========== 1. ==========
Сумрак,ступая мягкими лапками, бесшумно захватывал комнату, осторожно обходя беззвучно работающий телевизор, по которому кадр за кадром сменялись фотографии с места событий очередного биологического заражения. Эти кадры отражались в темных зрачках холодных голубых глаз. Фотографии погибших сменяли друг друга, а в голове беззвучно повторялись имена.
Хрипло выдохнув, небритый, растрепанный мужчина опрокинул в себя очередной стакан с прозрачной, с резким запахом, жидкостью, даже не ощущая, как она обжигает нутро.
Холод - хороший анестетик. Особенно, когда он замораживает эмоции, позволяя адекватно работать и выживать. За это его тайно ненавидят семьи тех, кто выжить не смог, тех кто сошел с ума, только краешком глаза увидав творившееся под действием вируса инфернальное безумие.
Резкая трель рации разбила звенящую тишину.
- Леон? - немного неуверенно позвал женский голос.
- Да живой я, живой, - резко отозвался мужчина. - Днем буду с отчетом.
- Хорошо, - рация затихла.
Вновь глоток. Алкоголь уже не помогает забыться. Даже былая страсть уже не греет, вязнет в этом вязком темном холоде, остывая и покрываясь льдом. Жив ли он еще? Или лишь бьющее по привычке сердце отделяет от полчища вечно голодных гниющих, немертвых существ? Не важно… или нет?
***
Противный, однотонный гул работающей лампы, толстой иглой впивался в висок, заставляя женщину морщиться. Скамья, на которой она сидела была жесткой и холодной, как и каменная стена, служащая опорой. Ну да, тюрьма не отличается отоплением.
- Эй, почему ты здесь? - развязный тон, полураздетой и ярко накрашенная соседки, лет двадцати, тоже не повышал настроения. - Вроде выглядишь прилично… Сперла что-то?
- Если не скажу, не отвалишь, да? - хрипло поинтересовалась голубоглазая шатенка с холодным взглядом, ежась от холода.
- Неа, -протянула собеседница, с чавканьем выдувая пузырь из жевательной резинки.
- Избила работника социальной службы, который пытался отобрать у меня дочь моей погибшей знакомой. А теперь, если ты не против, я попытаюсь поспать.
-Скучная ты, - скривилась девица. - Ради какой-то малявки за решетку загремела. Причем не за родной. Нет, ну это же идио… - она осеклась, почувствовав, как сильная рука крепко сдавила ее горло. Девушка почувствовала, как ее захлестывает удушающая волна паники, видя перед собой лишь ледяной взгляд серо-голубых глаз.
- Значит так, деточка, - негромким, злым шепотом произнесла женщина, - или ты сейчас мысленно набираешь в рот воды и даешь мне хоть немного подремать, или мне придется отключить тебе сознание и принудительно отправляю поспать. В последнем случае, клятвенно заверяю, что уложу тебя аккуратно, не уронив пару раз об пол. Поняла?
Та замычала и жадно задышала, когда рука исчезла.
- И чтоб ни звука, - отрезала ее соседка, плотнее кутаясь в куртку и стараясь отрешиться от всего окружения. От бормочущего что-то над кроссвордом полицейского, от гудящей лампы, от хнычущей рядом девчонки… даже от собственного основательно продрогшего тела.
Кажется, ей действительно удалось задремать, растворяясь в холодной темноте, в которой слышится негромкий натужный стон, от которого НУЖНО бежать! Но ледяная тьма душила, давила, заставляла тонуть все глубже и глубже, туда откуда слышался эти стоны немертвых, к которым примешивались отчаянные крики уже умирающих живых. Дыхание перехватило, когда в этой черноте появились знакомые силуэты…
- Ого какой красавчик! Заберешь меня? - громкий голос совсем недавно напуганной девицы, вырвал женщину из кошмара.
- М-м-м, вы, конечно, демонстрируете впечатляющий ассортимент, - насмешливый мужской голос заставил ее вздрогнуть. - А с соседкой что, спит?
- Явно не сдохла, - хрипло прокаркала упомянутая, открыв один глаз, окинула гостя внимательным взглядом. - Мда…
- Все так плохо? - с широкой улыбкой поинтересовался небритый голубоглазый шатен.
- Ну, как сказать, Леон, как сказать, - усмехнулась женщина, стараясь удобнее устроиться на жесткой скамье и не поморщиться на дикую боль от затекшего тела. - На бритву принципиально забил?
Мужчина, облокотившись одной рукой на прутья решетки, задумчиво поскреб короткую бородку.
- А я то думаю, почему подбородок не мерзнет.
- Ты изменился, - не спросила, констатировала, глядя в сияющие смехом голубые глаза. Вот только блеск фальшивый, многократно отраженный от ледяных граней.
- А ты-то, Клэр, была такой милой девушка, и вдруг – избиение работника социальной опеки.
Та лишь пожала плечами, откидывая каштановые пряди со лба.
- Эй, господин полицейский, - лениво протянул Леон, взглянув на настороженно наблюдающего за разговором тучного мужчину в форме. – Эту дамочку я забираю.
- По какому праву? – нахмурился тот.
- А меня?! – возмутилась размалеванная девица.
- Кеннеди, еще раз назовешь дамочкой - по шее получишь, - предупредила Клэр.
- А ты, девочка, сидишь здесь и думаешь над своим поведением, - подхватил мужчина, попутно показывая документы полицейскому.
- Редфилд, на выход, - забряцал ключами представитель правоохранительных органов, все еще пытаясь сделать вид, что ему все до смерти надоело, не забывая, впрочем, опасливо коситься на корочки в руках посетителя.
***
Когда они вышли из полицейского участка, Клэр на мгновение зажмурилась от яркого утреннего солнца, чуть пошатнувшись. Хм, а когда ее забирали, был уже вечер… теперь хоть понятно, почему так ломит тело.
- Выпьем? – из плавающих перед глазами пестрых пятен проявилось скучающее лицо Леона. Причем, находящееся как-то слишком близко.
- Что? – женщина дернулась, и тут же поняла, что он осторожно придерживает ее за плечи, не позволяя упасть. – Прямо с утра?
- Я взял отгул на три дня, - зевнул тот, и только сейчас Клэр заметила темно-синие круги под глазами, да и некоторую помятость. А так же легкий запах перегара.
- Ты, вообще сколько пьешь? – осторожно поинтересовалась, куда более твердо стоя на ногах.
- Сегодня будет второй день, - равнодушно пожал плечами Леон. – А ты?
- Я не пью, - качнула головой женщина.
- Везет, а мне даже алкоголь не помогает, - уголки его губ дернулись в намеке на улыбку. И куда только делось то напускное бахвальство, с которым он вошел в участок. Точнее, каких сил ему стоило ненадолго расковырять этот надежный, успокаивающий щит изо льда.
- Да уж везет, - горько ухмыльнулась Клэр. – Столько денег уходит на приличное снотворное.
- Алкоголь лучше, - категорично заявил мужчина.
- А от снотворного нет похмелья, - в том же тоне отозвалась женщина.
С минуту они молча сверлили друг друга взглядами, не желая отступать, и в так же одновременно улыбнулись, правда, одними губами.
- Куда предлагаешь пойти? - поинтересовалась Редфилд.
- Если мы куда-то пойдем, то распугаем всех посетителей, и мы уже вдвоем за решеткой окажемся, - хмыкнул Леон. - Предлагаю затариться и ко мне. Заодно и поведаешь мне, за что ты избила того несчастного сотрудника? - хитро взглянул на спутницы.
Та согласно опустила голову, дернув уголком рта.
========== 2. ==========
Леон с трудом разлепил один глаз и чертыхнулся. Голова дико болела, а прошлый вечер плавал в тумане алкогольных паров. Кажется, вчера он вытащил из тюрьмы Клэр. Кажется, он уговорил ее выпить. Кажется, им удалось напиться. Но… было ли это? Или все вчерашнее вновь было иллюзией, созданную через призму льда?
Мужчина рискнул оторвать голову от плоской поверхности, при тактильном ощущении оказавшейся подушкой, и осмотреть место своего возлежания, оказавшееся кроватью. Очень смятой, со съехавшей куда в подпол простыней и скомканным в углу покрывалом. Как обычно, впрочем. Леон вновь уронил голову на подушку, как шум в стороне, где у него была кухня что-то упало.
От неожиданности он резко подскочил и громко застонал от боли. Мозг, казалось, стал гораздо больше черепной коробки и радостно пытался покинуть пределы головы, стены решили устроить безумную карусель перед его глазами, а в желудок скрутило спазмом где-то в горле.
- О, ты проснулся, - женский голос заставил с его, хоть и с трудом разлепил веки, чтобы увидеть внимательный взгляд серо-голубых глаз.
- Клэр? - прохрипел он.
- А кто же еще? - хмыкнула женщина, помогая ему подняться. - Пойдем, тебе куда?
Тот жестом показал куда-то вглубь квартиры, не рискуя открывать рот.
- В туалет, значит, - кивнула Клэр, транспортируя все еще шатающегося мужчину, где тот, в обнимку с белой сантехникой, выплевывал лишние производные алкоголя вперемешку с желчью.
А тем временем по квартире поплыл запах кофе и жарящихся тостов. Сплюнув последнее, Леон шагнул в ванную, подставив голову под ледяную воду, немного приходя в себя. Во всяком случае, стены перестали плясать перед глазами, а свод из черных мушек рассеялся, позволяя видеть. Футболку, в которой он дрых, пришлось выкинуть в стиральную машинку, если, конечно удастся вывести пятна от алкоголя и закуски, так коварно падающую именно на него.
На слишком яркой от утреннего солнца кухне уже стояли чашки с кофе и тарелочка тостов. Клэр сидела около окна, время от времени бросая задумчивые взгляды на улицу, прихлебывая ароматный, темный напиток.
- Спасибо, - отфыркиваясь от воды произнес Леон, та лишь неопределенно пожала плечами.
Отпив глоток крепкого кофе, мужчина блаженно улыбнулся, чувствуя как рассеивается алкогольная завеса, мешающая адекватно соображать. Желудок немедленно ожил и категорично заявил, что он пуст и требует хоть чего-нибудь, а лучше вон тех хрустящих хлебцов с маслом и колбасой.
Приводя свой организм хоть в какое-то подобие порядка Кеннеди невольно сравнивал эту спокойную, холодную женщину, разделившую с ним первый ужас уничтожения целого города и появления различного рода чудовищ, с другой, алой вспышкой ворвавшейся в его жизнь. Ада была другой. Яркой, загадочной, необычной… и невообразимо жестокой, появляющейся лишь тогда, когда было нужно Ей, и никогда не остающаяся тогда, когда нужно Ему. Даже проведя с ним ночь, исчезала с первыми лучами солнца, оставляя после себя лишь приятные воспоминания да легкий аромат дорогих духов.
Кофе унял головную боль, помогая вспомнить.
“- За что хоть морды била? - поинтересовался изрядно захмелевший мужчина у своей собутыльницы.
- Помнишь Рани? - медленно отозвалась та. - Девочка из Харвардвиля?
Леон нахмурился, пытаясь заставить мозг хоть немного поработать.
- Эта та малышка, за которой ты рванула в объятия инфицированных, в аэропорту?”
Женщина кивнула.
- Ее мать умерла. Сердечный приступ, спасти не удалось, - хрипло прошептала она. - Мне не позволили оформить над ней опеку.
- Почему? - недоуменно выгнул бровь мужчина.
- Одинокая женщина, с невнятными доходами, работающая на организацию, которая бельмо на глазу у правительства, - зло процедила Клэр, глядя куда-то в одну точку, и внезапно закричала. - Твари! Они забрали ее! Она не хотела уходить от меня, но ее заставили! Она так плакала и кричала, - голос становился все тише и тише, и Леон молча протянул ее наполненную рюмку, которую Редфилд проглотила залпом. - Я… не выдержала… - на выдохе прошептала она. - И вмазала пару раз… Вызвали полицию… и вот… - развела руками.”
Еще глоток кофе, и Леон вспомнил отчаянные, злые поцелуи со вкусом алкоголя, слез и, посмотрел на бутерброд в своих руках, колбасы. Нет, они не переспали, просто… просто так захотелось. Посмеяться, поплакать, поцеловаться, что поделать? Пьяным можно, пьяные за себя не отвечают. Напряженные, с побелевшими костяшками руки, царапающие простынь, хриплый шепот, слезы - вот какие последствия ее кошмаров он видел, на краю между сном и алкогольной реальностью. Не думая, просто подгреб женщину к себе, на мгновение вздрогнув от абсурдности ситуации, что рядом с ним живой, теплый человек, и позволил себе провалиться в черноту сна.
- Все таки, алкоголь хреновый анестетик, - с тяжким вздохом констатировала женщина, нарушая тишину. - Только голова болит от него.
- Клэр, выходи за меня? - проигнорировав высказывание произнес Леон.
Ответом ему был изумленный взгляд заметно округлившихся серо-голубых глаз.
========== 3. ==========
Аннета Джей Ристель за почти тридцатилетнюю работу в регистрации повидала множество парочек. И счастливых малолеток нашедших “любовь всей жизни”, и холодно отстраненные пары, создающие семьи по расчету, счастливые старые девы, и замурзанные женихи, перепуганные невесты, вальяжные старики, роковые красотки, смазливые парнишки, наивные дурочки - женщина видела всех их. Но самые трогательно-нежные, по ее мнению, это пары пожилых людей, почему либо боящиеся сделать сей шаг раньше, либо встретившиеся слишком поздно.
Но вот ТАКОЕ она видела впервые!
Пара возжелавшая сочетаться браком была несколько помятой. Мужчина в тонкой водолазке, облегающей атлетически сложенную фигуру и джинсах, пугал лихорадочным блеском в глазах и слишком широкой улыбкой безумца. Женщина же наоборот была спокойна и холодным внимательным взглядом без какого либо намека на макияж, что весьма странно для дамы, собирающейся замуж. Но вот ее одежда… Анетта вновь окинула ее взглядом. Ну кто же выходит замуж в огромной черной футболке с изображением дамочки легкого поведения и весьма фривольной надписью и явно мужских штанах.
- А… вы уверены, что хотите чтобы я вас расписала? - осторожно спросила сотрудница.
- И чем скорее тем лучше, - подтвердил мужчина, а его, ну можно сказать, невеста лишь тяжко вздохнула, вспоминая сегодняшнее безумное утро.
***
Леон, подперев голову рукой, спокойно наблюдал, как опешившая женщина, отчаянно пытается что-то сказать на его заявление.
- Леон, я ослышалась, мне показалось, ты…
- Позвал тебя замуж, - закончил на нее тот.
- Ты все еще пьян? - осторожно поинтересовалась Клэр.
- Трезвее, чем сейчас я бываю только на задании, - категорично опроверг ее мужчина, которого начала забавлять ее реакция.
- Тогда я звоню в скорую, - потянулась за телефоном, но аппарат ловко перехватил Леон, отодвинув подальше.
- Я серьезно, Клэр. Выходи за меня. Перестанешь быть одинокой женщиной, раз. Можешь вешать всем лапшу на уши, что домохозяйка - это два. Ну, а три, я работаю в правительстве, поэтому никто не вякнет о… твоем хобби, - округло сформулировал последний аргумент.
- Я уже сообщила своим, что ухожу из “Терры” из-за ребенка, - фыркнула та. - Меня уже трижды спросили от кого ребенок. И никак не верят, что беру сироту на воспитание, - и обожгла острым, внимательным взглядом. - А тебе какой резон? Ты сейчас расписал выгоду лишь для меня.
Леон лишь хмыкнул, залпом допив остатки кофе, и произнес:
- А что плохого в том, что я просто хочу помочь маленькой девочке, - и видя, что ни коим образом не успокоил ее, тяжело вздохнул. - Клэр, ты сама знаешь, скольких я убил. В том числе и женщин, и детей. И не только убил, еще не успел спасти, - ответил холодным, немигающим взглядом. - И то, что я могу помочь хотя бы одному ребенку, который УЖЕ пострадал от всей этой хрени, то… - развел руками, не зная, как объяснить.
Женщина медленно кивнула.
- И, кроме того, мне просто надоело возвращаться в эту вечно темную и пустую квартиру, - закончил.
Серо-голубые глаза вновь округлились.
- Э-э-э, я думала на фиктивный брак, - осторожно уточнила Редфилд. - Ну, поставили запись и забыли.
- Ага, забыла, а социальная опека напомнила, - фыркнул Леон. - Если выгорит забрать эту малышку…
- Рани.
- Да, Рани, то в тебе это будут припоминать это, как и то, что ты набила морду одному из сотрудников, в ближайшие пару лет трясти и проверять будут постоянно. Поэтому улыбаемся и показываем всем окружающим счастливую семейку с ребенком, - развеял ее иллюзии Кеннеди. - Поэтому, сейчас быстро собираешься, приводишь себя в порядок, заруливаем в ювелирный за парой колец, а в ЗАГСе разберемся.
Клэр застыла в ступоре, совершенно не ожидая от него такой прыти, а тот уже помчался в комнату за одеждой.
- А ты точно хорошо подумал, - все же рискнула подать голос. - И это не говорят остатки алкоголя в твоей крови?
- Редфилд не тормози, - уже отмахнулся от нее мужчина. - Я, может, впервые за долгое время жажду действий в отпуске, а не на работе, поэтому не обламывай. И… - он подошел к ней поближе. - Тебе бы в душ.
- Я в курсе! - рявкнула в ответ, поморщившись. - Все таки, трое суток в одной одежде, а смена в гостинице. Сегодня надо либо доплатить, либо забрать вещи.
Леон затормозил, окинув женщину внимательным, оценивающим взглядом, чем вызвал недоуменный взгляд.
- Если заедем еще и в гостиницу, потеряем время. Душ там, - махнул рукой вглубь квартиры. - Сменную одежду я тебе подберу.
Левый глаз Клэр нервно дернулся.
- Властью данной мне законом США, я объявляю вас мужем и женой, - получив весьма щедрое пожертвование Анетта все же решила не обращать внимание на весьма эксцентричный вид парочки и провести брачную церемонию. - Леон Скотт Кеннеди можете поцеловать невесту.
Молодожен хмыкнул и легко коснулся губ своей уже жены. Простые, без всяких вывертов обручальные кольца ярко полыхнули на их руках.
- Ну что, за ребенком? - спросил супругу Леон.
- Сначала надо документы оформить, - теперь очередь хмыкать была Клэр. - И брату позвонить, - добавила уже мрачно, глядя окольцованную руку.
А Анетта спешно отвернулась, не желая даже вникать, ЧТО еще может быть в запасе у странной парочки, так внезапно, по бурчанию молодой жены, решившей зарегистрировать брак.
========== 4. ==========
Прошла весьма хлопотная неделя беготни по инстанциям, чтобы собрать все необходимые документы на удочерение ребенка. Хотя, по большей части, бумагами занимался Леон - его статус правительственного агента открывал многие двери, и заставлял недавних знакомых Клэр скрипеть зубами, но подписывать необходимые справки. Сама же женщина занималась обустройством комнаты для Рани из бывшей гостевой.
И вот, ровно через семь дней, после скоропалительной свадьбы, только что вернувшийся домой Леон задумчиво наблюдал, как Клэр деловито хозяйничает по кухне, готовя ужин, мысленно поражаясь тому, что наконец-таки перестал рефлекторно набирать на телефоне полицию, видя в окнах своей квартиры свет или чувствуя в подъезде запах готовящегося ужина. Хотя, чему тут удивляться, человек всегда быстро ко всему привыкает. Правда, к хорошему гораздо быстрее, чем к плохому. Вот и сейчас Клэр перестала нервно оглядываться, чувствуя его взгляд, и норовить заехать острым локтем под ребра, если он неожиданно оказывался в ее личном пространстве. Ну что же, у каждого из них свои жирные, вредные и упорные тараканы, которые являются им по ночам, в кошмарах.
- Кстати, кто такой Стив? - как бы невзначай спросил мужчина, отложив пульт, уже не надеясь найти что-нибудь стоящее по телевизору, когда ужин был благополучно съеден, посуда помыта, а кресло благополучно оккупировано его женой.
Он ожидал любой реакции от удивления до гнева, но не того, что книга, призванная скоротать вечер, с глухим стуком упадет на пол, а серо-голубых глазах мелькнет ужас.
- Откуда? - еле слышно шепнули враз помертвевшие губы.
Тот замялся, чувствуя, как обжигает душу стыд оттого, что он невольно стал причиной ее страха, но ответил:
- Ты звала его. Ночью.
“В кошмарах, исступленно умоляя простить”,-проглотил продолжение фразы, но она поняла.
Клэр чувствовала, как холод тонкими щупальцами медленно замораживает душу, перехватывая горло, мешая дышать. Она совершенно не ожидала услышать это имя из уст Леона. Крис ладно, брат все знает, все видел. И ее боль, и ее позор, и ее раскаяние.
- Неважно, - с трудом протолкнула слово из горла, скорчившись в кресле, стараясь стать меньше, почти физически чувствуя ледяные лезвия полосуют сердце. Хотелось просто исчезнуть, главное скрыться от этого понимающего взгляда холодных голубых глаз. Пусть они даже принадлежат ее мужу.
Леон мог припомнить не так много моментов, когда чувствовал себя настолько беспомощным, только сейчас осознавая насколько он не приспособлен к обычной жизнь. Как утешить плачущую женщину? Мужчина повидал много представительниц слабого пола и рыдающих, и бьющихся в истерике, и в паническом ужасе. Но видел он их на работе, когда по улицам шляются толпы чудовищ, но там можно просто рявкнуть и хорошенько встряхнуть, привести в чувство, чтобы они могли хоть как-то осознавать действительность, дабы не попасть мутантам в зубы. А тут…
Он никогда не видел Клэр плачущую. Даже в страшном сне представить не мог. Причем, ее слезы - это не солоноватая жидкость из глаз, а кровавые, топящие ее сердце в боли и отчаянии. И что ему делать?!
Медленно, словно идя по минному полю, мужчина приблизился к креслу, где скорчилась женщина, его жена. Так же осторожно, сел рядом, на пол, взяв ее прохладную руку в свои, с трудом заставив себя не отшатнуться, когда она подняла на него пустой, безжизненный взгляд серо-голубых глаз, которые на его памяти всегда сиял оптимизмом и уверенностью.
Клэр с трудом смогла сфокусировать взгляд на лице Леона, вновь переживая то время. Плен, тюрьма, рыжеволосый мальчишка, которого словно выдернули со школьной скамьи, чудовище, смерть у нее на руках, брат…
- После того, как я ушла от вас с Шерри… - начала чужим, деревянным голосом, глядя ему в глаза, только в глаза, чтобы хоть как-то остаться в реальности, не утонуть в бездне воспоминаний.
И она говорила. Долго, не меняя ни тона, ни выражения лица, словно пересказывая только что просмотренный ужастик.
-… и Стив узнал меня. Будучи инфицированным, превращенный в чудовище, он узнал меня… и защищал… от других, - она выдыхала слова, словно сухой кашель, царапающий горло изнутри. - Он умирал у меня на руках… говорил, что любит меня, а я… я не могла ему ответить… ничего не могла, - вырвалось стоном. - Стив был совсем мальчишкой, а я… - голос сорвался, и Клэр только сейчас оторвала взгляд от его глаз, уткнувшись лбом в колени. - Это я чудовище, - пробормотала едва слышно.
- Неправда, - вырвалось у Леона, который вновь невольно сравнивал ее с Адой. Вот уж кто вволю наигрался с его эмоциям. - Этот, как ты выразилась, мальчик, на самом деле настоящий мужчина, который любой ценой готов был защитить любимую. Я так не смог… я почти убил ту, кого… ну, можно сказать, что она мне очень нравилась, - почему-то смутился, вновь переведя тему разговора. - Так вот, поверь мне, будь этот парень жив, думаю максимум пара лет, и тебе было бы плевать, что он младше, - он криво улыбнулся. - Клэр, - вновь серьезно. - Он сделал свой выбор. Твоя жизнь ценой его. Пожалуйста, уважай его выбор, - женщина смотрела на него совершенно сухими глазами, лишь море непролитых слез плескались в глубине черного зрачка. И, если Леон хоть что-то понимал в психологии, то это совершенно ненормально. Особенно для женщин. Да у них же любой стресс через слезные каналы выходит! А Редфилд… Кеннеди, поправил себя, все похоронила в душе, причем не очень глубоко, раз воспоминая ранят до сих пор.
- Поплачь, - посоветовал он глухо.
Та коротко мотнула головой.
- Я не должна плакать, - отрезала тихо.
- Я не буду смотреть, - уголки губ дрогнули, и он честно плотно закрыл глаза, скорее ощущая, чем видя, как по ее щекам несмело прочертили дорожки первые слезинки. Секунда-другая, и Клэр тихо заплакала, шмыгая носом, стыдливо стараясь не шуметь. Нет, это не те слезы, что неделю назад были вызванные алкогольным безумием, а настоящие, искренние, смывающие боль и горечь, выплескивая все то, что накопилось за все эти годы.
Они так и не поняли, кто потянулся первым: Клэр в поисках обычной человеческой поддержки или Леон надеясь утешить. Но их третий поцелуй снова был со вкусом слез и, хмыкнул про себя Леон, жаренной на ужин курицы. Цепляясь друг за друга, отчаянно пытаясь стянуть домашнюю одежду, женщина рухнула с кресла прямо на мужа, а через секунду они уже громко хохотали: один в повисшей буквально на ушах футболке, другая в майке почему-то печально повисшей на шее.
- Какие у тебя неудобные кресла, - сквозь смех посетовала Клэр.
Тот хрюкнул что-то согласное и сквозь смех простонал:
- Завтра же купим другие более… хм, более… - не найдя подходящего слова попытался жестами обрисовать новую мебель.
Скинув, наконец, надоевшую футболку, он помог подняться женщине, немного неуверенно потянув ее в спальню, та согласно прикрыла глаза, шагнув следов.
Это не было похоже на ту опаляющую страсть, что у была у Леона с Адой, но и не те несмелые прикосновения, что пару раз позволял себе Стив. Они просто заново изучали друг друга, пытаясь вновь вспомнить, какого это быть рядом с обыкновенным живым человеком, который не погибнет через несколько часов, и не уйдет, пока ты спишь, не оставив никаких следов своего существования, кроме приятных воспоминаний. Когда не надо с болезненной яростью крепко прижимать к себе женщину, пытаясь донести, намекнуть, что не хочет, чтобы она уходила, когда не касаешься уже начинающей остывать коже, умирающего. Когда щедро делишься остатками обыкновенного человеческого тепла, зная, что тебе это тепло вернется сторицей. Когда засыпаешь рядом, будучи уверенным, что это сердце, что ты слышишь сейчас будет биться рядом, когда ты проснешься.
И, уже на краю сна, прижимая к себе жену, Леон пробормотал:
- Завтра, после обеда мы забираем ребенка, - улыбнулся, услышав не менее сонное согласие.
========== 5. ==========
Леон с возрастающим изумлением смотрел на вцепившуюся в Клэр девчонку, лет тринадцати, с явными индийскими корнями.
- Я так тебя ждала! - шмыгала носом она, крепко, до побелевших костяшек вцепившаяся в женщину.
- Ну я же обещала, что заберу тебя, - негромко, знакомым успокаивающим голосом отвечала та, гладя девочку по туго заплетенным в косу волосам. - Ну все, Рани, хватит плакать, а то будем идти по улице, а ты зареванная.
- И будем мы смотреться, как пара похитителей и заложница, - хмыкнул, стоящий в сторонке Леон, и был удостоен удивленного взгляда девочки.
- Тоже вариант, - фыркнула Клэр, оборачиваясь к нему. - Леон Кеннеди - Рани Чавла. Рани, Леона ты должна помнить. Он вытащил нас из аэропорта.
Та медленно кивнула, глядя на него внимательным взглядом.
- Я вот тоже тебя помню, - чуть улыбнулся мужчина. - Вот только мне казалось, что ты была мельче.
- Это было пять лет назад, - с укором взглянула на него Клэр.
- Боже, это что же, я такая древность махеровая? - поскреб в затылке тот.
Девочка хихикнула, продолжая крепко сжимать руку женщины, но плакать перестала, даже вытирала лицо, найденным в кармашке сарафана платком.
- Ну что, пойдем домой? - Клэр передала Леону чемодан с вещами.
- А? - Рани удивленно проводила взглядом свои вещи.
- А мистер Кеннеди, уже неделю как мой муж, - опередила ее вопрос женщина. - Поэтому живем у него, - и не дожидаясь, пока их уже дочь переварит новость, потянула прочь со двора.
- А мисс Редфилд уже неделю, как сменила фамилию на миссис Кеннеди, - добил тот, удобнее перехватывая чемодан.
***
Это было странно. Непонятно. Непривычно. Чуждо. Дико. Идти рядом с женщиной, которую он может назвать женой. Идти рядом с девочкой, в которой все будут видеть, если не его дочь по крови, так воспитанницу точно. Да и сама мысль о том, что рядом может идти другой ребенок, его собственный, была настолько новой, что непонятно даже было откуда она появилась в его голове. Мужчина от неожиданности даже остановился и встряхнул головой, почти наяву слыша оглушительный треск льда, заглушивший даже стук от оказавшегося на асфальте чемодана.
- Леон? - шедшая чуть впереди Клэр обернулась, глядя на него с беспокойством. - Все в порядке? Ты побледнел.
- Да, - тот рассеянно кивнул, как-то удивительно по-новому оглядывая женщину и девочку стоящих рядом.
Опытный взгляд уже давно заметил темные круги под глазами у девочки и немного сиплый голос. А этот обреченно-тоскливый взгляд, сквозь который с дичайшим трудом протискиваются хоть какие-то эмоции, мужчина часто видел, причем иногда даже в собственном зеркале. Но, если изначально он просто отметил, что у ребенка нарушение сна и закономерная депрессия, то сейчас Леон с возрастающим изумлением понимал, что это, оказывается, это имеет для него значение! Ему было… жаль Рани? Ему хотелось ей помочь? Да, черт подери, он увидел ее всего второй раз в жизни!
- Я думаю надо отметить воссоединение и купить большой, вкусный торт! - внезапно заявила Клэр, разбивая тягостное молчание, подмигивая девочке. - Поскольку, я такая нехорошая, подумала об этом только сейчас, а надо было еще вчера его испечь, то обязуюсь провести вас к шикарной пекарне, чьи пироженки ест даже привереда Крис!
- Крис - это тот большой мужчина, который с трудом протискивался в нашу дверь? - девочка удивленно округлила глаза.
- Да, тот самый, который, только услыхав о зомбях в аэропорте, и что я там мимо пробегала, примчался к нам и три часа высказывал мне, что я опять вляпалась в самую заразу! - возмущенно покачала головой она. - Кстати, Леон, твое счастье, что он еще не знает о моей свадьбе.
- Шифруешься от собственного брата, -хмыкнул тот, почти с благодарностью отмечая, что тот поток лишней информации, вываленный на него женушкой подействовал, как ведро холодной воды, мигом приструнив расползающиеся по углам мысли в одну кучу. Это не значит, что он про них забыл, просто отодвинул подальше, чтобы обдумать и взвесить их потом, со временем.
- Нет, просто он на каком-то задании, - пожала плечами женщина, заставляя Леона почти любоваться ее естественностью. Клэр никогда ему не лгала. Ни в Раккун-сити, ни в Харвардвиле, только сейчас, проведя с ней бок о бок целую неделю, заметил, как стыдливо она прячет промокшую наволочку от подушки в стиральной машинке или спиливает почти под ноль ногти, только заметив на его запястье характерные ссадины, или демонстративно красит губы, с страстное ненавидимые ей, яркие цвета, чтобы не были видны следы собственных зубов, чтобы не будить его.
Или как сейчас отвлечь внимание на себя, нести всякую чушь, чтобы идущие рядом с ней не утопли в собственных мыслях, хотя ей самой до чертиков хочется просто помолчать, как она давным-давно привыкла.
- Какое счастье, - воздел руки к нему Леон. - Значит, я еще буду жить!
- Ой, только не говори, что ты боишься? - выгнула бровь та.
- Конечно, пережить целую тьму зомбаков и мутантов и быть убитым собственным шурином - это позор! - как можно более категорично заявил он, краем глаза наблюдая, что Рани наблюдает за их баталией с возрастающим интересом, может даже на мгновение-другое и позабыла свою печаль, сейчас даже этого достаточно. - И вообще, жена, где мой торт?! - забыть, ради всего этого театра, просто забыть, что он равнодушен к сладкому.
- Прости, о муж мой, я просто выжидаю, когда-то наконец соизволишь взять чемодан и пойти за мной! - всплеснула руками Клэр, тоже исподтишка наблюдая, что девочка пытается сдержать улыбку.
Вот так, перешучиваясь, покалывая друг друга они забрели в пекарню за десертом и направились домой, Леон даже умудрился вытянуть Рани в небольшой диалог, отмечая про себя, что это собранная и явно эрудированная не по годам девочка, весьма достойный собеседник, способная трещать не только о школе, косметике и прочих девичьих радостях, как он опасался сначала, припоминая спасенную на свою голову Эшли, которая завела привычку раз в полгода зазывать его в гости на чаепитие и грузить его гигабайтами совершенно левой информации, а ее высокопоставленный родитель только ехидно лыбится, глядя на его перекошенную кривым намеком на вежливую улыбку мину.
И зря. Зря он вспомнил про эту… эту блондинистую особу. Таких только вспомнишь и вот они, в окружении его коллег стоят во дворе его дома и орут:
“Поздравляем со свадьбой. Что жы ты, сво… нехороший человек, не сообщил нам о изменении своего семейного статуса”.
Кажется, о тихом семейном вечере в компании трехкилограммового торта, можно забыть. Да и самого десерта, кажется, маловато…
- Зато, Рани не дадут грустить, - еле слышно прошептала спешно подхваченная под руку Клэр, игнорируя обиженно-ревнивый взгляд Эшли.
- Главное, чтобы ей не дали пить, - так же тихо, отозвался Леон, строго взглянув на одного из агентов, достающих алкоголь.
========== 6. ==========
Леон проснулся внезапно, как от толчка, не сразу понимая, что послужило причиной его пробуждения. Лишь мгновения спустя, мужчина понял, что замерз. Лишь через минуту он понял, что в постели один, и его жена куда-то ушла. Боль привычно рванула сердце. Слишком похожая ситуация. Слишком неприятная. Но… Клэр никогда ему не лгала, как… как другая женщина.
Тихий звук заставил его насторожиться и замереть, напряженно прислушиваясь.
Еле слышный стон, чей-то шепот… хотя, почему чей-то?
Леон неслышно приблизился к комнате Рани, уже четко различая тихий плач девочки и успокаивающий голос его жены, заглядывая в помещение. И правда, Клэр обнимала вцепившуюся в нее девочку, бормоча, что-то успокаивающе, виновато взглянув на вошедшего мужа. Но тот лишь чуть качнул головой, все прекрасно понимая.
Днем нечего бояться. Днем не бывает ужасов. День заставляет забыться, заняться чем-то новым. Днем можно закрыться маской с нарисованной улыбкой, чтобы никто не догадался о том, что похоронено внутри, за толстым слоем мутного льда, чтобы даже самому случайно не увидеть весь тот ужас, чтобы не утонуть, не растворится в черном вязком болоте собственного разума, оставив медленно доживать физическую оболочку. Днем можно даже попытаться повеселиться, наблюдая, как блондинистая гостья наблюдает за новоявленным опекуном жалобным взглядом, капризно надувая губы, когда он уделяет внимания молодой жене.
Но это можно сделать только днем, а ночью….
Ночь, та еще стерва. Рушит, кажущиеся неприступными, стены самоконтроля. Будто ехидно скалясь, сдирает, приросшую было за день маску. Заставляет вспоминать то, что так отчаянно пытаешься забыть, и кажется, что видишь знакомые, изуродованные вирусом лица в каждой изломанной ли светом тени или бархатной тьме, что клубится в углах.
Не каждый взрослый выдержит это, а тут ребенок…
Рука медленно тянется, и как-то неловко касается черных волос, тут же отдернувшись, и Леон присаживается рядом, на ковер, не зная, что еще сделать, просто слушая тихий, успокаивающий голос Клэр.
Так странно. Раньше самым благодатным звуком для него была тишина, не разрываемая стонами зараженных, криками умирающих, выстрелами и взрывами. Но тишина коварна. Давая кратковременное успокоение, она забирает всего тебя. Ложится камнем на грудь, топя в черных водах крови убитых мутантов. Голоса заставляют слушать окружающий мир, еще нормальный, живой. А ведь не зря, он только сейчас начал нормально спать, слыша равномерный стук сердца женщины рядом. Да и у Клэр кошмаров стало меньше. Да… именно поэтому он и проснулся, не чувствуя ее рядом.
Девочка затихла, забывшись сном, и Клэр вновь уложила ее в кровать, накрывая одеялом.
- Извини, - пробормотала она, смущенно пряча глаза, когда они вышли из комнаты Рани. - Не хотела тебя разбудить.
Мужчина лишь фыркнул, и на мгновение крепко прижал к себе жену, почти физически ощущая, как утихает тревога, стоит лишь почувствовать рядом живое тепло, ощущая, как медленно, будто неуверенно, она расслабляется, прижавшись лбом к его плечу. Мгновение покоя приравнивается к целой вечности для тех, кто слишком долго жил, напряженно прислушиваясь к окружающему миру, страшась услышать слишком знакомые звуки, от которых, кажется, уже не сбежать, не скрыться.
Они вместе дернулись, заслышав тихий всхлип.
***
Месяц пролетел в одно мгновение. Президент, выслушав длинный, нудный, слезивый монолог дочери о своей такой несчастной любви мгновенно подмахнул бумаги на двух месячный отпуск для своего лучшего агента, от всей души ему сочувствуя. Ведь если он вернется, его обязательно выловит его обожаемая дочурка, и кто знает, что она учудит. А так, можно понадеяться, что она найдет новый объект для любви.
Чего только не произошло за этот месяц!
И перевод Рани в новую школу, где девочке просто не было времени для скуки. Новые эмоции, новые люди, новая обстановка…
Леон неожиданно открыл в себе способности педагога и начал решать с ней задачи по математике, а по выходным гонял обеих в тир, обучая Рани и в шутку соревнуясь с Клэр, кто моет посуду.
Казалось, тот мир, полный смерти и крови, остался где-то там за пределами их квартиры. Просто наблюдать за миром через экран телевизора, а не принимая в нем непосредственное участие. Будто, они живут в другом мире. Нормальном. В котором живут все остальные люди.
Правда, ночные кошмары все так же были настойчивы, преследуя несчастную девочку. Но уже не только Клэр вскакивала несколько раз за ночь к Рани, но и Леон начал отваживаться успокаивать, мечущуюся в слезах воспитанницу, давая жене хоть немного поспать. Ведь она умудряется вскочить даже раньше него, готовя школьнице завтрак.
И так целый месяц, за который мужчина ни разу не приложился к спиртному. За целый месяц Клэр ни разу не прикоснулась к снотворному, и не предлагая его Рани.
За эти тридцать дней многое изменилось. Лед медленно таял.
***
Обычный вечер. Обычная трель звонка.
Леон, недовольно отвернувшись от шахмат, потянулся к мобильному телефону.
- Кеннеди, - ответил привычно сбившись на холодный, профессиональный тон.
Рани, задумавшаяся над очередным своим ходом, удивленно на него воззрилась.
- Понял, выезжаю.
Выглянувшая из кухни Клэр помрачнела. Крис говорил точно так же, когда его вызывали на работу.
-Возвращайся, - только и сказала, только взгляд помертвел, вновь привычно скрываясь за наледью.
Леон ответил ей таким же взглядом. Лишь Рани низко склонила голову, пряча слезы.
Все-таки мирная жизнь слишком хрупкая. Особенно для них.
========== 7. ==========
Как это было привычно… В воздухе воняет гнилью, кровью и землей, а совсем рядом, неверным шагом шаркали живые трупы, чьи стенания заставляли привычно напрячься в поисках опасности. Звуки становятся все громче и громче, заставляя руку тянутся к пистолету, не отрывая, впрочем взгляда от человека перед собой. Еще чуть-чуть…. Мгновение… И… Живая дохлятина соизволила пройти дальше, совершенно не заметив, двери, за которой они и стояли. Ну, или ему было нечем замечать. Неважно.
Звуки становились все тише и тише, и мужчина позволил себе расслабиться и убрать руку с оружия.
- Какой-то ты сегодня нервный, - черная бровь скептически выгнулась, а на губах играла полуулыбка. Когда-то он отдал бы все за эту улыбку. Когда-то…
- Да вот, мне впервые хочется вернуться домой, - спокойно произнес Леон.
- Неужели? - голос женщины стал почти мурлыкающим. - И что ты там будешь делать? - поинтересовалась вкрадчиво. - Просто… у меня была одна мысль, - она скользнула к нему близко-близко, почти касаясь плечом. - И я думаю…
- Я женился, Ада, - спокойно, без каких либо эмоций, прервал ее мужчина.
Черноволосая женщина с явной азиатской кровью, а ярко-красном, облегающем платье, с впечатляющим разрезом до середины бедра, осеклась. За идеально выстроенной, участливо-ласковой маской, проступило искреннее изумление.
- Что?
Вместо ответа, он лишь поднял правую руку показывая простое золотое кольцо на безымянном пальце, которое уже не вызывало отторжение и желание снять и убрать подальше. Хотя, наверное, это неправильно, таскать побрякушки на работе. Эта мысль пришла к нему впервые, так мужчина привык к этому атрибуту брака. Не мешается и ладно. И есть не просит. Но, наверное, его все же стоит убрать. Подумав, Леон, не обращая внимания на замершую соляным столбом некогда любимую женщину, покопался в карманах, найдя какой-то шнурок, кажется забытый Рани, яркого красно-синего цвета, внутренне посмеиваясь от абсурдности ситуации, надел шнурок с кольцом на шею.
- Ты… - отмерла Ада, ее голос сорвался. - Это правда?
- Абсолютная, - невозмутимо подтвердил тот, пряча украшение за ворот.
Мужчина смотрел на эту красивую, эффектную женщину, пряча в душе редкие вспышки боли, которую она вызывала в его душе. Любил ли он ее? Да, несомненно. До сих пор, даже воспоминания о ней, вызывали нежность и отчаяние. Любит ли он ее сейчас? Возможно, но не так, как раньше. Боль никуда не ушла, но значительно притупилась, позволяя мыслить здраво.
-Кто? - лицо шпионки исказилось. Маска с тихим треском осыпалась, являя истинные чувства. Мягкие черты лица заострились, а в черных глазах застыла безуспешно скрываемая ярость… с затаенным отчаянным неверием.
- А это важно? - Леон вернул ей полуулыбку.
- Почему? - ее голос сорвался до хриплого шепота.
Пауза затягивалась, он не знал, что ответить, а она отчаянно его ждала.
- Потому что, - медленно начал, заставив азиатку затаить дыхание, - устал. Дико устал от этого всего, - обвел руками маленькое грязное помещение, некогда служившее кладовкой для крупы, что сейчас хрустели под ногами, ведь нынешним обитателям она уже не нужны. - Устал от всех этих смертей, ходящих трупов, биологического оружия и прочей дряни. Это все меня просто задолбало! Хочу вернуться домой, к нормальному ужину… Да хотя бы к телевизору, где оказывается, иногда показывают что-то кроме сводок новостей!
- Говоришь, как старик, - ядовито прокомментировала Ада.
Тот задумался.
- Ты права. Проведенные дни в этом безобразии, - кивок в сторону выхода. - приравниваются к целым годам.
- Ха? - черная бровь скептически выгнулась. - Неужели, ты так тонко намекнул, что я старушка, которой пора обзавестись парой сопливых недоразумений и смотреть не менее сопливые сериалы по вечерам.
- Ты на это не способна, - сухо отозвался Леон.
- А ты предлагал? - голос женщины почти сорвался на шипение, в котором явно прослеживалось непонятное отчаяние.
- А ты бы согласилась? - твердо глядя прямо в черные глаза вопросил агент. В голубых глазах был лед.
Никогда. Никогда он не смотрел на нее таким взглядом. Именно ОН. Лишь раз, в Испании, под действием паразита, у него был похожий взгляд, но тогда это был НЕ он! Азиатка содрогнулась, но взгляда не отвела. В черноте ее глаз, горело, испепеляя изнутри, корежа душу, отчаяние.
- Нет, - еле слышно выдохнула.
Они замолчали, как-то вяло прислушиваясь к окружающей обстановке. Вроде все тихо, и пора уходить.
-Ты… любишь ее? - голос Ады нарушил тишину, и Леон задумался.
- Не уверен, - пожал плечами, и женщина встрепенулась. - Но я очень ее уважаю. За силу духа. За попытки вернуть хоть что-то в нормальное русло. Я доверяю ей. Я буду спокоен, когда она будет за моей спиной. И нет, - продолжил, не давая шпионке и рта раскрыть, - я не буду ей изменять. Просто потому что она этого не заслужила. Ада, - звук имени заставил ту содрогнуться, - как прежде уже не будет.
С этими словами он вышел. У него довольно жесткий график, надо еще успеть на вертолет.
Агент уже не видел, как в маленькой кладовке упрямо сжимает дрогнувшие было губы женщина в ярко-красном платье…
========== 8. ==========
Тик-так, тик-так, тик-так…
Когда-то ей казалось, что самые длинные секунды между выстрелами, особенно, если ты стреляешь в окруживших зараженных.
Тик-так, тик-так, тик-так…
Но секундная стрелка сегодня движется еще медленней.
Тик-так, тик-так, тик-так…
Кажется, минула уже целая вечность, но… с трудом сфокусировав взгляд на циферблате, она поняла, что прошло менее получаса.
Тик-так, тик-так, тик-так…
Если Клэр что-то и ненавидела сильнее компании «Амбрелла», так это ожидание.
Просто сидеть за столом, невидящим взглядом глядя на часы, и знать, что ты-то в полной безопасности, когда он рискует своей жизнью.
И неважно, кого она ждет. Леона или Криса.
Куда как проще оказаться, пусть и один на один, со всеми теми созданными благодаря вирусам монстрами. Пусть даже имея один пистолет. Пусть даже отчаянно удирая от кажущейся неизбежной гибели.
Но не так… ждать. Сидеть на безопасной кухне и до рези в глазах смотреть на чертов циферблат с невыносимо медленной секундной стрелкой.
Женщина хрипло выдохнула, смаргивая слезы, кажется, она даже забыла моргать. Одним глотком выпив уже не просто холодный, ледяной чай, устало переведя взгляд на окно, где занимался рассвет.
Такой же, как тогда… в Раккун-сити… Когда она оставила за спиной раненного и ребенка. И это не меньший стыд, чем смерть Стива.
— Клэр? — в кухню вошла зевающая Рани. — Доброе утро.
— Утро, — уголки губ той чуть дрогнули, когда она обернулась к девочке.
Прошла уже вторая ночь, когда малышка не кричала от кошмаров, борьба с которыми выматывает не меньше ночи беготни в компании бродячих трупов и мутаций разной степени отвратности.
И это тоже победа.
— Клэр… — Рани помялась и бросила на нее почему-то смущенный взгляд. — Ты спать вообще не ложилась? — выпалила вопрос.
Та недоуменно выгнула бровь, неопределенно пожав плечами.
— Что будешь на завтрак? — поинтересовалась, исследуя содержимое холодильника. — Бутерброд, яичницу, омлет?
— Кофе, — Рани присела за стол. — И бутерброд.
Завтрак проходил в гробовом молчании, а девочка замечала лишь нервные, механические движения женщины, и то, как она с явным трудом, даже отвращением, заставляет себя вгрызаться в несчастный тост.
— Ты беспокоишься за него? — спросила внезапно, отчего Клэр едва не поперхнулась кое-как надкусанным куском хлеба.
— Странный вопрос, — пожала плечами та, и замолкла. — Разумеется.
Она хотела сказать еще что-то, но бросив взгляд на внимательно взирающую девочку, осеклась и даже попыталась криво улыбнуться.
— Он выживет, — произнесла Клэр спокойно, усилием воли, отодвигая собственные кошмары куда-то вдаль.
— Ты любишь его? — с детской непосредственностью вновь спросила Рани.
Кружка со звоном упала на кружку, расплескав содержимое, по счастью уже остывшее.
— Откуда такие вопросы, — нахмурилась женщина, убирая пятна.
Теперь уже девочка прятала глаза, с преувеличенным вниманием глядя на темные, кофейные разводы в своей чашке. Она знала, что Клэр не будет задавать вопросов. У них, в их странной семейке, никогда не лезут в душу, предпочитая отвлекать друг друга от ледяного, темного омута, что плескается в груди.
А еще они ждут. Жду, когда слова и эмоции сами найдут выход, и без насильственного вмешательства и глупых расспросов.
Наверное, это не правильно. Наверное, дипломированные психологи нашли бы выход. Придумали, что делать. Но… говорить кому-то о своих мертвецах? Пусть даже виденные маленькой девочкой много лет назад.
— Я… -Рани запнулась. — Мне… мне говорили, что вы вместе только из-за меня… и… я вам мешаю…
— А мы и не скрывали, — пожала плечами Клэр. — Но так решили мы сами. Кстати, Леон, если помнишь, был зачинщиком, — улыбнулась. — Не все женятся по любви или страсти, — ладонь пригладила ее темные волосы. — Но, знаешь, — она заглянула в карие глаза, — мы не жалеем. Может, и не любим друг друга, в понимании писательниц любовных романов. Ну, нет у нас розовых звездочек в глазах и прижатой ко лбу ладони вкупе со стенаниями «О, дорогой мой возлюбленный муж!», — девочка хихикнула, слишком уж похоже изобразила женщина всех припадочно-безнадежно влюбленных героинь из дешевых мелодрам. — Я уважаю его, — улыбнулась в ответ Клэр. — Доверяю и верю в него. И это не менее ценно, — щелкнула девочку по лбу. — И вообще, отвлекла ты меня своими философскими вопросами. Кое-кто уже опаздывает в школу, — указала на часы.
Рани, ойкнув, помчалась собираться. Вскоре, хлопнула входная дверь.
А женщина вновь села за стол, не отрывая взгляда от часов…
Тик-так, тик-так, тик так…
========== 9. ==========
Рани стремительно шагала по улочкам, как и большинство людей, заткнув уши наушниками, не замечая окружающий мир.
Рухнувший было после смерти матери мир, медленно, по осколкам собирался вновь. А кошмары настойчиво отгонялись новой семьей. И немудрено: они этих монстров, наверное, столько убили, что хватит не только на ее сны.
И Рани, наконец, позволила себе смириться с тем, что у нее теперь другая семья. Немного странная, состоящая лишь из пары с холодными, тоскливыми порой глазами и ее, запуганной кошмарами девчонки. Семья, где не тревожат родных тараканов, заботливо выделяя им загончики, чтобы не мотылялись по всей голове. Семья, где никто даже не заикается о взаимной, великой, неземной любви, но всегда готовы оказаться у тебя за плечом, и помочь, или просто побыть рядом.
Как тогда, когда Леон, что сначала пугал ее своим наигранным оптимизмом, без слов, подошел к Клэр, помешивая соус, пока та была занята гарниром и не успевала за ним.
Или сама женщина, порой, только заметив остановившийся взгляд, ушедшего ненадолго в себя мужа, тихонько опустится рядом, едва касаясь плечом, не отрываясь, впрочем, от чтения какой-нибудь книги. И будет продолжать сидеть, пока тот с хриплым выдохом не опустит голову ей на плечо.
«В нашей душе слишком много закопано мертвецов, чтобы оставаться с ними наедине надолго», — пояснила ей однажды Клэр, не обращая внимания на скептическую реплику мужа о не желающих прилично лежать в гробиках трупах.
Рани никогда не задумывалась о том, что видят во снах такие сильные взрослые, которые не раз и не два сталкивались с порождениями вирусов и возвращались живыми. Вот только живыми ли? Девочка тяжко вздохнула. Ей следовало бы быть немного внимательней, не замыкаться на собственных ощущениях и страхах, ведь кто-то может чувствовать то же самое.
Это она поняла, увидев потерянный, полный страхов и сомнений взгляд Клэр, которая, впрочем, тут же попыталась сделать вид, что все в порядке и для Леона пара десятков монстров не проблема.
И только поняв, что она больше не имеет права поддаваться лишь собственному страху, ведь Клэр страшнее не меньше нее, вот только боится она не монстров, а смерти, причем, не своей. И только Рани могла быть ее опорой, хотя бы немного. И только теперь девочка смогла избавиться от своих кошмаров.
И сердце впервые дернуло болью, когда она увидела женщину, с потерянным видом гипнотизирующую часы на кухне, даже не заметившую, что настало утро. А еще этот глупый вопрос про любовь… она ведь знала, что ответит Клэр. Достаточно было понаблюдать, как порою саркастично женщина комментировала некоторые выдержки из любовных романов. И почему только их читает?
Поразмыслить над этим девочка не успела: кто-то довольно крепко схватил ее за плечо и развернул. Не успевшая даже пискнуть Рани оторопело уставилась в темные, карие глаза темноволосой женщины с явными восточными корнями. Губы незнакомки зашевелились, и только тогда та поняла, что в ушах все еще грохочет музыка.
— Ты — Рани Чавла? — терпеливо дождавшись, когда девочка вытащит наушники, вопросила брюнетка.
Та настороженно кивнула, еще раз внимательно оглядывая ее. Стройная, высокая в ярко красном коктейльном платье окутанная ароматом каких-то дорогих духов, казалась только-только сошедшей с красной дорожки или сбежавшей с какого-нибудь приема. И откуда такая женщина могла узнать о ней?
— Вы кто? — спросила девочка, отступая на шаг назад, исподлобья глядя на нее.
— Мое имя Ада, — приторно-ласково улыбнулась та. — Я любовница Леона.
На мгновение Рани показалось, что она ослышалась. Захотелось даже прочистить уши, пусть это и невежливо, и переспросить еще раз, но внимательный, слишком пристальный взгляд отрезвил ее. В глазах женщины читалась какое-то извращенно-садистское ожидание. Причем, она явно ждала определенной реакции на свои слова.
— А вы знаете, что он любит сушеную рыбу? — внезапно невпопад спросила она, с искренним любопытством наблюдая, как нездоровое внимание медленно, словно осознавая каждую буковку, сначала минуя, а затем осознавая смысл, сменяется недоумением.
— Что, прости? — недоверчиво переспросила Ада, видимо не совсем доверяя своему слуху.
— Я говорю, что у нас дома, на кухне, стоит целая вазочка с высохшей до одеревенения рыбой, которую Леон периодически таскает.
— И к чему ты это говоришь? — все еще не понимала эта беспощадно красивая женщина. —Меня не сильно волнуют его пристрастия.
— Ну-у-у-у, — «задумчиво» протянула девочка. — Наверное, это к тому, что теперь я совершенно точно знаю, что ваши отношения не пересекали постели, и ты совершенно ничего о нем не знаешь, — безмятежно пожала плечами.
— Детка, — сочувственно вздохнула азиатка, умело скрыв растерянность. — Я знакома с ним много лет…
— И он не доверял тебе настолько, чтобы раскрывать свои маленькие слабости, — перебила ее Рани.
И ее слова возымели неожиданный эффект: лицо Ады побелело, как полотно, около губ залегли жесткие складки, а улыбка… казалась пусть и умело нарисованной, но какой-то машиной. Настолько равнодушным было это растягивание уголков алых губ. Женщина приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, но из ее горла не вырвалось ни звука. Она пыталась несколько раз, снова и снова, пока не просипела.
— Что может знать о нас маленькая наивная девчонка, из-за которой Леону пришлось жениться?! — слова капали ядом, и, по идее должны были больно жалить, но…
— Но это его выбор. И мы нужны ему не меньше, чем он нам. Мне и Клэр, — спокойно возразила подросток. — И да, мы ему верим. Вот и все, — она проглотила фразу о том, что саму женщину явно просто поставили перед фактами, что он женат, и они больше не будут спать вместе. Все. Леон — военный, как бы красиво не называлась его должность, привык говорить короткими, скупыми фразами, не размазывая суть.
Вот только пресловутая женская интуиция и здравый смысл четко вещали о том, что нет человека опасней разъяренной, униженной женщины. Таких, как Ада, не бросают. Они уходят сами, громко хлопнув дверью и призывно махнув хвостом на прощанье. И такие женщины принимают как должное, что мужчины будут сидеть смирно и дожидаться их возвращения, радостно махая хвостом при их приближении, но стоит кому взять себя в руки и разорвать этот круг, как тут же получает смертельного врага в лице этой дамы.
— Он не простит тебя, — тихо сказала Рани, настороженно наблюдая за остекленевшими от гнева темными глазами собеседницы напротив.
— Что? — резким, словно ударом хлыста, совался вопрос. И куда только подевались ядовитый, приторно ласковый тон.
— Леон. Если ты решишь отомстить Клэр или мне, — так же тихо, избегая смотреть в глаза, произнесла та, осторожно отступая назад.
Алые, искусно накрашенные губы поджались, но девочка уже помчалась вперед, домой, оставляя за собой разъяренную, оскорбленную женщину, почти физически ощущая на спине яростный и отчаянный взгляд.
Она мчалась, почти не разбирая дороги, то и дело, натыкаясь на прохожих, извиняясь и снова несясь. Ей надо было как можно скорее поговорить с Клэр, сообщить, предупредить…
— Леон! — закричала Рани, увидев знакомую фигуру около подъезда. Не снижая скорости повисла у него на шее. — Ты вернулся!
— Э-э-э, ну да, — несколько ошалело, отозвался тот, аккуратно придерживая ее.
— Клэр говорил? — нетерпеливо спросила девочка.
-Нет еще. Решил сделать небольшой, надеюсь приятный сюрприз, — подмигнул ей мужчина, и подросток на мгновение замерла, не увидев привычного льда в его глазах. — И будет у нас сегодня на обедо-ужин — китайская еда, — поднял руку с объемным пакетом, чудом и вколоченными рефлексами военного не упавшим на землю.
— Здорово, — широко улыбнулась Рани.
Оставалось преодолеть всего несколько подъездных пролетов, знакомая железная дверь, которую не каждый лом возьмет (спасибо паранойе некоторых), и они вошли в квартиру.
— Рани, это ты? — из кухни выглянула бледная женщина, которая на долю секунды замерла увидев на пороге собственного мужа. — С возвращением, — улыбнулась она, и девочка впервые осознала насколько разнятся вымученные улыбки, призванные худо-бедно скрыть реальность, и искренние, пусть немного робкие и неуверенные, ведь их обладатели уже очень давно не позволяли себе такой роскоши, но настоящие.
— Я дома, — улыбнулся в ответ Леон, кажется, впервые за много лет, осознавший, что у него, оказывается, светло-бежевая прихожая, с темным геометрическим узором.
========== 10. ==========
— Маленький, вредный, скрытный засранец!
-Ма-а-ам…
— Не «мамакай»! Я не просила тебя приезжать и ставить меня перед фактом, о своей женитьбе! И не то чтобы я простив… но, черт побери, почему вы не позвали нас с твоим отцом на свадьбу?! Или ты нас стесняешься?
— Ни в коем случае, просто свадьба у нас была скромная и тихая…
— Настолько тихая, что у вас не было средств нанять фотографа?
— У нас даже гостей не было. Расписались, кольцами обменялись и пошли забирать ребенка.
— А… платье хоть белое было?
— Нет. У нее была моя старая студенческая футболка с голой женщиной, и мой рабочий костюм на все случаи жизни. В том числе и свадьбу.
— Господи боже, кого мы вырастили?! За что нам такое наказание…
— Леон, ты бы был поменьше прямолинеен с матерью, а? Мог бы и соврать что покрасивее? Клэр, еще чаю? Рани, не стесняйся бери еще торта, моя жена чудесный кондитер.
Женщина, в девичестве бывшая Редфилд, медленно отхлебнула маленький глоток чая, осторожно глядя на пожилую чету Кеннеди. Невысокая, полная женщина отчитывала своего сына о недопустимости подобных выходок, и о желании устроить нормальную свадьбу вместо всего того безобразия, что он устроил. «Не дал бедной девочке воплотить в жизнь мечты ее юности»
Кхм, учитывая, что Клэр в юности мечтала о нормальном байке и приключениях, а вовсе не о платьях и принцах, можно сказать, что ее мечты были исполнены. Даже с избытком. Она хмыкнула и помрачнела, вспомнив, что не поставила свою семью в известность о смене статуса. И, учитывая, что от семьи остался только старший брат… Как бы не стать вдовой в ближайшее время.
— Клэр, деточка, ну вы-то как могли согласится на этот беспредел, что устроил мой непутевый паршивец?! Почему не уговорили, на что-то более… Более, — перевела на нее взгляд пожилая женщина, а в то время, как ее супруг удовлетворенно оглядывал жующую Рани, то и дело подливая девочке чай и подкладывая какие-нибудь сладости.
— Не знаю, — пожала плечами та. — Наверно, я все еще находилась в шоке от его предложения, поэтому и спохватилась не сразу.
— Правильно, сынок, я всегда говорил, что человечество еще не придумала брачных ритуалов быстрей и надежней, чем дубина по затылку и принудительный переезд в пещеру.
— Так вот кто научил нашего сына такому непотребству! — возмутилась женщина, с прищуром глядя на супруга.
— И буду учить, — отрезал тот, поправляя очки с внушительными линзами. — После того, как ты мне месяц мозг выносила с «буду-не буду, хочу-не хочу»… И внуков буду этому учить, не так ли?
Клэр поперхнулась под внимательным взглядом серых глаз, так похожих на глаза Леона, только еще более теплые, чем у ее мужа, во взгляде которого еще плавали осколки недавнего мутного льда.
— Э-э-э, ну, мы…. вроде еще не планировали… — и куда только подевался весь ее задор, с которым она еще недавно комментировала очередной слащавый романчик, читая его чуть ли не по ролям. И от ее интерпретации вся семья хохотала до упаду — слишком живо представлялся очередной пафосный мужчина да белая и пушистая девушка с нотками истерии да стервозности.
И тут ее осенило. Причем, судя по вытянувшемуся лицу Леона, они подумали ровно об одном и том же…
— Что-то не так? — разорвал томительно долгое мгновение осознания отец Леона. — Или вы думаете, что для детей еще рановато?
— Мы предпочитаем не забегать вперед, — дипломатично отозвался муж Клэр, первым придя в себя.
— Нет, свадьбу значит в считанные дни сыграли, а на детях подумать решили, — пробурчала пожилая женщина, окидывая молодую семейную пару подозрительным взглядом.
***
Это случилось в одночасье. Звонок на домашний телефон. Громкий женский голос вещающий, если ее бестолковый сын не соизволит взять семью в охапку и не притащит пред очи родителей, то они сами приедут и надерут наследнику уши. И им будет плевать, что тому уже под тридцатку лет.
И вроде как родители Леона не просто смирились, а приняли и молчаливую супругу сына, и стесняющуюся подопечную девочку, но их вопросы ставили более молодую чету Кеннеди в тупик. И если со свадьбой все более-менее понятно, ведь женщина старой закалки просто не понимает, как можно по-другому. Они не любили друг друга в полном смысле этого слова. Но уже они не понимали, как раньше жили друг без друга, одни. Как он мог возвращаться в пустой темный дом, подшофе, падающий на диван, чтобы забытья в тяжелом, тягучем пустом сне. Как она, равнодушно смотрела, темнее в одинокой квартире, не вспоминая даже о такой необходимости, как включение света. Пара снотворных таблеток и все, сонная чернота обеспечена. Без кошмаров. Без восстающих из уголков памяти мертвецов.
Она до сих пор не могла этого осознать. Просто смотрела на прибор и не могла понять что видит в нем. Какие-то полосочки… к чему они? Ведь это невозможно… ведь так?
Клэр подняла растерянный взгляд на опешившего мужа, который тоже тупо пялился на устройство пред ними.
И только Рани сцеживала смешки в кулак, глядя на растерянных взрослых, которые совсем забыли об одном маленьком, жизненном правиле…
— Это… ведь невозможно… мы… — медленно пролепетала женщина, чувствуя волну паники, захлестывающее ее с головой.
— Это естественно, мы же живые, Клэр. Живые, — он подсел ближе, прижавшись лбом к ее плечу, а широкая, чуть загрубевшая от оружия ладонь, скользнула по ее кофте вниз, к животу. — Спасибо…
Подрагивающие губы изогнулись в странной гримасе.
— Чур, Крису говоришь об этом сам…
Мужчина нервно хмыкнул, представляя весь тот цирк, который разверзнется, когда последний представитель Редфилдов узнает, что скоро станет дядей.
Кажется, для дальнейшей мирной жизни надо обзавестись дверью потолще и покрепче. А еще есть припрятанные световые гранаты в комнате Рани, да и оружие заныкано в квартире где только не лень. Ведь если хочешь мира, готовься к войне. Хотя бы со своим шурином.
А жить хотелось. И очень. Уже обоим. А кое-кому и за двоих.
========== P.S. ==========
Это было неизбежно. Более того. Необходимо. Но страшно. Чуть ли не до трясущихся коленей. И вообще, что делать-то?
- Клэр, все в порядке? - Рани удивленно окликнула Клэр, которая уже десять минут смотрит на телефон. Ее правая нога почему-то подрагивала.
Женщина резко подняла голову, слепо глядя на девочку, медленно моргнула и, криво ухмыльнувшись ответила:
- Да вполне.
- Уверена? - подозрительно посмотрела на нее та, и не дождавшись ответа позвала: - Леон, тут Клэр зависла!
- Что? - из кухни выглянул мужчина, который до этого впервые проиграл воспитаннице в шахматы и теперь готовил на всех чай и красиво, обязательное условие, сервировал стол.
Дело, конечно, для военного непривычное, но он лучший агент и должен справиться даже с раскладкой пирожных на блюде. По цвету, размеру и форме. Ну, как он понял.
Впрочем, оценив остановившийся взгляд жены, он присел перед ней на корточки и осторожно коснулся колена.
- Я не могу… - дрожащим голосом произнесла Клэр, переведя на него взгляд. - Он же убьет.
- Кто? Кого? Почему? - резко спросил Кеннеди, напрягшись. Чего еще он не учел, чтобы обезопасить свою семью? Оружие? Есть. Стекла бронированные. Дверь? Антивандальная из очень прочного сплава. Даже складная лестница, если придется выбираться из окна, есть. Про тревожную сумку и заикаться не стоит. Одна в прихожей. Одна в спальне. Одна у Рани.
- Крис… - тихо прошелестела Клэр.
Мужчина хрипло выдохнул. Как же он мог забыть. Шурин.
- Дай-ка, - он вытянул из холодных рук телефон и, разблокировав, увидел контакт “Брат”.
Глубоко вдохнув он нажал иконку вызова.
- Что? Леон, подожди! - женщина вскинула голову, но сделать ничего не успела.
- Да, малявка, где мертвяков увидела сегодня? - раздался благодушный голос из динамика.
- Это Леон Кеннеди, муж твоей сестры, - спокойно произнес мужчина под изумленным взглядом жены и любопытным воспитанницы. - Поздравляю, ты уже дядя, а скоро и дважды дядя. Захочешь обсудить подробнее, жду на чай. Оружие, спиртное не приносить - тут дети, - с этими словами он отключил телефон. Совсем.
- Пойду собирать аптечку, - тяжко вздохнула Клэр и пожаловалась в пустоту. - Почему я, уже взрослая, состоявшаяся женщина, чувствую себя малолеткой впервые показывающей парня брату.
- Потому что ты впервые показываешь ему мужа, - хмыкнул тот. - Нужна еще кружка.
-Леон, но ты же ему адрес не сказал, - встряла Рани.
- Если не дурак - сам найдет, - откликнулся тот. - И мы должны быть готовы… - он окинул взглядом девочку.
*
Спустя час после возмутительного звонка мужа сестры, звучит-то как жутко, Крис стоял перед толстой, металлической дверью, спешно додумывая, как быстро сделать сестру вдовой и спрятать труп. Чтоб понадежней. Хватит им в семье военных. Хватит. И не надо тут говорить про династии и прочее. Они уже многих потеряли, и чтобы еще давать Клэр повод для волнения? Она и так спит только после убойной дозы снотворного. А тут? Правительственный агент, специализирующийся на биотерроризме. Не такой муж ей нужен. Нужен спокойный, надежный, который не лезет в гниющую пасть монстра в попытке самоубиться. Нормальный, в конце концов!
Этот козел говорил о детях. Им-то как будет? Крис с трудом отогнал мысли о собственных родителях и том, как они с Клэр выживали после их смерти.
Лучше уж сразу. Чтобы было время свыкнуться с болью. Если не убить, то хоть чтобы не приближался, не позволял привыкнуть к себе, иначе…
Он пару раз стукнул в дверь, игнорируя звонок.
- Кто-там? - раздался смутно знакомый девичий голос.
- Рани? - неуверенно отозвался мужчина, припоминая девочку. - Это я, Крис.
Дверь медленно распахнулась и на нем повисла черноволосая девочка.
- Дядя!
Опешивший Редфилд чуть не попятился от неожиданности.
- Мы тебя уже заждались! - схватив его за руку она потащила, другого слова не подберешь, его вглубь квартиры, дождавшись лишь, когда он разуется. - Пошли, чай пить будем, с булочками! Клэр сегодня купила! - Рани не давала ему и слова вставить.
Умопомрачающие пахло упомянутым чаем и чем-то сладким.
А на кухне были они.
Крис словно на стену налетел.
Клэр сидела за столом и явно до этого ковыряла глазурь с эклера: она до сих пор не могла отделаться от этой привычки, сколько бы ей не попадало от родителей или от самого Криса.
Мужчина, что приобнял ее за плечи и уперся подбородком каштановую макушку был медленно индетифицирован, как сам Леон Скот, чтобы его, Кеннеди.
Мужчина смутился, казалось, что он подглядел что-то очень интимное, близкое, и неважно было, что тут его младшая сестра.
- Крис, - женщина повернулась к брату, а тот вздрогнул.
У его сестры были светло-серые, искрящиеся глаза, и это не фальшивый блеск, когда хоть чертом притворишься, чтобы не показывать свою боль, а настоящее, невиданное, наверное со смерти родителей, умиротворение.
Та ярость, с которой Редфилд пришел сюда медленно растворялась.
Да, может он перегнул палку защищая сестру от возможной боли. Да, он может до сих пор считать этого… засранца не подходящим кандидатом в мужья для его сестры.
Но… пока у нее такой… теплый взгляд, его можно и простить. Наверное.
- Надеюсь, вы тут еще не все без меня захомячили? А то знаю я вас, - хмыкнул Крис, с удовольствием глядя на изумление в их глазах. - На свадьбу не позвали, - посетовал он. - О племяннице только вот сообщили, - он потряс маленькую ручку девочки.
- Радуйся, что о второй или втором узнал до рождения, - хмыкнул Леон, уже беря себя в руки.
А то настроился он и на вопли, и на драку, и на оружие.
- Ты, поганец, мелкая не запоминай, из меня не делай дурака, который будет нервировать беременную женщину. Тем более родную сестру, которую я лично учил и стрельбе и ножевому бою. А ты, вредина, могла и раньше сказать. От родного брата таилась, - прозвучало укором.
Клэр тайком выдохнула. Кажется, она действительно слишком себя накрутила, беспокоясь за реакцию брата.
Наконец-то у них все может быть, как у нормальных людей. Ведь правда?
