не будет, — после долгих раздумий снисходит до просьбы жены Павел Петрович.
Затем к Павлу Петровичу приезжает старинный знакомец «товарищ Иван», по поводу которого хозяин уже получил письменное предостережение, так как есть сведения о том, что «товарищ Иван» уже перевербован русской тайной полицией. Заканчивается повесть семейной идиллией, когда Павел Петрович и Анна Ивановна любуются Швейцарскими Альпами и говорят о скором сходе с гор лавины, что предвещает раннюю весну. Понятно, что лавина — это революция, а наступление весны — приход нового человеколюбивого строя на родине.
Во второй половине XIX века в Европе резко активизировалось феминистическое движение за обретение гражданских прав прекрасной половиной человечества. Менее прекрасная половина стала испытывать явный дискомфорт от утраты господствующего положения над бесправными и раболепствующими женами. Осознание вдруг явившейся непонятной стихийной силы вызвало испуг, а у некоторых мужчин-мыслителей даже панику, усугубленную ожиданием апокалипсических бедствий на переломе столетий, что нашло отображение в литературе. Подобные умонастроения не минули и Стриндберга. В драмах «Отец» (1889) и «Фрёкен Юлия» (1889), а также в «Кредиторах» (1889) им навязчиво проводится мысль о неспособности женщин к творческой деятельности. В романе «Исповедь безумца» героиня третирует своего доброго и порядочного супруга. Подобные сюжеты встречаются и у других писателей — у Чехова, к примеру. От писателей не отставали мастера изобразительного искусства: Фелисьен Ропс изображал крупную женщину, забавляющуюся игрой с маленькими марионетками-мужчинами, а Франц Штук живописал полуобнаженную женщину как олицетворение всемирного греха. Это искусство марксистский теоретик Владимир Фриче назвал «поэзией кошмара и ужаса». Однако же все это не помешало Стриндбергу быть трижды женатым в полном соответствии с устоявшейся писательской традицией.
Пьесы второй половины 1880-х годов в творчестве Стриндберга известны как «натуралистические». Но самые яркие из них («Отец», «Фрёкен Юлия», «Кредиторы») следовало бы назвать социально-психологическими. Несмотря на негативную трактовку женских образов, в драмах на первый план выходят актуальные проблемы семьи и воспитания.
В конце XIX — начале XX века творчество Стриндберга, оставаясь реалистическим, испытывает влияние символизма и экспрессионизма. Он не ограничивается одной жанрово-стилевой формой. Среди его произведений этого периода встречаются социальная проза (романы, новеллы, публицистика), философские и исторические драмы, в том числе пьесы для стокгольмского Камерного театра («Путь в Дамаск», 1898–1904; «Пляска смерти», 1901; «Соната призраков», 1907; «Зарницы», 1907), опыты в области малых форм («Исторические миниатюры», 1905).
После недолгого увлечения позитивистской философией для разумного переустройства существовавшего миропорядка Стриндберг на годы заболел мистическим ницшеанством, одновременно изучая творческое наследие шведского ученого-мистика Эммануэля Сведенборга (1688–1772), последователи которого стремились к созданию новой церкви и нового Иерусалима. Подобные духовные искания отражены Стриндбергом в повести «Чандала» (1889).
Позднее Стриндберг создает ряд произведений автобиографического характера — автобиографические книги «Ад» (1897), «Легенды» (1898), в которых также сказывается влияние мистицизма.
Автобиографические мотивы присущи многим работам писателя, в частности роману «Готические комнаты» (1904), ставшему продолжением вызвавшей когда-то общественный резонанс «Красной комнаты». Вот как автор характеризует своего главного героя Густава Борга: «…родился в средине прошлого столетия и до 1890 года жил либеральными идеалами сороковых годов, заключающимися в следующем: конституционная монархия (или предпочтительнее республика), свобода вероисповедания, всеобщее голосование, эмансипация женщин, народные школы и т. д.» И совсем неожиданное для российского читателя — «ненависть к России».
Такие настроения угнездились в шведском менталитете еще с тех давних времен, когда шведские территориальные владения простирались далеко на восток, включая земли нынешней Финляндии, Эстонии, Латвии и даже нынешней Ленинградской области, делая Балтийское море внутренним шведским водоемом. Любимейшей исторической персоной в Швеции до сих пор является король Карл XII, тот самый, что, бросив свое войско, убегал из-под Полтавы на пару с Мазепой. Эта любовь не подвергается даже малейшему сомнению и с годами не ослабевает, что, с другой стороны, может свидетельствовать об исключительно бережном отношении к собственной истории.
Историческая тема занимает особое место в творчестве Стриндберга. Писатель обращается к национальной и европейской истории в произведениях «Эрик XIV» (1899), «Карл XII» (1901), «Королева Кристина» (1903), «Виттенбергский соловей» (1903) и др. Пристальное внимание в них уделяется не быту эпохи, а психологии и судьбе
