крупнейших заслуг Геббельса считается ликвидация берлинской базы Штрассера. Во время этой ликвидации, которая окончилась второй капитуляцией Штрассера (первая полукапитуляция была в Бамберге), происходит знаменитая беседа Гитлера с Отто Штрассером, во время которой Отто Штрассеру удается полностью разоблачить демагогический характер социалистической агитации партии Гитлера и доказать, что эта партия служит исключительно интересам капитала. Отто Штрассер организовал тогда "черный фронт" ("левую" фашистскую организацию). Но брат его Грегор не только остался в партии, но продолжал, во имя Адольфа Гитлера, пользоваться этой псевдосоциалистической фразеологией.
Штрассер — практик. Он не забывает, что своей руководящей роли добился исключительно благодаря своим демагогическим выступлениям. И он остается верен себе: по основным вопросам германской внешней и внутренней политики, по узловым проблемам он в буквальном смысле слова вечером на массовом собрании (Штрассер выступал уже полторы тысячи раз) сжигает то, чему он поклонялся днем на более интимном совещании с промышленниками, банкирами или во время беседы с американским журналистом. Можно и должно, конечно, говорить о циничной, побившей всякие рекорды демагогии Штрассера, тем более, что в отличие от Гитлера Штрассер дает иногда очень конкретные формулировки некоторых политических задании и лозунгов и не может ссылаться на туманный смысл общих фраз, которыми отделывается Адольф Гитлер.
Грегор Штрассер является не только творцом всей организации национал-социалистов, но и автором ее программы. Пусть эта "социалистическая" программа устарела или, вернее, сузилась, как "шагреневая кожа" Бальзака, по мере осуществления некоторых пожеланий национал-социалистов в виде субсидии звонкой монетой со стороны промышленников и банкиров. Но ведь еще 10 мая 1932 г. Штрассер сказал в рейхстаге: "Германский социализм является формулой той великой антикапиталистической тоски и тех чаяний, которые преисполняют наш народ и которые, сознательно или бессознательно, охватили уже 95 % нашего народа". Вче парламента Штрассер выразился еще более крепко: "Мы давно осознали, что эта экономическая система капитализма с ее эксплоатацией экономически слабого, с ее кражей трудовой силы рабочего должна уступить свое место новому, более справедливому экономическому порядку. Германская промышленность, германское народное хозяйство в руках международного финансового капитала обозначают конец мечтаний о возможности социального обеспечения, конец мечты о социалистической Германии.
Поэтому мы проповедуем борьбу против финансовых гиен, которые под маской готовности к помощи хотят экспроприировать последние ценности и хотят еще усугубить свое экономическое господство. Мы проповедуем борьбу с германскими пособниками (международного финансового капитала), хотя бы они и были членами германского союза промышленности… Мы хотим на место капиталистической системы поставить настоящий социализм. Мы являемся социалистами, смертельными врагами капиталистической системы. Долой рабство капитализма, да здравствует национальная, да здравствует социальная революция!"
Но для того, чтобы получить министерский портфель, к которому Штрассер стремился, несмотря на то, что именно он утверждал неизбежность гибели партии в тот момент, когда ее вожди станут министрами, надо было завоевать доверие международного финансового капитала, против которого только что так резко выступал Штрассер. И вот в беседе с американским журналистом Никербокером вождь национал-социалистов, про которого этот журналист пишет, что, мол, если деловые люди боятся национал-социалистов, то они, собственно говоря, боятся Штрассера, заявляет: "Мы признаем частную собственность. Признаем частную инициативу. Мы признаем наши долги и наше обязательство их уплатить. Мы против огосударствления промышленности. Мы против огосударствления торговли. Мы против планового хозяйства в советском смысле. Мы против инфляции и за золотой стандарт. Если мы придем к власти. то не будет никаких насильственных изменений". Это говорит человек, бросивший фразу о "ночи длинных ножей", которая должна наступить при приходе его партии к власти. Прав американский журналист в своем утверждении. что "Штрассер буквально изорвал в клочки традиционную программу национал-социалистов".
Тогда в Германии очень модна была идея "третьего фронта", т. е. правительства, составленного из представителей всякого рода профсоюзов — желтых реформистских, черных католических и коричневых национал-социалистических. "Ученые интеллигенты" при генерале Шлейхере из "Ди Тат" проповедывали идею создания такого правительства. поставляя, по формуле Бисмарка, идеологию для фактов, которые должна была создать армия. Называли имя Грегора Штрассера, как эвентуального канцлера такого правительства военных и профбюрократов. Поэтому Грегор Штрассер выступил в рейхстаге с речью, в
