«Самое главное для художника, — писал Юрий Домбровский, — почувствовать, что он не один, или хотя бы, что уж ему не долго быть одному, он дорвется, докажет свое, его увидят, поймут и примут». Он никогда не писал «в стол». Он был взыскателен: очень сомневался, печатать ли, например, «Царевну Лебедь», считал этот рассказ слишком сентиментальным. Или «Леди Макбет» — то же самое. Долго правил, «строгал» — так это у него называлось. Возвращался через десятилетия. Но в результате неопубликованных вещей осталось очень мало. Он был плохим графоманом: не умел писать много и плохо одновременно. Если уж что-то написано, то стремился всеми силами довести это до уровня, когда можно передать читателю.
