отдалялся.
– Прости, – шептал он, уже впадая в забытье.
Он услышал, как где-то далеко заплакал не то медвежонок, не то человеческий ребёнок. После этого звука всё исчезло.
Петрушка очнулся от чьих-то криков. Он приоткрыл глаза: вокруг темнота. Он шевельнулся, но тело пронзила боль. Он открыл рот, чтобы позвать на помощь, но язык не ворочался. Так он и лежал: одинокий, раненый, позабытый в лесу.
Невесть через сколько его нашли. Люди что-то кричали, светили в лицо факелами, всё вертелось и плыло. Кто-то попытался поднять Петрушку, но он так взвыл, что его тут же опустили.
Один мужик – Петрушка не различал лица – наклонился к нему и что-то сказал. Слова потонули в общем шуме. Тогда он наклонился к самому уху Петрушки.
– Не бойся, – сказал он и громогласно добавил остальным: – Тихо!
Все разом замолчали и посмотрели на Петрушку и старосту.
– Слышишь меня?
Петрушка слабо кивнул.
– Донесём тебя до деревни.
Снова мужики подняли Петрушку, и тот закричал с новой силой.
– Нет, – выдохнул он, когда снова оказался на земле. – Поздно.
Люди перешёптывались, гадали, что с ним делать, но Петрушка сам предложил:
– Здесь умру, – удивительно спокойно говорил он. – Батюшку бы…
Батюшка тут же нашёлся.
– Я грешен, – сказал Петрушка и начал свой рассказ.
Говорил он долго и очень тихо, то и дело останавливаясь и шумно вздыхая. Закончив, он с лёгким сердцем выдохнул и навеки затих.
С тех пор история обросла домыслами, в народе даже сложили легенду. Говорят, душа его так и осталась в том лесу, только стала медвежьей. Бродит он, издали на людей смотрит и такой рёв поднимает, что всякого дрожь берёт.
Только это всего лишь легенда. А правда в том, что Петрушку похоронили на кладбище, которое давно затопило Волгой, соседа его – Егора – вылечили и так и не наказали, потому как без него никто б не нашёл умирающего Петрушку.
