Как-то раз утром, прошлой осенью, я прогуливался в ботаническом саду в компании моего старинного знакомого, доктора Торти. Когда я был ребенком, доктор Торти имел медицинскую практику в городе V…; но после почти тридцати лет, проведенных за этим приятнейшим занятием, когда умерли его больные – его фермеры, как он их называл, приносившие ему больше дохода, чем приносят иному хозяину фермеры с лучших земель Нормандии – он не стал принимать других пациентов; и вот, уже немолодой и опьяненный независимостью, как животное, привыкшее ходить на привязи и внезапно с нее сорвавшееся, он с головой бросился в парижскую жизнь – и оказался здесь, по соседству с ботаническим садом, кажется, на улице Кювье. Он продолжал практиковать медицину исключительно ради собственного удовольствия, которое, впрочем, было огромным, потому что он был доктором до мозга костей, и превосходным доктором, и к тому же, тонким наблюдателем, чье любопытство распространялось много дальше обычной физиологии и патологии…
