Пейшенс заинтригованно взглянула на него:
– Да?
– Насчет Женщины-кошки. По правде говоря, она меня чем-то привлекала. И я чувствовал себя не в своей тарелке. Не знал, как с этим быть.
Пейшенс улыбнулась:
– Я понимаю.
– И еще кое-что. Я подумал, что это может быть тебе небезразлично: Уэсли во всем признался. Он нам все рассказал. Расследование обоих убийств официально прекращено.
Пейшенс в задумчивости кивнула:
– А что насчет всего остального?
– Очевидно, мне придется примириться с мыслью, что всех преступников изловить невозможно.
– Ты прав.
Том остановился и повернулся к ней:
– Когда-то ты сказала мне, что должно быть что-то посередине между добром и злом. Я тогда не поверил тебе. Теперь, кажется, я понимаю.
– Я говорила тебе, что я... непростая.
Он придвинулся к ней:
– Я люблю непростых.
Пейшенс покачала головой и чуть отстранилась:
– Мне жаль, что...
– Послушай, я понимаю: ты думаешь, что у нас ничего не выйдет... – прервал ее Том.
– Я не говорю «никогда», Том. Но я только что поняла, кто или что я такое. И не уверена, что это существо может быть с тобой... вряд ли будет честно по отношению к тебе даже пробовать.
Том бросил на нее взгляд, полный тоски и страсти. Какой-то блеск привлек его внимание: крохотная вспышка красного, синего, фиолетового и изумрудного света. Он протянул руку и осторожно дотронулся до красивых бриллиантовых сережек-гвоздиков в ушах Пейшенс, а потом взял ее за руку.
– Если передумаешь, то ты знаешь, где меня найти, – сказал он, наклоняясь и целуя ее. Он замер на мгновение, прижав свои губы к губам Пейшенс, и выпустил ее руку, сосредоточенно глядя на ее сережки. – Не делай ничего такого, чего не стал бы делать я, – сказал он, подмигнув. Потом повернулся и двинулся прочь, почти сразу затерявшись в толпе.
Пейшенс смотрела ему вслед; на губах ее играла задумчивая улыбка.
– Ваша работа превосходна!
Пейшенс обернулась. Перед ней, с восхищением глядя на ее фреску, стоял мужчина средних лет. На нем был элегантный костюм от Армани и темные очки в дорогой оправе. На его груди виднелся бедж с фамилией: это был критик из газеты «Городской вестник».
– В вашей картине столько чувства! – с увлечением продолжал он. –Такая уверенная техника! Такая богатая палитра!
Он протянул Пейшенс свою карточку.
– Перед вами большое будущее.
Пейшенс взглянула на карточку и сунула ее в карман. Ее взгляд устремился вверх, на фреску.
– Спасибо, – произнесла она секунду спустя. – Пожалуй, вы правы.
Улыбнувшись ему, она повернулась и уверенной походкой направилась к своей картине.
