========== ☆☆☆ ==========
***
После вчерашней битвы с акумой Маринетт чувствует себя неважно. Ей ужасно не хочется тащиться в лицей. Больше всего на свете Маринетт хочет остаться в домике под одеялком и никогда в жизни не выбираться наружу. Но Тикки и остальным квами удаётся заставить её подняться, умыться, одеться и даже уговорить перекусить.
— Да ладно тебе, Маринетт, — с улыбкой шепчет ей Тикки из сумочки, когда Дюпен-Чен уже медленно бредёт в сторону лицея. — Никогда не знаешь ведь, как в итоге обернётся для тебя будущее. Вдруг оно тебе понравится?
— Я… Я пока не знаю даже, что думать, — вздыхает Маринетт и начинает быстро тараторить. — Я же люблю Адриана. Да, я пока что никак не могу признаться ему, но так же будет не всегда, верно? Однажды я скажу ему, как сильно он мне нравится, он позовёт меня в кино, мы поедим мороженое, потом мы поженимся, и у нас родятся трое…
Она осекается на полуслове. В воображении на месте Адриана внезапно появляется Кот Нуар, и Льюис, Эмма и Хьюго называют отцом его, а не Агреста-младшего. Маринетт вздрагивает и пытается прогнать эти картинки из головы.
Однако — не получается.
Потому что вчерашний день подтверждает, что всё будет именно так и никак иначе.
Сражение с акумой выдалось на редкость сложным, даже собранная наспех команда героев не смогла справиться. Но потом, в критический для Ледибаг и Кота Нуара момент, когда помощи вроде бы ждать было неоткуда, она в буквальном смысле свалилась им на голову в виде нового супергероя. Причём с кошачьими ушами, а костюм к тому же сильно напоминал нуаровский…
Конечно, всё бы ничего (они уже сталкивались с героями из будущего), но в конце, после традиционного стукания кулачками, он неожиданно назвал их «мамой» и «папой», введя Леди и Кота в ступор. Ледибаг с ужасом наблюдала, как на лице Нуара расплывалась совершенно очумелая улыбка, в глазах замерцали огоньки, а хвост как свернулся сердечком, так и не расправлялся более.
— Упс, — виновато улыбнулся их темноволосый помощник и подозрительно знакомым жестом рассеянно почесал шею. — Виноват. Ну, ладно, удачи вам дальше! Меня, если что, Хьюго зовут, — и, подмигнув будущим родителям, парень исчез в белом портале будущего.
Маринетт резко выныривает из воспоминаний, когда Тикки довольно громко предупреждает её, что ещё чуть-чуть — и она врежется в фонарный столб.
— Ух-х, — выдыхает она и отскакивает в сторону.
Хьюго и очумелый от счастья Кот никак не желают выйти у Маринетт из головы.
— Посмотри на это с другой стороны, — предлагает ей Тикки. — До этого Нуар таким печальным и грустным ходил, а тут вот приободрился. Это же замечательно, что он сейчас так рад!
— Да, но эту радость мне же рожать через несколько лет, — бубнит Маринетт.
Дальше продолжать разговор не имеет смысла, потому что лицей возникает перед ними резко и неожиданно.
В классе царит довольно шумное оживление. Все обсуждают вчерашнюю битву и нового помощника из будущего (остальные, слава квами, не в курсе, чей на самом деле сын этот таинственный Куронэко). Ребята якобы ссылаются на Ледиблог, когда говорят о сражении, но Маринетт-то прекрасно понимает, что они в курсе происходившего не понаслышке. Да и Алья тоже. Впрочем, про Хьюго она знает ровно столько, сколько и остальные.
— Маринетт, — Алья улыбается подруге. — Как тебе вчерашнее, а? — и когда Маринетт садится рядом, она наклоняется к ней и шепчет на ухо. — Довольно милый мальчик, правда? Может составить конкуренцию Коту Нуару. Хотя если он из будущего, как он сам всем сказал… Интересно, что у них там творится сейчас?
Маринетт тяжко вздыхает. Говорить Алье о том, что это её и Кота гипотетический будущий сын, Маринетт страшно не хочется. Алья в последнее время мечется между двух огней: хочет свести свою девочку то с Котом, то с Адрианом. И если узнает про Хьюго, её выбор, скорее всего, будет предопределён. Хотя Алья как-то раз даже предлагала Маринетт многомужество.
— А что, — говорила она тогда. — Сразу двух красавчиков захомутаешь. Один будет греть с одного бочка тебя, а другой с другого. И не только греть, если ты понимаешь, о чём я.
Маринетт мотает головой и снова вздыхает, глядя, как чрезмерно счастливый Адриан врывается в класс буйным вихрем безграничной радости.
— Чего это он такой довольный, интересно? — негромко бубнит Алья ей на ухо. — Недавно же таким понурым ходил, с отцом вроде какие-то проблемы, говорил. Вы прям две противоположности, — смеётся вдруг она и толкает Маринетт локтём в бок. — То один грустит, а другая вполне себе рада, то совсем наоборот. Чего ты такая печальная-то сегодня, а?
— Да ничего.
Маринетт не знает, поделиться ли своим знанием с Альей или нет. Она закусывает губу и растерянно смотрит, как Адриан что-то возбуждённо втолковывает Нино; слов, к сожалению, не разобрать.
— Хотя нет, скорее ошарашенная, — продолжает гнуть своё Алья, не замечая рассеянного взгляда Маринетт. — Тебя как будто сковородой по голове огрели, и теперь ходишь, как в воду опущенная. А этому, — она кивает на Адриана и усмехается, — словно гору радости отсыпали. Так и фонтанирует, аж мне завидно.
— Новостью из будущего огрели, вот чего, — не выдерживает Маринетт.
Алья с интересом поворачивается к подруге, в глазах её загорается неподдельный интерес. Она выглядит так, как будто уже чует сенсацию… И Маринетт осознаёт, что Алья в этот раз попадает прямо в точку со своей журналистической «чуйкой».
— О-о-о, давай, рассказывай.
Маринетт вздыхает третий раз и негромко принимается пересказывать Алье всё, что было упущено ею, людьми и всеми СМИ вместе взятыми, а именно: про то, чей сын на самом деле этот Куронэко. С каждым сказанным словом глаза Альи расширяются всё больше и больше — равно как и улыбка. Точно такая же, дебильная и широкая, как и на лице Нуара вчера.
Маринетт досадливо щёлкает зубами. Главное, чтобы только Алью не прорвало сейчас с её «а я же говори-и-ила тебе, он тебе нра-авится, иначе бы дитёнка в будущем не рожала».
Но Алье не дают сказать ни слова.
Адриан, неистово довольной и счастливый, поворачивается к девушкам:
— Хэй, привет, Мари, Алья. Как ваше настроение? — его глаза-изумруды буквально сияют. — У меня вот просто супермуркрасное, день такой хороший! И вообще, — заявляет Адриан с нарочитой серьёзностью, хотя улыбка так и не сходит с его лица. — И вообще, всё настолько муркрасно, что и представить лучше — попросту невозможно. Жизнь замурчательна!
Алья переводит на него недоумённый взгляд, а Маринетт сдавленно икает. Что-то ей это всё напоминает. Маринетт чувствует, что разгадка близка, однако так пока к верному решению подойти не может. Но в голове у неё всё равно перещёлкивает, и она строго спрашивает:
— Это что ещё за кошачьи каламбуры?
Её взор подозрительно бродит по лицу Адриана, однако тот совершенно невинно отвечает:
— Ну, не только же Кот Нуар может их использовать. Мы, простые смертные, тоже пару разочков можем. Тем более в такой-то день!
Маринетт щурится.
А Алья как назло поддакивает ему:
— В интернете много кто так пишет, — заявляет она, важно кивая.
— Вот, вот, — улыбается Адриан. — Не запатентовал же он их, в конце-то концов.
— Что-то ты подозрительно радостный да возбуждённый сегодня, — Алья скрещивает руки на груди и ухмыляется. — Колись, что случилось у тебя. Давненько таким не видели.
Адриан чуть ли не жмурится от удовольствия, а Маринетт готова поклясться, что слышит едва уловимое мурлыканье. По позвоночнику проходит волна мурашек.
— У меня просто сын родился, того и радуюсь! — восклицает он.
— Чего?!
Алья и Маринетт в изумлении таращатся на него. И если в голове Маринетт проскальзывают мысли о том, где этот невинный мальчик умудрился заделать ребёнка, а она не в курсе, то во взгляде Альи читается плохо скрываемое ликование.
— Ну, не в этом времени, разумеется, — поспешно добавляет Адриан, заметив их искажённые от шока лица. — А в будущем. Но я знаю, что он будет, я с ним уже познакомился. Он отличный парень, кстати, мы с его мамой его хорошо воспитали, — и он счастливо вздыхает. — Поскорее бы это будущее уже наступило.
Маринетт чувствует, как у неё начинает дёргаться глаз. События прошедшего дня стремительно проносятся перед внутренним взором. Какова вероятность, что вчера и на Адриана свалился сын из будущего, да ещё и случайно спалился перед отцом? Маринетт дала бы пятьдесят на пятьдесят, но интуиция внутри орёт бешеной белугой. Таких совпадений просто не бывает.
Перед глазами бежит красная строка: «Да быть такого не может!». Маринетт готова вырвать на себе волосы и умчаться в закат. Ну, или заобнимать сидящего перед ней парня. Или похоронить его. Подумать только, оказался не только любовью всей её жизни, но к тому же и дурашливым напарником, который доводил до белого каления своими каламбурами. Как бы сильно они ей не нравились.
Мысли Альи, похоже, бродят примерно в том же направлении относительно личности Адриана Агреста. Потому что она сначала окидывает подругу взглядом а-ля «я же тебе говорила», а потом с елейной улыбочкой обращается к Адриану:
— И как же его зовут?
— Хьюго, — важно отвечает он. — Правда, очень подходящее для него имя? Я…
Странное рычание прерывает его на полуслове. Адриан, Алья и даже сидящий в наушниках Нино поворачиваются к Маринетт. И если во взгляде Адриана читается удивление, то за стёклами очков Альи Сезер горит плохо сдерживаемое ликование.
— Ты чего рычишь? — абсолютно будничным тоном интересуется она, а в золотистых глазах черти танцуют ламбаду.
Маринетт вскакивает и принимается судорожно собирать вещи.
— Мне нужно сходить в медпункт, голова что-то разболелась, — автоматной очередью тараторит она. — Мне лучше скрыться подальше, пока я никого не прибила в радиусе пяти метров.
— Но ведь скоро урок, — Адриан обеспокоенно наблюдает за ней. — Может, тебя проводить?
— Да-нет-пожалуй, — вылетает из её рта, и Маринетт пулей спускается вниз.
Но не успевает Адриан подняться на ноги, чтобы пойти следом, как Маринетт решительно возвращается и неожиданно для всех хватает бедного парня за ухо.
— Да, ты определённо пойдёшь со мной, — злобной гарпией рычит она. — Поговорить надо.
И никто не успевает опомниться, как Маринетт вытягивает Адриана из коридора, сопровождаемая возмущённым голосом Хлои, шокированными взглядами остальных и довольной улыбкой Альи. Она-то уж всё прекрасно поняла.
— Маринетт, пожалуйста, отпусти, — просит Адриан, когда они вылетают из аудитории. — Я понимаю, тебе сейчас тяжело, но давай я просто рядом пойду. Моё ухо к твоей головной боли ведь не причастно.
Его тут же выпускают из мёртвой хватки. Однако вместо благодарности из горла Адриана вырывается изумленный хриплый возглас потрясения: Маринетт толкает его к стене, припечатывает всем телом и злобно смотрит прямо в глаза. Из-за того что она гораздо ниже его, приём не выходит столь внушительно угрожающим, как хотелось бы, но Адриан тем не менее всё равно слегка напуган.
— М-Маринетт?
— Ах, не причём, да? — рычит она. — Не причём значит? Значит, это совсем не ты сейчас ляпнул нечто такое, что как минимум двое догадались о том, какую вторую личность ты скрываешь? Ты вообще в курсе, что такое «держать язык за зубами» и «тайна личности», дурной ты кошак?!
Адриан открывает было рот, чтобы оправдаться, потом закрывает, в ужасе и шоке глядя на Маринетт, потом снова открывает, и в этот момент на него накатывает осознание. Он протягивает многозначительное «Ого-о-о», а затем…
…что-то неуловимо меняется.
Маринетт даже понять толком не может.
В зелёных глазах напротив вспыхивает искра удовольствия; Адриан наклоняется к Маринетт и негромко мурлычет:
— А ты, значится, думаешь, что у тебя получилось меня запугать, да, Миледи?
Маринетт сдавленно икает, дёргается и пытается отстраниться, но мужские руки крепко обнимают её и возвращают в первоначальное положение. До Маринетт только сейчас доходит, как сильно она к нему прижимается, и краска смущения заливает её и без того алые щёки; она снова предпринимает попытку вырваться, но Адриан не отпускает.
— Говоришь о тайне личности, а сама во всё горло ругаешь меня нехорошими словами. Ай-яй-яй, моя леди, тебя же могут услышать.
— Да пошёл ты, — ворчит Маринетт, вяло брыкаясь. — Ты первый начал трепаться о сыновьях, будущем и Хьюго.
— Сыновьях! — восклицает Адриан. — О таком я и мечтать не смел.
— Вот и мечтай дальше!
Маринетт пытается дотянуться до него, чтобы снова схватить за ухо, но Адриан, смеясь, удерживает её и не даёт этого сделать.
— Неправильно ты угрожать мне вздумала, — весело произносит он. — Вот как надо.
И Адриан, подхватывая Маринетт под бёдра, поднимает её так, что она оказывается выше него. Пискнув, Маринетт машинально обхватывает его коленями за талию и упирается ладонями в стену за спиной Адриана, моля все силы о том, чтобы не упасть назад себя.
— Ну, как? — ухмыляется он. — Удобно?
Маринетт всё же хватает его за ухо с намерениями стереть с лица наглого кошака эту усмешку, но Адриан улыбается ещё шире.
— Ты просто наглый невоспитанный тип! — шипит она. — Язык за зубами совершенно держать не умеешь! Что ж ты за кошак-то такой?
— Какой есть, — Адриан со смехом пожимает плечами. — Так что ты там о «сыновьях» говорила?
Маринетт снова вспыхивает.
— К-каких ещё сыновьях? — она выпрямляет спину, глядя на него сверху вниз. — По-моему вчера был только один Хьюго.
Адриан выдерживает многозначительную паузу, как будто раздумывает, внимательно разглядывая линию подбородка Маринетт. Она чувствует, как пылают щёки и даже уши, но всё равно старается придать себе серьёзный или даже суровый вид.
— Я думаю, это дело поправимое, — наконец выдаёт Адриан.
А Маринетт заходится в кашле.
— Хьюго последний, — бурчит она. — Его я планировала третьим. А после — хватит.
— Это мы ещё посмотрим, — мурлычет Адриан, а потом совершает кое-что неожиданное.
Маринетт резко распахивает глаза, когда он утыкается носом ей в шею, а мурлыканье из его горла раздаётся всё громче и громче.
— Я так рад, что это ты, — раздаётся шёпот на грани слышимости.
А потом Маринетт задыхается, когда горячие губы прижимаются к пульсирующей жилке. А когда кожи касается влажный язык, она с трудом сдерживает тихий стон; пальцы изо всех сил впиваются в плечи Адриана, но он даже не думает прекратить свои незамысловатые ласки.
— И я сделаю всё возможное, чтобы ты смотрела только на меня, — продолжает сводить её с ума Адриан тихим шёпотом в кожу; он крепко прижимает Маринетт к себе, не в силах отпустить хоть на миллиметр дальше. — Не отдам. Никому. Теперь, когда мы сняли маски, я точно не отступлю.
Он говорит уверенно, но Маринетт неожиданно слышит себя в его словах. И вдруг остро понимает, что без раскрытия у них вряд ли бы вышло что-то путное. Теперь, когда они, как и сказал Адриан, сняли маски, всё будет чуточку проще: по крайней мере, не нужно метаться от одного к другому, не зная, какой выбор окажется правильным.
Она с нежностью запускает пальцы ему в волосы и заботливо перебирает шелковистые пряди. Адриан замирает, а потом поднимает голову.
Щёки Маринетт всё так же ярко пылают, но она улыбается.
— Я и так смотрю только на тебя, — негромко говорит Маринетт, без былого страха глядя ему прямо в глаза; снятие покрова тайны словно придаёт уверенности. — Если бы ты обернулся, ты бы увидел. Я же всегда сижу позади тебя.
В уголках зелёных глаз скапливаются едва видимые слезинки, и Маринетт ласково стирает их. А потом, помедлив, наклоняется и прижимается губами ко лбу Адриана. Потом отстраняется и обнимает за шею, улыбаясь.
— Я всё равно буду стараться изо всех, чтобы так оно оставалось всегда, — произносит он, не в силах оторвать взгляда от её лица. — Мы такие глупые, да? Знаешь, это так здорово, что Хьюго попал сюда. Одним махом решил все проблемы.
Маринетт недовольно хмурится.
— Проблему Бражника он не решил, так что не выдумывай.
— Я имею в виду: проблемы между нами, — лукаво ухмыляется Адриан.
Маринетт в возмущении хватает его за волосы.
— Ты всё ещё не раскаялся в том, что так бездарно спалил себя, — приглушённо шипит она.
Но Адриан только заливисто хохочет. Раскаиваться в ближайшее время он явно не собирается.
— Знаешь, я думал, что вчера был мой самый счастливый день в жизни, — медленно говорит он, глядя на её сурово поджатые губы. — Но теперь я с уверенностью могу сказать, что сегодня. Сегодня — самый счастливый день в моей жизни. Даже несмотря на то, что ты вырвала мне несколько клочков волос.
И, совершенно не давая Маринетт опомниться, Адриан подаётся вперёд и властно захватывает её губы жадным поцелуем. Впрочем, она и не думает сопротивляться. Лишь закрывает глаза и вся отдаётся этому поцелую.
Потому что и для Маринетт сегодняшний день — один из самых счастливых.
