— Вы поняли? — он действительно удивился. — Что же… Конечно же я знаю. Я же, как уже говорил, увлекался в своё время фантастикой, а вместе с ней и обычной наукой.
— Обычный резонатор для повышения объёма магии на выходе.
— Именно это, — кивнул директор, — позволяет её обладателю выходить за те пределы возможностей, что очерчены человеку своей природой.
— Мне она не нужна. Вы не против, если я уничтожу этот Дар Смерти?
— Поступайте так, как велит вам ваш разум. Но скажу вам, что эта палочка послужила мне хорошим подспорьем в росте личной силы.
Подбросив палочку в воздух, я взмахнул рукой, тут же призывая Меч, и на лету разрубил её надвое, тут же давая команду мечу исчезнуть. Само собой, при разрубании была дана команда на поглощение — встроенный в душу резонатор мне не повредит.
— Немного жалко даже… — Дамблдор глядел вслед падающих вниз половинок палочки. — Но, так даже к лучшему. Слишком много от неё бед. Какие у вас планы?
— Планы? — задумавшись, я глянул в ясное голубое небо. — Ну, отдых мне не светит. Нужно получать мастерство в других дисциплинах, путешествовать, открывать новое и невероятное. Может быть Египет? Там что-то новое намечается. Или США. Раз мне не нужно теперь ходить в Хогвартс, думаю, приключения не заставят себя ждать. Да и наставник у меня… Спуску не даст.
— Да, бойкая девушка.
— К-хм, девушка?
Дамблдор очень внимательно посмотрел на меня и покачал головой.
— Вам точно следует разобраться в своей окклюменции. Может быть прозреете…
Мы ещё немного постояли, после чего одновременно развернулись и пошли на выход с башни. Все мои вещи и так при мне, так что никуда больше мне заходить не надо было. Уже в самом низу, на выходе из замка, у ворот которых осталась лишь одна карета без крыши, из которой на меня нетерпеливо смотрела Гермиона, мы с директором остановились.
— Знаете, директор, я не умею прощаться, особенно зная, что…
— Не переживайте, мистер Найт, — очень по-доброму улыбнулся Дамблдор. — Этим недостатком страдаете не только вы.
— Прощайте… Пожалуй.
— Действительно. Не умеете.
С улыбкой мы кивнули друг другу, и я отправился к карете.
— Ну-с, подруга дней моих суровых, какие у тебя планы?
— На неделю или две поеду к родителям во Францию. А потом всё, обратно. Нужно продолжить обучение. Надеюсь, леди Гринграсс как и прежде будет удобно моё присутствие в качестве ассистента.
— Ясно. Перед возвращением — сообщи. Размещу тебя у себя дома.
— Макс…
— Что «Макс»? — улыбнулся я. — Дом большой, четыре этажа, огромная библиотека, трёхразовое питание, смена белья. Что я, друга у себя разместить не могу?
— Хитро… Ой хитро… Хорошо. Договорились, — улыбнулась и кивнула Гермиона. — О чём вы говорили с директором?
— Прощались, Гермиона, — я откинулся на спинку сиденья. — Прощались.
— Хм… Ты так говоришь, словно он вот-вот умрёт.
Прикрыв глаза, я задумался вслух.
— Он и вправду умирает.
— Как?.. То-есть… Он даже ничего не сказал.
— А вот так. Пара дней осталась. Знаешь, Герм… У него ведь даже дома нет. Странно. Он столько всего наворотил в своей жизни, да и на своих должностях. Столько опасностей нас подстерегало в школе, столько всего. Порой подумаешь — и зла на него не хватает. Но самое удивительное здесь то, что своих целей он в конце концов добился, несмотря ни на что. А теперь, когда он умирает, у меня такое чувство, будто я попрощался с самым великим человеком, которого я знал. Бред.
Что-то капнуло мне на лицо.
— Это ужасный день для дождя.
====== Этакое послесловие. ======
