Гром (СИ) [mixomycota] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

Орест бежал, не разбирая дороги. В сгустившихся сумерках ему пока удавалось огибать мощные стволы деревьев, однако парень понимал, что долго так везти не может.

Причиной того, что Орест нёсся через лес, рискуя свернуть себе шею, был кабе́с. Лет десять назад государством правил Умбал Охотник, получивший своё прозвище из-за безмерной любви к охотничьим облавам, кои организовывал круглый год. Огорчённый тем фактом, что десятки обученных собак гибнут от зубов и когтей дикого зверя, Умбал поставил придворному магу задачу: вывести новую, крепкую, живучую и плодовитую породу собак. Так появились кабесы или, по-народному, адские гончие.

Тавелий Искусный, придворный маг и создатель новой породы, исчез при невыясненных обстоятельствах, и современные маги до сих пор ломали голову над тем, с какой дьявольской тварью и каким образом он умудрился скрестить бедную собаку. Но получившаяся в итоге тварь была огромной, чёрной и красноглазой в лучших традициях страшилок для детей, чтобы те не выходили ночью из дому.

Сначала всё шло неплохо: зверушки хорошо поддавались дрессуре, мало ели и отлично отращивали конечности, если таковые по какой-то причине были утеряны. О чудо-монстрах быстро прознали в соседних государствах, и несмотря на огромную стоимость, от желающих приобрести таких не было отбою.

Очень скоро численность кабесов возросла, шумиха вокруг них поутихла, а мнение общественности переключилось на невиданную доселе нечисть, всё чаще встречающуюся в лесах. Когда стало понятно, что кабесы могут спариваться не только между собой, а получившееся потомство жизнеспособно и обладает лучшими характеристиками двух видов, нашествие мутантов стало похоже на чуму.

И Орест ни за что не стал бы срезать путь через лес, если бы не обстоятельства, как то: закат, незнание дороги и встреченный им мельник, который жизнерадостно объявил, что по прямой добираться до Брушевки он будет до рассвета, а если срезать, то уже затемно будет там. Идти ночью, как и ночевать на дороге было самоубийственным решением, поэтому Орест рискнул углубиться в чащу. И вот, его преследует что-то тяжёлое, хрипящее, с хрустом ломающее ветки, и нет ни намёка на то, что деревня уже близко и кто-то выйдет ему на помощь.

Парень всё-таки упал, запнувшись за корень, и ещё некоторое время продолжал стремительное отступление на четвереньках. Но когда спереди громко затрещало и полыхнуло ярко-голубым, Орест просто сжался на земле, делая малоэффективные попытки зарыться в мох.

***

Андроид модели ГРОМ4.50/3 был использован для секретного проекта «Виргулия 2.0», занимающегося изучением так называемых кротовых нор. Беда в том, что Гром, успешно провалившись в другое измерение, не нашёл в блоке памяти ни единого намёка на то, что ему делать после.

Андроид две недели простоял на одном месте, полагая, что с ним свяжутся для предоставления дополнительных инструкций, или заберут из точки выхода. Простоял бы и дольше, если бы зверь, похожий на кошку и собаку одновременно, не проявил к нему интерес.

Кабес не пытался напасть: присматривался и принюхивался с безопасного расстояния, морща усы и резко подёргивая коротким хвостом. Но Гром автоматически отсканировал его, занеся характеристики в базу данных, и это навело андроида на следующий вывод: может, часть инструкций была утеряна в результате перемещения, и на самом деле его заберут позже? И к этому времени он должен изучить новый мир и предоставить о нём полную информацию?

***

Гром чёткими экономичными движениями осматривал скукожившегося на земле человека: переломов нет, кровотечения нет, пульс ускоренный, реакция зрачков на свет… громкая. Орест, встретившись со светящимися в темноте голубыми глазами андроида заорал и, дёрнувшись, смачно врезался затылком в дерево. Гром тут же ощупал его голову, уведомил, что кровотечений по-прежнему нет и посоветовал не делать резких движений во избежание появления таковых в будущем.

Пульс у человека после этих слов подскочил ещё сильнее, и Гром, сделав вывод, что тот мог интерпретировать его слова как угрозу, поспешил представиться и расспросить парня о его имени и целях на ближайшее будущее, дабы вызвать доверие. Андроид не находил информации о том, позволено ли ему раскрывать свои характеристики при общении с местными, поэтому решил до поры не распространяться о том, кто он и откуда.

После того, как сердечные показатели Ореста замедлились до приемлемого состояния, а сам он смог стоять без посторонней помощи, Гром исследовал окружающее пространство, используя тепловизор и датчики движения, и, обнаружив большое скопление людей, постановил, что это и есть Брушевка, куда держит путь Орест.

— Ты сознательно подвергаешь себя опасности? — поинтересовался Гром, выслушав про местных гибридов неопределённого вида.

— Большая их часть активна ночью, а я надеялся проскочить до наступления темноты, — Орест держал Грома за рукав странной на ощупь одежды, потому что темнота сгустилась окончательно, и он вообще не видел, куда ступает.

На вопросы о своей личности Гром рассказал о проблемах с памятью, но упомянутое им заклинание «плазменный разряд», вырубившее кабеса, и странная манера речи, будто тот взвешивал каждое слово, натолкнули Ореста на вывод, что Гром — маг, прибывший издалека, чтобы оказать помощь в борьбе с тварями.

Конечной целью путешествия Ореста было жильё старшего брата, который год назад покинул отчий дом. Случилось это как-то неожиданно: вечером Сильд и словом не обмолвился, что собирается куда-то уходить, а утром его и след простыл. Даже соседские близнецы — известные в городе проныры, от чьих любопытных глаз не ускользала ни одна деталь, не могли сказать, куда девался Сильд.

Отец игнорировал все расспросы, мать крестилась и бормотала что-то похожее на погребальные молитвы, и Орест сначала испугался, что с братом что-то случилось. Но двумя месяцами спустя он получил короткое письмо, в котором Сильд писал, что сам он в порядке, и интересовался, как там дома. На письма Ореста ответа не было: то ли они не доходили до адресата, то ли Сильд удовлетворился описанием вялотекущего быта гробовщиков, кой Орест безуспешно пытается разнообразить рыбной ловлей.

Однако две недели назад Оресту передали записку с названием города и подписью Сильда, и парень решил, почему бы ему не навестить брата? Лишние руки семье особо нужны не были, а дело родителей перенимала старшая сестра с её мужем. Да Орест и не стремился постигать премудрости заколачивания досок и пошива одежды для покойников. А когда отец начал намекать, что пора бы ему уже задуматься о жилье, жене и детях, затосковал окончательно.

На вопросы о Сильде немногочисленные жители Брушевки тоже не могли сказать ничего внятного. Орест стучался во все двери, выслушивал ругань по поводу того, что кого-то уже разбудил, интересовался местоположением брата, однако люди реагировали примерно также, как его мать.

— А ты уверен, что Сильд живёт именно в деревне? — поинтересовался Гром, когда они дошли до последнего дома, но и там не услышали никакой полезной информации.

— Я получил от него записку с названием города, больше ничего.

— Её точно написал твой брат?

— Да, он же подписался, — наивно пожал плечами Орест. — Я был уверен, что смогу заночевать у него, а теперь вот непонятно, что делать: жители вряд ли пустят нас в дом после учинённого допроса. Конечно, тут есть забор, но на ночь, наверное, не стоит оставаться на улице?

— Полагаю, что ещё один дом находится вон там, — Гром указал направление.

Орест прищурился, но, конечно же, ничего не рассмотрел.

— Уверен?

— Да. Я могу сходить туда сам.

— Нет, я с тобой!

Дом находился в некотором отдалении от деревни, и Орест был уверен, что здесь живёт какая-нибудь бабка, промышляющая целебными травами. Но отозвавшийся после продолжительного стука голос был явственно мужским, хоть и слабым.

— Извините за поздний визит! Я ищу брата!

Хозяин дома тяжело прошаркал до двери, но открывать не спешил.

— И как зовут брата?

— Сильд!

— Орест, это ты?

— Сильд?

Однако и после этого дверь не открылась. Сильд напряжённо сопел, чем-то бренча.

— Ты нездоров? Что случилось?

— Я в порядке, — ответил Сильд, слегка запнувшись, будто не был в этом до конца уверен. — А ты?

— Мы тоже в порядке, впустишь нас?

— А кто с тобой?

— Маг. Он спас меня от кабеса.

— Вас не покусали?

— Нет.

Наконец дверь приоткрылась, и Сильд пригласил войти.

— Что же ты гостей на пороге держишь, — незло пожурил Орест, хлопая брата по плечу.

Сильд покачнулся, с трудом удерживаясь на ногах.

— Что с тобой? — перепугался Орест.

Сильд в их родном городе помогал кузнецу, и хоть душа к этому ремеслу не лежала, но силой его бог не обидел. Теперь же высокий широкоплечий парень был похож на тень: даже в зыбком свете свечи была заметна нездоровая сероватая бледность кожи и глубоко запавшие глаза. Одежда висела на нём мешком.

— Просто надо отдохнуть, — как-то заученно проговорил Сильд, жестом приглашая замявшегося у дверей Грома проходить в сени. — Как добрались? Я, честно говоря, просто хотел дать знать о себе, но очень рад, что ты пришёл.

Пока Орест рассказывал, как он добирался, где ночевал и кого встречал по дороге, Гром испросил позволения провести обследование. Когда не особо вникший в суть вопроса Сильд кивнул, тот быстренько взял у него кровь на анализ и, не имея даже половины тех настроек, что были бы у андроида-медика, диагностировал ему анемию и крайнюю степень истощения организма.

Это было странно, потому что еда в доме была: каша и тушёные овощи томились в греющей ровным жаром печи, в подполе имелись засоленные грибы, квашеная капуста, варенье. Не было похоже, чтобы Сильд голодал, и никаких подозрительных микроорганизмов или неорганических соединений в его крови Гром не обнаружил. Однако парень вяло прихлёбывал земляничный чай и зябко кутался в шерстяную жилетку, хотя в доме было тепло, даже жарко.

— У вас тут есть, где порыбачить? — осведомился Орест, уминая вытащенную на стол снедь за обе щёки — в последние несколько дней он перебивался сухой краюхой хлеба и дикими кислыми яблочками, что не притупляли, а скорее подстёгивали голодное бурчание в животе. — Может, прогуляемся утром?

Сильд замотал головой, глядя на брата с явным неодобрением.

— Зачем это? Тут ведь всё есть. И рыбы Умар мне недавно натаскал, я засолил, — парень потопал ногой по крышке погреба, давая понять, где находится рыба, если Орест её хочет.

— Кто такой Умар?

— Это мой друг, — Сильд замялся перед определением.

Орест посмотрел на брата с подозрением: в сбивчивом шёпоте матери проскакивали слова «спутался» и «отпусти господь его грешную душу на покаяние». Орест полагал, что Сильд мог спутаться с гулящей женщиной, кою уважаемая матушка не одобрила, и поэтому брат ушёл из дома.

Теперь же выходило, что Сильд спутался с продажным мужчиной, который заходит время от времени, чтобы занести еды, а остальное время проводит в состоянии блуда, который Сильд, судя по состоянию его здоровья, не одобряет, но повлиять на ситуацию никак не может.

— С каких это пор ты стал таким затворником?

— С начала эпидемии?

— Какой эпидемии?

— Ржавой лихорадки, — пояснил Сильд таким тоном, что Орест почувствовал себя неучем.

— Не слышал ничего о такой лихорадке.

— Уверен, что кабес вас не покусал?

— Поверь, если бы этот нас укусил, было бы заметно. Почему ты спрашиваешь?

— Кабесы разносят ржавую лихорадку.

Орест скосил глаза на Грома, надеясь на какой-нибудь комментарий по теме, но тот сосредоточенно смотрел в стену, не демонстрируя желания принять участие в разговоре.

— Что-то приближается к дому, — ровно проговорил он, не меняя положения головы.

— Чего? — удивлённо протянул Орест.

Он не уделил должного внимания тому, что Гром вывел его к деревне и нашёл дом, посчитав, что тот просто знаком с местностью или хорошо видит в темноте. Но новость о том, что Гром видит сквозь стены, изрядно его удивила.

— Оно походит на человека, но не испускает тепло.

Ещё и температуру тела способен оценить на расстоянии. Через несколько секунд в дверь два раза коротко стукнули.

— Умар! — заулыбался Сильд, поспешив открыть.

— Ну, как ты? — мягким баритоном протянул высокий привлекательный мужчина, проходя в дом с большой плетёной корзиной. — Я орехов принёс, ты ведь хотел?

— Хотел, — лицо Сильда было совершенно счастливым.

Орест мог бы намекнуть Сильду, что тот ведёт себя нелепо, разглядывая предмет своей любви с таким обожанием. Если бы ему самому удалось отвести взгляд от неземного Умара.

Весь его облик, начиная от гладких чёрных волос, зачёсанных волосок к волоску, до осанки и элегантного наклона головы, был пропитан достоинством и изяществом, и Орест терялся в догадках, где Сильд умудрился откопать такого графа. И чем это божественное создание могло не угодить их маменьке?

— А кто твои друзья? — обратил на них своё внимание Умар, поощрительно улыбаясь Сильду, который видимо безуспешно пытался вспомнить, кто эти люди рядом.

— Это мой брат, — наконец промямлил он, — и его друг.

— Да, без друзей нынче никуда, — мужчина улыбнулся ещё шире — теперь целенаправленно Оресту.

И тот бы охотно подошёл ближе или даже сиганул с отвесной скалы, если бы это заставило Умара продолжать вот так улыбаться, однако Гром непоколебимо поймал его за шиворот и задвинул себе за спину. Так же он поступил и с Сильдом, который перестал контролировать слюноотделение, а потом: короткий свист, голубая вспышка, и сиятельный Умар, мешком осевший на пол.

Сильд издал ужасающий крик, бросаясь к нему, однако через секунду попятился с воплем ужаса: груда тёмного тряпья зашевелилась, и Умар, пошатываясь, встал. Только теперь это уже был не элегантный королевич, а сухой сморщенный старик с безволосым деформированным черепом и острыми рваными ушами. Издав леденящий душу визг, он бросился вперёд, скаля заострённые зубы.

На этот раз Грому удалось отрегулировать плазменную пушку так, чтобы упыря умертвило, но не размазало по стенам, и дом погрузился в напряжённую тишину, прерываемую редкими всхлипами Сильда, что повторял имя Умара.

— Ну-ну-ну, — вышел из ступора Орест, бросаясь к брату и заключая того в объятия. — Всё хорошо, я с тобой, всё будет хорошо.

Пока парень уговаривал-успокаивал Сильда, Гром вынес на улицу ставшее ещё более безобразным тело упыря и покромсал его лазером во избежание повторного восстановления. Потом обошёл дом, проверил ставни и вернулся в сени.

— Это ты дёргал ставни? — негромко поинтересовался Орест, размеренно гладя Сильда по волосам.

Тот лежал головой на его коленях, сжавшись в комочек под большим пуховым одеялом. Сам Орест сидел на кровати.

— Я, — кивнул Гром.

— Закроешь тогда ещё засов на двери?

— Я планировал прогуляться по округе.

— Что? — Орест подался вперёд. — Ты спать не собираешься?

— Нет.

— Я могу уступить тебе место на кровати, — настаивал Орест, — или вот, возьми одеяло и ляг на печку.

— Я не нуждаюсь в отдыхе.

— Как это, не нуждаешься? Каждый человек должен спать время от времени.

Гром оставил вопрос без ответа, зато убедился, что его по какой-то причине всерьёз считают человеком, даже несмотря на выдвигающееся из ладони дуло плазменной пушки и микрощупы для манипуляций.

— Гром, не дури, пожалуйста. Не хочешь спать, просто полежи. Не уходи.

Приказы человека по-прежнему котировались «быть рассмотренными в первую очередь», даже если этот человек не был его куратором, так что Гром не стал спорить.

***

С той памятной ночи прошло несколько недель. Жители Брушевки были воодушевлены избавлением от упыря, и хотя к Сильду всё ещё относились с прохладцей и подозрением, Гром для них был героем с большой буквы, поэтому ссориться с его друзьями никто не рисковал.

Сам Сильд потихоньку расхаживался, и хотя его психоэмоциональное состояние оставляло желать лучшего, он, по крайней мере, уже не выглядел так, будто был одной ногой в могиле. Подумать только! Парень был уверен, что его любят, а оказывается, Умар заботился о нём не больше, чем люди заботятся о домашнем скоте. Потчевал байками об опасности внешнего мира, поставил в полную от себя зависимость, и всё для того, чтобы сцеживать кровь, как сцеживают молоко у дойной коровы.

Сильд иногда замечал наутро ранки на теле, однако как-то не обращал на это внимания, не ассоциировал с ухудшающимся самочувствием, поглощённый своей влюблённостью. Парень старательно гнал от себя мысли о том, что на самом деле он почти год делил постель с нежитью. От размышлений, как это должно было смотреться со стороны, хотелось наложить на себя руки.

Орест винил в произошедшем равнодушие окружающих: ведь ни один человек и словом не обмолвился о том, что происходит, и хоть информация об умерщвлении упыря жителей обрадовала, но не удивило само его наличие. Значит, все знали, но не посчитали нужным что-то сделать по этому поводу.

Гром склонялся к теории о том, что не только к Сильду Умар применял свои гипнотические способности. Орест упорно называл это магией иллюзии и упоминал излюбленный трюк упырей «обращаться» в летучую мышь, сбивая окружающих с толку, но информации о магии в базе данных Грома не было никакой, и тот продолжал оперировать заложенными в него понятиями.

Умар где-то брал еду для Сильда, как-то обеспечивал его водой, дровами, не сам же древний упырь колол их для растопки? Возможно, воспоминания об этом у местных были размыты, тем не менее Сильд, должно быть, ассоциировался с Умаром, а лощенный красавчик не ассоциировался ни у кого ни с чем хорошим. Именно поэтому жители молчали в тряпочку, не желая подвергать себя опасности.

Возможно, Умар даже выгнал или убил предыдущего обитателя дома на отшибе, чтобы заселить туда Сильда. В любом случае, осторожные расспросы Грома не дали никаких положительных результатов, даже с учётом того, что местные относились к нему с симпатией и уважением. И андроиду никак не удавалось классифицировать своё к этому отношение.

***

Системные сбои начали происходить на исходе первой недели, когда представители соседней деревни Малые Плотки, пастухи Гревор и Ерофей, кланяясь Грому в ноги, попросили помощи. Выпасать скотину по лесам было той ещё задачей: козы и овцы нередко терялись, однако до недавнего времени ситуация была некритичной.

Первым звоночком были найденные останки козы, которая не далее как час назад бодро перепрыгивала через кусты. Гревор опознал чёрные витые рога — коз с такими было всего пять, и ужаснулся тому, что только рога от неё и остались. Какой кабес мог сожрать тушу целиком за такой короткий срок, было непонятно, но то, что зверь был здоровым и почему-то охотился днём, не подлежало сомнению.

Потом пропала корова, и это уже было серьёзно: Малые Плотки полным составом два дня прочёсывали лес в надежде, что кормилица просто где-то застряла и не может выбраться, однако найденный на исходе второго дня коровий череп лишил местных последней надежды на то, что зверь просто мимо проходил. Не став дожидаться, пока начнут пропадать люди, жители включили режим повышенной осторожности, заперев скот и детей по домам, а Гревора и Ерофея отправили решать сложившуюся проблему.

Рассказы о могущественном маге, что одним ударом пришиб не менее могущественного упыря, были у всех на слуху, и мужики решили, что до Брушевки всё-таки намного ближе, чем до Фолтиста, где проживал граф Брахский, который числился владельцем этих земель. Конечно, не было никаких гарантий, что слухи не преувеличены, а уважаемый маг всё ещё находится в Брушевке, однако найти Грома оказалось нетрудно, и он согласился помочь ещё до того, как не уверенные ни в чём Гревор и Ерофей успели предложить деньги.

***

— Вот, милсдарь маг, значится, то самое место, — Ерофей указал, где была найдена коровья черепушка.

Гром обследовал почву. Следов крови не было, но это не обязательно обозначало, что кабес заглотил скотину целиком: тушу могли разорвать и более мелкие твари в совершенно другом месте, ведь по словам свидетелей, с пропажи коровы прошло два дня. Место, где была найдена коза, находилось буквально в сотне шагов. Здесь Гром завис подольше. На первый взгляд, анализировать было особо нечего: прошло уже много времени, чтобы можно было делать выводы о хронологии событий. Были только слова Гревора, который утверждал, что всё случилось в течении часа, и кроме рогов и обрывка шкуры даже копыт рядом не лежало.

Внимание Грома привлекли налипшие на ствол дерева волокна белой шерсти. Она была козьей, и по содранной коре можно было сделать вывод, что животное ударилось об ствол. Дерево было ровным, без разветвлений, и даже беря во внимание способность некоторых коз прыгать на большую высоту, сомнительно, чтобы она пыталась убежать от кабеса таким способом. Расчёты Грома по имеющимся параметрам демонстрировали, что кабес с бо́льшей вероятностью мог бросить козу об дерево. Тем более, что останки были обнаружены как раз рядом со стволом.

Обследование леса с помощью тепловизора и датчиков движения было малоэффективным, потому что тот был густо населён разнообразной живностью, и невозможно было сказать, кто конкретно терроризирует стадо. Было решено ловить зверя на живца: Гревор и Ерофей раздобыли с десяток коз и овец от тех, чьё поголовье животных не ограничивалось только этими экземплярами, и погнали их на обычное место, стараясь по возможности держаться ближе к милсдарю магу.

— А он не спит ли? — осторожно поинтересовался Гревор через несколько часов, отозвав друга в сторонку.

Гром за это время ни разу не пошевелился.

— Глаза открыты, — так же шёпотом уведомил Ерофей.

— Дак, что глаза? У Гавреевых младшенькая ночами тоже ходит с открытыми глазами, но спит ведь?

— Ну, засыпает-то она как положено? Не стоя?

— А кто же её разберёт?

Они помолчали, глядя на Грома.

— Одёжа у него мудрёная, видел когда-нить такую?

Ерофей помотал головой.

— Цветом как отполированный метал, и швов нигде нету, я присматривался.

— Угу.

— Может, спросить, всё ли в порядке? — снова зашептал Гревор. — У меня картошка печёная с собой, Марфуша наготовила, предложу ему?

— Не сто́ит, — Ерофей придержал его за плечо. — Он ведь маг, никак магичит чего, а ты всё испортишь. Обозлится и не станет кабеса искать.

В какой момент Гром побежал, ни Гревор ни Ерофей не заметили: только вот стоял, секунда — и след простыл. Даже кусты не шелохнулись.

Гром зафиксировал резко оборвавшееся блеяние и меньше чем через минуту был на месте нападения. Кабес размерами и формой напоминал призового хряка, которого оприходовал медведь гризли. Плод сомнительного скрещивания имел высокие мощные лапы, стоящие торчком округлые уши, маленький пятачок и широкую пасть, коей зверь удерживал поперек спины козу, уже не подававшую признаков жизнедеятельности. Заметив Грома, кабес выплюнул добычу и ринулся к новой мишени с энергией, которую трудно было подозревать в неповоротливой с виду туше.

Зверь дёрнулся от звука выстрела, и сгусток плазмы прошёл по касательной, опалив шерсть и заставив бешено завизжать. Пронесясь мимо Грома, кабес, не сбавляя темпа, зашёл на круг и снова нацелился на андроида. Второй выстрел удался лучше, и когда запыхавшиеся Гревор и Ерофей добежали до места схватки, то застали частично оплавленную тушу, что распространяла тошнотворный запах.

— Немного не рассчитал, — повинился Гром, — вы планировали использовать мясо или шкуру?

— Да бог с вами, господин маг, кто же такую пакость есть-то будет? — Гревор сплюнул около туши и прикрыл нос рукавом свободной рубахи.

— Бесовское творение — кабесы эти, — подтвердил Ерофей, — и мясо у них поганое, и шкуру — ни снять, ни выделать.

***

Гром возвращался в Брушевку, нагруженный двумя мешками снеди. За то время, что он спорил с жителями Малых Плотков в попытке отстоять своё право работать за бесплатно, программа выдала две ошибки. Видимо, это как-то отразилось на яркости его зрительных анализаторов, потому что в какой-то момент от него шарахнулись и начали креститься. Однако после того, как Гром проморгался, люди снова наперебой принялись предлагать ему еду, одежду, домашний скот и дочь местного рыбака, что «в девках уже засиделась». При виде девицы устойчивая к потрясениям техника выдала ещё один сбой.

Андроиду не положено было материальное вознаграждение за выполнение приказов, с другой стороны, местные обещали смертельно обидеться, если «господин маг» не примет что-нибудь в благодарность за свою бесценную помощь. В конце концов Гром согласился взять еду и поспешил покинуть гостеприимную деревеньку. На вопрос, почему он постановил отдать еду именно Оресту, а не раздать случайным прохожим, Гром ответить не мог. Как и на тот, почему он возвращается на уже обследованную территорию, хотя может пойти в новом направлении.

Парень отреагировал на его появление не так, как спрогнозировал Гром. Вероятность того, что тот набросится на него с кулаками была крайне малой, но Орест сделал именно это. Взвыл, когда его костяшки встретились с высокопрочным металлическим сплавом, прикрытым полу-синтетической кожей, и Гром, отсканировав его руку, диагностировал сильный ушиб.

— Рекомендован холодный компресс, — проговорил он.

Вероятность того, что Орест ударит его ещё раз после того, как чуть не сломал пальцы, была настолько ничтожной, что её можно было игнорировать при прогнозировании. Но Орест это сделал. Слабее, но он дубасил Грома до тех пор, пока тот его не зафиксировал.

— Что произошло? Ты зол на меня?

— Как ты догадался? — ядовито прошипел Орест, пытаясь вырваться из крепкой хватки.

— Ты делаешь попытки причинить мне физический ущерб, — ровно пояснил Гром, заставив Ореста взбешённо зарычать.

— А ты мог бы сказать хоть слово перед тем, как исчезнуть! Я думал, тебя кабесы сожрали!

— Но…

Ты не мой куратор.

— Люди попросили меня о помощи, — пояснил Гром ожидая, что Ореста полностью удовлетворит данное обстоятельство.

— И ты готов сорваться по первому зову, рискуя жизнью?

Да.

— Тебе нужна была моя помощь, пока я отсутствовал?

— Нет!

— Тогда почему ты так злишься?

— Да потому, что переживаю за тебя, полено!

— Я андроид.

— Да хоть тролль! Андроид? — Орест сбавил тон. — Никогда не слышал о такой расе. Так, к тебе вернулась память?

В базе по-прежнему отсутствуют данные о моей цели в этом измерении.

— Не совсем.

— Но о доме, о своей жизни, что-то вспомнил?

Имя руководителя проекта Виргулия 2.0 засекречено.

— Нет.

Выпустивший пар Орест порасспрашивал его ещё, выслушал отчёт о том, что произошло в Малых Плотках.

— Так как ты? Всё в порядке?

— Повреждений нет. А вот тебе всё-таки не помешает сделать холодный компресс.

Орест хихикнул, осторожно встряхивая саднящей кистью.

— Но о своих планах всё-таки сообщай, хорошо?

Ты не мой куратор.

— Я волнуюсь, что из-за проблем с памятью ты можешь попасть в беду.

Ты не мой куратор.

— Ладно.

— Давай, я покажу тебе, как это делается, — предложил Орест, охлаждая конечности в колодезной воде. — Сильду в этом доме некомфортно, и я не могу его за это винить. Он уже достаточно оправился для небольшого похода, и я предлагаю попутешествовать до Фолтиста. Как тебе?

— Звучит неплохо. А почему именно туда?

— Это, конечно, не столица, но всё-таки город, может, тебе удастся узнать что-нибудь о себе?

Вряд ли.

— Ладно.

========== Часть 2 ==========

Гром сидел, опираясь спиной о каменную стену пещеры. Руки и ноги у него, как и у Ореста с Сильдом, были связаны, напротив слабо тлел красноватыми углями догорающий костёр. Дремлющий у противоположной стены орк зашевелился, подкинул веток, и взметнувшееся несколькими секундами позже пламя весело затрещало.

Глаза Грома были слегка прикрыты: он уже отсканировал всё, что мог, и теперь анализировал данные так и эдак, пытаясь решить, как ему поступить. Жавшийся к его боку Орест всхрапнул и заёрзал, удобнее пристраивая голову на плече Грома, Сильд также сильнее навалился на брата, коротко дёрнув затёкшими ногами.

Сегодня сбой в системе вызвал аварийную перезагрузку, и Гром просто выключился. Орест и Сильд ничего не могли противопоставить вооружённому отряду мародёров, который, собственно, и стал причиной сбоя. Поэтому сдались без особого сопротивления, со злорадством наблюдая, как бандиты, пыхтя и отдуваясь, волокут тяжеленного Грома, а потом втроём пытаются придать его рукам возможное для связывания положение.

***

Девочку Гром заметил, конечно же, намного раньше, чем Орест и Сильд. Последний вообще с трудом держал глаза открытыми и наверняка споткнулся бы об ребёнка, если бы брёл один.

Дана бросилась к ним с рёвом, размазывая слёзы по чумазому лицу. Из сбивчивого рассказа удалось выяснить, что деревня девочки была утром разграблена мародерами, которые увели в плен её родителей. Саму Дану не нашли, и она преследовала отряд до этого места, но боится углубляться в чащу. Гром попытался расспросить о численности отряда и количестве пленных, но Дана разрыдалась с новой силой, и Сильд с Орестом принялись наперебой наглаживать её по голове, бросая на Грома неодобрительные взгляды.

Тот предложил им троим остаться здесь, пока он разведает обстановку, но малявка заявила, что хочет быть уверена, что её родителей спасают надлежащим образом. Гром посмотрел на Ореста, который терпеть не мог, когда его пытались оставить в «безопасном месте», на Сильда, сосредоточенного на том, чтобы стоять прямо, на насупленные бровки Даны, что в сочетании с умоляющим взглядом выглядело комично, и понял, что поддержки ему ждать неоткуда. Так что в тыл врага они продвигались гуськом в режиме максимально возможной скрытности.

Мародёров было шесть. Они расположились на поляне, занимаясь своими делами: кололи дрова, готовили еду, перебирали травы, отдыхали. Из узкого разлома в скале показалась светловолосая женщина, что-то выбросила и снова скрылась. Гром понял, что разлом, должно быть, расширяется в сеть пещер и, возможно, бандитов намного больше. Тепловизор не улавливал, что находится в скале — дом Сильда имел ме́ньшую герметичность. Гром применил эхолокатор, но волны рассеивались по округе, не давая никакого результата. Должно быть, пленники в пещере, вот только как туда пробраться?

Гром решил, что стоит обойти скалу, чтобы собрать больше информации: вдруг есть ещё один вход? Или эта пещера вообще не так глубока, и пленников держат не в ней, а где-то рядом? Гром жестами показал, что он хочет сделать, и осторожно двинулся вперёд, но в этот момент Дана споткнулась о камень и со вскриком упала на землю.

Дальше всё завертелось так быстро, что даже мультифункциональный андроид не справлялся с нагрузкой: маленький худощавый паренёк, что до этого дремал, прислонившись к дереву, мгновенно встрепенулся, прокричал что-то маловразумительное и скрестил пальцы, посылая в Грома электрический разряд. Тот мог бы увернуться, но не стал: вытолкнуть из-под линии огня троих было труднее, чем принять удар на себя.

Гром был рассчитан на электрические перегрузки, однако разряд был очень мощным, и системе требовалось время, чтобы проверить и устранить возможные ошибки. Не давая Грому передышки, маг запустил в него две ледяные сосульки, что спровоцировало новый сбой: система не могла просчитать действия противника, потому что они не подчинялись законам физики, логики и здравого смысла. Гром зафиксировал, что Орест отполз, прячась за деревом, а Сильд пытается оттащить подальше от средоточия атаки и успокоить вырывающуюся Дану.

Следующий сбой вызвал аварийный пересброс: девочка, которая классифицировалась системой как ребёнок, априори нуждающийся в опеке, вдруг обросла шерстью, уменьшилась в размерах и, куснув Сильда за руку, размытой рыжеватой молнией взмыла на ближайшее дерево. Человек, трансформировавшийся в мелкую пятнистую рысь, был последним гвоздём в крышку гроба техника, что разрабатывал программу анализа возможностей. Гром вдруг ощутил, как быстро моргает его левый глаз, попытался взять тело под контроль, но не смог.

***

— Чего уставился? — проворчал орк, подкидывая ещё дров и встряхивая руками, дабы размять затёкшие плечи.

Голова у него была безволосая, но брови и ресницы — белые, как сметана. Гром продолжал смотреть, не меняя выражения лица.

— Чего уставился, спрашиваю, блаженный? — орк шагнул к нему ближе. — Спал бы лучше, вам с утра на рудниках вкалывать! — он довольно хмыкнул, наклоняясь к Грому.

Тот настороженно повернул голову, будто что-то услышал или увидел, а когда орк автоматически сделал то же самое, с размаху стукнул его лбом в висок. Верёвки Гром порвал уже давно, поэтому легко перехватил падающее тело, беззвучно укладывая его на землю. Потом освободил от пут братьев, приложил палец к губам и кивнул в сторону выхода, вопросительно подняв брови. Сильд и Орест кивнули, и уже четверть часа спустя они вышли на ту самую дорогу, с которой свернули, чтобы помочь бедной девочке, что служила приманкой для излишне мягкосердечных. Небо серело в предрассветном тумане.

— Это ведь правильно, что мы просто ушли? — поделился своими сомнениями Гром, когда они достаточно отдалились.

С одной стороны, мародёры грабили путников и заставляли на себя работать: рабство на Земле было пережитком прошлого, и у Грома не было инструкций, насколько тяжким является это преступление. Был вариант обезвредить всех и препроводить к местному аналогу полиции — Орест упоминал, что за происходящее на этих землях отвечает лорд Брахский и в его подчинении имеются рыцарские отряды. Но как гуманно обезвредить и обездвижить два десятка человек, среди которых старики и дети? И как перевезти их на приличное расстояние?

К тому же андроид мог отвечать агрессией на агрессию или действия, могущие причинить ущерб окружающим, но должен был минимизировать риск того, что его собственные действия спровоцируют агрессию или причинение вреда окружающим. А Гром не мог адекватно оценить риски, потому что ещё не разобрался с магической составляющей, с людьми, которые превращаются в рысят, и уже предвкушал, какой обширный информационный пласт придётся разместить в базу данных и сколько времени это займёт.

— Да, — отозвался Сильд, — а что бы мы ещё могли сделать?

Орест тоже закивал, и Гром, перебирающий варианты и причинно-следственные связи в течение последних нескольких часов, немного расслабился.

— А Дана что, кабес?

— Нет, конечно, она оборотень.

— А разве она не должна в таком случае превращаться в полнолуние? — у Грома в базе были разрозненные данные о фольклорных элементах, но они категорически не совпадали с тем, что видел андроид.

Орест замялся.

— По-моему, — снова подключился Сильд, — оборотень должен укусить человека в обличии зверя в полнолуние, но обращаться он потом может, когда пожелает. Но я не уверен, — он пихнул Ореста локтем, — бывают же одичавшие оборотни?

— Бывают, — кивнул тот. — А ты до этого видел оборотня?

— Мы оба его видели! — с уверенностью объявил Сильд. — Тот балаган пару лет назад помнишь?

— То был просто хряк.

— То был мужчина, оборачивающийся в свинью.

— Обе его вариации были одинаковые.

— Ты просто невнимательно смотрел!

— А оборотень, это человек или нет? — снова привлёк к себе внимание Гром.

— Зависит от действий, наверное? — неуверенно протянул Орест.

— Ага, — согласился Сильд, — помнишь Часовщика?

— Ой, — скривился Орест. — Нашёл, что обсудить. И он ведь не был оборотнем?

— Нет, он был обычным человеком, — Сильд уловил вопросительный взгляд Грома и пояснил, — он пытался сделать часы, используя человеческие тела.

— Кости? — неуверенно уточнил Гром.

— Внутренности, — зловеще протянул Сильд, — биение человеческого сердца ассоциировалось у него с тиканьем, и он хотел сделать часовой механизм с бьющимся сердцем.

— Но это было невозможно, — присоединился Орест.

— Но он пытался, — добавил Сильд, — человек тридцать порешил.

— Почему он не вырастил сердце? — пробормотал себе под нос Гром. — Не обязательно было убивать людей.

Сильд и Орест вытаращились друг на друга.

— Потроха не растут сами по себе, Гром, — Орест заботливо погладил его по руке, — уверен, что не хочешь прилечь?

Гром закатил глаза — Орест не оставлял попыток уложить его спать, накормить или закутать. Андроид даже попытался раз объяснить про аккумулятор, подзаряжающийся при ходьбе, резервный блок питания, использующий энергию солнца и обновляющийся из молекул воздуха кожный покров, однако Орест пропустил всё мимо ушей. Когда Гром закончил, он просто ещё раз предложил кусок вяленого мяса, дождался отрицательно ответа и съел его сам.

— Доброе утро! — взмахнул рукой Орест, увидев женщину с коромыслом, что шла в том же направлении, что и они, — далеко ли до ближайшего поселения?

— За пригорком сразу, — баба едва удостоила их косым взглядом.

Была она невысока, дородна, с пшеничными волосами, выбивающимися из-под платка.

— Деревня «Сосновое»? — уточнил Орест.

Это был один из немногих крупных населённых пунктов на пути к Фолтисту.

— «Козьи Хрюшки».

Орест сделал спутникам большие глаза.

— Получше названия не могли придумать? — прошептал он, чуть отставая от энергично перебирающей ногами женщины. — Почему не «Козьи Ка́тышки»?

— А вы кто такие будете? — неожиданно заинтересовалась та, не сбавляя шага и по-прежнему не глядя в их сторону.

— Сам милсдарь сиятельный маг Гром изволит путешествовать, — высокопарно представил Орест, понимая, что их с Сильдом имена вряд ли найдут в сердцах местных хоть какой-нибудь отклик.

Реакция была мгновенной: женщина развернулась, едва не протаранив ведром неосторожно подошедшего близко Ореста, и вытаращились на Грома. Видимо, увиденное соответствовало передававшемуся из уст в уста описанию, потому что колени у женщины дрогнули, и она пала ниц, всё также удерживая коромысло.

Совместными усилиями её удалось поднять, но в процессе Гром узнал, что был послан не иначе как чудом в их Козьи Хрюшки, и пусть милсдарь маг не побрезгует разобраться, что за чертовщина происходит в деревне. О подробностях чертовщины баба рассказывать не стала, но едва оказавшись на ногах, взяла быстрый старт, выкрикивая на бегу, что они, мол, сейчас всё подготовят, всех созовут, накормят-напоят, и всё расскажут.

Воды из вёдер за время забега не было пролито ни капли.

— Интересно, у нас тут есть хоть одна деревенька, где всё тихо-мирно, без упырей и кабесов? — пробормотал Орест. — Мы можем обойти её, если ты не хочешь этим заниматься, — обратился он к Грому.

Тот пожал плечами.

— У меня нет причин отказывать.

— Может, тебя ищут? А ты тут, в Козьих Хрюшках.

— Кто меня может искать?

— Король, например, — Орест воодушевлённо взмахнул руками.

Он вообще легко выдумывал разные истории, а могущественный маг неизведанной расы с потерей памяти давал огромное пространство для рассуждений.

— Может, ты прибыл с другой земли для налаживания дипломатических связей, но по ходу магического перемещения потерпел крушение.

— С какой «другой земли»? — буркнул Сильд.

— Которая за большой водой, — жизнерадостно объявил Орест.

— Да нету там за водой никакой земли!

— Ты не можешь знать наверняка!

— Если бы это действительно было так, все бы знали!

Пока братья обсуждали вопросы географии, они как-то незаметно дошли до Козьих Хрюшек, и тема о необходимости вмешательства в жизнь поселения отпала за ненадобностью.

Изначально на месте деревни стоял торговый дом «Козы и хрюшки». Разной породы животных до сих пор выращивали здесь на продажу, и от визга, блеяния и хрюканья у Ореста, как только они вошли в хлев, заныли уши. Сопровождающий их староста, невысокий энергичный мужичок, нервно заламывая руки, говорил о том, что животинкусвою они тут холют, лелеют и глаз не спускают, чтоб какой кабес не позарился. А тут такое. Когда до Ореста дошло, что староста имеет в виду под «позарился», то недоверчиво почесал в затылке.

— Да разве же кабесы травоядных кроют?

— Нет, потому что за животиной у нас глаз за глаз! — строго припечатал мужичок, и Орест вопрос о том, употреблял ли староста нынче утром, решил не задавать.

В вольере, куда их привел мужичок, лежала лохматая свинья с выводком козлят. Орест посмотрел на старосту с сочувствием — это же надо так перетрудиться!

— Козлята ведь могли прибежать из другого вольера? — неуверенно предположил он.

— Ты за дурака меня не держи! — рявкнул староста. — Я сам! Вот этими руками третьего дня роды принимал!

— Нервный он какой-то, — буркнул Орест, когда тот ушёл, оставив Грома осматриваться. — Кабес скорее сожрёт свинью, чем будет её крыть. И козёл тут вообще при чём? Он же сам сказал, свинью спаривали с хряком! — Орест полюбовался на хряка, ни разу не похожего на отца выводка козлят, и развернулся к Грому, который как раз осторожно взял одного. — Да не утруждайся даже! Староста просто пьян!

— Я бы так не сказал, — Гром дал ему в руки козлёнка и раскрыл ему рот, демонстрируя зубы. — И разрез глаз совсем не как у козы.

— Ну, не может свинья родить козлят, — утомлённо протянул Орест. Сегодня все стремились искалечить ему психику. — Что ты делаешь?

— Беру кровь на анализ.

— Ты так сможешь узнать, не кабес ли кто из них?

— Да, — Гром был доволен, что Орест не стал уточнять подробности.

Потому что если он не понял про аккумулятор, то вряд ли поймёт про гены. Пока Гром возился с одним козлёнком, второй встряхнулся и взвизгнул, завалившись набок. Его братец отозвался хрюком и задёргался в руках Грома.

— Кажется, мне надо на свежий воздух, — протянул Орест и нетвёрдой походкой направился на улицу. — В неспокойное время живём, — печально констатировал он, пристраиваясь на бревенчатом загрождении около Сильда, что отстал от их компании, пока староста обсуждал вопросы животноводства, и теперь прославлял подвиги Грома по многочисленным запросам общественности.

— Был тот кабес страшен и могуч, как медведь, — возвестил Сильд громко и тихонько добавил, обращаясь к Оресту, — что тебя не устраивает?

— Там у козлят клыки, и они хрюкают, — пояснил Орест так, будто это причиняло ему невыносимую головную боль.

— Распахнул он свою огромную клыкастую пасть, да и заглотил козла целиком, — продолжал декламировать Сильд.

— Не за горами день, когда курица откусит руку, когда попытаешься забрать у неё яйцо, — нагнетал впечатлительный Орест.

— Но мало было кабесу, развернулся он к великому Грому, да и бросился на него, раззявляя пасть свою бесстыжую.

Общественность охнула и перекрестилась.

— Тебя же там не было, откуда знаешь?

— Я с пастухами общался, — цыкнул Сильд, — но могучий маг не растерялся: поднял длань свою, да и испепелил на месте кабеса проклятого — только дым смрадный пошёл!

Раздался радостный гомон и редкие аплодисменты.

— Пастухи тоже ничего не видели, Гром сказал, они позже подошли, — бухтел Орест.

— Цыц, — Сильд шутливо дал ему подзатыльник. — Ну, что там Гром? Помощь нужна ему?

— Он отбирает у животных кровь.

Сильд скривился: забор крови для него был больной темой.

— Зачем?

— Кабеса среди них ищет, — Орест пожал плечами так, будто понимал все тонкости этого процесса.

— Среди козлов или среди свиней? А так кабеса разве не сразу видно?

— Среди всех, — ответил Орест на первый вопрос. — А в козлятах я бы кабесов не заподозрил: там дальние зубы клыками и глаза вроде не такие большие и выпуклые.

— Пошли помогать ему, — Сильд стянул апатичного брата с бревна, — тут скотины пара сотен голов, если он каждого проверяет, то надо много ловить и держать.

— Я считаю это всё глупостью, — гнусаво пробубнил Орест. — Если свинья родила козлят, значит, её покрыл козёл. А как козёл стал кабесом? Хищник его не сожрал, а спарился?

— Почему нет? В Хмелинках, помнишь, пёс повязал гуся? Мы ещё ребятишками бегали смотреть?

— Ну, то был мелкий домашний пёс. А адские гончие больше волков.

— Они могли спариваться с собаками, получая более мелких щенков.

— Ты клонишь к тому, что зубастые курицы всё-таки возможны, да? — уныло протянул Орест.

— Надеюсь, что нет, — Сильд покровительственно приобнял его за плечи, — но с зубастыми козлами надо бы разобраться. Кстати, с каких это пор свинья стала травоядной?

Орест вскинул брови.

— Ты сказал старосте, что кабесы не покрывают травоядных, — напомнил Сильд. — А речь шла о свинье.

— Свиньи едят корешки и жёлуди, — убеждённо проговорил Орест.

— Они едят всё.

Орест наморщил нос.

— Голодные свиньи и человека могут сожрать.

— Свиньи едят корешки и жёлуди, — нервно повторил Орест, с огромным энтузиазмом бросаясь на помощь Грому.

***

Орест неизящно грохнулся с печки, встал, потирая задницу, и с трудом сфокусировал взгляд.

— Чего ржёшь? — буркнул на Сильда, который пытался не подавиться гречневой кашей.

— Есть будешь?

— Нет, конечно, кто же это ест с утра, упавши с печки, — передразнил Орест, совершая вращения каждой конечностью по очереди.

Несмотря на то, что вчера он отправился спать раньше Сильда, от всех этих приседаний-наклонов-разгибов с живностью в руках у Ореста всё болело.

— Откуда еда?

Вчера их кормили у старосты и заселили в пустую избу, которую кто-то, пока они были заняты в хлеву, прибрал и почистил.

— Дочка старосты принесла, — Сильд указал на корзинку, которую сонный Орест не заметил. — Тут вон яйца, масло, хлеб и пирог мясной, я к печи поставил, чтоб не остыл.

Орест со стоном наслаждения укусил мягкий ароматный хлеб и потянулся за маслом. В дверь постучали.

— Тут вот ещё молочко свежее, маменька просили передать, — на пороге стояла худенькая рыжая девушка с прикрытым тряпицей кувшином.

Орест поблагодарил.

— А милсдарю Грому как? Понравилось? — пискнула она, запинаясь и краснея.

— Что понравилось? — уточнил Орест, не уверенный, что всё понял правильно.

— Пирог! Я сама готовила! — девушка затеребила передник.

— Ах, пирог! — да, вначале Орест понял её неправильно. — Он великолепен! Милсдарь Гром почувствовал небывалый прилив сил после того, как попробовал его, и уже ушёл работать над вашей проблемой.

Девушка просияла.

— А где Гром? — поинтересовался Орест, едва закрылась дверь.

— Мы вчера проверили всех, и он велел мне идти спать.

— Ну, нашли кабеса?

Сильд замотал головой.

— Так отлично! Говорим старосте, что все животные в порядке и они могут спаривать их, не опасаясь получить монстров, и всё!

— По-моему, Гром всё-таки хочет выяснить, как так получилось.

— Только не говори мне, что он пошёл искать по лесам кабеса, который покрыл эту свиноматку!

— Именно это я и пытаюсь тебе сказать.

Что эта самоубийственная затея, рисковавшая растянуться на недели, увенчается успехом уже к вечеру, Орест не ожидал. Гром гордо поставил кабеса на деревянный пол и отошёл на шаг. Не проявляя никаких признаков страха или агрессии, тот процокал копытцами к столу и тявкнул на поджавшего ноги Ореста. У кабеса был собачий хвост, уши торчком, но прямые козлиные зубы. От головы до хвоста по позвоночнику шла полоса чёрной шерсти, бока и ноги были в серовато-белых пятнах.

— Что это? — пискнул Орест.

Кабес как раз лизнул ему палец на ноге, и тот едва не кувыркнулся вместе со стулом.

— Он травоядный, — поспешил успокоить Гром.

— По-моему, это плод любви козла и адской гончей, — тоном «а я был прав» заметил свесившийся с печки Сильд.

Гром кивнул.

— Он милый, — протянул Орест, осторожно почёсывая кабесу ухо. — Надо, наверное, старосту позвать?

— Я сам ему сейчас отнесу, — Гром потрепал подошедшего к нему козлика по морде и подхватил его под пузо.

— Жители убьют его? — грустно вопросил Орест у Сильда, когда Гром вышел за дверь.

— Кабеса? Не знаю.

— Жалко даже.

Утром, когда они покидали Козьи Хрюшки, Орест обратил внимание на двор с очень необычной собакой, которой вчера тут не было: кабес с умиротворённым видом возлежал около будки, грызя морковку, которую зажимал передними лапами. От его шеи до конуры тянулась цепь. Орест коротко свистнул, и кабес насторожился, приподняв уши. Неуверенно тявкнул пару раз и снова сосредоточился на морковке.

— Вроде бы он всем доволен, — заключил Орест, — и как травоядный выжил в лесу?

С вероятностью в полпроцента.

— Повезло, — улыбнулся Гром.

На самом деле козлику повезло дважды: андроид вчера слышал слова Ореста и позаботился о том, чтобы донести до старосты мысль, что от дружелюбного травоядного существа не обязательно избавляться, достаточно просто держать подальше от других животных. Мужчина, который поначалу был готов зашибить козлика лопатой за порчу любимой свиньи, в конце концов успокоился. А когда кабес тявкнул и припал на передние ноги, приглашая к игре, даже умилился.

Почему было важно порадовать Ореста, Гром пока не анализировал.

========== Часть 3 ==========

Витольд Брахский был изящен и очень красив: его золотые волосы завивались кольцами, в синих глазах можно было утонуть, а по губам так и тянуло провести подушечкой пальца. Погружённый в свои фантазии Сильд находил вспышки злости молодого мужчины очаровательными, а голос внеземным и очень приятным. У сидящего рядом Ореста от внеземных переливов визгливого голоска Витольда звенело в ушах, и он регулярно ловил себя на том, что пытается сползти под скатерть роскошного обеденного стола.

Лорда Брахского раздражало всё: цвет скатерти, фасон занавесок, чересчур начищенная обувь лакея, даже помидоры в салате из помидоров. На гостей он не орал и разговаривал с ними вполне уважительно, но есть в такой нервной обстановке было трудновато.

Орест взял кусок рыбы, второе блюдо с которой недавно полетело в голову кельнера по причине недосоленности, и сосредоточился на том, чтобы прожевать и проглотить её. Гром решил не давать лорду повода для раздражения (ещё решит, что андроид не ест потому, что ему невкусно, и отправит поваров на плаху), положил себе в тарелку тушенного мяса, разрезал его сначала на идеальные квадратики, потом на треугольнички, и теперь скармливал их кобелю, что уже положил голову ему на колено и блаженно пускал слюни.

Завтра планировался поход на дракона: именно под этим предлогом они посетили замок лорда Брахского.

— Вам письмо, граф, — вошедший в зал лакей увернулся от хрустального кубка и поправился, — маркиз.

Граф Брахский, приходящийся Витольду дядей, погиб во время атаки скрублов два месяца назад. Титулом маркиза он был награждён посмертно и прислуга, что всю жизнь называла Брахского графом, наследника титула именовала также.

— Стой, — бросил Витольд слуге, который собирался уйти, — передай магу.

Гром пробежался глазами по витиеватым строчкам, общий смысл которых сводился к тому, что Коргоград сожжен дотла, а высланный лордом Брахским отряд рыцарей полёг, защищая город. Витольд обещал дать Грому в поддержку боевой отряд, потому как воевать дракона в одиночку даже для могущественного мага было самоубийственной затеей, и не мог нарушить слова. Однако многие его рыцари были ранены или убиты во время нападения скрублов, а теперь военные силы лорда лишились ещё сотни человек. Была возможна повторная атака скрублов, и он не мог оставить замок и окрестности без защиты.

— Вот что, — лорд Брахский затребовал у слуги письменные принадлежности. — Поедете к Коргограду кружной дорогой, через Жёлготу, передадите письмо барону Фрэкентару, он выделит вам отряд. Бойцы у него неважнецкие, но это лучше, чем ничего, — пробормотал он себе под нос. — Нормальное перо принеси, бездельник! — прикрикнул он на слугу, и дождавшись исполнения приказа, написал два письма: одно с инструкциями, как доехать, второе — для барона.

Запечатав последнее сургучом, Витольд запросил у мажордома информацию о степени подготовленности повозки к завтрашней поездке, запустил в него тарелкой, потому что у дяди «завтра» означало через неделю может быть. Пригрозил, что если его распоряжение не будет выполнено в срок, полетят головы, и извинившись перед гостями, отбыл из обеденной залы.

Орест немедленно наложил себе еды и начал с аппетитом её уплетать, Гром, наоборот, перестал создавать видимость поглощения продуктов, от чего пёс обиженно проскулил, толкнув его носом. Губы Сильда по-прежнему изгибались в нежной улыбке, и такое его выражение лица вызывало у Ореста нехорошие ассоциации.

— А ты тоже видишь лорда Брахского светловолосым и голубоглазым? Он человек? — прошептал он Грому.

— Да. Но я не могу сказать наверняка, не оборотень ли он.

— И то хорошо.

— Тебя что-то беспокоит?

— Кажется, он нравится Сильду. Не хочу, чтобы получилось, как в прошлый раз.

Гром серьёзно кивнул.

Орест был уверен, что лорд Брахский слишком сильно перестраховывается. Неужели они не нашли бы барона Фрэкентара, зная, что его родовой особняк находится в трёх верстах от «Синих Луков», а деревня находится в двадцати верстах от Жёлготы, до которой кучер знает дорогу? Язык, как говорится, и до столицы доведёт! Однако позже Орест неоднократно восхвалял подробные инструкции лорда Брахского, и даже испытывал угрызения совести по поводу того, что мысленно называл его истеричкой.

Началось с того, что не доезжая до Жёлготы, у повозки отвалились оба задних колеса. В «Семипядье», через которое они как раз проезжали, имелся кузнец, однако, осмотрев фронт работ, мужик сплюнул и объявил, что треснули оси, а повозку проще сделать новую.

По мнению Грома, такой исход был вполне ожидаем. Он изначально планировал идти пешком, потому что больше полутонны веса для неукреплённых осей и двух лошадок было явно через чур. Но Сильд убедил, что повозка тут только для него, и если милсдарь маг не усадит свой сиятельный зад на подготовленное для него место, лорд Брахский обидится.

Когда Гром последовал его совету, повозка просела, а особо впечатлительная челядь закрестилась. Потом транспорт дружно принялись толкать, потому он не мог тронуться с места. Сильд и Орест не рискнули залезать внутрь, так что сопровождали повозку пешком, пока Фолтист не остался позади. Потом они поменялись, и Гром свернул в лес, потому что эхолокатор засёк что-то новое.

— Если мне будет позволено спросить, куда отправился господин Гром? Обождать его? — судя по тону возницы, сам он тоже здраво рассуждал, что повозка под Громом развалится, не проехав и двух вёрст, но не поинтересоваться не мог.

— Господин Гром нагонит нас потом, — заверил Орест.

— Но мне приказано доставить господина мага, — неуверенно возвестил мужчина. — Не заплутает?

— Не переживай, господин Гром настолько могущественный маг, что легко найдёт путь и будет в Жёлготе раньше нас, уж поверь.

Успокоенный уверенностью Ореста, возница понукнул лошадей, и они потрусили бодрой рысью. Орест был не совсем прав — Гром нагнал их в «Семипядье», как раз застав момент, когда взъерошенный раздражённый кузнец закончил осмотр осей. Оставив возницу разбираться с повозкой, они продолжили путь пешком.

— Я обнаружил гнездо многоножек, — возвестил Гром.

— А что с рукой? — ахнул Сильд, рассмотрев оплавленную кисть.

— Одна из них плюнула в меня кислотой, — легкомысленно отмахнулся Гром.

— Погоди, что ты нашёл? — Орест отвлёкся, запнувшись о ветку, и теперь тоже с ужасом смотрел на его руку.

Гром терпеливо повторил, добавив, что нет, ему не больно, и ничего делать не надо, всё и так скоро зарастёт. Орест с сомнением поджал губы, но просто не знал, как помочь, поэтому понадеялся, что Гром не преувеличивает собственную выносливость.

— А это разве не?..

— Скрублы? Похоже, что они, — кивнул Сильд.

У скрублов сейчас был период расселения: крылатые насекомые покидали колонию и подыскивали себе место для новой, а потом воспроизводили низкочастотные волны, подманивая безкрылых, чтобы те под землёй доползти до места, которое они выбрали. Поэтому сейчас было так много нападений.

Гром рассказал, как засёк большую крылатую многоножку и наблюдал за ней некоторое время, оставаясь незамеченным, в попытке понять, как такие мелкие узкие крылышки удерживают двухметровое насекомое в воздухе. А потом Гром провалился под землю: видимо скрублы как раз копали под летающей тварью. У андроида ушло порядочно времени, чтобы выбраться наружу, потому что потревоженные скрублы закружили вокруг чужака, как стая голодных пираний. Их не останавливали плазменные разряды и применение лазера — насекомые атаковали, даже лишившись жвал, лап или части туловища.

Бескрылые скрублы не плевались кислотой — это метко сделала летающая тварь, и Гром, не имевший возможности увернуться с траектории атаки, заслонил лицо рукой и пальнул в ответ из пушки. Мощность андроид выставил более высокую, потому как было неразумно применять таковую на земных многоножках: Гром ежесекундно проваливался во вспаханную, будто мука, землю, уворачивался от десятка атак одновременно, и даже не мог оттолкнуться посильнее, чтобы выбраться с неустойчивого места — сыпучая почва гасила весь импульс.

Как только летающий скрубл разлетелся на части, Грома перестали атаковать, и многоножки ушли на глубину. Андроид сделал вывод, что он неким образом координирует действия других, именно поэтому скрублы, выполняя приказы, действовали настолько мощно и слаженно. Сильд и Орест не были свидетелями атак скрублов, но если отряды рыцарей об этом не знали, информация о том, что надо сосредотачивать внимание на крылатом, была попросту бесценна.

— А вот эти звуки, которыми скрублы подзывают друг друга, ты слышишь? — поинтересовался Сильд.

— Сейчас, нет.

— Кто-нибудь видит Жёлготу? — завертел головой Орест. — Вроде как мы на возвышении, и она должна быть где-то близко.

— Не-а, — приглядевшись, ответил Сильд.

— Скопления людей поблизости нет, — согласился Гром.

— А что написано в письме?

Орест уже зачитал его вдоль и поперёк, но послушно воспроизвёл вслух, водя пальцем для верности.

— В трёх верстах от Семипядья, мы же там возницу оставили?

— Там, — согласились остальные.

— Это точно было Семипядье?

— Да, — уверенно объявил Сильд, — я спрашивал, и мне ответили.

— Хорошо, тут написано, после держаться правой стороны, мы ведь держались правой стороны?

— Да, — кивнул Гром, — после Семипядья мы свернули направо.

— И три верстовых столба мы прошли.

— Прошли, — согласился Сильд.

— И должен быть большой столб с названием «Жёлгота».

— Был столб.

— Был? Где?

— Вот, только что, — Сильд показал большим пальцем за спину.

Орест торопливо вернулся, бормоча, что это невозможно, чтобы название населённого пункта было так далеко от оного, что даже не видно.

Вывеска с названием находилась высоко, поэтому Орест и не обратил на неё внимания. Ниже мелкими буквами была приписка о том, что славный город пал жертвой древней гоблинской магии, и увидеть его можно только в определённые положения месяца. Орест и Сильд перекрестились, и Гром на всякий случай отзеркалил их движения.

— Вы слышали когда-нибудь о подобном? — шокировано пробормотал Орест.

Сильд покачал головой.

— Когда это случилось?

— Не написано.

Постояв немного в задумчивости, Орест снова раскрыл письмо.

— От Жёлготы, — он передёрнулся, — прямо, двадцать вёрст. Надеюсь, Синие Луки можно увидеть в любое время дня и ночи, — пробормотал парень.

***

— Слушай, мне теперь кажется, что лорд Брахский дал нам недостаточно подробные инструкции, — возвестил Орест, восседая на высоком бревенчатом заборе.

— Может, это не Синие Луки? — неуверенно предположил Сильд.

— Ну, что ему стоило дописать, что Жёлгота — это столб, а Луки — усадьба? — продолжал возмущаться Орест.

Он успел нафантазировать, что в деревне с таким названием выращивают синий лук, поэтому увидеть посреди обширных лугов цветущего колокольчика единственный дом с огородом, сараем и курятником, окружённый забором, было для него неожиданно.

По двору, угрожающе скалясь, расхаживала чистокровная адская гончая, а не теряющий надежды уточнить дальнейшее направление у хозяина Гром раз в три минуты звонил в колокол. Он не стал лезть на забор, аргументируя это нарушением права собственности.

От Синих Луков расходилось целых пять дорог, исключая ту, по которой они пришли. Одна — широкая, утоптанная, вела прямо, а две поменьше заворачивали влево и вправо. Лорд Брахский писал, что нужно свернуть налево, вот только, на какое лево, было непонятно.

— Давайте свернём на самое левое, — предложил Сильд, когда и через полчаса на их присутствие никто не отреагировал.

— Давай, а то мне как-то не по себе, — поёжился Орест, спрыгивая с забора. — Сначала этот город-призрак, теперь пустынная усадьба.

Когда цветущие луга внезапно кончились, и началось кладбище, Сильд занервничал.

— Предлагаю вернуться и попробовать пойти правее, — слабым голосом предложил он.

— Эй, уважаемый! — крикнул Орест, от чего его брат подпрыгнул.

На краю раскопанной могилы копошился старичок, видимо, смотритель кладбища.

— До замка барона Фрэкентара в эту сторону? Эй!

Движения старичка были очень неловкими, а морщинистая, землистого цвета кожа говорила об очень почтенном возрасте. Пару раз дёрнув челюстью, будто порываясь что-то сказать, он указал в сторону, куда они и шли.

— Спасибо! — крикнул Орест.

Гром не стал нервировать спутников тем, что старик не испускает тепла, но сам удвоил бдительность. Возможно, упырь заманивал их в ловушку.

***

— Ну, хоть без гончих, — проговорил Орест без особой уверенности в голосе, разглядывая внутренний двор замка сквозь кованные ворота.

Сильд по-прежнему нервно оглядывался — каменные надгробия, тянущиеся до самого ограждения, не добавляли ему хорошего настроения. Многие сказали бы, что сыну гробовщиков не полагается испытывать страх перед умершими, но возможно, такая профессия родителей и стала тому причиной. Гром раз в три минуты звонил в колокол.

Наконец, откуда-то из-за замка появился парень, и бегом направился к воротам.

— Доброго дня, господа, — поздоровался он и выжидательно уставился на посетителей.

Волосы у Яроша были русые, а глаза настолько светлые, что делалось жутко.

— Мы к барону Фрэкентару от лорда Брахского, — объявил Орест, представив всех и особенно Грома, который, видимо задумавшись, продолжал методично звонить в колокол.

Сильд осторожно похлопал андроида по плечу и вздрогнул, когда его глаз мигнул голубым. Ярош пригласил господ следовать за ним, но едва открылись ворота, Гром поймал его за плечи и всмотрелся так внимательно, что струхнувший парень немедленно начал сопротивляться.

— Это замок барона Фрэкентара? — вопросил андроид серьезно, перехватывая его под руки и чуть приподымая над землёй.

— Пустите! Помогите! — заголосил Ярош.

Левое веко Грома задёргалось, а глаза замигали попеременно. С одной стороны, он оказывал давление на человека, с другой — тот мог быть не совсем человеком, а у Грома не было чётких инструкций, касающихся разумных представителей с другими характеристиками. Действия Грома могли навлечь на них гнев барона, а следовательно, и лорда Брахского. Но если они пришли не туда, и это западня, он должен защитить Ореста и Сильда.

Парень заголосил ещё громче, когда Гром повторил свой вопрос. Лицо его вдруг вытянулись, и он попытался укусить Грома, брыкая задними лапами, но тот по-прежнему держал волчонка подмышками, поэтому вскоре тот, пыхтя, обвис.

— Ты думаешь, это ловушка? — Орест вглядывался в окна замка, ожидая, что на визг Яроша сейчас кто-нибудь, да прибежит.

Вот весело будет, если на них нападёт отряд, который должен оказать содействие в борьбе с драконом. Сильд в это время держал ворота, не зная, закрыть их на засов или оставить открытыми. Кто знает, с какой стороны безопаснее? Никто пока не пытался на них напасть, и постояв пару минут, было принято решение идти в замок. Всё равно уже темнело, и мысль о ночёвке в каменных стенах казалась более привлекательной, чем с кабесами на кладбище.

Темноволосый мужчина с сурово нахмуренными бровями встретил их у дверей. Не дожидаясь вопросов, Орест поздоровался и представил Грома, который продолжал нести волчонка в руках. Когда тот перехватил его под задние лапы, Ярош всё-таки вцепился зубами ему в руку, но не дождавшись никакой реакции и обнаружив, что андроид не торопится истекать кровью, притих, оставив попытки выбраться из железной хватки.

— У нас письмо для барона Фрэкентара от лорда Брахского, — закончил Орест.

— Я — барон Фрэкентар, — ворчливо подтвердил мужчина, — а вот это как понимать? — он указал глазами на Яроша.

— Он ногу подвернул, — немедленно отозвался Орест.

— Да? — барон, нахмурившись, посмотрел на волчьи конечности.

— Господин Гром уже всё вправил, ему бы прилечь, — вдохновенно добавил парень, и Сильд с трудом удержался от того, чтобы совладать с выражением лица.

Барон пригласил их войти.

— Отнеси Яроша в его комнату, — приказал он подошедшему слуге, что тоже не отличался бодростью и здоровым цветом лица.

— Я сам, — заявил андроид.

— Как угодно, — не стал спорить барон, — проводи господина Грома до комнаты Яроша, — обратился он к слуге, а Ореста и Сильда жестом пригласил за собой. — Так, где там ваше письмо?

***

— Я не хотел тебя пугать, прости, — повинился Гром.

Андроид запустил анализ мимики, пока допрашивал Яроша, и он всё ещё работал, когда барон представился, так что они действительно пришли, куда надо. Гром посчитал необходимым расположить к себе парня, потому что если он пожалуется барону, это определённо повлечёт негативные последствия.

— Просто недавно нас заманили в ловушку мародёры, и я опасался, что и сейчас происходит тоже самое. Почему у барона Фрэкентара все слуги — упыри?

Поставленный на пол волчонок посеменил за ширму, потому что его одежда была у Сильда, и отозвался уже оттуда, торопливо одеваясь.

— Барон — некромант.

— То есть, они мертвы? Но сердца ведь бьются?

Выглянувший из-за ширмы Ярош озадаченно нахмурился.

— А откуда вы знаете?

— Вижу, — пожал плечами Гром.

— Зомби функционируют также, как люди, но их внутренности запускаются магией, — пояснил он, тщательно подбирая слова, будто декламировал то, что недавно прочитал. — Исчерпается магия — и они станут трупами.

— А можно взять у тебя кровь?

Гром решил пока отвлечься от вопроса «что есть магия» и сосредоточиться на «как распознать в человеке оборотня».

— Но, — Ярош упустил рубашку, которую до этого вертел в руках, и отступил на пару шагов, — как? Вы хотите меня укусить?

— Я хочу уколоть тебя вот этой иголкой, — Гром показал палец, и парень прищурился — из подушечки выдвигалась металлическая игла, — разумеется, если ты разрешишь.

Ярош протянул руку, холодея от страха. Пугало не то, что его хотят уколоть до крови, а то, что у этого мага мало того, что нет своей — у него ещё железки из рук выдвигаются.

— Я уколю вот сюда, — предупредил Гром, показывая себе на середину плеча, и осторожно притянул парня за руку.

Он уже сделал анализ крови, когда тот был волчонком, и система не распознала в генах ничего необычного. Теперь перед ним стоял человек, в крови которого тоже не было никаких особенностей. Два разных вида, и ничего не указывает, что одно перетекает в другое.

Заглянувший в дверной проём Орест сначала обрадовался, что нашёл правильную комнату, но через секунду его челюсти сжались, а глаза прищурились.

— Гром?

Тот повернул к нему голову. Полуголый Ярош, которого он только что держал за руку, торопливо подхватил с пола свою рубашку и вымелся из комнаты.

— Что? — подал голос Гром, потому как Орест молчал.

— Что вы делали? — всё-таки решился спросить парень, надеясь, что как и с дочкой старосты, он что-то понял неправильно.

— Анализ крови, — спокойно пояснил андроид.

— Зачем?

— Я хотел понять, как распознать в человеке оборотня.

— Понял?

— Нет.

— Спроси у барона, может, он что-то знает.

Гром кивнул.

— Он, кстати, некромант, ты знал? — из позы Ореста исчезло напряжение, и он облегчённо заулыбался.

— Мне Ярош сказал.

— Он сделает для нас отряд зомби, — добавил парень, — пойдём, я покажу, где нас разместили.

***

— Что-то не так?

Гром стоял над бадьёй теплой воды, не решаясь залезть внутрь. И от непонимания причины собственных колебаний система нещадно сбоила. Орест рядом подстригал волосы большими ножницами. Сильд уже спал в другой комнате.

У Грома не было никаких гигиенических инструкций. Налипшая на него за время путешествия грязь ни на что не влияла и ничему не вредила, поэтому смывать её не имело особого смысла. С другой стороны, Орест объявил, что скоро его внешнего вида начнут пугаться, ибо даже грязеотталкивающая ткань комбинезона не справлялась со столь насыщенным образом жизни.

— Я не уверен, — проговорил Гром, трогая воду рукой, — в необходимости этой процедуры.

— Это из-за твоих провалов? Ты забыл, как мыться?

— Я не хочу лезть в воду.

Гром знал, что он герметичен, но казалось, что не стоит проверять эту характеристику на прочность в мире, где нет техников. Если бы он знал, когда его заберут. Анализ такой возможности неожиданно отозвался как-то неправильно, и глаза Грома нещадно заискрили.

— Эй-эй, не волнуйся, — подскочил к нему Орест. — Ты можешь просто наклониться, и помыть лицо и волосы, в потом встанешь в таз, я полью тебя из кружки, ладно?

Гром кивнул. Они кое-как разобрались с банными процедурами, со стиркой, в конце концов Орест попросил его никуда не уходить сегодня ночью, и Гром, по-прежнему завёрнутый в полотенце, послушно принял горизонтальное положение.

***

— Ты в порядке? — поинтересовался Гром, лёжа в той же позе, что и два часа назад.

Орест всё это время нещадно ворочался. После этого вопроса парень замер, будто до этого был уверен, что андроид спит, и он ему никак не мешает своими телодвижениями. Через пару минут Орест тяжко вздохнул.

— Я подумал, что неверно истолковал твою просьбу, и вместо того, чтобы остаться в замке, остался в твоей комнате, — поделился соображениями Гром, — мне уйти?

— Нет, — Орест осторожно тронул его руку, погладил до плеча.

Не дождавшись реакции, придвинулся ближе, нащупал его лицо и склонившись, неуверенно тронул губы своими. Андроид не протестовал.

— Можно мне? — Орест потянул вниз его полотенце и попытался углубить поцелуй.

Гром дёрнулся.

— Прости, — Орест тут же отстранился, но андроид поймал его за рукав.

— Я просто…

Не секс-андроид.

— В первый раз.

— Я аккуратно, — пообещал Орест, вновь склоняясь к его лицу.

========== Часть 4 ==========

В бою с драконом принимали участие рыцари, высланные графом Эркюлем, чьи земли граничили с территориями маркиза Брахского, и королевский гарнизон под командованием мага, функция которого ограничивалась применением тактики и стратегии, так как дракон плевать хотел на все магические атаки.

Барон Фрэкентар сделал армию зомби уже на исходе второго дня, и пока укреплённая повозка с ним самим, Громом, Сильдом и Орестом продвигалась по направлению к Коргограду, смог узнать о местоположении дракона и скоординировать действия таким образом, чтобы объединиться с прочими военными единицами.

Для коммуникации он использовал стеклянный шар, в котором Гром не заподозрил бы средство связи даже с учётом постоянно обновляющихся знаний об этом мире.

Драконы имели особенность впадать в спячку в труднодоступных пещерах. В таком состоянии они могли пробыть и двадцать лет, и пятьдесят, однако проснувшись, были очень голодны и подвержены приступам ярости. Имелись драконы, которые не впадали в спячку и, прикормленные людьми, даже оказывали помощь, однако договариваться с этим конкретным уже было поздно: Коргоград численностью населения был, как половина столицы, и за одну ночь от него остались обугленные головешки. Через два дня после жестокого нападения, дракон разорил «Молочную Ферму» — село в пятидесяти вёрстах от Коргограда, славящееся своими породистыми коровами, которых продавали и обменивали с большой выгодой.

Дракон был коричневый, размером в три этажа. Крылья, могущие поднять такую тушу в воздух, были соответствующими, и от каждого их взмаха, люди меняли свою локализацию вместе с дальнобойными орудиями, за которыми были закреплены. Дракона били стрелами, копьями и булыжниками, однако на бронированной чешуе не оставалось видимых повреждений. Попытки сосредоточить атаки на крыльях и животе тоже не имели положительного результата, а по двум небольшим, по сравнению с размерами туловища, головам на подвижных длинных шеях, невозможно было попасть.

Когда снаряды для метания закончились, а нанести дракону хоть какой-нибудь ущерб так и не удалось, командующие объявили отступление для перегруппировки, и Гром решил использовать эту заминку для проведения одиночной атаки. До этого, он был занят тем, что вытаскивал людей из-под огненных плевков разозлённого дракона. От взмахов крыльев и хвоста, запущенные в него стрелы и булыжники нередко возвращались к самим стрелкам, и если бы не своевременная реакция Грома, отступать бы уже было некому. Поначалу все атакующие были сосредоточенны на одной стороне, но поскольку дракон не желал стоять на месте, очень скоро толпа окружила его, что для тактики с применением метательных орудий было недопустимо, ибо снаряды, минуя дракона, били по своим.

Атакой зомби руководил находящийся на некотором отдалении барон Фрэкентар. Их боевые навыки конечно же уступали гарнизону, но магии мужчина в них вбухал порядочно, к тому же применил заклинания контроля, так что координировал зомби в самом буквальном смысле, лично посылая отрядам приказы о том, что нужно делать. Такая самоотдача не добавляла барону хорошего самочувствия, так что цветом лица он уже сравнялся со своими подопечными, а пальцы дрожали так, что поили его Орест и Сильд. Они же подносили зелья, еду, вытирали заливающий глаза пот и поддерживали барона, когда голова у него начинала кружиться.

Обычно, эту функцию исполнял племянник, но когда они уже были готовы выдвигаться, неожиданно прибыла леди Гарнэт — сестра барона Фрэкентара и мать Яроша по совместительству. Объявив, что не отпустит своего милого мальчика воевать с драконом, женщина упёрла руки в бока и игнорировала любые аргументы. Поэтому в последний момент всё пришлось переиграть, и в дороге барон пребывал в состоянии крайнего раздражения: перспектива доверить заботу о себе незнакомцам его не радовала.

Однако братья справлялись хорошо, и даже своевременно укрыли барона за повозкой, подхватив под руки: от бронированного крыла дракона срикошетил пущенный Громом плазматический разряд, и андроид решил не применять оружие, пока есть риск того, что его действия нанесут больше вреда, чем пользы.

Когда отряды отступили, Гром постановил, что слабое место дракона — это основание шей, и на нём сосредоточил свою атаку, выкрутив мощность лазера на максимум, а после добавив из пушки. Дракон закричал, заметался, поливая огнём пространство вокруг себя. Потом оттолкнулся всеми четырьмя лапами и взлетел. Гром бегом последовал за ним.

На месте, откуда стартовал дракон, остался оплавленный ком из чешуи и синяя кровь.

***

Гром идентифицировал голубое небо без единого облачка, с усилием поморгал — по впечатлениям, веки малость заржавели, и попытался шевельнуть пальцами. Чувствительность к телу возвращалась неохотно, будто система запускала процессы в неправильном порядке.

— Гром? — дрогнувшим голосом позвал Орест, боясь поверить своему счастью.

Андроид поморгал ещё — в данный момент он мог показать, что слышит, только так, и Орест бросился ему на грудь, отчаянно разревевшись.

***

Поиски Грома длились больше месяца. Многие видели, куда полетел дракон, и многие жители утверждали, что знают, где он упал. Однако, найти дракона в Браухольском лесу было не легче, чем иголку в стоге сена.

На исходе второй недели многие потеряли надежду найти могущественного мага живым, однако те, кто был обязан ему спасённой жизнью, продолжали поиски. Из столицы по такому случаю прибыл маг, что владел заклинанием третьего глаза. Он ещё две недели провёл в медитации на окраине леса под защитой стражи, пока гигантская иллюзия глазного яблока, пугая случайных людей, летала в чаще.

Из-за темноты и непроходимости Браухольского леса, даже после того, как местоположение Грома было обнаружено, немало времени ушло, чтобы добраться до него и транспортировать назад. Убиенный андроидом дракон находился в нескольких десятках метров, до середины погружённый в трясину.

Грому повезло лежать на твёрдом месте, которое не провалилось под немалым весом, однако выглядел он хуже некуда: волосы отсутствовали, кожа была оплавлена, а одна рука зияла металлическими пальцами. Около него валялись металлические продолговатые предметы, в которых никто не опознал гильзы для крупнокалиберной снайперской винтовки. Патронов у Грома было немного, и он применил их напоследок: дракон был живучим и андроид опасался, что тот очухается, оставив их усилия потраченными впустую. Из-за интенсивных перегрузок аккумулятор вышел из строя, а солнце в эту глушь не доходило, так что Гром разрядился окончательно, и не мог начать восстанавливаться без резервного источника питания.

Потом Грому снова не везло, потому что начался сезон ураганов, днём было темно, как ночью, а небо орошало землю беспрерывными потоками воды. Сильду, Оресту и барону Фрэкентару удалось выкрасть тело Грома и уйти с ним незамеченными, потому как мнением большинства тот был признан мёртвым, и его порывались везти в столицу для торжественных похорон.

В отличие от приезжих магов, барон Фрэкентар, проведший с Громом некоторое время, понимал, что тот необычный и аргументы, вроде отсутствия ауры, не могут быть решающими: у Грома не было ауры и когда он просил позволения воспользоваться библиотекой барона, и когда умерщвлял летающего скрубла, что присмотрел себе местечко для колонии прямо посреди кладбища.

Свои замечания барон оставил при себе, опасаясь, что Грома, чего доброго, посчитают какой-нибудь нежитью. Но когда братья попросили его о помощи, наперебой рассказывая о необычных способностях андроида, медлить не стал.

Из замка барона Фрэкентара Грома тоже пришлось вывозить тайно, в сопровождении Яроша, который хорошо знал дорогу до Фолтиста, и мог довести их даже в бурю по размытым дорогам. Барон не ожидал, что к нему заявятся с обыском, аргументируя, что тот пропал вместе с Громом, однако это и произошло.

Таким образом, Орест и Сильд перевезли Грома под опеку графа Брахского, который почитал письмо от барона, пожевал губами и объявил, что будет рад принять дорогих гостей.

***

— Ты догадался вытащить меня на солнце? — спросил Гром, улыбаясь.

— Поверить не могу, что это сработало, — Орест уже вытер лицо рукавом, но продолжал сжимать руку Грома так, будто боялся, что тот исчезнет.

— Значит, слушал меня, когда я рассказывал тебе про аккумулятор?

— Я вспомнил, что ты упомянул солнце, когда я предлагал тебе поесть.

***

— Мне показалось, или лорд Брахский был недоволен, когда Сильд меня обнял? — поинтересовался Гром.

Весть о том, что великий маг очнулся, невероятно обрадовала всех, кто был посвящён в подробности, а тех, кто не был, торопливо просвещали.

— Ревнует, — усмехнулся Орест.

Сильд наткнулся на маркиза в коридоре, где тот орал нанеподобающего цвета занавески, и не сдержав любовного порыва, поцеловал его прям так, без предварительных ухаживаний. Потом Сильд наговорил лишившемуся дара речи лорду Брахскому комплиментов, упомянул красоту каждой части его тела по отдельности и в общем, признался, что звуки голоса молодого мужчины повергают его в любовный транс, а когда тот смотрит на него, Сильд едва сознание не теряет. К концу признания щёки у маркиза пламенели, и Сильд снова его поцеловал — потому что покрасневший лорд был прекрасен.

Спустившийся на следующий день к завтраку маркиз с улыбкой осмотрел внутреннее убранство обеденной залы, похвалил омлет и не обратил ни малейшего внимания на пожилого лакея, что снова назвал его графом.

***

Орест зачитывал Грому письмо от барона Фрэкентара, потому что дешифрующая система не могла разобрать его кошмарного почерка. Тот недавно посетил Саттэрлот, и посчитал важным уведомить андроида о том, что в его честь поставили памятник.

Гром категорически отказывался ехать в столицу, чтобы выклянчивать у короля земли и титул за свою неоценимую помощь, но барон Фрэкентар всё же просил подумать об этом. До сих пор ходило много противоречивых слухов о том, жив Гром или мёртв, и барон считал важным донести правильную информацию хоть до королевской семьи. Ну, а если король посчитает нужным одарить его наградой, так не за плечами же её таскать?

— Ты чего? — Орест подался вперёд, потому что глаза андроида вдруг повлажнели. — Не поедем никуда, если не хочешь, ну ты чего?

Гром пропустил мимо слуховых анализаторов почти весь текст письма, потому что фраза «вынес из огня более сорока человек» стала кодом, открывшим доступ к закрытым слоям информации.

***

Срок жизни адроидов-пожарных был крайне мал. Наиболее логичной казалась идея сделать их из устойчивого к нагреванию сплава и без лишних, вроде кожи и волос, деталей. Но паникующие в огне люди, а более того, дети, боялись красноглазых терминаторов, поэтому разработчики, в конце концов, стали делать андроидов по единой технологии — максимально подобных людям.

Пожарным добавляли дополнительную устойчивость к огню и разбирали на запчасти после определённого числа пребывания в пожаре. Задание, в ходе которого Гром спас более сорока человек, было для него последним. Этот случай прогремел в новостях, потому что таких масштабных пожаров давно не случалось.

Власти выражали благодарность разработчикам андроидов и пожарному отделению, а модель ГРОМ4.50/3 в это время готовили к переплавке. Наверное, это было правильно, потому что в электронных мозгах Грома засела мысль, которой там не должно было оказаться по определению.

Если я так хорошо поработал, почему же меня хотят убить?

Физики выкупили Грома за бесценок. Наложили свежую прошивку поверх старой, и использовали в эксперименте по искусственному созданию так называемой «кротовой норы».

***

— Мне вдруг стала интересна идея посетить столицу, — пробормотал Гром, неуверенно улыбаясь.

— О господи! — воскликнул Орест, эмоционально всплеснув руками. — Я надеюсь, следующие твои озарения не будут сопровождаться слезами? Такое выражение лица состряпал, я думал, тебе плохо!

Гром со смехом опрокинул его на постель, поцеловал, копируя действия самого Ореста.

— Можно? — потянул свободную рубаху наверх.

— Да, — выдохнул парень, выгибаясь навстречу.

***

Гром стал более устойчив к системным сбоям: аргументы вроде «это магия» стали для него такой же константой, как понятие земной гравитации. Он по-прежнему занимался изучением мира, в который попал, но не потому, что это было заданием, а потому, что ему было интересно. Возможность того, что его отсюда заберут, уже не обесценивала то, что он пережил в этом мире. Он просто найдёт способ вернуться обратно.

К Оресту.