Негромко мурлыча что-то себе под нос, Нисандер шел по мрачным коридорам дворца. Кое-кто из придворных, встречавшихся ему на пути, кидал на него недоумённые взгляды, но основная масса, привычная к его причудам, одаривала его улыбками или почтительными поклонами. Вчера на вечернем королевском банкете все эти пустячные чудеса – колечки, сотворённые из золотых монет, дождь из цветов или стайка чистых тарелок, уплывающая обратно в кухню – были приняты на ура. Как обычно. Народ привык полагать, что именно из-за них он и остаётся в фаворе у Королевы. Что ж, старого мага это вполне устраивало.
С устройством покоев Идрилейн он был отлично знаком, ведь до неё он хаживал сюда к четырём предыдущим королевам. Идрилейн он знал с самого её рождения, и бесконечно любил и уважал воинствующую правительницу, которой она стала нынче.
Это был ласковый осенний денек, так что её и её фрейлин он нашёл сидящими в солнечном дворике возле королевских покоев. Вместе с ней тут была её вторая дочь - юная Аралейн. Когда обе они обернулись, улыбнувшись Нисандеру, их светлые волосы так и заблестели, переливаясь на солнышке.
- А, вот и Вы, друг мой! С возвращением, - Королева поднялась и взяла его за руки. – Четыре месяца – слишком долгий срок для разлуки с Вами. Ну и как Вам поездка?
- Было весьма приятно, дорогая моя.
В отсутствие посторонних они обходились без титулов.
– В это время года остров довольно мил.
- Как же я по нему скучаю, - вздохнула Идрилейн. – Желаю узнать все подробности, и как там поживает Рабинис. Но прежде хочу познакомить Вас кое-с-кем. Каллиа, позови-ка сюда Серегила.
Одна из младших фрейлин вернулась в дом.
- Серегил? – переспросил Нисандер. – Ауренфейе?
- Да. Мой дальний родственник. Он приехал сразу вслед за тем, как уехали Вы. Я пока поселила его с Эмидасом.
- Вот как?
Эмидас был главным королевским писцом. И хотя это была весьма почётная должность, но выбор такого соседства для родственничка показался Нисандеру странноватым.
- Боюсь, у него проблемы с привыканием к придворной жизни. Поначалу я, было, сделала его пажом, однако для пажа он уже староват, и, по правде сказать, эта должность не для него.
- Почему же?
Идрилейн поморщилась.
- У него привычка оказываться не там, где следует.
Нисандер рассмеялся:
- А, ну тогда понятно.
- Однако он замечательно образован, у него великолепный почерк, так что Эмидас им весьма доволен. Ну, по большей части. Серегил капельку своеволен и слишком уж быстро ему всё наскучивает.
Как раз это Нисандер, не раз посещавший Ауреннен, мог легко себе вообразить. У ‘фейе, не знавших королевской власти, не было ничего похожего на официозный Скаланский двор.
Юная фрейлина вскоре возвратилась вместе с симпатичным юнцом. Судя по его перепачканным чернилами пальцам и мантии зеленого цвета, он был младшим писарем. Он имел утончённые черты чистокровного ‘фейе, лицо его обрамляли длинные каштановые волосы, свободно спадавшие на плечи. Серые глаза его не могли скрыть глубочайшей тоски, даже когда он, отвесив Нисандеру церемонный поклон, вымучил из себя вежливую улыбку. По человеческим меркам ему было, должно быть, не больше восемнадцати лет.
Чтобы отметить всё это Нисандеру хватило и одного взгляда, однако не это привлекло его основное внимание: юный ‘фейе обладал магическими способностями. Этот тончайший ореол вокруг юноши - вот что сразу заметил Нисандер. Было просто преступно использовать его для всяких ерундовых дел. Если бы Нисандер был тут, когда этот юноша только приехал, он бы затребовал его в Ореску.
- Нисандер, это мой родственник, Серегил, - сказала Идрилейн. – Серегил, это Лорд Нисандер-и-Азуштра, один из главным магов Дома Орески и мой большой друг.
- Для меня большая честь познакомиться с Вами, милорд, - отвечал Серегил.
Скаланский его был неплох, с легким акцентом восточного клана.
Странно, почему, называя Серегила, Идрилейн не употребила его официальный титул, который бы указывал на отца или на его клан?
- Матушка, вы же позволите Серегилу выпить с нами чайку? – попросила Аралейн, и Нисандер догадался, что девица здорово увлечена этим юношей.
Идрилейн улыбнулась:
- Уверена, что его начальство не будет против небольшого перерыва.
Серегил снова отвесил поклон и последовал за ними к чайному столику у фонтана.
- Итак, Вы забрались в такую даль от дома, мой мальчик, - сказал Нисандер. – И как Вам нравится в Римини?
- Да я, в общем-то, нигде и не был вне стен дворца, милорд. Ну а здесь очень даже неплохо.
Нисандер сказал бы, что юноша здорово покривил душой, говоря это. И хотя с лица Серегила не сходила вежливая улыбка, было ясно, что здесь он находится не по своей воле. Но как ни хотелось Нисандеру попросить его рассказать о себе побольше, он почувствовал, что молодому человеку это будет не очень-то приятно . Ну а копаться в его мыслях - это было уж слишком.
То, как разговаривал Серегил – если он вообще открывал рот – равно, как и то благородство, с каким он держал свою фарфоровую посудину с чаем, лишь утвердило Нисандера в его первых впечатлениях: Серегил имел благородное происхождение, быть может, он был выходцем из каких-то потаённых мест. Так что же, скажите на милость, он тут делает?
В этот самый момент до них донеслись громкие голоса и двое старших детей Фории [прим. пер. ???- Линн не может не накосячить!] ворвались в садик. В свои восемнадцать, Принцесса Фория и её брат-близнец, Принц Коратан, были светловолосыми и высокими, как и их матушка. Фория была тоненькая, тогда как Коратан обладал стройностью атлета.
- Матушка, Фория не разрешает мне покататься на Яркой Звезде! – воскликнул Коратан.
- Да потому что, позволь ему, он тотчас сломает ей шею, - парировала Фория. – Ой, здравствуйте, Нисандер! Серегил! Рады вас видеть.
- Кузен, - Коратан тоже поприветствовал Серегила.
- Ваши Высочества!
И прямо на глазах у Нисандера Серегил вдруг преобразился, заулыбавшись так искренне и неподдельно. А он был не просто хорошеньким, он был очень красив, быть может, даже слишком для здешнего двора. Ну да ладно, хотя бы с королевскими отпрысками он подружился. И можно было не сомневаться, что с гораздо большей охотой он сейчас отправился бы с ними, чем сидеть здесь, в этой своей мантии с душным воротничком.
***
Серегил изо всех сил пытался сосредоточиться на документе, лежавшем перед ним на столе. То была какая-то декларация на поставку зерна. В рукописной зале стояла тишина, разве что поскрипывали по пергаменту перья, да за окнами раздавались крики диких гусиных стай, пролетавших над городом. А снаружи, в саду, под чистейшими голубыми небесами сверкал на солнце свежевыпавший снег. Как же хотелось Серегилу, несмотря на прохладный сквознячок, которым тянуло из окна напротив, оказаться сейчас там, а не в этих душных покоях с их унылыми голыми стенами и ледяным камнем пола. Письменный стол Серегила стоял в самом конце помещения, дальше всех от огромного камина. Он и ещё один младший писарь работали, не снимая своих плащей.
Работой этой он занимался уже целых три месяца, и как же она успела ему осточертеть! Эмидас полагал, что проклятая декларация, которую он сейчас переписывал, была наиболее подходящим заданием для него, или, быть может, подсунул её ему нарочно.
Серегил знал, что его спихнули на голову старшего писца лишь потому, что из него не получилось пажа. В общем-то, он не столько даже накосячил, сколько просто наплевал на это дело. Фальшь королевского двора Скалы, все эти поклоны, расшаркивания, зубрёжка титулов действовали ему на нервы. К тому же, это была такая скучища. А уж эта одежда!
Впрочем, что такое настоящая скука он не ведал, покуда его не засунули сюда, в компанию мужчин и женщин, не отрывавших носа от своей работы. У Лорда Эмидаса имелась короткая трость с набалдашником, и тот не упускал случая пройтись ею по голове или плечам какого-нибудь бездельника. Серегил познакомился с нею в первый же день и едва не набросился на Эмидаса с кулаками. На него в жизни никто не поднимал прежде руку. Никто не смел и пальцем тронуть сына Кирнари….
Хотя… больше он никакой не сын кирнари.
- Серегил, подойди-ка сюда, пожалуйста, - подозвал его Эмидас из-за своей высокой стойки во главе комнаты, за которой проверял дневную работу.
Серегил ощутил легкий проблеск надежды.
Идя в начало комнаты, он почувствовал на себе взгляды.
- Что это такое? – спросил Эмидас, протянув ему декларацию на поставку оружия, которую Серегил закончил только вчера.
И сделал он её в виде иллюстрированного манускрипта, с драконами, с морскими змеями и грифонами, вплетенными в причудливые заглавные буквы, начинавшие каждый абзац. Отчасти он нарисовал их от скуки, отчасти в надежде, что Эмидас впредь поручит ему что-нибудь поинтересней.
- Мне подумалось, что, быть может…
- Тебе подумалось, что ты можешь потрясти моё воображение, тратя время на изобретение всякой ненужной чепухи?
Серегил сжал кулаки, спрятанные в рукавах.
Работа была отличная, ничуть не хуже того, что он тут видел.
- Впрочем, в этом что-то есть, - мужчина хмыкнул. – Быть может, через годик-два, когда освоишь азы, я подумаю над тем, чтобы поучить тебя более сложным стилям.
Он вернул рукопись Серегилу.
- Перепиши это, пожалуйста, как надо. Не откладывая.
- Но у меня не закончен рапорт с фронта. А Герцогу Нирусу он нужен уже сегодня.
- Что ж, тогда тем более не мешкай.
Через годик? Два?! Идя по длинному проходу обратно к своему столу, Серегил был вынужден проглотить свои злость и чувство уязвленной гордости. Все, все в комнате слышали это! Пока он шёл, он отлично видел эти ухмыляющиеся лица, уткнувшиеся в пергаменты, а кто-то даже хихикнул. Наверняка, это Балеус с его прыщавой физиономией. И он тут не единственный, кому доставляет удовольствие видеть, как обламывают Серегила. Всем известно, что он родственничек королевы, и в этом не было ничего хорошего для Серегила.
Впрочем, как и в его дурном поведении, видимо. Порой он здорово жалел, что не сумел наладить отношения, практически со всеми тут. Он же никогда не был таким…. Прежде.
Эта свалившаяся на него сверхурочная работа продержала его в рукописной долго. Уже опустилась ночь и все разошлись на ужин, оставив его в одиночестве за своим столом, с одиноко горящей лампой. Он переместился на стол возле камина, но огонь там почти потух, а дневной запас дров кончился. Дрожь сделала почерк Серегила немного неровным, но сейчас ему было на это наплевать.
Ждать целый год, пока Эмидас позволит ему делать что-то, на что он и так способен? Да он же с ума сойдёт!
Когда он, наконец, положил декларацию на стол Эмидаса, его пальцы свело от холода. Он сунул полевой рапорт в папку с королевским гербом и задул светильник.
Как же далеко было тащиться в эти герцогские покои, они в самом конце дворца, - думал он мрачно, направившись к двери.
Если повезет, то он сумеет раздобыть себе ужин. А быть может, придётся ни с чем возвращаться к себе. В-одиночку.
А ведь когда-то он так обожал это время суток… ужины в кругу огромной и всё увеличивающейся семьи в доме клана, музыку после или ночные вылазки и игры с Китой и прочими их друзьями. Летние свидания с Иларом….
Он замер возле двери в темноте комнаты, схватившись рукой за стену, потому что сердце вдруг сжало невыносимой болью.
Не думать о доме, не думать! Не думать о… нём!
Поздно. Его уже накрыло удушающей волной горечи, одиночества, стыда.
Он сполз на пол и слёзы, которые он был не в силах сдержать, покатились на папку, которую он сжимал в руках.
-Проклятье!
Он же не плакал с тех пор, как приехал сюда.
В минуты, подобные этим, и которые в последнее время случались всё чаще, он сожалел, что когда была возможность, не набил свои карманы балластом и не бросился за борт корабля, что вез его на чужбину. Но зато он знал, как завязать петлю. Или можно найти вершину и прыгнуть. Или вскрыть вены в теплой ванне. Вот последнее было, пожалуй, наиболее привлекательным.
Скорчившись на коленках, охваченный жалостью к самому себе, он вдруг услышал звук приближающихся шагов.
Не успел он взять себя в руки, как дверь распахнулась и ударилась ему в плечо.
- Серегил?
То был Принц Коратан, последний, кто должен был увидеть Серегила в таком разобранном состоянии.
Очутившись в полоске света из открытой двери, он поскорее утёрся и поднялся на ноги.
В одной руке у Коратана была кружка с элем, в другой – мясной пирог, завязанный в салфетку.
- Что случилось? Ты чего это здесь делаешь в потёмках?
Серегил показал ему папку.
- Вот. Только что закончил. Я должен доставить это Герцогу Нирусу. А ты чего тут?
Получилось немного грубее, чем хотелось.
Однако Коратан лишь улыбнулся.
- Да вот услышал, что Эмидас снова оставил тебя допоздна, так что принёс тебе немного поужинать.
Он поставил на стол кружку и положил пирог, а сам взял лампу и отправился зажечь её от другой, в коридоре.
- Ну же, жуй! – потребовал он, вернувшись и снова закрыв дверь. – А потом пойдём с тобой в покои герцога.
- Благодарю.
Разговаривать с комом в горле было непросто. Коратан и его сестрица были единственными друзьями Серегила в этом злосчастном месте, и он изредка виделся с ними. Королева была добра, принцессы весьма милы, но только принц сам отыскал его.
Он знал, что Коратан, должно быть видел его слёзы, но принц ничего не сказал. За это Серегил был ему безмерно благодарен. Вместо этого, пока Серегил ел, Коратан принялся болтать о новой лошади, которую подарил ему отец. И от этой еды, от его участия Серегилу стало полегче.
- Кстати, когда отнесем бумаги, можем вернуться ко мне и сыграть в бакши, - предложил Коратан. – Ты уже почти научился.
Серегил даже сумел улыбнуться:
- Ты хороший учитель
Покончив с едой, он снова задул лампу, и они вдвоём отправились к Герцогу.
В холлах всё ещё толпились придворные, которые отвешивали принцу уважительные поклоны, но тот по большей части не обращал на них никакого внимания, объясняя Серегилу подробную стратегию игры. Серегил, как всегда, удостоился нескольких любопытствующих взглядов. Он слыхал, что в столице были и другие ‘фейе, но тут, во дворце он был единственным, к тому же окруженным толикой тайны. Хотя, быть может, это было всего лишь связано с тем, что принца увидели в компании смиренного юного писца. Как бы ни было, рядом с Коратаном Серегил не чувствовал себя таким одиноким и потерянным.
Рукописная зала располагалась в специальном крыле огромного дворца, отведенном для чиновников, вроде Эмидаса. Немного покружив и пару раз свернув за угол, они очутились собственно во дворце, где на стенах были развешаны гобелены, а полы устилали ковры. На взгляд Серегила, это хоть немного, да скрашивало суровую угрюмость всего дворца.
- Я знаю короткий путь, - сказал Коратан и, схватив Серегила за руку, повел его наружу, в огромный и тёмный сад.
Дорожки тут были расчищены, но по бокам их лежал глубокий снег.
Направившись к освещенному входу в дальнем конце, Коратан не отпускал руку Серегила. На нём самом был шерстяной камзол и сапоги, Серегил же весь продрог в своей мантии и легких текстильных туфлях. А путь через сад оказался не близким.
- Да ты замерз. Извини. Наверное, не надо нам было тут идти, - Кортан, остановившись, обхватил Серегила за плечи одной рукой. – Так получше?
- Да всё нормально. Мы почти дошли, - Серегил, было, дёрнулся идти дальше, но рука Коратана сжала его плечи сильнее, удержав его.
Потом к этой руке присоединилась вторая, и хватка перешла в объятья.
- Тебе здесь плохо, да?
За всё время, пока Серегил находился тут, никому и в голову не пришло задать ему этот вопрос. Или обнять его.
Сердце вдруг наполнилось ощущением невероятного облегчения.
Он кивнул и обнял Коратана в ответ.
Коратан погладил Серегила по волосам, потом нежно поцеловал в лоб.
- Я поговорю с Матушкой.
- Спасибо!
Пару мгновений Кортан смотрел на него сверху вниз, потом вдруг наклонился и накрыл поцелуем губы.
Для родственного тот поцелуй длился слишком долго. Серегил остолбенел, не зная, как быть.
- Зачем ты это сделал? – спросил он, когда Коратан оторвался от него.
- Тебе не понравилось?
- Мне?.. Ну…
Руки Коратана, всё ещё обнимавшие его, разжались, и он отпустил Серегила, а тот отступил, чтобы собрать воедино свои мысли.
- Не знал, что тебе нравятся мужчины.
- Зато я слышал, что они нравятся тебе.
Серегил догадывался, что о нём могут ходить всякие толки, но чтобы это…. С другой стороны, Королеве была известна вся эта грязная история. Быть может, она и рассказала Коратану?
- Что ещё ты слышал? – на сей раз он был зол.
- Лишь то, что ты здесь из-за того, что произошло с твоим любовником. Прости, мне не следовало, учитывая…
- И это всё, что ты слышал?
- Да! Серегил, мне правда очень жаль! Это просто потому, что ты всё время такой грустный.
Серегил оттолкнул его и двинулся по дорожке обратно, откуда они пришли.
- Нужна мне твоя жалость!
- Это не жалость! – крикнул ему вслед Кортана. – Ты нравишься мне.
Слова эти, равно как и искренность, с которой они прозвучали, удивили Серегила. Обернувшись, он взглянул на принца, который так и стоял там, где Серегил его оставил.
- Ты мне нравишься, - повторил Коратан. – Прости, что поцеловал тебя. Прошу, давай сыграем в бакши, как и планировали!
Серегил немного поколебался, потому что воспоминания о предательстве угрожали нахлынуть на него с новой силой.
Ну ладно. Кортатан хотя бы не заявил, что любит. Стоило ему заикнуться об этом, и Серегил непременно ушёл бы. Но теперь он возвратился к Коратану и тихонько пошёл за ним через сад, приотстав от принца на шаг.
Анфилада роскошных, богато обставленных апартаментов Принца находилась сразу за покоями Королевы. Тут была огромная основная гостиная, позади которой располагалась спальня. Диван и кресла из мягкой кожи, охотничьи трофеи, на стенах - гобелены со сценами охоты. В резном мраморном камине потрескивал огонь. Они придвинули столик для бакши и пару кресел поближе к камину, и Коратан послал слугу за вином.
Расположившись за доской, Коратан достал кожаный мешочек с игральными костями, а второй такой же вручил Серегилу.
- Подарок кузену.
Открыв его, Серегил обнаружил внутри набор игровых камешков из кроваво-красного сердолика, на которых был вырезан рельефный узор в виде сражающихся драконов.
- Спасибо! Какие красивые!
- Когда увидел их, сразу подумал о тебе. Драконы Ауры и Иллиора?
- Не говори такого, - улыбнулся Серегил.- Они же дерутся. Мне видятся в них настоящие драконы.
- Видел живых драконов?
- Да, их у нас, что воробьев в горах.
Отчего-то разговаривать с ним о доме было совсем не больно.
Они пили вино и играли кон за коном. Коратан заставлял Серегила смеяться, заставлял чувствовать себя тут желанным гостем. Только находясь рядом с Коратаном он и мог наслаждаться жизнью.
Так они и играли, болтали, смеялись, пока свечи не догорели до самого основания. В итоге Серегил одержал-таки победу в игре. Причём всего за пару ходов.
- Чудесно! Думаю, тебя уже можно вести в игорный дом, - сообщил ему Кортан. – Тебе пойдёт на пользу выбраться куда-нибудь из этого места.
- Я только за. – Серегил зевнул и оглядел оплывшие свечи. – Уже поздно. Я должен идти.
- Отсюда далековато до той конуры, в которую тебя запихнули. А давай ты заночуешь здесь, почему нет? Можем ещё разок сыграть в игру.
Что ж, это было куда лучше, чем тащиться по длинным ледяным коридорам, да и от вина Серегила слегка развезло.
- Идёт. Благодарствую.
Они очистили доску и начали по-новой. Серегилу снова подумалось, насколько комфортно ему с Коратаном, насколько он ему благодарен. Рядом с ним жизнь на чужбине становилась более выносимой. Он почувствовал, что должен сделать хоть что-нибудь и для него за всё это.
И пока Коратан обдумывал свой очередной ход, Серегил выпалил:
- Насчёт того, что ты поцеловал меня там… Я… вовсе не против.
Коратан удивленно уставился на него.
- Я рад. А то боялся, что оскорбил твои чувства.
- Да нет, я просто обалдел.
Коратан улыбнулся и сделал ход через всю доску, разбив клин, который выстраивал Серегил:
- Ладно, в следующий раз буду предупреждать.
- В следующий раз?
- Ну, если, конечно, захочешь следующего раза, - отвечал Коратан. – Ты мне, действительно, нравишься.
Щеки Серегила обдало жаром. Так Коратан хотел бы поцеловать его снова? В этот самый момент идея не показалась Серегилу такой уж плохой. С тех пор, как это делал Илар, казалось, прошла уже целая вечность. От этой мысли стало больно.
- Ну вот, опять загрустил, - произнёс Коратан. – Мне снова извиняться?
Серегил медленно покачал головой.
- Нет. И думаю, я хочу....
Коратан мгновенно поймал его на слове. Вскочив, он потянул Серегила на себя, заставив его тоже подняться на ноги и, заключив в объятья, подарил ему долгий и страстный поцелуй, от которого у Серегила земля поплыла под ногами. Обхватив ладонями лицо Коратана – так, как делал с ним самим Илар – Серегил поцеловал его в ответ.
Сквозь одежду он чувствовал жесткий член Коратана, упершийся в его собственный. Сунув руку туда, он погладил его, ощущая напряжение Коратана. Принц сдавленно застонал и сам сделал то же с ним, продемонстрировав куда большую искушённость, чем предполагал в нём Серегил. Он мгновенно заставил его задохнуться.
Глянув на него, Коратан улыбнулся:
- Сдаётся мне, тебе хочется не только лишь поцелуя.
Серегил сумел кивнуть. Коратан расстегнул на нём камзол и потянул его с плеч Серегила, камзол полетел на пол. Серегил распутал шнурки на своей рубахе и поскорее стащил её через голову. Коратан скинул свой камзол, потом рубаху, потом снова принялся целовать его. Тело его, касавшееся тела Серегила, было таким жарким и сильным. Это было обалденное ощущение! Настолько обалденное, что он и не подумал сопротивляться, очутившись голым в огромной кровати Кортана.
Прежде, с Иларом, он никогда не раздевался совсем, так что теперь возбуждение его перемешалось с немалым смущением. Его собственное бледное тело на фоне поджарых мускулов Коратана выглядело таким хлипким. Впрочем, Коратан быстро заставил его отбросить всякую неуверенность, принявшись целовать и касаться его везде. Когда принц легонечко, на грани боли, прикусил его шею, Серегил охнул. И тут же его накрыло новым блаженством, когда горячий язык Коратана быстро обвел его левый сосок. Его жесткие, натруженные мечом ладони скользнули по бокам Серегила, сжали на миг его бёдра снаружи, а пальцы и губы принялись ласкать их изнутри.
Тело Серегила запылало огнём – от всех этих ощущений, от интимности этих ласк, равно как и от вида юного красавца, что прикасался к нему вот так вот. Он стоял возле него на коленях, и его светлые волосы, упав вниз, щекотали Серегилу живот, пока Коратан целовал его там. Однако, когда Серегил попытался проделать с ним то же самое, Коратан рассмеялся и снова опрокинул его на постель, а затем, обхватив пальцами член Серегила, принялся ласкать его, пока Серегил не застонал сквозь крепко сжатые зубы. Он уже был готов кончить в его руке, когда Коратан вдруг остановился, потом вытянулся возле Серегила, прижался, целуя его и запустив пальцы в его спутанные волосы.
- Тебе известно, что ты очень красив?
- Нет…
- Да! И не спорь, тебе отлично это известно, - поддразнил его Коратна, ласково гладя живот Серегила и лишь едва не касаясь члена.
- Умоляю! – застонал Серегил, которого затрясло от наплыва новых ощущений.
Однако Коратан не перестал его раззадоривать, покуда Серегил едва уже мог терпеть от натиска чувств, овладевших каждой клеточкой его существа. Никогда в жизни он ещё не испытывал ничего подобного. В конце концов, Коратан спустился поцелуями до самого кончика напряженного члена Серегила, слизнул выступившую на нём медовую капельку, а затем снова плотно обхватил его пальцами и быстрыми движениями довел Серегила до долгой и ослепительной разрядки, так, что Серегилу даже показалось, что он воспарил над кроватью.
Не успел он собраться с мыслями, чтобы выразить Коратану свою благодарность, как принц перевернул его на бок и прижался сзади, нежно лаская опадающий член Серегила. Член самого Коратана, упёршийся в него сзади, был по-прежнему жёсток и весь пылал. Склонившись к самому уху Серегила, Коратан скользнул ладонью меж его ягодиц и прошептал:
- Ты же был уже с мужчиной вот так вот?
- Нет…
Впрочем, Серегил отлично понимал, о чём он. Мужские союзы были в Ауреннене не редкость, так что люди рассказывали. Илар даже как-то намекал на подобное, но всё же столь далеко они с ним не зашли.
- Я слышал, что это больно.
- Слегка, в самом начале, зато потом становится хорошо, - Коратан лизнул Серегила в ухо и снова сжал его ягодицы. – Сочту за честь оказаться твоим первым.
Всё ещё во власти восхитительных ощущений от всего, что проделывал с ним Коратан до этого момента, опьянённый вином, Серегил медленно кивнул.
- Думаю, можно попробовать.
***
После этого они занимались любовью часто, но всегда тайно. Так пожелал Коратан, а Серегил был лишь рад не давать новых поводов для сплетен о себе.
Коратан обращался с ним грубее Илара, но то была всего лишь его страстность, так что Серегил вовсе не возражал. Ни капельки, даже в те ночи, когда Коратан удерживал его у себя до самого рассвета, заставляя опаздывать на службу. Ну а там... как же трудно было Серегилу не думать о нём в течение всего дня! О руках Коратана, безжалостно и крепко сжимающих его член, о том, как он раскачивается над ним, в нём, и покусывает его шею и плечи…
Подобные витания в облаках стоили Серегилу лишних порций эмидасовой трости.
***
Однажды утром, почти в самом конце зимы, Серегил задержался дольше обычного, а ему предстояло ещё притащить для переписи тяжеленный, полурассыпавшийся фолиант из дворцовой библиотеки. Накануне, спеша на свидание с Коратаном, он совершенно про это забыл.
На этот раз он был в восторге от своего задания. Книжка была старинная, такая хрупкая, с расписными заглавными буквами в начале каждой главы. Он был так горд, что Эмидас доверил её ему и счастлив возможностью отдохнуть от рутины деклараций и переписки.
Серегил с облегчением увидел, что Эмидаса за столом пока нет. Однако, едва он двинулся к своему месту, кто-то ткнул в него пальцем и захихикал. Он попытался сделать вид, что ничего не заметил, но вскоре вся комната уже хихикала и перешептывалась из-под ладоней.
- В чём дело? – потребовал объяснения Серегил.
- Какие милые засосы у Вас на шее, Мастер Серегил, - хихикнул Амидас, сидевший через проход от него.
Серегил вспыхнул, что вызвало новый взрыв смеха. Он же всегда старался быть осторожным и не позволял Коратану оставлять отметины на видных местах, но прошлой ночью принц оказался горячее обычного. Должно быть, что-то было видно выше воротника.
Если бы вы только знали, кто мой любовник, вы не осмелились бы так нагло ржать мне в лицо! – со злостью подумал он и едва удержался от того, чтобы не крикнуть им правду.
Как бы ни было, ему не оставалось ничего иного, как двинуться по проходу дальше, в надежде, что все скоро утратят к нему интерес. Однако, когда он подошёл к своему столу, его главный местный недруг, Балеус, заявил во всеуслышание:
- Бьюсь об заклад, он хорошо тебе заплатил. Задницы ‘фейе, я слышал, ценятся весьма недёшево!
Столь неслыханная дерзость буквально ошеломила Серегила. Каким бы чужаком он тут не был, но и в этих темных землях он не утратил толику чести. Пожалев, что у него нет меча, он со всей мочи обрушил увесистый том на голову Балеуса. Хрупкий фолиант рассыпался прямо в его руках, листы закружились, оседая вокруг них обоих.
- Ах, ты ж, маленький ублюдок! – покачнувшись, Балеус метнул свой кулак в сторону Серегила.
Серегил увернулся от его неуклюжего выпада, однако этого гнусного последнего оскорбления он не собирался ему спускать!
Стоило ему, однако, поднять свой кулак, как кто-то перехватил его руку и дёрнул назад.
Серегил рванулся, было, освободиться, но очутился носом к носу с разъярённым Эмидасом.
- А ну прекратили, вы оба! Что всё это значит? – рявкнул старший писец, сверля глазами их обоих и останки книги.
- Он назвал меня ублюдком и шлюхой! – ответил ему Серегил.
- И всего-то? – Эмидас недоверчиво уставился на него, а потом вдруг отвесил ему пощёчину. - Так ты из-за этого уничтожил трёхсотлетнюю книгу?
- «Всего-то»? – выдохнул Серегил.
Вокруг раздались новые взрывы смеха.
Слова уязвили его куда больше самой пощёчины. Зная, что драться с Эмидасом бесполезно, Серегил схватил чернильницу и выплеснул её ему на голову, а затем выкрикнул прямо в лицо:
- Да у вас просто чести нет! Ни у кого из вас!
Оттолкнув Эмидаса, он стремглав кинулся к двери, на ходу снимая с себя мантию.
- Королева обязательно об этом узнает! – крикнул ему вслед Эмидас.
Выходя, Серегил швырнул мантию на пол:
- Да, непременно!
И Коратан тоже.
***
Научные изыскания продержали Нисандера в башне большую часть зимы. И так как в настоящее время у него не было подмастерья, то он практически всё был вынужден делать собственноручно. Впрочем, он не сильно расстраивался по этому поводу. Как бы ни скучал он по Алие, он был счастлив, что она нашла себе место в благородном семействе. Она регулярно писала ему о своих успехах. Так же, как и все его бывшие ученики.
Без неё, признаться, в башне было немного пусто, но он был пока не готов взять себе кого-то ещё. Неудачный выбор ученика обернется лишь хлопотами и лишним беспокойством. Он снова вернулся мыслями к одинокому ауренфейе.
Учитывая тесную связь Орески с двором, было естественно, что сюда доходили разные слухи, а Нисандер всегда полагал небесполезным прислушиваться к ним. Время от времени из них было можно узнать что-то весьма для себя полезное.
Про Серегила же ему принесла весть его давняя приятельница, Магиана.
- Я только что из дворца, - сообщила ему пожилая магиня за чашкой чая. – Похоже, твой юный ауренфейе слетел с очередной должности.
- Что же на сей раз?
- Кажется, он напал на другого писаря, а потом и на самого Лорда Эмидаса.
- В самом деле?
Вдимо, недовольство жизнью, которое он отметил в юном ‘фейе, нашло-таки выход.
- И при каких же обстоятельствах это произошло?
- Понятия не имею, но теперь Серегил состоит во дворцовой страже. Говорят, он неплохо владеет мечом. Быть может, это подойдёт ему больше.
Нисандер вздохнул. Ну вот, ещё одна упущенная возможность.
Магиана снова наполнила свою чашку из старого бурого чайника.
- Я слыхала о нём кое-что ещё. Точнее, подслушала, о чём судачат слуги.
- Ого. И что бы это могло такое быть?
- А то, что юный Серегил – нынешний любовник Принца Коратана.
Нисандер в ответ вскинул бровь:
- Понятно. Интересно, насколько это для него хорошо?
Как всем было известно, рядом с Коратаном никто не задерживался надолго.
- Народ спорит, кто из них кого соблазнил.
Нисандер подумал о несчастном юноше, с которым познакомился недавно. Он выглядел совершенно невинным, по крайней мере, Нисандеру он таким показался.
- Я поставила на принца, - сухо сказала Магиана.
Нисандер пожал плечами:
- Это не моего ума дело, только вот чем это всё закончится, интересно?
***
Весенний ливень хлестал в окна спальни. Уронив Серегила на постель, Коратан вытянулся поверх него.
- Я скучал по тебе! Целых три ночи – это ужасно долго! Кажется, мне совсем не нравится эта твоя новая должность.
Серегил обвил руками своего длиннющего любовника, вдыхая крепкие его ароматы.
- Тогда тебе не следовало подсовывать мне её, разве нет?
- Но ведь у стражников тебе лучше?
- Да! – Серегил звонко поцеловал его и улыбнулся, взглянув на него снизу. – Я уже почти забыл, каково это – держать меч в руке.
- Правда? – Коратан направил руку Серегила к своему члену и заставил обхватить его пальцами. – Разве не то же самое?
Серегил засмеялся и, воспользовавшись удобной позой, двинул бедрами, потёршись о его жесткий член своим возбужденным членом, чем вынудил своего любовника издать вздох удовольствия. Он обожал тело Коратана, обожал за то, что знал, как заставить его стать таким вот напряженным, как довести его до разрядки…. Ну а Коратан мог играть на теле Серегила, как на арфе.
Сегодня принц не стал тратить время на предварительные ласки. Воспользовавшись флаконом с маслом, который держал возле кровати, он подготовил себя и Серегила, потом подхватил его под бедра и вошёл в него. Серегил зашипел от мимолетной боли, но как и обещал Коратан в ту их первую ночь, это длилось всего лишь мгновение и уж точно стоило того удовольствия, которое следовало затем. Особенно когда Коратан, обхватив ладонью член Серегила, быстро довёл до готовности и его к моменту собственного оргазма. Тело Серегила охватило восхитительным жаром, он выгнулся, вжавшись спиной в Коратана и двигаясь с ним в совершеннейшем унисоне.
Они настолько были во власти своего наслаждения, что ни один не услышал, как в гостиную вошла Фория, и даже не догадались о её присутствии, пока она не возникла на пороге их распахнутой настежь спальни.
- Что такое, Билайри разрази…?!- бледнее обычного, она в ужасе уставилась на них. – Серегил?! Как ты мог?
- Проклятье, сестра! – Коратан оттолкнул от себя Серегила и поскорее натянул на обоих угол стеганого одеяла.
- Убирайся! Вон отсюда! – зарычала Фория.
Серегил знал, что слова эти обращены к нему. Он оглянулся на Коратана, ища у него защиты, но тот лишь пробормотал:
- Тебе лучше уйти.
Ошеломленный, не чуя под собой ног, да и вдобавок глубоко уязвленный, Серегил выскочил из постели, подхватил то, что смог из своей раскиданной одежды и ринулся мимо Фории. Она захлопнула за ним дверь и он услышал, как она обрушилась с криками на своего братца. На ходу натянув на себя штаны и рубаху, он уже был почти за дверями, когда до него донеслось слово «шлюха».
Босой, без камзола, не обращая внимания на удивленные взгляды слуг, он кинулся в свою комнату и поскорей запер дверь. Отчаянно борясь со злыми слезами, он скорчился в кресле возле окна и принялся ждать Коратана, пока тот придёт объясниться.
Но прошла ночь, а Коратан так и не явился.
***
Нисандер снова совершенно позабыл про Серегила, пока однажды ранней весной до него опять не дошла весть про него. Весть о том, что он в немилости, что снова уволен со службы из дворцовой стражи, хотя никто, похоже, был не в курсе, что именно там произошло.
В тот день шёл дождь, и когда Нисандер отправился во дворец, безрадостные небеса своим серым цветом напомнили ему вдруг глаза Серегила в день их знакомства. Во дворце мага направили в фамильное крыло, причём в самый дальний его конец, удаленный от королевских покоев. Юный паж, проведя его через несколько коридоров, привел Нисандера к двери, выходящей в южный сад.
- Он здесь, милорд, - сказал паж. – Я пытался заставить его войти внутрь, но он ни в какую.
Дождь теперь сыпал ещё сильнее, и всё, что Нисандер сумел разглядеть, так это закутанную в темный плащ фигуру, скорчившуюся на одной из мраморных скамей сада. Нисандер отослал пажа, потом надвинул капюшон и вышел к молодому человеку.
Серегил не обращал на Нисандера никакого внимания, до тех пор, пока маг, присев рядом с ним на скамью, не произнёс по-ауренфейски:
- Ну, здравствуй ещё раз, юный Серегил.
- Какого…, - Серегил обернулся к нему в раздражении, но выражение его лица стало почтительным сразу, как только до него дошло, с кем он говорит.
С прошлого раза, как его видел Нисандер, юноша здорово спал с лица. Накидка его насквозь промокла. И Нисандер был готов спорить, что на щеках его слёзы, а вовсе никакой не дождь.
- Здравствуйте, Лорд Нисандер.
Нисандер был поражен. Он встречал Серегила во время пиршеств, а также время от времени видел его вместе с Принцем Коратаном, но общались они всего лишь единожды, да и то чуть-чуть.
Он произнёс заклинание, укрывшее их от дождя.
- Ты выбрал не самое приятное место. Но, быть может, оно как раз по твоему настроению?
- Полагаю, что так, милорд.
- Я так понимаю, здесь, в Римини, ты не слишком-то счастлив.
Серегил пожал плечами.
- Тратишь время в пустую в этом дворце, я прав? На какой службе ты сейчас?
- Ни на какой, спасибо этой гадине Фории! – с ожесточением ответил Серегил.
- Так не годится называть Крон-Принцессу, особенно здесь, - предупредил его Нисандер.
Ну хоть какие-то эмоции, в конце-концов.
- И что же они мне сделают? Отрубят голову? Заточат в Красную Башню? Мне без разницы. Всё лучше, чем торчать который день в этом проклятом дворце!
В ответ на эту ребячью вспышку Нисандер едва сдержал улыбку.
- Ясно. Что ж, в таком случае, быть может, ты не откажешься выпить со мной чашечку чая в Доме Орески? Вон, взгляни, видишь те башни, над крышами? Та, что справа – моя. Нет, на самом деле, мне кажется, тебе не помешает переодеться в сухое. Честно сказать, видя, как ты дрожишь, хочется не мешкая отправить тебя в дом.
Серегил безрадостно улыбнулся.
- У меня нет коня.
- Он тебе и не нужен, дорогой мальчик. В конце концов, маг я или не маг?
Он сложил ладони лодочкой и произнёс заклинание транслокации. Появившееся пятно темноты, когда он раскрыл ладони и развел руки в стороны, увеличилось и превратилось в черный вращающийся диск, достаточно большой для того, чтобы через него мог пройти человек, что и требовалось.
- Что это такое? – воскликнул Серегил, подавшись вперед в стремлении разглядеть получше.
- Кратчайший путь в мои апартаменты, - Нисандер протянул ему руку. – На первый раз держись за меня.
Он был удивлен, с какой готовностью Серегил делает то, что он просит. Было совершенно очевидно, что магия ему интересна. Да и полное отсутствие страха было обнадеживающим.
- Иди сюда, поближе ко мне и шагай внутрь. Это всё равно, как пройти в дверь.
Вцепившись в рукав Нисандера, Серегил шагнул вместе с ним в темноту.
Это и в самом деле было просто, как перейти в соседнюю комнату…. В данном случае - в комнату заклинаний Нисандера…. Однако, появившись там, он обнаружил Серегила на четвереньках. Беднягу жестоко рвало прямо на полированный каменный пол. Нисандер был очень рад, что не пригласил его в гостиную: ковру пришёл бы конец.
- Что… что вы…со мной…сделали? – хватая ртом воздух, возмутился Серегил.
Теперь его уже не рвало, но ещё были позывы на рвоту.
- Ничего, уверяю тебя!
Нисандер при помощи заклинания прибрал за ним пол. В жизни не видел, чтобы так реагировали!
С поддержкой Нисандера Серегил поднялся на ноги и, шатаясь, дошёл до основного рабочего кабинета.
Очутившись там, он застыл с разинутым ртом, оглядывая возвышающиеся кругом горы рукописей, а также тигли, книги и весь этот беспорядок, царивший на рабочих столах. Полированная медная астролябия на антресоли тускло поблескивала в сером свете, падавшем из купола, венчающего башню.
- И вот тут вы живете?
- Здесь я работаю. Живу я внизу. Идём-ка.
Поддерживая Серегила под локоть, Нисандер отвел его вниз, в бывшую комнату Алии. На одном из сундуков он нашел бело-голубую мантию и протянул её Серегилу. Тот взял её трясущимися руками и оглядел так, словно не понимал, что это такое. Похоже, он всё ещё не совсем пришёл в себя.
- Надень пока это, милый мальчик. Свою одежду оставишь здесь, слугам, а как будешь готов, придёшь в комнату в конце холла.
Нисандер вышел, прикрыв за собой дверь, чтобы дать ему побыть одному, а сам отправился по коридору в гостиную. Слуга наложил в камин дров и растопки. Нисандер бросил туда лучину и огонь тут же занялся.
Некоторое время спустя пришёл Серегил. Он был одет в мантию и, похоже, пытался привести в порядок свои мокрые волосы, прочесав их пальцами. Эта мягкая мантия принадлежала Сарену и была Серегилу здорово велика, но зато она была сухая и тёплая. Серегил всё ещё дрожал, а потому Нисандер усадил его в одно из кресел возле огня и укутал ему колени полами мантии.
- Так лучше? – спросил он, вешая чайник на железный крюк над огнём.
- Да, благодарю Вас, - Серегил подтянул коленки под подбородок и обхватил их руками.
Свернувшийся в кресле, в этой своей мантии не по размеру, из-под которой выглядывали его босые ступни, он казался ещё младше.
– Что ж это вы, используете магию, чтобы прекратить дождь, чтобы ходить туда-сюда и убирать полы, а чай варите сами?
- Да. Потому что так он гораздовкуснее. – Нисандер уселся на стуле напротив очага. – Магия, конечно, хороша, но не всегда уместна. А кроме того, мне это просто нравится.
- А-а.
Какое-то время посидели в неловком молчании, но вскоре Серегил принялся озираться, окидывая комнату взглядом, полным неподдельного интереса. Это было забавно.
- Как тебе моя фреска? – спросил маг.
Серегил глянул на тонкую полосу росписи, опоясывающую комнату. Фреска эта была не просто слегка волшебная, то была главная защита жилища. Серегил должен был сразу же оказаться под её гипнозом.
- Миленько, - отвечал Серегил. – Тот, кто рисовал этих драконов явно повидал настоящих. Лучшие из всех тех, что я видел во дворце.
И ничего. Никакого эффекта! Прежде Нисандер такого не видел. Это, а так же то, насколько болезненно Серегил перенес транслокацию, было весьма интересно.
- Скажи-ка мне, Серегил, ты когда-нибудь обучался магии?
- Я? – Серегил снова выдавил одну из своих невеселых улыбок. – Я же не маг.
- А вот это ещё вопрос, мой юный друг. Потому как кое-какие способности-то у тебя, несомненно есть. Я увидел это в тебе, едва мы познакомились.
- При всём моём уважении, милорд, Вы заблуждаетесь.
Нисандер пока что не стал с ним спорить.
- Знаешь кого-нибудь из магов в ваших краях?
- Нескольких.
Упоминание о родине стерло улыбку с его лица, что лишь усилило любопытство Нисандера. Кто-то же должен знать, в чём причина!
- Как только тебе станет получше, я покажу тебе музей. Думаю, тебе будет интересно.
- Благодарю Вас, милорд.
Чайник зашипел. Нисандер достал с полки бурый заварочный чайник, кинул в него немного зенгатских листьев и плеснул кипятка.
- Очень хороший чай, - заметил Серегил.
- А ты откуда знаешь?
Ответом ему была легкая усмешка.
- Хороший чай хорошо пахнет.
- Полагаю, что так. Серегил, мне бы хотелось, чтобы ты попробовал кое-что. Ну, скажем, что-то вроде испытания. Прошу тебя, можешь произнести слова «альтра амал»?
- Альтра амал.
На какой-то миг все светильники в комнате и огонь в камине полыхнули фиолетовым пламенем.
Глаза Серегила округлились:
- Это что, я сделал?
- Ты, - подтвердил Нисандер, умолчав лишь о том, что заклинание должно было затушить огонь в камине, но не коснуться светильников. Как бы ни было, Серегил выглядел не на шутку заинтересованным, и это заставило его измениться, точно так же, как та улыбка в тот день, когда Нисандер с ним познакомился. А этот юноша заинтриговывал его всё больше и больше.
- А можно попробовать что-нибудь ещё? – попросил Серегил.
- Сначала чай.
Нисандер наполнил две фаянсовых чашки и вручил одну Серегилу, который первым делом, прежде, чем сделать глоток, поднёс её к носу и с закрытыми глазами вдохнул аромат.
- Замечательный. С Коромбийских гор?
- Да, - ответил пораженный Нисандер. – А ты что, знаток чая?
- Да нет, просто это тот же, что моя сестра всё время…, - он вдруг умолк и уставился в свою чашку.
Значит, семья у тебя всё-таки есть.
Нисандер подумал, что так вот, мало-помалу, он постепенно вытянет информацию у юного ‘фейе.
Он дал Серегилу допить чай, затем отвел его обратно в мастерскую.
И снова Серегил принялся озираться с явным интересом и задавать вопросы. Кучу вопросов!
- Можно спросить, из какого ты клана? – поинтересовался Нисандер, показав ему, как работает астролябия.
Серегил глянул сквозь стеклянный купол. Сейчас через него мало что было видно. Мелкий моросящий дождь укутал столицу серой пеленой.
- Я не хочу говорить об этом.
Снова замкнулся, - подумал Нисандер.
Вот только что был любознателен и пытлив, как дитя, и тут же снова - печальный юноша со сжатыми губами, полный загадок и боли.
- Ну ладно. Не хочешь попробовать новое заклинание?
- Да! Прошу Вас!
Нисандер принёс в комнату заклинаний незажжённую свечку в подсвечнике и поставил её на полированный каменный стол в центре.
- Хочу, чтобы ты зажёг её. Давай, сосредоточься на фитиле и, произнеся мысленно или вслух «магисталь», щелкни пальцами.
В нетерпеливом предвкушении Серегил щёлкнул пальцами.
Но вместо того, чтоб зажечься, свеча пронеслась по комнате и разбилась в лепешку о стену.
- Я, должно быть, как-то не так подумал!
- Возможно, - Нисандер вставил в подсвечник другую свечку. - Попробуй снова, только теперь произнеси это вслух.
- Магисталь! – Серегил щелкнул пальцами.
На этот раз свечка стала вдруг мягкой и согнулась, как увядший цветок.
- Видимо, я был прав. Во мне нет никакой магической силы.
- Если бы её в тебе не было, ни одно из твоих заклинаний не сработало бы вовсе, - объяснил Нисандер. – Так что она есть, но с ней что-то не так. То были заклинания для новичка. Тебе всё ещё нехорошо после транслокации?
- Немного.
- Быть может, проблема в этом. К тому же, понятно, что у ваших людей магия работает слегка по-другому. Что ж, твоя одежда, должно быть, уже просохла. Переоденься и я отведу тебя в музей.
Когда Серегил был одет, они направили стопы мимо кип документов, сваленных грудой у двери башни, затем прошли через антресоль, выходящую в атриум, крытый стеклянным куполом. Отсюда было можно разглядеть мозаику, покрывавшую пол внизу: ярко-алого дракона Иллиора, увенчанного серебряным полумесяцем и парящего над заливом и над Римини, окруженным стенами.
- У вас в Скале есть драконы? – спросил Серегил, перегнувшись через перила.
- Какое-то время были. Но они по-прежнему остаются одним из символов Иллиора.
- Вашего бога? Того же самого, что Аура?
- Да. Мы считаем, что это одно и то же.
С сомневающимся видом, Серегил направился за Нисандером вниз, через пять пролётов ступеней, затем через внутренний дворик до коридора, ведущего в музей.
Это была громадный сводчатый зал, уставленный стеклянными шкафами. С потолка свешивался огромный скелет кита.
- Здесь много всего, на что посмотреть, - сказал Нисандер. – Позволь показать тебе только моё самое любимое.
Примерно час потом Серегил с огромным интересом переходил от шкафа к шкафу, разглядывая всяческие артефакты, а Нисандер объяснял их назначение или происхождение. Тут было оружие и драгоценные камни, равно как и волшебные вещи, не представляющие опасности. Те, что были опасны, находились в лабиринте хранилищ под Домом.
Серегил задавал новые вопросы и Нисандер снова был приятно удивлен природной любознательностью и смекалкой юноши. Кое-что из артефактов было из Ауреннена, и он, похоже, был в особенном восторге, рассказывая Нисандеру то, что ему самому было о них известно. На одной из витрин были представлены сен’гаи – характерный головной убор, который носили во всех кланах.
- Это катмийское, - сказал Серегил, указав на чёрно-красный узор. – А это из Голинила, и Виресса. А что они тут делают?
- Это всё подарки, сделанные разным магам во время их странствий по вашим землям, ещё до Эдикта о Разделении. А вот это зеленое знаешь?
Как он и ожидал, боль, мелькнувшая во взгляде юноши, выдала его с головой.
- Да. Это Боктерса.
Серегил поскорей перешел к витрине с зенгатскими кольцами-печатками и вскоре Нисандер заметил, что он старается избегать тех витрин, где находились ауренфейские вещи.
- Да тут и за несколько недель всего не пересмотреть! – воскликнул он, наконец.
- Это так. Но ты можешь сюда вернуться в любое время и продолжить рассматривать всё это. А ещё у нас замечательная библиотека.
Похоже, он угадал его самое жгучее желание.
- Спасибо, Милорд!
- Прошу тебя, можешь звать меня просто Нисандером, ведь мы же теперь друзья?
Серегил улыбнулся.
- Благодарю, Нисандер. Я безмерно благодарен Вам за всё, что Вы для меня сделали.
В этот самый момент у него громко заурчало в животе.
- Пора обедать? – рассмеялся Нисандер.
Время перевалило далеко за полдень.
- Отобедай со мной, Серегил. А потом я дам тебе карету и она отвезет тебя назад во дворец.
Серегил широко улыбнулся:
- Это получше, чем то, как я добирался сюда.
За обедом они болтали обо всём, что увидели в музее, а также –немного – о жизни Серегила при дворе.
- Как я понимаю, ты больше не младший писец? – произнёс Нисандер, рискнув завести беседу в тупик. – Могу я спросить, почему?
Серегил ответил ему невеселой улыбкой.
- Эмидас отвесил мне оплеуху, а я за это вылил чернила ему на голову.
- За что же он ударил тебя?
- Я стукнул другого младшего писца книгой, - ответил он с почти ехидной улыбкой. – Но это было за дело: он меня оскорбил.
- Понятно. И чем же ты занимался после?
- Я был в почетном дворцовом карауле.
- Был, - уточнил Нисандер. – Что же, снова кого-то побил?
Между ними, как будто выросла стена.
- Нет, - буркнул Серегил, уставившись в свою тарелку.
В своих предыдущих проступках Серегил признавался с куда больше охотой. Так что же он такое натворил? Что-то, связанное с Форией, судя по вырвавшимся у него в саду словам, и что-то, что заставило Серегила скорее злиться, чем испытывать стыд. Нисандер снова едва удержался от того, чтобы коснуться мыслей юноши. У него были и иные, более правильные способы выяснить это. Да хотя бы те же дворцовые сплетни, в конце концов.
***
В течение недели Нисандер узнал, что последним проступком Серегила стал его роман с Принцем Коратаном. Видимо, Принцесса Фория взбунтовалась против этого. Она, насколько мог судить Нисандер, имела слишком много власти над своим братцем. Принц был достаточно взрослым, чтобы выбирать самому, так какого чёрта нужно Фории, если разобраться? Серегил про Коратана не заикался, а стоило обмолвиться о нём Нисандеру, всячески уходил от разговора. Очевидно, их отношениям и в самом деле пришёл конец. Всё это было печально: насколько было известно Нисандеру, у Серегила так и не появилось тут новых друзей.
Свои знания он держал пока при себе, а Серегил стал приходить к нему каждый день, исследуя музей и библиотеку. Но ещё больше, кажется, мальчик был впечатлён искусной ванной комнатой Орески, впрочем, то было как раз не удивительно для ауренфейе, самого чистоплотного народа. Многие из банных премудростей, включая трубопроводы с горячей водой, проложенные под плиточными полами для их подогрева, было позаимствовано именно у них.
***
Серегил уже примелькался в Доме. На деле, он, похоже, старался проводить здесь как можно больше времени, даже если Нисандер был слишком занят, чтобы встретиться с ним. Хранители библиотеки и музея отнеслись к нему очень приветливо, так что Серегил начал обзаводиться друзьями. Люди, похоже, тянулись к нему, то ли из-за его внешности, то ли из-за острого ума. К тому же, когда он хотел, он знал, как достичь желаемого, становясь чертовски обаятельным и сыпля шутками. И, судя по всему, он с готовностью заводил друзей, так что Нисандер нередко заставал его болтающим или затеявшим игру с кем-нибудь из учеников.
Нисандер наблюдал, делал выводы, и время от времени проводил с ним магические опыты, хоть те и редко шли так, как планировалось. Впрочем, Серегил неплохо ладил с животными, так что простенькие фокусы, связанные непосредственно с ними, давались ему полегче.
Однажды, когда они пили с ним чай, Нисандер сказал:
- Серегил, у меня имеется к тебе предложение, и я хочу, чтобы ты хорошенько все обдумал, прежде, чем дать ответ.
Серегил взглянул на него удивленно:
- Хорошо. И что же это?
- Ты по-прежнему чувствуешь себя во дворце неуютно, не так ли?
- Да.
- Это из-за того, что случилось с принцем Коратаном?
Серегил покраснел до кончиков ушей, однако тон его, когда он ответил, был слегка дерзким:
- Нет. Это из-за того, что Фория запретила ему встречаться со мной. С Коратаном мы ладили прекрасно.
- Но теперь-то всё кончено?
Серегил ничего не ответил.
- Ты всё ещё любишь его?
Он фыркнул в ответ на это:
- Любовь – это для глупцов. Мне он просто нравился, вот и всё.
- Ясно. Спасибо, что был честен со мной. Впрочем, надеюсь, когда-нибудь ты переменишь свой взгляд на любовь.
- Ни за что! Так что там у Вас за предложение? Конкретно? И при чём тут это всё?
- Ни при чём, разве только, мне нужно было знать, что ты за человек, прежде, чем сделать своё предложение.
- Ну так, Вы уже знаете: я из тех, кто дерётся книжками и обливает людей чернилами. При этом, я никакая не шлюха, что бы там Фория ни болтала.
- Нет! Конечно же нет, милый мальчик! У меня и в мыслях такого не было, уверяю тебя.
- Тогда о чём речь?
- Я бы хотел взять тебя в ученики.
Серегил изумлённо уставился на него:
- Вы… Вы это серьёзно?
- Совершенно.
- Но почему? Я же не могу даже толком произнести заклинание.
- Ты сделал кое-какие успехи и я нахожу их обнадёживающими. К тому же у тебя быстрый и цепкий ум, плюс отличная память. Для мага это так же важно, как и само волшебство. А помимо того, мне приятна твоя компания. И если учесть, что нам придётся работать вместе десятилетия, если не века, то это тоже весьма немаловажно. Итак, хочешь ли ты быть моим учеником и жить здесь, в Ореске, вместе со мной?
- Да! – не колеблясь, воскликнул Серегил.
Мага не удивили слёзы, блеснувшие на глазах юноши, хотя при этом он и расплылся в счастливейшей из улыбок, которые когда-либо видел у него Нисандер. И можно было не сомневаться, что с тех пор, как кто-либо говорил Серегилу о том, что он ему нужен, прошло немало времени. За исключением, быть может, Коратана. А Нисандеру было не слишком-то по душе то, чем это всё обернулось.
- Итак, каковы Ваши условия? – спросил Серегил.
- Ты расскажешь мне, почему тебя изгнали с родины.
Выражение лица Серегила в один миг сменилось на выражение разочарования и досады. Он поднялся и направился к двери.
Нисандер, не вставая с места, запер её перед ним.
- Я не отпущу тебя так легко.
- Дайте мне выйти, - прошипел Серегил, не оглянувшись.
- Не раньше, чем ты расскажешь мне всё.
- Да что толку! Как только узнаете, я вам сразу стану не нужен!
- Мне хотелось бы самому судить об этом.
Серегил повернулся к нему. Голос его задрожал от ярости:
- Всё это время…. Вы были так обходительны со мной. И всё ради того, чтобы задать этот вопрос?
- Конечно же, нет. Как я и сказал, я просто должен знать, что ты на самом деле за человек.
Серегил выпрямился и взглянул на него:
- Ну, ладно. Я убил человека. Теперь я могу уйти?
- За что ты убил его?
- Да какая разница?
- Очень большая.
Серегил закусил губу.
- Я... оказался там, где не положено, а он появился так внезапно, из темноты, и схватил меня. Я... я вовсе не собирался его убивать. Мне просто было нужно уйти. Впрочем, это ничего не меняет. В итоге я был изнан.
- И последний вопрос.
- Какой же?
- Если не брать в расчёт того убийства, ты всегда так набрасываешься на людей, как сейчас?
Серегил выдохнул и помотал головой, взявшись за дверной засов:
- Нет. Теперь можно идти?
- Это решать только тебе, милый мальчик. Моё предложение в силе.
- Но… даже после того, что я рассказал Вам?
- Тебе решать, станешь ли ты моим учеником, или же просто останешься моим другом и будешь захаживать ко мне из дворца, где тебе так плохо. Давай-ка выпьем ещё чайку, а ты пока поразмыслишь.
Совершенно сбитый с толку, Серегил медленно возвратился к своему стулу у огня. Взяв кружку, он принялся молча пить. Наконец, он поднял взгляд:
- Почему?
- Потому, что ты был честен.
- То есть?
- Я же видел, как тебе хотелось быть здесь, со мной. И, тем не менее, ты рассказал про то единственное, что, как ты полагал, заставит меня тебя отвергнуть. В этом виден характер. Кроме того, магов, знаешь ли, иногда зовут и для того, чтобы кого-то убить. – Он отхлебнул чая, чувствуя, как тот потёк по жилам. – Итак, Серегил?
- Да, Нисандер, я принимаю Ваше предложение. От всего сердца. И постараюсь оправдать Ваше доверие.
Нисандер склонился к нему и протянул руку:
- Добро пожаловать в Третью Ореску, ученик Серегил.
