сцены, как украшение сценической площадки стоял большой черный рояль. А за ним, словно охранник, затаился гипсовый бюст Владимира Ильича на обитом кумачом постаменте.
— Не понял? — Максим зачем-то оглянулся в сторону, куда убежала молодая начальница.
— … Это, что — шутка что ли? А нормальное оборудование, где?
— … Где CD-mp3 проигрыватель, где микшерный пульт, трансляционный усилитель… цифровой кроссовер, управление светом ну и вся остальная приблуда?
Безлюдный зал, стены которого были обделаны серым мрамором, а окна завешаны тяжелыми багряными шторами, ответил ему тишиной.
Макс щелкнул пластмассовой ручкой. Включился магнитофон и лампочка "сеть" засветилась красным глазом. Наполовину пустая бобина, весело шурша, начала наматывать на себя узкую пленку. Колонки дрогнули, зашипели, захрипели, а потом откуда-то издалека, словно с того света, донёсся звук песни Аллы Пугачевой…[1]
Даром преподаватели время со мною тратили
Даром со мною мучился самый искусный маг…
Ди-джею показалось, что примадонна передумала становиться всенародно любимой и поэтому пела так, как будто навсегда решила завязать с творчеством, после исполнения этой песни…
Переживая за женщину "Которая поёт", радист до максимума добавил звук на коробке с тумблерами. Но это только подлило масла в огонь. Разбитый усилитель недовольно замигал красным индикатором и загудел как реактивный самолет…
Вместо хвоста — нога…
А на ноге — рога…
Старые, раздолбанные мониторы, закреплённые по углам зала, громко заревели, застучали, забили. Колонки стали выдавать, всё, что угодно, но только не звук. Больше всех скрипел нижний правый динамик, стоявший в углу сцены. Цветные лампочки, развешанные в круг по всем стенам, еле мигали под колебания высоких частот. Пыль поднималась вверх прямо над колонками, танцевала в воздухе и оседала быстро на пол, откуда взялась.
— Трень-трень-трень, вжик, — ди-джей перемотал бобину…
Из глубины подвала Дома Культура, подобно старинному приведению, появилось с треском, а затем разошлось по залу беззубо шепеляво-шуршавое…[2]
Недоумевая Макс, отрешенно взглянул на программу танцевального вечера с большой размашистой подписью и печатью в верхнем левом угле. Строчки текста резко загибались книзу, почерк был косой, стремительный, словно летящий…
1. Синий Иней (Поющие гитары)2. Обручальное кольцо (Лейся песня)…8. Мне нравиться (А. Пучачева)…11. До отправления поезда (Надежда)12. Вологда (Песняры)13. Белла чао (Д. Рид)14. Pardonne-moi ce caprice d'enfant (М. Матье)15. Money Money Money (АББА)…20. 5–8 песен с катушки "Песни 76–77 года".25–28. 5–8 песен с катушки "Зарубежная эстрада".
Приписка, подчеркнутая красным стержнем: Обязательно поставить в середине программы одну песню Челентано или АББА — для начальника бухгалтерии Пахомовой Лидии Сергеевны. (У неё день рождения. Поздравить по микрофону).
— Офигеть! — Макс произнес обреченно и молча, уставился на набор разноцветных коробок с пленкой "Свема" и "ORWO".
— Это, что, прикол? Ретро дискотека, на ретро аппаратуре? Да я же тут с этими записями до утра прокопаюсь… И вообще, откуда такое старье? — Он недовольно в очередной раз осмотрел оборудование, стоявшее на столе.
— У меня на складе списанное — и то лучшего состояния. Видимо Витюша не заботился вообще ни о чем. Не зря ревела Аленка. Это же надо, так всё запустить? Похоже из всего современного и более менее рабочего — тут только одно, паутина.
— Ладно, — Максим продолжил размышлять. — Пойдем, попытаемся что-нибудь подобрать на складе. Что то же там должно работать. Хотя велели всё собрать и выбросить, к чертям, на помойку.
— Да, — напомнил он себе. — Заодно композиции нормальные подберу из интернета.
Через час в оформленном под танцевальную ретро программу "А-ля семидесятые" танцевальном зале появилось четыре небольших колонки, мощностью по 350 ватт каждая. Ещё два дополнительные монитора по 60 ватт были установлены по углам сцены. На столе звукооператора появился небольшой микшерский пульт с современным музыкальным проигрывателем. Под столом в специальной стойке усилитель и все необходимое для работы со звуком.
— Такс, будем смотреть, что у нас работает, а что нет, —
