попавшаяся под сеть тьмы, взрывается словно переспелый фрукт, когда тьма начинает пожирать их.
Магия сталкивается с другой стеной и без труда рассеивает ее заклинание, позволяя теням ворваться внутрь. В мгновение я узнаю об огромной подземной тюрьме, которая находится под дворцом вместе с заключенными в ней женщинами. Тьма прекрасно справляется со своей работой, измельчая одного тюремщика за другим.
Весь замысел перестает существовать в считанные секунды.
Я наклоняю голову вперед, когда магия возвращается обратно в меня. Единственные, кто пережил мою месть, — это Калли и заключенные женщины. Остальные распались на атомы и пыль.
Я поднимаю голову и смотрю на окровавленную любимую.
— Короля Фауны больше нет.
Глава 25Будущее уже наступило
Наши дни
Час уже поздний, но здесь, в Царстве Ночи, это не имеет значения. Небо темно так же, как и всегда, а звезды сияют также ярко, как и раньше.
Я лежу в королевских покоях вместе с любимой и смотрю на нее; темные волосы ореолом обрамляют голову, глаза закрыты, а уста немного приоткрыты. Легкий выдох исходит из ее губ.
Почти невыносимо заботиться о ком-либо. Мне хочется разбудить Калли, чтобы войти в нее почувствовать ее вокруг себя.
Но я довольствуюсь лишь мочкой уха, проводя по нему пальцем.
Никогда я не был так благодарен за то, чтобы просто видеть любимую в кровати целой и невредимой.
…неправда……ты всегда благодаришь ту кровавую ночь за то, что она в твоей постели…
Губы изгибаются в усмешке, прежде чем выражение становится угрюмым.
Я почти потерял ее.
Даже сейчас я отчетливо помню, как выглядела Калли в священном дубовом лесу Королевы Флоры; ее сущность ускользала от меня все дальше и дальше, когда она истекала от ножевого ранения из-за Похитителя Душ. В течение нескольких ужасных секунд мне пришлось принять возможность того, что любимой больше нет.
Если бы я не напоил ее лиловым вином…
Даже сейчас через меня проходит небольшая дрожь. Нестерпимая. И сколько еще отведено мне для жизни. Невозможно представить, чтобы прожить их в одиночку.
Большим пальцем я провожу по ее нижней губе, из-за чего Калли бормочет что-то во сне.
Теперь мне не придется.
Я взял ее, сделал своей, и теперь мне нужно удержать ее. Она вкусила лилового вина, эликсир, который дарует вечную жизнь и делает две силы совместимыми. Наша связь давит на мои сердечные струны, через которые слышу тьму; соблазнительную мелодию силы Калли — ее сирена взывает ко мне.
Шум на балконе заставляет меня встать с кровати. Я накидываю футболку со штанами и направляюсь к дверям уже с раскрытыми крыльями. Относительно недавно их сломал мой восставший из мертвых отец. Они излечились, но воспоминания остались.
Я ступаю на пустынный балкон — каким он и должен быть — и облокачиваюсь на перила.
Галлегар Никс, Король Теней, все еще где-то там. Каким же глупцом я был все эти годы, не задаваясь вопросом, почему его тело не подвергалось разложению. Я был так переполнен ненавистью к нему, что это затуманило мой взгляд на реальность.
Сейчас я просто начинаю расплачиваться.
Я стою еще несколько минут, рассматривая бледные здания, которые простираются вдаль.
На Сомнию опускается неестественная тишина. Волосы на затылке встают дыбом.
…он… здесь…
Я разворачиваюсь и направляюсь внутрь, пока тени вздымаются надо мной.
Кто?
Я вхожу в спальню и вижу это: тень парит над Калли и протягивает темную руку, чтобы погладить волосы.
В голове пробегается инстинктивная мысль — убивать.
Тьма высвобождается сама по себе и тянется через комнату, сгущаясь вокруг тени. Я жду, когда она поглотит существо, как обычно и делает, но этого не происходит.
Она… не может.
Существо хохочет тоненьким, пустым звуком, который исходит будто бы из другого места, а затем оно исчезает.
У меня лишь хватает времени, чтобы осознать то, что я видел. Затем ночь перестает быть тихой.
Тысяча криков содрогают тишину. Они исходят из недр дворца, содрогая землю.
Я уже знаю, прежде чем тени могут подтвердить догадки.
Спящие женщины, наконец, проснулись.
Заметки
[1] прим. пер. фольклорный персонаж, традиционный для современной Западной Европы. Согласно поверьям, сыплет заигравшимся допоздна детям в глаза волшебный песок, заставляя их засыпать
[2] с лат. — живой камень
[3] Лисса — в древнегреческой мифологии божество, персонификация бешенства и безумия.
