и примет меня к себе.
– Ты наткнулся по объявлению?
– Да, но требования были, признаю, достаточно жесткими: без каких-либо проблем с законом, без психических или физических отклонений, без тяги к алкоголю или наркотикам, без каких-либо безобразных шрамов или других дефектов…
– Логично, он переживает за своё имущество.
– За которое можно продать целую страну с колонией. А ещё там, кстати, много охраны, и первое время двое будут стоять у меня за спиной.
– Зато скучно не будет.
– Общался я с ними. Да они, мне даже кажется, немые, – говорит Джорг и отпивает из горла.
8
Проходит два месяца, и недавно Джорг переехал к этому карлику. Тому понравилась его работа, да и охранники не увидели в нём ничего подозрительного – общительный, спокойный парень, говорят. Но теперь я его видел только раз в неделю, в воскресенье, а так мы по вечерам общаемся по телефону. Ему самому эта работа нравится: не слишком напрягает, хорошие деньги, а сам Шнайдер хоть и прихотливый к чистоте, но так человек нормальный.
Джорг даже завёл себе друга – дворецкого по имени Аддлер, который работает на карлика почти десять лет и знает каждый уголок в этом доме. Сам лично я его не видел, но Джорг показывал его фотографии.
…А теперь буду краток: в воскресенье, спустя два месяца, мы идём в кафе «Закат» и садимся у излюбленного места – у окна. Джорг мрачен и молчит. Я жду, пока он что-то скажет, но в итоге не выдерживаю:
– Что с тобой?
Он нагибается через стол и оглядывается.
– Слушай, помнишь того человека, которому я задолжал?
– Ага.
– Я ему большую часть суммы вернул, но он настаивает, чтобы я подсократил сроки возращения.
– И ты собираешься ещё картины украсть?
– Если не будешь перебивать, я всё выложу. Так вот, а на днях я видел в комнате для коллекционного оружия, что на втором этаже, Аддлера. Он… в общем, за одной большой картиной на стене находится сейф, ну и он… осматривал его.
Намёк на преступление покрупнее?
– И… что? Зачем это ему? Особенно когда ему почти полвека.
– У него жена больная.
– Может попросить и у коротышки, раз он нормальный.
– Они накануне повздорили. Видишь ли, Аддлер и так на грани увольнения, так как коротышка и так подозревает его в нечестности.
И тогда дворецкий решил подтвердить его подозрения.
– Почему тот его не уволит?
– Ну, не могу точно сказать. Может, он в какой-то степени привязан к нему – десять лет, всё-таки… Я не стал уточнять.
Официант приносит нам ужин, и некоторое время мы молча кушаем. Наконец мой мозг переваривает всю информацию, и я откладываю вилку.
– Ты что… Неужели ты и на это пойдёшь ради какого-то долга?
– У него связи есть.
– Это он так сказал? И ты ему веришь?
– Поверь, с ним лучше не связываться.
– Он что, мафиози?
– Нет, но…
– Да где ты его вообще откопал?
Джорг понижает голос:
– Это мой кузен.
– Кузен?! Что…
– Да-да, он мой кузен.
– Но… что… Почему он просто не хочет тебе помочь?
Он отвечает не сразу:
– У нас с ним за последнее время испортились отношения…
– До такой степени, что он даже твоим детям не хочет помочь?
– К сожалению…
– Что произошло?
– Не твоё дело.
– Ладно, ладно… И тебе пришлось так унизиться перед ним?
– Да… И ворую для него, но, признаю, отчасти и для себя.
Я вздыхаю и смотрю в окно. Хочет воровать – пускай ворует. Не моё это дело.
9
Спустя почти неделю ко мне стучатся. Я открываю дверь и вижу перед собой бледного Джорга; за окном вечер – полчаса, как мы завершили рабочий день, и я вернулся домой.
– Что случилось? Что с твоим лицом?
Он заходит и прижимается спиной к стене.
– Аддлер заболел и не смог прийти…
– И что, завтрашней кражи не будет?
– Не знаю… Всё уже продуманно, всё запланировано – и нет! Как назло! – Он бьёт в стену. На ней появляется трещина.
– Э, аккуратнее!
Он плюхается в кресло.
– Извини.
Я сажусь рядом с ним.
– Обязательно нужны двое?
– Да. Один бы взломал сейф, другой сначала заговорил бы зубы охраннику; я, запомнивший комбинацию сейфа, достал деньги, а потом тот помогал складывать их в мешок…
Он умолкает и смотрит на меня. Я вскакиваю.
– Нет, даже не проси!
– Ну пожалуйста…
– Даже не проси, Перл! Одно дело спрятать тебя с подделками, а совершенно другое – обокрасть бизнесмена! Да я же попаду в тюрьму!
– Нет, потому что мы приедем ночью.
– Я не могу, Джорг, это опасно!
– Ну ради моей семьи…
– Да плевать я хотел на твою семью!
Гробовая тишина. Он смотрит на меня исподлобья. Наконец вскакивает и хватает меня за руку. Он говорит сквозь зубы:
– Тогда я пойду один. Но если меня поймают, я расскажу им, что ты знал, понял? И про тот случай с картинами тоже.
– И это, по-твоему, называется «дружбой»?
– А то, что тебе на меня и мою семью плевать – это тоже дружба? Ну хорошо, я пойду один.
Он ослабляет схватку, выпрямляется и идёт к выходу. Я ещё долго смотрю ему вслед…
Я не спал всю ночь. Вставал вопрос не только закона, но и денег.
