюганова; 8,8 % — Жириновского; 8,6 % получит Прхоров; 6,1 % — Миронов. По данным ВЦИОМ (т. е. самого прокремлёвского, как всегда говорили, источника): отдать свой голос за Путина решили 58,6 % избирателей; Зюганову — 14,8 %; 9,4 % — Жириновскому. За Прохорова высказалось 8,7 % респондентов, за Миронова — 7,7 %.

Что это всё означает? Что это за политическая игра, при которой Левада-центр даёт Путину на 8 % больше, — что вообще беспрецедентно! — чем лояльный к Путину центр? Не задумываетесь, что это за игра? Это игра, при которой хочется включить знаменитый кремлёвский код успокоения (я много раз о нём говорил в таких случаях) — «всё в шоколаде!». Всё, победа в кармане; всё — зашибись;, всё замечательно, надо успокоиться, наплевать на то, как именно развиваются события, всё равно мы победили; вперёд-вперёд-вперёд. Кто это делает? Это американцы делают! И теперь возникает вопрос, могут ли американцы позволить событиям развиваться по спокойному сценарию.

Я не могу ответить на этот вопрос точно. Но моя аналитическая интуиция говорит мне, что не могут. Я объясню почему. Потому что американцы ГДЕ-ТО должны развязать <«бэмс»>. Либо в Сирии и Иране, либо у нас. А где ещё? Больше негде. Они должны развязать этот <бэмс> по очень разным соображениям. Прежде всего просто по предвыборным: Обаме нужен пиар. Ему нужно шоу. Кроме того, есть соображения оперативно-стратегические, каковые заключается в том, что они должны каким-то образом где-то что-то нарастить с тем, чтобы поднять свой рейтинг и не дать этому рейтингу обвалиться. И,наконец, есть соображения подлинно стратегические — они должны менять мир. Они не могут в этом деле засиживаться, делать какие-то паузы, откатываться назад. Откатятся назад хоть чуть-чуть — покатятся вообще чёрт знает куда.

Значит, они ГДЕ-ТО должны устроить <бэмс>. Где? Либо в Сирии и Иране, либо у нас. Но в том варианте, в каком мы сейчас существуем и особенно в случае победы Путина, ни в Сирии, ни в Иране они не могут устроить <бэмс> при нашей поддержке. Не могут! Потому что мы этих вещей не поддерживаем уже сейчас и не поддержим в дальнейшем, если Путин победит. Напротив, мне кажется, что готовность поддержать и Сирию, и Иран сейчас в России больше, чем она была когда-либо.

Но если это так, то НЕЛЬЗЯ начать <бэмс> на сирийско-иранском направлении. Об этом уже начинает осторожно говорить Хилари Клинтон. Какие остаются в запасе направления? Только русское. Не устроить <бэмс> нигде — наверное, кто-то скажет, что это высоко вероятно, но не я. Я в это не верю! Я НЕ считаю это возможным. В соответствии с этими моими — пока что — умозаключениями я считаю, что <бэмс> будет. И что цифра «66» есть цифра, которая призвана успокоить Кремль. А на самом деле, идёт форсированная подготовка самых разных неблагоприятных для России вещей. И весьма кровавых, что не исключено. И каких-то таких беспрецедентно массовых за огромные американские деньги, и информационно-психологических, и других. Будет использоваться всё. Либеральное крыло Кремля будет давить на тех, на кого оно может надавить. И ведь понятно на кого — лишние два года и так далее…

Это же всё некое предложение, по отношению к которому будут осуществляться все меря давления. И все шоу на Болотной, Сахарова и в дальнейшем — это есть шоу, нацеленное на подобное давление, на усиление этого давления! Это всё спектакли для одного актёра, которого надо на что-то сподвигнуть, и всё! А все остальные — статисты в этом спектакле! Так ведь, по крайней мере, я считаю. Я УБЕЖДЁН в своей правоте и уже приводил аргументы в пользу этой правоты. Значит, все формы давления будут. К ним относится и кровь, снайперы, драки, стрельба… И давление с помощью массовых мероприятий, которые можно осуществить только на ОГРОМНЫЕ деньги и в условиях эксцессов. И какие-нибудь стачкомы, и дикие кампании дискредитации, информационно-психологические войны… И другие формы давление Запада… И мало ли ещё что! Не вижу я возможности благополучного завершения данной истории. Не вижу! А поскольку я этого не вижу, то понимаю, что во-первых, мы должны собрать собственное ядро, мобилизовав его до предела.

И это абсолютно не значит, что все, кто в это ядро не войдут, будут исключены — не важно — из организации или из состава большевиков. Но я вас умоляю! Ну, перестаньте так нервничать! Никто никого не хочет обижать! Дел у нас других нет, кроме как обижать отдельных членов ВКСВ! Вот просто нечем больше заниматься, понимаете, кроме как этими членами! Значит, мы хотим собрать некоторый реально действующий мобильный актив. Вы хотите и можете в него входить — дверь открыта. Не хотите или не можете…Если не можете — ну, не можете. Применяйте другие методы действий. Ну, вы стояли в тех же пикетах, собирали где-нибудь в регионе какие-нибудь митинги. Но они сейчас менее эффективны…Ну, прекрасно, собирайте! Вы хотите концентрировать рабочие усилия на направлении, так сказать, контроля за выборами — концентрируйте!

Мы только вам объясняем, где лежат приоритеты — хотим объяснить, что после того, как «Лига избирателей России» сказала вместе с «Круглым столом 12 декабря», что НИКАКИЕ результаты не будут признаны легитимными, фокус переносится на эксцесс! Потому что ТАК говорят ТОЛЬКО, когда делают ставку на эксцесс, это понятно? Как именно мы будем противодействовать эксцессам, зависит от того, какие формы будут принимать эксцессы. В одних случаях усилия «Сути времени» как организации могут оказаться именно решающими, но это требует определённых усилий, и это может происходить только в определённых случаях. В других случаях широкая антиоранжевая коалиция ПОНАДОБИТСЯ, потому что надо будет переламывать какие-то мощные движения западенского характера с русской спецификой. Это не предопределено. Мой анализ — что ни март, ни апрель, ни май не будут благополучными. Что нам надо готовиться к противодействию. А для того, чтобы готовиться, нужно собирать актив, насыщать его определённым уровнем подготовки, а все остальные должны активу помогать.

А вход в актив — свободный. Свободный, но только есть один термин: РАБОТА. Работа. Не «работа вообще». Ну вот человек занимается философией. Ну и замечательно, он занимается, что-то пишет. Мы ему благодарны за это, у него работа замечательная. Но зачем его тогда учить, как собирают сторонников? Как с ними разговаривают, как их агитируют, как ведут себя психологически? Через что переступают в себе самих, через какие свои комплексы, сомнения, страхи? Ему же не надо этого рассказывать, он философскую статью пишет, и спасибо ему! Ну, он не хочет, чтобы его назвали меньшевиком — ну пусть он называется сторонником, какая разница? Если эти названия путают (а мне казалось, что они не должны путать), то используйте другие термины. Будьте твёрдо убеждены в одном: никто никого не заденет ни в какой степени, но тех, кто хочет стать соратниками, и готов к активной — подчеркиваю снова — как работе в реальной, так и в информационной войне, или другим методом действия на поле этой борьбы — вот ИМ будет оказано особое внимание. Это не значит, что другим не будет оказано внимания вообще, это означает, что им будет оказано внимание ОСОБОЕ. Соответствующее их специфике.

Ну конечно, проще всего это называть «лицей», но в лицее-то есть и философы, и кто угодно, поэтому ну взяли термин, там, ВКСВ(б). Ну и что? Он условен. Ну назовите это «соратники». Опять-таки подчёркиваю: все туда могут войти. Люди не могут приехать — пусть оказывают более активную информационную поддержку, и мы вообще не будем там щупать всё до деталей, потому что кого-то можно обидеть, у нас нет такой цели. Но те, по кому видно, что они уже встали на этот путь, и не просто вкалывают, а отдают этому всё время и все силы — на это мы откликнемся, потому что в противном случае — а вам не приходило это в голову? — мы обидим ИХ! Правда же? Встаньте на их место и посмотрите на всё их глазами. А самое главное, о чём я хотел вас просить — в столь ответственный час, при столь неблагоприятном развитии ситуации, при такой остроте нарастающей конфликта — перестаньте, повторяю в третий раз, думать о себе и своих обидах, тем более, что они вымышленные. Никто вас обижать не собирается. Давайте я перед вами извинюсь, что вы все такие нервные, и что каким-то не слишком ловким словом я вас обидел.

Успокоились? Просто потому что обижать никого не хочется. Вокруг столько скотства, столько элементарной пьянки, столько стеклянных, тупых лиц, что каждый человек с духовной ориентацией, как бы обидчив и нервен он не был, всё равно является драгоценным ресурсом страны. Но только страну спасти не удастся, если подобного рода человек не откажется от своей этой нервности, возбудимости, подозрительности, обидчивости, и не встанет в ряды бойцов в той мере, в какой жизнь позволяет ему это сделать, а даже, может быть, в еще большей мере, и, как ни странно, жизнь его от этого станет богаче. Не надо надрываться с пятым числом, считая, что кто-то кого-то ущемит из тех, кто не придёт. Не надо. Надо понять ситуацию, подумать над ней и действовать РАЗУМНО. Мы же, со своей стороны, пятого будем готовить людей к дальнейшему развороту событий. При одном развороте событий всё снова войдёт в застойное вялое русло, и мы будем готовиться к новым испытаниям, которые будут отсрочены на какое-то время, мы перегруппируем силы, обучим людей, соберём еще больше сторонников и соратников, спокойно. При другом, турбулентном развитии событий, мы будем действовать адекватно им: когда надо — собирая широкие коалиции, когда надо — заявляя свою позицию с предельной резкостью и определённостью. Это — политическая война. Вам её придется вести вместе с нами. Вам придётся научиться это всё понимать, спокойно, без всяких раздражений на это реагировать и действовать всё более сплочённо.

Всё в большей степени думая не о себе любимом, а о нашем общем деле и о нашей Родине, которой, поверьте, не хорошо, совсем не хорошо сегодня. Поэтому мы не снимаем, а, наоборот, подчёркиваем главный лозунг текущего момента: «Отечество в опасности», или, как говорили ещё в таких случаях, «Граждане, Отечество в опасности». Давайте будем считать, что все мы — граждане, а граждане — это люди, которые всегда говорят о том, что они могут сделать для Отечества, а не что Отечество может сделать для них, или ýже — что они должны сделать для общего дела, а не что это общее дело должно сделать для них, обласкав их или, как минимум, их не обижая. Нельзя, никого не обижая, собирать людей на борьбу. Не получалось это ни у кого. Всё, что я могу сказать о себе — что я всегда был для подобного рода вещей слишком мягким человеком, слишком сильно ценил всех людей, которые не относятся к категории, так сказать, упивающихся скотством. Слишком сильно всегда любил и ценил каждого человека с какой-либо духовной ориентацией.

Сейчас наступает время, когда мало этой духовной трепетности, она по-прежнему меня восхищает, но к ней надо добавить что-то другое. Бойцовское чувство, готовность к самопожертвованию — я имею в виду здесь обычное, мирное, рабочее самопожертвование. Самопожертвование, которое заключается в акте труда и самоотдачи. Кто знает, ещё чего потребует от нас развитие ситуации. Дай бог, чтобы это развитие не было экстремально-бурным, ибо Россия, как целое, к этому не готова. Но что-то, что будет — то будет. Поймите меня правильно, все мои дорогие соклубники, которых я всех люблю одинаково, поймите, что действовать придётся именно так, поймите, примите это, и делайте свой свободный выбор. Никто вас ни к чему не обязывает, вы абсолютно свободны его сделать, но сделав его, вы ставите себя в зависимость от собственного выбора. Это — единственная благородная зависимость, которая существует, сделав выбор, человек дальше отвечает за него перед самим собой, а также перед мёртвыми и живыми, страной, близкими и много-много ещё чем, перед своими идеалами, перед своими любимыми, перед своими ценностями, и так далее. Вот этот вид ответственности и является главным из тех, которые могут что-то спасти. Возникнет, пробудится до конца это чувство ответственности — возможно, мы и возьмём все те невероятно трудные барьеры, которые нам предстоит брать в ближайшем будущем.

Спасибо, что вы меня выслушали, и до новых встреч.

2012.03.03 Обращение к Армии Миротворцев

Я обращаюсь к серьёзным людям. К серьёзным, взрослым людям, которые хотят приехать в Москву. Нас спрашивают: «Что делать — оставаться ли наблюдателями на избирательных участках в других городах или ехать в Москву?» Это зависит от того, в какой степени Вы завязаны на это наблюдение. Вы не можете покинуть позицию наблюдателя, если это обрушивает всё, если оказывается, что люди, с которыми Вы уже связались, будут потом про Вас говорить, что Вы всех бросили и куда-то поехали. Но, по возможности, приезжайте в Москву. А есть эта возможность или нет — решайте сами. Только одна просьба: если уж Вы сказали, что приедете в Москву, то — приезжайте. Никто не будет делать никаких выводов из Вашего приезда или неприезда. Но, поскольку события в Москве могут развиваться очень серьёзно, возможны любые эксцессы, любое неблагоприятное развитие событий, то мы точно должны знать, сколько людей приедет. Я ещё раз прошу — не надо перенапрягаться так, чтобы это разрушило ваши семьи, чтобы вас выгнали с работы — никто не призывает к такому перенапряжению. Я лично никогда к нему призывать не буду. Тщательно взвесьте Ваши возможности. Мы не знаем твёрдо, КАК будут развиваться события. Этого сейчас никто не знает. Все угрожают эксцессами. Ни масштаб этих эксцессов, ни их качество, ни то, как именно Система будет на эти эксцессы реагировать — нельзя ничего тут предсказать на сто процентов. Мы будем действовать, исходя из ситуации. Теперь я ещё раз повторяю: если, например, на Вас завязана вся система наблюдения в городе, и Ваш отъезд обрушит эту систему, и Вам будут предъявлены обвинения, что Вы действуете как разрушители, тогда оставайтесь в городе. Если ничего особенного от Ваших усилий там не зависит — приезжайте в Москву. И вообще — действуйте, как серьёзные люди. Понимаете, чем ситуация труднее, тем меньше в ней должно быть нервов, капризов, каких-то вибраций. Но послали мессидж именно сказав то, что я говорю сейчас — сразу начались какие-то волнения, негодования. Да, в малом круге, в десятках людей, а не в тысячах, но мне бы хотелось, чтобы этого не было вообще. Вы поняли меня? Если не поняли, повторяю: «Серьёзные, взрослые люди, которые понимают, ЧТО может произойти в Москве и хотят каким-то образом воспрепятствовать наиболее деструктивному развитию событий, пусть едут в Москву, если это, первое — не приводит к их личным человеческим катастрофам, к крушению семей, к абсолютному разрушению бюджета, при котором потом у них будут крупные неприятности, к изгнанию с работы — ВОТ, В ЭТИХ СЛУЧАЯХ ЕХАТЬ НЕ НАДО». Я никогда не буду призывать людей к ТАКИМ жертвам, по крайней мере, на этом этапе политического процесса. Мало ли, как всё будет развиваться в дальнейшем. Это первое.

Вот если вот к этом всему ваш приезд не ведёт (к разрушению семьи, к тому, что у вас возникают такие дырки в бюджете, которые потом приведут к семейной катастрофе, к изгнанию с работы — вот если К ЭТОМУ дело не идёт), ПРИЕЗЖАЙТЕ! В любом случае сообщите нам, приедете вы или нет! Сообщив же, приезжайте ТОЧНО. Мы не будем обижаться на вас, если вы не приедете по объективным причинам вот такого типа. Но если вы скажете, что приедете, а не приедете — это не хорошо!

Теперь есть вторая сторона всё той же проблемы. Вы стали участвовать в КАРИКе, стали наблюдателем и т. д. На протяжении 30 часов будет действовать онлайн интернет, в котором из Москвы мы будем анализировать события, принимать месседжи из регионов. Мы никоим образом не отказались от идеи КАРИК и будем ее РЕАЛЬНО реализовывать на Вспольном переулке в Москве в здании ЭТЦ и мы ждём ваших месседжей, ваших сигналов — мы будем их принимать, будет работать большая группа людей, мы надеемся повлиять хотя бы на восприятие процесса, а может быть, и на его результат. Если вы там, в этом КАРИКе, существуете как люди, выдёргивание которых приводит к обрушению системы, и оказывается, что к вам будут претензии со стороны ваших же товарищей, которые скажут: «Ну, как же так! Всё же замкнулось на тебя, а теперь ты куда-то там исчезаешь!..» Ну, в этих случаях — а я думаю, что это одиночные случаи — вы не приезжайте. Если же это не приведет к подобного рода издержкам, приезжайте! Вообще — действуйте как серьёзные ответственные взрослые люди. Оцените ситуацию. Почитайте ещё Интернет. Посмотрите, чем угрожают оранжевые. Услышьте всё, что я сказал в предыдущих передачах. Посмотрите ещё для любопытства Удальцова в последней передаче Шевченко «В контексте» (http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=MCk-RgI–CAM, в виде стенограммы: http://www.1tv.ru/sprojects_edition/si5851/fi14097#anchor_14097). Подумайте, оцените ситуацию и ПРИМИТЕ РЕШЕНИЕ — скажите «да» или «нет» («приезжаю» или «не приезжаю»). Но сказав нам «приезжаю», приезжайте. Ну, если, упаси бог, не случится чего-нибудь совсем неприятного (упаси бог, не заболеет кто-то из близких и т. д.) Но В ЦЕЛОМ, ПРИЕЗЖАЙТЕ! Примите решение — и приезжайте. А в принятии решений исходите из простых вещей — из того, что НЕ НАДО разрушать свою жизнь ради этого приезда, и НЕ НАДО разрушать дело, за которое вы взялись! Если же вы НЕ разрушаете дело, и НЕ разрушаете жизнь, и у вас есть драйв на то, чтобы приехать, ПРИЕЗЖАЙТЕ.

И, наконец, последняя моя просьба. Не вибрируйте. Не вибрируйте от каждого нашего сообщения. Ну, что же это за Армия Народных Миротворцев, которая, когда ей посылают какие-то сигналы, начинает думать, во-первых, о том, что эти все сигналы ложные, во-вторых, рефлексировать о том, что означают эти сигналы, и, в-третьих, выражает свои критические замечания? Ну, это же не люди из армии — это всё те же самые интеллигенты, замечательные, которым как раз бы лучше виртуально и интеллигентничать дальше. Те же, кто действительно готовы что-то делать, пусть услышат меня и поступят сообразно: спокойно, ответственно, как и подобает взрослым русским людям.

Спасибо вам за то, что вы это всё выслушали.

2012.03.05 Встреча с активом Сути Времени

Добрый вечер, поскольку время наше ограничено, то я, с вашего разрешения, начну.

Еще раз позвольте мне от всей души поблагодарить гостеприимный Театр Советской Армии, который предоставил нам помещение рядом с нашим митингом и позволил нам спокойно обсуждать проблемы, сидя в зале. Спасибо огромное. И мы постараемся быть столь же культурными гостями, как культурны и доброжелательны наши хозяева.

Теперь начнем наше обсуждение. К нам приедут наблюдатели с трёх площадей. Две другие площади не имеют никакого серьёзного значения — они празднуют. А на Пушкинской что-то происходит. Я не понял, что сказал Удальцов, и что сказал Навальный, что они оттуда не уйдут, потому, что я твёрдо знаю, что палатки им там поставить не дадут, а без палаток, даже при большом количестве самых высококачественных горячительных напитков, больше четырёх-пяти часов они не пробудут там. Поэтому что именно имеется в виду, не ясно.

Но давайте начнём с анализа ситуации.

… [решение технических вопросов с микрофоном]…

… Решили технический вопрос? Начинаем заниматься вопросами политическими.

На протяжении всех последних недель на наших глазах осуществлялась какая-то трагическая и, я бы сказал даже, чудовищная метаморфоза. Один сюжет — борьба народа за то, чтобы изменить проводимую политику, сделав ее более социалистической, менее рыночной, скажем так, менее либеральной, более отвечающей тому, что мы представляем собой как целое и что для нас является интересами страны. Вот борьба народа за то, чтобы политика стала, даже не поворачивается язык сказать слово «социалистической», но вменяемой, более ориентированной на интересы социального большинства, в большей степени относящейся к государству как к высшей ценности, в большей степени относящейся к национальной собственности как к нормальному существованию экономики и т. д., ну такой «кейнсианской» с элементами социализма, я на большее никогда в том, что касается Зюганова, не рассчитывал, но хотя бы такая политика. Вот народ боролся за то, чтобы политика вернулась в какое-то такое русло. Чтобы она двигалась вот отсюда вот к той телекамере [показывает направление]. Чтобы мы двинулись от нынешней ситуации, которую мы все воспринимаем как весьма и весьма пагубную, к тому, что желанно нам всем и очень большим группам в народе, как к идеалу. Чтобы вот отсюда я пошел сюда, или сюда, или сюда, или сюда… [шагает в ранее указанном направлении к телекамере], и, наконец, дошел до камеры и сказал: «Вот он, наш идеал! Ура! Мы победили! СССР 2.0, Красный проект и т. д.» [Возвращается назад]

Все при этом говорят, что вот это положение, в котором все находится, ужасно. Я тоже считаю его ужасным. Я ни разу не называл это положение замечательным, никогда не говорил вместе со всеми здесь собравшимися, что мы встаём с колен, напротив, называл всё происходящее «ликвидкомом». Но всегда, какое бы ужасное положение не было, оно может стать ещё хуже. И вместо того, чтобы двигаться к этой камере, можно двигаться в другом направлении. Сюда, сюда, сюда,… [идёт в противоположном направлении],… сюда, к колонне. [Возвращается назад]. Или просто, встать с этой точки и пойти сюда, сюда [шагает перпендикулярно предыдущим направлениям, к краю сцены], а потом прыгнуть в пропасть. Поэтому каждый раз, кода люди говорят: «Мы ждём перемен, мы ждём перемен» — это абсолютный идиотизм потому, что спрашивают, в каком направлении эти перемены? Есть программа Зюганова, и я считаю эту программу позитивной. Там есть национализация определённых отраслей, там есть социальная политика, там есть другие вещи, поэтому если это двигается сюда [снова идёт в направлении телекамеры], всё замечательно! И можно сказать, что все-таки своими передачами, которые шли на протяжении полутора лет, я в немалой степени способствовал тому, что какая-то часть народа проснулась, что какая-то часть народа решила, что это направление действительно отвечает исторической судьбе, и что Зюганова поддержало больше людей, чем его поддержало. <Тут, наверное, правильнее было бы сказать «поддерживало»>. Всё в порядке. Поэтому, когда начались выборы, то все мои симпатии и всё, что было связано с моим представлением о должном, находилось на стороне Зюганова, никаких лично непреодолимых конфликтов между мной и им не существует, и я был полностью готов всячески, как это только можно, поддержать Зюганова.

Замечательно. На выборах Коммунистическая партия Российской Федерации получила гораздо больше, чем она получала кода-то, и сочла себя обкраденной с точки зрения того, что Единая Россия, партия жуликов и воров, что-то там мухлевала.

Прекрасно. С этого момента происходит то, что каждый раз делаем мы. Вот мы, когда объявляем митинги. Ну, я на себя, или кто-нибудь из моих ближайших друзей регистрирует на себя заявку на митинг, дальше вот на этой трибуне, вот здесь стоит Зюганов, справа от него Мельников, слева от него, не знаю, Афонин, всё руководство партии. Дальше, по мере важности, стоят оппозиционные силы — не важно уже, либеральные, консервативные — любые, широкий фронт, стоит митинговая трибуна, выступает Зюганов и говорит: «Партия жуликов и воров нас обокрала, мы требуем, чтобы это было исправлено, мы призываем к честным выборам, мы идём на президентские выборы и хотим, чтобы народ нас поддержал. А если власть будет мухлевать, то мы эту власть свергнем!» И это тоже правильно. Надо сказать, что большинство всё время говорит, что хороша только эволюция, а революция ужасна. Это не мой тезис, это фраза Бисмарка: «Революция мне ненавистна, как грех». Ромен Роллан, очень близкий мне великий художник XX века сказал: «Революция — как любовь. Горе тому, кто этого не понимает». Поэтому вопрос о том, революционным или эволюционным путём мы двигаемся туда, в этом направлении — это вопрос второй. Важно, в каком направлении мы двигаемся. И что же я увидел? Как было в рассказе Бабеля сказано: «И что же мы увидели в городе Майкопе?»… Мы вдруг увидели, что вместо митинга, зарегистрированного на Зюганова, в котором перед нами выступает политбюро, КПРФ и примкнувшие к нему оппозиционные силы — на трибуне митинга (а вроде событие в том, что Зюганов победил, и что мы двигаемся к камере [показывает влево от зала], в социализм) — на трибуне митинга стоят самые омерзительные опивки прошлого. Стоят. Да? [обращается к наблюдателю в зале]

[наблюдатель]

Навльный и Удальцов призвали людей не расходиться после митинга и сейчас ОМОН <вытесняет? — неразборчиво> их

[Кургинян]

Сколько их там?

[наблюдатель]

Не могут сказать — от сотни до тысячи

[Кургинян]

Ну вот, сейчас началось главное. То главное, ради чего мы здесь.

[Женский голос из зала]

Повторите пожалуйста

[Кургинян]

Повторяю. Навальный и Удальцов призвали людей не расходиться с площади, их от сотни до тысячи, они хотят ставить палатки, и сейчас начинается вытеснение их ОМОНом с площади. Вопрос весь заключается в том, КАК это будет происходить. Мы до этого дойдём, у нас есть время. Наши наблюдатели находятся в точке событий. Итак, на трибуне появляются все эти хари прошлого, абсолютно ненавистные коммунистическому, патриотическому и любому другому сознанию, и явным образом знаменующие собой движение не Туда, революционным или эволюционным путём [показывает налево от зала], а вот туда, туда куда-то [показывает направо от зала], или вообще в пропасть [показывает на обрыв сцены]… Стоят эти фигуры! И начинает возникать напряжённое ощущение — а что же Зюганов? Зюганов поначалу всех ИХ называет оранжевой сволочью, проказой и говорит: «Я-а-а опытный аналитик, я-а-а хорошо знаю, как это бывает — в Сербии, где они сокрушили Югославию — всё, в Грузии, где они лишили народ того-то и того-то, на Украине — везде, всюду эта оранжевая проказа, эта мерзость несёт нам ужас». Вы помните, я записывал передачу ночью, и вдруг принесли эти его слова, я оставил на ночь бригаду, чтобы записать новую передачу и сказать: «Зюганов всё говорит правильно, я его поддерживаю». Наступает утро следующего дня, выступают Обухов и Рашкин, и говорят, что то, что Зюганов назвал этих людей оранжевой проказой — это сказки кремлёвских пропагандистов. Сурковских — он тогда говорил.

Ещё был Сурков там. Какие сказки кремлёвских пропагандистов? Это личные слова Геннадия Андреевича! Которые мы всячески поддерживаем. Проходит несколько дней. И оказывается, что постоянно колонна коммунистов обозначает присутствие Зюганова на этой оранжевой площади, которую он САМ назвал «оранжевой проказой»! Он сам не присутствует — приходит то Смолин, то кто-то ещё, идёт колонна, потом приходит Рашкин. В этот момент я встречаюсь с Зюгановым и говорю: «Геннадий, это делать не нужно! Это приведёт к огромной потере голосов! Вы проиграете!». Мы знакомы с ним с девяносто второго года. «Ваш электорат — коммуно-патриотический, Вам надо бороться за тех, кто ПРОТИВ оранжевых, Вам надо расширить свой электорат с той зоны, которая у Вас есть чисто коммунистическая, на патриотический электорат, бороться за какую-то часть электората Путина. Либералы — не Ваш контингент! Они всё равно проголосуют за Прохорова, никакая Болотная и Сахарова их не заставит голосовать за Вас!» Это — первое. Нужно срочно подписать антиоранжевый пакт. Второе. Нужно создать Комитет по контролю за чистотой выборов. Третье. Нужно создать комитет по расследованию думских событий, потому что, в противном случае, если всё время считать, что всё нелегитимно, то у нас же окажется, что нет ни парламента, ни правительства — ничего, один только «Круглый стол» двенадцатого декабря, насыщенный антинациональной сволочью, ТАК нельзя! Зюганов говорит: «Да, всё правильно, Сергей, ты всё правильно говоришь, ситуация тревожная. Исполнить это, исполнить это, исполнить это, исполнить это». Проходит неделя, две недели — и ничего не происходит! Ровным счётом ничего! А оранжевая истерика — нарастает! И не надо мне говорить, что не было прямого иноземного вторжения. Оно есть и оно продолжается. Вот, они не уходят с площади — это значит, что из американского посольства говорят: «Свёртываться нельзя! Ведите на эксцесс! ЭКСЦЕСС И РАСКРУТКА. РАСКРУТКА И ЭКСЦЕСС.» Это значит, что Обама не хочет признавать выборы, и так далее, и тому подобное, и нужен ЭКСЦЕСС. Вот мы сейчас сидим и не понимаем ни объём эксцесса, ни то, что будет происходить дальше, мы просто, как физики, наблюдаем эксперимент. Из тёплого замечательного зала. Дальше начинается следующая, следующая фаза происходящего. Я говорю им: «Вы братья наши, мы вас хотим поддержать!» и так далее. Зюганов говорит: «Предоставить Кургиняну и Сути Времени все протоколы парламентских выборов, все протоколы Участковых избирательных комиссий». Ко мне приходят представители, которым поручено передавать протоколы Сути Времени и говорят: «А зачем мы это будем делать? Во-первых, у нас их не так много, этих протоколов, и в этом главная тайна процесса, а во-вторых, это что же, мы будем своими руками разрушать выгодный для нас миф о том, что происходит страшная махинация?» Я говорю: «А при чём здесь миф? Поймите, на следующих выборах махинаций не будет! ОНИ сделают так, чтобы все было чисто! Любые выборы грязные, любая страна, особенно, когда эта страна существенно бандитская, там могут происходить любые шухер-мухер, но больших подлогов не будет! Вам не удастся дальше раскручивать миф, надо бороться за реальные голоса. Нужно это, это, это. Сейчас надо спасти Думу, надо показать, что там происходит. И пока что вы можете, в условиях, когда вы занимаете ключевую позицию, пойти не некий компромисс, и будут сдвинуты пропорции между Единой Россией и вашей партией, и у вас будет возможность иметь легитимную Думу, тогда не так страшен любой эксцесс — есть Дума, которую можно признать Центром Власти. Этого требуют интересы СТРАНЫ!» Они отвечают: «А НАШИ интересы требуют раскрутки мифа! Раскрутки мифа о нечестности.» Я говорю: «Но этот миф РУХНЕТ, он рухнет в ближайшее время!»

— Сергей Ервандович, прибыла группа с Лубянки.

Да, если прибыла группа с Лубянки, пожалуйста, скажите вот от микрофона, что видите, что знаете. Где люди? Да. Я не знаю, о чем я могу попросить. Ничего вам не слышно?! Вам не слышно?

[Зал гудит:]

— Слышно!

[Группа с Лубянки:]

— Здравствуйте. Значит, мы только что пришли с Лубянки с коллегой. Там потихонечку всё заканчивается. Вот, народ расходится, хотя построение там продолжает находиться. То есть, как бы, милиция там по полной программе находится. Значит, по тому, что там было. Это уже постфактум выяснилось, поскольку в момент, когда мы это все наблюдали, собственно люди в основном смотрели, что происходит, никто ничего не рассказывал. Значит, там были, похоже, Лимонов и Дёмушкин. Вот, милиция сработала достаточно быстро, достаточно жёстко и достаточно профессионально. То есть, причем вот что еще можно было отметить, мы с коллегой потом подумали, попытались проанализировать ситуацию, как это выглядело. Было очень много прессы. И, возможно, то внимание людей, которое обратилось на вот это мероприятие, там было приличное количество зевак. Собственно обосабливалось то, что там было много вспышек, очень много камер. Причем, вот допустим когда брали Лимонова, как потом выяснилось, выглядело довольно таким, любопытным моментом, значит, господина Лимонова заломили, какое-то количество людей, какого-то человека, вокруг него образовалась круг с камерами, с фотоаппаратами, с какими-то, с чем-то еще, с каким-то оборудованием осветительным, диаметром, наверное, метров 15, вот народ вот так стоял. Вокруг этого построения милиционеры запустили карусель, сдавили ее, выкинули на периферию, все это очень быстро происходит, то есть толпа расшатывается, то есть такая куча народа вот с таким вот вращающимся моментом идет куда-то в бок. Вытаскивают этого человека как вот выдавливают его из какого-то шарика, да, вытаскивают, тащат куда-то, затаскивают в соответствующий фургон, да, причем, не трогают прессу, прессу просто выдавили, выкинули, да, значит, из фургона кричат там: «Долой Путина! Мы не хотим слышать Путина, мы не хотим жить с Путиным!» и т. д. Вот. После этого мы спрашиваем людей: «Ребята, а что происходит, как бы, ваше отношение?» — «Да не знаю, как-то вроде бы вот что-то здесь происходит…». Значит, показательной была реакция двух молодых людей, которых мы спрашивали, типа «Ребята, как?». Они: «Знаете, мы вообще-то тут около машины стоим, мы хотим выехать отсюда». То есть люди равнодушно… равнодушно-интересные. Идеи никакой нет, никакой жизни у этой толпы нет. Вы спрашивали, Сергей Ервандович, как бы «Дух есть какой-то там?» Нет его! То есть, все спокойны, вот это некое создание какого-то антуража, да…

[Кургинян]

— И там только Лимонов и Дёмушкин были что ли?

[Группа с Лубянки:]

— Ну, из так скажем из известных были они. Были молодые люди вначале. Их утаскивали, наверное, одними из самых первых…

[Кургинян]

— Сколько их, вот сколько их?

[Группа с Лубянки:]

— По моим оценкам около 30 человек.

[Кургинян]

— 30 человек?

[Группа с Лубянки:]

— Может быть чуть больше, может быть чуть меньше…

[Кургинян]

— Понятно, меньше ста, резко меньше ста.

[Группа с Лубянки:]

— Резко… Да там ста просто не было. Нет, там ребята другие стояли, сказали…

[Кургинян]

— Да, что?

[Группа с Лубянки:]

— Что 10 человек они считают увели в машины, 10 человек…

[Кургинян]

— Понятно…

[Группа с Лубянки:]

— Ну там было больше 10 человек…

[Кургинян]

— … и никаких, так сказать, попыток там, перейти к какому-то вооруженному действию не было?

[Группа с Лубянки:]

— Вы знаете, не было, и, причем, мы поначалу подумали, что они пытаются забраться… там вот рядом с помещением ЦИКа, там какое-то строящееся здание, внутри которого встраивается метрополитен, да вот, с той стороны. У нас было вот такое впечатление, что они вот туда собираются залезть.

[Кургинян]

— Понятно, спасибо. Спасибо!

Я что хочу сказать, что я буду все время заниматься этим текущим вопросом и политикой, переключаться. Я хочу объяснить одну вещь. Что если бы какая-то группа захватила сегодня административное здание, то, начиная с этого момента, мы бы могли говорить о переходе кризиса в новую фазу. Вот это всем понятно здесь сидящим? Понятно, да? Любой захват административного здания предполагает, что его придется освобождать. Любое освобождение административного здания — это эксцесс высшего ранга. Значит, если они только прорываются к зданию и готовы его захватить, это всё. Значит, естественно, существует стремление любым способом этого не допустить. Пока что, вот то, что вы мне рассказали — это нормально. Это не переводит процесс ни в какую аномаль. Посмотрим, что на Пушкинской. Спасибо.

Я продолжаю.

[Аплодисменты]

«Какой миф?» <Они:> «Ну, а вы же понимаете, политика — дело нечестное, если мы можем сказать, что думские выборы были очень сильно сфальсифицированы, то тогда у нас преимущество, а вы хотите лишить нас преимущества.» Я говорю: «Я хочу дать вам реальное преимущество в виде ЧЕСТНОСТИ. Потому что не удастся в следующий раз действовать нечестно. Во-первых, действовать нечестно вообще нехорошо». <Они:> «Ну, политика — дело … циничное» — я привожу прямые разговоры. <Я:> «Ну, вам не удастся этого сделать, вы поймите. Сейчас начнётся другой момент. Всё кончится плохо. Нужно быстро менять идеологию. Нужно отмежёвываться от оранжевых. Нужно легитимизировать Думу, нужно посылать настоящих наблюдателей на выборы и нужно строить единый антиоранжевый блок, вместо того, чтобы переходить в оранжевую сторону. Вы проиграете ВСЁ, вы проиграете партию, вы проиграете коммунистическое движение, вы проиграете страну, опомнитесь!» <Они:> «Ну, ладно, ладно». Это всё — ещё до главных митингов. При этом вы должны понять, что Коммунистическая Партия Российской Федерации в чистом виде собирает не более тысячи человек. Вот сейчас она собрала триста, да? Она не собирает людей. Она полностью зависит от митинговой стихии, собранной не ими. И когда собирают двадцать пять-тридцать тысяч человек, это точно знаешь, что это собирает большая машина. Не их машина. Это другая машина. Я не могу назватьвсех, кто приходит на площадь оранжевыми. Но если штаб оранжевый, инфраструктура оранжевая, деньги оранжевые, оргядро оранжевое, вожди оранжевые — то это называется «оранжевая структура». А к ней, естественно, подтягиваются любые граждане, недовольные чем-то, неважно, какие они, понимаете? Итак, началась эта дискуссия, и она уже была дискуссией ни о чём. Дальше странности нарастали. Никто мне не может объяснить, зачем Зюганову нужно было давать длинное интервью Ксении Собчак, рассказывая ей о том, как он сажает цветы. Хуже или лучше, Путин писал свои концептуальные статьи — но он писал концептуальные статьи. Он должен был следить за концептуальными статьями Путина и отвечать на каждый концептуальный удар своим ударом, обостряя и разоблачая то, что делал Путин — это закон конституционной нормальной политической борьбы. Он вместо этого рассказывает о том…[аплодисменты в зале] как он сажает цветы! Что это?! А она над ним издевается, говорит: «А Вы, вообще-то, старичок, а давайте выкинем Ленина…» — там идёт такой тонкий ядовитый московский стёб. «И я здесь ещё вот по этому поводу что-то расскажу». Зачем это нужно?! Дальше наступает <сначала называет латинское звучание выражения «момент истины»> — момент истины. Я призвал тогда Суть Времени…. Что, [обращается к наблюдателям] откуда-то ещё? Да, давайте, ребята, Пушкинские… [Зал аплодисментами встречает наблюдателей]

[Наблюдатели]

Здравствуйте. Мы только что с Пушкинской, в целом — достаточно мирно. Примерно, по твиттеру судя — четырнадцать тысяч человек было, большинство разошлось, осталось где-то в районе тысячи. Удальцов залез в фонтан, призывает [зал хлопает] остаться, ну, серьёзно, а граждане в основном мирные, в основном. Была мной замечена группа малолетних нациков, в районе пятидесяти человек, с флагами, жгли файеры, побунтовали и пошли в сторону Кремля.

[Кургинян]

Пятьдесят нациков?

[Наблюдатели]

Имперские флаги. Ну, то есть, там даже никаких выкриков не было, никаких лозунгов, призывов — ничего. Просто, прошли сначала в одну сторону Маяковской, потом, видимо, перешли Тверскую — и — обратно прошли. Пошумели — и гулять.

[Кургинян]

А что с этой тысячью?

[Наблюдатели]

Тысяча — пока с ними общается полиция. Особых буйных действий с их стороны не видно. Вообще, с виду всё спокойно.

[Кургинян]

Они ставят палатки? Что они хотят?

[Наблюдатели]

Этого не видно. На словах они говорят, что хотят поставить палатки

[Кургинян]

Да на словах они говорят что угодно, но — холодно! Через два часа любое количество водки не спасёт — будет холодно. У вас там кто-нибудь остался, кто-то наблюдает ещё?

[Наблюдатели]

У нас ходит там один товарищ. Пишет, что ОМОН разъезжается.

[Кургинян]

А они?

[Наблюдатели]

Видимо, ОМОН же не уедет, не оставит их там, конечно же, на месте! Подготовка полиции очень убедительная.

[Кургинян]

Но палаток нет? Майдана нет?

[Наблюдатели]

Пишут: «Не видно»

[Кургинян]

Хорошо, ребята, спасибо большое

[Наблюдатели]

Ещё один момент. Хотелось бы отметить очень хорошую подготовку полиции — очень убедительная. Перекрыта часть Никитского до Арбата полностью, стоят грузовики. На Тверской в ряд стоят куча бульдозеров — в районе пятнадцати крытых машин, потом Страстной бульвар перекрыт тоже — в районе десяти больших автобусов с ОМОНом, плюс пазики с ОМОНом и мелкие машины.

[Кургинян]

Но, самое главное, что, как вы говорите, одиннадцать тысяч. Но одиннадцать тысяч — это невозможное количество для того, чтобы начать раскрутку. Спасибо, ребята! Итак, наступает Момент Истины, во время которого я предлагаю всем к двадцать третьему числу собрать крупный митинг, по-настоящему, Сути Времени. Но я понимаю, что я могу предложить сегодня Сути Времени всё, что угодно — любая политическая организация в России собирает максимум, четыре тысячи человек. Это вы должны понять. Четыре-пять тысяч. Единая Россия не собирает более четырёх-пяти тысяч. Всё остальное может собрать либо административная вертикаль, либо широчайшая коалиция групп — широчайшая. Это — главный принцип текущего момента. Без широчайшей коалиции не собирается критическая масса. Ко мне подходят мои друзья, которых я давно агитировал за создание антиоранжевого комитета, в основном — из бизнеса, говорят: «Мы готовы, если вы не будете никого отталкивать, от Дугина до каких-нибудь, там, провластных групп. Митинг будет целиком антиоранжевый, но там не будет ни одного представителя власти на трибуне, но он должен быть широкий. Согласны вы или нет?» Я понимаю, что Суть Времени соберёт, даже напрягаясь, ну, десять тысяч¸ но не сто пятьдесят, понимаете? Одна организация не может сделать больше. То, что Суть Времени собрала, в итоге, на ВДНХ — это честь ей и хвала. Это был замечательный митинг, и я предлагаю всем присутствующим заняться показом этого митинга во всех левых силах по всей стране, организуя, там, кинопросмотры или что-нибудь ещё, малые просмотры по телевизору в небольших залах, с комментариями. Это замечательное событие, но это не сто пятьдесят тысяч, вы понимаете, да? Значит, мы соглашаемся на широкий митинг, я опять обращаюсь к Зюганову, и главное, что от него ждут — это обещания прийти и открыть митинг. Происходит проверка — придёт ли он, разрешат ли ему, будет ли он первым, и так далее. Наконец, становится ясно, что Зюганов может открыть антиоранжевый митинг на Поклонной Горе. Он может прийти туда первым, он будет выступать первым, я предоставлю ему первому слово, и с этого момента этот митинг станет ЕГО. Он станет началом, стартом ЕГО решающей стадии президентской кампании. На это все готовы, Зюганов знает это и подтвердил это публично. Он может сделать этот шаг. Незадолго до начала митинга (не помню уж, сколько), да, мне сообщают, что Зюганов отказывается. Когда я вылупив глаза, спрашиваю: «Почему?!», мне говорят: «Он сказал, что у него болит горло». Я выступал на этом митинге, будучи вдрызг больным (в конце митинга болезнь прошла, от стресса). Мы оказываемся совершенно в другой ситуации. С этого момента, он сокрушительно начинает терять очки. Да? [Обращается к наблюдателям. Зал приветствует появившихся наблюдателей аплодисментами] Да, Егор.

[Наблюдатель]

По Пушкинской пропускают свободно без символики отдельные команды, которые идут в сторону Кремля. Те, которые идут с символикой, либо с файерами, отсекаются от толпы и очень грамотно «свинчиваются», задерживаются.

В толпе основной, которая на Пушке, работают Чирикова, Удальцов и Навальный. Они обратились через твиттерные сети с призывом, что они никуда не уйдут, ждут людей, обратились с призывом, чтобы везли тёплые вещи — они собираются <коптиться?> там. Частично группа порядка тысячи — полутора тысяч человек там локализована, основные усиления снимаются, на подходе к Манежке рассеивается толпа по четырём основным направлениям и, в принципе, довольно-таки грамотно. Там трудно будет создать какой-то ударный прорывной кулак. Точка.

[Кургинян]

Ну и что прогнозируете, Егор? Как Вам самому видится дальнейшее?

[Наблюдатель]

Эти ребята будут упираться. Но они просто сохраняют хорошую мину при плохой игре.

[Кургинян]

То есть, они не подготовлены сейчас к конфронтации.

[Наблюдатель]

Нет.

[Кургинян]

А просачивающиеся не собираются столкнуться с «Молодой гвардией»?

[Наблюдатель]

Возможно, такие группировки и есть, но те, которых можно было опознать как агрессивные по мере движения — они были вычленены из общей толпы и рассеяны.

[Кургинян]

Остальная часть нацистского подполья, которая грозилась присоединиться к этому — она не в игре?

[Наблюдатель]

Внимание, по нацистам. Через твиттерную сеть обращения кодовое слово — «обращение именно по оправам так называемым, по имперцам о том, что округа остальные не прикрыты, ваш выход, мы за партизанские действия»

[Кургинян]

То есть, они рассеиваются по периферийным округам

[Наблюдатель]

Так точно

[Кургинян]

Спасибо!

[Наблюдатель]

Тут ещё официальное сообщение. В порядке новости. Интерфакс подвесил сообщение о том, что официальный Вашингтон заявил о готовности развивать сотрудничество с Владимиром Путиным, победившим на выборах Президента РФ: «По информации Интерфакса, представитель Госдепартамента США заявил, что США готовы сотрудничать с В. Путиным.»

[Кургинян]

Понятно. Мы ждём поздравления Обамы — будет оно или нет. От этого всё зависит, как будет всё дальше развиваться [аплодисменты в зале]. Короче, на следующий день после Поклонной, ситуация оказалась переломанной, а они, не ожидая этого, рухнули на третье место. Начался дикий крик, и я до сих пор не понимаю, как можно… Мне плевать на себя, меня обвиняли во всём на свете всю жизнь. Но как можно обвинять Суть Времени в чём-нибудь? И почему не надо обвинять себя, а надо обвинять других? Ведь, человеку предлагали выйти, перехватить волну антиоранжевую, взять её самому и идти к власти! Он отказался! Дальше происходят все цирки с Собчак и так далее. А на выходе всего этого дела, чтобы добить партию, добить всё до конца, происходят объятия с Удальцовым, который заявляет, что мечта его жизни — это продление на два года Президентского срока Дмитрия Медведева. Значит, теперь опять объясняю, что поскольку Дмитрий Медведев — всё-таки его комиссия занималась десталинизацией и десоветизацией — то это значит, что партию объявляют нацистской, единственное, что остаётся — это некая группа леваков, которая уходит в еврокоммунизм или в какой-нибудь вариант типа молдавского или греческого, всех остальных объявляют просто незаконными силами и начинаются новые выборы. И Караганов прямо сказал, что двухлетний срок нам <им?> нужен для денацификации, десоветизации. Удальцов, в любом случае, заявляет вдруг о том (а он сейчас ближайший к Зюганову человек), что цель заключается не в том, чтобы привести к власти Зюганова, а в том, чтобы продлить на два года полномочия Медведева <http://www.rg.ru/2012/02/21/medvedev.html >. Игра оказывается открытой. С этого момента (информация в стране распространяется быстро) возникает волна недоумений. Сумма неприхода на Поклонную, участия в оранжевых делах, объявления потом этих всех оранжевых, <что > по Садовому Кольцу стоят наши <их? «сторонники» (они встают в кольцо — говорится, что по Садовому Кольцу стоят наши <их?> сторонники), вот эта Удальцовская <суперфинт? — непонятное слово>, всё это вместе постепенно меняет, меняет, забирает постепенно по два, три процента. А партия, вместо того, чтобы бороться за власть, за победу Зюганова и так далее, имеет одну цель, с которой она должна бороться — это Кургинян. Больше никакой цели нет.

Я не понимаю — я не иду на выборы, со мной можно потом побороться, почему сейчас?! Теперь с Путиным. Начиная с момента, когда Путин сказал, что он — антиоранжевый, а все остальные начали оранжироваться (Жириновский — с галстуком своим оранжевым, Миронов — с белой ленточкой, Зюганов — с Ксюшей Собчак, Прохоров — всеми возможными способами), с 38 %, которые были у Путина, начался рост за 60! С тридцати восьми — за шестьдесят!!! Я не видел такого! Это говорит о том, что такое народ русский на сегодняшний момент — что все понимают, что ладно, потом разберёмся, та политика [или] другая, хорошая или плохая, но вот просто так страну иноземцам не отдадим! Начался рост с 38 до 60! Я не знаю избирательных кампаний в мире, которые так происходили! И теперь все говорят, что это сделали две силы: сами оранжоиды, которые объявили вот эту отвратительную войну и показали свои рожи, и другие конкуренты Путина, которые все присягнули оранжоидам! Мировая пресса пишет, [что] у Путина два главных поддерживающих центра — это высокие цены на нефть и плохие конкуренты.

[Аплодисменты]

Теперь о том, честное оно или нечестное. Я продолжал выполнять вот этот КАРИК, всё, что мы сказали. Опять-таки, опять, рассказываю. Мы обратились ко всем оппозиционным движениям с предложением подписать договор о легитимности выборов. Договор о легитимности — как выборы будут признаны легитимными. Давайте назовём самые жёсткие условия, давайте контролировать как угодно жёстко, но когда будет окончательный результат, его надо будет ПРИЗНАТЬ. Это услышал Эрнст, руководитель Первого канала, и Первый канал начал некоторую композицию, которую я, естесственно, не мог начать (кто я такой для Парфёнова? — ненавистная фигура). Меня зовут на передачу Гордона «Гражданин Гордон», и я вдруг вижу — стоит Жириновский, Прохоров, Миронов, а также Парфёнов и я с моими коллегами. И говорят — вот представители двух враждующих лагерей, они согласны или нет вместе подписать договор о легитимности? Парфёнов говорит: «Согласны.» Гордон просит: «Подымите руку.» Парфёнов подымает. Мы тоже подымаем руку. И кандидаты в президенты, кроме ушедшего Жириновского, подымают руки. Это происходит, ну, я не помню точно день… там где-нибудь в четверг… В четверг, не важно. В четверг. Ночью в четверг я улетаю в Новосибирск открывать выставку. Пятницу я провожу в Новосибирске, в субботу переезжаю в Новокузнецк. В пятницу вечером, в условиях, когда в 5 часов вечера мы подали Парфёнову первый черновик этого переговорного документа, в пятницу вечером звонит газета «Коммерсант» и говорит, что в субботу выйдет номер, в котором будет РАЗГРОМЛЕНА сама ИДЕЯ легитимности выборов. Как можно разгромить идею легитимности выборов?! Как можно разгромить идею общественного договора и говорить, что ты — либерал?! Но главное — как можно за ТРИ ЧАСА, с семнадцати [часов] до двадцати переверстать номер?! Какая могучая сила должна быть включена для того, чтобы за 3(!) часа переверстать номер! И какими непорядочными людьми надо быть, чтобы первые черновики соглашения, — благородного соглашения о легитимности! в котором каждый вносит свои пункты, свои условия (общественный договор, идея-то: вносите любые пункты) — чтобы ЭТО торпедировать в условиях, когда есть [ещё только] первый черновик! Статья в «Коммерсанте» выходит, в ней оболгано всё! И совершенно ясно, что поскольку передача-то Гордона выйдет в воскресенье, и все увидят поднятые руки, то эта ложь будет компрометировать одного человека — «Коммерсант» и его руководителя, и больше никого. Значит, это было колоссальное давление на канал, чтобы канал не выпустил передачу! Канал ВЫПУСТИЛ передачу! На следующий день давление стало ЗАПРЕДЕЛЬНЫМ! Оно было отбито во вторник, и было сказано, что договор будет подписан в четверг. А в среду с высочайшего либерального уровня было РАЗГРОМЛЕНО соглашение и «Лиге избирателей» было сказано: «Не сметь это подписывать! Вы думаете, что это понравится Кремлю, а нам это НЕ НРАВИТСЯ!» И сказано это было либеральным крылом Кремля.

Стало ясно, что нелегитимность нужна вообще! Одновременно с этим, «Круглый стол 12 декабря» заявил, что он ничто не признает легитимным — любые самые прозрачные выборы! Парфёнов с тоской вышел из соглашения. Всё вступило в новую фазу. Запахло кровью и эксцессом. Очень сильный запах! В этот момент мы сидели и занимались только одним. Мы занимались тем, что следили за чистотой выборов. Я должен вам доложить что сделали группы наших наблюдателей, в которые входили многие тысячи людей(ибо все же люди по цепи переговаривались друг с другом), и группа тех, кто собирал информацию, в которую входили сотни людей. Мы собрали и расклассифицировали ВСЕ претензии ВСЕХ, кто наблюдал за выборами: американской организации «Голос», радио «Эхо Москвы», Григория Явлинского, партии «Правое дело», Геннадия Зюганова [и других]- мы собрали ВЕСЬ массив претензий. Весь! После умеренной, очень умеренной обработки этого массива, когда отсеивались только заявления по принципу: «выборы нелегитимны на данном избирательном участке, потому что там узкий коридор и грязный пол». Вот когда такие вещи говорились — это отсеивалось. Всё остальное было нами ПРИЗНАНО, понимаете? Не анализировалось по различным видам, а было ПРИЗНАНО! Мы сказали: «Если есть хоть одно замечание принципиального типа на одном из участков, мы этот участок ВЫЧЁРКИВАЕМ!» Это называется «принцип максимальной верхней грани» — вот сколько могут составлять МАКСИМАЛЬНЫЕ претензии, да? Вот если есть некий идеальный суд, то он всё равно часть претензий удовлетворит, [часть — ] нет. А вот если он удовлетворить 100 % претензий всех кто говорит, что выборы были нечестными, [то] сколько будет претензий? Реально выяснилось, что это 495 участковых избирательных комиссий. Четыреста девяносто пять! (Может быть сейчас, мы ещё 5–6 добавим.) А их — 95 ТЫСЯЧ. И максимальный уровень коррекции в случае, если приняты все претензии, составляет 0,4 %. Я же не говорю, что не было махинаций где-нибудь внутри этих участков и всего прочего. Но через 2 дня будут выложены 95000 участковых избирательных протоколов, подписанных оппозиционными партиями. Все их просуммируют, и будет ясно, что разница составляет полпроцента!

Да. Говорите. С Тверской — говорите!

[Аплодисменты]

[Наблюдатель]

Добрый вечер. Я прошу прощения за некоторую заминку. Наша группа присутствовала на площади Революции, Манежной и Тверской. Приблизительно в 9 часов вечера Тверскую перекрыли в том месте, где она втекает в Пушкинскую площадь, и вот где-то спустя минут 10 после этого на углу около дома 16 (по-моему, Галерея Артиста, если я не ошибаюсь) образовалась такая объёмная куча ОМОНа в полном обмундировании, щитках и т. д. Раздались какие-то крики, причём в основном женские сначала — визг такой достаточно истеричный… Потом скандирование какое-то. И после этого — там что-то случилось, я просто не мог видеть, что там произошло, всё было оцеплено, я стоял где-то в метрах 15 оттуда — произошло что-то (не могу сказать точно — что)… Очень много рук со всякого рода фотосъемкой сразу там стало что-то снимать. Через несколько секунд подъехало сначало два ПАЗика, потом ещё три, и стали грузить туда людей.

В основном, это были ребята лет 20–25. Они сопротивлялись, дёргались…Но я не заметил ни малейшего признака того, что ОМОН действовал жестоко, вернее жёстко — этого не было. Он, насколько это может быть аккуратно в данной ситуации, грузил их в ПАЗики. Там раздавались какие-то крики… Кто-то пытался что-то фотографировать… Но это всё перебивал голос из громкоговорителя — какой-то полковник говорил, что, мол, граждане, не поддавайтесь на провокации, следуйте к метро, и объяснял, как туда пройти. На мой взгляд, эта провокация не была масштабной, но она была. И женщина, которая шла, видимо, не с митинга, но проходила мимо, она просто ко мне подошла и сказала, что Вы уж туда не ходите — молодёжь разбушевалась. Вот так она сказала.

[Кургинян]

Это человек 25? Сколько их было, молодёжи?

[Наблюдатель]

Понимаете, это происходило за спинами ОМОНа… Ну, погрузили сколько — я видел. Человек…где-то дюжина…может быть, 15 человек.

[Кургинян]

Понятно. Понятно, спасибо!

[Аплодисменты]

Значит, совершенно ясно, что будут даны абсолютные доказательства того, что в выборах не было всего того, в чём их обвиняли (вот шли по следу парламентских): что не было подлогов, что не было грубейших массовых фальсификаций. А что там было на участковых избирательных комиссиях — это отдельный вопрос, ибо закон политики гласит: если протокол подписан оппозиционными партиями — всё! В противном случае, есть дополнение к протоколу, которое говорит о том, что данный участок не действителен или он проблемен. Тогда можно поднять верхнюю грань. На сегодняшний день верхняя грань: 0,4–0,5 %. Они все понимают, что победа состоялась. Эта победа состоялась потому, что Зюганов согласился на переход с коммуно-патриотического поля на коммуно-оранжевое, и на этом поле его похоронили как политическую фигуру. Как бы дальше ни развивался процесс, как бы он ни был силен в оранжевую сторону, он там ТОНЕТ уже, понимаете? Ну, предположим, что он там присоединяется (а как видите, он не присоединился! он не пришёл мёрзнуть в эту сотню людей, да, или тысячу, которая там остановились). Уже есть одно оранжевое море (там уже нет коммунистов, там нет кандидатов в президенты — всё выбыло!). Протесты будут идти уже по поводу легитимности всего в целом: по поводу того, что не было других кандидатов, по поводу того, что не так было распределено время. Они не будут по поводу победы < это не оговорка? не должно быть «проигрыша» вместо «победы»?> Зюганова. Все кончено! Это — результат ФАНТАСТИЧЕСКОЙ деятельности последнего периода. Я наблюдал 96-й год, я никогда не был в восторге от партии. Но я никогда не считал, что партия с этим лицом — Зюганов, вот такой, как он есть, каким я его знал, такой вполне осанистый, хитроватый, матёрый, осторожный человек с ОЧЕВИДНО коммуно-патриотической репутацией, — повернётся и вдруг сделает этот оранжевый маневр! Ну, либеральный — не важно. Это сокрушительный манёвр! Почитайте обращение штаба КПРФ перед выборами к гражданам: граждане, мы все сделаем, Зюганов будет переходным президентом, будут либеральные реформы, будет ещё что-то… Что это всё такое в газете «Правда»?! Либеральный электорат не читает газету «Правда». Газету «Правда» читает коммунистический электорат!

Таким образом, всё, что сейчас произошло, является для меня горькой-горькой трагедией, а вовсе не великим праздником души. Да, мы сумели отстоять национальную независимость. Впервые, в России, оранжизм получил полноценный отпор!

[Аплодисменты]

Я могу сказать, что в очень каком-то специфическом смысле — специфическом! — глобальный оранжизм оказался разгромлен под Москвою так же, как когда-то оказались разгромлены фашисты. Никаких прямый параллелей нельзя проводить!

[Аплодисменты]

Там — это была великая победа, купленная огромной кровью, а здесь — это пока что частное событие. У нас есть любители проводить прямые параллели. Но поймите, оранжизм триумфально шёл по миру: по Тунису, Египту, Ливии, Сирии, — везде! В момент, когда он пришёл в Москву, все капитулировали почти! Я говорил вам там — стояли люди(накормленные этим Кремлём вот так вот!), бились головой об стенку и говорили: «Абзац! Абзац! Всё кончено!» Шла паника как в октябре 41-го! И вдруг он оказался отбит! Конечно, я горжусь этим! Конечно, я горжусь своим народом, который показал американцам, что это не те народы — пока что! — которые они вскрывают как консервным ножом. Я горжусь этим! Но мне безумно горько, что левые — левые — упустили свой исторический шанс. Мне безумно горько!

Вы вернётесь в разные города. Я прошу вас, достучитесь до умов и сердец наших коммунистических групп. Берегите, щадите и помогайте всему здоровому и патриотическому, что там есть! Объясняйте людям, не позорьте их, не хлещите из по щекам, а объясняйте им на деле, что произошло! Это будет трудно. Это не получится с первого раза. Будьте терпеливыми. Это нужно сделать. Нам нужно спасти лево-патриотическое движение в стране. Ещё не вечер, процессы не кончены! Борьба только начинается. Россия не имеет права остаться без коммуно-патриотического лево-патриотического нового движения. И так случилось, что на сегодняшний день его в стране представляете вы. Вы представляете!

[Аплодисменты]

Готовы ли вы поддержать по-прежнему именно эту линию, в которой русский великий мессианский дух и коммунистическая идея соединены вместе? Если да — поднимите руки.

[Зал]

Да! (поднимают руки)

[Кургинян]

Хорошо. Мы идём этим путём. Теперь следующее. Давайте обсудим процессы под практическим углом зрения — у нас осталось не так много времени. Мы считали, когда собирали вас, что уже сегодня в Москве прольётся кровь. Она не пролилась. Она пока что не пролилась. Ребята, я вам говорю — у меня есть опыт существования в горячих точках. Я два дня назад, говоря с профессионалами, спрашивал: «А если они протащат оружие на Пушкинскую? Если они протащат туда штук 100 стволов или больше, что будет?» Они отвечали: «Если это произойдёт, значит, милиция перестала работать. Значит, имеет место провокация сверху.» Мы убедились, что милиция работает. Мы убедились, что ПОКА ЧТО в центре города ни ста, ни десяти стволов нет. Я имел в виду такое развитие событий: планировался прорыв с Пушкинской и столкновение с людьми, которые будут находиться на Манеже. Мы не могли находиться рядом! Понимаете ли вы в существенной части почему мы не хотели, чтобы вы находились сейчас где-нибудь в районе площади Революции или Манежки? Потому что если там начинается столкновение — дело не в том, что мы считаем, что вы не можете в нём участовать, хотя я считаю, что наша задача ЧИСТО миротворческая. Дело заключается в том, что политически вы оказываетесь вбиты в одну силу навсегда — вы впечатаны туда в матрицу, понимаете, да? Всё! Вы стали на одну сторону. ЭТОГО не должно произойти! Стране нужна третья новая сила! Стране нужна сила, которая будет организовывать национальное примирение. Этой силой должны быть вы просто потому, что больше некому. Все остальные втянуты в эту ситуацию. ПОЭТОМУ мы — здесь.

Когда я понял, что ситуация разворачивается вдолгую, я понял, что надо сделать заседание в этом зале, потому что стоять так на морозе нельзя. А здесь вы потому, что не надо было быть ТАМ. Понимаете? Мерзавцы начали орать, что вы все затачиваете сапёрные лопатки, и что вы собираетесь, как главный отряд Путин-югенда истреблять противников. Вот поэтому я хотел, чтоб вы были здесь, в этом замечательном театре, в этом замечательном культурном здании, где мы сейчас обсуждаем наше будущее.

[аплодисменты в зале]

За вами некое политическое будущее страны. Большинство из вас — подавляющее большинство — молоды. Запомните, что если когда-нибудь кто-нибудь в этой ситуации будет толкать к какому-нибудь экстремизму, то тот, кто толкает — негодяй и провокатор. Никакого экстремизма, тени экстремизма, запаха экстремизма быть не должно. Если вы хотите развиваться дальше и иметь перспективы в будущем страны — может быть только так.

Теперь — как события могут развиваться. Если даже сегодня они кончатся плохо, может быть 3 варианта развития событий. Первый вариант развития событий: всё рассосётся. Вот они поколготятся, ОМОН их заберёт, тут же выпустит, ещё раз заберёт, ещё раз выпустит, и на этом всё кончится. Тогда это кончится на срок от 2 недель до полутора месяцев. Запомните пожалуйста. Американцы не могут позволить состояться фиаско оранжевого проекта в России. Они не могут этого позволить! Во-первых потому, что то, что произошло сейчас, с этой точки зрения я говорю — это праздник со слезами на глазах. Праздник в том, что мы дали первыми отпор оранжизму. Смотрите, вот дали первыми отпор, ни одна капля крови, слава богу, пока что не пролилась, в ходе выборов не пролилась, все оказались чисто в ситуации мира и гражданской дискуссии. Они нагнетали, нагнетали, нагнетали и донагнетались до прямо противоположного. Они понимают, что им не дали щелчок, им просто в рожу врезали со всей силы. Американский империализм держится своей репутацией в мире, имидж — это всё, брэнд — это всё, они должны поддержать брэнд. Кроме того, говорю то, что знаю, как специалист: Обаме нужен спектакль под выборы.

Где будет проводиться спектакль? Где? В Иране? При условии, когда Россия против — этого не может быть. В Сирии — там плохо. Там ситуация плохая, но это — маленький спектакль. Кроме того, там под боком соседние государства, и сильно там заниматься театром никто не позволит. Брызги могут полететь не в ту сторону. Значит, таким образом, у них нет точки, кроме России. И Россия показала им, так сказать, кузькину мать. Она первой оказалась невскрытой банкой. Грузинскую вскрыли, Украинскую вскрыли на раз, Сербскую вскрыли — любимых моих сербов, как детей, через поддержку Патриарха, через всё, вскрыли. А Россию — нет! Вот, говорят — всё хилое, всё слабое, всё какое угодно — а ведь не вскрыли! Значит, нам удалось много, и это — праздник. Со слезами на глазах, потому что он стал фиаско левого движения. Он стал электоральным фиаско. Имея под восемьдесят процентов людей, которые за советские ценности, иметь семнадцать на выборах — это значит, что все люди, у кого советские ценности, прошли и проголосовали за Путина. Так ведь? А как? А за кого-то они голосовали? Это стало фиаско идеологическим — вот этот лево-маневр либеральный, страшный, он будет иметь огромные последствия для коммунистического движения, катастрофические последствия, вот. И это, конечно, со слезами на глазах. Теперь — как всё будет развиваться. Первое — что это сейчас временно рассосётся. У нас здесь вот есть некий интервал [рисует схему на большом листе бумаги] — от двух недель до двух месяцев.

Им надо воспользоваться. Второе. Что они создадут сегодня точку эксцесса, что, тем не менее, будет эксцесс, и они начнут его раскручивать. А они его раскручивают под КритМассу, под некий митинг, впечатлённый неким ужасом, под который они хотят собрать, там, не знаю, двести пятьдесят тысяч и сказать, что их пятьсот. Двести пятьдесят — это гигантская цифра. В этом случае всё, что можно будет сделать, если они сумеют это раскрутить (а я сомневаюсь в этом, что они сумеют это сейчас, понимаете, для этого нужно было, я не знаю, ну совсем что-то страшное, звериный оскал Системы, ну, такой, ну, очевидный, то, что ОМОН берёт, сажает в машину — ну это… на это не тянет, у них нет импульса под раскрутку)… Если же всё-таки они раскрутят, то придётся собирать Альтернативную КритМассу. На митинг. В Москве. Вы знаете, что Суть Времени собрала четыре тысячи, да? Зачем мне лгать так, как это делают все остальные, да? Я пересчитал снимок панорамный в пике, не такой хороший, к концу, там — три, а в начале — кто-то говорит, пять, я предпочитаю четыре. Суть Времени, может быть, может собрать в пять раз больше — двадцать. Но она не соберёт пятьсот и двести пятьдесят. Придётся пойти на широкую коалицию. Если ситуация будет двигаться в критическую сторону, то придётся пойти на широкую коалицию. Надо будет объявить, пятьдесят-сто организаций — хоругвеносцы, ещё, другие — нужно будет объявить широкую антиоранжевую коалицию. Если ОНИ начнут собирать массу под подавление всего, под реванш оранжевых, это придётся сделать. В этом случае мы призываем всех, кто сможет, создавать дееспособные пикеты, если это Москва. Мобилизовывать участников для приезда сюда из провинции. Я надеюсь, что всего этого не будет, я знаю, что все измотаны, и, как наверное, догадываетесь, я сам не меньше вас. Но если это начнётся, нужна будет КритМасса, и мы её можем собрать только вместе. Наконец, возникает третий, и я должен его рассмотреть, самый неблагоприятный сценарий. Это Майдан. Если Обама не признает выборы, и если они сейчас каким-то странным способом не уйдут с площади, а я не понимаю, как они могут это сделать, то это — палатки, это — начало Майдана. Зачем делается Майдан — объясняю вам как специалист, а не как политик. Майдан делается для того, чтобы стянуть Критическую Массу. А они начинают стягивать людей. Стягивать их вместе. И тут надо сказать горькую правду. Социальная база для стягивания людей в Москве есть. Она есть. Здесь МОЖНО стянуть КритМассу. И они могут попытаться банковать в смысле Майдана. А это сурово. В этом случае, у сил, которые не сдадутся Майдану, и да минует нас чаша сия, есть одна возможность — народно-патриотический поход на Москву, мирный. Гражданское стягивание общенациональных сил. Модель Минина и Пожарского, которую взял Кремль когда-то, как очень декоративную для празднования 4-го ноября, становится актуальной с момента, когда они раскручивают «майдан», когда возникает худший из возможных сценариев. Он может возникнуть только, если административная система будет парализована.

Юра, что?

– [ответ из зала практически не слышно]… Сообщение. Дождь показывает в прямом эфире зверства ОМОНа…. …арестованы Удальцов и Навальный…

[Аплодисменты]

Дайте дослушать. Удальцов, Навальный и кто ещё?

— ещё несколько их соратников…

Это неважно,… у нас есть время. Если зверства таковы: если не убиты дети, не раздавлены старушки, не произошло массовой давки. Зачем говорить, я видел это. Вы извините, я хотел бы, чтобы в России этого не было, всё-таки очень просвещенный нормальный народ, но вы должны знать, что в Средней Азии в давке при наличии милиционеров, которые существовали в толпах, милиционеры не успевали воспользоваться табельным оружием, их просто физически рвали на части. Вот физически! Это надо знать, что такое давка и что такое толпа. Вообще все эти фокусы хотелось бы закончить, потому, что 100 тысяч в Москве — это войсковая группировка, развёрнутая по эшелонам. Это не дивизия и не армия. И в подобного рода играх всегда можно нарваться на всё, что угодно.

Но, я снова говорю, наши задачи совершенно другие, это наши ответы на них [указывает на доску]. Если они рассосались — всё, мы действуем по нашему плану. Если они та через две или три недели что-то делают, возвращаемся. Если они начинают просто сбор крит. массы одномоментной в каком-то месте — законный гражданский митинг — на него надо ответить митингом подавляющей численности, и нужна широкая коалиция. А вот если они начинают «майдан», всё становится совсем мрачно. Но они могут его начать, только если система парализована. Пока что, как мы видим, она не парализована. И с какого ляду ей сейчас быть парализованной, я не понимаю. Я, во-первых, не вижу ни одного симптома, во-вторых, эти 63 % — они весьма убедительны, и, в-третьих, я просто вижу, что она не парализована. Тогда «майдана» не будет, она его не может допустить. Она не может допустить палаток. Если сегодня ночью встанут палатки, это значит, системы нет. Ну она не может их допустить. Потому что все всё понимают. Четвёртый вариант, которого мы ждали, это захват административных зданий, о нём тоже говорили.

Вот примерно подо что мы собирали здесь людей, не зная точно, как будут разворачиваться события. Но зная точно, что нам надо поговорить всерьёз.

Теперь я скажу вам в целом о ситуации, потому что это очень важно.

На сегодняшний день в стране есть три макросоциальные группы. Мы относимся к третьей. Но перед тем, как говорить об этой группе, я считаю нужным обсудить две первые. Потому что сейчас начнётся борьба между ними. Ещё раз подчеркну, что мы не являемся участниками этой борьбы. Никогда не надо прельщаться тем, что говорит противник, что де мы там главная опричнина и всё прочее. Это не так, это не будет так, это не должно быть так. Так вот, есть две группы, к которым мы отношения не имеем.

Первая — это те, что поддержал Путина в критический момент, ну, скажем, решительно и безоглядно, например, как это сделал Леонтьев. Я называю его, потому что можно назвать и других, но просто он известный человек, чтоб было понятно о чём речь не вообще, а чисто конкретно. Такая группа, как её не назови, консервативная, национально-буржуазная, право-националистическая, оставляю за её элементами возможность говорить всё, что они хотят. Но она показала, что способна на риск, она взяла на себя ответственность, у неё есть высокая трудоспособность, консолидация. У неё есть требования. Она лояльна до предела, но на уровне этой лояльности она, тем не менее, не будет говорить на языке политического давления. Но она будет говорить. И что расплеваться с ней Путин не может. Это надо понимать. Ещё не вечер, понимаете? События могут разворачиваться завтра, послезавтра, когда угодно. Ещё не вечер. Интересами и требованиями этой группы пренебрегать Путин не сможет. Если он будет пренебрегать, у него исчезнет политический драйв, так не раз бывало в истории, группы, которыми пренебрегают, они не переходят к конфронтации, но они просто снижают политическую активность, а это очень опасно для Путина. Группы такие — не безропотный механизм. Они — группы людей с определёнными понятиями и интересами.

Вторая группа, к которой мы тем более не имеем никакого отношения, это группа, которая осуществляла антипутиские действия или их поддерживала. И у неё свои требования к Путину, причем, в отличие от первой, она вполне может говорить на языке ультиматумов. Это широкая группа, включающая как Навального и Удальцова, несистемных оппозиционеров Немцов и Рыжкова, Каспарова, Касьянова, так и лиц, приближенных к власти, как Ксения Собчак, как Евгений Гонтмахер, как Юргенс и как другие. В отличие от первой группы, вторая способна говорить на языке ультиматума. Мол, если вы нас не поддержите и не поддержите требования нашего креативного класса, то будет очень плохо. Поддержите требования — мы как-то смиримся, а не поддерживаете — ку-ку, Гриня!

У этих двух групп два разных списка требований, и эти списки требований не пересекаются. Я анализировал эти требования. [Далее поясняет это утверждение у доски]

Группы окончательно разошлись. И совершенно неясно, какую стратегию выберет Владимир Путин. Сдвинется ли он окончательно в сторону проявившей ему верности первой группы? Начнёт ли он между ними балансировать? Или он начнёт покупать своими уступками лояльность второй группы, считая, что первая находится у него в кармане в любом случае? Так власть уже много раз делала. Никто не может дать ответ на этот вопрос потому, что ответа нет у самого Путина. В ближайшие месяцы его политика будет носить ситуативный характер. Но рано или поздно ему придётся сделать выбор. Поведав об этих двух макросоциальных группах, в которые мы, подчёркиваю опять, не входим, начинаю обсуждать политическую логику поведения той третьей группы, к которой мы принадлежим. Третья группа поддержала не Путина. Конечно, ей в каком-то смысле ближе консервативная ориентация первой группы, а не либеральная ориентация второй, тем более, что вторая десталинизирует и десоветизирует страну. Но по ряду причин она считает для себя невозможным солидаризоваться даже со списком требований, выдвигаемых консервативной группой. Она не считает это возможным хотя бы потому, что ей чужда консервативная национально-буржуазная модель, она противоречит её социалистическим и коммунистическим ценностям.

Но если бы дело было только в этом. Дело гораздо глубже. И я хотел бы что-то вам по этому поводу сказать, потому что на самом деле, по большому счету, важно только это.

Что такое суверенитет в концепции Путина, и чем это отличается от десуверенизации в концепции Собчак? Путин считает, что суверенитет должен быть, но это национально-буржуазный суверенитет, суть которого в том, что есть огромный глобальный дом. А в этом огромном глобальном доме есть квартиры, очень плохие в подвале и хорошие на приличных этажах, затемнённые и освещённые. И задача национально-буржуазной элиты — бороться за то, чтобы народ находился в хорошей квартире этого дома. Не в плохой, а в хорошей. Понимаете? Этому Путин посвятил 11 лет жизни. Последовательным он был или нет, хорошо он это делал или плохо, я сейчас говорю о политической философии. Так вот, я твёрдо заявляю, что я считаю эту философию принципиально ошибочной. Потому что в глобальном выстроенном доме России места нет вообще. Я бы не стал собирать здесь тысячу людей, не стал бы вести все эти кампании, которые веду год последний, если бы я не знал твёрдо, что в глобальном доме, который построен и который достраивается, России нет места. Она там лишняя! Ей там нет места в подвале, ей там нет места на первом этаже или на последнем, никакого места ей нет! Разговор идет о её расчленении, и о том, что она должна как лишняя страна исчезнуть с карты с катастрофическими для народа последствиями. Поэтому концепция локального национально-буржуазного суверенитета не отвечает содержанию мировой политики. Этому содержанию отвечает только концепция мессианского суверенитета, то есть концепция суверенитета, при котором Россия говорит, что она строит и готова строить вместе с другими альтернативный глобальный дом! Что этот глобальный дом она называет адом, человейником, миром расчеловечивания людей и что она готова предложить другую модель глобального дома в XXI столетии.

[Аплодисменты]

Вчера на передаче Первого канала в прямом эфире к ужасу для собравшихся я сказал, что двадцатилетие отказа России от выполнения мессианской миссии, то есть миссии строительства альтернативного глобального дома по русским чертежам, это двадцатилетие заканчивается. Оно закончилось, закончилось двадцатилетие национального унижения, закончилось двадцатилетие, в течение которого русских шпыняли за каждую мелочь советского коммунистического периода, ибо именно этот период и был мессианским, когда мы строили другой дом, другой глобальный дом не только для себя — для человечества. Что новая эпоха является эпохой восстановления самой этой мессианской идеи России, то есть идеи права России предлагать Миру (а мессианство значит только это) новые чертежи нового глобального дома, новые модели развития в XXI веке, потому что эти — исчерпаны!

[Аплодисменты]

И организация «Суть времени», уже немаленькая и готовая расширяться, говорит о том, что она стоит на позициях мессианского глобального суверенитета России, а не национального локального. Поддерживаем ли мы такую позицию? Прошу проголосовать.

[Крики из зала «Да! Да!», лес рук, аплодисменты]

Следующий вопрос. Духовные и ценностные модели. Понимаете, в чём заключалось всё двадцатилетие? Исходя из этой модели суверенитета, дальше говорилось так: «Слушайте, ну мы живём в глобальном мире. А в глобальном мире формируются ублюдки. А ублюдки тюнутся к Штатам. И у них есть свои кумиры. Давайте мы создадим местных ублюдков. А наши потянутся к ним. А ублюдки будут работать, как бы, по американским моделям, но в нужный электоральный момент мы ублюдков этих проплатим и они поведут на выборы туда, куда надо наших ублюдков. А что делать? Глобального суверенитета у нас не будет, у нас будет локальный, значит, нам надо приспосабливаться». Миллиарды долларов были вложены в эту идею. В эту идею! У нас вот здесь мы видим замечательный национальный театр, в нём Зельдин играл и т. д., но миллиарды-то не в это вложены. Хотя и кресла хорошие и тепло, можно поздравить коллег. Понятно, да? Миллиарды вложены в Федю Бондарчука, в Ксюшу Собчак, вложены вот в эти неценностные, недуховные особи, которые должны притянуть к себе местных ублюдков, чтобы их не притягивали к себе американцы. В соответствии с этой концепцией суверенитета, что теперь произошло? Все местные особи тут же сдали Путина и потянулись к американцам. Это же феномен Болотной. Значит, либо мы говорим, мы не будем здесь потакать тому, что является вот этим антиценностным субстратом. Мы заявляем, что мы сумеем сформировать у себя модели и Человека с высокой духовностью, с высокой верой в идеальное, с высокими ценностями. Мы переломим эту саму ублюдочную модель, мы не будем потакать расчеловечиванию, мы создадим новые модели, новую культуру, новую высокую ценностную среду, новуюдуховность, и продемонстрируем её Миру, как главное оружие России в XXI столетии!

[Аплодисменты]

Третий принцип. Видение судьбы буржуазного миропорядка вообще. Все говорили, что буржуазия и нет ей альтернатив. У нас буржуазия стала криминально-буржуазным субстратом, который не продемонстрировал ничего созидательного за двадцать лет! Они говорят, что у них там шестьсот каких-то предприятий, которые куда-то растут.

Я говорю, ногти тоже растут, и что? Говорят, что они даже у трупа растут. Где страна?! Где круппы, тиссены, форды? Как можно строить капитализм без капиталистов? Где люди, готовые считать свою страну великой, которые готовы способствовать этому величию, которые понимают, что их капитализация есть это величие, а не их виллы в Ницце? Или даже где-нибудь тут под Москвой, это уже не важно. Где эти группы, где эти силы? Изначально строили капитализм буржуазным, достроились до монстра, который пожирает всё! Это первый процесс.

Второй процесс — февральский. Россия — не буржуазная страна. В феврале буржуазия была лучше 17-го года. Но она всё проиграла, всё проиграла в отличие от французской, английской буржуазии. Нет решительности, нет государствостроительного чувства, нет политической воли, нет понимания невещественного.

И третий процесс — это крах буржуазного порядка в Мире. Об этом говорят все! Мы должны раз и навсегда сказать, что буржуазные утопии в России прекращаются. Что нам придётся осваивать другие передовые модели: меритократические, посткапиталистические, модели общества знаний, чёрт возьми, этих креативных классов, только настоящих, а не фиктивных, но только не эту модель! Буржуазная модель продемонстрировала за двадцать лет свою бесперспективность. Пусть попробуют еще за год-полтора-два что-то сделать, сформировать какой-то класс и предъявить какую-то стратегию. Но ведь нету этого! А даже если они это сделают, но мы правы в том, что касается глобального миропорядка и ценностей, то это что, построение капитализма в отдельно взятой стране? А это возможно? Я считаю, что это абсолютно невозможно. Поэтому третье расхождение заключается в том, что одни считают буржуазный миропорядок райским, безусловным и, по крайней мере, безальтернативным, а мы заявляем, что для России это исчерпанный двадцатилетний проект, которому мы должны искать прогрессивные, передовые альтернативы, ориентируясь на свой исторический опыт. И ничего другого быть не может!

[Аплодисменты]

Четвёртый принцип. Только вчера я понял, почему страна проголосовала за Путина. Только вчера. Вот ничего не понимал. Вот все эти разговоры там, карусель, не карусель, всё это какие-то «писи сиротки Хаси», как говорят. Значит, это всё не про то. Я вчера прихожу на Первый канал, там стоит элита, сгусток. А я всё время вот, последнее особенно, очень много времени провожу вот в такой среде, которая сейчас сидит в зале, и я уже забыл, как это выглядит. А они там все! Кто его мочил, кто против него вонял, кто его облизывал — все там. И все колготятся. И я иду, и меня вдруг как какая-то волна отбрасывает назад, я даже не понимаю, что за волна. Я войти туда не могу! Понимаете? Потом он более-менее декоративно, мне даже кажется, что не слишком декоративно, стал обращаться к рабочим и инженерам этого вагоностроительного Тагильского завода и говорить им: «Такое большое спасибо, что вы там что-то сами сделали. И вы лучше, вы сильнее тех, кто тут в Москве выпендривается, вы такие-то и такие-то». Боже, что началось в элите! «Опять пролетариат! Доехали! Какой кошмар!» Такая всеобщая волна вот такой ненависти, презрения! Ну, стоял там этот мужик, что-то говорил, было видно, что он даже говорит достаточно от чистого сердца, ну он такой, да, ну может быть он ошибается, я не слишком верю, что Путин решит все стратегические задачи, которые можно, но это выяснится очень быстро. Какие двенадцать лет? Какие двадцать лет? Боже мой, процессы разворачиваются с колоссальной скоростью, первая волна кризиса и всё, что мы сейчас здесь видим, это всё будет рухнувшая декорация. Всё вместе. Как же они возненавидели этого мужика. Ну я имею в виду мужик, ну может инженер тагильский. И как они возненавидели того, кто к ним обратился. И я вдруг понял вещь, которую я не понимал все эти годы, глядя на них. Что никто из них — Жириновский, ну Прохоров, не говорю, к ужасу моему Зюганов, ну кто там еще из них есть, Миронов, всё вместе, все они, — они не любят ни народ, ни Россию. То есть, они совсем это не любят. Понимаете?

Я не понимаю, как велика тайна этой нелюбви, как можно так не любить, но я вижу, что не любят. У меня как прозрение вчера было на эту тему. Я вдруг подумал, я ведь все годы видел, что вот два альтернативных каких-нибудь фестиваля, ну какой-нибудь Губенко там организует какой-нибудь слабенький фестиваль, а тут, там, Ахиджакова, там, какие-нибудь Бондарчуки, тили-мили… все, такой настоящий, либеральный, и Зюганов всё время там. Я думаю, ну как же? Он должен же прийти к тем, он же контр-элита, он же не элита? И тогда для меня эта тайна губительного прихода к либералам — они модные, они элитные, они московские, и к ним хочется! Вот меня волна отбрасывает — так мне не хочется, — а другим хочется! И я вдруг увидел, что ни одна струна не задета настоящей любовью. Ну, в конце концов, я — театральный режиссёр не худший, я же что-то понимаю, я же вижу, что Жириновский не любит народ. Вот он говорил вчера там на ОРТ очень долго, и я каждую минуту думал, ну хоть одно слово любви! Не важно, к избирателю, к кому-нибудь, хоть одно недежурное слово, хоть одно ощущение, что люди тебе нужны!

Мы клянёмся в этом зале, что будет сформирована, пусть не в один момент, элита, основанная на принципе любви и служения народу! Клянёмся?

[Зал гудит: «Да! Да!»]

Вам предстоит её сформировать, её мало. «Народ и элита» всё время говорят. Элита имеет смысл, только если это элита служения, служения стране и народу. Нам придётся учить этому, близких, детей, других людей, к которым мы пойдём, самих себя. Россия потерпела чудовищный удар, когда рухнул коммунизм и Советский Союз. Это был чудовищный удар по основаниям. Это действительно было падение. Оно сказалось на каждом. Люди ещё слабы. Им, в каком-то смысле, не хватает внутренней силы. Они всё время спрашивают, как преобразовать себя? Как из зайчиков в ёжики-то? Что делать? Отвечаю. Есть одна великая преобразующая сила. Это любовь. Нет другой силы в мире. Это главная политическая проблема сегодня! Научитесь любить по-настоящему народ и страну (это разные вещи, страна — это исторически длящийся субъект), живых и мёртвых, соборное целое. Если вы разбудите в себе подлинную великую любовь, она всё преобразует. Не будет препятствий, которые вы не сможете преодолеть. Не будет задач, которые каждый из сидящих в этом зале не сможет решить. Вы всё решите сами. Вся слабость будет преодолена. Наступит время силы. Но только разбудите в себе эту любовь! Эту жалость к народу. Это служение ему. Мы сидим в этом зале, как бы плохо нам не было, мы же знаем, что десяткам миллионов наших сограждан, которых мы любим, ещё хуже, чем нам. Что где-то тут посреди страны миллионы бездомных детей, беспризорных. Свиней, коров пересчитали, а детей — нет, даже не знают три или пять миллионов. Это наш народ, наша страна! И мы должны сделать так, чтобы они жили и были счастливы. Чтобы они исполнили то, что должна исполнить Россия. Вот Россия является катехоном, является тем, что стоит и не даёт окончательной победы мировому злу. Вот они должны это исполнить и жить здесь по законам страны. Но для этого сами мы должны жить по этим законам высшей любви. В противном случае, ничего не будет. Измеряйте всё происходящее этой любовью и служением, а не какой-то карьерой. Этот дурак Удальцов (смертельный такой дурак, между прочим, видно просто) говорит, у Кургиняна там какая-то карьера потеряна. Карьера. Вот нужна мне карьера. Мне карьеры если хотелось какой-нибудь, то это карьеры театрального режиссёра, и то, не карьеры, а служения. Как говорил Станиславский, художественный театр — это моё служение России. Вот этот принцип любви и служения, вот он нужен. Когда я всё время говорил о метафизике, когда я читал эти лекции Сути времени, и будем продолжать их читать, о чем шла речь? Только об этом! Человек не может преобразовать себя, он не может набрать в себе нужный потенциал силы, если он не любит.

Он теряет связь. Теряет связь с прошлым, с историей. Вот весь этот комплекс неполноценности возникает, возникают все эти соблазны, связанные с так называем псевдобуржуазным прозябанием и всем прочим. Они возникают, возникает какое-то ощущение растерянности, что ты какой-то маленький, что ты не принадлежишь к этой, о, боже мой, элите. Если элита не служит своему народу, это анти-элита, элита an und für sich [тут С.Е. оговорился, а я в немецком не сильна, привожу подходящий перевод из сети. Перепроверьте], элита в себе и для себя — это анти-элита, это гибель страны. Если интеллигенция не служит народу, если забыто то, что было сказано когда-то:

Вот эта отёртая слеза при виде сироты.

[Аплодисменты]

И, наконец, последнее. Пробуждение России.

Вы приедете сейчас в свои города, где надо работать. И где жизнь также тяжела, как она была вчера. И легче она не станет, ничего хорошего особенно Путин не сделает. Я приезжаю в Новосибирск — полный зал людей со светлыми, хорошими глазами. Разговариваешь, делишься своими ощущениями, мнениями, споришь, говоришь про серьёзные темы. А потом меня просто ведут поесть, быстро перекусить, в какой-то не лучший ресторан местный. А это суббота, и он гудит. И там битком человек триста. Ну вы понимаете? Это гудящая стихия совершенно другой мотивации. Вокруг очагов, в которых вы окажетесь завтра, море другой мотивации. И людей надо пробуждать. День за днём, час за часом, месяц за месяцем. Не кто-то другой это должен делать, а вы. Если бы собравшиеся в этом зале привезли на митинг по 30 человек, нас было бы 30 тысяч. Это сделать неимоверно трудно. Но если вы здесь собрались и приехали, значит вы хотите чего-то трудного. Нельзя просто замкнуться в маленьких группках, сидеть в них и не выходить на холод жизни. Нужно идти в народ. День за днём, неделю за неделей, месяц за месяцем. Преодолевая свою неуверенность внутреннюю, своё ощущение, что не получается, своё ощущение, что чего-то ещё не понимаешь. Мы поможем всем, чем сможем. Если только сейчас не завернётся вот эта спираль, и я не должен буду кинуться в очередной мега-митинг, тратя на это последние силы, то уже через три дня начнутся занятия лицея. Всё начнётся очень быстро. Мы будем помогать, но за вас это никто не сделает. Вам придётся перебирать себя по молекулам, по крупицам. Придётся дружить друг с другом, хотя всё время жизнь такая, что очень легко поругаться. Придётся избавляться, выдавливать по каплям из себя все слабости, все неуверенности в себе, все соблазны современной жизни. Потому что больше кроме вас никого нет. Когда я вас позвал сюда, я подумал, если начнутся сейчас завтра гражданские конфликты, ведь кроме вас никого нет. Люди будут разобраны по этим конфликтам, и нам не удастся побудить страну к гражданскому миру. Страна будет погружаться в тину регресса, и ваша ответственность тянуть её назад. Человека очень легко толкать вниз. Его очень трудно тянуть наверх. Но это нужно делать всеми способами, и это должен делать каждый из здесь собравшихся. Мы, в каком-то смысле, ещё и проверяли: кто приедет, кто решится. Это было очень важно. У кого на это хватит сил, зная, как это тяжело. Будет ещё тяжелее. И мы не можем пообещать ничего другого.

Но постепенно вы начнёте трансформироваться, каждый. Вы начнёте понимать, что какие-то вещи, которые вам казались невозможными вчера, оказываются возможными сегодня. А вещи, о которых вы даже подумать не могли позавчера, оказываются тоже уже тем, о чём вы думаете. Это уже происходит сейчас. Это же видно. И мы можем рассчитывать только на то, что каждый из вас сумеет пробудить других. Только на быстрые цепные реакции. Без этих цепных реакций ничего не будет.

Заботьтесь о старшем поколении, которое существует в КПРФ, не хлещите, повторяю, их по щекам. Пусть лучше вас они хлещут, особенно за меня, это бывает. Я на них не в обиде. Но помните, что не в руках этого бесконечно уважаемого поколения будущее. Оно в ваших руках. Всё лучшее, что можно взять коммунистическо-патриотического, берите. Обо всём остальном не беспокойтесь, беспокойтесь о себе и о народе, о тех, с кем завтра вам придётся говорить. Беспокойтесь о том, чтобы вы могли говорить на едином языке вместе, чтобы у вас возникло новое чувство сплочённости, новое чувство решимости жить и бороться за свои идеалы. Потому что без этой решимости и без этой реальной борьбы жизнь — это очень скучное, а в чем-то даже омерзительное занятие. Как бы вы не были молоды, вы будете стареть. Как бы вы не добивались отдельных крупиц потребительского счастья, они будут омрачены массой вещей. Жизнь и счастье существует в одном, у человека миссия одна — двигаться к своему идеалу. Для этого существует жизнь. Двигаться можно вместе, идеалы могут существовать только вместе. Уже сейчас вы создали какие-то сплочённые микрогруппы, и вам в них будет легче жить. Взаимопомощь, взаимоподдержка, четкое ощущение презрения ко всему, что связано с нынешним гедонизмом и попыткой ткнуть вам в глаза какой-то высокий денежный статус. Спокойно относитесь к этому. Это всё кончается. Это уже отыгранная пластинка. Будущее время будет совсем другим, гораздо более суровым и, в каком-то смысле, чистым, хотя и очень грозным.

У нас очень мало сил, вы слышите? Их сейчас очень мало. События могут развиваться очень быстро. Если я правильно понимаю рапорты с мест, то на сегодня нет ни кровавых сгустков, ни убиенных детей, ни вообще убитых людей, то есть им не удалось сегодня развернуть всё в сторону очередных витков напряжённости. Но они будут стараться! Они будут стараться. У них здесь есть одна очень серьёзная, ну как бы… добавка. Их здесь много. Их здесь с фигову тучу. В Москве. Их здесь до миллиона. За Сванидзе голосовало 10–12 %, вот это и есть 2 миллиона человек. Они всё понимают. Они живут ненавистью к вам. К нам, к России, к её историческому пути, к её своеобразию, к её мечте о каком-то своём счастливом будущем, к её новому слову — они живут этим. Поэтому, если процессы начнут разворачиваться быстро, то мы, во-первых, создадим широкую коалицию сил, и всё-таки уравновесим их митинговую раскачку своей. Прошу поддержать или не поддержать подобный принцип.

[Лес рук]

Если же начнётся «майдан», и мы это поймём, то мы обратимся к вам и особенно к провинции. Мне страшно даже подумать об этом, мне не хочется за это голосовать, я почти убеждён, что в ближайшее время этого не будет, но даже если это будет через год и через два, в какой-то момент это станет неминуемым. Просто хочется верить, что нас в этот момент станет больше.

Народные миротворцы — это, между прочим, ещё квалификация. Люди замечательно зашли в театр, потому что зайти тысячной массе людей в театр за короткое время почти невозможно. Но вы понимаете, что речь идёт о манёвре, когда группы могут двигаться определённым образом, речь идёт о навыках.

Очень трогательно, что, поскольку в нашем движении в целом все-таки женщин, к сожалению, немного, то их процент увеличился, как только заговорили об армии народных миротворцев. Тут женщин стало сразу больше. Их тоже немного.

[Аплодисменты]

Но если бы даже сегодня пришлось вступать в сферу острого конфликта, я бы действовал в ощущении полной неготовности к этому здесь собравшихся. Я бы не позволил себе кидать группу людей, одухотворённых идеей нового исторического пути и жаждой к философии, под заточки приехавших с Украины и Белоруссии бандитов. Нам ещё предстоит пройти трудный, тяжелый путь. Этот путь всегда будет конституционным и суперзаконным. Там, где кому-то разрешат быть на десять процентов за рамками закона, нам не разрешат на ноль, запомните это. Моя организация на протяжении двадцати лет имеет единственный стопроцентно белый баланс в России. Потому что мне чёрной точки не позволят. Они там что-то выкапывают на Кипре фонд, так там нулевые средства. Там абсолютно нулевые балансы. Вот так же и вы все. Кому-то позволят 5 % экстремизма, 10 %. У вас должно быть 0 или -3. К черте подходить нельзя. Но всё равно мы создадим спортивные группы, мы создадим тренировочные лагеря. Уже этим летом школа обязательно будет другой. Списки людей, которые приехали сюда, составлены. Составлены списки? Анна? — Да. Это есть наш золотой фонд. Никто, никакое присутствие здесь не даёт никаких особенных преференций. Но то, что все мы услышали и увидели — мы услышали ваш отклик и увидели вас здесь, вы должны знать твёрдо. Мы не можем даже за это благодарить. Потому что за исполнение долга не благодарят. Просто время наступает суровое. Единственный принцип, который будет существовать в организации, это принцип труда. Чем больше будут люди трудиться на общее дело, тем больше их право…. трудиться еще больше, а какие у нас еще другие права?

[Аплодисменты]

Наши гостеприимные хозяева приняли нас здесь. Я правильно понял, что эксцесса не произошло на Пушкинской? Эксцессов в Москве не произошло. Мы считали нужным собрать вас под самые разные варианты, вы должны были всё это услышать. Вы должны понять, что, в сущности, вы внутренне находитесь в состоянии повышенной мобилизации, коль скоро что-то случится. Поддерживаем ли мы в принципе эту идею повышенной мобилизации?

[Лес рук]

На этом общую часть нашего сбора я объявляю закрытой, я оставляю за собой право призвать вас в тот момент, когда здесь запахнет всерьёз жареным. В любом случае мы увидели друг друга и поняли, чем мы будем заниматься завтра. Я призываю вас вернуться в ваши города, в ваши посёлки, в различные регионы страны и бороться там идеологически за нас и за правильное понимание нашей позиции, в том числе, за счет показа митинга на ВДНХ, а также за счет рассказа о наших принципах, а также за счет рассказа обо всём том, что вы здесь услышали. Конечно же, этот материал вы тоже получите, здесь работает наше телевидение, и оно предоставит вам, может и не столь высокохудожественную, но, все равно, модель того, что вы здесь слышали.

[Из зала (плохо слышно):]

— Последнее сообщение. Около сотни людей, или чуть больше, отказались уходить: Пономарёв, Яшин, Навальный, Удальцов и т. д. ОМОН их начал винтить, примерно сотню человек арестовали и увезли в… <куда увезли, не разобрала, т. к. не владею контекстом, куда именно должны были увезти>

[Кургинян]

В городе нет крови?

[В ответ — отрицательный жест]

Раз крови нет, то я объявляю завершённым наше собрание, но помните, что оно может возникнуть завтра, послезавтра, через неделю. Я не верю, что всё окончательно позади. Но дай нам бог полтора года, чтобы вырасти и стать сильными! Дай нам этого, дух истории, дай нам этого, та миссия, которую мы на себя возложили, а ведь мы её на себя возложили, и это главное! Слава России! Слава России! Спасибо вам всем, друзья! Спасибо! И помните! Завтра вам скажут, что вас здесь опять было двести человек. Ну вот помните эту нашу встречу и идите к людям. Потому что если сейчас к ним не идти, завтра может быть поздно. Идите осторожно, умно, запомнив всё, что я здесь сказал. И когда вы соберётесь в следующий раз, вы должны быть ещё больше готовы, чем готовы сейчас. Это главное! Спасибо вам!

…

Надо ещё грамотно выйти!

2012.03.11. Смысл игры № 14

10 марта 2012 года оранжевое движение в России потерпело не окончательное, а промежуточное фиаско. Оно не исчезло, но ему не удалось быстро раскрутиться, ему не хватило решительности для того, чтобы перейти к радикальным действиям и эти действия не были одобрены из-за рубежа.

Даже такой авантюрист, как Обама (а я убеждён, что Обама именно авантюрист, глобальный авантюрист), не рискнул санкционировать переход к сирийскому сценарию в России, являющейся всё-таки как никак ядерной страной.

Обаме казалось, что он сокрушит Россию мягко с помощью так называемой «софт пауэр» — мягкой власти — с помощью так называемой оранжевой революции. Без единого выстрела. Когда оказалось, что нужно либо идти на эскалацию (причём немедленно), либо давать задний ход, то Обама предпочёл дать задний ход. Подчёркиваю, даже будучи крайним авантюристом.

Таким образом, 10 марта американский «блицкриг», направленный не на сброс Путина, а на разрушение России, потерпел поражение.

Дело тут не в том, что удалось защитить Путина. Лично я не защищал Путина, я постоянно и настойчиво называл себя противником его политики (чуть ниже объясню почему). Мы защищали не Путина, а Россию. И мы её защитили.

В очень многих странах мира американцам удалось этим самым «консервным ножом» оранжевых революций вскрывать страны, как банки, одну за другой. Это произошло в Югославии, в Сербии. Потом это произошло в Ливии, в Египте. Они попытаются это сделать в Сирии (неизвестно, с каким результатом). Это произошло на Украине или (как они хотят, чтобы мы говорили) в Украине. Это произошло в Грузии, в Киргизии и много ещё где.

Но это не произошло в Иране, это не произошло в Белоруссии, и это не произошло в России. «Счастье было так близко, так возможно». Можно было не просто отмстить Путину за всё: от мюнхенской речи до его упорных нежеланий отдавать Северный Кавказ. Можно было ещё и, пользуясь крахом путинской системы, обрушить Россию до конца.

У нас, к сожалению, так устроена страна, что, когда политические системы рушатся, то следом за ними начинаются катастрофы государственности. Помните? Так было с Советским Союзом. Рухнула КПСС — рухнула сразу следом за ней и государственность, Советский Союз.

Когда говорят, что оранжевых революций вообще-то нет, это всё выдумки разных господ, являющихся проектами Кремля, то хочется спросить: «А перестроек тоже не было?» Перестройки не было? Не было не только событий в Сербии, не только событий в Ливии и не только событий в Египте, не только событий на Украине, не только событий в Киргизии и Грузии, не было и перестройки у нас?!

Мы не теряли государство, оно не распадалось?! Люди, которые сейчас говорят, что оранжевых революций не было… А ведь это теперь уже не только либералы, которые всегда утверждали, что Советский Союз рухнул, потому что это была очень плохая, скверная система, сгнившая, изжившая себя и так далее, а, кроме того, это гигантское счастье — освободиться от многонационального государства и зажить в меньшем, но более гомогенном государстве. Так говорили либералы, а ведь коммунисты-то говорили по-другому, — что это были происки американского империализма, что это было преступление Горбачёва, Яковлева и других, что они, негодяи, разрушили государство вместе с Ельциным.

Теперь возникает вопрос: значит, тогда были происки американского империализма, а теперь их не было?! А почему это теперь их не было?! И похода в американское посольство не было?! И угроз в наш адрес не было?! И финансирования не было того, что всегда называется подрывной деятельностью, а теперь называется деятельностью по обеспечению демократических перемен?!

Всего этого не было?

И заявления о том, что нам нужна парламентская республика, не было? И требования Учредительного собрания не было? И требований по поводу того, что нам нужны какие-то конституционные совещания не было? И заявлений о том, что всё нелигитимно не было? И разговоров о том, что у нас есть такой передовой креативный класс, и что именно ему должна принадлежать вся власть, не было? И заявлений о норковых революциях не было? И заявлений Удальцова по поводу того, что весь смысл протеста левых радикалов в том, что они хотят добиться продления срока Медведева на 2 года, не было? И комиссии Федотова-Караганова по десталинизации и десоветизации не было? Заявления одного из членов этой комиссии господина Караганова, что если удастся продлить срок Дмитрию Медведеву на 2 года, то будет проведена, наконец, десталинизация и десоветизация, не было?

Всего не было?! Всего, что я перечисляю, не было?!

Это мне приснилось?!

Замечательно!

Я был бы очень рад, если бы это было так. Я бы проснулся и, увидев страшный сон, понял бы, что я нахожусь снова в некой нормальной ситуации. Ситуации, когда Зюганов — это лидер коммунистическо-патриотических сил, единого фронта сил, связанных с некоммунистическим патриотизмом, и сил, имеющих советско-коммунистическую направленность.

Я бы вновь увидел этого Зюганова. Я бы увидел его без Удальцова, который говорил о том, что нужно продлить на 2 года срок Медведева.

Я бы увидел другие митинги, на которых на трибунах стоят не Немцов, Шендерович, Собчак etcetera, а стоят вожди Коммунистической партии и призывают нас всех к социалистическим переменам, а не деструкции. И адресуются не к норковым шубам, а к широким социальным слоям — к малоимущим, к людям в синтепоновых куртках.

Так я увидел сон длиною в 50 дней или это была реальность? Нет, я, конечно, понимаю, что очень хочется на зеркало пенять, коли рожа крива. Но сколь долго можно пенять на зеркало под названием ваш покорный слуга и организация «Суть времени»? Долго-то нельзя. Ну, можно в него плевать бесконечно… Разбить его трудно. Или, если прямо говорить, то невозможно.

Значит, оно будет всё время показано. И начнётся ломка.

Вот сейчас, на протяжении нескольких месяцев, все, постепенно выйдя из состояния психоза, скорость вхождения в который меня, честно говоря, напугала, ибо она была вполне перестроечной. Я понял, как можно быстро свести с ума определённые группы населения, достаточно широкие. Это может быть самый тревожный итог произошедшего. Но этот психоз схлынет. Он вот-вот схлынет.

Дальше начнётся другая часть процесса, когда нужно будет осознать, что же совершено, когда надо будет понять, что не кто-то там зловещий со стороны, а сами коммунисты осуществили политический курс, который привёл их к сокрушительнейшему фиаско, к позорному провалу, к полной потере лица. Им же придётся это понять.

Господину Удальцову придётся понять, что именно произошло с ним. И его сторонникам придётся понять, как именно обстоят дела. И либералам это придётся понять. И скажут им об этом не представители «Сути времени», а совершенно другие…

Вот есть такой радикал, практик цветных революций Андрюс Буткявичус. Именно тот, чьи снайперы били по советским войскам и по литовскому населению в 1991 году. Он потом сам об этом говорил, потом отнекивался. Но сказал он об этом достаточно внятно.

Так вот я только заголовок прочитаю господина Буткявичуса: «Действиями дам в норковых шубах Россию не расшатать».

Итак, не ваш покорный слуга, обративший внимание на эти норковые шубы в самом начале зимнего обострения, которое сейчас завершается (или первая фаза которого завершается, и которое уже не будет зимним в его дальнейших фазах)… Вот этого обострения декабрьско-январско-февральского. Я с самого начала этого обострения сказал, что такое эти норковые шубы — что это невероятное социальное высокомерие, что все эти слова о креативном классе, норковых шубах — есть диагноз, есть обнаружение того, что люди, выводящие толпы на митинг, хотят проводить политику в интересах богатых людей, в интересах определённой социальной группы. Чуть позже разберёмся, какой именно.

Так вот, тогда это сказал я, а теперь это говорит Буткявичус. Потом это будут говорить десятки, сотни людей. Ведь надо будет что-то анализировать. А поскольку собственно креативности у креативного класса не так много, то придётся бежать за креативом к ужасному движению «Суть времени» и его аналитическим центрам. И выяснится, что всё вот так. Ну, выяснится же!

Сколько бы ни плевали на зеркало, а рожа-то крива! Это первое.

А вот вам тезисы господина Лимонова — опять-таки не движения «Суть времени», а совсем других людей. (Эдуард Лимонов. http://limonov-eduard.livejournal.com/197068.html)

«Вопрос: Повлияли ли массовые протесты в Москве на результаты выборов?

Ответ: Несомненно повлияли. Прибавили избирателей Путину.

Вопрос: Как так?

Ответ: А так, что буржуазные лидеры хвастливо сами подали эти протесты как бунт „креативного“, среднего класса и тем самым противопоставили этот класс стране. Стране это не должно было понравиться. У президентской кампании Путина до начала декабря не было темы, а тут тема появилась: бунт прозападной верхушки общества против народа и его вождя Путина. Репортажи о хождении к американскому послу и новогодние развлечения богатых оппозиционеров подлили масла в огонь.»

Дальше пишет: «В общем-то, Лимонов прав».

Ну, хорошо. Это сегодня говорит один Лимонов.

Можно сказать: «Да кто такой Лимонов?!» Потом это скажут десятки, сотни людей — будет понятно, что зеркало правильно отражает суть произошедшего. И от того, что это зеркало называется «господин Кургинян», «товарищ Кургинян» или «чудовищный Кургинян» или «омерзительная „Суть времени“» ничего не меняется.

Невротик всегда ненавидит психоаналитика за то, что он выявляет его неврозы. Тот, из кого изгоняют бесов, всегда ненавидит экзорциста за то, что этот экзорцист изгоняет бесов. А бесы воют, кричат, что они не хотят уходить из тела. Но, рано или поздно, бес же выйдет или заснёт на время. И тогда в душу начнёт закрадываться страшная мысль, что определённое количество людей, ничуть немалое, совершило страшное преступление, что оно вышло в очередной раз за рамки национального консенсуса, что оно продолжает всё больше выходить за эти рамки — что для него не существует его народ, его история и всё остальное. А также реальность.

То, насколько реальность не существует, об этом я сейчас хотел бы пару слов сказать.

Лента. ру: «Обама поздравил Путина с победой на президентских выборах». «Барак Обама в пятницу, 9 марта, поздравил Владимира Путина с победой на прошедших в России президентских выборах.» И так далее.

Ньюс. ру. ком в тот же день, 9 марта: «Путин пообщался с Обамой, но поздравлений так и не дождался».

Ответственные источники, агентства не имеют права так расходиться в своих сообщениях. И расходятся они так потому, что руководители этих агентств, а также те, кто формирует текст, являются идеологически ангажированными людьми. Они не информацию дают — они дают некоторую модель агитпропа, которая им выгодна, которая им близка, которой они служат. Это агитпроп, то есть психотизированное сообщество. Сообщество, которому неважно, какова информация — ему хочется сказать то, что приятно его контингенту и ему самому.

Могут в таком состоянии существовать новостные ленты? Нет. Не могут.

Но ведь существуют! Это значит — общество психотизировано, правда?

«Выборы в РФ выявили явного победителя», — сообщила Клинтон. (http://ria.ru/vibor2012_hod_vyborov/20120307/590840114.html)

7 марта РИА Новости сообщают, что США считают, что президентские выборы в России выявили явного победителя, заявила госсекретарь Хиллари Клинтон.

Тут же сообщается (http://www.ria.ru/vybor2012_hod_vyborov/20120309/590842905.html): «Российских правозащитников оскорбили слова Клинтон о выборах 4 марта. Российские правозащитники сочли оскорбительными слова госсекретаря США Хиллари Клинтон, которая, комментируя 7 марта итоги президентских выборов в России, заявила, что „на выборах был явный победитель“.»

Понимаете, что происходит? Российские правозащитники, которые молятся только на Соединённые Штаты, в том случае, когда Соединённые Штаты сообщают о некотором факте (не Кургинян, не «Суть времени», а госпожа Клинтон!) начинают рычать и на них. Потому что их не интересует факт, их не интересует чья-то оценка — даже самого референтного для них источника. Их интересует их собственный миф. И всё, что посягает на этот миф, кощунственно. Посягает Клинтон — значит Клинтон мерзавка. А как иначе?

Это свойство тяжёлых, глубоких невротиков. Есть такой Орешкин. У него статья вышла в «Новой газете» «Цифры волшебной ночи». Специально для «Новой газеты».

http://www.novayagazeta.ru/politics/51497.html?p=3

Он там анализирует что именно сообщили независимые наблюдатели разного типа по поводу итогов выборов. Вот, такие организации как «Гражданин наблюдатель», «Голос», «Росвыборы», «Наблюдатели Подмосковья», значит, «Гражданский надзор» в Березняках, неаккредитованные наблюдатели (интересная категория, да?). Ну, всего-то сообщения пришли с 3000 УИКов (2800). А их, между прочим, 95000. И очень скоро будут вывешены неопровержимые доказательства в виде протоколов всех этих УИКов. Там будут цифры и визы или подписи (как лучше сказать) на каждом протоколе членов участковых избирательных комиссий от всех оппозиционных кандидатов, включая КПРФ. Это же будет. И что тогда все скажут?

Итак, привели около 2 с чем-то тысяч УИКов, на которых что-то выявлено… Непонятно что. Мы насчитали 495 УИКов, на которых заявлено нечто более серьёзное и доказательное, нежели то, что узкий коридор вёл в зал для голосований и что пол в этом коридоре был грязный. Ну, есть такое замечание. Или замечание — не так размещена агитация. Или ещё что-нибудь в этом духе.

Если это всё вычесть, то есть 495 УИКов. Ну, пусть их будет 1000 из 95000. Профессионал может на этом основании делать какие-нибудь выводы? А где расположены по преимуществу эти УИКи? Ну, естественно, там, где легче всего наблюдать: в Москве, Санкт-Петербурге.

Я не говорю, что только там. Но прежде всего там, да? А вот в Березняках — их там 5 и на них 72 % у Путина. Как быть с этим? Короче, это смешно. Но он же пишет это специально для «Новой газеты» — самой современной и самой креативной газеты на свете.

Это что такое? А это то, что «если нельзя, но очень хочется, то можно». А когда так себя ведёшь, то, прежде всего, теряешь связь с реальностью. Не только со страной! «Мы живём, под собою не чуя страны» — чем больше я наблюдаю за происходящим, тем больше я понимаю подлинный смысл этих слов. Он очень глубокий.

Не только со страной теряешь связь, но и с реальностью вообще. А когда теряешь связь с реальностью, то не можешь анализировать ни свои ошибки, ни выбирать новую стратегию. Это просто стратегическая растерянность. Паника. Хаос. Шок. Истерическое отрицание реальности.

Гораздо интереснее то, что говорят люди из-за бугра. Вот, например, Кондолиза Райс.

(«Обещание городского среднего класса России» The Washington Post, 09.03.2012

http://www.inosmi.ru/world/20120310/187789295.html)

«Избрание бывшего и будущего президента Российской Федерации Владимира Путина наталкивает на отчаянные мысли о том, что короткий и воодушевляющий период политического бодрствования в России в прошлом году прошел впустую. Он добился своего — заменил своего протеже Дмитрия Медведева и снова взял в свою власть Кремль…

Но это победа может быть последней не только для него, но и для „путинизма“. (Почему же? — С. К.) Будущее в России (пишет Райс — С. К.) зависит от растущего среднего класса, который (дальше Райс подчёркивает черты этого класса, который а) — С. К.) интегрирован в мир и (б) — С. К.) отчужден коррумпированной политики Кремля».

Какие хорошие слова: «…. интегрирован в мир и отчужден коррумпированной политики Кремля»! Но если бы он был действительно интегрирован в мир, позитивно интегрирован в мир — и был бы отчуждён от коррумпированной политики Кремля, то этот средний класс следовало бы приветствовать. Но ведь рядом находятся совершенно другие понятия. Он не «интергирован вмир», предположим, а является «пятой колонной» этого самого мира — читайте, Соединённых Штатов Америки. Он отчуждён не от «коррумпированной политики Кремля», а от России — «мы живём, под собою не чуя страны». Почему бы не так?

Кондолиза Райс пишет: «На встрече с молодыми предпринимателями во время визита в Москву в качестве госсекретаря в 2007, я выразила озабоченность отсутствием независимых СМИ. Один молодой человек прервал меня репликой: „Кто сейчас смотрит телевизор? Мы все в интернете“». Ну, в интернете очень многие. И телевизор действительно безобразен, смотреть его совсем не интересно. И этот молодой человек прав. Но что дальше говорит Кондолиза Райс о тех, с кем она встречалась?

«Он (этот молодой человек), говорит Кондолиза Райс, мог также добавить, что все они (с кем встречалась Кондолиза Райс — С. К.) работали за пределами России — в мировых юридических, консалтинговых и финансовых фирмах. Более половины из них учились за границей в престижных бизнес-школах в Европе и США.

Эти молодые люди представляют собой относительно маленький процент российского населения».

Да. Во-первых, я даже этих молодых людей не хочу упрекать ни в том, что они работают за границей, ни в том, что они оканчивали престижные бизнес-школы в Европе и США. Мало ли где учились представители российского дворянства в 18–19 веках, особенно в 19-м. И что? Они при этом могли любить свой народ до безумия. Могли жертвовать своим благополучием и многим другим. Они существовали не для себя, а для этого народа. Они формировались там, за границей, людьми, которые были патриотами в самом высоком и подлинном смысле этого слова. Так же было, между прочим, с латиноамериканской интеллигенцией.

Дело не в этом. И не в том, смотрят ли они интернет. Дело в том, интегрированность их в мир приводит к повышению ощущения собственной идентичности, к тому, что в них возгорается огонь любви к России — прошу прощения за пафос — или же к слому идентичности и превращению в «пятую колонну», «граждан мира» и так далее. Вот это важно, а не то, где они учились, и где они работают.

Но, поскольку всё-таки бытие в какой-то степени все-таки определяет сознание, то ориентироваться на людей, которые работают «в мировых юридических, консалтинговых и финансовых фирмах и учатся в престижных бизнес-школах в Европе и США», конечно, нельзя. Госпожа Райс лукаво говорит, что они «представляют собой относительно маленький процент российского населения»… Они представляют собой чудовищно маленький процент российского населения.

А поскольку все эти международные фирмы ведут себя специфически… Я, например, могу перечислять фирмы, которые говорили, что не только их работники, но и члены семей их работников не имеют права идти на Поклонную без того, чтобы это не привело к потере места работы теми, кто работает в этих фирмах. Значит, если сын шёл на Поклонную, отец терял работу в этой фирме. Это к вопросу о высокой степени демократичности западных фирм.

Конечно же, бытие не полностью определяет сознание, но существенно определяет. И сознание людей, которые работают «в мировых юридических, консалтинговых и финансовых фирмах», то есть получают, так скажем, порядка 8-10 тысяч долларов в месяц, учатся «в престижных бизнес-школах в Европе и США» — значит, имеют, скорее всего, соответствующий бэкграунд, у них это сознание сильно сдвинуто по отношению к сознанию большинства российского населения? И они представляют собой, повторяю, не «маленький процент российского населения», как говорит госпожа Кондолиза Райс, а чудовищно низкий процент.

Поскольку на этих людей рассчитывать нельзя и опереться на них нельзя иначе, как на некоторый организационно-управляющий модуль, да и то, такой модуль, который не очень хочет сталкиваться с силами российского правопорядка, то госпожа Кондолиза Райс говорит: «Да. Это относительно маленький процент российского населения, но»… И дальше я цитирую: «Но оглянитесь вокруг себя в Москве, Санкт-Петербурге или даже Владивостоке: везде растет городской средний класс».

Что же это за городской средний класс? Я давно хочу понять. У которого, внимание(!) «… есть свои квартиры…»

Не понял! Идеал советского общества заключался в том, что все переезжают из коммуналок в отдельные квартиры. И огромный процент переезжал. Это был средний класс? Рабочие, переезжающие в отдельные квартиры, это средний класс? Значит, отдельные квартиры — первый признак.

Второй признак — «они обставляют их мебелью из Ikea»…

Не понял. Я не ахти какой специалист по быту, но мне кажется, что в Икеа покупают самую дешёвую мебель!

И наконец, они «… балуют детей в „Макдональдсе“».

Лучше бы они их не баловали в «Макдональдсе». «Макдональдс» — это самый отвратительный общепит — про это знают все американцы, все жители Европы. Да и наши постепенно тоже поняли, что в «Макдональдсе» питаться нельзя.

«Они … привыкли к нормальной жизни»… Что значит — «к нормальной жизни», госпожа Кондолиза Райс? Они привыкли к тому, что в своей квартирке из Икеа они могут скушать пищу из «Макдональдса», побаловав детей этой пищей?

«…и у них другие планы на будущее». Какие у них планы на будущее? Я понимаю, какие планы на будущее у тех, кто учился за границей «в престижных бизнес-школах в Европе и США» и также работает «в мировых юридических, консалтинговых и финансовых фирмах». Это я понимаю. А какие планы на будущее у тех, кто живёт в отдельных маленьких квартирках, обставленных Икеа и время от времени кушающих в «Макдональдсе»… Какие у них планы? Я не знаю. Их планы связаны с установлением Нового Мирового порядка или, точнее Нового Мирового беспорядка — New World Disorder — по модели Соединённых Штатов? А почему так? Потому что в противном случае они потеряют… Что? Квартиру? Икеа? «Макдональдс»?

Почему-то считается, что это лидирующее меньшинство поведёт за собой тех, кто кушает в «Макдональдсе», обставляется Икеей и работает где попало. А ведь это будет необязательно так! Это может быть очень по-разному.

Ну, дальше Кондилиза Райс пишет: «От них зависит — С. К.) придут ли перемены революционным или эволюционным путем („от них“ — имеется в виду, „от власти“ — С. К.). Если власти учтут урок прошлого года и пойдут даже на скромные реформы, они могут преподнести своему народу великий дар, которого еще не было в российской истории: мирные перемены. Если они этого не сделают, конфликт неизбежен. А российский опыт революций — неприглядное зрелище».

А американский опыт революций — приглядное зрелище? Особенно Гражданская война между Севером и Югом, когда генералы Грант и Ли (особенно Грант) расстреливали мирное население картечью с близкого расстояния?

Это была очень приглядная картинка?

Революция всегда неприглядна, госпожа Райс. Дело же не в этом. А дело в том, что мирные перемены направлены… на что? Куда должны бытьнаправлены мирные перемены? О каких мирных переменах идёт речь?

Вот, есть такой герой по фамилии Белковский, который несёт опять разного рода околесицу, а в частности говорит (Станислав Белковский: «Путин — страж итогов приватизации», 7 марта 2012 года http://www.voanews.com/russian/news/Belkovski-Putin-Protector-Of-Privatization-2012-03-07-141836473.html)

«РФ — это бесконечное движение из империи в никуда… Поэтому нужен учредительный процесс. Нужно создание нового государства… И это, безусловно, требует полной отмены РФ и учреждения новой России — с нуля.»

Белковский дальше говорит о каком-то национальном государстве европейского образца вместо нового государства. Ещё недавно он говорил и о расчленении России, и об отделении от России Северного Кавказа… Мы это всё помним. Белковский он такой — шустрый.

Его спрашивают: «Что произойдет в этом европейски ориентированном государстве с национальными республиками?

С.Б.: С ними все будет в порядке. Ведь речь идет о европейской модели, при которой одна нация признается государствообразующей, но все этнические меньшинства получают полные гарантии защиты своих прав.»

Ну, Белковский раньше говорил совсем о другом. Но не в этом дело.

Белковский дал идеальную формулу оранжизма. И он тогда говорил не о национальном европейском государстве. Он говорил о монархии. А монархом должен был быть Майкл Кентский…

А всё это должно было происходить (вот я сейчас это запишу, чтобы это было понятно) «при участии и под давлением внешних сил».

Приход к власти Майкла Кентского, как царя, русского монарха, «при участии и под давлением внешних сил» плюс отделение Северного Кавказа, а значит, и дальнейший неминуемый распад России (это все понимают) — были идеалом Белковского эпохи, когда Белковский особенно прославлял Медведева, противопоставляя замечательного Медведева чудовищному Путину.

И опять-таки не эти противопоставления важны, и не подвижность формулировок Белковского, которая обусловлена этими самыми внешними силами и подвижностью их установок (и это мы тоже все понимаем), а также подвижностью установок внутренних сил, на которые Белковский ориентируется ничуть не меньше, чем на внешние.

Не в этом дело.

Вот, обвожу это в рамочку и прошу запомнить. Оранжизм — это, когда некие перемены осуществляются «при участии и под давлением внешних сил». А значит, и в интересах этих внешних сил. Ибо чудес на свете не бывает. Бесплатный сыр и вправду бывает только в мышеловке. И если уж силы начинают участвовать и давить на Россию и власть, то уж для того, чтобы реализовать свои какие-то крупные интересы, правда?

Так вот, это и есть оранжизм. И когда нам теперь говорят, что его не было совсем недавно, что нам это всё приснилось, то, конечно, если всё, что я перечисляю, а также всё, что я зачитываю сейчас, считать сном, то это сон. Только говорят вообще-то, что Брахма видит сны (Брахма, кажется, да?), а потом сны прекращаются вместе с реальностью. И что вся реальность — есть сны Брахмы. В этом смысле возможно, конечно, что это и является сном. Но только это сон под названием реальность.

И тем, кто сегодня кричит, что это всё — наветы, что это всё выдумки зловещих кремлёвских политологов с какими-то кремлёвскими проектами, — все, кто так кричит, завтра вынуждены будут признать, что это всё про-и-зош-ло! Как это признаёт Лимонов, как это признаёт Буткявичус, как это признаёт Белковский.

А вот выводы… Вот есть такой, весьма неглупый политолог Борис Межуев. (Борис Межуев, «Мягкая сила» Владимира Путина. «Известия» 07.03.2012 http://www.izvestia.ru/news/517657)

И он фантастически показателен в смысле того, как у нас подвижна наша интеллигенция. Он всё правильно говорит о мягкой силе Владимира Путина, что Путин стал защитником национальной независимости, представил себя в качестве такового и сумел в качестве такового, «как ревностный защитник тех ценностей, которые ещё пользуются пониманием и поддержкой большинства».

Слышите, что пишет? «…Ревностный защитник тех ценностей, которые ещё пользуются пониманием и поддержкой большинства».

«Именно как таковой Путин выиграл, — пишет Межуев, — Проблема (пишет он — С. К.) не в том, что память об ужасах девяностых ослабеет, но в том, что, устав от консервативной стабильности нулевых, которые продолжатся и в десятых, люди начнут видеть в девяностых некий начатый, но не завершенный эксперимент. И рано или поздно они потянутся к тому, чтобы его завершить».

Вот так мы от констатации — Путин «ревностный защитник тех ценностей, которые … пользуются пониманием и поддержкой большинства» — переходим к тому, чего не будет никогда.

Люди никогда «устав от консервативной стабильности …» не «начнут видеть в девяностых … начатый, но не завершенный эксперимент…» и не «потянутся к тому, чтобы его завершить.»

Межуев даже на этом не останавливается. Это опять черта нашей интеллигенции. Он опять начинает за здравие, кончает за упокой. Он говорит: «„Путинизму“ … нужно очень убедительно продемонстрировать, что государственный суверенитет — это не синоним произвола силовых корпораций, а социальное равновесие — не эвфемизм слова „застой“. И только в этом случае „путинизм“ выдержит очень острую идеологическую конкуренцию».

Правильно. Конечно, надо «продемонстрировать, что государственный суверенитет — это не синоним произвола силовых корпораций», конечно, надо продемонстрировать, что «социальное равновесие — не эвфемизм слова „застой“».

Конечно, это совершенно правильно. Конечно, без этого «путинизм» не выдержит никакой конкуренции.

Но дальше-то Межуев что пишет?! «В ином случае, если продолжать ритуально проклинать на каждом шагу Америку, мы еще, не дай Бог, увидим на улицах Москвы толпы „разгневанных горожан“ не то что с белыми ленточками, но уже прямо с звездно-полосатыми флагами».

А вот это уже совсем другое. Межуев здесь вставляет слово «не дай Бог», но вопрос не в этом… Вопрос в том, что нет и не будет для определённой и очень широкой группы нашей интеллигенции запрета на оранжизм.

То есть рамки любого национального консенсуса… Вот, можно любые флаги, но не звёздно-полосатые. Можно занимать ту или иную позицию, видеть по-разному будущее, но не стремиться к тому, чтобы твои планы осуществлялись по-оранжевому, то есть при участии и под давлением внешних сил.

Вот так нельзя! Вот это находится за рамками национальной политики! А всё остальное — внутри.

Если эта рамка, которая существует в Соединённых Штатах, Франции, Германии, других странах, не будет сформирована у нас, ситуация не просто плачевна, а чудовищно плачевна.

Граждане имеют право бегать с флагами красными или даже красно-коричневыми, а с американскими — нет! Потому что в противном случае они не граждане.

Давайте тогда посмотрим не только на то, как именно наша продвинутая интеллигенция относится к разного рода флагам, и к тому, можно ли при участии и под давлением внешних сил что-то осуществлять…

Подчёркиваю ещё раз, что Межуев сказал: «Не дай Бог, чтобы это было так». Но для него это шутка — допустима. Ну, будем считать, что это у него такая проясняющая метафора. Дело-то совершенно не в Межуеве, а в том, что он может себе представить наших рассерженных горожан, которые ходят с американскими флагами и говорят: «Американцы, мы ждём вашей помощи!»

Но мы можем представить себе и большее…

Скажут: «Куда уж больше?!»

Нет, мои дорогие, есть куда!

«У „Несогласных“ (нашей несистемной оппозиции) появился новый враг — бюджетники и пенсионеры. Оппозиционные форумы кипят, еле сдерживаемые ненавистью к зомбированному быдлу, которое, как выяснилось, ни в хрен не ставит агитацию режимоборцев.»

Дальше идут цитаты (http://fritzmorgen.livejornal.com/474600.html):

«Надо резать не чиновников и ментов (говорит представитель нашей несистемной оппозиции — С.К.). Надо резать толстых тёток из „Сбербанка“, Почты России и жэка. Это они — настоящие враги. Это они 4 марта выбрали нам Путина на 12 лет».

Другая цитата:

«Мой дед путает телефон с калькулятором, но в воскресенье он сходил и проголосовал за Путина».

Ещё одна цитата (http://www.newsland.ru/news/detail/id/904507/):

«У нас же полстраны таких тёток с фиолетово-малиновым хайром и ещё четверть неприветливых, хмурых мужиков. Вы в любой автобус сядьте часов в 10 утра, и социально-демографический срез будет полным. Два хипстера с айпадами, четыре хмурых мужика и остальной автобус — вот такие тётки. И для них Путин — бог, идеал и спаситель. И говорят они все примерно одни и те же слова».

То есть произошло то, о чём мы говорили давно — народофобия. Американофилия плюс народофобия.

Значит, вопрос не только в звёздных флагах (американофилия), которая в определённой ситуации совершенно равна измене. Да-да, национальной измене!

И не надо ссылаться, что она порождена ненавистью к государству. Государство и страна — это разные вещи. Государство и народ — это разные вещи.

А рядом с американофилией — народофобия и бесконечное восхищение собою любимыми: «Креативный класс! Прогрессивное меньшинство!», — и так далее. Вот черты нынешней ситуации. Давайте-ка всмотримся в эти черты внимательнее, потому что возможно именно оформление этой ситуации стало главным итогом событий последних трёх месяцев. Не победа Путина, не поражение несистемной оппозиции, а окончательное оформление этой ситуации.

Эта ситуация стала мне понятна после первых передач «Суд времени» по 5-му каналу федерального телевидения. Когда прошла серия передач, надо было обсуждать цифры и выяснилось, что одни говорят, что эти цифры фиктивные, а другие — что эти цифры свидетельствуют о том, что у нас омерзительный народ.

Итак, тогда всё-таки большинство сказало, что дело в том, что цифры в социологическом смысле нерепрезентативны. То есть «сгинь, сгинь, проклятая цифра»!

Это был первый этап.

Какой был второй этап?

Мы показали очень репрезентативные, сверхрепрезентативные социологические исследования, выполненные высококлассными специалистами, явно объективные. И показали, что согласно этим исследованиям подавляющее большинство поддерживает советские ценности в том или ином виде, в той или иной степени, и что борьба должна идти за тех, кто поддерживает эти ценности.

В противном случае ни о какой демократии речи быть не может. А если говорить о какой-то власти вне демократии, то надо говорить о диктатуре. А для диктатуры нужен репрессивный аппарат. А создать внутренний репрессивный аппарат, который тоже был бы совсем непричастен советским ценностям, ещё труднее, чем победить на выборах! И уже несколько раз пробовали создать такой аппарат в лице Коржакова, Лебедя, того же Путина… И ничего не получалось!

Значит, что-то надо делать…

Вместо того чтобы что-то делать, все подряд начали проклинать это «угрюмое» большинство «с фиолетовым хайром». «Хайро» — никогда не слышал такое слово… неважно… Его начали проклинать. Все. Минкин, который говорил, что это отвратительные, вонючие мухи. А вот они — такие, как он — это пчёлы. Говорил это Минкин? Говорил.

И это стало формулой, знаком. Знаком моей полемики с господином Сванидзе уже на «Историческом процессе», потому что поменялся канал, возник другой формат передачи, а большинство оказалось всё тем же. Неумолимо.

Тогда его назвали «чёртовыми мухами», «мерзавцами»…

Потом были сделаны ещё два вывода. Первый — а нельзя ли прикупить к себе, к своему замечательному «пчелиному» меньшинству какое-нибудь большинство втёмную (например, Зюганова). Я наблюдал весь процесс с КПРФ с очень близкого расстояния на протяжении этих месяцев. Даже для меня, человека видавшего виды и много знающего о КПРФ, было откровением то, насколько оранжевый ангажемент оказался прочен. Несмотря на то, что Зюганов несколько раз хотел из него выпрыгнуть. Несмотря на то, что раздавались голоса в руководстве КПРФ, а не только внизу, о том, что нельзя так, нельзя осуществлять такой, какой-то странный манёвр, нельзя вдруг переходить из коммуно-патриотического формата в коммуно-либеральный. Что это губительный формат во всех смыслах. Что никто не сможет выдержать до конца подобный формат.

Предупреждали мы об этом. Нас поддержали многие и в КПРФ, и даже в её элите (если можно так сказать), в её руководящем слое.

Тем не менее, Зюганов, который время от времени шарахался в нашу сторону, потом шарахался обратно. И это наглядно свидетельствовало о том, что он прочно находится в подобном «кармане», оранжевом, скажем мягко. И что вылезти из этого кармана ему не дадут. Ему так и не дали.

Более того, он повёл себя на финальной стадии очень странно, потому что, сначала назвав белоленточников своими союзниками… То есть сначала он их назвал оранжевой проказой, потом своими союзниками. Потом сказал, что к ним придёт на Пушкинскую площадь. К ним не пришёл. Потом сказал, что к ним придёт на Арбат, но к ним тоже не пришёл.

Стало вообще непонятно, что делает Зюганов. В чём хоть минимальная политическая последовательность его позиции? Если он единственный не признаёт выборы из всех, то уж, по крайней мере, он должен прийти к Удальцову, ведь это же была усечённая фраза, что Удальцов сказал, что он с Пушкинской никогда не уйдёт. Но, какой он ни будь, этот Удальцов, но он же не абсолютно неадекватен. Он понимает, что холодно, что через несколько часов и водка не поможет — замёрзнешь. Как ты там будешь, на этой Пушкинской площади-то стоять? И он кричал, что он не уйдёт с Пушкинской площади, пока туда не придёт Зюганов.

Но Зюганов туда не пришёл. Он вместе с тремястами людьми помитинговал рядом, потом из этих трёхсот 150 пошли к Удальцову, а 150 разошлись. И с ними Зюганов. Стало абсолютно непонятно, что делает Зюганов?

Между тем, у Зюганова был шанс. Он мог отмежеваться от оранжевых в самом начале. Мог, объединившись с «Сутью времени», создавать очень убедительные красные митинги, а не оранжевые. Красно-патриотические.

К нему бы пришли очень многие представители националистических, имперских организаций. Убеждён, что пришли бы!

Он мог бы дальше провести проверку результатов выборов и сказать, сколько же на самом деле у них отняли голосов. И на той стадии процесса даже договариваться по поводу того, чтобы некий компромисс был достигнут.

Он мог затем прийти на Поклонную гору и фактически возглавить антиоранжевое движение. Он мог потом хотя бы не давать интервью Ксении Собчак и не производить подобных движений. Он мог осудить Удальцова за то, что Удальцов прямо сказал во время встречи с Медведевым, что его политическая мечта состоит в продлении срока Медведева на 2 года. А этот срок Медведева (лишние 2 года) неизбежно связан с комиссией Федотова-Караганова и с десталинизацией-десоветизацией. Иначе-то быть не может. И Караганов сказал, что это будет именно так.

Зюганов мог прийти, как он обещал, не только на Поклонную гору, но и к Гордону, и начать вести диалог о том, какова же рамка общественного договора о признании выборов легитимными.

Он мог всё это сделать.

Я не знаю, получил ли бы он при этом больше 50 %. Конечно, нет. Но он бы не 17 % получил. Он бы получил порядка 37 %. А реально был бы второй тур, и там неизвестно, чем бы это кончилось. Я-то считаю, что кончилось бы всё равно победой Путина. Потому что просто потенциала Зюганова и существующей КПРФ недостаточно для того, чтобы победить.

Нужен другой потенциал для победы. И это ключевой стратегический вопрос. Но в любом случае он сохранил бы честь, он бы сохранил верность основным принципам, которые он сам уже заложил в постсоветское коммунистическое движение — принципам коммунно-патриотизма. Он получил бы гораздо больше.

Каждая из его акций стоила ему нескольких процентов голосов.

По разным оценкам, неприход на Поклонную гору с заявлением, что он не пришёл, потому что у него болит горло, стоил ему от 1,8 % до 2,5 %.

Его отказ участвовать в работе по формированию общественного договора о легитимности выборов стоил ему больше процента.

Его интервью с Собчак — явно больше 2 %.

Удальцов стоил ему до 3 %.

И так далее. Зюганов вёл себя потрясающе в этом смысле. КПРФ вместо того, чтобы отвечать на действия своих главных политических противников — неважно, Прохорова или Путина, Жириновского или Миронова — сосредоточила весь огонь на «Сути времени», которая была всего лишь зеркалом, и, в любом случае, явным образом не участвовала в выборном процессе.

То есть говорилось Бог знает что. Стыдно было слушать. И сейчас стыдно слушать этот бред, эту ахинею: «Кургинян — это кремлёвский проект!». Почему? Потому что он на телевидении.

Но тогда все, кто на телевидении — это кремлёвский проект. Но тогда и Зюганов — кремлёвский проект.

Кургинян не проигрывал выборы, потому что он в них не участвовал. А Зюганов проигрывал их раз за разом. А теперь аж президент России сказал, что Зюганов победил в 96-м году.

Ну, так чей тогда проект Зюганов?

И так же про всё можно сказать, что это кремлёвский проект. Про всё, что угодно. Всё на свете кремлёвский проект, кроме того, что исчезающе мало и вообще не существует на политической сцене!.. А всё остальное — это кремлёвские проекты!..

Это такой комплекс внутренней неполноценности, такая святая вера в то, что все решения принимаются в Кремле, которая безумно много обнаруживает в тех, кто высказывает такие суждения. В каком-то смысле (как я много раз говорил), конечно, телевизионная эпопея, длившаяся полтора года, была кремлёвским проектом. Не в том смысле, что ваш покорный слуга договаривался с Кремлём, как будет её проводить или Кремль спускал директивы. Это всё анекдот.

В другом смысле — что определённые силы в Кремле, имея возможность запретить это проект, его не запрещали. И не запрещали его по одной-единственной причине: потому что они хотели, чтобы Кургинян принёс Зюганову в зубах лишние проценты голосов и положил их ему в «сумку». А Зюганов передал эту «сумку» оранжевым.

Если он может передать её Собчак, то почему не Сванидзе?

Эта идея была. Было несколько очень продвинутых людей, которые исповедовали эту идею и страшно обиделись, когда этого не произошло. Как потому, что я создал телевизионную программу «Суть времени» и следом за ней телевизионную программу «Смысл игры» и создам ещё ряд программ для интернет-телевидения, так и потому, что я создал движение, которое в итоге их всех и обыграло.

Сначала за счёт того, что на «Историческом процессе» был дан полный отлуп оранжевым (Собчак, Рыжкову и другим). Потом за счёт того, что 24 декабря был проведён альтернативный митинг на Воробьёвых горах и была сожжена белая ленточка. И просто морально опамятовались все, кто могут быть врагами оранжевых.

Потом за счёт того, что на Поклонной горе была собрана широкая антиоранжевая коалиция, на которой я сказал, что я являюсь противником политики Путина. А Зюганов, дав сначала обещание стать первым выступающим на Поклонной, потом сказал, что у него болит горло.

Потом за счёт того, что мы выдвинули идею общественного договора о легитимности выборов. А когда оранжевые поломали эту идею, то оказалось, что её ломают оранжевые. Что, соответственно, они ратуют вовсе не за чистоту выборов, а за что-то совсем другое. И они сказали об этом.

Вот за счёт всего этого, да, мы поломали их игру.

Их игра была в том, чтобы я покорно, как хорошая борзая собачка, схватил «утку» под названием «голоса проснувшегося советского большинства», положил их Геннадию Андреевичу. А Геннадий Андреевич отдал их Немцову, Шендеровичу, Собчак и другим.

В этом была идея. В этом был кремлёвский проект.

И этот кремлёвский проект был поломан.

Но, когда вы говорите о проектах, вы имеете в виду игру. Философски (а мне всё-таки не хочется замыкаться на узкой прагматике) проблема заключаются в том, что есть два компонента: есть Игра с определёнными правилами, а есть История. И есть некоторая связь между одним и другим.

В Игре побеждает тот, кто задаёт правила. Master of the game— хозяин правил.

Любой, кто задаёт правила, побеждает любого, кто играет по заданным правилам. А любой, кто играет по заданным правилам, побеждает любого, кто движется, как фигура.

Вот Зюганов двигался, как фигура. Он позволил себе стать низшей, третьей, так сказать, кастой — кастой фигур. Не игроков и не хозяев игры, а фигур.

А мы поменяли правила.

Правилом было то, что будет власть и «оранжевые», как общество. А мы, создав антиоранжевое движение, показали, что есть общество, отдельное от «оранжевых». И сколько наши противники ни пытались доказать, что это не так, им пришлось теперь признать, что это так. И теперь они это общество проклинают, как тёток с фиолетовыми физиономиями, как хмурых дядек.

Вот, есть они — народ. И мы показали, что он есть. И как только мы это показали, мы поменяли правила игры.

Но мы ещё и зажгли новый исторический огонь, сказав о том, в чём мы не согласны с существующей властью, почему мы являемся принципиальной оппозицией этой власти.

А не согласны мы с нею вот почему. Это важно ещё раз зафиксировать.

Путин постоянно говорит о суверенитете. И вполне может быть, что искренне верит в то, что отстаивание суверенитета — это очень серьёзное дело.

Если он действительно в это верит (а это обнаружится в ближайший год, потому что суверенитет будут всё более и более подрывать), если он действительно в это верит, то лучше такая вера, чем угроза ходить под американским флагом, в случае, если власть не устроит… Если власть не будет потакать некоторым намерениям «рассерженных горожан», они начнут ходить под флагами Соединённых Штатов… Так вот, лучше Путин с его суверенитетом, чем граждане под полосатым флагом — для меня.

Но концепция суверенитета у Путина — это классическая национально-буржуазная концепция в духе Вестфальского договора, в духе национально-буржуазного существования вообще.

Суть заключается в следующем. Есть проект Модерн, в котором живёт весь мир. И этот проект — это как бы мировой дом, в котором существуют разные квартиры. Квартиры эти могут быть в подвале (очень плохие, колониальные, так сказать), они могут быть в бельэтаже, они могут быть в мансардах. И все страны борются по правилам модерна за то, чтобы получить наилучшие квартиры в этом доме — в миропорядке, заданном определёнными правилами.

Вот что такое ограниченный национально-буржуазный суверенитет.

Россия никогда по законам этого суверенитета жить не хотела. «Третий Рим» или коммунизм, неважно, это всегда желание перестроить мировой дом. Это заявление о том, что домик не ахти — не тот, что надо. Что человечество идёт не теми путями, которыми оно должно идти к благу. Что домик слегка вдребезги напоминает тюрьму или что-нибудь ещё похуже. Что в аду не обустраиваются и не хотят наилучшую территорию. Что нужен рай, а не ад.

Вот что такое извечное русское отношение к вопросу о суверенитете. В этом смысле русское ноу-хау — это глобальный суверенитет. Не локальный, национально-буржуазный, а глобальный. Это предложение миру глобальных альтернатив.

Самой яркой такой глобальной альтернативой был и остаётся коммунизм. И в рамках этого самого коммунизма, с какими бы изъянами он ни был, русские вдруг и стали самими собой до конца. Даже больше, чем с «Третьим Римом» и Московским царством. Они нашли себя, выявили себя. Они действительно стали страной, несущей миру новую весть.

Русское ноу-хау — не сырьё и даже не наука и техника, и не балет, и не живопись, и не литература (хотя русские несут миру очень многое во всём этом), а новая глобальная весть.

Теперь наступает время, когда проект Модерн рушится. То есть домик, в котором были эти национально-буржуазные квартиры, шатается, плывёт, странно искажает свои контуры, превращается в какой-то странный лабиринт, в какую-то монструозную конструкцию. Не New World Order (новый мировой порядок), а New World Disorder (новый мировой беспорядок). И внутри всего этого оказывается, что у русских места просто нет.

Домик всё более напоминает уже не тюрьму и не шалман, а просто натуральнейший ад — «человейник», как говорит Зиновьев. Место тотального расчеловечивания, тотального рабства. Место, где не будет возможности для человека восходить вообще. Что именно он будет есть, и как именно он будет спать, и какая там будет «Икеа» и какой «Макдональдс» — вопрос двадцать пятый. А вот восхождения там не будет.

Внутри всего этого очевиднейшим образом теряется какое бы то ни было место для России. И вот тут мы говорим:

— Послушайте, а о каком национально-буржуазном суверенитете идёт речь? О чём вы вообще говорите? Россию в этом нельзя разместить. Её никаким образом в этом не разместишь. Вы начинаете модернизацию, игру в модернизацию, — в условиях, когда эта игра завершена. А там, где она ведётся… Ну, её ведут уже несколько стран, которые ещё имеют для этого какой-то потенциал. У них есть ещё традиционное общество. Они кидают его в топку этого Модерна и как-то едут. Но, когда они докидают туда традиционное общество — и они остановятся. Куда мы двигаемся дальше? Остаётся ли развитие приоритетом 21-го века?

Ведь из этого философского огромного вопроса вытекает всё на свете: способ развития России, программы её во всех сферах (от промышленности до сельского хозяйства), её отношение к человеку, ее модель человека, ее отношение к своей сверхдержавности (то есть, к империи или к Советскому Союзу), ее отношение к нации…

Это самый больной вопрос.

В одной из передач Максим Шевченко сказал, что сейчас, после того, что произошло на Болотной, Сахарова, Поклонной и так далее, открывается путь к формированию политической нации. А мне-то кажется, что путь закрывается. Поскольку есть дельфины и анчоусы, мухи и пчелы, то о какой нации идет речь? Поскольку надо убивать теток-негодяек, которые проголосовали не так, как хочется, то о какой нации идет речь?

Есть два народа — большой и малый. Это очень серьезный вызов. Малый народ силен, он полиэтничен, он сейчас затаился, он будет делать одновременно очень много разных вещей: он будет концентрировать силы, он будет добиваться уступок от власти, шантажируя власть эксцессами, и на какое-то время ему удастся добиться этих уступок.

Это оформилось. Меньшинство оформилось на Болотной и Сахарова. Оформилось ли большинство? Нет. Оно не оформилось. Оно уцепилось за Путина и каким-то способом, ни шатко, ни валко, смогло сказать, что оно есть. А в 1991 году оно не смогло об этом сказать вообще. В противном случае, существовал бы СССР. Оно сказало, что оно есть.

Но с гигантским трудом и огромной инерционностью это все произошло. И будет безумно трудно оформлять большинство. И эту задачу не могут решать люди, называющие это большинство «фиолетовым хайром», «хмурыми дядьками». Это должны делать люди, любящие народ. Другая интеллигенция, готовая вести народ на национально-освободительную борьбу, спасать его.

Если действительно в существующем миропорядке место России нет вообще, то речь идет о спасении народа от ликвидации, от различных форм геноцида, спасение истории — вот это все для какого-то авангарда должно стать серьезной задачей, это должно стать задачей для контрэлиты.

И хотим мы или нет, но эта задача была возложена на «Суть времени»: просто оказалось, что никого рядом нет. Хотелось, чтобы эту задачу решала КПРФ вместе с нами. Но КПРФ вдруг переместилась в какой-то либерально-красный угол поляны. Потом это все либерально-красное, построенное по принципу общего союза против Путина, стало приобретать все более оранжевые тона.

Фактически после провала на выборах шансов на красное уже ни в каком варианте не стало, даже сильно либерализованное красное — даже на это шансов уже не стало. Просто нужно было растворить это красное в оранжевом месиве. А потом схлынуло — убежден, что на время, — и само это оранжевое месиво.

И с чем мы остались? Что делать этому большинству? Можно ли вообще его организовать? В любом случае возникла новая реальность. А новая реальность требует новых подходов.

И здесь я хочу сказать о «Сути времени» и о том, в чем мой проект — кремлевский или некремлевский, не знаю.

Я не буду больше продолжать работать с господином Сванидзе. Я не вижу в этом никакого смысла, в самой передаче «Исторический процесс» после того, что состоялось за эти месяцы. А я считаю, что состоялся раскол общества на два народа: на меньшинство и большинство. Что это сделало меньшинство. Что, начав это делать уже в ходе передач «Суд времени», а потом «Исторический процесс» (все эти мухи и пчелы), меньшинство доделало это, увидев Поклонную гору и заорав о дельфинах и анчоусах. А после выборов оно завершило эту работу криками про «фиолетовые хайра», про «хмкрых мужиков» и все прочее.

Процесс завершился, господа. О чем говорить? Вы ненавидите тот большой народ, который мы любим. О чем мы дальше должны говорить? Вы будете оформлять себя как этот малый полиэтнический народ, по формуле госпожи Райс: союз «Бентли» с IKEA. Мы должны заняться другим.

О чем мне говорить со Сванидзе? О чем? Уже в последних передачах «Исторический процесс» говорить было не о чем. Это уже была война. Но тогда еще надо было сказать господину Рыжкову, госпоже Собчак, кто они такие есть и как их звать. Нужно было раскачать процесс для Поклонной. А что теперь делать с господином Сванидзе?

Я активно отказываюсь от этого проекта «Исторический процесс». Я если и буду выступать на телевидении, то с проектами совершенно другого типа, сообразными абсолютно новой исторической ситуации. Я никогда не ликовал оттого, что я являюсь телеведущим. А после этих трех месяцев уже окончательно перестал им быть.

И, наконец, есть еще одно обстоятельство. Молодое движение «Суть времени» блестяще проявило себя в ходе этих месяцев. Оно действительно стало новой молодой политической силой. Оно проявило удивительную жизнеспособность, стойкость, самоотверженность. И есть негодяи, которые говорят, что я «завел» это движение для того, чтобы выборы прошли, а после этого оно мне будет не нужно.

Так вот. Я клянусь посвятить все свои силы и все свое время только движению «Суть времени» и его различным слагаемым. Я буду снимать те телепередачи, которые нужны движению. Я буду осуществлять те педагогические и иные проекты, которые нужны движению. Я буду работать на этих самоотверженных молодых и немолодых людей, которые для меня являются последней надеждой России.

Нынешнее благолепие продлится не долго. Все помнят мою «кривую»? Я могу ее еще раз нарисовать: вот это было падение при Ельцине, это стал пологий склон при Путине. Сейчас попытались его свести вниз. Как-то это все выправилось, и вот где-то здесь оно кончается. Все, что существует сейчас, — это некоторый интервал «дельта t», в течение которого можно достраивать существующие силы.

Силы слабые. Контрэлита плохо организована. Она абсолютно по своим качествам не может отвечать на те исторические вызовы, которые существуют. Ей трудно взять на себя ответственность не только за российскую, но и за мировую историю. Я реально понимаю всю дистанцию между такой ответственностью и тем, что сейчас есть.

Но надо сделать чудо. Надо использовать этот интервал времени для того, чтобы вот здесь на выходе, в момент российской катастрофы — а она не замедлит состояться, потому что эта концепция локального национально-буржуазного суверенитета, она одна достаточна для того, чтобы все рухнуло. Не надо мне петь песни про независимые суды в криминально-буржуазном обществе. Не надо мне петь песни про другую политическую систему в криминально-буржуазном обществе. От того что у вас будет тысяча партий, у вас просто будет тысяча бандюков вместо тех немногих, на которых вы сейчас так сильно негодуете. Оттого что у вас будут какие-то независимые суды, у вас каждый суд будет самостоятельной бандой, находящийся под властью соответствующего криминального сообщества. И больше ничего не будет. И вы это прекрасно понимаете.

Поэтому вопрос о том, чтобы на месте немногого сделать многое того же самого качества — тех же щей пожиже влей — это просто вопрос о том, как быстренько-быстренько ликвидировать Россию. И не надо мне врать, господа удальцовы, немцовы и прочие, что вы этого не понимаете. Вы это понимаете. Может быть, часть очумевших людей, которая побежала за вами, это не понимает до конца. Может быть, часть невротиков злится на нас, потому что мы им показали, кто они такие есть, а им не хочется видеть свое отражение в зеркале. Но вы-то, лидеры мои дорогие, все понимаете.

Вы понимаете, что хотели добить это до конца. Вместе с вожделеющим это Белковским и теми людьми, которые стоят за ним. Вы понимаете, что мы вам помешали это сделать, и теперь вы будете лить на нас грязь бесконечно. По известному принципу: «плачет киска в коридоре, у нее большое горе: злые люди бедной киске не дают украсть сосиски». Мы не дали украсть сосиски. И в этом наша вина, конечно. Мы не дали вам разыграть нас, как лохов. Вы же хотели, чтобы мы принесли эту самую «утку» Зюганову, а тот передал ее Сванидзе или — я не знаю — Удальцову, а тот известно кому. Этого не произошло.

Но ведь это не значит, что вот здесь не наступит этого самого конца. Он наступит. И наступит он потому, что либо глобальный суверенитет и все константы жизни, подчиненные ему, вся философия, подчиненная ему, вся работа интеллигенции, подчиненная ему, вся модель нашего существования, подчиненная ему. Обычно существует война между разными идеалами. Одни люди хотят, чтобы реализовался один идеал в твоей стране: большевики — коммунистический; а другие хотят, чтобы в этой же стране реализовался другой идеал — монархисты. Сейчас нет этой войны.

Все мои силы и все силы движения «Суть времени» будут направлены на то, чтобы объяснить людям, что этой войны нет. Что нет нескольких моделей: нашей — СССР 2.0 и Красный проект, Сверхмодерн и так далее — и какой-то другой. А есть просто либо глобальный суверенитет, то есть сверхдержава, и тогда из одного этого следует, что только наш путь является правильным и только мы говорим правду, либо… Что?

Либо отсутствие суверенитета вообще или цепляние за национально-буржуазный локальный суверенитет, который и обрушит все до конца вместе с существующим политическим классом, криминально-буржуазным классом. Что сейчас с ним будут делать? Будут склеивать отколовшуюся от Путина часть класса с оставшейся за Путиным частью? Это невозможно. Путин переместится на суженную базу того класса, который стал ему верен? Но это почти чиновничество с очень небольшими группами, до которых он достучаться не может. Мне казалось, что он довольно искренне говорил о рабочих и инженерах Нижнего Тагила, за что на него сразу зашипела собравшаяся на Первом канале элита. Но он же не имеет трансмиссий к этим рабочим. И не может их иметь в рамках существующего национально-буржуазного, криминально-буржуазного существования. Вообще национально-буржуазное существование не дает ему этой трансмиссии, а уж криминально-буржуазное тем более. Куда он будет поворачивать? Влево или вправо? Никуда? База будет все больше и больше таять, как шагреневая кожа.

Но самое главное, повторяю еще и еще раз, — это концепция глобального суверенитета. Она есть альфа и омега, начало и конец. И тут мы не можем сойтись. Наша задача не в том, чтобы стать патриотическим, консервативным и любым, даже красным, крылом существующей системы. Наша задача — добиться от общества абсолютно отчетливого понимания того, что глобальному суверенитету, мессианскому суверенитету, суверенитету, в котором наша страна строит новый глобальный дом, альтернативы нет.

Конечно, лучше хоть какой-то локальный суверенитет, чем просто десуверенизация с полосатым флагом. Но локальный суверенитет умрёт, и тогда полосатый флаг победит. Конечно, победит. Для того чтобы он не победил, нужно вовремя перейти в новое качество, в то качество, которое задаётся этим понятием «глобальный суверенитет» — суверенитет, который предполагает (повторяю ещё раз) строительство нового мирового дома. Тем более что ранее имевший место дом рушится, а вместо него строят уже совсем какую-то изощрённую и мерзкую пакость.

Господин Ганапольский пишет: «Нет никакой победы (имеется в виду, либерального меньшинства — С. К.), да и не может её быть в стране, где половина населения мечтает о Сталине и СССР».

Возникает вопрос… Во-первых, не половина, а гораздо больше. А во-вторых, а что же имеется в виду тогда?

Господин Иноземцев пишет о поляризации нашего общества, то есть, о расколе… Ну и что же из этого вытекает?

Господин Саакашвили грозит господину Путину, что у него начнутся большие неприятности. Да, мы ждём нового обострения. Возможно, на этот раз и не в Москве, а то ли в одном из регионов (не буду говорить, в каком именно), я имею в виде регионы (ну, поймут меня правильно) русской России, либо на Кавказе. Или где-то ещё. Мы ждём этих обострений, которые потом начнут сочетаться с дестабилизацией в Москве.

Любые уступки господина Путина либеральному крылу — либеральное крыло примет только для одного, чтобы получить новые силы и с новой силой вцепиться в горло Путина. Всё.

Но опять-таки, это вторично. Первично, по настоящему относится одновременно к злобе дня и к тому, что является политической философией, именно концепция глобального суверенитета, концепция нового дома, концепция нового мессианства.

Я сказал, кстати, уже об этом к ужасу собравшихся на Первом канале.

Действовать надо, исходя из этого. И, действуя исходя из этого, мы объявляем новый этап в работе «Сути времени». На этом этапе вновь возвращается суперактуальность идеи Лицея или «Школы „Сути“». Нам нужны и практические занятия в рамках этой «Школы „Сути“», и теоретические занятия.

Мы продолжаем формирование нового актива. Мы запомнили, кто именно был готов к самоотверженному труду в эти месяцы. Мы не будем пренебрегать другими, но мы очень внимательно посмотрим на тех, кто готов.

Пути в «Школу „Сути“», в Лицей будет идти через реальные достижения людей, через их труд. Приёмным билетом туда является именно тот труд, который они осуществили на предыдущем этапе. Разный труд: это может быть и труд людей, которые проводили информационную работу, и труд людей, которые проводили работу организационную. Но это труд.

Если хотите, то это так, как было при наборе в вузы с рабфака или после армии. Или так, как это происходит сейчас в том же Израиле, где достаточно, чтобы было записано, что человек участвовал в боевых действиях и в спецназе, чтобы двери открывались для него. Это создаёт, может быть, не такую гибкую и умную элиту, но зато патриотичную. Мы будем очень внимательно следить за достижениями людей. Под достижениями имею в виду их вклад в общее дело, их самоотверженность, их готовность к очень разному труду. Мы будем в этом вопросе, конечно, деликатны, но формируя Лицей, мы будем думать об этом.

Мы будем думать о том, как нам сочетать работу теоретическую и практическую. И все силы мои отныне и до тех пор, пока «Суть времени» либо не разочаруется во мне, либо не добьётся победы, будут посвящены «Сути времени».

«Суть времени» может разочароваться во мне. Я не имею права разочароваться в «Сути времени». Я свой выбор сделал.

Исходя из него, я сказал «гуд бай!» Сванидзе.

Исходя из него, я сейчас составляю программу своего рабочего дня.

Исходя из него, будет работать организация под названием «Экспериментальный творческий центр».

Исходя из него, будут осуществляться все телевизионные программы.

Исходя из этого же выбора, будут осуществляться школы, семинары и другие виды нашей деятельности.

Вполне может быть, что оранжевая тема возникнет вновь, и мы, будучи уже более сильными, будем давать ей более серьёзный отпор. Но наша окончательная задача — достучаться до людей с пониманием проблемы глобального суверенитета и всего, что из него вытекает.

Этому был посвящён цикл лекций «Суть времени», этому же будет посвящена вся дальнейшая наша работа.

Мы твёрдо знаем, что очень и очень многие попытаются дестабилизировать Россию. Но ещё более ясно для нас обстоятельство невероятно стратегически важное и не доходящее до сердец и умов очень многих — что вне стратегического поворота курса (даже если все затихнут и не будет ни одного оранжевого всплеска) всё равно всё развалится.

Оно развалится с независимыми судами (криминально-независимыми, потому что других быть не может) и без них.

Оно развалится с многообразной политической системой (криминально-многообразной) и без неё.

Оно развалится, даже если какие-то противодействия криминалу будут осуществлены. Потому что нет места для существующей России в этом адском сооружении, которое сейчас выстраивается. И потому что Россия жить в аду не хочет. Она обустраиваться в нём не хочет.

Господин Солженицын говорил: «Как нам обустроить Россию?» Обустроиться в аду Россия не хочет. Подлинная Россия этого не хочет.

А наша задача сейчас, чтобы то большинство, о котором так презрительно говорят либероиды, обрело эту подлинность.

Вот, ради этого мы будем трудиться.

Мы прекрасно понимаем, что шансов на это практически ноль. Но мы верим в чудо. И отдадим ему все силы нашей души и ума.

С новым вас этапом, дорогие товарищи! И до новых встреч!

2012.03.19. Смысл игры № 15

Эта передача называется «Смысл Игры». И ключевое здесь слово, конечно, «Игра». Сейчас «Игра» стало очень модным словом. Я уж не говорю о большой игре — Great Game — которую описывал когда-то Киплинг и которую описывают теперь все подряд, более или менее точно. Я говорю об Игре вообще. Все стали говорить об играх, игроках, правилах. И можно было бы этому радоваться, поскольку действительно, именно Игра является тем центром, тем уникальным способом развертывания определенных композиций, при котором русская мобилизация… Я вновь и вновь буду подчеркивать, что когда говорю «русских», я имею ввиду слово «russian», так как его используют американцы, которые называют всех нас русскими сейчас и называли так в эпоху СССР. Так вот, игра это такой центр, из которого можно развернуть определенную композицию таким способом, чтобы русская мобилизация отсутствовала. Чтобы все умерли во сне, чтобы никто даже не заметил того, как возникает опасность. Поэтому разговор об Игре совершенно необходим, и назвав передачу «Смысл Игры», я делал это абсолютно сознательно.

Эта передача не нацелена только на острый политический период. Некое обострение как бы закончилось, и неизвестно, когда начнется новая его фаза — через месяц или через полгода, — а передачабудет продолжаться. Потому что, может быть, еще важнее анализировать игры в моменты, когда они не столь очевидны. Когда они находятся, так сказать, в латентном периоде. Когда они переходят из игр острых, почти площадных, в игры подковерные, дворцовые, почти незаметные.

Итак, нужно и должно говорить об Игре. Именно для того, чтобы разбудить русское сознание, чтобы объяснить ему: «Дорогое ты мое сознание, когда речь идет о войне, то есть о чем-то вполне очевидном, когда есть враг, вторжение, смертельная угроза, когда тебе говорят: „наше дело правое, победа будет за нами!“, то ты, дорогое мое сознание, быстро мобилизуешься, и в этом случае народ непобедим. Он встает на борьбу и завершает войну на территории противника. Неважно, в Париже, если речь о Наполеоне, или в Берлине, если речь идет о Гитлере. Итак, война это, в этом смысле, нечто, к чему ты, дорогое мое сознание, готово. А игра, это что-то, к чему ты не готово. И чем более ты готово к войне, тем менее готово к игре. А поскольку сейчас будут происходить игры, и тебя уже раскусили, уже проанализировали твои победы в эпоху Наполеона или Гитлера и приняли решение не воевать против тебя, а играть с тобой, то очень важно, чтобы к этому готовились, чтобы к этому тоже было выработано некое специальное отношение, чтобы могла быть мобилизация в ответ и на это.»

Это очень важно, поэтому об Игре надо говорить. И поэтому передача называется «Смысл Игры», и поэтому передача прекращаться не будет. Она может приобретать совсем политический характер, характер почти призыва, информационно-аналитический характер, когда разворачиваются острейшие события, или концептуально-аналитический характер. Вот сейчас я перехожу как раз к этому формату, концептуально-аналитическому. Это не значит, что не будет никакой практической части в наших обсуждениях — она будет очень велика. Может, даже больше, чем раньше. Но формат, который сейчас диктует нам ситуация, — концептуально-аналитический. Параллельно с этим будет осуществляться другая передача, она скоро начнется, — «Школа Сути». Это будет передача идеологическая, философско-политическая, совсем другая, в рамках лицея, который мы все-таки сейчас запустим (начиная с апреля, я надеюсь, нам удастся это сделать).

Это будет две передачи, разные. Передача «Смысл Игры», которую я сейчас веду, это вот, данный ее выпуск, это концептуально-аналитическая передача. И потому я снова возвращаясь к ее, как бы, бренду — Игра. Есть два способа обсуждать игру. Способ конкретный, беспощадный, базирующийся на безусловной, ясной аргументации, на проверке и самопроверке с тем, чтобы доказать, что да — Игра действительно есть. А также на возвращении людей в определенное психологическое состояние, при котором они видят, что Игра идет. Потому что иногда люди не видят совсем даже очевидного, и об этом мы тоже поговорим чуть позже. Есть такая возможность обсуждать Игру, и это возможность обсуждать, анализировать, концептуализировать. И есть другая возможность — болтать.

Вот когда существует определенная очень важная вещь, которую надо обсудить, а Игра это очень важная вещь, субстанция которую обсуждать надо обязательно, то крайне опасно сдвинуться в этом обсуждении в неправльном направлении хоть на микрон, хоть на миллиметр. А у нас не просто сдвигаются в неправильном направлении. У нас, делая слово «Игра» модным (у нас в политологическом сообщества у всех такая клептомания, попытка украсть какие-нибудь яркие словечки. Сказали «Игра», теперь все говорят «Игра»), не просто в верном направлении ведут сознание, анализирующее игру (в верном, значит в сухом, конкретном, аналитичном, обоснованном, самопроверяющим), а в абсолютно противоположном направлении. Вводят все это в область пустых, необязательных фантазий и болтовни. И что тогда получается? А тогда получается, что все — игра, со всеми играют: «Да это все, знаете, вообще там, игры. И эти играют, и те играют. Есть великие кукловоды, они вытаскивают тех или иных марионеток, сажают их на те или иные позиции…» и.т.д. и.т.п.

Что в результате происходит? С концептуальной, философской точки зрения, происходит уничтожение понятия «история». Тотальное превращение всего в игру означает, что нет героизма, нет подвига, нет народной воли, нет чуда, — нет ничего. Есть только вот какие-то хитросплетения неясных и непонятных игроков. А с психологической точки зрения происходит девальвация поступка, усилия, таланта, даже хитрости, ловкости, — любых человеческих качеств. Потому что оказывается, что дело-то не в твоих качествах и не в том, что ты именно сделал. А дело в том, что тебя кто-то взял, за шиворот вытащил, посадил на определенное место. И ты на нем сидишь, потому что тебя на это место вытащили. Описывает это некто, которого не вытащили. И, естественно, что он говорит при этом? Что вытащили-то мерзавца, а он — некто — мог бы, если бы его вытащили, еще не такое сделать — о-го-го что бы сделал — да только вот его не вытащили, потому что он честный человек. А поэтому он, раньше в каких-нибудь печатных изданиях, а теперь желательно на блогах, будет рассуждать как именно вытащили мерзавца и как именно его используют.

Опасность заключается в том, что это можно сказать о ком угодно. Если всех вытаскивают и всех сажают на определенные места, то все являются жалкими марионетками в руках… Кого? А неизвестно кого. Того, кого захочет данный журналист, блоггер, аналитик, неизвестно еще кто. Соответственно, исчезает ответственность за свою жизнь, свой поступок, свою судьбу, — всего этого нет. А если нет всего этого, то нет человека. В этом смысле рассуждения об Игре правильные, сухие, конкретные, аналитические, беспощадные, обоснованные, ведут к тому, что сознание мобилизуется и человек приобретает определенное качество. Потому что он в состоянии осуществить самое главное в XXI веке — синтез Игры и Истории. Уже никогда История не будет существовать как самодостаточное начало. Многие считают, что уже появление телевизора — это время, когда Игра стала вторгаться слишком сильно в человеческую жизнь, моделируя сознание. Итак, никогда История не будет самодостаточным началом, а возможно она им никогда и не была — это спорный вопрос. Но позволить Игре победить Историю, захватить все историческое пространство, свести Историю к нулю, это значит уничтожить человека, уничтожить гуманизм, уничтожить развитие, уничтожить жизнь, уничтожить все вообще.

Поэтому я подчеркиваю еще и еще раз, что разговор об игре правильный абсолютно необходим, а неправильный — смертельно опасен. А разница между одним и другим должна быть показана на некоторых фактах. Давайте эти факты и начнём обсуждать.

Мне кажется, что в таких случаях самое важное — обсуждать наиболее ясные, понятные, очевидные факты, причем такие факты, которые почему-то ускользают от человеческого сознания, от сознания гражданина, вроде бы обеспокоенного политическими процессами, несмотря на то, что по всем законам средней нормальной ментальности речь идет о таких фактах, которые ускользнуть просто не имеют права. И это ускользание само по себе является огромной психологической загадкой. Давайте эту игру еще раз обсудим.

Как должен был строиться выборный процесс? Я имею в виду сначала думские, а потом главные, президентские выборы. Он должен был строиться как полемика двух основных кандидатов. Поскольку президентские выборы интереснее парламентских, будем их обсуждать. Двух основных кандидатов на пост президента Российской федерации. Один из них — Путин, другой из них — Зюганов. [записывает фамилии на листе] Все понимали, что игра под названием «Выборы — 2012» [записывает «Выборы 2012»] ведется по следующему правилу: есть Путин, есть Зюганов, и между ними идет основная игра. Это конфликт двух философий: национально-буржуазной в ее, так скажем, специфическом постсоветском исполнении, и реставрационно-социалистической. [делает соответствующие записи на схеме] Соответственно, это две разные повестки дня, две разные системы лозунгов, два разных электората и борьба за то, как перетянуть на свою сторону определенную часть российского общества. Частью этой борьбы является борьба за историю. Если советская история, о реставрации которой в том или ином виде говорит даже само название КПРФ (коммунистическая партия, этот бренд), была благой, праведной, или, по крайней мере, исторически состоятельной, не смотря на то, что ей, как и любой другой истории, свойственны трагические заблуждения, чудовищные злодеяния и все прочее, если советская история была благой, исторический состоятельной, то тогда у Зюганова больше шансов. Если советская история — это мерзость и все прочее, то к ней нельзя возвращаться, и тогда автоматически больше шансов у Путина. Путину не надо даже при этом специально оскорблять советскую историю. Он просто говорит: «Ребята, ну вы же понимаете, ну там было такое… такое… такое… Ну вы же знаете, ну это же очевидно». Соответственно, если конфликт Путина и Зюганова маркировал игру под названием «Выборы — 2012», если это соответствует конфликту идеологий национально-буржуазной, основанной на российском суверенитете и на всем прочем, и социалистической, а значит реставрационно-советской и прочее, связанной с Зюгановым, то в чью пользу велись передачи «Суд времени» и «Исторический процесс», которые ваш покорный слуга выигрывал с соответствующим преимуществом раз за разом?

В чью пользу они велись? Они велись в пользу Зюганова, и все это понимали. Для того, чтобы это очевидное обстоятельство извратить, нужно быть ловким сумасшедшим, и никем больше. Зачем при таком характере процесса Путину нужно было, чтобы Кургинян из передачи в передачу побеждал Сванидзе, доказывая тем самым, что советская история благая, а значит, что к ней можно вернуться; а если еще этот Кургинян обзаводится движением, которое требует СССР 2.0, то есть прямого возвращение советского, и даже Красного проекта, то тем более это все в копилку Зюганова. И в копилку Зюганова было внесено мною в ходе этих передач очень и очень много. Все это понимали, каждый член КПРФ это понимал. Никогда не только никакого «спасибо» никто из членов этой партии и особенно ее руководство не говорили, но это как-то все происходило в состоянии такого лукавого умолчания, вот вроде бы наши там бьют проклятого Сванидзе. А кто — «наши»? Ну, наши… не важно кто. Хорошо. Я на это никоим образом не обижался, потому что давно критикую Зюганова за непоследовательность во всем, что касается отстаивания идеалов социализма, за бездарность в том, что касается политической борьбы. В этом смысле я могу о себе сказать словами нелюбимого мною поэта Евгения Евтушенко: «Невинно растоптанным быть — не достоинство, уж лучше за дело растоптанным быть». Я заслужил некое особое отношение со стороны Зюганова и КПРФ и никогда не сетовал на то, что ко мне так относятся, потому что я отстаивал ценности. Мне было важно, чтобы действительно сросся хребет, чтобы люди ощутили всё сразу: и величие советского периода, а значит советских ценностей и всего, и масштаб катастрофы, связанной с отречением от этих ценностей, с тем, что я называл «метафизическим падением», то есть с тем, что этот великий «красный проект» вдруг отвергли, вместо того, чтобы его исправлять, корректировать и так далее, обменяв его на колбасу, или, как я говорю, первородство на чечевичную похлебку. Я говорил и повторяю, что метафизическое падение имеет огромные последствия, оно пронизывает всю нашу сегодняшнюю жизнь, сознание каждого человека, вне зависимости от того, осуществлял ли он лично это падение или нет, и что, может быть, всё то, что способно преодолеть это метафизическое падение — это и есть главное, если мы хотим, чтобы вернулся Советский Союз, вернулся Красный проект в его обновленном виде, а я живу для этого, борюсь ради этого, действую ради этого, и ничего другого делать не собираюсь.

Итак, давайте снова вернемся к игре, и зафиксируем, что правильная, нормальная игра, не какая-то там вообще игра неизвестно кого и с кем, а та политическая игра, которая называется «Выборы — 2012» велась по правилам Путин — Зюганов, конфликт, национально-буржуазная идеология, при которой Путин то использует Солженицына, то чуть-чуть добавляет советской краски, то, наоборот, двигается в сторону либерализма, а Зюганов просто прикован к апологетике советского в том или ином виде — вот подобного рода композиция была, и внутри этой композиции существовало нечто, называвшееся «Суд времени», и потом назвавшееся «Исторический процесс», и все эти разгромы Сванидзе, которым нет числа. Сколько процентов это принесло Зюганову, какой это имело эффект — не в этом вопрос. Вопрос в другом — что это не могло быть по определению нужно Путину. А вот неким силам, которые хотели, чтобы Зюганов разгромил Путина, а потом, на втором такте, с помощью более сложной игры они добились решающего результата — это, конечно же, было нужно, и я отдавал себе в этом отчет и понимал, что с одной стороны возможность полтора года вести такую идеологическую борьбу бесценна для общества, если мы хотим воскресения наших ценностей и нашего великого государства, а с другой стороны, есть силы, которые потирают руки и говорят: «Да-да-да-да-да. Он сейчас, конечно, наберет очки, за его счет их наберет Зюганов, Зюганов поколеблет Путина, а Путин упадет, мы тут же уберем куда-нибудь Зюганова и сыграем всё, что нам нужно». Вот такая игра была.

Итак, давайте договоримся, что одна игра — классическая, нормальная — была игра между Путиным и Зюгановым и называлась «Выборы 2012. Конфликт. Две идеологии», а другая игра была более сложной.

И, казалось бы, никаких шансов на то, чтобы вести эту более сложную игру, просто нет: либо победит Путин, либо Зюганов. Но в какой-то момент произошло следующее. Вот сюда [рисует вторую схему на бумаге] был встроен элемент под названием «Несистемная оппозиция — Немцов, Касьянов, Каспаров, Шендерович, Собчак и другие». И вдруг оказалось, что главный сюжет поменялся. Правила игры поменялись. Игра возникла другая. Вроде идут «выборы 2012», а конфликт-то — между Путиным и «креативным классом», либералами, ельцинистами, между консервативной группой в пределах национально-буржуазного класса и либеральной группой в пределах этого класса. А где Зюганов? Куда конфликт-то дели? Как украли выборный сюжет?

А Зюганов где-то в стороне. То ли он называет все это «оранжевой проказой», то ли он говорит, что вышли на улицу наши сторонники, то ли он пытается говорить то или другое — но его уже в главном сюжете нет, его из сюжета убрали!

Вот то, что я сейчас обсуждаю, является очевидной игровой стихией. Понимаете? Не игрой вообще, не какими-то там химерами, не построением, при котором какие-то кукловоды всех вытаскивают из неизвестных карманов и вешают на неизвестные гвоздики, а вот конкретной сермягой жизни.

Как об этом могут не думать граждане, которые маялись на площадях, люди, которые ждали победы Зюганова? Все, кто участвовал в этом процессе — вот как они могут не понимать вот эту простейшую вещицу? [Показывает обе схемы одновременно] Понимаете, простейшую.

Вот, говорят о каких-то играх, обсуждают «черт-те что и сбоку бантик», ищут всемирных таинственных кукловодов, а когда наступает время реальной игры — вот реальной, элементарной, с изменением правил — то вдруг пасуют. Игра уже кончилась, а всё еще оторопь такова, что никто даже не понял, как она началась и как ее осуществляли. Ну хотя бы теперь, когда она кончилась, на этой фазе, это можно понять или нет?

Ведь это и есть синдром нашего сознания, которому я говорю: «Дорогое сознание, ты действительно не приспособлено для игры. Ну, давай, милое, приспосабливайся, родное, пока не поздно. Потому что обыграют тебя во сне так, что уже ни у детей, ни у внуков никакого будущего не будет. И страны не будет, и неизвестно вообще, что тут будет. Ад кромешный. Если ты не проснешься, если ты не начнешь понимать хотя бы самых элементарных игр, если ты не сумеешь мобилизовываться не только на военные угрозы, но и на угрозы игровые. Ну, давай не будем о слишком сложном, давай хотя бы об этом простом-то поговорим, дорогое общественное сознание. Должны были быть выборы, на которых Путин и Зюганов спорили бы по поводу повестки дня, доказывали бы, какие у кого ценности и так далее, организовывали бы политический конфликт? Да или нет? Должны были. Выборы должны были быть именно такими! Произошли выборы, на которых спорил Путин с какой-то несистемной оппозицией. С Болотной, Сахарова, с уличным движением, с кем угодно еще, а Зюганов сидел в стороне. Где был Зюганов? Где?»

Он давал интервью Собчак о цветах, пока Путин, так сказать, обсуждал одну концептуальную тему за другой? Он то называл то, что клубится на Болотной и Сахарова «оранжевой проказой», то говорил, что это наши сторонники? Он вроде вышел рядом на Пушкинскую с небольшим количеством людей, или не вышел? Он… Где он был?! Каким образом, каким ветром его смело с главной позиции, с позиции основного противника Путина, а на эту позицию выдвинулись абсолютно другие люди. Кто это сделал? Как это могло происходить мимо воли Зюганова? Что он должен был сделать для того, чтобы этого не случилось? Активно бороться за то, чтобы оказаться на этом месте [кладёт стикер с надписью «Зюганов» поверх стикера с надписью «несистемная оппозиция» на второй схеме]. Значит, либо он должен был (если уж он сказал, что это «оранжевая проказа») подписывать антиоранжевый пакт со всеми силами, включая «Суть Времени»; выходить на Поклонную, перехватывая инициативу у Путина; либо он должен был выбегать на эту Болотную и Сахарова и там кричать, аки дьякон, всё, что угодно, лишь бы оказаться в этой точке [кладёт стикер с надписью «Зюганов» поверх стикера с надписью «несистемная оппозиция» на второй схеме] и навязывать там свою повестку дня. Но он не мог сидеть вот здесь, он не мог сделать так, чтобы его вот с этого уровня подвинули вот на этот [перекладывает стикеры на схеме]

Ну не мог он это сделать. Ни один политик это делать не может, если он хочет остаться в процессе, в игре, в истории — где угодно, просто в политике. Через какое-то время обнаружилось еще большее. Обнаружилось, что тут еще есть такой игрок, по фамилии Удальцов. Все его видели? Все лицезрели? Как говорится, без комментариев. Но этот игрок стал уже важнее, чем Зюганов, потому что он-то в площадном пространстве нарисовался, а Зюганов из этого пространства, ставшего основным, слинял. И этот Удальцов сказал, что вся цель политической борьбы заключается в том, чтобы Президент России Дмитрий Анатольевич Медведев остался на два года Президентом и провел там какие-то политические реформы. Всё. Удальцов это сказал.

Зюганов оказался парализован. Он не отреагировал ни на что — ни на это замещение его места главного антагониста Путина. Он не мог отдать это место главного антагониста. Вот протагонист — вот главный антагонист. Его взяли, пихнули, дали пинка под зад, откинули на неизвестное пространство, а сами влезли сюда. Какой политик может это позволить сделать с собой? Он должен вернуть себе место главного, а не второстепенного фактора. А уж если Удальцов поехал, так сказать, с подобного рода далеко идущими заявлениями, то этого Удальцова надо было наказать, по крайней мере, с ним надо было расторгнуть отношения. Но ведь никто не сделал ничего. А тогда оказалось, что главный сюжет чуть ли не этот [прочерчивает линию «Путин — Медведев на 2 года»]. Что вопрос даже не о том, что некая несистемная оппозиция хочет против Путина осуществить революцию (ради чего, с какой программой, в каком направлении? Это мы уже обсуждали. В каком-то страшном деструктивном направлении, не имеющем никакого отношения ни к интересам народа, ни к тем социалистическим ценностям, которые отстаивает Зюганов. Собчак не будет отстаивать социалистические ценности, и другие действующие лица — тоже).

Итак, то ли на повестку дня встала эта революция вместо выборов, на которых Зюганов должен стать президентом, как главный антагонист, то ли на повестку дня встало, вообще, так сказать, продление срока Президента Медведева? Вот она вам игра. Вот она как изменилась. И кто же ее так изменил? Ее так изменила пассивность Зюганова. Или двусмысленность всего, что с этим связано. Но я хочу подчеркнуть, что вот эти изменения, вот эти картинки [демонстрирует обе схемы] — они в тысячу раз круче всего, что происходило в 96-м году. Эта штука посильней, чем «Фауст» Гете. Это так круто, что дальше некуда.

На некотором уровне, таинственным образом, вообще не понятным сознанию большинства членов КПРФ, огромному количеству наших сограждан, произошла такая катастрофа коммунистического движения, которой не было никогда. И по отношению к которой всё, что произошло в 96-м году — это детский лепет. И никто этого не понимает. А те, кто должны это понять, это пережить, это вобрать в душу свою, чтобы остаться людьми, заняты другим — проклятиями в адрес вашего покорного слуги. Проклинайте на здоровье, сколько хотите. Это очень известное свойство сознания. Так люди, нечто совершившие, в том числе и преступления, ненавидят тех, кто раскрывает перед ними то, что они это совершили. Но рано или поздно это придется понять. И чем быстрее, тем лучше. Это же так. Это так. Если бы все осталось в рамках конфликта «Путин и Зюганов», то скажу чудовищную вещь: даже если бы Зюганов проиграл, это всё равно имело бы огромные благотворные последствия для жизни России. Потому что была бы заявлена социалистическая повестка дня, потому что еще и еще раз были бы зафиксированы социалистические ценности, потому что еще не вечер, черт возьми. Еще впереди такие процессы, что дальше некуда. И если бы этот конфликт остался, то черта с два ваш покорный слуга куда-нибудь приводил бы колонны своих сторонников, кроме как на митинги в поддержку Зюганова.

Но это же изменилось моментально. Было так [показывает первую схему «Путин — Зюганов»], и это висело на билборде под названием «Политическая судьба России» — потом всё взяли и вот так поставили [закрывает прежнюю схему новой — «Путин — несистемная оппозиция»]. Он и ахнуть не успел, как на него медведь насел. Пытался ли я что-нибудь сделать в этой ситуации? Всё пытался. Я не пылаю страстным желанием вести дружеские беседы с Геннадием Андреевичем. Но я сделал всё, чтобы объяснить ему, в какую яму его затаскивают, в какой оранжевый капкан, и мне показалось даже, что он понял, что он-то понял.

Какова же была сила, которая его в это затаскивала, если даже поняв это, даже поняв это, он не сделал ни-че-го? И позволил состояться всему, что состоялось?

Если бы в этот момент «Суть Времени» не вмешалась определенным образом и с определенными целями, то это могло кончиться абсолютной катастрофой России.

Когда-то, после 91-го года, я дал себе клятву, что когда в очередной раз страна будет рушиться, я не буду смотреть на это из окон своего кабинета. И рассуждать о том, как это все подстроили. Я буду бороться. Буду бороться — и всё.

И я счастлив, что мне удалось выполнить данную себе клятву, себе и всем, кто мне дорог. Мне говорят: «Да не было ничего. С чем это вы боролись?»

Ничего не было? Давайте разберемся, что было. И разбираться будем концептуально-аналитически.

Проблема, которую я сейчас хочу поднять в этой передаче, называется «escape of reality» (бегство от реальности). Я использую это словосочетание и говорю его по-английски, потому что есть знаменитая фраза Эриха Фромма «escape of freedom» (бегство от свободы). Так вот, сейчас меня интересует, по отношению ко всему, что происходит у нас — и в либеральном, и в коммунистическом, и в патриотическом лагере — вот это понятие, «бегство от реальности».

Вот для того, чтобы эту игру не увидеть — вот все, что я здесь сейчас показал — для того, чтобы не увидеть и не осознать, в чем реальная катастрофа, что могли оказаться вообще без страны, а оказались фактически без коммунистического движения. Чтобы это не осознать, нужно уже убежать от реальности. Давайте разберем этот интереснейший феномен «бегство от реальности», потому что, по-моему, это самый крупный феномен нашей политической жизни.

Начнем с мелочей. Вот называется цифра митингующих на тех или иных митингах. Почему сила, ведущая себя ответственно, должна всегда называть своим сторонникам и соратникам точную цифру? Почему нельзя лгать? В чем подлинный смысл великой и кажущейся многим и лживой, и элементарной, а на самом деле — повторяю второй раз — великой фразы Ленина «Говорите массам правду». В чем вообще ценность правды по отношению к подобного рода ситуациям? Почему нельзя сказать, что у тебя там в пять раз больше людей, своим же возбужденным сторонникам, которые старались собирать людей, которые, как бы, всегда готовы поверить, что их было много? По очень многим причинам. Вот когда какой-нибудь там Дмитрий Родионов (Дмитрий Родионов, «Между Поклонкой и Болоткой», АПН, 11.03.2012, http://www.apn.ru/publications/article26155.htm) говорит, давайте разберемся: «В декабре на кургиняновский митинг на Ленинских горах пришло 500 человек, спустя чуть меньше двух месяцев сто… сколько-то там тысяч», когда то же самое повторяет Сванидзе, почему речь идет здесь о злокачественной лжи, не дающей возможности двигаться дальше? Потому что каждый, кому интересен Кургинян, набирает в интернете «Кургинян» и смотрит митинг, и не видит натурально, что там никак не пятьсот человек, а много тысяч. Что и на Воробьевых горах уже было несколько тысяч и на ВДНХ было четыре с лишним. Но я же не стану говорить, что их было десять или двенадцать. Почему я не стану? Потому что, во-первых, люди поймут, что ты солгал, люди же не слепые, они в колоннах этих стоят, они потом тоже фотографии смотрят, они твои же рекомендации «считать по головам» выполняют. Они просто поймут, что ты солгал. И ты потеряешь доверие, уважение, авторитет. А это главный капитал любого настоящего политического движения. Поэтому ты должен сказать своим сторонникам: «На Новом Арбате, на Сахарова на Пушкинской площади — где угодно — сколько вас было?» Они не идиоты, эти сторонники — они и так поймут. А дальше же идет вся махинация. В чем задача там Родионова или Сванидзе или десятков других таких же господ? Раз было пятьсот, стало сто тысяч, то произошло нечто непонятное — «магия власти». А если было несколько тысяч? Если одно движение (а у нас ни одно политическое движение в России, включая «Единую Россию», не может привести больше 5 тыс. людей), если одно движение привело четыре с половиной тыс., то восемь движений приводят тридцать две. Это называется «широкая коалиция». Поэтому никакой загадки в том, что сначала на Воробьевых горах собрали две с чем-то, а потом, так сказать, собрали коалицию — нет никакой загадки. Двадцать-тридцать организаций собирают как раз все, что нужно, а пятьдесят — тем более. А их было двести. И то же самое делают оранжевые. То же самое происходит на Болоной и Сахарова, где собираются все: от националистов до либералов, от геев до лесбиянок — все, кто против Путина, да? За счет широкой коалиции ста организаций в несколько сот человек собираются огромные митинги. И нет другого метода ни у кого. Значит, если ты хочешь методологической правды, то ты прекрасно понимаешь, чем митинг одной организации отличается от митинга ста организаций. Чем митинг, построенный на точную программу действий, на точные лозунги, на свою идеологию, отличается от митинга, где ты должен размыть свою идеологию в широчайшей коалиции людей, у которых разные точки зрения, разные взгляды. Ты это начинаешь понимать. Ты оказываешься в политике. Ты можешь прогнозировать, что дальше будет делать противник. Ты можешь сказать: «Ну, а поскольку в коалицию не войдет больше пятидесяти организаций…» Ты можешь прогнозировать, что дальше будет делать противник. Ты можешь сказать, «ну, а поскольку в коалицию не войдет больше 50 организаций, каждая из них не соберёт больше 2000, что 100 это предельная цифра. А миллион надо собирать вообще каким-то другим способом». Не болтать вообще о миллионе, как сейчас это делает Удальцов, что-то там такое исполнять. В совсем другой конфигурации, в совсем другом ключе. Или не болтать вообще. Потому что болтаешь, болтаешь, потом не собираешь. И что? Пузырь лопается. Авторитет летит.

Значит, во-первых тебе нужен авторитет, во-вторых тебе нужна методология, а в-третьих — хорошо, поверили твоей лжи. Твои сторонники поверили. Ты им сказал — сто тысяч было, двести. Они — «ууу!» И мы чувствуем — зашибись. И что они сделали? Они успокоились. Расслабились. Ты их не мобилизовал, сказав: «Мужики, тут, тут и тут всё хорошо, а тут, тут и тут все плохо! Исправляйте ошибки». А ты им напел что-то в уши, они расслабились, раскатали губы и проиграли. Никогда нельзя врать! Ленин всё в политике понимал. Солжешь — потеряешь авторитет, солжешь — не мобилизуешь, солжешь — методологию не применишь настоящую.

Дальше. Это ещё не всё. Как только ты солгал, кто-то эту твою ложь поддерживает, а кто-то нет. Люди делятся на тех, кто твою ложь поддержал, и сказал «Да-да, у нас на ВДНХ было 20 000, я сам это чувствовал», и тех, кто говорит, «не мужики, там не так всё было». Где проходит граница? По одну сторону оказываются дураки и коньюктурщики. А по другую сторону, все те, кто более или менее трезво способен оценить процесс, кто переживает за него, кто хочет, чтобы он на следующем этапе стал другим, правда? А ты-то уже солгал. Значит, с этого момента ты должен гладить по головке дураков и коньюктурщиков и поднимать их на тех людей, которые болеют за дело. Значит ты не только всех расколол, ты выбрал себе худшую часть, и на неё оперся. Но как только ты на неё опёрся, а эту отбросил, ты уже проиграл, значит ты не хочешь победы. Вот Ленин то это понимал. И любой человек в серьёз занявшийся политикой, вот рукава засучивший, и начавший это делать, это понимает. А богадельня не понимает! Коммунистическая богадельня не понимает, патриотическая богадельня не понимает, либеральная богадельня тем более не понимает. Все не понимают. Потому что никто власти не хочет!

Я не говорю при этом, что ты должен опираться на паникёров и критиканов. Которые будут «А-а-а, всё погибло, всё ужасно, нет-нет, там вообще никого не было». Ты ведёшь войну, ты должен воодушевлять. Поэтому с одной стороны ты должен крикнуть ура, с другой стороны кого-то стукнуть по голове, а с третьей стороны кого-то поощрить. У тебя сложная стратегия, ты все время ведёшь войско куда-то. Это война! Она ведется где? В реальности! Как только ты эту реальность, как говорят ученые, элиминируешь, или попросту испаряешь, ты превращаешь всё в дурдом. Виртуализируешь политику. И оказываешься где? В сортире!

А что нужно, для того что бы в нём не оказаться? Что нужно помимо воли, ума, который ты непрерывно дисциплинируешь тренировками, шлифуешь, насилуешь разного рода тренингами, информацией и всем чем угодно, какой-то человеческой глубины, вооруженности этого ума правильной теорией, как опять правильно говорил Ленин: нет такой теории — нет ничего. Что кроме этого нужно? Нужна ещё некая вещь, под названием «связь с реальностью». У нас в театре это называлось: знание жизни, как основа творческого взаимодействия актёра и режиссера.

Нужна связь с реальностью, элементарная. Мне скажут, ну как может её не быть у живых нормальных людей, которые выводят других, которые кем-то командуют, которые, в конце концов, не в Кащенко же сидят, и не под кайфом непрерывным находятся.

Объясняю с помощью некого сравнения. Вот вы идёте в лес. В августе. Хороший лес. Только что прошёл тёплый дождь. Солнышко. Вы точно знаете, что есть грибы и ягоды. Что лес грибной и ягодный. И для того, что бы вы собрали много грибов или ягод нужно много. У вас должен быть талант грибника. Нужно чувствовать гриб. У вас должно быть желание залезть в эти кусты и лазить по ним, что бы эти грибы искать. У вас должна быть удача. Если это ягоды, я опять могу перечислить, что нужно. Но помимо всего прочего вы должны находиться в лесу? Вот вы элементарно должны находиться в лесу. Вы не можете сидеть дома и говорить, какие у вас качества, как у грибника, и почему наполниться ваша корзина. Но она не наполниться. Никогда не наполниться.

А как только вы начинаете лгать, сначала по мелочам, приписывая противнику одни цифры митингующих, а значит одну логику политического поведения, а себе другие цифры, такие же лживые, и другую логику политического поведения, вы отказываетесь идти в лес. Вы подменяете то, что происходит в реальности — то есть лес, сидением дома. И не соберёте вы там грибов. И не важно, какой вы грибник. И не важно, какой у вас талант поиска ягод. И не важно, какой прошел дождик.

Дождик прошел политический офигительный в ходе парламентских выборов, и шансы возникли замечательные. И что? Нужно же туда идти, в эту реальность. Нужно связь с нею устанавливать. А в противном случае это Кащенко. И я считаю, что если люди не понимают того, о чем я сейчас говорю, и что я буду повторять с настойчивостью психоаналитика, что конфликт был между Путинным и Зюгановым, и он назывался игрой «выборы 2012» и там были все возможности. А этот конфликт при участии Зюганова или его полнейшей политической бездарности подменили другим конфликтом — конфликтом между Немцовым и Путиным, или между Медведевым и Путиным. Но это, как бы закрытая часть игры. Ну, скажем между Немцовым и Путиным. Кем хотите? Между Касьяновым и Путиным. Хотите кем? Удальцовым и Путинным? Навальным и Путинным? Кем угодно. Но Зюганова не стало! Элиминировали его. И в этом была игра. А дальше начали разрушать Россию, потому что конфликт между Путиным и Зюгановым означал альтернативу между национально-буржуазным и социалистическим развитием России. А конфликт между Немцовым и Путиным означал альтернативу между национально-буржуазным прозябанием России и крахом. Это два разных конфликта, две разные стратегии.

И что же делают люди? Они уничтожают реальность. Они ненавидят её, они уничтожают её как угодно. Словом. Идиотскими, вонючими, дурацкими словами. Вот я ознакомился с тем, как вопрос об «Историческом процессе», моё участие в нём, обсуждает Петровская, Ларина и Сванидзе. Ещё раз об этом «Историческом процессе». У меня вот есть интуиция. Я ей доверяю. Я, конечно, доверяю не только ей. Доверяй, но проверяй. Бывает, но не регулярно, но у меня есть определенная интуиция, которой я верю полностью. Вот я знаю, ещё один шаг вперед, ещё одна передача «Исторический процесс», и я на пенсии. А я не хочу на пенсию. Вот я не знаю, что будет без передачи. Возникнет что-то другое. В конце концов, после передачи «Суд времени» была пауза и вышла замечательная передача «Суть времени», которая сделала больше, чем «Суд времени». Это другое дело, что я буду делать. Вот ещё одна передача «Исторический процесс», вот вышел я на эту замечательную передачу, где Сванидзе с Кесилёвым махались шашками, вот вышел я на неё вместо Киселёва — и я на пенсии.

Я в роли Киселёва или в роли Сванидзе. Всё кончено для меня. У меня мать по этому поводу обсуждала с бабушкой переход на работу с ГосЛитИздата, где она был, я не помню, кажется, старшим редактором, получала больше двухсот рублей в Институт Мировой Литературы, где она должна была быть младшим научным сотрудником со степенью и сто девяносто получать. Ну и бабушка говорила: «Зачем такое понижение? И вообще, тебе же нравится работа». И мама сказала, что: «Да, конечно, она мне нравится. Но только если я останусь в ГосЛитИздате, то я уже должна приглядеть то место на полке, на которое я поставлю вазу, которую мне подарят, когда я пойду на пенсию». Бабушка спросила: «А в институте Мировой Литературы?» Мама говорит: «А там неизвестно, что будет». «Ну, это серьёзный аргумент», — сказала бабушка и согласилась с дырой в семейном бюджете.

Вот я точно знал, что я должен зарезервировать себе ту вазу, которую мне подарят на втором канале, когда я окажусь на пенсии. И это была интуитивная причина, по которой — всё. Я ещё не помню, в январе, в конце декабря сказал, что всё, я дальше не играю по этим правилам. Мне сказали: «Ну, всё-таки, февраль…» Я отыграл. Это уже была никакая не передача «Исторический процесс». Никакой там истории не было. Там обсуждался митинг. Я докрутил эту спираль до Поклонной. И всё. А о чём надо говорить со Сванидзе? После Поклонной, после всех этих метаморфоз, при этом катастрофическом состоянии дел. О чём надо говорить со Сванидзе, при условии такого раскола в обществе. Вы мне не объясните? Я не понимаю, о чём. Говорить уже больше не о чем.

Что-то совершенно другое начинается в нашей жизни. Совсем другое. И об этом «другом» надо поговорить, но только, поскольку, передача называется «Смысл игры», то перед тем, как поговорить об этом «другом», давайте всё-таки дотянем до конца сюжет с численностью митингов, и с тем, что из этого вытекает. Сюжет с ложью и правдой.

Оранжевые неумолимо раскручивали спираль своей митинговой активности. И помогали им в этом американцы. Такт за тактом. 24 декабря, собрав митинг на Воробьёвых горах, мы показали, что не все ещё легли под Болотную. А казалось, что все. Мы сожгли эту белую ленточку и сделали всё остальное. Потом, в серии передач «Исторический процесс» мы дали информационно-идеологический бой Болотной. Ключевым моментом этого боя была передача, где участвовали Рыжков и Собчак, которые пришли высокомерными победителями, а ушли оттуда на карачках. И Рыжков кричал: «Боже мой, боже мой, какие мы идиоты, зачем мы согласились сюда придти». Потом началось формировании широкой антиоранжевой коалиции, антиоранжевого комитета. На самом деле, я-то лично формировал его намного раньше в закрытом режиме. Потом произошла Поклонная, на которой мы действительно сломали хребет этой оранжевой гадине. А потом мы показали, что мы готовы развивать спираль и дальше. Что мы не хотим эскалации, наоборот, предлагаем всячески, настаиваем на том, чтобы был мир, и чтобы был договор о легитимности. Общественный договор по этому поводу. Но если люди захотят эскалации, а то, что люди сорвали этот договор о легитимности, говорит о том, что они хотели эскалации… «То тогда, — сказали мы, — мы, как законопослушные граждане, чтящие конституцию и всячески чурающиеся экстремизма, тем не менее, дадим вам адекватный ответ и на это. На всё, что угодно».

В этой спирали и был главный смысл, дадим ответ на все что угодно. И когда эта решимость, была проявлена, то перестали раскручивать ту, оранжевую спираль. Мы опять, изменили смысл игры, и я знал об этом, называя передачу Смысл Игры. Мы изменили смысл игры, потому что они навязывали противостояние войск, народу. С этой стороны, как в 91-ом году — БТР-э, мертвые танки и ошалевшие милиционеры, а с этой стороны — благородные митингующие. Вот так они хотели, вот эту игру — Немцов, Рыжков, Касьянов, Собчак и другие, выигрывали на раз. Они уже знали, что они ее выиграли, и американцы ее санкционировали, потому что это и есть софт пауэр, то на что готов Обама, мягкая власть.

Когда раскручиваются эти две спирали, это совсем другая игра, вот ее докрутили до сюда и вдруг увидели, что вот здесь есть Поклонная, а за поклонной еще что то идет. И играть тогда надо до конца, в две спирали. Можно много говорить об американцах, проклинать их как угодно, рассуждать о них любыми способами, но я вам точно скажу, нет в сегодняшней Америки, авантюриста, который решится играть в эту игру. Самый большой авантюрист в истории Америки это Обама, он способен на очень многое, но не на это.

Тут есть такой герой — Пианковский, он сначала, когда же это было то еще, 7-го января когда все началось, только прошли все эти митинги все прочее, он начал уже разговаривать таким лающим голосом победителя — Рус сдавайся, коммисары тебе изменили, а в нашем лагере тебя ждет вкусный гуляш.

[Титры: Андрей Пионтковский «Инвентаризация власти» Эхо Москвы, 07.01.2012 http://www.echo.msk.ru/blog/piontkovsky_a/846528-echo] — Российское общество, вплотную приступило к решению исторической задачи перехода от Путинского Паханата, к современной инкарнации традиционного Русского, к нормальной республике, в последние дни в интернете интенсивно обсуждается, проблема коллективного Валенсы и источника его полномочий. И судьбу товарища Путина, будет решать не он, а политбюро 15–20 пацанов, опираясь на мнение народное на 200–300 нотаблей из второго эшелона кремлевской клептократиии, сам Путин как это не парадоксально, не интересен как потенциальный переговорщик, сегодня он не готов к переговорам и собирается выигрывать какие то выборы, а когда он поймет, будет поздно. Особая точка это конечно президент Медведев, но он не на что не решился.

Путинские хорьки из кооператива «Озеро» в конце 90-х были ничем — питерскими жуликами, они пришли и теперь с ними тоже нельзя иметь дело, через все эти операции, они так сказать сдадутся сразу же, а вот есть человек, с которым мы должны иметь дело, субъект переговоров, который мы примем в качестве переговорщика от власти, очевиден — непререкаемый лидер партии «бабла», крупнейший Российский государственный деятель, последнего двадцатилетия, обладатель блокирующего пакета акций корпорации «Путинский режим», Анатолий Чубайс — вот с ним мы будем разговаривать

Когда это все написано в таком тоне? 7-го Января. Все, он воет от вожделения, осталось один прыжок в горло, все кончено. Что дальше?

[Титры: Андрей Пионтковский «Четыре клеточки» На сайте Рыжков. ру, 05.02.2012 (текст взят с сайта «Эхо Москвы», на сайте «Эхо Москвы» текст уже удален) http://www.ryzkov.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=31193&catid=11:2011-12-26-10-30-14&Itemid=6] — Паноптикум, митинг на Поклонной, паноптикум, паноптикум, собрался огромный паноптикум, боже мой, что это все такое, там солировали: чудовища, бесноватый Кургинян, месяц назад без Кремлевских автобусов, собравший несколько сот человек — Опять, нужна та же власть, та же одна основная ложь, потому что тогда можно сказать, что не коалиция собралась, а что то еще. — Придворный, державный карлик, и пламенный антисионист, с ярковыраженой левантисткой внешностью.

То есть человек заходится, он же все время приличным хочет себя считать, порядочным, а он заходится, как последний подворотный … приличным себя хочет считать, порядочным. А он заходится. Как последний подворотный… Почему он заходится — сайт ryzhkov.ru 5 февраля? А 7 января он высокомерно воет. Да потому, что сломан хребет. Сломан хребет. А дальше он опять что-то рассуждает: «Когда Израиль будет бомбить, когда не будет бомбить…», — и так далее, и тому подобное. «Ведь у верховного, кто он такой, неинтересно… Вместе с ним у Шевченко, Кургиняна, Проханова, Дугина и Леонтьева нет никаких сомнений в чем-то там по поводу того, что, так сказать, Америка будет бомбить Иран». У меня,кстати, вполне есть на этот счет сомнения. Об Иране поговорим позже. «Сергей Лавров, опытный международник и царедворец, прекрасно понимает, что замерзающая на лету слюна бесноватого Кургиняна это одно, а безопасность сакральных общаков питерской бригады на проклинаемом Западе — это другое». Как отдавили-то органы. Я профессиональный режиссер, человек, очень много игравший, прекрасно понимающий законы площадных действ так же, как и камерных. В числе прочего я прекрасно понимаю, что аппаратура, выставленная на Поклонной, была такая, что говорить можно было шепотом, это отдавалось бы эхом еще за место, где шел митинг. Я понимал одно, что если американцы не поймут, что вторая спираль будет раскручиваться до конца, то они будут крутить свою. А они должны были понять, что на любой их следующий шаг будет ответ, на любой. Они начнут делать Майдан, — будет Антимайдан. Они начнут парализовывать силовые структуры, — тем более будет Антимайдан. Они начнут кого-то вооружать, — с ужасом в сердце, со скорбью в душе, с отчаянием внутренним мы будем делать то же самое. Мы — законопослушные граждане, мечтаем только о том, чтобы жить мирно, никогда не сделаем ни одного шага ни в какой экстремизм. Но если бы с этой стороны началось бы это [Майдан], мы сделали бы ответный шаг. И когда это было понято, когда впервые начали спрашивать, что такое «Essence of time», «Суть времени». Что это такое? То ли баптисты, то ли кто. Кто там энергетику вертит этой спирали? Вот в тот момент здесь все сдулось. Поэтому замерзшая слюна имеет цену на миллилитры очень хорошую. Спасенная страна, господин Пионтковский, и полное ваше политическое фиаско. С превращением надменных рыцарей, хамов, говорящих о том, кто как должен сдаваться, в жалких бомжей из подворотни, воющих на победителя. Радуюсь ли я этой победе? Считаю ли я эту победу высшим достижением? Нет, никоим образом. Я говорил много раз и буду повторять, что процессы при Ельцине шли вот так [отвесная наклонная], резко вниз, потом, при Путине, они вот так уклонились [пологая наклонная]. Я никогда не говорил, что это было вокресение России, что это было ее возрождение, что это триумф. Я говорил, что тут изменился уклон, что это опять хотели сорвать вот так [отвесная наклонная] и что мы опять двинули это так [пологая наклонная], но это значит, что это где-то тут кончится. И теперь я хочу разобрать, что значит «вот тут кончится» и что, собственно говоря, помимо практических фактических данных, описывающих процессы в стране… Тут все время говорят: «А вот он там что-то там говорит, как было хорошо в Советском Союзе, а при Путине было плохо». Я говорю: «Конечно, плохо». Вот так было [пологая наклонная], а перед этим — вот так [отвесная наклонная]. Хотите расскажу, почему. Потому что Путин и всё, что находится рядом с ним, исходит из концепции национально-буржуазного локального суверенитета, согласно которой есть мировой дом. Мировой домик построен. Иногда его еще называют «мировая цивилизация», а иногда — «Запад».

Мировой домик, построен. Иногда еще его называют — мировая цивилизация, а иногда — Запад. Вот есть этот дом. И в нем есть разные квартиры. И Россия, как огромное государство с огромными возможностями, должна получить себе квартиру в этом доме. На другом языке это называется место под Солнцем. И Путин прикован к концепции локального национально-буржуазного суверенитета, согласно которому дом — есть и дом — хороший, но надо, чтобы в нем было место. А я убежден, и для того и создал движение «Суть Времени», и выпускаю телевизионные программы, что в этом доме России места нет, вообще нет, нет ей места тут никакого.

Я-то еще считаю, что это адский дом и что рваться в него не надо. Но предположим, что это не так. Адский он или нет — это проблема ценностей, конфликта ценностей, политической борьбы. А вот если этого места нет, то это не вопрос ценностей, это вопрос о том, что Россия лишняя в этом домике. И все что она может сделать — это вернуться к концепции глобального альтернативного суверенитета, т. е. строить косой, как пизанская башня, но свой дом мировой. Она этим и занималась в эпоху Советского Союза. Социалистический лагерь, Советский Союз, мировое коммунистические движение, присоединившиеся страны, национально-освободительные движения — все это вместе означало, что у нее здесь был дом, и она здесь раздавала квартиры и она себе нашла квартиру, совсем не плохую. Здесь (показывает на дом собственного проекта) у нее (России) есть все возможности, а здесь (показывает на мировой дом) у нее возможностей ноль. Но Путин то верит в эту концепцию (мировой дом). Это его игра, а это (показывает лист со схемой дома собственного проекта) — игра Сути Времени.

И уже в выборную ночь, когда я находился на Первом канале, я сказал всей собравшейся там элите — Эпоха капиталистического эксперимента в России завершена. Это вы пробуете перетасовывать фигурки, менять конфигурации. Мы знаем, что эпоха завершена. Завершена эпоха, чего хотите, Модерна, модернизации. Началась эпоха нового русского мессианства. Т. е. эпоха, когда, либо Россия будет указывать миру альтернативные дороги в 21й век, это страшно трудная задача, у России для этого есть крохотный шанс, определяемый современной ситуацией в мире и некими ее тайными потенциалами и ничем больше, либо Россия сумеет это сделать, либо ее не будет через 5 лет. Ее ликвидируют, и тогда неважно по какой схеме ее будут ликвидировать, по этой — быстро или по этой — длинно.

Вот это время и есть, повторяю еще раз, я говорил это в передачах, небольшой интервал в котором Россия еще существует и в котором можно еще повернуть в эту сторону.

И когда меня спрашивают о самых разных процессах, вот что происходит в Ульяновске, то в этом процессе, вот база НАТО, не база НАТО, транспортный пункт, логистика, то в этом нужно выделить 4-е уровня 1й уровень — морально-политический: Я считаю это не приемлемым, глубоко ошибочным, губительным. Точка. 2й уровень — концептуальный: до тех пор, пока будет существовать философия этого дома (показывает мировой дом), будут происходить именно такие вещи. И Рогозин там, с министерством обороны, весь этот роман Рогозина, не зря, человека, который был в НАТО. Будет попытка включить Россию и в НАТО, и в ЕС, только эта попытка с негодными средствами. Она кончится ничем. Но в рамках философии локального национально-буржуазного суверенитета, конечно страна со 140 миллионами должна войти в блок НАТО и получить удовольствие быть противником и ислама и Китая. Да, а что.

Да, а что? В противном случае она должна вернуться к нашей концепции, концепции этого дома, концепции глобального альтернативного суверенитета. И это философский аспект. Ценностный аспект. Появление подобного рода конструкций на нашей территории омерзительно и с политической точки зрения недопустимо. Его морально-психологические и прочие последствия огромные. Что же касается аргументов прагматиков о том, что там вообще ничего нет, и всё это чушь собачья, и никакого особого значения это не имеет, то эти аргументы правильны. Да, в каком-то смысле там ничего нет. В каком-то смысле если власть предала страну, то американцы высадятся на любом аэродроме. А если она не предала, то уничтожить такой подлётный аэродром ничего не стоит. И так далее. Даже аргументы прагматических противников подобной конструкции: наркотики, которые можно провозить; выброшенные по дороге грузы; ядовитые вещества и всё прочее эти все аргументы вместе они серьёзны, но они не имеют тотального значения. Тотальное значение имеют аргументы морально-психологические, потому что вот сейчас, в этот напряженный тяжелейший момент, вдруг оказывается, что власть то вовсе не в патриотическую сторону гребёт, а в прямо противоположную. И начал об этом говорить кто? Каспаров. Поэтому с политической, идеологической, морально-психологической точки зрения эта база недопустима. С концептуальной же точки зрения, если мы не повернём в сторону глобального альтернативного суверенитета, то есть в сторону СССР 2.0, то будет много баз. И они могут существовать либо на распавшейся территории, либо на территории консолидированной. И кончится всё это каким-нибудь ублюдочным вхождением во что-нибудь, не в НАТО и не в Европу, а как-нибудь, криво-косо, куда-нибудь. Нету места России в этом новом глобальном мире, лишняя она там страна по конфигурации, по всей философии, по всему. Абсолютно лишняя. Но обнаружится это в этой точке. Мне же, как говорили про оранжевую угрозу: «Ну, знаете ли, вы только такие параллели проводите», а я проводил параллель простую. Я говорю, скажите, вот Басаев захватил Будённовск. Если ты воюешь с Ельциным, а Басаев свергает Ельцина, ты должен дружить с Басаевым? Почему когда в этот момент газета «Завтра», Кургинян, Зюганов и все прочие говорили: «Ельцин политический противник, Басаев смертельный враг!»— почему они были правы? Потому что так строится любая национальная политическая жизнь. Я много раз приводил в пример великую французскую революцию, когда жирондисты и якобинцы воевали так, как не дай Бог нам когда-нибудь воевать. Но каждый раз, когда вторгались прусаки, англичане или когда начинались сепаратистские движения в Вандее, в Провансе, каждый раз, когда происходило что-нибудь такое, жирондисты и якобинцы объединялись. Потому что было единое ощущение великой реальности. Когда возникает следующее за правдивостью необходимое качество для политики. А следующее за правдивостью качество — подлинность. Когда твои идеалы начинают соединяться с реальностью. Идеалы. Вот они обязаны начать соединяться с реальностью. Они обязаны быть и начать соединяться. Два чувства дивно близки нам — Из них черпает сердце пищу — Любовь к родному пепелищу, Любовь к отеческим гробам. На них основано от века По воле бога самого Самостоянье человека, Залог величия его. Если нет самостояния, нет ничего, никакой политики нет. Вот что я читаю по этому поводу в новом исполнении: героя по фамилии Мусин. Дамир Мусин.

Вот что я читаю по этому поводу в новом исполнении у героя по фамилии Мусин, Дамир Дамир [см. цитируемую статью по ссылке: http://musin-damir.livejournal.com/5876.html]. Этот самый Дамир Мусин фигура интересная, показательная. Я не хочу сказать, что это тигр современного политического процесса, но это такой странный персонаж, который одновременно много работает с КПРФ, работает в центре «Граней» и говорит нечто, требующее внимательного рассмотрения. Поразительно и то, что может говорить современный молодой интеллектуал, сошедший с катушек, как и многие из тех, кто погулял на Болотной и Сахарова. Ну, он говорит о том, что надо осмыслить то, что произошло, что на Новом Арбате состоялись похороны протестного движения, что мы проиграли, что он проиграл лично, что проиграла та часть общества, которая в меньшинстве, что многое теперь понятно. Т. е. он признаёт ошибку, он как бы находится в реальности, в отличие от многих, которые говорят: «Да мы, так сказать, сейчас всех замочим». Он дальше говорит о том, что проиграли позорно. Я описывал вот эту Out of reality. Escape of reality. Бегство от реальности. Ну вот он говорит, что: «Надо ж так бездарно слить общегражданский протест. Это не политики, а посмешище.» — нельзя не согласиться. Дальше он там поносит власть. Нов конечном итоге, как бы, ну поносит он её и поносит. Дело не в этом. Дальше он доходит до главного. «Итак, — говорит, — когда один бывший премьер-министр написал, что мы назвали электорат Путина некачественным, а он сказал, что это мы некачественный электорат, раз так обзываемся, то, ну что ж, совсем спятил человек, когда-то поворачивавший самолёты над атлантическим океаном, — Примаков имеется ввиду — Слава богу, Ельцину хватило мужества отправить его вовремя в отставку, — Да? Хорошая позиция для лица, работающего с КПРФ. — Но тут же один из организаторов митинга, а по совместительству журналист, вещающий на оппозиционных радиоволнах, сказал, что мы не называли электорат Путина некачественными гражданами. Так вот! — говорит молодой интеллектуал, которому надо передавать эстафету, — Так вот! Я лично их назвал некачественными гражданами, электорат Путина, я готов нести за это ответственность, а не поджав хвост бежать в кусты. Я постараюсь доказать, почему этот электорат некачественный. Итак, для начала надо разбираться, что такое ядерный электорат Путина. Ядерный электорат можно по-разному считать, но в целом можно сказать, что ядерный электорат Путина — это 37–42 % граждан. Кто это такие? Это прежде всего пенсионеры. Т. е. Путин, прежде всего, украл электорат у Зюганова. — Я уже объяснил, что сделал Зюганов. Что значит, Путин украл у Зюганова? — Пенсионеры, которые радуются самому наличию пенсии, а не её размеру. Второе. Это бюджетники. Прежде всего это школы, где значительно выросла заработная плата. Библиотеки, отчасти больницы. Это чиновники. Это работники крупных государственных предприятий, у которых, как правило, только от государственного заказа зависит их благополучие, это домохозяйки, это продавцы в магазинах, это ветераны и инвалиды, это сельские жители, лишённые альтернативных каналов информации. Вот иллюстрация того, что такое некачественный электорат. — Ну дальше он описывает кто как суёт бюллетени в урны. Это всё не важно. И берёт быка за рога. — Теперь, собственно, разъяснения по поводу электората. Итак, пенсионеры, — пишет Мусин, — это самое большое электоральное зло. Они некачественный электорат в массе своей, потому что они живут за счёт других граждан. Ради них каждые выборы миллиарды рублей пускаются на повышение пенсий. Делается это из моего кармана, в том числе. Пенсионеры — это паразитарный электорат. Предоставление пенсии, — пишет молодой активный представитель Болотной и Сахарова, — приравнено к отказу от права голоса, должно быть. Иначе страна не сдвинется с мёртвой точки. Только этого будет достаточно, чтобы Путин не победил, или любой другой автократ. — Дальше он также поносит учителей. — Подневольные исполнители бюрократической машины. Реформы в образовании привели к тому, что приличных людей в школе не осталось. В итоге школа — собрание тёток от 35 до 55-ти и старше. Как правило, тётки неуспешные. Успешные люди в школу не ходят. Эти неуспешные тётки передают свою неуспешность вашим детям и делают из наших детей очередных лузеров. Вообще подневольный бюджетник — это мина замедленного действия.»

Я хочу спросить: «пришли на Болотную и Сахарова. Орут как резаные, что они западники. Вот кто-нибудь может осмелиться это сказать в Швеции? Во Франции? В Германии?»

Это западники или сумасшедшие негодяи? При этом КПРФ не чурается работать с этим пермским товарищем. КПРФ не пугается того, что там есть «Грани» и всё прочее. И ещё одного КПРФ не пугается. Вот текст Мусина на круглом столе с участием Дугина в рамках проекта «Русские Встречи»: «Первое я выскажусь за горемычный татарский народ. Меня, как представителя татарского, очень оскорбляет, когда говорят о его суверенитете. Не надо думать, что политические элиты Татарстана и сам народ — это одно и то же. Рано или поздно политические элиты Татарстана расплатятся за предательство интересов собственного народа. За то, что они предали своих великих поэтов: Туго, Тахташа. За то, что они философов великих предали, которые создавали когда-то татарскую нацию в XIX веке. Они её создавали, наши элиты это предали. Татарские элиты, я имею ввиду, — это беда нашего народа. И Шаймиев в том числе. Он в 90-е годы предал суверенитет собственного народа. Это правда! Не надо думать, что татарский народ прямо ждёт и мечтает, что он будет находиться в Евразийстве или в России. Нет такого! Россияне и евразийцы… есть русские, калмыки, коряки, узбеки, кто угодно ещё, нет чего-то собирательного. И в большинстве, с кем я общаюсь, а я часто бываю в республике Татарстан, [у меня там] есть родственники, друзья знакомые, они говорят: „Как у вас там в России? Как у нас в республике“. Т. е. в их голове суверенитет уже есть. Да, он, может быть, формально никак не дооформлен до конца, но я надеюсь, что когда-то у нашего народа появится свой Джахар Дудаев. Появится, я надеюсь! Потому, что мы… у нас долгая история. И мы имеем право на своё государство. Да, на своего Джахара Дудаева. Да, я радикальные вещи говорю. Меня уже можно по закону об экстремизме прямо отсюда увозить на чёрном воронке.»

Итак, он проклинает пенсионеров и всех [других вышеперечисленных]. Он взывает к сепаратизму. Он работает с КПРФ, являясь, в том числе, и её представителем в выборном процессе. И не один уже год работает. Одновременно он работает в «оранжевом» движении. И вот это типичный средний персонаж ядра этих митингов на Болотной и Сахарова. Потому, что каждый раз, как мне говорят: «Знаете, на трибуне стоят одни люди (вожди), а внизу-то совсем другие.» Я вообще не понимаю, что это за язык. Это непрофессиональный язык. Есть митинг, он состоит из вождей, организационного ядра, инфраструктуры, ядра митинга, периферии митинга, идеологии митинга, лозунгов митинга, общего контента митинга, целей митинга. Митинг — это системное явление. И когда мне говорят, что одни его элементы отличаются от других, я говорю, конечно, в любой системе элементы отличаются друг от друга. В чём системность?

И в условиях той игры, которую я описал, есть две возможности: опамятоваться, пока не поздно, — как говорят: «Пока не поздно, брат», — осознать весь ужас произошедшего, осознать, куда забрела партия, которую втянуло в эту воронку, куда забрело её руководство, куда забрели люди, которые начинали-то просто с протеста против Путина или с желания честных выборов, а кончили неизвестно чем. Осознать, что есть такие персонажи. Осознать, что за всем за этим стоит народофобия. Он же наших отцов и дедов ненавидит. Он людей, которые отпахали на страну, которые принесли всем нам возможность жить и работать, проедая советское наследство, постыдным образом, он ИХ называет некачественным электоратом! Он говорит, что их надо… «Предоставление пенсий, — я цитирую, — должно быть приравнено к отказу от права голоса». Он же об этом говорит. Это потрясающее социальное высокомерие. Потрясающая ненависть к народу. К «родимым пепелищам и отеческим гробам», к этосу, к Родине, к Отечеству. Потому, что следующее, что должно быть у любой силы политической, если она хочет менять процесс, у неё должна быть историческая страсть.

Значит, сначала правда, потом подлинность. Сначала, правда, потом подлинность, т. е. укорененность в этосе и во всем. Связь идеалов и реальности, сначала, правда как реальность, потом связь идеалов и реальности. Вот этот самый этос и вытекающая из него подлинность, родные пепелища и отеческие гробы. Любовь к отечеству. Исторический драйв, историческая страсть. И наконец, последнее, любовь к народу. Вера в народ.

Я сейчас прочитаю строки Луи Арагона, чтобы вы все поняли, в чем разница, в чем разница между вот такой вот исторической страстью которая есть у тех, кто поворачивает исторические процессы и вот жалким прозябанием мусинским, да, с этим воем ядовитым по поводу пенсионеров. Я предыдущий раз читал по поводу теток с фиолетовым хайром, хмурых мужиков, т. е. по поводу народа. Сейчас я прочитаю строки Арагона.

Блок у нас называл это

Смысл всегда в одном — либо там внутри народа — бесконечная тайна истории, к которой тянется любящий народ, человек, революционер, либо он политик вообще. Либо он ненавидит народ и видит случайные черты, не понимая сути, и не достукиваясь до него. Ну если в такой степени будут не понимать сути народа, сути своего времени, сути своей истории, то в золотари свои кандидатуры выставят а не в революционеры и политики. Обо всем остальном поговорим в следующий раз.

2012.03.30. Смысл игры № 16

Вот есть комната — та, в которой я сейчас сижу. И можно бесконечно спорить по вопросу о том, как обставить эту комнату. Вот вы живете в квартире вместе с родственниками. Вот есть, ну я не знаю, там теща, тесть, жена, дети и вы сами. И вот вы спорите, по поводу того, как отремонтировать квартиру, как ее обставить, в какой именно из комнат, какие должны быть интерьеры, и почему-то для вас это важно. И спор может быть очень острый, принципиальный, страстный. По этому поводу могут быть совершенно противоположные точки зрения, страсти могут накаляться до такой степени, что люди говорят, что-то — я не знаю — подают на развод или начинают бить посуду от того, что в них настолько разные представления о том, как им надо обставить комнату, как провести ремонт и как расселиться в данной квартире.

А теперь представьте себе, что начинается пожар. Или происходит землетрясение — и нет квартиры. Нет квартиры — нет проблемы, как именно в ней расселяться. Правильно? Нет страны — нет политической проблемы, суть которой в том, что разные группы, разные слои общества, разные, я не знаю, национальные меньшинства или, как бы, разные части стержневого народа страны имеют разные планы по поводу того, как благоустроить Россию или «обустроить», как говорил Солженицын. Обустраивать можно по-разному, если она есть. А если ее нет, то споры о том, как именно ее обустраивать теряют смысл. И борьба за разные типы обустройства России тоже теряет смысл. Правда же? Мне кажется, что эта истина настолько очевидна, что огромные вопросы возникают только по одному поводу: а почему в момент, когда начинается политическая борьба или даже политическая дискуссия, вот это ключевое обстоятельство, о котором я сейчас сказал, исчезает из поля зрения? Почему нет в поле зрения такого обстоятельства, как судьба России?

<Рисует схему.>

Вот я рисую квадрат «Судьба России». Быть ей или не быть.

Здесь <стрелочка от «быть»> вопросы о том, какой ей быть:

• Либеральной, в которой бесконечно почитаются права человека

• Национальной, в которой вопрос о соборности стоит во главе угла, проблема отдельного человека является производной от проблемы общего

Вот какой ей быть — это собственно политические проблемы. А вот здесь может кипеть собственно политическая борьба.

А вот если не быть? Тогда, совершенно ясно, что все эти виды политической борьбы становятся абсолютно бессмысленными. Все эти страсти не имеют ломанного гроша. Если нет комнаты, которую можно, так или иначе, обустроить, то какой смысл спорить об этом обустройстве. О ремонте, мебели или там интерьерах — нет смысла, да?

Тогда возникает главный вопрос: а что вот этот вариант с небытием России, с тем, что вот пройдет несколько лет и России не будет вообще, он высосан из пальца? Это жупел? Это повод блокировать политическую борьбу, ведущуюся вокруг того, какой Россия должна быть? Или это реальность? Вот пока по этому основополагающему вопросу мы не добьемся того, что называют «консенсусом», какого-то как бы согласия, двигаться дальше невозможно. Не будет ни аналитики, ни идеологии, ни политики — ничего, потому что это ключевой вопрос.

И на интуитивном уровне очень многие понимают, что запросто может быть реализован сценарий, при котором России не будет. И это интуитивное представление о том, что такой сценарий может быть запросто реализован, конечно, основано прежде всего, на опыте развала СССР. Если Союз Советских Социалистических Республик мог бы взять вот так вот распасться. И все могли оказаться вот в этих вот малых мирах, достаточно произвольным образом сконструированных. Абхазия не хотела находиться в мире, под названием «Грузия». А Приднестровье — в мире, под названием «Молдавия». А русскоязычное, как его называют, население Прибалтики не хотело быть населением второго сорта в суверенной Латвии, Литве или Эстонии, да? Если вот так это могло по щучьему велению, по чьему-то хотению, реализоваться всего лишь двадцать один год назад, то почему бы этому не реализоваться снова с объектом под названием «Российская Федерация»? Много ли наивных людей, которые считают, что этот объект прочнее, чем СССР? А почему, собственно, он прочнее? Вот я беру текст «Независимой Газеты» за 14 марта 2012 года (автор Глеб Постнов) и читаю заголовок: «Юбилейный аншлаг татарского национализма. В Казани с помпой отметили 70-летие автора книги „Убить империю!“ Айдара Халима».

<Кургинян зачитывает статью>

Политическая элита Татарстана делает очередной реверанс в сторону татарских националистов. В понедельник в главном театре столицы с помпой отметили 70-летие татарского писателя Айдара Халима, известного оппозиционера и критика бывшего президента республики Минтимера Шаймиева. А в кулуарах правительства республики обсуждается перспектива возведения памятника татарам — защитникам Казани от войск Ивана Грозного в 1552 году. Концерт в честь юбилея классика татарской литературы прошел при аншлаге. В Татарском государственном академическом театре имени Галиаскара Камала собрался весь цвет национальной интеллигенции. Свою признательность аксакалу выразили представители Министерства культуры республики. Чиновники оказались на одной сцене с писателем не случайно.

Именно это ведомство финансировало проведение трехчасового концерта. Как объяснила «НГ» первый заместитель министра культуры Татарстана Ирада Аюпова, чествование Айдара Халима не имеет никакого отношения к политической деятельности писателя.

«Концерт был внесен в план основных мероприятий министерства, проводимых в текущем году. Творческие союзы (инициатором юбилея выступил Союз писателей Татарстана. — „НГ“) представляют перечень основных юбилейных дат, проведение которых они считают целесообразным», — подчеркнула Аюпова. Но она не смогла сказать, сколько именно денег было потрачено на организацию юбилейного концерта, однако сообщила, что проведение подобных мероприятий в среднем обходится республиканскому бюджету в 150 тыс. руб.

Айдар Халим известен как критик бывшего главы Татарстана Минтимера Шаймиева. В книге «Убить империю!», увидевшей свет в 1997 году, писатель назвал президента «гэбистом № 1», «приспособленцем» и «диктатором». «Шаймиев не татарин по той причине, что он почти всегда идет наперерез интересов родного ему народа. Он не татарин потому, что его национал-пособничество объясняется отсутствием у него высокого национального самосознания. Оно есть, но оно ущербно. Оно изъедено как березовый лист гусеницами», — пишет Халим в книге «Убить империю!».

Вручение Минтимеру Шаймиеву ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени в 1997 году Халим называл «опасной вспышкой массовой шизофрении в ее крайней стадии обострения». А договор 1994 года между Казанью и Москвой, который политическая элита Татарстана называла главным завоеванием суверенитета, называл «вонючим».

<Кургинян прерывает читать статью для комментария>

Ну, это в конце концов вопрос об отношениях писателя с бывшим главой республики и они могли бы нас не волновать. Но вот что пишет дальше «Независимая Газета» — авторитетный орган, которому можно, с моей точки зрения, доверять:

<Кургинян продолжает читать статью>

Помимо критики Минтимера Шаймиева в книге собрано немало весьма радикальных отзывов Айдара Халима о русском народе. «Насилие, мат, водка, грязь, вши, обман, пожары, поджоги, казни, изнасилования, самоубийства — вот что мне принес русский народ. И больше ничего». Русский народ, по мнению татарского писателя, «дебилизированный, люмпенизированный, пьяненький», русский язык — мафиозный, а браки татар с русскими заражают татарскую нацию «всеми болезнями и нечистотами славянской действительности». Брак татар с русскими, по мнению Айдара Халима, «нарушает закон естества».

<Статья не была дочитана до конца, но на всякий случай привожу ее окончание>

Одновременно в правительстве Татарстана, похоже, решили вернуться к обсуждению вопроса о возведении памятника павшим защитникам Казани от войск Ивана Грозного в 1552 году. По крайней мере рабочее совещание на эту тему было внесено в расписание премьер-министра Татарстана Ильдара Халикова 11 марта с.г. Однако за день до начала мероприятия его перенесли на неопределенный срок.

Подробнее: http://www.ng.ru/regions/2012-03-14/1_tatarstan.html

Если у нас действует законодательство, согласно которому все мы живем в одном большом доме, не имеем права оскорблять друг друга, ни русские татар, ни татары русских, а также это касается всех остальных народов, живущих вместе в едином большом государстве, если этот закон действует, то коль скоро «НГ» цитирует Айдара Халима правильно — это не составляет труда проверить — речь идет о нарушении определенных статей нашего законодательства. И в тот момент, когда эти статьи нарушаются, например, остро чувствующими свою национальную неполноценность молодыми русскими ребятами, они за это получают по полной. Я не говорю, что они ведут себя правильно. Но может ли быть так, что Айдар Халим будет вести себя неправильно, вся элита будет собираться на его творческий вечер, этот творческий вечер будет оплачиваться из государственного бюджета, а речь пойдет о вечере человека, который в своих произведениях оскорбляет русский народ абсолютно непотребным образом и тем самым нарушает законы нашего государства. Часто говорят, что если поднять на какую-то высоту русскую тему, объявить, что русский народ какой-то особый, то все остальные народы обидятся и государство распадется. А если вот так оскорбить русский народ, то по какой-то загадочной причине это можно делать безнаказанно. Так я понимаю. А что это за загадочная причина? Это абсолютное отсутствие в этом народе чувствительности, в отличие от всех остальных народов? Это отнесение его к народам второго сорта (а как народ, который, все-таки, по определению, самый большой из народов, проживающих на данной территории, может волочь на себе соответствующие функции — не народа-тирана, а народа по факту системообразующего, стержневого) и при этом получать подобные оскорбления в свой адрес. А разве не с подобных же оскорблений начался распад Советского Союза, а разве мало было сказано слов в адрес русских прибалтами, молдаванами и проч. И что говорилось тогда руководством в ответ? Говорилось: «да, вы не трогайте, не задевайте эти национальные чувства, мы понимаем, что они ведут себя неправильно, что они фашисты и так далее, но если сейчас их задеть, они ответят эксцессами». Их не задели. И что это спасло от распада? И доколе можно продолжать строить сосуществование народов на основе возможности элитарного санкционированного государством оскорбления русского народа? Ведь никто же не говорит о том, что надо непрерывно и взахлёб восхвалять. Но он такой же народ, как и все остальные, и вряд ли кто нибудь из нас сомневается в его системообразующей роли, и если его начать так оскорблять, то ничем хорошим для государства это кончиться не может. И не кончилось это ничем хорошим для государства под названием СССР 20 с небольшим лет назад. Это факт. Вот мне говорили, что я некоего «юношу бледного, со взором горящим» из Перми приподнимаю до небес тем, что обсуждаю его выходки, как по части пенсионеров, которых он бесконечно проклинает и требует, чтобы их лишили права голоса, так и по части сепаратизма.

[цитирует отрывок из текста Д. Мусина на круглом столе в рамках проекта «Русские встречи»] «…но я надеюсь, что когда-то у нашего народа появится свой Джохар Дудаев. Появится, я надеюсь! Потому, что мы… у нас долгая история. И мы имеем право на своё государство. Да, на своего Джохара Дудаева. Да, я радикальные вещи говорю. Меня уже можно по закону об экстремизме прямо отсюда увозить на чёрном воронке».

Так давайте вообще уберём закон об экстремизме. Но нельзя же, чтобы этот закон применялся в одних случаях, и не применялся в других. И чтобы случаи, когда его применяют, относились бы всё время к русскому народу. Что мы получим в ответ? Да то, что уже получаем: русских националистов на Болотной и Сахарова, отвратительные тезисы Белковского о необходимости развалить «Эрефию», которую они же называют «Путинярня» ради того, чтобы построить какие-то регионально чистые государства. Ясно, что никто ничего не построит, и что все эти государства окажутся оккупированными теми или иными могучими соседями: либо становящимся у нас на глазах исламским халифатом, либо Китаем, либо блоком НАТО. Ясно всё это. Но, тем не менее, если всё время оскорблять русских подобным образом, и если не только закрывать глаза на эти оскорбления со стороны вполне элитарных сил. Это всё происходило — если верить «Независимой газете» — в театре. Этот концерт проходил в Татарском государственном Академическом театре. Собрался там цвет национальной интеллигенции, выступали там представители Министерства культуры Республики, это же не «юноша бледный, со взором горящим», который одновременно в «Гранях» работает, с коммунистами и балуется татарским сепаратизмом, это уже более крупные субъекты, правда? И когда я обсуждал юношу, я же не потому его обсуждал, что он меня волнует. Как говорил когда-то Пушкин про Марину Мнишек «она меня волнует, как страсть». Меня не волнует этот юноша из Перми. Я просто хочу объяснить всем собравшимся, что таких юношей очень много, и что если бы я, как микробиолог, исследовал под микроскопом определённую бактерию, то никто бы мне не сказал, зачем вы делаете пиар бактерии, микробу. Все бы поняли, что я исследую некое заболевание.

Меня все время спрашивают, что произошло, всё вернулось на круги своя? 50 дней поколготились, разошлись, и теперь всё будет так же, как было до возникновения всех этих бурных эксцессов на площадях? Нет, ни в коем случае так не будет. По всем городам и весям появятся более или менее зловредные юноши с экстремистско-либеральной ориентацией, которые будут проникать в Коммунистическую партию Российской Федерации, ссылаясь на братство, которое существовало в момент борьбы с Путиным, и которое ведь не отменяется. Все продолжают бороться с Путиным. Как говорила актриса в гримёрке: «Ой девочки, против кого мы будем теперь дружить?» Все дружат против Путина. Под флагом этой борьбы юноша из «Граней», из центра «Грани» склонный к бесконечному хамскому омерзительному социальному высокомерию — одна из родовых неотменяемых черт нашего ультралиберализма или, как говорю, наших либероидов будет корешиться с коммунистами так же, как на Болотной и Сахарова они снюхивались. Ведь разницы особой нет. Теперь можно. А дальше будет просачиваться регионализм, сепаратизм и что угодно ещё. И будет возникать некая новая конфигурация. Будет течь определённая политическая реакция, аналогичная химической.

И я обращаюсь ко всем, кто входит в «Суть времени» с тем, чтобы они осмыслили этот характер реакции и противопоставили ей что-то. Если антинациональный социально- высокомерный либероидно-коммунистический синтез идёт, то ему надо противопоставить лево-патриотический синтез, другой. Нельзя отдавать всё во власть этим микробам. А их будет много, и они всюду будут разные. Процесс пошёл, как говорил Михаил Сергеевич Горбачёв. В этом смысле крохотный микроб из маленького региона, не занимающий никакого социального места под солнцем, но страшно рвущийся его занять, рано или поздно окажется под благосклонной опекой тех, кто проводит такие концерты по поводу юбилея определённых писателей. И всё это вместе будет протекать достаточно быстро. Что мы этому противопоставим?

Если мы хотя бы не признаем, что Россия может не быть, она может перестать существовать достаточно быстро, если мы этого хотя бы не признаем, то мы ничего никогда этому не противопоставим. Оптимистические восклицания по поводу того, что Советский Союз распался, потому что он был нежизнеспособным государством, а теперь у нас офигительно жизнеспособная Российская Федерация. Все эти восклицания либо являются порождением крайнего скудоумия, либо это такая обманка, рассчитанная на то, чтобы усыпить бдительность — прошу прощения за это старомодное слово — и под сурдинку этой усыплённой бдительности просто разваливать всё самым наглым образом, при этом, подавляя мобилизацию тех, кто не хочет распада России.

И вот здесь давайте нарисуем ещё один квадратик.[начинает чертить схему на листе бумаги] Вот этот распад России или её оккупация вдобавок, плюс её оккупация, которая тоже вполне-таки себе возможна. Что это? Для кого-то это благо. Есть люди, которые просто хотят, чтобы чудовищная Россия исчезла окончательно с карты мира. Эти кто-то: и национал-сепаратисты, и крайние русофобы, и наши русофобствующие соседи (например, западенцы на Украине), и наши геополитические конкуренты. Но есть ещё просто ненавистники — «просто ненавижу и всё». И это, как раз, свойство наших либероидов, наших радикальных либералов. [продолжает чертить схему]

Много раз цитировал письмо диссидента, которое он решил расклеивать по столбам, по поводу пропажи его любимой собаки: «Пропала собака. Сука. — Дальше матерное слово на букву „б“ — Как я ненавижу эту страну!»

Такие люди тоже есть. Для них распад России и её оккупация являются благом, поскольку это отвечает их страсти, не их благополучию только, а их страсти. А есть кто-то, для кого это благополучие. А есть кто-то, для кого это национальный интерес. А есть кто-то, для кого это геополитический интерес. Есть люди, которым это безразлично.[дополняет схему] И есть люди, для которых это катастрофа, жизненная. Они понимают, что это обернётся для них тем же, чем для миллионов людей обернулся распад Советского Союза.[продолжает чертить] Если где- нибудь в Татарстане победит та философия, которую я излагал выше, то в результате русские начнут бежать из Татарстана, и — соответствующие последствия для них. Они окажутся беженцами без кола и двора и уже без государства, которое может их принять даже столь негостеприимно, как ельцинская Россия принимала беженцев в 91-ом, 92-ом, 93-ем годах. Значит, это и катастрофа жизненная, и катастрофа сущностная. Неважно как мы будем жить при этой расчленёнке, лучше или хуже материально, может, кто то будет лучше жить материально или также, но только жизнь будет нестерпима, лучше покончить с собой, чем так жить. И катастрофа метафизическая.[дополняет схему] Если Россия катехон, удерживатель и так далее, то следом за её крушением идёт Бог знает что.

Так вот? мы здесь делимся на эти 3 разных мира: на тех, для кого это благо — мир номер один, кому это безразлично — мир номер два, для кого это зло в той или иной степени. Вот у нас есть разделение на эти 3 мира, и главными являются первый и третий, потому что для одних — это благо, а для других — зло.[заканчивает чертить] До тех пор, пока мы занимаемся политикой, мы спорим о том, как именно мы обустраиваем Россию, то есть действуем в рамках аксиомы, согласно которой распад невозможен.[показывает на схеме] Но как только эта аксиома исчезает, вдруг оказывается, что мы все находимся на тонущем корабле, в стеклянном доме, в квартире, которая начинает подгорать с разных углов и ясно, что вопрос о пожаре снимает вопрос о том, какой им навести ремонт и так далее.

Так в какой же России мы находимся? Что сейчас происходит? Можно честно ответить на этот вопрос? Без ответа на этот вопрос как можно двигаться дальше? В чем цель движения «Суть Времени»? В том, чтобы тем или иным способом обустроить Россию или в том, чтобы просто Россия была? Если все процессы, которые сейчас происходят, влекут Россию к гибели, то, что должно делать движение? Движение состоит из людей ощущающих эту гибель России как абсолютную катастрофу и говорящих о том, что каждый из них поодиночке не может воспрепятствовать этой катастрофе, но все они вместе могут. Но как же ей воспрепятствовать?

А здесь возникает второй вопрос: от чего Россия гибнет? Что с ней происходит? Вся неумность сегодняшних рассуждений состоит в том, что вопрос о том быть или не быть России намертво пришвартовывается к вопросу о Путине. С моей точки зрения, Путин проводит политику, которая приведёт обязательно к распаду России. Я об этом говорил, что сначала после катастрофы проекта, которую осуществил Горбачёв и вот этой криминально-буржуазной мерзости, которую осуществил Ельцин, Россия началаочень быстро валится в бездну.

Путин всё что сделал, он это превратил в некий пологий склон, [дополняет схему] который вот тут прямо [отмечает на схеме] пытались превратить снова из такого пологого склона в склон опять такой же крутой как при Ельцине, а то и круче. Но вот этого удалось избежать и всё опять вернулось к подобному тягуну, [продолжает чертить] который вызывает у многих обоснованную депрессию, отчаяние и всё прочее, и который, конечно, кончиться тем, что к 2017-му году [отмечает на схеме] всё рухнет, рассыпится в пыль. А мы с вами находимся всего лишь в 2012-м [отмечает на схеме]. Да, картина такая. Но оно могло рухнуть прямо сейчас, в этом же году [отмечает на схеме], а тогда оно могло рухнуть в 2000-ом [отмечает на схеме]. Я уже говорил, почему это происходит. Потому, что в России происходит регресс, регресс. Россия не является государством, живущим полноценной социальной жизнью. В России нарушены все основные законы социального воспроизводства. В России происходит деиндустриализация, декультурация, десоциализация и т. д. И всё это порождено, повторяю, как вот этой метафизической мерзостью, осуществлённой Горбачёвым, когда партия разгромила свой же проект, уничтожила надстройку с тем, чтобы распилить базис, так и последующими действиями Ельцина. Путин не поднял Россию с колен. Он не придал этому движению России вниз новый характер, характер восходящего движения, который подымает Россию на новые рубежи [дополняет схему]. Он этого не сделал. Он всего лишь стабилизировал регресс [показывает на схеме]. И всё. Соответственно, энергия регресса накапливается, она время от времени взрывается, потом процесс начинает снова катиться под уклон [показывает на схеме]. Вот и всё.

Но ведь в основе того, что было сделано Путиным, лежит известная из всех социальных теорий коллизия, [начинает чертить новую схему на другом листе] которая состоит в том, что субъектом, формирующим этот тип движения, является господствующий класс, класс криминальной буржуазии. А власть — политическая система, лидер — это надстройка. Вот здесь лидер, здесь политическая система, а здесь класс [продолжает чертить]. Дальше — общество [заканчивает чертить].

Господствующий класс сформирован как класс криминально-буржуазный реформами Ельцина, заявившего, что он может построить за пять лет капитализм в отдельно взятой стране в условиях того, что строить надо будет это всё без легальных накоплений капитала, поскольку в Советском Союзе таких легальных накоплений быть по определению не могло. Значит, надо будет строить с опорой на нелегальные накопления. Ельцин это и сделал. Опереться на нелегальное накопление, открыть ему все шлюзы, благословить его, поддержать его всей мощью государственной машины мог только сумасшедший, фанатик или человек, нацеленный на деструкцию. Но как бы там ни было, это было сделано. Мне даже сейчас не ясно до какой степени многие из тех, кто это делал (Гайдар, Чубайс и другие) понимали, что они создают, что они ликвидируют общество и государство, а в какой степени они находились во власти либо корыстных интересов — я думаю, что к Гайдару это даже очень сильно и не относится, в отличии от Чубайса —, либо во власти романтическо-идиотических иллюзий. К Гайдару это даже очень сильно не относится, в отличие от Чубайса, либо во власти, там, иллюзий таких, романтическо-идиотических. Но то, что случилось, случилось. Мы имеем этот господствующий класс. Базис будет порождать надстройку всегда. Попытки сменить лидеров или политические системы… Лидеров. Путина на кого-то, да, то ли на Медведева, то ли, я не знаю, ну не на Удальцова же, да, и не на Зюганова, а также сменить политические системы, например, президентскую республику на парламентскую ничего не изменят, потому что в основе будет лежать тот же класс криминальной буржуазии. Он является онкологической опухолью. Он пожирает страну. В силу определенного своего генезиса.

А дальше начинается бред! А давайте мы сделаем суды независимыми! От кого? От этого класса? Это невозможно. Для этого надо разгромить класс и чем-то его заменить. От кого? — От власти, да? В суды будут звонить не от администрации Президента. А кто? — Избранные губернаторы. Хозяева общаков. Местные олигархи. Ну кто-то то будет звонить! Если судья — вор, то он будет искать способ красть. Ему нужны будут вознаграждения, и дела будут заказными. Откуда вы возьмете этот новый корпус честных судей в условиях, когда корпус сформирован так, как он сформирован. Или вы что, считаете, что эти судьи бесконечные, они, как бы, изменят свою природу, потому что им не будет звонить кремлевская администрация? Или чекисты не будут им звонить? Ну, кто-то ещё им позвонит. Но это же понимает даже человек, ну я не знаю, с начальным средним образованием, любой человек, живущий у нас в стране.

А партии? Ну, сделайте эту «портянку». Будет в ней пятьсот партий. Что дальше? Вот сейчас называют «блошиный рынок». И что дальше будет с этим рынком? У каждой партии найдется тот или иной криминальный спонсор. Почему криминальный? Потому что господствующий класс таков. Вот здесь (показывает на рисунке) уже всё сформировалось. И всё, что происходит этажами выше, да? — Можно сколько угодно менять, но только от этого ничего не изменится. От перестановки мест этих слагаемых сумма классовая не меняется. Этот класс страну дожрёт. Значит, все рецепты, которые гуляли по Болотной и Сахарова, это либо рецепты ликвидации, то есть превращения вот этого плавного движения в такое быстро обрушающее, либо это бред утопистов.

Вопрос о классовой ситуации. Либо классовую ситуацию можно изменить до краха России, либо по ту сторону краха, либо — никак. Но ведь никто этого признать по-настоящему не хочет. Вообще, самое тяжелое в нынешней ситуации это отсутствие мысли как таковой. Господствующий класс и его представители демонстрируют фантастическую скудность мысли. В разных ее вариантах. С чем угодно ещё можно бороться, как бы, теми или другими средствами, если мысль присутствует в обществе и в том, что называется его думающими слоями. То есть те, кто должны обсуждать ситуацию, оценивать её, искать выход. Но в том-то и беда, что потрясающий дефицит мысли во всех его вариантах.

Я, вот, испытываю невероятный подъем по поводу того, что не должен бодаться со Сванидзе в программе «Исторический процесс». При этом я совершенно не зарекаюсь оказаться в каких-нибудь других телевизионных проектах, если они будут отвечать фундаментальным интересам общества. Но когда я знакомлюсь с тем, что по поводу этого «Исторического процесса» говорят, как он обсуждается, я развожу руками и прихожу, вот, в эту оторопь по поводу того, что мысли-то нет вообще! Ну, я не буду говорить, там, — Петровская, Ларина и Сванидзе обсуждают меня.

Я, вот, испытываю невероятный подъём по поводу того, что не должен бодаться со Сванидзе в программе «Исторический процесс», при том я совершенно не зарекаюсь оказаться в каких-нибудь других телевизионных проектах, если они будут отвечать фундаментальным интересам общества. Но когда я знакомлюсь с тем, что по поводу этого исторического процесса говорят, как он обсуждается — я развожу руками и прихожу вот в эту оторопь, по поводу того, что мысли-то нет вообще! Ну, я не буду говорить, там: Петровская, Ларина и Сванидзе обсуждают меня… Но они примерно обсуждают меня так, как пятиклассники обсуждают директора школы в туалете между собой. Ну, это их полное право, им не предпишешь нормы обсуждения. Не в этом дело. Обсуждается господин Киселёв: лучше или хуже он спорит. И опять абсолютно не в этом дело и не хватает мысли даже на то, чтобы понять, что не в этом дело. Ну вот вы сами, слушатели этой программы, подумайте хотя бы одну минуту и скажите мне — в чём дело? В чём большая проблема, связанная с программой «Исторический процесс» после моего из неё ухода? Она ж не в том: кто ярче спорил, кто более блекло спорит. Даже не в том, кто занимал просоветские позиции, а кто занимает позиции в духе Единой России. И не в счёте, который после этого возникает, и не в рейтинге. А в том, что программа «Исторический процесс» была задумана, как уникальный русский телевизионный продукт, историософский по своей сути. Впервые в истории очень многих стран мира, создающих те или иные телевизионные проекты, было реализовано нечто, претендующее на недопустимый интеллектуализм, недопустимый для Англии, Америки, для кого угодно. И суть этого интеллектуализма была не в спорах об истории, а в желании сопоставить два разновременных исторических события, наложив их друг на друга так, чтобы через них просвечивалось что-нибудь сутевое, что-то, как бы, заслуживающее названия «историческая судьба», «исторический рок», не знаю, «исторический инвариант». Для этого нужно правильно формулировать две темы и правильно накладывать их друг на друга и после этого правильным образом их обсуждать. Всё, что происходит сейчас, это первое — неспособность сформулировать темы, второе — невозможность их друг на друга наложить, и третье — невозможность их обсуждать на уровне подобного наложения, то есть уровне по сути своему историософском. Вместо этого берутся две темы очень условно сшиваемые друг с другом даже не белыми нитками, а непонятно чем, и после этого их обсасывают в лучшем случае политологически, но уже и не исторически, и тем более не историософски. Произошло катастрофическое падение уровня, говорящее о том, с какой радостью наша интеллигенция, или наше так называемое мыслящее сообщество, упрощается. Вот оно сбросило с себя эту тягостную необходимость вести проклятые разговоры о собственной судьбе, но если оно не будет вести эти разговоры, то всё это обязательно кончится тем, чем оно должно кончится — катастрофой. Потому что это всё Титаник. Это поезд, который катится по определённым рельсам в сторону обрыва. Это надо осмыслить и надо успеть собрать силы для поворота в ту или другую сторону. Не для политической борьбы: одно дело вести политическую борьбу с Путиным, а другое дело говорить об исторической судьбе. Потому что если путинский курс приведёт к краху России, то, как мне кажется, и для политического лидера того типа, которым является Путин, это будет, абсолютной катастрофой, но уж то, что это будет жизненной катастрофой, то, что это кончится, так сказать, не нобелевской премией, а физическим уничтожением — это-то понятно! Ну так тогда давайте обсуждать что лучше: небытие России или её выход за капиталистические рамки. Хотите оставить Россию в капиталистических рамках? Тогда осуществляйте революцию сверху, меняйте криминальную природу класса. Бывали такие случаи в истории, хотя и нечасто, но нельзя же не делать ничего, а, главное, нельзя же всё это не обсуждать, не осмысливать, не ставить на повестку дня! А если все перестанут ставить это на повестку дня, а поезд будет ехать туда же, куда он едет — что будет?

Ни одну серьезную проблему по-настоящему не хотим обсуждать. Вот какие полосы печатаются [показывает огромный разворот] в «Независимой газете», которая до сих пор все-таки… Марк Рац и Сергей Котельников. [зачитывает] «Марк Владимирович Рац — профессор, доктор геолого-минералогических наук; Сергей Иванович Котельников — кандидат технических наук, старший научный сотрудник НИИ культурологии Минкультуры РФ.» Вот они обсуждают на полосе политику и общество в России после 4-го марта и называют все это «Копать вглубь!» (http://www.ng.ru/ideas/2012-03-26/9_kopai.html) Там вообще нет ни одного слова о так называемом «вглубь»! Там нет ни категориального аппарата, ни моделей, ни описания тенденций, ни феменологии, — ничего! Там перекатываются слова слева-направо, справа-налево. А называется всё «копать вглубь». Вот там копают вглубь так же, как стали копать вглубь в программе «Исторический процесс» после того, как я из нее счастливым образом исчез. (Для себя счастливым.)

Вот другой пример. Выступает Филипп Денисович Бобков. Газета называется «ФАйл-РФ (ежедневная электронная газета)». «Свидетель эпохи. Генерал Филипп Бобков: „Перестройку начинал Андропов“». (http://file-rf.ru/analitics/534) Далее Филипп Денисович на многих страницах своего текста — 6 страниц — ухитряется не сказать вообще ничего! Он сознательно пишет статью, в которой не сказано ничего! Он не молод. Он прекрасно понимает, что происходило на протяжении этих 20 лет. Он стоит у истоков происходящего! Он не может считать, что он будет жить вечно. Его что-то должно связывать с судьбой России. И он прекрасно понимает, что именно начинал Андропов! Андропов начинал так называемую модернизацию России. Филипп Денисович не знает об <неразборчиво, что-то типа «ОСУ» >, в которых это происходило? Он не в курсе того, чем именно занимался Юрий Афанасьев или Анатолий Ракитов? Он не в курсе того под какие цели вербовался актив идеологический, точнее идеологическая агентура во всех республиках? Мы не знаем, кто ее и как формировал? И уж, конечно, он совсем не в курсе, что происходило с исламскими партиями эпохи Советского союза. Тут-то он совсем не в курсе!

Ну, зачем все эти разговоры в момент, когда мы находимся на краю бездны? Ну, хорошо, мы будем к этому краю подползать несколько лет. И что? Закроем глаза — откроем. Двадцать один год назад рухнул Советский союз. России осталось жить в лучшем случае четвертую часть этого времени. Четвертую! Почему нельзя сказать людям правду? Что Андропов хотел модернизации, т. е. осуществления проекта Модерн, национальной модернизации, что он эту модернизацию понимал как, разумеется, существенным образом авторитарную, что его в этой связи очень интересовал опыт Кемаля (турецкий). Что для подобной модернизации нужно было освободиться от союзных республик.

А поскольку в дальнейшем планировалась всё-таки демократическая жизнь, то уж тем более надо было от них освободиться, потому что росло исламское население, и было страшно, что президентом может стать представитель ислама. Что всю эту модернизированную Россию нужно было вводить в Европу, и что именно в этом был смысл многочисленных миссий представителей Андропова (в Германии прежде всего), и что под это строились и газовые контракты конца 70-х годов, и как бы все проблемы слияния Германии. А ведь вопросы слияния Германии в советском руководстве был принят положительно не в конце 80-х, а в конце 70-х годов. И Филипп Денисович это тоже знает.

Итак, я это всё говорю совсем не для того, чтобы сыпать соль на раны, а для того, чтобы сказать, что в этом проекте была своя логика и что хотелось ввести вот эту Россию модернизированную в Европу. Она бы стала самым мощным ядерным государством. А став самым мощным ядерным государством, при условии, что можно было американцев потом потеснить из Европы, она стала бы фактически сверхдержавой и объединила бы, наконец, — давняя мечта — европейский потенциал с сырьевыми ресурсами… Что эта мечта грела сердца, что еще эта мечта называлась «русским проектом», потому что вместо интернационализма в Союзных республиках все-таки можно было выдвинуть какую-то русскость. Что далеко не чуждый Филиппу Денисовичу Анатолий Ракитов обсуждал это всё в начале 90-х годов, говоря о том, что модернизация будет происходить через катастрофу, что расстрел дома Верховного Совета, который называют Белым домом, — нашего Белого дома — происходил именно под этот вариант авторитаризма. Что это начал Ельцин. Что это наследство было передано Путину и что это провалилось. Что об этом начал говорить Медведев, уже добавив некую «демократизацию» с 2008 года. И что всё это провалилось! Весь этот проект — а ведь Андропов говорил о том, что он хочет завершить дела Лаврентия Павловича Берии — провалился. Фантастически провалился к настоящему моменту! И что отсюда — страшный смысловой вакуум, страшная подавленность нашей актуальной элиты!.. Что у чекизма, к которому все аппелируют и который на сегодняшний момент превращен в систему множественных конфликтов между различного рода кланами, — у этого чекизма не было другого проекта, кроме вот этого адроповского, основанного на том, что партия исчезает, что коммунистический проект списывается в утиль, что на его место и на место такого идеологического вертикального правления приходят матричные модели кажущейся многопартийности, имитационной демократии, которая потом постепенно превратится во что-то другое… Вот это всё к 2005-му году оказалось снято с повестки дня по причине краха самого проекта Модерн, а также категорического нежелания Европы включать Россию как целое в самоё себя ни на каких основаниях, даже на основании сырьевого придатка. Это — рухнуло! Рухнуло до конца. И все оказались у разбитого корыта. И вместо того, чтобы прямо сказать: «Да, оказались. И теперь надо как-то из всего этого выходить.» А выходить можно либо в небытие, либо в жизнь. Россия уже никогда не будет частью этого проекта модерн. Не будет! Потому что ушло время, потому что нет самого проекта и по многим другим причинам. Значит, она либо вообще уйдет в небытие (перестанет быть), либо начнутся другие проекты. Но вместо того, чтобы это признать, продолжают перебираться политические системы (парламентаризм, монархия, — бог еще знает что), геополитические схемы (Евразия, Халифат и всё прочее), а также институты лидерства. А это всё бессмысленно. Это всё бессмысленно! Нельзя пытаться разрешать мега-проблему — смертельную страшную мега-проблему — на уровне косметики. Нельзя всё время думать о том, как менять мебель или натирать полы в квартире, если квартира подожжена с четырех концов. Ну, нельзя! Надо подняться до уровня проблемы и твердо понимать, что никто не собирается задним числом в чём-то упрекать!

Что представители того метафизического эйдоса, который называется ЦК КПСС, не хотят упрекать какой-то другой эйдос, именуемый КГБ, — что не об этом сейчас идёт разговор. Что дело не в блуждающей почке, а в жизни и смерти. Вопрос о небытии России или бытии.

Что пишет Ракитов в 2005 году (которым я маркирую начало истории, которую удалось сейчас, в 2012, сорвать, — истории о распаде страны)? Что писал Ракитов уже с 2005 года? Что Россия должна быть расчленена, потому что самое главное — это чистые сортиры, что должны быть маленькие страны с чистыми сортирами. Что судьба России — это сто Даний. Откуда возьмутся Дании? И почему все эти Дании не начнёт поглощать Китай, или Ислам, или бог знает кто ещё? Было непонятно. Но это же был знак! За этим знаком начались знаки с Запада о необходимости отдать Северный Кавказ. За этим всем началась вся эта алхимия с перезагрузкой. Потом началась подготовка вот этого самого «оранжевого сценария», потом его начали реализовывать. Ну, хорошо, отбились мы — дальше-то что? Дальше что? Как мы делимся на людей, которые говорят: «И пусть России не будет — зато будут чистые сортиры!», и людей, которые говорят: «Мы Россию не отдадим!»? По какую сторону окажутся люди, дававшие Присягу, люди, которые говорили, что те, кто хотят Советского Союза — это чудовищные негодяи-интернационалисты, а вот тут-то есть русская страсть, русская судьба и русское величие? Ну, так где же величие? И вместо того, чтобы всё это обсуждать, нужно просто перекатывать слова? Ну, когда их перекатывают Рац и Котельников — тогда это одно, эти люди, в конце концов, ни за что не отвечают (есть такое свойство нашей интеллигенции — «петух прокукарекал, а там хоть не рассветай»). Но когда это делает генерал Армии и КГБ, человек, в руках которого находились все нити, включая идеологические, — извините, но так нельзя.

У меня тут папка лежит на столе, которую я бережно собрал, — вот, видите — такая папка [показывает папку с листами], в которую я бережно собрал всё, что называется «попытки осмыслить поствыборную ситуацию», размышления. Я терпеливо читаю всю хрень, которую пишут, в попытках найти хоть одну статью, как говорил Серго Закариадзе в бессмертном фильме «Отец солдата»: «Я хочу услышать разумное слово, наконец», любое. Поскольку меня интересует Россия, а не моя политическая карьера, то мне всё равно, какое. И что же я читаю?

Вот, Сергей Караганов в «Конвергенции наоборот» в газете «Ведомости» <27.03.2012 http://www.vedomosti.ru/opinion/news/1566711/konvergenciya_naoborot — Эта публикация основана на статье «Политический процесс: Конвергенция наоборот» из газеты «Ведомости» от 27.03.2012, № 54 (3068)> пишет:

«Удивительно быстро возвращается старая геополитика. И это возвращение накладывается на отказ от вековых правил, политической морали, делавших международные отношения хоть сколько-нибудь предсказуемыми.»

— Кто это отказывается-то? Имя, пожалуйста, — отказ Соединённых Штатов Америки от… — а кто там отказывается-то?

«Отказываются от уважения суверенитета и территориальной целостности.»

— кто отказывается?

«Или от верности слову и союзникам. И все это накладывается на углубляющийся интеллектуальный вакуум. Правящие круги даже весьма развитых и вроде бы просвещенных стран несет бог знает куда.»

— это господину Караганову кажется, что их «несёт бог знает, куда». Они движутся к своей цели, непостижимой для господина Караганова.

«Чего стоит, — пишет Караганов, — западное поведение, когда приветствуют и потакают свержению хотя бы и полудемократических, но светских арабских режимов и подыгрывают суперреакционным суннитским монархиям Персидского залива.»

— господин Караганов уже признал, что это имеет место — как всегда, последним догоняет. Но как он это интерпретирует? Что это безумцы, или идиоты, или ничего не понимающие люди, а не то, что это — Новый Проект. Это проект, пришедший на смену Модерну, господин Караганов!

«…монархиям Персидского залива. Победа которых будет загонять Ближний Восток обратно, в шариат, женщин — в чадру, гарантированно приведет к дальнейшей социальной и экономической деградации и росту нестабильности.»

— так это называется — проект «Архаизация», Постмодерн в ядре и Архаизация — на периферии.

«И при этом регион — крупнейший энергопоставщик мира. И все это делается под лозунгами поддержки демократии. Если раньше можно было бы считать, что за этими лозунгами стоят идейные соображения, желание расширить сферу влияния или банальное стремление ослабить конкурента, ограничив демократическими механизмами его способность концентрировать ресурсы, то теперь стоит черт знает что.»

— я «обожаю» такие термины. Не «черт знает что!», а Новый Проект! То есть, господин Караганов видит в нескольких метрах от себя новую реальность, он боится её признать, у него нет интеллектуального аппарата для того, чтобы её осмыслить.

«Запад на Ближнем Востоке, — дальше пишет он, — действует вопреки своим интересам.»

— другие интересы — это не интересы Модерна, Это новые интересы, согласно которым, должно быть гигантское, хаотическое, архаизированное море вокруг островка этого самого Постмодерна, И это модель мира, и это подлая, мерзкая модель, в которой нет места развитию, и это модель, которая является только прологом к ещё более страшным моделям, и это модель, которую взял на вооружение и Запад, и буржуазный класс, потому что этот класс отбросил идею развития, и в этом смысле, он потерял историческую легитимность. Он уже не имеет всех тех прав, которыми его наделяли как его любители, типа Вебера, так и те, кто его ненавидел — такие люди, как Маркс. Они все считали, что у него есть некий исторический драйв. Так, исторический драйв кончился. Класс понимает, что если он продлит историю — он должен будет отказаться от господства. Поэтому он хочет свернуть историю, уничтожить её, и считает, что в двадцать первом веке он это может сделать. И он это делает.

Вершиной подлости было то, что американцы делали в Ливии. Непревзойдённой вершиной подлости, пакости, мерзости, предательства всех тех идей, которым вроде, как бы, молились перед этим. Почему это происходит? Потому что всё приносится в жертву мировому господству. И в этом новом мире — архаизированной периферии и постмодернистского ядра — России места нет! Именно поняв это, господин Ракитов заговорил о чистых сортирах, даже не извинившись за то, что перед этим говорил о модернизации через катастрофу. Именно поняв это, приступили у нас к этой оранжевой революции. Потому что не нужно России. А группы других — кто за Россию держится и кто не хочет её сдавать — не желают увидеть степень трагизма ситуации, масштаб, глобальность этого вызова, и необходимость отвечать на этот вызов адекватно его глобальности. И что-то, зачем-то, как-то говорят вместо этого. А процессы-то идут своим путём.

Возьмём проблему так называемого окна возможностей. Газета «Коммерсант», один из самых авторитетных органов нашей печати во всём, что касается фактов, сообщает следующее (№ 44 за 14 марта; http://www.kommersant.ru/doc/1891811).

12 марта 2012 года «в понедельник Нью-Йорке, сразу после заседания Совбеза ООН» произошла встреча министра иностранных дел Российской Федерации Сергея Лаврова и Госсекретаря США Хиллари Клинтон. На этой встрече Клинтон обратилась к Лаврову с просьбой о посредничестве в переговорах между США и Ираном. Клинтон попросила Лаврова передать Иранской стороне, что США готовятся к войне с Ираном, и что последняя попытка избежать войны связана с апрельскими переговорами между Ираном и шестью международными посредниками — США, Великобританией, Германией, Францией, Россией и Китаем. Клинтон попросила Лаврова передать иранскому руководству, что в ходе этой встречи Ирану будет дан последний шанс избежать войны. Я просто зачитываю это более кратко, вот этот текст — «намеченные на апрель переговоры с Ираном»

Тут же, например, PanARMENIAN.Net сообщает, что: «Госдепартамент опроверг появившуюся в СМИ информацию о том, что Госсекретарь Хиллари Клинтон якобы просила главу Российского МИДа Сергея Лаврова уведомить иранские власти о том, что намеченные на апрель переговоры Ирана с шестеркой междуднародных посредников — последний шанс для Тегерана избежать войны. Якобы, на прессбрифинге в четверг официальный представитель Госдепартамента США Виктория Нуон это опровергла.» <http://www.panarmenian.net/eng/news/93387/ нужна проверка текста>

А как не опровергнуть-то, если произошла такая утечка? Это же приходится опровергать. И мы уже за последние дни много слышали по поводу того, что окно возможностей сокращается, что оно вот-вот исчезнет… И мы уже за последние дни много слышали по поводу того, что окно возможности сокращается, что вот-вот оно исчезнет. Но что самое пикантное.

Есть основание для проведения параллелей между подобной миссией Лаврова и миссией Примакова по переговорам с Саддамом Хусейном в 91 и в 2003 году, а также между апрельской встречей представителей шести стран с представителями Ирана и знаменитой встречей в Рамбуйе в начале 1999 года, когда Милошевичу был предоставлен последний шанс, он его не использовал, начались бомбардировки. Характерно, что в Министерстве Обороны РФ уже прорабатываются планы на случай американских бомбардировок Ирана, и что эти планы предполагают определенную мобилизационную готовность. Характерно также, что Президент США Барак Абама постоянно говорит, что война с Ираном не приемлема для США и называет все разговоры такого уровня бесполезными, требуя от своих подчинённых, чтобы эти разговоры были прекращены.

А Хилари Клинтон, которой поручена вся международная политика Соединённых штатов, которая является самым высокопоставленным подчинённым г-на Абамы говорит об этом.

Американская разведка говорит о том, что Иран ещё не приступил к разработке ядерного оружия, министр обороны говорит, что война уже может начаться в апреле, мае или июне.

Премьер министров Израиля Биньямин Нетаньяху, обсуждая сроки начала подобной войны, заявил в марте, что, цитирую: «Речь идёт не о днях или неделях, но и не о годах», т. е. о месяцах.

Теперь возникает вопрос. Вот этот разговор об апреле, — я не говорю, что война начнётся в апреле, я говорю: «Разговор о войне в апреле», — связан он с некой темой инаугурацией Путина в мае или не связан? Пытается кто-то начать войну раньше этой инаугурации или нет?

Вопрос о том, что он связан — это не более, чем смелая гипотеза, если рассматривать только историю с Иранским окном возможностей. Но есть не только эта история. 12 марта Хилари Клинтон встречалась с Сергеем Лавровым. И в тот же день, в понедельник, 12 марта итоги президентских выборов в России обсуждал комитет по международным делам. Во вторник, 13 — обсуждали фракции европарламента, в среду, 14 — прошла общепарламентская дискуссия. На ней обсуждалась резолюция по вопросу легитимности Российских выборов. Борьба шла между двумя вариантами резолюции: мягким и жёстким.

Мягкий вариант подготовлен главой фракции прогрессивный альянс социалдемократов Ханосом Слободой. В этом варианте говорится только о недостатках и нарушениях в ходе избирательной компании, а нет ни слова о несвободе, не справедливости выборов, о несоответствии международным нормам.

А вот жёсткий вариант подготовлен альянсом либералов и демократов, и в нём говорится о признании Российских выборов несвободными и нечестными.

Но интересно не это, интересно другое.

Лидер этого самого альянса либералов и демократов, который подготовил жёсткий вариант, Гий Верховстат заявляет: «Если власть РФ не воспользуется открытым до 7 мая окном возможностей на проведение срочных необходимых политических реформ, моя фракция и ряд других партий в Европарламенте, будут добиваться признания нелегитимной делегации РФ» пассе и далее «…мы надеемся, что обещания Дмитрия Медведева о скором совершенствовании политической системы, не были уловками. У Дмитрия Медведева еще несколько недель, чтобы доказать это. Если Дмитрий Медведев этого не докажет, то действия властей РФ на выборах будут подвергнуты летом существенному пересмотру».

Когда-нибудь читали такие тексты в истории?

То есть вопрос не о том, честные эти выборы или не честные по факту, а вопрос о том, что, если Медведев проведёт все эти демократические, так называемые, реформы с портянками партий, с избранием губернаторов, которые, считаю, будут иметь сокрушительные результаты, с конституционным совещанием и всем прочим. Вот если он их проведёт, то выборы будут признаны нормальными, потому что тогда будет надежда на то, что сами эти процессы добьют Россию до конца. А вот, если Медведев не успеет провести всё это, и закроется некое окно возможностей, вот тогда выборы будут признаны, задним числом, не честными. Здесь нет ни какого понятия честности, нет никакой принципиальности, это как раз то, о чём справедливо говорит Караганов, этого нет и в помине. Есть шантаж.

В Страсбург 13, для участия в этом шантаже приезжают сопредседатели партии «Народной свободы» Михаил Касьянов и лидер объединённого гражданского фронта Гарри Каспаров. Каспаров требует от евроструктур перестать «…обеспечивать Путину и его режиму видимость демократии, не следовать двойным стандартам и не ждать, когда Путин прольёт кровь». А Касьянов призывает европарламент «…проявить тот же уровень солидарности, что и в декабре». Дальше они обсуждают, какой именно произошёл проект, в какой степени и что принято, удалось им до конца продавить этот жёсткий вариант или нет. Наши отечественные политики приезжают на запад с тем, чтобы требовать от запада неких действий, которые должны ущемить наш суверенитет.

Если говорить о национально-буржуазной революции, буржуазно-демократической революции, о прочих вещах, то для французов в эпоху Великой Французской революции, это всё было абсолютно не возможно. Просто не возможно. Вообще.

Я смотрю за разного рода материалами, в которых смысл, трагическое этой ситуации, пытаются обсуждать. Для всех авторов этих материалов нет ни нависшей иранской угрозы, ни передела мира, ни новых глобальных проектов, которые неизвестным образом сочетаются с их стороны. Они болтают. <Корадиковский> болтает, со Сванидзе щебечет Славина и Петровская, то Макфол пишет что-то о том, что США у нас поддерживает только гражданское общество, а политику не поддерживает. Не объясняет ни как это разделить… Мне всё время хочется сказать, что они там любители птичек, собачек поддерживают. При этом на сайтах их же фондов, висят десятки организаций совершенно политического характера, которые они поддерживают.

Ради чего Макфол пишет эту статью? Он говорит, слушайте, власть, если вы начнёте бороться за то, чтобы мы не имели возможность всё это делать, мы вам расскажем о вашем соучастии, о вашем соучастии в таких же проектах. Вы объявите эти проекты демоническими, поскольку они касаются, не важно, Чириковой, Касьнова, Каспарова или Навального, а мы ваши проекты засветим. Ваши. И вся статья посвящена только этому. Скрытая угроза. На целой полосе.

И вот на фоне всего этого замечательного дела, я вдруг нахожу статью Дугина, в которой хоть что-то говорится сутевого. Говорится хоть что-то по поводу того, а что же именно произошло-то в ходе этого макроэксцесса, длившегося с декабря по март? Дугин пишет в журнале «Однако» 12 марта 2012 года. Всё в один день — это двенадцатое.

Дугин. «Как российский коммунисты оказались на стороне врагов России». «Во время предвыборной кампании 2012 года обнаружилась, — пишет Дугин, — странная закономерность: довольно неожиданно США и Запад в целом оказали определенную поддержку оппозиционному кандидату на пост президента России коммунисту Геннадию Зюганову. Вдобавок некоторые представители крайне левых сил тесно сблизились с либеральной оппозицией и даже поддержали „либерального западника“ Д. Медведева против государственника и державника В. Путина (см. заявление С. Удальцова о целесообразности сохранения Д. Медведева на два года на посту президента). Казалось бы, нет ничего более полярно противоположного, нежели коммунизм в его российском и довольно националистическом (сталинистском) издании и ультралиберальная идеология современного Запада. Чем же объясняется такой довольно неожиданный поворот?»

Далее Дугин говорит, что есть техническое объяснение, которое состоит в том, что запад не доволен Путиным, как политиком, не он очень объясняет, чем именно недоволен, не важно, — недоволен и всё и поэтому запад хочет собрать всех хоть ультронационалистов, хоть там коммунистов, хоть кого, для того, чтобы вместе скинуть Путина, который западу так не нравится и что березовский это рекомендует и что Соединенные штаты много раз так действуют и так далее. И что это чисто технический вопрос. Но, если бы Дугин на этом остановился, то не было бы опять ничего интересного в том, что он говорит. Было бы несколько вопросов, которые я всё равно задам чуть позже, но это было бы не <его>. А дальше Дугин рассматривает правду и ложь русского коммунизма и говорит о следующем, что, во-первых, уже революция в России опровергает классический марксизм, которому все поклонялись, что революция должна была произойти в передовых странах, а она произошла в России. И что тут начались скрытые разногласия между Лениным и Троцким на Маркса. И что эти разногласия были так замазаны словесами, но шло нагноение даже этих разногласий внутри. А дальше он говорит. При Сталине стало ещё все круче, потому что тут пошёл вопрос, не только о том, что можно революцию осуществить в отдельно взятой стране, да ещё и недоразвитой, а уже о том, что можно и социализм построить в отдельно взятой стране, что гораздо более экзотичнее, уже никак Марксу не принадлежит, и опять Сталин всё это замазал и потом начали эти противоречия вскрываться, и что, на самом-то деле, сегодня, — пишет Дугин, — и троцкистские и другие группы говорят о том, что сначала должен состоятся мировой порядок, мир должен объединится капиталистический, не важно под чьей эгидой — США или кого-то еще, а потом должна произойти мировая же революция, поэтому неомарксисты и всякого рода глобалисты и прочее вполне готовы поддержать Соединённые Штаты по определённым позициям, с тем, чтобы побыстрее возникла эта империя мировая капиталистическая, а когда она возникнет, они рассчитывают, что после этого нечто состоится в виде мировой коммунистической революции, некая мировая же революция. Поэтому неомарксиситы и всякого рода антиглобалисты и прочие вполне готовы поддержать Соединённые Штаты по определённым позициям с тем, чтобы побыстрее возникла эта империя мировая капиталистическая. А когда она возникнет, они рассчитывают, что после этого нечто состоится в виде мировой коммунистической революции. С непонятными движущими силами, потому что там называются группы, которые движущими силами ни для какой революции быть не могут. И вот, что этому противостоит, пишет Дугин, национальный суверенитет, отстаиваемый Путиным. Что здесь важно? Во-первых, то, что Дугин взял на себя труд по какому-то осмыслению ситуации. Честь ему и хвала за это. И что он какое-то осмысление осуществил. Во-вторых, он многое не договаривает. Начнём даже вот с этого ситуативного альянса. Ведь с кем альянс-то? Он же не с либералами, как таковыми. Не о либералах идёт речь. А о наших отечественных (пишет на листе) либероидах, которые, прежде всего, дико ненавидят коммунизм (пишет на листе). Во всех его вариантах. Это ж не Рузвельт, который мог построить какой-то диалог со Сталиным. Это люди, которые пещерно ненавидят всё, что отдаёт коммунизмом, и уж, тем более, там, сталинизмом, советизмом (пишет на листе), русскостью. Потому что логика-то какая была там? И у Сванидзе, и у всех остальных, да? Сталин — ужас, но этот ужас определяется советским периодом. И это тоже ужас. А советский период период определяется некоторыми — имперскими и прочими — особенностями русского народа. И это — общий ужас, общий предмет ненависти. Значит, эти либероиды на чём могут построить альянс с КПРФ? (пишет на листе) При том, что они становятся ведущим звеном. В их руки Соединённые Штаты для оранжевой революции передали деньги. Они, так сказать, передали им все позиции, так сказать, вот этим либероидам — Немцову, там, Касьянову и другим. Для того чтобы разруливать процесс. А Зюганов-то оказался, так сказать, глубоко вторичен. Мы уже разбирали это, да? Так на чём может быть тут альянс? Что это за альянс, вот этих молекул различных пермских и прочих, с коммунистической партией? Базовой, ядерной, как это теперь говорят, ядро электората которой составляют люди со сталинистско-советскими убеждениями. От них-то точно надо отказаться! И от сталинизма, и от советизма, поэтому не страшно, что, как бы, Караганов и другие проведут «десоветизацию» и «десталинизацию». Ну и что? Это «сталинистам», «советистам» страшно, потому что их загонят в подполье. А людей, которые перейдут на позиции, так сказать, ну, там, я не знаю, греческой компартии, или молдавской. Им-то что? Их избавят от старичья. Скинут балласт. И возникнет новый альянс. В этом альянсе место будет и самим либероидам, да? Кому ещё? — Как бы, коммерциализированным новым группам КПРФ, достаточно молодым коммерчески ориентированным псевдокоммунистам, для которых это все бизнес, и беспринципным циникам, для которых вообще не важно, каким образом брать власть, лишь бы ее взять. И которые все время думают, что они-то умнее всех. Хотя извилин, увы, совсем немного. Не знаю уж, «увы» или «ура», но то, что немного, это точно. Вот в этом же суть синтеза. А что на другой стороне? Постоянно говорится о том, что, вот, у Маркса была идея. Что сначала — буржуазно-демократическая революция, а потом — социалистическая. Когда Маркс это писал? Каково было отношение самого Маркса к национально-освободительной борьбе? Ведь марксизм вполне можно читать и так, что, ну и ладно, придет свет прогресса, пусть и капиталистического, в дикие страны, и они разовьются, а потом уже, вместе, всем скопом, будут осуществлять социалистическую революцию под руководством передового западного пролетариата будут осуществлять социалистическую революцию под руководством передового западного пролетариата.

Так как соотносится Маркс и национально-освободительная борьба? Как соотносятся Маркс и ленинская теория империализма? Ведь Маркс не рассматривал империалистическую модель. Как соотносится всё это с Каутским и его ультроимпериалистическим модусом капитализма? Как это соотносится с новыми работами левых <аутик> транснациональным империалистическим государством? Как это соотносится с тем событием, которое мы переживаем трагически с распадом СССР, если наши враги говорят: «Какое счастье избавиться от СССР»? Но если для нас это трагедия, величайшая катастрофа в мировой истории. То ее тоже надо осмыслить.

С точки зрения чистой теории прогресса, если в Советском Союзе появилось самое прогрессивное в мире устройство, — это наши противники говорят, что оно реакционное, идиотское и довело до ручки страну. Но, если мы говорим, что это самое прогрессивное в мире устройство и к власти пришёл прогрессивный класс, то почему же его грохнул реакционный класс? Как это относится с классической моделью линейного прогресса? Откуда взялась эта чёрная дыра истории? Этот регрессивный поворот? Эта инверсия? Что она собой знаменует? Что можно сказать о категории игры, и её соотношения с историей? Всё это классический марксизм не рассматривал. А ведь есть все основания это рассматривать.

И, наконец, суверенитет Путина — это что такое? Что такое суверенитет, о котором говорит Путин? Это проект-модерн? Это тот классический суверенитет, который существует в рамках национально-буржуазного мира классического, это борьба за место под солнцем и всё прочее. Но это всё уже не существует в этом мире, который сейчас формируется, — нет там модерна. Соответственно, нет ни правил, ни чего, потому что есть архаизация плюс постмодернизация — это абсолютно новый мир. В этом мире модерна, может быть, мог бы быть и Андропов с его проектом, наличие которого зачем-то отрицает Филипп Денисович Бобко. Мог бы быть и путинский проект и многое другое. Но всего этого не может быть, потому что нет этого мира. Нет этого мира. И никто не хочет признать, что этого мира нет. Вместо этого болтают: «КПРФ меняет стратегию»… Куда она меняет стратегию?

Какую характеристику эпохи даёт Зюганов? Я помню, что в каждом основополагающем документе КПСС была, хотя бы, характеристика современной эпохи. Сейчас её нет.

Вот мы даём характеристику современной эпохи, а они дают её или не дают?

«Мы начали вспахиватьасфальт», — говорит Латынина. «У нас начались настоящие буржуазно-демократические преобразования».

Какие буржуазно-демократические преобразования? Какой средний класс, о котором все они поют на каждом перекрёстке? Как реально раскладываются классовые силы в современном обществе?

У нас есть госкапитализм, у нас есть олигархия, как примыкающая к госкапитализму, так и не вполне, у нас есть, так называемый средний класс, который никакого отношения к нормальному среднему классу не имеет — это сервис, транснационализированный сервис. И у нас есть обездоленные. Вот этому среднему классу и примыкающей к нему олигархии. Вот этим подлинным силам болотной и Сахарова — им государство нужно?

Понятно, что госкапитал и примыкающий к нему группам, оно нужно. Но тут вопрос: «В каком смысле?». Если только в смысле дойной коровы, то счастье не великое.

Обездоленным оно нужно? Нужно.

А этим оно нужно? Нет. Это уже глобики, Это те, кто вышли из понятия национальный капитал, национальная буржуазия, национальный средний класс. Это не крестьяне французские 19 века. Это совсем другие люди, в другой ситуации живущие. Им так важно: будет Россия или нет? В классовом смысле им это не важно.

И когда по НТВ выходит передача «Анатомия протеста», и в этой передаче начинают обсуждать, какие они дают деньги. То это же не называется: «всерьез обсуждать поствыборную ситуацию». Ну давали деньги. Конечно давали. И что?

Вы вскройте классовую природу того, что там происходило. А почему вы не хотите её вскрывать? А потому что боитесь. Потому что, если вы ее вскроете, то выяснится, что политическая коллизия Путина такова: были ее опорный класс, этот класс раскололся, половина отвалилась и начала атаковать Путина. Путин остался с другой половиной этого класса. Он то ли должен смещаться так, чтобы оказаться на этой усеченной базе, но тогда, может быть еще один кусочек отвалится, и Путин понимает, чем это чревато, либо он должен это все достраивать в какую-то сторону. Вот посреди всего этого <клубу> избирателей России и Владимира Путина «Как не дать украсть плоды победы». Пишет статью Затулин.

Эта статья о том, что вот сейчас оранжоиды, изменившись, начнут красть победу у тех, кто боролся за Путина, т. е. у консервативного крыла. Конечно, они начнут ее красть. Конечно начнут. А как они могут ее не красть? Первое, что будет происходить особенно в момент, когда Медведев станет Премьер. Это попытка сшить эту отвалившуюся часть класса оранжевого с имеющейся политической базой. При этом предельно подавить все те политические оппозиционные силы, которые оказались против оранжа. Потому что они-то будут страшнее всего. По очень многим причинам. Да, это будет первая фаза. Сначала эти вот либероиды, спрятавшись в щели правительственной системы начнут оформлять себя и уговаривать Путина, который стоит на другой половине это классовой базы, чтобы он помирился, т. е пошёл к ним на уступки. На уступки пойдут. Первая фаза процесса — до инаугурации, потом вторая где-нибудь до августа-сентября, когда пойдут на уступки, когда всех будут чихвостить, тех, кто занимался антиоранжевыми делами.

У меня целая папка «Кремль против Поклонной горы».

<?> говорит, что там шабаш творили. Он же всё понимает, что говорит. Человек вполне просвещенный, очень хорошо держащий нос по ветру. Да не он один. Г-н Фёдоров говорил, что всего 10 % населения подвержены антиоранжизму. Во-первых, он, то это огромная цифра. А он зачем всё это говорит-то? Для того говорит, чтобы этот антиоранжизм ушёл.

И так будет до тех пор, пока либероиды, не перестроив свои ряды, не прыгнут второй раз в горло существующей власти. И они прыгнут. Я думаю, что они еще в этом году прыгнут. Произойдёт ещё одна схватка, если не начнётся крупная схватка в мае, перед инаугурацией. То следующая схватка будет осенью. После этой схватки, я думаю, что окончательно либероиды отвалятся и уйдут в ещё более глухое, хотя респектабельное подполье, а всё здесь останется на усеченной базе. А дальше вопрос будет: «Потом куда эту базу двигать?». Что делать со страной? Опять вести её в модерн националистическим путём? Это тупик. Это тупик глобальный, это тупик, поскольку в России такой, какая она есть, это невозможно делать. Это вообще тупик.

Я смотрю «Не фонтан» статью, длинное интервью г-на Удальцова «Ленте ру». И там г-н Удальцов всё пишет. Он пишет о том, что ему не нравится Сталин, что ему не нравится Советский Союз, что он, вообще-то говоря, хочет вполне новой этоливизны, в том самом духе, о котором говорит Дугин. Т. е. в духе не только приоритета буржуазно-демократической революции, которая у нас является революцией антинационального класса, в отличие от Франции и др. стран мира. Он не только хочет приоритета буржуазно-демократической революции, не объясняя даже, что революции такого типа бывают национально-освободительные, в странах полуоккупированных, которой мы являемся, и самодостаточной — во Франции, Германии и т. д. Он не только не дает этих дефиниций, потому что ему эти дефиниции опасны, потому что ему не нужна национально-освободительная американская революция. Что такое гринго, — название, которое давали латиносы американцам? Green goo — зелёные уходите! Это там революции национально-освободительные были одновременно буржуазно-демократическими. А у нас-то это не так! И мы увидели абсолютно антинациональную революцию в эти 50 дней. Мы её харю-то увидели.

Значит, Удальцов не только в этом вопросе врёт сознательно для того, чтобы разрешить себе использовать американские деньги, которых, якобы нет, как говорит Макфол. Он не только этим занят. Он прекрасно понимает, что очередной этап этой игры предполагает патронаж со стороны Соединенных Штатов над Россией, расчленение и оккупацию. Бессубъектность. И вот потом уже что-то там такое будет происходить в этом месиве. С этой стороны как раз, действительно, есть полная модель. И это модель, при которой волчий лютый змеиный антикоммунизм антисоветизм либероидом съест все, что там есть более-менее либерального и левого у любых сторонников Удальцова — хоть анархистов — всё будет сожрано и принесено в жертву американской победе и оккупации. Тут полный проект есть. А в чем проект Путина?

Вот Хазин говорит в том же «Однако» о том, что рынок сворачивается и что среднего класса больше не будет, как только он свернется до конца, а разворачивать его невозможно, потому что он уже <приобрел(?)> глобальный характер. Это — мысль!

А что отвечают какие-нибудь там Самарина, Роза Цветкова? Где мысль с той стороны?! Мы достучимся, наконец, до каких-то фрагментов национальной мысли у всех этих креативщиков, буржуазных классов? Откуда это бесплодие, откуда это постыдное нежелание признать своё глобальное историософское ценностное фиаско? Оттуда, что после этого надо отдать дорогу другим проектам. Или напрямую признать, что будем держать власть до полного развала России и что лучше мы останемся у власти в развалившейся России, чем будем менять проект. Всё-таки может быть Филипп Денисович Бобков и другие скажут, если буржуазный проект в его исторически состоявшемся виде при его нынешней классовой структуре, при ограничении его крахом проекта Модерн, при новых американских инициативах, несовместимых с жизнью России, при фундаментальном кризисе буржуазного мироустройства и так далее — если это буржуазный проект у нас помноженный на криминальность и всё прочее — явным образом ведет не к какому-то бытию России, которое мне не нравится, а к полному небытию — распаду, ликвидации Россси! — то всё равно, да здравствует этот проект? Прямо можно ответить? Если андроповский проект уничтожен, если мы наблюдаем катастрофу андроповского реального проекта, то по ту сторону адроповского проекта что говорится? что если не удалось ввести Россию в Европу целиком, то будем вводить по частям и куда угодно, а всех остальных отдадим на съедение кому угодно? Что дороже будет правящему классу и его сейчас победившему лидеру — бытие России, которая не нравится этому классу или полное небытие? Понятно, что «лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным», понятно, что хочется своего бытия и войны с чужими моделями бытия. В таком-то раскладе всё однозначно. А вот если альтернатива существует между полным небытием, к которому приводит твой исчерпавшийся проект, или с инобытием, которое тебе не симпатично, но в котором Россия будет? Вот в этом вариант в чью пользу будет сделан выбор? Вот чему должны быть посвящены дискуссии по поводу поствыборной ситуации. Но вместо этих дискуссий мы видим весьма показательную нищету прежде всего либеральной мысли, а во многом и нашей буржуазной мысли вообще. И эта нищета мысли отражает катастрофу проекта! Ибо мысль для этих людей существует только в рамках их проекта, а их проект накрылся медным тазом. Можно упорствовать и продвигать его вперед, но с каждым шагом такого продвижения страна будет всё более и более необратимо рушиться! Следующие толчки возникнут в сентябре, потом к зиме. Потом — следующей весной. А дальше начнутся уже тектонические процессы.

И придется выбирать: либо в пользу России в 21-м веке, либо сказать себе окончательно, что ты — ликвидатор: ты Россию изводишь полностью, ты прекращаешь ее историческое бытие; не навязываешь ей свой тип бытия как блага (вхождение в Европу и прочее), а просто уничтожаешь всё полностью! И я знаю, что очень многим в рамках того, что мы сейчас называем «путинизмом», включая самого Путина, будет страшно тяжело признать, что речь идет о ликвидации, о том, что России как целостного исторического субъекта не будет! А будет буржуазное или псевдобуржуазное прозябание во множестве отдельно взятых маленьких стран, находящихся фактически под оккупацией Соединенных Штатов и вот этого нового устройства, в котором, между прочим, есть и архаика, контрмодернистский ислам, в том числе. Это только Карагановым надо быть, чтобы ахать и охать и спрашивать, зачем американцы это запускают(наконец-то понял, что запускают). На самом деле, очень понятно зачем. Для того, чтобы предложить и реализовать окончательный проект мироустройства, в котором места прогрессу и гуманизму уже нет, которое разделяется на эти два слагаемых: архаика und постмодерн — нечеловеческая антигуманная смесь всего на свете, всех мерзостей и пакостей, которые только могут быть под видом постмодерна, и глубочайшая вторичная архаизация мира, которая отличается от первичного устройства феодального и дофеодального мира чем? — отсутствием идеи развития и отсутствием идеи гуманизма. Полная дегуманизация и полный отказ от всяческого развития — вот такое блюдо предлагают человечеству на десерт. Вопрос о том, примем мы его или откажемся, вопрос о том, примет ли его Россия или откажется, — это главный вопрос современности. Поэтому на вопрос «что делать?» ответ один: спасать Россию, поворачивать ее с пути, который ведет к ее ликвидации, показав перед этим всем, что существующий путь ведет именно к ликвидации, а не к каким-то способам существования, которые нам не нравятся. Именно это маркирует современную политику, именно в этом ось сегодняшней политической борьбы! Не в том, чтобы столкнуть два видения блага, а в том, чтобы показать, что есть одна возможность, крохотный шанс, сохранения России при полном изменений всех историософских, экономических и политических констант, которые были ей навязаны в течение последнего двадцатилетия. А другой вариант — это просто ликвидировать Россию совсем. Своими же руками! Начиная с Северного Кавказа, потом со всех этих других инонациональных анклавов, а потом просто разделить ее на множество частей и отдать во власть любых окружающих ее завоевателей (американских прежде всего, но и не только). Вот когда выбор будет поставлен так, и в рамках нашей идеологической борьбы мы сумеем доказать, что речь идет не о манипуляциях, не о мухлеже, а о беспощадной правде, которую не хотят признать, — вот тогда произойдет именно та поляризация сил, которая нам нужна. И в рамках этой поляризации предстоит последняя схватка за Россию между силами небытия и силами бытия, которые признают, что бытие связано с определенным типом существования, являющимся категорическим отрицанием того типа существования, который существует сейчас. Либо нам удастся выиграть эту схватку до катастрофы, либо нам удастся превратить катастрофу, как это удалось большевикам, в новое бытие России — либо России не будет.

Вот в чем состоят и уроки прошедшего периода, и задачи на перспективу.

2012.04.06. Смысл игры № 17

Передача «Смысл игры» адресована телезрителю, который действительно хочет разобраться в происходящем. Притом, что это происходящее представляет собой чудовищный поток событий, как-то друг с другом неявным и достаточно хитрым образом связанных. Причем событий, часть из которых телезритель, безусловно, не успевает даже зафиксировать и, уж тем более, проанализировать. Итак, мне нужно эти события фиксировать, комментировать, связывать между собой и выдавать что-то наподобие модели или текущей эскизной модели, которая потом, с каждой новой передачей, должна уточняться. И, казалось бы, это всё, что нужно. Потому что даже самому серьёзному телезрителю, очень сильно настроенному на то, чтобы всё-таки разобраться во всех этих головоломках, не всегда хватает времени, чтобы вникнуть в то, какой именно метод применяется. Да и ему это и не так важно. Ему нужен результат применения данного метода.

Так-то оно так. Но иногда метод всё же обсуждать надо, и иногда даже способом повторения пройденного. Потому что, во-первых, такое обсуждение метода позволяет гораздо более сжато описывать определённые события, потому что они уже теряют некую самозначимость и становятся знаками чего-то такого, что ты сначала описал с помощью метода, а потом уже просто зафиксировал в качестве симптомов описанного тобой заболевания. Это уже не самозначимые события, которым ты должен давать всяческую оценку: политическую, моральную и так далее. Это симптомы, сигналы из одного и того же источника.

Таким образом, если ты сначала теряешь время, занимаясь методом, то потом ты его навёрстываешь. Но это только количественная сторона дела, а есть ещё и качественная. И она состоит в том, что иногда (я подчёркиваю, не всегда, но иногда) телезрителю важно хотя бы чуть-чуть повариться в этом методологическом котле, разобраться в том, как именно, почему, в силу какой логики делаются определённые выводы. Насколько эта логика обоснована? Что она собой представляет? И тут ты выигрываешь уже не количество. Сначала порассуждал бы о методе, а потом можно — раз, два, три, четыре, пять, шесть, — быстро назвать события и дать им какое-то короткое пояснение. Ты выигрываешь качество. Человек просто иначе вникает в суть дела.

Короче, я много размышлял над тем, нужна ли сейчас такая вот методологическая вставка, методологический пролог, и всё-таки я считаю, что он нужен. Почему он нужен? Потому что велик соблазн назвать многое из того, что мы говорим, либо ассоциативным произволом, либо неким искусством, с помощью которого какой-то, может даже и что-то понимающий в событиях человек нечто компонует у тебя на глазах. Но сам-то ты проверить это не можешь, потому что это искусство, и оно носит сугубо авторский характер. Нет метода. Ну и, наконец, потому, что очень часто, когда речь идёт о чём-нибудь кроме банальной политологической болтовни, пустой, выхолощенной и антипрофессиональной, вот когда речь идёт о чём-то другом, то всё это другое начинают называть конспирологией, теорией заговора.

При том, что никакого отношения к теории заговора это не имеет самым очевидным образом. И, тем не менее, люди говорят, если это не бла-бла, не перекатывание пустых слов, как это привычно для классической современной политологии, если это не песня акына: «Один верблюд идёт, второй верблюд идёт, третий верблюд идёт…», — а какое-то варево из умозаключений, ассоциаций и всего прочего, то уж если это не то, к чему привыкли, то, наверняка, это теория заговора.

Итак, в чём же всё-таки суть давно разрабатываемого мною и моими коллегами метода, при том, что речь идёт о коллективных разработках, которые идут более 20 лет? Когда то очень-очень давно я занимался не театром, не философией, не политологией, не аналитикой, а такой жутко, как мне тогда казалось, да и теперь кажется, интересной, но очень чуждой всему этому специальностью, как геофизика. Что представляет собой геофизика в принципе? Это попытка,[чертит схему] наблюдая на некоторой поверхности определённые поля (гравитационные, электромагнитные или другие), определить, имеет ли место некое тело, некий источник, вызывающий зафиксированную тобою аномалию? И примерно оценить, каковы параметры этого тела, его масса, размеры и так далее. Альтернативой геофизическим методам, которые не могут прикоснуться к источнику, не могут прикоснуться к телу, находящемуся на определённой глубине, являются методы бурения, когда вы бурите скважину и прямо говорите: «Ого, вот здесь такая-то порода». Извлечение породы из тела называется керн, из скважины извлекают керн. В нём такое-то содержание железа, радиоактивных металлов и так далее. А поскольку мы сделали несколько скважин, то мы просто знаем, что вот это такое-то и такое-то тело, с такими-то и такими-то параметрами. Но, во-первых, это очень дорого. Такие скважины, если тело находится на большой глубине, стоят дорого, их надо бурить долго. А во-вторых, их же надо где-то бурить. Не по всему земному шару, а в тех местах, где, скорее всего, тела есть. Откуда вы узнаете, что они там есть? Вы это узнаете по тем методам, которые не являются столь окончательно достоверными, как пробуренные скважины. Методами геофизическими разного рода, где вы фиксируете неважно что (электромагнитное, гравитационное или любое другое поле), или методом геохимическим, когда вы фиксируете, что тут на поверхности большая концентрация, больше, чем положено, какого-нибудь вещества. То есть, методом обнаружения определённых аномалий и их, чуть было не сказал главного слова, но сейчас поберегусь пока что, их, скажем так, обсуждения.

[чертит новую схему] Итак, геофизика это метод, с помощью которого вы, не прикасаясь к телу (источник оказывается на большой глубине), можете, наблюдая создаваемые этим телом поля на определенной, далеко находящейся от этого тела поверхности, притом, что тут толща земной коры, тем не менее, что-то сказать об этом теле. Это делается с помощью методов как достаточно примитивных, когда просто долго-долго считаются поля, которые создаются разного рода телами, потом по принципу похожести сличая полученные аномалии, говорится: «Ну, вот такую аномалию, скорее всего, создаёт такое-то тело», — так и более сложными методами.

Речь тут идет о так называемых обратных задачах. Если вы хотите [чертит новую схему] узнать природу источника, наблюдая то, что этот источник создает на некоторой далекой от него поверхности, то вы можете, зная, каким уравнением подчиняются эти поля, просчитать данное поле ниже уровня земли, рассчитывая, что там нет источника, еще ниже, еще, и, наконец, наткнуться на так называемую особую точку. И сказать: «Вот здесь что-то действительно находится». Потом вы можете, изучая амплитуды аномалий в разных точках, натянуть на эту особую точку некую поверхность и сказать: «Вот, наверное, такое тело».

Все эти задачи математические сложнейшие относятся к числу некорректно поставленных задач. Но это не значит, что раз задача некорректно поставлена, то ее нельзя решать. Ее решают так называемыми методами регуляризации. Это целая школа, один из корифеев этой школы Андрей Николаевич Тихонов, академик, учеником которого я являюсь. Именно этим я занимался, и именно за некоторые заслуги в подобных вещах я и стал кандидатом физико-математических наук, а не технических и не геологических — у меня с этим всегда было плохо, — а именно физико-математических.

Но ведь не только в геофизике, подумал я когда-то очень-очень давно, применяется подобного рода теория решения обратных задач. [чертит новую схему]Что по сути представляет собой работа следователя? Это тоже решение обратных задач. Потому что следователь наблюдает некие следы событий: кровь, куски кожи, поломанную дверь и т. д. — и по этим следам и неким косвенным другим свидетельствам должен восстановить некую историю преступления. Здесь история преступления: реальные преступники и всё прочее — играет роль этого геофизического тела, находящегося на некой глубине, а следы крови, обрывки волос, поломанные двери и так далее представляют собой аналогично этой самой геофизической аномалии. И так это обстоит в работе следователя.

Идем дальше и спрашиваем себя: «А где еще всё происходит каким-то подобным же образом?» Ну, прежде всего, в какой-нибудь теории шифров. Криптографии. Вы имеете некое подлинное сообщение (аналог этого геофизического тела) и вы имеете закодированное сообщение, которое можете принять. Противник зачем его кодирует? Чтобы вы не могли его распознать, а вы хотите его распознать, т. е. решить обратную задачу.

А где еще происходит всё то же самое? Оказывается, что всё то же самое происходит в очень, очень и очень разных областях. Если мы уже добрались до криптографии, то давайте займемся, например, так называемыми зашифрованными текстами. Они ведь могут быть зашифрованы в качестве иносказаний. И например: существует огромная школа прочтения Гомера. Начиная с эллинистического периода Гомера всё время читали не буквально («щит Ахилла» и т. д.), а иносказательно. Мол, Гомер имел в виду вовсе не каких-нибудь там пастухов, царей и богов, а вот он имел в виду некие символы. И так читали Гомера очень и очень долго. Но так же читали Библию, и так же читали другие священные тексты. И называлось всё это как? Герменевтика.

Вот во всём том, что я сейчас описываю, постепенно просвечивает одно и то же явление, оно называется интерпретация. Интерпретируете ли вы геофизические сигналы, следы преступления, данные зашифрованного сообщения, неявные загадочные тексты — вы всё равно занимаетесь интерпретацией.

А где еще занимаются интерпретацией очень и очень много? В психоанализе. Если оставить в стороне блеск и нищету методов Фрейда, а также его последователей: Адлера, Юнга, Фромма и других (а я-то считаю, что любой психоанализ в отличие от психосинтеза просто разрушает человека, и в этом нищета, а блеск в том, что, конечно, добираются до очень интересных эксцессов в психике), то что, такое весь этот Фрейд и все его последователи? Это бесконечная интерпретация всего. «С вами что-то произошло? Вы нервничаете? Извините, мой дорогой, это вы не потому нервничаете, что вам нагрубила жена. А вы нервничаете потому, что у вас есть некое вытесненное содержание, это содержание жена сейчас задела. А какое же это содержание? Давайте будем это выяснять». Ну чем же это отличается от геофизики, работы следователя, криптографа, герменевтика, читающего тексты, психоаналитика?

А еще давайте посмотрим такой класс интерпретации как кибернетика. Вся кибернетика по существу является тоже интерпретацией, потому что — что лежит в основе кибернетики? У вас есть некий черный ящик, вы посылаете на его вход сигнал S1, а на выходе его вы получаете сигнал S2. А про черный ящик вы ничего не знаете, но вы можете интерпретировать. Вы можете высказать некие гипотезы по поводу того, какова природа черного ящика: является ли он линейным или нелинейным. И потом, посылая определенные сигналы, например, синусоиды разной частоты, и получая на выходе опять-таки синусоиду той же частоты, но с другой амплитудой, вы строите частотную характеристику: зависимость импульса от частоты (L). И получаете некоторые данные о природе этого черного ящика (K). Вот на этом построена кибернетика.

Я не буду говорить об астрофизике, обо всем другом. Я, наконец, добираюсь до политической аналитики. И оказывается, что задача состоит в том же самом. Вы имеете определенную не желающую что-то говорить о себе реальность. «Драку под ковром». Помните у Черчилля: «Эта политическая борьба в России напоминает драку бульдогов под ковром. О результатах можно догадываться по выкидываемым трупам». Вот выкидываемые трупы — это есть геофизические поля, а вы догадываетесь, т. е. интерпретируете выкидываемые трупы, обсуждая драку бульдогов под ковром.

И вот здесь я могу еще написать очень много других дисциплин, общее в которых — вот эта самая герменевтика, то есть прочтение неких текстов в виде электромагнитных или гравитационных полей, в виде следов преступлений, в виде зашифрованных сообщений, в виде загадочных словосочетаний, в виде психологических импульсов, в виде сигналов какого-нибудь черного ящика, в виде выкинутых из-под ковра бульдогов и так далее, вот таких вот текстов, прочтение этих текстов и их интерпретация.

И когда много-много лет назад мы начали создавать метод политического анализа, который назвали целостным анализом. Уже такое парадоксальное словосочетание — «целостный»; конечно, его можно было назвать системным, но нам казалось важным подчеркнуть, что он не только системный, но еще и целостный. Конечно, система — это определенный вид целостности, но есть разное качество этой целостности. Целостность бывает невероятно плотной и жгучей, а бывает достаточно расплывчатой, иногда ее называют, к примеру, системой — ризомой постмодернисты. Это такая корневая система у травы, которая как-то спутана, и по существу она не является четко выраженной системой связей, отношений, у нее нет так явно выраженной цели, как у классической системы.

А иногда система бывает переуплотненной.

Итак, в любом случае мы анализируем, ищем некую целостность, применяя определенные методы. Какой метод? Один из методов, безусловно, — вот такая вот герменевтика, т. е. интерпретация происходящего.

Можно ли свести всё к подобным интерпретациям? Конечно нет.

Подобного рода интерпретация, применяемая дозировано, на основе опыта, проб и ошибок, самопроверки, внутреннего инстинкта сдерживания самого себя от гипер-аналитизма слишком богатых ассоциаций и всего прочего, очень важна в определенных случаях. Но она, во-первых, не всё может, и, во-вторых, к ней ни коим образом всё не может сводиться.

Она очень важна тогда, когда речь идет о неких субъектах, которые не хотят слишком много рассказывать о своих подлинных мотивах и своих планах. Но это же не всегда бывает так.

Конечно, если сейчас в комнату влетит камень, пробив стекло, то наверное его кто-то кинул. Но если распахнется форточка, то абсолютно необязательно говорить при этом, что колдун каким-то магическим методом ее распахнул. Возможно, подул ветер, возможно, форточка была плохо закрыта. И скорее всего, она была плохо закрыта. И скорее всего, подул ветер.

Если каждый раз начать говорить: «О-о-о, это неспроста, это такая, знаете ли, вещь, что дальше некуда!», — то вместо реального живого аналитического метода, метода синтеза, анализа и синтеза, родится очень глубокая система размышлений на завалинке по поводу того, что «англичанка гадит». Но в принципе в подобном методе нет ничего от теории заговора. Это — нормальный аналитический метод, комплексный, имеющий свою историческую традицию, заимствованный из практических дисциплин. Возможно, что мы свели определенный набор этих дисциплин к единому знаменателю.

Тот же Рикёр, например. Он же занимался герменевтикой и не только ею. Поэтому я сейчас закончу с вот этой интерпретационной стороной политического анализа и займусь другой.

В XX веке очень многие пробовали соединить герменевтику с диалектикой, т. е. с историей, т. е. с процессами. Ведь иногда всё очевидно. Как говорил один политический антигерой: «Процесс пошёл». Но люди не видят этого процесса. Они не ощущают, что вот возникло событие, а за событием возникло снова родственное ему событие. Они не видят этой родственности. А потом — ещё одно событие. И это уже не несколько отдельно стоящих событий, а это, предположим, небольшой «пакет» событийный. А потом этот «пакет» превращается в «поток». А потом «поток» превращается в процесс. А потом процесс меняет качество. А потом этот процесс, ламинарный, спокойный процесс течения событий в определённую сторону превращается в турбулентный. Вот очень важно не только интерпретировать события, вскрывая их внутреннюю природу, но ещё и наблюдать за тем, как эти события порождают малые «пакеты» событийностей, «потоки» событийности, процесс, основанный на событийности, как меняется качество этого процесса. И это уже диалектика. Это не герменевтика. А ещё иногда бывает безумно важно просто всмотреться в факт. Как говорил Маяковский: «…из реки по имени — „Факт“». Вот просто всмотреться в факт и оценить его. Понять, что он совсем не так тривиален, как это кажется на первый взгляд. Уже почти 30 минут я говорю о методе, и это максимум того, что я могу себе позволить в концептуально-аналитической передаче. Когда-нибудь, возможно, в другом цикле передач, я просто прочитаю курс лекций для тех, кто хочет заниматься подобного рода анализом.

Здесь же я просто прошу и вдуматься в метод, а главное ещё и поверить в то, что когда ты двадцать лет подряд в одном и том же коллективе разрабатываешь этот метод, то ты добиваешься определённых результатов. Ты начинаешь что-то чувствовать. Ты можешь передать определённую школу тем, кто, по крайней мере, всё время работает рядом с тобой. Предвижу вопрос: «А зачем вы этим занимались?» И на этот вопрос дам короткий ответ. Когда-то, когда близкому окружению Бориса Николаевича Ельцина по приходу к власти Бориса Николаевича в 1991 году очень хотелось меня дискредитировать, то такой Рудольф Пихоя, архивист Ельцина, начал кричать о том, что вот он обнаружил в ЦК КПСС особую папку ЦК КПСС «Кургинян». И ему казалось, что ничего более страшного про меня он сказать не может. Я был просто счастлив, потому что сам бы я никогда не стал об этом говорить, а когда тебе официальный архивист Президента начинает говорить об этом, ты как бы свободен. Ты можешь сказать, что, во-первых, это архивист, ну, обнаружил и обнаружил. А во-вторых, всё-таки он архивист, да? То есть он — человек, который отвечает за свои слова. А в-третьих, если он так хотел этим дискредитировать, то значит он говорит правду, ведь на тот момент ничего страшнее принадлежности к ЦК КПСС не было. Прошло не так много времени, и эти люди из ближайшего окружения Бориса Николаевича Ельцина очень переживали по поводу того, что они зачем-то об этом заорали.

Потому что особая папка ЦК КПСС — это, в некотором смысле, политическая разведка партии. Да, действительно, на излете существования КПСС один из моих близких друзей, занимавший в ЦК КПСС крайне высокое положение и просто обязанный по роду этого положения каким-то образом активизировать работу особых папок, попросил меня сделать как можно больше с этими папками, и мы начали это делать.

Политическая разведка отличается от обычной тем, что она имеет дело не с танками, не с самолетами и не с расшифровкой каких-нибудь перехваченных телеграмм. Она имеет дело с политическими процессами, с политическими субъектами, с политическими фигурами, с политическими играми и т. д. Занимаясь всем этим, мы не могли не заняться теорией элит, политическими играми, которые происходили у нас на глазах. Когда и кто запускал процессы? Что означала крылатая фраза «процесс пошел»? Как их запускали? Монтировали ли эти процессы в игру? Оставался ли какой-то зазор для истории? Обманывали ли процессы тех, кто их запускал? Вырывались ли они из под контроля? Когда, собственно, они вырываются из под контроля? Всем этим, а так же многим другим мы и занимались.

Когда партия была разгромлена, я собрал всех, кто был рядом со мной, и сказал, что заниматься надо продолжать тем же, чем и занимались, спокойно и не обращая никакого внимания на то, что круто изменилась политическая ситуация. Кто-то не согласился на это и разбежался, а вот человек двадцать согласились и очень-очень долго работали, получив уже сейчас очень серьезные результаты, имея определенные базы данных, имея наработки в сфере метода и т. д.

Конечно же, никогда только с помощью герменевтических интерпретационных методов невозможно получить всё по поводу объекта. Всегда, если уж говорить здесь о разведке (а давайте здесь вот к тому, что я сейчас сказал, напишем еще и это слово — «разведка»), имея ввиду политическую разведку, т. е. занятую действующими лицами, конфликтами, смыслами, играми, процессами, а не танками [дополняет таблицу]. Это героическая работа других людей. Я никоим образом не хочу дискредитировать этих людей. Сейчас умер один из выдающихся наших разведчиков — Леонид Шебаршин. Да будет ему земля пухом. Всем его друзьям, всем его близким — соболезнования, низкий поклон. Так вот, это другая разведка, другие подвиги, другие риски. А здесь речь идет о разведке политической, даже само слово «разведка», чтобы не заниматься чем-то таким патетическим, я бы взял в кавычки. Так вот, разумеется, для подобного рода занятий (я тех, кого этот вид занятий интересует, прошу почитать такое очень интересное произведение Р.Киплинга «Ким», где, как раз, он рассматривает политическую разведку, называя ее то ли этнической, то ли этнологической, я не помню точно, как по-английски, там, для такой разведки опять-таки существуют, как и для любой другой разведки, оперативные методы — методы прямого внедрения. Вот роль скважины (помните я говорил о геологии в начале, говорил о том, что можно тут заниматься разного рода вещами. Можно бурить вот такие скважины [показывает рисунок], а можно наблюдать поля. Конечно, бурение это метафора, которая выражает прямое проникновение в структуру, из которой вы хотите получить информацию, это оперативная работа: внедрение агента в некую структуру. Смешно в этом смысле, что Комитет государственной безопасности назывался шутливо: «Контора Глубинного Бурения».

Конечно, все любят оперативный метод (как аналог таких скважин) [рисует схему], и все презирают метод аналитический, как аналог этих геофизических полей. Но никто, никогда не получал всей информации по поводу сложных систем (а уж, тем более, систем политических) оперативным путём, не говоря о том, что, для того чтобы получать информацию о сверхсложных процессах, нужно ещё быть соответствующим способом подготовленным. А по отношению к определённым системам проблема внедрения в них вообще под большим вопросом.

Что такое, например, методы инициации различного рода? Это методы, при которых инициируемый должен полностью интегрироваться с системой и перестать отделять как-нибудь себя от неё. Был такой великолепный политический разведчик Жан Тириар, бельгиец. Он был коминтерновец, внедрился в оккультные структуры СС и превратился в одного из главных пособников и поборников оккультного Рейха. Инициация это. Так что проблема есть, и очень сложная, по этому поводу. Не всегда даже на уровне теории можно решить вопрос подобным образом [указывает на схематическую скважину], глубинным бурением эти самым. Но, уж, безусловно, как нельзя разбурить всю Землю, так нельзя разбурить каждый объект, не понимая заведомо, где он локализован, какова его тонкая структура и всё прочее.

И, наконец, если ты занимаешься публичной аналитикой, то есть ещё одна проблема. Предположим, что ты получил оперативную информацию, — разумеется, каким-нибудь, совершенно законным, конституционным образом, — с кем-то переговорив, кто-то тебе что-то рассказал, и так далее. Если она оперативная, то она конфиденциальная — тот, кто тебе рассказывал, говорил: «Ради бога, только вы не говорите, что я вам это рассказал». Теперь ты начинаешь говорить обществу, печатая книгу: «Я получил информацию. Она такая-то и такая-то, и поэтому я знаю». А от кого вы её получили? А может, вы её тут выдумали, лёжа на диване? Докажите нам, что вы её получили. Что я должен сделать? Позвать человека, который, по определению, конфиденциален, и начать требовать от него, чтобы он это всё рассказал, городу и миру, да не просто рассказал, а и доказал, что он это всё не выдумал. Ну, и что это такое? Это полное разрушение метода работы. Это, если хотите, некий аналог того, что когда-то в квантовой механике сформулировал Гейзенберг, как «парадокс Гейзенберга» — что есть импульс, который, если частица — микро и импульс, с помощью которого ты эту частицу зондируешь, соразмерен самой частице, то он её разрушит или выбьет из определённого положения, где она находится, и ты получишь её уже в другом положении. Так и по отношению к определённым вещам — если вы хотите обсуждать с обществом аналитику, вы просто обречены оформлять любую свою информацию как информацию геофизического характера, интерпретацию, подтверждать нечто фактами высказываний, а не какими-то вашими «глубинными бурениями», которые то ли вы выдумали, то ли они имеют место на самом деле. А, в любом случае, даже если вы ссылаетесь на них, то вы уже бестактны, потому что, ссылаясь на них, вы косвенным образом засвечиваете тех, кто давал вам информацию.

Итак, аналитический метод — это примерно то, что я сейчас рассказал. Вы должны видеть и понимать процессы, которые происходят — объективные процессы, не имеющие никакого отношения к герменевтике. Вы должны осуществлять аналитику субъектов, которые запускают определённые игры или процессы другого класса — искусственные процессы. И вы должны просто удивляться фактам, сохранить эту способность удивляться.

Я пока что остановлюсь на этих трех слагаемых и оговорю еще одно, совсем последнее обстоятельство. Иногда, в очень острых ситуациях, как из вулкана, некая лава выплескивается наружу. Вот вдруг этот объект сам дает вот какой-то такой выброс. [дополняет схему]

Это очень забавные обстоятельства. Я их наблюдал несколько раз, когда, например, Гусинский и Березовский, находясь в цейтноте, разговаривали друг с другом по поводу чего-нибудь, что понимало пять- семь человек, используя для этого НТВ или ОРТ, то есть средства массовой информации, рассчитанные на десятки миллионов людей. Но у них уже не было другой возможности разговаривать.

Или, например, лихорадочно обсуждая одного крупного силовика, один журналист написал статью. Там он разгромил этого силовика, его друзей, кого-то, с кем были связаны эти друзья, тоже крупных других силовиков. Все он сделал, что ему было поручено, допустив одну ошибку. Он назвал эту статью: «Золотая рыбка с маршальской звездой» (http://www.moles.ee/99/Jan/11/7-1.html). Была огромная статья в одной из наших либеральных газет. Но он ни разу в статье не упомянул золотую рыбку, а то, что именно представляет из себя эта золотая рыбка, к этому моменту знало пять — шесть людей.

Вот так вдруг выплескивается некая лава на поверхность.

Я говорил очень много, и теперь, оговорив все это, я хотел бы перейти к подробному рассмотрению событий.

Начнем с того, чему можно просто удивляться. Я вам зачитываю маленькое сообщение на Ленте. ру. В сущности, Лента. ру здесь не важна, а важно то, что она дает пресс-релизы Евростата, то есть официальной европейской статистики.

«Безработица в еврозоне по итогам февраля составила 10,8 % — рекордный уровень с июня 1997 года. Об этом сообщается в пресс-релизе Eurostat.» (Безработица в еврозоне достигла 15-летнего рекорда. Lenta.ru, 02.04.2012, http://lenta.ru/news/2012/04/02/unemployment).

Далее сообщается количество безработных, по сравнению с февралем оно увеличилась на 162 тысячи, оно достигло семнадцати миллионов с чем-то европейцев, по сравнению с прошлым годом выросло на 1,47 миллиона.

Но это все ерунда.

Да, это высокая безработица, но ничего особенного в этих данных нет, нечему еще удивляться.

А вот читаем дальше:

«Самая низкая безработица, как и ранее, зарегистрирована в Австрии — 4,2 %, Нидерландах — 4,9 %, Люксембурге — 5,2 %. Наиболее высокие показатели, по-прежнему, у Португалии — 15 %, Греции — 21 % и Испании — 23,6 %.»

А вот тут я предлагаю всем удивиться.

Подумайте — крупные европейские страны, представьте себе, что такое 23,6 % безработицы. Закройте глаза и представьте. Это — страны, вошедшие в ядро существующего миропорядка. Они вошли уже в ядро, они — часть Запада, они — часть Европы. И даже в этих странах безработица уже достигает 23,6 %, 21 % — в Греции. Причем в Греции и Испании «безработица среди молодежи в возрасте до 25 лет превышает 50 %».

Теперь скажите, мы хотим попасть куда?

Мы хотим попасть не только в это ядро, где достаточно неблагополучные страны ядра имеют среди молодежи безработицу 50 %, то есть каждый второй не работает?

Но мы же даже туда не попадем.

Если мы всё больше и больше начнем туда залезать, то мы-то залезем в еще более травмирующую часть этой системы.

Ведь это как такая безработица-то возникает?

Говорится, а вот в разделении труда: «Вот это и вот это — да, а всё остальное — нет».

Это — диктат.

Я встречался с португальской интеллигенцией. Он говорит: «Мы впервые столкнулись с практически полностью не работающим поколением, которое живет на какие-то дотации. Мы можем вам сказать, что морально-психологические, культурные, экзистенциальные, антропологические проблемы чудовищны!» Никакой экономической результативностью это всё не перекрывается. Им оставили, там, портвейн… какие-то виноградники. А всё остальное, сказали, не нужно.

И с Грецией сделали то же самое. Поскольку в Грецию я всё время ездил, в том числе — и с историко-культурными экспедициями, я просто наблюдал, как там падает уровень жизни по мере интеграции в эту самую систему.

А это же еще не вечер! Значит, мы хотим, чтобы у нас стало как в Австрии и Голландии? А кто нам сказал, что так будет? Мы собираемся сохранять ядерное оружие и статус великой державы или нет? У этих стран этого статуса нет. А мы его сохраним? Значит, мы еще больше повысим расходы. А нам предпишут очень определенное место в разделении труда.

И где же это место вообще у России в рамках существующего на сегодняшний день расклада?

Это не дешевая рабочая сила, потому что огромный профицит этой дешевой рабочей силы есть в Азии, в дальней Азии (Индии, Китае, Вьетнаме и т. д.).

Это не хай-тек, потому что слишком многое сейчас потеряно из этого хай-тека, очевидным образом.

Это не аграрный сектор, потому что аграрный сектор либо существует на огромные дотации (в Европе, США и Канаде), либо существует в зонах супер благополучного земледелия, где можно снимать по несколько урожаев.

Тогда что это?

А для сырья нужно совсем не так много людей. Аостальным что будет приказано делать? В более-менее благополучных частях этой системы, этого миропорядка, этого ядра человечества им дают подачки. А в неблагополучных частях всё может происходить по-другому. Понимаем ли мы, что просто самим приближением к этому страшному очагу (а мы к нему приближаемся и за счет вхождения в ВТО, и за счет многих других вещей) мы себя обрекаем на очень многое: на резкое ухудшение социальной ситуации. На очень резкое ухудшение! И оно будет! Социальное неблагополучие начнется уже в сентябре. При сохранении нынешнего характера процесса — вот этого пологого склона, который я так много раз описывал, — они обязательно начнутся. И ими же кто-то как-то воспользуется! Вот простой факт, который я пытаюсь вместе с вами осмыслить.

А вот вам некая новая черта нашего времени, свидетельствующая о том, что пережитые 90 дней этих выборов, они останутся надолго, и процессы, запущенные ими, будут уже идти в режиме автоколебаний.

«„Лига избирателей“ представила памятку для московских школьников и их родителей, в которой рассказывается о нарушениях учителей во время думских и президентских выборов. Речь идет о тех работниках образования, которые были членами избирательных комиссий. Памятка представляет собой список преподавателей с указанием участков, на которых они работали. По ссылкам доступна подробная информация о нарушении, к которому, как заявляют наблюдатели, причастен тот или иной учитель. Все сведения о преподавателях, отмечают составители памятки, получены из открытых источников.»

«Лига» считает (координатор проекта — Николай Бобринский): «Учителя — это люди, которым особенно важны репутация и доверие, а их вовлекают в ложь. Мы хотим дать возможность школьникам и их родителям задать знакомым учителям вопрос — может быть, они расскажут, как на них давили».

«Аналогичную таблицу подготовили и петербургские наблюдатели».

(Источник: http://lenta.ru/news/2012/04/02/pamyatka/)

Ну, они хотят, чтобы определенным образом было оказано воздействие на то, что их не устраивает. (И нас тоже не устраивает.)

А издержки такого метода воздействия вы себе представляете?

Ведь вопрос возникает не в том, станут ли после этого учителя более гражданственны. Вопрос возникает в том, что будет с детьми. К чему здесь приучают детей. И это будет иметь последствия для детской неустойчивой психики. И в какую сторону вообще разворачиваются процессы. Не говоря о том, что вся эта информация никогда не будет достаточно честной. Она всегда будет предвзятой. А оправдываться, когда ее представляют, уже поздно. Это всё называется «докажи, что ты не верблюд».

И, наконец, не напоминает ли вам это что-то? Хотя бы, чтобы не проводить слишком жестких аналогий, так сказать, проскрипционные списки Суллы из Древнего Рима. Хотя можно привести и более близкие примеры, которые адресуют к тому самому доносительству, по поводу недопустимости которого так много говорят те самые, кто формирует этот самый тип доносительства. И, я помню, то же самое было в 1991 году, когда победившие в августе ельцинисты говорили: «Пишите нам, кто себя не так вёл». И люди писали. А ельцинисты перед этим рассказывали всем, как ужасно, когда требуют, чтобы люди писали, и тут же потребовали этого. Вот это — нелинейный процесс. Это процесс определенного общественного безумия.

Давайте посмотрим ещё несколько документов такого безумия. Вот, на РБК, хороший, между прочим, ресурс, некий Никита Степнов, партнер коммуникационного агентства «Со-общение», пишет, что «победу популистов на выборах остановит только глубокий кризис». («Победу популистов на выборах остановит только глубокий кризис» Никита Степнов, РБК daily, 02.04.2012 http://www.rbcdaily.ru/focus/opinion/562949983421714)

«Прошедшие выборы продемонстрировали явную и многими ожидаемую победу Владимира Путина. И хотя оппозиция криком кричит о многочисленных фальсификациях, а также многолетней предварительной зачистке политического поля, даже противники неожиданно вернувшегося президента признают, что как минимум 30 % пришедших на выборы честно голосовали за существующую власть».

Ну, откуда же тридцать-то?

«Вряд ли многие из проголосовавших „за“ являются горячими поклонниками Путина, верят в „кольцо врагов“ или входят в состав прокремлевских движений. Большинство из них голосуют именно за то, что за время правления тандема им действительно стало лучше жить».

А тогда — что плохого? Если им «стало лучше жить» и они голосуют за то, что им «действительно стало лучше жить», то как же они должны голосовать-то? Они должны голосовать за то, чтобы им стало хуже жить? А ведь все говорят, что только этим «лучше» и «хуже» и определяется человек, да?

«И что особенно важно, сами они для того, чтобы это „лучше“ состоялось, ничего не делали. Все это: набавки, льготы, доплаты — дало им государство. Так что имеют право быть благодарными…»

Это я уже не понял. Что значит «Они ничего не сделали»? А что «они» должны были сделать? О каких категориях идёт речь? Наверное, это высокие чиновники? Но ведь это не так.

«Многим хотелось бы верить, что такое волеизъявление — исключительно российская проблема, следствие тяжелого социалистического прошлого и лихих 90-х. Однако это не так. И „полусостоявшиеся“ российские выборы, и зависший в воздухе греческий дефолт, и провальные попытки администрации Барака Обамы реанимировать американскую систему соцобеспечения — всё это следствия одного процесса…»Какого же процесса? «… затянувшейся „гонки социализмов“, в которую за последние десять лет оказалась вовлечена и Россия».

Ничего себе?! «Гонки социализмов»! Вам кажется, что эта мысль абсолютно бредова? Она не так бредова. Это не просто бред, это определенный тип политического безумия. «Многолетнее сращивание эмиссионной и демократической систем дало миру новый государственный строй — прикрывающийся рынком социализм, при котором выборы являются честными, но выиграть их может только партия или лидер, обещающие населению еще больше льгот, чем его предшественники». Он говорит правду. С момента, когда возник социализм, в Советском Союзе, капитализм стал к нему приноравливаться. И «классический капитализм» исчез. Вот тот классический капитализм, про который Луи Арагон писал:

Вот он исчез. Возникло общество «всеобщего благоденствия», возникло общество «равных возможностей», возникло потребительское общество, которое сейчас данный Никита Степнов и называет «прикрывающимся рынком социализмом».

«Экономику даже развитых стран такой строй довольно быстро изменяет в сторону запредельного роста налогов на заработную плату, укрупнения бизнеса и возникновения того самого частно-государственного партнерства, которое много лет журналисты удивленно именуют коррупцией… И если в старой политической парадигме государства делились на социалистические и нет, то сегодня они делятся на тех, кто может позволить себе „новый социализм“, добывая нефть или печатая резервную валюту…»

Слышите, как? — «Добывая нефть или печатая резервную валюту»! Нефть — живой товар, находящийся на вашей территории, а напечатанная «резервная валюта» — это дутые деньги.

«… и тех, кто этого не может, но все равно пытается, задирая налоги на бизнес и активно занимая на внешних рынках… При этом как только деньги кончаются и государству приходится принимать непопулярные меры, гражданский протест набирает силу, что называется, с места. В нашей стране основными носителями „социалистической“ позиции являются пенсионеры, — пишет Степнов, — и различного рода бюджетники: от врачей и учителей до военных и работников ВПК…»

То есть про этих людей сказано, нагло сказано, что они «сами ничего не сделали, чтобы им стало лучше жить», и всё это им дало государство. Государство до сих пор их недофинансирует раз в пять! А что они должны были сделать? Что может сделать врач, кроме того как хорошо делать операции и лечить больных? Что он должен сделать? Или работник ВПК, он что должен сделать?

«Это всё, — говорит господин Степнов, — в сумме до половины населения. Все они, если спросить, конечно же скажут, что много и тяжело работают (как, впрочем, утверждают и митингующие греки), — комментирует Степнов, — однако ключевым признаком „социальной направленности“ их труда является неконкурентоспособность производимой продукции…»

Какой продукции? С кем «конкурентоспособность»? У нас есть еще бесплатная медицина и бесплатное образование? Они с кем конкурентоспособностью-то должны обладать, по отношению к кому?

«…неконкурентоспособность производимой продукции и ее потребление либо самим государством….»

А что, у государства не должно быть потребителя?

«…либо гражданами, но исключительно в порядке безальтернативности или принуждения.»

Что имеется в виду?

«Такой труд является формой массовой занятости и одновременно перераспределения бюджетных средств, и именно поэтому государство не заинтересовано в реформировании, например, системы образования или медицинского обеспечения. Ведь если начать контролировать качество работы, многих представителей „массовых профессий“ придется отправить на улицу.»

А лечиться где? А лечиться будем где?

«К сожалению, нет никаких причин полагать, что в обозримом будущем эти люди изменят свои взгляды и сделают то, что ждет от них рынок.»

Какой рынок? Чего ждет от них рынок?

«Вряд ли они переедут туда, где нужна рабочая сила, сменят профессию на более востребованную…»

— В Найт клубе востребованную, где?

«…или просто начнут активно работать, добиваясь повышения личного дохода.»

Не понял. Что значит, скальпелем активнее махать? Что они должна сделать?

«Более вероятно, что и далее они продолжат более или менее активно голосовать за устраивающее их положение дел или же ту партию или кандидата, что пообещает им еще больше. Представители же бизнеса, среднего класса или интеллигенции…»

Не понял! Врачи, учителя не интеллигенция? Средний класс и интеллигенция — это разные вещи? Есть средний класс, который является и не бизнесом, и не интеллигенцией? А он кто, сервис?

«…даже в случае маловероятного объединения, все равно останутся в меньшинстве, как это и произошло на российских президентских выборах…Ожидать от большинства неожиданного повышения ответственности и стремления к труду — бессмысленно.»

Я не понял. Почему и кто имеет право хамски заявлять, что у этих людей безответственное отношение к труду?! Какие данные по этому поводу существуют?

«Ожидать от большинства неожиданного повышения ответственности и стремления к труду — бессмысленно. Покинуть „загнившую“ метрополию и переехать в Новый Свет, как в XVIII–XIX веках, пассионарная часть населения не может. Ограничение же избирательного права для людей, не создающих внутренний продукт, несовместимо с демократическими ценностями, хотя последнее решение относится хотя бы к категории в принципе исполнимых.»

— (Сергей Кургинян). Понятно, куда?

«Ограничение избирательного права для людей, не создающих внутренний продукт».

А перед этим перечислено, что это учителя, врачи и все прочие. Их надо уже — не только пенсионеров — всех их надо лишить избирательного права! Малый народ, народ «степновых», сходит с ума. Это социально-политическое безумие. Безумие от безысходности и ненависти. Это создание схем, в которых они только и обсуждают кого ещё лишить права голоса:

— Пенсионеров!

— Мало!

— Врачей, учителей, всех бюджетников!

— Ещё кого?

— Военных!

— Ещё кого?

Но ведь они не могут этого сделать, да?

«Но даже рассматривая принципиальную ситуацию нужно давать себе отчёт, что для того, чтобы фактически перезагрузить всю систему современного управления на основе демократии, потребуются одновременно и высокая готовность общества к изменениям и появление на сцене политиков, не связанных в процессе построения карьеры сделками с соответствующими структурами и электоральными группами».

Это что означает? Каких политиков? Диктаторов? А с кем они связаны? С оккупантами? С кем?

«Они не связаны с электоральными группами. Однако и то и другое, как учит нас история, появляется по окончанию глубоких общественно-экономических кризисов, часто сопровождаемых военными конфликтами».

Вот и всё! [разводит руками] Нужен военный конфликт, обрушение страны, ситуация 45-го года и появление политиков, не связанных с электоральными группами, потому что эти политики будут связаны с оккупационными войсками.

«Применительно к России кризис такого масштаба должен включать не только резкое падение цен на нефть, вызывающее полное разрушение экономики, но и фактический распад страны на меньшие по размеру образования, многие из которых будут вынуждены строить эффективную экономику просто в силу отсутствия на их территории каких-либо полезных ископаемых. Причём во внешней политике этот распад должен сопровождаться аналогичными кризисами сопредельных стран, которые вряд ли смогут повлиять на нашу ситуацию».

Вот вам модель, которую прорабатывают эти люди. Вы мне скажете, что они её не прорабатывают. Давайте внимательно читать тексты дальше..

Вот на этом тексте [показывает лицевую страницу статьи http://www.kommersant.ru/doc/1902191] — это «Kommersant.ru», журнал «Citizen K» № 4 (25) от 02.04.2012, статья «Путинское большинство». Наконец помимо одной-то собеседницы, всем хорошо знакомой госпожи Юлии Латыниной [показывает фото из статьи], появился второй собеседник — это Юрий Сапрыкин, тот самый Юрий Сапрыкин, который и собирал митинги. Вот когда все говорят, там, о технологиях, лотах, брокерах, менеджерах по сбору, организации массовых мероприятий — вот за массовые мероприятия отвечал этот господин. Он держался в тени и объявился только сейчас в качестве человека публичного. Они обсуждают путинское большинство — они не могут: оно просто мутит им голову.

«Юрий Сапрыкин: Я бы сказал, что это понятие, „путинское большинство“, возникло как реакция на массовые митинги — дескать, есть креативные москвичи, а есть „Уралвагонзавод“, простые люди труда, которые хотят стабильности. Важно также то, что в самом понятии „путинского большинства“ содержится представление о том, что эту общность невозможно определить ни по национальному, ни по классовому, ни по имущественному признаку (её нельзя даже назвать „народом“), единственное её свойство — желание, чтоб завтра было так же, как вчера» — откуда это следует? Откуда следует, что её «невозможно определить… ни по классовому, ни по имущественному признаку… нельзя назвать народом»?

Это так хочется Сапрыкину, но почему он говорит об этом, не давая никаких аргументов? «Единственное её свойство — желание, чтоб завтра было так же, как вчера» — единственное её свойство — людоедство, понимаете, да? Если она мне не нравится, и она мне враждебна, то её свойство пакостно.

«И эта социальная группа по количеству превосходит любые другие — и автоматически приносит победу тому единственному кандидату от начальства, которого она в силу этого своего естественного консерватизма всегда будет поддерживать. Как, по-твоему, — спрашивает господин Сапрыкин Юлию Латынину, — действительно ли существует это путинское большинство? Это Володин придумал или что-то подобное на самом деле есть в стране? И если есть, то из кого оно состоит?»

Вот здесь начинает проявляться черта, которую этим гражданам совершенно не хочется обнаруживать — невежество. Они чудовищно невежественны, преисполнены самоуважения и абсолютного убеждения в том, что они всезнайки, по крайней мере, супервысококомпетентные креативные люди. Сапрыкин даже не понимает, что термин «путинское большинство» в 2000, по-моему, году ввёл Павловский, подробно описав и его содержание, и всё остальное. И произошло это 12 лет назад. Вот он рассуждает о чём-то, он не посмотрел, где и когда появилось слово. «Как, по-твоему, это чё, — говорит он, — Володин или не Володин?» Он как бомж рассуждает, перед этим уже раздав всем сестрам по серьгам и делая всё остальное.

«Латынина: Во-первых, у нас нет инструментов для определения путинского большинства, выборы были такими, какими были, а другими способами этого не померить».

Не понял. А если провести анкетирование тех, кто проголосовал за Путина, и они добровольно об этом скажут, это не способ, это не социометрия. А фокус-группы это не метод? А почему у них нет инструментов?

«Путин несомненно победил, просто это была другая процедура какая-то, не выборы».

Ну, конечно, если победил не тот, кто тебе нравится, то это были не выборы.

«Но даже если заявленного путинского большинства нет, в каком-то виде оно все равно есть. И по этому поводу у меня…

Сапрыкин, — Какое оно?

Латынина — Оно большое, точно большое, не меньше 48–47 процентов».

У неё нет инструментов замерить, она не знает, что это такое, но она знает, что это 47,33 %.

«По этому поводу два соображения. Первое. Это очень наивная леволиберальная идея, что народ всегда прав и что, когда он голосует, он голосует за свободу». Я думал, это называется демократическая идея: подчинение народному выбору и процедуре голосования. Оказывается, это — леволиберальная идея.

«Я думаю, если бы товарищ Сталин устроил свободные выборы, то на них бы честно победил товарищ Сталин.»

И что? Тогда прогрессивное меньшинство, видящее, что Сталин не отвечает, его меньшинства ожиданиям, должно было бы устроить мятеж? Я не понял. Есть какая-то ещё легитимность? Нельзя ли её назвать, а не болтать в стиле обнаглевшей козы, объевшейся белены.

«И второе. Чем меньше власть дает люмпену, тем больше он ее обожает».

А почему люмпену? Почему в этом путинском большинстве люмпены? «Американский избиратель, который получает очень много, он к Обаме относится критически, а боливийский, который получает гроши, Моралеса обожает». А что такого плохого в Моралесе-то? И ты попробуй, скажи в Латинской Америке, что это люмпен у Моралеса.

Сапрыкин: «В России этот закон полностью подтверждается, потому что самые лояльно настроенные к Путину слои — это люди самые обкрадываемые. От пресловутых жуликов и воров страдают не столько те, кто выходит на Болотную, сколько те, кто живет в Нижнем Тагиле. И при этом лояльность их совершенно потрясающая».

Это не правда. И дальше будет сказано, что это не так. От 90-х годов эти люди в Нижнем Тагиле страдали гораздо больше, и они <видимо, имеются в виду авторы цитируемой статьи> это точно знают. Они <видимо, жители Нижнего Тагила> и сейчас страдают. Но они уже пережили распад СССР, и состояние беженцев, и невыплаты зарплат, и многое-многое другое. Им есть с чем сравнить, а главное, они твердо знают, что именно Сапрыкину и Латыниной те-то девяностые нравятся, что это «клёвое время», и что их надо называть люмпенами, потому, что им это не нравится.

Подхватывая эту ложь Сапрыкина, Латынина говорит:

«Поэтому мне и не нравится идея всеобщего избирательного права.»

Тут каждое слово — золото:

«Поэтому мне и не нравится идея всеобщего избирательного права».

Вот куда закручивают процесс либероиды. Либероид вкусил самоорганизации, он понял уже, что он — стая, в нем проснулось стайное вожделение, он понял, что он — проигравшая стая, и теперь все, что он хочет, он хочет подорвать любой ценой идею всеобщего избирательного права. Причем, извините, где, кроме России это можно сделать?

Назовите мне место в мире, где можно публично оплевывать идею всеобщего избирательного права, заявляя еще по этому поводу, что «мне это не нравится»? Нравится, не нравится — спи, моя красавица!

«Мне это не нравится», — могла сказать королева в монархии.

«Ничего более противного духу республики, республиканской добродетели и идеи равенства, — как говорил Монтескье, — в духе законов быть не может.»

Но королева была королевой, в единственном экземпляре, а кто такая госпожа Латынина, чтобы ей не нравилась идея всеобщего избирательного права?

Почему она не нравится госпоже Латыниной?

Потому, что оно, всеобщее избирательное право, приводит к Чавесу или Моралесу?

А к кому оно должно приводить?

К Пиночету и Дювалье?

И дальше все время говорится одно и то же.

Во-первых говорится, что есть мидл-класс и он должен разрастись, вот, так, чтобы превысить архаическую Россию. Значит, вся эта Россия, это они упражняются в словах: это — люмпенизированная Россия, это — архаическая Россия, это — конечно же, не народ.

Это — большой народ, который вы ненавидите, и сейчас один за другим, каждую неделю, один за другим, представители отнюдь не проигравшего, что я считаю категорически необходимым понять, либероидного класса, обозленного тем, что он не добрался до горла и не получил искомого, но абсолютно не значит, что он проиграл.

В чем он проиграл?!

Он в Магадане, он на Колыме?!

Он лишен имевшихся у него информационных возможностей?!

У него нет своей опоры во власти?!

У него нет иноземных покровителей, которые при этом пользуются достаточно высокой степенью экстерриториальности в России?!

Посмотрите еще раз наглые высказывания господина Макфола.

Значит, Латынина говорит, значит там: «Большого мидл-класса не будет, работать ему негде, только все вывозим нефть, а остальное импортируем.»

Так значит, что, надо перейти к другой структуре?

Когда-то мы не все импортировали.

Может быть тогда этот класс и был?

Я имею в виду Советский Союз.

Дальше она говорит главное: «Я не против выборов, я против того, чтобы в выборах участвовали все. Потому что, нет, я не понимаю, почему человек, не способный устроить свою судьбу, должен решать мою?»

Ошалел даже Сапрыкин:

«А где проходит граница этой ответственности? Сидит в Нижнем Тагиле медсестра. И что же, сказать ей: чего ты сидишь там за 5 тысяч рублей, пойди-ка ты лучше бизнесом займись».

А если она пойдет бизнесом займётся то, что должны делать те, за кем она ухаживает? Значит, Сапрыкин говорит:

«И что же мы ей должны сказать: чего ты сидишь там за 5 тысяч рублей, пойди-ка ты лучше бизнесом займись».

Да заплатите ей не пять тысяч, а не что-то там говорите. «…сидишь там за 5 тысяч рублей, пойди-ка ты лучше бизнесом займись».

«Нет, — говорит Латынина, — давайте будем ей говорить, что она святой труженик».

Люди, не только из «Сути времени», но и другие, вы не слышите, как вас ненавидят? Как к вашему горлу подбираются? Вас хотят любой ценой отрихтовать, это называется, да?

«Непрерывно все сокрушаются, что медсестры очень мало получают. И тут же, в другой рубрике, рассказывают про проклятых медсестер, которые обращаются с больными, как охранники концлагеря». — «Но это могут быть разные медсестры», — и т. д.

А дальше по поводу устройства страны говорит Сапрыкин:

«Мне кажется очень странным сказать гражданам страны: дорогие граждане, лишь тот достоин жизни и свободы, кто вовремя перебрался в Москву. Мы же согласны с тем, что возможности в денежном смысле устроить свою судьбу предоставлены только здесь. И это какое-то уродство. Это странный изгиб развития, связанный с мегацентрализацией страны».

Во опять невежда! Это латиноамериканский синдром, синдром колонии. В Мехико сколько миллионов? Это свойство колоний! Эти супергорода и всё остальное они высосали на себя! Вот прекратите регресс, который вы устроили двадцать лет назад, прекратите вот эту колониальную деградацию и будет по-другому. Ведь вы её наращиваете! И хотите наращивать ещё больше. И никакой децентрализацией это не изменишь. Все будут совершенно свободно рваться в одну и ту же точку. «Москва должна немножко отпустить вожжи», т. е. любой ценой дайте распад, дайте ситуацию, когда они или начнут вымирать, или работать за кусок, краюху хлеба с солью, а мы их лишим избирательного права, когда мы вернём их к реалиям не 19-го даже, а 18-го века.

«Латынина: По поводу того, что говорить гражданам страны, я согласна с Навальным — нужна добрая машина пропаганды. Он абсолютно прав, потому что настроение анчоуса по отношению к правителю на самом деле меняется. Когда вы приходите к анчоусу, вы не должны ему рассказывать, как сложно устроена солнечная система, он все равно не понимает дифференциальных уравнений».

Она только что сказала про ВПК и прочее. Она этих дифференциальных уравнений, не то что дифференциальных уравнений не понимает — это один из самых невежественных журналистов, путающий всё на свете, не знающий в каком веке жил Адам Смит. А говорит она это инженерам и ученым ВПК.

«Гораздо проще сказать ему, что Путин — китайский шпион, — Ха-ха-ха! — Я не говорю, что это надо говорить, я говорю, что эта история кончится общим криком, типа „Путин — китайский шпион“. И в тот момент, когда что-то в этом роде анчоус закричит, появится возможность прихода к власти деятельных людей».

То есть он ей нужен (анчоус). Она его ненавидит. Она хочет… Вот она же уже сумасшедшая, тотально сумасшедшая, только это не личное сумасшествие. Это сумасшествие малого народа. Только что они сказали, что ему надо запретить голосовать. Значит, его надо один раз использовать как скот, чтобы натравить на Путина, а потом сделать так, чтобы он не голосовал. Так надо понять? А как еще? Мне нравиться слово «анчоус». Сапрыкин дальше говорит:

«Ей-богу, не было никакой этой классовой пропасти на Болотной или на Сахарова. Это все выкрутили путинские политтехнологи…».

Не понял. Это не Ксения Собчак выкрутила? Это вот сейчас, здесь, в тексте его собеседница не говорит? Это Минкин не говорил? Это не началось первый раз, когда начались выигрыши сокрушительные тех, кто отстаивал советские ценности?

Итак, эти люди на что-то намыливаются. Они вовсе не собираются отказываться от того, что они собираются сделать.

Госпожа Латынина дальше разражается статьёй «Тонтон-запуты» («Тонтон-запуты». Юлия Латынина «Новая газета» 02.04.2012. http://www.novayagazeta.ru/columns/51939.html). Создание Национальной гвардии. Вот сейчас Путин создаст своих тонтон-макутов и т. д. и т. п. Будет всё как у Дювалье и т. д. и т. п. Но вопрос не в этом, а описывая подробно систему национальной гвардии, госпожа Латынина всё время забывает главный момент, что как только будет создана большая национальная гвардия, так она будет диктовать всё Путину. Что внутренние войска, что что-нибудь ещё, что ни создай силовое, оно будет диктовать всё Путину. Если Путин хотел это создать, то ему не надо было это создавать из каких-то национальных гвардий. Можно было применять действующие силовые структуры. Они никак не могут разобраться с тем, чего хочет их Путин. Их Путин хочет диктатуры или нет? А Национальная гвардия — это попытка скопировать Соединённые Штаты Америки, если мне не изменяет память, а не этих всех подручных Дювалье. Или нет? Она не знает, что в Соединенных Штатах есть Национальная гвардия? Я не в восторге от их Национальной гвардии и считаю, что она как раз замыслена как орудие классового террора на крайний случай, и что эти случаи наступят вот-вот. Но ведь разговор идет об этом.

И наконец, есть такая статья Лилии Шевцовой «Победа или поражение?». Она называется «Апрельские тезисы». Здесь Шевцова говорит в начале, что вот есть оптимисты, которые говорят, что вот декабрьское движение победило, и есть пессимисты, которые говорят, что оно провалилось. Оптимисты это говорят потому, что власть, наконец, услышала и стала заигрывать с этим движением. Шевцова говорит: «Да вы что, ребята! Вы хотите с ним заигрывать? Да вы полные идиоты! Вы — козлы! Вы не понимаете, что оно вас опустит, разменяет и всё что угодно». — «Тогда что же надо делать?» — спрашивают идиоты Шевцову. И Шевцова отвечает: «Необходимо думать о том, как сменить и правящий класс, и правила игры (т. е. провести реформу власти и Конституции). Причем без большого разрыва во времени, чтобы старая система не сумела перемолоть новых людей». Вы слышите, о чём речь идет? О том, чтобы ликвидировать класс, сменить его. Что значит сменить? Милая, интеллигентная, заподоподобная женщина, эксперт говорит о том, что надо ликвидировать класс. А на какой класс его надо заменить? И что это за класс? «Нужно избежать радикализации протеста любой ценой, ибо она приведет к закручиванию гаек, предупреждают осторожные коллеги. Дело, однако, в том, что без перехода к стратегии трансформации…» Не реформы системы, а её сокрушения и сокрушения ее субстрата классового. Это ликвидировать «кулачество как класс» называется. Какой класс надо ликвидировать? Ликвидировать чиновничество как класс. А кто ликвидатор? Пролетарии? Кто?! Американские оккупационные войска?! Кто ликвидатор?! Итак, «Россию не вытащить без такого сокрушения всего и вся, — говорит Шевцова. — Следовательно, нужна радикализация повестки дня. Хорошо бы, конечно, добиться ее осуществления без радикализации средств борьбы за эту повестку. Но ответственность за выбор оппозицией средств осуществления своих целей почти всегда несет сама власть. Наша правящая команда, цепляющаяся за монополию на власть, программирует общество на один способ поведения — выталкивает его на улицу».

Итак, она говорит: «Хорошо бы добиться только радикализации повестки дня, но не радикализации средств протеста». И тут же она говорит о том, что нужно добиваться и радикализации средств протеста. И цель заявлена: ликвидировать «кулачество» как класс. Вместо «кулачества» можете поставить любое слово, которое вам нравится.

«Пора избавиться от эйфории по поводу социальных сетей, нужна эффективная политическая организация» — та самая, которая будет ликвидировать класс, да?

«Нам не нужны ваши концепции, мы люди действия» — говорят представители молодого поколения фрондёров. «Слезайте, мы сядем. Всё правда, но как выходить на улицу, не задумываясь какое государство, с какой конституцией ты хочешь построить. Если всё сводится к борьбе технологий протеста с технологией удержания власти, то в этом столкновении у нового протеста нет шансов. Победит держатель более мощного ресурса».

Всё правильно. Так каков же ресурс-то? Так какое государство хотят построить? На новой классовой основе! Потому что класс должен быть сокрушён. Может быть госпожа Шевцова хочет построить социализм, или даже коммунизм? Опереться на диктатуру пролетариата? «Исключительно важна проблема, которую подняла Татьяна Ворожейкина».

Татьяна Ворожейкина, как и Лилия Шевцова не хочет построить коммунизм. Это я иронизирую.

«Как соединить протест городского населения, с его акцентом на политические свободы, с социальным протестом остальной России?»

Слышите или нет?! Вы что-нибудь слышите?! Вы успеваете читать?! И понимать, что ничто не ослабевает! Что игра продолжается! И что она радикализируется! Слышите? Радикализируется! Это делают очень милые, приличные люди. Вполне укоренённые в западном истеблишменте. А значит они это делают с благословения этого истеблишмента.

«Как соединить протест городского населения, с его акцентом на политические свободы, с социальным протестом остальной России?»

Вот что стоит на повестке дня. Теперь Латынина говорит как: «Надо прийти к анчоусу и крикнуть ему, что Путин — китайский шпион».

То есть вот этих анчоусов, эту мразь, которую они ненавидят, этих мух, надо каким-то образом, на их же феньке закрутить. А как ещё? А иначе не соединишь.

«Увы, — пишет Шевцова, — нынешний декабрь проигнорировал Россию за пределами кольцевой. Если мы не перекинем мостик к этой России, она снова начнёт искать харизматического лидера, популистский ответ».

А какой мостик вы перекинете? Латынинский? И вы его как будете перекидывать? На языке анчоусов? Вы это не любите. Вы это ненавидите. Вы хотите это истребить. Вы ждёте катастрофы, которая это истребит. Вы ждёте расчленения страны, которое это истребит. Вы ждёте оккупантов, которые это истребят. Вы хотите это и не дать ему избирательных прав, то есть вы хотите кинуть это в рабовладение. И стать настоящими господами. Расой господ по Ницше. Политических свобод вы хотите? Для себя вы их хотите! А оно вас должно полюбить. А, да, оно должно услышать, что «Путин — китайский шпион». Анчоус, он такой, да.

«Тем временем из всех сегментов оппозиции именно либералы — пишет Шевцова — наименее готовы и способны разговаривать с остальной Россией».

Да потому что говорят на языке ненависти. И потому что никакие они не либералы, а социальные расисты.

«Не исключено — пишет Шевцова — что прав и Владимир Пастухов. Мы проскочили развилку, на которой ещё можно увести революцию на запасной путь. Возвращение Путина в Кремль является мощным ускорителем революционных событий».

Революционных событий в этой схеме, да? Когда раса господ закручивает анчоусов и создает <бемц?>. Желательно после проигрывания какой-нибудь войнушки, да? И при расчленении страны. И под иностранную оккупацию. А как иначе-то? Как класс разрушишь? Не пролетариатом же, не анчоусами? А кем?

«Впрочем, возможно, поэтому возвращение Путина в Кремль — не самый худший сценарий, лучше знать чего ожидать. Любой другой лидер породил бы неопределённость надежды и продлил бы агонию системы, сделал бы её более мучительной. И последнее: совершенно очевидно одно. Система единовластия не может даже при желании лидера реформировать себя сверху и постепенно. Значит, остаётся один путь: снизу и сразу».

«Совершенно очевидно одно: система единовластия не может (даже при желании лидера) реформировать себя сверху и постепенно. Значит, остается один путь — снизу и сразу» («Победа или поражение?» Лилия Шевцова «Новая газета» 04.04.2012. http://www.novayagazeta.ru/politics/51943.html). А какой системой это будет заменено, если речь идёт о классе и обо всём остальном? Итак, исходя из того, с чем я вас ознакомил, (А я вынужден сегодня ознакомить с меньшим, чем мог бы количеством материала просто потому, что о методе стоило поговорить.) мы видим, как события приобретают галопирующий характер.

И вот тут то многое, что совсем иначе смотрится, когда вы обладаете методом. Посмотрите на такое событие. Вот был такой мерзкий фильм, пакостный абсолютно, латвийский, гнусный, подлый, лживый. Назывался он «Советская история». И он был не раскрученный. А теперь на Западе его раскручивают непрерывно. Это не о чём не говорит?

Киссинджер обсуждает то, что они натворили в странах исламского мира и рассуждает о том, что это всё, как бы, не есть хорошо, но, видимо, ничего другого сделать нельзя. И нужно наращивать то, что делаем. Это как? Так сказать, французские газеты обсуждают военные вмешательства в интересы всех стран, называется «Новая доктрина интервенции?», Вашингтон пост США. Это Киссинджера статья («Новая доктрина интервенции?» Генри Киссинджер Washington Post, 02.04.2012. http://flot2017.com/posts/new/_2494). А эти называются «Военное вмешательство: этика или тактика?», Франция («Военное вмешательство: этика или тактика?» Le Point, 26.03.2012. http://www.irosmi.ru/europe/20120329/189333958.html). Здесь просто воспевается то, что со времён Древнего Рима используя любые предлоги, вторгались на нужные территории и говорится о том, что так и надо делать. При этом уже говорится, что «Президент Туниса, Монсеф-аль Марзуки, ещё на месяц, до конца апреля, продлил чрезвычайное положение», которое длится уже годами. Потому, что три раза уже продлевал: «14 февраля, 26 июля и 29 ноября прошлого года». «Эта мера предполагает запрет на массовые акции и предоставление армии и полиции полномочий стрелять по подозреваемым, не подчиняющимся приказам сил безопасности» («Чрезвычайное положение в Тунисе продержится ещё около месяца», РИА Новости, 01.04.2012. http://www.ria.ru/arab_th/20120401/613537297.html). Значит, в результате Арабской весны в Тунисе произошло это?

А вот что произошло в Ливии. «В Ливии после свержения Муаммара Каддафи вспыхнули новые кровопролитные бои: между основным населением (арабами) и нацменьшинствами (чернокожими и туарегами). За неделю погибло уже около 150 человек. … борьба за доходы от продажи нефти». Каддафи мог гармонизировать интересы, а здесь это невозможно. «Конфликт в Ливии уже привел к обострению ситуации в Мали, где поддерживавшие Каддафи туареги развязали борьбу за независимость». Если не остановить эти столкновения, то события будут развиваться по суданскому сценарию. «Другая горячая точка появилась в Ливии вблизи границы с Алжиром в оазисе Убари, где арабы воюют с туарегами» и опять-таки за нефтяную ренту («Война за нефть в Ливии» Ньюсру. ком, 02.04.2012. http://www.newsru.com/world/02apr2012/libya.html). Значит, они развязали кровавый хаос! Теперь где-то они просто вводят чрезвычайное положение, а где-то они этот хаос наращивают.

«После конференции „Друзей Сирии“ в Стамбуле режим Башара Асада „утратил законность“, и перед международным сообществом теперь стоит задача „помочь сирийскому народу как можно скорее избавиться от него“», — говорит лидер Сирийского национального совета Бурхан Гальюн. «Гальюн сообщил, что поступившие средства от ряда нефтедобывающих монархий позволят выплачивать денежные вознаграждения офицерам и солдатам, дезертировавшим из рядов сирийских вооруженных сил и примкнувшим к „борцам за свободу“» («После конференции „Друзей Сирии“ режим Асада „утратил законность“» Ньюсру. ком, 02.04.2012. http://palm.newsru.com/world/02apr2012/zakonnost.html). Значит, они дестабилизируют мир дальше. «Высокопоставленные американские военные считают, что Израиль обеспечил себе доступ на авиабазы в Азербайджане. Возможно, в рамках подготовки к удару по ядерным объектам Ирана» («Израиль достаёт главный козырь» Mignews.com, 29.03.2012. http://www.mignews.com/molile/article.html?id=290312_105207_07332). Китай заявил, что если Вьетнам и Филиппины не примут его концепцию военных маневров в районе островов Спратли, то Китай будет действовать адекватно («Резкие заявления Китая вызвали рекацию Вашингтона» US News and World Report, 30.03.2012. http://www.inosmi.ru/fareast/20120331/189522647.html).

По всему миру идёт волна напряжений. А здесь взбесившийся, по-настоящему взбесившийся, малый народ прорабатывает на своей ненавидящей фене модель порабощения большого народа и его ликвидации и ни о чём другом не думает! Он находится в том, же пароксизме ненависти. Он воодушевлён тем, что ему удастся решить поставленную задачу! Он не остановится ни перед какими средствами, чтобы её решить! И у него возникает масса возможностей. Об этих возможностях мы поговорим в следующий раз, а пока что давайте зафиксируем следующее: мы существуем не в режиме успокоения, а в режиме стремительного наращивания социальных и политических температур. Может быть, очаги этих температур находятся и чуть-чуть под поверхностью, но они, эти очаги, разогреваются всё больше и больше. Лава выльется. Люди эти мечтают об одном: замкнуть на себя ненависть «анчоусов», двинуть этих «анчоусов» в нужную им сторону, а не в сторону интересов этих треклятых «анчоусов», а после этого «анчоусов» подавить или ликвидировать. Какой адекватной стратегией мы на это ответим?

2012.04.15. Смысл игры № 18

Путин победил на президентских выборах. Вроде бы так? И вроде бы шла яростная борьба, целью которой было недопущение подобной победы. Но он победил. Победу эту признали. И Путин по факту этой победы и факту признания этой победы является ньюсмейкером номер один. И если он о чём-то говорит более развернуто, то, конечно, все должны обсуждать то, о чем он говорит. Все и обсуждают. Нельзя сказать что уж очень многие, но разные люди, там Михаил Ростовский обсуждает. Вот тут целая группа экспертов в статье «Неясные перспективы грядущей шестилетки» нечто обсуждает. И очень, очень многие это обсуждают. Конечно, можно сначала подробно разобрать, что именно заявил Путин. Потом подробно разобрать, как именно это критикуется, и попасть впросак.

Я снова возвращаюсь к вопросу о методе, но уже не так длинно как в предыдущих передачах, а очень коротко. Потому что длинно по поводу метода в аналитической передаче, даже если она концептуально-аналитическая, можно говорить один раз.

Итак, когда вы исследуете некое высказывание [начинает чертить схему] как входной сигнал, (Есть общество как некий черный ящик.) и у этого сигнала есть определённые характеристики, а на выходе вы имеете реакции на высказывания, то и в самом высказывании, и в этих реакциях есть не только содержание. Здесь [дополняет схему, одновременно проговаривая написанное] содержание подаваемого на вход системы импульса, каковым является высказывание Путина, столь развернутое в данном случае высказывание как отчет перед парламентом. Это вот подаётся на вход системы. А на выходе есть реакции. Кто что по этому поводу говорит: «Путин лжет. Путин говорит правду. Путин светоч. Путин идиот». Неважно. Кто-то что-то говорит. Вот какой-то разброс (веер)вот этих вот высказываний. И по тому как преобразуется само высказывание Путина, подаваемое на вход в систему, в некий веер реакций, вы можете судить о структуре черного ящика, которым в данном случае является общество или его мыслящаячасть, призванная не решать дифференциальные уравнения и что-то, а формировать оценки, взгляды, позиции разных сил по отношению к чему бы то ни было, касающемуся интересующей нас сферы, каковой является политика.

Значит, вот тут есть эта самая мыслящая, пишущая и т. д. часть общества, которая формирует все эти взгляды и т. д. в том, что касается интересующей нас сферы, каковой является политика. Вот если бы нас интересовало производство вина или продукция, выпускаемая нашим отечественным балетом, оперой, театром в целом, нашим цехом живописцев и так далее, то это была бы мыслящая часть, которая формирует оценки в данном вопросе.

Поскольку нас интересует политика, нас интересует вот этот черный ящик, как то, что реагирует на подаваемый импульс, каковым являются высказывания, я вновь повторю, человека, который был подвергнут беспрецедентному прессингу, прорвался через этот прессинг, победил, принудил весь мир признать свою победу, и так далее и тому подобное.

Вот такого человека. И вот он, наконец, берет и высказывается перед Парламентом, а на это различным способом реагируют.

Вот когда вы анализируете такой черный ящик, не поддавайтесь соблазну раскладывать это высказывание по его как бы содержательным компонентам и искать отклики на каждый элемент содержания в том, что касается вот этого черного ящика и вот этой мыслящей и пишущей части, которая должна обсуждать различного рода документы, события, процессы и так далее.

Вслушайтесь сначала в интонацию, вот ни что именно говорят, а как говорят. И вы услышите, что все говорящие, по-разному, о том, что именно Путин сказал, говорят об этом в одной и той же интонации, которая никак не отвечает прямому и очевидному содержанию произошедшего. О победителе, о человеке, который прорвался через мощные препятствия и является чуть ли не триумфатором, признанным, и так далее, вот так не говорят.

И ради бога, не пытайтесь мне доказать, мне, человеку, занимающемуся политикой в Москве более четверти века, что все дело в том, что эти люди не так относятся к тому, что Путин сказал, к его содержанию. Плевали они все на это содержание, с высокой горы они на него плевали. Оно им вообще не интересно. Если они понимают, что Путин заслуживает того, чтобы они перед ним пресмыкались, а ориентируются они в этом на свои референтные группы и, возможно, все эти люди не слишком интеллектуальны, но нос они держат по ветру. И референтные группы у них хорошие и нюх у них замечательный. Чем хуже у них мозг, тем лучше у них нюх.

Потому что каким-то способом они должны держаться на плаву, все эти слагаемые черного ящика нашего треклятого. Это, как у инвалидов, когда нет ног, развивается плечевой пояс и так далее, когда нет ума — есть хитрость, когда ни хитрости, ни ума — есть нюх, умение держать парус по ветру свой, иначе давно бы опрокинулись. И остаются те, у кого хорошие референтные группы, эти референтные группы умеют подавать сигналы, а те, кто держатся на плаву, умеют эти сигналы улавливать.

Так вот они уловили один сигнал — что Путин не победил. И говорят они о нем, в Интернете: «Ну, я не знаю, ну что там вот это. Ну куда там, ну как это, да ладно, да что, да почему.»

Это не потому, что Путин сказал что-нибудь там, не знаю, плохое, бессодержательное.

Точнее, сказано было очень много спорного и достаточно много бессодержательного.

Но если бы Путин говорил, просто вот вышел на трибуну: «Б-е-е-е, м-е-е-е, бе-е-бе-е, ме-е-ме-е» и так тридцать минут, а референтные группы говорили бы этим всем черноящечникам, черноящиковским обитателям, формирующим так называемое мировоззрение и все прочее, если бы их референтные группы говорили: «Мужики, все круто, он у руля, он всех отымеет», то они бы говорили: «Это — гениальный текст. Я слушал и трепетал. И вы не понимаете, когда он просто сказал „Бе-е“, это значило, что мы живем в новую эру, а когда он сказал „Бе-бе, ме-ме“, это значило больше, чем весь Гегель. Вот я искренне говорю, я читал Гегеля всю жизнь и всегда им восхищался. Но когда было сказано вот так, вы знаете, неподражаемо — „бе-бе“, потом — „ме-ме“, я понял — это супер-Гегель, это новое явление нашего времени».

Если же наоборот — Путин скажет больше, чем все политики XX-го века, Черчилль, Сталин и другие, и даже больше, чем все философы, и будет блистать на трибуне, но референтные группы скажут тем, кто обитает в этом черном ящике, что это все фигня, и на самом деле состояние клиента весьма проблематично, то они будут говорить «ну я не знаю, ну по-моему тут нет глубокого содержания, ну вот это уже повтор».

Вот кто бы из тех, кто это сейчас слушает, что бы ни думал по поводу меня, как действующего политического лица, и как бы ни оценивал мою политическую роль, но все знают, что я прав. Все знают, что эти интонации значат больше, чем все остальное. Почему?

Давайте сейчас подумаем, почему? Потому что никому сейчас не интересно, что именно Путин говорит. И всем интересно только одно — что он будет делать? Поэтому все его слова в условиях отсутствия поступков, политических действий, рассматриваются именно как отсутствие всякого присутствия. Сначала надо что-то сделать, так или иначе распорядиться победой, а затем что-нибудь говорить.

Начать что-то говорить, ничего не сделав, это гигантская ошибка как с точки зрения политики, так и с точки зрения элементарного пиара, потому что это позволяет не обитателям черного ящика, а их элитным референтным группам считать, что Путин проиграл. А когда обитатели черного ящика, узнав от своих референтных групп, что Путин, возможно, проиграл, должны реагировать после этого на слова Путина, то реагировать они будут одинаково пренебрежительно. Потому что они боятся его похвалить, они не знают, схлопочут они за это или, наоборот, будут вознаграждены, они не знают, поплетутся ли они в триумфальной кавалькаде, придя к конечному пункту, к которому идет эта кавалькада, окажутся щедро одаренными умными людьми или они плетутся на лобное место, а то и куда-то похуже.

А когда они это не знают, они делают так «ну не знаю, н-ну…». И вот эта интонация говорит о том, какова ситуация в стране гораздо больше, чем все, что Путин скажет о будущем, об оценках, все эти споры концептуального характера, «такие показатели роста», «не такие показатели роста», «будет это все так с ростом, не будет» — никого это не интересует.

Интересует только одно — он пришел твердой рукой нечто куда-то вести или он пришел расслабленно сидеть в кресле и позволять всем остальным делать все, что угодно. Этот праздник непослушания будет продолжен? Ну тогда понятно, что кончится это гибелью того, кто длит этот праздник, а зачем плестись в его колеснице к печальному концу? Это как-то даже глупо.

На сегодняшний день главным событием является то, что нет политических поступков. Вообще нет. Не определен курс. Не сказано, где находится сфера поощряемого и наказуемого. Кот из дома — мыши в пляс. Все пляшут, как плясали. Дело же не в том, что в Астрахани какой-то человек голодает. То ли действительно голодает, хочу верить в это и совершенно не собираюсь его дискредитировать, то ли там есть какие-то элементы имитационного голодания, как это пишут все газеты, но мне в это не хочется верить. То ли этот человек принадлежит к одному из кланов, который ведёт свою интригу, то ли этот человек — просто честный и порядочный человек, которому мафия претит. Не важно.

Важно, что все мыши побежали продолжать пляску. И будут продолжать теперь пляску всюду. Есть какие-то возможности избираться, и каждый раз, когда будет избран не тот, кто нужен мышам, мыши будут плясать. Тем более отвязано, чем в большей степени кот решил уйти на какую-то прогулку, покинув дом. Если мыши понимают, что кот дом покинул по тем или иным причинам, то пляска будет всё более и более активной до тех пор, пока дом не развалится. Это основополагающий закон нашей российской жизни.

Я наблюдаю оценки разных наших лиц и фигур о разных наших процессах и поражаюсь тому, насколько главным хозяином этих оценок является страх, неуверенность в себе и страстное желание оказаться в фарватере. Любой ценой. Это касается отнюдь не только демократов. Это касается всех, кто находит некие гениальные свойства у героев Болотной и Сахарова. Почему эти свойства вдруг обнаруживаются? Что, те кто их обнаруживает, особенно если они не принадлежат к лагерю наших оголтелых либералов, не понимают на самом деле, о чем идет речь? Прекрасно понимают. Но они прокладываются! Потому что внутренне они считают, что Путин проиграл. А считают они это вот по какой причине.

Либеральный клан у нас на глазах превращается в суперклан, который вопреки всей клановой логике, которая существовала в предыдущий период, не просто ведёт какую-нибудь интригу, оказывая какие-то те или иные формы воздействия на происходящее. Интригуя ли, выступая ли даже в прессе или арестовывая кого-то и кого-то выпуская на свободу, — это привычная клановая игра: есть император и есть вот эти византийские кланы, и все они там где-то под ковром друг против друга интригуют. Но ни один из этих кланов (консервативный, либеральный и т. д.) никогда за последние двадцать с лишним лет не задействовал такой фактор, как улица. Как только он этот фактор задействовал, сразу же сам по себе элитный клан выводился из игры. Еще раньше, чем он пытался это задействовать, он уже выводился из игры.

Я действительно не знаю, какую позицию по отношению ко всему этому занимает сам президент Медведев, будущий премьер-министр Медведев. Я только знаю твёрдо, что либеральное крыло кремля, то есть вот этот элитный клан, который ничем не отличается от всех других кланов, но есть консервативный и есть либеральный …активно и у нас на глазах спонсировал и организовывал улицу, т. е. все эти Болотные и Сахарова, нарушая тем самым логику клановой борьбы и превращаясь у нас на глазах из клана в суперклан. Это и есть итог 90 дней: либералы из клана превратились в суперклан, они осмелились выйти на улицу и не оказались наказанными за это. Более того, система сделала вид, что она даже не понимает, что это всё одно и то же, что в промежутке здесь есть какие-то олигархи, что всё это снабжено трансмиссиями, что всё это очевидным образом подверстано к Соединенным Штатам и этому суперфактору, называемому «Запад». И что это всё является суперсистемой, атаковавшей власть. При этом верхняя часть этой суперсистемы делала вид, что она тут не при чём. Вид этот она делала очень неискренне. Я бы сказал, даже демонстративно неискренне. Средняя часть бегала и платила бабки, а нижняя часть митинговала. И всё это циркулировало в процессе.

Теперь всё то же самое будет продолжать циркулировать в процессе. К этому добавятся плохие или хорошие выборы губернаторов. Это будет помножено на этот политический блошиный рынок, именуемый партиями по 500 человек. Соответственно, процесс усилится.

Все элементы, которые фрондировали в течение этих 90 дней, найдут себе места в щелях элитного клана, который будет называться «Правительство». Более того, на сегодняшний момент вся эта либеральная супермашина, оформляющаяся у нас на глазах с 5 марта по 12 апреля (а суть послевыборного периода заключается именно в том, что оформляется эта либеральная супермашина), выступает с ультиматумом по отношению ко всему остальному, говоря: «Вот видите, здесь есть улица. Она же всё-таки как шумела, как кричала! Ну ей же нужны уступки. Она же еще больше будет кричать. А мы же не хотим, мы не хотим, чтобы она кричала». Значит, нужны уступки, я уже говорил. Что такое уступки? Это укрепление позиций либерального клана и ослабление позиций консервативного клана. Потому что нельзя укрепить позиции либерального клана, не ослабив позиции консервативного клана.

Всё. Как только эта супермашина получает еще и укрепление позиций, она становится суперсупермашиной. А дальше возникает момент, когда эта суперсупермашина будет приведена в действие против остатков недобитого консервативного клана. Такова логика, и эту логику понимают все. Вот все, кто: «Ну я не знаю, что там Путин… ну я не знаю, что он там сказал, зачем он это сказал… Боже мой, он совсем не то сказал…». Они реагируют не на то, что сказал Путин, а реагируют вот на эту ситуацию. Может быть, они ее не артикулируют так, как я. Это наверняка даже, что они ее так не артикулируют, потому что от одной мысли о том, что они ее так проартикулируют с ними уже будут спазмы от страха, переходящего в панику. Но они все ее так внутри ощущают. Точнее, даже. может быть, они ее и не ощущают, но у них есть кого слушать, и этот кто-то может поморщиться, хмыкнуть или как-нибудь еще махнуть рукой, и тут всё. Поэтому все сейчас хотят подстелить соломку и сказать что-нибудь хорошее о либеральном суперклане, понимая, что консервативный не только не защитит, но будет вести себя тише воды ниже травы с тем, чтобы случайно его не тронули, а либеральный будет атаковать.

И в этом суть нового этапа игры. Этапа, который будет длиться от 5 марта 2012 года до инаугурации, до 7 мая. Возможно, всё будет осложнено сильным импульсом со стороны улицы, но это произойдёт с вероятностью не более 10 %. Возможно, осложнения будут очень умеренные, их вообще не будет — поколготятся, и всё. Возможно даже, что либеральный суперклан скажет этой улице: «Не колготись чересчур! — эти сигналы уже посылались Горбачёвым и другими, — Не дёргайтесь! Новая фаза игры будет развертываться чуть позже». Но ведь это не значит, что эта фаза игры не будет развертываться. Она будет развертываться. Либеральный суперклан будет обрастать добровольными помощниками, прежде всего из среды КПРФ, которая прекрасно держит нос по ветру, а также «Справедливая Россия» и всего прочего.

Перебежчики будут и из «Единой России». Потому что само это перебежничество — разрешено, одобряемо, поощряемо. А в такой ситуации какой же дурак не побежит-то? К модному и, на самом деле, вполне-таки поощряемому.

Значит, вся эта либеральная супермашина будет цвести и пахнуть, оформляться и набирать силу, обрастать другими элементами (КПРФ-ными и прочими) и замыкать на себя не только энергию элитного политического протеста («норковую» энергию), но и энергию социального протеста («синтепоновую» энергию). [Рисует схему в виде дома с крышей. Снизу к «дому» пририсовывает «полипы», обозначающие «добровольных помошников», и обозначает «улицу» с протестами ниже «дома»]

Для этого и нужны будут КПРФ, националисты, отчасти «Справедливая Россия», все эти голодовки и проч., чтобы сюда подключить вот эту энергию, чтобы улица умножилась на 10. И они прямо об этом говорят.

А здесь всё выстроилось окончательно, как наверху, собственно в истеблишменте [заштриховывает «крышу»], так и в промежуточной зоне [указывает на «коробку» «дома»], олигархической.

После того, как эта машина хорошо оформится, опробует себя на частных ситуациях, поймет, как в это вписываются губернаторские выборы и всё прочее, она нанесет удар по недобитому путинизму. [Рисует блок, обозначающий «недобитый путинизм»] И об этом всё говорит, они непрерывно говорят об этом. Они говорят о том, что «мы подождем социальных протестов, сейчас будут приняты всякие непопулярные решения». Но непопулярные решения будет принимать правительство! Которое одновременно находится в сложных трансмиссиях с улицей. [Чертит линии, соединяющие «крышу» с «улицей»] Это и есть «Перестройка-2», никто её не отменил.

Значит, соответственно, здесь будут управлять энергией недовольства [указывает на «крышу»], а здесь [указывает на «улицу»] эту энергию недовольства будут перехватывать, вдобавок подавляя любые точки, которые не укладываются в этот клан <Не уверена: слышится «клан», но по сути больше подходит «план»>, и которые захотят обзавестись социальной энергией.

После того, как это будет оформлено, суперклан прыгнет. Бандерлоги (у меня такой есть термин: «Возвращение блудных бандерлогов»), блудные бандерлоги возвращаются для того, чтобы по-настоящему насосаться энергии, перегруппировать силы, вырасти, выработать новую политику, по-новому связаться со своим международным руководством, просчитать точки сопротивления и, по-возможности, подавить их на промежуточной фазе (с 7 мая по сентябрь-октябрь-ноябрь), и после этого нанести удар.

Либо уже на этой фазе недобитый путинизм рухнет [зачеркивает блок «недобитый путинизм»], либо у него хватит сил, у этого самого недобитого, отбросить клан и существенным образом трансформировать эту систему. Исчезнет вот эта «крыша», будет подразбросан олигархат, и частично фрустрирована улица.

Но частично!

И все понимают, как на западе, так и внутри страны, что Путин не Сталин, 2012-й год не 1937-й, правила игры абсолютно другие, и побуцкать можно только точечно и чуть-чуть. Конечно, никто не хочет оказаться этой точкой. Но велика надежда, что на этом втором ходе всё кончится. Если же оно не кончится, то произойдёт окончательное переформирование всей этой машины, её уличные и сопряженные с ними элементы уйдут в достаточно глубокий андеграунд, пользуясь при этом всеми современными благами, как Интернетом и свободой выезда, двойным гражданством и так далее, так и вот этой диффузной ситуацией в стране, при которой вся страна проникнута всякими американскими неправительственными и прочими организациями. Это всё просядет внутрь и начнёт оформляться уже под водой, олигархат частично начнёт путешествовать по миру, а частично брать паузу. Здесь [показывает «крышу» в левой части схемы] всё будет тоже ликвидировано отнюдь не целиком и значительной части найдутся возможности перескочить в атакующий «консервативный путинизм» [дорисовывает линию на схеме] в его как бы либеральную часть и застыть, налаживая связи с улицей. В благоприятных условиях, если эта либеральная машина будет отбита, а отбита она будет где-нибудь в конце 2012-го года, нужен ещё год на оформление новых свойств этой машины и на проседание консервативной системы, добившейся этой пирровой победы.

После этого, как только это проседание начнётся, срастутся все существующие элементы, будет нанесён последний удар и расправа будет более жестокой, чем в случае, если либеральная супермашина сразу же сметёт своего консервативного оппонента. Это будет какой-нибудь 2013-й, 2014-й год. Параллельно с этой победой оголтелого либерального противника, страна будет развалена на куски уже полностью. Такова, как мне представляется, ситуация.

В этой ситуации, поверьте мне (я не первый год существую в политике), самое главное — это занять твёрдую, внятную, и, я бы сказал, даже категорическую, самостоятельную позицию. Каждый, кто не займёт твёрдую, внятную, категорическую, самостоятельную позицию исчезнет из политики. Сейчас нужно быть чётче, категоричнее и основательнее, чем когда бы то ни было. Сейчас, если действительно готовиться к такому турбулентному развитию процесса, нужно стоять на своём, как было сказано религиозными реформаторами: на том стою и точка. Там было сказано: «Не могу иначе» [имеется ввиду высказывание Мартина Лютера: «На том стою и не могу иначе!»].

Вот этого-то никто и не хочет делать. Все ждут, куда подует ветер, все ждут, как именно будет трансформирован расклад сил, все ждут, какие именно они получат преференции, если не от либералов, то от консерваторов, и так далее. А этого ждать нельзя! И суетиться тут, проявляя избыточную пластичность и действуя по принципу «и нашим, и вашим» и раздавая «всем сестрам по серьгам», — это значит полностью уйти из политического процесса. Именно поэтому я считаю нужным не просто определяться, а определяться гораздо более чётким, острым и категорическим образом, чем когда бы то ни было.

Если вы любите Советский Союз и красный проект, если вы переживаете крушение СССР как фантастическую катастрофу, как изгнание из рая и погружение в криминально-буржуазный ад, если у вас есть силы на то, чтобы бороться за вывод своего народа из этого ада, скажите правду.

А правда эта заключается в том, что подлое, мерзкое, злое дело разрушения Советского Союза, демонтажа смыслов и превращения страны в криминальную мерзость сделали, прежде всего, некие местные либералы, которых я называю «либероиды». Это они всё это сделали, они [начинает чертить схему]. Кто был в доле? Они и не стеснялись говорить, что они существуют при этом на паях с западом и молятся на этот запад, как на Мекку, прежде всего, на США. Стояли какие у них за спиной элитные группы, это, безусловно, надо обсуждать, и, безусловно, стояли [дополняет схему]. Но делали это они.

Всё священное для нас обгаживали они. Рвали на части тело страны они. Растаптывали наши святыни они. И они являются для нас либеральной абсолютной мерзостью. Это — враг! И не лижите ему сапоги, не раздавайте ему похвалы, не прикидывайтесь чайниками. Не болтайте о том, что на Болотной и Сахарова были замечательные люди, но некоторые вожди были плохие, хотя тоже не все вожди были плохие.

Митинги — это политические действа. Политические действа всегда носят системный характер. Говорил и буду повторять: есть вожди, организующие эти действа, есть орггруппы, которые превращают планы вождей в системы, есть инфраструктура, позволяющая этим орггруппам продвигать свои планы, есть ядро массовки, верящее вождям и оргструктуре, и есть всякие периферийные группы, как есть кочерыжка и есть слои капусты.

В этих периферийных группах могут быть либо крайне невротизированные, либо не слишком, мягко говоря, умные люди. Мало ли кто там может болтаться. Перевозбуждённые люди, соискатели каких-то непонятных возможностей, люди, действующие по принципам элементарных политических рефлексов, ради бога. Но не в кочерыжке этой, то есть в ядре самом массовом этого действа, вот в этом самом креативном классе. Ни в оргядре, ни в инфраструктуре, отчасти переданной вождям и оргядру из-за границы, а отчасти имеющей сугубо местный характер. Ни в одном из этих звеньев нет диссонанса, и не может быть. То есть все слагаемые грызутся друг с другом, и мы это наблюдали по разного рода публикуемым переговорам. Но это ничего не значит!

По отношению к задаче своей, по своему классовому, политическому, элитному, международному содержанию, по отношению ко всему этому они выступают как железная когорта единомышленников. Грызня между собой подобного рода людей не только не сталкивает, она их только подживляет. Значит, это единое целое. В основе его лежит антинациональный, яростно ненавидящий всё советское, да и русское вообще, поскольку это русское привело к советскому, псевдолиберализм. Он является в этом смысле абсолютным врагом и пока с ним не разберутся или, судя по тому, как разворачивается процесс, не разберёмся, у страны будущего не будет. Он никакого будущего не допустит. Он никакого восстановления исторической идентичности не позволит. Он ни на какие нормальные рельсы встать нашему поезду не даст. Будет взрывать эти рельсы, ломать машины в поезде, делать всё, что угодно. Потому что он умеет ненавидеть!

У него-то есть этот самый дух, дух зла, дух ненависти. Он им руководим, он в этом когерентен, он знает, что он должен добить это до конца. Такова моя позиция и с этой точки зрения, я заявлял и заявляю, что каждый, кто попёрся на Болотную и Сахарова, совершил страшный грех перед страной. Особо страшный потому, что самим этим «попёрся» он, этот ныне невротически защищающий свою правоту псевдосубъект, повторил перестройку.

Можно ошибиться один раз, но исторический повтор этой неврастении, бессмысленности, этой готовности двигаться куда угодно и быть руководимым сколь угодно мерзкими целями, этот историчекий повтор — это уже не просто метафизическое падение. Падший метафизически оказывается в аду и может быть оттуда выведен собственным раскаянием и усилием, но если он второй и третий раз хочет пасть, то значит он хочет оказаться в этом адском воинстве. И расценивать его надо соответственно — это абсолютный враг. Болотная и Сахарова — это места, где этот враг концентрировался. Целью этой концентрации было разрушение страны. Вот моя позиция, и пусть все знают, что эта позиция именно такова.

Структурироваться процесс будет вокруг обладателей позиций. Мне не нужно, чтобы люди думающие иначе и эту позицию не разделяющие каким-то образом вращались в орбите того, что я концентрирую. Пусть эти люди идут в другое место, скатертью дорога! И пусть потом пеняют на себя.

Теперь о Путине. Идиотские рассуждения по принципу того, что поскольку Путин — зло, то все должны объединиться и его сбросить, должны быть прекращены. В этом смысле можно вывести несколько элементарных уравнений <здесь и далее, корректнее говорить о неравенствах>, которые способны понять все, кто учились в средней школе, для этого совершенно не надо быть математиком. В сущности эти уравнения есть просто такие компактные формулы. Заостряя всё до предела, могу сказать, что Путин хуже (пишу знак «меньше») Сталина, но бесконечно лучше Немцова.

Н ≪ П < С

И каждый, кто считает иначе пусть определяется иначе, пусть только он определяется по-настоящему, дурака не валяет. Российская Федерация намного хуже СССР, но лучше, чем развалившаяся на части Россия.

рнчР < РФ ≪ СССР

Государственный капитализм намного хуже социализма и коммунизма, но существенно лучше ларёчников и так называемой буржуазно-демократической революции, которая, в отличии от нормальной буржуазно-демократической революции, классикой которой является французская Великая революция, когда у буржуазной демократии хватило сил, в лице якобинцев, жирондистов и так далее, дать отпор внешним врагам, удержать целостность государства, поставить святые интересы Франции выше своих политических амбиций и реализовать подлинно новые проекты. Вот в отличии от такой Великой буржуазно-демократической революции, всё, что сейчас называют революциями буржуазно-демократическими, якобы уничтожающими омерзительный государственный капитализм, являются революциями, направленными на деструкцию, революциями, имеющими своей целью уничтожение и порабощение страны. В этом смысле засуньте себе ваши буржуазно-демократические революции куда полагается.

И не говорите нам всякую ерунду о том, что сначала должны происходить буржуазно-демократические революции, а потом уже революции социалистические. Мы слышали этот бред! Это не те буржуазно-демократические революции. Буржуазно-демократические революции с лицом Собчак, Немцова и Касьянова — это не революции с лицом Марата, Робеспьера, Сен-Жюста или даже Мирабо. Это другие революции. Диаметрально противоположные по своему национальному, государственному, классовому, идеальному, экономическому и прочему значению. Это революции, кидающие страну в объятия иностранного капитала, иностранных интервентов и они этого не скрывают! Говорил много раз — читайте Белковского (далее цитата Белковского): «…Все должно происходить при участии и под давлением внешних сил…» что есть классическая форма оккупации. Это революции изменников. Буржуазно-демократический класс в стране — это класс-изменник. Вот этот самый псевдокреативный класс. И не надо петь песни, что он имеет прогрессивную историческую роль. Он ее не имеет!

Теперь давайте обсудим этот тезис по тому знаменитому принципу, который так сейчас любят применять, а может быть и нет. Если он что-то имеет за душой — ну пусть он разговаривает на нормальном языке. Пусть он ваньку не валяет! Он выдвигает программу для дебила. Для человека, который вообще ничего не понимает в происходящем. В какой стране мы живем? Что в этой стране происходит? Какой она стала за эти 25 лет? Ведь эти вопросы требуют ответа. Страна находится под пятой криминально-буржуазного класса, который формирует институты и лидерство и все остальное. Этот криминально-буржуазный класс — это даже не воры, понимаете? Воровство здесь неподходящее понятие, потому что это понятие слишком мелкое. Партия жуликов и воров, ах ты Боже мой! Напугал ежа голым задом! Это то, что в теории называется первоначальное накопление капитала. Капитал должен откуда-то накопиться. Поскольку законных источников накопления, да и крупных капиталов не было, значит они уже формировались в ходе процесса. Для того, чтобы иметь право на господство, на обладание богатством, нужно очень и очень многое. Нужен свой проект, великий проект. И нужно свое нравственное обоснование, нужно многое другое. Всего этого нет и в помине! Если какой-то случайный хорек случайным образом хапнул и наслаждается, то почему нельзя хапнуть у него? Обогащение по определению носит перманентный характер. Это не перманентная революция Троцкого. Потому что перманентная революция Троцкого касается надстройки, институтов, форм обеспечения властвования, а не класса, который это все строит. Троцкий говорил всего лишь о том, что институты должны все время очищаться, что «людишки должны перебираться», как говорил царь Иван Великий. Это же в полной мере считал Сталин, который под конец решил еще раз перебрать людишек, но не сумел. Теперь все обсуждают — отравили его или не отравили. Вопрос же не в том, отравили или не отравили. Вопрос в том, какова классовая сущность победивших его субъектов и кем был он сам. Но тут даже классовой сущности мало, тут надо гораздо глубже копать. Но это уже тема других передач.

Итак, перманентное обогащение — это свойство первоначального капитала. Там ситуация понимаете какая? [рисует схему]Там есть вот это лоно, криминальное лоно, и из него вырастает полип отдельного богатства, который не является капиталом в полной степени. Он вспухает, этот полип, потом его засасывает внутрь, вспухает новый. Как говорит это криминальное лоно — сначала опустим, потом подымем, потом снова опустим — снова подымем.

Значит это полипы, и до тех пор, пока вы не перерезали вот эти вот места [перечеркивает на рисунке основание полипа], и не превратили их в такие вот сгустки [рисует], а эти сгустки в бою не отстояли себя от криминального лона, вы даже предпосылок для нормального капитализма не создадите! И боритесь вы с воровством сколько хотите! В этой ситуации бороться с воровством — это хохма! Это идиотизм! Это признаки прогрессирующего дебилизма. С коррупцией они, видите ли, будут бороться, с мафией. У нас нет мафии. У нас есть новая форма социально-политической организации общества. Значит, когда вы это все перережете и отобьете от криминального лона, вы должны придать этому классовое сознание и исторический смысл, оно должно кооперироваться в некие социальные системы, и после этого оно может начать строительство нормального развитого капиталистического общества. Оно за двадцать лет не сумело это сделать. Все эти штуки [полипы] стали только более толстыми.

Не может чиновник смотреть на то, как хорек жирует на миллиарды, а он, чиновник, должен жить ну хотя бы на сто тысяч долларов. Он не может, сердце чиновника этого не выдерживает! Более того, он понимает, что если он сам не будет обогащаться, хорек его съест. И поставит вместо него другого чиновника. Кроме того, он понимает, что все основные вопросы решаются в местах супердорогого проживания, а он в эти места даже залезть не может, потому что произойдет отбор, и его выкинут. Поэтому он начинает хапать. Его заставляют хапать, он хочет хапать. И когда это все начинает крутиться, то сливайте воду! Это не криминализованная, а криминальная система. Даже если в ней есть отдельные некриминальные элементы, это ничего не значит. Система действует так, как будто она на сто процентов криминальная. И занимается она одним — пожиранием страны.

Поэтому бессмысленно в этих условиях обсуждать моральный облик строительства капитализма. Потому что каждый раз, когда обсуждают этот облик, обсуждается что-то другое!

Вот тут обсуждают моральный облик Нургалиева (ссылка на статью «Агент по особым поручениям» Александр Хинштейн, МК 10.04.2012)

Это форма! Содержанием является та, или иная клановая борьба. Если моральный облик Нургалиева начинают обсуждать, то это значит, что Нургалиев кому-то мешает, и этот кто-то приводит в действие это обсуждение. Больше это ничего не значит. Потому что обсуждать можно каждого.

Патриарха Кирилла можно было начинать обсуждать сейчас, а можно потом. Если его начали обсуждать сейчас, значит сейчас он стал кому-то костью в горле, и его надо обсуждать. Такие у него часы или другие. Вы что, в московские храмы не ездили? Вы не знаете что происходит на самом деле? Вы считаете, что есть какие-то другие слагаемые, то есть, наверное, они есть. Есть честные батюшки, консервативные какие-нибудь, так сказать, православные светила. Наверное они есть! Но они носят внесистемный характер. Потому что церковь — только часть вот всей этой системы. Она вовлечена в этот мутный поток первоначального накопления. И ничего другого, кроме того, что она делает, она делать не может. То есть он, конечно, может снять часы перед началом выступления, даже, в каком-то смысле, должен был. Но он и не хочет этого делать. Потому что в этом случае стая спросит: «А че ты их снимаешь? Ты чужой что ли? Тебе больше всех надо? Ты повыпендриваться решил? Ты в аскетизм поиграешь? Ну мы все расскажем! Про все дела!» Поскольку за каждым вот такие вот тома компромата, то рассказать все можно про каждого. Вопрос заключается в том, когда, как и что говорить.

Является этот товарищ, который голодает в Астрахани, честным человеком или нет? Представляет он индекс определенной клановой борьбы или не представляет — что это меняет? Избрали его мэром или не избрали, что будет дальше? Follow-up, следующий шаг.

Он интегрируется в тот же контекст, он из этого контекста никуда не выйдет. Повернуть можно только весь процесс целиком, поэтому если кто-то еще хочет спасать в России капитализм, то он должен заявить одну единственную задачу — выход из первоначального накопления капитала. Почему-то страна должна на это согласиться, но об этом же не говорит никто. Потому что, сказав «а», надо говорить «б». Назвав технологию, надо говорить о субъекте.

Кто будет выводить страну из первоначального накопления капитала? Кто? Навальный? Немцов? Касьянов? Enumerate, please, перечислите мне этих героев, которые будут этим заниматься? На каждого из них вот такие [показывает рукой выше головы] горы! Все они часть этого процесса первоначального накопления капитала. Значит это должен быть катакомбный котрэлитный капиталистический субъект. А его нет! А раз его нет, то все предложения, изрекаемые на Болотной и Сахарова — это только пролог к окончательному развалу страны и жалкий лепет дегенератов.

«Судьи будут независимые» — от кого они будут независимые? С какой стати они станут независимыми? Если судья такой же хорек, как те, кто ему проплачивают, с какой это стати он вдруг из хорька превратиться в воробушка? Кто ему даст превратиться?

Что пятьсот партий изменят, если будет их пятьсот или сто? Они от этого станут честнее? Если одна только партия жуликов и воров, а все остальные — это партии ангелов и архангелов? Кем надо быть, чтобы это родить в качестве позитивной, спасительной программы? И чтобы это воспринять, и чтобы это крутилось по средствам массовой информации? Это даже не Кащенко, это хуже. Это маразмирующее сообщество, лепечущее какую-то жалкую, бессмысленную, идиотскую чушь.

При этом ничто из того, что представляет собой нормальный процесс, не говорится вообще. Вот Ромни назвал Россию врагом номер 1. Врагом номер один! Россия сдала все и вновь превратилась во врага, еще более страшного, чем был СССР. Значит, речь идет о добивании России? Что, кто-нибудь снял с повестки дня расчленение России? Все те планы, которые утверждали, что распад СССР — это первая фаза, а вторая фаза — это распад России, все эти декларации о порабощенных народах, все эти Идель-Уралы и все прочее, они сняты с повестки дня? А с какой стати они будут сняты? Значит они существуют? Они существуют, а оранжевая угроза — это блеф пиарщиков? Это так как может быть?

Враг есть и он хочет расчленить страну, но тогда скажите следом за Белковским и другими «и слава Богу. Чем быстрее нас оккупируют американцы, чем быстрее это все будет расчленено, тем быстрее это почистят». Вот расчленили Германию, потом ее чистили, освобождали от нацизма, были оккупированные [оккупационные?] войска. Вон, в Японии было то же самое, и тут будет так же. Только черта с два будет так же! Потому что, конечно, существенная часть будет оккупирована китайцами и японцами, которые будут все вырезать просто под корень, потому что на всех этих западных территориях, территориях западного патронажа будет происходить тоже черт знает что, с Россией будут обращаться хуже, чем с африканцами в 18 и 19 веке, хуже! И делать это будут эстонские, польские и прочие братья, как вы понимаете, младшие братья, а не сам американец.

С момента, когда Россию перестанут бояться и в этом расчлененном состоянии будут топтать, все умоются кровью. Все, кто не свалит в Америку, Францию и все прочее. Что же касается тех, кто сваливает, то пусть эти, которые сваливают, тоже порадуются. Пора-пора-порадуемся, да?

9 апреля 2012 года. «Как-то незаметно прошла новость от 15 марта, что Европарламент принял директиву, облегчающую и расширяющую процедуру конфискации капиталов и имущества, полученных преступным путём, направленную против так называемой „международной мафии“»

Совершенно ясно, что на самом деле, всё это направлено против русской мафии, русской преступности. Значит, все, кто туда свалят, с любыми «бабками», будут объявлены преступниками и будут сидеть, долго и упорно. А капиталы их станут средствами для новых экологических фондов двадцать первого века, международных. Поэтому, если эти идиоты не сошли с ума окончательно, то пусть валят оттуда сюда вместе с «бабками». И это будет каким-то прологом к созданию какого-то капитализма — если одновременно он будет отсечён от преступного лона и будет прекращено первоначальное накопление, если речь будет о том, чтобы спасать шкуру и деньги. Для этого нужно государство. А на государство это придётся скинуться в объёме, хотя бы, в пару триллионов долларов, и навести жесточайший порядок в стране — тогда, может быть, уцелеют и капиталы, и их носители. В противном случае, все будут сидеть. Либералы, которые выполнили всю работу и которые вполне готовы на маленьких виллках отдыхать и там в лодочках маленьких кататься, может быть, и уцелеют. А вся братва, хоть либеральная, хоть консервативная, хоть какая — будет сидеть за решёткой. Читать не умеют ни по-русски, ни по-английски.

Дальше — следующее. Обсуждается, как именно Каха Бендукидзе ненавидел Советский Союз <«За что я ненавижу Советский Союз», Каха Бендукидзе, Табула 05.04.2012 http://www.apsny.ge/articles/1333656791.php>.

Дело в том, что он был таким замечательным эндокринологом, а его на парткоме не пустили на год в Лондон, и он понял, что никогда не сможет выехать из Советского Союза, что про это написано:

и вот тут он возненавидел Советский Союз. Так вот, пока ларёчники этого уровня будут называть себя капиталистами, пока этого рода мелочь с разжиженными мозгами и уничтоженной душой будет разговаривать о каких-то там правовых государствах или о чём-нибудь ещё, процесс будет стремительно усугубляться, стремительно. И чем больше этому будет дано сил, прав, тем более быстро это приведёт к концу. Потому что — даже в 2012-ом году человек ни о чём, кроме себя, не может говорить, а говоря о себе он говорит только о том, что его в Америку не пустили — всё! Ну, вот, это и есть портрет. Это и есть клиника. Ничего другого не было нужно, да? Вот, за это можно было возненавидеть Советский Союз, и теперь барахтаться во всём этом море.

[Зачитывает следующий материал]

«Бжезинский и Скоукрофт обсудили политические сценарии по России, Ирану и Турции» <«Бжезинский и Скоукрофт обсудили политические сценарии по России, Ирану и Турции», Алекс Григорьев, Голос Америки 11.04.2012 http://www.voanews.com/russian/news/russia-csis-brzezinsky-2012-04-11-147083085.html > Оба согласны в том (это представители республиканцев и демократов), что военный конфликт с Ираном может привести к дестабилизации всего региона от Пакистана до Средиземноморья, и одно из последствий — новая война с Грузией. Вот так и будем воевать — до конца.

Теперь, что делает Саакашвили для этой войны. Он создаёт — как вы думаете, что? — <«Саакашвили: Грузия вновь создаёт систему резервистов» BBC Russian 12.04.2012 http://www.bbc.co.uk/russian/rolling_news/2012/04/120411_rn_saakashvili_reservists.shtml; http://www.kommersant.ru/doc/1914163?isSearch=True Газета «Коммерсантъ», № 66 (4851), 13.04.2012> национальную гвардию из резервистов. Теперь это будет происходить следующим способом. К тридцатитысячным вооружённым силам страны добавится стопятидесятитысячный корпус резервистов. Четырехмиллионная Грузия будет иметь стопятидесятитысячный корпус резервистов и ещё тридцатитысячную армию, то есть — двести тысяч, армия. Саакашвили — можно, это очень демократично. Авторы пишут, что вопрос заключается в том, что в 2013-ом заканчивается второй и последний, разрешённый конституцией президентский срок Саакашвили, и теперь ему нужен манёвр с пересаживанием в премьерское кресло. Саакашвили можно всё. Ему можно создавать национальную гвардию. Ему можно, в глазах этих либеральных носителей «высшей нравственности», любым способом химичить со вторым и третьим сроком — потому что он ненавидит Россию!

И в этом смысле он замечательный, хороший, прекрасный, и его можно носить на руках. У него есть одно главное замечательное качество. [рисует] Он Россию ненавидит. И готов быть инструментом ее разрушения, инструментом новых кавказских эксцессов, при которых погибнут тысячи и тысячи русских ребят. Поэтому в глазах наших антисовестких антинациональных либералов он хороший, и вот этому сгустку надо дать в руки власть. С ним вместе надо нюхаться на Болотной и Сахарова и на новых площадях, где пойдет этот шабаш. Нюхайтесь! Лижитесь! Стойте в задних рядах! Проситесь на сцену! Но только, как говорил однажды один герой Достоевского, «я счастливый билет такой сразу же возвращаю!». Заберите себе эту гадость и играйте там в вашу гибкость, в ваше взаимопонимание и во все прочее.

[зачитывает источник] <«Ливийским повстанцам перестали платить». MIGnews.com 10.04.2012 href="http://www.mignews.com/news/society/world/100412_121440_31735.html" rel="nofollow noopener noreferrer">http://www.mignews.com/news/society/world/100412_121440_31735.html>:

«Переходный национальный совет (ПНС) Ливии прекратил выплачивать пособия повстанцам», потому что эти повстанцы все пособия украли.

[зачитывает следующий источник] < «„Братья мусульмане“ начинают и выигрывают», Ариэль Коэн, Голос Америки — блог 10.04.2012 [http://clck.ru/0zoGH — прим. переводчика] >:

Ариэль Коэн, ведущий эксперт фонда «Наследие» по проблемам России, Евразии и международной политики говорит, что братья-мусульмане всех приведут к ногтю, и что слава Богу, если это будут еще братья мусульмане, а не салафисты из движения «Нур». Египет кинут в руки озверелого радикального исламизма, который не может не породить войны.

Одновременно с этим «гоп-компания» занимается сейчас тем, чтобы осуществить все то же самое в Сирии. То есть объединить братьев-мусульман Сирии с братьями-мусульманами Египта. И организовать большую резню под руководством Саудовской Аравии, в которой, конечно же, полная демократия. Там сплошная демократическая весна. И это происходит на юге.

А теперь посмотрим, что происходит в других местах. Почитаем самое интересное.

<«В течение года США могут лишиться высшего кредитного рейтинга по версии всех крупных агентств» Newsru.com, 09.04.2012>:

«Соединенные Штаты. Пока американские власти радостно рапортуют о снижении безработицы и росте потребительской активности, международные рейтинговые агентства прогнозируют стране спад и стагнацию. До конца года крупнейшая экономика мира может лишиться высших кредитных рейтингов по версии всех агентств большой тройки. В конце прошлой недели американское агентство Egan-Jones Ratings понизило кредитный рейтинг США второй раз за последние 9 месяцев. Инвесторов беспокоит растущий госдолг Вашингтона, по расчетам экспертов он уже превысил 100 % ВВП. Такой катастрофический показатель был достигнут Соединенными Штатами впервые со времен Второй Мировой войны. Но хуже всего то, что долги продолжают накапливаться. По мнению экспертов, к 2013 году Америка задолжает внешним кредиторам ни много, ни мало, 112 % ВВП. Если такая динамика сохранится, Соединенные Штаты потеряют высшие кредитные рейтинги всех крупных и мелких рейтинговых агентств. Egan-Jones Ratings считает, что Штаты заслуживают показатель АА и негативный прогноз по рейтингам. Считается, что такой рейтинг наихудший среди всех оценок западных рейтинговых агентств. Хуже в этом отношении мнение только у специалистов из китайского Dagong Global Credit Rating, которые в августе прошлого года выдали Штатам рейтинг А. Но дело тут не только в сиюминутном желании рейтинговых агентств прославиться за счет проблем США. За последние 4 года госдолг США вырос на 23.6 %, а ВВП на 1.6 %. Что дальше? Теперь еще и Standard & Poor's лишило США наивысшего кредитного рейтинга.»

Что это все само по себе означает? Это означает, что все сказки о том, что Соединенные Штаты преодолели кризис — это полный блеф, и что на самом деле даже все сказки о том, что у них там по безработице начались какие-то позитивные рейтинги [? неразборчиво] — это тоже блеф. Потому что сначала они дают первоначальные индексы, по которым безработица преодолевается, а через месяц после того, как все кредитные агентства как-то отреагируют позитивно на то, что безработица начинает преодолеваться, они дают уточненные характеристики, в которых совершенно другие индексы. Значит, что происходит в цитадели капитализма? Вот это и происходит.

Теперь, что они сделали с Европой? Они вывели бабки из южных стран, Испании, отчасти — Италии, Греции и так далее и обрушили эти страны.

Да, они эти страны обрушили. Они с улыбкой сказали европейцам: «Слушайте, братцы, выбирайте. Либо вы разваливаете „Единую Европу“, либо печатаете деньги, как и мы». Они поволокли за собой вот в этот, вот, как бы, финансовый… капитализм пузыря Европу. И Европа поволоклась, потому что она оказалась перед перспективой или — развалиться и сохранить достижения Германии и ее ближайших сателлитов, но потерять европейскую самость, или начать печатать деньги. Они погнались за американцами. Теперь наперегонки печатают деньги. Европейские структуры и американцы. И что? И что это даст? Это сулит очень много хорошего? Это может кончиться чем-нибудь, кроме мировой заварухи? Эта мировая заваруха не может, как бы, забежать в Россию? Из этого, вообще-то говоря, можно выйти иным путем, кроме как ограбив последний мировой клондайк, которым является Россия?

(Зачитывает текст, ссылка — «Рай для предпринимателей на спинах трудящихся» Сергей Мануков, Expert Online 10.04.2012 http://expert.ru/2012/04/10/raj-dlya-predprinimatelej-na-spinah-trudyaschihsya/)

(Цитата) «Наиболее характерной, кроме многочисленных программ сокращения расходов и экономии, чертой свирепствующего в Европе долгового кризиса является то, что многие европейские правительства под давлением рецессии и бременем долгов дружно взялись переписывать законы о труде».

Сергей Кургинян: А, может, — наоборот? Все эти долги и все прочие… оказались нужны для того, чтобы переписывать законы о труде?

(Цитата) «Перемены заключаются в ослаблении защиты трудящихся от работодателей и в уменьшении минимальных размеров оплаты. Власти утверждают, что все это жизненно необходимо для повышения конкурентоспособности экономики».

(Цитата) «Особенно сильный кризис бушует (сейчас) в Греции, Италии, Испании и Португалии. Юг континента стонет от лишений и невзгод. Но стонут(, конечно,) не все. Есть люди, для которых кризис стал временем, когда сбываются самые сокровенные мечты и желания. Один из них — Хуан Россель, глава Испанской организации работодателей (CEOE) — уже много лет призывает к ослаблению законов о защите трудящихся. (И вот) сейчас правительство Мариано Рахоя услышало этот призыв. И „Это не последняя реформа на рынке труда“, — с победным видом пророчествует Россель».

«„Европа становится раем для работодателей, который строится на спинах рабочих“, — жалуется Апостолос Капсал(ак)ис, аналитик Исследовательского института Греческой федерации профсоюзов (GSEE). Рвущаяся в заоблачные выси безработица и понижение зарплат, пенсий и социальных выплат, требуемое Евросоюзом, при(вы)нуждают профсоюзы занимать оборонительную позицию».

Греция в этой ситуации выступает в роли лабораторной крысы. В ней «правительство резко снизило минимальный размер оплаты труда и пособия по безработице. Последствием этого будут дальнейшие массовые сокращения зарплат. Повсеместно растет возраст выхода на пенсию под предлогом, что государство в нынешней ситуации не в состоянии проводить ту же социальную политику, что и раньше. Повышение пенсионного возраста не только позволяет властям экономить на пенсиях, но и увеличивает численность армии людей, ищущих работу. Что, в свою очередь, увеличивает конкуренцию за рабочие места». «В сфере реформ на рынке труда в Европе Греции отведена роль лабораторной крысы, — уверен Капсалис».

Сергей Кургинян: Но там ещё, в Греции, есть какие-то профсоюзы, да? Как и в Испании. Или — в Италии, где премьер-министр Марио Монти затеял всё то же самое, — наступление классическое на эти нужды трудящихся. А что будет здесь, если здесь говорят, что каждый неуспешный человек это быдло? Так где главная крыса-то лабораторная? В Греции или в России, где Латынина, Минкин и им подобные рассуждают о дельфинах и анчоусах. Тут с «анчоусами» могут и более серьёзно обойтись.

Вот вам мировая проблема. «МВФ встревожен ростом продолжительности жизни. Система социального обеспечения под угрозой», — сообщает газета «Коррьере делла сера» («Corriere della Sera»). Рост средней продолжительности жизни может привести к краху систем социального обеспечения. Международный валютный фонд бьёт тревогу по этому поводу. В аналитическом отчёте по глобальной финансовой стабильности подчеркивается, что если средняя продолжительность жизни к 2050 году увеличится на 3 года по сравнению с нынешними прогнозами, то и без того огромная цена старения населения вырастет на 50 %. В качестве одной из мер по противостоянию опасности МВФ предлагает увеличивать пенсионный возраст через принятие специальных законов отдельными государствами, а также через стимулирование лиц, откладывающих свой выход на пенсию. Там, — говорится в отчете, — где невозможно повысить пенсионный возраст, могут быть сокращены социальные выплаты.

Это, что, не называется «возврат к классическому капитализму»? Это и называется: «Возврат к классическому капитализму». Вся «классика» возвращается. Потому что эта классика была отменена в связи с наличием Советского Союза и мировой коммунистической системы, когда нужно было создавать всякие «штучки» «государствами всеобщего благосостояния», с «потребительским обществом», со всем прочим. А теперь капитал так не может! И, как я много раз говорил, он не может платить своим рабочим больше, чем китайским. Потому что в противном случае все заводы перейдут туда. А защищать западные рынки никто не будет, потому что глобализация, ё-моё! А, значит, капиталы бегут там, где больше прибыль! А люди бегут туда, где больше зарплата. В результате происходит тотальная исламизация Европы, есть уже города, где исламского населения гораздо больше, чем любого другого, и оно совершенно не желает ассимилироваться и превращаться во француза… И требует, чтобы в отдельных городах вводили законы шариата.

В результате происходит тотальная исламизация Европы (есть уже города, где исламского населения гораздо больше, чем любого другого, и оно совершенно не желает ассимилироваться и превращаться во французов и требует, чтобы в отдельных городах вводили законы шариата), а наступление на права трудящихся означает, что капитал двигается в зоны, где можно этих трудящихся пригибать за небольшую зарплату. И зачем им нужем европейский трудящийся? Либо пусть он даст сам себя пригнуть, либо пусть гуляет с безработицей. (50 % уже в Испании молодежи безработной. И будет больше).

Китай. (http://www.inosmi.ru/arctica/20120411/190284278.html)

Китай начинает активное освоение Арктики, стремится стать крупной арктической державой, претендует на южные моря. А Соединенные Штаты дают соответствующие оценки росту могущества военного Китая в ближайшие 10 лет и начинают перемещать свои вооруженные силы то в Австралию, то еще куда-то, готовясь к войне с Китаем.

Вот вам освоение Арктики, вот вам война и всё прочее.

Иран. Соединенные Штаты, наконец-то фактически признали, что боевики «иранской организации Народные моджахеды Ирана (НМИ) проходили обучение в США в штате Невада» на особых базах. Именно эти боевики «ответственны за убийства иранских физиков-ядерщиков».

Теперь Европа выводит этих убийц из списка террористических организаций. Значит, и в Иране, как и в Сирии, и в Ливии, — и везде вполне устраивает опредленный тип иранского радикализма, лишь бы он был подконтролен Соединенным Штатам и Западу.

Иран одновременно с этим объявляет, что он прекращает поставки нефти Германии, перед этим Испании и Греции и заявляет, что если вы будете нас бойкотировать, то мы в ответ на это наплюем на все наши договоренности и заставим себя уважать.

Иран ведет себя как держава, которая не хочет сдаваться. (http://www.itar-tass.com/c269/388575.html)

К вопросу о китайско-российских отношениях. (http://www.newsru.com/finance/12apr2012/rosn.html) «Генеральная прокуратура России подтвердила факт проверки в компании „Роснефть“»

Проверяются именно соглашения о поставках нефти России в Китай!

Одновременно китайцы «чистят» в очередной раз своё руководство и заявляют о том, что все их «горбачёвы» потенциальные — все их люди, которые переходят некую рамку национального консенсуса, — будут сидеть в тюрьмах. Это касается Бо Силая, одного из тех, кто хотел стать китайским горбачёвым, его супруги, которая будет сидеть в тюрьме, а также всего клана.

Вот! Китай в очередной раз пресек свою «норковую» революцию, в которой, кстати, этот Бо Силай пытался разыгрывать еще и маоистскую карту, помимо всего прочего. (http://expert.ru/2012/04/12/kitajskaya-tragediya/)

Происходят сложнейшие процессы. Что об этом пишут наши обозреватели? Свысока идёт такое вот блеяние: «Вот, у что нас разделяет с американцами? У нас же всё хорошо! Это вот такая взаимная пиар-конфронтация…» — говорит господин Радхиховский….

Слушать противно!

Почему противно? Потому что ничего не понимает! И не хочет понимать. Вот знает примерно, что должен озвучивать…

Происходят совершенно новые дела с Международным Уголовным Судом — он вводит прецеденты по отношению к неким африканским странам. Но поскольку уже перед этим в случае с Милошевичем (когда Милошевича никак не могли осудить за геноцид, потому что «геноцид» — это была определенное явление, и Милошевич с тем, что он делал, под него никак не попадал) были взяты некоторые прецеденты, и в и этоге на основе англо-саксонского прецендентного права Милошевич и получил всё, что он получил. Теперь то же самое прорабатывается с Африкой, и все эксперты считают, что прорабатывается потому, что следующие, к кому это применят, будут наши руководители, что этот «колокол звонит» по тебе! (источник: http://www.fondsk.ru/news/2012/04/10/dla-kogo-na-sozdan-mezhdunarodnyj-ugolovnyj-sud.html)

Как безумные, сенаторы Джон Маккейн (республиканец от Оризоны) и Джо Либерман (независимый от Коннектикута), выехали на турецко-сирийскую границу и подталкивают всячески сирийцев к тому, чтобы они перешли к силовой эскалации. Они обещают им танки, тяжелую технику — любую свою поддержку, лишь бы было свергнуто правительство Асада (источник: http://inoforum.ru/inostrannaya_pressa/makkejn_i_liberman_vstretilis_so_svobodnoj_armiej_sirii/). Все при этом понимают, что вместо этого правительства будет радикальное крыло «Братьев-мусульман» и что сомкнется сунннитская «левая рука» (расположенная в Ираке, и которую хотят продлить до Сирии) и «правая рука» (из Египта, Саудовской Аравии и т. д.) — вот так они сомнкнутся на этом пространстве [показывает «замок» двумя руками]. После чего шиитский Иран будет подвергнут соответствующим репрессиям, и там тоже возникнет нечто, вполне радикальное. Которое прекрасно соединится с Пакистаном и Индонезией, и вот тут-то и возникнет то самое радикальное контрмодернистское исламское пространство, на которое, видно, все и работают.

В таких условиях нужно ответить себе на главный, единственно важный вопрос. Что именно ждёт Россию, если она окажется в руках всего этого либерального ненавидящего простроенного, очень хорошо выверенного антипутинского сообщества?

Вопрос о том, какова будет именно политика Путина, для меня ясен. Политика Путина будет политикой компромиссов и огрызаний. Потому что у самого путинского проекта в этих условиях нет будущего. Альянс с Европой — это химера, о которой надо забыть. Китай неудержимо растет с Востока. Все эти халифатитские дела растут с Юга: они просачиваются уже через Кавказский хребет. Очень скоро скоро всё загорится в Астрахани, Пятигорске. Голодают там или не голодают депутаты — это одно. А какие там ваххабитские мечети уже возникают, в этой Астрахани, и как именно ползёт эта радикально-исламистская волна на территорию России, уже понятно. Идут сепаратистские тенденции, которые никого не интересуют, в Сибири, на Дальнем Востоке и везде. Процесс пошёл! И чем в большей степени мы добавим в этом процесс псевдо-либеральный, наш отечественный либеральный ненавядящий фермент, тем быстрее всё будет расползаться! И ничего другого не будет!

Значит, это надо поддерживать? Вот это надо на очередном этапе поддерживать и нужно гордиться тем, что ты встроился в эту мерзость, в это окончательное решение русского вопроса? Ну, так каждый, кто это поддерживает, каждый пусть поймет, что с этим будет связано. [И] он заслуживает своей участи.

А разговоры о том, что при этом путинизм не последователен и путинизм сам приведет к тому же самому, — это разговоры лукавые. Да, конечно, если Путин будет по-прежнему настаивать на национально-буржуазном проекте, не осуществляя никаких действий по прекращению первоначального накопления капитала, надеясь на какую-то химеру воссоединения с Европой, разговаривая о какой-то непонятной в наших условиях модернизации, то он обречён. Но от того, что он обречен, и все эти элементы черного ящика, с которых я начал разговор, это чуют, что следует? Что надо бежать быстрее к американцам и их здешним ненавидящим Россию либеральным приспешникам, а также ко всем, кто к этому подстраивается: псевдо-коммунистам (забывшим про долг и совесть перед Россией, разменявшим великую сверхдержавную историю на какие-то марксистские сопли), псевдо-националистам(говорящим о том, что чем Россия будет меньше, тем национализма в ней будет больше), оккупационщикам (таким, как Белковский и другие) — вот к ним ко всем бежать?

Значит, вся задача в том, чтобы создать самостоятельную оппозиционную силу, не встраивающуюся вот в это вот проворечие. И так, где либеральный клан будет стремиться в максимально короткие сроки покончить со страной, бить по этому либеральному клану, принимая на себя все издержки, и длить время на формирование самостоятельных абсолютно других, крупных социально-политических субъектов.

Я лично убежден, что эти субъекты могут носить уже только некапиталистический характер, что капиталистическая история в прошлом, и ни о чем другом в принципе разговаривать не считаю необходимым. Но если кто-то хочет еще попробовать что-то делать с капитализмом, то пусть этот кто-то хотя бы честно скажет каков уровень проблемы и выбирает адекватные этому уровню средства, адекватную этому уровню субъектность, а не предполагает, что все эти жалкие ноящие лица, готовые в любую минуту перебежать в любой другой лагерь победителя на любых условиях, будут выволакивать страну из первоначального накопления. Они — не будут! На сто процентов! Это уж точно! Наверняка.

Постоянно идут разговоры об Общественном телевидении — так оно будет развиваться или по-другому… Ну, что ж, что-то в этой связи я могу пояснить.

Идет огромный процесс. Это процесс падения значения «хардвера» (hardware) — вот этой тяжелой крупной телевизионной инфраструктуры (да и тяжелой материальной структуры вообще) и роста значения «софтвера» (software), т. е. интеллекта и всего остального (контента: телевизионного и иного). И где-то вот здесь [показывает на точку пересеничения кривых на графике], в 2014 году, будет точка пересечения. Поэтому вопрос сегодня, как мне кажется, в формировании в дополнение к самостоятельным оппозиционным субъектам (причем крупным, не «блошиным») и самостоятельных информационных систем самого разного рода.

Но самостоятельные информационные системы нужны не сами по себе. Они нужны постольку, поскольку они могут продвигать стратегически крупное содержание. А таковым сейчас является только всё, что связано с обсуждаемыми нами фундаментальными проблемами: фундаментальным мировым неблагополучием, фундаментальным неблагополучием с капитализмом, фундаментальной сжатостью России геополитически и историософски между растущими силами, которые одинаково хотят ее гибели, фундаментальным внутренним неблагополучием и всем тем, что может быть нашим ответом на все эти типы неблагополучий. Любые другие разговоры являются жалкими, ничтожными, глупыми, капризными и бессмысленными! Если бы Россия могла вяло прозябать еще 50 лет, то вся эта культура жалких пустых бессмысленных разговоров в этом «чёрном ящике», в котором все принюхиваются, а не думают, приспосабливаются, а не проявляют способность к самостоянию, были бы очень успешными. Но не дано России никакого полстолетия прозябания. Процессы разворачиваются стремительно. А раз так, то контрэлитная позиция, в ходе которой выдвигается стратегическая повестка дня и уже на основе этой стратегической повестки дня строится плотный мужественный окончательный политический и информационный субъект нового типа, — вот только такая линия поведения имеет какие-то, хотя бы минимальные, шансы на победу. Понимание минимальности этих шансов для кого-то порождает капитулянтские настроения, а кого-то мобилизует на борьбу.

«Тяжкий млат, дробя стекло, куёт булат.»

Вот этот «булат» и есть булат нашей победы. Сначала духовной, интеллектуальной и прочей, а потом — и политической.

Оглавление

2011.12.09. Смысл игры № 1

2011.12.10. Смысл игры № 2. Болото

2011.12.15. Смысл игры № 3

2011.12.20. Смысл игры № 4

2011.12.20. Смысл игры № 5. Призыв на Альтермитинг

2011.12.24 Вступительная речь на Альтермитинге

2011.12.24 Итоги альтермитинга

2012.01.16. Смысл игры № 6

2012.01.24. Смысл игры № 7

2012.02.01 Обращение по поводу митинга на Поклонной

2012.02.03 Встреча в Москве с членами СВ

2012.02.04. Смысл игры № 8. Митинг на Поклонной

2012.02.10. Смысл игры № 9

2012.02.13. Смысл игры № 10

2012.02.18. Смысл игры № 11. Разбор митинга на Поклонной

2012.02.26 Передача с Тимом Кирби на Маяке

2012.02.26. Смысл игры № 12

2012.02.28. Смысл игры № 13

2012.03.03 Обращение к Армии Миротворцев

2012.03.05 Встреча с активом Сути Времени

2012.03.11. Смысл игры № 14

2012.03.19. Смысл игры № 15

2012.03.30. Смысл игры № 16

2012.04.06. Смысл игры № 17

2012.04.15. Смысл игры № 18