совместные действия экипажа.
— Соображаешь. — Похвалил его комбат. — В начале каждого месяца выход на полигон для отработки упражнения, там и постреляете и машину узнаете. Еще что?
— Разрешите выполнять?
— Давай. И про заряжающего мне не забудь.
Когда троица вышла из кабинета, Шаман повернулся к сержанту.
— Ты зачем Мелкого попросил, он же механик?
— Если машина старая, то нам два механика не помешает. — Ответил Петя. — А Мелкий — он мелкий и шустрый, как раз на заряжающего, там прыгать знаешь как надо. — Сержант посмотрел на Коробкова. — А тебя как зовут?
— Тормоз. — Ответил тот и спокойно посмотрел на сержанта. — Я уже привык.
— Имя у тебя есть, Тормоз?
— Семен.
— Вот что, Семен, скоро обед, — Петя посмотрел на часы, что висели перед дневальным, — так что пока никуда дергаться не будем, да и ты от нас далеко не убегай, полчаса пока еще есть, посиди пока в комнатке, телевизор посмотри, а я тут дела закончу. — Сержант хлопнул в ладоши и крикнул. — Ускорились!! Чего шевелимся, как сонные мухи? Дежурный ушел так сразу расслабились? Вам была поставлена задача — провести влажную уборку в расположении батальона, не вижу рвения в доблестном исполнении. До обеда — полчаса, если пол не будет чистым и койки не будут расставлены через двадцать восемь минут, то никто жратвы не получит.
— А ху-ху не хо-хо? — буркнул кто-то из поломоев.
— Кто это сказал? — громко спросил Петя и поспешил к солдатам, которые стали тереть еще усерднее. — Кто такой храбрый, покажись?
Все молчали. Петя прошелся между дневальных и бойцов техслужбы.
— Молчите? — произнес он. — Тогда не хрен за моей спиной шушукаться и шептаться, раз духу мне в глаза сказать не хватает, я и так знаю, как вы обо мне думаете. А уж что я думаю о вас, сейчас персонально с каждым побеседую.
— Ты бы перестал уже орать, сержант. — Неожиданно произнес один их поломоев и встал, бросив тряпку. — Неправильно ты службу в бате начинаешь.
Петя очень быстро подошел к нему и сунул кулак в брюхо, отчего тот согнулся и застонал.
— А вот и храбрец. — Сержант улыбнулся и осклабился так, что стали видны резцы, взяв бойца за подбородок. — Старослужащий, типа? Так вот, дедушка, я тебе скажу следующее, что по уставу я тебя могу задрочить так, что тебе служба каторгой покажется, а побежишь жаловаться особисту — вообще прибью. Хрен с ним, с дисбатом, но такую гниду, что работать не хочет, на других свои обязанности перекладывает и шкериться, тем более что и приказы не выполняет надо давить сразу. — Он выпустил солдата и тот шмякнулся задницей на пол. — Вы что, думаете прогасились в армии и все, типа, долг Родине отдали? А вот хрен вам! — Петя показал кукиш. — А вдруг случится война, например завтра, выведут полк к границе и приказ отдадут стоять насмерть, а рядом с вами вот такие гниды, которые при виде противника побросают оружие и ручки вверх сразу задерут — сдаемсу. И что дальше? Кто нашу землю защищать будет? Он что ли, если даже приказ сержанта ставит под сомнение и полы мыть не хочет. Ладно, хрен с ней, с войной, перебьют, не жалко, но вы сами что, в грязи как свиньи жить хотите? — он обвел всех взглядом. — В расположении двести человек пердят, сопят, сорят, срут, хорошо что еще не плюют, каждый тащит на своих сапогах тонны грязи, вы ей дышите, потом болеете, о своем собственном здоровье позаботиться не хотите и уборку воспринимаете как повинность. Да вы совсем дебилы что ли?! Элементарных вещей понять не можете. Быстро домыли пол и расставили кровати — до обеда двадцать пять минут. — Петя ткнул пальцем в настенные часы. — Справитесь — будете жрать. Не справитесь — ходите голодными до ужина, а если мне кто-то что-то хочет сказать, то говорите прямо сейчас, я жду. — Он сложил руки на груди.
Техслужба и дневальные справились за двадцать три минуты.
После обеда сержант сдал дежурство другому сержанту из второй танковой роты, продемонстрировав чисто вымытый пол в расположении и туалете, обидевшийся ленивый паразит бросал на Петю злобные взгляды и о чем-то шушукался со своими товарищами, которые вернулись с работ на территории. Мстю готовят, подумал Петя, ничего, пару ребер и рук сломаю, сразу станут как шелковые, в дисбат за это меня не отправят — только в личное дело могут выговор влепить или еще какую страшную запись сотворить, но мне по барабану, учить таких надо сразу. Командиру я нужен как командир проклятого танка, никто другой на него не сядет, все будут симулировать и сразу на больничку заезжать, так что с этой стороны я прикрыт, а с гнидами надо бы сразу разобраться, чтобы в дальнейшем вели себя спокойно.
— Не боишься, что они тебе ночью темную сделают? — спросил Шаман в столовой.
— Пусть попробуют. — Пожал плечами Петя, пристально глядя на компашку приятелей, усевшихся с гнидой. Они о чем-то говорили, избегая смотреть в сторону сержанта. — Кишка тонка.
— А вдруг не тонка?
— Пару рук сломаю — сами отстанут.
Шаман удивленно посмотрел на
