(Не)простой спасатель [Mi Lelik] (fb2) читать онлайн

Пролог

Жар, нестерпимый жар, опаляющий не только внешнюю оболочку, но и все внутренние органы. На улице падал первый снег, температура опустилась до минусовой, вовсю разгулялся поздний октябрь, а им было жарко. Горело здание, перекрытия, плавились отделочные материалы. Кругом дым и копоть. Это навевало не просто страх, а животный ужас, готовый все поглотить. Именно это и произошло бы с ней, если бы на руках не держал крепкий, надёжный как скала мужчина.

Он четким, уверенным шагом неc ее из огня в безопасную зону, где дежурили машины скорой помощи. Она крепко держалась за его шею, сжимая в кулаках грубую ткань защитного костюма и бесконечно повторяла как заевшая пластинка:

— Мама, мама, там мама, ее спасите, мама, — с тихими всхлипами.

Слезы стекали по щекам, смешиваясь с сажей, образуя на лице грязные разводы. Они удалялись от эпицентра пожара, а она только крепче сжимала кулаки и повторяла свою просьбу.

Врачи скорой были заняты, работы было много, у пострадавших были травмы различной степени. Ее пока осмотрели визуально, не обнаружили серьезных травм и просили подождать. Это заняло несколько минут.

А огонь, пожирающий все на своем пути продолжал свирепствовать, уничтожая не только неживую конструкцию, но и людей, оставшихся внутри.

Голос из-под маски был приглушен, поэтому она не сразу его расслышала:

— Этаж у вас какой?

— Третий, она в дальней комнате, я побежала за помощью, там в комнате много дыма было, я растерялась, — сбивчиво стала объяснять.

Он не стал дослушивать, развернулся в сторону горящего здания, бросил через плечо:

— Шансов мало, — и быстрым шагом отправился в горящий дом.

Глава 1

Полина проснулась, резко вынырнув из ночного кошмара. В комнату пробивались первые лучи солнца. Удивительно, на дворе начало декабря, а солнце светит так ласково, жаль, что согреться под его лучами нет возможности. Полина не знала, сможет ли вообще когда-нибудь отогреться. Пожар, опаливший снаружи поселил холод внутри.

Жуткие видения той ночи будут ее преследовать наверное до конца жизни.

Два месяца назад, проснувшись от грохота и запаха дыма она не сразу поняла, что происходит, дышать было очень трудно. Грудь сдавливало, вдох сделать не получалось, от этого в голове поплыл туман.

Каким-то образом ей удалось встать и преодолеть расстояние от кровати до выхода из комнаты. В квартире была темнота, дышать становилось все сложнее.

Полина громко позвала маму, но та не отзывалась, она спала в соседней комнате. Сначала Полина хотела пойти и найти мамочку, но понимала, что сил не хватит, она вот-вот упадет. Надо идти звать на помощь. Соседская дверь была открыта настежь, значит соседи уже ушли, стала спускаться вниз, стараясь крепко держаться за перила.

Нельзя падать, нельзя ни в коем случае, надо позвать на помощь, надо мамочку спасти, — твердила про себя как мантру, медленно в темноте спускаясь по ступенькам. Глаза разъедало дымом, они слезились, но Полина волевым усилием спускалась, приказывала себе двигаться.

Она прошла два пролета, значит уже на втором этаже, дверей не видела, от перил оторваться боялась.

Ей в лицо из темноты ударил яркий свет. Тонкое тело подхватили сильные руки в грубых перчатках. Полина силилась сказать, что наверху осталась мама, но саднящее горла звуков не издавало.

Пожарный подхватил ее и понес вниз по лестнице, он спускался очень быстро, при этом держал ее крепко, но бережно.

Только на улице ей удалось сделать полноценный вдох. Лёгкие наполнились кислородом, появилась возможность говорить. Пожарный отнес ее к машине скорой помощи, где ее осмотрели медики.

Уже возле машины она сказала, что в горящем доме осталась мама, просила ее спасти. Плакала, размазывала слезы по лицу.

Спасти маму не успели, двое пожарных, вернувшихся в здание для вывода оставшихся пострадавших вывести не успели никого, рухнули перекрытия и одному из них — тому, который вынес Полину придавило ногу. Благо ему оперативно помогли товарищи и вынесли из горящего дома.

Его везли в соседней машине скорой помощи в ту же больницу, что и Полину. Там она увидела его без защитного костюма: высокий, с темными коротко стриженными волосами, волевым упрямым подбородком и складкой между бровей. Цвет глаз разглядеть ей не удалось, его почти сразу увезли на каталке в смотровую, ее же попросили подождать в приемном покое, потому что тяжёлых травм у нее не было. Только обгоревшие ладони, обожгла их об перила лестницы, они оказывается были очень горячими. В тот момент когда спускалась она этого не чувствовала скорее всего от шока.

В больнице ее оставили на ночь, чтобы понаблюдать. Может это было и к лучшему, время проведенное там, позволило осознать и принять страшную истину, что мамочки больше нет. Она осталась одна. Что будет дальше — неизвестно. Полину ждало несколько вариантов и каждый из них ей по-своему не нравился.

Спать не могла, даже закрыть глаза было страшно, от таблетки снотворного изначально отказалась, а потом поняла, что сглупила и пошла на пост к медсестре просить лекарство.

— Постой немного, подожди, я пойду историю болезни заберу, к нам пожарного, пострадавшего в огне переводят в палату, — попросила Полину медсестра.

Полина никуда особенно и не торопилась, поэтому осталась стоять у сестринского поста.

Медсестра вернулась быстро, кинула историю болезни на стойку и начала искать таблетки.

Полина взглянула на историю болезни пожарного: Ветров Алексей Николаевич двадцать шесть лет. Эти данные тут же отпечатались в памяти, может потом когда он будет себя лучше чувствовать удастся отблагодарить за свое спасение.

— А пожарный сильно пострадал? — поинтересовалась у медсестры.

— У него перелом сложный голеностопа, но наши умельцы все хорошо сделали, восстанавливаться правда долго будет, и к работе неизвестно как допустят, но это ерунда, главное — живой, у них работа-то непростая, их брата часто к нам в травматологию привозят, мы тут насмотрелись.

Полина не ответила ничего, забрала снотворное и тихо отправилась к себе в палату.

На следующее утро она проснулась и поняла, что кошмар не закончился, а скорее всего только начинается.

На стуле в палате восседал ее родной отец — Седов Виталий Эдуардович. Один из важных и известных людей в их городе. Даже сидя на простом стуле он смотрелся как король на троне.

Полина его не то чтобы не любила, она мало его знала. Жили они вдвоем с матерью, она ещё до рождения Полины работала в офисе у Седова, там он ее и заприметил, Полина оказалась плодом недолгой связи матери и Виталия Эдуардовича. На тот момент он был женат и имел двоих сыновей, разводиться естественно из-за мимолётной интрижки не собирался. А маме и не надо было.

Мама никогда не говорила о нем плохо, но и хорошего упоминала мало. Он просто был записан в графе отец в ее свидетельстве о рождении, раз в год на день рождения присылал подарки и иногда помогал им деньгами.

Полина жили с матерью вдвоем в двухкомнатной квартире в обычном доме, который сгорел накануне из-за взрыва бытового газа. Им было хорошо вдвоём, мама была самым родным и близким человеком. Сестра мамы жила в Калининграде, у них были теплые отношения, но виделись довольно редко. Вероятность, что она захочет забрать к себе Полину невелика.

И, судя по тому, что в палату пришел отец, именно он в дальнейшем будет решать ее судьбу.

Мысли Полины тогда в палате оказались пророческими, отец действительно решил ее судьбу: привёз к себе в дом, где она теперь жила вместе с ним и двумя старшими братьями. К ней относились неплохо, по пустякам не дёргали, делать ничего не заставляли, на это в доме были работники. Ее задачей было хорошо учиться и не доставлять хлопот. Что собственно она и делала, училась она всегда хорошо, занималась спортом, в чем ее кстати тоже не ограничили, а даже поощрили. Все с виду было хорошо, но никому не было дела что на душе у девушки, пережившей кошмар, который забрал у нее мать.

Глава 2

Полина вынырнула из воспоминаний о жуткой ночи. Чтобы окончательно сбросить с себя оковы неприятных сновидений подошла к шкафу, чтобы найти форму.

Всю школьную жизнь она занималась художественной гимнастикой, больших высот не достигла, хотя задатки, пусть небольшие, но были. Спорт, как считала мама дисциплинирует и помогает развиваться сильной, волевой личности. В какой-то мере это так и было, Полина привыкла каждое утро делать пробежку и растяжку, тренировки она не пропускала, когда выросла из детского возраста и стало понятно, что спортивную карьеру ей не построить, тренировки не бросила, продолжала заниматься "для себя".

Нашла в объёмном шкафу синий топик и такого же цвета лосины. Натянула кроссовки и стала спускаться по лестнице вниз на первый этаж. Там был оборудован большой спортзал. В одной стороне стояли различные тренажёры от велосипеда и беговой дорожки до снарядов для работы со штангой. Стену занимала шведская стенка. На другой половине зала располагался своеобразный ринг, застеленный синими матами. В углу висела большая боксерская груша.

Самое большое очарование этого места было в окнах, они были во всю стену и выходили в сад. Какой вид из них был летом Полина не знала, но зимой было очень приятно заниматься на беговой дорожке и любоваться заснеженным двором. Двор у дома был обширный, территория ухоженная, за этим следил специальный человек. Каждое утро чистил дорожки, посыпал песком.

Сегодня снова повезло, ещё нет семи часов, поэтому спортзал пуст. Отец им пользовался редко, а вот его начальник охраны и братья были здесь частыми гостями.

Они к Полине относились не сказать, чтобы плохо, нет, ее не обижали, старший брат — Никита, которому было тридцать лет на нее внимания обращал мало, она была для него чем-то вроде предмета мебели. Он работал вместе с отцом, был его правой рукой, постоянно общался с кем-то по телефону, поэтому был все время занят и все их общение сводилось к тому, чтобы поздороваться.

Младший же брат — Влад перекаченный буйвол двадцати шести лет был по мнению Полины хамлом по жизни. Он часто отпускал сальные шуточки о девушках, выражался о них пренебрежительно, называл тёлками, сосками, давалками. Не стеснялся при ней обсуждать свои похождения и постельные развлечения. Каждый раз, когда Полина слышала его разговор с очередной подругой, она краснела от стыда и не знала куда себя деть.

За два месяца жизни в этом доме она узнала столько о половой жизни, сколько не узнала за все свои семнадцать лет. Когда Влад начинал эти разговоры Полина старалась поскорее уйти. Иногда ей казалось, что он делает это специально, чтобы ее смутить.

Сегодня в спортзале не было никого, поэтому она тихонько включила музыку на телефоне, сделала небольшую разминку и встала на беговую дорожку, надеясь, что предстоящий день пройдет неплохо.

Полина закончила бег на дорожке и перешла к растяжке. Мышцы работали привычно, когда в спортзал ввалился Влад в спортивной форме:

— О, малая, чё не спится? — и не дожидаясь ее ответа продолжил, — это потому что ты одна спишь, а я вот сегодня с двумя такими чиками спал, — закатил глаза к потолку, скорее всего демонстрируя степень удовольствия.

Полину обдало волной отвращения. Хотелось по — быстрее закончить упражнения и скрыться в комнате. Туда никто не входил, даже отец. Влад же, не обращая внимания слушает она его или нет пошел к тренажерам и продолжил свои разглагольствования.

— Прикинь, малая, у одной буфера были четвертого размера, — руками изобразил два больших шара в районе груди, — она между ними член так зажала и потерла, я чуть сразу не кончил.

Полине стало противно, она прекратила делать упражнения, направилась к телефону, чтобы его выключить и забрать бутылку воды. На Влада старалась не смотреть.

Тот же продолжал распаляться о своих постельных подвигах:

— А у второй попа такая разработанная, в нее член прям как по маслу скользил, кааайф.

Полина не стала комментировать его рассказ, забрала телефон и воду и вышла из зала.

Приняла душ в комнате и начала подбирать наряд в школу. В пожаре сгорели все ее вещи, отец купил ей новые брендовые шмотки. Полина с матерью жили не бедно, им всего хватало и вещи они покупали не дешевые, старались выбирать качественные и ноские. Сейчас ее гардероб состоял только из дорогих вещей, купленных в бутике.

Выбрала юбку-карандаш грифельного цвета и белую блузку с длинным рукавом. Жакет брать не стала, в школе была довольно комфортная температура, хоть на дворе и стоял декабрь.

Несмотря на глобальные изменения, произошедшие в ее жизни, отец не стал переводить ее в другую школу в последний учебный год. Поэтому ходила она в свою родную. До которой добираться было далековато, но на это у нее теперь был водитель и по совместительству телохранитель Константин. Обращался он к ней строго Полина Витальевна, личного пространства не нарушал, лишних вопросов не задавал. Молча привозил в школу и по окончании уроков так же молча забирал. Из всего нового окружения Константин и кухарка Валентина раздражали меньше всего. С ними удалось поддерживать приемлемые человеческие отношения. С остальными обитателями дома Полина либо просто не общалась, либо игнорировала — сюда относился братец Влад.

Когда все утренние ритуалы были соблюдены, вкусный завтрак, приготовленный Валентиной съеден, Полина уселась в машину к Константину и отправилась в школу, не догадываясь, что день грядущий ей готовит.

У крыльца на нее налетел маленький ураганчик — лучшая подруга Элька. Элька в отличии от Полины — которая была ближе к среднему росту сто шестьдесят шесть сантиметров, была совсем кнопкой и рост ее был всего сто сорок семь сантиметров. За это ей и дали прозвище кнопка. Постарался для этого один из их одноклассников Максим Ящеров. Сам он был детинушкой, вымахавшим под два метра ростом, занимался борьбой, был из обеспеченной семьи и считался не только в их классе, но и в школе авторитетной личностью. К тому же директор школы приходился ему каким-то родственником, не то дядей, не то дедушкой. Поэтому прозвище к Эльке прицепилось быстро, Полина его не считала обидным, ей наоборот казалось, что из уст Макса оно звучит даже как-то ласково. Элька же, когда он так ее называл краснела от злости, что с ее светлой кожей и рыжими кудрявыми волосами происходило легко, начинала пыхтеть как ёжик и поносить Макса ругательными словами, иногда могла чем-нибудь кинуть или, когда совсем выходила из себя, кинуться в драку. Выглядело это смешно, маленькая Элька и амбал Макс. Он обычно ее в таких случаях сграбастывал в объятия и что-то говорил на ухо, отчего она сразу успокаивалась и краснела ещё больше.

— Привет, подруга, — кинулась ее обнимать Элька.

— Привет, — более сдержанно ответила Полина.

— Ты сегодня опять со своим перевозчиком приехала, — хохотнула Элька.

— Ой, — закатила глаза Полина, — ты же знаешь, у меня других вариантов нет, лучше уж с ним, чем с противным Владиком.

— Опять пошлил? — с участием поинтересовалась Эля.

— Не повезло столкнуться в спортзале, упражнения не закончила, не могу слушать его рассказы, противно.

— Детка, я тебе сочувствую, — прижалась к ней Эля.

— О, кнопа, может ты и ко мне так прижмешься, я не возражаю, — раздался сзади весёлый голос.

Девушки узнали голос раньше, чем увидели его обладателя, это был никто иной как их одноклассник Максим Ящеров, Элька взвилась моментально:

— Да я с тобой на одном гектаре не сяду, не то, что прижмусь, — выплюнула язвительно.

— Осторожней, за твой дерзкий язык можно и наказание получить, — предупредил Макс.

— Ага, напугал пса буханкой.

— Макс, да она если и прижмешься к тебе, то только до пояса и достанет, как собачка к ноге, — съюморил один из приятелей Макса, стоящий рядом с ним.

— Завали, Макар, — мгновенно осек его Максим.

Макс отделился от друзей и двинулся в их сторону, Элька тут же воинственно вскинула подбородок вверх.

— Мелкая, а ты не сильно обнаглела? — зловещим шепотом поинтересовался Максим у девушки, нависая над ней всей своей массой.

Элька готова была дать отпор, уже сжала кулаки, но потасовке не суждено было случиться, сбоку от них раздался строгий мужской голос:

— Ящеров, прекрати тиранить девушку.

Все обернулись в сторону говорящего, и отреагировали на него по-разному, Элька заинтересованно распахнула глаза, Макс поморщился и отошёл от девушки, а Полина замерла, превратившись в соляной столп, ибо перед ней стоял никто иной, как ее спаситель — Ветров Алексей Николаевич.

Глава 3

— Алешенька, сынок, ты бы очень меня выручил, — простительно произнес дядя Витя, сидя за их кухонным столом с чашкой чая.

Алексей от такого обращения поморщился, не любил он когда его называли Алёшей, как маленького или недоразвитого, но родному дяде перечить не стал. Мама потом расстроится и будет долго высказывать.

— Дядь Вить, ну какой из меня физрук? — попытался отвертеться Алексей.

— Алеша, не физрук, а учитель физкультуры, — ужаснулся такому названию профессии дядя, — у тебя же есть корочки, что ты спортсмен, — гнул свою линию дядя.

— У меня корочки мастера спорта по вольной борьбе, но никак не диплом, учителя физкультуры, — последнее слово выделил особенно.

— А мы тебе курсы повышения квалификации подберём, оформим как переподготовку, у тебя же высшее образование есть, — оживился дядя.

— Дядь Вить, у меня высшее юридическое образование, оно к школе никакого отношения не имеет.

— Ну войди в мое положение, у меня один из учителей физкультуры в начале года с инфарктом слег, он дядечка уже в возрасте, неизвестно выйдет на работу или нет, а мне ставку надо закрыть, помоги родному дяде.

— Какую ставку, — начал закипать Леха, — ничего, что у меня своя работа есть? И подтирать сопли малышне я не собираюсь.

— Алеша, мы тебе дадим старшие классы, и на свою работу ты же не можешь…, - начал дядя и осекся под жёстким взглядом Алексея.

— Все, закрыли тему, — строго сказал Алексей и вышел из кухни.

Нина Павловна, мама Алексея обратилась к брату:

— Витя, не переживай, я с ним поговорю, он согласится, мне не откажет. Спасибо тебе за помощь, если его не допустят до работы пожарным я не представляю как он будет. А ведь такую травму получил, — покачала головой, сминая в руках кухонное полотенце и смаргивая подступившие слезы.

— И в кого он только у вас такой отчаянный, ты — учитель русского языка, Николай — учитель истории, спокойные, интеллегентные люди, — рассуждал Виктор Павлович, — а он — просто сорви голова. Даже Пашка и тот не такой отчаянный, несмотря на то, что сын этого, — прервался подбирая слово по-приличнее, — криминального авторитета.

Нина Павловна, во время речи брата опустившая глаза в пол, и вовсе покраснела и промолчала, не желая развивать тему отцов своих детей.

Вечером она подступила к Алексею с уговорами помочь единственному родному дядюшке, директору школы. Их семью можно было смело окрестить династией педагогов и только два ее сына выбивались из этой массы. Ей в принципе было понятно почему, но делиться своими мыслями она ни с кем не делилась.

— Леш, ну помоги дяде и сам развеешься, позанимаешься в зале, тебе все равно через месяц гипс снимут и ногу восстанавливать нужно будет.

— Мам, — закатил глаза к потолку Леха.

— А пока этот месяц в гипсе сидишь и курсы пройдешь, Лёш, тебя на работу ещё неизвестно когда разрешат выйти, неужели будешь просто дома сидеть в телевизор пялиться?

— А чем плохо в телевизор смотреть?

— Да тебе наскучит через два дня, ты же со своей активностью на стену полезешь, особенно когда папа начнет свои заумные речи про историю и политику, комментируя передачи по телевизору.

Алексей внутренне содрогнулся. Отца он любил конечно, но от истории и политики был далек. Вспоминал, то время, когда он учился в школе и отец объяснял ему тему, он вроде и рассказывал интересно, ведь просто так заслуженного учителя России не дают, но Алексею все это казалось скучным. Он бы лучше вместо этой науки с пацанами в казаков-разбойников поиграл во дворе или на тренировку по борьбе сходил лишний раз.

Алексей уже думал, что в таком случае лучше съедет от родителей к себе на квартиру, как мать пустила в ход козыри:

— Тем более в этой школе Максим с Кристиной учатся, Максим уже в одиннадцатом классе, да и за Кристиной глаз да глаз нужен, уже такая взрослая девушка. А Павлику некогда и Машуня все время на работе. Может приглядишь за ними, они рады будут, пообщаетесь, так редко видитесь, — продолжила жалобно.

На что давить мать знала, племянников Лешка любил искренне, с братом у них была разница в возрасте одиннадцать лет и отношения были как бы это выразиться, слегка напряжёнными. Поэтому племянников он навещал редко и возможность встретиться с ними не упускал никогда.

— Ладно, давайте ваши курсы, но учти, я работаю, пока нога не восстановится и на работе не получу допуск.

— Конечно, конечно, как скажешь, сынок, — энергично закивал головой мама.

Вскоре раздался звонок на телефон, Лешка этого звонка ждал, странно, что он уже больше месяца выписался из больницы, а звонить этот абонент стал только сейчас. Лешка вздохнул, ещё раз взглянул на дисплей и нажал на зелёную трубку:

— Слушаю, — коротко бросил.

— Хорошо, что слушаешь, если бы ещё прислушивался цены б тебе не было, — раздался из динамика суровый голос.

— А будут ценные указания?

— Не дерзи. Мама сказала, что ты новую профессию осваиваешь? — спросил Пашка.

— А с каких пор ты стал так тесно с мамой общаться?

— Она это Машуне сказала, но от темы не уходи, если тебе нужна работа, то ты знаешь, где тебя ждёт приличное рабочее место, между прочим соответствующее твоему образованию.

— Образованию, которое я получил благодаря твоей протекции? — ехидно поинтересовался Леха.

— Лех, — как показалось Алексею устало выдохнул Пашка, — может хватит дурью маяться и детские обиды в себе копить. Долго ещё будешь бедного, но гордого из себя строить? — начал заводиться Пашка, — жить в халупе и ездить на ведре с болтами?

— Эта халупа, как ты выразился, — начал заводиться в ответ Леха, — обычная однокомнатная квартира, в каких живут миллионы честных граждан нашей страны.

— А я значит, если не живу в однокомнатной квартире, значит нечестный по-твоему? — не остался в долгу Павел.

— А машина, — продолжил Лешка, — ВАЗ двадцать один четырнадцать, один из автомобилей отечественного автопрома, я как видишь патриот.

— Ясно, — выдохнул Пашка, — не наигрался значит ещё в обиженного, ладно, продолжай, иди в физруки, дворники, уборщицы, лишь бы с братом родным не работать, дело твоё. Если нужна помощь, ты всегда знаешь где меня найти и положил трубку.

Лешка слушал гудки и думал, что Пашка наверное прав. Понимал, что брат перед ним ни в чем не виноват, но через свои внутренние барьеры переступить не мог.

У них с Пашкой были разные отцы. Маму, молодую и красивую учительницу, только окончившую институт заприметил местный криминальный авторитет — Олег Викторович Ящеров, по прозвищу Ящер. Вскружил ей голову, она и влюбилась, вышла за него замуж и через год родила Павла. Нина Павловна много раз просила Ящера завязать с криминальным миром, но он так в нем увяз, что выхода не было. Лешка о времени, пока мать с Ящером были женаты знает мало, только из обрывочных рассказов, дяди Вити. Тот говорил, что на Ящера ни один раз покушались, матери приходилось с маленьким Пашкой убегать из дома ночью, прятаться в подвале, жизнь ее была тяжёлой, ничего хорошего не видела, Ящер гулял направо и налево, издевался над ней, возможно поднимал руку. Когда Пашке было пять в городе начался серьезный передел власти, Ящера посадили. Нина Павловна не стала ждать его возвращения, развелась с Ящером и вышла замуж за отца Лёхи.

Ещё через пять лет Ящера выпустили и он явился к Нине, целый год ее третировал, не давал спокойно жить их семье, часто приезжал, под видом встреч с Павлом.

А через год родился Лёшка. Что произошло дальше он не знает, но после его рождения Павел ушел жить к отцу, а Ящер оставил их семью в покое. Пашка приходил к ним по выходным, но ночевать никогда не оставался. С матерью у Павла отношения были напряженными, но к Лёхе он относился хорошо, приносил игршки, учил драться. Такой образцовый старший брат.

Лешка первый раз встретил Ящера в семь лет. Пашку тогда в армию провожали и они поехали в большой красивый дом криминального авторитета. Олег Викторович был высокий, коротко стриженный мужчина с темными волосами и тяжёлым взглядом. Мать тогда накинулась на него с упреками, что он мог бы использовать свои связи, чтобы Павел не шел в армию. Ящер осек ее грубо, на что маленький Лешка кинулся на него с кулаками.

Ящер присел перед ним на корточки, посмотрел пристально в глаза, усмехнулся и промолвил лишь:

— Ишь ты, спасатель, какой, — развернулся и ушел.

Пашке в армии не очень повезло, попал на Кавказ, мать переживала, ещё несколько раз ходила к Ящеру, но он был глух к ее просьбам и Павел остался служить там, куда распределили.

Пашка вернулся из армии и женился на Машуне, с которой стали жить в доме Ящера. Брат доучился в юридическом институте и на деньги отца открыл свою юридическую фирму.

Когда Лешке исполнилось восемнадцать он как Пашка ушел в армию, тот этого поступка не оценил, прискакал на распределительный пункт, орал, потом успокоился, пошел договариваться о службе в области, но Лешка попросился на Кавказ. Братец тогда свирепствовал, но смирился. После армии Лешка не задумывался куда поступать, но мама подтолкнула в юридический, как позже оказалась, Пашка это место проплатил. Леха хотел бросить, но мать упросила. Институт он закончил, но по специальности работать не пошел, хотя Павел неоднократно предлагал. Так и складывались их отношения.

Ящер давно отошёл от дел и свалил жить в Америку, поговаривали, что дела он свои криминальные передал Пашке. Точных доказательств этого не было, но Лешка видел, что Пашка живёт неплохо и сомнения закрадывались может ли позволить себе такой уровень жизни юрист не связанный с темными делами.

Так они и жили: встречались на редких семейных праздниках, при возникновении проблем Пашка предлагал помощь, а Лешка отказывался.

Лешка вынырнул из воспоминаний и стал собираться на новую, пусть и временную работу — учителя физкультуры.

Глава 4

Леха ехал в школу на свой машине, брат называл ее ведром с болтами или корытом, но Леху все устраивало, за престижном он не гнался, главное чтобы ездила. Его темно-синяя Лада могла потягаться на дороге со многими навороченными тачками, служила безотказно. Чинил он ее лично, знал каждый винтик.

Две недели назад сняли гипс, продержали в нем полтора месяца, процесс восстановления шел медленно, Леху это сильно раздражало, ещё две недели ушло на всякие массажи и ЛФК и вот, спустя два месяца он шагает на своих двоих, правда слегка прихрамывая. Надо будет по-тихоньку начинать тренировки, а то итак уже два месяца дома сидит, ни в какие ворота это не лезет.

Ладно, хоть вчера от родителей съехал, из дома до школы добираться ближе, чем от них. Да и взрослый он уже, потому терпеть мамину гиперзаботу сил с каждым днём становилось все меньше, как и нудные рассуждения отца о смысле бытия. Иногда Леха задумывался как его веселая, с чувством юмора и иронии мама живёт с таким нудным отцом, что у них общего.

Леха припарковался на стоянке возле школы, поставил машину на сигнализацию, окинул взглядом обычное серое здание, вздохнул и пошел на встречу новой работе.

Не успел зайти в помещение, как его ждала интересная картина, в школьном коридоре недалеко от входа стояла группка парней и две девушки, Леха может и прошел бы мимо в обычной жизни, но теперь мало того, что он был учителем, снова поморщился даже от мыслей об этом, так ещё и его любимый племянник угрожающе нависал над какой-то мелкой девчонкой. Права наверное мама, за детьми присмотр нужен, а братцу некогда, про Машуню и говорить нечего.

Леха подошёл ближе и строгим голосом окликнул:

— Ящеров, прекрати тиранить девушку.

Макс на этот окрик обернулся и сделав серьезное лицо чуть отодвинулся от девушки.

— Тебе мама в детстве не говорила, что маленьких обижать нехорошо? — снова задал вопрос, глядя строго на парня.

Вообще Макс и Кристина были его большими любимчиками, он все время думал, что они ещё дети, а тут зашёл и увидел здорового бугая возле мелкой пигалицы и как-то в голове у него произошел когнитивный диссонанс, не мог он сопоставить своего племяша доброго пацана, с которым часто дурачась боролся на ринге и этого сурового парня, угрожающе нависшего над девушкой.

Макс себя маленьким не считал и уж тем более не переносил, когда его отчитывают как пацана при всем честном народе, но уважение к старшим родственникам и любовь к дяде, заложенная родителями в детстве не позволяла дать тот отпор, какой он хотел, потому стоял напротив Лёхи и гневно раздувал ноздри.

Совсем неожиданно в разговор вмешалась та самая мелкая пигалица, забежала впереди Макса и воинственно посмотрев на Леху, уперла кулачки в бок и выдала:

— Никого он не обижает, мы разговариваем просто, стиль общения у нас такой, а вы шли бы дальше мимо.

Леха, такой отповеди от этой малышки не ожидавший как-то опешил, подбирая достойный ответ, Макс же, предупредительно произнес, протягивая по-особенному:

— Кнопкаааа, не вмешивайся.

Элька от его замечания только отмахнулась:

— А нечего в чужие разговоры встревать, нашелся тут блюститель морали, защитник маленьких. Без ваших нравоучений разберёмся, — закончила свою ядовитую отповедь.

— Интересно у вас тут события развиваются, — хмыкнул Леха, — вы, барышня из какого класса?

— А вам какое дело? — не заставила себя ждать с ответом Элька.

— Да вот, думаю в каком классе учеников не научили уважительно с учителями разговаривать, надо будет классному руководителю сообщить, пусть проведет профилактическую беседу с вами и вашими родителями.

— Уучителями, — заикаясь повторила Элька, от такого замечания она опешила и стояла как рыбка гуппи раскрыв рот.

Макс сориентировался и задвинул хлопающую глазами Эльку себе за спину:

— Алексей, кхм, — запнулся на секунду, — Николаевич, Элина не хотела вас обидеть или оскорбить, она просто не знала, что вы наш новый учитель физкультуры, официального представления не было. А в нашей потасовке виноват я, можете с моими родителями беседу провести, — твердо проговорил последнее слово.

— Именно так я и поступлю, Ящеров, так и поступлю, а теперь проводи-ка меня до учительской, — и пошел по коридору, — потом обернулся и сказал, — все остальные живо в класс.

Макс пошел следом за дядей, который ушел вперёд. Не успел молодой человек завернуть за угол, как нарвался на строгий суровый взгляд:

— Ну и что это, мать твою было? — строго спросил Лёха.

— Ничего, с девчонками разговаривали просто, — показательно спокойно ответил Макс.

— Интересные у тебя разговоры с этой рыженькой, я надеюсь все в пределах разумного?

— Дядь, не начинай, то что девочек бить нельзя отец мне давно объяснил, а лекцию о половом воспитании мама — врач провела ещё в четырнадцать лет, — нравоучительно поведал племянник.

— Ясно, в таком случае задам вопрос по — другому, тебя не смущает, что девочке восемнадцати нет? Тебе папа — юрист не говорил, что бывает за связь с несовершеннолетними?

— Я же сказал, что все в пределах разумного, имею связи только с совершеннолетними, — нагло ответил Макс.

— Макс, — угрожающе поговорил Леха.

— Лех, не начинай, мне семнадцать, возраст у меня такой, играй гормон называется, хочется, всех у кого бюст больше первого номера, — по-взрослому стал рассуждать Макс, — себя в этом возрасте вспомни.

— А с девочкой этой рыженькой как же?

— А девочку как ты сам сказал пока нельзя.

— А хочется? — прищурив глаза проговорил Леха.

— А вот это мы с тобой обсуждать не будем.

— Ладно, иди на урок, забыли, но имей ввиду, я за тобой наблюдаю, — показал жест пальцы к глазам.

Макс усмехнулся и пошел прочь по коридору, засунув руки в карманы, потом обернулся и бросил:

— Учительская на втором, не заблудись.

Алексей ввалился в учительскую до звонка, там находились почти все учителя среднего и старшего звена. Школа была распределена таким образом, что начальное звено располагалось на первом этаже и там была своя учительская, среднее звено было на втором и старшаки — на третьем. Коллектив в школе был в большинстве своем возрастной, молодых педагогов совсем немного. Среди них молоденькая учительница английского Вероника Сергеевна, стройная красотка в короткой юбке, на которую скорее всего засматриваются все старшеклассники, высокий, худощавый историк в очках, чем-то напомнивший Лёхе отца и биологичка с географичкой скорее всего закадычные подружки, вместе окончившие институт и пришедшие работать в школу. Он бы не удивился если бы узнал, что они и квартиру вместе снимают. Остальные учителя были возраста матери и дяди.

Дядя был тут же и сразу начал его представлять. Коллегами по цеху, то есть такими же учителями физкультуры оказались пятидесятилетняя Тамара Львовна, женщина стройная, с подтянутой фигурой, в молодости успешная гимнастка, ведущая при школе кроме физкультуры секцию художественной гимнастики. Ещё один физрук — Николай Борисович — здоровый мужчина сорока пяти лет, немногословный, хорошо одетый, явно преподающий где-то ещё кроме школы.

Алексея со всеми познакомили, не афишируя родство с директором. Ввели в распорядок школы и выдали расписание.

Оказалось, что сегодня урок у одиннадцатого А класса, того самого, где учится Макс и маленькая рыжая Элина Фролова, как вычитал Алексей в журнале.

Первого урока у него не было, поэтому он осмотрел стандартный спортзал, разместил свои вещи в тренерской, переоделся, осмотрел раздевалки и спортивный инвентарь. Увиденным оказался вполне удовлетворен, раздевалки делились на мужскую и женскую, к каждой примыкало две душевых, все замки на них были целыми.

Спортивный инвентарь был целым, выбор был достаточным: мячи, скакалки, гимнастические палки, гантели, штанга.

Алексей натянул на себя старый спортивный костюм, с покупкой нового заморачиваться не стал. Под олимпийку надел белую борцовку, она стала чуть свободней, значит за время болезни он похудел, надо будет мышцы подкачать.

В ожидании урока время решил не терять и начал лёгкую пробежку по спортзалу, нога побаливала, поэтому долго бегать не стал, перешёл к силовым упражнениям. После тренировки успел принять душ и встречал десятый класс.

На своем первом уроке с десятиклассниками не волновался. Ничего неожиданного не было: девчонки стремились ему понравиться, смотрели заинтересованными взглядами, выяснить его семейное положение, их он в этом резко осекал, давая понять, что романы со школьницами его не интересуют. С парнями разговаривал по-взрослому, стараясь установить дружеские отношения. Урок прошел нормально. Потом было ещё два урока у десятого и девятого классов и последний урок у одиннадцатого А.

Одиннадатыэй класс построился на перекличку — стандартную процедуру перед началом урока. Строились по росту. Первым в строю стоял Макс, это и неудивительно, вымахал детинушка ростом не только выше отца, но и выше Алексея на пять сантиметров. Такого захочешь наказать так и не сразу допрыгнешь. Последняя в строю стояла естественно маленькая рыженькая Эля Фролова. Алексей перед перекличкой машинально осматривал всю ширенгу, отмечая наличие спортивной формы, хотел ещё раз приглядеться к мелкой рыжей пигалице, но взгляд его привлекла не она, а девушка, стоящая рядом с ней.

Алексей сам не понял как так получилось, что посмотрев на девушку слегка подзавис, отмечая детали ее телосложения.

Ладненькая фигурка, как у статуэтки, развитая грудь третьего размера, плотно обтянутая сине — черным топиком, стройные бедра в черных лосинах, четко прорисованные икры и тонкие лодыжки. Тёмно — синие кроссовки с яркими розовыми шнурками, маленького размера. Тонкие ручки и ладони, сжатые в кулачки. Выпирающие ключицы и тонкая шейка. Насыщенные вишневые губы, причем нижняя чуть полнее верхней, яркие без всякой помады. Интересно, на вкус они такие же как эта ягода. Маленький носик и большие, широко распахнутые глаза зелёного цвета, обрамлённые темными густыми ресницами. Темно-русые волосы, собранные в объёмную шишку, скорее всего в распущенном состоянии они достают до талии, намотать бы их во время секса на руку, оттянув ее голову и вколачиваться между аккуратных стройных бедер…

— Кхм, — раздалось громкое покашливание на весь спортзал, оборвавшее зашедшие в совершенно неожиданное, да что там неожиданное, запретное русло.

Леха внутренне встряхнулся, мысленно дал себе подзатыльника и попытался объяснить свое подвисшее состояние:

— Дамы, а для вас устав школы не писан, — обратился он к Полине и Эле, — вы пункт про спортивную форму не читали или намеренно игнорируете?

Подруга Фроловой, та на которой он так залип покраснела, сама же Элька как и ожидалось за словом в карман не полезла:

— А нас не предупредили, что нашли учителя физкультуры нового, мы к физкультуре не готовились и форму домой унесли постирать, поэтому пришли в тренировочной одежде.

— Это где же у нас в такой одежде тренируются?

— У Тамары Львовны, на секцию по гимнастике ходим.

— Да, у Фроловой шпагат зачётный, а у Лебедевой растяжечка, — выкрикнул кто-то из парней, остальные заулюлюкали.

Полина покраснела ещё больше, даже уши стали пунцовыми, Элька же вышла из строя готовая поквитаться с обидчиками, но Алексей быстро все прервал:

— Разговорчики, Фролова, — сторого обратился к Эльке, — вернитесь в строй. Вот у самых активных молодых людей мы сегодня растяжку и проверим, Лебедева как эксперт принимать будет.

По толпе пронесся недовольный мужской вздох, а Полина вытаращила на него свои большие, широко распахнутые глаза так, что Лёхе показалось его может засосать это зелёное болото.

Глава 5

Урок у одиннадцатого класса проходил сносно. Выполнили разминку, Макс провел гимнастику. Потом, как и обещал Алексей провели сдачу нормативов по растяжке. В конце урока играли в волейбол, разделившись на две команды. В классе было двадцать учеников и в каждой команде получилось по десять человек, это многовато и был риск, что игроки будут путаться у друг друга под ногами, но девчонки старались поменьше касаться мяча, поэтому жались по краям площадки, не мешая играть парням, поэтому толкотни на площадке не было.

Фролова с Лебедевой оказались в разных командах. Полина попала в одну команду с Максом, а Эля играла за противоположную. Все было нормально, до конца урока оставалось десять минут, выигрывала команда Макса. Неожиданно мяч, отскочив от рук блокирующих полетел точно в Эльку, да с такой прицельной точностью, что она не успела увернуться. Мяч угодил ей в грудь, сбив с ног. Падая она неудачно ударилась головой о лавочку.

Кожа на лбу над левым глазом от удара разошлась быстро, и из нее брызнула кровь. Алексей мигом подскочил к пострадавшей, присел на корточки, помогая ей принять сидячее положение и рассматривая рану.

Вдруг его кто-то резко оттолкнул, хватая девушку с пола на руки. Алексей даже не удивился тому, что это Макс. Коротко сказал ему:

— Рассечение небольшое, швы накладывать не надо, неси ее в тренерскую, обработаем рану, остальные свободны, в душ и переодеваться.

Максим с Элей на руках отправился в тренерскую, Полина открывала им дверь. Замыкал шествие Алексей.

— На диван ее положи, сотрясения быть не должно, но все равно ее пока лучше лёжа подержать.

Быстро достал аптечку, извлёк из нее вату и перекись, подошёл к дивану:

— Максим, отойди, мне рану обработать надо, — отогнал склонившегося над девушкой Макса, рассматривающего рассечение.

Присел рядом с девушкой на диван, смочил ватку перекисью и стал аккуратно касаться ее лба.

Полина сидела у Эльки в ногах, а Макс стоял за спиной Алексея, пыхтя как паровоз. Элька шипела, когда ватка соприкасалась с раной и Макс на это пыхтел ещё сильнее, сжимая кулаки.

Полина поглаживая подругу по ногам, приговаривая:

— Потерпи, моя хорошая, как же так вышло?

— Вот именно, — вставил три копейки Макс, — ты если играть не умеешь, хоть бы от мяча уворачиваться научилась.

— С твоим бесценным мнением нам непременно надо было ознакомиться, — язвительно насколько могла произнесла Эля.

— Как этот мяч в тебя вообще мог попасть, ты же такая коротышка, — не унимался Макс.

— Алексей Николаевич, — обратилась Эля к учителю, — а обязательно чтобы он здесь стоял?

— Максим, выйди, — строго сказал Алексей, залепляя рану Эли пластырем.

— С чего это? — нагло поинтересовался Максим.

— Выйди сказал, — грубее ответил Алексей, оборачиваясь к Максиму, — расстилай маты для спарринга, я сейчас с девушками разберусь и пообщаемся.

Максим нахмурился, окинул их всех тяжёлым взглядом, развернулся и вышел, хлопнув дверью.

— Спасибо, вам, Алексей Николаевич, а то бы ещё тяжкие телесные пришлось лечить.

— Я так вижу эта любовь у вас очень взаимная, — усмехнулся Алексей.

Элька стремительно покраснела и выпалила:

— Что вы выдумыаете, какая любовь, да я его терпеть не могу.

— Все, все понял, успокойся, лучше скажи как до дома добираться будешь?

— Не волнуйтесь, Алексей Николаевич, за мной водитель приедет, мы ее подвезём, — вступила в разговор Полина, подняв на него взгляд.

Леха на секунду затаил дыхание снова утонув в ее зелёных глазах.

— Хорошо, вас проводить до машины?

— Нет, спасибо, мы как-нибудь сами доберёмся, у вас свои дела, вас там Максим ждёт.

Эля поднялась с дивана и они с Полиной отправились домой прямо в спортивной одежде. Алексей проводил жадным взглядом аппетитную попку Полины, обтянутую черными лосинами.

Девушки вышли, Алексей встряхнулся, прогоняя наваждение и пошел в спортзал беседовать с племянником.

Максим расстелил маты на полу ввиде квадрата. Получился импровизированный ринг.

— У тебя же нога болит, тебе спарринги рано, — обратился к дяде.

— Я бы на твоём месте за свое здоровье переживал, это что за нахрен такое было? — строго обратился к Максу.

— Ты сейчас о чем? — сделал непонимающее лицо Макс.

— О твоём поведении, ты учителя оттолкнул, хорошо, что это я, аесли бы кто другой был? — Алексей прошел на маты и встал напротив Макса.

Они начали примериватьмя к друг другу, ожидая, кто начнет атаку первым.

— Я просто хотел помочь однокласснице, — ответил Макс, ловко уходя от захвата и делая обманный маневр, чтобы провести контратаку.

— А я по-твоему что там делал? — отражая атаку и пытаясь сделать подсечку сказал Леха.

— А вот это мне и интересно, — резко уходя от подсечки и сделав маневр, повалив Леху на землю и пытаясь сделать захват проговорил Макс, — ты с самого начала урока на нее пялился.

Макс сделал удушающий, Леха попытался вырваться, но сила у пацана недюжинная, держал так, что зубы заскрипели. Нехило малец в борьбе поднаторел. Леха с ним боролся в основном шутя, думая, что он сопляк ещё, а оказалось он вполне состоятельный боец. Леха понял, что надо сдаваться, а то неровен час придушит его в школьном спортзале собственный племянник, какая-то драматически бесславная смерть получится. Постучал ладошкой по матам, Макс ещё несколько секунд его подержал и отпустил, откатываясь в сторону и усаживаясь на матах.

Алексей тоже присел, пытаясь отдышаться:

— Здоровый чертяка, чем тебя Машуня только кормит?

Максим на смену темы не повелся, кинул на Алексея только хмурый взгляд.

— Ой, да не пялился я на твою рыжую малявку, там и смотреть-то не на что, ее прелести только под микроскопом рассматривать.

Макс на такой с его точки зрения оскорбительный комментарий Элькиной внешности снова подался к Лёхе, но тот предупредительно вскинул вверх ладони:

— Эй, полегче, убьешь дядю, потом век жалеть будешь, — Макс вернулся обратно.

— А чего тогда завис на конце строя? — и осенненый догадкой громко удивился, — ты на Польку что ли слюни пускал?

— А ну по-легче с выражениями, со старшим разговариваешь, — осек его Леха.

— Да, ладно, — удивился ещё больше Макс, — по-ходу батя и правду говорит, что ты дурак, это ж надо на Лебедеву запасть.

— Ни на кого я не запал, — поднялся с пола Леха.

— Ну тогда хорошо, волноваться не о чем, а то она дочь Седого, с ним ты явно ничего общего иметь не захочешь, — заметил Максим.

— Откуда такая осведомленность у семнадцатилетнего пацана о криминальных авторитетах города, — сделал непроницаемое лицо Леха.

— Так фамилия обязывает, ты не забыл, кто у меня дед и отец.

— Ясно. Пошли в душ и я тебя подвезу, — направляясь в сторону раздевалок произнес Алексей, — где так технику прокачал?

— Так я КМС в прошлом году получил ещё, если все хорошо, то после Нового года мастера получу. В области и регионе я первый, ты же на соревнования не ходишь, — с лёгкой обидой произнес Макс.

— Прости, — со стыдом произнес Алексей, — после Нового года приду обязательно, — похлопал его по плечу.

— Отец всегда ходит и дед звонит перед соревнованиями, — ещё больше пристыжая Леху заметил Макс.

— Да понял я, понял, виноват перед вами, исправлюсь.

На парковке усевшись в машину Алексей не утерпел и задал Максу не дающий ему покоя вопрос:

— Если она дочь Седого, то почему фамилия другая?

— Так она на мать была записана, как модно говорить внебрачный ребенок. Они и жили до осени вдвоем с матерью, а в октябре пожар случился, Полину вынесли из огня, а мать погибла. Ее после этого Седой к себе и забрал.

— Где, говоришь они с матерью жили? — поинтересовался Леха.

— Так на Вятской, а что?

— Да так, вспоминаю, кто выезжал на этот пожар, — задумчиво ответил Леха, вспоминая ощущения хрупкого девичьего тельца в своих руках.

Глава 6

Шок — это первое чувство, которое Полина испытала, увидев в школе человека, которого видела всего один раз в жизни, но его образ навсегда закрепился в памяти. Тело испытало фантомные ощущения крепких мужских рук в грубых перчатках. Грудь сдавило и Полина панически испугалась, что не сможет сделать вдох. Ей даже в носу почуствовался запах гари.

Полина знала как называется это состояние — посттравматический синдром. Сейчас могла начаться паническая атака, этого нельзя допустить, слишком много людей вокруг, надо держаться. Со всей силы сжала кулаки так, что ногти впились в ладони, боль немного отрезвила. Сосредоточилась на дыхании: вдох — выдох, вдох — выдох.

Элька, Максим и Алексей Ветров что-то говорили, но до неё не доходили слова, она просто улавливала шевеление губ. Стояла столбом, такой памятник самой себе. Силилась что-то сказать, выйти из ступора, но не удавалось. Получалось только дышать.

Разговор закончился и стороны разошлись: Ветров с Максом пошли по коридору, а Элька обратилась к Полине:

— Полина, Полина, — звала Элина подругу, тряся за плечи, — Поля, не пугай меня, что случилось?

Полина как будто вынырнула из-под воды, сделала судорожный вдох и смогла сфокусировать взгляд на лице Эли, постепенно до нее стали доходить звуки, пропал противный запах гари.

— Поля, тебе плохо? В медпункт пойдем, — продолжала трясти ее подруга.

— Нормально, — смогла прохрипеть сиплым голосом Полина.

— Да где нормально? Ты вон бледная вся, как будто приведение увидела.

— Почти, — тихим голосом ответила Полина, но Элька услышала.

— В смысле? — опешила от такого заявления.

— Это тот пожарный.

— Какой пожарный? — тупо переспросила Эля.

— Тот, который меня из огня вынес и сам пострадал.

— Полин, ты перепутала, это наш новый учитель.

— Не знаю, с каких пор он стал учителем, но два месяца назад Ветров Алексей Николаевич был пожарным.

— Вот это встреча, ты его так сразу узнала?

— Ты думаешь я могу хоть что-то забыть из той страшной ночи?

— Прости, сказала не подумав, ладно, пойдем на уроки, потом выясним, что это за новый учитель.

Выяснять долго не пришлось, оказалось, что Алексей Николаевич — это новый учитель физкультуры. Физкультура стояла в расписании последним уроком, и все бы ничего, но за время, пока их старый физрук лежал в больнице они унесли домой спортивную форму: штаны и футболку.

— Что с физрой делать будем? Может не пойдем? — спросила Элька.

— Нет, надо идти, нельзя избегать своих призраков, — спокойно отозвалась Полина.

— Ладно, давай я быстро к Тамаре Львовне сгоняю и гимнастическую форму возьму, тренировки сегодня нет.

Эта наверное была не самая лучшая идея, надо было и правда не идти, сходить в медпункт, сказаться больными и просидеть проболтать весь урок где-нибудь в столовой, стоя под пристальным, оценивающим взглядом Ветрова думала Полина. И чего так пялится, спрашивается? Узоров на ней вроде нет. Он так — то пожарный и огонь тушить должен, а не провоцировать, а от его гляделок кожа сейчас точно воспламенится. Может узнал? Почему тогда молчит?

Ветров продолжал ее разглядывать, не отрывая взгляд, кожа Полины под этим взглядом горела, щеки полыхали ярким румянцем. Спасибо Максу, он вывел мужчину из ступора. Оказывается тот просто был удивлен отсутствием формы. А чего тогда так пялился? Пытался швы на топике разглядеть?

Слава богу ответа от нее не потребовалось, Элька, как всегда бойкая и острая на язык ответила на все вопросы сама.

Пока шел урок Полина приняла решение не напоминать Ветрову об их первой встрече. Он ее не помнит, и она не будет будить лихо.

В конце урока ее ждал огромный сюрприз — подруга умудрилась рассечь кожу на лбу. Оказаться в тесной тренерской рядом с Ветровым стало непростым испытанием. До этого момента она его так близко не видела. Теперь, пока он обрабатывал рану Поля могла вдохнуть в себя его ментоловый аромат, от Макса тоже приятно пахло, но ее нос выделил почему — то именно ментоловый запах Ветрова. Он поддернул повыше рукава олимпийки и оголил мускулистые руки с синими прожилками вен. Пальцы как для мужчины у него были достаточно длинными и тонкими. Крепкая шея, волевой тяжёлый подбородок. Полина не заметила, как задумалась, очнулась только когда услышала очередную перепалку Максима и Эльки. Которая впрочем в большой скандал разрастись не успела, дай бог здоровья Ветрову, который вовремя вмешался.

Макс ушел, хлопнув дверью напоследок, а Полина с Элькой отправились на стоянку возле школы.

Константин ждал как всегда на обычном месте, к его черной машине в школе за два месяца все привыкли.

Девчонки уселись за задние сиденья и Полина попросила Константина:

— Константин, Элина сегодня на физкультуре поранилась, не могли бы мы отвезти ее домой, здесь недалеко.

Водитель свое согласие продемонстрировал простым кивком головы, адрес не спрашивал, потому как знал его, они несколько раз уже подвозили Элю.

Полина вышла из машины и направилась по расчищенной от снега дорожке в дом. Зима у них была мягкая, европейская, морозов сильных не было, снега выпадало немного.

Открыла дверь, сняла сапоги, переодевшись в домашние тапочки, скинула куртку в объёмном гардеробе, который стоял в прихожей. Олимпийку снимать не стала, только расстегнула. В планах у Полины было переодеться в своей комнате и идти на кухню обедать.

Чтобы подняться на второй этаж нужно было пройти через гостиную. Переживая в себе события прошедшего дня, вспоминая жгучий взгляд физрука Полина не заметила, что в гостиной много людей, а точнее мужчин. Если бы она не была погружена в свои мысли, то услышала во время их разговор и свернула на кухню, чтобы там отсидеться, но ее присутствие заметили и все резко замолчали.

В комнате кроме отца, братьев и начальника охраны находились ещё четыре мужчины как говорят кавказской наружности. Отец сидел в кресле, напротив крупного черноволосого бородатого мужчины, Никита сидел на диване, остальные стояли, разместившись по всему периметру помещения.

Полина встала как вкопанная, не зная, что ей делать, поздороваться или пройти молча, а может и вовсе развернуться, чтобы погулять во дворе пока они тут беседуют, или побыть в кухне.

Под мужскими взглядами стало неуютно, то как сегодня ее рассматривал Ветров приносило совсем другие ощущения. Его взгляд палил огнем, а от взглядов незнакомцев пробрало холодом. Они смотрели, оценивая ее по-мужски, как породистую лошадь.

Первым заговорил мужчина, сидящий напротив дяди, голосом низким, скрипучим, царапнувшим по нервам:

— Какие прекрасные цветы растут в твоем доме, где ты прятал такую прелесть, Седой?

Отец заметно напрягается, но старается говорить спокойным нейтральным тоном:

— Чеченец, зачем нам путать в наши дела ребенка? Мы взрослые люди, способные договориться.

— Так и я тебе предлагаю договориться, укрепить так сказать наше партнерство, — поднял взгляд на Полину и приказал, — подойди сюда.

Полина от такого приказа растерялась, мышцы одеревенели, внутренности сковал страх. Этот незнакомец ей внушал животный ужас, поэтому она замерла как вкопанная. Чеченец повторил свои слова, только гораздо грубее и резче:

— Я сказал подойти.

Полина слегка мотнула головой из стороны в сторону и стала пятиться назад, ища пути отступления, отец и братья молча слушали незнакомца, не возражали ему в попытках ее защитить. Спиной она наткнулось на препятствие, это оказался один из спутников чеченца, грубо схватил ее за предплечье и толкнул вперед. Сделал это с такой силой, что Полина приземлилась у ног чеченца, больно ударившись об пол и стирая колени о ковер. Чеченец грубо схватил ее за подбородок, от него пахло табаком и какими — то пряностями, от его запаха к горлу подступила легкая тошнота.

— Норовистая кобылка, — сказал, пристально разглядывая лицо Полины, — тем интереснее будет укрощать, — недобро усмехнулся, — когда я говорю, — сильнее надавил на подбородок, — мои приказы нужно выполнять мгновенно. Кто им не подчиняется, того ждет наказание, — размахнулся и влепил ей пощечину.

Звон в ушах — это первое что почуствовала Полина, ощутив, что сидит попой на ковре. Щека горела, по подбородку стекало что-то теплое, Полина стерла рукой, это оказалась кровь. Перстнем на пальце мужчина рассек ей губу. Боковым зрением Полина видела, что Никита поднялся с дивана, сжав кулаки, но дальнейших действий не последовало. Отец послал ему красноречивый взгляд, но Никита все же помог Полине подняться и дал платок, чтобы утереть кровь.

— Седой, я готов взять девочку в жены, для укрепления нашего партнерства, — заговорил чеченец.

— Ей еще нет восемнадцати, мы не в горах, это Россия, здесь соблюдают законы, — парировал отец.

— Законы, говоришь, соблюдают, — расхохотался чеченец, — это не ты ли, торговец оружием эти законы соблюдаешь?

Седой от такого замечания только поморщился.

— Хорошо, я готов ждать до ее совершеннолетия, — пошел на уступку.

— Нет, — вмешался Никита, — ей нужно окончить школу.

— Седой, ты не научил своего сына должному уважению к старшим, он вмешивается в наш разговор.

— Он просто беспокоится о сестре, — вступился за сына Седой.

— Такая забота похвальна, у нас ценят семью. Хорошо, подождем до окончания школы, и смотри мне Седой, не подведи.

Чеченец встал и вышел, следом за ним вышли его спутники, Никита негромко обратился к Полине:

— Иди в свою комнату и не выходи до завтра, ужин тебе принесут, завтра все по расписанию.

Глава 7

На скуле расцвел синяк, губа же была рассечена не сильно, только в уголке появилась небольшая припухлость. Но внешние ощущения были ничто по сравнению с внутренним раздраем.

В голове Полины никак не укладывалась сложившаяся ситуация, роились сотни вопросов: кто этот человек, почему ни отец, ни братья за нее не заступились? Хотя Никита попытался, но гость себя вел так, как будто он хозяин жизни и уже отцу пришлось заступаться за брата.

Неужели отец и правда отдаст ее замуж за этого страшного человека? Хотелось пойти и немедленно спросить у отца, но она понимала, что на сегодня опрометчивых поступков достаточно. Никита сказал сидеть в комнате и не выходить даже на ужин, неужели эти люди могут вернуться. От этих мыслей по коже прошёлся мороз.

Чтобы согреться и смыть с себя переживания сегодняшнего дня Полина отправилась в душ, хорошо, что он находился в ее комнате и закрывался на щеколду, а не на замок, так была надежда, что к ней не смогут войти, по крайней мере не сразу, нежданному гостю понадобится время, чтобы справиться со щеколдой.

Полина разделась и шагнула под теплые струи душа. Тело постепенно согревалось, мышцы расслаблялись и внутреннее напряжение чуть ослабло, любимый гель для душа с ароматом лепестков роз приятно защекотал ноздри. Полина вышла из душевой кабинки, вытерлась полотенцем и натянула теплую пижаму. Вышла в комнату, где ее ждал сюрприз ввиде старшего брата. Никита сидел в кресле, на столике стоял поднос с едой и чашечка кофе, который пил брат.

— Не стой столбом, проходи садись и ешь, — скомандовал Никита, застывшей в дверях Полине.

Никита такого отвращения как Влад у нее не вызывал, относился к ней всегда нейтрально, угрозы не выказывал, поэтому Полина сочла за благо сделать как он говорит.

Прошла в комнату, села в соседнее кресло.

— Ешь, — повторил Никита, видя, что она не притрагивается к еде.

Полина боялась, что пища застрянет в горле, но перечить не стала, взяла приборы и начала есть запечённое куриное филе и картофельное пюре. Это было одно из любимых ее блюд, Валентина часто готовила то, что она любит, чтобы ее побаловать.

— Я принес тебе мазь от синяков, намажешь скулу. В школе лучше сказать, что ты ударилась обо что — то, — начал разговор Никита.

Полина в душе готова была удивиться такой своеобразной заботе, но Никита продолжил:

— Говорить о том, что ты сегодня видела и слышала в доме никому не рекомендую, это может иметь последствия, прежде всего для тех, кому ты это расскажешь, поэтому если ты не хочешь неприятностей, например для своей маленькой рыженькой подруги, то лучше помалкивать. Ты же понимаешь, что отец не простой человек и занимается серьезными делами, в которые тебе лучше не лезть.

— Непростой человек? Это теперь так бандиты называются? — язвительно сказала Полина.

— Это мы обсуждать не будем, он занимается тем, чем занимается и тебя это не касается, — строго произнес Никита.

— То есть то, что меня хочет взять в жены какой-то бандит меня не должно касаться? — в порыве праведного гнева воскликнула Полина, сжав в руках столовые приборы.

— Если бы ты не выперлась в таком наряде куда не следует, этого можно было избежать, так что здесь можешь винить только себя. У тебя полный гардероб шмотья, могла бы выбрать что-то менее выставляющее твое тело напоказ.

— А если я не хочу за него замуж? — задала мучавший ее вопрос.

— А вот выбора у тебя нет, таким людям не отказывают и если он захотел тебя, то он тебя получит. Твое мнение тут не учитывается, смирись, — отставил чашку и поднялся из-за стола Никита.

Прошел к выходу, открыл входную дверь и обернулся на пороге:

— И не пытайся сбежать, иначе твоя драгоценная подружка пострадает. Спокойной ночи.

Вышел и захлопнул за собой дверь. Полина осталась сидеть в кресле, переваривая только что услышанное и думая, что делать дальше.

Слова Никиты были не пустыми угрозами. Отца знали и боялись, Полина и раньше догадывалась, что он занимается чем-то противозаконным, но чем конкретно не знала, это стало ясным после сегодняшнего заявления незнакомца.

Ее отец — торговец оружием, продает его судя по всему куда-то на Кавказ. Эта информация ей ничем помочь не могла.

Влиятельных знакомых или родственников, которые могли бы этой информацией правильно распорядиться и наказать отца у нее не было. Ну не в полицию же с этим заявлением идти в самом деле. Если она придет к ним и заявит, что ее отец торгует оружием над ней только посмеются. Значит нужно придумать что-то ещё. Беда в том, что они угрожали Эльке, самому близкому человеку. Знали ведь гады, на что давить. Если бы ни страх за подругу Полина бы уже собирала чемоданы и ехала подальше отсюда.

Хотя куда она поедет, у нее из родни только тетка в Калининграде, да и на что бежать, денег ей не дают, все покупают без нее. К тому же по документам ее быстро найдут. Нет, к побегу нужно готовиться, прежде всего накопить денег и научиться себя хоть немного защищать, подумала Полина, потирая ушибленную щеку. Ей дали время до выпускного, она непременно проведет его с пользой.

Утром Полина выполнила весь свой утренний ритуал, ей повезло и в спортзале она не столкнулась с Владом. В кухне тоже никого не было, кроме кухарки. На завтрак была каша и круассаны с шоколадом.

Сегодня Полина надела черные брюки и голубую блузку. Константин как всегда ждал в машине. В курсе он произошедшего вчера или нет Полина не знала, он вел себя так же как и всегда, ничем не выдавая заинтересованности ее припухшей губой и синей скулой, проглядывающей через слой тонального крема. Чтобы щека меньше бросалась в глаза Полина оставила волосы распущенными.

У крыльца снова столкнулась с Элькой, у той по — прежнему была закончена рана на лбу.

— Привет, подруга, — как всегда бросилась ее обнимать Элька.

— Привет, — отозвалась Полина.

Элька на то и лучшая подруга, чтобы заметить, что с ней что-то не так:

— Что у тебя с лицом? — задала вопрос в лоб.

— Ой, ерунда, — деланно отмахнулась Полина, — перед домом дорожку не расчистили как надо, вот и навернулась, видишь, сегодня другие сапоги надела, — попыталась отвлечь подругу, переключив на гардероб.

— Поль, — не поддалась на ее уловку Элька, — это точно не кто-то из твоих новоиспеченных родственничков тебя обидел? — спросила глядя прямо в глаза.

Врать подруге было невыносимо, но другого выхода не было, к тому же это не совсем ложь, ударил — то ее посторонний человек, пусть и имеющий отношение к ее новой родне:

— Вот ты выдумаешь тоже, ты же знаешь, что в случае чего я бы смогла за себя постоять, это — раз, а во-вторых, им до меня и дела сильно нет, Влад только словесно может раздражать.

— Полин, обещай, что если они будут тебя обижать, ты мне обязательно расскажешь, и мы вместе что-нибудь придумаем.

— Пошли на урок, выдумщица моя.

В классе девчонки уселись за свою первую парту. Эльку тут же стал донимать пришедший раньше них Макс:

— Слышь, кнопка, как головка, не бо-бо после вчерашнего?

— Отстань, Ящеров, пока твоя голова не заболела.

— Тебе до моей головы чтоб дотянуться ходули нужны.

Элька как всегда была готова вскочить с места и ринуться в бой, но к счастью прозвенел звонок, в класс зашла учитель русского языка и их классный руководитель Евгения Николаевна. Евгения Николаевна поздоровалась, разрешила садиться и окинула класс строгим взглядом, чтобы стихли разговоры. Остановила свой взгляд на девчонках, так как они сидели на первой парте:

— Фролова, Лебедева, это что за боевой раскрас? Вы что подрались? — нахмури брови, разглядывая их, и продолжила, не давая вставить девушкам и слова, — я вот еще понимаю Элина могла подраться с Максимом, у них это давно началось, но ты Полина, — с актерской театральностью, присущей многим учителям русского языка и литературы воскликнула Евгения Николаевна.

— Евгения Николаевна, — как всегда первая нашлась Элька, — ничего мы не подрались, я бы об Ящерова руки марать не стала в жизни, меня на физкультуре мячом с ног сбило и я лоб рассекла, а Полина на дорожке поскользнулась, поэтому синяк и получила.

— Хорошо, — прижимая руку к сердцу, произнесла Евгения Николаевна, — а то последний учебный год все без пяти минут совершеннолетние, такие занятия как драка для вас недопустимы.

Классная, слава всем богам закончила свою речь и начала вести урок. После урока Элька потянула Полину в другой класс, но та уперлась:

— Ты, иди, мне в туалет сходить надо, что-то живот с самого утра мучает, сумку мою захватишь?

— Конечно, — не заподозрила подвоха Элька.

Спровадив подругу Полина и правда направилась в сторону туалетов, только не к женскому, а мужскому, за дверью которого недавно скрылся Максим Ящеров. Заходить внутрь Полина не решилась, вдруг там еще кто-то есть кроме Макса, решила подождать снаружи. Макс вышел быстро, на ходу встряхивая мокрыми руками. Наткнулся на ожидающую его Полину, брови его взметнулись вверх от удивления:

— Лебедева, ты туалеты перепутала? Женский дальше по коридору.

— Спасибо, я по адресу пришла, мне поговорить с тобой надо, наедине.

— Поговорить, со мной? Лебедева, у тебя со зрением нормально? Я никак не похожу на маленького злобного тролля с которым ты обычно секретничаешь.

— Макс, у меня серьезный разговор, — не поддалась на провокацию Полина.

Максим уловил во взгляде Полины решительный настрой, понял, что поговорить она хочет о чем-то серьезном.

— Ладно, пошли потолкуем.

Макс привел ее в укромное место под лестницей, где обычно заседали влюбленные парочки.

— Ну, говори, что там у тебя за дело, а то к физику на урок опаздывать не хочется.

— Максим, у меня к тебе просьба: не мог бы ты потренировать меня для самообороны? — произнесла Полина, старательно не глядя ему в глаза.

— Тебя обижает что ли кто-то? — не сразу сообразил Макс, — так давай я ему сам наваляю, нефиг девчонок наших обижать.

— Нет, что ты, — пошла на попятную Полина, — меня никто не обижает, просто хочу выучить несколько приемов самообороны, чтобы в случае чего отпор дать. Сейчас на улицах всякое твориться.

— Так ты ж и по улицам не ходишь, тебя же от дома и до дома на машине возят причем с охранником, погоди — ка, — воскликнул Макс осененный идеей, — тебя дома что ли обижают?

— Нет, что ты, — неестественно весело рассмеялась Полина, затем оборвала смех и продолжила не так уверенно, — просто для себя.

— А чего тогда на курсы не запишешься по самообороне?

— Да денег лишних нет, коплю на поездку к тете, — солгала Полина.

— Ладно, но имей ввиду тренер из меня так себе, азы тебе покажу только. Тренироваться будем два раза в неделю в спортзале, после уроков в те дни, когда Алексей Николаевич не работает.

— А где мы ключ возьмем?

— Это не твоя забота, в четверг тебя жду на первую тренировку.

— Макс, спасибо тебе большое, можно тебя еще кое о чем попросить?

Макс ничего не ответил, только вопросительно выгнул бровь дугой, мол говори, что там у тебя еще.

— Не рассказывай о нашем договоре никому, особенно Эльке. Ладно?

— Иди уже, Лебедева, на урок опоздаешь.

Глава 8

— Лех, сделай ключ от спортзала, — заявил Макс, плюхаясь на диван в тренерской.

— А ты часом берега не попутал? — удивился его наглости Лёха.

— Вот так, для родного племянника какого-то ключа жалко, — с наигранной досадой протянул Макс.

— Баламут, на кой тебе ключ? Девок водить? — поинтересовался сидящий за столом Леха.

— Дядь, ну каких девок? Тренироваться буду, — честно ответил Максим.

— А чем тебе в спортклубе тренировки не угодили? — удивился Леха.

— Ой, да всем угодили, просто после Нового года на Россию хочу поехать и потому добавить бы тренировок, а появляться в спортклубе чревато тем, что тренер возмутится, что самовольничаю, и ехать до спортклуба далеко, время тратить.

— Темнишь ты, парень, ну да ладно, ключ дам, но про девок я тебя предупредил и чтобы в зале чистота была, усёк?

— Да усёк, я усёк, спасибо, дядь Леш, — покладисто закивал Макс.

— Ты когда дядь Леш говоришь, я себя стариком начинаю чувствовать, — пошутил Леха.

— А хочется по-моложе быть, чтоб девчонкам нашим не таким стырым казаться? — подколол его Макс.

— И не стыдно так с дядей разговаривать? Шел бы ты уже.

Макс поднялся, чтобы отправиться на выход, но не дошел, дверь тренерской распахнулась и в нее вплыла, а иначе эту походку от бедра не назовешь, англичанка Вероника Сергеевна. Юбка на взгляд Макса стала ещё короче, а у белой рубашки были расстегнуты две верхние пуговицы, так что при желании можно было разглядеть белый кружевной бюстгалтер. Весь наряд ее оставлял мало простора для фантазии.

Увидев перед собой Максима она на миг растерялась, даже покачнулась на своих высоченных каблуках. У Максима реакция была отменная, поэтому он быстро нашелся и подхватил учительницу за локти.

— Аккуратнее, Вероника Сергеевна, — произнес, стараясь смотреть в лицо, а не декольте.

— Сспасибо, Максим, — чуть заикаясь ответила Вероника Сергеевна, — ты что тут делаешь, у вас же вроде уроков нет?

— Я? Зашёл к Алексею Николаевичу узнать про тренировки, он как и я борьбой занимается, а вы тут зачем?

— Так я это, — не сразу нашлась что ответить учительница, — обсудить с Алексеем Николаевичем пришла возможности индивидуальных тренировок, хочу слегка мышцы прокачать.

— А, ну это вы по адресу, — сдерживая смех произнес Максим, — он особенно силен в прокачке ягодичных мышц и внутренних мышц бедра..

Максим мог бы еще что-нибудь добавить, но Алексей его жестко прервал:

— Тебе ключ я смотрю не очень нужен? — складывая руки на груди произнес Алексей.

— Все, все, уже ухожу, — поднял руки вверх, имитируя жест "сдаюсь" произнес Макс, отставил в сторону англичанку и двинулся к выходу, на пороге обернулся и с улыбкой произнес, — удачно потренироваться, Вероника Сергеевна.

Дверь за Максимом захлопнулась и Алексей перевел взгляд на англичанку. Та, виляя бедрами прошла к дивану, грациозно уселась и закинула ногу за ногу. Юбка, итак до невозможности короткая задралась еще выше и оголила часть бедра над чулком. Алексей внутренне содрогнулся, носить чулки в декабре, она что незамерзайку пьет что ли? У них конечно зимы не сибирские, но и не настолько теплые, чтобы с голыми ногами рассекать.

— Алексей, Николаевич, как вам работается в нашей школе? — задала вопрос англичанка.

Леха внутренне усмехнулся, издалека заходит девушка. Намерения, с которыми она к нему явилась были очевидны с первой минуты ее появления в тренерской. Молодая, симпатичная, скорее всего одинокая девушка в стареющем учительском коллективе, из молодых мужчин — только занудный историк. А у молодого тела есть потребности, не с учениками же их удовлетворять. Для антуража решил поддержать беседу.

— Неплохо работается, с детьми контакт удалось наладить, — проговорил спокойно.

— А с коллегами вы контакты наладить планируете?

— Конечно, — просканировал девушку взглядом Алексей, — с некоторыми наладил бы даже очень тесный контакт, — вставая из-за стола сказал Алексей. Подошел к англичанке, взял за предплечья и дернул на себя.

Сразу резко впился в ее губы достаточно грубым поцелуем. Англичанка не растерялась и ответила на поцелуй, проникая языком в рот Алексея. Целовалась она неплохо, если бы не вкус помады на губах, с которой она явно переборщила.

— В следующий раз губы так сильно не крась, не люблю вкус помады, — произнес Алексей, отрываясь от девушки.

— А будет следующий раз? — игриво произнесла Вероника.

— А ты сомневаешься? — вскинул бровь Алексей и начал водить ладонями по ягодицам еще выше задирая юбку, — едем ко мне? — задал уточняющий вопрос.

— Только шубку в гардеробе заберу.

— Жду на стоянке.

— О, меня прокатят с ветерком? — растянула рот в белозубой улыбке, сощурив глазки девушка.

— Ты даже не представляешь с каким, — игриво шлепнул девушку по ягодицам, подталкивая к выходу, — поторопись.

Англичанка вышла за дверь, а Леха, улыбаясь самому себе и насвистывая под нос веселый мотивчик пошел переодеваться. Вот сейчас она удивится, увидев его на стоянке у машины, она наверное рассчитывает на крутую иномарку, но или хотя бы просто на иномарку, а придется прокатиться на отечественном автопроме. Машина быстро развеет все ее надежды и планы на дальнейшую совмесиную жизнь с ним, по крайней мере роскошную жизнь. Это только в сериалах физруки — крутые мужики бандитской наружности, рассекающие на гелентвагене, в жизни — простые работяги, катающиеся на ЛАДЕ. Только надо сделать так, чтоб эта рыбка с крючка не сорвалась, совместную жизнь он с ней строить не будет, но удовлетворить свои потребности не помешает, а то он уже два месяца на голодном пайке.

Прошел по стоянке и стал стряхивать снег с машины, англичанка показалась на крыльце через десять минут. Шустро однако, сильно видать припекло. Алексей ей помахал рукой:

— Принцесса, карета подана.

Вероника Сергеевна может и хотела повернуть назад, но шанс к отступлению был упущен, пришлось топать в сторону машины. Подождала, пока Алексей ей откроет дверь и с видом королевы уселась на переднее сиденье.

Алексей резво стартанул с места, искоса глядя на свою спутницу, она восторгов по поводу машины не выказала, это ты еще квартиру мою не видела, усмехнулся про себя, надавливая сильнее на педаль газа.

Глава 9

Нет, правильно, что Вероника в учителя пошла. Учить — это прямо ее призвание. Такая она оказалась способная учительница, что Леха хоть и учеником был всегда посредственным ее уроки усвоил быстро. Это ж надо какие вещи она выделывала, ей бы не английский преподавать, а половое воспитание, только явно не в школе.

Несмотря на разочарование в нем как в выгодной партии для замужества и дальнейшей семейной жизни, Вероника планов своих по близкому их знакомству не поменяла и в квартире его однокомнатной было настолько жарко, что батареи можно было смело невзирая на середину декабря отключить.

Вероника оказалась настоящей зажигалкой, это повезло, что у него профессия правильная, он знает как огонь тушить, вот и тушил три раза за вечер. Прям во вкус вошёл, это особенно приятно после двухмесячного простоя.

Вероника Сергеевна оказалась девушкой очень удобной, жила она со строгой мамой, и надлежало ей домой явиться не позже двенадцати, поэтому она скоренько собралась, впорхнула в такси и отправилась ночевать к себе домой. Леху это более чем устроило, ночевать вместе с кем-то он не любил, поэтому поставил ещё один мысленный плюсик своим отношениям с англичанкой. Необременительный секс его вполне устраивал, она тоже оценила степень его негодности как мужа, но неоспоримые достоинства как любовника, и потому Леха надеялся на дальнейшие взаимовыгодные отношения.

Утром ехал в школу во вполне благодушном настроении, погода была хорошей, светило солнце, вот бы сейчас на лыжах покататься, может и правда выгнать школьников на стадион, да и самому прокатиться, для разрабатывания ноги полезно будет. Да, точно, сегодня так и сделает, нечего молодежи в зале пылью дышать, на свежем воздухе всяко лучше. Только надо у дяди спросить есть у них в школе лыжи или нет, а то полетят его планы псу под хвост.

На стоянке припарковался рядом с черным Мерседесом. Дверь мерседеса открыл двухметроворостый амбал и из машины выпорхнула его ученица одиннадцатого класса Полина Лебедева. Слегка улыбнулась бугаю, что-то сказала и мимо Алексея направилась в сторону школы. Леху ее появление на крутой машине и наличие собственного водителя почему-то задело. Мажорка, папина дочка, такая же гнилая как и отец. Леха Седого лично не знал, но то, что у него терки с отцом Пашки и первым мужем мамы были, конечно слышал.

Ящера Леха хоть и не сильно жаловал, но все ж уважал больше Седого. О Ящере везде говорили как о жестком, но справедливом человеке, а Седова позиционировали как беспредельщика, торгующего оружием и наркотиками, но при этом мажущегося как честный бизнесмен и меценат.

Ящер уже от дел отошел и Пашку в сои дела не путал, тогда как два сына Седого в его делах активно участвовали. Интересно, а дочь тоже в его делишках замешана? Хотя Макс говорил, что она с матерью жила и с Седым не сильно общалась. Но кто знает, большие деньги хоть кому голову вскружат, может она наркоту среди школьников толкает, а в этой школе Макс с Крис учатся. И если за Макса можно быть спокойным, то Кристинка еще соплюха, подверженная разному влиянию и возраст как раз шестнадцать лет очень опасный. Надо к этой Лебедевой присмотреться.

— Лебедева, на улице зима, а вы без шапки, — окликнул девушку, уже прошедшую мимо него.

Полина обернулась и в удивлении на него уставилась:

— Так погода тепла и пройти до школы всего два метра, — она так растерялась, что даже забыла поздороваться и потому поспешно добавила, — здравствуйте, Алексей Николаевич.

— Здравствуй, здравствуй, ну да, когда на такой машине почти к крыльцу подвозят можно не только шапку, но и шубку не надевать, — съязвил Леха.

Полину такое обвинение неприятно кольнула, она бы и рада добираться до школы на общественном транспорте, но во-первых далеко, а во-вторых отец бы не позволил, потому в ответ физруку отчеканила четко и громко:

— Алексей Николаевич, я не помню, чтобы в обязанности учителей входил контроль за тем, как ученики добираются до школы и обсуждать финансовое состояние учеников тоже не в вашей компетенции.

Пока Полина произносила свою пламенную отповедь Леха подошел к ней вплотную, ощутив ее сладкий запах, хотел взглянуть ей в глаза, но он был на голову выше, а она головы упорно не поднимала, говорила ему куда-то в область груди. Леха правой рукой взял ее за подбородок и задрал голову вверх. Встретился глазами с ее зеленым болотом и снова потерял все мысли из головы. Стоял и дышал, выпуская изо рта облака теплого воздуха. Полина тоже замерла, боясь шевельнуться, так близко они не находились с самого момента пожара.

Пожар, загорелось в мозгу Полины красной лампочкой и она резко мотнула головой, чтобы освободиться из его захвата. Волосы при этом мотнулись, оголив щеку. Она хоть и маскировала синяк тональником, но он все равно был заметен. Леха выхватил его взглядом мгновенно. Взял Полину за предплечья, крепко сжимая:

— Синяк откуда? — спросил хрипящим голосом, он ему почему-то изменил, в душе поднялась волна беспокойства, ощущения угрозы. У него как у пожарного за годы работы вообще на опасность было обостренное чуство.

Глаза Полины забегали, соврать Эльке и Максу — это одно, а врать ему, это совсем другое, она же врать итак не умеет, спалиться сейчас, вот зачем спрашивает. Тем не менее собралась с духом и твердо произнесла:

— Упала.

— На чью руку ты так неудачно упала, интересно?

Полина, понимая, что если этот разговор затянется он ее непременно разоблачит поспешила вырваться из его рук:

— Отпустите, — затрепыхалась в руках Алексея, вырываясь, — на дорожке перед домом я упала.

— Чем еще ударилась? — спросил Алексей.

— В смысле? — не сразу поняла вопрос Полина.

— Обычно если на дорожку падают, то поврежденными оказываются локти, колени, попа и уж в самом крайнем случае страдает лицо, или ты лицом на дорожку падала? Причем одной его стороной?

— Вас мои падения не касаются, — отрезала Полина.

— Как это не касаются, вдруг ты какую конечность повредила и тебе физкультурой заниматься нельзя, я как твой учитель должен об этом знать.

— Все у меня в порядке, — проговорила Полина, делая шаги в сторону крыльца, — не беспокойтесь, физкультурой заниматься смогу, — и быстрым шагом направилась в сторону школы.

Леха стоял на улице несчколько секунд, пытаясь прийти в себя, так выбесила его эта маленькая врушка. Он не первый день родился и в синяке на ее щеке четко определил след ладони, как и заметил чуть припухшую губу. На дорожке она упала, ага, ври больше. Интересно кто мог ее ударить, неужели Седой или кто-то из братьев. Надо как-то это выяснить. С Максом поговорить или с ее рыжей подружкой. Хотя если он начнет вести беседы с ее подружайкой это будет подозрительно и Макс этого явно не оценит. Точно, надо сразу Макса натравить, пусть выясняет, он вон какой шустрый все про всех знает и в классе явно имеет аторитет. Ему-то точно расскажут. Постоял еще пару минут, собираясь с мыслями и пошел в школу. Совсем забыв, что еще десять минут назад хотел держаться от нее по-дальше, считая торговкой наркотиками.

Глава 10

Да, правильно малой решил на мастера спорта сдавать, думал Леха, сидя на полу спортзала, потирая скулу и слизывая кровь с разбитой губы. У него явно талант к этому делу, Леха в пылу гнева даже не заметил, как Макс засветил ему в лицо и опрокинул на маты. Хорошо, что на маты, а не на голый пол, такого его старые кости могли бы и не выдержать.

Теперь Макс стоит, возвышаясь над ним горой, а Полина Лебедева, его ходячая зеленоглазая беда стоит сбоку и сочувствующие смотрит на него, и с ужасом в глазах на Макса. И ему становится ясно, что с ней все в порядке и Макс вовсе ее не избивает, как в начале показалось Лёхе.

Леха после встречи с Полиной на стоянке, несмотря на подпорченное настроение физкультуру все же решил провести на улице. Лыжи в школьном арсенале имелись, поэтому здесь проблем не вознико. Школьники к лыжам отнеслись по-разному, мальчишки как всегда с энтузиазмом, а девчонки, ну это девчонки. Урок в одиннадцатом классе был в расписании по — обыкновению последним, Полина на лыжи отреагировала спокойно, а вот Элька как всегда начала возмущаться, ботинок на ее маленькую ножку не нашлось, Макс тут же ввернул шутку про кнопку и недоросля, на что Фролова отреагировала как всегда бурно:

— Ах, ты верзила, отрастил лапти и доволен, но девочкам непристало иметь большой размер ноги, если бы тебе бог дал не только рост, но и мозги, ты бы знал, что в Японии девушкам специально делали деревянные башмаки, чтобы нога не росла. Маленькая ножка — это признак красоты, — с пафосом заявила Эля.

— На тебе это правило сделало исключение, — не остался в долгу Макс.

Фролова готова была кинуться в драку на обидчика.

— Так, прекратили прения, — вмешался Леха, — Фролова, пойдем, я тебе носки шерстяные дам, с носками ботинки плотнее будут.

Макс проводил Алексея и Элю ревнивым взглядом. Полину тоже кольнула лёгкая зависть к подруге, хотелось ей чтобы он о ней проявил заботу, как тогда, когда из пожара вынес.

Алексей же поспешил воспользоваться возможностью поговорить с Элькой наедине:

— Элина, скажите пожалуйста, как вашей подруге живётся в доме отца?

Элька от такого вопроса сразу насторожилась, поэтому попыталась ответить нейтрально:

— Нормально живётся.

— Да вы не напрягайтесь, это я спрашиваю потому что волнуюсь, просто она же раньше только с мамой жила, а теперь мамы нет, тяжело наверное к отцу привыкать.

Элька слегка расслабилась и выдохнула, про пожар он не сильно расспрашивал, а значит скорее всего Полину не помнит:

— Привыкает понемногу, отец и старший брат на нее внимания мало обращают, они у нее бизнесмены, а средний брат Влад, тот придурок достает ее иногда, но он скорее как муха назойливая.

— А синяк у нее на щеке? — аккуратно задал вопрос Леха.

— Ой, — отмахнулась Эля, — так это она упала перед домом, дворник дорожку не расчистил.

— Дворник значит, ясно, держи носки, — вытащил пару теплых носков из шкафчика, — они тебе будут большеваты, но в ботинки как раз.

Урок прошел даже как-то весело, Макс только надулся и мало с ним разговаривал, молча наматывал круги по стадиону. Элька, смешная малявка с лыжами все время падала, а Полина ее поднимала, поэтому переодически над стадионом слышался их весёлый смех и девчонки не столько катались, сколько валялись в снегу.

Леха хотел выловить Максима после уроков, чтобы поговорить, прояснить ситуацию с рыжей бестией, узнать про Полину с ее синяком, но тот улизнул. Леху слегка тяготило то, что они не объяснились, думал даже может заехать к ним в гости, но мама сказала, что Пашка вернулся из командировки, а Лёхе с ним сталкиваться не хотелось, поэтому решил подождать до следующего урока.

На следующий день у Лёхи был выходной или как называют в школе — методический день, это ему Вероника вечером объяснила, причем наглядно продемонстрировала как методики разные на практике применять. Горячая все же девушка, не ошибся в ней Леха.

Он конечно никакие планы писать на собирался, решил сначала съездить на плановый осмотр к врачу, вдруг до работы допустят, а потом к ребятам в свою пожарную часть. Врач ожидаемо допуск не дал, хоть и похвалил, работоспособность ноги восстановилась на семьдесят процентов, в его случае — это очень хорошо и для обычного человека достаточно, но для того, который борется с огнём этого мало. Поэтому ногу было рекомендовано разрабатывать дальше, но не перегружать.

Ребята в части как всегда между вызовами занимались кто — чем: старики играли в карты, травили байки, разгадывали сканворды, молодые учили теорию, тренировали нормативы.

Ему обрадовались расспросили как здоровье, рассказали последние новости. Потом пожаловало начальство и пригласило Леху в кабинет.

— Ветров, — обратился к нему капитан, — хорошо выглядишь, пойдем ко мне в кабинет, побеседуем, — и остальным уже более строгим голосом, — теорию учите, на следующей неделе сдача зачётов, аони в карты режутся.

В кабинете начальник вокруг да около ходить не стал, сразу перешёл к делу:

— Алексей, что врач говорит про допуск к работе?

— Работоспособность ноги восстановилась на семьдесят процентов, пока продолжать разрабатывать, в феврале планирую вернуться в строй.

— В феврале это хорошо, но вот что я хочу тебе предложить, нам в учебный центр инструктор требуется, может пойдешь?

— Списать меня хотите?

— Почему сразу списать, ты парень опытный, грамотный, юридическое образование имеешь, молодых ведь надо кому-то учить, от того, какие знания они получат в теории на практике зависят их жизни.

— Что ж вы все меня в учителя пихаете? — вспылил Леха.

— Кто все? — удивился капитан.

— Да мои меня в школу работать определили, чтобы дома не сидел, теперь я три дня в неделю учитель физкультуры.

— Вот, а ещё два дня как раз сможешь быть инструктором в учебном центре.

— Это на время больничного, пока допуск к работе не получу? — глядя капитану в глаза уточнил Леха.

— Леш, мы с тобой друг друга ни первый год знаем, и знаем как легко из обоймы вылететь, получив травму, давай ты пока инструктором поработаешь, а как допуск получишь мы тебя обратно примем без обсуждений.

— Понятно, — проговорил Леха, поднялся и вышел из кабинета.

Капитан достал мобильный телефон и в контактах нашел нужный номер телефона нажал на вызов и через пару гудков трубку сняли:

— Слушаю, — ответил на том конце провода Пашка.

— Пристроил я твоего младшего в учебный центр инструктором.

— Сильно сопротивлялся?

— Ну, скажем в восторг не пришел.

— Ясно, спасибо, Вов, я твой должник.

— Чушь не неси, сочтемся.

Леха вышел от капитана в растрёпанных чувствах. Он хотел вернуться к работе, ездить на выезды, спасать людей, быть нужным, полезным. Работа в кабинете была не для него, стены давили, тесно и душно там казалось. Ему хотелось нагрузки, выпустить пар. Постоял возле машины, подумал и отправился в школу, Макса на спарринг позовет, чтобы адреналин выплеснуть. Поговорят с малым заодно, прояснят ситуацию с Элькой.

Ага поговорили, отличный разговор с племянником вышел, душевный.

Леха когда зашёл в спортзал и увидел как Максим делает Полине захват, потом подсечку и жёстко валит на маты озверел сразу. А он ещё спрашивал откуда у нее синяки. Понятно теперь об какую дорожку она лицом ударилась.

А в Максе, это порода проглядывается, поганые Ящеровские гены. Мать, бабушка, Леха, они же ему всю жизнь твердили, что женщин бить нельзя. Как так могло получиться, где недоглядели что из хорошего мальчика, доброго пацана выросло вот это чудовище, способное поднять руку на слабый пол.

Мысли эти крутились в его голове пока он несся от входа в спортзал до матов на которых лежала Полина. Подлетел к племяннику, пытаясь сделать болевой захват и свалить с ног. Но у Макса реакция как у реактивного самолёта, Леха вот только пер на парня и уже в следующий момент лежит на полу.

Пара секунд ушли на осознание реальности и себя в пространстве. Потом он сел и посмотрел на Максима и Полину снизу вверх.

В зале воцарилась тишина, прерывать которую пока никто не спешил. Макс, понимая, что надо как-то из этой ситуации выруливать начал разговор первый:

— Алексей Николаевич, вы извините, это я рефлекторно.

— Хорошие у тебя рефлексы, полезные. Вы что здесь делаете?

Полина находилась в лёгком ступоре, соображала туговато, но даже сквозь морок до нее дошло, что Макса за избиение учителя может ждать суровое наказание, потому поспешила вмешаться:

— Алексей Николаевич, это я виновата, попросила Максима меня потренировать. Я только гимнастикой всегда занималась, а сейчас такое опасное время, по улицам страшно ходить вот и попросила его мне пару приемов показать, — тараторила Полина, боясь что он ее прервет и не станет разбираться.

— Да нормально, все, Поль, — поспешил успокоить ее Макс.

Леха же сидел и думал, что его при падении контузило, иначе почему он залип на губах Лебедевой мало вслушиваясь в смысл сказанного.

Макс — красавчик как всегда быстро срисовал зависшее состояние дяди и поспешил выпроводить Полину из зала:

— Полин, ты не переживай, — подталкивал ее к выходу, — я Алексею Николаевичу все сам объясню, послезавтра встречаемся здесь же.

— Но как же, — упиралась Полина.

— Все нормально будет, — отчеканил Макс, закрывая за ней дверь.

Закрыл дверь на замок и повернулся к Алексею:

— Спарринг проводить будем или уже бессмысленно?

— Ты ключ у меня выклянчил чтобы Лебедеву тренировать?

— Я вот тебе сейчас все расскажу, а ты пообещаешь в бутылку не лезть, хорошо?

— Из нас двоих старше вроде бы я, — напомнил Алексей.

— Тогда могу и не рассказывать, для тренировок можно и другое место найти.

— Ладно, сам чего артачишься? Рассказывай уже, — махнул рукой Леха.

— Она сама попросила ее тренировать, объяснила, что ходить по улицам боится, я тогда у нее синяк на лице и увидел, она сказала что упала, но это ясное дело неправда. Я пытался выяснить может это кто из домашних, но она твердо дала отрицательный ответ, здесь думаю не врала.

— Тоже мне полиграф нашелся, — хмыкнул Леха.

— У меня отец адвокатскую фирму держит, допросы вести умеем.

— Нашел, чем гордиться.

— Вторую щеку для симметрии синей сделать?

— Спасибо, обойдусь, давай руку, помоги дяде встать.

Максим протянул руку и помог Лёхе встать. Леха поднялся на ноги, слегка растирая больную ногу.

— Макс, ты понаблюдай за Лебедевой, расспроси Фролову, что она ей рассказывает, может это все таки дома кто ее обижает.

— Понаблюдаю, но с Фроловой пооткровенничать вряд ли получится, не те у нас отношения.

— Так может стоит сделать так, чтобы те были.

— Ясно, — вздохнул Макс, — с тренировками что?

— Нормально все, сам ее тренировать буду, с тебя тренер, как с меня балерина.

— Ну, ну, тренируй, — весело отозвался Макс, топая на выход, — только ты не забудь, что у тебя с Вероникой Сергеевной тренировки, не надорвись.

Глава 11

На следующий день Максим в школе не появился, Полина по этому поводу страшно переживала, только бы его не наказали из-за нее, он конечно парень крутой, спортсмен, папа у него тоже непростой человек из школы не исключат, но выговор сделать могут. Ударить учителя, пусть и не специально — проступок серьезный. Полина мучилась весь день, думала даже к директору сходить. Потом нашла телефон Макса в общем чате класса и написала ему сообщение.

Макс ответил не сразу, но причину своего отсутствия объяснил тем, что проходит медицинскую комиссию перед соревнованиями, у них с этим было строго, поэтому ему было проще школу пропустить, чем медосмотр. Не забыл предупредить ее, чтобы завтра была в зале для тренировки.

Полина как-то сразу выдохнула с облегчением, если завтра ждет ее на тренировку, значит и правда все обошлось.

Для тренировок с Максимом Полине пришлось пожертвовать гимнастикой. Теперь на гимнастику она ходила один раз в неделю, а с Максом тренировалась два раза. Другого времени она выделить не смогла, отец за ней хоть сам не следил, но Константин ее расписание знал четко и любые изменения вызвали бы вопросы. А вопросов ей не хотелось. К тому же гимнастика ее не защитит от страшного человека, борьба в принципе тоже, но по крайней мере поможет продержаться. Сдаваться Полина не собиралась.

В школе на протяжении всего обучения в дуэте Фролова — Лебедева Элька считалась вспыльчивой, активной, разговорчивой, такой "душой компании", тогда как Полину характеризовали более степенной, вдумчивой, спокойной и тихой. Но мало кто знал, что если Полина что-то втемяшит себе в голову, то уже не отступит, с намеченного пути не свернет. Сейчас у нее была главная цель — выжить, не попасть в лапы монстра и постепенно она начала следовать этой цели.

Начала тренировки с Максом, по — тихоньку через интернет стала продавать свои вещи, их у нее было в изобилии, все брендовые, некоторые висели с бирками. Вещи посылала по почте, в интернете зарегистрировалась под Элькиным именем, чтобы домашние не могли отследить. Деньги получала на электронный кошелек. Кроме того, подошла к руководителю патриотического кружка, такой у них в школе имелся, только вступали в него в начальных классах, ребятишки стояли на посту возле вечного огня, участвовали в параде победы. Но Полину интересовало вовсе не это, а умение разбирать и собирать оружие, навыки стрельбы. Полина понимала, что убить человека не сможет, да и просто выстрелить в него скорее всего тоже, но попытается хотя бы отпугнуть противника. Поэтому отправилась к Петровичу — руководителю кружка с просьбой научить обращаться с оружием. Петрович такой просьбе удивился, но Полина пояснила, что в будущем планирует связать свою профессиональную деятельность с полицией и навык бы ей пригодился. Петрович поверил, проникся и согласился тренировать ее раз в неделю.

Полина понимала, что завралась, врала всем: Тамаре Львовне, что растянула ногу и пока ходить на тренировки не может, Эльке, что хочет поступать в школу полиции и потому тренируется у Петровича, тогда как занималась борьбой. Говорить подруге про тренировки с Максом она не стала.

Жизнь во лжи — это совсем не то, чего хотела для нее мама, но жить с бандитом она бы ей не пожелала точно, поэтому это ложь во благо, так успокаивала себя Полина.

На тренировку с Максом она пришла во время, только самого Максима не было, был только Алексей Николаевич, в спортивной форме: трико и майке — борцовке, плотно обтягивающей его мощный торс. Маты были разложены, изображая своеобразный ринг. Полина замерла на входе, раздумывая как ей поступить: развернуться и уйти или спросить про Макса, но Алексей Николаевич все решил за нее:

— Чего замерла? Закрывай дверь и проходи, ты же тренироваться пришла, — сделал приглашающий жест рукой.

Полина поморгала и выполнила то, о чем просили, закрыла дверь на ключ и прошла к матам, только стоя близко к физруку сообразила, что надо спросить, где Максим. Вот же позднее у нее зажигание, сначала сунулась в нору к зверю, а потом решила спрашивать дома он или нет. Алексей Николаевич разгадал ее душевные метания и поспешил ее успокоить:

— Сам тебя тренировать буду, у Макса физические качества развиты лучше, но в плане объяснений для чего какой прием нужен он слабоват. К тому же у него соревнования скоро, он уедет, а тренировки забрасывать нельзя, ясно?

— Да, я поняла, — старалась спокойным голосом ответить Полина, — но мне как-то неудобно, вы учитель и я платить не смогу, — слегка замялась девушка.

— Ты же сама сказала, что я учитель, вот и буду тебя учить, а за обучение я зарплату получаю, поэтому вопрос считаю исчерпанным, прошу на татами, — кивнул в сторону матов.

— Я сегодня посмотрю в чем твои сильные стороны и упор в тренировках будем делать на них, основная функция — научиться себя защищать от нападений, избежать или минимизировать физические воздействия противника на твое, — здесь он замялся, — кхм, на твой организм, все ясно?

— Да.

— Тогда приступим.

Тренировал Алексей жёстко, но при этом многие вещи старался объяснять, тогда как Макс просто показывал приемы, Алексей комментировал для чего они нужны. Приемы старались отрабатывать на практике. Полина иногда ловила себя на мысли, что заслушивается его голосом и упускает смысл, тогда старалась встряхнуться и просила повторить. Алексей терпеливо все повторял и заставлял отрабатывать по нескольку раз, если не получалось. Какие — то мышцы у нее работали хорошо, спасибо занятиям гимнастикой, а какие — то были слабыми, их нужно было укреплять упражнениями. Полина сделала себе мысленную галочку добавить к утренней тренировке упражнения на тренажёрах, которые обычно занимали Влад или Никита. В конце тренировки Алексей Николаевич устроил небольшой спарринг, здесь оторвался на ней по полной, критиковал жёстко, подстегивал, заставлял концентрироваться. По спине у Полины бежал пот, мышцы сводило от нагрузки, хотелось упасть и лежать на матах, но строгий голос Алексея упасть не позволял, снова и снова заставлял атаковать, ставить блоки защищаясь.

— Все, на сегодня достаточно.

Эти слова казались музыкой для измученного тела Полины, она рухнула прямо на маты, широко раскинув руки.

— Все, сил нет, оставьте меня здесь, — взмолилась жалобным голосом.

Леха ею залюбовался, в гимнастической форме лосинах и топике, туго обтягивающих девичье тело она была хорошая. Волосы, стянутые в шишку намокли от пота, и по бокам выбившиеся пряди завивались в кольца. Леха почуствовал возбуждение, поэтому сразу постарался переключить мысли в другое русло:

— Предлагаю обменяться номерами телефонов, — озвучил предложение, садясь на маты.

— Зачем? — насторожилась Полина.

— Ну не любовные же послания друг другу писать, — попытался пошутить Леха, но видя, что Полина его шутку не оценила начал говорить серьезно, — для подстраховки, вдруг кто-то из нас на занятие не сможет прийти.

— А, да, конечно, сейчас продиктую, — произнесла Полина.

— И наедине ко мне можно на ты и называть просто Алексеем, я не такой уж и старый.

Полина почему — то после этих слов покраснела и опустила глаза:

— У меня наверное не получится, вы все таки учитель.

— Ну это уж как получится, я не настаиваю, — не стал давить Леха, — давай график тренировок согласуем, у тебя гимнастика когда?

— По понедельникам, средам и пятницам, но я пока с вами тренируюсь на нее не хожу.

— Ты ею столько лет занималась, бросать вот так это не дело, давай мы с тобой тренировки запланируем во вторник и четверг, в эти дни как раз физкультура.

— Я не могу, меня каждый день водитель забирает, он мое расписание четко знает, если изменения будут, вопросы возникнут.

— Так, с этим все ясно, значит изменим все расписание, и у вашего класса добавится номинальный факультатив по — английскому например.

— Но как вы это сделаете? Вероника Сергеевна не согласится и директор, — неуверенно произнесла Полина.

— Это уж ты мне предоставь, я все решу, все топай в душ и домой. Тренировки со следующей недели по вторникам и четвергам.

Полина направилась к раздевалкам, уже на самом подходе к двери Алексей ее окликнул:

— Полина, если будут проблемы, пиши, мой номер у тебя есть.

— И вы пишите, буду ждать, — тихо прошептала Полина.

Тогда она произнесла эти слова скорее для себя, не ожидая, что они окажутся пророческими и его вечерних смс она будет ждать, они единственные будут ее спасать от одиночества и боли.

Глава 12

Полина могла бы отметить этот день в календаре как второй самый страшный день в своей жизни. Первый был когда случился пожар и не стало мамы, а второй вот этот, когда в школе шел предновогодний концерт.

А жизнь только вроде устаканилось, вошла в свое русло. Алексей, мысленно звала его теперь так каким — то образом договорился с англичанкой и директором, факультатив им действительно добавили в расписание вполне официально, только ходил на него мало кто. В основном те, кому нужно было для поступления сдавать экзамен по — английскому языку. Такая себе бесплатная подготовка к ЕГЭ.

Полина же в эти часы шла в спортзал и они отрабатывали разные приемы самообороны. Пока отрабатывали защиту, блоки, прокачивали мышцы рук, потому как ноги у нее были сильнее и Алексей шутил, что с ее слабыми руками в драке делать нечего, лучше действовать ногами, то есть убегать. Два раза в неделю Полина ходила на гимнастику и один раз на стрельбище. Руки уже дрожали не так сильно, автомат научилась разбирать. Петрович расщедрился и достал пистолет, чтобы она могла и в стрельбе из него потренироваться.

Дома было все тихо, отец появлялся мало, Никита тоже часто где-то пропадал, скорее всего проворачивали свои преступные делишки. Полина знать о них ничего не хотела, ей информации было итак предостаточно, в их кругу могут и за меньшее убить. То, что ее родственники способны на убийство она осознала ещё тогда, когда в доме появился чеченец. Пусть и не своими руками, но убрать с дороги мешающего человека отец может не задумываясь, даже если это будет его собственная дочь. Влад дома бывал чаще, но ее старался не доставать, только здоровался, иногда снисходил до того, что интересовался как у нее дела.

Перед Новым годом классу как всегда поручили подготовить праздничный номер. Морочиться никто не стал и по старой доброй традиции классная велела Полине с Элькой готовить танцевальный номер. Элька была бы ни Элька, если бы не возмутилась:

— Почему это мы каждый год должны за весь класс отдуваться, это несправедливо, — покраснев от возмущения заявила Евгении Николаевне, — пусть вон Ящеров танцует, он помнится в первом классе посещал кружок бальных танцев.

Макс такую издевку с рук спустить не мог, надо же, упомянуть в одном предложении его и бальные танцы.

— Да куда мне, ты же так попой крутишь, что только шеста не хватает, надо Тамаре Львовне подсказать пусть поставит и профессия будущая почти освоена, озолотишься, Фролова, — припечатал жёстко.

Элька покраснела ещё сильнее, сжала кулаки и двинулась в сторону Ящерова, тот казалось только того и ждал:

— Ах ты, дегенерат, придурок, ненавижу, — колотила маленькими кулачками парня в грудь.

— Давай придержу тебя, — со смехом произнес Макс, обхватывая Эльку за талию, — а то ты так замахиваешься, боюсь назад завалишься, кулаки перевесят.

Макс потешался, а Элька распалялась все больше, хоть и отбила себе все кулаки об его каменную грудь, но не останавливалась, впала в истерическое состояние, из глаз слезы брызнули всхлипывать начала, но кулаками продолжала стучать.

— Фролова, прекратить истерику, — строго окликнула русичка, — ты воспитанная, порядочная девушка, а ведёшь себя как баба на базаре, сказано готовить номер, значит готовьте, бери вон пример с подруги, соглашается молча и не истерит, — строго отчитала Евгения Николаевна Элину.

Та от такой нотации замерла, мышцы окаменели, тело резко бросило в холод, Макс, чувствуя ее напряжение сжал сильнее и попытался притянуть ее ближе.

Элька стала вырываться:

— Отпусти, отпусти, все из-за тебя, всегда все из-за тебя, — повторяла отпихивая от себя Макса.

Тому ее толчки были что комариные укусы, он стоял двухметроворостой нерушимой стеной и отпускать ее не собирался.

Ситуацию спасла Полина, подошла, отцепляя руки Макса от подруги и заговорила спокойным строгим тоном:

— Максим, отпусти ее, ей успокоиться надо, видишь же в каком состоянии, мы сейчас пойдем умоемся и вернёмся на урок. Евгения Николаевна, — обратилась к учительнице, подталкивая подругу к выходу, — мы умоемся и вернёмся. А номер мы обязательно сделаем, не волнуйтесь.

Номер они и правде сделали очень красивый, под приятную лирическую музыку, Полина мотивировала Эльку очень просто:

— Станцуем так, чтоб все поняли что мы королевы и завидовали нашей красоте.

— Ага, и чтоб Ящеров, паразит слюной захлебнулся, — сквозь слезы пробормотал Элька.

Репетировали на тренировках по гимнастике, Тамара Львовна добрая душа им это делать позволяла. В качестве нарядов выбрали короткие блестящие черные платья. Номер и правда был красивым, самым лучшим из всех, что они делали за школьные годы. Полине было слегка грустно, в душе понимала, что после того, как она сбежит они могут больше никогда не увидеться, ни то, что станцевать.

— Хорошо получилось, — констатировала Элька на одной из финальных репитиций, давай договоримся, что у первой, кто замуж будет выходить на свадьбе этот танец станцуем, — предложила с весельем в голосе.

— Вот ты придумала, а вдруг мы замуж лет через десять выйдем, будем костями на всю свадьбу греметь, — попыталась отвертеться Полина.

— Нет, ты пообещай, пообещай, — заканючила подруга.

— Ладно, обещаю, если доживём, станцуем.

Алексей Николаевич на одной из тренировок расспрашивал что там у них за номер такой новогодний из-за которого Макс с Полиной чуть не подрались, Полина на это только отмахнулась:

— Обычный танец, а Максу с Элькой вы же знаете только повод дай они из-за любой мелочи готовы сцепиться.

Вообще обсуждать какие-нибудь школьные делали рассказывать истории из жизни у них с Алексеем вошло в привычку. После тренировки уставшие и потные они садились на маты и болтали обо всем: Алексей рассказывал про работу в учебном центре, она неожиданно пришлась ему по вкусу, Полина делилась воспоминаниями о маме. Беседы их приносили ощущение внутреннего счастья и покоя, если бы ее спросили в тот момент, что для тебя есть счастье, Полина? Она бы ответила, что счастье — это сидеть рядом с этим мужчиной в пыльном спортзале после изнуряющей тренировки, слушать его спокойный голос и любоваться мощным телом.

Вечером Алексей непременно ей присылал сообщение с пожеланием спокойной ночи, иногда уточнял как она себя чувствует, не болят ли мышцы. Полина всегда желала в ответ приятных сновидений и неизменно отвечала, что все хорошо. Так было вплоть до новогоднего концерта.

Полина и Элина были предпоследними, школьники с нетерпением ждали окончания мероприятия и начала дискотеки, но пока в зрительном зале сидело школьное начальство и учителя никто не возникал, все смиренно ждали. Девчонки не волновались, номер знали хорошо, движения отточили до автоматизма. Наряды были сногсшибательными: короткие черные платья с рюлексом, черные колготки, черные гетры, балетки и шелковые черные маски на лице со стразами. Волосы распустили, у Эльки они вились, поэтому свои полина подкрутила плойкой. Под платья надели специальные гимнастические шорты, чтобы все было прилично, так как при выполнении некоторых элементов приходилось сильно кружиться или высоко поднимать ноги.

Полина выглянула из-за кулис и безошибочно взглядом нашла учителя физкультуры. Он сидел в первом ряду рядом с директором, в черных брюках и голубой рубашке. Как будто почуствовал чужой взгляд, встрепенулся и посмотрел в ее сторону. Несколько секунд присматривался к краю кулис, потом улыбнулся и подмигнул.

Полина непроизвольно растянула губы в ответной улыбке.

В зале свет был приглушен, выражения лица зрителей было не видно, но девчонкам этого было не нужно, итак знали, что станцевали прекрасно. Только когда им аплодировали и свет стал чуть ярче на последнем поклоне Полина кинула взгляд в зрительный зал и обмерла. Недалеко от входа в зале стояло два мужчины, оба с недовольными выражениями лица. И если отец просто был не в восторге, то Чеченец был в ярости. Возникло чувство, что он готов подняться на сцену и растерзать ее как коршун добычу.

Отец кивнул головой на выход. С лица Полины схлынули все краски, замерла каменной статуей, не в силах сделать шаг. Элька, понимая, что с подругой творится что-то неладное поспешила увести ее со сцены за руку. За кулисами подступила с расспросами:

— Поля, ты чего? Все же хорошо, мы здорово оттанцевали, нам так хлопали, — обнимала подругу, пытаясь успокоить.

— Я пойду, там отец за мной приехал, — выпуталась из объятий Полина, начав переодеваться.

— Ты из-за него расстроилась, он ругать тебя будет? Ну хочешь я пойду скажу, что это я этот танец придумала и наряды, Полин?

— Не надо, все нормально, просто мне домой надо, мы с тобой потом созвонимся, — обняла Эльку уже переодевшаяся Полина.

На стоянке вопреки опасениям отца не было, был только Константин, он открыл дверцу и Полина проскользнула в салон.

— Отец уже уехал? — дрожащим голосом уточнила у водителя.

— Да, вас велел немедленно доставить домой, — кинул сочувствующий взгляд на нее Константин.

До дома добрались быстро. Полина не стала раздеваться в прихожей, в гостиную прошла в шубке и сапогах, мало ли как повернется сюжет, у нее же сильные ноги вот и применит по назначению, будет убегать.

Но никуда убежать она не успела, Чеченец ей его просто не дал, первым же ударом по лицу Полину откинуло к противоположной стене, помня об уроках, которые ей давал Алексей она стекла по стене и сжалась на полу, защищая от ударов внутренние органы. Удары сыпались по всему телу, щадил только голову, бил ногами по рёбрам, им доставалось больше всего. Старалась закрывать ребра локтями и не выть от боли. Чеченец сыпал русскими словами вперемежку с малопонятными чеченскими, Полина не вслушивалась, но их общий смысл ей был все равно понятен, что она русская проститутка, что их женщины такого себе позволять не должны и когда он на ней жениться, то научит вести себя соответственно. Отцу кричал, что если он подсунет ему порченную жену, то его ожидает кровная месть и все в этом духе.

Полину его высказывания заботили мало, ей было настолько больно, что она мечтала потерять сознание, чтобы в забытьи ничего не чувствовать. Хорошо шубу не сняла, она слегка смягчала удары.

Как закончилось избиение она не помнит, от боли сознание скорее всего помутилось, помнит только ощущение крепких рук, которые несли ее хрупкое тело и спокойный мужской голос, говорящий какие — то ободряющие слова.

В себя пришла на третий день. В глаза светил яркий солнечный свет. Попыталась отвернуть голову от окна и в кресле увидела дремлющего Влада. Его фигура в ее комнате, в частности в этом кресле смотрелась чужеродным пятном. Хотела позвать его, чтобы спросить, что он здесь делает, но горло настолько пересохло, что вырвался только хрип. Владу и этого было достаточно, чтобы сбросить лёгкий сон.

— О, малая, проснулась, здорова же ты спать, — обратился к ней в своей обычной веселой манере.

Но Полина приглядевшись к нему внимательно уловила в его взгляде усталость и беспокойство, значит он тут давно дежурит.

— Ты, — хотела снова обратиться к нему, но голос опять подвёл.

— Погоди, сейчас попить дам, — протянул ей стакан с трубочкой.

Полина немного попила, сразу почувствовав себя лучше.

— Ты тут откуда?

— Доктор у тебя вроде сотряса не обнаружил, что я здесь живу помнить должна.

— Меня доктор осматривал? — удивилась такой щедрости Полина.

— Да, Никитос его сразу вызвал, как тебя из гостиной забрал, мы домой вернулись, а там этот тебя избивает, Никитос его оттащил и тебя наверх понес, а я гостей провожал.

— Спасибо, — со слезами в голосе произнесла Полина.

— Эй, ты чего? — удивился Влад.

— Я просто не ожидала, что заступитесь, отец вон стоял просто.

— Отца я с тобой обсуждать не буду, если чувствуешь себя лучше, я Валентину позову, она тебя покормит, — встал и направился к выходу.

— Влад, — окликнула его Полина.

— Чего тебе ещё, малая? — обернулся на пороге.

— А телефон мой?

— Отец велел отобрать, — почесал затылок, глядя в ее заплаканные глаза, я тебе свой старый принесу, симку твою восстановлю, только об этом никому, договорились?

— Спасибо, — искренне поблагодарила Полина.

Именно этот телефон давал ей силы жить все новогодние каникулы, которые она провела запертой в своей комнате, вставать, двигаться, заставлять работать болевшие мышцы. На теле казалась живого места нет, все в синяках, благо доктор, который ее осматривал оставил хорошую мазь. Трещины в рёбрах не давали активно двигаться, но она заставляла себя вставать и хоть немного разминать руки и ноги.

Алексей писал каждый вечер, спрашивал как дела, тренируется ли она, где проводит праздники. Полина читала сообщения перед сном, отвечала сухо, но каждое сообщение было как глоток чистого воздуха.

Глава 13

— А вот слушать отмазки, почему ты не хочешь встречать Новый год со своей семьёй я не желаю, у меня на это ни времени, ни сил нет, — устало произнесла в трубку Машуня, — мы тебя тридцать первого ждём, мама с Николаем Ивановичем тоже приедут, так что будь любезен.

— Как это Павел Олегович согласился отца в дом пустить? С чего такая щедрость? — удивился Леха.

— Леша, у меня дежурство было тяжёлое, поэтому выслушивать твой сарказм я не собираюсь, не явишься праздновать Новый год, больше можешь вообще не приезжать, — жёстко припечатала Машуня.

Леха понял, что перегнул палку, Машуня в их семье миротворец, она умела находить общий язык со всеми: его мамой и отцом, с отцом Пашки, самого Пашку очень любила, детей воспитывала правильно. Леха ею всегда восхищался и Пашке даже завидовал, что тому повезло встретить такую женщину. Раз она пригласила его на праздник, отказываться нельзя, если обидится — это надолго.

— Машунь, не кипятись, я приеду конечно, просто у меня планы были.

— Какие у тебя планы, — хмыкнула Машуня, — с девками в кабак завалиться?

— Ну почему сразу с девками? — слегка обиделся Лешка.

— Что с мужиками, в пожарную часть поедешь праздновать? Когда тебя семья зовёт?

— Да буду я, буду.

— Ветров, только попробуй не приехать, — погрозилась напоследок Мария, — все, я пошла отсыпаться.

Леха положил трубку и вздохнул. Вариантов где праздновать Новый год у него и правда было немного. Не одному же в самом деле в новогоднюю ночь куковать.

Тридцать первого декабря Леха навёл порядок в квартире, помылся, достал чистую рубашку и брюки и к вечеру стал собираться к брату. На телефон приходили поздравительные сообщения от друзей и коллег, одни желали здоровья, другие — скорейшего возвращения к работе.

Леха набрал номер, который стоял у него на быстром наборе с самого двадцать девятого декабря. Полина со школьного концерта буквально сбежала. Девчонки станцевали прекрасный танец. Леха в своей жизни ничего красивее не видел, он может в искусстве разбирался мало и не понимал насколько это было высокохудожественно, но слов, какими бы он мог описать эту феерию подходящих не находилось. Он пока смотрел дыхание затаил, ловил каждый жест, поворот, взгляд. Вот бы она так в спальне для него станцевала. Так, стоп, опять мысли не в то русло потекли. Усилием воли снова сосредоточился на выступлении.

Танец закончился и зал взорвался аплодисментами. Девчонки улыбались, кланялись и вдруг, как щелчок, Полина побелела, сжала губы, застыла каменной статуей, глядя в зал.

Леха хотел мгновенно рвануть за кулисы, чтобы выяснить, что могло ее так напугать, но шел ещё один последний номер и поэтому встать и уйти он не мог, дядя бы не понял, оправдывайся потом.

После концерта в зале нашел только Фролову, та пояснила, что за Полиной приехал отец и она срочно сорвалась домой. При упоминании Седого Леха только зубы сильнее сжал, этот человек ему напрямую вроде ничего плохого ни сделал, но он испытывал к нему неприязнь на каком-то клеточном уровне.

Леха пробовал дозвониться до Полины бессчётное количество раз, но абонент был недоступен, сообщения тоже были в статусе недоставлено. У Лёхи в душе поселилось сосущее чувство. Переживал за девчонку, не спроста же она стала борьбой заниматься, может ее кто-то дома обижает, отец, братья?

Ну не поедешь же к ним домой, не начнёшь предъявлять: мол где ваша дочь, все ли с ней в порядке? А то я вам не доверяю, вдруг вы с ней плохо обращаетесь, бьете?

Он правда один раз подъехал к их дому, постоял у высокого забора, посмотрел на темные окна домов, но увидев, что к нему направляются два парня серьезного вида, скорее всего из охраны Седого поспешил уехать.

Потом он писал каждый день, но сообщения были недоставленными.

Леха свернул к дому Пашки и сбавил скорость, заезжая во двор. Дом у Пашки был большой двухэтажный, обнесенный высоким забором, ворота к его приезду были предусмотрительно открыты, надо же братец расстарался. Двор был хорошо расчищен. Лешка заглушил двигатель и вышел из машины, на него тут же налетел маленький вихрь — Кристинка в расстегнутом пуховике запрыгнула на него с разбега. Хорошо, что он вес на здоровую ногу перенес, а то нога могла подвести и не удержал бы эту егозу.

— Ура, дядь Леша приехал, — расцеловала в обе щеки и крепко обняла за шею.

— Егоза, ты если так соскучилась, могла бы и в школе зайти, а то тебе все некогда.

Кристина с него слезла и потупилась.

— Дядь Лёш, только ты мне сейчас не начинай нотаций читать.

— Что, поддостали предки? — ероша ей волосы на голове спросил Лёха, и не дожидаясь ответа, — ты почему на улице без шапки и в тоненьких колготках? Отморозить себе все раньше времени хочешь?

— Ой, да я папе шампура вынесла, он с той стороны дома шашлык жарит.

— Ладно, пошли в дом, нечего морозиться, бабушка приехала?

— Да, Макс уже с Николаем Ивановичем историко — философские беседы ведёт, тот же историю будет сдавать, на юридический поступать по стопам отца.

— Ладно, пошли в дом.

Старый год собрались провожать всей семьёй. Машуня с матерью и Кристиной накрыли большой стол. Пашка сидел во главе стола, отец предусмотрительно отсел от него на другой край. Разговор поддерживали в основном женщины. Семью встал поздравить с уходящим годом брат.

Выпили, беседа потекла оживленнее, вечер протекал нормально, пока отец не ляпнул про знакомого репититора по истории для Кристины, чтобы сдать ОГЭ. Пашка взорвался мгновенно:

— Никакую историю она сдавать не будет, пойдет по стопам матери или бабушки, но никакой истории, я запрещаю, — хлопнул кулаком по столу.

Разговор за столом стих, Кристина сжала руки в кулачки и подняла на Пашку взгляд.

— Я так решила, можешь за обучение и протекцию не платить, сама все сдам и поступлю, — отчеканила чуть не по слогам.

— Если только за полярным кругом, в ближайших регионах тебе в поступлении откажут, так и знай, выдумала тоже, — бросил салфетку на край стола и встал, — пойду вторую порцию мяса пожарю.

Мать с укором посмотрела на отца, а Машуня обратилась к Кристине:

— Вот ты зачем перед ним красной тряпкой как перед быком машешь, знаешь же как он на это реагирует, можешь промолчать, — укорила дочь.

— Почему я молчать должна, если он мне выбора не даёт, — со слезами возразила Кристина.

Леха поспешил вмешаться:

— Я один не в курсе что у Пашки с Крис за тёрки?

— Если бы ты хоть немного интересовался семейными делами, был бы в курсе, она в институт МВД собралась поступать, в полиции хочет работать, преступников ловить, оперативная работа ее впечатляет. Как наш папа на это реагирует ты только что видел. Пойду что ли тарелки под мясо приготовлю, — коротко описала ситуацию Машуня.

Встала из-за стола и отправилась на кухню, Кристина вышла следом за ней, утирая слёзы.

Леха не долго раздумывая накинул куртку и вышел во двор к Пашке, тот стоял возле мангала, в темноте тлел огонек сигареты.

— Ты ж не куришь, — удивился Леха.

Пашка от замечания поморщился, затушил начатую сигарету, бросил в снег и зарыл:

— Машке только не ляпни, — переворачивая шампура сказал Пашка.

— Вот чего ты на ребенка взъелся, пусть поступает если ей так хочется, ты прям как Ящер никакого права выбора не даёшь.

— А я и есть Ящер, — тут же вскинулся Пашка, — и горжусь этим.

Теперь уже поморщился Лешка, брат это заметил хоть и было сумеречно, свет от фонарей светил неярко:

— Тебе вот лет уже дофига, а ты мужиком становиться не желаешь, потому что примера перед глазами не было, разве с таким как этот Николай станешь настоящим мужиком.

— Это какой же мужик по — твоему настоящий? Как твой папаша?

— Отец заботиться должен о семье своей, беречь ее, жить не для себя, а для других.

— Что ж тогда Ящер о тебе не заботился, когда ты в армию уходил на Кавказ или когда с матерью по подвалам прятались.

— Да что ты знаешь об отце-то? — повысил голос Пашка, ещё секунда и он кинулся бы на Леху с кулаками, но из дома выбежала Машуня и встала между ними.

— А ну прекратите оба, — осекла их строгим голосом.

— Нет, уж раз начал пусть продолжает рассказывать какой Ящер распрекрасный отец, а я послушаю, — не унимался Леха.

Машка повернулась к нему с грозным лицом, сверкая глазами:

— Хочешь знать? А я тебе сейчас расскажу, — воинственно уставилась на Леху.

— Маш, — предупредительно встрял Пашка, пытаясь поймать ее за рукав куртки. Он уже остыл и хотел утихомирить жену.

— А ну хватит, — резко выдернула руку из хватки мужа, — ему двадцать шесть лет, вы ему долго ещё сопли подтирать будете, беречь детскую психику? Что ты хочешь знать? Что Ящер мать твою любил всегда безумно, пылинки сдувал, холил и лелеял? Что когда передел власти в городе был он с ней развелся, чтобы если в тюрьму сядет на ней пятна не было? Что чтобы сына воспитывать самому у матери в ногах год валялся? На Кавказ Пашку отправил, чтобы тот живым остался, потому что Ящер с криминалом тогда решил окончательно завязать, а просто так оттуда не уходят. Или ты хочешь знать как он меня из подвала доставал, где Седой с подельниками держали в заложниках? Что ты хочешь ещё знать? Про отца может своего хочешь узнать, так я скажу, — сорвалась на истерический визг и слезы Машка.

Пашка ей договорить не дал, притянул в свои объятия, сломив лёгкое сопротивление, обнял, гладил по волосам, затем спокойно сказал:

— Машунь, иди в дом, скоро Новый год наступит, мы сейчас мясо дожарим и придем.

Машка кивнула и усталой походкой поплелась в дом. Леха стоял и в буквальном смысле офигевал, такую Машенцию он видел впервые. Отошёл от лёгкого шока и спросил:

— Это что сейчас было?

— Это правда была, ты же хотел, — безэмоционально выдал Пашка.

— А про Седого она что говорила?

— Да неважно это все Лех, было и прошло. Мы тебя попросить хотели с детьми пожить на новогодних каникулах, мы к отцу думали слетать, отдохнуть немного, — резко сменил тему Пашка, — у Машуни на работе проблемы, два пациента на плановых операциях умерли, вот она и сорвалась, ты не обращай внимания, ей отдохнуть надо.

— Зачем она вообще работает, вы ж вроде не нуждаетесь?

— А разве работают только когда нуждаются? Она работу свою очень любит ты же знаешь, душой за каждого пациента болеет. Нравится ей все это.

— Крис вон тоже полиция нравится, но ты же против, — вернулся Леха к разговору с которого все началось.

— Да ни работа ей нравится, а капитан из УГРО, — снова завелся Пашка, — я дурак, взял ее один раз с собой в РОВД, по пути просто было и надо ж было этому капитану нарисоваться. Наша бестолочь его как увидела, так и все как пластинку заело, пойду в полицию и всё. Ну дурочка же малолетняя, жизни не знает, не понимает, куда она пойдет.

— Что там за капитан-то?

— Да есть один наглый, он твоего возраста, на десять лет ее старше, четыре года служит в уголовном розыске, видел перевидел, а эта сопля зелёная и все туда же.

— Может ей вот такой опытный как раз и нужен?

— Ты как ляпнешь, — поморщился Пашка.

— Ладно, снимай свои шашлыки, пока не сгорели, — похлопал Пашку по плечу Лешка.

— У меня шашлыки всегда вкусные, вкуснее только у отца, — важно заметил Пашка.

— Пошли, шеф-повар самоучка.

— Ты с детьми-то останешься? — спросил в дверях Пашка.

— Куда ж я денусь, кто кроме родного брата поможет, — толкнул Пашку в плечо кулаком.

Пашка вскинул на него удивленный взгляд, они впервые за долгие годы поговорили так откровенно, спасибо Машуне с ее истерикой.

Глава 14

Сообщения отметились пометкой доставлено и прочитано только поздно вечером первого января. Первым порывом было набрать номер и позвонить, но сделать этого не успел, пришло сообщение от абонента Полина:

"Здравствуйте, все в порядке, уезжали на новогодние праздники! Вас с наступившим Новым годом!"

От сердца слегка отлегло, пишет, значит и вправду все нормально. Пока размышлял что можно написать, в дверь раздался звонок, кого это могло принести так поздно?

За дверью, привалившись боком к стене, качаясь на высоченных каблуках в расстегнутом пуховике под которым было только короткое серебристое платье стояла совершенно пьяненькая стояла учительница английского языка Вероника Сергеевна.

С трудом сфокусировав взгляд на Лёхе, заплетающимся языком, растягивая гласные произнесла:

— Аааалеееша, ик, плохооой мальчик, — подошла к нему нетвердой походкой и ткнула указательным пальчиком с красным маникюром ему в грудь, — ты не поздравил меня с Новым годом.

Леха только поморщился от исходящего от нее амбре. Посмотрел по сторонам не вышли ли соседи на представление и за руку затянул Веронику в квартиру.

— Куда ты мене, ой меня тааащишь, — попыталась упереться Вероника, — животное, только секс от меня нужен, а я любвиии хочу, — последние слова буквально прохныкала.

Леха в полемику с ней не вступал, молча разул, снял пуховик и потащил в ванную.

— Не хочуууу, — выла Вероника.

Леха на ее вопли внимания не обращал, засунул головой под холодный душ, Вероника пыталась брыкаться, вопить, но куда ей с ее цыплячьими ручками против его мышц.

Через некоторое время она подзатихла и более трезвым голосом попросила:

— Леш, отпусти, мне холодно.

— Пришла в себя? — выключая воду произнес Леха, — тогда снимай свои провонявшие куревом тряпки и иди в душ, полотенце и чистую футболку сейчас принесу.

Вышел из ванной, закрыв за собой дверь и вздохнул, только возни с пьяной любовницей ему не хватало.

Нашел в шкафу чистую футболку, захватил полотенце и понес в ванную. В душевой кабинке лилась вода и виден был женский силуэт. Леха положил чистые вещи на стиральную машинку и пошёл на кухню заваривать чай.

Вероника появилась на кухне спустя около десяти минут, Леха успел заварить чай, устроиться за кухонным столом. На теле девушки была надета его футболка, волосы на голове замотаны полотенцем.

— Садись, чай пей, тебе полезно.

Вероника присела за стол напротив Лёхи, взяла двумя руками чашку с чаем, сделала небольшой глоток.

— Ну рассказывай, как было такой жизни докатилась? — первым начал разговор Леха.

Вероника снова отхлебнула чай, отвечать не спешила.

— Где так набухалась я спрашиваю? — повторил вопрос Леха.

— С однокурсниками в клуб ходили, Новый год праздновали, мы каждый год так стараемся собираться, нас трое, мы вместе учились. Девчонки правда из деревни приехали, в общежитии жили, одна я городская. Они такие тетехи две были, одеваться и краситься толком не умели, — рассказывала тихим голосом Вероника, углубившись в воспоминания, — Танька с Васькой дружила, они из одной деревни были, он в армию ушел, так эта дурочка никуда не ходила, ждала его из армии. Дождалась, он пришел, в полицию устроился, кто б тогда думал, что он начальником станет, когда она замуж за нищего лейтенанта полиции выходила, что он так по карьерной лестнице поднимется. Нарожала троих детей и сидит дома, не работает. Он с нее пылинки сдувает. Примчался вчера за ней, Танечка, Танечка, — с досадой произнесла и снова отхлебнула чай. А Валька — отличницапереводчиком устроилась в фирму и вышла замуж за заместителя генерального директора. А они ведь не красавицы, лохушки деревенские.

Из глаз Вероники потекли слезы, зашмыгала носом, вытерла влагу тыльной стороной ладони и продолжила:

— Вот за что им такое счастье? Я же не дура и не уродина, Лёш, вот меня любить разве не за что? — спросила жалобно.

— Вероник, ты помнишь поговорку: " Чтобы стать женой генерала, надо выйти замуж за лейтенанта". А ты же сразу хочешь и красивого и богатого, и чтоб любил тебя, так только в кино бывает.

— Нет, ты скажи, во мне что ничего хорошего нет, совсем?

— Да ты хорошая, умница, красавица.

— Я умница, красавица, а ты все равно на эту малолетку Лебедеву запал.

Леша чуть на месте не подскочил от такого резкого поворота сюжета:

— Какую Лебедеву?

— Из одиннадцатого класса, думаешь не видела, как ты на нее на концерте смотрел, поедал глазами.

— Ты что это выдумала?

— Ничего я не выдумала, видела я как она к тебе в спортзал шастала и дверь на замок закрыла, хочешь сказать вы там в нарды играли? Имей ввиду, она несовершеннолетняя. И отец у нее непростой мужик, если что — в порошок сотрет.

Леха мгновенно пришел в состояние дикой злобы. Он конечно понимал, что шило в мешке не утаишь и об его тренировках с Лебедевой кто-нибудь рано или поздно узнал, но чтобы это так трактовать. Встал, оперевшись руками о столешницу, нависнув над Вероникой:

— А теперь, послушай сюда, дорогая, Полина Лебедева недавно потеряла мать и живёт теперь с отцом, недавно она обратилась с просьбой научить ее приемам самообороны и я согласился. И никаких других отношений кроме деловых у нас с ней нет, ясно?

— Ясно, — заикаясь произнесла Вероника.

— Ну раз тебе все ясно, то допивай свой чай, собирай монатки и чтобы духу твоего через десять минут в моей квартире не было.

Вероника на несколько секунд впала в ступор, а затем быстро затараторила:

— Леш, Леш, ну прости, что я должна была подумать, ты же со мной ничем ни делишься, я тебе только для постели и нужна, а ты мне нравишься очень, я настоящие отношения с тобой хочу, а тут эта малявка на горизонте, я и подумала, что ты из-за нее со мной серьезно не хочешь.

— Акстись, Вероника, я живу в однешке, езжу на русской машине, временно работаю в школе и никакого карьерного роста у меня не привидится. Таким мужем перед подругами не похвастаешься.

— Ну мы могли бы…

— Не могли, ничего мы не могли бы с тобой. Запомни это пожалуйста. Я олигархом не стану и жизнь тебе роскошную не обеспечу, а любовь до гроба пообещать тем более не смогу. Так что давай расстанемся здесь и сейчас, без обоюдных претензий. Где выход ты знаешь, — произнес отворачиваясь к раковине, чтобы вымыть чашки.

К брату ехал с неприятным осадком. Будем надеяться Вероника не дура и трепать об их с Полиной тренировках никому не станет. Впереди каникулы может она остынет и придет в себя.

К дому подъехал уже успокоившись, ворота были предусмотрительно открыты, свою машину Пашка из гаража уже выгнал.

— Долго ещё как лягушонка в коробочке ездить будешь? Может пересядешь на нормальную машину? — без особого учпеха на положительный ответ спросил Пашка.

— Меня эта вполне устраивает.

— Ладно, загоняй свою тачилу в гараж, а то морозы обещают, пусть хоть раз в тепле прогреется.

Из дома вышла Машуня, подошла к Лёхе, обняла:

— Ты прости, я сорвалась, лишнего наговорила.

— Да нет, вы все правильно сказали, это я все обиды детские в себе холю и лелею. Мать же не рассказывает ничего толком, отмалчивается на все вопросы о жизни с Ящером, Пашка вон на отца злится непонятно за что, вас же не поймёшь, не разберешься кто плохой, кто хороший.

— Ладно, малой, не горячись, помни, что мы тебя любим и всегда поможем, что бы не случилось, — неожиданно полез обниматься Пашка.

— Все, Паш, заводи, ехать надо, а то опоздаем. Лёш, за ребятишками смотри, чтоб не гуляли долго и вечеринки если будут устраивать то без драк, чтобы дом целым был.

— Какие ещё вечеринки? — хотел возмутиться Пашка.

Но Машуня подтолкнула его к машине:

— П оехали уже, — и помахала Лёхе рукой.

Глава 15

За две недели новогодних каникул синяки почти прошли. Полина из комнаты не выходила, еду ей приносила Валентина три раза в день, старалась ей угодить, приготовить что — нибудь вкусненькое. О произошедшем не спрашивала, в их доме лучше в дела хозяйские не вмешиваться. Изредка заходил Влад, спрашивал как дела, рассказывал о своих похождениях, но уже без детальных подробностей и стараясь убрать все пошлости. Но Влад, на то он и Влад, что что-нибудь этакое изо рта все равно вырывалось. Полину это раздражало гораздо меньше, чем раньше, сказывался дефицит общения. Когда каждый день валяешься в кровати и рядом нет живой души, то и Владу будешь рад.

Никита заходил только два раза, как всегда молча. Полина хотела завести разговор, но он или отмалчивался, или отвечал короткими фразами. Сидел у нее около получаса и уходил, зачем и кому спрашивается нужны были эти визиты?

Единственной радостью была переписка с Алексеем и Элькой, последняя на праздники уехала с родителями в Москву, чтобы присмотреться к университетам. Местные ВУЗы ее мало устраивали, хотелось девушке покорить столицу. Полина за подругу искренне радовалась и в глубине души надеялась, что Элька сможет уехать на учебу и тогда отец ее не достанет, чтобы навредить. Элька высылала фотографии, восторженные сообщения, восхищения праздничным убранством столицы. Спрашивала, как она проводит праздники, Полина по — большей части отмалчивалась, отвечала, что дома, читает, это было правдой, от невозможности активно двигаться много читала, после каникул Евгению Николаевну поразит знанием произведений художественной литературы по программе одиннадцатого класса. Особенно Чернышевским, вот же книга так книга, если бы не постельный режим силы воли дочитать до конца никогда бы не хватило.

Алексей Николаевич писал каждый вечер, спрашивал тренируется или нет, Полина старалась не врать и честно отвечала, что пока не тренируется, празднует. Алексей Николаевич ее ругал, но не всерьез, обещал после каникул с нее три шкуры содрать. После каникул…

Полина сильно сомневалась что ее организм после каникул будет способен к тренировкам. Боялась, что на восстановление уйдет не меньше месяца. Если так, то будет уже февраль, а там до конца учебного года рукой подать, а у нее накоплений всего ничего около десяти тысяч, на них только до соседней области доехать можно. Надо активнее распродавать вещи. Пересмотрела гардероб, отфотографировала то, что точно не пригодиться и вздохнув осмелилась открыть шкатулку с драгоценностями. Драгоценности — это конечно громкое слово, но золотые цепочки, браслеты, кулоны, часы и несколько колец имелось. Отобрала те, которые не самые дорогие, чтобы их пропажа не сразу бросалась в глаза. Закинула в школьный рюкзак, носить их с собой конечно рискованно, но зато при любом удобном случае они будут под рукой, чтобы сдать в ближайший ломбард.

Перед окончанием каникул снова зашёл Никита, в этот раз пришел поговорить:

— Полина, через два дня заканчиваются каникулы, если ты не готова пока выйти в школу, я поговорю с доктором, он даст освобождение.

— Нет, — ужаснулись Полина перспективе просидеть дома взаперти ещё время, — со мной почти все хорошо, синяки практически сошли, спасибо за мазь.

— В любом случае физические нагрузки тебе ещё две недели противопоказаны, поэтому от физкультуры будет освобождение и на тренировки по гимнастике ходить пока не будешь. Скажешь, что болела на каникулах, справка будет.

— Хорошо, но совсем без нагрузки плохо, можно я буду ходить в спортзал?

— В пределах дома твоя свобода не ограничена.

— И в подвал можно? — задала провокационный вопрос Полина.

— Что ты хочешь делать в подвале? Интереса к тиру ты раньше не проявляла? — прищурив глаза и вглядываясь в ее лицо спросил Никита.

— Раньше вы не впутывали меня в свои дела, пытаясь выдать замуж за монстра, — парировала в ответ.

Никита задумался и несколько секунд сканировал ее взглядом. Полина затаила дыхание, похоже она перегнула палку, Но Никита отмер:

— Я согласую расписание посещения тобой тира, ходить стрелять будешь только со мной, без меня туда не шагу.

Полина на такое разрешение только кивнула. Никита пошел к выходу, взявшись за дверную ручку повернулся к Полине:

— Это в первую очередь для твоей безопасности, помни об этом и не нарушай правила.

В школу ее вез по-прежнему немногословный Константин. Почти ничего не изменилось, только Полина радовалась, что ее наконец выпустили на волю, как заключённый, выпущенный из тюрьмы на свободу, вдыхала свежий слегка морозный воздух и не могла надышаться.

— Вас сегодня раньше ждать? — спросил, заруливая на парковку Константин.

— Нет, как обычно, у нас освобождение от физкультуры не является поводом не идти на урок, присутствовать обязательно, даже если у вы не занимаетесь.

Полина лукавила, никто присутствовать не заставлял и она вполне могла идти домой, но ей этого делать не хотелось, а хотелось ей очень увидеть Алексея Николаевича, соскучилась за праздники. Он ей в сообщениях присылал фотографии, где катается на лыжах, правда там он в костюме и очках, лицо не разглядишь, смешкого снеговика присылал, которого слепили с племянницей во дворе дома, но таких фотографий, где бы был он сам в полный рост без теплой одежды не было, а ей хотелось заглянуть в его глаза и… Не известно что и, но заглянуть очень хотелось.

В школе все было как обычно, Элька налетела, закружила, как торнадо, она уже успела поцапаться с Максом, когда только время нашла. Ребята делились впечатлениями от праздников, обсуждали как, где, с кем провели каникулы. Учителя, тоже отдохнувшие на уроках были расслабленными, сильно к ним не цеплялись, правда Вероника Сергеевна Полину вызвала к доске, это слегка удивило. Спрашивала тему, которую проходили перед каникулами. Поскольку Полине заняться было нечем, кроме чтения она ещё повторяла все уроки, потому готова была не только к прошедшей теме, но и к новой. Блеснув знаниями села на свое место, Вероника Сергеевна комментировать ее ответы не стала, хвалить тоже не торопилась. Полину это не то чтобы удивило, но ввело в недоумение, у них с англичанкой отношения всегда были ровными, они не ссорились, дорогу ей Полина не переходила, с чего бы такая атака в первый учебный день? Вообщем заморачиваться с этим не стала, собралась и пошла на физкультуру.

Перед уроком зашла в тренерскую, Алексей Николаевич сидел за столом, что-то сосредоточенно писал в журнале. Девушка остановилась в дверях, привалившись к косяку и сложив руки на груди. Окинула фигуру учителя взглядом, он наклонился над журналом делая записи, отчего между бровей залегла складка и он стал выглядеть на свой возраст, раньше всегда казался моложе.

— Долго там стоять думаешь? — задал неожиданный вопрос.

Полина чуть на месте не подпрыгнула:

— Мешать вам не хотела.

— Заходи, ты не помешаешь, соскучилась? — огорошил прямо в лоб.

Полина как и во всех ситуациях, когда он заставал ее врасплох ответила сходу первое, что вспыхнуло в голове:

— Очень, — выпалила и опустила глаза.

— И я очень, — последовал незамедлительный ответ, отчего губы непроизвольно растянулись в улыбке.

— А у меня освобождение от физкультуры, — без перехода выдала девушка.

— С чего бы это?

— А я болела, поэтому ещё две недели нагрузок нельзя.

— Почему ничего не написала. И как теперь с тренировками быть?

— Не знаю, — развела руками Полина, — отложим пока.

— Так у тебя на это время факультатив по английскому стоит, домой будешь ездить?

— Нет, а то потом, когда тренировки возобновим вопросы начнутся.

— Где болтаться будешь?

— Может в библиотеке, — пожала плечами.

— Приходи в зал, у меня это время тоже ничем не занято, поможешь журналы писать и планы, а то у меня с ними не очень, — развел руками.

Полина этому очень обрадовалась, проводить с ним время ей нравилось, рядом с ним чувствовала себя спокойнее, защищённой. Это пошло после той ужасной ночи, именно он вынес ее из огня, поэтому ассоциировался с безопасностью и покоем.

— Спасибо, приду, а пока урок можно я тихонечко в зале посижу, посмотрю?

Алексей только кивнул. Полина крутанулась и двинулась на выход из тренерской. И я посмотрю, на тебя, подумал Алексей.

Глава 16

Остаток января пролетел незаметно. В феврале Полина почуствовала себя лучше, синяки сошли окончательно и они с Алексеем смогли приступить к тренировкам. Он и без нее тренировался, пока она сидела заполняла журналы Алексей делал силовую, бегал, растягивался, потом вваливался потный в тренерскую, где она корпела над его бумагами и чем-нибудь ее отвлекал: шутил, рассказывал смешную историю, а чаще всего щекотал и не останавливался до тех пор, пока она не молила о пощаде, заливаясь звонким смехом. Он вообще часто стал до нее дотрагиваться без повода, во время тренировок близкий контакт был естественен, но когда мужчина просто заправлял локон волос за ухо или проводил костяшками пальцев по щеке — это было неожиданным, заставляющим сердце Полины громко биться. Сама девушка к этим прикосновениям тянулась, в тайне их ждала, как кошка, которая выгибает спинку, когда ее гладят или сама трётся об ноги хозяина.

В феврале тренировки возобновили, но теперь в спаррингах прикосновения Алексея были более нежными, Полина иногда сердилась на него за это и просила, чтобы он не поддавался. Алексей кивал головой на ее просьбы и увещевания, делал серьезное лицо, приступая к спаррингу, но смотрелось это комично, поэтому Полина не выдерживала и смеялась, Алексей заваливал ее на маты, снова щекотал и вместо спарринга получалась куча мала. Силовую и растяжку он правда заставлял делать ее в полную силу, гонял не жалея.

Дома Полина изредка видела братьев, отец же на горизонте почти не появлялся, в редкие моменты, когда они сталкивались, разговоров с ней не заводил. Полине может и хотелось выяснить у него что ж он за человек такой, что может поступать подобным образом, неужели у него нет никаких чувств к собственному ребенку, но эту затею оставила.

В конце февраля Максим Ящеров уехал в Москву на соревнования по борьбе. Алексей сильно переживал, болел за него, Полину иногда это удивляло, у них конечно всегда были хорошие отношения, но такие переживания казались Полине странными. Свои мысли однако не озвучивала. Элька тоже переживала, правда старалась это скрывать. По телевидению транслировали только полуфинальные и финальные соревнования. Максим попал в финал, поэтому они смотрели на него по телевизору, соперники оказались серьезными, все таки всероссийские соревнования. Максим занял второе место, по итогам соревнований ему присвоили звание мастера спорта России.

В последний день соревнований у него был день рождения. В общем чате класса поздравляли с днём рождения и такой победой. Элька тоже поздравила, написала скромно, что для нее нехарактерно, зная их отношения все ждали какой-нибудь каверзы, но ничего не произошло. Макс ответил на ее поздравление простым спасибо. Некоторые из одноклассников были разочарованы, не увидев словесной баталии.

Правда свое отношение к тому, что на восемнадцатилетние Максиму родители подарили крутую машину и в школу теперь он ездил не на автобусе выказала:

— Пижон, ездит на машине с таким видом, как будто сам на нее заработал, а не папочка купил, — фыркнула тихонько Элька, так чтобы кроме Полины этого никто не услышал.

Полина в полемику вступать не хотела, поэтому просто сказала:

— Это же подарок и потом, Макс и правда молодец, мастера спорта получил, у нас знаешь ли не все могут этим похвастаться.

Элька беседу развивать не стала и отмолчалась.

В первый день весны Алексей неожиданно попросил Полину:

— Поль, можешь завтра со мной в одно место съездить?

Полина от такого вопроса растерялась, да что там растерялась в ступор впала. Она — то с ним хоть на край света согласна поехать, но ее одну в школу и торговый центр не пускают, а тут куда-то с ним. Пока она думала и подбирала слова, как лучше отказаться, Алексей ее опередил:

— Это с утра, я тебе в школе освобождение сделаю, дома не узнают, а к концу уроков мы вернёмся. Только надо как-то на стоянке мимо цербера твоего пройти, — задумался Леха.

— Я его в торговый центр попрошу съездить, он обычно соглашается сделать для меня покупки, скажу, что книга новая вышла.

— Отлично, значит завтра перед первым уроком жду тебя в тренерской. Спасибо, что согласилась, будешь моим счастливым талисманом.

Полина собиралась в этот день более тщательно: выбрала серые брюки и лёгкий голубой свитер, под брюки ботинки на низком каблуке. На глаза нанесла немного теней и тушь для увеличения объема. По губам провела блеском. Волосы собрала в высокий хвост. В прихожей посмотрела на свою верхнюю одежду, слегка поколебалась и выбрала темно-синюю куртку и голубую шапку.

Константин согласился съездить в торговый центр, Полина старалась сильно не радоваться такой удаче. Медленно пошла в сторону школьных дверей, подавляя в себе желание обернуться и посмотреть уехал Константин или нет.

В школу заходила, боясь столкнуться с одноклассниками, не знала ведь что придумает физрук и получится ли у него освободить ее от уроков. За сами уроки не переживала, училась она хорошо, проблем с предметами, кроме английского не возникало. Да и Вероника Сергеевна непонятно с чего на нее обозлилась, стала спрашивать чаще, реже стала ставить пятерки за хорошие ответы. Если бы Полина собиралась после школы поступать, то непременно расстроилась четверке по английскому языку, но у нее были другие планы, поэтому не брала в голову сниженную отметку.

Дошла до тренерской и выдохнула, ни встретив никого на пути из тех, кто бы мог поинтересоваться куда она направляется.

Подергала закрытую дверь спортзала и расстроилась, Алексея не было, наверное передумал брать её с собой. Постояла, подумала немного и хотела топать в класс, как на телефон пришло сообщение: "цербер уехал, жду на парковке".

Полина улыбнулась и чуть не подпрыгнув на месте быстрым шагом отправилась на выход. На парковке покрутила головой, чтобы самой убедиться, что Константин уехал и не увидит ее. Затем быстро направилась к машине Алексея, запрыгнула на переднее сиденье и растянула губы в улыбке.

Леха окинул ее взглядом с головы до ног, отмечая, что она красотка и ездить ей нужно на дорогих машинах, а не на его автопроме. Впервые его кольнуло неприятное чувство, что он не сможет обеспечить девушке жизнь, которой она достойна. Полина же никакого разочарования его машиной не выказала, ее так переполняла радость от того, что они едут куда-то вместе, что хотелось громко завизжать. В глазах девушки светился неприкрытый восторг и жажда приключения, что Леха ею залюбовался, такая она милая. Смотрел на нее, забывая моргать. Полина покрутилась на сиденье, погладила обивку, потрогала ароматизатор и попросила с детской непосредственностью:

— А можно я музыку включу?

Леха вышел из ступора и рассмеялся ее умильной просьбе:

— Тебе можно все.

Полина с энтузиазмом принялась настраивать радио, тыкая во все подряд кнопки. Леха завел машину и выехал с парковки.

Ехали быстро, но аккуратно. Полина настроила волну, где играла веселая музыка и наконец обратилась к Алексею:

— А куда мы едем?

— Я думал ты и не спросишь, сейчас увезу тебя в зимний лес и оставлю как в сказке Морозко.

— Лучше как в сказке к морозу попасть, чем с моим папашей жить, — пробормотал под нос Полина.

— Ладно, в госпиталь мы едем, мне медицинскую комиссию пройти надо, чтобы допуск к работе получить.

Полина непонимающе захлопали глазами, глядя на Алексея.

— Поль, ты же прекрасно знаешь, кем я работаю и что около полугода назад получил травму ноги. Или ты думала, что я в физруки навсегда переквалифицировался?

— Вы меня вспомнили? — покраснела Полина.

— Я и не забывал, все ждал когда сама скажешь, но ты молчала.

— Извините, — потупила взгляд Полина, — я вас когда первый раз увидела растерялась, потом хотела поблагодарить, но думала, что вы меня не узнали и решила не ворошить, — закончила и стала рассматривать свои руки.

Пока она говорила Леха припарковался и заглушил машину, потянулся и рукой поднял за подбородок ее лицо, посмотрел прямо в глаза:

— Ну, и чего ты мне снова выкать начала, договаривались же.

Увидел в глазах девушки подкатывающие слезы, наклонился, потершись гладковыбритой щекой об ее щеку и притянул к себе в объятия.

Полина шумно выдохнула и уткнулась в воротник его куртки, вдыхая запах его туалетной воды с ароматом ментола.

— Все, успокоилась, пошли, будешь меня поддерживать, я тебя за этим взял, честно признаться врачей не люблю и даже слегка побаиваюсь, — признался шепотом.

Полина улыбнулась, выпуталась из его объятий и выпрыгнула из машины, не дожидася пока он откроет ей дверь. Леха вышел следом, взял ее за руку повел в сторону госпиталя.

— Так, ты держи мою карточку и стой в очереди в этот кабинет, а я пока пойду кое с кем побеседую, ладно?

— Да, как скажете.

— Полина, — строгим голосом произнес ее имя Алексей.

— Извини, как скажешь, — быстро поправилась.

Полина стояла возле кабинета, пролистывая историю болезни Алексея, оказывается до этого у него год назад была травма левой руки, а ещё раньше — ожог на спине второй — третьей степени. На спине у него были татуировки, скорее всего под ними и скрывались ожоги.

— Любопытной варваре, на базаре нос оторвали, — слегка щёлкнул ее по носу Алексей, — ну, что нового обо мне узнала?

— У вас день рождения в июле, вы по знаку зодиака рак.

— Ничего себе, ты узнала мою страшную тайну, — угрожающим тоном начал Алексей.

Продолжить он не успел, его пригласили в кабинет. У врача он был достаточно долго, Полина все это время сидела на железном белом стуле, которые стояли вдоль стен. Мимо проходили молодые люди, спортивного вида, иногда бросали на нее заинтересованные взгляды. Дверь кабинета открылась и из нее вышел Алексей в сопровождении врача. Полина подскочила возле стула. Алексей с ходу выдал:

— Здоров, — сказал только одно слово и раскинул руки в стороны.

Полина не раздумывая бросилась к нему в объятия, с ходу запрыгнув ему на талию и крепко обнимая, уткнулась носом в шею.

— Ну, с такой медсестрой понятно почему ты так быстро на поправку пошел, у болезни просто шансов не было, — прокомментировал врач.

— Спасибо, тебе за все, — протянул руку доктору Леха.

— Да не за что, не попадай больше к нам, а то жаль такую девушку расстраивать. Ну с другой стороны мы тебе замену быстро найдем, у нас молодых и здоровых много, барышня одна не останется, — пошутил доктор.

— Не надо мне ваших молодых, — неожиданно подала голос Полина, — мне и так неплохо.

— Это правильно, Алексей у нас мужик надёжный, не подведёт, мы его подлатали, так что он молодым фору даст, — пошутил доктор.

— Ладно, заканчивай, док, не смущай мне девушку, пошли мы, — подкинул Полину повыше и пошел по коридору.

Когда забрали вещи в гардеробе и уселись в машину Леха спросил:

— До конца уроков ещё два часа, предлагаю отметить мое так сказать выздоровление. Возражения есть?

Полина улыбаясь покрутила головой.

— Светиться нам с тобой нельзя, поэтому поехали ко мне, чаю попьём, только в магазин заедем, а то боюсь у меня ничего вкусненького нет, я не силен в готовке.

— А давай я что-нибудь приготовлю, — неожиданно даже для самой себя предложила Полина.

— Это я с удовольствием, с самых новогодних каникул ничего домашнего ни ел.

Заехали в магазин, набрали продуктов, Полина хотела помочь донести пакеты, но Алексей отказался, велел ей достать ключ у него из кармана и открывать дверь. При входе в квартиру слегка застеснялся:

— У меня не очень убрано, я к гостям не готовился, ты уж извини.

— Глупости не говори, — строго произнесла Полина, — я не ханжа и бардак твой меня не смущает. Мы с мамой всегда вдвоем жили и никакой прислуги у нас не было, сами за собой убирали, мама меня вечно за беспорядок ругала.

В квартире Полина осмотрелась, прошла на кухню и стала разбирать продукты из пакетов. Пока готовился борщ и запекалась в духовке курица с картошкой успела помыть посуду, почистить немногочисленные ложки и вилки. По пути протёрла кухонный гарнитур и холодильник. Лёха пока наводил порядок в комнате.

— Леш, иди обедать, — позвала Полина из кухни, когда все приготовилось.

Леха зашёл на кухню, встал в пороге, привалившись к косяку, глядя на Полину, так она органично вписывалась в его кухню.

— Ты чего там замер, проходи, я уже положила, — обернулась к нему.

Леха прошел на кухню, крепко ее обнял, до хруста косточек, уткнулся носом в макушку и поцеловал.

Глава 17

День рождения у Полины был в конце марта. Алексея не видела уже две недели, после выхода на работу в пожарную часть из школы он естественно уволился, поэтому встречи стали редкими.

Но он все равно каким-то образом умудрялся приезжать, отпрашивал ее с уроков директора, тащил в спортзал, где они по-прежнему отрабатывали приемы самозащиты и устраивали спарринги. Как ему это удавалось для Полины было загадкой. Полина знала, что у Алексея большая нагрузка, кроме пожарной части, где работал сутки через трое, он продолжал преподавать в учебном центре МЧС. Это была дневная работа, поэтому где он брал время, чтобы приехать к ней Полина даже не могла представить.

День рождения начался как и любой другой день с раннего подъёма и тренировки в зале. Чуть позже в зал притащился Влад, по — детски потягал ее за уши до красноты. Полине это не нравилось, но вступать с ним в конфликт не хотелось.

— Ну, малая, — обратился к ней, как всегда используя прозвище, — теперь ты большая и можешь в магазине покупать выпивку, а чтобы алкоголь не был палёным я тебе дарю, та-дам, — вытащил из-за спины красивый конверт, — сертификат в магазин элитного алкоголя.

Полина от Влада конечно не ожидала какого-то особенного подарка, но хоть бы сертификат в книжный магазин подарил, но не в ликеро-водочный же. Ее так и подмывало покрутить пальцем у виска перед его довольной рожей, но что возьмёшь с этого одноклеточного, потому улыбнулась и поблагодарила:

— Вот спасибо, это самый оригинальный подарок, какой я получала за все годы.

— Правильно, я же о самом главном подумал, кто восемнадцатилетие насухую справляет, а тебе ж налички не дают, алкоголь купить не на что, так что можете отметить с подругами.

Полина пожала плечами и отправилась на выход из зала. Наряд на день подбирала тщательно, надеясь, что Алексей приедет поздравить, хотелось, чтобы он в ней увидел не свою сопливую ученицу, а вполне зрелую девушку. Совместного будущего у них никакого нет, это для Полины было очевидно, но помечтать хотя бы в день рождения могла. В гардеробе нарядов осталось значительно меньше, чем было в декабре, но в этом была и своя польза, виртуальный счёт пополнился на приличную сумму. Теперь хватит на билет на самолёт, хотя в ее случае если не будет нового паспорта лучше добираться на перекладных.

Выбрала серо-серебристое платье-футляр, сапоги на небольшом каблуке, на шею повесила кулон. Волосы оставила распущенными, закрутив их плойкой. Немного теней, туши и помады. Полина полюбовались на себя в зеркало и отправилась к машине.

Внизу в гостиной ее ждал сюрприз ввиде старшего брата и отца. Они явно поджидали ее, пройти мимо возможности не было, Полина остановилась, но первой разговор начинать не собиралась. Вопреки ожиданиям первым разговор начал молчаливый Никита:

— Полин, сегодня у тебя день рождения, я тебя поздравляю, тебе восемнадцать и потому в подарок я для тебя оплатил курсы в автошколе, чтобы ты могла сама водить машину, — сообщил о своем подарке Никита.

Полина такого подарка не ожидала, это была ещё одна ее несбыточная мечта. Как-то в одну из тренировок в тире Никита спросил, чему бы ещё она хотела научиться и куда хочет поступить, Полина сказала, что хотела бы научиться водить машину, а стать хочет тренером по гимнастике, Никита ее раскритиковал, что это невыгодно, но видно разговор тот запомнил и одно ее желание осуществил.

Полина от радости взвизгнула и крепко обняла брата за шею. Никита обнял ее в ответ и на ухо прошептал:

— С днём рождения, детка.

У Полины на глаза навернулись слезы, в носу защипало, так с днём рождения ее поздравляла мама. Они с Никитой постояли несколько минут, Полина постаралась взять себя в руки и отстранилась от брата.

Затем разговор начал отец:

— Сегодня у тебя праздник, поэтому разрешаю тебе немного посидеть с подругами в кафе после школы. В клуб тебя не отпускаю, но провести время с друзьями можно. Только Константин должен знать куда ты идёшь и где тебя забрать.

— Спасибо, — обрадовалась Полина глотку свободы.

— И, я надеюсь, что ты не наделаешь глупостей, иначе тебя ждёт наказание, думаю объяснять какое смысла нет? — строго спросил отец.

— Я все поняла, — спокойно произнесла Полина и внутренне ликуя от радости отправилась к выходу.

В школе первая ее поздравила Элька. Подарила серебряный браслет. Полина снова чуть не расплакалась. Подруга явно на него копила, откладывала с карманных денег.

У Эльки день рождения через неделю после Полины, она тоже приготовила ей подарок — сертификат в модный бутик, чтобы подруга смогла купить себе дорогой наряд на выпускной.

— Сегодня после уроков идём в кафешку праздновать, — объявила Полина радостную новость.

— Тебе отпустили? — недоверчиво переспросила Элька.

— Да, папенька расщедрился, только надо будет домой вернуться не позднее восьми вечера, Константин заберёт из кафе. Я сказала, что в Олимп пойдем.

— Там же дорого, — смутилась Элька.

— Папенька платит, — Полина помахала в воздухе пластиковой карточкой.

— Ю-ху, — обрадовалась Элька.

— Кнопка, что за приступ радости? — раздался сверху мужской голос.

— Ящеров, отстань, а? — отмахнулась от него Элька.

Полина, желая предотвратить неизбежный скандал между этой парочкой поспешила вмешаться:

— День рождения у меня, если ты забыл. Мы праздновать собрались, будь любезен не портить мне праздник, — обратилась к Максу.

— С днём рождения, тебя, расти большой, Лебедева. Только не вздумай подругу свою напоить в честь праздника, а то она трезвая не всегда в адеквате, — не удержался от шпильки Макс.

— Ящеров, — завопила Элька, но Максим поспешил скрыться, не дожидаясь рукоприкладства с ее стороны.

Последним уроком был английский, Вероника Сергеевна была не в духе. Снова вызвала Полину к доске, спрашивала прошедшую тему и домашнее задание. Когда Полина ответила на все вопросы, стала спрашивать новый материал, который ещё не изучали. Полина отвечала на вопросы, а англичанка раздражалась все больше. Наконец закончила экзекуцию и велела Полине садиться.

— Садись, Лебедева, удовлетворительно, — недовольно объявила на весь класс.

— Это несправедливо, Вероника Сергеевна, Полина хорошо ответила, тем более, что новый материал вы ещё не объясняли, — возмутилась такой несправедливости Элька.

— Ты, Фролова, хочешь поучить меня преподавать? — вскинула бровь англичанка.

— У человека сегодня день рождения, а вы праздник портите, — с досадой продолжила Элька.

Упоминание о дне рождения вывело англичанку из себя окончательно, ее буквально подкинуло в кресле и она завопила не своим голосом:

— День рождения? Повзрослела значит девочка, то — то я гляжу вырядилась, ноги небось перед Ветровым раздвинуть собралась, только не надейся, ему такие малолетки как ты даром не сдались, побалуется разок и снова вернётся к более опытным, ко мне, — ядовито закончила свой монолог.

— Вероника Сергеевна, вы о чем? — в шоке спросила Полина.

— Только не надо тут дурочку включать, думала никто не видит, как ты перед ним задом крутишь, в зал к нему шастаешь в обтягивающей маечке и лосинах, под видом изучения приемов самообороны. Хотела другие уроки у него взять, да он отшил тебя, малолетку, думаешь если восемнадцать исполнилось, так сразу и соблазнится тобой.

Пока англичанка вещала, весь класс замер в ожидании реакции Полины, что она ответит на такие обвинения.

Полина же пребывала в шоке от услышанного. Неужели Алексей делился с Вероникой Сергеевной их отношениями. Иначе откуда она могла знать, что он ее тренировал. Значит ей он говорил, что Полина хочет к нему в постель попасть. Стыдно-то как. Полина замерла на несколько секунд, а затем резко сорвалась с места, подхватив свою сумку и понеслась по коридору на выход из школы. Элька раздумывала пару секунд, а затем понеслась в след за подругой, громко выкрикивая ее имя.

Максим же окинул Веронику Сергеевну суровым взглядом и достал из кармана мобильный телефон, набрал номер, дождался ответа и коротко проговорил:

— Англичанка Полине при всем классе высказала, что она задом перед тобой вертит, издевалась над ней, Полька из класса выбежала, ищи.

Затем поднял глаза на англичанку и продолжил беседовать с ней:

— Не умно вы поступили, Вероника Сергеевна, у Лебедевой отец не простой человек известный в нашем городе, если она ему пожалуется, вам не то что в этой школе, в области работу по специальности не найти, так что советую прямо сейчас начинать поиски работы за пределами области, — собрал с парты вещи и вышел из класса.

Полина выбежала из школы, на ходу застегивая куртку, шапку натягивать не стала. На улице светило яркое солнце, снег растаял и асфальт почти просох. Уличное солнце контрастировало с темнотой в душе девушки. Она ни верила или не хотела верить в то, что Алексей мог с ней так жестоко поступить, смеяться у нее за спиной, обсуждать ее с Вероникой Сергеевной, но ее ядовитые слова до сих пор стояли в ушах. Полина перешла дорогу, не обращая внимания на сигналящие машины, напротив увидела магазин алкогольной продукции и вспомнила про подарок брата. Вот уж не думала, что он окажется востребованным так скоро. Зашла в магазин, выбрала бутылку дорогого вина, более крепкий алкоголь брать не рискнула и пошла на кассу. Кассирша у нее даже паспорт не спросила, Полина показала сертификат, он оказался на приличную сумму, можно было ещё несколько бутылок взять. Полина алкоголь пробовала всего несколько раз в жизни, спортивный режим не позволял, да и не хотелось. Мама разрешала выпивать ей по бокалу вина по праздникам. Мама, почему она оставила ее так рано? Сейчас не было бы проблем с отцом, чеченцем, Алексеем.

Полина на кассе попросила открыть бутылку, самой ей штопор взять было негде. Продавцы если такой просьбе удивились, то виду не подали, молча достали штопор и открыли бутылку. Полина двинулась на выход из магазина, удерживая бутылку за горлышко.

Перед глазами все начало расплываться от подступивших слез. В груди разлилась ноющая боль, чтобы ее заглушить отхлебнула вина прямо из горлышка. Вино оказалось приятным на вкус, сладковатым. Сделала ещё несколько глотков, вышла на улицу, осмотрелась по-сторонам и прошла к лавочке, стоящей неподалеку.

Вытерла тыльной стороной ладони катящиеся по лицу слёзы и снова потянула бутылку к лицу, когда услышала над головой голос.

— Не рановато праздновать начала?

Глава 18

Полина каким-то внутренним резервом сумела взять себя в руки, отвести взгляд от собеседника, сделала ещё пару глотков вина, вытерла рот тыльной стороной ладони и только после этого заговорила:

— В самый раз, я родилась в пять сорок утра, так что уже совершеннолетняя, могу и отпраздновать.

— В одиночестве такую дату не празднуют, — присел рядом с ней на лавочку Леха.

— А мне не с кем, — слегка заплетающимся языком проговорила Полина, — из друзей вон только Элька, так и та наверное обидится за враньё, — махнула рукой в воздухе.

— За какое враньё? — непонимающе переспросил Леха.

— Да за все, ай, неважно, — снова хотела отпить из бутылки, но Леха ее отобрал.

Полина этому возмутилась, попыталась отобрать, потянулась за бутылкой, но Леха ее резко выбросил в стоящую рядом урну.

— Это подарок мой, право не имеете, что вы ко мне прицепились, не наигрались ещё? — с горечью выпалила в сторону Алексея.

— Дурочка, ты ещё маленькая, — ласково обратился к ней Леха, заправляя ей за ухо локон волос, — без шапки на улицу вышла, простудиться можешь, напилась, когда пить не умеешь, — попытался притянуть ее в свои объятия, но Полина начала отчаянно сопротивляться.

Колотила его руками по плечам, как дикая кошка, пыталась вскочить с лавки, когда поняла, что вырываться бесполезно смазал ему кулаком по лицу, попав в челюсть. Сама испугалась своего поступка и замерла. Леха, не ожидавший от нее такого сопротивления тоже застыл неподвижно, затем потёр место удара и произнес:

— Согласен, заслужил, — затем резко сгреб Полину в охапку и потащил.

Полина активно брыкалась, кричала, но он держал ее крепко и вырваться не получалась:

— Отпустите, куда вы меня тащите, предатель, скотина, — выкрикивала в премешку со всхлипами.

Алексей дотащил ее до машины и бесцеремонно сгрузил на переднее пассажирское сиденье.

— Полина, прекрати, — начал строгим голосом, — если ты считаешь себя взрослой девушкой, то веди себя как взрослая, — втолковывал, нависая над ней, удерживая дверь автомобиля открытой, — сейчас мы поедем ко мне домой и поговорим, ты меня выслушаешь и мы вместе обсудим ситуацию. Где твой охранник?

Полина, частично вернувшая себе самообладание смогла ответить достаточно внятно и спокойно:

— В честь дня рождения мне дали вольную, он меня в восемь вечера в кафе Олимп заберёт, мы с Элькой сходить хотели, отметить, отец вон даже карточку дал, — извлекла из сумки и продемонстрировала мужчине пластиковую карточку.

Леха резко выхватил ее из пальцев Полины и проговорил:

— Не будем лишать твою подругу удовольствия поесть в хорошем кабаке за счёт твоего папаши, сиди здесь, я сейчас приду, имей ввиду двери заблокирую, чтобы ты не сбежала, не скучай.

Захлопнул дверь, пикнул сигнализацией и быстро отправился в сторону школы. Вернулся минут через пятнадцать, с довольным лицом, Полина уточнять, что его привело в восторг не стала. Сидела молча, глядя вперёд. Алексей завел машину и вырулил на дорогу, ехали по уже знакомому маршруту к дому Алексея.

В квартире Полина разулась и прошла в комнату, присела в кресло, Алексей зашёл следом за ней и присел перед ней на корточки, взял ее руки в свои и заговорил, заглядывая в глаза:

— Поль, ты мне нравишься, с самого первого взгляда, тогда в коридоре школы. Меня к тебе потянуло наверное ещё тогда на пожаре, когда нес тебя такую хрупкую из горящего дома. Но пойми, ты ещё маленькая, а я здоровый мужчина, у меня есть свои потребности. С Вероникой нас связывал только секс, никаких других отношений между нами никогда не было. И надежды ей на совместное будущее я ей не давал, она после Нового года пришла ко мне, нетрезвая, начала выяснять отношения, сказала, что видела, как ты ходишь ко мне в спортзал. Подозревала, что мы состоим в связи. Тогда я и сказал ей, что просто тебя тренирую. Ничего больше о наших отношениях я ей не рассказывал. Поль, неужели ты думаешь я способен на такую подлость?

Полина сидела и тихо шмыгала носом хмель выветрился из головы и голова была ясной, по щекам текли слезы, Алексею она верила, человек, геройски спасший ее из огня, пытавшийся спасти ее мать врать не мог.

Смотрела на него, такого красивого, крепкого, сильного у ее ног, признающегося, что она ему нравится, что не безразлична и четко понимала, что не имеет права втягивать его в свою жизнь, полную проблем. Если Алексей узнает про чеченца, то непременно вступиться за нее, попытается защитить, а отец его не пожалеет, уничтожит, раздавит как букашку.

Нет, подвергать его опасности она не будет, поэтому их отношения нужно задавить на корню, пока это просто взаимная симпатия, не переросшая в потребность друг в друге, в крепкое нерушимой чувство. Если они прирастут друг к другу потом придется отдирать вместе с мясом, лучше сейчас.

Алексей высказался и замолчал, опустившись на колени возле нее и опустив свою голову к ней на колени, Полина протянула руку и гладила его по чуть отросшим темным волосам. Слезы, которые катились по щекам вытирать перестала, они капали с подбородка прямо на шевелюру Алексея.

Через некоторое время Леха поднял голову, утер пальцами слезы со щек Полины и произнес:

— Поль, я тебе подарок приготовил, — ловко вскочил на ноги и отправился к журнальному столику, с нижней полки вытащил маленькую коробочку, протянул Полине:

— Открой, пожалуйста, это тебе в честь совершеннолетия.

Полина молча взирала на протянутую коробку, затем взяла и медленно открыла, в коробочке оказалась цепочка с красивым плетением и небольшой подвеской-огоньком.

Такого подарка она не ожидала, видно, что подарок тщательно продумывался и явно не из дешёвых.

— Леш, спасибо, но это…

Алексей договорить ей не дал, приложил палец к ее губам, понуждая замолчать.

— Поль, это от души, можно, — кивнул в сторону коробочки.

Полина кивнула головой, выражая согласие, встала с кресла и подошла к зеркалу шкафа-купе. Алексей встал позади и застегнул на ее шее цепочку с подвеской.

— Т ы очень красивая, — глядя на их отражение в зеркале сказал Леха.

Сжал ее в объятиях, словно в тисках, как будто она могла вырваться и убежать, или кто-то собирался ее отнять.

— Леш, — Полина ладошками погладила его руки, — после выпускного я должна выйти замуж за одного из партнёров отца, — решила, что самое время открыть правду и расставить все точки над и.

— Ты же этого не хочешь.

— Леш, не надо, от моего желания мало что зависит, ты же знаешь, кто мой отец. Ты мне тоже очень нравишься, поэтому я тебя прошу, давай больше не будем встречаться. Тем более, ты сам сказал, что я для тебя не подхожу-слишком молодая, а у тебя потребности, которые удовлетворить я не могу. Если я тебе хоть немного дорога, прошу, не ищи со мной больше встреч, не приезжай.

— Поль, твой отец не всесильный и на него можно найти управу, — пытался возразить Леха.

— Леш, это мой отец и другого, к сожалению у меня нет, поэтому давай не будем. Я выйду замуж, это почти свершившийся факт. Давай расстанемся сейчас.

Повернулась в его объятиях и крепко его обняла:

— Спасибо тебе за все, — проговорила, уткнувшись в его грудь, — ты навсегда будешьмоим спасателем.

Глава 19

— Ноги расставь чуть шире и дыши ровнее. На курок плавнее нажимай, ты дергаешь, поэтому выстрел смазывается, — делал наставления Никита.

Полина слушала, старалась выполнять все его инструкции. Никита объяснял спокойно, голоса не повышал, в такие моменты ей казалось, что он вообще лишён каких-либо эмоций, всегда невозмутимый, не один мускул на лице не дрогнет. Иногда натянет на лицо как будто маску непроницаемую и не поймёшь как он к ситуации относится: с одобрением или порицанием. С другой стороны лучше пусть так спокойно объясняет, чем кричать будет.

— Ты задумалась, а этого делать нельзя, если взяла в руки оружие — сразу стреляй.

— А как же прицелиться? — задала Полина уточняющий вопрос.

— Если человек берется за оружие он или нападает или защищается, в твоём случае — это защита, поэтому чтобы отпугнуть или ранить противника стрелять лучше пока он не пошел в атаку, куда попадёшь. Если будешь просто пистолетом помахивать, чтобы напугать то тебя атакуют раньше.

— Почему ты решил, что я буду защищаться, а не нападать?

— Нападают те, кто может рассчетливо и хладнокровно убить человека. Для этого нужно иметь мало того, что веские причины, но и определенный склад характера, быть жестоким.

— Думаешь я не такая?

— Нет, Полин, ты не такая.

— А ты? Ты бы смог убить человека?

Никита взял оружие у Полины и сделал несколько выстрелов, четко попадая в мишень. Затем стал убирать оружие.

— Смог, — как всегда спокойно с долей хладнокровности произнес Никита.

Полина понимала, что брат связан с отцом, участвует в его делах, но к ней он всегда относился хорошо, помог после избиения. Просто Полине подсознательно хотелось, чтобы он был добрым, чтобы кровный брат не был негодяем и бандитом.

— У тебя никаких дел нет сегодня? — поинтересовался Никита.

— Нет, уроки я сделала, — отчиталась Полина.

— Тогда давай поедем прокатимся, покажешь, чему научилась в автошколе.

— Ты хочешь прокатиться на машине со мной? — выразила удивление Полина.

— Конечно, хочу оценить, не прошли ли мои вложения даром. Жду тебя через двадцать минут у ворот.

— Мы поедем вдвоем? — переспросила Полина.

— Тебе нужен кто-то еще? — коротко уточнил Никита.

Полина отрицательно замотала головой.

— Иди собирайся, надень удобную одежду и кроссовки, — проинструктировал брат.

В своей комнате Полина быстро приняла душ, голову мыть не стала, натянула спортивный костюм и кроссовки, накинула легкую ветровку, волосы собрала в высокий хвост.

Спустилась вниз, открыла входную дверь, огляделась, Константина — ее постоянного надсмотрщика видно не было. Выходить без него было непривычно, он сопровождал ее неизменно во всех поездках на протяжении полугода. Машина Никиты стояла у ворот, большой черный хаммер. Полина всегда побаивалась немного его машины, непонятно было зачем человеку машина с такими габаритами, как вагон электрички.

Подошла и открыла переднюю пассажирскую дверцу, вскарабкалась на сиденье:

— Готова? — спросил Никита.

Полина только кивнула головой.

Никита выехал из ворот и отправился по дороге за город. На нем были надеты джинсы и кожаная куртка. Машину вел уверенно и как всегда молча.

Полине хотелось поинтересоваться куда они едут, но старалась сдержать свое любопытство, была уверена, что Никита вреда не причинит.

Машина двигалась плавно, даже на загородной грунтовой дороге, испещреной ямами, понятно, почему такая махина, на ней же как в самолёте, ямы не чувствуются.

Никита свернул в сторону лесопосадок и остановился, мотор глушить не стал, посмотрел в сторону Полины и коротко бросил:

— Выходи.

Полина послушно открыла дверь и спрыгнула на землю. Никита обошел машину и скомандовал:

— Садись за руль.

Полина всего несколько раз ездила с инструктором, два раза на автодроме и один раз в городе и машина там была хоть и иномарка, но дешёвый хендай, а тут такая махина.

— Никит, у тебя машина дорогая, а если я не справлюсь? — выразила свои сомнения.

— Садись, — с нажимом проговорил Никита.

Выхода кроме как подчиниться у Полины не было, прошла, присаживаясь за руль. Никита был большим поэтому кресло пришлось долго настраивать, он помогать в этом деле не спешил.

Когда все настроила, вопросительно взглянула в сторону брата. Тот как всегда отделался короткой фразой:

— Включай скорость и вперёд.

Полина сделала как велели, но слишком резко отпустила сцепление и машина заглохла.

Так было ещё несколько раз, Никита смотрел на все это со слоновьей невозмутимостью. У самой Полины терпение подходило к концу, а ему, такое ощущение, что было безразлично как она издевается над его дорогой машиной.

Каталась она в лесополосе, Никита то заставлял ее набирать скорость, то наоборот притормаживать, проезжать прямо по ямкам и кочкам, ехать по непросохшей до конца после снега земле. Пару раз заставлял сворачивать в поле и ехать так, что колеса вязли в грязи до половины.

Автомобиль стоял у выезда из лесополосы на грунтовку, двигатель не работал. Полина сидела, откинувшись головой на подголовник. В салоне царила тишина.

— Неплохо для первого раза, но на трассу в поток машин тебе ещё рано, — вынес свой вердикт.

— Да я сегодня четвертый раз за рулём, а ты меня заставлял по полю гонять, — вспылила Полина, — у меня со страха чуть сердце не остановилось, — выдала в пылу гнева.

— Почему не сказала, что страшно, я бы может тебя не заставлял? — лукаво поинтересовался Никита.

Полина на этот выпад надулась ещё больше и уткнулась взглядом в лобовое стекло.

— Выходи из машины, — озвучил новую команду.

Полина думала, что они поменяются местами и поедут домой, но Никита махнул рукой в сторону пустой высохшей полянки. Не понимая чего он от нее хочет прошла следом за ним. Он снял куртку и коротко озвучил:

— Нападай!

— Ззачем? — заикаясь переспросила Полина.

— Хочу посмотреть, как ты дерешься.

— Никит, — начала Полина.

Но он не стал слушать и опередил ее, сделал нападающий маневр и ей пришлось уклоняться, провел серию атакующих ударов, Полина ушла в защиту. Потом перешла в нападение, нанеся удар ногой. Растяжка позволяла атаковать ногами, которые у не были сильнее, руки использовала в основном для защиты.

Никита закончил спарринг, кинул ей бутылку воды:

— Молодец, и здесь неплохо справилась, знаешь свои сильные и слабые стороны, грамотно тренировали.

— Ты о чем? — недоуменно переспросила Полина.

— Стрельба, вождение, борьба — неплохая подготовка, — рассуждал Никита.

— Курсы вождения оплатил мне ты, если забыл — это был твой прдарок на день рождения.

Никита присел прямо на землю, отпивая мелкими глотками воду из бутылки и глядя вдаль.

— Перед тем, как ты попала к нам в дом, отец внимательно изучил твое досье, там была твоя подробная биография, ни о какой борьбе речи не шло, интереса к оружию ты не проявляла, тихая домашняя девочка, с хорошей успеваемостью и спортивным разрядом по гимнастике. Отцу такой козырь в рукаве был кстати, породнившись с твоей помощью с нужными людьми он укрепит свои позиции в криминальном мире.

Полина присела рядом с Никитой:

— Хочешь сказать, что если бы я не соответствовала стандартам он не взял бы меня в дом?

— Скорее всего взял, но в другом качестве, подкладывал под нужных партнёров.

Полина почему-то этой реплике даже не удивилась.

— Он всех рассматривает с точки зрения выгоды?

— Да.

— И даже тебя? — задала провокационный вопрос.

— Я не исключение, кто-то должен помогать ему в делах и в случае чего стать козлом отпущения, чтобы было на кого списать свои преступления.

— Почему, ты зная обо всем этом от него не уйдешь? — задала Полина вполне логичный вопрос.

— Из таких кругов так просто не уходят. Всегда найдется то, чем можно человека удержать, запугать.

— Тебя можно запугать? — вытаращила Полина удивлённо глаза.

С такой позиции Никиту она не рассматривала, он всегда был похож на скалу, холодную, нерушимую, лишеную эмоций. С отцом у них ровные отношения, но то, что тот чем — то удерживает возле себя Никиту подумать не могла.

— За себя я не боюсь, — также спокойно произнес Никита, — но у меня есть близкие люди, которым он может навредить.

Полина таких откровений не ожидала, они ввели ее в ступор. Никита достал из кармана телефон, разблокировал и показал ей фотографию. На ней была изображена красивая, светловолосая, улыбающаяся девушка с симпатичным малышом на руках, а рядом, цепляясь за ее сарафан стояла серьезная девчушка лет четырех.

— Это моя жена Вероника, дочь — Анастасия и сын Вячеслав. Они живут в другом городе, здесь им небезопасно. Если я пойду против отца, от моей семьи останутся только воспоминания.

— Он может причинить боль собственным внукам? — удивилась Полина.

— Он способен на все, родственные узы для него ничего не значат, важны деньги, власть. Люди для него мусор.

— И ты будешь всю жизнь так бояться?

— Что решила ты? Не просто так занялась борьбой и стрельбой? — переключился на нее Никита.

— Хотела научиться защищаться, если сбежать не получится.

— Далеко бежать собираешься?

— Не знаю, без документов далеко не убежишь, только если автостопом.

— Так тебя быстро поймают. С документами я тебе не помогу, если проявлю интерес в этом направлении отец сразу заметит.

Полина на помощь сильно не рассчитывала, поэтому не огорчилась.

— Влада напрягу, — продолжил Никита, — у него подвязки нужные есть, документы тебе сделает.

— Спасибо, — искренне поблагодарила Полина.

— Не за что, больше ничем помочь не могу, и если вдруг тебя поймают, я буду бессилен.

— Я поняла, — кивнула Полина.

— Что с тренировками по борьбе? Кто тебя тренирует? — продолжал выпытывать ее тайны.

— Учитель по физкультуре, он работал у нас некоторое время, теперь ушел, так что пока никто.

Брат кивнул сам себе, но никак не прокомментировал. Встал и отправился к машине, открыл водительскую дверцу и взглянул на Полину.

— Ты спрашивала могу ли я убить? Могу, за свою семью я могу убить любого, даже собственного отца, — запрыгнул на сиденье и завел машину.

Глава 20

— Приезжай, сынок, мы давно тебя не видели, пропадаешь все время на своей работе.

— Мам, сейчас май праздники, жара, ты сама понимаешь, какая ситуация, работы очень много, — в который раз втолковывал матери Леха, — людей не хватает, у нас по пятнадцать выездов за сутки.

— Леш, ты же в учебном центре работаешь, там вроде другой график и тебе нравилось, — начала подбираться к нему мама.

К чему вел этот разговор Леха прекрасно понимал, мать хотела, чтобы он работал на более спокойной работе, не рисковал сам, чтоб без выездов и опасности. Сидел себе тихонько в кабинете, читал лекции. Леха же старался хватать работы по-больше, выходил в смену за ребят, если просили. Такой режим, когда домой заезжал только помыться, иногда перекусить и поспать пару часов его вполне устраивал. Сил не оставалось на раздумья. А мысли лезли в голову постоянно, стоило только чуть присесть, задумавшись, как в голову приходили образы Полины, представлял себе ее на новогоднем празднике, тонкую, гибкую. В зале на тренировках в туго обтягивающих ее попку лосинах и маленьком топике. Вспоминал день ее восемнадцатилетния, расстроенную, пьяненькую. Потом лезли картинки ее свадьбы, какая она красивая будет в белом платье, а рядом престарелый женишок, здесь он начинал злиться и поэтому старался переключиться на какую-нибудь деятельность.

Таким образом прятался за делами ото всех, изматывал свой организм. Маму это не устраивало, она переодически звонила, пыталась с ним поговорить, образумить, но Леха и в пятнадцать не сильно слушал, чего уж теперь. Отец не звонил, Лёхе может и хотелось, чтоб он хоть раз в жизни стукнул кулаком по столу и сказал, чтобы немедля приехал и не расстраивал мать, Леха глядишь и подчинился бы суровому отцовскому приказу. Вот как Пашка, тот позвонил и четко высказал свою позицию по поводу его поведения, сказал, что он дурак и чтоб не вел себя как маленький ребенок, изводящий мать капризами. Леха его выслушал молча, возражать, что он дурак не стал, тут брат с определением его личности не ошибся. Пашка старался снова быть ему отцом, Леха же такого отношения с его стороны к себе не принимал, пусть своих детей воспитывает.

Апофеозом всей семейной эпопеи стал как всегда звонок Машуни, вот кого надо назначить главой семьи, свои требования изложила четко: явиться в субботу к ним на шашлыки, день победы праздновать, у нее прадед воевал, а у Ящеровых так вообще дед — отец самого Ящера, вся семья будет и если он, засранец наплюет на большой семейный праздник, то может вообще больше не приезжать. Машуня высказалась и положила трубку, Леха даже слова вставить не успел, про то, что отец Ящера ему так-то никто. Нет, против всероссийского праздника он не возражал, но это же люди на дачи поедут, шашлыки, а стоит жара, увеличится количество выездов, он в смену резервную заступить хотел. Все эти объяснения почему он не может приехать, он проговаривал сам себе, так как Машуня предвидела его настрой, поэтому трубку сразу и положила, не дожидаясь его объективных причин.

Понятно, что на выходной пришлось ехать. У Пашки возле дома была чистота, кругом буйствовала зелень, в беседке за домом играла музыка и слышались голоса. Леха, недолго думая, отправился в ту сторону. У мангала стоял Пашка и с умным видом разговаривал по телефону, не забывая переворачивать мясо.

На площадке Крис с Максом устроили спарринг, Кристина смело атаковала брата, а тот умело отбивался, местами ей поддаваясь.

Леха приблизился и громко оповестил о своем присутствии:

— Привет, всему честному семейству.

Кристина взвизгнула и понеслась в его сторону, с разбегу запрыгнув на него. Леха равновесие удержал, но решил подурачиться и упал вместе с ней на газон. Сразу завопил, что ему больно, Кристина всполошились, подскочила и начала его ощупывать. Макс оказался прозорливее и просто стоял наблюдал, пока сестра пыталась оказать дяде первую помощь. Леха в итоге не выдержал и рассмеялся, выдав тем самым свой обман. Крис психанула и в отместку набросилась на него с тумаками.

Тут Макс в стороне не остался и ввязался в перепалку, завязалась шуточная потасовка с катанием по земле и визгами. Удивительно, но через несколько минут в нее включился Пашка, под видом того, чтобы их растащить. В итоге все втроём набросились на него, пытаясь завалить. Пашка в свои годы форму не растерял и отбивался от них как медведь от щенков, но Леха тоже не лыком шит, поэтому завалить его все же удалось. Смеялись, барахтаясь на газоне, пока над головой не прозвучал грозный голос Машуни:

— Ящеров, ладно это дети и у Лёхи детство в одном месте не отыграло, но тебе уже под пятую точку лет, а все туда же, — укоризненно покачала головой.

Пашка стыдливо опустил голову и как нашкодивший ребенок протянул:

— Ну, Машунь.

— Вы за мясом смотрите? — задала уточняющий вопрос.

Пашка резко подхватился и бросился к мангалу, на его счастье мясо подогрело совсем немного, иначе бы не отгреб.

— В беседку пойдем, — скомандовала Маша, — Паш, неси мясо.

— Мамы с папой не будет? — спросил Лёха.

— Нет, там давление поднялось у Николая Ивановича, поэтому они решили остаться дома, — оповестила всех Машуня.

— О, в кои то веки человек осознал, что не ко двору будет, и нечего людям с немецкими корнями день победы праздновать, — ядовито высказался Пашка.

Леха хотел вспылить, Пашка об отце всегда высказывался нелестно и может отец был и вправду не образцом для подражания, но позволять оскорблять его даже собственному брату он не намерен. Все таки они жили вместе, пока Пашку не заюрал Ящер. Ситуацию от близкого конфликта как всегда спасла Машуня.

— Мнение свое при себе держи, — строго высказала мужу, — мало ли что мне не нравится.

Пашка замолчал и дальше продолжали в мирном русле.

Ели слегка подгоревший шашлык с овощами. Обсуждали успехи Максима в спорте, будущее поступление в университет на юридический факультет, Максим решил, что поедет поступать в Москву, Пашка такое решение поддержал, только не понял, почему не в МГУ, для этого были все возможности.

Леха догадывался, что причиной его неожиданной тяги к столице стала его бывшая ученица — Фролова, но свои догадки оставил при себе.

Первую партию шашлыка съели, Пашка с Машуней отправились готовить вторую, Кристина пошла болтать по телефону, Макс с Лехой остались в беседке вдвоем.

Разговор начал Макс:

— Давно в школе не появлялся, — начал без предисловий.

— Работы много, — коротко ответил Леха.

— Не завирайся.

— За базаром-то следи, — в том же ключе ответил Леха, — со старшими разговаривать не научили?

— Лебедева все глаза проглядела на школьную парковку.

— Чушь не неси, сам-то как теленок на верёвочке в Москву собрался, — переключился на него Леха.

Макс на этот выпад сделал невозмутимое лицо и начал что-то тыкать в телефоне. Лёхин телефон пиликнул сообщением.

— Хотел тебе сразу отправить, но не смог отказать в удовольствии видеть твое лицо.

Леха разблокировал телефон и уставился в фотографию двух закадычных подружек: Фролова и Лебедева, сидящие за партой. На них из окна падал солнечный свет, поэтому кожа как будто сияла. Элька легла на парту, а Полина слегка наклонила к ней голову, о чем-то рассказывая. Леха где-то очень глубоко сопротивлялся, по крайней мере пытался это сделать, но все равно проиграл. Залип на фотографии, разглядывая Полину до мельчайших деталей.

— Хватит или ещё скинуть? — вывел Леху из ступора голос Макса.

— В кого ты такой ядовитый, прям как плющ.

Макс только ухмыльнулся и еще пару раз тыкнул в телефон.

На этот раз пришло две фотографии, на них была только Полина. На одной оглядывала парковку, на другой — спускалась с крыльца школы. Леха внимательно ее оглядел, красивая такая, умереть можно. Только в эту минуту осознал, как сильно скучал по ней. За грудиной разлилась тупая ноющая боль, непроизвольно потёр это место.

— У тебя новое увлечение? Подглядывать за девушками и фотографировать их? — спросил у Макса, когда смог совладать с голосом.

— Чего не сделаешь для близкого родственника, можешь не благодарить, — великодушно разрешил Макс.

— Макс, тебе я вижу свербит в одном месте, если хочешь откровенности, то пожалуйста, Лебедева после выпускного выходит замуж за одного из дружков своего отца. Ей предложили, она согласилась. Все, точка.

— Думаешь, она по доброй воле согласилась? — по-деловому уточнил Макс.

— Не знаю я, — в сердцах выдал Леха, — но, то, что замуж она настроена выйти — это факт.

— Сама тебе об этом сказала?

— Да, в день рождения, пока ты ее подруженцию в ресторан водил, так что давай закроем этот вопрос, с семьёй Седова я ничего общего иметь не хочу, — припечатал Леха.

— Какие у тебя дела с Седым? — грозно прозвучал голос Пашки. Сам он возник в беседке бесшумно, сколько услышал Леха не знал.

— Если ты внимательно слушал, то должен был услышать, что никаких дел у меня с ним нет и иметь я их не хочу, — озвучил свою позицию Леха.

— Макс, — перевел на него взгляд Пашка.

— Па, а я чё, я ни че, — включил дурака Макс.

Пашка продолжал сверлить сына глазами, демонстрируя тем самым, что не поверил ему. Деваться Максу было некуда, поэтому постарался выжать максимально спокойно:

— Дочь Седого — Полина, если ты помнишь, учится со мной в одном классе, вот и обсуждаем. Седой ее замуж выдать хочет за своего партнёра какого-то, вот, думаем может это против ее воли, помочь чем — то можно. Она хорошая девчонка, жаль будет, если Седой втянет ее в свои дела.

— Ладно ты, за одноклассницу радеешь, а Леха тут причем? — продолжал давить взглядом Пашка.

— Так он же у нас учителем работал, вот предлагаю ему проявить участие к судьбе бывшей ученицы.

— Будем считать, что я тебе поверил, — произнес Пашка, заходя в беседку и присаживаясь на лавку, — Макс, иди за мясом последи, я пока побеседую с дядей Лёшей.

Макс молча встал и потопал к мангалу. Пашка взял зубочистку и закинул в рот, немного погонял из одного угла рта к другому, потом психанул и выплюнул.

— Черт бы побрал Машку с ее невавистью к никотину. Лёш, ты не любишь, когда я вмешиваюсь в твои дела и диктую тебе как жить. Ты взрослый, поэтому я дам тебе совет, а ты уж сам решай слушать его или нет. Я не знаю, какие у тебя отношения с дочерью Седого, но прошу тебя, держись от нее по-дальше. Сама она девчонка не плохая, с матерью жила. Кто такой Седой ты знаешь, девочку просто так он бы в свой дом не взял, только если в ней есть какая-то выгода. Если выдает ее замуж, значит укрепит связи и скорее всего связи с криминальным миром, там ведь родство и семья ещё больше значат, чем в светских кругах. Выбора девочке не предоставили, в этом я уверен, откажется — ее в расход пустят, если она сказала, что согласна, то не глупая и ситуацию понимает.

— И что, нельзя никак ей помочь?

— Седой обладает определенной властью и имеет вес в криминальном мире, он мало кому нравится, но является одной из ключевых фигур в поставке оружия, если его не станет, прервется цепочка в которой задействовано много людей. Это много кому невыгодно, пойми, это система, в которой Седой — один винтик. Но если ты попытаешься этот винтик убрать, тебя задавят и не задумаются. Поэтому мой тебе совет, не ввязывался в это, если о себе не волнуешься, то пожалей мать и своего отца.

— Ты слишком хорошо осведомлен обо всем, — скривил губы в усмешке Лешка, — тоже винтик?

— Винтик, Леша, винтик, только системы у нас с Седым разные и что бы ты себе не думал, все что я делаю: правильно или неправильно, это все направлено только на то, чтобы защитить свою семью. И любую систему можно сломать, только если знать, где расшатывать. И когда система будет рушиться, лучше стоять в стороне, поэтому я тебя прошу, не лезть во все это.

— Предлагаешь стоять в стороне и смотреть, чем все закончится?

— Иногда, ничегонеделание оказывается лучше всяких активных действий. Надеюсь ты понял, что я хотел до тебя донести. Не будь эгоистом, подумай о тех, кто тебя любит, о той же Полине подумай.

Глава 21

— Эль, я наверное не самая лучшая подруга на свете, но знай, что очень тебя люблю.

— Ты это чего? — непонимающе уставилась на Полину Элька.

— Не обращай внимания, — отмахнулась Полина.

Девчонки сидели в кафе у школы, на улице стояла жара, экзамены они давно сдали, сегодня подписали обходной лист, завтра вручение аттестатов и все, больше они не школьники, а будущие студенты.

— Вы в Москву билеты уже взяли? — поинтересовалась Полина.

— Да, летим, через три дня с родителями, может тоже полетишь, ты же теперь взрослая, отец тебе не указ, поступили бы вместе.

— Если бы это было так, — грустно отозвалась Полина.

— Ты документы когда подавать будешь? — поинтересовалась Элька.

— Не знаю, ещё с отцом вопрос о моем обучении не обсуждала. Ты прическу на выпускной придумала? — переключилась Полина на более веселую тему.

— Да, хочу выпрямить волосы и собрать в высокий хвост, с салоном уже договорились.

— Здорово, будешь самой красивой.

— Это только благодаря тебе, я бы такое красивое платье сама никогда не купила, — протянула руку и сжала ладонь Полины в знак благодарности.

— Не говори глупости, это подарок на день рождения, ты достойна самого лучшего. У Макса челюсть отвиснет, когда тебя увидит, — не удержалась от поддевки Полина.

— Ой, мне его мнение безразлично, уеду в Москву и избавлюсь от этого приставалы.

— Скучать будешь?

— По кому? По Ящерову? Да не в жизнь, — эмоционально откликнулась Элька.

— По мне, дурочка, — рассмеялась Полина, — с ума сошла со своим Ящером.

— И ничего он не мой, — смутилась Полина.

— Ладно, ладно, не твой, миролюбиво произнесла Полина.

Дома Полину для беседы ждал отец, сам проявивший инициативу для разговора. Сидел в гостиной. Пройти мимо не было возможности, поэтому остановилась и поздоровалась.

— Присядь, Полина, — кивнул отец в сторону дивана.

Полина прошла и присела на краешек.

— Завтра у тебя выпускной, я надеюсь на твое благоразумие. В школу на вручение аттестатов Константин не пойдет, но это не значит, что ты останешься без надзора, он будет ждать тебя у кафе, где будете праздновать, а потом на набережной. С набережной сразу домой.

Полина осведомленности отца о программе мероприятий не удивилась, понятно, что Константин докладывает о каждом ее шаге, а вот тому, что он не пойдет с ней в кафе, а будет ждать снаружи слегка удивилась и обрадовалась. Хоть какой-то глоток свободы.

— Ты получила уже водительские права? — прозвучал неожиданный вопрос.

Неожиданный ещё и потому, что отец прекрасно знал, что права она получила в конце июня, в ГИБДД ее возил все тот же Константин. Тем не менее, решила не провоцировать конфликт и коротко ответила:

— Да.

— Через неделю после выпускного состоится твоя свадьба. Платье тебе уже прислали, примерь. Думаю ты понимаешь, что это свадьба очень важна и будешь вести себя благоразумно. Имей ввиду, если сделаешь какую-нибудь глупость наказывать тебя будет чеченец. О его характере и манере наказания ты уже в курсе. Ты все поняла?

Полина только кивнула.

— Тогда можешь идти после выпускного сидишь дома, нечего по улицам шастать, — озвучил напоследок.

Полина хотела уже идти, но остановилась у лестницы, чтобы задать волнующий вопрос. Пока задумывалась как обратиться к отцу, говорить ему папа или отец после всего произошедшего язык не поворачивался, решила обратиться по имени отчеству, но он ее опередил:

— Ты ещё что-то хотела? — задал вопрос.

Полина повернулась к нему и глядя в глаза озвучила свои мысли:

— Я хотела узнать, можно ли мне подать документы в университет?

Седой на несколько минут задумался, он такую возможность похоже не рассматривал. Затем выдал:

— Если бы не твое замужество, то я непременно отправил бы тебя учится дальше, ты неглупая и хорошо училась в школе, но теперь решать это не мне, а твоему мужу. Я обсужу с ним этот вариант и озвучу тебе.

Полина кивнула и пошла наверх в свою комнату. Вся комната была завалена коробками из дорогих магазинов. В углу стоял манекен со свадебным платьем. Оно было красивое, но у Полины при виде него на глаза навернулись слезы. Если ей не удастся сбежать, то ей придется надеть это платье и стать женой страшного человека. На миг захотелось испортить платье, разорвать на мелкие кусочки, но осознание, что это ничем не поможет, а только усугубит ее положение остановило от опрометчивого шага. Завтра выпускной, надо думать о хорошем, это будет последняя встреча с подругой. Полина планировала сразу после отъезда Эльки в Москву сбежать. Единственное, что ее расстраивало, так это отсутствие новых документов. Никита об этом молчал, Влад дома вообще стал появляться редко, да и не хотелось с ним разговаривать на эту тему. Сама спрашивать у Никиты опасалась, после того дня откровений больше таких разговоров у них не было.

Поэтому постаралась сосредоточится на текущих делах: перевела деньги на банковскую карту, которую попросила сделать Эльку, приготовила вещи на первое время, парик и одежду, небольшой рюкзак, запаковала его под видом посылки тете в Калининград. Попросила Константина съездить с ней на почту, чтобы отправить посылку, тот доставил ее до здания и внутрь не заходил, почтовое помещение опасности не представляло. Это было Полине на руку, посылку отправила на собственное имя в транспортную компанию, где забирают по предъявлению паспорта в пункте выдачи. Пункт выдачи выбрала недалеко от железнодорожного вокзала. Сотрудница почты если и удивилась такой необычной посылке, то виду не подала, все быстро оформила.

Вернулась домой, настроение было паршивым, встретила в гостиной Влада, тот как всегда был в хорошем настроении, вот человек, ничего не может его расстроить. Интересно, если Никиту отец рядом удерживает, угрожая семье, то почему рядом с ним крутиться Влад. Судя по тому какой он отморозок, то скорее всего от удовольствия.

— О, малая, четкая невесёлая? — обратился к ней Влад.

— Обычная, — бурунула Полина.

— У тебя же кажись завтра выпускной? — поинтересовался.

— Да, завтра, — подтвердила Полина.

— Вот видишь, брат все помнит и даже приготовил тебе подарок, — сказал приобнимая своей большой лапищей ее за плечо.

Полина, зная Влада, ожидала чего угодно, сертификата в фитнес зал или не дай бог в стриптиз клуб, с него станется. Мысленно приготовилась к тому, что сейчас ей вручат какую-нибудь ерунду, как Влад произнес:

— Я тебе подарок в комнате оставил, в розовой коробочке. Цени, мои подарки, они самые полезные, правда?

Полина только кивнула. Сбросила его руку и пошла наверх. В комнате на рабочем столе стояла коробка, перевязанная бантом, в ней обнаружился паспорт на имя Измайловой Елены и водительское удостоверение. Полина растянула губы в улыбке и крепко сжимая в руках документы тихо прошептала:

— Спасибо, брат, твои подарки и правда, самые полезные.

Глава 22

Элька позвонила с самого утра. Вот егоза, кричала в трубку, что Полина самая лучшая и подарила ей наикрутейшее платье. Полина порадовалась за подругу. Сама же провела все стандартные утренние процедуры. Сегодня повезло, в спортзале никого не встретила, тренировалась спокойно.

Заняться особо было нечем поэтому разобрала вещи, их осталось не так много, в основном самое необходимое, спортивные и школьные наряды. Приготовила наряд на вечер: платье-футляр глубокого синего цвета, длиной до колена, босоножки на небольшом каблуке. На шею повесила подарок Алексея, это одно из немногочисленных украшений, которое у нее осталось, остальные сдала в ломбард, чтобы получить деньги.

Ближе к обеду к ней заглянул Никита, сказал, что отец хочет ее видеть, жених приехал. Полину ощутимо передёрнуло. Никита каким-то образом считал ее ощущения, наверное ее омерзение выражалось на лице. Поспешил ее успокоить, придать уверенности, в своей манере, он коротко сказал:

— Мы с Владом дома, не волнуйся, в обиду не дадим.

На Полину нахлынули воспоминания предновогоднего избиения, тогда братьев дома не было, интересно действительно смогли бы оградить ее от того страшного человека? Или как отец стояли и смотрели? Нет, с учётом того, что они ее потом выхаживали, то если уж не помешали бы, то хотя бы попытались.

Полина силилась взять себя в руки, натянуть на лицо непроницаемую маску. Выдохнула и кивнула Никите.

Спустилась по лестнице и уткнулась взглядом в чеченца. Он стоял в черной одежде с бородой, высокий, с прожигающим темным взглядом. Полина замерла на несколько секунд на последней ступени лестницы и подавила в себе желание развернуться и бежать в свою комнату, чтобы закрыться там на замок, спрятавшись от этого чёрного хищного взгляда. Никита, стоящий у нее за спиной, почувствовал, что она замерла и незаметно слегка подтолкнул ее вперед. Деваться было некуда и Полина прошла вперёд, остановившись напротив врага. Этот человек стал ее личным персональным врагом в тот самый день, когда причинил ей первую боль. Нет, отомстить она ему не хотела, но в голове закрутился вопрос, который задавала Никите:

— Сможешь убить человека?

Тогда Никита ответил, что может убить ради семьи, она для себя поняла, что тоже сможет. Убьет недрогнувшей рукой чеченца. Не ради мести или из желания доказать, что не слабачка, а для того, чтобы выжить. Если этот человек ещё хоть раз ее ударит, она его убьёт, любым способом, если надо горло перегрызает, но в обиду себя больше не даст.

Чеченец что-то такое прочёл в ее глазах, как будто догадался о ее мыслях, скривил рот в хищном оскале и приблизился, ухватив пальцами ее подбородок, поднимая голову, чтобы их взгляды встретились.

— Вижу оправилась, после моего наказания, это хорошо мне нужна крепкая жена, телом и духом.

Полина стояла и молча смотрела на него.

— Непокорная, — с какой-то ноткой восхищения произнес он, — тем интереснее будет тебя укрощать. Надеюсь ты хорошо усвоила урок и сегодня будешь вести себя прилично?

Слегка наклонился и пытливым взглядом впился в лицо Полины, ещё сильнее стискивая ее подбородок. Полина сцепила зубы и терпела, хотелось плюнуть ему в лицо или хорошенько ударить, пусть один раз, но узнает насколько она непокорная.

Чеченец ещё несколько секунд сканировал ее, а затем наклонился к самым губам и произнес:

— Это чтобы ты помнила, кому принадлежишь, — и жёстким поцелуем впился в ее губы, оставляя на них свое клеймо.

Полина испытала приступ тошноты от этого жёсткого поцелуя, он своими сухими обветренными губами и бородой буквально царапал ее нежные губы. Попыталась сжать губы сильнее, но он больно надавил ей на щеки и рот открылся непроизвольно. Руками начала упираться ему в плечи, пытаясь оттолкнуть, но разве можно сдвинуть скалу с места.

Полина чувствовала, что тошнота подкатывает сильнее, язык чеченца противно облизывал ее зубы и тёрся о ее язык. Когда подумала, что больше не выдержит ни мгновения он ее отпустил. Сразу непроизвольным жестом вытерла рот тыльной стороной ладони.

Чеченец продолжал внимательно на нее смотреть, затем обратился своим скрипучим голосом:

— Запомни детка, или ты научишься меня любить и тогда тебе будет хорошо, или тебе придется несладко. Но все равно рано или поздно ты мне покоришься. Через неделю наша свадьба, надеюсь на твое благоразумие.

Повернулся и ушел вместе со своим спутником. Полина стояла на одном месте, будто намертво приколоченная. Все тело налилось тяжестью. Во рту стоял противный вкус желчи. Сзади раздался спокойный голос отца:

— Полина, иди в свою комнату, готовься к выпускному.

Это сработало как спусковой механизм, резко сорвалась с места, оттолкнула Никиту, стоящего у подножия лестницы и понеслась наверх. Там забежала в ванную, выдавила зубной пасты на щетку и яростно стала чистить зубы. Повторила процедуру несколько раз, но противный вкус желчи не уходил.

К ночным кошмарам теперь добавиться ещё один, где ее целует этот страшный человек. Хоть какое-то разнообразие в кошмарах. А если он попытается сделать с ней большее? Будет трогать ее тело, касаться интимных мест? Эта мысль привела в настоящий ужас. Нет, такого она пережить точно не сможет, если ее тошнит от одного только поцелуя.

Полину затрясло, встала, опираясь на раковину. Это чувство ей знакомо, подступающая паническая атака. Нужно сосредоточиться на чем — то другом, перенаправить мысли в другое русло, не дать затянуть себя в воронку паники. Подняла руку и пальцами коснулась кулона на шее. Взяла кулон большим и указательным пальцем и несколько раз продернула по цепочке влево и вправо. Затем ещё несколько раз. Это действие постепенно стало ее успокаивать, дыхание начало выравниваться. Пристут пошел на спад.

Полина открыла кран, умылась холодной водой и посмотрела на себя в зеркало. Лицо покраснело, глаза лихорадочно блестят, губы красные, натертые. Так, про губы не думать, а то во рту опять появилась противная горечь.

Вышла из ванной и кинула взгляд на часы, времени осталось не так много, нужно идти собираться на выпускной.

С прической решила не мудрить, распустила волосы, закрутив плойкой крупные локоны. Надела платье и босоножки. Прихватила маленький клатч, в который засунула свой настоящий паспорт и новый, потому что побоялась оставлять его дома. Надёжного тайника в пределах дома она не знала, да и кто знает, что может прийти в голову отцу, вдруг он ее комнату обыскивает, пока ее нет? Положила сверху в сумочку обычные дамские штучки, чтобы не вызывать подозрения.

В зеркале отражалась красивая молодая девушка, но выражение глаз придавало ей несчастный вид. Во рту стоял противный вкус, неужели он ее теперь будет преследовать и не заесть его и не запить?

Спустилась вниз, там поджидали братья, оба при параде в костюмах и галстуках. Оглядела их молча. Никита по своему обыкновению говорить не торопился, зато Влад как всегда начал мести языком:

— Малая, — обратился как всегда прозвищем, затем почесал затылок, — слушай, а тебе же уже восемнадцать и сегодня аттестат получаешь, так это ты теперь не малая, надо тебе новое погоняло придумать.

Полина только закатила глаза на эти логические рассуждения, но предложила промолчать. Влад привык не получать от нее ответа и частенько так разговаривал сам с собой.

— Мы решили тебя сегодня поддержать, сходить с тобой в школу. Прикинь, я в школе сто лет не был, — хохотнул, — с тех пор как меня из девятого класса выгнали, чтобы училок и малолеток не соблазнял. А сегодня прям официальный повод храм науки посетить. У тебя в классе есть такие же красотки как ты?

— Вы серьезно пойдете со мной на выпускной? — обратилась Полина к Никите, как более адекватному из двух братьев.

— Только на вручение аттестатов и увезем тебя в ресторан, там тебя до утра будет в машине ждать Константин, проводит утром до набережной, встретите рассвет и он привезет тебя домой, — подробно расписал вечернюю программу.

— Понятно.

— Ну, если все выяснили, тогда прошу, — подставил локоть Влад.

С другой стороны локоть подставил Никита. Полина подхватила их под руки и крепко их сжала, испытав к братьям благодарность. На глаза навернулись слёзы. Влад это заметил и поспешил утешить:

— Поль, — впервые обратился к ней по имени, — ты это, не реви, а то тушь потечёт, будешь страшнаяяя, — протянул последнее слово.

Никита на это хмыкнул, Полина закатила глаза и все трое рассмеялись. Полина почуствовала как мимо прошло ещё одно короткое мгновение счастья, которое она занесет в копилку воспоминаний.

Глава 23

— Говорила одна пойдешь на вручение аттестатов, а сама с двумя вон какими мужиками приперлась, на них все девочки слюни пускают. Могла бы и познакомить лучшую подругу, — укорила Полину Элька, прошептав на ухо, пока приветственно ее обнимала.

— Эля, знакомся, это мои братья: Никита и Владислав.

— Детка, для тебя просто Влад, — тут же сделал тупой подкат братец, поцеловав Эльке ручку.

Полина закатила глаза, а Элька глупо хихикнула, Никита стоял как всегда с непроницаемым выражением лица.

— А твои где? — задала встречный вопрос Полина.

— Мои вон уже места заняли, сразу после вручения собрались на дачу к тете Свете на выходные, а потом в Москву.

— О, милая барышня, так вы сегодня совершенно одна, могу быть вашим проводником, — тут же ввернул Влад.

За их спинами послышался тихий рык, так рычат дикие кошки, предупреждая, что ступили на их территорию. Спустя пару секунд рядом материализовался Максим Ящеров.

— Вечер добрый, — сухо поздоровался с братьями Полины.

— Опа, — удивился Влад, — и маленький Ящер тут, неужели только аттестат получаешь? Так ты ещё совсем шкет.

— За такие слова можно и передних зубов лишиться, — ощерился Макс.

— Интересно, откуда вы с моим братом знакомы, Максим Павлович? — вступил в диалог Никита, как всегда по-деловому.

Макс ответить не успел, Влад как всегда забежал впереди паровоза:

— Так на боях сталкивались, малец Ящеров высоко ценится в определенных кругах.

— Интересно, — продолжил Никита, — а отец знает о вашем, так скажем хобби?

Максим сразу насупился и запыхтел, отвечать на вопрос не стал.

— Значит не в курсе папа, чем его сынок занимается, добро на такую деятельность явно бы не дал, только если дедуля.

Макс снова промолчал, не желая выдавать свои тайны.

— Ладно, не переживай, мне ваши семейные секреты выдавать не резон. Ты здесь с родителями? — задал ещё один вопрос Никита.

— Только с матерью, отец в командировке.

Никита только успел кивнуть на этот ответ, как сбоку к ним быстрым шагом на высоких каблуках подошла мать Максима.

— Вечер добрый, Мария Игоревна, — первый к ней обратился Никита.

— До встречи с вами был вполне ничего, — сухо отозвалась Мария.

— Мария Игоревна, мы с братом вам лично ничего плохого ни сделали, а за грехи отца дети ответственность нести не должны, не так ли? — спокойно и как-то по-дружески обратился к ней Никита.

— Так я вас ни в чем и не обвиняю, просто предпочитаю держаться от вас по-дальше, — крепко взялась за предплечье сына, — у меня с вами нейтралитет.

— Нейтралитет, слово какое нашли, сразу видно образованный человек, — слегка улыбнулся Никита, — но если бы понадобилась ваша профессиональная помощь, оказать ее не спешили бы.

— Мы это вроде как проходили уже, не будем ворошить, — как-то грустно отозвалась Мария.

— Не будем. Мы пришли за сестру порадоваться. А ваша семья сегодня не в полном составе? Где главу семьи потеряли?

— У него командировка, — снова сухо ответила Мария.

— Как ваша семья? — вернула Никите вопрос Мария Игоревна все с тем же непроницаемым выражением лица.

Никита слегка улыбнулся, улыбка преобразила его лицо, сделала добрее.

— Все хорошо.

— Рада за вас, мы пожалуй пойдем, — потянула Максима за руку, тот стоял, не желая двигаться с места, сильнее сжала его плечо и проговорила с нажимом, — идём.

Макс нехотя подчинился и они с матерью покинули их компанию.

Полина повернулась к братьям:

— Занимайте места в зале, мы за кулисы пойдем, там ещё концерт будет сначала, учителей благодарить будем.

Никита только кивнул, Влад хотел что-нибудь ляпнуть, это прям читалось в его глазах, но Никита осадил его строгим взглядом и они двинулись в зал.

— Интересно, что это за круги, в которых твой брат с Ящеровым встречались? — с трудом дотерпев до закулисья набросилась на Полину с расспросами Элька.

Полина конечно догадывалась, что это не кружок любителей шахмат, явно что-то не очень легальное, но ладно Влад, Максу это зачем? Макс из приличной семьи и интеллектом явно превосходит брата в несколько раз. Интересный поворот. Но делиться своими мыслями с подругой не спешила. Молчать было как-то неудобно, поэтому просто спросила:

— Ты же говорила, что Ящеров тебе безразличен, а тут такая заинтересованность?

Элька сразу покраснела, пойманная на "горячем", с ее цветом волос и светлой кожей это происходило часто.

— Это я твоим братом интересуюсь, а вовсе не этим противным Ящером.

— Ну, ну, — хитро улыбнулась Полина, — будем считать, что я тебе поверила, пошли.

За кулисами собралось два выпускных класса, совместно организовали поздравительный мини-концерт, состоящий изнескольких песен и стихов, затем директор торжественно вручил им аттестаты о среднем общем образовании. Последними в соответствии с алфавитом получали Фролова и Ящеров. Когда Элька спускалась со сцены, Максим поднимался, остановился, некоторое время не пропуская ее, поскольку она стояла на несколько ступеней выше, то их лица оказались почти на одном уровне, Максим подался к Эльке и что-то ей сказал. Та как обычно вспыхнула и оттолкнув его с дороги сбежала по ступенькам, помчавшись вон из зала.

Полина не долго раздумывая двинулась вслед за подругой.

Догнала ее в коридоре, дернула на себя. У Эльки было частое дыхание и широко открытые глаза, горящие диким огнем. Такого дурного выражения лица Полина у подруги не видела даже в моменты самых жестоких стычек между нею и Максом.

— Эля, Эль, — пыталась докричаться до подруги Полина, — что случилось, Эль?

Та некоторое время не реагировала, Полина сжала ее предплечья и слегка встряхнула:

— Эль, что Макс сказал?

Имя Макса как будто вывело Эльку из транса, она встряхнулась, попыталась взять себя в руки и посмотрела на Полину более осозннанным взглядом.

— Ничего, — нервно передернула плечами, — как всегда, вечер мне решил испортить, но шиш ему, не дождется, — произнесла больше для себя, чем для Полины, — Поля, ты только одну меня не бросай, ладно? — попросила как-то жалобно.

Полина удивилась, но вида не подала, притянула к себе подругу и крепко сжала в объятиях:

— Не брошу конечно, пойдем в зал, там сейчас десятиклассники ответное слово держать будут.

Элька секунду помедлила, собираясь с духом и кивнула.

Девчонки прошли в зал, глядя на сцену. Ребята из десятого класса показывали юмористический номер, атмосфера в зале стояла веселая. После выступления учеников торжественная часть закончилась.

Родители разъехались по домам, Никита кивнул Полине и изобразил на лице подобие улыбки, после чего вышел из зала выпихивая перед собой Влада. Тот явно хотел остаться и отправиться гулять вместе с молодежью.

Однокласчсники собрались в классе, перед тем, как всей гурьбой отправиться в кафе. Оказалось, что ребята притащили с собой выпивку. В кафе будет дежурить участковый и родители крепких напитков кроме вина не заказывали, поэтому парни подсуетились заранее и решили в лучших молодежных традициях накидаться заранее. Наливали в пластиковые стаканчики коньяк. Девчонки жеманничали и крутили носом, парни выпивали с видом умудренных жизнью гуляк. В стороне от общей пьянки стоял только Макс, все знали, что он спортсмен, поэтому не употребляет. Когда стаканчики передали Эльке с Полиной они думали отказаться, но Элька украдкой бросила взгляд на Макса, вздрогнула и прошептала Полине на ухо:

— Давай со мной, для смелости.

Полина не поняла, о чем Элька толкует, но выяснять времени не было, им уже разлили и Элька, выдохнув осушила свою порцию. Полина посмотрела на янтарную жидкость, чуть покачала ее в стаканчике и вспомнила свой неудачный опыт пьянки, тогда она оказалась первый и единственный раз дома у Алексея, так близко к нему. От воспоминаний сердце сжалось, накатила тоска. Чтобы как-то заглушить боль в груди резко выдохнула и одним махом выпила коньяк.

По горлу прошлось тепло, опалив желудок. Удивительно, что одноклассники смогли раздобыть вполне качественный коньяк, а не дешевую паленку.

Потом разлили еще по одной рюмке, разговоры стале веселее, решили идти в кафе пешком, оно располагалось недалеко от школы. Полина вышла на парковку, подошла к знакомой машине. При ее приближении Константин опустил стекло.

— Мы в кафе пешком пойдем, можешь ехать сразу туда.

— Я буду ехать за вами.

— Хорошо.

Всем классом дружно вышли из школьных ворот, кто-то уже успел пропустить по третьей и четвертой рюмке и был навеселе. Остальным разливали, шагая по дороге. Коньяк был предусмотрительно налит в бутылки из-под газировки, поэтому подозрений, по-крайней мере явных не вызывал.

Пока шли, веселились, болтали о разной ерунде, вспоминали курьезные случаи из школьной жизни, особенно драки Макса и Эльки. Потом начали делиться планами на будущее, каждый по-цепочке рассказывал куда будет поступать, фантазировал, как станет квалифицированным специалистом. Высказывались все по-очереи. Подходила очередь Макса, а за ним шли Элька с Полиной. У Полины все внутри сжалось, что сказать ребятам? Правду? Интересно как бы они на нее отреагировали? Что их прилежная одноклассница, хорошистка, активистка, выходит замуж за криминального авторитета. Соврать? Она итак завралась по самые уши.

Спасибо Максу, он спас Полину от еще одной лжи, почему-то он не стал распространяться о своем поступлении, хотя странно, все знали, что он пойдет по стопам отца, станет юристом. Но он предпочел сменить тему и завел разговор об учителях, точнеее о конкретном учителе.

Ветров Алексей Николаевич, тот, кто временно работал у них в школе, кто спас ее в октябре, чье лицо помнит до мельчайших деталей. Может нарисовать его портрет закрытыми глазами, вплоть до суровых складочек меж бровей. О нем Полина запретила себе думать, но сердце — это не голова, оно каждый раз тоскливо сжимается, при малейшем упоминании этого человека. Вот и сейчас ребята вспоминали, как они пришли без формы на первый урок физкультуры, а у Полины к горлу ком подкатил. Они не виделись с самого ее дня рождения. Алексей выполнил ее просьбу и не приезжал. Полина часто оглядывала стоянку, в надежде увидеть знакомый автомобиль.

Кафе виднелось за углом, ребята, которые шли впереди уже взошли на крыльцо и открывали двери. Часть мальчишек ввалилась внутрь, не дожидаясь, когда зайдут девчонки, шедший впереди них Максим Ящеров, несмотря на распри с Элькой манер не забыл и придержал для девушек дверь. Элька резко юркнула в кафе, а Полина притормозила. Нашла глазами машину Константина, тот подъехал следом за ними, махнула ему и вместе с Максом стала заходить в кафе. В вестибюле слегка притормозила, потянув Макса за рукав пиджака:

— Макс, можно тебя попросить?

Тот спокойно глянул на нее с высоты своего роста, безмолвно подталкивая к продолжению.

— Присмотри сегодня за Элькой, чтоб с ней ничего не случилось, ты человек сильный, надежный, — замялась, закусывая нижнюю губу.

Макс догадался обо всем, что Полина недосказала, кивнул и напутствовал:

— Служебный выход через кухню, в ту сторону, — кивнул в правый коридор, — машину дать?

Полина захлопала глазами, она конечно знала Макса только с хорошей стороны, но такой поддержки от него не ожидала. Стояла и раздумывала некоторое время, о том, что это сейчас было, но Макс ее размышления прервал:

— Лебедева, ничего с твоей подруженцией не случиться, иди уже, раз собралась. Присмотрю я за кнопкой, не переживай.

Полина кивнула, толи Максу, толи самой себе и не оставляя себе времени и шанса на то, чтобы передумать отправилась на кухню к служебному выходу. Может она дура, сорвалась не зная, дома он или нет, но увидеть сейчас его стало самой острой необходимостью, важнее, чем сделать вдох кислорода.

Глава 24

Это был один из редких выходных дней, в который Леха совершенно не знал чем себя занять. Тем более, что сегодня не просто день, сегодня выпускной.

Макс, мелкий паразит, снова наступил на больную мозоль, прислав фотографию. Если бы Леха знал племянника чуть меньше, то вполне поверил, что тот хочет похвастаться успехом. А Лебедева попала на задний фон чисто случайно. Такая красивая в коротком платье с распущенными волосами. В груди противно запекло.

В который раз подошёл к прихожке, на которой лежали ключи от машины, повертел их в руках и вернул на место. Ехать в школу идея плохая, очень, очень плохая. Он итак уже дел наворотил, умудрился влипнуть по уши в дочь Седого.

Он всю жизнь пытался держаться по-дальше от темного криминального мира, культивировал в себе неприязнь к Ящеру, сторонился брата, считая того замешанным в темных делах отца, жалел мать, считая, что ей в жизни крупно не повезло выйти замуж по молодости и глупости за недостойного человека. Все хотел праведником казаться, чистеньким, таким себе героем, борцом за справедливость. Потому и в пожарные пошел, чтобы благое дело делать. А видно судьбу не обманешь, кто-то свыше распорядился его жизнью, чтобы она была связана с нечистью.

Леха глянул на себя в зеркало прихожей и, чтобы не было путей для отступления, схватил с полки ключи и ринулся прочь из квартиры.

Лифт ждать не стал, понёсся вниз, перескакивая через две ступеньки. Летел со скоростью метеора и в пролете между вторым и третьим этажами столкнулся с хрупкой фигуркой. Благо, реакции, отточенные годами позволили среагировать и Леха машинально схватился одной рукой за перила, а второй прижал к себе девушку, чтобы избежать ее падения.

Сердце тревожно ёкнуло в груди и забилось с сумасшедшей скоростью. Мозг ещё не обработал информацию, а глупый полый орган уже стучал, грозя проломить грудную клетку.

Отпустил перила и двумя руками сжал талию девушки. Носом зарылся в волосы, вдохнул их аромат и на выдохе хрипло произнес ее имя:

— Полина.

Девушка встрепенулась, одной рукой уперлась в его предплечье, а ладонью второй руки запечатала ему рот:

— Леш, — начала торопливо дрожащим голосом, — ты только ничего не спрашивай и не гони, другого шанса не будет, и я не осмелюсь.

Леха спрашивать ничего не стал, да и разговоры сейчас были лишними, подхватил Полину на руки и понес. Полинку охватило чуство дежавю, в их первую встречу он тоже нес ее на руках, спасая от огня. Сейчас он спасал ее в первую очередь от самой себя, чуства безысходности. Осенью он нес ее вниз, а теперь спешил наверх, но от подъема с ношей скорость нисколько не уменьшилась, даже не запыхался.

У входной двери опустил Полину на пол, придерживая одной рукой, будто боялся, что она может исчезнуть, другой судорожно искал ключи от квартиры. Вставил ключ в замочную скважину и широко распахнул дверь, не делая попыток подтолкнуть девушку. Свое решение прийти к нему она должна прочуствовать до конца, если сейчас войдет в квартиру, обратного пути не будет. Леха хотел, чтобы она это четко осознавала, чтоб ее приход был не просто мимолетным капризом, девчоночей прихотью.

Полина слегка помялась, подняла на него свои болотные глаза, в которых он всегда тонул и тихо произнесла:

— Леш, мне страшно.

Леха мгновенно притянул ее в свои объятия, крепко укутывая в кольцо своих рук:

— Ну что ты, детка, я с тобой.

Так крепко сцепленные они и переступили порог квартиры, реальность на некоторое время осталась позади, за захлопнутой дверью квартиры.

Леха сжимал Полину в объятиях так крепко, что казалось еще немного и затрещат косточки, потом опомнился, что перед ним невинная девушка и сбавил напор. Нежно поднял ее лицо за подбородок и коснулся своими губами ее губ, пробуя на вкус.

На поцелуй Полина ответила смело, сама проявляя инициативу языком лизнула нижнюю губу, отчего Леха с трудом сдержал довольный стон. Все-таки взрослый мужик, несолидно как-то. Леха, сам не замечая за собой резко стянул через голову футболку, открывая взору девушки свое натренированные тело.

Не прерывая поцелуя гладил тело девушки жадными руками, платье на фотографии казавшееся таким красивым сейчас превратилось в досадную помеху. Леха по-тихоньку продвигался со своей добычей в комнату, одновременно пытаясь нашарить на спине язычок молнии.

В какой-то момент терпение его подвело, чертова молния никак не находилась, а ему жизненно необходимо было дотронуться до ее обнаженной кожи, почуствовать, что она настоящия и все, что сейчас происходит не плод его измученной несколькими месяцами воздержания фантазии.

Полина шестым чуством уловившая его нетерпение и готовность пустить на тряпки ее дорогой дизайнерский наряд, прервала поцелуй и уперлась ладошками ему в грудь, пытаясь слегка оттолкнуть.

Леха на это протестуеще зарычал и крепче сжал ткань платья в кулаках. Полина не отступала, продолжая его от себя отталкивать, нашла глазами его взгляд и твердо произнесла:

— Я не исчезну.

Леха внял ее просьбе и отпустил, присаживаясь на диван. Полина встала напротив и руками безошибочно нащупала сбоку потайную молнию, рванула застежку вниз и резко сдернула платье, оставаясь в кружевном нижнем белье.

Откуда только смелости набралась, отчаянная девчонка, мимолетно мелькнула последняя связная мысль в мозгах Лехи. Дальше предохранители в его голове похоже перегорели и мозг генерировал только обрывочные слова, которые он и произносил.

— Моя девочка, какая красивая, — бессвязно бормотал, усаживая Полину на колени к себе лицом, так, что ее колени упирались по обе стороны ее ног, а промежность, закованная в белые кружевные трусики оказалась напротив внушительного бугра в его джинсах.

— Не бойся ничего, — пытался успокоить подрагивающую в его руках девушку, облизывая нежную шейку и ключицы.

Сдвинул с плеч лямки бюстгалтера, сдвигая тот вниз и впялился жадным взглядом в грудь девушки. Полина впервые предстала перед мужчиной в таком оголенном виде, и такое пристальное разглядывание заставило покраснеть щеки еще больше. Секунды шли, а Алексей не двигался, продолжая гипнотизировать ее грудь.

Полина испытывала уже не только смущение, но настоящее недоумения, дернулась, пытаясь прикрыться, но Алексей наконец отмер:

— Ты пиздецки красивая.

И жадно набросился на ее грудь, стискивая руками и обцеловывая каждый милиметр.

Полина потерялась в ощущениях, Алексей никогда при ней не выражался грубыми словами, и сейчас эти словечки вызвали целый поток удовольствия, хлынувший по венам. Стало жарко, кожа покрылась испариной.

Леха, насытившись видом груди и облизав ее всю, одним четким, отточеным движением перевернулся с Полиной на руках так, что она оказалась под ним на диване. Он навис над ней сверху, ещё раз отмечая, что она нереально красивая с рассыпавшимися по подушке волосами, горящими глазами и припухшими от его поцелуев губами.

Хотелось наброситься на нее и терзать, пока не будет молить о пощаде, войти в нее и вдалбливаться членом до самого основания, пока не выбьет из головы все мысли о замужестве.

Про замужество это он сейчас зря вспомнил, итак держится из последних сил, чтобы быть аккуратным, у девушки первый раз, торопиться тут нельзя, а такие мысли спокойствию никак не потворствуют.

Леха сделал себе внушение быть осторожным, собрал воедино остатки самообладания и стал ласкать Полину медленнее.

Гладил костяшками пальцев скулы и сразу прошёлся по лицу дорожкой из поцелуев.

Спустился ниже, расстёгнул и откинул в сторону бюстгалтер. Продолжая целовать нежную кожу спустился на живот, руками растирая точёные бедра.

Перед тем, как стянуть с нее трусики поднял голову вверх, встречаясь с зелёным колдовским взглядом. В глазах Полины не было ни капли страха, бушевало только ответное жаркое пламя.

Леха не раздумывая больше ни секунды стянул с нее ненужную тряпку, подтянулся на руках и впился в губы девушки жадным поцелуем.

Полина инстинктивно широко развела ноги, кто бы мог подумать, что ей таким образом пригодится гимнастическое прошлое.

От ее вида такой раскрытой и покорной Леху унесло окончательно, резко дёрнул вниз молнию на джинсах, одним рывком стягивая их вместе с боксерами.

Слияние двух обнаженных тел было сродни удару током. Полину даже выгнуло слегка, прижимая ещё ближе к Алексею, буквально до такой степени, что не осталось даже миллиметрового зазора.

Леха дурел от этой девушки, она ни делала никаких сверхъестественных вещей, да даже опытной любовницей не была, просто лежала обнаженная и доверчиво прижималась к нему, отдавая всю себя, и это штырило покрепче деревенской самогонки, которую они пробовали с мужиками на работе по случаю какого-то праздника. Ее припер кто-то из сослуживцев от тестя, двойная перегонка, чистая как слеза, крепкая, так что с ног сшибает с первых двух рюмок. Самогону сбить с ног его и тремя рюмками не удалось, а вот эта маленькая девчонка заставляла его ноги становиться ватными одним только взглядом.

Леха пальцами провел по промежности девушки, проверяя ее готовность принять его в себя. К его удовольствию она была достаточно мокрой, значит будет чуть легче. Леха сделал ещё несколько поступательных движений, растирая влагу и смакуя неконтполируемую дрожь удовольствия, пробегающую по телу девушки. Как не хотелось резко вонзить в нее член, Леха не спешил, входил медленно, постепенно растягивая внутренние мышцы, затем слегка подавался назад и снова вперёд, покачивающимися движениями, при этом следил за выражением лица девушки и пытался ее подбадривать:

— Детка, потерпи, я аккуратно, бл…, какая ты узкая, — хрипел сквозь зубы.

Лицо, шея, грудь и спина у Алексея покрылись потом, видно, как тяжело ему давалось такое медленное вхождение, поэтому Полина упёрлась пятками в диван, слегка выгнула спину и сама резко насадилась на него до упора.

Внутренние мышцы опалило кипятком, такая резкая боль, что казалось не хватает воздуха, из глаз потекли слезы.

Алексей уткнулся ей в плечо и застонал:

— Дурочка, маленькая, больно же так, — шептал, сцеловывая слезы, катящиеся из глаз.

Полина замотала головой из стороны в сторону, выражая отрицание, затем тихо добавила:

— Хорошо, с тобой только хорошо.

Неискушенная девчонка, а умеет вовремя сделать мужику приятное, поднять самооценку, такая на миллион одна.

Алексей аккуратно стал двигаться, постепенно наращивая темп, следя, чтобы Полина не испытывала дискомфорт, по крайней мере больше положенного, через какое-то время она стала подаваться к нему навстречу, отчего внутренний зверь в нем довольно заурчал.

Полине удалось поразить его ещё больше, когда внутренние мышцы девушки стали сжиматься, а сама она забилась в судорогах удовольствия, жадно хватая ртом воздух. Для него это стало точкой невозврата, он отпустил себя и выплеснул свое удовольствие прямо в нее.

Некоторое время они лежали молча, успокаивая дыхание, затем Алексей озвучил ближайшие планы:

— Сейчас теплая ванна, а потом чай и разговор.

Но ни всем планом суждено было сбыться, стрессы, пережитые в этот день, теплая ванна и выпитый в школе коньяк сделали свое дело: Полина крепко уснула. Алексей принес свою добычу, завернутую в полотенце в комнату, уложил на диван, вздохнул, устроился рядом и решил, что сегодня они поступят как Скарлетт О'Хара, то есть подумают обо всем завтра.

Глава 25

Телефон зазвонил где-то под кроватью песней группы Руки вверх.

— Кнопка, вот нет у тебя вкуса, я тебе давно об этом говорил, — заворчал Максим, крепче прижимая к себе пытающуюся дотянуться до пола и отыскать телефон под кроватью Эльку.

— Да отпусти ты меня, я телефон не могу найти, — отпихивала его девушка.

— Ой, да кто тебе важный будет звонить, сейчас заткнется, — буркнул Макс, легко ломая ее сопротивления, прижав ногой и рукой к матрасу.

— А вдруг это мама, спросит, как я одна ночевала или ещё хуже они домой вернулись? — сделала страшную догадку.

— Ладно, — нехотя заворчал Макс и запустил свою большую руку под кровать, извлекая оттуда противно напевающий телефон.

Элька не глядя на дисплей нажала кнопку принять вызов и едва успела сказать стандартное:

— Алло, — услышала в трубке мужской голос.

— Элина, здравствуйте.

Элька в первую минуту растерялась, но попыталась взять себя в руки:

— Здравствуйте, — попыталась ответить как можно увереннее.

Макс, видя ее смятение слегка насторожился, продвигаясь ближе, чтобы слышать разговор.

— Вас беспокоит Седов Виталий Эдуардович, отец вашей одноклассницы Лебедевой Полины.

Элька заволновалась, неужели вчера, пока они чинили разборки с Максом с Полинкой что-то произошло? Ее молчание собеседника не смутило, он продолжал вещать все тем же невозмутимым тоном:

— Вчера, а точнее сегодня утром после выпускного Полина не вернулась домой, она не с вами?

— Нет, — четко, насколько могла ответила Элька.

— Может вы знаете, где она может быть, вы ведь близкие подруги и кому, как не вам знать, куда она могла отправиться? Вы поймите, мы очень волнуемся, телефон у нее не отвечает. Домой она не вернулась. Я человек не бедный и у меня могут быть недоброжелатели, — продолжал мягко давить на Эльку собеседник.

— Нет, я не знаю, у нее нет больше никого, с кем бы она близко общалась.

— А сами вы дома ночевали? — попытался уточнить ее местоположение собеседник.

Но тут Макс резко подхватился и вырвал телефон из Элькиных рук, обрубил вызов и со всего маха шарахнул телефоном об пол, так, что тот разлетелся на винтики. Затем вытащил из остатков аппарата сим карту и сломал ее пополам.

За годы их обоюдной вражды у них было всякое, но чтобы вот так на глазах разломать чужую вещь, это какой-то нонсенс. На глаза даже слезы навернулись от обиды.

Макс же докончив свое грязное дело отправился к шкафу, извлёк шорты и натянул их на себя. Потом повернулся к Эльке и увидел ее влажные от слез глаза.

— Кнопка, ты чего из-за телефона расстроилась? — задал наитупейший вопрос.

Элька на него даже отвечать не стала, пыталась сконцентрироваться, чтобы привести мысли в порядок и уносить отсюда ноги.

— Нашла из-за чего расстраиваться, — подошёл к столу и вынул коробку с новым Айфоном и протянул ей.

Элька уставилась на коробку с яблоком как на ядовитую змею.

Макс, видя ее замешательство, быстро пояснил:

— Эль, это тебе, собирался на день рождения подарить, но как-то не срослось, — почесал затылок и продолжил, — а с твоим телефоном так надо, чтобы тебя отследить не могли, ты пока одевайся, я сейчас звонок сделаю и пойдем на кухню чай пить.

Элька только ошарашенно уставилась на спину Ящерова, хлопнувшего дверью комнаты.

Седой несколько секунд слушал гудки в трубке, не веря, что эта мелкая дрянь — подруга его дочери отрубила связь, неужели о чем-то догадалась? Попробовал набрать ещё раз, но абонент оказался недоступен. Вот же бл…

— Мелкая сучка, куда она могла запропоститься? — вопрошал Седой, обращаясь одновременно ко всем присутствующим и ни к кому конкретно.

— Видео с камер уже запросили, сейчас ребята отсматривают, — отчитался начальник охраны.

— Время работает против нас, если Чеченец узнает, что она сбежала, то всем нам конец, надеюсь все это понимают?

— Отец, да куда она денется? — попытался успокоить того Никита.

— Имейте ввиду, — обвел взглядом всех присутствующих, — один я на дно не пойду, вас с собой потяну, поэтому ищите, это в ваших интересах. Перетряхните мне всю школу, учителей, одноклассников, кто-то должен знать, куда она делась. Вычислите где ошивается эта ее подружайка. Работайте.

Все дружно вышли из кабинета. Седой остался один и только тогда дал волю своим эмоциям, налил в стакан выпить и осушил тот залпом, успокоения это не принесло, поэтому резко швырнул стакан в стену, отчего тот разлетелся на мелкие осколки.

Седой дураком не был, всю свою жизнь он ценил только деньги и власть. Если для достижения цели ему нужно было идти по трупам, он по ним шёл. Привязанности ни к кому конкретно не испытывал. Любовь? Такого слова он вообще не знал. Женщины были нужны только для удовлетворения мужских потребностей, семья — для статуса и видимости порядочного человека. Главным были деньги, они не предадут и не изменят, поэтому их он ценил больше всего.

К своим детям он относился как к посредникам в достижении своих целей. Никита вел легальную сторону его бизнеса, он оказался далеко не дураком и дела вел прилично, фирма даже шла в гору. Изредка участвовал в нелегальных сделках, к более серьезным вещам он его пока допускать не спешил, опасаясь, что сынок, унаследовавший его гены рано или поздно может его сместить с трона. Младший же был кем-то вроде мальчика на побегушках, выполнял мелкую грязную работу. Для серьезных вещей был туповат, а как курьер в доставке документов и грузов был незаменим. Лишних вопросов не задавал, видимо потому как мозг его эти самые вопросы генерировать был не способен.

Сыновья особой тревоги не вызывали, их он держал под контролем, они конечно знали больше, чем многие в его окружении, но их он всегда держал под прицелом.

А вот мелкая сучка — дочь, ее он почему-то не просчитал. Думал с сироткой проблем не будет и надо же она умудрилась подложить такую свинью. Но ничего, никуда не денется, выезды из города перекроют, поймают беглянку и тогда наказания Чеченца ей ещё покажутся ангельскими.

Ну, а если не поймает он, то Чеченец, если девка ему так нужна, сам приступит к поискам и свое возьмёт, лишь бы бизнес не пострадал, поставки шли и денежки капали.

Седой сидел в своем кабинете, разбирал бумаги, когда раздался стук в дверь и заглянул начальник службы безопасности:

— Разрешите.

— Что у тебя?

Дверь распахнулась шире и в нее не церемонясь начальник охраны впихнул девицу. Выглядела та прямо скажем не очень: растрёпанных волосы, порванные на коленях капроновые колготки, застегнутая наспех блузка, перекрученная юбка. На лице потёки косметики.

— Артур, ты мне это зачем притащил?

— Это учительница английского языка Вероника Сергеевна.

— Я вроде в Англию пока не собираюсь, — пошутил Седой.

— Вероника Сергеевна, — обратился к ней начальник безопасности, — расскажите нам, все, что знаете о круге общения Полины Лебедевой.

Вероника всхлипнула и затараторила:

— Я ничего не знаю, я же уже говорила.

— Вероника Сергеевна, — обратился к ней Седой как можно более мягко, — мои работники видимо вас напугали, вы присаживайтесь, — кивнул на стул напротив и протянул Веронике салфетки.

Та присела, взяла салфетки и насколько это возможно привела в порядок свое лицо.

— Меня зовут Виталий Эдуардович, — продолжил Седой, — я отец Полины Лебедевой. Дело в том, что вчера моя дочь не вернулась с выпускного вечера. Я, как вы видите человек не бедный и у меня есть недоброжелатели в определенных кругах. Поэтому очень прошу, помогите мне, скажите, с кем общалась моя дочь.

— Да я ничего и не знаю толком, — начала Вероника, — Полина дружила только с Фроловой, с остальными одноклассниками просто общалась. Ходила на тренировки по гимнастике и борьбе.

— Какой борьбе? — почуяв как гончая след встал в стойку Седой.

— У нас временно в школе учителем физкультуры работал Алексей Николаевич, молодой мужчина. Так вот я несколько раз видела, как Полина, когда не было уроков ходила к нему в спортзал. Я как учитель не могла оставить это без внимания, все таки несовершеннолетняя ученица и взрослый мужчина, чем они могут заниматься наедине? Я обратилась к Алексею Николаевичу за разъяснениями, и он сказал, что проводит для Полины индивидуальные тренировки по борьбе.

— Интересно, — протянул Седой, делая знак глазами начальнику безопасности, — а фамилию и адрес этого временного учителя вы случайно не знаете?

— Ветров Алексей Николаевич, улица Ворошилова тридцать два, квартира пятьдесят девять.

Начальник службы безопасности тут же покинул кабинет.

— Благодарю, вас, Вероника Сергеевна, Константин вас проводит домой, только мне хотелось уточнить ещё один вопрос, а почему учитель вы сказали был временный.

— Ой, он работал пожарным и пострадал осенью, получил перелом ноги и пока восстанавливался работал в школе.

— Спасибо вам, вы нам очень помогли, — улыбнулся Седой.

Вероника от этой улыбки почему- то вздрогнула.

Глава 26

Телефон стоял на виброрежиме, Леха специально поставил, чтобы если будут звонить не разбудили Полину. Она вчера вырубилась, а Леха ещё долго лежал и пялился на нее спящую. Юная и такая красивая. И вся его. Аккуратно высвободил руку из-под головы Полины и тихо потянулся за телефоном. Вышел в кухню и только тогда принял вызов, Макс же не умеет по — тихоньку разговаривать.

— Чего тебе? — коротко поинтересовался, не размениваясь на приветствия.

Племянник, однако тоже следовать правилам этикета был не склонен, вот что значит одна семья, все свои, можно и без лишних сантиментов:

— Ты дома?

— Где мне быть ещё в шесть утра? — задал резонный вопрос Леха.

— Полина с тобой?

— Тебе может ещё в подробностях? — огрызнулся Леха, щёлкнув чайник.

— Себе можешь оставить. Утром Эльке Седой звонил, Полину искал. Как ты понимаешь, вычислить ее местонахождение — это дело времени.

— Я понял, — коротко отозвался Леха.

— Мама велела брать машину и валить вам из города к морю, дом пустует, где взять ключ, ты знаешь. Машина в гараже, заправлена.

— Я не стану прятаться, — твердо ответил Леха.

В трубке раздалось шебуршание и послышался злой голос Машуни:

— Ветров, если тебе на себя плевать, это хрен с ним, но если тебе эта девочка небезразлична, подумай о ней, что с ней сделают, когда найдут. О матери хоть раз в жизни подумай, — вопила яростным голосом в трубку Мария.

— Хорошо, я Полину увезу в безопасное место и вернусь, — пытался отстоять свою точку зрения Леха.

— Деньги у тебя на карте есть, валите как можно быстрее, город могут закрыть.

— А вы как? — задал резонный вопрос Леха.

— Павлу я позвонила, он вылетает, так что за нас не боись, мы прорвёмся, себя береги. Телефон для связи в машине, не задерживайтесь.

Леха положил трубку, схватился руками за столешницу и крепко сжал ее края. Грудную клетку сковала ярость, вместо того, чтобы отстаивать свои права на Полину они вынуждены скрываться как преступники, хотя как раз наоборот, они ни в чем не виноваты.

Чайник отщелкнул, оповещая о том, что вода вскипела. Это вывело Леху из раздумий, некогда чаи распивать, права Машуня, валить надо.

Прошел в комнату к шкафу, достал спортивную сумку и быстро стал кидать в нее вещи, на ходу натянул футболку на себя и приготовил ещё одну для Полины. Застегнул сумку и присел перед диваном на корточки, мягко провел рукой по щеке Полины:

— Детка, просыпайся, — позвал как можно мягче.

Полинка открыла глаза, потом закрыла и снова открыла, пытаясь вырваться из оков сна:

— Ты мне снишься? — спросила хрипловатым со сна голосом, — если да, то я не хочу просыпаться, это лучший сон за последние полгода.

Леха наклонился и чмокнул ее в щеку:

— Рад, что сны со мной для тебя лучшие, но надо просыпаться, нас папа твой ищет.

После упоминания отца Полина подпрыгнула на диване как ужаленная, одеяло сползло, обнажая голое тело, схватила его и поспешила прикрыться:

— Леша, черт, как я могла уснуть, — заметалась глазами по комнате, пытаясь отыскать свои вещи, — он меня убьёт, — руки крепко сжал одеяло, так, что костяшки пальцев побелели.

Леха накрыл ее руки своими и как можно спокойнее произнес:

— Успокойся, сейчас не время паниковать, я приготовил тебе вещи, одевайся, нам нужно ехать.

— Куда ехать, Леша? Мне домой надо, отец если узнает обо всем, то тебя убьёт, Леша, это я дура все виновата, хотела тебя увидеть ещё хоть раз. Тебе надо уезжать, а я домой, чтобы тебя не искали, — Полина говорила быстро, из глаз текли слезы, ещё чуть-чуть и скатится в истерику.

— Поля, — строго обратился к ней Леха, — сейчас не время для обсуждений, ты одеваешься и мы едем, а в дороге обсудим твоего отца. Один я без тебя не поеду, хочешь сидеть и ждать его тут, я готов.

— Леша, Леша, что ты говоришь, тебе уезжать надо, ну пожалуйста, они же страшные люди, Лешка, а я тебя так люблю, — продолжала Полина, не двигаясь с места, продолжая обливаться слезами.

— Полина, времени мало, одевайся, — с нажимом произнес Леха, подойдя к ней и крепко обнимая.

Полина поняла, что своего решения он не изменит и ей нужно подчиниться, быстро натянула на себя его футболку и спортивные штаны, собрала волосы в хвост, натянула бейсболку.

— Блин, обуви подходящей нет, придется пока так, — указал взглядом на ее туфли, — где-нибудь в дороге купим, пойдем.

Взял Полину за руку и повел из подъезда. Вопреки ожиданиям Полины к его машине они не пошли, а отправились через двор, мимо детской площадки и гаражей. Зашли за гаражи, прошли соседний двор, затем опять куда-то сворачивали, в итоге Полина запуталась и маршрут не запоминала.

Леха подошёл к капитальным гаражам в одном из обычных жилых дворов, стандартный ничем неприметный девятиэтажный дом, детская площадка, посередине двора дверь, ведущая в овощехранилище и четыре ряда капитальных гаражей. Они подошли к одной из дверей и Леха достал ключ.

Ключ повернулся легко и двери гаража распахнулись. В первую минуту Полина остолбенела.

— Леш, это чья машина? — выпучила глаза.

— Моя, Поля, садись давай, времени рассуждать нет.

Полина встала столбом и в машину садиться не спешила, вдруг это не его машина, ну откуда у простого пожарного может быть Ламборджини, она же не совсем тупая, немного, но в марках машин разбирается. И стоимость такой машины себе представляет. Причем видно, что машина новая, пожарному если даже не есть и не пить, на нее в жизни не заработать, только если почку продать.

— Леш, я твою машину видела, это явно не она, не надо делать из-за меня глупости.

Леха вздохнул и закатил глаза, подошёл, обнял не и притянул к себе, чмокнул в нос.

— Бдительная ты моя, все нормально будет, моя это машина, мне ее подарили на день рождения, я просто не пользовался. Садись, давай, ехать надо.

Полина ещё немного поколебалась, Лёхе она доверяла, кому ей ещё доверять, если ни ему, у нее по сути из близких больше никого и нет. В итоге прошла в гараж, села на переднее пассажирское сиденье.

— Мне только в одно место заехать надо, посылку получить, — предупредила Полина.

— Какую посылку? — удивился Леха.

— Важную, не только у тебя есть секреты, поехали, по дороге все расскажу.

Пока Полина забирала посылку он снял деньги с карты и закупил в супермаркете продуктов, ехать им несколько часов, и остановки делать нельзя.

Как только вернулся в машину из магазина в бардачке зазвонил телефон.

— Денег хватит? — без приветствия начал Пашка.

— И тебе привет, ты вылетаешь?

— Да, в аэропорту, мне лететь долго, вы продержитесь там, — в голосе Пашки зазвучала тревога, — на работе тебе отпуск дали, я позвонил.

— Мы продержится, как родители? — озвучил волнующую мысль Леха.

— Не забывай, чьей женой была мама, ее так просто не испугать, — спокойно высказал Пашка, — к ним охрана приставлена, посидят с твоим отцом немного дома под присмотром, думаю пока к ним не сунутся. Пока будут тебя искать и выяснять родственные связи я надеюсь уже вернусь.

— А Машуня с детьми?

— Тут уж точно волноваться не о чем, Машка — хирург, где жизненноважные органы знает, не промахнется.

— Ну и шутки у тебя.

— Кто сказал, что я шучу, Машуня знает, как действовать, Макс там, не волнуйся, ты сам не попадись, охота будет вестись за тобой и этой девочкой. У тебя там все серьезно или из альтруистических соображений?

— Если серьезно? — не стал увиливать Леха.

— Я так и понял ещё в прошлую нашу беседу, что ты дурак, — констатировал Пашка.

— Ты мне так часто это говорил, что я к этому привык, поэтому стараюсь соответствовать, — парировал Леха.

— Будь на связи и аккуратнее там, если что, за помощью обращайся к Самвелу, он поможет.

— Будем надеяться не понадобится.

— Не загадывай, Седой — это полбеды, основная проблема в тех, кто стоит за ним. Поэтому прошу тебя, будь осторожен.

Леха отключил телефон и бросил взгляд на Полину, она вышла из здания, огляделась и быстро поспешила к машине. Запрыгнула на переднее сиденье и Леха мгновенно сорвался с места.

Пока выезжали из города Полина распаковала посылку, там оказались вещи и деньги. Быстро переоделась в джинсы и футболку, волосы собрала в хвост и надела кепку.

— Это откуда такое добро? — кивнул на нее Леха.

— Сбежать хотела, после выпускного, — коротко ответила Полина, — у меня денег не было, я через интернет вещи продавала, в пожаре все мое добро сгорело, отец новые шмотки купил, часть с бирками висела. В мой шкаф никто не заглядывал, поэтому я и решилась, а потом ещё украшения в ломбард сдала. Я бы и раньше сбежала, но отец угрожал Эльке. Я думала, что она после выпускного в Москву уедет, отец ее там достать не сможет и тогда я сбегу.

— Куда бежать собиралась? — кинув короткий взгляд в ее сторону спросил Лёха.

— У меня тетка в Калининграде, сначала думала к ней, но без документов на самолёт не попадешь, а по моим корочкам отец меня бы в два счета вычислил. Так что без документов мне можно было только на электричках и автобусах, а на них далеко не убежишь.

— Ну и?

— Да окончательно так ни к какому решению и не пришла, к тебе пошла, — развела руками.

Пока разговаривали выехали из города, на выезде тормозили почти все машины.

— Это про нашу душу, — забеспокоилась Полина.

— Спокойно, не дергайся, проскочим.

Сотрудник постучал в окно водителя, представился и попросил показать документы. Леха спокойно достал из бардачка бумаги.

— У вас все в порядке, Алексей Николаевич, девушка, предъявите ваши документы.

Леха только хотел открыть рот, чтобы возмутиться, на каком основании спрашивают документы, как Полина его опередила:

— Я паспорт не взяла, только водительское удостоверение, подойдёт?

— Вполне.

Полина извлекла из сумочки документ и подала полицейскому, тот глянул на удостоверение, потом на нее и протянул бумажку обратно.

— Удачного пути!

В кабине поселилось молчание на несколько минут, пока не отъехали чуть дальше. Леха продолжал молчать и Полина тяжело вздохнув, начала:

— То, что мы жили с мамой ты знаешь. После пожара меня забрал отец. Он меня почти не замечал, как и старший брат Никита, только Влад иногда донимал рассказами про свои похождения. Все было неплохо, пока в доме не появился какой — то партнёр отца. Как зовут его не знаю, отец называл Чеченец, он не русский, у них какие-то совместные дела, чтобы их укрепить, отец согласился на нашу свадьбу. Он хотел на мне сразу жениться, как только восемнадцать будет, но Никита вступился, сказал, что после получения аттестата. Тогда меня впервые ударили, этот человек, — Полина перевела дух, — он бил хладнокровно. Никто не заступился, я тогда поняла, что если сама за себя постоять не смогу, то всё. Потому и попросила научить приемам борьбы и стрелять пошла учиться. Все вроде успокоилось, но на Новогодний вечер в школе явились отец с Чеченцем. Чеченец тогда бил сильно, ругался по-своему, я не все помню, пыталась прикрыться, как ты показывал. Потом сознание потеряла, очнулась в комнате после праздника уже. Меня кажется Никита в комнату принес и врача вызвал. Вообщем, братья были не такими безразличными как мне казалось. А потом Никита мне на день рождения подарил сертификат в автошколу. Он наверное уже тогда догадывался, что я сбежать попытаюсь или умру лучше, чем замуж за Чеченца выйду. Сам стал меня стрелять учииь и с документами новыми помог, правда не сам, через Влада. А вчера Чеченец явился, перед выпускным напомнить, что скоро свадьба. Я тогда окончательно поняла, что если сбежать не получится, то убью его, если он ко мне прикоснется.

Полина закончила рассказ и замолчала, подавляя подступившие к глазам слезы. Леха протянул руку и крепко сжал ее ладонь в своей. Сразу стало теплее и легче.

— Поспи, нам ехать далеко, — погладил ее по ладошке, там на заднем сиденье плед должен быть и подушка.

Полина откинула сиденье, укрылась пледом и закрыла глаза.

Леха смотрел на дорогу, а в душе после откровений Полины, бушевала волна гнева на ее отца и того человека, которого он никогда не видел, но уже считал своим личным врагом. Он костьми ляжет, но не позволит, чтобы его девочку кто-то ещё хоть пальцем тронул.

Глава 27

— Устала? — не отрывая взгляда от дороги погладил Полину по ладошке Леха.

Она в ответ крепко сжала его ладонь.

— Нет, я нормально, но тебе надо отдохнуть, мы уже семь часов в дороге. Давай я тебя сменю, у меня конечно не столько опыта, но двигаться с небольшой скоростью я смогу.

Леха раздумывал недолго, он и правда стал немного уставать — это во-первых, а во-вторых Полине нужно попрактиковаться в вождении такой машины, мало ли что.

— Хорошо, давай, на навигаторе координаты вбиты, там гостиница, остановимся на ночь.

Они остановились на обочине и поменялись местами, Полине и правда сначала было страшно, все таки машина не дешёвая, если вдруг что, ремонт обойдется в копеечку. А таких денег у них нет, Леха же сказал, что машину ему подарили вряд ли ему и денег на ремонт подарят. Машина конечно была очень мощная, по трассе не ехала, летела, поэтому Полина старалась на педаль газа вообще не нажимать. Хорошо хоть не механика, тогда она бы наверное и с места тронуться не смогла. Втянулась спустя около пятидесяти километров, напряжение отпустило и стала получать удовольствие от езды.

Леха откинулся на сиденье и слегка задремал. В салоне играла тихая музыка, Полине очень хотелось посмотреть на спящего Алексея, но боялась отвлечься от дороги. До гостиницы добрались, когда на улице уже темнело. Номер Леха оформил на себя, хотя какое там оформление, показал паспорт и всё, Полину так и вовсе ни о чем не спрашивали. Выдали ключи от двухместного номера с большой кроватью.

Полина первая сходила в душ и сидела на кровати, в гостиничном халате с замотанными в полотенце волосами, о чем-то глубоко задумавшись. Тихо работал телевизор. Леха вышел из душа и замер в дверном проёме, залюбовавшись девушкой. Сердце гулко затарахтело за грудиной, ниже пояса поднялось восстание, но он силой воли пытался его погасить, Полине пока нельзя, там ещё ранка, все должно зажить.

Полинка подняла на него свои болотные глаза, в которых он снова утонул:

— Ты чего там стоишь?

— Тобою любуюсь, так смешно носик морщишь, о чем задумалась?

— Про Эльку думаю, отец до нее точно не доберется?

— Нормально все с твоей Фроловой будет, Макс позаботится.

— Макс? — переспросила Полина.

— Макс, Макс, не переживай, давай спать ложиться, нам завтра до места добраться надо.

Леха погасил ночник и улёгся на кровать. Полина скинула халат и улеглась рядом. Он тут же сграбастал ее в объятия, крепко прижимая к себе.

— Спи, детка, все будет хорошо, обещаю.

Полина слегка покопошилась, устраиваясь удобнее, уткнулась носом в грудь Алексея, вдохнула его запах и уснула.

Телефон снова стоял на виброрежиме. У Алексея возникло неприятное чувство, будто новости хорошими не будут. Взял телефон и отправился с ним в ванную.

— Долетел? — начал без приветствия.

— На месте, вы где?

— На ночёвку останавливались, —отрапортовал Леха.

— Когда на месте будете?

— Если все хорошо, то сегодня после обеда, ближе к вечеру.

— Поторопитесь, ты права свои засветил, поэтому машину они уже ищут.

— Седой?

— Седой — это ерунда, объявился женишок Полины, не очень приятный надо сказать человек.

— Как дома?

— Нормально, квартиру твою перевернули всю, они теперь знают, что мы родственники, буду ждать гостей, обед праздничный приготовлю, — ядовито ответил Пашка.

— Я вернусь, Полину оставлю у Самвела и вернусь.

— Сиди и не высовывайся, — строго приказал Пашка, — заботься о Полине, мы все решим, Лех, тут просто так кулаками не помашешь, там ребята с оружием и подготовкой, ими структуры давно интресуются, но они ребята тоже не пальцем деланные, в столице поддержку имеют и возможно за границей, оружие туда гонят.

— Мама как? — сменил тему Леха.

— Машуня ей ситуацию обрисовала, поэтому в общих чертах она в курсе происходящего, думает, что ты невесту из-под венца украл, такой романтический герой. Ладно, хорош кашу по тарелке размазывать, до связи.

— Спасибо, Пах.

— Дурак ты, мы же семья.

— Знаю, что дурак, ты это постоянно твердишь.

К дому подъехали как и планировали после обеда. Полина рот открыла от удивления, когда увидела большой двухэтажный дом на берегу моря.

— Только не говори, что тебе его тоже подарили, — уставилась на Леху широко открытыми глазами.

— Нет, дом не мой, — подошёл Лешка к ней сзади и обнял за талию, положив подбородок на плечо, — это старшего брата.

— У тебя брат есть? — удивилась Полина.

— У меня не только брат есть, но ещё и мама с папой, и племянники. Я тебя с ними потом познакомлю. Давай располагаться.

Дом был богато обставлен, имел шикарный двор с бассейном и новейшую сигнализацию. Леха загнал машину в гараж.

Через десять минут после их приезда к воротам подъехала машина, Полина заволновалась, но Леха поспешил успокоить:

— Не переживай, это охрана проверяет, такой порядок.

Леха уладил все с охранниками и вернулся.

— Мы с тобой вещи разберём сейчас и можно на море. Ты была на море?

Полина отрицательно замотала головой.

— Значит пойдем с ним знакомиться.

Море шумело, шумело и шумело, не имея никаких проблем. Волны накатывали на берег и ускользали обратно. Вот так взяли и смыли бы все их проблемы. Жаль, что так нельзя. Купаться было приятно, вода достаточно прогрелась. Поэтому они с удовольствием принимали водные процедуры каждый день.

Леха всеми внутренностями чувствовал опасность, у человека его профессии интуиция много значит, поэтому он привык ей доверять. За себя он не боялся, только за нее. Допустить, чтобы Полина оказалась в опасности просто не мог. Вопрос с ее отцом решается, но как хочется, чтобы процесс шел быстрее. Если он затянется, их могут найти, искать всегда легче, чем прятаться.

Леха старался не волновать Полину, изо всех сил внушал ей ощущение спокойствия и защищённости.

Сам связался с Самвелом, попросил в случае чего помочь Полине. Самой девушке выдал четкие инструкции как действовать, если их найдут.

— Леш, я без тебя шагу никуда не сделаю, только вместе, — стояла на своем Полина.

— Детка, ты сделаешь все как я сказал, возьмёшь машину и по вбитым на навигаторе координатам доедешь к другу брата, он поможет, пойми, одному мне будет легче уйти, зная, что ты в безопасности.

После таких нравоучений Леха как правило начинал Полину тискать, затем целовать и заканчивался такой спор в спальне.

Эти несколько дней они так и провели, из спальни выбирались только на море и чтобы поесть на кухню, больше никуда не выходили, доставку продуктов заказывали на дом. Ночью, когда город засыпал Леха выгонял машину и усаживал Полину за руль, отрабатывая маршрут забитый в навигаторе.

Они пришли на четвертый день, долго добирались. Хорошо у Пашки сигналка отменная, сработала во время, уведомление поступило на часы, Леха знал, что ребятам из охраны и Пашке пришел такой же сигнал. Резко подскочил в кровати, натянул спортивный костюм и кроссовки, разбудил Полину.

— Детка, вставай, у нас гости, — договорить не успел, ворота разнёс взрыв, скорее всего кинули РГД-шку.

В доме задрожали окна, Полина усилием воли подавила рвавшийся наружу крик.

— Одевайся быстро, — скомандовал Леха, доставая из тумбочки пистолет.

Полина оделась так же как и он в спортивный костюм и кроссовки, они эти вещи специально хранили возле кровати, и Леха, схватив ее за руку быстро потащил по лестнице.

Только бы до машины не добрались, думал Леха, тогда Полине придется выбираться пешком.

Открыли дверь из дома в гараж, выезд из гаража был двусторонний один — к воротам, второй — на другую сторону улицы в тихий неприметный переулок. В гараже было тихо. Леха прям внутренне выдохнул.

— Полина, — взял в ладони лицо девушки Леха, — помни, ты самое важное в моей жизни, делай все как я сказал и все будет хорошо.

По лицу Полины потекли слезы, руками отчаянно стала цепляться за его руки:

— Леша, Леша, — повторяла его имя, не в силах выдавить из себя ничего больше.

Возле дома послышался звук подъехавшей машины и стрельба, это прибыли ребята из охраны. Леха понимал, что им против бандитов не выстоять, но они хотя бы оттянут время, чтобы Полина могла уйти. Подтолкнул ее к машине:

— Времени нет, надо уходить. Я тебя люблю, — крепко поцеловал Полину, захлопывая водительскую дверцу, проследил как в неприметном переулке крадётся темная машина с выключенными фарами и беспрепятственно исчезает за углом. Выдохнул, распахнул дверь в дом, держа пистолет наготове и готовый спросить с человека, который издевался над его девочкой.

Леха не был суперменом или спецагентом, но в армии служил и работал в МЧС, поэтому подготовку имел и тактику ближнего боя понимал. Понимал он еще и то, что долго ему с десятью ребятами охраны против бандитов не выстоять.

Так и было, бандиты не только стреляли, но и кидали гранаты, силы явно были на их стороне. Половинв дома и ворота превратились в руины.

Леха надеялся на то, что здесь хоть и южный город в котором жители привыкли ко всякому, но кто-нибудь из соседей должен вызвать как минимум полицию для проверки, только бы продержаться до этого времени.

Не продержались, бандиты ворвались в дом, быстро и профессионально обшаривая каждый уголок, Леха отстреливался, пока сам не словил пулю. Руку обожгло болью и он на секунду потерял концентрацию. Этого оказалось достаточно, чтобы бандиты приблизились. Выбили оружие из рук и несколькими ударами отправили его в бессознательное состояние.

Глава 28

Страшно, Полине было очень страшно. Второй раз в жизни она испытывала такой панический страх не за себя, а за другого человека. Первый раз это была мама, а сейчас — Алексей. Руки с силой сжали руль, ехать в полной темноте было сложно, но до участка, где можно включить свет она еще не добралась. Полине хотелось вернуться, несколько раз даже нажимала на педаль тормоза и останавливала машину, но слова Алексея, о том, что одному ему будет легче выбраться не давали совершить опрометчивый поступок.

Полина молилась, чтобы с ним все было хорошо, если с ним что-то случиться, она себе не простит, ведь это он из-за нее ввязался в это.

Под колесами автомобиля тихо шуршал асфальт, Полина выбралась на широкую улицу, включила фары, здесь проезжали редкие машины, поэтому нужно максимально сконцентрироваться, если она не сможет добраться, то Алексей не получит помощи.

Очень хотелось увеличить скорость, но боялась не справиться с управлением, поэтому ехала медленно, по ее подсчетам и рассчетам навигатора, двигаясь в таком темпе будет на месте к утру.

Чтобы отвлечься от неприятных мыслей подумала о братьях. Интересно, как они себя поведут в этой ситуации? В Никите почему-то не сомневалась, он не предаст, а вот во Владе уверена не была. Хотя, если бы он раскололся, то их бы остановили еще тогда на самом первом посту с ее поддельными документами.

Если Седого не станет, братья смогут жить свободно, так, как им хочется, по крайней мере Никита сможет не прятать больше свою семью. А Влад? Ну Влад — это Влад, ему наверное что с отцом, что без отца, будет шариться по кабакам и снимать девок.

За своими размышлениями не заметила, как преодолела половину пути, движение ближе к центру стало интенсивнее. Полина крепче вцепилась в руль.

Мимо с громкой музыкой пронеслась тонированная вкруг Лада приора, через несколько метров ее остановили сотрудники ДПС. Полина мысленно поблагодарила ребят на Ладе, если бы не они, то полицейские могли обратить внимание на нее, все таки машина приметная, такие у нас на каждом углу не встречаются и к тому же тащиться как черепаха, подозрительно.

На обводной скорость пришлось прибавить, поэтому мобилизовала все силы, чтобы быть более внимательной, слушая голос навигатора, с их развязками не сразу поймёшь, в какую сторону ехать.

— Возьмите правее, — передразнила голос навигатора, — я итак в правом ряду, если сильнее прижмусь, за ограждение вывалюсь.

Пока Полина препирались с навигатором чуть не упустила съезд с развязки, на котором нужно было сбавить скорость, она притормозила, но сбоку ее решила обойти та самая Лада приора, которую она видела ранее.

В отличие от нее лихачи не притормозили и в поворот не вписались. Их машина зацепила отбойник, завертелась и на высокой скорости влетела в машину Полины.

Будь она более опытным водителем может и смогла уйти от столкновения, но на нее напал ступор, ноги и руки одеревенели. Как в замедленной съёмке увидела, что помялось железо на капоте и машину разворачивает на дороге на сто восемьдесят градусов, так, что водительская сторона влетает в дорожное ограждение. Несмотря на небольшую скорость ее передвижения удар оказался приличный, машину смяло, водительскую дверь вдавило внутрь.

Хорошо, что отбойник оказался крепким, иначе ее вообще могло выбросить с эстакады, тогда шансов на спасение не было.

В салоне от удара сработала подушка безопасности, надавив Полине на грудную клетку. Девушка, итак потерявшая концентрацию от столкновения вырубилась окончательно, зажатая в машине.

Болело все тело, одна сплошная болевая точка. Именно от боли Полина и пришла в сознание. Парадокс, от боли сознание потеряла, боль обратно в сознание и вернула. Попыталась открыть глаза, получилось не с первого раза. Обвела глазами больничную палату, выглядеть так обычная комната не могла, значит она в больнице. Откуда-то сбоку подскочила девушка и шустро протараторила:

— О, очнулась наша засоня, сейчас медсестру позову, — и умчалась в неизвестном направлении.

Полина повернула голову и увидела с правой стороны капельницу. Интересно, почему капельницу воткнули в правую руку у нее там вен почти не видно, на всех медосмотрах брали из левой.

Повернула голову в левую сторону и опешила, рука, согнутая в локте была загипсована. Вот откуда такая боль. Из глаз покатились слезы, утереть их не могла, потому как левая рука была в гипсе, а в правую по-прежнему капала капельница.

Соленые слезы стекали из глаз и мочили подушку. К ней, опираясь на костыли подошла бабушка с соседней кровати:

— Ты чего ревешь, малахольная?

Полина тяжело сглотнула комок в горле, но ничего не ответила, только обвела вокруг глазами.

Старушке ответ видимо и не нужен был, она продолжила рассуждать сама с собой:

— Ты радуйся, что вообще живой осталась, говорят тебя из машины-то вырезали. Руки и ноги по частям складывали. Главное что они на месте, до свадьбы — то все заживёт. Чего реветь теперь, лежи да поправляйся. Я вот столько пережила, а на старость лет полезла на стремянку яблоню подвязать, вот упала, теперь лежу тут и ничего. А ты молодая, поправишься.

В палату вернулась соседка с медсестрой. Последняя подошла к Полине и проверила капельницу.

— Ну, и чего мы плачем, где болит? — строго спросила медсестра.

— Какие у меня повреждения? — вопросом на вопрос ответила Полина.

— Вы, девушка в рубашке родились, с учётом того, как вас припечатало в отбойник по рассказам скорой, то повреждения у вас ни такие и серьезные: перелом левой руки и левой ноги, ушибы, повреждений внутренних органов нет. Так что недолго у нас пробудете. Вы лежите, сейчас капельница докапает, будет не так больно, скоро обход, врач вам все расскажет.

Полина лежала, повернув голову к окну. Капельница докапала и медсестра быстро забежала ее убрать.

Через некоторое время принесли завтрак. Девушка, которая бегала за медсестрой подошла к Полине:

— Давай я тебе помогу приподняться.

Полина молча позволила подложить себе под спину подушку. На завтрак была каша, чай и бутерброд с маслом. Полине есть не хотелось совершенно.

— Ты ешь, милая, так быстрее поправишься. Для выздоровления силы нужны, — увещевал ее старушка.

Полина с усилием впихивала в себя кашу, запивая чаем. Хорошо, что пострадала левая сторона и она могла есть правой рукой без посторонней помощи. Надо сказать, что еда была неплохого качества.

После завтрака в палату зашли врачи, несколько человек. Сразу направились к ней:

— Ну, пришла в себя, наша спящая красавица. Как себя чувствуете, Елена Евгеньевна?

Полина не сразу поняла, что врач обращается к ней. Несколько минут хлопала глазами, непонимающе глядя на врачей.

— Елена Евгеньевна, вы меня слышите? — переспросил врач.

— Да, слышу, — сообразила Полина, что он обращается к ней по ее другому имени, правильно, настоящие документы они с Алексеем оставили в камере хранения, ключ был у нее в сумочке, — болит все.

— Ну, это нормально, до свадьбы заживёт.

Слова про свадьбу больно кольнули, к глазам подступили слёзы.

— Доктор, когда меня выпишут?

— Ну, организм у вас молодой, восстановление будет идти быстро, поэтому недельку понаблюдаем и отпустим домой долечиваться, в гипсе вам минимум месяц ходить.

— Доктор, я не могу у вас неделю, у меня дела, можно меня раньше выписать?

Доктор задумался и вынес вердикт:

— Теоретически можно, если вас есть кому забрать и за вами ухаживать, обезболивающие уколы колоть и гепарин.

— Некому.

— Значит придется побыть пока у нас, можете к вечеру понемногу вставать, костыли вам принесут.

На этом доктор перешёл к осмотру других пациенток, а Полина легла, отчаянно перебирая варианты, как сообщить Самвелу про Алексея.

После докторов пришли полицейские, провели опрос. Полина честно рассказала, как произошла авария. Сотрудник полиции ей рассказал, что скорую вызвали пацаны из Лады. Свою вину признают, молодые, только права получили, решили погонять. Полина парней не винила, так сложились обстоятельства, чего уж теперь. Сотрудник сказал, что машину отправили к ним на стоянку, личные вещи, которые в ней находились он привез Полине. Со страховой должен разбираться владелец. Полина сказала, что он в отъезде, как только вернётся, она ему сообщит и машину они заберут.

После обеда начали приходить посетители, к бабушке поднялась в палату внучка, так как она считалась не ходячей. Вторая девушка из палаты спустилась вниз сама.

Неожиданно в палату ввалились два молодых человека, примерно возраста Полины, или чуть по — старше. Помялись несколько секунд на пороге, ища кого-то глазами и, наткнувшись взглядом на Полину пошли к ней.

— Здравствуйте, — поздоровался тот, который был выше, — мы тут навестить вас пришли, — начал несмело, — это из-за нас вы сюда попали.

Полина поняла, что это парни из Лады. Махнула рукой, чтобы садились. Они оказались нормальными ребятами, недавно получившими права. Гоняли вечером, чтоб машин меньше было, перед развязкой не снизили скорость по неопытности. Очень извинялись перед ней, спрашивали, чем могут помочь.

Полина раздумывала недолго, попросила навестить знакомого и передать ему послание. Ребята с радостью согласились, так хоть чем-то искупят свою вину.

— Его зовут Самвел, скажите, что Алексей просил передать записку, — давала инструкции парням.

Устно говорить ребятам ничего не стала, чиркнула короткую записку.

Парни ушли, пообещав доставить все сегодня. Полина духом воспряла, если пацаны свое слово сдержат, то Лёхе помогут.

— Ты только продержись, очень тебя прошу, я без тебя не смогу, — мысленно просила Алексея.

Глава 29

Шум был на весь коридор. Проснулись даже те больные, которым на ночь выдают снотворное.

У Полины тревожно ёкнуло сердце, вдруг это отец ее нашел.

Дверь в палату резко распахнулась и вошёл здоровенный мужчина, как он интересно в дверь-то вошёл, с его габаритами можно только боком. И нет, он вовсе был не толстым, скорее накаченным. Взбудораженные пациентки их палаты буквально раскрыв рты наблюдали за припозднившимися посетителями.

Мужчина в форме и при полковничьих погонах окинул палату профессиональным взглядом и сосредоточил внимание на Полине.

— Эта? — задал кому-то вопрос.

Из-за его спины показались два уже знакомых ей парня:

— Да, она просила, — как болванчики закивал головами.

Мужчина с видом хозяина прошествовал по палате к ее кровати, взял рядом стоящий стул и присел:

— Ну, что, будем знакомиться, милая девушка, — обратился вполне дружелюбно, — я — Самвел, друг Павла Ящерова, а вы, я так понимаю девушка Алексея?

— Ккак Павла Ящерова? — не поняла Полина, — Алексей сказал, что вы — близкий друг его брата.

— Интересное кино, — хохотнул Самвел, — что это вы с молодым человеком встречаетесь, а родственников его не знаете, Пашка Ящер и есть родной брат Ветрова Алексея Николаевича.

— Но как же так? — недоумевающие смотрела на Самвела Полина.

— Ну, как так получилось вам не у меня надо спрашивать, а у них, мы с вами давайте решим насущные проблемы.

Полина жалобно посмотрела на Самвела.

— Вы не знаете, что с Алексеем?

— Пока нет, выясняем, не волнуйся так, Леха же, как говорит Пашка дурак, а дуракам везёт. Давай сейчас о тебе поговорим. Почему ты здесь не под своим именем?

— У меня документы поддельные, — тихо прошептала Полина.

— Ясно, шустро вы, а настоящие где?

Полина дотянулась до тумбочки и вытащила сумочку, там, пошарив в кармашке нашла маленький ключ.

— Мы их с Алексеем в камере хранения оставили.

— Хорошо, я заберу. Тебя мы сейчас перенесем в ВИП-палату и я оставлю охрану до завтра. Завтра побеседуем с твоим врачом и если состояние твое будет позволять, то заберу тебя к себе домой, у меня безопаснее.

— Спасибо, вам, Самвел.

— Не за что.

Поднялся и пошагал у выходу, затем обернулся и бросил, застывшим двумя изваяниями пацанам:

— Ну, чего встали? Пошли, выпишу обещанную премию.

Повернулся и вышел из палаты. Пацаны постояли несколько секунд, затем произнесли:

— Хоть бы предупредила.

Полина в ответ пожала плечами, она и сама толком ничего не знала, Алексей просто сказал, что Самвел — один из лучших друзей брата и обязательно найдет способ помочь. Кто же знал, что он не просто друг, а целый полковник, интересно в каких он органах служит? Надо будет потом спросить.

Пацаны развернулись и ушли за Самвелом. В палате выключили свет и воцарилась тишина. Через некоторое время пришли два санитара, переложили ее на носилки вместе с постельным бельем и перенесли в одиночную палату с телевизором и холодильником, а самое главное с душем и туалетом, что для Полины, которой на костылях телепать по коридору в туалет было настоящей пыткой показалось настоящим чудом.

Полина уснуть не могла, голову разрывали противоречивые мысли. С одной стороны сохранялось беспокойство за Алексея, но Самвел сказал, что пока не знает, что с ним, значит есть надежда, что он жив. С другой стороны, злилась на Алексея, за то, что утаил от нее информацию о себе. Теперь ей стало понятно, откуда у него такая машина и почему у брата не дом, а дворец. Нехилый такой у него братец. Владелец юридической фирмы, известный человек в их городе. Интересно, почему Леха умолчал про брата, и с Максом свое знакомство они не афишировали? И фамилии у Алексея с Павлом разные. Ну, Лешка, доберусь я до тебя и всю правду вытрясу. Надо же прикинулся простым спасателем, живущим в простой квартире и ездящим на русской машине, а она и уши развесила.

За своими размышлениями сама не заметила, как уснула. Обезболивающие действовали и поэтому спала достаточно спокойной, жаль только с боку на бок не могла перевернуться, а так хотелось. И кожа под гипсом чесалась.

Утро началось с процедур, к Полине пришла медсестра, чтобы взять кровь, потом был завтрак, как и накануне состоящий из каши и бутерброда с чаем. Еду ей приносили в палату, на входе, как Полина успела заметить стоят два охранника и всех проверяют.

Наконец начался обход, в палату как и накануне зашли несколько врачей, довольным их вид не выглядел:

— Да, девушка, устроили вы нам тут из больницы какой — то засекреченный объект. Нагнали страху на весь персонал. Сказали бы сразу про свои знакомства, мы вас и вчера могли домой отпустить, — укорил доктор.

— Значит так, мы вас выпишем сегодня под ответственность полковника Алоняна, домой к вам будет ездить медсестра ставить капельницы и уколы ещё три дня. Вам можно вставать и по — немногу двигаться. Ушибы обрабатывать мазью, название я полковнику напишу. Поправляйтесь, милая барышня.

Врачи ушли, через некоторое время пришёл Самвел:

— Я тебе вещи привез переодеться, сейчас медсестра придет, поможет и поедем домой, я пока к врачу схожу, уточню твое лечение.

Медсестрой оказалась молоденькая девушка, представившаяся Кариной. Помогла Полине переодеться и сказала, что она будет приезжать к ним, чтобы сделать уколы и капельницы. Полине девушка понравилась, не так много было в ее жизни открытых и добрых людей. Карина была именно такой, с улыбкой на губах и весёлыми искорками в глазах.

— Собралась? — спросил вошедший в палату Самвел.

— Да, Карина мне помогла.

Самвел окинул медсестру строгим взглядом и кивнул:

— Тогда давай, я тебя отнесу, — ловко подхватил Полину на руки, и зашагал к выходу, — а ты чего застыла? — грубо обратился к Карине, — вещи возьми и за нами, поедешь смотреть новое место работы.

Полину от такого обращения передёрнуло, с ней Самвел так не разговаривал, может Карина перед ним чем — то провинилась?

Сама Карина на тон внимания не обратила, спокойно подхватила немногочисленные пожитки Полины и костыли и поплелась за ними следом.

Ехали недолго, Полина с Кариной на заднем сидении, а Самвел за рулём огромного внедорожника, как у Никиты.

При мыслях о брате в груди кольнуло. За время прожитое рядом Полина успела к нему привязаться и переживала за него, но спросить у Самвела не осмелилась.

— Все, выгружается, — скомандовал мужчина, вышел сам, распахнул пассажирскую дверь со стороны Полины и снова подхватил ее на руки.

Полина окинула взглядом большой двухэтажный дом, по размером почти такой же как у Павла Ящерова.

Самвел занёс ее в спальню на первом этаже и положил на мягкую кровать.

— Все, располагайся, я поеду, у меня ещё дела, вечером будут гости, поэтому отдыхай.

— Какие гости? — удивилась Полина.

— Ящеровы папа со старшим сыном пожалуют, искать младшего блудного сына.

— Павел прилетит? — оживилась Полина.

— Отдыхай, вечером все узнаешь, — развернулся к выходу, — Карина Рустамовна, — официально обратился к медсестре, — пойдёмте со мной, я проинструктирую вас о правилах поведения в доме.

Полина вздрогнула от строгого тона, а Карина только улыбнулась и подмигнула ей, спокойно зашагала за Самвелом.

— Ну, чем займёмся, когда капельница докапает? — весело поинтересовалась Карина, сидя на краю кровати Полины.

— Не знаю, — пожала плечами Полина.

— А пошли ужин готовить, вечером же друг Самвела прилетит.

— Не знаю, можно ли нам здесь хозяйничать, — засомневалась Полина.

— Нельзя, конечно, но почему это должно нас останавливать? — снова весело произнесла Карина.

— А ты отчаянная, с улыбкой заметила Полина.

— Ты даже не представляешь насколько, — продолжала пояснять Карина, — это ещё отец не знает, что я временно работаю у Самвела дома, а то прислал бы уже группу захвата, меня отсюда вытаскивать.

— А кто у тебя отец? — поинтересовалась Полина.

— Генерал ФСБ и начальник Самвела, — как-то печально произнесла Карина.

— И что плохого, что ты работаешь в его доме?

— Просто я Самвела с пятнадцати лет люблю, как только его под начало отца перевели работать. Он тогда женат был. Мои думали, что это детское увлечение, с возрастом пройдет.

— Не прошло?

— Как видишь нет, когда его жена бросила и укатила за границу, мне восемнадцать было, я обрадовалась и пришла к нему домой в наряде путаны, думала соблазнить. Короче этот позор лучше не вспоминать, как он меня папочке домой вернул. С тех пор я всеми способами пытаюсь быть к нему ближе, а он наоборот бежит от меня как черт от ладана. Так и живём.

— А папа твой против?

— Папа хочет видеть меня замужем если не за ровесником, то хотя бы близким мне по возрасту мужчиной, без неудачного брака за плечами и со спокойной работой, а не как у них: погони, террористы, захваты.

— Понятно, но ты позиций не сдаешь?

— Нет, конечно. Никуда он не денется, влюбится и женится, ну, что, пошли лишать девственности кухню Самвела? — убирая капельницу предложила Карина.

— Пошли, завоевательница, — улыбнулась Полина.

На кухне провозились до позднего вечера. Готовила в основном Карина, в доме она была по ее рассказам второй раз, но ориентировалась так, словно всегда была здесь хозяйкой. Полина только помогала: чистила овощи, нарезала салат.

— Ты очень хорошо готовишь, — сделала комплимент девушке.

— Это ещё с тех времён, когда думала, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, хотела покорить Самвела своими деликатесами. Каждый день к ним с папой на работу разные блюда носила.

— И как?

— Никак, готовить научилась вкусно, вот и всё достижение.

Во дворе послышался шум машин, девушки синхронно замерли, прислушиваясь.

В дом зашли трое мужчин. Самвела и Павла Ящерова Полина знала, а третий ей был не знаком. К нему пригляделась более внимательно: высокий, жилистый, с волевым подбородком, сединой в темных волосах и до боли знакомой складкой меж бровей.

— Ну что, Полина Витальевна, будем знакомиться? — произнес мужчина, оглядывая ее в ответ.

Глава 30

Ужин прошел в дружественной обстановке. Самвел представил им с Кариной мужчин: Павла Ящерова и его отца — Олега Викторовича Ящерова.

Карина с Павлом оказались знакомы и отношения у них более чем дружеские. Павел крепко обнял Карину, что-то шепнул ей на ухо. Та покачала головой и покраснела.

Самвел эту сцену наблюдал с неудовольствием. После чего строго сказал Карине:

— Карина Рустамовна, на сегодня ваши обязанности завершены, можете быть свободны.

Девушка нисколько не смутившись такими холодными проводами пожелала всем приятного вечера и отправилась к выходу.

— Ну вот чего ты ерепенишься? Хорошая же девчонка, — укорил друга Павел.

— Вот именно, что девчонка, молоко на губах не обсохло, а все туда же, — с досадой ответил Самвел.

— Столько лет за тобой хвостиком ходит, понятно же что это не детская прихоть, может попробовал бы?

— Я думал ты мне друг, а такие советы даёшь, мне ее папаша, если узнает быстро пробовалку открутит.

— Ой, а ты прямо испугался, — подначил друга Павел.

— Помнится когда твоя дочь заявила, что хочет стать сотрудником полиции, чтобы быть поближе к капитану, так ты в восторг не пришел, — попенял Самвел.

— Ну ты мух с котлетами не путай.

Пока Павел вел разговоры с Самвелом Полина и Олег Викторович пристально изучали друг друга.

Полина все никак не могла понять, чем ей этот человек так знаком, а Ящер оценивал дочь своего давнего врага, из-за которой заварилась такая каша.

— Пойдемте в столовую, я ужин заказал, скоро доставят, — пригласил всех Самвел.

— Не надо доставки, — встрепенулись Полина, — мы с Кариной приготовили ужин сами, вас ждали.

— Ну, все, пиши пропало, — пошутил Пашка, — она туда сто процентов приворотное зелье добавила, никуда теперь не денешься.

Ящер дал сыну шутливый подзатыльник:

— Спасибо, дядя Олег, — поблагодарил Ящера Самвел, — а то от моего удара боюсь он бы не оправился.

После ужина Полине было велено отдыхать, а мужчины отправились в кабинет, обсуждать дела.

Дела на самом деле были не очень приятными.

— Я вам повторяю, эти товарищи находятся у нас в разработке и влезать в операцию я вам не позволю, — строго глядя на оппонентов произнес Самвел.

— Ты не понимаешь что ли, у них Лешка и мне пофиг на ваши операции, что вы там разрабатывали, мне брата надо вытащить живым.

— Лешка не пострадает.

— Ты это можешь мне лично гарантировать, что когда начнется заваруха его не пустят в расход? — строго глядя на друга спросил Пашка.

— Погрешность есть при любом раскладе, — попытался продавить Самвел.

— Эта погрешность — мой брат и рисковать им я не собираюсь, — упёрся в свое Пашка.

— Ты понимаешь, что это не шутки, Чеченец серьезный боевик, он оружием торгует, это тебе не мальчик с улицы, у него отморозки в подчинении.

— Я тоже не пацан с соседнего двора.

— Я это понял, когда сообщение пришло, что один из уважаемых людей, бизнесменов и меценатов Седов Виталий Эдуардович застрелен снайпером в собственном доме.

— Обвиняешь? — пытливо спросил Пашка.

— Даже не думал, но к Чеченцу вы так просто не подберетесь.

— Сидеть и ждать мы не будем, — упрямо повторил Пашка.

— Вот, что вы от меня хотите? — начал сдавать позиции Самвел.

— Самвел, ты знаешь, что мы к тебе со всем уважением и дружбу твою с моим сыном я ценю, с Седым у нас были давние счёты, даже с учётом того, что им интересовались твои коллеги он мог уйти от правосудия, поэтому пришлось применять кардинальные меры. Он моей семье слишком задолжал, — хладнокровно вещал Ящер.

— Я своего поступка не стыжусь, не тот возраст, и ответственности не боюсь, если надо отвечу за всё. Ты же знаешь, для меня главное моя семья, чтобы она была в безопасности, а пока Седой был жив, эта безопасность была под угрозой.

— Да понимаю я всё, — вздохнул Самвел, — думаете мне этих гадов иной раз не хочется передавить как тараканов.

— Знаю, поэтому прошу тебя, возьми нас завтра с собой на операцию, как сына прошу, обещаю, что вылезать вперед не будем, нам только Лешку вытащить.

— Да вы спятили, — в возмущении выпалил Самвел, потом встретился глазами со старшим Ящером, — извини, дядь Олег, — то, что погоны с меня снимут, вы знаете, я переживу, в охранники подамся, но, а если вы пострадаете? Я как вашей семье это объясню? Пашка, ты о Машуне и детях подумал вообще? Мы же не в фантики играть идём с ребятами с соседнего двора.

— Помнится мы с тобой вместе по окопам ползали и я твою задницу прикрывал чаще, — напомнил Пашка.

— Ладно мы с тобой, но батя-то куда?

— Это ты во мне сомневаешься? — тяжёлым взглядом посмотрел на него Ящер.

Самвел под этим взглядом сразу стушевался:

— Ладно, сказал не подумавши, хорошо, я вас с собой возьму, но имейте ввиду, операцией командую не я один, поэтому будьте добры не вставлять палки в колеса.

— Да мы паиньки, — улыбнулся Пашка.

— И самое главное, Чеченец нужен нам живым, поэтому вы уж постарайтесь.

— Да мы-то без проблем, ты сам не дрогни, — поддел Пашка.

— Дядь Олег, можно я ему втащу, он чего-то меня весь вечер бесит, — обратился к старшему Ящеру Самвел.

— А это, мой друг, от неудовлетворённости, ещё чуток покочевряжешься и вовсе на людей бросаться будешь, — не унимался Пашка.

Пока друзья препирались старший Ящеров отправился на выход из кабинета.

— Пап, ты куда? — спохватился Пашка.

— Пойду с Полиной Витальевной побеседую, кто-то должен ей сообщить, что теперь она круглая сирота.

Полина ещё не спала, в комнате был полумрак и тихо работал телевизор. Девушка лежала на кровати, укрывшись лёгкой простыней. В дверь раздался решительный стук и не дожидаясь ответа вошёл отец Павла. Полина его визиту не удивилась, какое-то внутреннее чутье ей подсказало, что это именно он.

— Можно войти? — спросил разрешения мужчина, уже стоя на пороге.

— Да, конечно, — быстро отозвалась Полина.

— Не спишь ещё? — присаживаясь в кресло спросил Ящер.

— Нет, не могу спать.

— Это ты зря, сон — одно из лучших лекарств, по себе знаю.

— Пробовала, уснуть не получается, — оправдалась Полина.

— Бывает, — коротко отозвался Ящер и замолчал.

В таком молчании под тихий звук телевизора они провели несколько минут. Ящер о чем-то раздумывал, а Полина в принципе не знала о чем говорить.

— Полина, я знаком с твоей биографией, — начал Ящер, — ты последние полгода жила с отцом.

— Да, после того, как мама погибла, он забрал меня к себе, до этого мы не общались.

— Полина, отец твой мертв, его убили, — коротко оповестил Ящер.

Он наверное ждал от нее какой-то реакции, но Полина не реагировала, застыла, как бабочка в стекле. Той боли, какую испытывала от потери мамы не чувствовала, скорее облегчение. Это неправильно, может она какой моральный урод? Потеряла отца, должна же почувствовать хоть какое-то сожаление, но нет. Глухо. Единственное, вспомнила о братьях:

— А Никита с Владом?

— С ними все нормально. Отец твой, как ты я думаю знаешь, был связан с криминалом.

Полина на такое заявление только кивнула.

— Его давно взяли в разработку в органах. Там дело не знаю на сколько томов получилось, если бы судили, процесс надолго затянулся. Копали материал несколько лет. Твои братья в этом всячески способствовали, поэтому перед законом чисты. Никита занимался легальной стороной бизнеса, он толковый парень, сейчас все устаканится и будет дальше вести дела.

— А Влад? Он уж точно к бизнесу не способен, — с улыбкой сказала Полина.

— Он и не стремится, вроде как, хотел что-то связанное со спортом, я в подробности не вдавался.

— Кто убил отца, известно? — глядя Ящеру в глаза спросила Полина.

— Его заказали, снайпер, — Ящер немного помолчал и продолжил, — я мог бы перед тобой юлить, но не хочу. Ты, возможно станешь частью нашей семьи и врать тебе я не буду. С Седым у нас тёрки начались давно. Я не буду врать, чтобы приукрашивать себя, стар для этого.

Ящер вдохнул, набирая воздух, отвёл взгляд куда-то в окно и начал рассказывать:

— Мое детство было обычным, советским. Родители трудились на заводе, такая стандартная среднестатистическая семья. Учился в школе на тройки, неусидчивым был, меня поэтому в борьбу и отдали. Я успехи делал, тренер хвалил. У меня данные неплохие, рост высокий, вот в клубе и заприметили. Предложили бои за деньги, приличные деньги, а какой семнадцатилетний пацан не хочет заработать? Я хотел. Так и попал в эту сферу, в боях в отличие от соревнований никаких правил не было, случалось всякое, вплоть до летального исхода. Но и ставки были высокие, на выигрыш мы с семьёй существовали безбедно месяца два, родители за границу съездили, первый раз в жизни. Они не одобряли конечно, но кто мне запретит, бугаю под два метра ростом, — невесело усмехнулся. Таким образом, к двадцати годам я уже имел вес в определенных кругах. Дураком я не был и понимал, что долго жить на выигрышные не смогу, не всегда будет везти, надо как-то определяться. Я в институте учился на экономическом, бесплатно поступил, так что шарил немного. Стал вкладываться в иностранные компании. В то время это было что-то из области фантастики, таким единицы занимались, сиюминутной выгоды от таких инвестиций не получишь, многие в это не верили. Но заграница там, а мы здесь. Здесь вечно кулаками махать не будешь, организм мой хоть и сильный, но вот как ты сейчас пришлось отлеживаться все чаще. Денежки у меня были подкоплены, и к двадцати четырем годам я открыл свой подпольный бойцовский клуб. Тренировал поначалу сам, дальше собрал команду приличных тренеров, организовывал бои, появился доход. А там где стабильный доход, тем более не легальный много желающих поиметь свою выгоду. Я женился на Нине, она молодая, красивая, правильная, учительница. Может не надо было нам с ней всего этого, но назад не отмотаешь. Сложилось так, как сложилось. Я влюбился в нее как пацан, до сих пор как вижу, так дышать сложно, так бывает, если в бою удар под дых получаешь, дыхание сбивается.

Вот моё как сбилось на ней больше тридцати лет назад, так и не восстановится. Пашка когда родился, в городе уже тогда волнения начались. В то время только ленивый банды не сколачивал. Меня же в открытую не трогали, все таки бойцы серьезные, если что — отпор дадим. Но предложения толкать в клубе наркотики поступали регулярно. Когда поняли, что договориться не получится, стали угрожать семье. Пока они громили клуб я терпел, но от посягательств на мой дом не выдержал. Помню, когда охрана позвонила и сказала, что на дом напали, у меня все внутренности узлом скрутило. Ехал и молился, только бы Пашка с Ниной были живы. Я ради их здоровья и благополучия землю грызть буду.

Ящер снова замолчал, глядя в окно. Полина сидела тихо, не перебивала. Поймала себя на слезах, которые медленно скатываются из глаз. Вроде ничего такого в рассказе не было, а слезы катились.

— Чтобы отстоять свое нужно было драться, я так и делал. Пусть не по закону, но свое отстаивал, защищал, как мог, как умел. Пашке пять исполнилось, когда ситуация сложилась тяжёлая. Меня Седой подставил, на клуб облаву сделали и наркотики нашли. Если бы просто облава, сумел как-то выкрутиться, а за наркотики пришлось отвечать. Один из своих подставил, Седой заплатил хорошо. Пашка пацан сопливый, Нина одна молодая, декабристка моя. Я их от себя по-живому отрезал, документы на развод подал и нашел ее воздыхателя институтского. Денег дал, чтобы он на ней женился. Она ни в какую не хотела, только тем, что это будет гарантировать безопасность Пашки удалось ее уломать. Мне срок дали восемь лет по совокупности преступлений. Отсидел пять, по УДО вышел. Пашка — нахаленок к тому времени вымахал с мать ростом. Увидел их и понял, что не надо тащить в ту клоаку, где нахожусь. Ничего же не было, я пока сидел, родители умерли, квартира осталась двухкомнатная, там и обосновался, это на тот момент почти все мое богатство было, не считая дивидендов от инвестиций. Тех правда прилично набежало, хотел опять спортклуб открыть, но тогда компьютеры на волне были, сплошная цифровизация, в это и вложился. Мы год так жили, Нина не разводилась с Ветровым, боялась, что за мной шлейф тянуться будет. Привыкла к спокойной жизни, я ее не виню. Пашка только, — как-то горько покачал головой.

— И ни дня не жалею, что не остался жить с этим размазней, — донеслось от двери, где в полумраке стоял Павел.

— Ну пять лет же как-то прожил? — прищурившись спросил Ящер.

— Кто-то же должен был маму защищать, муж ее на это не способен, — жёстко отчеканил Павел.

— Неблагодарный мальчишка, — улыбнулся Ящер, — не пожелал с ними жить и ко мне ушел. В аккурат, когда Лешка родился. Меня опять давили со всех сторон. Эти шакалы такие, им только дай слабое место найти, мигом вцепятся. Покажи, что Лешка с Ниной для меня самое дорогое и сразу за них возьмутся, я бы и Пашку оставил с Ветровым, чтоб спокойнее, но он же как баран, упёрся рогом.

— И о решении своем не жалею. Я Ящеров.

— Я его хвалю редко, больше ругаю, что за Ниной с Лёхой плохо смотрит, или малым права выбора не даёт, но всегда знаю, если бы он тогда ко мне не ушел, я бы подох. От тоски подох.

Голос Ящера прервался, такое ощущение, что он проживал все заново, тоску по любимой женщине и невозможность быть вместе.

— Ой, бать, не драматизируй, — попытался пошутить Пашка, — у тебя и времени не было, впахивал днями и ночами.

— В тюрьме легче было, там решетка к ним не пускала, а тут, мне эту решетку самому воздвигать приходилась, чтоб не сорваться и не забрать Нину с Лёшкой. Не мог я их опасности подвергать, не имел права. Пока Седой ходил по земле нам двоим было тесновато. За время моей отсидки он связями нужными оброс, заимел вес в криминальном мире, потому что ничем не гнушался, лишь бы деньги были. Голыми руками с ним не повоюешь. Я сложа руки тоже не сидел и знакомства полезные заводил, без них никак. Вот добрые люди и шепнули, что достать он меня планирует через Пашку, поэтому Павел Олегович отправился отдавать долг родине, пока я с угрозой разбирался.

— Ага, разбирался, — хмуро вставил Пашка.

— Ладно, папа виноват, ошибку свою признает, не подумал, что Седой попробует через Машку действовать. Кто ж знал, что у вас с ней серьезно.

— Я вообще об этом говорил.

— Папа прощения уже просил и у Машуни в ногах повалялся, — не задержался с ответом Ящер, — так что вину искупил. Машку в подвале держали в заложниках, с требованием все мое имущество на Седого переписать. Она с тех пор клаустрофобией страдает и отца твоего ненавидит.

— На выпускном заметила, что и с братьями она не сильно дружна, — между делом поинтересовалась Полина.

— Так это она сердилась на Никитоса, что он на подруге ее женился и той пришлось в другой город уехать, чтоб скрываться от папаши вашего, — пояснил Пашка.

— Я в смерти Седого виноват, но каяться не буду, он моей семье столько крови выпил. Его пытались по закону к ответственности призвать, но такие всегда имеют пути отступления, а рисковать вами я не могу. Поэтому если можешь прости, — закончил исповедь Ящер.

— Олег Викторович, не за что прощать. Отца мне не жаль нисколько, он сам свою судьбу выбрал, — тихо ответила Полина, вытирая слезы.

Глава 31

Сознание возвращалось постепенно. Голова плыла как в тумане. Все тело ощущалось как один большой синяк. Особенно боль чувствовалась в руке, ее палило огнем. Леха открыл глаза, оглядывая темное полуподвальное помещение. Ничего примечательного в нем не было, обычный подвал, какие есть во многих частных домах. Сырой и холодный. Из небольшого окошка, расположенного под самым потолком пробивались лучи солнца. Значит на улице день. Напали на них ночью, значит времени прошло достаточно, только бы Полина сумела добраться до Самвела.

О себе не волновался совершенно, свою участь готов был принять. Сделал все правильно, дал шанс своей девочке на свободную жизнь. Вопрос с ее отцом рештся, в этом Леха был уверен, если Пашка за это взялся, то методы найдет, какие бы люди за Седым не стояли.

Руки сковали за спиной наручниками и выкрученные суставы ныли. Из раны в руке кровь сочиться прекратила, но судя по тому, как она горит, начался воспалительный процесс. Даже если пуля прошла навылет, то рануследовало обработать и зашить, это Леха хорошо знал, основы медицинской помощи на работе сдавали регулярно.

Пока размышлял о своих ранениях и перспективах на будущее, солнце преместилось, стало ощутимо прохладнее, значит дело близится к вечеру.

Дверь в подвал распахнулась и послышались тяжелые шаги. Двигалось несколько человек крупного телосложения, это Леха определил по шагам. Через несколько минут в помещении, где он находился вспыхнул тусклый свет. Перед Лехой предстали четыре человека кавказской наружности, высокие, сбитые с густыми бородами и черными глазами. Чеченца Леха вычленил сразу, он был крупнее всех, стоял в показательно расслабленной позе, оглядывал Леху внимательным взглядом темных глаз.

Спустя некоторое время заговорил:

— Что ж, будем знакомиться, Ветров Алексей Николаевич, — сказал низким скрипучим голосом.

Леха на представление промолчал.

— Молчишь?

— А что говорить? Вы мое имя назвали, я в ответ такими знаниями похвастаться не могу, руку в знак приветствия не протягиваю, заняты.

— Шутишь? — удивился слегка Чеченец, — интересно. Больно ты смелый для рядового пожарного. Кто ты?

— Вы же сами сказали, простой спасатель. Вы обо мне небось больше меня знаете, — усмехнулся Леха.

— Знаю, что ты не так прост, каким хочешь казаться. У простых спасателей не бывает таких братьев. Надеешься, что Ящер примчится тебя спасать, а, Алешенька? — спросил с издевкой.

Леха чуть не поморщился, он терпеть не мог, когда его так называли.

— С чего бы ему меня спасать, мы друг другу никто, — постарался выдать как можно более спокойно.

Чеченец прищурился, снова окидывая его взглядом.

— Вижу на помощь большого Ящера не рассчитываешь, брат тебе в моем регионе мало чем поможет, руки не доросли, так на что же ты надеешься?

— Что отпустите, я же вам ничего плохого не сделал? — с дебильной улыбкой спросил Леха.

Чеченец, вопреки всем ожиданиям рассмеялся.

— Смешной ты.

— А брат говорит, что дурак.

— Брат твой умный человек, прислушался бы.

— Так и поступлю в следующий раз.

— Ты и правда дурак, если думаешь выбраться отсюда живым. Ну да ладно, у тебя будет шанс умереть не в муках, если ты расскажешь мне куда делась маленькая дрянь — моя невеста.

— Понятия не имею, о чем ты.

— Я о нашей общей знакомой, дочери Седого. Наглой мелкой девке, которую я готов был сделать своей женой, но она сбежала с тобой.

— Не припомню, чтобы встречался когда — то с твоей невесой. Со мной была моя любимая девушка.

— Не помнишь? — злобно сощурился Чеченец, — ребята помогут освежить тебе память.

Чеченец сделал знак рукой двум сопроваждающим его парням, сам пошел на выход.

Ребята знали толк в махании кулаками, хлеб свой ели не зря, это Леха понял после нескольких первых ударов. Били грамотно, так, чтобы следов оставалось мало, а боли было много. Энергию свою зря не тратили. Методично пинали по почкам, ребрам, поскольку руки были скованы за спиной делать это было удобно. По голове и лицу почти не били, это не позволяло отключиться, держало организм в сознании. Забвение пришло только на втором круге избиения.

Второй приход в сознание случился на следующий день, Леху снова навестил Чеченец, на этот раз он был менее благодушным. Душевные разговоры не разговаривал, начал с основного:

— Куда спряталась эта мелкая дрянь? Молчишь? Ну молчи, я ее все равно найду и тогда она будет молить о смерти, а я не буду торопиться прервать ее страдания, как и твои.

— Только с беззащитными женщинами воевать можешь, — непослушным языком проговорил Леха, — с достойным противником бороться боишься?

Чеченец ничего не ответил, продолжил дело, начатое своими подчиненными. Бил со вкусом, попадая по еле живому телу. В этот раз Леха слава богу отключился быстро. Но четкая мысль, что полину не нашли, а значит у нее все хорошо радовала даже сквозь затухающее сознание.

Третий день своего пребывания в плену Леха просто не помнит. В сознание он уже не приходил. У него начался жар, чему способствовали наглухо отбитые почки и простреленная рука.

Операция началась ночью. Работали профессионалы, действовали четко и слажено. Штурмовали логово чеченца максимально тихо и не привлекая внимание. Одновременно группы захвата работали еще на нескольких объектах. Но Ящеровы отец и старший сын отправились именно на этот объект, по предварителным данным Леху держали именно здесь. Пашка старался держаться, а у Олега Викторовича руки слегка подрагивали.

Смотри за отцом, жестом показал Самвел Пашке, тот усмехнулся и кивнул.

Боевики были хорошо подготовлены, поэтому группу захвата встрелили горячо. Арсенал у них надо сказать был обширный, палили из всего, что имелось в распоряжении, только земля под ногами тряслась.

— Я даже не удивлюсь, если они парочку ГРАДОВ выкатят, — сквозь зубы пробормотал Пашка.

Завязался настоящий бой между группой захвата и боевиками, последние готовы были стоять до последнего, пути отхода им перекрыли. Время уходило, а к Лехе они не приблизились. Пока заварушка сдвинулась от дома чуть влево, Пашка внаглую двинулся к дому. Сзади послышались легкие шаги, батя не отставал. В дом проникли через окно, стараясь действовать максимально быстро и тихо. Дом двухэтажный, поэтому пришлось разделиться. Сомнительно, что Леху держали на верхних этажах, да и вообще в доме, но с чего-то надо было начинать. Пашка показал отцу идти наверх, сам отправился обследовать первый этаж.

Ящер вместо второго этажа отправился прямиком в подвал. В темноте двигаться было сложно, звуков издавать было нельзя. С помощью прибора ночного видения начал обследовать подвал. Во второй комнате у стены наткнулся на безжизненное тело. Не помня себя подлетел и начал светить фонариком.

— Леха.

Облегчение прокатилось волной по телу. Правда радость угасла быстро, когда сообразил, что тот без сознания. Закинул его на плечо, тяжеловато, но ничего, до первого этажа дотащит, а там Пашка.

— Сынок, ты держись, слышишь, батя вытащит, — и по-тихоньку пошел к выходу.

Дойти они не успели в гости пожаловал сам хозяин дома. Видно группа захвата стала прижимать и Чеченец побежал за заложником, чтобы прикрыться.

— Какая интересная встреча, — проговорил, держа Ящера и Леху под прицелом, — прискакал за мальчишкой? Что ж оружия с собой не прихватил? — махнул головой в соторону пустых рук Ящера, удерживающих Лешку.

— Я за сына своего тебе глотку зубами перегрызу, — спокойно озвучил Ящер.

— Не того противника ты себе выбрал на этот раз, я ни Седой, — Чеченец хотел еще что-то сказать, но не успел, раздался выстрел и он упал с простреленным коленом. В подвале раздавались его вопли.

— Зря ты так, — наклонился Пашка к Чеченцу, сковывая руки наручниками, — отец слово свое обычно держит, если сказал, что перегрызет, то лучше не проверять.

— Полин, нормальные люди из больницы домой просятся, а ты — из дома обратно в больницу, это выглядит странно, — рассуждала Карина, сидя на кровати возле Полины.

Полине было безразлично, как это выглядит. Леха двое суток находился в реанимации, это единственное, что ее волновало. В сознание он так и не приходил, почки раотали плохо. В руке воспалительный процесс удалось погасить, но у него по-прежнему держалась высокая температура.

И если для того, чтобы находиться с ним рядом нужно было лежать в больнице, она к этому была стопроцентно готова. Только бы ему стало легче. Об этом она молилась каждую минуту. В реанимацию не пускали, но так как Полина была пациенткой, а Карина — одна из реанимационных медсестер, то на вторые сутки Полина Леху увидела. Сидела у кровати, плакала и молилась. Выглядел он бледным, измученным. Сильное, мускулистое тело похудело, под глазами обозначились темные синяки.

Карина долго за картиной ее страданий наблюдать не смогла, выперла, пригрозив тем, что больше не пустит.

На четвертые сутки Леха пришел в себя. Еще через сутки его перевели в палату. Спасибо папе Ящеру палату им выделили одну на двоих. Сколько он за это денег отвалил неизвестно, это волновало Полину меньше всего.

А вот Леха уперся. Про отца слушать не желал, включил пятилетнего мальчика, оттопырил губу и никакие заверения, что от него скрывали правду для его же блага не помогали.

— Взрослеть не думаешь, как я вижу? — читал нотацию Пашка, — как ты с таким отношением к жизни своих детей воспитывать будешь?

— Ну уж врать им точно не буду, — упрямо твердил Леха.

— Ты думаешь нам доставляло удовольствие скрывать правду? Да я Ветрова этого на дух не переношу, но терпел, ради тебя и матери терпел. Ты только свои чуства видишь, а про мать ты подумал? Ее чуствами поинтересовался?

— Ее никто не просил идти на такие жертвы.

— Может ты и прав, — сдался Пашка, — надо было свои отношения строить, а не тебе сопли вытирать.

Хлопнул дверью и ушел. Больше с разговорами к нему не лез. Улетел домой.

Сам Ящер зашел только один раз, Полина встретила его с распростертыми объятиями, они после того вечера откровений сильно сблизились. Леха ее восторга не разделил. Смотрел на отца тяжелым взглядом.

— Просить прощения смысла не вижу, — строго сказал Ящер. Я говорил и еще раз повторюсь: все что я ни делал, делал на благо семьи. Правильно или нет, не знаю, может надо было другими методами, но я не жалею. Можешь сколько угодно отрицать, но ты Ящеров по своей внутренней сущности и изменить этого ничто не сможет.

Леха молчал, сверлил отца взглядом. Ящер тепло попрощался с Полиной и ушел. Больше они старались разговоров о Лехиных родственниках не заводить.

Медленно шли на поправку, наслаждались друг другом и ласковым южным солнышком. После выписки домой не поехали, Пашка восстановил свой дом и Полина упросила Леху остановиться в нем. Леха фыркал, но отказать ей не мог. Машину забрали со штраф стоянки и каждый вечер катались по ночному городу, боясь спугнуть свое тихое счастье.

Эпилог

— Ты сейчас шутишь? — замер как вкопанный на стоянке Пашка, — ты реально предлагаешь ехать на встречу к серьезным клиентам на этом ведре с болтами?

— Хорошая машина, ездит не хуже других, — спокойно пикая брелком сигнализации ответил Лёшка.

— Где нормальная машина? — начал выходить из себя Пашка.

— Полине отдал, у нее сегодня девчонки выступают на соревнованиях за городом, ехать далеко и погода не очень, — оправдывался Леха.

— Хоть бы предупредил, я бы свою на станцию не загонял, — ворчал Пашка, продолжая стоять на месте, — как мы клиентам на этом покажемся, я их два месяца обрабатывал с нами работать.

— Грузись уже, ты думаешь, если мы приедем на русской машине в нас плюнут что ли?

— Ты слышал поговорку "Встречают по одёжке"? — нравоучительно изрёк Пашка.

— А "провожают по уму", — тут же продолжил Леха, — так что не парься, ты же как рот откроешь, сразу видно, что умнейший человек. Ты им просто шанса не оставишь, — поддел Леха.

— Рули уже давай. Машину оставим на парковке за углом, до ресторана пешком дойдем, чтобы не светить наше средство передвижения.

— Ты ханжа.

Леха в ресторане сосредоточиться на переговорах мог с трудом. Переживал сильно, как там Полина. Он старался возить ее на соревнования сам особенно за город, но сегодня была важная встреча, которую отменить не мог и оставить Пашку одного с разбираться с делами было неправильно.

Встреча прошла удачно, договор удалось заключить и теперь их фирма оказывала полное юридическое сопровождение крупнейшего в их регионе строительного холдинга.

Лешка, который столько лет не соглашался работать в юридической фирме брата неожиданно для себя попробовал и втянулся.

После травм, полученных у Чеченца он долго восстанавливался, но проблемы с рукой и почками не прошли бесследно. Допуск к работе в МЧС ему ожидаемо не дали. Списали, как говорят моряки на берег.

Энергия из Лёхи по-прежнему била ключом, он уж думал идти обратно в школу физруком работать, пока не найдет подходящее место. Но тут резко воспротивилась Полина, проявив обычную женскую ревность. Лёхе по-мужски это льстило, тем не менее вопрос с работой нужно решать, на нем была ответственность не только за себя, но и за Полину. Ей в жизни досталось хлебнуть достаточно страданий и он обещал себе, что обеспечит ей достойную жизнь.

Пока Леха находился в раздрае, от мыслей, чем дальше заниматься, снова позвонил Пашка и в своей излюбленной манере обозвал дураком, велел, чтобы перестал артачиться и выходил на работу. После отповеди бросил трубку. У Машенции что ли научился?

Леха сначала хотел предложение брата проигнорировать, а потом вспомнил, что пообещал чеченцу к брату прислушиваться. Обещания, данные покойникам вроде как надо держать.

Так он уже полтора года работает вместе с Пашкой. Поначалу было тяжеловато, брату постоянно надо было его учить, ходил за ним как за маленьким, Лешка уж думал не выдержит этой гиперопек, но потом братца попустило. Леха догадывался, что это вмешался папа Ящер, Пашка бесприкословно слушался только его и Машуню.

Из ресторана выходили в приподнятом настроении, Пашка похоже забыл про его прокол с машиной. В кармане пуховика раздался звонок телефона. номер оказался незнакомым.

— Слушаю, — по-деловому начал Леха.

— Ящеров Алексей Олегович? — официально произнесла девушка в трубку.

У Лехи сердце стало биться в груди резкими толчками.

— Да, это я.

— Ящерова Полина Витальевна вам кем приходится?

— Женой, а что случилось?

— Она находится у нас вбольнице скорой медицинской помощи на пирогова, приезжайте, — оповестила девушка в трубку и отключилась.

У Лехи руки затряслись, как у алкологика, перед глазами поплыл туман и даже слегка повело. Очнулся от того, что Пашка трес его за грудки, выспрашивая, что случилось.

— Полина в больнице.

— Ключи давай, — рявкнул Пашка.

— Какие? — тупо переспросил Лешка.

— От машины, ехать надо.

— Я сам, ты же сто лет на механике не ездил, — опомнился Леха.

— Не такой я старый, для ста лет, садись, время идет.

В приемный покой они не вошли, ворвались. Леха так и вовсе походил на ураган, готовый смести все на своем пути. Искать им правда долго не пришлось, Полина нашлась тут же, скромно сидя на железном стуле.

У Лешки от облегчения ноги подкосились и он не мужественно шлепнулся на кушетку, стоящую у стены.

— Твой что ли? — задала Полине вопрос медсестра.

Полина только кивнула, боясь поднять на Леху взгляд.

— Что ж вы папаша, за здоровьем жены не следите, гемоглобин низкий, в обмороки падает, людей пугает, внимательнее надо быть к беременным женщинам, — отчитала его медсестра, — выписка ваша вот, забирайте, остальные наблюдения в женской консультации по месту жительства., все ясно?

Леха машинально кивнул. Половину речи он из уст медсестры пропустил, но суть ясна, что у них скоро будет пополнение в семействе.

Полину, которая от волнения за своих воспитанниц — юных гимнасток упала в обморок, на скорой, которая дежурила на каждых соревнованиях доставили в больницу. Там обследовали, ничего серьезного не выявив, и разрешили ехать домой, только не самостоятельно, а с сопровождением. Вот и пришлось вызывать мужа. Полина ему новость, о том, что беременна планировала сообщить дома в более подходящей обстановке, но получилось так, как получилось.

Уже в машине, за рулем которой сидел Пашка, а Полина с Лехой разместились на заднем сидении она прижалась к нему ближе и на ухо шепнула:

— Ты сердишься?

Леха поднял ее лицо за подбородок, встретился в зглядом и снова, как два с половиной года назад в школьном спортзале утонул в их болотной зелени:

— Глупышка, я люблю тебя больше жизни.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Эпилог