попыхивал мягким паром пузатый самовар. Клонившееся к закату солнце отражалось в нём золотистым бликом.
– Как хорошо, что наступила весна и темнеет теперь гораздо позже, – сказало Пушистое Настроение, разливая чай. – Я так люблю солнышко!
Однако Тэдэшка не разделил его радости:
– А по мне, беседовать в сумерках, при мерцающем свете лампы, интереснее. Чтобы за окном слышался шум вьюги, а в норке уютно пылала печь и горячий чай согревал озябшее сердце.
– Нет, я зиму не люблю, – решительно заявил Тэппэшка. – Мне больше лето нравится. Когда в Чистом Поле тепло и можно открыть окно…
– Летом не тепло, а жарко. И чай не согревает, а вгоняет в пот, – неожиданно огрызнулся Тэдэшка.
– Зато зимой ходишь в тяжёлой шубе и пьёшь горькую гадость от простуды…
– Друзья-друзья, – торопливо захлопотало Пушистое Настроение. – Не будем ссориться, а то чай стынет!
И то верно. Они дружно отхлебнули из лёгких фарфоровых чашек и захрустели аппетитными шушками.
Никто не сказал этого вслух, но каждый подумал про себя: «Самое лучшее время года то, когда приходит время пить чай…»
