Феникс (СИ) [Виктория Лейтон] (fb2) читать онлайн

========== Глава 1. Безымянная Королева ==========

Снегопад, начавшийся с вечера, к ночи усилился. Небо заволокли серые тучи, поднялся шквалистый ветер. Потоки воздуха жестоко терзали сухие деревья, ломали ветки и завывали, словно узник в глубокой темнице. Острые, колючие снежинки летели с небес на покрытую инеем сухую траву, мёртво припавшую к земле, и яростно били по одутловатому лицу пьяного возницы, что сидел на облучке грязной кибитки. Колёса проваливались в холодную жижу, разбрызгивали грязь и угрожающе скрипели. В тот момент, когда мужчина потянулся к меху с дешёвым вином, закрепленном у пояса, передние колёса провалились в глубокую яму, и из недр кибитки послышался тихий, болезненный стон. Не знай возница, кто лежит на гнилом сене за его спиной, он бы верно не смог определить чей это голос – мужской или женский.

- Эй, ты! – зычно крикнули из-под навеса, - полегче там!

Возничий испуганно вжал лысеющую голову в плечи и придержал тощую кобылку, чтобы сбавила прыть. Скорей бы уж добраться до проклятущего замка, подумал он. Мужчина обернулся и, убедившись, что его никто не видит, отхлебнул вина и смачно рыгнул.

Промокшая ткань приподнялась, и наружу показалась лохматая рыжая голова. Маленькая девчушка лет десяти, не старше, ловко выбралась из-под навеса и уселась рядом с мужчиной.

- Рута! – снова крикнули изнутри, и на сей раз голос принадлежал женщине - а ну, вернись, негодница!

- Не хочу, - фыркнула девочка и обиженно сложила руки на груди. Посмотрела на возничего и спросила измученно, - далеко ещё?

- К обеду следующего дня должны приехать, - ответил мужчина, вглядываясь в белую муть, - если только в буран не попадём. Вона как метёт…

Рута понимающе вздохнула, шмыгнула носом и вытерла лицо рукавом грязной папахи.

- Госпоже плохо очень… - тихо сказала она, - хрипит, стонет, - девчушка передёрнула плечами, - я потому и ушла, - Рута придвинулась к возничему и прошептала доверительно, - я ещё ни разу не видела смерть, боюсь очень.

- Я тоже, - признался возничий, - скорей бы уж до Замка добраться…

Бедный крестьянин уже тысячу раз пожалел, что у самых границ согласился отвезти подозрительную компанию прямиком в замок. Хотя, откровенно говоря, у него и выбора не было.

Десять дней назад к нему в лачугу явились добротно одетые господа, судя по говору, южане и предложили кругленькую сумму за то, чтобы доставил в Винтерфелл “госпожу и её сопровождающих”. Впрочем, слово “предложили” было бы не совсем уместно – начищенные до блеска клинки, позвякивающие на поясах визитёров, говорили сами за себя. Что ещё оставалось делать бедному вдовцу, на попечении которого остались четверо детей?

Обитатели дома на тот момент не ели уже несколько дней, и голод заставил хозяина забыть об осторожности. Пахарь даже вопросов не задавал – одного только взгляда в суровые лица мужчин хватало, чтобы отбить на то всякую охоту. Мужчин было трое – все как на подбор сильные, широкоплечие и вооружённые до зубов. Вместе с ними путешествовала женщина лет тридцати пяти, полная, хорошо одетая, судя по всему, доверенная прислуга. Ещё была маленькая девочка, дочка служанки, Рута – существо болтливое и крайне непоседливое. Вместе с ними ещё одна дама, одна из тех, которым можно дать как тридцать так и пятьдесят. Красивая, молчаливая, она буквально источала запах смерти и какого-то мрачного торжества. При каждом шаге её платье из красного муслина угрожающе шуршало. Но не Красная Женщина приводила мужчину в праведный ужас – куда больше его пугала “Госпожа”. Замотанная в окровавленные тряпки, едва держащаяся на ногах, она смотрела на мир бледными безжизненными глазами. Шею, лицо и плечи украшали подживающие раны, а правую щёку рассёк глубокий, наскоро залатанный шрам. И, тем не менее, за этими увечьями проступали красивые черты – когда-то она без сомнения была хороша собой. От прежней красоты у госпожи остался маленький, капризно вздёрнутый носик, точёные губы и острый подбородок. Тёмные, струящееся волосы госпожа носила распущенными, закрывая ими своё изуродованное лицо. А в первый день, когда она забиралась в повозку, рукав её платья соскользнул вниз, и пахарь увидел красную, сморщенную кожу, местами покрытую волдырями.

Десять дней пути прошли спокойно. Первые семь дней “Госпожа”, как называла её служанка, ещё держалась, самостоятельно выбиралась из повозки, чтобы размять ноги или справить нужду, а на четвёртый слегла.

Возничего распирало любопытство, смешанное с ужасом, стоило только кинуть взгляд на это молодое, но искалеченное тело.

- И сколько же лет твоей госпоже? – шёпотом поинтересовался он.

- Позавчера двадцать один стукнуло, - так же тихо ответила Рута. – Только боюсь я за неё сударь, слабенькая она очень.

Возничий немного осмелел:

- Что же за беда с нею приключилась?

Рута боязливо огляделась и, убедившись, что подслушивать некому, поведала шёпотом:

- Госпожу мою убить хотели, сударь, - маленькое личико исказила совсем недетская злоба, - враги. Но госпожа сильная, выжила – девчушка важно вскинула вверх указательный палец, - помяните моё слово, сударь, она ещё отомстит за себя и свою семью!

- Ты, верно, её очень любишь? – возничий улыбнулся.

- А как не любить, сударь? – Рута пожала плечами, - прошлые хозяева меня палкой били почём зря, собаками травили… вот, - на этих словах она задрала рукав папахи и продемонстрировала застарелый шрам, - даже зубы остались. А госпожа меня выкупила и себе прислуживать оставила. Хорошая она…

- Придержи язык своей дочери, Фрида, - хмуро сказал один из мужчин и покосился на служанку.

Та раскрыла рот, собираясь окликнуть Руту, но Красная Женщина остановила:

- Ни к чему это, - мягко сказала она, - как прибудем в Винтерфелл, возничий уже не сможет никому разболтать.

Закутанная в одеяла госпожа резко открыла глаза.

- Нет, - сказала она решительно, - не трогать его.

- Отдыхай, - Красная Женщина положила руку на её покрытый холодным потом лоб.

- Возничего не трогать, - повторила девушка. Её голубые глаза неожиданно вспыхнули прежним живым блеском, - не боишься возвращаться?

- На всё воля Владыки, - Красная Женщина равнодушно пожала плечами, будто собственная участь нисколько её не волновала, - я исполняю его волю. Старки меня не тронут. Они знают, что я нужна им, - Женщина мягко улыбнулась, - как и ты.

- Если не умру до этого времени, - хмуро ответила девушка. Последний месяц отчаянной борьбы за жизнь начисто убил в ней страх смерти.

- Не умрёшь, - без тени сомнения ответила Красная Женщина, и добавила с той же улыбкой - во всяком случае, не сейчас.

***

- Я же сказал ей, чтобы не смела возвращаться, - Джон Сноу расхаживал по пустому залу, и звук его шагов гулким эхом разносился вокруг.

- И что ты с ней сделаешь? – спросила Санса.

- Повешу, - коротко ответил Джон, - как и обещал.

Он злился на сестру. Санса действовала из лучших побуждений, но могла бы и с ним посоветоваться для начала. Впрочем, не было ничего удивительного в такой скрытности – заикнись Санса о возвращении Красной Женщины, Джон бы пресёк это на корню.

- Кто-то должен был доставить её сюда, - мягко проговорила Санса, - кто-то, кому мы можем доверять.

- А ей можно доверять? – Джон резко остановился и уставился на сестру.

- Ты и сам знаешь ответ.

- Пусть так, - согласился он, - но на что нам девчонка?

- Не говори так! – вспыхнула Санса. – Она была добра ко мне, она… - Санса задумалась, может ли назвать её подругой, но решила не бросаться такими столь громкими словами, - она нужна нам, Джон. Если мы хотим переиграть Ланнистеров…

Упоминание этой фамилии подействовало на Джона как удар кнута. Он резко переменился в лице, яростно сдавил спинку стула и наконец медленно произнёс:

- Хорошо. В любом случае уже поздно что-то менять. Но учти, - он направился к выходу, но, прежде остановился возле неё, - ухаживать за девушкой будешь сама.

Санса лишь фыркнула. Можно подумать она и сама этого не знала!

***

- Помоги же ей! – Фрида со злобой и отчаянием глядела то на Красную Женщину, то на метавшуюся в бреду госпожу.

Минувшая ночь тяжело далась несчастной. Боль когтями впивалась в измученное тело, а целебная мазь кончилась ещё прошлым утром.

- Ты же ведьма! – кричала служанка, - так исцели её! Что же ты бездействуешь?!

- Я не ведьма, - спокойно ответила та, - Владыка даёт мне силы, но лишь тогда, когда считает нужным. Не тревожься за свою госпожу. Её время ещё не пришло.

Один из мужчин сжал рукоять клинка, точно собирался вонзить его в горло Красной Женщины, но та лишь окинула его равнодушным взглядом.

- Вон уже и замок виден, - жрица посмотрела в укутанную белым туманом даль.

Остальные как по команде вскинули головы - далеко-далеко, у самого горизонта темнели очертания резных стен и крыши сторожевых башен.

- Слава Богам, - выдохнула Фрида, и успокаивающе погладила бледную руку своей госпожи, - вот и добрались, миледи…

Девушка не ответила. Исхудавшая, покрытая зарубцевавшимися ожогами грудь истерично вздымалась; искусанные пересохшие губы жадно хватали морозный воздух. Красная Женщина наклонилась к ней, прошептала что-то на самое ухо, и девушка немного успокоилась.

- А нельзя было сразу этого сделать? – проворчал один из солдат и добавил себе под нос, - ух, ведьма проклятущая…

Через час дряхлая кибитка наконец достигла главных ворот. Искалеченная девушка с трудом поднялась и даже нашла в себе силы выглянуть из-под навеса. Дрожащие руки едва держали её.

- Это и есть Винтерфелл? - она зябко поёжилась.

Её тело всё ещё помнило тёплое солнце Юга и ласковые морские ветра. Теперь же ей казалось, что она попала в ледяной ад, царство вечной зимы. Впрочем, мать когда-то говорила ей, что на Севере зима длится аж десять лет.

- Твоё спасение, - Красная Женщина произнесла это всё с тем же равнодушным видом.

Дежурившие у ворот стражники подняли ворота, и кибитка въехала во внутренний двор. Забыв о боли, девушка глядела по сторонам, зачарованная странным, мрачноватым величием замка. В Королевской Гавани ей не доводилось видеть ничего подобного. Потемневшие стены, вздымающиеся к небу Башни, и усыпанные снегом крыши вселяли какой-то благоговейный трепет. Тут и там расхаживали воины - некоторые из них были облачены в доспехи, на большинстве же красовались грубо слатанные шкуры. Лица их смотрели по-звериному хищно и настороженно. Одичалые, сразу догадалась молодая госпожа. Об их племени она знала немного, но уже от одного этого слова волоски на руках вставали дыбом.

Но вот на крыльце показалась хрупкая женская фигурка в развевающимся плаще, подбитом мехом, и девушка сразу успокоилась. Санса. Рядом с ней, держа руки за спиной, стоял молодой мужчина. А это, должно быть, тот самый Джон Сноу, промелькнуло в голове. Издалека ей было трудно разглядеть его, но выглядел бастард внушительно и сурово. Молодая госпожа сразу поняла, что её прибытие не доставило ему никакой радости. Оно и понятно.

Возничий остановил кибитку у подножия изъеденных трещинами каменных ступеней и теперь боязливо озирался вокруг. Бедняга уже смутно догадывался, что за участь ждёт его в этих стенах. Южане, как по команде, вынули клинки, но девушка жестом велела им остановиться.

- Вы слышали, что я сказала, - угрожающе предупредила она.

- Но, Ваше Величество, - один из солдат попытался возразить, - он может выдать нас.

- Ни слова больше, - одёрнула девушка. – Приказы следует выполнять, Реин.

- Да, Ваше Величество, - южанин кивнул, но в лице его скользило недовольство.

Он с надеждой посмотрел на Красную Женщину, которую в общем-то недолюбливал, но та лишь равнодушно пожала плечами.

Тем временем Санса спустилась вниз, к кибитке и неуверенно заглянула внутрь. Увиденное заставило её вздрогнуть, но молодая леди Старк быстро взяла себя в руки.

- Добро пожаловать в Винтерфелл, Маргери Тиррел, - улыбнулась она.

========== Глава 2. Стычка ==========

- Спрашивай уже, - фыркнула Маргери, устав наблюдать за тем, как Санса тщательно обдумывает каждое слово.

- Я не… - попыталась возразить та.

- Всё в порядке, - ответила Маргери, - я понимаю. Хочешь спросить, что я помню из того дня?

Сансу терзало любопытство, но она бы не решилась спросить напрямую. Во всяком случае, в ближайшее время.

- Не нужно говорить об этом, если не хочешь.

- Тут и говорить нечего. – Маргери пожала плечами. - Я ничего не помню. Только вспышку, а следом за ней – темнота.

Она лукавила. Маргери помнила, как дрогнули от надвигающейся волны каменные стены и зазвенели цветные витражи в стрельчатых окнах. Помнила, как пару-тройку мгновений, показавшихся вечностью, уходил из-под ног мраморный пол. В тот момент она поняла, что умрёт. А в следующую секунду её мир превратился в огненный ад. Чудовищная сила швырнула Маргери на ступени, но, прежде, чем пламя успело обратить её тело в пепел, сверху обрушилась каменная плита. Какое-то время она ещё находилась в сознании, слышала крики, заглушаемые рёвом пламени и грохотом падающей септы, чувствовала, как плавится лиловый шёлк её платья… “Я проиграла”, мелькнуло в голове, и свет вокруг померк.

- Твои раны заживают, - Санса, чувствуя свою вину, перевела разговор в другое русло, - я ожидала худшего.

- Это заслуга Мелисандры. Не знаю, на чьей стороне эта женщина, но она спасла мне жизнь.

Маргери сидела в глубоком кресле, у самого камина и пыталась отогреть озябшие ноги. Несмотря на то, что к её приезду Санса распорядилась подготовить самые тёплые покои в замке, Маргери всё равно дрожала, как осиновый лист. И как они здесь живут, думала она.

- Спасибо за эти комнаты и горячую ванну, - к своему стыду она только сейчас вспомнила, что так и не поблагодарила Сансу.

- Пустяки, - отмахнулась леди Старк, - я тебе ещё и платья приготовила. Боюсь, твоим южным нарядам, как бы хороши они ни были, здесь не место.

Когда она видела Сансу в последний раз, не думала, что судьба столкнёт их снова. По правде говоря, Маргери была уверена, что леди Старк давно нет в живых. “Такие долго не живут”, говорил Джейме Ланнистер, и Маргери, не смотря на симпатию к Сансе, была с ним согласна. Она помнила её глуповатой и не приспособленной к жизни, верящей в сказки о благородных рыцарях и всепоглощающей любви. Санса Старк, которую она знала, жила в мечтах, сначала делала, а потом думала; теперь же перед ней была неожиданно повзрослевшая и рассудительная леди, готовая бороться за себя и свою семью.

Могла ли Маргери предположить, что она, королева Вестероса, выросшая в Хайгардене, окажется здесь, на самом, как ей казалось, краю мира, царстве снега и холода? “Твоя история ещё не окончена, Маргери Тирелл” – первые слова, которые она услышала, после того, как вернулась из небытия. Рядом, на краю постели сидела женщина в красном платье. Мелисандра, жрица Красного бога, как она узнала позже. Тогда же Фрида, одна из фрейлин рассказала Маргери о том, как та осталась жива. Её, обожжённую и окровавленную, нашёл Реин, стражник, один из немногих уцелевших в септе, и тот, кого Маргери считала доверенным лицом. “Таких совпадений не бывает, дитя моё” – изо дня в день повторяла Красная Женщина, пока врачевала её искалеченное тело.

- И вот я здесь, как видишь, - Маргери закончила свой рассказ.

- Когда прилетел ворон с письмом от Мелисандры, я не стала показывать его Джону, - призналась Санса.

- Он не рад тому, что я здесь, правда?

- Ты здесь не при чём, - отмахнулась Санса, - Джон изгнал Мелисандру, и пригрозил повесить, если она посмеет вернуться.

О Красной Женщине Маргери было известно немногое, но по слухам, именно она вернула Джона с того света. Что же произошло, раз он решил прогнать её?

- Ты спустишься к ужину?

- Да, - Маргери кивнула, - только немного приведу себя в порядок, - она грустно улыбнулась, - настолько, насколько это возможно.

***

Никакого желания присутствовать на трапезе у неё не было. В Винтерфелле она была нежеланной гостьей, свалившейся как снег на голову, и её лицо… Маргери подошла к зеркалу. По прошествии месяца ожоги остались лишь на теле, в основном, стараниями Мелисандры, но шрам, тянувшийся от виска к щеке, всё равно был заметен.

- Какое чудесное платье подарила вам леди Санса, не правда ли? – умилялась Фрида, затягивая шнуровку на спине госпожи. – Красный цвет всегда был вам к лицу. Жаль только, что вы так редко его носили.

- Это цвет Серсеи Ланнистер, - Маргери криво улыбнулась, - а она не любит конкуренции.

При упоминании имени королевы-матери её вновь охватила злоба. Не за своё искалеченное тело и изуродованное лицо – нет, Маргери жаждала отомстить за отца и брата. Если Семеро карают тех, кто вершит зло, то почему эта женщина сидит сейчас на Железном Троне, а её близкие стали кучкой пепла, развеяны по ветру без могилы и памяти? Маргери уже не плакала – слёзы кончились, и на смену им пришли злость и холодная, мрачная решимость. Через месяц, год или десять, но Серсея Ланнистер ответит за то, что совершила.

- Госпожа?.. – ловкие пальцы Фриды замерли, когда она увидела, как Маргери яростно сжала кулаки, - вы в порядке?

- Да, - Маргери тряхнула головой, – продолжай. И затягивай потуже.

***

Винтерфелл с самого начала показался ей мрачным, и теперь она ещё больше убедилась в своём мнении. Тускло освещённый зал с каменными стенами и массивной мебелью в сравнении с залитыми светом дворцами Королевской Гавани и родного Хайгардена, казался ей склепом, тёмным и холодным. Отец, правда, как-то говорил ей, что на Севере все замки мрачноваты, но по-своему красивы. Маргери же пока не видела никакой красоты, и, тем не менее, воспитание обязало её соблюсти приличия.

- У вас очень уютный дом, лорд Старк, - Маргери улыбнулась, и за этой улыбкой даже самый пытливый взгляд не разглядел бы подвоха, - а покои, что вы отвели мне, и вовсе прекрасны.

- Рад, что вы хорошо устроились, - Джон едва взглянул на неё.

- И эль очень вкусный, - Маргери не теряла надежды наладить с ним контакт, - даже, несмотря на то, что я больше предпочитаю вино. Вы когда-нибудь пили южное вино?

- Пил, - с долей раздражения отозвался он, - мне не понравилось.

“А мне уже не нравишься ты”, с обидой подумала Маргери. Она, конечно, не питала иллюзий на счёт Джона Сноу, но хотя бы изобразить гостеприимного хозяина. Даром, что бастард, но нужно же иметь представление о хороших манерах!

- Попробуйте подогретое вино со специями, леди Маргери, - седовласый мужчина, представившийся Давосом, улыбнулся и протянул ей кубок, - так вам будет легче приспособиться к нашему климату.

- Благодарю, сир Давос, - Маргери тепло улыбнулась в ответ.

Сидевшая рядом Фрида настороженно притихла и с опаской поглядывала на рыжеволосого лохматого здоровяка, вальяжно развалившегося напротив. Торнмунд, вождь одичалых, как шёпотом поведала Санса, алчно ел мясо и хищно поглядывал на фрейлину, чем приводил её в дичайшее смущение и праведный гнев.

- А где леди Мелисандра? – ещё войдя в зал Маргери заметила отсутствие Красной Женщины, но решила, что та задерживается, - почему её нет?

- Ей не место за этим столом, - хмуро бросил Джон, - она была изгнана из Винтерфелла и должна быть благодарна, что её не казнили.

Маргери почувствовала, как лицо её вспыхнуло от злости.

- Как и вы, за то, что Мелисандра вытащила вас с того света, - вкрадчиво проговорила она и отпила вина, - не так ли, лорд Сноу?

В зале воцарилась тишина. Потрескивали дрова в камине, тихонько завывал ветер в трубе… Маргери, вскинув голову, глядела на Джона, а он, в свою очередь, глядел на неё. Этот безмолвный поединок продолжался несколько секунд, и, прежде, чем события приняли худший оборот, Санса громко позвала служанку и велела принести ещё эля и мяса.

- Я, пожалуй, разделю трапезу с леди Мелисандрой, - Маргери поднялась из-за стола и направилась к выходу.

Всё в ней: походка, осанка и выражение лица были исполнены достоинства и снисхождения - не говоря ни слова, Маргери одним только взглядом показала, что, собственно, и не ждала от Джона чего-то иного. Грубый, неотёсанный северянин, бастард – разве может он иметь хоть какое-то представление о правилах приличия? Она понимала, что не имеет права так вести себя в его доме, но не могла ничего поделать – холодный приём и пренебрежение в его глазах разбередили её и без того истощённые нервы. Маргери потеряла самообладание. Впрочем, будь здесь бабушка, она бы наверняка поступила так же.

- А девка-то с характером, - ухмыльнулся Торнмунд, когда Маргери покинула зал – Такой палец в рот не клади – откусит.

- Она не девка, господин Торнмунд, - поправила Фрида. – Её зовут леди Маргери Тиррел, и она – королева Вестероса.

- Королева, у которой нет ни короны, ни королевства, - сказал Джон. – Ты сказала, что она нужна нам, - он перевёл взгляд на сестру, - пока же от неё одни неприятности.

- Дай ей время, - попросила Санса, - Маргери пришлось многое пережить. Она потеряла отца и брата.

- Пусть остаётся, сколько хочет, - Джон равнодушно пожал плечами, - но я бы не ждал от неё многого.

***

- Зачем вы привезли меня сюда?

Мелисандре дозволили разместиться в одной из каменных пристроек, предназначенной для дворовой прислуги. В маленькой комнатке стояла грубо сколоченная кровать, заправленная пожелтевшим бельём, колченогий стол с мутным зеркалом, да обшарпанный гардероб - всё нехитрое убранство домика. На табурете рядом с кроватью чадила масляная лампа.

- Здесь ты в безопасности, - ответила Мелисандра. – И даже если кто-то из твоих врагов узнает, что ты жива, им ни за что не придёт в голову искать тебя здесь.

- Я не это имела в виду, - Маргери уже привыкла к манере жрицы уходить от прямого ответа, - зачем вам спасать меня?

- Я лишь делаю то, что велит мне Владыка Света, - Мелисандра пожала плечами, - и по той же причине Джон Сноу вернулся в мир живых.

В темницах септы Маргери сполна наслушалась религиозной болтовни. Владыка Света, Семеро, Старые боги, многоликий бог… Все эти культы преследовали лишь две цели – подчинение и власть над умами. Но Красная Женщина не была похожа на сумасшедшую или фанатичку – она точно знала, что и зачем делала.

- Ты не веришь мне? – улыбнулась Мелисандра.

- Я верю, что на данный момент в ваших интересах сохранить мне жизнь, - ответила Маргери.

Она не могла сказать, что симпатизирует жрице, но была благодарна ей. Удивительно, сколько сил может придать человеку желание отомстить. Всю свою недолгую жизнь Маргери старательно постигала искусство придворных интриг, следуя лишь одной цели – добиться высокого положения, обеспечив тем самым благополучие для себя и своей семьи. Но теперь… мысль о том, что где-то там, за тысячи лиг ходят и дышат те, кто отняли у неё самое дорогое, подстёгивала словно кнут. “Я заставлю вас ответить, даже если придётся поплатиться собственной жизнью. Не ты одна умеешь мстить, Серсея”.

- Почему Джон Сноу изгнал вас?

Как Маргери и ожидала, Мелисандра не ответила – лишь посмотрела задумчиво и многозначительно.

***

Он уже почти и не помнил, что такое крепкий сон. После своего возвращения Джон в какой-то момент понял, что боится ночи. Поначалу это были смутные, неясные ощущения – он по нескольку часов ворочался с боку на бок; мучился от духоты, в то время как в комнате гулял ветер, или, напротив, дрожал от холода, несмотря на полыхающий камин… Провалившись в сон, он мог вдруг резко вскочить от внезапной судороги, и в такие моменты несколько мгновений ошалело глядел вокруг. Ему казалось, что он чувствует чье-то присутствие, будто кто-то неусыпно наблюдает за ним, а порой мог поклясться, что видел мелькающие во мраке тени.

Было бы наивно полагать, что возвращение “оттуда” пройдёт без последствий. В глубине души Джон понимал, что не должен быть здесь. Он не знал, сходит ли с ума, или в самом деле видит то, что не видят другие, но знал, не желает мириться с этим. Иногда он пил, и крепкий эль на время приносил спокойствие; иногда доводил себя до изнеможения тренировками, чтобы переступив порог спальни упасть и забыться. Иногда это помогало.

Спасение было под рукой – серебряный кувшин с элем стоял на каминной полке. Пара-тройка кубков, и его воспалённый разум охватит блаженная истома. Джон злился на себя. Хранитель Севера, который с наступлением ночи боится закрыть глаза, не залив в себя добрую порцию крепкого напитка.

Он подошёл к окну, выглянул во внутренний двор, и на миг ему снова почудилось, будто в темноте мелькнула чья-то тень. Стражи здесь не было и быть не могло. Джон закрыл глаза и мотнул головой, а когда снова посмотрел во двор, то ничего и никого не увидел. Вздохнув, он поплелся к камину, взял с полки кувшин и налил себе эля.

Тяжёлый хмельной сон уже почти сморил его, когда Джон резко подскочил. Дрова в очаге истлели, и комната утопала во тьме. И, тем не менее, он чувствовал, что был не один.

- Призрак! – Джон выдохнул с облегчением, когда рядом с постелью блеснула в темноте белая шкура.

Лютоволк был явно чем-то обеспокоен – тревожно вертелся рядом с кроватью, тихонько рычал и будто бы пытался что-то сказать. Джон знал, что Призрак не стал бы вести себя так, не будь на то причины, и происходящее не понравилось ему до чрезвычайности.

Ему потребовалось меньше минуты, чтобы встать с кровати и одеться. Меч Джон всегда держал рядом с постелью, и несколько раз эта привычка спасла ему жизнь. Призрак вроде бы немного успокоился, но продолжал настойчиво вести хозяина за собой. Джон подумал, что, возможно, ему стоит разбудить кого-нибудь из солдат, но в последний момент передумал. Стены со всех сторон охранялись, да и прорваться бесшумно сквозь оцепление не представлялось возможным. “Сам разберусь”.

Призрак вывел его во внутренний двор. Джон огляделся. Вокруг царила идиллическая, звенящая тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием лютоволка.

- Ну и? – Джон наконец расслабился, убрал меч и хмуро посмотрел на своего четвероногого друга, - а я-то ждал, как минимум десяток белых ходоков, - он нервно усмехнулся и вновь огляделся.

Ветер стих, и мягкие хлопья снега плавно оседали в морозном воздухе. С дальней стены слышались голоса дозорных, где-то каркнул ворон…

- Удачная шутка, - хмуро глядя на Призрака, пробормотал Джон.

В спешке он не стал наедвать плащ, и сейчас недовольно ёжился от холода. Джон собрался уходить, когда Призрак неожиданно громко залаял, бегая у пустого колодца, а в следующий миг Джон увидел тянущиеся через двор следы, обрывающиеся у края.

- Седьмое пекло! – выругался он и заглянул вниз.

На глубине примерно пятнадцати футов (1) проглядывались очертания сгорбленной фигурки, закутанной в тонкий плащ. Большего Джон разглядеть не сумел.

- Эй! - крикнул он.

Фигура в плаще слабо заворочалась, издавая какой-то неопределенный звук – не то хрип, не то стон.

- Л-ллорд Сноу?.. – капюшон, скрывающий голову, сполз вниз, и Джон увидел бледное лицо Маргери Тиррел.

Комментарий к Глава 2. Стычка

(1) 15 футов - примерно 4,5 метра

========== Глава 3. Добрый друг ==========

- Сейчас я вас вытащу, - Джон огляделся в поисках верёвки.

- Н-не ухх-ходите, пожж-жалуйста… - Маргери сидела, сжавшись в комочек, и растирала озябшие руки.

Джон не ответил. На глаза попался висящий на крюке полусгнивший трос. Сойдет и это, решил он – девчонка всё равно весит меньше кошки. Как только Джон исчез из поля её зрения, Маргери, не помнящая себя от холода, решила было, что он попросту ушёл, оставив её замерзать, но тут рядом с ней упала верёвка.

- Просунь ногу в петлю и держись крепче, - крикнул он сверху.

- Ясное дело, что не голову, - Маргери наконец осознала, что спасена, и к ней вернулось прежнее настроение, с которым она прибыла в Винтерфелл.

Старая верёвка натянулась, угрожающие скрипела, точно-точно вот-вот порвётся, и Маргери на всякий случай сгруппировалась. В спешке она сунула в петлю ушибленную ногу, и теперь болезненно морщилась. В какой-то момент над её ухом раздался тихий треск рвущихся ниток, и Маргери зажмурилась, но миг спустя сильные руки уже держали её за ворот плаща. Как только колени её оказались на ободке колодца, Маргери что было сил вцепилась в Джона, резко подалась вперёд, и оба они рухнули в снег.

Несколько секунд они судорожно переводили дыхание, и Маргери, даже если бы захотела, не смогла разжать онемевшие пальцы.

- Встать можешь? – хмуро спросил Джон.

Маргери не ответила. Постанывая, поднялась на ноги, но тотчас же болезненно вскрикнула и завалилась на бок.

- Нога болит.

Выругавшись сквозь зубы, Джон взял её на руки.

- Как ты вообще здесь оказалась?

- Я возвращалась от леди Мелисандры, - её голос дрожал от холода, - было темно, и ветрено… - Маргери бросила недовольный взгляд на зияющий чернотой колодец, - хорошо, что там, на дне было мокрое сено. И вообще, - мрачно добавила она, - такие ямы надо закрывать.

- Надо смотреть под ноги, - машинально ответил Джон, хотя мысленно был с нею согласен. Завтра же надо будет заколотить эту яму, подумал он.

- Мне холодно, - пожаловалась Маргери, - я там, наверное, часа два просидела. И нога болит. По-моему, я её сломала, - леди Тирелл вздохнула, - только-только кости срослись, и вот опять…

- Я отнесу тебя в твои покои и позову мейстера.

- Нет! – испуганно воскликнула Маргери, - ни к чему пугать мою бедную Фриду.

Хрупкие нервы служанки волновали Джона в последнюю очередь, и всё же он отчего-то пошёл навстречу.

- Ладно. Сделаем так: я сейчас осмотрю твою ногу, и если всё в порядке, ты отогреешься и вернёшься к себе. Договорились?

- Хорошо, - Маргери посмотрела на него с благодарностью, и в то же время с удивлением. Она не ожидала, что он будет с ней возиться.

Прежде, её никто не носил на руках: Ренли интересовали совсем другие вещи, Джоффри такие порывы были чужды, а Томмену, несмотря на трепетное отношение к жене, и в голову не приходило таскать её на руках. И вообще, в королевских семьях подобное не принято. Однако сейчас, к своему удивлению, Маргери вдруг поняла, что ей это чертовски приятно. Было приятно ощущать крепкие руки, несущие её – она почувствовала себя маленькой и беззащитной. Непозволительная слабость для королевы, хотя, какая она теперь к чёрту королева?

- Глупо вышло, - вздохнула Маргери, когда Джон принёс её к себе в комнату и уложил на кровать. – Я думала, что умру в этой проклятой яме, - говорила она, пока он расшнуровывал её сапог, - потом я услышала наверху какой-то звук, подняла голову, и увидела вашу собаку.

- Это лютоволк.

Маргери вздрогнула и опасливо покосилась на Призрака. Он сидел рядом с кроватью и глядел, как ей показалось, с насмешкой. Если бы Призрак мог говорить, то наверняка отпустил бы язвительный комментарий, подумалось ей.

- Ай! – Маргери болезненно шикнула, когда Джон грубовато надавил на ушибленную лодыжку.

- Кости целы, - заключил он. – Но болеть будет несколько дней.

Маргери посмотрела вниз. На месте ушиба расцвёл приличный синяк, а сама лодыжка заметно опухла.

- Точно не сломана? – уточнила она. – Я ходить не могу.

- Я повидал достаточно переломов, - уверил Джон. – Но если не доверяешь, могу позвать мейстера.

- Не нужно, - Маргери немного успокоилась. – Спасибо, что вытащил меня.

У неё до сих пор зуб на зуб не попадал от холода, а пальцы на руках покраснели, и кое-где даже потрескались.

- Накинь это вместо своего плаща, - Джон бросил ей лежащую на кресле шкуру.

Пока Маргери куталась в меховое одеяло, он взял с каминной полки кувшин с элем, наполнил две чашки и поставил одну греться над огнём.

- И о чём ты говорила с Мелисандрой? – Джон протянул ей эль.

В любой другой ситуации Маргери ответила бы, что это не его дело, но не теперь, когда он фактически спас ей жизнь.

- Просто беседовала. Она не так плоха, как ты думаешь.

- Она сказала тебе, почему я изгнал её? – Джон уселся рядом.

- Нет, - Маргери покачала головой, - это не моё дело. Я благодарна ей, что она спасла меня.

- Уверен, Мелисандра также не сказала тебе, почему, - усмехнулся Джон.

- Ну… - Маргери отпила эль и поморщилась. Слишком крепкий, - разве от неё дождёшься? Она, как и все, ведёт свою игру.

- А в чём заключается твоя игра? – Джон пристально посмотрел ей в лицо.

“Какие у него усталые глаза…” – подумала Маргери. Джон был совсем молод, лишь немногим старше её самой, но сейчас она видела перед собой не по годам взрослого, опустошённого человека. Ей стало стыдно за свою выходку на ужине.

- Я хочу, чтобы Ланнистеры ответили за то, что сделали с моей семьей.

Маргери было плевать на все их прочие злодеяния, её волновали лишь собственные мотивы, как бы эгоистично это ни звучало.

- И ты здесь, чтобы получить мою помощь? – спросил Джон.

- Всем нужны союзники, - Маргери пожала плечами. – У тебя есть армия одичалых, и люди Севера, а за мной Хайгарден.

- И почему ты думаешь, что я пойду войной на Вестерос?

- Потому что они втоптали в грязь имя твоей семьи. Как по мне, так ты не из тех, кто прощает подобное. Да и потом… зачем в таком случае, ты позволил мне приехать?

“Потому что Санса не сказала ни слова о твоём письме” – хотелось ответить ему, но Джон слишком устал, чтобы затевать новую перепалку. За пределами этих стен он сполна пресытился войнами. Довольно.

- Согрелась?

- Немного, - Маргери отставила пустую кружку и слабо улыбнулась. – Спасибо тебе. И… прости за то, что наговорила там, в столовой.

- Нечего тут прощать, - отмахнулся Джон.

К своему удивлению она поняла, что не хочет возвращаться к себе, но время давно перевалило за полночь, и Фрида уже наверняка с ног сбилась, разыскивая её. Маргери вряд ли могла бы назвать комнату Джона уютной, как впрочем, и весь Винтерфелл в целом, но рядом с ним ей было спокойнее. От Джона веяло надёжностью, защитой и какой-то спокойной уверенностью – прежде ей не доводилось испытывать такое, находясь с мужчиной. Сначала она делала вид, что без памяти влюблена в Джоффри, а в глубине души боялась его до судорог; потом тщетно пыталась полюбить Томмена, который обещал, что никому не позволит причинить ей вреда. Но всё это было не то. С первых дней пребывания в Королевской Гавани Маргери ни минуты не чувствовала себя в безопасности, но здесь, на краю мира, ею вдруг овладело странное умиротворение, будто кто-то нашептал ей, что всё будет хорошо. Именно поэтому Маргери не спешила покидать эту комнату – так хотелось продлить это мимолётное ощущение покоя и безмятежности, слушать, как потрескивают дрова в камине, попивать не спеша эль и кутаться в меховое одеяло. Никто не знает, что она здесь. Никто не причинит ей вреда. На самый краткий миг её охватило эгоистичное желание остаться в Винтерфелле навсегда. Зачеркнуть прошлое, забыть собственное имя и начать жизнь с чистого листа. Затаиться, спрятаться и состариться в покое и умиротворении. К чему ей придворные интриги? Тот, кто играет в Престолы, либо выигрывает, либо погибает. Третьего не дано. Так всегда говорила Серсея. Но ей, Маргери, боги дали третий вариант. Так, может, стоит воспользоваться им? И вдруг она увидела перед собою лицо Серсеи Ланнистер. Королева-мать стояла на балконе Красного Замка, а кубок вина в её руке отражал пламя дикого огня. Серсея улыбалась.

- Я убью её, - Маргери сжала кулаки и посмотрела в огонь, точно уже видела там корчащуюся в пламени Серсею. – Я воткну нож ей в сердце, но прежде… прежде она увидит моё лицо.

- Тебе надо отдохнуть.

Маргери собралась встать с кровати, но в последний момент задержалась.

- Что ты почувствовал, когда покончил с Рамси Болтоном?

- Ничего, - ответил Джон, - и так бывает всегда. Месть не приносит радости.

- Мне не нужна радость, - тихо сказала Маргери, - я хочу только мести.

- Во имя Семерых, госпожа! – Фрида всплеснула руками, - где вы были? Я с ног сбилась, разыскивая вас.

- Лорд Сноу показывал мне замок, - как ни в чём не бывало улыбнулась Маргери. – Я немного замёрзла он, как гостеприимный хозяин, любезно угостил меня элем.

- А ваша нога? – не унималась служанка. – Почему вы хромаете?

- Леди Маргери споткнулась и немного повредила лодыжку, - вмешался Джон, выразительно глядя на бывшую королеву, - ей следует смотреть под ноги.

Фрида как-то странно посмотрела на Маргери, затем на Джона, но больше ни о чём спрашивать не стала.

- Я приготовила вам постель, миледи.

Вернувшись в свою комнату, Джон выпил ещё одну кружку эля и уставший рухнул на кровать. Однако, следовало признать, что происшествие с Маргери отвлекло его от собственных мрачных мыслей. И, стало быть, та тень, что он видел во дворе, не была плодом его воображения – это была Маргери Тирелл. Сколько же, получается, она просидела в этой проклятой яме? Почти два часа.

- Ты уж присматривай за этой дамочкой, приятель, - он потрепал Призрака по белой макушке. – Что поделать? Она наша гостья.

Лютоволк презрительно фыркнул и улёгся рядом с постелью хозяина.

Джон повернулся на бок и, уткнувшись в подушку, почувствовал запах цветочного мыла. Точно так же пахли волосы Маргери, он учуял этот тонкий аромат ещё когда нёс её на руках. Сперва Джон хотел перевернуть подушку, но вдруг передумал – едва уловимый запах цветов, особенно если закрыть глаза, создавал иллюзию присутствия, и иллюзия эта оказалась неожиданно приятной, хотя Джон не признался бы в этом даже себе самому.

Утром, сразу после завтрака Санса предложила Маргери устроить небольшую прогулку по территории Винтерфелла. Юная леди Старк видела, что её гостья не в восторге от нового места своего пребывания, и ей стало обидно за родной дом. Санса хотела дать Маргери возможность получше узнать замок, и если не полюбить его, то хотя бы проникнуться симпатией. Маргери согласилась. Нога её по-прежнему болела, но сидеть в четырёх стенах, наедине со своими мыслями, казалось невыносимым.

Санса показала ей несколько сторожевых башен, провела вдоль защитной стены, с гордостью представила библиотеку и несколько каминных залов… Провела небольшую экскурсию по заснеженному саду, продемонстрировала лабиринт из живых деревьев и замерзший пруд в центре… Но больше всего Маргери понравился главный зал. Здесь было так же мрачновато, но её живое воображение уже нарисовало, как выглядело это помещение в дни торжеств.

- Почему бы нам не отметить приход зимы? – предложила Маргери.

- Ты имеешь в виду бал? – уточнила Санса, и тут же попыталась вспомнить, когда в последний раз бывала на празднике.

В памяти вспыхнула её собственная свадьба, и Санса поёжилась.

- Конечно, сейчас, возможно, не самое подходящее для этого время, - продолжила Маргери, - столько всего произошло… Может быть, позже. Но, думаю, нам всем не помешает немного отвлечься.

- Это хорошая идея, - Санса улыбнулась, - вот только…

- Твой брат наверняка её не одобрит, - с улыбкой договорила Маргери.

- Джон не такой мрачный, как ты, должно быть, подумала – Санса поспешила вступиться за брата, - ему пришлось многое пережить.

- Как и всем нам, - вздохнула Маргери, - я не думаю о нём плохо, - краешки её губ тронула улыбка, - он хороший человек, а уж я-то умею разбираться в людях.

О ночном происшествии Маргери не сказала ни слова.

Они уже почти дошли до главного крыльца, когда по правую руку от них раздался возмущённый крик Фриды.

- Ах, ты, дикарь неотёсанный! – служанка, семенила в их сторону и, проваливаясь в снег, неуклюже придерживала юбки. – Вот, погоди у меня! – она обернулась и погрозила кому-то увесистым кулаком, - ещё раз выкинешь что-то подобное, возьму кухонный нож и оттяпаю кой-чего! Будешь знать!

Прежде, чем возмущённая Фрида успела подойти к ним, из-за угла вынырнул чрезвычайно довольный собой Тормунд.

- Я не тороплю, миледи, - хмыкнул он густым басом, - ежели чего, знаете, где меня искать.

- Да уж скорее Седьмое Пекло остынет, - с этими словами женщина вздёрнула подбородок, и тут наконец увидела свою молодую госпожу, - леди Маргери! – воскликнула она, - леди Санса! Доброе утро.

- Что происходит? – Маргери спросила это чисто для проформы, и без того прекрасно зная ответ.

- Этот ваш… Тормунд…. – фыркнула служанка, - он… он меня… шлёпнул. Как какую-то девку! Да и ещё и предложил такое…

Девушки переглянулись, при этом тщетно пытаясь сдержать улыбки.

- Обещаю, что попрошу Джона поговорить с ним, - хихикнула Санса.

- Уж попросите, госпожа, - Фрида обиженноподжала губы, - я-то женщина слабая, одинокая… А вам, кстати, письмо миледи, - служанка протянула Маргери скреплённый печатью свиток.

В полном недоумении Маргери взяла из её рук послание. Кто мог написать ей? И самое главное – кто мог знать, что она здесь? Герб на печати отсутствовал.

- “Тучи сгущаются и надвигается буря. Если желание возмездия всё ещё движет Вами, собирайтесь силами. Грядёт Белый Ветер, и он сметёт всё на своём пути.

Ваш добрый друг”, - вслух прочитала Маргери и в полном недоумении посмотрела на Сансу, - ты говорила кому-нибудь о моём приезде?

Леди Старк покачала головой.

- У тебя есть догадки о том, кто такой этот “добрый друг”?

- У меня нет друзей, - Маргери в задумчивости разглядывала письмо, - это-то и пугает.

========== Глава 4. Вести с Юга ==========

- Кому ещё ты говорила о своём приезде? – Джон спрашивал это уже раз в третий.

Маргери с трудом сдерживала себя.

- Да никому же! Клянусь!

О странном письме она рассказала Джону лишь после ужина и тем самым усилила его недовольство. Маргери сделала глубокий вдох.

- Я умею держать язык за зубами.

- Оно и видно, - хмыкнул Джон. – Значит, кто-то из твоих людей проговорился.

- Исключено, - в верности своих сопровождающих она была уверена наверняка. – И вообще, с какой стати ты повышаешь на меня голос?

Джон облокотился на спинку стула и свирепо посмотрел на неё.

- Пришла зима, на нас движется армия Иных, солдаты умирают от ран, - перечислял он, - а тут ещё ты своими проблемами. Чего мне ждать, леди Тирелл? Армию Ланнистеров? Парочку наёмников? Как вы думаете, кого пришлёт Серсея по вашу душу?

- Мне уехать, лорд Сноу? – спокойно поинтересовалась Маргери.

Она стояла, гордо вздёрнув подбородок, и смотрела ему в глаза.

- Хватит! – Санса, до этого момента молчаливо наблюдавшая за их перепалкой, наконец не выдержала. – Прекратите это! Мы же ещё ничего толком не знаем. И вообще, - добавила она деловито, - неприятности надо переживать по мере их поступления. Во всяком случае, мы знаем, что кому-то известно о том, что Маргери здесь. И если это враг, мы будем готовы. А если союзник, то… что ж, помощь нам не помешает.

В зале повисла тишина. Джон и Маргери в недоумении глядели на Сансу. Юная леди Старк в очередной раз продемонстрировала рассудительность, какой от неё явно не ожидали.

- Не думаю, что это Серсея, - продолжила Санса, - я знаю её и достаточно неплохо, - в лице её скользнула неприязнь, - подобное не в её стиле. Будь это так, Маргери не добралась бы до Винтерфелла живой. У королевы длинные руки, а в сложившихся обстоятельствах она не станет ждать у моря погоды.

- И что такое этот “белый ветер”? – пробормотал Джон, ни к кому конкретно не обращаясь.

- Девчонка Таргариен, - без тени сомнения ответила Маргери и посмотрела на Джона, как на идиота, - стало быть, Мать Драконов решилась пересечь Узкое Море, - она склонила голову на бок и как-то неопределённо улыбнулась.

- Мне нет дела ни до Дейнерис, ни до её драконов, - Джон посмотрел в окно, - когда сюда придут Иные, а они обязательно придут, у нас будут куда более серьёзные проблемы, - он взглянул на Маргери и грустно усмехнулся, - вы выбрали не самое удачное убежище, леди Тирелл.

Джон зашагал к выходу, но у самых дверей Маргери нагнала его, и с неожиданной для её хрупкого телосложения силой схватила его за руку и развернула лицом к себе.

- Думаешь, я прячусь? – зашипела она, впиваясь ногтями в его запястье, - конечно, мне здесь не место. Само моё пребывание здесь – абсурд, - Маргери с трудом сдерживалась, чтобы не закричать. – Посмотри вокруг, Джон. Посмотри на меня. Я не ищу ни защиты, ни покровительства. Я хочу отомстить.

- А я хочу защитить свой дом, - он легко стряхнул с себя её руку и вышел из зала.

- Ну, вот… – вздохнула Санса, - а мы ещё хотели поговорить насчёт праздника…

***

- Напрасно ты так с девчонкой, - покачал головой Тормунд, - она, конечно, с характером, но вроде бы неплохая.

- Я этого и не говорил, - вздохнул Джон, - пусть остаётся здесь сколько хочет, но у нас и без неё хватает проблем.

Они стояли на северной башне, и Джон, хмурясь, глядел вдаль. Надвигалась очередная снежная, и видимость упала практически до нуля.

- И от разведчиков уже две недели никаких вестей.

- Бывало и дольше, - Тормунд пожал плечами, - в любом случае, чтобы пробиться сквозь Стену, Иным придётся как следует поработать, - он усмехнулся, - а мы-то уж обеспечим им достойным приём.

***

Если бы не Санса, она бы уехала на следующий день. Маргери не строила иллюзий насчёт Джона Сноу, но в то же время не понимала, чем заслужила такое отношение. Она с самого начала знала, что её не ждёт тёплый приём, но прошлым вечером, сидя в его комнате, на его постели, Маргери показалось, что она увидела его настоящего. За хмурой недоверчивой маской скрывался благородный и умеющий сострадать человек. Она хорошо разбиралась в людях – жизнь в Королевской Гавани научила её быть осмотрительной и глядеть “в корень вещей”, как говаривала бабушка. При дворе все носили маски – в основном, доброжелательные, показушно открытые, но за всеми этими личинами, как правило, таилось гнилое содержимое. Исключением были разве что Джоффри и Томмен. Первый даже не пытался казаться лучше, и это играло ей на руку – старший сын королевы был злым, тщеславным и глупым, но Маргери знала, как им управлять. А Томмен… она часто задумывалась, как Серсея могла произвести на свет столь доброе и чистосердечное создание. Пожалуй, она по-своему любила его. Но Джон был другим, и Маргери даже не могла толком охарактеризовать его. Единственное, что она могла сказать с уверенностью – людей, подобных ему она прежде не встречала. Оно и неудивительно: при дворах знатных людей такие не приживались. Окажись он в столице, подумала Маргери, не протянул бы и года. Благородство и острый меч, возможно, и не самый плохой набор, но сильно ли они в своё время помогли Неду Старку?

В течении следующих двух дней ничего не происходило. С Джоном Маргери виделась лишь за обедом и ужином - большую часть времени он проводил на стенах и сторожевых башнях, без конца глядя в заснеженную даль.

Маргери помнила, как в детстве отец втайне от матери рассказывал ей “страшилки” о монстрах и неведомых чудовищах - эти сказки нравились ей куда больше, чем глупые истории о глупых принцессах. Говорил ей отец и о Белых Ходоках, ни живых, ни мёртвых, что слоняются по ту сторону Стены и выискивают себе новые жертвы. Маргери слушала, пугалась, но никогда по-настоящему не верила в старые легенды, а повзрослев, и вовсе вспоминала о них с улыбкой. И вот теперь жизнь свела её с человеком верившим в то, что ни сегодня-завтра к воротам Винтерфелла пожалует армия ходячих мертвецов.

Бабушка говорила Маргери, что на Севере всё иначе. Будучи частью Вестероса он, тем не менее, оставался сам по себе, здесь царили свои законы, а мифы и легенды так тесно переплелись с настоящей историей, что правду от вымысла уже от не отличить. Для северян Белые Ходоки были столь же реальны, как драконы для жителей Эссоса. Маргери понимала, что если она хочет завоевать расположение Джона, ей придётся разделить и его взгляды и самой поверить в существование “Иных”, но её пытливый, реалистичный склад ума не позволял ей этого. Маргери верила лишь в то, что видела своими глазами, до чего могла дотронуться и рассмотреть со всех сторон.

- О, боги, дайте мне сил не нагрубить ему и сегодня, - вздохнула она, пока Фрида заплетала ей волосы.

- А мне кажется, он хороший человек, миледи, - улыбнулась служанка, - помните, что вы говорили? В каждом можно отыскать что-то хорошее, если дать ему шанс и открыть своё сердце, - напомнила она.

- С тех пор многое изменилось, - сказала Маргери, глядя в огонь, - я больше не хочу открывать своё сердце. В нём и так ничего не осталось.

У неё предательски защипало в глазах. Нельзя. Нельзя думать об отце и Лорасе. Маргери знала, что если не выдержит и заплачет – чёрная бездна отчаяния поглотит её вновь. Она должна быть сильной, должна вырвать эту боль из своего сердца, если хочет выжить. Иного пути нет.

На ужине она появилась в том же красном платье – других у неё не было. За столом собралась та же компания, и леди Мелисандру по-прежнему не допускали в замок. Впрочем, после их вчерашней беседы, Маргери уже не горела желанием ужинать в её каморке. Наедине с Красной Женщиной ей становилось не по себе, а обилие зелий и порошков на полках наводило на мысли, что что-то из этого может попасть в её бокал. Маргери помнила, как сир Давос говорил ей, что Мелисандра частенько подмешивает свои “приправы” в напитки собеседникам, дабы те увидели “знамения Красного Бога”.

Не успели слуги подать еду, как в зал вбежал запыхавшийся солдат.

- Всадник у ворот, Ваша Милость, - выдохнул он.

Присутствующие настороженно переглянулись, и Маргери заметила, как помрачнело лицо Джона.

- Кто такой? Он назвался?

- Лорд Бейлиш, Ваша Милость, - сообщил дозорный, - впустить его?

Сидящие за столом переглянулись, а Санса яростно сжала губы.

- Скажи, что мы ожидаем его в главном зале, - хмуро бросил Джон, и велел слуге поставить на стол ещё одну тарелку и приборы.

Воцарившуюся тишину, казалось, можно было резать ножом.

- Это вы его пригласили? – Джон посмотрел на Маргери.

- Ну, разумеется, - не сдержалась она, мысленно гадая, каким ветром сюда занесло Мизинца - и армию Иных привела тоже я.

Петир вошёл в зал как раз в тот момент, когда слуга принёс тарелку.

- Добрый вечер! – вкрадчивое эхо его голоса разлилось по залу.

Он стоял запыхавшийся, и, казалось, не замечал обращённых на него хмурых взглядов. Грациозно и неторопливо сняв перчатки, Мизинец прошёл в зал и занял место напротив Сансы.

- Добрый вечер, леди Старк, - Петир ослепительно улыбнулся, но улыбка эта больше походила на оскал, - надеюсь, я не сильно помешал?

Маргери посмотрела на Джона – взгляд, которым он буравил Мизинца, был столь яростным, что казалось ещё мгновение, и тот упадёт замертво. Санса ничего не ответила – лишь смотрела презрительно и настороженно.

- Что привело вас в Винтерфелл? – Джон не счёл нужным отвечать на приветствие.

- Я страшно замёрз и не отказался бы от порции горячего эля, милорд, ох!.. простите, Ваша Милость,- поправился он, но Маргери была уверена, что “оговорился” Петир намеренно, - Вы же теперь король Севера. – Бейлиш откинулся на спинку стула и сложил пальцы в замóк. - О! Благодарю, - улыбнулся он, когда слуга подал ему кубок, - какой расторопный виночерпий, - похвалил Мизинец и перевёл взгляд на Джона, - один из Одичалых? - и, заметив, как Тормунд стиснул зубы, довольно улыбнулся, - ах, прошу прощения, вольного народа.

Командир одичалых прожигал гостя убийственным взглядом и, судя по лицу, едва сдерживался, чтобы не запустить в него ножом. Впрочем, не он один, но, Мизинца это, казалось, только раззадоривало.

- Это вы прислали письмо? - спросила Маргери, хотя и без того уже знала ответ.

- Леди Тирелл, - Петир наигранно всплеснул руками, будто только сейчас заметил её - чудно выглядите! Боги, боги… Как давно я вас не видел! Надеюсь, вы хорошо устроились?

Санса не выдержала.

- Отвечайте на вопрос, лорд Бейлиш.

Мизинец огляделся. Пять пар глаз свирепо глядели на него, но Бейлиш давно привык к тому, что его появление мало кому доставляет радость.

- Совершенно верно, - сказал он, и добавил вкрадчиво, - думаю, тут будут уместны слова благодарности.

- За что? – хмыкнул Джон.

- Я принёс добрые вести, - Петир сказал это так, будто речь шла о чём-то само собой разумеющимся.

- Как вы узнали, что я здесь? – спросила Маргери.

- Знаю, знаю… – вздохнул он, - вы не верите мне, прекрасная леди, и я вас не виню. – Мизинец в своей обычной манере выдержал эффектную паузу, - и всё же… у вас ещё есть друзья. Друзья, которым вы можете доверять.

- Это вам что ли? – хмыкнула она. – Простите, лорд Бейлиш, но вы не слишком внушаете доверие.

- И, как я уже сказал, - продолжил он, - я вас не виню. Меня попросили передать вам послание, и я это сделал.

- Варис… – догадалась Маргери, и покачала головой, - не зря его прозвали Пауком, раз он протянул свои лапки даже через Узкое Море.

- Вы чрезвычайно проницательны, миледи! – восхитился Петир.

Его паясничание начинало её раздражать.

- Довольно! – Джон, судя по всему, разделял её чувства, - либо вы сейчас рассказываете нам всё, либо я велю своим солдатам сбросить вас с башни.

Чем дальше рассказывал Мизинец, тем отчаяннее билось её сердце. Со слов Бейлиша выходило, что он с самого начала знал о том, что Маргери осталась жива – об этом ему сообщил Реин, один из солдат, что прибыл с ней в Винтерфелл. Джон, услышав это, недовольно покачал головой. “Я же говорил, что это кто-то из твоих людей”, напомнил он мрачно. Реин же и не пытался оправдываться, сказав лишь, что действовал исключительно в интересах своей госпожи. Следом Мизинец поведал, что как только ему стало известно о судьбе Маргери, он немедля отправил два письма: первое в Миерин, за Узкое Море, а второе в Хайгарден.

- Так, бабушка знает, что я жива?! – воскликнула Маргери, но тут же взяла себя в руки и уже спокойнее продолжила, - слава богам. Я очень переживала за неё.

Это было ещё мягко сказано. И пусть со стороны Оленна Тирелл выглядела неприступной и расчётливой, Маргери знала её лучше, чем кто-либо другой. Теперь, когда в мире у неё не осталось никого, всё её мысли были о бабушке. После взрыва септы, едва придя в себя, она хотела написать ей, но Мелисандра отговорила её, убедив, что сейчас это может быть опасно.

- Об этом не волнуйтесь, миледи, - успокоил Петир. – Леди Тирелл шлёт вам свою любовь и просит быть осторожной.

- Благодарю, милорд, - чинно ответила Маргери и отвернулась, чтобы он не увидел слёз в её глазах.

- А что насчёт Миерина? – спросил Джон.

- Именно там сейчас находится королева Дейнерис, - пояснил Бейлиш и глянул на Джона с долей снисхождения, - вам, как королю Севера, необходимо знать такие вещи и держать руку на пульсе, что называется. – И прежде, чем Джон ответил ему, продолжил, - но писал я не ей, а, как вы уже догадались Варису. А он, в свою очередь, велел прислать вам это.

Маргери оставалось только дивиться, какие интриги всё это время плелись за её спиной. Ещё получив письмо, она предположила, что в этом деле не обошлось без Мизинца, но и подумать не могла, что всё зашло так далеко.

- Королева Дейнерис надеется на вашу помощь, - сообщил Петир. – Взамен Север получит независимость.

Джон и Санса переглянулись. После всего, что случилось в такую щедрость со стороны никому не известной девчонки, зовущей себя королевой, верилось слабо.

- Она знает, что на нас движется армия Иных?

- Которых никто не видел вот уже тысячу лет? – спокойно уточнил Петир, и улыбнулся, словно родитель, которому ребёнок поведал о чудищах, что живут под кроватью.

Джон стиснул зубы и явно собрался поставить Мизинца на место, но тут снова вмешалась Санса.

- Довольно! – воскликнула она. – Разве такие вещи решаются в один момент? – леди Старк вдруг ослепительно улыбнулась и велела слуге долить Петиру вина, - передайте королеве, что мы бесконечно благодарны за столь щедрое предложение и верим в справедливость её дела. Но моему брату нужно время, чтобы всё обдумать.

Маргери улыбнулась краешками губ и покачала головой. Из Сансы определённо выйдет толк, подумала она. Свалившиеся на её плечи невзгоды превратили наивную девочку в мудрую, рассудительную женщину, и, как выяснилось, неплохого дипломата.

- Разумеется, - согласился Петир, - и королева понимает это.

- Вы уже называете её королевой? – усмехнулся Джон. – Впрочем, Санса говорила мне, что вы всегда держите нос по ветру.

- И потому до сих пор жив, - ответил Бейлиш.

- Ты веришь ему? – спросил Джон, когда после ужина они с Маргери остались наедине.

- Как там говорила твоя сестра? “Только дурак поверит Мизинцу”. Но… сейчас я думаю, что он говорит правду.

- Утром ты думала, что никто из твоих людей не может проговориться, - напомнил он. – Мы не можем знать наверняка.

- Не можем, - согласилась Маргери. – И что ты предлагаешь? Убить его?

- Пусть остаётся в Винтерфелле. Я велю стражникам не спускать с него глаз.

- А если это правда? Насчёт королевы Дейнерис? Ты поддержишь её?

- Пока рано об этом говорить, - вздохнул Джон, - Дейнерис и её армия за тысячи и тысячи лиг отсюда, а Иные…

- Может, хватит уже? – не выдержала Маргери. – Ты постоянно говоришь о них, но где они, Джон? Их нет! – она развела руками, - а вот Серсея на троне вполне реальна.

- Ты не видела того, что видел я, - Джон подошёл к ней и схватил за плечо.

Маргери вскрикнула.

- Мне больно!

- Когда к нашим стенам явятся Иные, - Джон будто не слышал её, - спасения не будет. Они не знают ни жалости, ни милосердия. Тогда ты поймёшь, о чём я говорил, но будет поздно.

Их лица разделяли всего несколько сантиметров, и Маргери чувствовала его дыхание на своей щеке.

- Отпусти меня, - прошипела она. – Отпусти, не то я тебя ударю.

Джон разжал пальцы. Маргери потёрла ноющее плечо и зло сверкнула глазами.

- Твоё упрямство погубит тебя, Джон Сноу, - она покачала головой. – Тебя и тех, кто тебе дорог.

Прежде, чем выйти из комнаты она бросила на него последний, полный негодования и жалости взгляд.

В спальне её уже ждала Фрида. Когда Маргери переступила порог своих покоев, служанка только-только зажгла свечи, и занялась постелью госпожи. Леди Тирелл отказалась от помощи и самостоятельно переоделась в ночную сорочку. Несмотря на пылающий камин, ей по-прежнему было холодно, и Маргери велела Фриде принести ей ещё одно меховое покрывало и разогреть вина.

Но стоило ей расположиться в кресле около огня, как в покои постучали.

- Разрешите войти, миледи? –за дверью стоял Мизинец.

- Госпожа никого не принимает, - тут же крикнула Фрида, но Маргери оборвала.

- Впусти, - приказала она.

- Я не задержу вас надолго, - уверил Петир и насмешливо покосился на стоящих за его спиной двоих солдат, - ваш новый друг тщательно следит за моей безопасностью.

- Чем обязана столь позднему визиту, лорд Бейлиш? – Маргери, соблюдая приличия, протянула ему бокал вина.

- Видите ли, миледи, - Петир благодарно улыбнулся и взял из её рук горячий напиток, - у меня есть для вас ещё одно послание. От вашей бабушки.

- Но почему вы не отдали его мне сразу?

Петир наклонился к ней и прошептал доверительно:

- Леди Тирелл хотела, чтобы я отдал его вам с глазу на глаз, - с этими словами Мизинец протянул ей конверт с печатью.

- Она сказала, что в нём?

Бейлиш кивнул.

- Боюсь, мне пора уходить, - он допил вино и направился к выходу. – Спокойной ночи, леди Маргери.

Она держала конверт и всё никак не решалась открыть. Ей до чрезвычайности не понравилось выражение глаз Петира, когда он отдавал ей письмо. Наконец, собравшись с духом, она сломала печать и достала сложенный вдвое лист бумаги. Письмо от бабушки было коротким – всего на полстраницы. Читая первые строки, Маргери улыбалась, но вдруг изменилась в лице. Перечитала вновь и задумчиво прикусила губу.

- Всё хорошо, миледи?

Маргери вздрогнула и торопливо свернула письмо.

- Да, - улыбнулась она, - сходи за ветками можжевельника, его запах помогает мне быстрее заснуть.

Когда за Фридой закрылась дверь, Маргери скомкала письмо и швырнула в камин.

========== Глава 5. То, что сближает ==========

- Мне нравится здешняя еда, - Маргери улыбнулась и жестом велела слуге доложить ей мяса, - у вас прекрасные повара, - похвалила она.

Санса удивилась.

- А я-то думала, наша кухня покажется вам слишком тяжёлой, миледи, помню, в Королевской Гавани на завтрак вы ели исключительно фрукты.

- Маргери, - улыбнулась она. – Просто Маргери. Я так устала от всех этих титулов…

- Маргери, - немного растерянно повторила Санса и улыбнулась в ответ.

Впервые за долгое время Винтерфелл вновь стал казаться ей тёплым и уютным. Домом. В его стенах не осталось ничего хоть как-то напоминающего о Болтонах – Санса лично позаботилась о том, чтобы избавиться от всех, даже самых незначительных вещей, принадлежащих бывшим хозяевам. Она оглядела зал.

- О чём задумалась? – спросила Маргери, увидев её лицо.

- О том, что всё, кажется, налаживается. И меня снова окружают те, кого мне приятно видеть.

Джон сидел напротив и, судя по всему, не разделял восторга сестры. Маргери не думала, что он испытывает к ней настоящую неприязнь, во всяком случае, не видела этого у него на лице, но Джон по обыкновению выглядел угрюмым и задумчивым.

- Кстати… – будто невзначай спросила Маргери, - что насчёт праздника?

- Какого ещё праздника? – угрюмо спросил Джон.

Санса посмотрела на гостью с долей укоризны. “Нашла время”, читалось в её глазах, но Маргери это ничуть не смутило.

- Любого, - она пожала плечами,- повод можно найти всегда, но в данном случае он у вас действительно есть, - она склонила голову на бок и тихо сказала, - вы вернули свой дом, - Маргери перевела взгляд с Джона на Сансу и обратно, - а люди устали от войны и смерти.

- Не думаю, что сейчас подходящее время для праздника.

Маргери и не надеялась, что Джон разделит их энтузиазм. Но часть дела была сделана – она подала идею, зажгла искру, а ветру останется лишь превратить её в костёр.

- Вы король, вам и решать, - она покорно склонила голову.

- Если позволите, Ваша Милость, - осторожно начал Давос, - я соглашусь с леди Тирелл. Дома Севера присягнули вам, но небольшой бал поможет нам сплотить их.

Джон считал иначе. По его мнению людей сплачивали не совместные попойки с танцами и пустыми светскими разговорами, а битва, когда приходилось выживать и отстаивать свободу, стоя спиной к спине.

- Санса говорила мне, что ваш отец часто устраивал пиры, - продолжала Маргери, - покажите своим новым союзникам, что вы, как настоящий король, хороши во всём.

Их взгляды встретились, и Маргери улыбнулась. Джон вздохнул.

- Я не стану препятствовать, - отмахнулся он, - хотите вина и танцев – боги вам в помощь, - сказал он устало.

Говоря это, Джон думал о Сансе. Она была так молода, но видела так мало радости, и Джон понимал, что не вправе лишать её кусочка счастья. Он хотел видеть её улыбающейся, хотел видеть живой блеск в её глазах, но сейчас в них были лишь усталость и пустота.

- Прекрасно! – Маргери захлопала в ладоши, - тогда нам нужно как можно скорее разослать приглашения Великим Домам Севера, - она встала из-за стола и взяла Сансу за руку, - идём, дорогая, займёмся этим лично.

***

Энтузиазма ей было не занимать. Джон, конечно, знал о том, что случилось с её родными, видел затаённую печаль в глазах Маргери, и при всём неоднозначном к ней отношении не мог не восхищаться этой хрупкой девушкой. Возможно, её пребывание здесь не так уж бессмысленно – во всяком случае, Санса выглядела почти счастливой.

В течении следующих трех часов они с Маргери писали приглашения северным лордам, о чём-то секретничали, смеялись… И если бы не угроза, что неминуемо приближалась к Стене, Джон мог бы сказать, что вполне доволен жизнью.

Он снова провёл день, расхаживая по замковым стенам, почти не чувствуя пробирающего до костей холода. Несколько раз Санса лично приносила ему горячий эль и укоризненно качала головой. Стены положено охранять солдатам, да и те сменяли друг друга каждые два часа. Однако, она слишком хорошо знала брата, чтобы переубеждать его – упрямства Джону было не занимать.

- Постарайся не заработать воспаление лёгких, - хмыкнула она, подавая ему очередной дымящийся кубок.

Он пробыл на улице до самой темноты, и лишь оказавшись под крышей замка почувствовал, что ноги и руки его онемели, а губы потрескались от ледяного ветра.

- Зачем вы так истязаете себя?

Джон резко обернулся. В дверях его комнаты стояла Маргери. К тому времени он успел снять жилет, рубаху и уже потянулся к завязкам штанов. Взгляд леди Тирелл пробежался по его телу от макушки до ног, задержавшись на следах от ударов ножей.

- В Хайгардене за такое четвертуют, - заметила она. – А как вы поступили с предателями?

- Повесил, - ответил Джон.

Он и сейчас был уверен в том, что поступил правильно, но знал и то, что искажённые смертью лица будут с ним до конца жизни.

- У вас доброе сердце, - Маргери по-прежнему не двигалась с места, - простите, если помешала.

- Всё в порядке, - отмахнулся Джон и жестом пригласил её в комнату. – Что-то случилось?

Она стояла, чуть склонив голову, и смотрела на него из-под полуприкрытых век. Вместо алого дамастового платья на ней был мягкий бархатный халат, небрежно подхваченный золотым поясом и почти не скрывающий тонкую ночную сорочку. Джон почувствовал себя неловко, точно стоял перед ней в чем мать родила. Не сводя с него глаз, Маргери неторопливо прошла вглубь спальни и бесшумно поставила на тумбочку свечу.

- Я лишь хотела сказать, что была не права насчёт Иных, - она присела на край постели и выжидающе посмотрела на Джона.

Он устроился рядом, но держался на почтительном расстоянии.

- Трудно поверить в то, чего никогда не видел, - Джон пожал плечами.

- Я совсем не знаю ни здешней жизни, ни здешних обычаев, - Маргери вздохнула, а затем вдруг искренне, совершенно по-детски улыбнулась, - но я постараюсь научиться. Обещаю.

- Возможно, это даже к лучшему, что вы оказались здесь, леди Тирелл, - признал он, - Санса вас очень любит, и сейчас ей как никогда нужны друзья.

- Я тоже очень привязалась к леди Сансе. Она хорошая девушка. И, прошу, зовите меня Маргери, - она придвинулась на несколько дюймов ближе, но следующую секунду спохватилась, - уже очень поздно, а вы, наверное, устали. Ещё раз прошу прощения за то, что помешала.

Прежде, чем Джон успел ей ответить, Маргери, пожелав ему спокойной ночи, выпорхнула из комнаты.

***

На следующий день они с Сансой разослали приглашения. Праздник должен был состояться через две недели, и за это время следовало подготовить всё необходимое, и привести несколько залов в надлежащий вид. Слуги взялись за дело с большим энтузиазмом – последний раз настоящее торжество устраивалось здесь по случаю приезда королевской семьи, то есть, несколько лет назад. С тех пор многое изменилось, но Санса была исполнена решимости вернуть Винтерфеллу его блеск и славу – пусть представители Великих Домов узреют, что тяготы и несчастья не сломили Старков, пусть видят, что Север в надёжных руках.

После целой череды снежных бурь наконец выдался ясный денёк, и уставшие сидеть в четырёх стенах девушки впервые за несколько дней выбрались на прогулку. Бейлиш, за которым повсюду ходили двое солдат, вызвался составить им компанию.

- Если, конечно, леди Старк не станет возражать, - улыбнулся он.

- Леди Старк всё равно, - небрежно отозвалась она, но от Маргери не укрылось, что щёки Сансы вспыхнули довольным румянцем.

Судя по всему, ей доставляло немалое наслаждение наблюдать за попытками Бейлиша добиться расположения.

Приставленные Джоном солдаты не оставили Петира даже на прогулке. По мнению Маргери в такой осторожности не было нужды. Чтобы там ни задумал Мизинец, побег в его планы явно не входил.

Около часа они бродили по заснеженным дорожкам замкового сада, говорили ни о чём, и Маргери впервые за всё время почувствовала себя как дома. Винтерфелл уже не казался ей столь мрачным и угрюмым, и пусть в нём не было той блистательной роскоши, что кричала из каждого угла Красного Замка, северный бастион был по-своему прекрасен.

- Чуть не забыл! – наигранно спохватился Бейлиш, когда они, изрядно замёрзшие, возвращались обратно в замок, - у меня есть для вас подарки, милые дамы!

Санса лишь презрительно фыркнула, но руку, за которую столь любезно позволила себя вести, не убрала.

- Ваши подарки частенько выходили мне боком, милорд, - заметила она, - я, право, не знаю, чего ожидать на сей раз.

- Вам они понравятся, леди Санса, - заверил её Петир.

Подарками Мизинца оказались четыре десятифутовых отреза дорнийской парчи и три мотка тончайшего кружева чёрного, белого и золотого цветов. Даже Санса, как ни пыталась она казаться невозмутимой, не могла скрыть восхищённого взгляда. Учитывая скорый пир, такой подарок пришёлся очень кстати.

- Думаю, вам подойдёт зелёный, - с видом знатока посоветовал Бейлиш и лёгким жестом приложил ткань к плечу Сансы. – Настоящая леди Винтерфелла.

Маргери колебалась между фиолетовым и золотым, и в конце концов решила, что сошьёт себе два платья – благо, ткани на это хватало.

- И что вы об этом думаете? – Мизинец отвёл её в сторонку, в то время как Санса разглядывала подаренную ткань.

- Думаю, что это не лишено смысла, - Маргери, прищурившись, посмотрела в окно.

Так полководец оценивает крепость перед осадой, подумалось Бейлишу.

- Пожалуй, я бы могла. Но это будет нелегко, - задумчиво сказала она.

- Ставки высоки, - улыбнулся Петир, - отсутствие трудностей делает игру пустой и неинтересной. А вы, - на этих словах он мягко взял её за руку, - можете рассчитывать на мою помощь.

Но Маргери лишь усмехнулась.

- Я не принимаю помощь, пока не узнаю, чего хочет мой союзник.

Петир глянул на неё с искренним восхищением.

- Клянусь Семерыми, вы прекрасны, леди Тирелл.

Он наклонился и прошептал ей на ухо несколько слов. Маргери неопределённо улыбнулась.

- Вы и без того на полпути к успеху, - она повернула голову, встретилась взглядом с Сансой и ослепительно улыбнулась.

- Так мы с вами договорились? – шёпотом уточнил Мизинец, прежде, чем отпустил её руку.

- Возможно, лорд Бейлиш, - Маргери одарила его последним, оценивающим взглядом и вернулась к Сансе.

Комментарий к Глава 5. То, что сближает

Итак, милые читатели, в это воскресенье я уезжаю в отпуск, и вернусь только 14-го числа. Обещать, что буду писать новую главу, сидя на берегу моря или разгуливая среди водопадов, не буду, но могу обещать, что через три недели вы увидите новую главу. надеюсь на ваше понимание, и желаю вам отличного отдыха, много солнца, тепла и тонну хорошего настроения. Все отзывы и личные сообщения будут непременно прочитаны, отвечены (в общем и в целом я буду на связи (хоть и не всегда регулярно))

С наилучшими пожеланиями, Лена Хабенская

========== Глава 6. Всё только начинается ==========

Винтерфелл охватила атмосфера грядущего праздника. Санса днями напролет раздавала указания и порхала из зала в зал словно птичка. Маргери держалась рядом, и хотя активного участия не принимала, было совершенно очевидно, что большинство идей воплотились в жизнь именно с её лёгкой руки. Энтузиазм хозяев предался и слугам, уставшим от господства Болтонов. Целую неделю замок гудел словно улей, сизый полумрак залов вытеснили свечи в начищенных канделябрах; неживая тишина отступила перед топотом ног и веселыми голосами. Девушки-служанки отыскали в подвалах несколько коробок с праздничными украшениями, сейчас пришедшимися как нельзя кстати.

Наблюдая за этой весёлой суетой, Джон наконец почувствовал, что вернулся домой. Винтерфелл снова был таким же, каким он помнил его в последний раз. Единственное, что до сих пор не укладывалось в голове - теперь это был его дом, но Джон не чувствовал себя здесь хозяином. Делал, что должен и что было в его силах. Все также дни напролет проводил на замковых стенах и следил, чтобы немногочисленные солдаты не расслаблялись. Замок по-прежнему окружало безмятежное спокойствие, но Джон знал, что это лишь затишье перед бурей, и ожидание этой бури было невыносимо.

- Что видно на горизонте?

Он повернулся. Рядом стояла Маргери. Её расшитая жемчугом накидка и меховая шапка сливались со снежным покровом.

- Вам не стоит быть здесь, можете простудиться.

- Как и вам, - парировала она. - Этот холод сведет в могилу кого угодно, - Маргери поежилась, - ваша сестра переживает.

Джон вздохнул. Он понимал, что Санса права, но здесь, на сторожевой башне ему было проще отвлечься от собственных мыслей.

- Ну, уж от кружки горячего эля вы не откажитесь?

Не дожидаясь ответа, Маргери ненавязчиво взяла его под руку и повела за собой.

- Будет крайне досадно, если Король Севера заработает воспаление лёгких перед самым балом.

Джон беззлобно хмыкнул. Если поначалу с присутствием леди Тирелл приходилось мириться, то теперь он был готов признать, что все складывалось к лучшему. Санса обрела подругу, а Винтерфелл новую жизнь. Маленькая Королева из Хайгардена как лёгкий ветерок пронеслась по холодным коридорам замка, всколыхнула и взволновала его.

Не сказать, чтобы Джон был в восторге от грядущего бала, скорее, наоборот, но Давос прав - чтобы сплотить дома Севера недостаточно битв, нужна дипломатия, а этим искусством Джон не владел. Бастард, брат Ночного Дозора, лорд-командующий… Но не король.

- Вы подумали над предложением королевы Дейенерис?

Они сидели в небольшом, жарко натопленном зале и согревались горячим элем.

- Вы уже называете её королевой? - Джон вскинул бровь.

Было немного странно слышать это от той, которая сама ещё недавно сидела на троне.

- Мир меняется, и если хочешь выжить, нужно идти с ним в ногу, - Маргери пожала плечами. - Не все идёт так, как мы хотим, но всегда можно отыскать лазейку.

- И вы уже нашли её? - Джон пристально посмотрел ей в глаза.

- Пока не знаю.

Маргери сидела напротив него, смотрела прямо и открыто, но для Джона оставалось загадкой, о чем она думала на самом деле, в её лице ничего нельзя было прочесть.

- Вы думаете, что я мечу на Железный Трон? - усмехнулся Джон.

- Только не вы, - улыбнулась Маргери и поняв, как могут быть истолкованы её слова, поспешила уточнить, - вы не амбициозны, но у вас есть другие достоинства. Санса говорила, что вы похожи на отца.

Джона почти никогда не сравнивали с Недом, учитывая его положение, и слова Маргери обогрели душу.

- Я не мой отец.

- Бабушка часто говорила мне, что я похожа на свою маму, её невестку, - будто не слыша его говорила Маргери, - но я не она. В чем-то хуже её, в чем-то лучше… Это ни хорошо и ни плохо. Мы не наши родители. Мы другие. И всё-таки мы часть их, они внутри нас. В вас есть сила и воля вашего отца, Джон. У вас доброе сердце, и вы знаете, что такое честь.

-Но?.. - Джон догадывался, к чему она клонит.

- Но вам нужно научиться править. Не гоните лорда Бейлиша, и примите помощь Мелисандры.

- Теперь я понимаю, на что вы намекаете, - Джон залпом допил остатки эля и хлопнул кружкой о стол. - Сделайте одолжение, оставьте ваши интриги для Королевской Гавани.

Он встал из-за стола и широкими шагами направился к выходу.

- Джон! - Маргери вскочила и нагнала его у самой двери. - Джон, подождите! - Она схватила его за руку.

Он не оттолкнул её, но смотрел угрюмо и недоверчиво.

- Я вам не враг.

- Вы предлагаете мне поверить тому, кто продал Болтонам мою сестру, и той, что сожгла на костре невинного ребёнка.

- Верно, - Маргери и не думала оправдываться, - но мы заключаем мир не с друзьями. Тех, кому не доверяете, следует держать особенно близко. А ваше упрямство, помяните моё слово, сыграет вам дурную службу.

Джон понимал, что в её словах есть резон. Понимал, но смириться не мог.

- Вы так беспокоитесь за мою судьбу?

- А почему нет? - удивилась Маргери, - вы хороший человек, и я с большой теплотой отношусь к вашей сестре.

Джон хотел верить ей, но терпеливая покорность Маргери никак не связалась с образом королевы-интриганки, посмевшей бросить вызов Серсее Ланнистер.

- Я не ищу ни мести, ни власти, - “в отличие от вас” читалось в его глазах, - но мне нужны те, кто будут сражаться, когда придёт Долгая Ночь.

- Дотракийцы и Безупречные будут сражаться только за свою Королеву. Или за того, за кого она им прикажет, - вкрадчиво сказала Маргери. - Вы умный человек, Джон, и сами всё понимаете.

Джон понимал. Он не стремился к власти, но жизнь распорядилась иначе. Маргери, какую бы игру она ни вела, была права - он должен научиться играть по правилам.

***

Если Санса едва ли не зачеркивала дни в календаре, то Джон ждал праздника с немым ужасом. Весёлая суета вокруг лишь усиливала это чувство, и предстоящий бал казался ему чем-то стремительным и неотвратимым. Обитатели замка, гости и слуги, все сбивались с ног. Санса распланировала торжество до мельчайших деталей, правда, не все они нашли своё воплощение. Так, например, Торнмунд наотрез отказывался надевать сшитые по распоряжению Сансы праздничные камзол и штаны, а одну девушку из Вольного Народа пришлось едва ли не связать по рукам и ногам для того, чтобы облачить в корсет. Фрида взялась преподавать Одичалым элементарные правила застольного этикета, а Маргери и Санса с переменным успехом учили девушек танцам.

- Пусть лорды Севера увидят настоящих господ и леди! - торжественно объявила Санса.

- Мы Вольный Народ! - тут же последовало из толпы, - и не стесняемся своих обычаев!

- Лорду Сноу нужна ваша поддержка, - вмешалась Маргери.- Неужели, вы не хотите помочь ему?

- И чем же, интересно, могут помочь надушенные тряпки? - спросила та самая дикарка, противница корсетов, - это же срам смотреть!

От едкого комментария в адрес строптивой девицы Маргери удержали только невероятная выдержка и светское воспитание.

- Вы находитесь под крышей замка Короля Севера, - сказала она жёстко. - Короля, которому вы все, - Маргери прошла вдоль толпы, заглядывая в глаза каждому из них, - обязаны жизнью. Где бы вы сейчас были без Джона Сноу?

Петир Бейлиш, стоящий в дальнем углу комнаты, перехватил её взгляд и едва заметно кивнул с лёгкой полуулыбкой.

***

Вечером того же дня Маргери встретилась с Мизинцем в библиотеке. Петир не случайно выбрал именно это место - библиотека находилась в западном крыле, и после отъезда семьи лорда Старка почти не использовалась.

- Даже не буду спрашивать, как вам удалось улизнуть от стражников, - усмехнулась Маргери.

Она пришла с небольшим опозданием, и к тому моменту как переступила порог библиотеки, Мизинец уже ждал её в глубоком бархатном кресле. Дрожащее пламя свечи бросало на его лицо неровные тени.

- Не заплутали? - спросил он с улыбкой и сложил руки перед лицом.

- Я быстро ориентируюсь в новой обстановке, - мягко сказала Маргери, усаживаясь в кресло напротив.

- Хорошо. Очень хорошо, - он доверительно наклонился к ней, - как идут наши дела?

- Идут, - только и ответила Маргери, впрочем другого ответа Петир и не ждал. Слишком хорошо он знал Маленькую Королеву.

- Ещё не передумали?

- Как вам известно, лорд Бейлиш, - в её голосе скользнули знакомые ему нотки, - я не отступалась и в более… хм… неприятных обстоятельствах.

- Разумеется, - Мизинец по-прежнему глядел на неё с довольной улыбкой, - я нисколько не сомневаюсь в ваших талантах. Ваша семья может вами гордиться.

Маргери зло сверкнула глазами. Слово “семья” прозвучало как издевательство. Петир, заметив это, поспешил добавить:

- Ничего ещё не кончено, леди Тирелл. Все только начинается.

-Да, - тихо сказала она, - вы правы. Всё только начинается.

========== Глава 7. Тени ==========

Утро в день бала выдалось ясным и безветреным. Суеверная экономка Дорис говорила, что сами боги благоволят этой затее, и ещё до рассвета подняла молодых служанок, чтобы закончить последние приготовления. Первых гостей ожидали к обеду - Мормонты, Гловеры и Мандерли добирались издалека. По распоряжению Сансы обустроили покои на третьем и четвёртых этажах, снабдив комнаты всем необходимым. Повара в кухнях трудились, не покладая рук и делали это с искренним удовольствием, не в пример тому, когда здесь владычествовали Болтоны. Конюхи готовили лошадей для прогулок и охоты - отобрали лучших скакунов, заказали новые сёдла, стремена и поводья.

Несколько раз управляющий подходил к Джону с отчётом о проделанной работе, на что тот лишь кивал и отсылал управляющего к сестре.

- Этими вопросами занимается леди Санса, - говорил он коротко.

С Маргери за эти дни он виделся лишь за трапезой. Не признаваясь самому себе, Джон ждал, что она снова заговорит с ним, но этого непроизошло. Маргери не игнорировала, но и не уделяла ему внимания - здоровалась, держалась вежливо, но отстранённо и очень по-светски.

В тот день они снова встретились за завтраком. На Маргери было синее домашнее платье из тонкой шерсти , подхваченное желтым пояском с мягкими кистями. Выглядела она как настоящая северянка.

- Доброе утро, Ваша Милость, - поприветствовала она, - чудесная сегодня погода, не так ли?

- Доброе утро, - Джон выглядел хмурым, чему никто из присутствующих не удивился. - Да, неплохая.

Он считал светские беседы бессмысленными, но выбора не было. На проклятом балу ему волей-неволей придётся общаться с именитыми лордами и их леди.

- Главный зал украсили гербами и ветками остролиста, - сообщила Санса, - знаю, тебе это не интересно, но получилось очень красиво.

- Не сомневаюсь.

Будь на то его воля, он бы снова отправился на замковые стены хотя бы до прибытия первых гостей.

- Слуги уже приготовили тебе одежду, - продолжила Санса, - думаю, она тебе понравится. Во всяком случае, Маргери старалась учесть твои предпочтения.

Он вскинул бровь и удивлённо взглянул на леди Тирелл.

- В Королевской Гавани я шила одежду для брата и мужа, - сказала она, - вот и захотелось чем-то себя занять.

Джон несколько растерялся.

- Благодарю, миледи, - кивнул он, - это очень любезно с вашей стороны.

***

До сего дня атмосфера в замке меньше всего напоминала королевский двор, да и Джон, признаться, не считал себя правителем. Строго говоря, он им и не был. Официально Север по-прежнему находился под юрисдикцией Королевской Гавани, но прибывшим гостям не было до этого никакого дела. Непокорные северяне испокон веков стремились к независимости, и нашли наконец того, кто по их мнению мог её завоевать.

Мандерли, Гловеры, Мормонты и представители других, менее знатных домов, по очереди подходили к сидящему на возвышении Джону, чтобы выказать почтение своему не коронованному королю. Джон благосклонно кивал, отвечал дежурными фразами, но лицо его выдавало мрачную усталость, хотя сам бал ещё даже не начался.

Суровые северные лорды клялись ему в своей преданности, готовые хоть сейчас броситься на вражеские мечи; их степенные леди, сверлили оценивающими взглядами и будто бы между делом представляли своих дочерей, девиц на выданье. Стройные и полные, красивые и не очень, тихие и смелые - каждая на свой лад старалась завладеть расположением Белого Волка.

Санса сидела по правую руку от брата и, наблюдая за попытками девушек, старательно скрывала усмешку. Маргери вместе с Торнмундом и Петиром стояли по левую сторону.

- Занятное зрелище, не так ли? - шепотом спросил Мизинец.

- Скорее, жалкое, - с улыбкой хмыкнула Маргери, провожая взглядом очередную девицу.

Справедливости ради она отметила, что среди них были и весьма недурные собой. Наряды северянок уступали в роскоши, здесь отдавали предпочтение простому крою, а из украшений носили в основном перстни и массивные цепи диковинного плетения. У некоторых на одежде были вышиты фамильные гербы.

Отдавая дань местным традициям, Маргери выбрала темно-фиолетовое платье, расшитое по корсажу золотыми нитями, но глубокий вырез и тонкая золотая цепочка в ниспадающих на плечи волосах, выдавала в ней истинную южанку. Несколько раз она ловила на себе подозрительные взгляды местных красавиц, и неизменно отвечала на них доброжелательной улыбкой.

- Откуда вы, миледи-? - поинтересовалась старшая дочь лорда Таррена, вассала лорда Гловера.

- Из Королевской Гавани, миледи, - Маргери не соврала, но и не сказала всей правды, - меня пригласили Его Величество и леди Санса.

- А ваша семья? - допытывалась любопытная девушка.

- Осталась в Королевской Гавани. (Увы, навсегда).

- Вы бывали в Красном Замке? - спросила девушка, в то время, как Маргери пыталась вспомнить её имя.

- Мне доводилось.

- Там наверное жуть как красиво! - восторженно выдохнула юная леди.

- Совершенно верно, миледи, - Маргери улыбнулась, - ЖУТЬ, как красиво, - и оставив растерянную девушку, направилась к Сансе.

Джон задыхался. Больше всего на свете ему хотелось послать добрую половину гостей в седьмое пекло или, на худой конец, провалиться туда самому лишь бы оказаться подальше отсюда. Интересно, как чувствовал себя отец на подобных сборищах? Джон помнил его величественно сидящим за столом, уверенным и сильным. Он пил и смеялся, осаживал расхрабрившихся подданных, обсуждал военные дела с мужчинами и говорил дежурные комплименты дамам.

- Я помню, как пировал в этом зале с вашим отцом, - сказал лорд Мандерли, - да… Славные то были деньки. Не думал, что снова доживу до них.

- Это была идея моей сестры, - признался Джон, - сам я не мастер организовывать подобное.

- И то верно, - подхватил Мандерли, - я такой же. Не мужское это дело. Если бы не моя жена…, - он махнул рукой, - давно бы уж разорился.

- Вам повезло с супругой.

- Повезло, - согласился Мандерли, - ещё как повезло. А что же вы, Ваша Милость? Не надумали жениться?

- До недавнего времени моё положение не подразумевало женитьбы, - ему всё ещё было непривычно слышать в свой адрес “Ваша Милость”.

- Но теперь-то все изменилось, - продолжал настаивать Мандерли, - вы король, за вами Север, а Северу нужен наследник.

- Надвигается война, а короли нынче мрут как мухи, - парировал Джон, - и участь их наследников, как правило, незавидна.

- Дом Мандерли располагает двумя тысячами мечей, - без тени улыбки сказал старый лорд, - посмотрите туда, Ваша Милость. Видите ту очаровательную юную леди в зеленом платье? Моя дочь Нариса, - сказал он с гордостью. - Я не смею настаивать, но приглядитесь к ней получше. Она умна, красива и умеет вести хозяйство.

- Вы воспитали достойную дочь, лорд Мандерли. Благодарю за ваше предложение и обещаю, что подумаю над ним.

Прежде, чем Джон успел уйти от щекотливой темы, леди Нариса и её мать уже стояли перед ним.

- Добрый вечер, Ваша Милость, - светловолосая, с прозрачной, как лёд кожей Нариса учтиво поклонилась, - позвольте поблагодарить вас от имени нашей семьи за оказанную честь.

- Ну, что вы, не стоит, - отмахнулся Джон и огляделся по сторонам в поисках лазейки для побега.

Заиграла музыка.

- Бранль! (1) - воскликнула Нариса, - как я люблю этот танец!

Теперь, по правилам этикета, Джону не оставалось ничего другого кроме как пригласить её. Боги, если бы он ещё умел…

“Ну, всё. С меня хватит. Никаких балов в течение года. Нет, двух. Вообще никогда!”

Хорошенькую Нарису ничуть не волновало то, что её партнёр не умеет танцевать и периодически наступает ей ноги или путается в собственных. Она смотрела на Джона огромными голубыми глазами и нежно улыбалась. Танец подразумевал минимум телесного контакта, и когда их руки соприкасались, Нариса будто бы невзначай легонько поглаживала его кончиками пальцев. Вдруг совсем рядом мелькнуло фиолетовое платье, и Джон увидел Маргери. Её партнёром был сир Давос, вдруг удивительно помолодевший рядом со своей очаровательной дамой.

- Благодарю за танец, милорд, - сладко выдохнула Нариса, когда музыка остановилась.

Джон ответил заученной фразой и неосознанно огляделся, но фиолетовое платье уже потерялось в пёстрой толпе. В зале было душно, голоса сливались в нестройный гул, а томные взгляды молодых (и не очень) леди вызывали желание удрать на одну из замковых стен.

- Вы, должно быть, компаньонка леди Сансы?

От Нарисы не укрылось то, как Джон наблюдал за Маргери, и девушке захотелось её уколоть.

- О, нет! - Маргери рассмеялась. Давненько она не участвовала в словесном поединке. Пришла пора хорошенько размяться, - мы с лордом Сноу давние друзья.

Нариса растерянно захлопала глазами.

- Друзья? - переспросила она таким голосом, будто речь шла о чем-то таинственном и даже неприличном.

- Очень давние и добрые друзья, - подтвердила Маргери, - и мне кажется, - она доверительно наклонилась к девушке, - мне кажется, что вы ему понравились.

- Правда? - с надеждой переспросила та, забыв о намерении стереть соперницу в порошок.

- Уж, поверьте мне, миледи! Я хорошо знаю Джона, - Маргери намеренно назвала его по имени, подчёркивая тем самым их близкое знакомство, - но он такой нерешительный!

-Да… - протянула Нариса и посмотрела туда, где в компании Давоса и её отца стоял Джон, - я заметила. И что же мне делать?

Маргери покровительственно улыбнулась.

- Доверьтесь мне, миледи.

- Не к добру это, - покачала головой Санса, когда увидела Маргери под руку с Нарисой.

- Оставьте их, - мягко прошелестел Петир. - Не окажите ли честь выпить со мной вина?

- А потом вы снова попытаетесь меня поцеловать? - хмыкнула она.

- Только если вам будет угодно, - с той же улыбкой ответил Мизинец.

- Будь вы хоть вполовину столь же благородны, сколь самовлюбленны, я бы, может, и подумала над вашим предложением, - Санса была очень довольна своим ответом.

- Хорошо, - миролюбиво согласился Бейлиш, - но уж от танца-то вы не откажетесь?

- Увы, похоже, это единственный способ от вас отделаться, - вздохнула она, хотя было видно, что ей льстят ухаживания Мизинца.

Они вышли в центр зала и растворились среди других танцующих пар. Петир вел её легко и уверенно, его руки держали крепко, не позволяя, однако, лишнего. И всё же Санса кожей чувствовала исходившее от него напряжение.

- Почему вы не верите, что я люблю вас?

- Потому что вы неспособны на это чувство, лорд Бейлиш, - она равнодушно пожала плечами.

- Что мне сделать, чтобы ты поверила мне?..

- Ничего. Я не верю тому, кто всадил в меня нож. Раны, знаете ли, долго заживают.

Уже давно стемнело, и праздник был в самом разгаре. Вино развязало языки, а танцы и музыка распалили кровь. Весёлая, раскрасневшаяся Фрида беззаботно смеялась над грубоватыми шутками Торнмунда, всё-таки согласившегося надеть “нормальную” одежду. Молчаливо пила своё вино Мелисандра, наблюдая за происходящим из-под полуприкрытых век. Непривычно весёлый Давос уже который раз приглашал Маргери танцевать и клялся, что будь он лет на двадцать моложе, непременно взял бы её в жёны на следующий день.

- Где же Джон? - Санса огляделась в поисках брата.

- Я видела, их с леди Нарисой в галерее, - сказала Маргери, усаживаясь за стол, - кажется, она хотела сказать ему что-то важное.

Санса мысленно схватилась за голову.

- Что ты ей сказала?

- Я? - удивлённо переспросила Маргери так, что даже инквизитор не заподозрил бы подвоха в этих голубых глазах, - мы чудесно побеседовали, только и всего. Нариса приняла меня за твою компаньонку, представляешь? -Маргери засмеялась.

Боги, боги, подумала Санса, такого леди Тирелл не оставит безнаказанным.

История получила продолжение через несколько минут. Счастливая, сияющая Нариса впорхнула в зал и подбежала к Маргери.

-Миледи! - воскликнула она и от избытка чувств обняла новую знакомую, - я перед вами в неоплатном долгу!

- Ну, что вы, миледи! Всегда приятно помочь такой благородной даме, - улыбнулась она, - как всё прошло?

- Прекрасно! - Нариса буквально светилась, - мне кажется, я ему понравилась!

- Уверена, что так оно и есть, моя дорогая.

Спеша сообщить эту новость своим отцу и леди-матери, Нариса убежала. Не успела Санса спросить, что, собственно, всё это значит, как в зал вошёл Джон. Выглядел он неважно.

- Седьмое Пекло! - тихо выругался он.

- Что произошло? - Санса понимала, что, кажется, и без того знает ответ.

Со слов брата она узнала следующее. Шустрая Нариса подловила Джона, когда он ненадолго остался в одиночестве, и попросила устроить “небольшую экскурсию” по замку. Леди Мандерли проявила недюжинную настойчивость (не без помощи Маргери, как догадалась Санса), и Джону волей-неволей пришлось согласиться. В течение следующего часа они ходили по тёмным галереям Винтерфелла. Леди Нариса недвусмысленно держала его за руку, щебеча что-то про боязнь темноты и при каждом шорохе не упускала возможности прижаться покрепче.

- Надеюсь, ты не наделал глупостей? - серьёзно спросила Санса.

- Издеваешься? - вытаращился на неё Джон, - её лорд-отец только этого и ждёт, - он перевёл дух как после изнурительной погони, - хватит с меня этого бала.

- И всё-таки она очень красива, не так ли? - хитро спросила Маргери.

Санса закатила глаза.

- Угу, - мрачно кивнул Джон, - только от неё чесноком разит, будто целую миску съела.

“Тоже твоя работа?” читалось в глазах Сансы, но Маргери лишь пожала плечами.

Интересно, что бы он сделал, если бы узнал, по чьей милости отправился на прогулку с леди Нарисой, думала девушка.

- Не переживайте, Ваша Милость, - успокоила Маргери, - бал уже подходит к концу.

- Не называйте меня так, - попросил Джон.

Через час или около того, гости начали расходиться по комнатам. Джону пришлось остаться до конца и попрощаться со всеми.

- Я, должно быть, выглядел как идиот, - усмехнулся Джон, когда вместе с Маргери возвращался к себе.

- Совсем чуть-чуть, - ответила она, - но кое-кому нравится ваша северная неуклюжесть. В хорошем смысле, разумеется.

Он так и не понял, оскорбила его Маргери или похвалила.

За углом раздались стремительно приближающиеся шаги и подвыпившие голоса.

- Нариса и мамаша… - простонал Джон, но прежде, чем Мандерли свернули в галерею, Маргери схватила его за рукав дублета и оттащила в узкую нишу меж двумя колоннами.

- Ни звука! - шикнула она.

- Я был братом Ночного Дозора и знаю, как сидеть в засаде, - так же прошипел он.

Давным-давно здесь находилась каменная статуя, изображающая меч, и места для двоих взрослых людей было явно маловато. Они стояли, прижимаясь друг к другу, а шаги и голоса всё приближались.

- Перестань ерзать, - прошипел Джон, когда Маргери в очередной раз вжалась грудью в его грудь.

- Мне тяжело дышать, - пожаловалась она и снова толкнулась. На этот раз бёдрами.

Джон стиснул зубы.

Нариса и леди-мать остановились всего в паре-тройке футов от ниши. Дамы, судя по всему, заблудились.

Маргери тяжело дышала, и Джон чувствовал, как вздымается её грудь под тугим корсажем платья. Он попытался отодвинуться на сколько возможно, но лишь ударился затылком о стену.

- Что это было? - леди Мандерли вскинула голову и подслеповато заморгала, - ты слышала, Нариса?

Маргери беззвучно хихикнула, но Джон тотчас же закрыл ей рот ладонью. Каблучки её туфель шаркнули по полу.

Очевидно, старые боги всё-таки вняли его молитвам, потому как через минуту Нариса и её мать все же развернулись и зашагали в обратном направлении.

- Это не смешно, - рявкнул он, когда они выбрались из “укрытия”, - из-за тебя нас могли увидеть.

- А зачем ты трогал меня за ногу? - хихикнула Маргери.

- Я тебя не трогал! - Джон выкрикнул это громче, чем собирался. Гулкое эхо разнеслось по коридору, - некуда было девать руку, - уже тише пояснил он.

- Но ты же не станешь отрицать, что это было весело?

“И приятно”, добавила мысленно, вспомнив, как он заволновался, когда она потерлась об него.

- Идём, привожу тебя до твоей комнаты, - пробормотал Джон и, не дожидаясь ответа, зашагал к выходу из галереи.

***

Маргери была собой довольна. Ловко поставила Нарису в неудобное положение, не навредив при этом дипломатии. Лорд Мандерли без сомнения пребывал в восторге, уверенный, что его красавица дочь приглянулась Королю Севера.

Она улыбнулась собственному отражению, убрала в ящик комода черепаховый гребень и небрежным жестом откинула волосы за спину.

Фрида с дочерью уже спали, и комнаты погрузились в звенящую тишину. Утром надо написать бабушке и сообщить, что пока всё идёт по плану. Медленно, по тонкому льду, но идёт. Тут Маргери вспомнила, что Санса приглашала её к себе по окончании бала. Юной леди Старк, как и ей самой, иногда не спалось по ночам.

Маргери накинула свой любимый бархатный халат, захватила с каменной полки свечу и тихонько выскользнула за дверь.

***

Мрак всё теснее смыкался вокруг него. Где-то далеко, едва заметный, мерцал тусклый свет. Проваливаясь в снег, Джон шагал вперёд, но спасительный огонёк оставался недосягаем. Вдруг он вспыхнул и померк. Темнота окутала Джона со всех сторон, обняла липкими, холодными щупальцами.

- Скажи моей матери, что я погиб в бою с Одичалыми.

- Ты предал нас, предал Дозор.

- Ты был мёртв. Ты не должен быть здесь.

- Будь у меня выбор, я бы сделал это ещё раз.

Голоса звучали у него в голове, наслаивались один на другой, шептали, шептали…

“Замолчите!” Джон закричал, но не услышал собственного голоса. ” Пожалуйста!” Боги свидетели, он не хотел казнить их. Он делал то, что должен. Джон рухнул наземь, закрыл глаза, но лица не уходили. Они никогда не оставят его в покое. “Предатель! Предатель! Убийца!”

Он резко дернулся, и всё исчезло. Не было ни снега, ни ночного леса, ни мёртвых братьев. Джон вымученно вздохнул и откинул голову на спинку деревянной кадушки. Вода давно остыла и теперь холодила кожу. Он зябко поежился. С болезненным стоном поднялся, вылез из кадушки и упёрся ладонями в каминную полку.

- Проклятье! - злобный крик отчаяния вырвался у него из груди.

Джон что было сил ударил кулаком по стене и взвыл от боли. Несколько секунд он стоял, глядя перед собой, и вдруг разрыдался. Зло, безнадёжно. Оскалившись как загнанный зверь, схватил медный подсвечник и запустил в стену.

“Я делал то, что должен. Отец поступил бы также”. Он опустился на пол и закрыл лицо руками. Промерзший камень обдал холодом его обнажённое, беззащитное тело , но Джону было плевать. Он плакал. Потерянный, разбитый и одинокий.

Он не знал, сколько времени просидел в таком положении. Его трясло от холода, но вставать не было ни сил, ни желания. Привалившись лбом к неровной поверхности стены, Джон глядел прямо перед собой и видел перекошенные посмертными гримасами лица и мёртвые пустые глаза.

-Джон!

Он резко подскочил и обернулся. В дверях его комнаты стояла Маргери.

Комментарий к Глава 7. Тени

(1) Бранль - европейский средневековый танец, но в данном случае несколько отличается от оригинального. Если в классическом бранле, участники, как правило, меняются партнерами, в данной вариации такого нет.

========== Глава 8. Ставки сделаны ==========

Маргери растерялась, но лишь на мгновение. Проскользнув в комнату, она захлопнула за собой дверь и подбежала к сидящему на полу Джону.

- Вставай! – она кое-как поставила его на ноги.

Джон был настолько шокирован её появлением, что не сопротивлялся - только стоял, пошатываясь, трясся от холода и неуклюже пытался прикрыться.

- Что же ты творишь?! – шипела Маргери, волоча его к кровати, - хочешь заработать лихорадку?

Она уложила его на постель, укрыла одеялом и набросила сверху меховую шкуру.

- Что ты здесь делаешь? – от холода у него зуб на зуб не попадал.

Только сейчас, оказавшись под тёплым одеялом, он понял, что промёрз до костей. Джона колотило, и остановить эту дрожь он не мог.

Маргери не ответила, и вместо этого подошла к камину, перемешала кочергой угли и добавила пару новых поленьев.

- У тебя здесь эль имеется? – спросила она деловито.

Всё так же стуча зубами, Джон кивнул в сторону каминной полки, где стоял кувшин с напитком.

Не говоря ни слова, Маргери наполнила кружку и пару-тройку минут держала её над огнём, зацепив кованым ухватом. Наконец, когда над содержимым заклубился пар, она обернула её полотенцем и протянула Джону.

- Пей.

Горячий напиток обжёг горло и вместе с тем разлил по телу умиротворяющее тепло, но дрожь от этого только усилилась.

- Спасибо, - Джон закашлялся и поставил кружку на тумбу.

- Есть смысл спрашивать, что произошло? – Маргери присела на край и осторожно коснулась его плеча. Ледяное.

- Я упал.

- И ударился так сильно, что не смог встать на ноги? – ухмыльнулась она, - либо придумай что-нибудь получше, либо просто скажи, что не хочешь это обсуждать.

Джон хотел, но не мог. Санса говорит, нельзя держать боль внутри, иначе она разъест изнутри как яд. Будет убивать медленно и мучительно.

- Что бы ты сделала с теми, кто предал тебя? – спросил он.

- Зависит от того, как далеко зашло это предательство, - ответила Маргери.

- С теми, кто убил тебя, - уточнил Джон.

- Ты поступал так, как считал нужным, - Маргери снова протянула ему кружку, - пей, тебе нужно согреться.

Горячий эль мог унять лихорадку, но ему было не под силу развеять тот смертельный холод, что сковал душу Джона.

- Я вижу их лица во сне, - Джон уже не смотрел на неё, его взгляд устремился в пустоту, - каждую ночь. Слышу их голоса. А когда пытаюсь заснуть, мне кажется, что они стоят у моей постели.

Он не знал, зачем говорил ей всё это, но оставаться один на один со своими страхами и дальше Джон не мог.

- А если бы они были живы, а ты нет? – Маргери придвинулась ближе и заглянула ему в глаза. - Как думаешь, они чувствовали бы то же самое? Скажи, Джон, мучила бы их совесть?

- Неважное у тебя утешение, - он грустно усмехнулся.

- Это не утешение, - Маргери получше укрыла его одеялом. - Меня там не было, и не мне судить тебя, Джон Сноу. Но разве убийство лорда-командующего можно оставить безнаказанным? Разве ты сделал что-то дурное?

- Я убил своих братьев, - он вздрогнул, произнеся это вслух. Прозвучало ещё страшнее, чем в его голове.

- И спас несколько тысяч мужчин, женщин, детей и стариков. Ты открыл тоннель Одичалым, потому что считал, что так правильно. Потому что считал, что они должны жить. И они живут. Живут благодаря тебе. Дочерям Тормунда десять и четырнадцать, они славные девочки и вырастут настоящими красавицами. Где бы они были сейчас, если бы не ты?

- Думаешь, я не понимаю этого? – Джон поднял на неё глаза. – Но и с тем, что сделал, я примириться не могу.

Несколько бесконечно долгих секунд она смотрела на него и вдруг крепко обняла.

- Сможешь, - прошептала Маргери, - ты всё сможешь, Джон Сноу.

Он уткнулся ей в грудь и стиснул зубы. Джон уже и не помнил, когда в последний раз кто-то так прижимал его к себе. Тонкие пальцы Маргери поглаживали его спину, зарывались в растрёпанные волосы, она шептала что-то ласковое и баюкала его как ребёнка. Джон подумал, что верно выглядит сейчас как расклеившийся нытик, но не мог заставить себя отстраниться. Слишком приятным и необходимым было сейчас это ощущение.

- Я тоже иногда плачу, - тихо сказала Маргери, - это не стыдно. Отворачиваюсь к стене, утыкаюсь носом в подушку и плачу, когда Фрида с Рутой засыпают. Знаю, что Лорас плакал в одиночной камере. А ведь он был очень сильным и благородным, несмотря на то, что… – Маргери осеклась, - в общем, это уже не важно.

- Утром я буду в порядке, - пообещал Джон, - а тебе лучше вернуться к себе. Уже поздно.

- Если хочешь, я могу побыть с тобой ещё немного, - улыбнулась она.

Теперь, когда Джон немного согрелся, то увидел происходящее в другом свете. И обнимать Маргери оказалось удивительно приятно. Она была тёплая, упругая и от неё пахло цветочным мылом.

Прежде, чем Джон успел ответить, Маргери, не расцепляя объятий, осторожно улеглась рядом, но под одеяло забираться не стала.

- Так лучше? – спросила она.

- Зачем ты делаешь это? – Джон заворочался, когда её ладонь скользнула под одеяло и легла на его плечо.

- Всем нам нужно чьё-то тепло, - Маргери пожала плечами и устроилась поудобнее, - зима уже пришла, ты сам сказал, - Джон не видел её лица, но готов был поклясться, что она улыбнулась.

Последний раз он засыпал в женских объятиях, когда жил среди одичалых. Тёплое дыхание Маргери на его груди, воскресило в памяти старые воспоминания. Теперь, казалось, что всё это случилось с ним в прошлой жизни. Хотя… если подумать, так оно и было. Джон закрыл глаза, и на миг ему почудилось, будто это Игритт прижимается к нему. Казалось, ещё чуть-чуть, и он услышит знакомое насмешливое “ничего ты не знаешь, Джон Сноу”.

- Спокойной ночи, - тихий голос Маргери прогнал призраков прошлого, - сегодня ни один кошмар тебя не достанет.

Мерное потрескивание дров в камине убаюкивало, и через какое-то время она и сама провалилась в чуткую дрёму, а когда открыла глаза, за окном уже обозначилась тонкая полоса рассвета.

Осторожно выкрутившись из объятий Джона, Маргери на цыпочках дошла до двери, но в последний момент вернулась, получше укрыла его одеялом, и только потом бесшумно выскользнула в коридор.

Фрида с дочерью ещё спали, и Маргери, никем не замеченная вернулась к себе в постель. Она забралась под одеяло, устроилась поудобнее, но сон не шёл. Заходя в спальню к Джону, она никак не ожидала увидеть того, что увидела. Она всего лишь делала то, что должна. То, чего хотели от неё бабушка и Петир. Что ж, ситуация сыграла ей на руку, по крайней мере, думала Маргери, ей удалось завладеть доверием Джона, вот только… рассказывать об этом бабушке, а уж, тем более, Мизинцу совсем не хотелось. “Я просто напишу, что мы очень душевно поговорили”, решила она.

***

Завтрак накрыли позже обычного. Большая часть гостей отсыпалась после вчерашних возлияний, и к столу спустились лишь ближе к обеду.

Столкнувшись с Джоном в гостиной, Маргери улыбнулась ему краешками губ.

- Доброе утро, милорд, - и уже тише добавила, - надеюсь, я не разбудила вас, когда уходила?

Джон покачал головой и тут же огляделся, боясь, что кто-то может их услышать.

- Нет, - ответил он, - у тебя найдется минутка?

- Ты так хочешь остаться со мной наедине или просто удираешь от неё? – Маргери кивнула в сторону приближающейся Нарисы.

- Я хочу поговорить. Через четверть часа в старой библиотеке.

Маргери кивнула.

Когда она явилась, Джон уже ждал её. Он расхаживал вдоль стеллажа, сцепив руки за спиной, и выглядел напряжённым. Маргери притворила за собой дверь и подошла к нему.

- О чём ты хотел поговорить? – спросила она, хотя и без того прекрасно знала ответ.

- Насчёт прошлой ночи, - было видно, что ему нелегко даётся этот разговор. – Пожалуйста, не говори никому.

- Я умею хранить чужие тайны, Джон, но ты, - она приблизилась ещё на один шаг, - должен найти в себе силы перевернуть страницу. Что сделано, то сделано.

- Я хотел сказать ещё кое-что, - он осторожно коснулся её руки, и Маргери в ответ легонько сжала его пальцы, - хотел поблагодарить тебя.

- Я не сделала ничего особенного, - она немного растеряно пожала плечами, - к тому же… мне и самой спокойнее, когда ты рядом. Ты хороший человек, Джон.

Он крепче сжал её ладонь и неосознанно потянулся навстречу. Её прозрачные голубые глаза вдруг потемнели, а на вечно бледном лице обозначился лёгкий румянец. Падающий сквозь мутное окно свет, путался в её волосах, и казалось, будто они светятся изнутри.

- Я рад, что ты здесь, - сказал Джон, но тут же осёкся, вспомнив, при каких обстоятельствах Маргери оказалась в Винтерфелле. – Прости, я не то имел в виду…

- Всё хорошо, - мягко сказала она. – Я тебя поняла.

Ему захотелось продлить этот момент, остаться здесь подольше, но там, за дверями ждали дела и гости, к тому же его долгое отсутствие могли счесть дурным тоном.

- И свалилась же мне на голову эта власть, - усмехнулся Джон, разглядывая обстановку, точно всё ещё не мог осознать, что он здесь полноправный хозяин.

- Другие бы на твоём месте не раздумывая отдали бы за такое полжизни, - улыбнулась Маргери. – Ты скоро привыкнешь. К тому же… кто, если не ты, изменит к лучшему жизнь северян?

- Санса такая же хозяйка Винтерфелла, как и я, - напомнил он.

- Да, но, скоро ей придётся выйти замуж и начать собственную жизнь, - Маргери пожала плечами. – Пройдёт время, воспоминания о Рамси затрутся, и ей захочется создать собственную семью. Это естественно для любой женщины.

- И для тебя?

- Мне как-то не очень везло с мужьями, - пошутила Маргери, - но теперь я последняя из Тиреллов, впрочем… я пока не думаю об этом.

***

После завтрака решено было отправиться на конную прогулку. Джон помнил, что при отце подобные развлечения устраивали регулярно, но он в них, как правило, не участвовал. Леди Кейтилин не считала приемлемым присутствие бастарда на глазах у гостей, а Нед в таких случаях сохранял нейтралитет, не желая занимать ту или иную сторону.

Мог ли тогда Эддард Старк вообразить себе, что настанет день, когда его бастард займёт место хозяина Винтерфелла. А леди Кейтилин? Что бы сказала она? Джон понимал, что нет смысла думать об этом, они мертвы, и он уже никогда не узнает, что бы они сказали, увидев всё это. Он даже не знал, есть ли жизнь за той гранью.

Зато северные лорды не видели в происходящем ничего противоестественного – в этих землях люди шли не за титулами, но за доблестью и силой, и они нашли своего предводителя. К Джону обращались так же, как когда-то к лорду Эддарду, смотрели на него с тем же уважением, и готовы были идти за ним, как когда-то пошли за Роббом Старком.

Ближе к вечеру, когда большая часть гостей замёрзла и проголодалась, сделали привал. Слуги развели костёр, на котором поджаривался подстреленный лордом Гловером олень; бойко сновали трое виночерпиев, подливая разогретое вино в стремительно пустеющие кубки; громко смеялись и переговаривались меж собой мужчины, сплетничали дамы… Маргери и Санса проводили время в обществе Нарисы и Делики, младшей дочери лорда Таррена. Юная леди Мандерли заговорщицким шёпотом хвасталась, что провела добрую половину дня в обществе Джона и то и дело мечтательно вздыхала.

- У вас найдётся минутка?

Маргери обернулась. Рядом с ней стоял Петир, в своей обычной манере подошедший бесшумно и незаметно.

- Конечно.

Она извинилась перед девушками, и вместе с Бейлишем отошла в сторонку.

- Как идут наши дела? – спросил он.

- Хорошо, - ответила Маргери. – Я сделала всё, как планировалось, и мы с лордом Сноу очень душевно побеседовали.

- Хорошо. Очень хорошо! - воскликнул Бейлиш. - Вы знаете, как оказаться в нужное время в нужном месте, леди Тирелл.

В ответ Маргери улыбнулась, но её улыбка не была столь восторженной. Она как всегда держалась “себе на уме”.

- Расскажите же мне всё. Я должен знать подробности.

Но Маргери лишь покачала головой.

- Не сейчас. Ещё не время.

Это прозвучало как “я не хочу делиться с Вами. Не лезьте не в своё дело”. Мизинец, впрочем, не стал настаивать.

- Уверен, вы знаете, что делать.

Маргери знала. С того самого момента, как она прочла письмо бабушки, план действий сложился у неё в голове точно мозаика. Рациональный подход и точный расчёт – старые добрые тактики, что уже несколько раз приводили её к желанной цели. “Если тебе не суждено стать королевой Вестероса, значит, ты станешь королевой Севера”, Маргери дословно помнила эти строки. Что ж… учитывая, что первый супруг предпочитал проводить ночи с её братом, второй оказался садистом извращенцем, а третий при всей своей доброте не сумел защитить, Джон Сноу был идеальным вариантом. За ним идут, ему верят, а Север вот-вот получит независимость. И пусть Джон бастард, ничего не смыслящий в политике, уж она-то сможет направить его таланты в нужное русло. Ведь, как известно, за всяким великим мужчиной стоит не менее великая женщина. Она сделает Джона счастливым, а он сделает её королевой.

- Надеюсь, вы помните, что я тоже рассчитываю получить своё? – мягко напомнил Петир.

- Разумеется, я помню, лорд Бейлиш, - с долей раздражения ответила Маргери. – Не волнуйтесь. Я сумею склонить леди Сансу на вашу сторону.

- Во имя Семерых! – воскликнул он, - она уже и так на моей стороне, и весьма неумело это скрывает, а вот её брат… держу пари он горит желанием отрубить мне голову.

- Ну, согласитесь, сложно винить его за это, - Маргери усмехнулась. – Но я смогу переменить ситуацию в вашу пользу.

- Не сомневаюсь, - Бейлиш улыбнулся и взял её за руку. В ответ Маргери неожиданно крепко сжала его пальцы.

- Но зарубите себе на носу, милорд, - шёпотом сказала она, - если вы хоть раз обидите леди Сансу, клянусь всеми богами, я сживу вас со свету.

Она хотела уйти, но теперь настал черед Мизинца “сжимать хватку”.

- Тогда и вы кое-что зарубите себе на носу, леди Маргери, - процедил он, стиснув её запястье, - я никогда не причиню ей вреда, а всё, что я сделал…

- Если вы сейчас же не отпустите меня, - прошипела Маргери, - желание лорда Сноу наконец осуществится.

- Я вам не враг, - повторил Петир, - и если бы я хотел вашей смерти, вы бы не добрались до Винтерфелла живой, - он отпустил её руку. – Простите, если сделал вам больно.

- Санса права, - Маргери покачала головой, - вы улыбаетесь в глаза, а через минуту втыкаете нож в спину.

- Иногда чтобы спасти человека, нужно причинить ему боль, - заметил Петир.

- Вы ведь не любите её.

- Как и вы Джона, - сказал он спокойно. – И это хорошо. Любовь делает человека слабым. Помните это, леди Маргери.

Сказав это, Бейлиш склонился, мягко поцеловал её затянутую в кожаную перчатку руку и удалился.

========== Глава 9. Будь, что будет ==========

В замок возвратились глубоко затемно. К своему удивлению Маргери нисколько не замёрзла, хотя за стенами Винтерфелла холод стоял жуткий. Южанка, рождённая в залитом солнцем Хайгардене, она привыкла к теплу и свету, мороз пугал её, но, северяне, очевидно, знали как шить добротную одежду, спасающую от стужи. Отороченный мехом плащ, что подарила ей Санса, надёжно хранил тепло, оберегал от ветра и холода.

- Северный климат вам к лицу госпожа, - улыбнулась Фрида, помогая ей снять запорошенную снегом одежду.

- Да, - согласилась Маргери, улыбаясь собственным мыслям, - пожалуй, я бы даже могла остаться здесь навсегда.

- Хорошо бы, - мечтательно протянула служанка, - представляете, как было бы здорово, станьте вы женой лорда Сноу!

- Лишнего болтаешь, - резко одёрнула Маргери, - лучше приготовь мне платье для ужина.

Маргери, снисходительно улыбаясь, наблюдала за тем, как юная Нариса почти в открытую флиртует с Джоном. Половина дела сделана. Если поначалу дочь лорда Мандерли могла представлять угрозу, пусть и теоретическую, то теперь, когда она “задушила” Джона своей симпатией, опасность миновала. Главный же бой, однако, ждал впереди. Маргери понимала, что, сейчас надо быть особенно деликатной и осторожной. Джон был не из тех, кто легко поддаётся влиянию – не таким, как Джоффри, Томмен или Ренли. С самого первого дня в Винтерфелле Маргери наблюдала за ним, изучала, присматривалась… Джон боялся женщин. От девушки из Вольного Народа Маргери узнала, что у него была связь с одной из них, и Джон любил её, но история закончилась печально – девушка погибла. “Вот ещё одно доказательство, что от любви ничего хорошего не дождёшься”, думала Маргери. Игритт мертва, и ничто её больше не волнует, а Джон здесь, одинокий и страдающий.

Она хорошо помнила свои чувства, когда узнала о смерти Ренли. Помнила, потому что их не было. Младший Баратеон был хорош собой, добр к ней, и тот факт, что он спал с её братом, не сильно тревожил Маргери. Она даже не чувствовала себя униженной. У них была общая цель, они были партнёрами и шли к намеченной цели. Но потом случилась накладка, и компаньон вышел из игры. Маргери огорчилась, но не более. Ей было жаль Ренли, но если делец по ряду причин теряет своего компаньона, он отравляется на поиски нового. И Маргери нашла Джоффри. О! Как она ненавидела его! Но, слава богам, их сотрудничество длилось недолго (спасибо бабушке и интригану Мизинцу) – Маргери поднялась ещё на одну ступень и наконец…

Вспоминать о последнем муже она не хотела. Томмен, её милый Томмен. И пусть Маргери не любила его как мужчину, он был по-своему дорог ей. Узнав о его смерти, она проплакала целую ночь, а её ненависть к Серсее всколыхнулась с удвоенной силой. “Не люби никого, кроме своих детей” однажды сказала ей королева-мать, и что теперь? Что чувствует Серсея, сидя на Железном Троне и зная, что жаждой мести погубила сына, ради которого готова была уничтожить любого?

Робб Старк был Королём Севера, одерживал одну победу за другой, но поддался зову сердца, и чем всё кончилось? Лишился жизни сам, приведя к гибели мать с беременной женой. Ради чего?

Вот она, любовь. Самая сильная, самая разрушительная и беспощадная стихия на свете. Дар богов, цена за который так велика. Короткие мгновения счастья, за которыми неизбежно следует расплата. Любовь дурманит разум и лишает способности принимать взвешенные решения. Посадите на коня пьяного вдрызг командира, чтобы он повёл за собой армию. Каков будет результат?

Нет, Маргери желала иного. И лучше уж примириться с нелюбимым, но сохранить трезвый рассудок. Счастливые браки строятся на партнёрских отношениях, взаимном уважении и стремлении к общей цели. Она позволит себя любить.

Встретившись взглядом с Джоном, Маргери улыбнулась. Это будет нелегко, но она справится. Потому что всегда справлялась. К бастарду нужен особый подход, но теперь она точно знала что делать, и на какие рычаги давить. Ему плохо, он несчастен, и это играет ей на руку. Она поможет ему избавиться от демонов прошлого, и сделает всё, чтобы у Джона не осталось сомнений - она нужна ему.

***

Они проводили вместе всё больше времени. Маргери будто бы случайно то и дело оказывалась рядом – гуляя с Сансой, она как бы между делом предлагала пройтись по замковым стенам; после ужина они сталкивались в коридоре, галерее или на балконе. Она не проявляла открытого кокетства как Нариса, но всякий раз была улыбчива и доброжелательна, к тому же теперь она знала его тайну.

Очень скоро Маргери представился случай подобраться к нему поближе. Идея вспыхнула неожиданно и совершенно случайно – в то утро она прогуливалась в одиночестве, обследуя места замковый парк, и, не доходя до богорощи, свернула вправо. Узкая тропинка вела на небольшую поляну и, прежде чем, Маргери вынырнула из заснеженных кустов, услышала характерный свист. Звук был ей хорошо знаком. Улыбнувшись, Маргери притаилась за усыпанными снегом ветками.

Лезвие меча со свистом рассекало воздух, раз за разом нанося точные короткие удары. Ни капли сомнения, ни одного лишнего движения. Он и его меч были одним целым. Джон остановился, перевёл дыхание и, развернувшись, нанёс удар сбоку. Начищенная сталь блеснула на солнце и устремилась вверх, блокируя невидимую атаку. Два осторожных шага вперёд и снова удар, на этот раз слева.

Маргери стояла, затаив дыхание. Увиденное настолько захватило её, что в какой-то момент она, потеряв бдительность, неосторожно хрустнула веткой. Джон замер и повернулся в её сторону. Скрываться и дальше не имело смысла.

- Это я, - Маргери вышла из своего “укрытия”, - извини, что помешала, - она виновато улыбнулась, - загляделась.

Джон явно смутился.

- Всё в порядке, - пробормотал он, - я уже и так собирался уходить, - Джон посмотрел наверх, - скоро стемнеет.

- Ты отлично управляешься с мечом, - похвалила Маргери, когда они возвращались в замок, - и, кажется, Давос был прав, когда назвал тебя одним из лучших мечников в Вестеросе.

- Он преувеличивает, - отмахнулся Джон.

Маргери не стала спорить.

- Это прозвучит глупо, - сказала она, - но не мог бы ты… хм… дать мне несколько уроков?

Джон остановился и удивлённо посмотрел на неё.

- Устала от книг и вышивания? – он усмехнулся.

- Когда ты последний раз видел меня с иглой и пяльцами? – в свою очередь спросила Маргери. – Я, конечно, не Бриенна Тарт, но мне всегда нравилось оружие. – Она улыбнулась, - я даже немного умею стрелять из арбалета, - Маргери хихикнула, - правда, не очень метко.

- И кто же тебя научил?

- Да так… – она решила, что сейчас не стоит вспоминать о Джоффри,- это в общем-то и не важно. Ну, так что? Возьмёшь ученицу?

Судя по его лицу, Джон был не в восторге от этой идеи.

- Не забывай – ты мне должен, - напомнила Маргери, - кто две недели спасал тебя от Нарисы?

- Не думаю, что тебе пригодятся мои уроки, - он всё ещё не оставлял попыток отвертеться.

- Точно также, как не пригодилась игра на арфе, которой меня мучили с шести лет, - заметила Маргери, - в наше время женщины должны делать столько бессмысленных вещей… И уж ты, как никто другой должен знать, что умение держать мечникогда не бывает лишним.

- Будет тяжело, - предостерёг Джон, - и больно. А ещё мозоли заработаешь.

- Как только надоест – оставлю тебя в покое, - пообещала Маргери и, взяв его под руку, умоляюще посмотрела в глаза.

И Джон сдался. Не потому, что захотел, а потому, что ощущение её тёплых пальцев на запястье оказалось слишком приятным и оттого пугающим.

- Ну, хорошо, хорошо… – он торопливо отвёл взгляд, - но учти – я тебя предупреждал.

***

В тот же вечер Джон распорядился изготовить два деревянных меча и намеренно велел плотнику сделать их потяжелее, чтобы Маргери поняла, во что ввязалась и побыстрее забросила эту идею.

Через три дня устроили первое занятие. С первыми лучами солнца, сонная и голодная, Маргери, отчаянно зевая, плелась вслед за Джоном. Штаны и дублет, Фрида ей сшить ещё не успела, и Маргери одела длинное шерстяное платье. Не самая подходящая одежда для уроков фехтования, но, как она подозревала, именно на это Джон и рассчитывал. “Не дождёшься”, думала она, проваливаясь в глубокий снег, но уже сейчас её решимость медленно покидала её. Маргери мысленно отругала себя и стиснула зубы.

- Готова? – спросил Джон, когда они вышли на поляну.

Маргери хмуро кивнула.

Он скинул плащ и небрежно повесил её на ветку дерева. Маргери последовала его примеру. Морозный воздух тотчас забрался под платье и обнял тело ледяными щупальцами. Она зябко поежилась.

…За следующий час Маргери узнала для себя много нового и познавательного. Например, то, откуда у неё растут руки и где находятся глаза. Пальцы онемели, а мышцы в плечах отзывались вялой тянущей болью. И это при том, что Джон всего лишь объяснял ей как правильно держать меч… “Правильно” оказалось жутко неудобным, и Маргери совершенно искренне недоумевала, почему нельзя держать как-то по-другому и не выкручивать запястья под невесть каким углом.

Маргери шипела, стискивала зубы, но молчала. Джон, очевидно, рассчитывал на то, что в какой-то момент она не выдержит, отступится и тем самым оставит его в покое. Но Маргери терпела. И дело уже было не только в желании сблизиться – нет, ей овладел азарт, чувство противоречия и желание доказать, что она сильнее, чем кажется.

К тому моменту, когда Джон, наконец объявил “На сегодня достаточно”, ей показалось, что минуло полдня, хотя на деле прошло чуть больше двух часов.

- Как ты? – спросил он.

- Жива, - выдохнула Маргери и привалилась к стволу дерева, чтобы перевести дыхание. – Только руки болят, - призналась нехотя.

- Завтра утром заболят ещё сильнее, - жёстко предупредил Джон, - всё ещё хочешь заниматься?

- Хочу, - Маргери вскинула голову, - неплохая разминка перед завтраком.

Он посмотрел на неё с долей уважения.

***

Потом действительно было хуже. Правда, только первую неделю, а потом она привыкла. Фрида наконец закончила брюки и дублет, и стало полегче, хотя бы двигаться было удобнее. Боль в мышцах ещё оставалась, но если в первые дни Маргери по утрам едва шевелила ногами, то теперь эти ощущения были скорее приятными – этакая сладкая, подогревающая азарт тяжесть в руках и ногах.

Она даже научилась правильно держать меч, хотя толку от этого было немного. Каждое занятие добавляло ей пару новых синяков и, стоя по вечерам у зеркала, она с сожалением разглядывала тёмно-фиолетовые подтёки на руках, спине и бёдрах.

- Нападай!

Маргери сделала неуклюжий выпад – Джон даже не увернулся, а лишь неторопливо уклонился, а она рухнула лицом в снег.

- Убита, - наконечник деревянного лезвия мягко ткнулся ей в шею.

Поднявшись, Маргери гордо выплюнула снег, отряхнулась и подобрала упавший меч.

- Вот тебе! – она со всей силы махнула бутафорским оружием, надеясь ударить Джона побольнее, но он лишь засмеялся и вальяжно отступил на шаг.

Оскалившись, Маргери вскочила на ноги и бросилась на него, беспорядочно размахивая мечом, и злилась ещё больше, когда Джон с почти скучающим видом отбивал её хаотичные удары.

- Ты похожа на Фриду, когда она гоняет Тормунда мокрым полотенцем, - констатировал он.

- Это будет побольнее полотенца, - прошипела она и, изловчившись, всё же сумела задеть его по лицу.

Джон схватился за щёку и болезненно ругнулся.

- Прости!

Маргери, бросив меч, подбежала к нему, но в следующую секунды он, развернулся, схватил её за ворот дублета и, смеясь, приставил к горлу деревянное лезвие.

- Попалась, - выдохнул он, - и снова убита.

- Это нечестно! – возмутилась она.

- О, да… – рассмеялся Джон, - враг непременно поцелует тебе ручку, прежде, чем снести голову. Запомни, - сказал он серьёзно, - в настоящем бою не существует правил кроме одного – “либо ты, либо тебя”. Любой ценой.

Маргери обиженно дёрнула плечами и выкрутилась из его захвата. Хочет повеселиться? Что ж, она ему это устроит.

Неторопливо потягиваясь, она отошла на несколько шагов и также вальяжно нагнулась, якобы, собираясь поправить шнурки на сапогах. На деле же Маргери незаметно зачерпнула порядочную горсть снега и, молниеносно поднявшись, с разворота швырнула Джону в лицо. Воспользовалась его секундным замешательством и ткнула в живот.

- Убит, - Маргери разве что не светилась от довольства.

- Неплохо, - скупо похвалил Джон, - первый нормальный удар за неделю занятий.

Большего с его стороны Маргери и не ожидала. Учитывая, что комплиментов от него дождёшься, это можно было считать лучшей похвалой.

- Но ты бьёшь неуверенно, - Джон покачал головой, - так не пойдёт.

- Зато ты ставишь мне синяки от чистого сердца, - буркнула она. – Я уже даже перестала их считать.

- Это не уроки танцев и не твоя любимая игра на арфе, - сказал он жёстко, - к тому же ты сама этого хотела. Здесь нужна злость, а порой и жестокость. Если наносишь удар, - он выхватил меч и, размахнувшись, остановил в паре сантиметров от её шеи. Маргери вздрогнула, - то бей насмерть.

Она зажмурилась и представила Серсею. До боли сжала губы, посильнее ухватила деревянную рукоять и, распахнув глаза, бросилась на Джона. Он без труда блокировал первую атаку, тогда Маргери ударила сбоку, но опять натолкнулась на меч. Выкрутилась, отскочила вправо, и лезвие просвистело в нескольких сантиметрах рядом.

- Неплохо, - выдохнул Джон, но Маргери видела надменное лицо Серсеи.

Она снова замахнулась, но на сей раз сделала ложный выпад, обманный маневр и тут же ударила слева.

- Гораздо лучше, - просипел Джон, зажимая разбитый нос. – Хорошо, что клинок деревянный.

Маргери перевела дыхание и бросила меч.

- Прости, - она подошла к нему и вытащила из кармана дублета шёлковый платок, - я просто… представила себе кое-кого другого. Я не хотела причинить тебе боль.

- Ерунда, - отмахнулся он, прижимая к носу окровавленный платок, - хорошо, что не сломала.

- Думаю, на сегодня нам обоим хватит, - Маргери вдруг почувствовала себя смертельно уставшей. Ненависть быстро отбирала силы.

***

Незаметно для самого себя Джон стал всё чаще думать о ней. Поначалу, не отдавая себе отчёта, невзначай – машинально оглядывался, если она выходила на прогулку позже обычного или задерживалась к столу. Иной раз Маргери приходила к нему на замковые стены, заботливо приносила горячий эль, и так могло продолжаться три-четыре дня кряду; за обедом и ужином то и дело украдкой поглядывала на него и, стоило ему поднять глаза, тут же отводила взгляд. Иногда она пропадала на несколько дней, и в такие моменты Джон чувствовал себя странно, не понимая, чего именно ему не хватает.

Потом, когда Джон наконец осознал что с ним происходит, было поздно. Лёгкой кошачьей поступью, окутанная запахом цветов и южных трав, Маргери Тирелл стала очень важной частью его жизни. На первый взгляд незаметной и незначительной, но в её отсутствие всё начинало казаться каким-то “не таким”. Она излучала свет, она была светом. Маргери как тёплый южный ветерок пронеслась по замёрзшим коридорам Винтерфелла, разогнала холод, трусливо отступивший перед ней. И когда за стенами замка бушевала очередная метель, Джону было тепло и спокойно. И это пугало. Горькие воспоминания ещё преследовали его в минуты одиночества, ныли, как застарелые шрамы в ненастную погоду, и Джон привык, смирился с этой болью. Новое, почти позабытое чувство бередило душу и выбивало из хрупкого равновесия. Когда Маргери была рядом, ему было хорошо, холод отступал, прятался в свой тёмный угол, но потом приходило осознание. Он всё ещё помнил Игритт. Её застывшее, неподвижное лицо и едкий дым погребального костра.

Он даже не знал, что крылось за поведением Маргери. Она ни разу не симпатизировала ему в открытую, не пыталась заигрывать и не давала понять, что заинтересована в нём. Маргери всего лишь была добра к нему, не более. С такой же добротой она относилась к Сансе, Давосу и Тормунду. И всё же… Временами Джону казалось, что когда она смотрела на него, в её глазах мелькало что-то… Он даже не мог объяснить, себе, что именно, да и не хотел искать объяснений.

И теперь уже он сам чувствовал потребность в их тренировках. Джону казалась, что именно здесь, на заснеженной поляне Маргери была настоящей. Она смеялась, злилась, обижалась, потом просила прощения… Она была живой. А рядом с ней и Джон чувствовал себя живым.

- Да… очевидно, не выйдет из меня Бриенна, - выдохнула Маргери.

Разгорячённая и раскрасневшаяся она выглядела особенно красивой. Дыхание у неё сбилось, и грудь тяжело вздымалась под узким кожаным дублетом. Наконец она накинула плащ, и Джон немного успокоился. Хорошо, что тренировка закончена, подумал он.

- Жду не дождусь, когда сяду в горячую ванну, - мечтательно говорила она, когда они возвращались в замок, - скорей бы избавиться от этой промокшей одежды…

Джон рвано вздохнул. Воображение тотчас услужливо нарисовало, как обнажённая Маргери с наслаждением нежится в ароматной дымящейся воде. Дрожащее пламя в камине отбрасывает на блестящую от воды кожу неровные тени…

- Нужно торопиться, если не хотим опоздать к ужину, - бросил он.

***

…Она лежала на боку, и тонкая ночная сорочка почти не скрывала её упругое тело. Джон видел очертания её талии, груди и даже синяки на худых острых бёдрах. Нестерпимо захотелось коснуться. Маргери улыбнулась, вытянула руку и дотронулась до его щеки – легко, почти невесомо… Он расслабленно закрыл глаза, шумно выдохнул и подался навстречу этой незатейливой ласке. Тонкие пальцы Маргери скользнули ниже, к шее, осторожно перебрались к плечам, скользнули по груди…

- Поцелуй меня, Джон, - хрипло попросила она, - мне так нужно мужское тепло…

Он открыл глаза, и наваждение исчезло. Комната была пуста, а его постель холодной и неуютной. Джон выругался сквозь зубы. Сердце гулко колотило по рёбрам, кровь стучала в висках и горячо пульсировала внизу.

Четвёртую ночь подряд, стоило ему закрыть глаза, Маргери оказывалась в его комнате, и с каждым разом эти сны становились всё более откровенными.

Джон тщетно боролся с самим собой, ворочался с боку на бок в надежде заснуть или хотя бы успокоиться, но толку не было. Сладкая тяжесть сделалась болезненной, и, вздохнув, он скользнул рукой под одеяло…

***

Маргери с самого начала заметила, что сегодня Джон был какой-то не такой. Измотанный, невыспавшийся и в дурном настроении. И не могла не видеть, как он смотрел на неё.

- Опять кошмары?.. – спросила она заботливо и коснулась его плеча.

- Плохо спал, - коротко ответил Джон.

- Может, перенесём на завтра? - она приблизилась ещё на шаг, не без удовольствия замечая, как учащается его дыхание, - ты же не хочешь проиграть хрупкой женщине? – Маргери хихикнула.

Её лицо оказалось совсем близко, мягкие розовые губы были чуть приоткрыты, голубые глаза потемнели…

- Тебе нужно отдохнуть, - её тонкая ладонь скользнула по его груди и остановилась на животе, - пойдём, вернёмся в замок, - сказала она, но не двинулась с места.

“Будь, что будет”, с отчаянием подумал Джон, хватая её за плечи и впиваясь в губы.

========== Глава 10. Вопросы доверия ==========

Маргери оторопела, но лишь на мгновение. Это и поцелуем-то нельзя было назвать – скорее, неуклюжий удар зубами о зубы. Джон отпрянул от неё, но теперь уже она подалась навстречу, обхватив его голову своими тонкими, цепкими пальцами. Внутри неё всё ликовало. Он поддался! Маргери целовала его страстно, напористо, как не целовала ещё никого. Ощущения были более, чем приятными – сухие, обветренные губы, горячий и влажный рот… У неё закружилась голова. Всё это оказалось слишком. Маргери чувствовала, как напряжены его мышцы и как бешено, в такт её собственному, колотится сердце.

Джон понимал, что лучше остановиться. Сейчас, пока ещё удаётся контролировать себя, но с каждой секундой всё ближе подходил к точке невозврата. Он вспомнил Игритт, но лишь на мгновение – его руки уже стискивали Маргери, его бёдра уже прижимались к её бёдрам, а его пальцы уже подбирались к её груди, стянутой узким кожаным дублетом.

Но вот она отстранилась, и Джон, как ни старался, не смог сдержать тихого вздоха разочарования. Маргери глядела на него затуманенным, полупьяным взглядом и с трудом переводила дыхание.

- Прости…

Она и не ждала, что он скажет что-то другое.

- За что? – Маргери улыбнулась и снова, на этот раз почти невесомо коснулась его губ. – За это?.. – опять поцелуй.

Глупо поворачивать назад, когда он сам это затеял, подумал Джон.

- Да… – сказал он тихо. – И за это. – Джон, проклиная себя, поцеловал её в шею, и Маргери податливо, с тихим вздохом откинула голову.

- У тебя даже поцелуи какие-то… виноватые, - прошептала она.

Джон не ответил. Больше всего на свете, он хотел оказаться с ней в запертой комнате, и чтобы как в его сне, Маргери лежала рядом, тёплая и податливая.

- Пойдём отсюда, - услышал он свой собственный голос и почти не узнал его.

Джон едва ли помнил, как они добрались до замка, как швырнули на пол бутафорское оружие и оказались в одном из пустых, холодных коридоров. Но он в мельчайших подробностях помнил, как прижал Маргери к стене, и как она, запрокинув голову, сладко вздыхала, пока он осыпал поцелуями её шею. Где-то на краю сознания Джон понимал, что их могут увидеть и что место в общем-то проходное, но эта мысль только сильнее разжигала кровь.

- Не здесь… – Маргери, выдохнув, ловко выкрутилась из его рук, - и не сейчас.

Её голос вернул Джона к реальности. Он отскочил на шаг и теперь глядел на Маргери с неподдельным испугом. Ещё несколько секунд назад он был готов взять её прямо здесь, коридоре, и от этой мысли стало страшно. Джон не узнавал самого себя. Маргери же не выглядела смущённой, но взгляд её по-прежнему оставался рассеянным и затуманенным.

- Скоро нас хватятся на завтраке, - горячо прошептала она ему на ухо, - мы же не хотим, чтобы у них возникли вопросы?..

- Маргери, я… – Джон запнулся на полуслове, когда её пальцы прошлись по внутренней стороне его бедра, - я не думаю, что это правильно.

Она убрала руку и пожала плечами.

- Если тебе по вкусу кто-то вроде Нарисы, так и скажи, - сказала она сухо. – Ни к чему тратить моё и твоё время.

- Причём здесь Нариса?! – он подумал, что верно не зря ещё с утра не хотел никуда идти.

- Всё в порядке, - отмахнулась Маргери, - я и не думала обижаться. Не нравлюсь, значит, не нравлюсь, - добавила равнодушно.

И прежде, чем Джон успел ей ответить, развернулась и неторопливо зашагала в направлении трапезной.

Оставшись один в пустом коридоре, Джон выругался сквозь зубы. Меньше всего он хотел обидеть её, и уж точно слова Маргери были далеки от истины. Джон злился на себя.

***

- Ну? Как всё прошло?

Петир под благовидным предлогом отвёт её в сторонку сразу после завтрака и, не теряя времени, принялся расспрашивать.

- Он идиот, - фыркнула Маргери, сложив руки на груди, затем вдруг резко вскочила с кресла и принялась расхаживать вдоль камина, бурно жестикулируя, - я сделала всё, как вы говорили, лорд Бейлиш, - она развела руками, - и что? Ничего.

Петир сидел в кресле напротив и мягко глядел на свою собеседницу.

- Спокойно, леди Маргери, спокойно, - прошелестел он и примиряюще улыбнулся, - вы и так добились больших успехов.

- Разве это успехи? – Маргери презрительно хмыкнула и налила себе вина, - да, он явно завёлся, когда мы целовались, - она усмехнулась, - и я это весьма недвусмысленно почувствовала, но мне, знаете ли, как-то не очень нравится стелиться перед ним, как кошка.

Бейлиш покачал головой:

- Я не узнаю вас, Маргери. Куда подевалась та хладнокровная, расчётливая леди, что приручила бы и самого Короля Ночи? А, может быть, - он хитровато прищурился, - может быть, вами просто овладели чувства? Может, вы влюбились?

- А может быть переборщили с вином, лорд Бейлиш, - язвительно парировала она. – Или просто теряете хватку? Я следую всем вашим советам, но… увы, они не работают. Может быть, вы стареете? Как, кстати, ваши успехи с леди Сансой? Что-то в последние дни я почти не видела вас вдвоём…

- Вы злитесь, - констатировал Мизинец. – Это плохо. Но я здесь, чтобы помочь вам и намерен сделать это со всей серьёзностью.

- Если хотите мне помочь – оставьте свои советы при себе, - надменно сказала Маргери. – Я более не нуждаюсь в них, ровно как и не собираюсь отчитываться о том, что делаю и говорю.

- Я и не требовал от вас отчёта, - его спокойный голос злил Маргери ещё больше. – Во имя Семерых, леди Тирелл! Я лишь думал, что мы можем помочь друг другу. В конце концов, между нами всегда были надёжные партнёрские отношения.

- Вы много болтаете, лорд Бейлиш, - подытожила Маргери, - а помогать предпочитаете исключительно самому себе.

Она не любила быть зависимой, но понимала, что до тех пор, пока Бейлиш будет в курсе происходящего, у него будет власть над ней. Мизинец слишком хорошо разбирался в людях, чтобы не замечать того, чего не видели другие, и это причиняло неудобства. Находясь с ним, Маргери чувствовала себя раздетой догола, Бейлиш видел её насквозь, и от него ничего нельзя было скрыть. Может быть, он и правда хотел ей помочь, но жизнь в Королевской Гавани научила Маргери осмотрительности, к тому же она хорошо знала, кем был Петир Бейлиш и сколько интриг у него за плечами. Маргери понимала, что переиграть его будет сложно, хотя…

- Простите меня… – вечером того же дня, после ужина, она сама явилась в его покои и виновато опустила глаза, - это всё эмоции, проклятые эмоции… Я знаю, что должна следовать вашим советам, но я ведь всего лишь женщина. Слабая и подверженная страстям. И иногда они берут надо мной верх.

- Это ничего, - Петир изучал её с головы до ног, как опытный рыбак, прощупывающий багром дно озера, - я понимаю, леди Тирелл. Вам слишком много пришлось пережить.

- Прошу, не держите на меня зла. Я вовсе не хотела вас обидеть, лорд Бейлиш. Вы так много для меня сделали…

- Всё хорошо, леди Маргери, - Петир благодушно улыбнулся. – Я понимаю ваши чувства.

Она глядела на него, пытаясь выяснить, верит он ей или нет. Какой бы умной не была Маргери, она была вынуждена признать, что Бейлиш для неё – запертая шкатулка. Он мог стать ей другом, а мог и занозой в заднице, как любила говаривать Фрида. У Маргери не было ключа к этой шкатулке, но она знала, у кого он есть.

- Сегодня мы с леди Сансой выезжали на конную прогулку, - Маргери подошла к окну и развернувшись, с улыбкой посмотрела на Петира, - мне показалось, что она чем-то опечалена.

- В самом деле? – Петир вскинул бровь. – Днём она выглядела счастливой.

- Санса умеет скрывать свои чувства, - Маргери крутила в руке бокал вина, - но вы нужны ей, лорд Бейлиш. – Она улыбнулась, - даже такой: коварный и себе на уме. – Маргери задумчиво посмотрела в окно, - возможно, как раз потому и нужны.

- Пару недель назад вы придерживались иного мнения, - напомнил Петир.

- Я и сейчас его придерживаюсь, лорд Бейлиш, - Маргери ничуть не смутилась, - но я всей душой люблю Сансу, и будет очень горько, если она снова попадёт в дурные руки. Рамси Болтон лежит под каменной плитой, но это не мешает ему навещать Сансу по ночам. Уж я-то знаю, какими настойчивыми могут быть покойные мужья, - Маргери невесело усмехнулась.

Она знала, Мизинец по-прежнему не верил ей, но Санса была его слабостью, а Маргери хорошо знала, как играть чужими страстями. Лорд Бейлиш более не услышит от неё ни слова правды, она начинает свою игру. Проблема Петира заключалась в том, что он считал себя хитрее, чувствовал превосходство над Маргери, и это чувство застилало ему глаза. Нет, она не считала его врагом, ровно как и не собиралась причинять ему вред, но Мизинец всегда действовал исключительно в собственных интересах, и Маргери была нужна ему как ещё одна ступень на пути к желаемому. Это не хорошо, и не плохо. Это жизнь.

- Уверен, вы знаете, что делать, - Бейлиш смотрел на неё всё тем же нарочито расслабленным, а на деле же пристальным и изучающим взглядом.

***

Весь день Джон не находил себе места. После того проклятого разговора в коридоре Маргери словно перестала его замечать. Оно и понятно – вне всякого сомнения, она чувствовала себя уязвлённой, а Джон чувствовал себя идиотом. Но он не знал, как должнó было ему поступить – мысли о леди Тирелл преследовали по пятам, и в то же время его удерживали старые воспоминания. Каждый раз, вспоминая, как сжимал Маргери в объятиях, Джон думал, не было ли это предательством по отношению к Игритт. Минуло время, но он помнил о ней, и, возможно, всё ещё любил её. Но Игритт была мертва, а Маргери здесь, совсем рядом – живая, страстная и отчаянно нуждающаяся в нём. Джон понимал, что с каждым днём всё больше привязывался к ней, Маргери становилась важной частью его жизни.

- Что ты здесь делаешь?.. – Маргери стояла на пороге, закутанная в свой алый бархатный халат.

Распущенные волосы струились по её плечам мягкими гладкими волнами и спадали на грудь.

- Хотел попросить прощения.

- Часто извиняешься, - хмыкнула Маргери, тем не менее, впуская его в комнату, - ну, заходи, раз уж пришёл. Только ненадолго, - добавила она, - Фрида с Рутой скоро придут, не хочу, чтобы тебя видели здесь.

Джон неуверенно шагнул в комнату, и Маргери плотно прикрыла за ним дверь, заперев её на ключ. Он почувствовал себя в ловушке.

- То, что я сказал тебе утром…

- А что ты сказал мне утром? – она не дала ему договорить.

Ей хотелось, чтобы он повторил это вслух. Снова.

- То, что это неправильно.

- Что именно? – Маргери продолжала допытываться.

Джон казалось, что она попросту издевается над ним.

- То, что ты предложила… – он уже пожалел, что вообще явился сюда.

- Предложила? – уточнила Маргери, - не припомню, чтобы я делала тебе какие-то предложения. Зато помню, как ты набросился на меня с поцелуями там, на поляне; потом ещё прижал к стене в коридоре… – перечисляла она, - но вот мои предложения…. – Маргери с наигранным разочарованием покачала головой, - никак не могу вспомнить. Увы.

С её слов выходило, что это именно он, Джон, накинулся на неё и едва ли не совратил бедную честную вдовушку. Впрочем, если подумать, так оно и было. Но ведь она провоцировала его, думал Джон с отчаянием загнанного в угол человека. Маргери сделала всё, чтобы поселиться у него в голове, и он видел, знал, что она тянется к нему не меньше.

- Тогда я попрошу тебя, - хрипло проговорил Джон, набравшись решимости, - я хочу, чтобы сегодня ты осталась у меня, - он и сам до конца не верил, что действительно сказал это вслух.

Несколько секунд она смотрела на него из-под полуопущенных ресниц, и, улыбнувшись своей проклятой двусмысленной улыбкой, шагнула навстречу. Вытянула тонкую руку, коснулась щеки…

- Леди Тирелл! – в запертую дверь постучали.

Фрида с дочерью вернулись.

- В спальню. Живо! – шикнула Маргери, толкая Джона вглубь комнаты, туда, где находилась ещё одна дверь.

========== Глава 11. Забытое ==========

Сказать, что он чувствовал себя глупо – не сказать ничего. Маргери с удивительной для её телосложения силой втолкнула Джона в комнату и захлопнула дверь, едва не прищемив ему пальцы. Сама же осталась в гостиной.

- Ещё не спите, госпожа? – ласково спросила фрейлина, перемешивая угли в камине, - время-то позднее.

- Как раз собиралась, - Маргери потянулась и нарочито сонно зевнула.

- Я растоплю вам камин! – вызвалась Рута и бойким шагом направилась к двери.

- Камин уже растоплен, - Маргери ловко ухватила девчонку за ворот платья, - а кое-кому давно пора спать.

- Слышала, что сказала госпожа? – поторопила Фрида, - ступай в нашу каморку и живо в постель.

Рута насупилась, но спорить не решилась, и поплелась в комнату для прислуги.

Фрида же, захватив с полки кувшин с водой, потянулась к дверной ручке:

- Я расстелю вам постель, миледи.

- Благодарю, но не нужно, - Маргери встала, загораживая собой дверь, - я уже всё сделала сама.

Фрида сокрушенно покачала головой:

- Простите, миледи… Не стоило нам с дочерью задерживаться допоздна.

- Всё в порядке, - Маргери ласково взяла компаньонку под руку, уводя подальше от спальни, - с некоторыми вещами я могу справиться сама. А ты иди, отдохни, как следует.

В глазах Фриды блеснули слёзы:

- Да хранят вас боги за доброту, госпожа! – всхлипнула она, - я не устаю благословлять тот день, когда вы забрали нас из Блошиного Конца!

Фрейлина говорила ей это по пять раз на дню с того самого момента, когда леди Тирелл забрала её во дворец.

- Считай, что родилась под счастливой звездой, - усмехнулась Маргери, - а теперь иди к себе и ложись спать. Это мой приказ, - девушка улыбнулась.

Спровадив служанку в её комнату, Маргери, несколько секунд стояла у двери, не решаясь войти. Она не ожидала, что Джон придёт. Ей было страшно и радостно одновременно, и какое из чувств сильнее, Маргери понять не могла. Наконец, собравшись с духом, повернула ручку, тенью скользнула в комнату и заперла дверь на щеколду.

Долю секунды она стояла на месте, не в силах поднять глаз и проклинала себя за оторопь. А когда решилась, наткнулась на такой же нервный, растерянный взгляд. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, и наконец Маргери неуверенно шагнула к нему. Джон сорвался с места и, прежде, чем она опомнилась, сильные руки сжали её плечи.

Она не ожидала такого напора, но с той же страстью отвечала на поцелуи, скользила ладонями по его спине и едва держалась на ногах. Джон легко подхватил её на руки, и Маргери тихонько вскрикнула и нервно засмеялась, когда они упали на кровать.

Джон едва ли помнил, как впопыхах снимал кожаный дублет и рубаху, и как лёгкий халат Маргери оказался на полу. Её растрёпанные волосы щекотали ему лицо, а пальцы оглаживали плечи и грудь. Но вот она наклонилась и, тяжело дыша, прижалась губами к его шее. Джон стискивал её бёдра, пока она издевательски ёрзала на нём, распаляя до предела.

- О, боги… Маргери, если ты не прекратишь, всё закончится прямо сейчас, - прошипел он.

Она подняла голову и посмотрела на него затуманенным взглядом. Её голубые глаза потемнели и казались Джону чернильно-синими.

- Тогда сними уже эти проклятые штаны.

Джон приподнял голову, жадно наблюдая за тем, как ловко она расправляется с тесёмкой. На долю секунды в голове мелькнуло, что, должно быть, точно так же Маргери раздевала Томмена, а может, и Ренли с ублюдком Джоффри. Джон схватил её за руку, притянул к себе и жарко впился в губы.

…Всё произошло быстро и сумбурно. Дёргаными, хаотичными движениями Маргери стащила с него штаны, приспустив их до колен, и, не снимая сорочки, устроилась сверху. Нескольких рваных движений оказалось достаточно, чтобы довести его до разрядки – слишком сильно он был возбуждён и слишком давно не был с женщиной.

- Мы просто немного поторопились, - сказала Маргери, положив голову ему на грудь, - в следующий раз будет лучше.

Её заявление отозвалось в его теле сладкой тяжестью.

…Здравый смысл робко твердил, что лучше уйти сейчас, когда риск быть обнаруженным, минимален, но Джон не мог (или не хотел) себя заставить. Да и Маргери явно не собиралась его выгонять. Закинув ногу ему на бедро, она задумчиво водила пальцем по его груди, и Джон сонно млел, закрыв глаза и расслабленно улыбаясь. Но когда Маргери коснулась одного из шрамов, напрягся.

- Всё в порядке? – Маргери остановилась и, подняв голову, взглянула ему в лицо.

- Да, - ответил он, - просто… странное ощущение.

Маргери приподнялась и коснулась губами шрама, что располагался над сердцем. Джон вздохнул и, повернувшись на бок, покрепче прижал её к себе.

- Так гораздо лучше, - он улыбнулся и откинул прядь волос с её лица.

Джон не хотел думать о том, что будет утром, что будет потом. Есть только здесь и сейчас. Полумрак спальни, тлеющие дрова в камине и тёплое дыхание Маргери. Он чувствовал себя уставшим – не ту серую тоскливую опустошённость, что неотступно ходила за ним после возвращения, нет, то была спокойная умиротворяющая истома. Казалось бы, давно позабытое чувство.

- Не хочу, чтобы ты уходил, - Маргери уткнулась ему в грудь, - останься со мной до утра.

- А как же Фрида?

- Вот утром что-нибудь и придумаем, - Маргери зевнула и получше укрыла их обоих одеялом.

***

- Если вы сейчас же не уберётесь из моей комнаты, лорд Бейлиш, я закричу так, что сюда сбежится весь замок, - предупредила Санса.

Петир только усмехнулся и уж конечно, не думал уходить.

- Я лишь хотел поговорить с вами.

Санса уперла руки в бока.

- В два часа ночи? – усмехнулась она.

- Мне не спалось, - он шагнул в комнату, и теперь их разделяла всего пара футов.

- Тогда вам лучше выпить настойки белладонны, - Санса пожала плечами. – Могу одолжить вам пузырёк.

- Так, значит, вы тоже страдаете от бессонницы? – Бейлиш, не дожидаясь разрешения, уселся в кресло.

- Что вам нужно? – напрямую спросила Санса.

Он подошёл к ней и мягко взял за руку. Санса вздрогнула, но ладонь не убрала.

- Идёмте, присядем, - мягко сказал Петир и повёл её к кровати.

Санса не боялась. Что-то подсказывало ей, что Бейлиш явился сюда не за тем, чтобы попытаться соблазнить её. К тому же, в его положении, только безумец решился бы на такое.

- Ты дрожишь, - Петир взял её ладонь в свои руки, - и в этом моя вина, - он опустил взгляд. – То, что делал с тобой Рамси…

- Прошу, не надо о нём, - Санса устало закрыла глаза, и голос её задрожал, - я даже имени его слышать не хочу.

- Прости, - Бейлиш отпустил её руку. – Ты была права. Я прекрасно знал, кто он такой и что из себя представляет.

- Что толку теперь об этом говорить? – Санса покачала головой, - сделанного не вернуть.

- Не вернуть, - согласился Петир. – И не забыть. Но я хочу, чтобы ты знала, Санса. Знала, что я всегда на твоей стороне. Всегда был и всегда буду. Но я совершил ошибку. Непростительную, чудовищную ошибку. Я заигрался. Думал, что держу всё под контролем, а на деле…

- Так что же вы хотите сейчас, лорд Бейлиш? – жёстко спросила она. – Моё прощение? – Санса встала с кровати и подошла к камину, - увы, я не могу дать вам его. Не могу и не хочу.

Он подошёл к ней, развернул к себе и заглянул в глаза:

- Я не смею просить твоего прощения, Санса. Но ты должна знать, что если однажды мне придётся отдать за тебя жизнь, я не раздумывая сделаю это.

Она посмотрела ему в лицо и сказала серьёзно:

- Я это запомню, лорд Бейлиш.

После его ухода нечего было и думать о том, чтобы заснуть. Всё её существо отчаянно желало верить Петиру, но Санса знала его слишком хорошо и всё-таки… недостаточно. Она не понимала, зачем он пришёл к ней среди ночи, чего добивался, и что крылось за его пылким раскаянием. Но вместе с тем, она чувствовала – что-то изменилось. И если раньше Сансу повергали в ужас одни только мысли, что мужские руки могут снова прикоснуться к ней, то сейчас, когда Петир сжимал её ладонь, её тело не сжималось от страха и отвращения. Но это новое, незнакомое чувство пугало ещё больше. Санса потерялась в собственных ощущениях. “Я по-прежнему остаюсь дурой”, с горечью думала она, “маленькой глупой Сансой”.

========== Глава 12. Вернуть к жизни ==========

Джон вернулся к себе ещё до рассвета. Фрида уже копошилась за дверью своей каморки, когда они с Маргери целовались на пороге гостиной. Риск быть пойманными только раззадоривал - Маргери усмехнулась ему в губы и прошептала хрипло: “Не забудь, у нас ещё тренировка”. Щёлкнул замок в комнате прислуги, и, тихонько засмеявшись, она вытолкала Джона в коридор за миг до того, как Фрида появилась в гостиной. Служанка увидела свою госпожу привалившейся к двери – полусонной, лохматой и странно-счастливой.

Спать он больше не ложился. Джон ещё не до конца осознавал случившееся, но определённо не жалел – разве лишь о том, что всё вышло сумбурно и неловко. Но ему было хорошо, в эту ночь он был почти счастлив, и хотел верить, что Маргери тоже. Но вместе с тем в глубине души по-прежнему точил изнутри проклятый червячок сомнения – какого именно рода было это сомнение, Джон понять не мог. Мысли находились в раздрае.

К завтраку Маргери явилась как ни в чем не бывало. Как всегда держалась подчеркнуто вежливо и дружелюбно, улыбалась и щебетала обычные светские глупости, но в какой-то момент, когда из глаза встретились, во взгляде её вспыхнул огонёк минувшей ночи. Всего на секунду, на самое краткое мгновение, но этого хватило, чтобы кровь гулко застучала в висках. Джон выдохнул и неосознанно потянулся к вороту рубахи, чтобы ослабить шнуровку. Маргери склонила голову, чуть заметно улыбнулась и демонстративно размяла плечи. Лицо её при этом выражало довольную усталость.

- Шея болит? – участливо поинтересовалась Санса.

- Всё хорошо, - с улыбкой ответила Маргери, мимолётом глянув на Джона, - немного не выспалась. Долгая выдалась ночь… – ещё один короткий взгляд.

Джон судорожно сглотнул.

- Мне тоже не спалось, - призналась Санса, и как-то странно посмотрела на подругу.

Она, конечно, не знала всей правды, однако чувствовала, что между Маргери и её братом что-то происходит, но вмешиваться до поры до времени не собиралась.

***

- Довольно! – Джон выдохнул и отшвырнул в сторону бутафорский меч, - признаю, я сегодня не в форме.

Маргери стояла в шаге от него и тяжело переводила дыхание. Собранные в пучок волосы растрепались, и несколько прядей выбились из причёски, обрамляя раскрасневшееся лицо.

- Не выспался? – лукаво усмехнулась она.

Джон смотрел на неё, а видел картинки минувшей ночи: россыпь тёмных волос на белых, как молоко оголённых плечах в полумраке комнаты, тонкая материя ночной сорочки и угадывающиеся сквозь неё очертания гибкого тела, тонкие ладони на его груди… Он подошёл к ней и положил руки на талию. Маргери прикрыла глаза и, вздохнув, подалась навстречу. Играть эту роль оказалось слишком приятно, и новые чувства пугали наследницу Тиреллов.

- Джон… - выдохнула Маргери, убеждая себя, что сладкая дрожь в её голосе тоже часть игры.

- Приходи сегодня ко мне, - прошептал он, уткнувшись ей в шею и крепче прижимая к себе.

Маргери запустила пальцы в его волосы и чуть заметно кивнула – Джон скорее почувствовал, нежели увидел этот жест.

***

- Как успехи в фехтовании? – спросила Санса.

Тренировки Джона и Маргери давно уже не были секретом для обитателей Винтерфелла.

- Увы, мне не стать второй Бриенной Тарт, - Маргери улыбнулась Сансе, - но какого-нибудь солдата-недоучку, может, и одолею.

Они гуляли по одной из замковых стен и согревались горячим вином.

- Но ты ведь не для этого попросила Джона обучать тебя? – уточнила Санса.

Маргери остановилась и посмотрела в запорошенную снегом даль.

- Мне нужно было выместить злость, - сказала она. – И это помогло. Во всяком случае, теперь кроме ненависти я могу испытывать и другие чувства.

- И какие же? – осторожно спросила Санса.

Маргери повернулась и посмотрела на подругу:

- Я чувствую, что обретаю здесь покой.

***

Она сложила вдвое исписанный с обеих сторон лист бумаги, положила в конверт и скрепила печатью. Маргери давно не писала бабушке, и леди Оленна сама уже два месяца не присылала ей известий. Что ж… пора предоставить ей небольшой отчёт. Вдаваться в пикантные подробности Маргери, конечно, не стала, да леди Тирелл и не нуждалась в них – и без того всё понимала.

Необходимость поделиться новостями была по большому счёту прикрытием - Маргери очень скучала по единственной оставшейся в живых родной душе. И даже короткие, суховатые письма бабушки согревали душу. То, что Оленна Тирелл не умела быть сентиментальной, не значило, что она не любила внучку.

Когда с письмом было покончено, Маргери вновь охватила тревога. Этажом выше, за тяжёлой дверью Джон уже ждал её.

Она осторожно высунулась в гостиную. Никого. Из комнаты Фриды не доносилось ни звука – все уже спали.

Глянув напоследок в зеркало, Маргери захватила со столика свечу и выскользнула из спальни.

Он не знал, чего ему ждать. Маргери ничего не обещала, но как раз это и заводило больше всего. Джон расхаживал по комнате и, разозлившись, уже собрался ложиться, когда в спальню постучали.

- Джон?..

Он в два прыжка пересёк комнату и распахнул дверь. Маргери стояла на пороге и растерянно улыбалась. Джон отошёл, впуская её, выглянул в коридор и спешно закрыл дверь.

Первым желанием было кинуться на неё, сгрести с охапку, уронить на кровать… Но Джон не собирался повторять вчерашнюю оплошность. Он мягко забрал у неё подсвечник и поставил на тумбу. Маргери судорожно вздохнула. Повисло неловкое молчание. Затуманенным взглядом Джон рассматривал хрупкую фигурку, затянутую в узкое шерстяное платье с глухим вырезом - целомудренный наряд будоражил фантазию.

Он положил руки ей на талию, притягивая к себе. Маргери подалась навстречу. Ещё секунда, и Джон накрыл её губы своими. Седьмое пекло! Он мечтал об этом весь день. В этот раз они целовались медленно, с чувством, смакуя каждое прикосновение. Маргери качнулась, но крепкие руки надежно подхватили её ослабевшее тело. “Я снова теряю контроль…” отстраненно думала она, пока язык Джона ласкал её собственный. “О, боги, в которых я не верю, где он научился так целовать?..” Мысли путались. Ладони Джона скользнули выше, стискивая её, но добравшись до груди, сменили силу на нежность. Он гладил её сквозь одежду, и Маргери млела под этими прикосновениями. Сквозь мягкую ткань Джон почувствовал, как напряглись её соски, и его мужское естество заныло от напряжения. Маргери это уловила и обхватила его прямо через штаны. Джон рвано вздохнул и инстинктивно толкнулся навстречу её руке. Дрожащими пальцами нащупал шнуровку на спине её платья и, путаясь, принялся развязывать. Под платьем ничего не было. Это внезапное открытие отозвалось новой волной тягучего возбуждения – Джон гладил её спину, стискивал, сжимал… Она могла бы помочь ему расправиться со шнурками, но так приятно было чувствовать это вожделение и нетерпение, исходившее от его рук – никогда, никогда прежде Маргери не испытывала подобного. Ей показалось, что минула вечность, прежде чем её платье, скользнув по гладкой коже, упало к ногам.

Она легко перешагнула через свой целомудренный наряд, непривычно стесняясь под взглядом Джона, взиравшего на неё так, словно Маргери была ожившей Девой. Но Джон не знал новых богов, он видел её - такую несгибаемую и хрупкую одновременно.

- Теперь ты, - Маргери улыбнувшись, потянулась к завязке его штанов.

Она чувствовала себя так, будто снова была невинной, вот только… Нет, с Томменом было иначе – слишком неловко с его стороны, и слишком наиграно с её. Маргери просто выполняла свой долг. Но сейчас… Сейчас всё было до дрожи по-настоящему – прикосновения, дыхание, эмоции. Она сознательно избегала слова “чувства”, боясь произнести его даже в мыслях – слишком большую опасность оно несло. “Не хочу! Не хочу думать о Томмене. Не хочу думать ни о чём”, стучало в висках. “Хочу прикасаться к нему, хочу чувствовать его, и лети всё остальное в пекло”.

…Она лежала на спине, раскинув руки, словно сдавалась на милость победителя. И это было правдой. Маргери сдалась. Джону, себе самой, своей цели… Всё вдруг отступило на задний план и стало таким несущественным в сравнении с ласкающими её тело руками и хриплым сбивчивым дыханием у самой шеи с нервно пульсирующей жилкой. Она запрокинула голову, рассеянно глядя в потолок и теряясь в собственных ощущениях, пока язык Джона скользил по её шее. Маргери была почти готова умолятьего взять её, ожидание казалось невыносимым, смертельным. Он прижался к ней, вжимая, вдавливая её в постель, и Маргери обвила ногами его бёдра, скользнула рукой между их прижатыми друг к другу телами, нащупала дрожащий от возбуждения член и направила в себя.

… Она не думала, что может быть так хорошо. Близость всегда была для неё скорее необходимостью, средством влияния на мужа, а ко всему остальному Маргери и не стремилась. В Хайгардене женщин учили доставлять, а не получать удовольствие, и теперь, когда её тело прошивали волны незнакомого чувства, она извивалась и постанывала. Странное щекочущее ощущение в районе бедёр росло как искрящийся шар, захватывая всё тело, и под конец вспыхнуло блестящими искрами перед глазами. Ей понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя, перевести дыхание и вернуть в обычный ритм неистово колотящееся сердце.

- Держи, - Джон протянул ей кружку эля.

Он прилёг рядом, с каким-то усталым умиротворением наблюдая за тем, как Маргери полулежит на кровати, не спеша пьёт горячий напиток, и как сжимает тонкими пальцами деревянную кружку.

- Если близость это грех, то почему боги сделали её такой прекрасной? – задумчиво проговорила она, передавая ему эль.

- Тебя действительно сейчас так волнует этот вопрос? – усмехнулся Джон.

- Я просто думаю, - Маргери придвинулась ближе и нырнула к нему в объятие, - септа Онелла так часто и рьяно напоминала мне о моих грехах…

- Септа Онелла? – переспросил Джон, который, конечно был не в курсе того, что с ней случилось, - она твоя духовная наставница?

- Ага, - хмыкнула Маргери и снова потянулась к кружке, - и отлично умеет убеждать. Во всяком случае, её железная ложка, которой она так любила колотить меня, уж точно.

Ей было больно вспоминать о тех днях, но Джон мало что понял из её слов, и тогда Маргери всё ему рассказала. О том, как грязная и замерзшая сидела на голых камнях, как ползала на коленях по полу, собирая запачканными руками капли воды, чтобы не умереть от жажды, и как ненавидела свою тюремщицу.

- И в то же время мне было её жаль, - Маргери покачала головой, - я никогда не понимала, что может заставить человека отречься от жизни, от мира и посвятить себя служению иллюзорной цели. И почему боги так жестоки, а они жестоки, если допускают, чтобы их верные слуги, такие как септа Онелла, страдали в обмен за свою преданность. Знаешь, что сделал с ней Григор Клиган? – Маргери посмотрела на Джона, - никто не знает. Только он сам, Серсея, да несчастная Онелла. И ради чего всё это?

- То же самое можно сказать и обо мне, - Джон невесело усмехнулся. – Я был братом Ночного Дозора, служил тем, кто даже имени моего не знал, а получил нож в сердце. Но знаешь… если ты точно уверен в том, что делаешь, веришь в это, твоё дело обретает смысл.

- И во что верил ты, Джон Сноу?

Подумав, он все-таки решился и сказал правду:

- Наверное, то, что найду в Ночном Дозоре то, чего у меня никогда не было здесь. Семью.

- Но они тебя предали, пусть и не все. И, я думаю, ты точно знал, что делал, когда уходил. Потому как понял, что разочаровался.

Джон хмуро посмотрел на неё:

- Зачем ты говоришь мне всё это?

- Потому что пришло время оставить это в прошлом, - Маргери пожала плечами, будто речь шла о чём-то естественном, - твой Дозор окончен. А твоя семья здесь, в Винтерфелле. Твоя сестра здесь. Есть ведь ещё, я права?

- Да, - Джон потёр лоб, и на его лице проскользнуло выражение боли, - Арья и Бран, но я даже не знаю, живы ли они.

- Я думаю, что живы, - тихо сказала Маргери, - если бы они умерли, ты бы почувствовал, - она сжала его ладонь, - не знаю, как это работает, но это есть. Прозвучит глупо, но я всегда чувствовала Лораса, - она посмотрела Джону в глаза, - как-будто бы слышала, понимаешь? Однажды, когда мы были маленькими, он убежал играть в сад, старая нянька уснула на скамейке, и Лорас упал в пруд. Когда один из стражников, проходивший мимо, вытащил его, он не дышал, - Маргери закусила губу, - тот гвардеец спас его, но я сейчас не об этом. Я играла с котёнком в своей комнате, и не могла видеть того, что происходило, но вдруг… на пару минут у меня внутри воцарилась такая страшная и неживая тишина… я даже не сразу поняла, что именно изменилось, но мне стало так жутко и одиноко. Наверное, это было одно из самых страшных и ярких воспоминаний моего детства. Потом, со временем, я перестала обращать на это внимание, просто знала, что как бы далеко ни был от меня Лорас, я всегда буду слышать его. – Маргери замолкла, и Джон, догадываясь, что услышит дальше, покрепче прижал её к себе. – Потом… когда после взрыва септы я пришла в себя, - взгляд Маргери устремился в пустоту, - это снова была она. Тишина. Только уже навсегда.(1)

Джон понимал, что с любые сказанные им слова окажутся бессмысленными, но произнёс то, в чём Маргери сейчас нуждалась больше всего, даже если это не имеет никакой силы:

- Если ты позволишь мне попробовать разогнать её, я постараюсь сделать это.

Она подняла голову и посмотрела на него с таким изумлением, будто в последний момент увидела то, на что уже и не смела надеяться:

- Ты действительно хочешь этого?.. – прошептала она.

- Я хочу вернуть тебя к жизни, - ответил Джон.

Комментарий к Глава 12. Вернуть к жизни

(1) перефразированный мною монолог героини Натали Дормер из фильма “Лес призраков”

========== Глава 13. Семейные узы ==========

Как ни хотелось Маргери остаться до утра, и как бы приятно ни было лежать в объятиях Джона, она понимала, что если поутру Фрида не обнаружит её в покоях (а фрейлина знала, что госпожа просыпается рано), возникнут нежелательные вопросы. Но если всё и дальше будет идти по плану, очень скоро они каждый день будут просыпаться в одной постели на совершенно законных основаниях. Маргери улыбнулась собственным мыслям, не обращая внимания на то, что испытывала куда большее удовольствие от осознания этой близости, нежели от того, что планомерно двигалась к успеху.

- Не хочу отпускать тебя, - сонно пробормотал Джон, прижимая её к себе.

Она повернулась на бок и невесомо поцеловала его в губы.

- Но я должна, ты и сам знаешь, если конечно, не хочешь, чтобы к рассвету весь замок был в курсе случившегося, - Маргери тихонько хихикнула, - во сколько, ты говоришь, Давос обычно приходит с отчётом?

- А я ему не открою, - Джон закинул ногу ей на бедро, и Маргери вздохнула, ощутив его нарастающее возбуждение.

- Тогда он решит, что тебя атаковала пара-тройка Белых Ходоков или какой-нибудь мститель-дезертир из болтонской армии и выломает дверь, - Маргери уже не пыталась выкрутиться, - представляешь, что он здесь увидит? А если ещё подмогу позовёт? Плакала тогда горькими слезами моя репутация честной девицы.

- От неё уже и так остались одни лохмотья, леди Тирелл, - усмехнулся Джон, переваливаясь на спину и утягивая её за собой.

“Надеюсь, те четыре бокала астапорского вина заставят Фриду проснуться позже обычного”, безнадёжно подумала Маргери.

***

Это стало обычным делом. Их конспирации позавидовали бы и Безликие – на людях они держались отстранённо-вежливо, сидели на разных концах стола, почти не разговаривали и не обменивались взглядами. Разве что тайком – быстро, но многозначительно – этакая игра “заметят-не заметят?”. Иногда, во время застолья, чаще всего ужина, Маргери могла незаметно избавиться от обуви и, вытянув ногу, осторожно поглаживать его бедро, а то и где повыше. Лицо её при этом оставалось по-светски вежливым – иной раз она даже как ни в чем не бывало обсуждала с Давосом качества юнкайского серебра и то, что почему выгоднее покупать дорнийское. Джон в это время стискивал зубы и беспокойно ерзал на скамье, пока Маргери вытворяла нечто невообразимое.

Оставшись наедине, где-нибудь в пустом коридоре или библиотеке, они жадно набрасывались друг на друга, а риск быть пойманными только раззадоривал. Маргери не хотела признаваться в этом, но чувствовала себя какой-то умиротворено-счастливой, и в какой-то момент это стало заметно для окружающих. В один прекрасный день, когда взгляды обитателей замка стали преследовать её всё чаще, она даже упала в фальшивый обморок, до смерти напугав Фриду и Сансу, и уже потом, в своих покоях, объяснила это тем, что плохо адаптируется к холоду, но всё будет хорошо. Оставшись одна, Маргери отругала себя за потерю бдительности – только этого ей не хватало.

В какой-то момент ситуация предстала перед ней со всей своей ясностью: она поняла, что влюбилась. Отрицать это и дальше не было смысла. Но может быть всё не так уж плохо? Её учили, что брак это обязанность, средство достижения цели, ступень на лестнице, ведущей вверх, но разве подъём не может быть приятным? Маргери понимала, что вот-вот вытащит счастливый билет – станет королевой Севера (а в том, что это случится, леди Тирелл уже не сомневалась), и в её жизни будет то, о чём прежде она имела весьма смутное представление. Ей нравились старинные легенды, нравилось читать о любви, но Маргери всегда думала о ней, как о чём-то эфемерном и имеющим весьма смутное отношение к реальной жизни. Теперь же, когда в её жизнь ворвались эти новые чувства и ощущения, она, как могла старалась держать их под контролем, но в то же время не спешила избавляться – всё это было странно, необычно и очень волнующе.

***

Санса видела, что происходит, ровно как и догадывалась о намерениях Маргери, но не имела ничего против. Джону, при всех его положительных качествах не помешала бы хитрая, изворотливая супруга. И пусть пока северные лорды хранили ему верность, Санса знала, какой переменчивой может быть атмосфера там, где замешана большая власть.

- Со мной можно быть откровенной, - сказала она когда они по сложившейся уже традиции гуляли по замковому парку. День выдался снежным, солнечным и безветренным. - Джону нужен кто-то, кто знает толк в придворных играх.

- Я думаю, что мы с ним поладим, - улыбнулась Маргери, мысленно прикидывая, что именно может быть известно Сансе, и как она относится к происходящему.

Конечно, было бы глупо думать, что она ничего не замечает. Ланнистеры и Болтоны научили осмотрительности.

Заручиться доверием леди Винтерфелла, коей де факто была молодая волчица – ещё один шаг на пути к цели.

- Я всегда мечтала, что выйду замуж по любви, - продолжала Санса, - столько раз представляла себе этот день… – она невесело усмехнулась, - но всё оказалось немного не так. Впрочем, оно и к лучшему. Ты была права, когда говорила, что женщины нашего положения должны в первую очередь думать о преимуществах. А вот я была дурой.

- Это не так, - возразила Маргери и взяла её за руку, - у тебя было счастливое, беззаботное детство, отсюда и мечты о любви. И будь ты была глупой, то вряд ли стояла бы сейчас здесь живая и здоровая. Жизнь – лучший учитель. Однако… – Маргери выразительно посмотрела на девушку, - пора зачеркнуть прошлое и посмотреть о будущем.

- Ты это сейчас о Мизинце? - Санса усмехнулась. Она почему-то ждала, что подруга скажет именно это.

- Вообще обо всём. – Расплывчато ответила Маргери, - но и о лорде Бейлише в частности. – Она остановилась прямо у неё на пути, преграждая дорогу, - он любит тебя, Санса, - Маргери прищурилась, - и в этом его слабость. А чужую слабость всегда можно использовать в своих интересах, - Тирелл чуть склонила голову на бок, как делала всегда, когда беседа носила особо доверительный характер.

- Он сам сказал тебе, что любит меня? – в глазах Сансы вспыхнул огонёк.

- Нет, - улыбнулась Маргери, - он сказал, что хочет использовать тебя в своих интересах. Тогда-то я всё и поняла.

Санса хотела верить ей, но не могла. Она не думала, что Маргери желает ей зла, но жизнь в Королевской Гавани и последующее замужество преподнесли ей несколько действенных, но весьма болезненных уроков.

- Почему ты говоришь мне это? Петир попросил тебя заручиться моим доверием?

Маргери и не думала отпираться:

- Да. Хотя его больше беспокоит Джон, - она усмехнулась. – С Бейлишем ты сможешь многого достичь. Ты – его слабость. Используй это.

Санса понимала, что Маргери “прощупывает почву”. Значит, она не ошиблась и её подруга всерьёз надеялась стать королевой Севера, но не верила Мизинцу, хотя и рассчитывала в нужный момент заручиться поддержкой рыцарей Долины, протектором которой формально оставался Бейлиш. В то же время Санса знала, что Маргери всегда помнит кто и что для неё сделал. Она помогала Сансе тогда, когда в том не было выгоды, хотела устроить её брак с Лорасом, хотя на тот момент разумнее было отослать в Хайгарден Серсею. И Маргери конечно же помнила, кто разорвал помолвку Сансы и Лораса. Санса помнила тоже.

- Я не хочу, чтобы ты думала, будто я пытаюсь занять твоё место в Винтерфелле, - сказала Маргери, - поверь мне, это не так. Мандерли, Гловеры, Мормонты… все… Они пойдут не за мной или Джоном. За тобой. Потому что ты наследница Дома Старков.

- Но ты хочешь, чтобы я помогла тебе стать королевой? – уточнила Санса и, не, дожидаясь ответа, продолжила, - и я готова помочь.

Маргери мягко улыбнулась:

- Я в состоянии справиться с этим сама. Но мне важно было получить твоё одобрение. Ты едва ли не единственная, кого я могу назвать другом.

***

Спустя четыре дня прилетел почтовый ворон. Несчастная птица казалась совершенно выбившейся из сил, отчего сам собою напрашивался вывод, что летел он издалека.

- Похоже, что это адресовано вам, - Давос протянул Джону письмо, хотя имя на конверте не было указано, вместо него края скрепляла сургучная печать с гербом Таргариенов.

Джон развернул письмо. Пару минут бегал глазами по строчкам и, дочитав, хмуро протянул Сансе.

- Через месяц с небольшим королева с армией подойдут к заливу Черноводной.

В зале повисла тишина. Все понимали, что это значит.

- Полагаю, следует отдать приказ собирать армию? – вкрадчиво произнёс Мизинец.

- Полагаю, вашего мнения никто не спрашивал, - огрызнулся Джон и посмотрел на Давоса, Сансу и Тормунда, единственных, кому доверял.

- Если мы проигнорируем, это воспринято, как мятеж, - вздохнул Луковый Рыцарь.

- Кто вообще такая эта девка? – вспылил Тормунд, - Почему Вольный Народ должен идти за ней? Сначала нас потрепал Станнис, за ним Болтоны, а теперь ещё и Ланнистеров бить?

- Здесь приложен документ, подтверждающая независимость Севера, - Санса грустно усмехнулась, - правда без подписи королевы она не более, чем клочок бумаги.

- Эта девица ещё не королева, - хмыкнул Тормунд.

- Тогда может быть отправить эту бумагу Серсее? – хмыкнула Маргери. – Думаете, она не явится сюда, как только соберётся с силами? Думаете, она осыплет вас золотом и скажет “спасибо”?

- Довольно! – рявкнул Джон. – Таргариены, Ланнистеры… Меня мутит от них всех, но из двух зол выбирают меньшее. Северные Лорды поклялись идти за мной, - он задумчиво посмотрел в окно, - пришло время проверить, чего стоят их слова.

В глубине души он сомневался, что они пойдут за ним на чужую войну, но Давос был прав – даже при поддержке рыцарей Долины им не выстоять против сорока тысяч дотракийцев (или сколько их там плывет вместе со своей некоронованной королевой). Ланнистеры тоже не оставят их в покое, у Серсеи длинные руки. Оставалось только гадать, что она предпримет – пришлёт армию к стенам Винтерфелла или попытается заключить альянс.

- Ещё пару лет назад я бы без колебаний ответила, что Серсея предложит сделку, - сказала Маргери, - но теперь… Теперь её действия предсказать невозможно. Её дети мертвы, и ей больше нечего терять, а в таких обстоятельствах… – Маргери покачала головой, - мы должны быть готовы ко всему.

“Не дай жажде мести помрачить твой разум”, наставляла Оленна в одном из писем, “гнев опасен в первую очередь для того, от кого он исходит”, и Маргери хорошо усвоила этот урок. Быть может, если она снова столкнётся с Серсеей лицом к лицом, то даст выход своей злобе. Пока же она находится за тысячу лиг, и мечтать о возмездии, ровно что мнить себя королевой, стоя на паперти. Впрочем, Маргери умела ждать.

- Сир Давос, - обратился Джон.

Луковый Рыцарь вышел вперёд:

- Да, милорд?

- Отправьте воронов нашим союзникам. Мы вступаем в войну.

Краем глаза Маргери увидела, как улыбнулся стоящий в тени Бейлиш.

- Всадник! Всадник у ворот! – двери распахнулись, и вбежал взволнованный часовой.

Находящиеся в зале переглянулись. Гостей в Винтерфелле не ждали. “Я здесь не причём” – читалось в лице Петира, на которого тотчас устремились свирепые взгляды.

- Как что случится, так сразу Мизинец виноват… – пробормотал он себе под нос.

- Кто такой? – спросил Джон. – Он представился?

- Она, - робко поправил солдат, - это девушка.

- Она была очень уставшей и выпала из седла как только въехала в ворота, - бурно жестикулируя, рассказывал часовой, пока они почти бегом направлялись во двор.

Когда выбежали на улицу, то первое что увидели – несколько стоящих кругом солдат, которые тотчас же расступились. В центре меж ними, прямо на земле сидела хрупкая, замотанная в пыльный плащ фигурка. Двое мужчин помогли ей подняться, а третий подал воды. Прежде, чем Джон и остальные успели подойти, она, покачиваясь, встала на ноги и сбросила капюшон. Это была Арья Старк.

========== Глава 14. Гамбит волчицы ==========

Джон отнёс сестру в замок и бережно уложил на кровать, пока Маргери отправилась за мейстером. Арья была в сознании, хотя и обессилена, но Джона больше пугали кровавые пятна на её плече и левом боку.

— Ерунда… — стиснув зубы, проговорила она, — царапины. Жить буду.

Джон повидал достаточно ран и их последствий чтобы понимать — даже самая “пустяковая царапина” может стать роковой, а порезам на теле Арье, судя по виду, было не меньше двух недель и в них уже началось воспаление.

— Правду говорят, что ты скормила муженька его же собственным псам? — Арья с интересом глядела на сестру.

— Ну… я всегда любила животных, — ухмыльнулась Санса, — а мой забывчивый супруг не кормил их целую неделю.

Арья засмеялась, но тут же болезненно сморщилась и схватилась за живот.

— Седьмое пекло! Больно, однако… — она посмотрела на Сансу и Джона и сказала без тени улыбки, — мне вас не хватало. Всех.

Санса плакала, сжимая её руку — она и сама уже не надеялась когда-либо увидеть сестру.

— Я тоже скучала, родная.

Это была словно она и не она. Санса глядела в её лицо, узнавая прежнюю Арью, но вместе с тем перед ней была уже не так бесшабашная девчонка, какой она её помнила. Арья повзрослела, изменилась. Как и все они.

Возвратилась Маргери и привела мейстера.

— Там ничего серьёзного, — морщилась Арья, в то время как старик осматривал раны на её теле, — так… небольшой подарочек от солдат Фреев, — она криво усмехнулась, — им , видите ли не понравилось, что я перерезала глотку их сюзерену, а сыновей запекла в пирог. Наверное, пересолила.

Джон и Санса переглянулись. Им определённо предстоял долгий и серьёзный разговор, но Арья не могла не заметить, как недобро улыбнулась Санса, очевидно, представив как сестра расправляется с их врагами. А, может, в тот момент она вспоминала, как сводила счёты с собственным мужем — так или иначе, но перед ней была уже не та пташка Санса, мечтающая о принцах и вечной любви.

— Раны неглубокие, — успокоил мейстер, — но крови вы потеряли достаточно, миледи.

— Полно вам… — отмахнулась Арья, — ну, какая я вам миледи в самом-то деле?

Джон не смог сдержать улыбки. Всё-таки некоторые вещи остаются неизменными.

С огромным трудом, общими усилиями мейстера, Джона, Сансы и Маргери Арью всё-таки убедили остаться в постели. А вот от еды младшая Старк отказываться не стала, и с жадностью набросилась на оленину с овощами, после чего затребовала две пинты вина, мотивируя это тем, что она “крови потеряла достаточно” и надобно компенсировать.

Они просидели с ней до самого вечера, и даже когда наевшись, Арья провалилась в крепкий, и впервые за долгое время безмятежный сон, не вышли из комнаты. Санса примостилась на краешке постели и, поджав ноги, улыбалась собственным мыслям. Всё это было так удивительно и невероятно, что она боялась проснуться. Арья ещё ничего толком не успела рассказать о своих странствиях, но Санса знала — история эта будет мрачной и тяжёлой, как, собственно, и у каждого из них. Но всё это уже не имело значения, ведь важно лишь то, что они сейчас здесь, в родных стенах, и пусть захлебнутся кровью те, кто говорил, что Дом Старк мёртв. Болтоны и Фреи пытались уничтожить их — и где они сейчас? Ланнистеры могут окопаться за городскими стенами, собрать многотысячное войско и забить подземелья диким огнём, могут сделать, что угодно, но возмездия им не избежать.

— Уже поздно, — Маргери присела рядом и положила руку Джону на плечо, — с ними ничего не случится, здесь они в безопасности.

Санса уснула рядом с сестрой, и Джон накрыл её одеялом. Погасил масляную лампу, перемешал угли в камине, и вместе с Маргери вышел из комнаты, тихонько притворив за собой дверь.

— Страшно даже представить, через что ей пришлось пройти, — сказал он, когда они сидели в её спальне.

— Нам всем крепко досталось, — она пожала плечами. — Вот видишь, а ты ещё сомневался, — Маргери улыбнулась и взяла его за руку, — я ведь говорила, что с твоей сестрой всё хорошо.

— Да, — согласился Джон, обнимая её, — теперь осталось найти Брана.

— Леди Мелисандра говорит, что он скоро вернётся.

— Ты по-прежнему общаешься с ней? — Джон нахмурился.

— Да. И буду продолжать это делать, потому что она спасла мне жизнь, — Маргери выразительно посмотрела на любовника, — и тебе, если забыл, тоже.

Джон мог бы многое сказать ей по поводу Красной Женщины, но на то не было ни сил, ни желания. Слишком напряжённым выдался день, и к тому же не хотелось портить момент.

— Иди ко мне, — Джон перетащил её к себе на колени и уткнулся лицом в грудь. — Я счастлив, что ты здесь, — сказал он тихо.

В тот миг Маргери почувствовала то, чего прежде не испытывала — укол совести. Он доверял ей, возможно, даже больше, чем Сансе или кому-либо ещё. О, да, она, конечно, не собиралась причинять ему вред, у неё были другие планы, а ложь всегда была частью её игры, но с прежними мужчинами всё обстояло иначе. Джон был не таким. Он отличался. Отличался от всех, кого Маргери когда-либо знала. ” Это уже неважно”, думала она. Джон никогда не узнает, что в самом начале её планы носили исключительно меркантильный характер— тогда она не знала какой он и не считала свои действия чем-то недостойным. “Неужто, я действительно люблю его?” Маргери была вынуждена признать, что столь тонкая материя, как чувства, находилась, если можно выразиться, вне её компетенции. Но, может, и не надо задумываться, искать причины, анализировать? Сейчас ей хорошо, она счастлива — не это ли главное?

***

Арья всё-таки не выдержала — заплакала. Это случилось через три дня, во время ужина: они сидели за столом; Санса, не желая лезть к сестре в душу, спросила что-то безобидное и будничное, Арья ответила невпопад и вдруг разрыдалась. Санса сгребла её в охапку, но успокоить не пыталась — хорошо, что плачет, потом будет легче, она знала это на собственном опыте.

Рассказ Арьи вышел путаным, несвязным — она то говорила о Псе, то неожиданно переносилась в Браавос, проклинала Джоффри; рассказывала что-то о том, как прислуживала Тайвину Ланнистеру, потом в её рассказе неожиданно появились леди Крейн и какая-то Бродяжка, затем снова Пёс… она называла ещё имена, поминала Братство Без Знамён и Красную Женщину…

— Красную Женщину? — вскинулся Джон, — ты виделась с ней?

— Да, — успокоившись, хмуро ответила Арья, — и она мне совсем не понравилась. Она забрала Джендри, а он был моим другом!

— С ним всё хорошо, — успокоил Давос и рассказал о том, как лично усадил паренька в лодку, — он смышлёный малый и наверняка сумеет о себе позаботиться.

— Надеюсь, что так, — пробормотала Арья, — но Красной Женщине я всё равно не доверяю, — она посмотрела на Джона и поняла, что не одинока в своём мнении, — правда… — Арья наморщила лоб, вспоминая, — она говорила мне такие странные вещи…

— Она говорит их всем, уж поверь мне, — хмыкнул Джон.

— Нет, нет, — перебила Арья, — ты не понимаешь. Это было пророчество. Она говорила что-то о глазах: карих, зелёных и голубых, которые я закрою навеки.

— Судя по вашему рассказу, леди Арья, вы закрыли гораздо больше глаз, — улыбнулась Маргери.

— Я не леди, — фыркнула она, — сколько можно повторять? Неужели, так сложно это запомнить?

— Вы дочь лорда, и живёте в замке, а стало быть, леди, — не унималась Маргери, — леди бывают разные.

Арья только отмахнулась, спорить не было никакого желания.

— И что теперь? Какие у нас планы?

Джон и Санса переглянулись. Следовало бы догадаться, что младшая сестра не долго будет валяться в постели.

— Тормунд сказал мне, что Север вступил в войну, — сообщила Арья. — Это правда?

“И когда она только успела всех расспросить?”, дивился Джон.

— Правда, — нехотя ответил он, предвидя, какой будет следующая реплика Арьи.

— Тогда мне надо начать тренироваться, — вздохнула она, — может, я и неплохо владею мечом, но работать определённо есть над чем.

Пытаться отговорить её сейчас не имело смысла, и Джон сделал вид, что пропустил это заявление мимо ушей. Пусть занимается на здоровье, а когда придёт время двигаться в путь, уж он-то найдёт способ оставить Арью в Винтерфелле, даже если придётся запереть её в подвале.

***

Подготовка шла полным ходом. Первым дело известили всех северных лордов, и вопреки мрачным ожиданиям Джона, большинство Домов изъявили готовность вступить в войну. Не откликнулись лишь Карстарки — они до сих пор не простили казни Рикарда. Амберам ворона не посылали — пока Север находился в руках Болтонов, они, в отличие от других Домов служили им исключительно по идейным соображениям.

Вскоре пришло ещё одно письмо с печатью Таргариенов, на сей раз написанное лично рукой Дейенерис, с обещанием, что по окончании войны Север получит независимость. Также королева сообщила, что армия северян должна подойти к стенам Королевской Гавани не позднее, чем полтора месяца, именно столько требовалось Дейенерис, чтобы достичь залива Черноводной.

— До столицы месяц пути, и, стало быть, на подготовку похода у нас есть две недели.

— Управимся за неделю, Ваша Милость, — заверил лорд Гловер.

После битвы за Винтерфелл армия северян вместе с Вольным Народом, насчитывала чуть больше двух тысяч — слишком мало даже для битвы местного значения, не говоря уже о том, чтобы вести войну. Конечно, были ещё рыцари Долины, но Мизинец на этот счёт говорил весьма уклончиво — не отказывал, но и не обещал. В сложившихся обстоятельствах, когда времени у северян было в обрез, такая политика оказалась весьма действенной.

— Вот, значит, чего стоят все ваши клятвы, — брезгливо сказала Санса, — помнится, вы обещали мне быть верным до конца, лорд Бейлиш, — напомнила она.

— И я не думал отказываться от своих слов, — он попытался взять её руку, но Санса не позволила. — Но ты же понимаешь, что я лишь формально управляю Долиной.

— Ещё скажите, что вы человек подневольный, — фыркнула она. — Вы правите ей по факту. Мой кузен в вас души не чает.

— Но у вашего кузена помимо меня есть и другие советники, — осторожно напомнил Мизинец, — в руках Ланнистеров всё ещё сосредоточена огромная власть и немногие рискнут бросить вызов столь грозной силе. Если только…

— Если только “что”? — переспросила она, уже догадываясь, каким будет ответ.

— Должно быть, ты и сама заметила, что люди в Долине очень…. как бы это сказать… консервативны… И, конечно, прагматичны, — Бейлиш мягко взял её под руку и посмотрел в глаза, — им нужен веский, очень веский довод, чтобы отправить своих солдат к стенам столицы. Крепкий союз, который принесёт им взаимовыгодные интересы и гарантирует верность и силу.

— Я знаю, что вы имеете в виду, — прищурилась Санса. — Удачный же момент вы подобрали, лорд Бейлиш.

— Это мой талант, дорогая, — улыбнулся он, — но в данном случае моё предложение продиктовано не только поиском выгоды.

— Я слишком хорошо вас знаю, Петир, — Санса грустно улыбнулась, — ей, одной только ей, продиктованы все ваши действия.

Её глаза были холодны, лицо оставалось бесстрастным, но вместе с тем, именно сейчас, в эту минуту, она понимала, что Маргери тогда была права. Она его слабость.

— Санса, я…

— Оставьте эти пустые любезности, лорд Бейлиш, — покровительственно сказала она, — мы сэкономим моё и ваше время, если я скажу, что принимаю ваше предложение.

Мизинец казался удивлённым, и Санса мысленно поставила себе ещё один “плюсик”.

— Я согласна стать вашей женой. Полагаю, именно это вы хотели мне предложить? — она улыбнулась.

***

— Я могу запретить тебе, — хмуро сказал Джон.

— Нет, не можешь, — спокойно ответила Санса, — и сам это знаешь. У нас нет ни солдат, ни времени, чтобы их найти. К тому же… таких людей, как Мизинец, следует держать поближе к себе.

— То же самое он думает и о тебе.

— Возможно… — задумчиво проговорила она, поигрывая кубком, — но его уверенность и прошлые успехи сыграли с ним злую шутку. Бейлиш считает себя непобедимым, думает, что может контролировать меня и держит всё в своих руках. Что ж… — она подняла глаза и улыбнулась, — я позволю ему и дальше так думать. К тому же нам так или иначе надо укреплять союз с Долиной Аррен. Я знаю, как заставить Мизинца играть по нашим правилам.

Джон всё ещё не был уверен в том, что это хорошая идея. Бейлиш вызывал у него жгучую неприязнь, и будь на то его воля, Джон уже давно казнил бы его. Но в то же время он верил Сансе. Пережитое изменило её, закалило характер, и она уже не была той девочкой, какой он помнил её до отъезда из Винтерфелла.

— И когда вы намерены играть свадьбу? — само это слово в данной ситуации казалось ему отвратительным.

— Завтра. И я уже отправила ворона в Долину, а мейстер сейчас готовит брачный контракт.

========== Глава 15. За закрытыми дверями ==========

Свадьбу играли тихо, без торжественности, вопреки устоявшейся в таких случаях традиции. Гостей тоже не было — лишь обитатели замка да приглашённый септон, которому до поры до времени велели помалкивать и не распространяться о том, что произошло в Богороще. Санса с застывшим лицом, ведомая братом, медленно вышагивала к своему наречённому. Несмотря на некоторую заторможенность и скованность движений, ничто в ней не выдавало сомнения или страха.

Она принципиально отказалась от белого наряда и традиционной сложной причёски, дабы ничто не могло напомнить ей о прошлом венчании. В одном из сундуков обнаружилось голубое платье с широкими рукавами до пола, отороченное белым мехом — именно оно много лет назад было на леди Кейтилин в день её свадьбы и каким-то чудом уцелело.

В дрожащем свете факелов сходство Сансы с матерью было удивительным, она видела, как расширились от удивления глаза Мизинца, но в следующую секунду наваждение исчезло под ставшим уже привычным выражением лица. Когда между ними осталась пара футов, Джон замедлил шаг, словно давая сестре последний шанс переиграть этот абсурдный вечер и остановиться, но Санса уверенно потянула его вперёд.

— Если обидишь её, твои глазные яблоки пойдут на бусы, — предупредил Джон, вкладывая руку сестры в ладонь Петира.

— Вы очень изобретательны, лорд Сноу, — улыбнулся Мизинец, хотя сказанное, безусловно, произвело на него впечатление.

После короткого напутствия септон обвязал их ладони лентой и объявил их законными супругами. Короткий поцелуй скрепил этот союз.

В трапезной накрыли стол, поставили троих музыкантов, но тихая музыка, разливающая под сводами, только усилила ощущение мрачности и какой-то обречённости происходящего. Разговоры почти не слышались, только звук льющегося в кубки вина, да завывания ветра по ту сторону каменных стен, точно сами древние боги роптали на свершившееся.

— Зря ты так, — вздохнул Бейлиш, — я хотел, чтобы это была настоящая свадьба, такая, которой ты заслуживаешь и о какой мечтала.

— Вы думаете, я мечтала быть вашей женой, лорд Бейлиш? — Санса грустно усмехнулась.

— Прошу, зови меня Петир, — он приобнял её за талию, но, почувствовав, как напряглось её тело, убрал руку. — Можешь не верить мне, но я хочу сделать тебя счастливой.

— У нас с тобой разные понятия о счастье, — Санса пожала плечами, — но я постараюсь не разочаровать тебя.

Он так и не понял, говорила ли она искренне или издевалась.

— У меня есть тост, — Маргери, устав чувствовать как на похоронах, поднялась из-за стола, — это же свадьба как-никак, — фыркнула она, поймав на себе негодующие взгляды. — Вам достался редчайший северный бриллиант, лорд Бейлиш, — подмигнула Маргери, — храните же его, ведь, как известно, взять крепость, это лишь полдела, куда сложнее удержать её.

Давос спрятал улыбку, а Тормунд громко хохотнул и поднял вверх большой палец.

— Благодарю, леди Маргери, — сухо поблагодарил Мизинец, — ваше красноречие всегда было украшением любого праздника.

— В таком случае, и у меня есть тост, — присоединилась Арья, — мы рады принять вас в свою семью, лорд Бейлиш. Мы, Старки, очень дружные и всегда стоим друг за друга. А ещё я умею печь пироги.

— Довольно! — не выдержала Санса. — Давайте будем говорить откровенно, никто из нас не прыгает радости, — она посмотрела на Петира, — ну, может быть, за исключением вас, мой дорогой, муж, но вы правы, милорд, сегодня наша свадьба, давайте хотя бы попробуем быть весёлыми.

— Я его кишки на люстру намотаю, — сквозь зубы процедил Джон, наклонившись к Маргери, пока Бейлиш целовал Сансу.

— Успокойся, — ответила она жёстко, — твоя сестра знает, что делает. И чтобы ты сейчас не думал, Мизинец для неё лучший вариант. Теперь он в ваших руках. Ты видел их брачный договор?

Джон угрюмо помотал головой.

— Санса теперь в той же мере обладает полномочиями протектора Долины, а ещё она формальный опекун своего юного кузена. Понимаешь, что это значит?

— Но как Бейлиш согласился на такое? — Джон с сомнением глянул в сторону Мизинца.

— Некоторые стены только с виду кажутся глухими и несокрушимыми, — спокойно заметила Маргери, — но даже одна, самая маленькая трещина может обрушить эту твердыню. Любовь к твоей покойной мачехе сыграла с Бейлишем злую шутку, впрочем, эта дама вообще на редкость коварна, особенно к тем, кто так долго отвергает её. С ними она не знает пощады.

Примерно через час Маргери, не привлекая внимания, дала музыкантам отмашку играть что-нибудь повеселее, а вино, эль и вкусная еда сделали остальное. Мало-помалу атмосфера в трапезной разряжалась: громче зазвучали голоса, застучали кубки, полились тосты и здравицы. Конечно, это всё ещё было не назвать настоящим праздником, но, как громко выразился Тормунд: “Хоть дышать легче стало, а то сидим, как на поминках”. Даже Санса, казалось, немного повеселела, во всяком случае, она уже не скалилась и не съеживалась, когда новоиспеченный муж обнимал её или привлекал к себе для очередного поцелуя, правда, за рамки приличий не выходил, то и дело боязливо косясь на Джона. Сир Давос, взбодрившись от очередной порции вина, осмелел и пригласил на танец Маргери, добавив правда, что совершенно не умеет двигаться. В конце стола Арья увлечённо доказывала Тормунду преимущества меча перед топором; Мелисандра, потягивая вино, молчаливо наблюдала за происходящим; Фрида отобрала у дочери кубок с пивом…

***

— Тебе нужно расслабиться. Такими темпами ты скоро доведёшь себя до истощения.

В спальне царил полумрак, догорали поленья в очаге, отбрасывая на стены и мебель причудливые тени. Сквозняк из каминной трубы колыхал пламя свечей в серебряном подсвечнике. Джон сидел на краю постели, сцепив руки и наклонившись вперёд — всё в нём выдавало внутреннее напряжение, он словно застыл, в любой момент готовый к броску, и пребывал в этом состоянии последние пару недель.

— Грядёт война, и тебе понадобятся силы, — Маргери положила руку ему на бедро, — сам знаешь это лучше меня.

Джон понимал, что она права. Но в свете круговорота последних событий, рухнувших, как снег на голову, просто не мог вести себя иначе. А, возможно, просто разучился отдыхать. Даже сон его был чутким, и по ночам он открывал глаза от малейшего звука, мгновенно собираясь и готовый броситься в бой.

— Как ты думаешь, они сейчас…

— Хватит, — одёрнула Маргери, — не думай об этом. Бейлиш не Рамси. Кроме того, это совершенно естественно, ведь они теперь законные супруги.

Она развязала шнуровку, помогая ему снять дублет и рубаху.

— Ложись, — Маргери уложила его на живот и уселась сверху.

Джон послушно сунул руки под подушку и закрыл глаза. Услышал, как Маргери взяла что-то со столика, растёрла в ладонях, и в воздухе разлился тёплый и густой запах сандала. Мягкие руки скользнули по его плечам — сначала едва ощутимо, но постепенно набирали силу, сжимали, растирали, и Джон довольно замычал, чувствуя, как расслабляются под кожей напряжённые мышцы. Хрупкие руки Маргери оказались на удивление напористыми, она ловко стискивала и растягивала его, иногда, пожалуй, чересчур сильно, но то была сладкая, приятная и тянущая боль. Как-то незаметно её руки спустились ниже, к спине и бокам, вкладывая больше силы, и Маргери задвигала бёдрами в такт ладоням. Делала она это специально или нет, Джон не знал, но почувствовал, как истома сменяется возбуждением.

— Лучше? — прошелестел над ухом тихий голос.

— Лучше, но не легче, — усмехнулся Джон и попытался перевернуться на спину, но Маргери остановила.

— Ещё рано, — ласково проговорила она, издевательски проводя ногтями по бокам и наслаждаясь тем, как содрогнулось его тело.

Джон вздохнул, но попыток вывернуться больше не делал, покорно отдавшись во власть её скользких от масла рук.

— Что ты чувствуешь?

Меньше всего ему сейчас хотелось говорить. Тёплые ладони Маргери оглаживали его спину и бока, забирались под живот до пояса штанов, от которых уже хотелось избавиться.

— Что ты задумала какую-то изощрённую пытку, — промычал он, уткнувшись в подушку.

— Ответ неверный, — промурлыкала Маргери, оттягивая пояс, но в следующую секунду её руки вернулись обратно к животу.

Джон разве что не зашипел.

— Чувствуешь, это тепло? — горячо зашептала она, наклонившись так, что её грудь уперлась ему в спину. — Как оно разливается по твоему телу; сначала вот здесь, — тонкие пальцы прошлись по груди, задевая напрягшиеся соски, — потом здесь… — руки скользнули по животу, — чувствуешь, Джон?

Он чувствовал и, пожалуй, даже слишком. Наконец, Маргери, очевидно, решила, что с него станется, и позволила перевернуться на спину. Джон ухватил её за бёдра, но она и без того, не спешила уходить. Уселась поудобнее, положила руки ему на грудь и, наклонившись, медленно поцеловала. Краем глаза Джон увидел, как она взяла что-то с тумбочки, а приглядевшись, разглядел тонкую шёлковую ленту.

— Хочешь связать мне руки? — ухмыльнулся он.

Она не ответила, лишь улыбнулась краешками губ, и что было дальше, Джон не увидел — Маргери завязала ему глаза. Снова поцеловала, на сей раз коротко, почти невесомо и переместилась на шею. Джон откинул голову, подставляя беззащитное горло прикосновениям сухих тёплых губ. Когда она спустилась к груди и плечам, воздуха стало не хватать, но то были ещё цветочки, и когда он почувствовал прикосновение языка к животу, сердце бешено заколотило по рёбрам. Её тонкие пальцы тем временем ловко развязывали тесёмку на штанах, задевая, дразня.

— Маргери… — прошипел он, когда её губы остановились у пояса штанов.

Игритт никогда такого не делала, а Джон и не думал, чтобы предложить ей что-то подобное. Робб говорил, что это чертовски приятно, особенно, если девушка знает где и как ласкать языком, и лучше всего, когда…

— Седьмое пекло!..

Он замер и, кажется, забыл, как дышать. Маргери делала это неуклюже и не слишком уверенно, но это лишь будоражило сильнее — осознание того, что она ещё никогда… Джон сминал пальцами простыню, ёрзал, приподнимая бёдра, и стискивал зубы.

— Маргери…я…

У него задрожали ноги. Он застыл, бёдра и живот словно одеревенели, тело замерло, словно пружина, вот-вот готовая распрямиться. В темноте завязанных глаз мелькали какие-то картины — нечёткие, размытые, спутанные, но ослепительно яркие.

…Она перевернула его мир с ног на голову. С появлением Маргери Винтерфелл словно ожил, Джон ожил рядом с ней. После смерти Игритт он не думал о других женщинах, да и некогдабыло, на его голову свалились совсем другие проблемы. Сейчас их стало только больше, но почему-то теперь стремительно наползающая тьма уже не казалась началом конца. В непроглядном, удушающем мраке блеснул искрящийся лучик надежды, и бесконечная чёрная пустота трусливо отступала перед ним, уползала обратно в тёмные глубины, из которых вышла.

— Я люблю тебя.

Маргери повернулась и посмотрела на него растерянным полусонным взглядом.

— Я ждала этих слов, — тихо сказала она, — не умею первой говорить о чувствах.

Маргери представила, как насмешливо фыркнула бы леди Оленна, но сейчас она не хотела думать о бабушке. Она вообще не хотела думать.

… В это же время этажом выше, в полутёмной спальне тоскливо напивался Мизинец, ютившись на узкой кушетке и наблюдая за уютно устроившейся на широкой постели Сансой.

========== Глава 16. Неотправленные письма ==========

Итак, я почти целый месяц писала эту главу, и и теперь не без удовольствия выкладываю её на ваш суд. Всем спасибо за понимание и терпеливое ожидание, надеюсь, следующие главы (а их осталось немного) будут выходить чаще, тем более, что я поставила себе “дедлайн” до конца апреля :)

Жду ваших отзывов!

Впервые за долгое время он чувствовал себя по-настоящему счастливым. Прилив сил, уверенное спокойствие и главное — желание жить. Предстоящая осада столицы и встреча с Королевой из-за Моря уже не казалась ему обречённой на провал авантюрой, хотя он по-прежнему не мог знать, чем всё это обернётся. Но в жизни вообще не бывает гарантий, важно было другое — у него появилась надежда. Маленькой Розе Хайгардена удалось рассеять тот непроглядный мрак, что всё теснее смыкался вокруг него, но перед Маргери эта тьма была бессильна — пряталась обратно в свой тёмный угол, робея перед светом, что принесла с собой Тирелл.

Они по-прежнему скрывали ото всех свою связь, хотя в том и не было особой нужды: Фрида уже и не спрашивала, где Маргери пропадает по ночам, делая вид, что ничего не замечает; Санса поглядывала исподтишка, молчаливо наблюдая за ними обоими, и взгляд её был красноречивее слов. Давос вёл себя как обычно, но лишь в силу природной деликатности, и Джон не сомневался — десница Станниса тоже был в курсе. Тормунд, которому светские условности, что собаке пятая нога, то и дело подшучивал, делая это совершенно недвусмысленно, чем доводил до бешенства Фриду, за честь госпожи готовую убить любого. Мизинец, занятый собственными проблемами, не говорил ничего — куда больше его волновала Санса, что по-прежнему не подпускала мужа к себе. Правда, случайно услышав разговор двух служанок, Джон узнал, что они всё же подтвердили свой брак, но почти каждую ночь спали в разных комнатах.

— Бейлишу это пойдёт на пользу, — хихикнула Маргери, и Джону показалось, что в её голосе скользнуло злорадство.

Не то, что бы он сам был в восторге от Мизинца, но, Маргери, как ему казалось, вполне ладила с протектором Долины.

— Он тебя чем-то обидел?

— Нет, — ответила она, — но будет полезно сбить с него спесь.

Не могла же она сказать Джону об их договоре? Да и какое это теперь имеет значение? Дело почти сделано, и они с Бейлишем квиты: он получил Сансу, а она вот-вот станет королевой Севера. “Наверное, я его люблю”, промелькнуло в голове, и Маргери улыбнулась собственным мыслям. Она уже не думала о том, что сказала бы леди Оленна, о её иронично-снисходительной ухмылке, и о том, что счастливейшие из браков держатся отнюдь не на любви. Ей просто нравилось находиться рядом с ним, засыпать и просыпаться в обнимку, нравился его запах. С ним Маргери вновь чувствовала себя живой. И даже Винтерфелл уже не казался ей мрачной молчаливой громадиной — Маргери видела его красоту, чувствовала это суровое северное очарование, и начинала понимать, почему отец так много и с восторгом рассказывал ей о северных замках. Ничего здесь больше не напоминало о Болтонах, и Санса была права, обещая Рамси, что вся память о нём исчезнет.

Тем временем подготовка к войне шла полным ходом: двор превратился в кишащий муравейник, ежедневно прибывали всё новые и новые люди, пестрели под окнами знамена Великих Домов, а возле стен всего за неделю вырос настоящий палаточный городок. Кузнецы без устали ковали оружие, конюхи приводили в порядок лошадей, шумели и кричали рядовые солдаты… Маргери всё это было знакомо — то же самое творилось и в лагере Ренли Баратеона, но сейчас казалось, что с тех пор минула целая жизнь.

С Джоном она теперь виделась лишь по вечерам: с рассвета и до темноты он пропадал в лагере, взяв подготовку под личный контроль. Иногда она выходила на стену, наблюдая за ним и понимая, что не ошиблась. Устав ждать очередного письма (а прошел уже целый месяц), она написала бабушке, что армия северян готовится к походу, и через неделю выйдет на столицу.

Маргери и Арья должны были остаться в Винтерфелле, а Санса с Петиром отправиться в Долину. Младшая Старк, к удивлению всех, смиренно отнеслась к такому решению, что, конечно, вызвало подозрение. Арья оставила свои тренировки, и на все указания отвечала “да, хорошо”, “конечно” и всё в таком духе.

— Когда они двинутся в путь, я переоденусь рядовым и пойду с ними, — поделилась она с Маргери. — Ты со мной?

— Не боишься, что выдам тебя Джону? — усмехнулась Тирелл.

Но Арья лишь фыркнула:

— Можно подумать, он и сам этого не подозревает. Но у меня есть свои счёты к королеве Серсее. Как и у тебя, — добавила она многозначительно.

Конечно, Маргери не собиралась её “сдавать”, к тому же в том, как сказала сама Арья, не было никакой нужды.

— А ты не думала о том, каково будет Джону и Сансе, если ты погибнешь?

— Возможно, мы все скоро умрём, — Арья пожала плечами, — да и потом… разве здесь мы будем в безопасности? Что с нами будет, если армия Иных прорвётся за Стену? — младшая Старк передёрнулась, — лучше уж пасть от меча, чем стать… вот такой. Да и не смогу я сидеть здесь.

В словах Арьи был резон. Давно ли сама Маргери едва ли не каждую ночь грезила о том, как будет смотреть в глаза умирающей Серсее? И всё же… теперь, ей было, что терять.

— Поступай, как знаешь, — ответила она. — Мешать тебе я не стану, но и помогать тоже.

— Ты хочешь выйти за него замуж? — напрямую спросила Арья.

— Может, для тебя это и странно, — усмехнулась Маргери, — но не все женщины грезят о том, как будут рубить головы врагам.

— Я тоже об этом не мечтала, — ответила Арья с неожиданной серьёзностью, — мне всегда нравилось оружие, нравились тренировки с моим учителем Сирио Форелем, — вздохнула она, вспомнив погибшего наставника, — но я никогда не хотела становиться убийцей. Однако, пришлось, — тихо сказала Арья.

— Что ты чувствовала, когда убивала Фрея и его сыновей?

Воцарилось молчание. Этот вопрос с самого начала не давал ей покоя, Маргери было важно, жизненно необходимо услышать на него ответ.

— Торжество, — Арья посмотрела ей в глаза, — правда, длилось оно недолго. И так бывает всегда.

То же самое говорил ей и Джон.

— И ты всё ещё хочешь убить Серсею?

— Да провались она в пекло, — сплюнула Арья, — не я, так кто-нибудь другой отправит её в ад, — несколько секунд она молчала, и, наконец сказала, вздохнув, — я должна быть там. Должна, понимаешь?

Маргери была не уверена, что понимает. Вернее, что понимает до конца. Одним лишь богам ведомо, что пережила эта маленькая девочка с глазами старого уставшего воина, и что творится у неё на душе.

— Ну а мне-то ты почему доверилась? — спросила она. — Ты же меня почти не знаешь.

— Я знаю Сансу и Джона, — Арья мягко улыбнулась, — они не пустили бы в наш дом плохого человека. А потому и я верю тебе.

От её слов Маргери сделалось совсем уж нехорошо. Не она ли всего несколько месяцев назад собиралась использовать этих людей в своих интересах? И не она ли в письмах к бабушке презрительно называла Джона бастардом, сетуя на то, что в случае успеха ей придётся жить с ним остаток своих дней? Но теперь ведь всё изменилось, успокоила себя Маргери, и то, что она тогда говорила, больше не имеет значения.

— Эй, ты чего? — Арья легонько потрясла её за плечо, увидев столь резкую перемену в лице.

— Я ошибалась, — тихо сказала Маргери, — когда я только приехала сюда, то не думала ни о чём, только пыталась бороться за жизнь, потом бабушка написала мне, что нам нужен союз с Севером, и я должна соблазнить твоего брата и стать его женой. Если бы ты знала, как тогда раздражал меня Джон! Я видела перед собой бастарда, дикаря, но делала то, что велел мне долг.

— А сейчас? — спросила Арья.

К своему удивлению Маргери не увидела в её глазах осуждения или неприязни.

— Сейчас мне кажется, что я люблю его.

Несколько секунд Арья внимательно смотрела ей в глаза, словно пытаясь понять — лукавит Маргери или говорит правду.

— Тогда какая разница, что было в прошлом? — сказала она наконец. — Знаешь, раньше я тоже терпеть не могла Сансу, а она меня, — Арья усмехнулась, — какими же глупыми мы тогда были! Людям свойственно ошибаться и делать поспешные выводы, но, знаешь, что всегда говорил нам отец?

— Зима близко? — подмигнула Маргери.

— И это тоже, — Арья усмехнулась, — а ещё он говорил, что зимой одинокий волк гибнет, но стая выживает.

Маргери невольно улыбнулась:

— Какая-то разношёрстная у нас получается стая: ты, Джон, Санса, я, Мизинец…

— Тоже мне лютоволк, — хихикнула Арья.

***

…В тот день Джон вернулся в замок раньше привычного. Уставший и голодный, он, воспользовавшись тем, что Фрида опять где-то пропадала, решил поужинать с Маргери. Он знал, что в это время она обычно сидит у себя в гостиной, но в комнате никого не было. Наверное, ушла куда-нибудь вместе с Сансой, подумал Джон, заглянув в спальню. Он уже собрался уходить, когда, неловко повернувшись, задел локтём стопку бумаг на комоде. Исписанные размашистым почерком листы, ворохом разлетелись по комнате. Выругавшись себе под нос, Джон принялся собирать их. Он не имел привычки читать чужие письма, но взгляд сам собой выхватил несколько фраз на пожелтевшем листе. “Дело сделано. Всё прошло даже легче, чем я полагала. Ты была права, он, как и большинство мужчин, довольно примитивен”. Джон не хотел читать дальше, но его руки уже перебирали хрустящие в пальцах страницы. “Конечно, я не мечтала о том, что проживу жизнь с неотесанным бастардом-северянином, но им, по крайней мере, легко управлять”. Он не хотел верить, что это писала Маргери, и злился на самого себя — ну, конечно, это писала она. И о нём. Интересно, что это — черновики неотправленных писем или её дневник? Джону захотелось смять их и швырнуть в камин, будто так он забудет о том, что прочёл. Ему сделалось душно. “… но с ним я буду Королевой Севера — это, конечно, не Семь Королевств, но хоть какая-то польза. Манеры у него отвратительные, что и не удивительно — много ли ждать от бастарда? Бедная леди Кейтилин, и как она только терпела его все эти годы?..” Он стоял среди разбросанных бумаг, скомкав проклятое письмо.

— Джон, что ты?.. — за его спиной раздался голос Маргери.

Увидев смятый лист в его руке, она побледнела и, застыв на пороге, не сразу нашлась, что сказать.

— Послушай, это…

Джон впервые видел её такой: испуганной, сбитой с толку и мнущейся, словно неуклюжая служанка.

— Не стоит извиняться, — он покачал головой и швырнул письмо ей под ноги, — негоже знатной даме распинаться перед “неотёсанным бастардом”.

Джон попытался выйти, но Маргери преградила ему путь.

— Это старые письма! — в отчаянии воскликнула она, — черновики! Я даже не отправила их! Джон, пожалуйста, выслушай меня…

Маргери взяла его за руку, но он не двинулся с места.

— Я писала их очень давно, когда… в общем, тогда я была на тебя очень зла и… Джон, всё это уже не имеет значения.

Как он хотел верить ей! Она смотрела ему в глаза, её губы дрожали… А, может, она просто хорошая актриса.

— Надеюсь, мои отвратительные манеры не слишком отравили тебе жизнь?

Маргери наконец отпустила его руку и отошла в сторону. Больше всего Джон боялся, что она скажет “я люблю тебя”, зная, что в таком случае не сможет устоять, но Маргери молчала. Бросив на неё последний взгляд, он вышел из комнаты.

========== Глава 17. Волки возвращаются ==========

Следующие несколько дней она жила, как в тумане. Маргери ни словом не обмолвилась о том, что произошло между ней и Джоном, вела себя, как обычно — жизнь в столице научила её искусно скрывать переживания. Время от времени она ловила на себе задумчивые взгляды Сансы и Арьи, но вопросов девушки не задавали. И если Маргери худо-бедно удавалось прятать свои настоящие чувства, то Джон этого попросту не умел. В замке он теперь почти не появлялся — уходил с рассветом и возвращался затемно, объясняя это тем, что надо готовиться к войне. Времени с каждым днём оставалось всё меньше, и Маргери не знала, радоваться этому или нет. Все её планы обратились прахом — она злилась на себя и Джона, но за все эти дни лишь однажды дала волю слезам. Истерика — плохой помощник.

Маргери понимала, что виновата, и надо попытаться вернуть доверие Джона, но каждый раз что-то останавливало её. Дело было не в гордости — наверное, впервые в жизни она не знала, что сказать. Возможно, ей стоит подождать ещё пару дней, дать ему время успокоиться и разобраться в себе, а самой найти нужные слова.

— Мы с Петиром уедем в Долину Аррен, — сказала Санса за ужином, — и думаю, будет лучше, если ты поедешь с нами.

— А где останется Арья?

— Поеду в Орлиное Гнездо, — с самым невинным видом заявила младшая Старк. — Там сейчас самое безопасное место.

Несмотря на своё состояние, Маргери не могла сдержать улыбки. Выходит, маленькая волчица всё-таки не собирается отказываться от своего безумного плана.

— Больше всего я хотела бы вернуться в Хайгарден, — вздохнула Маргери, — но, увы, пока это невозможно. Так что Долина Аррен будет для меня наилучшим вариантом.

По большому счёту ей было совершенно безразлично остаться здесь, или ехать куда-то ещё.

В коридоре послышалось эхо приближающихся шагов, и вошёл посыльный.

— Прилетел ворон из Простора, миледи, — сообщил он, протягивая Маргери конверт. — Только что.

— Спасибо, — поблагодарила она.

Наконец-то. Маргери попыталась вспомнить, когда в последний раз получала вести от бабушки. Кажется, месяца полтора назад. И что теперь ответить ей на вопрос о том, каких успехов она достигла?

— Наверное, мне тоже стоит написать письмо леди Оленне, — улыбнулась Санса, пока Маргери читала послание, — она всегда была так добра ко мне. Маргери?… — обеспокоенно спросила Санса, увидев, как изменилось её лицо, — что случилось?..

Она не ответила. Несколько секунд сидела неподвижно, сжимая пожелтевший лист бумаги и, не моргая, глядела в пустоту.

— Извините меня.

Отставив недопитый бокал, она встала из-за стола и вышла из комнаты.

Санса и Арья переглянулись и, не сговариваясь, бросились к оставленному на столе письму. Младшая первой схватила его, и Санса, глядя через плечо сестре, забегала глазами по строчкам. Послание, написанное одним из приближённых Королевы Шипов, было коротким — армия Ланнистеров атаковала Простор. Хайгарден разрушен, солдаты и большинство слуг убиты, а леди Оленна казнена по приказу Серсеи.

— Бедная Маргери… — прошептала Санса, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы.

Она почти не была знакома с леди Оленной, но пожилая дама всегда относилась к ней с теплотой, пусть даже отчасти и использовала в своих целях. Санса стояла посреди комнаты, не зная что ей делать — пойти к Маргери и поддержать её насколько это вообще возможно или оставить одну.

— И после этого ты всё ещё будешь утверждать, что нам следует остаться в Долине? — хмуро бросила Арья.

— Особенно после этого, — процедила Санса, чувствуя, как в душе её закипает ненависть, — я знаю, что ты задумала. И не надейся, что позволю тебе удрать. Я не намерена больше терять близких.

Она ожидала, что Арья начнёт возмущаться, но вместо этого сестра налила им обеим вина:

— Отложим этот разговор на потом. Сейчас мы должны позаботиться о Маргери. — Арья задумчиво посмотрела в окно, — и надо рассказать обо всём Джону. Не важно, что там произошло между ними, но теперь это уже не имеет значения.

***

Маргери сидела на полу, обхватив колени. Не было ни боли, ни слёз — в душе поселилась серая, безжизненная пустота. Она ничего не хотела и ничего не чувствовала. Всё кончено. Последний родной человек, оставшийся у неё на этом свете, мёртв. Дом Тиреллов мёртв. А она, Маргери, более не существующая для мира, сидит в замёрзшем замке на краю света. Забытая и одинокая.

Она не знала, сколько времени провела, в спальне, но опомнилась лишь тогда, когда за окнами уже стемнело. Затёкшие мышцы ломило, кости хрустели, но Маргери, не замечала этого. Трижды за дверью скреблись Арья и Санса, не решаясь войти, хотя щеколда была не заперта; ещё несколько раз Фрида и Давос умоляли её выйти, чтобы поесть и, не дождавшись ответа, оставили под дверью поднос с ужином.

Доковыляв до шкафа, она взялась за ручку и, выдвинула один из верхних ящичков. Движения её были заторможенными, но, тем не менее, уверенными, лицо не выражало ни единой эмоции. На самом дне, под стопкой сорочек и кружев, нащупала небольшую склянку. В дрожащем пламени свечей розоватая жидкость отдавала багрянцем. “Одна капля, растворенная в вине, успокоит нервы, три — погрузят в долгий и здоровый сон, а десять — в вечный”, рассказывала ей бабушка, когда в детстве Маргери спросила у неё о лекарстве с красивым названием “Ночная Тень”.

Так просто. Десять капель. Вытащив пробку, Маргери поднесла пузырёк к губам. Откинув голову, она приоткрыла губы, готовясь выпить и навсегда сбросить с плеч ношу, оказавшуюся для неё слишком тяжёлой. “Я разочарована, моя девочка, очень разочарована…” голос Оленны прозвучал в голове с неожиданной ясностью, точно бабушка стояла за её спиной. “Тоже мне, наследница Великого Дома…”. Она могла поклясться, что слышит гневное, сварливое фырканье Королевы Шипов.

Маленькая Роза Хайгардена мертва. Её больше нет. Серсея победила. Маргери любила жизнь, и не хотела сдаваться, но что делать если от неё прежней ничего не осталось? Она потеряла отца и брата, потеряла Джона, а теперь ещё и Оленну. Её дом разрушен, и нет ничего, что удерживало бы её на этом свете.

Вздохнув, Маргери убрала склянку обратно. “У меня нет сил даже на то, чтобы умереть”.

…Уже давно стемнело, но она всё так же лежала на кровати, свернувшись в клубок, бездумно разглядывая стену. Во рту пересохло от жажды, но вставать с постели не было ни сил, ни желания. Тихо скрипнули за спиной дверные петли, и, Маргери, не оборачиваясь, хрипло бросила:

— Уходите.

Она услышала, как тихо закрылась дверь и увидела тень на стене, но и без того, по звуку шагов поняла, кто это. Какое-то время Джон мялся на пороге и, наконец, подошел к кровати. Она почувствовала, как прогибается под тяжестью тела матрас, и через несколько секунд сильные руки обняли её со спины. У неё задрожали губы.

— Мы убьём их, — тихо сказал Джон, прижимая её к себе, — мы убьём их всех.

Маргери повернулась к нему и вдруг разрыдалась. Слёзы душили её, и, уткнувшись ему в плечо, она беззвучно рыдала.

— Прости меня… — всхлипнула Маргери, когда первый всплеск эмоций пошёл на убыль, — я виновата перед тобой, Джон. Я так виновата…

Он покрепче обнял её и поцеловал в макушку.

— Это уже не важно.

Она подняла голову и посмотрела на него опухшими, заплаканными глазами. Неужели, после всего, что случилось, он всё ещё не любит её? Маргери казалось, что она не заслуживает ни его любви, ни его прощения.

— Я люблю тебя, Джон Сноу.

Он пробыл с ней до рассвета. Несколько раз её снова захватывала истерика — она то, рыдала, проклиная Серсею, то просила прощения, вспоминала Сансу и Мизинца, бормотала что-то об отце и Лорасе, о Ренли и ублюдке Джоффри… Джон не пытался её успокоить — чем раньше вся боль выйдет наружу, тем легче ей будет.

Маргери уснула лишь когда на горизонте обозначилась тонкая светлая полоса — вестница приближающегося рассвета.

До выступления на Королевскую Гавань оставалось три дня.

***

Джон и Санса уже махнули рукой на то, что она целыми днями торчит на замковых стенах вместе с солдатами. Запрещать что-то младшей Старк было абсолютно бессмысленно, и к тому же такая встряска, как ни странно, положительно сказывалась на её состоянии. Рана на боку почти зажила, и от неё осталась лишь тонкая глубокая царапина с розовой, чуть влажной кожей.

Арья сморщилась, борясь с желанием почесаться. Мейстер говорил, что это хорошо — раз чешется, значит, заживает, главное, не поддаваться соблазну и не царапать её ногтями. Да уж! Легко сказать.

В поисках того, что могло бы отвлечь её от противного зуда, Арья огляделась по сторонам и увидела двоих солдат, стоящих возле столика с горячим элем. То, что нужно. Через минуту, она уже вернулась на свой пост, сжимая в пальцах тёплую деревянную кружку. Арья намеренно не стала надевать перчатки — удовольствие от ощущения пронизывающего руки тепла того стоило. Над кружкой клубился пар, и она с наслаждением вдохнула обволакивающий хмельной аромат.

На горизонте занимался рассвет. Арья любила такие моменты: тишина, предрассветный сумрак и искрящийся в полумраке снег. Теперь понятно, почему отец с такой нежностью рассказывал им о зиме. Она холодна и жестока, но по-своему прекрасна. Повсюду, куда ни кинь взгляд, одна сверкающая белизна — чистая, ничем не замутнённая. Ей не хотелось даже думать о том, что где-то там, за Стеной собирается нечто.

Арья нахмурилась, увидев вдали два силуэта. Или один, но какой-то странный. Отсюда не разобрать.

— Эй! — окликнула она дозорных, — пойдите-ка сюда!

Рука рефлексивно сжала рукоять Иглы. Неужто, Иные? И если так, то почему только двое? Это вообще человек?

Через минуту на стене выстроилось уже человек тридцать, все, кому выпало стоять на страже. Тормунд отправил младшего за Джоном.

Чем ближе приближались странные гости, тем сильнее хмурилась Арья. То, что это не Иные, она уже поняла — к замку определённо шли люди. Медленно, борясь с ветром, но уверенно и непоколебимо. Причём тот, что впереди, в буквальном смысле тащил за собой второго на какой-то самодельной повозке.

Арья немного расслабилась, но бдительности не теряла, зная, насколько обманчивым может быть увиденное. Верить надо не глазам, а разуму.

К моменту, когда на стене появился Джон, странная парочка почти вплотную подошла к воротам.

— Я пойду вниз.

— Я с тобой! — тут же вызвалась Арья.

— Нет.

— Но…

— Я сказал, останешься здесь, — предостерёг он.

Арья сердито шикнула, но подчинилась.

У ворот уже стояли солдаты.

— Впустите их, — распорядился Джон.

У него не было никакой уверенности в том, что ранние гости явились с добрыми намерениями, но в любом случае, двое не могли причинить серьёзного вреда, будь они хоть трижды врагами. И дело было не в самоуверенности — Джон просто чувствовал, что так нужно.

Солдаты открыли засовы. Пошатываясь, едва держась на ногах, в ворота вползла девушка, одетая в грубо сшитые звериные шкуры, наподобие тех, что носили Одичалые. Тяжело дыша, но не сдаваясь она волочила за собой повозку, и Джон не сразу разглядел, того, кто лежал на ней. Зато Арья, которая (кто бы сомневался!), всё-таки спустилась, вдруг замерла с открытым ртом и несколько секунд неверяще хлопала распахнутыми глазами.

— Бран! — её пронзительный крик разбил предрассветную тишину на тысячу осколков.

========== Глава 18. О пророчествах и свободе выбора ==========

Бран и Мира подтвердили слова Джона. Армия Короля Ночи приближалась к Стене. Сомневаться в правдивости их рассказа не было причин — они в точности описали всё то, о чём говорил Джон. Обо всё этом Бран поведал лишь на следующее утро, ибо по прибытии в Винтерфелл он и его спутница были настолько измождены, что едва могли говорить. Их сразу же передали мейстеру — старик не обнаружил травм, не считая нескольких не представляющих опасности ран, лёгкого обморожения и морального истощения.

— Просто чудо, что они в таком состоянии, — дивился он, закончив осмотр, — голод и холод должны были убить их. — Мейстер посмотрел на Джона, — верно, сами боги хранили их.

Джон присел на табурет рядом с постелью. Рядом по обеим сторонам кровати примостились Арья и Санса.

— Волки вернулись домой, — улыбнулась младшая Старк. Она посмотрела на спящего брата и ласково коснулась его щеки. — А я ведь знала, что ты жив, — всхлипнула она, — и ты, и Санса, и Джон… Чувствовала. Теперь всё будет хорошо.

Бран открыл глаза лишь на рассвете следующего дня, проспав почти сутки. Небрежно отмахнулся от мейстера, настаивавшего на осмотре и велел позвать Джона и остальных. Санса, что провела у постели брата весь день, глядела на него с уважением, одновременно и удивляясь и нет. Все они изменились до неузнаваемости за эти годы.

Когда Бран закончил свой рассказ, повисла тишина. До выступления на Королевскую Гавань оставалось два дня.

— Дейенерис не простит, если мы останемся здесь, — сказала Арья, — но оставлять замок сейчас…

— В Винтерфелле останешься ты и Бран, — отрезал Джон. — Это не обсуждается.

— И какой же прок будет от меня здесь? — спросила Арья.

— Не больше, чем на поле боя.

Он ожидал, что сестра начнёт возмущаться, но этого не произошло.

— Я много раз могла умереть, Джон, — спокойно произнесла Арья. — Где-то выкручивалась своими умениями, а иной раз играло роль чистое везение, но это не важно. Нет смысла бежать от смерти, она придёт за всеми: сегодня, завтра, через год, через тридцать лет… Я знаю, ты можешь, не пустить меня, можешь запереть в комнате, или отправить с Сансой в Долину, но прежде подумай, будет ли это справедливо?

— Разговор окончен, Арья.

Джон не собирался и дальше продолжать бессмысленный спор. И без того проблем хватает.

Бран явно хотел сказать что-то ещё, но не решался.

— В чём дело? — Джон наконец не выдержал.

— Нужно поговорить, — Бран понял, что оттягивать и дальше нет смысла.

По его лицу стало понятно, что разговор будет не из лёгких.

— Тогда говори, — Джон устало улыбнулся, — сомневаюсь, что это хуже, чем армия мертвецов.

***

— Таргариен?.. — растерянно переспросила Маргери, глядя на Джона и пытаясь соотнести услышанное с тем, что видела перед собой.

— Бред какой-то… — пробормотала Арья, — Джон — сын нашего отца, и это всем известно.

— Известно со слов нашего отца? — уточнила Санса. — Лично мне теперь понятно, почему он так сказал.

— Тебя это не удивляет? — спросила Арья.

— После всего, что случилось, я уже мало чему удивляюсь, — ответила она и обратилась к Брану, — Рейегар и Лианна успели зарегистрировать свой союз.

— Этого я не знаю, — Бран покачал головой. — Я говорю лишь то, что видел своими глазами.

— Если они скрепили свой союз на бумаге, — задумчиво проговорила Маргери, — то это значит, что…

— Джон — законный претендент на Железный Трон, — договорила Арья. — Но королеве Дейенерис об этом лучше не знать.

Завязался спор. Санса была отчасти согласна с Арьей, что лучше держать это в тайне. Пока. Маргери говорила, что по окончании войны нужно отправить в Дорн надежного человека и попытаться отыскать документы, подтверждающие слова Брана, Давос предлагал оставить всё, как есть ради безопасности Джона, и только сам Джон хранил молчание…

— Всё это неважно, — сказал он, наконец. — Я не стремлюсь занять Железный Трон.

Маргери переминалась у ступеней, ведущих в крипту. Внизу слабо мерцал факел, но она и без того знала, что Джон там. Это было единственное, место, куда он мог пойти.

Она старалась ступать тихо, но шаги всё равно отдавались эхом. Прежде ей не доводилось бывать в этой части замка, и Маргери с любопытством оглядывалась по сторонам. Усыпальницы в Просторе мало походили на северные крипты, и девушка невольно поёжилась.

— Джон?..

Он стоял возле статуи, изображающей молодую женщину. Скульптор, изготовивший её, несомненно, обладал редким талантом — серый камень, что имел свойство искажать даже самые прекрасные черты, не мог скрыть красоту, дарованную усопшей.

Маргери встала рядом, и пару минут они провели в молчании.

— Ты веришь, что это может быть правдой?

— Возможно. — Она пожала плечами. — Бабушка говорила мне, что многие шептались о возможном браке Рейегара Таргариена и Лианны Старк.

Могло показаться, что происходящее совсем его не трогает, но Маргери слишком хорошо разбиралась в людях и слишком хорошо изучила характер Джона. Он был совершенно растерян и выбит из колеи.

— Ты прав. — Она взяла его за руку. — Сейчас не лучшее время думать об этом. Но когда всё закончится… Ты имеешь право знать правду о том, кто ты и откуда. Как и любой другой человек.

— Я был бастардом всю свою жизнь, — вздохнул он, не отводя взгляда от памятника. — И привык к этому.

Маргери посмотрела на каменное изваяние и улыбнулась:

— Я уверена, она очень любила тебя.

***

— Поверить не могу, что он и правда позволил мне это, — бормотала Арья, нетерпеливо ёрзая в седле.

У неё, конечно, ещё были сомнения относительно происходящего — в конце концов, Джон мог заставить её остаться в Орлином Гнезде, когда они прибудут в Долину. Но вместе с тем она не думала, что он стал бы врать ей на этот счёт, да и их последний разговор перед отбытием расставил все точки.

Санса молчала. Она не одобряла решение Джона, но понимала и то, что не сможет отговорить сестру. Чувствуя себя виноватой, Арья похлопала её по плечу, но Санса только отмахнулась.

— Оставь её, — посоветовала Маргери.

Им предстояло ехать позади армии, и до выступления оставалось несколько минут. Командиры отдавали последние приказания, строили своих солдат, крепили оружие и седлали лошадей. Джона не было видно, он находился где-то впереди.

Утро выдалось морозным и ясным. Когда протрубил рог, возвещающий о начале выступления, Маргери, кутаясь в плащ, последний раз оглянулась на Винтерфелл. С самого начала её не покидало чувство, что больше она сюда не вернётся. Несколько месяцев этот замок был её пристанищем, и Маргери поймала себя на мысли, что привязалась к нему и его обитателям.

— Вы всё знаете, — обратилась она к Мелисандре, что ехала рядом, — что скажете?

Красная Жрица посмотрела на неё своим обычным долгим взглядом, в котором ничего нельзя было прочесть.

— Кто бы сомневался… — покачала головой Арья, хмуро поглядывая на жрицу, — из неё же и слова человеческого не вытянешь.

— Моё пророчество сбылось, не так ли? — спросила она с улыбкой.

— Тоже мне пророчество! — хмыкнула младшая Старк, — для таких предсказаний много ума не надо.

Мелисандру её слова ничуть не обидели. Окинув девушку взглядом, жрица мягко улыбнулась:

— Ты более не вернёшься на Север. Попрощайся с ним как следует.

Кроме Арьи никто больше не услышал этого.

***

Через две недели прибыли в Долину. Остановка предполагалась короткая, всего на сутки, дольше тянуть было нельзя.

Арья ждала, что Санса будет уговаривать её остаться, но этого не случилось. Вечером, к немалому своему удивлению, зайдя в комнату сестры, она застала её собирающей вещи. Вместо дорогого наряда на Сансе было обычное серое платье из грубой ткани — такое обычно носили целительницы, выносящие раненых с поля боя. Рядом, в таком же облачении сидела Маргери.

— Так, так… — задумчиво проговорила Арья, проходя в комнату и запирая за собой дверь, — что-то мне подсказывает, что мы поменялись местами. Вы уверены, что хотите этого?

— Попробуешь остановить? — Санса оторвалась от упаковывания дорожной сумки.

— Нет, — Арья присела на кровать, — просто хочу спросить “зачем?” Тебя ведь могут убить.

— Как и тебя. И Джона. И Маргери. Но ты была права, когда говорила, что нет смысла бежать от смерти. — Санса тяжело вздохнула. — Я уже давно перестала её бояться.

— Джон в курсе? — только и спросила Арья.

Санса кивнула, улыбаясь:

— И в бешенстве. Считает, что я попала под твоё влияние.

Арья налила себе вина, размышляя попутно, стоит ли рассказывать о словах Мелисандры. В таком случае Санса наверняка потребует, чтобы она осталась и ради их общего спокойствия, разумнее было бы смолчать, но… Арья соврала бы себе, если бы сказала, что не боится смерти. Чушь. Все боятся. Она уже собралась уходить, но Санса, унаследовавшая от матери проницательность и умение видеть близких насквозь, остановила:

— Что у тебя случилось?

— Ничего, — ответила Арья. — Кроме того, что Красная Ведьма сказала, что я больше не вернусь на Север.

“Ну, всё…”, мрачно подумала младшая Старк, “сейчас начнётся… И кто меня за язык тянул?”

— А ещё она говорила Станнису, что он сядет на Железный Трон, — спокойно уточнила Маргери. — И ещё много всякой ерунды. Конечно, ты можешь не вернуться. Как и все мы. Кроме того, это вообще можно толковать по-разному. Она же не сказала, что ты умрёшь.

— Я не буду уговаривать тебя остаться, — вздохнула Санса, обнимая сестру. — И поменьше думай о её словах.

— Не надо меня успокаивать! — вспылила Арья. Она уже жалела, что рассказала о своих переживаниях.

“Что я делаю? Куда я иду?”, думала Маргери, наблюдая за их перепалкой. Разумнее всего было остаться в Долине до тех пор, пока всё не закончится. А что “всё”? И что будет, если Дейенерис проиграет? Или армия ходоков, о которой день и ночь твердит Джон, прорвётся за Стену? Арья права — завтра или через двадцать лет, но смерть придёт за каждым из них.

Оставив сестёр наедине, она вернулась в отведённую ей комнату. Среди прочих вещей был спрятан небольшой двуручный меч, что отдал ей оружейник в Винтерфелле. Лёгкий и острый как бритва, но даже это не спасло бы ей жизнь, окажись она на поле битвы.

Взяв меч, Маргери попыталась занять боевую стойку, заодно проверяя, что ещё сохранилось в памяти. За последний месяц у них с Джоном не было ни одной тренировки.

— Зачем тебе это?

Не опуская меч, она резко повернулась. Сталь звонко ударилась о сталь.

— Ты и десяти минут не продержишься. — Джон с лёгкостью, почти играючи выбил меч из её рук.

— Санса и Арья будут там. Мне будет стыдно отсиживаться здесь.

Джон усмехнулся:

— Ты не из тех, кто идёт за толпой.

Маргери подняла меч и бросила его на кровать.

— Нет, — она покачала головой. — Всего лишь за одним. Я не солдат и не собираюсь драться, но, может быть, мне удастся спасти чью-то жизнь.

— А о своей ты не думаешь? — спросил Джон.

— Значит, так ты пытался отговорить сестёр? — она улыбнулась. — Да уж… в убеждении ты явно не силён.

Он присел на кровать, и Маргери примостилась рядом. Всё в нём — поза, жесты, выражение лица выдавали крайнюю напряжённость. А ещё ему было страшно, она видела это в его глазах.

— Я верю, мы доживём до лучших дней. — Маргери не могла точно сказать, кому говорила это: Джону или же самой себе.

========== Глава 19. Долги и счета ==========

Маргери всегда считала себя одной из тех, кого трудно чем-либо удивить, но, верно, права была бабушка, говоря “век живи — век дивись”. Армия Матери Драконов поражала, причем в хорошем или плохом смысле, Маргери сказать не могла.

Ещё находясь в Долине Аррен они получили известия, что Дейенерис предприняла попытку переговоров с Серсеей, но, как и следовало ожидать, успеха не достигла и приняла решение взять Королевскую Гавань штурмом.

Оставалось только гадать, сколько людей отдали в тот день свои жизни — меньше, чем через час после начала осады город превратился в раскалённое месиво — драконье пламя в небе и резня на улицах. Справедливости ради следовало отдать должное армии Ланнистеров — как ни крути, а Джейме был отличным полководцем.

В гущу битвы их, как и ожидалось, не пустили — оставили в пяти милях от городских стен под охраной небольшого отряда Безупречных. Больше всех возмущалась Арья.

— Я должна быть там! — кричала она. — Я воин!

— Тебе так нравится убивать? — холодно поинтересовалась Санса, даже не повернувшись в её сторону.

Она сидела на камне, прямая и натянутая как струна, спокойная и невозмутимая, но Маргери знала, что всё это напускное. Бледное лицо, искусанные губы и нервно теребящие подол пальцы, говорили красноречивее любых слов.

Арья ничего не ответила, только яростно сверкнула глазами.

Маргери попросила одного из воинов принести ей вина и, вздохнув, посмотрела на охваченный пламенем город. Дейенерис победит, в этом уже ни у кого не было сомнений, и даже если Матерь Драконов погибнет в бою, Серсея сгинет вместе с ней, но Маргери было одинаково наплевать и на Драконью Королеву, и на её соперницу. Джон тоже был сейчас где-то там, сражался бок о бок с дотракийцами и Безупречными, а, может, его уже нет в живых. Она отругала себя за эти мысли — что толку от переживаний, если не можешь ничем помочь?

Даже с такого расстояния до её ушей долетали крики и грохот рушащихся стен. Совсем как тогда в септе Бейелора — на мгновение ей почудилось, что она вновь ощущает на коже нестерпимый жар дикого огня. Шрамы под одеждой мучительно заныли. Возможно, Арья в чём-то права и лучше быть там, встретив грудью тысячи мечей, чем сидеть здесь, изводя душу осознанием собственного бессилия. “Интересно, сколько бы я продержалась, окажись в гуще битвы?” Пять, десять минут? Час? Или всего несколько жалких мгновений?

— Мы ведь ещё увидимся? — спросила она, когда Джон уходил.

— Конечно.

Это была ложь, и они оба знали это — на войне нельзя давать обещаний, но это было именно то, что сейчас помогало ей держаться.

— Прекрасные создания, не так ли? — Мизинец расслабленно и с явным удовольствием глядел на парящих далеко в небе драконов.

Он говорил будто между делом, ни к кому конкретно не обращаясь, но всем было ясно, кому адресованы эти слова.

— Вы рады, что остались здесь, мой лорд-муж? — поинтересовалась Санса. — В комфорте и безопасности?

— Я не воин, — мягко улыбнулся он и многозначительно посмотрел на Арью, — в отличие от твоей очаровательной сестры. Но я хорош в другом. Скажи, тебе было бы грустно, если бы я погиб в бою?

— Да, пожалуй, — равнодушно отозвалась она, не сводя глаз с охваченного огнём города. — Но я уже пережила смерть одного мужа, и, думаю, что смогу пережить ещё одну.

Слушать их разговор и дальше не было сил. Отставив пустой кубок, Маргери зашла в шатёр и, лишь, когда задёрнула створки, позволила себе дать волю эмоциям. Обессилено опустилась на пол и закрыла лицо руками.

…За ними явились лишь к ночи. Взлохмаченный, окровавленный Тормунд с перевязанной головой, ввалился в шатёр, залпом опрокинул сразу три кубка вина, смачно выругался и, только тогда, выдохнул:

— Провались она в пекло эта Драконья Мамаша!

Переведя дух, он наконец заметил три пары глаз, буравящие его в напряжённом ожидании.

— Живой, — и, усмехнувшись, цокнул языком, — видать, и впрямь заговорила его Красная Ведьма…

По шатру пронёсся вздох облегчения. Маргери никогда не считала себя религиозным человеком, но в тот момент от души возблагодарила старых и новых богов, в которых не верила.

— А Серсея? — дрожащим голосом спросила Арья. — Она мертва?

Тормунд покачал головой:

— Под стражей в своих покоях, — и добавил с досадой, — хотя я предлагал снести ей голову.

— Вставай в очередь, — хмуро бросила младшая Старк. — Серсея моя.

— Это уж ты с Драконьей Мамашей решать будешь, — хохотнул Тормунд. — А мне велено доставить вас в замок. Так что давайте по-быстрому: задницы в руки и по коням.

Невзирая на напряжение, Маргери не смогла сдержать улыбки. Странно, но бесцеремонные распоряжения одичалого ничуть не обижали. В висках стучало лишь одно: “живой”.

…Столица погрузилась в тишину. Улицы, ещё несколько часов назад бывшие ареной кровавого спектакля, застыли в мёртвой тишине. Тут и там клубился над развалинами едкий дымок, изредка слышались приглушённые стоны и проскальзывали молчаливыми тенями уцелевшие жители. Город патрулировали солдаты, по большей части Безупречные, дотракийцы же раскладывали по телегам и обозам захваченное добро — восновном, оружие, так как Дейенерис запретила грабить народ.

Происходящее вокруг трудно было назвать полем триумфа — не слышно было ни радостных криков, ни здравиц, ни песен… Так ли представляла Королева Драконов свою победу?

— Мирного народу погибло немного, — отрапортовал Тормунд, — попрятались по подвалам, а Драконья Мамаша настрого запретила своим табунщикам чинить беспредел.

— И они подчинились? — не без ехидства поинтересовался Бейлиш, глядя на растрёпанную женщину с разбитым лицом.

— Отчасти, — хмыкнул Тормунд и покачал замотанной головой, — эх, а ещё нас Одичалыми называют…

Красный Замок выглядел немногим лучше. И хотя по распоряжению Дейенерис, мертвые тела уже убрали, следы крови алели едва ли не на каждом шагу. Солдаты Ланнистеров защищали свою королеву до последнего вздоха.

— Сир Джейме тоже погиб? — спросила Маргери.

Она не могла сказать, что питала к нему какие-то особенно тёплые чувства, но брат королевы всегда казался ей человеком добропорядочным.

— В темнице, под арестом, — ответил один из Безупречных. — Королева ещё не решила, какой будет его судьба.

Их привели в тронный зал. Маргери даже не удивилась, когда, шагнув под своды, увидела сидящую на Железном Троне Дейенерис. Небось, плюхнулась на него сразу же, как переступила порог, ещё до окончания битвы.

Но не светловолосая наследница Таргариенов привлекла её внимания. Маргери понадобилась пара секунд, чтобы в разношёрстной толпе окровавленных людей отыскать того, кто занимал все её мысли. Ей понадобилась вся её выдержка, чтобы не броситься к нему через весь зал. Вместо этого она лишь улыбнулась и сдержанно кивнула.

…Дейенерис вежливо, но немного надменно поприветствовала их, что-то говорила, но Маргери не слышала. Всё кончено. Дом Ланнистеров пал. Джон здесь — живой и почти невредимый. Её семья отомщена. Но почему тогда она не чувствует ничего кроме усталости и пустоты?

От размышлений её отвлёк лёгкий тычок в бок от Сансы. Королева Драконов требовала преклонить колено.

— Маргери из дома Тирелл, — негромкий, но преисполненный уверенности и чувства собственного достоинства голос Дейенерис разнёсся под сводами, — ваша бабушка присягнула на верность дому Таргариен, признав меня единственно законной королевой Семи Королевств. Теперь вы, глава дома Тирелл. Поклянитесь мне в верности, преклоните колено, и будете щедро вознаграждены.

“Или умрёте”, с горькой усмешкой подумала она. Матерь Драконов не вызывала у неё ни трепета, ни восхищения, но расставаться с жизнью леди Тирелл не собиралась.

— Клянусь, — Маргери сделала то, что была должна, и то, чего хотела бы её бабушка.

Королева, преклоняющая колено перед королевой.

— Поднимитесь, леди Тирелл, — Дейенерис благосклонно улыбнулась. Она получила то, что хотела.

***

— Когда назначена коронация?

Маргери отвели покои, в которых она жила до свадьбы с Джоффри. Удивительно, но с того времени здесь почти ничего не изменилось — даже забытое ею зеркальце лежало на подоконнике; там, где Маргери оставила его в последний раз. Очевидно, после неё в этих комнатах никто не жил.

— Как только люди Дейенерис наведут здесь порядок, — Джон невесело усмехнулся.

— Им придётся попотеть, — в том же духе ответила Маргери, — дотракийцы постарались на славу.

Он зашёл к ней буквально через четверть часа после того, как она покинула тронный зал. Джон сидел на кровати, в то время как Маргери, устроившись позади, бережно обрабатывала его раны и ссадины.

— Тебе нравилось жить в столице?

— Да, — честно ответила она, — здесь есть не только ложь и коварство. — Маргери вздохнула, — они есть везде.

— И что будешь делать теперь? Вернёшься в Простор?

Возможно, ей это лишь показалось, но в голосе Джона прозвучало сожаление.

— Хайгарден почти полностью разорён, а наши земли разграблены Ланнистерами, — она брезгливо скривилась, — кто, как не я приведёт их в порядок. К тому же… надо решить как быть с предателями Тарли.

— Тарли? — переспросил Джон и обернулся.

— Ты их знаешь? — удивилась Маргери.

— Одного из них, — ответил Джон. — Сэмвел Тарли — брат Ночного Дозора и мой друг. Он сейчас в Цитадели, постигает мейстерскую науку.

— Я помню его, — Маргери улыбнулась. — Тарли часто гостили в Хайгардене, и в детстве мы с Сэмом вместе играли. — Она вздохнула. — Его отец был слишком строг к нему, и, насколько я знаю, именно Рэндил, заставил его отправиться на Стену. Скажи, как он?

— В порядке, — успокоил Джон.

— Я никогда не причиню вреда Сэму, — заверила Маргери, — но его отец и брат предали мой дом. Дом, которому они поклялись в верности. Дейенерис позволила мне самой решить их судьбу, но я ещё не решила, что сделаю с ними, — жёстко сказала она.

В данный момент её куда больше волновало другое. Маргери всё никак не решалась заговорить об этом, а когда, наконец, собралась с силами, Джон опередил:

— Хочешь увидеть её, да?

— Это вторая причина, почему я здесь.

***

Серсее отвели небольшие покои, ранее предназначавшиеся для мелких чиновников, останавливавшихся в замке по государственным делам. В комнатах имелось всё необходимое, но ничего лишнего — лаконичная казённая обстановка. Балкон выходил на залив Черноводной, ту часть его берега, где имели привычку оставлять свои лодки контрабандисты, в том числе и Давос Сиворт, в те дни, когда ещё промышлял незаконной торговлей.

У дверей дежурили двое Безупречных. При виде визитёров они нахмурились, но когда Санса показала им бумагу, подписанную новой королевой, расступились.

В покоях царил мягкий полумрак. Вяло тлели поленья в камине, и подрагивало пламя свечей в медных подсвечниках. В распахнутые окна вырвался зябкий ветерок и колыхал прозрачные занавеси. Балкон не охранялся — сбежать через него Серсее не удалось бы при всём желании.

Свергнутая королева сидела за столом, лицом к открытым окнам. Рядом поблескивало вино в бокале, и дымился поднос с только что принесённым ужином.

Здесь же был и Джейме — со слов стражника его привели сюда по просьбе Серсеи; Дейенерис согласилась пойти ей навстречу.

— Снова гости? — лениво поинтересовалась Серсея.

Она даже не повернулась, но Маргери готова была поклясться, на что бывшая королева усмехнулась.

Сколько раз Тирелл прокручивала в голове эту сцену! Но сейчас, стоя в покоях Серсеи, не знала, что говорить. Санса и Арья, судя по всему, чувствовали себя так же.

— Леди Маргери, — Серсея, наконец, повернулась, и окинула её с ног до головы, — как вижу, вы в добром здравии, — её взгляд переместился на сестёр Старк, — леди Санса, леди Арья, — она кивнула с полуулыбкой, — сколько удивительных встреч за один вечер. Лорд Бейлиш! И вы тоже здесь? Я так и не прислала вам свои поздравления по поводу заключения брака с леди Сансой. Примите же их сейчас. А вы, — она посмотрела на Джона, — должно быть, тот самый король Севера. В нашу встречу я почти не запомнила вашего лица. Ну, что же вы стоите? — грациозным жестом она пригласила их в комнату так, словно этот замок по-прежнему принадлежал ей, — проходите, устраивайтесь поудобнее. Мира! — Серсея окликнула служанку, — подай нашим гостям вина. Они, верно, очень устали.

Не сводя с неё глаз, Маргери присела на кушетку.

— Примите мои соболезнования в связи с кончиной ваших родственников.

Маргери стиснула зубы.

— Которых убили вы, — тихо сказала она. Будь у неё нож, она бы непременно вонзила его в горло бывшей королевы.

— Можете мне не верить, но я не хотела этого, — Серсея покачала головой. — Как не желала и вашей смерти. Уж не думаете ли вы, что я взорвала септу из-за вас и вашего отца и брата, — она усмехнулась.

— Я помню, как вы грозились задушить меня спящей, — напомнила Маргери.

Серсея вздохнула:

— Я была бы счастлива, если бы мы с вами стали союзницами, — она обвела взглядом комнату, — и, кто знает, быть может, тогда мы не сидели бы сейчас здесь. Но вы первая развязали эту войну, леди Тирелл, — в её глазах сверкнула злость, — настраивали моих сыновей против меня, но даже тогда я не теряла надежды наладить наши отношения. — Серсея посмотрела ей в глаза. — Зачем в тот день вы пошли в Септу? Ваше присутствие было там совсем необязательно. Но вы всё равно пришли. Зачем вы это сделали? Впрочем, можете не отвечать. Вы хотели увидеть мой окончательный и бесповоротный позор, моё поражение. Вам было мало, когда меня провели по улицам, раздетую и остриженную как шлюху. Вы хотели уничтожить меня окончательно. — Серсея вздохнула. — А ведь могли бы остаться в замке, подле вашего мужа, как и полагается всякой добропорядочной жене.

— Вам ли говорить о добропорядочности? — Маргери криво усмехнулась. — Вы произвели на свет троих бастардов, делили ложе с собственным братом и боги знают с кем ещё. И после всего этого ещё упрекаете меня?

Ей очень хотелось разозлить Серсею, вывести её из себя, но королева держалась.

— Ну а ты, Санса? Как твои дела?

— Очень хорошо, миледи, — ответила та. — Я здесь, чтобы сказать вам “спасибо”. За те уроки, что вы преподали мне. Я очень многому от вас научилась.

— Что ж, — Серсея отпила вина и расслабленно откинулась на спинку кресла. — Хоть кто-то здесь мне благодарен.

— Это ещё не всё, — перебила она. — Я хочу рассказать вам, что я почувствовала в день, когда умирал ваш бастард, — и, заметив, как поменялась в лице Серсея, продолжила, — когда он корчился на земле, захлебываясь кровью и собственной рвотой. Когда он хрипел и царапал горло. Мне жаль лишь, что не моя рука добавила яд в его вино.

— Какая же ты тварь… — прошипела Серсея.

— У меня были достойные учителя, — улыбнулась Санса.

В глазах бывшей королевы плескалась плохо сдерживаемая ярость. В какую-то секунду, всего на мгновение Маргери стало жаль эту сломленную женщину, потерявшую своих детей, но наваждение быстро прошло. Джоффри убил Нэда Старка, издевался над Сансой, заставляя ту ежедневно смотреть на отрубленную голову отца, насаженную на пику, а Серсея молча одобряла это. Томмен погиб по её вине. Отец и брат Маргери обратились в пепел по её вине. Год за годом, шаг за шагом Серсея планомерно вела себя к такому итогу.

— И всё же я вас прощаю, — тихо сказала Санса. — Даже вашего сына. Прощаю за отца; за то, что моей матери перерезали горло; за то, что моего брата и его жену, что носила под сердцем ребёнка, убили по вашему приказу. Прощаю за то, что ваш сын издевался надо мной. И пусть теперь другие решают вашу судьбу.

Серсея поставила на стол пустой бокал.

— Я так понимаю, больше никто не хочет ничего сказать? — холодно осведомилась она. — Лорд Бейлиш, вы-то здесь зачем? Поддержать вашу очаровательную жену? Или у вас тоже есть ко мне личные счёты? — Серсея усмехнулась.

— Были, — спокойно ответил Мизинец, — но все счета давно уплачены. Оленна Тирелл, как бы умна ни была, не провернула бы в одиночку трюк с отравленным ожерельем. Союзники нужны всем и всегда. А я хотел воздать за убийство Кейтилин Старк. Как видите, не только Ланнистеры платят долги.

На несколько секунд воцарилась тишина. Маргери кинула быстрый взгляд на стоящего у стены Джейме — тот стоял недвижим, но глаза его метали молнии.

А потом… Она даже не поняла толком, как это произошло — Серсея в два лёгких шага оказалась возле Бейлиша, взмахнула рукой, и краем глаза Маргери увидела блеснувший в её пальцах нож для конвертов. Петир глухо вскрикнул, отступил на шаг и медленно осел на пол.

— Держите её! — крикнула Санса, и Арья тотчас бросилась к королеве.

Джейме кинулся наперерез. Серсея же, развернувшись, наотмашь ударила Сансу, от чего девушка отлетела к стене.

— Дрянь! Дрянь!

Она схватила девушку за волосы, оттягивая голову назад, и занесла нож.

— Серсея! — в последний момент Джейме перехватил её руку.

Что произошло дальше — никто толком не понял. Серсея попыталась высвободить руку, неловко повернулась, задев брата; тот наклонился вперёд…

— Джейме?.. — удивлённо прошептала она и, опустив взгляд, растерянно посмотрела на торчащую из собственной груди рукоять ножа.

========== Глава 20. Пьеса сыграна ==========

— Найдите мейстера! — закричала Санса, бросившись к Петиру. — Быстро!

Началась суматоха. Услышав крики, в комнату влетели сразу трое Безупречных. Бледный как смерть Джейме держал на руках умирающую сестру, не понимая, как такое могло случиться. Краем глаза Маргери видела, как Серсея беззвучно шевелила губами, силясь что-то сказать, и гладила брата по щеке.

— Где этот ваш Квиберн?! — Санса голыми руками зажимала рану на груди Бейлиша.

Толку от этого было мало — кровь всё равно сочилась сквозь пальцы, а на платье Сансы уже расплылось несколько багряных пятен.

Один из солдат вырвал из рук Джейме уже не подающую признаки жизни Серсею, а двое других скрутили его и вывели из комнаты.

— Нет! Нет! Серсея! Прости меня! Я не хотел! Не хотел!

Отголоски его отчаянных криков ещё долго слышались в коридорах.

Словно в полусне Маргери наблюдала, как один их Безупречных уложил мертвое тело королевы на кушетку и накрыл пледом. Вот и всё. Ни казни, ни прощальной пафосной речи, которую Серсея, наверняка уже приготовила. Маргери смотрела на накрытое тело и не чувствовала ничего.

Снова распахнулись двери — стража привела Квиберна.

— Если он умрёт, — прошипела Санса, пока тот осматривал рану Мизинца, — я сдеру с тебя кожу вот этими вот руками. Поверь, я знаю, как это делается.

Опальный мейстер действительно оказался знатоком своего дела. Он сумел остановить кровотечение, привёл Бейлиша в чувство и тут же дал выпить обезболивающий настой собственного изобретения.

— Добавил в маковое молочко кое-какие малоизвестные травы, — пояснил Квиберн. — Ещё сир Джейме оценил их по достоинству, когда я спасал его отрубленную руку, — добавил он с гордостью.

Но Сансу это не интересовало.

— Насколько всё плохо?

Старк говорила тихо, отведя мейстера в сторонку, но она всё равно услышала.

— У него задето лёгкое. Сами понимаете, что это значит.

Маргери посмотрела на Бейлиша. Он тоже всё понимал. Она никогда не испытывала к Мизинцу тёплых чувств, скорее, напротив, относилась настороженно и с недоверием, но в ту самую минуту поверила, что он действительно любил Кейтилин. И Сансу, ибо видел в ней отражение погибшей возлюбленной.

— Вот всё и кончилось, леди Тирелл, — болезненно усмехнулся он, когда она присела рядом, — я же говорил, что не подведу вас.

Она не знала, что ответить. Соврать ему, что всё будет хорошо? Бейлиш не дурак, да и не нуждается он в глупых советах.

— И вы не подвели, — Маргери улыбнулась. Это было лучшее, что она могла сказать сейчас. — Я благодарна за всё, что вы для меня сделали.

В этот момент подошла Санса, и Маргери ушла, оставив их наедине.

— Жаль, что Цареубийца прикончил Серсею, — вздохнула Арья, когда они шли по коридору. — Я надеялась, что Дейенерис позволит мне убить её лично.

Маргери не ответила.

***

Дени приказала держать смерть королевы в секрете хотя бы до обеда следующего дня, и вполне закономерно, что уже через час об этом знала каждая душа в Красном Замке.

Вернувшись в свои покои, Маргери застала там Джона.

— Почему ты не у себя? — удивилась она. — Почему не спишь?

Он едва держался на ногах от усталости.

— Ждал тебя. Но если хочешь побыть одна, я уйду.

Ей и впрямь не хотелось никого видеть. Никого, кроме Джона. С ним ей не нужно было притворяться и хитрить. А ещё с ним было спокойно.

— Нет, — она подошла к нему и уткнулась носом в грудь. — Я хочу, чтобы ты остался.

Джон провалился в сон, едва только голова его коснулась подушки, Маргери же не сомкнула глаз до рассвета. Собственно, долго ждать ей и не пришлось — солнце встало меньше, чем через два часа. К этому времени усталость, наконец, сморила её, а, может, сделал своё дело бокал вина, что подал ей Квиберн, и в который, как она смутно догадывалась, добавил “Ночную Тень”. Так или иначе, Маргери не просто заснула — отключилась, а когда открыла глаза, время приближалось к обеду. Джона в комнате уже не было.

Голова отяжелела, мысли вяло сменяли одна другую, но тут в голове вспыхнули события минувшей ночи, и разум прояснился. Маргери резко встала, но откуда ни возьмись появилась девушка-служанка и мягко уложила её обратно.

— Всё хорошо, — с улыбкой успокоила она, — вам не следует так резко вскакивать. Может закружиться голова. Полежите немного, а я сейчас принесу вам чистую одежду.

Тело ломило как после тренировок в Винтерфелле, хотя вчера у неё не было никаких физических нагрузок. Должно быть, нервное.

— Вас жду на Малом Совете, — сообщила вернувшаяся служанка, — но позавтракать вы успеете.

— Я не голодна. — При мысли о еде к горлу подступил ком.

Прежде, чем девушка успела возразить, Маргери отослала её, отказавшись и от завтрака, и от помощи в одевании.

Минут через пятнадцать, приведя себя в порядок, насколько это было возможно, она направилась в зал.

Замок опустел. По пути Маргери встретила лишь нескольких придворных, тенями скользящих по коридорам и испуганно поглядывающих на Безупречных и дотракийцев. За всё время своего пребывания здесь она не помнила, чтобы замок погружался в такую звенящую и давящую на голову тишину. Интересно, после восстания Роберта Баратеона было то же самое?

Прежде ей не доводилось бывать на заседаниях, но от отца и бабушки она знала, где они проходят. “Сердце Красного Замка”, так называла Оленна это небольшое помещение в восточном крыле. Именно здесь, а не в роскошном тронном зале решались судьбы королевств. Святая святых.

— Я опоздала? — спросила она у стражника, когда подошла к дверям.

Тот покачал головой:

— Вы как раз вовремя, миледи. Заседание начнётся через пару минут.

— Как ваше самочувствие, леди Маргери?

Дейенерис жестом пригласила её занять свободное место рядом с Элларией Сэнд. Бастрадесса из Дорна в зале Малого Совета… Что бы сказала на это Серсея? Прямо напротив сидел Джон, а по обе руки от него Арья и Санса. Последняя выглядела измождённой — без сомнения прошлую ночь леди Старк провела без сна. Они встретились взглядами, и Санса, поняв её без слов, едва заметно кивнула. Пока жив. Здесь были также и Давос с Тормундом и Джорахом и, конечно же, Тирион — последний из Ланнистеров занимал место десницы.

— Благодарю, Ваше Величество, — ответила она. — Очень хорошо.

Дейенерис грустно улыбнулась:

— Вам надо научиться врать, миледи.

Она так и не поняла, считать ли это комплиментом или осуждением.

После короткого отчёта, предоставленного Тирионом, перешли к обсуждению ночного происшествия.

— Серсея Ланнистер, должна была предстать перед судом, — сказала Дейенерис, — но пала от руки Джейме Ланнистера, пусть и вышло это случайно. А по сему, милорды и миледи, — новая королева обвела глазами присутствующих, — нам предстоит решить, какой будет его судьба.

Мнения, как и следовало ожидать, разделились. Эллария требовала казни, Тирион предлагал отправить брата в ссылку, а Торнмунд вообще предлагал обойтись без суда и решить дело “по законам вольного народа”.

— Независимо от решения суда, ему будет предложен выбор, — закончила Дейенерис, — повиноваться вынесенному приговору или отправиться на Стену. Я полагаю, что это справедливо и милосердно.

У Маргери были свои соображения относительно “милосердия” королевы, но она знала и другое — Джейме скорее умрёт самой жестокой из смертей, чем отправится на Север. Того же мнения придерживался и Тирион, но помочь брату он был уже не в силах.

Суд должен был состояться через неделю.

— Как состояние Петира?

Это было первое, что она спросила, едва только они покинули зал заседаний.

Санса тяжело вздохнула:

— Возможно, он действительно любит меня. По-своему, в странной извращённой манере, но всё же любит [1]. — Она посмотрела ей в глаза, — я не хочу, чтобы он умирал, — тихо сказала Санса. — Но я не могу его спасти. Как не могла спасти и отца.

***

Бейлиш прожил ещё три дня. Настои Квиберна избавили его от болей и сохранили ясность сознания. Всё это время Санса не отходила от его постели. Она нашла в себе силы простить его и дать возможность покинуть этот свет в мире и спокойствии.

За несколько минут до конца мейстер, слуги и посетители покинули комнату, оставив супругов наедине.

— Мне жаль. — Его голос срывался, а дышать становилось всё труднее, — Я бы сделал всё, чтобы стать тебе хорошим мужем. Чтобы ты могла простить меня…

Санса улыбнулась, глотая слёзы, и провела кончиками пальцев по его щеке. Петир вымученно улыбнулся.

— Я прощаю тебя, — прошептала она.

— Расскажи мне что-нибудь хорошее, — попросил он.

Санса шмыгнула носом, прилегла рядом и взяла его за руку.

— Помнишь, какой вид открывается из спальни на верхнем этаже в Орлином Гнезде? Когда садится солнце и золотые лучи заливают комнату? Я стою у окна, упираясь ладонями в нагретые за день шершавые камни, подставляю лицо уходящему теплу, но взгляд мой устремлён не на небо. — Она улыбнулась, прикрывая глаза, — я смотрю вниз на дорогу, ведущую к замку. Ты возвращаешься домой из столицы: уставший, голодный и злой как чёрт, потому что взбалмошная Королева Драконов опять дала тебе какое-то дурацкое поручение, — Санса хихикнула, не открывая глаз, — но вдруг ты смотришь наверх и видишь меня. Я машу тебе рукой и улыбаюсь, хотя с такой высоты ты не можешь видеть моей улыбки, но знаешь, что она появилась на моем лице. Зато… ты видишь маленькую рыжую макушку рядом со мной. Помнишь, как долго мы спорили, когда решали, как назвать её? Но ты поддался на мои уговоры, и мы нарекли её Арианой. Все говорят, что она похожа на меня, но я-то знаю, что у неё твои глаза. Или у нас с тобой родился сын?.. Как бы мы назвали его?

…Ответа она не услышала. Петир уже не услышал её последних слов. Когда Санса открыла глаза, он лежал неподвижно, остановив взгляд на её лице, и на губах его застыла усталая, но спокойная улыбка.

…Над Королевской Гаванью простирался закат.

Комментарий к Глава 20. Пьеса сыграна

группа в контакте: https://vk.com/lena_habenskaya

========== Эпилог ==========

Джейме судили через неделю, на следующий день после похорон Серсеи. По просьбе Тириона, Дейенерис согласилась отправить останки бывшей королевы в Утёс Кастерли, и свой последний приют Серсея обрела в семейной крипте рядом с усыпальницей матери.

Маргери одновременно и удивилась, и нет. С одной стороны Тирион должен был ненавидеть сестру, но с другой их, как ни крути, связывала кровь. И, наверное, он всё-таки любил её, быть может, сам не желая этого признавать.

Маргери, конечно, не говорила с ним на эту тему, да и не того ей было — всё это время она проводила дни рядом с Сансой. Леди Старк не проронила ни слезинки, но в ней, определенно, что-то надломилось, и какая-то часть её безвозвратно ушла вместе с Петиром.

— В тот день я сказала ему, что переживу смерть и второго мужа, — тихо сказала она и посмотрела на Маргери, — и в тот момент я действительно желала этого. Вернее, думала, что желала. — Санса вздохнула, — Но это не так. Я хотела, чтобы он жил.

— И он это знал, — Маргери взяла её за руку, — это Мизинец, — она грустно улыбнулась, — его просто так не проведёшь.

Санса улыбнулась в ответ, но под прозрачной вдовьей вуалью Маргери увидела скатившуюся слезу. Первую за всё время.

— Ту думаешь, я всё сделала правильно?

Санса распорядилась, чтобы тело Петира отправили в Винтерфелл и похоронили в крипте.

— Я думаю, что это пришлось бы ему по душе.

Санса горько усмехнулась:

— Но вряд ли моему отцу.

Если тот свет и существует, подумала Маргери, то Бейлишу предстоит очень серьёзный разговор.

…Они простояли у городских ворот до тех пор, пока отряд, везущий гроб, не скрылся за горизонтом.

— Идём, — Маргери взяла её за руку, — поднимается ветер. Не хватало только, чтобы ты простудилась.

Такой она видела столицу впервые. Королевская Гавань всегда ассоциировалась у неё с летом, морем и солнцем, но сейчас окружающий пейзаж мало отличался от того, что она видела на Севере — даже снег шёл. Мелкий и не такой холодный, но ледяные шепотки зимы уже ощущались в воздухе. Маргери посмотрела на небо и зябко поёжилась. Зима наступала им на пятки.

…Никто не ожидал, что он примет предложение новой королевы отправиться на Стену. Когда суд вынес Джейме смертный приговор с поправкой на то, что Дважды-Цареубийца, как называли его теперь за глаза, может искупить свои грехи в Дозоре, командир стражи послушно согласился. Точнее сказать — равнодушно. В глазах Джейме была абсолютная, ничего не выражающая пустота. Он был уже мёртв.

…А через несколько дней состоялась торжественная коронация новой королевы. Правда, слово “торжественная” было здесь не слишком уместно — да, Дени восседала в заполненном людьми зале, ей аплодировали, выкрикивали здравицы и поздравления, но под сводами замка витал страх, и она чувствовала это.

Ничто уже не будет как раньше.

***

Джон уехал на почти сразу после коронации Дейенерис. Король Севера должен быть на Севере. Санса отправилась в Долину, а Арья…

— Красная Жрица была права, — сказала младшая Старк, — я не вернусь в Винтерфелл. Слишком много всего произошло. Я знаю, что Джон и Санса и Бран живы, верю, что у них всё будет хорошо, но моё место уже не в Винтерфелле. Я возвращаюсь в Браавос.

Удерживать её не посмел даже Джон.

…В ночь перед своим отъездом он пришёл к Маргери — первый раз за всё время.

— Так, значит, ты возвращаешься в Простор?

— Этой мой дом. И мой долг. Теперь, я глава дома Тирелл, — Маргери вздохнула, — и последняя из своего рода. Нужно восстанавливать Хайгарден и думать о будущем.

Говоря это, она лукавила. Будущее виделось ей туманным и неопределённым. Маргери не представляла, как вернётся в разрушенный и опустошённый дом; не хотела думать о том, как будет в одиночестве бродить по залам и коридорам, где прежде кипела жизнь, но кто-то должен был заново возрождать Простор, а кроме неё больше и некому. Но одно она знала точно — бабушка не простила бы ей слабости, а, значит, нужно быть сильной.

Но Маргери знала и ещё кое-что. Если Джон сейчас предложит ей уехать с ним, она согласится. Согласится уехать на Север, который ещё недавно казался ей унылым, промерзшим и безжизненным, но этого не произошло.

— Уверен, у тебя всё получится.

— Я знаю.

Это было худшее, что Джон мог ей сказать. Сухие, очень светские и бездушные слова. Ужаснее не придумаешь. Но с другой стороны… Наверное, это было правильно, во всяком случае, Маргери старалась убедить себя в этом, потому что иначе просто не выдержала бы. Она чувствовала, он хотел сказать что-то ещё, и ждала.

Но ничего не произошло.

Джон обнял её, легонько, как-то даже по-братски поцеловал в висок, попрощался и ушёл.

…А на следующее утро, ещё до рассвета, Маргери уехала в Хайгарден.

***

В течении следующих трёх месяцев у неё почти не было времени думать о собственных переживаниях насущные дела захватили её с головой. После атаки Ланнистеров Простор, некогда цветущий и плодородный, являл собой печальное зрелище. Опустошённые земли, разорённые замки и голодающий народ — всё это разом легло на её хрупкие плечи.

Из верных Тиреллам людей уцелели лишь несколько вассальных лордов, да старый советник, которого ещё сорок лет назад приблизила к себе Оленна. Наверное, это и в самом деле было настоящее чудо — без его мудрых советов и почти отеческой заботы Маргери просто не справилась бы.

Через месяц после её возвращения прибыла помощь из Миерина — Дейенерис распорядилась прислать золото, продукты и оружие. Со всеми этими дарами в Простор приехали и две тысячи жителей Эссоса — как бывшие рабы, так и их господа — все они надеялись начать здесь новую жизнь.

Мало-помалу быт возвращался в привычное русло. Работы по-прежнему было хоть отбавляй, но теперь, когда у неё появились помощники, стало полегче.

— Такими темпами этот край вновь скоро расцветёт, — улыбнулась Лилли.

Маргери пригласила её с сыном в Хайгарден сразу, как только вернулась. Пока Сэм постигал мейстерскую науку в Цитадели, лучшего места для Лилли и её ребёнка было не найти.

— Надеюсь, — ответила Маргери, глядя на суетящихся внизу рабочих, — бабушка не простила бы мне, если бы я пустила всё по ветру.

— А там и замуж выйдете, — продолжала Лилли и, поймав её взгляд, пожала плечами, — ну, вам же нужен наследник, в конце концов?

Уже с первых дней возвращения Маргери получила не меньше трёх десятков писем от претендентов на её руку и сердце. Прямым текстом об этом, конечно, никто не говорил, но суть без труда читалась между строк.

— Для начала надо привести в порядок замок и земли, — ответила она, — а уж потом всё остальное.

Лилли это, однако, не смутило:

— А мне кажется, никто из этих кандидатов вам не подходит. Вот если только…

— Что?

— Ничего, — просто ответила Лилли, — можно подумать, вы и сами не знаете, о ком я говорю.

— Джону это не нужно, — с ней Маргери не было смысла врать. — Если он даже ворона прислать не удосужился, — как ни старалась она скрыть боль и разочарование в голосе, ей это не удалось.

…Джон всё-таки объявился. В один из дней, когда Маргери по обыкновению была поглощена заботами, в её кабинет постучалась Лилли и, ничего толком не объясняя, сказала, что её ожидают внизу.

В первые секунды Маргери подумала, что глаза обманывают её. В небольшом зале, предназначенном для частных переговоров, стоял Джон. Сам факт того, что он здесь, в Хайгардене казался абсурдом. Она стояла в дверях, не сводя с него глаз, и не могла сделать и шагу.

— Джон?.. — трудно было спросить что-то глупее этого.

Он слабо улыбнулся.

— Ну, вроде как я.

Маргери, наконец, прошла в зал и закрыла за собой дверь. Всё ещё не веря в реальность происходящего подошла к нему, борясь с желанием ткнуть пальцем, дабы окончательно убедиться, что не сошла с ума. После всего, что случилось, такой исход был бы вполне закономерен.

— Что ты здесь делаешь?

Не самый учтивый вопрос, который можно задать человеку, проделавшему путь больше, чем в тысячу лиг, но Джон этого заслуживал.

— Приехал за тобой.

Она, наконец, поверила, что всё наяву. В этой прямоте был весь он. Ни витиеватых фраз, ни глупых отговорок и долгих вступлений. Что на уме, то и на языке. Отличное качество для политика… Неудивительно, что его пытались убить.

— Опоздал, — сухо сказала она. — Я уже помолвлена.

— И с кем же? Со своим престарелым советником?

Ей захотелось ударить его чем-нибудь тяжёлым. Например, вот этим уродливым золотым подсвечником, что в своё время Рендил Тарли подарил Оленне. Давно пора переплавить эту безвкусную вещицу на что-нибудь полезное.

Прежде, чем Маргери успела ответить или, что более вероятно, влепить ему пощёчину, Джон неожиданно сделался серьёзным.

— Мне следовало сделать это раньше, — тихо сказал он. — И у тебя есть полное право выставить меня вон.

Маргери не знала, чего ей хотелось больше — обнять его или прогнать. Они так и стояли друг напротив друга, не решаясь подойти ближе. Словно и не было ничего.

— Я злилась на тебя, — вздохнула она и опустилась в кресло, — да что там греха таить, и сейчас злюсь. Но это правильно. Всё идёт так, как и должно идти. Ты не можешь оставить Север, а я не могу уехать отсюда.

Он тяжело вздохнул, набираясь решимости и с трудом подбирая слова:

— Я говорил себе то же самое. Ты уехала так внезапно, и всё это время я убеждал себя, что это даже к лучшему. Если сжигать мосты, то резко и без церемоний. Как голову отрубить. Так, чтобы мигом и почти безболезненно.

Угу, мрачно подумала Маргери — вот только вышло, как будто кожу сдирают. Рамси, или как его там, наверняка бы оценил такое сравнение.

— И, наверное, я полный кретин, раз приехал сюда. Я знаю, что ты не уедешь со мной, знаю, что сам не останусь. И вот я всё равно здесь.

Маргери подошла к нему и мягко взяла за руку. В ответ Джон осторожно сжал её пальцы, и от этого лёгкого прикосновения по телу прокатилось знакомое и такое долгожданное тепло.

— Я рада, что ты приехал.

***

Да, ничего уже не будет как раньше. Ибо всё течёт и всё меняется. Зима наступила, и одним лишь богам ведомо, переживут ли они её, но сейчас ей отчего-то не было страшно. Они не давали друг другу никаких обещаний, не строили планы, но они жили здесь и сейчас. Настоящим.

И в эту самую минуту, чувствуя на своих плечах его крепкие руки, Маргери понимала, что счастлива, и верила, что всё ещё может быть хорошо. В конце концов, даже самая долгая зима рано или поздно закончится.

Она верила, что однажды они встретят новую весну, и абсолютно неважно, где — на Севере или на Юге.

Главное — вместе.