смеющему поднять на меня глаза напарнику:
― А ты, Газ, настоящий умница… Никогда не видел
говорящих зеркал, правда? Да тебе только в дурацком балагане на ярмарке играть. Вот так и верь
замечательным ребятам, можно сказать, надежде нашей славной Стражи…
Я сплюнул, переходя к Шону:
― Ну что, Капитан, ох, прости, а на самом деле… неужели, Полковник или, чтоб тебя, уже Генерал? Что будем делать с нашими клятвами на поле боя? Или это тоже всё было для маскировки
важной миссии?
Лицо Верзилы удивительным образом изменилось, став спокойнее, что ли, он больше не прятал взгляд:
― Всё в силе, Робин, сделаю то, что обещал.
Я кивнул:
― Тебе ― верю… Придётся нашему Командиру разведчиков копаться в монашеском дерьме одному, ведь Капитан Стражи будет
очень занят, ― я собрался повернуться к ним спиной, но почувствовал, как кто-то держит меня за рукав куртки.
Голос Шона ничуть не изменился:
― Не кипятись, Робин. Да, мы не сказали тебе правды, у каждого на это были свои причины. Но Лекс ошибся, нас объединяет не борьба за власть и не жажда наживы: все мы члены Земной Федерации и хотим только одного ― прекратить войну. А для этого нам нужен ты, Капитан. Клянусь, всё это время мы и не подозревали друг о друге и, если бы не Лекс… Но это не важно, у нас одна цель ― защитить
твою жизнь.
Я сделал вид, что удивлён:
― Да иди ты, Таможня! Кому она понадобилась? Всем нужен
живой ключ…
Шон хмыкнул, помогая Лексу встать на ноги и слишком усердно отряхивая его испачканный в пыли костюм.
― Что ж ты так плохо держишься на ногах, Зазнайка… Я слышал, у твоего папочки большой зуб на человечество? Это он приказал прикончить нашего дорогого Капитана, или
твой друг Верзила на этот раз ошибся?
Гаррис, наконец, замолчал, и, не переставая икать, вдруг рявкнул, надвигаясь на Лекса:
― Ах ты мелкая скотина, с самого начала всё продумал? Надо было ещё тогда вспороть тебе брюхо, мерзкий
метаморф…
И снова Шон встал на пути врага:
― Последний раз предупреждаю ― отвали, это только наше дело…
Я едва проглотил перекрывший дыхание ком воздуха:
― Что такое… этот
метаморф?
Лекс поднял на меня полные боли глаза:
― Я и в самом деле
не человек, впрочем, как и остальные ― вон даже предки Верзилы умудрились породниться с населявшими в древности этот мир Великанами. Но так ли это важно, Робин? Я искренне люблю тебя, мой дорогой друг…
Он говорил, и каждое его слово жгло мою душу, одновременно и разрывая её на части, и согревая теплом любви:
― Метаморфы ― одна из самых древних и миролюбивых рас Вселенной
[2], мы не просто меняем форму, а исследуем и изучаем далёкие уголки космоса… Однако, человечеству это не важно ― так считает мой отец, но не я. Он отправил меня к тебе ребёнком, думая, что спасает свой мир… Маленький метаморф вырос и выжил только благодаря тебе, Робин. Клянусь, пока я жив, никто не посмеет причинить вред
моему другу…
От волнения у меня не нашлось слов, чтобы ему ответить, а вот Шон, закусив губу, проворчал:
― А если твой высокородный отец прикажет, осмелишься ли пойти против своего народа?
Лекс взял себя в руки, и словно дневные звёзды сверкнули в его огромных глазах:
― Ваш друг-метаморф уже
сделал это, Шон. Теперь Младший Наследник ― вечный изгой без права на прощение…
Пока я пытался осмыслить это потрясающее признание, в разговор вмешался притихший было Гаррис:
― Да не слушай ты этого
нелюдя, Капитан! Мало ли что он наплёл, это всё бред ― нельзя доверять
монстрам. Просто прикончи его, он нам больше не нужен, тем более что пока моё кольцо из
особого металла у него на пальце, этот слизень не сможет перекинуться…
Моя голова задумчиво кивала в такт его словам, а глаза между тем внимательно смотрели на руки замершего Лекса, беспомощно прислонившегося к плечу мрачного Шона. Сколько я себя помнил, Алхимик не терпел украшений ― особенно на пальцах. Говорил, они мешали в его работе…
В памяти всплыла недавняя картина ужасного побоища в пещере ― разорванные в клочья тела огромных хищников…
― Ай да Лекси, похоже, тебя невозможно удержать в оковах… Промахнулся ты, Капитан Гаррис, ― наши глаза встретились, и Светлячок, поняв меня без слов, смущённо затрепетал ресницами, а его красивые губы вздрогнули в едва заметной улыбке.
― Что ж, я выслушал обе стороны и принял решение, ― язык ворочался с трудом, словно не желая произносить несущие боль слова, ― хочу увидеть мир, где родился ― у меня к нему накопилось немало вопросов… А вы, те, кто так часто называли Капитана своим другом, и при этом без зазрения совести лгали или скрывали правду, предав главное, что я ценю в людях ― честность, сами разрушили нашу дружбу, прощайте…
Я перевёл дыхание:
― Впрочем, Лекси, раз уж ты решил сегодня приоткрыть мне чужие тайны, напоследок ответь на один вопрос ― какое отношение
ко всему этому имеет Старик Чен?
Алхимик морщился,
