сплошь приличными, хоть и несколько однообразными, фамилиями (Райков, Гравов, Ридов, Кленов, Картов), инопланетяне удостоились от автора даже не фамилий, а каких-то безумных кличек (Гагаяг, Велаяг, Аратупет). Естественно, они затаили обиду. Когда не удалось устранить земного начальника Райкова (ему опрыскали ядом кустики на даче), монстры взялись за Гравова. Но и тут всякие попытки перевербовать бравого юношу — и тем самым испортить нам игру — потерпели фиаско. Парню поменяли имя и профессию, зашвырнули в чужую звездную систему, дважды превращали в каких-то мерзких тварей, знакомили с женщиной-вампиром, гипнотизировали, облучали, просто били по физиономии тяжелыми предметами — и все впустую. Мужественный юноша не выдал инопланетным извергам нашей военной тайны. Быть может, потому, что ее не знал? Но это — уже детали…
Ольга Ларионова, некогда известная как автор лирической фантастики (то есть произведений с преобладанием трепетных семейно-бытовых коллизий), еще десять лет назад решила соединить свои навыки с жанром «космической оперы». Была сочинена повесть «Чакра Кентавра», в основе которой оказались семейно-брачные отношения земного космонавта Юрия Брагина и принцессы Сэнии, представительницы немыслимо далекого от нас Джаспера. Счастливую идиллию то и дело пытались разрушить коварные крэги (разумные птицы), ибо традиционно делали свой маленький бизнес на несчастьях homo sapiens… Роман Ларионовой «Евангелие от крэга» — уже третья книга цикла о землянах, джасперианцах и птичках-крэгах, упорно продолжающих гадить гуманоидам. За прошедшее десятилетие сынок Юрия и Сэнии подрос (хотя ненамного — ввиду парадокса Эйнштейна), зато ареал вредительства пернатых подлецов значительно вырос; отныне они распространили свое тлетворное влияние еще на несколько планет, включая и Землю. (В скучные подробности противостояния рожденных ползать и тех, кто создан природой исключительно для полета, автор теперь старается не вдаваться.) Увы, давняя лирическая закваска писательницы Ларионовой дурно повлияла на сюжет новой книги: вместо того, чтобы всерьез схлестнуться с птичками, герои и героини всю первую часть романа выясняют отношения и по-броуновски перемещаются с места на место.
Как и Ларионова, Булычев сделал ставку на ностальгию и инерцию: те, кому сейчас за тридцать, помнят Алису Селезневу, для них имя писателя — знакомый брэнд. Однако тиражированием вечно юной, как консервированная курица, Алисы фантаст не ограничивается. Характерным примером творчества нынешнего Булычева является его цикл «Театр теней» (начатый романами «Вид на битву с высоты» и «Старый год»). Наш фантаст решил создать российский вариант «Секретных материалов», противопоставив импортному Фоксу Малдеру россиянина Гарика Гагарина. Если герои заокеанского сериала, обладая мандатами ФБР (а значит, и правом произносить ритуальную фразу «Мы работаем на правительство»), все-таки докапывались до сенсаций в одиночку и лишь потом тревожили руководство, то главные булычевские персонажи имеют принципиально иной статус. На охоту за тайнами они выходят в качестве штатных сотрудников государственного Института Экспертизы и при полной поддержке оного.
Разница в статусе главных героев предопределяет и различие фабул. Телевизионные Скалли и Малдер доблестно выискивали невероятные секреты, спрятанные за семью печатями, но в конце концов регулярно разбивали лбы о государственные препоны — высокие чины из ФБР и Пентагона ставили крест на их усилиях. Нашему Гарику с коллегами, напротив, компетентные органы и вышестоящие инстанции помогают всем, чем только можно (в первом же романе высокопоставленный милицейский «дядя Миша» лично благословлял Гарика на совершение опасных подвигов). Что касается неизбежных «плохих парней», то мешают нашим героям заурядные криминальные типы, которые наживаются на случайно обнаруженных чудесах (типа «дверки» в иное измерение) и которых нетрудно утихомирить либо при помощи УК, либо при посредстве АКМ. Разумеется, словосочетание «новый Кир Булычев», возникшее на зеленых обложках романов, не вполне точно. Булычев-то здесь как раз прежний, хорошо знакомый. Во первых строках «Вида на битву с высоты» грамотный читатель быстро распознает двадцатилетней давности рассказ «Выбор», грубо перелицованный автором в соответствии с теперешний политэкономическими реалиями (исчезли СССР и очереди за растворимым кофе; появились зарубежное баночное пиво и старички-демонстранты с антиправительственными лозунгами). В свою очередь, книга «Старый год» являет собой повесть «Мир без времени», разросшуюся до размеров романа. Памятуя о большом авторском запасе повестей и рассказов 60—80-х годов, легко представить себе дальнейший механизм возникновения на свет и остальных книг цикла…
Вымя учеников
Пока одни мэтры сами перешли на «новоделы», достижения лучших мастеров НФ той поры — А. и Б. Стругацких — стараются принизить их
