Казино "Арана" и его обитатели [Герман Викторов] (fb2) читать онлайн

Казино «Арана» и его обитатели

Вместо предисловия:

Данное повествование отражает шестилетний опыт работы в казино автора этих строк и является, по сути, изложением увиденного и пережитого на, столь необычном, рабочем месте и не является какой-то хронологией, летописью или мемуарами. Всё описанное имело место быть, а действующие лица в большинстве своём, плод вымысла и всякие совпадения имён и названий – явление случайное и не преднамеренное.

И ещё… Автор бы погрешил против истины, если бы изобразил своих героев, общающихся между собой, изящным слогом, в стиле 19 века. Ну, не было этого, просто, и не могло быть! В то же время, не желая уподобляться Лимонову и Ерофееву, с их манерой ляпать нецензурщину в своих художественных произведениях (их уровня ещё достич надо!), пикантные выражения постарался, лишь, обозначать. Из уважения к печатному и письменному слову!!! Как уж получилось – судить не автору…

Глава первая.

Что такое казино?

Знают все давным давно…

С этой «крылатой» фразы Добрынинского шлягера начала 90-х, можно поспорить хотя бы потому, что 90-95% населения никогда не были и не будут посетителями и, тем более , завсегдатаями, подобных заведений. Своё представление о сем предмете большинство сформировало по фильмам, литературе и слухам.

Да, казино́ — это <a href="http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D0%B1%D0%B8%D0%B7%D0%BD%D0%B5%D1%81" title="Игорный бизнес">игорное заведение</a>, в котором с использованием <a href="http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A0%D1%83%D0%BB%D0%B5%D1%82%D0%BA%D0%B0" title="Рулетка">рулетки</a>, <a href="http://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=%D0%98%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%BB&action=edit&redlink=1" title="Игорный стол (страница отсутствует)">игровых столов</a> для <a href="http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%B0%D1%80%D1%82%D0%BE%D1%87%D0%BD%D0%B0%D1%8F_%D0%B8%D0%B3%D1%80%D0%B0" title="Карточная игра">карточных игр</a> и <a href="http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D0%B3%D1%80%D0%B0_%D0%B2_%D0%BA%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B8" title="Игра в кости">игры в кости</a>, игровых автоматов, а также другого игорного оборудования осуществляется проведение <a href="http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D0%B7%D0%B0%D1%80%D1%82%D0%BD%D0%B0%D1%8F_%D0%B8%D0%B3%D1%80%D0%B0" title="Азартная игра">азартных игр</a> с объявленным денежным или иным имущественным выигрышем.

Так, всё так, с определением не поспоришь! В прочим, как и с тем, что данным термином в России могут обозначить, как шикарное строение в стиле ампир или модерн, так и убогий сараюшко, с «удобствами» на улице, лишь бы внутри его было большинство, выше перечисленных, атрибутов. Особенно, рулетка- символ и непреходящая ценность игрового бизнеса!

Отличительная черта любого казино- это люди, находящиеся внутри . Не важно в каком качестве – посетителя, пришедшего отдохнуть или «подзаработать» или, в качестве обслуживающего персонала. В сложившейся среде тех и других, случайных не бывает. Эволюционный отбор здесь идёт- будь здоров! Особенно, среди обслуживающего персонала: крупье, охраны, официантов и администрации. Здесь не надо быть крутым, здесь не надо быть сильным и семи пядей во лбу…. Здесь надо быть прикольным и приколистом с приличным чувством юмора и философским взглядом на жизнь. Иначе - крыша поедет! Попросту, чёкнешься, а это и означает – отбор не прошёл…

Вот со знакомства с персоналом и посетителями одного провинциального казино и начнём, пожалуй.

Как и положено в повествованиях, весь сюжет будет раскручиваться вокруг неких, мало симпатичных, фигур по имени Вис и Гуманоид, а также всеми теми, с кем их столкнёт судьба.

Итак, приступаем….

С Гуманоидом Вис встретился случайно – на пешеходном переходе одной из центральных улиц Холмска с самым интенсивным движением. Вис – это от имени Виссарион… Редкое, но вполне узнаваемое имя, не хуже других.

Встрече обрадовались оба, причём , вполне искренне…

Надо заметить, что Гуманоид – это ни кто иной, как Женька Араксенко – бывший сослуживец, а ныне, просто, приятель., получивший подобное прозвище гораздо позже, не без косвенного ( хотя, невольного) участия Виса…

Но это всё будет потом! Пока же он- Женька, со всем и его достоинствами и недостатками, странностями и причудами, нелепыми закидонами, несуразным внешним видом .Именно, внешний вид и стал его брендом, его, так сказать, изюминкой. А, по сему, Женькина внешность и заслуживает «серьёзного» внимания и подробного описания в данном опусе .

Значит так: худощавое телосложение, рост –выше среднего, сложен, вполне, пропорционально , лицо… Именно лицо и способствовало его брендовой уникальности и о нём следует поговорить подробней. Черты не правильные, асимметричные с крупным носом и какими-то парадоксальными глазами – непонятного цвета, между серым и голубым, глубоко посажеными и, одновременно, выпученными, как у хамелеона. Большой рот, за полным отсутствием подбородка. Губы тонкие, но … были, как-то странно вывернутыми, чем невероятно увеличивали, и без того, большое, Женькино «хлебало» . Жаль, помадой он не пользовался – зрелище было бы бесподобным! Притом, все черты лица были какие-то не чёткие, смазанные, что делало его лик неимоверно похожим на некую рептилию – ящерку или, лучше, дракона с Комодских островов .

Венчало сие чело наличие больших оттопыренных ушей и вечно засаленных, волос. Апофеозом Женькиной внешности была его улыбка и не дай Бог, смех, обнажавший его дёсны с двумя огромными, торчащими с верху в низ, клыками, как у вампира. Это производило неизгладимое впечатление на тех, кто его впервые видел, а на женский пол, так особенно. Необходимо так же отметить и походку этого « плейбоя».

Вычитав из каких-то восточных трактатов, что мужчина, при ходьбе, должен, обязательно, поджимать ягодицы, дабы повысить потенцию, Жека, неизменно и твёрдо следовал этому совету при любых обстоятельствах. Выглядело , на редкость, забавно и уморительно! В последующем, мы неоднократнократно будем поминать его походняк и отдавать должное ему «почтение».

Что напоминал этот способ передвижения?

Да, сразу, и не скажешь… Какое-то несуразное раскачивание бёдрами, вкупе с имитацией скольжения ногами по земле.

Настоятельно рекомендовал и друзьям такой походняк! Была ли реальная польза от подобной дурки? -сие неведомо, да и как узнаешь, на себе не испытав?

Тем не менее, Жека не комплексовал( или делал , только, вид) по поводу своей внешности , легко входил в контакт и был неплохим парнем, весёлым, всегда готовым прийти на помощь друзьям и не только…

Жизненные принципы имел твёрдые, но противоречивые. Причиной тому было его фанатическая преданность карате и, как следствие, поверхностное увлечение восточными философиями, что, как известно, скверно влияет на не подготовленные умы.

Проявлялось это в следующем.

Коснись в беседе, случайно, Японии или Китая, Женька – тут как тут- историческую или политическую тему сведёт к единоборствам . На присутствующих посыпятся тонны информации, чем карате отличается от ушу, ушу от кунг -фу, кунг -фу от айкидо…Сколько и каких стилей имеет то или иное единоборство… Причём, манипулировать начнёт специфическими терминами на соответствующих языках – что весьма забавляло присутствующих, знавших уровень образования Араксенко – Барнаульская средняя школа МВД, где готовили вертухаев на тюремный режим. Мало того,- начинается демонстрация движений, ударов руками –ногами с подробнейшими комментариями и названиями тех или иных элементов, причём по -японски и по-китайски. Входил в такой раж, что не замечал, что над ним уже начинают откровенно посмеиваться…

Открывал свои собственные платные школы, проводил тренировки с подрастающим поколением( ещё и в педагогику тянуло!), выезжал на соревнования… Сам не участвовал!!! Между делом, приглашал к себе в спортзал и друзей, что не спились ещё и пытаются поддержать спортивную форму. Денег не брал!

В числе приглашённых, несколько лет назад, оказался и Вис.

Было здорово! Тренировки, сауна, чай на травах, новые знакомства, впечатления, хорошее настроение. Продолжалось это более полу года…Потом, почему-то, Женькино настроение с каждым новым бесплатным появлением ,приглашённых некогда друзей, всё больше и больше ухудшалось. То ли дела перестали идти в гору, то ли благотворительность надоела, то ли недавний развод с женой, то ли, всё вместе, навалилось, но прикрыл лавочку и исчез из виду на несколько лет.

На счёт развода…

Не смотря на свою оригинальную внешность, этот парень был женат. Женился сразу, после армии, мигом нарожал двоих детей – девочку и мальчика . Семейной жизнью был более, чем доволен и жену, не смотря на её, весьма привлекательный облик, не смущала его рептилоидная внешность, может потому, что она сама была дочерью вертухая местной тюрьмы и в детстве, нагляделась всякого– кто знает? Но, факт остаётся фактом, развод случился, а желающих познакомиться с Жекой и , тем более, лечь в постель с ним, что-то не было видно даже в морской бинокль, вот он и бесился….

Ко всем прочим своим добродетелям, он ещё и не курил. К выпивке относился отрицательно, разве, чуть-чуть, по уважительному поводу, шампанского, мартини или сухонького винца. ЧУТЬ-ЧУТЬ!!!

Вис к числу друзей Женькиных себя никогда не причислял, в прочим, как и, скорей всего, и Женька его, но видеть друг друга всегда были рады и, с удовольствием, общались , поддерживали отношения , оказывали , при случае, помощь друг другу. Было ли что-то общее у них? Кроме любви к спортивным занятиям в хорошем, продвинутом спортзале – навряд ли! Тем не менее , случайным, не продолжительным встречам оба были рады.

Виссарион, в отличии от Женьки, был мужчина привлекательный, спортивного телосложения. Этакого, гусарского облика с голливудской( когда в настроении!) улыбкой, пользующийся успехом у женщин. Лицо его выражало чуткую настороженность, некую проницательность, готовую смениться глупой, маскирующей ум, смешливостью.…

Даже , будучи женатым, никогда не отказывал в благосклонности какой-нибудь новой, подружке, что вызывало искреннее осуждение со стороны Женьки , ибо тому , в силу понятных причин, легко давались моральная устойчивость и целомудрие! Успех этот был бы ещё более неизменным, не обладай Вис прескверным характером, привздорным , слегка, высокомерным отношением к людям, приноровиться к которому окружающим, было не всегда сподручно. Состояло это в следующем: обладая не плохим чувством юмора, природным обаянием, неплохо подвешенным языком и остроумием, частенько не знал меры в шутках и розыгрышах. В своих оценках коллег и начальства, допускал намеренную неосторожность в высказываниях и характеристиках, что приводило к недоразумениям и частым сменам места работы .

Всем, с кем столкнула его судьба, он запоминался твёрдо и надолго или , только, с позитивной, или, только, с негативной точки зрения – равнодушных, явно, не было… Собственную принципиальность , обязательность, некую честность ( находило иногда) стремился привить партнёрам, сослуживцам. Некую видимость порядочности, взгляды на жизнь, стандарты поведения навязывал своим близким и любовницам. Всё это, как известно, мало кому понравится.

К тому же, и злопамятством не обделён…

Обладая всеми, выше перечисленными достоинствами, Вис работал в школе – историю преподавал. Надо ли говорить, как «повезло» в этом случае его ученикам?

Нет, преподавал он превосходно, предмет свой знал, но …оценку положительную у него детишки зарабатывали пОтом! Ладно, хоть, не кровью – с него станется. Материала и различных сведений столько вбивал в незрелые головы недорослей, и вытягивал обратно, что на другие предметы ни сил, ни времени , просто, не было.

Коллегам, естественно, ничего не оставалось, как смириться с положением дел и не протестовать - себе дороже! К слову сказать, коллеги относились к нему, в целом, не плохо ( одних любовниц, ничего не подозревающих друг о друге, Вис имел в разное время, штук пять-шесть) , но принципиальных вопросов старались не касаться – непердсказуем-с был Виссарион Александрович Агасферов, ох , не предсказуем-с! Так мог словесно опустить и обсмеять, что …

Подопечные, в свою очередь, от избытка эрудиции, вбитой в мозги их «любимым» учителем и не в силах изменить что-либо в своей участи, использовали полученные знания лишь для того, чтобы дать необычную кликуху новоявленному Макаренко. Путём нехитрых комбинаций полного имени преподавателя - Висссарион Александрович - дети, применив полученные знания, стали прозывать его Адольфом Виссарионовичем Пиночетом!... Не прямо, не в лицо, а по за глаза – не дай Бог, услышит.

УВАЖАЛИ! БОЯЛИСЬ! НО… ЛЮБИЛИ! И… НЕНАВИДИЛИ!

Сочетание трёх таких деятелей в едином лице - редкая удача для простого учителя, способствующая его имиджу и повышающая его рейтинг. Всё усугублялось ещё и тем, что Виссарион, как и члены той «святой» троицы, носил усы….

На момент встречи двух бывших сослуживцев, им было уже далеко за тридцать. Все те реформы и перемены, начавшиеся в стране при Ельцине, их коснулись непосредственно и не лучшим образом.

Вису, как работнику образования, месяцами не платили зарплату, семья бедствовала ( к этому моменту у него уже имелся маленький ребёнок – безумно обожаемая доченька) и, не смотря на то что подрабатывал ещё в двух соседних школах – результата это не давало никакого – зарплату задерживали ВЕЗДЕ!

Гуманоид-Жека , к тому моменту, уже успел профукать, как минимум, два бизнеса, а третий, вообще, бездарно отдал друзьям. Так, по крайней мере, он утверждал, ссылаясь на свою сильную травму связок ноги – последствие маниакального стремления, во что бы то ни стало, сесть на шпагат после тридцати лет . На костылях, после этого, полгода ходил…

Как уже было отмечено – встрече обрадовались оба

- Ооооо!- театрально раскинув руки , Женька двинулся на встречу Виссариону, - Какие люди и без охраны! Привет, Вис!

- Здорово, Жека! Без охраны, говоришь? А кому такое дерьмо нужно, чтоб его охранять? Или ты по старой привычке видишь в каждом того, кто нуждается в охране? Причём, за высоким забором…

Женька радостно осклабился:

-Дааааа ты в своё острячестве не меняешься. Как был подгрёбщик, так им и остался… Убьют когда-нибудь! Не дай Бог, конечно….И почему себя дерьмом именуешь? Что-то совсем на тебя не похоже…- и без всякого перехода, добавил, - Да, давненько, давненько не виделись…Лет пять, не меньше

- Как ни более… На счёт дерьма же… Согласись, что лучше я себя так именовать буду, чем другие. В прочим, ты же знаешь, что мне по херу чужое мнение обо мне Ладно! Рад тебя видеть!

- Я тоже! А на счёт чужого мнения ты не прав. Нельзя так к людям…И вообще, чужое, как и общественное мнение , надо уважать.

-Ух ты! Это восточная мудрость тебя таким философом сделала? Что-то н замечал подобного за тобой ранее… Стареешь?

- При чём здесь восточная мудрость? Хотя -ты прав- в первую очередь она учит уважительному отношению к людям и к их мнению.

- У меня, Женька, есть своя философия и она не хуже восточной. Или западной! И она гласит: к чужому мнению, как и к общественному, надо относиться с уважением, но нельзя быть рабом чужого мнения. Тем более . общественного… Кстати, я своё мнение никому не навязываю.

- Хм… В чём-то ты прав, - задумчиво произнёс Араксенко, - Мне всегда нравился твой образ мысли, но соглашаться с ним мне редко хочется.

- И не надо! Я ж говорю, это мои мысли, а что другие думают. Мне… Ну, сам знаешь…, - Виссарион изобразил голливудскую улыбку

-Всё там же, в школе?- Женьке, похоже, прискучила философская тематика, - Не надоело? – В глазах отобразилось неподдельное сочувствие.

- Куда деваться! Есть, какие-то варианты?

- Сочувствую! Дети не за….ли?

Это удивительно! Жека же раньше, почти, не ругался матом… Более того, увлёкшись восточной философией, он делал нелицеприятные замечания - высказывания своим друзьям, особенно тем, кому позволил, бесплатно, тренироваться в своём спортзале… Виссариону, как никому другому, это было известно, ибо прочувствовал это морализаторство на себе не единожды. Тем не менее, не выказав своего удивления и не отпустив, по -привычке, по этому поводу очередной острОты, Вис молвил :

- Это я их, скорей всего, задолбал! А, вот, задержки с зарплатой, порядком осточертели!!! Ты-то как? Неплохо выглядишь… Золотую жилу нашёл? – при этом, ирония и сарказм , вот-вот, должны были вырваться наружу, но, что-то внутри подсказывало Вису, что рановато создавать себе хорошее настроение за счёт Женьки.

А тот, похоже, был, на столько, в благодушном настроении, что интонации противной, даже не заметил и « комплимент», отвешенный бывшим сослуживцем, воспринял за чистую монету, что, несомненно, ещё больше приподняло настроение и ему захотелось сделать доброе дело. Тем паче, похоже, у приятеля проблемы!

- Да, нет, жилу не нашёл, но дела, вроде выправились.

- Вот как? Рад за тебя! Чем, если не секрет, занимаешься?

- Да какой там секрет…. В казино работаю…

На лице Виссариона отразилось неподдельное удивление:

- Казино? В Холмске? Что-то новое. Неужели, и Холмск сподобился приобщиться к цивилизации?

- А чем мы хуже? –Снисходительно заметил Жека . Выражение рептило-подобного лика излучало уверенность и довольствие , так смахивающее на сытого крокодила – В Холмске много состоятельных людей и для них это – раз плюнуть и , согласись, Вис с развлечениями в нашей дыре, всегда была напряжёнка. Помнишь, при коммунистах, в выходной ,единственный способ развлечения был поход в кино, да и то, если билеты достанешь.

- Не спорю! Хотя, в деревне, где ты жил до Холмска, и этого не было. Где оно находится?

Жека пропустил мимо ушей колкость приятеля и , всё так же снисходительно, ответил

– Гостинница « Турист», знаешь? Вот там, где раньше был ресторан и расположено казино. « Арана» называется…

- Как, как? «Арана»? Что за хрень ? Ну-ка, Женька, переведи на человеческий.

Это надо было видеть, как польстило самолюбию Жеки неосведомлённость Виссариона в таких « банальностях»! В самом деле, на протяжении всего периода знакомства, чаще всего ,именно, Жеке приходилось, по различному поводу, обращаться за консультацией к Агасферову, которого он считал грамотным и, весьма, эрудированным человеком. Так это или нет, не знал даже сам Вис, но пыли подпустить в глаза кадрам, типа Женьки, он был мастак, чем, неизменно и пользовался.

- « Арана», согласно древнеиндийским трактатам , - начал вещать Жека - ни что иное, как высшая степень наслаждения, которую получает человек, сильно увлечённый каким-либо делом…( Оп-паньки, Восток! Опять, Восток – ну не может Женька без этой бредятины – не может!)

- Вот как? И что, даже наслаждение от секса –ничто, по сравнению с этим?

К слову сказать, Виссарион ,по жизни, был не только скептиком, но и субъектом , весьма, любознательным и упустить такую возможность – проявить оную – никак не собирался. Чуть позже, придя домой перерыл все имеющиеся у него энциклопедические словари и нигде не нашёл объяснение этому загадочному термину. Даже, гораздо позже, когда появилась возможность выхода в Интернет, а « Арана», к тому времени , безнадёжно сдохла, разгадать загадку этого термина так и не удалось.. . Короче, Индия и Восток в целом, оказались не причём , а вот юмор и буйная фантазия учредителя, скорей всего и сыграли здесь решающую роль – как имел возможность позже убедиться в этом Вис. Горазд был на приколы! Женька об этом не мог не знать и всё же повёлся, поверил и принял всё за чистую монету , поэтому и реакция была соответствующая:

- Ну, ты, как всегда, в своей манере – критикнуть, приколоться…. Ну, откуда я знаю? Это учредитель придумал , а он любитель азартных игр…. Я давно его знаю… Может, имелось ввиду то чувство, которое испытывает игрок, когда срывает куш, после продолжительной игры… Не знаю, говорю тебе, я не игрок…. Чё ты до меня докапался?

- И не думал! Просто, интересно… А кто, кстати, учредитель?

- Макар. Макаров – фамилия такая…

- Вовка? – Вис знал под таким сочетанием одного гнилого мусорка-оперка. Если бы оказался прав – не удивился, ну слишком уж много хапала, пользуясь служебным положением, та гнилушка ещё в советские времена.

- Нет, Саня! Саня Макаров – авторитет холмский, не слыхал разве?

В Жекином вопросе сквозило неподдельное удивление непростительной безграмотностью и неосведомлённостью своего сослуживца и он, второй раз сегодня, чуть не испытал чувство превосходства.

- Да! Как я мог! Личность такого масштаба! У меня, в кабинете истории, давно убраны все портреты великих людей России и, за место их, сплошняком, рожи холмских авторитетов и Макар – основной среди них! Не веришь?

Жека заржал фирменным своим оскалом , хлопнул по плечу Виса, по –дружески, на сей раз, без тени снисходительности и промолвил:

- Извини, не подумал. Забыл в какой сфере ты работаешь. А если серьёзно, как ты считаешь : в ближайшие 5-10 лет эти « авторитеты» не займут, реально, место вашего старья на стенах?

- « Вашего»… Ну, ты даёшь… Вот что значит , ляпнуть речь и не обдумать. Навряд ли! И знаешь, почему? Да потому что Макар и ему подобные, не дотягивают даже до уровня Кудеяра какого-нибудь, не говоря о прочих! Ты-то, сам, как там оказался, в этом казино?

- О, это длинная история! Ты никуда не спешишь?... Добро!... Только, давай, куда-нибудь присядем – ноги-то не казённые, а в двух словах всё не обскажешь…

Они отправились на поиски приемлемой скамеечки или чего-то, её заменяющее, ибо, и впрямь, в ногах правды нет. Стоял тёплый сентябрьский вечер типичного межсезонья, когда лето, вроде бы закончилось, а осень так и не наступила – то благоприятное время, которое так обожал Пушкин -достаточно теплое, но без комаров и мух. Когда день сократился, но не на столько, чтоб после окончания рабочего дня, уже ничего не было видно и, в пору, зажигать уличные фонари. Пройдя несколько сот шагов, приятели, продолжая оживлённо беседовать, свернули, в первый же попавшийся, скверик и направились к первой же попавшейся скамейке. Присели. По иронии судьбы, скамейка находилась возле бюста холмского революционера Птахина, расстрелянного белогвардейцами за какую-то свою зловредность и в честь которого было названа невзрачная улочка, где и размещался данный скверик. Не сговариваясь, решили таким мелочам не придавать значения, благо, настроение у обоих было приподнятое. Оба никуда не спешили и обоим, почему-то, хотелось выговориться. Вечер стоял , просто, чудесный! Листья на деревьях только начали желтеть, но, под ногами их уже было предостаточно, чтоб создавать тот неповторимый, осенний аромат прелости вперемешку с благоуханием последних цветов .

Перебрав общих знакомых , вспомнив какие-то курьёзы из прошлого, перешли к прерванной теме. Жека, по-прежнему, не упускал разговорную инициативу, чему Вис и не пытался даже препятствовать.

-Так вот – продолжил Араксенко –два года назад, как я уж тебе говорил, на одной из тренировок, у меня оказались порваны связки правой ноги…Боль- охеренна! Меня парни- мигом - в травмпункт, где был наложен гипс. Не ходил почти полгода. Ты же помнишь, с женой я развёлся. Не знаю, но откуда-то ей стало известно, что мне плохо, она и вернулась. А так бы, точно, подох с голоду! Бизнес-то свой раздал парням, в надежде на то, что они меня не забудут, когда поправлюсь…Так вот, я и раньше практиковал медитацию, ты же знаешь. А здесь, на костылях, заняться нечем, сходить некуда. Дома, целый день. Тоска одному, вот и решил более углублённо постичь это дело(медитацию). Часами, как написано в восточных трактатах, принимал разные позы, уходил в себя, повторял те мантры, что лежали предо мной. И ты не поверишь – при этом Женька внимательно уставился в лицо Агасферова, с целью убедиться, что тот его не только внимательно слушает, но и, без сомнения, верит. По крайней мере, не демонстрирует , как обычно, скепсис и иронию.

Уже порядком стемнело, так что не только мимику, само лицо собеседника рассмотреть было не возможно . А ума, в таких случаях. Вису вполне , доставало, чтоб смешком или иным каким звуком, себя не выдать.

– Ты не поверишь, но на меня стали находить различные видения…Нет, не те, что от белой горячки(он-то, откуда знает?)…. Короче, Вис, можешь верить, можешь – не верить, но я стал прорицать будущее. Своё будущее. Не смейся!

-Да я и не смеюсь, Женька, с чего ты взял?

- А то я тебя не знаю! Не веришь – не буду рассказывать дальше.

- Да, почему не верю, Жень? Верю! В жизни всякое случается…Ты, вот, мне только объясни, как это выглядит на практике?

- Можешь не верть…- Женька помолчал. Не понятно – обиделся или нет? – Все не верят, кому начну рассказывать…Что за херня?...

Кому был адресован вопрос – не понятно. Вис предпочёл выдержать паузу , т.к. прекрасно знал, что если уж захотел Женька выговориться по какому-нибудь поводу, он выговорится – не мешать только.Тем более, по такой щекотливой теме. И, точно, спустя несколько минут, вещание хлынуло:

- Вот такая хренатень , Вис, получается… Короче, стоит мне только уединиться для медитации, как начинаются видения… И всё, что вижу сегодня, сбывается завтра или через несколько дней. Вот и рулетка казиношная постоянно мерещилась… Откуда ,думаю, ведь в нашем городе нет казино( тогда ещё не знал, что есть)? А тут, выздоровел, пора работу искать… Куда не ткунусь – всё бесполезно, вроде и друзья и моим пользуются… И к Макару в офис заглянул – куда там!… Ещё и заявил: « Женька, ну фигали ты своими улыбочками меня от дел отвлекаешь? Ну, нету, нету у меня для тебя работы, нетууу!» А рулетка-то всё мерещиться…. Ну не может быть чтоб это просто так… И, точно, через неделю встречаю Серёгу Кременка – ты помнишь, он в спортзал к нам ходил, фотографировал ещё нас? Так вот, встречаемся и он предлагает мне работу в казино…Серёга там заместителем директора работает.

Помолчал, как бы что-то припоминая и, как бы, боясь забыть что-то важное, закончил:

- Вот, с тех пор и кручусь там. Что это, как думаешь?

« Думаешь»…Что можно по этому поводу, вообще, думать? Знал бы он, как у Виссариона чешется язык по этому поводу и сколько сарказма и смешных комментариев готово слететь с него! Чувство момента удерживало и предчувствие того, что не зря сегодня судьба свела его с этим, новоявленным, экстрасенсом

- А что тут думать, Женька? Думай не думай, ясно одно в тебе открылся дар… Причём, дар серьёзный… Поздравляю!

- Да? Ты не прикалываешься? – даже в наступившей темноте Женькин оскал чётко прорисовывался и, главное, верхний клык был так недопустимо близок, что напоминал реальный сюжет фильма ужасов. Попробуй, поприкалывайся…

-Знаешь, я тоже так думаю. …Тренируюсь давно… Чакры… Порталы энергетические…. Всё открылось, вот и результат… И Серёга-то как вовремя подвернулся, прикинь…

Вис « прикинул»! Пытался вспомнить о ком речь идёт? Кто такой Кременок? Почему он его должен знать и о каком фото идёт речь? Ах, да – вспомнил! Фотография, где они всй группой тренерующихся у Женьки, как-то запечатлелись и где Вис возвышается ( ненамеренно – так получилось) над всеми… И фотографа вспомнил! Худой парень с зубами жёлтого металла, испартаченный весь наколками… Особенно бросалась в глаза та, что, от плеча до плеча, изображала кинжал, пронзающий, насквозь, шею …Похоже, недавно от « хозяина». К тому же, вроде общительный, вроде весёлый, но… веселье( у Виса, по крайней мере, сложилось такое впечатление) какое-то заискивающее и, следовательно, отталкивающее. Странно! Странно, как этот парень стал Женькиным протеже? В прочим, в середине 90-х , много кто быстро возвышался и, не менее быстро, падал – се ля ви!

- Рад за тебя, Женька, рад, что у тебя всё так хорошо сложилось. Дома-то , как? Не женился ещё?

- Да мы, опять, сошлись с женой – двое детей, сам понимаешь. Отношения, правда, сложные – и без всякого перехода – ты где-нибудь тренируешься? Смотрю – подтянутый.

- Нет, Женька, ни где не тренируюсь, просто форму поддерживаю пробежками, нельзя раскисать

-Точно! Молодец! А ты приходи в зал бокса, что по Квасина ( ещё один местный ревлюционерешко, пометивший улицу своим имечком), я сейчас, там тренирую… Знаешь, где это?

Ещё б не знать! В 13 лет, учась в 7-м классе, Виссарион , не столько под воздействием прочитанных книг о боксе, сколько из желания научиться драться и уметь постоять за себя, пришёл в ближайший к его дому, зал бокса. Одноэтажное строение располагалось во дворе домов по улице «революционерешки» напротив одной из престижнейших гостиниц Холмска. Без особых проблем, записался и начал ходить на тренировку 3-4 раза в неделю. Сказать, что ему это сильно нравилось, означало бы – слукавить. Просто, благодаря занятиям, он приобрёл некоторую уверенность в себе и ,окружавшие его сверстники, это явно почувствовали. Некоторые, особо наглые, непосредственно, на себе…Тренер считал Виссариона спортсменом перспективным и постоянно выставлял его(хочет, не хочет – не важно!) на различные соревнования, где приходилось терпеть нешуточную боль от пропущенных ударов и ущерб для симпатичной физиономии. Были и успехи – через полтора года тренировок, стал чемпионом области среди юношей. Природная же лень Виса далеко превышала его трудолюбие и терпение и он, периодически, стал пропускать тренировки что не применуло сказаться на результатах. Проще говоря, те пацаны, которые начали ходить на тренировки гораздо позже Виса, но , обладавшие бОльшим упорством и трудолюбием, при худших физических данных, достигли бОльших успехов и ушли далеко вперёд в своём мастерстве. Другой бы на его месте, путём примерного прилежания и серьёзного отношения к делу, в течении, буквально , месяца-двух ликвидировал бы досадное отставание, но, увы…

Чрезмерное тщеславие в состязании с ленью, неизменно проигрывало и уже в десятом, выпускном, классе с боксом было покончено навсегда. И вот, теперь, спустя двадцать лет ( классическая цифра!) с Женькиной «лёгкой» руки, у Виса появилась возможность и потренироваться нахаляву, и как бы, вернуться в свою юность. В прочим, психологическое развитие этого парня застряло где-то на уровне, всё тех же, двадцати лет и наличие серьёзного жизненного опыта ( десять лет, как-никак, носил погоны!) ни внешне, ни внутренне , на нём не сказалось…

Эти воспоминания в мозгах Виса промелькнули мгновенно и затянувшаяся вечерняя встреча двух бывших сослуживцев на этом закончилась. Договорившись о дате встречи, обменялись крепким рукопожатием и отправились по домам, довольные друг другом.

Глава вторая.

С казино и событиями, что в нём разворачивались, придётся, пока, обождать. Туда ещё попасть нужно! Даже на Женькином примере можно убедиться, что это не так-то просто, совсем не просто. Даже личные связи, то бишь, блат не является панацеей

. Нет, ну если у вас есть некая солидная сумма налички и она, как говориться, «жжёт ляжку» - не проблема, в казино вы желанный гость. Таким - двери всегда открыты. А вот, если работёнку там «надыбать» желание проклюнется… Многое потребуется и ещё кое что. Короче, как уже было сказано, прикольным надо быть.

В случае с Виссарионом, и это правило не работало. Судьба от него, вечно, требовала каких-то дополнительных напрягов. Ладно бы он, всеми фибрами души, стремился туда попасть…Хотя, к чему лукавить? Предложи ему возглавить это заведение, с удовольствием бы послал ко всем чертям собачьим сферу образования с её дебилизмом и задержками зарплаты. Вся фишка в том, что Виссариона, даже в качестве дворника, пока, туда никто не собирался оформлять. Это только в процессе изложения второй главы, в некой голове появится мыслишка о вероятном его вхождении в штат. Вот и будет эта голова испытывать на прочность бедного интеллигента, который, в начале, даже не «въедет» в смысл происходящего. Голова эта принадлежала Женьке и этот сукин сын изобрёл один из способов попадания на работу в казино. Опробировал его на Висе, хотя, на тот момент, его бывший сослуживец совсем не выказывал стремлений окунуться в игровой бизнес

Но… что возьмёшь с сукина сына?

Он даже способ свой не посчитал нужным обозначить своим имячком, а, цинично, назвал «виссарионовским». Приколист хренов! Но, об этом – позже.

Пока же, начнём с того, что на другой день, в назначенное время, Вис с Женькой встретились в зале бокса. М-да… Как будь-то и не прошло столько времени – не изменилось, почти, ничего – всё то же фойе ( правда, с евроремонтом), всё та же тренерская слева, всё тот же зал с рингом, зеркалами и боксёрскими снарядами. И запах, всё тот же, запах кожи, пота и железа. Оп-паньки – раздевалки нет! За место неё, в духе времени - сауна, что, само по себе, неплохо. Раздевалка теперь справа от спортзала, где раньше была какая-то кладовка. Всё это не омрачило настроение Виса, а те, пусть немногие, но полезные изменения, даже, несколько, его подняли.

А встреча с людьми, с которыми начинал заниматься когда-то! Игорь Рексич теперь здесь главный тренер и возглавляет данную боксёрскую епархию. К тому же сын и дочь его теперь учатся у Виса …

Сашка Саночкин –Холмская знаменитость - в своей боксёрской карьере дошедший до участия в чемпионатах Европы( куда там Вису с его областным чемпионством среди юношей…)! К тому же, как выяснилось, он, как и Женька, работает в «Аране», правда, заместителем директора. Узнали друг друга с трудом, особых восторгов по этому поводу никто не высказал и уж, конечно, не побежал за пузырём в ближайший магазин, дабы отметить это дело. Всё буднично, всё просто, всё, как и двадцать лет назад - переоделись и началась обычная тренировка с получасовой разминкой и работой по индивидуальному плану. Та сила и энергия, что вливались в мышцы Виса после каждого удара по мешку( не потерял-таки навыков!), благотворно на него влияли и пробуждали какое-то непонятное чувство оптимизма и уверенного устремления в будущее. Пот катился градом от чрезмерного усердия. При всём при этом, чувствовалось , слишком пристальное, внимание бывшего сослуживца. Женька постоянно что-то подсказывал, показывал, поправлял. Знать бы причину…. Спарринговаться с кем-либо желания никакого не было, да и к чему? Кругом всё стучало, прыгало, наносило, получало в ответ … И частью всего этого , был Виссарион. Потом – сауна, задушевные беседы сильных, тренированных, весьма, не глупых мужиков. И так, почти, каждую тренировку…

Больше месяца прошло. И вот, однажды, в самый разгар, к Вису подвалил Женька с двумя парами боксёрских перчаток:

-Пошли, Вис, побьёмся! Так, слегка….А то сегодня все мои спарринг-партнёры куда-то делись …

При этом , рожа его была , на редкость, самодовольной. Чувство досады посетило Виса. Досады от того, что его отвлекли от отработки очередной комбинации ударов, досады от того , что предлагают заняться тем, чем заниматься он так не любит, досады от того, что , именно, Женьке он и не может отказать, ибо закончится халява. И от того ещё, что не знает , как это слоновье самодовольное, выражение стереть с рожи этого «красавца». Но…. ничего не попишешь!

- Пошли! Только, работать будем по корпусу – не хватало ещё мне завтра перед своими подопечными предстать с фингалом под глазом.

- Добро – хмыкнул Жека - твоя интеллигентная харя не пострадает.

- Ну, уж если у меня « харя», то … Ладно, пошли биться….К стати, анекдот знаешь, по этому поводу…? Короче, собрался Добрыня Никитич на поединок со Змеем Горынычем, подходит к отверстию, напоминающим вход в пещеру и орёт: « Змей Горыныч, выходи биться!» - Тишина! Он, опять, орёт: « Змей Горыныч, выходи биться!» - Тишина, по-прежнему… В третий раз орёт: « Выходи биться, сука трёхголовая!» - В ответ: « Биться, так биться, чё в жопу-то орать!» …

- Гы-гы-гы- заржал Жека , обнажая свои великолепные клыки. ( У, вампирище!!! - подумал Вис) – Класс! Никогда не слышал!Запомнить надо – расскажу, при случае… Ладно, пошли – нечего в жопу орать – и покатился от хохота в восторге от собственной острОты, едва не пропоров клыками настил ринга. Благо, что ,пока, не успели перелезть за канаты.

- Пошли, Змей! И это - не маши, только, крыльями, лапами своими

– не карате, чай…

Перелезли через канаты, экипировались соответственно. Время засёк один, мало знакомый Вису, кент, по случаю, оказавшийся рядом. Начали! Вис и Жека быстрыми передвижениями, обманными демонстрациями ударов и уклонов, сблизились на критическую дистанцию и начали, нещадно, мутузить друг друга по корпусу. Разнообразие и универсальность боксёрских ударов из любого положения и в любом направлении , с первых же минут, показало своё преимущество над прямолинейными каратистсими, которыми, так великолепно, владел Жека. Особенно эффективно доставал его Вис своими апперкотами с низу . Первоначальный страх и неуверенность перед Жекиным мастерством, постепенно у Виса начали улетучиваться, сменяясь удивлением… Удивлением тому, каким бойцом и спарринг-партнёром , на деле, оказался Жека… С учётом многолетнего игнорирования и избегания Виссарионом подобных стычек – НИКАКИМ! После третьего раунда, Жека, удивлённый не менее Виса тому, какой он стал лёгкой добычей для этого смазливого интеллигентика, стоя в углу ринга напротив, предложил:

- Слушай, Вис, чё мы, как бабы, по животику, да по грудке друг друга…Чё , слабо в полный контакт, да по морде? Подумаешь, ученики… Шрамы и синяки украшают мужчину… Будешь?

- Куда деваться? Разве тебе откажешь? Ты такой убедительный...

- « Время» - прозвучала команда и партнёры , вновь, ринулись друг на друга. Вис несколько раз удачно парировал, всё те же, прямые удары в голову и контратаковал. Особых препятствий не возникло , а удивления добавилось. Добавилось потому, что Жека зажмуривал, каждый раз, глаза , как только видел или чувствовал, что к нему приближается очередная «плюха» и становился в этот миг весьма уязвимым. Два точных боковых и аппркот правой, с низу, в Женькин жбан , его изрядно изумили, причём, на столько что он оказался на полу ринга, нелепо сидящий на жопе. Не менее был изумлён и Вис! Своей , неожиданной, прытью…. Он подбежал к Жеке, помог подняться и, всё ещё находясь в немалом конфузе, промолвил:

- Слушай, Жека, извини, не рассчитал немного…

Тот, помотав из стороны в сторону, башкой произнёс:

-Да, херня, Вис, всё нормально… Не ожидал… Сам напросился…. – и , помолчав немного, продолжил – Всё, теперь ты мой постоянный спарринг-партнёр! – Мнение Виса на этот счёт его, почему-то, не интересовало абсолютно. Ещё, помолчав, добавил - Эх, эта моя заячья болезнь! Когда я от неё, только, избавлюсь? – и, обращаясь уже к Вису, добавил:

– Вместе избавляться будем, ты мне поможешь…

Вот диктатор хренов! Что имел ввиду Жека под «заячьей болезнью», Вису объяснять было не нужно – зажмуривание, естественно… Но почему «доктором» должен быть, именно, он – не понятно. Что, спаррингуясь с другими, Жека этого не замечал? Или это проявилось только с Висом? Абсурд, полный абсурд!!! Стесняется « лечиться» у других? Что ж, вероятно, но не очень. Так и не найдя ответы на возникшие, внезапно, вопросы и , посчитав, неприличным спрашивать об этом на прямую, Виссарион остаток тренировки провёл с упражнениями на растяжку , попрыгал на скакалке, после чего , пошёл в сауну.

Из зала вышли вместе. Им было по пути. Остановка, с которой Жека отчаливал на работу, была совсем рядом. Было уже , порядком, темно – поздняя осень, всё-таки. Казино, как известно, работают строго по ночам… Стали дожидаться нужного автобуса. Было ветрено и, порядком, прохладно, к тому же пошёл дождь со снегом или снег с дождём – хрен поймёт её, эту погоду в ноябре, да ещё в Холмске. Вис начал замерзать – после тренировки и сауны это было совсем не желательно и ни кстати. Вот только, чёртов Жека затянул какой-то нудный рассказ из личной жизни с целью получить дельный практический совет со стороны Виса.. К чему тот, весьма иронично, относился, прекрасно зная свои возможности. « Надо же, и не мёрзнет, собака!» - ухмыльнулся про себя работник сферы просвещения – « Быстрей бы уж, автобус!» К его счастью нужный маршрут, наконец-то, подъехал и Жека, мигом, прервав своё повествование, заскочил в него, но тут, подумав, обернулся и , пока не закрылись двери, успел прокричать :

- Ты ,давай , начинай ходить почаще! Возможно, скоро понадобишься…

- На кой чёрт? - крикнул Вис, но двери захлопнулись и бывший сослуживец покатил дальше. « Ладно, после завтра поинтересуюсь»и , в темпе марша, чтоб согреться, направился восвояси . До дома было минут пятнадцать ходу. Этого вполне хватило для осмысления происшедшего сегодня на тренировке. Как же так!? Обладая такой техникой удара - что с руки, что с ноги – зная превосходно кучу приёмов рукопашного боя, демонстрируя и обучая им, тренируя несколько лет в своей собственной спортивной школе, команду каратистов, Женька оказался сегодня таким беспомощным на ринге??? Сказал бы кто – не поверил! Более того, Виссарион прекрасно помнил один случай, происшедший с ними несколько лет назад, когда он и Женька, на день ВДВ ( оба – бывшие десантники) прогуливались через парк, где, обычно, проходит встреча данной публики. И до них, почему-то, докопался здоровенный детина в берете. Он , видимо, решил, что его в этот день все, без исключения, должны поздравлять и угощать, а он, снисходительно, принимать всё это. На сей раз, по всей вероятности, настал черёд Виса и Женьки. Попытка, хоть как-то, вразумить, потерпела крах. Тут необходимо отметить, что Вис никогда не принадлежал к храброму десятку и всячески старался избегать драк. Получалось, к сожалению, не всегда. Но страх(вот, парадокс!) того, что его сочтут за труса и то, что он, после этого, несколько дней подряд будет себя примерзко чувствовать( прям, как у Высоцкого – я не люблю себя, когда я трушу!) порой, вершили чудеса. И тот, кто провоцировал Виса на драку, получал её по полной программе, порой, с печальными последствиями… Но об этом позже, сейчас же навис дебил в голубом берете, не желающий вразумляться, т.к. решил, что пред ним лёгкая добыча для демонстрации собственного превосходства. Пока Вис искал возможности избежать драки, Жека, неожиданно, с правой ноги , так накатил этому засранцу, что бедолага пал, как подкошенный, в одну сторону, а беретик его – а другую и покатиииился…. На том и поладили!

Что же сегодня произошло? Форму потерял? Как бы - не так! Виса проверял, на что тот годен? Как вариант - возможно! Но не до такой же степени, чтоб оказаться в нокауте – не совсем же дурак… Что, тогда? Ответа нет! Подождём, решил Агасферов, время всё покажет и рассудит. С этими философскими мыслями и брёл он в чудесных осенних дебрях, мимо сумрачных елей, берёз , тополей , городских кустарников на которых ещё, кое где, сохранилась последняя желтизна не опавших листьев. Запах сырости, свежести, студеный предзимний холод заставляли поспешать-таки и Вис через несколько минут очутился дома.

Женькино пожелание о более частом посещении спортзала Виссарион, как и следовало ожидать, проигнорировал. На сей раз, не в силу своей природной лени, а из-за большой загруженности на работе – зарабатывать на хлеб насущный в двух школах сразу – занятие, крайне, выматывающее. А если, ещё и не платят за это, то… А если ещё и жена в декретном отпуске?....Короче, переводя на более понятный язык - Вис , банально, недоедал дабы семье досталось больше. Его это не сильно угнетало, т.к. чувство голода научился подавлять ещё в армии, но не научился открывать порталы и чакры своего организма для халявного пополнения космической энергией – «ци», «инь» или «янь» - не важно. Да и у Женьки, не смотря на весь его восточный фанатизм, он что-то не замечал такого, ярко выраженного умения, хотя бы потому, что после каждой тренировки тот затаривался пирожками в ближайшем магазине… И не факт, что ночью в казино своём не вкушал, по случаю, каких- нибудь яств, оставшихся от клиентов. С такой подзарядкой можно было тренироваться не то что каждый день, а каждый день по два раза. Вис был лишён такой возможности и, всячески, экономил свою энергию . Даже в школе, где все его подопечные были обеспечены бесплатным питанием , не съеденные порции не прельщали его и , в отличии от менее щепетильных, в этом плане, коллег , он никогда к ним не прикасался, вызывая недоумение, вперемешку, с уважением. В силу этих причин, падать в голодный обморок ради Жекиного желания почаще спарринговаться с ним, ну никак не входило в его планы. Мотивы же своих действий, объяснять не собирался….

Тем не менее, три раза в неделю Вис, как штык, появлялся в спортзале. Всё, как обычно ,- разминка, работа на снарядах, спарринги, заключительная часть…. Для всех! Кроме Виса… Жека, как с цепи сорвался, даже, толком не размявшись, тащил Виса за канаты на ринг, который, с упоением за излишнюю назойливость, отыгрывался на своём бывшем сослуживце, так и не поняв, в чём суть его низких бойцовских качеств . Расшаркивания и реверансы ушли в прошлое, наступила пора жёстких поединков. У Женьки засияли фингалы то под одним, то под другим глазом спорное украшение для мужчины вообще, а уж с его рептилоидной внешностью, - и подавно! Видел кто-нибудь варана или крокодила с синяком под глазом? Вот, то-то же!... А ему – всё неймётся! Похоже, самолюбие было нещадно задето – этакое-то украшение и от кого, от интеллигентишки!!! Ему - каратисту со стажем!!! Не порядок!!! Форменное безобразие!!! Как же найти противоядие против этого наглеца?... Закончился очередной раунд и, стоя напротив Виса, который предпочитал сидеть, Жека промолвил:

- Что-то , которую уж тренировку, у меня ни фига не получается… Ты, наверно, пиз..ш, что редко занимаешься, а? – Вис счёл этот вопрос риторическим и промолчал, да и слабость от скудного питания давала о себе знать ,- Х.ли молчишь, я прав или нет?

- Нет!

- Так я тебе и поверил! Меня не наколешь, я пол жизни в спорте , разбираюсь… Колись давай, где ещё, у кого тренируешься?

- Тебя не наеб..шь, ты на ёжика похож,- начал Вис в своей обычной манере – будешь боксировать или нет? Я и так притомился и не прочь отдохнуть…

- Я тоже что-то устал, - Женька скорчил утомлённую рожу – тем более, полнолуние сегодня.

- Полнолуние? Причём здесь полнолуние?

- Тебе, может, и не причём, а я сильно ощущаю на себе это…. Да, б..дь, ё..ные перчатки – Жека зубами пытался развязать шнурки, но ничего не выходило - Помоги, чё смотришь?

- Удивляюсь,- Вис одним рывком сдёрнул с правой, Женькиной, руки неподатливую перчатку, другую, освободившейся рукой, тот снял сам.

- Чему удивляешься?

- Как, чему? Лунному воздействию на тебя. Вампир, что ли? – острота была неуместной, Женька воспринял её , как намёк на свои бесподобные клыки, обиделся и , в сердцах, ляпнул:

- Да, пошёл ты!...- и, не оборачиваясь, ни с кем не разговаривая, направился в раздевалку.

Это было необычно, это было не похоже на него – ведь к каждой тренировке он относился с каким-то религиозным трепетом, нарушить установившийся порядок, для него было, с родни, святотатству, которое не может себе позволить ни один, даже начинающий, спортсмен. А уж, ему-то, умудрённому спортивному жрецу,- и подавно! Первые минуты, никто из присутствующих не обратил на это внимания – мало ли, зачем человек среди тренировки отправляется в раздевалку? Забыл, что, или в туалет приспичило….Но, время шло – Жека не появлялся. Первым его отсутствие продолжительное заметил их секундант – старший тренер Игорь Рексич:

- Куда это Женька, раньше времени, упорол и не появляется? - обратился он к Вису. Тот , пожав плечами, промолвил:

- Полнолуние!

- Что-что? Полнолуние?, - на круглом, улыбчивом лице Игорька появилась не поддельная заинтересованность . Он к своим сорока годам остался всё таким же смешливым, тонко чувствующим юмор, готовый, в любой момент, поддержать очередную хохму, шутку или розыгрыш. Невысокого росточка – где-то метр шестьдесят – без особых комплексов , с весёлым лёгким характером. Имея звание мастера спорта по боксу, Игорь чувствовал себя комфортно в любой компании и обстановке. Его дети –сын Дениска и дочь Леночка- которым преподавал Виссарион Александрович историю, были поразительно на него похожи внешне, а сынуля ещё и полная внутренняя идентичность папаши, за что, постоянно, ему доставалось( вполне заслуженно!) от преподавателей. Вот и сейчас, у Игорёши, просто, засвербило от предчувствия чего-то, необычайно , прикольного.

- Женька, из-за полнолуния, прекратил тренировку раньше времени? Ну – дела! Он что, вампир?

- Я у него это только что спрашивал, он, похоже, обиделся и исчез…

-Пойдём - ка, глянем, не пьёт ли чью-нибудь кровь? – и, со смехом, вдвоём, направились в раздевалку.

Открыв двери, остановились в весёлом недоумении от увиденного : Женька на полу сидел в позе лотоса с закрытыми глазами, отрешённый от всего земного, шевелил тихо губами, читая то ли молитву, то ли заклятие, то ли, просто, они ему не повиновались – кто знает? Ясно, только, одно – медитирует… Нашёл место и время! Вис с Игорем, весело переглядываясь, опустились на пол возле Женьки и начали его пародировать. Эта дурашливая и несерьёзная пантомима, не возымела никакого воздействия – объект их, просто, не замечал. Тогда, не сговариваясь, дотянулись до, лежавших здесь же, теннисных мячиков и вложили их в открытые Жекины ладони, ближе к сомкнутым в кольцо, большому и указательному пальцу, от чего тот, просто неподражаемо, стал похож на Будду или, какого-нибудь, монгольского хана… От возникшей ассоциации, оба покатились от хохота.

- Задолбали, задолбали,- заорал Женька, швыряя в хохочуших мячи - нигде от вас покоя нет!

- Ты что, Жека, обиделся что ли? – поинтересовался Вис

- Вы что, е..нулись оба? С какого хера я заобижался? Зашёл отдохнуть, восстановиться, так от вас ,долбодятлов, нигде покоя нет – припёрлись….

- Жека, - смеясь, произнёс Игорь – ты так был похож на Будду, что мы не удержались и пали ниц возле тебя.

- Лучше бы вы мордой в гавно упали, где-нибудь, придурки.

- Ага - продолжил Вис – и стали бы похожи на тебя

Слишком живое воображение Игорёши, весьма отчётливо, представило себе вероятное зрелище и он, опять, захохотал от души.

- Да ну вас на хер, мудаки ,- беззлобно произнёс Женька – пошли, лучше, в сауну! …

- Раз, в сауну – значит, точно, не вампир, - сделал заключение Игорь,- Кстати, Виссарион Александрович, как там мой Дениска, сильно докучает?

- Мне –нет! Он, хоть и шабутной у тебя, но не дурак, умеет самостоятельно мыслить, а я это очень ценю, особенно, в парнях…

- Почему, именно, в парнях?

- Да потому что, сейчас, это большая редкость – умных девчонок гораздо больше! Кстати , а почему ты интересуешься только Дениской? Я и Леночку твою учу…

- Знаю! Но за неё я спокоен – нареканий от учителей нет, а, вот, Дэн… Короче, только от тебя и слышу , нечто, позитивное…. Спасибо!

- О чём ты, Игорь?...

- Не скромничай! Пошли в сауну, пока Женька там не угорел….

- В самом деле, утрата будет невосполнимой….

Из спортзала , Вис и Женька , как всегда, вышли вместе и по инициативе последнего, решили немного прогуляться. Сегодня был тот, единственный день в неделю, когда казино не работало и спешить одному из них было абсолютно некуда. Вечер сложился – на удивление! Наступившая, несколько дней назад, оттепель полностью очистила город от снега и, порядком, подсушила улицы. Стоял полнейший штиль, так не характерный для этого времени года. Вис, в аналогичных случаях ,часто ловил себя на мысли, что погружённый в летаргический сон человек, внезапно проснувшись во время подобного межсезонья, ни за что бы, без посторонней помощи, не определил – весна или осень на улице? Иллюзию дополняли и , весело чирикающие, воробьи. Идти было легко и приятно. Оба молчали. Вис- по причине того, что ему не верилось в Женькину не обидчивость ( уж слишком хорошо он его знал!), а, Женька, в свою очередь, от того, что собирался сообщить, нечто важное, с его точки зрения, Вису, но боялся, что этот идиот , опять всё не так поймёт и не откажет себе в удовольствии лишний раз оборжать и превратить в хохму то сокровенное, о чём ему собирался поведать . А так распирало! В конце концов, не выдержал:

- Короче, Вис, такое дело…- выдержал паузу, преодолевая сомнения и нерешительность - помнишь, я тебе говорил о нисходящем на меня, иногда, ясновидении? – и напрягся весь, ожидая очередной порции иронии и сарказма от своего попутчика. Но тот, видимо, уже достаточно получил заряда положительных эмоций, был умиротворён, как сытый удав и острить, на сей раз, не имел ни малейшей охоты. А, по сему, произнёс миролюбиво:

- Помню, Женька, конечно помню… К чему это ты?

- А к тому…. – помолчал несколько минут- Вот вы все смеётесь надо мной - не верите…- Опять умолк, выдерживая риторическую паузу, как бы подчёркивая значимость того, что он имеет сейчас сообщить – Зря не верите….

- Говори, толком, что хочешь? Без твоих загадок башка пухнет!

- Ладно, Вис, ты, хоть и не веришь… Короче, сегодня, во время медитации, мне явилось твоё будущее и я увидел для чего ты мне нужен… У тебя скоро всё изменится в жизни. ..- и, взглянув на выражение лица своего попутчика, тут же, с раздражением, поспешил закончить исповедь – Да, зае..л ты своим скепсисом!....Всё, молчу!

- Что, опять, полнолуние? Ты, Жека, капризничаешь сегодня, как истеричная барышня. Не верят ему, видите ли…А ты поставь себя на моё место, представь свою реакцию на подобный бред с моей стороны…Будущее моё, любезный оракул, лицезреть изволил? Прекрасно! Колись давай – это, весьма, любопытно, до сих пор ни с чем подобным не сталкивался… Сбудется – поляна за мной, не сомневайся даже, не сбудется - так, хоть, на этом сэкономлю…А то уж два месяца: « ты мне нужен, ты мне нужен…» и даже мыслишка не промелькнёт, а нужен ли ты мне? Так что, Настрадамус хренов, давай выкладывай всё, что тебе померещилось на мой счёт! – Несколько опешивший, не ожидавший такой отповеди, Жека приостановился , немного подумал и тихо, почти трагически, со значением, молвил:

- Не торопи ты меня, не приспело время ещё….

- Ты, прям, как в Евангеле, Иисус, обращаясь к матери своей во время пирушки « не приспело ещё моё время , жено»…Одно утешение, что я не « жено»… Ты, часом, не в казино мне хочешь работёнку предложить?

- Скажешь тоже… - ошарашено вякнул Женька – Туда не просто, совсем, не просто было устроиться даже мне с моими друзьями и связями…

- Ну-ну! Ладно, бывай, я уже пришёл!

- Пока! -Женька протянул руку. Обменявшись рукопожатием, они расстались.

Два дня пролетели, как два мгновения. Наступил очередной вечер, которому суждено кануть в Лету спортзала. Из-за туманности и неясности перспектив своего увлечения , желание три раза в неделю наносить сюда визиты падало , с каждым разом всё стремительней и стремительней. У Виса, разумеется…

Привычка во всех своих действиях видеть разумное начало и конечную цель, в данном случае разбивалась о глупую Женькину игру в дурацкую таинственность. Где он успел нахвататься - то? Да и как это Вис позволил ему проделывать подобные трюки в отношении себя? Бред, какой-то! Да ещё скудный паёк, будь он не ладен… Эх, сейчас бы большой кусок мяса, да каждый день, да в течении недели, хотя бы…. А то, только и слышишь от коллег: « Какой Вы худой, Виссарион Александрович, ни чем не болеете?» Некоторым из них не помешал бы такой способ постройнеть… Бог им судья! Вот с тренировками, как быть – на сколько ещё хватит? Проклятый клыкастик, что-то задумал и не колется, зараза… Взять, послать его к чёртовой матери вместе с его тайнами? …. Нельзя!... Проблема в том, что Вис, по сути своей, был не только любознательным, но и очень любопытным и какая из этих двух ипостасей превалировала, он и сам не знал, но, последняя, доставляла не мало хлопот и неприятностей. Вот и сейчас, подходя к спортзалу и открывая дверь, было принято решение потерпеть немного и найти способ развязать Женьке язык.

Едва ступив за порог, увидел Жеку, пролетевшего мимо, уже мокрого и разопревшего от интенсивной разминки. Услышав хлопок входной двери и обернувшись, расплылся в улыбке до ушей:

- А я уж думал, ты не придёшь… Давай, переодевайся скорей!

- У тебя что, недержание?

- Почему, недержание?

- Ты же знаешь, что я никогда, никуда не опаздываю и стараюсь, всегда, приходить во время. Сегодня – показывая на часы - не исключение, так что торопишь? Недержание?

- Сам ты « недержание»! Просто, я уж около часа здесь, вот и показалось, что ты опаздываешь…. Короче, переодевайся, жду на ринге.

- Размяться –то, хоть, дашь, нехристь?

- Гы – гы –гы! Дам, догоню и ещё поддам….Гы-гы-гы! Я тебе сюрприз приготовил…

- Даже не спрашиваю, хороший или плохой – и так понятно – с этими словами, Вис скрылся в раздевалке.

Через пять минут, переодетый, заматывающий кисти рук защитными бинтами, он начал наматывать круги по спортзалу. Народу сегодня необычайно много, все снаряды оказались занятыми , а на некоторых, работало сразу по два человека. Вот и Жека пристроился кому-то и усиленно отрабатывает удары ногами по огромному мешку. Минут через двадцать, он увидев, что Вис уже почти готов, натянул бойцовские перчатки и с ехидной улыбкой подошёл к своему спарриг – партнёру:

- Я тут подумал, Вис… Ты бывший боксёр, а я – каратист и, естественно, спаррингуясь по-боксёрски, у тебя, заведомо, преимущество надо мной и мне, порядком, от тебя достаётся…. Вот и подумал я, что сегодня буду применять ударную технику ног, чтоб уровнять шансы. Ты, как?...

- Это и есть твой сюрприз? Долго же ты, наверно, думал – мучился, бедняга! Хрен с тобой, пошли… Я, конечно, не такой виртуоз, как ты в махании ногами, но, тоже, кое что умею. В случае чего – не обессудь!

- Добро!

Перелезли через канаты. Игорь Рексич , их постоянный секундант, был сегодня чем-то сильно занят и обычного своего внимания уделить не мог, отвлекать, брать кого-то другого – не хотелось. Решили поступить просто: поставили таймер на пятнадцать минут и, без перерыва, по максимуму, отработать это время. Кто разбирается – поймёт, что выдержать эти пятнадцать минут, весьма, не просто.

Жека, почуяв себя в родной стихии, сразу же начал атаковать своими оглоблями из всяких немыслимых положений, надёжно прикрывая своё лицо перчатками. Голые ступни мелькали со всех сторон, норовя пробить защиту нанести точный удар по любой части тела- от самого низа до самого верха - , чтоб рухнул соперник на пол или согнулся от боли пополам и отказался от дальнейшего поединка. Жаждал, ох, как жаждал Женька реванша! Поначалу, Вису пришлось туго: каждый взмах Женькиных ног сопровождался, одновременно, атакой серией прямых ударов в голову , что значительно затрудняло их парирование, не говоря уж об адекватном ответе. Не малая часть доходила до цели, не нанося, в прочим, особого урона, благодаря быстрым манёврам, передвижениям, попыткам нанести встречный удар. Хотя, со стороны, наверно, это напоминало классический «приём» каратиста – изматывание противника бегом. На ринге, правда! Но…какая разница? Тем более, от блокировок, быстро летящих ног, у Виса от боли начали гудеть руки. « Пятнадцать минут – ни за что не выдержу» - промелькнула мысль. Надо что-то предпринимать….Срочно, идти на максимальное сближение, тогда он лишиться своего основного преимущества, ведь от « заячьей болезни» так и не излечился… Легко сказать!....Чёрт с ним, главное – не пропустить в голову, а тренированные мышцы корпуса выдерживали удары и по-круче….Выбрав момент, когда самоуверенный Жека уже перестал нужным считать необходимостью маскировать свои замыслы и открыто , с правой, нанёс «мавашу», Вис, шагнув вперёд, чётко подставил локоть левой руки в точку, чуть выше Женькиного колена. Есть! Гримаса неудовольствия засвидетельствовала о достижении цели, но выводов, похоже не сделал – ишь, как руки низко опущены….Опять начались обманные движения в виде переноса веса тела с одной ноги на другую, да и правой рукой выцеливает…. Стремительно понеслась левая « маваша»… Вис, опять выше колена, с движением вперёд, её блокирует и, с наслаждением, правым прямым, жёстко, бьёт в область солнечного сплетения. Получилось классно! Женька, в изумлении, отлетел к канатам, и тут же, пропустил прямой правой ноги Виса и серию ударов в голову. Вот, они, легкомысленно опущенные, руки – когда сказались-то!... Почти поплыв, переместился в ближайший угол ринга и, ухватившись двумя руками за канаты, начал, отчаянно отбиваться ногами – помогло, вроде, с таким малоопытным бойцом, как Вис, но ненадолго….Он тоже начал выдыхаться, скорость и сила, заметно, упали, в учащённом дыхании слышались хрипы и, в один из моментов, его орудие обороны было на столько ловко перехвачено, что Вис не оставил ему ни малейшего шанса, рванув на себя. Руки, цеплявшиеся за канаты, не выдержали - разжались и Жека мордой устремился к полу ринга. Лишь хорошая реакция спасла от конфуза – вовремя подставленные руки уберегли от нежелательных последствий. Тем не менее, не выпуская добычи, Вис пытался провести болевой приём – на войне, как на войне!- однако, отчаянное брыкание противника сильно усложняло эту задачу и, всё же, для поднятия себе настроения, он протащил Женьку по всему периметру ринга. Тот, неимоверно, взбесился, вывернулся-таки и набросился на Висариона со всей яростью. Оба сцепились в плотный комок, нанося остервенело друг другу удары коленями. В такой бесовской круговерти, они всей двойной массой, налетели на канаты, от чего те, натянувшись, как лук или рогатка, выстрелили ими, прямо, к центру ринга. О том, чтобы устоять на ногах, не было и речи. Даже свалившись, пытались нанести друг другу удар из любого положения и любым способом. Иными словами, спарринг превратился , не то, что в бой без правил, а в самую заурядную драку. К тому же, в спортзале остановился весь тренировочный процесс – все облепили ринг и любовались, внезапно бесплатным, зрелищем, подбадривая парочку за канатами, что работала на взаимоуничтожение. Причём, подавляющее большинство, почему-то, сочувствовало Женьке …

Таймер, давно отсчитал намеченное время и Вис, с удовольствием бы, оставил всю эту канитель и готов был, снисходительно, прикола ради, поднять руку партнёра, как победителя – лишь бы отстал – но тот, с остервенением, пытался ещё что-то доказать на полу ринга. Выяснилось, что физически, Женька всё же уступал Вису и никак не мог из под него вывернуться и на вопрос Виса:

- Ты успокоишься или нет, придурок?

Зло бросил:

- Ни хера! Тебе пи…ц!!!

Бесконечно это продолжаться не могло, да и стремление учителя всегда и всюду преподавать какие-нибудь уроки, дало о себе знать и здесь. Улучшив момент, он обхватил сзади шею своего ( не поймёшь теперь – напарника или врага) и удушающим, перевернувшись на спину, прижал Женькину голову к своему животу. Тот захрипел, пытаясь освободиться, забил ногами…. До присутствующих дошло, что всё слишком серьёзно и они, всем скопом, ринулись на ринг и растащили в разные стороны «участников» шоу. Вымотаны были оба! Минут двадцать сидели, приходили в себя, осмысливая всё происшедшее. Вис – с облегчением, что, наконец-то, наступил момент истины и всё закончено – хрен с ними, с Женькиными, планами на счёт его. Женька же, в свою очередь, с досадой и недоумением от того, во что вылилась его сегодняшняя затея. По натуре, он был проще Виса и добрее, наверно – не зря же столько симпатий во время боя было на его стороне. Поэтому, без особых, сомнений и комплексов, придя в себя, он подошёл к Вису, улыбнулся и протянул, в знак примирения, руку:

- Ты извини, Вис, какой-то заскок у меня зашёл сегодня….

- Только сегодня? По-моему, они тебя и не покидали, а уж после видений будущего…. – пожимая протянутую руку, не удержался съязвить Вис.

- Да, перестань….

- Уже перестал, пошли в сауну!- и они двинулись усталой походкой в направлении помещения, о котором доктора говорят, что они исцеляет от тысячи и одной болячки.

Домой Вис возвращался сразу же с несколькими попутчиками - Женьки среди них не было. Он, по- выходу, сразу запрыгнул в автобус и покатил в Мекку игрового бизнеса города Холмска на работу. А троице малознакомых спортсменов оказалось по пути с Висом, что его не очень-то обрадовало. Безумно хотелось побыть одному, да и опасался их дурацкого анализа происшедшего на тренировке. Это касалось только их с Женькой и никого более! На удивление, за всё время совместного шествия, болтали о чём угодно, только не на тему « поединка» -сыпали шутками, травили анекдоты, от чего настроение заметно улучшилось. Погодка тоже, была под стать: в Холмске зима всегда приходит «неожиданно»… Давно ли была оттепель. А вот, поди ж ты, третий день, без перерыва, падает снег и конца ему не видно… Уборка улиц велась, весьма, скверно, вернее – вообще не велась. Компания, бредя гуськом по тротуару (по иному- никак!), с трудом переставляла утомлённые в спортзале ноги, беззлобно матерясь и похохатывая над своим нелепым положением. Вису было ближе всех до дома, а значит, и преодоление природных препятствий он закончил раньше всех, распрощавшись радушно с новыми знакомыми, возможно и навсегда, т.к. не был уверен, что, после завтра у него появиться настроение продолжать тренировки.

Всё случилось неожиданно. В конце второй смены, заканчивая десятый, на сегодняшний день, урок, Виссарион Александрович был абсолютно уверен, что вечером его ни одна зараза не вытащит никуда - на столько чувствовал себя вымотанным и утомлённым. Даже договорённость на встречу с одной из своих подружек –коллег на сегодня, он отменил перед последним уроком, сославшись на непредвиденные обстоятельства. До звонка оставалось минут пять. Его подопечные, впопыхах, заканчивали работу над очередным творческим заданием проклятого Пиночета… Вдруг, чуть-чуть, приоткрылась дверь. Кто-то внимательно смотрел в щелку – обычное дело в обычной школе - и похихикивал. Ученики редко так рисковали – Пиночет мог легко припозорить своими остротами , а то и , бесцеремонно, толкнуть внезапно ногой дверь…. Прецеденты уже были!

« Что за наглецы???... Да, пошли они – звонок скоро!.... Оп-па, комментарии в мой адрес – вот засранцы!.... Вроде, ничего оскорбительного…. Ладно, пусть потешаться – сегодня я добрый» - лениво ползли мысли в голове Виса. Прозвучал звонок, учащиеся ломанулись сдавать свои работы и тут открывается дверь, а на пороге, хохочущие во всё горло, Жека и Сашка Саночкин – бывший призёр чемпионата Европы. Причём, во время смеха, Женькины клыки так рельефно обозначились, что некоторые подопечные, устремившиеся, было, к выходу, в нерешительности и испуге замерли, поглядывая на своего преподавателя. Всем своим видом -молча- спрашивали, не грозит ли им опасность? Вис и сам был озадачен, столь внезапным появлением, столь неожиданных персон, тем не менее, не удержался и ляпнул:

- Ну, ты, любитель сюрпризов- пожимая руку тому и другому- кончай детей пугать!.... Идите, ребятишки, не бойтесь – дядя добрый…

Саночкин, сообразив, в чём дело, засмеялся ещё громче, тем самым вводя детей в больший конфуз. Жека же сделал вид, что ничего не понял и, как ни в чём не бывало, изрёк:

- Вот, ехали с Саней мимо, дай, думаем, заглянем, вспомним молодость – может и нас чему научит Виссарион Александрович….

- Не поздновато? А то, смотрите, на самую переднюю парту посажу…

- Следующий раз – произнёс Саночкин – Поехали на тренировку, мы, собственно, за этим только и зашли.

- Ну, и напрасно! Не планировал сегодня ничего такого – устал. Сейчас приду домой и вырублюсь.

- Да , кончай выгрёбываться, Вис, а то я подумаю, что ты в обиде за позавчерашнее… Зря мы, что ли, заехали? – задал резонный вопрос Женька

- С чего ради –то? Ведь это я тебя, чуть, не задушил, а не ты меня….- засмеялся Вис.

- Ладно, пиндабол, поехали!

- « Поехали»… Куда «поехали»? Ты лучше, морда, скажи, что задумал на мой счёт, конспиратор хренов - и, обращаясь к Саночкину – Саня, он третий месяц мне мозги парит, может, ты чё знаешь?

- Скажи ему, Женька – заговорщически подмигнул Саночкин – и впрямь, сколько можно?

- «Сколько, сколько»… Ты же знаешь, что ещё ничего не известно и Макар окончательно ничего не решил .

Саночкин молча пожал плечами, взглянув на Виса – мол, всё, что мог! Короче, интрига продолжалась, более того – затягивалась искусственно. Да ещё какой-то Макар, какие-то решения в отношении его смеет принимать…. Вы не « припухли» ребята, часом? …. В слух же произнёс:

- Ладно, хватит базарить – поехали! Только домой заскочим, сумку с вещами возьму. И никаких спаррингов сегодня!

- Договорились! ….

Не сегодня и не в последующие дни, Вис с Женькой больше не сходились в поединках – каждый работал по индивидуальному плану, не замечая и не отвлекая друг друга. И так, подряд, несколько тренировок, пока не появился высокий молодой , лет двадцати пяти, человек. Пухлые щёчки, рыхлое телосложение, внешностью сильно напоминал актёра Владимира Долинского, что сыграл монаха в « Королеве Марго». Да и манерой разговора, интонациями в голосе смахивал абсолютно на знаменитость. Двойник, да и только! Правда… с тридцатилетней разницей в возрасте. Он энергично размялся, поработал на снарядах, поимитировал « бой с тенью», а затем, подойдя к Вису представился:

- Здравствуйте! Меня - Роман зовут.

- Виссарион! Чем обязан?

- Ничем – и скромно улыбнувшись, добавил – Не могли бы Вы , хоть не много, поспарринговаться со мной? Пожалуйста….

Опешив от такой вежливости, Виссарион смерил не званного визитёра с низу вверх , обдумывая вариант ответа. Приличный молодой человек под метр девяносто, пухленький, валоватый, одетый во всё фирменное спортивное… Что-то тут не так! Отказать – была первая мысль, т.к. в случайность происходящего верилось с трудом. Однако, приподнятое настроение, в связи с выданной сегодня зарплатой за август, и озарение в плане того, что этот спарринг может явиться итоговым, заключительным ( в этом году, по крайней мере) привела к вполне логичному, действию:

- Пойдём, три-четыре раунда – не больше !

- Согласен!

- Кто будет секундировать?

- А, вон, мы Женьку попросим….

Вот как? Да они , оказываются, знакомы! Ну и ну! « Никак, ты, сучара, всё подстроил ?» - глядя на внезапно, как из жопы вывалившего, Женьку подумал Вис – « Ладно, выясним!»

« Бокс» - прозвучала команда и новоявленные знакомцы закружились, словно в танце, по всему рингу. Не смотря на своё рыхлое сложение и приличные габариты , Роман – не то, что двигался – пархал, как бабочка по замкнутому канатами, пространству. Невероятно чувствовал дистанцию , нанося точные, продуманные, до сантиметра выверенные, удары . К тому же, обладал прекрасной реакцией, « как у мангуста» по образному выражению Виса. Кажется, вот-вот, стремительно летящий кулак достигнет цели и всё будет кончено. Но, буквально за мгновение, пресловутый двойник Долинского уклонялся или уходил на безопасное расстояние, стремительно контратакуя из всех положений. Сказывалась и разница в росте – достать челюсть на такой высоте и такой скорости передвижения было, ох, как не просто. Проще говоря, достался Виссариону « подарочек» ещё тот – за всю жизнь ни с чем подобным не приходилось сталкиваться. Уже к концу первого раунда, губы его были разбиты и во рту, всё отчётливей, ощущался привкус крови. Во время минутного перерыва, промелькнула трусливая мыслишка – а не бросить ли это всё к чертям собачьим? – но, представив Жекино ликование от достижения задуманного, решил потерпеть, на зло потерпеть и найти более достойный выход из этой ситуации… Гонг! Начался второй раунд. Что предпринять? Бегать и уклоняться? Это с Жекой бы прошло, а этот нет, не клюнет, да и догонит, зараза, и по башке настучит – мало не покажется. На сближение, как тот раз с Жекой, когда он неимоверно, размахивал ногами? Не подпустит - кулаки, как поршни, сверху вниз, так и вмолотят в настил ринга. И напоминать мишень на стрельбище не хочется… Способ один – дать ему почувствовать своё явное преимущество, авось и ослабит бдительность – и не таких монстров безнаказанность подводила под монастырь… В вихре таких мыслей, « великодушно» уступил второй раунд. Очередную минуту отдыха посвятил тому, что сбегал в душ и подставил под мощную струю воды голову, чтоб не так гудела, а ,заодно, и осмыслил свои дальнейшие действия. Ясно одно, соперник попался техничный, подстроится под себя не позволяет, а значит, значит… просто «вязать» его, не давать особо размахивать руками, виснуть на нём – глядишь, и раунд закончится, а четвёртый и ни к чему. Очередной гонг! . Вис пошёл на сближение, выцеливая, как удобней, в случае чего, нейтрализовать Ромкины руки. И тут, свершилось! Потерял-таки бдительность супостат клятый. Заметив, непозволительно низко опущенную левую руку Виса, Роман, без подготовки, нанёс удар своей правой, на мгновение раскрылся, чем, немедленно, воспользовался Агасферов и, уклонившись, той самой опущенной левой пробил снизу, прям по печени и в область солнечного сплетения. Гримаса боли, на мгновение исказила лицо, но, именно на мгновение – на ногах он устоял и желая показать, что это, всего лишь, нелепая случайность, бросился всей своей мощью на Виса. « Броня там у него, что ли?» Нет, не броня! Судя по тому, как новоявленный Голиаф стал медленней двигаться, прижимая локоть в области печени, удар , достиг-таки цели. Более того, атакуя соперника ударами левой и не достигая цели, легкомысленно решил помочь правой и совершил прежнюю ошибку. Виссарион не упустил шанса, поднырнул и, на сей раз, серией ударов по тому же месту, заставил Ромку- Голиафа согнуться пополам. Вис ощутил себя на долю секунды библейским Давидом . Раунд был остановлен Жека с досадой смотрел на своего бывшего сослуживца – не предсказуем, совсем, не предсказуем, собака!... В очередной раз не ожидал такого сюрприза с его стороны, ведь, обречён был… В прочим, не всё ж ему изощряться по части сюрпризов – пора и на себя примерить!

- Хера ли уставился? – рыкнул на него Вис – Помоги, видишь, человеку плохо, дуй, быстро, за водой! - Жека исчез в мгновении ока.

- Да не надо, - послышался Ромкин голос – всё нормально, сейчас пройдёт… Ни хера себе, ты меня подловил…. Молодец!

- Ты тоже был великолепен – ни с чем подобным , в жизни, не сталкивался – не остался в долгу Вис - что-то раньше я тебя здесь не видел

- У меня свой спортзал есть в Заозёрном (микрорайон такой!), а сюда слишком далеко добираться. Просто, Женька пристал ко мне на работе : приди, да приди – одного парня испытать надо… Тебя, стало быть… Ну я и согласился на один раз.

- Погоди, вы что с Женькой вместе работаете???

- Ну да, в «Аране», в казино – я там снабженцем числюсь … А тебе сколько лет? – неожиданно поинтересовался Роман.

- 37! – рассеяно ответил Вис, чувствуя, как в нём закипает злость против Жеки – а что?

- Классно! Хотел бы и я в этом возрасте иметь такую же физическую форму, как у тебя.

- А ты пива, по меньше, пей!

- Скажешь тоже…. Пива… Да после твоих сегодняшних профилактических «процедур» в область моей печени, минимум, две недели не притронусь, - грустно произнёс Ромка.

- Ничего, ты мой нос и мои губы тоже подверг серьёзным испытаниям … Не знаю как и преподавать - завтра не пошевелить будет. А ты, кстати, приходи через две недели, я тебе ещё срок продлю….

- Благодарю, не стоит. А ты что, в школе работаешь?

- В ней самой – историю преподаю!

- Надо же, сроду бы не подумал! И как?... Удаётся найти общий язык с учениками?

- А ты вон, у Рексича спроси, у меня его двое детей учатся…. Да где этот, блядина Женька, за смертью его только посылать?

- Вон он, прёт с каким-то тазиком! В баню, что ли собрался?...

И ,впрямь, лавируя между боксёрскими мешками, Женькина жилистая фигура несла двумя руками большой таз, наполненный водой, шлёпая по залу босыми ногами.

- Ты, вот что, – обратился Вис к Ромке – Прикинься –ка мёртвым, щас мы приколемся над этим черепашкой – ниндзя. – Роман распластался во всю длину своего роста и закрыл глаза. Приступы же смеха, не оставляли шанса выдать его за труп и понимая это, он перевернулся на живот как раз к моменту появления носильщика таза.

- Ты где это так долго шлялся, сукин сын, а? - грозно вопросил Виссарион – Он, похоже, скончался, пока ты где-то дрочил !

- Так, это – залепетал ошарашенный Женька - вода из крана тонкой струйкой течёт, зае…ся ждать! – и глядя на лежащего вниз лицом Ромку, спросил – А на фига он на животе лежит? Ты почему его не перевернул на спину – если ещё жив, так задохнётся же по твоей милости! Парней, почему не попросил?

- Пытался, сил нет – всё бой вымотал – и откинулся на канаты, прикрыв глаза, показывая, как ему тяжело, продолжил:

– А парней просил, умолял … Бесполезно, послали куда подальше…..

- Вот, мудаки! – ругнулся , не известно в чей адрес, Жека и начал поворачивать Романа на спину, подоткнув ему руки под живот.

Первая попытка, вторая попытка, третья… Всё тщетно- снабженец из « Араны» оказался неподъёмным. И тут…. То ли, Женька всё делал слишком интенсивно, то ли, отметеленные сегодня печень и кишки Ромки вышли из повиновения, а может, и обе причины сразу… Но , вдруг, лежащий без движения «труп» так газанул, будь-то реактивное сопло самолёта преодолело звуковой барьер. Взрыв хохота присутствующих, был грому подобный! Все, кто находился рядом с « реанимируемым» , держались за животы, кроме изумлённого Жеки . К тому же, громче всех хохотал, разумеется, сам «труп».

- Я ж говорил, что вы мудаки – беззлобно произнёс Евгений– И на хера я только , принёс воды столько? – срифмовал неожиданно для самого себя.

-Как, на хера ? – отозвался Ромка – Заодно и ринг помоешь…

- Совсем, ипанулись? С какой это стати я его замыл?

- А с такой – продолжил Роман - Ты нас с Висом стравил? Ты! Из-за тебя мы ринг запачкали : Вис -кровью, а я – желчью? Из-за тебя! Так что, Евгений Фёдорович, не «свисти», а тряпку в зубы и вперёд!

- Да, - добавил Агасферов, – А то, сейчас с нами обоими , сразу, пойдёшь боксировать !

- Мне, что – возмутился Жека – И за испорченный Ромкой , воздух отвечать??? Да, пошли вы… - и перепрыгнув через канаты, исчез. Спустя несколько секунд, вернулся и, с ходу, устремив указательный палец на Ромку, изрёк:

- А у тебя, отныне и впредь, будет поганяло: Ромка- Пёрнул Громко!

«Давид» с «Голиафом» от смеху, упали навзничь на пол ринга – право же, стоило возвращаться, чтоб вынести подобный вердикт. На такое, только Жека способен – уникум клыкастый. И как бы в подтверждении своих способностей, он вздумал ещё блеснуть своей эрудицией в области литературы.

- Нет, лучше я тебя буду звать Пердунов- Вонюкин- двойная кликуха - на манер Салтыкова- Щедрина! - и заржал, довольный своим остроумием и своей находчивостью.

Надо ли говорить, что этот смешливый дурачок Виссарион поддержал своего сослуживца на все сто? Заливаясь от смеха, он показывал Женьке два, поднятых кверху, больших пальца, типа: удивииил, не ожидал от тебя такого…. Ромка же, вдруг стал серьёзен. До него, вмиг, дошло, каковы могут быть последствия. Там…. На работе….

- Ну, пипец! – он решительно приподнялся , - Слушай , Виссарион, давай-ка всё-таки его отхерачим это угрёбище, что это он так развеселился?

- Давай!

И два хищника устремились к своей жертве. На пути, правда, возникло препятствие в виде канатов ринга, но они его перемахнули в мгновение ока. Однако, «жертве» и этого оказалось достаточно, чтоб хохоча во всё горло, успеть скрыться в тренерской комнате, закрывшись изнутри.

-Пердунов-Вонюкин, Пердунов-Вонюкин… - неслось из-за двери, - Вис, держись от него по-дальше, а то тоже провоняешь. А ты, Ромка, не перди больше громко!

-Вот, сука! – беззлобно руганулся Ромка, - Значит, тихо, он мне разрешает…Вот, подлец! Ладно, пошли – не ломать же двери из-за этого придурка…

- Мудрое решение. Теперь он навсегда зарок даст испытывать кого-нибудь, где –нибудь, когда –нибудь и , по какому –либо, поводу, - сделал заключение Виссарион – В прочим….

В прочим, тренировка закончилась и троица «приколистов», приняв душ – сауна, почему-то, не работала - покинула этот храм спорта, разбредшись по разным направлениям: Жека с Ромкой поехали на работу, а Вис побрёл домой…

« Странно, – размышлял он – кем Саночкин в казино работает – знаю, кем Ромка работает – сегодня узнал, а в качестве кого там представлен Женька? Весьма, любопытно! … И он молчит!... Ну, я-то его не спрашиваю из-за его дурацкой привычки поиграть в таинственность… Пусть потешиться!.... А мне что, сильно это интересно? Да, пожалуй, нет!... Что ж тогда? А, то – какую он мне роль отводил во всём этом спектакле?... Спросить на прямую? Так, ведь, спрашивал уже! Да и ни к чему, наверно… После сегодняшнего, если что и думал, то, наверняка, передумал! Ладно, не ломай голову, ведь решил же после Нового года там не появляться, значит – всё, забудь!» - сказал сам себе Вис и подойдя, наконец, к дому, поднялся в свою квартиру.

На всех последующих тренировках, Женька не нашёл ничего умнее, как пригласить в очередные спарринг-партнёры себе не просто кого-то, а самого Сашку Саночкина. Мотивировка его, на все недоумённые вопросы окружающих , была одна – так я быстрей достигну совершенства!

- Какого совершенства? – не преминул излить свой сарказм Вис – Чемпионом Европы захотел стать? Так им, даже Сашка не стал –выше бронзового призёра так и не поднялся. Неуж –то, переплюнуть хочешь? Ну, дерзай, Жека, дерзай! К сорока – не знаю, а, вот, к пятидесяти годам, точно, примеришь чемпионство!

Женька, лишь, ухмылялся, давая понять, что дальнейшие дискуссии с недоумками , типа Виса, он вести не намерен и объяснять , что- либо , не достигшим просветления примитивам, не собирается. Дескать, время покажет, кто прав. Они и показало! Показало немедленно! В этот же день! Через двадцать минут после разминки! Процесс « совершенствования» по методу Саночкина, был ,до абсурда, прост. Буквально, с первых секунд поединка он, без тени смущения, использовал весь свой опыт и мастерство для превращение Жеки не в великого бойца, а в бесформенный кусок глины, не смотря на все его каратешные дёргания ногами. В результате, Жека «поплыл». Левый глаз у него заплыл! Из, левой же, ноздри, текла тоненькая струйка крови. В следствии чего,он, полностью, утратил для Саночкина всякий интерес и привлекательность в качестве партнёра на ринге. Пока «гений» совершенства приходил в себя, Сашка снял перчатки, повесил их на канаты и отправился в тренерскую попить чаю, так, между делом…. Вис помог прийти Женьке в чувство и участливо спросил

:- Ну как, достиг совершенства, хватит с тебя? Или…

Сквозь щель заплывшего глаза ударил энергетический поток тупой решимости и непреклонности:

- Где Саня?

- В тренерскую отправился, чаю попить. Иди, может, и тебе нальёт…- Женька стремительно вскочил и с, небывалой , прытью перемахнув через канаты, в несколько прыжков оказался возле желанного кабинета, откуда через раскрытую дверь донеслось:

- Саня, ты куда смотался? Мы же ещё не закончили…

Ответа Саночкина, из-за его привычки говорить тихим, спокойным голосом не было слышно, Женька же продолжал:

- Давай, давай, не выгрёбывайся, допивай чай и пошли!

Буквально, через пару минут, выходят вдвоём, направляются к рингу. Сашка одевает перчатки с досадой и скукой глядя на Женьку, не понимая причины такой назойливости. И не только он! Почти все присутствующие на тренировке устремили свои взоры на этого, новоявленного, «героя» с саночкинским недоумением:

- Он что, - кивая в сторону Жеки , обратился к Вису, рядом стоящий парень – Комикадзе, что ли?

- Возможно, - ответил Вис – Но, мне кажется, что таким оригинальным способом он хочет избавиться от своих замечательных клыков!

- Скорей всего… - хмыкнул тот.

Бой и на этот раз был не очень продолжительным. Саночкин, хоть и старался вести себя осторожно на сей раз и сильно не бить соперника – ничего у него не вышло. Через минуту с небольшим, у Женьки оказалась, сильно рассеченной правая бровь и покрытие ринга окрапилось « священной кровью» добровольного мученика. Дальнейшее действо утратило всякий смысл… Сашка, вновь, повесил перчатки и повёл Жеку в умывальник. Зрелище закончилось вполне прогнозируемо и, зеваки по случаю, продолжили занятия – кто чем

. Если кто-то решил, что полученные уроки обескуражили бывшего сослуживца Виса, то совершенно напрасно! Целеустемлённости его – во всём! - можно было, только, позавидовать. Задумав что-то, Женька терпелив и методично бил, бил, бил в одну точку, даже если это была бетонная стена, а билом – его собственный лоб. И, ведь, добивался же своего, правда – редко! И не унывал! На последующих тренировках он всё так же, не отставал от Саночкина и каждая из них заканчивалась точно так же, как и предыдущая. Лицо бедолаги являло сбой печальное зрелище не только рептилии с фингалом, то под одним, то под другим глазом, но и рептилии с изуродованными губами. Клыки же, по-прежнему, оставались целы и невредимы! Вот бы знать, как посетители казино реагировали на это «чудо»? Посещаемость не снизилась?...

До Нового года, а, следовательно, до каникул, оставалось совсем не много времени и ажиотаж чувствовался по всюду. Даже здесь, в «храме» где сантиментам, казалось бы, не должно быть места, - гирляндами, мишурой и прочей предновогодней фигнёй, был украшен не только вестибюль, но и канаты на ринге. Раньше – такого не было… Эпоха перемен коснулась всего, даже того, к чему и прикасаться-то не следует. Да и что Вису за дело до всего этого, раз он твёрдо решил после праздников здесь больше не появляться и найти себе более щадящий способ для поддержания спортивной формы? Приближение торжества сказывалось и на количестве тренирующихся – зал , с каждым днём, пустел всё больше и больше. В этом были и свои прелести: можно, по-чаще менять тот или иной снаряд, тот или иной тренажёр не занимая очереди и не тратя время на ожидания. Выполнив всё намеченное, начали с Женькой заниматься растяжкой и расслабляющими упражнениями, как , вдруг, их позвали в тренерскую. Поднялись, пошли – Жека, как всегда, босиком. Открыли дверь и обомлели, увидев шикарно накрытый стол и сидящих за ним Игоря Рексича, Сашку Саночкина и ещё двух постоянных посетителей.

- Заходи, братва, присаживайся – радушно, как всегда, произнёс Игорь - хватит мешки дубасить, о душе пора подумать !

- Денно и нощно , только, о ней и печёмся – подхватил шутку Вис – по какому случаю торжество сие , братия во Христе? Кто-то согрешил ,особо, и откупиться мнит? – церковнославянская речевая вязь вызвала всеобщий смех

- Здесь все безгрешны – сказал Сашка - спонсор расщедрился перед отъездом за границу на празднование католического Рождества

- Надеюсь, и на православное он будет не менее щедр… – вставил Жека.

Стол, буквально, ломился от яств, что в обстановке, где он был накрыт, выглядело противоестественно. Салаты, закуски, десерт и, даже, горячее вызывало реакцию недоумения –откуда?... Кто, как и когда умудрился всё это приготовить в зале бокса? Все сомнения и недоумения рассеял Игорёша:

- Да не таращитесь вы так! Не мы, не мы с Саночкиным это всё приготовили – из ресторана доставлено. Всё оплачено, разумеется…

Спиртного было –море и, в основном, водка. Что ж спортсмены тоже люди и тоже, иногда, могут себе позволить, но Виса и Женьку напитки разочаровали – оба не переносили водку. Пожрём, хоть, по человечески, решили приятели… Но, не тут-то было! Узнав об их предпочтениях, Игорёша - магу подобно - раздвинул дверцы шкафа и глазам присутствующих предстали многочисленные коробки с хорошим вином и шампанским. Это был нокаут! « Как всё кстати, - подумал Вис – Это будет прощальный банкет» Сели, открыли, разлили и… понеслось. В компании таких умных и весёлых собеседников Вису давно не доводилось быть, тем боле , что и атмосфера сложилась самая доброжелательная и предупредительная. Это свойственно компании адекватных мужиков, где явным, в том числе, физическим преимуществом никто не обладает и конфликты исключались, хотя бы потому, что у каждого в подсознании было чётко заложено : случись что - и победитель ,и побеждённый, в лучшем случае, останутся калеками. А , по сему, ситуацию , лучше, не доводить до крайностей. Но, коли уж случилось что непредвиденное, то решать проблему не за счёт мышц и железных кулаков , а, посредством , разума. Ни о чём таком , само собой, присутствующие, не размышляли – в них это , изначально, было заложено - мрачные мысли и настроения покинули всех окончательно и всё было хорошо, весело, комфортно и, на столько, гармонично, что, даже баб, единогласно, решили не приглашать.

Говорили обо всём! Делились воспоминаниями о поединках на различных первенствах и чемпионатах, вспоминали различные курьёзные случаи из своей жизни, помянули и общих знакомых, столь не своевременно, ушедших из жизни. Не забывая, при этом, выпивать и закусывать. На смену воспоминаниям пришли дебаты о политике, истории, религии и, даже, философии – темы, в которых достопочтенный Виссарион Александрович ощущал себя, как рыба в воде, а кое в чём, среди присутствующих, выглядел, как эксперт…

До утра просидели! Выпито было достаточно, но пьяных, отрубившихся и, тем более, облевавшихся, не было. Шутки и смех не прекращались. Когда же Вис заявил, что ему пора на работу и он не представляет, как , в таком состоянии, будет сегодня сеять разумное, доброе вечное, они получили дополнительный импульс… Советы, предложения и комментарии сыпались, как из рога изобилия, а Игорёша ещё и подковырнул, что обязательно поинтересуется у своих детишек, как Виссарион Александрович преподал науки, не засыпался ли, не перепутал чего?.... На том и расстались. Пройдясь по морозу, приняв дома душ и захватив с собой кучу жвачки, Вис нарисовался на своём рабочем месте. Он полностью пришёл в себя на столько, что коллеги-женщины, у которых пьющие мужья, даже ничего не заподозрили. Детишки же… А с ними всё проще – в связи с низкой температурой, занятия в школе были отменены. Повезло!

А тут и, долгожданный, Новый год со всей его весёлой сказочной атрибутикой, поднимающей настроение, вселяя радужные мечты и оптимизм не будущее. Уже второго января, ближе к вечеру, разомлевший от праздничных трапез, Вис играл со своей маленькой дочерью, не помышляя сегодня вообще, больше выходить из дома. Как, вдруг, раздался телефонный звонок. Подняв трубку, он, к своему неудовольствию, услышал голос Женьки:

- Привет, Вис! С Новым годом тебя! Ты в спортзал сегодня собираешься?

- С какой стати? Я ещё не наотмечался! Тебе-то, Ироду, что не празднуется? Харя, слишком рано, зажила?

- Не в этом дело, нужно срочно, встретиться! Давай подваливай….

- И не подумаю! Я, вообще, там больше не собираюсь показываться. Некогда, знаешь ли… Нашёл себе ещё одну (врал!) подработку, не до поединков теперь.

- Этот вопрос тоже обсудим. Приезжай, тут все наши собрались!

- Жека, ты чё, такой трудный? Я же сказал, что не приеду, а уговаривать, сам знаешь, бесполезно. Пока! – Вис собрался положить трубку.

- Да погоди ты! – заорал приятель на другом конце провода- Я тебя не тренироваться зову, а по очень важному делу – мы специально собрались, тебя ждём.

- Кто это «мы» и что за дело? Давай по-короче и не темни!

- «Мы» - это я, Сашка и Ромка! На счёт дела – не телефонный разговор и темнить никто не собирается. Приезжай, думаю, ты тоже в этом заинтересован…

- Вот как? Ну-ка намекни, хоть, в чём моя заинтересованность?

- Да не выгрёбывайсяся ты! Сказал же, на месте всё узнаешь…. Саня, на поговори с этим долбо..ом, он не верит мне.

Трубку взял Саночкин:

– Здорово, Вис! Слушай, дело, правда, серьёзное, не стали бы тебя отвлекать по пустякам -нам и самим праздновать охота. Приедешь?

- Приеду!

- Добро, ждём!

Похоже, и впрямь, что-то стряслось! Быстро одевшись, Виссарион вышел из дома. Морозы, так ещё и не отпустили, на улице было слишком свежо и ветрено, поэтому переться по холоду не было никакого желания и он пошёл к автобусной остановке. Едва приблизившись, увидел, как подошёл нужный ему маршрут. « Это судьба!» ухмыльнулся Вис…. Доехал быстро, перешёл дорогу - вот он и «храм» спорта. Открыл дверь – так и есть, вся компания в сборе! Поздоровавшись со всеми за руку, вопросительно уставился.

- Короче, ситуация такая, - начал Женька – руководство «Араны» итак ходило в «косяках» у Макара…

- Пардон, - перебил Вис - «Макар» - это кто?

- Макар – это Макаров Александр Васильевич, учредитель и хозяин «Араны», которого не совсем устраивала работа заведения и то, как им руководит администрация. Им об этом говорилось постоянно, но они не только выводов не сделали, но в ночь с 31-го на первое, все, вумат, перепились. Короче – уволены все!

- И что? – съязвил Агасферов, – Вы меня пригласили для того, чтоб сообщить о моём назначении на освободившуюся вакансию директора?

- Директор назначен! А ты не ехидничай, а выслушай до конца. Короче ( это словцо стало визитной карточкой Жеки, да только ли его?) решили провести реорганизацию охраны – прежнюю тоже разогнали за бухло… Штат расширили, меня назначили начальником…

- Поздравляю! – опять не удержался, чтоб не съехидничать, Вис.

- Погоди ты поздравлять! Короче, я набираю себе сотрудников… Будешь со мной работать? – в упор спросил Женька, Сашка и Ромка так и не проронили ни слова за всё время.

- Условия?

- Короче, условия таковы: работа шесть дней в неделю с 20. 00 до 5-ти утра, выходной – понедельник. Испытательный срок – два месяца! На период испытательного срока, зарплата 500000( ещё теми деньгами!), после прохождения испытания – миллион! Выплаты – раз в неделю. Согласен?

Фантастика, чёрт побери! В то время, как во всей стране, страшные задержки с зарплатой, здесь – раз в неделю, ну и ну! А сама зарплата! В то время, как Вис, работая с астрономической нагрузкой в двух школах, не получал и шестисот тысяч, тут – пятьсот, только на период испытания…. Есть с чего закружиться голове у бедного семьянина! Но, ведь, просто так, ни за что, такие деньги платить никто не будет, значит…

- Что я должен буду делать, дабы оправдать подобную щедрость?

- За порядком следить, за игроками, посетителями, обеспечивать безопасность заведения. Короче, если согласен - поехали , нас ждёт генеральный директор, он более подробно ответит на твои вопросы. Ну?

- Что «ну»? Согласен или нет? Так я ещё вашего директора не видел. Вдруг, он мне не понравится или… я ему.

- «Короче» - со смехом, предвосхищая Женькину фразу, отозвался, наконец-то Саночкин, – поехали по быстрей, нас там, действительно, ждут! - после чего вышли вчетвером, сели в Сашкину белую « шестёрку» и отправились на рандеву с вероятным будущим начальством.

Глава третья .

Доехали быстро, минут за пятнадцать. Казино разместилось в бывшем ресторане « Турист», входящем в комплекс гостиницы с одноимённым названием. Непрезентабельное здание, напоминавшее томик затасканной книжицы, расположенное ребром к проезжей части. К «ребру», в свою очередь, примыкал плоский двухэтажный пристрой, первый этаж которого служил входом в фойе гостиницы. Второй, собственно, и был рестораном, превращённым по нелепой прихоти «лихих» девяностых, в казино. Вход в него был с улицы по специальной лестнице на парапет. Парапет сей был обнесён своеобразными леерами из труб и напоминал старую, потрёпанную баржу. Над всем этим, над самым входом, красовалась огромная надпись « Арана». Вспомнив, как бывший сослуживец расшифровывал это милое словечко, у Виса заиграли бесенята в глазах и он чуть не ляпнул вслух: интересно, мне-то хоть удастся сегодня словить кайф?...

Виссариону и раньше здесь доводилось бывать. Немного, всего два раза. Первый – это когда состоялся выпуск в местном военно-политическом училище и новоявленные замполиты бывшей седьмой курсантской роты, отрывались здесь по полной, обмывая лейтенантские погоны. Второе посещение состоялось уже после вынужденного увольнения из армии… Забрёл, как-то, сюда Вис с очередной подружкой, в расчёте на цивильное времяпровождение с ужином и шампанским. Но… какая-то грязь, несвежие, нетрезвые , хамовитые официантки, бесконечно долгое обслуживание, качество блюд, оставляющее желать лучшего, кошмарная полу-уголовная публика, в основном, из местных – навсегда, казалось бы, отвадила его от этого заведения. И вот, поди ж ты, столько лет спустя, снова оказаться здесь. И не просто оказаться….На горизонте маячила вероятность зависнуть здесь надолго.

Выйдя из машины, компания стала подниматься на верх. Подул какой-то приятный, не по зимнему тёплый, ветерок. Пошёл снег огромными хлопьями. «Что ж, - думал Виссарион –наверняка первые казино Лас-Вегаса выглядели не лучше. А снег, наверняка- к удаче…»

Двери заведения были огромные, массивные с небольшим окошечком-«кормушкой» посередине. Заперто! Пришлось стучаться. « Кормушка» отворилась, показалось любопытное лицо какого-то молодого человека. Оглядев пришедших и, по-видимому, узнав большинство из них, сей страж ворот , лязгнув запором, отворил дверь и компания прибывших проследовала в кабинет директора. Но не все – Ромка с Сашкой слиняли куда-то по своим делам. Женька уверенно толкнул дверь кабинета, пропуская , почему-то, вперёд Виса.

Их ждали. В кабинете (если так можно назвать небольшую комнатушку с оббитой материей стенами, столом, несколькими стульями и телевизором) находилось трое молодых парней лет двадцати пяти или ,чуть, больше. Сразу выделился тот, что и выглядел-то по-старше. Выше среднего роста, плотного телосложения, круглолиций с тёмными волосами и короткой стрижкой. По типажу напоминал главу администрации нынешнего президента Суркова.

- Моя фамилия Кустин, звать Андрей Васильевичь – начал он – я генеральный директор. А это – кивнув на рядом сидящих- директор казино Паша Лучерский и директор ресторана Игорь Воробьёв.

Отчества, вышеозначенные директора, видать, пока не заслужили…Паша- высокий, худощавый, рано начинающий лысеть субъект со спокойным, почти безразличным лицом холодно кивнул в знак приветствия. Игорь – невысокий тёмноглазый, тёмноволосый толстенький, с отвисшим брюшком, радостно оскалился и пожал вошедшим руки.

- Короче, - начал генеральный директор, – Ситуация такая («Господи, -подумал Вис – кто от кого набрался: они от Жеки или Жека от них?») вся предыдущая администрация уволена со второго января этого года и в работу казино учредитель посчитал нужным внести некоторые изменения. Вводятся входные билеты. Ни один человек не может, ни под каким видом, проникнуть в это заведение, не приобретя входного билета, для чего и вводится две дополнительные вакансии охранников. Они должны строго за этим следить. Никаких « можно я зайду посмотрю на минутку, а потом куплю» или « я друг или родственник того-то», или « я местный авторитет» и прочие варианты… Только по билетам! Понятно?

- Понятно, - отреагировал Вис. Жека сидел и делал вид, будь-то это его не касается и создалось впечатление, что все здесь собрались только ради Виса, что, разумеется, было не так – У меня вопрос: посетитель пришёл лично к Вам и просит пропустить его. В этом случае, его тоже посылать за билетом?

- Зачем?- пожал плечами Кустин – Попросите его подождать, сходите и позовите любого из нас. Но, подчёркиваю, вызывать только представителей администрации, а не барменов, официантов, поваров и прочих, не говоря уже о посетителях. Это понятно?

-Более чем…Тогда, хотелось бы уточнить: администрация –это только вы трое, здесь присутствующие или ещё кто-то?

- «Ещё кто-то» - улыбнулся Кустин – Сашка Саночкин, технический директор и Серёга Кременок - зам по общим вопросам, с ним познакомитесь по-позже… И всё!

- С ним, в смысле с Кременком, мы, вроде знакомы… Да, Жека?- Араксенко , тут же, согласно кивнул, ощеряясь в вурдалацкой улыбке- Хотелось бы о тонкостях, нюансах узнать. Например, суть работы с посетителями – на что нужно обращать внимание? Или сфера нашей деятельности будет ограничена только дверями?

- Не только… Говорил Женька или нет, но у нас тут подрабатывает ОМОН и все конфликтные ситуации они разруливают, но и им ,бывает, помощь нужна, вот тут-то вы и должны подключаться.

- И ещё, Виссарион, - неожиданно подключился к диалогу Паша,- Если будете дежурить в игровом зале, не подходите близко к игровым столам, как это часто делает Женя и следите повнимательней за сигналами крупье или инспектора и удаляйте мешающих вести игру, только максимально корректно…

- Постараюсь, а там – как получится.

- По оплате всё ясно? – спросил ген. директор- Женя всё объяснил? Есть ко мне ещё какие-нибудь вопросы?

- Я думаю, в процессе работы, их куча появится. Сейчас, всё равно всё не спросишь и все ответы не запомнишь.

-Это естественно! Ты-то, Женя, чё молчишь-то? Не проронил ни слова! Тебе-то всё понятно? Ведь ты у них старший будешь, с тебя весь спрос, в случае чего…

- Да всё будет нормально, Андрей,- наконец-то произнёс Жека, с особым упором , именно, на « Андрей» без отчества, как бы демонстрируя Вису: вот на сколько я здесь свой,- Люди взрослые, всё прекрасно сами понимают.

_ Посмотрим! Ну, а ты, Игорь – обратился Кустин к директору ресторана- тоже, как в рот воды набрал, сказать нечего мужикам?

- Мужики, - без всякого вступления промямлил этот пончик – Не выпускайте никого, пока не узнали у официанта, рассчитался клиент или нет? И посматривайте, чтоб скатертями обувь не чистили… За этим, конечно, должны следить официанты, но вы, так, на всякий случай…

- Может нам ещё и официантам помогать посуду носить? – с нескрываемой злобой, сверля Игоря взглядом, полным непонятной (для Виса, по крайней мере) ненависти.

- Я этого не говорил – жалобно проблеял директор ресторана, – Ты, Женя, всегда такой злой….

-Ладно,- прерывая прения и подводя итоги произнёс Кустин, – Раз всё всем ясно, завтра к 20.00 быть всем на месте и не опаздывать – дружелюбно улыбнулся и протянул на прощание руку

. Его примеру последовали и Паша с Игорем, правда , Женя сделал вид, что не замечает руки Игоря, а Игорь сделал вид, что не замечает руки Жени… Вышли из кабинета. «Ну, вот и первая интрига на новом месте работы – подумал Вис – интересно, почему они не переваривают друг друга?» В слух же спросил:

-Послушай, Жека, Кустин произнёс: « ты у них будешь старший»…Кроме тебя и меня , ещё кто-то будет работать?

- Он уже работает. Сегодня первый день. Ты видел того парня, что нам дверь открывал? Вот с ним ,вместе, и будете осуществлять пропускной режим, да ещё швейцар вам будет помогать. Сейчас я вас познакомлю….

Миновав, обитый синей материей закуток, именуемый баром, оказались в фойе казино, представлявшее из себя нечто необычное. Начнём с того, что войдя в двери, посетитель сталкивался с двумя, стоящими друг против друга, железными столбами, напоминающими шесты для стрептиз-шоу, правда, большего диаметра. Каков был авторский замысел – одному Богу известно. Далее…Чтоб пройти в гардероб, нужно было спуститься вниз с полукруглой площадки, примерно, на три ступени. В левом и правом углах, под самый потолок, располагались зеркала. Причём, возле зеркала с левой стороны, стояла некая ёмкость с искусственной пальмой, обложенной со всех сторон гранитными камнями, покрытыми сверху лаком – торжество чей-то продвинутой дизайнерской мысли. Чуть левее, находились мужской и женский туалеты, разделённые между собой ещё одним громадным зеркалом. В противоположных от зеркал углах, располагались, угловые же, диванчики, на одном из которых устроились с комфортом два молодых человека. Именно к ним и направился Жека.

- Вот познакомьтесь- начал он – Виссарион. Будет вместе с вами работать. А это – обращаясь теперь к Агасферову, – Дима и Володя. Володя будет чаще находиться у дверей, а вы с Димой, его подстраховывайте . Я же, как старший, непосредственно, у игровых столов.

« Непосредственно, значит? Ну-ну…Пашино замечание, стало быть, по-боку… Он что, здесь, со всеми директорами хочет отношения испортить?» - подумал Вис, но, вслух, обращаясь к Диме, спросил:

-Тебе сколько лет?

- Девятнадцать, а что?- на Виса, изподлобья, глянула , не по годам, мрачная личность, с отсутствием каких-либо эмоций и всякого интеллекта . С необычайно широким носом, как у неандертальца. Да и внешне смахивал…Разве что шерсти, несопоставимо, меньше – даже усишки еле пробивались….

- Да ничего, просто, мне -37!

- Хочешь сказать, что ты ему в папы годишься? – заржал Женька.

- Упаси Бог! Я, только, хотел сказать, что у нас много общего и, наверняка, найдётся куча общих тем для обсуждения и задушевной беседы .

Жека, понимающе, усмехнулся, Дима же, как сказочный тролль, возвышаясь над ними горой мышц(рост далеко за 180!), так, похоже, и не «въехал», о чём это болтают эти два старикана?

- Ладно,- Жека потянул Виса за рукав, - Пойдём я тебе покажу всё заведения

- Погоди! А с Володей что, не надо пообщаться? – замполитовская закваска и тут дала о себе знать – Ты не против? – обращаясь к Володе…

Володя, невысокий, сухопарый( Женькиной конституции), живой, подвижный в тёмных очках, молодой человек, улыбнувшись приветливо, произнёс:

- Нет, не против- и тут же, не дожидаясь вопросов, выпалил – мне 26 лет, недавно из армии – был контрактником. Не женат, детей нет. Весь в поисках хорошей работы и спутницы в жизни.- И, помолчав, добавил – Боюсь, что в вечном поиске…

Агасферов театрально развёл руками :

– Круто! Одно слово – круто! Мои аплодисменты, Вольдемар! Ты избавил от необходимости сочинять тебе вопросы. А на счёт поиска… Нам вон, с Женькой, под сороковник, а мы всё ещё из этой стадии не вышли.

И, уже, к Жеке:

– Пошли, показывай этот храм людских страстей и пороков.

Пошли. Сперва, миновали ресторан – епархию толстопузенького Игорька. Так, ничего особенного…Со времени последнего посещения его Висом, почти ничего в интерьере не поменялось. Всё те же массивные квадратные колонны в зале, на которых держался потолок, огромные окна, из которых нещадно зимой сквозило холодом, эстрада у входа в зал и типичная , общепитовская мебель без особой фантазии. Стены и колонны обиты коричневой материей . На кого хотели произвести впечатление – не понятно… « Интересно, обслуживание и кухня , всё на том же уровне?»

Проследовали дальше. Жека открыл двери помещения, которое, как помнил Вис, являлось банкетным залом. Вот, оно-то, несколько, преобразилось… Кожаные кресла, кожаный диван, стены и потолок задрапированы бархатом синего и серого цвета. « Надо же – усмехнулся про себя Вис – всё обшили тряпками, оригиналы хреновы». Справа разместился стол для покера « Золотой оазис», по центру – стол для игры в «Блэк-джек», а у самого окна – классический символ любого казино – рулетка. Столы были обставлены высокими мягкими табуретами. « Это и есть, надо полагать, казино… А что, весьма уютненько» - про себя же, отметил Виссарион. Посетителей ещё не было, но крупье, явно, не скучали, о чём-то оживлённо переговаривались, курили, слышался смех. Жека уверенно подвалил к ним и указывая на своего спутника, обратился к присутствующим – молодым людям обоего пола, возрастом, чуть, за двадцать:

- Вот, познакомьтесь, наш новый охранник, звать Виссарион. А это – обращаясь, к Вису наши крупье : Дима, Серёга, Алекс…

- Не трудись, Женя – перебил его Вис – мы по-позже познакомимся. Сейчас, всё равно, не запомню всех. Тем более, здесь присутствуют дамы и представление надо начинать с них.

Такой пассаж со стороны вновь прибывшего, был по достоинству оценён женской половиной крупье в виде кокетливых взглядов и лукавых улыбок в его адрес. Жека же, внешне, не среагировав никак на реплику своего будущего подчинённого, продолжил:

- Здесь, в основном, буду находиться я, а ты с напарником, как и было уже сказано, у входных дверей -« Тем более, на хера этот спектакль?» - промелькнула мысль у подчинённого – А то сюда люди приходят серьёзные, с ними надо уметь разговаривать- и ища поддержки правотысвоих слов у крупье, обратился к ним – Верно я говорю?

Те, похоже, увлечённые сами собой, и абсолютно равнодушные к двум пришельцам( не клиенты же!), даже не слышали Жениной риторики , но , тем не менее, среагировали на обращение. Причём, весьма своеобразно… Щупленький, в очёчках , крупье Дима, вне всякой логики и темы, спросил :

- Женя, а почему ты сегодня пришёл без синяка под глазом? – все грохнули…Особенно девки! Притча во языцах, похоже, Араксенко в этом заведении! М-да…

- А тебе, какая разница? – спросил, сбитый с толку Женька

- Необычно, как-то…

- Хочешь, тебе сейчас, синяк поставлю? – взбесил-таки смех, особенно, женский.

- Мне-то – зачем? Ты ставь тому, кто тебе ставит…

- Придёт время, поставлю, а если ты, сучонок, будешь прикалываться надо мной по этому поводу…

Вис не стал дожидаться окончания Женькиной фразы и, тем более, практического претворения её в действительность, взял своего будущего начальника за рукав и потянул к выходу со словами:

- Всё , Жека, спасибо за экскурсию, но нам уже пора, я ещё сегодня хочу домой попасть…

- Так иди, кто тебя держит? - освобождая рукав, произнёс Араксенко -Я –то на работе нахожусь. Не забывай, завтра к 20.00

И, немного успокоившись:

– Вот сука, очкарик, так бы хлебало и начистил ему. .. При бабах вздумал насмехаться… Вот, педрило… Вот такие люди здесь работают, Виссарион, охрану не любят, учти!

- Учту!

Обратно добираться пришлось на общественном транспорте. Чёрт бы его побрал! В лучшие-то годы советской власти, это была неразрешимая проблема для любого города Страны советов, а в присно памятные , девяностые превратилась ещё и в дорогую проблему – цены-то постоянно на всё росли. Торча, уж битый час ,на остановке, Виссарион обдумывал всё увиденное и услышанное , взвешивал все «за» и « против» -…Вынесенные впечатления, не то, чтоб не вызывали восторг – просто, положительных эмоций не вызывали… Ко всему ещё и недоумение добавилось. «Как так – думал Вис- раньше всё говорили, что социалистическое государство способствует неимоверному распуханию административного аппарата. Типа – вот придут капиталисты, они, мигом, положат этому конец – деньги-то свои, как ни как…» И что же он сегодня увидел на примере этого казино? Целых четыре директора! И над ними – генеральный директор! Фантастика! Комунякам это и во сне не снилось – директор-то бывшего ресторана « Турист» в едином числе был и без заместителей. Может, что-то не понимаю, сужу поверхностно, не вникнув в суть? Может, они –бедняги – так работой завалины, что света белого не видят… Посмотрим. Да и мне какое дело, по большому счёту? Будут платить обещанное и во время – пусть, хоть, ещё десяток директоров появятся- мне-то что?

Наконец-то подъехал нужный маршрут и новоявленный «казиношник» поехал домой с нахлынувшими очередными сомнениями : как ему удастся совместить несовместимое – работу в школе днём и работу в казино ночью?

Глава 4.

Всё, что неизбежно, рано или поздно, случается. Как ни откладываешь, как не оттягиваешь, оно неумолимо приближается. Особенно, что-то малоприятное… А спорить с тем, что вторая работа, пусть и более высокооплачиваемая, но ночная, нервная, опасная навряд ли кто решится. Вот и Вис дождался своего урочного часа . Ещё шли зимние каникулы , основная работа не требовала к себе особого внимания, вымотать и утомить ещё не могла, но… Ожидание, неуверенность в правильном выборе, страх перед неизвестностью, прочие сомнения, нервировали чрезмерно, а это, как известно, забирает энергии ещё больше, чем разгрузка вагонов. Стоит ли говорить, что к 20.00 на новое место работы Виссарион прибыл, отнюдь, не свеженьким, как огурчик.

Двери , почему-то, на сей раз оказались не запертыми, да и фирменная лейба « Арана» не светилась. «Бардак!» - отметил про себя «новоявленный казиношник» и вошёл во внутрь. Сразу бросилось в глаза то, что лица, призванного контролировать вход, нет на месте. В место него, на диванчиках в фойе расположились какие-то маргинальные личности в верхней одежде и далеко не трезвого вида. « Началось…. В Лас-Вегасе, наверно, всё точно также» . С этими мыслями и вошёл в кабинет генерального директора. Кустин обрадовался, увидев Виса :

_ Вы пришли? Наконец-то! А то- скоро открывать , а охраны никого нет.

- Как нет? А где Араксенко?

- Да хер его знает! Мог бы сегодня и по-раньше нарисоваться на работе.

- Вот так вот! Я, значит, спешу для того, чтобы увидеть , осчастливленную моим появлением, харю Жеки, а он « хер его знает»?... Безобразие!

- Ещё какое! – улыбнулся Кустин – Там, в фойе, так и сидят эти рожи? – Вис согласно кивнул - Вот сука швейцар! Отпросился на десять минут, а самого, почти час, нет. В общем, Виссарион Александрович, выгоняйте тех «орлов» на улицу или пусть покупают входные билеты, начнём работать…

- Бога ради! Только, Андрей Васильевич, как это на практике осуществить? Они ж не знают, кто я такой, да и не только они…? Если не ошибаюсь, их там, минимум, четыре человека… Прикажете взять что по-тяжелее и замесить их всех за раз, так что ли? Кстати, реклама на входе не горит, не иначе –накрылась…

- Почему «накрылась»? Пойдёмте, я покажу, где включать. А «месить» не надо, всё равно сейчас кто-нибудь подойдёт. Омоновцы, вот-вот, должны появиться. – с этими словами, через бар, успевший уже открыться, вышли в фойе.

Маргиналы, как сидели, так и сидят и, похоже, уходить не собираются. Проследовали мимо них, поднялись по ступенькам, где в нише, возле входной двери обнаружились рубильники. Щёлкнули одним из них», вышли на улицу глянуть – сработало или нет. « Арана» , неуверенно как-то, сперва засветилась в углах, потом замельтешила всей надписью и , наконец, ярко и радостно осветила собой окрестность.

- Порядок! – произнёс Кустин и направился к двери, как вдруг по лестнице, что прилегала к парапету, послышались шаги и чья- то речь. Приостановились – кого ещё чёрт несёт? – и увидели, как не спеша поднимаются Женя и Дима в приподнятом настроении. Желание испортить им его возникла одновременно у Виса и директора. Только, Вис не знал, как это сделать, а у Кустина идея созрела мгновенно:

- Женя, что за херня! Ты во сколько на работе должен быть? За пол-часа до открытия, не так ли? Где, до сих пор, со своим юным другом, шароё..шся?

«Юный друг» прозвучало так двусмысленно, что Вис, по неволе, прыснул

- Как, где? – Жека опешил – На тренировке были…

- Да мне по х.. твоя тренировка, в 19.30 ты должен быть здесь!

- Так, у меня – кивая на Виса, промямлил Жека – сотрудник-то уже здесь, я ему доверяю…

- Женя, кончай «дуру» включать! Сотрудник у него, видите ли, здесь… «Сотрудник» молодец, пришёл во время, в отличии от тебя, и фигали толку? Человек новый, впервые, ничего не знает, его никто не знает… Короче, прекращай гнать порожняки, чтоб это было в последний раз! Понял?

- Понял – сказал Араксенко таким тоном, что не оставалось никаких сомнений: он НИЧЕГО не понял и будет и дальше гнуть свою линию, чувствуя за собой какую-то поддержку. Андрей Васильевич это тоже почувствовал и собирался добавить что-то более весомое к сказанному, но тут показался швейцар Володя и отвлёк всё внимание, весь гнев начальственный на себя.

- Ты где, раздолбай, бродишь? На десять минут отпрашивался….

- Андрей Васильевич, - Володя выкатил преданные глаза – ей-Богу, не виноват! Очки куда-то запропастились, найти не мог .

Он, и впрямь, стоял без очков.

- Очки??? Ты куда у меня отпрашивался? В магазин, верно? И что – хочешь сказать, там и посеял? Да??? Ну, сп..ди, сп..ди, а я не поленюсь, схожу и проверю. Итак?...

- Не был я в магазине…

- Я это понял! А где был? У какой-нибудь блядёшки? Это она тебе по очкам навернула?

Вован, молча, кивнул удручённо и под общий смех направился к двери.

- Стой, я тебя ещё не отпускал – Кустин собирался доиграть до конца свою административную роль, – Для начала, за враньё и необязательность, я лишаю тебя 20% заработной платы. Ещё раз повториться нечто подобное, вообще без зарплаты оставлю и выгоню!

Выдержав паузу, добавил:

– Те охломоны, что сидят в фойе на диванчике, твой косяк, из-за твоего отсутствия они там появились… Чтоб, через пять минут ни одного не было, или пусть покупают входные билеты… Женя, а вы подстрахуйте, в случае чего.

- ПодстраХУЕМ! – заржал Жека, намеренно ставя ударение на два последних слога - обязательно подстраХУЕМ!

Пяти минут хватило, чтоб зайти, снять верхнюю одежду, нацепить на лацканы пиджаков «бейджики» с надписью « Охрана» и именем обладателя этой вывески. В состоянии готовности охранники выразительно уставились на несчастного репрессированного, т.е. на швейцара Вовку, стимулируя его к активным действиям в отношении маргиналов. Это был классический случай, когда ошибку проще было не допустить, чем теперь исправлять её. Но, ничего не поделаешь, на чью-либо жалость и благотворительность рассчитывать было нелепо, да и, по- просту, глупо. Понимая это, Вовка, тараща, беспомощные из-за потерянных очков, глаза неуверенно направился в сторону незваных гостей.

- Короче, это… - начал он неуверенно – Мужики… У нас сейчас новая система – вход по билетам… Вам придётся их приобрести… Касса на улице, возле входной двери…

Четвёрка не сразу среагировала на услышанное, не смотря на , весьма, продолжительное время изречения этой фразы. То ли- мозги затуманил алкоголь, то ли –полное их отсутствие, но, факт остаётся фактом, обращение осталось не замеченным. Это можно было расценивать как угодно: вызов, игнорирование, безразличие в состоянии прострации. Но оставлять без внимания, никак нельзя, поэтому Вован, с ещё большей нерешительностью, продолжил:

-Мужики, я же к вам обращаюсь… - наконец, он был удостоен внимания вопросом одного из маргиналов

- Тебе х..и надо? – швейцар задумался, как ответить на поставленный вопрос, но ему, тут же, было предложено:

- Канай отсюда, пока по хлебалу не получил.

Ситуация, как сказал бы Женя, стала «такая», что справиться с ней, без посторонней помощи, Вовке, явно, было не по плечу. Хоть и стояла за спиной троица охранников, с интересом наблюдавшая за происходящим, было вполне очевидным, что они вмешиваться до конца не собираются, пока страж ворот, полностью, не выполнит свою миссию. В воспитательных, так сказать, целях! А, по другому- никак! Не доходит по другому до русского человека, что установленные законы и правила нужно выполнять. Вот и Вован, в данную минуту, корил своё легкомыслие и необязательность, доставившее столько неприятностей за один вечер : и очки потерял, и 20% зарплаты, и по морде получил от бабы. Теперь же, светит перспектива то же самое получить от четырёх мужиков… М-да! Но решаться-то надо на что то… Вот, только, на что? Тем более, послышался голос второго маргинала:

- Что глаза вылупил, пидор? Тебе сказано – исчезни!

Это уже был явный перебор! Вис посмотрел на Жеку – не пора ли действовать, начальник? – но тот, только молча ухмылялся… Интересно, какой он ожидал концовки? Коснись Виса подобная ситуация( правда, как человек дисциплинированный, он бы её не допустил!), он бы плюнул на всё, завернулся и ушёл домой – ну-ка на хер такую работёнку….Вован, как будь-то , услышал мысли Виссариона или они ему передались через какой-то эфир, пнул ногой дверь в гардероб и со словами :

- Да в рот я е..л такую работу! Подавитесь вы моей зарплатой! Ухожу! – и начал напяливать на себя куртку. Только тут Женька, наконец, ожил :

- Погоди, Володя, не горячись, сейчас всё уладим – и уже к четвёрке – Так, мужики, вам же ясно сказано, что вход в заведение теперь только по билетам. Хотите остаться – касса на входе, не хотите – давайте на выход!

- Да вы совсем охерели! – возмутился тот, что по-старше - Какие билеты! Я всю жизнь сюда хожу, чуть ли не с момента открытия, никаких билетов никогда не было!

- А теперь – будут! Всегда будут! Заведение частное – не нравится, не ходите! Итак?

Видя, в плотную подступившую троицу, с серьёзными намерениями, не собиравшуюся спускать хамство в свой адрес ( да ещё Вован, в расчёте на реванш, вышел из гардероба!), кто-то из маргиналов пробурчал:

- Ладно, пошли… Е..ть в сраку эту «Арану»! Х.. мы сюда больше придём!- резко встали и устремились к выходу.

Казалось бы, инцидент исчерпан, но тут, вдруг, самый молодой из четвёрки, по внешности напоминающим Промакашку в юности из «Места встречи…» , двумя руками вцепился в железный столб, что у входа и с омерзительной улыбочкой заверещал :

-А я никуда не уйду отсюда! Делайте, что хотите – не уйду и всё! - тем самым демонстрируя, что не только внешне, но и по стилю поведения – вылитый Промакашка – Я вырос в этом ресторане, а вы меня платить заставить хотите? Вот, хер вам!

Женя с Димой аккуратно вытесняли за дверь друзей « Промакашки» и этот прохиндей оказался за их спинами, но, зато, лицом к лицу, с Виссарионом. Мужчина интеллигентного вида, вселил в него глупую иллюзию на предмет того, что более подходящей кандидатуры для куража и беспредела не найти.

- Вот, только подойди ко мне усатый, - верещал с мерзкой ухмылкой сей недоносок – Вот, только прикоснись ко мне !.... Вам здесь всем пипец придёт, а тебе, чмо усатое, в первую очередь!!!

Боже, как не хотелось, в первый же день( вернее- ночь) работы начинать со столкновений, конфликтов и оскорблений! Как не хотелось, чтоб всякая мразь мотала нервы и глумилась в своё удовольствие! Как не хотелась прибегать к армейским приёмам самоутверждения, т.е -кулаку! Но, иного, видно не дано в подобных местах и подобных ситуациях… Тем не менее, Вис, сдерживая себя, подошёл вплотную к Промакашке( так и будем величать это недоразумение!) и глядя в упор, спросил:

- Тебе не нравятся мои усы?

Вместо ответа, Промакашка начал корчить дебильные рожи и , не выпуская столба из объятий, демонстрировать два средних пальца на обеих руках. «Что ж, - вздохнул про себя Вис,- безнаказанность развращает» и резко схватил и вывернул большой палец левой руки любителя железных столбов, от чего тот взвыл и с криками :

- Посажу!!! Ты не имеешь права ко мне прикасаться ! -начал дрыгаться, отбиваться всевозможными способами и , ещё тесней прижиматься к столбу.

Огромное желание было двумя прямыми ударами раскроить череп Промакашке, оказав тем самым немалую услугу человечеству и самому себе, в результате снятия накопившегося стресса..Но, помня о том, что человечество, в принципе, не бывает благодарным, а стресс может возрасти многократно из-за последующего общения с мусорами по известному поводу, Вис с садистским спокойствием и наслаждением увеличивал вывих у этой, с завышенным самомнением , скотинки.

Ор стоял страшный на столько, что, выдворенная было, троица начала возмущаться «гестаповскими методами» … На вроде того, что прекратите издеваться над пацаном, не то… Что имелось ввиду под « не то», так и осталось невыясненным, т.к. заступники, мигом, куда-то исчезли. Открылась входная дверь, на пороге появился здоровенный омоновец, не говоря ни слова, пнул сидящего в обнимку со столбом Промакашку по почкам, от чего желание интима с железом резко пропало, руки, сами собой, расцепились и, влекомый за воротник, как грязная тряпка, ублюдок оказался за дверью. «Вот, и мне надо было так сразу, сделать – промелькнула мысль – к чему церемонии с разным дерьмом? Учтём на будущее!» Следом за первым, вошёл второй омоновец, чуть пониже с круглм, пухловатым, смеющимся лицом, пожал руки охранникам и обронил:

- Что, мужики, работать ещё не начали, а настроение вам уже подпортили?

- Так оно! – согласился Вис – Только не думаю, что они ушли отсюда с хорошим настроением.

- Это точно!, - засмеялся омоновец и проследовал за своим товарищем в кабинет директора.

Вис, Женька и Димка отошли от входной двери, присели на освободившиеся диванчики и, только сейчас, обратили внимание на, выглядывавшего из гардероба, швейцара Вовку. Вот, зараза! Он же заварил кашу, он же её не смог расхлебать, он же и отсиделся в гардеробе. .. Да и вид, абсолютно, невинный, как будь-то он здесь не причём. Не справедливо! Несколько секунд три богатыря смотрели с недоумением и горечью на новоявленное идолище поганое и первый, кто начал восстанавливать справедливость, оказался Жека :

- Ну что, милок – начал он, перефразируя известную сказку Филатова – обсеренился чуток?

- В смысле, «обсеренился»? – не понял Вован.

- Обосрался, значит! – произнёс первую , за весь вечер, фразу Димка.

- Ну, обосрался, ну и что?

- А то – добавил Вис, - ты бы, хоть, этому, у столба, дал понюхать – глядишь, он и раньше бы расцепил свои клешни.

- А если бы ты ещё и пригрозил его запачкать своим дерьмом, он бы пулей вылетел на улицу – упражнялся в остротах Араксенко.

- Мужики, ну что вы все до меня сегодня докапались? Что я вам хренового сделал? Ну, испугался – с кем не бывает? Весь вечер – одни неприятности…

- Ты прав, - отозвался Вис – ещё не утро и возможностей себя реабилитировать будет предостаточно…

Лучше бы он не говорил этого при Женке. Тот задумался о чём-то, уставившись в пол, потом, многозначительно, поднял вверх указательный палец и хотел что-то произнести, как вдруг, кто-то сильно затарабанил в дверцу « кормушки»

« Клиентура!» - все, почему-то, решили разом, а швейцар, с завидной прытью, кинулся отворять…

Дверца открылась и, вместо ожидаемой руки посетителя с билетами, в окошечко просунулась, мерзкая по-прежнему, рожа Промакашки. На сей раз. Вован, точно, чуть не обделался со страху! Он застыл в немой позе героев заключительной части « Ревизора» и немым взором спрашивал у коллег : что же мне теперь делать? Ему помог Промакашка. Вставив своё туловище в «кормушку» до половины, он ( ну, не мог, гад, без своей поганой ухмылки!) заверещал:

- Эй вы, козлы, ну-ка быстро мне сказали фамилию того омоновца, что пинал меня по почкам!

- Вот, блядина! – выругался Жека.

Секунду подумав, резко встал молча предлагая присутствующим последовать его примеру, направился к выходу

– Ты кого это , пидор, «козлами» обозвал? –и, с ходу, пнул ногой торчащую половину в область солнечного сплетения

-Сука клыкастая. – прохрипел Промакашка, поникнув башкой до самого пола. Шикарная норковая шапка свалилась с его жбана, прямо на Женькины ботинки.

Тот, бесцеремонно, ногой, отбросил в сторону головной убор. Взял супостата за уши, приподнял с явным намерением, за счёт удара коленом, лишить того клыков, вообще. И сделал бы это! Но тут вмешался Вис – гуманитарий не только по образованию, но и по характеру – и остановил бывшего сослуживца:

-Брось, Женя! Ну, его на хер, это дерьмо! Убьёшь или покалечишь – греха потом не оберёшься…

-Думаешь? – переспросил Араксенко – Наверно, ты прав! – и, расслабив , приготовленное колено, приподнял полуживую харю Промакашки. Посмотрел пристально! Очень пристально! Набрал по-больше слюней и, от души, смачно, в неё харкнул. Полюбовавшись содеянным, приняв громкий смех коллег, как знак одобрения, плюнул ещё раз ! После чего, скомандовал:

-Всё! Выносите тело!

Вис с Димкой, продолжая смеяться, открыли дверь, выдернули «тело» и, спустив его вниз по лестнице, посадили на ступеньку и пошли обратно. На улице начало подмораживать, поднялся ветерок и стало, как-то, неуютно находиться вне помещения, не говоря о том, чтоб сидеть на бетонной ступеньке… Охранный дуэт сие мало заботило . Закрыв на засов двери, присели на свои места. «И это только начало….» - с грустью подумал Виссарион. Меж тем, Женька, находясь в приподнятом нстроении, начал входить во вкус власти, Даже, от столь мизерной, он сегодня получил несказанное удовольствие. Причём, на столько, что начал входить в кураж и первой же жертвой его куража, стал Вован. Именно к нему были направлены первые слова, после, казалось бы, исчерпанного конфликта:

-Так, швейцар, если ты не принимаешь участия в делах охраны, то тебе не место рядом с охранниками, понял? – Вовка выжидающе смотрел своими близорукими глазами – Понял, я тебя спрашиваю?

Тот нехотя кивнул.

- А раз понял, то ответь мне: где место швейцара? – и не дожидаясь ответа, закончил – Правильно, возле дверей! Вот и п..дуй туда, встречай клиентов.

Вовка, всё так же молча, встал и направился туда, где ему надлежало быть. Глядя ему в след (ох, уж этот кураж!) Женька неприминул сострить:

-Эх жаль парика нет и бороды тоже, тебе бы пошло – настоящий швейцар получился…

Неизвестно, надолго ли хватило Женькиных острот – большим багажом он никогда не обладал – но тут, снова, раздался громкий стук в дверь и снова(!) в приоткрытую швейцаром «кормушку», мгновенно, проскользнуло промокашкино тело. Вовка, реально, был на грани обморока, да и охрана находилась в крайнем изумлении. Харчков на морде уже не было – стёр, наверно, но стиль поведения так и не поменялся:

- Ну-ка, козлы грёбаные, верните мне шапку, пока я вас всех не оттуесосил

Увидев же, как вся троица ломанулась в его сторону, исчез из «кормушки» так же мгновенно, как появился и ,стремглав, очутился внизу, во дворе гостиницы. Охоты большой его преследовать никто не высказал, да и погода, опять же… Но, чтоб не давать повода ещё раз возвращаться (не караулить же его, в конце концов, в засаде!) велели швейцару принести и выбросить шапку в сторону её обладателя, что и было исполнено. Ну, в самом деле, не вручать же её лично в руки, да ещё с извинениями…

По всем законам жанра, на этом всё и должно было закончится – не совсем же дурак – но это только в пьесах, кино и книгах. В жизни же.... В жизни, эта сволочь, едва закрылись двери, подкралась и начала тарабанить и вопить:

- А теперь, гондоны, назовите мне фамилию омоновца, который пинал меня по почкам!

Изловить эту гниду не представлялось никакой возможности – уж больно осторожен стал Промакашка, но и терпеть…. Короче, начали совещаться : как быть? Ну, не ментов же, в самом деле, вызывать! Тем более, свои менты – вон они, в кабинете директора, порнуху смотрят- ещё не задействованы.Масса предложений была высказана, в том числе, и фантастических на вроде того, что Промакашка одержим Дьяволом ( Вовкина идея!) и на него надо прыснуть святой водой. Дело в пустячке : где взять её в игорном заведении? Да и не рассматривался, в серьёз этот вариант… Долбёжка в двери, меж тем, продолжалась. И тут из бара вынырнул тот здоровенный омоновец и направился в туалет( не в прок, видно, порнуха-то…)

- О, Костя, - обрадовался Жека – тут тебя спрашивают, тобой интересуются.

- Щас, - отозвался Костя – погоди, поссу…

Через пять минут, выйдя из туалета, с масляными глазами( не иначе, бабы интересуются), подвалил к охранникам и кивая на содрогающуюся под ударами дверь, похотливо поинтересовался:

-Блядёшки, что ли ломятся, а вы их не пускаете?

- Да, Костя, - оскалился Жека- там ломится самая настоящая блядёшка , как раз, по твою душу – фамилию хочет узнать.

- Фамилию? На хера ей моя фамилия?

- Вот ты у неё и узнай - замуж, наверно , за тебя хочет.- продолжал прикалываться Жека.

- Ну-ка, - заинтригованный , обратился он к швейцару, - открой окошко, я погляжу, кто такая?

- Неее… - замотал головой Вовка – сам открывай!

Это ещё больше заинтриговало омоновца и он с сальной улыбкой открыл «кормушку» настежь , просунув, по максимуму, туда голову…

Что ни говори, а самая сложная работа – это у сценаристов комедийного жанра! Попробуй-ка, попридумывай, да попиши, да чтоб смешно было… И придумывают, и пишут, и даже фильмы снимают, а всё нос воротят, всё ,порой, даже улыбку не вызывает . То ли дело, в реальной жизни - вроде и повода-то не намечается и предпосылок, а так всё вывернется на потребу смеху, что , поневоле, задумываешься: уж не само ли Провидение обладает чувством юмора , чтоб , лично, повеселиться и потешить нас, грешных…

… В недоумении застыли оба. Костя от удивления и неожиданности от того, что, вопреки мечтам, его взору предстала не особь – пусть самая захудалая – женского пола, а какой-то тощий, дёрганный кент. Даже отдалёно, не напоминающий блядёшку и не вызывающий никаких эротических чувств. Промакашка же, в свою очередь, обомлел от того, что не ожидал , вообще, сегодня увидеть своего обидчика, тем более, так близко. Буквально, секунды разглядывали один другого… Первым, естественно, пришёл в себя Промакашка и заверищал:

- Ааааа, сука, пидор гнойный, мент поганый, а ну, быстро, сообщил мне свою фамилию, чтоб завтра тебя дяденька прокурор оте..л в твою пидорскую жопу. Говорииии!!!

Не дай Бог никому оказаться на месте омоновца Кости! В самом деле, пришёл, якобы на службу, в тёплое заведение, покормили бесплатно, в хорошей компании, опять же бесплатно, посмотрел порнуху, на входе сообщили, что некая особа домогается его… Как всё, весьма, кстати! Как это способствует самому радужному, самому романтичному настроению! И вот, вместо банальных слов для заурядного флирта, когда душа, почти, поёт в тебя летят: «сука, пидор гнойный, мент поганый» - есть с чего оконфузиться и прийти в ярость:

- Чтооо??? Ты кто такой??? Ты кого, падла, пидором назвал?...

Дверь , махом, отворилась и с яростью быка на корриде, Костя вылетает на парапет, дабы наказать засранца, посмевшего так нагло оскорбить и испортить настроение. Промакашка же, с ловкостью тореодора, улизнул от неминуемой расправы и, снизу, продолжил поливать блюстителя порядка самыми поносными словами. Ловок зараза и бегать умеет! Костя, вне себя от постигшего его разочарования и ярости от безнаказанных оскорблений, влетел в фойе « АРАНЫ». Увидев Жеку, возмущённо спросил:

-Это что, Жека, прикол, что ли такой, да? Ну, я тебе припомню!

- А я здесь причём? – парировал Жека – он уж целый час тебя домогается, нам нервы мотает. Мы его уже пару раз ё..нули – не понимает

- Щас, поймёт! – прорычал омоновец –только бы его поймать.

Как бы, издеваясь над его словами, раздался, всё тот же, стук в дверь.

- Мужики, - обратился к охранникам Костя, - отвлеките его, пусть он вас поматерит маленько, потерпите и на улицу не выходите, а мы сейчас кое- что придумаем… - и, с этими словами, скрылся в кабинете директора.

Ну, что ж, интерес был обоюдным и в успешном его исполнении были заинтересованы обе стороны. А для этого, каждый должен был , безукоризненно, сыграть свою партию, суть которой заключалась в следующем… Охранники разговорами отвлекают Промакашку, омоновцы же, тем временем, через запасной выход, обходят здание « Араны» , с тылу подкрадываются и чинят расправу над мерзавцем. Только бы клюнул!

Перед тем, как снова открыть кормушку, удалили швейцара, чтоб не мешал. Распределения ролей не понадобилось. Женя, сразу же обратился к Виссариону :

- Послушай, Вис, ты – бывший замполит, нынче историю преподаёшь…Пи..еть умеешь – будь здоров – тебе и карты в руки. Бери весь разговор на себя.

-Ладно, только уж вы, будьте добры, не встревайте, пока не понадобиться

Это касалось., в основном, Женьки – Димон, наверняка, не произнесёт ни звука - неандерталец…

Подошли к двери. Араксенко взмахом руки дал понять швейцару, чтоб он исчез, пока, на неопределённое время. Вован, с облегчением, ретировался на любимые угловые диванчики, взял какой-то журналишко и стал, с интересом рассматривать его иллюстрации. Читать – не царское дело! Между тем, трио аккуратно открыли сотрясающуюся кормушку. Как и следовало ожидать, Промакашка, в мгновение ока, оказался у спуска вниз , предпочетая держать дистанцию, правда, не очень большую… Оплёванная часть его тела высовывалась, с опаской, из-за лестничных перил. С минуту постояв, убедившись, что его никто не собирается преследовать, с неизменной омерзительной ухмылкой, мелкими шажками начал приближаться. Что в этом было больше : любопытства или наглости, он и сам толком не знал. Привычка же к беспределу не давала покоя. Внимательно прислушиваясь, не лязгнет ли дверной засов, подвалил максимально близко и с расстояния, метров пяти, начал разглядывать стоящих по ту сторону «кормушки». Увидев всё, что хотел, Промакашка, пританцовывая( как и положено блатному), начал ерничать:

-Оп-паньки! Три хероплёта в одной «кормушке»: клыкастый, усатый и носатый…

Женя скрипнул зубами, а Димон угрожающе засопел, Вис же не имел права на эмоции из-за возложенной на него миссии.

- Что уставились, волки позорные, бакланы задроченные, чижики обвафлёные, петухи лагерные? Где ваш мусор? Я его хочу завтра отъе..ть в прокуратуре…

_ А почему, не сейчас? – поинтересовался Вис,- Хочешь, я тебе его позову, он с удовольствием придёт к тебе на свидание.

- Себе его зови, усатый, а мне его фамилию назвал, быстро!

- Нууу… грубияааан… Где тебя только воспитывали?

- В пи..е, гомик усатый, в пи..де, понял?

- Понял! Да оно и сразу видно, в приличные места выкидышей , на вроде тебя, никто и близко не подпустит, им место – только в п..де! Причём, самой вонючей!

- Это тебе, гомосятина, - впадая в очередную истерику, визжал Промакашка, - там место, тебе!!!

- Что у тебя с логикой? Сам же назвал это местом своего воспитания, чего уж теперь, на попятную-то? На счёт «гомосятины»… Омоновца же ты хочешь трахнуть – уж не знаю, чем он тебе приглянулся? Так что, в отличии от тебя, у меня с ориентацией всё в порядке!

- Ты чё, козёл, охеренно умный что ли? Я имел ввиду, что в прокуратуре его раком поставлю…

- Ну, вот видишь, опять… «Раком»… Давай, я его позову, а ты тут, прямо на парапете, воплотишь свою мечту.

Женя с Димоном, внимательно слушали этот странный диалог и, временами, прыскали от смеха в рукав, от чего одинокий и оплёванный юнец приходил в ещё большее неистовство

-Ты, б..дь, остряк х.ев, побрей мне жопу своим острым языком, больше пользы будет!

- А от чего она у тебя заросла-то шерстью? Слишком часто пользоваться ей даёшь, кому ни попадя?

- Ты, усатый, тоже ответишь за свой базар! Я тебе это припомню! Подловим тебя с братвой и….

- А без братвы - импотент полный? Конченное чмо и трус, если не уверен в безнаказанности. С тобой, вообще, западло беседовать.

- Да мне в х.. не упиралось, усатый всё, что ты говоришь и думаешь обо мне… Я про себя всё знаю! Живу по понятиям, понял, фраер?

-Даааа? Ты ничего не попутал, поросёнок? В прокуратуру жаловаться, это тоже по понятиям? Да, тебе, поросёнок, после этого в первой же уважаемой хате определят к параше!

- До хера ты знаешь! На мусоров можно, особенно, когда они беспредельничают…

- Так ведь, беспредельничать ты начал и продолжаешь до сих пор, - Вис произнёс это с улыбкой, которая, почему-то взбесила Промакашку

- Х.ли ты скалишь свою погоаную рожу, фраерюга усатый, по ипалу захотел?

- Во- первых, - Вис ещё шире улыбнулся, той своей, чуть ли не голливудской, улыбкой, которая так нравилась дамам и ученикам( ученицам –особенно!)- У меня не харя, а лицо, причём, заметь, весьма симпатичное. Во-вторых, харя-то, как раз, у тебя – вон как её сегодня оплевали! – по бокам, опять, прыснули от смеха.

- А кто в меня плевал, не скажешь? – Жека, аж присел от хохота.

- Зачем? Тоже хочешь в прокуратуру пожаловаться? – на сей раз, и Димон изобразил нечто, вроде смеха, Жека же, хохотал во всё горло, вводя в растерянность Промакашку.

- Тебя как звать, - неожиданно, без всякого перехода, спросил у Виса, порядком поднадоевший собеседник.

- Для таких, как ты- Виссарион Александрович, по жизни! А тебя , как?

- Хм… Виссарион,- как будь-то не ему был адресован вопрос, пробурчал \Промакашка,- Имя какое-то ипанутое, ни разу не слышал. А по отчеству, я только учителей в школе называл…

- Ты до фига чего не слышал, отрок! Считай, что я твой учитель, поэтому, не стесняйся – по имени-отчеству и, по-чаще, на «Вы». Имя своё назови! – рявкнул, под конец, Виссарион

- Да пошёл ты! – как ни странно, не до конца послал – Обойдёшься без моего имени.

- И не надо! Я буду звать тебя « Промакашка»!

- Почему, « Промакашка»?

- Ты мне напоминаешь одного персонажа из фильма « Место встречи изменить нельзя». Его так звали, а ты на него очень похож. Помнишь?

- Я не смотрел этот фильм!

-?????????? Ты – безнадёжен!

- Посиди с моё, начиная с малолетки, посмотрю на твою надёжность…

- Ещё скажи, что в авторитете там ходил.

- Ходил! И ты сходи на малолетку, спроси, тебе подтвердят за меня!

-Не возьмут меня на малолетку – поздно. Ладно, имя не хочешь сказать, назови, хоть, своё зоновское погоняло

- Обойдёшься!

-Обойдусь, конечно! Тем более. ТЕБЯ, НАВЕРНО, ТАМ ТАК ОКРЕСТИЛИ, ЧТО язык не поворачивается произнести?

И, опять, без всякого логического перехода, Промакашка взвизгнул и, лыбясь безобразно ,изрёк:

- А что это, Виссарион Александрович, эти два гондона развеселились? А давай-ка я их обоссу , - с этими словами, ублюдок быстро расстегнул штаны и достал свой, такой же, как хозяин, позорный член и начал приближаться .

- Знаешь, ведь и мы, втроём, можем тебя обоссать – мало не покажется. К оплёванной харе - в самый раз будет!

Как об стенку горох! Осмелел что ли? Или, ещё больше, обнаглел? Как бы там ни было, Промакашка, ничего не замечая вокруг, оказался одержим своей идеей и желанием воплотить её немедленно. Причём увлёкся и потерял бдительность на столько, что не заметил за своей спиной две тени подкравшихся омоновцев. Даже Вис ни сразу их разглядел… Менее двух метров оставалось до окошка, когда с « конца» беспредельщика закапали первые капли.

- Не буди лихо, пока тихо – это про таких, как ты, урод, сказано! – устало промолвил Виссарион и резко отодвинул дверной засов

- Пошёл на х..! – в истерике заорал Промокашка.

Больше он ничего не успел! Подсечка и сильный удар сзади, опрокинули его на пол парапета. Тут же защёлкнулись наручники. Несколько пинков по самым чувствительным частям тела, ввели зарвавшегося юнца в состояние болевого шока, от которого он, не то, что орать, пискнуть был не в состоянии. Недвижимым, безмолвным кулем его занесли в фойе, бросили на пол, повернув на спину. Боже, как он изменился! Куда исчезли вся его наглость и всё егонахальство? Куда делись глумливость и беспредельщина? Где неслыханная развязность и бесстыдство? Нету! Сплошное непонимание случившегося, шок, животный страх и неописуемый ужас в глазах сделали его бледнее мертвеца и он всем своим видом напоминал загнанного зайца, окружённого сворой гончих, безжалостных псов, готовых, в любой момент, растерзать его на части. Последним штрихом, венчающим описание положения данной особи, являлось то, что штаны , по-прежнему, расстёгнутые ,были насквозь пропитаны тем самым содержимым, что по мысли Промакашки, предназначалось охранникам. Тот самый случай, когда говорят – обоссался со страху! И вот, лежит это, подыхающее от ужаса, существо, окружённое оскорбленными им людьми. Попросить бы прощение, покаяться –виновен же 100% - не отморзки же стоят вокруг. Максимум – пнут под зад и ступай с Богом и не делай так больше! Но -куда там – только страх, в перемешку со злостью и ненавистью и возмущение: как это посмели не дать поглумится до самого конца!

- Ну, что, мужики, - обратился омоновец Костя к присутствующим,- Как поступим с этим засранцем?

Накипело! Желание растоптать эту мокрицу - просто, неописуемо. Причём, у всех! Жаль, не Дикий Запад – линчивали и делу край… В России же, как будь-то специально, все законы устремлены на защиту мрази. Вот и думай, как поступить? Ещё даже не прозвучало ни одного высказывания, как случилось неожиданное…Из кухни выбежала невысокая, полноватая, женщина на коротких и толстых ногах и неимоверным задом – повариха Лена, в миру- Лена-Толстожопка. Растолкав беспардонно окружение, бросилась к лежащему на полу Промакашке с криками:

- Юра, что, что они с тобой сделали?, - и, с прищуром, глянув на охрану и омоновцев, прошипела. – За что это вы его так? Что он вам сделал, этот мальчишка? Ну-ка, отпустите его немедленно!

- Ну-ка, Лена, иди отсюда и не мешай, без тебя разберёмся – рыкнул Костя. Его поддержали возмущенные голоса всех участников всего этого действа. Промакашка же, от неожиданной поддержки, воспрял духом и мгновенно, воспользовался ситуацией :

- Тётя Лена, спасите меня! Эти козлы беспредел чинят, не за что избили меня!

- Щас, Юрочка, щас, я директора позову, - и с завидной прытью, Толстожопка, понеслась к кабинету директора , на ходу базлая,- Андрей Васильевич! Андрей Васильевич! – добежав, схватила за рукав пиджака Кустина и потянула за собой в фойе.

– Вот, смотрите, Андрей Ваильевич, что эти дуботолки сделали с парнишкой! Скажите им, чтоб , немедленно, отпустили!

Вся драма, изначально, разыгрывалась на глазах Кустина и он обо всём был прекрасно осведомлён и поимку Промакашки благословил лично. Поэтому, выдернув свой рукав из цепких пальцев поварихи, тоном, не терпящим возражений, изрёк:

- Так, Лена, давай-ка не вмешивайся не в свои дела , раз не в курсе проблемы и иди на своё рабочее место!

- Ну, как же, Андрей Васильевич, посмотрите, что они с ним сделали!

- Я сказал, иди на своё рабочее место! Без тебя разберёмся! Кто он тебе, этот дебил?

- Это сын моей подруги, она здесь раньше работала, Юрка вырос, буквально, в этом ресторане. Отпустите парнишку, пожалуйста!

- Мне что, ползарплаты тебя лишить, не понимаешь с первого раза? Видишь, как этот беспредельшик глумливо лыбится – почувствовал твою поддержку. Шагом марш на кухню!

Повариха не рискуя и далее испытывать терпение начальства, направилась к своим кастрюлям и сковородкам. Пройдя несколько шагов, остановилась и крикнула:

- Юра, напиши завтра на них заявление, я буду свидетельницей!

- Мне тебя уволить, что ли? - заорал на неё Кустин- Не дай Бог узнаю, что, и впрямь, собралась свидетельствовать, не со мной дело иметь будешь! Поняла?

Последний вопрос прозвучал уже в след , исчезнувшей за дверью кухни, Толстожопке.

– А вы что, здесь столпились? – к барменам и официантам- Зрелищ захотелось? Или тоже в свидетели потянуло? По рабочим местам! Через секунду никого не вижу! - и, полюбовавшись на улепётывающий персонал, обратился уже к охране и омоновцам:

- Давайте заканчивайте с ним , скоро народ пойдёт, - и , конкретно, к Косте – Что задумали-то, Костик? Не убьёте, надеюсь, его?

- Не убьём, Василичь, не убьём, повоспитываем, только, маленько – заверил Костик – Пойдём, посмотришь…

С этими словами, взяв Промакашку за шиворот, они , вместе с Жекой, поволокли его в мужской туалет. Экзекуций с битиём решили не проводить. В самом деле, зачем они в туалете-то? Тесновато, да и не дай Бог сломается что… Промакашку посадили на пол, окружив со всех сторон.

-Ну, козлина, - обратился к нему омоновец,- Кого ты хотел отъе..ть?

- А обоссать кого хотел, сука? - тут же добавил Женька.

Промакашка затравлено, с низу в верх, глянул на окруживших его решительных, рассерженных им, людей. Что пронеслось в этот миг в его голове – одному Богу ведомо. Но, в его положении, любому отморозку, имеющему, хоть, чуть-чуть, мозгов становится ясно, что на любой беспредел найдётся ещё более изощрённый беспредел, так что этим увлекаться не стоит. В Промакашкином взгляде даже это не отразилось, что уж говорить о каком-то раскаянии, а вот глумливая злость в хитром прищуре – с избытком! Он начал канючить:

- Пацаны, отпустите меня, я больше не будуууу….

Неуж-то, надеялся обхитрить? Но, как известно, хитрость – не есть ум, а усиленная работа инстинктов, вызванная отсутствием ума, что и проявилось немедленно.

- Где ты пацанов увидел, сучара? – прогремел Костя и, сбив с промакашкиной головы его дорогущую норковую шапку, отвесил ему смачный подзатыльник.

- А вы что, девушки, да? – осклабился Промакашка.

Он ещё и шутит!!! Усиленная работа инстинктов, сказалась-таки.

- Мы, щас, тебя девушкой сделаем, мерин тухлый – произнёс Женя, служба на тюремном режиме давала о себе знать.

- Точно, - заржал Костя, - Выбирай: или отсосёшь у всех по очереди, или башкой в унитаз с говном.

Присутствующие развеселились. Похоже, их устраивал любой промакашкин выбор . Тот же, побледнев от услышанного, тем не менее, не нашёл ничего лучше, как ляпнуть :

- Опустить хотите? Смотрите, козлы, как бы вас самих ,потом, за меня не опустили…

-Чтооо? – взревел Костя – Ты кому это угрожаешь? Ну-ка, парни, хватайте его за ноги.

Женя , Димка, второй омоновец Толик и Вован подхватили со всех сторон, сидящее на полу туалета, тело, приподняли. Костик же, открыв крышку унитаза, в котором, и впрямь, говно плавало( забыл кто-то смыть или , нарочно, оставил!) своей мощной дланью , взял Промакашку за шею. Наслаждаясь моментом наступившего справедливого возмездия, сначала легонечко макнул, затем, под громкий смех присутствующих, до упора, погрузил чело своей жертвы в зловонную жижу. Промакашка бился отчаянно! Но, заломленный профессионально людьми, на много сильней его физически , был обречён и не на такие муки . Подержав несколько секунд несчастного, омоновец вынул его. Махнул рукой помощникам , чтоб не держали больше, после чего развернул Промакашку мордой к присутсвующим…От открывшегося зрелища, все залились громким хохотом. Даже неандерталец Дима смеялся от души. Видно у них, в пещерах, это любимый вид развлечения. Зрелище, и в самом деле, было комичным: на бледном, полуобморочном лице юного беспредельщика отложились остатки табака, туалетной бумаги и желтоватые кусочки фекалий. По щекам и шее, вниз, за ворот его свитерка, устремились такие же желтоватые потоки. Предложи ему, сейчас, выбор: плевки в харю от всей «зондер-каманды» или то, что на ней в данный момент уже было – что бы он предпочёл? Об этом уже никто и никогда не узнает…

«Вот, интересно, – подумал Виссарион – если бы сей отрок знал, чем всё кончится, рискнул бы так себя вести?»

Меж тем, Костя, насладившись произведённым эффектом на окружающих, без посторонней помощи, макнул ещё раз Промакашку в унитаз. Тот, на столько был подавлен, что и не взбрыкнул даже. Затем, отшвырнув, почти безжизненное тело в угол туалета, спросил:

- Ну, что, достаточно с него?

- Неееее…- запротестовал Женя – Это он узнал только, каково быть обосранным, теперь же, пусть узнает, каково быть обоссаным?

И с этими словами, расстегнув штаны, начал мочиться на лежащего, стараясь, непременно, угодить ему в харю.

- Х..и стоите, - обратился он к присутствующим – Присоединяйтесь!

Новая забава понравилась и все, кроме Виса и Кустина, радостно присоединились к Жеке. « Ну, и чем они отличаются от этого беспредельщика?» - опять, с грустью подумал Вис. Он не был моралистом, более того, по степени аморальности мог переплюнуть всех этих сыкунов. Его воля – он бы, с удовольствием, подвесил верх ногами это подобие человека и спокойно смотрел, как тот подыхает в мучениях. Принимать же участие в драке нескольких против одного, травле одного всеми, выступлений всех против одного и прочих стадных мероприятий, Вис принципиально и категорически отказывался. Вот и на этот раз, воспользовавшись тем, что раздался стук в дверь, а швейцара на месте не было, Виссарион направился к выходу. Это были уже первые посетители. Узнав же, что теперь вход в заведение платный, выразив сожаление, удалились. Какое всё-таки счастье, что мразь, типа Промакашки, достаточно редко встречается.

Из туалета показался Кустин, вытирая слёзы от хохота. Глядя на Виса и кивая большим пальцем правой руки в направлении дикого ржания. Одновременно, левой рукой крутил пальцем у виска не в силах что-либо произнести. Следом за ним, Димка и омоновец Толик поволокли вонючее тело на улицу. Ещё следом вышел Вован, держа на вытянутых руках с брезгливой миной промакашкину дорогую шапку. Причина этого стала понятна, когда придурок-швейцар, почему-то, именно , Вису продемонстрировал её содержимое. Там было говно! Откуда оно там взялось? То ли из унитаза кто достал – не побрезговал, то ли кто-то из этой зондер-команды насрать успел… Виссарион не стал выяснять. Развернув Вована лицом к двери, всё так же с шапкой на вытянутых руках, лёгким пинком под зад выставил на улицу.

- Вот дебил! - раздался сзади Женькин голос –Зачем он это тебе показывать вздумал?

-Решил, что я эксперт – качество оценю.

- Для этого у нас есть другой эксперт, там , на улице – произнёс ,шедший рядом с Женькой Костя.

Полюбоваться заключительной частью этой трагикомедии высыпал на парапет почти весь персонал «Араны». Кто с любопытством, кто с осуждением, кто с полным безразличием – все ждали развязки. Она не заставила себя долго ждать – не май месяц! Подойдя к сидящему в сугробе, дрожащему от холода вонючему Промакашке, Костя взял из рук швейцара необычный головной убор и со словами:

- Ты забыл шапку.- нахлобучил её на голову хозяина .

Захохотали только директор, второй омоновец и охранники, остальным же зевакам было невдомёк, что за шапка Мономаха повенчала чело Промакашки.

- А теперь, уё..вай отсюда и. не дай Бог, ещё, хоть раз, увижу тебя здесь!

Промакашка, как зомби, побрёл в сторону остановки общественного транспорта и такси. Какому же водиле, какого маршрута, выпадет «счастье» везти такого пассажира?

Представление закончилось. Все вернулись на свои рабочие места. Виссарион глянул на часы. Бог мой! Прошёл только час с небольшим рабочего времени. Проклятый Промакашка! Продемонстрировал на практике теорию относительности в действии. ..

Опять расселись на диванчиках. Помолчали. Женя тупо уставился в пол. О чём-то думал начальничек …Или вспоминал…. Так! Выпрямился, глаза оторвались от пола, указательный палец вверх . Как бы что-то утвердил… Так и есть!

- На счёт реабилитации . Вис прав, тебе Володя надо сегодня до утра загладить свои «косяки»., - и пресекая саму возможность возражения, продолжил, - Думаешь, шапку с говном подержал и все грехи тебе простились? Ни хера!

- А что от меня требуется-то, прям сейчас?

- Я тебя немножко потренирую. Вы, парни, тоже присоединяйтесь. Тем более, Вис на тренировке сегодня не был. А ты, Дима, хоть и был, всё равно отработаешь пару элементов, которые у тебя плохо получаются.

- И где это всё будет происходить? –поинтересовался Вис.

- Прямо здесь в фойе, пока нет народа. Да и зеркала вон какие классные! Короче, погнали…

Он начал показывать Вовке приёмы защиты от ударов рук и ног, парирование ножа и палки, постепенно втягивая в этот маразм Виса и Димку. Через пятнадцать-двадцать минут, его пригласили к директору. Пробыл недолго. Вышел. Присел к коллегам с многозначительной улыбкой и произнёс:

- На сегодня всё! Ирка ,барменша –проститутка, пожаловалась: «Андрей Васильевич, а чё там охранники понтуются в фойе, посетителей пугают?» Шкура! Никого ведь нет.

-Тогда, продолжим? –съязвил Виссарион.

- Нет, Кустин запретил! Фигня! Подумаешь… Мы другое место найдём А Ирина… Вот, плядь! Да они все тут такие: что официанты, что бармены, что мужики, что бабы… Не легко нам будет. Пойду-ка я скажу пару ласковых этой мандовошке.

Жека зашёл в бар. Взгромоздился на высокий табурет, подманил к себе пальцем Ирину и начал ей что-то шептать с улыбочкой. Клыки в таких случаях, как нельзя, кстати.

Барменша представляла из себя карикатурное зрелище. Как она, вообще, сюда попала, чьё протеже? В более низкопробных заведениях, и то ,такую бы «очаровашку», к работе не допустили. Значит так: под сороковник, невысокого роста, короткая стрижка тёмных волос с чёлкой, закрывающей не только лоб, но и глаза, до половины. Сами глаза – карие, глубоко посаженные и бегающие, бегающие, бегающие…Кожа жёлтая, не свежая ,с сероватым оттенком, свидетельствующая о длительном и чрезмерном злоупотреблении табаком её обладательницы. Нос – классическая пипка – маленький, вздёрнутый с непомерными ноздрями. Рот большой с тонкими губами. Худощава, плоскогруда, полное отсутствие живота на фоне большой задницы. Ноги - какие-то неопределённые из-за привычки ходить на полусогнутых- с непропорционально огромными, как у хоббита, ступнями. Голос, на столько прокуренный и грубый, что не видя источника его излияния, легко можно ошибиться , приписав какому-нибудь нетрезвому мужлану. Вот такой «эталон» женственности заведовал баром ресторана-казино «Арана».

Именно, с этим «эталоном» и беседовал о чём-то Женька не прекращая улыбаться и посверкивать клыками, получая в ответ , не менее экзотичную улыбку Ирины, не прекращающую курить и не выпускающую, ни на минуту, из рук сигарету. В конце концов, у некурящего Жеки терпение лопнуло, он встал со своего табурета на полуоборванной фразе и снова присоединился к коллегам.

- Ну, и что, - спросил Вис, - Сторонам удалось прийти к соглашению?

- Дымит, стерва, как паровоз,- ответил Араксенко, и добавил, - Короче, ситуация такая: она отрицает то, что нажаловалась на нас. Говорит, просто, за компанию, вместе с поварихой и официантками, зашла в кабинет генерального директора. Пиндит, конечно!

И в миллионный раз, добавил :

- Не просто нам будет сработаться с ними, ох, не просто

Тут раздался резкий стук в дверь. Швейцар, в нерешительности, глянул в сторону охранников.

- Открывай! – скомандовал Женя, - Парень за второй порцией говна пришёл. Только смотри, сам не замарайся – выгоню на пару.

Стук повторился. Вован, с предосторожностями, приоткрыл кормушку, глянул, счастливо улыбнулся и растворил настежь дверь, пропуская какого-то сухопарого парня в тёмных очках с усами. Не останавливаясь и не обращая ни на кого внимания, тот ломанулся в сторону директорского кабинета. Бросив мельком взгляд на зеркало, остановился на мгновение. Повернувшись в сторону охранников и подняв в приветствии руку, быстро произнёс:

- О, Вис! Рад тебя видеть! Значит, надумал-таки, к нам… - и, с этими словами, исчез под стойкой бара, где был кротчайший путь к администрации.

- Кто это? – спросил у Женьки Виссарион,- Откуда он меня знает?

- Ну, ты даёшь! – удивился Женька,- Это же Серёга Кременок. Помнишь, что в спортзале –то нас фотографировал?

- Смутно! Там до фига, кто ходил к тебе – всех не упомнишь…

- Странно! Осенью, значит, когда мы столкнулись с тобой на перекрёстке и я рассказал тебе про казино и что мы с Серёгой там работаем… Ты тогда, почему-то, вспомнил его сразу. – и ,посмотрев пристально в глаза Виссариона, тут же спросил, - Или ты, только, делал вид, что вспомнил?

- Делал вид, - кивнул Виссарион. И, тут же, добавил – Он, вроде, тогда был без усов и очки тёмные не носил… Не мудрено, что не признал его сегодня!

- Вис, - Женька хлопнул его по плечу, - С тобой не соскучишься. Теперь Кременок - директор по общим вопросам. Курирует охрану, стало быть, твой прямой начальник. А начальство, сам понимаешь, надо знать в лицо.

- А что значит « по общим вопросам»? Конкретно-то, он чем занимается?

- Он, как бы, представитель хозяина здесь. Макаровское, так сказать, око… И ещё в его обязанности входит разруливание ситуаций с блатными или ментами. Из всех кустинских замов, его больше опасаются работнички заведения.

Взаимоотношения самого Жени с Кременком можно, с лёгкостью, отнести к категории «пути Господни неисповедимы». Начнём, хотя бы, с того, что знакомство их состоялось в колонии усиленного режима, где Араксенко работал начальником отряда, а Кременок попал к нему в качестве подопечного с малолетки. Обозлённый, набитый по самую макушку уголовными понятиями и представлениями, этот худощавый зверёныш не шёл ни на какой контакт. В кабинете начальника отряда или отмалчивался, или дерзил неимоверно, что прямиком привело его в «отрицаловку», а оттуда, с лёгкой Жениной руки, сделало Серёгу частым клиентом штрафного изолятора.

Прошло некоторое время. Араксенко уволился из органов. Кременок вышел на свободу. По иронии судьбы, оказались соседями на одной улице в частном секторе. Не здоровались! Ну, а потом: то ли время лечит, то ли кто-то где-то Кременку замолвил словечко за Женю… Короче, выпили несколько раз и подружились. Женя бесплатно Серёгу пускал в свой спортзал тренироваться, а тот, в свою очередь, делал Жене бесплатные фото. Фотографом устроился бывший зэк! В девяностые всё рухнуло, всё закружилось, всё резко поменялсь.. Женя ушёл в бизнес и прогорел. Кременок ушёл в криминал и стал начальником в казино, куда, в качестве подчинённого, и попал к нему Жека…

После 22 –х часов народ, что называется, повалил косяком. Основная масса людей любой категории наделена здравым смыслом и склонна воспринимать любые нововведния , весьма, адекватно. Так и с входными билетами. Большинство посетителей, услышав о новшестве, спокойно подходили к кассе, оплачивали нужную сумму и, без проблем, следовали в гардероб. Часть, просто, заворачивалась и уходила – на фига им лишние траты? Другая же часть, начинала возмущаться, требовать встречи с администрацией. Выходили поочерёдно, то Кустин, то директор ресторана Игорь Воробьёв, то директор казино Паша Лучерский, то Кременок…Не добившись желаемого, ворча и брюзжа на чём свет стоит, покупали-таки заветный клочок бумаги или, матерясь и проклиная новые порядки , улепётывали прочь. Самой же паскудной составляющей пришельцев были чьи-то знакомые из персонала или блатота с завышенной самооценкой, ошибочно полагающей, что известность в мире криминала, автоматически, вручает им отмычки от всех дверей. И надо было видеть их изумлённые, недоумённые и возмущенные хари, когда они, с удивлением, обнаруживали, что это не действует. Здесь не действует! И всё , на что хватало этих людишек, так это на оскорбления и угрозы. Причём, большая часть, сыпалась на голову бедного швейцара Вовки. Женя, вместо того, чтобы в первый день находиться постоянно рядом и помогать советами , подсказками какими-то практическими действиями своим подчинённым хлопнув Виса по плечу, со словами :

- Ну, ладно, мужики, вы тут бейтесь , а я пошёл следить за игрой, - свалил в игровой зал.

Там он, естественно, с комфортом, расположился в замечательном кожаном кресле, якобы, наблюдая за порядком и с явным недовольством реагировал на то, что дверные охранники, периодически ( то один, то другой) отвлекали его от , столь важного, дела. Отвлекали своими вопросами, консультациями, тем, что кто-то , периодически, требовал его присутствия со стороны улицы. Неужели, сами не можете решить такие пустяковые вопросы? – так и сквозило в его недовольном взгляде. Это ещё более усугубилось, когда к нему подошёл Паша Лучерский и что-то начал выговаривать. Со стороны входа это было хорошо заметно. В конце концов, Жека резко поднялся с вожделенного кресла и своей фирменной походочкой, поджав ягодицы, не спеша направился в фойе. Подошёл, разумеется, сразу к Вису и, как бы ища поддержки, произнёс:

- Плдь! Начальников развелось…

- Что такое, Жека? – саркостически спросил Виссарион – Кто тебя обидел?

- Да никто…

Помолчав немного, произнёс :

- Ёханый Паша!- выдержав ещё паузу, добавил, - Дое..ся до меня « чё ты здесь сидишь, чё ты здесь сидишь»…. А где я ещё должен сидеть? Это моё рабочее место!

Продолжая передразнивать директора казино, добавил:

- Прикинь, что базарит : иди, типа, к мужикам, им там трудно у дверей, первый день же, многого не знают…Я ему говорю, что всё, что их интересует я им, итак, рассказываю здесь, когда приходят и спрашивают… Ведь так же , Вис?... А он одно своё – нет иди к дверям, там от тебя больше пользы будет… Ну, ладно, сука лысая, случится что в казино, я х.. туда пойду порядок наводить! Так и скажу: ты же сам меня отсюда выгнал…

- А, знаешь,, Жека, - произнёс с ухмылкой Вис, - ты и, правда, здесь нужнее, мы в твоём присутствии себя уверенней чувствуем…

Араксенко промолчал, никак не реагируя на эту подковырку, но он бы не был самим собой, если бы так легко и просто согласился с мнением начальника и, тем более, подчинился. Спустя десять минут, он со словами: « Пойду, попью кофе» исчез в направлении директорского кабинета, предварительно «успокоив» охрану словами: « Ну, и вы, потом, по одному, сходите попьёте» Минут сорок его не было. В фойе, меж тем, вошёл Паша, огляделся внимательно и спросил:

- А где Женя?

- Кофе пошёл пить, - чуть ли не хором, ответили охранники.

- А давно ушёл?

- Да, вот, буквально только что…

- Понятно… - кивнул головой Паша и повернул к кабинету.

Похоже, нрав Женин здесь был известен и неуклюжие попытки охранников выгородить своего начальника, успехом не увенчались. В прочим, он появился менее, чем через минуту, посверкивая клыками в счастливой улыбке. Чем было вызвано это блаженство, так и осталось тайной, но вот то, что остальным охранникам вышел облом с кофе, это было достаточно явным, потому что нахлынула вторая волна посетителей.

Что это была за публика? Кто эти люди, что могли себе позволить в будний день посетить ресторан? Да не просто ресторан, а ресторан-казино! Откуда у них деньги на фоне всеобщих задержек зарплат по пол-года? Ведь они не просто пришли выпить-закусить, они пришли проиграть свои деньги. Этот , не единственный, парадокс середины девяностых годов наиболее рельефно проявлялся в заведениях, «Аране» подобных.

Виссарион ,с любопытством, свойственным психоаналитику, рассматривал прибывающих. Мужчины и женщины, молодые и не очень, в шикарных шубах и так себе, привлекательные и не очень – всех их объединяло одно – отсутствие шарма и интеллигентности . И самодовольство! Сытое самодовольство! Такова дань времени и с этим уже ничего не поделаешь…

Места в баре уже были все заняты, постепенно заполнялись столы в ресторане, появились первые игроки. Официанты и официантки стремительно забегали, принимая заказы. Играла музыка.

Вскоре, на сцену вышел невысокий, коренастый, лет под тридцать, парень и, поправив микрофон, обратился с приветствием к сидящим за столами. Затем, пожелав им приятного отдыха, махнул рукой напарнику, стоящему за инструментом с двумя рядами клавиш, и запел. Живая музыка ценна сама по себе и не каждый ресторан может себе позволить иметь исполнителей « в живую»… Тем более, неплохих исполнителей. Парень на сцене пел неплохим тенором, чередуя популярные шлягеры с блатным шансоном. Появились и первые танцующие…

Присутствовать на чужом празднике жизни всегда, как-то, не по себе. Присутствовать же в качестве обслуги- не по себе в двойне… Зависть ли тому причиной, комплекс неполноценности или что иное – Бог-весть! Каждый пусть ответит за себя сам.

Вис, от природы не завистливый, но с набором ( пусть небогатым) комплексов, сразу занял позицию стороннего наблюдателя за происходящим. Так, по крайней мере, ему удавалось себя позиционировать первые две недели. Сегодня же, слушая исполнителя и глядя на танцующих в промежутке между открыванием дверей, ему было, просто, любопытно, весело и тревожно от необычности происходящего. Увлечённый своим состоянием, он и не заметил, как сам стал объектом чужого любопытства. Началось с того, что парень, что пел со сцены, в перерыве подошёл, именно к нему и, протянув руку, представился:

- Александр!

- Виссарион! – в свою очередь отрекомендовался Вис.

- Лицо мне Ваше знакомо. Где я мог Вас видеть?

-Представления не имею! Я, точно, Вас сегодня впервые увидел, а на память, особенно, зрительную, никогда не жаловался.

-Да? Может быть… Но, лицо очень запоминающееся.

- Я знаю! Поэтому, с младых ногтей, стараюсь держаться подальше от криминала, чтоб не быть лёгкой добычей для мусоров.

- Ну, и правильно, - улыбнулся Александр,- а здесь, значит, в охране? Не позавидуешь! Пойдёмте, я и с напарником Вашим познакомлюсь, заодно…

Подошли к неандертальцу Диме. Певец, широко улыбаясь, назвал своё имя. Димон пожал протянутую руку и промолчал. Возникла неловкая пауза…

- Его Дима звать, - поспешил на помощь Виссарион, -другие привратники, если захотите продолжить знакомство, более учтивы, не сомневайтесь.

- А я с Женей и Володей знаком, - произнёс Александр.

Чувствовалось, что он, несколько, подрастерялся от случившегося и пытался как-то это всё сгладить, но тут выскочил его напарник и в фойе, заполненном охранниками и посетителями, начал кого-то близоруко высматривать. Не найдя, громко крикнул:

- Саня, Сестричкин, ты где?

Александр своим звонким голосом, тут же, отозвался:

- Здесь я, Витёк! Подваливай к нам, познакомься с парнями…

Сориентировавшись по голосу, его напарник подошёл, смущённо улыбаясь, поочерёдно пожимая руки, назвал себя, так же скромно:

-Витя…

Возраста и роста он был , приблизительно одинакового со своим партнёром, но худоват и ,необычайно, белокур.

-Что случилось, Витёк? Ты меня потерять успел?

- Да нет, Саня! Просто, нас «башляют», заказ поступил, - и, к окружающим:

- Извините, ради Бога- работа….

Вот это политес! А то у Виса уже начало складываться впечатление, что здесь , сплошняком, работают особи , типа барменши Ирки и поварихи Ленки.

Между тем, наступал самый разгар жизни ночного клуба: появились первые выигравшие и первые проигравшие. Вторых, естественно, было больше. Тонус настроения посетителей , градус подпития и уровень раскрепощённости, поднимались всё выше и выше. Музыканты работали, почти, без перерыва. Появились и первые пьяненькие… Особенно обращала на себя внимание некая девица. Она пришла с двумя подругами и, уже на входе, бросилась в глаза. Чуть за двадцать, шикарные длинные тёмные волосы, великолепная грудь не менее четвёртого размера, узкая талия, крутые бёдра, от которых, казалось, вот-вот, лопнут джинсы. Короче, такие пользуются спросом не только в ночных клубах…И эта не была обделена вниманием! Востребованность выражалась в том, что её постоянно кто-то угощал в баре и приглашал потанцевать. Часа через три с этой милашкой начало твориться нечто невообразимое. Стройная, как у балерины, спина , перестала почему-то поддерживать свою обладательницу в вертикальном положении и она стала передвигаться по заведению, согнувшись вперёд в пояснице под 90 градусов. При этом, держа руки на коленях, переставляла ноги способом, напоминающим циркуль. Мало того, шикарные волосы ниспадая теперь до самого пола и напоминая хобот мамонта, успешно подметали не только паркет ресторана, но и плитку туалета, куда эта девица захаживала всё чаще и чаще.

Первая реакция Виссариона, когда он заметил, столь необычное, передвижение этой особы, была обычной. Он подождал, когда к нему приблизится раскачивающийся хобот и поинтересовался:

- Девушка, Вам плохо?

Не меняя позы, отодвинув слегка «хобот» в сторону, глянув озорно снизу вверх, девица протянула руку и представилась:

-Катя!

Висссарион прыснул от смеха, но пожимать эту, пусть и наманикюренную, ручку, всё же побрезговал. Катю это ничуть не смутило! Напротив, ей показалось, что она изобрела новую игру и теперь, заметив из под волос мужские ботинки, она отбрасывала их( волосы!) в сторону, протягивала ошарашенному обладателю ботинок руку и громко, со смехом, себя называла:

- Катя!!!

Только пара посетителей последовала примеру Виса. Остальные же – кто в изумлении, кто из любопытства, а кто и из похоти – называли себя и, с удовольствием, пожимали эту чудо-ручку. Некоторые, тут же, начинали флиртовать. Но… «хобот» ,вновь, возвращался в исходное положение, руки ложились на коленные чашечки, циркуль продолжал перемещение, а всё это вместе, уже ни на что не реагировало. До следующих ботинок, правда…

Самое интересное, что подружки этой девицы, не обращали на неё никакого внимания. И не только потому, что оно, целиком и полностью, было устремлено на «снявших» их мужчин, а потому, что в её состоянии это было обычным явлением. Кончилось всё тем, что Катя, находясь в полной прострации и не найдя, в очередной раз свой столик, подвалила к первому попавшему, чьи хозяева, в это время, беззаботно танцевали или делали очередную ставку… Бесцеремонно, чуть выпрямившись, налила себе полный фужер халявной водки, махом опустошила его и, тут же, возле столика, отрубилась.

Наконец-то подружки прозрели! Подхватив своих кавалеров, они за четыре конечности выволокли тело в фойе и положили обладательницу оного на первый попавший диванчик, вежливо попросив какого-то очкарика уступить место. Тот, не споря, поднялся и пересел на диванчик рядом с Висом. Компания засобиралась домой, сопровождая прикольными комментариями происшедшее с их подругой. Спустя десять минут, они покинули заведение. Похоже, мужики были на колёсах и вызывать такси не стали.

Атмосфера, меж тем, сгущалась в прямом смысле. От количества выкуренных сигарет посетителями и персоналом, стоял сплошной смог. Для некурящего Виссариона это было настоящей пыткой. Жека реагировал, куда как, спокойней- привык что ли… В конце концов, Вис встал и направился к выходу, чтоб подышать свежим воздухом, как, вдруг, очкарик, что рядом сидел, схватил осторожно его за рукав:

- Постойте! Как? Это Вы? Вы здесь подрабатываете?

- Да! А что? – Виссарион готов был отдать голову на отсечения по поводу того, что впервые в жизни видит этого мужика.

- Да ничего… Проклятое государство, заставляет таких людей ещё и по ночам подрабатывать, ещё и в ночном клубе. Вы, наверно, хотели подышать свежим воздухом? Не возражаете, если я Вам составлю компанию, а то и меня этот дым достал. Я, знаете ли, не курящий… Да и Вы, на сколько я помню…

- Да, ради Бога! – произнёс Вис, так и не в силах вспомнить, с кем имеет дело. Может, родитель чей… Хотя, навряд ли – всё равно бы запомнил.

Вышли на парапет. Вис начал с наслаждением, вдыхать свежий воздух. Вот, только, проклятый холод – долго не выдержать… Да ещё этот увязался! Странный какой-то… Откуда он меня знает?

Очкарик стоял, как ни в чём не бывало, совсем не замечая холода, но, со свойственным большинству интеллигентных людей тактом, понимал, что его компании не очень-то рады, а, по сему, надо срочно изложить суть дела и откланяться. То, что услышал Вис, изумило его до крайности. Очкарик начал изливать благодарности за какой-то прописанный курс лечения, который ему, якобы, помог. При этом, поинтересовался: нельзя ли прописать что-нибудь более радикальное, чтоб совсем победить болезнь?

- Послушайте, любезный,- наконец-то пришёл в себя Вис, - в моей жизни бывали случаи, когда я прописывал кое кому радикальные средства без всяких рецептов, но они – уверяю Вас – не были лекарством. Хотя, как сказать… Короче, я не имею никакого отношения к медицине, Вы меня с кем-то перепутали.

Мужчина посмотрел на Виса ,этак, иронично-снисходительно и произнёс:

-Да полноте, ВячеславСергеевич, что засмущались-то? Досадно, что пациент застукал на такой необычной подработке? И что с того? Нынче каждый зарабатывает и подрабатывает где и как придётся. Да и не собираюсь я придавать гласности вашу вторую жизнь…

- Да Бога ради – предавайте, мне-то что? Я и не делаю из этого тайны. Тем более, что звать меня не Вячеслав Сергеевич, а Виссарион Александрович и к медицине я не имею ни малейшего отношения, поскольку работаю в школе.

- Да ладно! Вы меня разыгрываете!

- В таком разе, давайте вернёмся в то смрадное место. Там, по крайней мере, тепло и достаточно света чтоб, глянув в мой паспорт, Вам всё станет ясно.

Очкарик, молча, последовал за Висом. В фойе, достав паспорт и предъявив очкарику, Вис с интересом стал наблюдать за его реакцией.

- Не может быть, - прошептал очкарик, - не может быть, чтоб люди были так похожи друг на друга! Ведь у Вас нет брата-близнеца?

- Нет, близнеца, точно нет. Уж не знаю, к счастью или к сожалению…

- Извините! Ради Бога, извините меня за мою назойливость… Мудрено было не ошибиться при таком-то сходстве, - и, с этими словами, сей странный субъект удалился к своему столику.

Всё это время, сквозь открытые настежь двери для проветривания, за ними пристально наблюдал Женька. Подстраховки ли ради, на случай чего, просто из любопытства, но, как только, собеседник Виса свалил на своё место, тут же поинтересовался:

_ Что он от тебя хотел?

- Чтоб я ему прописал курс лечения….

- В смысле, - осклабился Жека – чтоб ты его ё.нул? За что, хоть?

- Женя, ну почему, сразу же «ё.нуть»? По твоему, здесь все посетители для этого предназначены?

- Нет! Только, некоторые…

- Он, действительно, хотел, чтоб я ему прописал курс лечения, т.к. перепутал со своим лечащим врачом.

- Ни хера он, сволочь, нажрался! А по виду и не скажешь…

- В том-то и дело, что мужик, почти, трезвый - двойник у меня, где-то, в Холмске окопался…

Тут, как раз, на эстраде был объявлен перерыв и к ним подошёл Саня Сестричкин.

- Вон и Саше, - кивая на певца, произнёс Виссарион,- я сегодня кого-то напомнил, не так ли?

Сестричкин остановился, достал сигарету. Закурил. Ещё раз пристально посмотрел на Виса и обращаясь к Женьке,обронил:

- Так, и не могу вспомнить, где я его видел? Лицо знакомо - просто ужас, а где встречались – не помню.

И уже, непосредственно, к Вису:

- Ну, ладно, у меня всегда башка на память была пробита, поэтому и на физфак пошёл учиться, но ты-то, неужели не помнишь, где мы встречались?

- Помню, Саша, конечно, помню – мы с тобой нигде не встречались! Похоже, и ты где-то видел моего двойника . Где, именно – вспоминай сам!

Виссарион и Сестричкин даже не заметили, как перешли на «ты», но, в данном случае, это уже не имело значения. Женька, с интересом, слушая обоих, улыбаясь до ушей, вдруг повернул их лицом к бару и подталкивая в спину , ехидно произнёс:

- Идите-ка вы оба, попейте кофейку, авось мозги-то и прочистятся. Глядишь, чё и вспомните… А так, похоже, на ходу засыпаете, вот и мерещится всякая хрень.

- Ну, не знаю, - возразил Вис, - я ещё не засыпаю и хрень мне не мерещится. А от кофе не откажусь! Ты как, Саня?

- Я тоже, только что со сцены и мне хрень не мерещилась, и кофе ,тоже, хочу. Пошли!

Нагнувшись под барной стойкой, прошли в директорский кабинет. За столом сидел один Кременок, смотрел какой-то видик. Остальные же представители администрации, вместе с двумя омоновцами, упархали в игровой зал и, смешавшись с игроками, пялили свои глаза на рулетку. Кременок старался там не появляться, т.к., по словам крупье, его визиты сказывались самым отвратительным образом на игровом процессе - всё «летело», всё «ломалось», всё « накрывалось»… Проще говоря, на рулетке выпадали ни те числа, за карточными столами ни те карты и ни та масть, с игровыми автоматами, тоже, начиналось твориться что-то «неладное» - все вместе они, с приходом Серёги, начинали выдавать результаты в пользу посетителей. Мистика! Чушь собачья! Но… народ в казино работает суеверный и с этим приходится считаться. Всем! Даже свою подружку Таньку, что работала крупье на Блэк-Джеке, Серёга навещал лишь тогда, когда в зале не было игроков. Ну, или почти, не было… С подобными, писанными и неписанными, законами казино, Виссарион, в последующем, столкнётся ещё ни раз. А пока… Пока они , вместе с Сашкой Сестричкиным, завалили в начальственный кабинет по известной нужде и расположились, с удобством, на диванчике. На столе, за которым сидел Кременок, стоял закипающий электрочайник. Тут же, рядышком, огромная банка с растворимым кофе и глубокая тарелка, наполненная сахаром. «Око государево» (одна из кликух Серёги), разумеется, не для них держал под парами чайник – он по- просту, обожал каждую выкуренную сигарету сопровождать стаканчиком крепкого кофе или чая. Глянув сквозь тёмные очки на вошедших, не говоря ни слова, пододвинул к ним чашки и кофе с сахаром. Первое приятное занятие и ощущение за всю ночь! Организм Виса , с наслаждением, принимал в себя это горячее, горько-сладкое пойло.

- Ну, как впечатление, Виссарион, от работёнки? – оторвавшись, наконец, от телеэкрана, спросил Кременок, - Завтра не передумаешь приходить?

- Ну, если я скажу, что в неописуемом восторге от неё, ты же, всё равно, не поверишь…

- Так оно! – улыбнулся Серёга, - И всё же?

- На счёт «всё же», скажу одно – завтра, всё равно, приду. Как надолго меня хватит – время покажет!

- Это- само собой! Здесь, ведь как? Главное – научиться правильно реагировать на пьяных и крутизну различную. Сильно с ними не «закусывайтесь», чуть чего – зовите ОМОН, парни всегда помогут. Правда, иногда и вам придётся им помогать –ситуации разные бывают… Ты нигде больше не работаешь?

- Как не работаю? Работаю! В школе!

От услышанного, Сестричкин ,аж, перестал пить кофе и, с удивлением, глянул на Виса. Кременок же, присвистнув, произнёс:

- Всё ещё в школе? Ипануться можно! Ты же сдохнешь от такого режима работы! Всех денег не заработаешь…

- Мне в школе уже полгода не платят…

- Тем более, х.ли там делать? И зарплатка-то, наверно, х.., да ни х.я?

- Разумеется, не как у олигарха….

- Так, увольняйся на хер!

- Уволюсь! Со временем…

- Со временем? Я понял тебя!

«Ни хрена ты не понял, мысленный скороспел» - подумал Вис, допивая свой кофе. Поднялся, отнёс свою чашку в посудомойку и направился к своему рабочему месту. В проходе между кабинетом и баром, столкнулся с Сашкой Сестричкиным. Тот, пропуская Виса вперёд, живо поинтересовался:

- Ты, наверно, физкультуру преподаёшь?

- Нет, Санька, историю…

- Аааа… А то я подумал, что мы и здесь коллеги. Я же физфак заканчивал!

- Ты уже говорил!

- Да? Вот, поэтому, у меня и память плохая…

- И об этом ты говорил!

Протиснувшись под барной стойкой в обратном направлении, оказались в фойе. Увидев их, Женька, кивнув Диме-неандертальцу, тоже, с ним на пару, пошли пить кофе. Сашка отправился к себе на эстраду, дабы искусством своим смягчать сердца пьяные и просветлять мозги нетрезвые. Виссарион же водрузился рядом со швейцаром-Вовкой и продолжил свои психолгические наблюдения, особенно за теми, чьи сердца и мозги оставались глухи к любому благому воздействию. Таковых, к счастью, сегодня было немного – сказывался пред и посленовогодний ажиотаж. Деньги имеют свойство заканчиваться даже у олигархов, что уж говорить о посетителях заштатной казиношки?

Вовка отстранённо молчал, лицо было лишено каких-либо эмоций Похоже, спит, подлец, с открытыми глазами. И громкая музыка, и сигаретный смог, и снующие, туда-сюда, посетители вызывали нулевую реакцию. Виса это, особо, не волновало, но для того, чтоб прервать затянувшееся молчание, он слегка, толкнул Вована и спросил:

-Ну, а ты почему не пьёшь кофе?

- А? Что? – встрепенулся Вовка, - Кофе? Я не хочу кофе…

- А напрасно! Тебе бы не помешало, сон на работе – смертный грех!

- С чего ты взял, что я сплю? Я вовсе не сплю. Так, задумался…

- Ну-ну…

Тут, в фойе, вышли Кустин с Воробьёвым – на обоих верхняя одежда – собрались куда-то. Кустин окинул взором окружающее пространство, остановился, почему-то, на швейцаре и, шутливо- строго глянув на него, так же, полушутя, спросил:

- Спишь, сука?

Оправдываться Вовка не посчитал нужным, промолчал, на что Кустин добавил, погрозив кулаком:

-Смотри мне, плядь!

И, обращаясь к Вису:

- Мы с Игорем домой поехали, здесь Паши и Кременка достаточно

« Я что, от тебя требую отчёта?» - мысленно отреагировал на начальственное обращение Вис. Кустин же, продолжил:

- Как настроение? Впечатление? – и не давая ответить, тут же – Вечером ждать?

-Ждать! – коротко ответил Вис

- Ну, добро! – директора, пожав охраннику и швейцару на прощание руки, направились к выходу.

В дверях столкнулись с двумя новыми посетителями. Пропустив их, покинули заведение. Двое, вновь прибывших, протянули входные билеты. Один из них, пристально вглядевшись в Виссариона, воскликнул:

- Братан! Здорово! Ты как здесь?

Виссариону и на этот раз хватило беглого взгляда, чтоб определиться с тем, что и этого, новоявленного, «братана» он видит сегодня впервые в жизни. «Да кончится это когда-нибудь!» со злостью подумал Виссарион. А тот всё продолжал:

- Ты что, не помнишь меня? Мы же из Афгана в 88-м вместе выходили!

Знал бы он, где в 88-м году был Вис, вопросы бы отпали сами собой…Тем не менее, глядя в глаза назойливому посетителю, Вис как мог спокойно, ответил:

- Уважаемый, меня не было в Афганистане в 1988 году!

- Как не было! Ты что, Лёха, не узнаёшь меня? Мы же с тобой почти год под Кандагаром лямку тянули! Или работнику казино западло узнавать своих бывших сослуживцев?

Чёрт! Ладно, хоть второй молчит…Тут со стороны бара показался опившийся кофе Женька и не спеша, поджав ягодицы, плавно подвалил к ним, нутром чуя, что происходит что-то интересное. Не отвечая на упрёки псевдосослуживца, Виссарион обратился к Жеке: -

-Слушай, Жека, как ты думаешь, я был в 88-м году в Афганистане?

- А хер тебя знает! Как, вообще, под старую жопу, тебя могло туда занести?

- Вот и я о том! Сколько Вам лет, любезный – обратился Вис к посетителю

- 26! А что?

- Во как! Ровно на 11 лет разница! Стало быть, в 88 году , Вам было 19, а мне, соответственно, 28 лет. Если не ошибаюсь, в таком возрасте уже не призывают.

- Не может быть! Такое сходство… Тебя же Лёха звать?

- Что они все сегодня заладили: не может быть, не может быть? Может! И звать меня не Лёха, а Виссарион. И не просто Виссарион, а Виссарион Александрович! И на «Вы», пожалуйста, хотя бы потому, что я Вам не «тыкаю»! Кстати, представтесь!

- Андрей!

- Так вот, Андрей, чтоб не терять больше времени, тем более, мы скоро закрываемся, взгляните на мой паспорт и будем считать, что недоразумение исчерпано.

«Афганец» уставился в документы Виса, не скрывая своего удивления.

- Убедительно?

- Даа… - протянул «афганец»- Ну, извини… То есть, извините. Сказал бы кто – не поверил, что так бывает…

- Я бы тоже не поверил, если бы сегодня меня, трижды, в этом не убедили…

- Ладно, мы пойдём. Извините ещё раз!

- Приятного отдыха!

« М-да, - подумал Вис – даже представить не мог, что у меня где-то есть двойник, а уж, двойники… Ладно, если их в экстремальном случае, перепутают со мной, а если меня с ними???...» С этими мыслями подошёл к хихикающим ( кроме неандертальца)коллегам:

- Прикинь, Женя, как я хорошо сохранился! Ты бы перепутал 49-летнего мужика с 38-летним?

- Нет, наверно. Хотя, в случае с тобой… Ты такая непредсказуемая сволочь, - со смехом сказал Женька ,- что и в 49 лет от тебя будет неизвестно, что ждать!

- Спасибо! А ещё сослуживец, а ещё в приятелях ходим…

- Да ты не обижайся! Это я так, к слову…

- А я и не обижаюсь. Я и без тебя знаю, что я – сволочь!...

Рабочий день ( вернее – ночь) имеет особенность заканчиваться. Посетители, один за другим, покидали заведение. Особенно торопились уйти те, кто проигрался вдрызг. Оно и понятно: в стенах, где тебя обчистили, как липку, мало удовольствия оставаться надолго. Те, что с выигрышем, наоборот, оккупировали бар и, дай им волю, не уходили бы отсюда вообще. До первого проигрыша! Публика же из неиграющих, всё выпив, закусив, на что денег хватило, натанцевавшись, тоже потянулась к выходу. Ровно пол пятого утра, бар закрылся, дабы барменша успела подсчитать выручку и отчитаться перед руководством. После этого, и любимцы Фортуны стали покидать заведение. Таким образом, к пяти, т.е. к моменту закрытия, посетителей не осталось совсем. Уже неплохо для первого дня!

Женя, ничтоже сумнящейся, посадив в один рядок охранников и швейцара , начал подводить итоги. На всех, сразу, напала такая расслабуха, что глаза стали закрываться сами собой и сил на то, чтоб заострять внимание на Женин бред, ни у кого не было. Он это понял и быстро исчез в направлении директорского кабинета. Вскоре показался Кременок под руку со своей подружкой Танькой.

- Кому в сторону центра, - обратился он к охранникам,- могу подвезти.

- Мимо вокзала не поедешь? - спросил Вис.

- Не совсем по пути, но я тебя недалеко, высажу. Поехали!

Вис быстро собрался, забежал, простился с Женькой и, воспользовавшись любезностью ещё одного своего нового начальника, отправился домой. Так завершился этот первый день работы в игорном заведении. Скажи тогда кто Вису, что таких дней у него наберётся , аж, на шесть лет – ни в жизнь бы не поверил!

ГЛАВА ПЯТАЯ.

Ритм жизни казино и ночных клубов, вообще, диаметрально отличается от жизни заурядных предприятий, учреждений и контор. Если в обычных заведениях пятница – расслабуха и вино-банный день ( пятница-развратница), то казино и ночные клубы, как раз, в выходные дни ударно «пашут». И выручка в эти «благословенные» дни максимальная и нагрузка на персонал – будь здоров! Вот и второй рабочий день Виссариона в, столь экзотичном, месте выпал, как ни странно, на пятницу. Подъехав, как положено, за полчаса до начала работы, Вис застал коллег в полном комплекте. Даже Жека проигнорировал спортзал. Ну и ну! Неуж-то, вчерашнее «вливание» Кустина возымело своё действие и кое кто сделал правильные выводы? Как бы там не было, едва дав Виссариону снять верхнюю одежду, Жека поволок его в какое-то помещение за железными дверями возле туалета. Оказалось, что это второй этаж гостиницы, у которой « Арана» арендовала не только бывший ресторан, но и эти пустующие номера. Зачем – Бог его знает! Видать, учредитель имел какие-то свои виды… Откуда ключи у Жени? Любопытно, конечно, но Вис давно уже научился не задавать лишних вопросов.

Жека открыл один из номеров. Вошли. Свет, почему-то, был включен. Вид номера был удручающим: оборванные обои, давно не крашенные подоконники и окна. В бывшем туалете, напрочь, отсутствовала сантехника. Пол был так замусорен и загажен, что Виссарион не сдержался и брезгливо плюнул на, еле просматривающийся из под грязи, паркет. И, тут же, получил замечание от Жеки:

-Вис, кончай здесь плеваться! Тут будет наш тренажёрный зал, а я, как ты знаешь, всегда тренируюсь босиком и ходить по твоим плевкам не намерен!

Вона что! Не нытьём, так катаньем… Спортзал забацал! И где!? Оригинал хренов… В слух же, Вис произнёс другое. Как бы ворча, обратился к Женьке в третьем лице:

- Конечно, не буду больше. Мне плевка-то своего жалко, а он босиком собрался ходить…

Жека, тут же, отреагировал:

- Ладно, не п..ди, умник, вставай в стойку и давай отработаем несколько приёмов .

Вис, с удивлением, глянул на него:

- Ты когда успел переодеться, собака? Это, во первых, а, во-вторых: я что, в костюме, галстуке и в этой антисанитарии буду это всё отрабатывать?

- Отвечаю в порядке поступления. Переодеться я успел, пока ты пялил глаза и плевался на окружающую обстановку, а пиджачок свой цивильный и галстучек повесь воооон на те плечики – специально для тебя, интельго сраного, приволок.

- Б..дь! – ругнулся Вис, - какой ты предусмотрительный, однако…Пол бы ещё помыл – цены тебе не было!

Жека, пропустив это замечание мимо своих больших ушей, разминался на каком-то задрипанном коврике и Вису ничего не оставалось делать, как повесить на пресловутые плечики пиджак, рубашку и галстук. Оставшись в футболке и брюках, направился к своему начальнику. Обувь, разумеется, осталась на нём. Поотрабатывав, минут пятнадцать, блоки от удара ножа и ног, вернулся к своему первоначальному виду и пошёл менять Диму-неандертальца, дабы и ему перепала толика Женькиного «мастерства». Димон, без разговоров, направился к шефу за наукой. Время до открытия оставалось немного, так что надо было ещё успеть преподать кое что и швейцару Вовке. Тот, с нетерпением, ожидал своей очереди – где ещё, на халяву, обучат рукопашке? Сегодня он был в очках и чувствовал себя поуверенней. С подсевшим рядом Висом, начал делиться своими прогнозами на предстоящую трудовую ночь, суть которых сводилась к одному: сегодня придётся попотеть всем. Вис слушал его в пол-уха, рассеяно, думая о чём-то своём – досужая болтовня Вовчика его не занимала. Тем более, вскоре показался Димон, который кивками и жестами давал понять швейцару, что Жека его, с нетерпением, ждёт.

Вис глянул на часы. Надо же, девятый час пошёл – сейчас народ повалит…И точно, раздался стук в дверь. Первые протянутые билеты, первые посетители – начало положено. У входа в зал выстроились троица официантов: Андрюха – высокий, кареглазый детина, лет двадцати пяти. Рядышком – низенький, щупленький, измождено-заморённого вида, официант Санька неопределённого возраста из-за своей измождённости, но, точно, не старше Андрюхи. К ним, за компанию, притулилась официантка Людка – дама за тридцать, чёрные крашенные волосы, росточком – чуть выше Саньки, но по худобе, ничуть, ему не уступающей. Это особенно подчёркивала её короткая юбка, из под которой торчали худущие, в чёрных колготках, ноги. Командовала этой «бригадой» метрдотель Лиля – полноватая женщина с обесцвеченными волосами. Возраст её с трудом поддавался определению, именно, из-за её полноты, но, скорей всего, она, навряд ли, была старше Людки.

Так, или приблизительно так, карикатурно отметил про себя выстроившуюся шеренгу, Виссарион, бросив несколько беглых взглядов на новоявленных коллег. Делал это он не столько из-за омерзительности своего характера, а благодаря привычке выискивать во всём смешное и нелепое. К тому же, развлечь себя захотелось , дабы запастись позитивом до утра. Желание это ещё больше обострилось, когда стало бросаться в глаза то, как официанты, алчно, высматривают наиболее выгодного клиента( психологи –ещё те!) и, почти с ненавистью, друг на друга – кому же он достанется? От дружественного общения, что было десять минут назад, не осталось и следа – один галимый интерес к чистогану. В прочим, стоит ли их винить за это?

Первые восемь посетителей, не обращая внимания на застывших с подобострастными улыбками, официантов, проследовали в игровой зал – епархию обслуживания метрдотеля. Лиля, тут же исчезла, предоставив своим подопечным самим решать: кого и в какой очерёдности обслуживать.

Воспользовавшись наступившей паузой, Вис с Димоном присели на диванчик. Тут же, весьма кстати, подвалил и швейцар Вовка.

- Где наш дорогой Евгеша? – спросил у него Виссарион.

- Он меня отправил сюда,- сказал с ухмылкой Вовка, – А сам сел на коврик и сказал, что ему нужно, срочно, помедитировать…

- Прям, таки, срочно?

- Ну, так он сказал…

- Понятно! Будем надеяться, что это у него не до утра затянется.

Раздался очередной стук и Вован шустро скользнул к двери. Сегодняшние удары по «кормушке» его уже не приводили в бледный вид. Для него, похоже, Промакашка канул в вечность… Вовка, с улыбкой, брал билеты, любезно объяснял тем, кто, по привычке, старался проникнуть без них, что времена изменились и теперь это невозможно. Непонятливых хватало! Охране, то и дело, приходилось барожировать между входом и кабинетом администрации для вызова начальства с целью объяснения с этими непонятливыми – ну, не верилось им, что новые правила не охрана выдумала! Не верилось, так же, что эти правила касаются и их, в том числе. Любит, ох любит русский человек быть исключением из правил, если ему это на пользу, разумеется…

Посетители пошли сплошным косяком, официантам стало не до избирательности – работать надо и они исчезли где-то в глубине ресторана. Заработал бар, заработала кухня, эстрада содрогалась во всю в танцевальных ритмах… А Жеки всё не было! Уж, не в параллельные ли миры сгинул? В конце концов, его отсутствие было обнаружено, весьма, своеобразно. Ресторанный шеф – Игорь Воробьёв – вышел в фойе, оглядел всех присутствующих, затем своей косолапой походкой проследовал в игровой зал, тут же вернулся обратно и подошёл к охранникам:

- А где Женя? – поинтересовался он, почему-то у Виса

- Сейчас придёт, - последовал ответ

- Откуда придёт?- переспросил Игорь и, не получив ответ, настойчиво переспросил:

- Так где, всё-таки, он?

« Медитатор чёртов!» - промелькнула злая мысль –« Отдувайся тут за него!» И только собрался, в слух, из замполитовской привычки, расплыться мыслью по древу, чтоб потянуть время, как со стороны туалета показался Жека, собственной персоной. Он шёл как-то странно, с полузакрытыми глазами.

- Женя! – воскликнул Игорь – Меня уж поварихи достали! Ты там, на кухне, назаказывал себе что-то и не идёшь есть. Всё уже остыло!

Араксенко досадливо махнул рукой на Игорёшу( не воспринимал в серьёз!) и , подобно зомби, опустился на диванчик точно по центру. И поза-то у него была, как аршин проглотил или столбняком скрутило… Затем, при полном отсутствии каких-либо эмоций на лице, кивком головы подозвал к себе Виса с Димкой и, похлопывая ладонями по дивану с двух сторон от себя, пригласил их присесть. Те не заставили себя просить дважды…Посидев, ещё с минуту, с закрытыми глазами – что за дело до того, что всё кругом кипит в деловом ритме?- глухим, каким-то загробным, голосом Женька начал вещать:

- Короче, ситуация такая: вот зал, - он указательным пальцем очертил виртуальный квадрат на своих коленях – вот за этим столиком, ближе к окну, будет сидеть мужик в малиновом пиджаке. Обратить на него особое внимание! От него исходит опасность – я так вижу!

Вис глянул на Димку. Даже у неандертальца лицо вытянулась от услышанного. Вис же не нашёл ничего глупее, как спросить:

- А откуда информация такая?

- Я вижу ТАК! - на сей раз голосом Дельфийского оракула, произнёс Женька, делая акцент на слове «так».

- А ничего, что каждый третий разгуливает в малиновом пиджаке?

- Пиджак будет один, вы скоро убедитесь в этом. Я всё сказал – работайте!- в голосе послышались нотки раздражения, - Я пойду перекушу!

Во фрукт! За каких-то полчаса успел трижды удивить. Своим высокомерном отношением к одному из директоров, открывшимся даром вещания и возможностями заказывать себе питание на ресторанной кухне – то ли ещё будет? Сам-то он, часом, не метит в более высокие сферы, чем, просто, старший над охранниками? Поживём- увидим! А пока…

Пока что работы было невпроворот: фейс-контроль, отсев безбилетников, силовое противостояние особо наглым и бесцеремонным, нервотрёпка с бестолочами, требующими для себя исключений и свиданий с администрацией. Угрозы, оскорбления, даже шантаж… И всё из-за чего? Всего лишь, из желания попасть, беспрепятственно, в кабак, который по иронии судьбы стал вдруг престижным. Ладно бы кто возражал! Есть «бабки» - плати, заходи и отдыхай, нет - так, чего уж хлопать себя ушами по щекам? Смирись и поищи другое место. Ан, нет… Ради того, чтоб похвастаться завтра среди, себе подобных, люмпенов – я мол, вчера в «Аране» зависал- на что только не пойдёшь? Согласны, даже, по по башке получить за настырность. Эту категорию с трудом, но можно, всё-таки, понять. Но, вот, когда от денег, аж, ляжки горят, а купить входной билетик западло только потому, что ты чей-то знакомец – понять, действительно сложно. И на какие только ухищрения не идут, какие, только, аргументы не придумывают! Каждый из мужиков, любителей халявы, лучший друг Макара – учредителя казино. Или сидел с ним в одной камере, или бывший одноклассник, или деловой партнёр…. Каждая из баб, к выше перечисленному перечню, добавляла ещё, что она является любовницей Макара. И все требовали, возмущались, грозили страшными карами и гневом «самого», если для них не будет сделано исключение. Начались и первые силовые стычки. Омоновцы, Костя с Толиком, приходили на помощь и сильно не церемонились. От их пинков, кулаков и дубинок страдали одинаково и бывшие «друзья» Макара, и бывшие « любовницы». Если учесть ещё и то, что свою лепту в сей процесс стали активно вносить и Виссарион с Димоном, то картина получится весьма яркой и насыщенной.

Женя, «откушамши», появился, наконец, возле входной двери. Вальяжно, с улыбкой сытого крокодила, выслушал красноречивый рассказ швейцара Вовки о происшедших , за время его трапезы, событиях и пришёл к выводу, что ему, пока, будет полезней находиться здесь. Не смотря на то, что, с момента открытия, прошло не полных два часа, всё уже было заволокнёно табачным дымом – вентиляция работала отвратително. Появились первые пьненькие, неадекватненькие клиентики. Вот, пожалуйста, молодой человек в мохнатом свитере , увидев в огромном зеркале собственное отражение, долго и внимательно себя разглядывал – не узнавал, что ли? Потом, давай, корчить рожи и самому себе показывать два средних пальца. Продолжалось минут пятнадцать, пока его спутница не увела, обратно, к столику.

А возле эстрады, какая-то подвыпившая дама, в тёмном трикотажном платье, массивной золотой цепью на шее, танцевала, почему-то, в обнимку со стулом. Своеобразный это был танец! Она, под музыку, тёрлась о его спинку то складками живота своего, то задницей, то приседала низко-низко, раскинув на максимальную широту свои полноватые бёдра. Потом, водрузившись на стул верхом и откинув назад голову, стала поочерёдно- то одну, то другую- заносить свои ноги на спинку стула. То, что подол её платья скатался и сполз весь к животу, её ни мало не беспокоило. Кончилось тем, что эта особь, в мгновение ока, сдёрнула с себя всю одежду! С трусами и колготками случилась заминка. Спущенным до колен, им мешало покинуть свою хозяйку только одно – не желавший открываться замок на одном из сапог. Подбежавшим из её компании, двум мужикам и бабе, стоило не малых усилий собрать, раскиданные по залу, предметы её туалета и одеть хулиганку.

А вон, супружеская пара, за столиком, что возле ближайшей колонны… Похоже, у них проблемы иного рода : кто-то кого-то приревновал и вот уже, спешно рассчитавшись с официантом, они покидают заведение.

За столиком, что ближе к проходу, весьма взрослая дама(за пятьдесят) «тролит» официантку Людку тем, что пересчитывает на собственном калькуляторе каждую строчку предъявленного счёта. Её спутник, молодой альфонс, со скучающим видом наблюдает за всем этим. Причём, так и норовит, погладить по ноге или ущипнуть, втихоря, за задницу, стоящую рядом , Людку. Та – почти не реагирует! То ли нравиться, то ли многолетняя привычка угождать, во всём, клиентуре – чёрт её разберёт…

Возле эстрады уже не протолкнуться от танцующих. Танцами , конечно, эти телодвижения можно назвать с большой натяжкой, но уж – как умеем! Вон тот, подвыпивший мужичок, в смокинге с бабочкой, собрав жуткий танцевальный коктейль из чечётки, цыганочки и рок-н-рола, вытанцовывает перед своими двумя спутницами. Те, похоже, его где-то подцепили и теперь, используют по-полной. Они издевательски хохочут над неуклюжими попытками галантности этого лавеласа в виде падений на колени то перед одной, то перед другой и не упускают возможности щёлкнуть его по лбу или по носу. Почему он всё это терпит –не понятно…

Короче – заурядная кабацкая жизнь!

На эстраде объявлен первый перерыв. Сашка Сестричкин направился перекурить в обществе охраны. Увидев Женьку, иронично хлопнул его по плечу:

- Привет, Женя! Так, когда мы с тобой вместе споём? – и видя, что присутствующие восприняли его вопрос, как хорошую шутку ( Жека –певец, и правда, смешно), невозмутимо продолжил, - Вы, наверно, парни не в курсе, что Евгений берёт уроки пения?

-Сестричкин! Кто тебя за язык тянет? Беру – не беру… Кому какое дело? Пошёл на хер отсюда!

- Зачем так груб-то, Женя? Я откуда знал, что это твоя страшная тайна? Ты бы предупредил, хоть…

- Пошёл на хер, я тебе сказал! – Жека, и впрямь, не на шутку рассердился.

- Да пошёл ты сам, - беззлобно произнёс Санька, - Виссарион, пошли пить кофе!

- Не могу, Сань, видишь народ прёт, да и у Женьки, не грех, отпроситься, - съехидничал Вис.

- Пи..уй! – сказал Араксенко, - Только, не долго!

- Разумеется, Женя. Я на кухню не успел заказ сделать…

Прошли в кабинет. На сей раз, здесь вся администрация была в сборе, кроме Кременка. Сашка Саночкин что-то интенсивно взбивал в своей кружке. Кустин с кем-то разговаривал по телефону, а Паша с Игорем смотрели видак. Омоновцы , опять, зависают в игровом зале – оно и к лучшему, а то бы в тесном кабинете было бы не развернуться. Налив себе кофе, Вис с Сашкой Сестричкиным, уставились на Сашку Саночкина – уж больно странными им показались его манипуляции с кружкой.

- Сань, ты что это делаешь? – поинтересовался Вис.

Саночкин улыбнулся, подошёл к ним и показал содержимое своей чашки

- Вот, - произнёс он, - полная чайная ложка кофе, полная ложка сахара, чуть-чуть воды и взбиваешь до пенки – вкуснооо…

- Нуууу, нам такая роскошь не по чину, у Женьки жёсткий регламент для нас на каждую чашку кофе, -съерничал Виссарион.

- Зато, он, сука, сам без регламента жрёт, - подключился , закончивший разговор по телефону, Кустин.

- С Женей, вообще, тяжело работать,- не упустил шанс вставить свои три копейки Игорь Воробьёв.

Вис, не прочь был поперемывать кости своего непосредственного начальника, но не, в столь широком, кругу. С удовольствием попивая бодрящий напиток, он , как бы между прочим, поинтересовался у Сестричкина:

- А что, Сань, Женька правда, что ли, берёт уроки вокала?

- А то! На днях захожу, по делам, в музучилище. Там моя преподавательница вокала, консультируюсь частенько с ней. Старенькая! – поставил акцент Сашка, чтоб у Виса не возникло пошлых мыслей.

- Так вот, - продолжил он, - Зхожу к ней в класс, а там Жека возле рояля торчит. Она ему голос ставит и учит в ноты попадать. Увидел меня – даже не смутился, а, наоборот, заржал – типа: скоро Санька вместе будем петь, а то и, вообще, я с ним конкуренции не выдержу… Поприкалывались слегка. Он, зараза, хоть бы, слово сказал на счёт того, чтоб его хобби в тайне сохранить – ни фига! Я, естественно, поинтересовался, как он ушёл, выйдет ли что серёзное из его затеи? Преподавательша только руками замахала и, смеясь, сказала, что случай безнадёжный, но раз платит деньги… Короче, он к ней два раза в неделю приходит, вот я и жду, когда он запоёт.

- А дуэтом с ним запеть, не планируешь? – подковырнул Вис

- Издеваешься? Даже, если бы он научился хорошо петь… Ты видел, какие клыки у него? Да нас обоих поганой метлой погонят со сцены, едва он раскроит свой рот!

- Ну, что ж, - подытожил Вис, – Основания для опасений есть и, весьма, веские! Пошёл я на службу. Да и ты поторопись, а то Жека займёт твоё место у микрофона.

Выйдя из кабинета, решил идти к входным дверям длинным путём –через кухню, игровой зал, ресторан, с интересом наблюдая за всем происходящем. В игровом зале столпотворение творилось возле рулетки. От желающих поставить пластиковый кругляш на заветную цифру, отбоя не было. Время от времени, кто-то взрывался в радостном восторге, а кто-то испускал разочарованный вопль. В данный момент, для тех и других, не существовало ничего, кроме вращающего колеса, шарика и зелёного, расчерченного сукна и чисел на нём. Всё внимание – туда и, только, туда!

Возле покера «Золотой оазис» тоже не было свободных мест. Некоторые зрители стояли, держа в руках бокалы с напитками, а кое кто умудрялся ещё и наворачивать содержимое тарелок. Комфорт в пылу азарта – дело второстепенное.

А вот, за столиком « Блэк Джека», девки – крупьешки, явно, скучали. Изредка к ним подваливал один или два клиента, да и то потому только, что не смогли пробиться к рулетке или покеру. А удачу - ох как хотелось испытать! И испытывали, за не имением лучшего. Девки, махом, в течении десяти – пятнадцати минут их обчищали и, снова, принимали скучающий вид.

В ресторане всё, как обычно : пьют, едят, хохочут, спорят о чём-то, танцуют. Прохладно, правда, окна слишком большие и тепла не держат. Сашка уже успел взгромоздиться на сцену и подойдя к микрофону, объявлял следующий шлягер для очередного, «пробашлявшего» его посетителя.

К слову сказать, пятница и суббота в «Аране» были особенными днями ещё и потому, что в эти дни приглашались для развлечения посетителей дополнительные певцы и танцоры из знаменитостей местной филармонии и эстрады и цирковых коллективов. Это себя оправдывало ещё и потому, что цены на билеты, неимоверно, подскакивали. Так что, сегодня не один Сестричкин держал в руках публику.

Пяти минут хватило Вису, чтоб это всё окинуть взором и вернуться на своё рабочее место, не утомляя коллег в ожидании. Увидев его, Араксенко подал сигнал Димке с Вовкой, чтоб и они пошли попили кофейку. От дверей невозможно было отойти. Посетители шныряли взад-перёд, по различным надобностям. В том числе, чтоб освежиться на улице и подышать свежим воздухом. Не один Виссарион, оказывается, страдал от табачного смога. Женьке же, как будь-то, ни до чего нет дела. Он, сразу же, поинтересовался:

- Что там Сестричкин тебе про меня рассказывал?

- Да ничего, - отозвался Вис, - Там столько народу, что я, едва, смог попить кофе, не то, что лясы точить…

- Понятно! Вот скажи, что плохого в том, что я хочу научиться петь?

- Да ничего плохого, Жень, дерзай!

- Я и дерзаю! А этот придурок норовит обратить всё в хохму.

- Он, наверно, Женька, опасается конкуренции с твоей стороны: ты как запоёшь, его и выгонят на хер!

- О, и ты туда же, «подкольщик» хренов! Да не собираюсь я не перед кем петь! Так, для себя только…

- Ну, ладно, я ему так и передам, чтоб не переживал…

-Да, пошёл ты…

Раздался очередной стук. В открытые двери, стремглав, влетел Кременок под руку со своей подружкой Танькой. Быстро пожав руки Вису и Женьке, он исчез в направлении кабинета. Танька же, в верхней одежде, что категорически запрещалось, не спеша, продефилировала в сторону игрового зала.

- Она что, сегодня не работает? – поинтересовался у Женьки Вис.

- Почему не работает – работает! Оборзела, просто – Серёга ей до фига позволяет.

- Ну, что ж, дама эффектная, требует жертв.

- Да пошла она на х..! Жертв! У Серёги такая классная жена, а он связался с этой мандавошкой!

- Не жалуешь ты её, как посмотрю.

- А х..и её жаловать? Она мутная, а душа у неё чёрная. Кроме гадостей, от неё ничего не дождёшься! Серёга же, светлый парень и душа у него светлая… Эта блядина все соки из него высосет и погубит его. Не пара она ему, не пара!

- Пусть сами разбираются – большинькие уже! – и, тут же, неприминул схохмить, - А на счёт высосанных соков, Женя… Ты какие имел ввиду?

- И те и другие,- хмыкнул Женька, - Видал, какие у неё рабочие губы?

- Видал! И не такие видал! Не в этом суть. Мне, дюже, любопытно, Женька: как ты определяешь: вот эта душа светлая, а вот эта – тёмная? По каким критериям?

- Ни по каким! Я, просто, вижу. Вижу – и всё! Тебе этого не понять.

- Куда уж мне! Вот, только, интересно, меня-то ты в какие записал – в светлые или тёмные?

- С тобой, вообще, сплошные непонятки. Ты, как будь-то, в каком-то коконе, панцире или броне – ни черта не поймёшь! Как мне говорили знающие люди, это особенность или очень чистых, почти святых людей – они так маскируют свою святость – или людей злых, подлых, исчадий ада – они так маскируют свою порочность!

- Будем считать, что вторая часть, как раз, по мне! – и немного помолчав, Вис, с возмущением, добавил, - Ни фига ты, развёл философию! И какую теоретическую базу-то подвёл под свой бред! И кто тебе мог говорить об этом, какие люди? Ты не интересовался их диагнозом?

Жека, лишь махнул рукой: мол, не веришь – не надо.

- Эх, Женька – Женька,- с поддельной, нарочитой горечью посетовал Вис, - Таким, как мы с тобой, нельзя лезть в, столь заумные, дебри – последний умишко потеряем, на что жить будем?... А вон и Димон с Вовкой. Их ещё не вздумай грузить подобной чепухой. Димку, особенно….

Пятничная ночная жизнь перевалила за вторую свою половину. Народ отдыхал так, будь-то все пять дней до этого тянул, без отдыху, огромную бурлацкую лямку или плуг на пашне. Не было смысла кого- либо спрашивать: дошёл ли он до кондиции, итак всё было ясно. Пьяные люди неумело и не в такт подпевали эстрадникам, танцевали неуклюже и нелепо – хореография и близко не ночевала . Эти горе-танцоры стремились заполнить собой пространство везде и всюду, даже в фойе. Вис с Димкой, стоя на полукруглых ступеньках перед входной дверью и навалившись спиной на железные столбы, молча за всем этим наблюдали. Вдруг, перед Висом вынырнула откуда-то тощая, небольшого росточка, светловолосая девица. Глядя на него томно, на сколько позволяли пьяные, бессмысленные глаза, начала извиваться, типа в танце. Какой-либо ритм в движениях и грациозность, напрочь, отсутствовали. При этом, так и норовила, засранка, прижаться к нему то передком, то задком своим. Вис обожал худеньких женщин, но трезвых, не курящих и не таких мелких. К тому же, лицо её с заострённым взглядом, заострённым носом, заострённым… Да всё у неё было заострённое и напоминало какого-то неприятного хищного зверька. В добавок ко всему, манера одеваться этой «красавицы». Одеянием своим она, нарочно будь-то, подчёркивала все недостатки своей фигуры. Одни узкие, натянутые на тощие ноги джинсы, чего стоили! Мало того, что демонстрировали полное отсутствие попы… Они ещё, вызывающе, подчёркивали наличие огромного пространства в промежности, куда с лёгкостью и при желании, разумеется, могли протиснуться два кулака Виса. Колченогость – ещё та! Обтягивающая водолазка, с таким же успехом, указывала на полное отсутствие груди.

И вот, эта «очаровашка», не выпуская из рук дымящийся «бычок» и продолжая конвульсивно извиваться, томным голосом, обращаясь к Вису, произнесла:

- Мужчина, потанцуйте со мной…

Вис, аж, хрюкнул от смеха – его, ни разу в жизни ещё, мощи не приглашали на танец. Словеса же, посчитал излишним тратить на эту особь, а только посмотрел на неё жалостливо-брезгливо.

- Мужчина, - не унималась «особь»,- ну, потанцуйте со мной!

- Может тебя, «красотка», ещё и трахнуть здесь?

- Ха-ха-ха, - залилась смехом «красотка» и побежала в бар к Ирке, - Ира, слышь, он мне сказал « может тебя ещё и трахнуть здесь»…

Ирка с неизменной улыбкой и сигаретой в руке( она и спит, наверно, с нею!) что-то ей прошептала. «Красотка», тут же вернувшись, опять стал прижиматься к нему своим скелетом, громко приговаривая:

- Ну, трахни меня, трахни, прямо здесь! Я хочу тебя!

- Как можно, голубушка! -со смехом произнёс Вис, – Я как представлю, что ты меня стискиваешь своим колченогими ногами и у меня от этого трещат рёбра – аж, в пот холодный бросает. Покалечишь, кому я буду потом нужен?

- Ха-ха-ха, -ещё громче залилась приколистка и, опять, очутилась в баре, - Ира, слышь, он говорит, что я его раздавлю своей колченогостью…

Ирка делала кому-то коктейль и ей было некогда реагировать на услышанное. Пауза затянулась.

- Дима, - обратился Виссарион к неандертальцу, - Не знаешь, кто такая?

- Светка Беляшова, официантка. На той неделе будет работать. Прикалывается! «Беляшишка» погоняло её.

- Ясно! Спасибо, Дим, - Вис, прям, физически почувствовал, как тяжело далась парню такая длинная фраза.

Меж тем, потребность в свежем воздухе всё больше и больше увеличивалась и всё большее количество посетителей просило выпустить их на парапет подышать свежим воздухом. Не кстати на улице пошёл снег, потеплело и желающих насладиться кислородом стало ещё больше. В результате, от нанесённого ногами и растаявшего снега, в фойе стало жутко грязно. Уборщица не успевала подтирать. Выползла и администрация во главе с Кустиным подышать, за ними потянулись и омоновцы. Наслаждение свежестью приобрело массовый характер. Но, как бы хорошо ни было на улице, зима есть зима и рано или поздно, всё равно, хочется в тепло. Кустин, Паша, Игорёша, отправились по своим делам, Кременок, Саночкин и омоновцы задержались возле охраны языки почесать. Из бара, хищно, смотрела «Беляшишка» внимательно слушая нашептывания барменши Ирки. Видать, совещались, как припозорить усатого охранника в присутствии омоновцев и представителей администрации. Отреагирует ли жёстко на пьяную выходку Кремень? Пострадает ли, после этого, чей-то кошелёк?... В расчёт, почему-то не бралось. Вернее, не брала только Беляшишка, в силу своего состояния. Ирка, в любом случае, осталась бы в стороне… Но, механизм запущен, менять что- либо поздно, потому что пьяные мощи получили инструкции и готовы воплотить их в жизнь. Вот они встают с табурета. Пошатываясь, глядя с ненавистью на Виса, медленно-медленно, стали к нему приближаться…

Не известно, чем бы всё закончилось, но тут вырулил в фойе тот самый субъект в лохматом свитере, что показывал своему отражению средние пальцы. Прямиком направляясь к туалету, он вдруг заметил ещё одно зеркало, что находилось между мужским и женским сортирами. Подошёл. Посмотрел на своё отрожение. Похоже, опять, себе не понравился и… Нет, нет, он не стал больше показывать средние пальцы, он, просто, расстегнул штаны и начал ссать прямо на зеркало и вокруг него, не спуская с самого себя глаз. Присутствующие потеряли дар речи от такого цинизма и беспредела. Первым опомнился омоновец Костя. Одним прыжком он оказался возле зассанца, подсечкой уронил его на пол. Затем, не спеша, по хозяйски, отодвинул назад резиновую палку и кобуру с пистолетом. Засучил рукава. После чего, задрав зад к верху, как профессиональная поломойка, взял, лежащего, на полу и хлопающего глазами, зассанца начал им, методично, вытерать пол. Подтёр всё фойе - от туалета, до гардероба. Потом, перевернув его на живот, проделал то же самое от гардероба до туалета. Стало гораздо чище! Надо ли говорит, каким громким, оглушительным хохотом это всё сопровождалось и какие комментарии высказывались?

В оконцовке, зассанец поднялся, покачиваясь неуверенно на ногах и ловя равновесие, пытался что-то предпринять или, как-то, среагировать. На грязной же харе - хоть бы одна, эмоция! Стоит, скотина, болтается из стороны в сторону! Некогда шикарный свитер, свернулся множеством сосулек с каплями грязной жидкости на конце. Штаны – не лучше! Глазеющую, веселящуюся публику, теперь, интересовало только одно: как он в таком виде, до дома будет добираться? И доберётся ли?

- Зачем вы с ним так? – раздался спокойный мелодичный голос.

Присутствующие повернулись к источнику этой мелодии. Он принадлежал спутнице зассанца – милой, очаровательной девушке. Её лицо казалось бледным, печально- болезненным и очень красивым, словно кто-то мучил и обижал её за её красоту. Приподнятые золотистые брови, высокий открытый лоб, расчёсанные на прямой пробор светлые волосы делали её обворожительной, трогательной и беззащитной.

- Зачем вы так? – повторила она, - Сказали бы мне, что он здесь натворил, я бы вам не только фойе вымыла…

С этими словами, достав бирки, она получила в гардеробе себе шубу, а зассанцу – дублёнку. Подошла, стянула с него мокрый свитер и положила в полиэтиленовый пакет. Как дитяте малому, помогла одеть дублёнку своему спутнику. Он же был не в состоянии ответить ей той же любезностью. Зато, Вис не упустил шанс выпендриться и щегольнуть, показухи ради, своей галантностью. Цинично улыбаясь, взял шубу и помог незнакомке одеться. При этом, кивая на зассанца, не удержался и тихо спросил:

- Кто он Вам?

- Муж, - так же тихо ответила она.

« Надо, срочно, отбить!» - промелькнула пакостная мысль - « Не фиг, тянуть!»

- Вас, как звать? - продолжая корчить из себя рыцаря, спросил Вис

- Зачем Вам?- всё тем же, тихим мелодичным голосом, спросила она.

- Сражён на смерть Вашим великодушием!- канючил Вис, -При случае, тоже хочу им воспользоваться…

- Случая не представится! Я никогда больше здесь не появлюсь…

Она взяла под руку свою пьяную «половину» и , не оглядываясь, проследовала к выходу.

Присутствующие, молча, проводили эту странную пару. Увиденное, действительно, подталкивало на размышления. Каждого- на своё! Виссарион, например, об обладательнице мелодичного голоса:

« М-да…. Есть женщины в русских селениях….Неужели, она его ещё и любит?...Загадочная душа русской женщины…Право же, принадлежать мрази, место которой – на фонарном столбе… Как-то, не верится, что это случайность… Достойны, видать, друг друга…»

Желание флиртовать улетучилось и уступило место «фашиствующему радикализму». Неисправим, ох, не исправим был Виссарион Александрович! Ладно, хоть, хватало ума не демонстрировать это открыто…Не зря же его подопечные окрестили Адольфом Виссарионовичем Пиночетом!

В свою очередь, Жека подумал совсем о другом. Подойдя к омоновцу Косте, вплотную, и глядя на него с лукавым прищуром, Араксенко высказал предположение:

- Я вот, Костя, думаю: заплати тебе месячную зарплату и попроси, прилюдно, вымыть пол в кабаке, ведь отказался бы?

- Конечно бы отказался!

- А мужиком-то протёр бесплатно и, на редкость, добросовестно – вон какая чистота! Почему так, Костя? – ехидничал Жека под одобрительные смешки.

- Да пошёл ты, Жека, - беззлобно проворчал Костя, - Чё, дое..лся?

И тут случился очередной курьёз. Заведения подобного толка сказочно богаты на них и с этим ничего не поделаешь. Невольным участником курьёза может стать любой. И жертвой курьёза, тоже, может стать любой. Это – не приложная истина игрового бизнеса! В этом , буквально через несколько минут, после ухода «странной парочки», убедились очевидцы необычного способа мытия полов. Ещё не успев выяснить, почему Жека «дое..лся» до Кости, как в фойе «нарисовался» Игорёша Воробьёв:

-Мужики, - обратился он к охране,- я ж просил: прежде, чем выпустить посетителя, узнавайте у официантов, рассчитались ли они? Вот, эта парочка… Вы уверены, что они рассчитались?

- Слушай, Воробьёв, - возмутился Жека, – Мы что, должны каждый раз бегать и искать официантов и провоцировать, из-за их нерасторопности, конфликты? Может, им проще брать свою жопу в горсть и подсуетиться по этому поводу? 10%, как-никак, имеют с заказа… А то, сидят, пиз..болят…. В крайнем случае, не рассыпятся, если предупредят охрану.

- Он прав, - поддержал Жеку Кременок, -Они у тебя, Игорь, итак оборзели…Не хотят, чтоб с них высчитывали, пусть предупреждают охрану и предупреждают вежливо, а то я знаю их. Особенно, этого заморыша Саньку…Откуда столько спеси?

- Ну, ладно, я им скажу – разочаровано промямлил Игорь.

И, только собрался уходить, как раздался стук в дверь. Швейцар-Вовка, как штык – на месте. Отворил «кормушку», дабы принять очередную порцию билетов, но вместо этого, какие-то женщины стали громко требовать, чтоб к ним пригласили Воробьянинова.

- Какого, Воробьянинова? – не понял швейцар.

- Да, у вас тут работает, в администрации кем-то… - и, увидев за Вовкиной спиной того, кого искали, начали громко звать:

-Игорь, Игорь! Воробьянинов!! Подойди, пожалуйста, к нам!

Директор ресторана Игорёша, по привычке своей, близоруко щурясь, косолапо направился к выходу, на ходу поправляя весёлым тоном посетительниц:

- Только я не Воробьянинов, а Воробьёв… -и скрылся за дверью.

Никто, особо, не предал значения этой нелепой путанице – как только у нас не извращают фамилии - и не такие фамилии… Все не придали! Кроме Кременка… Он отошёл, немножко, в сторонку, скрестил на груди руки и, ехидно улыбаясь в усы, стал пристально смотреть, сквозь свои тёмные очки, на входную дверь. Едва показалась самодовольная физиономия Игорёши, как Кремень тормознул его вытянутой рукой и громко, чтоб все слышали, произнёс:

-Отныне, тебе погоняло – Киса!

Раздались одобрительные смешки. Хоть, аналогия с персонажем из « Двенадцати стульев» была не очень уместна – и возраст и внешний вид директора ресторана не совпадали с возрастом и внешним видом предводителя дворянства - сама идея была воспринята на «ура». Игорёша же, с безмятежным выражением лица произнёс:

-Ну, Киса, так Киса! – и, засунув руки в карманы брюк, всё так же , косолапо, поковылял в сторону игрового зала. Кремень – за ним! Уж сильно ему не терпелось придать гласности свою выдумку.

Забегая вперёд, необходимо отметить одну особенность «Араны». Заключалась она в следующем: если кто здесь получал прозвище (не важно, сотрудник или посетитель), его имя, напрочь, забывалось и фигурировал он теперь, в обиходе, только под своей кликухой…Несколько лет спустя, когда Виссарион, случайно, в городе встретил Игоря Воробьёва(который, давно уж, не работал в «Аране») и рассказал об этом старым работникам, они не могли взять в толк: о ком речь идёт? Стоило, только, произнести: ну, Киса ещё у него погоняло было, как всё встало на свои места. Вспомнили!

Пока же… Пока же, Женька Араксенко брезгливо смотрит во след новоиспечённому Кисе и говорит Виссариону:

- Видал, какие здесь директора? Срочно Кису надо убирать!

- И кого же на его место?

- Да, хотя бы, меня!

-Ну-ну… Уж не в этом ли, Жека, корень твоей неприязни к нему?

- Ну, ты же сам видишь, какой он… Хочешь сказать, что тебе он нравится?

- Честно? Мне – по херу! Да и не баба он, чтоб нравится…

Жека пожал плечами и своей коронной походкой, поджав ягодицы, тоже подефилировал в сторону игрового зала

« Ну, и публика здесь подобралась, - подумал Вис – Один походняк краше другого!»

Вот, и вторая рабочая ночь заканчивается… Вроде, ничего чрезвычайного не произошло. За, оставшиеся, 35- 40 минут и не должно бы уж ничего произойти. Но… Вот с этим-то «но» и столкнётся сегодня Вис и у него, навсегда, отложится в сознании та простая истина, что в заведениях подобного толка, даже за пять секунд до закрытия, может случится, что угодно…

Сигнал поступил от Женьки, прямо из игрового зала. Почему там омоновцев не оказалось – Бог весть! Наверно, перенасытились сегодня впечатлениями от созерцания чужих удач и неудач и предоставили шанс Араксенко доказать свою полезность. Вот, он и сигналит, теперь, во всю…

Виссарион с Димкой, в считанные секунды, оказались рядом с Жекой и увидели прилюбопытную картину. Возле рулетки, на полу , сцепившись в мёртвой хватке, мутузили друг друга два мужика. На одном была уже разорвана рубаха, а свисающий галстук служил удушающей петлёй в руках его соперника. В свою очередь, соперник находился не в лучшем положении. Тёмно серый джемпер его был весь собран в форме тюльпана вокруг, удерживающих галстук, кистей рук. Видеть, естественно, что творится вокруг, он не мог. К тому же, толстое, голое брюхо собирало не только грязь с пола, но и обильные пинки вражины ненавистного. И повод-то у этих бойцов, как выяснилось позже, был, весьма, забавный… Каждый из них обожал делать ставки на «зеро», но в индивидуальном порядке. Сегодня же, упрямо, ставил и тот и другой. И того и другого это раздражало – как-никак, в случае удачи, сумма выигрыша уменьшалась в двое. Уступать же, не хотел никто! И ничего, что за всё время игры, шарик рулетки ни разу не упал на заветный ноль. Каждый в этом усмотрел вину конкурента – типа, отпугивает удачу, сволочь! Что поделаешь, игроки в казино ещё более суеверны, чем крупье. Так, слово за слово, от взаимных словесных оскорблений перешли к рукопашной схватке. Трое охранников, мигом, их растащили и направили в сторону выхода. Такие вещи должны жёстко пресекаться в любом, уважающем себя, заведении!

Очередной курьёз всплыл возле гардероба, когда драчуны подавали бирки для получения верхней одежды. Оказалось, что они оба пришли в малиновых пиджаках! Более того, тот, что голым пузом вытирал пол (что за день такой сегодня!), как раз, занимал столик возле окна… Надо было видеть реакцию Жеки на это… Он пришёл в неописуемый восторг, хохотал, как сумасшедший, хлопал себя ладонями по бёдрам, подпрыгивал и орал:

- Ну, что! Что я говорил! Малиновый пиджак за столиком возле окна! А вы мне не верили! Убедились теперь, что я обладаю даром предвидения!!! Будете, теперь все знать, что я не вру!!! У меня – дар!!!

Казалось, от зашкаливающих эмоций, он, вот-вот, впадёт в истерику или, хуже того, в какой-нибудь транс. Так больше продолжаться не могло. Чокнется же малый! Выпроводив успокоившихся драчунов за дверь, охранники, с тревогой, наблюдали за своим начальником. В конце концов, Вис –вечный скептик –немилосердно попытался положить конец Женькиной эйфории.

- Слушай, Жека, ты говорил, что пиджак малиновый будет один, верно?

-Ну, и что! - ответил Жека в радостном возбуждении, не понимая куда клонит бывший сослуживец.

- Как что! Их оказалось двое! Это во первых, а, во-вторых, ты говорил, что опасность будет исходить от того, что заказал столик у окна… А тюльпан-то из него сделали и его голым пузом по полу казино елозили. И, не будь нас, может быть, вообще, убили. Ты не находишь странными опасности подобного рода?

Ну, и наивняк же этот Вис – вздумал самого Жеку сбить с толку такими пустяками. Эйфория продолжалась и Жека, смеясь, подвёл своеобразный итог:

- Это всё херня, что ты говоришь! Я - главное угадал! А, в дальнейшем, я буду совершенствоваться и ошибок больше не будет. Ясно?

- Более, чем….

Другой бы , на месте Араксенко, этим бы и удовлетворился. Но, это другой…. Женька же, пошёл оповещать всех о своём сегодняшнем «успехе». Начав, разумеется, с представителей администрации. Вот, зачем ему надо было это? Приподнять свой рейтинг? А для чего? Чтоб занять место Кисы? Так, мистика в ресторанном деле не самая необходимая вещь – блюд из неё новых не приготовишь, дополнительных клиентов не привлечёшь. Авторитет свой приподнять? Опять же спрашивается – для чего? Да и был ли он, вообще, этот авторитет? Ладно, с администрацией поделился… Народ там трезвомыслящий, могут и скидку сделать на убогость. Но, трубить о своём «даре» поварам, официантам, крупье… Забыл, что, накануне, просвещал своих подчинённых о том, что все они негативно относятся к охране? Или, с обладателем «дара», они будут вести себя почтительней? Каковы мотивы этих действий?

Выяснить всё это было, просто, немыслимо. Теперь осталось только одно – ждать последствий Женькиной глупости…

Время закрытия, неумолимо, приближалось. Неумолимо, естественно, для тех, кто так и не сумел отыграться или протрезветь. Персонал же ждал заветного часа с нетерпением. Наконец-то, закрываются двери за последним посетителем. До начала хождения первых автобусов и троллейбусов ещё целый час. Можно расслабиться, вздремнуть…

«Какая-то несуразица, – думал Вис, - Кому на ум пришёл такой режим работы? Не проще ли было начинать работу не в 20.00, а в 21.00 и заканчивать не в пять утра, в шесть? Удобно было бы не только персоналу… Да кто в этой стране, когда думал о людях, не выходить же мне с дурацкой инициативой?»

Такие, или приблизительно такие, мысли бродили в мозгах Виссариона. Хотелось ужасно спать, но некомфортная температура в помещении как раз, этому и мешала. Опять выручил Кременок, любезно пригласив подвезти. Но, ведь, так будет не всегда.

Уже в машине, пришла другая мысль: « Странно, сегодня, почему-то, меня никто, ни с кем не перепутал. Что, неужели двойники закончились?...»

Справедливости ради, стоит отметить что личный транспорт был не только у Кременка. Кустин, Саночкин и Киса тоже имели средства передвижения и, по возможности, подвозили сотрудников, если им было по пути, так что не только Вис удостаивался подобной чести…

ГЛАВА ШЕСТАЯ.

Первое в Холмске, официально разрешённое, игорное заведение, не смотря на всю свою непрезентабельность, стало приобретать всё большую популярность. Вскоре «Арана» превратилась в местную достопримечательность. Доходить стало до абсурда. Местные власти, дабы показать приезжим иностранцам – вот, мол, смотрите и мы стали цивилизованными и у нас есть где ночью поразвлечься – напропалую, рекомендовали это заведение. В вверенным им отраслям, в девяностые годы, похвастаться было нечем, так, хотя бы, это себе в заслугу записать. На рекламу «Аране» тратиться не было ни какой необходимости, в чём и убедился Виссарион, появившись субботним вечером на своём рабочем месте. Точнее, ещё поднимаясь по лестнице парапета.

За полчаса до открытия, у дверей уже толпились нетерпеливые посетители. Публика вся какая-то разношёрстная, разухабистая, разнополая…Явно – не игроки, а любители по-тусоваться в престижном заведении с последующим возлиянием до поросячьего визга .Да, ладно бы, за счёт казиношной водки, коньяка и прочее… Большая часть этой суетной массы, всеми правдами и неправдами, будет пытаться пронести спиртное, спрятанное в различных немыслимых местах. Проще говоря, охрана должна будет демонстрировать ещё и навыки таможни.

Зайдя в помещение, Виссарион, поприветствовав, коллег, проследовал в раздевалку. Женьки в фойе не было. Он всей своей сутью демонстрировал близость к администрации и при каждом удобном случае, вваливался в кабинет директора, стараясь задержаться там по-дольше. Оно и к лучшему! Особенно пред началом работы… А то уволок бы в свою грязную забегаловку отрабатывать приёмы.

Швейцар Вовка с Димкой-неанднртальцем сидели, как обычно, на угловых диванчиках и оживленно беседовали. Вернее, оживлённо беседовал Вовка, рассказывая что-то в лицах Неандертальцу. Тот лишь угрюмо кивал, слушая и не произнося ни слова. В руках он, почему-то, держал две боксёрские перчатки. Причём, держал как-то своеобразно… Своеобразие заключалось в том, что Димон методично, монотонно с одинаковым интервалом времени, ударял одной перчаткой по другой. Виссариону, сразу же, это что-то напомнило. Развитое, образное мышление недолго копалось в ассоциациях, историческое же образование подсказало единственный возможный сюжет – пещерный человек в процессе изготовления каменного скребка. Вис аж прыснул от невольного сравнения и хотел подсесть к ним, но, глянув на часы – пара минут до открытия- передумал. Заглянул в бар, кивнул барменше-Ирке, прошёл в ресторанный зал, поздоровался с музыкантами, ответил на холодное приветствие официантов и, хотел было, пройти в игротеку, но у входа на кухню, столкнулся с Жекой. Обменялись –молча- рукопожатием. Жека, всё так же молча, широко улыбаясь и посверкивая клыками, взял, почему-то, Виса под руку и потянул за собой к выходу.

- Как интригующе…- проворчал Вис.

Женька не ответил, продолжая тянуть Виса к выходу. Там уже полным ходом шёл приём первых посетителей. Вовка не успевал принимать билеты через кормушку, тут же передавая их Неандертальцу, что распихивал их с безучастным видом, по карманам. Вис, было, ринулся на подмогу коллегам, но Женька, усилив хвату, не только не выпустил, но ещё и прихватил, заодно, и Димона. Не обращая внимания на то, что швейцар остался совершенно один и, буквально, зашивается в потоке посетителей, настойчиво усадил обоих на диван. Затем, приняв облик Дельфийского оракула, начал вещать:

- Короче, ситуация такая: я сейчас медитировал и вот что мне было ниспослано… Короче, в игровом зале сегодня будет очень напряжённая обстановка (« Странно, если бы в субботу было по другому»- подумал Вис) и я буду вынужден постоянно находиться там и, навряд ли смогу быть чем-либо полезен вам сегодня здесь. В случае чего, вызывайте ОМОН – не хер им прохлаждаться. Обращайте внимание на столы, что рядом с эстрадой, возможны дебоши со стороны жещины в джинсовом костюме и мужика в …

-…малиновом пиджаке?- подсказал Вис.

- Не надо меня перебивать! И не надо передёргивать! Если не веришь – не верь, а твои подъё..и мне на х.. не нужны! Понял? – и не дожидаясь ответа, резко закончил, - Я пошёл! Посмотрю, как без меня обойдётесь.

Тут же, круто повернувшись, Жека своей фирменной, скользящей походкой с поджатыми ягодицами, подефилировал в сторону игровых столов.

-Зря ты его подъе..ул – пробурчал Неандерталец.

-Думаешь?

Тот, только молча кивнул - иссяк словарный запас!

-Ладно, Димон, не переживай! Пошли-ка лучше работать, а то Вовка вон, уже весь в поту.

И было с чего! Количество желающих пройти без билета угрожающе росло, причём, на столько, что посетителям с билетами пройти в заведение стало проблематично. И аргументы «зайцев» были всё те же: мужики – друзья или бывшие «топтуны» зоны вместе с Макаром, особи женского пола – бывшие или настоящие любовницы и жёны, всё того же, Макара. Иное что придумать - ни тем, ни другим - фантазия не позволяла! Отсюда и агрессивные требования вызвать кого-нибудь из администрации. Вызывали, естественно…. Один раз Кустин вышел для разъяснения сложившихся правил, один раз Паша с той же целью, один раз Игорь-Киса… И всё! Кременок, как всегда, ещё не подъехал, Сашка Саночкин, вообще, посчитал ниже своего достоинства выходить и что-либо объяснять. После же очередной попытки Виссариона вытащить, хоть кого-то из них, на переговоры с очередными любителями привилегий, ему недвусмысленно было дано понять: вас приняли на работу, в том числе, и для того, чтоб разрешать и подобные проблемы тоже… И нечего, по пустякам, беспокоить администрацию! А что считать пустяком, что нет –пояснять, естественно, посчитали ниже своего достоинства. Да уж, ситуация! Как быстро барственные навыки усваивали эти молодые плебеи, случайно ставшие маленькими начальниками! Ну, да Бог им судья! Вису, в данный момент, было не до размышлений о несправедливостях бренного мира – текучка заедала, да и выкручиваться как-то надо было, лишившись начальственной поддержки. Самое обидное было то, что его презентабельная внешность создавала впечатление у посетителей, будь-то он здесь какой-то администратор и может что-то решать… Все уверения и заверения в обратном или воспринимались скептически, или не воспринимались вообще провоцируя гнев и, даже, оскорбления в его адрес. Ну, христосиком Виссарион никогда не был , за себя постоять всегда мог, да и гадости с его языка слетали в адрес недоумков такие уничижительные, . что те пытались, тут же, через «кормушку» его растерзать. После пары окровавленных рож, наступило затишье: часть супостатов ретировалась с угрозами утром поквитаться, другая же часть что-то продолжала выжидать. Но, как уже было сказано, большинство посетителей были адекватными людьми и старались не создавать проблем ни себе, ни персоналу – отдохнуть, как-никак, пришли… А тут, весьма кстати, и появились омоновцы –Костя с Толиком- и дверная оборона почувствовала себя по- уверенней. Следом нагрянул Кременок со своей неизменной спутницей Танькой- Рабочие Губы( именно , под таким псевдонимом она теперь фигурировала среди охраны!). Пропустив вперёд Таньку, Серёга со всеми обменялся рукопожатиями и поинтересовался, как дела?

-Как, как… Да всё то же! –ответил Вис,- Всё те же попытки пролезть без билетов, всё под теми же предлогами. Требуют администрацию! Так что ты, Серёга, как раз, во время – отдуваться будешь!

-А эти раздолбаи –Кустин, Паша и Киса – где?

- На месте, в кабинете.

- И что, им лень поднять свои жопы и выйти, поговорить с людьми?

- Не ко мне вопрос, уважаемый Сергей Михайлович! Эта «могучая кучка», наверняка ещё не разошлась – пойди поспрашай, авось что и проясниться , - съехидничал Вис.

Кременок сверкнул своим тёмными очками, усы агрессивно ощетинились и он, с темпераментом типичного холерика, резко рванул через бар в сторону кабинета. Буквально через несколько секунд, не смотря на громко играющую музыку и обычный кабацкий шум, со стороны кабинета послышались маты и отборная феня – всё же статус представителя хозяина( читай –смотрящего!), давал определённые преимущества, раз даже в адрес генерального директора летели фразы типа «жирная срака»… Первым вылетел Игорь-Киса и покосолапил на кухню, следом за ним вышел Паша, со спокойной вальяжностью направившись в сторону игрового зала.

-« Кто же следующий?» - подумал Вис, -« Саночкин? Интересно, он куда пошкандыбает?»

Вопреки ожиданиям, появились Кременок с Женькой, о чём-то оживлённо беседуя, что свидетельствовало: лично Женьки, гнев не коснулся.

-« Нет, ну вы только гляньте на этого упыря!- усмехнулся, про себя, Вис –Ведь говорил, в казино завал и ему некогда будет нам помогать, а сам…»

«Сам», меж тем, оскалясь от какой-то кременковской шутки, прошествовал своим фирменным походняком в направлении казино, не удосужившись поинтересоваться обстановкой у своих подчинённых.Да и к чему? Ведь, достаточно помедитировать, где-нибудь, в туалете и всё станет ясно…

Кременок внимательно посмотрел ему в след, потом, ещё раз, потом – то же самое, но уже, сняв свои затемнённые очки. Достал другие – прозрачные. Надел. Ещё более пристально пригляделся к удаляющемуся Жеке. Бросил вопросительный взгляд на Виса, но тому было не до него – клиент косяком пёр. В конце концов, Кременок подошёл и, молча, встал рядом. Справившись с очередной партией посетителей, придверная троица , с удивлением уставилась на представителя администрации: какого, мол, тебе здесь надо….?

Кременок, тут же, расставил все точки над i. Со свойственной большинству холериков энергичностью и нетерпением, он отдал распоряжение:

-Так, Вован с Димоном, присядьте пока, отдохните,- те не заставили себя просить дважды. Буквально, через мгновение, всё его внимание было сосредоточенно на Виссарионе.

- Вис, ты ведь, давно знаешь Женьку?

-С перерывами, лет десять.

- У меня по-дольше будет: лет 14-15, не меньше! Что у него с походкой? Он же раньше нормально ходил. Не из-за разрыва же связок?

-Из-за любви к восточной философии, - хмыкнул Вис.

-В смысле…?- не понял Кременок.

- В прямом! Где-то вычитал или услышал, скорей всего, что ходьба с поджатыми ягодицами способствует укреплению потенции. Типа, весь Шаолинь так ходит, – не мог не приколоться Вис.

-Им-то – на хера? Они ж –монахи! А ему на хера? Он тоже живёт, как монах! Ты же слышал, он с бабой своей развёлся. Лет семь уж как! Периодически сбегутся-разбегутся… Детей поделили: у неё дочь, он себе сына забрал. А сейчас, и дочь к нему переехала…. Последний раз, они года два назад разбежались, с тех пор Женька без секса. Разве что, подрочит…

-Тебе-то, Михалыч, откуда сие ведомо: монах Женька или нет, дрочит или так обходится? Свечку держал? Ну, не вышел парень рожей, зато здоровый, подтянутый, спортивный –кобылу без подставки вые…!

- Во-во, разве что –кобылу! Ты помнишь, когда мы к нему в спортзал ходили, сколько у него занималось баб?

- Помню, конечно! Он обожал фотографироваться в их окружении.

- Всё, на что он способен! Как ни пытался - ни одну не трахнул! Вернее, ни одна не дала ему! –и, видя очередной скепсис во взгляде Виса, поспешил добавить – Сведения точные, я кое с кем из них, лично, базарил на эту тему, да и Женя, как-то по пьяне, исповедался…

-Так, он же не пьёт!

- Не пьёт! Но, иногда, и на него находит…И, сразу, его на откровенность прошибает, и, сразу, все свои тайны выложит… Да и чужие – тоже….Всё на Бога пеняет, что такой харей его « наградил».

-Так, не Квазимодо же он! Клыки удалить – вообще, на человека будет смахивать.

-Говорил ему! Не раз говорил: найди нормального дантиста, ведь, есть же деньги… Жмётся, что-то. А бабы, если сейчас шарахаются, то лет через десять, вообще, при виде его будут падать в обморок!

-Женька, жмётся? Что-то, из числа его пороков, такой, как жадность не припомню. Экономит, может… Дети, всё же…Зря ты на него ,Михалыч, напраслину возводишь…

- Да, ты прав, Женька не жадный. Что ж тогда? Боится?

- Всё может быть!Но, по-моему, всё же - экономит… Однако же, факт остаётся фактом: и удалять их не хочет и выбить их ему на тренировке Саночкин никак не может, и полнолуние для него смерти подобно…Прикидываешь?

- Вампир что ли? – заржал Кременок.- А что, я не удивлюсь. Кстати, чеснок терпеть не может…

- Серьёзно? Ну и ну! Нас поставили, чтоб охранять безопасность заведения. А кто гарантирует нашу безопасность с таким начальником?

- А ты чеснок бери с собой на работу! – Кремень ни на шутку развеселился – Да и парням не забудь сказать – мало ли…

- Короче, Серёга, ты убедил меня: всем чеснок в обязательном порядке, а Жеке ягодицы поджимать запретить. Причём, строго-на-строго !– со смехом резюмировал Вис.

- Зачем? Пусть! Я, хоть, теперь знаю, зачем он это делает - чем не повод лишний раз приколоться?

Раздался стук, напомнивший о реалиях. Вован с Димоном, с завидной прытью, оказались на месте. А, иначе-то, как? Под начальственным взором Сергея Кременка излишняя шустрость не помешает. А, вот, излишняя медлительность могла отразиться на кармане в виде штрафа. Причём, «Кремень» не признавал, какие-то там, 10,15,20%, а, с кавалерийским наскоком, да под плохое настроение – не менее 50% терялась зарплата у «накосячивших». Куда и кому она, потом, шла – тайна за семью печатями. Манеру эту он перенял, разумеется, у учредителя и хозяина казино Макара, в миру – Макарова Александра Васильевича, что был не только непререкаемым авторитетом в глазах Серёги, но и нечто большим…. Справедливости ради, стоит отметить, Кремень не очень злоупотреблял своими полномочиями, но, от греха по-дальше, в его присутствии, сотрудники демонстрировали добросовестность. Вот и Вис не стал злоупотреблять своим знакомством. Со словами:

- Извини, Михалыч, работа, - он направился на помощь коллегам, но, чувствуя, что «Михалыч» ещё не пресытился общением с ним, в шутку добавил, - А то, давай, постой с нами, составь компанию.

- Ты что, Александрыч,- произнёс Кременок, обращаясь к Вису по отчеству, в пику его «Михалычу»,- Думаешь, мне западло? Ни хера! Я не такой манерный, как Женя Араксенко…

С этими словами, он подошёл и встал возле двери со стороны швейцара Вовки. Как всё сразу изменилось! На сколько проще стало работать! Кремень одним своим взором и ощетинившимися усами, ставил на место любителей льгот и халявы. ( Это выражение кременковского лица, Вис вспомнил, спустя много лет, когда по телику стали показывать сериал «Next». Оно, точь-в-точь, совпадало с выражением лица актёра Александра Абдулова, игравшего в этом фильме роль вора в законе: те же тёмные очки, те же ощетинившиеся усы, тот же, жёсткий, колючий взгляд…) Причём, осаживал он их всех какими-то пошлыми прибаутками без тени улыбки.

Вот, какой-то субъект, в распахнутой куртке и расстёгнутой рубахе, не смотря на мороз, подваливает и не давая закрыть «кормушку» испартаченными, в наколках, руками, начинает вещать:

- Братаны! В натуре, только откинулся… Ни копья в кармане…Неуж-то не пропустите сидельца без малявы?(читай-билета).

На что Кремень, сам бывший «сиделец», безаппеляционно ляпнул:

- Ни копейки за денёк? Вот обоссаный пенёк! Ну, и топай на куёк!.

Или следующему, в почти аналогичной ситуации:

- Денег нету? Это – враки! Поищи в своей их сраке…

Дамочка, всё под тем же предлогом, пытается очаровать и проникнуть по ту сторону двери бесплатно:

- Нету денег на билетик? Тогда сделай нам минетик….

И так далее, и тому подобное! Их у него было немеряно! То ли он сам сочинял, то ли где слышал ранее, но сей метод действовал безотказно. Более того, те, кому это было адресовано, сваливали мгновенно, ошарашенные и озадаченные, не делая даже попыток ответить на оскорбление. В прочим, нет, попытки были, слабенькие такие… На, вроде, возмущения одного пьяненького «демона»:

-А ты кто такой, что позволяешь себе со мной так разговаривать?

На что, незамедлительно, последовал кременковский перл:

- Я тот, кому ты- по херу!

Швейцар Вовка, только улыбался, слушая начальника. Неандерталец – ни одной эмоции на каменном лице. Что касается Виса, то тот, в силу природной смешливости, хохотал до слёз, наблюдая за происходящим. Заодно, прикидывал, что было бы, позволь он себе нечто подобное в отношении клиентов. По всем раскладам – ничего хорошего. Воистину, Богу-Богово….

А тут и, оп-паньки, пошли первые знакомые лица. Андрюха Слесарев – сосед тёщи Виссариона. Один из его спарринг-партнёров в бытность посещения школы карте-до Араксенко Евгения Фёдоровича. Прилюбопытный экземпляр, надо заметить! Чуть выше среднего роста, коренастый с короткой стрижкой тёмных прямых волос, открывающих узкий лоб. Греческий профиль, дружелюбная ,открытая улыбка на которую, « по незнанке» нарывались недоброжелатели Андрюхины. Занимался велоспортом, достиг уровня Мастера спорта, затем, так же, преуспел и в «рукопашке» Один из первых прошёл конкурсный отбор в, только что созданный, ОМОН. Был там на хорошем счету. Но, сумбурные девяностые, внесли свои коррективы. Слесарев уволился из ментовки и сколотил свою криминальную бригаду, то бишь – банду и стал частым фигурантом хроник из разряда « Их ищет милиция». Материально же, приподнялся на столько, что мог себе позволить и в казино поигрывать. Вот и сегодня появился. В сопровождении двух особей женского пола, будучи женатым и отцом семейства, что было, весьма, обычным явлением.

- Здорово! Ты как здесь оказался? – поинтересовался он у Виса, пожимая ему руку. Предварительно, правда, обменявшись рукопожатием с Кременком.

- Да вот, Евгений Фёдорович, собственной персоной, предложил здесь поработать. Ты же знаешь – ему отказать невозможно.

- Ясно…

На этом « высокие стороны» прервали свой диалог. Слесарев, со спутницами проследовал в раздевалку, а . оттуда, в игровой зал. Буквально, следом за Андрюхой, заходят два поддатых мужика с какой-то дамой, что маячила позади их. О том, что вперёд надо пропускать даже таких дам, похоже, оба не имели не малейшего представления.

- О! Он ещё с меня деньги берёт, - раздался её голос, не понятно к кому адресованный, - Хоть бы совесть поимел!

И дама, подойдя к Вису в упор, прижала его своим бюстом к стене. Ба, да это же Надька Аревцова – давняя, давняя знакомая… Чуть более двадцати лет назад ( опять эта цифра!) её, только что закончившую ВУЗ, поставили классным руководителем в виссарионовский разгильдяйский 10-й «В». Разумеется, тогда, она было не Надькой, а Надеждой Константиновной…Фамилии тогдашней её, сам чёрт теперь не вспомнит – столько раз она выходила замуж и столько раз меняла её, что, под конец, плюнув на всё, взяла свою, девичью…

Не долго она у них пробыла. Мама-ментовка посчитала, что педагогика – не царское дело для её доченьки и забрала к себе в отдел, бороться с малолетними преступниками. Лучше бы она этого не делала! Мужики… Соблазны… Большие, чем в школе возможности… Короче – бывшая «классная дама» пошла в разнос! Да и по рукам, тоже…

С Висом же, они встретились лет через десять после выпуска, случайно… Посидели в кафешке, повспоминали, поделились текущими новостями, чуть-чуть выпили. Вис, по крайней мере, Надькину же меру, сам чёрт , наверно, не измерит… Потом, пришлось провожать её до дома. Бывшую «классную» « развозило» всё больше и больше… Возле двери подъезда, вообще, переклинило и она, чуть не изнасиловала своего бывшего ученика. Но, неожиданно, дверь открыла пожилая женщина и, с ходу, выпалила:

- Надька! Ты где шляешься? Опять нажралась? Тварь бессовестная! Ребёнок её ждёт, ждёт, а она с очередным хахалем шуры-муры разводит. Иди домой, сука!

- Иду, мамочка, иду…

И Надька, безропотно, скрылась в подъезде к величайшему облегчению Виса – уж очень она стала не привлекательной, как женщина, прям, на грани отвращения. Потом пересекались ещё несколько раз, но без каких-либо последствий…

И вот, сегодняшняя встреча! По-прежнему прижимаясь бюстом к Вису она, полушёпотом, торопливо затараторила:

-Ты работаешь здесь? Классно! Буду теперь навещать…Дела-то как? Всё в порядке? Рада за тебя! На личном фронте, всё окей? Здорово! Везёт же людям! Не то, что у меня… - и, без всякого перехода, не давая Вису произнести ни слова, - Виссариончик, милый, у меня к тебе большая просьба.

- Я весь- внимание, - наконец-то произнёс бывший Надькин ученик.

- Видал этих двух мудаков, - кивнула она на своих спутников, - Это мои коллеги менты! Решили гульнуть сегодня, ну и меня с собой прихватили…

- Рад за тебя, Надя, ты, как всегда, востребована, - съехидничал Вис.

- Да иди ты… « Востребована»… Всё прикалываешься, а тут дело серьёзное!

-Ну, слушаю, слушаю тебя.

- Вот, доверяю – она стала совать свой кошелёк в карман виссарионовского пиджака,- А то, эти козлы, наверно, собираются бухнуть за мой счёт и меня раскрутить на «бабки», так вот - хрен им! Вся надежда на тебя, Виссариончик. Поможешь?

- Ну, как я могу не оправдать надежды у Надежды! – без всякого энтузиазма скаламбурил Вис, - Ты, главное, не забудь его потом, а то, мало ли… Вдруг я отлучусь куда, а тебе, в это время, приспичит домой смотаться.

- Не бзди , Виссариоша, не забуду, - Надька, похоже, пошла в очередной разнос, - Тебе спасибо, ты – настоящий друг! Всё, я пошла бухать.

И, послав, ему воздушный поцелуй, прошествовала в гардероб, где её, с нетерпением, ожидали «мудаки».

Входная дверь, вновь распахнулась, пропуская очередную партию посетителей, в числе которой влетела какая-то девица в ослепительно белой короткой дублёнке и в таких же, не менее ослепительных, белых джинсах. Длинущие, тёмные, ниже попы, волосы являли собой разительный контраст на фоне всего её ослепительного одеяния. С каким-то триумфальным визгом и светящимися от восторга глазами, начала заключать в свои объятия опешивших охранников и, стоящего с ними Кременка. Ни дать, ни взять – родственная душа или, как минимум, старая знакомая. Дольше всех девица, почему-то, держала в своих объятиях Виссариона. Вот чёрт! Что за нравы?! Ё-моё! Да это же Катя –Мамонт, собственной персоной. Решила сегодня «осчастливить» «Арану» своим неожиданным визитом и раздача этого «счастья» началась прямо с порога удивлённым охранникам.

- Вы что, сговорились сегодня прижимать меня к стене своими буферами? – проворчал Вис, пытаясь освободиться от Катькиных объятий,- Тебе что, Катюша, больше обниматься не с кем? Я ж, на работе!

- Ну, и что, что на работе, подумаешь! – капризно промолвила Мамонт, давая понять простофиле-охраннику, что это для неё не аргумент, - Ты в курсе, что клиент всегда прав?

И, не дожидаясь ответа:

- Я -ваш постоянный клиент и не вижу ничего страшного в том, если по-прижимаюсь к милому, усатенькому котику-охраннику. Обожаю я усатеньких, понимаешь?

- Ещё бы! Только, Катька, обрати внимание: здесь с усами не только я…

- А кто ещё? – завертела башкой девица, - Этот что ли? – окинув полупрезрительным взглядом Кременка, поинтересовалась она.

-Фу, какой у него злой взгляд, да ещё в тёмных очках – ужас! Да ты мне не рад что ли? – прищурив близорукие глаза, она прочла имя охранника на бейджике ,- Виссарион…Виссарион, ты мне не рад?

-Рад, Катя, конечно рад! У нас полы сегодня не очень чистые, надеюсь, твои роскошные волосы приведут их в надлежащий вид через пару часов...

Вовка, Кременок и даже Неандертал, дружно заржали.

- Противный, противный…! – отстраняясь от Виса, беззлобно произнесла красавица и, повернувшись в сторону смеющихся, она , почему-то, именно, Серёге показала язык,- Мммм…очкастый! –добавила Мамонт.

Кремень, на удивление, и на сей раз промолчал, демонстрируя чудеса выдержки, не добро усмехаясь в усы. В прочим, вполне возможно, запас пошлых прибауток исчерпал себя, а новых ещё не придумал. Повторяться же, не хотелось. Было б на кого ещё…

- Катька, мы же ждём тебя! - послышалось возмущение одной из её подружек, - Кончай приставать к парням.

Девица, заверещав в очередной раз, со смехом бросилась обнимать уже своих спутников. Компания, к слову сказать, с ней была та же, что и позавчера. Значит, неожиданностей не предвидится.

Наступила долгожданная пауза в клиентском потоке и Кременок, обращаясь к Вису, предложил:

- А не пойти ли нам с тобой , усатый, попить кофе, заодно и парням?

- С удовольствием, усатый, пошли! – и они направились в сторону кабинета. Через бар, естественно…

-Твоя популярность у баб сегодня зашкаливает, - начал ехидничать Серёга, - Так и готовы сиськами вдавить тебя в стенку, особенно та первая, потрёпанная…Кто такая, кстати?

- Не поверишь, Михалыч, моя бывшая классная руководительница.

-Почему не поверю? Поверю! И в то, что ты её лучший ученик, тоже поверю!

-Ну, тут ты попал пальцем в небо – никогда, не только лучшим, но и даже хорошим учеником - ни у кого не был.

- Угу! Заходи, скромняга, -открывая дверь и пропуская вперёд Виса, снисходительно проворчал Кременок. И, буквально, тут же:

- Ё. твою мать! Женя!!! Ты, часом, не прихерел?! – увидев, беспечно болтающего с омоновцами, Жеку, взорвался Серёга, - Ты почему, до сих пор, не на рабочем месте? Почти, час здесь торчишь!

- Какой час! Ты о чём, Серёга? Я только что зашёл! - изображая наивняк, делано изумился Жека, - Вон, парни подтвердят, - кивнул он на омоновцев.

Костик с Толиком, нейтрально, похихикивая, пялились в телевизор. Не произнося ни слова: разбирайтесь, мол , сами.

- Ты кому пи..ишь, а? Ты когда своими поджатыми ягодицами свернул на кухню, не дойдя до игрового зала, я был уверен, что через мойку вернёшься в кабинет. Как видишь, прав оказался. Или поёдём вместе, да у крупье поспрашаем, да у Паши, заодно – он-то, наверняка, тащится от твоего усердия в казино?

- Да, ладно , Серёга, не парься,- расплывшись в динозавровой улыбке, проворковал Жека, - Ну, запи..елся, малость, ничего же не случилось, да я и сам уже собирался уходить. А причём здесь мои ягодицы?

- Притом! Ты жопу свою никак оторвать не мог, пока я здесь не появился. Ладно –линяй! Да, не в казино линяй, а на двери - подмени Виса. И пока все парни не попьют кофе, чтоб безотлучно, там торчал! Понял?

- Понял, Серёга, понял… Разрешите идти, шеф? - картинно вытянувшись, гаркнул Араксенко.

-Пи..уй! И учти, малейший косяк и ты сегодня раскрутился на пол-зарплаты!

Ну и что! Казалось бы, услышанное должно навести на размышление. Причём, кого угодно…Женька же, заржал, как дурак и, с явным одолжением, не спеша, покинул кабинет. Присутствующие почувствовали себя в каком-то двусмысленном положении – не спроста же он так. Виссариону, однако, вникать во всё происходящее было некогда, да и наслаждение от горячего напитка здорово отвлекало. А вот, Кременок, всё никак не мог успокоиться. Толкнув дверь в помещение для отдыха, он обнаружил там Сашку Саночкина, сосредоточенно копающегося в какой-то электронике и державшего в руке паяльник.

- Во, б..дь! –воскликнул Серёга, - Я думал Араксенко борзеет от того, что здесь из администрации никого нет и шугануть его некому, а тут Шурик сидит и хернёй занимается! Ты чё его, под сраку, отсюда не выпнул?

- Ну, почему «хернёй», Серёга? Я привожу в рабочее состояние испорченную деталь. Это, во – первых, – с обычным своим спокойствием и невозмутимостью отреагировал Саночкин, - А, во-вторых, я же - технический директор и моё дело смотреть за техникой, а не за дисциплиной персонала. К работе казиношных «тачек» есть претензии?

- Хочешь сказать, что всё остальное тебя не е..т? Так что ли? – ещё больше разошёлся «Кремень»- Узкая специализация? Значит, по-твоему, если нассут ресторане, то Паше должно быть – до фонаря, а если насерут в казино, то Кисе должно быть –до п..ды? Типа: у каждого своя епархия… А за всё, мы с Андрюхой Кустиным в ответе?

- Серый, кончай передёргивать…- всё так же невозмутимо, не отвлекаясь от своего занятия произнёс Сашка.

- Это я-то передёргиваю!? Ну, знаешь, Санёк…Получается, что если, в случае чего, тебя оставить дежурным администратором, ты не только порядок и дисциплину не обеспечишь, а ещё и тебе персонал насерет на голову, даром, что боксёр?

- Знаешь, коль уж на то пошло, это твой протеже, ты его сюда привёл, сам с ним и разбирайся!

-А причём, здесь это? – опешил Кременок.

- Да он уж всех заманал своими россказнями о дружеских отношениях с тобой и Макаром и тем, что скоро здесь пойдёт на повышение, а охрана, так, временный этап, - неожиданно встрял в разговор омоновец Костя.

- Что, правда, что ли? – переспросил у Саночкина Серёга.

Тот, лишь, молча кивнул, ни на миг, не прерывая манипуляций с паяльником.

- Ну ты даёшь! Удивииил…Послушай, Санёк, ты что Макара не знаешь? Не знаешь о том, что ему по-херу друзья, знакомые и родственники на работе, и он всех одинаково дерёт и наказывает за допущенные косяки? У меня-то, почему должно быть по- другому, а? Не понимаю! Ладно…. Я сам с ним поговорю! – и увидев, как Виссарион в спешке допив кофе, открыл дверь и собирается удалиться в экстренном порядке, окликнул, - Ты куда, Александрыч?

- Как, куда! На своё рабочее место!

-Ты, часом, не обжёгся кофе – сиганул, как на пожар?

-Сиганёшь тут…Что значит распивать чаи в начальственных кабинетах – по неволе услышишь то, что не положено твоим ушам!

- А, это…Ну ладно, ты там лишнего не пинди! Женя от меня всё узнает.

- Естественно! Раз оказался невольным свидетелем заговора…- усмехнулся Вис и пошёл менять напарников у двери.

За те несколько минут, что он отсутствовал, размерная жизнь ночного заведения ни чем не была нарушена и они с Женей приняли решения отправить Вована и Димку на кофейную церемонию вдвоём, чтоб потом, не отвлекаться. Да и Женьке не терпелось, по-быстрей, расстаться с дверями…

- Что они там про меня говорили? – без всяких обиняков, поинтересовался Араксенко.

- Про тебя? Говорили? – с деланным изумлением произнёс Вис , - С чего ты взял, что про тебя там, вообще, говорили?

- То ли я Кременка не знаю? Он ведь, просто так, не успокоится. Значит, не говорили?

- Как не прискорбно тебе слышать, но твою персону обошли вниманием!

- Что, всё вот это время, пока ты пил кофе, Кремень не проронил ни слова? – продолжал допытываться Женька, имея веские основания для подобной подозрительности.

- Отчего же… Нет, конечно! Как только ты вышел, зазвонил телефон, Михалыч взял трубку и, до сих пор, наверно, пиндит!

- Ясно… - успокоился через чур любопытный виссарионовский непосредственный начальник. А, успокоившись, подошёл к эстраде и стал , с интересом, за чем-то наблюдать. Пару минут спустя, поманил к себе Виссариона.

Как уже отмечалось, пятница и суббота в заведении – это дни с насыщенной развлекательной программой, включавшей в себя и выступления артистов местной филармонии, местных и заезжих эстрадных исполнителей, представителей цирковых коллективов и прочих очагов культуры. Почему они не исчезли, ни канули в Лету в те годы, остаётся загадкой. Может, благодаря своим выступлениям перед жующей, пьяной публикой и выжить-то удалось. Правда, к обычным кабацким зрелищам и развлекаловкам, добавился теперь и стриптиз…Его-то и пыталась продемонстрировать худосочная девица на сцене и, именно, поэтому Женька поманил к себе Виссариона не иначе, как с целью поразить его воображение. И было с чего!

Виляя задом под музыку, садясь на шпагат, вставая на мост, изгибаясь нелепо, эта, с позволения сказать, стрептизёрша скидывала с себя, итак небогатый, ассортимент одежды и различный аксессуаров. Когда остался минимум в виде набедренной повязки, девица стала обвиваться вокруг столба, поддерживающего декорации на сцене. Она пытаясь использовать его, за неимением шеста, по прямому назначению. Получалось, весьма, прескверно и смешно. Стиснутый бёдрами и интенсивно натираемый передком столб, начал подозрительно покачиваться и, наверно, скрипел вовсю, но за какофонией звуков, изрыгающимися из колонок, этого никто не слышал. Тем не менее, вокруг сцены собралось несколько особей мужского пола в подвыпитом состоянии, сальными глазёнками жадно взирающих на голое убожество. Кое кто удобно расположился, встав на колени возле эстрады подперев подбородок двумя руками – благо высота её была не более метра. Дебильные смешки, пошлые комментарии и выкрики ничуть не смутили девицу. Напротив, благодаря им, она оставила в покое столб и завертела своим передком возле носов, коленопреклонённых зрителей, явно рассчитывая на их купюры в своих трусах. Но этим диким провинциалам ничего подобного в голову не приходило и они ,вовсю, лапали то, что вертелось пред глазами, бесплатно. Стрептизёрше. в конце концов, это надоело и она, в виде заключительного аккорда, с вызовом, сняла с себя трусы и швырнула ими в наиболее обнаглевших хватателей, чем вызвала смех и аплодисменты большинства посетителей, после чего, гордо удалилась за кулисы. Жека тоже хохотал и аплодировал, явно забыв кто он и в качестве кого находится в этом заведении.

- И ради этой хрени ты меня позвал, Женька? Чем удивить-то хотел?

Араксенко, делая вид, что не расслышал вопроса или не понял, продолжал ржать и кивая на сцену, с поднятыми вверх большими пальцам, показывал Вису в какой восторг может его привести подобное зрелище. Ну, а тому, в силу врождённой иронии и зловредности, никак было не удержаться, чтоб не поддеть этого весельчака:

- А если бы сей предмет прилетел тебе? Да, не просто прилетел, а, непосредственно, на ушах повис???

На что Жека легкомысленно отмахнулся. Похоже, он, в принципе исключал подобную вероятность.

Из боковой двери, что на сцене появился Сашка Сестричкин. Подошёл к двум охранникам, поздоровался и, держа во рту не зажженную сигарес ироничной ехидцей стал смотреть на развеселившегося Жеку.

- Что , Жень, понравилось? – поинтересовался он- Хочешь, она и в тебя, так же, трусами? Я походатайствую…

Вот зараза! Он что, мысли чужие читает? Или Женькин восторг вызывает у всех одно и то же желание?

- Сестричкин!!!- настроение у Женьки резко испортилось – Если тебе больше нечего мне сказать – пошёл на х..!

- А что мне ещё тебе сказать? Петь со мной ты не соглашаешься, так, хотя бы это…

Вис прыснул со смеху. Зная же характер своего сослуживца и то, что в отношении нахального артиста, незамедлительно, могут последовать самые жёсткие санкции, попробовал обратить всё в шутку.

- Ты, Санька, хочешь сказать, что она возит с собой неимоверный запас грязных трусов и, по первому твоему зову, щедро швыряет ими во всех, на кого ты укажешь?- Сестричкин, наконец-то закурил. Глубоко затянувшись, с прищуром и всё с той, же нахальной улыбкой, молча, кивнул головой. Выпустив из ноздрей две мощных струи дыма и несколько мелких колечек из рта, поспешил добавить:

- Я ей ещё и свои грязные трусы из дома привёз, так что, пацаны, вы уж по-осторожней…

- Слыхал, Жека? Теперь держись по дальше или башляй по больше, не то…

- Что «не то»? Я им, потом, обоим в глотки эти трусы затолкаю!

- Ну, затолкаешь! Пусть, даже, они проглотят их ! А что изменится-то? Репутация, после Сашкиных трусов на голове, будет безнадёжно испорчена.

- Б..дь! Вис, хоть ты не доё..вай меня! Сговорились вы, что ли, все сегодня? А тебя, Сестра, больше не предупреждаю – отхерачу, как Бог черепаху!

Раздался спасательный стук в дверь, прекративший, готовый, вот-вот, вспыхнуть, конфликт. Вошедшая компания из трёх пар ничем особенным не выделялась от всех предыдущих. Протянули билеты, прошли в гардероб, сдали верхнюю одежду, начали возле зеркал приводить себя в порядок…Вот только Женька, почему-то, показательно демонстрировал своё уважение к ним. Более того, наклоняясь к Виссариону, зашептал на ухо:

-Видишь вон того высокого, худощавого парня?

- Да они все здесь не маленькие и толстых не вижу…

- Да вон тот, с таким же длинным носом, как у меня!

- Со шрамами на башке?

- Ну!

- Вижу, и что?

- Это Акула – местный криминальный авторитет!

- Мне об этом, зачем знать? Он что, на привилегированном положении, требует к себе особого внимания?

- Нет, ну что ты! Здесь только Макар привилегированный!

- Тем более! На хер мне знать : кто есть кто? Доведётся выкидывать, хоть не так страшно будет.

- Разве что, - осклабился Жека, - Ну, ладно, я пошёл к себе, вон Вован с Димоном возвращаются.

И впрямь, напарники Виссариона вынырнули из под стойки бара и заняли своё привычное место у входа. Казалось бы, всё вошло в свой обычный ритм ночного клуба. Работало всё! Веселилось, тоже всё! Песни по заказу, музыка для танцев, стриптиз, фокусы - тоже по заказу. Что уж говорить о многочисленных блюдах, напитках и, бесконечно повышающихся, ставках за игровыми столами казино! Всё, всё это работало, как пылесос и высасывало, высасывало бесстрастно деньги из карманов посетителей без каких-либо возражений с их стороны. Разумеется, при таком раскладе, рассчитывать на то, что под крышей «Араны» царят полная идиллия, всеобщая любовь и согласие, было не разумно. В чём и убедилась, вскоре, взбодрившаяся от кофе, троица у дверей.

Откуда-то, из дальнего угла ресторанного зала раздался грохот падающего стула с находившемся на нём теле, звон разбившейся посуды, грубые крики, женский визг, разбегающиеся в панике официанты…В полумраке невозможно было ничего рассмотреть, тем более, находясь в хорошо освещённом холле. Виссарион с Димоном переглянулись, не решаясь что-либо предпринимать и сочли за благо находиться на месте, ожидая какого-либо сигнала от своего непосредственного начальника. Но его не последовало, да и нужды особой в нём не наблюдалось, т.к. из мрака показались фигуры омоновцев, пинками подгоняющих кого-то к выходу. Всё прояснилось и стало очевидным, когда облики подгоняемых предстали в фойе при ярком свете. Это были спутники виссарионовской знакомой Надьки –те самые «мудаки» с которыми она здесь «нарисовалась» пару часов назад. Видуха у них была самая экзотическая: тот, что помоложе, весь в блевотине от живота до колен, тот, что по старше – в блевотине же и, насквозь, мокрых брюках. Оба, в абсолютно невменяемом, состоянии. Причём, на столько, что не в силах были держаться на ногах и даже промычать что-либо внятное. Да в этом и не было никакой надобности. Надька, в изрядном подпитии, размахивая своим ментовским удостоверением перед носом омоновца Кости, верещала, как заурядная пьяная бичёвка:

- Прапорщик!!! Смотри, скотина, сюда! С тобой майор разговаривает!!! Убери свои лапы от парней – они такие же офицеры, как и я- капитан и майор!!! Не смейте к ним прикасаться! За что вы их удаляете, за что? Я к тебе обращаюсь, дубина стояросовая!

Надо ли говорить, что сей монолог был изрядно сдобрен отборным матом. «Стояросовая дубина» Костя, с высоты своих 190 см, снисходительно смотрел на бухую коллегу женского пола и, со свойственным ему, цинизмом и наглостью, спокойно парировал все выпады в свой адрес.

- Товарищ майорша, не вертите перед моим носом своим удостоверением, пока я его у вас не отобрал и не сдал в дежурную часть. А если будете выражаться нецензурной бранью, составлю протокол – свидетелей куча! А если ещё будете меня оскорблять (я, кстати, на службе нахожусь!), то не посмотрю на то, что Вы майор и женщина, закую в наручники!

Подействовало! У Надьки, даже в замутнённом алкоголем сознании, хватило ума вникнуть в суть того, что с ней не шутят и неприятностей по службе ей будет завтра не избежать, если она не сменит свою риторику сегодня. Замолкнув на несколько секунд, сурово поглядывая, снизу вверх, на «дубину»-прапорщика, стала прикидывать свои шансы. В самом деле, рассчитывать на поддержку своих спутников было не серьёзно, уповать на авторитет своих погон – тем более. Чёрт её дёрнул идти в кабак с этими уродами! Даже на секс, после кабака, не приходится теперь рассчитывать. Вот оказия! Ладно, попробуем сохранить остатки имиджа. Взяв себя в руки, Надька обратилась к омоновцу:

- Не надо наручников, товарищ прапорщик, я погорячилась, извините!

-Пожалуйста! –пророкотал Костя.

- Вас как звать?

- Костя! Хотя, нет, для Вас – Константин Алексеевич!

- Ради Бога! Надежда Константиновна, - представилась Надька.- Скажите, Константин Алексеевич, за что Вы с нами так, бесцеремонно, поступили?

- Как за что!!! Да за то, хотя бы, что ваши друзья стали швыряться посудой в официантов, облевали всё вокруг, а этот козёл, - палец омоновца ткнул в лоб другого майора, мужского пола,- ещё и обоссася за столом! Пить не умеете, господа офицеры!

- И что с того? Позвали бы меня! Я бы, как женщина, убрала за ними – мне это, совсем, не трудно. Выгонять-то и портить настроение, зачем?

-Вот, дома за ними и убирайте, а здесь приличное заведение.

- А мы не приличные, да? Щенок! Прапор вонючий! – Надьку опять понесло,- Да знаешь ли ты, дылда, что я этого так не оставлю и вы все здесь ответите за своё хамство? Я подключу все свои связи и ты, пидарюга гнойный, будешь уволен из милиции!

- Буду, буду…А пока, Надежда Константиновна, товарищ майорша, дёргай отсюда, да по-быстрей!

Надька не стала больше испытывать судьбу, накинула скоренько шубу и взяв под руки своих коматозных коллег, спешно закрыла за собой дверь.

Вис, с нескрываемым интересом наблюдавший за меж ментовской склокой. Ещё бы! Позиция, занятая омоновцем, выглядела на редкость необычно. Особенно, если учитывать реалии того времени, когда честность и принципиальность не котировались и рассматривалась, как атавизм. На честного и принципиального Костя, ну никак, не тянул. Защитником чести мундира от осквернителей оного – тем более. Тогда что? Ехидно посмеивающегося Виссариона это очень интересовало, как-никак, в советские времена подобная публичная склока правоохранителей была немыслимой. М-да, необъяснимая загадка. Но… не вызывать же этого парня на исповедь! Да и чёрт там разберёт всю их, ментовскую, подноготную.

Вдруг, ехидина-охранник изменился в лице и ломанулся к выходу. Стремглав, вылетев на парапет, начал напряжённо всматриваться в темноту. Решив, что произошло что-то неладное, следом за ним выскочили и Димон с Вовкой. Выглянули и Женька с Костей. Наконец-то разглядев то, что ему было нужно, Висаарион закричал:

- Надя! Надя! Аревцова! Погоди!

- Пошёл в жопу, козёл! – донеслось снизу,- Мы больше не знакомы!

- Да ради Бога! Кошелёк, только, свой забери и можешь со мной не здороваться…

- Засунь его себе в жопу, козёл!

- Что ты заладила: в жопу да в жопу!? Я-то тебя, чем-то обидел или оскорбил? Забирай свою казну и суй себе куда хочешь!

-Кидай вниз, мне в падлу подниматься к тебе!

-Да? А потом скажешь, что там не достаёт нескольких купюр…

- Кидааааай, б..дь!!!! – Надька была не в шуточной истерике.

- Так, мужики, - обратился Вис к присутствующим,- Дело серьёзное. Представитель власти тоже, кстати будет. Костя, подойди на минуту. Вот, смотрите, - он открыл кошелёк, - Ровно 625 тысяч рублей! В вашем присутствии возвращаю кошелёк этой «очаровашке».

Уже, спускаясь по ступенькам, на повороте, он столкнулся с Надькой. Видимо, понятие « в падлу» потеряло у неё всяческий смысл на фоне возможной утраты кошелька. Не глядя на Висариона и не говоря ему ни слова, «очаровашка», бесцеремонно, вырвала из его рук свои , кровно заработанные. Постояла секунду в размышлениях, затем, презрительно смерив, с головы до ног, своего ученика( Христом, не иначе, мнила себя рядом с Иудой) круто, как положено, через левое плечо развернулась и… «Чего дорого, ещё кремлёвским строевым врежет»- промелькнула мысль. Ни чуть не бывало! Надька пошатываясь и опираясь на перила, направилась к своим кавалерам.

Больше им, так и не довелось свидеться…

- Во, дурак, - послышался Женькин голос, - На фига отдал, она же не хотела брать?

- Ага, - проворчал Вис, проходя мимо , -А утром скажешь, что я не прошёл проверку на вшивость и мне не место в вашей честной компании.

-А если бы там лимон баксов лежал, всё равно бы отдал?

- Нет, Жека, с тобой бы поделился.

- Иди ты!

- Иду, Жека, иду. Может мильён где найду…

Вход в храм порока закрылся в очередной раз и служители оного разбрелись по своим рабочим местам. Виссарион глянул на часы: Боже, ещё более трёх часов до окончания работы. Скорей бы! А то уши мечтают отдохнуть от музыкальной какофонии, глаза стремятся закрыться и не видеть творящегося вокруг, лёгкие жаждут свежего воздуха, а всё тело требует расслабухи и сна. Какой резкий контраст между посетителями заведения и его работниками! Одни бухают всю ночь, прыгают под музыку, тратят, нет, просто - спускают деньги и не устают. Более того, считают, что они отдыхают! Другие же, стоят за игровыми столами с частыми перерывами, приносят и уносят различные яства, наблюдают за порядком, поют, раздеваются на сцене… То есть – зарабатывают деньги. И что? К моменту закрытия, эта категория чувствует себя выжатой, как лимон. А тут – ещё три часа до закрытия и уже никаких соков не осталось. Что к утру-то будет? Такие, или приблизительно такие, мысли летали, похоже, не только в голове у Виса. Неандерталец – не в счёт! Ладно, не фиг себя жалеть – работать, работать, работать…

Тем более, что-то непонятное движется из полумрака зала. Что бы это могло быть? Через секунды всё проясняется. Да это же Катя-Мамонт! Опять нажралась в обычной своей манере. И в той же манере, приняв позу под 90 градусов, расставив циркулем свои шикарные ноги, Катя направляется в сторону фойе. К свету, так сказать, поближе. Бабочка чёртова! Стоит ли упоминать о том, что густые волосы её, в виде хобота, старательно метут перед ней ресторанный паркет? Опять, то же самое…? Увы, опять!

Отбрасывая редкие окурки и обёртки от жвачки, волосами в сторону, это живое помело добрело, наконец-то, до яркого света. Остановилось, сориентировалось, и проследовало в сторону женского туалета. Причём, аппетитно виляя своим великолепным задом. Правда, её белоснежные джинсы, в нижней части седалища, чем-то запачканы. Небось плюхнулась куда-то, не посмотрев. Не удивительно, в таком-то состоянии…

Справив нужду, Катюша показалась из двери. Опять остановилась. Поводила хоботом в разные стороны. Так и есть! Судя по мокрым концам волос, арановский сортир привела в надлежащий порядок. Постояв ещё несколько мгновений, мамонтиха направилась к ближайшему угловому диванчику, взгромоздилась на него с ногами и замерев в позе «зю», намертво отключилась. Финал для Кати закономерный, но вот только пятно под её чудесной попочкой… Почему оно всё больше и больше…? И цвет какой-то красный… Белоснежная ткань так явственно его подчёркивает…Виссарион с Вовкой переглянулись. Да это же у неё… Поняв, что думают об одном и том же, заржали громко От души, что называется… Неандертал, с недоумением, поглядывал на обоих: чё ржут дурачьё? Ну стоит баба раком, так в одежде же – эка невидаль!

Нескончаемый долгий смех охранников привлёк внимание барменши Ирки. Она вышмыгнула из под стойки бара, естественно, с сигаретой в зубах. С любопытством уставилась на охранников.

- Парни, вы так ржёте, что стены «Араны», вот-вот, рухнут. Ну, нажралась девка, ну вырубилась в неподходящей позе. Не видели никогда? Особенно ты, Виссарион. Взрослый же дяденька.

- Ну, знаешь, - сквозь смех произнёс Виссарион, - Ты, хоть, и взрослая тётенька, но с подобным тоже не часто сталкиваешься. Подойди-ка сюда!

Ирка, шаркая своими ступнями хоббита, не спеша, приблизилась к охранникам.

- Вот, Ирина, отгадай загадку: почему у неё, под задницей, пятно такого цвета? Это первый вопрос! Второй – почему оно постоянно увеличивается?

Ирке хватило секунды, чтоб просечь всю ситуацию. Прижав руки к подбородку ( и сигарета ей не помеха!), покачиваясь из стороны в сторону барменша выдохнула:

- Вот упилась сука, так упилась! Да из неё, шалавы, менстра, как из ведра льётся! Вот, паскуда! Вот прошмандовка! - запричитала Ирка - Кто её обслуживает?

- В смысле?

- Кто из официантов: Андрюха, Санька или Людка?

- Хрен её знает! Спроси чего полегче. Мы от дверей не отходим.

- Ладно, за баром присмотрите, я сейчас сама сбегаю, найду,- и исчезла в направлении игрового зала.

Спустя две минуты, вышла вместе с официанткой Людкой. И тут, опять, без уморы не обошлось. Людка, в силу своей близорукости, почти вплотную, приблизила своё лицо к Катькиной заднице, чем вызвла смех не только у охраны, но и у Ирки.

- Ты ещё в жопу её поцелуй или пониже! Что, мне не веришь, сама убедиться хочешь? – вспылила, в негодовании Ирка.

- Следи за базаром! – пропищала Людка,- Сейчас, кого-нибудь приведу из её компании.

А народец, меж тем, в фойе всё больше и больше концентрировался и выпученная задница, естественно , привлекала внимание. Особенно мужиков. Тем, что не очень были пьяны, как и Ирке, хватило мгновений, чтоб своё похотливое любопытство поменять на отвращение. Да и от смеха удержаться им было не просто. Вот в такой обстановке и застали Катьку члены её компании. Шок был всеобщим, как и всеобщее протрезвление! Мамонтиху расталкивали приводили в чувства, пытались напялить на неё верхнюю одежду – всё тщетно! Она вырывалась, лезла со своими объятиями и поцелуями ко всем, хохотала, как сумасшедшая всячески пытаясь вернуться туда, в «праздник жизни», где звучит музыка. Если учесть ещё то, что со всех сторон сыпались комментарии, сопровождаемые смехом, то компаньонам её не позавидуешь. В конце концов, спеленав эту, на сегодняшнюю ночь, «очаровашку»№2, силой выволокли её на улицу и посадили в такси. Финита ля комедиа, «Арана» лишилась ТАКОГО клиента! Как и виссарионовская знакомая Надька, облажавшаяся Катька-Мамонтиха, здесь больше не появлялась!

« Славно прикололись!» - подумал Вис-« А, главное, так время незаметно пролетело!» В слух же произнёс:

- А что, парни, не сходить ли нам ещё по разу, да не попить кофейку?

- А можно? – поинтересовался Вован.

- Не знаю, сейчас разведаю, - поднырнул под стойку бара, подошёл к кабинету и открыл дверь.

Кременок, Кустин, Киса и омоновцы пялили глаза в телевизор. Вернее, подключив к нему видак, смотрели очередную порнуху. Ну, не пользовались здесь спросом высокохудожественные произведения, не пользовались и всё! А о вкусах, как известно, не спорят. Войдя в кабинет, Вис, по началу, растерялся: к кому обращаться за дозволением попить горяченького? Привычка же к субординации сделала своё дело и он обратился к Кустину:

class="book"> - Андрей Васильевич, засыпаю! Только кофе спасёт от позора! Можно?

- Да Бога ради! – ответил Кустин,- Вон, на столе. Там и конфеты, угощайся- презент от удачливого клиента.

- Благодарю!

- Слышь, Александрыч, - обратился к нему Кременок, - Что это там в фойе за дикое ржание стояло?

- Ооо, Михалыч, ты многое потерял, упустив ТАКОЕ зрелище! – и Вис, прихлёбывая кофе с конфетами, тут же, в красках, рассказал присутствующим о Катюхином конфузе. И во время! Те, аж про порнуху забыли. Популярность Катьки зашкаливала и случившееся с нею, вызвало бурный интерес. На Виссариона посыпалось куча вопросов, от него требовали подробностей и теперь уж кабинет сотрясался от смеха и все жалели, что проморгали подобное шоу – когда ещё такое повторится, да и повторится ли? В прочим, не беда: упустили одно, посмотрят что-нибудь другое, не менее захватывающее. « Арана» всегда будет щедра на курьёзы, конфузы и казусы. Здесь, как нигде, коротка дистанция от смешного до драматичного и наоборот. В чём и убедились присутствующие, буквально, через полчаса. Начнём с того, что дверь в кабинет приоткрылась и в неё просунулась Жекина харя. Выводы, похоже, он, всё-таки, кое какие сегодня сделал, а, по сему, нагло вваливаться к администрации не стал. Вот только, почему-то, на субординацию наплевал, обратившись, непосредственно, к Кременку:

- Серёга, засыпаю, можно хлебнуть кофе?

- Что-то повальный недуг сегодня охватил охрану, все спать хотят, - проворчал Кустин, не предавая особого значения тому, что Женька не к нему, непосредственно, обратился, - Заходи, чего стоишь? Кто там за тебя остался?

- А вон, меня Вис подменит. Ты же уже попил кофе?- обратился он к Виссариону.

- В принципе- да, но меня парни на дверях ждут. Не только тебя сон одолевает…

- Подождут, я быстро!

Зная на практике, что означает Женино «быстро», Вис, тем не менее, молча встал и собрался идти в игровой зал.

- Погоди, Виссарион, -окликнул его омоновец Толик,- Мы тоже туда заглянем. Пошли, Костя, разомнёмся, а то засиделись.

Так, втроём, они и появились в игровом зале. Здесь было потише, чем в ресторане, намного потише. Что касается табачного дыма, то смог и здесь стоял ужасный, аж глаза резало. Вентиляция вытяжная не справлялась с обилием накуренного, но это, похоже, никого не волновало. Все места за игровыми столами были заняты, да ещё и желающие проиграться томились в очереди. Парадокс – и только! Омоновцы, как всегда, проследовали к рулетке. Виссарион же опустился в кожаное кресло возле покера «Золотой оазис». К чему куда-то углубляться, если, вот-вот, появится Жека и придётся отчаливать к входным дверям? Скуки ради, он взял некий буклет, в котором излагались правила игры в данный вид покера, а также правила поведения игроков за столом. Сразу бросилось в глаза, что правила эти никто не соблюдает хотя бы потому, что игрокам запрещается переговариваться между собой и обмениваться информацией, у кого какая карта. В противном случае, казиношный инспектор обязан был прекратить игру. В действительности, ничего подобного не было. Игроки не только активно общались, но и показывали друг другу карты. Инспектор же, находящийся рядом с крупье, Женей Мушкиным, никак на это не реагировал. « Им что, деньги не нужны?» -промелькнула мысль. Странное отношение! Кстати, Женя Мушкин полностью оправдывал свою фамилию – такой же маленький и шустрый. За ним числилось ещё одно качество. О нём узнал Вис от какого-то абрека, присевшего рядышком. Похоже, он полностью проигрался, от чего был в недоумении и шоке и, видно, искал сочувствия. Нашёл где искать! И кого!

- Слющяй, -обратился он к Висариону,- Етить маленький… У него тякой рука тяжёлий… Всех обигривает! Просто ужяс!

- Ты б хотел, чтоб он вам всем проигрывал? – пробурчал Вис. Даже на работе ему с трудом удавалось скрывать свою неприязнь к черномазым.

- Зачем так говоришь? Я не глюпый, понимаю…Но, немнёшько-то, можьнё проиграть, щтоб гостю приятно билё? А то, ведь, я к вам болще не приду…

- Баба с возу…- продемонстрировал образец толерантности Вис. Чурка, лишь, головой укоризненно покачал, поднялся с кресла и исчез куда-то.

« Неужели, они мастерством таких, как Женя Мушкин компенсируют несоблюдение правил?»

Понимая, что сию минуту не найдёт ответ на свой вопрос, охранник поднялся с кресла и начал высматривать другого Женю. Понятно, какого! Ага, держи карман шире! Увидишь его, как же… Языком где-то треплет. Хрен с ним, всё равно скоро закрытие. Вот, только, Вовка с Димкой, кофе не попьют, похоже… Виссарион подошёл к рулетке и встал рядом с омоновцем Толиком. Кости , где-то не было – когда успел слинять, дылда?

Из-за толпившихся людей, виден был лишь круг рулетошный с, бегающим на нём, шариком. Почти все зеваки были выпотрошены напрочь и теперь, просто, наблюдали за процессом игры, не в силах оторваться. Были, конечно и счастливчики с руками, полных выигранных фишек. Эти уже выстраивались в кассу и обменивали их на наличку. Наличку, которая, ещё несколько часов назад, была в кошельках и карманах, с завистью смотрящих на них , зевак.

- Смотри,- прошептал Толик,- как им, наверно, хочется убить этих… и забрать свои деньги! – В глазах его играли хитрые бесенята, а круглое щекастое лицо, почему-то, светилось счастливой улыбкой.

-Да, ну! – возразил Вис, - Мне кажется, они люди, в основном, адекватные и вполне, отдают себе отчёт в том, что их никто насильно их не заставлял играть…Следующий раз умнее будут.

Адекватные… Здравомыслящие… По своему, порядочные…Свои деньги проигрывают или чужие. По своему жизненному опыту, Вис давно убедился в том, что подавляющее большинство людей – люди, именно, адекватные. Даже здесь, в «храме порока». В самом деле, взять , хотя бы, сегодняшний день: больше сотни посетителей, не обременённых интеллигентностью и нравственностью, Имеющие смутное представление об этикете. К тому же, почти все, поддатые. И что? Выпряглись-то из норм приличий только некоторые: Надька, со своими ментами, да Катька- Мамонт. В прочим, стоп! До закрытия ещё больше часа, а на рулетке, кажется, что-то затевается. А кандидатом в «затейники» был мужик лет сорока, что лихорадочно ставил свои оставшиеся фишки на зелёное сукно. Счастливых чисел для него давно уж не было, и он ставил на « красное-чёрное» и «чёт-не чёт», с вероятностью выигрыша 50%. Соответственно и вознаграждение - один к одному. То есть, хоть что-то поиметь! Тщетно! Бесполезно! Напрасно! Ставит, бедолага, на «красное» – выпадает «чёрное», ставит на «чёрное» - выпадает « красное». Пытается хитрить, ставить, только на «чёрное», шарик останавливается только на красном , если делает ставки , только, на «чёт», выпадает, только, «нечет». Ну и так далее! Ярость мужика распирает всё больше и больше. Он единственный играет, все остальные смотрят и ехидно комментируют. Короче, завидного в его положении мало, поэтому и орёт после очередного облома:

- Замените крупье! Я требую замены крупье! У вас колесо рассохлось, не смазываете ни хера! Почему шарики разной величины? Ну-ка дайте-ка мне их потрогать! О, да они ещё и разного веса!!! Обманываете людей! Мы вас закроем, на этой же неделе закроем!

Присутствующие немало позабавились, наблюдая за странным субъектом. Нечаянные, бесплатные развлечения – постоянный спутник подобных заведений, за что и жалует их народ. Не зря же на Западе говорят, что русские сами себя умеют развлекать, а, по сему, легко могут обходиться без, разного рода, шоу.. Конечно, этому мужику могли бы, запросто, сказать, типа : требуй у себя дома или что-то в этом роде – народ в «Аране» уж больно бесцеремонный- но , на сей раз, прикола ради, решили повыполнять прихоти этого чудака. Директор Паша выстроил за своей спиной всех свободных крупье, включая и баб, и они, по очереди, с трудом удерживая смех, крутили заветное колесо. Тем более, у чудака фишки стремительно таяли и, вот-вот, должны были закончится. Так и случилось! Последний кругляш, немилосердно, проследовал за лопаткой крупье Женьки Александрова ( одни Женьки в «Аране»!) по кличе « Алекс». Мало того, этот негодяй ещё заорал:

- Делайте ставки, господа, делайте ставки! Как, ставок больше нет??? Спасибо за доставленное удовольствие!

Вероятно, это и было той последней каплей, что переполняет чашу терпения. Горе-игрок, вскочив на ноги и, вопя: «отдайте мне мои деньги», достал пистолет. Задницей уронив табурет, начал пятиться задом, как заклятие, повторяя одну и ту же фразу:

- Деньги! Деньги! Отдайте мне мои деньги!!!

Ему бы посмотреть по-лучше… Хорошенько посмотреть!!! Потому, как за его спиной давно, просто так, стояли Вис с омоновцем Толиком. И не специально, вовсе… Именно, перед закрытием, им выпал вот такой «нечаянный интерес». Размышлять было некогда и Толик, молниеносным ударом дубинки по кисти, выбил оружие. Вис, как-то на автомате, пнув ногой в изгиб колена и, одновременно, загибом руки сзади, уронил дебошира на пол. Подоспевший Толик, мигом, застегнул наручники. Народ наблюдал с интересом за происходящим. Никакой паники! Придурок с пушкой – эко диво! Да у них, у половины, наверное, есть то же самое в кармане и- ничего! Это, что касаемо вопроса об адекватности…

- Тащите его в кабинет, - произнёс Паша, - Там разберёмся. Пистолет где?

Толик, молча, продемонстрировал трофей, держа его за спусковую скобу. А чудак не унимается : верните деньги – и всё тут! ( Пистолет – по херу!) Да ещё стращает всеми , мыслимыми и не мыслимыми, карами, вплоть до этапа на Колыму. Интересно, кто такой? Ладно, скоро узнаем. Не откладывая в долгий ящик, кротчайшим путём, через кухню, произвели вынос тела. И, надо же, на встречу бегут Жека с Костей ( как узнали-то!?) и подхватывают изрыгающую угрозы, ношу.

« Без меня справятся» - решил Вис. Тем более, Женька вон как старается: пинок за пинком, пинок за пинком… Всё, хана жопе супостата!

«Ноша», меж тем, продолжала угрожать.

- Все, все, суки поедите на Колыму, если не вернёте мне деньги! Слово офицера! Отдааааайте мне мои деньгииии!!!

«Гм… он ещё и офицер! Интересно…А сопли-то распустил, сволочь…» - и Вис, собравшийся было, вернуться к входным дверям, съедаемый любопытством, проследовал за этой странной процессией.

«Супостата», естественно, заволокли в директорский кабинет и бросили на пол, харей вниз. Омоновец Костя, не долго думая, поставил стул так, что задержанный, как раз, оказался между ножек. Несколько секунд прикидывал, как удобней разместить свой зад на сем предмете мебели. Уселся, наконец, и глядя сверху вниз, пророкотал своим басом:

- Так что ты там, паскуда, на счёт слова офицера вякнул? Ты военнослужащий, что ли?

- Ты сам –паскуда, мент поганый! И за свои слова ответишь, - раздалось снизу, - Ну-ка, козлы долбанные, покопайтесь-ка у меня во внутреннем кармане пиджака, там кое-что , от чего вы все охереете!

-Покопаемся, обязательно покопаемся…А это тебе за мента поганого –и Костик, от души, врезал по сраке распластанное тело дубинкой.

- А это- за козлов, -произнёс Толик и, в свою очередь, врезал дубинкой по тому же месту, что и предыдущий омоновец.

Визг стоял страшный! Задержанный заскал ногами, заизвивался, пытаясь высвободиться из под власти стула, но, скованные наручниками, руки, не давали ни малейшего шанса это сделать. Да и масса, восседавшего на стуле, была, весьма, солидной.

«Да уж… Мало ему срандель своими копытами отрихтовал Жека, теперь ещё эти дубинками добавили….Представляю, какое там цветастое месиво…В бане ему, конечно, ближайшие две недели лучше не показываться…Ему даже, в какой-нибудь «Голубой устрице» лучше оставаться в штанах , а то всех гомиков перепугает….»

От этих , промелькнувших мыслей, Виссарион прыснул от смеху, чем невольно обратил на себя внимание, рядом стоящих коллег. Что уж они подумали – не важно, тем более, что представление на полу всё ещё не закончилось.

-Будешь дёргаться, ещё добавлю, - рыкнул Костя,- А если не будешь отвечать на поставленные вопросы, добавлю вдвойне! Понял?

-Угу! Спрашивай…

-Ну и ладушки! Сейчас проверим, как понял. Итак, первое - ствол твой?

- Угу!

- Что ты «угу», да «угу»? Отвечай, как положено! Итак, я ещё раз спрашиваю: ствол твой?

-Мой ствол, мой! Я ж говорю, что я – офицер, а это моё табельное оружие…

- Офицер, говоришь? А документы у тебя есть?

-Есть! Удостоверение во внутреннем кармане, я ж предлагал вам его достать.

- Ты до хера, что предлагал! И деньги, проигранные вернуть тебе предлагал, и ствол свой понюхать предлагал… Щедрый, однако! - и ,повернув голову к напарнику, -Ну-ка, Толик, глянь-ка, что у него там?

Толика не нужно было упрашивать и повторять дважды. С небывалым проворством и, всё с той же, неизменной улыбкой, он засунул руку запазуху к задержанному. Покопался мгновение и извлёк наружу какую-то красную книжицу. Поднёс к глазам – улыбка, на секунду, сменилась удивлением и, вновь, расплылась на его круглом лице. Похоже, это было естественное состояние бравого омоновца. Затем, раскрыл, прочёл содержимое, расхохотался чему-то и продемонстрировал присутствующим добытое. Когда все, находившиеся в кабинете, разглядели то, что им демонстрировал Толик, им как-то стало, не только не до смеху, но и улыбаться расхотелось… А всё потому, что, во-первых, на обложке чётко выделялись три большие буквы… Нет, не те самые, что на заборах… Буквы были следующие: ФСБ! Чуть пониже и помельче - Российской Федерации. Во внутренней её части говорилось о том, что владельцем сего «раритета» является некто Кунгуров Сергей Фёдорович в звании майора. Конфуз или курьёз? Да , похоже, всё вместе! Ох, какое несчитанное количество раз будет ожидать Виса подобное(когда конфуз и курьёз одновременно!) за предстоящие шесть лет работы! Но, тогда ни он, и никто другой, об этом не догадывался. Сейчас же, возникло напряжённое молчание. У всех, без исключения, вертелось в мозгу: как быть, как поступить в данном случае? В самом деле, не отпускать же майора с извинениями. Да ещё вернуть пистолет… Да ещё вернуть деньги…

Возникшим замешательством , моментально, решил воспользоваться распластанный майор.

- Ну что, впечатлила моя ксива? Чувствуете, что вы попали ногами в жир? Вас всех ждут большиииие проблемы! Короче, ублюдки, поступаем так: вы меня отпускаете сейчас, возвращаете ствол и деньги, добавляете пару лимонов за причиненную обиду и мы замнём всё. Да, ещё тачка до дому за ваш счёт… Годиться? Соображайте шустрей!

« Щааас, отпустят…Вот, дураки будут… Он же им поджопники не простит…Очень повезёт, если одним увольнением отделаются…»

Костя, как будь-то, услышал виссарионовские мысли и , наклоняясь как можно ближе к фсбешнику, произнёс:

-Неее, майор, мы будем большими мудаками, если сейчас тебя отпустим… Ты же нас сгнобишь потом! Увольнением не отделаемся…

-А вас, итак, всех поувольняют! За меня поувльняют… Думаете, вам контора простит то, как вы обращаетесь с её сотрудником? Вон, на пол бросили, унизили, избили…Я готов всё это забыть на моих условиях. Торопитесь, а то ставки возрастут!

- Вот, паразит, -вмешался Кустин, - Он и здесь продолжает делать ставки… Слушай, братан, а тебе не кажется, что ты не возле рулетки сейчас и «ногами в жир» , именно, ты вляпался? Мы сейчас соберём со всех посетителей заявления на тебя за то, что ты размахивал пистолетом. Мало того, найдутся и такие, кто заявит о вымогательстве тобой у них денег под угрозой оружия. Тогда уж , как раз, ты увольнением одним не отделаешься… Нравится такой расклад?

Майор немного помолчал, посопел, пошвыркал соплями –утереть не было никакой возможности - и, наконец, произнёс:

-Ладно, гондоны, подавитесь моими бабками! Отпускайте меня! Я в ваше пидорское заведение – больше ни ногой!

- Это ты, козёл, из пидорского заведения к нам сюда пожаловал, - вспылил Кременок, - Значит, ты пидор и есть! И чтоб ты окончательно в этом убедился, мы тебя, сейчас, в жопу оттрахаем!

- Точно! – заржал Костя, - Снимай , Серёга, штаны со своего тёзки, а мы делом займёмся: ты, Толян, давай садись и пиши рапорт обо всём происшедшем, а я возьму объяснение с Виссариончика…

С этими словами., он встал и пересел за директорский стол. Разложив свои «протокольные» прибамбасы, пригласил присесть рядышком, Виса. Прежде, чем приступить к формальностям, Костя весело начал провоцировать:

- Ну, чё стоите? Жека, Паша, Киса, стягивайте с него штаны по-быстрей!

- Вы что! –заорал майор Серёга, - Вы что, всерьёз, собираетесь меня опустить? Совсем охерели!!!

- Заткнись! – рявкнул Кременок, - За базар отвечать надо, а мне ещё не приходилось трахать фсбешника, да ещё своего тёзку. Жека, не стой столбом, помогай!

- Гыыы – заржал Жека, оценив, по достоинству, лагерный юмор своего бывшего зоновского подопечного, - Да у него, наверно там такая менструация…

Аж стёкла в окнах кабинета задребезжали от взрыва всеобщего хохота! Женино иносказание дошло до всех. Ещё бы! Ведь все имели удовольствие наблюдать, как он старательно, пинками, обрабатывал кормовую часть Кунгурова Сергея Фёдоровича. А уж как над ней поработали омоновцы… Короче, явно, без «менструации», не обошлось. Только убеждаться в этом, сняв майоровские штаны, никому почему-то не захотелось.

- Ребята, - раздался жалобный голос из под стула, - Отпустите меня, пожалуйста… Пистолет, хотя бы верните… Слово офицера, никто ничего не узнает о том, что здесь произошло…

-Слово офицера??? – снова взвился Кременок, - Ты что буровишь, козёл? Какой ты офицер? Хочешь сказать, что застрелишься, если нарушишь своё слово???

-Застрелюсь! Честное слово застрелюсь, отпустите только….

Хоть и не такой, как прежде, но снова раздался смех. У этих людей была такая бедная фантазия, что представить подобное им было , просто, не под силу.

Меж тем, Костя, закончив брать с Виса объяснение, потянулся за телефонной трубкой. Полистав свою записную книжку и найдя то, что искал, начал набирать номер телефона. Мембрана была хорошая, слышимость обеспечивала достаточную, чтоб не только присутствующие, но и майор, в первую очередь, услышали:

- Дежурный УФСБ по Холмской области!

- Прапорщик Кобелев! – представился омоновец, - Здесь, в казино «Арана» ваш сотрудник устроил дебош. Что нам с ним делать?

- Как фамилия сотрудника?

- Майор Кунгуров!

- Выезжаем немедленно!

Фсбешник резко ,вдруг, повернулся на спину, уронив стул, ставший таким беспомощным без Костиной массы. Попытка принять сидячее положение, принесла ему страдание. Морщась от боли, матерясь на чём свет стоит, сверля ненавистным взглядом, стоящих на против него, парней, майор вдруг, как-то неожиданно, сник.

-Сволочи, какие же вы сволочи…-жалобно промямлил он, - Такую подляну мне подстроили…

И как заревёт! Прям, навзрыд. Вот и жди от такого, когда он застрелиться, нарушив своё «слово офицера»…Вису стало противно и он, поставив свою подпись под объяснением, встал и, перешагнув через протянутые ноги плачущего майора, направился к входной двери, где его давно и с нетерпением, ожидали Димон с Вованом.

- Ну, рассказывай, что там?- пристал со своими расспросами швейцар Вовка,-Кого вы там с Жекой нахлобучили?

- Может и нахлобучили кого…Только, Жека-то здесь причём?

- Не причём, так не при чём. Что там за кипишь был? Вон как вся администрация ломанулась.

-Да некий фрукт проигрался в чистую и давай требовать назад утрату… А то, что администрация «ломанулась»…Так ведь, интересно же поглядеть на нахала- ни с чем подобным не сталкивались до сих пор.

- Вис, не выгрёбывайся, а… Мы тут с Димоном волнуемся, понимаешь: бежать -не бежать на выручку, а ты!

Взгляд Виссариона, в это время, чисто произвольно, блуждал возле, рядом сидящей, фигуры неандертальца. Услышав последнюю фразу Вована, он, махом, сфокусировал взгляд на каменной физиономии этого уникума. Ноль эмоций и ни мыслинки в глазах. Истукан истуканом! Переживаееееет….Вот как тут не съехидничать?

- Димон, ты правда переживал?

- Мне по херу! – буркнул неандертал.

-Вот видишь , Вован! А ты тут порядочных людей вводишь в заблуждение.

Швейцар хотел что-то возразить, но раздался стук в дверь. Вся троица поднялась и заняла позиции у входа. Любопытно, что за дурак пожаловал в казино, за полчаса до закрытия? Через открытую кормушку кто-то вежливо поздоровался с Вовкой и что-то спросил. Швейцар растерянно поглядел, почему-то, именно, на Виса, как бы ища поддержки. Непонятно, правда, в чём. Вис, слегка отстранив его, глянул в это дверное отверстие. Пред взором предстали две фигуры в военной форме. Тёмно - синие петлицы и фуражка с такого же цвета околышем на голове одного из них ( это зимой-то!) красноречиво свидетельствовали о ведомстве, которому эти парни принадлежат. ФСБешники! Подполковник и майор.

- Так, вы нам звонили или нет? Мы, вообще, туда приехали? Это и есть казино?

-Да, разумеется! Проходите. –произнёс Виссарион, отодвигая задвижку и открывая дверь. По чью душу пожаловали необычные гости ему было более, чем понятно.

- Ну, вот, другое дело- проворчал добродушно подполковник, - А то, не пускают… Нам куда? Вы здесь старший? --цивильный вид охранника продолжал сказываться и на представителях спецслужб. Т.е., банально, вводил в заблуждение.

- Разве, что по возрасту…Щас, покажу дорогу, - и закрыв дверь, Вис повёл эту необычную парочку в направлении кабинета директора.

За истекшие более, чем получаса, здесь ничего не изменилось: на манеже всё те же. Вошедшие подполковник и майор не произвели никакого впечатления на прапорщика и сержанта от ментовки. Не поприветствовали и даже не встали при появлении старших (и на много!) по званию. Фсбешники, похоже, таким мелочам не придавали значения и, сразу же, приступили к делу. Кстати, тот, из-за кого они были вынуждены тащиться чёрт знает куда ночью, безмятежно спал на полу. Пережитое, видать, изрядно утомило. Коллеги же его, меж тем, принялись внимательно изучать бумаги, представленные им омоновцами. Удостоверение, кстати, подполковник, сразу же положил к себе в карман, даже не раскрыв и не глянув во внутрь. Было вполне очевидным, что субъект, громко храпящий на полу, им , достаточно хорошо, знаком. То же самое проделал и с пистолетом, предварительно проверив, все ли патроны на месте?

Пока «подпол» перебирал бумаги, майор шустро опросил почти всех очевидцев происшествия и, в первую очередь, омоновца Толика. «Перетёр» с крупье, официантами, с некоторыми посетителями даже… Виссарион же был вызывающе проигнорирован! Интересно, почему? Хватило его показаний в объяснении? Тогда, почему не хватило изложенного в рапорте Толика? Погоны к погонам? Не аргумент! Тогда, что? Рой подобных мыслей промелькнул в мозгу «цивильного» мужчины. Нет, не то, чтобы он жаждал общения с этой категорией людей… Отнюдь, Боже упаси! Просто немножко тревожно было, уж больно контора-то специфическая – ну ничего хорошего от неё не ждёшь.

Тем временем, закончив изучение ментовских писулек, «подпол» попросил некоторые из них отксерокопировать. После чего, нагнувшись к почивающему коллеге, начал трясти его за плечи :

-Сергей Фёдорович, Сергей Фёдорович…

Потом последовали манипуляции с натиранием ушей и шлёпанья по щекам- всё тщетно, Кунгуров, в лучшем случае, только невнятно что-то мычал.

- М-да… Всяким доводилось его видеть, но в таком состоянии впервые. Подмешали чего-нибудь?- с подозрительным прищуром поинтересовался у Костика фсбешник.

- Вы за кого нас принимаете, товарищ подполковник? – пробасил омоновец, -Мы что, не понимаем с кем имеем дело? На фига бы мы звонили в вашу контору? Нам было бы проще его выбросить на улицу – заморочек меньше.

- Ну-ну… «Меньше»… Ладно, проверим!

« Ты у него ещё штаны сними и проверь состояние его седалища» - хмыкнул, про себя, Виссарион.

-Ладно, ребята,- уже более миролюбиво сказал подполковник, - Нам, похоже, вдвоём не справиться… Небольшая просьба: помогите-ка нам доставить это тело до машины.

- Нет проблем!- чуть ли не хором ответили Костик с Толиком. После чего, с готовностью, взяли себе каждый по ноге пьяного майора. Так, вчетвером, и поволокли. В дверях, на мгновение, застыли. «Подпол», обратившись к Кустину, произнёс:

- Я вынужден извиниться за своего коллегу, будьте уверены, он понесёт серьёзное наказание.

Прозвучало, как-то вычурно, по книжному, но было уже не до нюансов – быстрей бы всё это закончилось! Кустин только и произнёс:

- Извинения приняты.

Вынос тела состоялся на глазах, покидающей заведение, публики. Многие, с нескрываемым любопытством, таращили свои, изрядно залитые, глазёнки на то, как четверо людей в форме волокут за, четыре же, конечности некого субъекта. « И за что ему такая честь?» - так и читалось в их замутнённых взорах. Ответа, разумеется, они не собирались дожидаться и молчаливо, за этой процессией, покидали заведение.

Всё, за последним посетителем закрыли входную дверь. Минула ещё одна кошмарная ночь!

В фойе начал собираться персонал. Крики, хохмы, приколами друг над другом, мигом заполнили всё пространство. Эти люди, конечно, все смертельно устали, тем не менее, отказать себе в удовольствии оборжать кого-либо они не собирались. Благо, прошедшая ночь была богата на подобные сюжеты. И не только со стороны клиентуры. Только троица привратников никак на это не реагировала – откинув назад головы и прикрыв глаза, наслаждались наступившим, наконец-то, долгожданным отдыхом. Да и чужды, пока, они были этим весельчакам.

- Вис, - раздался рядом тихий голос Араксенко( когда, только, успел подкрасться!)- Ну-ка, зайди в администрацию.

- Зачем?- последовал вопрос с закрытыми глазами.

- Ну, ты очи-то свои отвори - это, во-первых. А во-вторых, здесь не принято задавать подобные вопросы: зовут, значит –надо.

Очи отворились, с досадой поглядели на Жеку, потом на бар- вот чёрт, уже закрыт, придётся до начальства добираться через кухню. Эх! Виссарион приподнялся, глянул в зеркало. Оттуда отразился сильно утомлённый мужчина, которому далеко за тридцать. Хм, прискверно, однако. Поправил галстук, улыбнулся сам себе - да нет, ещё ничего тот мужик в зеркале- и максимально бодро, пошагал в направлении начальственного зова.

В кабинете находились только Кустин и Паша. Даже омоновцев не было. Вот что значит закрытые глаза – продефилировали, видать, мимо, а он и не заметил. Кто ж, за ними дверь закрыл? Кременок, явно, у Таньки. Саночкин допоздна никогда не сидит. А вот, где Киса? В прочим, не всё ли равно?

- Проходи, Виссарион Александрович, присаживайся- пригласил Кустин – Ты сегодня отличился и мы решили поощрить тебя небольшой премией. Сто тысяч для начала. Пойдёт?

Вис рассмеялся:

- Пойдёт, Андрей Васильевич, пойдёт!

- Да ты не смейся! Если считаешь, что недостаточно оценили твою работу, так и скажи.

- Для меня и это – полная неожиданность, так что, всё в порядке.

- Понимаешь, Виссарион,- подключился к разговору Паша, - Мы не часто поощряем работу персонала. К сожалению! Да и поощрять, пока не за что, чаще наказывать приходится. Хорошую же работу стараемся замечать. Вот ты, например, сегодня премию заслужил. Андрей Васильевич и интересуется: достойно ли мы оценили твоё старание?

« Я вообще-то, особо и не старался… На вшивость, что ли, проверяют?... Ну, скажу двести… Да и хрен их знает: возьмут, потом, и вычтут из зарплаты…Совсем мозги не работают к концу смены, чушь какая-то в голову лезет… Да и не красиво, как-то передумывать в этом случае»

В слух же, произнёс:

-Да всё нормально! Мне это весьма, кстати. Благодарю!

- И тебе , спасибо,- сказал Кустин, протягивая Вису стотысячную купюру.

На входе, коллеги ни о чём расспрашивать не стали. Они уже просекли дурацкую манеру Виссариона никогда не отвечать прямо на, излишне любопытные, вопросы. А Жека и так знал причину вызова. Как он к этому отнёсся – другое дело. Но вид-то у паразита, отчего такой торжествующий? Неуж-то и ему отстегнули денюжку?

-Сядь, - указал Вису на диванчик. Торжество таки лилось, улыбка, так и сияла, клыки, так и посверкивали, - Вот так вот, парни, сегодня ещё раз вы смогли убедиться что я не ошибаюсь в своих предсказаниях. Помните, что перед началом работы я вам говорил? Я предвидел сегодняшнее происшествие в игровом зале, ПРЕДВИДЕЛ!!! Вис ещё надо мной прикалывался… И кто прав?

-Ты, Женя, ты- устало промолвил Вис, в дебри лезть и разоблачать этого чирикнутого, не было ни сил ни желания. На фига такому деньги? Дай помедитировать, бред свой выплеснуть наружу, он и счастлив будет тем вполне. Воспользуемся, при случае.

А вот и Кремеок с Танькой. Всё, поехали домой!

Глава седьмая.

Двери за счастливчиками, которым нашлось место в машинах администрации и коллег, благополучно закрылись. Оставшимся ничего не оставалось, как набраться терпения и дождаться первого автобуса или троллейбуса, чтобы попасть домой. Уныния по этому поводу никакого не было. Оставшиеся были молодыми людьми, чуть за двадцать, работавшими в специфической сфере, где сама мысль об унынии считалась признаком дурного тона. Эти юноши и девушки затевали какие-то дурацкие игры или розыгрыши, делились впечатлениями о клиентах, вспоминали какие-то пикантные подробности, прикалывались друг над другом и веселились. Что ж, молодость, есть молодость - даже утомительная бессонная ночь мало на них сказывалась и тут уж ничего не прибавишь и не убавишь. Были, правда, и те, кто уместившись на диванчиках в фойе, кимарили по-тихоньку, коротая тем самым время. Среди таковых оказался и Араксенко. Он прекрасно осознавал свои возможности, понимая, что шансов блеснуть чем-либо, кроме клыков, перед этой публикой, у него нет. Поэтому и не стремился , хоть как-то, вклиниться в разговор или принять участие в балдеже. Почему он не уехал? Уж, кому-кому, а начальнику охраны всегда бы нашлось место в чьём-нибудь автомобиле… А всё просто объяснялось: Жека жил в новом микрорайоне и попутчики у него случались редко, разве что Сашка Саночкин, который мог, по дороге к себе домой, сделать небольшой крюк. Но, как уже говорилось, он редко оставался до утра. Вот Женьке и приходилось оставаться, вплоть до того, пока не придёт дневной сторож. Он особо и не комплексовал по этому поводу, хотя дома оставались двое детей на всю ночь, причём, одни. Бывшая супруга , крайне редко, почему-то навещала их. Правда, старшая дочь – девочка уже достаточно большая, она в этом году закончила школу, так что на неё, вполне, можно было положиться. Ну, а Жека не был бы Жекой, если бы этим не пользовался – надо и не надо.

Вот и сейчас он задремал, даже сон какой-то успел присниться. Как, вдруг, кто-то затарабанил в дверь. « Кого чёрт несёт?» - с досадой подумал Араксенко. Как вставать неохота! Но ведь, ни одна казиношная или ресторанная сволочь и пальцем не пошевелит, чтоб пойти и посмотреть, кого принесла нелёгкая в столь неурочный час? Стук повторился, причем, ещё более настойчиво. Да уж, ничего не поделаешь, надо идти. Женька встал, подошёл к двери, осторожно приоткрыл «кормушку». Из света во тьму всегда смотреть проблематично, а по ту сторону двери, действительно, стоял кромешный мрак, ибо всё наружное освещение и реклама отключались за полчаса до закрытия. Главный охранник «Араны» продолжал нерешительно держать полуоткрытое отверстие.

- Да открывайте же вы, сколько можно долбиться? – прозвучал знакомый голос. Мало того, к отверстию вплотную прилипла харя Сашки Саночкина. Вот так сюрприз! И какого хрена?

Дверь, махом, распахнулась и на пороге предстал технический директор, смущённо(не ожидал такого количества глаз!) пропуская вперёд посудомойщицу Светку. Что ж, настала пора представить ещё одного персонажа нашего повествования. Итак, Света Убоева – бабёнка лет тридцати пяти, миниатюрненькая, пропорционально сложенная, светловолосая, слегка вытянутым, одутловатым лицом и вечно припухшими веками – признак того, что их обладательница бывает не прочь «поддать». О ней, буквально с первых минут пребывания новых охранников, нелицеприятно упомянул Жека, назвав её «Света-Телогрейка» и пояснив, что она является символом женской слабости на «передок» и, как следствие, доступности. Причём, лёгкой доступности….Ох, уж эта его забота о чужом моральном облике! Ну, не хотел он, чтоб его подчинённые имели с ней какие-либо отношения. Держал, так сказать, марку.

Кстати, имя «Света» в «Аране» было таким же распространенным, как и «Женя», «Серёжа», «Андрей»… С одной из Свет, Виссарион имел «удовльствие» познакомиться вчера - с той пьяной, худой, колченогой зверушкой, что приглашала его потанцевать. Светкой-Беляшишкой! Знакомство с остальными было ещё впереди…

Такое ощущение, будь-то здесь, в этом заведении, специально, собралась компания, чьи предки не обладали богатой фантазий на счёт разнообразия имён. На их общем фоне, очень выгодно отличался Виссарион – уникальностью своего имени не только в « Аране», но и, пожалуй, во всём Холмске.

Итак, вынужденное отступление в изложении сюжета закончилось, Света-Телогрейка проскользнула мимо любопытствующих коллег к себе в посудомойку –там её ждала гора невымытой посуды. Всем стало ясно, как божий день: Сашка со Светкой вернулись с( как выражался Кременок!) «ёбанек». Но мы, из уважения к печатному слову, впредь, в нашем повествовании, слово «ёбаньки» заменим на слово «траханьки», коим и будем пользоваться при случае…

К слову сказать, среди присутствующих, как, в прочим, и во всём ресторане-казино, не было ни одного ханжи-морализатора. Жека – не в счёт! А, по сему, в адрес Телогрейки не последовало ни одного осуждающего взгляда, двусмысленного кивка или мерзкого хихиканья. Все были грешны и тесно перепутаны, между собой, различными адюльтерами. Про Саночкина же и говорить не стоит : счастливо женат, отец двоих детей – ну, не мог он себе отказать в маленьких удовольствиях…

Проходить дальше Сашка не стал. Проводив взглядом свою пассию, окинул взором присутствующих, улыбнулся и произнёс:

- Я через новые микрорайоны еду домой. Кому, кроме Женьки, со мной по пути?

Персонал, вернее его остатки, переглянулись между собой и, почти хором, затараторили:

-Не-е, Саня, спасибо, нам всем в центр, так что езжайте, а мы уж на общественном – тут уж, понты остались, ждать-то…

- Ладно, как хотите! – и уже, к Араксенко- Ты , Жека, назначь того, кто будет сторожа дожидаться и спускайся вниз –я тебя подожду.

Легко сказать «назначь»! Был бы кто с охраны – это, как два пальца…А тут! Ведь, пошлют, куда по-дальше и ни хрена с ними не сделаешь, не начальник он им и – баста! Ещё и оборжут, гады… Как поступить? И домой-то, с оказией, охота и в грязь лицом ударить не хочется… Дилемма, чёрт побери! Да, ладно, первый раз что ли дожидаться сторожа, зато авторитет(пусть и в собственных глазах) не пострадает. И только Женька собрался крикнуть Саночкину, чтоб уезжал без него, как казиношник Алекс(тоже,кстати, Женька) прищёл к нему на выручку:

-Да поезжай ты, поезжай! Мы тут с Мушкой( тоже, кстати, Женька) покараулим – нам тут всё равно , в посёлке, с утречка, навестить кое-кого надо.

Таким образом, Женька, оставив заведение на попечение двух Женек, быстро спустился вниз и, взгромоздившись на переднее сиденье рядом с Сашкой, поехал домой с комфортом и приподнятым настроением.

Минут пять ехали молча. Причина молчания у обоих была разная. Саночкин, наверно, в мыслях, смаковал свою интрижку со Светкой или представлял, как сейчас приедет домой, примет душ, перекусит и бухнется в постель. Женька… А ,вот, Женька чувствовал себянекомфортно в затянувшемся молчании и судорожно соображал, на какую тему заговорить. Но тут, неожиданно, под колёса бросилась какая-то бродячая собака – не иначе надоела бродячая жизнь. Транспорта на улице почти не было. Видимость –вполне сносная, что и позволило Саночкину мгновенно среагировать, отвернув в сторону, что спасло жизнь животине и уберегло автомобиль от не нужных вмятин.

- Вот, падла!- тихо ругнулся техдиректор, - Откуда она взялась?

- Тоже где-нибудь бухала всю ночь, - тут же нашёлся Женька, - Шары ни хера не видят! Кстати, Саня, ты не в курсе, что сегодня произошло в казино?

-Нет. Откуда? Светка меня вела по другому курсу… Ну, и что же случилось?

-Гы…- хохотнул Жека, - На счёт Светки –это ты прикольно! Охота тебе, Санёк, с ней связываться… Ведь, она же…

- Не твоё дело , Жень, - тихим спокойным голосом осадил его Сашка, - Итак, что там, в казино, сегодня произошло?

- Охереть можно!- тема про Светку мигом была забыта, - Прикинь, фээсбэшник, майор, в хлам проигрался, выхватил «пушку» и давай требовать свои деньги обратно. Вот, козёл, а!

- И что? Вернули проигрыш?- Саночкин, не на шутку, заинтересовался.

- Хер там! Виссарион с омоновцем Толиком –молодцы- чётко сработали: и «пушку» отобрали и самого повязали.

-А откуда стало известно, что он фээсбешник?

- Так, когда его в кабинет приволокли, там ксиву и обнаружили. Ох и орал он, ох и пугал! Колымой, всяким почим…

- Ну и чем всё закончилось?

- Чем, чем… Вызвонил Костя Кобелев ихнему дежурному – приехали, забрали, да ещё и извинились за этого мудака. «Пушку», конечно, им вернули, а деньги – накось, выкуси! Следующий раз играть не потянет.

- М-дааа…Делааа…- медленно произнёс Саночкин, - Хорошо, что меня там не было!

- Почему? – изумился Жека, - Я, знаешь, как ему жопу распинал – минимум неделю сидеть не сможет. Да и Костик с Толиком дубинками добавили. Таких пидоров только так и надо учить!

-Согласен! Только, я в коллективных избиениях -пусть , даже, пидоров- никогда участия не принимаю. Да и не известно ещё, чем это всё кончится? Для вас, в первую очередь…

- Херня, Саня! Не бзди – не пропадём. Ты мне своей мягкотелостью напоминаешь интельго Виссариошу. Ну, тому, хоть, простительно – пИдагог, как-никак…- заржал Жека от своего невольного, двусмысленого ударения на слове «пИдагог»

- А что ты так пренебрежительно в его адрес? Да ещё и с поддевкой: «пИдагог»? Кажется, он сегодня отличился, не так ли? Сам говорил.

- Ну-да, говорил! Ему ещё Кустин премию за это выписал- аж сто тысяч1 Прикинь?

-Тут и прикидывать нечего – за дело же! Значит, он – молодец и ты его не зря к нам пригласил.

- Так-то оно так, да вот только мутный он какой-то… Столько лет знаю и никак не пойму его.

- Что, именно?

- Никогда про себя ничего не рассказывает, не откровенничает. На вопросы какими-то смехерочками отвечает, острит, надо-не-надо, умничает…Короче, не нашего поля ягода.

-Да тебе-то,Жека, ни один хрен? Справляется человек с работой, не косячит – что ещё нужно? Тем более, ты сам его рекомендовал, сам привёл, сам, вон сколько времени, испытывал…

Замолчали. Опять, некоторое время, ехали в тишине. Дорогу переметала позёмка, за окном, как-то нехорошо, свистел ветер и боковые стёкла стали подмерзать. На фоне всего этого, ценность тепла и уюта внутри машины, неимоверно возросла. Это тебе не стоять на остановке, в ожидании чудес невозможных, в лице общественного транспорта. Молчаливая езда опять начала раздражать Араксенко, ему не терпелось высказаться и очень хотелось быть понятым. И не только понятым, а ещё и нашедшим себе единомышленника или, по крайней мере, сочувствующего…

- Что касается Виса. – наконец, он нарушил молчание, - Понимаешь, Саня, я здесь уже восьмой месяц дорабатываю и мне, что-то - ни при прежней администрации, ни при нынешней – ни разу премий не выдавали… А тут… Пришёл, понимаешь, каких-то три смены отработал – и на тебе! Ну, согласись, не справедливо! Да и даже дело не в этом – хрен с ней с премией – но , ведь, мог же проставиться и угостить коллег! Нет же, заныкал и укатил домой, к семейке. Да, ладно бы к семейке…. Наверняка, к какой-нибудь блядёшке зарулит и спустит всё, уж я-то знаю эту донжуанскую морду – ни одной юбки не пропустит, собака!

- Всё сказал?

-Да нет, у меня до хера что хочется сказать…. Но и этого достаточно…Ну, прав я или нет? Скажи, Саня!

- В чём, именно? В том, что Вис не проставился или в том, что спустит всё с блядёшкой?

- Не выгрёбывайся, а! Ты всё прекрасно понял!

- Нет, не понял. Вот, скажи: как Виссарион оказался в игровом зале, когда он должен торчать у дверей?

- Как-как… Я его попросил меня подменить. Что, я не могу отлучиться на десять минут и попить кофе?

Смех, даже не смех, а хохот Саночкина заполнил весь салон. Он даже машину остановил, чтоб просмеяться и, глядя на Женю, вытирая выступившие слёзы, наконец-то произнёс:

- Вот поэтому-то, за восемь месяцев, у тебя и нет ни одной премии – ты всё время пьёшь, пьёшь и пьёшь кофе. Так сегодня напил, что Кременок хотел тебя лишить ползарплаты – какая уж тут премия! Так что, Жека, засунь свой язык в жопу и не неси бред. И завидовать, и злиться на своего подчинённого из-за такой херни…Не по-мужицки, как-то!

- Может быть…-как-то невесело и блёкло произнёс Аркаксенко, - Какая-то измена мне прёт с этим Висом… Боюсь, конкурентом он мне станет…

- Конкурентом? В чём? В бабах- ты ему не конкурент, в уме и образовании –тоже. И, уж коль на то пошло(уж, извини за прямоту), даже на ринге, как боец, ты ему не конкурент, хотя он и тренируется раз от разу… Да, если бы не обстоятельства, он хрен бы согласился быть у тебя в подчинении…Правда в японских терминах по карате Вис, по сравнению с тобой – профан. Тут уж ничего не попишешь, но уже кое- что, - не удержался от ехидства, под конец, Сашка.

Женька обиженно засопел. Такой отповеди он не ожидал от Саночкина – вот сучара, как он мог! Зря, что ли он, постоянно, подставляет свою харю для рихтовки этому боксёришке? Никакой благодарности!!! Хрена ли с того, что везёт на своей вонючей тачке? Я не просил – сам предложил… И всё из-за этого козла Виса…Ну, ладно, мы ещё своё наверстаем…

Сашка, как будь-то, почувствовал душевные терзания Жеки. Он замедлил ход своей машины – тем более, что уже ехали по дворам новостроек. Через считанные минуты должны были добраться до намеченного пункта – жилища Араксенко Евгения Фёдоровича. Поворот, ещё поворот, объезд детской площадки … А вот и искомая, типовая девятиэтажка. Стоп, приехали! Кое- кому вылезать пора…

Состоялось формальное прощальное рукопожатие. Ладонь «пассажира» притронулась к рычагу открытия двери, как вдруг Саночкин, неожиданно, произнёс:

- А знаешь, Жека, мне тоже не всё понятно с этим Виссарионом… Какой-то он… Хрен поймёшь, какой … Тут ты прав! Этот, вечно ироничный, взгляд на всех, как на придурков… Какое-то высокомерие…Какая-то надменная вежливость… Дистанцию держит со всеми… Постоянные подгрёбки…. Графа какого-то из себя корчит… Мутноватый малый, тут не поспоришь, конечно… Больше, чем уверен, что у него нет друзей. Так, волк –одиночка… Как он семью-то, вообще, завёл?

Те, кто знал хорошо Саночкина, прочитав эту виртуальную стенограмму, наверняка бы догадались, что на всё это изречение у него ушло, не менее, десяти минут – так не любил бывший боксёр длинные речи! Молчал всё больше… В прочим, Неандертальцу, на то же самое, потребовалось бы не меньше часа, что, как известно, является существенной разницей.

Женька слушал молча, гадая: куда это вывернет сейчас его попутчик? А Сашка, помолчав минуту, неожиданно закончил:

- Ненадёжный он какой-то…Доверия не вызывает… У меня, по крайней мере…-потом, ещё немного подумав, подвёл итог, - Короче, выбрось всю эту хрень из головы! А Вис, если поведёшь себя по умному, может стать тебе неплохим помощником- запомни это.

Вот так вот: начал- за здравие, кончил – за упокой! Чем, естественно, вызвал хохот у Женьки и поросячий восторг:

- Вот! И ты думаешь так же, как я! На хер мне сдался такой помощник! Думай, гадай, что от него ожидать? Слушай, Сань, может мне ему позвонить днём и сказать, чтоб на работу больше не выходил? Пока, не поздно, а?

- Ты что, охерел??? Поздно, слишком поздно! После сегодняшнего происшествия, тебя никто в администрации не поймёт! Даже я не пойму! Короче, готовь его к себе в помощники!

- Ты так считаешь? Ладно… А проставиться, всё-таки, сука жадная, не захотел!

- Женя, ну ты, как дитё…Ну ладно, с тобой, бухануть, а с Димой? Он же его в два раза старше и смотрит на него, если не по- отцовски, то уж, как учитель на ученика– точно. Короче, держи краба и пиндуй домой спать, а то ещё какая-нибудь хрень в башку придёт. Да и я хочу спать, а мне ехать ещё минут пятнадцать.

-Ладно. Пошёл я… Смотри не усни за рулём.

Ну, наконец-то распрощались эти перемывальщики висовских костей! Саночкин газанул и скрылся под ближайшей аркой, а Жека пошкандыбал к себе в подъезд – и, правда, спать хотелось!

Зайдя в подезд, Жека оказался в кромешной темноте –опять кто-то лампочки по-выворачивал или поразбивал… Вот суки! Поймаю…Кое как, на ощупь, добрёл до лифта и давай давить кнопку вызова. Тщетно! Дом, хоть и новый, а лифты работали через раз. Вот, суки!!

Ну, не ночевать же здесь…Опять же, на ощупь, нашёл перила и потопал к себе на верх. Топать, по закону подлости, естественно, надо было аж на девятый этаж. Так и шёл, осторожно ступая, шаг за шагом, шаг за шагом… Не помогло! Где-то, между восьмым и девятым этажом нога ступила на что-то мягкое и скользкое и Жека, не желая того, почти уселся на шпагат. Не беда, казалось бы… Для него, особенно. Но! ( Ох, уж это «но»!) Поднявшийся мерзкий запах, не оставлял ни капли сомнения в том, что начальник охраны ООО «Арана», просто банально наступил в говно. Ведь, почти дошёл до квартиры и – на тебе!- кто-то насрал недалеко от неё. Не затем ли лампочки уничтожали…? Вот, суки!!!

Громко матерясь, чуть ли не на весь подъезд, грозя страшными карами неведомому засранцу, Жека добрался до своей двери. Открыл. Вошёл. Включил свет. Осмотрелся. Снятую при входе обувь, сразу же, поволок в туалет отмывать и ставить на просушку. Закончив с этим, мало приятным, занятием, он принял душ. Покончив, как он считал, со следами мерзости, укутавшись в кимоно – иной одежды дома не признавал - Жека направился на кухню. Включил свет и там … Да что они, пляди, сговорились сегодня портить ему настроение???

Освещённая кухня представляла собой жалкое зрелище: не протёртый стол с крошками и остатками пищи, мусор на полу и полная раковина грязной посуды! Сразу же, возникла бредовая ассоциация с рабочим местом Светки-Телогрейки – именно таким, заваленным, его запомнил Жека перед отбытием домой. С той-то всё ясно – протрахалась полночи с Саночкиным, не до того было. А здесь, что, тоже трахались, или что? Твою мать… Ладно, посмотрим, что есть пожрать…Открыл одну кастрюлю, другую…Заглянул в сковородку, открыл холодильник…Везде – «голый Вася», даже за хлебом любимые детишки не соизволили сходить. Ну, пипец! Ну, я им сейчас, устрою! Особенно, старшей…

А старшая – дочь Алёнка- спала здоровым молодым сном и не подозревала о сгущающихся тучах папашкиного гнева.

Тут, опять, без отступления не обойтись. Как уже упоминалось, Женился Женька рано и в свои, неполные, 38 лет имел взрослую дочь – студентку медучилища и девятилетнего сына Данилку. Парадоксальные отношения с женой, видать, не мешали этому нисколько, но на детях, косвенно, сказались…

Алёнка, на лицо, была точной копией папашки. Но, не торопитесь с выводами! Всевышний сжалился над ней и таких клыков, как у родителя, она, к счастью, не получила. А, напротив, имела аккуратные, ровные зубки, которые скрашивали её облик. Это бросалось в глаза, когда девочке, почему-то, было весело и смех обнажал все 32 зуба. В остальном же, увы, - вылитый Женька с косами.

Может по этой причине или по какой другой, но Жека к ней относился без должного пиетета. То есть, вообще, никак… Не испытывал, напрочь, никаких отцовских чувств! Но ему хватало жизненной мудрости не демонстрировать и не давать почувствовать это ребёнку. В остальном же – Бог ему судья!

Что касается Данилки, то сынуля был точной копией мамашки, а она – весьма, не дурна собой.(Тоже упоминалось!) Вот в нём-то Жека души не чаял! Правда, тоже по-своему, по парадоксальному…Он, конечно, всё свободное время уделял отпрыску, тратился на него, несоизмеримо, больше, чем на дочь, гулял, общался, даже играл. Естественно, чуть ли не с того момента, как ребёнок научился ходить, начал его обучать карате, в чём, неимоверно, преуспел – и только! В остальном же… Да вот, взять, хотя бы, тот случай несколько месяцев назад…

В один из понедельников, когда казино не работало, Араксенко на тренировку приволок своё любимое чадо. Не без умысла! Пускай, типа, полюбуются на будущего гения карате. И не напрасно! Это юное дарование показывало неплохие результаты по части овладения данным восточным единоборством: многочисленные ката, в стиле Шотокан, с безупречной техникой исполнения, чёткие удары, блоки, ну и так далее… Женя был на вершине счастья, слушая одобрительные высказывания в их с сыном, адрес по этому поводу. Гордость отца – это понимать надо! И вот: всё закончилось, после тренировки все пошли в сауну. Разумеется, мальца, захватили с собой… Напарились, нахлестались вениками, нанырялись в бассейне и уселись пить чай с травами.

Тут Виссариону приспичило позвонить. Телефон был только в тренерской комнате отдыха, куда он и направился. Проходя мимо парилки, услышал страшный рёв и крик. Немало удивлённый, открыл дверь и увидел сидящего на полу, на корточках, Данилку, прикрывшего руками голову и отчаянно ревущего…

- Данилка! В чём дело? Что случилось? Ты почему плачешь? – засыпал ребёнка вопросами Вис.

- Я не могу! Я не могу больше здесь находиться! Мне жарко! У меня голова раскалывается!!! – отчаянно закричал ребёнок.

- Так, какого… ты тут, в парилке, сидишь? Ну-ка давай бегом в бассейн – сразу полегчает!

- Нееееет!!! – визг отчаяния чуть не оглушил Виса, - Мне папа ещё не дал разрешения выйти отсюда!!!!

- Так, а сам, что не можешь без разрешения??? Выйди –и всё!

-Не могууууу !!!! Папа рассердитьсяяяяя!!!!!

-Да, с чего ты взял, глупый? Ну-ка выходи, а то ты уже здесь угорел, - с этими словами, Вис попытался взять за руку ребёнка и вывести из этой, злополучной, парилки.

- Нееееет!!!! – отчаянно завырывался Дениска, - Позовите папу! Пожалуйстаааааа….

Вне себя от изумления - ни разу, ни с чем подобным не приходилось сталкиваться – Виссарион , махом, влетает в чайную:

- Жека, мать твою! Где твой ребёнок???

Присутствующие, с недоумением, глянули на обоих: с чего, мол, такой вопрос возник? А Жека, шлёпнув себя ладонью по лбу, по дурацки оскалился:

- Гыыы… Я совсем о нём забыл, - и , моментально, исчез.

А Вис, тем временем, вкраце, описал ситуацию чаепитчикам, от чего те, как и он, пару минут назад, пришли в немалое изумление. А вот и Жека на пороге с закутанным в простыню сыном. Усадив его рядом с собой и, налив минералки холодной, поглаживая по голове ребёнка, проворковал любовно:

- Совсем папка о нём забыл… Вот, такой он у меня послушный! Без моего разрешения – шагу не сделает,- добавил, с гордостью, этот супер-папаша.

Уж не рассчитывал ли он такой сентенцией, вызвать зависть у сидящих за столом? Все были отцы, у всех были дети, все воспитывали и любили их в меру сил, но, что б так…Короче, Женя ярко предстал в облике семейного деспота. Мелкого деспота. А от него до «кухонного боксёра» - рукой подать. Вот и встало всё на свои места, ещё тогда, в личной жизни виссарионовского сослуживца.

Мелким деспотизмом он страдал, работая в тюрьме, потом в ментовке, потом, организовав свою спортивную школу… Деспотизм пытался проявить и в отношении своих малочисленных подчинённых в казино - мнил себя этаким японским сенсеем или индийским гуру. Ждал, соответственно, и подобного отношения к себе. Чаще всего – напрасно.

А всё , его несуразность и закидоны в поведении и, разумеется, внешний вид.

Да, вот ещё что. Не смотря на то, что сыну было девять лет( да, почти, все десять!) он НИ ОДНОГО дня не учился в школе. Объяснение этому, хоть и простое, но тоже парадоксальное: Жека стал жертвой СМИ. Да, да - именно, так! Ведь, тогда, модно было писать о том, что в сфере образования ( в прочим, как и в армии, милиции, здравоохранении и во всей стране….) работают одни уроды и монстры, превращающие, в свою очередь, вверенных им детишек в уродов и монстров. Видимо, посчитав, что в семье и одного монстра с избытком, решил уберечь любимое чадо от подобной участи, всё тем же, парадоксальным манером. На что рассчитывал? Бог- весть!

Вот такими своеобразными представлениями о том - что такое хорошо и что такое плохо- руководствовался Араксенко в своей «педагогической2 деятельности. Что ж: не судите, да не судимы будете…

Вот и сегодня, с утра по-раньше, в нём проснулись Ушинский и Макаренко, вместе взятые. Треволнения с неудачным разговором, вывернутыми лампочками, говном, грязной посудой и отсутствием жратвы (что из них важнее -не поймёшь) этому сильно поспособствовали. Женька врывается в спальню дочери и громким голосом с выдохом, как при ударе в карате, скомандовал:

- Алёнка, подъём!!!

Дочь даже ухом не повела – так крепко спала или прикидывалась…Скорей всего – первое, т.к. в медучилище, как и в школах, были каникулы и она смотрела видики допоздна, в расчёте и на более позднее просыпание. Но, не в этот раз!

- Алёнка!!! Я кому сказал – подьём!!

Из под одеяла выглянул длинноволосый молодой, женского пола, Женька:

- Сколько время, папа? Ещё и семи нет?? Ты, на фига меня разбудил в такую рань???Я, что в каникулы, даже, не могу выспаться?

- Я тебе, блин, дам рано, кобыла здоровенная! Почему бардак на кухне? Почемууу??? Пожрать даже, не приготовила… Вставай!!! – Женька , не на шутку, взбеленился.

- Воды не было! Воду отключили, понимаешь? Плевками прикажешь мыть? И, вообще, я спать хочу! – с этими словами, дочь повернулась на другой бок, задом к папаше. Знала бы, что он пережил за последний час – была бы, неимоверно, вежливей…

- Что??? Ты с кем это, засранка, так разговариваешь??? Я сказал подъёёём!!! – с этими словами, махом, сдёрнул с девки одеяло, хотя прекрасно знал её привычку спать под одеялом без одежды. Сам же приучил, ещё в детстве…

- Ты что, дурак?- взвизгнула девка, -Совсем рехнулся от работы в казино?

И, прикрывая переднюю часть одеялом, сделала попытку прошмыгнуть мимо отца в ванную.

- Охерела овца?! Ты как со мной разговариваешь?

- Да, пошёл ты…

Это было уже лишним. Взбешённый Женька, не помня себя от ярости, нанёс боковой удар ногой. От такого удара, рёбра ломались даже у крепких мужиков, что уж говорить о восемнадцатилетней девушке? Наверняка бы, с дуру, и позвоночник сломал, но… То ли Алёнка оказалась более ловкой и увёртливой, то ли недавнее пережитое притупило Женькин глазомер, но, вместо ожидаемого мягкого тела, нога встретила жёсткий дверной косяк. Шум возник неимоверный: и косяк отреагировал, и сам Женька.

- Блиииин!!!! Сука, мандавошка, тварь!- прыгая на одной ноге, изрыгал из себя хозяин квартиры – не поймёшь: в адрес косяка или дочери, или обоих сразу.

- Папа, что случилась? Ты почему так кричишь?

Это уже раздался голос любимца –Данилки. В такой домашней какофонии, мудрено было потчевать сном младенца.

-Что с ногой у тебя, папа?- тревожился отпрыск.

- Данилка, пожалуйста, принеси мне , побыстрей, льда из холодильника.

Приказание сенсея и папаши, в одном лице, мигом было исполнено. Стоя в почтительной позе , на коленях, держа, с почтением же, ногу отца(кстати, не мытую, даром, что был в душе!) в своих руках, Данилка водил куском льда по ушибленному месту. Боль, постепенно, утихла. Утих и гнев главы семейства, он почти успоколся. Тут показалась из ванной Алёнка. Умытая, причёсанная, улыбчивая – она представляла собой само умиротворение, как будь-то и не было стычки с отцом. Она, как и Женька, не могла долго сердиться и как он, не была злопамятной.

-Щас, пап, я помою посуду.

-Не надо! Сходи, лучше в магазин и купи чего-нибудь пожрать, а Данилка займётся кухней.

-Так ведь ещё, только, начало восьмого, а магазины открываются в восемь.

- Добро! Иди мой посуду и сразу же, в магазин – это тебе наказание за твои косяки.

Потом, перевёл взгляд на сына. Данилка, буквально, пожирал его глазами в ожидании приказаний исполнить что-то, поиграть во что-либо или … Да мало ли что взбредёт в голову сенсею – его дело исполнить бесприкословно, в точности и в срок! Женя, поглядев ещё несколько минут на сына, поразмышляв о чём-то, наконец изрёк:

- Ты все ката вчера, повторно, отработал?

- Нет, папа, - как можно врать сенсею!- Я вчера так устал на тренировке…

-Что? Что значит устал? Ты собираешься сдавать на третий дан?

- Да, папа!

- А когда экзамен, помнишь?

- В следующую пятницу, папа.

- Вот! Меньше недели осталось, а ты –« устал». Чтоб не слышал больше ничего подобного!

-Да, папа!

- Давай, одевайся и десять кругов вокруг стадиона. Я из окна буду наблюдать.

-Да, папа!

Вот так вот! Как заведённый болванчик: «да, папа», «да, папа»… Ничего не напоминает? Совершено верно – так в фильмах о восточных единоборствах обращаются к своему учителю и наставнику: «да, сенсей», « нет, сенсеей»… Ну, никакой фантазии, право!

Короче говоря, через десять минут, одетый в спортивную одежду пацанёнок, отправился наматывать круги в угоду «сенсею». «Сенсей» же, даже не удосужился предупредить о том, что в подъезде нет света, лифт не работает, а между девятым и восьмым этажами затаилась опасность…. Ничего, мужчина же растёт!

Озадачив своих домочадцев, загрузив их по полной программе, Женька остался, как бы, не удел – не спать же ложиться…Хотя, не помешало бы! «А, по-медитирую, расслаблюсь немного»- решил он и уселся в позу лотоса.

Наверно, есть смысл перескочить через небольшой временной интервал-около часа приблизительо… Ну, право же, разве нам интересно, как Алёнка помыла посуду, сбегала в магазин и приготовила завтрак? А набегавшийся по морозу Данька? Бедняга, наматывал, наматывал круги из опасения, что недремное око «сенсея» наблюдает за ним из окна. «Сенсей» же раскорячился на полу, этаким цветочком, и не удосужился даже подойти к окну. Да и подошёл бы – что толку? Окно-то, на три четверти, забарабанило морозом и ни хрена не видно.

Короче, закусив чем Бог послал, члены этого семейства разбрелись по своим делам: Данька – на тренировку, Алёнка – к подружкам, Женька – в постель. Наступила тишина. Не спалось. Что за чёрт? Что –то скребёт-таки на душе. В чём он ещё сегодня лоханулся? Перебирая, мысленно, все события за последние часы, он пришёл к однозначному выводу – все они, ВСЕ, подгадили ему изрядно. Но, что-то ещё… Жека перевернулся на другой бок. Ушибленная нога опять неприятно заныла. Да, точно! Вот причина! Как он умудрился с такого близкого расстояния промахнуться? Никогда с ним такого не было, а вот с дочерью – пожалуйста. Или она, зараза, такая ловкая? Хорошо бы… Ладно, будем считать, что нас с ней сегодня Бог уберёг от худшего….

С этой мыслью, отец семейства задремал. Даже что-то приснилось…

Входная дверь заскрежетала металлом, ковыряющегося ключа. Потом раздались тупые звуки: пум, пум, пум, но логического завершения в виде звука открывающейся двери, так и не последовало. А вот, дверной звонок решительно задребезжал.

« Твою мать!!!» - праведное возмущение Араксенко закипело неимоверно. «Моё потомство, меня сегодня, решило испытать на прочность… Ещё и ключи забыл кто-то… Хотя, скрежещет же что-то… Всё равно – не пойду открывать и всё!» Не ту-то было! Звонок, нахально, дребезжал, ключ скрежетал, дверь начала сотрясаться.

« Ну, пипец вам!»- подумал Жека и тут вспомнил, что дверь-то он закрыл на засов, зачем – сам не знает. Мозги, итак некудышные, после бессонной ночи, вообще, отказывались работать. Выбравшись из под одеяла и облачившись опять в кимоно, Араксенко быстро направился к выходу. В башке роились обрывки различных мыслей, но преобладали те, что измышляли способ наказания того, кто находился по ту сторону дверей и посмел ему не дать окунуться в объятия Морфея. Не посмотрев даже в дверной глазок, резко отодвинул засов и рывком открыл двери.

- Лида??? –вырвался изумлённый возглас Женьки.

Да, это была Лида – бывшая( или настоящая- хрен поймёшь!) его жена, но, по-прежнему, мать его детей. После развода, она жила у родителей, их навещала редко, да и то, старалась это делать когда дети дома, а Женька, после работы, спит. И вот, надо же, сегодня так нелепо просчиталась, но она, пока, об этом не догадывалась.

- Лида, - слащаво-вежливо повторил глава семейства,- Заходи, Лида. Какой приятный сюрприз!

- Хм… « Приятный»…Что ж, тогда, за порогом держите, в дом не пускаете?- проворчала недовольно нежданная гостья.

- Кто тебя держит? Я же сказал: заходи, - с этими словами, захлопнув дверь за вошедшей «бывшей» и взяв в прихожей из её рук наполненные чем-то сумки(продуктами естественно!), Женька шустро смотался на кухню и , так же шустро, вернулся обратно.

- Алёнка с Данькой где? Почему не встречают мать? Не соскучились что ли?- снимая верхнюю одежду и обувь, вопрошала Лида, не подозревая о том, что ждёт её, буквально, через минуту.

- А нету их, по делам разбежались,- похотливо лыбясь проворковал Женька.

Он, в мгновение ока, оценил возникшую ситуацию. И не мудрено –почти год без секса! Всё его мужское естество встало на дыбы, прям там, в прихожей и у жертвы его страсти, теперь, не было ни единого шанса избежать интима. Но, даже сейчас, она не понимала этого.

- Какие дела в такую рань? Каникулы же…-не успела бывшая супружница закончить фразу, как, влекомая в сторону спальни, с досадой осознала всё происходящее.

- Пойдём, пойдём…- страстно шептал Жека, - Я соскучился…

- Где дети? Куда их подевал? – понимая, что сопротивляться бессмысленно и даже опасно, только и успела пролепетать Лида.

Бросив её на кровать и сумбурно освобождая от одежды, учащённо дыша, Женька, кое как, промолвил:

- Данилка на тренировке…Алёнка с подружками куда-то намылилась…Я тебя так давно не…, А тебя только это и интересует…

Всё, что выше пояса супруги, было уже свободно от одежды. От увиденного(как будь-то в первый раз!) штаны Жекиного кимоно, вот-вот, готовы были лопнуть в области ширинки. Руки стягивали уже юбку вместе с колготками. Ниже, ниже, ниже… Вот показался тёмный треугольник лобка…Казалось, ещё секунда и - блаженство близко. Но…Тут Жека почувствовал, как… Да, да, его «мужское достоинство» предательски «выстрелило»! Штаны стали влажными! Тёплая жидкость потекла вниз по ногам! Чёёёрт! Какой конфуз! Надо же, так опозориться! А ведь, желанная цель так близка была…Но, не сдаваться же, не признаваться в собственной слабости – карате такому не учит…

Жека принимает решение потянуть время, использовав его на интенсивные ласки эрогенных зон сексуальной партнёрши. И тут, начались целования, поглаживания, лизания…

Лидка, тоже не избалованная сексом, уже во всю пылала, как вулкан, а логического завершения всё не было и не было - к чему бы? Не смотря на свои неплохие внешние данные, она, почему-то, не имела любовников и редкую близость себе позволяла только со своим бывшим мужем – ещё одна загадка женской психологии! Существовать совместно они уже не могли, т.к. по натуре оба были ужасными энергетическими вампирами (а Жека, наверняка, и настоящим….) и так выматывали морально один другого, что еле сдерживали желание взаимоуничтожения. Занятие же сексом, почему-то, предпочитали только друг с другом. В прочим, это Женьки не касается – он бы и рад, но….

Так вот, значит, Лидка пылает, как вулкан, ждёт долгожданного удовлетворения и, наконец-то, бывший муженёк ею овладевает – возбудился-таки во второй раз. Вот только радоваться было рановато – не успев сделать и двух фрикций, как горе-любовник опять «приплыл». БЛИИИН!!!! Сохранить лицо в такой ситуации никому, никогда не удастся и наш герой не был исключением. Тем не менее, отвалившись в сторону, он страдальчески, промямлил:

- Ты, Лида, извини, я устал сегодня – трудная выдалась ночь на работе…

Не ответив ему и не пытаясь утешить ( и в более романтические времена за ней не наблюдалось подобной сентиментальности), Лидка молча поднялась и направилась в ванну. Оставшись наедине с собой, Евгений попытался уснуть – двойная «разрядка», казалось бы, должна этому поспособствовать, но не тут-то было. Он углубился в анализ ситуации, искренне недоумевая, что же произошло- уж не заболел ли он? Сон, напрочь, пропал. А это, стало быть, чем не повод, опять по-медитировать? Сползя с кровати на пол и приняв, всё ту же, позу лотоса, он почувствовал некий дискомфорт. В чём дело? Вот, гадство, штаны-то от первой разрядки, так и не высохли… А на волосатых бёдрах уже возникла некая корка, сигнализирующая о неудобстве. Не говно подъездовское, но , всё равно, мало приятного…

Быстро сняв кимоношные штаны и найдя в гардеробе трусы, Жека проследовал в ванную, благо, она уже была свободна, т.к. бывшая супружница уже хлопотала на кухне.

Завершив водные процедуры и зайдя в спальню, Араксенко, опять , принял известную позу и погрузился в медитацию. Сколько времени это продолжалось – Бог-весть, но только, вдруг, он увидел себя, как бы, сверху, со стороны, лежащим на огромной двуспальной кровати, а рядом с ним – обнажённая молодая белокурая девушка. Вот это да! Уснул что ли, на полу сидючи? Да нет, вроде всё нормально, даже не задремал… Тогда, что? А вот, что! Это же сигнал из будущего ему… Провидение посылает! Вне всякого сомнения, эта юная блондинка – его будущая судьба. Неуж-то, его страдания закончились и он, так щедро, будет вознаграждён? Да ну её на хер, тогда, эту старую калошу Лидку – без неё обойдёмся!

Удивительно, как иногда причины самые ничтожные к самым серьезным последствиям приводят. И это сегодняшнее видение будет иметь очень печальные последствия, для того, кто его вызвал, т.е. – для Женьки…

Пока же, он, опять, погрузился в медитацию. Видение возникло вновь, ещё более отчётливо, с интимнейшими подробностями, от которых его естество, опять встало на дыбы - вот что значит ходьба с поджатыми ягодицами! От возбуждения, трусы готовы были лопнуть – нет, твою мать, без Лидки, пока, не обойтись и, не меняя позы, даже не расцепив большой и указательный пальцы, сложенных в виде колечка, Женька заголосил:

- Лидаааааа! Лиииид! Иди быстрей сюдаааа!

В дверном проёме показалась голова бывшей супружницы с испуганным выражением лица:

- Что случилось? Ты что орёшь, как будь-то кот, прищемивший яйца?- ох уж это воспитание в тюремной среде, даже милашки безнадёжно в нём портятся.

- Ты следи за базаром, дура, а то, сейчас, дам кота! Сказал- иди, значит иди!

- Так, я и пришла! За каким хером звал?

- Ложись быстро в кровать и не вякай, видишь, что твориться – показал пальцем на свою промежность Женька.

- Ты охерел, придурок? Я ж на кухне обед готовлю, у меня все руки в тесте!

- Мне по херу твои руки, сказал – ложись, значит – ложись, а то… - с этими словами, он, схватив грубо Лидку, тут же опрокинул её на кровать.

Я готов будущим сценаристам и режиссерам комедийно-эротического жанра, абсолютно бесплатно подарить этот сюжет. Представьте себе следующую мизансцену: идёт самое заурядное совокупление двух особей противоположного пола. Причём, та, что с низу, лежит с растопыренными в разные стороны руками, изрядно вымазанными в тесте, а та, что сверху, её, банально, насилует. Правда, процесс и на сей раз, оказался весьма скоротечным – опять два-три телодвижения и позорный финал заурядного «скорострела» дал о себе знать. Это уже было слишком! Такое пережить – и врагу не пожелаешь….

- Ну, что, козлина, - раздался снизу Лидкин издевательский шепоток, - Опять приплыл? Пшёл вон, олень тупорылый! И не прикасайся ко мне больше, импатюга долбанная!

- Чтоооо? ?? – взревел Женька, -Ты кого это, плядина, козлом обозвала??? «Олень долбанный» и « импатюга» ему, почему-то не показались, столь же, обидными…

И только заслуженная репрессия готова была обрушиться на Лидкину голову, как та, мазнув по рептилоидным глазкам бывшего муженька, тестом, выскользнула из под него, как змея и направилась(опять!!!) в ванну.

- Шлюха! Тварь! Паскуда! – неслось ей в след, - Я тебя сейчас закопаю!

- Только попробуй, мудила, подойди ко мне, - в ответ орала из ванной Лидка,- Я тебе быстро насажу на кухонный нож! Импотентина чёртов! Ты бы так геройствовал, при трахании баб! Ишак задроченный! Пень – собакам ссать!

Все Лидкины эпитеты в адрес Женьки перечислять не стоит – просто места не хватит, да и сам он, вдруг, резко присмирел и агрессия, сама по себе, куда-то улетучилась. Он был в глубоком трансе! Даже, в шоке от того, что с ним сегодня произошло. Вот, за что ему всё это? Перед кем он так провинился? Чем он такое заслужил? Такие мысли, вихрем, пронеслись у него в голове. Не найдя ответа ни на один поставленный вопрос, Женька, во утешение, стал искать положительные моменты в случившимся. И, представьте себе, нашёл! Первое – это то, что трижды возбудиться в течении часа для мужика под сороковник - весьма, неплохой результат. Второе же… Ну, представьте себе, что было, если бы он Лидку качественно трахнул ? Да, зная её темперамент, не только глаза, а вся спина была бы выпачкана в тесте – попробуй потом отмойся! Но, это всё – фигня! Главное – как объяснить случившееся? К кому обратиться за советом? Вроде, и друзей много, но к кому из них с «этим» обратишься? К Кустину? Да тот одним своим презрительно-насмешливым взглядом, как в прорубь окунёт. К Кременку? Ещё хуже! Тот насмешками и подгрёбками в гроб загонит и ославит на весь свет. К Саночкину? Этот, опять же, хоть и ходок по бабам, терпеть не может бесед на эту тему. Так, к кому же? Не к Кисе же- онанисту- обращаться или к Паше – сопляку? Прям, безвыходное положение получается. Хотя, стоп! Ещё же Виссарион есть. Тот, хоть и оборжать может, но язык за зубами держит, при желании – будь здоров! Да и эрудит немалый. Точно, с ним и посоветуюсь. Хорошо, что не уволил его сегодня! На этом, наконец-то, сон сразил , напрочь, Араксенко Евгения Фёдоровича.

Виссарион же, тем временем, спал сном праведника, если, конечно, праведникам, как и ему, никогда не снятся сны. Спал, не подозревая о том, как стал объектом для промывания костей коллегами. Как, почти, не лишился работы, едва работать начав. И уж, тем более, о всех Жекиных злоключениях и конфузах не ведал. Проспать хотел, почти, до вечера – сказалась усталость и переутомление прошедшей ночи. Но…Ему никто не мешал. Не мешал по той простой причине, что отдыхал он в своей квартире – однушке хрущёвского типа. Это, так сказать, был его запасной аэродром, на всякий критический случай. Пользовался Вис им не очень часто, в основном, для мелкихинтрижек. С супругой, в её двухкомнатной квартире, они жили душа в душу, воспитывая и безумно обожая единственную доченьку- четырёхлетнюю красавицу и умницу. Этот милый ангел платил им взаимной любовью. В отношении Виса это выражалось в том, что обожала с ним играть в различные игры и совершать длительные прогулки , с непременным, заходом в магазины и посещений различных аттракционов.

После ночных бдений, он, естественно, нуждался в отдыхе. Маленькая девочка это понимала плохо и через каждые полчаса подбегала к нему, тормошила и спрашивала:

-Ты уже выспался, да? Давай играть!

Это и послужило причиной того, что они с супругой пришли к выводу: спать ему лучше там, в своей квартире.

Сегодня Виссарион решил долго не давить подушку. Полученная премия, просто настаивала, чтоб её потратили, как можно быстрей. К немалой радости семейства… Можно было бы и самому накупить всего по-маленьку, но, зная женскую психологию, решил эту приятную миссию доверить жене.

Дома, ожидая, когда супруга с дочерью соберутся, Вис включил телевизор. Шли местные новости. Убогость и слабый профессионализм холмских «телезвёзд» всегда его раздражал. Решив, было, переключить на другой канал, он уж потянулся к кнопке, как вдруг… Именно –вдруг! Неожиданно в эфир втёрлась местная криминальная хроника в виде одного, очень знакомого портрета.

-Лена, иди сюда! – позвал он супругу.

Вдвоём они, с весёлым удивлением, смотрели на телеизображение и слушали утробный голос местного диктора:

-За совершение опасных преступлений, УВД г. Холмска разыскивается опасный преступник Слесарев Андрей Николаевич. Граждан, имеющих что сообщить по этому поводу, просят позвонить по телефону… Анонимность и вознаграждение гарантируется…

- Ни фига себе, Андрюха известным становится! Скоро зазнается и здороваться с соседями перестанет, – со смехом сказала супруга.

- Не возводи напраслину на парня! – иронично произнёс Виссарион,- Я его сегодня видел в казино. Он всю ночь там проторчал. Так вот, со мной он не только поздоровался при входе, но и, вполне дружески, общался в перерыве игры…

- Так, он тогда ещё, наверно, не знал об обрушившейся на него славе…

-Наверно… Интересно, что, опять, натворил, подлец? Недавно же, после отсидки!

Вникать в эти тонкости у обоих не было никакого желания и они, всем семейством, отправились в ближайший магазин. Идти было не очень далеко, но пару перекрёстков-таки надо было пройти. И вот, остановившись у последнего, в ожидании зелёного сигнала, они услышали, как , мимо проходящая иномарка, отчаянно засигналила. Невозможно было, просто, не обратить на неё внимание! В ней, на пассажирском месте, восседал Андрюха Слесарев и дружески махал им рукой! Супружескую пару пробило на смех. И было от чего!

- Ну, вот, а ты говорила – зазнается

- Он, поди что, и не знает, что объявлен в розыск.

-Ну, конечно! Даже, если он сегодня и не смотрел телек, наверняка кто-нибудь из корефанов позвонил и предупредил.

- Это что, наша «доблестная» милиция так ищет опасных преступников?

- Ага, «ищет»… Она, вон, деньги предлагает, а не ищет… И, вообще, странно как-то: ментам зарплату задерживают под предлогом того, что денег нет, а за преступника - пожалуйста, нашлись деньжата. Хотя…

- Во, именно, «хотя», - супруга у Виса была не менее коварна на язык, чем он.

У обоих язык был «поганым». Оба об этом прекрасно знали. Оба старались, в отношении друг друга, языками не злоупотреблять.

- За что этим бездельникам деньги платить?- задала она риторический вопрос, - А так: задержал- получи, всё вполне заслужено …

-Так, ведь, деньги-то не им предлагают, а тем, кто настучит

-Всё правильно! Придёт такой сознательный за, причитающимся ему гонораром - наверняка делиться заставят, чтоб анонимность его сохранить.

- Да уж, тут тебе трудно, чем возразить…

В магазине, естественно, эта тема была начисто забыта. Ну, а после совершённых покупок, когда, с приподнятым настроением, возвращались домой и, подавно, в помыслах ей не нашлось места.

Время в кругу близких людей всегда летит незаметно- прав, тысячу раз был прав, Эйнштейн со своей теорией относительности. Вот и вечер незаметно наступил, и собираться снова нужно на эту, так сказать, работу. После вчерашней премии, Виссарион почувствовал некую мотивировку для своей ночной деятельности. То тяжёлое чувство «как на каторгу», сегодня несколько поутихло. Не иначе, как обильный закусон перед работой внёс свою лепту. Не основную, но достаточную на фоне постоянных отказов в пользу семейства. В прочим, его это не тяготило. Но надо же, хоть как-то, объяснить самому себе приподнятое настроение. Тем более, что желающих его подпортить в ночном клубе всегда найдётся с избытком.

Таким образом, попрощавшись с женой и дочерью, Вис отправился к ближайшей остановке. На сей раз, даже ждать не пришлось – нужный маршрут подъехал , едва он дошёл до нужного места. «Что-то везти мне стало в последнее время»- усмехнулся . про себя, Агасферов, -« Верный признак- насторожиться». Жизненны опыт –ничего не поделаешь.

Заняв, одно из самых удобных мест, в полупустом Икарусе-гармошке, Виссарион , в своей обычной манере, предался размышлениям. Перебрал в голове все основные события за истекшие сутки. Кроме премии, ничего приятного с ним не произошло. Прикольного- да, как всегда, с избытком, но, чтоб хорошее и, чтоб приятно вспомнить… Нет, только премии и ничего более.

Особенно на фоне того, каких клиентов, навсегда, сегодня лишилась «Арана». Вот, пожалуйста, начнём по-порядку: его старая знакомая Надька- ни один порядочный человек, на её месте, после случившегося, не покажет свою персону там, где безбожно оконфузился. Далее: Катька-мамонт…Ну, эта- вообще…На её фоне, Надькин конфуз – так, мелкое недоразумение. Хотя, молодняк отмороженный пошёл, может и появиться. Вот, интересно, местная публика, тогда, какую ей ещё кликуху придумает? Наверняка, что-то типа: «Мамонтиха с течкой» или « Забытый тампон»… На сей счёт, фантазия у персонала «Араны» безбрежна и безгранична. Многие уже на себе испытали… Наконец, фээсбешник. Ну, с этим всё ясно! Даже, если захочет, когда-нибудь, ещё раз здесь появиться, путь ему заказан навсегда – таковы правила и требования учредителя к подобной публике. А вот и остановка, приехали. ..

Сойдя с автобуса, не прерывая своих размышлений, Виссарион, , не спеша, приближался к казино. Знал бы он о своих перемытых костях языками Араксенко и Саночкина, повода для размышлений Всё ближе и ближе заветная дверь. Несколько ударов в окно «кормушки», лик появившегося швейцара Вовки, дверь открывается и он на своём рабочем месте!

ГЛАВА ВОСЬМАЯ.

М-да…Вот оно- «родное»… Ну, или почти ставшее «родным» за, предыдущие, три смены казиношное фойе. Всё те же «родные» лица встречают: Вовка, Димка-Неандертал ну и, конечно, начальник-Жека. Вот, только, почему он одет не подобающе? В сланцах на босу ногу, в кимоно…Совсем, рамсы попутал? В смысле, спортзал с развлекательным, уважаемым заведением. Ладно, распутывать желания нет, как-нибудь само прояснится. И прояснилось! Не успел Вис пожать своим коллегам руки, как из Жеки полилась речь:

- Ну, Висунчик, тебя только и жду! С ребятами всё необходимое уже отработали, остался только ты.

- … и весь мир, вот-вот, перевернётся, если ты не доведёшь задуманное до конца? – съязвил, как всегда, Виссарион,- Кстати, что это за новое, уменьшительно-ласкательное, «Висунчик»? Спасибо, хоть, не «Висельник»! И для каких «отработок» ты меня, с нетерпением, ожидаешь?

Жека, оскалившись в смехе, в свойственной ему манере, хлопнул сослуживца по плечу:

- «Висельником» - это, даже, круто!

- Разумеется! Но, только , чтоб заслуженно соответствовать, столь почётному, званию, я тебя, сначала, подвешу за яйца . Ты не возражаешь?- с ответным смешком, поинтересовался Виссарион?- Заодно и кликуху тебе придумаю- не известно, чья круче будет.

Эта, интуитивно произнесённая реплика, по какому-то непонятному наитию, оказалась одним из немногих правильных шагов в его жизни. Не любивший никого, никогда называть по прозвищам и, тем более, их давать (не всегда, правда!), Агасферов жёстко пресекал любые попытки дать ему погоняло и, тем более, обратиться не по наречённому с рождния. Выбитые зубы, расквашенные носы, пробитые головы у желающих рискнуть подобным образом, были надёжной гарантией неприкосновенности его имени. Этот парень вполне отдавал себе отчёт в том, что, наверняка, у него прозвища были( как без этого в среде, носящей погоны!) и сослуживцы с коллегами, меж собой, его как-то же величают…

Те же ученички… Вон какую сложную комбинацию придумали – Адольф Виссарионыч Пиночет (наверняка, не без помощи коллег)- но им и в голову не придёт так, напрямую, обратиться к своему историку…

Вот и сегодня: не займи он жёсткую позицию, быть ему в «Аране», до конца дней, «Висунчиком» или , что ужасней всего, «Висельником»…

- Меня? За яйца? – с прищуром переспросил Женька,- Ну-ка, рискни!

Да, такой оборот не предвещал ничего хорошего. Чтоб не обострять ситуацию, Вис , типа нейтрально, пошутил:

- Ты прав – риск велик! Ни одна верёвка не выдержит твои яйца – порвётся.

Даже Неандертал, стоящий рядом прыснул или хрюкнул, представив, по-видимому, как верёвка, обвившая Женькины причандалы, рвётся под их, неимоверной, тяжестью. Жеке, похоже, тоже импонировала такая оценка его яиц и он, вполне миролюбиво, произнёс:

- Ладно, пиндабол, не тяни время – не получится. Вешай свою куртку и - в мой спортзальчик. Не забыл ещё, где это? А то, я – не гордый, могу и подождать и сопроводить…

- « Подождать… Сопроводить…»,- передразнил Вис, -Ты, Ирод, хоть подмёл там, в своём гадюшнике?

- Ну-ка, Димон, - обратился Жека к Неандертальцу, - Скажи этому интельго: чисто там или нет? Ты же был там и всё видел своими глазами.

- Там чисто, - пробубнил Неандертал, - Уборщица сегодня подмела и помыла.

-Нууууу? И, поди что, бесплатно?

- Без базару! Я умею с людьми договариваться, особенно, с женщинами…- на полном серьёзе заявил Женька.

- Ох, Араксенко, Аракснко…- деланно вздыхая, покачал головой Виссарион, как бы, давая понять: уж, чья б мычала, а твоя помолчала на счёт «договариваться». Особенно, с женщинами…

- Что, Агасферов, Агасферов! Пиндуй, давай, переодевайся, через минуту жду!

Вот так вот! Чтоб все знали, кто в доме хозяин! Жека- он такой! Он – не пальцем деланный! Он, тоже, умеет быть убедительным и способен ставить на место всяких там Виссарионов.

Виссарион же, типа, покорно побрёл к гардеробу избавляться от верхней одежды.

Что-то так суетно сегодня в фойе? Люди какие-то новые… Парни, девушки… Явно, не посетители – ишь как себя раскованно чувствуют. Позанимали все диванчики. Балагурят, смеются непрестанно… На сцену, со сцены шастают туда-сюда…А вот и Сашка Сестричкин показался. Как всегда, широко улыбаясь, протянул Вису руку. Поздоровались.

- Сань, что это за кодла?

- А, эти-то? Назовём их, условно, бригада художественной самодеятельности. Солянка сборная…Танцорами руководит вон та, высокая, худая с сигаретой в зубах. Галькой звать. Диджеями и вокалистами заведует, вон тот, высокий и худой сопляк с усиками. Коля Плуг прозывается…

-Ясно, у них , только, длинные и худые командуют. «Плуг» -это погоняло?

- Не-а, фамилиё такой. Он себя аристократом мнит, так ему, как нельзя лучше, подходит. Ну, ты ещё с ним познакомишься, да и с Галочкой тоже…

- А с чем связано их сегодняшнее появление?

- Ни с чем. Они каждое воскресенье вместе с нами работают. Мало того, теперь одна неделя будет полностью их, другая – наша с Витьком. Так и будем чередоваться.

- Вы, что, в немилость к руководству попали?

- Не знаю. Говорят: нужна разнообразная программа. А их тут- и певцы, и танцоры, и даже фокусники есть…Да мы не против, мы с Витьком, найдём, где заработать. Ты-то, как, втягиваешься?

- А что остаётся делать? Вот и сейчас, надо к шефу идти приёмы отрабатывать, а я тут с тобой болтаю.

- Иди-иди, конечно, а то с Жекой шутки плохи, -съехидничал Санька.

Он, похоже, вообще не воспринимал главного охранника «Араны» иначе, как с ехидством и сарказмом. В этом с Висом они были, вполне, схожи. Другое дело, что Сестричкин был полностью не зависим от Женькиных симпатий и антипатий…

-Да уж…- пробурчал Вис,- Научил бы ты его лучше петь.

Получив, вместо ответа, Сашкин смешок, направил свои стопы в сторону Женькиной кандейки.

Женька же, в это время, сосредоточенно осматривал боксёрские лапы и снарядные перчатки. Увиденное мало радовало – инвентарь был изрядно поношен, местами, требовал ремонта. А вот такой жизненной прозой он, как раз, терпеть не мог заниматься. Даром, что из деревни, а руками делать ничего не любил и не хотел. Для карате они у него предназначены и всё тут! Кого бы припахать? Коллеги- подчинённые исключались сразу, ввиду их полной недееспособности в данной сфере. Так, по крайней мере ему казалось. Каков же выход? Да всё просто! Он раскрутит Кустина или Кременка на новое. То, что ему могут отказать и, наверняка, откажут, Жеке, просто, не приходило в голову – не совсем же они дураки, чтоб так легкомысленно относиться к, столь необходимым, вещам. Так, где там Виссарион застрял? Ишь, время тянет, хитрожопость свою демонстрирет – не выйдет, всё, что запланировал, проведу. К тому же, проконсультироваться с этим охламоном надо по одному щекотливому вопросу…

Весь утренний негатив на бывшего солуживца у Араксенко испарился бесследно. Как уже отмечалось, злопамятство у этого парня не было преобладающей чертой характера. Если бы ни его внешность и некая эпотажность– цены бы ему не было. А , вот, и Вис « нарисовался».

- Это ты так долго куртку снимал? –проворчал Жека.

- Не-а. Начальство, понимаешь, всё высыпало в фойе. Поневоле, пришлось с каждым здороваться и обмениваться приветствиями- соврал Вис.

- Про меня, что-нибудь, спрашивали?

- Представь себе – нет!

- Кременок там?

- Вот его я не видел. «Да я, вообще, никого там не видел… Щас, дотошность свою проявит и расколет меня, нечистый дух».

- Ладно, - произнёс Жека, - Вешай пиджак и галстук на плечики и приступим - итак, до хера времени потеряли.

И тут началось: отработка ударов, блокировка ударов, уход от ударов… . Жекины босые ноги летели со всех сторон. Вис, едва, успевал от них отбиваться. Опасность была нешуточная и вот почему. Дело в том, что эта дурацкая Женькина привычка, надо-не- надо, ходить босяком, заниматься босяком имела своё логическое завершение. Его пятки с потрескавшимися натоптышами по бокам, представляли собой реальную угрозу: малейшее невнимание и эти твёрдые образования могли нанести серьёзную травму. Даже так, вскользь, ненароком. С учётом же полной антисанитарии и того, что трещины его пяток были всегда черны от, набившейся в них грязи( наверно, с Женькиного рождения) о возможных последствиях можно было только догадываться. О педикюре же, ясно дело, он и не слыхивал…

Поневоле, рептилоидная внешность Араксенко и его, далеко не стерильное, оружие, вызвало у Виса ассоциацию из животного мира. Комодонский варан! Добыча этого хищника погибала не столько от укуса его зубов, сколько от инфекции, вносимой этими зубами Вот и приходилось теперь уворачиваться изо всех сил, дабы избежать комодонских последствий. Инвалидность или смерть от грязных пяток – нелепее ничего не придумаешь.

Далее, начали отрабатывать захваты, приёмы защиты от ножа и различных предметов, что могут оказаться в руках неадекватных посетителей. Недолго, правда. Внезапно появился директор ресторана Игорь Воробьёв и с ходу:

- Женя, ты в курсе, что уже, во всю, идут посетители? Андрей Васильевич, срочно, ждёт вас на своих рабочих местах.

-Щас придём! – грубо ответил Жека.

И в след обладателю косолапой походки:

- У, ёханый Киса! Прибью, когда-нибудь!- и, уже обращаясь к Вису, - Пошли, сполоснёмся малость.

И было отчего! Эти пятнадцать минут слишком интенсивных движений, естественно, бросили в пот обоих сотрудников службы безопаснсти, от последствий которого нужно срочно избавляться. Жека открыл в соседней комнатёшке какую-то дверь. Оказалось – бывшая ванная. Правда, без ванны. Здесь из стены торчали два крана, в полу – огромная дырка, куда всё благополучно и сливалось. Да уж…

Вис быстренько протёр торс – мало того, что в бывшее гостинечном номере было холдно, так ещё и бежала только холодная вода. Не хватало ещё простыть! Вот, ненормальный этот Жека с его дурацкими выдумками! Ладно, Вис, даже при своей нищете, всегда пользовался хорошим парфюмом. Терпеть не мог запаха пота у людей! А это, всё ж какая-то гарантия, что разить амбре не будет. Жека, в этом плане , не комплексовал. Он был сторонником всего естественного и в том, что несёт от кого-то взмыленной лошадью, не видел ничего предосудительного.

Виссарион был уже полностью, по форме, одет и , не дожидаясь своего начальника, направился к выходу.

- Вис, погоди, щас вместе выйдем,- остановил его Жека.

Вместе, так вместе! В случае чего, есть отмазка. В прочим, не долго пришлось ждать. Араксенко показался из соседней комнаты, на ходу приводя в порядок свою шевелюру.

- Ты, это… Спросить одну херню у тебя хочу…, - вдруг в нерешительности замялся Женька.

-Хочешь, так спрашивай!

- Только, предупреждаю, для меня это серьёзно – не вздумай ржать.

-Что, на столько серьёзно, что можно заржать? – съехидничал Вис в своей манере.

- Для меня- да! А ты уже скалишься, как дурачок…Короче, - он пристально поглядел на, мгновенно ставшего, типа, серьёзным Виса, -Да ну тебя. Виссариоша, на хер! Вроде, давно тебя знаю и никак понять не могу, когда ты серьёзен, а когда прикалываешься.

- Ты хотел что-то спросить? Так, спрашивай, а не устраивай психологические этюды.

- Этюды? Психологические? А что это такое?

- Ты это хотел узнать?

- Задолбал! Вот и поговори с тобой, - обиженно засопел Женька.

- Ну, вот, и заобижался сразу… Ты чё, как ребёнок ! Спрашивай, что хотел, не хер капризничать.

Они уже вышли в фойе, где, во всю, уже кипела жизнь ночного кабака со всеми причитающимися атрибутами: громкая музыка, табачный смог, большое число весёлых, возбуждённых людей некоторые уже навеселе. Такое впечатление, что они приходят в заведение уже поддатыми. Возле входа, если и не аврал, то некая напряжёнка присутствует. Только Виссарион собрался погрузиться в эту атмосферу, чтоб помочь своим напарникам, как его Жека потянул за рукав и усадил рядом с собой на один из диванчиков.

- Короче, ситуация такая, -начал он со своей коронной фразы, - Только ты не смейся и никому не тызди…

- Я, твою тайну в могилу унесу … В твою, твою могилу, Жека. Так что, прикинь член к носу: стоит ли испытывать судьбу?

- Объясни, - как будь-то не слы ша последнюю фразу, промолвил Араксенко, - Вот как так может быть: член возбуждается нормально, даже лопнуть готов от напряжения… А, вот, как на бабу залажу- две, три секунды и я кончаю… У меня никогда такого не было… Уж не заболел ли я?

Да, тема прикольная! В другой бы раз, Виссарион оторвался по полной и , от души, поканючил. Сегодня же, оценив состояние бывшего сослуживца, ответил максима серьёзно.

- Это нормально, Жека, после длительного воздержания. Больше года, небось, не трахался? – тот, утвердительно, кивнул головой, - Вот видишь…Это же тоже, как мышца – не тренируешь, она теряет тонус, начинаешь тренировать, тонус восстанавливается. Надо трахаться больше, вот и всё, что я могу тебе сказать и посоветовать.

- И это всё? Только в этом дело?

- Конечно, раз, говоришь - с эрекцией всё в порядке.

- Ещё как в порядке! Значит, только за этим дело? – Женька, аж захохотал от счастья, , - Ну, теперь, всё – будем тренироваться каждый день! Держи! – протянул он свою руку Виссариону, - Ты меня обнадёжил и успокоил.

- А есть с кем тренироваться-то?- не применул уколоть Вис

- Конечно! Мы опять с женой сошлись.

- Неужели? Ну, дай вам Бог!

« Вот, уникум! Всю жизнь трахать одну и ту же бабу…Совокупляться с женой и, только, с женой – пусть, даже, бывшей… Завидное постоянство... Интересно, он и в этой сфере стремиться достичь совершенства? Если так, то ему светит судьба земляного червя, который совокупляется сам с собой, умудряясь, при этом, давать потомство… Вот уж постоянство, так постоянство! Знает ли Жека о таких зоологических примерах? В прочим, что ему мешает совокупляться с самими собой в виде онанизма? Так, нет же…. Судя по возникшей проблеме, избегает подобных манипуляций… Да ну его к лешему! Надо же загрузить такой хренью! Почему, именно, меня? На особом доверии? Ох, как «лестно»!

В считанные секунды эти мысли пронеслись в голове Виссариона. Да, вот такой сарказм в его мозгах, носил постоянный характер. И не только в отношении Женьки. В отношении почти всех, с кем сталкивала его судьба. Поэтому, окружающим с ним было нелегко. В прочим, как и ему с окружающими…Да и с самим собой-то….Бес противоречий! В самом, что ни на есть, сконцентрированном виде…

Ладно, хватит о внутренним мире этого типа. Нас не он интересует, а заведение, в котором ему довелось работать.

Так вот, после полученной консультации, Женька направился к входной двери. Вис, разумеется, за ним. Жекино внимание привлёк один высокий полноватый субъект в очках, неотступно торчащий возле охраны и что-то, непрестанно, «втирающий» швецару-Вовке. Тот согласно кивал головой, время от времени, пытаясь возразить что-то. Димка же, с интересом, прислушивался к ним.

На вид ему - не более двадцати лет. Судя по всему, он был из «кодлы» артистической – Вис заметил его, ещё до начала работы казино. Пел он , танцевал или фокусы показывал- на тот момент было ещё не понятно. Но, в любом случае, не фиг ему было торчать у дверей и Араксенко, незамедлительно, дал ему это понять. Повернув его, бесцеремонно, в сторону зала и махнув рукой, типа: физдуй туда, Женька, с видом оракула, готовился что-то возвестить подчинённым. Руки, в этот момент были сложены в замок и прижаты к подбородку. Юнец же, отошёл на несколько шагов и стал гневно, сквозь очёчки, поглядывать на Женьку. Всё его душевное состояние, живо отразилось на, покрасневшей от злобы, физиономии. Женька же, не обращая внимания, на уничижительные взоры представителя богемы, нарочито громко произнёс:

- Короче, ситуация такая: сегодня, вместе с Сестричкиным, на сцене будет работать артистическая кодла в количестве пятнадцати человек…. Вис, ты чего лыбу давишь, что я смешного сказал?

-Да всё нормально, Женя! Просто, когда я их увидел, мне, почему-то, именно, это определение пришло в голову.

- Так, кодла и есть! Вы, сегодня же, в этом убедитесь. Халявщики – поют под «фанеру», танцуют плохо -за что им Кустин деньги платит? Так вот, к чему это я? Их пятнадцать человек! Меньше может быть, а больше – исключено. Всё, что сверх – вход через кассу. Они ещё не сталкивались с новой системой, а доходит до этой пиндобратии, всегда всё туго…

- Что это, Женя, до нас туго доходит? – неожиданно перебил очкастый субъект.

- Я для тебя, щенок,- Араксенко круто повернулся в сторону изречения, - Я для тебя, по жизни, Евгений Фёдорович! Усёк? А не доходит до вас всё, из-за вашей тупости и наглости! Вам запрещено было здесь бухать, верно?

- Ну и что, - буркнул очкарик.

- А то! Почему от тебя перегаром несёт, а? Не ипёт ни разу? Дураку закон не писан, так что ли? Что молчишь, мерин тухлый?

- Так, Евгений Фёдорович, это же для тех, кто выходит на сцену…- губы предательски задрожали у юнца.

- Ты клиент? Почему бухаешь не в баре? Где твой билет? Как, нету! Вышвырнуть на хер отсюда, в назидание другим?

- За что, Евгений Фёдорович? Я же в труппе работаю…

Но тут, Вис не утерпел и полюбопытствовал:

- А в каком жанре Вы, любезный, выступаете?

- Ни в каком! Я Галочкин друг…

-Галочка, это та худая, длинющая особа, под сороковник?

Юнец утвердительно кивнул.

- Ууууу, - закатил глаза Виссарион , - Да Вы альфонс, батенька!

Охранникам стало весело! В то время, Алка Пугачиха ещё не успела ввести моду на геронтофилию и, поэтому, связь двадцатилетнего пацана с сороколетней бабой, выглядела, действительно, смешной. Особенно, почему-то, залился Жека. Он, аж присел на диван от хохота. Это, возможно, и спасло очкарика – ведь, смеющийся от души, человек перестаёт быть злобным. Вот и Жека, промокая платком, выступившие от смеха слёзы, произнёс в адрес новоявленного альфонса:

- Всё, исчезни! Увижу шатающимся по залу, выкину на хер!

Тот не заставил себе повторять дважды – мигом исчез в темноте.

- Классно ты этого, козлину, поддел!- обратился к Виссариону Жека, -Ведь, это же самый настоящий альфонсище! Слушай, и как это ему не противно со старухой,а? Худая, длинная, ни глаз, ни рожи, ни сиськи, ни письки…Да ещё курит стерва!

- Ну, знаешь, Женя, на вкус, на цвет….Вот, попадись она тебе после многолетнего воздержания, неуж-то бы отказался?

-Тьфу, плять! – брезгливо поморщился Жека, - Да, ни в жизнь! Если даже скажут, что до конца дней своих, я не слажу больше ни на одну бабу, я на эти прокуренные мощи не соблазнюсь. Ты ж сам, Виссарион, курящих баб терпеть не можешь.

- Так оно! Брезгую куряками… Не жалую куряк… Не уверен, правда, что после долгого воздержания, был бы, столь же, принципиален.

Женька, пропустив мимо ушей эту фразу, начал пристально вглядываться в ресторанный полумрак:

- Вон эта, курва!- воскликнул он, бесцеремонно показывая пальцем в темноту, - Вобла сушёная. Сигарету из пасти не выпускает: одна за другой, одна за другой…Сосёт и сосёт, сосёт и сосёт…

-Зато, Женя, прикинь, как она бы у тебя отсосала, какой шикарный минет получится, с её-то навыками! – неожиданно встрял швейцар-Вовка.

- Пусть, Вова, она у тебя отсасывает своей копчёной пастью, раз ты любитель воблы, а я свой член не на помойке нашёл! Короче, мужики, я пойду попью кофе, а вы помните – не более пятнадцати харь этих прощелыг, все остальные, только, по билетам. Щас попрёт их знакомьё, я это точно знаю – проверенно!

И, поджав ягодицы, Главный охранник исчез под стойкой бар в направлении кабинета администрации. И, только, он исчез, как , тут же, возник юнец-альфонс и прямиком направился, почему-то, к Виссариону.

- Егор или можно, просто, Гоша, - представился он, протягивая ладошку для рукопожатия.

- Какой ты Гоша? Ты теперь, по жизни, Адьфонс, - промолвил неожиданно Неандерталец

Вис, не терпевший никакой фамилярности ( а, именно, так он оценил это навязчивое знакомство) молча смотрел на протянутую руку. Потом, глянув на её обладателя, решил, для начала, быть «учтивым». Он брезгливо пожал эту вялую ладошку. Какое-то, не мужское рукопожатие у этого парня! Мало того, что ладонь какая-то женственная, безвольная… С символическим рукопожатием, к тому же… Она ещё и потная! Бррр!

Альфонс, есть альфонс! Тысячу раз прав Неандертал-Димка! Тем не менее, сквозь зубы, представился:

-Виссарион Александрович…

- Да вы что, с Жекой, охерели сегодня! – возмутился юнец, - Того, по имени –отчеству, тебя , по имени-отчеству!

- Юноша, кусайте себя за язык и следите за «базаром»! – прошипел Вис, чувствуя, как в нём закипает бешенство и овладевает страх не сдержаться и натворить глупостей.

- Короче, так: всё, что тут говорил Жека – это херня, не слушай его, - произнёс альфонс, игнорируя, напрочь, замечание Виссариона, - Здесь основной- Коля Плуг! И всех, кто к нему приходит, надо пропускать беспрепятственно. Это, кстати, и в твоих интересах: подружишься с Колей – у тебя всё будет окей!

- Послушайте, любезный,- Вис уже еле сдерживался от такой наглости,- Я Вас, почти в два раза, старше и обращаюсь к Вам на «вы», в то время, как Вы имеете наглость мне « тыкать» - это, во-первых…

- Ну и что! – начал наглеть альфонс, - Я ко всем обращаюсь на «ты»…

Интеллигентская внешность Виссариона и этого голубчика ввела в заблуждение. Это же не примитив Жека: чуть что – и в морду, с этим можно и покуражиться…

- А, во-вторых!!! Маме своей тыкай, сучёнок! Причём, куда угодно и сколько угодно - ей не привыкать!- уже не сдерживая себя, рявкнул Агасферов, - Ко мне же – только на «вы»!!! Иначе, я тыкну и тебе будет больно! Понял, щенок?

Вот тебе на! Неуж-то оконфузился? Очкарик опять покраснел и у него снова затряслись губы.

- Не смейте меня оскорблять. Я…

- Пшёл вон, мразь! – схватив за отворот пиджака, Вис толкнул его в сторну зала.

Но тут из бара вынырнул Араксенко( неужели, успел попить кофе?) т увидев, разыгравшуюся сцену, ехидцей, поинтересовался: что случилось?

- Да вот, Евгений Фёдорович,- Виссарион нарочито подчеркнул официоз, - Сей субъект порекомендовал нам посылать на хер все твои распоряжения, а выполнять только его и некого Плуга.

- Дааа??? Так и сказааал??? – Жека перехватил из руки Виссариона отворот пиджака очкарика.

- Я не так говорил! Зачем Вы врёте, Виссарион Александрович?

-Во как! Значит, урок пошёл-таки впрок! – удовлетворёно констатировал Агасферов.

- А как ты говорил? – приторно –ласково вопросил Жека- Ну-ка, пойдём в гардероб, там мне всё и расскажешь. Как это, Вис, у попов называется?

- Исповедь.

- Во! За одно и исповедуешься. А я решу: отпускать тебе грехи или не стоит

Согласия, на сей счёт, со стороны альфонса, разумеется, и не требовалось – его грубо запихнули в гардероб, и всё. Да и обстоятельства-то все, как сложились удачно: и поток посетителей, временно, спал, и гардеробщица тётя Нина- женщина за шестьдесят- отлучилась по срочному делу.

Она совмещала ещё должность уборщицы, вот и понадобилось, срочно, убрать чью-то блевотину. Да-да, и такая правда жизни присутствовала в казино- не успели начать работать, как кого-то уже вывернуло на изнанку. Гардероб, кстати, частенько, использовался не по прямому назначению и, частенько, в нём омоновцы или охрана наставляли на путь истинный какого-нибудь, в конец оборзевшего, клиента или сотрудника. И не всегда случалась оказия с блевотиной… Поэтому, экзекуции проводились в присутствии тёти Нины, с любопытством наблюдавшей за происходящим. Мало того, она своим материнским напутствием увещевала и стыдила оступившихся грешников. Почему не боялись противоправных действий в её присутствии? Да всё очень просто: тётя Нина была женщина-кремень и заставить её идти свидетелем к кому-то или, просто, дать показания, было практически невозможно, даже под дулом пистолета. Откуда у неё были такие твёрдые жизненные принципы – Бог весть!

Ну, а сегодня она отсутствовала по уважительной причине. Таким образом, альфонс остался в гардеробе наедине с Женькой. Вис так, любопытства ради, заглянул туда ненадолго. Увидеть душеспасительную беседу он и не рассчитывал, но и что так всё стремительно произойдёт, не ожидал. Без всяких предисловий, замелькали Женькины ноги, засверкали кулаки…

Альфонс, мгновенно, оказался сидящим на полу, прикрывающий руками свою черепушку и , отчаянно верещащий. Услышать, правда, посторонним это было не суждено – уж слишком громко звучала музыка в «Аране». Действо это, разумеется, закончилось за срок, не превышающий время написания двух-трёх предложений автором этих строк. «Грешника» начали сотрясать рыдания. Ну, а Женьку, в таких случаях, всегда тянуло на морализаторство и назидания. Сенсей, так и пёр из него!

- Ну что, Гоша, понял в чём ты был не прав? – альфонс, утвердительно, кивнул, - Ну и молодец! А сейчас, пидор гнойный, овца гребучая, шакал задроченный, ты пойдёшь, заберёшь свои шмутки и чтоб, через минуту, я твоей жирной жопы здесь не видел! Понял? – опять , всё тот же, утвердительный кивок, - И , не дай Бог, кому пожалуешься, сучий потрох, я тебя отгребу в твою жирную сраку, прям здесь, в раздевалке. Уразумел? Ну и ладушки! А сейчас -исчезни, тварь!

Всё это было сказано тихим, задушевным тоном. И, на сей раз, не пришлось повторять дважды. Альфонс, не смотря на внушительные габариты, шустро вскочил и исчез. Вис же, не на шутку, развеселился.

- Тебя, чё сегодня на хи-хи пробивает?- оторопел Женька.

- Ну, посуди сам,- отсмеявшись, заговорил Виссарион, - Значит, тощую Гальку тебе противно трахать, по причине её прокуренности. Этот же отрок прокурен не меньше, да ещё и перегаром несёт, и ты с ним собираешься сотворить ТАКОЕ????

- Охерел, совсем! Я ж в фигуральном смысле…

- Ааааа… Ну, разве, что в фигуральном… А что это ты так быстро кофе попил? К Гоше спешил?

- Да неее… Там этот лысый пидор Паша… Развонялся, козёл… Типа: ещё работать не начали, а ты уже кофе пришёл пить….Как будь-то это его личный кофе… Вот бы кого я, с удовольствием, отгребал!

Вис, опять, зашёлся от смеха. Женька несколько секунд смотрел недоумённо на коллегу, наконец, изрёк:

- Ты, Вис, вроде мужик серьёзный, я тебя уважаю, а как начнёшь ржать - дурак, дураком!

- Ну, стезя моя такая… Путь, предначертанный…, - отсмеявшись,в очередной раз, произнёс Вис, - Нельзя же подчинённому быть умнее начальника!

- Да ты не выгрёбывайся, а скажи, чё опять ржал?

- Заржёшь тут… Ты в течении пяти минут захотел оттрахать двух мужиков…Что с тобой, Женя? Смена ориентации? Или с ними можно быстро кончать и ничего страшного? Или ты, таким образом, хочешь, по-быстрей, восстановить функции своего члена?

- Долбогрёб!!! – заорал Женька,- Я- в фигуральном смысле!!!! – это вызвало очередной приступ веселья у Виссариона,- Плять! Чтоб я с тобой, придурком, ещё, хоть чем-нибудь, поделился…

- Ладно, Жень,- успокоившись, сказал Вис, - Не обижайся! Ну, право же….Будь это не в фигуральном смысле, я бы не смеялся, а брезгливо плюнул тебе в рожу и, навсегда, прервал общение.

Всё же, и в этом ему надо отдать должное: чувством юмора Женька не был обделён. Расплывшись в улыбке до ушей, он решил, как бы, подвести логическийитог их диалога:

- Я знал, Вис, что ты, ещё тот, пиндабол замполитовский, подгрёбщик хренов, но…

Что такое «но», узнать так и не удалось, потому что в это время отворилась дверь и в гардероб вошла тётя Нина. И с порога:

- Ой, Женечка, ты здесь? А то, тебя там Пал Михалыч, во всю, ищет…

- Вот, блин, - при женщинах Араксенко не матерился, - Ни кофе попить, ни поговорить…

- …ни отторкать кого-нибудь… - тут же ввернул Виссарион. Он тоже, не матерился при женщинах.

- ….как задолбал этот плешивый козёл! – продолжил Женька, не обращая внимание на Висовский подкол. И закончил:

- Ладно, пошли работать.

Действительно, о работе они совсем забыли. Больше часа всякой хренью маялись. И это, работая на капиталиста! Не исправим русский человек.

Вышли в фойе. Там – всё та же проза жизни: табачный смог, громкая музыка, снующие, туда-сюда, посетители. Швейцар-Вовка с Неандерталом-Димкой, степенно восседают на диванчике. Вовка читает какой-то журнал, Димка тупо уставился в одну точку.

- Что, у нас посетителей так и не прибавилось? – задал им Женька дурацкий вопрос.

- А что, Женя, пока мы с тобой торчали в гардеробе, хоть кто-нибудь, сдал свою одежду? – вместо Вовки с Димкой, ему ответил Вис.

- Точно…- буркнул Женька, - А этот –как его?- альфонс слинял?

Оба утвердительно кивнули.

- Ну, ладно, я тогда пошёл в игровой зал – не скучайте.

«Пиндуй!»- мысленно ответил ему Вис, усаживаясь возле коллег.

Напротив, навалившись спиной на панно, стояла симпатичная блондинка в длинном вечернем платье и в туфлях на высоченном каблуке. Именно, эта деталь свидетельствовала о том, что она не клиентка, а из артистической кодлы. Дело в том, что в «Аране», из-за огромных окон, зимой всегда было прохладновато и посетительницы предпочитали оставаться в сапогах. На этой же, туфли… Блондинка выразительно курила, щурилась от едкого дыма и, этим же, вынужденным прищуром, поглядывала на охрану. На вид ей лет 25, неплохо сложена, невысокого росточка, губы, до неприличия, ярко накрашены. Под Мерлин Монро косит, не иначе… Вис кинул на неё несколько оценивающих взглядов. Ничего особенного! Блондинки ему не нравились, к тому же, курит… И, только, он хотел заняться своим любимым делом – наблюдением за присутствующими и составлением их психологических портретов, как в дверь постучали. Виссарион, из чувства справедливости ( к дверям-то ещё и не подходил) встал и открыл «кормушку». Вовка с Димкой, встали тут же, рядышком. За дверью находилось больше десятка молодых людей обоего пола богемской направленности.

- Здравствуйте! - защебетала ближайшая девица, - Открывайте скорей двери, мы замёрзли.

- Я это, с удовольствием, сделаю, красавица, как только увижу в ваших руках входные билеты, - сказал Вис.

- Какие билеты! Вы, вообще, о чём, мужчина? –взвизгнула от возмущения девица. Остальные, молча, наблюдали. Похоже, она была какой-то бендаршей в этой компании.

- Я о том, женщина, что эта дверь открывается только при виде билетов, -охранника потянуло на остроты.

-Вы, совсем, ополоумели? Билеты, какие-то… Ну-ка, открывайте дверь, мы друзья Коли Плуга!

Вот, оно, попёрло «знакомьё»! Жека, как в воду глядел! Вроде и не медитировал сегодня….

- А, вот, хамить мне не надо, красавица, -в Виссарионе, в очередной раз, закипело негодование, - Я не из прихоти это требую, это распоряжение администрации.

- Тогда, сходите за Колей, пусть он решит этот вопрос.

- Сожалею, но бегать и вызывать кого бы –то ни было, нам запрещает, всё та же, администрация.

- Да что ты, Дина, разговариваешь с этим тупым салдофоном? - вдруг вякнул, стоящий с ней рядом, юный сморчок в штанах с мотнёй по колено и обесцвеченной чёлкой, - Надо с Колей решать этот вопрос, а не с ним.

Вис нагнулся, по-ниже, чтоб рассмотреть по-лучше, посмевшего сказать дерзость в его адрес:

- А ты, юное хамло, вообще, сюда не зайдёшь, понял? – подобная заявка охранника казалась, со стороны, перегибом палки, но основана она была на исключительной привилегии охраны –осуществлять фейс-контроль. Иногда, что греха таить, и злоупотребляли этим, но не в этот раз.

- Ну, мы это ещё посмотрим: зайду или не зайду… Зайду и тебя не спрошу! – продолжал хамить мотня ходячая.

- А, давай, его грёбнем!- неожиданно предложил Неандертал. У них, в пещерах, по этой части, всё легко и просто. И, в самом деле, зачем усложнять?

- Слушай, Димка, ты дельную мысль подаёшь. Нам, действительно, его надо грёбнуть!

Риск, конечно, был –не известно же, как поведут себя спутники мотни. Заодно и проверка, кое у кого, практических навыков. Зря, что ли, их Женя прививает тому же Вовке…

Дверь, в мгновенье ока, открылась и троица привратников ломанулась на парапет покарать очередного супостата. Но тщетно! Мотня оказался ещё более проворным, чем( не к ночи помянутый) Промокашка. И трёх шагов от двери не успели сделать, как тот успел скатиться вниз и засверкать пятками в сторону стоянки такси. Завидная шустрость! Где, вот, только обучают такой? Да, вот ещё что: если Димке с Вовкой ничего не мешало добежать до ограждений парапета, то Вис, сразу же, был перехвачен спутницей Мотни - той самой Диной. Маленькая, худощавая, кавказской внешности, она прочно удерживала Виса, обхватив его двумя руками за талию.

- Постойте! Что Вы делаете? Вы же взрослый мужчина, а связались с пацаном! – выкрикивала девица, сверля, снизу вверх, Виссариона ненавидящим взглядом.

Из-за обескураженности от внезапных объятий этой особы, вся злость у Виса куда-то улетучилась и сменилась, опять, дурашливым настроением. Взяв лицо девицы в свои ладони, он проворковал:

- Ты не права , солнышко, и вот почему: если мужчина будет оставлять безнаказанным хамство пацана, то этот пацан никогда н станет мужчиной, а станет хамом! Это, во-первых. А, во-вторых, если ты думаешь, что я тащусь от твоих объятий, то глубоко ошибаешься. Ты не в моём вкусе! – после чего, чмокнул девицу в её орлиный нос, чем вызвал бурное веселье её спутников и Димки с Вовкой.

Кстати, сам-то он, тоже обладал таким же носом и, вкупе, с усами под ним, частенько принимался посторонними за лицо кавказской национальности.

- Больно надо, - проворчала Дина, расцепив руки и потирая нос. И уже, в догонку, исчезающему за дверями, Виссариону, - Постойте, как Вас? - близоруко прищурившись на бейджик, что на лацкане пиджака, - Виссарион Александрович, позовите всё ж Колю – мы, итак, замёрзли.

- Единственно, что могу пообещать сделать для Вас, прелестное дитя, это передать от Вас привет кому-нибудь из его кодлы. Вот, кстати, курящая блондинка возле панно, не оттуда ли?

- Которая? – Дина выглянула из-за спины Виса, - Да! Точно! Олесяааа! Олеееесь! -заорала она, с каким-то надрывом.

Блондинка вышла из состояния задумчивости. Подняла свои, широко открытые, глаза. Они, даже, чем-то напоминали блюдца – на столько казались большими и голубыми, к тому же. Сфокусировав их в направлении входа, та, что прозывалась Олесей, отвалившись от своей опоры, вальяжно, покачивая бёдрами, направилась к двери.

- Олеся, позови, скорей, Колю, а то нас здесь не пускают.

- Почему? – блюдца уставилась, почему-то опять, на Виса, -Это же Колины друзья!

Вот затеяли: Колины друзья, Колины друзья….Он, что у них –непререкаемый авторитет? Пуп земли и центр Вселенной, одновременно? Тем не менее, на обращение надо реагировать и Вис отреагировал:

- И что с того?

- Им не надо чинить препятствий, - промолвила блондинка.

- Да? Вы считаете себя в праве нам здесь указывать?

Несколько секунд длилось недоумённое молчание. Затем, Олеся медленно повернулась и, всё так же, покачивая бёдрами, растворилась в полумраке зала. Через мгновенье, оттуда вылетает тот самый субъект- высокий, худой с усиками под маленьким, вздёрнутым к верху, носиком. В упор не замечая охраны, он устремился к дверям и начал, было, открывать засов. Но тут уж возмутился швейцар-Вовка:

- Коля, к дверям не прикасайся, здесь мы решаем, когда их открывать, а когда нет.

- Так, открывайте и не морозьте моих друзей, - раздражение, так и лилось из этого фраера.

- Любезный,- тут уж, опять, Виссарион подключился, - Вы в курсе, что вход в это заведение по билетам?

- В курсе! Моих друзей это не касается!

- Вот как? И кто же это решил?

- А кто это должен решать?

- Ну, хотя бы, господин Кустин – надеюсь, знаете, кто это?

- При чём здесь Кустин? Не понимаю! Там мои друзья мёрзнут.

- Всё очень просто: надо пойти и купить им билеты и они согреются от Вашей щедрости.

-Вы не понимаете: это МОИ друзья, МОИ ! - упор был сделан, именно, на слово «мои». Потом, немного одумавшись, продолжил, - Давайте так: вы их, сейчас, запускаете без всяких билетов и, тоже, становитесь моими друзьями. Это дорогого стоит! Уверяю, вы не пожалеете об этом.

Охереть и не встатьь!!! Вот это самооценка! Вот это самомнение! То ли наглый, то ли дурак, то ли всё вместе…? Охрана, даже, растерялась на секунду. Потом, дружно, рассмеялись.

- Вы это считаете охеренной честью для нас, любезный? – с ехидцей поинтересовался Вис.

- Мою дружбу заслужить ещё надо. В том числе и вам, здесь стоящим, – и, как будь-то, опомнившись, с неподдельным изумлением, изрёк, -А вы, что, не хотите быть моими друзьями???

Плуг, похоже, искренне недоумевал. Ни с чем подобным в жизни не сталкивался. Где рос? В каком инкубаторе? Кто ему внушил манию величия? Срочно, надо трезвый взгляд на вещи прививать!

- Ты, что, дурак?- произнёс Агасферов. «Выкать» такому охламону – это себя не уважать, -Иди и решай этот вопрос с администрацией, прыщ манерный, а здесь не хер торчать посторонним!

- Я не посторонний, я здесь работаю.

- Ты работаешь на сцене, а здесь ты – посторонний! Понятно? Иди, юноша, не доводи до греха!

- А то, что будет? – продолжал наглеть Плуг.

- Сейчас тебя затащим в раздевалку и отфиздошим!!! – рявкнул Неандертал и потянулся к плуговскому свитерку

- Ага, по-дружески! – хихикнул Вовка.

Плуг, окатив плебеев-привратников презрительным взглядом, усмехнулся и, повернувшись к ним задом, направился к бару. Где и исчез, в направлении директорского кабинета.

-Пидор, - бросил в след ему Димка.

Вис же, опять, с сожалением констатировал, на сколько грубость, иногда, бывает эффективней метода убеждения. Сразу дошло! Всё стало понятно! Вот, с самого начала надо так – сколько бы времени сэкономили.

Минут пятнадцать уже не было Плуга. Новых посетителей – тоже. Вот, интересно, «друзья» всё ещё там или ушли? А если не ушли, то не околели ли там, за дверкой? Снеговиков нам ещё не хватало!

- Ну-ка, Володя, глянь: стоят там ещё эти ненормальные? – обратился к швейцару Виссарион.

- Стоят, пляди! – глянув сквозь щелочку, отозвался тот.

- Юные карбышевцы,- усмехнулся Агасферов.

И тут, наконец-то, вынырнул Плуг. Красный от злости и недоумения ( и там, пренебрегли его дружбой!!!), он, подобно плугу, рассёк пространство между охраной, устремившись к двери. Только хотел прикоснуться к засову, как, тут же, что-то вспомнив, отдёрнул руку.

- Откройте, пожалуйста, дверь, - сквозь зубы, попросил он Вовку, и пояснил- Мне нужно купить билеты.

- Да, ради Бога! – последовал ответ, - За ваши деньги – любой каприз!

И только прикоснулся к засову, как раздался знакомый энергичный стук и в распахнутые двери вваливается Кременок. Без «Рабочих Губ», почему-то… Странно…. Явно, не в духе! Здоровается, как всегда, со всеми, а колючий взгляд, сквозь тёмные очки, так и буровит, так и ищет до чего бы докопаться и, тем самым, спустить пар. Неожиданно, ему на помощь приходит Виссарион. Грех было не воспользоваться моментом и не проучить спесивого юнца. Вторая подлянка с его стороны, за сегодняшний вечер. Так и врагов искать не надо…

- Вот, Сергей Михалыч, полюбуйся, - кивнул он на Плуга, - Уже полчаса нас донимает и требует, чтоб мы пропустили его кодлу без билетов. Каков нахал, а!

У Кремня, аж усы встали дыбом! Вот и повод выпустить пар.

- Рамсы попутал??? – взгляд, так и прошил богемского начальника, - Всё борзеешь, Плуг?

- Да, ничего я не попутал, Сергей Михалыч, - опять сквозь зубы произнёс Плуг, - Всё уже прояснилось…

- Что у тебя прояснилось? Где у тебя прояснилось? Сколь тебя помню -всё наглеешь! – продолжал наседать Кременок, - Ты что,плять, круче Макара? В хер тут никого не ставишь? Вознёсся высоко? Щас, махом, опустим!!! В курсе, что даже Макар, в СВОЁ заведение, покупает билеты?

- Сергей Михалыч, - всё так же, через зубы, дрожа от ненависти, возражал юнец, - Мне, только что, это всё разъяснил Андрей Васильевич. Позвольте, я пройду в кассу.

- Это – само собой! Только, перед парнями, сначала, извинись!

- За что я должен извиняться?

- За то!!! – заорал Кременок,- Если ты, загребанец херов, сию секунду, не извинишься, я всю твою гомосячью кодлу «обую» сегодня на 50%! Ну!!!

- Извините, парни, я был не прав, - послышалось одолжение.

- Бог простит! – за всех ответил Вис.

- Ну, вот, другое дело, - смягчившись, произнёс Кременок, - Знай, Колёк, где борзеть и с кем борзеть! Вы же, мужики, сейчас внимательно посчитайте количество билетов и тех, на кого они куплены. И если, хоть одна, гомосятина зайдёт сюда с перегаром выпинывайте в сраку, даже при наличии билета. Деньги разрешаю не возвращать. Одна суета от его корефанов и никакой прибыли, в баре не заказывают, с собой норовят пронести. Заметили – опять под сраку и на улицу.

- Сделаем, Михалыч! – пообещал Виссарион, сдерживая позывы смеха. Ну, точно, смешливый дурачок – прав, тыщу раз, прав Жека!

А тут и « юные карбышевцы» повалили. Да уж! На смерть замёрзнем, а от халявы не откажемся. Что, денег на билет никто наскрести не мог? Наверняка, мог! Но, возможность почувствовать себя избранным, даже в такой мелочи, пренебрегла иными резонами. Даже, возможностью получить воспаление лёгких. В прочим, это их дело и морализаторством заниматься не будем, а посчитаем-ка их лучше. Первая, второй, третья… Ну, так и есть- зашло восемь человек, а билетов, всего, семь. Ох, Плуг,Плуг – орало ты хреново, считать не умеешь? Или… Скорей всего, «или».На несоответствие, сей момент, было указано и Коля Плуг, яростно хлопнув дверьми, пошёл в кассу ещё за одним билетиком. Казалось бы, всё – недоразумение исчерпано, даже не стали их обнюхивать, как рекомендовал Кременок. Цените! Нет же… Восемь пар глаз горели ненавистью, сконцентрировавшуюся в одну точку – в Виссариона. Из троицы привратников, выделили, именно, его и, молча, назначили виновником своих сегодняшних бед. Вслух же, это выразила, всё та же, Дина.

-Ну, что, Виссарион Александрович, настояли на своём? Довольны? – Вис молча смотрел на это неразумное дитя, - Вы, наверно, счастливы будете, если мы сегодня подхватим воспаление лёгких, а завтра –умрём?

- А Коля Плуг, здесь не причём, правда? – вмешался швейцар-Вовка.

- Вот, только, не надо про Колю, ладно? – с раздражением произнесла Дина,- Людьми надо быть, а не тупыми исполнителями!

- А вам, не надо быть халявщиками, - парировал Вовка.

-Чтооо? – прищурилась Дина, - Сам ты, халявщик! В общем, дай Бог Вам здоровья, Виссарион Александровч, будьте счастливы!

- Это надо понимать, как «чтоб ты загнулся» и чтоб все несчастья свалились на мою голову, - усмехнулся Вис.

-Понимайте, как хотите!

Вот, пожалуй, это и была та самая отсчёта, которая положила начало ненависти большей части трудового коллектива «Араны» к Агасферову. «Богема» запустила этот маховик и он стал втягивать в свою орбиту официантов, барменов, поваров, бухгалтеров и …, даже, охрану. Но, всё это, в грядущем, всё это будет потом, несколько месяцев спустя. А пока же - есть то, что есть….

Конечно, примерзкий характер Виссариона и здесь сыграл свою роль. Особенно, эта – его составляющая - не свойственная большинству русских…

Дело в том, что для Виссариона на службе и на работе, не существовало понятия дружественных или родственных отношений. Каких-то скидок, поблажек и снисхождений, от него невозможно было получить, уповая на дружбу или родство. Водораздел был чёткий: служба – это служба, а дружба – это дружба и пересекаться они не должны.. Особенно это чувствовали коллеги по школе, чьи дети, по иронии судьбы, оказывались его учениками. Взыскивал с них, по полной! Мало, кто рисковал в конце четверти или года, подойти к Виссариону Александровичу, дабы « порадеть родному человечку». Да ну его к лешему – язвительностью и насмешками изведёт, паразит. Через администрацию, тоже было давить бесполезно. Не пробиваем-с! Плевать ему, сукину сыну, на показатели – и всё тут! Из-за чего и карьера накрылась.

Недовольство – да, имело место, но, в основном, коллеги всё воспринимали правильно. Может потому, что - женщины….

Сказать, что Вис испытывал садистское наслаждение от своей принципиальности или мазохистское страдание от неё, будет не верно и в том, и другом случае. Воспринималось это, как, некий крест, нести который надо и никуда от него не денешься. Вот такое, вынужденное, лирическое отступление! Возможно, оно прояснит подоплёку всех дальнейших событий.

Сейчас же… Что-то вяло сегодня народец идёт. В час, по чайной ложке. Казалось бы, воскресенье – сам Бог велел, ан нет, тянутся по одному. Ладно бы, в советское время- завтра на работу, начало рабочей недели. У этих же, у завсегдатаев… Да, у них каждый день- или выходной, или праздник. Может, сегодня решили сделать себе выходной от казино? Всё возможно!

Подъехал Сашка Саночкин. Поздоровался, как полагается. Заглянул в зал, в бар, в гардероб. Не очень-то впечатлился увиденным. Задержался на несколько минут возле Виссариона. Поболтали ни о чём. И тут же, зачем-то, он выложил весь свой утрешний разговор с Женькой. Зачем? Вроде интриги всегда ему были чужды. Нашло что-то! Виссарион воспринял равнодушно полученную информацию. Каникулы заканчивались и он был не уверен, что сможет потянуть и работу в школе, и работу в казино, так что, вероятным, увольнением, не очень-то огорчился бы.

На эстраде, меж тем, начало разворачиваться действо. Любопытства ради, охрана скучковалась у входа в ресторанный зал. Из этого положения, всё происходящее на сцене, можно было наблюдать, только, со спины. Сожалеть по этому поводу, особо-то, и не стоило –зрелища, не ахти, какие. «Честь» открытия эстрадного представления было предоставлено той самой блондинке, Олесе. Представлена она была публике, как Олеся Май. «Фамиличка, или псевдоним? –подумал Виссарион,- В любом случае, как-то стрёмно… Май…Май –я пёрну, ты поймай!» -вспомнилась поговорка из далёкого детства. Это вызвало невольную усмешку. Олеся же пела. Пела все, новомодные тогда, шлягеры с собственными придумками. Например, популярная песня Успенской «Кабриолет» заканчивалась словами: «А я сяду, в кабриолет!». Олеся , ту же песню, заканчивала: « А я сяду на десять лет!», чем, весьма, импонировала публике. Похоже, у большинства слушателей, была ностальгия по этому поводу.

Затем, пели какие-то молодые люди, затем пошли танцы, пошлый конферанс – и всё это под фанеру, и всё халтурно как-то…Действительно, за что им деньги платят? Для пьяных, сойдёт? Но, не все же здесь пьяные, особенно игроки. Таким образом, своей ненавистью к Вису, богема спровоцировла его задаться целью избавиться от этой халтуры. Как? Другой вопрос. Пока что, это было на уровне подсознания…

А вон и омоновцы, Костик с Толиком, показались. Впервые, сегодня, явили себя народу. Не иначе, как «сладкоголосое» пенье «кодлы» привлекло их внимание. Толик, как всегда, с улыбкой во весь рот, направился к охране и со всеми, дружески, поздоровался. Костя же, с надменным видом, даже не посмотрел в их сторону – не считал их, почему-то, достойными своего внимания, ментяра хренов.

- Ну, что, - обратился Толик к Виссариону,- Нахлобучим кого-нибудь ещё сегодня?

-Ты думаешь, каждый день нам будут попадаться сотрудники ФСБ?

Толик, в ответ, залился только смехом. Он, похоже, как и Виссарион, страдал подобной несдержанностью. И тут, как по заказу, со стороны игрового зала показался Жека. Не разжимая ягодиц, приблизился к подчинённым. И, сразу же, к Вису:

- Я, всё же, схожу попью кофе, пока Паша торчит возле рулетки. Понаблюдай там.

- Премию, опять, просрать не боишься? – неприминул подколоть начальника Виссарион.

- Надеюсь на твою совесть, может, хоть на сей раз, проставишься.

- Ага, щас! Ты, как посмотрю, кофе любишь больше, чем мартини.

Жека, только, рукой махнул, типа: ха, иного от тебя и не дождаться. Потоптался в нерешительности, как бы взвешивая шансы между двумя вероятностями – вероятной премией или халявным кофе. Решив, видимо, что синица в руках надёжней, повернулся, как в армии, через левое плечо и отбыл в сторону халявы.

Вис же, поглазев ещё немного на сцену, побрёл в игровой зал.

- Может, тебе компанию составить? – окликнул его Толик.

- Пошли, от хорошей компании грех отказываться.

- Погоди, Костика, предупрежу. Чё это он там рассматривает?

И, в самом деле, дылда- омоновец держал в руках раскрытую папку и что-то перебирал в ней. Когда Вис с Толиком подошли к нему, стало очевидным – фото какие-то рассматривает… В таком-то полумраке! Не удержавшись от любопытства, Вис, через плечо Толика, глянул: чьи это там портреты удостоились Костикиного внимания? Сразу же, как по заказу, предстала фоторожа Андрюхи Слесарева. Ясно, здесь «портреты» тех, кто в розыске. Андрюхино же фото, Костя разглядывал не случайно. Узнал! Частым, слишком частым гостем был здесь Слесарев. К тому же, он бывший омоновец, а вот, «бывших»-то, ставших на путь криминала, в ментуре , особенно, не терпят. Так что, соседу тёщи Виссариона в заведении лучше не появляться. Да и не на столько же он дурак, чтоб светиться здесь!

Омоновцы перекинулись, между собой, парой фраз и Толик с Виссарионом направились в казино. Здесь, в отличии от ресторана, был полный комплект и даже больше. Количество желающих сыграть, значительно превышало количество игровых столов. Как всегда, рулетка и покер – самые востребованные.Аж, три слоя игроков и зевак облепили эти аттракционы страсти и порока. Вис хотел, было, рассмотреть кого-либо из знакомых, но, куда там, - из-за скучковавшихся спин обоего пола, даже невозможно было рассмотреть, игроков второго ряда, что уж говорить о тех, кому повезло оказаться, непосредственно, возле стола. В прочим, Толян разглядел – вон, уже флиртует с какой-то своей знакомой, не обращая внимание на всё происходящее вокруг. Ну, вот, даже поболтать не с кем! И накурено сегодня больше, чем обычно – вон какой туманище. Или так кажется? Сколько здесь надо отработать, чтоб получить гарантированный рак лёгких?

Поглазев ещё немного по сторонам, Виссарион заметил освободившееся кресло и, с удовольствием, в него плюхнулся. Это была очень выгодная позиция наблюдений за происходящим. Вот, пожалуйста, сразу же у четырёх человек разыгрался аппетит от чрезмерного азарта и они начинают жадно поглощать содержимое своих тарелок. Причём, даже не присаживаясь, чтоб не пропустить ничего интересного. А вон тот субъект, с огромной золотой цепью на шее, даже не считает нужным пользоваться столовыми приборами, сжав в пригоршне отбивную котлету, рассеяно её покусывает. Что с аппетитом-то? Похоже, продулся напрочь! Глядя на них, ещё несколько посетителей почувствовали голод и на метрдотеля Лильку посыпались заказы – только успевай вертеться своей толстой задницей. А вот, молодой, но уже с большим брюхом игруля, отвалил от рулетки и с зажатыми в кулаках фишками, устремился к кассе. Похоже, он сегодня везунчик…

А вот, ещё один, кому, явно, не повезло- субъект с прыщавой харей выпрашивает у Паши кредит, в надежде отыграться. Тот, ни в какую, не соглашается. Стало быть, прыщавый не вызывает доверия. Ещё бы! Ведь кредит выдаётся под 20% в день, не каждый, далеко, не каждый потянет. Грабительские условия? Так, ведь, никто же не навязывает и не заставляет брать –сами выпрашивают, даже, умоляют. Вон, как этот…Не обломилось ему ни фига, и он, понуро, побрёл в сторону гардероба.

А вот, юная особа- пришла с кем-то- начинает извиваться, типа в танце. Но, почему-то, не на танцполе, а здесь? Ясно, ужралась и потеряла всяческие ориентиры. А, Толян-то, каков! Чуть ли не тискает, в открытую, свою знакомую. Вот, ментяра, а! И работа ему – не работа, по фигу, что при исполнении. Но, не всем же быть такими, как Вис!

И тут, неожиданно, прям на середину зала, выползла здоровенная крыса. Для, уважающего себя, заведения – конфуз необыкнвенный и антиреклама - хуже не придумаешь. Откуда она взялась? И шум ей не почём, и большое количество людей до фонаря! Где инстинкт самосохранения? Крыса, нагло, подбежала к какому-то кусочку на полу( что значит жрать не за столом!) и, также нагло, не обращая внимания на присутствующих, начала его пожирать. Наблюдая всё это со своего кресла, Виссарион раздумывал, как поступить? Ведь, если эта «танцующая» или другая какая, особь женского пола, заметит (или наступит!!!) эту казиношную «экзотику» - жутко представить, что будет! Ладно, если только визг…

Хоть бы Паша посмотрел в эту сторону – его же епархия, пусть и принимает меры. Всё, неожиданно, разрешилось само! Вытанцовывающая девица, наконец-то, соизволила раскрыть свои томные очи. Сфокусировала, огляделась вокруг и заметила наглого зверька. По всем законам жанра, она должна была, тут же, заскочить на что-нибудь высокое и, отчаянно, заверещать. Не тут-то было!

- Ой, крыса.- расплылась в блаженной улыбке девица. И уже, громче, радостно, обращаясь к кому-то, радостно заорала, - Крыса!!! Валера, смотри, настоящая крыса!!!

От покера отвалился лысоватый крепыш и направился к орущей.

-Где крыса? Ты охерела, что ли? – раздраженно начал Валера, но, пройдя несколько шагов и увидев то, что видела его подружка, заорал с восторгом, - Точно, крыса! Братва, гляньте, крыса!

Взоры всех играющих, одновременно, уставились в направлении указательного пальца Валеры. Секундная немая сцена. И тут началось: все – и мужики, и бабы- повскакивали с мест и начали, со смехом, гоняться за крысой. С таким азартом устроили облаву, что , даже, игровой азарт, на этом фоне, поблек. Кресла, тумбочки, диваны – всё сдвигалось и переворачивалось с одной лишь целью – поймать крысу. А уж, та металась, та маневрировала среди десятков ног – просто, заглядение. Виссарион, естественно, и на сей раз не стал принимать участие в общественном мероприятии, а, только, стоял и с весёлым любопытством наблюдал за происходящим. Толик же, принял в облаве самое активное участие – мент, есть мент! И вдруг, во всей этой круговерти, Вис заметил Андрюху Слесарева. Вот так номер! Когда успел пройти незамеченным? Не иначе, когда они с Женькой в его дурацкой кондейке зависали…. Жека же, наверняка, его видел. Не мог не видеть… Почему ж не предупредил, что ему опасно здесь находиться? Не в курсе, что Андрюху ищут? Знал бы Вис, в каких «передрягах» побывал его начальник с утра, не стал бы задавать такие вопросы. Что же, щас ? Как поступить? Ишь, как лихо носится! Даром, что в розыске, а вот, поди ж ты, тоже, с азартом гоняется за крысой. И тут ментовское нутро, хоть и бывшее, дало о себе знать.

Улучшив момент, Виссарион схватил Слесарева за руку и притянул к себе.

-А, привет, Виссарион! - радостно крикнул Андрюха- Вишь, какая славная охота! Это у вас новое развлечение для посетителей?

-Слушай, охотник, - не отвечая на приветствие и не выпуская слесаревской руки, зловеще прошептал Вис, - Пятнадцать минут назад я видел, как твой бывший коллега-дылда Костя- внимательно рассматривал твой розыскной портрет…Если тебе это по херу, продолжай и дальше ловить крысу!

Андрюха, сразу же, сник. В глазах проявилось беспокойство и, даже, страх. Особенно, когда рядом пробежал Толик.

-Плять! Знал же что здесь у вас омоновцы…Припёрся, дурак…Точно, игроманом уже становлюсь…Больным… Не могу не играть…- похоже, теперь Слесарев сам почувствовал себя той самой крысой, за которой охотился несколько секунд назад.

- Ну, что ж, -усмехнулся Вис, - Оставайся, у тебя есть шанс несколько лет полечить эту болезнь.

-Вечно ты, со своими приколами…- прозвучало жалобно, как-то,- Помоги, лучше…. Вис, как мне отсюда незаметно изчезнуть?

-Так, исчезай, немедленно, пока облавой все заняты! Какого хера стоишь?

- У меня полно фишек, пёрло сегодня, как никогда…Поменяй, пожалуйста, на «бабки». Матери или жене, через тёщу, передашь. Можешь, половину себе оставить…

- Не, Андрюха! Во-первых, мне нельзя этим заниматься –начальство спросит –откуда? А, во-вторых, я не зарабатываю на помощи ближнему. Отдай подружке своей. Неуж, не доверяешь?

- Да, один я сегодня пришёл!

-Тем более, дёргай отсюда по-быстрей! Фишки можно и через месяц, и через год поменять… Ну! Что для тебя важней?

Важнее, конечно, было не оказаться сегодня в СИЗО. Тем более и Толян куда-то подевался. Это шанс – грех не воспользоваться. Андрюха и воспользовался, устремившись к выходу. И, буквально, тут же, привлечённые шумом и суматохой, врываются Костя с Жекой. Несколько секунд наблюдают за происходящим. Оснований для кипиша, вроде нет, да и Паша им посылает успокаивающие жесты. Крыса, в конце концов, улизнула в какую-то дырку под батареей и народ, повеселившись от души, начал успокаиваться и рассаживаться по местам.

- Что здесь было? – поинтересовался Женька у Виссариона.

Тот, мерзавец, оставаясь верным себе, неприминул ляпнуть:

- Да, очередную премию ты прошляпил, Жека! Кофе погубит тебя…

- Слушай, Вис, - рассверепел Араксенко, -Подгребнёшь мне, когда я срать сяду! Понял?

- Понял! Ты двух мужиков хотел сегодня трахнуть, а теперь и свой анус готов подставить, лишь бы запора не было….

Тут уж Костя не удержался:

- Что, правда, Жека? По иному – никак? Ты уж не стесняйся – зови, случай чего, поможем.

- Ещё один….Да я сам вам, подгрёбщики хреновы, так помочь могу!!! Иди, Вис, на своё рабочее место! Хотя, постой…

- Стою, о, повелитель…

- Плять! – выругался, в очередной раз, Жека, - Тебя, точно, как горбатого, могила только, исправит… Короче, с Саночкиным разговаривал сегодня?

- Откуда? Я его, даже, не видел. – соврал Агасферов, - А что?

-Да так, ничего…- подкол с премией, вряд ли, был случайным, но доказать это Женьке было не под силу. Да и что, в сущности-то, изменилось бы? Даже, если попробовать пристыдить Саночкина за длинный язык, тот, навряд ли бы, пристыдился.

Неожиданно встрял Костя, что-то внимательно обозревающий с высоты своего роста:

- Виссарион, ты Андрюху Слесарева знаешь?

- В лицо, знаю, а так…

- Он здесь сегодня не появлялся?

Глупо отрицать очевидное, да и Слесарев уже слинял, не мудрствуя лукаво.

- Видел я его, лихо он за крысой гонялся…

- Пляяять!!! – в досаде омоновец ударил кулаком по колонне, -Он же, сука, в розыске! – и ломанулся к входным дверям, в надежде, что Андрюха, как последний лох, сидит где-нибудь в баре.

- Что это, опять, Андрюха натворил? – произнёс, в недоумении, Араксенко, -Ведь, недавно же, откинулся…И я –ни сном, ни духом- пиндаболю здесь с ним.

« Тут бы ты, ужо, премию урваааал!»- хотел было ляпнуть Вис, да, во-время, спохватился- хватит, на сегодня, приколов над начальником. Да и пора к Вовке с Димкой идти, пока они не завозмущались привилегированным положением их коллеги. Не по его вине, правда…

В фойе, нос к носу, столкнулся с омоновцем Костей. Досада на физиономии мента так ярко прорисивывалась, что , даже, в полумраке заметно было.

- Ушёл, сука!- пожаловался он, почему-то, Виссариону.

- Кто ушёл? – прикинулся тот шлангом.

- Да, кто-кто- Слесарев – вот кто! Буквально, пять минут назад вышел, парни говорят. А Толян, какого хера там торчал? Не видел, что ли?

-Да он, сразу же, со знакомой девушкой вышел, - в очередной раз соврал Вис,- Да и народу столько нынче… Не погоня б за крысой и я, навряд ли, его бы увидел. Он, кстати, в барышах сегодня, а фишки не поменял… За бабами, наверно, поехал. Так, что не отчаивайся, Костя, может ещё и вернётся Андрюха.

Вот, ещё один, из разновидностей висовских приколов – знать, что не сбудется, а обнадёживать и наблюдать, потом…

- Может…-согласился Костя, - Как появится, ты уж, Виссарион, не сочти за труд, дай мне знать.

- Добро! – обнадёжил Вис, а , про себя же, подумал: «Нашёл стукача, козёл!»

Оказавшись, опять, в обществе Вовки и Димки, Агасферов загрустил. На столько они были разными людьми – и по возрасту, и по образованию, и по интеллекту, что общих тем для разговоров, ну не было просто, разве что обсудить какую-нибудь персону, какого-нибудь пьяного посетителя. Даже таковых, пока, не наблюдается. Богемская кодла? Слишком мелко, да и обсудили всё больше часа назад. И тут, неожиданно, заговорил Неандертал:

- Я сегодня последний день работаю.

- Вот как? – изобразил удивление Вис, - А почему?

- К брату Андрюхе завтра на свиданку уезжаю. В Саратов…

- А что он у тебя там делает?

- Чалится. За убийство.

«Тебя-то, как ещё не посадили? С такой-то рожей…Небось, людоедством балуешься. У неандертальцев это – запросто!»- как всегда, хорошо о людях, подумал Виссарион. Ему, право же, абсолютно не было никакого дела до родословной этого пацана, но, чтоб не прерывать диалог, решил поспрашать коллегу. Причём, по-подробней, причём, без деликатностей:

- А кого он убил?

- Двоих мужиков.

- Серьёзный у тебя брат, Димон! За что, хоть, он их порешил?

- С пацанами, по малолетке, двоих пьяных шоферюг, просто так, облили бензином и подожгли.

Что-то знакомое всплыло в памяти!

- У тебя же Федякин фамилия?

-Ну!

- И живёшь ты?

-В Липково.

Липково – этопригород Холмска. Не может быть, чтоб, просто, совпадение. Если это тот самый случай, то Федякин – старший уже должен быть на свободе…

- И сколько ещё твоему брату сидеть?

-Чалиться, что ли?

- Ну, «чалится», если тебе так понятней…

- Да он давно должен был откинуться. В зоне, чуть дубака не завалил – ещё добавили. Так что, не знаю, когда…

« Я и забыл, что тебе цифирь и счёт неведомы» -опять любезность промелькнула в мозгах Агасферова, в слух же, поинтересовался:

- Ну, а какая связь между поездкой и увольнением? Съездил – и на работу.

- Не хочу! Мне не нравится здесь.

- Ясно! – и, чтоб уточнить и выяснить всё до конца, Вис поинтересовался, - А сколько у вас, в семье, детей?

-Пятеро. И все –пацаны!

Всё, пазл совпал! Вспомнилось, не столь далёкое, прошлое.

Агасферов, тогда, после скандального увольнения из армии, решил пойти работать в ментовку. Хоть вонючие, но пагоны – привычней как-то… Да и со своим замполитовским дипломом, в гражданской жизни, он был никому не нужен. Пришлось поступить в пединститут на заочное обучение. Взяли, сразу же, на третий курс. В ментовке, конечно, поморщились от его биографии, но приняли-таки на работу, опером по малолеткам. Грядущее педобразование сыграло свою роль. Участок Виссариону достался незавидный, в микрорайоне Липково со сложной криминогенной обстановкой. Инспектором по делам несовершеннолетних здесь был, некто, лейтенант Араксенко Евгений Фёдорович. Познакомились, быстро нашли общий язык и начали дружно бороться с малолетней преступностью на, вверенной им, территории. Надо сказать, что Араксенко сам был новичком в этой сфере. Чуть больше месяца назад он перешёл сюда из зоны, где был начальником отряда. Причину этого, Евгений Фёдорович не комментировал, но, по слухам, она заключалась в опале за какой- то проступок. Что общего между работой на зоне и работой с детьми? Вопрос, конечно, интересный и его следовало задать тем, кто назначал лейтенанта Араксенко на эту должность. Без педобразования! Со средне-тюремным…В прочим, в советские времена, и не такие парадоксы случались из-за напряжёнки с кадрами. Может, повлияло, то, что он был женат и являлся отцом двоих детей? Кто знает…

Как бы там не было, двое опальных рьяно взялись за работу. Нехватку опыта , компенсировали интенсивной работой и желанием достичь результата. Об их совместных рейдах ,ночами, по злачным местам Липково, ходили легенды. Уж очень скоры на расправу были эти молодые лейтенанты, да и на соцзаконность, частенько, по-плёвывали. В интересах дела, разумеется….Раскрываемость преступлений была хорошей и начальство закрывало глаза на некоторые огрехи этого тандема.

Но…не о них речь!

Был у Араксенко подопечный – некто, Федякин Андрей –этакая юная, пакостная сволчушка из многодетной семьи. Мало того, что ворюга из ворюг, но ещё и страдал ранней сексуальной озабоченностью. Об этом, чуть позже. Пока же, в основном, страдали ларьки, магазины и личная собственность граждан. Ни чем не брезговал мерзавец! Воровал, всегда, в компании себе подобных, в одиночку боялся. И, всегда, с каким-то циничным удовольствием, сдавал и закладывал своих подельников. Стучал безбожно! Те и следовали, потом, кто на зону-малолетку, кто в спец ПТУ. Ну, а Андрюха, что же? Да всё просто – ему ещё не было четырнадцати лет и уголовной ответственности он не подлежал. В спец ПТУ же, направить было невозможно из-за того, что психиатр не давал добро. Все законные методы на него не действовали, а, по сему: то Евгений Фёдорович, то Виссарион Александрович, поступали конкретно. После очередного залёта, так распинывали юному гангстеру кормовую часть , что, минимум месяц, после этого ходил, как шёлковый. И не жаловался! Лейтенант Араксенко же, с нетерпением, ждал, когда подопечному исполнятся заветные четырнадцать лет, чтоб, при случае, упрятать его, куда по-дальше. Повод-то, всегда найдётся.

Дождались – таки!

Отметив по-взрослому, столь знаменательную дату, Андрюха, с двумя корефанами, встретил девчушку, что шла из школы и повалив её прямо на снег, попытался изнасиловать. Только благодаря двум, проходящим мимо, мужикам, удалось избежать худшего. Федякина повязали и сдали в ближайший опорный пункт, прям в руки Араксенко и Агасферова. Надо ли говорить о том, как обрадовались эти оба! Даже бить не стали! Прямиком сопроводили в отдел, предварительно оформив все документы.

В дежурной части, в клетке, находились ещё несколько таких же малолеток, задержанных за какие-то прегрешения. Казалось бы, всё - справедливость восстановлена. Но не тут-то было! Какой-то чёрт принёс с проверкой прокурора и он, не вникая в детали и не желая ничего и никого слушать, открыл «обезьянник» и выпустил этих пацанов, приговаривая:

- Следующий раз, ребята, если вас закроют, обращайтесь, лично, ко мне. Моя фамилия Шмороз, я прокурор.

В общем, либерал от юриспруденции, а, по сути – дерьмо, играющее в перестройку!

У Виссариона, от такой наглости, ярость затмила глаза:

- Ты что, дурак?!!!! – бросился он к прокурору, -Ты, хоть, знаешь, за что они задержаны?

Прокурор- малый солидной комплекции и с тяжёлой нижней челюстью- от неожиданности, даже растерялся, никто никогда ТАК с ним не разговаривал.

- Вы кто? Как Вы смеете ко мне так обращаться?- пахнуло коньячком на Виса.

- Кто я? Щас, представлюсь: лейтенант Агасферов, оперуполнамоченный по раскрытию преступлений среди несовершеннолетних, которых пьяный дебил из прокуратуры укрывает от ответственности.

- Что??? Что ты сказал, опер сраный??? Ты кого это пьяным, да ещё дебилом здесь назвал, а?

- Да тебя, тебя, прокуратор Иудейский! Можешь жаловаться….

-Да я тебя…- и Шмороз( вот смеху-то!) ринулся на Виссариона.

Они сцепились не на шутку. В тесноте дежурной части, встретить прокурора прямым ударом в рыло, не было никакой возможности. Два блюстителя закона, вцепившись друг другу в отвороты пиджаков, пытались каждый уронить соперника на пол. Менты, что находились в « дежурке», ринулись их разнимать, но теснота и им мешала это сделать. Комплекции были слишком не равны и борьбой Виссариону было заниматься не с руки. Ему страшновато стало оконфузиться перед сослуживцами. Страшно, до какой-то мерзкой дрожи в коленях. Отступать же было уже поздно и ещё позорней. Но, видимо, выпитый коньяк и лишний вес дали о себе знать. Прокурор начал задыхаться, отвлёкся и получил коленом в пах! После чего, с воплями, от боли и непочтения своей персоны, начал опускаться на вонючий, оплёванный пол. Агасферов , вдруг, вошёл в такую стадию бешенства, что, наверняка бы, растоптал поверженное прокурорское тело, если бы коллегам, всё-таки, не удалось его выдернуть и изолировать от жертвы.

-Я тебя посажу! Слышь, мент?! Вот, при всех говорю, посажу! –отдышавшись, произнёс Шмороз, - Ты ответишь и за унижение моей нации, козёл!

Вот так фокус! Как всё неожиданно! Какая связь между пинком по яйцам и какой-то нацией? Вроде, речь-то шла о выпушенных преступниках… Причём здесь чья-то нация? Да и что за нация?

-Сам ты, козёл! – успокоившись немного, парировал Вис,- И посади-ка, лучше, свою толстую жопу на хер - ей там самое место. Врубился, прокуратор Иудейский?

-Вот-вот, за это ты и ответишь, антисимитина чёртов! Думаешь, если я еврей, так со мной по всякому…?

Похоже, из всего происшедшего, Шмороза больше всего обидела фраза «прокуратор Иудейский».Когда, до окружающих это дошло, они прыснули со смеху. Так, тихонечко, чтоб не злить прокурора…

Агасферова же, понесло не на шутку:

- Так, ты ещё и жидовская морда? Вот, не знал! Я бы тебе, сука, второй холокост устроил. Развелось вас, пархатых…

Но тут его, вовремя, одёрнул оперативный дежурный - капитан Назаров Александр Сергеевич:

- Слушай, Агасферов, ты, за базаром-то, следи. Я, итак, не знаю, что мне завтра в рапорте писать, а тут ещё твои нацистские замашки. Давай, прекращай.

- Да пиши, Сергеич, что хочешь, - раздосадованный Вис развернулся и побрёл в сторону своего кабинета.

Коллеги смотрели ему в след, как обречённому. Пакостную натуру Шмороза здесь давно и хорошо все знали, поэтому понимали, что одним увольнением Виссарион не отделается…

И, опять же, не о нём речь…

Андрюха Федякин, получив нежданную свободу, вмиг, подружился со своими бывшими сокамерниками и убедил их поехать в деревню. Бабуля у него там проживала. И повод-то, самый, что ни на есть, распрекрасный – отметить неожиданное освобождение, да и день рождения ещё не закончился. Вот, там-то, набухавшись, они и наткнулись на двух шоферов, спящих в своих КАМАЗах. Ограбили, избили и, просто, из садистского озорства, подожгли их…

Скандал был страшный! Шморозу пришлось отдуваться, по-полной, за свой либерализм и, естественно, ему было не до мента, так оскорбившего и унизившего его.

Вот таким, своеобразным, способом, Андрюха и «спас» Виссариона от увольнения и прочих неприятностей.

Воспоминания, не смотря на энное количество лет, прошедших с тех пор, не утратили для Агасферова своей свежести – всё случилось, как будь-то, вчера. Неандерталу же он, разумеется, обо всём этом не стал рассказывать, а только, поинтересовался:

- Евгений Фёдорович-то, в курсе, что ты уходишь?

Димка, молча, кивнул.

Клиентов, за это время, так и не прибавилось. У людей что, деньги закончились? Или постный день, какой-то, сегодня? Скучно, однако! Да, оно и к лучшему – те веселья, что здесь бывают, не очень-то веселят…А, вот, нервы-то, мотают и жути нагоняют. Как вчера, например….А сегодня! Альфонс-Гоша, друзья Плуга….Да и до утра ещё – ого-го! И на эстраде, почему-то, затишье. Не перед кем выступать? Клиентов маловато? Ну, это свинство! Настояший артист и перед одним зрителем будет выступать во всю. Так, ведь, это- настояший…

Оп-паньки, главная бэндерша танцоров, Галька-Вобла, нарисовалась в фойе. Постояла. Заглянула в бар. Прошла в игровой зал. Поторчала там немного. Ищет кого-то - не иначе. Вернулась. Достаёт сигарету, закуривает и, щурясь от дыма, устремляет свой заинтересованный взор на охрану. «Щас знакомиться будет – Сестричкин предупреждал!» - решил , про себя, Виссарион. И –точно!

-Мальчики, у меня к вам вопрос: вы высокого молодого человека, в очках, не видели, он не выходил?

Тут, почему-то, швейцару Вовке захотелось подурачиться и он, с неподдельным интересом, давай выяснять:

- Такой толстоватый, в чёрной дублёнке с капюшоном?

- Да! Где он?

- Нет, не видели! – и заржал, ожидая поддержки от коллег.

Те же, прореагировали, как-то, вяло: Неандертал, даже, не изменил выражения своего лица. Он, по-видимому, уже у брата на свиданке. Виссарион, только, усмехнулся – ему подобные остроты были не в новинку.

А Галька оценила и, ещё как, оценила! Она , улыбаясь во всю ширину прокренных зубов, которых, явно, было не тридцать два, подсела к Вовчику.

-Так, где же, всё-таки, этот молодой человек? Меня, кстати, Галя звать, -обратилась она к остальным присутствующим.

Виссариону пришлось тоже представляться, Димка же, опять, не прореагировал.

- Я хочу знать: где, всё-таки, молодой человек в чёрной дублёнке? – решила она не отставать от Вовчика.

-Пойдёмте, я Вам, сейчас всё объясню, - игриво проворковал швейцар.

- Пойдёмте! А куда?

Вован, «галантно», потащил её, под руку, во мрак ресторана. Там, остановившись недалеко от входа на кухню и ,приподнявшись на цыпочки( длинна, зараза!), начал что-то нашептывать ей на ухо. Та, с улыбкой, слушала и кивала, кивала, кивала…Наконец, швейцар оставил её в покое и вернулся на своё рабочее место, похотливо улыбаясь.

- Что, теперь ты будешь ходить в альфонсах? – не удержался, чтоб ему не испортить настроение, Вис.

- С чего ты взял? –обиженно произнёс Вовка, - Что, уж и с человеком не поговорить? Сразу же, пошлые мысли!

- Ну-ну…- хихикнул Вис.

Тут пришёл Жека и дал сигнал на чаепитие. На сей раз, первыми пошли Вовка с Димкой. Оставшись, наедине с Женькой, Виссарион почувствовал, что это неспроста. Опять, что-то, шеф ему хочет сообщить, с глазу на глаз. И не ошибся!

- Ты, это… - начал он нерешительно, - Зарекался с тобой откровенничать, но тут, похоже…. Опять, бляха муха, без тебя не обойтись.

- Мне льстит быть незаменимым в твоих глазах , Женька! Что случилось?

- Ну, плять, ты и это…Да, ладно, хер с тобой… Короче, ситуация такая: моему сыну десять лет, а он ни одного дня не учился в школе.

- Почему? Что с ним? –собрался, было, посочувствовать Вис.

- Да, с ним всё в порядке! Это я его туда не отдаю. Не хочу, понимаешь, чтоб совковая система калечила моего ребёнка. Хватит и дочери.

- Почему «совковая»? И что значит «калечила»? Ты себя тоже покалеченным считаешь? Хоть тюремное, но образование получил…

- Мы все жертвы этой системы, не так ли?

- Уууу, в какие сферы тебя понесло, Жека! Нет, не так! Лично себя я ничьей жертвой не считаю. А до образования нашего, пусть, как ты говоришь, совкового, многим ещё, ой как, далеко. На том же Западе.

- Ну, всё, - улыбнулся Араксенко, - Попёр из тебя замполит. Лозунгов и транспарантов не хватает. Как бы там не было, а для своих детей будущего в этой стране я не вижу.

- Иммигрировать собрался? Куда, если не секрет?

- Не секрет – в США. Я и английский учу - на курсы записался…

- Ты и петь учишься- тоже на курсы записался… Уж, не в этой ли связи?

- Вис!!! Твою мать!- Жека не ожидал такой подгрёбки, -Ну, что ты за человек! Ничего нельзя рассказывать! Запомнишь, гад, всё отложешь и ужалишь своим языком при первой же возможности. А я, дурак, всё равно тебе всё выкладвыаю.

-Ну, мерзавец я, ну, сволочь… Я же не скрываю этого. –цинизм Виссариона зашкаливал, - А ты, как мазохист, всё нарываешься и нарываешься. Что хотел-то? Как Данилку в загранку повезёшь, неграмотного такого?

_ Вот! Об этом-то я и хотел с тобой добазариться. И не такой жу он у меня безграмотный. Читать умеет. Писать, правда, не очень…Считает плохо…А, так, парень- то, не глупый – на той неделе на очередной дан сдавать будет. И сдаст – не сомневайся даже.

-И не сомневаюсь! «Добазариться»-то, о чём хотел?

-Да, ты прав, надо переходить к самому главному. Ты не мог бы его пристроить там, у себя, в школе? Чтоб его, немного, поднатаскали. Я, даже, заплатить готов.

- Случай-то, уж больно, уникальный. Я, конечно, поговорю с директрисой…Ну, правда, никогда с таким не сталкивался. Разве что у цыган…А. вообще-то, если готов заплатить, не проще ли нанять репетитора? Или не готов платить?

- Не готов платить, - осклабился Женька.

- Понятно! А не боишься, что мы тебе его испортим – «совковая»-то система, мало чем изменилась во времена Бени Ельцина?

- Не боюсь! Это же, не надолго…А, вон, и Вован с Димоном! Иди, Виссариоша, пей кофе. Да и, прошу тебя, не пинди ни с кем о теме нашего разговора, ладно?

- Не думаю, что это кому-то интересно… Сам не проболтайся. Кремень, небось, в курсе?

- В курсе! И не только он…

Ну, вот видишь, а ты, всё норовишь, с меня взять подписку о неразглашении. Пошёл я.

- Пиндуй! – последовал ответ.

«Хм… В Штаты собрался… Да ещё с семьёй… Там своих дураков мало… Интересно, в качестве кого? Сниматься в Голливуде в роли вампира? Ну, не знаю….Записался на одни курсы, записался на другие курсы – где ж тут денег на дантиста хватит? Или, всё-таки, в Голливуд намылися? Тогда, да – клыки надо беречь, чтоб без грима и, сразу же, на съемочную площадку…За деньги-то, можно и в упырях походить. Чё стесняться-то….? Зачем, тогда, на место Кисы метит? Подзаработать? Не иначе…Поди, что и на поездку деньги откладывает…Интересно, дети-то, не голодают? С него станется – любит приучать к жизненной закалке»

Так или, приблизительно так, думал, как всегда по –доброму, о своём приятеле Агасферов, сидя в начальственном кабинете и помешивая сахар в чашечке с кофе.

- Слесарев там не появлялся? – вдруг прервал его размышления Костя.

- Слесарев? – словно очнувшись, переспросил Виссарион, - А, нет, не появлялся….

- Ясно! Какая-то сволочь его предупредила – стопудово.

«Эта сволочь перед тобой сидит и пьёт кофе» - усмехнулся, про себя, Виссарион. В слух же, произнёс, допив последний глоток:

- Пора, однако, на службу….

В фойе, наконец-то, началась, хоть какая-то, «движуха». Появились новые клиенты. Вот, и сейчас, раздался стук и в открытую кормушку просунулись, аж, целых четыре билета сразу. Превосходно! Но, вот, когда обладателей этих билетов впустили в помещение, они у Виса, сразу же, вызвали какое-то насторожённое отвращение. Уж, слишком, своеобразная четвёрка…

Все плохо одетые, низкорослые, за исключением одного, похоже, их лидера. Движения суетливые, глазёнки бегающие, стреляющие, что-то выискивающие.Разговаривают на повышенных тонах в постоянном, нервном смешке. Сразу видно – случайные люди для этого заведения, случайно, где-то, раздобывшие средства на престижный кабак. Ночью! Короче, типичная криминальная рвань и срань!

Едва успев сдать свои куртёхи в гардероб, ввалились гурьбой к Ирке в бар и, галдя по-прежнему, взяли себе по бутылке пива и пакетику чипсов. Роскошная клиентура, ничего не скажешь! И, вот, с этим содержимым, странная компашка оказалась в зале ресторана. Они даже не стали занимать столик, как все приличные люди, а, сразу же, пустились в пляс, если можно так назвать их дёрганье под ритмы эстрады. Визг, свист , хохот, топот, дурацкие вопли сопровождал всё это действо. Кривляния стали зашкаливать и становится похабными. Ну, ещё немного и выставят на обозрение свои причинные места. Ума хватит – ещё и совокупляться начнут прямо на танцполе…

Похоже, они не только Вису не понравлись. Вон как на них смотрит Женька, привалившись к стене. Даже он счёл нужным, пока, оставить в покое удобные казиношные кресла. Подёргавшись под музыку минут десять, эти демоны, мигом, куда-то исчезли. Исчез и Жека, почему-то…Что-то затевается и ко всему надо быт готовым. Похоже, они пришли сюда не только для того, чтоб выпить и закусить…

Исчезновение Араксенко объяснялось просто. Со свой тюремно-ментовской хваткой, он, в момент, оценил истинную сущность той компашки. Оценив- сгинул с глаз долой, дабы посмотреть, что будет дальше, как себя поведут? Этак, спровоцировать, по-мелкому…

Так и есть! Рассосавшись, кто куда начали шмыгть, шмыгать, шмыгать –чем бы поживиться?

Вот, один из них, проникает в склад для посуды, который официанты, между делом, превратили в свою раздевалку. Зыркнув намётанным взглядом, встаёт на табурет, хватает Людкину меховую шапку и тырит за пазуху. Затем, потянулся к ближайшей сумочке. В этот момент, Жека, подкравшись, боковым ударом ноги сметает мерзавца на пол. Грохот упавшей табуретки, тупой звук упавшего тела, да и сам вид этого тела рассмешили, почему-то, Женьку. Ударившись спиной с высоты табурета , сей субъект раскрыл пасть от боли и мечтал, хотя бы продыхнуть, на столько всё было отбито. Не дав ему такой возможности, главный охранник, спеленал его чьими-то старыми колготками. Полюбовавшись на проделанное, поволок, брезгливо, как грязную тряпку, к выходу.

По пути, столкнулся с омоновцами, также волокущих, скованную наручниками троицу друзей Женькиной жертвы. Те, правда, как и положено, во всю возмущались и ВЕРЕЩАЛИ!!!! Ни дать, ни взять – невинные жертвы произвола. Что ж, это тоже визитная карточка подобной публики и свой «имидж» они блюдут свято.

На свету, в фойе их рядышком положили.

- Вы, что беспредельничаете, суки! – орал длинный лидер этой четвёрки, - Что вы нам хотите предъявить? Сумку которую я, случайно, задел? Хер, что докажете, мусора поганые!

- Да???- рявкнул Костя,- Думаешь я не видел, как ты выташил кошелёк и предал вот этому, пиндёнышу, в серой водолазке? Вон, даже видно. Он не успел его скинуть из кормана брюк. Сейчас, хозяйка придёт на опознание. У тебя что, Жека?

- Да, вот, этот гондон шапку Людкину упёр и сумочку хотел прихватить, но я ему дал маленько полетать по кладовке.

- Вижу! Полёт нормальный! До сих пор отдышаться не может. А, пидарюга? – обратился омоновец к Женькиной добыче, попинывая берцем, - Прилипает к ручонкам, да?

- Я, только, хотел над Людкой приколоться, - наконец-то вымолвил «страдалец» - Только, над Людкой и больше ничего.

- Ничего??? – возмутился Араксенко и саданул, от души, ногой в раздвинутую промежность любителя женских шапок, - Ничего??? А сумку, кто хотел хапнуть, а? Отвечай, сучара!!!

Какой там! Только восстановил дыхание, как получил по яйцам… Ответишь тут, как же , вон как больно-то, опять…

Видя, что ответа не последует, Женька начал рассуждать вслух:

- Так! Он знает Людку… Откуда? Пойду-ка, найду её и выясню.

- А меня за что? – вякнул ещё один коротышка, - Я же, точно, ничего не стыздил. Можете проверить.

- Это твои корефаны? – задал вопрос Толик

Тот, утвердительно кивнул.

- С одной компании?

Снова, утвердительный кивок.

- Я вас, плядей, внимательно рассмотрел. Только и пришли за тем, чтоб что-нибудь стыздить у клиентов или ещё у кого. И не смотри ты на меня с таким укором,- с этими словами, Толян, такого леща отвесил любителю справедливости, что тот, стукнувшись башкой о бетонный пол, сразу же замолкнул, - Во! Другое дело. А то, смотрит…

Не откладывая в долгий ящик, омоновцы, используя охрану в качестве понятых, начали выворачивать карманы из курток этих охламонов. Результат был, вполне, ожидаем. Пред взором присутствующих предстали: пара кошельков с купюрами, несколько пар серёжек, цепочек, колечек и различных перстней. Золотых, разумеется…

Мало того, обнаружились пара пакетиков с каким-то белым порошком. Короче, ментов можно было поздравить с добычей. Костя всё это , строго фиксировал и старался оформлять процессуально грамотно. Он учился, заочно, в ментовской академии и теперь, полученные знания, применял на практике. На сколько он был уполномочен это делать – другой вопрос.

И тут подошла хозяйка ещё одного кошелька, который, так неудачно, пытались раздобыть «охломоны».Это был их крупнейший провал не только потому, что их омоновцы повязали с поличным…

Кошелёк-то этот принадлежал подружке Акулы- того самого криминального авторитета, что Женька, с таким восторгом, показывал Виссариону пару дней назад. А вот и он сам! Ни с кем не перепутаешь- всё та же лысая башка в шрамах. Длинный нос и щека, тоже, имеют отметины от ножа или чего-то режущего и, сплошняком, золотые зубы. Красавец! Ален Делон отдыхает. Таких, видать, тоже любят…

Подружка его кошелёк опознала, расписалась, где положено, забрала и стала вертеться возле зеркала, поправляя макияж и, одновременно, наблюдая за происходящим. Акула тоже наблюдал! Ему, по понятиям, было стрёмно вмешиваться в муссорские разборки, поэтому он НАБЛЮДАЛ. Наблюдал с жуткой ухмылкой, сверля лежащих на полу каким-то оловянным взглядом. Вывод напрашивался один: он представил их мёртвыми.

Что поделаешь? Даже в мире криминала, рвань и срань презираема и не имеет права переходить определённые границы. Эти перешли!

Вот и Жека – тут, как тут – приволок официантку Людку и показывая ей на шапку, поинтересовался:

-Твоя?

- Моя, - ответила Людка с жалостью глядя на поверженную четвёрку, - Бедненькие! За что вы их так? Им же холодно лежать на полу.

-Ляг рядышком, да погрей, если их тебе так жалко, - с усмешкой ляпнул Араксенко и, указывая на жертву своего пинка, спросил, - Ты этого козла знашь?

-Знаю! Это мой сосед по подъезду.

- Ну, вот, он –чисто по соседски- хотел упереть у тебя шапку и сумку.

- Я приколоться только хотел! – заорал «сосед»

- Молчи, сука! – рявкнул Евгеша, - А это тебе, чтоб не прикалывался больше, - и, опять, саданул со всей силы ногой в промежность лежащего.

- Женя!!! – завизжала Людка, - Ты что, охерел?! За что ты его бьёшь?

- Так!- грозно сверкнул очами Жека, - Забирай шапку и пошла на хер отсюда, тварь неблагодарная! Надо было дать ему дюзнуть твою шапку вместе с сумкой. Поглядел бы я, как ты домой попистила….

- Бить-то, зачем? – снова завизжала Людка со слезами натглазах. И уже, в адрес омоновцев, бросила, - Вы же милиция! Почему позволяете беспредельничать и издеваться над людьми???

- Люда, тебе же сказано: пошла на хер! – невозмутимо произнёс Костя, - То же мне, нашла людей….

Официантка, еле сдерживая рыдания, побежала жаловаться Кустину. Наивная! Нашла кому…

Вскоре приехал наряд милиции. Расплостанную рвань и срань приподняли, вывели на улицу и упоковали в машину. Справедливость, хотя бы в отдельно взятом месте, на сегодня восторжествовала.

Ну, что ж, пожалуй, всё. Больше ничего примечательного в эту ночь не произошло. Казино, вскоре, опустело. Игроки, по-видимому, намаявшись от беготни за крысой, рановато покинули заведение. При барышах сегодня никто не остался – так, какой смысл торчать здесь до утра? Был, правда, один счастличик, но и ему своим фартом воспользоваться не случилось. Андрюха Слесарев имеется ввиду…

Часа за полтора до закрытия, наступила относительная тишина. Лишь, чуть-чуть, с эстрады раздавалась приглушённая музыка. Стражи ворот, моментально, погрузились в дрёму. Да и не они одни. Вон, поварихи-то, давно дремлют – не избаловали их сегодня заказами. Сейчас и официанты, убрав посуду и приборы со столов, присоединяться к ним. Только крупье –заразы никогда , сразу, не успокаиваются. Эти всегда в игре, шутках и развлечении. Даже по пути домой, в общественном транспорте, умудряются играть. Это может быть заурядная трясучка на пальцах, пари на что-нибудь, автобусные билеты, электронные игры, типа тетриса и много чего другого. Для пущего азарта, всегда играют на щелбаны. При чём, поправок на половую принадлежность не принимают. Продулась девка –крупьешка, всё – подставляй лоб и получай по полной! Вон, опять, заполнили фойе своим гвалтом - подремлешь тут, как же…

Где-то, через полчаса, появился Женька и сообщил благую весть по поводу зарплаты. Какая приятная неожиданность! Всю сонливость, естественно, как рукой сняло. Особенно у Виса…Появился некий оптимизм на будущее. Мало того, Кремень, и на сей раз, сподобился подвезти его почти до дома на час раньше обычного. Мало, ох как мало таких благополучных дней ждёт его в предстоящие шесть лет.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ.

Как уже отмечалось, понедельник в казино был выходной день. «Арана» отдыхала. Что ж, вполне разумно: день-то и без того тяжёлый, чтоб ещё и проигрывать свои кровные. Пусть и не заработанные трудом праведным…

Для работников же заведения, понедельник стал самым любимым днём недели. Пролетел он, естественно, незаметно и во вторник вечером Висарион уже был у входа своего теперешнего источника существования. Вот, только источник этот, чрезмерно много энергии и нервов забирает. Неоправданно много. Справедливости ради, стоит отметить, что и школа энергию и нервы выматывает не меньше - и всё за бесплатно… Так что, господин Агасферов, извольте выбирать из двух зол. Продлились бы каникулы вечно! А то, ведь, на той неделе начнётся такое, что….

Короче: выдержать бы такой темп жизни и не сломаться ни морально, ни физически. Пока - такие фобии витали в голове Виса и не давали покоя. В прочим, стоит ли заморачиваться заранее? Наступит этот день «икс» – там и посмотрим, а пока…

Пока, подходим к аруновской двери. Стучим, как всегда, вон – открывается окно в массивной двери и чья-то незнакомая рожа:

- Вам кого?

Вот так сюрприз! А где швейцар Вовка? Почему какие-то посторонние контролируют дверь? До Виссариона ещё не дошло, что началась новая рабочая неделя в казино и часть персонала сменилась, в том числе и Вовка – не его эта неделя. На этой неделе он, вкупе с бригадой поваров и официантов, отдыхает. На вахту заступила новая бригада, в том числе и новый швейцар.

- Я, вообще-то, здесь работаю! – недоумённо произнёс Вис и уточнил,- В охране работаю.

- Да? – послышалось с той стороны двери, - Странно, меня раньше ОМОН охранял…

- Вы, любезный, офигенно важная персона и, поэтому, решили Вам предоставить дополнительную охрану. Открывайте дверь!

- Но меня никто об этом не предупреждал, а Вас я впервые вижу.

Вис начал раздражаться:

- Слушай, вьюнош, если до тебя всё ещё не дошло, что я здесь работаю, то пригласи кого-нибудь из администрации или Араксенко – с ним-то, надеюсь, ты уже знаком?

- Так, ведь, никого нет. Ладно, заходите…- дверь, наконец-то, открылась – Меня Саня звать, - протянул руку швейцар.

- Виссарион Александрович, - буркнул в ответ Вис, направляясь в гардероб и не замечая протянутой руки.

В гардеробе он привёл себя в порядок. Оставшись довольным своим изображением в зеркале, вышел в фойе. До открытия ещё, минимум , полчаса – что это он так рано сегодня припёрся? Бросил взгляд на швейцара. Так себе, ничего особенного: невысокого росточка, светловолосый, кучерявенький с короткой стрижкой. Нос мясистый , маленький, вздёрнутый кверху слегка, узкие припухшие глаза, губы большого рта застыли в какой-то наглой ухмылке. Брюки в гармошку, явно, не по размеру и массивные ботинки на платформе. М-да… Этому бы, точно, ливрея не помешала – прикрыла бы , хоть, невзрачный вид.

Желания продолжить знакомство, Висссарион не почувствовал и решил, пока есть время, побродить по заведению. Сразу же бросились в глаза официанты, особенно метрдотель – парень, лет под тридцать. Худощавый, с вытянутым лицом, тёмными, зачёсанными назад, волосами. Бейджик, что был прикреплён к чёрному жилету, вещал о том, что его обладателя звать Олег Тимофеевич. На приветствие охранника, лишь, холодно кивнул. С ума сойти! И что это здесь халдеи такие спесивые?

Со стороны кухни выскочила тощая, колченогая официантка. Стрельнув глазами в Агасферова, улыбнулась и поздоровалась. Ба! Да это же Беляшишка! Та самая, что в пятницу, в пьяном виде, ангажировала Виссариона на танец и так и не выполнила какой-то свой зловещий замысел, в отношении его. А, сегодня-то, ишь какая приветливая. С чего бы?

- Здравствуйте! – прозвучало за спиной Виссариона.

Обернувшись, он увидел ещё одну, приветливо улыбающуюся, официантку.

- Здравствуйте, - в ответ поздоровался он.

- Меня Ира звать, - представилась та, - Я сегодня первый день работаю. А Вы кто здесь будете?

Надо же, какая любопытная! Придётся представится:

- А меня - Виссарион Александрович звать. Я здесь пятый день работаю. Вернее – ночь… Охранником.

- Дааа??? – в голосе новой знакомой послышались нотки разочарования, - Такой представительный мужчина - и охранником! А я думала….

- Я в полном отчаянии, Ира, от того, что разочаровал Вас, но, увы….

Официантка, неожиданно, громко рассмеялась и проследовала в сторону игрового зала.

«Что я смешного сказал?»- подумал Вис, с любопытством разглядывая удаляющуюся хохотушку.

Нет, она не поразила его воображения, тем более, что не соответствовала его женским предпочтениям, а, просто, это был психологический экземпляр женщины, с коим, до сих пор, Агасферову не доводилось сталкиваться. Короче, это был взгляд учёного на лабораторную крысу, которая себя, вдруг, необычно повела. Так, опишим же, сей экземпляр подробней, тем более, что, забегая вперёд, скажем: ей предстоит сыграть серьёзную роль в паре судеб обитателей «Араны».

Итак: миниатюрненькая, казалось бы, пропорционально сложена, но... чувствовался какой-то диссонанс. И этим диссонансом были её ноги. Они у ней не были кривые, они у неё были прямые, но стройными их нельзя назвать и вот почему. Открытые до половины, благодаря короткой юбке, полноватые бёдра, плавно переходили в округлые коленки и, резко, в тоненькие икры. Если добавить, что Ирка всегда ходила на полусогнутых из-за высоких каблуков, то её ходули, явно, вызывали какую-то известную ассоциацию, т.е. что-то напоминали. Причём, очень знакомое! Долго гадать не пришлось. Придя домой и включив телек, в глаза Виссариону бросилась реклама куринных окорочков – тех самых «ножек Буша». Они синхронно, друг за другом, куда-то шли. Этакие пухленькие, округленькие с тоненькой косточкой внизу. Ба! Да это же ноги официантки Ирки! Ну, прям, один в один…

Всё! С этого момента, Ирка для Виса иначе и не существовала, как « Куринные Окорочка». Иными словами: к Таньке-Рабочие губы, добавилась Ирка-Куринные Окорочка.

Это ещё не всё! Девица сия была , весьма, косопята. Причём, косопята наружу, что при её любви к высоким каблукам, особенно, бросалось в глаза и выглядело нелепо. Сразу же, вспоминались школьные уроки физкультуры и команды физрука во время разминки: ходьба на внутренней стороне стопы, ходьба на внешней стороне стопы… Видать, с тех пор, Ирка-Окорочёк и вошла во вкус – ходит на внешней стороне стопы и в ус не дует, да ещё и высокими каблуками подчёркивает свою « уникальность»… Что ещё можно добавить к этому портрету? Ах, да! Самое главное забыли –лицо. Дабы не заморачиваться излишне, скажем коротко – это была копия лица мальчишки-актёра, сыгравшего роль Буратино, правда без длинного носа и с обесцвеченными, средней длины, волосами.

Да уж, «Арану» можно было поздравить с таким приобретением. Ну, и чтоб окончательно покончить с описанием этой особы, добавим следующее: в свои 23 года, она имела уже семилетнего сына, успела побывать замужем за криминальным авторитетом и овдоветь – подох муженёк от передоза наркоты! Ирка же, осталась без средств существования и попёрлась в официантки. Явно, не без умысла – казино, как-ни-как…

Меж тем, Виссарион решил продолжить ознакомление с новым персоналом и направился в бар. Так и есть - Ирки-барменши за стойкой не видать, на выходном, стало быть. Вместо неё – молодой человек, тщательнейшим образом протирающий бокалы.

- Эдуард, - представился новоявленный бармен, едва Вис вошёл в его епархию,- Я сегодня первый день работаю.

- Понятно! Только меня об этом оповещать не надо. Я, всего лишь, простой охранник, - в ответ произнёс Вис и, в свою очередь, представившись.

-Ну, -усмехнулся бармен, - Охрану всегда уважать надо и хорошо с ней жить.

-Ууу, любезный, да Вы продуманный тип, оказывается. Что называется - сподходцем…

- Не без этого. – опять усмехнулся Эдуард, - На том стоим, Виссарион Александрович, на том и стоим…

- Продолжайте и дальше стоять, - нехотя ответил Агасферов, оценивающе разглядывая бармена.

На вид, лет 25 – самый ходовой возраст работников «Араны». Ростом – где-то с Виса. Полноват, брюхо, прям, вываливается из штанов. Светловолосый, стрижка –под полубокс, круглолиций. Из пухлых щёчек выступает заострённый нос, губы застыли в самодовольной улыбке, двойной подбородок венчает это чело. Да и в целом, он напоминал какого-то сытого, самодовольного поросёнка, готового развизжаться, если что-то не по нём.

- Сок будете? – поинтересовался бармен у Виса.

- Нет, спасибо, - последовал ответ.

- Так, бесплатно же! Я угощаю…

- Я, вообще-то, в состоянии заплатить за сок, так что, Эдуард, спасибо, ещё раз, за угощение, - и спустившись с высокого табурета, Виссарион направился на кухню.

- Было бы предложено… - пожав плечами, бросил Эдуард ему в догонку.

На кухонную вахту этой недели, заступила бригада поварих-Светок. Обе- и та, и другая- были Светланами. Одна повыше, другая по-ниже. Поначалу их так и звали: Света –большая и Света –маленькая… Как уже отмечалось, в «Аране» перечень имён был, весьма скуден: Светки, Ирки, Женьки, Андрюхи – как будь-то специально сюда подбирались. Вот и с поварихами та же история… Обе обесцвеченные блондинки, неплохо смотрящиеся. Света- большая – далеко за тридцать, Света маленькая – далеко за двадцать. У большой - короткая стрижка, у маленькой – роскошные волосы, аккуратно заплетены и уложены. Обе замужем, обе курят, обе не прочь поддать. И обе же, благодаря превратностям казиношной судьбы, вскоре, получили иные отличия, нежели, по росту. Светка –маленькая, из-за хронического насморка, постоянно шастала с пипеткой и что-то себе, постоянно, капала в нос. В результате, насморк так и не прошёл, а вот, прозвище «Светка-пипетка» к ней прилипло напрочь, коим и мы её будем иминовать впредь. Дабы, не перепутать…

Светка же большая…С ней именная метаморфоза произошла, несколько, позднее. Снюхавшись с барменом Эдюсей, вступила с ним в интимные отношения. Про последствия, само собой, не подумала. Тот же, поросёнок, не признавал иного интима с женщиной, окромя минета по причине слабых возможностей по части эрекции. Об этом стало известно, благодаря болтливым особам женского пола - сторонницам полноценного секса. Светка же не вняла их предупреждениям, переоценила возможности своих прелестей, вот и вляпалась! Сколько раз она у него отсасывала, значения не имеет, важно лишь то, что благодаря длинному барменскому языку, это стало известно коллективу. Ну, а коллектив, естественно, прореагировал. И прореагировал по-арановски: Светка- большая, в одночасье, стала Светулькой-сосулькой. А далее, чтоб не заморачиваться особо, сократили до Сосульки. Таким образом, смена поварих Светок, превратилась в смену Сосульки и Пипетки.

Это всё в ближайшей перспективе. А пока же… Вис заглянул на кухню. Окинул взором кузницу жратвы – так, ничего особенного. Возле плиты Пипетка что-то поглощала, запивая чаем и, при этом, умудряясь покурить. Хорошо пристроилась: и в тепле, и в халявной жратве, да ещё и смолит, зараза. Руки-то, интересно, помоет после сигареты или так, прокуренными, пальцами и будет готовить блюда для клиентов? Наверняка, посчитает это излишним. Вот и ходи в рестораны, принимай пищу приготовленную вот такими ручечками…

Холодно друг другу кивнули и Вис проследовал в сторону пищевого склада, где слышались чьи-то голоса. « Может, как всегда, напраслину возвожу на человека»- подумал он, имея ввиду Пипетку. Но тут на кухню заглянул крупье Алекс и, этак жалостливо, обратился к поварихе:

- Свет, сделай, пожалуйста, пару горячих бутербродиков – жрать охота, с утра ничего не ел.

- Сейчас, Женя, мигом соображу, - с готовностью отозвалась Пипетка и , безотлагательно, приступила к исполнению заказа. Руки же, так помыть и не удосужилась, посчитав это, по-видимому, ненужной мелочью.

« Ну, вот, что и требовалось доказать» -грустно усмехнулся , про себя, Вис, -Ладно, без меня есть кому здесь порядок наводить…А что это так весело в продуктовом складе? Ну-ка, ну-ка…»

А в продуктовом складе, Лена-Толстожопка пришла передавать материальные ценности Сосульке и рассказывала что-то, особо забавное, вызывавшее громкий смех. Обе поварихи стояли задом к входной двери, склонившись над какими-то бумагами, сплошняком покрывавших алюминиевую столешницу.

- Здравствуйте! – громко произнёс Агасферов.

-Здравствуйте, -кокетливо поздоровалась Сосулька. Толстожопка же, и не удостоила взглядом.

- Вы кто у нас будете? – всё так же кокетливо, поинтересовалась Сосулька.

- Да это новый охранник, - буркнула Толстожопка, - Я тебе говорила…

- Да я, вообще-то, сам в состоянии представится, - усмехнулся Вис.

- Меня Света звать,- продолжала кокетничать Сосулька.

- Очень приятно! А меня – Виссарион Александрович.

- Что, так, по имени-отчеству, и обращаться?

- Когда подружимся, можно будет и без отчества.

- Подружимся! Обязательно, подружимся! С поварихами надо дружить, с поварихами выгодно дружить, просто, полезно дружить, - иронично-эротично щебетала эта смазливая бабёнка.

- А с охраной, увы, никакой пользы и выгоды для дружбы нет,- в пику ей сиронезировал Виссарион и только собрался покинуть склад, как заметил, торчащую из-за холодильной камеры, ногу.

-А это кто ещё у вас тут? – поинтересовался он и, сделав несколько шагов, заглянул за холодильник.

Ну, ни фига себе! Уму не постижимо! Кого угодно ожидал Виссарион здесь увидеть, но, только, не это угрёбище. Оскалясь, всё в той же, омерзительной ухмылке, на него нагло поглядывал Промокашка. Фирменный спортивный костюм, кроссовки на уроде, а на башке –норковая шапка. Неужели, всё та же, говёная? Когда успел почистить? Или другая, всё-таки? Снял с кого-нибудь, падла! И опять здесь! Мало отпинали, мало обосрали и обоссали, видать - ещё припёрся. За очередной порцией что ли? Вот что значит быть мразью по жизни! Да любой нормальный человек никогда бы, вторично, не появился там, где с ним сотворили бы подобное. Этому – хоть бы хны! Короче: ссы в глаза – всё божья роса.

- Ты как здесь , опять, очутился? – от возмущения подобной наглостью у Виссариона, аж дыхание перехватило.

- А я предупреждал, что здесь буду появляться всегда , когда захочу и никто мне не запретит! – изрёк Промакашка в сопровождении распальцовки.

- Так! Ну-ка, встал и вышел отсюда!- рявкнул Вис.

-Что ты, усатый, докопался опять до мальчишки? Он, что мешает тебе? Что ты здесь свои порядки устанавливаешь? – заверещала Лена-Толстожопка.

- Это что ещё за хамство! Я же тебя «Толстожопкой» не называю…- повариха Светка прыснула от смеха, - Это, во-первых, а, во-вторых…

- Чтоооо???? – ещё сильней заверещала повариха, не дослушав того, что было «во-вторых», - Да я тебе морду разобью, козёл грёбанный, если ты ко мне посмеешь так обратиться! Да я тебе такое устрою, что ты здесь работать не будешь! Да я….Иди, сука, Кустину жалуйся, стукач грёбаный!!!

- Угу! Всё ясно! Случай клинический…- на Агасферова нашло какое-то брезгливое спокойствие,- Ты, вначале, ходули свои удлини и жир с жопы сбрось – может и дотянешься до моего лица, а пока, заткнись и не вериши! А ты, животное, - обращаясь уже к Промакашке, - Хочешь ещё разок рылом своим почистить унитаз? Щас, устрою!

- За тот беспредел, что вы учинили со мной, вы все ответите! И мусора, и администрация, и ты, козёл усатый! – испортаченные наколками, сложенные в «козу» пальцы Промокашки начали описывать замысловатые круги в стиле «а ля блатота». Вот что значит чувствовать поддержку со стороны, пусть, даже, это будет поддержка Толстожопки…

Амплитуду свою, его ручонкам до конца довести не удалось, т.к. сильный пинок виссарионовской ноги в промежность и, следом, в солнечное сплетение, уложил пластом поварихиного визави на полу пищевого склада. Урок, что приподали Вису омоновцы, как надо обращаться с подобными ублюдками Да, пошёл ему в прок.

- Ты что делаешь, гад?! – ещё громче заверещала Толстожопка, -Ты же сядешь, сука! В тюрьму сядешь! Мы со Светой в свидетели пойдём и сделаем всё, чтоб тебя, сволочуга усатая, закрыли надолго.

Не обращая на неё внимания, Вис приподнял полубезжизненное тело с пола и завернув ему руку за спину, поволок к выходу. Шапка, в очередной раз, свалилаь с головы Промокашки и покатилась под ближайший стол. Уж сильно ей не хотелось, вновь, начерпать внутрь себя очередной порции говна. А хозяину- не превыкать!

-Ты куда поволок мальчишечку, падла, а? Стой, сука грёбаная, не пущу!!! – и повариха встала в дверях, расшарашив свои короткие ноги, -Света! Хера ли ты стоишь и смотришь? Помогай!!!!

- Да пошли вы! – с усталым безразличием произнесла Сосулька, - Разбирайтесь сами.

- Ладно, подруженька, я тебе это припомню! Ты ещё пожалеешь об этом, горько пожалеешь…

- Лен, хватит, а!- Сосулька страдалчески поморшилась, - Ты уж всех сегодня запугала, иди домой лучше… Там твой Толенька заждался! Кинет тебе пару «палок» - сразу же успокоишься.

- Пошла на хер, прошмандовка! И не касайся своим поганым языком моего мужа. Кинет, не кинет – тебя это не касается. Поняла???

- Поняла! Поняла, что он давно тебе не кидает – всё жиром заплыло- не отыскать бедному Толеньке… А будешь обзываться, я тебе скалкой наипну - ты меня знаешь…

На протяжении всего этого дружелюбного диалога между поварихами, Вис не выпускал Промакашку, одновременно соображая, как поступить? Не связываться же с этой полоумной, что перекрыла собой дверь. Плюнуть на всё и уступить ей – вообще персонал обнаглеет и считаться перестанет… Как быть-то?

Промакашка, меж тем, оклемался, оглядел обстановку снизу в верх, оценил и прохрепел в адрес своего «мучителя»:

-Отпусти, пидор!!! Отпустиииии, не то….

Явный расчёт на помощь Толстожопки, в данном случае, не оправдал себя. Агасферов, с молчаливой яростью, несколько раз ударил его башкой о стену. Тело, моментально, обмякло и заткнулось!

- Ты что делаешь, падла!!! – заорало препятствие в дверях и бросилась на Виссариона с кулаками, - Отпусти мальчишку!!!!

Это уже был перебор. Полный перебор! Пора действовать. Не долго думая, Виссарион, всё с той же молчаливой яростью, ткнул башкой Промакашки в поварихин живот. Да уж, весьма галантно поступил с женщиной - ничего не скажешь. Ну не был, ни разу, джентельменом Виссарион Александрович и рыцарством не обременён – так поступить с дамой…. Ай-я-яй!

И, тем не менее, ткнул-то он её в брюхо не то, чтоб сильно. Но… вся конструкция фигуры Толстожопки, с её короткими и толстыми конечностями, оказалась такой неустойчивой, что она, тут же, плюхнулась на зад. Проход освободился и Виссарион поволок супостата прочь из заведения.

Казалось бы , всё! Ситуация себя полностью исчерпала. Не тут-то было! Толстожопка, с завидной прытью, вскочив с пола, догнала сей странный тандем и, на удивление миролюбиво, залепетала:

_- Виссарион Александрович, прошу Вас… Вы там шума не поднимайте, администрации ни к чему об этом знать. Я в долгу не останусь. А Юрка… Юрка сюда больше не придёт, клянусь Вам.

- Послушайте, любезная, это разговор -ни о чём! Я выполняю свою работу, а Вы мне не только мешаете, но ещё и имеете наглость меня оскорблять. Так что, клятвы оставьте при себе.

- Да я извинюсь, если хотите, только начальству не сообщайте.

- Всё, разговор окончен!

Они уже были в фойе, где перед открытием кучковался немногочисленный персонал из числа эстрадников, крупьешек и, разумеется, швейцара Сашки. Внезапное и необычное появление охранника, поварихи и чего-то согнутого, чуть ли не бороздящего пол носом, вызвало удивление и неподдельное любопытство. Не привык ещё арановский народ к таким сценам, которые, в дальнейшем, станут явлением, весьма, заурядным.

- Ну, так мы договоримся, по хорошему, или…- повариха и тут пыталась перегородить собой дорогу к выходу.

- «Или», только, «или», Елена, не знаю, как по-батюшке… - Виссарион пошёл на принцип, - Прочь с дороги!

- Стукач!!!! – снова заверещала Толстожопка, затопав конечностями, - Грёбанный стукач!!! Чтоб тебя…

Не успела она закончить фразу с благим пожеланием, как массивная входная дверь, неожиданно, распахнулась и пространство, до шестов включительно, оказалось заполненным Кустиным, Кременком, омоновцами и Жекой с каким-то высоким парнем.

-_Что здесь происходит? – поинтересовался Кустин, - Почему двери не заперты?

- Да я, Андрей Васильевич, покурить выходил и забыл закрыться,- заблеял в своё оправдание швейцар.

- Это косяк! Серьёзный косяк – тебе уж, не единожды говорёно было, ещё при той администрации. Не доходит, никак, по хорошему!, - и, переведя взгляд на Виссариона, генеральный поинтересовался, - Это Вы кого так нагнули, Виссарион Александрович? Что это за спортсмен такой у нас здесь ступеньки нюхает?

Вис, даже рта не успел открыть, как Толстожопка атаковала Кустина:

- Андрей Васильевич, Вы кого приняли на работу? Садюгу!!! Порядки, сволочь, вздумал тут свои устанавливать.

- Ну-ка, Лена, не ори, а объясни толком – что произошло?

- Да, вот этот , козёл усатый, ни за что парнишку избил и меня ударил так, что я упала на пол! Вон и Света-большая подтвердит… Я на него заявление в милицию напишу! - орала, брызгая слюной, скандальная повариха.

- Вис, ты можешь коротко пояснить? – немедленно встрял Кременок.

- Могу! – пытаясь сохранить спокойствие, отозвался Агасферов, - Увидел постороннего, предложил ему покинуть заведение, в ответ – посыпались оскорбления от него и вот этой особы. Пришлось пристыдить… Усовестиь… А это его вид такой, покаянный.

В другой обстановке, эта виссарионовская фигура речи, может и вызвала бы улыбку коллег, но присутствие поварихи, напрочь, это исключало.

- Не тызди!!! – опять заверещала Толстожопка, - Ты ввалился в продуктовый склад и, сразу же, начал месить всех , без разбору. Света подтвердит!

- Лена, заткнись и не встревай больше, - повысил голос Кустин, - Без тебя разберёмся! Ну –ка, кто это? Что за кент? Дайте-ка мне на него глянуть.

Вис, не выпуская промокашкиной вывернутой руки, молча, взял его за волосы и приподнял башку, дабы явить сей лик присутствующим.

- Ну, ни хера себе!!!- чуть ли ни хором воскликнули Кустин, Кременок и Жека.

Омоновцы молчали, т.к. на этой неделе дежурила другая смена и они были не в курсе происходящего.Но, на беду Промакашкину, входная дверь снова отварилась и на пороге возник омоновец Костя, одетый по-гражданке, правда. Он сегодня намеривался гульнуть, вот и навестил любимое заведение. Так не во время для задержанного засранца.

- О! Этот опять здесь? – пробасил Костя, - Откуда?

- Вот и мы хотим знать – откуда? – вторил ему Кустн, - Швейцар! В чём дело???

- Ни в чём! –вякнул швейцар-Сашка.

- Как, «ни в чём»! Я тебя спрашиваю, как этот мудила здесь, опять оказался? На хера ты его пустил?

- Так, он всегда с Леной приходит и постоянно здесь зависает, почему я его не должен пускать?

Тут уж взорвался Кременок:

- Ты что, дурак? Вам, долбогрёбам, сто раз было сказано –никаких посторонних!!! Что не понятно? Каким языком ещё надо говорить?

- Так, Сергей Михалыч, я думал: раз он с Леной , постоянно, ходит, значит он не посторонний.

Для холерического темперамента «государева ока», это уже было слишком. Почему «государево»? Да по причине подобострастности Кремня. « Государь» - это он так величал хозяина заведения Макара. Являясь, по сути, его соглядатаем, естественно, иначе и не воспринимался, как «государево око». Так вот, «Око» и в более адекватных ситуациях умудрялся неадекватно взрываться, а тут…

- Ты что, дурак?!!! – повторно поинтересовался Кремень, но голосом на несколько октав выше, - Он кем здесь работает, а?

И на попытку швейцара что-то возразить, тут же, для рифмы, очевидно, рявкнул:

-Куйна! Ещё чё-то тыздеть пытаешься. Только персонал сюда проходит .Только персонал!!! Ещё раз повторить…? Родители, мужья, жёны, дети – все пошли на хер! Или по билетам… Но в служебных помещениях, даже с билетами не хер делать. Уразумел?- и уже к Кустину обращаясь,- Андрюха, мне кажется, для начала, этому орлу надо скостит ползарплаты и, за компанию с ним, Лене столько же.

- Согласен.- поморщился Кустин. Он ещё не освоился окончательно на своей должности и такое бесцеремонное вмешательство своего зама публично пресечь не решился.

- Андрей Василич, Сергей Михалыч – за что???- Толстожопка вытарашила глаза и казалось, её вот-вот хватит удар, - Не имеете права! В КЗОТе нет такой меры наказания.

- Ну, поиши другое место, где так не наказывают, - пожал плечами Кустин.

- Да можешь, прям щас, угрёбывать, - не приминул вставить свои «три копейки» Кремень, - Чтоб всяких пидоров за собой не таскала.

- Я что, уволена, да? – со страхом прошептала Толстожопка, -Да что это такое делается! – и в слёзы, - Да, простите уж меня, ради Бога! Я ж хороший повар… Андрей Васильевич, ну, ей-богу, больше такого не повторится.

- Ладно, работай!- смилостивился директор, -Штраф остаётся в силе. Поняла?

-Поняла, Андрей Васильевич, всё поняла, - затараторила повариха, вытирая слёзы, - Вот, только…

Бабьи слёзы, тут же, сменил хитрый бабий прищур и этакой скороговоркой, прозвучал ехидный вопрос:

- Вы уж извините, но я хочу знать, а куда мои деньги со штрафа пойдут?

- Куда? Да, мало ли, куда! Вон, хотя бы охраннику компенсируем моральный ущерб за твои оскорбления… В общем, найдём куда, не переживай. Себе в карман, точно, не положим. Ступай! И помни: ты здесь работаешь до первого косяка.

Повариха, просверлив ненавистью Виссариона, молча удалилась. Что ж, его копилка , на сегодня, пополнилась ещё двумя врагами…

Меж тем, взоры были обращены на Промакашку, со странной покорностью и - главное- молча, ожидавшего своей участи.

- Так! А с этим уродом, что делать?- кивнул генеральный на Промокашку и взяв за волосы, приподнял его харю, - Что делать- то с тобой, козлина? Ты задолбал! Что сделать, чтоб ты больше никогда здесь на появлялся? Каждый раз в говне купать? Что молчишь, сучара?

Промакашка оскалился в с ухмылке, закрыл зачем-то глаза, где на веках выступило « не буди!», вздохнул по-глубже и… харкнул прямо на директорскую дублёнку. Плевок гадёныша сильно контрастировал на чёрном фоне дублёнки. Ещё и пополз вниз, увеличиваясь в размерах. Все остолбенели от такой наглости. Промакашка же, начал бешено вырываться и орать:

-Пидоры!!! Гнойные пидоры!!!! Я вас всех… Всех!!! Всех, замочу за беспредел, - и, почувствовав нестерпимую боль в плече от виссарионовских успокоительных воздействий, заорал ещё сильней, - Гондон усатый, ты же мне руку сломаешь!!!

Кустин, придя в себя, несколько раз пнул обидчика, куда ни попадя, заткнув на короткое время его орущее хлебало. После чего, взяв за капюшон спортивного костюма Промакашки, брезгливо вытер его плевок.

-Убить тебя что ли, тварь? – беззлобно уже проворчал генеральный, - Виссарион, выикнте его на хер отсюда!

-Погодирте! – это Жека, наконец-то, обозначил свой присутствие. Он уже успел переодеться и собирался взять инициативу в свои руки, - Я знаю, что с ним делать! У меня возникла идея… Костя, и вы парни, - обратился он к омоновцам, - Надо навсегда отучить эту овцу задроченную здесь появляться. Я кое- что придумал… Помогите мне.

Тех не надо уговаривать в подобных ситуациях – иной раз садистски развлечся, тоже не помешает. Администрация, дав на всё своё молчаливое согласие, благополучно исчезла и Промакашку поташили в Жекин спортзальчик. Вернее, только собирались…

Из тени ресторанного зала выкатилась Толстожопка. Она, после сдачи смены, направлялась домой. В одной руке у неё была сумка, подозрительно чем-то набитая, в другой она держала промакашкину шапку, протягивая ей хозяину:

- Возьми, Юрочка! Потерял, наверно, шапочку-то…- и уже к присутствующим, - Ну, хватит издеваться-то над парнишечкой, отпустите! Я его, сейчас, домой отведу.

Последствия этого бабьего милосердия , тут же, сказались. Промакашка не был бы Промакашкой, если бы не попытался восползоваться ситуацией:

- Тётя Лена, спасите меня!- забился в истерике «парнишечка», - Эти мусора, эти пидоры, вафлегоны вонючие меня избить хотят!

- Парни, имейте совесть, ведь вы же милиция, всё должны делать по закону! Отпустите ребёнка, прошу вас,- всё никак не унималась повариха.

- Вот что, Лена,- загрохотал Костя, - Ты почему решила, что, если мы милиция, то нас можно оскорблять безнаказанно? Иди уж лучше, куда шла, без тебя разберёмся.

Толстожопка ещё что-то попыталась сказать, а Жека, тут как тут:

- А что это у тебя сумка тугая? Что это ты в неё положила? Странно, даже, как-то… С работы- домой и такой тяжёлый баул!

Глазёнки поварихи тревожно забегали, лицо покраснело, дыхание участилось, как перед оргазмом. Оно и понятно- уж больно неудобные вопросы ей задал главный охранник, но отвечать-то, всё равно, на них что-то надо.

- Да это, Женечка, халаты, рабочая одежда – домой постирать уношу, - лебезяшим, каким-то извиняюшимся, голоском заоправдывалась Толстожопка.

Это , просто, удивительно, как данная особь, в считанные секунды, меняла свою тональность и стиль поведения. Короче- прирождённая приспособленка, хамелеон или, по научному, конформистка.

- А вот мы, сейчас, и посмотрим, что там за одежда. Да и тебя, заодно, обшмонаем. Ну-ка, открывай свою поклажу!

- Да пошл вы к чёрту! Делайте, что хотите…, - и , мигом, открыв дверной засов, шмыганула на улицу.

Вот так вот и проверяются нравственные устои человека. Встав перед выбором: уволочь домой уворованные продукты или спасать сына подруги - предпочла, без раздумий, продукты.

Посмеявшись над завидной резвостью Толстожопки, аруновские опричники поволокли свою жертву на раправу. Но тут, опять, Жека что-то вспомнил. Ну, конечно же - шапка Промокашкина. В этом заведении, у неё одно предназначение….

Протянув данный головной убор швейцару Сашке, Араксенко, внушительным тоном, изрёк:

- Короче, Санёк, твоя задача - доверху наполнить говном эту ёмкость. Сам ли, поможет кто - меня не ипёт. Понял, да? И по-быстрей! А я уж, походатайствую перед администрацией, чтоб тебе немного скостили штрафик.

-Ну, ты и выдумщик, Жека! – одобрительно произнёс омоновец Костя, - Я, как раз, тоже срать хочу!

- Вот и поможешь швейцару, заодно, - подвёл черту Евгений

- Так, ведь, дорогая, шапка-то,- обескуражено промолвил швейцар.

- Тебе, что, её носить?,- в свою очередь, парировал Жека, - Или деньги не нужны?

- Нужны, конечно, но….

-Говна жалко? –съехидничал Араксенко, -Ну, решайся!

-Швейцарина ипанный,- заорал Промокашка, - Только попробуй, пидорюга! Я тебя на перо посажу, свободой клянусь!

- Пистит, не посадит,- успокоил Жека, пиная Промакашку в область печени.- Ну, кто первый? Костя…? Саня…?

- Я пойду! –тоном, не терпящим возражений, изрёк омоновец, - А то живот крутит, сожрал сегодня что-то не то…- и, тут же, скрылся в туалете, держа в руках необычный унитаз.

- Ну, вот видишь, Санёк, тебе на половину задачу облегчили, - констатировал Жека, - А этого ко мне, да по быстрей- вон уж и народ пошёл…

« Этого» доставили быстро к месту назначения, а там заволокли в бывший туалет и пристегнули наручниками к канализационной трубе. Причём, сознательно, придали промакашкиному телу положение позы «зю», уложив животом на обшарпанный письменный стол, что, по случаю, оказался здесь. Так и стоял поварихин любимец с вытянутыми руками, согбенный под 90 градусов.

- Ипать будете? – обречённо поинтересовался Промакашка.

- Чтоооо??? – возмутился Жека, - Да ты, совсем, охерел, скунс вонючий! Не дождёшься, пидарюга! Как бы тебе этого не хотелось…Здесь все мужики с нормальной ориентацией. В отличии от тебя, падла…

- А чё, тогда?- полюбопытствовал Промакашка, из под своей левой руки, умудряясь и в этой ситуации омерзительно скалиться.

- А вот , чё! – ответствовал ему Жека и, с разбегу, пнул в тощий промакашкин зад.

Раздался жуткий вопль истязаемого. Жека удовлетворённо хмыкнул - именно на такой результат он и рассчитывал. Тут же, распорядился:

- А теперь, каждый, по очереди!

И понеслось! Омоновские берцы, раз за разом, врезались в промакашкины ягодицы, делая из них отбивную.

- Сукиии!!! Гондоны!!!- орал Промакашка, - Лучше бы отипали!

Весьма легкомысленное заявление для жулика! Но, в бурные девяностые, на столько всё перемешалось и обесценилось, в том числе и уголовные понятия, что подобные высеры никого, особо, не удивляли.

- Понятно, что для тебя это лучше, - хихикнул Араксенко, нанося очередной пинок, - Потерпи, чувак, тебе и это скоро понравится…

Но тут, неожиданно, встрял длинный омоновец из новой смены. Их ещё никто не представил, сами же они посчитали это излишним, поэтому величать их мы, пока, не будем, а описание этих персонажей сделаем чуть ниже. Итак, долговязый мент, услышав последнюю фразу Промакашки, глумливо улыбнулся и изрёк:

- А на клык, возьмёшь? – и. аж, рот раскрыл в ожидании положительного ответа..

«Нашёлся-таки, извращенец!» - похоже, такая мысль посетила не только Виссариона….

- Это ты у меня будешь брать на клык, мусарня ёхарная! – огрызнулся Промакашка, - Я тебя хорошо запомнил, отрыжка ментовская, длинномер куев! Встретимся ещё на тропке узенькой…. Отпустите пляти! Отпустиииитееее!!!!!

- Ах так!- возмутился омоновец, - Ну, тогда, получай!

И линчивание продолжилось! Пинок, за пинком, пинок за пинком…. Это ж, сколько времени он теперь сидеть не сможет!

Виссарион, как известно, никогда не принимал участия в коллективных экзекуциях. Мелко! Глупо! Не солидно! Верен оказался своим жизненным устоям и на сей раз. Насладившись зрелищем, от души насмеявшись, он направился к своему рабочему месту. У входа в фойе, столкнулся с омоновцем Костей.

- Это чё? Этот орёт, да? – поинтересовался тот у Виссариона.

- Он самый! –подтвердил Вис, - Торопись, Костя, а то не достанется.

- Достанется! Ещё, как достанется! – хохотнул омоновец,- Щас Санька нам ещё шапку принесёт…

« Интересно, а кто же на дверях-то стоит?» - промелькнула мысль. Так и есть – никого! Не хватало ещё, чтоб за это рублём наказали…Слегка приоткрыв «кормушку», Вис осторожно выглянул наружу. Слава Богу – никого из посетителей, а то ведь, конфуз случился бы. Ладно, подождём швейцара – с шапкой всё никак управиться не может.

И тут к Виссариону подошёл тот самый, высокий, парень, что прибыл вместе с Жекой. Улыбнулся, протянул руку и представился:

- Руслан! - и после ответного виссарионовского представления, добавил,- Я здесь работать буду, Жека сблатовал.

- Угу. Жека – он такой, он может.

Вис помнил этого парня. Он несколько раз встречал его в Женькином спортзале. Рост, за метр девяносто, атлетического телосложения, с правильными чертами лица, чуть за тридцать – не пацан уже. Короче, из тех, по ком бабы без ума. На тренировках, ему всегда было сложно найти себе спарринг-партнёра. Настораживал его рост и телосложение, плюс техничные, резкие, хорошо поставленные удары рук и ног, от которых трещали боксёрские мешки. Да, с этим можно на пару охранять аруновскую дверь – вид такого охранника многих отрезвит. В дополнение достоинств нового виссарионовского напарника, необходимо отметить, что и язык у Руслана был неплохо подвешен. Не то, что у Неандертальца…В общем, кладезь достоинств, партнёр-мечта.

- Ты давно здесь работаешь?- поинтересовался Руслан

- Давно… Неделю… А, как будь-то, вечность…

- Понятно. Ну и как, нравится?

- Нет. И в страшном сне не предвиделось, что таким образом, на старости лет, придётся деньги зарабатывать.

- Что, всё так плохо? Или ты меня, как новичка, попугать решил?

- Знаешь, Руслан, здесь и без меня найдётся масса желающих попугать тебя. До утра, обещаю, ты не единожды в этом убедишься.

Руслан, лишь, иронично хмыкнул. И ему хотелось верить: да уж, такую глыбу не запугаешь, такой сам кого угодно запугает.

« Что-то настроение у меня мрачноватое…С чего бы? Неуж-то, Толстожопка с Промакашкой поспособствовали? – занялся психоанализом Вис, - Кстати, где он? Не убили ли его эти опричники? Не плохо было бы! Зачем жить такой скотине ?»

И, как бы, в унисон его мыслям, со стороны туалета с грохотом открылась дверь, соединяющая казино с бывшей гостиницей. С хохотом и воплями, оттуда вывалились «опричники», волоча за собой полуживого Промакашку.

И не удивительно!

Обладатели более пышных задниц, от такого количества пинков, чувствовали бы себя, весьма, прискверно. Что уж говорить о худосочном Промакашке! Седалищные кости могли пострадать от ног этих «извергов» - недаром у него был такой измученный вид.

Замыкал шествие швейцар Сашка, брезгливо неся на вытянутых руках шапку, прикрытую сверху каким-то рекламным журналом. Похоже, это уже становится традицией для швейцаров заведения…

Не задерживаясь у входа, эта компашка вывалила на улицу. Омоновцы прислонили предмет своей экзекуции к стене и Костя обратился с назидательной речью к Промакашке:

- Вот смотри, ушлёпок : сколько раз ты ещё здесь появишься, столько же раз будешь проходить такую обработку. В воспитательных целях!- поднял к верху указательный палец «педагог»- А то вас, на малолетке, ни хера не воспитывают… Борзеете и беспредельничаете! Хоть, тебя отучим, малость…Санька, где шапка этого урода?

- Да , вот! – протянул брезгливо свою смердячую ношу Санька.

Похоже, его уже мутило от отвращения. Чего не скажешь о Костике…Тот, приняв «эстафету» из рук швейцара, убрал журнальчик, заглянул во внутрь, как бы оценивая количество содержимого, и только хотел со всего размаха нахлобучить её на голову хозяина… Как всегда- вмешаллся Жека:

- Погоди, Костя, это надо делать в более торжественной обстановке.

- Это как? – крякнул Костя от удивления

- А вот как!- Жека забрал шапку из рук омоновца, приподнял подбородок Промокашки и поинтересовался, - Тебя звать-то как, ирод?

- Юра, - еле шевеля губами промолвил Промакашка.

- Ну, вот, Вис… А ты его «Промакашка», да «Промакашка»… Юрий он, оказывается! Кого из великих у нас звали Юрием?

Вопрос, явно, адресовался Виссариону, как историку и тот, не задумываясь, ответил:

- Гагарина!

-Не, не подходит! Кто ещё?

- Юрий Долгорукий!

- О! В самый раз! – заржал Жека и продолжил,- Только будешь ты не Долгорукий, а Дрочерукий…

И получив одобрение присутствующих, в виде смешков, продолжил:

- Итак: за пидормонство, мудозвонство и беспредел, жалуем Юрия Дрочерукого этой шапкой Говномаха. Носи, сука, и помни: ещё раз здесь появишься, живым не уйдёшь! Понял?

У Промакашки и сил-то хватило только на то, чтоб кивнуть утвердительно.

- Ну, а раз понял – получай! - и, под всеобщий хохот, водрузил шапку с одержимым на чело её хозяина.

Потеклоооо….

Завоняяяло…

Промакашка, шатаясь и, держась за поручни, спустился вниз и исчез в темноте. «Вот бы к Толлстожопке он завалил в таком виде- классно было бы» - в догонку ему , подумал Вис.

Представление было закончено, зрители отправились кто куда: кто на своё рабочее место, а кто, просто, побухать.

Теперь необходимо сделать небольшое отступление. Если немного по-фантазировать и представить, что сей графоманский бред кто-нибудь, когда-нибудь, прочтёт и задастся вопросом: а за каким чёртом, автор, так подробно, описывает эти гнусные скандальные ситуации, этих, не очень приятных людей, эти сцены глумления одних над другими? Что, в повседневной жизни мало негатива всякого, чтоб ещё и описывать печатным словом этакое непотребство? Дескать, бумага стерпит! Так и хочется сказать в манере Радзинского: нууууууу… не совсееем так… Бумага, конечно, стеееерпит. Другое дело, как всё это можно было терпеть на протяжении шести лет? День за днём… Ведь этот храм порока, почти постоянно, притягивал к себе особей, типа Промакашки. Причём, Промакашка был не самым отпетым… Попадались выродки, в прямом смысле. Они, мало того, что по омерзительности поведения, порой, превосходили нашего «героя» - от них исходила опасность, смертельная опасность! Благо, что их частенько посылали на отстрел в Москву…

Здесь отстреливали, по-тихоньку…

Они сами друг друга отстреливали …

Таким образом, не долгий срок их существования, спас жизнь многим людям, в том числе и Виссариону….

Всё ещё усугублялось тем, что и тыла-то надёжного не было - ну не хотел воспринимать в серьёз персонал «Аруны» работу охраны. Почти каждый считал: ну да, пусть они добросовестно выполняют требования администрации, но исключения-то должны быть. И, почти каждый, таковым считал, именно, себя… Столкнувшись же с тем, что у охраны на сей счёт своё мнение, редкий крупье, официант, повар и прочее, не начинал тихо, а то и явно, ненавидеть тех, кто стоял возле двери. Более того, в некоторых случаях, открыто выражали солидарность с беспредельщиками –клиентами. Через пару лет, Вис, конечно, выжег это всё колённым железом, «Арана» стала единым, здоровым организмом. В те же, первые недели, в это даже не верилось, да и самон не собирался здесь долго работать…

Что касается Промакашки…

Чтоб больше никогда не возвращаться к этому персонажу, отметим, что кончил он плохо.

Очень плохо!

Начнём с того, что спустя две недели, после описываемых событий, он, находясь в состоянии наркотической ломки, встретил поздно вечером( ирония судьбы!!!) дочь Лены-Толстожопки и сорвал с неё все украшения ювелирные. Причём, сделал это с садистским ухищрением, порвав ей мочки ушей и переломав пальцы рук. Иными словами, явил из себя классический пример платы « презлым за предобрейшее». Был , естественно, объявлен в розыск, но тщетно. И только спустя несколько месяцев, в начале апреля, к берегу прибилась льдина…

Двор «хрущёвки», кстати, где проживали Толстожопка с Промакашкой, выходил на берег реки. Эта льдина, что прибилась, привлекла внимание местной детворы тем, что из неё торчала какая-то расшарага. Вначале подумали, что дерево. Подойдя же ближе, с недоумением, обнаружили на концах этой расшараги ботинки и спортивные штаны. Стало ясно, что это никакое не дерево…

Совсем, не дерево!

Вызванные менты, с трудом правда, но извлекли из льдины эту «шарагу». Никаких сомнений – это труп! Кто-то, кого-то, по зиме ещё, макнул за что-то в прорубь, да так и оставил…

Черты лица, само собой, распознать было невозможно. И только позже, по одежде, татуировкам, по отпечаткам пальцев и прочим мелочам, удалось установить, что это ни кто иной, как «наш» Промакашка…

Кто его так?

За что?

Установить не удалось. И не стремились, похоже, установить…

Да и ни в этом дело! Удивительно вот что: могло же, могло(!) унести его куда-нибудь, в какой-нибудь море-окиян? Ещё как могло! В большинстве случаев так и бывает… Так, нет же, не унесло, а прибило к берегу напротив дома, где он жил.

Мистика какая-то!

Поневоле, начнёшь верить во всякую чертовщину….

А может, просто, дерьмо далеко плавать не умеет? Чё уж тут гадать! Отрадно уж то, что, хоть и редко, но справедливое возмездие, иногда, настигает мерзавцев. На том и утешимся….

Вернёмся, всё же, в «Арану». Как уже отмечалось, после процедуры с говённой шапкой, все рассосались по своим местам. Охрана, как всегда, за отсутствием клиентов, разместилась на угловых диванчиках. Подошедший Жека всё ещё находился под впечатлением от случившегося, о чём свидетельствовали его клыки, так явственно выступившие из-за слишком широкой улыбки.

- Так! Я смотрю вы уже познакомились, - обратился он к Виссариону с Русланом, - Ну и ладненько! А это Санька-швейцар, - представил он , не весть кому, насупившегося в углу швейцара.

- Что, Шурик, волком смотришь? – обратился к нему Араксенко, - Кто тебе настроение испортил?

-Да есть тут деятели… В охране работают… - проворчал швейцар.

- На меня намекаете, любезный? – поинтересовался Виссарион.

- А, хотя бы, на тебя – и что с того?- Санька с ненавистью поглядел на охранника, - Из-за тебя же, меня лишили пол-зарплаты!

- Дааа???? – Виссарион брезгливо –презрительно глянул на швейцара, - Ты мне, во-первых, щенок, не «тыкай», а, во-вторых, тебя «обули» за твои – подчёркиваю – ТВОИ косяки! Понял?

- Тихо, тихо – не ругайтесь, - начал их успокаивать Женька, - А ты, Санёк, не прав! Совсем не прав!

-Это почему же?- завозмущался «Санёк», - Я тут полгода, почти…

-Да, по-херу сколько ты здесь! – заорал, почему-то, Женька, - Будешь меня перебивать- будешь иметь бледный вид! Усёк? Усёк, спрашиваю???

Швейцару только и оставалось, что подтвердить, что он «усёк» кивком головы.

- Ну и ладушки! А я ещё ходатайствовать за тебя собирался…- промолвил Жека с весёлым облегчением, что свидетельствовало лишь о том, что ни за кого, ни перед кем, он хлопотать не собирался, а тут, надо же, какая удобная оказия подвернулась.

- Короче, - резюмировал Араксенко, - Виссарион Александрович здесь старший! Выполнять, беспрекословно, все его распоряжения. Ясно? – и уже к Виссариону, - А ты введи парня в курс дела, - кивая на Руслана.

- Ввёл… Уже…,- лаконично ответил Вис.

- Добро!- устало(с чего бы!?) отозвался Жека, -Пойду-ка я гляну, что в казино творится?

Прям, физически чувствовалось, как ему не терпится слинять по-дальше от двери, плюхнуться в уютное казиношное кресло, отключиться от сущего и ждать, когда здесь появится Паша Лучерский, чтоб, сразу же, отправиться пить кофе.

Да и не медитировал он ещё сегодня!

А вот это, вообще, не допустимо…

Итак, куда же свои стопы направить: в игровой зал или в свою кондейку? Что, в конце концов, дороже и важней – исполнение своих прямых обязанностей или знание о грядущем? Пока Женька мучился этими гамлетовскими вопросами, мимо продефилировала Ирка- Куринные Окорочка, направляясь на своих косопятых чудо-ножках в дамский туалет. Приспичило девку!

- Это кто такая? – встрепенулся Жека, как старый боевой конь. Вопрос, естественно, адресовался Виссариону, как прибывшему раньше всех охранников на работу.

- Официантка новая,- и, предупреждая следующий вопрос, добавил, - Ирой звать.

- Не может быть! - в каком-то священном трепете прошептал Араксенко.

- Что «не может быть»? – не понял Виссарион, - То, что её Ирой звать? Так, она сама мне представилась. Или у тебя другие сведения на её счёт? – начал дурачиться Вис.

- Нет, нет – другое, совсем, другое…., - как завороженный, произнёс Женька,- Потом, всё потом… Вы мне сейчас , всё равно, никто не поверите…

Что делать в таких ситуациях ? Только пожать плечами и оставить в покое зачарованную жертву. А то, что Женька зачарован и , мгновенно, очарован новой официанткой, сомнений ни у кого не было.

Окорочёк же, выйдя из туалета, стрельнула глазками на, уставившихся на неё, охранников, весело рассмеялась и исчезла в недрах ресторана.

Всё!!! Сомнения отпали сами собой – какая, на фиг, медитация! Женька с видом кобеля, увлекаемого запахом истекающей «соком» суки, последовал за Иркой, как намагниченный. Не до работы ему теперь – это уж точно. Вот, только, на что рассчитывает? Неуж-то, решил сразить сию особь своим обаянием? Флаг ему в руки! Посмотрим, посмотрим, как это у него получится…

Уж более двух часов работало заведение, а посетителей, едва, десятка полтора наберётся. Не торопятся, что-то, сегодня господа новые русские облегчить свою мошну. А раз так, то надо пользоваться случаем и проводить время в приятных беседах и лицезрением персонала. Вон их сколько повываливало в фойе! Большую часть, разумеется, составляют представители артистической кодлы Плуга, причём, женская её часть. Не случайно они здесь. Новый охранник привлёк их внимание – ишь как стреляют глазками и пересмеиваются, каждая норовит привлечь его внимание к себе. Руслан же, буквально, купается в женском внимании. Он, специально, не садиться, этакий гренадёр, представ этаким павлином, чтоб бабьё, по-достоинству, оценило его внешние данные. Даже худосочная, прокуренная сороколетняя Галька- Вобла похотливо на него поглядывает, не обращая внимания на своего юного альфонса - толстячка Гошу, что, неотступно, вертится возле неё.

Интересно: наставила она ему рога со швейцаром Вовкой или у них по договорённости, по графику: день Гоша, день Вовка?

А теперь, наверно, мечтает выкроить денёк и для Руслана…

Неожиданно, нарисовалась официантка Светка-Беляшишка. Окинув всех своим острым взглядом хищного зверька, усмехаясь не известно чему, она остановила свой взгляд на Виссарионе. Широко улыбнулась, подсела к нему и достала сигарету. Прикуривать не стала. Ещё секунду помолчала и поинтересовалась:

- Вы, ведь, не курите?

- А как Вы догадались? – невежливо, вопросом на вопрос, прореагировал Вис

- Да я давно за Вами наблюдаю.

-Вот как? И с какой стати?

- С какой стати, что? Наблюдаю? Вы интересный, привлекательный мужчина- почему бы нет?

« Не только Руслан нынче осыпан женским вниманием» - мелькнула мысль, в слух же, произнёс:

- Благодарю! Польщён! Такая оценка из уст такой красавицы…

- Да прекратите Вы! Я знаю все свои достоинства и недостатки, в том числе и своей внешности и про колченогость не от Вас первого слышу…

М-да… Весьма смелое заявление для женщины! Особенно, на фоне невольного смешка Виса.

- И Вы так об этом спокойно говорите? – поинтересовался он.

Беляшишка неопределённо пожала плечами- мол, что поделаешь, раз исправить ничего нельзя? Потом, взяв сигарету губами, почему-то не решалась её поджечь. Виссарион с дуру решил, что это она ему не хочет доставлять неудобство и, с дуру же, ляпнул:

- Да Вы курите, курите – всё равно же кругом дым.

Официантка смерила его ироничным взглядом- экий лопух, даром, что представительно выглядит:

- А я не нуждаюсь ни в чьём разрешении. В Вашем – особенно, курю, где хочу!

- А я и не собирался разрешать или запрещать - просто, захотелось подумать о Вас лучше, чем Вы того заслуживаете…

- Правда? – засмеялась Беляшишка, - Ну, тогда, чтоб у Вас это желание не пропадало, я закуривать не буду и скажу, зачем к Вам подошла сегодня. Мне хочется извиниться за мою выходку в пятницу… Понимаете… Как вылью, мне , сразу же, хочется на кого-нибудь «наехать», даже подраться… Даже, если это мужик… Даже, если он может, в момент, разорвать меня на части… Короче- дура дурой, а ничего с собой поделать не могу. Почти, со всеми подругами передралась – они уже и не обижаются.

- Ясно! – теперь уж рассмеялся Виссарион.

« Ну и фига ли ты тогда пьёшь, дура?» , одновременно подумал он.

В слух же, произнёс:

- Удивили Вы меня, голубушка, своей откровенностью… Даже, не знаю, как и реагировать?.... Ладно! Извинения принимаются. Разумеется, до первой пьянки…

- Замётано! – хлопнув своей правой рукой по правой руке Агасферова, официантка, наконец, закурила-таки, стерва, выдохнула в сторону от Виссариона клуб дыма, поднялась и направилась в сторону туалета.

« И эта обоссалась…» - съехидничал, про себя, Вис.

И, тут же, мысль его скакнула в другом направлении:

« А она, однако, не совсем дура… Даже основы нравственности присутствуют… И не сматерилась-то ни разу…. Да и в юбке ей, кстати, лучше – не так колченогость видна… Подлинней бы, чуть-чуть, вообще бы изъян был не заметен… Да ну её на хрен! Мутная она какая-то. С ней лучше не расслабляться. Не факт, что опять не нажрётся и из её нутра, вновь, дерьмо не полезет..»

- О чём задумался, Виссарион? – похоже Руслану надоело молчать и находиться в роли экспоната.

- О бренности бытия, - как всегда, вне всякой конкретики, ляпнул Вис.

- Уууу в какие сферы тебя заносит, - съерничал напарник, - Не боишься улететь совсем?

- И рад бы!

- Что мешает?

- Да не ждут меня в тех сферах, Руслан, не ждут… Это тебе бы воспарить от излишек женского внимания – ан, нет же, рядышком сидишь. Или это не то внимание, от которого ты воспаряешься?

- Не то! – сделал брезгливую гримасу Руслан.

Слышала бы женская половина « Араны» диалог этих двух охранников, особенно, заключительную часть! Не малое бы разочарование испытали. Да это ещё мягко скзано! В таких случаях, и не таких мачо, как Руслан, бабы могут опустить ниже плинтуса. Так что, по осторожней надо.

- А,вообще-то, скучновато здесь. Ипануться можно с тоски, - начал жаловаться новенький.

- Да ты Бога моли, чтоб по-больше такой тоски каждый день, - возмутился Вис, - Тут такое веселье бывает! В прочим, ещё не утро –сам всё увидишь…

- А таких, как этот… Ну, что говном-то сегодня вымазали… Такие часто бывают?

Кстати, вот ещё один вопрос у предполагаемого читателя может возникнуть: почему в повествовании так часто фигурирует говно?

Это что, убогий приём попытаться выдавить улыбку, пробудить интерес?

Если бы!

Это тот самый случай, когда из песни слова не выкинешь и с этим явлением, к сожалению, ещё придётся столкнуться. И не раз! Увы, такова правда жизни.

А пока…

- Его второй раз сегодня вымазали, - продолжал вводить в курс дела новичка Виссарион, - Прикинь… При всём, при этом, сей говнюк – не самый худший вариант.

- Неужели, бывают хуже?

- Бывают! За прошедшую неделю убедился в этом… Да ты всё сам увидишь, потерпи и тогда сильно поскучать захочется.

Руслан помолчал. Видно было, как по мере переваривания полученной информации, у него всё более портилось настроение. Похоже, ещё не начав работать, он уже думал, как сменить эту работу. По крайней мере, наблюдая за ним, «психолог» Вис сделал такой вывод. Однако же, в первую очередь, сам пытался себя убедить в том, что вывод не верен. Ещё бы! Ведь такому красавцу, с такими физическими данными, в удовольствие должно быть эти данные применять на практике.

Ладно, поживём- увидим.

А тут и Жека нарисовался! Не сидится ему в казино… Загадочно улыбаясь, он окинул оком присутствующих. При этом, присутствовали: группировка крупье, группировка официантов, «богемская» группировка, ну и, разумеется, стражи ворот. Если первые три были удостоены пренебрежительного взгляда, то последняя самого, что ни на есть, радушного – своё, как-ни-как, детище-то…

Естественно, к «своим» и подрулил:

- Короче, ситуация такая: пока нет посетителей, предлагаю, по очереди, всем сходить и попить кофе. Мы, с Виссарионом, первые. Руслан с Санькой пойдут после нас.

Возражений не последовало. Бывшие сослуживцы, миновав бар, где скучал бармен Эдюся, ввалились в начальственный кабинет. Если что и поменялось здесь с воскресенья, то это омоновцы. Прочие же… О них – одной расхожей фразой: на манеже – всё те же. Кустин с кем-то любезничает по телефону и, явно, не на деловую тему. Саночкин, как всегда, что-то мастерит, Паша с Кисой отсутствуют – им, в пору, быть в своих епархиях, мало ли что? Кремень с омоновцами по видаку смотрит какую-то хрень порнографическую. Вот теперь, кажется, настала пора описать этих новых «слуг закона», оказывающих услуги казино – самому, что ни на есть, криминальному бизнесу. То, что один из них был по-выше, а другой по ниже, уже упоминалось – это, похоже, омоновская традиция так комплектовать пары.

Пожалуй, с длинного и начнём.

Да, что там! Длинный - он длинный и есть. Никакой пропорции с низу до верху, как доска, после обработки бревна пилой - циркуляркой, всё едино, что спереди, что сзади, что с боку. Лицо, правда, не попадало под эти стандарты –какое-то угловатое оно у него из-за выпирающих скул и утопленным между ними, небольшим носиком. Глаза узкие, глубоко посаженые, рот большой с тонкими брезгливыми губами. Монголоидом он, точно не выглядел из-за прямых, светлых, почти белых волос.

Звали его Витя, то бишь, омоновец Витя - именно так он будет фигурировать у нас впредь.

Его напарник был более привлекателен. Подтянутый, неплохо сложенный брюнет с правильными чертами лица и аккуратно подстриженными усиками. Всё обмудирование на нём было идеально подогнано и подчёркивало его спортивную фигуру. И весь-то он выглядел этаким классическим военным франтом –покорителем женских сердец. Вот только, жизненный опыт Виссариона подсказывал ему, что подобные щеголи бывают отменными храбрецами лишь в кинофильмах о войне, в реальной же жизни это, чаще всего, красивые мыльные пузыри - хоп и лопнул.

По себе судил, подлец, не иначе…

Но, чёрт возьми, бывают же исключения и почему бы этому парню таковым не быть?

- Владимир! – представился франт, протягивая руку Виссариону. С Жекой, вне всякого сомнения, они уже были знакомы.

- Виссарион! – отрекомендовался Агасферов. И , великосветски, добавил, - Рад знакомству.

- Как там, всё спокойно? – поинтересовался омоновец Вовка, - Случай чего, зови, Виссарион, я им дубинкой в лобешник закатаю.

- Всенепременно!- улыбнулся Вис и посмотрел на длинного: будет представляться или нет?

Куда там!

Впялив, свой взор в экран телевизора, омоновец Витька, делал вид, что он ничего не замечает вокруг и живёт, в данную минуту, событиями по ту сторону экрана. А там – такое!!! Порнуха же… Похотливая улыбка, так и не сходила с его хари. До сих пор, наверно, жалеет, что Промакашка у него не отсосал. Ну и что взять с озабоченного!? Правильно – нечего! Стало быть, проявим снисходительность к чужим недостаткам…

Виссарион, разумеется, сам проявлять инициативу для знакомства в такой ситуации, не стал, а как всегда, с юмором, про себя, отметил: видать и это у них( у ментов) традиция: те, что выше ростом, более спесивы и … более озабочены.

Меж тем, мощный электрический чайник вскипел быстро, все прибамбасы для кофе и чаепития были на столе – наливай, пей и уматывай на службу. Собственно, так Агасферов и собирался поступить, но, неожиданно, Жека увлёк его в помещение (комнатой это, даже с большой натяжкой назвать было нельзя) для отдыха вместе со всеми кофейными принадлежностями. Более того, ещё и дверь за собой закрыл. Вису стало не по себе – к чему такой интим? Тем более, на глазах у начальства. То ли он Кременка не знает с его поганым языком? Присмотревшись же, по внимательней, к Женьке понял, что тот находится в состоянии, близком к трансу – значит, исповедоваться будет. Нашёл духовника! Деньги, что ли, с него за это брать?

Так и есть! После отхлебывания пары глотков из чашки, из него полилооось. Причём, без всякой приамбулы.

- У меня, во время медитации…- Вис прыснул со смеху, едва не облившись кофе.

- Ты чё, придурок? – оторопел Женька.

- Звучит, как «менструации»…Да ты не обращай внимания, Жень, рассказывай, рассказывай….

- Ну, ты дибиииил! – возмутился Араксенко. – Ну и…эти у тебя … как их?

- Ассоциации?

- Точно! «Ассоциации»! Короче, медитируя….Плять!!! – возмущению Жеки не было предела. Опять этот болван ржёт, - Да, не менструируя, не менструируя, дибил, а медитируя!!! Что, вообще разницу не ощущаешь? Слушай, Вис, - глядя на не перестающего ржать охранника, - Если ты и дальше будешь хернёй заниматься, я тебя сейчас выгоню и до конца смены, ты хер кофейку попьёшь - будешь, безвылазно, торчать на воротах.

- За что такая немилость?

- Ведёшь себя, как… Я понимаю, что заипал тебя своими откровениями, но… Я думал, что ты единственный здесь серьёзный человек, с кем можно поговорить на серьёзные темы и он нигде об этом не растыздит… А на деле же, оказалось…

- Ладно, Женя, не обижайся, - примирительно-успокаивающим тоном произнёс Вис, - Ну, нашло что-то на меня сегодня, по ржать захотелось… Не обижайся.

- Я и не обижаюсь. Обиженными, знаешь кого на зоне зовут?

- Мы ж, не на зоне… Излагай, что хотел, я внимательно слушаю, заодно и вторую чашку кофе налью. Воспользуюсь, так сказать…

Араксенко помолчал немного. То ли с мыслями собирался, то ли решал: стоит ли откровенничать с этим растыздяем? Ушёл в себя парень. Вернуть бы…

Наконец, полилось – на столько, видать, не в состоянии это держать в себе, что даже недавние смешочки бывшего сослуживца, не явились препятствием:

- Видение постоянно предо мной: белокурая женщина в постели. Со мной, рядом. Видение не чёткое. Всё прикидывал, кто же это может быть, кто такая? Сперва думал на Лильку, ну, с той смены… Крупная такая. Метрдотельша, помнишь?

- Помню, - кивнул Вис.

- Влюблена в меня , как кошка, - осклабился Жека,- Прям, не знаю, что и делать… Замужем, двое детей … Чё бабам не хватает? … А в видениях, всё мерещится и мерещится… Неуж, думаю, это моя судьба? Прикинь… А, буквально пару дней назад, так чётко всё привиделось, такая молоденькая белокурая тёлка… Мммммм… Лежит у меня на руке и жмётся, жмётся голыми сиськами ко мне… Я, как будь-то, воспарил и наблюдаю эту картину со стороны, сам за собой… Прикинь… И лицо её чётко запомнил… А сегодня прихожу на работу – на тебе! – новая официантка. Ну, Ириной-то, звать… Так вот, лицо – один к одному – с той блондинкой, что прижималась ко мне. Прикинь… Я уже познакомился с ней, мы даже немного поговорили… Такая вот, ситуация. Ну, что скажешь? Только, давай серьёзно, без этих твоих смехерочков – для меня всё это очень серьёзно.

И что?

Как реагировать на такой бред, да ещё без «смехерочков»?

Дельфийский оракул – и тот бы впал в уныние! А тут…

Со всяким Агасферов сталкивался за время своей военно- педагогической деятельности, со всяким… По разному поводу к нему обращались за советами, за помощью. Он и помогал, и советовал. Порой, даже, удачно… Советовать же, что –либо, при явном мистическом бреде…Да он же не врач - психиатр или врач –нарколог! Да и те воздерживаются от советов во время видений при белой горячке. Даром, что Жека не алкоголик, сути-то это не меняент. Вот тебе и «ситуация такая»!

Стоит ли говорить, что слушал эту «исповедь» Виссарион, как всегда, со скепсисом. Вначале, правда, было , просто, недоумение и вот почему.

Во-первых, представить, что кто-то может влюбиться в Женьку, « как кошка», уму непостижимо.

Во-вторых, что это может быть Лилька – тем более.

Эта метрдотельша - при её-то флегматичном темпераменте, умении не лезть за словом в карман и осаживать зарвавшихся клиентов- влюбилась??? И ни в кого-то, а в Жеку??? Да, Господь с вами – с чего он, только, взял!? Или, вообще, в людях Виссарион ничего не смыслит, особенно, в женщинах…

Вот загрузил, так загрузил, засранец!

Вот озадачил, так озадачил, сукин сын!

Вот, оказия, как любил говаривать Виссарионовский дед по материнской линии.

Короче, раз «ситуация такая», то и выход такой – ляпнуть какую-нибудь ерунду, чтоб отстал, да и делу край.

Агасферов и ляпнул:

- А что здесь сказать, Жень? Раз Провидение тебя одарило таким даром- цени, не случайно это, а раз твой дар указывает на эту женщину, значит -судьба, а раз судьба, то от неё, как известно, не уйдёшь. Действуй! И да поможет тебе Бог!

- «Что ляпнул – сам не знаю», - подумал Вис.

Жека же, аж расцвёл от услышанного. Заржал, как конь и давай осыпать своими рукопожатиями - благо, хоть, до объятий дело не дошло…

- Ну, Вис, ну… Ты, прям , мои мысли прочёл! – « это было не сложно», подумал Вис, - А то, что у нас такая большая разница в возрасте – фигня же, правда?

- Конечно, фигня. Ты, вон, не куришь, не пьёшь, спортом занимаешься…Да ты любому юнцу нос утрёшь по части секса, - придуривался с серьёзным видом Виссарион, -« Те ж, придурки, не ходят с поджатыми ягодицами» - не приминул добавить, про себя, поганец этакий.

- Значит, советуешь шанс не упускать?

«А то бы ты послушался моего совета, скажи я тебе: выбрось всю эту глупость из башки своей и не дёргайся, шансов у тебя- ноль»- в слух же, пожав плечами, ответил неопределённо:

- Неисповедимы пути Господни…Дерзай!

Допив, наконец, кофе, Виссарион открыл дверь этого закутка и шагнув деловую часть кабинета, попал в атмосферу весёлого азарта: администрация и омоновцы, насытившись порнофильмами, вовсю, сражались в нарды. Кременку, судя по всему, сегодня не везло. Проиграв очередную партию, на сей раз Кустину, он , филсофски, выдал свой очередной перл:

- Ничего, зато мы себя в епле покажем!

Вис терпеть не мог эту восточную игру, поэтому, молча, вышел из кабинета и направился через кухню в сторону игрового зала – глянуть, что хоть там сегодня творится. Не пройдя и пяти шагов, в дверях посудомойки, лицом к лицу, столкнулся со Светкой-Сосулькой. Та, сразу же , расплылась в улыбке:

- Так, Виссариончик, - фамилярно-кокетливо обратилась она, - Какой ты мне подарок подаришь, за то, что я для тебя сегодня сделала?

- А что ты для меня сделала? – так же решил не рассыпаться в реверансах Агасферов.

- Ну как же! – воскликунула Сосулька, - Меня, час назад, Андрей Васильевич выпытывал, что там сегодня на складе произошло? Ну, Ленка-то, назвиздела, видать, всякой херни, ну, вот он и интересовался, как всё было на самом деле? Я всё и рассказала.

- И что? Подарки-то, здесь причём? – недоумевал глупый охранник.

- Как, причём! Я же могла соврать и сказать, что это ты напал на Ленку, ни с того, ни с сего… А я сказала правду, всё, как было.

- Так это ты меня, тогда, должна одаривать.

- Яаааа???? – несказанно удивилась Сосулька, - За чтоооо????

- За то, что я предоставил тебе шанс не совершить один из смертных грехов – лжесвидетельство. Прикинь, как Боженька воздаст тебе за это!

- Фиии… - брезгливо скривилась повариха, - «Боженька»….Так бы и сказал сразу, что жалко раскошелиться на подарок. Другим бы чем отплатил…Я бы не отказалась… - и этак, похотливо, потянулась, демонстрируя своё нехилое вымя.

- Отплачу, обязательно отплачу – при случае, тоже, буду говорить правду про тебя и только правду.

- Да пошёл ты, правдолюб, хренов! – Сосулька, похоже, не на шутку обиделась, круто повернулась и отошла к плите, на которой что-то ароматно готовилось.

Вис же, миновав кухню, оказался в игровом зале. Скучновато здесь сегодня. Посетителей – раз, два и обчёлся. Сидит парочка игроков за рулеткой. троица, за Блэк-джеком, ещё трое в покере счастья пытают. Более динамично, конечно же, события происходят на рулетке, к ней и причалил, ненадолго, Виссарион. Сразу же почувствовалась какая-то аура нервозности. Нет, с игроками было всё в порядке. Сидят эти двое - владельцы нескольких уличных ларьков- и по крохам, буквально, по крохам играют. Ставки делают самые мизерные, да и те не на число, с вероятным выигрышем 1/35, а на красное-чёрное или чёт-нечёт, где удача, случай чего, сулит барыш 1/1, зато, вероятность подобного составляет 50%. Для какой-нибудь жадной игрули, это многое значит. Вот и эти… Красное-чёрное, чёт-нечёт, потихоньку,по-маленьку… За несколько часов, кое-что и наскребли. Курочка по зёрнышку – известно же…

С приходом же Виссариона, они всё чаще и чаще стали угадывать и количество фишек –этих заветных пластмассовых кругляшков - в их руках заметно увеличилось. Особенно у пухлого игрули – игроком, как-то, не позволяла его именовать излишняя мелочность и скупидомство. По мысли автора, игрок – это тот, кто играет по крупному, не боится рисковать и не боится проигрывать. К выигрышу же, относится, как к дополнительной возможности ещё поиграть и по рисковать по более крупной ставке. Всё остальные же – просто игрули! И таковых, к несчастью для игрового бизнеса, большинство. С небольшой оговоркой: жадные из них – далеко не все.

Что касается пухлого… Кажется, он уже – то ли в пятницу, то ли в субботу- уходил отсюда с выигрышем. Потянуло ещё? Захотелось большего? Ну, а почему бы и нет? – свои же, кровные, ставит. Ну, везёт опять человеку, к сожалению…Крупье Мушка, даже не может скрыть своего раздражения и что-то горячо шепчет на ухо Паше Лучерскому. Тот, почему-то, внимательно смотрит на Виссариона, сползает с высокого табурета и подходит к нему.

-Виссарион Александрович, - обращается он к охраннику, - Давайте отойдём в сторонку.

- Да, ради Бога! Тем более, что я итак собирался уходить.

- Да я ни к тому, - улыбнулся Паша, - Тем более, если уж на чистоту, я бы предпочёл здесь видеть Вас, а не Араксенко – ему бы я и двери не доверил…Здесь дело вот в чём. Казино – это предприятие со своими особенностями. Как бы Вам по-проще объяснить?

- Я что, Пал Михалыч, создаю впечатление человека бестолкового и дремучего?

- Да, нет, конечно… Это я боюсь, сейчас, Вам показаться безнадёжно дремучим. Дело в том, что народ здесь работает крайне суеверный и каждой примете придаёт особое значение… Ну, вот, я так и знал, - заметив весёлых бесенят в глазах Виса, притворно вздохнул Паша.

- Да Вы не обращайте внимания. Вон и Жека подтвердит, что я, как дурачок, могу засмеяться от… , - Вис хотел сказать «от пальчика», но, во-время, вспомнил, что это понятие имеет здесь двойное толкование, поэтому произнёс, - От чего угодно.

- Значит, Вы весёлый человек, значит здесь Вы приживётесь… А я, всё же, закончу. Так вот, мы здесь все суеверны. Все! Со стороны это будет выглядеть нелепо, но мы уверены, что даже на вращение колеса рулетки , разные люди оказывают разное воздействие. При приближении одних, оно начинает выдавать результаты в пользу казино, при приближении других, в пользу посетителей… Да, это звучит нелепо, абсурдно, но это факт, с которым мы здесь обязаны считаться. Вы в курсе, что при сложении всех чисел на рулетке - от одного до тридцати шести- суммарно получается 666? – Вис отрицательно покачал головой, - Так вот, само это уже кое что значит!

- Допустим. Но мне-то Вы зачем это всё рассказываете?

- Вы крещёный? – неожиданно спросил Паша.

- Да. Но значения этому никогда не предавал и в церкви не бываю и по убеждениям атеист.

- Это не важно – важен сам факт.

- И как же сей факт может отразиться на моей работе в казино?

- Да, никак он не отразиться. Я всё не могу подобрать нужных слов… Ну, чтоб, опять же, дураком не выглядеть…. Приведу пример: когда к колесу рулетки подходит, скажем, официантка Света Беляшова или посудомойщица Света Убоева… Может это и бред, как кажется со стороны, но… Короче, результаты выпадают в пользу казино. Почему? –объяснить невозможно. В то же время, подходят другие люди – и всё! Всё рушится, всё летит, всё накрывается и результат в пользу игроков, а нам это не желательно. Вот, обратите внимание: стоило Вам, только, отойти, как у этого толсторожего резко поубавилось количество фишек.

- То есть, - пытался вникнуть Вис в то, что говорит ему директор казино, - Своим присутствием я способствовал его выигрышу?

- Именно, так, -подтвердил Паша.

- Ну и ну! - скепсис из Виссариона так и пёр, - Два-три дня назад, помнится, этот же толсторожий оказался в барышах, но я тогда, скромно, сидел вооон на том кресле…

- Там и без Вас хватало людей. А энергетика у всех разная… Я, просто, хочу, чтоб Вы меня правильно поняли: крупье, почему-то, считают ( не только один Мушка), что , как только Вы приближаетесь к колесу рулетки, у них всё «летит», поэтому постарайтесь, во время игры, не подходить близко к столу. Ну, или, в крайнем случае, находитесь на противоположной стороне стола от рулетки. Суеверны наши работники, су-е- вер-ныыыы!!!.

- Да Бога ради!- опять повторил Виссарион, - Могу, вообще, не заходить сюда во имя прибылей заведения.

- Ну, вот, всё-таки обиделись… Заходить сюда надо, обязательно надо, тем более, повторюсь, мне желательней Вас здесь видеть, чем Араксенко. Просто. Держитесь по-дальше от рулетошного колеса, особенно, во время игры.

- Понятно! Я, Пал Михалыч, своё общество никогда никому не навязываю. Тем более - из вредности! И обижаться на что-либо не вижу оснований. Кстати, а как рулетка реагирует на Жеку?

- Вообще, никак. – усмехнулся Паша, - Ни убыли, ни прибыли с него, как неживой, какой-то… Вампир, что ли?

Вис прыснул со смеху – уж больно часто он стал слышать подобный вопрос от окружающих. Самому бы не задасться… Шеф казино, убедившись, что с юмором у Виссариона всё в порядке, решил ему ещё поведать об одной странности игрового бизнеса:

- Знаете, Виссарион(можно я Вас буду называть без отчества?) … Так вот, во время открытия казино, мы, в духе времени, пригласили попа освятить это мероприятие. Он, всячески, отнекивался, отказывался, как мог – уж больно не богоугодное дело –то. И только после солидного пожертвования на церковь со стороны Александра Васильевича – нашего учредителя - поп, наконец-то согласился на это. Окропил всё, как положено, прочёл кучу молитв и на видном месте повесил иконку. И что ж Вы думаете? В течении двух недель подряд казино было в таком прогаре, что мы чуть не закрылись. Кто-то догадался убрать икону – и всё! Всё пошло, как по маслу, куча прибыли и, буквально, за пару дней все убытки компенсировали. Мистика? Согласен! Но как, вот, Вы это объясните с точки зрения атеизма?

Виссарион неопределённо пожал плечами – уж слишком много ему приходилось в своей жизни выслушивать разных легенд и если каждой находить объяснение… Глупое и не благодарное занятие! Паше же, чтоб не быть невежливым, сюморил:

- Всё очень просто, Паша ( Вы позволите мне называть Вас без отчества?) – две недели вашу рулетку крутили не те люди. Вам бы заменить их сразу…. – и повернулся, чтобы уйти, как, нос к носу, столкнулся с Серёгой Кременком.

- Ну как, Саныч, тут дела? Всё спокойно? – поинтересовался он.

- Не, Михалыч, ни хера! Я, своим присутствием, тут так «обломал» рулетку, что, боюсь, поставил заведение на грань банкротства.

- А, понял, - засмеялся Кременок, - У меня такая же фигня: как подойду к рулетке, у них, махом, всё «летит». Они, просто, умоляют меня, чтоб я близко не подходил, так что я давно стараюсь держаться от них по-дальше. А сегодня, значит, и ты попал ногами в жир, как выражается Макар?

- Ну, в жир не в жир, но, похоже, попал. Вон , видишь, толстяк сразу же продул всё, стоило мне отойти.

- Этот , что ли? – Кремень бесцеремонно ткнул пальцем в направлении толстого клиента и далее, с прибауткой, - Ларёчник-куёчник, по жизни - задрочник. Давно его все здесь знают… Нет клиентов - и это не клиент, играет по мизеру, сука! Выигрывать не выигрывает и проигрывать не проигрывает… Только, мудила, время тянет и нервы у крупье, понторез грёбанный. Они мне говорят, что у них постоянное желание его жирный фейс расплющить об тейбл. Дождётся, пидарюга!

- Ага, нам ещё от крупье придётся его оборонять… Лихо!

-Отвернитесь или скройтесь на время – пошёл он на хер! Надо же как-то учить лошар занюханных, а этого, павиана опущенного, тем более

Ох уж этот уголовный слэнг! Кто, когда успел занюхать ларёчника или сделать павианом опущенным – Бог весть, но, словеса-то, всё равно облили, какпомоями, пусть и не ведает о них облитый. Ну, право же, не читать же Серёге лекции по этике и нравственному воспитанию – проку , абсолютно, никакого.

- Ладно, Михалыч, побрёл я к воротам, - не найдя, что противопоставить «фене», произнёс Виссарион.

- Физдуй! – «благословил» Кремень,- Да этого, Араксенко, увидишь там – пни под срандель, чтоб сюда шёл, а то долго что-то, опять, кофе пьёт.

« Ну, никакого уважения к субординации! Эх, Михалыч, Михалыч…. Вот как это, взять и непосредственного начальника пнуть под срандель… Ай-я-яй! Безобразие!»

Женькино кофейное питие, отнюдь, не затянулось. Напротив, отправив за тем же самым Руслана и Саньку, он, в одиночестве возле дверей, терпеливо дожидался Виссариона. Так, о каких же пинках под срандель, в данном случае, могла идти речь? Всё честно, благородно и никаких оснований для упрёков.

Плюхнувшись рядом с Жекой на диван, Вис начал всё оглядывать и окидывать взором – делать-то, всё равно было нечего, а затевать беседу, просто, не хотелось по умолчанию. Редкие посетители, изрядно вкусивщи горячительных напитков , бродили, как зомби туда –сюда, туда –сюда. Скучновато им сегодня, а домой идти неохота. Холодно, пусто, темно и тоскливо на улице. Здесь, правда, не ахти, как тепло, зато музыка и, хоть, примитивные, но представления. Артистическая кодла Кольки Плуга и Гальки Воблы добросовестно имитировали концертную деятельность: если песня, то не более куплета, если танец, то не больше минуты, если разговорный жанр… Вот, об этом-то здесь, напрочь, забыто было – выступление перед какой-то дюжиной – не царское… не, не царское дело. Короче, отдувались за всю кодлу диджеи. Этим-то включать музон по куплету - себе дороже и отлучиться надолго – никак. Плуг- собака, махом, стриганёт с них денежку в свой карман.

Опять Ирка-Окорочок появилась и, опять же, исчезла в туалете. Жека, аж не в силах был удержать свой восторг и расцвёл в улыбке, забыв, что ему-то лучше этого не делать. Ну, ясно, почему – не будем уж лишний раз напоминать о…. Да бивнях, бивнях, чёрт побери! На сколько же, это приятней звучит, чем клыки. А Жека-то ещё и ёрзать давай задом по дивану, сгорая от страсти:

- Классная деваха, какая классная деваха! – и, тут же, к Виссариону, - Ну. согласись, Саныч, что она классная!

- Угу! – согласился Саныч, оставив, про себя, гадкую мыслишку типа: « Я бы с ней ни за что бы не показался в порядочном обществе… Смешить людей такой косопятостью – слуга покорный… Так, трахнул бы, в тихоря, пару раз… В прочим, для неё и одного много»

Жека же, всё не унимался:

- Ну, что «угу»? Ты же уже здесь всех баб видел! Согласись, что красивей её нет.

- Да, согласен я, Женька, давно согласен! Ты, только, не расслабляйся. Столько эмоций… Рассудок потеряешь, не дай Бог. ( «Хотя, чё там терять-то?») Вроде, всю жизнь карате занимаешься, вроде, там учат контролировать свои эмоции, умению быть над страстями… Или это не тот случай?

- Ну, поучи, поучи меня, педагог хренов! Забыл, что не в школе, сейчас, находишься?

- Не-а… Не забыл….

- Кстати, что там в казино? О чём это вы с Кременком звиздели?

Из туалета вышла Окорочёк и те считанные секунды, что она дефилировала мимо, Араксенко замер в немом обожании, поэтому Вис и не стал отвечать на вопросы. Авось и не вспомнит.

- Так, что там в казино? – переспросил Женька.

Не до конца, видно, морок любви овладел им, придётся отвечать по теме:

- Всё прекрасно! Правда, мне было сказано, чтоб к столам не подходил –типа: «летит» что-то у них там всё. Паша объясняет это тем, что я крещёный. Короче, полный бред!

- Да пошёл он на хер, козёл лысый! Крещёный- не крещёный… Какая разница? Вот балбес! Кого Макар директорами назначает… Вон, Танька- Рабочие Губы или Светка- Беляшишка, к примеру… И крестики носят, и церковь посещают и, даже, посты соблюдают, а как к рулетке встанут –всё, писец, игрокам облом полнейший, не зря же их крупье в трудную минуту подзывают. Здесь вся херня в другом – мутная душа у человека или нет? Помнишь, я тебе говорил…? Ну, то, что Рабочие Губы мутная и из Кременка все соки высасывает? Ты ещё пошутил, мол, и эти тоже?

- Помню! И что?

- Так, Серёге-то, тоже нельзя подходить к рулетке – всё летит к ипеням– потому, что душа у него светлая. Вот и ты такой же, оказывается….- в голосе послышались нотки разочарования, словно вампир упускает добычу.

-Постой! – не поддеть – это не в правилах Виса, - Помнится, ты говорил, что я, как в коконе и не понять мутный или нет? И ещё, якобы, это особенность почти святых или дьявольских мерзавцев. Выходит, я святой???

Вместо ответа, Жека, хлопнув себя по коленям, заржал во всю глотку, показывая, в знак одобрения, два больших пальца, вздёрнутых вверх. Действительно, святость и Виссарион, настолько понятия несовместимые, что ничего, окромя смеха это вызвать не может. О чём, по-видимому, просмеявшись и хотел поведать Женька, но этот сволочуга…

- Слушай, Жека, - продолжал свой натиск Вис, - А попробуй-ка, Ирку возле рулетки подержать. Заодно и выведаешь степень прозрачности её души, чтоб, так сказать, не очаровываться ею дальше… Или это, как жена Цезаря, вне подозрений?

- Что-то ты слишком часто упоминаешь жён Цезаря, - недовольно пробурчал главный охранник. Похоже, прозвучавшее предложение, его озадачило изрядно, да и этот дебил усатый всё не успокоится

- Я, Женька, не жён, а жену упомянул – ту, что вне подозрений. Так, как на счёт Ирки?

Но тут в дверь раздались долгожданные удары. Ну, хоть, во втором часу ночи некоторые жители Холмска вспомнили о том, что у них есть казино. Ну, хоть, повод нашёлся не отвечать на подгрёбки придурка Виссариона.

В открывшуюся кормушку потянулось, сразу, множество рук с билетами. Наплыв посетителей был приличным для этого времени суток, причём наплыв необычный. Первая партия из семи-восьми человек, бойко изъяснялась между собой по-немецки. Вторая, чуть по-меньше, шпарила на английском –пендосня, похоже. Представители иноземного бизнеса развлечься пожелали. Что ж, весьма кстати. Немцы быстро сдали свою верхнюю олежду гардеробщице тёте Нине и проследовали в зал. Пендосня же, долго между собой о чём-то спорили. Наконец, тоже решили избавиться от тёплых курток. Но не все! Двое решили не раздеваться и буром попёрли в своих шикарных пуховиках, что строжайше было запрещено правилами внутреннего распорядка «Араны». Вис, естественно, перегородил им дорогу. Те что-то начали объяснять , размахивая руками, жестами показывая, что им очень холодно, но Вис был не преклонен. Сожалел, правда, что растолковать им не в состоянии, что таковы правила и их должны выполнять все. И тут Жека выдал! Подойдя к этой парочке, он, по английски, коряво правда, начал вести с ними диалог. Но, то ли запас слов у него был дюже ограничен, то ли пендосы оказались( в самом деле!!!) тупорылыми, раздеваться они так и не пожелали, повернулись к выходу и покинули заведение. Как только за ними дверь захлопнулась, Вис неприминул съерничить:

- Ну, Жека, удивииил! Мои поздравления! Где это ты насобачился по - английски?

- Хм… Я ж посещаю курсы английского, - в голосе послышалось превосходство и снисходительность, одновременно,- Я ж тебе говорил, что не вижу будущего для своих детей в Рашке.

- Их «светлое будущее» в Америкашке?- опять из Виса полезла ирония, - Ну-ну… Там они у тебя, точно, президентами станут. Дерзай!

В диспут вступать не хотелось Женьке – он посмотрел на сослуживца, как на полоумного. Выражение лица, по крайней мере, явственно об этом свидетельствовало. К тому же, подошли, опившиеся кофе, Руслан и Санька, что позволило, наконец-то, Женьке отчалить в сторону игрового зала. В сторону! А не в сам зал! Ирка-то, крутилась между кухней и, закреплёнными за ней, столами. Сейчас, когда народ пошёл, ей приходилось хлопотать с заказами, блюдами, счетами и мудрено всё это было не перепутать, в первый-то, день работы. Ей, по мере возможности, помогали – тот же директор Киса- но, всё равно, чувствовалось, что она , вот-вот, запурхается и тогда истерики не миновать. А тут ещё Араксенко пожирает её влюблёнными глазами. Так и возникают первые капли неприязни, с одной стороны, и упорно- туппистское стремление сунуть свою башку в омут, с другой стороны. Результаты предугадать не трудно.

Меж тем, немецкую делегацию плотно, в оборот, взял омоновец Костя. Он, махом, с ними познакомился и, не смотря на известную прижимистость «фрицев», удачно раскручивал их на халявную закуску и выпивку. Причём, имел наглость их, насильно, спаивать их же собственной водкой. Сам чёрт не поймет, как они общались: немцы хреново говорили и понимали по-русски, Костя ни фига не говорил и не понимал по-немецки. Тем не менее, диалог присутствовал, судя по всему, и за сомкнутыми столами не утихал смех. Сторонний наблюдатель, прислушавшись, нашёл бы для себя немало занятного в общении этого «интернационала». Чего стоил, хотя бы, тот факт, что омоновец взялся обучать иноземцев русскому языку. Выглядело это приблизительно так: пригласить , к примеру, официанта – Костя выдаёт тираду

- Халдей, сука, пиндуй сюда! – и , тут же, заставляет немцев повторить произнесённую фразу. Те, по-очереди, добросовестно и старательно повтряют:

- Хальдей, цюка, пиньдюй сюда!

От услышанного, Костик заливается весёлым смехом, да и официанты, как ни странно, не в обиде –Костю они давно и хорошо знают, отлично видят, что тот прикалывается, а попугаистые фразы немцев, их забавляют не меньше, чем омоновца.

Или пригласить даму на танец. По омоновски это звучит:

- Айда, тёлка, сбацаем!

По попугаистому:

- Айда, тёлька, сьфасяем.

Или приспичила малая нужда иностранного гостя- он, естественно, как к гиду, обращается к новому весёлому русскому другу:

-Костия, во ист тюалэт?- понятно же без перевода, что человеку нужно. Покажи пальцем направление и делу край. Так, нет же, и тут никак без вычурности не обойтись:

- Не «тюалэт», а ссать – срать! Тебя, как звать? Ви хайс ду? Алоиз? Ну-ка, чёрт нерусский, повторяй: ссать-срать, ссать-срать…

- Во ист ссать-срать? –страдальчески повторил немец. Похоже, беднягу, не на шутку, припёрло и он поспешил совместить русскую и немецкую речь, лишь бы, по-скорей, попасть по назначению.

- Молллодец! – опять заржал Кобелев, - Пойдём покажу

И, приобняв представителя «цивилизованной» Европы за плечи, повёл в сторону туалета, победно поглядывая на аруновский персонал, что нимало развлекался, наблюдая за ним.

Отсутствовали они недолго, но за это время за немецким столом разгорелись нешуточные дебаты. Причём, компания разделилась, почти, поровну и о чём-то горячо спорили. Ясно, что на немецком, стало быть, хрен поймёшь что их, басурман, взбеленило. Но, вот, на фоне светящегося фойе показалась фигура Константина, волокущего на себе, расслабившегося в конец, немца. Остановившись у входа, омоновец начал вглядываться в ресторанный мрак в поисках своих новых знакомых, ибо и сам уже был изрядно под шафе. Послышавшийся зов: «Косьтия, Косьтия, идьи здесь» - указал правильное направление. Подвалив к честной компании и усадив уснувшего Алоиза рядом с собой, Кобелев обвёл их пьяненьким смешливым взглядом. Ментовская интуиция подсказала, что за столом что-то не так – напряг какой-то.

- В чём дело, братва? Чё заскучали? Чё не танцуете, не веселитесь? Обидел кто? Смело говори – в порошок сотру!

- Найн, порошьёк, Косьтия, найн!- завертел башкой тот немец, что постарше и указывая пальцем на своего соседа, попробовал разъяснить ситуацию омоновцу, - Густав заген уходьи! Ферштейн? Понымаишь?

- Ни хера не понял! А кто, уходи?

- Вир аллез, ми все. Понымаишь?

- Понымаю! Теперь всё понымаю, - передразнил Костя, -Вы хотите уйти? Вам что-то не понравилось?

- Найн, найн, - заголдела большая половина компании, - Хэр зер гуд… отшень корошо!

- Так, оставайтесь, кто вас гонит?

- Густав, Густав заген уходьи- затараторили , на перебой, немцы.

Кто у такой Густав и что он из себя представлял, русский ментяра не стал выяснять, да ему и по-фигу это было. Он обратился к тому немцу, что по-старше:

- Тебя, ведь, Христиан зовут, верно?

-Я, я – утвердительно закивал немец.

- Так вот, Христиан, у нас, в России, в таких случаях говорят( повторяй за мной, Христиан!): пошёл на куй, Густав и не ломай компанию. Ну!

- Пшёль на кюй, Густав, -старательно повторил Христиан, - И не л… льё…

- Не ломай! –подсказал Костя

- И не льёмай компанья! –закончил немец, опять же под смех придурка омоновца, - Рихтиг, Косьтия? Прявильньё?

- Зер гуд! – уже по немецки, одобрил Костя

На Густава же, истинно русский аргумент не подействовал. Он встал, вышел из-за стола и с надменным видом истинного арийца оставил на произвол судьбы и пьяного омоновца своих соотечественников, продемонстрировав на практике Западный индивидуализм.

- Ну и мать его грёб!- успокоил зарубежных гостей Костик, - Наливай! По полной наливай

На том, вроде как, и поладили – совместная попойка тоже помогает взаимопониманию между народами.

А в то время, пока Костя Кобелев, так своеобразно, развлекался в свой законный выходной, его коллегам - омоновцам Витьке и Вовке – пришлось изрядно по-потеть на своём служебном поприще. То, что посетители сегодня подзадержались – это ладно, но когда они потоком, после немцев, пошли… Короче, лучше бы они сидели дома, ибо шло какое-то тупорылое, безденежное, криминальное быдло, норовившее прорваться без билетов и безмерно качающее свои права. И всё из той же оперы – друзья и любовницы Макара. Нормальных человеческих слов они не в состоянии были воспринимать и только аргумент кулака и омоновской дубинки приводили их в чувство. Тем не менее, напряжение у входа не спадало. Уже и Женя Араксенко подключился к наведению порядка и Кременок с Кустиным не отходили от двери, вот только…

Да, Виссарион был неприятно поражён тем, что его новый напарник Руслан всегда таинственным образом исчезал куда-то, как только начиналась заваруха у дверей. Делать это так незаметно - с его-то комплекцией - целое искусство. В нужный момент он оказывался в туалете( чаще всего), в баре , на кухне. Решал какие-то неотложные дела с официантами или музыкантами. Верить, что всё это нарочно, не хотелось.

По началу!

Но, вот, в очередной раз, очередная компания беспредельщиков пытается прорваться в заведение на халяву. Происходит очередной крутой «замес» у входа с выбитыми зубами и кровавыми соплями. Даже Кустин с Кременком приняли активное участие в экзекуции – Русланчик же, в очередной раз, куда-то таинственно исчезает. Вис, итак, был немало раздражён на него. И, по началу, просто, перестал отвечать на его реплики и общаться в промежутки, когда Русланчик соизволял -таки находиться на своём рабочем месте. Может дойдёт, думал – не совсем же отмороженный дурак этот Аполлон чёртов. Куда там! Совсем, не доходило!

Или делал вид, что не доходило…

Сидел, понимаешь, беззаботно болтал со швейцаром на свободные темы до очередного признака сгущения туч. Вот и собирался Виссарион, после работы, серьёзно поговорить с ним, и расставить все точки над «I» или, как говорилось в той среде, растолковать всё по рамсам. Не было в правилах этого парня чтоб позволять кому-то пользоваться собой и, тем более, подставлять. Он и сам старался никого, ни при каких обстоятельствах, не использовать, поэтому карьеру не сделал и друзьями не обзавёлся.

Разборки чинить собирался в присутствии Жеки, разумеется. Но после последнего наглого исчезновения напарника, Виссарион решил действовать иначе. Да и Жеку этого, вечно чёрт где-то носит – хоть бы раз, за ночь, подошёл и поинтересовался: как дела? Исходя из того, что Руслан может оказаться очередным Женькиным корефаном и тот, по причине своих понятий о дружбе, отнесётся ко всему происходящему слишком либерально, Вис воспользовался тем, что гендиректор и «око государево» находятся рядышком. Увидев появившегося напарника, Виссарион подозвал его:

- Руслан, можно тебя на минутку!

Тот, почему-то, ничего не подозревая, с голливудской улыбкой, подвалил к этой кучке . ему мало знакомых, мужиков. Жека – не в счёт!

- Объясни мне, неграмотному, вот, в присутствии администрации, - начал Виссарион, - Почему, как только возникает конфликтная ситуация, ты бесследно исчезаешь?

- Вот, честное слово, Виссарион, закон подлости, - всё ещё улыбаясь на 32 зуба, заоправдывался Руслан, - Мне уж и самому неловко…

- Значит, неловко? Да ещё и закон подлости?- не часто с ним такое бывает, но, в данный момент, в Висе закипело бешенство,- Слушай, парень, я лучше тебя разбираюсь в философии и прекрасно знаю, что случайность – это один раз, а два и более – это уже закономерность и если ты увидел во мне наивняка …. Короче - поищи наивняк в другом месте! Хоть в очке у себя! Понял?

- Ты мне что-то предъявить хочешь? – от улыбки и след простыл, появилась тревога на холёном лице.

- Уже предъявил! Не врубился? Тогда, поясню: амбал под два метра, а при малейшей разборке, исчезаешь. Сколько раз ты меня сегодня оставлял одного, партнёр хренов? Или ты только способен бить по безответному мешку в спортзале? А конкретных людей ссышь?

- Ты чё гонишь! – заорал Руслан – Ты чё мне предъявляешь? Женька, он охерел!

- Пасть закрой! А то ты, сейчас, охереешь, жидкость тормозная!

Вис, как известно, не принадлежал к храброму десятку и в спокойном состоянии, он бы сто раз подумал: стоит ли связываться с таким атлетом? Тем биолее, что его возможности были Агасферову прекрасно известны. Во взбешёном же состоянии – а Руслан его сегодня порядком взбесил - он … Нет, нет, рассудок не терял от бешенства. Напротив, в нём просыпалась холодная ярость и желание убить обидчика.

Любого!

Причём, этак хладнокровно, методично, расчётливо и орудием мог быть и кулак, и камень , и дубина, и железный прут и нож –короче, всё, что угодно. И этим «всё, что угодно» Виссарион мог месить обидчика, очень долго, не в силах остановится, получая, даже, некое удовольствие от того, что вершит какое-то возмездие.

Именно, возмездие, ибо за всю свою жизньон ни разу ни на кого н напал первым и никогда не был инициатором драки. А. по сему, раз кто-то его правоцировал, значит, этот «кто-то» и должен получить заслуженную кару. Такаковы. По крайне мере, были убеждения Агасферова.

До убийства, вроде, не доходило ни разу. И то, только потому, что всегда ему находил Ангел- Хранитель того, кто, в последний момент, оттаскивал его от вероятной жертвы. Именно, поэтому, зная такую свою особенность, он старался избегать драк.

Но, не в этом случае.

Да, силы слишком не равны, да небольшой мандраж в коленях, финал стычки неизвестен, но в такой ситуации всё решает быстрота и точность. А быстрый и точный удар – всегда сильный удар. В том, что он будет быстрее, Вис, почему-то не сомневался, а уж промазать в такую харю – вообще, не мыслимо. Вся злость, вся энергия сконцентрировавшись в кулаке, в следующее мгновение готова была устремиться к цели. Но случилось невероятное: «жидкость тормозная» вошёл в какой-то ступор. Побледнел. Подбородок, предательски, задрожал от вероятности встретиться с кулаком Агасферова и, вместо того, чтоб принять оборонительную стойку или самому атаковать, Руслан, вдруг, заблеял в своё оправдание:

- Извини Виссарион, что так получилось, но, ей-Богу, ты зря обо мне плохо думаешь – я не избегаю стычек, просто….Ну, не прав ты, что так обо мне думаешь!

После таких слов, захотелось ещё сильней измочалить эту холёную харю. Кулак-таки, выстрелил! Да, какой там! Целая очередь ударов обрушилась на статного красавца и отбросила к стене. Вот, только, точность их оставляла желать лучшего, так как сразу же, несколько пар крепких рук перехватили Виссариона, не дав угодить по нижней челюсти партнёра. Мускулистый же корпус его, особо не пострадал. Правда, животный страх в глазах стоял такой…

Что-то он напоминал Виссариону.

Ах, да!

Вспомнился персонаж маркиза де Сада – некий молодой развратный аристократ, обладавший столь чудовищной физической силой, что на скаку, одной рукой, ловил коня и клал его на землю. А, во время оргий, в экстазе, разрывал пополам женщин. Этакая жуткая машина смерти! Но, вот, стоило только этой «машине» столкнуться с мало-мальским сопротивлением или бесстрашием предполагаемой жертвы – пусть, даже, это будет подросток или та же девушка, которую он намеривался изнасиловать – как бравый аристократ превращался в заурядного слизняка и труса, и сам мог стать жертвой своей жертвы. Уж, не прямой ли потомок Русланчик этого фрукта?

А что!

Многие французские аристократы наоставляли свои следы в России и, далеко, не самые лучшие…

- Кстати, Руслан, - неожиданно, как всегда, встрял Кременок, - Я это тоже заметил, что ты косишь от разборок.

- Да, вот, хотя бы пятнадцать минут назад…, - подключился Кустин, - Мне, директору, и моему заму пришлось поучаствовать в махаловке у входа. А где ты был в это время? Трепался с артистками! Был бы на месте, да с твоими данными… Да ты бы один их смог всех повыкидывать и нам не пришлось бы подключаться. В чём дело, чувак?

Руслан, как-то жалобно, смотрел на людей, что стояли напротив. И выглядел как- то жалко, не смотря на всю свою презентабельность - удивительная метаморфоза!

Да это не просто люди. Это, на сегодня, его коллеги по работе, которых он умудрился подставить в первый же день. И не единожды! И низко упасть в их глазах. Итак, они интересуются, в чём дело? Оглядевшись, оценив обстановку, Руслан понял, что ему ничего не угрожает. Успокоился и, как во всяком заурядном трусе, в нём проснулась наглость.

- Хм… А зачем мне подставляться?- с усмешкой поинтересовался он, - Чтоб меня в городе встретили и предъявили? Уж не такие вы здесь крупные деньги платите, чтоб так рисковать…

- Ну, ни хера себе! – почти в унисон возмутились Кустин и Кременок. Но на правах основного, продолжил Кустин, - Подставляться, значит не хочешь? Да, мудила? А зачем ты сюда пришёл? Перед блядями красоваться? Тебе что, Женька не объяснил суть работы? Жень, поясни! – потребовал гендир у Араксенко.

- Да всё я ему объяснил, всё рассказал…- Женька был, не на шутку, раздосадован – его протеже и так жидко обгадился.

- Тем более! Ты, ведь, не женат – я знаю. А у нас у всех здесь семьи и дети и каждому в городе могут предьявить, да так, что дети сиротами останутся. Да что я тебе растолковываю! Ну-ка одевайся и угрёбывай и чтоб, через минуту, тобой здесь и не пахло.

Руслан, молча, зашёл в гардероб, взял свою дублёнку и направился к выходу ни на кого не глядя. Потом вспомнил, что на дворе не светлый день, а тёмная зимняя ночь и общественный транспорт не ходит.

- Вызовите мне такси, - обратился он к Кустину.

Тут уж взорвался «око государево», всё это время посматривавший с ненавистью через свои тёмные очки на этого субъекта.

- Ты что, мерин тухлый, рамсы попутал? Какое ещё тебе такси? Мы клиентам, через одного, вызываем, а уж бывшим-то работникам… Да ещё, жидко обосравшимся… Вон, пиндуй на стоянку или голосуй, может кто и подберёт.

Руслан стерпел и эту, унизительную для себя, тираду. Единственно, на что его хватило - это обвести всех ненавистным взглядом и захлопнуть за собой дверь.

Коллеги, тут же, рассосались кто куда и остались Виссарион с Санькой-швейцаром в фойе коротать время до закрытия. Оба чувствовали себя неуютно в компании друг друга и , с удовольствием бы, каждый из них, избавился от своего компаньона. Вис, при желании, мог часами молчать -таково свойство профессии – болтовня на работе надоедает. Саньку же, молчание угнетало и он не выдержал:

- Да, Виссарион Александрович, тяжко Вам здесь придётся работать- столько врагов за один день.

-Сочувствуешь, что ли?

- Вам?? Ну, нееет!

-Ну и помолчи, тогда, без твоих умозаключений обойдусь.

-Так, ведь, скучно молчать-то.

- Мне –нееет,- передразнил Саньку Вис, - А ты подбери для диалога кого-нибудь другого.

Санька недоумённо пожал плечами и бухнулся на угловой диванчик, где, от нечего делать, стал листать, сто раз перелистанный, рекламный журнал. «Вот и славно, - подумал Вис, - Хватит на сегодня дрязг и разборок»

Это он так подумал. Провидение же думало по-другому и неприминуло послать оказию в виде метрдотеля Тимофеича. Этот фрукт, неожиданно вынырнув из под стойки бара. Стремглав устремился к двери, не обращая ни на кого внимания, открыл засов и запустил какую-то девушку.

- Что за наглость, любезный! –возмутился Виссарион, -Вам кто позволил прикасаться к двери?

-А кто мне запретил? – последовал надменный ответ.

- …. это, во-первых, - продолжил Вис, - А, во-вторых, где входной билет у Вашей спутницы?

- Это моя жена!

- Тем не менее, без билета, ей сюда заходить нельзя и Вы, любезнейший, об этом прекрасно знаете!

- Тебе, что, больше всех надо? – заговорщически подмигнул Тимофеич, - Никто ж не видит… Я, что, работаю здесь и не мгу свою жену бесплатно провести?

- Себе «тыкай» куда угодно и сколько угодно, понял? – Вис уже устал здесь, на новой работе, призывать к учтивости. Ну, как объяснишь всем подряд, что он не переносит одностороннего «тыкания» ни со сторны малознакомых и не знакомых людей, ни со стороны начальства, - А на свой вопрос поищи ответ в кабинете директора.

- Значит, договориться не получится?

- Нет!

- Ладно – прошипел метрдотель, - Посмотрим… - и , так же резво, нырнул под стойку бара обратно.

Минуты не прошло, как сопровождаемый отборным матом « государева ока», он раскрасневшийся, появился вновь. Постоял, помялся, глядя виновато на жену – мол, не ожидал, что меня здесь так не уважают. Потом достал деньги и протянул их швейцару:

- Слышь, Сань, сходи купи билет, а то я в одной рубашке…

- Ну и порядки у вас тут, - наконец-то произнесла жена Тимофеича.

- И не говори. Да ещё охрана такая… - встретившись с жёстким взглядом Агасферова, умолк на пол-фразе.

Тут появился швейцар с билетом и супружеская чета, наконец-то, смогла пройти в зал. Санька же, опять, не удержался:

- Ну, ведь, Вы же, когда-нибудь, сами к нему обратитесь…

- Не обращусь, будь уверен… И всё, Саша, оставим этот порожняковый базар! -последняя часть фразы была, преднамеренно, произнесена на жаргоне, дабы швейцарские мозги лучше усвоили суть.

Помолчали…

Виссарион, после обдумывания чего-то, произнёс:

- Хм… Интересно…. Как он узнал, что его жена ждёт на парапете? Интуиция халдейская? - фраза была обращена в никуда, ни к кому конкретно. Так, размышления вслух… Санька же, счёл это, как вопрос к нему, лично, и продолжение диалога.

- Она, обычно звонит снизу, из гостиницы. Администрация не всех, правда, но приглашает, иногда к телефону. Олежке, по крайней мере, ещё не отказывали…

- Ты мне это фактически растолковал…- тоном персонажа Шолохова из «Поднятой целины» съязвил Агасферов. Швейцар, только, махнул рукой: мол, не хочешь разговаривать – не надо.

Виссарион, кстати, сам грешил односторонним «тыканием», особенно в отношении лиц , на много моложе его. Что поделаешь – учительская привычка давала о себе знать и в условиях кабака.

Дело уже шло к закрытию. Виссарион чувствовал себя измотанным. В нём проснулась типичное интеллигентское самоедство: а правильно ли я поступил сегодня, а не перегнул ли палку, а нельзя ли было по-другому, как-то иначе? По здравому размышлению – нет нельзя, но требовалось ещё подтверждение этого откуда-то со стороны.

И тут появился Жека.

Не сказать, что приятная неожиданность, но… Причём, не со стороны игрового зала, где ему подобает быть, а со стороны своей кондейки. Когда он, только, успел туда незаметно проскользнуть?

В полузомбированном состоянии, присел на диванчик, взглянул на Виса, потом похлопал рукой возле себя… Ясно, приглашает присесть рядышком. Ещё минуты две собирался с мыслями и, наконец, изрёк:

- Короче, ситуация такая: я сейчас медитировал… - возникла пауза. А Виссариону уже надоело хохмить по этому поводу,- Так, вот, я медитировал… - опять пауза, он что, издевается? – Я медитировал и мне было видение…. Короче, Вис, ты всё правильно сегодня сделал с Русланом – мутный он чувак, оказывается, и с ним у нас была бы куча проблем. Молодец! – и Жека протянул руку подчинённому, как знак поощрения.

« Подчинённый» же – ну и сволочь!- тут как тут: не может без сарказма, так и норовит поддеть, у - неблагодарный:

- А чё тебе, Жека, стоило помедитировать перед тем, как блатовать Руслана на работу или, хотя бы здесь, перед работой? Столько бы напастей избежали.

- Перед работой не получилось… Заваруха с Промокашкой, Толстожопкой… Завертелось всё как-то… - « Ирка - Окорочёк, так внезапно, сердце ранила» - продолжил, про себя, Виссарион, - А ты молодец, раскусил этого амбала. Я даже представить не мог, что он такой ссыкун. Короче, завтра нового приведу. У меня есть хороший парень на примете.

- Только, Женя, обязательно помедитируй, прежде, чем приглашать его.

- Это само собой! – серьёзно ответил Араксенко.

« Совсем, плохой! Я придуриваюсь, а он на полном серьёзе и всё за чистую монету» - продолжал, мысленно, иронизировать Вис.

Из размышлений вывел скрежет складной двери в бар. Это бармен Эдюся закрывал свою епархию, чем, невольно, сигналил о конце рабочей смены. Так здесь было принято, что за полчаса до окончания работы, бар закрывается, а кухня перестаёт принимать заказы, дабы подсчитать выручку и приготовиться к сдаче оной.

И только Эдюся начал своё священнодействие, как к бару подвалил немец Христиан. Торк, торк – закрыто, а бармена-то, хорошо видно и немец, по-немецки, к нему обращается:

- Гебен зи мир битте, айн цыгарэт?

- Закрытооо! – проорал Эдюся

- Плят! – немец с досадой ударил по стене кулаком, -Писец!!! Я прьявилньё сказаль, Косьтия? – спросил он у вынырнувшего откуда-то омоновца.

- Яволь, Христиан! Зер гуд! Всё правильно ты сказал – молодчина! - произнёс омоновец, подмигивая охране: эк, мол, я выучил басурман!

Интересно, сам-то он постиг немецкий мат или у него это дорога с односторонним движением?

Ну, вот, и всё! И эта смена закончилась. Глохнет осточертевшая музыка, посетители выстроились в гардероб за своей верхней одеждой. Их сегодня не так уж много и гардеробщица тётя Нина их шустро обслуживает. Через десять минут фойе пустеет, теперь можно расслабиться и ждать, кто на сей раз окажется попутчиком в центр. Так и есть – Сергей Миихалыч, пропуская вперёд Таньку-Рабочие Губы, любезно кивает, мол, поехали. Ну, поехали, так поехали – до вечера, разлюбезная «Арана».

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ.

Араксенко, под утро, был совершенно в разбитом состоянии. Свалилось всё, как-то, внезапно и кучей: во-первых, этот досадный прокол с Русланом – как он мог так лохануться с этим парнем? Ас спортзала, оказался чмо на деле . Мдааа… Дивны твои дела, Господи.

Да и Виссарион хорош! Мог бы с ним, наедине, это всё обсудить, обмозговать, перетереть… Ведь, ни разу же, зараза, за всю ночь не подошёл, не сообщил о проблемах с Русланом. А тут – на тебе – в присутствии всей администрации начал разборки чинить, да ещё в драку кинулся…

Идиот!!!

Не ожидал от него такого, ну, никак, не ожидал!

Зачем это он так? Специально? На его место метит, козлина? А, вот, хер ему! Малейший косяк и – к едрене фене, вылетит, как пробка. Пускай кий сосёт в своёй грёбанной школе. Ишь, змея пригрел…

А, вообще-то – чё уж перед самим собой душой-то кривить!- не это выбило из колеи Жеку: не раздолбай Вис, не конфуз перед начальством(пошли они все на …) Лишила его, напрочь, душевного равновесия официантка Ирка , неизвестно как вывалившаяся из его грёз. Неужели он-таки стал ясновидящим? Или как это лучше назвать? Неважно…

Если зто так, то, наконец-то, хоть, чего-то в жизни достиг. Спасибо карате и медитации! Скажи ему кто об этом несколько лет назад не поверил бы, ни за что не поверил, да ещё бы посмеялся, да по-прикалывался, как Вис… А тут – на тебе- живое, во плоти, видение ходит.

Смеётся… Разговаривает… Аромат духов источает…

Жека, даже, несколько раз к ней прикоснулся. Так, невзначай…. Но, даже этих мгновений ему хватило, чтоб ощутить, на сколько желанна и притягательна для него эта официантка. Как дорого ему, даже мимолётное, внимание Ирки – Окорочка!

Да и почему «Окорочка»? Это ж Вис её так»окрестил». Причём тайно, про себя. Так свои обозначения он уже не только Ирке придумал…Не только её пометил…

Нет, нет, «пометил» не в том смысле, как самцы помечают свою территорию – этих « помеченных» Агасферов никогда в жизни не причислит к категории « своих», просто , это был один из способов развлекать себя самого

Этакий оригинал

А если бы узнал Жека о таком кощунственном сравнении его прелести… Ей- Богу, в клочья бы порвал этого « оригинала»

И не только его.

Так что Ирочка с её ногами –окорочками, для него была эталоном женственности, красоты и обаяния.

Любовь слепа – известно же…

А как он всю ночь жаждал её внимания! Ну, хоть, чуть-чуть

И, чтоб привлечь это внимание лишний раз, он, то, якобы случайно, сталкивался с ней в проходе, то спешил проявить галантность и открывал двери перед ней, когда она несла поднос с блюдами или уносила грязную посуду, а то и, вообще, как долбогрёб, отпускал своей новой пассии комплименты и восхвалял её красоту.

И, при этом, улыбался, улыбался, улыбался…. А после серии, как ему показалось, удачных острот, от души, несколько раз расхохотался(!!!)…

Ирка в обморок не упала.

Может потому, что в зале полумрак и толком ничего не разглядела.

Может быть…

Скорей всего, особо не приглядывалась к, свежее испечённому, поклоннику, да и особо некогда было – народу много, плююсь треволнения первого рабочего дня. Не до поклонников, как-то…

Что творилось в казино, что творилось в ресторане, что творилось у входа – Жека не замечал,весь был во власти грёз и радужных мечтаний и если бы Паша Лучерский не увидел ту прискверную ситуацию, что сложилась у входных дверей и не напомнил, в жёсткой форме, главному охраннику о его прямых обязанностях, тот бы, так и не отлип от Окорочка.

До самого утра!

Всё это вертелось в Женькиной голове, пока его вёз Саночкин до дому. С ними ещё было два попутчика, весело переговаривавшиеся между собой и Саночкиным. Женька же, погрузившись в себя, не слышал их и не замечал ничего происходящего вокруг. Даже, когда подъехали к его дому, он не среагировал и продолжал сидеть в машине.

- Жень, ты что, уснул что ли? – встряхнул его Саночкин, - Всё, приехали.

- А? Нет, я не сплю, - встрепенулся Женька, открыл дверцу автомобиля и, ни с кем не попрощавшись, покинул его.

Теперь уж, другая мысль его посетила: быстрей добраться до квартиры – и спать. На сей раз и лампочки в подъезде все были на месте, причём в исправном состоянии, и лифт работал и, даже, в говно Женька не наступил.

Более того, уже дома, зайдя на кухню, обнаружил, что и пожрать ему кое - что оставили домочадцы.

Приняв душ и вкусив трапезы, отправился почевать. Войдя в спальню, увидел, что его бывшая супруга, а ныне –сожительница, Лидка уже проснулась и на него заинтересованно поглядывает. Ждёт чего-то…

Даже не поприветствовав её и не сказав ни слова, Евгеша нырнул под одеяло, повернувшись к сожительнице задом. Та, по-началу, не предала особого значения такой неприветливости своего сожителя – и не такое бывало в их совместной жизни. Тем более, что она настроилась на интим и предавать значения подобным пустякам не собиралась.

Но, вот, прошло пять минут, десять минут… Что такое? Не в тонусе? Не может быть! После многолетнего воздержания, эти три-четыре дня их совместного проживания, Жека не давал ей прохода и, буквально, не слезал с неё, не выпуская из спальни. Даже с детьми, толком, не пообщалась. А сегодня – на тебе- что за фокусы? Решила брать инициативу в свои руки.

«Инициатива» у Женьки оказалась такая твёрдо-каменная, что Лидка пришла в ещё большее недоумение.

- Жень, ну и какого ты хера ждёшь? – поинтересовалась она, - Давай вставляй его скорей, пока он у тебя не лопнул…

- Лида, отстань и не прикасайся ко мне больше, - как-то жалобно попросил Женька, чем ещё больше обескуражил свою бывшую.

Не выпуская из рук Женькин перенапряжённый член, та, ещё надеясь на благоприятный исход, промурлыкала:

- Ты хочешь, чтоб я сама всё сделала, да? Ты хочешь, чтоб я была сверху, да Женя?

- Убери руки! – уже грубо потребовал Женька, - Я от тебя ничего не хочу и не прикасайся ко мне никогда больше! Поняла?

Да, это была ещё одна из тех его странностей, что делала уникальным Женьку во всех отношениях. А как иначе? У него, теперь, появилась дама сердца, его искренняя, настоящая любовь и для него, отныне, не существует иных женщин. Он создан для Ирочки, он переполнен Ирочкой, вся его жизнь, вся его сущность принадлежит Ирочке и пусть вся его промежность разорвётся на мелкие осколки от перенапряга и желания, но следующий его секс будет только с Ирочкой! Так что, Лидка, смирись и прими случившееся, как данность – всё равно тебе ничего не обломится. Но, Лидка-то, как раз, и не въехала в суть, тем более, что её женское самолюбие было попрано самым нахальным образом.

- Ты что, муфел грёбаный, шкворец обкумаренный, пень –собакам ссать, охерел что ли? –взорвалась Лидка, - Что значит «не прикасайся никогда»? Я что ли четыре дня назад домогалась тебя, ишака задроченного? Ты же, падла, уговаривал, умолял меня остаться и начать жить по-новому! А сегодня – не прикасайся, да??? Ну-ка, быстро, объяснил, лошара занюханная: в чём дело?

- Лида, отипись от меня , я спать хочу!- Жека всё ещё из виртуала не вернулся и, поэтому, ему было глубоко наплевать на Лидкины оскорбительные послания в свой адрес.

- Отипись??? Это ты мне, хрюкало клыкастое, говоришь «отипись»??? !- всё распылялась бывшая Женькина супружница, чем, скоренько и вернула его из виртуала.

- Ах ты вошь лобковая! Ах ты…

-- Пошла на куй, прошмандовка! – прошипел грозно Араксенко. Из всего потока словесных помоев на него, ключевой оказалась фраза…

Ни кто и ни за что не угадает, даже с трёх раз!

- На куй?! Я пойду на куй! И пойду сегодня же!! Чтоб ты к вечеру, как проснёшься, рогами потолок уже карябал, лосина сохатый!!!

Вдруг Лидка, так же, внезапно успокоилась, как и, до преж того, взбеленилась.

- Слушай, Жень, ты что себе шмару нашёл?

- Не шмару, дурра, не шмару!!! Я полюбил прекрасную женщину – ты и все бляди в мире, ей в подмётки не годитесь.

- А она тебя? – поинтересовалась бывшая, хотя, похоже, ответ ей был заранее известен.

- Я добьюсь её любви! Она обязательно меня полюбит – мы созданы друг для друга, я так вижу!

- Уууууу – засмеялась Лидка, - Знала я, что ты дурак, но что такой дурак….

Фраза не успела закончится – Женька окончательно вернулся из виртуала.

- Ну, писец тебе, шлюха вертухайская! – бешенство затмило глаза, щась он эту тварюгу забьёт ногами насмерть.

И тут, опять, домовой или ещё кто из духов, в очередной раз сыграли злую шутку с хозяином квартиры. Вместо мощного удара ногой по хрупкому Лидкиному телу, он этой же ногой запутался в одеяле и позорно грохнулся на четвереньки перед сожительницей, словно моля о пощаде. Та же, дожидаться не стала, когда сожитель высвободиться из пут своих, быстро прошмыгнула в дверь и закрыла её на ключ с той стороны.

- Шлюха! Шлюха! Шлюха! – бился, как припадочный Араксенко, пытаясь освободиться от одеяла и нанося удары кулаками по полу, - Вертухайская шлюха!!!

- Может и шлюха… С таким муженьком-то, скорострелом только и остаётся, что в шлюхи пойти, - донёсся из-за двери смешливый голос Лидки, - А вот на счёт вертухайской, могу поспорить … Вертухаем-то ты был, петушатина казиношная! С тех пор и ходишь опущенный…. Даже бабу трахнуть не можешь, как следует… Вот я дура, что опять с тобой связалась… Помяни моё слово, мудила, ты ни одной бабе в мире не нужен – не с клыками, не без клыков!

А вот, от этой фразы, совсем, всё помутнело в рассудке. Жека ломанулся к двери и начал её, с остервенением, выбивать.

- Открооооой, сука!!! Хуже будет! – неслось уже не по квартире, а уже, наверно, по всему подъезду.

- Долбогрёб!!! Ты детей уже разбудил и перепугал!

- Откроооой!!!!

Меньше минуты , скорей всего, понадобилось бы Жеке, чтоб разнести в щепки эту дээспешную дверь, но тут перед ним, вдруг, явственно предстал образ Окорочка…

Причём, так явственно, что Жека испугался даже.

Видение сие в страстном томлении протягивало к нему руки, и всё её обнажённое виртуальное тело, как бы говорило Женьке: « Я вся твоя! Трахни, трахни меня скорей!»

Ничего удивительного – «кукушка»-то у него, уже начинала съезжать. Это, наверно, и к лучшему было в тот момент. Женькин гнев резко улетучился и он забормотал:

- Ирочка! Милая, любимая Ирочка! Я не такой, совсем, не такой – с бабами не дерусь, а с тебя, моя ненаглядная, я буду все пылинки сдувать…, - так вот бормоча, словно в бреду, Женька отошёл от двери и - задом, задом, задом пятясь - осторожно прилёг на кровать, отчаянно желая, чтоб видение не исчезало.

«Кукушка», видать, не совсем ещё съехала и видение улетучилось таки, к немалому огорчению хозяина «кукушки». Опять же и сон улетучился – стало быть, самое время, поразмышлять о бренности бытия. А то, что оно у него, действительно, бренное, Жека давно не сомневался и трагедий из этого не делал.. А вот, мистические курьёзы проанализировать надо, однако.

Как же так: едва возникает желание проучить кого-нибудь из домочадцев, так, сразу же, препятствие. В случае с дочерью, это дверной косяк, в случае с бывшей женой – проклятое одеяло… Интересно, что выкинет Провидение, если он захочет проучить сына? Лучше об этом не думать… Похоже, Бог его от тюрьмы и тяжкого раскаяния спасает… Спасибо ему, конечно….. Но, для чего всё-таки? Ба! Какой он недогадливый! Просто, ужас! А Ирочка? Для чего она ему является? Всё правильно – это перст судьбы на неё указует. Стало быть и косяк, и одеяло сберегли его не только от тюрьмы и раскаяния, но и для того , чтоб заполучить приз в виде Окорочка!

И правильно!

И справедливо!

Он заслужил всем своим существованием и безукоризненным поведением такую женщину на старости лет. Да и не такой он старый… Они с Ирочкой ещё ребятишек наплодят, а её сыну он будет хорошим отцом. Так что и она не прогадала, случай чего…

Вот, только, как добиться её? Наверняка же, разница в возрасте смутит его ненаглядную. Да, если б, только это…

. Как повести себя с ней?

Какую тактику избрать?

Эх, как мало у него опыта завоевания и обольщения женщин! Что ни говори, без помощи Виссариона не обойтись, никак не обойтись. Ладно, пусть пока этот чёрт усатый работает, тем более, что и администрация им довольна…

Вот, как это у него получается: и высокомерный, и на язык не сдержанный, и всякого норовит высмеять, и дистанцию со всеми держит, а в нём, паразите, нуждаются? Надо понаблюдать за ним по-внимательней, может, чего и перенять полезное… А – главное - как советника, его пока заменить не кем. Пусть работает, пусть … И с этой мыслью, Жека провалился в объятия Марфея. Что уж ему снилось – то нам неведомо, но где-то часа за четыре до начала работы он проснулся, выполнил несколько упражнений из стиля карате-до, принял душ и отправился на кухню.

Домочадцы старались на глаза ему не попадаться и совершенно напрасно – глава семейства проснулся в хорошем расположении духа и был сама доброта. Да и «шлюха виртухайская» – молодец, вон сколько всякой вкуснятины наготовила, что и не замедлил вкусить Жека с отменным аппетитом. Насытившись, отвалился на спинку стула в размышлении о дальнейших планах. Ну, как продолжить охмурять Ирку-Окорочка он так и не придумал ничего путного, а, по сему, решил отложить до вечера, до встречи, как он полагал, с экспертом в этом деле. Пока же, надо уделить внимание семейству, вернее –отдельным его членам.

- Данилка! – громко позвал он сына

- Что, папа? – не замедлил явиться отрок пред очи, склонив голову и потупив взор – не поймёшь: то ли к сенсею явился, то ли к отцу

- Собирайся! Пойдём немного погуляем, а, заодно, и кое что отработаем, - просто так с сыном погулять, с заходом в магазин игрушек или детскую кафешку, или ещё куда, для детской души приятное - было делом немыслимым и, совершенно излишнем.

Типа, пусть привыкает к трудностям жизни. Подрастёт – спасибо папке скажет!

Выйдя из квартиры, Женька обнаружил несколько предметов старой мебели в виде шкафа, дивана и кресла, выставленные кем-то в коридор общего пользования. Не сказать, чтоб они сильно мешали, но прямой доступ к лифту перегораживали-таки. Ясно, что кроме хозяина соседней квартиры слева, это не мог сделать никто.

Непорядок!

Жека только хотел нажать кнопку звонка в нужную дверь, как та сама отворилась и сосед, для кучи, взгромоздил ещё одно старое кресло.

-Это что за херня, Лёня?! – возмутился Жека, - Ты заставил весь проход к лифту! Один что ли здесь живёшь? Почему я должен огибать, обходить и спотыкаться о твою грёбанную мебель? Ты в курсе, что коридор общий?

- Извини, Женя, - примирительно начал сосед, - После завтра всё увезу на дачу, а пока… Ну, обновил, по случаю, неожиданно, мебель – вот старьё и решил выставить. Пока! Пару дней, максимум, постоит.

- Ни хера! Ничего не знаю! – решил, почему-то Женька пойти на дурацкий принцип, - Убирай я сказал! Буду я ещё здесь запинаться… Совсем охерел?

- Подождёшь два дня, ничего с тобой не сделается! – резко изменил тон Лёня, - Не обойти ему никак, видите ли… Случись с тобой такое, я бы и слова не сказал.

-Убирай! – продолжал настаивать Араксенко.

- Да, пошёл ты! – и перед Жекиным носом дверь захлопнулась.

- Ладно, сынуля, пошли! - скомандовал он Данилке,- Мы этому козлу ещё покажем козью морду!

Сели в лифт.

Поехали.

Молча ехали.

Отцу нечего было сказать сыну, сын, как всегда, не смел даже пикнуть без разрешения отца.

Вот и первый этаж,, лифт притормаживает, створки дверей с характерным лязганием открываются – пора выходить.

- Здравствуйте, дядя Женя! – раздаётся весёлый детский голос.

Обладателем этого голоса, по иронии судьбы и к своему несчастью, оказался сынок соседа Лёни - того самого, с кем несколько минут назад скандалил Жека.

Рассеяно глянув на ребёнка ( ровесника своего сына, кстати), секунду подумав, отвечать или нет на приветствие…

Как вдруг весь облик Женьки, приобрёл какой-то глумливо-пакостный вид, какая-то паскудная мыслишка зародилась, развилась и быстрёхонько созрела в его мозгах.

-О! –указательный палец поднят вверх, фирменный оскал стал неимоверно широк, глазки рептилии азартно заблестели, что могло свидетельствовать только об одном – пора мыслишку претворять в жизнь.

- Здраааавствуй, Ванечка! – приторно сладким голосом пропел Араксенко- Как ты во время-то здесь оказался, прям, как по заказу.

- А что такое, дядя Женя? – пацанёнок неподдельно заинтересовался и даже не стал заходить в лифт, позволив дверям захлопнуться.

- А вот что! Там твой папа бардель устроил из мебельного хлама, пройти невозможно.

- Так мы же завтра это всё увезём… - начал было объясняться Ванечка.

- Не перебивай старших! – повысил голос Жека, - Меня не волнует, когда и куда вы это заберёте, проход свободен должен быть - и всё! Я сказал об этом твоему папашке, а он имел наглость меня послать.

-А я-то здесь при чём, дядя Женя?

- Заткнись я сказал и не перебивай! А ты здесь вот причём: раз твой папа не понимает нормальных слов, его сын будет страдать за это. Может, тогда дойдёт лучше, что посылать меня не следует и грубить мне тоже.

Ванечка продолжал всё это выслушивать в крайнем недоумении, ибо за всю свою короткую жизнь ничего плохого он от взрослых не видел и к соседу дяде Жене относился с уважением и симпатией, глядя в окно, как он летом, во дворе, выполняет ката и отрабатывает приёмы карате с сыном Данилкой. Порой, даже, завидуя и сожалея, что его папа с пивным брюшком не способен на подобное. И тут – на тебе: дядя Женя с ним грубо разговаривает почему-то.

И если б только это….

- Так вот, слушай меня внимательно: мы с Данилкой собрались потренироваться маленько, поотрабатывать удары. Нам необходимы для этого боксёрский мешок или груша. Короче – снаряд какой-нибудь… Так вот, снарядом этим для отработки, сегодня будешь ты. Данилка, приступай! – скомандывал Женька своему отпрыску.

И тот – малолетний зверёныш – в мгновение ока скинув тёплую куртку, обрушил боковые удары ног в голову и по корпусу соседского парнишки, с которым, хоть и изредка, играл в различные игры и почти дружил. Но не брать же это в расчёт, когда сенсей-папа дал чёткую команду.

И он выполнит, добросовестно выполнит эту команду! И плевать, что партнёр по играм оказался практически, беззашитным, кричит от боли, он ему, сейчас, ещё серию прямых ударов кулаками проведёт. Раз, два, три - отлично! Теперь ещё и коленом добавит…

Браво! Аут! Враг повержен!

Ванечка упал на бетонный пол подъезда, крича во всё горло и зовя на помощь. Прикрыть голову руками и сжаться в комочек вот то единственное, что подсказал ему инстинкт самосохранения. Ну как тут поотрабатываешь приёмы! Данилка, с досадой, поглядел на папочку – мол, что делать-то? Не желает почему-то этот соседский лох побыть средством для шлифовки Данилкиных навыков карате. Безобразие!

Жека подошёл к поверженному, приподнял, встряхнул и поставил на ноги. При этом, не удержался от назидания:

- Ванечка, ты не ори, как будь-то тебя здесь режут. Ну-ка, поставь вот так вот руки, закройся и двигайся, двигайся, двигайся как можно быстрей, чтоб Данилке было трудней по тебе попасть….

- Уйдииии! Отпустиии меня! Я всё папе расскажу, как…

-Ах ты сучонок! Ты ещё жаловаться вздумал! Ещё и угрожать… Ну-ка, Данилка, вышиби из него дух!

Зверёныша-Данилку не надо уговаривать – ведь это единственное, что он научился хорошо делать, не то, что там читать, считать и писать. Доставить же удовольствие сенсею-папе – это, вообще, святое. Ну-ка, полюбуйся, папочка, как я умею это делать. И всё, благодаря тебе,о, мой сенсей! Ради твоего одобрительного взгляда, я забью насмерть любого. Любого!!! Мать, сестру не пожалею, не то что этого…

Раз так – какие могут быть церемонии? – колотил Данилка свою жертву яростно, с удовольствием, с улыбкой на устах под одобрительные комментарии «сенсея».

Чем бы это кончилось и когда бы это кончилось – неизвестно, но, вдруг, заурчал лифт и стало понятно, что кто-то спускается сверху. Не хватало, чтоб ещё застукали и пошли в свидетели, случай чего… Приподняв, дрожащего от боли и страха мальчишку, Жека прошептал ему угрожающе:

- А теперь, щенок, беги к папочке и скажи, что с ним будет тоже самое, если он к моему приходу не уберёт свой хлам. Пшёл!!!- при этом, Араксенко не отказал себе в удовольствии пнуть пацанёнка под зад.

Ребёнок, даже не стал дожидаться прихода лифта, бросился к лестнице и , бегом, на верх. Пусть пёхом. до девятого этажа, решил Ванечка, пусть, превозмогая боль своего избитого тела, рискуя получить серьёзную травму на полутёмных лестничных пролётах, да ещё с залитыми слезами глазах - лишь бы подальше от этих ужасных, отмороженных соседей.

Жека с Данилкой тоже не стали дожидаться прибытия лифта и поспешили ретироваться, скрывшись в уличной темноте.

Гуляли они недолго. Да и прогулкой это можно назвать с большой натяжкой. Дойдя до ближайшей детской площадки, Араксенко начал экзаменовать сынулю на предмет качественной демонстрации ката. После исполнения очередного каратешного «танца», долго и нудно указывал на ошибки, заставляя повторять проделанное по-новой.

И так, раз за разом.

К счастью для сынули, запас времени у папы-сенсея был ограниченный –на работу скоро- и всю науку восточных единоборств проэкзаменовать он был , просто, не в состоянии. А как бы хотелось! Ведь это же наследник его, надежда и гордость он пойдёт гораздо дальше папки, он станет знаменитым, как Брюс Ли! О нём должен узнать весь мир, а это возможно только через переезд в Америку. Вот с прославления это страны и начнёт его Данилка. Вот и готовит Жека свой товар для продажи туда – за океан, а это, в свою очередь, значит, что никаких поблажек сыну от отца не дождаться, пока он не затмит собой , всё того же, Брюса Ли. На меньшее сенсей-папа не согласен.

Тем не менее, надо возвращаться в реалии. А они таковы, что проза жизни заставляет обратно идти в свой подъезд, подниматься на свой девятый этаж и заходить в свою трёхкомнатную квартиру, где ждёт нежеланная встреча с этой…

Ну всё правильно вы поняли – с «вертухайской шлюхой», даром, что она мать его Данилки…

В прочим, туда ещё попасть нужно! Да-да, именно, попасть, ибо выйдя из лифта Араксенки – сын и отец- столкнулись с разгневанным папашей Ванечки, которого они оба, так бессовестно, унизили и ни за что обидели.

- Женя, что за херня?! – грозно вопросил сосед Лёня, - Это ещё что за наезды на моего сына?

- Он тебе, что не объяснил, за что пострадал? – съехидничал Жека.

- Причём здесь он??? – сосед уже не пытался сдерживать ярость,- Я у тебя требую объяснений, пидарюга клыкастый. От тебя! А не от твоего сына, заметь, чмо ушастое!

Не в правилах Жеки было вступать в длительные словесные дебаты – он плохо умел это делать, но, зато, хорошо у него получалось бить, причём, бить всеми конечностями по всем частям человеческого тела. Особенно, внезапно. Вот и в это раз, без всяких предисловий, замелькали Женькины кулаки и ноги, обрушивши на соседа убийственный град ударов. Весовые категории были, крайне, не равны Женька был , минимум, на тридцать килограммов легче своего новоявленного врага, но это, отнюдь, не помешало ему отправить в тяжкий нокдаун Леонида, к величайшему восторгу Данилки.

«Поплывший» от помутнения сознания Леонид, всей тушей грохнулся на спину, что позволило Женьке оседлать его сверху и бить, бить, бить, делая из лица ворога лютого кровавую маску.

И забил бы!

И забил бы с самыми печальнейшими последствиями. В том числе и для себя. Но толстое тело, что лежало под ним продолжало сопротивляться из последних сил и брыкаться, отчаянно брыкаться на одних инстинктах, рефлексах и… Что там ещё есть в физиологии, когда сознание почти отсутствует?

Неважно!

Тем не менее, это и помогло, в конце концов. Спасла та самая мебель, собственная мебель, что соседушка намеривался выкинуть на помойку или ещё куда.

Короче говоря, в результате брыкания Лёнчик толстой ножкой задел пирамиду кресел, что громоздились друг на дружке, в результате чего, самое верхнее кресло грохнулось на головушку Жеки самым немилосердным образом. Причем, не мягкой своей частью, а, именно, колёсиками, теми самыми двойными колёсиками, да на самую макушку.

Как шейные позвонки- то сдюжили!

Тресни, хоть один из них, хоть чуть-чуть, и всё –Жека инвалид до конца жизни и хрен ему , а не Америка.

Про Ирку –Окорочка и говорить не стоит – она даже не узнает об этом.

Так вот, приняв на главу свою соседское кресло, Жека был оглушён и потерял сознание, чем и воспользовался, мгновенно, сосед-толстяк. Он скинул с себя обмякшее Женькино тело, тут же, навалился на него всей своей тушей и начал с остервенением душить своего обидчика и обидчика своего сына, одновременно.

Душил-душил, душил-душил, душил-душил….

От прилагаемых усилий, лик Женькин посинел, язык вывалился, и он начал хрипеть. Вот ведь как удача на войне бывает переменчивой!

То есть, ситуация сложилась такая, что сегодня, непременно, кто-то должен был отправиться в тюрьму, а кто-то на кладбище.

Весь недавний восторг Данилкин сменился диким ужасом и он ломанулся к матери за подмогой - больше-то спасения ждать не откуда. Да и жена соседа, услышав неимоверный шум, выскочила из квартиры. Совместными усилиями, бабы растащили своих мужиков по квартирам и криминалу, на сей раз, восторжествовать не удалось. Дома, «шлюха вертухайская» брызнула водой в лицо Жеки, дабы привести его в чувство, после чего, начала обрабатывать перекисью водорода его рану на башке.

Рана не была глубокой, но кровь источала, весьма обильно. Несколько раз промокнув тампонами из бинта, начала выстригать волосы вокруг раны, затем, аккуратно побрила, правда, прихватила лишку пространства макушки – ну что взять с непрофессионала. После чего, помазав вокруг раны йодом, наложила очередной тампон, обернула бинтом сверху вниз и привязала его к Женькиному подбородку.

Ну -ни дать, ни взять, - ранено-контуженный боец.

В голову, контужено- раненный!

Всё это время Араксенко глупо, из стороны в сторону, вращал глазами, силясь понять, что же с ним произошло и почему он, только что, видел…

Нет, не Ирку!

Кажется …Бога?

И, похоже, настоящего, а не выдуманного Женькиной бредовой фантазией.

Перекинуться, правда, с ним не успел, даже парой слов – помешали ( и тут помешали!) мерзавцы! Придя в себя окончательно, осознал всё случившееся только что и ту роль, что сыграла во всём этом, суетящаяся около « вертухайка» .

Чёрт побери, она, кажется, спасла ему жизнь, хотя он её и не просил об этом. Вот так вот она, вечно и лезет, куда её не просят! Ещё и смотрит с усмешкой, стерва… И дочура – туда же- никакого сочувствия папке…. А вот Данилка – молодец – ишь, как переживает и причитает:

- Папочка, папочка, с тобой всё в порядке? Как ты себя чувствуешь?

Да, вроде, ничего.

Жека приподнялся на ноги.

Нет, что-то голова кружится и подташнивает немного… Чем это, интересно, этот козёл его так огрел? Ведь, победа-то, явно, была на Жекиной стороне… Не честно, ох, не честно этот козлина с ним поступил….

Ну, да ладно, сквитаемся…

Фу, как погано!

Башка болит, подташнивает…

На работу, что ли, не ходить? Нельзя-а-а-а…Как они там без него! Да и охранника нового надо, срочно, искать… Мишке позвонить…Срочно! Он всегда не прочь подработать… Так и сделаю.

Женька, не обращая внимания на стенания сынули, подошёл к телефону и набрал номер. На том конце провода послышалось:

- Да, я вас слушаю!

- Мишь? Привет!

- Здравствуйте, Евгений Фёдорович! Как Ваши дела?

- Да ничего, Мишь, спасибо… Ты чем занимаешься?

- Да ни чем –телек смотрю. Что-то случилось?

- Случилось, Миша, случилось… Ты, кажется хотел подработать в казино?

- Да не отказался бы…

- А как ты смотришь на то, чтоб , уже сегодня, начать там работать?

- Ммммм… Неожиданно как-то… Даже не знаю,, что сказать…

- Надо, Миша, срочно надо! Выручай!

- Нуууу… Если надо…

- Ты же , где-то там, не далеко живёшь от бывшего ресторана «Турист»? Так вот, собирайся, оденься цивильно – костюм, галстучек – и ступай туда прям сейчас. Постучишься в окошко, что на двери там, тебе откроют… Спроси Виссариона Александровича. Подойдёт мужчина с усиками, где-то моего возраста, скажешь, что от меня… Он тебя запустит и всё объяснит – с ним вместе, и будете работать. Понял?

- Понял, Евгений Фёдорович. А Вы где будете?

= Я приеду, чуть по-позже… Заодно там их всех и предупредишь об этом… Лады?

- Лады. Только уж Вы долго не задерживайтесь, Евгений Фёдорович, а то мне как-то….

- Не ссы, Мишаня, не задержусь! В общем, я на тебя надеюсь, не подведи своего тренера.

- Постараюсь, Евгений Фёдорович….

- Ты не старайся, а не подводи! Короче, встречаемся в «Аране», не забудь предупредить , что я задержусь.

- Не забуду…

- Ну, пока! – и Жека положил трубку.

Вот в этом был весь Араксенко Евгений Фёдорович! Нет, чтоб самому позвонить, предупредить – трубка-то телефона, вот она, в руке – так, нет же, обязательно перепоручит неприятную миссию разговора с начальством кому-нибудь другому… Сделав, что должно, Жека обвёл взглядом своё притихшее семейство. Помолчал, выдержал паузу:

- Я не понял, - наконец, произнёс он, - Дома похороны, что ли? Что притихли? Что уставились? Ну-ка, Лидка, подавай жрать - я, что-то проголодался…

- Эк, тебя торкнуло! –проворчала Лидка,- Жрать он захотел… Проголодался… Вроде, недавно из-за стола. Да и почему я должна тебе что-то подавать? У тебя есть кому теперь это делать. Вот в кого влюбился – с неё и требуй, а меня оставь в покое.

- Ну, ты, кобыла! – рыкнул Жека,- За базаром-то следи! Ещё при детях вздумала: «влюбился- не влюбился», совсем ни хера не соображаешь, что ли?

- Ты до хера соображаешь, как посмотрю… То, что, при детях, меня обзываешь по всякому и устраиваешь погромы – это ничего? Да пошёл ты, меренюжища тухлый!

- Ты чё, вертухайка, по хлебальнику давно не получала? Совсем нюх потеряла? Щас, прочищу! И напомню, заодно, твоему хлебалу кое что.

- Только рискни, пидор контуженный! Я вон сковородкой так наверну по твоему жбану… Только уж на сей раз, тебя откачивать будет некому. Ну, что рискнёшь?

- Да пошла ты…

Женьке, и впрямь, было не до подобных авантюр, башка-то, не железная, чай….

Он зашёл на кухню, наложил себе, чего надо, налил, чего хотел и, с аппетитом, поел. Тошнота, как ни странно, улетучилась и головокружение прошло Кажется, он нашёл способ борьбы с сотрясением мозга. Своего мозга! Благо, наличия сей материи у него было не так уж много.

Теперь, чуточку полежать, помечтать, да и на работу, помолясь тому самому Богу, что он видел, благополучно отчалить….

Глава одиннадцатая.

Тем временем, где-то, за пару часов до отъезда на работу, Виссарион прочёл в бегущей строке по телевизору рекламное объявление о том, что сегодня казино «Арана» проводит розыгрыш призов.

Каких, конкретно, не указывалось, дабы стимулировать азарт и заинтриговать потенциальных игроков и игруль. Более того, провозглашалось, что все выигрыши будут выплачиваться в валюте, то бишь, в долларах.

Всего лишь, один день!

Оно и понятно, где ж набраться столько валюты?

Ещё неизвестно, чем это - та затея обернётся…

Вис без особого интереса отнёсся к данной новости. Ну сделало начальство вывод из сегодняшней малой посещаемости, ну попрёт народ( если попрёт, конечно): ему-то что? Лишняя суета, лишняя работа и лишняя нервотрёпка – не более. Да ещё неизвестно, что за партнёра сегодня Жека приволокёт. В общем, об этом потом, позже…

Эти мысли будут загаживать мозги и по дороге на работу и, непосредственно, на работе. Сейчас же, надо отвлечься, отключиться, насладиться недолгими часами домашнего уюта, чтобы зарядиться положительной энергией, ибо отрицательной, с избытком, он будет получать всю предстоящую ночь от окружающей действительности и от тех, кто польститься сегодня на возможность выиграть валюту.

Всё хорошее и приятное имеет скверную привычку быстро заканчиваться. Вот и наслаждению уютом настал свой срок. Часы на стене неумолимо намекали на то, что пора собираться на работу. Виссарион намёк понял, собрался, попрощался с женой и дочерью и отправился к ближайшей остановке общественного транспорта.

Автобус нужного маршрута пришлось догонять, т.к. на подходе, буквально, метров за двадцать до остановки, он обогнал Виссапиона и если бы остановка пустовала – сто процентов – пришлось бы дожидаться следующего.

А это в Холмске девяностых годов, всегда сулило опоздание куда угодно, на столько не регулярно работал общественный транспорт.

Бегал Вис неплохо, поэтому ему не составило труда вскочить на подножку, готового отчалить автобуса и, максимум, через полчаса, он уже был у дверей пресловутой «Араны».

Швейцар Санька, без особого энтузиазма, отварил ему дверь и не поздоровавшись, уселся на диванчик, уткнувшись в журнал, делая вид, что читает. На Виссариона это не произвело никакого впечатления. Он снял верхнюю одежду, причесался возле зеркала и, как всегда, отправился обследовать закоулки казино. По мере продвижения по выбранному маршруту, ему попадались на встречу работники заведения и каждый второй норовил свернуть в сторону, чтоб не здороваться с негодяем охранником – уж слишком свежи в памяти были вчерашние события и последствия для некоторых из них.

Да уж, слухи под этой крышей распростроняются мгновенно.

И что?

Очередной коллектив с очередными сложными для Виссариона отношениями в нём – не более.

Картина знакомая, не единожды видимая. Сказать, что привычная…

Да нет, к этому сложно привыкнуть, а вот философсое отношение к происходящему – пожалуйста. И пошло оно всё к чертям собачьим! Не надо прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнётся под нас….

В игровом зале, крупьешки женского пола поздоровались только, да вот, ещё Паша Лучерский радушно протянул руку. Рановато он что-то сегодня на работу заявился.

На кухне, со стороны поварих, полное игнорирование, однако же директор ресторана Киса, находяшийся здесь, тоже - само радушие и приветливость- с каким-то подобострастием непонятным, жмёт руку Виссариона.

Прохождение мимо официантской кондейки ознаменовалось тем, что Окорочёк и Беляшишка вежливо поздоровались, а метрдотель Тимофеич отвернул свою харю в сторону. Что ж. вполне ожидаемо

Так, посмотрим, что нас ожидает в баре?

Здесь всё нормально – бармен Эдюся тянет лапу через стойку. Продуманный чувак! Этот, если и замыслит что худое, постарается по-дольше скрывать, поросёнок этакий.

Заглянем-ка в посудомойку.

Здесь Света-Телогрейка, спешила по-скорей докурить сигарету и, с прищуром, через дым глянув на Виссариона, молча, поздоровалась –таки.

А вот из кабинета вылетает Кустин и устремляется куда-то. Заметив дифилирующего ему на встречу охранника, тоже очень радушно его приветствует. Чё этто они все сегодня так рано собрались? Ах, да! Вис вспомнил рекламу по телевизору расчёт сегодня в валюте, ожидается наплыв, вот и готовятся. Что ж, разумно! Таким образом, если подвести небольшой предворительный итог начала рабочей смены, то всё выглядело не так уж плохо - все козырные карты казино, пока что, на его сторне. Пора и к своему рабочему месту возвращаться, скоро народ попрёт.

Войдя в фойе, Вис обнаружил полнейшую пустоту – швейцар слинял куда-то, в то время, как дверное оконце сотрясалось от чьих-то сильных ударов. Глянув сквозь, приоткрытую слегка, дверцу, кто же так борзеет, Вис обнаружил Серёгу Кременка. Опять он один почему-то, опять Рабочие Губы его не сопровождают.

- Вы что, плять, охерели! – заорал око государево, - Где вы там шароёпитесь? Полчаса уже стучу.

Звиздит, конечно! Полчаса…

Вис с полчаса, как приехал! Хотя… Санёк-то мог улизнуть с момента начала его обхода заведения. Покрывать швейцара, и на сей раз, Агасферов не усмотрел резона, поэтму спокойно произнёс:

- Я, вообще-то, только что вернулся с обхода, исполняя твои, именно, твои предписания, Михалыч!

class="book">

- А где этот пистёнышь Санька?

- Понятия не имею.

-Как! Его, что, вообще что ли не было?

- Отчего же? Был. Меня даже запустил беспрепятственно…

- Так, ладно, появиться – гони его, выипка, ко мне!

Но гнать, к счастью, никого не пришлось – швейцар вырулил со стороны туалета, явно там не находясь. Скорей всего, находился в переходе между рестораном и гостиницей, где была вмонтирована стальная дверь на улицу с таким же окошком, как и входная. Именно, через неё посетители и покупали входные билеты. Иными словами, это была временная касса. Там же начинался бывший гостинечный коридор, где в гордом одиночестве сидела кассирша Надька, с которой Виссарион ещё не познакомился и которую никогда не видел и не имел представления, как она выглядит. Зато Санька, похоже, давно её внимательно разглядел и не только…

В описываемый же период, швейцар, прожигаемый гневным взором Кременка, решил прикинуться придурком, во избежание тяжких последствий начальственной немилости. Он скорчил страдальческую гримасу и не дожидаясь расспросов с пристрастием, жалобно заговорил:

- Ой, простите, Сергей Михалыч, живот что-то скрутило – обосрался ни ко времени. Больше не повториться, обещаю.

- Да мне твои обещания по-херу! - прервл его Кременок.

Однако чувствовалось, что необычное признание швейцара и его покаянный вид возымели своё действие, гнев пропал, оргвыводы не последовали, а лишь назидание:

- Ещё раз обосрёшься или обоссышься не во время, выгоню на хер!

С чем и исчез, оставив Виссариона и швейцара наедине. Швейцар, тут же, начал мерить ненавистным взглядом коллегу – мол, в очередной раз подставил меня, сука. Ну, погоди!До словеных изъяснений не дошло, т. к. раздался очередной стук в «кормушку». Санька резво подбежал к двери, что, определённо, подтверждало то, что с желудком у него всё в порядке. Вис глянул на часы: так и есть – пошла клиентура, посетители посыпались, как из рога изобилия. Вот что значит реклама и стремление испытать удачу по части выигрыша энной суммы в валюте.

Вис принимал от швейцара билеты и автоматически складывал их в карман. Он ни за что бы себе не объяснил, для чего проделывает такие манипуляции, тем паче, раньше входные билеты девались неведомо куда. Да и инструкций по этому поводу никто не давал.

И не до этого сейчас!

Висариона донимала только одна мысль: где же Женька, куда запропастился этот сукин сын? Посетители всё прибывали и прибывали – никакого сравнения со вчерашним началом рабочпй ночи.

Двое привратников изрядно утомились за каких-то полчаса и даже взаимная неприязнь, на время, отошла на второй план. Наконец-то первый наплыв стал спадать, двери всё меньше и меньше требовали внимания к себе. Это закончился первый цикл. Само собой, разумеется, за ним последует и второй, и третий, и … - ночь-то длинная! Но , пока, появилась возможность передохнуть чуть-чуть.

Присели.

Пошёл процесс раслабухи.

Сашка закурил и даже, тактично, нчал направлять дым своей сигареты в сторону от Виссариона, как снова раздался стук в дверь, но какой-то нерешительный. Швейцар, уже рефлекторно, взмыл вверх и не выпуская из зубов сигареты, метнулся открывать «кормушку».

Открыл.

Ожидания увидеть очередного погонщика за Фортуной, не оправдались - через открытое отверстие донёсся юношеский голос:

- Могу я видеть Виссариона Александровича?

- Я вас внмательно слушаю, - произнёс Вис, подойдя к двери.

- Меня направил сюда Араксенко Евгений Фёдорович, я буду сегодня работать охранником вместе с Вами. Он сказал, что Вы мне всё объясните и введёте в курс дела.

- Вот как? Ну, что ж, заходите! – Вис отодвинул засов и запустил молодого человека.

Пред ним предстал худощавый, чуть повыше его ростом, миловидный юноша интеллигентной внешности с каким-то нежым, как у девчонки, румянцем на щеках. Вис знал его немного, видел на совместных тренировках у Женьки в спортзале. Запомнился именно тем, что при всей своей внешней хрупкости и неубедительности, был, весьма, техничным бойцом и серьёзным соперником в спаррингах. Ему, кажется, лет восемнадцать и, кажется, Мишей звать…

-Миша- протянул он руку, представляясь

-Я Вас помню, Миша, - произнёс Виссарион в ответном рукопожатии.

- Я Вас тоже помню, Виссарион Александрович и, почему-то, сразу подумал, что, именно, к Вам в напарники меня вербует Евгений Фёдорович.

- Польщён своей известностью,- без сарказма и на этот раз не обошлось, -Сам-то он где, этот Евгений Фёдорович? Лично-то представить, уже не по чину?

-Не знаю! Сказал, что приедет по-позже…

- Вот мудила! А самому позвонить и предуредить западло, разумеется? Ну, да хрен с ним! Вы, Мша, проходите, раздевайтесь и пока, относительно тихо, я постараюсь ввести Вас в курс дела.

- Хорошо. Только, Виссарион Александрович, обращайтесь ко мне на «ты», мне как-то так привычней.

- Договорились.

Миша упруго сбежал со ступенек, что свидетельствовало о прекрасной физической форме. В считанные секунды привёл себя в порядок в гардеробе под любопытным взором тёти Нины и присев возле Виса, приготовился внимательно выслушать все наставления и инструкции о предстоящей деятельности. Вис настроен был максимально кратко и доходчиво растолковать своему новому партнёру суть предстоящей работы – как-то не хотелось выполнять за Женьку его прямые и непосредственные обязанности. И только начал изланать тезисы, как появился Кременок и, сразу же, направился к ним.

- А где Женька? Что-то я его не вижу, - поинтересовался он.

- Сказал, что придёт по-позже, - нехотя ответил Вис.

-Кому сказал? –настырно допытывался государево око.

- Вот, молодому человеку, - кивнул Агасферов на, нечаянно свалившегося на его голову, напарника, - Кстати, познакомься, Сергей Михалыч, мой новый партнёр. Звать Миша.

- Вот мудила! А самому позвонить и предуредить западло, разумеется? – вскипел Михалыч, не удостоив даже взглядом Михаила.

Ещё то воспитанице – учтивость так и прёт. Да уж, мы академиев не кончали…

- Не знаю, Серёга, это ты у него, по случаю, выясни: западло или нет.

-Выясню!- резко сказал Кременок, вскочил и его холерический темперамент понёс своего обладателя в сторону кабинета администрации – не иначе, как звонить и выяснять. Ну и меры, само собой, принимать… А как же, иначе?

- Это кто? – кивнув во след Михалычу, поинтересовался Миша.

- Зам. Генерального директора, - вяло проинформировал Вис.

- Понятно. Я ему, вроде , не понравился,- усмехнулся Миша.

- С чего взял? С его реакции на тебя? Будь спокоен – это его обычное реагирование на всех потенциальных подчинённых, кого он впервые видит. Дейла Карнеги-то он, явно, не читал,- щегольнул своей эрудицией Виссарион, не придавая значения тому, знает ли Мишка, кто такой Карнеги и уж, тем более, читал ли его.

- А на потенциальных начальников, у него такая же реакция?

- Интересный вопрос! Мне и самому это любопытно выяснить, - Вису, вдруг, стало весело и , глянув на прислушивающегося к их разговору, швейцара, добавил, - А этот, «греющий» уши молодой человек, зовётся швейцар Санька. Познакомься, кстати…

Швейцар и новый охранник обменялись рукопожатиями. При этом, Санька не приминул отреагировать по поводу ушей:

- Я, в отличии от Вас, Виссарион Александрович, никогда и никого не закладываю

- Угу. Просто, доносишь – и всё! Ладно, не будем здесь демонстрировать дрязги в коллективе при новом сотруднике.

Никчёмный диспут, готовый, вот-вот, разгореться, был прерван стуком в дверь – начинался второй цикл наплыва посетителей и все трое « стражей врат» приступили к своим обязанностям.

Второй наплыв оказался , несколько, скромнее первого, но, зато, по солидности и представительству, заметно превзошёл первый. Здесь появились и известные в городе бизнесмены, и криминальные авторитеты , и, просто, известные люди: местные журналисты, писатели, спортсмены и прочая…

Появился, наконец, и Жека, как будь-то специально приурочивший своё явление в столь солидной компании. Он был, почему-то, бледен, не смотря на морозец на улице и из под шапки, под подбородком, проходила какая-то белая верёвочка. Он, молча, со всеми поздоровался и, сразу же, попёрся в свою кондейку, где умудрился пробыть очень долго.

«Медитирует» - решили охранники.

А что?

Солдат спит –служба идёт, а Жека медитирует – рабочее время идёт, всё в полном соответствии. Дело страдает? Да стоит ли придавать значение таким пустякам?

Как бы там не было, Араксенко, предъявил себя подчинённым, наконец, а то утомились в ожидании бедолаги.

И так-то, из-за своей несуразной внешности, порой, вызывал улыбку у окружающих, а тут, вообще…

Нарисовался наш «герой» перед публикой с огромным белым тампоном на самой макушке своей «тыквы», подвязанным нелепо под самым подбородком и выражением лица страдающей рептилии.

Зрелище –ещё то!

Так в цирке некоторые клоуны приделывают себе большой нос, а в качестве головного убора используют маленький колпачок, который, дабы не свалился, крепят верёвочкой под подбородком.

Нос подставлять Женьке было без надобности – он итак у него большой, а вот тампон, как раз, и выглядел тем самым белым клоунским колпачком. То есть, захоти Араксенко специально кого-нибудь рассмешить таким образом, у него лучше бы и не получилось. Стоит ли говорить о том, что даже охрана не удержалась и прыснула со смеху от увиденного – этак экзотично себя принарядить…

Да ты талантище, шеф!

- Фули ржёте, придурки? – страдальчески поморщился Женька.

Ответить ему не успели, т.к. из бара опять вывалился Кременок и, заметив Жеку, заорал:

- Во, плять! Я ему названиваю, Лидка говорит, что уехал давно… Я говорю ей, что -ни хера, нет его здесь, а он – вот он! Ты где шароёпишься, сукин сын? Не знаешь, что за день сегодня? Я тебе не говорил приехать по-раньше?

- Ой, Серёга, не ори, а… Мне, итак, херво!

- Херово ему, видите ли! Ты чё вырядился, как клоун в цирке? С плуговской шоблой собрался сегодня выступать?

- Плять!- страдальчески сморщился Женька,- Иди ты, Серёга…

Но пошёл сам, а не Серёга.

Пошёл в сторону ресторанного зала, чтоб раствориться во мраке его. Но оттуда вынырнул Кустин и, столкнувшись, нос к носу, с Араксенко, радостно произнёс:

- О, Женька! Привет! Чё с тобой? – и не дожидаясь ответа, выпалил, -Там , по телевизору, цирк показывают… Так один клоун в колпачке, ну вылитый ты, Жека!

Тут уж сдержаться было совершенно невозможно: и охранники, и Кременок, и Кустин - ржали все, как сумасшедшие, на столько единая была оценка образа начальника охраны казино.

Бедный Женька, только, в отчаянии, махнул рукой и удалился в глубь зала. В самом деле, ну не драться же со всеми сразу, да ещё с больной головой! Скрыться, срочно скрыться от этих долбогрёбов в спасительном мраке и до утра не показываться на глаза. А там…

Если бы он знал, бедолага, какой удар ждёт его через несколько секунд, то все насмешки этих недоумков ему бы показались цветочками. Ягодками же было то, что он столкнулся возле входа на кухню с Иркой-Окорочком и та, зараза, аж пустой поднос уронила, увидев Женьку в новом обличии и, прижав руки к щекам, захохотала. Хохот её был так силён, что слёзы выступили из глаз. Более того, от хохота с ней чуть истерика не случилась, на столько неудержимо было её веселье. И плевать, что это привлекло внимание других официантов! И плевать, что и они, мерзавцы, не удержались от смеха! Главное – как она-то могла с ним так поступить, его любимая женщина!!! Нет, чтоб приласкать, утешить, успокоить, так она ещё и … Нет, это, просто, невыносимо! Что за день такой! Да будь он трижды проклят! И Женька поспешил , срочно, ретироваться. С глаз долой!

Но, куда?

В игровой зал?

Там- посетители, там – крупье, там стать посмешищем ещё проще, чем среди коллег в фойе. Так, всё-таки, куда? Да, опять же в кондейку! Только бы из администрации ни на кого не напороться. И, срочно, с кем-то надо обсудить всё случившееся, иначе его рассудок не выдержит.

С кем, именно, обсудить - вопрос перед ним, почему-то, не стоял. С Виссарионом – с кем ещё больше! И почему, именно, Виссарион был для Женьки объектом для исповеди – он не мог сам себе объяснить как будь-то бывший сослуживец не ржал вместе со всеми над ним. Всё, решено, надо курс держать на кондейку и, только, на кондейку – там спасение, там ждёт утешение в лице негодяя Виссариона.

И, как ни странно, на сей раз карта пала благоприятно: и никого из администрации не оказалось в фойе, и второй цикл посещаемости резко спал и появилась возможность, безболезненно, привлечь Виса к решению Женькиных проблем. Он , всё так же молча, поманил бывшего сослуживца за собой и оказавшись, наконец-то, в своей норе, несколько успокоившись, начал , немедленно, грузить исповедью Виссариона.

Выложив в течении получаса всё что с ним сегодня произошло, Женька опустил одну несущественную, как ему показалось, деталь. Виссарион же, чтоб иметь полную картину исповеди, именно на эту деталь и обратил внимание.

- А чё у тебя с башкой-то, Женька?

- Да так, -последовал уклончивый ответ, - С сыном на каток пошёл… Давно на коньках не стоял… Поскользнулся… Результат сам видишь…

«Угу! –скептически, про себя. Произнёс Вис, -Поскользнулся, упал, очнулся – тампон…. За дурака меня держит, убогий… Такую рану можно получить, если вертикально, в пике, вошёл башкой в лёд. Или, если лёжа, парировал чей-то конёк….»

В слух же произнёс:

-Ладно, Женя, я тебя внимательно выслушал… Помочь-то, чем могу?

-Чем? – Женька задумался, - Да, хотя бы объясни, зачем, почему она со мной так? Посмешищем я для неё, почему стал? Ладно вы, мудозвоны, надо мной ржали, но она… Как мне быть-то? До утра, что ли не вылазить из этой кондейки? Да и почему всё так херово у меня сегодня!!!

- Не получится, Евгений Фёдорович, не получится… Ты, итак, балансируешь на грани огромного штрафа. Кстати, тебе его удалось избежать ещё и потому, что немало сумел рассмешить-потешить администрацию. Надо уметь извлекать выгоду из плохого, как гласит восточная мудрость. У тебя это получилось – уже хорошо.

Несколько мгновений Вис помолчал, подумал и, как бы нехотя, продолжил:

- Значит так, терпеть не могу давать советы, но ты, как посмотрю, настаиваешь… Ладно! Начнём по-порядку: во-первых, не мы, «мудозвоны», ни Ирка, ни начальники злонамеренно над тобой не ржём и не потешаемся… Усёк.? Так, дружески повеселились… Ну, посуди сам, и согласись – видуха у тебя сегодня – прикомичная: тампон белый, со следами крови, на голове… Жека, ты ещё легко отделался!

-В смысле, легко?

-Да в прямом! Я удивляюсь, как у Кременка, или ещё кого, не возникла иная ассоциация, с иным тампоном… Вот где ржачкой-то можно было человека в гроб загнать!

- Постой, постой – не мельтяши! - Женька начал смутно догадываться, - Это с каким таким «иным» тампоном должна у Кремня возникнуть, как ты говоришь ассоциация?

- Да тем самым! Напряги фантазию…

- Это то, что бабы себе вставляют в…?

- Именно! – со смехом подтвердил Вис, - Дошло, слава Боогу! То самое и есть. Прикинь, Жека, как бы тебя казиношная молва окрестила!

- Пляяять!!!

Араксенко не скрывал своего изумления от того, какого конфуза ему удалось избежать. Быстрым движением руки, шнурок порван, тампон с макушки сорван и внимательно осмотрен:

- И, правда, похож…

- Чё, Жека, есть с чем сравнивать? – не утерпел, чтоб не съехидничать, Вис,- На практике приходилось лицезреть женские использованные тампоны?

-Конечно! –ни чуть не смущаясь, признался Жека,- У меня же дома две бляди живут, нет-нет, да забудут свои причандалы где-нибудь…

Вот так вот, запросто, назвать своих жену и дочь блядями…

Ну, Араксенко, ну деятель, ну…

Короче –нет слов!

-Вот, только, - продолжил он свою мысль, - Как мне ходить – то теперь? Зараза, какая-нибудь, попадёт… Хотя, нет – у меня же есть….

И с этим словами, Жека полез в свою сумку и вытащил небольшой баллончик с надписями на латинице.

- Вот импортное средство по обработке ран, в Москве, в прошлом году, купил, - с гордостью продемонстрировал он вещицу Вису, - Ну-ка, Виссарион Александрович, принимайся-ка за дело.

-« Ну-ка, нянька, подь сюды! Принимайся за труды! Рви из темечка волосья – те, которые седы! Ну, а те, что не седы, тех расчёсывай в ряды! Да полегче гребешком-то, у меня, чай, не сады!» - процитировал, в слух, Виссарион выдержку из известного произведения Филатова.

- Давай, не тяни, поэт-сказочник, прыскай прям на рану. Да, побольше, чтоб замаскировать, чтоб не было видно…- и, присев на маленькую табуреточку, Араксенко подставил свою макушку в полное распоряжение Виссариона.

Тот же, идиот, глянув на Лидкины художества с бритьём макушки, опять расхохотался:

- Женька, тебя прям сейчас можно отдавать в католический монастырь, с таким, шикарно выбритым нимбом – ещё и позавидуют братья монахи, что у них хуже!

- Хватит звиздеть, а! – делай своё дело, а то нас там уже, наверно, потеряли.

Вис взял баллончик в руки , интенсивно потряс и только прицелился на Женькину травму, как приглядевшись к ней, снова впал в смешливое состояние от очередной возникшей пошлой ассоциации. Дело в том, что двойное колёсико кресла своей овальной формой так умудрилось приложиться к черепушке Араксенко, что рассечённая кожа приобрела чётко выраженный вид женского полового органа.

Кровоточащего, причём…

Всё – круг замкнулся!

Как ни крепился, как не прилагал усилия Вис, чтоб очередным взрывом смеха не обидеть бывшего сослуживца – это был выше его сил. К тому же, трясясь от смеха, он всё время промазывал мимо ранки, в результате чего застывшая пена стала напоминать ему ещё и пышную растительность, покрывающую эту женскую прелесть.

Пипец!

Это была последняя капля, которая переполнила его чашу сдержанности. Он, отложив целебное средство в сторону, хохотал уже в открытую, не пытаясь сдержаться.

- Ты чё, совсем уже ипанулся на ночной работе? – Женьку охватила нешуточная злость, - Хера ли, опять ржёшь, конь стоялый?

Бешенство закипело в крови Араксенко. Бешенство от очередной обиды. Обиды ещё от одного человека, которого он считал близким. ( Уууууу, сука усатая!!!!!!)

Появилось ощущение, что его предали, уже в который раз сегодня предали..

Кулаки сами собой сжались, ноги рефлекторно приняли боевую стойку и…

Остатки здравого смысла, однако, взяли верх. Не хватало им ещё и разодраться здесь! Уж, в этом-то, оба были не заинтересованы. К тому же Вис – это не сосед Лёня и сам в гневе может забить до смерти…

В то же время, Женька насмешками, на сегодня, сыт по горло, а это ржущий балбес ничего не понимает.

Уж не над его ли откровенностью, а?

Уж не над его ли исповедью? С этого шакала станется!

В возникшем напряжении, Вис первый решил пойти на уступки и чтоб успокоить приятеля, просмеявшись, начал сам на себя возводить поклёпы:

- «Конь стоялый», Жека поэтому и ржёт, что ему ржать хочется. Не обращай внимания. Ты же знаешь, мне, дурачку, пальчик покажи…

- Я тебе не пальчик, я тебе другое кое что покажу, -буркнул миролюбиво Женька, - Дай сюда баллончик! Без тебя справлюсь, иди к дверям.

Только Агасферов поднялся, чтоб удалиться, как Женька, сообразив, что одному-то ему, как раз, и не сподручно маскировать свою рану.

- Стой! Погоди! – остановил он Виссариона, - Вот тебе большое зеркало, держи его вот так, я возьму то, что по-меньше. Так мне будет проще самому всё замазать.

Что ж, пусть так! Виссарион взял в руки зеркало, как ему порекомендовал Женька, тот, в свою очередь, начал манипуляции со своим. Спустя секунды, ему удалось сфокусировать зеркала , как надо и , наконец, он воочию увидел то, что творилось у него на макушке. Вис уже отсмеялся, отвеселился и думал о чём-то отвлечённом, как вдруг, раздался Женькин голос:

- Это ты, сволочуга, специально сделал?

- Что, опять, не так, господин начальник? – на сей раз уже Вис спросил с раздражением.

- Ты это специально пеной вокруг раны, да? Специально?

-Что, специально? Давай, Жека без загадок или я пошёл – там Мишка первый день сегодня, мало ли… А ты ребусы загадываешь!

- Да какие, плять, ребусы! Ты это специально пеной, чтоб было похоже на манду с волосами???

Приступ хохота, на сей раз, перегнул Виса пополам. Слёзы выступили из глаз и в своё оправдание не было никаких сил что-либо сказать. Араксенко же, как-то спокойно-обречённо, продолжал:

- Я думаю, чё он ржёт , дебил? Что смешного у меня на голове? Ну, конечно, Лидка-мандовошка, перестаралась с лысиной. Специально наверно… Но, что рана выглядит так стрёмно – манда мандой – это для меня шок. И я бы ржал, если бы увидел такое на башке у кого-либо…

Женька помолчал, посмотрел на успокаювающегося Виса и как заржёт. Смех его был вполне искренним. Этот парень умел над собой приколоться, посмеяться, ибо, как не единожды отмечалось, не был лишён чувства юмора. В данный момент, он это наглядно демонстрировал. Отсмеявшись, Женька в упор, глянул на Агасферова:

- Вот ведь как бывает, дружбан: надо выбирать, а выбрать не из чего – или женский тампон на голове, или манда на том же месте… Как быть-то, а, Висунчик?

- «Фистунчик», - проворчал Вис, не терпевший, чтоб его имя коверкали, - Давай, Ирод, сюда баллон, быстро замажу. Чтоб ни на что не походило и пошли отсюда по-скорей, от греха по-дальше… Чует мой сердце…

- Ни хера! Ничего сегодня не будет экстремального – я медитировал… На – замазывай!

Через пять минут, оба уже были в фойе. Санька и Мишка немного удивились Женькиному преображению, но промолчали.

- Ну, что, Мишь, как тут дела? Подзадержал меня Евгений Фёдорович, подзадержал…

- Да всё нормально, Виссарион Александрович, вроде мы справились с Саньком. Да и людей-то пришло немного…

- Билеты у тебя?

- Да, вот они…

Вис взял их, добавил свои, интереса ради, пересчитал – чуть больше сотни получилось. Многовато для будничного дня, но всё к лучшему – пусть заведение процветает. Пока Вис здесь работает…..

Сейчас же… Сейчас надо включаться в работу. Тем более, что появились первые неадекваты, за ними глаз да глаз нужен.

И тут, неожиданно, к Вису подходит Света –Телогрейка и так , по свойски, к нему обращается, как будь-то они век знакомы и всегда были не короткой ноге.

- Ты эрпэгэ не видел?

- Кого не видел? – Вису показалось, что он ослышался.

- Эрпэгэ! Ромку снабженца. Он не выходил?

- Нет, не выходил. А почему ты его эрпэгэ зовёшь?

- Так уж недели две, как минимум, его так здесь зовут. От Жени Араксенко, говорят, пошло… Значит, не уходил Ромка?

- Нет, не уходил.

Телогрейка, вертанув задом, исчезла в направлении посудомойки. А Вис, заинтриговано, стал поджидать Ромку снабженца – того самого, с кем они схлестнулись в последнем спарринге не задолго до Нового года. Вернее будет сказать, их стравил Жека, в тёмную для Виса –Ромка-то знал, для чего его этот раздолбай пригласил тогда в спортзал. Результатом поединка были разбитые в кровь губы Виссариона, котрыми он с трудом шевелил при проведении занятий в школе. Ромка же, долго отходил от последствий отбитой печени, благодаря стараниям , всё того же, Виссариона, который, если честно говорить, подзабыл о существовании этого парня.

И вот, Света напомнила…

А теперь остаётся выяснить, почему он стал эрпэгэ- ручным противотанковым гранатомётом- уж больно необычная кликуха.

Ждать не пришлось долго. Из под стойки бара Ромка вылез вальяжно, не спеша, как заправский увалень. Если бы этого «увальня» Вис не видел на ринге, он бы так и укоренился в своём мнении, столкнувшись со снабженцем впервые где-нибудь.

- О, Виссарион! – воскликнул Ромка, - Привет! Рад тебя видеть!

- Привет, Рома! Взаимно! – проявил Вис учтивость, и тут же, в лоб, поинтересовался, - Почему тебя эрпэгэ зовут?

- Кто зовёт? – не понял Ромка и Вису стало ясно, что он не в курсе своего погоняла.

- Ладно, проехали. Ошибочка вышла.

- Нет-нет, ты не отвиливай. Кто называет-то? Как ты сказал? Эрпэгэ?

- Ну да! Кому-то ты здесь напоминаешь гранатомёт.

- Какой на хер гранатомёт! – раздался неожиданно Женькин голос, умеет же, зараза, подкрадываться незаметно,- Эрпэгэ –это Ромка Пёрнул Громко! Помнишь, там, в спортзале…?

- Вот сучара! – возмутился снабженец, - Так это ты здесь ходишь мутишь?

- Гы-гы-гы, ага, я! – кажется Женька окончательно отошёл от стресса сегодняшних напастей, - По началу-то, я хотел, чтоб тебя здесь именовали Пердунов-Вонюкин, ну, на вроде Салтыкова-Щедрина, - повторился он, -Но не прижилось, как-то… Сложновато народу показалось, а вот Эрпэгэ в самую точку попало. Так что, чувак, отныне и на веки, ты здесь будешь Ромкой, что Пёрнул Громко, - при этом, Женька хихикнул, хлопнув снабженца по плечу.

- Ладно, мудила,- глаза Ромки жёстко глянули на главного охранника «Араны», - Я тебе это припомню! И уж, кому-кому, а тебе, свин клыкастый, я погоняло придумаю.

Женька, добродушно посмеиваясь, направился в игровой зал, никак не прореагировав на « свина клыкастого» - на столько он был доволен претворением своих усилий в жизнь. Хотя бы, в плане наделения кликухами…

Снабженец продолжал ему смотреть во след, ни мало раздосадованный и наяву осознавший, каковы бывают последствия некоторых легкомысленных поступков. Но, гляди-не гляди, ничего уж не исправишь. Вся теперь надежда на реванш. Смирившись со случившимся, Ромка, всё-таки, прошипел в сторону Жеки:

-Ууууу,сссука!- и повернувшись к Виссариону, произнёс, - А я вот, Вис, хочу тебя спросить о другом: как это ты за неполные две недели работы умудрился здесь нажить столько врагов? Тебя даже побить хотят!

- Интересно, кто: официанты или поварихи?

- Не будем уточнять! И среди тех, и среди других полно желающих. Вот скажи: оно тебе надо? Здесь уже успели сложиться свои взаимоотношения, свои понятия, а ты пришёл и всё начал рушить.

- Прям-таки и рушить? Бляха – муха! А куда ж, начальство-то, казиношное смотрит? Гнали бы в три шеи мерзавца, во имя сложившихся понятий и взаимоотношений! Чё коллектив-то нервировать?

- Да уж… Кстати, администрация от тебя в восторге! Поддерживают всё, что ни выкинишь, все жалобы на тебя игнорируют и пресекают.

- Вот как? Неужели я, наконец-то, нашёл тихую гавань, где начальство меня полюбило? Даже не верится в такое счастье…

- Понятно! Всё с Вами ясно, Виссарион Александрович, вы будете продолжать в том же духе. Угадал?

- На все сто, Ромка, на все сто! Да ты талантище по части угадывания…

- Ладно, - засмеялся Эрпэгэ, - Бывай! И живи, как хочешь…

- Спасибо, что разрешил. Тронут, весьма, тронут, - опять начал ерничать Вис пожимая, протянутую на прощание, руку снабженца.

А что ж, заведение-то?

Достопочтенная «Арана» наша…

Не слишком ли много уделяет внимание автор взаимоотношениям среди охранников, как будь-то эта категория центр вселенной казино, а других подразделений не существует? Да существуют, конечно, кто спорит? Как уже упоминалось в начале первой главы, характер, репутацию, успешность, имидж, в конце концов, заведения , определяют люди, в нём работающие. Всех охватить, о всех рассказать и всех упомянуть невозможно, да и не стоит такая цель. Но общую картину, общее представление восоздать, вполне реально. Тем более, что и среди администрации, и среди официантов, и среди крупье кипели страсти и интриги. О некоторых доводилось слышать, некоторые доводилось видеть, в некоторых доводилось участвовать…

Но основную же часть времени, писака проводил в охране и среди охранников, поэтому ему и проще освещать события , именно, через призму охраны. Вот и этот день мало чем отличался от предыдущих, а последующие, мало чем будут отличаться от него.

Ну, подумаешь, выигрыши сегодня будут выдавать в долларах, так правила-то игры не поменялись и шансы на выигрышь не увеличились, да и в последующем, подобные акции будут проводиться не единожды. И публика будет вести себя по разному.

От чего это зависит?

Да чёрт его знает!

Или звёзды у кого-то неудачно сошлись или произошло наложение всех биоритмов сразу, а может быть и Проведение таким образом развлекается, но неадекваты в одной и той же ситуации разнятся только числом.

Больше, меньше или нет, вообще.

Сегодня были!

И чем дальше за полночь шло дело, тем их становилось всё больше и больше. Вот два урода лезут на сцену и своей распальцовкой хотят убедить артистов и диджея исполнять их прихоти и пожелания бесплатно. Типа – особенные, крутые и имеют право. Попытка тактичного вразумления вызывает бешенную агрессию. Ничего не остаётся, как при помощи ОМОНа, тыкать их харей в пол, выворачивать карманы, чтоб рассчитались за выкушенное и выпитое, ибо сами, на отрез, отказываются.

А, затем, вышвыривать на улицу.

А вон, две компании что-то не поделили друг с другом и начинают швыряться посудой, жратвой и мебелью. У некоторых появляются серьёзные травмы. Позволять им долго изощряться и беспредельничать, ну никак, нельязя. Здесь же бывают и порядочные люди. И у порядочных водятся деньги. Так вот, шабаши, подобные этому, могут их отпугнуть или вызвать отвращение к «Аране». Поэтому, быстро, чётко, слаженно, в жёсткой форме компашки разводятся и удаляются прочь.

На улице чините разборки.

Если позволяли обстоятельства, всегда выявляли зачинщика и проводили ампутацию: инициатора - на пинках, на улицу.

Обороняющихся, естественно, оставляли отдыхать дальше. Иногда, даже, извинялись за мерзавцев, причинивших неудобства гостям.

Или ещё вон то, угрёбище, что шатается в фойе и пристаёт с тупыми пьяными базарами к охране, мешая работать Попытки ему втолковать что-либо, абсолютно обречены. От перебора горячительных, он благополучно превратился в тупую скотину и смысл речи человеческой ему стал недоступен.

Завели в раздевалку, врезали по печени, распинали кормовую часть ипредупредили, если выводов не сделает, и не такое будет. Минут на пятнадцать хватило этого неадеквата – не более. Выжрав у себя за столом пару рюмок водки, приподнялся и вместе с закусью, в виде салата, опять приперся к входным дверям качать права. Тут уж, вердикт был один – достали бирку из его кармана, напялили куртку и(опять же) пинками выставили из заведения вон.

И часу не прошло, как из темноты зала вывалились два толстых грузина. Обоим далеко за сорок, один по-выше, другой пониже…

Тот, что повыше обхватив соплеменника за пояс, волокёт его к ближайшему диванчику в фойе и кладёт на спину. Судя по бледному виду лежащего, его беспомощное состояние спровоцировано не только выпитым алкоголем, тут что-то по-серьёзней…

- Автандил, Автандил, - соплеменник зовёт его, судя по всему, по имени, трясёт и, во всю, шлёпает по щекам

Тот, как рыба, широко открытым ртом, глотает воздух и закатывает глаза.

- Что случилось? – это подошёл Виссарион, которому сильно не понравился вид лежащего

- Выдыш, чэловэку плёхо!- обращение на «вы» к незнакомым людям для лиц кавказской национальности, сродни биному Ньютона.

- И что? Для того, чтоб ему стало хорошо, ты его бьёшь по морде? – в свою очередь и Вис решил не « выкать»

- Я его в чувство прывожу, - и с кавказской бесцеремонностью, - Ну-ка, возмы вон с того стола водку и прынэси сюда

- Может ещё и бегом? Ты, кацо, ничего не попутал???

- Прынэси, сказал! Выдыш, чэловэку ..

- Это ты, хамло, жене своей говори, - резко прервал его Виссарион,- «Прынэси»… Я так «прынэсу», что не унесёшь, охеревший черномазый!

_- Дэнэг хочыш? На тэбэ дэнгы, - полез за бумажником.

-Засунь их себе…, - устало произнёс и собрался, было отойти от этого недоразумения, как почувствовал на своём плече его хватающую длань

- Руки убрал, МРАЗЬ!!!!- резко повернулся Вис и, буквально, прожёг грузина своим ненавидящим взглядом.

Клешня, мигом, отцепилась.

- Уважаемый, ведите себя по-скромней! – это спокойно, но твёрдо произнёс, рядом стояший Миша, не проронивший до сих пор ни слова

-Чтооооо???? Малчышка!!!! Да я…. Ви знаэтэ, кто я такой?, Да я вас всэх здэс…

«Грохнуть его что ли, козла? Или ОМОН позвать – пусть разбираются?»- так не хотелось пачкаться об это…

- Нэ надо, Зураб. Нэ надо… - послышался еле различимый голос второго грузина, что лежал на диване. Он немного пришёл в себя

- Авто, - кинулся к земляку неадекват и между ними полилась тарабарщина на грузинском языке

О чём они говорили, охрану уже не интересовало и без них было чем заняться на входе. Но, только, к концу этого непродолжительного диалога, тот, которого лежащий назвал Зурабом, вдруг ломанулся в зал за чем-то. Глянув, на лежащего, Вис увидел, что тот опять судорожно глотает воздух.

- Уважаемый, что с вами? – поинтересовался он

- Сэрдцэ…. Сэрдцэ…

- Ну-ка. Миша, постой здесь, - обратился Виссарион к напарнику, - Я до кабинет слетаю, узнаю, есть у них, хотя бы валидол

В кабинете царило оживление . Администрация и омоновцы смотрели по видео какую-то комедию и весело смеялись. Быстро вошедший, чем-то растревоженный Агасферов, сразу же привлёк внимание присутствующих

- Что-то случилось, Виссарион Александрович? – поинтересовался Кустин

- Случилось… Андрей Василич, в нашем заведении валидол, случайно, не водится?

- Тебе что ли поплохело, Саныч? – живо отреагировал Кременок?

- К счастью, нет. Там клиенту дюже поплохело, по-моему надо скорую вызвать.

- Валидол, говоришь? – переспросил Кустин, - Где-то аптечка была… Щас, гляну…Во, нашёл… На, неси тому страдальцу, подохнет, не дай Бог…

-Подохнет! Если скорую не вызовете …

- Что, так всё серьёзно?

- Более, чем, Василич. Иди сам посмотри И вам бы, не мешало выйти туда,- обратился Вис к омоновцам, - А то его друг неадекватен, как бы чего не вышло.

- Ну-ка, пошли мужики, - скомандовал Кустин.

Едва очутившись в вестибюле, перед «мужиками» и Агасферовым предстала следующая картина: лежавший ранее на диване грузин, катался по полу. Громкий стон его не могла заглушить даже музыка с эстрады. Вцепившись руками в область сердца, он, словно, пытался разорвать себе грудину, чтоб выпустить боль наружу.

Землячок же его с бутылкой водки в одной руке и полным стаканом в другой, прыгал рядышком и - то по грузински, то по- русски – причитал:

- Авто, Авто, дарагой, выпэй! Выпэй и тэбэ палэгчаэт…

- Ты что, дебил, ипанулся совсем? – подскочивший Вис оттолкнул именуемого Зурабом, - Он подыхает от водки, а ты его водкой поить вздумал!

-Нэ от водки это! Нэ от водки… Он с дэвушка много танцэвал… И нэ смэт так со мной разговарыват, - вдруг заорал грузин, - « Дэбыл»…. Ты сам дэбыл!

- Пошёл на хер отсюда, кацо, - с усмешкой произнёс омоновец Вовка, - И чтоб я тебя здесь не видел.

Виссарион, меж тем, разжал рот Автандила и, минимум, штуки три, валидолины ему туда воткнул. Тот, почувствовав знакомый привкус, начал вести себя по-спокойней и вскоре даже сумел привстать с пола прислонился спиной к дивану. Через некоторое время, открыл глаза и проговорил:

- Спасыбо…

- Вам скорую вызвать? – поитересовался Кустин.

- Нэ надо! Нэ надо скорую, шас всё пройдёт, - опять вклинился Зураб

- Я у тебя что ли спрашиваю? – возмутился Кустин, - Ты что ли больной?

- Это мой зэмлак! Мой брат…

- И что? Ты за него решаешь всё?- опять подал голос омоновец Вовка, - Я ж тебе сказал: пошёл отсюда на хер!

- Нэ надо скорую…. - прошептал Автандил

- Ну как знаешь! – произнёс Кустин, - Только трупы мне здесь не нужны. Вы рассчитались?.. Ну-ка, Санька, слётай быстро до официантов и узнай: рассчитались они или нет? – скомандовал он швейцару.

- Рассчитались, рассчитались, - крикнул, проходящий мимо Тимофеич.

- Прекрасно! Значит, всего доброго! Рады были знакомству.

Осталось только добавить( хотя бы с издёвкой) « приходите ещё» и грузинская «эпопея» благополучно завершится.

Ага, щааас!

Искреннее намерение всех присутствующих по-быстрей разойтись по своим местам, было в корне пресечено очередным приступом у Автандила. Он опять схватился за сердце и начал кататься по полу – благо, что уборщица сегодня успевает его поддерживать в надлежащем состоянии. Все сомнения на счёт скорой отпали сами собой. Долговязый омоновец Витька направился к телефону.

Но сомнения-то отпали у российской стороны, грузинская же в лице Зураба, снова нарисовалась с бутылкой водки и со стаканом и чуть ли не силой стала пытаться вылеть содержимое в рот больного, приговаривая на русско –грузинском:

- Авто… Брат… Брат… Выпэй, выпэй… Ну, пажалста….

Что, опять его отталкивать? А во имя чего? Ну угробит своего земляка, ну будет одним черножопым меньше… Кому плохо-то от этого?

Расизм виссарионовский на сей раз взял верх над состраданием и он только произнёс:

- Господи, у вас , там в Грузии, все такие тупорылые?

- Это у вас в Рассыии все такые тупарылые как ты, - взвизгнул обладатель бутылки и стакана.

- Ну и что ты здесь тогда делаешь, козлина? – уже без всяко усмешки спросил омоновец Вовка, - <a href="file:///C:/%D0%BA%D1%82%D0%BE">Кто</a> тебя здесь держит, черножопая тварь?

- Слюшай, я уважаю мылыцыю, но скажи ему, штоб он нэ аскарблял Грузыю, - как бы намеренно пропуская омоновские вопросы, выдавил из себя Зураб.

- Так это ты Россию оскорбляешь. Тебе Виссарион просто, задал вопрос: много ли в Грузии таких дураков, как ты? Нужно было только ответить «да» или «нет»… А ты? Сразу же: « у вас в России, все…» Не покатит так , чувак, за базар придётся ответить.

Лицо кавказской национальности начало скрежетать зубами – эх кынжала нэт! Рэзат, рэзат, всэх рэзат!!!

Потом, как-нибудь, а пока…

- Да пэй ты! Каму гавару?- и почти пол стакана. Насильно. Влил а рот своему земляку

Чуда не произошло! Пол стакана водки даже грузин с инфарктом не излечивает, а итог – всегда один: Автандил вдруг с ещё большей интенсивностью начал глотать воздух, побледнел, потом – посинел и... потерял сознание.

- Во, плять, лекарь хренов! – ругнулся Вис – Ведь сказано же тебе было: иди на хер! Что теперь делать-то, а? Что молчишь, угрёбище? До седых волос дожил, а такой дурак!

Ну что поделать? А ничего не поделешь! Ну что тут скажешь? А нечего сказать ! Прав, на все сто прав этот великодержавный шовинист! Зураб в растерянности залепетал:

- Я нэ нарошно! Савсэм нэ нарошно.. Я в Грузыи всэгда так лэчус, кагда сэрдцэ балыт…

- И чё ты не подох до сих пор? – доброта из Агасферова так и лезла, так и пёрла, - У нас бы проблем сегодня не было… Так, мужики, давайте-ка его с пола подымим … Так… Кладём аккуратней… Пиджак снимите…. И ворот, ворот ему расстегните… Миша, принеси воды… Так! Лей, лей ему на лицо… Как накурено –то! Ну-ка, Сашка, двери пошире распахни… Так! Скорую-то вызвали?... Виктор, вроде ты отправлялся звонить?... Вызвали… Долго едут что-то, гады…

- Круто ты здесь раскомандовался, Саныч! Молодец! – одобрительно встрял Кременок, - А где Жека-то?

- Блин, Михалыч…Ну почему у меня все спрашивают, где Жека?- с досадой отозвался Вис, - Я его начальник или он мой начальник?

-Да уж,- раздражение из «государева ока» так и попёрло, - Пора вас менять местами.

Вис сделал вид, что не расслышал и вновь вернулся к тому, от чего его отвлёл Кременок:

- Ну, не толпитесь, не толпитесь здесь – ничего интнресного… Пульс есть хоть?... Плять! Пульс исчез… Надо массаж сердца и искусственное дыхание… Узнайте, быстро, есть ли врач среди посетителей? Ах, узнавали уже…. Ну, господа омоновцы, вся надежда теперь только на вас –уж что-что, а это вы , просто, обязаны уметь делать.

Ну загнул! Ну выдумал! Ну, фантазёр усатый!

Искуственное дыхание… Это изо рта в рот-то???? Толстому, волосатому, вонючему мужику- вон какой потный, аж соль по краям проступила – и ему такой интим? Грузину??? Да ни в жизнь! Пусть лучше увольняют.А во взглядах некоторых так и читалось: раз ты взял на себя инициативу, распоряжаешься здесь… Ну-ка яви собой пример самоотверженности… Как в армии – делай, как я.. . Помоги человеку…

Ко всеобщему облегчению, в открытых дверях казино показались люди в белых халата - мужчина и девушка- и тот час приступили к «воскрешению» жертвы дружеской попойки.

Вестибюль, по просьбе медиков, был очищен от посторонних лиц и они приступили….

Делали всё уверенно, добросовестно, со знанием своего дела, то есть, профессионально. Цвет лица у « воскрешаемого» поменялся и из синеватого вернулся в естественное состояние. Автандил задышал. Казалось бы должны последовать заслуженные овации. Но тут чёрт опят принёс Зураба…

Вначале он попытался прорваться сквозь ОМОН и охрану, но его резко, бесцеремонно оттолкнули к эстраде. Ну, совсем, не гостеприимно оттолкнули, от чего « гарачый кров» закипел по полной программе.

На кого излить?

По законам гор, на того, от кого меньше всего опасности, т.е. – на медиков:

- Эй ви, там… Эскулапы гробанные! Эслы с маым зэмлаком что случытся… Я вас всэх , слышитэ, всэх …Вэс ваш Холмск на уши поставлу! Ви нэ знаэте , кто я такой… У мэна свази вэздэ, дажэ в Масквэ…

На что он рассчитывал?

А на что, вообще, рассчитывают подобные особи?

Ну получилось пару раз в жизни нарваться на легковерных лохов…

Не факт же, что постоянно так будет везти. В прочим, этим особям и седая башка не гарантирует мудрости – вон как развизжался грузинский поросёнок!

Чем и вывел из себя стоявших рядом омоновцев.

- Кацо!!! - заорал долговязый омоновец- Витя, - Пошёл отсюда на хер!! Сколько можно повторять? Не понял?! Да?! Щас поймёшь! И распальцовкой , там у себя на Кавказе, занимайся, а здесь я тебе дубинкой поотшибаю все твои десять пальцев!!! Усёк, чёрт не русский, - и нога в берце толкнула в толстый живот «грозного» изрыгателя хулы в адрес медиков.

Светлая рубашка запечатлела след омоновской ноги. От такой бесцеремонности, «кров закыпэл» ещё больше:

- Мэнт! Мэнт! Ты кого ударыл, мэнт? Тэбя завтра же уволат с работы. Нэт, тэба пасадат в турма! За мэна посадат, мэнт! Ты попал, мэнт! На балшые дэнгы попал мэнт!!-Если бы толко знал, мэнт, кого ты пасмэл ударыт! Мээээнт!!!!

Виссарион, с удоволствием, педвкушал, как сечас омоновец Витя достанет наручники, прикуёт наглеца к какой-нибудь батарее и дубинкой размозжит ему все десять пальцев. Как обещал!

Вместо этого…

Чёрт возьми, что случилось?

Глазки глубоко посаженные тревожно забегали, движения стали какие-то суетные, взгляд переходил с напарника Вовки на стоящих рядом Виса и Мишки и обратно, как бы ища поддержки.

На удивление быстрый переход из одного состояния в другое - видать и омоновцы разные бывают.

Но ведь, нельзя инициативу отдавать южанину – обнаглеет ещё больше и тогда, пиши- пропало. Вон и посетители приглядываются, прислушиваются, а некоторые даже стали подходить. Ещё неизвестно, на чью они сторону встанут…

А эти двое, в комуфляже, вооружённые до зубов, чего ждут? Когда «кров» остынет? Ну, щас же! Вон как напирает, аж на изнанку готов вывернуться от злости.

- Что малчыш, мэнт? Язык проглотыл, да, мэнт?

- Володя, - внезапно обратился Виссарион ко второму омоновцу,- А. в самом деле, кто он такой? Давай проверим у него документы. Что этот иноземец делает в нашей стране и, тем более, в Холмске?

- Точно! –усмехнулся Вовка, - Это мы, мигом, обтяпаем…Как это мне самому в голову не пришло? Так, гражданин, предъявите ваши документы!

- Какые дакумэнты!!! Ты что, казол усатый нух потэрал? – угроза предназначалась Виссариону, хотя Вовка тоже усы носил. Но обычай гор и тут дал знать о себе – Зураб ринулся на того, с кем ему показалось иметь дело безопасней и с криком: « да я тэба», попытался схватить Агасферова за лацканы пиджака. Но…

Ох уж, это коварное «но»!

Неожиданно последовал ещё один пинок. На сей раз от Мишки – уж больно скор на расправу оказался молодой партнёр Виссариона.

И не по брюху удар пришёлся, а гораздо ниже и с точностью необыкновенной.

Ну никакого почтения к возрасту!

= Ох! Болно как!- простонал Зураб, упав на колени, держась за своё «хозяйство» двумя руками.

Омоновцы его тут же, скрутили, надели наручники и поволокли в директорский кабинет.

Медики , тем временем, откачали Автандила, но оставлять его в таком состоянии было опасно, требовалась госпитализация. И тут, снова, встал вопрос с документами. Вернее, с их отсутствием. В чужом городе, даже в советское время это было немыслимо. А уж в чужой странееее…

И что же делать? Как госпитализировать неизвестно кого?

Кустин оказался категоричен:

- Ну и что, что без документов? Вы. В любом случае, по закону обязаны оказать помощь.

-Мы и оказали! – парировал медик-мужчина, - Вывели его из коматозного состояния …

-Молодцы, что вывели. А теперь забирайте его и увозите, у меня здесь не реанимация и не приёмный покой.

- Нас накажут, если мы привезём неизвестно кого.

- А если этот неизвестно кто помрёт здесь у меня. Вас не накажут? Короче… Не перебивай меня. –неожиданно переходя с медиком на «ты», повысил голос Кустин, - Хочешь сказать, что если по пути вам встретится лежащий в обмороке человек без документов, вы его не будете забирать?

-Так, то по пути, на улице, а здесь конкретный адрес…Диспетчер в курсе.

-Ты хочешь нарваться на неприятности? Щас я тебе их обеспечу! Забирай, сказал! По пути можешь выкинуть.

- Тогда, помогите, хотя бы… Нам его даже при помощи водителя с места не поднять.

Это – ради Бога! Ну-ка, мужики. Навалились.. Вот так…. Нормально… Несите аккуратней… И не задерживайтесь!

А что ж. Зураб?

А ничего! Документов у него тоже не оказалось, зато денег, денег…. В каждом кармане, пачками.. И не только рубли…. Пачки баксов в сотенных купюрах… Он что, сегодня хотел здесь тоже кому-то приз вручить? В валюте приз. Откуда столько? На этот вопрос, он, категорически, отвечать отказался.

Боль между ног его отпустила постепенно и Зураб с обычной своей нахрапитостью и наглостью завёл речь

- Давайтэ так: денгы эты забэрытэ сэбэ всэ, я извынус за сваё павэдэные и вы мэна атпускэатэ. Сэгодна же мэна в Холмскэ нэ будэт.. Дагаварылыс?

- Раньше надо было договариваться, - резонно заметл Кременок, - А теперь…. Да хер тебя знает, что ты за фраер… Может, ты эмиссар чеченский. Теракт здесь готовил.

- Какой эмысар, слющяй, какой тэракт? Мы с Авто здэс проэздом….

-А почему без документов? - поинтересовался омоновец Вовка.

- Пачэму, пачэму….Не знаю пачэму. Патэрал докумэнт – вот пачэму. Слющай, какая разныца тэбэ? Забырай дэнгы, отпускай мэна и мы ныкогда нэ увыдымса.

_ Если бы!- печально произнёс Вовка, из чего можно было бы сделать вывод, то он не против поделить эти деньги…

А лучше, вообще, не делить…

Но…

Кто его знает? Сегодня отпустишь этого горного орла, а завтра он к тебе прилетит… Да не один! Нет, уж отправить его в дежурную часть и пусть они разбираются… Тем более, что здесь попахивает епархией ФСБ….

На том и порешили. Где-то, через полчаса приехал наряд и гость с юга был торжественно препровождён в ментовской лимузин. Точнее, в его заднюю часть, для задержанных.

Фальшивомонетчики оказались! Доллары – сплошь поддельные, с хорошим, правда, качеством. Вот и собирались, частично, превратить их в настоящие в неком провинцальном казино. Но так лоханулись глупо! И из-за чего? А только из-за желания некого Зураба потешить своё чувство повышенной значимости. Сердечный приступ Автандила, почти, не при чём. Иными словами, заслуги разоблачения этих деятелей у правоохранительной системы не было, ну ни какой.

И, тем не менее, как позже выяснилось, омоновцам выписали солидную премию – ребята же ТАК старались. Делиться же с охраной или, хотя бы стол накрыть, им и в голову не пришло…

Наконец-то можно передохнуть.

Вроде, наступило затишье… Охрана заняла свои коронные места. На беседу как-то не тянуло. Хотелось, ненадолго, отключиться от всего происшедшего и происходящего. До утра-то ещё – ого-го!

Молчание прервал Мишка:

- Вы знаете, Виссарион Александрович, я никогда в жизни не сталкивался с азиатами и кавказцами… Сегодня – впервые…

- И что? Впечатлили они тебя?

- Гм,,, Не то слово! Я понял, наконец-то, почему их всех называют «чурками» или « чурбанами»

- И почему же?

- Таким тупым и не понятливым может быть только дерево!

Виссарион одобрительно улыбнулся, встал и направился к ресторанному залу - решил понаблюдать за происходящим. Он остановился рядом со сценой. До входной двери было шагов десять –пятнадцать и, в случай чего, можно, мигом, оказаться на месте.

Ну, вот, приятно же посмотреть на людей: танцуют, веселятся, подпевают исполнителям на эстраде… Ну, у кого появится желание испортить им настроение и, тем более, выгонять? Нет, нет и ещё раз, нет! Охрана и существует для того, чтоб всякое отребье и быкующая быдлятина не смела омрачать жизнь порядочным людям и, хотя бы здесь, получала по заслугам.

Какие девушки! Какие женщины! Какие кавалеры у них! Не всех, к счастью, оскотинела безысходность ельцинской эпохи, что само посебе отрадно и внушает некий оптимизм.

Но, что это?

Внимание Виссариона привлёк молодой мужчина, который появился здесь с полчаса назад. Уже в подпитии. В гордом одиночестве занял вон тот столик, что возле самого окна. Заказал себе бутылку пива и пакет чипсов… Хм, не богато! Однако, не это привлекло внимание к нему. Что-то он ёрзает на стуле и руки не понятно где. Прожектора и сценические осветительные приборы, мигающие в ритм музыки, на несколько секунд замерли, осветив разноцветием всё вокруг. Столик у окна и фигура, восседающая за ним, предстали в мельчайших подробностях.

« Подробностью» стало и то, что Вис разглядел, где находились руки этого субъекта.

Обе сразу возле прорешки, почему-то…

Мигание сменило ритм и странный посетитель снова стал менее заметен. Но из-за спины , ярко горели уличные фонари. И, именно, их свет, почему-то вдруг стал отражаться от пола под его столом.

. С чего бы???

Секунду поразмышляв над непонятным, до Виссариона вдруг дошло: да ведь эта же падаль ссыт! ССЫТ, прямо под стол, где сидит. Ну, чем не скотина! Ярость какая-то охватила Агасферова. Он метнулся к ублюдку. Мишка, учуяв неладное, устремился следом. Виссарион, отодвинув в сторону стол, вывернул кисть зассанца с такой силой, что тот, заорав от боли, грохнулся на пол. В следующий миг нога охранника опустилась на солнечное сплетение поверженного – так, на всякий случай, во избежание неприятностей.

Ишь, скорчился лежит…

Что же с ним теперь делать? Как вершить возмездие за содеянную мерзость?

И тут Вису вспомнился прикол, что учудил на той неделе омоновец Костя с таким же зассанцем. Ну, чем не пример для подражания!

Держа за вывернутую кисть, Вис подвёл свою руку под локтевой сустав лежащего и приподняв сие бренное тело, опустил его в самый центр лужи. Поелозив туда-сюда, для порядка, взял за волосы и макнул в выемку от паркета, где больше всего скопилось испражнений этого гада.

- Пей, мразь, пей!!! Всё пей, пока я тебя не удавил, скотское рыло!!!

- За что! За что вы со мной так! – верещал ссыкун, - Я, просто, не знал, где у вас туалет.

-А спросить – языка нет? – наконец-то произнёс Мишка.

Он, похоже, сам был шокирован происшедшим –ни с чем подобным ранее, за всю свою небольшую жизнь , он никогда не сталкивался и ни о чём подобном не слышал. В семье папы , преподавателя ВУЗа и мамы-врача, как-то не принято говорить о подобном.

-Я не мог больше терпеть! Отпуститееееее!!!!

Шум привлёк официанток. Окорочёк с Беляшишкой подбежали и закудахтали:

- Вы что делаете, Виссарион Александрович? Как обращаетесь с посетителями! Вы что, хотите, чтоб к нам , вообще, перестали ходить? Отпустите его, сейчас же! – официантке говорили на перебой и кому какая фраза принадлежала, проследить было трудно.

_ Так! Ну-ка рты заткнули , девки и пошли вон отсюда. Я в вашу работу не вмешиваюсь.

- А мы будем вмешиваться!- нагло заявила Беляшишка, - От клиентов зависит наша зарплата и мы не позволим над ними издеваться!

А тут ещё и Тимофеич к ним на выручку пришёл:

- Девчонки, позовите Кустина, пусть посмотрит, как его опричники беспредельничают…

Окорочёк сорвалась и побежала. Рвение на второй день работы не повредит. Виссарион же, в перепалку вступать посчитал ниже собственного достоинства, обратился, лишь к напарнику:

-Ну-ка, Миша, помоги мне произвести вынос тела, а эти мокрощелки пускай сами вытирают ссаньё.

Вдвоём, они быстро доволокли до дверей это угрёбище и, мокрого, вышвырнули на улицу. Меньше, чем через минуту, тот начал жалобно умолять, чтоб ему отдали верхнюю одежду. Помурыжив его на улице, в воспитательных целях, ещё немного, позволили Саньке-швейцару взять бирку у страдальца и вернуть ему, довольно-таки, неплохую импортную спортивную куртку. То есть, малый-то, не бедствовал…

Едва, захлопнулась кормушка, как Виссарион почувствовал колкий взгляд на своей спине. Тимофеич, скрестив руки, наблюдал за происходящим. Это уже наглость! Что-то, просто нашептывало, Агасферову, что если сейчас он не предпримет меры, последствия этой наглости будут непредсказуемы. Заглянув в гардероб и убедившись, что там пусто – тётя Нина пошла почаёвничать- он устремил взгляд, полный ненависти на метрдотеля:

- Иди сюда! – потребовал Вис

- Зачем? – наглость Тимофеича начала заметно меркнуть.

-Сюда иди, холдей долбанный! Я тебе объясню «зачем» и кто такие опричники!

Похоже, до Тимофеича стало доходить, что с ним не шутят и только он хотел повернуться и слинять от греха по-дальше, как из тьмы вырулил какой-то «браток» в малиновом пиджаке. Досада и злость так и источались из черт , абсолютно, не интеллектуального лица – явно, проигрался в пух и прах.

- Ты где бродишь, холдейский высосок?, Сколько тебя можно орать? Рамсы, попутал, пидарюга? – и со всей дури, нанёс несколько сильных ударов ногами в область паха и живота. Худосочный метрдотель упал, как подкошенный и застонал от боли. Первая реакция охраны была броситься на выручку несчастному, но злопамятство Виссариона показало себя здесь во всей красе. Он сам не сдвинулся с места и Мишку придержал.

- Извините, пацаны, - обратился к ним обладатель малинового пиджака, - Я понимаю, вы при исполнении. Я и сам в охране работаю… Но этот гандон, уже целый час мне не несёт сдачи с сотки за пачку сигарет.

- Я думал, это мои чаевые, - прохрипел Тимофеич.

- Чаевые??? Ты, сука, претендуешь на чаевые??? Тебя же, выхухоль халдейская, по сто раз звать приходится чтоб ты чашку кофе принёс, - и , с этими словами, «браток» ещё несколько раз пнул Тимофеича, причём пнул от души, что называется…

Уже не хрип, вой от боли вырвался из пасти халдея:

- Охранаааа!!! Куда вы смотритееее?! Он же убьёт меня!!!

- Я не понял, - Вис присел на корточки возле визжащего Тимофеича, - Ты за спасением к опричникам обращаешься??? Ну, отрок, ты даёшь! Официушек, своих шлюшек, посылаешь на нас жаловаться…. Так вот, петух драный, это я, сейчас, позову Кустина, а этот молодой человек расскажет, как ты умыкнул у него денежку.

- Не надо, Виссарион Александрович, я ему верну все деньги. Отдышусь, только…

- А я, типа, ждать буду, когда ты, фуйло, раскумаришься… Щас гони, муфел грёбанный!!!

Тимофеич достал купюру и протянул пиджаку и промямлил:

- А сигареты, как же?

-А сигареты, сучий потрох, за тво й счёт! Типа, штрафа…, - и уже к охране, - Ещё раз, пацаны, извините, не люблю, когда нагрёбывают…

- Ты правильно поступил! – с чувством глубокого удовлетворения, произнёс Вис,- Таких козлов только так и учат!

Пиджак удалился. Тимофеич стал приподниматься, держась руками за рёбра. Похоже, не обошлось без переломов. С трудом дыша, направился было, в официантскую кондейку, но тут Агасферов, грубо взяв его за плечо, прошипел на ухо:

- Вот что, мудила, проведи – ка там разъяснительную работу среди офицушек, поделись с ними опытом. Может перестанут встревать в нашу работу… Ты понял?

Тимофеич, молча, кивнул.

Ни фига он не провёл и ни фига не поделился. Все, без исключения структуры «Араны» продолжали вмешиваться, в той или иной, степени в работу охраны. Не помогало ничего: ни грозные увещевания начальства, ни скандалы, ни горький личный опыт, как будь-то тупая упёртость, как вирус, поразила работников казино.

К счастью, не всех!

И только позже, когда Виссарион возглавил службу безопасности, ему удалось это пресечь в жёсткой форме. Но… это будет, только, потом. Сейчас же, жизнь ночного заведения продолжается и продолжается в своём течении.

Вот, пожалуйста, высокий, изможденный, как глиста, неопределённого возраста чел. Испартаченный наколками везде, где только можно. Рубаха расстёгнута почти до пупа – это при максимальных плюс пятнадцать в помещении. Выше, изредка поднималась температура зимой в «Аране». Да и, навряд ли, ему жарко. Просто, надо продемонстрировать окружающим. какой огромный крест( дай Бог, позолоченный, хотя бы!), на какой толстенной цепи ( дай Бог позолоченную, хотя бы!) он носит. Танцевать он, разумеется, не танцует – не научили за долгие годы отсидки- а, лишь наблюдает за своей потасканной подругой, что извивается и изображает, как умеет, танцевальные движения. На испортаченных пальцах чЕла, минимум, по два огромных( дай Бог, позолоченных, хотя бы!) перстня. Он их демонстрирует, держа между пальцами, дымящуюся сигарету. На другой руке, такая же картина. Правда, выпивки и закуски за их столом, предостаточно…

Так вот, значтит: сидит этот «красавец», покуривает себе, попивая из огромного бокала пиво и рассеяно посматривает по сторонам, особо не фокусируя взгляд ни на чём. Вот он затянулся в очередной раз и кладёт свою сигарету почему-то мимо пепельницы. Секунда, другая тупого лицезрения и его рука, нащупав вожделенный бычок, опять отправляет его в пасть с металлическими зубами. Да, только, не тем концом! Обжегши губы и язык, «крестоносец», яростно матерясь, начинает плеваться прямо на пол.

Ну вот, казалось бы, какое Вису до всего этого дело? Есть же директор Киса, есть и начальник Жека – им бы и следить за порядком, так нет же… ни того ни другого.

И что с того? Тебе-то какое до всего дело? Не заметь и всё. Куда там! Возмущённый скотским поведением испортаченного, Вис подвалил к нему:

- Слышь, любезный! Ты не у себя в хлеву, чтоб харкать здесь своим туберкулёзом!!! Не кому здесь за тобой вытирать!

« Крестоносец» с яростью глянул на подошедшего. Ишь, костюмчик на нём, галстучек, усики щеголеватые… Ненавижу таких! И толко собрался выплеснут всю накопившуюся агрессию на этого чистоплюя, как увидел двух омоновцев, появившихся не известно откуда. Лицо же терять не хотелось перед каким-то фраером и « крестоносец» изрёк:

- Что за наезды , начальник? Я, ведь, типа клиент!

-Даже, если ты «типа клиент», по свински здесь вести себя тебе никто не позволит!

- Проблемы, Виссарион? – поинтересовался ещё один усатенький, на сей раз, омоновец Вовка.

-Всё нормально, начальник! Никаких проблем! – замахал распальцовкой испортаченный,- Сам нагадил, сам и уберу. Мне не западло. Где тряпка?

- А вот, на счёт тряпки, уговора не было! –Виссарион брезгливо поглядывал на «типа клиента», - Харкал ты без помощи тряпки, вот и изволь за собой убрать, без неё же…

В посетителе клокотало бешенство и он не стремился скрыть это. Понимал, однако, все последствия своей несдержанности. Обозрев свой столик, увидел стакан с бумажными салфетками, вынул несколько штук и старательно подтёр нагаженное собой.

- Куда это выкинуть?- горсть сжимала солидный комок грязной бумаги.

- Вон, иди в фойе, там парни покажут, где туалет.

- А я бы на твоём месте, Виссарион,- встрял в диалог омоновец Вовка,- Всё вот это дерьмо засунул ему запазуху или приклеил к его кресту, чтоб, впредь, неповадно было беспредельничать.

«Крестоносец» просверлил мента ненавистным взглядом и, молча, понёс содержимое своей пригоршни в туалет. Отсутствовал недолго. Вернувшись же, обнаружил, что его подружка уже не одна, а пристроилась к танцующей компании, что восседала за соседним столиком.

«То, да сё, да трали-вали..», как говаривал Высоцкий, и к ней прилип пожилой мужичёнка, как бы ангажируя на танец. Та, похоже, и не знала, что такое отказать мужику, хоть в чём-то, и они, вместе, сплелись в единое, извивающееся, целое. Испортаченный чел и десяти секунд не пронаблюдал за ними - вспыхнула ревность, закипело ретивое- вот он на ком отыграется за вынужденное «унижение»! И чел, ринувшись к своему столу, схватил тупоконечный нож из приборов. С завидной прытью метнулся к танцующим и, повалив за волосы подружку на пол, немилосердно потоптался по ней ногами. Танцевальный партнёр, естественно, скрылся и демонстрировать рыцарские наклонности не пожелал. Этот же, Отелло, начал ещё и тыкать свою пассию декоративным ножиком Убить не получалось но вызвать страшный визг и ор жертвы удалось отменно. Подоспевшие омоновцы выбили дубинкой «оружие» у крестоносца, повалили на пол и надели наручники. Подружка же, придя в себя, начала умолять блюстителей порядка отпустить её возлюбленного.

Да уж!

Закон жанра неизменим, тем более, что случай уж больно классический.. Придётся повториться, опять, но как не вспомнишь слова Некрасова: есть женщины в русских селеньях…

Обоих выпроводили.

Тут необходимо отметить, что перед охраной на дверях, администрацией была поставлена, весьма, сложная задача – запоминать «накосячивших» и, впредь, их больше не допускать в пределы заведения. Мера – очень эффективная для поддержания порядка, но попробуй-ка их всех запомни… В прочим, такие меченные, как чел, запоминаются навсегда.

Наконец-то, появился Жека и отправил, милостивец, Виса с Мишкой пить кофе. Где он пропадал столько времени, где шляется вторую смену подряд человек, которому доверили безопасность казино? –тайна мадридского двора или секрет полишинеля. Беспечность администрации, просто, вопиющая.

Эти мысли, непрестанно, сверлили мозг Виса. В конце-то концов, и его личная безопасность подвергалась угрозе с таким начальником и с таким отношением.

Задумаешься тут, пожалуй…

Не спеша допили кофе. Поглазели в телевизор. Мишка выглядел утомлённым и сонным – ему никогда не доводилось не спать ночью, да ещё в таких условиях. И, всё же, молодец пацанёнок, ни разу сегодня не струсил, не спрятался, не слинял куда-нибудь под благовидным предлогом. Не то, что вчерашний голиаф Руслан. И удары, точные и сильные, наносил эффективно и безупречно.

Однако…. В данных условиях, бить не всегда желательно, чтоб , в последствии , не иметь дела с правоохранительной системой. Здесь нужны навыки рукопашного боя с подсечками, заламываниями рук, умением удержать в неподвижном состоянии какого-нибудь супостата. Иными словами, с ним надо поработать в спортзале и , не смотря на свою молодость, он будет ценным работником. Не трус, а в этой работе, это, пожалуй, основное.

- Ну как, Мишь, впечатление о работе? – чтоб не дать уснуть партнёру, поинтересовался Виссарион.

- Кошмаррр!- последовал ответ,- Я даже и не знал, сколько грязи в жизни бывает… Только, слышал… Видеть не приходилось… Кошмар, короче…

Вис по интонации умел угадывать настрой человека и редко, когда ошибался.

- Короче, тебе не понравилось?

- А Вам, Виссарион Александровичь, неуж-то нравится всё это? Не верится, как-то…

- И правильно, что не верится! Выбора, пока у меня нет к сожалению…Ты же, похоже, сегодня уже больше не придёшь, наработался.

- Наработался, Виссарион Александрович, и плату даже не попрошу за сегодняшнюю смену.

- Я тебя понимаю! И на твоём месте поступил так же… Хотя, как партнёр, ты безупречен.

- Спасибо, Виссарион Александрович.

- Да не за что! Это тебе спасибо… Пошли уж, добьём остаток смены, может, ещё передумаешь

- Нет, не передумаю.

После нескольких подряд экзекуций в отношении неадекватов, наступила некая пауза. Пьяненькие особи обоих полов колобродили по ночному кабаку, общались между собой, веселились, обнимались и целовались, но всё это было в рамках приличия. Многие посетители, в открытую, одобряли жесткие меры охраны в отношении беспредельшиков. Более того, находились и те, что в открытую, в слух, говорили о том, что в столь лихое время, «Аарна» становится редким островком, где относительно безопасно можно ночью отдохнуть и повеселиться. А это, даже, не реклама, это –сарафанное радио которое моментально разносит информацию и, невольно, работает на престиж заведения.

. Вот уж и до закрытия недалеко. Чуть-чуть потерпеть осталось, меньше часа. Только бы без эксцессов обошлось - хватит на сегодня. Мишка с Сашкой расположились на диванчике и оживлённо переговариваются о чём-то. . Оно и понятно – почти ровесники. Виссарион же, припав к стене спиной, погрузился, как всегда, в размышления о сущном и наблюдением за окружающими, пополняя свою коллекцию психологических портретов. У каждого своё развлечение и хобби – се ля ви!

Неожиданно в фойе, быстрым шагом, зашёл Паша Лучерский. С ходу, без предисловий, нетерпеливо поинтересовался:

- Где Женя?

- Да, только что тут был, - нехотя отозвался Виссарион, что-то утомлчть его стала частая необходимость отвечать на этот злополучный вопрос и покрывать начальника, -Вроде, в казино направлялся…

- Ай, Виссарион, не надо, а… Я понимаю, что он ваш начальник и вы его вынуждены прикрывать…. За всю ночь, он там ни разу не появился! Дружбой с Кременком всё прикрывается. Сейчас выигрыши людям выдавать, помочь омоновцам надо, а его нет. В кондейке, опять, своей?

- Не знаю, Паша, не знаю! Был здесь, а куда слинял, мы не заметили, - за всех сразу «привратников» ответил Агасферов.

Время дорого, дебаты вести некогда и Паша устремился в сторону Женькиной кандейки. Вис, любопытства ради, последовал за ним. Не совсем, правда, так, из-за дверей подглядывал. С пол-минуты директор казино тарабанил и звал Жеку – бесполезно, никто не открыл. Явно, хозяин отсутствовал, не до такой же степени обнаглел Араксенко, чтоб в рабочее время закрыться и спать, и не откликаться. Хотя… Ладно, не будем заниматься злопыхательством.

Паша же, осознав всю тщетность поисков начальника охраны, подошёл к Агасферову:

- Виссарион, тогда Вы идите в казино, а то, мало ли… Парни справятся, навряд ли, кто ещё сегодня придёт.

- Ладно, Паш, под Вашу ответственность…

В игровом же зале страсти кипели ещё те! На всех столах принимались последние ставки и игрокам уже ни до чего не было дела –игра, игра и только игра! Заказов отсюда уже давно никаких не принималось: ни еда, ни спиртное, ни сок или, просто, вода не интересовали здешнюю публику и Тимофеич, без всякого стеснения, сидел в кресле и дремал. Не лучший это для него был день, далеко не лучший – мало того, что без чаевых остался, так ещё и побили…

И вот, последняя раздача на карточных столах, последний запуск колеса рулетки и всё – добро пожаловать в кассу!

Кому повезло, естественно…

Доллары, доллары получать! И те, кому удача улыбнулась сегодня, ломанулись к заветному окошку, пыхтя и толкая друг друга, как стадо быков на водопое. Все одинаковые, жадные, тупые и травоядные…

Зелень любят!!!

Только бы до рукопашной не дошло! Омоновцы и Вис наблюдали за этими, готовыми потерять человеческий облик людьми, ни во что не вмешиваясь – пускай самоорганизовываются и, хоть какое-то, проявят желание не уподобляться скоту. Ладно бы в кассе денег не было…

Вид троих решительных мужчин (двое из которых были в ментовской форме), возымел своё действие, тупая толчея возле кассы прекратилась и образовалось что-то, на подобие очереди. Ещё минут пятнадцать с небольшим, и любители зелени рассосались, наконец-то, рассовывая вожделенное по портмоне и кошелькам.

Всё, пора идти к дверям и там готовиться к закрытию.

У входа, к своему удивлению, Вис увидел сидящего на диванчике рядом с Мишкой, раздолбая Жеку. Он энергично жестикулировал и что-то внушал и выговаривал Мишке. Что – и так понятно - уговаривал, наверняка, остаться работать. В противном случае, ему опять завтра надо искать замену, а это уже поднадоело. Но, похоже, сегодняшний Виссарионовский партнёр, оказался крепким орешком и доказал, что принятых решений не меняет. Женька вздохнул, привстал с места и подошёл к Виссариону.

- Короче, ситуация такая: Серёга Кременок велел передать, что с сегодняшнего дня никого больше подвозить не будет.

- За что же такая немилость?

- Он сказал, что у него вчера что-то с дверью задней сделали.

- Я сделал?

- Не знаю! Я передаю, то, что мне велено передать, а остальное выясняй с ним сам.

- Выясню!- почему-то Вис решил, что «око государево» не применит к нему своё решение, отношения-то, вроде, нормальные. Что ж, подождём. Даже оденемся, на всякий случай.

А вот и Рабочие Губы выплыла, посасывая из бутылки пиво. Тут же из под стойки вынырнул Кременок, обогнал свою подружку и не глядя ни на кого, устремился к двери.

- Михалыч! – окликнул его Вис, - Ты меня-то, хоть, подбросишь?

«Око» остановился, сквозь тёмные очки зло глянул на Виссариона, видать в досаду великую ему была задержка, уж больно не хотелось объясняться.

- Тебя Женька что, не предупредил?

- Предупредил!

-Так, какие могут быть вопросы?

- Могут! Что я у тебя там сломал?

-Не ты, так другие… Короче, Вис, давай без этих порожняковых базаров, я же сказал, что никого больше возить не буду, - и Кременок шагнул за порог, не пропустив вперёд грубо, Рабочие Губы.

-«Вот козёл!»- с ненавистью подумал Вис, -« Я ему что, пидарюге, сиденье там продавил? Вот, чмо очкастое!»

Раздосадованный Вис ( к хорошему быстро привыкаешь!) снял свой пуховик и приготовился ждать шести часов утра, когда пойдут автобусы. Рядом приместился Женька. Ему тоже предстоит ожидание, так как Саночкин сегодня почему-то не появлялся.

Фойе быстро наполнилось сотрудниками, а вместе с ними и весёлым гомоном. Правда, официантов и бармена Кустин озадачил: до шести часов они должны были снять со стен и потолка всю новогоднюю мишуру и украшения. Хватит глаза мозолить, праздник закончился. Остальные тоже не были сторонними наблюдателями и помогали коллегам, кто чем мог. Не все, правда…А помощь некоторых, так, вообще, выражалась очень своеобразно. Вот, например, крупье Женя-Мушка вызвался поддерживать стремянку Ирке-Окорочку. Она влезла туда в своей короткой юбке, тянется, снимает мишуру и снежинки, от чего юбка становится ещё короче, а Мушка, без зазрения совести, её, снизу в верх, похотливо разглядывает и что-то наговаривает. Окорочёк же, тоже, без зазрения совести, подставляется под Мушкины взгляды и хохочет после очередной реплики или комментария этого маленького ловеласа. Нравы, как не раз отмечалось, в этой обители порока были на невысоком уроне и поэтому почти никто не обращал внимания на этих озорников – пусть тешатся, если им так угодно. Могут даже трахнуться на этой стремянке – кому какое дело?- а мы, с удовольствием, посмотрим.

Успели бы к автобусу…

Но, среди присутствующих, была одна пара глаз, которая с возмущением и негодованием наблюдала за происходящим у стремянки. Пара эта принадлежала Жеке, разумеется. Он, по натуре своей, не был поклонником таких зрелищ, не любил порнуху и всегда уходил из кабинета администрации, когда там начинали смотреть фильмы подобного жанра. Тут же… Ну, пусть, не порнуха… Фривольное отношение к его предмету обожания и благожелательное отношение самого предмета к такому отношению, разжигали в нём ревность и, некоторое, разочарование: ну как его любимая женщина может себя так вести!

Жека был не из тех, кто мог скрывать от посторонних свои эмоции и чувства, он, в этом плане, всегда был, как открытая ладонь. Вот и сейчас… Не в сила справиться с нахлынувшим на него негативом, он встал, молча подошёл к стремянке и, бесцеремонно, оттолкнув Мушку, произнёс:

- Я помогу Ирочке! А ты, ступай…

Мушка, хоть и немало удивлён был такой бесцеремонностью, здраво принял решение не поднимать бузы из-за такого пустяка. И, только, он захотел отойти в сторону, как Окорочёк, сверху в низ, глянула: что это там за суета у её стремянки? В глаза, сразу же, бросилась выбритая Женькина макушка и то, что напоминала ранка на ней.

Взрыв хохота, в буквальном смысле, подкосил её. Ирка рухнула с лестницы и если бы не, оказавшиеся рядом, руки Мушки и Женьки, для неё бы это могло закончится печально. Уже, находясь на рукх своих спасителей, она продолжала дико хохотать и никак не могла успокоиться. При этом, зараза, указывала пальцем одной руки на Женьку, а другой вертела вокруг собственной макушки. И хохотала, хохотала, хохотала…

Араксенко же, донёс свою драгоценную ношу до ближайшего диванчика и бережно усадил. При этом, неосторожно, слишком низко наклнился…

Смех в фойе громыхнул, подобно артиллерийскому залпу! В течении всей напряженной смены и полумрака помещения, некогда разглядывать подобные нюансы. А тут в фойе, да при ярком свете и не то можно разглядеть. В общем, смех не умолкал долго, да ещё с дурацкими комментариями.

Тот же Алекс, например:

- Женя, где это ты так нагулялся?

- В смысле, нагулялся? – зло глядя на казиноника, вопросил Женька.

- Да в прямом! – продолжал прикалываться Алекс, - В народе, ведь, как говорят: лысина спереди – от ума, сзади – значит, гуляет… Вот я испрашиваю: где нагулялся?

Этот издевательский вопрос подбросил дополнительно топлива в топку смеха. И не будь сегодня так многолюдно в прихожей «Араны», Алекс мог бы поплатиться за свои остроты. Сейчас же… А сейчас, ничего не остаётся, как исчезнуть из этого болота смеха, иначе засосёт и проглотит.

И Жека исчез.

« Господи, - подумал Вис, - И как он это всё выносит? Вед всю жизнь же попадает или сам себя ставит в нелепые ситуации. Всю жизнь он объект ехидства, приколов и шуток. С ума сойти можно! Из психушки, другой кто, не вылез бы. Как он выдерживает? Ладно, чёрт с ним! Хрен бы не разгадывал его загадки…. Пойду-ка я в кабинет к начальству, хоть телек посмотрю… Всё ж время быстрей поддет…»

В кабинете находились Кустин и Киса. Кустин считал выручку, а Киса заполнял какие-то бумаги. Против присутствия Висариона не возражали оба и он удобно расположился в кресле, уставившись в экран. Чисто произвольно, рука потянулась в карман пиджака за чем-то и Вис обнаружил у себя пачку входных билетов. Забыл выбросить и чуть не увёз с собой. Не хватало ещё домой мусор возить… Так же, произвольно, он достал эту пачку и положил на стол.

- Что это?- Кустин оторвался от купюр, - Входные билеты?

- Ну, да! Забыл выбросить.

- Ты сохранил входные билеты… -неожиданно Кустин перешёл на «ты», - Здесь, все?

- Почти все. Плюс-минус, четыре-пять штук…, - пробормотал Вис, не любивший, столь быстрых, переходов.

- И сколько здесь, не считал? – продолжал, почему-то, допытываться генеральный.

- Посчитал, конечно. Так, любопытства ради… А что, Андрей Васильич, ты криминал какой-то узрел? – в свою очередь, к начальству Вис обратился на «ты», не терпевший одностороннего «тыкания»

-Нет, конечно, - Кустин, похоже, и не заметил этого перехода со стороны Виссариона, - И сколько тут?

-Сто сорок восемь.

- Точно? – в голосе директора послышались волнительные нотки

- Сам пересчитай.

Кустин так и сделал. Потом отложил в сторону пачку. Посмотрел на Виса, потом на Кису.

- Вот и подтвердилось то, чего мы подозревали. Сами-то, как мы не догадались поручить охране изымать входные билеты… Ну, Виссарион Александрыч, молодец, спасибо, - Вису стало почему-то не по себе от этой похвалы,- Ну-ка, Игорь, тащи сюда кассиршу.

Через минуту в дверной проём просунулась голова кассирши:

- Звали, Андрей Васильевич?

-Звал! Заходи. Надя, и дверь прикрой. Так, ещё раз, сколько сегодня билетов продано?

- Я ж Вам говорила – девяносто два.

-Точно, девяносто два?

- Я умею считать, Андрей Васильевич.

- И я, представь себе, тоже! Мы и раньше сомневались, что ты всю выручку сдаёшь, а сегодня, благодаря охране, убедились в этом окончательно.

- Вы на что это намекаете?

- Я не намекаю, а говорю прямо: вот сумма, которую ты сдала за, якобы, проданные билеты, а вот те самые билеты, которые охрана предусмотрительно, изъяла у посетителей. Ну-ка, пересчитай!

Кассирша уселась напротив и принялась перебирать пачку. От волнения, руки плохо слушались, но привычно продолжали считать, затратив на это совсем немного времени.

- Сколько?- спросил Кустин

- Сто сорок восемь,- прошептала кассирша.

- Правильно! И, заметь, на всех сегодняшняя дата проставлена.

- Андрей Васильевич, я сейчас всё объясню…

- Не надо! Давай-ка, лучше, сюда свою сумку. И, не дай Бог, я там не обнаружу искомой суммы. Я, тогда, прикажу тебя, овца потная, раздеть догола и перетряхнуть все твои щели. Поняла?

Последовал молчаливый кивок и кассирша натянула на себя лик смирения от безысхдности и тайной надежды на чудо – вдруг пронесёт нелёгкая, а за ней последует прощение и отпущение грехов?

Нет, чуда не произошло.

Пропажу нашли быстро.

Воровка, даже, не напрягала фантазию – просто положила купюры, едва открыв замок. Достали, пересчитали на калькуляторе – совпало всё, даже, те самые, «плюс-минус».

-Исчезни, шалашовка, отсюда!- рыкнул генеральный, -И, чтоб больше я тебя не видел. За зарплатой, не вздумай приходить, ты её получила, даже слишком.

- Андрей, Васильевич, ну, простите меня – больше такое не повториться!

-Пошла вон отсюда!

- У меня же маленький ребёнок, где я теперь работу найду?

- Пошла на хер! Ребёнок у неё… Раньше надо было думать о ребёнке

- Ну, Андрей Васильевич…- и кассирша ударилась в рёв

- Тебя что, плять, взять за шкирку и выкинуть? Пошла на хер сказал!

«Дама», наконец-то, соизволила оторвать свой зад и, обливаясь слезами, и, одновременно, сверля Виса взглядом, полным ненависти, удалилась из кабинета. Повисло тяжёлое молчание.

«Ну, вот, - с грустью подумал Агасферов, -Моя репутация конченного мерзавца ещё более окрепла!»

Молчание нарушил Киса.

- Я еду в сторону центра. Могу Вас подвезти, Виссарион Александрович.

- Спасибо, Игорь! Это будет кстати.- и поразмышляв секунду, добавил, - Весьма, кстати.

Задрипанная Кисина «копейка», хоть и уступала по всем параметрам кременковской новенькой «девятке», всё равно, была машиной тёплой, хоть и не особенно уютной. Причиной тому была грязь в салоне, мусор, пыль какая-то непонятная и затхлый запах, который перебивал обычные машинные ароматы. Создавалось впечатление, что с момента схода с конвейера, данная колымага не убиралась, не умывалась и не чистилась ну ни единого раза. Как-то даже не вязалось с внешним обликом хозяина –Кисы- всегда модно одетого исторгающего благовония, весьма, не дешёвого парфюма.

Странное и необъяснимое противоречие. В прочим странностей у Кисы хватало и необъяснимых черт тоже, как и у всех обитателей «Араны».

Как бы там не было, но превередничать и воротить нос от такого халявного средства доставки в пять часов утра, да ещё в зимнюю стужу, было глупо и не дальновидно. Ведь сказано же: лучше плохо ехать, чем хорошо идти.

Тем более, что ехать в тепле, а идти по морозу.

На счёт же противоречий между Кисиной лощёной внешностью и жуткого срача в его лимузине…

И тут ничего странного не было.

Как позже выяснилось, он жил с родителями-интеллигентами в огромной, сталинской, четырёхкомнатной квартире, где тоже, отродясь, никто ничего не убирал, не мыл пол и даже не подметал.

Да, встречаются, порой, на просторах Руси Великой и такая разновидность людей умственного труда, для которых состояние их жилищ а не имеет принципиального значения: ну и что, что напоминает бичёвник или наркоманский притон, ну и что, что в иных алкащенских жилищах бывает чище. Не в этом суть! Главное - пренебрегать условностями быта, коль они не мешают творческому процессу.

А предкам Кисиным (Игорем-то его теперь и не упомянем даже) не мешало!!!

Стало быть, к чему излишние треволнения и морализаторство?

На счёт посуды, злые языки помалкивали – видать потому, что не рискнули принять предложение любезных хозяев испить чайку или откушать, что Бог послал.

Как бы там не было, Виссарион был доставлен к самому дому, а это того стоило, чтоб не предавать значения срачу в Кисиной машине.

Что ж , далее?

А далее…

До самого воскресенья у Виса сменилось ещё три напарника, имена коих и не припомнить даже. Всех их Жека откапывал, отискивал где-то, всех их рекомендовал начальству и Виссариону, все они были молодые двадцатилетние парни не слабой наружности и все они, под утро, исчезали, не испросив даже платы за труд и бессонную ночь. Таковы были жуткие условия работы в казино в середине девяностых годов.

Что греха таить, Виссарион тоже каждую ночь считал последней в своей трудовой деятельности на благ игрового бизнеса – уж больно обрыдли постоянные стычки с различными выродками и неадекватами, коих вынесло на поверхность в России в начале девяностых годов. Но проклятое безденежье, что поразило всю бюджетную сферу той эпохи, но глаза голодного ребёнка, но страдания, из-за этого жены, да и его самого…

Нет, уж лучше пусть убьют здесь. Пусть, какая-нибудь мразь пальнёт из пистолета или обреза, или пырнёт ножом – тогда, хоть, подохнешь с последней мыслью, что сделал для своих близких всё, что мог и своё предназначение мужика исполнил полностью и окончательно, раз Господь «милосердный» так порешил.

Именно такие размышления копошились в усталой голове Агасферова в воскресное утро после закрытия заведения. Что будет на следующей неделе? Как он будет совмещать работу в школе и в казино далее? На сколько его хватит? Хоть какой-то отдушиной из всего мрака этого негатива было то, что сегодня опять выдадут зарплату и он, с нетерпением, ожидал, когда позовут в кабинет администрации.

Охрану, обычно, рассчитывали в первую очередь, дабы подчеркнуть её элитарность и относительную близость к руководству.

А вот и Жека появился. Как всегда, не утруждая себя словесами, он кивнул головой Виссариону в сторону кабинета – мол, иди, твоя очередь.

В кабинете Кустин из-за горы купюр взглядом указал ему на стул, копаясь в каких-то бумагах и беспрестанно тыкая пальце в калькулятор. Рядом сидел Паша Лучерский и что-то торопливо записывал, глядя на высвечивающиеся цифры кустинского калькулятора. Так продолжалось уже несколько минут и Виссарион почувствовал себя здесь почему-то лишним.

- Может я по-позже зайду? – обратился он к директорам.

-Нет, нет, всё нормально, - быстро проговорил Кустин и, тут же,обратился к Лучерскому , - Паша , скажи ему….

Паша, оторвавшись от своих записей, поглядел на Виса своим мертвецки спокойным взглядом, улыбнулся и приветливо, даже как-то по дружески, заговорил:

- Тут вот какое дело , Виссарион, - почему-то без «Александровича» начал Паша и выдержал паузу, посматривая на Кустина.

-«Может, уволят, - с надеждой подумал Вис, - С меня и взятки гладки»

-Короче, - продолжил Лучерский, - Мы тут посовещались…

-«И ты решил…»- с сарказмом подумал Вис

-… что из-за той чехарды, что творится в охране и твоего добросовестного отношения к делу….

-« Ого! Уже на «ты»! Чем же всё закончится?»- продолжал, про себя, ухмыляться Вис

- Ты не собираешься, надеюсь, как твои коллеги, не выходить больше на работу? Мы понимаем, что трудно, очень трудно там, на входе, работать… И, тем не менее?- директора уставились в каком-то вопросительном ожидании, даже Кустин отодвинул свои бумажки и калькулятор.

-Что «тем не менее»? Буду или нет я здесь работать? – уточнил Агасферов, - Ну, если я вас устраиваю, то почему бы и нет?

- … Ну и прекрасно, - опять улыбнулся Паша, - Поэтому мы и решили, что тебе не надо проходить двухмесячный испытательный срок, ты выдержал испытание и зарплату будешь получать в полной мере, то есть, «лимон», как договорились. Причём, уже сегодня ты получишь всё сполна.

На держи! – протянул ему стопку купюр из-за своей бумажной баррикады Кустин

Вис за свою жизнь привыкший сталкиваться только с дурными новостями, даже, по-началу, не понял о чём речь, поэтому слов благодарности начальство от него не услышало. Машинально, не пересчитав, сунул деньги во внутренний карман, он уже собрался было покинуть помещение, как гендиректор его остановил.

-Погоди, это ещё не всё. Ты на этой неделе выявил серьёзные «косяки» у поварихи, кассира и швейцара. Они оштрафованы на 50% . Кассирша же, вообще лишина зарплаты. И вот чтоб не говорили, что штрафы администрация ложит (он именно так и сказал –«ложит», а не «кладёт»!!!) себе в карман, мы решили, что эти «бабки» будут предназначаться тому, кто выявит эти косяки. Так что, не спеши, ещё не всё заработанное получил, - и с этими словами, Кустин снова принялся отсчитывать купюры.

« Ясно, - подумал Виссарион, - разделяй и властвуй… Как это знакомо! Вот только эти деньги… Они мне нужны, конечно… Очень нужны…. Но…Как-то противно их брать… Почему-то противно….. Что-то напоминает…. Ах, да!»

- Слушай, Андрей Васильевич,- обратился к Генеральному Агасферов по-свойски(«Раз вы, суки, ко мне на «ты», значит и мне с вами не хер церемониться!»), - Что-то мне не в жилу эти деньги! Какими-то иудиными серебренниками попахивают они… , - Кустин удивлённо поднял глаза, видать ему и в голову не приходили подобные ассоциации, - Ты, знаешь что, отдай-ка их лучше Женьке - он давно мечтает обновить боксёрское снаряжение: и накосячившим будет урок в прок, и на администрацию никто ничего не подумает, и для пользы дела –само то. Согласен?

- Ну как хочешь! Было бы предложено… Ладно, зови сюда Жеку.

Что ж, Жеку так Жеку…

Агасферов не спеша, через кухню, т.к. бар уже закрылся, направился к входной двери. То, радостно-возбуждённое состояние, которое он почувствовал после благой вести со стороны руководства о досрочном прекращении испытательного срока, заметно улучшело его настроение. В виду укоренившейся привычки никогда не демонстрировать, , положительные или отрицательные эмоции, смеяться от счастья и прыгать до потолка по случаю, он, разумеется не стал, а как ни в чём не бывало, предстал перед коллегами в вестибюле. Вернее, перед тем, что осталось от коллег, ибо здесь пребывали лишь те, кому не хватило места в попутке, а тратить деньги на такси нет никакого желания или возможности. Да и то все уснули . в ожидании первого автобуса

Спал и Жека, откинув голову назад, приоткрыв рот. Зрелище, прям скажим, не для слабонервных: откравшаяся верхняя челюсть вызывающе демонстрировала фирменный Женькин бренд – клыки- во всей красе, если можно так выразиться обб этом вампирском атавизме, да к тому же ещё и с гнильцой. Ну а если, до кучи, сюда добавить ещё и Женькин храп…

«М-дааааа, - задумчиво покачал головой Вис, - И почему это только я являюсь свидетелем подобного ужаса? Почему бы, хоть кому-нибудь, из спящихне открыть глаза и не оказаться в этом кошмаре? А ещё лучше пригласить Ирку-Окорочка и представить её поклонника в самом лучшем виде? А то вон, дурра, заливается на кухне своим дурацким смехом…И кто её там смешит?

Нет, положительно, ей не хватает зрелища в виде пасти вампира…

Хотя…. Ну её к чёрту, впадёт ещё в истерику – с ней это запросто… А этого красавца надо будить –мнение-то начальства переменчиво, могут и передумать – хрен тогда тебе, Жека, а не боксёрское оборудование!»

- Жека!-начал тормошить своего сослуживца Вис, - Жека, проснись!

- А? –челюсть захлопнулась, храп прекратился,- А с чего ты взял, что я сплю? Просто, глаза закрыл…

- Ага! И так же «просто» захрапел

-Ох и горазд же ты звиздеть , Вис! «Захрапел»…Да я, плять, никогда в жизни не храплю

-Храпел, храпел, Женька, не отпирайся, - подал голос казиношник Алекс, - Я уж хотел встать и растормашить тебя, да Виссарион Александрович подоспел…

- Вы чё, в натуре, сговорились что ли? За лоха меня держите? Я глаза-то на секунду закрыл… Восемнадцать лет с женой прожил и она мне ни разу не говорила, что я храплю, а тут какие-то мудаки…

- Так и я тоже слышала как ты храпишь, - подала голос грудастая казиношница Ленка, подруга Алекса,- И как врач ( а она днём, ещё и врачём работала) аж испугалась – не задохнулся бы… И кстати, Женя, тебе бы не мешало в самое ближайшее время посетить стоматолога

-« Во, блин! Оказывается ещё есть свидетели сегодняшнего кошмара» - усмехнулся про себя Агасферов

- Слушай, Лена, Я без тебя знаю, что мне мешало, а что мне не мешало сделать, -степень раздражения Араксенко, казалось, дошла до предела,- Ты вон, своему Алексу рекомендуй, к кому ему обращаться: к стоматологу или венерологу

- Ты за базаром-то следи, чувак!- Алекс , аж с места подскочил, - А то ведь ответить придётся

- Ответить? – Жека тоже соскочил со своего «ложа», - Да, прям, хоть сейчас! – и ринулся навстречу казиношнику

Ленка оказалась проворней и, махом, грудями своими встала на пути аруновского начальника охраны:

-Ну, давай, со мной подерись! Я тебе рожу-то расцарапаю и не только к стоматлогу, но и к косметологу походить придётся. А ещё и яйца оторву и к венерологу вообще, нужда отпадёт ходить

- Да подожди, Лена! – Алексу стало неудобно, -Мы сами разберёмся

Ещё бы не разобраться! Повскакивали все оставшиеся спяшие, большинство из которых были , всё те же, казиношники. А они – народ дружный и, естественно, все встали на сторону своего товарища, так что шансов у Женьки было – никаких.

- Стоп, стоп, стоп! –прикрикнул Вис, -Никто, ни с кем сейчас разбираться не будет, тем более, что Вас, Евгений Фёдорович, заждался Кустин. Поторопитесь, любезный, начальство ждать не любит

-Кустин???? А на хера я ему?

-Ооооо! Вас там ждёт приятный сюрприз

- Да не звизди ты Вис! Как ты заипал меня

- Женька, не вводи общественность в заблуждение! У меня нормальная ориентация и интима с тобой не может быть никакого…. Да иди ты быстрей! Он, правда, тебя давно ждёт

- Ну, если наипал….

- Да иди быстрей, сегодня не первое апреля

Жека постоял, подумал ещё секунду и, поджав ягодицы, продефилировал в сторону кабинета.

-« Физдуй, физдуй!- напутствовал его мысленно Агасферов, -Там путь через кухню… Там Ирочка-Окорочёк…. Полюбуешься ею – авось подобреешь»

И точно, десяти минут не прошло, как главный охранник появился в фойе, безудержно хохоча. С чего бы? В прочим, этакие быстрые метаморфозы вполне в Женькином характере: ну не умел он долго злиться. Тем более, что после его ухода, в фойе мгновенно воцарился мир: казиношники как-то сразу переключились на другую тему и казалось, совсем не придали значения инциденту. Странного, в прочим, тут ничего не было –такой профессией могут заниматься только адекватные люди с крепкой психикой, не придающие значения сварам любого рода. На работе, по крайней мере…

А из Араксенко, просто фонтаном бил восторг:

- Вот нихера себе! Вот сенсация, так сенсация! – полился из Жеки неудержимый восторг, едва он присел рядом с Висом, - Второй год работаю здесь и ни разу, ни на что не мог и копейки выпросить. А тут –на тебе- почти триста тысяч. Считай половину перчаток и лап поменяем на новенькие. С чего бы такая щедрость у Кустина?

- Это ты, Жека, заслужил своим преданным отношением к делу на благо предприятия, - не упустил возможности съязвить Виссарион, а про себя подумал:

« По моим подсчётам, тебе, любезный, должны были бы отстегнуть. минимум, пол-лимона. Заныкали, стало быть, черти или ты заныкал …»

А Жека продолжал радоваться, как ребёнок, не замечая язвительности Виса:

Следующее, на что я раскручу администрацию(« Ага! Уже «я» и « раскручу»- в очередной раз усмехнулся Агасферов), так это на пару мешков – уж делать спортзал, так делать, верно Вис?

-Ну, Жека, тут с тобой и не поспоришь. Ты, главное, не останавливайся на достигнутом и, по максимуму, упореби своё влияние и способности. Ведь всем известно, какой ты пробивной парень, продолжал язвить Виссарион с серьёзным видом, что и не позволяло Женьке уразуметь простую истину: бывший сослуживец издевается над ним- и ничего более.

Прискверный человечешко, однако

Ну, а Женька всё не мог остановиться:

-Приобретём мешки,затем маты постелим на пол, натянем канаты( « Как бы тебя самого не натянули, убогонький ты наш!» - не приминул вставить свою пакостную мыслишку Агасферов) и у нас всё будет окей и пошёл тогда Саночкин со своим спортзалом – без него обойдёмся, верно?

- Вернее не бывает - поддакнул Вис. К их диалогу прислушивались, но не присоединялись швейцар Санька и новый охранник по очень простой причине: перврму это всё было по-фигу, второй же, ещё за долго до закрытия заявил, что он больше сюда не выходит, добавив при этом, что лучше не иметь никакой работы, чем работать на такой – Бог ему судья, ни он первый…

Главное – завтра выходной, в школе занятия только на второй смне, так что у Виссариона появился шанс выспаться, к тому же он к семье придёт н с пустыми руками Очень не с пустыми!

А сейчас…

Как Женька надоел со своими фантазиями, скорее бы на остановку!

А он, падла, продолжает6

- В наш спортзал будем приходит каждый день за два часа до начала работы. За физическую форму охраны буду прашивать строго, особенно с тебя Вис, -удивлённый взгляд Виссариона окинул Женьку сверху до низу и обратно, -Да, да не смотри на меня так. Я скоро займу место Кисы, а тебя планирую на своё, так что , Виссариоша, тебе придётся попотеть.

- Ты, вначале, займи, потом открой спортзал, а уж потом, вещай о вещах подобных, фантазёр хренов, - с досадой пробормотал Вис.

-Не ссы, Виссариоша, - заржал Араксенко, хлопая по плечу Агасферова, - Всё будет ок! Я это знаю, Я ТАК вижу! Забыл что ли?

- Забыл, - кивнул Виссарион, а про себя, опять же, - « Плять! Да когда же это кончится?»

И, как бы на зло ему, Араксенко, вдруг ляпнул:

- Кстати, Виссариоша, с тебя причитается. Отметить надо окончание твоего испытательного срока Причём, досрочное. Прикинь, как мы тебя здесь ценим.

- Прикинул! А кто это «мы»?

- Как кто! Я и администрация! Я ж за тебя ходатайствовал. Говорю им: глядите как парень старается, сколько сопляков приходило и больше дня не выдерживали , а этот держится. Поощрить бы надо! Как видишь, прислушались Ко мне здесь, вообще, прислушиваются и относятся с уважением.

- Заметил! «Физдабол, блин! Походатайствовал он… Дождёшься от тебя, как же… Ты сам-то от Кустина узнал это после того, как я тебя послал к нему за деньгами, иначе бы твоя рожа ни за что бы не смогла скрыть подобную новость. Да если бы ты начал ходатайствовать, они бы (особенно Паша с Кисой!) из принципа не вняли твоим благим потугам»

- То что ты заметил – это херня! Вот когда…. Короче, будешь проставляться или опять, как в тот раз с премией?

- Куда от тебя денешься? Ты ж плешь проешь! Мозги все высосешь…Говори, где и когда?

- Скажу, обязательно скажу. На той неделе… Надеюсь, во вторник придёшь на работу?

- У меня есть выбор?

-Нету! Совсем нету, - заржал почему-то, опять Женька,- Я люблю сухое вино и шампанское, например…

- Да я уж понял, что бутылкой пива от тебя не отделаться. «Господи, как здесь медленно время течёт!!!»

Но, как говорил один мудрец, всё проходит – прошли и минуты томительного ожидания, усугубляемые Женькиной болтовнёй. Пробил урочный час и казиношники первыми ломанулись к выходу. К ним, тут же присоединились охранники, официанты и прочий персонал «Аруны». Тут же, буквально сразу, подошёл нужный автобус и весёлая аруновская кодла, мигом, заполнила его. Вис был среди них, но. в салоне, сразу же отъединился на переднее седение и благодарил Проведение за то, что у них с Араксенко разные маршруты по причине проживания в противоположных частях города. Пересиливая желание уснуть тут же, в не очень тёплом автобусе, наконец-то доехал до нужной остановки.

Что ж, ещё одна нелёгкая неделя в его жизни позади. А сколько их ещё будет

там, в грядущем! Тем паче, что лёгких-то в его жизни и не бывало…

Короче, надо жить вопреки всему. Банально до тошноты. И ни куда от этих банальностей не деться, чёрт бы их побрал

А пока…

Вот он дом! Вот он подъезд! Вот она квартира! Вот она кровать после душа!

И спать, спать, спать…

Глава двенадцатая.

Что ж далее-то? Повествовать по каждому прожитому дню в «Аране»? Так их за шесть лет более двух тысяч наберётся, тем более, что в отпуска Виссарион не ходил. Такой талмудище может получиться – хрен бы его не писал. Да и зачем?

Это, во- первых.

А, во вторых, кому это надо всё читать? Да и кто поверит, что автор помнит события всех 2100 дней и способен о каждом из них рассказать - абсурд, конечно. Как вариант, вести дневник каждый день, но это, вообще, из области не реального

А, по сему начиная с этой главы, изложение пойдёт, хоть и в хронологическом порядке, но таким компактным набором прикольных происшествий или событий, которые имели место быть. Хотя начнём их излагать, всё-таки, с ближайшего вторника, как началась новая рабочая неделя казино. И, естественно, началось с того, что появился новый охранник. Только, на сей раз, это был не Женин протеже, а кого-то из казиношников, кто прослышал о проблемах службы безопасности и по случаю, решил воткнуть туда своего знакомого, крайне нуждающегося в деньгах. Это был молодой, светловолосый(почти блондин) молодой человек выше среднего роста, плотного телосложения слегка вздёрнутым небольшим носом и неизменной улыбкой на устах.

- Ввволодя – представился он Виссариону, протягивая руку и невольно обнаруживая дефект своей речи в виде лёгкого заикания. Препятствие это, не ахти какое, для работы охранником в подобных заведениях, так что на него можно и не обращать особого внимания.Главное, чтоб сам обладатель дефекта не комплексовал по этому поводу.

Этот, похоже, не из таковых.

И, вообще, у Виса о нём, сразу же, сложилось неплохое впечатление. Разговорились. Пришлось взять на себя Женькины фунции и вводить новичка в курс дела, делая сознательный упор на негатив, дабы имел ясное представление о том, что его ожидает. В ходе беседы также выяснилось, что новоявленный Володя является студентом пятого курса физфака, стало быть, далеко не слабак. Все остальные качества будут оценены в самое ближайшее время, но уже одно то, что ужасы, описываемые Виссарионом, на него никак не подействовали, говорит о многом, или научился уже искусно скрывать свои эмоции. Что ж, и это не плохо в какой-то мере – рано или поздно все встанет на свои места.

Сейчас же идёт непринуждённая беседа, к которой присоединился и швейцар Вовка, усевшись рядом с Висом, в результате чего он оказался между двумя Вовками – впору желание загадывать.

А тут и Жека, собственной персоной.

Глянув без всякого интереса на своего нового подчинённого и пожав ему, чисто формально, руку, обратился к Вису:

- Ну, ты всё рассказал как тут и что тут?- и после утвердительного кивка, махнул рукой в сторону своей кандейки, - Я туда, к себе… Немножко отдохну, настроюсь…

- О чём речь, Женя! И там, по -больше информации считай…

Вместо ответа, Араксенко соединил больой и указатолный пальцы в кольцо- типа ок, всё так и сделаю…

Вовка –швейцар прыснул в кулак:

- Шаман, блин… Виссарион Александрович, вот это он серьёзно всё?

Вис только, безнадёжно, махнул рукой и обращаясь уже к другому Вовке –охранику- произнёс:

- Ты, Володя, особо не удивляйся тому, что тут будет, когда наш начальник выйдет…

- Ннне буду, - улыбаясь во весь рот, произнёс Володя,- Интересное что-то?

- Интересное….

Времени до открытия было ещё минут пятнадцать. Да и не факт, что посетители пойдут потоком, как только пробьёт урочный час. В первый рабочий день недели такого почти не бывало, стало быть, есть время заняться чем-то другим, отвлечённым от служебных обязанностей. Лично для Виссариона, это «что-то другое» был новый номер журнала «Техника молодёжи», который он выписывал, начиная аж с седьмого класса школы. Вот и решил он зайти в бар и в уютной обстановке просмотреть корреспонденцию. За стойкой бара почему-то восседал Эдюся, хотя неделя была Иркина .Особо странного в этом ничего не было, т.к. бармены, официанты и повара частенько практиковали подмену друг друга. Вот и на сей раз, скорей всего, такая же картина.

Усевшись поудобней на крайний табурет, что по-ближе к стене, Вис погрузился в просмотр, ну и, если получится, в чтение. Бармен, почему-то, с интересом, наблюдал за ним. Самодовольное поросячье лицо, так и сияло.

« С чего бы?» - подумал Вис и тут же погрузился в чтение весьма занимательной статьи.

Суть её заключалась в том , что автор выдвигал весьма любопытную гипотезу о том, как бы повлияла эволюция на динозавров, если бы не трагедия вымирания. Стал бы разумным какой-нибудь представитель динозаврова племни? Статья отвечала на этот вопрос положительно, приводя в пример останки небольшого двуногог ящера с большим объёмом черепной коробки. Более того, сей процесс был проиллюстрирован рядом рисунков, конечный из которых представлял как бы венец данной эволюции – существо рептилоидного вида, но в костюмчике и с галстуком.

Этакий современный клерк. Необычный , правда….

Кого же он напоминал Вису?

Нет, не может быть! Не хочется даже верить в это.

- Что, Саныч, интересного прочёл?- несколько фамилярно обратился к нему бармен, которому наскучило, похоже, затянувшееся молчание.

- Да вот, прочёл… - максимально нейтрально отозвался Агасферов, размышляя при этом, ставить ли бармена на место за его фамилярность или не стоит?

Глянув пристально в поросячий улыбающийся лик, решил, что не стоит – ну что взять с поросёнка?

- Так, хоть бы мне рассказал, а то скучно.

- На возьми, сам прочти, -протянул ему журнал Виссарион, - Только верни потом.

- Неее, я читать не люблю, посмотреть, разве…

Журнал так и остался открытым на той странице, где была напечатана статья про динозавров. Эдюся, с интересом, уставился в иллюстрации. Особенно, в последнюю, с рептилоидом в костюмчике…

- Пляяяя! Как на Женьку походит! Ну, прям, вылитый… Пойду-ка я на кухню девкам покажу.

Спустя минуту, на кухне послышался смех, а спустя минут десять. вернулся и бармен на своё место.

- - Девкам понравилось! –смеясь по поросячьи с подвизгиванием, объявил Эдюся, -Отныне, Женьке имячко – Гуманоид или , ласково, Гума. Так девки порешили.

- А тебя, как они порешили именовать? – поинтересовался Агасферов, « В прочим, и так понятно- « Свин» , «Хрюк» или производное от этого..»

- Не знаю, не спрашивал… А вот про тебя могу узнать.

- Не стоит рисковать, Эдуард, ей Богу, не стоит! И этим, - кивок головой в сторону кухни, - Передай, чтоб не рисковали.

-Так, в общем-то, неплохо тебя величают: те, кому нравишься - Виссариончиком кличут, те, кому поперёк горла, просто, усатым зовут. А я тебя графом величаю.Зацени.

- Заценил… Давай журнал!

- Забирай! А знаешь почему я тебя графом зову?

- Мне по-херу, честно говоря.

- Ну и ладно. А Женьке покажи картинку- пусть на себя полюбуется. Хотя, какой он Женька? Он – Гума! Вон, кстати, и он появился – ишь тебя кличет. Иди, а то Гуманоид рассердится.

Ну вот, один из кругов нашего повествования замкнулся. Начали мы с того, что на перекрёстке двух крупнейших магистралей Холмска, случайно, после многолетней разлуки, встретились Вис и Гуманоид…

Начиная с сегодняшнего дня- отныне и навеки- мы простимся с несуразным парнем Жекой, а будем иметь дело, только, с Гуманоидом-Гумой. Исключения будут лишь в прямой речи – ну не из тех людей Гуманоид, чтоб позволять себя так величать: коли уж, не Евгений Фёдорович, но и не Гума. Непонятливым и зоб может вырвать.

Нам же это не грозит, поэтому – Гума, Гума и , только, Гума!

Значит так: после обычного своего продолжительного отсутствия, Гуманоид явился, собственной персоной пред очи своих подчинённых. Лишний раз описывать то, как он сел на диванчик и, похлопав ладонями возле себя, пригласил присесть Виса и Вовку-охранника, ну, право же, ни к чему- этой процедуре он останется верен до тех пор, пока не полетит вверх тормашками из казино. Нам интересно его очередное вещание или как принято теперь говорить – вангование.

Итак, Гума «вангует»:

- Короче, ситуация такая: особых проблем сегодня не предвидется, ночь ожидается спокойной, правда будут проблемы с одной женщиной, но ничего страшного, охрана справится. Вопросы?

- Нет вопросов… - с явным безразличием ответил Вис.

Вовка же, по неосведомлённости своей:

- А откуда Вввы знаете про женщин?

- Вис, - Гума с укором,, глянул на Виссариона, - Ты почему его в курс не ввёл?

- Не, ну, Жень, это твоя прерогатива, твоя монополия… Я не смею туда вторгаться. Вдруг, мне не поверят?

- Ладно, иди пока глянь, что в казино творится, а мы с Володей потолкуем.

-Что там может твориться? – недоумённо пожал плечами Агасферов, - Ещё ни одного посетителя…

- А ты иди и посмотори,- изобразил Гуманоид из себя начальника, - А мы здесь потолкуем!

- Как скажешь, владыко… - Вовка при этом прыснул со смеху, а Вис побрёл в предписанном ему направлении.

В ресторанном зале, нос к носу, столкнулся с музыкантом Сашкой Сестричкиным

- О, кого я вижу! –в своей ироничной манере поприветствовал его музыкант, - Не чаял, честно говоря, тебя здесь увидеть, Виссарион, не чаял. Уверен был, что не выдержишь этого дурдома и убежишь… Надо же, выдержал! Или ещё не вечер?

- Точнее, неисповедимы пути… У тебя, как дела?

- Всё ок! А тебя можно поздравить?

- С чем это?- сделал удивлённый вид Агасферов, хотя уверен был, что поздравления последуют в связи с до срочным прохождением испытательного срока.

-Как с чем! – делано удивился Сестричкин, - Твоего начальника перекрестили сегодня в новое имячко. Это же событие! Обязательно надо отметить после работы.

- Так ты начальника и поздравляй, заодно и отметите…

- На хер мне сдался твой начальник? Не, Вис, ты не прав. Ведь, раньше, кто вы были? Вы были араксенцы. А теперь? Теперь вы – гумовцы! А это, согласись, звучит гордо. Так что с вас, охрана – поляна.

- Поть ты! Поляна ему… По заячьи, не заулыбаешься? - и Виссарион проследовал в казино.

Казиношники, в отсутствии клиентов, скучковались взле рулетки и весело чему-то смеялись – не иначе, как промывали в воспоминаниях кости какому-нибудь клиенту.

Вис не успел даже поздороваться, как Женя-Мушка уже выпалил:

- Привет, Виссарион! А где Гуманоид? Опять медитирует?

-Или онанирует, под видом медитирования -под женский смех, вставил Дениска-Очкарик.

- Вы почти угадали, - усмехнулся Вис, поражаясь тому, как быстро информация распространяется в «Аране».

- Нашли б ему бабу или скинулись и купили резиновую, - продолжил развивать тему Мушка.

- Вам его жалко? – поинтересовался Агасферов.

- Конечно!- воскликнула Танька- Рабочие Губы, - Такое сокровище пропадает.

- Так в чём же дело, девочки? Не дайте пропасть «сокровищу»-то. Вон вас сколько здесь! Любая кукла в подмётки не годится

-Неееет, мы тут все прибранные, занятЫе, - проворковала ещё одна казиношница Ленка- Ленка-Монголка, как именовали её коллеги за узкие раскосые глаза. Её это нисколько не портило, а даже придавало некий шарм её женственности, тем более, что стройна была, холера, и очень пропорционально сложена.

- Мы, случай чего, Вами займёмся, Виссарион, -обворожительно улыбаясь и глядя плотоядно на Виссариона, продолжила Монголка, - Я, по крайней мере, на грани разрыва со своим, так что на очереди к Виссариончику буду первой. Как? Не против?

Лукавая сексопильная улыбка неожиданно подкрепилась объятиями и тесным прижатием к Агасферову. Губы изобразили серию поцелуев.

«Изобразили» -здесь ключевое слово, так как ни Ленка-Монголка, ни одна другая особь женского пола «Араны» не предполагала, какова может быть реакция его на подобный вызов и, естественно, лезть с реальными пцелуями никому и в голову не приходило.

Да и Монголкины приколы казались слишком смелыми и вызывающими, поэтому казиношная кодла не спешила выражать свою реакцию, а просто, с интернсом наблюдала.

Виссарион, в свою очередь, приобняв прикольшицу за талию и сунув нос в её деколте, закатил притворнр глаза и воскликнул:

-Мммм…. Какая ароматная женщина! – и продолжая ей подыгрывать, -Нет, не против! Готов прям сейчас и приступить. Пря м здесь! При всех! Не против?

Раздались хихикания –игра начала затягивать и прочих.

Монголка же, вплотную приблизив свои губы к губам Виса, с деланной страстью прошептала:

- Нет, не против! – и достав сигарету, как и положено в классике жанра, произнесла, - Угостите даму спичкой.

-Спичкой??? Фу! Всё испортила, негодница, - Виссарион был прекрасно осведомлён . что все дамы заведения дымили, как паровозы, и Монголка не являлась исключением, - Значит так, прелесть моя, если к утру не завяжешь с этой пагубной привычкой, отдам тебя Женьке.

Продолжать дурачиться времени не было и Вис, шлёпнув Ленку по заднице, отправился посмотреть, что твориться на кухне?

На кухне…

Да лучше бы он туда не заходил!

На этой неделе начиналась смена ещё одной Лены, на сей раз, поварихи Лены –Толстожопки.

Встретившись с её ненавидящим всзглядом, Агасферов повернул в обратную сторону и, опять, через казино.

На сей раз труженики игральных карт и рулетки строго стояли по своим рабочим местам. Сами ли сознательность проявили, подсуетился кто из начальства – не важно, но были в полной боевой готовности. Клиентов, правда, не было по-прежнему. А отсюда- скука и поиск, чем развлечь себя и за счёт кого?

Подвернулся Виссарион.

Монголка, едва заметив его, закричала:

- Виссарион, скажи им , что мы с тобой уже много раз трахались, а то они не верят.

- И зря не верят! Мы с тобой, Леночка, действительно много раз трахались. И ещё не раз трахнимся на зависть всем!

- Умница, Виссариончик! Обожаю! – захлопала в ладоши Монголка и показала всем язык, - А вы мне не верили. Нам, ведь, классно в объяттиях друг друга, правда, Виссарончик?

- Воистину! Райское блаженство – тьфу, по сравнению с этим…

- Я ведь даже не курю в твоих объятиях…

- А вот это ты врёшь, сокровище моё - куришь! Ещё как куришь! Такую толстую сигару с красным фильтром… - Вис не успел договорить, как казиношная кодла грохнула от смеха.

Смеялась и Монголка, швыряя в Виссриона фишки и приговаривая: придурок, придурок, получай…

Чем бы всё закончилось –Бог-весть, но в дверях показалось начальство в полном составе. Ни с кем из них Виссарион ещё не виделся сегодня. Поэтому пришлось всем, по очереди, пожимать руки. Монголка, тем временем, воспользовавшись моментом, спешно собирала, брошенные недавно фишки.

- А где Жека? – последовал надоевший до изжоги вопрос.

- Инструктаж проводит с новичком, - нашёлся, что ответить Вис.

- Где проводит? – поинтересовался Кустин.

- Там, в фойе…

- Да нет там его в фойе! Новичок там, а Жени нет. На хера ты его покрываешь, Виссарион? – с раздражением произнёс генералный.

« Интересно, они в курсе, что он теперь Гуманоид-Гума?» - подумал Вис, в слух же произнёс:

- Я никого не покрываю, Андрей Васильевич, мне было указано , на время инструктажа, находиться в казино. Я, как видишь, здесь и нахожусь…

- Плять! Серёга, - обратился он к Кременку, - Чё-то Женя совсем оборзел. Давай-ка его нахлобучим по зарплате.

-Давно пора!- одобрил «око», - Пол-зарплаты с него хватит..

-Ну ты, со своими кавалерийскими наскоками… Давай для начала, хоть десять процентов.

- Ни хера! Мало десять процентов. Жене это, как слону дробина. Двадцать, как минимум.

- Ну, двадцать, так двадцать… Виссарион Александрович, найди, пожалуйста этого раздолбая и пришли ко мне.

« Ладно, хоть не поручили передать Гуме эту «благую» весть», размышляя подобным образом, Агасферов отправился на поиски шефа.

Особого рвения решил не проявлять: ну заглянул туда-сюда, нет и пошёл он(они!) к едрене фене. Проходя через бар, обртил внимание на то, как Эдюся-Свин аж слёзы вытерает от хохота. Глянув на него равнодушно, Виссарион уж собрался было пройти мимо, но Свин его остановил вопросом:

- Ты, не журнальчик свой потерял?

- В том числе и журнальчик… Где он?

- А его Гума, только что, взял и пошёл почитать. Вот угадай с трёх раз, что его заинтересовало?

- Эдюся, я и с десяти раз не угадаю! Это ты ржёшь по тому поводу?

- Ну посуди сам, Саныч, он от корки до корки перелистал весь журнал и именно, статья про гуманоида привлекла его внимание. Сразу почувствовал родственную душу.

Ну вот, пожалуйста! Вот как тут не придёшь к выводу, что само Провидение обладает изрядным чувством юмора? Более того – является творцом его!

Смешливость виссарионовская уже не единожды упоминалась нами. Вот и в данном случае удержаться от смеха было выше его сил. Как всё забавно- то и прикольно получилось – из серии нарочно не придумаешь!

Так, по-смееваясь, он и присоединиться к компании двух Вовок – швейцара и нового охранника.

Те тоже чему-то веселились. Что ж, неплохо для начала рабочего «дня» находиться в приподнятом тонусе. Лишь бы под конец его никто не понизил. Подзарядиться бы их позитивом, а, заодно, по-внимательней приглядеться к своему очередному партнёру

А то что это – очередной, проходной, он почти не сомневался.

К стати, казиношник Алекс, почему-то обращался к Вовке-охраннику не иначе, как «Толстый». По всей видимости, они знакомы были давненько и, именно, по рекомендации Алекса. Вовка-Толстый ( отныне, под этим логином он и будет проходить в нашем повествовании) и получил « работу –мечту» в казино «Арана».

За время отсутствия Виса, оба Вовок успели наладить неплохой контакт друг с другом. Это, как уже отмечалось, видно было из их весёлого общения. Появление же, не менее весёлого, Виссариона, почему-то внесло определённый напряг. «Привратники» умолкли, задумались каждый о своём. Вот и подзаряжайся от таких.

Вис начал напряжённо искать какую-нибудь общую тему для возобновления разговора.

Искать долго не пришлось –«Тема» нарисовалась со стороны кандейки с висовским журналом в руках.

- Классный журнал, Виссарион, - одобрительно произнёс Гума, протягивая его хозяину, -Давно выписываешь?

- Считай, пол-жизни!

- Классный журнал, - повторил Гуманоид, - особенно мне там понравилась одна статья. Давай обсудим её, пока клиентов нет.

- Тебя администрация обыскалась, а ты статейки почитываешь. Да, вот, обсуждать ещё собрался….

- Администрация? А кто именно?

- Кустин, Кременок – достаточно?

- Достаточно… Щас, навещу их… Кофе, заодно, попью. У меня, правда, свой есть, но на халаву-то….А вы тут, пока, не расслабляйтесь, - и поджатые ягодицы понесли бывшего Жеку к неизвестности.

Минуты не прошло, как Гуманоид вывалился из под стойки бара. хохоча, как угорелый. Подсев к своим подчинённым и уткнув лицо в ладони, он продолжал хохотать.

- Жека! Чем они тебя там насмешили? – недоумённо поинтересовался Агасферов, доподлинно знавший за каким бесом Гуму разыскивает начальство.

Или передумали наказывать? Типа, амнистию объявили….

- Представляешь, Виссарион, меня оштрафовали на 20%! Ни за хер собачий…

- И что же тебя так развеселило? То, что оштрафовали или то, что не за хер собачий? А если бы за хер собачий, то ты бы здесь слёзы в три ручья лил?

Эта словесная эквилибристика Виссариона, побудила очередно приступ смеха у Гуманоида и он, хлопнув Агасферова по колену, направился в казино. Там, видать, отсмеяться проще, да и начальство заметит, как он, прямо на глазах, исправляется. Обсуждение статьи, теперь утратило свою актуальность.

- Странный он какой-то…, - пробормотал Вовка-Толстый и , обратившись к Виссариону, поинтересовался, - А что, Вввисарион, он правда даром предвидения обладает?

Ну, вот и тема подходящая для разговора нашлась

- У тебя сомнения возникли?

Толстый, со смущённой улыбкой пожал плечами и не ответил. Виссарион же, в силу своей учительской привычки разъяснять всё максимально доходчиво, продолжил:

- Помнишь, что он здесь предрекал поле медитации? Ну, вот, утром и убедишься: пророк твой теперешний начальник или не пророк.

- А если выяснится, что пппророк?

- Падёшь перед ним ниц и будешь целовать его говнодавы –вон они у него на какой платформе!

Гипотетическая перспектива такого сюжета, сильно позабавила обоих Вовок. Они начали фантазировать, как это будет наяву и даже высказали соображение: уж не отрепетировать ли им целование говнодавов новоявленного пророка, а то, мало ли…?

Но, наконец-то, раздался долгожданный стук в дверь. Добро пожаловать, гости дорогие!

Ну окрыли, ну взяли билеты, ну впустили и что? Шалупонь какая-то, выражаясь грубым, но точным языком – именно шалупонь, - попёрла. Человек двенадцать сразу! Причём, особи обоего пола выглядели, как … шалупонь: невзрачные какие-то, все плохо одетые, вульгарные до беспредела и безденежные. Проще говоря, на лицо тот самый случай извращённого представления о престиже и убогого желания завтра понтануться перед себе подобными: мол, в « Аране» вчера зависал… Мол, могу себе позволить…

И, как следовало ожидать, не то, что в казино, а даже в бар или за столик почти никто не присел – все в пляс пустились, типа, на дискотеку припожаловали. И даже на фоне этого безобразия, две особи особо отличались – это два брата –близнеца Костя и Лёха Пальцевы - обитатели местных хрущёб. Облик их описывать не стоит, право - классические типажи, на подобние Промакашки : гнуслявые, противные, пакостные, приблатнённые с завышенной самооценкой.

Наверняка, друг друга знают. В смысле, они Промакашку, а Промакашка их.

Причём, эти двое были искренне уверены в том, что они местные авторитеты и что о них все слышали, их все знают и все боятся.

С одним из них – Костей - Виссарион был знаком по совместным тренировкам у Гуманоида ( в миру -Араксенко) и даже спарринговались несколько раз.

Костя показал себя вполне техничным бойцом. В плане же умственном и, тем более, нравственном…

Ну, такое примитивное угрёбище, что ни в сказке сказать, ни пером описать!!!

Братец Лёха, надо полагать , не лучше.

И вот, эти « авторитеты» ( по прозвищу « ПальцЫ»), взяв на двоих бутылку сухого вина без закуски, уселись в тени зала и прихлёбывали себе по-маленьку. Чуть позже. Костю, видать, потянуло по малой нужде и он появился в фойе. Увидев Виссариона, осклабился по-промакашкински и хрипло поприветсьвовал:

- А, Виссарион… Привет! Чё, работаешь здесь, да?

- Работаю, Костя, работаю…

- И как?

- Замечательно, просто…

- А где Женька?

- « И этот туда же!!!» Колобродит где-то твой Женька…

- А-га –га, - хрипло почему-то заржал ПалЕц, - Щас, я пассу, выйду и поговорим…

« Руки, падла, не забудь помыть» - с брезгливостью подумал Вис.

Беседовать с этим охламоном у него не было никакого желания. К тому же и народ повалил, следовательно повод не отвлекаться был самый подходящий. Поссавший же ПалЕц, присел на диванчик, закурил.

Дождаться решил, что ли? Откуда такое желание поговорить?

Очередной поток схлынул, а повода не обращать внимание на Костика, ну никак не находилось, тем более , только возле него было свободное место. Ладно, присядем… Тем более, ишь как башкой кивает – зовёёёт…

- Так, значит, ты здесь работаешь? – снова переспросил ПалЕц

- « Дурак, что ли?» - в слух же поинтересовался,- А ты где работаешь, Костя?

- Гм…- прохрипел тот, - Я и сейчас на работе нахожусь?

- Это как? Опер что ли?

- А-га-га, - опять хриплое тупое ржание, - Не, не опер. У меня очень ответственная работа.

- А без загадок, нельзя?

- А зачем тебе нужно знать?

- Не нужно! – вот он повод избавиться от диалога с этим примитивом и Вис встал , чтобы уйти.

- Смотри, Виссарион, - послышалось во след.

Агасферов оглянулся.

ПалЕц достал какую-то зелёную книжицу, раскрыл и продемонстрировал в своих руках.

Ничего особенного. Ну фото его хари, ну фамилия-имя-отчество напечатаны, ну «удостоверение частного охранника» написано…

И только-то? А в чём фишка?

- Вааажный документ! – не удержался от иронии Вис.

- А ты думал! Нас с братом в любой момент могут вызвать и мы - поехали сопровождать груз.

- Так, может, и нам вас в любой момент привлечь, случай чего? – уже насмехался Вис.

- Неее, не покатит! Мы сюда отдохнуть пришли. А что, много жуликов приходит? Справляетесь, хоть?

- Справляемся.

- Справляетесь??? Да это у вас ещё не было таких крутых, как мы с Лёхой… С нами-то, как будешь справляться , Виссарион?

Ну вот, пошла прямая провокация.

- А я Женьке на вас пожалуюсь.

- А-га-га, - опять это хриплое тупое ржание, - Жалуйся! Пошёл я…

И пошёл!

Правда, проходя, мимо эстрады и заметив Сашку Сестричкина, направил на него указательный палец и скомандовал: « Шансоньетку!», абсолютно уверенный, что его приказание исполнится беспрекословно, точно и в срок.

Сестричкин же…

О, это было само негодование, само возмущение, презрение и ненависть в одном флаконе. И всё это направлено было не на человека, от которого может исходить опасность, а к какому-то омерзительному монстру, от которого нет никакой защиты и спасения.

Сашка подошёл к охране и нервно курил, матерясь шёпотом.

- Что , Саня, такой расстроенный? – поинтересовался Агасферов.

Почувствовав не только участие, но и желание помочь.Сашку аж прорвало и всё негодование, что , копилось у него, копилось давно, за раз же и выплеснулось:

- Как эти ПальцЫ задолбали!!! В каких только я ресторанах Холмска не поработал и везде, как появятся один и тот же заказ: «Шансоньетку», « Шансоньетку», « Шансоньетку»… Пляди!!! Да, хоть бы , платили – хер там! И не исполнишь – в драку кидаются… Думал, хоть здесь, раз есть охрана отвяжуться… Пляди!!! Мрази!!! Подонки!!! Ладно, надо петь. Некуда деваться-то…

- Да пошли их на хер, да и всё! – порекомендовал Виссарион, - Залупятся – выкинем.

- Точно, Вис? Ты не звездишь? А то ведь… Так не хочется со скотами связываться…

- Не связывайся! Пошли на хер и всё. Остальное мы им растолкуем По рамсам, как нынче принято выражаться…

- Виссариончик, я надеюсь на тебя.

- Не бзди, всё будет нормально, - постарался успокоить Сашку Вис, хотя у самого не было стопроцентной уверенности в том, что всё обойдётся. Тут ведь неизвестно ещё, как среагирует Гума, на конфликт с его корешами? Как сработает новичок? Удасться ли опередить Костю-ПальцА в нанесении удара, коль такое случиться? Успокаивает лишь то, что сегодня дежурит нормальная смена омоновцев.

А публика – то какая солидная пошла! Ну, наконец-то! Дорогие шубы. Роскошные платья и костюмы. Золото и бриллианты на всех мыслимых и не мыслимых местах и не только у женщин.

Вот и официанты забегали. Сашке Сестричкину заказы посыпались, платные разумеется. В казино рулетка во всю завертелась. Всё, как надо, всё, как положено, всё, как в лучших домах…

Фортуна , пока, благоволит « Аране». Всё крутится, всё работает, как хорошо отлаженный механизм.

А шалупонь? Что с ней?

Да ничего, на месте!

Вон уже двазеркально похожих брательника пытаются залезть на сцену и , во-всю, качают свои права.

Где Гуманоид, чёрт бы его побрал! Ведь это его же корефаны – пусть бы и разбирался с ними сам. Вроде и Окорочка нет, грезить не по кому, а , один хрен, растворился и нет его.

И штрафы-то ему, поганцу, не штрафы – кладёт на всех с прибором, выхухоль клыкастая.

Что ж, придётся с шалупонью самому разбираться, а то обнадёжил человека, а сам…

Да уж, держать масть и высокую планку в подобных заведениях, ух как не просто. И альтернативы иной не предусмотрено! Так что, вперёд, Виссарион Александрович, делай, что должно и будь что будет.

С такими душевными метаниями и поспешил Агасферов на помощь артистам , Вовка-Толстый последовал за ним без приглашения – уже хорошо.

- Так, Костик, в чём дело? Что за наезды на артистов? – сходу обратился Вис к одному из Пальцов. Он был на несколько минут старше своего брата и, вообще, являлся ведущим в этом тандеме диблоидов.

- Ни в чём плять! – заорал ПалЕц-старший, - Этот казлина не хочет исполнять мой заказ.

- Неужели? Ты заплатил, а он не хочет? – и к Сестричкину, с иронией, - Сань, по что клиентов забижаешь?

Саня даже отреагировать не успел, как второй ПалЕц заорал:

- Вы охерели что ли??? Мы в холмских кабаках никогда ни за что не платили и платить не собираемся.

- А здесь придётся. Здесь ВСЕ за ВСЁ платят! Понятно?

- Ты, усатый, ты кто такой, вообще? По гребалу захотел?

- Погоди, Лёха, это наш с Женькой корифан. Вис, короче, пусть это куйло споёт, что нам надо и разойдёмся по хорошему

- Ну, во-первых, Костя, здесь никого оскорблять не надо, а, во-вторых, все заказы здесь платные и платные для всех.

- Нет ты точно, охерел! Да мы с Лёхой выросли в этом кабаке, а ты нас платить заставляешь.

Где-то уж подобное Агасферов слыхал. Ах, да – Промакашка… Неуж-то и этих в говно макать придётся…?

Неизвестно, чем бы всё кончилось, но, вдруг, из неоткуда, возник Гуманоид и взяв эту сладкую парочку под руки, отвёл их к столу, присел рядышком и начал что-то разъяснять - разжовывать этим Чуку и Геку.

- Ну, Виссарион, спасибо! – Сестричкин от души пожал руку Агасферова и , рядом , стоящего, Толстого, - Честно говоря , не верилось, что будете заступаться.

- Да мы сами не думали…

- Всё равно молодцы! Теперь всем буду говорить, что в « Аране» охрана – супер класс!

- Иди, льстец, ублажай публику…

Гуманоид, меж тем, проведя беседу с ПальцАми, наконец-то вспомнил и о существовании подчинённых. Подвалил своей фирменной походкой и уселся между Висом и Толстым.

Те напряглись сразу – не известно же с чем пожаловал начальник после беседы с обиженными корешами.

А тот молчит.

Сидит и молчит!

Паузу выдерживат? Какую и зачем? При этом, посматривает с улыбочкой то на Виса, то на Толстого. Не знает с чего начать? , Что ж, поправимо.

- Женя, - прервал затянувшееся молчание Вис, - Я тебе помогу. Начни с фразы: короче, ситуация такая…

Вместо ожидаемого неудовольствия по поводу поддёвки и явной надсмешки, Гума так от души расхохотался, что весь возникший напряг, как рукой сняло.

- Я уж сам заметил, что слишком часто эту фразу повторяю. Короче… Нет, нет не то, - замахал руками Гуманоид, продолжая смеяться, - Я на счёт ПальцОв. Короче, это я, дурак, дал им денег на билет и на выпивку…

- Когда успел? – удивился Вис, - Мы же ни на минуту от дверей не отходили.

- Они пригласили меня к телефону… Ну я , через запасной выход… Короче, там дом их и как бы по-пути… И мне из казино ближе.

- Так , дал бы и на музыкантов – чё скупиться-то? – не удержался от сарказма Агасферов.

- А вот хер им! - сгибая руку в локте, показал Гума, - Я ведь чё с ними корешусь? Короче… Мать у них начальником на Главпочтампте работает… Мне часто приходится пользоваться её услугами: звоню то в Москву, то в Америку…

- Поди что ещё и в Белый дом?

- Не подгрёбывай, Вис! У меня там много знакомых из всемирной ассоциации карате-до. Так вот, к чему я всё это? За ПальцАми нужен глаз да глаз – бухие они неадекватные. Да и трезвые-то… Короче, начнут барагозить – вызывайте ОМОН, а меня, как будь-то, найти не можете, в случай чего… Ну, поймите парни меня, так не хочется терять халявную связь…

- Понятно… - разочарованно проговорил Вис, - Тебе, Володя, понятно?

- Пппонятно, - усмехнулся Толстый.

- Ну и ладушки, - удовлетворённо проурчал Гуманоид.

Посидел, поёрзал, поглазел на публику. Встал, прошёлся туда-сюда во вестибюлю, подошёл к искусственной пальме, что стояла возле огромного зеркала, обложенная со всех сторон диким камнем и начал ногами наносить удары по краям листьев. Да ещё с такой энергией, с таким желанием, да на глазах, хоть и не многочисленной, но публики, да ни разу не промахнулся – ну ни дать, ни взять – Брюс Ли местного значения.

Натешившись эдак-то, сняв, надо полагать, стресс, Гума направился в сторону казино, посмеиваясь и победно поглядывая почему-то на окружающих.

Охранники переглянулись между собой и, похоже, едина мысль их посетила: перемедитировал начальник, причём, сильно перемедитировал. Перебор на лицо.

Ограничить бы, но как?

В этом теперь весь смысл существования бывшего виссарионовского сослуживца.

Вроде всё вошло в нормальный рабочий ритм: казино, бар, кухня, ресторан, эстрада- всё задействовано по полной мере, всё работает на выкачивание денег у посетителей и , естественно, на прибыль и процветание предприятия. Охрана оказалась незаслуженно не упомянута, но ведь это только потому, что она ни на секунду не выпадает из нашего пля зрения и из её поля зрения ничего не выпадает – вон все движения-передвижения ПальцОв прослеживаются от и до.

Если б не эти два ублюдка, сегодняшний бы день отличался редкой гармонией – большое количество людей под шафе, удачно сочеталось с малым количеством неадекватов.

Блин, если бы не эта расчётливость и заинтересованность Гумы – ну не хер, абсолютно, не хер этим промакашкоподобным, появляться в данном заведении.

Ладно, как-нибудь порешаем этот вопрос… Обязательно, порешаем… На более высоком уровне…

И как бы в подтверждении того, что этот вопрос решать надо, произошло вот что: в фойе снова ввалился Гуманоид, снова у него рот до ушей и снова подваливает к Вису и Толстому:

- Щас будет зрелище! Короче, Костя-ПалЕц там закусился с каким-то мужиком – работником прокуратуры… Щас на разборки выйдут…

-Так, может быть, Женя, с нашей стороны грамотней бы было не допустить разборок, а? ПальцОв к едрене –фене, выкинуть ради мира на земле и делу край.

- Не, ни хера! Я хочу поглядеть, как Костя его грохнет. Тем более, что он обозвал Костю пидарасом и пообещал оттрахать – вот и пусть попробует. И вообще, не вмешивайся- это Костя у меня попросил разрешения. Вот я ему и разрешил… А, вон и они идут.

Действительно, идут.

Один пониже – ПалЕц старший, другой повыше –прокурор, стало быть. ПалЕц – чмо расхристанное в непонятных штанах и свитере, работник прокуратуры, как и положено, в цивильном костюме, с галстучком. Правда почему-то в головном уборе – этакой шапке с козырьком, отороченной каким-то дорогим мехом.

ПалЕц, кипя от негодования, что-то в грубой форме высказывал своему будущему поединщику, жестикулируя указательным пальцем – не иначе, как приводил устные аргументы в пользу того, что он не пидарас. Прокурорский же, никак не реагировал, всё лицо его представляло маску полнейшего безразличия, что немаловажное качества для работника данной сферы.

Как бы там не было, эта парочка оказалась на улице, вернее, на парапете, окружённом по краям леерами. Вот возле лееров-то они и остановились.

Если кто-то ждёт описаний в виде того, как они оба приняли боевую стойку и начали осыпать друг друга градом ударов, одновременно. мастерски парируя, посылаемые в свой адрес …

Вынужден разочаровать: всё оказалось до банального просто, глупо и омерзительно.

ПалЕц, неожиданно нанёс боковой удар ногой(маваша-гири для тех, кто разбирается) по скуле прокурора, от чего тот, тут же рухнул, как подкошенный и его замечательный головной убор покатился куда-то в сторону, обнажая лысый, по ленинскому типу, череп.

Нокаут был полнейший – даже до десяти считать не надо.

Ну, это у порядочных людей, а у шелупони беспредельной…

У шелупони беспредельной, всё и идёт по беспределу : ПалЕц-старший принялся пинать, топтать, бить по всем частям неподвижного тела, причём делал он это с ещё большим остервенением, чем устно доказывая то, что он не гомосятина…

Зрелище этой расправы было на столько омерзительным, что даже те немногие любители гладиаторских боёв, постарались исчезнуть как можно скорей , дабы не оказаться в свидетелях, случай чего.

А вот. Гуманоид…

Этот с радостным оскалом наблюдает за происходящим. Даже некое наслаждение получает от увиденного – ученичок, как-ни-как, действует, не зря учитель свои труды в него вкладывал. Тем более, что сам недавно, таким же образом, чуть не забил соседа до смерти. Жаль сейчас нет кресла и ему неоткуда свалиться на башку ПальцА.

Зато, есть Вис, который понаблюдав брезгливо за происходящим, полицезрев на довольную физиономию Гуманоида, решительно изрёк:

- Ну-ка, Жека тормози этого скота! Ещё не хватало здесь криминала.

- Да не ссы, всё будет нормально, Костя поучит этого мудака маленько…

- Женя, ссать тебе надо – спрос с тебя будет, если что

- Ни хера не будет, - ПалЕц, меж тем, уже каблуком месил прокурорский лик, - Вон прокуроришке физию немного отрехтуют … Чё ты кипишишься? Тебе жалко его?

- Не-а! Не жалко… Но из-за скота-ПальцА и твоего похеризма, я не собираюсь проходить по делу ни свидетелем, ни, тем более, обвиняемым. Короче, тормози своё протеже!!!

- Да успокойся ты, Вис! Охеренно правильный, что ли?

- Мне за ОМОНом сходить?

- Плять! Зануда…, - Гума неспешно подошёл к ПальцУ и оттащил его в сторону,- Ну, доволен, моралист хренов?

- Доволен шеф! Ты – мудрейший из мудрых…

- Да поть ты, - осклабился Гума и держа ПальцА за пояс, как невоспитанную собаку, побрёл с ним в недра кабака.

Вот это по –гуманойдовски! Накосячить и слинять – пусть другие расхлёбывают.

Вот, что делать с этим неподвижным телом, лежащем на морозе? Затащить такого окровавленного в фойе и перепугать посетителей? Скорую вызвать? Плюнуть на всё и здесь оставить? Ну…. Как там у Высоцкого? Осталось только материться… Так, что ли?

Короче – нет слов!

Уже порядком продрогшие на улице, Виссарион с Вовкой-Толстым решились-таки подойти к жертве ресторанных разборок, ибо прокурор-то тоже тварь Божия и тоже, иногда, сочувствия требует.

Подошли осторожно… Посмотрели… Глаза, хоть и заплыли, пытаются моргать – живой, стало быть… О! Зашевелился… Сел… Опёрся спиной на леера… Рот распухший –сплошное кровавое месиво, зубов, похоже, нет… Пытается что-то сказать – тщетно…

- Уууу Вас бирка есть? – поинтересовался Толстый

Тот кивнул головой и начал шарить по карманам. Только бы нашёл… Есть!

Вовка- пулей – до гардероба, а Вис помог приподняться страдальцу. Затем, вместе с Толстым, помогли напялить ему дублёнку. Шапки, правда нет. Куда закатилась? Ну да ладно, вон какой классный капюшон в наличии имеется – лысину отморозить не должен… Да и стоянка такси –вон она – рядом… Добрёл бы только… Вроде держится… Пошатывается, но курс правильный… Крепкий парень этот прокурорский, оказывается….

Вот, только…

Интересно, за столик он рассчитался?

А, вообще-то, это свинство!

Человек купил входной билет – уж, в силу этого, он в праве рассчитывать на определённую безопасность. Охрана же существует не только для того, чтоб «не пущать»…

Интересно, Гуме эти простые истины кто-то растолковывал? Сам-то он, лишка брать на себя, вряд ли будет…

То, что положено, и то не делает…

М-да, хороши были бы «стражи ворот», если бы ещё с этого бедолаги потребовали рассчитаться за столик…

В пору ему требовать…

Требовать от всего заведения!

Да и официанты должны рогом шевелить, всех во-время рассчитывать.

Ладно, это всё ерунда!

Изрядно замёрзшим охранникам не мешало бы пивнуть кофейку горячего.

Где этот Гуманоид, мать его?

Ах, вот он, красавЕц, в баре, Свину –Эдюсе за понятие что-то чешит. А тот, свинорыл, как всегда с ехидцей ему отвечает.

Ну, что за публика собралась под этой крышей!

А кофе-то, как хочется!

- Жека, - решил-таки отвлечь начальника Виссарион от задушевной беседы, - Нам бы кофе попить, замёрзли, как сволочи!

- Идите! Что, я вас держу? Только по бырому…

-Как скажешь, гражданин начальник!

Рассидеться в тепле и уюте, и впрямь, долго не удалось. Хотя -что греха таить?- по паре чашек успели выпить в своё удовольствие. Допивали третью, но тут появляется Кустин и …

- О, Виссарион, ты здесь… Там, ПальцЫ с омоновцами закусились. Женьки-паскуды, как всегда, на месте нет… Идите помогите, если что… Кофе потом попьёте.

Потом, так потом.

Похоже – таки, Гумины подопечные нарвались на неприятность. В какой связи они обратили на себя внимание омоновцев – пока не ясно.

То ли персонал пожаловался, то ли посетители – в любом случае, это было неизбежно, как смена дня ночью и наоборот.

Ну есть такие гадкие, пакостные людишки, которые всегда, везде, всем и всюду портят настроение, абсолютно не осознавая своей вины. Напротив, тот кому они испортили настроение, сам виноват, что они ему это настроение испортили…

ПальцЫ были эталонным примером этакого явления.

Вот и сейчас…

Вис с Толстым, едва ступив в фойе, увидели, как два этих недоразумения наскакивают на здоровенного омоновца Толика и ещё более здоровенного Костю

- Вы за что нас выгоняете? Вы, менты позорные, не имеете права! Позовите Женьку Араксенко!

- Щас! Одевайся и угрёбывай по-хорошему, - пророкотал ПальцУ-Косте, омоновец-Костя.

Толик же, с неизменной улыбкой на круглом лице пока, просто наблюдал, раззамышляя о чём-то

- А вот хер! Вы нас ни за что выгнали…

-Вы- два ушлёпка - уже всех здесь сегодня достали: и персонал, и посетителей. Жалоб на вас- немеряно – попытался объяснить им причину Толик.

Тщетно!

- Мы никого не доставали. Пришли, просто, отдохнуть,

Демонстрация тупости и наглости продолжалась – уж не родственники ли они Промакашки?

- А почему другим мешаете отдыхать?

- Мы никому не мешаем! Позовите Женьку!

- Всё! Кончай этот балаган. Одевайтесь и у….- улыбка, так и не сошла с лица Толика.

- Хер вам! Никуда мы не пойдём! Позовите Женьку!

- Тебе что, помочь что ли? Так ведь, помогу – не обрадуешься, - на сей раз подал голос омоновец Костя

- Кавооо? – прохрипел ПалЕц-старший, - Ты, хоть, знаешь, кто мы такие?

- Знаю! – усмехнулся омоновец, - ПальцЫ! Местное чмо и угрёбки!

- Кавоооо? – снова затянул старший близнец, -Ты за базар ответишь мент! Быстро, Женьку позвал, фуйло длинноногое!!!

У Кости- омоновца было какое-то благодушное настроение сегодня. Обычно, он не тянул с расправой и за меньшие прегрешения.

Чем-то ПальцЫ забавляли его и он оттягивал миг наслаждения расправой. К тому же, порнуху уже сегодня всю переглядели, а до закрытия – ой-ё- ёй – хоть так развлечься.

Но тут Костя-ПалЕц увидел Виссариона.

- Эй, Вис, фули ты смотришь? Скажи этим козлам, чтоб нас с братом не выгоняли.

- Костя, меня лишили удовольствия попить кофе как раз потому, чтоб помочь тебе, как можно скорей, покинуть это заведение.

- Кавоооо???Ты, падла, охерел что ли? Рамсы попутал? Ну-ка, Жеку быстро, на фуй, позвал, а то я тебе ипало размозжу. Видел, как я того прокурора сегодня? Вот и с тобой так будет

- Какого прокурора? – заинтересовался Толик

- Да был тут один… - сдерживая ярость отозвался Вис и обращаясь к ПальцУ, продолжил, - Во –первых, мразь, быстро и на фуй –это к маме, ей не привыкать… Во-вторых, мразь, ипало –это у тебя, потому что тебя в него трахают, кто не попадя.

- Точно! –заржали омоновцы, - Вот почему у этих козлов такие корявые хари!

- Ты, пппидор, - и ПалЕц младший ломанулся к Агасферову. Но, неожиданно и ловко, Толстый нанёс ему боковой удар ногой по внутренней части белра(лао-ки, кто понимает). Буквально, синхронно с ним, Вис вывернул локтевой сустав этому агрессору.

Силу свою не рассчитал, полагая что братья-спортсмены крепенькими должны быть – дерутся-то неплохо.

И вот, в результате этого недочёта, локтевой и плечевой суставы Лёхины . так вывернулись, так захрустели, что…

Нет, не рёв, а дикий вопль огласил всю «Арану». Даже Кустин услыхал и выскочил из кабинета.

Этот же вопль подстегнул старшего ПальцА и с криком

- Лехааааа!!!!, - он ринулся на выручку брательника, но, не менее шустро был сбит с ног омоновцами и закован в наручники.

- Лёха! Лёха, братан, мы их посадим… Отпустите Лёху! Ты, усатый, тебе пипец!! Понял?! Жека! Жекааа!!! Позовите Жекууууу!!!!

Дабы младший ПалЕц верещал по-тише, Вис с Толстым затащили его в гардероб, откуда тактичная тётя Нина поспешила ретироваться.

Теперь надо решать, что с ним делать?

Уж больно эта сладкая парочка успела всем нагадить в душу.

Виссариону, в том числе…

Да побыстрей надо, а то, ведь, заявится спасение в виде Гуманоида и вся месть – на смарку.

С чего начать?

Жопу бы ему распинать, как тот раз Проакашке…

Блин, наручников нет – не бежать же за ними к омоновцам. Да и дадут ли?

Ладно, жопу распинаем, но сделаем это по-другому.

- Ну-ка, Володя, давай-ка поставим этого ублюдка харей к стене… Так! Хорошо…Ну-ка, шире ноги! Ещё шире… Ещё… Так! Клешни под эту вешалку! Быстро! Володя, подержи, чтоб не дёргался…

Молчавший всё это время ПалЕц-младший, отойдя, видимо, от боли, захрипел – они с братом оба хрипят, а не говорят:

- Мы с Костей всё равно тебя поймаем, усатый, и тебе придёт пипец а тебя, заика, - это уже к Вовке, - Мы раком поставим и ….

Странно! Вроде и не общались – откуда он знает, что Толстый заикается? Не иначе, как Гуманоид уже успел их описать и охарактеризовать.

- Так! – Виссарион сделал вид, что задумался и крайне озабочен, - Мне надоели оскорбления этих выродков! А тебе , Володя?

- Мне тттоже, - засмеялся Толстый.

- Ттттоже…- начал передразнивать ПалЕц, но тут Агасферов, с разбегу, такой ему пендель под сраку засадил, что …бедолагу, аж судорогами скрутило!

Вовка, с испугу, разжал руки, ПалЕц рухнул на пол, схватился за промежность и давай кататься по полу, воя не по-детски.

Что за чёрт!

От поджопников такого не бывает.

Совсем не бывает!

Одно из двух: или у ПальцА жопа маленькая, как яйца, или яйца большие, как жопа – не полезешь же проверять…

А он всё катается, сучонок, всё стонет и не понять: прикидывается или нет?

Весьма к стати заглянул Толик.

Полюбовавшись несколько секунд «страданиями молодого ПальцА», сравнив, наверно, с персонажем Гёте Вертером.

Если читал, конечно…

Полюбовался и, тут же, поинтересовался:

- Чё это с ним?

- Да вот, видишь , Толик, какой плохой снайпер из меня: целился по жопе, попал по яйцам…

- Нуууу, Вис, как так можно? Чё, жопа такая маленткая, что не попасть? … Или яйца сильно большие?

Бывает же такое единомыслие!

- Не знаю, не проверял.

- Щас, узнаем, - и наклонившись к лежащему, не улыбаясь, а хохоча уже, поинтересовался, - Эй, чувак, у тебя большие яйца?

ПалЕц –младший отрицательно покачал головой, не выпуская промежности из рук.

- Ну, тогда, всё в порядке! – резюмировал Толик, - Ну-ка, вставай… Так, молодец…. А тепрь, попрыгай на пятачках… Раз… Два… Три… Легче стало?... Ещё бы!... Ну-ка, потрогай, яйца на месте, не отпали?.... Вообще, клёво!... Раз так, давай назад свои клешни, - наручники защёлкнулись,- Там за вами, соколиками, машина приехала, в отдел отвезти.

И, нагнув буквой «зю», этого обормота, повёл к выходу.

- Погоди, Толик, -окликнул его Вис, -Надо забрать у них бирки и барахло вернуть. А то днём ещё нарисуются здесь, сторожа напугают. Да и по морозу, без курток…

- Ладно, хоть во время вспомнил… - проворчал омоновец и накинув две куртки на голову Лёхи- ПальцА, скрылся за входной дверью.

- А чё мы во время не вспомнили о том, что этих скотов, просто, надо было макнуть в дерьмо, а не вызывать ментовку, - проворчал Вис, - Заодно бы и авторитет ПальцОв в округе поднялся до небес…

- А что, кого-то уже мммакали, - полюбопытствовал Толстый.

- Макали… Одного придурка местного… Причём, дважды!

- Вот бы пппосмотреть, -мечтательно улыбнулся Висовский партнёр.

- Посмотришь, ещё не то посмотришь, если останешься работать.

С этим и вышли в фойе – пора было уступать тёте Нине её рабочее место, да и швейцару Вовке надо дать отдохнуть, а то, бедолага, так и не отходил от двери.

-Иди, Володя, пивни кофейку, -предложил ему Агасферов, - Умаялся поди что?

- « Умаялся», -хмыкнул швейцар, - Замёрз, как цуцик.

– Ну, вот, заодно и согреешься…

Это был тот самый случай, когда швейцару не нужно было повторять дважды, через секунду, буквально, его и след простыл. Ну, а Виссарион с Толстым, естественно, водрузили свои пятые точки на пресловутые угловые диванчики и предались созерцанию происходящего вокруг. События последнего получаса никоем образом не сказались на ритме жизни храма азарта и порока: музыка, как гремела, так и гремит, люди как пили, танцевали и играли, так и продолжают пить, играть и танцевать, клубы табачного дыма, как застилали всё вокруг, так и застилают…

Перечень можно продолжить.

Наверно, даже, если в одной из частей «Араны» рухнет пол или потолок, другая часть этого не заметит или, напрочь, проигнорирует.

Хорошо это или плохо?

Да не хорошо и не плохо, просто это обыденность заведений подобного типа и особенность психологии завсегдатаев этих заведений и ни чего с этим не поделаешь.

Да и не надо!

Вот, только, любопытно: официанты сильно рассторились из-за потери таких клиентов, как ПальцЫ? Накапали администрации, в очередной раз на охрану или нет? То что случилось с Тимофеичем на той неделе, навряд ли стало достоянием всеобщей гластности. А если и стало –что с того? Наверняка каждый уверен, что его минует чаша сия.

Как бы-то ни было, только время всё расставит на свои места: охрана будет заниматься своим делом, крупье, официанты, повара и бармены- своим и ни кто ни куда вмешиваться не будет.

Что мешает этому сейчас?

Пожалуй, только непонятная, аморфная позиция администрации, любившей всё пускать на самотёк и не любившей заниматься организационными вопросами по созданию единой команды. Да и не учил их никто этому и сами учиться не хотели. Вот и шло всё, как и шло.

Пример тому – вынырнувший из небытия Гуманоид.

Вот, интересно, после объявленного наказания, кто-нибудь из администрации его сегодня видел?

Кто-нибудь поинтересовался, на работе, вообще, этот сукин сын?

А если на работе, то чем занимается?

Тем паче, что Гума принёс в свою кандейку чайник, собственную банку кофе, ну и всё, что к этому прилагается. А то, ишь, всякие там кременки, да лучерские попрекать, в последнее время, его вздумали….

И, чем чёрт не шутит- со временем, не только телек и видак организует, но и мягкую мебель приволокёт.

И будет рабооотать…

Пока же, он вынырнул из небытия и подсел к Вису с Вовкой –Толстым.

Помолчал.

Традиционно, выдержал паузу, по-улыбался многозначительно и произнёс, наконец-то:

- В отношении ПальцОв, поступили правильно…, - слова «короче» и «ситуация» решил опустить, - Действовали грамотно… Молодцы! И спасибо, что меня не подставили – ПальцЫ мне ещё, ох как пригодятся...

- « Зато ты, сучара, нас подставил» - чуть было не вырвалось у Виса. Они с Толстым переглянулись и стало вполне очевидным, что и тот придерживается такого же мнения.

Гума сделал вид, что неудовольствие подчинённых не заметил и, понимая, что если ещё немного здесь посидит, то нарвётся на диалог, весьма, нелицеприятный. Для этого достаточно было глянуть на Агасферова, лицо и взгляд которого никогда не скрывали отрицательные эмоции. И если они ещё на язык его выплывут…

Ладно, пора показаться в казино, а то 20% легко сегодня могут превратиться в 50%, а гнев подчинённых он , как-нибудь переживёт. Приблизительно с такими мыслями, шеф охраны оторвал свою корму от дивана и побрёл в знакомом направлении.

Тут же, его место занял музыкант Сестричкин, что по случаю мини антракта, вышел покурить. Может, специально дожидался, когда Гуманоид слиняет – уж больно они не любили друг друга. Особенно после того, как стало известно о Гуминых вокальных уроках, о коих, так опрометчиво, проболтался Сашка.

- Ууууу, какое наслаждение я сегодня получил, - начал он без всяких предисловий, выпуская из отверстий лика своего струи табачного дыма.

- Никак, трахнуть кого успел? – съязвил Агасферов.

- Неее, то удовольствие, что получаешь от вида ПальцОв, ткнутых мордой в пол, даже с сексом не сопостовимо.

- Хочешь сказать, что тебе и бабы не надо, лишь бы каждый день лицезреть битые хари МальцОв?

- Не знаю! Месячишко, по крайней мере, или даже пол года, точно б вытерпел. А там, глядишь, они и подохли бы.

- Дддобрый ты, Саня, - отозвался Толстый.

- Будешь тут «добрым», когда эти скоты так достали. На хера их пускают? Прибыли – никакой, а проблемы с ними – постоянно.

- Это ты у кента, с кем петь дуэтом собрался, поинтересуйся – он тебе полностью расклад даст

- У Гуманоида, что ли? Так я знаю, что это его корефаны… Его б самого куда деть?

- Устрой в филармонию – не унимался Вис.

- Надо подумать. Пусть ещё маленько поучится…

- Сань, тебя там ищут, - из темноты зала показался . опившийся кофе, швейцар Вовка, - Чё-то заказать хотят…

- А где Витёк? Он же знает, где я

- Он меня и попросил тебе об этом сказать.

- Ладно, мужики, я пошёл – не очень-то нас сегодня башляют…

- Так вам и надо, раз не берёте Женьку в свою команду, - опять встрял Вис, принципиально не называвший по кликухам людей, с которыми приходится вместе работать или тесно общаться.

Сестричкин только улыбнулся в ответ.

После этого, заказов больше не последовало. И не только Сестричкину, но и официантам и бармену. Народ, как-то быстро свернулся, заторопился и исчез. Шалупонь, ещё до конфликта с ПальцАми рассосалась. Заведение , как-то, мгновенно опустело, а до закрытия ещё почти два часа.

Кустин со свитой вышли, побродили, посмотрели и вынесли вердикт: если в течении часа никто не заявится – закрываемся.

Новость работники «Араны» встретили без энтузиазма, ибо знали, что, по закону подлости, в последнюю минуту прнесёт нелёгкая какого-нибудь залётного и будет он сидеть цедить бутылку пива до закрытия. И прибыли никакой, и не выгонишь гада, и настроение испорчено. А что, именно, всё так и будет, сомнений не было ни каких: уж где, где, а в игровом бизнесе этот злополучный закон процветал просто.

Но, как бы там не было, в слух роптать никто не стал, а уселись коротать время, в надежде на лучшее.

Минут пятнадцать-двадцать прошло, как раздался стук в дверь. Все, кто сидел в фойе, переглянулись и тяжко вздохнули – мол, а чего ещё было ожидать?

Швейцара, не за долго, потянуло в туалет и Виссариону с Толстым ничего не оставалось, как встать и пойти открывать дверь. Но, как всегда, открыли «кормушку» для приёма билетов. В неё просунулась чья-то худая, грязная рука со сжатым кусочком бумаги – это всё, что стало с билетом за считанные секунды. Взяв его брезгливо двумя пальцами, Вис хотел полюбопытствовать, что за особь к ним пожаловала? Особь показалась сама, засунув голову свою в «кормушку». Особь была женского пола.

Однако…

От увиденного, Вис с Толстым, аж отшатнулись: на них смотрело бледное, бледное лицо с огромными, широко открытыми глазами и тёмными, большими тенями под ними. Если к описываемому добавить ещё то, что особь громко хохотала, обнажая крупные, как у полуистлевшего черепа зубами, картина будет впечатляющей. Плюс отвратительный запах…

Прям, как одна из героинь фильма ужасов «Зловещие мертвецы»

- Открывайте, чё встали! – раздавшийся, какой-то замогильный, голос, ещё больше утвердил, пришедшее на ум, сравнение.

Прижавшись к стене, чтобы страшная гостья их случайно не задела, Вис с Толстым впустили это существо.

По идее, вернуть бы ей деньги и пошла она… Но такое решение не мог принять даже Гуманоид.

Вот, незадача!

А странная посетительница, скинула верхнюю одежду прямо тут же у ступенек, посчитав, видимо, гардероб для себя излишней роскошью.

Скинула и ринулась в пустой зал ресторана, где пустилась в какие-то бесовские пляски, хохоча и подвывая.

Да нормальная ли она вообще?

Персонал с ужасом и отвращением наблюдал за происходящим, моля покровителей игрового бизнеса о том, чтоб не последовали заказы ЛЮБЫЕ!!!

А «зловещая мертвичина» все прыгала, всё скакала, всё пританцовывала. Да ладно бы в зале! Ей всё больше и больше хотелось на свет, вот она и зачастила в вестибюль, где перед зеркалами любовалась своими движениями и своим совершенством. А смех, так и не прекращается…

-Женя, может убрать её отсюда, а? Ты ж начальник, прими решение.

Где там!

Гуманоид покачал отрицательно головой и побрёл в свою кандеку. Да уж, с принятием решений, это не к Гуме.

-Сашка, - с надеждой обратился к вышедшему Сестричкину Виссарион, - Ну-ка, выруби музыку, может она исчезнет сама.

- Неее, Вис, ты хочешь, чтоб меня наказали?

- Кто тебя накажет и за что?

- У нас в договоре написано, что мы не имее права выключать музыку, пока в зале находится, хоть один посетитель.

- Но ведь вы же можете . случайно, сломаться?

- Не можем! Короче, Вис, не уговаривай, - заупрямился Сестричкин.

Похоже, с этой публикой каши не сваришь, надо инициативу брать в свои руки, а ответственности Агасферов не боялся никогда.

А вот и случай представился – «мертвичина» выскочиопять в фойе. Только на этот раз не для того, чтоб у зеркал вертеться, а развалиться на одном из диванов, посматривая на присутствующих и не прекращая хохотать. Какие могучие лёгкие!

- Девушка! – Виссарион началдействовать, - Мы через минуту закрываемся, попрошу одеться и на выход

- А вы до скольки работаете? – резонный вопрос сбежавшей из могилы.

- До четырёх!

- Врут, врут они, -это Сестричкин решил приколоться, - Заведение работает до пяти…

- Вы врёте, вы до пяти работаете, -живой труп опять заржала, заржал и выглянувший Сашка.

- Сестричкиин, плять! – Виссарион напрочь лишился чувства юмора, - Ты доприкалываешься!

Он уже смирился с мыслью, что раньше закрыться не удасться, но проводить время в обществе этого вонючего трупа в женском обличии… Слуга покорный!

- Ладно, девушка, собирайтесь. Я вам пива куплю.

- Пива? – труп оживился и потянулся за своей верхней одеждой

Но тут Сестричкин опять влез:

- Врут, врут они – ни какого пива они не купят, -заливаясь от смеха выкрикнул музыкант.

- А, вы врёте, никакого пива вы мне не купите, - и рука вылезла из рукава и то, что называется верхней одеждой, опять поникло кучей тряпья у ступенек.

- Сестричкин, сука!!!- Вис был взбешон, но чувство юмора вернулось к нему, - Ну-ка, Вовка, пошли! – кивнул он Толстому.

В две секунды заломали шутника, понесли… Невысокий коренастый Сестричкин смешно в воздухе заперебирал ногами. Не помогло!

И когда Сашка увидел, что несут его к «мертвичине», он заорал:

- Аааааа, чуваки, отпустите, я больше не буду!

- Знаешь такой анекдот «поздно, батюшка, поздно»? Прям про тебя он, - и, приподняв шутника-музыканта, опустили его сверху на возлежащую, «благоухающую» гостью из склепа.

- Фу, плять, как воняет! – заорал Сашка, - Я ж теперь месяц не отмоюсь

- Она тебя отмоет, не правда ли, красавица?

- Нужен он мне… - фыркнула «очаровашка» и побежала дальше скакать под музыку в зале.

Все усилия – прахом! Агасферов вернулся на своё место, предоставив событиям развиваться самим по себе. А тут, как раз, появились Кустин с Пашей и с двумя омоновцами – разведать обстановку, не иначе.

Раньше где вас носило?

- А что, ещё не закрылись, - удивлённо поинтересовался директор у Виссариона

- Куда там! Нельзяяяя! Особо ценный клиент, - попёр сарказм из Агасферова.

Четвёрка подошла ко в ходу в зал, с любопытством разглядывая явление, из-за которого кабак не в состоянии закрыться. Чьё-то внимание всегда привлекакает внимание. Так случилось и на этот раз. Почувствовав на себе взгляд сразу же нескольких мужских пар глаз, гостья из склепа так запрыгала, так завыла… А когда она к ним подскачила и давай тянуть за руки, приглашая разделить с ней веселье, Виссарион с Толстым от души повеселились. Гримасы неподдельного отвращения чётко отпечатались на лицах омоновцев и Кустина. Лучерский же, рассмеялся – его, почему-то, это забавляло.

- Вы на хера её пустили? – возмутился генеральный.

- Она билет купила –имеет право, - возразил Агасферов

- А что, деньги ей нельзя было вернуть и не пускать сюда?

- А кто должен был принимать решение?

- А Женя на хера у вас здесь? К стати, где он?

Агасферов от души расхохотался. Кустин поглядев на него несколько секунд и сообразив что-то, тоже расхохотался. Улыбался и Паша во весь рот.

- В общем так, Виссарион, я вас наделяю правом осуществлять фейс-контроль на дверях – в крупных городах давно такое практикуют. Ты , вроде, мужик здравомыслящий, надеюсь, злоупотреблять не будешь.

- А вот здесь вот, Андрей Васильевич, - показал Паша на место под потолком на против входной двери, - Здесь надо нписать: « Вам может быть отказано в обслуживании без объяснения причин».

- Займись, Паша!

- Так, а с этой мандовошкой что делать? – пробасил омоновец Костя, - Что-то меня не тянет её выводить, итак чуть не вырвало от её прикосновений.

- Тебя не вырвало, а Сестричкин, так с удовольствием, на ней полежал,- ниприминул вставить Агасферов, кивая на стоящего и покуривающего Сашку.

-Извращенец, что ли?- удивился омоновец

- Чё, Сань, правда? – со смехом поинтересовался Кустин

- Правда!- кивнул Сестричкин, - Я, Василич, хочу пожаловаться тебе на охранников: сводничеством занимаются, меня насильно на неё положили.

- Так, они ж хотели, как лучше…

- Ага, лучше… Чувствуешь, как воняю? Что мне жена скажет?

Кустин совсем зашёл от смеха. Просмеявшись, заметил:

- Надо что-то решать мужики, а то она нам здесь всё провоняет Неизвестно же, какая на ней зараза сидит… Давайте думайте, как её отсюда убрать?

- Василич, - на всякий случай спросил Висарион с надеждой, -У тебя, хоть, перчатки есть?

- Нету у меня перчаток, нетууу!

- Совсем плохо!

- А у меня идея, - вдруг отозвался омоновец Толик, - У нас на дежурке водилой сегодня кто? Филимон, если не ошибаюсь. Серёга! Так, ему звякнуть и сказать, что тут тёлка пропадает, трахаться хочет, он, мигом, прилетит.

- Да у него вечно бензина нет , - возразил Костя.

- Да херня! По такому случаю, он в бензобак нассыт, но приедет

- Ну, тогда, звони!

И точно, пятнадцати минут не прошло – стук в дверь и влетает Серёга Филимонов. Он водилой в дежурке с первых дней основания ОМОНа и с соответствующей репутацией.

Выше среднего роста, горилоподобного телосложения, сутулый, с мелкими чертами лица, короткой верхней губой и вечно приоткрытым ртом. Наверно, все сексуально озабоченные так выглядят. Но, не нам судить, в данный момент Серёга был очень, очень, очень необходим. Хотя, Вис изначально, всю эту затею считал авантюрой, так как не мог представить себе мужика, способного соблазниться подобно «прелестью».

Ан, нет, выяснилось что у него недостаточно жизненного опыта в этом вопросе.

Серёга, приехав, едва поздоровавшись со всеми за руку, устремился к посетительнице. Все кулаки сжали и пальцы скрестили , лишь бы у него всё получилось. Филимонов приобнял « мерттвичинку», заглянул в глаза ( эти ужасные, кошмарные глаза!!!) и что –то начал ей наговаривать. Буквально, через несколько секунд эта зомби кивает головой и они в обнимку направились к фойе. Правда и тут оставались сомнения- ну как на свету он разглядит её хорошенько.

Обоняние-то он, скорей всего, потерял….

Нет, ничего! Всё в порядке! Проследовали к выходу, по пути не забыв верхнюю одежду, с тем и исчезли…

Так и хочется сказать « навсегда», но нет, с Серёгоё Филимоном мы ещё столкнёмся, а вот зомби – да, навсегда покинула «Арану» и больше её ни кто не видел.

Серёга, добрая душа, попользовался, видать, и где-то закопал наверно…

Гораздо позже, будучи неоднократным свидетелем банкетов ОМОНа, которые они любили проводить в «Аране», Виссарион был немало удивлён тому, что жёны и невесты омоновцев, довольно-таки, симпатичные дамы, а некоторых даже, можно было назвать красавицами…

И вот им – своим жёнам и подругам- омоновцы изменяли с таким отребьем в женском обличии, что…

Ну, нет, просто, слов!

У того же Филимонова была, весьма, миловидная жёнушка.

А ещё, чуть позже, выяснилось, что это повальная тенденция среди работников милиции. Как и чем можно это объяснить? – вопрос к социальным психологам, а не к автору. Он же для себя сделал простой вывод, найдя в качестве одной из версий, разгадку того, почему ментов , ещё и « мусорами» кличут…

Не, Вис их не осуждал. Зачем? Он же не был моралистом, к тому же и сам был грешен по части женского пола, но…

Менять хорошее на плохое, было не в его правилах и объект вожделения должен выглядеть, по крайней мере, не хуже его супруги.

А она была красивой , эффектной женщиной.

В конце концов, не всем же быть такими , как Агасферов, а разнообразия хочется. Природа требует, создав, по своему, легкомыслию, мужика полигамным. Степень же падения каждого, в погоне за полигамией, каждый определяет сам.

« Арана» закрылась, наконец-то. До ближайшего же автобуса, минимум, полтора часа. Попутных машин нет – даже администрация, почему-то, сегодня не спешит. Значит, что? Значит – спать, спать, спать…

Спать, чтоб, хоть немного, восстановить те затраченные силы, что вымотали некоторые посетители.

Виссарион с Вовкой- Толстым, даже присмотрели себе две удобные лежанки, что соорудила в гардеробе хозяйственная тётя Нина. Для чего? – другой вопрос. Сама она на работе не засыпала ни на минуту, после работы – тем более ни к чему – вон её дом, напротив «Араны», через дорогу. Не иначе, как о горемыках-охранниках озаботилась. предвидя подобные случаи. Ну, дай ей Бог здоровья!

Охранники, выключив свет, разлеглись – каждый на своём топчане -укрылись куртками, вытянулись в блаженстве и начали погружаться в объятия Марфея.

Но, ведь, закон-то подлости для игровых заведений никто не отменял! И , именно, этот закон принёс Гуманоида к великой досаде и разочарованию охранников. Сей изверг бесцеремонно врубил свет и поманил их к себе.

Вот, сволочь!

Сам-то, поди что, в своей кандейке выспался за всю ночь. И почему его, сроду, не найдёшь, когда он нужен? А тут сам вывалился, как из ….. Не будем уточнять, из чего.

Вис с Толстым, гоняя в своих головах подобные мысли, встали с лежанок своих и явились пред очи начальника.

Тот -верен себе- похлопал ладонями по диванчику, приглашая сесть. Господи, неужели сообщит что-то неординарное, ради чего стоило не давать спать уставшим людям?

Гуманоид, не меньше минуты, молчал с закрытыми глазами, вызвав резкое возмущение у подчинённых: он, что, не дал им спать лишь для того, чтоб они поглядели, как это делает он???

- Женя! Мы сгораем от нетерпения, чтоб послушать тебя, - не выдержал Агасферов.

Как и ожидалось, указательный алец правой руки взмыл вверх, глаза открылись и началоооось:

- Вы ещё не забыли, что я предсказывал перед началом работы?

- Мы, Женя, всю ночь, только и делали, чтоб не забыть твоё пророчество. Всё остальное – ты за нас, - уже не скрывая раздражения произнёс Агасферов.

- Так вот, напоминаю, - невозмутимо продолжал Гума, - Я предупреждал, я предвидел проблемы с женщиной и как видите, не ошибся. Убедился, Володя? – обратился Гума, исключительно, к Толстому, по опыту зная, что Виссарион может вставить какую-нибудь каверзу.

Толстый неопределённо пожал плечами, а Агасферов уж тут, как тут.

С каверзой!

- А что это тебе, Жека, не примерещилась проблема с ПальцАми? Вот уж, действительно была проблема, так проблема! А этот живой труп… Тьфу! Да и не охрана, а Филимон всё устроил. Кстати, тебя ж не было… Откуда узнал про сию девицу?

Гуманоид был до глубины души задет скепсисом и сарказмом бывшего сослуживца, тем более, в присутствии , нового человека и расценил это не иначе, как подрыв авторитета. Нужно было, срочно, ставить на место зарвавшегося наглеца

- Мне, Виссарион Александрович, незачем торчать возле дверей, чтоб быть в курсе происходящего. Я и так всё вижу и всё знаю! Уяснили?

- Более, чем. Евгений Фёдорович, более чем… Вы нам поэтому не даёте отдохнуть и спокойно дождаться автобуса?

- Вы на работе находитесь! А если забыли – напоминаю.

-А! На работе можно, только, медитировать…

- Я этом занимаюсь для пользы заведения. Мне это дано свыше. И все мои предсказания сбываются!

- Ещё как «сбываются»! – и обратившись к двум Вовкам, Вис глумливо произнёс, - Кажется, парни, вам придётся-таки лизать говнодавы Евгения Фёдоровича.

Те прыснули, еле сдерживая смех.

Гуманоид резко встал и с ненавистью уставился на Виссариона. Виссарион тоже встал, на всякий случай. Взгляды бывших сослуживцев встретились.

Похоже, назревал конфликт в охране с непредсказуемыми последствиями. В рукопашную бывшие сослуживцы, скорей всего, не пойдут друг на друга, но рассориться могут всерьёз и надолго.

Из-за пустяка!

Как обычно бывает…

Вмешался очередной закон подлости ( не многовато ли для одного дня!). Только, на сей раз, он помог восстановить мир в охране, значит. не такой уж он и подлый.

Пока Гума с Висом размышляли, кому из них первому встать и уйти, чтоб не длить конфликт, официантка Людка пробежала мимо их. Без разрешения открыла дверь и запустила какого-то типа.

Такая наглость и такое пренебрежение, мигом, отодвинули на второй план противоречия в охране, а возмущение от наглости, аж зашкаливало!

- Люда! А то, что я здесь стою, не имеет никакого значения, да?- Гуманоид решил продемонстрировать свою значимость, - Тебе кто позволил прикасаться к двери и запускать посторонних?

- Это не посторонний, - не глядя на охрану вякнула Людка, - Это мой муж! – и потянула его за собой за рукав.

Вис, Толстый и даже швейцар, поспешили поддержать начальника и быстро перегородили путь этой парочке.

- Это он для тебя муж, а для заведения он посторонний, - взбодрился Гума столь решительной поддержкой, - Иди к администрации и проси разрешения. Дадут добро – пропустим

- Это мой муууж!!! – истерично заорала официантка, - И я ни у кого не собираюсь спрашивать разрешения! Пустите, немедленно!!!

- Не надо истерик здесь! – подключился Вис, - Вон кабинет, все вопросы туда, а мы вас всё равно не пропустим

- Пидоры! Козлы! Ненавижу! Пропуститте, сказала!

- Ты хочешь отсюда вылететь? – гнев у Гумы с Виссариона . чётко, перешёл на эту ненормальную, - Щас, устрою! Молодой человек – на выход!

Стоявший, до сих пор, безмолвно Людкин муж, полез в карман и достал ментовское удостоверение.

- И что? – снова подключился Вис, - Универсальный пропуск? Послушайте, любезный, для милиции заведение тоже закрыто, так что извольте на выход. Тем паче, вы бухой изрядно…

- Ладно, Люда, я пойду, - выдавил кое как заплетаюшийся язык.

- Нееееет!!!- затопала ногами Людка, повернулась и побежала в глубь зала, вереща, - Андрюша! Андрюша! Лиля, Саша, помогите!

Ясно, всю кодлу созывает. Что-то будет! Об отдыхе, точно , придётся забыть.

Из всех званых, выскочил, только, официант Андрюха Макаров.

И сразу же, к двери!

Наткнувшись же на стоящую тройку, остановился и . вызывающе, спросил:

- Почему Людмилкиного мужа не пропускаете?

«Ух, как интимно-то! Уж нет ли между ними чего? Заступается, к тому же…. В единственном числе…»- пошлятина пышным цветом разрослась в мозгу Виса, в слух же, произнёс:

- Нам что, отчитаться перед тобой?

- Отчитайся! – наглые карие глаза с ненавистью, в упор, смотрели на Агасферова.

- Ты сюда хамить пришёл?

-Да. Хамить. И что?

- А о последствиях подумал?

- Это ты, усатый, думай о последствиях, заипал всех…

- Пшёл вон, щенок!

- Ты сам, щенок!

Последовавший, сверху вниз, удар виссарионовской ноги в солнечное сплетение официанта, отбросил его, как раз в руки Гуманоида. Тот провёл подсечку и Людкин заступник мордой уткнулся в пол. Вис приподнял его голову за волосы

- Плюнь, плюнь ему Вис в харю. Плюнь! Да харчком, да побольше, чтоб знал, гондон как борзеть, - от души посоветовал начальник охран, - Плюнь, под мою ответственность!

Что-то новое! Жека не боится ответственности… Плевать? Глупо как-то. Это у Гуманоида хорошо и естественно получилось с Промакашкой, а ему, как-то, не солидно…

А вот, в рожу дать от души требовал весь организм. Переглянувшись с Гумой, прочёл в его взгляде полное одобрение. Но решил не спешить:

- Слушай ты, чмо халдейское, когда вы все здесь возьмёте за правило не соваться в работу охраны? … Не слышу…. Что смотришь?....Хочешь сказать, что я сам чмо? Ну скажи…Только, предупреждаю, зубы повыбиваю на хер…

Персонал, меж тем, полез из всех аруновских щелей – где кого застало закрытие. К свету потянулись и к зрелищу. А глаза лишние сейчас, ну совсем, ни к чему.

- Давай-ка, Вис, заволокём его в гардероб, да повоспитываем, как ёхаря Гальки—Воблы, тот теперь, как щёлковый ходит

- Классная идея. Жека! Одобряю!

И опять не обошлось без демона в лице официантки Людки. Едва собравшись, в педагогических целях, заволочь Андрюху в гардероб, как эта фурия напала на Гуманоида сзади, обхватила за шею, вереща во всю глотку:

- Отпустииииите его!!!!!

Женькин захват, разумеется, ослаб, чем и воспользовался халдей. Он рванув в спсательную темноту, оставив в руках Агасферова клок волос и на полу фойе слетевшие шлёпанцы.

- Вот, падла! – только и усмехнулся Вис.

Гуманоид же, ощутив на своей шее Людкины удушающие объятия и видя их убегающее без шлёпанцев, последствие, разозлился ни на шутку:

- Ах ты, шлюха! – и привычным движением из боевого самбо перевернул Людку через голову, освободившись от её захвата.

Людка, мелькнув трусами и колготками, оказалась на четвереньках.

- Ах ты, шлюха! – повторил Женька и с размаху пнул ей под худую жопу, потом ещё, да так точно, по назначению – ведь здесь же домового не было, мешать некому…

Вис, правда, с Толстым оказались этими домовыми – удержали Женьку от …

Чёрт знает от чего.

От разборок с мужем? Навряд ли их Гума боялся. Да и муж у Людки на джентльмена не смахивает.

От порицаний начальства? Да навряд ли бы оно последовало.

От осуждения окружающих за «рыцарское» поведение? Да оно ему по-фигу. Пожалуй, только, от создания почвы для мифа, о том,что арановские охранники, только и способны, что баб бить

. А это уже серьёзно.

Репутация –это то, что не купишь

Ну, а Людка!

Окружённая сочувствием поварих, официантов и некоторых крупье, держась за побитый зад, с размазанной от слёз косметикой, отправилась в поисках правды и защиты к администрации.

Выполз в фойе целый консилиум. Только Саночкин не стал задерживаться, открыл дверь и , прямиком, к своей машине. Не любил он склок и ни во что не вмешивался. Открыл дверь и исчез .Это и к лучшему оказалось. В образовавшийся проём пролезла голова Людкиного мужа. Оглядев собравшихся, он заметил Виса и сосредоточив на нём свой остекленевший взгляд, вдруг как заорёт:

- Ты, усатый! Я тебя запомнил! Ты –чёрт! Чёрт! Чёрт!- в какой-то истерике изрыгала ругательства Людкина половина. Истерия, похоже, это их семейный бренд.

- Что, придурок, до белой горячки допился – черти мерещатся?-невозмутимо поинтересовался Агасферов и направился, чтоб захлопнуть дверь.

- Это ты, ты чёрт! Ну, иди сюда, я тебя грёбну!

Вис сделал вид, что хочет приоткрыть дверь пошире, а , затем, резко захлопнул, прищемив башку истеричке мужского пола. Затем, упёршись ногой в левую створку двери, уже двумя руками начал тянуть на себя правую. Стоявший рядом Толстый, кинулся активно помогать – ну чем ни мини гильотина!

Два вопля раздалось одновременно:

- Аааааааааааа…. –это прищемленная башка.

И

- Что вы делаетеееее!!! Фашисты!!! Отпустиииите!!! – это официантка Людка

_Это что за дибил в дверях? – поинтересовался Кустин.

- Это мой муж, Андрей Васильевич! Они его не пускают!

- И правильно делают, что не пускают. И тебе стоит своего дибила дома держать.

- Это мой мууууж! Он пришёл меня с работы встретить – заревела опять Людка.

Вис же с Толстым, тем временем, ослабив «гильотину» пинками прогнали Людкиного муженька. Возвращаясь, на обратном пути, Толстый заметил что-то круглое и тёмное на ступеньке. Нагнулся, приподнял –ба, да это же прокурорская шапка! Примерил – в самый раз.

- Ммможно, я себе её заберу, а то в вязанке холодно?

- А если хозяин найдется?

- Отдам, да и всё.

- А не противно после чужой-то башки?

- Мне пппо херу! Тем более, шапка ккклассная

-Ну, как знаешь…

Зашли в помещение, закрыли дверь и внимательно наблюдали за происходящим. Людкина истерика ещё больше усилилась, когда она поняла, что задницу сегодня распинали не только ей, но и её мужу.

Правда, ещё кое- кому, но это к текущим событиям не относится…

- Так! Заткнись! – у Кустина кончалось терпение, -И вы все слушайте сюда, - обратился он к персоналу, - Вас всех собирали, вам всем разъясняли… Уж и не знаю, каким языком вам говорить… Все! Все родственники , друзья знакомые заходят сюда , только, по билетам, когда предприятие работает и не заходят, вообще, когда оно не работает. Что ещё не понятно? Как ещё объяснять?

- А что, если ко мне приедет жена, я не смогу её провести? И оставлю там, на улице?- это халдей Андрюха поинтересовался на свою голову. Он уже успел не только вернуться после позорной стычки с охраной, но и переодеться и даже переобуться. Шлёпанцы же его, после вынужденной стремительной ретирады, так и валялись сиротливо на полу: один в фойе другой где-то в зале, под каким-то столом.

- Ты что, дурак? – взорвался Кременок

- Могут же быть исключения?- вставила свои три копейки Толстожопка

- Ты что, дурра? – ещё больше взорвался Кременок, - Вы что, издеваетесь? Жека, кто всю бучу заварил?

- Людка!

- Тридцать процентов, для начала! Кто ещё?

- Макаров ей помогал…Ещё и драку спровоцировал.

- Пол-зарплаты! Ещё кто?

- А ты, Женя! Ты Люду не пинал?- опять влезла повариха

- Ни фига! Она меня душить начала.

- Так, всё ясно! – резюмировал Кременок, - В работу охраны не лезьте. Никто не лезьте –они выполняют наши распоряжения! Ясно?

- Нет! Так дальше работать невозможно! – возмутилась Толстожопка.

- Увольняйся! – тут же парировал «око государево»

- Так было бы куда уволиться, Сергей Михалыч, давно бы уволилась

- Ну, тогда, молчи!

- Нет уж, вы дайте мне сказать. Это что же получается, охране всё можно? На той неделе меня усатый избил, сегодня –Люду избили… Андрюше досталось… А клиентов, как они бьют! На усатого столько жалоб! На черта вы, Андрей Васильевич, приняли и поддерживаете его? Увольняйте! Увольняйте – жалуются же люди.

- Кому? Тебе жалуются? Прям, на кухню приходят? Приходят и жалуются – Кустин с недобрым прищуром поглядел на повариху, - Так я за одно это уволю тебя без выходного пособия. Чтоб посторонних не запускала… Лично я ни от кого никаких жалоб не слышал. Это, во-первых! А во-вторых, не надо мне указывать, кого принимать, кого увольнять. Поняла?

- Поняла, Андрей Васильевич. Так мы что, так и будем из-за них деньги терять?

- Какие деньги?

- Ну как, какие! Меня оштрафовали, Саньку, Андрюшу, Люду…

- Тимофеича, - подсказал Вис

- Ой, можно без подгрёбок, Агасферов, - раздражение Толстожопки всё нарастало.

- Меня сегодня оштрафовали. И что? – заржал вдруг Гуманоид.

Его веселье, тут же передалось, почти всем. Почти –потому что ни на Толстжопку, ни на Людку ни, тем более, Андрюху этоне подействовало, им было не до веселья: «бабки»-то накрылись! И из-за чего? Вернее: из-за кого? Да вот, из-за этого, из-за хмыря усатого. Он всему виной! Без него так хорошо было раньше. Не иначе и начальника своего Жеку под штраф подставил. Да, так и есть! Ведь и Гуму никто никогда раньше не наказывал подобным образом.

- Вот, видите, ни кто-то, а сам начальник охраны пострадал, - смеясь, сказал Кустин, - И заметьте, ни поваров, ни официантов в этом не обвиняет. Короче, сами вы во всём виноваты. Не будете косячить и штрафовать вас никто не будет.

- Ну, Андрей Васильевич, это же не законно! – всё не унималась Толстожопка.

- Что ты хочешь? Чтоб я отменил своё распоряжение? Не отменю, не надейся

- Нееет! Я хочу, чтоб вы собрали общее собрание коллектива.

- Зачем?

- Ну чтоб обсудить все эти вопросы.

- От партсобраний всё никак не можешь отвыкнуть?- сверкнул своими тёмными очками Кременок.

- Да не в партсобрании дело, Сергей Михалыч, нам же надо как-то вместе работать, без скандалов.

-Так и не скандальте…

- Ладно! – решил подвести итог Кустин и закончить на этом, - В четверг, в шесть вечера всех жду. Больше собраний не будет. Никогда не будет.

Ни сразу сотрудники разошлись, после отбытия администрации. Какие-то обсуждения, какие-то споры ни о чём, вся суть которых сводилась к одному : нельзя «со своими» так, должны же быть «своим» какие-то поблажки, послабления. Везде же так! На мясокомбинате – колбаса дешевше, На молокозаводе – молоко. На хлебокомбинате- хлеб.

А тут?

Несправедливо! Недопонимает что-то администрация. Ну, конечно, люди молодые, неопытные, подсказать некому. Вот на собрании-то мы и…

Из охраны, Вис остался один. Гумы не видать – наверно на хвост кому-то пал и уехал. Вовка Толстый дозвонился до папаши- он у него водилой на скорой помощи работает. Сегодня его смена, вот и забрал сына. В целом, о нём у Виса сложилось неплохое впечатление: не прятался, не ссал, всегда был рядом, всегда чувствовалась поддержка и неплохая подготовка этого парня. А вот спрашивать, будет ли он работать дальше? Вис был уверен, что не будет…

Клонило в сон, но Агасферов крепился - чуть больше получаса осталось до первого автобуса, стоит ли? Наверно, нет. А вот поразмышлять кое о чём, не мешало бы. Виссарион, начал было, вспоминать и раскладывать все сегодняшние события. Он и раньше замечал, что на него враждебно реагируют поддатые люди. И до армии, и в армии и везде, где он работал , стычки происходили . именно, с этой категорией людей. Даже в школе, на банкетах, где большинство – женщины и то доводилось испытать такое... В чём дело? Чем он вызывал озлобление у них? Агрессию? Эти вопросы постоянно всплывали на поверхность и он, неоднократно, задумывался над ними. Но, в виду того, что в пьяных компаниях бывал редко, все эти недоразумения забывались и уносились ветром забвения далеко-далеко. Поиск же ответов на то, что не актуально, прекращался сам собой.

На новой работе проблема снова встала во весь рост. Сегодня, аж дважды, сподобился вызвать на себя гнев, пусть даже и неадекватов. Неужели он производит впечатление человека, на которого можно безнаказанно «наехать», безнаказанно оскорбить или унизить?

Может быть. Для кого-то…. В целом же , вздор полнейший. Многие убеждались в этом и не раз, причём, весьма жёстко.

Да, по большому счёту, ему плевать на гневливость какой-то мерзоты.

Интересно, просто…

Стоп! А не в этом ли первопричина,а? Перворичина того, что мерзоту он называет мерзотой? Причём, не особо маскируя это…

Ведь все его эмоции легко читаются во взгляде и выражении лица. К пьяным Виссарион испытывал чувство брезгливости и отвращения, как к разлагающемуся трупу. И скрывать это не всегда считал нужным. Для работника питейного заведения, это существенный минус.

М-да!

Необходимо, конечно, поработать над собой. А то, ведь, и в школе коллеги и ученики, порой, чувствуют на себе его истинное отношение.

Ну, эмоции эмоциями – это ладно. А вот как быть с прямыми угрозами и оскорблениями (пример с ПальцАми)? Как научиться не реагировать на грубость грубостью, на хамство хамством? Это уже из области невероятного. Вис всегда был сторонником того, чтоб в корне пресекать такие явления в свой адрес и в адрес людей, не способных себя защитить . Это вполне соответствовало его представлениям о справедливости.

А уж о том, чтоб подставлять левую щеку, когда ударили по правой… Бог мой, даже речи быть не может! Добро должно быть с кулаками и точка( Вис, почему-то, причислял себя к лагерю добра). Ни один «христосик», как свидетельствует история, ничего путнего не совершил. И совершит ли? –Бог-весть… Ну и хватит об этом думать. На глобальное, понимаешь, потянуло…

С чего бы?

Неожиданно появился Паша Лучерский. Надо же, не уехал, оказывается. Чай, места не хватило или иные какие планы в начальственной голове. Если эта голова способна на порождение, хоть каких-то, планов. Как показали дальнейшие события, Пашина голова оказалась, вполне, способной…

В данный же момент, Паша, оглядев это полусонное царство и перекинувшись несколькими репликами с условно бодрствующими , неожиданно подсел к Виссариону.

- Вы, смотрю не спите? – улыбнувшись, произнёс казиношный шеф.

- Увы! Полноценно могу спать, только, дома.

- А я, хоть где могу… Да и начальник ваш, Женя, тоже…

Вис промолчал, скептически улыбаясь, что означать могло, только, одно: деловые качества своего непосредственного начальника, он, пока, обсуждать не намерен. Мало ли что…

Не дождавшись реакции на реплику, Паша зашёл, несколько, другой стороны.

- Как Вам сегодняшний новый охранник?

Да уж! Эта неопределённость: то на «вы» с Вмссарионом, то на на «ты» Ему что, таким же манером общаться? Решил придерживаться нейтральной линии.

- Охранник-то? Новый… Да не плохо для первого-то дня.

- Он собирается дальше работать?

- Честно говоря, Паша, я не поинтересовался. Столько заморочек сегодня … Услышать отрицательный ответ в дополнение к ним, ну, совсем, не хотелось. Женя-то, наверно, в курсе.

- Не думаю.- и, совсем не по теме, - Вам сегодня на занятия?

- Знаете, Паша, Бог, почему-то, миловал – забыли меня включить в расписание .

- Тогда, чё мы здесь сидим? Пойдёмте в кабинет, я Вас угостить хочу.

Вот так вот! С какой бы стати? И хрен знает, как реагировать. Ну, это же не уличный незнакомый забулдыга, а коллега. Хоть и младше по возрасту, зато рангом повыше. Да и чем угщать-то собрался?

- Вы спиртное употребляете? – как бы отвечая на виссарионовский вопрос, поинтересовался Паша.

-Употребляю. В небольших количествах и малой крепости.

- Я тоже предпочитаю пиво.

- А вот, пиво-то, я как раз терпеть не могу.

- А, тогда, что? Вино? Шампанское? Да пойдёмте, чём мы тут…

-Пойдёмте. – Вис впервые столкнулся с таким явлением. Он принципиально, держал дистанцию с начальством и с подчинёнными, когда таковые у него имелись…

Всё бывает в первый раз. Вот и эта оказия… Не самая плохая, к стати.

Начальство захотело с тобой выпить… Что ж, бывает. Начальство захотело, не просто с тобой выпить, а ещё угощает тебя за свой счёт. Двусмысленная какято ситуация: согласишься – последствия непредсказуемы, откажешься – ещё более непредсказуемы. Прям, искусство дипломатии на бытовом уровне.

Агасферов, пораскинув мозгами, решил, что он ничем, абсолютно, ничем не рискует, а разнообразия в его жизни, за последнее время, не так уж и много,. Так пусть будет, хотя бы, ещё одно.

Он проследовал за Пашей. Бар был давно закрыт, но Свин-Эдюся, всё ещё находился на месте. На прямую не пошли, чтоб не привлекать внимание, а пошли через кухню. Подойдя к кабинету, Паша достал ключи, запустил туда Виссариона, а сам исчез в баре. Вис, меж тем, удобно расположился за директорским столом, взял пульт, по хозяйски, и включил телек. Ждать долго не пришлось. Шеф казино, вскоре, появился на пороге с несколькими бутылками. Одна из которых – литровая- сухого белого вина, предназначалась Вису, а две других, с пивом, ему - Лучерскому. На закусь предназначался шоколад. Тоже не плохо. Для вина. Шоколад с пивом же… Ну, это на любителя.

Уселись. Разлили. Чокнулись . Выпили. За знакомство выпили( типа, не знакомы были…) и перешли на «ты». Пашу, почему-то, не очень интересовала висовская биография, а свою он начал рассказывать подробно. Выяснилось, что ему двадцать пять лет, а выглядит старше, потому что лысый. Закончил пединститут- физмат- потом, год служил в армии в стройбате. После дембеля, немного поработал в школе. Вот, пожалуйста, нашлись иобщие темы для беседы. Недавно женился, но уже жалеет, думает, что поспешил…

Затем, перекинулись на актуальное – работу ресторана- казино «Арана». Лучерский и здесь, в основновм, говорил, а Агасферов, в основном, слушал. Слушать он умел, слушал всегда с интересом собеседника или делал вид, что с интересом - ничего, прокатывало. Может, поэтому, когда-то, ему, как замполиту роты, многие солдаты любили исповедываться. Да и сейчас, многих на это тянет. Вон, Гуманоид, например…

В ходе беседы наметилось и сходство взглядов на текущие проблемы. Пришли к согласию, что узкие места здесь –это ресторан в целом, эстрада и, разумеется, охрана.( Гуму, всуе, не упоминали!) Ещё сошлись на том, что у генерального директора слишком много заместителей и это тоже накладывает свой отпечаток на работу заведения, причём, накладывает не лучшим образом. Откровение, возможно, и зашло далековато, но Вис, перейдя из пассивного слушателя в активного собеседника, решил себя не сдерживать и не ограничивать. Это, отнюдь, не вино его расслабило и развязало язык- нет, просто он, искренне, хотел внести свой посильный вклад в улучшение работы предприятия. Тем паче, предприятие-то, ТАК способствует решению его материальных проблем.

И всё же, что касается заместителей. Паша откровенно заявил, что легко бы справился и с казино и с рестораном. На что Вис имел наглость заявить, что он со всем бы здесь справился один. Правда, поспешил, тут же, всё обернуть в шутку, типа тонкостями работы казино ему никогда не овладеть. Исподволь, для темы беседы начала-таки всплывать и особа начальника охраны. Как ни старался Вис избежать этой темы, она предстала в полный рост перед собеседниками. Да и что греха таить, Виссарион прекрасно знал, что рано или поздно эти Гумины подставы и сачкование на работе ему осточертеют и он сорвётся и ТАК отчехвостит своего бывшего сослуживца, что…

Вот, на случай этого самого «что», ему и нужно было заручиться поддержкой кого-нибудь из администрации. Паша подходил на эту роль, почти, идеально.

Итак, началось интенсивное промывание костей Араксенко Евгения Фёдоровича, в миру- Гумы. Паша изложил все известные ему факты и привёл аргументы в пользу того, что руководить безопасностью заведения, неплохо было бы доверить более серьёзному человеку. Вис тут с ним не очень-то согласился, т.к. для себя, лично, не видел особых дивидендов – этот, хоть предсказуем. Администрации, всего лишь, надо усилить за ним контроль и, по-чаще, пинать под жопу. В это-то всё и упералось, ибо администрацию саму нужно было пинать под то же место. Как-то незаметно, личность Жеки стала центровой темой, бутылки ж, между прочим, стремительно пустели. У Паши , особенно. А задушевный-то разговор только начал набирать обороты. Хорошо сидим! – так и готово было сорваться с языка.

Не мудрствуя лукаво, Лучерский и решил было добавить топлива, чтоб уж совсем хорошо было, но Вис возразил – у него ещё треть бутылки, как минимум, не допита и от Пашиной помощи он бы не отказался. Но тот предпочитал или, только, пиво или, только, водку. В промежутке между этими «только», мог позволить себе и пиво и водку. С тяжкими последствиями по утрам. Но… своя рука – владыка, и последствия для своих голов каждый выбирает сам. Вот и Паша начал входить в кураж.

Он встал из-за стола и решительно направился к бару за добавкой. Только открыл дверь кабинета, как- нос к носу- столкнулся с Гуманоидом!

Во, блин, накликали! Откуда взялось это чудовище? Разве он не уехал? В кандейке своей опять зависал, падла? И сколько это может продолжаться? И что, теперь-то, делать?

А вот что!

- Пля, Жека! – воскликнул Виссарион, имитируя неподдельную радость, -Где ты зависал, сучий потрох? Я, понимаешь ли, сбился с ног, ищу его, чтоб накрыть обещанную поляну, а он исчез. Мне и сказали, что ты уехал, а я, вот, проставляюсь… С Пашей тут…

Каков наглец, а! Ни стыда, ни совести! А то, что это Паша добровольно проставляется- с этим , как быть? И Паша безмолвствует – эк его покоробило внезапное Женькино появление. Вис, конечно, тоже не в восторге от такой внезапности, но продолжает дурачиться:

- Проходи, садись. Присоединяйся к нашей компании. Шампанское будешь пить?

- Буду, - как-то неуверенно прозвучало. Женька тоже от неожиданности растерялся.

- А что, Пал Михалыч, Эдуард ещё в баре? –поинтересовался Агасферов, в тайне надеясь услышать вожделенное «нет» и, тем самым, избавить себя от необходимости проставляться перед Гумой.

- Да уехал уже, - с еле скрываемым неудовольствием проговорил Паша, - Но у меня ключи есть, пойдём, я открою и возьмём, всё, что нам надо.

Блин! Тянут же тебя за язык…. Брать пойло здесь со стопроцентной ресторанной накруткой… Ладно, ничего не поделаешь… Паша-то берёт… Правда, наши зарплаты несопоставимы…

Зашли в бар. Темно. Свет бьёт только через решётчатую раздвижную дверь со стороны фойе. Паша, однако, неплохо ориентируется.

-Вон там, на средней полке, шампанское. Бери. Да, не надо денег, купишь в магазине точно такое же и вечером отдашь Эдюсе.

Себе же Лучерский берёт литровую бутыль водки «Абсолют» и пива - сколько в руках поместиться. У Пал Михалыча, что называется, аппетит разыгрался.

На выходе, полушёпотом, Паша задал-таки, мучавший его вопрос:

- Из какой фисты вывалился этот мудак? Где он зависал столько времени? Все ж нормальные люди уже дома и спят давно.

- Мы же с тобой тоже, выходит, ненормальные.

- Не! Нас с тобой это не касается. А этот? На работе – хрен найдёшь, после работы – вот он, нарисовался, фуйло клыкастое.

- Всё просто! Заберите, на хер, у него ключи от кандейки и вопрос, хотя бы частично, решится.

- Так, он же говорит, что там у вас спортзал…

- Хрензал там, а не спортзал, шизует он там сидит, типа, медитирует, потом вещает свою бредятину, пророка из себя корчит… Ладно, пойдём, напоим гада, а то он заждался, заподозрит ещё чего…

-Закуси ещё прихвати.

- Опять шоколад?

- А что ж ещё? Кухня не работает… Ну, чипсов прихвати, рыбы к пиву в пакетиках. Не забыть бы только, всё точно подсчитать…

Вот такие гружённые, с заговорщическим видом, они и ввалились в кабинет.

- Ооооо! – только и произнёс от удивления Гума. Он, явно, решил, что и впрямь, Вис до такой степени расщедрился на такую поляну. Нет, нет, Вис не был жадным и, тем более, завистливым – как-то этими чувствами природа не наделила его, но он был человеком ответственным. Ответственным, в первую очередь, перед своей семьёй и глупые траты себе не позволял. Чужое же мнение на сей счёт… Да плевать ему на чужое мнение! Тем более, на сей счёт…

В жизни-то как, коль на то пошло, главное- произвести впечатление. А как и каким образом – это вторично.

Гума-то и впечатлииился! Глаза заблестели, слюнки потекли. Через некоторое время, они у него ещё не так потекут…

Открыли шампанское, открыли водку, разлили, как подобает. Дальше что, тост сказать? А кому? Конечно же – Гуманоиду! И он не обманул надежд:

- Давайте выпьем за дружбу! За нашу крепкую мужскую дружбу!

Понятно? Нам бы- хрен так додуматься!

Выпили! Закусили! Ну всё, теперь – друзья навек! В огонь и в воду….

- Хорошо сидим!- сиронезировал Вис, затем, наливая Гуме второй бакал, поинтересовался, - И всё же, ирод, ты где зависал? Мы тебя обыскались… Даже в кандейку поторкались – бесполезно.

На счёт кандейки, номер был беспройгрышный. Жека, наверняка, там спал и если бы даже они, в самом деле к нему стучались, он бы их, точно, не услышал. Гума же, выхлебав второй стакан, погнал пургу:

- Я слышал, как вы ломились, но я медитировал и отвлекаться не имел права.

Паша, чуть не прыснул со смеху.

- Действительно, это вещь серьёзная, - поддакнул ему Вис, наливая третий бокал, - Мы, с Пал Михалычем, например, к этому относимся с большим пониманием и уважением. Нам таких вершин, как у тебя, Женя, не достичь никогда. Выпьем же за это!

Женя редко пил и эти три бокала сказались на нём не лучшим образом. Имея, завсегда, облик рептилии, он теперь, приобрёл облик пьяной рептилии с той лишь разницей, что настоящая рептилия, в любом виде, столько вздора не несёт.

А Гума, понёс! И не просил никто, а он начал:

- На счёт моего видения , Вис, перед работой… Я всё уточнил и мне всё правильно было показано.Та девка, что Филимон увёз не была явлена мне, а была, на самом деле, Людка… Худая, маленькая, черноволосая… Охрана справилась с ней… ( «Ещё бы! Она такой поджопник от тебя получила…») А ПальцЫЫЫ… Мне мой бог разъяснил: раз они мои друзья – он их для меня, лично, как проблему не указал… А раз они не являются вашими друзьями и друзьями «Араны»… То… Он и сделал их проблемой для вас… И для «Араны»… Всё чётко!

Да ,нет, не чётко! Мутно! Туманно! Бредово! Хрен разберёшь! Хоть и бутылка со стаканом рядом и не одна , причём.

Повисла пауза. Паша с Висом переглянулись. Такое недоумение, удивление и скепсис прочёл на его лице Агасферов, что….

Про своё лицо он не переживал – к Женькиному бреду он привык и давно воспринимал с юмором и не упускал возможности приколоться:

- Жень, а что это за бог? Познакомил бы…

- А вот это видели! Вы! Оба!- и два кукиша разошлись в противопложные стороны.

- Уууууу! Тебе нельзя больше наливать!

- Можно!!! – крикнул Гума, - А на счёт бога…. Эээээ! Кореша мои дорогие…

Женька уставился тупо в пол, руки же, лежали на столе с, по-прежнему, сжатыми фигушками. Паша, не произнося ни слова, а лишь присутствуя, веселился от души. Тем более, что пол бутылки «Абсолюта» им уже было приговорено.

- Так, что на счёт бога , Жека?

- А? Что? Какого бога? Аааааа! Боооога!- Жека пытылся принять осмысленный вид,- На счёт бога, кореша мои дорогие, я вам вот что скажу: это не ваш, еврейский Бог, которого распяли на кресте…. Это мой бог….. Мой!

- А как он выглядет?

- Чё? Как он выглядет? А какая тебе разница? Ведь это же, мой бог! … Мой!. … И я хочу за него выпить…

- Ну, Пал Михалыч, придётся за второй бутылкой бечь. Открывай Эдькину богодельню.

- На ключи! – похоже и Пал Михалыч расслабился чуток.

Дорога была известна, полка с шампанским – тоже и Висариону потребовалось меньше минуты туда и обратно.

Зайдя же со своей добычей в кабинет, он застал следующую картину: хохочущий до слёз Паша показывал на вырубившегося Жеку. Зрелище, действительно, того стоило: башка Гуманоида лежит на столе с приоткрытым ртом, издавая храпящие звуки. Но фишка-то вся была не в этом… Из полуоткрытой пасти Гуманоида началось обильное слюнотечение и с края стола уже повисло несколько, всё удлиняющихся ниток из соплей и слюней вперемешку. Какая из них порвётся раньше и упдёт на пол – оставалось только гадать. Даже делать ставки – казино, как-ни-как!

Вис и раньше сталкивался с подобным явлением. В части, где он служил, был такой прапорщик Вася Фролов. Так вот, этот Вася, как только напивался и вырубался, весь исходил на сопли, за что и именовали его не иначе, как Вася-Соплежуй. И сам процесс у того был гораздо медленней, а тут – на тебе- только вышел и зашёл, а Гума уже готов- сочится, истекает…

Вот, наверно, почему он так редко пьёт!

Да, ещё один момент, от чего Паша покатывался с хохоту – Женькины кукиши – они, ведь, так и остались сложенными, вызывающе сжатыми и кому их теперь кажет Гума, одному , только, его богу ведомо.

Реакция Виссариона на представшее зрелище? Она известна – этот смешливый дурачок мог и не от такого часами хохотать.

Как бы там ни было, с происходящим надо было решать и что-то делать. Такси вызвать? А захочет ли, потом, протрезвевший Жека расплачиваться? По престижу заведения может ударить – в «Арану» же такси вызывали… Заплатить вперёд за него? Да поть он! Паша, итак, поиздержался, а Виссариону не наскрести. Решили позвать на помощь сторожа. Тот явился незамедлительно. Звали его Андрюха-Карлик. Одного беглого взгляда на этого субъекта было достаточно, чтоб согласиться с тем, что в «Аране» никому и никогда, просто так, кликух не давали. Рост – около 150 см, крупная голова с большим , крючковатым носом, лысый, возраст, где-то, под тридцать.

Едва он заглянул в дверь и поинтересовался , зачем зван был, Гума заворочился и открыл глаза.

- Всё, ладно , Андрюха, ты уже больше не нужен, - проговорил Паша, борясь с очередным приступом смеха. Красив был Гуманоид, ничего не скажешь: отлёженная щека, бестолковые глаза пьяной ящерицы и капли, много капель, повисших на большом плоском носу. Подбородок и вывернутые губы - мокрёхоньки. Слева от Гумы стоял шкаф для одежды с огромным зеркалом. Гума впялился в него – хлоп, хлоп глазами- лучше бы он не просыпался!

- Пляяяяять!!! – раздалось негодующее шипение, - Паша, салфетки есть?

- Да сколько угодно, Женя! Бери – не жалко, - и протянул новенькую, не раскрытую пачку солфеток.

Через мгновение, всё было вскрыто, выпотрошено и применено для протирки и просушки мокрой хари. Заодно, догадался вытереть стол и то, что успело накапать на пол. Всё же, какое-никакое, воспитание в него вложили: насрал – убери за собой – таков закон жизни любой цивилизации. А Жека в Америку собрался. Да не просто так, а поселиться навечно. Вот и старается сейчас, чтоб потом не обмишулиться.

Пока же, собрав использованное в комок, Гума посидел немного и со словами:

- Мне пора домой, - не попрощавшись, покинул собутыльников.

- Счастливо, Женя! – крикнул ему во след Виссарион и уже к Паше, - Не знаю, как ты Паша, а я очень боялся, что он захочет мне пожать руку на прощание.

- Аналогично! – опять полился неудержимый Пашин смех

Переждав, это бурное веселье, Вис , как бы в шутку, проворчал:

- И Шампанское не пригодилось. Обратно придётся нести… Прикинь, Паша, если бы ещё и эту бутылку мы вылили в Жеку… Вот соплей-то было бы! Весь кабинет утонул бы, к едрене фене

Это, чисто гипотетическое, предположение, вызвало у собутыльника ещё один приступ веселья. Задрав ноги на тумбу, что под телевизором и показывая , поднятые вверх два больших пальца, Паша хохотал до слёз.

Стало очевидным, что и ему уже хватит вкушать «Абсолюта». Но кто, интересно, может определить эту меру, тем более, Лучерскому? Совершенно верно –никто – только он сам. Вот, он и определяет:

-Давай, Саныч, выпьем с тобой зааа…

-Дружбу? – подсказал Вис.

- Неее, - опять засмеялся Паша, - За это – с Женей… Слушай, а что, правда Женька обладает даром предвидения или пургу гонит?

- Паш, ну… Вот ты так и норовишь заставить меня подрывать авторитет моего непосредственного начальника.

- Это у Араксенко-то авторитет? Не смеши! И не уходи от вопроса. Так, есть или нет дар у Женьки?

- Паша, ну ты же слышал, какую бредятину он здесь нёс! А предыстория такова.

И Вис, в краце, поведал о Гумином оракульстве и как они, едва, не поссорились с ним. Спасибо Людке – во время подвернулась. И даже пострадала физически…

- Короче, мудак он конченный, твой непосредственный начальник, - резюмировал Паша, - Давай выпьем за то, чтоб мы не были такими мудаками.

- Мы, итак, не такие!

- А ведь, этого угрёбка Женю Кременок притащил откуда-то. Здесь всегда с охраной проблемы были. Даже с дробовиками охранники ходили Солидные… Надёжные, казалось бы…. И что? Не удалить никого не могут, не защитить, из ружьянок пальнуть боятся Даже на улице… В конце концов, пришли однажды ещё более крутые, ружья поотбирали, всех перетыздили… Ну кому нужны услуги такой охраны? Вот и пришлось учредителю кантакты с ОМОНом налаживать, хоть и не по понятиям. В зале же им светиться постоянно не желательно, вот и решили подобрать парочку крутых ребят для наблюдения за порядком. Кременок и похвастался, что у него на примете есть один такой –типа, он один всех раком поставит и ОМОН не понадобиться. Вот так Жека здесь и появился. А мы всё ждём, когда же он своё мастерство покажет? Готовы ему одному за всю охрану платить… Даже с надбавками… Лишь бы он оправдал ту рекламу, что ему сделал Кременок… А тот уж сам, похоже не рад… Давай, Виссарион, за долбогрёбов, чтоб им всегда туз к одиннадцати приходил…

Ещё одна порция «Абсолюта» опрокинулась в нутро казиношного шефа. Вис же продолжал цедить по маленькому глоточку из своего бокала. Оставшаяся треть бутылки грозила, так и остаться не допитой. И желания её допивать не было ни какого, к тому же и домой хотелось.

Паша осоловелыми глазами глянул на свою ёмкость, икнул и проговорил:

- Кажется, я её не осилю…

- И не надо, Паша, поехали домой!

- Поехали! Только срач за собой уберём. С Женьки надо брать пример…

- Ага! Авторитет-таки Женька? Зря мы над ним смеёмся, - прикалывался Вис

- Авторитет, авторитет….

Они быстренько уничтожили следы своего возлияния. Вис понёс пустую тару в посудомойку, где, обычно, всё подобное складывалось. А Паша засел за калькулятор, подсчитывая во что погуляли, продолжая, при этом, попивать из горла остатки «Абсолюта».

Вернувшийся Вис, одобрительно ухмылялся: вот что значит физмат – даже водка при подсчётах не помеха бывшему выпускнику!

- Ну всё! – удовлетворённо произнёс Лучерский, - А вот теперь, действительно, пошли.

Он сделал несколько попыток приподняться – всё тщетно, зад, как будь-то, налился свинцом, неимоверно потяжелел и не желал отрываться от стула.

Виссарион, собрался было, помочь, но натолкнулся на решительные протесты своего собутыльника: Я сам!!!

Сделав ещё несколько усилий, Паша-таки оторвался от стула, выпрямился, поймал равновесие…

Казалось бы!

Только хотел сделать решительный, уверенный шаг, как его вестибулярный аппарат дал капитальный сбой и крен. Лучерского мотануло в сторону стеклянной двери, что вела в комнату отдыха. Размахивания руками и попытки поймать равновесие, ни к чему не привели и Паша всей своей фигурой вломился в ту самую дверь. Стекло, естественно, разлетелось и он, плашмя, оказался на полу, усыпанный осколками стекла.

Говорят, что Бог покровительствует дуракам и пьяным. Может быть, может быть… Но, видать, не сегодня и не про Пашу и порукой тому огромный осколок стекла, пронзивший на сквозь левую руку Пал Михалыча. Пьяный мозг ещё толком не понял, что случилось и , поэтому, Лучерский просто лежал и хлопал глазами, заливая кровью всё вокруг. Потом, начал ворочиться.

- Не шевелись! – крикнул Виссарион, - Ты весь изрежишься. Щас мы тебе поможим, - и, открыв двери, громко позвал сторожа, - Андрюха, бегом сюда! Срочно!

Карлик по интонации догадался, что случилось что-то невероятное и мгновенно на зов явился. Увидев в крови перемазанное начальство, отшатнулся и со страхом уставился на Агасферова.

- Помогай! – Виссарион сзади приподнял Пашу за плечи, - Да не смотри ты так! Это не я его

- Это не он, Андрюха, - простонал казиношный шеф, - Это я, мудак, пить не умею… - и, тут же, рассмеялся, - А ведь, мы с тобой, Вис, пили за то, чтоб не быть мудаками…

- Стало быть, мало пили… Или, наоборот, много… Паша, не смеши меня. А то не вытащу тебя. Помогай, Андрюха, не стой.

Кое как, скользя на осколках битого стекла, вытащили пострадавшего и усадили на стул. В комнате отдыха и думать было нечего об оказании какой-либо помощи, на столько перепачкал её кровью казиношный шеф. Кто, только, будет теперь отдыхать в этой комнате отдыха?

- Фу, как меня мутит… - простонал Лучерский.

- Потерпи! – приказным тоном отозвался Вис и резко выдернул огромный торчаший осколок из руки бывшего собутыльника. Руки у него уже изрядно были перепачканы кровью. На грани этого же балансировал и пиджак. Снять же его окрававленными руками, не было ни какой возможности

-Ну-ка, Андрюха, закатай мне рукава… Ты чё такой бледный?

- Не могу я! – наконец-то, за всё время, Карлик выдавил первые слова, - Не могу на кровь смотреть… Мне херово… - рукава, меж тем, Вису закрутил и выскочил.

- Ну и хрен с тобой, помрёшь ещё – возись тут с вами обоими… - незлобно проворчал Агасферов. Затем, стал пытаться остановить кровь у своего «пациента». Бинтов, конечно же, в аптечке не оказалось и в ход пошло всё, что попало под руку. В первую очередь, всё те же салфетки.

Наложено на ужасную рану их было немереное количество, но, тут же, они пропитывались кровью и приходили в полную негодность. Хоть и много в наличии их было, но заниматься этим до бесконечности, не представлялось возможным. Тем более, что Пал Михалыч плохел на глазах – уж не артерию ли какую он повредил?

Гадать было некогда и Виссарион бросился на кухню, похватал там все полотенца, что попались на глаза и приложив к ране, с двух сторон, по пол пачки салфеток, тут же замотал полотенцами. Минут пять понаблюдал – вроде остановилась… Чёрт его знает.

Что дальше-то делать в таких ситуациях? Не медик, чай!

А давай-ка, вызовем скорую.

С этого, вообще-то, и надо было начинать, но, кто его знает, сколько бы добиралась эта нескорая скорая…

Так и поступил!

С Пашей-то, что советоваться? Он щас в таком состоянии…

Вымыв тщательно в посудомойке окровавленные, как у мясника, руки, начал осматривать свою одежду. Так и есть! Рукава, подол пиджака, брюки – везде были следы крови. Срочно надо замыть, пока не засохло. А Паша? Ничего, теперь уж не умрёт. В самом деле, не показываться же в таком виде дома.

Ну, вот, и порядок! Теперь можно и звонить.

Скорая приехала минут через сорок(ничего, бывает и дольше). От носилок Михалыч сразу отказался – что он, труп что ли?- и опираясь на Виса с Карликом, проследовал в машину.

- Кто будет сопровождать? - поинтересовалась медичка – дама далеко не первой свежести.

- Есть необходимость в этом? –ответил вопросом на вопрос Агасферов.

- Есть. Мало ли что случиться? Мы женщины уже не молодые…

- А водитель? –перебил Вис.

- Ну, вот, Вы ему, в случай чего и поможете

- Вот так вот, да? Всё уже решили. За меня! Бог с вами, поехали

До травмпункта домчались быстро, в те времена Холмск ещё не страдал от пробок. До кабинета хирурга Лучерский дошкандыбал сам, без всякой поддержки. Виссарион, на всякий случай, решил не отставать.

В кабинете, освобождая от полотенец и бумаги руку, хирург –мужик с солидным брюшком, не переставал прикалываться:

- Это ж, кто такой гений медицины? Это кто ж, соорудил подобный шедевр из полотенец? А бумаги-то, бумаги! Это ж, надо столько салфеток не пожалеть! Кто автор-то?

- Ну я, я автор, - раздражённо сказал Агасферов, - Дальше что?

Хирург, по всей вероятности, хотел отпустить очередную колкость, но, дойдя до раны и увидев, как зафонтанировала снова кровь, только и смог, что издать звук «у»

- Ууууууу, как серьёзно-то всё! Срочно на операцию! – и к своим помощницам, - Что смотрите? Снимайте с него одежду, обрабатывайте и на каталку.

Всё остальное для Виссариона было уже не интересно. Он встал, открыл дверь кабинета и, только, собирался выйти, как услышал голос Паши:

- Погоди, Виссарион! Кое что передать нужно… Вот ключи от кабинета, вот деньги. А вот список, что мы отгуляли у Эдюси. Зайди в магазин, всё купи и вечером отдай ему .Хорошо?

- Добро, Паша, так всё и сделаю. А ты поправляйся.

И только, опять, собирался уйти, как услышал возглас медички, что раздевала Лучерского:

- Что это, что? – указывала она не окрававленные Пашины трусы и бёдра вокруг них, - Ты и там себе всё изрезал???

Паша, ещё не отошедшим от хмеля, взглядом, покосился по направлению ральца медички и улыбнувшись самодовольно, протянул:

- Неееее, там у меня всё в порядке, просто яйцо зачесалось…

И Вис и медички прыснули со смеху

- А что, другой рукой нельзя было почесать?

- Я этой привык! – последовал ответ.

Всё! Больше Виссариона ничего здесь не задерживало. Домой и , только, домой! Выйдя на улицу, он с наслаждением вдохнул свежий морозный воздух .

Боже, неужели этот кошмар закончился? Вроде, да! И так каждый раз! И так всегда после работы. Об одном и том же – неужели этот кошмар закончился? Только бы, по-скорей, домой попасть. Ехать-то , две остановки… Нет, лучше он пройдётся –полезней гораздо будет после прокуренного казино. Но пошёл-таки, быстрым шагом, чтоб быстрей оказаться в комфортной обстановке домашнего очага. По пути, стали вертеться озорные мысли: « Интересно, нас обоих уволят за пьянку или меня одного? За это меня ни разу не увольняли… В прочим, о чём я? Мы ж не в рабочее время, да и инициатором был не я… Ладно, вечером всё проясниться… М-да, понесла «Арана» потери: директор казино, точно, с неделю не выйдет… А , вот, начальник охраны? Не помер бы от алкогольного отравления… Да, пошли они! Думать, что ли не о чем? Или не о ком? . Тем более, вот он, дом-то!»

Глава тринадцатая.

Не уволили ни кого. Ни Виса, ни, тем более, Пашу. Даже выговоров и замечаний не было. Собрались все в кабинете, выслушали рассказ Виссариона об утренней пьянке, поржали вдоволь. Сочувствия Паше – никакого. Про Гуманоида же, Вис решил в подробности не вдаваться. Право же, не стоит. Кто знает, сколько ещё придётся вместе работать? Так бы и пустил на тормозах. Но вклинился Кременок со своим любопытством:

- Я не понял, так Женька с вами бухал?

- С нами.

- Опять, наверно, на сопли и слюни изошёл весь?

-С чего ты так решил, Михалыч? – прыснул Вис.

- А то я не знаю! Раза три-четыре с ним бухнули… Не в двоём, правда, в комании… И что? Да чтоб Женя после третьей-четвёртой рюмки не вырубился – ни разу такого не было. Вырубиться, пасть откроет, захрапит… Плять!... Слюни, сопли из него… Аж, до полу!

Кустин, Саночкин и Киса похохатывали от услышанного.

Особенно, Киса…

Так ему хотелось увидеть Женькину слабину и отвести свою душеньку за все его тычки и унижения. Ух, жаль, сам он не видел своего врага в таком позорном виде! Окинул бы презренным оком, врага «творение» своего, и на лице тупом, убогом сияла б радость у него...Увы, Господь милосердный не доставит Кисе такого удовольствия, зато, возможность самому облажаться- это пожалуйста и будет очень скоро.

Сейчас он об этом не знает и просто веселиться, слушая диалог Виссариона с Кременком.

- Ну, было же Вис, было? … Фули, ты ржош?... По глазам вижу, что было… Ну-ка, показывай то место, где Жека нагадил! А то, может, я на нём сижу…

Кустин, смеясь, тоже приподнялся со своего кресла и давай осматриваться. Надо же, какие выборочно брезгливые! То, что Лучерский пол кабинета кровью залил – это ничего, а то, что Гума несколько десятков квадратных сантиметров соплями выпачкал – стрёмно им, видите ли…

- Не, Михалыч, всё было убрано и тщательно протёрто, - сквозь смех изрёк Виссарион.

- Плять! Кем убрано и протёрто?

- Тем, кто нагадил.

- Писец! Нагадил-таки! А я что говорил? Не может он без этого, никак не может. Ууу, сука! Не наливайте ему никто больше здесь, а то Государю пожалуюсь…

- Ну, что, -как бы подводя черту перед началом работы, резюмировал Кустин, -Последствия пьянки таковы, что тебе, Серёга, придётся в казино подменить Пашу.Пока! Надеюсь, он не надолго завалился в больничку.

- Мне . только, в казино и находиться. – усмехнулся Кременок. – У них там всё лететь будет.

- Наблюдай издалека. А ты, Виссарион, пни сюда Жеку, если он пришёл.

- Вы уж тут его сильно не казните.

- За сопли –то? Нееее. Он же убрал свой косяк. У нас к нему другие вопросы возникли.

Интересно, какие? Премии ему ждать не стоит, повышения – тем более. Нахлобучить хотят за что-то. Это более вероятно. Лишь бы ниже не пошло. А то, они – его, он – охрану… Кстати, с кем там сегодня Виссариону придётся работать? Бааа! Толстый на месте. Уже не плохо, одной неопределённостью меньше.

Поздоровавшись с партнёром, Вис изобразил удивление:

- Ну, Вовка, не ожидааал! Думал, всё, наработался парень. Больше не придёт.

-Пппочему?

- Ну как! Столько впечатлений и все негативные. Думал: и этот не придёт…

- Не, всё нормально. Мне даже пппонравилось.

-Вот как? И что же?

- Весело.

-Да уж, веселья здесь хватает. Жека ещё не пришёл?

- Не-а,- за место Толстого, ответил швейцар, - Он никогда во время не приходит. Всегда опаздывает.

- Так уж и всегда. Не преувеличивай, Вольдемар.

- Я и не преувеличиваю, Вы же сами знаете, как он редко приходит во время.

- Что есть, то есть… Ладно, навестим-ка мы Эдюсю.

Но прежде, чем сделать это, Виссарион зашёл в гардероб и взял пакет с содержимым.

- Привет, Эдуард!

-Привет, Саныч! Как дела?

- Твоими молитвами… Вот, принимай должок. В курсе?

- В курсе. Пал Михалыч уже звонил… Так… Это,это, это… Всё в порядке, с долгами рассчитались Больше так не пейте.

- Как скажешь!

Что ж, с этим делом покончено, а далее? Гуманоид-то, хоть, жив? А то такую тяжкую вину на себе будет чувствовать Виссарион – споил, на хер, сослуживца. Вот где он, бедолага? Что с ним?

Вроде, в дверь стучаться… Вовки на месте. Дружно встают, открывают двери, запускают кого-то…

Бааатюшки! Да это ж, сам Евгений Фёдорович припожаловали. Собственной персоной! Живёхоньки! Здоровёхоньки! Хотя…

На счёт здоровья, ещё уточнить надо.

- Как ваше драгоценное, Евгений Фёдорович?- съехидничал Виссарион.

- Ой, Вис, - поморщился Гума, - Давай сегодня без подгрёбок.

До сих пор, стало быть, мутит. Шампанское, вроде, неплохое… Оно и понятно: организм из спортзала не вылазит, секса никакого, любовь и карьера под большим вопросом, плюс ко всему – напоили гады.

Видя его состояние, Вис и в самом деле, решил не упражняться в остротах, а рубанул напрямую:

- Кустин велел передать, что, как только появишься – бегом к нему

- Ещё и бегом…. Да пошёл он! – и Гума исчез по направлению к кандейке.

И, конечно же, остался верен себе –минимум минут сорок не выходил. Заведение открылось, народ, хоть и немного, повалил, а начальник охраны…Да хрен его знает, чем он там занимался: то ли, медитировал, то ли онанировал, то ли кофе с похмелья жрал, то ли, просто, спал.

А начальство?

А начальство не волк- в лес не убежит, подождёт – не умрёт, у Гумы есть дела и поважнее. Так или, почти , так он думал – трудно сказать, но почему он так поступал? Всё по фигу или верил в свою незаменимость? Никому он об этом не говорил, а упрямо поступал по своему. То, что упрямство – первый признак тупости, Гуманоида мало волновало, но сколько верёвочке не виться…

И этот конец» в виде фигуры генерального директора, возник в фойе со стороны ресторанного зала. А раз так, значит он и в игровом зале побывал, а раз так, то сейчас последует вопрос…

К гадалке ходить не надо.

- А где Жека? – но, увидев лукавую смешинку в глазах Виссариона, Кустин поправил себя, -Спрошу по другому: этот раздолбай пришёл на работу или нет?

- Пришёл, Васильич, пришёл – не переживай. Щас с духами побеседует…

- Плять! Ты ему говорил, что я его жду?

- А как же! Вот, при свидетелях, - оба Вовок утвердительно закивали головами.

- Тогда, Виссарион, большая просьба- за шиворот его, козла, и ко мне. Пашину рекомендацию выполнять будем

Вот так вот, «козёл»… Дожил Гума! И это в адрес человека, пять лет отработавшего на зоне. На счёт же «Пашиной рекомендации», Вис догадывался, о чём идёт речь. А Паша… Тоже хорош – раненый- то, он раненый, а чтоб Жеке напакостить, даже, наверно, под наркозом помнил. В прочим, подвернись случай и Жека бы в долгу не остался. Знали бы они оба, какие ещё страсти развернутся между ними в, не столь отдалённом, будущем…

А пока, в настоящем, одного из них надо, срочно, выковыривать из кандейки и представлять пред начальственным ликом. Уж самому Кустину, в лом, дойти и на месте провести экзекуцию.

Виссарион подошёл к номеру бывшей гостиницы, в котором Гуманомид облюбовал себе штаб-квартирру или, если угодно, кабинет. С секретаршей, правда, напряг.

Вис толкнул дверь- закрыто, постучался – молчание, постучался громче – тот же результат. Уж не подох ли он там? Тогда, в ход пошли ноги и крик: «Жека, твою мать, ты живой?»

Неожиданно открылась дверь напротив. Вис аж вздрогнул от такой неожиданности. Из темного дверного проёма вышло что-то тёмное С учётом того,то на весь длинный коридор была лишь одна лампочка на входе, это неожиданное тёмное, весьма, впечатлило Виса. Не успев сообразить, как надо на это реагировать, как услышал голос своего сослуживца:

- Ты что здесь расшумелся? Почему не на рабочем месте? Я только настроился… Мне, только, послания свыше стали приходить…

- Послание свыше тебя ждёт в кустинском кабинете. Он ненашёл тебя на рабочем месте и сорвал меня с моего рабочего места –чуешь Жека? Сорвал, чтоб увидеть тебя на твоём рабочем месте!!!

Вся эта висовская галиматья , с минуту, переваривалась Гуминым мозгом, наконец, сказав «Идём», он последовал за Висом.

- Слушай, Жека, я не мог ошибиться дверями. У тебя что, новая кандейка?

- Нет. Кандейка у меня там. Она у меня,как комната отдыха, а здесь я медитирую

- «Блин, Паша не знает…» А что, всё в одном месте совмещать, никак?

-Вииис, - послышалась досада, - Ты этих вещей не понимаешь. Ну как тебе объяснить?

-« В самом деле, никак, зато тебе щась объяснят…» Не трудись , Жека, ни к чему.

Они вышли в фойе и пути их разошлись: Вис – направо, к коллегам, Гуманоид – налево, в кабинет, за пиндюлями

Вис только присел, как из бара показалась голова Свина-Эдюси, в блаженной свиной улыбке

-Саныч, Саныч, - поманил он Виссариона, - Иди послушай , как Гуманоида ипут.

- Подглядывать, когда ипут – это эксбеционизм называется, а вот подслушивать, когда ипут… Что-то не слыхал, как это называется… Может ты, Эдуард, знаешь?

-Откуда? Тебе не интересно послушать, как начальника ипут?

- А у тебя, что за извращённая страсть? Тебе-то, что плохого сделал Женька?

- Просто, не люблю его…

- А ты полюби! Может, на взаимность нарвёшься…

- Да поть ты! У меня нормальная ориентация. Не хочешь, не слушай, а я…

<a href="file:///C:/%D1%81%D0%B2%D0%B8%D0%BD">Свин</a> не успел договорить, как кто-то сзади его грубо отодвинул от прохода под стойкой бара

- Фули ты тут жопу свою выставил!- раздался злобный голос Гумы, - Дай пройти, плять!!

Какая уж тут взаимность! Свин, едва, успел принять в сторону, как из под стойки, как из под Эдюси, выскочил злой, рассверепевший Жека.

-Прикиньте, мужики, - начал он сходу, обращаясь к охранникам, - У нас забрали наш спортзал. Андрюха Кустин у меня все ключи забрал… Я говорю ему: а где охрана тренироваться должна? Он мне : в пинте! Типа, я один там нахожусь и на работе ни хера не делаю… Это я-то! А знаете, кто всё замутил? Этот лысый фуй Лучерский… Я, дурак, ещё пил сегодня с ним, козлом… Вот, пидар! – Гума помолчал немного, потом глянул на Виссариона, - И долго вы с ним сегодня зависали?

- Сразу же после тебя собрались. Порядок навели и собрались… Не интересно. Вдвоём-то… Ты ж, подлец, всю компанию порушил. И Паша , с расстройства, споткнулся и поранился.

- Ох и умеешь ты звиздеть, Вис! – со смешком произнёс Жека, -До обеда наверно, квасили сидели. Компанию я им порушил… То-то Лучерский светился от счастья, когда я уходил…

-« Это он по другому поводу»

- Ну-ка, расскажи, как он себе клешню поранил

- Это не интересно. Ты лучше расскажи, что в кабинете –то тебе предъявили?

- Я уж говорил: на месте меня найти не могут, к Саночкину в спортзал ходите и прочая лабуда. А я, дурак,(« О! Второй раз подряд себе диагноз поставил!») две новых лапы боксёрские купил сегодня и к ним две пары перчаток… Вот, куда, теперь, всё это?

-Пппродай, - вставил Толстый своё словцо.

Ему уже наскучило молчать, а темы для подключения к беседе он всё не находил

- Тебе, что ли?- парировал Гума, - Покупай! Хоть щас….

Толстый улыбнулся и промолчал. А Гуманоид опять на своё переключился

- Прикинь. Вис, я там порядок навёл, чайник из дома принёс, чтоб мы после тренировки могли чаю попить, отдохнуть в цивильных условиях… И всё этот пидор лысый испортил

-Да ты с чего взял-то? –попытался заступиться за Пашу Виссарион, - Он же в больнице лежит, прооперирован…

- Да мне Андрюха Кустин сказал, что этот угрёбок из больницы звонил и настаивал, чтоб ключи у меня изъять… Вот, пивень казиношный! … У меня же там личные вещи остались… Андрюха говорит, типа утром заберёшь … Настроение итак поганое, они ещё больше испаганили.. Козлы! ( «Опаньки! Бумерангом вернулось»)… Ну-ка, ну-ка, расскажи,как он влетел в стекло. Пьяный нажрался? Давай рассказывай. Всё равно народа сегодня не будет – я медитировал.

Уж, что-что, а порассказать-то Агасферов был всегда не против. Причём, обязательно, в юморном направлении, с выставлением в глупом виде того, кто стал невольным героем его рассказа. Такая же участь ожидала и Пашу, но… Мы же помним, что Виссарион решил сделать его своим союзником. В первую очередь, против Гуманоида. А раз так, то ни к чему, пока, вероятного союзника выставлять в дураках – иначе, что это за союзник? О престиже собственном никогда забывать не стоит.

Поэтому, рассказ получился краткий, лаконичный, с мелкими элементами драматургии и не более. Даже про случай с окровавленным яйцом умолчал.

И напрасно!

Лучерский, по выходу из больницы, сам, со смехом, где только мог, пересказывал этот случай. Вот такой народ работал в ресторане-казино «Арана»: без комплексов, без особых нравственных заморочек, всегда готовый посмеяться над самим собой.

Говорить о том, что Агасферов и Гуманоид резко отличались на общем фоне, пожалуй, не стоит. Разве что упомянуть: отличия эти были не в пользу обоих.

С существенной поправкой, правда: Женькины отличия вынудили его исчезнуть через пол-года из «Араны», Виссарионовские вынудили исчезнуть многих, не согласных с ним и позволили ему проработать благополучно, вплоть до закрытия заведения. Вот такая проза жизни.

Скучновато сегодня. Оно и понятно – среда постный день и рассчитывать на жирную прибыль не стоит. Редкие посетители снуют туда-сюда, становясь объектом досужего обсуждения охраны. Уж больно место-то удачное у них – всех видно и никто мимо не пройдёт не замеченным. В том числе и в туалет. \ А туда шастают не только посетители и посетительницы, но и сотрудники и, особенно, некоторые сотрудницы. Казиношные девки, например…

Шастают, понимаешь, мимо глаз охраны. Не специально, по малой нужде, но, всё равно, шастают. Некоторые оооочень даже ничего, занятые правда, прибранные… Хотя нет, кажется, не все… Вон Ленка-Монголка – идёт и посылает поцелуи Виссариону, освободилась, наверное со вчерашнего дня. В сортир что-то её приспичило – кофе опилась со скуки, не иначе. А хороша, мерзавка! Так бы ей... Не будем уточнять.

Вон, обратно возвращается. И прямо, к охране. Хитрая улыбка, в прищуренных, и без того узких, глазах играют бесенята:

- Ну-ка, уступите место даме, - это она к двум Вовкам и Гуме сразу, - Я хочу с Виссариончиком посидеть.

Соскочил Вовка-швейцар – он сидел крайний справа и здраво рассудил, что Монголке не захочется оказаться в окружении мужиков. Та его одарила благодарной улыбкой:

- Спасибо, Володя! – и , уже садясь, к Виссариону, - Ну что, Виссариончик, когда на мне женишься?

- Да, хоть, сейчас! –это не тот случай, когда Агасферова можно ввести в смущение, - Мы и брачную ночь могли бы сегодня провести, да негде – у Жеки ключи забрали от кандейки.

- Бедный Женечка! За что они тебя так?

- За ппправду! – ляпнул Толстый. Он, вообще, оборзел – второй день на работе и такое начальнику. Гума же, посчитал ниже своего достоинства отвечать какой-то казинаке и какому-то сопляку. Так поступают люди, убеждённые, что правда на их стороне и все скоро в том убедятся. Так что Толстый попал, почти, в десятку.

А для Монголки Гумино невнимание ничего не значило – она чувствовала себя этакой Багирой- хищницей и добычей её должен стать Виссарион. А тот тоже был хищником и Монголка была, весьма, желанной добычей. Причём, добычей, которая хотела, чтоб её добыли, а раз так, на кой проявлять инициативу и затрачивать усилия? Всё равно ж, залезет в пасть. Останется только проглотить. За этим уж дело не станет

- Виссариончик, вот потрогай, какие у меня холодные руки («Ты их, хоть, мыла?»), в туалете такая ледяная вода, пока мыло смоешь, без рук можно остаться. Погрей, скорей.

-« Ах так! Ну, тогда, это многое меняет» - в слух же – Давай! Но тебе это будет дорого стоить. И не вздумай закурить!

- Согласна! Но, тогда уж, ты меня всю погрей –видишь какая тонкая блузка, а в казино прохладно, - и бесцеремонно поднырнула под правую руку Виссариона, положив её себе на талию. Близость такой наглой очаровашки, возбуждающе подействовала на Агасферова, но подтолкнула не к романтизму, а к пошлости. Рука этого мерзавца, медленно, но уверенно, поползла от талии к верху, прям под мышку к Монголке и прихватив часть её груди, Сопровождалось это действо взаимопожирающими взглядами и ехидными улыбками, типа: ну-ну, посмотрим, кто кого смутит. Им бы вступить в диалог и какими-нибудь уничижительными репликами начать обмениваться и, скорей всего, к этому дело и шло. Однако ж, Вис решил наглеть дальше и играть на повышение. Он, просто, взял и несколько раз поцеловал Мрнголку в её нежную, ароматную шейку. Запах табака почему-то не ощущался, может перебили дорогие духи. Но интересно не это, а реакции окружающих на происходящее. Монголка теснее прижавшись, зашептала: ещё, ещё…

Реакция Гуманоида выразилась более бурно и решительно. Вскочив, вначале, с дивана и сделав несколько ходок, туда-обратно, по вестибюлю, он подошёл к обнимальщикам:

- Так, Лена! Иди на своё рабочее место и не отвлекай Виссариона Александровича от его служебных обязанностей.

- Какой ты противный. Женька! – рассердилась Монголка. – Я за тебя заступаюсь перед всеми, говорю…

- Иди на своё рабочее место! Я не нуждаюсь в застуниках…

-Да уж, действительно, ты кое в чём другом нуждаешься…А ты чего смеёшься? – напустилась она на Виса в притворном негодовании, - У тебя девушку забирают, а ты веселишься . Разлюбил меня?

- Как можно! Такую прелесть… Евгений Фёдорович, не забирайте у меня девушку

- Лена, иди я сказал!

- Да пошла, пошла… Не видать тебе, Женька Ирки, как собственных ушей. Хотя… У тебя такие уши, Женька… Ты их, точно. видишь. Значит и Ирку увидишь – поторопилась я с выводами.

« Ух ты! Она не дура и язычок вон какой остренький…Курит, зараза! Но, всё равно. надо заняться ею…»

- Знаешь что! – вскипел Гума, - Не касайся этого имени своим поганым языком. Поняла?

- Понялааа…

- Ну и физдуй отсюда!

- Мудак ты конченный – вот что я ещё поняла.

- Ты уйдёшь отсюда или нет, стерва?

- Уйдууу!!! Пусть, только, меня Виссарион проводит, а то помрёт здесь со смеху…

- Что, сама дорогу не найдёшь?

- Найду! Я, просто, хочу, чтоб он меня проводил.

- Плять! Вис, забирай скорей эту дурру и чтоб я её больше здесь сегодня не видел

- Чмок, чмок, чмок, ушастенький, - изобразила поцелуи Монголка, - Обожаю тебя! А ты , Вис, не ревнуй, я тебя ещё больше обожаю, - и взяв, развеселившегося Виссариона под руку, увлекла за собой в сторону игрового зала.

А чё ты его так ласково? «Ушастенький…» - решил приколоться Агасферов, - Он у нас –клыкастенький.

- Да ну его к чёрту ! Убьёт ещё… Я ж знаю, как его это бесит.

- Убьёт? Такую красавицу? Да кто ему позволит?!

-Не позволишь, милый? Это точно?

- Да чтоб я сдох!

- Ну, теперь я буду звать его, только, клыкастеньким. В твоём присутствии, разумеется….

- Ты и правда, стерва! –Вис не скрывал своего восторга

- Не любишь стерв?

- Напротив, обожаю!

- Обожаешь? Ну это мы, сейчас, посмотрим, - и Монголка, мгновенно и неожиданно, втолкнула Виссариона в тёмный проход между кухней и ресторанным залом и припала, как мощная присоска, к его губам. При всём своём отвращении к курящим бабам, Вис, на сей раз, решил потерпеть близость губ чудесного, но прокуренного ротика. Неприятные ощущения, с лихвой , окупались возможностью держать и тискать в объятиях, столь великолепный стан. Удовольствие, разумеется, надолго не растянешь, в любой момент могут появиться официанты, повара и кто угодно. Застать усатого охранника, в столь пикантной, ситуации… Да об этом мечтать только можно. Но посетителей мало, заказов нет, вот и сидят они все по своим норам, а Вис с Монголкой, пользуются, пользуются, пользуются этим…

- Поедем, поедем ко мне сегодня утром, - страстно шептала казиношница, таки норовя прилипнуть к нему ближе некуда, - Я хочу тебя!

- Увы, моя прелесть, - без всякой страсти, но с сожалением, промолвил Вис, - Утром меня ждёт другая работа.

- Ммммм… - досада так и фонтанировала наружу, - Ну, придумай что-нибудь. Мне это нужно, именно, сегодня!

- Могу узнать, почему?

- Узнаешь! Когда… Ну, в общем, когда займёмся интимом… Я даже здесь где-нибудь, согласна

- «Ни фига себе! Что-то серьёзное девку припёрло. На бешенство матки не похоже…Отомстить кому-то хочет, не иначе.» Здесь? В антисанитарии? М-да. Ради такой сексопилки можно ещё одним принципом пренебречь …

- Думай, думай, милый…

- Как вариант, остаться за швейцара и подождать сторожа… Устраивает?

-Устраивает, милый! Меня всё устраивает, я побежала, меня потеряли наверно…

- Беги, хм… «милая»…

«Во что это я собираюсь вляпаться?»

Под впечатлением от объятий Монголки, решил особо не заморачиваться и что утро всегда мудренее – всё прояснится, всё встанет на свои места. А сейчас , самое время разворошить муравейник. Агасферов заглянул на кухню. Две поварихи –Толстожопка и Сказка- сидели и курили возле плиты. Вот, ни хрена себе! Санитарные нормы и правила…. Кто следит за их соблюдением? Куда Киса смотрит?

- Заходи, Виссариончик. Проголодался? Кушать хочешь?- это Сказка решила накормить его.

Сказка –это повариха Ольга. Чуть моложе Виссариона, полноватая круглолицая дама. В отличии от Толстожопки, она была пропорционально полновата и более приветлива. Кстати, это она первая начала Виссариона Виссариончиком величать. Позаглаза, конечно. А Сказкой, Ольга стала из-за своей привычки повторять : не салат будет, а сказка, не торт будет, а сказка, не пирог… Ну и далее, по ассортименту.

- Нет, Ольга, спасибо, я сыт. Так, шёл мимо…

- Ну и заходи! Хоть, по-ближе познакомимся с суровым мужчиной-охранником.

- Не стоит, ещё больше разочаруетесь

- Оно и видно,- проворчала Толстожопка.

-Помолчи, Ленка! Вишь, я с человеком разговариваю.

- Ага! Где ты тут увидела человека?

- Помолчи! Виссариончик, не обращай на неё внимания

- Я это, только, и делаю, - улыбнулся Виссарион и вышел из кухни.

Так! Здесь поворошили. А халдеи-суки, чем занимаются? Чтоб ответить на этот вопрос, достаточно было сделать несколько шагов от кухни в кладовку, где хранилась вся посуда. Эту же кладовку официанты использовали, как место для своих поседелок и как раздевалку. Причём, надо отметить, разнополые официанты переодевались здесь одновременно, абсолютно не стесняясь друг друга. С чем это связано? Вис, как-то, особо не задумывался по этому поводу, ибо в каждой профессии свои издержки.

А вот и склад. Дверь открыта настежь, слышны голоса. Ну-ка, ну-ка. заглянем. Ууууу, все в сборе. Из всей кодлы, поздоровалась только метрдотель Лилька. Андрюха же, с Санькой –мелким и Людкой, обдали его взглядом, полным ненависти. Вот так вот! Они ещё , поди что, пребывают в сознании собственной правоты и непогрешимости. Пусть! Пусть, заодно, обдумают повестку завтрашнего собрания. А свои взгляды и мысли по поводу Виссариона, пусть засунут себе, куда по-глубже.

Дальше куда? В казино? Пожалуй, нет – на сегодня хватит…казино. Пора и к коллегам вернуться.

Подойдя к фойе, Агасферов увидел, что вся охрана дружненько сидит на своих помеченных местах, а перед ними стоит Кустин и что-то «втирает».

М-да… Это ж форменное безобразие! Начальство тут разрывается на части, а он где-то шляется.Ладно, сделаем виноватый вид и…

-Андрей Васильевич, разрешите присутствовать? –прикола ради обратился Агасферов официально, как, некогда, к командиру части, где довелось служить.

- А, Виссарион, весьма кстати…

- Поди что уж и потеряли меня.

- Ты ж не Женя, чё тебя терять?

Гуманоид осклабился, при этих словах, но промолчал.

- Тут вот какое дело, Виссарион, - продолжил Кустин,-Завтра, на собрании, надо кому-то выступить.

- Нууу, тут Евгению Фёдоровичу все карты в руки.

Да бздит твой Евгений Фёдорович, - с досадой произнёс генеральный, упомянув Жеку в третьем лице, как будь-то он и не присутствует, - Бздит! Иного слова и не подберу. Да, Жека?

- Плять! Да, Андрюха… Ну чё я им скажу? Да и не умею я выступать.

- Высказать надо все претензии, которые у вас накопились, внести предложения по улучшению работы и по недопущению конфликтов. Ты же в кабинете постоянно нас грузишь по этому поводу, вот и выскажись прилюдно.

- Да пусть лучше Виссарион выступит, ему звиздеть не привыкать. А, Виссарион, Александрович, выступишь? Ну, выручай, чё тебе стоит?

- Я не понял, кто у нас начальник охраны: ты или Виссарион Александрович? – Кустин , аж нагнулся, чтоб поглядеть в лучезарный Гумин лик, приговаривая при этом, - В глаза, в глаза мне смотри… Ну?

- Что «ну»? Ну я начальник. Но, если, у моего подчинённого лучше что-то получается, могу я ему это доверить?

- Значит, всё-таки, бздишь! Ну что, Виссарион Александрович, выручишь начальника? Выступишь?

- Да, не вопрос.Всегда рад выручить Евгения Фёдоровича…Дело в пустячке: у меня последний урок заканчивается в шестом часу –могу опоздать. Это, во-первых. А, во-вторых, даже перекусить не успею.

- Ничего страшного. Ну, опоздаешь чуть-чуть… А накормить – накормим..

- Руками Толстожопки? Нет, Василич, спасибо, я лучше попоствую.

- Так мы ведь, тоже питаемся с её рук,- засмеялся Кустин, - Никого ещё не отравила.

- А уверен, что ни разу не плюнула? Про немытые руки после сигареты, я уж помолчу…

- Про плевки, не знаю. На счёт же рук…Прослежу как-нибудь и не дай Бог…Значит, договорились: завтра жду на собрании всех, выступления Виссариона – особенно, - на этом, генеральный решил закончить своё общение с охраной, повернулся и пошёл к себе в кабинет.

А посетителей, так и не добавилось. Мало того, те, немногие, что навестили сегодня заведение, начали сворачиваться и постепенно уходить. « Арана» стремительно пустела. Становилось скучновато. Требовалось чем-то заняться или чем-то развлечься. Гуманоид, не мудрствуя лукаво, приволок, купленные сегодня, лапы и перчатки. Обновить, так сказать…

Памятуя о запрете Кустина на тренировки в фойе, Гуманоид не нашёл ничего умнее, как предложить поотрабатывать удары в гардеробе, пустовавшем и покинутым, даже тётей Ниной. Толстый со швейцаром отнеслись к этому спокойно, Виссарион – крайне отрицательно. Решив, однако, лишний раз сегодня не раздражать Гуманоида, своё мнение на сей счёт, счёл за благо, не высказывать. Да и согреться бы не мешало.

Более получаса они вдохновенно лупили друг друга по рукам, одетым в лапы, кровь по молодым телам стремительно зациркулировала, изгоняя остатки сна и озноба. Только бы не пропотеть. Это уж совсем ни к чему –душа нет, дезодоранта – тем более.

Но Гума-то, всё не унимается. То ли в раж вошёл, то ли остатки похмелья решил выгнать, но сбрендило ему устроить спарринги и выйти на парапет, типа, там светло от рекламы, да и погода сегодня безветренная, и на улице не ниже минус десяти. Но, всё равно же – не май месяц.

Спарринговаться Вис категорически отказался. В цивильно костюме заниматься какой-то хренью… Да и не любил он это дело. Вся надежда у Гуманоида была на Толстого откажется или нет? Вовка не отказался и, буквально, с первых же секунд, показал себя неплохим бойцом – Гума только успевал укрываться. Не помогало ни фига и вскоре, на обычном месте, глаз подозрительно припух. Стало ясно – синяку быть!

На парапет, вскоре вышли и все представители администрации с удовольствием наблюдая, как из Гумы делают отбивную.

-Ннну что, Жень, хватит?- поинтересовался Толстый

- Не, давай ещё, - не унимался Гума. Но увидев стоящего в административном ряду Саночкина, тут же передумал и предложил, - А давай-ка, лучше, с Саней попробуй.

И , тут, же к Саночкину:

- Сань, попробуй ты с ним.

Саночкин, с интересом наблюдавший за поединком, Вовку оценил сразу. В другое время, он, наверняка, бы проигнорировал Женькину просьбу, но, видать и он сегодня перескучал. Лениво сняв куртку, не менее лениво, надев перчатки, со своей неизменной улыбочкой, Саночкин подошёл к Толстому. Рефери пришлось стать Виссариону, т.к. Гума стал окончательно одноглазым – опухоль довершила своё дело. Ох и комичен же он в этом виде! И порукой тому, смешки аруновских зевак, слетевшихся на бесплатное зрелище. Гума мужественно это всё переносил, прикладывая к глазу какую-то холодную железку. Уж сильно ему хотелось, хотя бы одним глазком, посмотреть на битву Вовки с Санькой.

Вис включил секундомер на своих электронных часах и скомандовал «бокс».

Поединщики пришли в движение, каждый показывая свой класс. Саночкин был Саночкиным и, естественно, несколько раз Вовке, весьма сильно зарядил. После чего, Толстый решил сменить тактику. Он не был классическим боксёром, как Саночкин. Он был кик-боксёром и привык применять ноги в поединке. Вот и на сей раз, дабы ослабить натиск соперника, несколько раз провёл боковые удары лао по внутренней стороне ног. Эффект превзошёл все жидания: Саночкин, сморщившись от боли, упал на одно колено. Вис, тут же, прекратил бой. Соперники пожали друг другу руки и хромающего Саночкина увели в кабинет. Стало очевидным, что в лице Вовки Толстого, охрана сделала ценное приобретение.

А вот и последняя пара посетителей покинула «Арану». Кустин не захотел повторять вчерашний опыт и велел, тут же, закрыться.

К всеобщему ликованию персонала.

Было бы с чего! В казино никто не проигрался, официанты не получили чаевых, музыканты – заказов на исполнение. А вот, охрана, пожалуй, самая заинтересованная структура в раннем закрытии. Им идёт стабильный оклад. Зато, как классно, когда никакой нервотрёпки, а лаве капает.

Бывает же такое! Обычно, при раннем закрытии, персонал, не сумевший уехать на попутках, или спит , или чёрт знает чем занимается. Сегодня же… Сегодня все, кто не живёт рядом с заведением, решили воспользоваться услугами такси. В основном, в складчину. С Виссарионом же и этот номер не прошёл – попутчиков в его направлении не оказалось, а позволить это себе одному он, пока , не мог. Вот и остался коротать время в директорском кабинете, который, почему-то, забыли закрыть. У двери остались Вовка Толстый и Вовка –швейцар. Да и то, Толстый опять дозвонился до папаши и ждёт, когда за ним приедут. Швейцару же, не привыкать дожидаться дневного сторожа. Эта неделя –смена Андрюхи-карлика, а он парень обязательный, пунктуальный никогда не подводит. Вису же, ничего не остаётся, как врубить видео, поглазеть и заснуть под него, устроившись, поудобней, на директорском диване. Вспомнилась вчерашние посиделки с Пашей и Гуманоидом, улыбнули некоторые моменты воспоминаий и подумалось ещё: как хорошо, что это было вчера. Сегодня бы, он ничего подобного себе позволить бы не смог – школа, дети – это «святое»…

Он уже задремал, как, вдруг, со стороны кухни, послышались чьи-то медленные шаги на каблуках. «Вот, чёрт, - подумалось с досадой, - ещё кто-то шарашится, ещё кто-то не уехал». А шаги всё ближе, ближе, ближе… Вот они затихли возле кабинета, вот чья-то рука поворачивает рукоятку двери. Вот дверь приоткрывается и в проём просовывается голова Монголки. Не уехала! Как он мог о ней забыть? Кажется, ещё ей что-то обещал…

- Ты ждёшь меня, милый? – промурлыкало это казиношное диво.

- Разумеется! С нетерпением, причём.

- Ах, с нетерпением? А что тогда, делают эти два засранца у дверей? Ты же обещал, что никого не будет.

- Так, я же обещал, что это будет в пять часов, а не в три часа.

- Ты не хочешь со мной побыть лишние два часа?

- Хочу, хочу… Ох, Ленка! Честно говоря, я думал, что ты уехала…

- Как я могла, милый! Особенно, после твоих ласк в кухонном предбаннике…

- « Вот, зараза!» Не много ж, тебе надо…

- Напротив, мне надо ОООЧЕНЬ много! Ты уберёшь этих засранцев или нет?

- Засранцев-то? Щас, попробую…, - после чего, Вис встал со своего ложа и направился в фойе.

Двое Вовок бодрствовали во всю и оживлённо беседовали. Разница в возрасте у них была не велика и, поэтому, общие темы легко находились.

- Надо же, они ещё и не спят! – делано удивился Виссарион

- А на фига? У меня щас пппапаша приедет, - резонно возразил Толстый.

- Ты в какую сторону, Володя?

- Район Шепетовки.

- А тебе, Володя, куда? – поинтересовался у швейцара Виссарион

- Туда же. А что?

«Как всё складывается удачно! Чёрт, что ли, ворожит этой Монголке?»

- Я предлагаю тебе ехать с Володей. Я за тебя отдежурю… Мне, всё равно, утром зайти здесь в одно место надо…

- Ты серьёзно, Виссарион Александрович?

- Вполне.

- Как, Володя? Возьмёшь меня?

- Пппоехали… Вон, стучаться. Точно, батя приехал.

Так и оказалось. Швейцар быстро собрал свои манатки и оба Вовок скрылись за дверью. Запершись за ними, Агасферов обошёл всё заведение, на предмет того, не остался ли кто-либо ещё? Результат – отрицательный. Но это тот самый случай, когда отрицательное выглядит, как положительное – никто не сможет помешать духовному общению с очаровашкой. Той самой, что в кабинете сидит.

Что она задумала, интересно? По мимо интима, конечно же…Ладно, сейчас узнаем.

Монголка удобно расположилась на том месте, которое себе облюбовал Виссарион. Нашла где-то тепловентилятор и врубила его на всю мощь. В позе полулёжа, она задрала ноги на стол и курила. Вот, стерва! Хоть, сапоги догадалась снять…

- Ты извини, я здесь закурила, - заметив недовольное выражение лица Виссариона, проговорила Ленка, - Нервничаю.

- Нервничаешь, значит? И для успокоения, решила меня задушить своим дымом? Оригинаааалка!

Виссарион уселся чуть в стороне, чтоб не находиться лицом к её расчудесным ножкам

- Не ворчи, милый, я, правда, нервничаю…

- Ладно, нервничай, а я, пока, помещение проветрю.

- Прекрати! Я, значит, нагреваю, создаю комфорт для нашего интима…

- А с чего ты взяла, что, вообще, интим будет?

-Хам!!! – Монголка была выведена из себя не на шутку, -Ему красивая девушка предлагает себя, а он выгрёбывается! Может, ты, Виссариончик, импотент – так и скажи?

- Так и скажу –импотент!

-Мерзавец!- засмеялась казиношница,-Дай я тебя поцелую, - и, в мгновение ока, с грациозностью пантеры, вскочила на стол, а затем, с него уже, бухнулась к Вису на колени. От поцелуев её Агасферов тактично уклонился, но руку свою, запустил-таки ей под подол платья, пощипывая упругий зад этой ненормальной. Неужели не отреагирует? Неужели, не замечает всё его пренебрежения к ней? Или делает вид? И что ей, вообще, надо от него?

Спросим напрямую:

- Ну, а теперь, красавица, колись, что ты за игру затеяла ? Вон и нервничать перестала… Это тебя мои поглаживания по попе успокоили?

- Так, Агасферов! Слишком много вопросов! На все сразу отвечать или по-порядку?

- А как хочешь. Их, всего лишь, два.

- На счёт игры… Да, затеяла!Но тебе, лично, опасаться нечего. Никто, ничего не узнает… Если сам не разболтаешь, конечно… Понимаешь… Мне нужно, как можно скорей, расстаться со своим сожителем… Не перебивай! Я знаю, о чём ты хочешь спросить… Наберись терпения и выслушай меня. Пожалуйста. Так вот, чтоб это быстрей и сразу сделать, я должна презирать его! Уважения давно нет, про любовь, тем более, промолчу…А вот, чтоб презирать и разорвать все отношения сразу, я должна этому козлу наставить … Нет, не рога1 Рожиши!!! Причём здесь ты? Да не при чём, конечно… Но, согласись, Виссариончик, с кем-то я должна ЭТО сделать? Ну, не с Женей же Араксенко… А ты… Ну, во-первых, ты женат, во-вторых, не дурак и… такой секси (это, кстати, не только моё мнение)… В третьих, вроде, не болтун… Чё греха таить, понравился ты мне, Виссариончик, но, понимаю, на что-то большее мне рассчитывать не стоит… Да и тебе, тоже, милый… Почему я нервничаю? Ну, а как нормальная девушка должна себя чувствовать в подобной ситуации? Я – девушка нормальная и в собственных-то глазах выгляжу шлюхой, а уж что ты про меня думаешь, боюсь и представить… А вот поглаживания твои, дествительно, действуют успокаивающе …К тому же, когда ты меня там гладишь, я, прям, чувствую, что ты не импотент… Обними меня, по-крепче…

Дальнейшее в подробностях, описывать не стоит – автор не поклонник эротического жанра. Но то, что эти двое, до прихода сторожа, оторвались по полной - на директорском столе, на директорском диване, на директорском кресле- сомневаться не стоит. И лишь за десять минут до прихода Андрюхи-Карлика, Виссарион выпустил Ленку-Монголку на свободу. Конспирация была соблюдена полностью!

Они и потом ещё несколько раз встретились. В более цивильных условиях, правда. Но оба не стремились к более глубоким чувствам и всё само собой, сошло на нет. Да и Монголка через несколько месяцев уволилась…

А пока же…

Пока, приближался вечер на который было намечено общее собрание коллектива. Агасферов, едва закончился последний урок, помчался к ближайшей остановке. Нужный автобус пришлось подождать минут пятнадцать, так что опоздание теперь уже было гарантировано. Никогда не любивший опаздывать и стремящийся во всём к пунктуальности, Виссарион был уже на взводе. То, что ему не удалось перекусить, не усугубляло ситуацию, как бы это не показалось странным. Он любил хорошую кухню, неплохо готовил сам, но рабом своего желудка никогда не был. Более того, он легко в себе подавлял чувство голода. Умение это было достигнуто годами тренировок в армии. Плюс, занятие лечебным голоданием, в результате которого, он установил личный рекорд – две недели без пищи. И теперь, даже сутки и более не жравши, Виссарион проходил мимо кухонных ароматов «Араны» без всякого ущерба для себя. Поэтому и отказался от , предложенной Кустиным возможной трапезы, в исполнении Толстожопки.

Когда Агасферов вошёл в помещение ресторана-казино, народ уже был рассажен по местам. Внимательно оглядев присутствующих, он не заметил никого из охраны. Предположим, Толстый на занятиях, а где Гуманоид? У администрации зависает? Всё может быть Ну-ка, ещё раз, по внимательней, посмотреть надо. Ни фига! Правда, со стороны банды крупьешек, чья-то ручка ему помахала. Так и есть – та, на кого он подумал. Сожителя-то, выгнала? Или для этого количество рогов, пока, не достаточно?

А в кабинет надо зайти.

Первое, на что обратил внимание Виссарион, едва открыв дверь кабинета, это стойкий запах духов Монголки, который почему-то, до сих пор , не выветрился. А если учесть и то, что начальники и покурить успели, а аромат чувствуется… Молодец девка! Что себя всяким дерьмом мазать? Уж помазала, так помазала! Интересно, боссы обратили на это внимание? А если обратили, то … Ну, наверняка, подумали, что какая-нибудь из их шлюшек здесь уже успела отметиться- делов-то!

- А, Виссарион! Привет! – поздоровался Кустин, - Приехал? А Жека где?

- Я думал, он здесь, - произнёс Вис, обмениваясь рукопожатиями с присутствующими.

- Вот, гондон, не приехал-таки, -сразу же вспылил Кременок,- Ну я его, козла, приведу сегодня в чувство.

-Приводи…- безразлично как-то отреагтровал генеральный, -А нам пора. Кстати, Виссарион, как, хоть, эти собрания проводить?

- Выберете призидиум, те выбирут председателя, а он назначит ведущего, - начал прикалываться Виссарион, - Голосовать списком или по персоналиям…

- Понесло тебя, замполит… Всё, другие времена теперь настали, проще надо быть, проще… А председательствующим будешь ты

- Ты с Жеки пример берёшь? Тот, всё норовит на меня свесить…

- Неее… Просто. Ты становишься незаменимым,- хохотнул Кустин

- Сталиным пахнуло… Тот всех незаменимых перестрелял. И мне готовиться?

- Иди готовься проводить собрание, умник

- То есть, ты решил преподнести сюрприз коллективу? Они собрались в надежде порвать всю охрану, а ты им председателя из охранников… Ну, Кустин, где тебя такому коварству обучили? А если серьёзно, давай обойдёмся без всей этой хрени.

-Давай.

Народ уже начал выражать нетерпение, когда Анасферов с Кустиным предстали пред светлы очи всего коллектива. Генеральный, как и Виссарион в тот раз, внимательно осмотрел всех. Искал, явно, Гуманоида. Убедившись в тщете своих усилий, присел за ближайшим столиком, лицом к народу, и …

- Ну, слушаю я вас.

Повисла тишина. Люди не знали, как реагировать. Те, которые по-старше и помнят, как проходили в советское время собрания, были обескуражены необычным началом. Те, что помоложе и на собраниях не бывали. Не могли взять в толк, как это можно, всех и сразу, слушать?

-Ну слушаю, слушаю вас, - повторил Кустин, -Чё молчите-то? Зачем собрание-то, собирали?

В ответ – не стройный гомон и снова – тишина.

- Ну, тогда я предоставлю слово Агасферову Виссариону Александровичу. Пожалуйста, Виссарион.

-

class="book">

Господа, — начал Агасферов характерным протокольным голосом, в котором были чопорность и торжественность, ирония и легкая развязность, призывавшая собравшихся чувствовать себя, сопричастными к чему-то важному, - Для чего мы сегодня здесь собрались? Если для того, чтоб высказать друг другу обиды и накопившиеся претензии, то, уверяю вас, мы зря теряем время. Если большинство из вас может себе такое позволить, то ни охрана, ни администрация такой роскошью не обладают ввиду чрезмерной занятости. Здесь собрались взрослые люди. Стало быть, должны рассуждать по взрослому и принимать, соответсвенно, взрослые решени. В чём это заключается? Сейчас поясню. Первое: каждый из находящихся в зале, самостоятельно принимал решение : работать ему в заведении или нет. Под пыткой никого не принудили Верно?

Второе: каждый из вас был ознакомлен с правилами внутреннего распорядка. Уверен, при приёме на работу, ни один не заявил: вот с этим пунктом я согласен, а с этим нет. Этот буду выполнять, этот по настроению, а этот не буду, вообще. То есть, все пункты всех устроили и, следовательно, всеми безоговорочно, должны выполняться. Если же кто читал, держа при этом фигу в кармане, он уже испытал на себе репрессии в виде штрафов увольнений и не только…Следовательно, мысль о том, что заведение будет подстраиваться под каждого из нас, а не мы, каждый, под заведение, нужно откинуть , как негодную или искать другое место работы.

Третье: у каждого работника, будь то крупье, повар, официант или охранник есть свои должностные обязанности, разработанные администрацией и утверждённых учредителем. То есть, отсебятину никто не порет и ничего от себя не выдумывает, а честно исполняет предписанное ему. Всё просто. Всё понятно. Всё очевидно. Но это простое , понятное и очевидное касается всех, кроме охраны. Причём, охрана ни к кому не суётся и никому не указывает, как стол накрывать, как бифштекс приготовить, но в функциональную деятельность охраны не вмешался только ленивый. Ещё раз повторю, ещё раз акцентирую внимание: работники охраны ничего от себя не выдумывают, а исполняют предписанное имю И порукой тому, присутствующий здесь генеральный директор Кустин Андрей Васильевич. Это понятно? Это всем понятно? Похоже не всем, судя по ухмылкам. Андрей Васильевич, я предлагаю каждому, подчёркиваю, каждому сотруднику раздать , под роспись, должностные обязанности и принять зачёт (Кустин рассмеялся – не поймёшь, понравилась идея или нет) И так поступать регулярно, как только выявится факт вмешательства кого-то в чужие должностные обязанности. Уверяю вас, дамы и господа, как только каждый изучит досконально свои обязанности, он их будет выполнять более качественно и перестанет вмешиваться в чужие.

Опять ухмылки. Опять мне пытаются дать понять, что я говорю банальные вещи. Да, банальные! Да говорю и буду говорить! Более того, сейчас скажу ещё одну банальность.

Успех работы и процветание заведения зависит не от охраны, не от крупье, ни от поваров и официантов, ни от деятельности администрации. Хотя все эти звенья очень важны. Успех и процветание наступят только тогда. Когда все эти звенья начнут слаженную,дружную работу единой команды на основе взаимопомощи и взаимовыручки. И если кто-то трактует помощь и взаимовыручку, как: я тебя покормлю бесплатно, а ты пропусти моего родственника без билета и прочие подобные варианты, тот путает круговую поруку со слаженной работой И если первое –путь в пропасть, то второе – путь к процветанию А, стало быть, к более высоким, во время выплаченным зарплатам.

Я вижу, как утомил присутствующих своим «красноречием», а по сему…

Заканчиваю!

Если есть вопросы, задавайте. А так, спасибо за внимание!

- Ну, - Кустин поглядел в зал, - Есть вопросы?

-Много слов и никакого толка, - выдал реплику официант Андрюха.

- Ты, Макаров, с чем-то не согласен? Что тебя не устраивает в выступлении?

- Да всё меня не устраивает! А главное – коллектив будет жить теперь по волчьим законам- каждый сам за себя

- Чем ты слушал, раз ни черта не понял? Виссарион Александрович призывал, как раз к тому, чтоб создалась единая команда. А не каждый сам за себя.

-У нас, итак, была команда… Пока не напринимали тут…

- И об этом было сказано: круговая порука у вас была и администрации очень не просто работать в таких условиях

- При волчьих законах будет легче

-- Ты что, дурак??? – это опять Кременок выдал Когда он тут появился – даже Кустин не заметил, - Ты, Макаров, заипал своей тупостью

- Всё, молчу…

- А можно вопрос? – это Толстожопка явилась из небытия

- Слушаю, Лена.

- А как будут оформляться , наложенные на нас штрафы? Должен же быть письменный приказ, с которым нас обязаны ознакомить под роспись

- Под роспись ты будешь сдавать зачёты по своим обязанностям, поняла? – опять влез «государево око»

- Ну, ведь это же всё незаконно получается. Мы ж должны знать, куда уходят наши денежки

- Вот что, Лена, ты уже поднимала этот вопрос, - не выдержал Кустин, - И тебе уже было сказано: не нравится – увольняйся.

-Ну, это же не справедливо!

- Увольняйся! Прям щас отдам трудовую книжку

Толстожопка, бурча что-то себе под нос, села на своё место и изобразила глубокую скорбь по попранной справедливости.

- Теперь несколько слов скажу я, - генеральный встал со своего места, походил немног как бы собираясь с мыслями,- Я уж говорил, что больше собраний собирать не буду. Это – первое и последнее. К сказанному Виссарионом Александровичем мне нечего добавить Кроме одного: склок больше не потерплю. Каждый пусть занимается своим и только своим делом и не лезет, куда его не просят. Игорь, -обратился он к Кисе, - До конца недели распечатай всем их должностные обязанности. Пусть всегда их держат при себе на работе. И если хотите круговую поруку, будет круговая порука. Отныне, если кто-то(хоть один) нарушит правила внутреннего распорядка, зачёт будут сдавать все Не сдавшие - вплоть до увольнения. Понятно? На этом собрание объявляется закрытым. Кому на работу – по рабочим местам, остальные –свободны.

Ну вот, пожалуйста, Виссарион, по новой, раскрутился на «доброе» к себе отношение со стороны коллектива. Собственно, для него это было в порядке вещей: где бы ему не доводилось работать, его никогда не интересовало мнение коллектива о нём –эгоист и индивидуалист до мозга костей, этим всё и сказано.

Но не всё так мрачно. Даже в самом антинастроенном коллективе, находились люди, относившиеся к нему с искренней симпатией.

Вот и сейчас.

К Агасферову подвалила Монголка, не обращая внимания на присутствующих, с лукавой улыбкой взяла его под руку и проворковала:

- Ты был бесподобен. Виссариончик!

Не любивший комплимент Агасферов, тут же всё опошлил:

-Ты тоже бесподобна. Недавние события в директорском кабинете- чёткое тому подтверждение. До сих пор духи не выветрились…

- Правда? Бедненький Виссариончик, жена, наверно, тоже унюхала…

- Не унюхала. Со вчерашнего дня дома не показывался. Ладно, хоть всегда ношу в сумке смену белья и рубашку… Пардон, за интимные подробности…Щас где-то надо найти закуток и переодеться…

- Пойдём, Милый, пойдём в закуток. Я помогу тебе, я прикрою тебя своим телом.

- Это будет, весьма, любезно с твоей стороны

И без всякого перехода:

- Да ещё это дебильное собрание…

- Ну, не скажииии… Теперь тебя заметили и будут двигать

- Всю жизнь мечтал о такой карьере! Ты, кстати, сожителя-то , выгнала?

- Пока, нет.

- Труды мои оказались напрасны, а я так старался, так старался…

- Не зря, милый, старался. Поверь мне… Ладно, я пойду, а то, итак, на нас пристально смотрят. Возомнят ещё чего-нибудь… Компроментировать такого мужчину…Чмок, чмок, чмок… Всего! И Везде!- и , неспешно, своей кошачьей, грациозной походкой, Монголка удалилась.

« Стервочка! С такой не соскучишься…И , не дай Бог, расслабиться – засосёт, как трясина»

Куда теперь? Целый час ещё до открытия. На счёт того, чтоб перекусить – время предостаточно, но, волевым усилием, желание подавлено и такая мысль даже не возникла. Не возникла также мысль на счёт коротания досуга в компании директоров. Они люди деликатные(Кременок не в счёт!), намекать на то, что он лишний, не станут. Вполне возможно и про его речугу комплимент какой-нибудь ляпнут. Но, не привык Агасферов шастать по начальственным кабинетам без нужды и без приглашения. Ладно, придётся коротать время в компании швейцара, который уткнулся в журнал и погрузился в чтение. Прекрасно! Быстро в гардероб и переодеться. Весьма кстати вспомнились тёти Нинены топчаны. А вот это – само –то! Сегодня вторые сутки без сна – сам Бог велел воспользоваться моментом.

Так и поступил. Только прилёг, только прикрыл глаза, как кто-то начал тормошить:

- Вот прибурел, а! Спит! Народ уже валит во всю, а он спит. Подъём! Выходи строиться, - это Араксенко, в каком-то приподнятом настроении тормошит его.

- Плять… Только прилёг…Слушай, нечистая сила, дай вздремнуть, хоть, до открытия… Я ж из-за тебя сегодня не поспал ни минуты.

-Какой, на хер, до открытия! Кабак уж полчаса, как работает. Тебя, просто, тётя Нина пожалела и будить не стала.

Вис глянул на часы. Точно работает! И не полчаса, а, минимум, минут сорок. Вот конфуз так конфуз!

- Казалось, только прилёг… Извини, шеф, больше не повторится.

- Да херня! – Гума решил быть снисходительным и когда они вдвоём вышли из гардероба,не утерпел и поинтересовался,- Что там было на собрании? Про меня, что-нибудь . говорили?

- Говорили.

- Что говорили?

- -Что ты – гениальный начальник охраны, таких поискать ещё…

- Давай без подгрёбок, Вис. Я же серьёзно спрашиваю.

-Тебе начальство ещё не ввалило за отсутствие на таком важном мероприятии? – Гума отрицательно покачал головой, - Ну, тогда, утешься – не упомянули ни одним словом.

- А про охрану, что говорили?

- Ничего не говорили, - Вис ещё толком не проснулся и, подробно, вводить в курс дела своего непосредственного начальника у него не было никакого желания.

-Что, вообще, ничего, что ли? Или ты звездишь, как всегда? А на кой, тогда, собрание собирали?

-Чтоб я там выступил с пламенно речью, после которой все должны воспылать пламенной любовью к охране. С тобой, что, начальство не поделилось своими впечатлениями?

- Да я их ещё ни кого не видел. А собрание… Да я знал , что всё так и будет, поэтому и не пошёл. Время ещё терять…

Занятой! Деловой! Оценить, только, некому. Тот же Кременок, например, выскочивший куда-то по своим надобностям…

Увидел Гуманоида и….

-Жека, плять, почему на собрании не был? Мы все, значит, здесь, а ты что, манерный охеренно?

- Семейные обстоятельства, Серёга, - Гума сделал печальную харю, - Да и заместитель у меня, говорят, неплохо выступил…

- Заместитель? Смотри, как бы ты у него в заместителях не оказался…

Что это? Разделяй и властвуй? Стремление столкнуть лбами? Глупо! Мало им заморочек - ещё изыскивают.

Женька на кременовскую реплику отреагировал с юмором – поржал и сделал вид, что не придал ей значения. Он не сомневался, что нынешнее его положение, всего лишь ступенька к чему-то большему. Вон и Паша выбит из рядов, осталось Кису вышибить и у администрации не будет выбора. Да и учредитель, наверняка, поддержит его кандидатуру.

Так и потекли будни этого заштатного провинциального заведения. Сделал ли арановский народ какие-либо выводы из общего собрания? Да, почти, никаких. Если бы в администрации все были такие, как Кременок, который только и искал, кого бы и за что нахлобучить, порядок быстро был бы наведён. А раз леность и пофигизм били ключом у Кустина с компанией, их предупрежденний и обещанных репрессий никто не боялся, особо. Пока какой-нибудь крайности не достигнет то или иное явление, в администрации и полагали, что всё само рассосётся. Чуть позже, у Виссариона начало складываться мнение, что они все, без исключения, приходят на работу развлечься. На момент начала виссарионовской деятельности, только женатый Кременок открыто демонстрировал свою внебрачную связь с Танькой- Рабочие Губы. Ещё раз, ( в который раз!) мы подчеркнём, что морализаторство – не тема этой повести. Ни кто, ни кого не собирается учить нравственности и, тем более, быть примером оной. Личная жизнь каждого и моральный облик – это его личное дело. До тех пор, пока это не касается общих интересов В данном случае – работе предприятия. А именно, она-работа – оказалась слабым звеном любовных похождений членов этой компании.

Кустин тоже был женат, ребёнку не было и года. Как уж там они с женой жили, какие у них были отношения – это никому не интересно. Но то, что в конце января генеральный решил отметить свой День рождения в «Аране» с большим размахом –это в порядке вещей Так поступал не только он. Но то, что супруге не нашлось места на этом торжестве, было обсуждено. обговорено, промыто поварихами и официантами, одна из которых – Светка-Сосулька – жила по соседству с этой супружеской четой. Что и говорить – бесценный источник сплетен. Был бы прок.

А проку-то, как раз и не было.

На другой день после торжества, Кустин подошёл к Виссариону и предупредил, что к нему должна прийти девушка, ориентиром для опознания которой послужит её зелёное пальто.

И, дествительно, менее, чем через час, эта особа робко постучалась.

- Мне Андрея Васильевича,- послышалось через «кормушку».

Условный знак –зелёное пальто- быстро решил все нюансы. Дверь была отворена и обладательница зелёного пальто была препровождена к заказчику. Ничего особенного она из себя не представляла: лет 25, косит под блондинку, типаж лица – Анжелика Варум- и сложена так же пропорционально, как типаж. Одета бедновато. Пальто с большой натяжкой можно назвать пальтишком. Зимой в таком… Ну, явно, не от хорошей жизни. На стройных ногах - джинсы и непонятные ботинки. На голове – вязанная шапочка. Ни у кого , никаких мыслей, поначалу, эта ночная гостья не оставила. Мало ли, кто посещает генерального. Сегодня, пусть эта…

Спустя некоторое время, эта девица, в сопровождении Кустина, садится за стол в ресторанном зале. Его срочно, шикарно накрывают и понеслось: закурила, выпила. Выпила ещё. Закусила. Закусила ещё и потянуло на танцы. Кустин её , чуть позже, оставил и предоставил полностью самой себе.Часа четыре неуёмных возлеяний , дали-таки о себе знать –варумовский типаж пошло вырубилась за столом. Кустину, естественно, сообщили об этом и он, с необъяснимой бережностью, увёл свою гостью к себе в кабинет.

Утром, после закрытия, они вышли вместе. Проходя мимо охранников, генеральный остановился и обратился к ним:

- Вот, парни, эту девушку звать Оксана. Пропускать её в любое время. Билет входной покупать ей буду я. Чтоб не думали, , что я для кого-то делаю исключения\

«Да воля ваша!» - так и хотелось ему сказать, -« Мы бы и ту, мертвичинку, с удовольствием, к вам пускали, если это не бесплатно.

И она зачастила! Эта самая Оксана.. И с каждым ей визитом, она становилась всё неузаваемей. Пальтишко глаза больше не мозолило, вместо него появилась шикарная дублёнка, а, чуть позже, норковая шуба. Про обувь и головные уборы и вспоминать не стоит – от перемен, просто глаза рябило. Платья, костюмы, блузки, кофточкитоже менялись очень стремительно. Откуда это у неё? Кто та (тот!) добрая (добрый!) фея (фей), что доставляет ей всё это и в таких количествах? Ни в жизнь не догадается никто. А Оксана – сама скромность – не афишировала это. Правда, могла уснуть упившись и, при этом , взгромоздить свои ноги на Кустина, если он рядышком находился. Тот же – сама снисходительность – снимал с неё обувь, клал её ступни к себе на колени и любовно поглаживал, не отвлекаясь от дел.

Это не могло не сказаться на поведении Оксаны. Она чувствовала себя всё уверенней и уверенней. Ну и что, что , постоянно, пьяная засыпала за столом или в кабинете! Кто в наше время, всерьёз, уделяет внимание таким пустякам? Даже на то, что в свои 25 лет, она уже имела одиннадцатилетнего сына, право же, не стоит акцентировать внимание. А уверенность и самомнение, меж тем, всё росло и росло. Оксана стала высокомерно поглядывать на персонал, капризничать, если что не по её и, выборочно, здороваться. Охрану, например, она , вообще, не замечала –хоть и типаж, но Варум же!!! А вы – жалкие плебеи.

Апофеозом же её глупой спеси стал один забавный случай. В те времена круглосуточных магазинов в Хомске было – раз, два и обчёлся. Пьют же люди, когда приспичит, в любое время суток. При банальной ситуации, когда не хватило и хочется ещё. Вопрос этот решается двумя путями: наличием денег и возможностью их потратить. Есть вариант заказать такси и ехать куда-то в центр, выстоять очередь в круглосуточном магазине и не факт, что вернёшься обратно. Есть другой вариант: без очередей и такси подойти к ночному клубу и со стопроцентной накидкой ресторанной купить себе пойла. Охрана, как правило, пропускала или сама брала деньги и покупала. Кидалово исключалось напрочь , порукой тому – престиж « Араны»

И вот, в этот раз.

Заходят две «дамы». Одна – постарше и повыше, другая – помоложе и пониже. Та, что постарше, сразу же, в бар за пойлом, а та, что помоложе - прямиком, в верхней одежде, ломанулась в зал. Ломанулась и, сразу же, столкнулась с непреодолимым препятствием, в виде Виссариона.

- Девушка! – с корректностью, на какую только, способен, обратился к ней Агасферов, - Для того, чтоб пройти в зал нужны две вещи: входной билет и снятая верхняя одежда.

Про себя же, отметил, оглядев с головы до ног, стоящую перед ним особь: «Очаровашка! Ноги, правда, кривые…Очаровашка-кривоножка… Или, просто, кривоножка…»

Кривоножка же, как будь-то прочитала последнюю мысль Виссариона, и в ней вспыхнула агрессия:

- Чтооо? Какой билет? Ну-ка, пропустите меня! – взгляд твёрдый, пышущий праведным гневом, в действиях – полная решимость преодолеть любое препятствие. Не говоря, о каком-то охраннике.

- А вот, если будете вести себя так, голубушка, мы вас, просто, выведем.

- Чтооо? – опять затянула кривоножка, - Меня? Вывести? Да вы, молодой, человек, не знаете, в каких я отношениях состою с Андреем Васильевичем, Это я вас всех здесь повыведу, поперетрахаю…

« Какая знакомая песня! Только, рангом пониже… Раньше дамы представлялись любовницами Макара, теперь – любовницами Кустина…»В слух же, произнёс:

- Послушайте, дама, меня вовсе не интересует, кто вы и кем приходитесь директору. Покупайте билет или до свидания!

- Да ты… Да…- накатившая ярость лишила дара речи

Меж тем, спутница кривоножки, заметив накал страстей, быстренько её подхватила и обе скрылись за входными дверями.

Казалось бы, рядовое событие для питейного заведения и не стоит лишний раз предавать его огласке. Но, дело в том, что за происходящим, с интересом, наблюдали две пары глаз. Одна из которых пренадлежала Рабочим Губам, а другая – Оксане. Они обе сегодня в куражах – гуляют, что-то отмечают. Подружиться уже успели на основе каких-то общих интересов. И вот, набухавшись, натанцевавшись, эти… пассии двух первых лиц «Араны», вышли покурить в фойе. Как раз, в это время. Агасферов выяснял отношения с кривоножкой. Упоминание имени генерального, разумеется, привлекло внимание. Оксаны, в первую очередь…

И, как только, следы странной ночной пары испарились, Рабочие Губы(РГ для краткости) и Оксана поманили Виссариона к себе. Они сидели на тех самых диванчиках, на которых, обычно, восседает охрана. Перед подошедшим Виссарионом, «пассии» раздвинулись и усадили его между собой. «Какая честь, бляха-муха! С чего бы?»

- Это кто такая. Виссарион? Вы не знаете?- поинтересовалась Оксана?

- Понятия не имею!

- А что ей нужно?

- Вероятно, без билета хотела пройти… - односложно отвечал Агасферов, невольно вызывая раздражение Оксаны.

- А чем она мотивировала это своё желание? – Оксана начала проявлять настойчивость

- Мотивировала-то? А тем, что состоит в особых отношениях с Андреем Васильевичем и тем, что она здесь –основная!

Возмущение Оксаны было непередоваемо!

- Это у меня особые отношения с Андреем Васильевичем! Это я здесь основная!- прогресс от невзрачного зелёного пальтишка до нынешнего уровня был, просто гигантским, - Послушайте, Виссарион, у меня к Вам большая просьба: если ещё раз эта ненормальная здесь появится, Вы её не пускайте. Ладно?

-Постораемся. Хотя… Ничего не обещаю. Это вне моей компетенции.Последует жалоба. У меня могут быть неприятности…

- У Вас будут неприятности, если Вы запустите эту прошмандовку! Я ясно выразилась?

- Более, чем!- с неприязнью ответил Виссарион, резко встал, огляделся в поисках Гуманоида. Не нашёл, как всегда и направился, прямиком, в кабинет. Пора эту засранку ставить на место - слишком много себе позволяет! Вон, РГ, сидела, помалкивала, ибо знает, что за подобные вещи, Кременок по голове не погладит. Что ж, подружку-то, не просветила? Не до того? Пробухать бы, побыстрей, всё оплаченное Кременком и Кустиным… Придётся за неё это сделать…

Дверь в кабинет была раскрыта настеж. Кустин с омоновцем Толиком играли в нарды и, судя по приподнятому настроению, фарт ему пёр и пёр по-полной. В таком состоянии и на небеса недолго улететь… Чуть-чуть не мешает подпортить настроение.

- Васильич, - посвойски обратился к генеральному Виссарион, - А ничего,если Оксана начнёт нам указывать, кого пускать, кого не пускать?

- Серьёзно, что ли?

- Более, чем.

- Это она перебрала опять. Вот, овца! Я с ней перетру эту тему. А что, Женя не может её на место поставить? Где, кстати, он? – увидев на лице Виса обычную реакцию на этот вопрос, произнёс, - Понятно! Работайте, как работали…

« Вот и прояснили вопрос. Заодно, и начальника вложил… Ох, уж это желание везде и во всём навести порядок! Чем всё это кончится?».

Выйдя в фойе, Виссарион, с неудовольствием, глянул в сторону диванчиков, на которых , обычно, восседали охранники. С неудовольствием потому, что там, на сей раз, восседали Рабочие Губы с Оксаной. С фужерами в руках, с полной бутылкой вина, они, почему-то, решили заняться возлияниями, именно, здесь. Светло ведь! А во мраке зала… Кто их видит, какие они раскрасавицы, когда пьяные?

Короче, сидят, квасят. Фужеры пустеют стремительно. При этом, посматривают на всех, обсуждают всех, посмееваются над всеми. ОСНОВНЫЕ ЖЕ!!!!

Но тут, на авансцену, выходит Кременок Сергей Михалыч. Зыркнув на подружек сквозь тёмные очки, вздыбив щетину усов дыбом(даже так умел!), стремительно к ним подошёл.:

- Так! Ну-ка, угрёбывайте отсюда обе, со стаканами…За столом не сидится что ли?- Оксана шустро, не говоря ни слова, тут же, слиняла. РГ и ухом не повела, - А тебе, масенькая, - это он к Рабочим Губам, - Хватит на сегодня, кончай бухать!

Сам Михалыч – светлая душа по Женьке- давненько завязал с возлияниями и наблюдать, как нахрюкивается подружка, не имел не малейшего желания. Ему бы мнением подружки поинтересоваться на сей счёт…

Не поинтересовался!

А зря!

Не тот случай для кавалерийских наскоков и Рабочие Губы доказала это ему , немедленно.

- Ты кто такой, плять, чтоб запрещать мне что-то? А? Совсем охерел??? Жене своей, козлина, указывай! А я буду пить столько, сколько захочу и пошёл отсюда на хер!

Назвать бывшего сидельца «козлом», да ещё на три буквы послать… это перебор и не для такой красотки…

- Ты что, шалава, рамсы попутала? Или мозги все пропила? Щас, распутаю и высушу! Ну-ка, - Кременок хотел схватить РГ за запястье, чтоб увести от излишних любопытных глаз, но «мутная» и пьяная Танька ринулась на него с кулаками. Произошла отвратительная сцена с матом, оскорблениями и битьём посуды – все фужеры и бутылка разлетелись мелкими осколками по сторонам. В конце концов, шлёпнув несколько раз ладонью Рабочие Губы по рабочим губам, государево око», слегка, умерил её агрессию.

Та – ни одной слезинки!- ломанулась в комнату отдыха казиношников, схватила свою дублёнку и выскочила на улицу.

Ну, что ж, баба с возу – кременковским жигулям легче. Интересно, попутчиков сегодня он возьмёт?

Не взял – светлая душа- ну, ни в какую, не взял! После Танькиной задницы, желающих садиться на это место, почему-то, не нашлось….

Несколько дней спустя – вот ирония судьбы!- те две ночные дамы нанесли новый визит. На сей раз – с соблюдением вех формальностей в виде купленного билета и снятия верхней одежды. Дамы заказали себе столик с приличными закусками, явно намереваясь кутнуть неслабо. Нарядно одетые, любезные и любопытные одновременно. Кривоножка, увидев Виссариона, тут же подвалила к нему:

- Вы меня помните?

- Ещё бы! Сил нет забыть такую очаровашку.

- А Вам Кустин выписал премию?

Вопрос, явно, не случайный и с явной подоплёкой. Лучше всего ответить нейтрально с полуюмором:

- Он мне каждый день только и делает, что премии выписывает.

- Ну, а за тот раз?

- Уточните, милое создание, за какой? Премий так много, всё и не упомнишь

-Какой Вы обходительный мужчина! «Очаровашка»…, «Милое создание»… Приятно-то как слышить!Вас звать…? - она близоруко прищурилась, читая написанное на бейджике,- Виссарион Александрович…. Можно, просто, Виссарион?

- Вот, когда мы с вами подружимся, конечно будет можно, - и тут же, про себя, «Навряд ли, такое настанет!»

- А мы можем, хоть сейчас, стать друзьями… Но это – не важно, это потом… Я рассказала Андрею … Ну, про то, как вы сказали, что вам наплевать в каких я с ним отношениях… Андрей, даже переспросил: что, так и сказал? А потом, добавил – молодец, я ему премию за это выпишу. Вот я и хочу убедиться: он Вам выписал премию?

- « Дождёшься от него… В иных случаях, правда, и увольняют за подобное высказывание… Ладно, надо поддержать его претиж. Хотя бы в глазах этой особы. Плохого-то он мненичего не сделал…» - Да, выплатил! Точно, выплатил! Именно, за это и выплатил…

- Вот видите, Вы уже на мне и заработали… Будем это считать первым шагом, чтоб подружиться, - улыбнулась кривоножка.

- Вы мне даже своего имени не назвали, - в ответ улыбнулся Виссарион

- Аня! – представилась кривоножка, протягивая Агасферову руку.

- Рад знакомству!

- Я тоже! Мне пора, вон подруга машет. Стол накрыт, всё прокисает… Пошла я.

Внезапно Виссарион почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд.Опыт подсказывал необходимость найти источник этого взгляда. Вис прошёл в зал, чтоб свет фойе не мешал этого делать. И, сразу же, обратил внимание на метрдотеля Лильку, что махала рукой, подзывая его к себе. Что-то случилось? Почему они все никогда не ишут Гуму? Он начальник, он должен всегда в зале находиться. А виссарионовское место – там, у входной двери.

Но, раз зовёт, надо идти.

- Я весь – внимание. Лиля, - дурашливо начал Вис, но, заметив её встревоженный, насторожённый взгляд, понял, что что-то случилось. Или должно случитья…

-Виссарион Александрович, здесь поддатая кустинская Оксана шастает взад-перёд… Как-то бы её убрать … От греха подальше.

- Она каждый день здесь шастает. И, почти, каждый день, поддатая… Почему, именно, сегодня…?

- -Вон, видите тех двух девушек, - Лилька кивнула на Кривоножку и ей спутницу, - Это жена и сестра Кустина… Они не просто так пришли… И, заметьте, обе сидят лицом к нам.Высматривают кого-то… Я даже знаю,кого…

-Лиля, у нас, вообще-то, есть начальник охраны. Он эти воросы решает

-Это Гуманоид-то? Да ни хера он не решает! Я уже подходила к нему… Посмотрел, как на пустое место. Поджал жопу и удалился, не сказав ни слова.

- Ну, а я, как без его ведома буду что-то здесь предпринимать? Попробую, конечно…

Глянув в сторону выхода и убедившись, что там всё спокойно, Виссарион направился в игровой зал. Ему, по большому счёту, были до фени эти семейные заморочки генерального: ну, побьют эту дуру Оксану две другие дуры… Есть из чего трагедию делать. Гума, в этом случае прав на все сто. Но вот это, какое-то подспудное желание, сделать из «Араны» не притон, а престижное заведение….А в понятие « престиж» входит, в том числе, и безопасность клиентов. Причём, безопасность – далеко не на последнем месте. Говорёно уже об этом было…. Ну, а Вису-то, к чему это? Да, вот, как будь-то чувствовал, что, однажды, возглавит всё это. В прочим, интуиция у него, всегда была – ни к чёрту. Значит, им двигало что-то другое…

Ну, а вот и искомые субъекты! Гума, погрузившись в себя, погрузился в кресло и ни на что не реагирует. Оксана же, навалившись животом на рулетошный стол, раблюдает за игрой. Широко открытые глаза стеклянно поблескивают, на устах - нисходящая блаженная улыбка вечно пьяной женщины. Подол, через чур короткой юбки, сзади задрался, являя всему свету голубые Оксанины трусы и заштопанные колготки. На том же самом месте! Неуж, у Василича настал такой напряг с «бабками», что, аж, на колготки, не хватает?

Бывает… Бывает и хуже – не за этим Вис пожаловал. Вон, Гуманоид… Спит, что ли? Этого ещё не хватало! Ну-ка…

- Жека, к тебе Лиля подходила на счёт Оксаны?

- Подходила… И что?

- Ничего. Оксану спасать будем?

- Слушай, Вис, - раздражённая гримаса исказила, «сказочно прекрасное» лицо Гуманоида, - Не грузи меня, а… У меня, итак, проблем…. Короче, иди на своё рабочее место!

«Как скажешь, придурок… Проблемы у него… Смотри, случай чего, все стрелки на тебя переведу- вот, проблем-то, будет!»

А чего ещё ждать от убогог? Как только смена косопятого Окорочка, Гума весь поглащён ею и, напрочь, выбивается из рабочей колеи. Женить их что ли?

По пути к выходу, Виссариона перехватила Кривоножка. Бесцеремонно взяла его под руку и начала что-то говорить.Музыкальная какофония группы Плуга стояла такая, что слов её разобрать не было никакой возможности

Так, под ручку, с женой генерального и вышли в фойе. Наполняемость сегодня была более, чем преемлемой. Двое Вовок, хоть и не выглядели утомлёнными, но соскакивать к дверям им приходилось частенько. Виссарионовские принципы не позволяли ему отлынивать от обязанностей за счёт коллег. Он бы никогда, по своему ветреному желанию, не покинул свой пост - уподобляться Гуме? –да Боже упаси! И вот, опять, прилипла Кривоножка… Щас узнаем, что ей надо?

- Виссарион, Александрович, - начал вещать Кривоножка, как только стало возможным ей услышать, - Я жена Андрея Васильевича…

-Что вы говорите?- тут же перебил Виссарион, - Кто бы мог подумать!

- А что? Я не выгляжу женой генерального директора?, - голос у кустинской половины был, приятен на слух. Не сравним, по крайней мере, с прокуренным Оксанины. Точно также, как и стройные ноги Оксаны были не сравнимы с кривыми ногами супружницы Кустина. Он, наверно, и пользовался обеими, только потому, что они дополняли друг друга…

- Я знаю, он сука-плять, завёл здесь себе какую-то мандовошку! – В мелодичном голосе послышались нотки металла, - Мне всё рассказали! Её Оксана звать! Я права, Виссарион Александрович?

- Даже, если бы Вы, Аня и были правы,, то, чисто из мужской солидарности, я бы Вам ответил «нет»

- Да все вы, мужики, козлы!- с какой-то отрешённостью произнесла Аня, - « Мужская солидарность»… Да пошли в, сука-плять, в фисту со своей солидарностью! Ладно, я эту суку-плять, сама разыщу, - и… пошла танцевать какой-то энергичный танец, смешно выкидывая свои кривые ножошки о сторонам.

- Это она бббоевой танец танцует, - съюморил Толстый, которй стоял рядом и слышал весь разговор, - Щас по пппляшет, сделает боевую раскраску и пойдёт с Оксаной биться… О, легка на помине…

Это он про Оксану, вынырнувшую из под стойки бара и навострившую лыжи свои в туалет

- По лезвию ножа ходит! – тоже решил съюморить Вис .

- Смех смехом, - продолжил он, - А как ты думаешь. Володя, нам стоит её пропускать в зал? Мало ли?

- Дддавай, не пустим!

- Давай, попробуем не пустить….

И пробовать было нечего! Едва,показавшуюся из сортира Оксану окружили , не самые плохие, представители мужского пола и попытались ей растолковать, в каком положении она может оказаться. Более того –окажется, если к ним не прислушается и пойдёт в зал. Тщетно! Пьяный неудержимый смех, игра в кошки –мышки- мол, ну-ка, поймайте меня и бесконечное: пустите, уберите руки, пустите, уберите руки….

Ну, иди! Нужна ты, к тебе прикасаться. И без нас, щас прикоснуться…

- Ира, - обратился к барменше Виссарион, -Ты свидетель: мы сделали всё, чтоб её не пустить в зал.

- А почему вы её не пускаете в зал? Кто вам дал право?

- Что, отчитаться перед тобой? На собрании не была? Суёшься не в свои дела… - начал , было, Виссарион ставить на место Ирку.

К этому времени, к ней – твёрдо и безнадёжно – прилипла кликуха «Бичеватка», данная ей Эдюсей-Свином по доброте душевной.

- Ну, вы же меня в свидетели зовёте! - резонно возразила Бичеватка, - Я ж должна знать, свидетелем чего мне быть

- Только того, что мы её не пускали ! ВСЁ! Остальное тебя не касается.

- Ну и быть свидетелем меня, тогда, не касается – обиженно проговорила барменша.

Эх, бабы, бабы!

Любопытства ради, Вис с Толстым заглянули в зал. Танцпол был заполнен посетителями, танцевали все, по разному, независимо от пола и возраста. Но особую идиллию представляло то, что рядышком, напротив друг друга, вытанцовывали: Кривоножка, сестра Кустина и… Оксана!

Неуж-то, помирились? Неуж-то все распри-склоки позабыты? Вот это по –современому! И что делить, в самом деле? Кустин – мужик молодой, здоровый, сильный – на всех хватит! А казино - всех прокормит, обует и оденет!

Но идиллиитакие бывают, только в сказке! В реальном же нашем, грешном, мире, такое бывает, только, из-за недостатка иди полного отсутствия информации…

Наплясавшись, распаренная, раскрасневшаяся Кривоножка, снова вывалила в фойе. Отыскав взглядом Виссариона, подсела к нему, прижалась и пристально глядя в глаза –этак жалобно – пролепетала:

- Виссарион… Можно без Александрыча…? Ну, скажи мне: пришёл этот, сука-плять, Кустин? … Не пришёл?.... Где он, сука-плять, шастает? … С какой плятиной завалися?... Ну, не знаешь и не знаешь – фуй с тобой!... А эту – как её? - грёбанную плять его – Оксану, не покажешь Ух, я ей суке! (Виссарион расхохотался на этом месте) Фули ты ржёшь? … Не покажешь, значит?.... Фуй с тобой – всё равно найду эту плять грёбанную!.... А ты –ничего, мужик, что надо… Вот бы позависать с тобой! Сколько лет-то?... Тридцать семь?... Ровесник Веркин – сестры Кустина… А вот и она! Легка, сука-плять, на помине….

« Они и с Васильичем так дома общаются? – невольная закралась мысль,- Хотя… Какие могут быть сомнения? Если со мной, представителем противоположного пола, совершенно незнакомым человеком, выдаёт такие рулады эта Анька-Кривоножка…. Ну, это Бог(или чёрт!) с ней! А вот, о чём они перешептываются с сестрой Кустина с такими напряжёнными харями? Явно, что-то замыслили и замыслили что-то нехорошее. В прочим, что именно - догадаться не сложно. Вот, любопытно, Генеральному бывает стыдно или, хотя бы, неловко за таких родственец?»

- Володя, -обратился Агасферов к Толстоому, - Ну-ка, встань-ка у бара. Что-то мне шепчет, что одна из них, сейчас, ломанётся в кабинет.

Толстый занял нужную диспозицию, а Вис подошёл по-ближе к заговорщицам.

Нет, не ломанулись! Ни та, ни другая. И не потому, что Виссариона , в очередной раз, подвела интуицтя а всё намного проще. Как позже выяснилось,и супруга, и сестра Кустина здесь раньше не бавали.

Вернее, бывали, но только за поздним пойлом и дальше порога бара не проходили и, поэтому, понятия не имели, где и что тут находится? В том числе и кабинет. То есть, будь Оксана потрезвей и менее тупорылей, с ней бы не случилось того, что случилось… Но, это мы забегаем вперёд.

А пока же, Кривоножка с Веркой исчезли, астворились среди посетителей.

- А чё, Виссарион Александрович, мы так пппереживаем? Кто такие эти бабы?- заинтересовался Толстый

- А, ты ещё не в курсе… Ну, кто такая Оксана, ты имеешь представление? – Вовка утвердительно кивнул с ухмылкой, - А вот эти две бабы, ни кто иные, как жена и сестра Кустина. Понял теперь?

- Пппонял…, -засмеялся Вовка

- А то, что они устроили охоту на Оксану?

- Ннне понял. Они же танцевали вместе…

-Танцевали. Потому, что не знали, с кем танцуют…

- А, теперь, узнали?

- Похоже, что узнали…

- А мы при чём здесь?

- Не при чём, конечно…. Тем более, меня Женя послал, когда я пытался предупредить его об этом… Не хочется крайним быть в этой паршивой ситуации.

- Так… давай, Женю крайним сделаем

- Не мешало бы… А чё мы, вообще, кипишимся? Ты прав! Наше дело привратницкое: открыл- закрыл, впустил – выпустил… Гребись оно всё конём!

На эстраде, в это время, наступил перерыв и вся плуговская шобла вывалила в фойе. Само собой, закурило Все эти Гальки –Воблы, Арины. Гоши не нашли ничего лучше, как притиснуться к гардеробу, поближе к охране. И смолить, смолить. Смолить…. Для некурящих Виса и Вовки-Толстого, это оказалось жестокой пыткой. Не долго думая, они взяли из гардероба свои куртки и вышли на улицу. На парапете было безлюдно. В кассу за билетами никто не стоял и охранники решили открыть дверь настеж . Во-первых, проветрить, а. во-вторых, особо чувствительных к холоду, заставить покинуть фойе. На фоне контраста ночи и освещения внутри арановского помещения, было видно, как густые клубы дыма вырываются на улицу.

« И мы всем этим дышим…» - грустно подумалось Виссариону. Любителями свежего воздуха оказались не только они с Вовкой. Вслед за ними, на улицу, потянулись и некоторые посетители. Морозец стоял приличный. Верхнюю одежду из гардероба им, конечно же, никто выдавать не собирался и глотнув свежатинки, они , тут же, устремлялись в смрадное тепло. Человек восемь, особо морозоустойчивых, оставалось на парапете, как в дверях показалась Лилька. Вся встревоженная, вся на нервах…

- Виссарион… - отчество, наверон забыла от волнения, - Парни! Там Оксану избивают!

- А ОМОН , где? А Жека?

- В жопе!!! В жопе твой ОМОН! Этот Витя -Долговязый в денди играет… Жека… Про него я уже говорила. Идёте или нет?

- Идём! Так, господа, -обратился к «морозоустойчивым» Агассферов, - Просьба – всем зайти в помещение.

Как ни странно, люди оказались адекватными и без всяких распальцовок и лишних вопросов, зашли в помещение. Заперев дверь и оставив её на попечение швейцара, Вис с Вовкой бросились в зал. Ориентиров особых им не нужно было: визг, мат, хохот кучки людей в дальнем углу лишали возможности ошибиться. Раздвинув любопытных и жадных до зрелищ, охранники увидели следующую картину.

Скажем так: то что они увидели, было не совсем избиение или драка. Это было показательное возмездие, вызывавшее не только улыбку…

Всё выглядело приблизительно так: прижатая животом к полу, лежит Оксана. Широко открытые глаза, тупо куда-то уставились, безучастные ко всему. Огромные, накрашенные ресницы даже не шелохнутся, лишь бегающие зрачки свидетельствуют, что их обладательница ещё жива. Подтверждением тому и открытый рот, не издающий не звука, но с языком, постоянно облизывающим губы.

Сверху на неё, взгромаздилась своей толстой сракой Верка – сестра единоутробная генерального директора. Конечно, шансов вырваться из под такого, не у каждого бы мужика нашлось. Что уж говорить о грациозной Оксане!

Кривоножка, тем временем, вооружившись вилкой и столовым ножом, творила непотребное. Начнём с того, что туфли с ног Оксаны куда-то исчезли. Штопанные колготки были так искромсаны, что лежали капроновой массой на ступнях жертвы экзекуции Короткая юбка приняла аналогичный вид. Теперь очередь дошла до трусов…

Все эти манипуляции сопровождались криками и визгами. Да, по сути дела, только Кривоножка и визжала:

- Сука- плять. Сука-плять….Плять грёбанная…… Грёбанная плять… Будешь знать, будешь знать, как шастать с чужими мужиками!!!

Присутствующие и наблюдающие сие зрелище, покатывались от хохота. Хохотал и Гуманоид! В качестве кого он здесь присутствовал? Да кого угодно, только не начальника охраны.

Вис с Толстым, оглядев это ристалище, пришли к выводу, что самая опасная сейчас – Кривоножка. И, не сговариваясь, не обращая внимания на присутствие Гумы, подхватили собеих строн её и выволокли в фойе. Там, наконец-то, появился Долговязый с напарником – наигрались, похоже, в денди.

- Не пускайте её в зал! – рявкнул Виссарион. И, не убедившись даже, как его поняли омоновцы, снова с напарником устремился в зал.

Верка, как сидела верхом на Оксане, так и не поменяла своего положения. Она, вроде, даже не заметила, как Кривоножку уволокли. А то, что мат и визги прекратились… Ну, прискучило девке.

Охранники остановились возле неё в неком замешательстве. Тот номер, что с Кривоножкой, тут не пройдёт – слишком разные весовые категории. Но не оставлять же всё, как есть! Да и Оксане под ней хватит уже лежать.

- Голубушка, - наклонился к ней Вис, - Вы не составите нам компанию?

При этом, они с Вовкой, с двух сторон, взяли её под руки, как бы помогая встать.

- О! Давно меня мужики не лапали, - оглядев охранников, произнесла Верка, - Компанию, говоришь? Пойдёмте, составлю… Только предупреждаю: затрахаю обоих! А где Анька?

- Вон, в фойе. Тебя дожидается,- решил сфамилярничать Вис.

- Вот, овца! Ушла и не предупредила. А я сижу, как дура, на этой шлюхе… Щас, я ей задам! – Верка уверенным шагом, как гренадёр, направилась в фойе, а Вис с Толстым, не теряя времени, поспешили на помощь Оксане. По честному если, никакого сочувствия они к ней не испытывали, но служебный долг обязывал, как бы… Хотя, распоряжений им никто никаких не давал – вон и Гуманоид, опять куда-то исчез. Иными словами: зачем они все это делали, каждый, себе лично, объяснить бы не смог.

Охранники помогли Оксане подняться. Все глазевшие уже разошлись. Спрашивать о самочувствии её, было глупо. Всё видно итак. Не реагируя ни на что, как зомби, поддерживая трусы руками, босиком, Оксана проследовала через кухню. Было ли её появление для поварихи Светки-Сосульки немым укором? – как знать! Ведь это она, по соседски, так сказать, указала Верке на Оксану. Ну, а та, не мудрствуя лукаво, поставила в известность Кривоножку. А дальнейший сценарий ими был разыгран, как по нотам. Совместные же танцы, только всё усугубили. Отыгрался этот дуэт на ней по полной! Иначе, зачам же они сюда пришли, как не за праведным возмездием?

И вот, свершилось! Дальше что?

А дальше…

Эти две дурочки пошли догуливать – благо, что пойла и закуси на столе было с избытком. Вис с кем угодно готов был побиться о заклад, что и это всё придётся оплачивать Кустину. М-даааа… Дороговато ему бабы обходятся! Кстати, не самые лучшие…

Что касается Оксаны….

У неё, по мимо туфель, были хорошие зимние сапоги и отменная, до щиколоток, дублёнка – не замёрзнешь и без колготок. Тем более, без юбки. Собрав все свои манатки, предварительно вызвав такси, она покинула это, оказавшееся сегодня таким негостеприимным, заведение . Перед уходом, так и подмывало спросить: ну, что, чьи « особые отношения» с Андреем Васильевичем оказались более « особые»? Кто из вас «основных», оказалась более « основной»? То-то же! Но не будем забывать и ещё об одной мудрости: выиграть сражение не означает, выиграть войну!

И, как бы, в подтверждение этой мудрости, необходимо упомянуть вот о чём. Чуть больше часа прошло, после отбытия Оксаны, как появился Кустин. Поздоровался с охраной. Глянул в зал с удовлетворённым видом неплохой наполняемости, зашёл в бар переговорить с Бичеваткой…

И тут, как из … на лыжах, в фойе, со смехом, забегают Кривоножка с Веркой и давай виснут на Агасферове. Вовка Толстый, хоть и повыше и покрупнее Виссариона, не был удостоин их внимания в силу своей молодости.

- Девки, прекратите! Я на работе! Вы что? - демонстративно отбивался Агасферов, шепчя, одновременно, им на ухо.- Пошли вон! Здесь Кустин!

Куда там!

Кривоножка толкнула его на диван, а Верка, тут же, плюхнулась толстой попой к нему на колени. Конфуз был изрядный! У Кустина, аж дыхание перехватило от негодования. Он и подумать не мог, что в вверенном ему кабаке, появится однажды жена. Да ещё с родной сестрой, в придачу…

Да ещё, самым бесстыдным образом будут вешаться на охранника…

Да ещё в то время, когда здесь, где-то,наверняка, шарагрёбится пьяная любовница…

.Да мало ли что ещё!

От того-то и заорал он на всё фойе, заглушая музыку:

- Гребит твою мать!!! Вы, пляди, что здесь делаете??? Я же запрещал здесь появляться!!!

- Сам ты, плядь, сука грёбанная!- Кривоножка смерила директора презрительным взглядом, - Запрещал он… Да пошёл ты на пфуй со своими запретами! Не мешай нам отдыхать.

Виссарион, к тому времени, столкнул с себя Веркину жопу( как Кривоножка-то не догадалась первой сесть!) и отошёл к дверям, не зная , как на всё это реагировать?

Все сомнения разрешил Кустин:

- Ну-ка, Виссарион Александрович, возьми-ка, там за дверью, черенок от лопаты и гони этих плядей отсюда –вон. Бей по всем частям! Да по-сильней! Не бойся, я за всё отвечаю! А ты, Володя, пинками помогай, не стесняйся! Вообразив такое в реале. Вис с Толстым расхохотались. Да уж, призабавно они бы выглядели. А Верка с Анькой, неожиданно, сменили агрессию на легкомыслие и, тут же, с улыбочками подали свои бирки в гардероб. Всё, что хотели и к чему стремились сегодня, они уже получили. Муженёк, явно, пока не в курсе, как отделали его любовницу. К чему нарываться? За стол, к тому же, ещё заплатит, мудила….

- Виссариончик, - этак, по свойски, к нему обратилась Кривоножка, - Поухаживай за нами

И, тут же, приняв нежелание Виссариона за стеснение в присутствии начальника, накинулась на Кустина:

- Пфули уставился, сука-плять? Пусть Виссариончик поухаживает за нами, раз ты, мудозвон, не хочешь…

- Виссарион, делай с ними, что хочешь, но чтоб через минуту я их здесь не видел!

- А мы ещё хотим, чтоб он нас проводил немного, - вклинилась Верка, - Ты, Андрюха ему не препятствуй!

Кустин, только, махнул рукой. Но тут возмутился Виссарион:

- Какие проводы? Вы что, девочки – на улице мороз за двадцать. « Грёбанная семейка! Как вы мне сегодня надоели!»

- Виссариончик, только до кассы, только до кассы…

« Ну и кто из вас, мерзавки, собрался мне свидание назначать? После Монголки, понижать уровень, не гоже как-то….» - спесивое высокомерие, порой, посещало и Виса. Он сам осознавал этот свой порок, но не всегда мог совладать с ним. Конечно, цену себе надо знать, но… надо ещё и пользоваться спросом по этой цене. Судя по всему, у Аньки с Веркой , Вис вполне пользовался. Потому, что,едва выйдя за дверь, эти очаровашки начали совать ему свои номера телефонов, требуя, чтоб он дал клятву, что, непременно позвонит.

- Позвоню! Обязательно позвоню, мои хорошие… Даже готов встретиться с двумя одновременно… Только, девочки… Ну, ей-Богу, холодно! Простыну, умру и не понаслаждаюсь вами.

- Ладно, звездобол, иди! – это Верка решила взять ситуацию под контроль и подвести черту под сегодняшними приключениями,-Но помни, что обещал Короче, утром, жду звонка.

-Как скажешь, очаровательница! – и Вис, тут же, скрылся за дверью.

Но заморочки со «святым семейством» не закончились. Как только он закрыл засов, его тут же, поманил к себе Кустин.

- Виссарион, а Оксана здесь? – вопрос выдавал то, что до сих пор генеральный не заходил в кабинет. Вон и куртка его лежит на табурете в баре. Иначе, от замов имел бы полный расклад.

- Да больше часа, как уехала, - ответил Виссарион с самым невинным видом

- Уехала?- в вопросе послышалась радость и облегчение, - Пойду узнаю, как хоть, добралась?

Это, просто, замечательно! Узнать, не как добрались жена с сестрой, а как добралась любовница…

Но не будем ( не устаю повторять!) ханжами и лицемерами, мы знаем, где находимся и с кем имеем дело. Виссарион с Толстым, лишь обменялись ухмылками и присели на свои места , в ожидании дальнейшего развёртывания событий. Казалось бы, им боятся нечего, претензий предъявлять к ним – не за что, а на душе, всё ж, не спокойно.

Это неспокойствие» обострилось, когда Кременок вышел зачем-то в фойе. Зыркнув на всё происходящее через неизменные тёмные очки, закурил и подсел к охранникам. Ехидная харя его что-то задумала.

- А я рассказал Андрюхе, в какой видухе Окса узвиздярила отсюда, - неожиданно начал он, зачем-то рифмуя «Андрюху» с «видухой»- Херово охрана работает! Не досмотрели!

Что это? Предъява или, просто, прикалывается? По тону и не поймёшь. Даже если и предъява, то почему им, а не начальнику охраны? Решил покуражится? Не самое удачное время, да и глупо! На сегодня все резервы юмора у Виса истощились и желания подыгрывать «оку» не было , ну ни малейшего.

- Михалыч, по-моему, мы поставлены доглядывать за входом, а не за телом Оксаны…

- Это, по твоему! – резко перебил Кременок, - Вы обязаны обеспечить безопасность всем посетителям.

- Мы – это, в смысле, я и Володя? Так что ли? А на кой хер здесь ОМОН? В денди играть? А на кой хер здесь Жека? Медитировать и страдать от любви?

- Чё ты разошёлся? –заржал вдруг Кременок, - С тобой и пошутить нельзя?

- Нет, отчего ж, давай пошутим. Только ответь, почему ко мне бегут все эти Лильки, Светки, посетители по вопросам охраны? Истина в последней инстанции? Оксу, как ты её называешь, бьют, Жене-по херу, про ОМОН- уже сказал, мы с Вовкой её спасаем, а нам же ещё и претензии…

-Да никто вам никаких претензий не предъявляет, - Кременок резко встал, -Я же сказал, что пошутил. Женьку разыщи и пни под жопу, чтоб к Кустину зашёл, - и государево око», тут же, устремился в сторону кабинета.

- Вот так вот! – усмехнулся Вис, - Он пошутил, а я Женьку, всерьёз, вложил.

- Ну и правильно! – поддержал его Толстый, - Не хер ему… Пппускай делом занимается.

- Ладно, я иду искать. Кто не спрятался – я не виноват.

Искать и не пришлось, вовсе. Это уже не в Гумином обычае. Он сидел на роскошном кожаном диване в игровом зале. Рядом сидела косопятая Окорочёк. Гуманоид ей что-то наговаривал, а она, отстранившись от него, испуганно, с удивлением, в перемешку со смехом, реагировала на его «красноречие». Если ещё добавить, что с её лица не сходила брезгливая мина, картина будет вполне законченной. Что он ей там втирал, стало известно через минуту, когда Агасферов шепнул ему:

- Жека, хорош звиздеть. Тебя, срочно, требует Кустин.

Гуманоид встал, с галантностью, на какую только способен, откланился Окорочку:

- Ира, я тебя вынужден покинуть. Дела!

Бляха муха! Осталось только, по гусарски, щёлкнуть каблуками говнодавов и Окорочёк будет сражена наповал.

Не щёлкнул!

Но впился взглядом в обожаемый облик, в надежде найти, хоть одно, подтверждение того, что косопятая леди огорчилась его уходом. Куда там! Она вспорхнула и побежала выполнять чей-то заказ.

Проводив её очарованным взглядом, Гума махнул Вису рукой, приглашая следовать за ним. Войдя в коридорчик между залом и кухней, где Вис целовался с Монголкой, они остановились.

« Ну, не хватало, чтоб ещё и этот набросился на меня с поцелуями» -насторожился Вис. Но всё, тот час, разрешилось.

- Короче, Вис… Ситуация такая… Я сейчас сделал Ирке предложение. Мне нужно позвиздеть с тобой по этому поводу…

- А что за предложение?- Вис отказывался верить в то, что ему сейчас пришло в голову.

- Как что! Замуж за меня выйти…

- « Знал я, что ты балбес…» И что? Согласилась?

- Вот об этом и надо потолковать.

- Потолкуем! А сейчас, звиздуй скорее, к начальству. Да и мне пора, Вовка там опять один остался. « Ну, балбеееес…! Ирка бы ещё согласилась… Ох и поржал бы от души…! Клыкастый рептилоид и очаровашка с ножками Буша… Они таких косопятых гуманоидов наплодят, хоть зоопарк открывай»

Ухмыляясь своим, противоречащим всем нормам этики мыслям, Агасферов присел возле Толстого.

-Женя нннасмешил? – поинтересовался тот.

- Больше некому… «Государево око» - испоганил, Жека – насмешил. Сейчас, напротив, Жека всё испоганит после кустинских пиндюлей и кто-то насмешит… Вот и завершится полный цикл, вот и свершится вселенская гармония.

- Я уж заметил, Висарион, что тттебя тянет рассуждать на высшие материи… А вон и Жека идёт! Ггготовься к циклу.

- Всегда готов!

Прогнозист из Агасферова и на этот раз оказался некудышным. Он, просто, забыл, что после экзекуций у Гумы всегда хорошее настроение. Вспомним, хотя бы случай со штрафом.

Вот и сейчас…

Гуманод подсел к ним, повертел своим жбаном налево-направо, вглядываясь в лица подчинённых, да как заржёт!

- Нет, мужики, ну скажите мне: почему чью-то пьяную блядь мы должны охранять?

Справедливая постановка вопроса развеселила и Агасферова с Толстым.

- Он, видите ли, ей дозвониться не может, - продолжил Гума, - Посылает сообщения на пейджер, она не реагирует… Законная жена начистила любовнице ипало - разбирайся с женой и любовницей . Мы-то здесь причём, верно?

- Верно Женя! – поддакнул ему Виссарион, - Тем более, Лилька обращалась к омоновцам, а долговязый не прореагировал – в денди играл, придурок.

- Это сука Лилька и про меня всё рассказала Кустину, и про ОМОН, а вас с Вовкой похвалила.

- Не такая уж она и сука, оказывается, - хмыкнул Виссарион и не утерпел от подгрёбки, -Да и как ты можешь, так величать безумно влюблённую в тебя женщину?

Гума внимательно посмотрел на Агасферова. Ведь знал же что этот мерзавец запоминает всё, что ему о себе рассказываешь. Запоминает и, в нужный момент, достаёт из своей памяти информацию, чтоб подгребнуть тому, кто имел глупость рассказать о себе. Особенно, если рассказал глупость.

Никакая Лилька никогда Гуму не любила, а придумал он это лишь потому, что … Ну, Лилька тоже была блондинка! Толстоватая правда… Тем, не менее хотелось, чтоб из того, что мерещилось, хоть что-то обратилось в явь. Ну и что, что Лилька замужем и у неё двое детей! На тот момент не имело никакого значения, а вот, сейчас, надо извернуться как-то

- Это она злится на меня из-за Ирки. Не ей, видите ли, отдал предпочтение…Вот и повела себя, как сука

- Понятно…- произнёс Вис, отложив впрок очередную глупость.

-Ну, а чтоб тебе совсем было понятно, звиздуй в казино! Пока это будет твоим рабочим местом.

- До тех пор, пока ты в опале?

-Ну, типа того…

Да уж! Толстому не позавидуешь теперь. Вис, вообще-то, тоже особого восторга не испытывал от перемены места –здесь, хоть, дыхнуть свежим воздухом можно, а в казино… Одежда Виссариона до такой степени пропиталась запахом табака, что и стирка с лучшими порошками не помогала. Плюс к этому, коллеги по школе решили, что Виссарион Александрович соскачил с катушек и начал курить на старости лет. Опровергать же любые домыслы в свой адрес, было не в правилах Виса.

Зайдя в игровой зал и окинув его взглядом, Вис сразуже понял, что устроиться с комфортом, как Жека, не получится- все места были заняты. Ничего не оставалось делать, как навалившись спиной на ближайшую колонну, наблююдать за происходящим.

Приняв при этом, позу Наполеона.

«Ставки сделаны, ставки сделаны, ставки больше не принимаются» - только и слышалось вокруг. Пылесос под названием «Арана» вытягивал исправно наличность присутствующих. Надо же так раскочегарить его.

Пылесос-то!

Даже к Монголке не подойти. Вон она, «обувает» четверых мужиков на самом непопулярном Блэк-джеке. Всё занято, всё задействовано и этим бедолагам ничего не ставалось, как идти за этот столик да ещё с Монголкой в придачу, у которой репутация, как у Жени- Мушки на покере.

Не проигрывает, почти никогда!

Этакая богиня Ника картёжного стола. Рулетку облепили так, что и крупье невидно. Такое ощущение, что номеров и значений на зелёном сукне рулетки меньше, чем игроков . А радостных воплей сорвавшего крупный куш, всё равно, не слыхать. Крещёные, наверно, пришли играть, перепутав один храм с другим.

- Можно с Вами поговорить?- раздалось где-то рядом.

Вис лениво перевёл свой взор с рулетки на источник голоса. Мать честная, Окоорочёк! Чего ради на разговор потянуло? Она, вообще-то, из той банды официантов, что объявили ему бойкот и не здороваются, а тут – на тебе – поговорить. Уж, не посоветоваться ли хочешь: выходить замуж за Женьку или обождать? Ух, если б так, я бы тебе насоветовал… А сей час? Как реагировать? Так и быть, проявим снисхождение.

- Поговорить, конечно, можно, но шумно тут. Мне старому, тупому, глухому придётся по сто раз переспрашивать.

-Ха-ха-ха, - залилась Окорочёк, - Пойдёмте, я знаю, где потише.

« Я тоже знаю, где потише» хотел ляпнут Вис, но увлекаемый под руку, решил словеса приберечь . Благо, не сомневался, что эта особа предоставит ему возможность поострить. Косопятая леди тянула его в сторону комнаты отдыха крупье и проходя мимо Блэк- джека, он заметил, как Монголка, втихаря кажет ему кулак. В шутку, кнечно! И Вис не был бы Висом, если бы тутже, не приготовил мысленный ответ: « Где твои кулаки были раньше, когда кустинские родственницы меня чуть не разорвали?»

Едва они(воот так вот, под ручку!) вошли в коридор, ведущий от казиношников в сторону кухни, как наткнулись на Гуманоида. Он, видать, хотел, втихаря, глянуть на свою возлюбленную и ради этого, собака, оставил Толстого, опять, одного.

Крался мимо кабинета крался мимо кухни, мимо кандейки официантов и… наткнуться НА ТАКОЕ!!! Да ещё эта дурра Окорочёк, так закатилась от хохота, что Агасферов подумал, что у неё истерика. Хохот стоял такой, что крупье стали выглядывать из своей каморки, а Гуманоид так стремительно исчез, что подумалось: не мираж ли это?

Был!

Только что!

« А я знаю, что он про меня подумал» - мысленно констатировал Агасферов, в слух же, максимально брутально:

- Хватит , Ирка, ржать! Говори, зачем звала?

- Не Ирка, а Ира, - обиженным тоном произнесла Окорочёк, что лишний раз подтвердило приверженность её к сиюминутным перепадам настроения.

- А поговорить я вот о чём хотела…, - Окорочёк выдержала паузу, - Вы друг Евгения Фёдоровича?

- Всего лишь, навсего, подчинённый.

- Но я слышала, что вы…

- Вместе спим?- перебил Агасферов, - Это неправда, у нас нормальная ориентация…

Он ещё не успел, толком, договорить, как Ирка опять откинулась от хохота

- Ох, эта ваша манера… Наслышана о ней, - сквозь мех прокричала Ирка, - Вы всегда над всеми насмехаетесь и никого не любите.

- Опять, не правда ваша! Я люблю всех, кто меня любит… Так, чем обязан-то? Не забывайте, мы с вами на работе….

- Посоветоваться хотела… Мне Евгений Фёдорович предложение сделал… Понимаете…? Ну, замуж за него выйти…

- Поздраляю! Не упускайте такую возможность

- Вы что, издеваетесь? – заорала Окорочёк и из глаз её брызнули слёзы,- Да он противен мне! Омерзителен, чучело клыкастое! Меня, аж в дрожь бросает от его прикосновений! У нас большая разница в возрасте! Мы –люди различного круга, У нас ничего не может быть общего! Понимаете???

Её всю колотило в истерике. Но на Агасферова это не произвело никакого впечатления. «Хм… Ничего общего… Может быть, очень может быть - в карате тебя и на аркане не затянешь… На счёт же « разного круга»… Уж не высшим ли светом мнишь себя?... На то- похоже… Однако ж, спутаться с наркоманом, родить от него… Ну, никак не тянет на аристократизм!»

- Вы, голубушка, пригласили меня чтоб я полюбовался вашей истерикой? – изобразил из себя брутального Агосферов

- Я… Вас… Пригласила…,- Окорочёк изо всех сил пыталась взять себя в руки, - Чтоб Вы мне помогли… Чтоб вы передали Араксенко всё, что я Вам про него сказала…

-Тебе сколко лет? – снова перейдя на «ты», поинтересовался Вис. Впрочим, он и так знал…

- Двадцать три! А что?

- Я, в эти годы, все свои амурные дела решал без посторонних. Пора взрослеть, девочка! – с этим и оставил Окорочка, понимая отчётливо, что нажил ещё одного врага.

Да ещё неизвестно, что подумал Гуманоид и как отреагировал на их появление с Окорочком под ручку, в глухом коридоре. Восторга не испытал, это точно, а, по сему, надо настраиваться на то, что и бывший сослуживец определится окончательно. Он уже, итак, жалеет, что привёл Виссариона сюда. И виссарионовские деловые качества здесь не причём Не видит он в Жеке сенсея и не испытывает должного пиитета перед ним, а это гораздо хуже, чем прогул, опоздание или отлыниваниеот своих служебных обязанностей. Мы ж не в Европе живём – понимать надо. Приблизительно такие « резоны» вертелись в голове Виссариона, когда он снова появился в игровом зале. Мест свободных так и не появилось и он снова навалился спиной на знакомую колонну, оглядываясь и пытаясь понять, не произошло ли чего чрезвычайного за время его отсутствия. В сознании ещё не сложилась окончательная картина созерцаемого, как кто-то потянул его за рукав.

Гуманоид!!!

Вот, неймётся человеку и работа для него – не работа, но надо выяснить, чего он хочет?

- Ты зачем так поступил? –начал Гума, едва они отошли в сторонку.

- Как я, Женя, поступил? Что ,опять, не так?- Агасферов уже не пытался скрыть своего раздражения.

- Не прикидывайся! Ты же знаешь, что для меня значит Иринка и прижимаешь её в тёмном коридорчике… За это опускают в определённых местах.

- За ЭТО, в определённых местах» не опускают и тебе, как бывшему вертухаю, это доподлинно известно. Это, во-первых! А, во-вторых, если хочешь со мной разговаривать, то гонор-то свой поубавь, ладно? И вообще, вы что, с Окорочком , от меня хотите?

- С каким окорочком? – недоумённо переспросил Гума

Вис прыснул со смеху. Как он мог так забыться! Ведь то, что официантка Ирка проходит в его досье, как Окорочёк», знает только он и никто больше. Надо как-то выкручиваться…Тем более Гуманоид смотрит с ненавистью, готовый кинуться в драку.

- С окорочком? Не обращай внимания, Жека, это я так, о своём, - максимально миролюбиво произнёс Вис, - Что касается прижиманий… Если помнишь, то не я к Ирке прижимался, а она ко мне. И коридор там не тёмный, а максимально освещённый. А затащила она меня туда, чтоб узнать моё мнение по поводу твоего предложения о замужестве.

Лик Гуманоида менялся, буквально, на глазах. Из, зверски агрессивного, превратился в такой – как бы это сказать?- умиротворённо заинтересованный, что ли…

- И что ты ей сказал? – у Жеки от волнения, аж всё во рту пересохло, он смотрел на Виссариона, как подсудимый на судью, в ожидании приговора.

- Я ей прямо сказал: ты девочка большанькая уже, решать такие вопросы должна сама. А, Женька – парень, что надо!

- Так и сказал? –Гума просиял от счастья

- Так и сказал. Вон, у неё спроси…- кивнул Виссарион на пробегающую мимо с подносом Окорочка. Та, столкнувшись неожиданно с двумя ненавистными субъектами, споткнулась и огромный шмат отбивной котлеты соскользнул с тарелки и шлёпнулся прямо на пол. Заказ этот был от какого-то крутого посетителя, не любившего долго ждать.

Окорочёк представила весь тот ужас, который её ждёт в лице недовольного клиента. Она была на грани истерики и, ещё секунда - так бы всё и вышло. Но тут Виссарион со своей циничной ухмылкой, нагнулся, поднял с пола злополучный кусок мяса, и, даже, не подув на него, положил на прежнее место. - Неси заказ, я никому не скажу…

И опять, этот резкий переход из одного состояния в другое: Окорочёк расхохоталась и, как ни в чём не бывало, понесла заказ посетителю. Хохотал и Жека. Ему очень импонировало, как его любимой помогли выпутаться из сложной ситуации. И кто помог – человек, которого он ненавидел каких-то пять минут назад, готовый разорвать его на мелкие части…

В приподнятом настроении, Гуму снова потянуло на откровения:

- Вот, в самом деле, Вис, рассуди: правильно же я ей сказал…, - Гума попытался воспроизвести- одно в одно- ту фразу, что казалась ему стопроцентно выигрышной, когда делаешь женщине предложение, - Я ей сказал, что я не пьющий, не гулящий, добычливый и верный. И что она ни разу не пожалеет о своём решении. Ты бы, что ещё добавил?

- «Я тебя одену в парч и бархат, в пух и прах, и Бога душу – вот! Будешь ты не хуже, чем Тамарка, что лишил я жизни прошлый год» - удачно подвернулась цитата из песен Высооцкого, - А Багамы и Таити будут твоим постоянным местом проживания.

Приняв, видимо, к сведению дурку, произнесённую Виссарионом, Гуманоид хмыкнул протянул для пожатия руку. При этом, как всегда, хлопнув по плечу(чего Вис не переваривал!) отправился в компанию двух Вовок.

« Неуж-то, он считает это посильной задачей для себя? М-даааа… Щас разыграется любовная драма. Придётся быть её невольным свидетелем. А куда денешься? Можно было бы и правду сказать, конечно, но с какой стати они решили сделать его посредником в своих заморочках? Так что, будь что будет и да поможет им Бог!»

Или, всё-таки, чёрт????

События этого дня не могли остаться без последствий. Оксана, после всего случившегося с ней, больше месяца не показывалась в «Аране». Стыд ли причиной тому, обида ли на сотрудников, не предотвративших расправы над ней или осознание того, что она не самая основная…

Вполне вероятно, что и все три причины к ряду, но факт остаётся фактом- посещения её прекратились надолго. Когда ж они снова возобновились, вести себя Окса стала значительно скромней.

Бухать, правда, меньше не стала…

И самое заметное – это то, что интенсивность Гуминых ухаживаний возросла неимоверно. Он делал всё, чтоб привлечь внимание Окорочка. Банальные комплименты и прочие знаки внимания, на дух не воспринимались Гуминой пассией, и он не придумал ничего умнее, как демонстрировать свои достижения в карате.

Выглядело это следующим образом: заметив приближающуюся к фойе, Ирку, Гуманоид начинал наносить удары ногами по листочкам декоративной пальмы, что красовалась возле бара. Особенно любил наносить удары круговым вращением ног. Не промахивался ни разу! Окорочёк же ко всему этому, была, на редкость, безучастна, что вводило Гуму в ещё большее отчаяние. Ему, бедняге, невдомёк было, что ни одна баба в мире не возбудится от такой демонстрации. Подсказать же, некому – Вис торчит в игровом зале, а Толстый со швейцаром не авторитеты для него в этом вопросе. Надо быстрей из опалы выходить, меняться с Висом местами и, с чистой совестью, проводить консультации здесь, на выходе.

А тут как-то, опять, ПальцОв принесла нелёгкая. Чем не повод слинять и подставить Виса? С видом нашкодившего варана, Араксенко подвалили к Вису в игровом зале.

- Виссарион,будь другом… Я тебя редко о чём прошу…

- Это ты редко просишь?- засмеялся Агасферов,- Окстись, Фёдорыч! И как язык-то поворачивается?

-Да ладно, ладно… Я у тебя в вечных попрошайках. Согласен. Но сегодня особый случай – ПальцЫ, сссуки, там нарисовались опять… Давай махнём местами…

- Эх, Араксенко, Араксенко…, вздохнул Агасферов, - Ладно, чёрт с тобой! С Васильичем сам будешьизъясняться… А я, хоть, свежим воздухом подышу…

На улицу вышли вместе с Вовкой Толстым.

- Ты, Володя, видел этих ублюдков ПальцОв?

- Виииидел, - усмехнулся Толстый, - Они так нннежно с Жекой обнялись при входе. Я чуть не прослезился…

- Хотелось бы, чтоб прогноз не сбылся, но, кажется, их опять придётся выкидывать. Вроде Кустин разрешил фейс-контроль – на кой опять запустили этих скотов?

- Жека, лично, запускал.

- Кстати, что он там сегодня намедитировал?

- Проблемы какие-то ппперед закрытием

- Вот, падла! На сей раз он может оказаться прав. Ладно, пошли, приготовимся к худшему, к тому же смена омоновская сегодня беспонтовая

И только зашли – вот они, скотики однояйцевые, тут как тут. Ещё и лапы поганые тянут поздороваться. В прочим, здесь надо быть очень внимательным, как бы изподтишка что-нибудь не прлетело. Есть же понятие «иудин поцелуй», стало быть и есть понятие « иудино рукопожатие».

- Здорово, Виссарион! – прохрипел ПалЕц старший, - А где те ребята-омоновцы, что выкинули нас тогда?

- В эту неделю не их смена, - нехотя ответил Вис.

- Ага, не их, как же…, - ПалЕц гадостно ухмылялся. То ли их специально, в одном месте выводят этих ПальцОв и Промакашек, - Эти ребята здесь больше не появятся! Их из-за нас отсюда турнули… А как вы тут думали? С нами ведь генералы за ручку здороваются. Так что, Вис, ты следующий.

- Добро! Ты, генеральский любимец, приходи на следующей неделе. Та смена, с удовольствием, проделает с тобой то же, что и в прошлый раз. Заодно и генералов веди и для их ануса дубинка найдётся.

- Ты, сука усатая, - ломанулся, было, ПалЕц младший, - Я тебе, плять…

- Не надо, братуха, мы с этим пфуйлом поговорим в другом месте… Всё вспомним… И жопу распинаем, и яйца отобьём, ещё и за щеку дадим… Где Жека?

- Ты и ему за щеку собрался дать?

ПальцЫ стояли и перебирали варианты реагирования. В связи с непробиваемой тупостью, больше одного не могли себе представить. Скотский же инстинкт, подсказывал: сейчас лучше не рыпаться. К тому же, они сегодня не одни, а с компаньоном, который вырулил из зала, подошёл к ним и, типа, проговорил:

- Оха, остя, ыомте ухать, ули эсь ачите?

Дословный перевод следующий: « Лёха, Костя, пойдёмте бухать! Пфули здесь торчите?»

Сей ораторский шедевр произнёс местная блатота Хряпа( Хряпин – фамилие такое). Несколько лет назад, ему, за омерзительное поведение, на охоте, из ружья снесли полностью нижнюю челюсть. Хотели добить совсем, но Хряпа оказался неплохим ныряльщиком…

Потом, где-то кто-то его подобрал. Лечили, как могли эскулапы этого бесценного члена общества. Результат - челюсть так и не вставили, даже искусственную, вся нижняя часть заросла зажила и Хряпа превратился в жуткое чудовище с неподрожаемой дикцией. Гуманоид на фоне его , выглядел Ален Делоном.

Что поделаешь? И таким монстрам хотелось побывать в престижном заведении.

Сейчас же, эта ммм… компашка, отправилась «ухать».

«Ухала» сегодня здесь ещё одна компашка. Это официанты «Араны» во главе с Андрюхой Макаровым. На этой неделе их смена отдыхала и они нашли какой-то повод повеселиться – День рождения, например.

И ,вот здесь, необходимо небольшое отступление. Дело в том, что в нормальных ( подчёркиваю- нормальных!) заведениях, персоналу запрещено в свободное время проводить там, где они работают. Ну, это просто не этично по ряду причин. Такой же порядок существовал и в «Аране». Но касалось это только игрового зала, т.е. в ресторане – ради Бога, пьянствуй, танцуй и прочее…

Билет входной, естественно, в обязательном порядке нужно было приобретать.

На первый взгляд: ну что тут плохого? Заработанные здесь деньги, здесь же тратятся, а не уходят на сторону. Поощрять бы надо. Но почему, тогда, во всяких там Лас-Вегасах и Монако отказались от такой практики? Да всё очень просто – его величество ПРЕСТИЖ. В самом деле, если на этой неделе ты видишь швейцара, крупье или официанта идеально вышколенным профессионалом, а на следующей недели, его же, пьяной свиньёй, то, неделю спустя, явно, побрезгуешь его услугами. Качество заведения, непременно, понизится в твоих глазах. В Холмске такие высокие материи ещё не были доступны разуму учредителей и владельцев. А, если и были, внедрять их было некому или не было особого желания. Издержки не замедлили проявить себя.

Конкретно, в «Аране» это выглядело следующим образом: особи,типа, Людки, Беляшишки, Светки –Телогрейки и некоторых других, устраивали рейды по кабакам, находили там лохов. Лохи их угощали, причём, очень щедро. Полагая, что –шлюхи( близко к истине!), рассчитывали на соответствующую отдачу. С приближением часа расплаты, проказницы «вспоминали» вдруг, что они работают в «Аране» и приглашали своих «спонсоров» оторваться и там. В большинстве случаев, получали согласие. Подоив и здесь лохов озабоченных, нагло кидали их и отказывались ехать, возмещать убытки натурой. Скандальные ситуации приходилось разруливать охране.

Той самой!

Ненавистной!

Ненужной, как пятое колесо в телеге! На резонный вопрос Виссариона - почему вы провоцируете конфликт, а мы должны подставляться – следовал сакроментальный ответ: вы же, охрана…

Неоднократно эту тему поднимали перед руководством. Те соглашались, кивали головой, но ничего не предпринимали. Тогда , Агасферов решил сам проучить этих любительниц халявы. Он уж давно понял, что всё надо делать самому. Если не будет плохо, за самоуправство никто и не спросит.

Ждать пришлось, совсем, не долго. Эта же компания, в ближайшие выходные притащили за собой очередных озабоченных. Правда, на сей раз, эти мужики оказались не такими лохами и, в принудительном порядке, потащили за собой любительниц халявы. Охрана наблюдала, но не вмешивалась. На вопли – охрана, охрана, помогите- не реагировала. Всё происходило в фойе после закрытия. Виссарион, демонстративно, забрал бирки у Людки со Светкой и выдал им верхнюю одежду.

- Так, девочки, мы закрылись и прошу покинуть заведение.

- Что вы себе позволяете!!! – заверещали хором официантки, - Мы же здесь работаем!!!

- Вы здесь не работаете! Попрошу на выход!

- Давайте, давайте, шлюхи, поторапливайтесь, - стали их подгонять спонсоры, - Пора рассчитываться. А вам, парни, спасибо за помощь! – после чего, упирающихся Людку со Светкой, вытолкнули наружу и захлопнули дверь.

Визг, маты, проклятия в адрес, почему-то одного Виссариона, слышны были, пока внизу не захлопнулась дверь машины и халдейки не поехали расплачиваться по счетам.

Естественно, последовали жалобы!

Причём, с идейной подоплёкой: мы, де, стараемся, клиентов привлекаем , а эта сволочь усатая, даже заступиться за нас не желает. Но директора, похохотали только и даже, не вызвали Агасферова на объяснения.

Казалось бы, вывод на будущее надо сделать, но, куда там… Привычка веселиться за чужой счёт так въелась, что урок не пошёл впрок. Буквально, через пару дней, уже четыре официантки с Телогрейкой во главе, представили «Аране» очередных лохов. Попили, поели, поплясали за их счёт. О расплате – ни одной мыслишки, ибо считали себя дюже хитрыми. Перед закрытием, похватав свои шубы и дублёнки, попытались скрыться через запасной выход. Агасферов , без зазрения совести, в воспитательных целях, предупредил мужиков и те, благополучно, перехватили цели.

Чьих рук это дело, официантки не сомневались, да и Вис не скрывал авторство. Опять последовали жалобы, опять на них никакой реакции и две из четырёх официанток, в знак протеста подали заявления на увольнение. Но радоваться было ещё рано. До полного искоренения этого явления пройдёт ещё немало времени.

Вот и сегодня, пожалуйста, устроили банкет. У Андрюхи День рождения. Но не будем забывать, что и ПальцЫ с Хряпой тоже пришли что-то отметить и орбиты этих тел, обязательно, должны были пересечься.

Но до того, как это произойдёт, понаблюдаем за Хряпой и Пальцами. Собственно и часа не прошло, однояйцевые начали прессовать Хряпу. То ли водку он неправильно разливал, то ли красноречием своим достал, то ли ещё что, но ПальцЫ стиснули его с двух сторон, тыкая в бока кулаками и безбожно матеря. Хряпа вырывался, пытался им что-то объяснить – бесполезно. ПальцЫ с боков перекинулись на травмированную голову, особенно на безчелюстную часть её. И всё норовили, мерзавцы, указательным пальцем шлёпнуть Хряпу по тому, что осталось от губ или влепить леща по, ещё целому, лбу. Ну, никакого почтения к местному уголовному авторитету! Наконец, Хряпе удалось вырваться из прессинга ПальцОв, и он направился в сторону гардероба. ПальцЫ и не думали оставлять его в покое. Несколько раз пнули под зад, пока Хряпа добирался до фойе. Вот тут бы и выкинуть распоясовшихся оболтусов, но Гуманоид…

Он даже прятаться перестал от этой сладкой парочки, как увидел, что происходит у них за столом. Сцена впечатлила и начальник охраны, до сих пор, стоит и хохочет. Уж больно падок Араксенко на подобные зрелища, а своим подопечным за возможность звонить в Пендостан, Гума и не то позволит. Ясно было одно – этим всё не кончится.

Как и прошлый раз, ПальцЫ пошли везде шастать, всех задирать, но к бабам, почему-то не приставали. Не требовали сегодня и «шансоньетку»… Тем не менее, орбиты тел всё сближались и сближались. Вон , Андрюха встретился в ПальцОм старшим. Дружески поздоровались, о чём-то заговорили. Макаров – само подобострастие – с заискивающей улыбкой, что-то втирает ПальцУ. Тот слушает, мрачнеет, берёт халдея за лацкан пиджака и отталкивает, выпуская из себя матерную тираду. Ошеломлённый Макаров, направляется к Гуманоиду- явно, за защитой. Гума, даже не выслушав его, отрицательно качает головой, демонстративно поворачивается спиной и исчезает в игровом зале.

Ну и правильно, пусть сам разбирается со своими проблемами, ибо большего ненавистника и недоброжелателя охраны, чем этот халдей, не было во всей «Аране». Должно же, когда-то, настать время платежей по счетам. Почему бы, не сегодня?

Две пары глаз за всем происходящим, внимательно наблюдали. Это Агасферов с Толстым расположились на сцене, удобно уселись на стульчики, пока богема отдыхает. Перед ними весь зал был, как на ладони. За вход не опасались. На колонну, возле сцены, плуговская шобла зачем-то нацепила зеркало и как только швейцар Вовка пойдёт открывать, они увидят и придут к нему на помощь. Пока же их занимали ПальцЫ. Подобно хищным охотникам, они выжидали удобный момент, чтоб начать действовать. Пока же всё откладывалось. Этот спесивый халдей Андрюха не нашёл ничего «умнее», как пригласить ПальцОв за свой стол. Те восприняли это, как должное. Компания, явно, была не в восторге от новых собутыльников – знакомы были с ними оооочень хорошо.

Но, что сделано, то сделано.

Уж не задобрить ли их хочет Андрюха? Интересно, за что? Столько лет работает в кабаке и не усвоил, что отморозков ничем не задобришь? Ладно, посмотрим.

Как и в случае с Хряпой, Андрюха оказался между двумя ПальцАми. Это, явно, была их коронка.

И как Хряпа, вскоре, стал окучиваемый с обеих сторон. Терпения у него, конечно, было по-больше, чем у Хряпы, но тоже, не беспредельно. Вскочив из-за стола, Макаров, помчался прямо, в сторону туалета.

- Ничего его Пппальцы напугали, - засмеялся Толстый, - В туалет аж , помчался. Уж не обосрался ли со страху?

- Это было бы кстати, - отозвался Вис.- Глядишь, спеси-то и поубавилось бы.

В зеркало было видно, как Андрюха подошёл к швейцару и что-то спросил. Уж не их ли ищет? Со страху пролетел мимо и не заметил.

Так и есть! Подойдя к сцене, Андрюха прокричал:

- Виссарион Александрович, можно Вас на минуту?

- Заметь, Володя, какой прогресс: и по имени-отчеству и на «вы»… Поубавилось-таки спеси у халдея. Ладно, пойду, узнаю, что ему нужно?

Андрюха, аж, ногами скал от нетерпения и лицо его приобрело , ещё более заискивающее выражение, чем перед ПальцАми.

- Виссарион Александрович, - начал он, - У меня проблемы с ПальцАми.

- Я вижу! А от меня-то Вы, любезный, чего хотите?

Виссариону не хотелось разговаривать с этим типом, но замполитовская привычка выслушивать всех и каждого, дала о себе знать. Приняв нейтральное выражение лица, нейтральным тоном выдавил из себя эту фразу.

- Ну как что! – заискивание уже стало, просто, неприличным. Воистину, холуй- это не профессия, холуй – это призвание. По крайней мере, у Андрюхи:

- Вы же охрана, а мы купили билеты и считаемся такими же посетителями, как и все. То есть, мы, как бы оплатили свою безопасность и , теперь, Вы нам её обеспечьте, пожалуйста.

- Что вы говорите!- Виссарион даже не ожидал такого оборота речи, - А не вы ли, везде, треплите языком своим, что охрана – это пятое колесо в телеге? Кстати, мне интересно мнение начальника охраны по этому поводу.

- Ну Вы же всё видели – он завернулся и ушёл. Даже слушать не стал…

- Вот видите. А вы хотите, чтоб я нарушил субординацию и, добровольно, подставился ради своего реального и потенциального врага. А то, что Вы, Андрей Макаров, враг, у вас у самого нет ни малейшего сомнения.

- А как же мне теперь быть? ПальцЫ забьют меня до смерти. Ладно бы, один на один… И то…

- А что вы не поделили-то? Вроде, угощались за Ваш счёт…

Халдей тяжко вздохнул. Помолчал. Взглянул, как-то, затравленно, на Виса. Потом, опять вздохнул. Выдохнул и, наконец, произнёс:

- Деньги он мне должен, Костя- ПалЕц…. Больше месяца назад занял… Максимум через неделю обещал отдать… А сегодня… «Какие деньги!», «Ты ещё смеешь с меня спрашивать каких-то две сотки!» … Каких-то!... Мне , за эти две сотки, надо вкалывать неделю…. Да чёрт бы с ними! Я согласен забыть про них. Но Костя зовёт меня на разборки, иначе пострадает моя жена. Они же отморозки, на всё способны…

- Дошло, наконец-то! Зачем, вот, только, отморозков садить за свой стол?

- Я хотел с ними договориться по хорошему…

- С отморозками? По хорошему? Ну и ну! Слушай, Андрюха, - переходя на «ты» продолжил Агасферов, - Вас там три мужика: ты, Санька-халдей и Людкин муж-мент, зубы которому, я бы, с удовольствием, повышибал… И вы, втроём, не можете поставить на место двух мразей?

- Ну, какой от Саньки толк? Он ни разу в жизни не дрался. А мент? Он их сам боится. .. К омоновцам подходил, так те… В общем, шуточками отделались, типа: начнут бить – кричи громче. Если услышим – прибежим….Так, Виссарион Александрович, не поможете?...

- Нет, любезный, мы с Володей, - кивнул он на подошедшего Толстого, - Впрягаться за тебя не будем. Не стоишь ты того.

Макаров после этих слов, устремился было, в зал, полный ненависти и отчаяния.

- Стой! – тормознул его Вис, - Имей привычку дослушать. Итак: впрягаться, повторяю, мы за тебя не будем, если не прикажут, конечно… Но, вот тебе совет: махаться с ПальцОм старшим на улицу не ходи – там он тебя грохнет. Заведи его в туалет, там узко, места мало, ногами не помашешь. В твоём росте будет твоё преимущество. На счёт второго ПальцА, не переживай, мы его нейтрализуем. Это всё, что мы сможем для тебя сделать за все твои предыдущие пакости. За жену тоже не переживай –не тронут они её.

С досады, Андрюха так скрипнул зубами, что скрип был услышан, не смотря на громко играющую музыку. Желваки на челюстях заиграли так, как будь-то он перекусывает самый прочный в мире орех.

Как смели эти церберы так с ним поступить! С ним, с таким симпатичным парнем , которого все так любят! Подумаешь, презирает слегка этих сторожей, ну и что с того? Они,, всё равно, обязаны обеспечить его безопасность.

А они…

Вот, подонки! Неуж-то, никак, не удасться избежать стычки с ПальцАми?

И, как бы, в виде готового ответа, к нему подвалил Костя-ПалЕц и, ухмыляясь, проговорил:

- Ну чё, Андрюша, пошли помашемся! Узнаем, кто кому должен.

- Ладно, Костя, -халдей сделал ещё одну попытку примирения, - Ты мне ничего не должен. Давай разойдёмся по хорошему

- А если по плохому? Ссышь махаться? Тогда ты, пфуйло халдейское мне должен. Понял ? Отдавай прям щас или я тебя грёбну прямо здесь

- Сколько ты хочешь?

- Пятьсот тыщ! Прям щас!

- У меня нет столько. Давай завтра.

- Пфуй тебе! Завтра… Щас я сказал.

- У меня, правда, нет, Костя… Давай, я тебе в залог цепочку жены оставлю.

- Тащи! И двести штук в придачу. Нам, с брательником, щас побухать охота.

Халдей вздохнул тяжко и направился к своему столику. Что он хотел сказать жене, как объяснить необходимость изъятия цепочки? – нам нет до того никакого дела. Но супружница Андрюхина что-то почувствовала и, прямиком, направилась в фойе. Там демонстративно уселась на диванчик, закинула ногу на ногу и закурила.

Подкравшегося на цырлах мужа-халдея , смерила с головы до ног, пренебрежительным взглядом и на все его эмоциональные нашёптывания, реагировала одинаково – подносила кукишь, чуть ли не к самому Андрюхиному носу. Докурив сигарету, гордо встала и проследовала обратно в зал.

« Да уж, - тут же, про себя, отметил Вис, -Такая и ПальцАм не по зубам будет».

Макаров же, покинутый своей половиной, чувствовал себя совсем раздавленным. А тут ещё Костя-ПалЕц, нарисовался и, сразу же, с наездами к этому горемыке:

- Я не понял, Андрюша, что за херня?! Где бабки, где цепка? Ты меня за лоха держишь, что ли?

- Да жена не даёт, Костя, - отчаяние, так и лезло наружу из Андрюхи. Он, похоже, проклял СВОЁ желание отметить СВОЙ День рождения у СЕБЯ на работе.

« Она тебе и дома, наверно, не даёт» - посетила ехидная мыслишка Виса, с интересом наблюдавшего, чем, всё-таки, кончится это противостояние?

- Мне по-херу! – заорал ПалЕц, - Бабки гони, пидарюга!

- Нету у меня, Костя, я же сказал…

- Пошли, - ПалЕц потянул Андрюху на улицу, - Щас я их тебе найду гандонина халдейская!

- На улицу не пойду! – заартачился халдей, в отчаянии поглядывая на охрану – не передумали ли?

А ПалЕц , в атмосфере, вседозволенности, обнаглел ещё больше и схватил Андрюху за грудки:

- Не пойдёшь?! Не пойдёшь, петушатина грёбанная?!!! – орал, как одержимый, этот беспредельщик.

- Пошли в туалет! – наконец-то выдохнул Андрюха, видно и ему настала пора мужиком становиться.

- Пойдёёёём – пропел ПалЕц старший, не выпуская лацкана пиджака официанта, таща его за собой в сторону туалета.

- А ты стой здесь и не дёргайся! – рыкнул Виссарион второму ПальцУ. И они, с Толстым, заблокировали его с двух сторон. Помня, по видимому, экзекуцию месячной давности от этих двоих, Палец-младший не стал особо дёргаться. К тому же, ещё и омоновцы вышли вместе со своим проверяющим, командиром роты, Путеевым, Иван Иванычем.

« Чё ты их раньше не приехал проверять, когда к ним за помощью обращались? Да и, вообще, запретил бы им на службе играть в денди» -полетел мысленный виссарионовский сигнал, который, естественно, не был ни кем услышан.

Омоновцы остановились, как раз, в центре вестибюля и о чём-то ещё хотели «перетереть», как со стороны мужского туалета раздались крики, шум, мат.

- Лёха, брательник, на помощь , - раздалось что-то совсем уж неожиданное.

Только ПалЕц-младший дёрнулся в сторону сортира, как тут же, Виссарион заломом руки и подсечкой обрушил его на бетонный пол харей. Как и прошлый раз, усилие не рассчитал и приложился с избытком. Кровина из носа поверженного, махом, украсила всё в радиусе полуметра.

А из туалета неслось душераздирающее:

- Лёхаааааааа!!!!

Омоновцы кинулись на крик и вытащили из туалета второго, окровавленного, ПальцА, на сей раз – Костю.

Следом, медленно, вышел, почти невредимый, Андрюха, подувая на распухшую кисть правой руки и, потерая, её. Вис с Вовкой, будучи свидетелями Костиного триумфа над прокурором ( чью шапку Толстый носит до сих пор), глазам своим не верили, глядя на случившееся. Всё произошло , как и предвидел Виссарион. Узкое пространство туалета и Андрюхин рост, сделали неоспоримым его преимущество, даже перед таким опытным драчуном, как ПалЕц старший.

Ну, а страх, только добавил силы и резвости – враг повержен позорно и окончательно.

- Твою мать! – воскликнул Путеев, - Ну-ка давайте-ка этих ублюдков сюда, я на них гляну.

Омоновцы толкнули на диван старшего, а Вис с Толстым швырнули, туда же, младшего. С окровавленными рожами, их, вообще, невозможно было отличить друг от друга.

- Женьку Араксенко позовите!!!!- взвыл, опять, ПалЕц-старший, - Почему нас всегда избивают, когда мы сюда приходим? Мы никому ничего плохого не сделали. Позовите Женьку! Женькуууу!!!!

-Ну-ка, пасть закрой, козлина! – взглядом удава уставился на него омоновский ротный.

Ростика он тоже был небольшого, даже ПальцАм уступал, но коренастый, мускулистый, светловолосый, возраст –чуть за тридцать.

- И быстро, сказал, что ты там в туалете делал? – внушительно добавил он

- Меня Андрюша –официант ваш- избил

- За что он тебя избил?

- Я с него долг потребовал, а он меня избил

У халдея от такой наглости, аж челюсть отвисла.

- Костя, так это же ты мне должен двести тысяч и отдавать не хотел. У меня свидетели есть

- У меня тоже свидетели есть, что ты мне должен двести кусков и золотую цепку. Женька Араксенко подтвердит. Женьку позовите!

- Да я… Да я…, - Андрюха слов не находил от негодования, - Да ты охерел, что ли! Я что и в туалет тебя драться затянул???

- Ты меня, сука, затянул! И избил!!!

- А меня, - встрял ПалЕц младший,- Избил, вон тот, козёл усатый, - грязный указательный палец в сторону Виссариона, - Оформляйте давайте мне направление на снятие побоев. И заяву на него я щас накатаю!

- И я накатаю на этого грёбанного халдея, - захныкал старший, - Писец тебе, Андрюша! Понял?

Пальцы встали с дивана и, с ненавистью, уставились один на Виса , другой – на халдея.

Но тут не выдержал ротный и ногами, обутыми в берцы, начал наносить близнецам удары по туловищу и животу, да с такой силой, что оба снова упали на диван и только успевали укрывать свои хари.

- Твари!!! Мрази!!! Скоты!!! – приговаривал Путеич, как звали его сослуживцы, - Я же вас, ПальцЫ грёбанные знаю, как конченных беспредельщиков!!! Вы тут ещё права качаете!!! Заявление, суки, собрались писать!!! Я вас самих сейчас распишу!!! – поле чего последовало ещё несколько сильных ударов.

Сзади кто-то потянул Агасферова за рукав. Он оглянулся и увидел Кустина.

- Виссарион, как эти гандоны опять здесь оказались? Я же дал вам право фейс-контроля. Зачем всякую мразь запускаете? Проблемы ищете?

- Это их Женя заппппустил , - пояснил происходящее Толстый, - Виссарион в игровом зале работал.

- Как он заипал этот Женя!- Кустин покачал головой, - Короче, Виссарион Александрович, пусть этот мудак торчит в казино и к дверям больше не подходит. Тебе предоставляется право решать, кого запускать, кого нет. Понял? И ещё, мужики, запоминайте всех, кто косячит и , в следующий раз, не пускайте их больше. Паша забыл плакат сварганить, а когда выйдет из больницы – неизвестно. Может, займёшься?

- И рад бы, Васильич, да днём-то я тоже работаю.

- Плять, как ты выдерживаешь…? Ладно, что-нибудь придумаем… А, пока, выкиньте этих уродов и никогда больше не пускайте.

Сказано – сделано и , через считанные секунды, отморозки очутились на улице.

Забавно было наблюдать в окно, как они ревут и швыряют снежки в окошко. Потом, исчезли куда-то. Минут через двадцать раздался стук в дверь. Открыв окно, Виссарион увидел вооружённый автоматами , наряд милиции. Что за чёрт! Омоновцы, наверно, вызвали – ротному лень утром на автобусе добираться… Оказалось – нет. Едва открыв дверь, Виссарион с Толстым увидели за спинами ментов, ПальцОвские разбитые хари. Кровь уже давно высохла, но смывать её они, почему-то, не спешили.

- Да, да, вот эти нас избили, завопили однояйцевые. Избили и деньги отобрали. Мы заявление писать будем.

- Что вы можете пояснить по этому поводу? – поинтересовался старший наряда

- Знаете, старшина, - Агасферов пропустил наряд внутрь помещения, - <a href="file:///C:/%D0%BF%D1%83%D1%81%D1%82%D1%8C">Пусть</a> вам пояснит ваш коллега. Иван Иаваныч, - позвал он Путеева, - Поговори тут...

Путеев подошёл, поздоровался и когда узнал, в чём дело? – рванул к двери, открыл её и, сразу же, к ПальцАм:

- Вы, пидоры, мать вашу, вы ещё здесь? Вы ещё заявы писать вздумали? Ну-ка, парни, хватайте их, щас мы оформим, как надо этих скотов.

Мигом, эту шушеру заволокли обратно, ткнули мордами в пол и оставили так лежать, пока не написали все рапорта, заявления, не взяли объяснения. После чего, в той самой машине, которую они вызвали, их же и отправили в отдел.

- Что за жулик пошёл? – возмущался Путеич, -Милицию вызывают, жалуются, заявы катают… Это что, по понятиям что ли? Ну и доооожили…

Это было последнее посещение этой сладкой парочки заведения. Больше их сюда не пустили никогда. Правда, стычки с ними ещё случались, но вход ПальцАм был заказан навсегда.

Самое интересное, что и Гума сумел сегодня отличиться.

В то время, как в вестибюле разгорелся сыр-бор с ПальцАми, к нему подбежала кассирша казино Лариска и сообщила, что в комнату отдыха крупье, только что, зашёл какой-то мужик. А там никого нет ! Крупье –кто в работе, кто перекусить отлучились, кто… мало ли.

Гуманоид, наблюдавший издалека сцену, разыгравшуюся на входе, всё равно чувствовал какую-то неловкость. Он понимал, что такие его отлынивания от экстремальных ситуаций, ему, отнюдь, авторитета не добавляет и ждал случая отличиться. Вот Лариска-то, и подвернулась удачно со своим сообщением. Гума подкрался к комнате отдыха, приоткрыл дверь и увидел постороннего, опустошающего сумочки и прочие личные вещи казиношников. Фигура показалась ему знакомой, но рыться в памяти времени не было. В прыжке нанеся удар ногой и припечатав супостата к стенке, Гума, тут же повалили его на пол и обездвижил.

- Позови кого-нибудь из охраны, - скомандовал он кассирше, что та, немедля и сделала.

Она подоспела, как раз, к тому моменту, когда ПальцОв выводили на улицу. И, опять же, не к омоновцам, а к Агасферову обратилась:

- Там Женьке надо помочь.

- Где там? –спросил Виссарион, уже страдавший от такого внимания и, если можно сказать, доверия.

- В нашей комнате.

Вис с тоской глянул в след омоновцам, вышедшим за нарядом из дежурной части. Можно и Толстого послать, конечно, но… Чё уж уподобляться Гуме?

- Меня там хватит одного? –поинтересовался он , на всякий случай.

- Хватит. Женька его уже повалил.

- Кого его?

- Да мужика какого-то. Забрёл к нам в комнату и давай вещи шмонать. Ну Женя его и скрутил.

- Так пойдём быстрей, чё мы тут торчим?

У дверей уже стояло несколько казиношников, что-то возмущённо обсуждавшим и поглядывавшим внутрь. Виссарион с Лариской отстранили их аккуратно и вошли в комнату.

- Ты думаешь, это кто? – скаля клыки, весело поинтересовался Женька, кивая на поверженного.

- Щас гляну и отвечу на твой вопрос.

- Погоди! Вон скотч возьми, давай его обмотаем, а то мне надоело его держать.

Охранники быстро обмотали руки задержанному и ноги выше колен, чтоб мог передвигаться, но не мог махать ими и бегать. Затем, перевернули его на спину.

- Оп-паньки! Вот это сюрприз! – воскликнул Виссарион.

Перед глазами присутствующих предстал ни кто иной, как муж официантки Людки – тот самый мент, который оскорблял Виссариона и которого они с Толстым прогнали пинками.

- Ну и кто из нас чёрт?- поинтересовался Вис

- Парни, отпустите меня. Сам не знаю, что на меня нашло. Уйду и больше никогда здесь не появлюсь.

- Ты, итак, здесь никогда не появишься. Женя, у него, наверно, служебное удостоверение есть. Глянуть бы…

- Есть, - всё ещё тему-то радуясь, произнёс Гума, - Вот оно! Младший лейтенант милиции, участковый уполномоченный. Прикинь, что он делает у себя на участке, какой беспредел творит

- Парни, отпустите. Меня ж с работы выгонят. Куда я пойду? Вы ж к себе не возьмёте

- Прикинь, какой отмороженный! Его в тюрьму надо сажать за воровство, а он в ментовке хочет остаться. Или к нам примкнуть. Пьяных клиентов обирать. Так, кто из нас чёрт-то, ты так и не ответил,- кулаки виссарионовские , так и чесались, так и хотелось почесть их об этого мерзавца. Эх, если бы не скотч! Чё он раньше не посмотрел, кто под Гумой лежит?

- Я, я чёрт! Извините, если обидел, отпустите только.

-Это ты будешь сейчас, обиженным. – Гума похлопал по щеке мента-ворюгу, - Вон, парням тебя отдадим, пусть с тобой делают, что хотят. Как, парни, - обратился он к крупье, - Не хотите отипать этого мусорка? Чтоб неповадно чужое было тырить. Пустите по кругу?

- Да на хер он нужен! – воскликнул Женя-Мушка, - У нас что, баб что ли нет? Плюнуть ему в рожу, дать под сраку …

- О! – Гума поднял вверх указательный палец, - Так и сделаем. Таких козлов и пидоров надо учить, учить и ещё раз, учить! Вис, я правильно Ленина цитирую?

- Бесподобно!

- Ну, тогда, приступаем!

Гуманоид потянул носом в себя, поводил, как верблюд, челюстями в разные стороны, прищуренным глазом, как будь-то, прицеливается, оглядел физиономию Людкиного мужа. Потом, в обычной своей манере, взял его за уши и…

Всё содержимое Гуминой пасти выстрелило в переносицу, проштрафившегося, мента и, симметрично, потекло сверху вниз. Казиношники радостно заржали и зааплодировали, лишний раз подтверждая, как любит наш народ справедливые возмездия.

- Пфули, ржёте?! – Гума почувствовал себя в центре внимания и неким властелином, уже в который раз, - Ну-ка, каждый по очереди! А то бы вы видели сегодня все ваши денежки.

« Неужели послушаются?»- Виса распирало от любопытства.Ему очень хотелось понаблюдать за экзекуцией в силу мерзкого характера. Сам-то, как всегда, устранился.

И послушались! Ещё как послушались! С хохотом, толкаясь, игровая братия посылала плевки по прямому назначению.

Уворачиваться было бесполезно. Связанные руки, Гумина пригоршня, крепко держащая за волосы, не оставляли никаких шансов. Хотел было, заорать, позвать на помощь, но чей-то плевок влетел прямо в рот, вызвав рвотную реакцию. В итоге, всё, чем его сегодня угощал Андрюха, оказалось на полу комнаты отдыха, по счастью, никого не задев.

- Ну, ни фига себе! –возмутился Алекс, - Кто теперь это убирать будет?

- А тот, кто наделал, тот и будет, - безаппеляционно заявил Гума. Он попытался снять пиджак с воришки, но скотч не оставил на это никаких надежд. Гуманоид не из тех, кого могут остановить от задуманного такие пустяки. Обыскав ещё раз Людкиного мужа, он обнаружил бирку от одежды.

- О! – снова указательный палец взмылся вверх, - Несите его куртку сюда.

- Не надо, парни, не надо, - умолял Людкин муж, - Развяжите меня, я сам всё уберу. Отпустите, только, потом.

- Вот тебе! Видел? – это Гума о двух своих средних пальцах, что в упор, продемонстрировал своей жертве, - Тебя, только развяжииии… Ну, где куртка-то?

- На, вот она! – кто-то , из-за голов казиношников швырнул куртку прямо на пол.

- Ну, вот, другое дело, - удовлетворённо произнёс Гума и начал возёкать ногами курткой по полу.

Казиношников, да и Виса, пожалуй, начала утомлятьь эта сцена и все ждали развязки. Она, конечно, наступила, но оказалась ещё более отвратительной, чем завязка.

Людке, сбившейся с ног в поисках мужа, какой-то доброжелатель( ница), дал наколку и она появилась в самый момент уборки блевотины. Появилась, естественно, в сопровождении Андрюхи. Глянув на свою, обвитую скотчем, половину, особенно на физию, которую она так любит целовать, с Людкой случилась истерика. Она визжала, стучала ногами, не в силах произнести ни слова. Казиношники, зажав уши, разбежались, кто куда. Дальнейшее затягивание драмы не имело смысла и, накинув куртейку на голову хозяина, Вис с Гумой отвели его на разборки к омоновцам.

Андрюха решил последовать за ними. Нынче он уж был учёный и никакой агрессии не проявлял. Шёл молча, с бесстрастным выражением лица. В кабинет заходить не стал, а только просунул голову.

В двух словах описав случившееся блюстителям порядка, охранники стали наблюдать за реакцией омоновцев. Долговязый, так и не повернул головы своей кочан от денди, второй же- омоновец- Вовка- ножницами расстриг скотч и заставил задержанного выложить всё из карманов.

Чего там только, не было!

Ключи, брелки, несколько бирок для одежды- новоявленный Ручечник из известного фильма - несколько пачек сигарет, причём все початые, несколько штук игровых фишек на небольшую сумму и пара кошельков.

Короче говоря, обладатель этого богатства сегодня зря время не терял и изрядно потрудился. Кстати, в одном из кошельков, официант Андрюха признал свой.

Долговязый отвлёкся от денди, глянул на задержанного, глянул на содержимое карманов, глянул на Андрюху, пересчитывающего свои купюры, потом опять уставился на задержанного.

- Ты милиционер, что ли?

Тоткивнул.

- Тебя надо выипать, козёл,- вынес свой вердикт Долговязый.

« Ты, наверно мечтаешь об этом с тех времён, когда Промакашка отказался брать у тебя «на клык» - с неприязнью подумал Виссарион.

По всему было видно, что омновцам не хочется возиться с этим делом: рапорта писать, объяснения брать и давать – мороки-то сколко! И оставить всё, и пустить на самотёк, тоже не решались. В конце концов, омоновец Вовка взял служебное удостоверение мента –воришки, разрезал ножницами на мелкие, мелкие части и, глянув на Людкиного мужа, произнёс:

- Пошёл на хер отсюда, пидор! Лучше будет, чтоб ты сам написал рапорт на увольнение…

- Можно, я умоюсь?- попросил мент-воришка, -И одежду почищу.

- Что??? – омоновец прищурился недобро, - В морге тебя оденут. И почистят, заодно… Не хватало ещё, чтоб всякий пидор шкворил здесь всё своим присутствием. Пошёл на хер, я тебе сказал!

После такой тирады, оплёванный, облеванный, опозоренный Людкин муж, счёл за благо исчезнуть по-скорей, не прихватив с собой Людку.

Его уволили!

За этим «красавцем» была куча других « подвигов» и руководство искало, только повод с ним распрощаться. « Потерянное» удостоверение оказалось, как нельзя, кстати!

Не прошло и года, после этого, как Людка с ним развелась!

« Ну и работёнку Господь Бог мне подкинул- размышлял Агасферов над увиденным, - Опять, плевки, опять говно, опять блевотина… Фу, как низко я пал! Почему лицезрением такого дерьма, должен зарабатывать себе на жизнь? Да ещё активно пачкаться в нём… Или работу не выбирают, в ней живут и умирают? Печальная перспектива…

С другой стороны: так часто, в обыденной жизни, приходится сталкиваться с мерзавцами и мразью… Много ли раз я был свидетелем справедливого возмездия оных? Да, почти, никогда… А здесь, за два месяца… Да, какой там! За сегодняшний день только, минимум три подонка наказаны. В том числе, и с моей помощью… А до закрытия ещё –ой-ё- ёй! Не факт, что ещё кто-то не подвернётся… Конечно, с точки зрения какого-нибудь законника, либерала или убогого моралиста, методы возмездия достойны осуждения всяческого… Ну, что такое: мазать говном, плевать в харю, пинать по яйцам… Да и по какому праву!? Кто уполномочил?...

Ни по какому и никто…

А если система не действует? Ну, та самая, с правами и полномочиями… Пусть процветает безнаказанность?

Вот так вот, положа руку на сердце, сколько бы мерцавцев отказались бы от своей мерзости, если бы заранее знали, что их рожи будут, публично, обхарканы или вымазаны дерьмом ? Причём, теми, кому они нагадили…

Ответ очевиден!

А восстановленная справедливость…? Как часто мы становимся свидетелями торжества справедливости?

Опять, ответ очевиден!

А тут – пожалуйста- люди своими глазами видят, что справедливость есть-таки.

Есть!

Пусть, даже, со своеобразным уклоном…

Ну, право же, разве не по библейскому принципу: сделал дерьмо – дерьмом вымазали, плюнул в душу – получил плевки в харю, нагадил – тобой же гадость и подтёрли… ? Вариантов не счесть!

Справедливость восстанавливается справедливыми методами…

Коснись такое законника, либерала или моралиста - неизвестно ещё, устояли бы они перед искушением ТАКОГО возмездия или предпочли букву закона, в результате которой поддонок остался безнаказанным?

Ответ очевиден! …

Я, кстати, не жажду принимать во всём этом участие и справедливость в отношении кого-то, мне – до фени!

Так, утешаю себя…

Ищу луч света в тёмном царстве…

Появится возможность, с удовольствием предоставлю другим вершить справедливость… а я уж так, как-нибудь… Лишь бы семья не бедствовала…»

Размышления Виссариона прервал, появившийся Гума. Он великодушно пожал охранникам руки, похвалил за хорошую работу и произнёс фразу, от которой охранники окончательно убедились что Женина « кукушка» безнадёжно окрепла и грозит ему тяжкими последствиями. После восхвалений, Гуманоид проявил властолюбие и, с дуру, вякнул:

- А теперь, послушайте моё распоряжение: ПальцАм, отныне и навсегда, путь в «Арану» закрыт и с кем бы они не приходили – не пускать! Понятно?

- Понятно! Ты, Женя, не иначе, как другой источник звонков в Пендостан нашёл? – не удержался от подгрёбки Вис. На что Гума не счёл нужным отвечать, а встал и гордо удалился.

« Ну артииист, -усмехнулся Агасферов, - Чужие рапоряжения отдавать за свои… И он верит, что его кто-то всерьёз воспринимает? Прям, как у Гоголя: вот кому пристало начальство, как к корове седло…»

Вот, только, корова, в отличии от Гумы, к седлу не рвётся, а его, просто . тянуло повластвовать. Причём, властвовать безраздельно! Комплекс сенсея, напрочь, овладел мозгом Гуманоида. Отсюда и уверенность в том, что только он знает как правильно и только ему ведома некая истина, дающая ему право повеливать.

Это убогое «сенсейство» ни раз уже сыграло злую шутку с Гуманоидом, но выводы он не делал. Или, наоборот, делал, но своеобразные, суть которых заключалась в следующем: его неудачное властвование происходит не по его вине, а по вине людей, не достаточно просветлённых.

В отличии от него.

То есть – «мутных», а по сему, не он должен учиться чему-то(не катит сенсею!), а другие.

Долгое отсутствие Паши, породило иллюзию, что он никогда не вернётся больше, а должность его не может быть долго вакантной, а раз так, то лучше кандидатуры, чем он, Гума, и не придумать вовсе. Одна иллюзия, обычно порождает другую. Так вот, второй иллюзией было то, что должность начальника охраны не соответствовала его, более высокому, предназначению. Раз так, то все охранные дела- по боку. Раз, по боку, то и свои тренинги охранников, перед началом работы, он прекратил. А вот совать свой огромный нос в дела крупье и, особенно, официантов, Араксенко стал с вызывающим постоянством.

Особенно, доставалось Кисе.

Только и слышалось: « Киса, плять, куда халдеи твои подевались? Клиент ждёт! Киса, плять, почему столы до сих пор, не убраны? Мне твоих халдеев под сраку пинать? Киса, плять, почему в баре херовый ассортимент напитков? Я должен твоего снабженца под говно пинать? Киса, плять, почему срач в зале? Куда твои уборщицы смотрят и ты, мудила, вместе с ними?»

И так –до бесконечности!

Мало того, в своей постоянной слежке за директором ресторана, Гума выявил одну, не очень красивую, склонность Кисы. Она, обычно, проявлялась по пятницам и субботам, когда в «Арану» приглашали стрептизёрш. Своё «открытие» кисиных странностей, Гума решил зафиксировать при свидетелях. Одним из них, поневоле, оказался Вис.

Как-то, в самый разгар эстрадных раздеваний, его поманил к себе Гума. Взяв за рукав и приставив палец к своим губам- тихо, типа- потащил за собой. Причём здесь «тихо» при играющей музыке, было не понятно. Но вот, он подошли к крайней колонне и Агасферов увидел Кису. Тот стоял с открытым ртом и весь был поглощён происходящим на сцене. Казалось бы – не он один, но…

Правая рука Кисина была так глубоко засунута в брючный карман, а сам он так наклонился в сторону, что возникли смутные подозрения… У Виса, разумеется. Гума, похоже, давно и обо всём, осведомлён. Вот и сейчас, подкравшись сзади, он как рявкнет:

- Руки оторву, онанист грёбанный!!!

Киса вздрогнул и потерял дар речи от страха, а Гуманоид продолжал

- Иди на хер отсюда, суходрочка ипаная. Руки отрову! Или дам свой подрочить. Ртом! При всех!

Киса стремительно ретировался. Столкновений с Жекой, он всегда избегал. Тут уместно сказать, что подружка у Кисы была и не плохая – новая кассирша Ида . Этакая миленькая жидовочка, она, даже, жила у него в квартире. Более того, Ида там даже регулярно, подметала и мыла пол, чего не бывало с момента рождения Кисы. И тем не менее…

Видать, свою мужскую полигамию, Киса выражал таким оригинальным образом.

- Вот видишь, - это уже к Вису, - Ну, какой это директор? Согласись…

Трудно было не согласиться, как, в прочим, и согласиться с тем, что Гума – достойная альтернатива. Как бы, в подтверждение этого, Гуманоиду что-то не понравилось в происходящем на сцене, и он полез с разборками к богеме. Потом, очутился на кухне, за что-то разнёс поварих, заглянул в бар и вступил в прения с Бичеваткой.

Всё оглядел, окинул взором, всё видел этот пуп земли, этот центр Вселеной. Охрана, вот только, его уже не интересовала. Что там? Как там? Да, по фигу! Поболтать, правда, сюда и , только, сюда приходил. Вот и сейчас, от Бичеватки, направился к ним.

- Фу! – произнёс он, плюхаясь на диван, - Всем вставил! Всем дал просраться! А то, ишь, расслабились…

- Тебя кто-то уполномочил, или ты по собственной инициативе? - поинтересовался Вис.

- Пока, по собственной. Но скоро приедет Макар… Полномочий, Вис, у меня будет –о! – Жека провёл ладонью по горлу, -Я их всех морально подготавливаю, чтоб знали, что я всё вижу, всё знаю, что от меня ничего не утаишь, что я – вездесущий.

- Угу, вездесущий, - проворчал Вис, - Вездесущий, с двумя «С»!

Оба Вовок прыснули со смеху. Толстый – потому, что ещё не забыл грамматику, а швейцар, потому, что много читал. А Гума понял про подвох, только потому, что Вовки весело смеялись.

- А какая разница, с одной «с» или с двумя?

Толстый достал блокнот и ручку.

- На, Женя, напппиши слово «вездесущий»

- На хера? – Женя терпеть не мог писать. Хоть, что-то…

- Ну, напппиши, напиши, трудно что ли?

- На ! – Гума размашисто написал, - И что?

- А ттттеперь, - терпеливо разъяснял Толстый, - Делим слово пополам: «везде» и « сущий». То есть, существующий везде. Это, когда одна «с»! А теперь, подставляй сюда вторую «с»

Жека, как послушный школяр, подставил –уж ,больно, заинтриговало его это.

- А теперь, читай,- Вовка опять засмеялся

-Ссущий, - прочитал Жека недоумённо , - И что?

Глянул ещё раз на хохочущих собеседников

- Ах, ссущий!!! В смысле, ссать? Ссущий везде… , - и Гума покатился от хохота,- Ну, Вис, ну, сволочь, это только ты мог такое придумать!!!

- Авторство не мне принадлежит, - скромно возразил Агасферв, - Просто, книги надо читать и на спектакли ходить…

- Ладно, - подымаясь, произнёс Гума, - Пойду ещё везде поссу, чтоб нюх не теряли суки!

- От твоего ссанья, последнее обоняние потерять можно, - в след ему ляпнул Виссарион.

- А почему он так уверен, что его сделают директором вместо Паши? - вопрос Толстого не был адресован никому, конкретно. Это был, скорей, вопрос- размышление. Но Вис отреагировал на него:

-Версия номер один – у Жеки проснулась мания величия. Версия номер два… Да её, попросту, нет – мы же не знаем его взаимоотношений с учредителем.

Что ни говори, но всё стало складываться так, что Гумина самонадеянность на скорое повышение ещё более укрепилась.

23 февраля, в день Защитника Отечества, всё прошло без особых осложнений, хотя народу поприбавилось прилично. Было всё, как всегда! Закрылись во время, и персонал решил отметить, столь знаменательный, праздник. Администрация не возражала, даже выделила несколько бутылок водки. Поощряя тем самым патриотизм в подчинённых.

Виссарион не стал принимать участие в общем торжестве, ему – на работу. Тогда ещё, этот день не считался выходным. Предприятия работали, в школе занятия не отменяли.

Как уж там отмечали, сколько уж в итоге, выпили – не в этом суть. Главное, вечером, к моменту открытия, все пришли во время, полные сил и желания поработать на благо.

Всё уже было готово к открытию. Возле бара торчали Кустин, Кременок и Гума. Виссарион с Толстым сидели напротив и в дела руководства не встревали. Зал ещё не осветили иллюминацией и было темновато. Вот в этом-то «темновато» и показалась чья-то, пошатывающаяся, фигура.

Первая мысль: ну ни хрена себе! Неужели кого-то из вчерашних посетителей проворонили ? Бывает же так: выпил человек, завалился куда-нибудь, сейчас проснулся и пытается выбраться из мрака на свет.

Да, абсурд! Шмон всегда на столько добросовестный, что шансов затаиться-спрятаться, ну – ни каких!

Банкет персонала, как-то, выпал из головы, тем более, что ни Вис и не Толстый участия в нём не принимали. Фигура с трудом передвигалась, цепляясь за стену. Бежать и выявлять – кто это? –нет никакого смысла, сюда же движится, здесь и поймаем. Заодно выясним: кто и что? Осталось-то, понты –пять-шесть шагов этого тела.

Вот уже четыре… Вот уже, три… Вот уже… Ба! Да это Киса! Собственной персоной! Пьяный и не проспавшийся до безобразия.

- Уууууу…. Оооооо….Ну, ни хера себе! – приблизительно такими овациями было встречено появление директора ресторана.

Проморгавшись и привыкнув к свету, Киса, наконец-то понял, где он находится и кто перед ним.

- Привет, мужики!- промямлил он.

- Привет, Игорёша, пьяная рожа, - Кременка опять рифмовать потянуло, - В начале рабочего дня – пьяный, как свинья!

- Праздник же, Серёга, чё ты…, - заоправдывался Киса.

- Праздник? Ты ж не служил, какой, на хер, праздник? Я, вот, не служил - поэтому трезвый…. А ты? Защитник Отечества… А! Мужики! Звучит-то как – защитник Отечества Киса! Чтоб, завтра же, похерачил в Чечню!

- В Чечнююю? Зачем, в Чечню? – первая же мысль : как отмазаться? Вдруг, Кременок не шутит – с пьяну-то и не поймёшь.

Но тут встрял Гума:

- А чё это от тебя говном воняет?.

Попахивало, и впрямь, изрядно, но никто, коме Жеки, не догадался свести вонь и Кису к общему знаменателю. Кустин стоял, похохатывал, а Кременок поводил носом вокруг Кисы и изрёк:

- Правда, воняет. Обосрался, что ли?

- Нееее… - протянул Киса, - Это я зубы не почистил. Щас пописию, приведу себя в порядок, и всё будет нормально.

- А ты чё, говном, что ли закусывал? –снова вмешался Гума, - Зубы он почистит…

- Знаешь, Женя, когда из тебя пьяного слюни текут… , - что дальше хотел сказать Киса, никто так и не услышал из-за грохнувшего, как лавина в горах, смеха

Что называется, не в бровь, а прямо в глаз. Хохотал и Жека! Надо отдать ему должное, он, почему-то, никогда не комплексовал по повду такого стрёма со своей стороны.

- Ладно, пинтуй, приводи себя в порядок, - сквозь смех проговорил Михалыч, - А то народ скоро пойдёт, а ты благоухаешь тут…

Киса косолапо поплёлся в туалет. Неуспел он сделать и двух шагов, как из левой штанины что-то выпало. Сделал ещё шаг – выпало из правой.

- Киса, что из тебя сыпется? – поинтересовался Око.

- Да это же говно!!! – вскричал Гума с таким триумфом, как, будь-то, сорвал джек-пот.

Киса остановился, рассеяно глянул на выпавшее, дотронулся носком ботинка до ближайшего выпавшего предмета и проговорил:

- Да, это –говно. Мне снилось, что я какаю, но я думал –это во сне…Щас, пописию, вернусь и уберу всё.

Хохотали все!

Хохотали долго!

Хохотали, когда Киса невозмутимо, убирал сврё дерьмо.

Хохотали и потом, вспоминая сей конфуз.

Уникум Киса и обосрался-то уникально: не жидко, как некоторые несчастные, а твёрдыми фракциями, без всякой натуги, почти ничего не измазав…

- Андрей, - наконец-то, успокоившись, проговорил Кременок, - Убирай его на хер! Какой из него директор? Вон, Эрпэгэ увольняется, пусть будет, вместо него снабженцем.

Кустин, согласно кивнул, вылив невольно, бальзам на душу Гуманоида.

Всё! Не отвертитесь!

Двух директоров уже нет. Его кандидатура –самая достойная и неоспоримая!

Охрану же…

Он найдёт какого-нибудь достойного мужичка, без подгрёбок как Агасферов. Мужичка, который будет благодарен ему за это по гроб жизни. Будет на всё смотреть его глазами, будет ему во всём, бесприкословно, повиноваться, будет, короче говоря, его вторым «я».

А Виссарион?

Его же планировал на своё место, с самого начала?

Ну, мало ли? Планировал –перепланировал… Пошёл он в … или на …!

Слишком много себе позволяет. Слишком уж его любит начальство. Слишком уж он распускает свой язык, остряк хренов… Нет, Виссариону он охрану не доверит. Вот, этому усатому! Перетопчется! Будет директором, он, вообще, от него избавится… А то, заступников до фига… И ему, урок на будущее Будет знать, как прикалываться над ним – его благодетелем!

Везде ссущий, так везде ссущий! Он нассыт и здесь. Чтоб кое кому, не повадно было умничать. Управу и на умников найдём!

Такие или , типа, такие мыслишки лелеяли самолюбие Гуманоида.

Но!

Закон подлости в казино, ещё никому отменить не удавалось и уж, тем более, Гуме.

На другой день, неожиданно, на работу вышел Паша. Руку ему залечили, как могли, но инвалидность третей группы он получил, так как кисть почти не работала.

Таким образом – минус одна вакансии.

А, когда он заявил, что берёт в свои израненные руки бразды правления и рестораном, на Гуманоиде лица не было.

Так изничтожить все мечты, в один момент. Медитация-то, почему не помогла? Божок, что ли скурвился?

Ведь, Ирка была бы в его подчинении и тогда бы, уж точно, от него не отвертелась. Короче, Паша оказался более вездесущим, чем он. Причём, вездесущим, как с одной «с», так и с двумя. Для Гумы, разумеется…

Да чтоб этому лысому!!!!!

Гума, аж, почернел от горя. Ходил, отрешённый от всего, ни с кем не общался, ни с кем не разговаривал, напрочь, игнорировал кабинет администрации. Где он кофе пил- одному Богу известно. Про медитации, уж и говорить не стоит. Справедливости ради, надо заметить, депрессия его продолжалась недолго.

Как только наступила неделя смены, в которой работала Окорочок, позитив снова овладел Гумой. Чернота прошла, лик воссиял, клыки от нисходящей улыбки, засверкали пуще прежнего. Из поля зрения своей пассии, вообще, старался не выпадать. И, комплементы, комплементы, комплементы…

Бесчисленные комплементы, на которые Окорочёк, сперва, не реагировала, а, потом, даже, не считала нужным скрывать своё раздражение. Гуманоид такую реакцию объяснял исключительной скромностью Окорочка и, тупо , продолжал превозносить её до небес. Что ж, у каждого свои представления о способах покорения женского сердца. Но не надо и забывать о характере этой «очаровашки», с её резкими синусоидами перепада настроения. Как раз, в самой пиковой, нижней фазе, однажды, Гума и влез со своими восторгами и воспеваниями.

. Истерика Окорочка была фантастической! Вся валерианка, весь пустырник что нашлись в « Аране», были вылиты в горловину Ирки, только бы она успокоилась. Лишь это, на некоторое время, тормознуло Гуманоида от навязчивости и, всего лишь, для того, чтоб найти объяснение: что он делал не так, вызвав такую неожиданную реакцию? Подвалив к охранникам, усевшись, как всегда, между ними, после непродолжительной паузы, Гума спросил:

- Слышали?

- Что именно, шеф? – изобразил полное неведение Виссрион.

- Как что?! Весь персонал и посетители ресторана сбежались на Иркину истерику…

- Ах, да, что-то такое было, мы не предали значения. Смотрим: ты –там, в помощи, вроде, не нуждаешься, ну и решили не кипишиться. Что –то серьёзное?

- Даже не знаю, что и думать… Я сказал Ирке, что у неё самая лучшая походка в мире. Она, как швырнет поднос на пол со всего размаха, как завизжит! Все сбежались, наверно подумали что я её насилую… Что я такого сказал?

- « Вот, придурок! Сказать косопятой, что у неё самая лучшая походка в мире…» Да всё нормально, Женя, у неё, наверно, менструация сегодня сам понимаешь…

- Я как-то, об этом не подумал… Скорей всего… А как, иначе-то, объяснить такую реакцию?... Знать бы точно, что это так…

- Пустяки, право, подойди и спроси. Напрямую! Загляни, в крайнем случае…

Толстый расхохотался. Гуме же, было, явно, не до смеха

- Дурак, что ли? Я, вообще, Вис, тебя не понимаю! Столько лет знаю, а понять не могу: то ты серьёзный – не подступись, то – балбес балбесом. Тут моя судьба, можно сказать, решается, а тебе всё –смехерочки. Нет, чтоб помочь.

- Да я бы рад, да чем?

- Ну, хоть бы посоветовал, как поступать? Ведь, у тебя же, полно баб - поделись опытом.

- А ты, Женя, кккупи ей цветы, - решил Толстый поделиться своим опытом.

- Попробую. Интересно, какие ей нравятся?

- Пустяки, право, подойди и спроси. Напрямую!- продолжал изголяться Виссарион.

- Да, пошёл ты! – Гума резко поднялся и, не говоря больше ни слова, покинул охранников.

- Круто ты ему подгребнул!- усмехнулся Толстый, - Цветы ему , всё равно, ннне помогут. Я знаю, Ирка мне говорила. Её от Жени тошнит уже… Кстати, Виссарион, а почему ты Ирку Окорочком обзываешь?

- Ты-то, откуда знаешь? – удивился Агасферов.

- Мне Женя сказал.

- Вот, сукин сын! Я думал, он не заметил… А он просёк, да ещё тебя посвятил. Ну и ну!

- А всё-таки, пппочему?

- Ты помнишь рекламу ножек Буша? Ну, как они друг за другом идут?

- Помню. Каждый день вижу.

- А вон идёт Ирка. В туалет, наверно… Глянь, сбоку, на её бёдра.

Ирка, как раз продифилировала мимо, помахивая рукой и улыбаясь Толстому. Это было ярким свидетельством того, что синусоида уверенно, ползёт вверх, истерика побеждена.

Пока, по крайней мере…

- Ну как тебе Ирины бёдрышки? – Вису, дюже, любопытно было: совпадёт ли его мнение с чьим-то ещё?- Ничего общего не находишь с рекламой?

Толстый закатился таким весёлым смехом, что его мнение могло высказаться, только двумя, вверх поднятыми, большими пальцами. Смеялся и швейцар Вовка, который за чтением журнала делал вид, что его ничего не касается, но ушами, оказывается,стриг чётко. Да и глаза в очках нашли полное соответствие мультяшных окорочков, реальным бёдрам Ирки.

- А косопятая какая! Глянь сзади, когда обратно пойдёт…, - смех коллег способствовал висарионовскому злоязычию, - А Жека, с дуру, сегодня назвал её походку лучшей в мире. Там такая истерика была! Бабы же знают все свои недостатки.

Вот и Ирка…

Она прекрасно понимает, что косопятый окорочок и элегантная походка – вещи, абсолютно, не совместимые.

Вовки ржали, как угорелые,глядя во след удаляющейся Ирки и слушая комментарии Виссариона.

- Пфули вы тут покатываетесь?- это Гума вернулся незаметно, - Служба мёдом кажется? Щас дёгтю добавлю- мало не покажется.

- Уже добавил!- проворчал Вис.

- Вот, ты можешь мне, как мужик мужику, - без всякого перехода с одной темы на другую перескочил Гуманоид, - Ты можешь как бывший сослуживец, мне прямо сказать, что я должен сделать, чтоб добиться любви Ирины?

- Хочешь прямо? Пожалуйста! Выбрось её из головы, шансов у тебя- ноль.

- Если бы ноль я бы к тебе не приставал. А мои видения? Мне их посылает бог, мой бог и слушаться буду его, а не тебя

- А на кой хер за советами ко мне прёшься? Советуйся со своим богом…

- Это он меня к тебе направляет

- Во плять! Ну, кажи, чтоб больше так не делал.

- Ты должен сказать или сделать что-то такое, - продолжил, ничего не замечая Гума, - Такое…, что у нас с Иринкой всё получится после этого…

- « Ну, мозги я тебе, точно, поменять не смогу». Ладно, коли так, - Агасферову надоела эта дурацкая игра в мистику, - Ты сам этого хотел, так что, без обид, понял? Для начала, выдери, на хер, свои клыки!!! Хватит людей пугать. Найди хорошего дантиста…

Оба Вовок, не сговариваясь, ломанулись в гардероб, чтоб там дать волю своему смеху. Гуманоид же, несколько секунд глядел задумчиво в пол, потом встал и, молча, удалился.

-«За живое задел… На больную мозоль наступил… Имидж Дракулы, на халяву, а я с таким предложениями… Обиделся…. Ну и пусть, может, хоть, отстанет с этой своей хренью…»

Дверь в гардеробе приоткрылась. Толстый со швейцаром, всё ещё ухмыляясь, осмотрели фойе. Не обнаружив Гуманоида, смело вышли и уселись возле Агасферова.

- Ну всё, что угодно ожидал, но что такое Жеке ляпнешь…., - Толстый был, явно, под впечатлением.

- Сам не ожидал. Вынудил, гад

- Прикинь, завтра придёт без клыков, мы его и не узнаем, - высказал версию швейцар.

- Ннне узнаем – билеты пойдёт покуать, делов-то!

- Нельзя этого допустить! – подытожил реплики Виссарион, - Весь шарм Женьки в его клыках. Выдернет, пиши –пропало, брэнд «Араны» безнадёжно пострадает. А Ирке, он – и с клыками, и без клыков –всё равно, на хер не нужен. Поторопился я со своим советом.

Раздался стук в дверь. Саночкин проскочил, ни с кем не поздоровавшись. С этой минуты можно начать отсчёт нового маразма, вменённого охране, как обязанность.

Минут через десять появляется Кременок.

- Короче, мужики, у Сашки вчера колесо с машины чуть не сняли. Не успели, просто. Он, видать их спугнул, а когда поехал, колесо отвалилось перед самым виадугом. Ладно- ночь, никого не задело, а так бы… Короче, по одному будете сидеть в машине стеречь, смена через каждый час. Уловили?

- Уловили! Нам, Михалыч, вдвоём не всегда удаётся сдержать толпу, а тут придётся по одному. Про фейс-контроль, я уж умолчу. Не проще ли сторожа нанять на ваши тачки?

- « Наши тачки» Как ездить на наших тачках до дому, так ничего, а как охранять –наймите сторожа , так что ли?

- Ну, положим, ты давно никого не возишь….

- Виссарион…- «Око» сделал усталый вид, - Давай не будем заниматься этими порожняковыми базарами. Охранять вы, всё равно, будете. Бери Женю за жопу, пусть он здесь постоянно находится, не хер ему вольтЫ гонять в казино.

- Ты начальник, ты и бери его за жопу. Что за манера у вас, у всех перекладывать свои обязанности на плечи подчинённых?

- У кого это у «вас»?

- Господи… Да, у вас! – Агасферов начал раздражаться не на шутку. Обычно, это заканчивалось увольнением, - У вас, начиная с Араксенко, кончая… Давай, ключи! Хоть, часик вас всех здесь не видеть.

Кременок усмехнулся, вложил ключи в руку Виссариона. Тот взял из гардероба куртку и вышел на улицу. Постоял. Сделал глубокий вдох-выдох. Осмотрелся по сторонам. Кременковская «девятка» стояла возле самой лестницы. Висарион сошёл вниз, открыл дверцу, уселся, завёл двигатель, чтоб находиться в тепле и комфорте.

Негодование продолжало в нём клокотать.

«Бездельники! Дармоеды! Тупицы! – думал он, - На работу приходят, чтоб побалдеть, видак посмотреть, любовниц потешить… Даже за собственными тачками не в состоянии уследить! Ладно… В этом тоже есть свои плюсы… Хоть, дымом не дышать и на уродов пьяных не смотреть… Наладятся выплаты в школе, дня здесь не задержусь… Скорей бы!»

Час пролетел незаметно, надо Толстого сюда посылать. Вис закрыл машину, поднялся наверх.

- Жека-то, где? – поинтересовался он у Вовки.

- Он ннне появлялся, - последовал ответ.

- Кто б, сомневался! «Бери его за жопу…» - передразнил он Кременка, - Чё ж, сам-то, не взял своё протеже? Сачок, плять!

- Да ннне обращай внимания, ннне бери в голову,- произнёс Толстый, напяливая на жбан свой прокурорскую шапку. Куртку решил не брать – в машине же тепло, Вис накочегарил.

- Ага! А на метр ниже….

- В смысле, на метр? – не понял Вовка.

- Ну, в армии так говорят: не бери в голову, а на метр ниже…

- Ааааа! Надо зззапомнить, - и Толстый скрылся за дверями.

Как хорошо в машине было! Ни тебе этой, прокуренной, атмосферы, ни этой дурацкой какофонии, ни этих пьяных мордуленций. Зря он расстроился. Может, всё обойдётся и не будет проблем ни с пропуском посетителей, ни с фейс-контролем. А в машине и поспать можно, особенно ему, у которого, с утра, уроки. Он так и поступит через пятьдесят минут. Воистину, нет худа без добра!

- Виссарион, - обратился к нему швейцар, - Я пойду, попью кофе? Засыпаю….

- Иди! Что с тобой делать?

«Ну, вот, остался один… Адын, савсэм адын, как в анекдоте…..Ну-ка, разлюбезный закон подлости, докажи что ты существуешь и обо мне не забыл!»

Раздался стук в дверь. Агасферов приоткрыл « кормушку» в ожидании билетов.

- Открывай, братан! Не тяни – замёрзли, - раздалось по ту сторону двери.

Не терпевший хамского обращения на «ты», Виссарион, на дух не переносил тупорылого обращения «братан». И вот, пожалуйста.

- Это кто тут ко мне в братья набивается?- поинтересовался он презрительным тоном. Наклонившись к кормушке, рассмотрел четверых мужиков с авоськами, полных водки.

- Так вот, «братья», во-первых, у нас здесь вход по билетам, а, во-вторых, со своим спиртным, вообще, вход воспрещён.

- А такие билеты устроят тебя? – в окно протянулись четыре ментовских удостоверения, - Открывай, давай! Мы тут, за столиком, водочки выпьем и пойдём по домам.

- Меня устроят, только, входные билеты установленного образца! А льготы здесь, даже, для Римского Папы не предусмотрены. Итак?

- Ты чё охерел? Рамсы попутал? Щас, мигом, распутаем. Ну-ка, открывай, а то дверь выломаем!!!

- Рискните, если здоровья хватит, - и Агасферов захлопнул «кормушку».

Двери, и впрямь, в «Аране» были замечательные: высокие, прочные, железом оббитые. На счёт АКМ не известно, но ружейную или пистолетную пулю, выдержали бы, безусловно. А уж удары каких-то ментов, пожелавших выпить нахаляву….

- Ну, что? Мне 02 звонить? –поинтересовался Виссарион, после настойчивых и сильных ударов.

- Позови администратора!!!

- Только, не «позови», а «позовите». Так Закон о милиции предписывает обращаться к гражданам?

«Блин! Хоть бы швейцар быстрей пришёл. Не отлучиться даже за ОМОНом –пускай сами со своими коллегами разбираются»

Стук в дверь не унимался. Похоже, менты решили пойти на принцип и добиться своего во что бы то ни стало. Тупая принципиальность никогда не думает о последствиях. А они в « Аране», как и закон подлости, не заставляли себя долго ждать.

Убедившись, что по близости никого нет и дверь никто без него не откроет, Агасферов направился в кабинет, где было не протолкнуться. Вся администрация и омоновцы смотрели очередной видик. На этой неделе смена была боевая, испытанная, рассчитывать на них можно было вполне

- Костя, Толик, там четверо ваших нетрезвых коллег ломится с улицы, идите , разбирайтесь с ними сами, - как можно спокойней произнёс Виссарион и пошёл обратно к дверям. Едва он появился в фойе, как увидел, что какой-то посетитель пытается открыть дверь, чтоб выйти на улицу.

- Стой! Не открывай! – только и успел крикнуть Вис, как дверь распахнулась. В два прыжка оказавшись у входа, он вытолкнул посетителя наружу, но дверь ему закрыть уже не позволили.

Такая наглость разозлида охранника. Пнув по ноге, мешающей прикрыть дверь и, едва, отцепив пальцы чьей-то руки, тянувшей дверь на себя, он был схвачен за лацкан пиджака, ещё чьей-то рукой и вытащен на улицу. Положение, прям скажем, не из приятных – очутиться одному, против четверых злых и не трезвых ментов. Обладатель руки, вытащившей Агасферова наружу, не хилый был малый. Он бы и вторую руку, с удовольствием, пустил в ход, но в ней находилась сетка, полная водки. Рисковать же святым, ради удара по чьей-то физиономии… Ну, это полный моветон!

А, вот, у святотатца Виссариона, нет ничего святого и он, после фразы «Руки убрал мент!!!», так ударил его в пах… Корче говоря, хранитель водки, падая, махнул сеткой и задел ею стену. Минимум три бутылки разбилось, содержимое и осколки оказались на парапете.

- Сука!!!! –чуть ли не хором заорали другие три мента, - Писец тебе!!! – и кинулись на Виссариона. Тому, только и оставалось, как прижаться к стене и отбиваться руками-ногами, моля Провидение о том, чтоб устоять, на тех же, ногах. Продолжалось всё считанные секунды, но Агасферову они показались вечностью. Он не знал, что не только омоновцы, но и вся административная кодла последовала за ним на разборки, почти сразу, после получения сигнала.

И вот, засверкали омоновские дубинки, замелькали многочисленные кулаки, в том числе и призёра чемпионата Европы по боксу. Тела, пару секунд назад, стремившиеся разорвать Виса, махом, неподвижно разлеглись возле входа. Затем их, как кули с мукой, затащили и бросили в фойе харями в пол, сковав наручниками. Думаю, излишне упоминать, что в такой круговерти и всю оставшуюся водку постигласудьба первых трёх бутылок.

Деловито обыскав распростёртые тела, взяв удостоверения и развернув их, Костя, аж крякнул:

- Ну, ни хера себе! Я думал: какие-то сержантики быкуют, а тут, полюбуйтесь, старлей, два капитана, как в кино, и майор. Ну писец, мужики, что мне, теперь, с вами делать?

- Отпускай, если проблем не хочешь, -начал изрыгать угрозы самый крупны из лежащих. Тот самый, что выволок Виссариона на улицу. К тому же, он и по званию оказался самым крупным в этой четвёрке – то есть, майором.

- Вот, если я вас отпущу, - возразил ему Костя, - То у меня, точно, будут проблемы. Вы же сейчас, махом, полетите в ближайший отдел и напишете рапорта, что на вас напали и избили.

- Слушай, прапорщик, - опять майор взял на себя инициативу. Прочие лежали молча и не подвижно, - Я тебе даю слово офицера, что всё будет тип-топ, давай разойдёмся по хорошему.

- Слово офицера, говоришь? – решил вмешаться Виссарион, - Эк, тебя в какие высокие сферы потянуло, майор. Десять минут назад ты вёл себя, как скотина, а не офицер. Что сейчас-то переменилось, лёжа на полу?

Майор повернул голову в сторону Виса. Естественно, узнал источник их незавидного положения.

- А ты, почему бутылки разбил? Ты их покупал?

- Вот видишь, по офицерски себя ведёшь. Честь – превыше всего! Сам поскользнулся…

- А по яйцам, я тоже сам себе пнул?!!!! – заорал майор, - Ты, усатый, ответишь за это!

- Отвечу, отвечу…, - и, уже, к омоновцу – Костя, что от меня требуется?

-Что, что… Заявление тебе надо писать. Как потерпевшему. Причём, очень подробно. Только, давай я, сначала, с тебя объяснение возьму. А ты, Толян, собери объяснения со всех, кто принимал участие в задержании этих орёликов. Если уж оформлять, то всё надо оформлять правильно. Как учат нас в академии. Я ж заочник…

- Ну, что ж, попрактикуйся, я не против. Два опера среди них, говоришь? Тем более надо всё чётко сделать – опера все двурушники.

До лежащих на полу, стало доходить вся серьёзность ситуации. Чтоб там не говорили про задержки зарплат и низкий их уровень в девяностые, ментовской офицерский состав держался за свою работу и терять её, просто так, не хотел.

Ясно, почему…

.Поэтому, признаки жизни начали подавать и капитаны со старлеем.

- Парни, мы тоже офицеры и даём слово, что не будем поднимать шума, забудем всё, только отпустите нас, - проговорил, лежащий справа от майора. Звание его было не известно, т.к. все удостоверения находились в кармане омоновца. Сути это, всё равно, не меняло.

- Ещё один, - вздохнул Вис. Потом, наклонился к лежащему, повернул его лицо к себе, - Попробую пояснить… Вы в курсе, любезный, что офицер царской армии стрелялся, если он не мог выполнить то, за что поручился офицерским словом? Ага, в курсе… И вы хотите сказать, что застрелитесь, если не выполните своего обещания?

- Застрелюсь!!! Детьми своими клянусь, что застрелюсь! – в какой-то истерике крикнул не то капитан, не то, старлей.

Реакция на реплику этого невольника чести была бурной – хохотали, даже, лежащие рядом, товарищи по несчастью. «Весело», очень «весело» протекала ежедне… Пардон, еженочная жизнь в стране по имени « Арана». Читающие эти строки уже убедились. Наверное….

Около часа ушло на все формальности. Толстый всё это время наслаждался покоем внутри машины. В его присутствии, пока, не было необходимости, а снять охрану со своих «телег» директорат не посчитал нужным. Даже в этом случае.

Потом, приехала машина из дежурной части Управления внутренних дел и забрала этих любителей халявы на службе закона. Провожать «гостей» вышел весь эскорт из администрации.

« Ещё один порок наказан!» -ухмыльнулся Вис. И тут же, к Кременку:

-Вот видишь, Михалыч, мне даже нельзя подумать о последствиях, как они наступают. Вдвоём, куда как проще, было бы избежать таких заморочек.

- А Женя где?

- Плять!!! Когда в этом заведении мне перестанут задавать этот вопрос???? А мне давать один и тот же ответ – не знаю!!! Не я его начальник!!!

- Короче, ясно, - подключился к разговору Кустин,- На дверях нужен третий. Давайте подыскивайте. После праздника пусть выходит.

Что касается судьбы этих четырёх «гавриков»… А зачем нам о ней знать? Уволили – не уволили… Наказали –не наказали… По головке, естественно, не погладили но и для «Араны», и для её персонала, не было никаких последствий. Эти четверо, точно, больше не появлялись. Вот, только, другим – себе подобным – не заказали, к сожалению, появляться здесь. Об этом, чуть позже.

А праздник, о котором упомянул генеральный – это приближающееся Восьмое Марта. Готовилась обширная программа и ожидался небывалый наплыв посетителей.

Так и получилось. Чуть ли не за час до открытия, выстроилась очередь в кассу. Не смотря на март, погода была совсем не весенняя: морозило и дул холодный ветер. Что заставляет людей, в таких условиях стоять в очередях, для Виссариона была всегда загадка. Ладно бы, за куском хлеба в голодный год. Ну, раз стоят, значит нравится. Значит – пусть стоят. Никто раньше времени открыться не обещал.

В «Аране» же, происходила обычная суета перед открытием. Накрывались, заранее заказанные, столы, наводился последний лоск в залах, фойе и туалетах, на эстраде прибавилось исполнителей. Пригласили всех, кого, толко, могли пригласить: певцы, танцоры, стрептизёры, акробаты и фокусники. Всех их нужно было где-то разместить и установить очерёдность выступлений. Для этого пригласили конферансье, местную знаменитость Сашу Серцова. То, что Саше было далеко за пятьдесят, никого не смущало. Он сам настаивал на таком обращении. Выглядел этот оригинал очень своеобразно.Невысокого роста, плотного телосложения, ужасно сутулый с длинными волосами сзади и обширной лысиной спереди. Носил густые , длинные усы под «Песняров» и был необыкновенно, пучеглаз. Зато, неплохо пел и, как ведущий, был всегда на высоте. Саша, сразу же, легко и со всеми перезнакомился. Особенно ему понравились охранники с которыми он быстро нашёл общий язык и, с удовольствием, беседовал во время перекуров. Точнее будет сказать, что диалог с ним поддерживал один Виссарион. Гума же с Толстым вежливо слушали, кивали и , приличия ради, вставляли словцо.

За пять минут до открытия, к железным столбам, что у входа, Кустин с Пашей приволокли две корзины, полные тюльпанов.

- Это, парни вам, -произнёс Кустин. Увидев, недоумённые взгляды охранников и Сашу, готового расхохотаться, поспешил поправиться:

- Не в смысле вам, на восьмое Марта, а вам, чтоб вручали и поздравляли каждую вошедшую женщину.

И процесс пошёл!

Как только открылись двери, так и началось: «Здравствйте, с праздником! Здравствуйте, с праздником, здравствуйте…., с праздником, с праздником, с праздником….»

Первая корзина опустела!

« С праздником, с праздником, с праздником….»

Пустеет вторая!

А народ, всё идёт и идёт… А знакомых-то сколько! Ба! Даже омоновец Костя Кобелев нарисовался с супружницей. Толика не забыл? Нет, конечно вон и круглолиций, улыбающийся Толик , под руку с женой, заходит в фойе. По договорённости между учредителем и командованием ОМОНа, за вход омоновцы не платят, за остальное – как все. Это, пожалуй, единственное исключение из правил « Араны», льгот никому больше не было. Даже сам хозяин, Макар, принципиально, покупал входные билеты…

Эта практика оправдала себя полностью. Во-первых, раз хозяин покупает входной билет, то будь ты, хоть, самим Папой Римским, билет всё равно, купишь или иди в другое место…

Во- вторых, наезды на «Арану» прекратились, на разборки вызывать никто не решался – понимали, приедет ОМОН!

Вот, только, смена сегодня дежурила беспонтовая : Долговязый с Вовчиком. И это в такой напряжённый день!

А то, что напряги не заставят себя долго ждать, сомневаться не приходилось. Из-эа большого скопления народа и плохой вентиляции, публику потянуло на свежий воздух.

Обычно, не выпускали, а кто выходил, обратно мог войти, только, по новому билету. Сегодня бы, такой подход, превратил бы «Арану» в душегубку, уж слишком много было людей, уж слишком было накурено. Смог стоял такой, что в фойе, при ярком освещении, люди ходили, как ёжики в тумане. Поэтому было принято решение открыть входную дверь для проветривания. Но народ же, малым никогда не довольтвуется. Стали проситься и требовать, чтоб их выпустили на парапет. А как, потом, отличать: это кто-то старый вышел подышать или кто-то новый зашёл без билета? Решили выпускать дышать без верхней одежды. Решено, так же, было закрыть кассу на пару часов, в виду отсутствия мест.

Что тут началось! Паломничество на улицу приобрело повальный характер. Вот уж пришлось охране повертеться: впуск-выпуск, открыл-закрыл, да ещё с амбициями некоторые, требуют верхнюю одежду, чтоб дышалось в комфорте. Адекватных, правда, и на сей раз, оказалось большинство. Однако, это слабое утешение при наличии бацилл гниения – всё равно всё покроют тленом и смрадом, если в зачатке не пресечь. Вот одна такая бацилла, в виде демона под тридцадчик, и зачастила взад-перёд шастать Эта пьяная, помятая образина, приближаясь к дверям, командовала:

-Открррррыть!!! Офицеры гуляют!

И так, несколько раз.

В нём, даже, прапорщицкого ничего не было. Скорей всего, и в армии не служил, а форсу, как у загулявшего купчика, далеко не первой гильдии.

В конце концов, Агасферов не выдержал :

- Слушай, ты, « офицер», веди себя прилично.

-Чёоо???- с классическим приблатнённым прищуром завыл «демон», - Да ты знаешь, кто я???

Хотел, было, Вис ответить ему кременковской фразой: «Ты тот, кто мне по херу», но подбежала какая-то молодуха, схватила под руку это недоразумение и увела на улицу. Минут через десять, она же, вернулась, взяла в гардеробе свою шубу и мужскую дублёнку. В дверях остановилась и обратилась к охране:

- Это мой муж. Вы его, пожалуйста, не пускайте больше. Одежду я забрала, внизу такси ждёт.

- А где он? Вы ж вместе выходили…

- Спрятался, как дурак от меня. Остаться, видите ли, хочет А мне на работу с утра.

- Понятно. Попробуем, если получится…

Подобные заказы от клиентуры принимать и уж, тем более, исполнять – верх легкомыслия. Охрана отвечает за общий порядок заведения и вторгаться в личные сферы, даже из лучших побуждений, ей не следует. Личные разборки клиентов – это их личное дело, лишь бы они не отражались на порядок в целом. Пренебрежение этим правилом может привести к неприятным последствиям. Что и случилось на входе в тот злополучный день.

Минут десять спустя, после ухода этой дамы, раздался стук в дверь. На пороге стоял «офицер», который, тут же, попытался проникнуть в заведение. Да и хрен бы с ним – за вход-то заплачено. Виссарион,привыкший выполнять свои обещания или не давать их вовсе, только и сказал:

- Послушайте, любезный, вас ваша жена ждёт внизу, в такси. И одежду уже забрала…

- Чёоооо?! – послышалось в ответ и Вис получил удар по лицу.

То, что это не офицер, а тупорылое животное , было видно изначально. И способ воздействия, в данном случае, был один единственный. Он и последовал.

Серия ударов всех четырёх конечностей Агасферова, мгновенно, обрушилась на «офицера». Удар- пинок, удар –пинок , ещё удар, ещё пинок и тело супостата легло к ногам охранников. Дабы оно не мешало закрыть двери, Виссарион с Толстым оттащили его к леерам парапета. Злость заполнила Агасферова сверх макушки, и он не удержался, чтоб каблуком не ударить в солнечное сплетение. Послышалось сдавленное «э» и жалобное:

- Парни, простите меня, я больше не буду.

Этим, возможно, всё и закончилось бы, но откуда-то нелёгкая принесла Гуманоида. Вылетив из двери, и подбежав к лежащему «офицеру», не говоря ни слова, Гума начал пинками рихтовать «офицерскую» рожу. Откуда он взялся? Ведь его же, как всегда, не было на месте. Кто ему успел сообщить? В прочим, теперь это не важно, надо оттаскивать начальника пока не забил на смерть этого придурка.

- Женя, кончай! – остановил его Виссарион, - Ему достаточно на сегодня.

- Ни пфуя! Дай-ка я ему ещё разок по хлебалу пну!, - и Гума опять начал выцеливать свободное от «офицерских» рук пространство.

- Ты его насмерть забить хочешь? Пошли, сказал!- и Вис, чуть ли не силой, затащил своего начальника обратно в помещение.

Уже за дверями, закрытыми на засов, Гума поинтересовался:

- А кто он такой? За что вы его?

-Кто он такой – мы понятия не имеем. Не представился, знаешь ли…. А за что? Пусть лапы свои не распускает. Моё лицо священно и не прикосновенно.

- Гы-гы-гы, - заржал Гума, - Это уж все знают. По тому, как ты избегаешь спаррингов на тренировке… Интельго, сраный.

- А это хуже или лучше вездесущего с двумя «с»?

Ответа не последовало, потму что раздался очередной, без счёту уже, стук в дверь. Едва открыв кормушку, швейцар Санька( а это его неделя была) отпрянул. В неё, наполовину, влезла та самая особа, что представилась женой «офицера».

- Вы за что избили моего мужа? –заверещала она.

-Мы? Избили? – изобразил удивление Гума, - Это он на улице с кем-то подрался.

Особа» подалась назад, освободила кормушку» и обратилась куда-то в темноту:

- Сеня, кто тебя избил?

Сеня опасливо приблизил своё распухшее рыло к отверстию и направил свой указательный палец в сторону Агасферова и Толстого:

- Вон тот , усатый, и вон тот, белобрысый. Это они меня били.

- А что ты нам сделал плохого, чтоб тебя бить? – поинтересовался Виссарион.

- Ничего! Вы просто так, меня избили. Особенно ты, козлина усатый.

- А вот, сейчас, точно схлопочешь! За козла же отвечать принято.

- Ну-ка, откройте дверь! – потребовала спружница «офицера» Сени, - Немедленно откройте! Дайте ему, хоть умыться.

-Вас же такси ждёт! Езжайте с Богом, дома помоетесь, - с этими словами, Вис захлопнул дверное окно.

На непрестанный стук решили не обращать внимания- касса же не работает, новым клиентам взятся неоткуда. А эти… Ну, подолбятся ещё чуть-чуть, надоест же когда-нибудь.

Но тут из под стойки бара выныривает Кременок:

- Мужики, там Сашка Саночкин из гостиницы звонит. Чё вы его не пускаете?

Открыли окно – точно, Саночкин. А за ним – эта супружеская пара. Они, видать, очень хорошо знакомы, судя по тому, как Саночкин внимательно выслушивает их жалобы.

- Виссарион, а что здесь произошло? – поинтересовался Сашка, едва его впустили.

Агасферов, в максимально сжатой форме, постарался ответить на его вопрос.

- Запустите их, пусть помоются, -распорядился Саночкин.

- Саша! Этого нельзя делать, - возразил Виссарион, - У них здесь большая компания и, наверняка, они привлекут её на разборки. С непредсказуемыми последствиями! Ты лучше уговори своих знакомых ехать домой. Ну, правда, Сань, на хера нам лишние проблемы?

- Запустите! – Саночкин, как будь-то не слышал сказанного Висом, - Запустите под мою ответственность.

-Ну, смотри! – Вис не скрывал своего раздражения, - Отвечать, значит, собрался? Тогда стой здесь и не уходи. Сашка, дверь открой! – скомандовал он швейцару.

То, что должно было случиться –случилось, и к гадалке не надо было ходить. Эта парочка ломанулась, сразу же, в зал, не сняв даже верхней одежды. Всё остальное ещё более было предсказуемым. В фойе вывалило человек пятнадцать и все, как по команде уставились на Виссариона с Толстым. Гума стоял в сторонке и в расчёт его можно было не брать.

«Офицер» демонстрировал своё разбитое рыло и, кивая на пару охранников, призывал к возмездию. Саночкин попытался своим авторитетом разрядить обстановку. И, действительно, в этой компании его все знали, судя по радушным рукопожатиям. Кременок же, на всякий случай пошёл за ОМОНом. И правильно сделал! Дипломатическая миссия Саночкина потерпела фиаско и это пьяное стадо бросилось на двоих охранников.

В прочим, хорошо, что стадо-то было пьяным. Никакой согласованности действий, неважная реакция и небольшое пространство фойе, сыграло на руку Виссариону с Толстым. Плечом к плечу, прижавшись к стене, они минут пять, беспрерывно, работали кулаками, отбиваясь от насидавших. Тем, кто падал под их ударами, тут же, старались добить ногами. Это помогало!

Помогало, хотя бы потому, что к охранникам трудней стало пробиваться. Желающие это сделать спотыкались о ползающие тела своих товарищей и получали сверху, удары от Виса и Вовки Толстого. А то, что эти двое вкладывали всю душу, страх и ненависть в свои удары, сомневаться не приходилось. Вокруг них разноцветный бетонный пол обрёл единую окраску от крови.

Наконец-то и Гума подключился к сражению. Он выхватил из нападавших какое-то тело, пнул ему куда-то коленом и начал наносить удары держа за грудки. Один, второй, третитй…, пятый удары –быстрые и стремительные – и ВСЕ мимо цели! Что с Гумой? Целкость потерял? Как это всё объяснить? В конце концов, почти невредимая , Гумина мишень, вырвался и убежал.

Что в это время делал Саночкин? –толком никто не знал, но, точно, не дрался. Навыки дипломата теперь тоже были не к чему, как на любой войне. Правда, вместе с выскочившими омоновцами, он начал оттеснять нападавших и Вис с Вовкой, наконец-то, смогли передохнуть.

Кулаки болели страшно, большой палец правой руки Агасферова был выбит, костюм его, светло-серого цвета, весь в кровавых пятнах. На чёрном Вовкином их было, почти не заметно.

Наконец-то, можно отлипнуть от стенки.

Охранники поднялись к дверям. Им казалось логичным решение удалить всю эту компанию из заведения прочь. Но омоновцы, проявляли какую-то нерешительность, перетирали о чём-то с этими отморозками, пытались уладить мирным путём. Это само по себе было абсурдно, хотя бы в силу того, на каких повышенных тонах с ними разговаривала эта компания. Становилось ясно, что это не просто компания, а какая-то влиятельная группировка. Тем более – вот он случай применить власть, подняв тем самым авторитет милиции и ОМОНа, в частности.

Куда там!

Матерки и оскорбления летят не только в адрес охранников, но и омоновцев тоже.

А те –бездействуют!

Долго такое продолжаться не может. Энергия агрессии требует выхода. И вот уже самый активный, кавказской внешности, молодой человек, отталкивает омоновца Вовку и с криком « Я чеченец!», бросается на Виссариона. Тот, едва парировав удар, перехватывает руку новоявленного нохчи. Понимая, что больными пальцами ничего не сможет сделать с этой мускулистой рукой, Вис, в который раз сегодня, бьёт в пах очередного напавшего. Затем, под колено, по внутренней части бедра и, уже обмягшему телу, выворачивает и фиксирует руку в локте. Не давая одуматься чечену, со всем остервинением начинает бить его башкой в железную дверь «Араны». Но его ярости этого явно, не достаточно и Агасферов правой ногой, с низу и сбоку, бьёт в челюсть, бьёт погорлу, бьёт по виску, бьёт, бьёт, бьёт…

Бьёт, понимая, что от этого, возможно, теперь, зависит его жизнь. Убить, на сей раз, не боится – нападение на него произошло на глазах многочисленных свидетелей. Случай чего, если и не оправдают, то дадут немного. Отпускать же такого здоровяка опасно. Странно, что на выручку не спешат ни к нему, ни к этому чечену. Значит – добить!!! И, опять, удар башкой в дверь, удар ногой в морду Ещё, ещё, ещё…

- Уберите от меня этого дурака!!!! –заревел чеченец, - Уберитееее!!!!

Омоновцы оттащили Виссариона. Чечен же, после нескольких попыток встать, понимает, что по голове его не зря били – пока это невозможно, надо, просто, лечь и полежать. Что он и сделал, прям на ступеньках, подложив под голову руку. Ну, прям, как на перине!

А в адрес Виссариона посыпались оскорбления и угроз с ещё большей силой.

« Ну, если ещё кто-нибудь из них, ринется сейчас на меня… Это будет всё! Это будет конец! Силы на исходе… Хоть бы железное, тяжёлое что-нибудь в руки, поуверенней бы себя чувствовал… Или, минут десять, хотя бы, дали отдохнуть, скоты…»

Гуманоиду, похоже, тоже надоела эта нерешительность омоновцев и он, напрямую, заявил Долговязому:

- Так! Ты, Витька, принимай решение, делай что-нибудь или я звоню 02, чтоб вам позорней было! Омоновцы, называется…

- Женя! – заорал Долговязый, - Не мешай, а! Я здесь царствую!

- Царствуй! -усмехнулся Гума, -А о том, что порядок должен поддерживать, не забывай.

- Уберите отсюда Виссариона, -потребовал омоновец, - Он провоцирует агрессию.

- То есть, не ты своими безграмотными, не решительными действиями, а я, - усмехнулся Виссарион, - Ты здесь для чего, вообще? В денди играть???

- Жека! – взорвался Долговязый, - Убирай своего подчинённого! Убирай! Иначе, я за последствия не отвечаю…

- Саныч, иди посиди в кабинете, - предложил Кременок, -Может, правда, так будет лучше.

- И что? Вовка здесь один останется?—начал возражать Агасферов. Если честно, он сам бы, с удовольствием, слинял отсюда куда-нибудь, но не оставлять же на растерзание партнёра. Такого за ним ещё не водилось.

- А мы здесь на что?-Кременок, даже, обиделся, - Вон, Андрюха, Паша… А где этот маленький сучонок Санька?

-Кккак началось, он сразу же, сдулся, -ответил Толстый.

-Ладно, разберёмся… Иди, Саныч, иди! Без тебя, как-нибудь… Но ухо держи востро. Мало ли? Нам каждая пара кулаков может пригодиться.

Виссарион решил больше не возражать и направился, было, в кабинет.

- Руслан, ты живой, хоть? – раздалось за спиной.

Он оглянулся. К лежащему у входа чечену, подошли двое из его компании.

«Опять, Руслан… -подумал Вис, - Развелось их… А, правда, живой,хоть?»

Виссарион, любопытства ради, вернулся. Чечена растормошили. Он поднялся. Осмотрел всё вокруг непонимающим взглядом. Думал, наверно, что дома в сакле аульской, а оказалось…

Вся правая половина его хари вздулась, посинела, полностью поглотив правый глаз. Пошатываясь, подошёл к зеркальной стене, осмотрел себя внимательно и заулыбался, на сколько это было можно, разбитыми губами:

- КрасавЕеееец! –пропел он под хихиканье собутыльников, -Нет такого кабака в Холмске, где я бы не подрался, но такое…Такое впервые. Ладно, пошли, отметим это.

«Да у него изрядное чувство юмора! -восхитился Вис, - И не комплексует по поводу своей видухи. Молодец!»

Часть из компании Сёмы, что противостояла омоновцам, тут же, устремилась в след за Русланом. Видимо и они сочли значимым такое событие. Соотношение противостоящих, выровнилось. Можно вздохнуть свободней. Однако, снова появляется Руслан. Он, буквально, летел по направлению к мужскому туалету. Не смотря на то, что правая сторона лица его была заплывшей, он сумел-таки разглядеть Виссариона. Повернув голову по птичьи, чтоб лучше разглядеть оставшимся глазом человека, так его разукрасившего.

- Ну, ты дурааак! Ой, дураааак!-покачивая головой и вертя пальцем у виска, затараторил чечен, - Видал дураков, но таких…., - и, тут же, скрылся в туалете.

- Иди, Виссарион, иди! Не буди лихо.- повернул Кустин Агасферова в сторону кабинета, - Пиджак, заодно, почисти. А то, как мясник, в крови весь…

-Нет, подождите! –опять раздался голос за спиной. На сей раз- женский. Это супруга «офицера» Сёмы подскочила к генеральному директору.

- Вы здесь самый главный?

- Ну, я. Что вы хотели? – вяло поинтересовался Кустин.

- На каком основании, ваши подчинённые избили моего мужа?

- А вы хотели, чтоб ваш муж избил моих подчинённых? На сколько мне известно, это вы, лично, спровоцировали ситуацию.

- Ах, вот как! Ну, тогда, я представлюсь: лейтенант налоговой полиции Лисенко. Вот моё служебное удостоверение. Предоставьте мне, немедленно, все разрешительные документы вашего предприятия.

- Паша, - обратился генеральный к Лучерскому, - Иди, покажи ей…

От Паши, как от инвалида, всё равно толку не было, случись очередной замес. Но идти на поводу пьяной налоговой лейтенантши… Полное право имел послать, куда подальше.

В кабинете, эта «дама» расстегнула шубу, развалилась в кресле и вальяжным тоном таким…

- Ну-ка, сюда мне все лицензии, все сертификаты, все разрешения. Быстро! Будете знать, на кого руку поднимать. Особенно тебя касается, усатый, - свирепо глянула она на Виссариона.

-Тыкай тому, с кем свиней посёшь! Поняла? А ко мне, только, на «вы» обращаться!

- Иначе, что будет?

- Иначе? Паша! Пошли на хер эту особь и не ищи ей ни какие документы. На каком основании ты(придётся и мне «тыкать») вздумала проводить здесь проверку? В три часа ночи! Бухая!!! У тебя есть разрешение, предписание на проверку, а? Не слышу!

Паша прекратил копание в бумагах и, с интересом , уставился на развалившуюся «даму» : чем она возразит?

- Согласно положению о налоговой полиции, - начала вещать налоговичка.

- Да, заткнись ты! –рявкнул Вис, - Ни в одном положении не сказано проводить проверки в пьяном виде. И удостоверение, к тому же, у тебя фальшивое

- Чтооо???? Смотри сюдааа!!!- и «дама» под самый нос Виссариона, поднесла свою ксиву.

Тот, только этого и ждал. Вырвал красную книжицу из рук её обладательницы и – вон из кабинета.

-Отдаааай!!! – послышался за спиной визгливый голос, -Отдааай, сука!!!

Судя по стуку каблуков, лейтенантша, пустилась в погоню. Виссарион прошёл мимо опешевшего Вовки, оттолкнул от двери швейцара, вышел на улицу.

Что делать с это вонючей бумажкой? Выбросить вниз, пускай в снегу покопается, поищет? На принятие решения, просто, не хватило времени. Налоговая фурия набросилась на него с кулаками. Прям, два сапога – пара с Сёмой. Всё отличие, лишь в том, что она налоговый, но офицеришко. Он же…

Да сволочь какая-то криминальная.

А драться так и лезет, сучка! Ну, это, вообще, наглость! Откуда эта дибильная парочка свалилась на его голову? Не бить же и её по морде! Да и рука болит… С бабой, в этом случае, всегда всё сложней и проще, одновременно. Развернув её к себе спиной, Вис сильно стиснул левую грудь нападавшей. Та аж, взвизгнула от боли. Грудёшка – так себе! Но для пресечения агрессии и её хватило.

К тому же, Агасферов прошипел ей на ухо:

- Если не уймёшься – трахну прямо здесь! Вот твоя ксива, - и он швырнул на нижние ступеньки лестницы удостоверение.

Налоговичка, поняв, что за грудь её больше никто не держит, побежала искать своё удостоверение.

Агасферов не стал дожидаться – найдёт, не найдёт - а поспешил скрыться за дверями. Даже если вернётся и начнёт тарабанить, теперь уж никакая сила в мире не заставит его открыть дверь. На входе Виссариона встретили хохочущие Паша с Вовкой. Остальные же, ждали объяснений.

К счастью, Паша избавил Агасферова от этой необходимости, взяв все пояснения на себя. По Пашиному выходило, что удостоверение-то у этой бабы оказалось фальшивое, а Виссарион – молодец, во время разглядел и принял меры. Видите, эта засранка даже и не пытается вернуться.

- Ты не рано вышел?- Кременок, в упор, глянул на Агасферова.

- Это ты, вон, у Долговязого спроси, - кивнул Вис на омоновца, - Я, обще-то, и до утра там бы, с удовольствием посидел.

- Ага, раскатал… Ты, кстати, знаешь, кого вы отхерачили?

- Он не представился, Михалыч.

- Это же Лисенко! Сёма Лисенко… Лисёнок –погоняло. Я его сам, сперва, не узнал с такой разбитой рожей… Подходит, здоровается, лапу тянет, шамкает разбитыми губёшками – понять ничего не могу. По татуировкам только и узнал. Он авторитет. Держит район возле швейной фирмы. А как нажрётся –чмо чмом. Вон, они с Женей сидят, о чём-то беседуют.

- Так это же Женя ему рыло растоптал в лежачем положении! –воскликнул Вис – Странно, оказывается и после этого можно найти общий язык. С таким, как Лисёнок. « Авторитетом»!!! Ещё и банды умудряются создавать…. Ещё и районы держать… О, времена! О, нравы!

- Ну, ладно, ты сильно-то не выгрёбывайся, грамотей! Тебе-то, ни в жизнь, бригады не сколотить.

- То-то и удивляет: мне – ни в жизнь, а чму – пожалуйста! М-даааа…

- А ты, Виссарион, из учеников бригаду сколоти, - решил приколоться Кустин.

- Бесполезно, Василич! Они, наверняка,с первого класса по бригадам уже расписаны. Всякие «Лисёнки»… Куда мне до них!

Не куда! Ты, вот, за какой-то «лимон» стережёшь здесь двери, подвергаешься оскорблениям, свою жизнь опасности, тебя ненавидят. Причём, ненавидят не потому, что ты – Агасферов Виссарион Александрович, а потому, что ты – Агасферов Виссарион Александрович – всёго лишь стараешься добросовестно выполнять возложенные на тебя обязанности. Те самые, за которые тебе платят «лимон».Ну, премию символическую , Христа ради, подкинут, иногда…

А мерзотные, отмороженные «лисята», за вечер тратят и проигрывают сумму, в десятки раз превышающую зарплату охранника за месяц.

Это не для тебя, а для них разливаются лучшие напитки, готовятся вкуснейшие блюда, поют и танцуют на эстраде, старается, во всю из кожи лезет конферансье Саша Серцов.

Ты же…

А у тебя…

А у тебя, перед всеми ими, одно преимущество: случись что, ты любого из них можешь вышвырнуть вон из заведения, а они тебя – нет. Так что, утешься, хоть, этим. Тем боле, вон Гуманоид прёт, чем-то, сейчас, утешать будет…

- Ты, эта… - начал Гума, с ходу, обращаясь к Виссариону, - Короче, Лисёнок в претензиях к тебе, за то, что ты его жену обозвал проституткой.

- А к тебе? За то, что ему хлебало растоптал, не в претензиях?

- Речь сейчас не обо мне, - Гуманоид заговорил менторским тоном, - Так, обзывал или нет?

- Вовка, -обратился Вис к Толстому, - Кого я сегодня проституткой обозвал?

- Никого! – улыбнулся Толстый, - А эта баба, вообще, внизу в такси сидела. Ни мы её, ни она нас не видела

- Я так и знал, - заулыбался Гума, - Звиздит он, козёл. Чтоб Вис, бабу… Ни с того, ни с сего…Да ни в жизнь не поверю.

- А чё, тогда, выпытывал с пристрастием? Поверил, ирод ! По глазам вижу, что поверил… Ладно, Бог тебе судья! А всё же, за что ты хлебало Лисёнку растоптал?

- Да я в темноте не узнал его, а вы мне не сказали, - заоправдывался Гума.

- А нам он тоже не представился. Беспринципный ты человек, Жека. По твоему выходит: простому смертному рожу топтать можно, а блатному –нет. Мещанская философия!

Гума хотел что –то возразить, но поболтать им так и не пришлось. Душная прокуренная атмосфера, большое количество выпитого, чрезмерная численность посетителей – всё это отразилось не лучшим образом на обстановке. Начались стычки между компаниями, между отдельными посетителями и посетительницами, между обслуживающим персоналом и клиентами.

Стычки происходили в казино, в рестораном зале, в фойе, на улице – и чем всё это кончится, уже никто не мог предсказать. Омоновцы, сидели тут же, в фойе, идти в кабинет и играть в денди, им, конечно, никто бы не позволил сегодня. Но толку от них было немного. Казалось бы, официальные представители власти, вооружённые огнестрелом, большими дубинками, наручниками, газовыми баллончиками, в бронежилетах – ну чего им бояться?! – Знай, жёстко наводи порядок и нормальные люди, только, спасибо скажут. Ан, нет! Потасовки в фойе, на улице ещё как-то усмиряли. В зале, в казино, где полумрак и тьма народу, ну ничегошеньки не могли или не хотели делать. И приходилось троице охранников – без оружия и бронежилетов - кидаться в кучу дерущихся и растаскивать их, тут же сортируя, кого можно оставить, а кого, немедленно, за борт, за дверь, на улицу. Ладно, хоть Гума никуда больше не исчезал а то, вообще бы была полная безнадёга.

А обстановка всё накалялась и накалялась! Вся администрация покинула кабинет и активно принимает участие в драках и разборках. Вот, очередная свалка на выходе из ресторанного зала. Кого-то сбили с ног и месят, месят, месят…

И это люди? Что они не поделили? Неужели баб в Международный женский день? Если бы так, то, хоть, какое-то оправдание.

В прочим, навряд ли. Этого добра сегодня – завались! Тут что-то другое. Ишь, как остервенело кого-то пинают, подняться не дают.

Долговязый с Вовчиком, только переглядываются, не решаясь вмешаться. Каким-то чудом, официантка Беляшишка проскользнула сквозь эту мясорубку, выскочила в фойе и заорала на омоновцев матом:

- Пфули вы смотрите!!! Там вашего Костика Кобелева избивают. Делайте что-нибудь!

По всем законам жанра, Вовчик с Долговязым должны бы были броситься на выручку сослуживца … И они дёрнулись, было... Но что-то, опять, удержало их на месте. Ну, это, совсем, не по омоновски!

- Парни, вы, хоть, помогите, - взмолилась Беляшишка охранникам у двери, - Забьют же его на хер!

Вис глянул на свой распухший правый кулак, глянул на распухшие руки Толстого – ясно, помощники они – никакие. Гуманоид тоже покалечен, хромает. Прилетело от кого-то. Ситуация, прям, патовая, хоть Саночкина с Кустиным и Кременком беги и зови. Где они, кстати? Но тут Виссариону вспомнилось, как Василич велел ему гнать черенками лопаты жену и сестру, если ещё раз появятся в «Аране». Жаль, не представилось случая, вот смеху-то было б… Может, щас посмеёмся?

Открыл боковую дверь – точно, вот они родимые – черенок и штыковая лопата. Вооружившись таким образом, Вис с Толстым бросились в самую гущу схватки. Агасферов действовал лопатой, как штыком в армии: в живот, под рёбра, черенком- в харю, в живот, под рёбра, черенком - в харю…

На головы особо стойких, обрушивал лопату плашмя. Через секунду как в настоящем бою, появились неподвижные тела, которые Жека хватал и вытаскивал на улицу, едвауспевая закрывать дверь. Швейцар-сука, опять куда-то исчез .

Наконец-то и омоновцы подключились к выносу тел – ну, хоть, какая-то польза на сегодня….

Вокруг Виса с Толстым, моментально, освободилось пространство. Всё живое исчезло, не только в радиусе вытянутой руки с лопатой, но и гораздо далее. Народ поприжимался к колоннам, стенам, столам и сцене. А избитые омоновцы Костя с Толиком - а это, и правда, были они - прижались к полу. Не по своей, правда, воле…

Эстрада замолкла и с вершины её, с ужасом и восторгом, смотрели выступающие. Саша Серцов держал в руках микрофон и хотел что-то сказать , но не решался, а только, в тихоря, чтоб видели только охранники, показывал, поднятый вверх, большой палец. Видно, и его утомили компашки беспредельщиков.

Воспользовавшись затишьем, Виссарион помог подняться Толику. Ну, а Вовка, соответственно, тягал амбала Костика. Обоим им досталось изрядно, минимум по фонарю у каждого под глазом светилось. Как выяснилось, банда Лисёнка, на сей раз, была не при чём. Костю с Толиком опознали «быки» из группировки некоего Гриши Вставаева –корефана хозяина казино.

Самого Гриши сегодня, почему-то, не было, а вот, два его младших брата-наркомана, присутствовали. Им, когда-то, довелось попасть под омоновский пресс, с участием Толика и Кости. Досталось, кажется, по первое число. Но, сегодня, братьям подфартило – узнали своих ворогов и возможности посчитаться не упустили. Это и являлось причиной невмешательства Долговязого с Вовочиком – они слишком хорошо знали, с кем придётся иметь дело. Виссарион же, с Толстым…

Вот, что значит находиться в святом неведении! Можно и за героя сойти.

- Где они? – еле придя в себя, поинтересовался Костя?

- На улицу повыкидывали, - ответил Виссарион.

Омоновец потряс башкой, проморгался, как получилось, кое как, сфокусировал взгляд на охранниках и, заметив их вооружение, произнёс:

- Дай лопату!

- На!- шанцевый инструмент перекочевал из рук в руки.

Так же, как и несколько минут назад Агасферов, Костя, с лопатой наперевес, ринулся на улицу. Толик с черенком, за ним. Упустить такое зрелище было не в правилах сотрудников «Аруны» и все, кто был рядом, последовали за ним. И это стоило того! Выкинутые прочь бандиты-« вставаевцы», просто так не желали расходиться. Они жаждали реванша и обсуждали пути и возможности достижения его. В жёстком споре, предлагали различные варианты, вплоть, до съездить за стволами и восстановить свой престиж . Сколько бы ещё обсуждение продлилось? – неизвестно, как вдруг из, настеж распахнутой двери, вырывается громила с лопатой, а за ним ещё несколько человек. Кто ж знал что большинство из них – просто, любопытствующие! Как бы там ни было, но и одного громилы хватило, чтоб нервы у «вставаевцев» не выдержали и они, толкая друг друга, устремились вниз к своим машинам. Паника и толчея среди бандитов, способствовала тому, что Костина лопата легко находила себе цели. И если бы не куртки с дублёнками на телах и зимние шапки на головах, неизвестно, сколько бы из них добрались сегодня до дому. Да и резвость со страху, была отменная – в считанные секунды достигли своих «меринов», прыгнули в них и - по газам. Однако, и тут ближайший «мерин» слегка замешкался и его, тут же, настигла карающая длань омоновских лопаты и черенка. Толик крушил задние фонари в дребезги, а Костя , ту же судьбу, уготовил заднему стеклу.

Обратно друзья шли в приподнятом настроении. Ещё бы! Такая компенсация за разбитые губы и заплывший глаз – любой позавидует. Подойдя к охранникам, омоновецы, от души пожали им руки:

- Спасибо, мужики! Выручили. Не забудем…. Молодцы! Лихо вы их…

- Да и вы –лихо фонари со стеклом побили, залюбуешься, просто. Только, вот что, Костя, - не упустил возможность поратовать за справедливость Агасферов, - Эти твои сослуживцы –Долговязый с Вовчиком- на хера они здесь нужны? Понавешали оружия и спецсредств, а толку – никакого – овцы овцами. Им Беляшишка кричит: там вашего Костю бьют, а они … Сделали вид, что их это не касается. Беляшишка,тогда, к нам… Если бы не лопаты…

- А, ведь точно, Толян, - у Кости что-то прояснилось, - Эти два мудака стояли у входа. Помнишь?

-« Помнишь»! – передразнил Толян,- Да я им орал, чтоб шли на помощь, когда нас замесили! Витёк спиной повернулся Вовчик спрятался за него… Я не хотел щас шума поднимать, думал, про меж себя разберёмся… Да и жёны там одни остались…

- Про меж себя, говоришь? Ни хера! Безоружные гражданские пришли, значит, на выручку, а вооружённые, при погонах, зассали… Ты, вот что, Толян, иди к нашим жёнам, успокой их там, а я с этими мудаками разберусь по свойски.

Тем временем, все любопытствующие, включая администрацию, не желая болььше мёрзнуть, вернулись в тёплый, удушливый смог «Араны». Кустин что-то выговаривал Долговязому. Что-то, весьма, не лицеприятное. Тот смотрел куда-то мимо, а ,глубоко посаженные глаза, беспокойно и недобро зыркали. Вник он или нет во всё сказанное –не суть важно. Даже, если не вник - сердитый, ни за что побитый, Костя Кобелев ему сей час объяснит более доходчиво.

-Что за дела, Витёк?!- загремел на всё фойе Костя, - Вы, два мудака, за каким хером здесь находитесь?

- Что за предъявы, Костя?- буркнул Долговязый, - Мы такие же омоновцы, как и ты. Давай уважать друг друга.

- Вы не омоновцы, вы –бздуны, ссыкуны грёбанные! Вам только калдырей в подворотнях собирать, а не в ОМОНе служить.

- Ты в своей смене распоряжайся, Кобелев. А это моя смена и я – старший смены, так что…

- Ты – старший пидор! – резко перебил Долговязого Костя и, что называется, от души закатил ему оплеуху.

Такого ещё не было в «Аране»! Два омоновца- один из которых, при исполнении – сцепились мёртвой хваткой друг в друга и упали на пол, мутузя друг друга кулаками. Роста они были примерно, одинакового, но Костя значительно крупней и по мускулистей. Однако, выпитая водка и перенесённые побои сильно сказались на бойцовских качествах. Плюс ко всему, один только глаз видел. Шансов против Долговязого, у него, практически, не было. Но врождённая трусость последнего, напрочь, парализовала его волю. А в этом состоянии, ни кто никогда не побеждает, так что шансы Костика, могли возрасти неимоверно.

Могли!

Это ключевое слово, потому что устраивать гладиаторские бои тут тоже никто не собирался и омоновцев, вскоре, растащили в разные стороны. Словесная дуэль, правда продолжалась, но тоже , не долго, потому вновь начались стычки между посетителями. И опять сладкая парочка в виде Вовчика с Долговязым проявили нерешительность. Не браться же, снова, за лопаты!

Костя постоял, постоял, посмотрел, посмотрел на этих импотентов, нырнул под стойку бара. В кабинете он быстро набрал номер дежурной части ОМОНа .

База омоновцев находилась, буквально , через дорогу, в трёхстах метрах от «Араны». Пяти минут не прошло, как нагрянули. Человек восемь вошло. Кобелев быстро их сориентировал и …

Пол фойе с небывалой скоростью, начал заполняться телами. Вскоре, стало невозможно пройти, а их всё складывали и складывали, складывали и складывали…

Одного на другого уже начали класть…

Помогло! Стычки прекратились, наконец-то. Конфликтующие стороны примирились в лежачем положении, наглядно демонстрируя, что тезис «принуждение к миру» имеет право на существование.

Лёжа, посматривали друг на друга, примирительно улыбались: ох, и погуляли, ох, и отметили женский праздник! Надолго запомнится, есть, что будет порассказать. Примирившись между собой, этот «палас»( или «половик», если хотите) из пьяных тел, начал солидарно изрыгает угрозы и несусветную ругань в адрес охраны и омоновцев. Ответ не заставил себя ждать. Омоновские дубинки, по особо угрожавшим, прошлись с удовольствием, отбивая желание хамить, водворяя, тем самым, мир и покой, а – главное – вбивая мысль в пьяные головушки:

- Что, дорвавшись до больших денег, не думай, что схватил Бога за бороду

- что тебе всё можно,

- что для тебя не существует правил и законов,

- что и твои покровители, если таковые имеются, могут оказаться рядом с тобой в таком же положении.

- что…. Ну, и так далее и тому подобное…

В общем, составные части «паласа», сегодня, здесь, в «Аране» получили наглядный урок того, насколько они неправы, и на сколько завышена их самооценка. Ещё недавно восхищались своей крутизной и, вот – пожалуйста - рожа уткнута в грязный пол а крутая сущность трясётся от страха получить пинка по крутой сраке.

Более того, сейчас, не взирая на авторитеты, их будут вышвыривать вон, как напакостивших котят.

И процесс пошёл! Бирка – одежда – подъём с пола- пинок под зад и за дверь, бирка – одежда – подъём с пола- пинок под зад и за дверь…

Всё покорно, всё с демонстрацией отказа от агрессии. Конвейер работал исправно. Но, ведь, в семье не без урода и таковой нашёлся. Им оказался ни кто иной, как Лисёнок. Когда омоновцы протаскивали его мимо Агасферова, он гад, исхитрился как-то и схватил Виссриона за галстук. Причём, тут же, намотал его себе на руку. Не пытаясь даже вырвать атрибут своего костюма, Вис обрушил град ударов в, без того разбитую, харю Лисёнка. Кулаком он мог бить только слева, с правой же стороны, работал локтём.

Лисёнок выпал из рук омоновцев и заорал:

- Он, точно, дурак! Уберите его от меня!!!- а галстук, так и не выпускает. Не поймёшь, специально или, просто, запутался.

Виссариону не до вникания в частности, ему нужен галстук, а этот, падла, вцепился мёртвой хваткой и не отпускает. Неуж-то надеется задушить врага его же собственным галстуком? Готов, даже, во имя этого жертвовать своим рылом. Вот, болван!

Видя, что не избавиться от клещей Лисёнка, а бить бесконечно омоновцы не позволяют, Агасферов рванулся в противоположную сторону, галстук порвался возле самого узла.

Так и уволокли Лисёнка с намотанным на руку, галстуком Виссариона. Сняв с себя остаток он швырнул ему в догонку : на подавись, идиот!

Как вода из бутылки, после удаления пробки, так и тела после выноса Лисёнка, махом, очистили фойе. Такой простор настал, такое очищение почувствовалось, что какофония, доносившаяся со сцены, показалась божественной музыкой. Несколько десятков оставшихся адекватных посетителей, тоже вздохнули с облегчением. Это были, в основном, игроки. Их мало интересовала кухня –заморить бы червячка, не отрываясь от игры. Их мало интересовала музыка и происходящее на эстраде – не отвлекала бы от игры. Зато, они были небезразличны к собственной безопасности и к комфортной обстановке. Когда всякая шушера толкается за спиной, дышит перегаром, да ещё советы даёт - ну какая, на хрен, игра? Надо ли говорить, какой контраст почувствовали игроки после очищения от скверны. Пусть никому не покажется это высокомерием, но особи, типа Лисёнка или Вставаевых –это была самая настоящая скверна общественной жизни России периода девяностых годов. Порукой тому, как раз, и является реакция на происшедшее людей, далеко не ангельского склада характера.

До закрытия оставалось менее часа. Гума, Виссарион и Толстый молча сидели на своих коронных местах. Говорить ни о чём не хотелось, ноги гудели кисти рук ныли от боли. Мысль была одна на всех: скорей бы закрыться! Глаза поглядывали на часы. Оставшиеся сорок минут, стрелка, как будь-то, застыла на циферблате. Не смотреть бы, отвлечься чем-нибудь – мигом отлипнет. Весь вопрос : чем? В таких случаях, иногда, Проведение бывает благосклонно. Вот, пожалуйста, открывается дверь гардероба и появляется швейцар Санька. Что он там делал? Спасался от разъярённых посетителей под подолом тёти Нины? С него станется! Отмороженный на все сто.

Вот и сейчас, как ни в чём не бывало, подсел к охране, оскалился и хотел что-то сказать.

- Ты пошёл на хер отсюда! – сразу же осадил его Гуманоид, - Вон твоё место у дверей и, не дай Бог, отойдёшь от них до закрытия.

- А что будет, тогда?- осклабился Санька

- Я тебя грёбну козёл!!! – так рявкнул Гума, что у швецара исчезли все сомнения в его искренних и добрых намерениях и Санька, пулей, оказался у двери.

И совершенно, напрасно!

Вышедший в покурить в фойе Кременок, злобно зыркнул на него сквозь тёмные очки.

- А ты, звиздёнышь, какого хера там торчишь?

- Мне Женя велел здесь находиться.

- А почему ты здесь не находился, когда месилово было, а???

- Мне Сергей Михалыч, на фиг не надо подставляться, предъявы, потом получать…

- Да??? Ну-ка, забрал свои шмутки и исчез к ипеням, чтоб я тебя здесь никогда больше не видел! Понял???

- Прям щас, что ли? Автобусы же ещё не ходят…

- Не понял, сучонок! – « государево око» подскочил к швейцару, открыл дверь и вытолкнул его наружу, - И не вздумай, падла, за зарплатой прийти, придушу!!! Парни, выкиньте ему его куртку и шапку. И не пускать эту мразь даже, как клиента.

Так закончилась эпопея со швейцарами. Вовку, тоже сократили и открыли ещё одну вакансию охранника, добавив хлопот Гуманоиду. Хотя… С этим, чуть позже.

Закончив очередное своё выступление, к охране подошёл Саша Серцов. Магнитом, что ли их всех сюда тянет или мёдом намазано? За оставшиеся минуты, и то никакого покоя. А Сашка Сестричкин, ни разу, почему-то, сегодня не подошёл. Из-за Жеки, наверно… Не любят они друг друга. В обычные же дни, Женьку хрен сыщешь, а сегодня – безотлучно на входе. Да и не безопасно там…

- Сколько же вам, мужики, платят за такую работу? – сочувственно поинтересовался конферансье.

- Как олигархам! – ляпнул Вис, не любивший задавать такие вопросы и, тем более, на них отвечать.

Интеллигентный Серцов смутился и так, скороговоркой:

- Извините! Если это коммерческая тайна, то прошу прощения…

- Да какая тайна! – бармен Эдюся уже закрыл свою епархию и, тоже, решил потереться возле охраны, - Максимум лимон они получают…

- Тебя кто, Свин, за язык тянет? – напустился на него Гума.

- Почему это я «Свин»? – удивился Эдюся

- А почему я – Гуманоид? – резонно возразил ему Жека.

Эти, взаимозаданные, вопросы так развеселили всех присутствующих, что накопившиеся за ночь напряжение и усталость, несколько ослабли. Выяснилась простая вещь: то, что Жека – Гуманоид, ему давно известно, а вот то, что Эдюся – Свин… Для него это стало открытием. В прочим, он быстро с этим смирился и не протестовал – в «Аране» по другому –никак!

- Ну, Свин, так Свин! – подытожил Эдюся под общий смех, - Я, вообще, Женька от тебя в восторге сегодня, веришь?

- И чё тебя привело в восторг? – подозрительно поинтересовался Гума.

- Уууууу! Я бы, точно, не смог так, как ты…, - поросячья улыбка бармена не сулила ничего хорошего, сразу было видно: этот подлец замыслил какую-то каверзу.

- Я бы тоже не смог, Свинюшка, так хрюкать, как ты, - решил Гума действовать на опережение.

- Этому можно научиться. Запросто! –невозмутимо продолжал Свин, - А, вот, держать парня за шкворник, пять раз подряд ударить и не попасть ни разу… Этому – хрен, кто, когда-нибудь, научится!

Дружный смех, раздавшийся после этих слов, свидетельствовал о том, что мерзавец Свин попал в десятку. Но и Гума был не из тех, кого легко было смутить. Дождавшись, когда стихнет смех, Гуманоид выдал такой перл, что все, опять, попадали от хохота. Он произнёс, буквально, следующее:

- Дурак ты, Свин! Это меня бог спас. Если бы я не промазал, этот парень ударился бы головой о ступеньки и погиб. А меня за это – в тюрьму.

«Кукушка» долбилась во всю! Ещё немного - во лбу Гумы откроется дверка и она «прокукует» по максимуму, явив, тем самым, Женькиного бога во всей красе.

Про смех, последовавший после этого, мы говорили. Ну, откуда было знать глупым людям, что это – истинная правда? Что «бог» спасал его уже дважды – там, дома. Сперва, с дочерью, потом, с женой…

А он, у него, тоже, любит троицу. Вот вам и, пожалуйста –третий случай сегодня.

Эх вы, маловеры!

- Звездобол ты, Араксенко, конченный звездобол! – только и покачал головой Кременок.

Ну, вот, наконец-то, заветные пять часов. Саша Серцов со сцены распрощался с посетителями, пожелал им всех благ и пригласил, по-чаще, бывать в «Аране». Особенно, после сегодняшнего…

Народ потянулся на выход. У всех, как ни странно, приподнятое настроение. Даже побитые омоновцы – Костя с Толиком- идут под руку со своими супругами и радостно улыбаются. Чему, только?

Уже одетые, на выходе, они ещё раз подошли к охране и пожали им руки

- Ещё раз, мужики, большое спасибо! – расчувствовался что-то Костя, - Не забуду…

И правда, не забыл. Вся его спесивая манера не замечать охрану, относится к ней высокомерно, отныне, исчезла навсегда. Он оказался вполне радушным парнем, не глупым и способным поддержать беседу. Если раньше в кабинете-то, не очень шёл на диалог, то теперь выходил, частенько, к входу, присаживался к охранникам и с удовольствием, чесал с ними язык. Что касается Толика, так тот и раньше, особо не важничал.

Закончился, слава(не Женькиному!!!) Богу, этот кошмарный день, вернее, кошмарная ночь закончилась. «Арана» опустела. Крупье, официанты, повара, уборщицы принялись за наведение порядка. Охрану же пригласили в кабинет, где начался «разбор полётов».

Ни Вис, ни Толстый за собой никакой вины не чувствовали, но, всё равно, было как-то не по себе. Кустин, сразу же, самоустранился и предоставил Кременку возможность « подбить бабки», по его же, собственному, выражению.

Михалыч, не кончавший «кадетских корпусов», в полулежачем положении, начал вещать, особо не заботясь о последовательности и логичности излагаемого:

- Короче (« Ситуация такая…»-хмыкнул Вис), ситуация такая: сегодня мы разворошили Холмскую кодлу. Ни кто, ни в одном кабаке с ними так не поступал. Это -хорошо и плохо одновременно. Хорошо то, что теперь все будут знать, что в «Аране» не побеспредельничаешь и распальцовкой заниматься не покатит. Плохо то, что надо ждать ответки от них. Особенно, от Лисёнка. Он –курва, ещё та! Всё это конечно, можно было избежать, если бы ты, Саночкин, не запустил Лисёнка с его бабой обратно. Хотя, парни предупреждали тебя, чем это грозит… Они не ошиблись, как видишь… Короче, больше не подходи к дверям и не командуй!

Жека, а ты кончай топтать хлебальники. Вместо того, чтоб разрулить непонятку, как начальник охраны, сам в неё влип.. Думаешь, позвиздел с Лисёнком, стрелки перевёл на … Сам знаешь, на кого… Короче, козырным, ты не стал, себя не обезопасил, а охрану ещё больше подставил. Не по понятиям, как-то… Короче, делай вывод.

На счёт омоновской смены. .. Не ожидал, что они такие чмыри окажутся… Путеичу сегодня звякну, он их поменяет….

А, вообще-то, парни, вы сегодня красавцы были! Особенно, Виссарион с Володей… Лопатами кодлу разогнать – это высший класс. Тем более, омоновцев спасли… Молодцы! Мы тут, с Андрюхой, решили поощрить вас. Каждый сегодня по четыре сотни получите… И вот ещё что. На работу сегодня надо прийти по-раньше, часам к шести. Чтоб засаду на вас не устроили.

Да, как на счёт третьего охранника? Неплохо бы, Жека сегодня подыскать Есть кто на приете?

Гуманоид неопределённо пожал плечами.

- У меня дддруг есть, - подал голос Толстый, - Из армии недавно пришёл, работу ищет. Только скажу, вечером пппребежит.

- Говори. Пусть прибегает, - Крименок оглядел присутствующих, - Вроде, всё… Андрюха, добавишь что-нибудь?

- Мне хотелось бы, чтоб охрана продумала свои предложения по улучшению работы. Женя, сегодня же, займись. А так, мне больше добавить нечего. Ко мне будут какие-нибудь вопросы?

- Будут!- отозвался Виссарион, - Андрей Васильевич, а как на счёт того, чтоб Володе сократить испытательный срок? Сегодня он так настажировался, что… Хотелось бы узнать мнение администрации на сей счёт?

- Администрация думает так же, - улыбнулся Кустин, -Зарплату в ближайший выходной, ты, Володя, получишь полностью, не как стажёр. Ещё вопросы?

Это, конечно, было нарушением всех норм субординации: через Жекину голову, в его же присутствии, выйти с подобным ходатайством перед , выше стоящим, руковолством.

Но, ведь, Гуманоиду и в голову не пришло такое.

Рисковать одинаково а получать по разному – такая несправедливость не устраивала Агасферова. Поступил бы Толстый так на его месте? Навряд ли! И не потому, что он менее порядочен и более эгоистичен –просто у него другой склад мышления и психики и такая категория, как справедливость в отношении кого бы то ни было,его не интересовала. А, попорсту, была неведома в силу врождённого пофигизма.

Пока, во всяком случае, не интересовала.

До этого ещё надо дозреть! Это когда ещё будет!

А, сейчас, получив по четыре сотни премиальных, Вис с Толстым едут домой. «Око» решил сегодня изменить своим принципам и захватил с собой двух отличившихся охранников. Что-то с Танькой у них совсем разладилось и Михалычу стыдновато стало каждое утро уезжать одному.

Вот и закончилась очередная глава жизнеописания провинциального казино. Их ещё будет немало этих глав, но тринадцатая, почти, закончилась. Осталось упомянуть о том, что Долговязый с Вовчиком, действительно перестали дежурить в «Аране». Если Вовчик, так больше никогда и не показался в этом заведении, то Долговязый регулярно навещал «Арану» в качестве клиента. Более того, когда через пару лет, его выперли из ментовки, он пришёл проситься в охрану к Виссариону. Но тому бракованный материал был не нужен и Долговязый получил отказ. В прочим, это уже другая история.

Глава четырнадцатая. « Влюблённый Гуманоид»

Эта и последующие главы, будут иметь собственные названия или, как более правильно по литературному, оглавления. Вызвано это тем, что автор решил излагать события компактно- тематически, дабы плод его вымысла «Арана» предстала во всём своём «великолепии». Кавычки в слове «великолепие» поставлены не случайно. Ну, право же, о каком великолепии можно говорить при наличии всех, ранее упомянутых, персонажей? Кто из них, хоть чуть-чуть, мог вызвать к себе симпатию? На счёт Промокашки, ПальцОв, Лисёнка и прочих – даже речи не идёт! А, вот, из персонала, из тех, кто делал «Арану», именно «Араной», а не чем-то другим. Ну, кто? Халдей Макаров? Директор Кустин? Паша? Кременок?... Про Агасферова с Гуманоидом, вообще, умолчу – в реале таких людей даже не бывает.

А, в прочим, « есть много в этой жизни, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам»…

Ну, и всё же, кто? Да, в том-то и дело, что –никто, отсюда и кавычки. Мало того, сегодня мы познакомимся с ещё одним персонажем, пометившим своим присутствием территорию «Араны». Это новый охранник, которого притащил Вовка Толстый.

Чуть выше среднего роста, короткая стрижка тёмнорусых волос, этакий пухленький весь, с двойным подбородком, но не толстый. Небольшой острый нос, торчащий из обрамления сытых щёк, тонкие губы в постоянной улыбке напоминающую улыбку сытого поросёнка. Где-то уж, мы сталкивались с таким сравнение – вот, только, где? Ах, да! При описании облика бармена Эдюси, по кличке «Свин». Они и внешне были похожи, как братья, если бы не тёмные волосы нашего нового « героя». Звали его: то ли Лёша, то ли, Лёва, то ли Лёня…. – точного имени в анналах истории «Араны» не сохранилось, а, вот, погоняло, которым его представил Толстый – Лямзик – запомнился этот кадр надолго. Парень он был надо отдать должное, юморной, весёлый, но не управляемый, что сильно понижало его ценность, как охранника. Лямзик постоянно, на что-то отвлекался, с кем-то общался, куда-то уходил и это сильно раздражало Виссариона, которому и Гуманоида, в этой роли, было с избытком. Он часто и, в резкой форме, осаживал этого весёлого живчика, Лямзик ни сколько не обижался на это, принимал позу смирения и послушания, но хватало его не надолго. Избавится от него, было бы правильным решением, но решение это должен был принимать Гуманоид. Ему же, было не до того. Погружённый, с головой, в страдания от безответной любви, он не желал ни во что вникать и ни о чём слышать, всеми силами старался не замечать проблем. А поиск и подготовка нового охранника – это тебе не фунт изюму - это требует некоторых усилий. Одно из которых – вспомнить, для чего сюда поставлен начальник охраны.

Куда там! Женькин божок продолжал над ним прикалываться, посылая многообещающие видения с голым Окорочком в постели. Ох, как она там ласкала Гуму, как любила его, с какой страстью отдавалась! Нет, срочно эту сказку надо сделать былью и начать вот с чего…

И Гуманоид начал!

Начал с того, что однажды на работу явился с большим опозданием. Эко диво, скажете? Он же никогда во время не приходил….И начальство ничего с этим не могло поделать . Вернее, не хотело.

Что правда, то правда!

Но на сей раз опоздание было большим, причём, ОЧЕНЬ большим. Часам к одиннадцати вечера нарисовался нахал. Администрация уже все телефоны оборвала в поисках начальника охраны, а он – вот он! .

- Короче, Виссарион, -обратился к Агасферову Кустин, - Принимай командование на себя. Этот Женя… Этот Гуманоид…Этот долбогрёб….Да хер знет, где его физда носит, дозвониться не можем. Хоть бы не подох где-нибудь….

-Что уж, жаль на веночек разориться?- съязвил Агасферов.

- Плять! Да я бы Жеке гроб из хрусталя сделал, чтоб только не видеть его больше. Заипал!

-Так выгони на хер!

- Выгоню! Если не подох, конечно… Ладно, Вис, смотри, чтоб там всё нормально было.

Только Агасферов вышел к охране, как вот он- явление Христа народу – сам Гуманоид Фёдорович собственной персоной. Не подох! Живёхонький. Вот по виду не скажешь, что здоров – пасть почему-то рукой прикрывает…

- Жека! Мать твою! Тебя уж чуть не похоронили… Меня, вот, на твоё место чуть не назначили… Где шарогрёбишься, ирод?

Гума, не отнимая руки, что-то мучительно промычал, указал жестом- отипись-и нырнул под стойку Эдюсиного бара.

-За физдюлями клыкастенький отправился, за физдлями, - ехидно пробурчал Свин.

- Эдюся, ты сам-то, никогда не получал физдюлей, - поинтересовался Агасферов.

-Получал. Саныч, ох, получал….

- И как, приятно?

-Не-а! Поэтому и радуюсь, что Гуме щас фуёво будет.

- Вот злорадный поросёнок! Как бы вас помирить?

- А ни как! Пускай, сука, вначале клыки свои вырвет, а то я его боюсь, упыря грёбанного. Саныч, повлиял бы!

- Пробовал, не получается. Он же в Америку собрался…Его в Голивуд, без очереди берут, упырей играть. А всё из-за клыков… А ты –«пусть вырвет, пусть вырвет»…

- Я фильмы с его участием смотреть не буду – умру со страха!

- Как знаешь… Ладно, я пошёл тянуть лямку нелёгкой службы,- и направился к заскучавшим почему-то Толстому и Лямзику. Казалось бы, народ валит, только успевай поворачиваться, до утра хлопот будет, хоть отбавляй, а у коллег такие унылые хари. Или долгожданное появление Гуманоида скверно сказалось на настроении? Щас, узнаем…

- Чё такие хари постные, господа охранники? Не рады явлению Жеки Аране?

-Да пппошёл он…, - устало произнёс Толстый, - Без него….

Что ,конкретно, « без него» Виссариону не удалось дослушать, т.к. Толстый, а, в след за ним, и Лямзик стремительно ломанулись в сторону бара Свина. Секунду спустя, они исчезли под стойкой и затаились за пивными кегами. Вон в полумраке бара посверкивает чья-то пара глаз : то ли Лямзика, то ли Толстого. Двум-то сразу там не поместиться. Там Свину-то одном, у и то тесно. Вис от неожиданности, даже растерялся: вот ни хера себе, такого ещё не было! Кого испугались- то, засранцы? Только хотел рявкнуть на них, чтоб шли на своё рабочее место, как кто-то взял его за локоть. Агасферов оглянулся . Рядом стояла дама, лет тридцати, неплохо сложенная с миловидным лицом. Эта посетительница привлекла своё внимание тем, что зачастила что-то в заведение.Кто она и что из себя представляет, Вису было абсолютно безразлично. Но то, что дама приходит и уходит всегда одна, вызывало определённый интерес. Особенно у его младших коллег. В частности, у Толстого. Не смотря на запрет в рабочее время общаться с клиентурой, тот, нет-нет, да умудрялся перекинуться с ней несколькими словами. Но строгий взгляд Агасферова не давал расслабляться.

И вот, она здесь.

А его, почему-то, нет!

Или никакой связи? Ан, нет, связь есть и порукой тому вопрос посетительницы:

- А охранник Володя где?

Да вон он, за кегами прячется, можно было бы ответить, прикола ради и понаблюдать, что будет дальше. Но Вис ещё не до конца осознал связь между этими двумя явлениями, поэтому сухо ответил:

- Сейчас подойдёт.

- Вы здесь старший? – последовал следующий вопрос?

- Нет.

- - Почему Вы так со мной разговариваете?

- Как я с Вами разговариваю?

- Односложно, как-то…

- Знаете что, уважаемая, я на работе и разговаривать с Вами ни односложно, ни однопросто не могу – таковы правила.

- Хорошо! Вызовите мне администратора.

- И рад бы, да не могу. Видете я один у дверей остался…. Если уйду – Вы, за место меня будете впускать и выпускать посетителей?

- И не собираюсь!

- Вот видете. А в чём, собственно, дело?

-Вас это не касается! Но я устрою сегодня грандиозный скандал.

- Любопытно. А что Вас не устраивает? Скандал-то, из-за чего?

- Из-за кого!!! – взвизгнула посетительница,- Из-за вашего сотрудника Володи и дружка его. Имени не помню….

- Вы правы. Я им тоже устрою скандал из-за отсутствия на рабочем месте, - усмехнулся Виссарион.

- Да что с тобой разговаривать, чурбан. Кто мне позовёт администратора?

-Обратись к бармену, чурка, может он поможет, -Вис опять не смог удержаться, чтоб не ответить оскорблением на оскорбление и, тут же, не приколоться. Забавно будет наблюдать диалог этой ненормальной с барменом, в ногах которого сидят предметы поиска её.

И он позабавился!

Сам диалог, разумеется, невозможно было расслышать из-за музыкальной какафонии, но представить его было вполне возможно. Да и продолжался-то он не более пяти минут, как рожа Свина покраснела( даже в полумраке видно!) от ярости и он выпустил словесную тираду, после которой бабёшка выскочила из бара, как ошпаренная.

« Во! Учись!» - в очередной раз сказал себе Агасферов, -« А то. рассусоливаешь с ними, время теряешь, а они, тебя же, потом оскорбляют….»

В двери раздался стук. Вис решительно направился к бару и скомандовал хоронякам:

- Быстро двери открывать!

Толстый с Лямзиком, озираясь с опаской, выскочили из своего схрона и приступили к своим прямым обязанностям. Нервозность же, скрыть им так и удалось. По очереди, а то и вместе, постоянно всматривались ресторанную темень. Скорей всего, ничего хорошего оттуда не ждали.

-« Что они натворили, гады?»- Вис был, откровенно, заинтригован.

Любопытство ещё больше обострилось, когда эти двое, вновь, ломанулись в направлении бара Эдюси-Свина. Ну, это уже наглость! Меры надо принимать. Виссарион решительно направился за ними. Дорогу ему перегородила всё та жа особь

- Я только что видела Володю. И дружка его, тоже видела… В эту сторону они побежали… Где вы их скрываете?

- «Удалить её что ли? Под каким-нибудь предлогом… Типа, запоздавший фес-контроль…» - промелькнула мысль. До конца додумать Агасферов не успел, как входная дверь снова ожила от стуков.

- Вы что, в конец оборзели? – Вис заорал на спрятавшихся охранников, - Я за вас работать буду????

Тем ничего не оставалось делать, как явить себя. Пройдя, с каменным выражением лица, мимо своей преследовательницы, эта « сладкая парочка» проследовала к выходу. Впустив очередную партию посетителей, с очень заинтересованным видом начали пересчитывать входные билеты. Дама, стоя на ступеньку ниже их, что-то им жёстко выговаривала. Матерки в адрес Вовки и Лямзика летели, как из пулемёта,сопровождаемые словом «скандал».

« Нет, точно её надо удалять. Не даст нормально работать, стерва. А с этими…. Позже разберёмся» Только Виссарион решил действовать, как из бара вышел Гуманоид. Ладонь с пасти, так и не убрана…. Всё! Есть на кого стрелки перевести!

- О, Жека! Весьма кстати. Тут разобраться надо…

Виссарион подвалил к скандалистке,кашлянул, чтоб привлечь к себе внимание и произнёс:

- Вы, дамочка, хотели видеть кого-либо из начальства? Вот, пожалуйста, - жест в сторону Гумы, -Наш самый главный начальник А стоять посторонним возле входа нельзя. Мешаете работать

- Как звать вашего начальника?

- Гум… Тьфу! Евгений Фёдорович его звать, Евгений Фёдорович. Прошу любить и жаловать.

Толстый Лямзиком аж просияли благодарно, видя, как после слов старшего коллеги, «дамочка» оставила их в покое, направив свои стопы к Гуманоиду.

- Что натворили, мерзавцы?

- Да, потом, Виссарион, - поморщился Лямзик, - Посмотри лучше, как она Женю сгробастала.

Зрелище, и впрямь, того стоило. Схватив двумя руками Гумину руку- ту самую, что он прикравал пасть - она прижала её к своей груди, почему-то. Прижала и что-то начала ему, быстро-быстро-быстро, говорить .

- С ума сошла! Он же сейчас, кончит от возбуждения! – промолвил Виссарион..

Реакция же Гумы оказалась неожиданной и совсем непредсказуемой. Что уж там она ему рассказала, но он вдруг, как заржёт во всю глотку и - о ужас!- в открывшайся пасти, вместо клыков, торчали два окровавленных ватных томпона. Причём, один из них, тут же, упал на пол, явив ужасную щель меду зубов.

- Плять! – расхохотался Виссарион,- Женька, да ты, никак, клыки вырвал! Поздравляю!

Охранники, ещё несколько секунд назад,стоявшие в таком напряге от неизвестности, тоже расхохотались. Из бара выскочил Эдюся –Свин. Этот всегда умудрялся, в любом шуме, услышать что-то интересное.

- Правда, что ли Женька? Ну-ка, покажи, - всю барменовскую неприязнь и антогонизм преодолело простое любопытство.

Гуманоид- тоже хорош- не перед кем-то, а перед самым своим ярым недоброжелателем раскрыл свой зев. Второй тампон, естественно, тоже упал на пол и….

Лучше бы Гуманоид этого не делал.Две отвратительных щели сделали его ещё страшнее, чем раньше.

С КЛЫКАМИ!!!

« Во дурак! Зачем я ему посоветовал…?»- сокрушался Агасферов.

И, как бы в подтверждение его мыслей, эта баба, что так трогательно прижимала Гумину руку к своей груди и рассмешившая его своим рассказом… Так вот, именно, она, как шарахнется в сторону, как отпрыгнёт от раскрывшегося перед ней ,натурализма, как заверещит:

- Пидарюги!!! Дебилы!!!! Гребанутое заведение!!! Понятно, почему здесь, в охране, держат таких выгребков Руководство-то – гребанутое!!! Всё! Ухожу, дайте мне мою одежду.

« Ой, как всё хорошо-то обернулось. И связываться с этой … не придётся. Слава Гуминым вырванным клыкам! Да упокоются они с миром»

- Больше я ни ногой в этот гадюшник! , - крикнула « дамочка, пытаясь открыть дверь.

Но Вис не был бы Висом, если бы, тут же, не усугубил ещё больше испорченное настроение посетительницы.

- А вы рассчитались, голубушка? «Это тебе за чурбана»

- Дааааа! – рявкнула та в ответ.

Ну-ка, Лямзик, слетай, узнай.

-Да она никогда, ничего не заказывает. Не за этим приезжает….

- Сбегай и узнай. С чего-то же она набухалась?

Да, действительно, не стоило Лямзика гонять до официантов. Тем паче, что их самих приучили, наконец-то, предупреждать охрану о потенциальных « зайцах». Но это так, чтоб досадить. Мерзавец Вис никогда не упускал возможности отыграться на тех кто пытался его оскорбить или унизить. По-христиански действовал! А то, что дама бухая… так всё просто: к одному подсела – угостил, к другому, к третьему… Глядишь, и домой не одна поедешь и не за свой счёт. Этакая, сексуально озабоченная, побирушка.

Едва закрыв за ней дверь, охрана с любопытством уставилась на Гуму, требуя пояснений его разительных перемен.

- Да какие, на хер, обяъснения! – скривился Гуманоид, - Вырвал и вырвал…Наконец-то анестезия проходит, ато и слова не мог сказать.

- Жека! – поделился своими сомнениями Виссарион,- Ты из-за этого и опоздал на три часа с лишним?

- Ну да…

-Странно! В столь позднее время могут выбить клыки, а вот, чтоб вырвать…

- Да я у знакомого стоматолога это. На дому практикует…. Через две-три недели вставлю , дырки закрою…

- И красааааавец будешь. Хоть под венец…

-Если получится. И хватит о моих… зубах. Вы, раздолбаи, - обратился Гума к Толстому с Лямзиком, - Ну-ка расскажите Виссариону Александровичу, что это за баба? Чё она на вас наехала. Пусть он тоже посмеётся.

Излагать по существу Толстый предоставил своему дружку- заикание не способствует красноречию. А тот уж постарался, максимально красочно, описать всё, что с ними преключилось.

Эту бабёшку давно Толстый заприметил. Привлекла она его внимание, как раз, своей манерой подсаживаться к мужикам от столика к столику. Подоплёка сего была очевидной даже для этого молодого человека. Наливать ей, конечно, наливали халявного пойла, а вот утром продолжения не было. Проигрывались за ночь, в пух и прах, её вероятные грёбари и к утру им было не до секса. Во-первых, настроение поганое, а, во-вторых, на автобус «бабок» даже не оставалось, чтоб добраться до дома. Наверно, порочная энергетика этой озабоченной не способствовала удаче.

Вот вчера-то, после очередного облома, она и согласилась на предложение Вовки «перепихнуться». Без комплексов малый в этом отношении. Вот только где? У Толстого родители дома, у Лямзика – тоже. Ничего не поделаешь, решили ехать к ней. Приехали и выяснилось, что дамочка живёт в однокомнатной квартире, да ещё с бабкой. Казалось бы, зашли в тупик и грёбаньки(как говорит Кременок) накрылись медным тазом. Но ведь друзья-то для чего-то существуют? Вот Лямзик и взял на себя нелёгкую миссию отвлечь как-то бабку. Тут и конфеты, купленные Толстым, пригодились. Уселись они со старушкой на кухне, налили себе чайку и повели светскую беседу. Уж что-что, а язык у нашего молодца был подвешен что надо и темы интересные сумел найти. Бабуля была, просто, очарована таким собеседником по кухне и совершенно не обращала внимание на то, что твориться в комнате. Диалог длится уже более часа, а Толстый всё демонстрирует свои сексуальные навыки. Ишь, как кровать скрипит. Неужели бабка не слышит? Или делает вид, что не слышит… ? Наконец скрип прекратился, Толстый отпрвился в туалет гигиена после сеса, не последняя вещь. Затем он появился на кухне, налил себе чаю и присоединился к компании.

А где же его пассия?

Почему ведёт себя так не гостеприимно и игнорирует общество? Не понятно. Тут и Лямзика потянуло в туалет от выпитого чаю. Справив нужду, он , на обратном пути, заглянул в комнату. Дамочка, широко раскинув ноги под одеялом, мирно посапывала. Ай да Толстый! Надо же так утомить- спит девка мёртвым сном, и не чует, что на ней щас заночуют…

Что-то любопытно-пакостное зашевелилось в Лямзике. Он тихонечко подошёл к кровати, тихонечко начал приподнимать одеяло… Выше, выше, выше, пока не предстала пред ним во всей «красе» волосатая промежность . Лямзик откинул одеяло и приготовился к возможной реакции. Реакции-никакой! Ещё и захрапела… Молодая плоть резко вздыбилась от увиденного, да и желание компенсировать муки часовой беседы с бабкой дало о себе знать. Короче, Лямзик спускает штаны, падает на спящую, проваливается в её развальцованную дыру своим возбуждённым пенисом и тут она открывает глаза. Хлоп, хлоп ими, пытается что-то осознать и вспомнить… А вспомнить надо: этот или кто-то другой довёл её до экстаза? « Этот» же, не теряя времени, быстро-быстро-быстро кончил в неё, соскочил, надел штаны и на кухню:

- Вовка, мы заседелись. Нам пора. Спасибо, бабушка, за гостеприимство, заглянем ещё как-нибудь….

Так они и слиняли, громко хохоча в подъезде и не думая о последствиях. А они наступили.

Вечером.

И чуть позже, для Толстого. Ему пришлось идти к венерологу. Почему Лямзик этого избежал – загадка. Хотя… Не в ту дыру пихал, наверно.

На сей они раз,легко ещё отделались, но вот через пару месяцев… В прочим, ещё дожить надо.

А пока- иные заботы. Вон, Гуманоид совсем перестал подходить к Окорочку и демонстрировать ей свою любовь Понимал, что с щелями после клыков, он стал ещё омерзительней – чего уж нарываться. Окорочёк несколько успокоилась и даже начала здороваться с Гумой. Это-то и породило в его мозгу новые иллюзии. И трёх недель не прошло, как явился Гуманоид на работу, в приподнятом настроении, со всеми шутит и улыбаетс Во всю улыбается. Улыбка не сходит с его уст. Охрана – грубые , невнимательные мужланы- в толк не возьмёт: что опять с Гумой? Что его так развеселило? И только повариха Сказка просекла, в чём дело:

- Ой. Женечка, да ты, никак, зубки вставил. Да какой же ты красивый стал! Ну всё, Ирка теперь твоя. Ираааа, иди сюда, посмотри на Женечку.

Как ни странно, Окорочёк на зов явилась. Гумин весёлый оскал вызвал у неё взрыв смеха.

- Пфули ты ржёшь, дура? – деланно-сердито упрекнула её Сказка,- Красавец же Женька стал, правда?

Окорочёк, заливаясь от смеха, только могла кивнуть головой и поднять вверх два больших пальца.

- Всё, пипец, Ирка, замуж за него выходишь, поняла?

Та, опять, только могла кивнуть головой, на большие пальцы уж не было сил. Видать, у Ирки настроение находилось на высшей точке синусоидной амплитуды и юмор она понимала правильно, поэтому, во всю, подыгрывая поварихе.

- Ну вот, Женя, видишь, Ирка согласна. И ты не тяни. Давай сегодня, после работы, устроим помолвку.

- Давай! –Гуманоид находился в состоянии левитации от счастья. Ещё чуть чуть – и воспарит к небу и не удержать будет, - Я весь коллектив сегодня приглашу. Ты уж, Сказа, сделай всё, как надо. Ну там, салатики, горячее… Спиртное из бара возьмём- потом рассчитаюсь.

- Всё, Женечка, всё, мой родной, сделаю, мой красавец, как надо. Только уж ты не скупись.

- О чём речь, Сказа! Щас руководство поставлю в известность и приглашу заодно.

С тем и отбыл.

Администрация благоволила задумке Гуманоида, но в массе своей, отказалась принимать участие в этом вертепе. Под разными предлогами

Кустин: не могу, с утра в налоговую. Типа…

Саночкин: Не могу – ребёнка, с утра, в больницу везти. Может и « не типа»…

Кременок: Дурак ты, Жека! Тебя разводят, как лоха. Хочешь, чтоб и я принял участие в этой фуйне? Во!- кулак в согнутом локте у носа Гумы, плюс два средних пальца предстали воочию.

И только Паша –перманентный враг Гуманоида- воскликнул: я обязательно Женя, приду. Спасибо за приглашение. Чаял, видать, зараза, немалую потеху для себя.

И не ошибся!

Едва заведение закрылось, как аруновская физдобратия ринулась в банкетный зал., где столы ломились от выпивки и закуски. Гуманоид был – сама учтивость и гостеприимство. Повод всем был известен заранее и никому ничего не надо объяснять: наливай и пей во здравие молодых. Вот только загвоздочка вышла: из « молодых» был только «молодой», а « молодая» слиняла заранее, увидев, как далеко зашла шутка. Что в этом случае делает адекватный « молодой» ? Ежу понятно – отменяет банкет. Но Гуманоиду поварихи напели в уши, что из Ирки хлынула ручьём( какое совпадение!) менструация, она себя скверно чувствует( переволновалась от счастья бедняжка!) и просила банкет не отменять, погулять на здоровье и, заодно, выпить и за её здоровье.

И Гума- балбес поверил! Ну как тут не вспомнишь классика: я сам обманываться рад.

Пили, пели, танцевали, поздравляли . И снова: поздравляли, танцевали , пели и пили. На халяву, как известно, и язвенники с трезвенниками выпить не прочь. Что уж говорить про « физдобратию»! В этом празднике жизни ещё один человек не принимал участие – Виссарион. Ярмо двух работ он ещё не скоро скинет. А тут с Кустиным им оказалось по пути и появился шанс вздремнуть перед уроками. Да и при ином раскладе, он бы не остался. Подобно Кременку, не хотел принимать « УЧАСТИЕ В ЭТОЙ ФУЙНЕ».

А веселье в самом разгаре. Гума уже в сиську пьяный – ему немного надо для этого- но крепится изо всех сил и не вырубается. Знает же, что слюни и сопли потекут. Вон и свидетель тому – Паша. Глаз с него не спускает, подлец! Ждёт, ждёт, собака, Женькино фиаско, чтоб на долгие времена потом. вспоминать , рассказывать и прикалываться по чём зря. Хрен тебе, лысый! Не дождёшься! Умру, но соплями не изойду! Масти перед невестой не потеряю.

Не известно, выдержал бы Гума прессинг своего опьянения, если бы не поварихи Сказка с Толстожопкой. Они подсели к нему с двух сторон и давай наговаривать, как Гуме безумно повзло, какой он счастливый, какую бабёху себе урвал. Гуманоид чокнулся от выпитого и услышанного и его понеслооооо. На вопрос Сказки: с чего он начнёт жизнь с молодой женой?- Гума начал вещать:

- В начале жене куплу шубу. Норковую! Нет, две шубы. Норковых!. Потом – свадебное путешествие на Канары, потом… Потом мы с Иринкой уедем в Америку. Навсегда! Детей, конечно, заберём… Там разбогатеем, купим виллу и заживём.. И эту грёбанную Россию, и этот грёбанный Холмск, и эту грёбанную Арану, даже вспоминать не будем!

- Ой, Женечка, -подперев, по бабьи щеку рукой, подключилась к игре Толстожопка, - Как мы, женщины Араны, завидуем Ирке, вот повезло дурёхе с таким мужиком. Заслужила, видать, девка счастье своё.

- Конечно заслужила, - тут же поддакнул Гума, - Что она видела-то со своим наркоманом? Зато теперь будет окружена любовью и заботой.

- Вот за это, Женечка, надо выпить, -подсуетилась Толстожопка, наливая Гуме полный бокал вина._

- За это обязательно нужно выпить- Гума уже еле ворочил языком,- Попрошу всех наполнить бокалы.

Выдержал паузу, поднял вверх свою ёмкость с содержимым и:

- За то, чтоб моя будущая жена Иринка жила в любви и заботе! Всем выпить до дна!- и в считанные секунды опустошил, налитое Толстожопкой.

Уж последовали все его примеру или нет, Гуманоид никогда теперь не узнает. Потому. что он банально, он пошло вырубился. Рылом в салат не уткнулся, наговаривать зря не будем, но припав к груди Сказки, захрапел. Та, по матерински, его обняла, не ведая об угрожающей ей опасности – раньше-то, никогда не пила с Гумой. И вот, пока она искала глазами, куда бы положить жертву своей раскрутки, как правая грудь начала всё больше и больше увлажняться. Что за чёрт! Не вспотела же она так! Ну конечно же, стоило опустить очи вниз и глянуть на раскрытое Гумино хлебало, источник увлажнения был выявлен сразу. И это, пока что слюни! Не побережошся, ещё промедлишь чуть чуть и пойдут…..

Да, они самые!

Сказка про это не знает, но ей, и того, что есть, достаточно.

- Ленка, помоги, - обратилась она к Толстожопке,- Эй, парни, охрана –это уже к Толстому с Лямзиком, - Давайте-ка вашего начальника отнесём куда-нибудь, пусть проспится.

- Только не в наш кабинет, -заливался от хохота Паша Лучерский, - Он уже шкваранул его недавно. Хватит.

- А куда? – охранники растерялись.

- Вон стулья составте, его же сумку ему под голову и пусть дрыхнет. Если соплями измажет – не страшно, своё ведь.

Вот так закончилась первая и последняя помолвка в Аране. Вспоминали её и смаковали в мельчайших подробностях, вплоть до закрытия заведения.

Гуманоид же… А это тот случай, когда «хмельно веселье, да горько похмелье.» В полторы месячных оклада влетело ему это мероприятие. Чем он детей кормил, как выживал , как пережил эту катастрофу, когда выяснилось, что это была лишь шутка.

Дурацкая, правда…

Как выдержал- уму не постижимо. Медитация помогла, наверно, да и божок , небось, чем-нибудь обнадёжил. Иначе – прямой путь в психушку, которая итак давно плакала по нём.

Самое главное – он молодец: ни на кого обиды не держал, никому претензий не предъявлял, не смотря на то, что Окорочёк стала снова его избегать.

Тема служебных романов – забитая тема, и, всё же, как жанр, она продолжает существовать и пользоваться спросом. Здесь нет никакого секрета, потому, что каждый случай уникален и интересен по своему.

Тем, кто интересуется.

Уникальность Гуманоида давно и ни у кого не вызывает сомнения, стало быть, и свой служебный роман, он сделает неповторимым, ни на что до се, непохожим. Тем более, что возможности в этом убедиться, было предостаточно. Но ни что не стоит на месте, всё находится вдвижении и развитии, в том числе и система Гума-Окорочёк. Понятно, что система эта была двух полюсной, причём, чем больше страсти, жара, возведения в абсолют на одном полюсе, тем больше пренебрежения, холода, брезгливости и презрения на другом.

Если раньше, Окорочёк пыталась донести до Гумы своё истинное отношение через третьих лиц, то, тепрь, напрямую(!), при посторонних(!), не стесняясь в выражениях(!), она, в глаза –не говорила , даже – орала ему, как он ненавистен ей, омерзителен и гадок!

Реакция любого адекватного мужика, окажись он на Гумином месте? Ну, что? – бросил бы это тухлое, бесперспективное, унизительное занятие и переключил своё внимание на более доступный объект. Даже, скрепя сердце…

Тем более, после такой позорной «помолвки».

Но… судить со стороны всегда легко, однако ж, вполне очевидным было то, что слова из известного шлягера « унижаться любя, не хочу и не буду», были не про Гуманоида. Гумма жил понятиями и законами иного мироздания, за что и страдал неимоверно, страданиями инопланетного мазохиста. Если таковые в природе бывают…

Справедливости ради надо заметить, что в целеустремлённости этому парню невозможно было отказать, тем более, что пёр он к этой цели с тупостью колхозного быка.

Ирка-Окорочёк, как раз, и оказалась той вожделенной целью, добиться которой колхозный бык по кличке Гума, пытался во что бы-то ни стало. Давно поняв, что Виссариона он порядком уже достал своими душевными изливаниями и просьбами помочь в делах амурных, аруновский «символ» безопасности начал напрягать на этой почве своих молодых сотрудников- Толстого с Лямзиком. Тем, понятное дело, по-первости, это даже льстило, поднимало самооценку и чувство собственной значимости. Советами, жизненными примерами, своим личным опытом(не столь богатым, кстати…) эти юнцы щедро заваливали, как истощённую землю, далеко не первоклассным, навозом- авось , что и выйдет. Особенно усердствовал Лямзик. И было отчего. Как боец, он показал своё убожество на первой же тренировке, даром, что служил в ВДВ и несколько месяцев назад дембельнулся. Гумино выражение лица ему не сулило ничего хорошего и было ясно, что отставка его – это вопрос ближайшего времени, но врождённое умение без мыла залезть в любую начальственную задницу, оказало ему и на сей раз неоценимую услугу. Да и ситуация тому благоприятствовала. Начальник-то, ишь как погибает от любви и лихорадочно ищет, ищет и ищет любой поддержки, любого спасательного круга. И этих кругов ему, Лямзик метал бесчисленное множество

В чём это выражалось? Да в чём угодно!

Например, регулярно приносил Гуманоиду, уворованные с обелисков Славы цветы, что, обычно, кладут новобрачные и не только… Жил-то – напротив и окна квартиры, как раз сюда и выходили, так что от взора цветочного хищника Лямзика, не уходил ни один стоящий букет. Вечером, по началу, это всё вручалось Гуманоиду, но того, как известно ( с цветами или без) Окорочёк так густо поливала матом, что букеты, вместе с Женькиными ушами, мгновенно вяли, приходили в полную негодность. Уши, конечно, со временем, отходили, а вот цветы…

Короче, все «труды» Лямзика шли насмарку. Всем, кто был посвящён в эти страсти- считай, вся «Арана»!- давно был ясен финал, финиш, конец и развязка всего происходящего. ВСЕМ! Кроме Гуманоида…

Колхозный бык его сознания продолжал «переть» к вожделенной цели. А как иначе – божок-то не прекращал демонстрировать голого Окорочка, жарко припадающего к Гуминым эрогенным зонам. А раз так нужно просто изменить тактику, поменять методы очарования и придумать что-то новое, неслыханное, способное сразить наповал сердце официантки. Что нужно для этого? Да сущий пустяк – мозговой штурм, поиск решения и само решение. Тем паче, в наличии имеются три таких головы: Гуманоида, Толстого и Лямзика. Ох, и старались они, ох, и изощрялись, ох, и потели - и всё для тог. чтобы разрешить неразрешимую головоломку – как заставить Ирку-Окорочка полюбить Женьку-Гуманоида. Им, явно, было невдомёк то, что сия проблема не решается количеством голов

И вообще, законы математики бессильны там, где не хватает интеллекта, ибо из двух полоумных, никогда не получится одного умного.

Это же справедливо и в отношении трёх…

Идеи, версии выдвигались одна фантастичнее другой, тут же отметались, возникали новые, не проходившие проверку практикой.

А именно, она, как известно, является критерием истины!

Когда уж совсем приходилось туго, звали –таки на помощь Виссариона. Того это неимоверно раздражало – ну не привык он совмещать служебные обязанности в рабочее время с каким-то щутовством. Ещё со школы, в его характере чётко зафиксировалась одно незыблимое правило, сформулированное героем комедии Грибоедова «Горе от ума»» : «Когда в делах, я от веселий прячусь, когда дурачиться – дурачусь, а смешивать два этих ремесла, есть тьиа искусников, я не из их числа!» В прочим, где-то это уже упоминалось…

Как бы там ни было, деловитость Агасферова абсолютно не волновала его непосредственного начальника Гуму. Да гори всё оно синим пламенем – эта охрана, эта «Арана», эта долбанная клиентура – на первом и важнейшем месте у Женьки любовь, а это святое! Во имя такой святости и оторвали Виса от дел, от наблюдений за игровым залом, где , явно, было не спокойно.

И отвлекли-то по дебильному поводу: юнцы где-то раздобыли шикарную открытку и предложили Гуме подарить её Окорочку. Причём, подарить с лирическим посвящением и, желательно, в стихах. Лирика Пушкина и прочих – слишком банально, надо от себя что-то, чтоб от души…

Тут уж без Висариона Александровича, никак не обойтись – давно известно, что он сведущь, как в прозе, так и в поэзии.

- Виссарион! – хлопнул по плечу своего бывшего сослуживца Гума, едва тот появился в фойе, - Дело на пол-лимона! Прикинь, какая классная импортная открытка. Как ты думаешь, Иринке понравится?

- Не знаю, Женя, мне неведомы её предпочтения, - отрезал Агасферов, давая понять, что, тема эта ему совсем не интересна.

- Херня! – как ни в чём не бывало, продолжил Гуманоид, - Такая красота не может не нравиться. Особенно, бабам. Тут вот какое дело, братан, стихи любовные для Иринки надо сочинить…

- В самом деле? –сиронизировал Вис, задетый за живую обращением «братан». Это когда ж они с Гуманоидом успели побрататься!

- Надо сочинить –сочиняйте – вон вас здесь сколько! А я, при чём?

- Не выгрёбывайся Вис! Хочешь, чтоб тебя попросили? – оскалился в улыбке Жека, - Ну, вот, я тебя и прошу, по-дружески, помоги.

- Прям щас?

- Ну, а что тянуть-то? Парни, вон, потом перепишут А что? Я видел, как у Вовчика круто выходит вязью писать Он казиношникам пол-комнаты размалевал – они его и сдали, - захихикал Гума.

- Ладно, хоть от писанины меня избавишь, ирод! Пиши, Володя!

- Как!- удивился Гума, - Ты, вот так вот, без подготовки?

- «Ну, а что тянуть-то?» - пердразнил его Вис, - Готов. Володя? Тогда, записывай: Иринка! Я душу и сердце способен отдать

Тебе, лишь тебе, моя крошка!

В любовном экстазе мечтаю лобзать,

Твои бесподобные ножки!

Вот, с ножками-то, вышел перебор – Толстый с Лямзиком прыснули коротким, но многозначительным смешком. Они на сто процентов были уверены, что мерзавец Агасферов специально упомянул эту часть тела Ирки-Окорочка. Гуманоид же, как будь-то, оглох, избирательно оглох: смешки не услышал, а от четверостишья пришёл в восторг:

-Классно! Просто, здорово! Вот что значит работать в школе! Молодец,Вис, большое спасибо! Записал, Володя? Ну всё, Лямзик, иди вручи это Иринке. Потом придёшь и расскажешь, какова была её реакция?

И секунду, подумав:

-Нет, стоп! Я с тобой пойду. Спрячусь там,где-нибудь, по-близости, послушаю…

- Вот, дддурак этот Женя, проговорил Вовка-Толстый, глядя во след удаляющимся Лямзику с Гумой, - Ну, ннни хера же у него с Иркой не получится… И тебе, Висарион Александрович, ещё ннне один стих придтся написать для него.

- Думаешь? – в глазах Агасферова заиграли бесенята, -Тогда, давай я тебе, заранее, надиктую пару четверостиший, чтоб вы не отрывали меня от дел.

- Дддавай! – с готовностью согласился Толстый, в предвкушении очередного Висовского стихотворного прикола.

И не ошибся!

- Пиши, - сказал Вис- Любовь мою к Ире нельзя обсказать

Она словно, ром, крепче виски

С безумною страстью мечтаю лобзать

Её очень мелкие сиськи!

Толстый расхохотался, рука потеряла твёрдость, неуверенно задрожала и он отложил в сторону свой блокнот.

- Тттакое даже я своим шлюхам, вслух, не рискну прочесть –порвут на хрен.

- А ты и не читай – это не им предназначено! Короче, кончай ржать и записывай следующий шедевр: Как вижу Иринку- теряю свой ум

Всего заполняет лишь нежность.

Залезть бы с засранкой в какой-нибудь чум

И вылезать, напрочь(!), промежность!

От хохота. Толстый выронил блокнот с ручкой и не спешил их поднять обратно.

- Ттты, ттты думаешь, что Гума ни на что больше не годен? - просмеявшись, просил Толстый, - Тттолько вылизывать, вылизывать и вылизывать?

- Да чёрт его знает! Щас, они придут с Лямзиком – спросишь. Вон про бармена Свинюшку говорят, что кроме минетов ни на что не способен. Почему Гума должен быть исключением? Ладно, мне пора в игровой зал – неспокойно что-то там сегодня. Вы уж поглядывайте по-чаще в эту сторону. Если махну вам рукой – летите во всю На Женю надежды мало тепрь – пропал парень.

- Ладно, Виссарион, бббудем посматривать…

- Надеюсь! Кстати, если будешь переписывать последнее четверостишие, то слово «засранка», замени на «любимую» , чтоб звучало: залезть бы с любимой в какой-нибудь чум….

-Дддобро! – усмехнулся Толстый, - Только мне кажется это совсем без надобности – не захочет Гума такое писать Ирке.

-Ну, не захочет, так не захочет… - с этими словами, Виссарион, собрался было, удалился во мрак ресторана.

Но – стоп – нельзя же Толстого одного на входе оставлять. Чёртов Гума, со своими любовными заморочками, всю работу похерил! Администрация, как будь-то, не замечает. Хотя… Скорей всего, правда не замечает – не до того. За ночь надо и видак посмотреть, и дела личные коммерческие порешать, и любовниц не обойти вниманием…

Ээээх!

Внутренне - негодуя, внешне – не показывая виду, Агасферов остался в компании Толстого, в надежде, что эти два « орла» с поздравительной открыткой, буду , немедленно, посланы Окорочком на… и, скоренько, возврвтяться назад.

А что же Гума с Лямзиком? Каковы успехи их, на почве воплощения в жизнь очередной глупости?

А всё просто: едва эта «пара гнедых» приблизилась к посудному складу, где, как упоминалось, официанты устроили себе кандейку, как Гуманоид спрятался за дверь. Лямзик же, потоптавшись в нерешительности, заглянул во внутрь и, увидив Окорочка, поманил её к себе самым бестактным образом, то бишь – пальцем. Более воспитанная и не мнящая из себя аристократку, особа, наверняка бы возмутилась подобным хамством. А вот, особа, мнящая из себя аристократку, но воспитанная отвратительно, косопято приковыляла на зов.

--Чё хотел, Лямзик?

- Тут, Ира, вот какое дело…- Лямзик окончательно растерялся, пытаясь подобрать нужные слова и уместные фразы. Ничего путнего на ум ни шло, к тому же, из под двери высунулся левый ботинок затаившегося начальника. Положение – бредовое , просто…

-Ну, что хотел-то?- нетерпеливо переспросила Окорочёк, -Говори быстрей, мне некогда.

-«Плять, некогда ей… Сидишь тут, вульву паришь…» - неприязненно подумал Лямзик, в слух же повторил,- Тут, Ира, вот какое дело… Короче, подарок тебе. На вот….

Шикарная открытка перекочевала из рук в руки.

--От кого это? –задала , чисто риторический вопрос Ирка. Ей не трудно было догадаться, что подарки со стороны охраны могут исходить только от одного субъекта – того, что спрятался за дверью и не соизволившего даже убрать с глаз долой выступаюший носок своего ботинка.

- «От кого, от кого» - недовольно передразнмл её Лямзик, - От твоего ярого поклонника – вот от кого.

- От Гуманоида, что ли? – с брезгливой миной поинтересовалась Окорочёк.

Лямзик едва сдержал смешок и , как можно громче, произнёс:

- От Араксенко Евгения Фёдоровича – начальника охраны ресторана-казино « Арана».

- На! Передай ему, чтоб он подтёрся своей грёбанной открыткой!

- Да погоди ты! - у Лямзика от страха, волнения и нахлынувшего веселья, аж в животе закрутило – не хватало ещё обделаться тут же, рядом с кухней в присутствии этой дуры официантки и…. своего непосредственного начальника, - Ты хоть, прочти, что там написано.

Нотки отчаяния в голосе Лямзика, несколько смягчили Иркину агрессию, она перевернула открытку, быстро пробежала глазами и как заржёт! На глазах от смеха, мгновенно, выступили слёзы и стало очедным, что это надолго.

Мало того, безудержный смех привлёк внимание и других официантов, что , по случаю, торчали в кандейке.

- Гляньте, что мне Гуманоид написал! Да ещё в стихах!!!

Вирус веселья оказался дюже заразным. Смеялись все, даже Лямзик. И чёрт его разберёт – кто над чем: то ли над « бесподобными ножками», то ли над посланием полностью, то ли над тем и другим вместе. Комментарии сыпались, как из рога изобилия, подбрасывая тем самым, ещё больше полешек в пламя веселья. Что при этом чувствовал Гуманоид, отделяемый , всего лишь, дверью от веселящихся халдеев – то тайна за семью печатями. А вот чувства его подчинённого Лямзика, были сродни приговорённому к пытке щекоткой: и от смеха невозможно удержаться, и смех этот может привести к печальным последствиям.

Постепенно смех пошёл на убыль, запас острот поиссяк и тут Тимофеич высказал предположение:

- Мне кажется, это не Гуманоид написал: в стихах…, да ещё так красиво…

- Писал Вовка-Толстый, не скрою, - вступился за честь начальника Лямзик, - Послание же, от и до, сочинил Женя.

- Да куда ему, клыкастому! Бывшему клыкастому, - поспешил поправиться Тимофеич, - Это же не ногами по пальме пинать…

- Дурак ты, Тимофеич, не понимаешь, что любовь способна творить чудеса.

- Ага, - не унимался метрдотель, - А чё, тогда, там усатый вертелся? На что угодно готов поспорить, что это он, сука, сочинил.

Ирка , неожиданно, серьёзно посмотрела на охранника:

-Ну-ка, Лямзик, колись: усатый писал??? Что-то про ножки, подозрительно…

Это было её самой болевой точкой, когда, по неволе, вспоминался Агасферов – ведь это же из-за него, паразита, её, по за глаза, Иркой-Окорочком кличут. Ноги её, видите ли, ему не нравятся…

- Да нет же, Ира, клянусь, это Женя сам написал. Говорю же: любовь способна творить чудеса!

- Ага, - опять съязвил Тимофеич, - Клыков она его уже лишила, теперь осталось уши обкарнать и к затылку пришить, чтоб не так торчали…

Ирка – дура дурой – снова залилась смехом! Кризис назревал! Поручиться за то, что Гума не обнаружит себя и не начнёт расправу над обидчиками, мог, разве что сам Господь Бог. Но ОН был так далеко, а Гума-то, вот он, за дверью, а его злопыхатели – ещё ближе! Как-то надо найти выход из такого положения. Самое простое – повернуться и уйти к входной двери, где уже порядком заждался Толстый, но, тогда уж точно, от Гуманоиида не жди пощады – не простит он Лямзику активное участие во всеобщем веселье .

- Так что Жене-то передать, Ира? – обратился он к не прекращающей хохотать, Окрочку, - Ну , прекращай свои смешки! Берёшь подарок или нет?

-Беру!- крикнула Ирка и опять залилась хохотом. Через минуту, успокоившись, продолжила, - Цветы, букеты от него уж задолбали, а стихи мне никто, ни разу не писал. Повешу открытку здесь, на стенку – пусть девки завидуют. Только. Лямзик… Стихи его, мне тоже, больше на хер не нужны! Так и передай. Всё, я пошла работать.

- Я тоже.

Глянув на, так и не исчезнувший носок ботинка из под двери, Лямзик вздохнул и , с чувством выполненного долга, направился в фойе.

Разбрелись и официанты по своим рабочим местам. Дверь в кладовку, почему-то, не посчитали нужным закрыть - типичное халдейское разгильдяйство и легкомыслие. Были же случаи проникновения туда посторонних. У той же Беляшишки, однажды, чуть шапку не упёрли…

Не упёрли её, кстати, благодаря бдительности того, кто сейчас, как раз, и прятался за этой дверью – то биш, Гуме. Так что, зря, зря халдейчики дверку-то не прикрыли – вот бы классны был повод всей « Аране» по-прикалываться над Гуманоидом! Но… что не случилось, то не случилось.

Гуманоид, меж тем, продолжал стоять за дверью, обмозговывая и переваривая всё услышанное им только что. Разумеется, при случае, харю он Тимофеичу начистит, в этом даже сомневаться не стоит. А прочее, как? Ирка, наконец-то, соизволила принять его подарок, пусть и в столь необычно форме. Расценивать это, как маленький прогресс или нет? Если – да, то какие дальнейшие шаги предпринять? Вот ведь какая задача со многими неизвестными! Для того, чтоб заняться поисками этих неизвестных, для начала надо покинуть своё укрытие.

А Вис – собака, опять в десятку попал своим стишком! Дал же Бог человеку способности… Да и Лямзик молодец – вон как клёво всё обстряпал при вручении послания. Пойти надо, хоть мужикам благодарность объявить. Похоже, ещё не раз придётся к ним за помощью обращаться. Эх Иринка, Иринка, выходила бы ты за меня замуж и не выпендривалась – сколько бы забот отпало разом! Подведя, таким образом своеобразны итог своим грустным размышлениям, Гуманоид осторожно попытался отодвинуть от себя дверь, дабы выскользнуть на свободу. Однако, что-то мешало это сделать, что, слегка, удивило добровольного узника. Гума был не в том состоянии, чтоб попытаться проанализировать ситуацию – подумаешь, дверь не открывается, стало быть недостаточное усилие приложил. Ему бы высунуть свой жбан, да полюбопытствовать: в чём дело? Куда там! Со все дури, начальник охраны толкнул от себя злополучную дверцу. Звук скрежета ножек стула по бетонному полу смешался со звуком падающих на этот пол и разбивающихся в дребезги, стеклянных бокалов. Какая-то халдеская зараза приставила стул вместе с бокалами, не обратив внимания на торчащий из под двери ботинок. Что тут началось! Первой из кухни выскочила повариха Сказка:

- Женя! Что случилось?

- Да, плять, зацепился случайно. Понаставили тут…

- Ну, ни хера себе, случайно!, - ушлая Сказка сразу же просекла ситуацию, - Ты что, за дверью что ли стоял? Зачем? Ирку стерёг?

- Да, за какой дверью, Сказа? Ты чё буровишь? Говорю ж, случайно зацепился. Рожу бы набить тому, кто наставил столько посуды на стул!

- Угу! Вот ты себе и набей – на хера за дверью прячешься?

- Сказа, твою мать!!! Ты что, тупая??? Запнулся я, запнулся!!!

- Зато, ты у нас острый! Ума не хватило даже глянуть, что мешает двери закрыться? Правду народ-то говорит: сила есть –ума не надо.

-Сказа!!!!

class="book">

- Да не ори ты! Дома, на жену ори… Стой здесь и никуда не уходи, я щас Тимофеича позову, пусть ущерб прикинет.

- Некогда мне! Работа ждёт, - Гуманоид, весь из себя, гордо продефилировал в направлении ресторана. На входе обернулся и, как мог, миролюбиво, - Вы уж тут, Сказа, без меня… Ущерб возмещу… А сейчас, мне, правда, некогда.

- Деловой! Как за дверью стоять – есть когда, а как…

Фразу она не договорила. Штора, что прикрывала вход в ресторан из кухонного предбанника, неожиданно распахнулась, явив в лучшем виде троицу официантов: Окорочка, Беляшишку и Тмофеича.

-Ё-моё! – воскликнула Беляшиишка, - Это кто ж. натворил такое? Кому стул с посудо помешал?

- Да вот, Евгени Фёдорович, случайно споткнулся, - решила проявить благородство Сказка, - Ну-ка, быстро ущерб прикиньте, а то ему некогда…

- Вы уж тут без меня, - спесиво произнёс Гума, - Утром счёт оплачу.

При этом, зыркнул на Окорочка: впечатлилась ли она его широким жестом? Не впечатлилась! Напротив, с досадой и раздражением, тяжко вздохнула, стало быть, надо срочно исчезать отсюда.

- Как это произошло, Сказа? – поинтересовался Тимофеич, едва штора закрылась за спиной главного охранника.

- Как, как! Всё тебе, Тимофеич, расскажи, - продолжала свою игру в благородство повариха, - Шёл человек, запнулся… Давайте подсчитывайте скорей. Да я уборщицу пришлю, а то, не дай Бог, ещё кто поскользнётся и поранится.

- Не, а как он мог запнуться? Из зала на кухню – прямой вход, специально что ли крюк сделал? На хера спрашивается?

- Послушайте! – у Беляшишки округлились глаза от пришедшего на ум, - Уж не стоял ли он за дверью и не подслушивал, что мы тут с Лямзиком перетирали? Точно! Я когда ставила стул, из под двери торчал чей-то ботинок… Я ещё подумала: на фига Тимофеич свои говнодавы туда поставил? А на Женьке-то, точно такие же ботинки.

От Беляшишкиного открытия, все - в том числе и Сказка – разразились громким хохотом. А как же! Ещё одна ипостась Гуминого характера предстала во всей своей красе. Правда, он не догадывался о, столь позорном, разоблачении, причём, в присутствии любимой….

А разоблачённый… Разоблачённый, в этот самый момент, поджав ягодицы, шевствуя важно, в спокойствии чинном, направлялся к своим подчинённым, дабы облагодетельствовать их своим искренним признанием. Пусть знают, как ценит их начальник и ещё усердней служат… Нет, не этой вонючей « Аране», не учредителю её Макару, не долбанной арановской администрации, а ему( Ему!!!) -Араксенко Евгению Фёдоровичу.

А вот и они! Даже этот службист –интельго Виссарион не в игровом зале, а с коллегами. Ишь, общается, что-то смешное рассказывает…

Конечно, место в игровом зале его –начальника- законное. Об этом не следует забывать, просто, в последнее время, ему так необходимы советы… Ну,хоть, чьи-нибудь советы,для достижения заветной цели.

- Мужики! От души! – Гума затряс руки охранников, - Честно говоря, не надеялся, что Иринка возьмёт этот подарок… Лямзик… Виссарион… Вам особая благодарность.

- Да для тебя, Женя, звезду с неба, - ответил за всех Агасферов, - Обращайся, если что…

- Обращусь! Звезду с неба мне, правда, не надо, но за стихами к тебе Виссарион, обращусь, обязательно, обращусь.

- Предвидел! У Вовчика есть теперь некоторый запас… Мы тут подсуетились со стишатами… Да, Вовчик? Так что, Фёдорыч, обращайся, когда они иссякнут.

- Добро! Ты поторчи пока в игровом, а мне тут с парнями перетереть кое что надо.

- Как скажешь, владыка!

- Давай , Вис, без своих подгрёбок! Фистуй в казино, скоро я тебя там сменю.

Проводив взглядом удаляющегося Виссариона, Гуманоид впал в некую задумчивость. Желание «перетирать» что-либо с кем либо улетучилось.

Как-то само собой

И, не удостлив даже, взглядом своих молодых подчинённых, пробурчал:

-Как я заипался сегодня! Пойду-ка, кофейку попью… Да, Вовчик, что там Вис о стихах втирал? Типа, с запасом, написал?

-Нннаписал…, - расплылся в улыбке Толстый.

- Дай, заценю Агасферовские шедевры.

Толстый, несколько, замешкался: не отдавать же, право, весь свой блокнот с интимными записями и телефонами. Придётся вырывать интересующую начальнка страницу. Так и сделал.

Гуманоид, тут же, впился взглядом в написанное, даже не дойдя до кабинета с вожделенным кофе. Толстый, с интересом, за ним наблюдал. Лямзик же, не в курсе происходящего, просто, откинулся на спинку дивана, заложив руки за шею.

А понаблюдать-то, было за чем: рептилоидные глазки Гумы выкатились из орбит, ноздри огромного носа зашевелились от глубокого участившегося дыхания, рука скомкала клочок бумаги…

Главный охранник заходил, взад-вперёд, по фойе. Остановился. Зыркнул на охранников, с негодованием, швырнул бумажный комочек на пол.

- Вам всё смехерочки!!! – рыкнул он.

Потом, метнулся в сторону игрового зала. Снова, остановился. Повернулся, как положено, через левое плечо кругом . Потоптался на месте. Глубоко вздохнул, по каратешному, сделал руками круг, сложил вместе ладони, закрыл глаза…

Медитирует!

Медитирует, прямо у входа в ресторанный зал, не обращая внимания на вынужденные контакты и толчки с посетителями и сотрудниками, которым он, явно, мешал. Ладно, хоть, не долго это всё продолжалось. В конце концов, Гума открыл глаза, метнул молнию в сторону охраны и пошёл-таки, пить кофе.

- Чё это с ним?- полюбопытствовал Лямзик.

- А!- отмахнулся Толстый, - Стишки виссарионовские прочёл…

- А чё ты мне их не дал прочитать? Друг ещё называется!

- Вон бббумашка, возьми и почитай.

-Где?

- Да, вон, возле Эдюсиного бара.

-Аааааа! Щас посмотрим, щас посмотрим…,- Лямзик шустро подскочил, схватил бумажный комок, как вдруг:

- Лямзик, сука, если это купюра- не трож!- заорал из-за стойки бара Свин-Эдюся, -Всё, что ценного на полу в баре и возле бара, принадлежит мне!

-Ага! –парировал Лямзик, - Харя-то не треснет?- и не обращая внимания на бармена, с подобранной бумажкой направился к Толстому.

- Лямзик-плятина!!! Давай, хоть, пополам поделим…, - и Эдюся устремился за охранником.

Тот, не обращая внимания на оскорбительные эпитеты Свина, начал медленно, медленно разворачивать свою «добычу». Подлетевший Свин, алчными глазками наблюдал за этим процессом.

- Эдюся, аморе, - елейным голоском пропел Лямзик, - Не стой над душой, ты мне мешаешь…

-Не выгрёбывайся! Разворачивай быстрей! Сколько там? Сотка? Полтишок? Ну, давай, давай быстрей, пидарюга, я бар без присмотра оставил.

Что характерно, Лямзик принадлежал к тому числу людей, которые никогда и никак не реагируют на оскорбления. Любые!

И если другой какой «пидарюга» из Свина, моментально бы, сделал отбивную или колбасу с кровью, то Лямзик, невозмутимо, всё тем же елейным голоском, продолжал:

- Аморе! Иди в бар, там тебе подадут, а тут, окормя физдюлей, ничего не получишь.

-Лямзик-козлина, не будь гондоном! Кажи, скоко там зажал в кулаке? Не крысятничай, сука! Половина моя. По любому!

- -Аморе! А почему ты не хочешь с Вовкой поделиться? Он что, здесь третий лишний?

- Хер с ним, Толстого тоже берём в долю!! И больше никого: ни усатого, ни клыкастого. И не зови меня больше « аморе», у меня с ориентацией всё в порядке.

- Как скажешь, Аморе!- с этими словами. Лямзик продолжил разворачивать злополучную бумажку, которая, чуть было, не стала источником раздора.

- Лямзик! Тттебе же ясно сказано: не называй Эдюсю «аморе», - подал голос Толстый, - Эдюся у нас, по жизни, Свин!

- Замётано! Я его буду величать «Хрю-Хрю». Договорились, Аморе?

- Идите вы оба в жопу! – Свин начал терять терпение,- Лямзик! Ты долго будешь шарогрёбиться с этой бумажкой?

- Всё, Хрю-Хрю, всё!, - пред взором бармена предстала, полностью развёрнутая бумажка,- Как делить будем, Аморе?

- И это всё!!! – возмутился Свин, когда содержимое клочка открылось полностью,- И ты, козлина, всё время мне мозги грёб??? Ну… - раздосадованный бармен устремился в свою епархию.

- Пппогоди, Эдюся! – окликнул его Толстый, -Это Женькино послание Ирке, послушай –уссышся!

Эдюся был не только жирный, как поросёнок, но ещё и любопытный, как обезьяна! Интрига, сплетни, клевета, оговоры, пакости сослуживцам и не только – были составной частью этой натуры. И ещё, в отличии от Лямзика, обижался на оскорбления и был жутко злопамятным.

И, вот, на сей раз, тоже решил не упускать возможность принять участие в очередной пакости или интриге.

Два висовских четверостишия были оценены по достоинству и, тут же, родилась идея показать их Окорочку. Оказия тут же представилась. Ирка спешила в туалет, косопято скользя на бетоне, с трудом удерживая равновесие. Припёрло, видать, девку не на шутку. Дождавшись, когда официантка справит нужду, подозвали её. Ирка, полуоткрыв рот, с выражением лица удивлённого Буратино, приблизилась к этой троице раздолбаев. Судя по её,абсолютно сухим ладоням , напрашивался неутешительный вывод: мыть руки, после туалета…, мягко говоря, эту официантку ещё не научили.

- Предупреждаю, - сразу же выдала Окорочёк, - Если, хоть слово, про Гуманоида – ухожу немедленно.

- Нет, - начал издали Лямзик, - Про Гуманоида не будем - самим остофиздил. Но вот о содержимом его карманов… Прикинь, Ира, какая интересная бумажка выпала…

- И что? – Ирка, тут же, хотела уйти.

-Погодииии! Тебе никто так в любви не объяснялся.

- Тебе-то, почём знать?

- Знаю! –безапелляционно возразил Лямзик, - Ты, только, послушай!

Изобразив позу мастера художественного слова на сцене, принялся декламировать.

Хохот Окорочка заглушил даже, бьющую по ушам из зала, музыку. Она упала на диван, протянула руки к чтецу и, сквозь смех:

- Лямзик! Дай, дай мне эту бумажку, щас девкам на кухне прочту. Про грудь только, мою он тут не очень….Пидарюга!!! Сам-то, свою пфуину, наверно, через лупу ищет…

- Так ты сходи с ним в чум и проверь

- В какой чум?

- А у Женьки, говорят, здесь есть где-то кандейка… Так вот, он тебя туда, заместо чума, затащит и так вылежит, что до конца жизни на промежности ни одного волоска не вырастит…

- Ну, хоть, на косметолога не буду больше тратиться, а то на депиляцию приходится раскошеливаться через каждые три месяца, - разоткровенничалась Окорочёк.

- И, главное, языком не так больно, правда, Ира? - съехидничал Свин –Эдюся.

-Правда, Эдик! – крикнула официантка, вставая с дивана.

- Так, что, зовём Гуманоида? – с готовностью поинтересовался Лямзик, - Пусть займётся делом, а то, как ушёл пить кофе – только мы его и видели… Не бойся! Беляшишка с Тимофеичем подстрахуют, пока он тебя там, в кандейке, обрабатывает. Может и на их пай его языка хватит… Да, и Женнькину пфуину померь, заодно….

- Болтун!!- опять залилась Окорочёк, - Давай сюда бумажку – не тебе писано, - и получив, требуемое, кротчайшим путём устремилась на кухню.

Не прошло и пяти минут, как от туда донёсся смех – воистину этот день выдался очень плодотворным по поводу стёба над начальником охраны. И тому немало поспособствовали его подчинённые. Особенно, новый охранник, которому он так доверился по недомыслию.

Что тут скажешь? В этом был весь Лямзик! В нём счастливо сочеталось умение без мыла залезть в задницу начальника( упоминалось уже об этом) с умением, при первой же возможности, напакостить ему или выставить в качестве посмешища. Двурушничество процветало в «Аране» и с этим ничего нельзя было поделать, так что новый охранник, в этом плане, вовсе не был оригинальным.

А, писулька-то подмётная, пошлааа гулять по заведению и зажила своей жизнью. С ней ознакомились обе смены поваров и официантов, посудомоек, все, без исключения, крупье, омоновцы. ….

Администрация, немало, позабавилась над прочитанным.

Дошло и до Макара – учредителя. Тут уж подсуетился Кременок – «око государево».Не устоял, видно, Серёга, по зековской привычке,перед соблазном подложить мелкую свинью своему бывшему начальнику отряда…

- Жень, ты фистатые стишата пишешь, - при первой же встрече съязвил Макар. – Не замечал раньше за тобой такого таланта.

- Сань! Ну, хоть, ты не подгрёбывай» - досадливо поморщился Гума, - Который день на работу прихожу, как в помойную яму опускаюсь. Задолбали эти ехидные взгляды и смешки.

- Дак, башкой надо было думать, когда сочинял!

- Да не я это сочинил! Виссариона попросил… Он, плядина, и насочинял… Вовка-Толстый записал. Мне бумажку передал… Я, как прочёл эту херню, скомкал её и выбросил. А уж как она пошла гулять по «Аране» - ума не приложу.

- Всё равно, твой косяк!

- Согласен, Саня.

- А Виссарион -это тот, с усиками? Учитель истории, кажется?

- Он, сучара!

- С работой справляется? Я имею ввиду здесь, в «Аране»?

- Да, по работе, к этому козлине претензий нет…

-Женя, прекращай людей обзывать. Тем более, не заслужено… Или, всё же, имеешь что-то против Виссариона?

- Да, как сказать…

-Ну, так и скажи!

- По работе, и, правда, администрация им довольна. Даже, слишком! Но… дистанцию со всеми держит. Даже, со мной… Никогда не поймёшь, что у него в башке. И… заипал своими остротами!

- Да уж! – засмеялся Макар, - Судя по стишатам, у него это здорово получается.

- Так, брил бы своим острым языком жопы в другом, каком-нибудь, месте… Сука!

- Опять? Сам даёшь поводы для подгрёбок, а после, людей оскорбляешь. Не по понятиям это, Женя, не по понятиям…Вот говориь, администрация им довольна. Даже слишком…. А почему о тебе я не слышу ни одного доброго слова? От той самой администрации, а? Молчишь? И правильно делаешь. Подумай об услышанном

- Да я всё , Саня, понимаю! Но, знаешь что обидно? Иринку мою тоже подгрёбками достали. Её-то, за что?

- Ну, вот, и разберись с теми, кто её достаёт. Покажи, что ты мужик. И не вешай носа. А я пойду, с рулеткой повоюю – интересно: кто кого сегодня?

-Удачи, Саня!

- Спасибо!

Два собеседника разошлись в противоположные стороны: один, чтоб победить рулетку, другой на защиту дамы своего сердца. И невдомёк было «рыцарю» , что . дама-то, сама и поспособствовала ироническим нападкам в свой адрес. Этой спесивой дурочке, даже в голову не пришло то, что выставление на посмешище Гуманоида, может рикошетом ударить по ней. На этоом обжигались и более зрелые умы. Русской классической литературе известны такие случаи. У того же Грибоедова: « Ах, …, любите вы всех в шуты рядить, угодно ль, на себе примерить?»

Примерили!

Окорочку не понравилось: тесно от постоянных пошлых шуточек и не комфортно от излишнего внимания к её самой интимной части.

Особенно изощрялась мужская половина сотрудников рестарана-казино. Редкий день теперь обходился без того, чтоб кто-нибудь не поинтересовался у неё: вылезал, наконец-то, Гума ей промежность или нет?

Кокетливо похохатывая первое время, она, в конце концов, начала серьёзно истерить и беситься. Любопытствующих, не только покрывала отборным матом, но и швыряла в них посудой, а то и целыми подносами. Количество битой посуды росло, убытки заведения – тоже. Чаевые не покрывали ущерба, ещё не выданная зарплата, уже порядком поиссякла, поводов для истерики поприбавилось…

Всё чаще можно было наблюдать сцену, как её на кухне поварихи отпаивали корвололом, валерьянкой, пустырником и ещё Бог знает чем… Короче, всё имеющееся в наличии успокоительное, щедро вливалось в гортань Окорочка. Вот Гуманоид и решил выйти на тропу войны, защитить свою любимую, Тем паче, сам Макар, как бы, благословил на этот подвиг - считай, что выдал индульгенцию на тот случай, если Жека перегнёт где-то палку.

Из администрации, только Паша Лучерский, всё активней и активней, принимал участие в поддержке Окорочка. Публичные уговоры, беседы тет-а - тет, словесные внушения шутникам – перечень можно продолжить…

Ирка даже умудрилась ПОЛНОСТЬЮ получить зарплату!

С чего бы???

А за чей счёт ущерб?

Такое ещё никому и никогда здесь не прокатывало. И, опять, поползлииии сплетни…

Гуманоид, по началу, не придавал им значения. Напротив, рьяно начал бороться с аруновскими пошляками: пару крупье проучил в тёмном коридоре, Свина-Эдюсю, поприжал там же, с официантами внушительно перетолковал и, даже, с омоновцами это дело перетёр. Стишата стали забываться, да и фактор времени сыграл не последнюю роль… Не будем забывать, что «Арана» всегда была богата на курьёзные события и что-то одно долго помнить здесь было не в обычае.

Необъяснимо другое: не смотря на полученные от Гумы угрозы, матерки, пинки и затрещены, жертвы его произвола, по-прежнему, с ним вели себя дружелюбно. Здоровались, общались, как ни в чём не бывало и по их частям тела не прохаживались кулаки начальника охраны.Стоило же Виссариону проявить принципиальность без мата или жёсткость без рукоприкладства- всё!- с ним, тут же(!) прекращали здороваться.

Что уж говорить об общении…

Загадка, да и только!

Как вариант, возможно, все на подсознательном уровне, давно уже видели на голове Женькиной шутовской колпак, а это, само по себе, вызывает снисхождение.

Типа: ну что взять с шута?! И как можно обижаться на шута? Шут ведь….

Однако, эпопея влюблённого Гумы продолжалась и стала выходить из ряда вон. И не мудрено! Весна-то, за стенами «Араны» была в самом разгаре. Снег в этом году сошёл как-то быстро, одномоментно. Тёплые дни установились , довольно-таки рано и продолжительно. Двор гостиницы « Турист», где владелец «Араны» арендовал помещение, был щедро засажен различными деревьями, служивших отличным заслоном от шума и пыли проезжей части. И вот, теперь, всё это зазеленело, заблагоухало, придав гостинице и «Аране» более благопристойный вид. Темнеть на улице стало гораздо плзже и это отразилось на первых часах работы заведения. Вернее, полного отсутствия работы, т.к. клиент стал подтягиваться не к 20.00, как обычно, а гораздо позже – минимум на пару часов. Раз так – коренные обитатели ресторана-казино торчали теперь на парапете, наслаждаясь долгожданным теплом. До первого клиента. разумеется. Народ, в основном, молодой, жизнерадостный, с развитым чувством юмора, поэтому, взаимные приколы, шуточки, смех не прекращались ни на минуту. Плюс ко всему, сопровождалось всё это фривольным поведением с объятиями, тисканьями и поцелуями. Комплексов никто не испытывал, нравственными проблемами не заморачивался и тут ничего не поделаешь –весна, есть весна и этим всё сказано.

Однако ж, не всем это на пользу. Есть категории граждан, испытывающих весеннее( в прочим, как и осеннее) обострение. Медицине такие случаи известны…

За примерами далеко ходить не надо – Гуманоид – типичный пример тому. Ещё толком не улеглись поэтические страсти, как он, во всю, начал терюшить Толстого с Лямзиком на предмет дальнейших попыток завоевания и покорения Окорочка. Не трудно догадаться, что количество ворованных букетов, отнюдь, не убывало, разве что ритуал их вручения несколько изменился. Теперь приходилось это делать там, на парапете, то есть, публично. По другому, не получалось. Капризная Окорочёк, ни в какую, не желала уединяться с Лямзиком или Толстым для приватного общения. К чему? Ведь это же так лестно, когда тебе, при всех, впаривают букеты и нашептывают на ухо что-то приятное. Тем более, что вручали и нашептывали эти два оболтуса, а не презираемый Гуманоид.. Что у ж там они нашептывали – бес их знает, но Окорочёк всегда заливисто хохотала, снисходительно принимая подношения. У некоторой части женской половины заведения, это начало вызывать зависть и раздражение – им-то никто , так часто, при всех, не оказывал знаки внимания. Вскоре, для разнообразия, так сказать, Лямзик, начал приносить небольшие коробки конфет и дарить их зазнобе Гуманоида. Мы же помним, что угождение начальству - его фирменный бренд. Однако ж, деньги –то, свои, не казённые на подарки чужим дамам не напасёшься. К тому же, ещё не прошёл испытательный срок и получаешь только половину от положенного…

Странновато всё это выглядело, если учесть, что по прижимистости своей, Лямзик легко мог заткнуть за пояс Свина-Эдюсю или даже самого Плюшкина. Об этом знали в «Аране» все! А знание пришло от пары сотрудниц, которых он, по очереди, пригласил в кафе. Те, так же, поочерёдно, имели глупость согласиться. В конце концов, за всё съеденное и выпитое, им пришлось расплачиваться самим. Мотивировка Лямзиика было очень простой, типа: на Западе все так делают. Надо ли говорить, что подобные приглашения этого симпатичного плейбоя, теперь, с ходу, отметались женской половиной « Араны».

Ну теми, кто ещё не был « прибран», а «прибранными», так тем более.

А тут – на тебе!- чуть ли не через смену, конфеты. Причём, даром! Человек с синдромом Плюшкина на такое, по определению, был не способен. Однозначно!

Неужели, любовь к начальству у него сильнее любви к женщинам? Ну, это, вообще, каким-то извращением попахивает….

Окорочёк и это подношение стала принимать благосклонно: ночью с коллегами попить чайку – святое дело. Выяснять же: откуда это всё, ей и в голову не приходило. То, что Гума здесь не причём, она итак знала. «Доверенные» лица уже давно конфеты и цветы вручали ей от своего имени, с удовольствием водя за нос своего начальника.

Всё выяснилось чуть позже.

Как-то, небольшая группа молодых женщин навестила «Арану». Удовольствие это для большинства жителей Холмска было оооочень дорогим. Дамы же отмечали какое-то важное событие в их жизни и, поэтому, решили не мелочиться. В разгаре веселья, частенько отлучались «попудрить носик». Естественно, проходили мимо охраны. Как правило, попарно…

И вот, одна пара, пристально глянув в сторону стражей ворот, зашепталась о чём-то, потом другая, потом, третья… Наконец, они все, в шестером, нарисовались в вестибюле – и, прямиком, к Лямзику.

- Вы нас не помните, молодой человек? – строго поинтересовалась та, что выглядела по-старше остальных.

- Нет, конечно! – решил пофлиртовать Лямзик, уверенный в своей неотразимости, - Здесь столько красивых девушек каждый день бывает, что всех не упомнишь.

- Зато мы тебя, красивый юноша, упомнили. Вернее, запомнили. Ты частенько посещаешь наш супермаркет. Правда, после твоего посещения, постоянно исчезают коробки конфет. Вчера, наконец-то, охрана тебя застукала… Но ты, козлина, вырвался и убежал.

-« Так вот почему вчера Окорочёк осталась без конфет» - хмыкнул про себя Виссарион, -« Вот и раскрылась тайна необычайной щедрости этого подхалима. Тьфу!»

- Девушки, - побледнел Лямзик. – Вы меня с кем-то путаете…

- Тебя спутаешь, как же. Хочешь сказать, что мы все обознались? Ну-ка, зови сюда администрацию!

- Зачем, сразу администрацию? Девушки… Может договоримся как-нибудь…, - саморазоблачился охранник, -Ну, давайте я заплачу….

- Администрацию зови, козёл! Вы здесь старший? - обратились посетительницы к Агасферову.

-Разве что, по возрасту, - нехотя отозвался тот.

- А кто у вас здесь главный? –настаивала та, что постарше и по-вредней?

- Точно, не я!- Виссарион попытался отойти в сторону.

- Нет, Вы не увиливайте, - напор продолжался, - Это что же получается? В таком солидном заведении работает вор? Вам-то, самому, не стыдно?

- Послушайте, дама! – Виссарион просверлил своим жёстким взглядом назойливую особу, - Я что, вместе с ним воровал ваши конфеты? Мне-то. почему должно быть стыдно? Лямзик!!! Ну-ка разруливай ситуацию сам, не хватало, чтоб я ещё за твои грехи отдувался.

- Как, Виссарион? – беспомощно проблеял Лямзик.

- Как воровал, так и разруливай!

- Я же не для себя, - зашептал он на ухо Виссариону, - Я ж для Женьки…

-Он тебя просил об этом?

- При чём здесь: просил- не просил? Так надо было!

- Жопу вылезать? Лижи дальше – я здесь при чём?

- Ну, посоветуй, хоть что-нибудь…

- Вон твой благодетель! Видишь развалился в кресле? Да, не туда смотришь - вон, в игровом зале. Ступай к нему, авось и поможет.

Охранник, как утопающий за соломенку, ухватился за предложение Виса и, чуть не бегом, устремился в игровой зал.

Первым порывом шестерых торговок из супермаркета, было его перехватить из страха, что убежит опять, но Вис успел крикнуть:

- Не трогайте его, он за начальством пошёл, -и шесть пар глаз напряжённо уставились во след удаляющемуся.

Как и следовало ожидать, поднять с кресла Гуманоида оказалось не так уж просто. Лямзик что-то ему объяснял, уговаривал, чуть ли не на колени становился и уже, наверняка, сто раз подумал: « И к этому…ммм…я пытаюсь залезть в жолу? Расположения его добиваюсь… Зачем???»

Гуманоид одумался, видать, поднял с кресла свою корму и, не забыв поджать, онемевшие от долгой сидки, ягодицы проследовал в фойе.

- Вот наш начальник охраны, -представил его Лямзик.

Торгашки, тут же, накинулись на Гуманоида и, наперебой, тыча пальцами в Лямзика, начали предъявлять претензии. Гума, постепенно приходя в себя и привыкая к свету, замахал руками:

- Стоп! Стоп, девушки! Я ничего не понял. Давайте кто-нибудь одна говорите. Что вы хотите предъявить моему охраннику?

- Воровство! – хором отозвались торгашки.

- Я сказал: по одной! Или, вообще, с вами разговаривать не буду.

-А повыше Вас должностью, кто-то ещё есть здесь? – поинтересовалась та, что по-старше.

-Нет! Излагайте, короче, вашу предъяву. Мне некогда.

- Предъява в следующем: ваш сотрудник ворует конфеты в нашем супермаркете…

- У вас есть доказательства? –с ментовским цинизмом поинтересовался Жека.

- Да мы – вот все девчонки- его сразу же узнали, как только сюда зашли. Он и не отпирается.

- Я-аа??? – Лямзик оправился от первоначального испуга и, по примеру своего начальника, решил стать циником, - Да я вас знать не знаю! Припёрлись здесь какие-то…. Предъявы чинят… Конфеты какие-то я у них украл… Вы, девушки, перепили сегодня?

- Ах, ты, козёл! – торговки дружно накинулись на Лямзика, - Вот тебе, пидарюга, вот, вот, вот - получай, дешёвка конфетная!

Белая рубашка охранника, мигом , лишилась всех пуговиц, галстук живописно выделялся на его сытом, обнажённом брюхе, на чёрных штанах отпечатался след чей-то изящной ножки…

- Вы что, овцы ипаные, рамсы попутали? – заорал Гума, - Ну-ка, охрана, к ипеням этих шлюх отсюда!

- Не надо! Мы сами уйдём… Но, теперь, всем, кто будет приходить в наш магазин, мы будем рассказывать, что в «Аране» работают воры. Пошли, девчонки!

- Куда пошли? – опять повысил голос Гуманоид, - Вы рассчитались?

- Не сомневайся, урод, мы не такие, как работники этого вонючего кабака, нам чужого не надо.

Гума поманил к себе, торчащую неподалёку Беляшишку. Та поняла, о чём пойдёт речь и, издали, кивнула: мол, всё в порядке, рассчитались.

- Не смеем вас больше задерживать, красавицы, - оскалися начальник охраны.

- Мы сами в этом говне не хотим больше задерживаться!

- Тогда, попрошу на выход! – не переставал канючить Гуманоид, - И…. приходите ещё, мы вам будем очень рады.

Едва за торговками закрылась дверь, он собрал охранников вокруг себя:

- Первое: Лямзик, срочно физдуй к казиношникам, у них там Дениска-Очкарик заболел, на работу не вышел. Попроси его белую рубашку. Скажи, что до утра и. обязательно её постираешь. Бегом, давай! Второе: мужики, пусть всё это останится между нами – охранниками. Вы же понимаете, что Лямзик для меня старался. Если дойдёт до администрации, ему здесь больше не работать. Жаль его – парен-то, хороший. Как, Вис?

- Я что, Женя, здесь самое слабое звено? – усмехнулся Агасфеов, -

Это твой подчинённый, тебе и решать.

- Ну, я, просто, твоим мнением поинтересовался…

- Моим мнением? Ты, сам-то, как считаешь: стоит Лямзик тех иммиджевых потерь, которые из-за него понесёт заведение? Это, во-первых! А. во-вторых, ты можешь поручиться, что он тут ничего, ни у кого не сопрёт?

- Я могу пппоручиться! – произнёс Толстый.

- И я тоже! – добавил Гума, - Тебе достаточно?

- Мне, по большому счёту, по херу, у меня красть нечего…

- Значит, договорились? Всё, что произошло сегодня, останется между нами.

- Ты пойми, Виссарион, - зашептал Гума, отведя Агасферова в сторону, - Парни так помогают мне наладить отношения с Иринкой… Особенно, Лямзик…, - кивнул он на , успевшего переодеться, охранника, - Ты же понимаешь, как это для меня важно!

- Понимаю, - с явным безразличием отозвался Вис.

К нему Жека больше не подходил с подобными глупостями – урок поэзии был основательно им усвоен. Общение бывших сослуживцев состояло теперь из формальных приветствий и решения текущих вопросов по работе.

В прочим, любовное занудство Гуманоида, начало допекать и Вовку Толстого. Даже его крепкая психика и жизнерадостный характер, не выдержали подобного испытания. В развитии, процесс приблизительно выглядел так: сперва – искреннее сочувствие и желание помочь, потом – просто желание помочь, чуть позже – желание помочь с халатным отношением к амурным просьбам начальника, затем – имитация их выполнения и. наконец, полное игнорирование всех любовных поручений Гуманоида. И это ещё пол - беды! Не обошлось без курьёза. На почве выполнения Гуминых любовных поручений, Толстый на столько сблизился с Окорочком, что при встрече они стали заключать друг друга в объятия и обмениваться поцелуями. Причём, прилюдно, никого не стесняясь, сопровождая сие действо, пошлыми шуточками уровня ниже пояса.

Гуманоид был шокирован таким « предательством». Вместо того, чтобы вызвать на разговор своего подчинённого и прояснить « такую ситуацию», он, как всегда, попытался воздействовать на Толстого при помощи третьего лица. То бишь, через Лямзика, в честности и преданности которого, он был , абсолютно, уверен. Как же! Сей «вьюнош» теперь в должниках у него по гроб жизни. Но, видать, и Лямзик уже находился на стадии «имитация выполнения», раз Толстый не делал никаких выводов – лобызания, чуть ли не в засос, продолжались.

Казалось бы, само Проведение указывало Гуме: посмотри, сукин сын, в кого ты так бездумно, по уши, втрескался! Как легкомысленна, как аморальна эта особь! Зачем она тебе? Стоит ли она твоих душевных мук? Опомнись, бестолочь!

Бесполезно!

Деревенский бык всё пёр и пёр к своей призрачной цели. То, что цель была недостижимой, а уготовленная, в этой связи, яма, вполне реальной…

Да, такая мысль в бычью голову не приходила.

А, вот, инстинкты, довлели по полной! Порой, даже не видя Окорочка, а только , едва различив, запах её духов, Гуманоид, буквально, устремлялся в том направлении. Взгляд сверлил ненавистью любого, кто смел к ней приблизиться и заговорить, а уж про объятия и поцелуи и упоминать не стоит. Исчерпав все возможности добиться внимания этой «непреступной» крепости за счёт краденных конфет и цветов, Гума придумал хитрый ход.

Как ему тогда казалось!

Он подговорил нескольких своих знакомых, чтоб пришли в казино и поставил пред ними совсем не сложную задачу: приставать к Ирке, поливать её всякими поносными словами, доводить до белого каления. К кому она побежит за помощью? Да, конечно же, к нему – символу безопасности « Араны». А уж, он-то, расстарается, а уж, он-то покажет себя! Ирка, просто, не сможет остаться равнодушной! Правда, « обидчику», слегка, не поздоровится, но… таковы уж законы жанра! Самое интересное, что за халявное пойло, отбоя от желающих не было. Входные билеты, разумеется, тоже за его счёт.

И теперь, почти ежедневно, кто-нибудь из этих подставных хватал Окорочка, прилюдно: то, за попу, то за сиськи, доходило и до промежности… Плескали соком на белую блузку, плевали в тарелки, сморкались в салфетки и. тут же, бросали на поднос. То есть, у кого, на что фантазии хватало. Мат, оскорбления в её адрес тоже входили в сценарий.

И каждый раз, в нужный момент, появлялся он – рыцарь Гума- лихо заламывал «обидчика» своей прекрасной дамы, застав, униженно, просить прощения. Затем, выводил на улицу этого участника художественной самодеятельности, вручал бутылку водки и, довольные друг другом, они расходились в разные стороны.

Первые два-три случая, и впрямь, впечатлили Окорочка. На Гуманоида она стала поглядывать с уважением и даже, удостаивать беседы. Вот тут-то бы развить успех и придумать что-то новое, но – куда там!- склонность к шаблону предопределила всё. Слишком частые подвиги заронили сомнение в недалёкие мозги официантки. Тем паче, рожи супостатов стали слишком регулярно появляться, а стиль поведения оставался неизменным. Своими сомнениями, Окорочёк поделилась не с кем-то, а с директором казино Пашей Лучерским. Тот внял её доводам. понаблюдал несколько дней за происходящим, вызвал Жеку в кабинет, где, в присутствии Кустина и прочих директоров, высказал ему всё, что думает. Администрация, естественно, приняла Пашину точку зрения и, хором, оборжав Гуму, на корню зарубила его художественнуюсамодеятельность.

Совсем худо стало: молодняк предал, начальство глумится, любимая презрительно фыркает, « а в голове, слыш-ко, ну, хоть бы, мыслишка» на предмет покорения Окорочка. Ну, куды крестьянину податься? Перебрав все возможные варианты, от кого ещё можно получить дельный совет или, по крайней мере, кому исповедаться, чтоб немного заглушить душевную боль, вспомнил поговорку: «Старый друг лучше новых двух». И кто же этот « старый друг»? Да, разумеется, мерзавец Виссарион! Все пути на исповедь ведут к нему… Чё он, сука, попом не работает? Попяра бы получился, что надо….Так бы, хоть, своё самолюбие не пришлось ломать, идя к нему на поклон. Да и занятно-то как – поп работает охранником казино, лучше рекламы и не придумаешь! В попы его курву, в попы!!!

В попу тоже бы не помешало…

Опустить козла, чтоб… Чтоб исчезла эта вечная ирония и скепсис на его физиономии. Нашлись бы «добрые» люди….Не Гуме же этим заниматься… . Западло! Да и не по понятиям - опускать за скепсис и иронию….

А жаль!

Правда, как потом идти на исповедь к опущенному?

Ладно, выбора, всё равно нет.

В одиночку гонять пустопорожние мысли чревато тяжкими последствиями. Итак чувствуется, что фаза сдвинулась и вернуть её в прежнее состояние, ох, как труднёхонько будет.

Выйдя, словно оплеванный с головы до ног, от начальства, размышляя подобным образом, Гуманоид подсел к Виссариону. По обычаю, выдержав ваузу, произнёс:

- Пойдём, кое что перетрём.

Вис, воспитанный на русской классике, жаргон, слэнг, феню, всегда воспринимал с трудом. Материться, правда, умел неплохо.

Услышав приглашение «перетереть», который раз пришёл в замешательство: - « Что перетереть? Где перетереть? Ах, да! В смысле, переговорить…»- усмехнулся, слегка, - Ну, пошли, « перетрём»!

Ещё пару недель назад пришлось бы искать укромное местечко для приватных бесед, а, нынче-то, как славно! Какая тёплая ночь ! Прям, как по заказу! Для исповеди…

Выйдя на парапет и затворив за собой двери, бывшие сослуживцы повели неспешный разговор. Гуманоид всё жаловался и жаловался на несправедливое к себе отношение. Жаловался нудно, монотонно, перечисляя обиды, причинённые ему Иркой, начальством, сотрудниками, домочадцами - сговорились они все, что ли, сволочи? Замкнутый круг какой-то! Как его разорвать?

Виссарион внимательно слушал, изредка вставляя нейтральные реплики, дабы беседа не превратилась в монолог, а собеседник не терял нить излагаемого. Особенно досталось Вовке –Толстому – вот уж для кого Гума не пожалел желчи! Он и заика, он и предатель, он и никудышный работник… И очевидным это всё стало – вот, только несколько последних дней. Как же он раньше был слеп! А – главное- как дальше действовать с Иркой, и как отвадить от неё Толстого? Ну вот, этим всё и должно было закончиться. И,в самом деле, замкнутый круг…

Советовать Гуманоиду весь этот вздор выбросить из головы, означало бы одно – возвращение на очередной виток по этому кругу. Уйти, промолчав, тоже не выход – неизвестно, какие пакости последуют потом, из сдвинутой фазы, ибо этот человек нуждался в помощи психиатра.

- Отпускаются тебе, чадо, все твои прегрешения, - неожиданно ляпнул Виссарион, как будь-то уловил недавние Женькины мысли про попа, - А если по делу… Говорено же тебе было, что клин клином… Переключи своё внимание на иной объект. То ли баб мало?

- Ага! Это тебе хорошо говорить… А мне? Я живу: дом – спортзал – работа – снова дом. Среди этих пьяных плятей арановских искать? Да я лучше с Лидкой до конца жизни промучаюсь…

- Вот!!! С Иркой мучаешься, с Лидкой мучаешься… С Иркой, сам понимаешь, тухлый номер! Постарайся, по новой, влюбиться в Лидку – чем не вариант?

- Да ты совсем охерел, братэла!!! Или, опять, подгрёбываешь??? Зарекался же с тобой откровенничать… - Гуманоед резко направился к двери.

- Как знаешь! – во след ему спокойно произнёс Виссарион, - А с Вовкой, по поводу Ирки, я поговорю.

Гуманоид остановился, немного подумал, оглянулся на Агасферова, благодарно кивнул и скрылся с глаз долой, не удосужившись плотно закрыть за собой входную дверь.

Виссариону тоже не было нужды торчать на парапете и он вернулся в общество Толстого с Лямзиком.

Вовку заело любопытство:

- Если ннне секрет, Виссарион, чё вы там с Женей перетирали?

- « Опять, « перетирали»! Верёвку перетирали… - буркнул Вис.

- Кккакую верёвку? – удивился Толстый.

- Никакую! Мы, просто, разговаривали.

- Пппонятно!

- Тебя поминали. Вернее, поминал он…

- Догадываюсь. На счёт Ирки…

- У тебя с ней что-то серьёзное?

- Да ну, на хер, Виссарион! О чём ты? – Вовка, аж, заикаться перестал, - Она старше меня, да ещё и со «спиногрызом»… У меня без неё полно баб! Ну, на кой мне этот Окорочёк? Так, пару раз трахнуть бы не отказался…

- Что ж ты тогда начальство ввёл в такое заблуждение?

- Ннникого я не вводил – вернулся Толстый в своё обычное состояние, - Подумаешь, обнимаемся и целуемся при встрече! У нас в универе так принято ппприветствовать друг друга, - немного помолчав, неожтданно добавил, - Жене не во мне надо видеть соперника, а в Паше Лучерском… Они уже спят вместе.

- Так, Паша же женат… - начал, было, Вис и тут же осёкся. Для него-то самого это не служило препятствием никогда –чем же другие хуже?

- Был женат! – поправил Вовка, - Уже развёлся. Вчера или позавчера…. Не помню точно.

- А ты-то, откуда всё знаешь?

-Так… Общаемся же… Меня же сюда порекомендовал казиношник Алекс. Если помнишь…. В одном подъезде живём. Дениска-очкарик мой бывший одноклассник… Всё рассказывают, что у них творится… Паша давно глаз на Ирку положил. Об этом все знают, только Женя не в курсах.

- Я, как видишь, тоже оказался «не в курсах», - засмеялся Агасферов, - Ну, дела! Не «Арана», а Санта –Барбара какая=то! Ладно, я скажу Женьке, что ты не причём, а об остальном… Пускай сам узнаёт.

Толстый, молча, кивнул головой. Лямзик, к большому удивлению, так и не присоединился к диалогу и, за всё время, не проронил ни слова. Чем-то озабочена была эта ходячая хитрожопость. Причина озабоченности предстала во всей красе в виде, всё тех же, торговок из супермаркета. Оказывается. пока Виссарион с Гуманоидом «перетирали», Бог-всть-что, на парапете, не обращая внимания на посетителей, эти «очаровашки» нанесли повторный визит в « говно»! Да-да – именно, в «говно» - ведь так они изволили именовать «Арану», после того, как им было предложено покинуть заведение. Куда смотрели эти два орла – Лямзик с Толстым – и почему они их пропустили, было совершено непонятно. Скорей всего, не узнали, а потом уже было поздно.

И вот, эти торговки выстроились в одну шеренгу, прямо в фойе, вызывающе сверля презрительным взглядом конфетного воришку. И ведь, предъявить им нечего: не дебоширят, права не качают, никому не мешают, а, просто, смотрят и смотрят… Ничего не скажешь, безупречная тактика в деле достижения поставленной цели.

Виссарион не удержался от смеха и, с интересом, наблюдал за происходящим. Толстого тоже начало пробивать на «хи-хи». Лямзик же, демонстративно, подошёл к «кормушке», открыл её, высунул голову наружу и… как начал, как начал вертеть задом, да ещё пошлёпывая себя ладонями по ягодицам. Ничего не скажешь – крутая контр выдумка охранника на выдумку торговок. Теперь осталось дождаться : чья же возьмёт? Посетители бара и так, случайно проходящие по нужде, не могли взять в толк: что же такое происходит? И было от чего! Шестеро дурочек стоят по стойке смирно и жопа охранника в дверях выписывает кульбиты – этого до сих пор им не приходилось видеть ни в одном ресторане.

В конце концов, комедия непозволительно затянулась. Пора бы и развязке наступить и кому-то скомандовать: стоп –кадр! На правах старшего у дверей, вдоволь насмеявшись, Вис решил прекратить эту вакханалию. Вытащив за шиворот голову коллеги из дверного окошка, членораздельно произнёс:

- Хорош! Вилять! Сранделем! – и, пока Лямзик соображал, как ответить на такую бесцеремонность, ещё более внушительно, добавил, - И марш за Женькой, пока кто-нибудь из администрации тут не появился!

Лямзику хватило сообразительности не хамить, и он, мигом, исчез. Следующий акт этого действа подразумевал появление Гумы. Так и есть! «Символ безопасности» появился в своём обычном состоянии йога, который никак не может выйти из медитации. Глянув на шеренгу баб, с ходу выдал:

- Короче! Сколько он вам должен?

Получив ответ, исчез ненадолго, принёс деньги…, а, вот, отдавать их не спешил – заставил написать расписку с неприменной добавкой « претензий не имеем». Ещё бы! Добились – таки, своего, а это, считай, хоть маленькая, а победа. Значит что? Правильно – надо обмыть. Не мудрствуя лукаво, торговки, тут же, сделали дополнительный заказ и веселились до утра.

Если у кого-то возникла мысль, что ушлый охранник опять вывернулся без ущерба для себя, то совершенно напрасно. Гуманоид, тут же, объявил ему:

- Деньги вернёшь с получки! А за создание конфликтной ситуации, налагаю на тебя штраф! Для начала, всего лишь, 10%.

Мало что могло смутить или вывести из себя легкомысленного Лямзика - непробиваемый он был какой-то. Так, по крайней мере, казалось до сих пор. Однако ж и у него нашлось слабое, уязвимое место – деньги. Мы, как-то, мельком об этом упоминали, но то было не в счёт – подумаешь, заставлял своих баб рассчитываться в кафе самих за себя. Да кого в девяностые годы чем-то подобным можно было удивить? А вот, когда, « ни за что», тебя лишают твоих кровных… И кто лишает! Жопа, так тщательно и старательно тобою вылизанная. Плюс ко всему – конфеты, умыкнутые ради этой жопы, придётся оплатить. Ладно, хоть, за букеты некому предъявлять. Короче - случившееся повергло в шок охранника. И если уж совсем коротко: от обиды, Лямзик хотел, тут же, всё бросить и уйти домой – пусть даже пешком…

Однако ж, Лямзик не был бы Лямзиком, поддайся он первому порыву.Как всегда, природное легкомыслие и пофигизм взяли верх и всё пережитое предстало никчёмным, не стоящим внимания происшествием. Лишь отголосок утерянных денег, нет, нет, да напоминал о себе. Но и его Лямзик приглушил размышлениями на предмет того, чем бы, в качестве компенсации, можно поживиться в «Аране»? Ни сию минуту, разумеется, ни даже , на днях, но он не сомневался: при случае, своего не упустит и ущерб, обязательно компенсирует. Причём, с лихвой!

Гуме же, отомстит обязательно!

Уж хотя бы тем, что из стадии «имитации» перескочит в стадию « игнорирования» и будет капать, капать, капать на мозги Окорочка. Выставляя своего начальника в дурацком виде.

То, что начальник , регулярно, предстаёт в этом виде без его помощи, как-то во внимание не бралось. Мало того, начальник начал цепляться к Толстому по мелочам. Недовольство выражалось по любому поводу и без повода . Штрафы посыпались по надуманным предлогам, но в чёткой последовательности после каждого обмена объятиями или поцелуями между Вовкой и Окорочком. Это ещё более было странно потому, что Виссарион потратил массу красноречия для того, чтоб внушить Гуманоиду простую истину: не там и не в том ты, любезный, видишь соперника. В ком и где, именно, указывать не стал, дабы потрудился сам во всём разобраться. Не слепой же и не глухой он, в конце-то концов, не в вакууме находится.

Куда там!

Любви, вообще, чужд голос разума, а уж невзаимной…

Бычья тупость продолжала вершить своё дело.

Толстому это порядком надоело и он собрался увольняться, о чём, с грустью, поведал Виссариону. Агасферов чувствовал, что этим всё кончится и, до поры, до времени, старался не вмешиваться в происходящее. Подмывало, конечно,изложить всё происходящее в охране, хотя бы тому же Паше, но что-то удерживало…

И вот, пожалуйста, результат! С кем теперь работать, с Лямзиком, что ли?

- Вот скажи, Вовка, -обратился он к Толстому, - Стоили все эти объятия и поцелуи всех тех штрафов и подобного финала?

-Ннне стоили! Я что виноват, если эта дурра специально на меня вешается, чтоб позлить Гуманоида? Сколько раз ей говорил! А она: не ссы, типа, Паша будет выдавать деньги, а он Гумины штрафы на пфую видел – всё до копеечки получишь…

- Ну и чё ты, тогда, заувольнялся? Работай! Собака лает – караван идёт.

-Нннадоело! Придирается -придирается, козёл… Не сдержусь однажды и грёбну его – зачем мне проблемы?

- Так оно! Но, всё равно, не торопись – что-нибудь придумаем. Кстати, с Лямзиком же она тоже флиртует, ему-то как удаётся избегать Женькиного гнева?

Толстый, молча пожал плечами – мол и для него это загадка.

-Кстати, где этот ушлёпок шастает?

- Вон, в казино, с Гумой что-то «перетирают»

-Плять!!! Шерочка с машерочкой…. Меня тоже, порядком, достало Женино «руководство», нарвёмся мы когда-нибудь на крупные неприятности с такой организацией работы.

- Ты ппправ Виссарион, я тоже давно об этом думаю. Вот, только, нарвёмся мы, а Гума, как всегда, в сторонке постоит, издалека понаблюдает. С ПальцАми, помнишь?

- Помню! И не только с ПальцАми помню…

Толстый, как в воду смотрел! И пары дней не прошло, как справедливость его слов была подтверждена на практике. Давно было известно, что в «Аране»нельзя было произнести в слух ни одну гадость, чтоб она, тут же, не сбылась. А случилось вот что. Паша, по производственной нужде, забрал с собой Лямзика с Толстым. Суть нужды заклчалась в том, что новый снабженец Киса не снабдил по полной программе кухню несколькими нужными товарами. Не снабдил и упорол! Дома трубку не поднимал, на послания по пейджеру не реагировал. Вот и пришлось Лучерскому , в авральном порядке, реагировать на ситуацию – Кисино-то место он теперь занимал. Мог бы и без помощников обойтись, но ведь, скучно же…

Первые полтора-два часа после открытия, всё равно «мёртвые», парни, заодно, и развеются. Да и Гума, как ни странно, возражать не стал. Хотя, чем не повод досадить своему недругу? Видать, решение принималось выше.

Уехали, значит, они. Вис с Гуманоидом постояли на парапете ещё минут десять и только собрались уходить, как заметили, что по лестнице поднимаются четверо местных отморозков: Пушина – высокий, толстый, за что и погоняло соответствующее имел. Митяй( от фамилии Дмитриев) –злобный, никогда не улыбающийся субъект, Хряпа – косорылый недобиток, тот самый, что пришёл когда-то с ПальцАми и они обидели его. Четвёртый - Хряпа –Младший. Младший брат косорылого – желчный, наглый, психованный, всегда готовый на любую подлость. Вздумалось им гульнуть. Именно, сегодня, именно сейчас. Все, как один, хорошо знают Гуманоида, он, разумеется, их тоже. Обменялись рукопожатиями и, прямиком, к двери.

- У нас платный вход!- остановил их Виссарион.

Четвёрка, с возмущением и ненавистью, глянула на Агасферова. На сколько было бы проще, находись он сейчас за дверью. Теперь уж поздно закрывать, да и не дадут.

- Это что за пфуйло ? – изрыгнул из себя Пушина, - Жека, объясни ему, кто мы.

- Да, парни… Порядок здесь такой. Вы же знаете Макара: что придумает, не дай Бог будет не исполнено. Так что… Придётся билеты брать, - виновато заблеял Гума.

- Совсем охерели! – продолжал возмущаться Пушина, - Я чуть ли не родился в этом кабаке, ( «Роддом у вас здес, что ли? Пол-посёлкка родилось в кабаке…») а с меня – деньги… А ты, усатый, не стой так передо мной…

- Мне что, - взбесился Виссарион, - По стойке смирно перед тобой встать??? – и подвинулся к другй двери за которой стояли ломы и лопаты и которые, просто, жаждали опуститься на голову этого скота.

- Парни, парни, - залепетал Гума, - Давайте без скандала, мы ведь, не виноваты, что здесь такие правила.

- Да пошли отсюда, - заорал Хряпа-Младший, - Что, кабаков что ли больше нет? А ты, усатый, теперь ходи и оглядывайся.

- Аош, атва! Апак оный аман, мётесь на ылеты, - решительно встрял Хряпа-Старший. Дословно он изрёк следующее: « Хорош, братва! Бабок полный карман, а на билеты жмётесь». Четвёрка постояла ещё несколько секунд, потопталась и пошла за билетами. Вот так вот! От недобитков тоже бывает польза.

Однако ж, лучше бы они ушли. Едва эта компашка ввалилась в зал, как хамство и непотребство из них хлынуло, подобно лаве вулканической. Сразу же были покрыты матом артистики группы Коли Плуга. От них вызывающе требовали музыки, песен, развлечений и прочее. Вся женская половина, кроме Гальки-Воблы, была тут же затискана, облапана, общупана. Визг стоял страшный, но мужская половина команды не реагировала никак. Коля Плуг даже наушники надел и усиленно делал вид, что занят очень важным делом. Следом, пришёл черёд официанток. Беляшишка с Окорочком подверглись ещё более пошлому облапыванию, чем плуговские актёрки. Вот бы где гуманоиду проявить себя во всём своём рыцарском великолепии и показать Ирке, на что он ради неё готов. Ага, щааас! Это же не с подставными придётся иметь дело, это же реальная сволочь, а от неё можно и самому огрести. Лучше исчезнуть на всякий случай, пусть Вис сам как-нибудь разбирается…

- Ты куда? –крикнул Агасферов, заметив желание Гумы поскорей исчезнуть, - Нет уж, стой – твои корефаны, тебе и успокаивать их буйство.

- Вис, ну пойми ты, - «символ безопасности» жалобно проблеял, - Эт о же мои друзья! Ну, не могу я против них пойти. Давай, как-нибудь, сам, ну, пожалуйста.

- Ну, ни хера себе! « Твои друзья»… А почему они так неуважительно себя ведут по отношению к тебе?

- Они ж, не меня тискают, - пытался отшутиться Гуманоид, - Ну, Вис, ну, пожалуйста…

- Где ОМОН?

- Они сегодня по-позже придут.

- А на хера, тогда, Вовку с Лямзиком Паше отдал?

- Так, я разве знал… Вис, ну не грузи меня! Давай тут без меня как-нибудь… Вон, Эдик, случай чего, поможет.

- Ты совсем охерел!!! – заорал Свин, - Совсем рамсы попутал??? Кто тут начальник охраны? Подставляешь, козлина, парней, а сам…

- Я, вообще-то, за « козлину» могу и пасть порвать!

- Ты вон тем, своим пидарам, иди рви! Ссыш?

- Да, пошёл ты…, - Гума поднырнул под стойку бара и скрылся в кабинете.

- Падаль!!!. – прошипел Вис, - Там из начальства кто-нибудь есть? - поинтересовался он у Свина.

- Никого. Только Паша был, но и он уехал.

- Я знаю. Кто ж, тогда Араксенко дал команду оставить заведение без охраны?

- А, это… Кустин звонил. Я слышал, как они переговаривались.

- Вот и допереговаривались… Ладно, я пошёл.

- Ты, Саныч, там осторожней, зря не суйся. Ну его к ипеням!

- Мне что, больше всех надо? Начальник спрятался, а я давай на амбразуру кидаться. Моя фамилия не Матросов.

- Ну и правильно! – усмехнулся Свин.

Тем временем, компашка, сдвинув столы, назаказывала кучу снеди всякой. Водкой было заставлено не только всё свободное от закуси пространство, но и, рядом стоящие стулья.

-« Неуж-то, всё выпьют?»- подумал Виссарион.

Да, запросто! Судя по стремительному росту количества пустой тары. Вот, только, с ростом тары, росла и агрессивность этой кодлы. По залу начали летать стулья, в эстрадников – один за другим- фужеры, тарелки и прочее. Официантки боялись нос высунуть из своей кандейки. Однако, сыпавшие заказы вынуждали их это делать и редкое приближение к этому банкету беспредельщиков не заканчивалось хватанием за какую-нибудь интимную часть тела. Наконец, Окорочёк не выдержала и подбежала к Агасферову, пристально наблюдавшему за происходящим, опираясь на лом.

- Виссарион Александрович! Да что за гребит твою мать происходит? Где, на пфуй, охрана? Долго ещё эти козлы будут здесь беспредельничать?

- Не знаю! Об этом лучше спроси у начальника охраны Араксенко Евгения Фёдоровича. Твоего поклонника, кстати…

- Ипала я таких поклонников! Я, как раз, от него – сидит, мудила, чай пьёт, жопу от дивана оторвать не хочет.

- Хоть что-то, он говорит? Как-то реагирует на твои претензии?

- Говорит!!! Скорчил, страдальчески, свое хлебало и говорит: «Ирочка, милая, ну не грузи меня ерундой всякой, мне так плохо». Вот, пидарюга гнойный! «Плохо» ему… Он что, хочет, чтоб нас всех здесь перетрахали, чтоб ему было хорошо?

- Так и узнала бы у него за одно!

- Вот, плять, охрана! На хер вас понабирали? Вы будете меры принимать или нет?

- Прикажешь мне ломом им хребты переломать? Потом сесть надолго, только потому, что начальник охраны боится обидеть своих корефанов? Мерси! Слуга покорный!

- Так, это его корефаны??? Пляааать! Ладно, будем разбираться, как начальство приедет.

- Они, хоть рассчитались?

- Рассчитались. Вот, только, за посуду ещё ущерб не подсчитывали.

- Ну, прикинь. Хотя бы приблизительно. А то, мало ли…

- Не! Потом! Можно я, пока, здесь с Вами поторчу?

- Торчи, мне-то что…

- Я надеюсь, Вы не дадите им здесь меня изнасиловать?

- Здесь –нет.

- Ну и на том спасибо!

В двери постучали. Неужели коллеги приехали? Ну, наконец-то! Вис подошёл к окошку, открыл.

- Привет, Виссарион! – раздалось по ту сторону «кормушки», - Открывай, свои!

Вис нагнулся, чтоб рассмотреть, что это там за «свои»? Возле входа стояличетверо. Двоих из них, Агасферов знал – это командиры рот ОМОНа Сан Саныч и Путеев Иван Иваныч. Все по граждане одеты, припожаловали зачем-то. Виссарион открыл двери:

- Вижу, что свои. Двое, точно, свои, а вот, этих двоих, не знаю.

- Кажите ксивы , орлы, -скомандывал Сан Саныч, - И учитесь, как службу надо нести.

Войдя в вестибюль, продолжил:

- Мы, Виссарион, в кои веки, зарплату получили, вот решили малость расслабиться.

- Понятно, почему ваших коллег до сих пор сегодня нет,- тут же съехидничал Агасферов.

- Щас, где-то через полчасика подвалят, а мы пойдём столик застолбим. Дороговато у вас здесь, с нашими бабками не пошикуешь.

И тут Виссариона осенило:

- Отчего ж! Пошикуешь, ещё как пошикуешь! Слушай, Сан Саныч, дело к тебе. Видишь вон ту компанию? Задолбали мерзавцы своим скотством, а я здесь один. Помогите их вышвырнуть отсюда и вся их водяра, вся их закусь будет ваша – вон у них сколько этого добра!

- Не вопрос, Виссарион, Александрыч, не вопрос, - хищно прищурившись в сторону Жекиных дружков, произнёс ротный.

Он был чуть моложе Виссариона, одного с ним роста, плотный, мускулистый, с таким простоватым, истинно русским, курносым лицом.

_ Пошли, братва, махнул он своим попутчикам, - Кажись, халява наклёвывается.

Второй ротный – Путеич – так и не произнёс ни слова. Он, подобно своему подчинённому Косте Кобелеву, по началу, так же высокомерно относился к аруновским охранникам. Но, в данный момент, это не имело никакого значения, лишь бы воплотилось, задуманное Висом, справедливое возмездие. Лом он, на всякий случай, водворил на место и подошёл к эстраде, готовый в любой момент принять активнейшее участие в предстоящем действе.

Омоновцы бесцеремонно, взяли ещё один стол и с ним вместе, присоединились к пушино-хряповской кодле. Началось знакомство, рукопожатие, чокание рюмками, завязалась беседа, что, весьма, смутило и разочаровало Агасферова. Он, в досаде, вернулся к дверям – ничего не поделаешь: менты есть менты. Им всё равно за что продаваться – за деньги или за халявную водку. Оставалось надеяться на то, хотя бы, что возможности беспредела омоновцы ограничат.

- Ладно, я пойду, - раздалось за спиной Виссариона.

Ба! Он совсем забыл про Окорочка. Она, зараза, всё слышала и его науськивание омоновцев может истолковать привратно. Что ж, теперь? Не убивать же её, как свидетеля.

- Спасибо, что не прогнали, - офицантка ещё немного подумала, - Пойду… Может, с омоновцами –то, не тронут…

- Будем надеяться, - подбодрил её Вис.

А за столами, меж тем, творилось следующее: изрядно выпив и изрядно закусив на дармовщину, омоновцы призадумались о чём-то. Недолго, правда. Прервал молчание, всё тот же, Сан Саныч:

- Так, мужики, - обратился он к Пушине и Хряпе-Младшему, как сидящим рядом, - На вас поступила жалоба: беспредельничаете, посуду бьёте… Нехорошоооо!!

- Кто это тут жалуется? – презрительно фыркнул Хряпа-Младший?

- Мне отчитаться перед тобой, бычара? Ты что, не в курсе, что беспредельничать западло? А в «Аране» -особенно?

- Я не понял! – возмутился Пушина, - Побухали, поклевали за наш счёт и теперь предъявы чинят. Вы кто такие?

- Кто мы такие? – переспросил Сан Саныч,- Тебе, жирная свинья, я отвечу: ну-ка, пошли, выйдем на парапет, там будет доходчивей.

- Никуда я не пойду – побледнел Пушина, - Вы толком объясните, чего хотите?

- Хера ли, тебе объяснять? - подключился к разговору Путеич, - Беспредельничаете! Вон, сколько посуды набили. Короче, вести себя не умеете. Значит так: вас четверо, нас четверо пошли на парапет учиться манерам.

С точки зрения арифметики, тут с Путеичем не поспоришь – всё правильно, , а вот, с точки зрения реалий… Ну, какой, например, боец из косорылова Хряпы? Или испортаченный Митяй? Его измождённость свидетельствовала не только о чрезмерной злобе на всё человечество, но и туберкулёз, чуть ли не в последней стадии. В самый раз по ресторанам ходить, заразу свою сеять. Более-менее боевито выглядели только Пушина и Хряпа-Младший. Да и то, жирный уже был на столько напуган, что серьёзной угрозы не представлял. Вис с Вовкой, вдвоём бы, разметали эту четвёрку, а вот одному ему было проблематично. Да и ни к чему – пусть уж Гуманоид отгребёт по полной за своё бездействие и нежелание нормально работать.

- Да никуда мы не пойдём, - завертел башкой по сторонам Пушина, не иначе, как Гуму выискивая, - А за разбитую посуду заплатим.

- Иди плати! – скомандовал Сан Саныч, - Мы подождём.

Пушина встал и направился в сторону кухни.

« Уйдёт, подлец! – подумал Агасферов, – Он здесь все входы и выходы, наверняка, знает. Чёрт! И двери не оставишь… Ладно, рискнём, авось обойдётся». Нырнув под стойку Эдюсиного бара, Вис кратчайшим путём оказался на кухне. Так и есть, Пушина о чём-то шепчется с поварихами.

- Так! В чём дело? Почему посторонние на кухне? – решительный вид Виссариона не предвещал ничего хорошего и поварихи знали об этом.

- Да он так, случайно, зашёл, -защебетала Сказка, - Мы его сами хотели попросить…

- И не попросили! Так, любезный, марш с кухни! Тем более тебя там заждались.

- А где Женька? Женьку позови, -Пушина решил до конца использовать свой шанс.

- Нет Женьки, испарился! Попрошу на выход, - Вис начал вытеснять пришельца с кухни, внимательно анализируя, откуда, в случай чего, ждать удара от этой туши.

- Послушай, братан, - забормотал Пушина, - Помоги мне отсюда исчезнуть незаметно. Я отблагодарю.

- Ах, я уже братан??? Ты ничего не попутал? Недавно пфуйлом величать изволил и, вдруг, братан.

- Ну извини, если обидел, я ж…

- Не знал? Ладно, извиняю! – и, с этими словами, Агасферов провёл серию прямых ударов в солнечное сплетение Гуминого дружка.

- Ммммм, - хрипло вырвалось из Пушины и он рухнул на пол, отодвигая собой металлический стол с ложками, вилками и прочими приборами. Какофония получилась, что надо! Ещё и бумажник вывалился откуда-то.

-«Надо же! Я думал, что не пробью. Столько жира..» - цинично мелькнуло в Висовском мозгу. На звуки выскочили Беляшишка с Окорочком, испуганно глядя на распростёртое, хрипящее тело. Не обращая на них внимания, Агасферов заломил, как можно сильней, руку поверженного, испытывая небывалое удовольствие от того, что появилась возможность наказать эту мразь.

-Усатый! Усатый! – хрипел Пушина, - Тебе писец!!! Я такого не забуду! Понял, сука?? Аааааааа! – вырвался очередной вопль из глотки, вызванный очередным сильным нажатием Виссариона на завёрнутый сустав.

- Так, девочки, - наконец-то, Агасферов заметил официанток, - Он рассчитался за разбитую посуду?

- Рассчитался, - пересохшим от страха ртом, еле вымолвила Окорочёк.

- А моральный ущерб возместил?, - поинтересовался охранник, поднимая свободной рукой бумажник Пушины.

- Нет, нет, нет, нам не надо! Потом проблемы будут, - замахали руками официантки.

- Проблемы сейчас у него будут! Вот, смотрите, на ваших глазах отсчитываю лимон, остальное кладу запазуху этому скоту. Чуешь, скот, свой бумажник???Чуешь, спрашиваю, мразь козлячая????.

- Ты ответишь за козла, усатый! За всё ответишь! Мамой клянусь! – опять захрипел Пушина и, опять же, раздалось душераздирающее –Ааааааа- после очередного Висовского нажатия на сустав.

- Ты же мне руку сломаешь!!!!

- Сломаю! Если ты, погань жирная, ещё раз посмеешь меня оскорбить. Встал, гнида и вперёд на выход!

Туша заёрзала ногами, попыталась помочь себе свободной рукой – всё тщетно. Затуманенные спиртным мозги никак не могли скоординировать движения. Чтоб самому выволочь такую массу – Вис даже мысли не допускал. Без помощников не обойтись.

А в зале, меж тем, омоновцы, так и не получив от друзей Пушины согласия на поединок , побросали их мордами на пол. Аккуратно побрасали, чтоб не задеть ни одной бутылки водки, которых тут ещё стояло не меряно. Попинав для порядку, по одному, выволокли их на улицу.

Манерам учить – не иначе…

« Я ж, совсем забыл про дверь!»

- А где этот плядина жирная? Пушина, кажется, так его кличут? – раздался за шторой у входа на кухню голос Сан Саныча, - Срулил , падла!

- Не, Сан Саныч, он тут! Помоги мне его поднять, - окликнул омоновца Виссарион.

- Ооооо! – радостно возликовал Сан Саныч, заглянув сквозь штору, - Этот толстомясый фуерыга мой, щас я ему массаж буду делать. Ну-ка, отпусти его, Виссарион.

Усевшись на спину Пушине, омоновец надавил ему большими пальцами где-то за ушами, от чего тот взвыл, как сирена. Из глаз полились слёзы:

- Парни, хорош! Хватит! Я больше никогда сюда не приду.

- Конечно, не придёшь! Вставай, сучара, и звиздуй на выход!

Пушина – по стеночке, по стеночке- кое как поднялся но, получив подсечку омоновца, рухнул оратно на пол.

– Вставай, выгребок, - скомандывал Сан Саныч.

Туша местного «авторитета» снова, по стеночке- по стеночке, кое как поднялась. И снова, рухнула, после очередной подсечки. И так – многократно, пока омоновский ротный не пресытился. Пресыщению же спосбствовали всхлипы, стоны и рёв жирного беспредельщика.

- Вставай, сука! – в очередной раз грозно прозвучала команда

Пушина принял, относительно вертикальное, положение и пошатываясь. пролепетал:

- Парни, не делайте мне больше больно, а? Там водка, закуска – всё ваше. Хотите, я денег дам?

- Звиздуй на выход, я сказал! – пнул его под срандель Сан Саныч, - Денег он даст… Щас я тебе кое что дам! – и на пинках, погнал к выходу.

Поспешил туда и Виссарион. Надо же, как повезло – ни одного клиента за это время не подошло! Хотя… Может и стучался кто – не слышно же…. Зато, теперь слышно и видно, как компанией местных беспредельщиков, омоновцы вытирают парапет. В фантазии, надо отдать должное, им не откажешь То подсечками и пинками не дают встать «воспитуемым», то по кругу пустят на четвереньках, распинывая выставленные сраки, то к стене приставят и, в прыжке, пытаются попасть в солнечное сплетение, то положат штабелем друг на друга… И всё без злобы так, всё весело, с прибаутками. День –то нынче какой выдался: и зарплату получили, и выпили на халяву , и размялись всласть – чё ж не веселиться? А то, что «подопечные» орут, как резанные – это их проблема. Наконец, из Хряпы-Младшего вырвался крик отчаяния:

- Эй! Ну, кто-нибудь! Вызовите милицию!!!

Омоновцы радостно переглянулись: это то-то новое, ранее не виданное. Только Путеич философски вздохнул:

- Что это за жулики в этом районе обитают? То ПальцЫ милицию вызывали, теперь этим, мудакам милицию подавай… А мы что, тебе не милиция? - заорал он, тыкая Хряпе, прямо в рожу своё служебное удостоверение?

Возникла пауза некого замешательства. Нужно было с этим заканчивать и тут, весьма кстати, появился Паша с двумя охранниками, гружёными продуктами.

Омоновцев в гражданке они, сперва , не узнали, а драка, точнее - избиение, вот, пожалуйста, на лицо. Поставив продукты, приготовились к действию. Но увидев открытую дверь и, спокойно стоящего Виссариона, мигом сообразили, что волноваться не стоит.

- Ну, наконец-то! – иронично приветсвовал их Агасферов, - Следующий раз Паша, заберёшь охрану - от заведения ни хера не останется.

- А что случилось-то? –недоумевал Лучерский. И, к Толстому с Лямзиком, - Несите парни продукты на кухню.

Охранники снова загрузились и исчезли в дверях. Омоновцы, в свою очередь, пинками спустили вниз прошрафившуюся клиентуру и теперь, не спеша, поднимались по лестнице.

- Что случилось? –переспросил Виссарион, - Тебе сейчас официантки всё подробно расскажут. Артисты добавят. Зал подтвердит. Обломками посуды, что усыпан весь пол…

- А где Женя, где ОМОН? Они-то, почему это всё допустили?

-ОМОН до сих пор не пришёл, если не считать этих парней, что заглянули случайно, а Жене сам это вопрос задашь. Он до сих пор, наверно чай пьёт- как не обоссытся, только?

- Ладно, разберёмся. А что это у тебя за деньги вруке?

-А! Чуть не забыл… Это я из Пушины вытряхнул за моральный ущерб девкам. На, отдашь им, а то они боятся, типа» проблемы будут.

- А чё сам не отдашь?

- Пробовал – не берут! Говорю ж, бояться.

- Ладно, утром отдам. Сколько тут?

- Лимон!

- Ни до хера ли им будет?

- Ну, это сам решай. А вам, парни, - обратился Вис к стоящим рядом омоновцам, - Большое спасибо! Если б, не вы….

- Да ладно, Виссарион, свои же люди, как не помочь? – резонно заметил Сан Саныч, - Мы пойдём, ещё немного посидим, ладно?

- О чём речь! Я сейчас Пашу на горячее раскручу, а пойла там… Боюсь, что вам не справиться.

- Может, мы ещё пацанов с роты покличем – пусть помогут. Как?

- Хорошая идея! Гульните! Не пропадать же трофеям, - рассмеялся Виссарион.

Что и говорить: в «пацанах» с роты, желающих вкусить на дармовщинку, не достатка не оказалось. Вскоре этот уголок криминального гульбища превратился в уголок гульбища ментовского, с поправкой лишь на то, что посуда по залу не летала, и официанток за интимные места никто не хватал. В остальном же… Редкий случай, когда в результате загулов, банкетов, каких-то торжеств, омоновцы не устраивали драки между собой или не «наезжали» на посетителей. Вот и сейчас, пережрал Серёга Филимонов – тот самый горилла, что некогда оказал услугу арановскому персоналу, забрав с собой девушку-«мертвичину». Что-то раззуделось плечо у этого «добра-молодца»- всё ходил и предлагал всем встречным посетителям помериться силушкой. Желющих, что-то не находилось – не за этим же, в самом деле, приходят нормальные люди в заведение. Вот он до Андрюхи Слесарева докопался – чуть не подрались, разняли во время. Вот он завалил в бар к Свину, расшугал всех и взгромоздившись на высокий табурет, тупо уставился на бармена.

- Ну-ка, разожми! – протянул Филимон свой кулак Эдюсе.

Тот, для приличия, потискал, потискал гориллин кулачище и. философски, резюмировал:

- Хер там!

- Разожми, сказал! – прорычала горилла.

- Да не получается у меня, Серёга! Ты, вон какой здоровый, - залебезил Свин.

- Разожми, сука!!! Или я тебя…

Свин, с мольбою, поглядывал на охранников. Тем, разумеется. брать на себя инициативу и ссориться с омоновцами не хотелось. А тот, кто должен был, в данном случае, принять решние, с момента открытия, харю свою не кажет. Кременок, хоть, вылез из кабинета, через него надо попробовать.

Виссарион, вкраце, описал ситуацию.

- Что посоветуешь, Михалыч?

- А пфули тут советовать?- «око государево» всегда принимал быстрые решения, - Вы к омоновцам не лезте: дерутся там, ругаются между собой – это их дела, сами разберутся. Что касатся этого, -кивок в сторону гориллы – Он, по-моему, из роты Путеича. Ну-ка, позови его.

Приказ начальника – закон для подчинённого: и минуты не прошло, как ротный был доставлен по назначению.

- Твой? – снова, кивок в сторону распоясавшегося омоновца

- Мой!

- Скажи, чтоб по-скромней себя вёл, - с этими словами, Михалыч поспешил исчезнуть.

- Филимонов!!!- как можно внушительней крикнул Путеич.

Горилла медленно повернулся, сфокусировал свой взгляд на место изречения своей фамилии:

- Пфули, надо?

- Ко мне подойди! – последовал приказ.

- Ну, подошёл и что дальше?. – горилла презрительно, сверху вниз, смотрел на своего начальника.

- Ты что, совсем мозги пропил? Не видишь, с кем разговариваешь?

-Так точно, вижу, - Филимонов , издевательски, засюсюкал, прикладывая правую руку к левой стороне своего черепа, - Таваись стайсий ейтиняньть.

- Так! Собирайся и, шагом марш, отсюда! Я с тобой завтра поговорю

- А вот это видел!? – горилла, в упор, приподнёс к носу своего ротного два средних пальца.

- Ты что, охерел!!! – взбесился Путеич, - Да я не таких, как ты заламывал!- и, схватив, своего подчинённого за грудки, попытался его уронить на пол.

Но, не тут-то, было! Горилла-Филимон, как раз, оказался из тех, кого Путеичу заламывать не приходилось. Он не только не упал, а даже не пошатнулся, ухватив, в свою, очередь, за грудки своего ротного. И пошла карусель по вестибюлю в виде двух танцующих омоновцев. Перевес, явно, был на стороне Филимона и Путееву Иван Иванычу грозило стрёмное фиаско.

Помня наказ Кременка не вмешиваться в разборки ОМОНа, охранники. поначалу, держали нейтралитет. Ход событий же показал – надо действовать! Ну, не бежать же, право, за помощью к другим омоновцам…

Мигнув Толстому и выбрав момен, Виссарион, со всей силы, ударил ногой в сгиб колена Филимонова. Толстый, с другой стороны последовал его примеру. В результате, куча накаченного мяса рухнула на пол и, со всей высоты своего роста, ударилась мордой о бетонный пол, мигом отключившись. Руки, тут же, были вывернуты назад, а Путеич застегнул на них наручники.

-- Спасибо, парни, выручили, - отдышавшись, произнёс он.

-Да ладно, Иван Иванович, свои люди, как не помочь? – с иронией процетировал Вис недавние слова другого ротного – Сан Саныча, - У нас, вообще, сегодня день взаимовыручки.

- Точно! - усмехнулся Путеич, - Ладно, вы тут за ним понаблюдайте, а я, сейчас, вызову машину. В отдел его, козла, отправлю.

-Ннне возьмут. – усомнился Толстый, - Глянь, у него вся харя разбита, кровище-то…

- Возьмут! – уверенно заявил Путеич, - Я сопроводиловку нужную напишу сейчас. А кровь… Да это дурная кровь – завтра будет, как огурчик, ещё и извиняться придёт.

Менее, чем через полчаса прибыла машина из дежурной части райотдела. Гориллу погрузили туда, а Путеич напутствовал наряд:

- Пусть поместят его вместе с жуликами, чтоб позорней было и продержат до завтра, часов до двенадцати. Я сам приеду его забирать.

« Ошибся я сегодня в своей ментовской оценке, - подумал Вис, - Не такие уж они и коррумпированные…

Напротив.

К тому же и принципиальность продемонстрировали».

Что касается Путеева, то и он, с сегодняшнего дня, перестал высокомерно относиться к охране. Ну, как в случае с Костей Кобелевым… Похоже, своё уважение к человеку, они оценивали по одному критерию.

Стоит ли их осуждать за это? Навряд ли.

В каждой среде обитания свои законы. В их - омоновской – были свои, в аруновской, свои и ничего с этим не поделаешь.

А вот и «явление Христа народу» в облике Гуманоида! Соизволил появиться-таки перед закрытием. Вот, по какому закону держат здесь это угрёбище? Кто объяснит?

То-то же!

Подвалил, нечистая сила, к охранникам с этакой благостной улыбкой. Ещё бы не улыбаться! Весь экстрим взвалил на подчинённых, чаю-кофею опился до уссачки, да и выспался, похоже…

-« Ситуация такая», - опередив его, рассмеялся Лямзик. Он уже чувствовал свою незаменимость и начал наглеть. Но нарвался!

- Лямзик! Подгребнёшь мне, когда я срать сяду!( Опять!!! То ли правда у него проблемы….. Без подгрёбки -не высерается») Понял? Я пришёл сюда, чтоб выразить благодарность Виссариону Александровичу за его сегодняшнюю самоотверженную работу. Учитесь и берите пример с него! – Гума выжидательно уставился на Виса: оценит или нет?

Не оценил, гад!

Вместо признательности начальнику, глядя, в упор, ему в глаза, проговорил:

- Мне что, вытянуться в струнку и рявкнуть: служу Советскому Союзу?! Или растаять от счастья- сам Евгений Фёдорович соизволил отблагодарить….?

Гума всё ещё, по инерции, лыбился как дурак.

- Вы бы , грсподин начальник, тут не в благодарностях рассыпались, а не подставляли своих подчинённых. А, если бы, ещё демонстрировали самоотверженность личным примером – цены бы Вам не было.

Вся благость с лика Гуманоида сползла, как вуаль со стриптизёрши, явив то, что под ней скрывалось в действительности , то бишь, примитивное желание пользоваться другими в своих интересах. Причём, чтоб другие были за это ещё и признательны. Порываясь возразить что-то и не найдя нужных слов, Араксенко круто повернулся и покинул это общество неблагодарных людишек.

Что поделаешь? – комплекс сенсея засел в нём навечно. К подчинённым Гума относился, как к своим ученикам. Те, в восточной традиции, обязаны были всегда и во всём, беспрекословно, подчиняться сенсею, слушать его с открытым ртом, не ( упаси Бог!) критиковать и таять от счастья, если он снизойдёт до разговора с ними. Короче, более наглядного примера, чем сын его Данилка, не придумаешь…

Почему охранники не хотели делаться такими? – вот вопрос, на который Гуманоид… Нет, нет, как раз ответ-то он давно нашёл: убрать Виссариона, убрать Толстого, набрать таких, как Лямзик и можно считать, что дело в шляпе. Поскорей бы, вот только, закончить с этой канителью и все силы бросить на завоевание любимой официантки С этими…ммм… всё равно каши не сваришь, ибо свою немощь и неспособность помочь сенсею, доказали в полной мере.

Обуреваемый такими думами, Гума следовал к своему заветному креслу в казино, как вдруг, навстречу ему, выпорхнули Беляшишка с Окорочком. Демонстративно не замечая его, поцокали на своих каблуках в сторону фойе и, прямиком, к охране. Вот, стервы! Кого на сей раз очровывать будут: Толстого или Лямзика? Пойти, глянуть одним глазом… Сто пудов, к Толстому подались. Ну, ничего, недолго ему осталось….

Однако…

То, что увидел Гума, загнало его в полнейший ступор. Эти мерзавки, с двух сторон, облепили… Виссариона!!! Посмеиваются, кокетничают, в глаза ему заглядывают… Непостижимо! Этот-то, старпёр, куда лезет? Мало ему своих баб – ещё и этих подавай??? А вот, хер тебе! Найдём, старпёчик, и на тебя управу.

В порыве ревности, Гума, напрочь, забыл, что он старше Виссариона на год. Он проследовал в бар к Свину, занял, ближайший к выходу, табурет, сверля, по очереди, взглядом Окорочка, Виссариона, Беляшишку. Затем: Беляшишку, Виссариона, Окорочка… Потом, опять: Окорочка, Виссариона, Беляшишку…

И далее, в таком же порядке.

О чём они говорят? Как узнать? Подойти и, напрямую, спросить? Глупее ничего не придумаешь! Эта троица выставит в таком свете, что … Ну, в общем, долго придётся потом приходить в себя от их приколов и насмешек…

Во, плять! Это ещё что такое? … Ну вот, пожалуйста - кажут средние пальцы… И кому-мне??? …

Совсем охерели стервы!...

Ещё и языки повыпяливали… Усатый их, что ли, науськивает?... Ладно, разберёмся…. Сейчас-то, что делать?... Не бить же их по рукам и по губам… Сгрёбывать надо отсюда, по хорошему… А так хочется подслушать, что они там перетирают, в чём там дело?... О нём тёрки – не иначе, но… не судьба!

А дело было вот в чём. Как только Гума, со своими дифирамбами и поощрениями, был , чуть ли не послан на …, в фойе выскочили Окорочёк с Беляшишкой. Подойдя к охране и, обворожительно глядя на Толстого с Лямзиком, попросили их удалиться под предлогом того, что у них есть серьёзный разговор к Виссариону Александровичу. Охранники, удивлённые не менее Гумы, освободили места на диванчике, куда, тут же, плюхнулись зады официанток. Притиснувшись с двух сторон к Агасферову, они елейными голосками поинтересовались:

- Виссарион Александровичь, а как там на счёт компенсации за моральный ущерб?

- А кто вам нанёс ущерб? – Вис сделал вид, что не понимает, о чём речь.

-- Ну как, - Окорочёк аж впечаталась грудью в его плечо, - Пушина-то со своими козлами поиздевался над нами… А Вы, так благородно, хотели заставить его заплатить за это…

- Даже деньги из бумажника у него вытащили, - поддакнула Бнляшишка.

- Ну и что? Ну, вытащил… Ну, предложил… Вы же, как дуры, отказались- чё уж теперь?

- Самые настоящие дуры, Виссарион Александрович, самые настоящие! – подпела Окорочёк, - К тому же, испугались мы… Мало ли? Короче - трусишки! Пфули, с нас взять?

- Ты не матерись давай при Виссарионе Александровиче. Он не любит, когда женщины матерятся, - съехидничала Беляшишка, - А то пфуй тебе, а не моральная компенсация. Я права, Виссарион Александрович?

- На все сто, - рассмеялся Агасферов.

- Ой, простите дурру ипанутую, больше не повторится, - Окорочёк подключилась к игре.

- Бог простит! – резюмировал Агасферов.

- Мы в этом не сомневаемся, Виссарион Александрович. Так, сколько же нам с Иркой полагается за моральный ущерб? – Беляшишка решила перейти к делу и, совсем ни к месту, начала прижиматься своими мощами. С Окорочка решила собезяничать. Но той-то, хоть есть чем прижаться…Задница, например. Про сиськи уж помолчим, они ,итак, в стихах воспеты…

- Вот что, девки, - Агасферов пропустил мимо ушей вопрос официантки, - Хорош прижиматься ко мне! Обратите внимание, с какой злобой смотрит на нас начальник охраны.

- Гуманоид, что ли? – переспросила Окорочёк.

- Ну, ты даёшь! – хихикнула Беляшишка,- А кто у нас ещё начальник охраны?

- Да я гребала его поганое рыло! Вот, тебе, сука! Светка, присоединяйся! Бееее! - и обе официантки, с двух рук, стали казать Жеке средние пальцы с длинными языками в придачу.

Акция возымела своё действие – Гуманоид, в спешном порядке, покинул бар. Официантки, аж завизжали от восторга.

- Ну всё, девки, - иронично покачал головой Агасферов. – Этого он вам не простит.

- Мы на пфую вертели его прощение! Это он, падла, за сегодняшнее должен у нас просить прощения. Из-за этого гондона, нас чуть не изнасиловали. Я всё Павлику рассказала, как обращались к нему за помощью, а он и рылом не повёл…

Из всей этой тирады Окорочка, Агасферову резануло слух только слово « Павлик» - видать, и впрямь, у них с Лучерским всё так далеко зашло.

- И что же, « Павлик»? – усмехнулся он.

- Павлик? – Окорочёк поняла свою промашку, - Пал Михалыч сказал, что этого так не оставит и Гуманоид ответит по полной.

- Да поть он в сраку, этот твой Гуманоид! – снова встряла Беляшишка, - Мы же сюда ни его обсуждать пришли. Меня интересует моральный ущерб. Как, Виссарион, Александрович? Вы так мастерски ухОдите от темы…

- Да, Виссарион Александрович, ухОдите, - поддержала её Окорочёк, - Я, конечно, понимаю: Пушину Вы грёбнули и содержимое его бумажника Вам принадлежит, но… Вы же нас соблазнили компенсацией…

- Да дура ты, Ирка! – перебила её коллега, - «Соблазнил»… Компенсация»… Не о том ты! Напрямую надо: плакали наши денюжки, Виссарион Александрович? Только честно?

- Честно? Если честно, то вопрос не ко мне. Все деньги, вытряхнутые из Пушины, я отдал Пал Михалычу. Так что, девочки, идите и спокойно работайте: вас позовут, если сочтут нужным.

- Ни хера! Я до утра не успокоюсь, пока не узнаю про компенсацию. Пошли, Светка к Пал Михалычу, разузнаем.

« Угу! Заодно, выясним: прикарманил деньги усатый или нет?»

Офицантки отсутствовали недолго. Буквально через считанные минуты их счастливые мордашки показались в фойе.

- Виссарион Александрович, Вас Пал Михалыч вызывает, - кокетливо улыбнулась Окорочёк, посылая ему воздушный поцелуй.

«Это ещё, зачем?» - Вис проследовал к начальству.

- Заходи, Виссарион! – Паша что-то писал за столом, - Я хотел до утра с этим подождать, но официантки слишком нетерпеливы оказались. Это ты им про моральный ущерб рассказал?

- Я им ещё, в присутствии Пушины, предлагал поделить эту сумму, но они побоялись и, наотрез, отказались. А щас припёрли меня: где деньги, где деньги? Осмелели, засранки! Ну и чтоб не подумали, что я это деньги прикарманил, пришлось их направлять к тебе…

- Не важно! Я тебя не за этим пригласил. Вот, твоя доля, забирай. Четыреста тысяч.. Я думаю так справедливо будет: «засранкам» по триста, тебе –четыреста, рисковал, как-ни-как…

- Да, на фига, Паша? Отдал бы им все. Мне не хватало ещё поганых денег этого козла Пушины.

- Деньги не пахнут! Кто это сказал?

- Веспассиан – император римский.

- Ну вот! А ты что, лучше императора? Забирай и не заморачивайся по этому поводу.

Отказаться? Принципиальность продемонстрировать, благородство? Или гордыню? В любом случае, здесь это никто не оценит, а только, покрутит пальцем возле виска. Да и эта мразь, Пушина, не обеднеет от изъятого.

Ладно.

Заберу.

Мне они, точно, лишними не будут…

Виссарион потоптался ещё несколько секунд, подгоняя к ситуации свои морально-нравственные понятия, вздохнул и сгрёб в карман четыре обольстительных бумажки.

- Ну и правильно! – улыбнулся Паша, - Ты же сам всегда говоришь, что скотство должно быть наказуемо, вот ты Пушину и наказал. И чтоб совсем твою совесть успокоить, будем считать, что это премия за , принятое тобой, правильное решение. Да и Путеич вас с Вовкой сегодня хвалил. Короче, заслужил – бери. А с этим козлом Араксенко, сегодня будем разбираться…

- Надеюсь, моих показаний не потребуется?

- Не потребуется! Иринка, Светка, артисты… Достаточно будет показаний.

- Утешил! Пошёл я работать, Паша.

- Ага! Я скоро к вам выйду.

« Вот и я стал вести себя как бандюган, - размышлял по пути к своему рабочему месту, Агасферов, - Людей бью, деньги отбираю, потом пользуюсь… Эх! Воистину: с волками жить, по волчьи выть».

Виссарион заглянул в зал, потом, ненадолго, вышел на улицу. – уже почти- рассвело. Закрыл входную дверь и подсел к своим напарникам:

- И что же интересного произошло за время моего отсутствия?

- Ничего, - вяло ответил Лямзик, - Разве что, омоновцы ушли, наконец-то…

- Никого больше не побили?

- Не-а! Столько благодарностей высказали… Вот что значит, халявное пойло.

- Женя не появлялся?

- Да чтоб он, вообще, ннне появлялся, - угрюмо произнёс Толстый, - Я лично, о нём ннне скучаю.

- А ты, Лямзик? – не преминул подколоть коллегу Агасферов.

- Виссарион! – Лямзик, явно, был не в духе, что с ним бывало редко,- Ты, только не обижайся. Ладно?

- Не буду.

- Как мне сегодня Женя сказал? Слышал? Подгребнёшь, когда я срать сяду! Не обижаться! Ты обещал!

- Ну, хоть что-то ты усвоил от общения со своим патроном, - рассмеялся Виссарион.

- Каким патроном? – недоумённо спросил Лямзик.

- Это не то, что ты подумал. Не в смысле патрон, которым оружие заряжают, а… Ну так, на Западе, называют начальника или лицо, оказывающее отеческую заботу.

- Гм… Скорей всего, это я Жене оказываю отеческую заботу подарками и тёрками с Иркой, стало быть, это я его патрон.

- Ага, -хмыкнул Вис, - Только, холостой….

- На что ты намекаешь?

- Я, Лямзик, не намекаю, я прямо говорю: все эти твои стремления услужить Жеке и заставить Ирку полюбить его, сродни попытки онаниста заставить её же забеременеть! То есть, выстрелы-то, холостые…

- Ну и сравнения у тебя… , - недовольно проворчал Лямзик, затем, встал походил, походил по фойе, видимо раздумывая, чем возразить и выдал, - Да, если бы мне Толстый помогал, а не присаживал её на колени, может и подругому всё вышло…

- Ммможет…, - усмехнулся Толстый..

- А ты не смейся, Вован! Мало того, что мне не помогаешь, так ты ещё и Женьку злишь. Не сади ты больше эту мандовошку к себе на колени, а то Женя, точно, тебя выгонит…

- Она сама садится. Я что, сталкивать её буду?

- Сталкивай! На пфуй тебе нужны неприятности?

Толстый решил промолчать на сей раз. То ли из согласия с доводами дружка своего, то ли от нежелания продолжать этот никчемный разговор, но - промолчал, не рассчитывая за это ни на какое золото. Вис с Лямзиком невольно присоединились к своему товарищу, создавая тем самым комфортную обстановку вокруг себя, не смотря на шум, гвалт и смог, окружавших их. Рассчитывать на длительную нирвану в таких условиях- дело безнадёжное, что подтвердила своим вне плановым появлением Окорочёк. Нелёгкая вынесла эту даму в туалет. Да оно – и пусть – дело то житейское, если бы не одно, легко предсказуемое обстоятельство. Справив нужду и, естественно, не помыв руки, она вывалилась из сортира и прямиком направилась к Вовке Толстому.

- Ой, плять.- томно произнесла она, - Как меня заипали эти посетители. Бегаешь, бегаешь – чаевых - пфуй! Одни жлобы сегодня прихерачили…

Толстый сочувственно, покачал головой и не произнёс ни слова. А Окорочёк продолжала:

- И, главное, прикинь, Вовик, даже присесть некуда, все места позанимали суки. Ноги,так гудят, аж из жопы вываливаются… Можно, я посижу у тебя на коленях?

Толстый не успел даже выразить своё согласие или несогласие, как Окорочёк плюхнулась к нему на колени, приобняла, достала сигарету и закурила.

-Иринка, ты ж , вроде, ннне курила? – удивился Толстый.

- Ай, - досдливо махнула рукой официантка, - Мне и маманя вчера вставила, когда мы с ней вместе закурили на балконе. Типа: ладно я старая, мне можно, а ты, типа, хернёй не занимайся… Ой, можно я туфли сниму? Пусть ноги отдохнут.

Ни чьёго разрешения Ирка ждать не собиралась, тут же скинула обувь и взгромаздила свои косопятые ступни на диван рядом с Вовкой. Виссарион сочувственно, хохотнул. В самом деле: если она не любит мыть руки, то о ногах и говорить не приходится – там такое амбре, надо полагать… Бедный Толстый! Пикантность момента ещё заключалась и в том, что изначально, место рядом с Вовкой было свободно, потому что Виссарион сразу же удалился, едва официантка приблизилась к ним. Не захотела, стерва, садиться на освободившееся место, а плюхнулась на колени, взгромоздив свои копыта на ….Ну, понятно, на что. Короткая юбчошка итак была не в силах скрыть её окорока, теперь же, вообще, явила их во всей «красе» - хоть на веретёл сажай! Вот, только, кто жрать потом это всё будет ? – вопрос вопросов.

Со стороны бара, как и обещал, показался Паша Лучерский. Вис облегчённо вздохнул : щас сгонит эту дуру… Работать надо, а она тут уселась…

Но Паша только рассмеялся и присел рядышком с ними, причём, со стороны Иркиных босых ног – видать и его амбре не смущало, успел привыкнуть – не иначе. Мало того, между этой троицей завязалась непринуждённая беседа на отвлеченные темы. Право же, нет ничего лучше таких минут в ночном, пропитанном различными опасностями и табачным дымом кабаке.

Да ещё при поддержке и активном участии одного из ведущих боссов. А тут и Лямзик выпал откуда-то и тоже присоединился к «изящному» обществу. До закрытия часа полтора оставалось, входная дверь своими стуками не беспокоила, можно и расслабиться. Единственно чего не хватает этой компании, так это присутствия Гуманоида – идиллия была бы полнейшей!

А вот и он! Как чёрт из табакерки – тьфу, тьфу, тьфу- и помянуть нельзя…

Узрев происходящее, поиграв желваками от бешенства, Гума повернулся кругом через ,почему-то, правое плечо и, заложив руки за спину, медленно исчез во мраке

- Всё! Писец! Пошла работать!, - Ирка соскочила с Вовкиных колен, сунула ноги в туфли, сладко потянулась и пошкандыбала в том же направлении, где недавно исчез Гуманоид.

- Она что, специально устраивает эти представления для Жеки? – спросил у Паши Виссарион.

- Ну да! – усмехнулся тот, - Ты только что догадался?

- Только что! И в чём смысл? Проясни.

- Да особого-то смысла нет, кроме как позлить Женю. Он ведь, дурак, устраивал представления для Ирки. Разыгрывал со своими корефанами сцены нападения, оскорбления и всякой фигни, а себя выставлял этаким спасителем… Ты не в курсе разве?

- Да в курсе я, Паша, в курсе! Ирка-то чего добивается?

- Ничего, просто мстит ему и всё. Чтоб знал на будущее.

- А почему не с тобой, а с Вовкой? Или с кем другим?

- Ну, с тобой, Виссарион, у неё бы, точно, ничего бы не получилось, а Лямзик –сам понимаешь – доверенное лицо Жени.

-И что? Она мстит, он гнобит Вовку штрафами и придирками разными…

- Да пошёл он вместе со штрафами, пусть засунет их себе в поджатые ягодицы – деньги-то, всё равно, я буду выдавать

- А порядок кто в охране наведёт? Честно говоря, задолбал это бардак.

-Ну, вот вместе с тобой и наведём, - произнёс Паша, ныряя под стойку бара, - Потом, как-нибудь, поговорим…

Только Лучерский собрался направиться в сторону кабинета, как в узком проходе Эдюсиного бара столкнулся с Гумой. Разойтись не было никакой возможности. Видя, сверлящий ненавистью взгляд, главный казиношник счёл за благо пропустить главного охранника, отойдя чуть в сторону.

Гуманоид решительным шагом направился к Лямзику с Толстым, поманив за собой Агасферова. Присел. Закрыл глаза. Помолчал с минуту. Затем, окинув своим рептилоидным взглядом подчинённых, хрипло выдавил:

- Ситуация такая! Мне остофиздел бардак в охране!

« Надо же! Да мы единомышленники с тобой!» - хотел вставить Агасферов, но решил подождать концовки выступления этого оратора.

- Нам поручена безопасность заведения. БЕЗОПАСНОСТЬ!!!- многозначительно задрал к верху указательный пале Гума, - Нам доверили БЕЗОПАСНОСТЬ! Вы это понимаете??? И как мы оправдываем это доверие? Правильно – никак! Занимаемся чем угодно, только не работой.

- «Золотые слова! Только не обобщай, начальник»

- Кто угодно может зайти в заведение, что угодно сделать , даже на пол насрать– охране по херу. Ещё и с бабами тискаются в рабочее время… Совсем оборзели, мальчики, рамсы попутали, служба мёдом показалась???

- А где насрано-то Женя? – съехидничал Агасферов.

- Евгений Фёдорович!!! Меня зовут Евгений Фёдорович- постарайтесь это запомнить, господин Агасферов.

- Да где мне, убогому… Своё-то имячко запомнить не могу… Итак. Евгений Фёдорович? Правильно? Так где же насрано-то Евгений Фёдорович?? Ткните-ка своим перстом…

- Да, Жень, - встрял Лямзик, - Где насрано-то?

- Меня называть Евгением Фёдоровичем и только Евгением Фёдоровичем!!- рявкнул Гума, - Что ещё не понятно????

- Где насрано-то, Евгений Фёдорович? Не понятно, - юродствовал Лямзик

- Где надо, там и насрано! – Гума всё больше выходил из себя. Взять себя под полный контроль не получалось, не смотря на знание восточных премудростей. К тому же, его бесподобный перл был встречен дружным смехом охранников. Верный признак того, что тему пора менять. Да, куда там!

, - Хотите сказать, что если сейчас начнут срать на танцполе вы этому помешаете???- тупо гнул свою линию Араксенко.

- Нет, Евгений Фёдорович, мы рядышком присядем и внесём свою лепту, дабы Вы напраслину не возводили…, -усмехнулся Виссарион.

- Тттак ннасеремм – Арана задохнётся, - поддержал идею Толстый.

- Смехерочками хотите отделаться? Сговорились?? Типа – споянный коллектив? Расслабились ? Лааадно…, - Гуме срочно нужна была пауза,чтобы выйти из тупика говённой темы. Опять эта сволочь Виссарион своими подгрёбками выставил его в дураках. А ведь Гума так надеялся, если не на поддержку его, то на нейтралитет уж точно. Ну и пусть – ему же хуже.

- Вы, Виссарион Александрович, решили себе дешёвый авторитет заработать? На моё место метите? Не получится. С Вас как самого старого и опытного охранника спрос в первую очередь. Я б задумался на Вашем месте.

- Неисповедимы пути… Ещё окажетесь… НА МОЁМ месте! Это, во-первых. А почему не с Вас, любезный, спрос-то учинять?? Вы по-старше меня будете… По-опытней… Это, во-вторых. Ну и в –третьих, наконец: косячить –то по работе изволите так, что нам всем и не снилось.

- Не Вам мне указывать!

- Разумеется. И не указываю вовсе. Так, разговору ради…

- Разговорчивы больно стали. Работали бы так

- Как вы?

Гуманоид бешено засопел. Такая словесная эквилибристика ему была не под силу.

- Нарываешься, Виссарион?- еле выдавил Гума.

- Упаси Бог Евгений! Тему эту ты поднял, а не я.

- Не «ты», а «вы» и по отчеству меня не забывайте, госпдин охранник

- И Вы о том же не забывайте, господин начальник. Да, кстати, потрудитесь пояснить: это кто ж у нас, «кто угодно» заходит и « что угодно» делает, а? Факты, пожалуйста и побыстрей.

- Вам, Виссарион Александрович это известно лучше меня.

- Неужели? Интересно, откуда?

- В том-то и дело! На кой хер спрашивается Вы здесь торчите, если Вам ничего неизвестно? До меня ежедневно информация доходит о вашем «добросовестном» отношении к делу. Хотя, я там нахожусь, а вы – здесь.

- Информация? Доходит? Откуда? Хорош лепить горбатого! Дети тут перед тобой сидят, что ли? Уж не через сон ли на кресле в казино? Или через медитацию в очередном закутке? Информация-то поступает… А, Евгений Фёдорович? - охранники нагло ухмыльнулись, что ещё больше подпортило настроение Гуманоиду

- Господин Агасферов…, - Гума лихорадочно- суетливо начал подбирать варианты достойного ответа своему , самому ненавистному подчинённому. Но, как на зло, все варианты были -без вариантов, чем и не преминул воспользоваться Виссарион.

- Пусть даже так- смедитировал, получил послание свыше…, - Вис снова перешёл на «ты», - Почему, после первого же известно тебе случая, не пресёк, не принял меры? Сранья на танцполе дожидался? Короче, Женя, хорош понтоваться. Повторяю – тут не дети перед тобой.

- Это Вы с женой своей так разговаривайте, Виссарион Александрович! «Понтоваться»… У меня точные сведения, - гнул своё Гуманоид, - И не перебивайте меня, пока я не кончил

- « Ты только на бабе быстро кончаешь!» - чуть не ляпнул Агасферов, но во время вспомнил о неприкосновенности тайны исповеди.

Даже таких идиотов, как Жека, что вошёл в образ какого-то вонючего сенсея и творил назидания своим непутёвым ученикам….

Почувствовав, что терпит безнадёжное поражение в словесной перепалке с Агасферовым, Гуманоид решил отыграться на Толстом. Да, собственно, вся эта прилюдия и была ни что иное, как подготовка к расправе с мнимым соперником в делах амурных. Войдя в образ дельфийского оракула, он заговорил снова:

- Тревожно у меня на душе. Тревожно от того, как охрана относится к своей работе. Легкомысленно относится. Несерьёзно. Вот ты, Володя, - обратился он к Толстому, - Что за обнимашки, что за тискание баб в рабочее время? Клиенты возмущены, мне постоянно выговаривают за тебя и ту официантку… Штрафы на тебя не действуют, слова – тем более. Придётся распрощаться. Короче, работаешь сегодня последнюю смену и гут бай!

Выражение лица Толстого ни чуть не изменилось. Всё та же улыбочка, всё тоже спокойствие и безразличие прирождённого пофигиста. Он даже не счёл нужным как-то отвечать Гуме, реагировать, явно осознавая всю тщетность происходящего и бесполезность прений. Зато Виссариона это порядком возмутило, ибо перспектива партнёрства с одним лишь Лямзиком его просто удручала. Замена Толстому конечно же будет, но когда и на сколько адекватной? – вопрос, отнюдь, не праздный. Только появилась, хоть какая-то уверенность в напарнике и вот – на тебе, Гуманоид всё за всех решил, оказывается.

- Ты до утра дотерпеть не мог? Не мог подождать окончания работы заведения? Что за спешка, Араксенко? Он сейчас поднимется и уйдёт – ты за него работать будешь?

- Пусть уходит. А работать за него будешь ты, - ухмыльнулся Гума, - Что-то не нравится?

- Не нравится!

- Я и тебя не задерживаю. Возомнил из себя незаменимого…

- Да нет, орёл, это ты из себя что-то возомнил. Этакого властителя судеб… Душа у него болит за охрану… Офигеть! С каких пор, Араксенко? Она и раньше, если и болела у тебя, то… Короче, душевным здоровьем ты никогда не отличался, а с появлением Окорочка… Женька, ты деградировал. Деградировал по всем напавлениям. К делу, тебе порученному, ты всегда относился наплевательски. Кого администрация постоянно ищет и не находит на рабочем месте? Тебя! Кого под жопу из кабинета выпинывает из-за затянувшегося чаепития? Тебя! Чей след стынет при конфликтных ситуациях? Твой, Жека! Кто подставляет нас постоянно во имя своих друзей? Ты! Кто задолбал всех своей любовью и сделал охрану посмешищем? Ты! Перечень можно продолжить… А к Вовке у тебя какие претензии? Да только, пожалуй, одна –Окорочёк с ним хочет обниматься, а с тобой нет. Кстати, соперник твой счастливый не он, а совсем другой и шансов у тебя против него – никаких. Не люблю советовать – ты это прекрасно знаешь- но, Женька, завязывай с этой хернёй и начинай работать. Нормально работать! А не дёргать охрану… Мало нам клиентура нервы мотает…

-А кто мой соперник?- похоже, из всего услышанного, Гуму интересовало только это.

- Скоро узнаешь. В прочим, странно, что до сих пор не в курсе- всей Аране известно имя счастливчика.

- Он не звездит?- обратился к Лямзику и Вовке Гуманоид,- У Ирини кто-то есть?

- Да фигня это всё , Женя, - услужливо вякнул Лямзик. – Мне вот, лично, ничего такого не известно, да и Вовке тоже.Правда, Вован?

Толстый сидел с отсутствующим видом и никак не среагировал на обращение дружка, но этого оказалось достаточно, чтоб Гуманоидовы мозги всё превратно поняли и извратили всё в свою пользу. Сомнительную пользу!

- Я выслушал тебя, Виссарион. Эти все твои наезды на меня…Я давно понял: вся гниль в охране идёт от тебя. Долго же я терпел. Столько жалоб на тебя от клиентов выслушиваю каждый день… Администрация тобой недовольна- убирай, говорят его на пфуй. Да вон, даже пацаны не хотят с тобой работать – всех загребал! Короче, я принимаю решение: Володя остаётся, а ты- свободен. С завтрашнего дня не выходишь. Зарплату можешь сегодня у Паши получить… Если он даст, конечно… Я б не дал. За все твои косяки лишил, на все сто лишил бы .

Весьма неожиданная развязка. Виссарион даже растерялся слегка. Вот что значит вертухайская практика - переворачивать всё с ног на голову, выдавать белое за чёрное, пердёргивать и плутовать, жонглировать фактами и бессовестно их перевирать - такому искусству можно только в колонии усиленного режима научиться на должности начальника отряда. Да ещё имея таких подопечных, как Макар и Кременок. Справедливости ради надо заметить, что ни за тем, ни за другим Виссарион такой прыти не замечал. Возможно, от недостатка общения. Но, как бы то ни было, реагировать на Гумин выпад надо и чем скорее, тем лучше. Ведь, право же, наивно полагать, что Толстый отплатит ему такой же монетой и, вопреки собственным интересам, произнесёт спич в его защиту.

- Пидор ты! – брезгливо бросил Виссарион, - Гнойный, вонючий пидор!

-Ты кого пидором назвал? – вскочил Араксенко.

- Да тебя, Гуманоид, тебя, убогое ничтожество! Да ты сам об этом знаешь, бабский неудачник.

По всем законам жанра, сейчас в охране должна была произойти грандиозная драка. Гуманоид вскочил с дивана и устремился к Виссариону, стоявшему на второй ступеньке крыльца, ведущего к выходу. То есть, изначально, он оказался в выгодной позиции, не позволявшей Гуме применить свои коронные удары ногами. Зато, Гумин лик в этой позиции мог оказаться очень удобной и желанной мишенью для Виссарионовских апперкотов.

Случись что…

Это похоже, стало понятно и Гуманоиду ещё на стадии приближения к своему ворогу ненавистному. Не доходя метров двух до своей цели, главный охранник резко тормознул, сверля своего подчинённого, выпученными от злости, глазёнками стискивая от ярости свои набитые кулаки. Наивно было полагать, что Агасферов поменяет свою позицию в угоду Гуме и рыцарским понятиям, а воспользоваться своим невольным преимуществом он неприменует обязательно. Такой удар по авторитету, которого итак почти не осталось, Араксенко допустить не мог и, воспользовавшись тем, что охранники встали стеной между ним и Виссарионом ( « Мужики, мужики , драка между своими… Вы что?») он произнёс:

- Не бойтесь, парни, я его бить не собираюсь… Руки ещё марать о такое дерьмо!- и гордо повернувшись спиной, заложив руки за спину, заскользил в сторону игрового зала.

Отвечать на Гумину реплику, типа. – сам дерьмо- Вис не стал. Зачем, по-напрасну, идти на обострение? Тем паче, зная характер бывшего сослуживца, он ни сколько не сомневался, что тот будет готовить возмездие за « пидора гнойного», а, стало быть, нужна осторожность и ответная подготовка возмездия за « дерьмо».

Пока же… Пока же, надо дойти до начальства и убедиться, что Гума гонит пургу. Насочинял сей вздор, дабы напустить жути и предать делу законный вид и толк.

Но, чем чёрт не шутит? Особенно, в облике Гумы…

Развеять все сомнения мог только известный кабинет, куда и направил стопы свои « самый старый охранник».

Кроме Кременка в кабинете – никого. Сидит «Око», мозолит «оки» просмотром очередного боевика по видаку. Куда они все рассосались под конец смены? Не сидится, понимаешь… В прочим, оно и к лучшему.

- Михалыч, отвлекись на секунду.

Око лениво взглянул на Виса сквозь тёмные очки вполне благодушно, но промолчал.

- Кратко выскажи претензии администрации к моей работе.

- Нет претензий! А на хера? Случилось что?

- Случилось!Араксенко, под предлогом вашего коллективного недовольства мной, меня только что уволил.

- Плядь! – Кременок поморщился досадливо, - Вис, иди работай. Работай, как работал… И позови этого мудака ко мне.

Концовка фразы Кременка всё поставила на своё место- « мудак» опять перегнул палку и напорол отсебятину. Однако ж, расслабляться пока не стоит, не известно же какие замудонские аргументы он предоставит руководству. Нельзя исключать того, что в поддержку авторитета « мудака» , ему пойдут на встречу и выпрут Виссариона в назидание другим.

Посмотрим.

Найти бы его, не мешкая…

Проходя мимо Свина-Эдюси, Вис услышал в след:

- Держись, Граф, я на твоей стороне! Долой Женьку –мудилу!- что означало только одно : конфликт, происшедший в охране, стал уже всеобщем достоянием и Арана его активно обсасывает.

- Ну, тогда, обращайся ко мне: Ваше Сиятельство, - решил поддержать его шутливый тон Агасферов.

- Как скажешь, Граф! Ой, Ваше Сиятельство – заржал во всё горло Свин. Уместней, конечно, было бы написать « захрюкал», но, что поделаешь – бармен был такой многоликий и многоличный, что в нём легко сочеталось жеребячье, свньячье, козлячье и прочее непотребство, что любая поддержка подобного субъекта, право же, ничего не стоила.

- Гуманоида не видел, не пробегал мимо тебя?

- Видел! Хоть и не пробегал… Вон он, сука, в фойе торчит, Толстому с Лямзиком что-то за понятие чешет.

Вис поднырнул под стойку бара и вышел в фойе. Точно! Торчит и что-то чешет – не сидится же убогому в казино. Правоту своего решения доказывает юным, не окрепшим умам – не иначе.

- Араксенко!- Вис подошёл к коллегам, - Зайди-ка до начальства, жаждут видеть.

- Настучал уже…- буркнул Гума.

- Не всё ж тебе стучать. Кому-то и на тебя надо стукнуть. Пусть я начну.

Дальнейшего диалога с сомнительным финалом Гуманоид не захотел, лениво встал и направился по месту требования.

Виссарион несколько секунд внимательно разглядывал своих партнёров: интересно, кто из них? Кто не хочет с ним вместе работать и, постоянно, жалуется Гуманоиду? Лямзик, конечно – к гадалке не ходи. С гнильцой чувак, даром, что в ВДВ служил…

А ну-ка, проверим:

-Так что, соколики, кто из вас не хочет работать со мной? Кто Гуманоиду в уши дует по этому поводу? – с ехидцей вопросил Вис.

Толстый, в ответ, только пожал плечами, давая понять, что он – ни сном, ни духом, а вот Лямзик , глянув вызывающе, промолвил:

- Ну я и что такого? Мне , правда, не нравится Висарион, как ты с людьми разговариваешь. Я б на их месте, сразу же повернул и забил навсегда хер на Арану. То ли дело, Вовка… Улыбается всегда, приветлив…

- Красноречив? - перебил Вис, невольно намекая на заикание Толстого, - Слушай ты, конфетный ворюга, щенок засраный, не тебе учить меня умению разговаривать с людьми. Ты здесь, пока что, прославил себя только коричневым языком от говна, что ты слизываешь с жопы Гуманоида! Понял??? - Лямзик с непробиваемым, отмороженным видом смотрел на Виссариона, -Ну, это твоё дело: нравится – лижи, а вот то, что ты тихушничаешь… Это чистой воды – пидорство! Не веришь – спроси у облизанной тобой вертухайской жопы – подтвердит на все сто, кто на зоне тихушничает. Так что, поздравляю! Руки, разумеется, я тебе больше не подам, дабы не зашквориться…

- Я только высказал Жене своё мнение и всё, - произнёс Лямзик.

Даже прямое обвинение в пидорстве ни чуть не смутило этот эталон непробиваемости и отмороженности. Такого уникума не оскорбить ни матом, ни пинком, наплюй ему в глаза – умоется плевком…

- Ты, Виссарион, ннне обижайся на Лямзика, - обозначил своё присутствиеТолстый, - Я его с дддетского садика знаю… Всегда был отмороженным похеристом… Ннни стыда, ннни совести… Правда , Лямзик? – снисходительная усмешка детсадовского друга красноречиво подтвердила выскказывния Вовки, - Оскорбить, унизить, разозлить – бесполезняк полный, поэтому и дружим столько лет.

- Ясно: ссы в глаза – всё божья роса?

- Ттточно!

- Далеко пойдёт.

- Если ннне остановят, - классически продолжил фразу Толстый.

- Загребутся останавливать, - пробурчал Лямзик.

Смысла больше в дальнейшем диалоге не было. К тому же, нарисовался Гуманоид с изрядно не довольной харей. К охране не стал подходить- видно, не с чем было. Зато, челночные передвижения по фойе в позе начинающего конькобежца грозили продолжиться, вплоть до закрытия. Влил, похоже, ему по полной Государево Око.

Обольщаться, по- прежнему, не следовало, неизвестно же на чём они порешили в итоге- свои ведь люди… Агасферов же,привык к тому, что окружающие ему, чаще всего, отказывали в поддержке в силу сложности характера, стало быть и сей случай, почему должен являться исключением?

Арановская жизнь, меж тем, продолжала свою круговерть, подобно вареву в кипящем котле: пьяные, хохочущие шлюхи, бабья клиентура, похожая на шлюх, их распальцованные спутники, смахивающие на сутенёров, игроки с барышом, уверенные, что поймали сегодня Бога за бороду и теперь он не вырвется от них, доигрывающая, последние перед закрытием, аккорды музыка с эстрады, недовольные скромными чаевыми официанты, утомлённые крупье, очумевшие от безделья повара из-за малого количества заказов…

Перечень можно и продолжить. Но, как и вареву в котле нет никакого дела до тех, кто подкладывает полешки в огонь, дабы могло оно вариться, так и, выше перечисленным, особям не было никакого дела до страстей, разыгравшихся в одном из ключевых полешек заведения – охране. Так оно и должно быть, по идее, и ничего с этим не поделаешь: Богу – богово, кесарю- кесарево.

Выглянувший из бара Лучерский, обвёл взглядом дефилирующую по фойе публику. Все эти шлюхи, бабы, похожие на шлюх и их спутники, казалось, были озабочены одним: как бы не пострадать от челночных метаний Гуманоида, который погрузился полностью в себя и не хотел замечать того дискомфорта, что терпят от него присутствующие. Паша хотел было сделать ему замечание, но передумал, оценив Гумино состояние – авось не заденет никого. А коль заденет – чем не повод выставить лишний раз этого клоуна в невыгодном свете?

Заметив Виссариона, он махнул ему рукой, подзывая к себе.

- Виссарион, в двух словах, буквально, поясни , что у вас произошло сегодня с Женей.

- С дуру, за Толстого заступился…, - пояснил в пяти словах Агасферов.

Паша поморщил лоб, пытаясь понять и что-то вспомнить:

- А! Ирка на коленях… И что, он это предъвил Володе? Хотел уволить? И, чуть, не уволил тебя?

- Ты, Паша, - сама догадливость! Только вот на счёт «чути» в отношении меня не уверен…

- Всё нормально! Не забывай, что мы с тбой собрались наводить порядок в охране, - улыбнулся главный казиношник исчезая за стойкой бара в обратном направлении.

« Как говорил Джон Сильвер: и родная мать меня бы так не утешила…», - иронично подумал Вис, - Вот откуда они, эти челночные нарезания Гумы. Не поддержали…. Да ещё и отматерили, наверно… Жестокий удар по самолюбию. Порядочные люди, в таких, случаях, подают в отставку. Ну, дак, то - порядочные…».

За эти считанные минуты общения с Пашей, фойе сильно поредело, лишь парочка «трудных» клиентов клевала носом на диванчиках в ожидании закрытия заведения. Не было и Гуманоида… В прочим, ничего странного – обычное явление. Лямзик с Толстым не отходили от двери, вежливо прощаясь с уходящими посетителями. Смысла, да и желания, торчать там третьим не было никакого и Агасферов чуть углубился в ресторанный зал, не теряя из поля зрения входную дверь. Навалившись на стену, он почувствовал сильное утомление: две работы, сами по себе, выматывают а с такими драматическими сценами, как сегодня, тем паче бодрости не добавляют. Хорошо, что хоть в этот день уроков в школе немного – времени на сон останется по- больше. К вечеру ему надо быть бодреньким и во всеоружии.

Подошли музыканты – Сестричкин с Витькой – молча, с унылом выражением физиономий, закурили. Похоже, и у них не очень-то задалось – за всю ночь ни кто не пробашлял на предмет исполнения песенки по заказу. Пенять на судьбу им тоже не стоило – количество купленных билетов было вполне достаточным и их пятая часть от этой суммы – весьма ощутима. Но натура-то человеческая… Ей всё мало, а тут ещё Вис со своей не курящей натурой настойчиво посоветовал им выйти на улицу и подымить там – благо лето красное на двор просится и на улице тепло.

Музыканты, так же молча, повиновались.

Постояв ещё немного в зале, Виссарион тоже решил выйти, подышать свежим воздухом. Проходя мимо охранников, поинтересовался:

- А где Гуманоид?

- Дддомой пошёл, - засмеялся Толстый.

- В смысле…? – не понял Агасферов.

- Да в прямом, - встрял Лямзик, - Пока вы с Пашей беседовали, он сказал : « Да пошло оно всё на пфуй, я – домой!» и исчез.

- Не зря же его Око мудаком назвал…, - констатировал Вис.

А вечером… Вечером – ох уж этот непредсказуемый климат Холмска – подул холодный ветер, пошёл мелкий, нескончаемый, отвратительный дождь и стало вполне очевидным, что рановато гардеробщицу тётю Нину отправили отдыхать до осени. Вторая декада мая ни чем не лучше октября оказалась. Ясно же, что верхнюю одежду посетителей опять нужно будет принимать в гардероб. А кто это будет делать? Тётю Нину обратно звать? Ага, сейчас! Администрация вопрос решила просто: вменить это в обязанность охране, причём, без всякой дополнительной оплаты. На резонный вопрос Гумы: а как же, машины охранять, да ещё гардероб? Не справятся, мол, парни…

- А ты на хера там?- с кавалерийским наскоком урезонил его Кременок, - Жопу просиживать в казино спать в кресле? Вот и звиздуй на выход, помогай парням.

Про утренний самовольный уход – ни слова! Пока, ни слова! Значит, не фиг испытывать судьбу, а под козырёк и исполнять начальственную волю. Но там же, эта сволочь Агасферов… Триумфатором, поди что, себя чувствует падла с самого утра… Не дали уволить начальнички этого сраного интельго, ещё и ему, бедолаге, пфуёв полну задницу навставляли, суки…. Ну, ничего! Или он не вертухай, пусть и бывший? Опыта мутить под кого угодно у него с избытком, так что и с этим франтом он своё возьмёт: начальник он или хрен моржовый, в конце концов???

В таких размышлениях, Гуманоид направился фирменной походкой к своим подопечным. Виртуальные пфуи, что насовали ему начальники по утрянке, совсем не мешали поджимать ягодицы , а желание напакостить Виссариону . только усугубили. А вот и он, голубчик…

- Господин Агасферов, от ныне и впредь, Ваше место будет в гардеробе, пока не наступит тепло или не появится тётя Нина. Охранником быть вы не достойны.

- Это ты, что ли решил, убогий? – отозвался Вис.

- Да я! Я пока что начальник охраны, а Вы мой подчинённый. Я определяю Ваше место работы. Гардероб!!! – Гуманоид указал палцем на соответствующую дверь, - Опять побежите жаловаться?

- А скажи, убогий, - Вис проигнорировал глупый вопрос, - Стычки, заварушки, разборки и прочее… Меня, гардеробщика, теперь не касаются?

Вот об этом-то Гума и не подумал. В самом деле, если принимать участие в разборках, когда же за вещами посетителей следить? Если не принимать, то… Хм, получается, он своему врагу ещё и жизнь значительно облегчил и упростил. За ту же зарплату!!! Сдать бы назад, да назначить дежурство по очереди, как с машинами-то… Чё длить конфликт-то? После работы можно и не общаться, и не здороваться, как сегодня. На работе же, прежде всего – дело. Однако ж,тупое упрямство победило и Гума, безаппиляционно, заявил:

- Охрана не нуждается в помощи всяких гардеробщиков, без Вас обойдёмся, господин бывший охранник.

- Как знаешь, убогий! И не говорил бы ты за всю охрану…, - и Виссарион направился к своему новому рабочему месту.

Внутри клокотало – сумел-таки Гуманоид задеть за живое – никогда ещё ему не приходилось прислуживать кому –либо, но… Что случилось, то случилось – не бежать же, в самом деле жаловаться. А раз так – надо в случившемся извлечь пользу для себя.

Вис внимательно осмотрел помещение. Не может быть, чтоб старушка не позаботилась о своём комфорте. Кушетка – это само собой – Вису уже доводилось на ней спать, а вот два стареньких, но весьма крепких кресла – это то, что нужно. Да и столик, рядом стоящий не помешает. Какой-ни-какой, а комфорт всё же. Кстати, что в тумбочке? Бааа, да тут книг и журналов – целая библиотека. Да ещё и электрочайник с набором заварок, кофе, варенья и печенья. Прекрасно! Заварки, печенюшки и прочее трогать не будем- не хорошо жить за счёт старушки, да и не свежее поди что всё…, а вот чайничек-то пригодиться – ночь длинная, утомительная, для стимуляции силы и бодрости – само то. Виссарион катастрофически не высыпался.

Теперь срочно надо заняться подготовкой рабочего места. Поставив, друг против друга, кресла, Вис с наслаждением бухнулся в то, что по-крепче, взгромоздив ноги на противоположное. Рядышком, на расстоянии вытянутой руки, столик с энным количеством журналов и книг. Красотааааа! Всегда бы так: вражье «на зло» обращалось в благо. Хай живе Гуманоид!

Едва Вис расположился на своём рабочем месте, как к нему подвалили Толстый с Лямзиком. Облокотившись на перекладину в дверном проёме, они с не скрываемой завистью, смотрели на висовское обустройство.

- Вот, Вовка, учись, как надо ругаться с начальством: и кресла тебе, и литературка и чайничек…

- Ага, ннне то, что ты: лижешь Гуме жопу, лижешь, а всё на дверях торчишь, - уколол дружка Толстый.

- Виссарион Александрович, Вы нам-то позволите заходить и чайком баловаться, - поинтересовался отмороженный Лямзик, пропустивший мимо ушей подгрёбку друга.

- Если ты себя и Гуму имеешь ввиду, то не хер делать, а с Вовкой -пожалуйста, - пожал плечами Вис, - Кстати, куда Гуманоида дели?

- Машины охраняет,- пояснил отмороженный, - А ты, Виссарион, злопамятный…

- А ты, ббблядина, тттихушничай больше, - рассмеялся Толстый, - Пошли работать- вон, кто-то ломится уже.

« Первыми ласточками» оказались постоянные клиенты, считавшими Арану, чуть ли не домом родным. Всё им здесь было знакомо, всех работников они знали, обо всём были осведомлены. Поэтому, увидев Виссариона на необычном месте, тут же констатировали:

-Что, рановато начальство убрало тётю Нину ? Вам вменили в обязанность… И, разумеется, бесплатно?

Агасферов, принимая их вещи, лишь многозначно улыбнулся, давая понять, что тему эту обсуждать не намерен: вы, хоть и постоянные клиенты, но, всё равно, всего лишь на всего, клиенты и все тонкости рабочей кухни заведения вам знать ни к чему.

Меж тем, народ повалил нешуточно- особо не рассидишься. Погода, явно, сказалась. За город , на природу, как-то не тянет. А дома сидеть скучно, особенно, когда лавэ нескончаемо капает , а деньга ляжку жжёт. Один из способов устранения жжения – гульнуть в казино. Что ж, добро пожаловать, нам ОЧЕНЬ нужны ваши денежки!

Ближе к полуночи, появилась возможность чуть расслабиться, наверно ещё и потому, что на улице дождь усугубился снегом сопровождаемый не слабым ветром. А в столь позднее время, да при такой погоде, наступает то классическое состояние, когда хороший хозяин собаку не выгонит из дома, не то, что сам попрётся в казино. То есть, теперь можно и в кресло погрузиться, вытянув ноги, и журнальчик полистать, кофейком запивая. Но не тем, что гардеробщица оставила, а нагло насыпанным из начальственной банки, что в кабинете находится. Заодно и сахарком там Вис не постеснялся разжиться.

Гуманоид досадливо отводил рожу от вызывающего комфорта, в который сам же определил своего врага. Ишь, сука, пьёт кофе, да журнальчик почитывает, да копыта свои взгромоздил на кресло… Ничего, пусть, не идти ж на попятную. А кофе , ох как хочется! В кабинет он принципиально теперь не ходит, кофе приносит свой и пьёт на кухне. Но это в обычных условиях, а сегодня-то, как? Нельзя же на дверях оставлять одного человека. Хоть бы из омоновцев кто вышел – перетёр бы с ними, уговорил поторчать здесь минут десять… Мысль о том , что и партнёрам не помешало бы взбодриться таким же образом, как-то даже и не приходила ему в голову. Справедливости ради, надо отметить, что Толстый с Лямзиком, буквально, упивались и чаем, и кофе, когда наступал Гумин черёд стеречь машины. Не побрезговали мерзавцы и вареньем с печеньками, что остались от тёти Нины. Но это, опять же, благодаря снисходительности Виссариона, воспользоваться коей Гуманоиду даже в голову не приходило. Оставалось одно - стойко переносить тяготы и лишения, как монаху Шао –линя.

И всё бы – ничего, но тут Гуманоид заметил, что некоторые посетители оставляют Виссариону деньги « на чай». Тот, видите ли, любит щегольнуть своей галантностью и помогает дамам надевать пальто, плащи и куртки. За что, сопровождающие их « кавалеры», оценив такое внимание, совали охраннику купюры разного достоинства. Ага! Вот он, гад, и попался! Само Провидение даёт Гуме шанс поставить в известность об этом администрацию – мол Агасферов –то совсем оборзел, деньги с клиентов вымогает. Говорил же, что гнать надо его, не слушаете, сопляки, мудрых советов…

Откуда ему было знать, что нечаянно свалившиеся чаевые и Виссариона немало озадачили. Он сперва пытался отказываться, но клиентура расценивала это по своему и обижалась – типа, брезгуешь что ли? - ибо ресторанные традиции святы и не Агасферову их отменять. И вот, дабы подстраховаться, Вис закрыл гардероб и направился в кабинет, где столкнулся, нос к носу, с Кустиным.

- Тут, Василич, дело такое, - не теряя времени начал Виссарион, - Я, как ты знаешь, в гардероб определён… Мне чаевые суют клиенты… Не привычно как-то… Не знаю, как и реагировать…

- Ну, значит, работаешь хорошо, - засмеялся Кустин, - Иначе бы не давали.

- А что мне с ними делать? – задал глупый вопрос Вис.

- Деньги твои – что хочешь, то и делай. Заработал!!!- хлопнул его по плечу Генеральный и пошёл в сортир.

« Не понос ли, часом, пробрал от услышанного?»- проводил взглядом начальство Агасферов.

По иронии судьбы, Гуманоиду не довелось быть свидетелем этого разговора, иначе бы пакостных планов он не строил и не считал Провидение своим помощником.

Да и не считал, наверно…

Что ему Провидение какое-то? Если кто забыл, необходимо напомнить: Гума почитал какого-то своего собственного божка , точнее – духа… Того самого, что казал ему Окорочка в голом виде и глупейше предсказывал события, которые никогда не сбывались. А, в данном, конкретном случае, дух, вообще, бессовестно прогуливал и не счёл нужным предостеречь Гуму от очередного конфуза. Получилось вот что: после разговора с Висом, Кустин прошёлся по, вверенной ему , епархии, Не найдя ничего, заслуживающего внимания генерального директора, повернул обратно в сторону фойе. Как раз, в это время, Гуманоид сменился с автостоянки и они чуть ли не столкнулись в дверях. Гуманоид решил не упускать случая и , взяв под руку ошарашенного директора, тут же начал ему что-то нашептывать, указуя через плечо большим пальцем в сторону Виссариона. Тема и содержание этого шепотка не вызывали у Агасферова ни малейших сомнений и он, мысленно, похвалил себя за то, что во время подсуетился. Теперь только и оставалось, что с интересом наблюдать за происходящим. Ждать долго не пришлось. Реакция Кустина была не предсказуемо бурной и весёлой. Опустив свои толстоватые руки на плечи «собеседника», он, закатываясь от смеха, буквально выкрикнул:

- Жека, плять, раз дают чаевые, значит человек заработал их! Понятно? Тебе, точно никогда не обломится, и куда не поставь Жеку – хер ему, а не чаевые будут! Не веришь? Вон, в казино сегодня… Чуть ли не вся клиентура мне говорит: как хорошо, сегодня нет здесь этой, вечно спящей, рептилии! Это они о тебе, Жека. Прикинь! А ты говоришь, чаевые…. Нет, как они тебя: «спящая рептилия», - а-ха-ха-ха, - и Кустин вышел на улицу.

Обескуражнный Гума с ненавистью зыркнул на Виссариона. Тот, попивая кофиёк, сделал вид, что сильно углублён в чтение. Однако ж, сверлящий взгляд начальника, якобы по неволе, привлёк его внимание. Подняв в верх стакан с дымящимся напитком, Вис дурашливо поинтересовался:

- Не желаете кофейку, Евгений Фёдорович?

- Вылей себе его на пфуй! –огрызнулся Гума.

- Ну, на пфуй… это ты себе лей. Он тебе ни к чему, сам знаешь… Трахать-то, всё равно, ни кто не даёт! Да и, в перспективе, не предвидится….

- В перспективе, я тебя трахну, - задетый за больное, рявкнул Гума.

- Ууууу! Да в охране гомосятиной запахло! Держись по-дальше от него, Вовка, - предостерёг Толстого Виссарион, - А то – мало ли – ишь какой возбуждённо-озабоченный напарник у тебя.

Словом « начальник» Вис сознательно прореагировал.

-Да ппперестаньте, мужики, нам ещё работать да работать… , - мудро пытался наставлять своих старших товарищей Толстый, - Меня-то, Виссарион Александрович, напппоишь кофейком?

- О чём речь! Уж если с врагом хотел поделиться, то с проверенным партнёром … Сам нальёшь или налить?

- Если ннне трудно. Чтоб от дддвери не отходить мне далеко…

Навалившись на междверную перекладину гардероба, Толстый с наслаждением начал смаковать крепкий кофе, обмениваясь с Висом незначительными репликами. Тот – известный любитель поболтать- с удовольствием отложил в сторону своё чтиво. И болтали бы, и – ничего, не обрати Агасферов внимания на Вовкину позу – непомерно выставленный в сторону Гумы зад.

- Ты б, по-осторожней. Смени позу- Женька сзади…

Толстый недоумённо, бросил на Гуму взгляд через плечо. Когда до него дошёл смысл сказанного, он прыснул от смеха, чуть не захлебнувшись напитком.

- Ишь, подлец, с каким вожделением смотрит на тебя! – продолжал прикалываться Вис, - Думает, наверно: не Ирку, так Вовку трахну, чтоб не садил её к себе на колени.

Толстый расхохотался во всю и пошёл в сторону туалета всполоснуть стакан. Истиннная причина веселья охранников, Гуманоиду была не ведома - далековато стоял, однако нутро ему подсказывало: он, именно, он является предметом насмешек этих двух олухов. Вис- сучара- чё-нибудь ляпнул… Вот как работать в такой обстановке!? К тому ж, для кучи, возвернулся с улицы Кустин и, проходя мимо Гумы, произнёс, хохотнув:

- Не спишь, спящая рептилия?

- Андрюха, плять, - фамилярно взорвался Гума, - Я ведь не посмотрю, что ты директор! Гребальник начищу…

- А-ха-ха-ха-ха, - был ответом , удаляющийся в сторону кабинета, директорский смех.

На душе итак, пакостно от всех перипетий последнего времени, а теперь – просто хреново стало. Шуточки, приколы, насмешки … Администрация, сотрудники, а теперь ещё и клиентура добавилась. Сговорились, что ли? Клоун он им или как? Задай он такой вопрос Вису, тот, наверняка бы, не упустил возможность сострить и ляпнул бы что-то типа: клоун «Иликак». Сволочь!!! Из-за него всё… Делаешь добро людям, делаешь, а они – вон как! Неблагодарные! Особенно, усатый… Что делать, когда башка лопается от напряга, когда даже медитация и все восточные премудрости не помогают? Гребальники всем бить? Ясно, что не выход, глядишь и сам нарваться можешь. К кому за советом обратиться? К божку? Только и остаётся, пожалуй… Реальным-то советникам он надоел хуже горькой редьки или отправил их в оппозицию, как Виса… Кстати, этому гондону надо всё же, как-то подпортить жизнь, обязательно надо. Как? Ну, это он, непременно обмозгует и что-нибудь придумает. Или божок подскажет…

И, похоже, подсказал!

Ни с того, ни с сего, Гуманоид подвалил к гардеробной и навалившись на перекладину, уставился на , погружённого в чтение, Виса. Ну как тому было не отреагировать!

- Вещички изволите сдавать, Евгений Фёдорович?

Но Гума, со своей обычной парадоксальностью, спросил вдруг:

- А вот скажи, Виссарион… Вот если мы с тобой, случайно, лет через десять, где-нибудь встретимся… Какая будет твоя реакция?

- Я скажу: О, Жека, привет! – рассмеялся Агасферов.

- А я – пройду мимо и плюну, - с каким-то облегчением и радостью прошипел Гуманоид.

- Только постарайся в меня не попасть, а то до конца жизни плевать разучишься, - невозмутимо пожал плечами Виссарион.

На такой высокой, « дружественной» ноте, стороны прекратили диалог ко взаимному удовольствию.

Ближе к утру, Гума опять подвалил. На сей раз с парнем из непостоянных клиентов. Вис, разумеется. встречался с ним в заведении, но кто он такой и что из себя представляет, не интересовался. Зато, похоже, Араксенко был прекрасно осведомлён, что это за фрукт. И вот, с ходу, без каких либо вступлений, приличия ради, Гума изрёк:

- Агасферов! Спорим, вот этот джентльмен тебе харю начистит!

- Араксенко, я понимаю, что ты хочешь, чтоб мне кто-нибудь харю начистил… Не от того ли, что у самого кишка тонка?

- Мужики, мужики, вы что? Вместе же работаете, - оторопел «джентльмен», подавая Виссариону бирку от одежды, - Что не поделили-то?

- Да нечего нам с ним делить,- промолвил Вис, подавая куртку посетителю,- Так, непреодолимые идейные расхождения….

- Так преодолевайте их.

-Учтём Ваши пожелания.

- Желаю удачи, - и посетитель направился к выходу.

Гуманоид, как ни в чём не бывало, отошёл в сторонку, ехидно посмеиваясь. В чём смысл этой его дурацкой пьески, что хотел сказать, чего добиться- сам, наверняка, не ведает. Но главное же – действовать, придумывать, мутить, пакостить ворогу лютому – глядишь, что-нибудь, да достигнет цели.

Меж тем, ненастье длиться почти неделю и всё это время Агасферов наслаждается своей опалой в виде комфорта с креслами, горячим чайником и, регулярно капающими, чаевыми. Однако форс-мажоры в Аране никто не отменял и в конфликты с неадекватной клиентурой приходилось вмешиваться, не смотря на громкие протесты Гумы. Но так уж был устроен Виссарион: не в его правилах было отсиживаться и ссылаться на глупые запреты, когда складывались трудные обстоятельства для партнёров. Не надо забывать и о Гуманоиде. Уж кто-кто, а он, непременно, свесил бы всех собак на Агасферова , случись какой-нибудь досадный прокол. Аргументы, типа «ты ж мне сам запретил» не проканали бы ни где, в первую очередь, в глазах администрации. Плюс ко всему, ещё и ОМОН не всегда был на высоте…

Благородные порывы Виссариона не производили впечатления на Гуманоида, а вот его комфорт, благополучие, а - главное - чаевые, буквально, иссушали душу начальника охраны. И. не мудрствуя лукаво, он принимает решение: Виссариона – на дверь, а сам – на его место. Чё, с разу-то, не сообразил? Вот, олух! Ну, ничего! Как говорит Кременок: мы себя в … епле покажем…

Но длань Господня – это тебе не приколы божка в виде голого Окорочка, это серьёзно! За три гардеробных смены Гуманоиду не накапало ни копейки чаевых. Дамы шарахались от него, как чёрт от ладана. И, подражая Виссариону, галантность кажет, и вежливость демонстрирует , и клыков давно нет - шарахаются бабы и всё тут. А при таком раскладе, у какого «кавалера» потянется рука за чаевыми??? В довершении всего, Гуманоид умудрился ещё и чайник сжечь! Рассслабился, окаянный, уснул на рабочем месте, чайник весь выкипел и расплавился- релейка самоотключения сломана была…. Инициативу собрать деньги и купить новый, охрана дружно не поддержала, чем вовлекла начальника в дополнительные расходы.

А тут и тепло опять нагрянуло и необходимость в гардеробе отпала. В прочим, для Гуммы мало что изменилось – пошёл спать, обратно, в казино… С тёплыми деньками вернулась и привычка клиентов наведываться в Арану, как можно позже. И опять персонал торчал на парапете, чуть ли не до десяти часов вечера, наслаждаясь погодой и весенними ароматами. Курили, правда, как паровозы, курили ВСЕ: и крупье, и повара, и бармены, и официанты, и администрация. Так что. в их случае, понятие « весенние ароматы» было весьма условным. В охране не курил ни кто! Тем не менее, дистанцию с курильщиками держали только Вис да Гума. ( Они и между собой-то держали дистанцию…) Что касается Толстого и Лямзика, то для этих некурящих важно было общение с женской половиной Араны. Смысл общения сводился только к одному- вероятной раскрутки на секс и табачным смрадом, по такому случаю, можно было пренебречь. О фантастической жадности Лямзика мы уже упоминали, так что шансов у него практически не было – так только, дружка поддержать…

А уж Толстый-то облизывался по полной. Он готов был здесь всех баб перетрахать, не считаясь с возрастом и социальным статусом. Не отказался бы и от Окорочка, не застолби её Паша. Кстати, тоже не курящий и тоже, демократично торчащий, на парапете. Смех, визг, пошлые шутки, пошлые анекдоты – непосвящённому с трудом бы поверилось, что это команда самого престижного заведения города. Времена такие настали, однако! А их, как известно, не выбирают, в них живут и умирают. На данный момент, ни кто из дымящей кодлы умирать не собирался, всем было весело и, чуть-чуть, тревожно: как будет сегодня с чаевыми?. Неожиданно, к стоящему поодаль, Виссариону, подвалил Гуманоид.

-« Опять плюнуть хочет» - усмехнулся про себя Агасферов.

К его удивлению, Гума заговорил о не предсказуемом:

- Как ты думаешь, Вис, вот вся та херня , что произошла между мной и тобой… Она, вообще, нужна была?

- Мне, точно, нет, - в обычной своей манере пожал плечами Виссарион, не понимая, куда клонит собеседник.

- И мне не нужна! Давай замнём и всё забудем. Ладно?

- Давай! Хоть плевок через десять лет от тебя не получу…

- Гы-гы-гы, - заржал Араксенко, - Ты не исправим! – и протянул руку, которую Виссарион пожал, с неким облегчением. Да оно и понятно: друзей у него никогда не было, а врагов меньше не становилось, скорей, наоборот. Отталкивать протянутую руку было, крайне не дальновидно, ибо Гумино «раскаяние» - это что-то невероятное. Явно, что-то замыслил, нечистая сила, так что – не расслабляться и бдительности не терять.

- Ты знаешь, - продолжил Араксенко, -Я всё взвесил и пришёл к выводу: этот молодняк, - кивок в сторону Толстого с Лямзиком, - Такой ненадёжный и двуличный… Плять, не знаешь даже, где подставят… Суки! - « А ты не такой?? Чья школа-то???»- С тобой тоже не просто, но… Хоть, не подставляешь …

Вис продолжал дипломатично помалкивать, сохраняя, меж тем, видимость заинтересованности в том, что говорил собеседник.

- И с Иринкой я, дурак, маху дал – соплякам доверился… И в Аране все, как на шута горохового, на меня смотрят… С тобой вот закусился из-за херни. Понимал же, что ты прав, нет же…. Накосячил, корче…. Чувствую, недолго мне здесь работать. Давай, хоть с тобой, друг друга держаться… Чё молчишь-то?

- « Поздно, батюшка, поздно», - пронеслось в глове у Виса, - « На тебя надёжа, как на ёжа». В слух же, произнёс:

- Молчу-то? Да как-то всё неожиданно… Тебя штормит, бросает во все стороны… Из крайности в крайность. Завтра-то, куда бросит? Вот то-то же! Конфронтацию женам вести – просто не солидно.

- Значит, замётано?

- Замётано.

- Все обиды забыты?

-Не было никаких обид.

- Ну, тогда, держи ещё раз. –и « старики» ещё раз обменялись рукопожатием.

Публика, находящаяся на парапете, затихла, внимательно за ними наблюдая и о чём- перешептываясь. Наметившийся конец затянувшейся драмы в охране, несколько разочаровывал. Как же! Теперь надо затевать интригу в другом каком-то месте, дабы скучно-то не было….В каком, только?

Ощутив на себе, столь пристольное, внимание обитателей Араны, Вис с Гумой удалились в помещение, где переключились на другие, нейтральные, темы для поддержания разговора и укрепления мирного статуса. При всех издержках, Гуманоид, при желании, мог быть неплохим собеседником. Его интересовала политика, история, религиозные и философские вопросы, где Виссарион чувствовал себя, как рыба в воде. Понимая, что сейчас с Гумой придётся о чём-то говорить, что-то обсуждать, он в тайне надеялся, что темы будут , именно, такими, то есть – отвлечёнными.

- И всё-таки, Вис, кто мой соперник? Кому Иринка симпатизирует?- обломал Гуманоид все его надежды своими вопросами, обломал, сукин сын, самым беспардонным образом.

- Ты пошёл на мировую для того, чтоб только это узнать?- у Виса возникло офигенное желание вернуться на парапет.

-Да нет, конечно, - Жека понял, что , явно, торопит события, -Из головы не лезет… Только, вроде, переключусь на другую тему- бац, опять Ирка перед глазами. Ты уж, извини.

- Да Бог простит. А на твой вопрос…. Да всё просто: будь понаблюдательней . Ты ж говорил, что служил в разведроте ВДВ. А разведка- это наблюдение, в первую очередь. Вот и наблюдай - сам всё увидишь, сам всё поймёшь.

- Соскочил с темы… Ладно, будем наблюдать. Хотя… Я итак знаю, что это Вовчик, больше некому. А ты его покрываешь. И не только ты…. За тебя-то он не вступился, - и , увидя в лике Агасферова скуку и разочарование, тут же: Всё, всё, тема закрыта.

- Да, ты не в курсе, - немного погодя, продолжил Гуманоид, -Вовку к себе хочет забрать Кременок. Не долго ему здесь осталось работать, от силы - месяц.

- А « к себе» - это куда? - поинтересовался Виссарион.

- В телохранители.

Агасферов хохотнул ни к месту. Он не заметил ни разу, чтоб владелец Араны ездил или появлялся с телохранителями, а тут – «око» решил хранить своё тело….

- Да ты не усмехайся, вступился Гума за своего бывшего сидельца,- Серёге, год назад, на разборках каречью прострелили плечо и локоть правой руки. Она у него теперь плохо сгибается… А порядок по объектам ездить и наводить надо. Вот он Толстого и берёт. . хари чистить непонятливым.

Пока.

Временно.

Его Саня Макаров отправляет за Урал, там клиника Иллизарова есть. Серёге всё и выправят Но это не скоро. Стало быть , Вовчик нужен.

- И тебе, заодно, с глаз долой, да? – лукаво глянул Агасферов.

Гума тлько рукой махнул – чё взять с идиота неблагодарного?

Ненадолго в охране воцарилось спокойствие. Ненадолго, потому, что с Гуманоидом в долгую что-либо планировать было бесполезно. Ну, не получалось у него «в долгую» и всё тут. Не кстати приближалось ещё одно событие-День Рождения Окорочка. Скинулись там кто сколько мог из тех, кто собирался на банкет, сценарий какой-то « выродили», мероприятия наметили. Всё, как полагается. Надо ли упоминать, что самое живейшее участие во всём этом принял Гума. Банкет решили повести в воскресенье, то бишь завтра утром, после работы. Как известно, в Аране пятница и суббота были самые напряжённые дни, со всеми вытекающими последствиями. Гуманоид редко эти напряги испытывал лично на себе, поэтому ему: что пятница с субботой, что среда с четвергом – разницы особой не видел и не замечал. Вот и сегодня, за пару часов до закрытия, он подвалили к Агасферову.

- Вис, мне надо незаметно отлучиться на час-полтора.

-Нашёл время! Ишь народу-то сколько сегодня. Мало ли? Каждый человек на счету… Слушай, Жека, почему я- твой подчинённый – тебе, моему начальнику, должен говорить такие банальности???

-Да не бзди ты, всё будет нормально. Я видел!!! Понимаешь, я там, дома, для Иринки торт испёк и спрятал на балконе. Ну, чтоб домочадцы не добрались…. Сегодня ж банкет. Ирочку поздравлять будем. Короче, мне надо …. Подстрахуй, я уж такси вызвал.

- Ну раз такси…. Пиндуй, тебя всё равно не удержешь.

- Спасибо, Вис, ты настоящий друг!

-« Дурак» - мысленно понеслось ему в след, -« Ставка :тысяча… Нет, миллион к одному, что она не прикаснётся к твоей стряпне. Если ты его, конечно, не усыпал золотом- бриллиантами…. Да и вообще…. Я как-то с трудом представляю своего папу, крадущегося ночью, на балкон , за припрятанным тортом для любовницы… Допустим, домочадцы нашли и съели… Даже не съели – попробовали – и что тогда? Другой вариант: не съели, не попробовали, а ,просто, нашли… Фу, как стрёмно-то! И это ладно. Вопрос в другом: на улице +15 – не самая подходящая температура для сохранности торта… Из чего же он его сделал? Или Гуманоид готовит деверсию, с целью отравить всех участников банкета и, в первую очередь, Окорочка? Отомстить, так сказать, за долгие муки свои. Коварно-то как! Угостить и наблюдать, как отвергающая твою любовь обсерается в День своего рождения…. Забавней не придумаещь. Так ведь это при условии, если угоститься, а вероятность сего один на миллион. В прочим, неисповедимы пути Господни. И ещё: он же на «помолвку» полтора оклада вбухал. Где-то на стряпню свою наскрёб, зараза… Да хрен с ним, приезжал бы скорей»

И, словно услышав пожелания Виса. Гума нарисовался весьма скорёхонько. И на то, чтоб пробащлять таксиста «бабки» нашлись – ну прям, не человек – загадка. Гуманоид довольный и счастливый проследовал в раздевалку с солидной коробкой.

- Парни, охрана, - позвал он, - Зацените шедевр.

Трое охранников, нехотя, зашли в гардероб и заглянули в коробку с содержимым. Взору предстал коричневый( не пожалел шоколада!) квадрат 50х50 см с какими-то разноцветными розочками и финтифлюшками. А по диагонали, с низу в верх, надпись: « Любимой Ирочке от Жени».

- Ну как? – Гума, в ожидании вердикта, сиял от счастья.

Ну как тут ему правду скажешь? Вот и посыпались восторги и похвалы, далёкие от искренности – только бы отстал.

-Я из-за него не спал сегодня, когда пришёл с работы. Он такой трудоёмкий оказался. Не зря значит?

- Ой, Женька, не зря –настоящий шедевр, - чуть ли не хором пели охранники.

- Я его сейчас на кухню отнесу, бабам покажу, -« плять, лишь бы не работать» - промелькнула мысль у всех трёх сразу, - И поставлю в холодильник

- « А не поздновато?» - это уж Вис продолжил свои измышления, гляда в след этому чудику с коробкой.

Потом перевёл свой взгляд на партнёров, причём, взгляд на столько демонстративно пристальный, что Толстый, тот час, поинтересовался:

- Что-то ннне так, Виссарион?

- С чего ты взял?

- Так смотришь… Как-то пппристально слишком.

- Это от зависти.

- Зависть? К нам? – это уже Лямзик подговорился, -Почему, интересно?

- А как же! Через час с небольшим, вы будете наслаждаться Жекиной стряпнёй, если, конечно, Окорочёк с вами поделится. Хоть кусочком….

- Фу, плять, - Толстый брезгливо поморщился, - Я пппосле этой «помолвки»… Всё ещё перед глазами бухой Женя в соплях и слюнях … Здороваться-то противно…

- Ага, - тут же поддакнул Лямзик, - Вдруг он в таком же виде стряпал свой торт? – и засмеялся весело от разыгравшегося воображения.

- Что ж ты так благодетеля-то своего? – не упустил возможности съязвить Агасферов, - Упёр бы для него пару тортиков и избавил от забот.

- Точно! – заржал Вовка и отвесил другу лёгкий подзатыльник.

Тот же- отмороженный по жизни- никак не отреагировал – лыбится, как параша, по меткому выражению одного из героев фильма «Место встречи изменить нельзя».

- А ты, Виссарион, идёшь на банкет? – поинтересовался Толстый.

- Нет, конечно.

- А почему? Сегодня ж, воскресенье, занятий в школе нет.

- Согласен. Вот и отдохну по-лучше. Это во-первых, а, во-вторых, я без приглашения на такие мероприятия не хожу.

- Так ведь. Ирка всех пригласила.

-Да, всех. А я вот, такой манерный, - начал ёрничать Виссарион, -Без персонального приглашения – никак.

- И зря! - решил поддеть его Лямзик, - Тортика бы Жениного попробовал и нам бы не завидовал.

- Я лучше буду завидовать…

Так в этой досужей болтовне охранников, время незаметно подошло к закрытию. Экстремального ничего не случилось, настроение никто не испортил, предвкушение банкета поднимало жизненный тонус и гнало прочь все мрачные мысли. Люд арановский спешил занять лучшие места на предстоящем торжестве.

Виссарион же, стараясь не привлекать ничьего внимания, направился к выходу.

- А вы что, не хотите меня поздравить? – раздалось за спиной.

Вис обернулся. Возле дверей Эдюсиного бара стояли в обнимку Окорочёк с Пашей. Вот так номер! Они что, с сегодняшнего дня решили не скрывать своих симпатий? Однако, судя по тому, что отношения этой пары не были ни для кого тайной, кроме Гуманоида, подобная вольность была вполне объяснима. Попадались ли они сегодня на глаза Гуманоиду в таком виде? А если попадались –какова его реакция? Торт не скукожился от такого конфуза? Надпись не расплылась неузнаваемо? В считанные мгновения эти мысли пронеслись в агасферовской голове. Сейчас же надо было как-то отвечать на вопрос пассии своего союзника против Гумы. И Виссарион, напялив радушную улыбку.

- Отчего же не хочу? Ещё как хочу!

И выстрелил в адрес Окорочка спич , соответствующий случаю:

- Прекрасная, очаровательная, несравненная Ирочка! Позволь мне, твоему обожателю и искреннему поклоннику выразить свой восторг твоим женским совершенством и поздравить тебя с Днём твоего Рождения. С Днём, когда ты осчастливила своим появлением планету Земля. – Окорочёк с Пашей начали безудержно, хохотать, в чувстве юмора им обоим не откажешь, -Желаю тебе, роскошный символ нашего заведения, всех земных и небесных благ, любви, удачи и исполнения всех желаний.

И только Вис хотел щегольнуть галантностью и поцеловать даме ручку, как вспомнил, что дама ручки мыть не любит. Даже выходя из туалета… Пришлось, дежурно, чмокнуть в щёчку, пробурчав: подарок за мной…

- Спасибо, Виссарион Александрович. Большое спасибо за поздравления. И где Вы слова такие находите? Прям, заслушаешься…

- « Я и в стихах могу! Забыла, что ли?»- бесёнок в Висе готов был выскочить наружу.

- И такой красроречивый мужчина не хочет присутствовать на моём празднике?- продолжала Ирка.

- Да дела…, -начал было Агасферов

- Какие дела, Виссарион? - подключился тут Паша,- Сегодня ж. воскресенье, школа не работает. А тебе давно пора поближе познакомиться с коллективом. Так что, оставайся. Думаю, будет весело. Не пожалеешь.

« Весело будет- это без сомнений. На счёт же «не пожалею»…

-М-да! Слаб я сердцем, когда такая красавица приглашает… а уж начальству, вообще, отказать не могу. По чём скидывались-то, Пал Михалыч?

-Да какая разница? Пошли, народ заждался.

- Что значит пошли? Что значит, какая разница? Ты, Паша, знаешь моё отношение к халяве. Итак?

- По двадцать кусков скидывались, если уж ты такой щепетильный…

- Именно, такой! На держи, тут двадцать пять- должен же я выделяться из общей массы.

- Да уж такого выделившегося ещё поискать… Идём! Ну-ка, Ира, давай-ка его с двух стон подхватим и выделим перед всем коллективом.

Так они смеясь и дурачась, предстали втроём пред обитателями Араны.Заждавшаяся публика, встретила их восторгом и аплодисментами. По крайней мере двоих это точно касалось… Третий же, по мимо своей воли, погружался в полувраждебную среду. Что ждать от этой среды, когда она дойдёт до кондиции – ведал только Всевышний. Сегодняшний день, вряд ли, будет исключением. А он имел скверную привычку никогда и не о чём Виса не предупреждать. Ладно, по наполеоновски поступим: сначала в бой, а там видно будет…

Из дальнего угла ему замахал рукой Гуманоид, показывая на свободное место рядом с собой. Туда Виссарион и отправился.

- Что, не дали слинять?-констатировал Гума,- Долго Иринке пришлось тебя уговаривать?

- Долго! И безуспешно. Если бы Паша не приказал – ни в жизнь бы не согласился.

-А этому лысому не один хер? Не его же День Рождения…

«Уууу, любезный! Да ты, всё ещё в счастливом неведении … Плохи твои дела!»

-Ну, значит, не один, раз приказал…Кстати, я не нахаляву, свой пай внёс, как полагается.

- А мне-то что?

- Так, к сведению… Ладно, вон началась торжественная часть. Давай-ка, послушаем.

Слушать, по большому счёту, было не чего – всё те же, набившие оскомину, банальности в виде поздравлений, пожеланий , вручения подарков и прочих атрибутов подобных мероприятий. Окорочёк внимало всему усердно и окончание каждого поздравления, сопровождала аплодисментами, бурными восторгами и хохотом, хохотом, хохотом…

Как обкурившаяся или обнюхавшаяся чего-то.

Начал процедуру поздравления, разумеется Паша, как представитель администрации и ОЧЕНЬ близкое лицо к виновнице торжества. Его банальности ни чем не отличались от общепринятых, разве что позволил себе несколько раз поцеловать Ирку, по окончании спича.

- Во лысый, совсем охерел, - возмутился Гуманоид, обращаясь к Вису, - Прикинь, Иринку целует… Жену свою, сука, целуй. Дома!

-« Он и целует жену. Незаконную, правда…» - мысленно ответил ему Агасферов, в слух же:

- А тебе кто не даёт? Поздравил – и вперёд с лобзаниями! «Во дурак будет, если последует моему совету…»

- Думаешь, позволит? Иринка-то?

-Это уж, как поздравишь. « Ну вот, на хера я его провоцирую на очередную глупость? В прочим…:

А « в прочим» было следущее: как только очередь дошла до Гуманоида, он встал из-за стола и направился к сцене. Взобравшись на оную, Гума( подумать только!) взял гитару, подошёл к микрофону и тут началось:

- Милая, любимая Ирочка, в этот прекрасный день твоего торжества, прими мои искренние поздравления и пожелание тебе огромного, огромного, огромного счастья.- « Уж не с тобой ли?»- мысль эта посетила не одного Агасферова….»- Есть очень хорошая песня о нежных чувствах, мечтах и любовных переживаниях…Эту песню я посвещаю тебе, любимая.

И Гма запел!

Что уж это была за песня, о чём, именно, -разобрать было невозможно, ибо такой гвалт и хохот вырвался из глоток присутствующих, что микрофон готов был, наверно, сгореть от стыда из-за собственного бессилия донести сей шедевр до « благодарных» слушателей.

А Гума пел!

Окорочёк и Паша заливались от хохота. Причём, Ирка, в бесстыдстве своём, уронила голову Паше на колени и задрыгав ногами, продемонстрировала фасон и цвет своих труселей.

А Гума всё пел!

Вскоре к гвалту и хохоту добавился свист и посыпались оскорбительные выкрики и неприличные жесты в адрес певца на сцене. Но руки освистываемого и поругаемого уверенно держали гитару, били по струнам, рот открывался и закрывался и это свидетельствовало только об одном:

Гума продолжает петь.

«Какая выдержка! –восхитился Виссарион, -Что-то раньше не замечал за ним такого. Воистину, любовь способна творить чудеса».

В дополнение к происходящему, послышались аплодисменты, переходящие в овацию. Так, в начале 90-х, депутаты захлопывали неугодных им ораторов.

А Гума всё поёт!

Где он раздобыл такую длинную песню? Неуж-то, сам сочинил? С него станется… Уж не акыном ли он стал - что видит, то поёт? А вид его взору предстал, самый, что ни на есть, причудеснейший: гримасы, высунутые языки, средние пальцы, трусы Окорочка и прочее.

Залюбуешься!

Как бы там не было, даже у акынов, рано или поздно песни заканчиваются.

Закончил петь и Гума!

Деловито отложил гитару в сторону, взял букет роз и коробку- со стряпнёй, надо полагать- подошёл к микрофону. С окончанием пения прекратился и гвалт, наступила относительная тишина. Микрофон, наконец-то мог продемонстрировать свои способности.

- Любимая Ирочка, - разнеслось по Аране, - Позволь вручить тебе этот чудесный букет роз и великолепный торт, который я, лично, испёк для тебя.

И подарки, на вытянутых руках, поплыли на встречу Окорочку.

« Сукин сын! Когда это он успел ещё и за цветами сгонять? – заинтересовался Агасферов,- Не иначе, как через запасной выход действовал. Дабы с подчинёнными не заморачиваться. А то, недовольство высказывают… Обошлось же… Никаких ЧП не было… Удача была на стороне Гумы… Была! А сейчас?Как бы Окорочёк фортель не выкинула»

Опасения были не напрасны. Как только подарки доплыли по назначению, Ирка, с брезгливой гримасой, их приняла и, с нескрываемым отвращением, уклонилась от Гуминой попытки её поцеловать.

Кому другому, после такого унижения и демонстративного презрения, хватило бы ума осознать все реалии, плюнуть, удалиться и, хоть чуть-чуть, сохранить лицо. Этот же типус, усевшись рядом с Виссарионом, проговорил:

- Хорошо, хоть подарки взяла, а то я думал…

- Что в харю запустит? Я б не удивился, честно говоря.

Гуманоид пропустил мимо ушей сказанное, устремив свой взор на танцующие пары. Ведущим торжества был Сашка Сестричкин. Он не нашёл ничего лучше, как первый же танец объявить «белым» . Окорочёк, разумеется, пригласила Пашу. Тесно прижавшись к друг другу, они, самозабвенно, целовались под музыку. Гуманоид, что-то сопоставляя и анализируя, наконец, произнёс:

- Я кажется знаю, кто мой конкурент. Это Паша!

« Надо же, ты начинаешь прозревать»

- Да, это он, лысый фуй, больше некому. Я же видел со сцены, как Ирка на коленях у него лежала. Думал, от хохота это она, случайно… Теперь вижу – целуются… Он же женат, этот козёл!

« Ваши сведения. Сударь, устарели безнадёжно»

- Гляди, как он её прижимает

- Это они так танцуют. Иди пригласи и тоже поприжимаешься.

- А ты чё никого не приглашаешь?

- Я, Жека, избалОван. Люблю, чтоб меня приглашали…,- засмеялся Виссарион.

- Оборзел! Здесь тебя пфуй, кто пригласит.

Агасферов, плотно перекусив( не Толстожопкина смена, можно и рискнуть!), выпив неплохого шампанского, находился в очень благодушном настроении.

-Ты прав, Женя, в столь изящном обществе, дамы знают себе цену и оооочень разборчивы. Я, просто, не достоин их внимания. А ты время не теряй – вперёд, на штурм крепости по имени Окорочёк.

-Ира! Её звать Ира! Запомни и не смей при мне называть её иначе.

-Запомню, Жека, запомню. Иди, штурмуй.

Раздалась энергичная музыка,началась групповая тряска конечностями в стиле брейк, шейк, твист, чарльзтон и прочее То есть, кто во что горазд. Гумма присоединился к «танцующим», с каждым очередным движением приближаясь к Окорочку, дабы, случись «медляк, тут же её и заарканить.Виссарион, уютно расположившись в своём закутке, с интересом наблюдая за происходящим. Потом ему что-то прискучило и он, всё чаще, стал поглядывать на часы Пора бы незаметно выскользнуть и двигать до дому Надо же и поспать немножко. Вечером-то, снова сюда…

Бочком, бочком,стараясь не привлекать внимания, начал пробираться к двери. Но тут его перехватила Сосулька и увлекла танцевать.

« Ну вот, Гума, а ты говорил пфуй, кто пригласит… Как не кстати-то!»

Потом две казиншницы (одна за другой) его пригласили, а, следом за ними и Окорочёк снизошла до его персоны.

-Вы сегодня востребованы, - съехидничала она.

- Я не только сегодня востребован.

- Да уж, Вы о себе высокого мнения, это давно все заметили…

- Ой, Ирочка, моё высокое мнение обо мне по сравнению с твоим высоким мнением о себе, как Уральские горы и Гималаи. Географию ещё помнишь?

- Помню. А Гималаи –кто?

-Ты, Ирочка, ты!

- Интересно… Я что, такая высокомерная? Не замечала что-то. А в чём это выражатся? Просветите глупую девушку.

-Неудачное время ты выбрала для просвещения.

- Почему же? Я сегодня выпила, расслабилась… Расслабилась на столько, что мужчину пригласила на танец. Ничего подобного не было… (Паша- не в счёт) Я вас всегда немножко побаивалась и тут – на тебе! Это Ваши поздравления и пожелания подействовали… Ну-ка, пожелайте мне ещё что-нибудь,- Ирка кокетливо закатила глаза.

- Ещё что-нибудь? Пожалуйста. Тем более, что музыка закончилась… Даму воспитанные кавалеры провожают, обычно. Тебя до куда проводить?

- А вон, до Павлика… И всё же, как на счёт пожеланий? Не отвертитесь.

- И не думал. Я желаю тебе, Ирочка, мудрости. Хорошей женской мудрости.

- Фиии, -разочаровано протянула Окорочёк, - Будет мне лет 60, сразу же стану мудрой.

- Ничего подобного! Мудрость -или есть, или её нет и от возраста это не зависит

- А к чему Вы всё это?

- А к тому, что ты хозяйка этого банкета и, как хозяйка, должна ко всем своим гостям относиться одинаково приветливо.

- А с кем я была сегодня не приветлива?

-Вот как! Даже не заметила…А то, как ты принимала подарки от Араксенко… Каким бы он не был, но для тебя же старался, от души, что называется… Понимаю, понимаю – ты не просила его об этом… И, тем не менее… Если не ошибаюсь, он раза три приглашал тебя потанцевать.. И всё – брезгливый отказ, Высокомерное пренебрежение… Не проще ли было, вообще, ему запретить здесь появляться?

- Он мне пртивен!! Омерзителен!! Вы это понимаете??? –у Окорочка началось портиться настроение. Не хватало ещё Виссариону неприятностей . И из-за кого? Из-за Гумы??? Вот ещё новости! Опять он влез со своей справедливостью. Надо выходить из ситуации.

- Понимаю, Иринка, ох, как понимаю ! И, в чём-то, разделяю… Как тебе Женин тортик? Небось всё съела и ни с кем не поделилась?

- Нет, что Вы, - Ирка снова успокоилась, - Как раз хотела с Вами поделиться… Кстати, а почему Вы меня Окорочком прозвали? И про сиськи мои… Это ведь Ваше сочинение гуляло по Аране…

« Там ещё и на счёт промежности было… Неожиданный, однако, оборот. Опять надо искать выход»

-Наговоры, Ира, наветы, злые языки клевещут… Такой очаровашке и такое… Да ни в жизнь!

- Ага! А знаете, кто мне об этом сказал? Гуманоид! Вот кто. А Вы за него заступаетесь… Вам бы тоже мудрости не помешало…

-Что верно- то верно! Что ж, сражён наповал один ноль в твою пользу, о. прекраснейшая!

Окорочёк довольная произведённым эффектом, засмеялась и направилась к Паше.

Виссарион тоже развеселился: ну теперь то он Гуму сведёт в могилу своими приколами и дурацкими советами. Ах он, мелкий пакостник, ах он интриганишка! Сразу видно – не только по начальству бегал и доносил, а везде, где только мог. Одно слово – вездесущий с двумя «с». Пожалел, что называется, дурака… Вон он, убогий, опять крылом машет, к себе зовёт. Не иначе, как посоветоваться…Сейчас, сейчас, убогонький, потерпи, ужо насоветую, так насоветую.

- О чём это вы с Иркой так долго разговаривали? –начался допрос, едва Виссарион присел на своё место.

- Она меня на свидание пригласила. Вот думаю: пойти - не пойти… Только это между нами. Чтоб Паша не узнал…

- Да поть ты на хер, звиздобол! Нашёл время шутить. У меня башка готова лопнуть от неопределённости и переживаний, а тебе – смефуёчки. Трудно что ли ответить на вопрос?

- Не трудно. Но не буду. Согласись, ты мне определил какую-то роль любовного или, хер знает какого, посредника. Расскажи. Перескажи… У меня может быть приватная беседа, никого не касаемая? Это во-первых! А, во-вторых, тебе не понравится то, о чём мы говорили.

- И ты меня отталкиваешь…

- Вот, не надо так трагично. А то звучит, как Цезарь Бруту в момент покушения: и ты Брут?! Для тебя что, ситуация так и не прояснилась?

- Так вот и хочу до конца прояснить. И чтоб ты мне помог…

- А я, этакий мерзавец…. Слушай, Жека, я тебе ещё несколько месяцев назад хотел помочь . Было ж говорено: у тебя шансов –ноль, оставь эту затею. И что? Божка своего слушал, так ведь? Сколько раз она тебя сегодня унизила? Считал хоть? Я-то уж со счёта сбился.

- Что правда – то правда. За всю жизнь столько плевков в харю не получал. Но… Можешь презирать меня, но готов получить ещё больше, лишь бы она была моей…. Вон видишь, даже не прикоснулась к моему торту. И, вообще, ни кто не прикоснулся… Я так старался… Чего мне это стоило…

- « Уж не голодных ли детей? Не удивлюсь»

- Слушай, Вис, хоть ты не побрезгуй, возьми доченьке своей кусочек. Сам попробуй… Не пожалеешь

- Обязательно, Женя попрбую. И доченьке прихвачу. «По дороге выброшу, конечно, ведь не известно же из чего и какими ручками это делалось… Своим-то детям не хочешь отнести целиком? Заодно и прегрешение своё перед ними искупишь»

-Интерсно,- Жека в обычной своей манере, перескакивал с одной темы на другую, - Они с Пашей уже спят вместе или…?

- Ты это у меня спрашиваешь? Об этом с Иркой мы, точно не говорили.

- А что, если уже спал? – по-прежнему Гума гнул свю линию,- Да спали, наверное… Ишь, как тискаются… Грёбанный Окорочёк!!! Как ты…

- Ира! Её звать Ира! Запомни и не смей при мне называть её иначе, - расхохотался Агосферов, довольный, что представилась-таки возможность приколоться над Гуманоидом.

Тот, с начала, даже не вник в смысл агсферовской фразы и последовавшего смеха. Когда же дощло, не нашёл ничего лучше, как прошипеть:

- Ууу замполитина! Неужели помнишь всё, кто и что тебе звиздит? Ясно, почему у тебя нет друзей…

- Зато, у меня есть ты – мой драгоценный бывший сослуживец. Что ж, больше-то желать…?

Зазвучал опять « медляк». Вис скрылся в тени колонны –так не хотелсь ни с кем танцевать. Гуманоид, в свою очередь, напротив, отправился к Окорочку, дабы ещё раз попытать своё счастье. Или получить плевок. Для него ж, количество не имело значения…. А переход в качество, исключался напрочь.

Но и его запас прочности, наконец-то, иссяк. Едва его губы зашевелились в очередной какой-то любезности, как Окорочёк отскочила от него, забилась в истерике и в адрес Гумы полилась словесная помойка. Подошёл Паша, подошло несколько человек крупье, подвалили официантки- и все, с серьёзным и решительным видом, начали что-то выговаривать Гуме

Понятно, что!

В результате, Гуманоид ринулся к столу, где лежал его целёхонький торт. Схватив его, так шмякнул о стену, что крошки и жидкое содержимое усеяли чуть ли не треть банкетного зала.

« Плять- тут же пронеслось в виссарионовских мозгах очередная ирония, -А я так хотел попробовать! И домой кусочек захватить….Обломал, мерзавец!»

А Гуманоида и след уже простыл. Вылетел с банкета и даже входную дверь за собой не прекрыл. Вот он повод и Виссариону покинуть это гульбище, заодно проверить: на месте ли сторож ?. А, нет, всё в порядке. Дверь закрывает Андрюха-Карлик. Ну, всё равно, пора сматываться. Лишь бы с Гумой на остановке не столкнуться. Не всё ж ему на такси ездить.

- Ни с кем не попрощавшись, Агасферов вышел на улицу и, с удовольствием вдохнул всей грудью утренний весенний воздух. После прокуренного смрада Араны, это был, поистине, живительный глоток. Наслаждаясь солнцем и покрывшимися молодой листвой, деревьями, медленно побрёл к остановке. Иногда и ему везло: Гуманоида не оказалось, а нужный маршрут – вот он- тут как тут. Ладно, Арана, до вечера.

А вечером… Вечером же, приехав за полчаса до открытия, Виссарион, к своему удивлению, обнаружил на парапете Гуму. С роду такого не было, чтоб он во время появлялся, а тут – на тебе- пришёл даже раньше Виса. Неспроста это, неспроста. А выражение-то лика рептилоидного! Ну точно, варан на охоте, варан готовится к прыжку. И даже ясно на кого… С торчащими тут же Вовкой и Лямзиком – ни слова, ни пол-слова. Не замечает.

Или делает вид.

На Виссариона он тоже не взглянул. Ладно, жди добычу. Мы уж без тебя, как-нибудь. Поздоровавшись с коллегами, Агасферов проследовал в помещение ресторана-казино. Прошвырнушись, по своему обыкновению, по аруновским закуткам и не найдя ничего, стоящего внимания, вышел на парапет. Гума всё там же и всё в той же позе.Вышедшие сюда же и оживлённо беседовавшие повара и официанты, тут же осеклись, заметив Гуманоида. Особенно позу его, не предвещавшую ничего хорошего. Так, по крайней мере, им казалось. Поэтому, смолкнув, тихо наслаждались весенней погодой. Появилась и ещё одна категория обитателей Араны – Элькины шлюхи. Мы немножко подзабыли о них – всё как-то мимо нашего сюжета шла жизнь этих «очаровашек». Мультик, Фламинго, Пятачок и ещё парочка каких-то новеньких, ещё не обнародовавших свои кликухи. Теперь и им найдётся место в нашем сюжете и всё потому, что эти шерочка с машерочкой – Лямзик с Толстым- подрулили к ним и завели оживлённую беседу. Наверно, хотят, нахаляву, девок раскрутить – не иначе. 180 штук в час- это не по их зарплате. Лямзик и за меньшую сумму удавится. Как бы там не было – беседуют. Может, как раз, это и побудило Гуму поменять охотничью стойку на обычную. Гумовскую.

С этими, с поджатыми…

Тьфу, надоело поминать!

Наконец-то, удостоив своим вниманием Виссариона, он подвалил к нему и тяжко вздохнув:

- Всем я тут мешаю…,- помолчал ожидая реакции собеседника. Не дождавшись, продолжил

- И Иринке, и Паше, оказывается, и тебе…

- А мне –то, ты чем мешаешь?

- Не прикидывайся, не люблю. Ты же спишь и видишь себя на моём месте. Скажи, что ещё не так, что я идиот и не разбираюсь в людях

-Идиот ты или нет – пускай в психушке тебе диагноз ставят, а в людях ты, точно, ни хера не разбираешься. Примеры, думаю, приводить излишне, ты их сам знаешь. Что касается меня. Я сплю и вижу, как в школе, наконец-то,стали вовремя выдавать зарплату. И я исчезаю отсюда и вспоминаю эти полгода, как дурной сон. А главное – сплю по ночам, как все нормальные люди.

- Ты долго был на банкете?

Вот так вот! Ответ на упрёк, как будь-то, повис в воздухе, а Виссарион зря распинался. Вот, нет у человека иных забот, лишь маниакальный интерес к одной и той же теме.

- Ты ответ-то, хоть, выслушаешь или опять на другую тему перескочишь?

-Извини. Ни о чём другом не думается… Так, на счёт банкета….

- Почти сразу после тебя ушёл.

- А что было после того, как я тортом заипенил?

- Надо было остаться и посмотреть.

- И всё-таки?

- Ну как что! Все накинулись и давай его жрать, жрать, жрать… Прям с пола. Жрут, да нахваливают, жрут, да нахваливают – ни крошки на полу не осталось. Иди глянь, как чисто вылизали. Щас благодарить тебя придут.

- Звиздабол! –устало как-то произнёс Гума. Видать и ему часто повторять этот термин Агасферову становилось накладно. А «замполитина» как звиздоболил, так и звиздоболит… Известно же: горбатого могила исправит.

- О! Что это за белая «девятка» к нам припожаловала? – Вис очень хотелось уйти от последующих Гуминых вопросов на эту тему. « Девятка» была лишь поводом. Но, как только она подъехала, в притык, к аруновскому крыльцу, стало очевидным: от темы не уйти никак.

Дело в том, что из неё вылезли Паша и Окорочёк. Очевидным стало и то, что Паша купил сегодня себе машину. Очевидным стало и то, что они из дома приехали вместе. Очевидно и то, что они, в обнимку, балагуря, поднимаются на верх. Стало быть, Гуманоиду будет очевидно, что они не только вместе катаются и обнимаются…. Очевидным, наконец станет и то, что Окорочка он просрал раз и навсегда!

Однако, приняв , по новой, позу варана на охоте и сверля эту парочку остекленевшим от ненависти взглядом, очевидным было и то, что этого он так не оставит.

Последуют действия.

Действия не предсказуемые.

Действия потенциального клиента психушки.

И действия не заставили себя долго ждать!

Гуманоид спровоцировал драку с Лучерским. Правда, её пресечь удалось быстро. Зато был, тут же, вызван на совет директоров, где ему было предложено уволиться. Правда «Око государево» и тут вступился за своё протеже. Зачем уж ему это надо было – Бог-весть. Тем не менее, Гуманоида отправили на две недели в отпуск – вдруг поможет, упархнувшую из мозгов, кукушку вернуть на место? Более того, чтоб не осложнять жизнь охраны, разрешили ему подыскать и привести замену. Что и было сделано. Во вторник, с начала новой рабочей недели, Гуманоид привёл нового охранника. Возраст за тридцать, среднего роста, но не плечистый и не крпкий. К тому же, зрение не очень –огромные очки носит… А это велик соблазн для дебоширов их, тут же, разбить. Но на Руси встречают по одёжке…. А ещё говорят: мал золотник… Посмотрим! Представил его Гумавесьма лестно. Типа: бывший работник уголовно розыска, прошёл все огни и воды, надёжен, как скала, боец не из последних и прочее… Короче- безумно ценное приобретение для охраны. Были названии и ФИО этого субъекта, но как и в случае с Лямзиком, в аналах истории они не сохранились.

А вот кличка Водолаз – прикипела сразу.

Это Лилька, едва увидев его в огромных-пол лица- роговых очках, произнесла: ну чистый водолаз. Тут и пошло- иначе и не обращались и не именовали, как Водолаз, Водолаз и только, Водолаз! То есть, одно это свидетельствовало о незаслуженно преувеличенных его достоинствах , всё тем же, Гуманоидом.Неприязнь к себе он вызывал своими россказнями о буднях уголовного розыска. Там не шла речь о дедукции, запутанных и сложных делах, погонях и перестрелках. Всё сводилось к одному: сцапали подозреваемого, пристегнули наручниками к чему-нибудь и « под пресс, под пресс». Харя при этом становилась такая умилённоая, что видно было- Водолаз ностальгирует по прошлому, воспоминания о прикованных и избитых грели ему душу. Позже выяснилось, что за эти прессования новоявленный охранник и вылетел из ментовки.Чуть позже выяснилось, что и боец он никудышненький, как и Лямзик же…

А выяснилось это просто.

После ухода Гуманоида, охрана была подчинена Агасферову со всеми правами, полномочиями и вытекающими последствиями. «Тронная» речь временщика была краткой:

- Мужики! Обязанности вы свои знаете, требования известны, последствия за недобросовестную работу-тоже. Мне добавить нечего, кроме как: я не Жека, меня искать н придётся, буду всегд на виду. Вас, естественно, тоже из поля зрения не выпущу. За самовольгую отлучку, некачественную работу и болтовню с клиентами, меры принимаю сразу. Общение со шлюхами – после работы. Дважды повторять не люблю. Чтоб не было обид потом .Тебя, Лямзик, касается в превую очередь

- Почему, именно, меня?

- Не прикидывайся, ты всё прекрасно понимаешь. Две недели моё властолюбие придётся потерпеть.

- А мне кажется, ты собираешься свести со мной счёты. За тот случай… Помнишь?

- Помню! И тебе кажется. По рабочим местам, коллеги!

Сил проработать без косяков, хватило всего лишь, на два дня. На третий, за несколько минут до открытия, Водолаз с Лямзиком куда-то упороли. Ставить в известность Агасферова, посчитали излишним. А тут, как на зло, к 20.00 подвалила куча народу. Виссарион с Толстым, как могли, справились с наплывом, но на этих двух голубков, по возвращении, « временщик» наложил штраф 20%. Лямзик ушам своим не поверил- Это что же, я зарплату получу не полностью? Такого даже Женя себе не позволял.

Вис усмехнулся:

- Я – не Женя! Было же сказано… Ешё один косяк и ты, вообще, зарплату не получишь. Гарантирую!

- Так, а чё, сразу же, по карману бить? Может другое какое наказание…

- Например?

- Ну, взял бы боксёрские перчатки и отхерачил, - засмеялся Лямзик, -Или, вон, Толстому поручил…

- Особенно, Толстому… У него рука на друга не поднимется.

- Пппподнимется, ещё как ппподнимется, - подал голос Вовка, -В воспитательных целях и Лямзику на пользу…

- Вот видишь, Виссарион, он согласен.

- А ты готов рожу подставить, лишь бы с «бабками» не расстаться?

- Подумаешь! Синяк, другой… Заживёт всё через неделю. А «бабки»… Тут не спишь всю ночь из-за них… Жалко, «бабок-то»!

Водолаз всё это время, не проронил ни слова. И тут Агасферова осенило: чем ни шанс проверить, на что годен сей фрукт? Если верить Гуме- « боец не из последних». Но разве Гуме можно верить? Нет, конечно! Ну, а если он прав, то Лямзику огрести от него будет весьма полезно.

-Вот что, орлы. Поступим так: пока затишье… Ну-ка, взяли перчатки и на парапет. Пять минут боя. Победитель попадает под штрафную амнистию. Вовка, засекай время.

Толстому тоже по душе пришлась эта идея. Он, с удовольствием, поднялся и последовал за поединщиками. Бойцы встали на изготовку и ждали команды.

- Слушай, - обратился Агасферов к Водолазу, -Ты что, так и будешь боксировать в этих очках?

- Нет. Забыл совсем… Володя, сними, пожалуйста…

Толстый выполнил просьбу и взору присутствующих предстала смертельно бледная рожа бывшего работника угро. Не часто, похоже, ему доводилось одевать боксёрские перчатки. Как бы там ни было, Толстый включил секундомер и скомандовал: бокс!

Зрелище это не стоит подробного описания, т.к. беспонтовый боец Лямзик, в считанные секунды, из бывшего опера сделал отбивную котлету. Тот упал на пол и прекрылся перчатками.

И всё стало не интересно.

- М-да, дружок,- разочарованно подвёл итог Агасферов. – Это тебе не прессовать закованных в наручники. И где тебя Жека надыбал?

- Где надо, там и надыбал,- швыркая разбитым носом, пробурчал Водолаз.

-Да, видать, не там, где надо… Ты сам-то, чувствуешь, что не подходишь для этой работы?

- Женька обещал меня поднатаскать.

-Ну-ну! Ладно, Лямзик.отпускаются тебе грехи твои за сегодняшнюю победу.

- Спасибо, Виссарион.

- Не расслабляйся, только.

- Постараюсь.

Так и покатились будни этой небольшой составляющей единого целого под названием «Арана». Стараться не косячить у Лямзика не получалось. Он. постоянно, болтал с кем-нибудь, отлучалс без спроса, отсутствовал возле дверей- никак не мог отвыкнуть от бесконтрольности Гумы. Зато Виссарион реагировал мгновенно: ни одно своеволие не осталось без наказаний. И как он и предупреждал Лямзика, зарплаты ему за истекший месяц не видать. Раз так, тот и пошёл во все тяжкие – от шлюх не оходил, а свои непосредственные обязанности – по боку. Требовались более радикальные меры и Агасферов использовал свои права по полной. Короче, Лямзик был уволен. Тот опешил от услышанного и, наконец-то, призадумался. Вышедшего в фойе Пашу, Виссарион, тут же, поставил об этом в известность.

- Ну что, Лямзик, допрыгался?- с ехидцей поинтересовался тот,- Это тебе не Гуманоид, ишь как в чувства привёл тебя сразу.

_ Да, Паша, чё он ко мне придирается? То нельзя, другое нельзя, третье… Мы что. собачки, прикованные на цепь к этой двери?

- Лямзик! Виссарион Александрович не придирается, а выполняет работу, порученную ему администрацией. Отсебятины я ни какой не заметил. Буква в букву, как и положено на этом посту. И шрафовал он тебя правильно. Я же наблюдаю за вами. Гума бы так работал... И заметь, я это говорю тебе при Виссарионе и уверен, что он не впадёт в эйфорию от похвал.

- Этот не впадёт!- проворчал Лямзик, - Робот какой-то, не человек. Вложили в него программу и он от неё ни на шаг

- Жаль, что в тебя нельзя вложить программу.Короче, Лямзик, денюжки твои ку-ку в этом месяце.

-ДА ЛАДНО! Жаль, конечно… Вот, где я сейчас другую работу найду?

- Поздно спохватился. Но я тебе помогу.Давай уговорим Виссариона Александрвича, чтоб он тебя оставил до конца месяца. Под мою ответственность. А там, если не накосячишь ещё, я тебя возьму в казино. Там у меня вакансия освобождается.

- Господи,- вздохнул Лямзик.- Как хорошо было при Жене…Ну что, Виссарион Александрович, оставите меня пока? – перешёл он на «вы» с Агасферовым, Ей-Богу,косяков больше не будет.

- Угу! Зарекалась свинья говно жрать…, - продемонстрировал Агасферов хорошее знание русских народных поговорок, - Я-то неделю ещё переморщусь от твоего присутствия. И то, из уважения к Пал Михалычу… Но ведь, ты же и в казино не удержишься надолго. В прочим, это уже не мои заботы…

- Ну что, Виссарион?- Паша отвёл Агасферова в сторону,- Пусть Лямзик доработает… Мне нравится этот развиздяй. Но, в любом случае, последнее слово за тобой. У нас не принято, чтоб один администратор отменял решение другого по поводу персонала.

-Да ладно Паша, пусть работает. Я же помню, как ради меня это правило было нарушено… Он всё равно наговнит. Хочешь пари?

- Нет!- хохотнул Лучерский, - Я проиграю. Значит, вопрос закрыт?

- Закрыт!

« Вот буду я в принципиальность играть. Гума скоро выходит, Гума пусть и расхлёбывает».

Следующая неделя для Виса оказалась ещё более хлопотней. Лямзик старался демонстрировать свою лояльность- уж больно соблазнительным оказался посул Лучерского. Напротив, Толстый стал выпрягаться и копировать поведение своего дружка. С ним всё было ясно: «Око» забирает его к себе. Вопрос уже решён окончательно. Через неделю и этот персонаж покинет охрану. Но неделю-то, прожить надо и прожить безупречно, желательно. Однако, открывшаяся перспектива вызвала эйфорию у Толстого. Виссарион пару раз попытался словесно сделать ему внушение – не помогло и, скрепя сердце, вкатил ему шраф после очередной «расслабухи». Не подействовало. Портить окончательно отношения с этим партнёром, не хотелось, всё-таки кое что прежили вместе. Но… служба службой и дружеские отношения должны отходить на второй план. Так уж Агасферов привык. Больше всего досаждали их шашни со шлюхами. Лямзик с Толстым, как с катушек сорвались . Гормоны играли, гормоны ими руководили, гормоны их порабощали.

И хрен бы с ними, если это после рабочего времени. Тут ещё Лямзик стал приезжать на работу на Газеле типа фургон.,Где ему обломилось такое счастье- не суть важно. Но парень весело открывал боковую дверь грузового отсека и демонстрировал раскладной диван. Цель нахождения этого предмета мебели была более, чем очевидна. По утрянке, отсек этот набивался Элькиными рабынями и, полным ходом, на природу снижать уровень игры гормонов. Водолаза с обой не брали.

- Вот ты Виссарион, думаешь, что мы им деньги платим?- как-то поинтересовался Лямзик.

- Ты и платить – два взаимоисключающих явления.

- Ну уж! Мне много оа что приходится платить… Вот и за машину( мне её отец отдал) приходится рассчитываться … Да, да, не смотри так, отец не бесплатно её отдал… А шлюхи… Так они рады с нами трахаться, потому что мы молодые, а им старики надоели. Даже без презервативов нам дают.

- Ну и на здоровье! Мне-то что? Мотайте заразу на концы, придурки. Элька-то, в курсе?

- А зачем ей знать? Они же в своё свободное вемя.

«Ну так узнает. Я уж позабочусь». Излишне упоминать, что морально-нраственный облик этих двух обормотов меньше всего заботил Виссариона. Да пусть они соберут и намотают на свои «концы» весь триппер, весь сифилис, со спидом в придачу, со всех городских шлюх – ему-то что? Но пренебрежение и игнорирование его персоны и его отношения к порученному делу, должно быть наказуемым. Да и молодняку необходимо преподать жизненный урок. Им всё – на пользу. А вон и Элька припожаловала! Ишь, сутинёрская рожа, расслабилась и не следит за своими подопечными. А ещё «мамка» называется. Пора, пора «деток» к ногтю прижимать.

- Эльвира!- расплылся в улыбке Агасферов,- Как я рад тебя видеть!

- Чего это ради? С каких пор тебя стал радовать мой приход в «Арану»? Мне всегда казалось, что ты, с трудом , выносишь наше с девочками присутствие.

- Присутствие твоих девочек, может быть, и с трудом, но тебя, изысканная женщина я всегда обожал. Хочешь, женюсь на тебе?

- Звиздобол!- засмеялась Элька, - Ты разведись сначала.

- Вы что, сговорились с Гуманоидом? – притворно сердито вопросил Агасферов, -Тот завсегда меня звиздоболом кличит, теперь и ты туда же?

- А кто ты? Звиздобол и есть. Чё хотел-то?

- Не «чё», а кого? Тебя, тебя хотел и хочу, очаровашка.

- Ой, Виссарион, хватит, а…- поморщилась Элька,- Говори, что надо, а то мне некогда- дела.

- Угу! Деловая, значит? Ну-ну… По-меньше бы таких деловитых. Да и дела твои известны. Короче, Эльвира, как ты относишься к тому, что твои девки трахаются (бесплатно, прикинь!) с моими охранниками?

-Как бесплатно!

- Бесплатно – это когда бесплатно. Что не понятно-то? Денег от эксплуатации их промежностей ты не имеешь?Не имеешь! Не порядок.

- И с кем это они, пляди…?

- Ты глухая??? Я же сказал: с охранниками. С Толстым и Лямзиком

-А ты откуда знаешь?

- Оттуда! Тебе эта тема не интересна? Хотя, конечно, промежности ихние – что хотят, то и делают с ними…

-А вот –пфуй!- сутенёрша, тут же, превратилась в фурию. В прочим, она всегда была таковой - иные в этом бизнесе не задерживаются,- Значит, когда поток клиентов и есть возможность неплохо заработать- они мне под нос суют договор- не более пяти сексуальных контактов в сутки. Физиология, видите ли, не позволяет… Грамотные охеренно! А тут, значит… Ну я им ,плядям, задам! По неделе субботников отработают. И твоим козлам не поздоровится

- Вот это правильно! С козлами –иначе нельзя. Что намерена делать?

- Ну… заставлю девок написать заявление в ментовку. Изнасиловали, якобы…

-Что ж, не плохо. . Но может не прокатить. Эти два оболтуса не испугаются. Ещё и администрацию подключат- мол, шантажируют … Вас же и попрут отсюда.

- А что делать , тогда?

- Что делать? А вот что. Ты сейчас не свирепствуй. Вообще не показывай виду, что знаешь про их похождения. Завтра они, вооон на той Газеле, поедут на очередные оргии. Где-то часика через три-четыре скинь своим мандавошкам на пейджер, типа, срочная работа… После чего, хватай мандавошек за одно место – и в ментовку. Пусть заявы пишут и возьмут направление на экспертизу –подмыться-то толком они, навряд ли, успеют…

- Они что, суки, ещё и без презервативов трахаются?

- Лямзик, с дурру, проговорился…

- Вот, ни хера! Я, значит, им медосмотры, лечение оплачиваю, а они.. . Ну, писец, выгребу и высушу тварей, - потом, немного успокоившись. – Ладно… Спасибо тебе, конечно, Виссариончик, за такую информацию…

- Не стоит, право, у меня здесь свой интерес. Только, Элька, результаты экспертизы, тот час, ко мне. И не вздумай снять копию… Заявы тоже, немедленно, забрать. Покажешь этим олухам только заключение экспертизы и достаточно. Сколько с них деньгами урвать хочешь?

- Пару «лимонов» с рыла, думаю, достаточно будет.

- Согласен. Только им предъяви три, я уж, вмешаюсь и ты, под прессингом моего авторитета, сбавишь Поняла?

- Ты такой продуманный,Виссариоша, оказывается…

- «Виссариоша?» Нууу, зачем такие церемонии? Обращайся ко мне просто: Виссарион Александрович. А Виссариончиком или Виссариошей я буду, когда трахну тебя несколько раз. «Навряд ли такое случиться»

-Трахнешь, обязательно трахнешь меня, Висарион Александрович, но это будет потом…. А сейчас меня интересует: какая твоя доля, если нам удастся задуманное.

-Удастся! А доли мне не надо. Это лукавые деньги, я привык зарабатывать иным способом. А ты, на вырученные деньги, сделай охеренный заказ, чтоб, хоть какая-то польза предприятию было от вас

-Так, ничего и не возьмёшь? – Агасферов отрицательно покачал головой,- Ну и ну! Приятно иметь дело с бессеребренником. А предприятие? Твоё оно что ли? В прочим, как знаешь… Пошла я… Приятно было побеседовать.

- Взаимно, - буркнул Виссарион.

Как и следовало ожидать, сутинёрша развернула бурную деятельность и уже к вечеру следующего дня результаты экспертизы были переданы Агасферову. Просто, умопомрачительная оперативность ментов! Уж кому-кому, а Виссариону знакомо было это извечное желание правоохранителей потянуть резину, заволокитеть, спустить на тормазах…

Не иначе, как Элька «подмазала», дабы ускорить процесс… Всё остальное прошло, как по нотам: возмущённые до нельзя, Толстый с Лямзиком, пришли искать справедливости не к кому-то, к своему временному начальнику:

-Ппприкинь. Виссарион, -Вовка ещё больше стал заикаться от возмущения,- Эта ппплядина Элька ггггрозится нас привлечь за изнасилование её шлюх. Совсем аааахерела овца. Заза лохов нас дддержит что ли?

-Да нет, Вовчик, всё гораздо серьёзней, чем вы оба думаете.

- Я вообще, ничего не думаю – понты это всё, - вствил свои три копейки Лямзик.

- Эк, удивил – он ничего не думает,- усмехнулся Виссарон, - Это, Лямзик, твоё естественное состояние. Я в курсе этих предъяв- вот, с удовольствием, читаю копию («оригинал на самом деле») экспертизы… И как она, стерва, умудрилась так шустро обернуться? Связи в ментовке – не иначе… Хотите почитать?

Те, молча кивнули и углубились в чтение. Виссарион от души повеселился, наблюдая, как с этих половых гангстеров сползает спесь, заменяясь растерянностью и испугом.

- И что нам делать теперь, Виссарион?- Лямзик находился в состоянии шока.

- Напрашивается классический ответ – сухари сушить.

- Нам не до шуток, Висарион. Ты же наш начальник и жизненного опыта у тебя по-больше. Посоветуй что-нибудь…

-Вот как? Не далее, как вчера тебе мои советы были по боку. Да и полномочия мои скоро заканчиваются. С Гуманоидом будете решать этот вопрос.

- Да какой из Гуманоида решальщик? Не смеши.

-Нельзя так со своим благодетелем, Лямзик, нельзя, не по понятиям это.

- Не до понятий теперь, посоветуй что-нибудь. Ну ладно я обосрался перед тобой – извини, ну,а Вовка-то, при чём?

- Что, что в данной ситуации, я могу насоветовать тебе, о, великий засранец?

- Может, поговоришь с ней?- прыснул от смеха Лямзик

- И что я ей скажу? Прости этих мальчиков, они больше не будут трахать твоих де…, пардон, мандовошек?

- Я ттточно к ним никогда не прикоснусь, - выдавил из себя Вовка.

-Да и мне они, после такой подляны, на хер не нужны,- присоединился к его мнению верный дружок, - Правда, Виссарион Александрович, перетри с этой Элькой, а мы уж проставимся…

-Проставляться вам ей придётся, да и то, если повезёт… Ладно, пошли, попробуем.

Искать долго Эльку не пришлось. Она сидела в казино на любимом Гумином кресле и издалека наблюдала за охранниками. Будучи соавтором, разыгрываемой Виссарионом, пьески, сутенёрша готовилась к своему выходу на сцену. То, что отведённая ей роль, будет безупречно сыграна, Элька не сомневалась. Более того,предстоящий халявный куш, предательски заставлял алчно поблескивать её глазёнки. Даже страшно представить, что будет с ними, когда куш из виртуального превратиться в реалный. Ну, да хрен с ним, Главное- вон, приближающиеся охранники.

- Ну что, мОлодцы, - обратилась Элька к сексуально озабоченным, - Вам Виссарион Александрович всё, надеюсь, разложил по рамсам? Вот вы у меня где, грёбари вонючие, - показала она свой изящный кулачок, - Короче, если не хотите нюхать парашу в каком-нибудь петушатнике, по три ляма с хари и вопрос будет закрыт.

-Эля, где мы столько возьмём?- попытался ей возразить Лямзик,- У нас…

- В пинде, друг любезный, в пинде! Понял? У Мультика, у Пятачка, у Фламинго- выбирай любую, какая нравится. Или…

-Погоди погоди, Эльвира, -подключился к представлению Агасферов, - Парням, в самом деле, такую сумму не осилить, разве что продать «Газель» Лямзика

- А при чём здесь «Газель»? – возмутился тот, - Тем более, она не моя, а папина.

- Ага! Значит врал, что папе деньги за неё выплачиваешь?

- Врал,- чистосердечно признался охранник.

-Ну вот, видишь Эльвира, и этот источник отпадает. Только зарплата и остаётся, так что, придёться скостить парням их выкуп из неприятностей. Давай, не свирепстауй. Ты ж, добрая женщина.

- Добрая, добрая…. А на сколько скостить?Много не уступлю и не надейтесь

- А много и не надо, лимончик, хотя бы…

-Лимончик? Ну, так и быть. И то, только из уважения к Виссариону Александровичу.

-Ты- сама доброта и очарование. Я не ошибся в тебе,- Виссарион с большим трудом сдерживал своё желание расхохотаться и сорвать, так хорошо задуманную и разыгрываемую пьесу.

Но, слава Богу, всё обошлось. Молодые коллеги ещё не вышли из транса и некоторых шероховатостей спектакля не замечали. Внимания, рассудка и жизненного опыта ещё было не достаточно. Зато, хамства и невоспитанности – с лихвой, раз не догадались поблагодарить за чудесное избавление ни Эльку, ни своего старшего товарища. Чувствовали, наверно, что что-о не так. Или, просто, жаль было расставаться с деньгами. Но тут уж ничего не поделаешь. Сказано же: не ипи там, где живёшь, не живи там, где ипёшь! В отношении службы и работы, это тоже вполне спараведливо…

Пропустив мимо ушей Виссарионовские комплименты, Элька скомандовала:

- Всё! Пошли к Кустину. Если он вас, мудаков, не уволит и согласиться выплачивать ваши косяки, считайте, что легко отделались.

« Мудаков» Кустин не уволил. Он ухохатывался, слушая рассказ Виссариона и Эльки. Ну, ей-Богу, народ в Аране работал весёлый, смешливый и с изрядным чувством юмора. Это к тому, чтоб частые упоминания не были сочтены стилистической ошибкой или неумением автора следить за частотой повторов. Навеселившись от души, Василич вышел к охранникам:

- Ну вот что, орлы, ваши косяки предприятие выплатит! Проще было бы , конечно, пнуть вас под жопу отсюда и гребитесь, как хотите. Но уж сильно Виссарион Александрович просит за вас. Короче, два с лифуем, меяца будете работать бесплатно. Почему «с лифуем»? А штрафы ваши! Забыли, что ли? И не вздумайте слинять куда-нибудь. Найдём и такой счётчик включим…Ну, в общем, вы поняли. Работайте!

И «орлы» работали! Работали бесплатно, но добросовестно- раньше б так. И, главное, урок жизненный получили и выводы правильные сделали. Но не до конца. Забегая вперёд, сообщаем: да, Лямзик был взят в казино в качестве крупье, но и там долго не задержался….

Пока же, от пережитого, они примерные сотрудники- не нарадуешься. И за примерами далеко ходить не надо. В субботу, под утро, Лямзик зачем-то спешит к Агасферову. Явно, не с проста. Заговорщически, на ухо, как только он умеет, Лямзик шепчет:

-Виссарион, иди глянь на Водолаза.

- И что я там должен увидеть?

- Глянь, не пожалеешь.

- Ну пошли.

На Водолаза, действительно, стоило посмотреть. Развалившись на диванчике, он уже досасывал «полторашку» пива. И это в рабочее время! И это на глазах клиентов! Такой наглости даже бармены себе не позволяли. А это, бывшее оперативное и нынешнее настоящее, чмо почему-то решил себе позволить. Если это расчёт на скорый уход Агасферова и скорый приход Гуманоида, то это безнадёжно ошибочный расчёт.

И Виссарион его в этом сейчас убедит:

- Если ты, любезный, спутал ментовку, где можно нажираться в рабочее время, с Араной, где это категорически запрещено, то пошёл вон и забудь про зарплату.

- Типа, уволил что ли? Знаешь, усатый, не ты меня принимал, ни тебе меня увольнять и пошёл ты…

- Ну-ка, пошли вместе, куда ты меня посылаешь, - Висарион выбил бутылку из рук Водолаза и потянул того за рукав

- Руки убрал!!! – истерично взвизгнул бывший опер и с ногами забрался на диван.

- Ну-ка, парни, - это уже обращение к Вовке с Лямзиком, - Вышвырнете его на улицу, а я там с ним и поговорю.

Шерочка с машерочкрй, с удовольствием, выполнили распоряжение Виса. Видать и им надоела вызывающая наглость этого убожества. В считанные секунды Водолаз оказался за пределами Араны.

- Парни! Парни! Что вы делаете? Пфули вы слушаете этого усатого? Он же вас унижает ниже плинтуса. Одними штрафами заипал. Женька скоро придёт и выфиздит его на хер отсюда.

- Пока что я тебя выфиздил отсюда, - и повернув спиной к себе взбунтовавшегося охранника, со всей силы пнул его под зад, потом ещё раз, потом ещё, пока Водолаз не оказался возле ступенек парапета. Затем, получив сильный тычок в спину, сбкжал вниз по ступенькам. Заметив, что Вис спускается следом, чтоб добавить ещё, заорал:

- Всё, всё, я ухожу. Отдайте мне мою сумку.

-Выкинте этому угрёбищу его сумку. И чтоб я тебя, педрило оперативное, здесь больше не видел,- добавил Агасферов, после того, как сумка плюхнулась к ногам Водолаза.

- Ууу него там ещё две «полторашки» пива. Дома, наверно, затарился… Отмороженный на всю голову! Мы с Лямзиком говорим: ты охерел, что ли? А он и в пфуй не дует. Вот пускай теперь…

- Да ну его в жопу, Володя, говорить ещё о нём… Пошли работать.

Вечером, поднимаясь по лестнице, в Арану, Агасферов столкнулся с каким-то полупьяным типом. Босой, с разбитыми губами и заплывшим глазом, он кого-то напоминал Виссариону.

- Я на тебя Кременку пожаловался, - прошамкал этот субъект.

Ба! Да это же Водолаз! Без очков, правда… Мудрено, ох , мудрено было его узнать. Пожаловался, значит? Поди что и работать сегодня собирается. Ну и видуха у него! Кто это его так? Виссарион, помнится, выше жопы его не бил. Где-то нашёл приключение.

На ту же, жопу…

Оставшиеся две полтарашки позвали на подвиги. Пиво известно своим коварством. И, как результат, у Водолаза самый, что ни на есть, геройский вид.

В дверях входа, Виссарион столкнулся с Кременком.

-Привет, Вис! Ты видел своего работника?

-Видел. Кто его так?

-Да, говорят, на казиношников залупился, ну те его и отбузгали. Очки разбили, харю, а ботинки его на крышу забросили. Так и ходит, дебил… Он тебе нужен?

- Издеваешься, Михалыч?

- Да нет. Женя звонил, просил за него…

- Вот Женя пускай и работает с этим ушлёпком. Для него понятия престижа заведения не существует.

-Что есть, то есть. Ладно, гони на хер этого придурка. А Жене я внушение сделаю. Он на своё место метил его поставить. Совсем с башкой не дружит. И отпуск ему не помог… Ох, Жека, Жека. Ладно, командуй тут.

Ладно, буду командовать… Полномочий-то, на последний денёк, но это не означает, что можно расслабиться и всё пустить на самотёк-ишь как в рифму-то сказано…

Мысль о том, чтоб делать карьеру в казино, Агасферов отгонял, как несостоятельную. Ему не раз в своей жизни доводилось сталкиваться с мразью и подонками. Но столь часто и в таком концентрированном виде, как за последние полгода – никогда. Сделать это дальнейшей перспективой жизни не было ни какого желания. Разумеется и в школе хватает малолетних подонков, но хоть не так часто доводится контактовать с ними. Если проблемы с выплатами безнадёжно затянуться, то работа в Аране – это, считай, без вариантов. Вот только бы без «чуткого» руководства Гумы обойтись… Тогда, по неволе, придётся заняться подготовкой операции под названием: «свержение с трона Гуманоида». Успех же её – вилами на воде писан. Да и не нужны эти заморочки – других проблем что ли нет? Например, сегодня- понедельник- самый благословенный день в Аране и для персонала, и для администрации. Кто забыл, напоминаю – это выходной. Выходной для всех, кроме Агасферова, ибо он, вздремнув не полных четыре часа, поплёлся на свою основную работу. Что поделаешь – июнь –пора выпускных экзаменов, а некоторым его подопечным, пришла отвратительная идея сдавать историю. Что ж – их право, а вот он вынужден плестись для очередной консультации только потому, что кое кому взбрендила подобная блажь.

Виссарион уже минут двадцать отвечал на вопросы и разъяснял особенности предстоящего экзамена, как дверь кабинета приоткрылась и в неё просунулась харя Гуманоида. Ну, как полгода же назад… Правда, тогда это была харя Женьки Араксенко.

« Ну вот, тебя ещё здесь не хватало!» - подумал Агасферов. Желания и возможности отвлекаться у него не было и игнорировать наличие этого явления никак не получалось – всё равно мешает, подлец. Раз так, пришлось предложить Гуманоиду пройти на заднюю парту и сидеть там тихо. Последнее требование оказалось излишним: Гума, как сел, так и уставился на своего сослуживца восторженнми глазами. Теперь он себя чувствовал не сенсеем, а учеником. В роли же сенсея, наоборот, выступал Виссарион, отвечавший легко и непринуждённо на задаваемые вопросы, разъяснявшим, предельно ясно, все трудные моменты простым, доступным языком. По крайней мере, ученики были удовлетворены его пояснениями. Наконец, вопросы иссякли, консультация закончилась и аудитория опустела.

- Ну, Виссарион, ну… Знал, что ты не дурак, но…, - лик Гуманоида выражал, просто щенячий, восторг, - Какая эрудиция! Какое красноречие! Как они тебя слушают!

-Ты пришёл меня убить своими комплиментами? Не получится.

- Нет, просто мимо шёл и вспомнил, как с Саночкиным к тебе заходили зимой… Дай, думаю, ещё раз навещу друга, заодно и расспрошу кое что.

-« Положим, друзьями мы с тобой никогда не были…» а расспросить-то, про что хотел?

- Ты, похоже, мне не рад

-«Как ты догадался?» Не в этом дело, Женя, через пятнадцать минут у меня ещё одна консудтация. Так что, излагай.

- А можно, я ещё поприсутствую?

- Терпеть не могу посторонних на своих занятиях. Поторопись.

- Ладно…. Как там дела-то, в Аране?

- Полный крах! Всё тебя ждут, когда придёшь и наведёшь порядок. Ведь, не долго же осталось? Не так ли?-ох уж эта скверная привычка Агасферова использовать иронию: надо–не нало…

-Вис, не выпендривайся, а? Ты же хорошо умеешь на конкретный вопрос отвечать конкретно… Вон, как с вопросами детей… Я же, просто, спросил, как дела в Аране? Понимаю, что кое кто меня там не ждёт… В том числе и ты наверно… Но, всё-таки?

- Ишь ты, отдохнул и прозорливость наладилась… Значит, конкретно, как с детьми? Давно подозревал, что с тобой надо, как с ребёнком… Ну, а если конкретно, то охрана ждёт тебя, как манны небесной- жёсткая дисциплина усатого им не по нутру. Толстому с Лямзиком два месяца не видать зарплаты, - Гуманоид , заржал от услышанного и поднял вверх два больших пальца, - -- -Водолаза твоего выхерил и мой совет : не вздумай к Кременку обратиться с просьбой вернуть это чмо. Вообще-то, в охрану надо отберать по конкурсу, а не по личным симпатиям и преданности. Прошедших отбор, проверить и держать под постоянным контролем, дабы не двурушничали. Это тебе заметка на будущее. Ну, а сплетни: кто с кем спит, я обсуждать не намерен. Вопросы?

- Всё понятно. А Водолаза, ты правильно выпнул- гнилой он. Я в торопях его подобрал… И советы твои на счёт подбора охраны, постараюсь принять к сведению. Короче, Вис, я понимаю, что накосорезил выше крыши, теперь осознал – было время подумать- и намерен работать серьёзно, с полной самоотдачей.

- Ну, дай то Бог! А мне пора – видишь заглядывают в класс- за знаниями рвутся, как бы нас с тоой не порвали за то, что заставляем ждать. Давай, до завтра.

Первый день рабочей недели начался обычно, без особенностей. Гуму поздравили с выходом, этак иронично, с приколами, по- арановски. Так же обычно, по гуманойдоовски, Гума погрузился в заветное кресло и забил большой и грязный на работу. Как будь-то и не встречался вчера с Агасферовым и не выражал готовность работать, работать и, только, работать. Но натуру-то, не обманешь. Повторимся ещё раз: зарекалась свинья говно жрать. Вот, пожалуйста, тот самый случай. А тут ещё Окорочёк бегает жопой вертит, разнося заказы клиентам- пробуждая былые воспоминания и возбуждая, как самка самца…

Не нарочно, правда.

А тут ещё «лысый пфуй» напомнил, что на работе надо работать, а не спать в кресле. Ну и понеслось:словесные оскорбления должностного лица переросл в попытку набить харю этому должностному лицу, затем – вызов на ковёр к администрации, затем прглашения Виссариона в начальственный кабинет, где « Око государево» произнёс, буквально, следующее:

- Вот, Виссарион Александроич, теперь ты, отныне и впредь, начальник охраны, а господин Араксенко твой подчинённый. Ставь его на дверь и следи, чтоб работал. Малейший косяк – штрафуй, или я тебя буду штрафовать. Всё понятно?

- Более чем! Только, Сергей Михалыч, это грубейшее нарушение законов менеджмента – ставить начальника в под власть его бывшего подчинённого.

- Ой, Саныч, - поморщился «Око», - Иди не умничай. Завыгрёбывается твой бывший начальник – выгоним и всё.

- Пусть так. Но кто-то же из администрации меня должен представить личному составу. Меня, как нового начальника.

- Пойдём, я представлю, - вызвался Кустин.

Инаугурация прошла быстро. Вовка с Лямзиком не выразили никаких чувств, но было заметно, что и они в некотором смятении. Гуманоид гордо стоял в стороне и переосмысливал происшедшее. Агасферов же, вернулся к своей недавней мысли на счёт операции под названием: «свержение с трона Гуманоида».

НЕ ПРИГОДИЛАСЬ!

А вот пророчество на счёт того, что Гума окажется на его месте- пожалуйста- сбылось, без всякой медитации…

Тем не менее, надо теперь выстраивать отношения по новой. Ведь в той операции не предусматривалось варианта: Виссарион – начальник, Гуманоид – подчинённый. Предусматривалось свергнуть и удалить в небытье. А вышло – вона как!

Подойдя к Гуме, Вис произнёс:

- Женя, даже если ты на меня в горькой обиде, давай сохраним чисто деловые отношения. Я, в своё время, не давал тебе повода елать мне замечания по работе, надеюсь и ты мне не дашь таких поводов. Давай, подключайся и помогай парням- вон пошла клиентура.

Гума даже не глянул на Агасферова. Этак, нехотя, с большим одолжением, подошёл к выходу и даже на ступеньку не поднялся.

«Ну, чёрт с тобой! Сегодня ещё повыкобенься. Сделаем скидку на психологию. Но завтра – не обессудь!»

И завтра, и после завтра картина не менялась: Гума уходил . когда хотел и приходил, когда хотел к своему новому рабочему месту. Привык к либеральному отношению со сторны начальства и отвыкать не собирался. Ну, в конце концов, почему Виссарион должен из-за него попадать под кременковские репрессии? Да и подчинённые с любопытством смотрят: хватит ли духу наказать своего бывшего начальника? Хватило! Раз десять процентов впаял, другой раз двадцать впаял – дошло вроде, на дверях торчит теперь исправно и без спроса не отходит. Но Гума твёрдо держал в башке мысль о реванше.

Вближайшую же субботу, из-за очередных Кисиных кояков, Паша . вновь,вынужден был взять с собой для закупок Вовку с Лямзиком. Почему не из казино - отдельная история – там все суеверны и нарушать привычный порядок вещей не будут ни за что. В том числе и ехать куда-то перед работой. А как же настрой? А если удачу сглазят? Вот и злоупотреблял Лучерский практикой привлекать охрану, вместо того, чтоб выгнать Кису и найти другого на его место.

И каждый раз. расхлёбывать это приходилось Виссариону. Об одном случае уже упоминалось. Будут и другие случаи. На сей раз, под предлогом того, что ОМОН на месте, охрана, в очередной раз была сильно ослаблена. То что смена омоновская совсем новая и не проверенная в деле, в расчёт почему-то не бралось. Своя рука – владыка.

В итоге -Гуманоид на дверях, Виссарион, неподалёку, наблюдает за залом. Вдруг, Гуманоид открывает дверь и запускает компанию из шести человек: трёх мужчин и трёх женщин. Подобострастно, как великую честь, принимает их рукопожатия и пропускает без билетов. Или совсем охерел, или нарочно. Позже выяснилось – присутствовали не только оба варианта, но и третий – страх, испугался их почему-то . Кто такие? Что за важные птицы, Агасферов понятия не имел и спокойно перегородил им дорогу в зал:

- Господа, у нас вход по билетам. Прошу пройти в кассу.

- Какие билеты? Ты что, охерел? – возмутился тот, что по-выше с испартаченными в наколках руками.

- Он, наверно, не знает, кто мы такие, - проскрипел другой, пониже, худощавый, соломенного цвета волосами, усами и бородёнкой. Из под соломенных бровей свирепо зыркали маленькие глазёнки. Харя его показалась Агасферову очень знакомой.

- Кто вы такие, господа, я, с удовольствием, поинтересуюсь после того, как приобретёте билеты. Таков порядок в нашем заведении.

- Женька! – обратился к Гуме испартаченый, - Объясни этому придурку, кто мы

- Виссарион, это свои, пропусти их, -забормотал Гума.

-Да? И Макар об этом знает? Тебе лучше меня известно, что даже он в своё заведение покупает билеты.

-Вот пусть он и покупает, - «соломенный» попытался отстранить Агасферова и пройти в зал.

- Значит так: я не собираюсь с вами перепираться, воевать, драться…Или берите билеты, или до свидания.

- Да пошёл ты! – Виса грубо отстранили от входа в зал и компашка продефилировала к столам.

- Мне что, плядь, - вскипел Вис, - ОМОН вызвать?

-Зови кого хочешь, -последовал ответ.

Что ж, выбора не оставалось – Вис направился в кабинет.

-Стой Виссарион, стой! Ведь ты же не знаешь с кем связался. Вон тот светлый – это Солома(«что ж, кликуха вполне соответствует») крупнейший холмский авторитет. Тот, что испартаченный – это Кука, а самый молчаливый – Антоха. На хера тебе проблемы наживать?

-Зато, ты уже нажил, за то что их пропустил. Давай исправляй содеянное и ОМОН тебе в помощь.

А вот тут Вис, явно, поторопился. Омоновцы в кабинете, как всегда, пялились в телек. Один здоровенный такой, лысый с внушительным выражением лица. « То, что надо» -подумал Агасферов. Другой, напротив, какой-то измождённый с испитым лицом. «Из концлагеря сбежал, что ли?»

Первый представился, как Дима, второй, как Женя, будь-то бы в Аране своих Жень мало.

- Так, мужики, там одну компанию надо ввести- проникли без билетов и ведут себя по хамски, - обратился к ним Виссарион.

Те, нехотя, встали и пошли следом за ним. Едва зайдя в зал и увидев, с кем придётся иметь дело, здоровенный лысый Дима издал звук «ууууу», повернулся и исчез вместе с напарником. Ссыканули во славу ОМОНа. Что ж, это верный признак того, что они здесь долго не задержаться.

Это позже! А сейчас-то что делать? Тоже испугаться, как Гума и «доблестный» ОМОН? Так ведь Агасферов никогда героем не был. Но и позволить какой-то мрази думать, что он её боится – это было выше его сил. Как часто ему приходилось за это страдать, но такова уж его натура, а её, как известно, не переделаешь.

Ладно, поступим так.

Вис сбегал в посудомойку, где присмотрел небольшой отрезок трубы, сунул её под пиджак и направился к , столь страшной, компании, что даже у ОМНа поджилки трясутся.

Дурак, одним словом!!!

Что ему больше всех надо?

- Господа, вас здесь ни кто не обслужит, пока не будут вами соблюдены все наши правила. Пошла вон!- цикнул Агасферов на приближающуюся официантку Беляшишку. Что и было, мигом, исполнено.

- Тебе писец, усатый, -взвыл Солома, - Всю жизнь будешь на таблетки работать. Я узнал тебя, сучара!

Вис тоже вспомнил его. Это когда-то в ментовке было, на стрельбище. Отстрелявшись по своей мишени, Агасферов направился к ближайшей машине, чтоб не торчать и не мёрзнуть на улице. Зимой дело было. Открыв заднюю дверцу, он увидел плюгавенького младшего сержанта, который завопил( не мог по другому! Столько лет прошло, а, до сих пор, не может): «Здесь занято, лейтенант, занято!».

-Ну, вот вы младший сержант, и освободите место для старшего по званию,-усмехнулся Вис.

-Здесь тебе не армия! Пошёл на пфуй, - младшОй попытался вытолкнуть непонятливого летёху.

- Не армия, говоришь?- и Агасферов правой, с разворота, засадил в скулу наглецу. Чтоб уважал субординацию! Тот отключился мгновенно, после чего был выпнут на снег.

-Лихо ты этого сопляка! – засмеялся водила Сащка Рыжков, - Правильно. Пусть не борзеет.

Сержантика этого Висарион ещё несколько раз встречал в отделе, даже фамилию и имя выяснил – Яшка Валерьянкин. Оба делали вид, что незнакомы. И тут – на тебе, столько лет спустя… Бывший мент стал криминальным авторитетом- обычная карьера для девяностых годов.

- Подожди, Яша, - произнёс, молчавший до сих пор , Антоха,- Можно с Вами поговорить, - обратился он к Виссариону.

-« Надо же! И среди них есть интеллигентные люди с нормальными лицами. Однако, остоожность не помешает: бандиты- есть бандиты…» Можно! Пойдёмте, в фойе побеседуем.

- Меня Антон звать, - представился посетитель, как только они присели на диван.

- Моё имя на бейджике написано, - не стал представляться Агасферов.

- Вижу. Скажите, Виссарион, а вы уверены, что правильно поняли распоряжение вашего учредтеля? Ну в том плане, что ни для кого, никаких исключений?

- Антон! Если бы я неправильно понимал, то здесь бы не работал. По крайней мере, начальником охраны…

Вроде бы Женька возглавлял здесь охрану. По крайней мере, я слышал…

- Возглавлял! После сегодняшнего, скорей всего, и простым охранником не будет. Именно потому, что неправильно понимал и понимает требования учредителя.

- Неужели Макар и для друзей исключений не делает?

- Уж, если для себя не делает исключений, то…

-Понятно, Виссарион…, - Антон о чём-то задумался.

Наверно, сопоставлял свой авторитет в уголовном мире с каким-то охранником. Оборзевшим, слетевшим с катушек, попутавшим рамсы, имеющим наглость мешать ему отдыхать. Ему и его «авторитетным» корешам и корешихам …

А может и он обладает здравым смыслом и видит, что этот человек находится на работе и, всего лишь, добросовестно выполняет, возложенные на него, обязанности. Так или иначе, гадать не будем, но в фойе вышла вся компания Антона, так и не дождавшаяся обслуживания.

- Антоха! – проскрипел Солома, - Пошли на хер из этого гадюшника. Чтоб я, плядь, хоть раз, здесь появился… А ты, усатый, ещё пожалеешь… Я тебе отвечаю.

- Ладно, Яша, не залупайся, человек на работе… Исполняет свои обязанности… Пойдём в другое место посидим…

- Пфуй там! Усатый всё настроение испортил.

- А я тоже тебя где-то видел,- произнёс испартаченный Кука, чью отмороженную рожу,с большим трудом, но признал Агасферов:

-- Видел, Кука, видел… Мы с тобой в одном классе учились…

О, это был настоящий отморозок, хам и балбес – Петя Кукушкин. Уроки срывать, матом учителей обкладывать, пакостить везде, где возжа под хвост попадёт и выше двойки, оценок не получать – вот и вся суть этого юного ушлёпка. Коронкой Кукиной было: от безделья на уроке расковырять себе нос, чтоб кровь пошла, затем сделать из бумаги кулёчек и из носа капать, капать, капать туда… За урок набиралось крови вполне прилично. А на перемене, Кука с этим кульком, устраивал гонки за девками, ввергая их в неимоверный ужас.

В седьмом классе он был оставлен на второй год, учёбу забросил и когда Виссарион учился в девятом классе, пришла благая весть, что Куку посадили за групповое изнасилование. Вот такие личности становились авторитетами в 90-х годах.

Кука тоже вспомнил Виссариона. Они никогда не дружили. Отношения были натянутыми. В отличии от прочих одноклассников, боксёра Виса Агасферова Петька Кукушкин трогать опасался. Да и сегодня особой радости не проявил, узнав в этом усатом мужике своего одноклассника. Ну и ладно! Тем паче. наконец-то и администрация нарисовалась в полном составе. Солома ринулся сразу к «Оку государеву», понося, на чём свет стоит Агасферова.

- А как вы, вообще здесь оказались? Кто вас впустил-то без билетов? – задал резонный вопрос Кременок.

- Женя нас запустил! Он –человек! Не то, что этот пфуй усатый…

Виссариону надоело слушать поношения этого ублюдка и он, в очередной раз, вскипел:

- Слушай, Валерьянкин, я ведь могу переипать и, при чём, очень сильно. Как в тот раз, в машине, на стрельбище… Помнишь???

Солома, отчаянно матерясь, выскочил на улицу. За ним последовала и вся его компания.

- Ты что, знаком с Соломой? – удивился «Око».

-- По ментовке его помню.

- Так он ещё и ментом был??? – ещё больше удивился Кременок, - Ну и ну! А ещё, сука, хочет, чтоб в ворЫ его окрестили… Ладно. Перешлём информацию, кому надо!- и переключил внимание уже на Гуму, - Женя, иди сюда. Я тебя предупреждал, что до первого косяка ты здесь?

- Предупреждал. И что?

- Да ни хера! Вот он, твой последний, косяк. Короче, эабирай вещи и угрёбывай. За зарплатой – только к Макару. Здесь ты уже всех заипал.

- Да, Михалыч, - добавил Виссарион, - И эту беспонтовую омоовскую смену гони к едрене фене– хуже Вити Долговязого. Ссыкуны, каких поискать ещё…

- Деградирует что-то ОМОН… Окей, решим и этот вопрос. А ты проследи, чтоб Гуманоида не было, как можно быстрей.

- Сделаем!

Вот так закономерно и закончилась карьера Гуманоида в « Аране».Ни сразу он распрощался с ней и ни как все нормальные люди, и причиной тому была, всё та же, Ирка-Окорочёк. Хотел он её заполучить любыми путями - и всё! На другой день, после увольнения, припёрся зачем-то с сыном. Встретив Агасферова, пожаловался:

- Прикинь, Вис, хотел Ирку с сыном познакомить, а она, сука, с таким презрением на него глянула…

- Женя, у неё самой есть такой же.

- Ну и что? Вот я и хотел, чтоб она увидела моего сына и поняла, что наши дети подружатся.

- Слушай, а ты такой вариант не рассматриваешь: вдруг она уже забеременела от Паши?

Гуманоид постоял, тупо глядя в пол, затем, молча, развернулся и исчез не попрощавшись. На другой день, нарядившись в комуфляж, перепоясав себя партупеей , надев на ноги берцы, на башку милитаристскую кепку с длинным козырьком (ни дать, ни взять - Рэмбо местного раздива), прихватив снова сына и большой тряпичный мешок, заявился в Арану. Гуманоид знал, что повара и официаты намного раньше охраны приходят на работу и решил воспользоваться этим. Схватив, обезумевшую от страха Ирку,и слегка её придушив, чтоб не орала и не сопротивлялась, засунул в мешок. У запасного входа предусмотрительно поставил машину. Кто уж ему доверил свой автотранспорт или угнал у кого – загадка до сих пор. Взвалив свою ношу на плечо при помощи верного сынишки, спустился вниз. Пока открывал богажник, Ирка зашевелилась в мешке. На её счастье, как раз, шли на работу Толстожопка со Сказкой. Увидев открытый запасной выход, они обрадовались- не надо обходить- и застали Гуму, погружающего шевелящийся мешок.

- Ой, Женя,- поинтересовалась Толстожопка, - Что это у тебя в мешке? Поросёнка, что ли загружаешь? Где купил-то? По чём?

- Плядь!!! Пошли на пфуй отсуда!- затрясся в бешенстве Гума, -Кого ипёт, что я загружаю???

И тут из мешка раздался стон, продолжительный стон. Гума, бросив всё, втолкнул сына в машину и - по газам. Поварихи , трясущимися от страха, руками, развязали мешок. К своему удивлению, вместо поросёнка, обнаружили Окорочка в полуобморочном состоянии. Об этом стало известно Макару и он приказа, чтоб охрана приходила раньше на работу. В случае появления Гуманода – его, просто, грёбнуть, как бешенную собаку. Огнестрел всем раздали, т.е. всё по взрослому. Шутки кончились!

Сам же, подключил ОМОН к поиску бывшего начальника охраны. Около недели ушло и каждый раз приходить на два и более часа раньше. Причём, оплачивать это никто не собирался. Ладно, у Виса начались каникулы и со свободным временем стало проще. Но злость-то на Гуму не затихала- из-за дебила такой кипишь.

Нашли, слава Богу, отметелили, как полагается, хотели в психушку упрятать, но он, поклялся жизнью сына, что никогда больше не подойдёт к Аране и, тем более, к Ирке. Давая подобную клятву, он знал, что с Макаром шутки плохи и, в случае чего…

Да Макар собственного сына чуть не пристрелил, когда узнал, что тот стал наркоманом. А уж с Гумой… А уж с Гуминым сыном… Короче, лучше не рисковать.

И Гума теперь, изо всех сил старался держаться подальше от злополучного казино. В конце концов, по линии всемирной ассоциации карате-до, ему удалось выехать в Пиндостан и там остаться на всегда. С сыном, разумеется…

Жену-бывшую жену- и дочь оставил в России. Известно же: бабы с возу –кобыле легче. То есть - жеребцу! Или мерину, всё-таки??? Не суть важно. Главное - человек добился того, к чему стремился. И шастает он, поджав ягодицы( клянусь, последний раз упомянул про этот Гумин атрибут!) с Восточного побережья Пиндостана к Западному, с Западного к Восточному и нет ему дела до обитателей России, Араны» и. даже, Ирки-Окорочка. Ухнул в нирвану, пиндос окаянный!

Пожалела ли о своём поведении Ирка-Окорочёк, узнав о новом месте жительства Гуманоида? – про то нам не ведомо.

В Аране же, охрана сменилась полностью, Вовка и Лямзик перешли на, ранее обещанную им, работу. Но это уже другая история.

Конец первой части.

-

-