понимаю, — вздохнул я, за что тут же поплатился, громко чихнув.
Сириус на это опять рассмеялся, а мне еле удалось скрыть румянец на щёках.
— Да, тут вам не там, одна пыль… — протянул он.
— Я… попробую, Сириус, — сказал я.
— Гарри, прежде я хотел спросить, как у тебя жизнь? С кем ты живёшь? — Сириус прислонился к стене и приготовился слушать.
— Я… да, в общем, с тётей…
— С Петунией? — удивился крёстный, а его фигура, выделявшаяся на сером фоне стены, стала какой–то… угрожающей.
— Ну, да.
— Она же ненавидит магию! — воскликнул Блэк.
— Ну… они и меня не особо любят… точнее ненавидят, но что я могу поделать? — взмолился я.
— И Дамблдор тебя отпустил к ним?
— Он меня к ним подбросил, двенадцать лет назад.
Глаза Сириуса сузились, и я инстинктивно отступил на шаг назад. Заметив это, Сириус немного расслабился и постарался придать себе вид доброжелательности, что у него не очень получалось — было видно, что он в гневе.
— Должно быть, у него есть веская причина, что бы так с тобой поступить. А скажи ка Гарри, кто рассказал тебе о магии?
Я вспомнил здоровяка–лесничего.
— Хагрид.
Тут Сириус не выдержал и вовсе ударил кулаком по стене, не рассчитав силу, от чего комната заполнилась пылью.
— Дамблдор навещал тебя? Разве не он должен был рассказать тебе всё?
— До одиннадцати лет я был уверен, что мои родители алкоголики, погибшие в автокатастрофе, — сказал я новость, от которой Блэк чуть не кинулся тут же выщипывать бороду одному светлому магу.
— Но как? Как, во имя Мерлина, Дамблдор допустил подобное? — закричал Блэк.
— Я не знаю. Директор никогда не славился своей способностью заботиться о ком–то, — покачал я головой, прикрыв нос краем мантии. Пыль уже начала оседать.
Блэк нервно расхаживал из стороны в сторону, а потом резко остановился:
— Гарри, ты просто обязан пойти к Дамблдору. Если он не поможет… А, он ведь может помочь, то всё пропало. Я… я должен! — воскликнул Блэк, с мольбой на меня глядя.
— Спокойно, Сириус, — я постарался привести его в подобие спокойствия.
— Да, да! Когда скажешь ему всё, напиши мне. Сова умная, найдёт, — Сказал крёстный и, превратившись в собаку, побежал прочь из визжащей хижины.
День только начинался. Да, это будет нервный для всех нас день…
Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор встал сегодня рано и, позавтракав в своём кабинете, принялся писать письма. Сначала отправил в Визенгамот, потом своему другу — Фламелю. Альбус сидел в кабинете и задумчиво смотрел на строчки письма, когда внизу перед горгульей объявился Гарри Поттер. Директор взволнованно разрешил ему пройти, и горгулья сама отъехала в сторону, пропуская мальчика. Гарри выглядел решительно настроенным — шагал уверенно, смотрел в глаза директору и удостоил Фоукса мимолётным взглядом.
— Директор, я к вам по поводу Блэка, — сказал Гарри, пройдя к столу.
— Садись, Гарри, в ногах правды нет, — вздохнул Альбус, думая, что может сказать ему Поттер. Но Гарри удивил его:
— Директор, как вообще проходил суд над моим крёстным? Кто вёл расследование его дела? — Гарри удобно устроился в кресле и Фоукс, заметив мальчика, спикировал со своей жёрдочки к нему на спинку кресла.
Директор вздохнул.
— Видишь ли, Гарри… тогда было весьма неспокойное время, так что Сириуса осудили… без дополнительного расследования, — осторожно сказал Дамблдор.
— «Дополнительного» значит «расследования как такового»?
— Ну… — помялся директор, которому не понравился резкий тон. Хотя вряд ли стоило ожидать большего.
— То есть, вы хотите сказать, что Сириус провел, чёртовы двенадцать лет в тюрьме даже притом, что никто не расследовал его дело?
— Вообще–то Сириус признал свою вину на процессе.
— А он тогда мог вообще нормально соображать? — ехидно спросил Поттер, взглянув на феникса.
— Это неизвестно…
— Вот что, директор, прошу вас провести дополнительное расследование. Сириус не такой идиот, что бы себя оговаривать, так что я уверен, что его осудили в спешке и не заморачиваясь расследованием дела. И что удивительно, спустя долгие двенадцать лет так никто и не озаботился тем, что бы выяснить, что тогда произошло. Это… даже не знаю, как назвать. Халатность, дикость, варварство и полное бесправие. Анархия! — воскликнул Гарри, привстав для виду и сверкнув очками не хуже самого директора. Дамблдор оценил.
Директор отшатнулся, глядя на Гарри, который продолжил свою обвинительную речь:
— И сейчас вы, верховный чародей Визенгамота, что вы предприняли для восстановления справедливости? Кому вы написали, инициировали ли вы расследование? Сообщили ли своим людям в министерстве и ДМП что Петтигрю жив?
Дамблдор задумался, надолго. Гарри меж тем закончил свою речь:
— Вот что, директор, вы глава Визенгамота, вам и карты в руки. Я сегодня же свяжусь с мадам Боунс и попрошу встречи с ней.
— Гарри, в этом нет необходимости! Я…
