Страшно любимая (СИ) [Любовь В Штаний] (fb2) читать онлайн

Штаний Любовь Лопоухая, зелёная, страшно любимая Часть 2 Страшно любимая

Глава 1. Не рой другому яму, сам в неё попадёшь. Мирта

— Ми-ирта…

Хрипловатый голос завораживал, отдавался в позвоночнике сладкой дрожью. От него кружилась голова, слабели ноги…

— Ми-ирта, ты ведь мне не откажешь, правда?

Вторя вкрадчивому шёпоту, длинные мужские пальцы ожили, скользнули по руке вверх и замерли возле горловины моей объёмной футболки. Я с усилием сглотнула, едва-едва удерживаясь на грани реальности. Очертания окружающего мира терялись в густом багряно-серебристом тумане, кровь билась в висках. Я уже ничего вокруг не видела, кроме голодного блеска гипнотизирующих меня глаз.

— Ты мне не откажешь ни в чём, — легко касаясь губами чувствительного места за ушком, проникновенно выдохнул по-настоящему великолепный мужчина. — Ну же, девочка… мне достаточно одного «да».

Его поцелуи сместились ниже, а я прикусила губу и зажмурилась, ладонями ощущая гладкую поверхность стены, возле которой меня зажали. В следующую секунду раздался низкий, вибрирующий рык. Внутри что-то сжалось, а кожа покрылась мурашками.

Горячее дыхание соблазнителя всё ниже… И ещё… И ещё чуть-чуть…

Я тихо застонала. Это конец. Потому что окутывающий всё вокруг густой туман уже обволакивает моё сознание. Потому что мысли тают и нет сил противиться напору. Потому что… кажется, я проиграла в этой битве…

На чистом упрямстве отрицательно мотнула головой, но тут же ощутила уверенное прикосновение жёстких пальцев. Мужчина прерывисто выдохнул, перебирая подбородки. То ли шею искал, то ли хотел покрепче уцепиться, но, к моему счастью, всерьёз взять меня за подбородки или шею нереально ввиду многочисленности и некоторой рыхлости первых и полное отсутствие второй.

Мелькнула мысль, что пойти навстречу представителю вымирающей расы и оказать посильную помощь с размножением — благое дело, а моё упрямство попахивает эгоизмом. Уж не знаю, дремлющая совесть проснулась или просто вампирская магия так на разум влияла.

С вампирами оно ведь как — гипнотическое воздействие обусловлено не только и не столько специфическим звучанием голоса и одурманивающим взглядом. Основной убойный эффект оказывает своеобразный феромон мшан. Он попадает в организм жертвы как через органы дыхания, так и через кровь.

Я ещё держала оборону, надеясь на чудо, но… всего один полноценный укус — и мне крышка. Фург, вампир из серых, подкарауливший в коридоре, когда я шла из медотсека в свою каюту, провозился до сих пор исключительно благодаря физиологии моей расы.

Во-первых, до совершеннолетия врождённый или благоприобретённый магнетизм мужского пола мне до звезды. Увы, как выяснилось, не совсем. Отчасти возраст помогал, но близость того самого совершеннолетия размыла барьер отчуждения. И быть бы мне покорной и бездумной, если бы не ещё одно «но».

Мшан впрыскивать нужно в кровь, лучше всего в вену, так что кусать жертву, то есть меня, следовало прицельно. А мои вены надёжно скрывали многочисленные жировые отложения. Подбородочки вместо шеи, вязочки вместо тонких запястий и круглый, приятно рыхлый животик взамен талии. Куда кусать-то?

Нет, вампир поначалу думал, что достаточно просто воткнуть зубы, и даже как бы куснул в плечо. Только жировая ткань от мышечной сильно отличается, а у меня природный «щит» усилен благодаря любви к сладкому и книгам. Конечно, книги я не ем, но вот в процессе чтения пожевать очень люблю. Самое обидное, от удара животом этот серый нахал увернулся. Естественно! Знал, откуда ждать подвоха, наглость клыкастая, и потому держался на некотором расстоянии, орудуя преимущественно руками.

Фург отчаялся найти место для укуса на теле и прижался губами к моему рту.

Я инстинктивно стиснула зубы, каким-то чудом ещё помня, что язык мой — враг мой. В смысле, где-где, а в нём жира нет, зато кровеносных сосудов пруд пруди. К счастью, мои собственные губы очень тонкие, можно сказать номинальные, а просто так впиваться клыками в лицо для серого было слишком опасно.

Очевидные следы нападения оставлять — глупость несусветная, ибо и Мефисто, и Сэл с капитаном просто так этого не оставят, намотают Фурга на бигуди и сдадут Нельке на кулинарные опыты.

— Мирта! — зарычал вампир совсем уже не вкрадчиво, а очень даже зло. — Прекращай брыкаться! У нас за последние три века всего семь вампирят народилось. Ты обязана исправить ситуацию! Немедленно!

От этого рыка я даже присела, благо ноги кривые, раскорячиваются на раз. Вот же торопыга! Когда это ситуация с рождаемостью исправлялась «немедленно»? Я бы и вслух возмутилась, но тут, потеряв надежду добраться до моей крови и языка традиционным способом, Фург применил запрещённый приём.

Он зажал мне нос двумя пальцами, и я распахнула глаза, вытаращившись на вампира в немом ужасе. Нет, только не это! Я же…

Глаза напротив переливались от алого до тёмно-вишнёвого, завораживая, затягивая в загадочно мерцающую глубину. Белоснежные клыки, яркие губы, бледное очень красивое лицо, волосы и брови цвета безлунной ночи…

Новая попытка отшвырнуть этого гада ударом живота снова провалилась. Тут я до хорта ясно осознала — теперь точно конец. Фургу. И чихнула от всей кшортской души! А не надо было мне нос затыкать!

Вампира снесло, но и я не удержалась. В смысле, от каскада оглушительных чихов тоже на месте не устояла. Кто бы знал, что слабость станет спасением? Да, чихательные спазмы сотрясали моё немаленькое тело, волнами проходили по всем без исключения жировым складочкам и надёжно укрытым ими мышцам, но зато Фург отстал.

— А-апчхи! Пчхи! А-а-а-апчхи!

Меня мотало, как щепку в течении горной реки. Падая, вполне могла ушибиться, но, к счастью, удар моськой о половое покрытие не состоялся, его смягчил так нагло подкарауливший меня серый. Я впечаталась лицом в его живот и…

— А-апчхи! А-а-апчхи!

С каждым чихом тело содрогалось и подпрыгивало, но я вцепилась в живой мат обеими руками, ибо одно дело — биться о жёсткий пол, и совсем другое — об ошалевшего от неожиданности и в буквальном смысле слова пришибленного мужчину. Я девочка тяжёлая, хоть и мягкая.

Одно плохо — «чиховые прыжки» я совсем не контролировала и постепенно смещалась вверх по телу падшего вампира. Это было нехорошо, ведь живот Фурга куда мягче подозрительно похрустывающих рёбер его грудной клетки. Жалко «подушечку» мне не было, а вот себя — очень даже. Лишь бы перестать чихать, прежде чем мой нос встретится с твёрдой вампирской черепушкой!

Не знаю, кому бы в случае неудачи пришлось хуже, но тут над нами раздалось визгливое и оглушительно громкое:

— А ну отстать от него!

На фоне вопля невесть откуда появившейся банши даже моё громоподобное чихание показалось шуршанием конфетного фантика в толпе орущих икхи.

— Апчхи! — против воли отозвалась я и рефлекторно вцепилась в спасительную подушку ещё сильнее.

— О-у-о… — протяжно и жалобно застонал уже с пару минут как бессознательный вампир, даром что регенерация ускоренная и болевой порог завышенный.

Тихо застонал, почти беззвучно, но банши расслышала даже за моим очередным «а-апчхи».

— Что ты с ним делаешь, извращенка? — переходя на ультразвук, завыла Нелли. — У-у-убью-у-у!

Краем глаза я заметила, как полупрозрачная фигура блондинки наливается белизной, и струхнула. Увы, для многих кшорти безостановочные каскады чиха — вещь абсолютно непреодолимая. Но инстинкт самосохранения пересилил даже природу и физиологию, потому что, осознав, чем мне грозит переход банши в боевую форму, я всё ж таки выдавила:

— Это не… Апчхи! Роберт! Апчхи!

— А кто? — замерев, растерянно отозвалась блондинка.

— Фург! Пчхи!

— Правда?

— Апчхи! — утвердительно вздрогнула я и, треснув лбом в острый подбородок вампира, сама чуть не взвыла, ибо искры из глаз. Бо-ольно-о!

— О-у-о-о-о-о… — новый стон бессознательного мужчины.

— Хм… — протянула блондинка задумчиво. — Тогда всё в порядке. Развлекайся.

И напевая весёлый мотивчик, она скрылась в тумане, который напустил недавно Фург.

— Апчхи! — возмутилась я.

Пока приступ сошёл на нет, ещё несколько раз основательно приложилась о голову серого. Потом, не веря своему счастью, пару секунд полежала неподвижно. Когда же сползла с вампира и села, потирая ушибленный лоб, голова уже почти не кружилась. Так, слегка шумело в ушах и руки дрожали после пережитого, да слабость одолевала. На всякий случай я усиленно замахала ушами, отгоняя от лица багряный туман.

Не вампир, а скунс какой-то! Только те портят воздух в момент опасности, а он… Кстати! Я с интересом покосилась на притихшего Фурга.

И каким образом вампир этого самого тумана понапустил? Магия в космосе отпадает, ибо слишком затратно. Внутренние резервы не бесконечны, для их пополнения необходимо магическое поле, которое далеко не на каждой планете насыщено в достаточной степени. Чего уж о вакууме говорить? Может, у серых имеется аналог чернильного мешка как у каракатиц? Вот у головоногих фняо из двадцатого сектора такие есть, а вампиры, особенно серые, исследованы плохо, почти никак.

Исполнившись любопытства, я склонилась над мужчиной, выискивая воронкообразное отверстие для выброса чернил. Увы, на лице ничего подобного не обнаружилось. Я даже в рот к нему заглянула, раздвинув челюсти, и в нос. Безрезультатно. Вот блин горелый! Ведь при выбросе красящего пигмента должны оставаться какие-то следы на коже и слизистых. Или нет?

Как понять, если я во время чиховой атаки серому нос расквасила и губу разбила до крови? Теперь шиш поймёшь, где кровь, а где чернила. К тому же, находись чернильный мешок и отверстие на виду, кто-нибудь из исследователей наверняка обратил бы на это внимание, а если нет…

Надо срочно всё осмотреть! Протереть морду, глянуть повнимательнее ещё разок, а потом провести полноценный осмотр ныне скрытых одеждой частей тела. По идее, воронка для выброса чернил должна быть спрятана или совмещена с каким-то другим физиологическим отверстием.

Повернув голову Фурга, прищурилась, разглядывая ушную раковину и слуховой проход. Ничего. Вот хорт безрогий! Почесав лысинку, вздохнула и принялась расстёгивать рубашку. На беглый осмотр открывшегося взгляду мужского торса ушло не больше минуты. Пришлось стягивать рубашку и ворочать тяжёлое тело, чтобы и спину проверить. Тут тоже ничего.

Я уже взялась за ремень брюк, но сообразила, что раздевать клыкастого в коридоре чересчур неудобно. Вдруг очнётся? Да и результаты осмотра стоит сразу записать на случай, если что-нибудь впопыхах забуду. Плюс инструмент у меня в комнате, в рюкзаке. Стандартный набор, но на безрыбье и рак — рыба.

Вытерев мятой вампирской рубашкой трудовой пот, выступивший на лице, я отбросила её в сторону и, кряхтя, поднялась на ноги. Мне диплом писать, а этот… Фург ни в какую не желал давать согласие на участие в проекте. Вон, даже зная, что у меня есть полезная инфа для их тайного ордена, предпочёл напасть, а не договориться. И я бы плюнула, но серые — редкость несусветная. Где я ещё один объект для изучения возьму? На родную планету они почти никого не пускают, да и…

Занятая этими невесёлыми мыслями, я примерилась и, ухватив вампира за щиколотки, поволокла к себе в каюту. Свяжу, раздену и проведу исследования по всей форме. Некорректно? А нечего было на меня нападать! Вон, до сих пор лоб ноет, и в носу свербит.

Ко всем неприятностям Фург оказался на удивление тяжёлым. До комнаты было не так уж и далеко, но я натурально взопрела пока добралась — ладони вспотели, уши повисли зелёными тряпочками, спина взмокла. И всё же я упрямо тащила добычу к себе в нору.

Сначала одна лакированная туфля вампира, а потом и вторая слетели с его конечностей. Я даже не притормозила. В результате, когда дотащилась до комнаты и, пыхтя, спиной вперёд ввалилась внутрь, перед моим носом маячила гладкая розовая пятка и чёрный частично стянутый со ступни носок. Угу, второй носок я тоже где-то по дороге потеряла. Кто бы знал, что затащить мужика в спальню так трудно!

Изначально планировала вернуться за утерянным, тем более, собственная тапка тоже потерялась, но оказавшись в каюте, я махнула на это дело рукой. Сначала — отдышаться, связать вампира, умыться, а уж потом следы заметать. Народу на борту не так много, и вряд ли кто-то сразу же после отлёта станет носиться по коридорам, собирая чужие обувку и прочие шмотки-манатки…. Кому оно надо?

И снова смахнув со лба трудовой пот подолом футболки, я взялась за работу. С верёвками было туго, но в моём распоряжении имелись подтяжки. Какое счастье, что у меня такой замечательный круглый животик! Будь он плоским, как у некоторых гуманоидных, пришлось бы носить штаны без подтяжек, а то и вовсе влезть в юбку. Бр-р-р…

В общем, кое-как взгромоздив Фурга на кровать, я скинула на пол сбившиеся в ком покрывало с одеялом и обмотала вампирские щиколотки и запястья новенькими, буквально на днях прикупленными на рынке, подтяжками. Жаль, пришлось использовать не только запасные, но и те, что были на мне. Штаны немедленно начали сползать с откормленной попы, так что в ванную я пошла, придерживая их одной рукой.

Умывшись, заодно сполоснулась и сменила пропотевшую одежду на свежую. Надо будет вечерком узнать, где тут у них на звездолёте дезинфектор, а то запас сменного белья подходит к логическому концу. В рюкзаке только пижама и тёплый свитер остались. Несмотря на это, настроение стремительно взлетало к потолку. У меня есть подопытный материал и моральное право его исследовать! В конце концов, он первым начал.

Когда выходила из душа, «материал» как раз приглушённо застонал. Его длинные до неприличия смоляные ресницы натурально затрепетали, но глаз мой подопытный не открыл. По-хорошему, следовало чем-нибудь его оглушить, тем самым продлевая беспамятство и благое молчание, но бить лежачего — это уже перебор. Придушить подушкой — тоже не вариант, слишком долго. Вампиры без воздуха до суток прекрасно обходятся. Поэтому я торопливо подскочила к постели и, выхватив из рюкзака пижаму, сунула её в приоткрывшийся рот вампира.

Мне бы хоть с полчасика на полноценный осмотр выкроить и ладно. Потом Роберт или ещё кто начнут искать потеряшку. Экипаж-то маленький — не считая меня, всего семь лорри, а мне оно надо? Впрочем, прибрать к рукам серого вампира насовсем я не надеялась, да и спать ни на полу, ни в одной постели с голым мужиком не собиралась. Всё то же — «оно мне надо»?

Пока ворочала вампира, уже при свете и со всем тщанием заново рассматривая и ощупывая спину, грудь и плечи, Фург окончательно очнулся и воззрился на меня широко распахнутыми тёмно-вишнёвыми глазами. Доброжелательно ему улыбнувшись, я принялась с помощью большой лупы обследовать его руки и пояснила:

— Дырку ищу, через которую ты воздух портишь, — «материал» при этом испуганно дёрнулся и замычал. — Может, сам скажешь, где чернильный мешок и физиологическое отверстие для выброса красителя? Мне для диплома надо…

Я подняла лицо и вопросительно глянула на бледного вампира. Тот изогнулся дугой, изобразив всем телом мостик, и попытался вырваться. Зря. Подтяжки у нас делают знатные, да и в отличие от верёвок они не рвутся, а накрученные в несколько слоёв ещё и не растягиваются почти. Но пришлось плюнуть на вторичный осмотр рук и придавить мужчину собственным весом, чтоб не стёк на пол. Заползёт под кровать — как его оттуда вытаскивать? Тем более, постели здесь широкие, если подальше забьётся, я точно не дотянусь, а сама под низкую лежанку не помещусь.

— Да не дёргайся ты! — зашипела я, лёжа поперёк поджарого живота пленника. — Я ж не ради любопытства! Ну, из-за него тоже, но ведь и ради науки! Вдруг новые знания помогут решению вашей проблемы с вымиранием?

Увы, Фург перспективами не проникся — принялся яростно мотать головой и мычать, попутно жуя кляп, то есть мою новенькую пижамку. Ну не гад ли? Обозлившись несознательностью подопытного… — тьфу! — опытного образца, я вскарабкалась на вампира и, оседлав, принялась стаскивать с него штаны, приговаривая:

— Подумаешь, цаца какая! Как ко мне с поцелуями лезть и помощи требовать, так он первый! А как самому помочь любознательной девушке — выгибается и фырчит! Совести у тебя нет!

Учитывая, что силищи у вампиров хоть отбавляй, удержаться на извивающемся мужике было нелегко. Меня посекундно подкидывало и мотало, но я не сдавалась. Мы, кшорти, если уж чего решили, просто так не отступаем. Из вредности ли, из упрямства ли — Вселенная знает, но факт есть факт. И всё равно прошло минуты две, пока я, сжимая в одной руке лупу, другой спустила с Фурга штаны, да и то лишь до колен.

— Ну, ещё чуть-чуть… — пробормотала, подбадривая саму себя, и, едва не ткнувшись носом в бледную коленку вампира, выдохнула: — Фург, расслабься, а я тебе с размножением помогу и…

— Охренеть! — внезапно раздалось басовитое.

Не без труда сфокусировав взгляд на дверном проёме, я обнаружила там кентавра. Мефисто стоял, в буквальном смысле придерживая челюсть руками. Его густые брови уползли так высоко, что стали напоминать странноватую чёлку, а карие глаза походили на два блюдца.

— И-извините… — проблеял наш пилот, тяжело сглотнул и попятился. — М-мирта…

— У нас эксперимент! — рявкнула я, обозлившись на свою рассеянность. Это же надо было забыть запереть дверь!

— Да-да, — также обалдело выдавил он под аккомпанемент громкого мычания и стонов ещё яростнее забившегося подо мной Фурга. — Я уже понял…

И кентавр скрылся в коридоре. Судя по топоту, убегал в сторону кухни. Бублик горелый!

— Дверь мог бы и прикрыть! — вдогонку крикнула я, но было уже поздно.

Мефисто сбежал, а вампир, вдохновлённый примером копытного, таки сбросил меня и, с грохотом свалившись на пол с противоположной стороны кровати, шустро пополз к выходу из каюты.

— Куда! — взвыла обижено. — Я ещё не всё осмотрела!

Проявив чудеса маневренности, я извернулась и поймала «гусеницу» за подтяжки, опутывающие худые щиколотки. Фург дёрнулся, протяжно завыл и удвоил усилия по срыву исследования, некрасиво виляя задом, частично обтянутым чёрным шёлком трусов.

— Врёшь, не уйдёшь, — натужно пропыхтела я, подтаскивая к себе мужчину за подтяжки.

Он бы и не ушёл, да нога внезапно выскользнула из пут. Перед моим носом мелькнула розовая пятка, заставив инстинктивно отшатнуться, чем вампир не преминул воспользоваться. Уже в следующую секунду я опомнилась, но добыча приняла вертикальное положение и рванула прочь, путаясь в спущенных штанах и нервно мыча сквозь кляп. Я же осталась как дура сидеть на полу с подтяжками в руках.

— Вернись, я ещё с тобой не закончила! — на карачках, чтобы не терять времени, метнулась следом за серым к двери. — Не будь эгоистом! Я тебе про детей всё-всё расскажу!

Увы, моей мольбе Фург не внял. Когда я, потная и злая, поднялась, цепляясь за косяк, вампир был далеко. Не так чтобы слишком (всё же полноценно бегать, придерживая штаны связанными руками — задачка не из простых), но мне его было уже не догнать.

Я разочарованно вздохнула и утёрла тыльной стороной ладони взмокший лоб. Нет, физкультурой в школе абсолютно точно стоило заниматься усерднее! В сердцах крикнув вслед вампиру «Ты меня разочаровал!», я вернулась в комнату и направилась в ванную умываться второй раз.

Глава 2. Страшная женщина. Мирта

Звездолёт вот уже больше четверти часа плыл в муаровом мареве подпространства, когда Сэлиней бросил последний взгляд на виртлист и от души потянулся. Диагностика подтвердила, что все системы корабля работают идеально. В принципе, другого механик и не ожидал, потому как не зря ел свой хлеб и работу знал преотлично, но чем пустота не шутит? Техника, особенно сложная, любит внимание и заботу не меньше иной женщины. Кстати, о заботе и женщинах…

Гарн, невысокий кряжистый мужчина, хвостом подвинул к себе пластиковую коробку, притулившуюся на краю стола, заваленного инструментом и запчастями. По большому счёту, наручный стабилизатор гравитационного поля в ближайшие дни Мирте не понадобится, но с другой стороны, мало ли?

Чего-чего, а неожиданностей со дня знакомства с этой девчонкой, взятой на корабль переводчиком с боем, хватало. Не в том смысле, что переводчику полагалось ежечасно «бить», аки древние механические часы. Просто с родной планеты Мирту забирали… своеобразно, о чём Сэл прекрасно знал со слов Мефисто, да и самой Мирты тоже.

К счастью, давно обещанный ей наручный стабилизатор Сэлиней успел настроить в соответствии с физиологическими особенностями кшорти ещё во время недолгой стоянки на Донате, благо все требуемые параметры в стационарном стабе сохранились. Гарн извлёк прибор из коробки и сунул его в карман жилетки.

Кшорти ему нравилась. Несмотря на юный возраст, была в этой девчонке некая основательность. Дело даже не в знаниях и уме, которых у их зелёного во всех смыслах переводчика имелось даже с перебором. Подкупала спокойная уверенность Мирты в правильности того, что она делает, да ещё… Ну да, её непринуждённо-благодушное отношение ко всем и каждому, будь то дош-ти или он сам.

Прикинув, сколько времени прошло с момента отбытия с Донаты и установления курса на казематы Алтеи, механик ещё раз потянулся и встал. Медотсек Мирта уже наверняка покинула и теперь либо у себя в каюте, либо на кухне. Оба варианта его устраивали. Первый обещал разговор, а второй ещё и вкусный ужин.

Сначала гарн заглянул в медотсек на случай, если Мирта там задержалась. Её доброжелательность вкупе с интересом распространялись и на Алукарда, местного целителя расы цаце. Кого-кого, а лопоухую переводчицу не заботило, что нормальные лорри чаще цаце сторонились, чем стремились иметь с ними дело. И немудрено.

Язык цаце странный — тягучий, как переваренный джем. Манера изъясняться даже на всеобщем, мягко говоря, не слишком способствовала взаимопониманию. Вместо ног — толстенный чешуйчатый хвост, а на голове с полсотни глаз и каждый на отдельном червеобразном гибком волоске. На фоне этого исключительные способности к магии разума и многорукость казались чуть ли не мелочами. Плюс ситуация усугублялась тем, что в космосе цаце были гостями редкими и оттого пугающими.

Не обнаружив Мирты в вотчине лекаря, механик окинул внимательным взглядом мутные шары стабов, где мирно спали в анабиозе сразу три жениха бородавчатой красавицы. И почему они так упорно звали её замуж? Уж точно не из-за красоты и дивного характера.

При всём разбеге вкусов лорри этой Вселенной, мало кому могла так уж приглянуться кругленькая, лопоухая, щедро одарённая подбородками, бородавками и прочими «украшениями» девушка. Тем более, соискатели брачных уз принадлежали к разным расам. Калаг, гном и дош-ти не только внешне отличались друг от друга. Традиции их миров тоже не совпадали почти ни в чём. Об этом гарн знал по большей части от всё той же Мирты, ибо на момент знакомства кое-что слышал только про гномов. Но одно было ясно — этих лорри если что-то и объединяло, так только стремление получить в жёны любопытную кшорти.

Тут цаце заметил визитёра и поднял голову.

— Мирту не видел? — спросил гарн с неуверенной улыбкой. Уж больно нервировал пристальный взгляд сотен крохотных зыркалок на вставших дыбом волосах.

Волосы качнулись сначала вперёд, потом назад, будто кивая, а после Алукард махнул рукой, жестом указывая направление, и снова опустил голову, возвращаясь к прежнему занятию. Вежливо поблагодарив, Сэл пошёл к лифту.

Как ни хорошо готовила кшорти, лично он предпочёл бы застать её в каюте, а то на кухне вечно кто-то мешает спокойно поговорить. Впрочем, и в комнату то Нелька вваливается, то вампир со странными претензиями…

Двери лифта открылись, но, едва ли сделав несколько шагов, механик замер, с недоумением и ещё невнятной тревогой рассматривая смятую тряпку на полу возле стены. Приблизившись, мужчина ткнул её носком ботинка и вздрогнул от недоброго предчувствия. Тряпка оказалась рубашкой. Кентавр такие не носил, Алукард тоже. Оставались только Роберт, Фург или очередной невесть откуда взявшийся жених.

Втянув воздух сквозь стиснутые зубы, гарн бегом бросился в сторону каюты кшорти, чтобы буквально через несколько метров наткнуться на лакированную чёрную туфлю.

— Фург! — зашипел Сэлиней зло и… увидел чуть поодаль второй ботинок. Вернее, туфлю, такую же чёрную и блестящую, как и первая.

Подбирать обувь гарн не стал, да и не смог бы. Просто как раз в тот момент, когда, сжав кулаки, подался вперёд, из-за поворота пулей вылетел Мефисто. Грива кентавра стояла дыбом, глаза подозрительно блестели, а лицо напоминало цветом варёного рака.

Едва не сбив механика с ног, копытный пронёсся мимо, но тот успел его окликнуть:

— Что случилось?

Пилот резко затормозил, оставив на полу несколько весьма заметных царапин, и медленно развернулся к Сэлинею.

— Я хотел к Мирте зайти, а… — начал было гарн, но договорить не успел.

Всклокоченный собеседник стремительно приблизился, схватил за грудки и, приподняв нехилого механика над полом, прошипел ему в лицо:

— Не ходи туда!

— Что?

— Не ходи туда! — повторил кентавр сиплым шёпотом и нервно дёрнул левым ухом. — Эта кшорти…

Сэл вывернулся из захвата и насторожённо вскинул костяной нарост, расположенный над левой бровью.

— Почему? Мирта…

— Страшная женщина! — на той же шипящей ноте закончил Мефисто и оглушительно гаркнул: — Не ходи!

Извернувшись, он суеверно трижды дёрнул себя за хвост. В следующий миг диалог приказал долго жить — сверкая копытами кентавр унёсся в сторону кухни. Видимо, успокаивать расшатавшиеся нервы фиршем. Что-нибудь вкусненькое для этой цели подошло бы не хуже, но — увы — всё приготовленное давно съели.

Гарн пожал плечами и ещё более решительно рванул в спальню лопоухой девчонки. Через несколько секунд Сэл резко затормозил и поднял с пола тапку Мирты. Из горла вырвался низкий вибрирующий рык, в глазах потемнело от ярости. Если только кто-то ей…

Впереди раздались невнятные крики, а после громкое:

— Ты меня разочаровал!

Уже набирающий скорость гарн снова встал как вкопанный. Голос принадлежал Мирте! Ни страха, ни слёз в нём не было, исключительно досада и возмущение. А в следующую секунду из-за поворота вылетел…

— Фург?!

С ужасом глядя на полуголого вампира, босого, обеими руками придерживающего болтающиеся ниже бёдер брюки, Сэл усиленно заморгал.

— Если ты обидел мелкую, я… — начал было гарн.

— Тьфу! — на бегу плюнул в него вампир какой-то ветошью. — Не ходи туда! Она страшная женщина!

«Плевок» Сэлиней поймал. Растерянно потёр висок подобранной тапкой и озадаченно развернул тряпку. В последней после некоторых усилий удалось опознать верх от пижамы. Нежно-розовой, тёплой и сплошь в дырках. Особо модный у кшорти дизайн?

Зайти в гости к Мирте казалось уже не слишком хорошей идеей. С другой стороны, любопытство так и подзуживало, толкало в спину. Что настолько страшного она могла сказать или сделать, чтобы напугать двух повидавших на своём веку взрослых мужиков? И почему Фург бежал, едва не теряя штаны, да ещё босиком? Каким образом вампир остался без обуви? Куда делись его туфли, вопросом не было. Но почему они валяются в коридоре, а сам вампир сделал ноги из каюты кшорти?

Вопросы, вопросы, вопросы! Они устроили в голове натуральную свалку — пихались локтями, лезли вперёд, подпрыгивали и пищали, стараясь привлечь к себе внимание и выделиться из толпы. Вот один исхитрился вырваться на передний план и громко крикнул:

— А почему вампир изжевал пижаму Мирты?

— Он что, термит или моль? — поддакнул другой вопрос.

— А точно ли пижама принадлежит кшорти? — многозначительно подвигал бровями третий и, сложив губы в трубочку, манерно повёл плечиками. — Может, Фург сам втихаря носит розовое ажурное бельё?

Гарн расправил пижаму и ещё раз осмотрел её.

— Из фланели? — пискнул кто-то невидимый из толпы. — Не очень-то эротично.

— Да что мы знаем об эротике в понятии вампиров? — отмахнулся третий вопрос, демонстративно смахивая кончиком хвоста несуществующую пылинку с лацкана сиреневого пиджака.

— Логично… — глаза того, кто первым спросил про пижаму, сверкнули. — А ведь и правда! Серые — вымирающая раса. Уж не из-за ложных ли представлений об эротизме?

— Или не способствующей размножению ориентации некоторых, — хихикнули сзади. — Надо бы объяснить клыкастому откуда дети берутся.

— Да-да! — оживились все. — Это очень важная тема! Вот объяснить ему на пальцах…

— На пальцах? — снова раздался писк из толпы вопросов, на этот раз ехидный.

— Ну не на хортах же? Обойдёмся пальцами. Главное, донести информацию о том, как и что надо делать, чтоб дети появлялись…

— И «с кем», — вставил кто-то менторским тоном. — Это тоже, знаете ли, важно. Особенно в контексте сомнений относительно принадлежности ажурного белья и ориентации вампира.

— Пусть будет ещё и «с кем». Не суть. Главное, доходчиво объяснить.

Все одобрительно загудели, но гарн пренебрежительно фыркнул и тряхнул головой, отгоняя идиотские вопросы и ассоциации. Чего только не придёт на ум, когда всё вокруг вверх дном! Смысл гадать о причинах и следствиях, если можно просто спросить? Судя по неадекватному поведению Фурга, от него в ближайшее время нормального ответа не дождаться, потому стоит банально обратиться за разъяснениями к Мирте.

Через минуту Сэлиней осторожно постучал костяшками пальцев о косяк приоткрытой двери.

— Мирта, ты тут? — спросил он, заглядывая в комнату. — Войти можно?

Девушка буркнула нечто одобрительно-утвердительное, но взгляда от блокнота, в котором старательно что-то строчила, не подняла.

Переступив порог каюты, механик автоматически поднял опрокинутый стул и удивлённо присвистнул.

Кровать была буквально разворочена. Простыня свесилась с левой стороны постели и распласталась по смятому одеялу, которое неопрятным комком валялось на полу. Тут же, но чуть поодаль, лежало смятое покрывало. Подушка обреталась под столом и напоминала испуганную зверушку, опасливо выглядывающую из своей норы — нападёт нежданный визитёр или пройдёт мимо?

Мирта сидела на полу, прислонившись спиной к постели, и на царящий вокруг разгром не обращала ровно никакого внимания. Её длинные уши напряжённо подрагивали. Одинокий клочок жёстких волос, торчащий в центре лысинки, торжествующе покачивался, а глаза сверкали энтузиазмом.

— Что пишешь? — полюбопытствовал гарн, бросив пижаму на кровать и делая осторожный шаг вперёд.

— Фиксирую результаты первичного осмотра объекта исследования, — рассеянно махнула грифельной палочкой Мирта. — Не мешай.

Несколько раз моргнув, Сэлиней поднял второй стул и сел. Помолчал с минуту, но всё же не удержался и негромко уточнил:

— «Объекта»?

— Угу. Представителя малораспространённой во Вселенной расы.

Прикинув в уме что и как, гарн поймал за кисточку нервно дрогнувший хвост и спросил:

— То есть я не ошибся. Фург отсюда бежал?

— Да.

— А почему в таком виде?

— В каком? — рассеянно буркнула Мирта.

— Ну… Глаза навыкате, волосы дыбом, штаны…

— Тоже дыбом? — хихикнув, наконец отвлеклась от своего занятия девушка и подняла взгляд.

— Нет, — с самым серьёзным видом механик покачал головой и, поставив локоть на колено, пристроил подбородок на ладонь. — Я бы сказал, штаны проявляли очевидное намерение покинуть своего хозяина, или, по крайней мере, пасть к его стопам.

— Как некрасиво с их стороны!

Кшорти рассмеялась, отчего её многочисленные подбородки весело заколыхались, а тонкие губы растянулись в улыбке, демонстрируя острые клычки.

На душе у Сэла полегчало. Ну не могла такая милая и добрая девушка сделать ничего плохого. Какая она «страшная женщина»? Ничего страшного в ней и в помине нет. Ложь, поклёп и провокация! Если откровенно, «женщина» — тоже большое преувеличение. Мирта еле-еле на девушку тянула, а они все… паникёры.

— Кстати, а почему в блокноте пишешь? — вдоволь налюбовавшись смеющейся кшорти, поинтересовался гарн. — На виртлисте удобнее и быстрее.

— Угу. Только у меня его нет, а без заметок могу потом что-нибудь забыть. Правда, информации как таковой пока не так уж и много, ведь Фург сбежал до того, как я его до конца раздела и рассмотрела.

Подбородок Сэлинея, резко дернувшись, сорвался с ладони. Мужчина едва не клюнул носом собственное колено, но вовремя выпрямился.

— Что ты сделала?

— НЕ сделала, — невозмутимо поправила Мирта.

— Но собиралась. Раздеть и рассмотреть?

— Чисто в исследовательских целях. Я искала физиологическое отверстие, через которое вампир выпускает красящий пигмент и генерирует багровый туман.

Гарн закашлялся, представив процесс… генерации.

— Поначалу я думала, этот цветной туман — игра воображения, результат воздействия мшана на нервную систему после укуса или что-то в таком роде. Но потом Нелли заявилась, и она тоже этот туман видела. Понимаешь? А её Фург точно не кусал.

— Нелли сюда пришла?

— Нет, это ещё в коридоре было, где меня вампир заловил, когда я из медотсека шла.

— Что? Когда?

— Точно не скажу, полчаса назад или около того. Так вот, когда появилась банши, я как раз на Фурге чихала.

— Ч…чихала?

— Именно. Не перебивай. Тут важно другое. Как Нелли могла перепутать Фурга с Робертом с расстояния пары метров? Даже если позабыть о разнице в росте и комплекции, капитан блондин, а вампир темноволосый. То есть нечто снижающее видимость и в самом деле существовало не только в моём замутнённом после укуса сознании. Значит, Фург в буквальном смысле окрасил воздух! А как? — кшорти опустила взгляд на блокнот и, перелистнув страничку, ткнула пальцем в несколько схематических изображений. — По идее, есть несколько способов…

Тут она снова глянула на собеседника и осеклась. Лицо гарна закаменело, глаза метали молнии.

— Сэл? — нахмурилась девушка.

— Ты сказала «после укуса»?

— Это всё, что ты услышал? Я много куда более интересной информации озвучила, — озадаченно поведя левым ухом, Мирта с удивлением посмотрела на внушительные ладони мужчины, почему-то сжавшиеся в кулаки.

— Ты сказала «после укуса», — утвердительно и очень зло прошипел механик. — Лопоушка, ты зубы его хорошо рассмотрела?

— Эм… да.

— Вот и прекрасно, — широко, но совсем не весело улыбнулся Сэлиней. — Значит, они ему больше не нужны.

— О чём ты?

— Ни о чём. Не бери в голову, — гарн вынул из кармана наручный стаб. — Держи. Всё настроено на тебя.

Мирта приняла прибор и растерянно уточнила:

— На какую руку надевать?

— На любую. И, кстати, в браслет, который я тебе дал, встроен голографический виртлист, но, если хочешь, принесу попозже обыкновенный.

— Давай обыкновенный, — подумав, решила кшорти. — Я визуализированные нематериальные гаджеты не очень жалую. Неудобно это. Но ты всё-таки объясни, как виртлист из браслета вытянуть. На всякий случай.

На инструктаж ушло с четверть часа. Ещё минут десять кшорти, высунув от усердия язык, пыталась применить озвученную гарном теорию на практике. Мужчина посмотрел на это дело, хмыкнул и вытащил из-под стола подушку. Увлеченная новым гаджетом хозяйка комнаты этого даже не заметила. Смешная. Подушка вернулась на кровать. Разложив вещи по местам, Сэл подошёл к двери и окликнул:

— Мирта, — Когда девушка подняла глаза от двухмерной полупрозрачной голограммы, продолжил: — У меня кое-какие срочные дела нарисовались, так что поболтаем в другой раз. Пожалуйста, не открывай кому попало.

— Конечно, — улыбнулась кшорти. — Спасибо.

— Не за что.

Коротко кивнув, механик вышел, а Мирта встала и заперла дверь. Встречать очередного незваного гостя не было ни малейшего желания. Вот только кто её спросит? Спустя пару секунд кшорти села за стол и снова погрузилась в свои записи и планы. Лишь некоторое время спустя она резко вскинула голову и недоумённо огляделась. Дёрнула ухом.

Кровать была аккуратно заправлена. На спинке стула висел верх от розовой пижамы. Усилиями гарна от беспорядка не осталось и следа.

Глава 3. Неопределенность определенности. Соня

Я покосилась на каха, читающего с виртлиста доступную информацию по фогги. Сама я уже ознакомилась с большей частью имеющихся в сети сведений, пока Улянь выверял откорректированный курс, перенаправивший наш маленький кораблик к неизвестному широкой общественности астероиду.

Времени на чтение мне хватило за глаза, хотя особенно радоваться тут было нечему. Просто оказалось, материалов про фогги хорт наплакал, а те, что нашлись, мало отличались друг от друга. Если совсем откровенно, Мирта за жалкие пятнадцать минут ликбеза рассказала куда больше всех этих статей и энциклопедий рас. Впрочем, я не сильно удивилась. Сестра всегда умела добывать сведения и непостижимым образом помнила чуть ли не всё прочитанное.

В данный момент меня больше волновало другое. Как сказать Уляню, что именно по задумке сестры от него потребуется, и как уговорить уравновешенного каха на откровенную авантюру? Он и так повёл себя чересчур покладисто, развернув корабль без лишних вопросов и возражений. А кстати…

— Улянь?

— Ммм…

— Почему ты без споров сменил курс?

— Потому что Мирта попросила, — отозвался он с некоторым недоумением в голосе, будто это и так должно быть ясно.

— Да не смеши меня! Ты даже с ней не разговаривал!

— Зато ты разговаривала, а у тебя всё на лице написано, — пожал плечами ках и наконец оторвался от виртлиста. — Заметь, чипа связи у тебя нет, то есть Мирта нашла способ связаться с нами без него. При всём моём уважении к интеллектуальным способностям твоей сестры, в сложных технологиях она разбирается более чем посредственно. Делай выводы.

Я почесала нос и честно попробовала сделать эти самые выводы. Ничего не получилось.

— Прости, но я не понимаю. Ты говорил, по твоему браслету, — я приподняла руку с вышеназванным украшением, — мы с ней связаться не сможем никак.

— Пока никак, — выделив первое слово, поправил желейка. — Впоследствии, когда пройдёт достаточно времени, при определённых усилиях…

— То есть пока никак. Так вот, я точно знаю, что говорила именно с сестрой. Очевидно, кто-то помог ей загадочным образом связаться со мной без чипа, но это никак не объясняет, почему ты счёл сей факт достаточно веской причиной для пертурбации всех планов.

Улянь едва заметно улыбнулся.

— Сонечка, ты ведь не забыла ГДЕ находится твоя сестра? Согласись, как бы мы ни старались, быстро попасть в семнадцатый сектор отсюда нереально. И уж если она умудрилась за несколько дней оказаться чуть ли не на окраине вселенной, кто помешает Мирте за те недели, которые понадобились бы нам для повторения её «подвига», улететь ещё дальше?

— Но…

— Конечно, я бы предпочёл быть к ней поближе, но если это не представляется возможным, а рядом с ней появился неглупый лорри, которому Мирта в достаточной степени доверяет, есть смысл просто сделать так, как она просит. В конце концов, в её здравом уме сомневаться не приходится.

Вот почему Улянь всегда так рассудителен и прав? Обидно даже. Я фыркнула и скорчила рожицу:

— Зато уверенности в моём здравом уме нет, да?

— Да, — он хитро улыбнулся и вскинул бровь: — И нет.

— В каком смысле?

— В таком. Пойдём ужинать. У нас ещё несколько дней для доработки плана диверсии.

Желейка быстренько нажал что-то на панели управления, поднялся на ноги и, обернувшись сиреневым туманом, метнулся в комнату. Да так шустро всё это провернул, что я только и успела пару раз растерянно моргнуть, а его уже и след простыл.

— Улянь! — бросаясь вдогонку, возмущённо прошипела. — Что это за ответ такой дурацкий?

— Какой вопрос, такой и ответ, — отозвался этот… нахал!

Когда я влетела в комнату, мужчина в облике серокрылого невзрачного орлана уже стоял возле электронного окна и набирал что-то на консоли.

Часть одной из стен с тихим шуршанием отъехала в сторону, открыв крохотный кухонный блок. Бросив туда короткий взгляд, обнаружила простенький синтезак, столик, пару стульев, страдающих модернистским минимализмом, и стандартный набор техники. Ага! Вот оно! Сейчас стульчиком кого-то и убедю… убеждю… Нет! УБЕДЯЮ в своём непроходимом здравомыслии.

Я уже взвесила в руке не сильно тяжёлый предмет мебели и шагнула к желейке, когда он неожиданно обернулся через плечо и умильно свёл глаза к носу.

— Сонечка-а, — протянул он… жалобно?

От неожиданности этого тона я опешила, рука дрогнула, и пластиковый стул покатился по полу.

— Со-онечка, — повторил коварный ках жалобно, — а готовить ты умеешь? Местный синтезак создаёт исключительно жидкие питательные смеси.

С трудом удержавшись от мстительного «ха», я расплылась в обманчиво милой улыбочке. Готовить-то я умею, хотя и не слишком хорошо, но… здравствуй, моя жестокая мстя! Куда там альянсу хрупкой пластмассы и твёрдой маковки против мук голода и угрызений совести! Ведь совесть — она такая, в тандеме с возмущённым желудком действует куда как активнее.

Я небрежно повела крыльями и, соблазнительно изогнувшись, подняла оброненный стул. С нарочитой внимательностью осмотрела его на предмет трещин, а когда таковых не обнаружилось, села и, поставив локти на стол, пристроила подбородок на переплетённые пальцы.

— Радость моя желейная, — пропела сладенько, — у меня две приятные новости.

Улянь вопреки ожиданиям вовсе не обрадовался, а совсем даже наоборот — скрестив руки на груди, скептически хмыкнул и выжидательно вскинул брови. И никакой больше умильной жалостливости во взгляде. Вот же вредина! А ведь я только-только поверила в высшую справедливость.

— Бутерброды, — буркнула уныло.

— Что?

— Умею готовить исключительно бутерброды.

Увы, сомнений в том, что не испугаю ежа голой зад… своей косорукостью, у меня не осталось.

— Я так понимаю, это была первая «приятная новость»? — с премерзко добродушной улыбочкой уточнил ках. — Авторая?

— Я на жидкой диете, — уже совсем невесело отозвалась и возмутилась: — Вот почему ты все мои злобные планы рушишь? Я ж не щенок, — и с намёком повела крыльями. — Постыдился бы спутницу носом в её же глупость тыкать!

Склонив голову к плечу, ках несколько секунд смотрел на меня в упор с самым серьёзным видом, но я-то видела, как подрагивают уголки его губ в попытке сдержать улыбку!

— Ни капельки не стыдно, — в конце концов подытожил желейка, демонстративно потягиваясь всем телом. — И да, ты не щенок.

Я прикусила губу, сама не зная, чего мне хочется больше — обиженно надуться или рассмеяться, но тут Улянь подмигнул и весело заявил:

— Ты скорее на цыплёнка похожа.

— Чего? — я чуть со стула не упала. — Да как ты смеешь!

— Ма-ахонького пушистого птенчика… с очень крепким клювиком и острыми коготочками. Видно, хищная птичка со временем получится.

И я таки запустила в него стулом.

Миг, и желейка, снова обратившись туманом, поймал мой снаряд. Тот как бы влип в сиреневое облачко, заставив меня испуганно ахнуть, но уже в следующее мгновение в каюте раздался негромкий смех, напоминающий журчание.

— Да-да! И глаза у тебя сейчас такие же круглые и перепуганные, как у цыплёнка.

Раздражённо зашипев, я отвернулась и демонстративно скрестила руки на груди. На деле нахлынувшее облегчение было куда сильнее злости от ехидства желейки. Ведь уже успела испугаться, что ках не увернулся от стула и ушибся.

И вообще, что такое? Откуда столько раздражительности? Повод-то явно смешной. И да, пусть я не настолько уравновешенная и скучная, как Мирта, но кидаться мебелью в неугодных лорри мне тоже не свойственно. Прикусив губу, я задумалась, старательно подавляя пресловутую раздражительность и желание закатить скандал.

Краем глаза заметила, как Улянь снова принял уже привычную форму орлана и, поставив стул на место, повернулся ко мне спиной, исследуя небольшой стазисный шкафчик. К слову, там обнаружилось несколько вполне съедобных пищевых наборов. Стандартно питательных и притом откровенно неудобоваримых в гастрономическом плане.

Через четверть часа на столе красовались два стакана с ярко-оранжевым соком синтетического происхождения и тарелка по виду напоминающих стельки галет. На вкус они, кстати, также мало отличались от обувных стелек, но это мелочи. Хуже было другое — я так и не смогла понять, почему меня кидает из стороны в сторону. В смысле — эмоционально.

— Приятного аппетита, — улыбнулся ках и подмигнул, — птен…

— Назовешь птенчиком — клюну в темя, — предупредила, но протянутый сок приняла и глубоко вздохнула, прежде чем отпить глоток. Надо брать себя в руки. — Яркий вкус. При желании можно вычислить планету, где расположен завод по производству реагентов…

Улянь невозмутимо повёл крылом и отсалютовал стаканом:

— Именно так. Впрочем, я не гурман, мне проще прочесть адрес производителя на упаковке. Ты как? Пришла в себя?

— Не уверена, — я поморщилась и бросила на собеседника угрюмый взгляд. — Прости. Знаю, что веду себя по-идиотски, но ничего не могу поделать.

— Не бери в голову. Было бы странно, веди ты себя иначе в данных обстоятельствах.

— В смысле?

Ках промолчал. Демонстративно засунул в рот галету и принялся её с хрустом пережёвывать, будто не слышал вопроса. Впрочем, я и сама поняла, о чём он, только развивать мысль не хотелось абсолютно.

— Ладно, может, хоть теперь расскажешь, как ты оказался рядом с Миртой?

— Как и все, — хмыкнул желейка. — Прилетел на звездолёте.

— А зачем? Ты не очень-то похож на остальных женихов. На браке не настаивал, соблазнить Мирту не пытался.

— Соблазнять кшорти до совершеннолетия — дело гиблое и бессмысленное. Только силы зря тратить. А насчёт брака ты не права. Я неоднократно делал Мирте предложение.

— Ой, только не надо мне лапшу на уши вешать. Видела я, как ты делал предложение. И смех, и грех. Неужели после всего, что мы прошли вместе, нельзя просто сказать правду?

С минуту ках усердно жевал.

— Улянь!

— Это всё, что ты хочешь знать? — покончив с галетой, наконец отозвался он и внимательно посмотрел мне в глаза.

— Не всё, — небрежно пожала я плечами. — Но надо же с чего-то начинать. Почему ты стал «женихом» моей сестры?

— Отец попросил.

Я растерянно моргнула. С одной стороны, чувствовала, что ках не лжёт. С другой… причина то ли совсем уж глупая, то ли чересчур очевидная.

— Просто попросил?

— Очень настойчиво.

То есть и вправду всего лишь очередной жених? Да быть такого не может! Всех наследников приударить за дочкой главы Союза наверняка просили их отцы. Или матери, если в обществе матриархат. Это не важно. Смущала банальность причины, побудившей каха ухаживать за Миртой. Улянь весь из себя особенный, загадочный, а тут…

— И зачем вам понадобилась моя сестра? Тоже из-за влияния на Совет?

— Отчасти, но скорее ради того, чтобы никто не смог повлиять на Совет за её счет.

Я скептически скривилась:

— Хочешь сказать, твоя главная задача уберечь Мирту от скоропалительного брака, а вовсе не сделать своей женой?

— Именно. Но согласись она принять моё предложение, я бы не расстроился. Твоя сестра завидная невеста и очень милая девушка. Пробыв с ней рядом несколько месяцев, было сложно не проникнуться уважением.

— А как же любовь? Думаешь, одного уважения довольно?

Я возмущённо запыхтела и от греха подальше спрятала руки под стол, чувствуя, как они сжимаются в кулаки. И этот туда же. Завидная невеста! Но в ответ на моё возмущение ках лишь пожал плечами.

— Я люблю её, — сказал он так спокойно и буднично, что сразу поверилось.

Сердце болезненно сжалось. Зависть и досада, такие неуместные и постыдные в данной ситуации, вгрызлись в и без того израненную душу.

— Даже зелёную, лысую и лопоухую? — куда язвительнее, чем хотелось бы, протянула и скептически вскинула бровь. — При всей своей легкомысленности, я точно знаю, как лорри относятся к внешности кшорти. Надо быть извращенцем, чтобы испытывать страсть к представителям нашего вида до трансформации. Если ты сам не кшорти, конечно.

— Соня, не передёргивай. Я говорил о любви, а не о страсти. Внешность меня мало волнует, не забывай, она для кахов почти фикция. К тому же Мирта ещё не готова к физической стороне отношений, а любовь бывает разной.

— Мне ли не знать, — фыркнула нервно и отвернулась, прикусив губу.

Отгоняя воспоминания о Рое, несколько раз глубоко вздохнула и заставила себя улыбнуться, прежде чем снова посмотреть на собеседника. Буря болезненных эмоций и мыслей об истинной паре сейчас была совсем неуместна.

— У моей расы есть одна особенность, о которой почти никто из чужих не знает, — не совсем в тему заметил Улянь, едва поймав мой взгляд.

— Какая же? — скорее чтобы отвлечься, чем из интереса спросила.

— Мы очень остро чувствуем «своих» и никогда не ошибаемся.

— В смысле — кахов?

— По большей части. Но я имею в виду тех, с кем предстоит провести жизнь. Родителей, близких друзей, любимых. Едва познакомившись с Миртой, я понял, она — своя. Не знаю, как и когда, но мы будем вместе и, если не всю, то большую часть жизни проведём рядом.

— Звучит очень странно, — я почесала в затылке. От этих откровений стало как-то… неуютно.

— Возможно.

— А Мирте ты об этом говорил?

— Нет.

— Почему же?

— При наших обстоятельствах в этом не было нужды. Она и без того чувствовала себя загнанной в угол, чтобы так её ошарашивать.

— А… Ты сам? Предопределённость не пугает?

Я не знала, как относиться к признанию желейки, но с некоторых пор сама мысль о судьбоносных предназначениях вызывала нервную дрожь и болезненные спазмы в желудке. Про сердце и вовсе молчу.

— Нет, Соня. Меня куда больше пугала перспектива провести жизнь в одиночестве и не отыскать свою пару.

— Хм… а без подсказки судьбы самостоятельно выбрать с кем жить и кого любить нельзя что ли? — я с претензией прищурилась. Тема зацепила за живое. — Неужели не противно, когда спутника выбирает судьба, рок, а тебе остается лишь молча подчиняться?

— Ты не права, — ничуть не обиделся на мой тон Улянь. — Окончательный выбор всегда делаешь сам, судьба лишь показывает дорогу. Рука об руку идут не только супруги. Есть друзья, враги, просто важные для тебя лорри, которые всю жизнь рядом. К примеру, я абсолютно уверен, что и ты — часть моей жизни. Почувствовал это с того момента, когда увидел вас вместе с Миртой в кафе. Помнишь?

— Стоп! — я нервно сглотнула, осушила ополовиненный стакан, и растерянно уставилась на желейку. — Как это?

— Очень просто. Я знаю, что так или иначе наши жизни переплетутся, и связь между нами будет прочной, но какой именно она будет — без понятия.

— То есть, любовь тут ни при чём?

Улянь покачал головой и мягко проговорил:

— Сонечка, ты меня не услышала. Любовь бывает разной. Друзья, родители и даже враги порой понимают друг друга лучше любовников или супругов. Кем мы станем — покажет время. Но и та любовь, которую ты имеешь в виду, тоже где-то рядом.

— Эм… — уже совсем было расслабившись, вскинулась я. — В каком смысле?

Вместо ответа ках указал на стол:

— Доедать будешь?

— Что? А, нет, не буду. Спасибо.

Улянь молча поднялся, убрал галеты и остатки сока в стазисный шкаф и, нажав несколько кнопок на панели, заставил маленькую кухоньку спрятаться в стене. Только стол со стульями и остались.

— Давай лучше займёмся более полезным делом, чем болтовня об особенностях моей расы. Что конкретно просила сделать Мирта, когда мы прибудем на место? Детально.

— Подожди, сначала скажи, почему ты решил, что твоя пара, которая истинная любовь, где-то рядом?

Тяжело вздохнув, желейка смерил меня пристальным взглядом и покачал головой.

— Кажется, упрямство — ваша семейная черта. Хорошо хоть, не единственная.

— Пожалуйста, Улянь! Ты же знаешь, сейчас это для меня особенно важно!

— Это для всех важно, — усмехнулся мужчина чуть грустно.

— Для меня особенно! Объясни толком.

— Толком не получится. Ощущения — очень эфемерная субстанция. Просто чувствую, что скоро моя жизнь изменится, а я обрету женщину, которая станет матерью моих детей.

— В будущем времени?

— Обрету? Да. Встретил ли? Не знаю, — и ках резко сменил тему: — Так что там с планами? Ты говорила, наша цель — полукровка фогги?

— Угу, — я отстраненно кивнула. — Мирта сказала, отец того лорри демон, а мать из фогги…

Глава 4. Возмездие и выбор. Соня

Я несколько секунд помолчала, собираясь с мыслями и приводя в порядок сведения, почерпнутые из практически бескрайних закромов памяти сестрёнки. Поначалу фокус моего внимания постоянно перескакивал на сказанное только что Улянем, но потом кое-как удалось сосредоточиться.

Раса фогги вышла в большой космос относительно недавно, всего несколько веков назад, но за этот неимоверно краткий срок население их родной системы уменьшилось на несколько порядков. Мирта точных цифр не называла, но в сети значились какие-то невероятные тысячи и сотни тысяч раз. Причем они не только из родной системы исчезали с огромной скоростью, но и вообще.

Причиной тому вовсе не чужеродные вирусы или война, как бывало не раз в истории других народов. Просто фогги по природе своей были склонны к авантюрам и… хм… экспериментам специфического характера. В пределах замкнутого мира это способствовало процветанию расы, увеличению «популяции», но только не на просторах огромной Вселенной.

Лёгкие на подъём, они проявили себя как талантливые управленцы, склонные к оригинальным и неожиданным решениям. Энергичным, компанейским и находчивым, им зачастую удавалось виртуозно разруливать проблемы, над которыми прочие безуспешно бились десятилетиями. При этом магами фогги являлись весьма посредственными, а внешне…

Если откровенно, Вселенную населяют столь разнящиеся меж собой лорри, что выделиться на их фоне внешне почти невозможно. Фогги, собственно, и не выделялись. Судя по фото и галопроекциям в сети — одни из многих гуманоидных. Две руки, две ноги, одна голова и туловище в комплекте со всеми сопутствующими органами зрения, осязания, обоняния и прочего.

Как представители многих магических рас, чистокровные фогги имели две ипостаси. И вот первая — та самая обыкновенная, зато вторая произвольная, на выбор хозяина или хозяйки. Отчасти, в этом фогги напоминали нас, кшорти, но только на первый взгляд. Потому что для нас трансформация тела — подсознательно признание в притяжении к лорри другого вида, почти неконтролируемый процесс, а вот для них напротив — привычное и чуть ли не ежедневное действо.

Поговаривали, что генетически фогги близки к инкубам, но последние открещивались от такого родства, даже исследования проводили на этот счёт и вроде как доказали различную структуру ДНК и прочего. Мирта наверняка знала о сути проводимых экспериментов больше, но я далеко не она, и о ксеноисследовательской науке даже не задумывалась. Мне до управляемой нестабильности клеточной и доклеточной структуры нет дела. Тем более, все заумные выкладки можно выразить простыми словами. Как? Легко и непринужденно.

Фогги способны вступить в сексуальный контакт с кем угодно. Всё! Хотя нет. Не всё. Они готовы вступить в такой контакт с кем угодно и когда угодно, независимо от вида и пола. И чем необычнее существо, тем желаннее для фогги будет сексуальный контакт.

В закрытом мире родного биома это играло на руку виду, усиливая каждое новое поколение, но после выхода в космос, когда львиная доля народа рванула навстречу непознанным в самом примитивном смысле лорри, любвеобильная раса почти растворилась в них.

Между собой фогги контактировать почти перестали, потому как скучно. Полукровки же появлялись довольно редко, ибо «зачать» и «выносить» дитя от контакта разных видов — совсем не одно и то же. Ко всему прочему, кровь фогги подавлялась более стабильным набором ДНК прочих рас уже во втором поколении, да и в первом проявляла себя далеко не всегда.

Учитывая, что воспитанием детей неусидчивые и переменчивые фогги почти никогда себя не обременяли, этим нелёгким делом занимались другие, вкладывая в головы полукровок свои воззрения на мораль и мироустройство. Результат? Судя по всему, через пару-тройку веков фогги исчезнут совсем, оставив своим потомкам в наследство лишь быстрый ум, предприимчивость, изобретательность и нестандартность мышления.

Кстати, наверняка наш полудемон добился своего положения именно благодаря этим качествам, а то, что и прочие повадки матушки не пропали втуне, нам только на руку. О да, нам очень повезло! О чём я и поведала желейке, скромно потупив очи.

Спустя четверть часа после изложения плана ках смотрел на меня округлившимися глазами и молчал. Воцарившуюся тишину нарушало лишь едва слышное пощёлкивание гипердвигателя, доносившееся из технического отсека, расположенного в задней части звездолёта. Наконец Улянь отмер и негромко произнёс:

— Мне не нравится ваш план.

— Правда? — притворилась я удивлённой. — Почему? Если информация окажется верной, всё должно пройти «на ура».

— А если нет? Откуда вообще такие специфические сведения? Сильно сомневаюсь, что полукровка афиширует… особенности своей натуры.

— Мирта сказала, источник надёжный, а ей я верю больше, чем себе. В чём в чём, а в безответственном отношении к делу сестру упрекнуть никак нельзя. Будешь спорить?

— Относительно надёжности Мирты — нет, а вот насчёт её источника…

— Брось! У нас, всё равно, нет другого выхода. Если ты, конечно, не раздумал помогать моей сестрёнке.

Желейка тяжело вздохнул и, поджав губы, уставился на свои пальцы, сложенные на столе.

— И всё-таки я против. Соня, ты не совсем понимаешь, на что подписалась. Попасть на базу попадёшь, конечно. Ведь ты очень красивая девушка, но… Осознаёшь, каким образом придётся втираться в доверие? Не думаю, что ты готова…

— В данный момент очень даже готова! — уловив непрозрачный намёк, зашипела я гневно.

— Что? — глаза каха округлились ещё больше, перья изумлённо встопорщились, а на лице отобразилось выражение полнейшего шока.

— «Что?» — передразнила и пояснила: — Стукнуть тебя по голове за такие инсинуации готова! К тому же орланская девушка — не самая экзотичная добыча, и вряд ли полукровка с ходу потеряет голову от вожделения. Мирта сказала, нам нужна болотная хиха. Вот уж кого демон отродясь не встречал. Как тебе идея?

— Да уж, хиху и я всего раз видел, — хмыкнул мужчина. — Это при том, что их система соседствует с моей родной. Они ведь почти не вылезают из своих болот.

— Во-о-от! — воздев указующий перст к потолку, торжественно протянула я.

— Что «вот»? — сложил руки на груди желейка. — Толку от твоего «во-от»! Где мы хиху возьмём? Да ещё в такие сжатые сроки и…

Оценив мою многозначительную улыбку, Улянь споткнулся и замолк на середине фразы. Я с намёком приподняла бровь и прикусила губу, чтобы хоть чуть-чуть придержать рвущийся из груди смех. У него та-акое лицо сделалось!

— Соня… — подозрительно протянул желейка, медленно опуская руки.

— Угу.

— Только не говори, что вы…

— Да!

— Не-ет…

— Уверен?

— Ни за что!

— Эх, — я нарочито тяжело вздохнула и скорчила унылую мордочку. — А Мирта говорила, ты настоящий друг.

— Соня, нет!

— И настоящий мужчина.

— Вот именно! Мужчина!

— А фогги это по барабану.

— Я сказал нет! — отчеканил ках, вцепившись пальцами в край стола так, что весьма прочная мебелишка жалобно затрещала и по гладкой пластиковой поверхности зазмеились трещинки.

— Улянь, лапочка, где же мы ещё в космосе за это время хиху найдём?

— Нет, я сказал!

— Ну, нет так нет, — я развела руками, демонстрируя «сдачу мечт» и встала. — В таком случае я пойду прилягу. Отдохну чуток, а план… Не переживай, Мирта наверняка другой придумает. У нас ведь времени полный трюм и вариантов тьма.

Я успела дойти до имитирующей окно электронной панели и даже выдвинула из стены спальное место, когда сзади донеслось полное бессильной ярости рычание:

— Вы обе невыносимы!

В ту же секунду я плюнула (в переносном смысле) на кровать и, подбежав к Уляню, обняла его за шею.

— Я знала, что согласишься! Ты ведь такой чудесный и замечательный!

— Ещё не согласился! — гневно возопил ках, отодвигаясь. Не слишком усердно, впрочем.

Чмокнув желейку в щёку, я ласково ему улыбнулась и кивнула.

— Конечно-конечно…

— Иди уже спать, — недовольно буркнул он себе под нос и, развернув, легонько подтолкнул к кровати. — Тебе после пережитых стрессов стоит больше отдыхать и набираться сил для стрессов грядущих. Я пока в сети пороюсь.

Вот зачем он напомнил, а? Ведь почти убедила себя, что забыла про Роя.

— Я с тобой пойду. Тоже почитаю.

— Как хочешь, — бросив взгляд на моё мгновенно посмурневшее лицо, согласился желейка. Кстати, хочешь расскажу, каким образом я попал некогда на планету хихи?

— Ещё как!

— Тогда пошли.

Мы просидели в рубке управления часов пять. Улянь оказался прекрасным рассказчиком, перемежая собственные наблюдения с фактами из сети и забавными байками. Увы, как ни чудесно было его слушать, когда зевота уже почти вывихнула мне челюсть, пришлось идти спать, оставив более стойкого товарища в одиночестве.

Закуклившись в тонкое одеяло, я уткнулась носом в шершавую стену каюты. Несмотря на усталость, долго ворочалась, судорожно цепляясь за мысли о хихи, которые на ощупь напоминали желе, как и кахи. Я думала про любвеобильность фогги, малоизвестные способности кахов… даже о причинах, побудивших Мирту попросить о помощи, тем более такой. О чём угодно, лишь бы не о том, что так упорно выжигало душу!

Хохоча над шутками Уляня или даже ссорясь с ним, можно было поддерживать образ сильной, пусть и глупой девушки. Вот только сильной я себя совсем не чувствовала. Сердце сжималось в тоске. Разочарование и желание повернуть время вспять то и дело комом вставали в горле, не давали дышать. В такие моменты стоило больших усилий скрывать своё состояние от каха, да и от себя тоже. Пожар слезами тушить бесперспективно.

Когда я всё-таки задремала, стало совсем плохо. Почудилось, будто кто-то схватил за щиколотку ледяными пальцами и резко дёрнул меня, плавающую в зыбкой полудрёме, вниз, в кошмар, где обижено и грозно выл холодный ветер. Он яростно хлестал по щекам, сбивал с ног, чуть ли не с корнями вырывал волосы и перья. В надежде хоть как-то защититься от бури, я попыталась прикрыться крыльями, но они не слушались. Мало того! Словно обрели собственную волю и внезапно распахнулись, принимая удар на себя.

Я почувствовала, как мои несчастные крылья буквально выворачивает из суставов, а буря обратилась метелью, только вместо снежных хлопьев — белые перья.

Кто бы мог подумать, что во сне бывает ТАК больно! Словно часть меня всеми силами пытается уничтожить меня же. Почему? Ответ был очевиден. Отрекшись от истинной пары, я отказалась и от нынешнего облика, и теперь точно знала, что расплата грядёт. Предательство за предательство. Всё честно. Просто… не думала, что это будет так быстро и страшно.

С трудом подавив рвущийся из груди крик, зажмурилась. Слепая темнота внезапно окрасилась синим, а я ощутила обжигающе пристальный взгляд. Он необъяснимым образом обволакивал каждую клеточку тела, согревая и причиняя боль одновременно. В какой-то момент появилось ощущение, будто большие тяжёлые ладони легли на плечи, скользнули к шее.

— Как ты могла? — едва слышный шелест.

Удивительно, но даже в завывании беснующегося ветра я расслышала каждое слово, каждую нотку тихого и такого родного голоса.

— Мой огненный ветерок…

И сердце замирает, чтобы забиться во сто крат быстрее, словно хочет вырваться из плена изнывающего от боли тела и взлететь, закружиться вместе с белым пернатым ветром, чтобы опуститься в руки настоящего хозяина. В руки Роя, моей половинки, истинной пары и… я промолчала.

Тяжело дыша, заставила себя выпрямиться и вздёрнуть подбородок. Опустила дрожащие плечи, встала ровно.

Я чувствовала ладони Роя на коже. Дарованные любовью крылья, по идее, должны были оградить от прикосновения, ибо были распахнуты, а орлан стоял сзади, но в противостоянии между нами переметнулись на сторону Роя, наказывая меня за неверный выбор.

— Соня, просто скажи, что вернёшься. Мне никак нельзя без тебя. НАМ нельзя друг без друга.

В пробирающем до нутра голосе отчётливо проступала обида и вместе с тем мольба. Но что это против разочарования и тоски, разрывающих в клочья душу? Это ведь не перья, а её обрывки кружились в воздухе, превращая бурю в метель.

До крови прокусив губу, я заставила себя открыть глаза и всё также безмолвно уставилась на мельтешившие в безумном танце ветров белые хлопья. Жаль, но мне уже никогда не научиться летать, не обнять небо, о котором так страстно мечтала.

Если сейчас сдамся и скажу «да» тому, кто способен ударить в спину близкого мне лорри, в небо с Роем взлечу не я. Это будет кто-то другой, какая-та другая Соня. Вероятно, она будет куда счастливее и увереннее меня нынешней, но я никому не позволю убить себя настоящую. Ни судьбе, ни Рою, ни даже себе самой.

— Нет, — выдохнула я, — не вернусь.

— Ты ведь любишь меня! — полный обиды и возмущения голос. — Мы истинная пара!

— Нет! — крикнула наперекор очевидному, и волшебный ветер рванул крылья, выдирая их с мясом, сминая. Буря взвыла, подхватила меня, чтобы швырнуть куда-то вниз безумной круговерти стихии. Вниз, в бездну отчаяния и вечного одиночества.

— Со-оня-а-а!!!

Голос Роя заполнил всё вокруг, стал почти материальным. Казалось, пожелай я, смогла бы ухватиться за него, будто за протянутую руку, и удержаться от падения, но я сжалась в комок, не позволяя ужасу переломить волю. Беспросветный мрак смерти уже раскрыл объятия, когда… я очнулась.

Каюту заполнял холодный искусственный свет, но он был куда желанней той черноты, в которую я падала секунду назад. Да и невзрачный мужчина, прижимающий к груди, хоть и не был любимым, но казался куда как надёжнее и безопаснее моего синеглазого орлана.

Улянь сидел на кровати, держал меня на руках и укачивал как маленькую. Прерывисто вздохнув, я, дрожащая и потная, уткнулась лбом в его плечо, заставляя себя расслабить сведённые судорогой пальцы. Сон-то сон, но плохо мне было очень даже по-настоящему.

— Ты кричала, — обеспокоенно пробормотал ках, погладив по голове. — Страшно, в голос. Я пытался тебя разбудить, но без толку.

— Спасибо, — только и смогла сказать, ещё не вполне придя в себя. — Спасибо за попытку.

Самое жуткое — спина и крылья до сих пор болели, хотя и не так сильно, как в кошмаре. Сглотнув, заставила себя выпрямиться и посмотреть назад. Крыльев не было. Но почему же они болят?

Глава 5. Недоразумения. Мирта

Поведя чуть затёкшим плечом, я почесала нос и окинула взглядом собственную каюту.

Кровать застелена, в комнате почти идеальный порядок, будто и не было борьбы с несознательным объектом исследований. Интересно, зачем Сэлиней убирался? Я ведь его об этом не просила. Даже и не заметила, как он возится с постелью. С другой стороны, приятно.

Что любопытно, под стулом обнаружилась моя обувь. Полная пара, что совсем хорошо. Сменной-то у меня попросту нет, а потерянную при доставке вампира в комнату я так и не забрала. Теперь и не заберу, ибо Сэл постарался. Не только нашёл, но и принести догадался. Всё-таки он замечательный лорри, как ни крути.

Улыбнувшись, я вернулась к прежнему занятию. Несколько неожиданная заботливость гарна — это интересно, но не очень важно. Дело прежде всего.

Спустя какое-то время незаметно даже для самой себя от заметок и составления плана перешла к сочинению собственно диплома. Пришлось, правда, порыться в сети и, отыскав адрес своего будущего института, скачать несколько файлов с готовыми работами и списком требований к оформлению. В конце концов, любое дело желательно делать хорошо сразу, чтобы потом не мучится с правками.

Уже сильно после, выцарапывая с сайта главной союзной лаборатории ксеноисследований результаты парочки таки проведенных экспериментов с серыми вампирами, я наткнулась на более чем любопытную информацию. Взгляд зацепился за тему докторской одного из ведущих исследовательских центров шестнадцатого сектора.

Сразу даже не поняла, почему так заинтересовалась. Работы по энергетикам меня всегда привлекали, ибо в учебниках про них почти ничего не было. Но, увлечённая своей темой, я бы просто скачала файл и отложила его подробное изучение на потом. Очень уж чтение на чужом языке непростое дело.

На слух пересечение сходных корней и смысловых конструкций улавливались кшорти интуитивно, а вот письменность требовала перевода. К счастью, с рунами, которыми была написана эта докторская, мне уже приходилось сталкиваться, а личная виртуальная библиотека полнилась словарями и заметками.

Возблагодарив про себя предусмотрительность гарна, обеспечившего доступ к сети даже из подпространства, я с головой зарылась в перевод. Конечно, невозможность использования галопроектов и голосового поиска сильно осложняли задачу, но без библиотеки я и вовсе потерялась бы.

Пришла в себя от голодного урчания в животе. Потирая затёкшую поясницу, я несколько раз моргнула, отгоняя сонную муть от уставших глаз, и глянула на электронную панель. Присвистнула. Вот это я даю! Двенадцать часов? Без еды, сна и банальных отлучек в туалет? Вообще, для меня забывать о времени, увлёкшись интересной проблемой — обычное дело, но сегодня я точно поставила личный рекорд. Зато в очередной раз подтвердила собственную теорию о сознательности бессознательного. Название звучит странновато, хотя суть теории вполне обоснована и уже неоднократно подтвердилась на практике.

Если кратенько, наше сознание не в силах воспринять весь поток информации, пронизывающей пространство Вселенной, но цепляется за якорьки. К примеру, сломав ногу, будешь везде и всюду натыкаться на собратьев по несчастью вовсе не потому, что они загадочным образом возникнут из ниоткуда. Просто до того, как это коснулось тебя, сознание не фиксировалось на хромоногих, ему такое было не интересно. Поэтому орнитологи везде видят птиц, энтомологи всяких жучков, а медики больных.

В другое время когда бы ещё озаботилась переводом, а то и вовсе отложила в дальний ящик, да и забыла. Очень уж много вокруг интересного. Зато теперь, после возникновения проблем с Нелькой, почти сразу же нашла полезную информацию!

Я потянулась, и встала. Сначала поспать или поесть? Глупый вопрос. И я отправилась на кухню. Вряд ли там сейчас кто-то торчит, время к утру ещё только-только приближается, но, думается, на запах еды народ соберётся быстро. То есть я и сама поем, и Сэла выловлю.

Надо будет узнать, кстати, как внутреннюю связь использовать. Ведь наверняка она в браслет встроена. Сейчас могу вызвать только капитана, но он мне пока без надобности.

Вспомнив про Роберта, поёжилась. Вот никогда бы не подумала, что узнав главную тайну акронов, испытаю не восторг, а сожаление. Такое большое, болезненно-горькое сожаление. На практике многое видится совсем не так, как в теории.

Что для меня значило слово «безумие» раньше? Да ничего особенного. Представители почти всех рас теряют рассудок. Кто-то чаще, кто-то реже. У некоторых безумие и вовсе норма. Боевое, например. У нас, кшорти, с голодухи порой крышу сносит. И что? Но столкнувшись с этим в реальности, всё стало видеться иначе. Непередаваемо страшно осознавать, что, пусть не близкий, но хорошо знакомый и приятный в общении лорри, вполне доброжелательно к тебе относящийся, может вдруг озвереть и, забыв обо всём, кинуться рвать тебя на куски.

Войдя в кухню, я огляделась. То ли от недокорма, то ли от гнетущих мыслей пришло в голову, что через несколько дней Роберт вполне может отломать от стула ножку и засунуть её мне в одно ухо, просто чтобы с интересом посмотреть, как она выйдет из другого. Вздрогнув от правдоподобности нарисованной воображением картинки, кинулась к стазисному шкафу. Еда всегда действовала на меня ободряюще.

Увы, ничего готового не нашла, а есть хотелось всё сильнее. До такой степени, что замесив тесто, едва удержалась от желания взять ложку и употребить его прямо так, сырым. Остановили только дрожжи, которые без термической обработки наверняка устроят в животе беспредел.

Торопливо взбивая сразу десяток яиц, я отвелкала себя, напевая под нос придуманную пару месяцев назад песенку:

Женихи, женихи, сколько вас сбежалось!

Всё твердите о любви, где же ваша жалость?

Сколько можно говорить? Лучше осознайте:

Когда кшорти голодна — не надоедайте.

Наплевать мне на любовь и на поцелуи.

Лучше дайте бутерброд! С ним и потанцую!

С аппетитом проглочу пирожок и блинчик,

А поток лапши на уши попросту комичен.

Дайте курочку, котлетку, мяса жаренного кусь,

Может быть тогда и вправду я в кого-нибудь влюблюсь!

Но не в принца и не в мага, даже демон не отрада!

Не в орлана, и не в орка, а в еды большую горку!

Я люблю покушать плотно, сытно, вкусно и вольготно…

Заканчивала петь уже под аккомпанемент умиротворяющего ворчания закипающей воды и симфонию завлекательных запахов, исходящих от тарелки, на которую горкой выложила омлет.

— Ого, я не знал, что ты ещё и поёшь, — со смешком заметил Мефисто, с невинной улыбочкой направляясь к столу. — Немного фальшиво, зато искренне и убедительно.

И взгляд его при этом был устремлён на мою тарелку!

— Даже не думай, — прошипела я, демонстративно усаживаясь подальше от кентавра и отправляя полную вилку омлета себе в рот. — Это мой завтрак.

Последняя фраза вышла невнятной, так как с набитым ртом говорить неудобно. Но Мефисто понял и ехидно фыркнул, не скрывая обиды:

— Судя по количеству, это не завтрак, а пир! На двоих уж точно хватило бы.

Молча и старательно жую, свободной рукой прикрывая тарелку от хищного и при этом осуждающего взгляда.

— Мирта, где твоя щедрость?

Вместо ответа я пожала ушами и отошла к плите. С омлетом, естественно. Иначе бы вернулась к пустой тарелке. А так, не прекращая жевать, заварила фирша и за стол села ещё и с большой дымящейся кружкой.

Мефисто гулко сглотнул.

— Совести у тебя нет, — констатировал он мрачно. — А ведь казалась такой милой, участливой девочкой. Тебя после разговора с капитаном словно подменили! Сначала над Фургом надругалась, теперь вот надо мной измываешься. Страшная ты женщина! Зря я засомневался, что правильно понял ситуацию с вампиром.

Несмотря на вкрадчивый тон, жалобный взгляд и многозначительные подмигивания кентавра, я лишь кивнула и продолжила своё увлекательное занятие. То, что в жертву желудку приносилась не только репутация «милой и участливой», но и сытная пища, радовало особенно.

— А давай так, — не унимался пилот, жаждущий раздела моей личной съедобной собственности, с тревогой глядя на стремительное уменьшение некогда внушительной горки на тарелке. — Я никому не расскажу о вашей с вампиром запретной связи, а ты меня покормишь.

— Почему запретной? — изумившись до того, что вилка на секундочку замерла, вопросила я.

— Так ты же несовершеннолетняя, а по вашим законам, как я понял, физическая близость тебе запрещена. И, чувствую, запрет жёсткий, если ты вампира из серых ТАК уделала, да ещё и насильно.

Осознав, на что именно Мефисто намекает, я несколько секунд безмолвно таращилась на него, не зная, как реагировать. И смех и грех! Но когда кентавр, неправильно трактовав моё молчание, расплылся в довольной улыбке и наклонился, чтобы перетянуть к себе тарелку, я негромко зарычала, демонстрируя острые зубы.

— Это МОЙ завтрак! — прошипела, отодвигая от загребущих рук еду, и угрожающе ткнула вилкой в сторону протянутой длани. Хапуга отшатнулся и вздрогнул. — Даже не представляешь, на что способна голодная кшорти! По сравнению с этим мои эксперименты над Фургом тебе покажутся детской игрой. Очень советую поверить на слово и не испытывать моё терпение.

И я вернулась к омлету, продолжив уже с набитым ртом:

— Как поем, сразу подобрею и тогда покормлю тебя. Вон в туда глянь.

Повинуясь указующему взмаху вилкой, Мефисто встал и процокал в сторону плиты, где подходило тесто. Когда я снова подняла голову от еды, кентавр уже поставил внушительную семилитровую кастрюлю на стол напротив меня. Под моим любопытным взглядом копытный налил себе фирша в кружку и взял большую ложку.

Наверное, стоило его остановить, но, во-первых, чем бы кентавр не тешился, лишь бы в мою тарелку не лез, а во-вторых, просто любопытно посмотреть. Пилот ведь явно решил, что в кастрюле уже готовая еда.

И, да, моё терпение было вознаграждено. Когда голодающий поднял крышку и заглянул внутрь, сияющее предвкушением лицо вытянулось.

— Что это? — потыкав ложкой в тесто, кентавр поднял на меня вопросительный взгляд и снова ткнул в невымешенное пока тесто. Принюхался.

— Булочки, — отозвалась я.

— Булочки? Ты уверена?

Он потянул ложку обратно, но явно не рассчитал усилие. Ведь дрожжевое тесто поначалу очень липкое и тягучее, потому попытка забрать столовый прибор встретила сопротивление. Мефисто такой подлости не ожидал и ложку упустил, а та с тихим «чмок» скрылась в недрах потенциальной выпечки.

— Мирта! — вопреки логике обиделся на меня кентавр.

— Претензии не по адресу, — отозвалась, едва не подавившись от смеха. На полный желудок думалось позитивно. — Прости, но кормить тебя с рук я точно не нанималась.

— Издеваешься?

— Ничуть. Просто констатирую факт, — я улыбнулась и, отставив пустую тарелку, отпила чуток подостывшего фирша.

— Но ты сказала, что это булочки! — Мефисто обвиняюще постучал по кастрюле.

— Они и есть.

— Неправда!

— Правда, правда. Сам убедишься, когда попробуешь. Хотя, если откровенно, так и подмывает лишить тебя удовольствия в отместку за попытку шантажа и грязные инсинуации.

Кентавр мгновенно прижал к себе кастрюлю, как самое дорогое.

— Не отдам! — заявил и с наигранным энтузиазмом снова посмотрел на «булочки», чтобы заворожённо прошептать: — Они пузырятся…

Я пожала ушами:

— Там дрожжи.

— И?

— Они питаются сахаром, выделяя при этом углекислый газ, который и создаёт пузырьки.

— Кто «они»? И зачем ложку отобрали? — пробормотал Мефисто.

— Чего? — изумилась я и покосилась на кастрюлю.

Градус идиотизма ситуации дошёл до такой степени, что мне уже почти виделась рука, вылезающая из кастрюли и отбирающая у кентавра ещё и чашку. Растерянно моргнув, осознала, что совсем потерялась. Разговор двух идиотов! Решительно допив чай, встала, обошла стол и попыталась забрать кастрюлю.

— Это мои булочки! — взвился копытный и жалобно простонал, вцепившись в посудину: — Неужто ещё не наелась, ненасытная твоя утроба?

Несколько опешив, я отступила. Пожала ушами:

— Если тебе так хочется есть сырое тесто, пожалуйста. Я не против, — сходила к шкафчику, достала ещё одну ложку и вручила кентавру. Кажется, у него с голодухи тоже мозги напрочь отказывают. — Приятного аппетита!

И, демонстративно подбоченившись, выжидательно посмотрела. Нет, я в курсе, конечно, что в его родном мире кухня обходится без выпечки как таковой. Кочевые племена готовят преимущественно на открытом огне, печку с собой не больно-то потаскаешь. Но ведь Мефисто не первый год в космосе, мог бы уже и уяснить, что к чему.

Кентавр на несколько секунд замер c ложкой наперевес.

Снимать пробу с пованивающих дрожжами «булочек» ему явно не хотелось, но упрямство, ухватив здравый смысл за гриву, самозабвенно раскручивало его над головой. Я почти слышала, как оно скандировало: «Ешь, ешь, ешь!»

Ложка медленно приближалась ко вспучившейся поверхности, когда на кухню ввалился хмурый Сэлиней. Гарн замер на пороге, озадаченно переводя взгляд с меня на пилота и обратно.

— Мирта? Я думал, ты спишь, — протянул он. — Что тут у вас происходит? Мефисто, ты себя в зеркало видел?

— Нет, а что? — встрепенувшись, копытный гурман с откровенным облегчением отложил злосчастную ложку.

Механик вскинул бровь, но ответить не успел. Из коридора смазанной белёсой полосой влетела банши.

— Роберт меня не люби-и-ит… — совершенно игнорируя присутствие мужчин, на высокой ноте затянула она.

Я рефлекторно вскинула руки, дабы уберечь уши от фирменного воя Нельки, но прежде чем успела спрятать органы слуха, девушка пролетела прямо сквозь стол и бросилась мне на грудь.

— Ми-и-ирта, ты должна помочь! Это чудовищно… — всхлипывая, запричитала верхняя половина блондинки, одной рукой размазывая по лицу слёзы, а другой вцепившись в меня. К слову, когда Фург зажимал в углу, его хватка была послабее. Нижнюю половину банши я сквозь стол не видела и не знала, чему поражаться больше — поведению и силе Нелли или ощущению нереальности, возникавшему, когда боковым зрением видела вырастающую прямо из тарелки девичью фигурку.

— Нелли… — попыталась успокоить это чудо природы, да не судьба. Она оборвала на полуслове:

— Я не знаю, что сделала не так! Чем обидела? Но Роберт… он только хмурится и головой качает.

Ухватив обеими руками ворот моей футболки, Нелли потянула его на себя, с честью выполняя задачу «придушить». Я захрипела и упёрлась ладонями в грудь непреднамеренной убийцы. Вернее, «упёрлась бы», но ладони прошли сквозь банши, как сквозь пустое место.

— Он отталкивает меня! Раньше хотя бы разговаривал, а теперь гонит прочь!

Краем глаза заметила, как Мефисто попытался схватить Нелли, но его руки также прошли сквозь блондинку. Спасательный порыв ни к чему не привёл, и кентавр, выпучив глаза, с воплем куда-то ускакал. Впервые в жизни я почувствовала себя маленькой и слабой. Эта бесплотная энергетическая сущность умудрялась более чем ощутимо душить меня моей же футболкой! Не знаю, чем бы всё закончилось, но тут вмешался Сэл.

Я почувствовала его пальцы на пояснице, а потом он рванул ткань, разрывая футболку на спине снизу доверху. Банши отлетела с обрывками почившей далеко не с миром одёжки, а я… осталась в руках гарна.

— Нелли, ты ополоумела? — гневно вопросил механик, торопливо скидывая жилет и расстёгивая пуговицы своей рубашки. — Нельзя же так! Едва не задушила девчонку. Мирта, ты жива?

Глубоко вздохнув, я закашлялась, но всё же просипела:

— Вроде в порядке.

Сэл мрачно кивнул в ответ и подвинулся так, чтобы оказаться между мной и банши. Когда перед носом выросла его обнажённая спина, на удивление широкая и рельефная, гарн не глядя сунул мне рубашку.

— Прикройся, — сказал он ласково.

Глава 6. Изнанка. Мирта

Только сморгнув выступившие слёзы и откашлявшись, я осознала, что стою посреди кухни в одних штанах. Впрочем, это меня волновало мало. Пока Сэл шипел на Нельку, которая теперь сидела на полу, прижав к груди остатки футболки, я оделась и отдышалась.

Блондинка выглядела пристыженной, растерянной и… милой. Девушка закусила пухлую губу и поджала под себя длинные ноги, не прикрытые короткой тёмно-синей юбкой. Забавно, вчера она вроде в комбинезоне была. Ну да не о том.

Чуть растрепавшиеся светлые волосы рассыпались по груди и спине, несколько прядей упало на высокий лоб, плечи поникли. А Сэл шипел и шипел… Нет, механик не кричал и даже не грубил, но в его тихом голосе слышалось что-то такое… внушительное. Даже я ёжилась, а уж Нелька и вовсе сжалась.

— Сколько можно? Ты перешла все границы! Видимо, я ошибся, когда в прошлый раз промолчал и спустил тебе непотребное поведение. Думал, осознав, что мы тебе не враги, угомонишься. Так нет же! Что ты себе возомнила?

— Сэл, хватит, — вклинилась я, положив ладонь на его лопатку и оборвав на полуслове. — Хватит. Не стоит преувеличивать. Ничего страшного не произошло.

— Не надо потворствовать ей, — обернувшись, бросил гарн хмуро.

Я улыбнулась и пояснила свою позицию:

— Ты просто не понимаешь. Она — банши, энергетик, а они — сущности эмоционально нестабильные даже в норме, ауж влюблённые… Боюсь, Нелли себя не контролирует. Сейчас её постоянно будет кидать от агрессии к истерикам и наоборот. Притом, она действительно мало что может с этим поделать.

— Постоянно? — вскинул надбровные костяные наросты гарн.

Я тяжело вздохнула:

— Именно. По крайней мере, до тех пор, пока чувства не устаканятся или не пройдут.

— То есть Нелли в любой момент, если ей что-то не понравится, может на тебя броситься?

— Увы, — мне оставалось только развести руками.

— Я больше так не буду, — всхлипнув, блондинка расплакалась. — Я не хотела ничего плохого! Роберт, он…

Сэл скептически скривился и посмотрел на меня.

— Не будет?

— Будет, — вынужденно признала я. — Обязательно. Надеюсь, до смертоубийства не дойдёт, тем более у меня есть кое-какие идеи на её счет.

Банши взвилась вертикально вверх.

— Ты придумала, где найти мне тело?!

Её синие глаза вспыхнули жгучей радостью, а волосы встали дыбом. Сэл и пикнуть не успел, а блондинка, в буквальном смысле растворившись в воздухе, тут же возникла передо мной и, рванув на себя… вцепилась стальной хваткой в ворот рубашки.

— Мирта, миленькая! Скажи, что ты нашла способ помочь мне! — взвыла она фальцетом.

В ответ я захрипела. Хорошо хоть Сэлова одёжка была на пуговицах и не так плотно облегала горло, как недавно сгинувшая в небытие футболка. Только благодаря этому хватило воздуха выдавить:

— Не совсем так… Я нашла… другой… выход… Лучше!

— Какой?! Ну же, Мирта! Какой выход?!!

Гарн вцепился в полы рубахи, просунув при этом руки прямо сквозь полупрозрачное Нелькино тело, и дёрнул. Пуговицы в разные стороны, банши в шоке, я опять полуголая и побуревшая от недостатка кислорода. Жесть, в общем. А тут ещё и вибрирующий, пробирающий до самых костей рык потряс помещёние:

— ЧТО ТУТ ТВОРИТСЯ?

От шкафа с посудой донеслось печальное «дзынь». Видно, чашки полопались. Блондинка испуганно всхлипнула, отшатнулась и вжалась в стену, совершенно позабыв о способности становиться невидимой. Гарн замер, так и не выпустив из разведённых рук полы разорванной рубахи, а я… прикрывая голую грудь полуобнажённым Сэлом, приподнялась на цыпочки и глянула на стоявшего в дверях капитана. Из-за его плеча в свою очередь выглядывала моська кентавра.

— Страшная женщина, — протянул копытный не без уважения и, гулко сглотнув, попятился в коридор.

Ну, со стороны виднее. Мне оставалось только хмыкнуть и сокрушённо покачать головой. Опустившись обратно на пятки, я молча отобрала у Сэлинея остатки рубахи. Благо, стоило дёрнуть, гарн сразу разжал пальцы.

— Прости, — растерянно произнёс он, опуская на меня взгляд. — От неожиданности тормознул.

Я удивлённо склонила голову на бок, рассматривая расширившиеся зрачки каре-зелёных глаз, нервно подрагивающий хвост и вставшие дыбом короткие волоски на его ручищах.

— Что-то не так? — спросила шёпотом.

На удивление Сэл даже ответил, озадаченно потерев висок:

— Сам не пойму. Вроде ничего особенного, а развернуться и дать капитану в зубы хочется так, что аж кулаки сжимаются. Чушь какая-то!

— С тобой такое впервые?

— По отношению к Роберту и на пустом месте — да.

Я заинтересованно покосилась на акрона. Тот молча сверлил нас взглядом. Что странно, при спокойном и даже чуть усталом выражении, царящем на его красивом лице, общее впечатление и вправду создавалось специфическое.

Лично у меня желания стукнуть блондина не возникало, зато очень-очень хотелось спрятаться под стол или ещё куда-нибудь подальше от ровного света ярко-голубых глаз. Поначалу я на них внимания не обратила. Оно и понятно. Когда тебя душат, это само по себе неприятно и страшно, а выделить из одного, вполне естественного страха страх иррациональный сложновато. Другое дело, гадать о причинах небывалой реакции на явление Роберта народу не приходилось. Видимо, на прогрессирующую болезнь акрона среагировал мой инстинкт самосохранения. Чтобы проверить свою версию, шёпотом спросила у Сэлинея:

— Скажи пожалуйста, если на тебя нападёт хищный зверь, ты как поступишь?

— Что? Мирта, у тебя всё хорошо?

— Замечательно. Так что ты сделаешь?

— Смотря какой зверь, — растерянно дёрнул хвостом гарн. — Одному надо в нос бить, другому в зубы, а третьего для начала стоит придушить. Даже не знаю, как тебе ответить…

— Не заморачивайся. Уже ответил.

А я бы дала дёру. Отсюда и разница восприятия.

Улыбнувшись, на мгновение сжала тёплые пальцы Сэла. Увы, инстинктивный страх — такая штука, как ни тверди себе, что бояться нечего, сердце заходится и внутри всё дрожит. Но надо успокоить капитана, а то ведь он не уйдёт или, чего доброго, перенервничает и спровоцирует какой-нибудь приступ.

Подойдя вплотную к акрону, запрокинула голову, чтобы смотреть прямо в глаза. Учитывая разницу в росте и отсутствие у меня полноценной шеи, пришлось даже в спине прогнуться.

— Спасибо, — проговорила мягко.

Роберт вопросительно вскинул идеально ровную золотистую бровь.

— За то, что вмешался, — пояснила и добавила почти беззвучно: — Это очень благородно с твоей стороны, но не переживай. Сэл уже почти решил проблему. Думаю, в ближайшие дни твоё вмешательство больше не потребуется.

— Уверена? — после длинной паузы с трудом выдавил из себя акрон. От его голоса опять вздрогнула, а по спине прошёл озноб, но я заставила себя утвердительно кивнуть.

— Да. Мы разберёмся.

Неожиданно для меня Роберт перевёл взгляд на гарна.

— Сэл, — позвал капитан.

Когда гарн приблизился, я покосилась на него и с облегчением выдохнула. Механик выглядел спокойным, разве что чуть подрагивающий хвост выдавал напряжение.

— Да?

Сэл явно ожидал каких-то пояснений, но капитана хватило лишь на лаконичное «позаботься». Я удивилась. Нет, немногословность Роберта была ожидаема, но вот его выбор… Если ничего не путаю, с гарном капитан почти не общается, дружит с Мефисто и доверяет Алукарду, раз уж последний осведомлён о главной тайне. С другой стороны, кентавр помчался за поддержкой, а вот Сэл остался решать проблему своими силами.

Капитан бросил на меня ещё один короткий взгляд и вышел, сделав знак Мефисто следовать за собой. Почему-то, глядя на прямую спину этого красивого не только снаружи, но и внутри лорри, готового прийти на помощь, когда самому хуже некуда, мне так больно стало.

Откровенно говоря, я не слишком жалостлива, но тут другое. Упрямая стойкость акрона, его характер тронули до глубины души. Я впервые в жизни поняла, каково это — до боли желать разделить с кем-то его судьбу. Даже просто войти в жизнь и разделить бремя настолько достойного лорри — уже честь. И не так важно, чем она обернётся. Когда твоя рука даёт силу тому, кто сильнее и лучше тебя, любая доля становится желанной.

Наваждение длилось всего пару секунд, но этого хватило, чтобы глаза наполнились слезами, а ноги понесли вперёд. Едва сделав шаг, я замерла и тряхнула головой. Что со мной? Неужто хвалёное обаяние акронов подействовало? Или такая реакция — следствие недавней стычки с вампиром? Некоторое количество мшана попало-таки в организм… А если всё ещё проще, и я банально влюбляюсь без всякой магии? До дня рождения времени почти не осталось. Счёт уже не на дни, на часы идёт.

Ответа не было, и мне бы промолчать, а с языка сорвалось и полетело в спину удаляющемуся Роберту:

— Я сделаю всё, чтобы тебе помочь.

Сказано было очень тихо, почти шёпотом, да и капитан был уже довольно далеко, но он услышал. Обернулся через плечо, замер. Светло-голубые, почти прозрачные глаза на миг почернели, сверкнув мраком. Губы искривились в странной угрожающей усмешке, от которой у меня озноб по спине прошёл, но внутри почему-то потеплело и сладко ёкнуло в животе. А живот у кшорти — святое! Против него не попрёшь.

Мимолётная улыбка сделала красивое лицо блондина и вовсе прекрасным, но тут же исчезла за непроницаемым выражением этого самого лица, и Роберт лишь отрицательно покачал головой. А я… осталась стоять на своём месте и смотреть, как исчезают за поворотом коридора спины притихшего кентавра и прямого как палка, напряжённого акрона. Сногсшибательный мужчина! Невероятный, загадочный…

— Вот интересно, — протянула я спустя пару минут безмолвия — у вампирского гипноза и мшана побочные эффекты бывают?

— Что?

Я посмотрела на Сэла. Тот стоял совсем рядом и выглядел недовольным, даже сердитым. Хвост уже не вздрагивал — он хлестал своего хозяина по бокам. Нелька так и вовсе наливалась белизной, хотя пока и молчала. Я пожала ушами и, обогнув гарна, направилась к позабытой всеми кастрюле.

Версий было несколько. Первая — я внезапно влюбилась. Маловероятно и чересчур неправдоподобно. Вторая — воздействие мшана, впрыснутого Фургом в кровь и попавшего в лёгкие с воздухом, из-за особенностей моей физиологии замедлилось, и отупение наступило только теперь. Возможно, хотя и кажется притянутым за уши. Третье — акроны обладают гипнотической аурой. Но я подобного никогда не слышала, а ведь представителей этой расы не так уж и мало в изведанных секторах космоса. С другой стороны, про их безумие и вовсе ничего не известно. Вдруг аура привлекательности — побочный эффект мутации? Или ещё может быть…

Я задумалась так глубоко, что сама не заметила, как вымесила тесто, раскатала и намазала смесью сливочного масла и сахара. Всё так же ничего вокруг не замечая, перерыла ящик со специями и припорошила заготовки некоторым их количеством. После я так и не вспомнила, что именно использовала, хотя, забегая вперёд, скажу — вспомнить пыталась, ибо получилось нечто невероятное.

Первые слова прозвучали лишь когда я, закрыв дверцу духовки, куда поставила сразу два противня, взялась лепить и нарезать следующую партию булочек.

— И что это было? — гневно прошипела банши.

— А?

Я как раз прикидывала, как провести и оформить ряд экспериментов с мшаном, так что не уделила должного внимания истерическим интонациям в голосе блондинки. Хорошо хоть Сэлиней подстраховал.

— Нелли, охолонись. И так уже дел натворила.

— Я?

— Именно. Или ты думаешь, у нас тут нескончаемые запасы белья?

— Что? — взвизгнула она и, взлетев под потолок, заорала: — Какое ещё бельё? И так Роберт только с этой вертихвосткой разговаривает! Никакого ей белья! Немедленно оделись в мешки и спрятались под шкаф! Нечего капитана соблазнять!

От экспрессивности визга я вздрогнула и заинтересованно уставилась на банши, с трудом балансирующую на грани обращения в боевую форму. Смысл беседы от меня ускользнул, но сам вид блондинки производил огромное впечатление. Как любопытно!

— Для начала, мешков на корабле тоже не так, чтобы завались, — Сэл отобрал у меня нож и самолично быстро нарезал свёрнутое рулетом тесто на кусочки. Благо, видел, как я это делала пару минут назад. — К тому же, мы с Миртой под шкаф не поместимся.

— А под кровать? — предложила Нелли.

Гарн только развёл руками, указав на мой внушительный живот. На рубашке мне удалось застегнуть только две верхние пуговицы, да и те держались на одном честном слове. Остальные валялись по полу, а половинки Сэловой одёжки снизу банально не сходились. У механика имелась какая-никакая, но талия, да и в бёдрах он заметно поуже меня будет.

— Под кровать не поместимся, — констатировал мужчина.

Я озадаченно дёрнула ухом и почесала макушку. Пожалуй, и вправду не влезем. Сэл, кстати, тоже. У него моего пузика нет, зато грудная клетка внушительная.

Нелли не унималась:

— А если сильно-сильно постараться?

— А мы не хотим стараться!

Блондинка запыхтела и…

— Стоп, — тряхнув головой, я выкинула лишние мысли и сосредоточилась на происходящем. — Зачем нам вообще лезть под кровать?

— В мешках, — уточнил гарн.

— Тем более в мешках.

— Чтобы бельём перед Робертом не светить! — пояснила Нелли.

Несколько раз растерянно моргнув, снова почесала макушку:

— Какое бельё, Нель? У меня и груди-то нет, а в трусы капитана можно два раза завернуть. И при чём тут мешки?

— Сэл сказал, вам белья мало, — поджала губы банши.

— Конечно мало, — вклинился вышеназванный. — Накануне Фург порвал одну футболку Мирты, а сейчас из-за тебя я был вынужден порвать вторую и вдогонку собственную рубашку. У меня ещё две рубахи, одна майка и рабочий комбинезон, у Мирты… У тебя что-то осталось?

Прикинув, я призналась с печальным смешком:

— Пижама в дырочку и подтяжки.

— Во-от… — протянул механик. — Мне без разницы, но ты же сама начнёшь вопить, если Мирта будет перед капитаном голышом дефилировать. А магазинов в подпространстве не предвидится. Алукард одежду не носит, у Фурга размер не тот, тряпки Мефисто по крою не подойдут. Остаётся только Роберта раздевать, да и то…

— Моего Роберта? Не сметь! Я найду одежду!

— Лучше бы ты её просто уничтожать перестала! — крикнул Сэл вдогонку испарившейся банши.

Я рассмеялась:

— Спасибо.

— Ничего смешного, — угрюмо буркнул мужчина, хотя глаза его сверкали смешинками. — Ты как вообще?

— Нормально.

Передёрнув ушами, я вернулась к булочкам. Первая партия как раз успела подрумяниться и умопомрачительно благоухала на всю кухню.

Глава 7. Немного откровений. Мирта

— Кстати, а зачем ты Нельку обманул насчет магазинов? — раскладывая выпечку на блюде, полюбопытствовала я. — Ведь Роберт обещал заскочить по дороге на какую-нибудь торговую базу. Неужели ты ещё не в курсе?

— Конечно в курсе. Но речь шла о подпространстве, а Подушка располагается в обычной реальности.

— Что? — не поверила я собственным ушам. На мгновение даже решила, будто у меня слуховые галлюцинации на почве недосыпа и страстного желание обнять ту самую… — Подушка?

— Именно, — вопреки ожиданиям, утвердительно кивнул гарн. — Это нелегальная перевалочная база в двадцать втором секторе. Сама знаешь, нам светиться лишний раз не с руки. Очень уж корабль приметный, да и экипаж внимание привлекает. Кентавр, вампир, цаце… подозрительно.

— А чего название такое странное?

— Без понятия. По слухам, базу основали лахты. Вроде как у них примерно там пролегал маршрут между исходным миром и парой колоний. А уж почему так назвали, не спрашивай. Не знаю. Как по мне, проще было снять пару секторов на МКНР-67 и адаптировать под себя, она всего-то в паре дней хода. Крюк небольшой, а разница в цене значительная. Или просто получить у Союза разрешение и организовать перевалочную базу по закону.

Я задумалась. Раса не так чтобы малочисленная, но для меня интересная. Во-первых, исследователи до сих пор не определились, кто был прародителями лахтов — то ли черви, то ли змеи. Забавно, потому как чисто внешне представители этого народа куда больше напоминают сороконожку, чем червяка. Семнадцать пар конечностей — это много.

— Они не любят толпы, — рассеянно пояснила я, так и эдак перекатывая на языке название базы. По-одушка… Поду-ушка. — У лахтов очень тонкая чувствительная кожа, они ею дышат. Потому не носят одежды и не переваривают загрязнённого воздуха. На большой базе, какие фильтры ни поставь, стерильной чистоты не добиться. У каждой расы свой бактериальный и вирусный фон, а с чувствительностью лахтов даже микрочастицы патогена достаточно. Потом ещё пыль, химикаты, используемы для обеззараживания… Сэл, я поняла! «Сподручно»! Наверняка именно «сподручно»!

Гарн чуть не выронил миску, которую как раз запихивал в посудомойку.

— В смысле?

— Смотри, большинству лорри чужой язык малопонятен. Наверняка лахты имели в виду «сподручно». Я старательно прошипела слово в манере лахтов.

Гарн закрыл дверку посудомойки.

— И что это значит?

— Удобно, — улыбнулась я в ответ. — Близко, под рукой. Вот бы спросить у них самих, верна ли догадка.

— Завтра будем на базе, спросишь.

— Не смеши меня. Чтоб они чужака пустили внутрь? Да ни за что! Максимум, по сети представят ассортимент предлагаемых товаров, а после выплюнут их в нас в одноразовой капсуле. Это же лахты. Ты чего, сам на этой Подушке не бывал?

— Да не довелось как-то. Я до недавнего времени всё больше на крейсерах Союза механиком подвизался.

— Правда? А чего ушёл? Платили мало?

Я несколько удивилась. Механики уровня Сэла ценятся очень высоко. Разобраться в подпространственном двигателе даже среди гарнов не каждому под силу.

— Скучно там. Одно и то же год за годом. Техника вся стандартная, хоть и новая. А платили хорошо, даже слишком.

— Как это «слишком»?

Он отошёл к столу и подмигнул, присаживаясь на краешек:

— Да так. Я за несколько лет на свой кораблик скопил, — и повёл рукой вокруг.

— Так это твой корабль? Шутишь!

— Неа.

— Обалдеть! Так не бывает. Подпространственный и припланетный двигатели сами по себе стоят как приличная флотилия! А топливо? Это ведь…

— Стоп-стоп-стоп, — замахал руками Сэл. — Не мельтеши! Я купил только корабль. Не новый, но крепкий и шустрый. А движки и прочее — заслуга Роберта. У нас уговор — я не задаю лишних вопросов и помогаю ему в похищении лорри из казематов, а он оставляет мне бесценное оборудование и запас капсул с топливом. Ну и молчание, конечно.

— Хм… Ты клятву давал?

— Естественно.

— И как будешь в случае чего объясняться насчёт происхождения такого вот оборудования?

— А никак, — Сэл пожал плечами. — Продавать корабль я не собираюсь, да и пользоваться часто нестандартными двигателями не смогу. Запас топлива невелик.

— А зачем тебе это тогда? Ради чего рисковать?

— Интересно, — он снова пожал плечами и махнул хвостом. — Да за возможность порыться в таком двигателе любой гарн удавится. Ну, и компания тоже… своеобразная.

— Да уж… Кстати, а почему так? В смысле, как вы сошлись?

Я вынула из духовки булочки, выложила на тарелку и, отправив противень в посудомойку, обернулась. Гарн почему-то молчал, только улыбался загадочно.

— Ты чего?

— А? — он помотал головой и ответил: — Роберт почти всю команду с собой привёз. Я так понял, с Мефисто и Алукардом они давние знакомые, а вот Фурга незадолго до меня к этому делу приплели. Именно вампир на меня и вышел, когда я только-только звездолёт на себя оформил и собирал экипаж. Хотел частным извозом заняться, а тут такой случай — и экипаж тебе, пусть временный, и дело нетривиальное. Фурга, кстати, в команду Роберт взял за умение быстро и точно находить необходимое. К твоей планете тоже вампир нас направил.

— Да, у вампиров чутьё похлеще звериного, и клятвы молчания на них ложатся намертво. Проще убить, чем снять. А Нелька откуда взялась?

— Не поверишь! Из ниоткуда. Даже капитан не в курсе.

И тут, в самый неподходящий момент та самая Нелька снова возникла из ниоткуда, буквально из воздуха. Мне поплохело. Если она, осознав предмет разговора, снова кинется меня душить, я точно отправлюсь к Алукарду в стабкамеру для восстановления. И всё бы ничего, да только времени мало, а дел полным-полно. И покупки на Подушке желательно проконтролировать, и Соню с Улянем ещё раз проконсультировать, и вампира отловить, и… Бублик горелый, почему банши явилась тютелька в тютельку когда мы капитана упомянули? Однако блондинка удивила.

— Роберт входил в состав штурмовой бригады, которая эвакуировала население Ворты-7, - спокойно произнесла она, протягивая мне комок оранжевой ткани. — Там я его и встретила.

Кажется, года три назад я что-то слышала про эту Ворту в новостях. Вроде одна из подконтрольных Союзу колоний со смешанным населением. Точно! Там ещё светило взбесилось. В смысле, какие-то аномалии начались. Стабилизировать звезду и тем самым избежать взрыва удалось, но с планет той системы и нескольких соседних пришлось срочно эвакуировать население из-за магнитных и самых обыкновенных, но совершенно безумных бурь.

Если откровенно, я не слишком вникала в подробности. Смысл портить себе настроение, если помочь ничем нельзя? Да и не до того было. Учёба, друзья, лекции. Соня как раз школу закончила и маме мозг выносила с двойным усердием.

— Ты жила на Ворте? — осторожно уточнила я.

— Не знаю, — пожала банши плечами. — Наверное. Первое, что помню — лицо Роберта. Когда он вытаскивал из-под завалов девушку икхи, его зацепил летящий мимо камень. Капитан зашипел и сразу же замер, словно сам себя испугался. И вот вокруг всё кружится — пыль, камни, ветки, тряпки какие-то…

Нелька запнулась и сжала кулаки, глядя сквозь меня. Мы с Сэлом затаили дыхание, дожидаясь продолжения истории, а банши, помолчав, очень тихо, словно бы даже не осознавая, что именно говорит, прошептала:

— Буря такая, что без гравиторов лорри сносило, как пушинки… Ветер, дождь со снегом и пеплом, землю то и дело трясло. Везде пожары, оттого снег и дождь смешивались с хлопьями сажи. Роберт в экзоскелетном костюме был, роботов ведь не пошлёшь — из-за магнитных бурь сигнал слабый. А в таком костюме не понять, кто внутри. Только вот… Помню, он неловким, каким-то рваным движением стирает снег со шлема, и я вижу голубые глаза. У меня всё внутри перевернулось, а он моргнул и в следующую секунду вернулся к делу. И взгляд его стал другим — сосредоточенным, решительным.

Банши снова затихла, но теперь надолго. У меня уже руки затекли прижимать к груди объёмный ком тряпья, а она всё молчала.

— А дальше что? Роберт и тебя спас? — не выдержал гарн.

— Он меня даже не заметил, — грустно улыбнулась блондинка и поёжилась. — Я пошла за ним сама. Сначала на спасательный челнок. После обратно на Ворту. Его команда почти двое суток не покидала планету. После стало некого спасать. Когда мы улетали, на поверхности было так холодно, что металл крошился как глина. Все, кого не успели отыскать, погибли.

— Но… — я помедлила, а потом проговорила: — если ты там жила и выжила, другие энергетики тоже могли. Вам ведь перепады температуры не страшны.

— Я не знаю… — почти неслышно прошелестела банши и вдруг заскулила в голос: — Не помню! Ничего не помню… Мне страшно. Роберт… Так страшно, холодно… Роб…

И она исчезла, даже не договорив.

— Жуть какая, — выдохнула я, растерянно глядя на место, где только что растворилась миловидная блондинка.

— И не говори, — поддакнул Сэл. — Даже не подозревал, что всё так… серьёзно. Интересно, почему она всё про себя позабыла?

— На Ворте-7 были зафиксированы магнитные аномалии. Вероятно, были и другие. Сложно что-то утверждать, энергетики изучены мало, но, думаю, дело именно в аномалиях.

— Зато теперь понятно, почему она так за капитана цепляется.

— Да уж. Если её разум помутился, а Роберт стал тем единственным маяком, который позволил вынырнуть из кошмара, не удивительно, что Нелли на нём зациклилась. Похоже, она на подсознательном уровне воспринимает его как сосредоточие всего отделяющего её от безумия. Впрочем, я не психолог, а тут именно он нужен.

Пристроив ткань на край стола, я принялась торопливо складывать на поднос стратегический запас булочек и подытожила:

— Пойду-ка я к себе, от греха подальше. В таком состоянии Нелька придушит, даже если Роберт просто лишний раз посмотрит в мою сторону. Нет уж! К тому же спать хочется.

Фантазия уже рисовала картины кровавой расправы надо мной, ни в чём не повинной, когда гарн встал и отобрал поднос.

— Одну не отпущу. Мало ли что, а я за тебя отвечаю. Сейчас заскочим к тебе на секундочку, возьмёшь всё что нужно, и ко мне.

— В комнату? — изумилась. — С ума сошёл?

— В техотсек. Ляжешь на диване в мастерской.

— Но…

— И не спорь! Это немного неудобно, но ради безопасности стоит потерпеть. Там капитану делать нечего, а звукоизоляция у нас хорошая, да и гипердвигатель почти бесшумно работает. Как выспишься, попробуем что-нибудь придумать, чтобы банши тебя в запале ненароком не прибила.

— Сэл, я…

— Возражения не принимаются. Прости, но не в этих обстоятельствах. Пошли, только тряпки свои не забудь.

Вообще-то, возражать я как раз не собиралась. Предложение гарна виделось вполне разумным. К тому же обсудить найденную в сети информацию относительно материализации энергетиков можно будет и попозже.

Подхватив со стола оранжевое нечто, я послушно поплелась вслед за механиком и, что странно, несмотря на общее гнетущее настроение, от вида дёргающегося туда-сюда хвоста на душе становилось легче.

Никогда бы не подумала, насколько умилительным может оказаться контраст между грубоватым кряжистым телом гарна и пушистыми кисточками хвоста! От желания их потискать, проверяя на шелковистость и мягкость, аж ладошки зачесались. В итоге не заметила, как дошли до комнаты, сборы тоже прошли мимо сознания. Вещей у меня совсем мало, запихнуть их в рюкзак — дело пары минут. Зато когда открылись двери лифта, выпуская на техэтаже, я принялась с любопытством оглядываться по сторонам.

К сожалению, ничего интересного тут не было. Какие-то двери, лесенки, жутковатого вида металлические шкафы, большие жужжалки и потрескивающие от разрядов железяки, заключённые в прозрачные кожухи. Одним словом — техника, а в ней я отродясь не смыслила. Даже об устройстве банального чипа ничего кроме общих фраз сказать не смогу, хоть режь меня. Вот если бы спросили про уртонаби, которые этот самый чип изобрели и внедрили в массовое производство, рассказала бы с удовольствием.

Припомнив, что среди моих потенциальных женихов значится и глава клана Доми тех самых уртонаби, я посмурнела и даже перестала любоваться кисточками гарна. Интересно, как долго я смогу прятаться от претендентов на родство с главой Союза? Уже через несколько дней авантюра с казематами так или иначе разрешится. Я почти уверена, что пленников мы выкрадем. Лишь бы Соня с Улянем успели добыть коды. С капитаном сложнее. Я пока банально не знаю, как ему помочь. Но и тут всё ограничится несколькими неделями, если не днями. Акроны не предоставят больше времени. А дальше что я делать буду без документов и почти без денег?

Впрочем, найти какую-нибудь работу я наверняка найду, на кусок хлеба с мяском заработаю, но дальше-то? Среди «женихов» есть такие, кто отыщет и на краю Вселенной. Те же тутни, к примеру. Да, не сразу, но спустя год или два проблема снова встанет в полный рост.

Единственный шанс — устроиться на звездолёт дальнего следования. Увы, такие корабли бывают только двух типов. Первые подотчётны Союзу, а там нужны документы и не только об удостоверении личности, но и об образовании. Вторые не подотчётны никому, но и летать на них опасно, ибо нелегалы всегда либо пираты, либо работорговцы. В общем, преступники.

Экипаж Роберта — редкое исключение, и мне бесконечно повезло, что не нарвалась на откровенных отморозков. Эх, лучше бы я мальчиком родилась. Хотя у правящих родов ведь и дочери есть.

— Что загрустила? — оглянувшись через плечо, спросил Сэлиней. — Обстановка не нравится?

Я только отрицательно мотнула головой и буркнула:

— Да нет. Просто устала и спать хочу.

Раскрывать душу не было никакого желания, к тому же и вправду спать хотелось.

— А чего ты так рано подорвалась, если не выспалась? — открывая неприметную дверь, махнул хвостом гарн.

— Я и не ложилась, — не стала кривить душой. — Увлеклась. Зато такое нарыла — не поверишь!

— Тебе поверю. Входи.

Мы прошли в более чем просторную комнату. У нас в школе зал для занятий физкультурой поменьше был. Но вопреки размерам помещения, здесь было даже тесновато. Всюду на столах громоздились странного вида инструменты, какие-то аппараты, большие и маленькие коробки из которых торчали платы, проводки и непонятные штукенции.

Не сказать, чтобы всё лежало кое-как, напротив — коробки стояли по ранжиру, приборы и технические приспособы явно регулярно протирали — ни пылинки. Но до глубины души меня поразила вовсе не аккуратность местного механика. О нет! Я встала как вкопанная, едва взгляд упал на деревянный кусок стены. Я не специалист, но это были настоящие доски, не имитация. Тёмные от времени, местами выщербленные и потёртые. А самое главное, на них имелись грубовато выкованные крюки и держатели для… настоящего сокровища.

Молотки, пассатижи, стамески, пилы и куча другого древнего инструмента, какой я только на картинках и видела. Ручного! Такое уже сотни лет если и делают, то исключительно для сувениров. Стеклянные там, пластиковые или из магопоглощающих полимеров. Это ведь так неудобно — работать руками! Роботы и манипуляторы гораздо точнее, да и пользоваться ими проще.

Я уже открыла рот, чтобы восхититься почти музейной коллекцией Сэлинея, когда из-за высоченного стеллажа с коробками вышел Фург. Злой, как хорт безрогий, в порванной рубахе, с зелёным пластиковым ведёрочком в одной руке и мятой тряпкой в другой. От видения грозного серого вампира в таком виде уши мои встали торчком, а челюсть упала.

— И зачем? — бросив на меня недобрый взгляд, по-змеиному прошипел Фург.

Я нервно поёжилась и теснее прижала к груди оранжевую ткань, выдаренную Нелькой. Одно дело — справиться с бессознательным или связанным вампиром, и совсем другое — с бодрствующим, готовым к нападению. А самое неприятное — не совсем ясно, к нападению моему на него или его на меня. Жуть взяла, в общем.

— К тебе это отношения не имеет, — отозвался Сэл. И насколько напряженно мои ушки дёргались от страха, настолько безмятежно и чуток рассеянно он это сказал. Даже хвост не дрогнул! А ведь хвост у гарнов — главный предатель в деле сокрытия эмоций. — Ты тут закончил?

— Закончил! — снова шипение. Странное какое-то, неправильное.

И ощущение такое, что серый сейчас натурально взорвётся от бешенства. Я вновь поёжилась, отступая на шаг. Ну его к хорту, мне ещё диплом писать, а тут такие страсти. Интересно, что они с гарном не поделили? И почему Сэл до сих пор не только жив, но и не покусан?

На секунду пожалела, что мой рюкзак несёт Сэл. Среди запасов имелась пара травок, с помощью которых можно обезвредить и вампира. Хотя достать их я не успела бы в любом случае, так чего дёргаться? К тому же понятия не имею, действуют ли традиционные сборы на клан Серых. А кстати, надо бы это выяснить!

Страх отступил под напором любопытства, но завести разговор с подопытным я не успела. Опередив меня, Сэл вынул из заднего кармана штанов небольшую плоскую коробку и протянул Фургу.

— Здесь половина, — произнёс гарн. — И раз Мирта со мной, сходи пока в её каюту. Протри пыль, вымой полы, тогда уж возвращайся за оставшимися.

Я выронила тряпки и едва не села на попу от удивления, но вампир лишь сверкнул алыми от ярости глазами. В следующую секунду его и след простыл, а дверь за нашими спинами хлопнула, едва не слетев с петель.

— Бесится, — Сэл довольно хмыкнул. — И поделом. Вон за тем шкафом диван имеется. Извини, душа в мастерской нет. Здесь только туалет и умывальник, а моюсь я обычно в каюте.

Глава 8. О методах воздействия на вампиров, духов и многих других. Мирта

Я послушно сгребла с пола уже надоевший оранжевый ком и направилась вслед за гарном, глядя на его воинственно покачивающийся хвост.

— Что ты ему дал такое? — не удержалась от вопроса. — Извини, но ведь не засну, пока не узнаю. За деньги Фург точно не стал бы тряпкой шуровать. В коробочке был чип с информацией? Магокристаллы? Коды доступа к секретной исследовательской базе Союза? Координаты мира, пригодного для проживания Серых? Что?!

— Зубы, — не сбавляя шага, спокойно ответил механик.

От изумления опять чуть не выронила Нелькин подарок, наступила на свесившийся край и, споткнувшись, ткнулась носом в лопатки гарна.

— Чьи?

Он обернулся, глянул на моё обескураженное лицо и, хмыкнув, забрал неудобную ношу. Возмущаться не стала, хотя механик и без того тащил мой рюкзак и блюдо с булочками. Меня больше взволновало его молчание, когда мужчина развернулся и пошёл дальше.

— Сэл, чьи зубы-то?!

— Когда отдам, будут его. Смотри, лечь можешь вот здесь, туалет вон там…

Я послушно уселась куда сказано, и даже легла, пристроив голову на выданную мужчиной подушку. Гарн бережно укрыл меня толстым одеялом и отошёл. Вообще-то, я далеко не всегда такая покладистая. Просто в голове крутились мысли, которые кроме как идиотскими, никак не назовешь. Нет, мне абсолютно точно было известно, что вампиры для расчётов пользовались общепринятыми стандартными средствами, а никак не зубами. Но то — обыкновенные, а Серые?

Теоретически, традиция использовать зубы как средство оплаты могла сохраниться у вампиров с древних времён. Правда, звучит дико, и прежде о таком обычае конкретно у кровососущих рас я не читала. С другой стороны, многие обычаи кажутся сторонним лорри дичью, и ничего — вполне себе процветают.

Взять, к примеру, традиционную ногтевую подать у зоя. Эту гуманоидную расу в седьмом секторе исследовали удалённо, поскольку по законам Союза нельзя предоставлять высокие технологии народам, не достигшим в своём развитии определённого уровня.

Оно и правильно, любая технология может использоваться двояко. Даже из простейшего источника энергии некоторые расы влёгкую сделают какое-нибудь оружие самоуничтожения. Увы, умение НЕ применять знания такого рода не падает свыше. Для приобретения этого полезнейшего навыка нужно самим набить шишек на чём-то менее смертоносном. Иначе шансов понять и принять главное у расы просто не будет.

К слову, разные лорри и выводы делают разные. Одни, как те же цаце, вообще технологии разрушения не используют, им хватает магии разума и умения сражаться с противником на ментальном уровне. Оборотни предпочитают возможности собственного тела, демоны — холодное оружие и боевую магию локального действия, тайсы банально закрылись на своей планете и проповедуют пацифизм. Избирательный, правда, ибо отдельные особи подвергаются умерщвлению, но исключительно по предписанию местного законодательства.

Глупо? Ха! У всего есть свои причины, даже если мы их не видим. Та же ногтевая подать у зоя казалась исследователям абсолютным идиотизмом, к тому же вредным. Нет, а что они могли подумать, осознав, что у каждого представителя расы, включая не только детей и стариков, но и тяжело больных, раз в месяц обрезают ногти, а состриженное централизованно сушат, измельчают и после используют как приправу? Дорогую, между прочим! К слову, при заключении союзов между кланами в качестве дара преподносился сосуд именно с ногтями, и зоя с радостью и благоговением жрали ногти новых родственников.

Учёные от отчаяния рвали на головах волосы, перья и чешую (у кого что было). Это же какая пакость! Ведь ногти перед сушкой никто и не думал мыть или там паром обрабатывать, а просто раскладывали на солнышке на огромных противнях. Хорошо хоть руководителем миссии оказался мой соотечественник кшорти и, указав на соблюдение законодательства Союза, настоял на невмешательстве. А то были там доброхоты.

Так зои и жрали ногти друзей и соседей до самого выхода в космос. Кстати, и сейчас едят, а покидающие родной мир берут с планеты баночку с запасом «приправы» и свои ногти бережно собирают в другую, чтобы по возвращении домой сдать в налоговую. Самое забавное, теперь это никаких учёных не пугает. Просто лет триста назад медики ксеноисследовательского института выяснили, что таким образом у зои формируется коллективный иммунитет.

Я сама к медицине никакого отношения не имею, потому подробностей не знаю, но если вкратце, чем бы ни переболел отдельный представитель расы, остальные через его ногти получают особые иммунные клетки, приспособленные к сопротивлению той самой болячке. Отсюда и торжественный обмен баночками при заключении союзов, и многое другое. А учёные думали — блажь.

Это я всё к чему, теоретически зубы в качестве валюты у Серых могли использоваться, и если так, мне это было бы на руку. В смысле дипломная работа обещала стать сенсационной вдвойне. Другой вопрос — о такой традиции, учитывая интерес к Серым, узкому кругу заинтересованных лиц стало бы известно куда раньше моего, а я ничего подобного не слышала. При том, что интересовалась более чем активно. Даже доступ к закрытой базе головного института Союза получила, хотя это ой как непросто.

И потом, чьи именно зубы? Любые или конкретных животных? Хищников родного мира? Может, в цене только зубы представителей конкретного клана или враждебной Серым расы? И ещё…

— Ты чего ворочаешься? — выдернул меня из размышлений Сэл. — Вроде спать хотела.

Гарн сидел за столом в паре метров от меня и ковырялся в каких-то кристаллах, а когда я высказала ему свои соображения и вопросы, только хмыкнул.

— Спи давай. Нет у вампиров такой традиции. Это просто я один приборчик испытываю.

Стало ещё любопытней.

— Какой?

— Влияние современных технологий на способности к регенерации, а также на сохранение связи между целым объектом и его составляющими, — подумав, провозгласил механик со скрытым злорадством.

И вроде ответил, а толку никакого. Ничего не поняла. Все способности переводчика не помогли.

— А попроще объяснить? — я даже села, до того любопытство заело.

— Оно тебе надо? — недовольно буркнул гарн, демонстративно отворачиваясь и возвращаясь к своей работе.

— Да я не усну, пока не узнаю!

— Вот же упёртая, — проворчал он с досадой.

— Сэлинейчик, ну пожа-а-алуйста…

— Я модернизировал поисковый маячок. Знаешь, такие ещё для родителей делают, у кого дети шебутные, или для тех, у кого родственники страдают провалами в памяти. Помещаешь внутрь локон, чешуйку или кусочек кожи, а на экранчике карта с указанием местоположения хозяина.

— Зачем тебе? Да и не видела я никакого экранчика…

— Его там нет. Говорю же, чуток переделал гаджет. Теперь вместо слежения он на расстоянии поддерживает связь зубов с их хозяином. Клыков, если быть точным.

Подумала. Ещё подумала. И ещё пару минут. Ничего не придумала и всё-таки спросила:

— Зачем?

— За надом. Эксперимент.

— О!

Тема была мне близка и понятна. Эксперимент — это правильно, это хорошо. Но оставалась ещё пара вопросов.

— Сэл, а разве у Фурга клыки съёмные? И как ты его уломал их тебе отдать? Со мной на контакт вампир идти отказывается, как ни уговариваю. И так, и эдак, а он всё силой пытается инфу добыть.

— Вот чтобы больше не пытался. И клыки не съёмные, зато выбиваемые на раз. Отработает — верну.

Я не совсем поняла, почему Фург согласился на выбивание зубов и чем так насолил гарну, но у каждого учёного свои мотивы и методы. Зацепило другое.

— А как же регенерация? У вампиров она прекрасная. Почему Фург просто новые клыки не отрастит? Это же дело пары часов, если не минут.

— Пока зубы в коробке, новые Серому не светят, ибо два комплекта одновременно — перебор даже для вампиров. Спи уже. Мне вечером надо будет запасной двигатель перебрать, а оставлять тебя в одиночестве чревато.

— И?

— Со мной пойдёшь. Будешь в сети рыться, пока я работаю. А сейчас отдыхай, иначе я тебя не подниму, и кровати возле двигателя нет.

— Умеешь же ты аргументы приводить, — хмыкнула я и снова улеглась.

— Кстати, а что ты думаешь насчет заячьих лапок?

— О чём?

— Я ночью в сети порылся на тему отпугивания банши. Ничего путного не нашёл, зато узнал, что приведений и злых духов отгоняли с помощью амулетов и ритуалов. Шамана с бубном у нас нет, так что ритуал не провести никак, а вот заячья лапка… Про неё пишут, это амулет на удачу.

— Зайцев у нас тоже нет, — устраиваясь на диване поудобнее, сообщила я. — К тому же банши не дух.

— Зато злая.

Я скривилась. Увы, мои идеи насчёт тела тут были не применимы. Кто сказал, что получив возможность тактильно взаимодействовать с Робертом, Нелька успокоится? А способа защититься от её нападок, если не сказать нападений, у нас нет. Потому меня и бубен с лапками устроил бы, но поможет ли?

— И всё равно, вряд ли это подействует. Сам подумай, какой смысл бить приведение бубном? Оно же нематериальное!

— Да не бубном бить, а в бубен!

— Приведению? — удивилась я.

— Нет. В статье говорилось, призраки боятся шума. В традициях многих рас было принято их отпугивать, издавая громкие звуки.

— На вопли Нелька не реагирует, — я вздохнула.

— А если собрать побольше советов из сети и как-то объединить?

— Можно попытаться, — не скрывая скептического отношения, согласилась я. — Хуже точно не будет, но это после. Сейчас у меня голова не варит.

— Как скажешь, — кивнул Сэл. — Спи. Весёлых снов тебе.

Уже через минуту я последовала доброму совету и провалилась в дрёму. Сны… Они были, но скорее странные, чем весёлые. То мы с гарном мастерили «отпугивательный» костюм для меня, то я смотрела на мир глазами Мефисто, то своими, а то и вовсе наблюдала за происходящим как бы со стороны. Очень-очень странные сны…

Мефисто

Проводив Роберта до каюты, я почесал левое копыто об угол и решил заняться делами, благо таковые имели место быть. С курсом поработать, кое-какие выкладки проверить… Но проявить сознательность мне было не суждено. Горло сжалось, сердце забилось раза в два быстрее, ладони вспотели, хвост встал дыбом, а копыта внезапно обрели собственный разум.

У нас, кентавров, очень тонкое обоняние и слух. В данный момент первое оглушительно орало второму, чтобы я как можно скорее… бежал на кухню. Вселенная, какой упоительно-божественный аромат!

Довелось мне когда-то читать о «бабочках в животе». Так древние люди говорили о любви, но сегодня, именно сегодня я впервые на себе прочувствовал полноту столь оригинальных ощущений. В моем животе из ниоткуда возникла целая стайка… стая… Нет! Не так! СТАДО огненных бабочек, которые беспорядочно метались, врезаясь в стенки желудка, отчего тот жалобно скулил и сжимался. Разум отказал, зато ноги взяли инициативу на себя.

До врат рая, то бишь двери пищеблока, из которого доносился умопомрачительный запах, я доскакал в мгновение ока и застыл на пороге.

Я увидел ИХ. Булочки Мирты…

Рот моментально наполнился слюной. Захотелось прикоснуться к упругой мякоти, прижать её к себе, вдохнуть аромат, поднести ко рту и прикусить краешек. Просто чтобы ощутить вкус на губах, на языке, во рту… Стать одним целым, проглотить это восхитительное, вожделенное чудо! И да — я уже сделал шаг навстречу мечте, но тутпослышалось:

— Тебе чаю или фирша заварить?

— Мммм… — с трудом разбирая сказанное, я замотал головой.

Булочки притягивали взгляд, вожделение обволакивало сознание. Я… хочу их! Умру, если сейчас же, немедленно, не прикоснусь к ним, чтобы…

— Мефисто, ты меня слышишь?

Перед моим лицом мелькнула зелёная пухлая ладошка. Вздрогнув, я перевёл взгляд и увидел… Потрясая всеми подбородками, кшорти беззвучно смеялась. Хохотала просто! Огромный половник в её руке ходил ходуном почти синхронно с сотрясаниями выдающегося живота. Сам по себе живот был спрятан под рюшечками розового фартука, но рюшечки тряслись тоже. И это — мелочи. Привык уже. А вот остальное…

Поперёк лба и дальше, пересекая крест-накрест почти лысую голову, виднелись полосы синей изоленты. Из-под изоленты торчали: три огромных пера, замороженная свиная нога (нижняя часть, которая с копытцем), два гаечных ключа, пакетик кетчупа и молоток. К предплечьям оказались примотаны уже чёрной изолентой несколько пучков сушёной травы, разноцветные спагетти (не отваренные) и длиннющий огурец, с обоих концов надрезанный на манер цветочка. На плечах и в области отсутствующей груди — сотни гаек и гаечек, перемежающихся с гаечными же ключами. И в довершение ко всему — каждую бородавку украшали клочья серо-белой шерсти. Некоторые были обведены желтой краской. Люминесцентной, кажется, но не уверен, на кухне было светло.

— Ч-что эт-то? — в дрожащем писке я с трудом распознал собственный голос.

— В смысле? — Мирта сдула с левого глаза кончик пера и озадаченно поскребла половником лоб. — Чешется, — пояснила и подняла на меня вопросительный взгляд. — Так ты о чём? Думается, булочки ты в состоянии опознать и сам.

— Вот это, — я неуверенно помахал рукой перед кшорти. Получилось чересчур резко, так что Мирта подпрыгнула, зазвенев всеми гаечками и всколыхнувшись перьями, ушами, животом и прочим. — Что?

— Ах, это… Это мы с Сэлом костюм, изгоняющий банш… то есть приведений сделали, — улыбнулась Мирта.

— А… а… при чём тут гайки, изолента и продукты?

— Что нашли, — беспечно отмахнулась кшорти. — Так чай или фирш?

— Средство от галлюцинаций и спирт, — пробормотал я нервно.

— Как скажешь, — чудо в перьях и гайках пожало ушами и развернулось.

Узрев примотанную к спине красным скотчем тушку дохлого гуся, я потерял сознание. Тьма.

Мирта

Обернувшись на грохот, я смерила удивлённым взглядом бессознательного кентавра и тяжело вздохнула.

— Метода работает, — подвела итог, поскрёбывая лоб половником. — СЭЛ! Иди сюда, тут ещё один.

Из-за шкафа появился гарн с надкушенной булочкой.

— Сам вижу. Сейчас отнесу в кладовку.

— Он тяжёлый, — усомнилась я.

— Ага, — зажав остатки хлебобулочного изделия зубами, механик ухватил кентавра за ноги и волоком потащил прочь.

— И большой! — крикнула вслед.

— Ага, — невнятно из-за набитого рта отозвался гарн.

Снова тяжело вздохнула, но тут в игру вступило любопытство:

— Вот интересно, а сколько лорри помещается в кладовку метр на метр? — следуя за гарном, подумала я.

— Скоро узнаем, — пропыхтел Сэлиней, открывая узкую дверцу, из-за которой выпали нога и змеиный хвост. Спустя пару минут, утрамбовав кентавра и вывалившиеся конечности в невеликое пространство, гарн вытер пот со лба пушистой кисточкой хвоста. — Наш костюм для обезвреживания незваных гостей работает на ура.

— Не совсем уверена. Боюсь, эксперимент ещё нельзя назвать по-настоящему полным и достоверным.

— Да? Роберт, Фург, Алукард, Мефисто — почти весь экипаж в полном составе отреагировал на защиту вполне удовлетворительно.

— Угу. Осталась только Нелли. Пошли дальше ждать.

— Пошли. А ты мне ещё фирша заваришь?

— Хоть в чугунке.

И мы ушли дожидаться банши.

Время шло. Мы с гарном мирно болтали ни о чём, пили фирш и ели булочки. А что ещё делать на кухне? Для извинений перед Робертом и остальными я уже и мясо в духовку поставила, и гарнир приготовила, и салат, и десерт по лиянскому рецепту. Нежнейшее суфле с орехами, взбитыми сливками, кремом и душистыми травами сейчас отдыхало в холодильном шкафу, пугая соседствующие продукты ядрёной цветовой гаммой в стиле взрыва на заводе лакокрасочной продукции.

— Как думаешь, куда Нелька запропастилась? Роберт в компании с остальными уже почти час как отдыхает в кладовке, а её всё нет и нет, — проводив взглядом седьмую по счёту плюшку с маком, спросил Сэлиней.

Мой аппетит его ничуть не смущал, даже уважение во взоре проглядывало. Впрочем, он и сам ел с удовольствием. И булочки, и плюшки, и пирожки с творогом и орехами…

Прожевав, я поскребла половником сначала плечо, потом лысину. От изоленты всё чесалось, перья лезли в глаза, а примотанные тушки, подтаяв, намочили одежду. Хорошо хоть гайки и ключи почти не мешали. Тяжёлые, но и только.

— Наверное, силу воли тренирует, — предположила я, — чтобы капитана истериками не раздражать.

— В каком смысле?

— Ну, забилась в какой-нибудь уголок подальше ото всех и медитирует. Жаль, не поможет.

— Уверена?

— На все сто. Энергетики — это почти сплошь эмоции даже в норме, а уж влюбленные…

— Эхе-хенюшки… Как думаешь, капитан…

Не успел Сэл договорить, как из воздуха соткалась банши. Обрадоваться долгожданному явлению этого чуда мы тоже не успели, так как Нелька с места в карьер завопила:

— Роберт? Где Роберт?!

Я одним глотком влила в себя остатки горячего фирша, чтобы его не плеснули мне же на маковку, и с улыбкой уверила:

— Не здесь.

— А где?

Краем глаза заметила, как мой подельник тоже быстренько проглотил свой фирш и с деланным безразличием отставил уже пустую чашку.

— Отдыхает, — пожала я ушами, отчего сразу несколько перьев свесились на лоб, а кончик одного и вовсе попал в нос. Жутко захотелось чихнуть. К счастью, катастрофу удалось избежать, вовремя отодвинув раздражитель.

Самое неприятное — Нелька на мой защитный костюм не реагировала вообще никак. Даже не удивилась! Как будто я каждый день хожу перемотанная разноцветной изолентой, украшенная инструментом, клочьями шерсти, перьями, трупами птичек и связками гаек! А мы так старались, собирая составляющие костюма. Весь корабль перерыли, козу подстригли, дабы заменить заячью лапку, о которой в сети говорилось, что та отпугивает разозлённых духов. Зря, видимо, решили, будто свиная нога и козья шерсть в совокупности от заячьей лапки ничем не отличаются.

А банши тем временем и не думала успокаиваться.

— Где именно отдыхает? — рявкнула она.

Слишком расстроенная отсутствием со стороны блондинки реакции на отпугивательную терапию, я брякнула, не подумав:

— В темноте!

— Один? — почти спокойно спросила Нелли.

И мне бы промолчать, но нет. Где были мои мозги, когда я отвечала? Наверное, взопрели и отключились под гнётом защитной «шубы».

— В тёплой компании единомышленников, — честно выложила я.

И, может статься, всё бы обошлось, но тут мозг отказал и у гарна, потому что он добавил:

— В тесноте да не в обиде.

Банши мгновенно побелела и взвилась под потолок, чтобы оглушить нас яростным:

— Что? Роберт в обнимку «отдыхает» с кем-то в темноте? Мой Роберт?!

В следующий момент она метнулась ко мне и, схватив за грудки, натурально приподняла над полом. Метра на полтора примерно.

— Где они? — зашипела блондинка разъярённой фурией.

— С чего ты взяла, что «в обнимку»? Просто лежат друг на друге и всего-то, — попытался успокоить ревнивицу Сэл, подскакивая со своего места и обхватывая мои ноги. — Отпусти Мирту немед…

— ГДЕ?! — так громко, что у меня уши заложило, заорала эта влюбленная психопатка.

— В кладовке! — сдал капитана и остальных жертв нашего эксперимента гарн. — Мирту отпусти! Задохнётся же.

Нелька меня и отпустила. Секундой позже я бы упала сама, потому как вешу прилично, а одежда не рассчитана на удерживание тяжёленькой кшорти в воздухе. Хорошо хоть Сэл меня поймал и поставил на ноги, а то бы расшиблась к хорту безрогому. Всей массой на пол падать не слишком разумно.

Я ещё только рот открыла, чтобы поблагодарить подельника за помощь, когда от кладовки донёсся грохот и визг. Не сговариваясь, мы бросились на шум, но на подходе к «полю боя» застыли соляными столбами.

— Обалдеть… — сглотнув, выдавил Сэл, спустя пару минут.

— Поддерживаю, — поддакнула я и нервно икнула. — Тело-тело… Зачем оно Нельке, если она и так Роберта на руках унесла?

— Угу… Куда-то. А как она остальных напугала!

— Да уж… Верховой кентавр — это ещё куда ни шло, но кентавр верхом на цаце и с вампиром, обёрнутым вокруг шеи наподобие шарфика… Жуть.

— А самое печальное, — гарн тяжело вздохнул, — костюм сработал на всех, кроме Нельки.

— Закон подлости, — развела я ушами и предложила: — Пойдём на кухню, заедим горе.

— Пошли.

И мы пошли. Доедать булочки, горевать и думать, как отпугнуть ревнивую банши. Правда, дойти до пищеблока не успели. Сэл взял меня за руку и потянул на себя, вынуждая развернуться.

— Мирта!

— Ась?

Я в сотый раз поскребла голову половником, но гарн почему-то снова позвал:

— Мирта!

И в лицо дунул! Зараза.

— Да?! — уже на повышенных тонах рявкнула, вырывая ладонь из его пальцев. — Что ты заладил?

— Пойдём Фурга уговорим трюм обоями в цветочек обклеить! Ну, Мирта!

— Зачем это?

— Ради эксперимента! — и погладил меня по голове. Приятно-о. — Мирта!

Несколько растерявшись, я дёрнула ухом и, протянув руку, в ответном жесте доброй воли почесала его нос. Странным образом в ладони оказалась пушистая раздвоенная кисточка гарновского хвоста. Шелковистая, мягкая. Вспомнилось, как давно хотела её пощупать. Я удовлетворенно вздохнула, прижимая хвост к щеке, и…

— Мирта!

Вздрогнув, открыла глаза. Вокруг малознакомая то ли мастерская, то ли спортзал, заставленный шкафами и коробками. Блин, приснится же такое!..

— Проснулась? — чуть насмешливо спросил гарн, который стоял совсем рядом и, вероятно, будил меня. Наверное, по имени звал, потому его двойник из видения так зачастил его повторять.

— Почти, — чуть сипло со сна вяло согласилась я.

— Тогда хвост отдай.

— В смысле? — спросила и тут же осознала, что обеими ладошками сжимаю пушистые кисточки, за каким-то хортом подсунув их под щёку. — Ой, извини, — села, выпуская хвост. — Прости, это спросонья.

— Ничего страшного. Пойдём…

И замолчал, глядя на меня выжидательно.

— К Фургу? — хихикнула я.

— Зачем к Фургу?

— Так обои клеить. То есть уговаривать его поклеить тебе обои.

— Эм… А это необходимо? Мне кажется, сейчас не время так изощрённо издеваться над вампиром, хотя повод и есть. Но всё же обои…

— В цветочек, — уточнила я, едва сдерживая смех.

— Вряд ли у нас вообще есть обои, — почесал подбородок гарн. — А уж в цветочек…

— Да шучу, шучу! — наконец рассмеялась я. — Просто ты, перед тем как разбудить, предлагал уговорить Фурга поклеить эти самые обои.

— Фуух… — Сэл расплылся в улыбке и неожиданно подмигнул. — Так я тебе снился?

— И не один, — потягиваясь, я встала: — Где ты говорил тут туалет?

— Вон там.

Гарн махнул рукой в сторону неприметной дверцы, наполовину скрытой высоким стеллажом, около которого виднелась стремянка.

— А кто ещё?

— Да все, если честно, — ответила на ходу. — Нелька разборки устраивала, Мефисто хотел есть, Роберт с Алукардом в кладовке обретались.

— А я?

— Ел со мной булочки, пил фирш и отволакивал всех, кроме Нельки, в кладовку и складировал там в тесноте да не в обиде.

— А ты что делала? — услышала я, уже закрыв за собой дверь санузла.

— Народ пугала, — крикнула, открывая воду. — Собой.

Глава 9. Сквозь пространство. Мирта

До помещения с двигателем мы добрались без приключений. По дороге я в лицах рассказывала гарну свой странный сон. Смеялись вместе, особенно над свиной ногой и козьей шерстью взамен заячьей лапки. Побаиваюсь я закидонов Нельки, раз так сильно прониклась идеей отпугнуть её хотя бы амулетом. Увы, логика подсказывала, никакие лапки и бубны тут не спасут.

Банши — это вам не безобидное привидение или какой-нибудь злой дух. С ней можно только полюбовно договориться, а остальное — как мёртвому припарки. Ещё магией худо-бедно можно справиться, но в космосе магия — фикция, даже для тех, у кого есть к ней способности, а мы с гарном таковых не имели в принципе.

Уже на месте, пару минут полюбовавшись жутковатого вида фиговиной, которую Сэлиней представил мне как двигатель, я отошла в стороночку и уселась возле дальней стены прямо на пол. Увы, мебели тут не наблюдалось, но это ожидаемо. Впрочем, стоило выйти в сеть, откуда ни возьмись появился гарн с оранжевой тряпкой.

— Ой! Мы же её у тебя в комнате оставили?

— Не, я её в ящик с инструментами положил пока ты спала.

— Кстати, а что хоть это такое?

Я совсем забыла посмотреть, что же мне принесла Нелька вместо порванной футболки. Ответ Сэла заставил насмешливо фыркнуть, но не удивил.

— Часть укрывного материала для запасной аварийной капсулы, — сообщил гарн и приказал: — Встань, я подстелю, а то на полу жёстко.

— Ничего, у меня попа мягкая, — со смешком фыркнула, но встала.

Несколько раз сложив плотную ткань, Сэл постелил её на пол.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я.

Конечно могла бы обойтись, но так как-то уютнее. Да и приятнее, если откровенно. Вообще, приятно, когда о тебе заботятся, оберегают. Везёт мне на хороших лорри. Сначала Улянь выручал, теперь вот Сэлиней. Пост сдал — пост принял!

От воспоминания о кахе на сердце потеплело, потому я решила отложить на потом работу над дипломом и рысканье в сети. Поговорить с Улянем или Соней тоже не помешает, тем более, я по ним обоим успела соскучиться.

Удивительно, последние годы про сестру почти не вспоминала, а тут прямо воочию увидела ее лицо. Весёлые глаза, задорная улыбка и мелкие пёрышки бровей — такая родная, несмотря на относительно новую внешность.

Прикинув что и как, потянулась к сиреневому браслету. Улянь в качестве переговорщика понадёжнее будет. Он и спокойнее, и понимает с полуслова. Так, что я там в прошлый раз делала? Руку на браслет, мысленно создаю образ каха, его лицо, улыбку, глаза… За последние месяцы он стал чуть ли не ближе родной сестры, поэтому особых проблем не возникло, и довольно быстро гладкая поверхность украшения под моими пальцами стала вязкой.

— Мирта? — раздался в голове голос друга.

Естественно, никакого голоса при таком способе связи услышать невозможно. Тут скорее мыслеобразы и конкретный посыл, облекаемые чипами в слова, которые транслируются напрямую в мозг, минуя уши. Но психика большинства лорри устроена так, что идентифицирует знакомых с их голосом тоже, потому и кажется, что «слышишь».

Впрочем, браслет Уляня, который являлся аналогом чипа, заметно отличался от стандартного средства связи. Чипы эмоции не передают, а браслет — сколько душе угодно. Даже с перебором. Вот и сейчас по нервам прокатилась волна чужих эмоций.

Моргнула, с трудом абстрагируясь от них, и ответила:

— Ждал кого-то другого? Извини, если так, но это лишь я.

— Привет, — отклик пришёл вместе с тёплым ощущением облегчения и нежности. — Рад тебя слышать. Всё хорошо?

— Терпимо. А у вас?

— Примерно также, — со вздохом отозвался ках. — Соня из-за Роя очень переживает. Измучилась, бедная. Спит.

— Можешь вкратце обрисовать, из-за чего весь сыр-бор? Он всё же оказался из сонма «женихов»?

— Да, но дело не в этом.

Не сказать, чтобы Улянь был чересчур разговорчив, но мы через столько неприятностей прошли рука об руку, что доверяем друг другу, и привычка делиться важным появилась, да и осталась с нами, несмотря ни на что. Когда ках в общих чертах описал ситуацию, я покачала головой:

— Она не простит его.

— Я бы не был так уверен. Мне кажется, — осторожно проговорил друг, — Соня действительно его любит, а она очень добрая и отходчивая девушка. К тому же истинная пара… это сложно.

Я только тяжело вздохнула:

— Не простит. Он ведь не её убить хотел, а тебя. Я правильно поняла?

— Да, но всё обошлось. Ничего страшного не случилось.

— Это тебе так кажется. Соня, конечно, человек сложный и склонна кидаться из крайности в крайность, но для неё свои — это табу. Всегда.

— В каком смысле?

— Ты друг, а значит свой. Остальное… Долго объяснять, тем более, от тебя так эмоциями фонит, что у меня всё внутри дрожит уже, хотя и стараюсь не обращать внимания.

Улянь замолчал, а среди какофонии чувств нотки раздражения, досады и недовольства стали превалировать. Наконец, я услышала негромкое:

— Извини, не думал, что родовой браслет примет тебя так быстро. Эмоциональный фон по идее считывается только родственниками или парой.

Любопытство вскинулось, но едва я услышала окончание реплики, злость выступила на первый план:

— Вот только не надо мне опять про «пару» заливать. Женихов как грязи, хоть ты не доставай, а? Ты мне как брат, и оставим это. А Соня… спроси её при случае про тысу, сам всё поймешь. Не дурак.

— Про кого?

— Когда мы были совсем маленькими, мама завела тысу. Вернее не совсем мама, но… Не важно. Словом, это такая зверушка для домашнего содержания.

— Я знаю кто это. Но при чём тут…

— Спроси и узнаешь. Времени у нас не так много. Ты лучше скажи, что с курсом. Успеваете?

Следующие полчаса мы потратили уже с толком. Уточнили кое-какие детали, утвердились в запланированном и договорились о следующем обязательном сеансе связи. Напоследок я попросила передать привет сестре и сказать, что скоро свяжусь с ней тоже.

Прервав контакт, откинулась на стену. От усилий не обращать внимания на эмоции и самой не слишком «фонтанировать» в ушах шумело. Интересно, это конкретно у каха столько всякого разного в голове понамешано или у всех? Там такой коктейль из чувств, что отделить одни от других почти нереально. Нет, стандартные средства связи мне нравятся гораздо больше! Их проще отследить, но ведь и пользоваться тоже проще, да и приятнее. Вот как теперь работать?

Хорошо хоть Сэл моего бледного вида не заметил. Впрочем, как бы он меня рассмотрел, учитывая, что лично я видела только его ноги, торчащие из-под полупрозрачного колпака, окружающего нагромождение каких-то деталей и финтифлюшек, составляющих двигатель?

Отдышавшись, вышла в сеть. Для серьёзных изысканий не было ни сил, ни желания, и по этому случаю я решила написать маме. Благо, по Сэловскому браслету да из подпространства отследить нас было нереально. Несколько дней назад я уже оставляла родительнице весточку на одном из популярных ресурсов. Коротенькое и чуть суховатое сообщение, но какое получилось. Живы, здоровы, всё отлично.

Ночью, когда инфу по диплому искала, заглядывала — сообщение висело не прочитанным, а если верить сайту, мама в сеть вовсе не выходила. И тут тоже ничего удивительного. Матушка любителем соцсетей никогда не была, плюс конец весны вкупе с началом лета на её работе — самый авральный период. Увы, связаться с ней как-то иначе не было возможности. Разве только по кровной связи, но такой контакт мама вполне могла счесть бредом.

Решит, что сама себе навыдумывала, ещё и к доктору по поводу галлюцинаций направится. Она у меня из тайсов, а они — лорри приземлённые, серьёзные и к фантазиям не расположенные. Для неё сам факт выхода за рамки правил — уже трагедия, а тут я с непонятно какими способами связи.

Увы, непрочитанным сообщение значилось и сейчас. Немного покумекав, я всё же решилась зайти на страницу к маминой подруге и попросила ту передать, что с нами всё хорошо. Без подробностей, даже не подписала с кем «с нами». Зто за всеми этими делами я немного успокоилась и решила перекусить.

Мы предусмотрительно прихватили с собой остатки булочек и чай в термопаке, так как бутылок у механика не нашлось. Выставив нужный режим, я подогрела напиток и спустя полчаса совершенно пришла в себя. Когда Сэл освободился, воспользовалась моментом и под выпечку (долю гарна я почти не трогала, только пару штучек и съела, не удержавшись) изложила свою идею относительно Нельки.

С помощью браслета продемонстрировала файл, где делала заметки по этой теме и копировала чертежи из статьи. Сам научный труд показывать не стала, уж больно внушительный и лексически сложный для восприятия случайного лорри. После мы отправились на кухню, где я на скорую руку приготовила ужин и яблочные оладьи. Поели, пошли отдыхать. В общем, ничего интересного.

По дороге в каюту Сэл подловил Фурга и озадачил того второй кроватью в свою комнату. Пока я принимала душ и приводила себя в порядок, вампир всё устроил. Застала только процесс передачи коробочки с зубами присмиревшему и раздосадованному Серому. Уже в дверях окликнула его:

— Фург, я буду рада помочь тебе в любой момент. С тебя помощь в написании дипломной, с меня информация. Нет, ну правда, неужели так сложно побыть какое-то время объектом наблюдений?

Вместо ответа он с шипением оскалил беззубые дёсны и развернулся.

— Не понимаю, в чём проблема?

Вопрос я задавала уже двери, которая закрылась за спиной вожделенного предмета исследований. Естественно, мне никто не ответил и не объяснил. А жаль, я действительно без понятия.

Тяжело вздохнув, кивнула гарну и пошла спать.

Ночь и весь следующий день прошли спокойно. Нас никто не беспокоил, даже банши. Зуб даю, ошивалась рядом с Робертом, оберегая того от лишних встреч, или просто успокаиваясь после сеанса откровений. Больше всего меня радовало то, что сосуществовать с гарном оказалось куда проще, чем я предполагала.

Конечно, с Улянем на пару мне было бы ещё комфортнее, ну так я Сэла и не знала почти. Логично было бы ожидать, что постоянное присутствие в обозримом пространстве постороннего лорри будет напрягать, но нет. Рядом с нашим механиком я не испытывала такого умиротворения, как бывало с кахом, зато гарн постоянно удивлял.

Меня до глубины души поражали его способности разбираться в сложной технике и вместе с тем интерес к сторонним темам. Улянь много знал, порой мне казалось, даже больше меня, зато гарн с готовностью слушал и вникал в детали моих рассказов. А что может быть приятнее, чем говорить на волнующие тебя темы? Вот то-то и оно.

Когда мы поравнялись с Подушкой и вышли из подпространства, я уже трижды просчитала возможные варианты развития событий в казематах. По всему выходило, наша затея не так уж и авантюрна. В том смысле, что хорошенько подготовившись, имея в загашнике знания, коды доступа и фактор неожиданности, можно выкрасть из оттуда хоть половину пленников, а то и личного состава. Просто никому в голову такое не приходило. В общем, не так страшен хорт, как его малюют.

Как и предсказывала, на Подушку никто нас пускать не собирался. Пока Фург под бдительным оком Сэла по сети вёл переговоры с местными, я с любопытством разглядывала картинку на панели, имитирующей смотровое окно. Обычно базы Союза походили формой на веретено, а эта вот выглядела как несколько шариков, слепленных друг с другом. Могу поспорить, это сделано для того, чтобы в случае проникновения какого-нибудь вируса «отстрелить» заражённый отсек и обезопасить остальные.

— Мирта, — позвал меня Фург. — Иди сюда. Что именно нам нужно купить?

Я развернулась и подошла, с неудовольствием отметив стремительность, с которой вампир отступил в сторону, подальше от меня. Обидно же. Что я ему сделала? Впрочем, обида не помешала внимательно изучить ассортимент, представленный на экране.

— Ого… — протянула уважительно. — А лахты тут знатно развернулись. Такой выбор!

Гарн пожал плечами и небрежно махнул хвостом:

— Должны же они содержание базы как-то окупать. Сама знаешь, раса нелюдимая и не самая богатая. Корабли Союза сюда почти никогда не залетают, зато нелегалов полно. Не всем удобно «светиться», а тут и закупиться можно, и ремонтные комплекты приобрести, а контроль минимальный.

Я рассеянно кивнула, и так уже поняла, в чём дело. Перекинув с браслета тщательно составленный список необходимого, продолжила изучать ассортимент товаров. Вдруг что-то особенно интересное попадется? Пока лахты обрабатывали запрос, добавила к заказу ещё несколько пунктов, благо в средствах Роберт не ограничен.

— Зачем тебе аж три синих ящика «кирбали»? — хмуро спросил Фург. — Что это вообще?

— Банальная колбаса. Деликатесная и очень вкусная, — хихикнув, призналась.

Сэл подошёл и глянул на виртлист поверх моего плеча.

— Какая связь между синими ящиками, колбасой и «кирбали»? Или на языке лохти так колбаса называется?

— Не совсем. Это скорее название марки, я в кулинарной книге его встречала. А читать на их языке я в любом случае не умею.

— Могли бы хоть описание на всеобщем дать, — буркнул Фург недовольно. — А то у них только заголовки и активные кнопки в переводе, а картинки товаров в упаковке. Не понятно же ничего!

Я молча повела ушами и добавила к заказу упаковку лисьих грибов.

— Раса закрытая, с переводчиками туго. Да и не стремятся лохти к общению. Только по сети учатся, а без прямого контакта с носителями языка это сложно.

— Допустим, — в голосе вампира сквозило раздражение. Он явно был настроен против нас и не хотел упускать случая поддеть. — Но что ты будешь с таким количеством колбасы делать? Это Мефисто за еду наизнанку вывернется, а пираты вряд ли. Будешь их продуктами закидывать, пока от обжорства не свалятся?

— Колбасу мы сами съедим, зато среди кучи всякого-разного затеряются действительно нужные нам травки, порошки и препараты. Есть надежда, что в случае чего СБСМ сразу их не вычислит.

— Думаешь, будут искать? — дёрнул хвостом Сэл.

— Вряд ли, но чем пустота не шутит. Лучше перестраховаться, а бутерброды лишними не будут.

Я добавила к заказу ещё несколько пунктов, включая дюжину футболок большого размера и пару штанов. Жаль, подтяжек у них не нашлось, но не всё тысе медвянник. Тут с базы пришёл ответ, и моё место возле виртлиста занял Фург. Надо сказать, соображал он хорошо, и переговоры двигались вперёд семимильными шагами, несмотря на жутко корявый всеобщий, на котором лохти писали свою долю сообщений.

Через час гравилуч доставил внушительных размеров капсулу с покупками. Сэл потащил меня в трюм проверять приобретённое на соответствие. Увы, это заняло довольно много времени, даже с учётом того, что тщательно я осматривала только самое важное, а предметы, включённые в список для отвода глаз, попросту откладывала в сторону.

Времени, чтобы долететь до казематов Алтеи к сроку, хватало с лихвой, а теперь у нас имелось всё необходимое, чтобы успешно провернуть задуманное. Кроме самого главного — кодов. Но тут от нас уже ничего не зависело. Если Соня с Улянем справятся — прорвёмся, если же нет… О плохом думать не хотелось.

Глава 10. Охота на охотника. Соня

Странно, но лишившись крыльев, я довольно быстро почувствовала себя лучше. Этому не мешало ни отчаянье, от которого стыло сердце и болели даже волосы и перья, ни тихая, но оттого не менее злая досада на себя. Несмотря ни на что — лучше. Видно, до этого момента я в глубине души надеялась когда-нибудь вернуть всё на круги своя, а теперь надежда умерла раз и навсегда.

Плохо ли это? Наверное, ужасно. Только когда нет пути назад, остаётся лишь одна дорога. А идти вперёд всегда проще, если нет выбора. У меня его не было.

Когда заливалась слезами, только очнувшись от кошмара, рядом был Улянь. Он обнимал, укачивал как маленькую, и от присутствия близкого лорри, от тепла его рук становилось проще дышать. Не знаю, когда заснула снова, но на этот раз сновидений не было. Только упругая темнота, которая обволакивала сознание, убаюкивала и утешала.

Потом, спустя какое-то время, я встала, умылась и поела. Болтала с Улянем, шутила и смеялась через силу. Жалеть себя не было ни сил, ни желания. Да и страшно. Вот так поддашься соблазну, распустишь нюни, а потом что? Уныние — это такое болото, из которого выбраться ой как непросто.

Я предпочла сосредоточиться на другом — принять новую реальность такой, какая она есть. Без любви, без Роя и крыльев, без Неба и волшебного ветра. Когда становилось совсем тяжко, ела или спала, а потом снова улыбалась, слушала байки каха и рассказывала ему забавные случаи из своей жизни. Если не позволять себе думать о плохом, это рано или поздно войдёт в привычку.

Единственный минус — я и сама не заметила, как до точки «икс» осталось всего ничего. За это время успела пару раз пообщаться с Миртой и по сети, и по кровной связи.

Сестрёнка там, на другом корабле, тоже не скучала. По мне, готовить и переводить рунные тексты — то ещё удовольствие, но Мирта — это Мирта. Ей любая нудная фигня в радость. Иногда кажется, что чем скучнее занятие, тем оно интереснее для сестры.

Все детали плана по захвату кодов были оговорены тысячу раз и, кстати, потеря крыльев сыграла нам на руку. Как ни крути, орланских девушек полно, а вот бескрылых — хорт наплакал. Вряд ли хоть одна, кроме меня, бестолковой, отыщется. И не суть, что я на деле обыкновенная кшорти. Чтобы вернуться в обычную свою форму, мне ещё пара лет потребуется.

— Ты всё помнишь? — уточнил Улянь, заглядывая в каюту. — Прибываем через час.

— Забудешь тут! — усмехнулась я и подмигнула своему отражению в большом зеркале.

На меня смотрела высокая темноволосая девушка с яркими бирюзового оттенка глазами, аккуратным, самую чуточку вздёрнутым носиком, тёмно-розовыми красиво очерченными губами, высокими скулами и золотисто-бежевой кожей.

Рост, фигура и всё прочее вполне могли принадлежать представительнице доброго десятка рас, но орланскую кровь выдавали брови из множества мелких белоснежных пёрышек да бархатный грассирующий голос. И в то же время орланка без крыльев — нонсенс. Уверена, полукровку это непременно заинтригует. Если он меня заметит на фоне Уляня. Жаль, изображать женскую особь ках отказался наотрез. С другой стороны, нашему «клиенту» это без разницы. Фогги умудрялись вступать в сексуальные связи даже с бесполыми расами.

Поправив на груди традиционную тунику, я передёрнула плечами и нахмурилась. Скроенная с расчётом на крылья одежда без оных сидела как-то неловко, заставляя то и дело ёжиться. Недовольно поморщилась и скорчила рожицу своему отражению.

— Соня?

Я обернулась. Ках выглядел сногсшибательно! Лично у меня реально коленки подкашивались от одного его вида.

Покрытая жутковатого вида рытвинами и кавернами туша окрасом напоминала подгнивший помидор. Не то красная, не то коричневая. А вот выпученные круглые глазищи были разбросаны по телу произвольно и светились незамутнённой призрачно-кристальной голубизной.

Как мне пояснила Мирта, органы обоняния, осязания и дыхания у хихи скрывались в кавернах и оттого на первый взгляд отсутствовали. Конечностей как таковых тоже не было видно, поэтому казалось, что существо, которое было почти на голову выше меня, не передвигалось, а как будто перетекало из одного места в другое. Жутковатое зрелище, но и откровенно завораживающее. Словом, для любого фогги — идеальная приманка.

— Ты великолепен! — с одобрительной улыбкой проворковала, подмигивая хмурому каху. — Уже решил, что будем ломать?

С мимикой у хихи туговато, ибо лица как такового не имеется, но недовольство желейки я ощутила шкурой.

— Не ломать, а имитировать поломку, — поправил он. — Ещё не хватало увечить хороший звездолёт.

По бесформенному телу прокатилась волна. Два глаза из пяти видимых с этой стороны сверкнули, заставив меня рефлекторно отшатнуться, тем более голос Уляня тоже кардинально изменился, «обогатившись» скрипучими и булькающими нотками.

— Неподражаемо… — сглотнув, признала очевидное.

Если Мирта не ошиблась, что вряд ли, я до сих пор не впала в ступор исключительно благодаря происхождению. У большинства лорри звучание голоса хихи должно вызывать неконтролируемые приступы паники, а кахи имитируют не только внешность, но и внутреннее строение тел. Понятия не имею, как это им удаётся, но факт есть факт. По крайней мере, даже меня, кшорти, поколачивало.

Улянь недовольно булькнул и вытек из каюты. Я последовала за ним, а спустя три четверти часа на сигнал бедствия пришёл ответ с астероида. Не уверена, что обитатели секретной базы откликнулись бы, но мы чередовали трансляцию классического кода sos с голосовым сообщением, которое Улянь произносил своим скрипуче-булькающим голосом.

В результате нас соизволили не просто заметить. Моргнула панель смотрового окна в рубке, переключаясь в режим видеотрансляции, и перед нами предстал полукровка.

Мне довелось сталкиваться по работе с чистокровными демонами, и конкретно этот внешне ничем особенно не выделялся. Такая же тёмная кожа с отливом в синеву, такие же чуть раскосые синие глаза с белыми звёздочками зрачков, характерные для представителей этой расы. Плюс чуть длинноватый нос и тонкие губы. Всё как обычно. Ещё широкий подбородок с ямочкой, резко очерченные скулы, волосы в тон коже. Ну, и рога. Куда же без них?

Традиционным было даже золото замысловато-витиеватой татуировки, спускавшейся от левого уха по шее и теряющейся под воротом серого свитера. К слову, на работе демоны предпочитали классические рубашки, но ведь в неформальной обстановке я с ними не общалась и не могла сказать, носят они свитера или нет. Пронзительная проникновенность и некая неотвратимость прямого взгляда, которым фогги сверлил нас, также были нормой для демонов.

На мгновение я даже усомнилась в нечистокровности данного конкретного экземпляра. Но сестра у меня — кремень, слова в простоте не скажет. Если она что-то утверждает, не верить этому глупо. Я расплылась в максимально соблазнительной улыбке. Тем более за спиной демона виднелось абсолютно пустое помещёние центра управления, что косвенно подтверждало теорию сестры. Если кто-то и мог не поддаться панике, вызванной звучанием голоса болотной хихи, так только фогги. Ну и кшорти, хотя последнее — не факт. Лично меня потряхивало основательно.

— Какого рода поломка заставила вас просить о помощи? — минуя стадию приветствий, задал вопрос мужчина.

Использовал он всеобщий, что меня сильно порадовало. Раньше времени выдавать своё знание языков не хотелось, а орланы почти поголовно билингвы, то есть знают родной и всеобщий, но и только. Чуть склонив голову к плечу, я робко улыбнулась.

— Мы точно не знаем. Вероятно, сбой в системе построения курса. Спасибо, что отозвались. Может быть кто-то из ваших технарей проведёт диагностику? — я оборвала себя и растерянно заморгала. — Простите, а вы один? В смысле, где экипаж? Это не моё дело, конечно, но обычно на кораблях с таким внушительным центром управления народу побольше.

Я старательно наморщила лоб, копируя мимику одной бывшей коллеги. У неё это получалось очень мило, и на забавные гримаски сотрудники-мужчины реагировали весьма активно. Во всяком случае, поклонников и ухажёров у той девушки всегда было в избытке. Но то ли я плохая актриса, то ли ещё что, только полукровка на мои мимические потуги не отреагировал. Его взгляд скользнул мимо и упёрся в каха, который держался у дальней стены. Просто в настройки кресла, где Уляню по идее следовало бы сидеть, режим трансформации под хихи включён не был.

— Кто вы? — вместо ответа задал свой вопрос демон. — Как оказались так далеко от основных транспортных потоков?

Астероид и вправду располагался очень неудачно. Куда ни направляйся, курс прокладывать всё одно мимо. И ни населённых систем, ни колоний или баз поблизости.

— Понятия не имею, — ничуть не смутившись, заявил желейка скрипуче.

Полукровка усмехнулся и забавно наморщил нос. Это было настолько неожиданно, что я чуть не упала.

— Не знаете, кто вы? — съехидничал рогатый.

— Вообще-то я о курсе, но если на то пошло, ответа и на другой ваш избитый, но оттого не менее сложный философский вопрос у меня тоже нет.

Я поёжилась. От сочетания бульканья и скрежетания в голосе хихи бросало в дрожь и подмывало спрятаться под стулом. Зато наша жертва впечатлилась.

— Я подразумевал кое-что попроще, — уточнил демон с улыбкой. — Например, расу.

— Как банально. Каждый встречный непременно интересуется именно этим, хотя раса для лорри не главное. Вы не согласны?

Сказано было до того мерзким голосом, да ещё под волнообразное колебание бесформенного тела, что меня замутило. Еле сдержала порыв сбежать в туалет, а фогги хоть бы хны!

— Могу я хотя бы узнать, как к вам обращаться? — проговорил он вкрадчиво и ещё более заинтересованно, чем ранее.

— Лянь. Мою спутницу можете называть Оней.

Я как бы невзначай повернулась в пол-оборота к экрану, демонстрируя отсутствие крыльев. О чуточку изменённых именах мы договорились заранее. Называться чужими было бы непредусмотрительно. Если в ажиотаже, позабывшись, окликнуть привычным именем, возникнет масса подозрений, а так и по сети искать бессмысленно, и в случае оговорки можно сослаться на «показалось».

Похлопав ресничками, я вступила в беседу:

— Так вы пришлёте механика? Боюсь, самостоятельно мы не в состоянии ни устранить, ни даже идентифицировать поломку.

По возможности соблазнительно улыбнувшись, я взмолилась Вселенной об удаче.

— Да, конечно, — снова обращая взор тёмных очей на меня и с явной неохотой отрываясь от разглядывания желейки, начал фогги, но осёкся. Оглянувшись, осмотрел пустое помещение за своей спиной и хмыкнул: — Если кого-нибудь отловлю.

— Это моя вина, простите, — Улянь перетёк поближе и продолжил с отчётливым ехидством: — На бóльшую часть лорри мой голос действует угнетающе. Удивляюсь, как это вы снизошли до общения.

— Я особенный, — с подтекстом протянул рогатый, а я сделала удивлённые глаза.

— Действительно? И в чём же? На вид самый обыкновенный демон.

Я повела плечами и приподняла брови, надеясь, что полукровка таки обратит внимание на несоответствие характерных черт и отсутствия крыльев. И на этот раз Фортуна повернулась ко мне лицом. Наконец-то! А то всё задом да задом… Я уже все позвоночки изучила, не говоря про мякушки и прочие детали тыловой части сей капризной дамы.

Фогги окинул меня внимательным взглядом, отдельно остановившись на лице, плечах, спине. Его синие глаза загорелись любопытством.

— Полукровка из орланов? — предположил осторожно. — Никогда не встречал.

— «Никогда» здесь ключевое слово. Догадка неверна. Я чистокровная, хотя мои родители относятся к разным расам.

— И как такое может быть?

— А вот так. Отгадка в обмен на отгадку. Мне тоже любопытно, что в тебе такого особенного.

Он хмыкнул:

— Пожалуй, попробую разгадать тебя без подсказок. Обожаю всё новое и необычное.

Мы как-то незаметно перешли на «ты», хотя во всеобщем разница невелика, но интонационно ощущается. Самое удивительное — разговаривая со мной, фогги умудрялся как бы невзначай бросать горящие взгляды на каха. Так искренне и бесхитростно, что видя это, я всё равно чувствовала себя в центре внимания. И вот из этого лорри нам нужно выудить секретную информацию? Жуть.

— А как тебя зовут? — задала вопрос, с которого по-хорошему стоило начать.

— Альберт.

— Красивое имя.

— Благодарю, — он снова покосился на желейку. — Предлагаю продолжить знакомство уже здесь, на моей территории.

— А может лучше тут? — попытала я счастья.

Как ни крути, развести фогги было бы проще наедине. И обездвижить или усыпить легче, а потом уже просканировать на предмет чипа. Портативный сканер на борту нашёлся лишь один, да и тот слабенький. Нет, на астероиде необходимая нам техника наверняка имелась, но вот где именно, и будет ли у нас возможность ею воспользоваться — вопрос.

— Не думаю, — потенциальная жертва сканирования на провокацию не повелась. — Провести диагностику в вашем присутствии будет проблематично. Предлагаю побеседовать в приватной обстановке, а мои сотрудники тем временем осмотрят звездолёт.

Увы, я не нашла, что возразить на это со всех сторон логичное заявление. Собственно, мы не очень-то и надеялись выманить будущую жертву, но мечтать не вредно.

— Сейчас включу транспортный луч и отбуксирую вас к себе. Если необходимо, соберите вещи. Полная диагностика займёт не менее суток

— Так долго? — деланно изумилась я.

Улянь согласно скрипнул и пустил по телу волну.

— Это не долго, — отрезал Альберт настолько жёстко и сухо, что я моргнула от неожиданности. — Собирайте вещи.

И экран погас, а я осталась смотреть на него широко распахнутыми испуганными глазами.

— И что это было? — сглотнув, пробормотала и оглянулась на желейку.

— Реальность, — буркнул тот равнодушно и потёк в комнату, продолжая на ходу: — За красивые глаза статус генератора казематов не дают. Он не с благородными девицами дело имеет, знаешь ли.

— Вот хорт безрогий… А напомни-ка мне, где именно он в прошлом году чип с кодами хранил?

— В ягодичной мышце. К чему глупые вопросы, ответы на которые ты помнишь не хуже меня? Иди сюда, будем сканер прятать.

Задачка была не из простых, но мы справились, заныкав компактный приборчик на брюхе Уляня. Там у хихи (икромечущих кстати) располагалась одна из каверн, предназначенная для вынашивания и охранения потомства на первых годах жизни.

Пришлось чуток расширить «карман», ибо сканер был гораздо крупнее новорожденных хихи, но расу «приманки» Мирта выбрала с умом. Кроме всего прочего, обнаружить несоответствие между оригиналом и копией было практически невозможно. Круче только выдуманное нами же существо, но, увы, кахи могут перевоплощаться только в тех, кого встречали лично.

Спустя полчаса мы спустились по узенькому трапу и ступили на металлопластиковые плиты транспортного отсека астероида, где ждал нас Альберт. С некоторым испугом я воззрилась на высокого, как и все представители его расы, демона. Темнокожий, статный, он был одет так, что у меня перехватило дыхание. Вот это да!

Глава 11. Хортик из коробочки. Соня

Я уже упоминала, что по работесталкивалась с демонами, да и дома, на родной планете, пару раз их видела, только это совсем не то. Поясню. Демонов во вселенной не так чтобы очень много, но и немало. Лично я знаю семь миров, где они обитают.

Судя по внешнему виду, папа Альберта принадлежал к одному из самых известных в космосе клану из восемнадцатого сектора. Общество у них иерархически-кастовое. Правящая каста — «он», высшая — «аз», боевая — «ле» и рабочая — «ма». Вроде бы есть и ещё, но мне известны лишь эти четыре, а уж за подробностями — к Мирте.

В реальной жизни я сталкивалась исключительно с представителями аз и ле. Представители касты аз, как женщины, так и мужчины, одевались всегда строго и дорого, учитывая требования этикета не только своей родины, но и места пребывания. Чаще всего они подвизались на ниве дипломатии или занимали руководящие посты. Управляли колониями, налаживали связи и тому подобное, а по слухам, и тайных служб не чурались.

Высшие всегда держались подчёркнуто спокойно, вежливо и были до хорта упрямы. Вывести из себя такого рогатого почти нереально, но если уж удалось — лучше даже не дышать и, если чего потребуют, исполнять немедленно и беспрекословно. Хотя, коли есть желание мгновенно превратиться в фарш, можно и повыделываться. В гневе аз себя совершенно не контролируют, а силищи у них прорва. До сих пор муссируется легенда про то, как пару веков назад доведённый до ручки демон в одиночку чуть ли не в пыль разметал три линкора ухарцев, осмелившихся напасть на подвластную ему колонию.

История там мутная. Вроде на лишённой атмосферы и живности планетке, расположенной в пустота знает каких закоулках Вселенной, добывали минерал, стратегически важный для империи демонов. Это не понравилось главенствующим в том секторе лукияски. Последние — раса весьма амбициозная, вездесущая и, по чести, неприятная во многих отношениях.

Увы, доподлинная подоплёка тех событий широким массам населения не транслировалась, зато в народе ходило множество версий. Вероятно, лукияски намеревались тихой сапой захватить лакомый кусок. Как знать? Слухи — это просто слухи. Но вот факт уничтожения внушительного звёздного флота запомнили очень хорошо, ведь линкор — это огромная сила. Кроме собственных орудий, у таких кораблей в брюхе от дюжины до полусотни звездолётов поменьше, плюс истребители, челноки…. В моей родной системе вообще ни одного нет, а тут сразу три!

Но при всей мощи аз, боевую касту составляли совсем не они. Демоны «ле» визуально казались куда сильнее, хотя таких вот поражающих воображение историй про них не ходило. Боевые демоны были крепкие, широкоплечие, с бугрящимися мышцами. Даже лица их внушали невольный трепет суровым выражением. Впрочем, тут дело ещё и в самих лицах — тяжёлые челюсти, выступающие клыки, рубленые черты.

Демоны, принадлежащие к «ле», работали преимущественно на силовые ведомства и одевались куда свободнее «аз». Демониц этой касты мне встречать не доводилось, а мужчины на работе носили штаны при голом торсе, и в особо торжественных случаях к этому добавлялись короткие жилеты или рубахи, но без пуговиц.

Так вот, к высшим демонам в строгих костюмах и к боевым во всём их полуобнажённом великолепии я уже привыкла. И те, и другие по-своему производили неизгладимое впечатление, но Альберт буквально убил наповал.

Мне показался необычным свитер, в котором он предстал перед нами на экране? Ха! Полукровка встретил нас возле последней ступеньки опустившегося трапа в новом образе, и выглядел почти шокирующе. И демон, и образ.

Изогнутые полумесяцем эбонитовые рога блестели, чересчур длинный нос с горбинкой казался верхом совершенства. Губы кривились в полуулыбке, а чернильно-синие глаза сверкали лукавыми искорками. Аж дыхание перехватило! В Альберте восхищало всё — густые брови, иссиня-чёрные волосы, собранные в высокий длинный хвост, спускающийся до лопаток, внушительная фигура и осанка победителя.

В общем — прямо герой-любовник из женского романа. Меня проняло. Впрочем, оно и понятно. Демоны для гуманоидных рас сексуально притягательны. Отчасти из-за внешности, но в основном из-за специфической ауры, напрочь отшибающей способность рассматривать их критически. Но, будто этого мало, фогги решил добить нас костюмом.

Нет, ниже пояса всё было в рамках приличий — кожаный ремень, узкие жемчужно-серые брюки из плотной ткани и лакированные белые ботинки. Если бы не самая популярная у его соотечественников цветовая гамма — почти традиционно. Зато рубашка меня сразила наповал.

Скроенная идеально по телу, застёгнутая на все пуговицы, с воротником-стойкой и широкими манжетами, в которых сверкали серым жемчугом дорогущие запонки. Ничего особенного? Если бы! Этот классический предмет гардероба был из кружева! Почти белое, ажурное, оно буквально светилось на фоне угольной черноты кожи полудемона.

Едва узрев сие чудо природы, я пошатнулась и встала как вкопанная. Челюсть медленно поползла вниз, алкая встречи с полом. К счастью, недремлющий Улянь неодобрительно зашипел и подтолкнул в спину. Словно очнувшись, я сглотнула и спустилась с лесенки навстречу фогги в кружевах.

Никогда бы не подумала, что мужчина в ТАКОЙ одежде может выглядеть сногсшибательно и ничуть не женственно. Напротив, нарочитая воздушность рубашки приковывала взгляд, подчёркивая внушительный разворот плеч и мощь полукровки. Хорошо ещё разбитое сердце гарантировало защиту от эфемерной вероятности влюбиться. Хоть какая-то польза от саднящей боли в душе.

— Рад приветствовать на своей территории, — обратился ко мне Альберт, галантно подхватывая ладонь и прикасаясь губами к внутренней стороне запястья.

Обычай отнюдь не демонический, кстати.

Выпрямившись, он перевёл взгляд на каха, стёкшего по трапу и разместившегося почти впритык слева от меня. После некоторой паузы полукровка вскинул смоляную бровь и поинтересовался:

— Вы пара?

— Нет!

— Да.

Мы с желейкой ответили одновременно, но совсем не в унисон.

— Да, — повторил Улянь скрипуче и фыркнул с насмешкой. — Правда, Онечка пока не осознала неотвратимости нашего союза. Она склонна к видизму и упорно не желает видеть во мне мужчину. В её понимании приличный лорри должен непременно обладать конечностями, позвоночником и лишь одной жалкой парой глаз.

— Это я-то видистка?! Я?

— Конечно. Ведь это ты ответила «нет».

Челюсть моя таки отпала, слова застряли в глотке. И что обидно — собраться с мыслями никто не дал. Прежде чем успела вновь обрести дар речи, со стороны Альберта раздалось укоризненое и очень искреннее:

— Онечка, как же вы так? Не внешность главное. Тем более, когда речь идёт об отношениях. Вы только посмотрите на своего спутника!

И столько осуждения было в его голосе, что я стушевалась и даже носом шмыгнула, а после посмотрела, куда было велено. Взгляду ожидаемо предстала бесформенная буроватая туша в кавернах и призрачное сверкание выпученных глаз.

— Весьма харизматичный и привлекательный лорри, — с намёком протянул Альберт, да так убедительно, что я снова забылась и даже попыталась представить себе поцелуй с желейкой в таком вот виде.

Вздрогнула, а фогги, словно не замечая этого, продолжил:

— Лянь, целиком и полностью поддерживаю ваши суждения. Увы, единомышленники встречаются на пути очень редко, и ещё реже предоставляется возможность спокойно пообщаться со столь уникальными лорри.

Подцепив меня под локоток, полудемон проделал то же с кахом и потянул нас обоих в глубь огромного, пропахшего химией помещения, заставленного аварийными и транспортными челноками, громоздкими ящиками, контейнерами и дюжиной разномастных звездолётиков от потрёпанных временем и судьбой до новеньких и блестящих.

Но всё это меня интересовало мало, ибо занимало другое — каким образом и за что именно полукровка умудрился «взять» Уляня? Какие «локотки» у болотной хихи? Там даже щупалец нет, не то что конечностей!

Воображение пасовало, зато любопытство ело поедом. Всю дорогу я пыталась незаметно изогнуться и посмотреть, за что держит каха Альберт. Увы, тщетно — только отвлеклась. И весь разговор мимо ушей пропустила, и дорогу не запомнила. Благо, Альберт по большей части обращался к желейке, а Улянь периодически ворчливо скрипел в ответ.

Уже слегка попривыкнув к звучанию голоса хихи, я почти не ёжилась. Вот парочку встречных лорри от души перекосило. Только мы их и видели! И там даже не пятки сверкали, а задницы, ибо убегали встречные ползком, хотя и очень быстро.

— Вот мы и пришли, — пророкотал демон, жестом приглашая войти в раздвижные эргономичные двери.

Краем глаза оценив их толщину и структуру, я внутренне подобралась. Без присутствия хозяина мы эти двери не только не вскрыли бы, но и не нашли.

Поверхность бронебойных створок едва заметно отливала перламутровым блеском. Несколько лет назад я бы на это не обратила внимания, но сейчас, поработав в дипломатическом крыле разведкорпуса, знала точно — такой эффект даёт только покрытие МК-176А и лишь в момент активации объекта маскировки. Через две целых и тридцать четыре сотых стандартных секунды после закрытия эти двери не отыщет ни один сканер, чего уж про глаза говорить?

Что характерно, это покрытие применялась исключительно на секретных объектах Союза, да и то не везде. Технология не так чтобы очень новая, веков семь уже, но как и где изготавливают МК-176А, не знал никто. Нет, кто-то точно знал, но не обыватели и даже не рядовые сотрудники Союзных организаций и спецслужб.

Плюс это очень дорого. Я сама лишь раз такое покрытие видела, когда мы с Роем доставили с одной из колоний древний артефакт. Как он туда попал — отдельная история, к моему изумлению отношения не имеющая. Но откуда у ПИРАТОВ такие технологии?

Неужели среди пары десятков самых приближённых и доверенных главе Союза лиц завёлся «крот»? Не верится. У них же на почве безопасности и конфиденциальности пунктик. Разнообразность проверок — от самых примитивных, вроде слежки, до ментальных сканирований и прочего — пропорциональна статусу сотрудника. Вот нас, рядовых работников, сканировали дважды в год и не слишком глубоко. Так только, на предмет нарушений законодательства. Но чем выше по карьерной лестнице, тем тщательнее и чаще проверки.

К примеру, начальника нашего отдела сканировали ежемесячно, а то и не по разу. И чтобы обеспечить соответствующую утверждённым правилам маскировку комнатке с сейфами временного пребывания предметов особой важности, он отправлял запрос на головную базу Союза. Лично! Притом босс до последнего понятия не имел, кого именно пришлют, и какими средствами маскировку будут обеспечивать.

Знаю, потому что тесно общалась с его секретаршей Донной. Мы с ней познакомились, когда я заступала на должность и оформляла документы. Поначалу общались ни шатко, ни валко, а подружились потом, одновременно записавшись на танцы. Я — чтобы поскорее освоиться с новыми возможностями меняющегося тела, а она… собственно, для того же. Только в её случае речь шла о послеродовом восстановлении.

К слову, рожала она от того самого начальника и приходилась ему законной женой. Большую роль в нашем сближении сыграло моё чувство к Рою, ибо кому как не Донне осознавать сложность процесса трансформации, если она сама кшорти, а её муж чистокровный оборотень из кошачьих?

Но что-то я отвлеклась, а ведь нам предлагали пройти в комнату, замаскированную от посторонних взглядов уникальными технологиями! Проще говоря, не в помещение, а в сейф. Даже если забыть о невозможности раздобыть МК-176А хоть сколько-нибудь законным путём, сам факт такого приглашения пугал до дрожи. Неужели фогги нас раскусил? Так быстро?

Колени стали ватными, во рту пересохло, но делать было нечего. Я криво улыбнулась и покосилась на Уляня. Тот, глядя перед собой, моргал безресничными веками и едва слышно шуршал, как будто где-то внутри его туши маленькая мышка бегала по сухим листьям и тихонько материлась. Уж не знаю, почему у меня возникла такая ассоциация. Лишённая мимики болотная хихи выглядела скорее задумчивой, чем насторожённой.

— Устраивайтесь, чувствуйте себя как дома, — подбодрил фогги.

Ках громко скрипнул нечто невнятное и перетёк через порог, а мне осталось лишь шагнуть следом за ним в огромную… спальню. Растудыть твою в корягу! В самом центре комнаты красовалась гигантская кровать, застеленная серым меховым покрывалом. Площадь лежбища и его месторасположение внушали трепет, перетягивая на себя максимум внимания, тем более после почти стерильного дизайна коридоров.

Усилием воли отвернувшись от постельного «монстра», я огляделась. Увы, зацепиться взгляду было попросту не за что. Ни предметов интерьера, ни картин — ничего. Мебели совсем никакой, кроме той самой кровати. Правда, стены расписаны веточками-листочками, но и только. Наверное, тут имелись скрытые шкафы, но в том-то и дело, что «скрытые».

Боковым зрением заметила, как бесшумно смыкаются створки входной двери, и уже через пару мгновений отыскать стык между ними стало невозможно.

— Почему именно спальня? — проблеяла я прежде, чем успела подумать о том, что и кому говорю.

Изначально мы с желейкой надеялись именно на это — остаться с фогги наедине и подальше от возможных свидетелей, но очень уж всё… неправильно и пугающе.

— А почему нет? — расплылся в улыбке явно довольный вопросом Альберт. — Это единственное место на корабле, где нам точно никто не помешает. Я ценю личное пространство и его неприкосновенность. Располагайтесь. Лучше сразу лёжа.

Он мотнул головой в сторону кровати и с решительным видом скрестил руки на груди. Что мне оставалось?

— Эм… А как же солёный осьминог? — нарочито радостно оскалилась я и остервенело захлопала ресницами.

— Осьминог? — руки Альберта сами собой упали, а вот брови напротив взлетели. — Какой ещё осьминог?

— Солёный, — с готовностью поянила и сделала пару шагов к лежбищу фогги. — Желательно с душком и перчицей.

Улянь едва заметно вздрогнул и потихоньку сместился чуть в сторону. Если смогу выбить Альберта из колеи, перетянув внимание на себя, ках таким макаром окажется за спиной у полукровки.

— Может, всё-таки фрукты и вино? — внёс своё предложение полудемон.

Я всплеснула руками:

— В постели без головоногого? Как ты себе это представляешь? К твоему сведению, я приличная девушка.

Полукровка смешался, моргнул, но почти сразу же подался вперёд, сверкнув глазами.

— И что ты с ним собираешься делать, интересно? Я никогда о подобном не слышал.

Я небрежно пожала плечами и фыркнула. Пожил бы Альберт пару годиков под одной крышей с фанатично увлечённой традициями сестрёнкой, и не такое услышал бы. Правда, обычай привлекать к постельным утехам головоногих бытует не у гуманоидных рас, а у рептилоидных аморфов из третьего сектора. Вроде бы он связан с необходимостью во время соития плотно и часто кормить мужскую особь для интенсивности процесса, а после окончания действа и женскую особь, чтобы она не слопала партнёра. Но я-то на аморфа ни капельки не похожа, так что даже если полукровка слышал об обычаях малоизвестного народа крохотной планетки, меня с ним связать никак не сможет.

Стараясь не смотреть в сторону желейки, я присела на краешек кровати, скрестив ноги. К моему ужасу Альерт оглянулся на Уляня, который уже почти перетёк ему за спину.

— А у тебя тоже интригующие запросы в сексе?

— Более чем, — скрипнул в ответ ничуть не смутившийся ках, пуская по телу мелкую рябь. — Правда, ума не приложу, зачем бы тебе о них знать.

— Я любопытен, — рассмеялся фогги, метнув в мою сторону быстрый пронзительный взгляд, от которого сжался желудок. Ни лукавства, ни игривости там не было и в помине. Прямо не взгляд, а стремительный и точный удар стилетом в самое нутро. Безжалостный, острый, холодный.

Я через силу улыбнулась и качнула ногой, а фогги, продолжил:

— Так куда вы направлялись?

Я невозмутимо качнула ногой ещё раз, позволяя Уляню отвечать. Авось скрипуче-булькающий голос подействует соответствующе. Пока мой подельник излагал заранее продуманную версию, лицо полукровки несколько раз едва заметно передёрнулось, но и только. А потом сзади раздался насмешливый голос:

— Забавная парочка. И ты не ошибся. Они здесь неспроста.

Я нервно вздрогнула и рывком обернулась. На противоположном конце гигантской кровати, прислонившись спиной к резной спинке, сидел маленький лорри в бесформенной хламиде удивительно глубокого синего цвета.

Глава 12. О нытье, упрямстве и дурости. Мирта

— Мирта… Ну, Мирта…

— Не сейчас.

— Ну, пожалуйста!

— Я занята. Подожди немного.

— Бородавочка наша зелёненькая, хочешь, я на колени встану?

— Нет.

Я упорно не поднимала глаз на Мефисто, который вот уже минут сорок ходил вокруг меня кругами и нудел.

— Мирта… Мирточка! Я готов целовать песок, по которому ты…

Я вздрогнула и с ужасом уставилась на кентавра. Всё понимаю, но приносить вассальную клятву, да ещё по традиционной формуле грейгов — это уже чересчур. Он обезумел? То ли мои вытаращенные очи повлияли, то ли остатки разума заставили опомниться, но копытный осёкся. Внимательно посмотрел на меня, почесал за ухом и отвёл глаза.

— Извини, погорячился, — покаянно сообщил он, но едва я с облегчением выдохнула, торжественно пробасил: — Я готов пол целовать, по которому ты ходила!

Вот идиот! И что теперь делать? Нет, заранее ясно, чего копытный ждёт от сюзерена, но мне-то на кой сдался кентавр в услужении? Тем более такой проглот? Представила себя исхудавшую, серую от усталости, измождённую из-за непрерывной готовки. В смысле я готовлю, а Мефистро всё сжирает до того, как хоть кусочек себе в рот засунуть успеваю. Да уж, с таким вассалом никаких кровных врагов не надо!

Впрочем, в космосе добрая половина традиций, обязательных к исполнению на планетах, действует весьма условно, а потом, если что, обращусь в Совет и вытребую отмены клятвы на основании невменяемости лорри, её приносящего. Отбрешусь как-нибудь. В сердцах мысленно плюнув, я пожала ушами и вернулась к прерванной работе:

— На здоровье. Хоть всё вокруг обцелуй, только не мешай.

— Договорились! Пошли! Я буду лобызать пол и не мешать, а ты займёшься действительно важным делом.

Вот же упёртый!

— Можешь начинать. Я через полчаса подтянусь.

Кентавр взвыл:

— Я сгину во цвете лет! Сжалься!

— Обязательно, но сначала завершу начатое.

— Ты не только страшная, но и жестокая женщина, — заголосил он пуще прежнего. — Вспомни о главном!

Я хмыкнула.

— О смысле жизни? — съехидничала, зарываясь в груду купленного на Подушке.

— Ну, Ми-ирта-а… Какой такой «смысл»? Глупость! Кому он нужен? Я про ужин!

Сэл разбирался с запчастями и странного вида приблудами, по случаю приобретёнными на базе, но тут не выдержал и, рыкнув, отвлёкся от своего занятия:

— Ты достал! Что за приоритеты такие? Нам всё бросить и теряя тапки бежать плюшки тебе лепить?

— Именно, — нытик переступил копытами. — Груз подождёт. Нам до казематов ещё лететь и лететь, успеете коробки свои перебрать. Неужели приступ трудового энтузиазма важнее страданий коллеги и друга? Вы ещё до выхода в подпространство убедились, что пересортицы нет.

Скрипнув зубами, механик с силой пнул один из ящиков. Внутри что-то глухо тренькнуло. Хвост с кисточками уже давненько зло хлестал своего хозяина по бокам, но до сих пор гарн сдерживался, а тут даже кулаки сжал и подался к Мефисто. Плохо.

Я торопливо выпрямилась и указала голодающему на часть груза, отложенную в сторонку:

— Чем нас отвлекать от дела, лучше перенеси продукты в стазисный шкаф. Мы скоро здесь закончим. Оглянуться не успеешь, а я уже буду на кухне. Пожалуйста, иди.

Увы, просьбе он не внял и открыл рот, чтобы поспорить, но внезапно трюм затопил утробный рык гарна. Низкий, злой и как будто даже материальный. Вот это сработало на ура! Миг, и кентавра как ветром сдуло.

— Ого, не знала, что ты умеешь так убедительно рычать, — похвалила я, не без труда подавив желание последовать заразительному примеру и тоже сделать ноги.

На комплимент Сэл не повёлся.

— Мирта, зачем ты ему потакаешь? Он же, едва звездолёт в подпространство вывел, сюда прискакал требовать свой несчастный ужин.

Я развела руками:

— Принимай лорри такими, какие они есть. И я не потакаю, а понимаю причины странного и раздражающего поведения. Что поделать, если у кентавров два желудка, не считая резервного? В степи еды не так много, чтобы табун каждый день ел вдосталь, вот и запасаются на чёрный день при любой возможности. Тем более вы тут довольно долго были на сухом пайке.

Сэл вернулся к своему занятию, хотя мечущийся хвост всё ещё выдавал раздражение.

— Это не повод так себя вести, — буркнул упрямо.

— Конечно, не повод. Это причина, — я улыбнулась. — И не забывай, что нам предстоит. Вкупе с остальным голод у Мефисто на нервах просто зверский. Кстати, исследователи физиологии этой расы утверждают, что именно голод стал причиной нескольких войн в родных мирах кентавров. Я с медициной на «отвали», потому суть процесса понимаю плохо, но точно знаю, что у кентавров на нервах и от недоедания что-то в голове перемыкает, они теряют способность мыслить здраво, а порой и вовсе ведут себя как психи. Потому не суди Мефисто строго.

Повертев пакет с зеленоватым порошком, я прикинула, можно ли его положить в ящик с другими травами, или перестраховаться? Вдруг герметичность упаковки где-то нарушена? Контакт этого вещества с несколькими из тех, которые я уже отложила, не безопасен. В результате всё-таки убрала в другой ящик. Лучше перебдеть, чем потом разгребать последствия собственной небрежности.

— Тебя послушать, так у всех есть причины вести себя по-идиотски, — утрамбовывая в мешок купленную одежду, недовольно пророкотал Сэл. — Нелька — влюблённый энергетик, Мефисто — оголодавший кентавр, Бонигар — отчаявшийся дош-ти, с капитаном тоже что-то не то, да и Фург в последнее время, мягко говоря, разумностью не поражает.

При упоминании о Роберте я рефлекторно напряглась и тряхнула подбородками. Вот только не надо сейчас о нём. У меня клятва неразглашения, Нелька, день рождения и вообще — нервы.

— Сэл, у любой расы есть свои слабые места. Как, впрочем, и у отдельно взятых лорри. Кто-то ведёт себя неадекватно в отрыве от энергетического поля родного мира, кто-то при контакте с конкретными химическими соединениями, кто-то на почве внутренних физиологических изменений. Да и адекватность — весьма размытое понятие.

— Но зачем этому потакать-то?

— В некоторых случаях, воюй не воюй, лучше не станет. Только силы потратишь и нервы. Всё. Я здесь закончила, остальное можно отложить на потом. Давай я тебе по-быстрому помогу и пойдём.

Уже через четверть часа мы болтали ни о чём по дороге на кухню, благо это у нас получалось прекрасно — легко и непринуждённо. С гарном вообще говорить — одно удовольствие. Он и слушает «вкусно», и сам много чего интересного рассказать может. Пока готовила ужин под его байки, поняла ещё одну важную вещь: наряду с прочими достоинствами, Сэл бесценен хотя бы потому, что при всей уравновешенности способен на время изгнать из кухни Мефисто.

Когда первое, второе, компот и плюшки на два дня поспели, я валилась с ног от усталости. Готовить на такую ораву — не фунт изюма. Но, увы, потом ещё пришлось снова спускаться в трюм и развозить покупки по местам. Запчасти — в мастерскую Сэла, шмотки — в каюту, травы и реагенты — в отдельную комнату, которую мне выделил под лабораторию всё тот же Сэл.

Ситуация осложнялась тем, что во избежание нападок Нелли ходить нам с гарном приходилось только вместе. Из-за этого времени на всё про всё ушло вдвое больше. К счастью, для транспортировки использовались антигравные платформы. Хоть не было надобности таскать ящики на руках.

Но вот с банши дела обстояли не так радужно. Мы замечали полупрозрачную фигурку с завидной периодичностью. Заговорить с нами несчастная влюблённая не пыталась, просто следила, причём как-то странно — каждые пять-семь минут появлялась из ниоткуда, пару секунд наблюдала и бесследно растворялась. Меня, правда, вся эта мутотень почти не раздражала. Слишком упахалась, чтобы обращать внимание на очередные заскоки блондинки.

Говорила мне мама, что по ночам спать надо, а я не слушалась. Зря. Злую шутку со мной сыграла именно усталость. Это из-за неё здравый смысл сделал ручкой и удалился на отдых раньше меня самой. Безобидные чудачества даже обычных лорри порой выливаются в серьёзные проблемы, чего уж говорить о Нельке? Так что задуматься и насторожиться стоило, а я… слишком хотела спать.

Едва мы закончили с делами и вернулись в каюту, я зарылась в мешок с новой одеждой. Раскладывать вещи по полочкам и мерить сил не осталось. Всё завтра. Вот высплюсь и обязательно наведу порядок, а пока… Отыскав пижаму, я направила свои стопы в душ.

Через пять минут вовсю намыливаясь, я самозабвенно мечтала о мягкой постельке и подушечке. Но тут перед носом возникло серебристо-белое облако, а из него раздалось громогласное:

— Да как ты смеешь!

Отшатнувшись, я пребольно ударилась плечом о стену и взвизгнула.

— Мирта! — донёсшийся из каюты встревоженный голос Сэла слился с грохотом опрокинутого стула.

Про стул я просто догадалась, потому что увидеть перевёрнутую мебель воочию не довелось. Когда дверь ванной под напором гарна распахнулась, меня в душе уже не было. Стирая мыльную пену с подбородков, я нервно оглядывалась совсем в другом месте.

— С ума сошла? Нелли, ты опять?

Мы с ней очутились в небольшой каморке, по стенам заставленной коробками и заваленной чуть не под потолок тюками и свёртками. Хорошо ещё, при нашем появлении включилось освещение. Тусклое, еле-еле рассеивающее темноту, но и то хлеб. Жаль, пахло тут отнюдь не им, родимым, а совсем наоборот — пылью с химическим привкусом.

— Это ты «опять»! — взвизгнула банши, и передо мной заколыхалось серебристое облако, постепенно приобретая очертания девичьей фигурки. — Мы же договаривались, Роберт мой!

— Я капитана со вчерашнего дня не видела. Да ты и сама это знаешь не хуже моего. И за мной следила, и от Роберта наверняка дольше, чем на пару секунд не отлучалась. И вообще, как ты меня сюда перетащила?

— Не знаю, — отмахнулась никак не унимающаяся Нелька. — Зачем ты его выманила из каюты? И как?!

Я потёрла ухо и поёжилась.

— Для начала не кричи, — попросила со вздохом. — У меня от тебя в ушах звенит и попа мёрзнет.

— Да при чём тут твоя попа?!

— Абсолютно ни при чём, но мёрзнет. Живот, к слову, тоже. И это я молчу про всё остальное. Нелли, ты сама понимаешь, что натворила?

— Я? Я?! Да это ты…

— Всё. Хватит. Хочешь поговорить? Пожалуйста. Но не здесь и не сейчас.

— Почему это? — с вызовом вздёрнула подбородок банши.

Я зябко поёжилась и шмыгнула носом.

— Потому что тут холодно. И пыльно. Ещё чуть-чуть, и я расчихаюсь. Помнишь, к каким последствиям это приводит?

— Ладно, — она поджала губы и насупилась. — Пойдём в твою каюту.

— Нет, не пойдём, — я отрицательно мотнула головой. — Как сюда перенесла, таким же макаром и возвращай обратно.

— Эм… — теперь уже блондинка смутилась и поёжилась. — Боюсь, и вправду не знаю как. Оно само получилось, от злости. Ты весь день от Сэлинея не отходила как будто нарочно.

— Не «как будто», а «нарочно».

— Зачем? Подозрения отводила?

— Не хотела, чтобы ты опять сглупила и что-то эдакое выкинула, — вскипела я. — Нелли, моё терпение не безгранично, и твои нападки уже порядком надоели. Чего ты от меня хочешь?

— Оставь Роберта в покое!

— Да я о нём и не вспоминала даже!

— А зачем тогда из каюты его выманила?

— ???

— Сидел капитан у себя, никого не трогал, а тут ты со своими запахами.

Я с недоумением уставилась на расстроенное лицо девушки:

— Кшорти в изначальной форме почти не потеют, да и не проходила я мимо капитанской каюты.

— Ага! То есть ты знаешь!

— Что?

— Где она!

— Кто?

— Каюта.

— Тьфу ты… Понятия не имею. Просто комната гарна возле самого лифта, по жилому этажу я не ходила. Разве только на кухню, но по дороге кают нет, лишь подсобные помещёния.

— Вот ты себя и выдала! — подпрыгнув на месте, банши воздела руки над головой и обличающе прошипела, выделяя каждое слово: — Ты! Была! На! Кухне!

Я хрюкнула. Дёрнула ухом и задумчиво почесала бородавку на правом виске.

— Была. А что тут такого?

— Ты готовила! — не сбавляя градуса возмущения, ткнула в меня полупрозрачным пальцем девушка.

— И?..

— Что «и»? Тебе этого мало? Роберт бросил меня и ушёл! Из-за твоих запахов!

— Ох ты ж бублик горелый…

Будь пол чуть теплее и чище, я бы непременно осела на него и отчаянно завыла. Нет, это же надо! Опять на пустом месте цирк со всеми вытекающими… Глянула на хлопья пены и поправила саму себя — со всеми «стекающими» последствиями. Титаническим усилием подавив желание наорать на дурную энергетическую сущность, я негромко призналась:

— Нелли, большинство известных мне лорри регулярно едят…

— Ночью?

Я хмыкнула и кивнула:

— И ночью тоже. Так даже вкуснее. Реагировать на запах пищи, испытывая чувство голода, — нормально. Это не имеет ни малейшего отношения к любви.

— А как же «путь к сердцу мужчины лежит через его желудок»? — немного сбавив обороты и уже почти без истерических ноток, протянула блондинка. — Про еду я знаю и даже принесла Роберту яйца. Целых сорок штук, между прочим.

Представила себе капитана посреди россыпи яиц. Бедняга… Мало ему неприятностей, так ещё и это…

— И нечего ушами дёргать! Сама меня научила их готовить. Так что не было у него нужды идти на кухню, а ты нарочно приготовила какое-то хитрое приворотное зелье.

Осознав, что достучаться до разума влюблённой дурочки не получится, я решительно стёрла с макушки остатки пены и отвернулась. Что в тюках и ящиках? Любопытно!

— Четыре, — буркнуло моё ехидство.

— Не поняла… Издеваешься? — явно колеблясь, выводить истерику на очередной виток или повременить, спросила банши. — О чём ты вообще?

Но я уже озадаченно рассматривала гибкую полутораметровую трубку, извлечённую из мешка. Серовато-синяя, холодная, она была полой и на ощупь шершавой, а в руках извивалась как живая. При всей фантазии так и не смогла вообразить, для чего на звездолёте могут пригодиться несколько мешков таких вот трубок. Разве только какие-то детали для двигателей или чего-то в этом роде? В технике я не разбираюсь от слова «совсем».

— Нелли, ты не в курсе, что это за штуковина?

— Нет. Не переводи тему!

Я запихнула трубку обратно в мешок и принялась исследовать остальные свёртки, пропуская те, которые на ощупь напоминали первый.

— При чём тут «четыре»? — не унималась банши и нудела с истерическими нотками. — Чего четыре?

— Четыре тазика зелья сварила. Приворотного, — буркнула я, недовольно рассматривая россыпь серебристых загогулин, обнаруженных под крышкой одного из ящиков. Невезуха.

Банши всплеснула руками:

— Как «тазика»? Ты ополоумела?

Меня всё сильнее колотило, руки мелко тряслись от холода и раздражения, грозящего вот-вот перерасти в откровенное бешенство. Надо собраться, иначе последние крохи спокойствия благополучно испарятся, и вот тогда никому мало не покажется.

Доведённая до ручки голая кшорти — то ещё зрелище. В таком состоянии я о приличиях забуду напрочь и пойду в каюту в костюме свежевылупившегося дитяти, без единой нитки на теле. Разве что пару трубок прихвачу, дабы колотить всех встречных-поперечных, вымещая на них накопившуюся за последние дни злость. Нет, так дело не пойдёт. Глубоко вздохнув, прикрыла глаза.

— Нелли, — очень мягко, почти ласково прошелестела, — я всего лишь приготовила суп, мясное рагу, гарнир и большую кастрюлю пирожков. Никакого отношения к приворотам это не имеет, хотя внимание мужской части экипажа, безусловно, привлечёт. Может статься, даже пробудит в их сердцах любовь, только…

— Я же говорила!

— Не ко мне, а к еде! Приди в себя и осознай: сейчас перед нами стоит куда более важный вопрос.

— И какой же?

Я с упрёком посмотрела на виновницу пусть не всех, но многих моих бед. Вот как ей объяснить, если она дальше своего носа ничего не видит? И главное — где взять терпения, чтобы сделать это спокойно, когда мне так хочется кричать и топать ногами? Мысленно досчитала до десяти, прежде чем ровно произнести:

— Взгляни на ситуацию здраво. Где-то по коридорам гуляет Роберт, а мы по твоей милости в кладовке сидим. И что ещё хуже, мне холодно. Не ровён час, расчихаюсь — мало никому не покажется.

— Угрожаешь? — прищурилась блондинка. — Я всё равно не отдам тебе капитана! Я… я…

— Хватит уже «якать»! — не выдержала и едва не сорвалась на крик: — Как мне обратно в каюту попасть голой-то? А тут сиднем сидеть холодно да и бестолково. И ведь вытащила прямо из душа, дурья твоя голова! Твою бы энергию в мирное русло, давно бы с Робертом была.

Банши, которая поначалу явно ещё больше яриться начала и даже белизной налилась, к концу моей гневной тирады спала с лица и съёжилась.

— Издеваешься ты надо мной, Мирта. Как бы я с ним была, если и прикоснуться к нему не могу?

— Ой ли!

Вот такую поникшую и несчастную Нельку было жалко, хотя и злилась я на неё ещё очень сильно. Пришлось объяснить:

— Меня ты уже и душила, и одежды лишала, теперь вот сюда перенесла. Заметь, без физического тела. Выводы сама делай.

Махнув на дурынду рукой, я отвернулась. Увы, уже стало ясно, что ни тряпок, ни чего-то хоть сколько-нибудь на шмотки похожего тут не было. Нельку бы послать на поиски, но у меня уже зуб на зуб не попадал, да и кто её, банши, знает. Исчезнет и с концами.

Опять перемкнёт у дурынды в голове что-нибудь, и запрёт она меня в этой кладовке. Как тогда выбираться? На звездолётах звукоизоляция хорошая. Если дверь заперта, хоть башкой в неё стучи — никто ничего не услышит. От систем слежения тоже толку немного. Я ведь сюда не своим ходом пришла. Найти-то найдут, куда денутся, только я к тому времени десять раз окоченею. В подсобных помещениях температура, дай Вселенная, градусов десять. Кому надо энергию на обогрев всего корабля тратить, если лорри почти всегда на жилом этаже трутся?

Я решительно шмыгнула носом и принялась перекладывать ящики и свёртки на пол, освобождая доступ к одной из больших коробок в самом низу. Попутно заглядывала внутрь, хотя надежды уже не было. Тут явно хранились какие-то детали и прочая техническая фигня.

Сами ящики слишком тяжёлые и бестолковые, ими не прикроешься. Упаковочный тканепластик свёртков для моих целей не годится, потому как с синей печатью. Стоит вынуть содержимое, упаковка моментально сожмётся в горошинку.

Вообще, мягкую и пластичную тару маркируют семью разными печатями, а вот в космосе из-за дефицита места используются только три. Белая — упаковка растворяется без следа за пару минут, синяя — просто уплотняется, теряя в объеме, но не в массе. Есть ещё фиолетовые маркеры, которые ставят на обёрточные материалы, после нарушения герметичности упаковки преобразующиеся в молекулы кислорода и дюжину других газов по выбору заказчика.

Увы, чем удобнее тара, тем она дороже. Причём, если ценник синей отличается от белой всего на один порядок, то за фиолетовую придётся переплатить раз в триста больше. Именно поэтому последнюю используют очень редко. Хорошо хоть многоразовые ящики и контейнеры не маркируют.

Под аккомпанемент звенящего молчания Нельки я таки докопалась до большой коробки из тонкого пластикартона и с пыхтением перевернула ту на бок. Пока нащупывала непослушными от холода пальцами язычок замка, Нелька всё распиналась о своей любви к Роберту и пеняла мне на недостаточное рвение в деле соединения двух сердец. Я бы напомнила об отсутствии материального сердца у одной конкретной дамы, но толку-то? Не ровён час, ещё больше взбеленится. Тут уж не до шуток. Потому коробку открыла молча и сразу же отскочила, зажимая нос рукой.

По полу раскатилось море бурых шариков непонятного мне предназначения. Каморка наполнилась едким химическим запахом. Я едва не взвыла. Вот же хорт безрогий! Но делать нечего. Примерившись, ухватила коробку за дно и перевернула, высыпая на пол остатки содержимого, чем бы оно ни было.

— Мирта, что ты делаешь? — испуганно ахнула Нелька.

— Платье шью, — досадливо огрызнулась я в ответ, нашаривая в ближайшем ящике железяку потяжелее. — Бальное. Знаешь, как в сказках у древних?

— Нет.

— Ничего, скоро своими глазами увидишь. Чуток дверь приоткрой, пока я тут не задохнулась.

Блондинка неохотно выполнила просьбу, но встала, загораживая проход.

— И что там у древних?

— Люди вечно шикарные наряды из всякого хлама мастерили. Из паутины там, листьев, орехов или мусора. Транспорт из овоща, дом из одежды. Изобретательные, одним словом.

И я принялась с отчаянным ожесточением кромсать пластикартон. Получалось плохо, плотный материал поддавался со скрипом, но уже через несколько минут я, с гордостью подбоченившись, бросила торжествующий взгляд на блондинку.

— И как тебе мой наряд?

Та на искорёженную коробку смотрела с ужасом и непониманием во взоре. Честно говоря, я и сама бы так с удовольствием посмотрела, будь у меня выбор. Вот доберусь до каюты, оденусь в нормальную одежду и воплощу эту мечту в реальность, а пока…

Так и не дождавшись ответа от беззвучно хлопающей ртом Нельки, я кое-как впихнула себя в импровизированное платье. Коробка, хоть и большая, была мне явно мала и едва прикрывала зад, выставляя на обозрение ноги. Живот еле-еле втиснулся, зато рукам места хватило с перебором. Они торчали из отверстий на боках «одеяния» едва ли наполовину, оставляя локти внутри.

Захочется согнуть руку, придётся либо втягивать её внутрь, либо изгибаться буквой «зю», чтобы хоть одну конечность высунуть наружу чуть подальше. Плохо моя шарообразная фигура вписывается в куб, но тут уж ничего не попишешь.

Не без труда протиснувшись в узкий дверной проём, я огляделась. Куда ни глянь — серые стены длинного коридора, редкие однотипные двери и пара ответвлений. Полупрозрачная фигурка банши то и дело подёргивалась рябью, как плохо настроенное изображение дешёвого галлопроэктора.

— Пыхтишь будто обожравшийся гокл, — хихикнула я. — Смотри не взорвись. В какую сторону нам идти?

Нелька раздула ноздри и прищурилась, но ничего не ответила. Ну и ладно. Раз помощи от неё не дождаться, пойдём наобум.

Глава 13. Взрывы, кровь и прочие «радости» прогулки нагишом. Мирта

Идти было жутко неудобно. Нелька пыхтела и сопела, как будто это я дел наворотила, а не она. Края пластикартона больно царапали кожу, подмышки поднятых рук мёрзли, да и ощущения ниже оставляли желать лучшего. Без белья очень некомфортно, и комплексы тут абсолютно ни при чём. Чего-чего, а их у меня отродясь не было.

Но это мелочи. Главное, мы нашли лифт. Грузовой, но всё-таки. Зато я легко впихнула себя в него вместе с громоздкой коробкой. Увы, это была единственная радость. Корабль-то Сэл приобрёл старый и, что ещё хуже — большой. Поэтому системы связи и прочие «удобства» оставляли желать лучшего.

В новых моделях звездолётов уже изначально встроены голосовое управление, адаптированное под сотни рас, визуализированная «личность» бортового компьютера, тотальная система слежения и много чего ещё. Сэл, приобретая допотопного монстра, рассчитывал модернизировать его своими руками, но попросту не успел. Договор с Робертом заставил гарна скорректировать планы, и оборудоваными по последнему слову техники оказались лишь два уровня, да ещё пара-тройка ключевых «узлов» на неиспользуемых этажах.

Хорошо ещё, системы жизнеобеспечения и генератор кислорода работали на ура. Механику не пришло в голову законсервировать пустующие помещения. Вот бы «повезло», перетащи меня Нелька в безвоздушный сектор! Впрочем, система локальной консервации лишь пару веков как входит в стандартный функционал грузовых звездолётов, и её у Сэла скорее всего попросту нет.

Настраивая себя на позитив измышлениями из серии «могло быть и хуже», я с грехом пополам активировала трёхмерный план корабля на стареньком лифтовом галопроэкторе и присвистнула. Кошмарище! Нет, я знала, что наш звездолёт большой, но не настолько же…

Двадцать четыре уровня, сто девять секторов! Жилых — одиннадцать, причём хаотично разбросанных по всему кораблю. Так ещё со времен Войны повелось, чтобы противник не знал, где конкретно располагается персонал и командование. При этом рубка, медотсек — все ключевые помещения — дублируются, хотя единовременно активен лишь один «комплект».

Собственное местоположение определить было просто. Пульсирующая синяя точка в секторе 38С не оставляла места фантазиям. А вот дальше… Нелька на все мои вопросы лишь пожимала плечами и на контакт не шла. Браслеты связи отдыхали на полочке в ванной, где я их и сняла. Ситуация аховая. Хотя… Игнорируя зябкие мурашки, я вгляделась в план. Если смогу вычислить технический этаж, где расположены двигатели, найду и мастерскую Сэла, а уж оттуда дорогу найду.

Увы, подписи ясности не добавляли. Мне что 45А, что 97Е — без разницы. Более полный план с указанием расположения технических узлов мог бы открыть Сэл или капитан, а у меня доступа такого уровня попросту не было. Пришлось руководствоваться исключительно логикой, количеством, расположением и размером секторов на этажах.

Припланетные двигатели должны занимать куда больше места, чем стандартные. Гарн говорил, последних на больших кораблях устанавливают от трёх до семнадцати, в зависимости от размеров и назначения судна. Про наш звездолёт он тоже рассказывал, но я тогда отвлеклась немного и прослушала.

Однозначного решения не было, подозрения у меня вызывали сразу три этажа — второй, третий и семнадцатый. Подумав, решила, что семнадцатый менее вероятен. Двигатели располагают обычно ближе к корпусу. Поэтому я проигнорировала очередную волну мурашек, марширующих по телу с завидной регулярностью, и выбрала третий уровень на панели.

Лифт плавно тронулся, ивскоре мы уже шли по незнакомому коридору, заглядывая во все незапертые двери, в надежде кого-нибудь встретить. Увы, мои ожидания были тщетны и, будто самой по себе прогулки в громоздкой коробке на голое тело мало, кожа начала немилосердно зудеть.

Не скажу, что аллергия на бывшее содержимое тары стала большим сюрпризом, но радости она мне уж точно не доставила.

— Нель, — взвыла я минут через двадцать, — слетай к Сэлу, принеси мне наручник или хотя бы пижаму!

— Нет. Я тебя одну не оставлю.

— Да бублик горелый, что ж ты такая упёртая! Оставь свою паранойю хоть на минутку, тебе этого времени за глаза хватит, чтобы…

И тут корабль содрогнулся от гневного:

— НЕЛЛИ!

За ближайшей дверью что-то жалобно тренькнуло, послышался звон и затем еле слышный шелест. Видно, что-то стеклянное треснуло. А в стеклянной таре хранят исключительно реактивы, да не абы какие. То есть, дело — швах. Современная промышленность порой такие вещества создаёт, что даже думать страшно, для чего они.

Впрочем, тут не думать надо было, а делать ноги. Только вот низкий вибрирующий голос Роберта заставил мои коленки в буквальном смысле подогнуться. В ушах зашумело, в голову полезли совсем уж неуместные и дикие мысли, включая те самые, узнай о которых, банши порвала бы меня в клочья.

Начинаю понимать, почему акроны скрывают своих «больных». Если даже у меня, кшорти, во рту пересохло и от натурального вожделения живот свело, что же с нормальными женщинами твориться должно? А если вспомнить о прочих симптомах, упомянутых капитаном… Жуть жуткая!

— НЕЛЛИ! — снова раздалось как будто со всех сторон.

Умом я понимала, что капитан использовал систему оповещения, имеющуюся на любом звездолёте на случай непредвиденных обстоятельств, но от этого понимания легче не становилось. Невесть откуда взявшееся либидо выло и билось внутри, требуя выхода. Хорошо ещё, природа кшорти меня хоть отчасти защищала, не позволяя поддаваться наваждению. Очень уж оно было дурацким. А вот виновница капитанского срыва расплылась в улыбке, издала протяжный стон и растворилась, будто её и не было.

— Чтоб вас всех! Вонючку джельскую в ухо и колючку в задницу! Тутня в объекты страсти и… хорта безрогого в постель!

Ругаясь сквозь зубы, я кое-как встала на дрожащие ноги. От рыка Роберта или ещё почему, но голова кружилась, а уши нервно дёргались. Если бы не проклятущая коробка, я предпочла бы перемещаться на карачках, но не с моей удачей. Ещё и в носу засвербело — вот-вот расчихаюсь.

В итоге, одновременно мечтая избавиться от коробки, почесаться, согреться и до кучи затискать капитана в страстных объятьях, я почти бежала, сама не зная куда. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда! При этом умудрялась ещё и ужасаться вывертам своей фантазии. Почему-то обнимать хотелось исключительно левую ногу Роберта, при этом «страстно» грызть ногти. Его ногти!

Вот что значит «насиловать» природу кшорти! Теоретически я прекрасно представляла себе, как должен выглядеть акт соития у гуманоидных рас, а поди ж ты. Срочно к Алукарду в медотсек!

К моему счастью, капитант больше не рычал. Видно, занят очень. Нелькой.

Интересно, а он один был или с гарном, когда…

И тут открылась одна из дверей по левой стене. В коридор шагнул мрачный задумчивый Фург. К груди он бережно прижимал прозрачный контейнер с ретортами и ещё чем-то разноцветным, одной рукой придерживая лежащий на крышке пакет с багровой жидкостью. Кровью, скорее всего.

Я попыталась затормозить, но, во-первых, слишком разогналась, а во-вторых, мешала идиотская коробка, добавляя неуклюжести и без того неповоротливой мне.

— Берегись! — крикнула, предупреждая об опасности.

Честное слово, я хотела как лучше. Получилось… как всегда.

В первое мгновение вампир лишь отпрянул, плавно и почти незаметно переместившись к стене. Реторты даже не звякнули. Но, стоило ему поднять взгляд…

С воплем «Это ты!» он швырнул в меня контейнером, а сам взвился вертикально вверх и вцепился в невидимые неровности потолка неожиданно обнаружившимися длиннющими когтями. Причём, и на ногах тоже! В какой момент когти прорвали ботинки, я не заметила, но не увидеть их на фоне светло-серого потолка было бы невозможно. Правда, любопытство поднять голову не успело.

Когда контейнер врезался в коробку, крышка отлетела, реторты разбились, а нас вместе с любопытством снесло взрывом.

— А-а-а-а! — опрокидываясь навзничь, от души завизжала я.

А кто бы не завизжал? Упала-то навзничь, приложившись копчиком и поранившись о кромку пластикартона. Как голова не отвалилась — ума не приложу. Верно, жировой слой на загривке пришёл на выручку.

Где-то там, наверху, в клубах едкого розового дыма злобно шипел и упражнялся в сквернословии вампир. Да так заковыристо, что добрую половину слов не понимала даже я! Но это ещё что! Самое удивительное — Фург костерил на чём свет стоит именно меня. Будто не он, а я вынесла опасные реактивы из лаборатории, а потом ещё и решила ими покидаться! Вопиющая несправедливость.

Дым всё больше расползался по коридору, глаза и нос уже щипало. Попытки не дышать были заранее обречены на провал, потому, сопя от усилий и злости, я кое-как перевернулась на бок и попыталась отползти от источника едких клубов. Увы, сегодня был явно не мой день. Чувствуя себя перевёрнутой черепашкой, от души проклинала панцирь-коробку, но все мои трепыхания оставались тщетными. Голова уже начинала кружиться, прочие части тела продолжали коченеть, а я… валялась на полу, сверкая голым задом.

Хорт бы побрал опыты серых! Чего этот вампир тут нахимичил? Хорошо хоть меня взрывом отшвырнуло в сторонку, а вот нарушитель техники безопасности огребал за свою неаккуратность полной мерой. Ругань Фурга была щедро пересыпана приступами надсадного кашля. Собственно, сама брань с каждой секундой всё отчётливее напоминала сипение.

Мне почти удалось подняться, когда из клубов розового дыма раздался болезненный хрип и глухой удар. Я даже не вздрогнула. Вампиры — народ стойкий. С их регенерацией ни падение с потолка, ни даже отравление особой опасности не представляют.

Ну вот! Как и думала — почти сразу после удара сквозь дымную завесу проступили очертания мужской фигуры. Слегка смутные из-за плохой видимости, но вполне узнаваемые. Я уже обрадовалась и открыла рот, чтобы попросить помощи в деле возвращения меня в вертикальное положение, как из дальнего конца коридора послышалось гневное:

— Фург, зараза такая! Мирта!

И вот честное слово, злости в голосе гарна было чересчур много. Не злость — ярость. Даже я нервно вздрогнула и, потеряв равновесие, снова упала. Все попытки встать — хорту под хвост!

— Сэл, чтоб тебя! — в сердцах вскрикнула, а дальше… началась какая-то жуткая мешанина.

Несколько событий произошло так быстро, что отделить одно от другого оказалось впоследствии нелёгкой задачей.

Пожалуй, вскрикнула я уже после того, как вампир ко мне метнулся. Думаю, он сделал это не нарочно — просто не ожидал явления гарна народу и инстинктивно кинулся в противоположную сторону. Угу. Прямо на меня! Мой собственный вскрик Фурга заставил замереть и отшатнуться. В процессе вампир наступил на пакет с кровью. В попытке его не раздавить, резко отклонился влево и… сел на пол.

Вообще, вампиры славятся ловкостью, но дезориентированный и наглотавшийся дыма Серый только и смог поймать подлетевший во время его падения пакет и прижать его к груди. Прийти в себя ему опять же не дали обстоятельства. Шаги приближающегося гарна и его злобное шипение простора для манёвров не оставили. Бросив на меня полный ужаса взгляд, Фург подорвался, вскочил на ноги, но закашлялся и снова поскользнулся. На этот раз на реторте, чудом уцелевшей при взрыве.

Взмахнув одной рукой (вторая-то прижимала к груди пакет), вампир ничком с размаху упал прямо на меня. Треск ломающейся коробки, мой визг и стон вампира слились в одно. От боли в глазах потемнело. Не то чтобы Фург много весил, но врезающаяся в шею и руки неровная кромка пластикартона — то ещё удовольствие.

Дальше хуже. Меня по голому плечу больно хлестнуло нечто гибкое. И почти одновременно с этим полный возмущения и пузырящегося гнева крик гарна:

— Как?! Ты опять!

Я с перепуга сжалась, зато вампир неожиданно воспарил. Взлетел надо мной горизонтально лицом вниз. Невысоко, всего-то на пол-локтя, но взелетел же! Даже позы не меняя! Не успела я удивиться чудесной способности серых, как несчастный взвыл и намертво вцепился в меня всеми конечностями.

— А-а-а!

Стоит говорить, кто именно вторил мужским воплям? Боюсь только, мой визг потерялся среди басовитой брани и хрипов невменяемого вампира.

В ушах звенело всё сильнее. Сначала взрыв, теперь вот это! Ну, сколько можно? Я бы помолчала, дабы не усугублять, но, бублик горелый, у Фурга когти не силиконовые! БОЛЬНО!

— А-а-а! Чтоб вас всех! А-а-а! Спасите!!!

И я вместо того, чтобы вырываться, крепко-накрепко обхватила своего мучителя всем, чем могла. Потому как чем выше поднимался вампир, тем глубже впивались в меня его когти. Будь у бородавок, ушей и подбородков функция присосок, присосалась бы! Кстати, почти сразу стало ясно, что никто не взлетал. Это гарн попытался с меня сдернуть Фурга за шкирку. Увы, услуга оказалась медвежьей.

— А ну отпусти её! — потребовал «спаситель» грозно и… встряхнул вампира!

Тот, и не думая подчиняться приказу, лишь придушенно хрипел и пускал слюни. На мой лоб! То ли от шока не отошёл, то ли на нервах сменил гастрономические пристрастия, извращенец. А я… А что я? Почувствовав, как треклятые когти впиваются ещё глубже, со злости вонзила зубы в шею вампирюги. Ну, это уж куда дотянулась, знаете ли. У меня выбора-то и не было особенно.

Боли уже почти не ощущала. Её сменили злость, адреналин и какая-то истерическая решимость. Плевать на стоны вампира! Плевать на вкус крови во рту и её железистый запах, перебивающий даже вонь от взрыва. Меня всё достало!!! Если бы рот не был занят, заорала бы в голос просто так — ради самого крика.

Уж не знаю, чем бы это безобразие закончилось, но тут пространство заполнилось утробным, вязким как патока рыком, от которого весь наш гвалт показался писком новорождённых котят, а бородавочки встали дыбом. Что-то где-то зазвенело, свет замигал, а за дверью предполагаемой лаборатории раздался ещё один взрыв. И ещё… и ещё…

Сказать, что мы удивились или напугались — просто икнуть в темноте. Узрев из ниоткуда возникшего Роберта, мы по-настоящему потеряли дар речи. И не то чтобы капитан сильно изменился. Та же косая светлая чёлка, те же перламутровые отблески на красивых скулах. Ни когтей, ни шерсти как у оборотней не появилось, да и нет у акронов второй ипостаси. Вроде бы…

Но я заворожённо смотрела в обычно прозрачно-голубые, а ныне фиолетово-чёрные глаза, и дрожала в руках Фурга, как хвост лесной урги. Мурашки дружно брякнулись в обморок. Два абсолютно противоположных желания бесновались внутри. К слову, крупная дрожь била и вампира, отнюдь не добавляя «приятности» моим ощущениям.

Сглотнув, я попыталась заискивающе улыбнуться, но не успела. В следующую секунду гарн опустил Фурга на пол, а сам как-то сгорбился, напрягся и тоже зарычал. Хвост с двумя кисточками встал дыбом.

Они что, драться собираются? Из-за чего?

На нервах и не поняла, каким образом вампир оказалась стоящим у стены. Уже никто ни за кого не цеплялся. Мои конечности как-то разом ослабели и безвольно обмякли. Фург держал меня на весу, не столько прижимая к себе, сколько мной прикрываясь. Самое жуткое — в тот момент происходящее меня не заботило абсолютно.

Пофиг было, что из одежды на мне лишь обрывки пластикартона на шее и предплечьях. Голая, исцарапанная и пришибленная, да ещё с макушки до пят перемазанная кровью, я неотрывно и жадно вглядывалась в сверкающие фиолетовой тьмой глаза блондина напротив.

Да, внешне капитан почти не изменился, но мы трое — я, Сэл и Фург — на каком-то подкожном уровне ощущали нечто невидимое и неосязаемое, окружающее Роберта словно кокон. И ещё его голос — жуткий, пробирающий до костей — почему-то казался мне живым и… и… волнующим!

От желания броситься в омут с головой, то есть капитану в объятья, во рту пересохло, пальцы свело судорогой и… и… Всё прочее медленно, но неумолимо потеряло значение. Вообще всё! Если бы не ещё более яркое желание дать дёру, точно кинулась бы Роберту на шею с поцелуями и неуместными требованиями!

Опять я не успела ни сбежать, ни поддаться диким сексуальным фантазиям. Акрон медленно повернулся к нам всем телом. Тяжело, вязко посмотрел на меня, а после перевёл взгляд на Фурга. И рванул к нам! Сэл с рычанием бросился наперерез, но блондин отшвырнул его, будто новорождённую тысу.

— А-а-а! — заорала я по привычке.

— У-у-у! — взыл Фург и, гниль болотная, метнул меня в Роберта!

— А-а-а! — оригинальность в истошных воплях явно не моё, но что поделать? — А-а-а!

Мне повезло. Капитан не только поймал пущенный в него снаряд. Он и сам на ногах устоял, и меня не выронил. Герой! Обнажённое, скользкое от крови тело ловить сложновато, да и весу во мне ого-го. Всё это я осознала куда позже, а пока разум вслед за мурашками помахал лапкой и удалился в глубокий обморок.

Глава 14. Расплата за благие намерения. Мирта

Не знаю, сколько времени прошло. В ушах шумело. Перед глазами мельтешили звёздочки вперемешку с неприличными картинками. Кожа горела огнём, внутри всё завязалось в тугой узел. Мысли… где-то далеко и явно не в моей голове. Я задыхалась от…

— И-и-и! Чтоб тебя, Мирта!

Когда тебе в пятку впивается нечто острое, рефлексы берут дело в свои руки. Мозги тут не нужны, да и мысли не в тему. Правда, для того, чтобы привести меня в чувство, одного инстинкта самосохранения оказалось маловато. Я отдёрнула ногу и теснее прижалась к Роберту, растекаясь в его руках горячей лужицей. Ещё чуть-чуть, и я… Стоп! Глаза распахнулись сами собой.

Шок.

Мы с капитаном, не помня себя, целовались посреди коридора!

Стоило мне чуть отстраниться, как Роберт спустился с поцелуями ниже, а я застыла в ужасе.

Нас окутывала белёсым коконом едва заметная дымка, о которую грудью билась обезумевшая банши. Страшная, ничем не похожая на миловидную блондинку. Просто размытая фигура в каких-то рваных лоскутах, да порой всплывающее из её сердцевины искажённое гримасой ненависти жуткое безглазое лицо.

Судя по всему, кокон сдерживал не только физические атаки Нельки, но и звуковую волну. Теперь, несколько придя в себя, я слышала наполняющий коридор вой, но отдалённо и как-то глухо. Что же это? На магию не похоже, да и не владеют ею акроны. С другой стороны, врождённые способности многих лорри к магии не имеют ни малейшего отношения. А если предпо… Тут мой взгляд выхватил лежащего чуть поодаль Сэла, и вот гарн точно попал под воздействие Нелькиных воплей.

— Роберт, хватит! — попыталась я воззвать к разуму капитана. — Отстань от моих подбородков, наконец! Всё равно шею не найдёшь. Роберт!

Увы, мои вопли остались гласом вопиющего в пустыне. Потуги на ниве «отодвинуться» также результатов не принесли. Моих усилий мужчина попросту не заметил. Да бублик горелый!

— Нелька! Хватит дурить, ты ж не мотылёк о стекло биться. Включай противопожарную сигнализацию! Авось, холодный душ его успокоит. Нелька!!!

Стоит говорить, что банши не отреагировала? Вой нарастал а я… не могла оторвать взгляд от гарна, у которого кровь не только шла из ушей, но и проступала сквозь поры на лице.

— Нелька! Если ты сейчас же не обеспечишь нам душ, я… я… Я его опять целовать стану!

— Не-е-ет… — донеслось невнятное, а лицо банши превратилось в один огромный распахнутый рот, в глубине которого клубилось белое марево.

Чем же её пронять-то? Угрожающе сложила губы в трубочку и начала ме-едленно поворачивать голову к Роберту. Банши исчезла. Нет, кто бы мог подумать, что в подобной ситуации достучусь именно до неё? Я ведь…

Бублик горелый!

На нас обрушился водопад тёплого супа. Судя по запаху, того самого, который я же и варила. Вот тебе и душ!

Стерев с лица гущу, огляделась. Нельки не было, а капитан упорно ничего не замечал. Безумие само по себе плохо, а уж заразное и вовсе кошмар. С другой стороны, если бы Фург меня в акрона не метнул, я бы точно не…

Сверху градом посыпались пирожки, а следом и тазик. Я едва увернулась, но по плечу он меня всё-таки задел.

— Нелька, зови на помощь Алукарда! — только и успела крикнуть я, прежде чем банши снова растворилась.

А Роберт приподнял меня повыше и впился губами в живот. Ох ты ж, упёртый какой! Хорошо хоть я в сознании. То ли природа кшорти помогла, то ли душ, но отвечать на поцелуи не было ни малейшего желания. Стыдно, липко и супом воняет. Вот почему еда в тарелке пахнет аппетитно, а сейчас от её запаха мутит?

Запоздало поняла, что капитан на лобзаниях пуза может и не остановиться. Ему-то сейчас всё фиолетово. Хоть супчиком надушись, хоть навозной жижей. А мне каково будет? Взгляд заметался по сторонам, но ничего путного в голову не приходило. Подсуетись я пораньше, могла бы поймать тазик и огреть им сбрендившего акрона по кумполу, но, увы! Поздно.

Несостоявшееся орудие отрезвления некоторых не в меру разошедшихся капитанов валялось на полу, а туда я дотянусь только если Роберт меня перевернёт вверх ногами или положит на пол. В последнем случае я, даже дотянись до таза, уже ничего не сделаю. Замаха не хватит.

И тут благословением свыше на нас хлынул компот. Двадцать литров, на минуточку! Ну, и кастрюлька следом, естественно. Почему-то мне кажется, банши тару не просто кидала, а всем сердцем надеялась меня ею прибить. Вышло с точностью до наоборот.

Вскинув руки, я поймала кастрюлищу (говорю же, двадцать литров, не хухры-мухры!) и со всего маху опустила её на белокурую макушку Роберта. Тот рухнул как подкошенный. Но вот что значит настоящий мужчина — упал на спину, сыграв роль соломки для меня. Мгновенно истаял кокон белёсой дымки, а до ушей донёсся перестук копыт и звон аварийной сигнализации.

Слегка оглушённая, я с трудом поднялась на ноги. Шатало меня от души, но жалеть себя было не время. Следовало побыстрее отойти от Роберта. Во-первых, посмотреть, что можно сделать для Сэла, а во-вторых, дабы вернувшаяся Нелька не добила. Чувствую, мстить за несанкционированное безобразие она будет исключительно мне.

Стиснув зубы, я направилась к гарну, но не успела и пары шагов сделать, как из-за поворота вылетел Мефисто. Уфф… Наконец-то подмога! А то из меня сейчас спасатель, как из соплей молоток. Улыбка радости и облегчения сама собой расплылась на лице… чтобы тут же с него стечь.

С воплем «страшная женщина!» кентавр развернулся на сто восемьдесят градусов и сбежал!

— Стой! Это не я! — закричала изо всех сил, бросившись вслед за копытным. Наступила на пирожок, потеряла равновесие и, проехав пару метров на одной ноге, шлёпнулась носом в пол рядом с гарном.

Занавес.

Очнувшись, некоторое время лежала, под визгливые причитания Нельки детально припоминая последний час и опасаясь лишний раз пошевелиться. Радовало, что банши кинулась охать над Робертом, а не мстить мне. Увы, это был единственный повод для радости. Всё болело, чесалось и мёрзло одновременно. Ко всему, я понятия не имела, как выходить из данной ситуации.

Здравый смысл подсказывал не трепыхаться и не привлекать к себе внимания. Боюсь, объяснять хоть что-то чёкнутой на почве неразделённой любви блондинке чревато травмами, несовместимыми с жизнью. И самое обидное — помощи ждать неоткуда. Мефисто сбежал, Фург тоже. Алукард… да что он сможет против ополоумевшей банши? Роберт в отключке, как и Сэл.

Вот за что мне это издевательство над здравым смыслом? Что я плохого сделала, что Вселенная послала мне такую напасть? Вроде стараюсь ни с кем не конфликтовать, изучаю повадки окружающих, принимаю всех такими, какие они есть, на рожон не лезу, готовлю даже, а вокруг сплошное идиотство. Буйство абсурда какое-то!

С вампиром, правда, я немного переборщила, но ведь наука важнее дурацких реверансов и экивоков? Тем более, Орден действительно упускает важный момент в своих изысканиях на ниве поиска нового мира для Серых. А без подсказки со стороны не видать им прогресса в исследованиях, как своих ушей. Учитывая, что тайный Орден по-настоящему тайный, и почти никто, кроме самих серых, о нём не знает, подсказывать и некому особо.

Такая удача — я знаю об Ордене, об исследованиях, могу и хочу помочь. Неужели я многого прошу взамен? Всего-то чуть-чуть побыть объектом наблюдения! Это ведь вообще несоизмеримо: мой диплом и шанс на возрождение вида. А Фург блажит.

Ухо дёрнулось от особо визгливого стона банши, отвлекая от размышлений. Кажется, Нелькино помешательство заразно. Ладно капитан — с ним всё понятно. Безумие, одержимость и прочие малоприятные симптомы болезни вполне прогнозируемы. Он сам же о них рассказывал. Но что происходит со всеми нами?

Про ни чем не оправданную упёртость вампира молчу, но я-то сейчас о чём? Мне бы о насущном думать, а я валяюсь голая на полу и грежу об учёбе в институте! Злая на саму себя, чуть приоткрыла глаза.

Лежала я лицом вниз, и потому видеть могла немногое — кусочек пола, край Сэловского жилета и его руку… Руку же! С огромным трудом удержав ликующий вскрик, я медленно-медленно переместила свою ладонь, накрывая пальцы гарна. Те были чуть тёплыми, но кольнувший сердце страх за друга я подавила. Не сейчас. Моя истерика ему ничем не поможет. Только бы Сэл не успел снять свой наручный стаб, только бы… Есть!

Так… Если гарн внёс меня в список пользователей, всё будет хорошо, аварийная связь будет мне доступна. Правда, пользоваться чужим наручником очень неприятно и потом будет сильно болеть голова, но это такие мелочи, когда на кону жизнь! А если быть совсем честной, все наши жизни. Без меня и Роберта миссия по изъятию пленников с Алтеи обречена на провал. Отследить и ликвидировать наш звездолёт вместе с экипажем акронам большого труда не составит.

Поминутно замирая и прислушиваясь к горестным стенаниям за спиной, я просунула пальцы под браслет. Где-то здесь должен быть чип, соприкосновение которого с кожей и позволяет…

— Алукард! — мысленно взвыла, едва ощутила отклик. — Помоги! Капитан без сознания. У него был приступ, но внешних изменений пока никаких, слава Вселенной. У Нельки тоже с адекватностью туго. Сэл ни на что не реагирует, я на грани. Мы в коридоре… вероятно возле лаборатории Фурга. Ориентируйся на стаб Сэлинея.

— В сверкании ветров и в гласе бури мне слышен стон твой, лёгкий лепесток, — прошелестело в ответ, и цаце отключился.

Я лишь порадовалась, что на этот раз он был не слишком многословен. Наверное, постоянный контакт с представителями других рас накладывает отпечаток. Авось, со временем не я одна буду понимать Алукарда. Ладно, сейчас не о том. Теперь попробую докричаться до Роберта. Помнится, браслет на нём тоже имелся.

Игнорируя очередной приступ тошноты и головокружение, я сосредоточилась. Ощущение, будто возле ушей разрастаются два горячих шарика боли. Мутной, серо-фиолетовой, давящей на мозги и череп. Не расслабляться! Надо выдержать. В одиночку цаце с банши точно не справится, а капитан — сильный лорри, должен от удара по макушке быстро очухаться. Я-то в сознании. Хотя пол куда твёрже и больше какой-то там кастрюли.

Сама не заметила, как повернулась и теперь краем глаза увидела лежащее мужское тело, над которым белыми всполохами металась банши. Роберт, ну очнись же! Услышь меня, пожалуйста!

Уж не знаю, мои усилия возымели действие, или акрон очнулся сам по себе. Из-за слабости я уже почти ничего не соображала, и отличить реальный отклик чужого сознания от воображаемого была не в состоянии.

Так или иначе, но спустя какое-то время боковым зрением уловила движение. Затаила дыхание. Роберт приподнялся на локтях и тряхнул головой. Как-то странненько, будто зверь, а не разумный лорри. Или как акрон? В смысле, я-то знала, что изменения голоса — лишь первый этап мутации, а вот как она проходит дальше, представляла лишь в самых общих чертах.

Если ничего не путаю, приступы откровенной неадекватности вкупе с сексуальной озабоченностью будут только учащаться. Теперь могу предположить, что сопровождаться они будут чудовищным выбросом феромонов или их аналога. Мало ли заменителей во Вселенной? Увы, что бы это ни было, на меня оно действует. Даже звучание низкого до дрожи в костях голоса вводит в транс, а после тактильного контакта я и вовсе потеряла связь с реальностью. Это я-то, кшорти! И день рождения послезавтра…

Эх, исследовать бы Роберта по полной, да кто мне позволит? Впрочем, даже изучи я его вдоль и поперёк, легче не станет. Ни рассказать никому, ни для работы такую информацию использовать нельзя. Клятва же.

Внезапно капитан вскинулся и обернулся. Его взгляд я ощутила кожей, меня в буквальном смысле вдавило в пол, будто на спину бросили пару тяжёлых мешков. Не больно, но дышать тяжело. И страшно, если честно. Когда из груди акрона вырвалось глухое рычание, стало совсем дурно. Сейчас Нелька как заметит, ка-ак…

— Уводи банши! — приказ Алукарда, хоть и значительно искажённый из-за акцента, прозвучал на всеобщем.

Роберт недовольно мотнул головой и подался ко мне.

— Уводи банши! — совсем близко прошипел цаце. — Сейчас!

Вздрогнув от неожиданности, я дёрнулась и посмотрела прямо в глаза капитану. Не голубые — тёмные, гипнотически завораживающие и… голодные. Мгновенно замутило, но прежде чем хоть что-то поняла, коридор заполнился визгом.

— Она? Она! Мирта!!!

— А-а-а! — заорала я от жуткой боли, зажимая уши.

Вопль банши — это что-то.

Слава Вселенной, оглохнуть и сгинуть во цвете лет не дал Алукард — вокруг нас вспыхнул купол абсолютной защиты. Прежде чем он окончательно потерял прозрачность, я успела увидеть, как Роберт вскакивает на ноги и с криком «Нелли!» бросается прочь. Любовь победила жажду мести — блондинка полетела следом, а я обессилено всхлипнула.

Не знаю, от облегчения, усталости или боли, но я уткнулась лицом в жилет Сэла, вцепилась в него обеими руками и заплакала. Плавная речь цаце успокаивала сама по себе, хотя смысла его витиеватых фраз я сейчас почти не понимала. Кое-как удалось встать лишь через несколько минут.

Когда Алукард поднял гарна и спросил, могу ли идти сама, только кивнула в полной прострации и, шмыгнув носом, поплелась за ним. О непрезентабельном виде и отсутствии одежды даже не вспомнила. Как дошли — не помню, как забиралась в стаб — смутно. Когда цаце приложил к плечу и активировал тканевую таблетку, даже не моргнула.

Такие во всех больницах используют. Правда, больше после операций, но и пустота с ним. Укладывалась, без особого интереса наблюдая за тем, как от толстенького кругляшка по коже расползается непрозрачная серая плёнка. Через пару минут таблетка превратится в дезинфицирующий комбинезон. Влаго- и воздухопроницаемый, зато непрозрачный и безразмерный. Он потом сам пропадёт.

Алукард накрыл меня простынёй и активировал стаб. Уже проваливаясь в сон, я горестно всхлипнула. Надо было в школе ударно физкультурой заниматься, а я всё читала, читала… Кто же знал, что на меня, заучку, свалится такое?

Глава 15. Все не те, кем кажутся. Соня

И вот сижу я на подавляюще огромной кровати полукровки. Как дышать не помню. Таращусь на щуплого лорри, обнаружившегося между подушек.

Это… это… провал.

Синий балахон не по размеру практически скрывал его тело. На виду оставались только голова и кисти рук с длинными, очень тонкими и кривоватыми пальцами, увенчанными изогнутыми когтями. Увы, лично мне этого хватило с лихвой.

Облизнув губы, я неуверенно поздоровалась с представителем расы креблинов, а уж потом задалась вопросом, откуда он тут взялся? У нас на базе работали трое, и тот факт, что они весьма раздражительны, я запомнила быстро.

— Ого, а девочка-то встречалась с моими соплеменниками, — хмыкнул новый член нашего кружка. — Она использовала традиционную форму вежливости, да и губы едва разомкнула. Это лишний раз подтверждает твою догадку.

Зелёные, как весенняя трава, глаза под тяжёлыми серыми веками блеснули, но больше ни один мускул на лице лорри не дрогнул. Даже большие треугольные уши остались неподвижными. У меня от желания оказаться как можно дальше отсюда засвербело под ложечкой. Вот зря Улянь мне рот скотчем не заклеил! Целее был бы. Хотя… скотча маловато. Надо ещё мешок на голову, чтоб мимикой не отсвечивала.

Тут дело в чём… Креблинов в космосе или на улицах не родной для них планеты повстречать почти невозможно. Нельзя сказать, что они не покидают своего мира, как те же тайсы или хихи, просто работают исключительно на Союз и почти всегда в сфере учёта и финансов.

Представители этой расы всегда отличались крайне неуживчивым нравом, скрупулёзностью в делах и педантичностью, граничащей с безумием. За попытку отклониться от протокола хоть на полшага голову оторвут и не поморщатся. И да, чувства юмора у креблинов нет. Улыбку они воспринимают как вызов, а то и оскорбление. Как с такими в реальной жизни работать?

Сглотнув, почувствовала, как нервная улыбка предательски упрямо продвигается к губам. Рефлексы, чтоб их! Но память всколыхнулась, напоминая о вероятных последствиях несдержанности, и рефлексы вместе с улыбкой были жёстко скомканы и сметены инстинктом самосохранения. Никогда не забуду одного из коллег, имевшего неосторожность хмыкнуть в присутствии креблина.

Я работала тогда уже пару месяцев и как раз направлялась с первым своим отчётом к нашему куратору. Просто шла себе по коридору, и тут прямо по курсу распахнулась дверь, едва не задев по носу, а из неё вперёд ногами вылетел внушительных размеров лорри. Вылетел, впечатался в дверь напротив и, жалобно всхлипнув, сполз по ней в обморок.

Судя по волчьей пасти и покрытым шерстью ушам, лорри был из оборотней, вот только застрял между ипостасями — не успел обернуться до конца. Несчастного завязали в бублик и вышвырнули раньше. Из пасти у него торчала свёрнутая трубочкой папка, а из сплетения конечностей подозрительно близко к волчьему хвосту ещё и какое-то колючее растение. От тела к двери по полу тянулась неровная дорожка чего-то коричневого.

В первую секунду неаппетитные бурые кучки напомнили мне отнюдь не о земле, но после я присмотрелась. Ничего криминального. Просто вышеупомянутое растение перед «вплетением» в живую инсталляцию выдернули из горшка, просыпав субстрат.

Моя собственная папка неприятно напоминала свёрнутую и всунутую волку в пасть. Прижимая дрожащими руками к груди отчёт, я квадратными глазами уставилась на бессознательного коллегу по цеху. Отреагировать как-то иначе не успела. Из-за створки распахнутой двери появился невысокий креблин с совочком и розовой метёлочкой в изогнутых пальцах.

Тогда я ещё не знала, что данный лорри относится именно к этой расе. Мало ли во Вселенной гуманоидных? Вот только… Оборотни сильные и ловкие. Взрослые оборачиваются буквально за секунду, а тут такое.

Окаменев от страха, я молча наблюдала, как креблин аккуратненько и тоже молча сметает всю землю до последней крупинки в совок, вместо того, чтобы банально вызвать робота-уборщика. Закончив, он направился к двери, но тут я не удержалась:

— Простите, — сглотнув, спросила шёпотом, — а что происходит?

— Орфографические ошибки в отчёте не повод для усмешек, — равнодушно произнёс креблин и скрылся в кабинете.

Приведя оборотня в чувство и сдав его с рук на руки вызванной команде медиков, я бегом вернулась в каюту и до утра шерстила отчёт на предмет ошибок. В общем, субтильных на первый взгляд креблинов боялись все приобщённые к «радости» знакомства с их нравом, и я исключением не была.

— Так кто вы такие? — обратился ко мне зеленоглазый ужас. — Что вам здесь нужно?

— Мы… я… — заворожённо глядя на него, попыталась выдавить из себя хоть что-то удобоваримое, но моё блеяние прервал насмешливый голос полукровки:

— Пожалуй, в свете новых знаний я бы иначе сформулировал вопрос. Что на этот раз Союз потерял в казематах?

Я испуганно вздрогнула, уставившись на полукровку. На его губах застыла пренеприятная улыбочка, демонстрирующая здоровенные белые клыки. Ик! Да что же это? Ик! Креблину зубы демонстрировать? Да ещё и улыбаться в его присутствии?

Прикрыв рот ладонью, нервно съёжилась, бессознательно отодвигаясь с траектории нападения. Чур меня, чур! Я не оборотень, кактус в попе не переживу. Отодвигаться оказалось особо некуда, я почти сразу же упёрлась плечом в упругую массу болотной хихи, неведомо как оказавшейся рядом. Уф… Вдвоём, может, и сдюжим. Секунд десять примерно, не больше. Но хоть что-то.

И тут я подавилась очередным иком. Просто глянув на креблина, увидела, как он шевельнул уголками рта, обозначая… намёк на улыбку. Это… это… Я так опешила, что даже смысл сказанного Альбертом уловила не сразу.

— Ну, так что? Почему нас не поставили в известность заранее? Зачем весь этот цирк?

— Ци-ирк? — проблеяла я.

— Онечка, я бы вам даже поверил, — демон плюхнулся на кровать и улёгся на бок, подперев голову рукой. — Вы очень убедительно играете молоденькую дурочку, только вот у орланов полукровок нет, как и бескрылых представителей. Я присмотрелся, пока сюда шли. Запах, тактильные ощущения и ещё пара деталей подталкивают к однозначному выводу. Вы кшорти, без вариантов. Причём кшорти, умудрённая опытом.

— Но…

— Идея с крыльями хороша, но не безупречна. Стоило вести себя чуть сдержанней, а не изображать малолетку. Смешно. Чтобы так виртуозно контролировать тело, требуется много лет упорной практики. Сколько вам? Сорок? Шестьдесят?

— Сто! — огрызнулась, позабыв о страхе. — Или двести. Кто даст больше?

Улыбка полудемона стала запредельной, глаза сверкнули:

— Не стоит так злиться. Поверьте истинному ценителю, настоящая женщина как вино, с возрастом становится лишь интереснее.

— Или превращается в уксус, — мрачно отозвался креблин. — Альберт, поумерь пыл.

— Я говорю о настоящих женщинах, Карл. Онечка, вы настоящая?

— Уж точно не искусственная, — прошипела сквозь зубы.

— Молчи, — почти неслышно шепнул на ухо ках.

Молчу. Перевожу взгляд с одного на другого и просто молчу. С одной стороны, боюсь сказать лишнее, с другой… Креблин пошутил? Желейка тоже не спешит поддерживать беседу.

— Мда… — спустя какое-то время фогги сел и с мрачным видом скрестил руки на груди. — Я так понимаю, разговора не получится?

Отрицательно мотаю головой.

— Секс?

Снова мотаю головой.

— Очень зря. Ужин?

Повторяю движение.

— Плохо. А если…

— Да отстань ты от них, — неожиданно подал голос неправильный креблин. — Лорри наверняка торопятся. Так?

Под взглядом зелёных глаз я неуверенно кивнула, опасаясь открывать рот. Ушам своим не верю! И глазам… И вообще…

— Вот видишь. Пропусти ты их и дело с концом. А разговор, секс и ужин мне предложишь. Если проявишь фантазию, я даже соглашусь.

— Перспективы радуют, но запроса ведь и вправду не было.

— Тем более. Без веских причин Союз игнорировать договорённости не стал бы. А уж если он ими пренебрёг, значит дело срочное и настолько секретное, что даже своим лишнего знать не стоит. Так куда ты лезешь? Меньше знаешь, дольше спишь, ешь и живёшь.

— А если они не от Союза, Карл? У нас же одни догадки!

— Ой ли… Пока ты их сюда вёл, они взломали наши охранки. Включили декодер, едва ты на контакт вышел. Причём ключ у них уже был. Система защиты молчит. Если бы не второй контур, о котором кроме нас двоих не знает никто, и мы бы сидели ни сном, ни духом.

Меня бросило в холодный пот, но упругое тепло желейки, к которому я прижималась, придало сил удержать на лице непроницаемое выражение. И ведь креблин не ошибся. И ключ у нас был, и активировали его мы тютелька в тютельку когда канал связи открылся. Рассчитывали сбежать по тихому, а что теперь?

— Почему сразу не сказал? — удивлённо протянул фогги.

— И что бы это изменило? К тому же кто-то сегодня утром сетовал на скуку, а тут такие уважаемые лорри из Союза для тебя целый спектакль устроили. Ещё месяц будешь в сомнениях теряться, кого и зачем послали на Алтею. Вижу ведь, как Лянь тебя интригует.

— Будто тебе самому не интересно, кто он!

— Очень интересно. Спасибо креативным сотрудникам СБСМ. На ближайшее время у нас есть прекрасная тема для разговоров. Ты бы и девчонку так просто не разгадал, не будь я из кшорти. Насмотрелся, поди, за два года-то.

— Карл! — возмущённо.

— Пропускай. Всё равно они тебе ничего не скажут, а я есть хочу.

Я только хлопала ресницами, с жадностью впитывая каждое слово чудного диалога. Кое-что, вроде чувства юмора у креблина или маскировки на комнате, стало понятно, но ясности от этого не прибавилось. О чём они вообще говорят? Зачем Союзу казематы? Почему… Ай, пустота с ними. После у Мирты спрошу. Уж сестрёнка-то точно всё разложит по полочкам.

Альберт задумчиво почесал основание рога, смерил нас скептическим взглядом и махнул рукой.

— Ключ от нашей охранки чужакам и вправду не достать. Я даже не знал, что они у СБСМ есть. Хорошо работают, икхи бесноватые!

— Не вздумай только предъявлять претензии и лишние вопросы задавать, — раздалось насмешливое. — Не стоит испытывать судьбу. Сами всё выясним.

— Я что, дурак на рожон лезть? Ты меня недооцениваешь.

— Скорее берегу.

Пока мы переваривали сказанное, фогги активировал наручник и, щёлкая по виртлисту когтями, спросил:

— Вам только доступ? Или коды тоже?

— Или, — пробулькал желейка равнодушно.

Я молчу. Шок, неверие и всё такое. Желание придержать руками челюсть просто огромное. Ещё чуть-чуть и она просто упадёт на колени.

— Пошли, — не отрывая взгляда от гаджета, Альберт встал. — Карлотта, ужин закажи пока.

— Нахал! Сам приготовишь! Ещё не хватало синтезированную гадость жевать.

И креблин… Вернее, кшорти зарылась в подушки. Правда, при этом смотрела она на нас не отрываясь. И серьёзность зелёных глаз совсем не вязалась с наносной игривостью тона.

— Одно лишнее движение, — поймав мой взгляд, прошептала Карлотта, — и от вас мокрого места не останется.

Тонкая рука с длинными пальцами поднялась, демонстрируя сеточку тускло светящихся жёлтых нитей на ладони.

— Знаешь, что это?

Я не знала, но автоматически кивнула. Наверняка, какое-то засекреченное оружие. Даже если нет, лучше промолчать, а то ещё усомнятся в собственных выводах и вышвырнут в открытый космос, как неблагонадёжных.

— Вот и прекрасно, — подмигнула она, всё также не отводя зелёных глаз.

— ИК!

Нет, всё-таки улыбка креблина — это что-то, а уж подмигивание и вовсе вгоняет в ступор. Пусть Карлотта на самом деле кшорти, но тело неизбежно накладывает отпечаток на личность. Я вот тоже после трансформации совсем иначе чувствую воздушные потоки.

Поворачиваться спиной к постели было страшновато, потому я упустила из вида желейку с Альбертом. Так и пятилась под звук их голосов, пока не упёрлась плечом в пружинистое тело каха. Кажется, фогги что-то объяснял Уляню, тот отвечал односложно и невнятно. Да я и не прислушивалась особенно, боясь отвести взгляд от Карлотты или сделать лишнее движение. Жить-то хочется! Неожиданно сзади что-то тренькнуло. Я инстинктивно обернулась и чуть не вскрикнула.

Если бы не Уляшечка, точняк выдала бы нас с головой. Но ках, предугадав реакцию, мгновенно зажал мне рот. Миг, и его бесформенная конечность растворилась в громоздкой текучей туше хихи. Слава Вселенной, чтобы взять себя в руки мне этого мгновения хватило. В конце-то концов, что я так удивляюсь каждый раз? Авантюристка фигова, растудыть тебя в корягу! Тут шок на шоке сидит и шоком погоняет. Надо как-то привыкать.

Я заставила себя повернуться спиной к Карлотте и с каменным лицом посмотреть на Альберта. Угу, только внутри всё дрожало, а при взгляде на фогги, который непонятным для меня образом стал двухмерным и напоминал теперь движущуюся по стене картинку, хотелось орать: «Как? Как такое возможно?!» О таких технологиях я не слышала никогда! Ни разу!

Уже совсем убедила себя, что сплю, и происходящее мне просто снится, когда часть стены справа раздвинулась, открывая крохотную комнатку, от пола до потолка наполненную полупрозрачным бледно-серым желе.

Какой странный сон… — подумалось. — Надо будет Мирте рассказать.

— Прошу, — проговорил Альберт, снова ставший трёхмерным, и сделал приглашающий жест рукой.

Нам предлагается туда войти? Хотя… всё ведь понарошку. Почему бы и нет?

— Благодарю, — с вежливым кивком я улыбнулась. — Всего вам доброго. Не скучайте.

И с наносной бравадой шагнула вперёд. Лицо погрузилось в странную субстанцию, а потом меня буквально втянуло внутрь. Даже пикнуть не успела.

Глава 16. Свобода под замком. Соня

Меня никогда в жизни так не тошнило. На какое-то время я просто выпала из реальности. Глаза сошлись в кучку, кости ломило, а желудок завязало узлом. Я узнала, где находятся все-все суставы, и при этом не понимала где я и кто, еле успевая вздохнуть между спазмами.

Жужжание роботов-уборщиков слилось с гудением в голове. Ощущение, будто я колокол, по которому от души долбанули тяжеленной железякой. Ещё и живот крутит… Наконец, шум в ушах и рвотные позывы сошли на нет.

Я стояла на карачках прямо на металлическом полу. Тот был щелястым, состоящим из множества спаянных гладких планок, так, что между ними оставалось некоторое расстояние. Сквозь щели виднелось несколько суетливых роботов-уборщиков. Вот они ездили по цельному полу примерно в полуметре ниже нашего.

Но странности планировки помещения пока заботили мало. Что это вообще было?

— Телепорт, — раздалось слева сдавленое.

Ох, я что, вслух спросила?

Слишком резко повернувшись на голос, чуть было снова не вывернула «душу» наизнанку. Зажмурившись, досчитала до трёх, подавляя тошноту, и открыла глаза. Слева от меня прямо на полу сидел бледный до синевы Улянь в орланском обличье. Перья встопорщены, волосы в разные стороны торчат. Чувствую, не я одна тут демонстрировала уборщикам свою «внутреннюю суть».

— Телепорты я видела. Ничего похожего. К тому же, в космосе ни одиндурак не будет магией пользоваться. Тратить на двух идиотов храны — слишком большая роскошь. Или глупость. Тут как посмотреть.

— Это не магический телепорт, — буркнул ках и, опираясь на стену, с трудом поднялся. — Его лет двести назад или около того изобрели. Использовать можно только в космосе.

— Откуда ты знаешь? Я ни разу не слышала о таком, а работала при Союзе.

— Ты работала переводчиком в самой обычной конторе. Кто бы тебе рассказал?

— Но ты-то знаешь! К тому же, — я приняла протянутую ладонь и кое-как встала. Облокотилась на стену, — кто бы стал тратить время, будь реальная возможность быстро и дёшево перемещаться мгновенно?

Ках хмыкнул:

— Во-первых, содержание точек входа-выхода для таких телепортов обходится в кругленькую сумму. Дешевле, чем использовать храны или магокристаллы, но ненамного. Во-вторых… Ты как себя чувствуешь?

Я немного опешила от резкой смены темы, но ответила честно:

— Отвратительно. Голова болит и тошнит до сих пор.

— Во-от… Я и сам еле на ногах держусь, и это из-за телепортации. Побочные эффекты. Хотела бы испытать весь спектр ощущений снова?

Я скривилась:

— Нет уж, спасибо!

— Вот и у меня такая перспектива энтузиазма не вызывает. Идти сможешь?

— Эм… А куда? Ты знаешь где мы?

— Стопроцентной уверенности нет, но, думаю, в тюрьме.

— Где?

— В тюрьме, — повторил ках и потащил меня за собой.

Шли мы по стеночке, очень медленно и осторожно. Докапываться до истины сил не хватило. Суставы ещё ныли и только что не скрипели от каждого движения. При этом сильно мутило и шумело в ушах, да и перед глазами всё расплывалось. Если это последствия переноса, не удивительно, что телепорты не получили широкого распространения.

— Улянь?

— Что?

— Я не понимаю, зачем Альберту было так заморачиваться? Они с Карлоттой вполне могли запереть нас без всяких телепортов. Он почти демон, она в теле креблина, да ещё с оружием. Скрутили бы нас как миленьких.

— Сонечка, радость моя, ты думаешь, мы всё ещё на астероиде?

— Эм… Ну да. А где ещё?

— Если Альберт не солгал, а у меня есть все основания верить в его искренность, мы уже почти час как в казематах Алтеи.

— Где?! — я поперхнулась вскриком и чуть не упала от вспышки какой-то совершенно невозможной боли в висках. — Ой…

Желейка придержал, не позволив сползти на пол, но больше ничем помочь не мог. Пару минут я лишь кусала губы, сжимая голову руками. Казалось, если уберу ладони, череп лопнет и мозги вытекут наружу. Хортов телепорт! Чтоб я ещё хоть раз, хоть когда-нибудь…

— Уляшечка, — простонала, когда немного отпустило, — Обещай мне одну вещь…

— Какую? — сочувственно спросил ках.

— Если когда-нибудь снова встретим Альберта, давай его убьём? Нет, лучше засунем в телепорт, и пусть наслаждается всем спектром ощущений.

— Я думал, ты категорически не приемлешь убийства, — усмехнулся он и тут же, выругавшись, скривился.

Настала моя очередь придерживать пошатнувшегося друга. И так жалко его было, что упоминание о Рое померкло на этом фоне. Поэтому, когда лицо каха немного посветлело, я ответила уже с улыбкой. Печальной, но всё-таки:

— Убийство — это ужасно, но всякое бывает. Только ведь не в нём дело было.

— А в чём же?

— Бить в спину подло, — пожала я плечами. — К тому же ты мне друг, а угрожать близким я не позволю никому.

От задумчивого взгляда желейки стало горячо и снова запульсировало в висках. Пришлось срочно менять тему.

— Слушай, ты уверен, что мы в казематах? Мгновенное перемещение на такое расстояние — это невероятно. Как это возможно?

— Не знаю как, но возможно, — мы снова возобновили своё продвижение в час по чайной ложке. — Я не конструктор, в технике плохо разбираюсь.

— Фантастика! Это сколько же энергии нужно, чтобы такое сотворить?

— Бездну просто. Я тебе больше скажу, телепорты и в спящем режиме жрут порядочно. Когда натолкнулся на информацию о них, заинтересовался. Изучил всё, что смог добыть. Сведения об этой технологии засекречены Союзом, но вряд ли дело лишь в этом. Наверняка что-то да просочилось к разведкам большинства империй.

Тут разговор пришлось прервать, поскольку мы упёрлись в стальные двери без намёка на ручку или электронную панель. Я было расстроилась, но желейка прислонил руку к металлу. Послышалось тихое пиликанье, несколько щелчков, и дверь уехала куда-то вбок.

Глянув на мою перекошенную удивлением физиономию, Улянь улыбнулся и пояснил:

— Альберт выдал коды и всё разъяснил. Ты что, не слышала? Рядом ведь стояла.

Угу. Стояла-то я рядом, да только занята была. Следила за Карлоттой и прокручивала многочисленные варианты убиения нас двоих.

— Извини, я тогда отвлеклась, — повинилась, шмыгнув носом. — Нас не засекут? Пираты и всё такое…

— Не беспокойся, — ках протиснулся в открывшийся проём, а я следом. — Даже у преступников своя иерархия. Есть вещи, которые всем знать не полагается. Ты ведь не думаешь, что мы первые, кто воспользовался этим весьма неприятным, но быстрым способом перемещения?

— Ну да. Зря что ли они про СБСМ говорили. Я ж не совсем идиотка.

Мы оказались в небольшой комнатушке. Пока говорили, из стен выдвинулись узкая кровать, крохотный столик, табурет, стазисный шкафчик и узкий стеллаж со свёртками чего-то в заводских упаковках. Я разглядела маркеры нескольких фирм по изготовлению одежды, обуви и одноразового постельного белья. Круто.

— Иди в душ первая, — махнув рукой на появившиеся слева контуры двери, предложил ках. — Я пока постель заправлю.

Спорить не стала. Хотелось почистить зубы и умыться. Душа как такового за дверью не оказалось, зато имелся дезинфектор, что порадовало. Раздеваться сил не было, а дезинфектор в сжатые сроки освежит не только меня, но и мои тряпки.

Вместо унитаза — универсальная кабинка, какие ставят в местах, куда захаживают лорри самых разных рас и форм. Набираешь на электронной панели код своей расы и — вуаля. Уже набирая его, общий для большинства гуманоидных, на электронной панели, я вспомнила, как мы от эльфов улепётывали через вот такую же кабинку. И вроде лишь несколько дней прошло, а чувство, будто полжизни. Как-то там Мирта?

Она ведь ещё не знает, в какой переплёт мы с Улянем попали. Собирались ведь только коды достать, а оказались на пиратской базе. И тут до меня дошло страшное — мы подвели Мирту! Мы так и не нашли чип с кодами! Нет, какие-то Альберт желейке передал, но сильно сомневаюсь, что сестре нужны коды доступа в казематы Алтеи.

Там, в спальне, я была слишком напугана, чтобы думать об этом. Чересчур много шокирующих новостей и агрессивной Карлотты, не говоря про кровать и остальное. Вот же растудыть тебя в корягу! Как же нам вернуться на астероид и просканировать полукровку? Я не помню даже, в каком именно секторе эти долбанные казематы находятся! Ещё и время поджимает.

Ломая голову, я попробовала связаться с Миртой. Вдруг, что подскажет? Увы, ничего не вышло. Сестра и вчера не откликалась, но я не слишком беспокоилась. Мало ли, занята была или отсыпалась. Но не два же дня подряд! С другой стороны, сейчас я в раздрае, а для мысленного контакта нужна сосредоточенность. Подожду чуток и снова попробую дозваться.

Я быстро привела себя в порядок, и пока Улянь в свою очередь «чистил пёрышки» в дезинфекторе, достала из стазисного шкафчика воду. Напилась, а потом, оставив на столике полный стакан для каха, завалилась на кровать. Спать не хотелось, но в горизонтальном положении стало чуть полегче.

Когда желейка вышел из душа и залпом опустошил стакан, я сбивчиво выдала ему свои соображения, но Улянь не проникся.

— Сделанного не воротишь, а мы сейчас не бойцы. Нужно привести себя в норму, а там посмотрим.

— Мы здесь надолго застряли?

— Без понятия, — пожал он плечами и отошёл от стола. — Давай пока сменим тему. Не стоит зазря себя накручивать.

И не поспоришь ведь. Отгоняя дурные мысли и грызущее чувство вины, покладисто кивнула.

Кровать была узкой, так что я повернулась на бок, давая другу чуть больше места. Когда он лёг, пристроила голову ему на плечо и задумчиво протянула:

— Слушай, а что могло потребоваться службе безопасности в казематах? Да ещё регулярно. Вряд ли они позволили пиратам контролировать телепорт, раз уж он такой секретный. Да и ты говорил, это дорого. Никто из-за одного-двух перемещений не стал бы заморачиваться.

— Сонь, я на службе в СБСМ не состою. Откуда мне знать? Могу только предположить.

— Ну так предполагай, потому что у меня в голове каша. Даже Мирту вызвать не могу.

— Вероятно, ещё один побочный эффект от телепортации. Ты пока не дёргайся. Она где-то рядом совсем. По меркам космоса, конечно. Сейчас отдохнём немного и попробуем связаться снова.

Я и забыла, что Улянь Мирту по браслету отследить может. Фуух…

— Так что там со службой безопасности?

— Мне кажется, казематы тут вообще ни при чём.

— Почему?

— Наверняка сотрудники СБСМ используют этот астероид и генератор пиратов как способ уйти от погони и слежки. Смотри, наш корабль остался у Альберта. Если бы кто-то за нами следил, решил бы что мы на астероиде. В крайнем случае, надзор осуществлялся бы за покидающими базу звездолётами.

— А пожалуй ты прав. Тогда в картину вписывается и поведение Альберта, и эта вот комната со всем необходимым, и даже универсальная кабинка в санузле.

— И коды, — вставил свой хвостик Улянь. — Фогги дал ключи от системы защиты.

— Хм… Как-то слишком легкомысленно с его стороны. Не находишь?

— Вовсе нет. Со службой безопасности выгодно дружить. Тем более пиратам.

— А если бы мы хотели… ну, я не знаю… например, уничтожить базу?

— Если бы Союз этого действительно хотел, уже сделал бы без всяких телепортов. К тому же не думаю, что здесь только один защитный контур. Всё что мы можем, какое-то время находиться здесь незамеченными, а потом покинуть казематы без лишнего шума.

— На чём, если корабль у Альберта?

— Уверен, здесь имеется парочка законсервированных челноков и яхт для сотрудников СБСМ. Ещё полчасика полежу и всё выясню.

— Заболтала я тебя, — грустно констатировала. — Прости.

— Не извиняйся. Мне нравится с тобой разговаривать. Отвлекает и на душе светлее становится. Что ещё ты хочешь обсудить?

Неожиданно даже для себя самой я смешалась и почувствовала, как к щекам приливает кровь. Умеет же сбить с толку! Собираясь с мыслями, помолчала немного, но любопытство победило некстати одолевшее смущение.

— Вот интересно, почему телепорты мало распространены? Перемещаться так очень неприятно, но когда это останавливало серьёзные организации? Дорого? Да. Но очень уж полезно для спецслужб. Никогда не поверю, что разведка каких-нибудь лукияски не нашла бы средства для содержания нескольких телепортов. Хотя бы между столицами пары-тройки самых больших систем. Дальность перемещения магическими порталами ограничена пределами планеты, а у технологий таких жёстких рамок нет.

— Есть, просто другие и обусловленные иными причинами. Точки входа-выхода должны оставаться точно в заданных координатах, а планеты вращаются. К тому же в границах систем энергетические поля планет создают помехи, сбивая настройки. Поэтому телепорты устанавливают исключительно в открытом космосе, кото-орый…

Улянь с намёком ткнул меня пальцем в кончик носа и выжидательно приподнял бровь.

— Контролируется Союзом, — с улыбкой закончила я его фразу.

— Именно.

Тоже мне, интриган. Тут всё ясно уже — разложил по полочкам и разжевал как маленькой. Будь тут сестра, она бы и первопричины такого положения вещей объяснила, но главное и я знаю. Внутри отдельно взятой системы власть Союза ничтожна, зато всё, что вне её рамок, находится под юрисдикцией СБСМ.

— Но самое интригующее, — я чуть сдвинулась и, опершись на локоть, заглянула в сиреневые глаза каха. — совсем не это.

— Что же?

Лицо желейки было спокойным, в глазах прыгали смешинки.

— Ты.

Смешинки мгновенно исчезли, но я продолжила:

— Говоришь, что на службе в СБСМ не состоишь, а шифруешься как опытный шпион. Твои осведомлённость и догадливость поражают воображение. О себе толком ничего не рассказываешь, от вопросов уходишь. Вот как ты мог случайно натолкнуться на засекреченную инфу о телепортах?

— Ты меня в чём-то подозреваешь? — иронически вкинул брови ках, но взгляд остался серьезным.

— Скорее поражаюсь, — хмыкнув, я снова легла, пристраивая голову у него на плече. — Или восхищаюсь. Не поняла ещё. Это же надо! При таких вводных заставить себе доверять. Изумительно. Мы знакомы-то без году неделя.

В комнате воцарилась тишина. У меня закончились силы, а желейка просто не хотел говорить. Он мастер отмалчиваться, когда дело касается его секретов. Ну и пустота с ним.

— Соня, я действительно никогда не работал на СБСМ, но мой отец был дружен с бывшим главой Союза, — через какое-то время всё же сподобился подать голос Улянь. — Его супруга — моя троюродная тётка.

— А разве Солер¹ был женат? — немного вяло из-за накатывающей дремоты, удивилась я.

— Когда-то был. Она скончалась почти три десятка оборотов тому назад.

— Ты ее любил? Тётку. Соболезновать стоит?

— Нет. Я её даже не видел никогда.

— Тогда ладно, — я поёрзала, поудобнее устраиваясь.

Кахи такие чудесные на ощупь! Будто вода ожила и специально для меня приняла удобную форму.

— Ещё вопросы будут? — спустя пару секунд раздалось напряжённое.

— Пока нет. И я злюсь, — буркнула недовольно.

— За что именно?

— Ты слишком удобный. Лежала бы на тебе и лежала. Надо с Миртой связаться, а мозг выключается. Того и гляди забуду, где кровать кончается, и стеку на пол.

— Да, — Улянь осторожно приобнял одной рукой, и в его тихом голосе снова проскользнула улыбка. — Серьёзный недостаток, как ни крути.

— И не говори… — с тяжёлым вздохом я прикрыла глаза.

Одну минуточку ещё полежу и попробую выйти в сеть. И провалилась в сон.

Глава 17. Приехали. Мирта

Острый запах тархуна щекотал ноздри. С тех пор, как в прошлом веке в Союз вступили ушохи, тархун вошёл в моду. Минеральными ресурсами родной мир ушастых рептилий был не богат, зато растительности самого разного толка имелось с лихвой. Вот и торговали ушохи чем могли. Предлагаемый ими ассортимент включал в себя несколько тысяч растений от лишайников до древовидных папоротников, но именно тархун почему-то стал наиболее популярным у гуманоидов.

Его и в салаты кладут, и в напитки, ещё как приправу используют. Ну и большинство лекарств и медицинских препаратов последнее время изготавливают именно с этой отдушкой. Самое смешное, наварились на тархунном буме не столько ушохи, сколько химические предприятия других рас. Настоящую траву закупать дорого, да и хранится она хуже искусственных аналогов, а большей части лорри без разницы, тархун там или нет.

Окутанная ароматным шлейфом, я какое-то время ещё грезила в полусне об удивительном мире, где всё зелено и пахуче. Где нет городов, а промышленные предприятия прячутся под землёй в естественных и рукотворных пещёрах. Ушохи дышат кожей, и малейшие загрязнения в атмосфере или воде ощущают слишком остро, чтобы экономить на фильтрах и прочих системах безопасности.

Я ещё не вполне очнулась, когда из полусна меня выдернул встревоженный голос гарна:

— Как она?

Никто не ответил, зато стенки стаба завибрировали, а в ушах загудело. Жаль, вопросик-то насущный. Ощущение, будто пару часов в центрифуге провела — мятая, тяжёлая и умеренно побитая. Всё ноет, хотя и не слишком сильно. Скорее нудно, чем больно, но в целом состояние аховое. Лучше бы не просыпалась! Увы, назад дороги не было. Я всё вспомнила.

Подождала немного, прислушиваясь. Чудилось, стоит пошевелиться, и на меня опять кто-нибудь накинется или упадёт. Ну, или вопить начнёт. В контексте наличия на корабле банши, ещё неизвестно, что хуже. Но слух улавливал только тихое шуршание хвоста цаце по полу, невнятные шорохи и непонятное гудение.

Наверное, я всё же снова задремала, потому что когда открыла глаза, Сэлинея уже не было. Может, он мне вообще приснился? Прижимая к груди простыню, которую кто-то предусмотрительно положил в стаб, присела. Огляделась, пересчитывая активированные стабы. Нет, здесь только женихи. Значит, гарн просто ушёл. Вот и чудненько. Живой, на ногах — и слава Вселенной.

Перевела взгляд на Алукарда. Тот с подчёркнутым спокойствием что-то писал на виртлисте.

И я бы даже поверила в его спокойствие. Цаце всегда выглядят чуть отстраненно. Только вот конкретно сейчас некоторые из червеобразных глазастых «волосков» на голове медика медленно покачивались, а это верный признак волнения. Из-за того, что у представителей этой расы глаза очень маленькие, боковое зрение обеспечивают отдельные пряди возле висков и на затылке. С другой стороны, в случае настоящего волнения волосы двигались бы куда быстрее и хаотичнее. То есть он не испуган. Уже неплохо.

Стоило мне с облегчением выдохнуть и открыть стаб, как из тёмного угла за шкафом выступил Роберт. Сделал шаг и замер, глядя в упор. Я нервно сглотнула. Глаза его снова были голубыми, хотя и чуть темнее обычного. Исчезли перламутровые отблески на скулах. Показалось, капитан стал ниже ростом, зато раздался в плечах.

У меня заныло под ложечкой и в животе. Внешность — ерунда. Пугала неотрывная пристальность взгляда, её жутковатая неотвратимость. Голос Алукарда стал спасением:

— Непостижим Вселенной пульс для смертных, в её дыхании смешались жизнь и тлен. Эфира плоть не сокращай движеньем, терпеньем благо времени дари.

Я обернулась. Цаце стоял уже возле меня, демонстративно сжимая между указательным и большим пальцами сероватый кристалл храна с магией. Кажется, он имел в виду «не подходи» и сказал это акрону? Да ещё купол абсолютной защиты приготовил? Кошмар какой!

Роберт не ответил, но воздух завибрировал от почти беззвучного низкого гудения. Сразу вспомнилась банши. Вот ей эту картину точно видеть не стоило, иначе от меня мокрого места не останется.

— Где Нелли? — шёпотом спросила, уже предчувствуя неприятности.

— Я её запер, — раздалось из-за спины. — Как ты себя чувствуешь?

Сэлиней закрыл за собой двери и вошёл в медотсек. Кожа землистого оттенка, под глазами круги, но в остальном целый и невредимый, разве что любимый рыжий жилет поменял на другой, коричневый. А вот выражение лица непривычно угрюмое и злое.

— Со мной всё в порядке, — я улыбнулась, с трудом удержавшись от порыва немедленно вылезти из сферы, и кинуться обнимать механика. — Сам-то как?

— Терпимо, — с явной настороженностью поглядывая в сторону капитана, поморщился он.

Гул нарастал. Это последствие атаки банши? Наверное. И тут до меня дошло. Я вытаращилась на гарна:

— Как это «запер»? В смысле! Она же нематериальна!

— Как-как… С большими энергозатратами и ненадолго, — Сэлиней направился было к нам, но остановился, повинуясь предостерегающему движению Алукарда.

— Поясни! — меня распирало от любопытства. Даже шум в ушах и собственная вялость не мешали. Я только что не подпрыгивала, хотя прыгать, находясь в сидячем положении да ещё в пузыре стаба, не очень-то удобно.

— Ты меня сама просила глянуть, как переделать наручник для Нелли. Помнишь?

— О чём он? — пророкотал Роберт. Тихо-тихо, шёпотом почти, но мы все услышали, а в одном из шкафов что-то жалобно тренькнуло.

Пришлось отвечать, хотя куда больше хотелось услышать ответы на собственные вопросы.

— Да я тут недавно наткнулась в сети на очень любопытную работу ведущего научного сотрудника исследовательского центра на Зогле.

Скептически вскинутая бровь капитана заставила поправиться:

— Ну ладно! Сеть была закрытая, а центр засекреченный. И что? У меня доступ.

На вторую взлетевшую бровь я отреагировала, воинственно скрестив руки на животе.

— Что? — задрав подбородки, спросила с вызовом.

Я не шпион и не преступник. Просто мне были нужны сведения, которых на открытых ресурсах нет. Пришлось подсуетиться. Где-то я сама искала выходы на компетентных лорри, консультируясь по особо заковыристым вопросам. Где-то отправляла официальные запросы (преподаватели подсказали, что и как), а потом Елисик помог взломать те базы, до которых сама не добралась. Так что да, доступ к секретным базам и сетям у меня был, хотя не везде законный. Ну и что? Надо же как-то информацию добывать!

— И? — напомнил о себе капитан, глядя на меня со странной улыбкой.

Вроде не издевается. Посверлив его взглядом ещё с минуту, я продолжила:

— Так вот, работа была весьма интересная. Правда, изложено всё рунами, но это мелочи. Я за ночь перевела. Если верить профессору, энергетики, лишённые физической оболочки, способны преобразовывать энергию в материю, изменяя её волновую структуру. Этот процесс у них происходит на интуитивном уровне, неосознанно. Помните, как Нелька едой кидалась?

Со стороны Сэла послышался скептический смешок:

— Если бы только едой!

— Это не важно. Я подумала, что вычислив частоту колебаний…

— Мирта, я же говорил тебе, — вклинился гарн — не «частоту». Тут скорее речь о структуре…

— Сэл, не грузи. Я этого точно не пойму, — прервала его, отмахиваясь. — По технической части совсем не шарю. Для меня физика что лес дремучий. Но суть ясна. Можно создать прибор, который будет ловить частоту…

Глянув на Сэла, скорчила рожицу.

— Ладно. Прибор, который будет имитировать бессознательные действия энергетиков. Тогда, если сделать излучение узконаправленным, их бестелесная сущность станет материальной! Так ведь, Сэл?

— Сформулировано абсолютно неверно, безграмотно и сбивчиво, но в целом что-то вроде того. Я могу разъяснить подробнее, если надо, да и чертежи с формулами приложить. Они у меня в мастерской.

— После. Лучше скажи, неужели получилось? Так быстро? Когда ты успел?

— Я и не успел, — он пожал могучими плечами. — Сам только утром из медотсека вышел. Меня хватило лишь переделать с учётом твоих догадок один из малых гипердвигателей. Перенаправил модифицированный энергопоток, разбил на лучи. Получилась клетка. Роберт помог заманить Нельку, а на остальное времени не осталось. И если откровенно, совершенно не горю желанием причинять добро этой ополоумевшей идиотке. Она же чуть нас не убила! Опять!

— Зачем так жёстко. Нелли — серьёзная проблема, но ведь она не виновата. Я тебе уже говорила…

— Хватит! — неожиданно грозно и страшно зашипел механик. — Такими темпами, ты до совершеннолетия не доживёшь. И перестань уже всех оправдывать. Посмотри, к каким последствиям это привело. Двое суток в стабе, а сама серая почти. Краше в омут с камнем кидают!

Я моргнула. Учитывая, что в родном мире Сэла в омуты кидают исключительно покойников…

— Уж прости, что пугаю тебя непрезентабельным видом. На звание «мисс Вселенная» никогда не претендовала. Только Нелька всё равно не… Стоп! Как двое суток?

— А вот так! Я тут посмотрел отчёт твоего стаба, — гарн гневно махал хвостом с такой скоростью, что тот превратился в размытую полосу. Я только кисточки и видела, когда они били его по бокам. — Впечатлился до печёнок!

Я нервно пошевелила ушами и подалась назад, упираясь в стенку сферы. Чего это Сэл так взбеленился? Нет, точно — банши заразная.

— Молчишь? — прошипел он, игнорируя недовольное сопение капитана. — А я скажу! Я сейчас всё скажу! Жалко тебе Нельку, да? Она не виновата? Умница, дорогая! Понимание и терпимость рулят! А последствия мелким шрифтом на семи страницах! И перелом трёх ребёр, и внутреннее кровотечение, и сотрясении мозга, и повреждение одной из барабанных перепонок. И это я не говорю про мелочи вроде аллергии, интоксикации, переохлаждении и прочем!

Я потрясённо моргала, всё больше вжимаясь в стену стаба. Боковым зрением заметила, как шагнул вперёд капитан, но его перехватил цаце, почему-то стоящий уже рядом и держащий его тремя парами рук. А Сэлиней наступал. Остановился он, уже касаясь края стаба.

— Чудо, что ты сюда дошла на своих ногах! И знаешь что, Мирта? — прошипел с присвистом, а потом ка-ак рявкнет: — Пошло твоё терпение вместе с жалостью кентавру под хвост! Глубоко и надолго!

Я икнула, но собралась и хотела уже ответить, но Алукард опередил:

— Уходи, — в приказном тоне пропел цаце на всеобщем.

Несмотря на сильный акцент, Сэл понял и даже послушался, напоследок бросив на меня злой взгляд исподлобья. Длинно выдохнув, я посмотрела на врача. Теперь он не держал капитана, а сам держался за него и был заметно бледнее обычного, аж волосы потускнели. То есть он Сэлинея не просто попросил свалить, а заставил посредством магии разума? Так вот почему механик подчинился беспрекословно!

— Зачем? — ахнула я. — Использовать магию в космосе опасно. Вы же перегореть можете!

— Ветра судьбы несут потери на ленты всех больших дорог. На том пути для Сэлинея лишь тьма и тлен, на этом рок.

— Эм… — почему-то я откровенно тормозила. Пару раз моргнула, глянула на побелевшие сжатые губы блондина, на цаце и обратно. Еле-еле дотумкала до смысла фразы, но в голове он не укладывался. — Почему это Роберт хотел убить Сэла?

Дальнейшее меня сразило наповал. Цаце смахнул пот со лба, растёр между пальцев кристалл храна и, когда нас укрыл защитный купол, начал объяснять. Пришлось навострить ушки, благо, если не отвлекаться, речь Алукарда я понимала хорошо.

Капитан уже говорил, что акроны во время мутации теряют любое подобие разума и становятся агрессивными. Про рост сексуальной озабоченности в этот период я и сама догадалась. Благо, последние события простора для сомнений не оставляли. Но о привязке услышала впервые. И если бы только о ней!

Бедные акроны! А я когда-то гадала, почему высокоразвитая раса так ревностно бережёт свой мир от гостей извне? Всё оказалось просто и страшно. Кое-что я уже знала из прошлого признания Роберта, но сейчас всплыли факты, которые сводили кусочки пазла воедино.

Три планеты системы обладали неимоверным магическим фоном, что само по себе могло стать причиной для нападения нескольких империй. Но акроны беспокоились по другому поводу. С их технологиями и ресурсами даже от демонов отбились бы на раз. Хуже другое.

Мужчин этой расы можно было встретить почти в любом мире любого сектора нашей Вселенной. Изучать их никто не изучал, они не шли навстречу, но и не скрывались никогда. Мужчины как мужчины. Почти поголовно красивые, сильные, обходительные и неглупые. Все немые и без магических способностей. Вот и всё, что было о них известно. Ну, ещё детей от них не бывает.

Я думала, им просто любопытно мир повидать или дома не сидится. Выяснилось, путешествовать вне родного мира каждого мужчину обязывал закон. Почему? Просто женщины акронов, хотя и не владели магией в традиционном смысле, были её источниками. Они улавливали любое излучение, многократно его усиливая. Примерно как линза луч света.

На Гессе, родной планете Роберта, бесценные храны были по-настоящему бесценны. Платить за них никому в голову не приходило. Во время полового созревания от местных девушек так шарашила сила, что им приходилось обвешиваться накопителями.

Кристаллы выращивались искусственно, и стоило это ничтожно мало. Их нашивали на одежду, носили в карманах и мешками складировали под кроватями, столами и везде, где можно и нельзя, лишь бы бесконтрольные всплески силы не превратили дом или даже город в… озеро, например. Или в пепелище.

Прознай об этом кто-то из посторонних, судьба акронов была бы решена. Живые источники силы — это не только вожделенная мечта магов, но и невообразимые деньги, а для некоторых и оружие. Слишком мощное, чтобы позволить ему оказаться в руках соседа. Охоту за ним начали бы абсолютно все, и никакой Союз ничего сделать не смог бы. А это война. И не против акронов, а всех против всех.

Акроны — древняя, сильная и мудрая раса. Они прекрасно осознавали, что завоевать всю вселенную невозможно, и выбрали иной путь защиты. Именно поэтому закон предписывал мужчинам демонстрировать всем и каждому, что магией акроны не владеют. Немота, кстати, была естественной.

Дело в том, что представители долгоживущих рас взрослеют очень медленно и в полную силу входят не сразу. Способности просыпаются постепенно. Те же эльфы начинают контролировать свои, лишь перешагнув рубеж в пару веков. Впрочем, в этом возрасте они выглядят и ведут себя как подростки. Это я к чему…

Соотечественники Роберта живут поменьше, но не намного, и выдворяют свою молодёжь, едва те достигают первого порога зрелости, лет эдак в шестьдесят. По их меркам — юность, а по нашим — молодость. Не по годам, конечно, а по сути. Я вот как раз свой первый порог перешагнула, пока в стабе отдыхала. Роберт в этом возрасте покинул родной мир.

Кстати, ни юноши, ни девушки акронов не говорят. Голосовые связки слабые. Ближе к мутации начинают выделяться какие-то хитрые гормоны, которые делают возможным зачатие и параллельно укрепляют связки. Способность говорить — предпоследний симптом перехода к зрелости. Ещё оказалось, акроны с возрастом приобретают способности менталистов, отсюда и моё невесть откуда взявшееся влечение. А я на голос грешила, который почти ни при чём. Вспоминая об этом, чересчур задумалась. Алукарду даже окликнуть меня пришлось, прежде чем продолжать.

Так вот… Половая зрелость у акронов наступает спустя ещё несколько десятилетий, но конкретных сроков нет. Изменение цвета ногтевых пластин и пигментации кожи на ступнях — симптом, означающий, что следует срочно возвращаться на родную планету. Уже через несколько месяцев после этого прорезается голос, потом начинается активная фаза мутации. Длится она от семи до десяти суток и неизменно приводит к помутнению рассудка со всеми вытекающими.

Всё это я знала уже несколько дней, а вот остальное… Оказывается, взрослые акроны не покидают Гессу вовсе не по своей прихоти или из-за лени. Во время мутации единственным связующим звеном с реальностью, не позволяющим окончательно и бесповоротно утратить разум, становится женщина. Ещё и поэтому так важно вернуться на планету в кратчайшие сроки, едва появляются первые симптомы мутации.

Дома молодых людей встречают не родители и друзья, а уполномоченные из числа старейшин-мужчин. Это делается нарочно, чтобы избежать неприятных недоразумений с близкими по крови или связанными обязательствами женщинами. Вновь прибывшие до окончания трансформации проживают обособленно, не имея возможности покинуть территорию небольших, тщательно охраняемых домиков, которые называются ренгессе. А вот общаться по сети и приглашать гостей не возбраняется.

Для уборки, готовки и прочего на Гессе используют роботов, но только не в ренгессе. Там все работы выполняют незамужние акронки. Кроме того, любая желающая может запросто зайти в гости познакомиться и присмотреться. Не смотря на это, чаще всего якорем становятся девушки из прежнего круга общения.

Когда выбор сделан и одобрен обеими сторонами, прочие акронки покидают дом. Молодые остаются вдвоём, а избранница становится якорем для мужчины. Только её одну он будет слышать за порогом безумия. Лишь ей одной никогда не причинит вреда намеренно — ни во время мутации, ни после. Секс, кстати, вредом не считается и является обязательной частью закрепления привязки. Одна заковыка — расстаться на длительный срок эти двое уже не смогут никогда. Долгая разлука мучительна и морально, и психически.

— Хм… — я задумчиво почесала за ухом. — А если никто так и не приглянется до срока?

Цаце дёрнул плечом и отмахнулся, пояснив, что в этом случае выбор остаётся за девушкой. Которая изъявит желание стать спутницей несвоевременно разборчивого лорри, та и будет.

— А если вообще без девушки?

— Сон разума сродни сгоранью тела, и тлен приходит к лорри не спрося…

— Фигово.

Я говорила, растягивая звуки на манер цаце, но сами фразы составляла без ветиеватости. Слишком поджимало время. В памяти то и дело всплывали пресловутые «два дня». Мало того, что я проспала собственное совершеннолетие, так ещё почти прилетели, а у меня ни кодов, ни сил. К счастью, Алукард тоже старался сократить рассказ и для цаце выражался очень сухо и кратко.

— То есть… — неоправданно пристально разглядывая свои ладони, протянула я. Договаривать не хотелось, но выхода не было. Хоть сто раз зажмурься, очевидное не перестанет таковым быть. — Если я правильно поняла, те лорри, которых нам предстоит вызволить из казематов, не только безумны, но и неизлечимы?

— Их дни судьбою сочтены, но душам время стало колыбелью.

Я в сердцах выругалась. Мы едем воровать покойников. Да, агрессивных и подвижных, даже живых в каком-то смысле, но всё-таки покойников. Лорри без признаков разума и шанса на выздоровление. Но причины, по которым Роберт готов рисковать ради них, я понимала.

По договоренности, пиратов не трогают, пока те ограничиваются похищением заложников ради выкупа. Все захваченные корабли и лорри учитываются автоматически. О товарах, правда, речь не идёт. Что нашли, то ваше. Да и во время самих захватов смерти случаются. Не без этого. Но нападающим и самим выгодно обойтись без крови. Ведь каждый живой лорри — это немалые деньги, а мёртвый — испытание договорённостей на прочность и куча проблем.

Именно поэтому пленников не убивают никогда. Их не только обеспечивают всем необходимым, но и лечат хорошо. Если же кто-то умирает по естественным причинам, покойников отправляют в лабораторию Союза. Там трупы тщательно исследуют, чтобы выяснить причину смерти.

Если погибшие акроны попадут в лабораторию, их расовая принадлежность станет очевидной, а физическая форма и моральное состояние вызовут множество вопросов. Где вопросы, там и ответы. При Союзе заняты не только самые лучшие, но и самые дотошные специалисты со всей Вселенной. Плохих не берут, а лишённые любопытства сидят дома.

— Как же в казематах оказались сразу двое? — возмущённо воззрилась я на Роберта.

Ладно бы один. Его вид можно было бы списать на случайную мутацию. Всякое бывает. Радиация, магические отходы, да что угодно! А двое — это конец. Никто же не поверит, что идентичные изменения произошли случайно. Хотя, если сослаться на какого-нибудь фанатичного учёного-маньяка… Нет, не выйдет. Вопросы всё равно никуда не денутся. Вот бублик горелый!

Помешкав, блондин начал рассказ, но в ту же секунду из ближайшего шкафчика донёсся звон лопнувшей мензурки. Алукард укоризненно покачал головой и перехватил инициативу.

С его слов выходило, что старший из молодых людей оказался заперт на Шлее, в гареме правительницы. Как уж он там очутился, история умалчивает, но могу предположить. В соседней системе располагается крупная торговая база, а на ней ремонтные доки.

В дороге всякое случается, часто проще устранить неполадки по пути, чем, рискуя, тащиться на неисправном корабле до пункта назначения. Думаю, там акрона и заприметили. Похитить лорри в шумной толпе торговцев — не штука. Но не об этом.

Выбраться из плена лорри не смог, зато спустя пару лет умудрился послать весточку другу. Тот как раз направлялся на Гессу, но развернулся и рванул на помощь. Хорошо хоть догадался семью предупредить, а те доложили кому надо.

Из гарема товарища спаситель вытащил. На пару они угнали челнок, потом пересели на пассажирский звездолёт. Об их последующих перемещениях известно всё. Беглецы связывались со своими по сети, не скрывая и того, что находятся на грани мутации. Домики подготовили, а старшего даже ждала какая-то девушка. Увы, молодые люди до Гессы не добрались. Их звездолёт захватили.

Представляя себе последствия мутации на глазах чужаков, акроны спрятались где-то на корабле, напоследок доложив обстановку родным. О дальнейшей их судьбе правительству стало известно из других источников. Из каких — Алукард не сказал, а я не спрашивала. Шпионы есть у любой мало-мальски развитой расы.

Примерно на этом этапе в игру вступил Роберт. Время его странствий тоже подходило к концу, он только-только закончил работу по контракту и летел домой. Тут-то и вышло на него правительство Гессы, всерьёз обеспокоенное судьбой беглецов. Лично я думаю, их куда больше волновали риски другого плана, но спорить с Алукардом не стала. Смысл? Только время потратим, а цаце и сам не дурак. Всё прекрасно понимает.

К сожалению, нанять сторонних лорри для акронов было чревато всё теми же лишними вопросами и рисками. Старшее поколение сиднем сидело на планете, а из молодых поблизости оказался только наш блондин, да парочка едва оперившихся юнцов без опыта и связей. Последних в расчёт не брали, да и Роберт, получив задание, сориентировался очень быстро.

За считанные дни он нашёл корабль, команду собрал в сжатые сроки. Необходимое, вроде запаса хранов, доставил на борт один из акронов, которому пришло время покинуть Родину. Почему Роберт не включил его в экипаж, для меня загадка. Впрочем, наверняка причины были, но важно ли сейчас до них докапываться? А сам капитан… Ну, почему ему так не подфартило?! Почему мутация подступила вплотную сейчас, а не на пару недель позже? Увы, вопрос риторический. Ответ — потому что.

И будто этого мало, с лёгкой руки Фурга, швырнувшего меня прямо в блондина, нарисовалась ещё одна проблема — привязка.

Когда я прилетела капитану в руки, его организм счёл за благо променять далёкого журавля на близкую жабу. В смысле, недоступную по ряду причин акронскую девушку на девушку кшорти. Оно и понятно. Других-то претендентов на роль якоря не было. Ну, не Нельку же за него считать! Нет, она девушка, конечно. Только для продолжения рода не пригодная.

То ли дело кшорти! А тут ещё нежданный тактильный контакт и запах крови. Не той, которую Фург разлил, а моей. Я ведь тогда вся исцарапанная была. Что сказать? Роберт увидел, Роберт захотел, Роберт облапил, обнюхал и признал пригодной для своих целей. Пусть на инстинктивном уровне, но сути это не меняет. Хорошо хоть сексом не успели заняться, а то закрепили бы привязку и куковать мне весь остаток жизни на Гессе в обнимку с блондином. Это если эпопею с казематами переживу. Прикопать свидетеля всегда проще, чем его контролировать. А ещё банши…

Дело — труба.

И стоило так бегать от женихов, чтобы на ровном месте почти выйти замуж? Для акронов привязка — тот же обряд бракосочетания. И без шансов на развод.

Наверное, я слишком перенервничала, потому что при мысли о незавершённом «свадебном обряде» чуть не расхохоталась. Во Вселенной масса его вариантов, но о таком даже я никогда не слышала. Вампир в роли жреца, коробка вместо платья и — брямс! — покарябанной невестой по лбу жениху. Р-романтика!

Глава 18. Выход из положения. Мирта

Помотав головой, я задумалась. Если мутация без якоря — смерть, придётся выбирать между моей свободой и жизнью Роберта. Отказываться ни от того, ни от другого не хотелось совершенно. Ну вот совсем.

Должен быть выход. Должен!

Я посмотрела на блондина. Он сверлил меня пристальным взглядом, но не рычал и загребущие ручки не тянул.

— Очень рада, — проговорила, плотнее закутываясь в простыню, — что ты ещё в своём уме. Держись, пока сил хватит. Авось и придумаем что-нибудь путное.

Роберт саркастически улыбнулся. И хотя улыбка эта была горькой, лицо его стало ещё красивее, чем обычно. Застывшие в напряжении черты смягчились, глаза засверкали, будто кто-то включил внутри капитанской головы лампочку в тысячу свечей. Блондин качнулся вперёд, приоткрыв рот, но ничего сказать не успел.

— Но-но! — вытянув перед собой руку с растопыренными пальцами, пресекла его порыв. — Я замуж не собираюсь, так что не приближайся. Привязка не закреплена, но кто его знает. Лучше перебдеть. Стой там, пока с сестрой не поговорю. Узнаю, что с кодами. Если будем лапками шустро перебирать, успеем доставить тебя до дома, пока не стало поздно.

Судя по виду обоих мужчин, в благополучное разрешение они верили с трудом. Я же напротив — не могла поверить, что не справимся. Это было бы слишком несправедливо, а мы ведь ничего плохого не сделали. Не за что судьбе нас наказывать.

И всё бы ничего, но где-то на задворках сознания крутились слова, которые прочла в одной из древних сказок. Фразу безапелляционно и спокойно произносил Смерть: «Справедливости нет. Есть только я²». И вот разум подсказывал, что скорее всего прав был именно Смерть, а не я со своей наивной верой в лучшее. Но с другой стороны, надежда куда предпочтительнее уныния.

Поэтому, проигнорировав собственные сомнения и скептический настрой коллег, я отошла в дальний конец комнаты, присела на краешек рабочего стола цаце и активировала кровную связь с Соней.

Ответа не было долго, но, когда совсем отчаявшись, собралась отключаться, раздался сонный голос сестры:

— Мирта, я сплю. Чего тебе? — и в ту же секунду совсем другим тоном вскрикнула: — Ой! Миртусик! — Она осеклась, сдавленно охнув, и простонала: — Моя голова! Совсем забыла, растудыть твою в корягу.

— Что?

— Ничего. Не обращай внимания. Слава Вселенной, ты объявилась. А я тебя второй день дозваться не могу. У нас тут такое!

Чувствовалось, что Соня пытается сдержать эмоции, но они лезли наружу, как дрожжевое тесто из кастрюльки. Это настораживало и немного пугало. Если ещё и тут всё пошло наперекосяк…

— Какое? — осторожно подбодрила я сестру.

— Ой, даже и не знаю, с чего начать. Лапонька, прости! Кажется, мы тебя подвели.

У меня сердце упало и чуть не остановилось. В горле комом встали слёзы, хотя мне такая чувствительность не свойственна. Да я за всю жизнь плакала всего-то раза четыре! Сейчас же еле сдержалась, чтобы не взвыть в голос. Все планы, надежды на спасение Роберта от смерти, а себя любимой от брака — всё пошло прахом! Как же так?

Соня тем временем продолжала что-то тараторить, то ли извиняясь, то ли оправдываясь. А меня будто пыльным мешком из-за угла ударили. Рассказ про фогги, креблина, который на самом деле оказался кшорти, угрозы и кровать смешались в одну большую невнятную какофонию звуков и образов. Ровно до того момента, когда расфокусированный слух не уловил знакомое название.

— Стоп! — больше себе самой, чем сестре. — Казематы Алтеи? Повтори, что ты сказала?

— Вот и я поначалу не поверила, — хмыкнула Соня. — Думала, ках с ума сошёл или у меня слуховые галлюцинации начались. Эта телепортация — мерзкая штука. Тошнит жутко, мозги потом как варёные, болит всё. Но мы тут покумекали малость и, думаю, желейка прав. Кстати, где ты его нарыла? Он всегда прав! Даже удивительно.

— Погоди. Хочешь сказать… — я сделала страшные глаза и продолжила вслух: — Фогги телепортировал вас прямо в казематы Алтеи? Но это же в другом секторе! Ни один портал не способен на та…

Роберт с Алукардом окаменели.

— Да не портал, а телепорт!

— Это ещё что за фигня такая?!

— Вот такая непонятная фигня. Там вошли — тут вышли.

— Но как?!

— Издеваешься? Я же не технарь, тебе потом Уляшечка всё объяснит. Если захочет, конечно.

— Но казематы Алтеи?!

— Именно. Мирта, прости, пожалуйста. Мы, правда, не ожидали такого поворота. Кто же знал, что у этого демона в спальне телепорт и чокнутая кшорти, да ещё в обличье креблина. Признаться, у меня от страха последнюю соображалку отшибло. Я сама в переход шагнула, думая, что сплю. С другой стороны, выбора-то особенно и не было. Альберт со своей подружкой, чтоб им пусто было, закинули нас к хорту на кулички. Представляешь? Мы ещё не очухались, но…

Придушенная грудой неожиданных новостей, я слушала молча. Слёзы испарились, будто их и не было. Сестра всё говорила, извинялась и обещала…

— Нет! — оборвала её я. — Не надо никуда возвращаться! Ты сказала, Улянь получил-таки от полукровки коды?

— Да, но не те. Мы всего лишь можем скрытно провести какое-то время в казематах, а после незаметно свалить. Я…

— Соня, ничего не предпринимайте! Сидите спокойно, приходите в себя, а я свяжусь с вами чуть позже.

И оборвала контакт. Сестра у меня та ещё балаболка. Если её не тормознуть, сама не остановится. Закрыв глаза, я пару минут постояла, не веря свалившейся на голову удаче. Даже ущипнула себя и за бородавку дёрнула. Нет, не сплю! Вот же… хорт безрогий.

— А мои совершенно случайно попали в казематы, — дрожащим голосом проблеяла я и захихикала, как последняя дура. — Вместе со всеми кодами доступа! Теперь вот думают, как вернуться обратно к генератору и выбить сведения. Я ж не говорила, что именно за инфа у него на чипе.

Мужчины смотрели на меня с откровенным недоверием, а я не смогла удержаться от смеха — расхохоталась до колыханья всех подбородков и дёрганья ушами. Так ведь переживала, столько нервов, а они ненароком перевыполнили план, ещё и прощенья просят! Ой, не могу… Ха-ха! Сидят невидимками в самом сердце казематов Алтеи, отдыхают в спокойной обстановке и безопасности! Ну да, у них же Нельки нет…

Мало-помалу веселье сошло на нет, сдав позиции хорошему настроению и клокочущему энтузиазму. Роберт с Алукардом всё ещё не оправились от моей истерики. Нет, а чего они хотели? Я тут чуть с ума не сошла от расстройства! К тому же, если верить Сэлу, на ногах стою исключительно благодаря стабу. Кстати…

— Так, мне срочно нужно навестить Нелли. Только одеться заскочу в каюту. Роберт, тебе обязательно за мной ходить?

— Не обязательно, — почему-то сквозь зубы рыкнул капитан.

Скептически поведя ушами, я хмыкнула и уточнила:

— Уж не ревнуете ли вы, многоуважаемый капитан?

— Ррр…

— Вот и прекрасно. Роберт, ты же сам понимаешь, как это глупо. Во-первых, я тебе совершенно не подхожу. Во-вторых, мне пока вообще никто не подходит. Замуж ещё лет двадцать не собираюсь точно. И потом, никуда я с корабля не денусь в любом случае. Нам сейчас не до надуманных проблем, с реальными бы разобраться.

— Есть эхо разума в словах, что слуха пением коснулись, — протянул Алукард, разводя руками. Рук было шесть, и цаце стал похож на богиню с картинок из сказок древних людей. — Будь стоек, друг. Сознанья свету не противься. Он дан Вселенной нам во благо…

— Вот-вот! Роберт, может, тебе в стабе полежать пару денёчков? Авось, во сне мутация хоть чуток замедлится. Нам надо выиграть время, а там, глядишь, и до Гессы доберёмся. Мы же на тебя в деле вызволения пленников не рассчитывали. А теперь и вовсе справимся.

Мою инициативу не оценили. Капитан набычился, всем видом выражая несогласие, но я только пожала ушами:

— Ну, как хочешь. Алукард, попробуй его убедить, а я пока сбегаю оденусь. В простыне как-то непривычно.

И пулей выскочила из медотсека, отчаянно рассчитывая на цаце. Лишь бы справился и уломал капитана на время пополнить коллекцию моих спящих женихов. Вот ведь никто на борт не пробирался, даже с Донаты улетели без дополнительных пассажиров, а женихов прибавилось. Поветрие какое-то!

Заскочив к себе, вернее, к Сэлу в каюту, я торопливо натянула первые попавшиеся шмотки, радуясь, что в ассортименте на Подушке оказались и тряпки. Не совсем те, что я привыкла носить, но даже пижамные широкие штаны с длинной футболкой — лучше той рванины, в которую превратила мой гардероб Нелли. Торопливо умывшись, я нацепила браслеты и рванула в техотсек.

По дороге корректировала план действий. Сначала уточнить у Мефисто, когда прибываем, затем поговорить с Нелькой и Сэлом. Не в смысле рассказать им всё. Этого я не смогу, даже если очень постараюсь. Магическая клятва не позволит. Но появилась у меня парочка безумных идей.

— Дай, пожалуйста, позывные Мефисто! — буквально с порога накинулась я на гарна. — Мне очень надо с ним поговорить.

Дёрнувшись от неожиданности, Сэл оглянулся через плечо, но тут же вернулся к своему занятию. Отвечал он, глядя на какую-то хитрую трубчатую деталюшку, в которой ковырялся пинцетом и нанохватом.

— Именно с ним? — буркнул угрюмо.

— Сначала с ним, потом с тобой и в конце с Нелькой. Не томи, а то мне к Роберту с вопросами идти не с руки. Ну, Сэл!

Позывные он мне дал-таки, но с таким недовольным выражением на лице, что хоть стой, хоть падай. Кентавр же, на удивление, был собран и деловит. Казалось, он сразу начнёт ужин требовать и торговаться. Всё же я два дня в стабе продрыхла, а Мефисто тут на голодном пайке куковал, ведь загодя наготовленное Нелька изничтожила.

Ан нет! После нервного возгласа «Страшная женщина! Чур меня, чур!» копытный быстро перестроился на деловой тон и сообщил, что уже через пару часов планируется выход из подпространства в обычный гипер, а там до казематов рукой подать. Испытывать терпение пилота и попусту отвлекать не стала. Прервав контакт, посмотрела на широкую спину гарна, который с нарочитой демонстративностью продолжал работать.

— Знаешь, — я подошла поближе и встала чуть сбоку, рассматривая затылок Сэла. Волосы цвета лесного ореха наполовину закрывали мощную шею и слегка завивались, — я и раньше подозревала, что у нас на борту гений, а теперь уверена в этом на сто процентов. Да чего мелочиться — на десять тысяч процентов уверена.

— Знаешь, — перекривил меня гарн, не поднимая головы, — я вот ещё недавно был убеждён насчёт тебя в том же, а теперь сомневаюсь. Одного ума недостаточно. Порой здравый смысл куда полезнее, а ты с ним не дружишь.

От удивления у меня даже бородавочки дрогнули. Он назвал меня… умной дурой? Вот уж от кого не ожидала! Изумление моё граничило с восхищением. И польстил, и обругал! С издёвочкой, но при этом ничуть не обидно. Высший пилотаж…

— Сэл… — не находя слов, протянула я с улыбкой.

— И нечего смеяться! — обрубил гарн, встав так резко, что стул опрокинулся и загрохотал по полу. — Мирта, я понимаю. Ты добрая наивная девочка, но нельзя же так безрассудно всё и всем прощать!

— Хм… Твои предложения? Подскажи, как я должна была поступить?

— Да послать банши с самого начала! Далеко и надолго! А если бы это её не проняло, потребовать у Роберта разобраться.

— И что бы он сделал, интересно? — уже с досадой прищурилась я.

— Какая разница? — уподобившись змее, зашипел со злостью Сэл. — Капитан по должности отвечает за всех членов экипажа, включая тебя и Нелли. Он ка-пи-тан. В конце концов, он мужчина, ставший причиной нападок на тебя!

Поначалу ощутила, как во мне поднимается раздражение, а потом… Механик так горячился, так ругался. И я просто улыбнулась.

— Спасибо, — только и сказала, глядя на Сэла с искренней благодарностью. — Ты очень тревожишься за меня. Это приятно.

Кажется, он собирался продолжить выволочку, но как-то сразу сдулся и тяжело вздохнул.

— Я чуть с ума не сошёл, когда ты пропала, — признался тихо. — А после увидел твои браслеты на полочке в ванной… Мирта, ты ведь могла погибнуть. Нелли опасна.

Я кивнула.

— Могла. С тем же успехом можно упасть с высоты своего роста и свернуть шею.

Гарн укоризненно покачал головой и неожиданно обнял, молча погладив по спине.

— Я жутко перепугалась, — тоже призналась и почему-то шмыгнула носом. — И считаю тебя гением. Никто другой точно не смог бы так быстро запереть банши. Только почему ты на меня злишься?

— Это я на себя злюсь, — со вздохом выдавил гарн. — Обещал защитить и не уберёг.

— Не вздумай прощения просить.

— И не собирался даже. Смысл? Ты ведь уже кучу оправданий придумала и Нельке, и мне, и Роберту. Жаль, это ничего не меняет. Ладно, о чём ты хотела поговорить?

Отчего-то смущённая, я потупилась, собираясь с мыслями. Вообще, странно… С чего бы это мысли понадобилось собирать? Ещё недавно все они в полном порядке лежали по полочкам. Так дело не пойдёт! Я глубоко вздохнула и, посмотрев прямо в каре-зелёные глаза механика, решительно заговорила:

— Сэл, наши планы несколько меняются.

— Боюсь даже предположить как.

Изначально мы рассчитывали перехватить небольшой пиратский транспортный челнок, регулярно доставляющий на базу продукты и предметы первой необходимости. Елисей подтвердил мою догадку насчёт нескольких таких вот звездолётов, постоянно курсирующих между базой и близлежащими точками сбыта продуктов питания и прочей расходной фигни.

В казематах постоянно обитало очень много народа, включая пленников, обслуживающий персонал и самых обычных лорри, тем или иным путём подвизавшихся работать на пиратов. Кушать-то всем хочется. Плюс лекарства, бытовая химия и всё такое.

Близ казематов курсировало несколько кораблей охраны, но благодаря Елисику у нас был график их перемещений. Вообще, возле базы местные чувствовали себя вольготно. Всегда найдутся любители поживиться за чужой счёт и напасть на беззащитный транспортник, но кому взбредёт в голову щипать пёрышки у пиратов на пороге их логова? Разве что психам, а такие долго не живут.

Попав на борт челнока, мы собирались принудить тамошний экипаж продолжить путь, как ни в чём не бывало, а после чуть подправить их воспоминания. Благо, у нас имелся цаце да и храны с магией, а управляли транспортными звездолётами «А» класса обычно не больше двух-трёх лорри. Уж на них силёнок у нас хватило бы. Коды нужны были в первую очередь для того, чтобы без потерь улизнуть из казематов. Попасть в капкан легко, а вот выбраться…

То есть, планировалось получить доступ к системе управления базой, узнать местоположение искомых лорри, добраться до них, а потом, заблокировав на время средства слежения за отсеком, обездвижить и выкрасть акронов. Узнать через ту же систему управления, где пришвартованы быстроходные звездолёты, и сбежать с кодами тоже было вполне реально. Хотя в целом план казался надёжным, тонких мест и потенциальных сбоев в нём хватало. Теперь же…

— Сэл, нам не придётся захватывать корабль. Сейчас в казематах находятся мои друг и сестра. У них есть и коды, и возможность незамеченными покинуть базу.

Несколько секунд гарн смотрел с недоверчивым изумлением. Я его понимала. Поверить в такое действительно непросто. Всё подозрительно хорошо складывается. Впрочем, «хорошо» лишь по сравнению с тем, как обстояли дела пару часов назад. Без Сэла и Нельки неожиданная удача ничего не стоит.

— Хочешь сказать… они могут просто забрать пленников и улететь? — вскинув брови, уточнил гарн.

Я тяжело вздохнула:

— Не совсем. Боюсь, нужные нам лорри с ними не пойдут, а тащить их силой слишком рискованно. Много шума, да и не уверена я, что Улянь справится сразу с двумя. Один на один любой ках и демону фору даст, но двое…

— А твой друг ках?

— Ага.

— Любопытно. Друг?

— А что именно тебя смущает? — меня неприятно кольнул тон Сэла. — Если ты про его расу, так…

— Да я не об этом, — отмахнулся он, и на сердце полегчало. — Просто у нас в медотсеке три твоих жениха. К слову, калагов и дош-ти просто так и не встретишь. Кахов тоже, что наводит на определённые мысли…

— Беспокоишься, хватит ли стабов? Не стоит. Улянь адекватный.

— Так он всё-таки жених?

— Совсем чуть-чуть, — я улыбнулась. — Мы будем обсуждать его неосуществимые намерения или отвлечёмся на главную задачу? Я непротив поболтать, но давай чуть позже, а?

Гарн скривился, согласно кивнул и отошёл к высокому стеллажу с инструментами.

— Вот, — покопавшись на полках, он извлёк из серого ящика продолговатый предмет чуть уже ладони. — Заряда хватит на дюжину оборотней. Что касается конкретно наших лорри, не скажу, но Роберт заверил, что мощности достаточно.

Выглядел Сэл при этом крайне раздосадованным.

— Что не так? — не стала я ходить вокруг да около. — Почему опять злишься?

Пристроив прибор на краю стола, механик поморщился и пояснил:

— Да понимаешь, времени не было толком подумать. У меня кулаки сами собой сжимаются, как вспомню, сколько энергии впустую растратится.

— Впустую?

— Именно. Тут два храна. Если всё сделать с умом, их ресурса достаточно, чтобы пару городов сутки освещать.

Он замолчал, а я укоризненно цокнула языком.

— Ну ты сравнил! С освещением всё давно ясно, а ты — новатор. Собрать на коленке такую вот штуку, — кивнула на прибор, — не каждый гений способен. Уверена, ты бы и эффективность нарастил, но когда? Особенно учитывая специфику активности нашей банши. Кстати, а почему не использовать какой-нибудь транквилизатор или шокер?

— Транквилизатор нельзя. Я не в курсе расы пленников, а любое медикаментозное воздействие обусловлено физиологией. С шокером та же ерунда. Надо мощность выставлять по расе, иначе либо разозлишь только, либо убьёшь к хорту. С магией попроще, тем более капитан уверил, иммунитета к ней у тех лорри нет. Но как ты собираешься передать прибор в казематы, не захватывая транспортник?

— Думаю Нельку уболтать, — призналась не без опаски. — Утащила же она меня из душа неизвестно куда, а тут небольшая коробочка. К тому же для энергетической сущности ни вакуум, ни холод не помеха, если подлетим поближе.

Сэл раздраженно хлестнул хвостом по боку.

— Мирта, я Нелли из клетки не выпущу. Даже не проси.

— Пока и не прошу. Сначала её уломать нужно.

Несколько минут молча слушала возражения, упрёки в безголовости и просто неосмысленное шипение. Потом гарн немного остыл.

— Ну хорошо. Предположим, Нелли согласится и не удавит тебя, освободившись. Ты уверена, что она вообще сможет переместиться на такое расстояние, да ещё в место, где ни разу не была?

— Не уверена. Просто надеюсь на лучшее. В конце концов, в той каморке, где мы очутились после переноса, банши тоже никогда не была. А в качестве ориентира можно попробовать использовать кровную связь с сестрой или вот это, — я ласково погладила пальцами сиреневое украшение, подаренное кахом. — Мне Улянь этот браслет совсем недавно презентовал.

— Звучит ненадёжно и как-то сомнительно.

— Согласна. Но у меня есть гений по технической части, творящий чудеса, а других вариантов пока нет. Если Нелька откажется, придётся действовать по первому плану с захватом челнока.

— За гения спасибо, но с «чудесами» ты перебарщиваешь. Я не маг, ума не приложу, чем тут могу подсобить.

— Зато я знаю, — просительно улыбнулась мужчине. — Для начала отведи меня к Нелли. Мы с ней поговорим, а там посмотрим.

— Ничему тебя жизнь не учит, — покачал механик головой и протянул руку. — Пойдём.

Глава 19. Поговорим о том о сём. Мирта

Как и предполагала, договориться с Нелькой оказалось куда сложнее, чем с гарном. Стоило банши нас увидеть, она забилась о невидимые прутья силовой клетки, то и дело пронзительно взвизгивая. Хорошо хоть до полноценного воя не доходило. А может и доходило, но мы с механиком устроились через пару комнат от той, где была заперта наша влюблённая проблема. Непосредственно к блондинке Сэл вести меня отказался категорически, так что общались мы с ней через галловизор ручной сборки.

Энтузиазм клокотал, но я чувствовала себя ещё не слишком хорошо. Слабость и дурнота накатывали с завидной переодичностью. Если бы не дело, вернулась бы к цаце и напросилась на пару денёчков в стаб. Как же не вовремя все эти проблемы со здоровьем! У нас критический момент, кульминация всей авантюры, а я расклеилась.

Пока механик колдовал над связью, я, экономя силы, сидела прямо на полу, привалившись спиной к корпусу какого-то отключённого агрегата, и время от времени взывала к разуму блондинки. Увы, безуспешно. Нелька ничего не желала слышать. Она будто с ума сошла. Прямо как Роберт.

Я вздрогнула и подобралась. Села ровнее. А если…

Жадно вглядываясь в голограмму, так и эдак пыталась ухватить промелькнувшую мысль. Или не мысль… Идею? Нет, скорее догадку.

Когда я только появилась на звездолёте, Нелька, хоть и вела себя странно, впечатление чокнутой не производила. Да, она казалась излишне эмоциональной, даже неуравновешенной, но не безумной. Я бы скорее назвала её застенчивой. Вот и капитан при знакомстве выглядел весьма спокойным и здравомыслящим лорри. Умным, осторожным, иногда насмешливым и язвительным, но в то же время сдержанным и ответственным.

Уже после, под воздействием приближающейся мутации, Роберт начал вести себя иначе — стал нервным, резким и мрачным, а банши и вовсе превратилась в агрессивную истеричку. Я списывала изменения в её поведении на ревность, но если подумать, одной ревности для столь кардинальных перемен всё же маловато. А вот если успокоиться, и рассудить здраво, то чем ближе акрон подходил к порогу безумия, тем сильнее бесновалась банши, а это значит…

— Мирта…

— Погоди! — я отмахнулась от спросившего что-то гарна и спрятала лицо в ладонях, отрешаясь от происходящего.

Роберт на пороге мутации, но пока держит себя в руках. Не без труда, но держит. Отпустил ведь меня одну? Отпустил. Нелли на почве влюблённости почти потеряла рассудок, хотя к мутации не имеет никакого отношения. С другой стороны, она энергетик с повышенным эмоциональным фоном и… Что и?

Я совсем запуталась. Под аккомпанемент визгливых воплей перебирала известные мне факты. Только факты, избегая оценочных суждений. Чувствовала, что тут есть, есть связь! Нормальное логичное объяснение.

Скользнув рассеянным взглядом по Сэлу, я уставилась на небольшой ящичек с инструментами. Его гарн прихватил из мастерской, когда мы направились сюда. На откинутой крышке древние молоток и пассатижи, закреплённые серыми и чёрными зажимами, соседствовали с нанохватами и гаммарезаками. Никогда не перестану удивляться тому, как много наш механик способен сделать таким малым количеством… Стоп!

Я широко распахнутыми глазами уставилась на крышку. Алукард мимоходом упомянул, что акроны, достигнув половой зрелости, становятся менталистами. Не магами, нет. Разница как между тем же молотком и целым складом инструментов. Но Сэл говорил, что в умелых руках и молоток способен на многое. Вот оно! А если руки НЕ умелые?

Менталисты могут считывать чужие эмоции и транслировать собственные. Воспоминания, фантазии, мысли — тоже, но для этого нужно подучиться лет эдак двадцать, потом ещё опыта набраться… В общем, не наш случай.

Рискну предположить, что способности Роберта уже проснулись. Ведь накрыло же меня ни с того ни с сего фантазиями на тему секса с капитаном? Сэл в его присутствии становится нехарактерно раздражительным, да и весь экипаж ведёт себя странно. Поначалу я такого не замечала, мы прекрасно общались, а началось это… когда у капитана изменился голос. Да, именно тогда!

Мысли понеслись вскачь.

Скорее всего, акрон неосознанно транслирует свои эмоции, а мы принимаем их за свои. Если учесть, что Нелька энергетик, да ещё зациклена именно на Роберте и вечно торчит рядом с ним, становятся понятны и гипертрофированная тревожность банши, и её постоянные срывы. Да и остальные… Мефисто психует, оттого постоянно хочет есть. Фург на взводе чудит, а вампиры не склонны к истерикам. Только Алукард держит оборону, но ведь он маг разума, и значит, имеет не абсолютный, но всё-таки иммунитет к ментальному воздействию.

Кусочки мозаики встали на свои места, складываясь в единую картину. Все, кроме одного. В данный конкретный момент банши находится далеко от Роберта, до кучи ограждённая от его ментального поля силовыми потоками клетки. Заперта она не меньше суток и, по идее, уже должна успокоиться, но ей стало лишь хуже. То есть…

Я встала и, завороженно глядя на галограмму мечущейся в клетке банши, прошептала:

— Поразительно! Они связаны, — самой себе не веря, перевела обалдевший взгляд на гарна: — Они УЖЕ связаны…

— Кто? — не понял Сэл.

— Не важно! Жди здесь, а мне надо в медотсек. Срочно!

— Мирта, тебе плохо?

— Да! То есть нет. В смысле, если капитана сейчас в стаб не запихнём, плохо будет всем. Жди здесь.

И рванула к цаце так быстро, как только позволяла физическая форма. Коридор, лифт, ещё один коридор… В медотсек ворвалась полуживая и повисла на дверном косяке, пытаясь отдышаться.

— Алукард, Роберта в стаб, срочно!

— Я не согла… — начал было возражать акрон, вскочивший со стула при моём появлении, но я его оборвала.

— Ты должен! Хотя бы на несколько часов, иначе весь план полетит хорту под хвост!

— Что за чушь!

Висящий над столом виртлист мигнул и исчез. Очередная реторта в шкафу с тоненьким «дзинь» приказала долго жить.

— Пожалуйста, доверься мне, — взмолилась, глядя в сверкающие тёмно-синие глаза капитана. — Я тебя очень прошу! Ну пожалуйста! Нет времени объяснять, мы вот-вот выйдем из подпространства, а там и до казематов рукой подать.

Несколько секунд ничего не происходило. Роберт смотрел тяжело и гневно, пугая и одновременно завораживая. Меня начало потряхивать, в голове мелькали идиотские мысли, картинки, желания…

— Пожалуйста… — молитвенно сложив ладони у живота, простонала я.

Капитан всё так же молча скрипнул зубами, сжал кулаки, а потом развернулся и шагнул к ближайшему пузырю стаба.

— Сутки, — послышалось тихое.

Мигнул свет.

— Спасибо, — шепнула, глядя как цаце настраивает оборудование под габариты акрона. — Всё будет хорошо, обещаю.

Роберт ничего не ответил, но лёг, и вскоре прозрачная сфера подёрнулась мутной дымкой, скрывая мужчину от наших взглядов.

— Пополняешь коллекцию? — раздалось сзади насмешливое.

Гарн стоял на пороге, вскинув брови и демонстративно сложив руки на груди.

— Какую ещё коллекцию?

— Женихов, — пояснил он.

— Тьфу на тебя! Нашёл время прикалываться. И вообще, я же просила подождать меня там!

— А я решил присмотреть за тобой тут. Что происходит?

— Пока ничего.

Я повернулась к Алукарду и, клятвенно заверив, что скоро вернусь и всё объясню, вышла в коридор. Механик не отставал.

— Теперь куда? — спросил, шагая рядом.

— К Нельке.

— А смысл? Она же ничего слышать не хочет.

Неожиданно в наш разговор вмешался голос моего желудка. Громкий, протестующий и откровенно возмущённый. Я притормозила, дёрнула ухом…

— Сэл, давай сначала на кухню, уж потом к Нельке. Десять минут ничего не решат, а я есть хочу.

Наверное, можно было обойтись и без еды. В стабе организм подпитывают искусственно, с голода я не помру, но одно дело — не помереть, и совсем другое — полноценно соображать, не отвлекаясь на гневные вопли собственной пищеварительной системы. К тому же я понятия не имела, как много времени потребуется Нельке, чтобы прийти в себя.

Спустя несколько минут, с удовольствием обозревая содержимое стазисного и холодильного шкафов, я удовлетворенно улыбалась. Готовить сейчас было некогда, но запасы провианта имелись значительные. Не зря же мы на Подушке закупились. Если дела пройдут хорошо, большая часть трав, реагентов и прочего запасённого для авантюры в казематах нам не пригодится, зато деликатесов завались.

Я нарочно заказала побольше колбас, твёрдых сыров и других продуктов, которые шли в дело без предварительной обработки. Правда, тогда больше о Нельке думала. Хотела, чтобы ей было проще прокладывать путь к сердцу Роберта, но колбаса — штука многофунциональная. Для укрепления нервной системы кшорти тоже подойдёт.

В результате, в комнату с галовизором мы с гарном ввалились с некоторым опозданием. От манящих ароматов в животе бурчало, рот наполнился слюной, а голова чуть-чуть кружилась. Судя по выражению лица Сэлинея, он испытывал аналогичный спектр ощущений: от мук голода до эйфории предвкушения гастрономического оргазма.

— Сэл, неси всё сюда, — складывая собственную ношу на низенький стол, сориентировала я друга. — У тебя тут есть, где воду вскипятить? Надо чаю заварить или фирша. Не хочется всухомятку куски глотать.

— Нет здесь ничего такого, — расстроенно отозвался механик. — Сказала бы сразу, я бы с кухни прихватил.

— Ага, и тащиться по коридорам с кипятком? Да ещё с нашей удачей? Нет уж, я жить хочу.

Сэлиней искоса глянул на меня, но спорить не стал. Молча сгрузил принесённую снедь на свободный край стола и отошёл. А мне было страшно. Вдруг ошиблась насчет банши? Или она утихомирится не сразу, а, к примеру, дня через два? Но и дальше успокаивать себя пустой трескотнёй смысла не было.

Вскрыв герметичный контейнер, я вытащила из него палку колбасы. Из напитков с собой имелась только рагола. Взяла её на всякий случай, потому как этот газированый сок, весьма популярный у демонов и орхов, на мой вкус кисловат, но ничего другого при беглом осмотре кухни не обнаружилось. Ну и ладно. Сейчас и это сойдёт. Я на секунду зажмурилась, глубоко вдохнула и повернулась к галовизору.

Нелли снова походила на обыкновенную девушку. Она сидела на полу своей клетки, подтянув колени к лицу и обхватив их тонкими руками. Большую часть её ног платиновым покрывалом окутывали светлые волосы. Губы кривились в печальной усмешке, а длинные пальцы едва заметно подрагивали.

— Включи звук, пожалуйста, — попросила я гарна негромко, заметив сверкнувшую на щеке блондинки слезу.

Качество галлограмы радовало, но суть увиденного вызывала противоречивые чувства. Сердце сжималось от жалости, и в то же время я торжествовала. Не ошиблась! Значит, есть шансы выйти из этого боя без потерь. А если очень постараться, не только из этого.

— Подожди, — остановил меня Сэл, с нескрываемым удивлением рассматривая всё ту же банши. — Пока галловизор работает в одну сторону, Нелли нас не видит и не слышит. Мирта…

— Что?

— Почему она перестала визжать?

— Потом, — решительно впиваясь зубами в колбасу, попыталась я уйти от разговора, но друг недобро прищурился.

— Сейчас, — настойчиво потребовал он. — Мне надоели недомолвки. Кратко, быстро, по существу. Вот мелкие детали можешь оставить на потом.

Прожевав кусок, я тяжело вздохнула и протянула ему флягу с раголой.

— Открой, пожалуйста. Тут пробка жёсткая, — и не дожидаясь новых вопросов, призналась: — Я дала клятву о неразглашении, поэтому при всём желании мало что могу тебе рассказать. Но если не вдаваться в детали, поведение Нелли напрямую связано с болезнью капитана. Пока он спит, она будет вести себя относительно тихо. По крайней мере, я очень на это рассчитываю.

— В прошлый раз ты бросила странную фразу… — задумчиво глядя, протянул Сэлиней.

— И какую же?

— Ты сказала: «Они уже связаны». Что это значит?

— То и значит. Каким-то образом самочувствие Роберта влияет на состояние банши. Причём сильно влияет, — я мотнула головой в сторону галограммы. — Капитан нервничает — Нелли истерит, он злится — она сходит с ума от ярости. Тут даже не сложение, а какое-то умножение эмоциональных полей обоих. Пока не понимаю, как такое возможно, хотя мысли на этот счёт есть. Если всё сложится хорошо, разберёмся. Включи звук, а?

Сэл немного помолчал, но в конце концов кивнул. Спустя четверть часа и пол палки колбасы, мы с банши успели и поговорить, и поругаться.

— В каком смысле «отыщу каха по браслету»? Я тебе что, ищейка? Мне этот браслет грёбаный нюхать, лизать или грызть?

— Нелли, я не знаю, но ты ведь…

— Понятия не имею, как перетащила тебя в ту кладовку!

— Но ведь перетащила как-то!

Тут ожил браслет связи. Досадливо дёрнув ухом, я приняла вызов.

— Мирта, — раздался совершенно спокойный голос Мефисто, — передай Сэлинею и Нелли, что через три минуты выходим из подпространства. Остальных я уже оповестил. Бывай.

Я удивлённо хмыкнула. Всё же слышать такого кентавра было непривычно, хотя и приятно. Впрочем, удивление не помешало донести до механика информацию. Сэл кивнул, напомнил, как активировать наручный стаб и быстро вышел. Сказал, что хочет проконтролировать дезактивацию подпространственных двигателей и динамику каких-то там потоков.

Перегрузок не ожидалось, но на всякий случай я снова села и отложила колбасу. Не дай Вселенная, подавлюсь ещё. Последовав моему примеру, банши опустилась на пол и тоскливо шмыгнула носом. Гарн наотрез отказался выпускать её из клетки даже теперь, когда она пришла в себя. Сказал, за свои поступки отвечать надо, «посидит денёк — за ум возьмётся».

Я не совсем разделяла его точку зрения, но довольно быстро плюнула на споры. В конце концов, он сам говорил, что клетка больше суток не продержится, а если уговорим банши переместить приборчик Уляню, и вовсе часок-другой ждать осталось. Какое-то время мы молчали, думая о своём.

Лично я даже самого перехода в гипер не заметила, так заморочилась. Хорошо хоть Мефисто взял на себя труд сообщить о завершении перехода. Вот и всё. Если затея с Нелькой провалится, уже через пару часов придётся вернуться к плану «а».

— Нелли, ну пожалуйста, поднапрягись, вспомни, — взмолилась я. — Это очень важно! И ладно мы, но на кону жизнь Роберта. Не благополучие даже — жизнь.

— Это нечестно! — взвыла девушка, вскочив, и заметалась, всплёскивая блондинистой гривой. — Оно само получилось!

Потом она остановилась и, глубоко вздохнув, стиснула ладонями виски, зажмурилась. Я затаила дыхание, всматриваясь в напряжённую фигурку. Минута шла за минутой. Банши закусила губу, как-то съёжилась и начала еле заметно раскачиваться, наморщила носик и… внезапно упала на колени, зарыдав в голос.

— Не помню!

Я разочарованно прикрыла глаза, но тут же взяла себя в руки и ровно произнесла:

— Успокойся. Ничего страшного. Давай попробуем вместе? Попытаемся восстановить обстановку, твои эмоции. Смотри, ты ведь очень злилась, думала, что я…

Не дав договорить, опять ожил браслет связи. Бублик горелый, что ещё?

— Мирта? — голос Уляня заставил вздрогнуть от неожиданности. — Соня заметила, что ты появилась в сети. У тебя всё в порядке?

— Почти, — я против воли улыбнулась. Ках для меня давно стал близким лорри, да ещё и надёжным. Особенным. На него всегда можно положиться, а то и посоветоваться, если припрёт. — Привет. Рада тебя слышать. Сами-то как там?

— Отлично. Если я правильно понял, возвращаться на астероид не нужно?

— Нет-нет, — замотала головой, совершенно позабыв, что он меня не видит. — Ни в коем случае! Нам как раз коды казематов Алтеи нужны были.

На секунду молчание друга стало звенящим и насторожённым.

— Зачем? — очень сухо спросил он.

Я порадовалась, что Сэл предусмотрительно загодя позаботился о защищённом канале связи. Хоть не прослушают, и то хлеб.

— Понимаешь, — аккуратно начала я, — нам очень важно вытащить оттуда двух лорри.

Улянь невесело усмехнулся.

— Я так понимаю, стандартный путь решения проблемы вас не устраивает?

— Угу. Выкуп не вариант. Уж прости, не могу всего говорить. Но не вариант, правда.

— Ясно. Как далеко вы от нас?

— Если верить пилоту, часов через семь к базе впритык подойдём.

— Замечательно. А чего тогда время тянешь? Почему до сих пор повторно с сестрой не связалась? Знаешь же, что мы тут сидим, в казематах, и в состоянии самостоятельно не только вытащить твоих лорри, но и доставить их к вам. Не уверена в собственной безопасности?

На пару ударов сердца я замерла в недоумении. В каком смысле? Потом поняла и с облегчением выдохнула.

— Нет, здесь мне ничего не угрожает. Не тревожься. Никто у горла нож не держит, — покосившись на Нельку, замялась. Она и без ножа чуть на тот свет меня не отправила. Но ведь не нарочно же! Так что сомнения я оставила при себе, ибо не до них, и сказала: — Да и вас, когда окажетесь на борту, никто не тронет.

— Темнишь, — не поверил ках. — Я же слышу, нервничаешь.

— А чего ты хотел? У меня тут запасы трав и реагентов. Будь я с вами, внесли бы в систему вентиляции пару-другую составов и вывели из строя добрую половину персонала базы на несколько часов, а так…

— Не бери в голову, — не дослушав, отмахнулся друг. — В твоих способностях я не сомневаюсь, но мы и сами справимся.

— Не уверена, — я тяжело вздохнула. — Те лорри… В общем, они не совсем адекватны. Скорее уж, совсем не адекватны и почти наверняка агрессивны. Вряд ли они вам обрадуются.

— А вам?

— Нам тоже, — призналась нехотя. — Зато наш механик собрал прибор, способный их обездвижить на какое-то время.

— Хм… Мирта, возможно, я тебя сильно удивлю, но в казематах Алтеи заправляют далеко не пацифисты. Чего-чего, а оружейных складов тут хватает. Используя коды, мы легко проникнем на любой.

Печально дёрнув ухом, я парировала кислым тоном:

— Вот я тебя точно удивлю. Стандартное оружие в данном случае — что мёртвому припарки. Вы банально не сможете выбрать режим. Очень уж пленники необычные.

— Насколько? Какой они расы?

— Никакой.

На этот раз Улянь даже не нашёлся с ответом, зато мне было что сказать.

— Эти лорри относятся к гуманоидным. Вряд ли габариты будут сильно отличаться от среднего оборотня. А вот сопротивляемость их организма внешнему воздействию мне не известна. Наш механик гарн. Он собрал уникальный прибор для нейтрализации этих пленников. Я пытаюсь договориться с банши насчёт переправки вам парализатора. Увы, пока ничего не выходит. Потому и тянула со связью.

— Подожди… банши?

— Угу.

Скептицизму в голосе каха я не удивилась. Энергетики не жалуют космические перелёты, и все об этом знают.

Я как-то спрашивала нашего преподавателя, почему так выходит. Ведь энергетики не маги, да и религией обычно не увлекаются. Особых причин держаться планет вроде как нет. Оказалось, им на звездолётах просто некомфортно. Отсутствие стабильного магнитного поля нервирует и вызывает дискомфорт. На вопрос «а как же магнитные поля двигателей и небесных тел?» учительница лишь пожала плечами и выдала доступ к закрытой библиотеке института. Жаль, что ничего конкретного я и там не нашла.

— Весёлая у вас компания, — протянул ках задумчиво. — И задачки весёлые. Ладно, ты пока разбирайся со своей банши, а я поподробнее изучу план корабля и поищу ваших пленников. Местным их раса неизвестна, говоришь?

— Именно.

— Использую это как критерий поиска. Держись там и не вздумай сюда соваться.

— Если с Нелли не договорюсь, придётся, — вздохнула. — Зато уви…

— Стоп, — оборвал меня ках. В его голосе послышались стальные нотки. — Ты собираешься проникнуть в казематы Алтеи? С ума сошла? Я полагал, твоя роль в этой авантюре исключительно теоретическая. Мирта, придумать план — это да, но воплощать его в жизнь — точно не твоё. Что за бред?

И вот я бы с ним поспорила, если бы не одно «но». Улянь был прав.

Я отнюдь не преувеличивала свои способности в деле, предполагающем нехилые физические нагрузки и вероятность боевых столкновений. От меня в серьёзной драке толку меньше, чем от дирижабля на кухне. А коды, которые передал генератор, отнюдь не панацея.

— Мирта, Альберт не дурак, — словно подслушав, вторил моим мыслям друг. — Покинуть базу мы сможем без затруднений, но помочь вам сюда попасть не выйдет. Коды прикроют лишь, когда вы будет уже в казематах. На подлёте вас засекут!

Я только тяжело вздохнула.

— Если не договорюсь с Нелькой, выбора не будет. Капитан выбыл из строя, механик и пилот нужны на борту. Придётся идти мне, медику и снабженцу. Может, ещё банши прихватим на всякий пожарный.

— Оч-чень интересно, — подозрительно равнодушно протянул ках. — А она у вас кем числится? Надеюсь, не дизайнером?

— Нет, конечно. Нелли в штате прописана поваром, только она готовить совсем не умеет. Приходится мне.

— Мирта… Девочка моя, а если не секрет, кем ты сама числишься в вашем штатном расписании?

— Переводчиком.

Нарочито спокойный тон Уляня настораживал.

— Поправь меня, если неправильно тебя понял. Очень рассчитываю, — выделил голосом, — что я оглох или свихнулся и лишь поэтому верю своим ушам. Мирточка, на захват сердца пиратского братства, казематов Алтеи, пойдут… врач, повар, грузчик и переводчик?

— Ну… Фург не совсем грузчик. Он просто заведует провиантом и прочими грузами, а я…

Договорить мне не дали.

— Что-о-о?! Мирта!!! Вы там все ополоумели?

От градуса возмущения в крике обычно уравновешенного каха меня аж тряхануло. Нелька, глядя на моё перекошенное с перепуга лицо, охнула и зажала себе рот ладонью.

— Улянь, не кричи пожа…

— Сиди там! — рявкнул он, не позволяя объясниться. — Только попробуй сунуться на базу, уши оторву! Договаривайся со своей банши и жди.

— Да чего ждать то? — не выдержав, перешла на крик. — Времени в обрез!

— Мирта, я всё сказал. Будь на связи. Как тут разберусь, сам тебя вызову. А потом доберусь до твоего начальства и отправлю его без скафандров в открытый космос пыль собирать. Кем же надо быть, чтобы малолетку в самое пекло от…

Связь оборвалась на середине фразы, которую Улянь, кажется, говорил уже не мне. Стало немного обидно. Понимаю, со стороны наша ситуация выглядит абсурдно, но друг мог бы верить в меня чуть больше. Если иду на такое, значит — есть резон. И вообще… Я уже не малолетняя. Вчера двадцать два стукнуло!

Помотав головой, отогнала несвоевременные мысли. Рефлексировать и дуться потом буду.

Я подняла глаза на банши.

— Продолжаем разговор, — улыбнулась ей. — Вспоминай, что чувствовала и думала, когда меня из душа вытащила.

— Вот ты упёртая! Кошмар ушастый! — Нелли прищурилась и хмыкнула: — Знаешь, Мирта… Сейчас я понимаю, почему Мефисто называет тебя страшной женщиной!

Глава 20. Не буди лихо, пока оно тихо. Соня

После разговора с Миртой я несколько секунд молча переваривала сказанное. В каком смысле «ничего не предпринимайте»? То есть коды уже не нужны? Голова ещё болела, но даже так я уловила в голосе сестрёнки радость. Чушь какая! Мы провалили задание, а она…

— Соня, ты с Миртой говорила?

Обернувшись, натолкнулась на внимательный взгляд каха и кивнула.

— У неё всё в порядке? — спросил он.

— Кажется, да. Только…

— Что?

— По всему выходит, ей на руку, что мы здесь оказались. Дичь какая-то!

— Ну почему «дичь». Альберт же не торговец на рынке. Мы с самого начала знали о его принадлежности к пиратскому братству, а значит и связи с казематами. Правда, не понятно, для чего Мирте нужны были коды базы.

Я пожала плечами и снова легла. Зевнула.

— Слушай, я подремлю ещё чуток. Мирта сказала отдыхать и ждать. Она с нами попозже свяжется.

— Отдыхай, — погладил меня по волосам желейка и сел. — Я коды опробую.

— В смысле?

— Посмотрю подробный план базы, расположение и классы челноков, да и вообще. Надо систему наблюдения под контроль взять на всякий случай. Вдруг уходить придётся в авральном режиме?

Глядя, как он активирует стандартный виртлист, я уважительно присвистнула. Голова! Вернее — головы. Альберт предусмотрел в секретной каморке для агентов СБМС даже панель управления и средства выхода в сеть, а Улянь всё это просёк раньше, чем я задумалась, каким образом и куда вводить добытые коды. Оправдывать свою нерасторопность плохим самочувствием глупо и нечестно. Желейку точно также телепортом приложило.

Наверное, стоило расстроиться и устыдиться. Всё же ощущать себя глупее кого-то неприятно, но почему-то вместо досады сердце затопило тёплое чувство восхищения кахом и гордости за него. Какой же он замечательный! Просто слов нет насколько. И вот есть в этом что-то правильное — потеряв истинную пару, как дань равновесию, обрести настоящего друга, достойного самого искреннего уважения.

При воспоминании о Рое тоска лишь на краткий миг обожгла, а после я с удивлением осознала, что боль отступила. Да и горестное отчаяние, с некоторых пор завладевшее душой, уступило место тягуче-печальному сожалению о несбывшемся. Думать о странностях собственного сознания сил не было. Я в полудрёме наблюдала за кахом, пока не провалилась в сон.

Снилась невнятная муть. Пробуждение поначалу тоже ясности не добавило. Открыв глаза, я упёрлась взглядом в напряжённую спину желейки. Его серые крылья нервно подрагивали, зато плечи напротив — будто закаменели. Что происходит? Что-то не так с планом побега? Нас обнаружили?

Испуганно закусив губу, я приподнялась на локтях, и тут Уляня будто прорвало:

— Кем надо быть, чтобы малолетку в самое пекло толкать? Идиоты! Рохгарры недобитые! Горна заж лотик-мена…

Далее последовал поток такой отборной ругани, что я слегка опешила. Нет, это же надо, сколько бранных слов знает интеллигентный ках. Я половины вообще ни разу в жизни не слышала, а вторую половину никогда бы не додумалась использовать так витиевато.

— Улянь, — вклиниваясь в краткую паузу между громоздкими словесными конструкциями, позвала осторожно. — Всё так скверно?

— Представляешь, Мирта сюда собралась!

— Сюда? Непонимающе ахнула я. — Зачем?

И тут до меня дошло главное. Моя разумная сестрица намерена лично «посетить» пиратскую базу? Да она за всю жизнь уроки прогуляла от силы трираза! Причём ради того, чтобы сбежать на выездные лекции каких-то там научно-исследовательских сообществ. Она даже ругаться толком не умеет, а тут…

— Соня, это ещё полбеды. У этих… самоубийц идеи похлеще есть. Они собираются похитить двух невменяемых лорри, собрав мощную команду из повара, грузчика, переводчика и врача!

И ках, ругаясь сквозь зубы, отвернулся. Уж не знаю, о чём думал желейка, но работал очень быстро. Изображения на виртлисте сменялись какими-то таблицами, текстами и графиками, а я всё сидела, не в силах осознать услышанное.

Может, сестру подменили? Или опоили какой-нибудь гадостью, вызывающей дистрофию мозга? Где моя настоящая трезвомыслящая и очень разумная сестрёнка? Аккуратная, правильная и домашняя до зубовного скрежета? Что я буду делать, если она пострадает в этой заварушке?

В голове кипела и бурлила жуткая каша. Хотелось то ли куда-то бежать, то ли кого-нибудь придушить. Да хотя бы Мирту! И будто всего этого мало, то и дело всплывал риторический вопрос: «Что я маме скажу?» Нет, так дело не пойдёт.

— Улянь, как отсюда выйти? — наконец обрела я дар речи. — Мне срочно надо добраться до Мирты и открутить ей голову. А ещё лучше, прибить тех, кто её подбил на это безумие.

— Полностью разделяю твои чаяния и планы, — буркнул желейка, не отрывая взгляда от какого-то списка. — Сходи умойся, приведи себя в порядок и пойдём. Мне тут совсем немного осталось. С целью уже определился, осталось заблокировать систему слежения и активировать таймер на сюрприз для местных.

Уточнять, что он имеет в виду, я не стала. Не то чтобы неинтересно, просто ках был зол. Очень. Мне уже довелось видеть его в ярости, но это было нечто совсем иное. Казалось, спина, крылья, плечи — вся фигура каха — буквально излучали ауру злости и какой-то непробиваемой решительности. Чудилось, тронь его — взорвётся, ударит током или вовсе размажет по стене тонким слоем. Причём, и сам этого не заметит.

— Хорошо, — кивнув, я послушно отправилась приводить себя в порядок. Может, пока хожу, остынет чуток и сам расскажет, что задумал?

Увы, надежды не оправдались. Когда я вернулась в комнатку, Улянь уже свернул виртлист и сосредоточенно рылся на полках встроенного шкафа, которого прежде я тут не видела. Даже намёка на дверцы не заметила.

— Держи, — ках не глядя сунул мне несколько свёртков. — Смотри не урони, а то здесь и останемся.

— Что это? — не удержалась я от вопроса.

— Неприкосновенный запас агентов СБМС. Так, ещё вот это прихватим, и будет довольно.

Сдёрнув с кровати простыню, Улянь одним движением разодрал её пополам. Разделив пакетики и склянки из шкафчика на две неравные кучки, ках тщательно упаковал их в ткань, крепко связав края.

— Узлы понесёшь ты, — приказал желейка сухо. — На случай непредвиденных встреч, мне нужны свободные руки. Если начнётся драка, не лезь. Стой в сторонке и береги поклажу. Ни в коем случае нельзя нарушать герметичность упаковки раньше времени.

— Как скажешь. Но всё-таки, что там такое?

Вопреки ожиданиям, Улянь ответил спокойно:

— Много чего. По большей части наркотики, транквилизаторы и весьма специфические реагенты класса «Д». Ну и взрывчатка, естественно.

Я обомлела, но собраться для достойного ответа или вопроса не успела. Скудная обстановка комнатушки пришла в движение, и спустя пару минут мы стояли в абсолютно пустом помещении. Улянь протянул мне серую «таблетку» защитного костюма.

— Надень, — только и попросил.

Я недоумённо моргнула, но послушно приложила её к обнажённой шее. Не думаю, что спорить сейчас очень умно. С еле слышным шипением таблетка взбухла и, лопнув, растеклась по коже, в мгновение ока покрыв тело тонкой защитной плёнкой.

Такие костюмы используют в химических лабораториях и зонах повышенной бактериалогической или радиоактивной опасности. От удара ножом или лазера не спасет, но…

Когда я обернулась к другу, логичный вопрос застыл на губах. Вместо уже привычного обличья невзрачного орлана передо мной застыло облачко сиреневой дымки. Ни слова не говоря, оно сдвинулось к открывшемуся дверному проёму с противоположной от санузла стороны. Весело.

Дальше я чувствовала себя бездумной куклой. Следуя за летящим облаком, вышла в ярко освещённый коридор, в котором суетились роботы-уборщики, деловито разбирая на запчасти несколько участков стены и потолка. Проделанные в панелях отверстия изредка искрили, издавая щёлкающие звуки. Оказалось, стены и потолок неожиданно состояли из микросхем и странного вида деталюшек.

И снова я не рискнула задавать вопросы. Молча прижимая к груди свёртки, шла за желейкой, благо уборщики на наше появления не отреагировали. Минут через десять свернув за очередной поворот, мы натолкнулись на рослого оборотня из кошачьих. Я заметила мелькнувший в воздухе полосатый хвост прежде, чем незнакомец исчез в мгновенно сгустившемся облаке. За долю секунды оно потемнело до тёмно-фиолетового и приняло форму внушительных размеров ската. Я и пикнуть не успела, как Улянь отпрянул, а бесчувственный лорри осел на пол.

— Ты убил его? — ужаснулась я, опускаясь на корточки рядом с пиратом.

— Нет.

Но я уже и сама это поняла, нащупав пульс несчастного, потому просто кивнула.

Шли мы ещё минут семь. Прокатились на лифте, дважды натолкнулись на местных. Встречи прошли по первому сценарию. Жаркие объятия ската, падение обездвиженного тела на пол и молчаливое продолжение пути.

Везде сновали роботы, разбирающие стены. Я не спрашивала, но уже уверилась, что неспроста. Скорее всего, это Улянь постарался «заблокировать систему слежения». И вот сдаётся мне, что я сама, хоть с кодами, хоть без оных, ничего подобного точно сотворить не смогла бы.

Моё восхищение кахом обогатилось благоговением с привкусом страха. Не хотела бы я быть врагом такого Уляня. А ещё говорят, оборотни и демоны лучшие воины во вселенной! Из гуманоидных — конечно, но… желейка абсолютно точно в сто раз круче. Ни тебе шума, ни пыли!

Наконец мы остановились возле неприметной дверцы, которая покорно растворилась, открыв проход в крохотную тёмную комнатушку. Такую маленькую, что вдвоём мы бы там просто не поместились. Впрочем, этого и не потребовалось.

— Стой тут и жди. Если кто-то появится, дай знать, — потребовал ках кратко и исчез за дверью.

Спустя какое-то время он снова появился и, забрав один из моих тючков, вернулся обратно. Я всё больше озиралась по сторонам, опасаясь появления охраны, но краем глаза отметила открытый в полу комнатки прямоугольный люк и какое-то движение в нём. Миг, и тючок сгинул во мраке.

— А теперь бежим, — не утруждая себя заметанием следов, приказал желейка и полетел прочь, показывая дорогу.

И люк, и каморка остались открытыми, но мне было не до них. Бежать пришлось быстро, ибо темп Улянь задавал приличный. Слава Вселенной, до самого лифта нам больше никто не повстречался. Когда же Улянь ввёл на панели этаж и сектор, я прислонилась к холодной стене, восстанавливая дыхание и в тайне радуясь недавним занятиям танцами. Шиш бы я без них справилась. Да и орланское тело очень к месту пришлось. Хоть какая-то радость от моей злосчастной любви.

— Сейчас будет самое сложное, — подал голос ках, — Что бы ни случилось, не удивляйся.

Он снова сменил облик. Причём опять выбрал какой-то невзрачный — среднего возраста, среднего роста и веса лорри неопределённой расы. Волосы и глаза серые, черты лица какие-то… невнятные, будто размытые. Вот почему? Но в очередной раз поразиться странностям предпочтений желейки во внешности я не успела.

— Ни в коем случае не дезактивируй защиту, — прикладывая невесть откуда извлечённую «таблетку» костюма к своей шее, предупредил Улянь… — Во все помещения этого сектора и дюжину близлежащих через вентиляцию сейчас распыляются отнюдь не самые полезные вещества.

— Надеюсь, ядов среди них нет?

— Как сказать. В большой концентрации почти все — яды, но до летального исхода не дойдёт. Только нам с тобой и простой потери концентрации хватит, чтобы провалить операцию.

Он вбил на панели длинную комбинацию из незнакомых символов, и лифт, вздрогнув, остановился. Улянь махнул мне рукой, чтоб не отвлекала, и продолжил мудрить с кодами. Сама не знаю почему, но стало очень спокойно. Будто не опасное безумие намечается, а банальный пикник на природе где-нибудь в парке. Я покрепче прижала тючок к груди, с трудом пряча улыбку. Удивительный лорри! Надо будет сестрице намекнуть, чтобы к этому жениху присмотрелась повнимательнее. Оно того стоит.

Когда мы снова тронулись, ках ещё раз напомнил, чтобы не паниковала и следовала за ним, что бы ни происходило. При первой же попытке ответить словами, хортова улыбка расплылась на моём лице, как масляное пятно на глади тихого озера. Поэтому я лишь молча кивнула, прикусив губу. Ну не время сейчас лыбиться. И так Улянь посмотрел как-то странно, подозрительно. Даже рот открыл, но тут лифт остановился и выпустил нас в просторный зал, из которого выходили сразу несколько широких коридоров.

Здесь было весьма людно, но, к счастью, никто на нас особого внимания не обратил. Лорри бесцельно бродили туда-сюда, смеялись и переговаривались, а некоторые и вовсе отдыхали, лёжа на полу. Сразу три оборотня в звериных ипостасях устроили игру в догонялки и, кажется, собирались подраться. А ещё… Чмок!

Прямо перед моим носом пролетело и плюхнулось на пол нечто розовато-лиловое. Я моргнула, внимательно осмотрела блестящую лужицу возле ног, источающую убойный пряный запах с нотками сандала и синих пионов. Что же мне это напоминает?

Предусмотрительно отступив на шаг, я запрокинула голову и глянула вверх. Распластавшись по потолку, над нами ползали несколько лорри доселе невиданной мною расы мисику. В школе читала про них, но видеть не видела. Внешне они напоминали немного сплющенных гигантских пауков, но на деле были куда ближе к моллюскам, чем к паукообразным или насекомым.

Уляня происходящее вокруг не смутило ничуть. Ухватив меня за локоть, он двинулся вперёд, ловко маневрируя между самыми разными лорри. Ударом кулака кардинально изменил траекторию полёта какого-то членистоногого, хаотичными прыжками перемещающегося по залу и едва не сбившего нас с ног. Потом ужом проскользнул между троицей явно нацеленных на добротный мордобой мужчин и придержал меня за талию, когда какая-то миловидная блондинка подставила подножку.

Увидев, что я не упала, она разочарованно зашипела и, выдрав из кудрявой гривы приличную прядь, бросила её синеокому выверну в морду. Тот покачнулся, чихнул и замахнулся на девушку толстой папкой, но локон неожиданно вспыхнул. Несчастного мгновенно окутало клубами смердящего палёным волосом дыма. Выверн выронил папку и отшатнулся, зажимая морду лапами. Продолжения истории я не увидела, ибо желейка уверенно тащил за собой, не позволяя остановиться и осмотреться.

Оно и правильно, если откровенно. Судя по звукам, долетавшим из правого коридора, там уже шёл бой, позволяя радоваться тому, что мы направлялись в противоположный конец зала. Вообще, одурманенные лорри чётко разделились на три категории. Первые вели себя агрессивно, вторые странно, а третьи блаженствовали, игнорируя всё и вся.

Чмок! Один из мисику прицельно плюнул в развалившегося на полу в позе звезды гуманоида. Тот и бровью не повёл, а я скривилась. Если память мне не изменяет, розовато-лилова слизь, заменяющая мисику слюну, штука весьма неприятная, хотя и ценная. В салонах красоты за бутылку берут сумму, сравнимую с годовой арендой приличной квартиры в центре города.

Даже краткий контакт этой слизи с кожей вызывает онемение, а длительное воздействие разглаживает морщины, омолаживает, придаёт упругость и окрашивает кожу в приятный глазу бледно-голубой цвет. Эффект от процедуры держится пару лет или около того. Правда, зоны, обработанные слизью, теряют чувствительность на тот же срок, но модниц это не останавливает. Чего стоит такая мелочь по сравнению с красотой? Бррр…

— Не желаете составить компанию? — громом среди ясного неба прозвучал жизнерадостный голос слева.

Я на ходу обернулась. Челюсть от изумления сама собой поползла вниз. Взгляду предстала компания из мужчины в костюме-тройке, двух девиц, одетых по-деловому строго, и одной дамы преклонных лет в коротком платье с пышной юбкой. Все четверо пританцовывали на месте, подпрыгивая и размахивая руками.

Пожилая тётенька с жёлтым клювом и лихорадочно блестящими глазами абсолютно точно принадлежала к расе шошо. Знаю, потому что по понятным причинам совсем недавно дотошно перечитывала и пересматривала о разумных пернатых всё, до чего могла дотянуться.

Шошо в процессе эволюции утратили крылья. На память о них остались непропорционально короткие руки с гибкими пальцами и острыми изогнутыми когтями. Кожа на конечностях представляла собой множество выпуклых бурых чешуек, а на лице и теле была тонкой и зеленовато-серой, но сплошь покрытой серыми пёрышками. У мужчин, представляющих эту расу, перья на затылке и плечах росли особенно яркие и длинные. Женщины выглядели скромнее в плане цвета, но не длины оперения.

В данный момент левое плечо дамы уже лишилось своего главного украшения, а она всё выщипывала и выщипывала серые перья с затылка и правого плеча, с умным видом засовывая их в причёски спутникам. И это не прерывая диких подёргиваний, обозначающих «танец».

Пока я таращилась на странную компанию, Улянь коротко рявкнул: «Нет!» и потащил меня дальше.

— Свёрток не вырони, — шикнул он, не сбавляя скорости.

Ха! Какое там «вырони»! Лицезрея результаты падения первого тючка, второй я прижимала к груди крепче некуда. С ума сойти! Когда зал закончился, мы нырнули в один из коридоров. Лорри здесь ошивалось поменьше, но вели себя они тоже странновато. Из-за череды дверей слышались грохот, нестройные песнопения, крики, хохот и даже рыдания. Возле стен замерли в бездействии десятка полтора роботов.

— На этом этаже содержат пленных, — пояснил ках, отпуская мою руку. — Приготовься бежать.

Я лишь кивнула. Страшно не было от слова «совсем», а вот любопытство грызло, соревнуясь за первенство с каким-то бесшабашным энтузиазмом. Азарт и адреналин буквально кипели, заставляя жадно следить за каждым движением каха.

Выждав момент, когда никого кроме нас в обозримом пространстве не осталось, Улянь прикоснулся к электронной панели на стене и застыл. Минута, другая и… с тихим щелчком одновременно исчезли все двери. Из комнат повалил густой вонючий дым, а роботы-уборщики внезапно рванули в комнаты.

— Бежим! — рявкнул желейка, и я сорвалась с места.

Мы неслись, держась центра коридора. Отвратительный серный запах правил балом. Стелющийся по полу дым уже достиг колен. Уборщики выволакивали из комнат их обитателей. Некотрые лорри сопротивлялись, другие вяло бранились или безвольно мычали. Одна девушка из амфибий целеустремлённо зацеловывала робота с оторванной лапой, пока три других волоком тащили её в сторону покинутого нами зала.

Вселенная, что задумал Улянь? Зачем всё это? Но вопросы я отложила на потом. Разговаривать на бегу было бы откровенным идиотизмом.

Внезапно в одной из комнат по правой стороне коридора раздался жуткий рык. Из дверного проёма вырвалось пламя. Меня сбило с ног взрывной волной и потащило по полу. Только и успела сжаться, прикрывая собой драгоценный свёрток. Почти сразу же ощутила обволакивающее тепло упругого тела желейки. Обратившись скатом, ках укрыл меня, не позволяя ни удариться, ни встать.

Снова раздался пробирающий до костей рык, и сквозь пламя в коридор шагнул… высший демон. На секунду замер, принюхиваясь. Увенчанная рогами голова медленно повернулась. Мы всё также лежали, не шевелясь и почти не дыша. Если бы не защитные костюмы, уже задохнулись бы, наверное.

На наше счастье из дыма выпрыгнули сразу три уборщика и кинулись на демона. Попытка захвата оказалась тщетной. Спустя мгновение все трое рассыпались дождём искр и деталей.

Мы лежим. Улянь просто молча, а я беззвучно вознося хвалу предусмотрительности желейки. Защитный костюм пришёлся как нельзя кстати — несмотря на тошнотворный смрад, дышалось легко. Даже глаза не щипало!

Слава Вселенной, демон нас так и не заметил. Постояв ещё немного, он пинком отшвырнул очередного робота-камикадзе и рванул к залу. Мамочки…

Мы выждали ещё минуту в тишине и неподвижности, но потом всё-таки поднялись.

— Ты как? Испугалась? — тревожно сжимая моё плечо, спросил желейка.

— Всё прекрасно! — я порывисто обняла его. Спаситель мой! Отстранившись, напоследок быстро поцеловала. — Ты чудо. Куда теперь?

Ошарашено крякнув, он развернулся, и мы продолжили путь. На этот раз бежали недолго. В коридоре уже никого не было, так что нам никто не мешал. Когда впереди показался грузовой «жук» и единственная до сих пор закрытая дверь, дым доходил уже до пояса.

— Жди здесь, — притормозив, приказал ках.

Я кивнула, а он, обернувшись скатом, уплыл вперёд. Так и подмывало пойти следом, но я осталась стоять, как было велено. Любопытство подождёт, а пока хоть ненадолго стоит прислушаться к разуму.

Прижавшись спиной к стене, я восстанавливала дыхание, рассматривала «жука» и прикидывала, к чему готовиться дальше. По большому счету, погрузчику на жилом этаже делать нечего, а Улянь ему не только не удивился, но и даже обрадовался. По крайней мере, мне показалось, что услышала его облегчённый вздох. Значит, появление «жука» — тоже дело рук каха. Но почему он оставил меня так далеко? До погрузчика отсюда ещё добрая сотня шагов, если не больше. Я…

Праздные мысли сгинули, едва последняя дверь растворилась, и скат с молниеносной скоростью нырнул внутрь. Дым заполнил комнату полностью, до самого потолка, и сейчас, будто живой, медленно вытекал в коридор. У меня от страха за друга всё внутри сжалось. Ноги сами понесли вперёд, но, едва сделав пару шагов, я до крови закусила губу и вернулась на прежнее место. Улянь всегда знает, что делает. Я не имею права мешать ему, как бы ни хотелось помочь.

Несколько секунд грохота, и глаза уловили движение у погрузчика. Сейчас видимой была лишь самая верхняя часть «жука» да несколько вскинутых лап-хватов. Я ничего толком не разобрала, а три из них уже опустились в дым. Улянь снова нырнул в комнату. Несколько гулких ударов моего испуганного сердца, и он появился снова, а лапы погрузчика пришли в движение.

— Иди сюда, — крикнул желейка, махнув рукой.

Я и не заметила, когда он снова обернулся! Впрочем, поражаться своей невнимательности было некогда, и я пошла на зов. Пошла, потому что бежать, не видя пола, сейчас было бы совсем глупо. Споткнусь ещё, и старания каха насмарку. В смысле, тючок выроню и всё — тю-тю!

Глава 21. Через тернии к звёздам. Соня

Когда Улянь забрал у меня свёрток, я уже набрала воздуха в грудь, чтобы облегчённо выдохнуть, но взгляд упал на погрузчик. Вздох облегчения застрял в глотке на полпути к свободе.

Желейка скрылся в комнате, а я стояла и смотрела на двух бессознательных лорри, буквально оплетённых механическими лапами «жука». В силу происхождения и воспитания, мне в общем-то глубоко плевать на внешность и расу, но это… Начать с того, что я под страхом смертной казни даже приблизительно не сказала бы, кто это. Ни одного предположения! Вроде бы количество и расположение конечностей характерно для гуманоидов, но…

Я таки выдохнула и, нервно облизнув губы, осторожно прикоснулась к ближайшему пленнику. Пальцы ощутили упругое сопротивление непонятной дымки, окутывающей тела пленников непрозрачным коконом. На вид она казалась чем-то вроде жидкого тумана, постоянно меняющего цвет. А ещё она непрестанно двигалась, перетекала сама в себя, создавая на поверхности тел завихрения, волны, бугры и цветовые воронки. Ни глаз, ни рта, ни…

Неожиданно существо дёрнулось.

Я отшатнулась. Вот надо было мне его щупать! И Уляня как назло сейчас отвлекать никак нельзя.

Пленник рванулся раз, другой, третий… Раздался негромкий треск, и меня мгновенно бросило в жар. Непонятно почему кожа покрылась мурашками, а коленки подогнулись от совершенно иррационального страха.

Даже не так. Накатившее болезненно-пугающее чувство, заставляющее тело цепенеть в горячечном предчувствии чего-то неотвратимого, страхом не было. Сидя на полу по горло в дыму, не в состоянии шевельнуться, я заворожённо смотрела как поддаются, ломаясь, механические лапы. Как во сне, когда видишь приближающееся цунами, смерч или волну огня. Точно знаешь, что это твоя смерть, но не пытаешься убежать или спрятаться просто потому, что шансов спастись нет от слова «абсолютно». И совсем не страх тебя держит на месте — безысходность.

Сознание отступило во тьму, время замедлилось и растянулось. Секунда, которая понадобилась жуткому лорри, чтобы освободиться, показалась мне вечностью. Вечностью, проведённой мной без единого движения, удара сердца или хотя бы внятной мысли. Бесконечно растянутый миг, и пленник на свободе! Глазом моргнуть не успела, а он повалил меня навзничь, продемонстрировав, что его конечности всё-таки руки, а не клешни или щупальца.

Я оцепенела, ощущая прикосновения сильных пальцев на своём безвольном теле. Мышцы словно парализовало, но в то же время каждая клеточка буквально стонала от напряжения. Нас окружал густой едкий дым, но это не волновало ни лорри, ни меня саму. Пространство звенело, пело на низкой ноте, волнами прокатываясь по коже, проникая до самого нутра…

Из последних сил я попыталась крикнуть, но моё «нет» утонуло в ладони мужчины. Что нападающий именно мужчина, я уже не сомневалась. Через секунду руку, зажимающую мой рот, сменили твёрдые горячие губы. Упругий туман, окутывающий голову и тело бывшего пленника, а ныне пленителя, то ли раздвинулся, то ли впитался в кожу. Я не понимала, не видела. Остатки отчаянного сопротивления смело яростной атакой даже не самого лорри, а его мощной ауры подчинения и страсти.

Он хрипло стонал, стискивая пальцами мои бёдра, всем весом придавливая к полу, и я к собственному ужасу разобрала в этом стоне «моя».

— Не отпущу, — невнятно выдохнул мужчина прямо в губы. Его голоса не услышала, но буквально телом ощутила смысл сказанного. — Моя тори…

Вдруг пространство как будто сместилось. Меня рывком дёрнуло вверх.

Едва оказавшись над клубящимся морем дыма, я выгнулась дугой и судорожно вдохнула чистый воздух. Дугой выгнулась не по своей воле, кстати. Это Улянь, в прямом смысле слова поднял нападающего лорри, а тот свою добычу выпускать не пожелал. Так как широкие ладони прижимали меня к мужскому телу в районе талии и бёдер, верхняя часть моего собственного тела отклонилась назад и вниз. Мышцы не желали слушаться даже теперь, голова опускалась всё ниже, пока снова не погрузилась в смрадную темноту. А потом я просто упала.

Ударилась не сильно, но достаточно, чтобы туман, застилающий сознание, слегка отступил. Ещё не вполне соображая что делаю, полулёжа попятилась. Ползла, пока не упёрлась спиной в стену. Я ещё не понимала, что происходит и почему. Да я вообще ничего не понимала! В голове шумело, перед глазами всё плыло, но хоть серный дух стал раздражать. Ещё недавно я его и вовсе не ощущала, забыв даже о дыхании…

Кое-как приподнявшись, придерживаясь за стену, я широко распахнутыми глазами уставилась на творившееся передо мной безумие. В данный момент безликое существо с рёвом, сотрясающим стены, кидалось на… монстра.

Затуманенный разум не сразу нашёл нужное воспоминание, и я ещё секунд десять не осознавала, что лорри с огромными крыльями, вместо перьев покрытыми множеством серебристых змеек, это и есть Улянь. И щупальца его, и перекошенное яростью лицо с длинными клыками и тонкими угольно-чёрными губами тоже.

Но я уже видела его в этой форме! Тогда, на корабле Роя…

Тут сине-серые щупальца нырнули в дым, а в следующее мгновение нападающий в буквальном смысле слова взлетел — желейка, ухватив за ноги, смачно впечатал его в потолок. Потом в пол. И снова в потолок. А скрытый радужной дымкой мужчина всёё вырывался, рычал и норовил ухватить щупальца, спеленавшие его конечности.

Я зажмурилась и потрясла головой. Надо прийти в себя! Надо помочь Уляню, а не стоять тут столбом! Безволие и муть схлынули так резко, что я пошатнулась. Мамочки, что это было?

— Соня? Ты как?

Усталый до сипоты, едва не срывающийся на хрип голос желейки заставил открыть глаза, но вот ответить сразу не вышло. Слова застряли в горле тугим комом и проталкиваться наружу не желали. Тяжело дыша, я пару секунд в упор смотрела на каха. Тот стоял возле погрузчика, удерживая «радужного» на весу. Неподвижное тело пленника обвивали сразу три щупальца. Или четыре? Не разобрать, да и какая разница?

Первый шаг дался мне с большим трудом. Коленки натурально дрожали, зубы стучали, а припухшие от грубых поцелуев губы щипало. Слёзы текли сами собой, думать и вспоминать произошедшее было страшно.

Шаг. И ещё один. И ещё парочка осторожных шажочков. Я передвигала ноги, почти не отрывая ступни от пола, опасаясь наступить на невидимое в дыму щупальце. Улянь смотрел молча, с каким-то неожиданно жёстким выражением на закаменевшем лице. Но мне было плевать! Я проскользнула ближе и крепко обняла желейку.

— Спасибо! — всхлипнула, пряча мокрые глаза на груди друга. — Я шевельнуться не могла. Ни вырваться, ни оттолкнуть… Хотя бы просто рожу его невидимую расцарапать! А ещё…

Сказать о том, что тело предало меня не только в этом, не смогла. Страшно было признаваться в таком даже самой себе, не то что вслух говорить. Тем не менее, ведь я действительно вожделела тогда жуткого незнакомого монстра! Я извращенка?

— Успокойся, — ках бережно погладил по лопаткам. — Извини, но пока придётся мне в этом облике походить. Слишком пленники опасными оказались. И, Соня, нам нужно идти.

Я отодвинулась, торопливо вытирая слёзы.

— Да, да. Конечно. Прости, пожалуйста. Я понимаю, сейчас совсем не время для истерики… — тут до меня дошло: — Постой, а ты-то почему извиняешься?

Широкие брови, сейчас состоящие из чёрных чешуек, поползли вверх.

— Разве не за что?

— Эм…

Я покосилась на висящего вниз головой лорри. Улянь мгновенно переместил его на погрузчик, но не отпустил.

— Я так понимаю, ты не от хорошей жизни меня наедине с этими… господами оставил. Свёрток…

— В комнате. У нас, кстати, совсем мало времени осталось до его активации.

— Так почему мы до сих пор стоим? Погрузчик не работает?

К моему удивлению желейка негромко рассмеялся:

— Поразительная девушка! На тебя напали, чуть не убили. К тому же, когда я в прошлый раз показался тебе в боевой форме, ты визжала так, что голос сорвала. Вот, жду твоей истерики. Учитывая «нагрузку», — он мотнул головой в сторону пленников, — на ходу ловить и успокаивать тебя будет сложновато.

— Что? Истерики? Обалдел? — я от души треснула этого… каха по ближайшему щупальцу. — Да я тогда визжала, чтобы вы с Роем прекратили идиотничать! И голос сорвала из-за вашей драки. Давай уже, шевели копытами. Надо делать ноги, пока время есть.

Хмыкнув, Улянь покрутил перед моим носом конечностью. Не копытом. И ни разу не ногой, хотя, положа руку на сердце, и не совсем щупальцем. Присосок там точно не было, зато с внутренней стороны имелось множество мелких загнутых шипиков.

— Значит, я буду ногами шевелить, а ты чем уж есть. И нечего тут хвастаться. Нашёл время и место! Я тебя потом ещё пощупаю, когда в безопасности будем.

Глаза желейки изумлённо округлились.

— Давай-давай, шевели чем можешь. Куда идти-то?

Нет, а он как думал? Вблизи стало заметно, что чешуйки, из которых состояли брови, не гладкие, а вогнутые посерёдке, и в каждой то ли капелька, то ли блестящая бусинка. Клыки и вовсе странные. И губы. И уши подозрительно незаметные. Любопытно же это добро повнимательнее рассмотреть, потрогать и всё такое…

Погрузчик зажужжал. Мы продолжили путь.

Ках придерживал неподвижных пока лорри верхними щупальцами, а нижние я не видела из-за дыма. Приноравливаясь под заданную скорость, почти бежала. И вот только необходимость дышать ровно сдерживала желание поворчать. Истерики он ждал! Будто я на каждом шагу с ума схожу и реву!

Нет, всё понятно. Я действительно частенько в последние дни рыдала и психовала, но ведь не просто так. Кто виноват, что столько всего навалилось сразу после знакомства с Улянем? Сам бы не истерил на моем месте? Ха! Эталон спокойствия и здравомыслия, растудыть твою в корягу! А вот…

Неожиданно ках остановился. Я по инерции пробежала ещё несколько метров, так что пришлось возвращаться, а когда вернулась, «жук» уже наполовину скрылся в дверях грузового лифта. Вот же! То есть Улянь заранее и план этажа изучил? Иначе почти незаметные двери на бегу не различить, а виртлист желейка не раскрывал, по дороге ни с одной панелью не сверялся. Поразительно! И в дыму не заплутал, не забыл ничего!

Нет, точно надо с Миртой серьёзно поговорить. Пусть хотя бы обручатся, а там видно будет. С таким родственником сам хорт не страшен, не говоря про демонов, орков и прочих ополоумевших женихов. И с мамой проблем не будет. Если Уляшечка с пиратами справляется так лихо, с мамой тоже справится. Наверное. Или нет?

Пестуя приступ алчности из серии «такой лорри в семье лишним точно не будет», молча втиснулась между погрузчиком и стенкой. Ках всё ещё дублировал захват механических лап, придерживая обоих пленников.

— Кстати, — я нахмурилась, рассматривая скрытых радужной текучей дымкой существ. Не о том думаю ведь! — А всё-таки кто это?

— Без понятия, — отозвался Улянь почему-то весело.

— Хм… Мирте точно именно они нужны? Вдруг, мы не тех притащим?

— Только эти в базе отмечены, как неопознанные, так что вероятность ошибки минимальна.

— Но ведь не исключена?

— Нет. Полной уверенности в таком деле быть не может в принципе. Сонь…

— А?

— Тебе действительно…

Тут двери открылись, и ках не договорил. Мотнув головой, поджал тонкие губы и активировал «жука». Покинув лифт, мы оказались в гигантском ангаре. Потолка я вообще не разглядела, как ни присматривалась. Тут и там виднелись силуэты кораблей, подсвеченные снизу, отчего казались парящими в воздухе.

На секунду желейка замер, оглядываясь, а потом махнул мне головой и уверенно направился влево. В полном молчании мы миновали несколько больших звездолётов и пару дюжин челноков поменьше. Народу здесь почти не было, а те, что были, занимались делом возле опущенных трапов своих кораблей.

Скудное освещение ангара играло нам на руку. Мы шли, старательно придерживаясь тёмных участков и обходя опасные места. Прошло минут пятнадцать, когда один из пленников шевельнулся, но прежде чем я успела испугаться, желейка обратился скатом и накрыл собой погрузчик. Что-то негромко хрустнуло, и я зажала ладонью рот, лишь бы не вскрикнуть. Очень надеюсь, ках им кости не переломал.

Когда спустя какое-то время скат взлетел, половина лап «жука» оказалась сломана. Ни слова не говоря, Улянь вернулся к прежней форме, и мы поспешили дальше. Слава Вселенной, почти сразу же ках указал на небольшой кораблик, притулившийся между огромным транспортником и средних размеров штурмовым звездолётом.

Пока желейка мудрил с кодами доступа, я все ногти себе сгрызла. Вдруг что-то сорвётся в последний момент? Или пленники опять очнутся? Судя по мерно вздымающимся грудным клеткам, оба были живы, хотя насчёт «здоровы» не поручусь. Драка в ангаре привлекла бы чересчур много внимания, а нам…

Тут бесшумно опустился трап на десять ступенек. И как мы лорри туда затащим? «Жук» по ступенькам не пройдёт.

Пока я думала, желейка сменил форму. Щупальца пришли в движение, обвивая «радужных». Сразу обоих! Правда, по лестнице ках поднимался очень медленно. На его шее натянулись жилы, рубашка на спине моментально взмокла. Но он справился!

С тихим шипением закрылись за нами двери дезинфекционной камеры.

— Неужели получилось? Правда? — неверяще прошептала я.

— Не говори «гоп», — напряжённым голосом отозвался Улянь. — Нам ещё этих чокнутых пристроить надо и улететь без потерь.

Я кивнула. Минут двадцать ушли на то, чтобы определить лорри в каюты, вытащить оттуда всю мебель и заблокировать двери. Роботов на борту не было, так что мелочёвку таскать пришлось мне, пока Улянь держал пленников. К счастью, кровати, шкафы и прочие крупногабаритные предметы здесь были встроенными, так что дезактивировав внутреннюю панель управления, мы оставили комнаты девственно чистыми и пустыми. На полу полежат, тем более перегрузки при взлёте проще переносятся как раз в горизонтальном положении. Хотя, какие там перегрузки! Мы же не с планеты взлетаем. Ничего серьёзного пленникам не грозит.

Пока шли к рубке, пока желейка с сосредоточенным видом вводил коды и настраивал приборы, я героически молчала. Сидела в кресле, нервно стискивала подлокотники и просто старалась держать себя в руках. В голове роилась тысяча вопросов, во рту пересохло от волнения, но… Улянь всегда знает, что делает. Сейчас главное — не отвлекать его ерундой.

В какой момент нас подхватил транспортный луч, не заметила. Лишь когда пол чуть заметно дрогнул, осознала, что нас уже доставили в шлюз. Мигнув, вспыхнул лобовой экран, демонстрируя залитые белым светом пластины ворот. За ними уже космос и, если повезёт, свобода.

Сорок одна, сорок, тридцать девять… Я беззвучно отсчитывала секунды. Обычно воздух из малых шлюзовых камер откачивают за пятьдесят семь, из средних за двести одиннадцать, а из самых больших, откуда стартуют транспортники и пассажирские шаттлы, за четверть часа.

Девять, восемь, семь, шесть… Ворота плавно разъехались, луч приподнял наш кораблик и вынес за пределы казематов Алтеи. Пока я завороженно рассматривала нависающую справа красно-коричневую планету, желейка переключил верхнюю часть экрана в режим заднего вида. Глянув туда, я ахнула.

База, которую мы покидали, была не многим меньше планеты. Огромная серая махина подсвеченная тысячами крохотных габаритных огоньков-звёздочек. Помимо нас, ещё несколько кораблей вылетали из шлюзов, и я насчитала около дюжины прибывающих. Кроме того…

— Уля-ань… — я сглотнула и указала на хищный звездолёт пугающих размеров. — Пожалуйста, скажи мне, что вон тот корабль не линкор.

— Тебе так хочется, чтобы я соврал? — хмыкнул он.

— Эм… если честно, да.

— Тогда это не линкор. Подожди ещё минутку. Сейчас подальше отойдём и поговорим.

— Как скажешь. Стой, а ты знаешь, куда лететь? Мирта координаты дала?

— Нет. Но я чувствую направление, а как отойдём от базы, свяжусь с ней и уточню место встречи. Не отвлекай меня, пожалуйста.

Выдохнув, я откинулась на спинку кресла и заставила себя замолчать, благо, посмотреть было на что.

Глава 22. Не так, так эдак. Мирта

— Мирта, хватит! — пряча лицо в ладонях, взмолилась банши.

Стон, который она издала при этом, мог бы растопить каменное сердце, сварить из него приличный супчик и подать на ажурном подносе в качестве десерта. Увы, лично моя жалость была надёжно упакована, обвязана самым крепким шпагатом и отправлена космопочтой в далёкие дали до востребования. Отправителем значилось чувство самосохранения, а оплатило посылку желание жить и верить в лучшее.

— Нелли, пожалуйста, попробуй ещё разок вспомнить!

— Как можно быть такой нудной? Одно и то же уже три часа подряд! Ну не могу я понять, как вытащила тебя из душа! Не мо-гу! Помню всё в деталях, а как оно вышло — не знаю!

Я на миг зажмурилась, глубоко вздохнула и, тряхнув подбородками, сдалась. Это безнадёжно. Пришла пора вручить мечте о халяве прощальный подарок и отправить восвояси. По идее, в детстве старшие банши должны были хоть как-то объяснить Нелли суть взаимодействия с материальными объектами, но, к сожалению, всю полезную информацию по закону подлости из полупрозрачной блондинистой головёнки вымыло начисто. Воспоминания нашей красавицы начинались с момента встречи с Робертом на Ворте-7. То ли магнитные бури планетарного масштаба как-то странно повлияли на память энергетической сущности, то ли психологическая травма, то ли ещё что — я не в курсе. Итог один.

— Ладно, — с неподобающим возрасту кряхтеньем я поднялась на ноги. — Раз так…

Прежде чем договорила, Нелька взвыла и шарахнулась в дальний угол энергетической клетки. Полупрозрачные силовые прутья еле заметно потускнели, предупреждая о скором окончании лафы существования этой самой клетки.

— Не надо! — взвыла банши.

— Эм… Чего не надо? — несколько растерялась я.

— Ничего!

Я устало посмотрела в огромные голубые глазищи, полные отчаянного ужаса. Ясно, Нелли испугалась, но чего именно? Выяснять, что опять не так, времени не было, да и сочувствие моё заметно приуныло.

— Как скажешь, — только и произнесла я, поведя ушами, и направилась на выход.

— Мирта, ты куда? — оживился Сэл.

Гарн уже с четверть часа как вернулся из техотсека, а теперь мастерил в сторонке странного вида приблуду, время от времени искоса поглядывая на нас с Нелькой.

— Раз фокус с перебросом парализаторов не прокатил, возвращаемся к плану «А», — буркнула я устало. — Пойду к Алукарду, проверюсь на предмет адекватности. Если повезёт и врач признает меня сумасшедшей, испеку огромный торт, запрусь в стабе и буду праздновать.

— Что?! — хором откликнулись мои собеседники. Причём Нелька подозрительно, а гарн скорее обескураженно, зато оба очень громко.

— Что праздновать? — повторил механик.

— Что-что… Прощание с грузом ответственности! Отдыхать в стабе с тортиком в обнимку куда приятнее, чем разгребать застарелые и не очень груды проблем. Вы поболтайте, а я пока тесты проходить буду, заодно пообщаюсь с цаце на предмет экипировки и Роберта.

В голове шумело, меньше всего хотелось куда-то идти. От долгих разговоров во рту пересохло, да и выпитая рагола неприятно булькала в животе, вызывая тошноту. Вот знала же, что сок этот для меня чересчур кислый, но нет — пила. Бублик горелый! Надо было на кухне вылить эту пакость и наполнить флягу обычной водой. Только задним умом все крепки, а передним…

Гарн догнал уже в коридоре. Пару секунд он просто шагал рядом, искоса поглядывая на мою мрачную физиономию.

— Всё плохо? — наконец спросил угрюмо. — Ты совсем серая.

— Не наговаривай. Зелёная я. Вот если влюблюсь в тролля, тогда посерею, — и, вздохнув, попросила: — Вернулся бы ты к Нелли. Клетка скоро сдуется. Видел, как прутья мерцали?

Раздражённо махнув хвостом, Сэлиней возразил:

— Ещё часов семь точно продержится. Провожу тебя к цаце, а потом буду присматривать за банши. Не нравится мне ни настроение твоё, ни общее состояние.

— Сама доберусь. Ты лучше экипировку лишний раз проверь и парализатор. Больше толку будет.

— Но я…

— Сэл, я просто устала. Да и страшно мне, если честно. Боюсь, без Роберта наша вылазка смахивает на попытку суицида, но капитан не в том состоянии, чтобы руководить.

Я украдкой поёжилась.

Ещё пару дней назад визит в казематы по плану «А» был единственным вариантом решения проблемы и при этом почти не пугал. Сейчас перспектива лезть в самое пекло вызывала нервную дрожь и казалась опасней во сто крат. Правда, поначалу контроль за операцией лежал на капитане, а теперь на мне. Да ещё физически я чувствовала себя не ахти. Впрочем, какая разница? Я не титан, в бою не полезнее половой тряпки. Разве что внимание на себя отвлечь, да повизжать немного.

Подавив малодушное желание выложить это Сэлу и полчасика попридаватьсяся унынию и жалобам, я вздёрнула подбородки. Пусть кулаки у меня не пудовые, зато живот всем кулакам фору даст. А если грамотно воспользоваться травками, драться вообще не придётся. Нечего нюни распускать.

— Ладно, это ерунда, — постаралась я улыбнуться как можно беззаботнее, на миг сжав протянутую крепкую ладонь. — Всё будет хорошо.

И быстрым шагом направилась в медотсек. К счастью, из комнаты донёсся какой-то шум, и гарну пришлось вернуться туда. Нет, его помощь мне бы не помешала, но молчать о насущном становилось всё сложнее. Именно Сэлу хотелось рассказать слишком многое. Про Гессу, перспективу дурацкого брака, сомнения, страхи и прочее. Просто пожаловаться, тиская успокоительно мягкие кисточки гарновского хвоста…

Далеко отойти я не успела — вздрогнув от неожиданности, уставилась на появившегося буквально из ниоткуда вампира. Смотрел он на меня со странной смесью холодной надменности и смущения. Стоит ли говорить, что выглядело это более чем странно?

— Мирта, я… должен извиниться перед вами за своё поведение, — чуть свысока процедил Фург и запустил пальцы в волосы, с рассеянным видом потирая висок.

Этот его жест неожиданно сделал вампира по-домашнему милым и совсем не страшным. Я выдохнула с облегчением.

— А мы ведь на «ты» перешли, — заметила мягко. — Может, не стоит возвращаться к официальному «вы»? Тем более, столько всякого-разного произошло.

— Пожалуй. Мирта, я действительно очень виноват. Сам не знаю, что на меня нашло. Вёл себя как последний икхи.

Что-что… Роберт на тебя нашёл! Но вслух произнесла другое:

— Не наговаривай на икхи. В большинстве своём они весьма сдержанные и достойные уважения лорри. У них только детки чеканутые, и то не постоянно.

Вампир недовольно поморщился, но возражать не стал.

— Пусть так, но неприемлемости моего поведения это не умаляет. Прости, пожалуйста.

— Да не вопрос. Только с тебя помощь в написании диплома! Вернее, напишу всё я, а ты просто ответишь на парочку вопросов относительно ваших обычаев, традиций, культуры и физиологии.

— Парочку, говоришь? — скептически изогнул он смоляную бровь.

К слову, почему-то у большинства вампиров брови и ресницы густо-чёрные, независимо от цвета шевелюры. Белые брови у них тоже встречаются, но редко и почти всегда у Снежных из двенадцатого сектора. Те поголовно альбиносы и живут высоко в горах, спускаясь на равнины лишь два раза в год. Что любопытно, женщины у них плетут дивные кружева из волокон редких лиановидных крокусов, растущих высоко в горах, где снежны покро…

— Ты меня слышишь? — напомнил о себе мужчина. — Или вопросы пересчитываешь?

— Извини, — спохватилась я. — Отвлеклась. Так как? Поможешьс дипломом?

Он тяжело вздохнул и поджал губы, но еле заметно кивнул:

— На вопросы об Ордене отвечать не буду.

Я аж подпрыгнула от радости:

— И не надо! Я и сама про него почти всё знаю!

Увы, но Фурга это ничуть не успокоило, он даже скривился досадливо.

— И откуда?

— Ай, тебе не всё равно? Подумай лучше о другом. Если бы не совокупность доступных мне фактов о вашей расе, шиш бы я вычислила ошибку.

— Ошибку?

— Ну да. Так ты обещаешь помочь с дипломом? Точно?

— Обещаю!

Я молча склонила голову к плечу, выжидательно поведя левым ухом.

— Что ещё? — прошипел мужчина почти угрожающе.

— Паалошту дай!

Он вздрогнул, изумлённо уставившись на меня не по-вампирски круглыми глазами.

— Откуда ты знаешь о древней клятве?

На самом деле «знаешь» в данном случае — слишком громкое заявление. Я лишь однажды встречала упоминание о традиционной для Серых жестовой клятве, да и то впроброс. Читала секретный отчёт главы дипломатической службы, который одновременно работал на СБСМ. Там и было-то лишь название и весьма размытое описание обычая, да утверждение о нерушимости данного таким образом обещания. Заинтересовало тогда, что клятва именно жестовая. Всё же словесные формы для гуманоидных привычней. А вот про «древность» в отчёте ничего не говорилось.

— У меня свои источники, — отозвалась я с деловой небрежностью.

Фург удивлённо покачал головой, но поднял левую руку и, сделав пару простых пассов, приложил ладонь к правому плечу.

Подбоченившись, я обиженно фыркнула.

— Что ещё?! — не выдержал моего укоризненного взгляда серый.

А я точно помнила, что клятву эту дают правой рукой!

— Не ожидала от тебя такого, — покачала головой. — Извинялся ещё!

— Чем ты не довольна?

— Давай без вранья. Я очень устала, на твои выкрутасы совсем нет сил. Ты удивишься, но мне хорошо известно, как выглядит паалошта, а то, что ты изобразил, явно из серии бранных комбинаций Снежных.

И затаила дыхание. Просто жестовый язык Снежных вампиров я выучила совсем плохо, почти никак. Всего-то две лекции прослушала в позапрошлом году, но профессор из института больше на классические разговорные комбинации упор делал, а про ругательства вскользь упомянул.

Внутри всё дрожало от волнения, но вида я не подавала. Если Фург просечёт мой блеф, помощи от него не дождусь до конца времён. Единожды соврав, солжёт и ещё. Я ему всё расскажу, а он пошлёт меня тёмным лесом куда подальше или будет сказками кормить вместо правдивых ответов. Наплетёт с три короба, а мне потом на защите диплома перед профессурой обтекать.

Вампир помолчал, изучая меня с явным недоверием, но… поднял правую руку, сжал ладонь в кулак и безмолвно приложил его к солнечному сплетению.

Это всё?

— Даю слово, что отвечу на вопросы, не касающиеся Ордена, и помогу в написании диплома.

Затем руку опустил.

Фуух… Вроде похоже на правду…

— Вот и чудненько. Скажи, пожалуйста, у тебя девушка есть?

— Аслинэлта, — поправил мрачно. — «Девушка» — это про секс и развлечения, не более. Серьёзные отношения для нас возможны только с вампиршами и только с Маргоны.

Я хмыкнула и пожала ушами.

— Только НА — выделив это «на», я улыбнулась.

— Не понял…

— Серьёзные отношения для вас возможны исключительно НА Маргоне, — терпеливо пояснила я и добавила: — Вы своих дам так бережёте, что с родной планеты носу не позволяете высунуть. Отчасти это понятно. Очень уж мало их осталось, да и вас тоже. Мне идти надо. Давай по дороге договорим?

Обогнув по дуге вампира, я пошла дальше, на ходу продолжая свою мысль:

— Вот у тебя есть аслинэлта? Если правильно понимаю, это что-то вроде истинной пары.

— Да.

— И почему она там, если ты здесь?

— Глупый вопрос. Я никогда не позволю ей рисковать собой. Под защитой Рода она в безопасности. Там десятки воинов, а тут я один. Мало ли что может случиться?

— Угу. Только не вопрос глупый, а ответ. Сам подумай. Ты, как и остальные члены Ордена, уже которое десятилетие мотаешься по вселенной, проводишь свои эксперименты и…

— Век.

— Что?

— Который «век». Наши поиски длятся больше четырёх столетий.

— Ещё лучше, — скривилась я, но в душе возликовала. В базе Союза всего девяносто четыре года указано! Мой дипло-омчи-ик… — Вы проводите эксперименты в лабораториях, используя кровь самых разных лорри, включая свою собственную. А как же ваши женщины?

— Их кровь мы тоже…

— Замороженную? Помещённую в стазис, да? И почему именно кровь? Для зачатия как бы несколько другие… хм… жидкости используются.

— Мы исследуем все жидкости. И не только их.

— В лабораторных условиях! И результаты нулевые, кстати. Современная наука не совершенна и на познание могут уйти века, но всего вы не узнаете никогда. Так зачем мучиться, если проблему можно решить проще? Так сказать, эмпирическим путём.

Фург споткнулся и замер. Пришлось и мне остановиться. Развернувшись, я подбоченилась и невинно спросила:

— Не приходило вам в голову просто-напросто взять с собой любимую и проводить эксперименты, совмещая приятное с полезным? Без лабораторий, зато со всем тщанием и энтузиазмом? Нет, я не утверждаю, что этот способ единственно верный, но попробовать-то стоит. Конечно, одним годом проблема не решится. Для чистоты эксперимента под каждым светилом придётся пожить хотя бы пару-тройку лет, а то и все двадцать. Смотря как часто у вас на Маргоне дети рождаются. И лучше бы каждую звезду проверять не одной, а нескольким парам. Можно меняться, к примеру. Пожили под одной звездой — переехали, уступив своё место другим. В Ордене, если память мне не изменяет, состоит около четырехсот тысяч вампиров. Если хотя бы у половины есть пара…

— Это невозможно.

— Почему? Да не стой столбом. Времени в обрез, мне ещё надо успеть с Алукардом насчёт Нельки переговорить.

— Женщинам нельзя покидать Марголу.

— Уверен? Не припоминаю никаких противопоказаний.

— Ты не понимаешь. Вампирши куда слабее нас. Без защиты рода они уязвимы.

— Вот только не надо мне сказочный медок в уши лить. Ваши женщины уж точно не слабее кшорти или тех же орланок, а мы путешествуем достаточно часто. Ты хотя бы поинтересуйся мнением своей аслинэлты. Вдруг ей и самой не очень-то улыбается просидеть всю жизнь в четырех стенах?

— Земли рода обширны, взаперти мою жену никто не держит, — с толикой возмущения процедил сквозь зубы мужчина.

— Ну да, ну да… Она, изнывая от скуки, дома сидит без мужа, а ты тут эксперименты проводишь. Истинная пара, называется. Очень весело! Самому-то не смешно?

Я остановилась возле двери медотсека, куда мы, наконец, добрались.

— Договорим позже. Сейчас не до того, — уже проходя вовнутрь, в зародыше убила попытку Фурга поспорить. — Вот разберёмся с казематами, я тебе расчёты и выкладки по вопросу предоставлю в полном объёме. Сам посмотришь. А пока будь на связи, нам скоро выдвигаться. И ещё, если не трудно, сгоняй к Сэлинею. Скажи, что мы…

Тут ожил браслет, толкнувшись в сознание знакомым позывным каха.

— Что-то случилось? — придержав вампира за плечо, я мысленно обратилась к другу. — Вас обнаружили?

— Пока нет, но всё может быть. Пока «всё» нас не догнало, нужны координаты для построения курса. Где встречаемся?

Слава вселенной, голос Уляня звучал ровно и даже слегка насмешливо. Хоть какая-то радость.

— Какие координаты? Я думала, мы вас захватим, когда будем на базе и…

— Мирта, мы уже летим к вам.

— Вот же… — я со вкусом выругалась вслух, разом растеряв душевный подъём от обещания вампира.

Задача усложняется. Если Соню с кахом засекут, пираты на уши встанут, а эффект неожиданности был для нас одним из немногих козырей.

— Почему вы сорвались с места раньше времени? Что-то плохое случилось?

— Мирта, не поднимай пыль ушами. Всё хорошо. Мы забрали ваших пленников и тихо-мирно покинули казематы. В целом я направление чувствую по твоему браслету, но хотелось бы конкретики, а не размытых ощущений.

— Как «с пленниками»?! Улянь, ты с ума сошёл? А если вы не тех забрали? Они ведь добровольно не…

— Хватит, — неожиданно жёстко, хотя и спокойно оборвал меня ках. — Причитать потом будешь. В любом случае, в базе данных неизвестная раса указана только у этих двоих, и мы уже летим. Узнай у пилота необходимое и как можно быстрее свяжись со мной. У пиратов даже линкор имеется, что меня совсем не радует. Не тяни резину.

Он отключился, а я подняла голову и ошарашено уставилась на Фурга. Несколько секунд рассматривала по-вампирски изящные черты напряжённого лица, переваривая новость. Лицо было очень красивым, но вот новость никак не укладывалась в голове.

Как это «уже летят»? Куда? Почему эт… Как они смогли обезвредить акронов? Мама! Чего я стою-то?!

И я сорвалась с места. Пробежала шагов пятьдесят наверное, а потом… Нет, это ни в какие ворота! Понятия не имею, где сейчас находится Мефисто. Бегу сама не знаю куда, веду себя как последняя идиотка. У меня ведь есть все контакты в браслете. Вот же… ройх твою за ногу!

Резко затормозив, прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Потом активировала связь.

— Мирта? — несколько удивлённый, пилот ответил сразу, но, явно плюнув на непонятки, решил взять быка за рога: — Ты очень вовремя. Сам тебя искать собирался. Слушай, я тут нашёл подходящий транспортник. Он далековато, но если прямо сейчас сменить курс и врубить дополнительные двигатели, как раз успеем выйти на точку. Только придётся энергию маскировочного экрана перенаправить, а уже на месте вернуть всё как было, чтоб раньше времени не засекли. Если использовать спутник одной из систем как прикрытие, можем прорваться. Но есть проблема, мне нужна отмашка капитана, а он в стабе. Ты бы поговорила с Алукардом. Сейчас без Роберта никак нель…

— Стоп! — прервав многословный монолог, я нервно потёрла подбородки. — Подожди с этим. Кажется, мы уже никуда не летим. В смысле летим, но не туда. Тьфу! Совсем запуталась.

— Мирта… — в низком голосе послышалось напряжение и некоторый испуг. — Всё хорошо? Ты сама на себя не похожа.

Я скривилась. Да уж, так хорошо, что действительно плохо. Поверить не могу, что Соня с Улянем везут именно наших пленников. А если они ошиблись? Если я что-то не правильно поняла и сейчас окончательно всё испорчу? Ведь никакого опыта в подобных делах у меня нет, а на теории далеко не уедешь. Роберта разбудить? Он, конечно, капитан и всё такое, но едва акрон выйдет из стазиса, Мефисто затребует ужин, Нелька начнёт беситься, да и Фург…

Искоса глянув на вампира, я хмыкнула. Как ни крути, адекватным он мне нравился куда больше психованного. Значит Роберту придётся еще подремать, а мы уж сами как-нибудь… Я решительно передёрнула ушами, выпятила живот и взяла себя в руки.

— Сделаем так, — обратилась к Мефисто, — сейчас ты быстро, но без суеты ищешь какой-нибудь спутник или планету, за которой мы можем подождать прибытия звездолёта Уляня.

— Что?

— Моя сестра и друг летят к нам с пленниками на борту. Будем надеяться, забрали они именно тех, кого нужно. Так что укрываемся за любым объектом на твой выбор, высылаем координаты и ждём. Думаю, лететь навстречу будет не слишком осмотрительно. Чем ближе подойдём к пиратской базе, тем больше шансов, что нас засекут, несмотря на маскировку. Определяйся с объектом. Потом сразу же свяжись со мной и сообщи координаты.

— Но Роберт…

— В стабилизаторе. Всю ответственность беру на себя. Не так давно капитан передал мне необходимые коды и полномочия. Правда, мы рассчитывали, что ими я воспользуюсь несколько позже, после визита в казематы Алтеи. Но раз пленников оттуда уже выкрали, я в своем праве. Можешь посмотреть в базе данных уровень моего доступа.

Пилот обескуражено молчал, и я всеми бородавочками ощущала его изумление и недовольство. А ещё хорошо понимала, что если сейчас дам возможность Мефисто задать хоть один вопрос, придётся долго и нудно объясняться, тратя время и силы, которых с каждой минутой оставалось меньше. Ну уж нет! У меня найдётся куда всё это добро потратить с большей пользой. Поэтому я набрала воздух в лёгкие и с поистине генеральской решительностью рявкнула: «Исполнять!», мгновенно оборвав контакт.

Так, теперь разобраться с вампиром и цаце, пока запал не иссяк. Если Мефисто не свяжется со мной через четверть часа, буду воевать и качать права.

— Фург, подготовь, пожалуйста, четыре комнаты для прибывающих, — продолжила в том же тоне. — Две на жилом этаже рядом с нами и ещё две где-нибудь на отшибе, но не слишком далеко. Лучше возле медотсека и максимально изолированные. Поможешь Алукарду переместить туда два стабилизатора. Мебели никакой.

Мы это заранее с капитаном и цаце обговаривали. Держать пленников в сознании слишком опасно. Их надо кормить, поить, отслеживать физическое состояние, а в приступе безумия акроны могут навредить не только себе, но и «следящим».

Проще говоря, за пленниками нужен глаз да глаз, но, в медотсеке этих самых «глаз» слишком много. Конечно, при желании можно сделать купол стаба непрозрачным, но мало ли. Что можно включить, то и отключить не сложно. Лучше перебдеть. Да и нет гарантии, что мутировавшие акроны вообще впадут в стазис. В этом случае придётся их вырубать парализатором и связывать, что опять же не слишком надёжно, ибо сил и возможностей пленников в нынешнем их состоянии мы не знаем. Поэтому отдельные помещения — единственный вариант. Одна беда — с учётом многочисленных «клиентов» медотсека у нас остаётся свободным лишь один стабилизатор. Эх…

— Можешь идти, — игнорируя скептически вскинутую бровь вампира, проговорила я, уже заходя в царство Аллукарда, и обратилась к цаце: — Вселенной глас звучит сегодня громко, и путь её от нашего отличен. Все наши чаянья сместили фокус силы. Те лорри, коих ищем, уж стремятся к нам, и…

— Не трать впустую время, светлое дитя. Ты можешь изъясняться на всеобщем. Доступен мне сей варварский язык… — очень коротко для самого себя отрезал цаце, одновременно сразу тремя руками сделав знак Фургу уходить.

Я облегчённо вздохнула, про себя хихикнув насчёт «варварского» языка. Ведь и правда, по сравнению с речью цаце, почти любой язык звучит ломано и грубо. Повинуясь жесту врача, я прошла в медотсек и, дождавшись пока проход за моей спиной закроется, продолжила:

— Если кратко, Соня и Улянь выкрали акронов. Улянь просто забрал тех, чья расовая принадлежность была указана в базе как неопределённая. Мы сможем их опознать без участия Роберта?

Вопрос не праздный. Выводить капитана из стазиса очень не хотелось, но привезти на Гессу не тех лорри было бы и вовсе откровенным самоубийством.

Я затаила дыхание, но Алукард, подумав пару секунд, утвердительно кивнул.

Уфф…

Повеселев, я закрутила головой и с облегчением отыскала взглядом стул, притулившийся возле стеночки. Вот он, мой четырёхногий кусочек счастья!

— Что-то меня от этой свистопляски мотает, — призналась, направляясь к нему.

Не успела опустить пятую точку на вожделенное сиденье, как объявился Мефисто. Получив координаты места грядущей встречи, я с трудом сдержала ликующий возглас. Значит, капитан занес-таки меня в базу доступа! А я переживала, что у него до этого руки не дошли.

Ну и славно.

Глава 23. Голова кругом. Мирта

Едва я поговорила с Улянем, Алукард сунул мне в ладонь полупрозрачный шарик размером с мандарин и велел тщательно разжевать. Если бы, диктуя координаты, я не держалась за стул, всё бы обошлось. Впрочем, закрывать глаза и сползать по стене на пол тоже не стоило, но штормило вполне реально, и шум в ушах накатывал с завидной регулярностью.

По совести, поддерживающий препарат был сейчас очень кстати, но увы — лекарство с рассчитанной на кшорти дозировкой нашлось лишь в такой вот форме и такого размера. В универсальной фармацевтике частенько так бывает.

Обычно экипаж звездолётов состоит из представителей одной-двух рас, и медики подбирают лекарства под них, а для прочих имеется обязательная расширенная аптечка. Врачи этот комплект по-другому называют, но я не знаю как именно. Суть в том, что в таком вот наборе и вправду можно найти всё или почти всё необходимое, но никто не обещал, что рискнувшему заболеть лорри будет удобно это употреблять. Организмы-то разные.

Так и вышло, что передав каху необходимые данные, я с четверть часа рассасывала тягучую таблетку с резким запахом тархуна и вкусом переспелой груши. Склеенные тягучей пакостью челюсти отказывались разжиматься, потому я молча пыталась хоть как-то справиться с досадной помехой. Из-за этого и поговорить толком не удалось. Я лишь в общих чертах обрисовала свою идею с Робертом и Нелькой. Правда, особого энтузиазма Алукард не выказал, но оно и понятно. Без должных расчётов любая теория, а тем более рисковая — бред. Но уж если цаце задумку в целом одобрил, всё будет отлично.

Из-за необходимости просчитать детали я отказалась от предложения покемарить в стабе хотя бы пару часиков и, кое-как рассосав таблетку, попросила проводить до каюты. Стоило мне оказаться у себя, как все треволнения дня и маячившая где-то на заднем плане фигура вампира перестали волновать.

Где там мои записи? Ну-ка, ну-ка… Пока возилась с Нелькой, успела обдумать сделанные накануне наброски.

Время утекало сквозь пальцы, а я с нездоровым остервенением чертила кружочки и квадратики, соединяя их длинными неровными стрелками, и писала, писала, писала… Буковки заполняли блоки, змеились над стрелочками и мелким бисером стекали вдоль правого края страниц. Я работала. Сосредоточенно, зло, соблюдая все до единого правила ПАТН (принципов аналитической теории неизвестного), чуть ли не самого сложного предмета школьной программы. К слову, изучали его только кшорти, остальные лорри — по желанию, то есть никогда.

В школах преподавали только первую ступень ПАТН. Больше для общего развития, чем для дела. Она и включала-то лишь сто одиннадцать основных принципов анализа и около семи сотен дополняющих пунктов. Вторая ступень уже для институтов, третья и последняя — уровень профессуры, причём элитной.

На предшествующем экзаменам тестировании я набрала три тысячи семьсот баллов из необходимых двухсот двенадцати. Для первой ступени — неприлично много, а для полноценного специалиста — маловато. И дело не в том, что мне не хватило времени выполнить задания теста. Просто полноценно освоить ПАТН самостоятельно нереально даже с учётом факультативов, дополнительных лекций и многочасовых зависаний в сети. Практика нужна и система.

Вспомнив об этом, я сердито мотнула головой и фыркнула. Если бы не хортовы женихи, поступление в институт мне было гарантированно уже по результатам тестирования. Выпускные экзамены в моём случае — лишь дань традициям и поклон нашей несколько забюрократизированной системе образования как таковой.

Но как ни крути, теория во все времена пасовала перед практикой. В смысле, знала я очень много, а вот грамотно применять не умела. Вернее, умела, но не всё, не всегда и не слишком уверенно. Сказывалась нехватка той самой практики, дающей фору чистой теории. Институт мог бы решить эту проблему, но вместо систематизированных занятий с преподавателями я шарахалась по космосу, занимаясь хорт знает чем. И как же мне не хватало квалификации, кто бы знал!

Но к делу. Я уверилась почти на сто процентов, что банши умудрилась установить эмоциональную связь с акроном. Это можно использовать. Да, полноценно связать физическое тело и бестелесную сущность невозможно, но варианты есть всегда.

В наличии незакреплённая привязка ко мне, основанная на физиологии. Причём привязка односторонняя. То есть лично меня к Роберту тянет исключительно под воздействием ментального внушения, его же ко мне — из-за чистой физиологии акронов. С другой стороны, эмоциональная привязка Нелли. Тоже односторонняя. Выходит, у нас в наличии сразу три ущербные привязки. Так почему бы не попробовать сложить из них одну-единственную, хотя и несколько кривоватую?

Идея состояла в том, чтобы через стаб подключить Нельку к сознанию Роберта. Вроде как впустить её в сон капитана. Звучит диковато, но подобные авантюры в медицинских целях проделывали в нескольких научных институтах. Правда, там использовалась особая аппаратура вроде сдвоенных стабов, которые должны постепенно синхронизировать биотоки физических оболочек двух индивидуумов, да и специалисты были не чета нам, дилетантам.

Но нам сильно повезло. Нелька энергетик, а значит, не без риска, но можно опустить львиную долю предварительных исследований, анализов, и почти полностью проигнорировать физиологическую часть процесса. Ведь если у одного объекта из двух нет физической оболочки, достаточно самого обычного стаба. Алукард подтвердил, что имеющаяся в наличии модель в теории позволяет дополнять встроенную программу. Конечно, риск напортачить был очень велик, но… разве у нас есть другой выбор?

Если вкратце, во время сна личность Роберта нематериальна, как и Нелькина. Я буду рядом с телом акрона, а банши внутри его сознания. Для закрепления привязки нужен сексуальный контакт с «якорем» и кровь. Я дам кровь, тактильный контакт, запах и всё в таком роде, а вот банши займётся второй частью «процедуры», на эмоциональном уровне. Проше говоря, с меня тело, с Нельки душа.

В результате у Роберта будет два «якоря» на выбор, и очень надеюсь, в итоге выберет он банши. Ведь именно с ней во сне капитан займётся сексом, а это даст эмоциональную привязку, да и сама Нелли не прочь последовать за любимым куда угодно. Сплошные плюсы. Если забыть о минусах, конечно. К примеру, родить от капитана банши не сможет ни при каком раскладе.

Ну да ладно. С этим потом разберёмся. Зато Роберт не превратится в опасного безумца, а у нас появится время, чтобы спокойно найти выход из сложившейся ситуации. Главное, всё правильно рассчитать и грамотно воплотить в жизнь.

Сухие факты из сети и недавно переведённой статьи перемежались с моими выкладками, выводами и смутными предположениями. Стройные логические связки чередовались с невнятными и сумбурными вопросами, на которые следовало найти ответы. А ответов не было ни в сети, ни в закрытых базах. Это пугало, но, с другой стороны, не думаю, что сейчас хоть у кого-то было столько наблюдений, как у меня.

Хорошо ещё, я догадалась прихватить с собой достаточно блокнотов из тонкого желтовато-серого пластика. Почему-то мне больше всего нравились именно такие, отнюдь не самые ходовые. Большая часть моих одноклассников и знакомых предпочитали молочно-белые или пастельно-голубые странички, на которых буквы и схемы выглядели ярче и аккуратнее.

В начальной школе я тоже разделяла эти предпочтения, но потом совершенно случайно обнаружила, что серый крупнозернистый пластик настраивает на рабочий лад, а яркие красивые блокноты заставляют сосредотачиваться на внешней стороне вопроса, отвлекаясь от сути.

Суть же, кроме всего прочего, была в том, что времени до прибытия Сони и каха оставалось всё меньше. Минуты утекали сквозь пальцы, а я ещё не довела до ума свою дикую, но спасительную идею. Расчёты расчётами, но их следовало трансформировать во вполне конкретную программу для стабилизатора. Совершенно уникальную, узкоспециализированную, фактически индивидуальную, да ещё и многомерную, закольцованную на принципиально разные объекты.

И всё бы ничего, но с программированием у меня всегда было не так чтобы очень. И это ещё мягко сказано. По результатам тех же предэкзаменационных тестов мои способности к программированию, как и ещё десятку предметов вроде финансового планирования и химии оценивались ниже среднего. То есть мой максимум — школьная программа и теоретическая база на уровне примитивнейших формул. На счастье, у нас на борту есть самый настоящий гарн.

Улыбнувшись, я отложила очередную пачку листов и активировала браслет:

— Сэл, мне нужна твоя помощь. Очень!

— Сейчас буду, — отозвался он встревожено.

— Я у себя. Только захвати поесть чего-нибудь, — добавила торопливо. — И попить, хотя бы воды.

— Ладно, — выдохнул с явным облегчением. — Я уж испугался, что ты опять вляпалась в неприятности.

Он отключился, не дав возразить. Я потянулась к своим листочкам, надеясь до прихода кареглазого гения систематизировать наметки и черновики. С прибытием безумных пленников думать будет некогда. Ещё и Нелька того гляди освободится…

Ко всему прочему, очень отвлекал зуд в районе копчика. То ли прыщик выскочил, то ли просто намёк организма на необходимость полноценных банных процедур. С тоской покосившись на дверь ванной, я тяжело вздохнула и вернулась к своему занятию. Позже.

Когда в заблаговременно открытую дверь вошёл Сэлиней, я даже головы не подняла — слишком задумалась как сформулировать потенциальную принадлежность нематериального сознательного образа объекту овеществлённому и бессознательному без принадлежности на физическом уровне с замещением последней овеществлённой связкой с третьим объектом без участия его нематериального тела к…

С мысли сбил оглушающе упоительный аромат омлета. С травами и, кажется, илинийским красным сыром. Не веря собственному носу, я медленно подняла голову.

— И нечего так на меня смотреть, — недовольно буркнул Сэл. — Видел, как ты готовила, да ещё в сети порылся на всякий случай. Ничего сложного.

У меня по-настоящему задрожали руки. Уши дёргались сами собой, прикрывая толику смущения. Внушительная горка омлета на огромной тарелке, почти блюде, которую бережно держал на уровне груди гарн, завораживала и манила.

Тарелка перекочевала на стол, магнитом притягивая взгляд. Как же хочется есть! Тряхнув головой, я краем глаза отметила довольное и чуточку снисходительное выражение на лице механика. Думает, с голодухи при виде еды обо всём на свете забуду? Правильно думает.

Торопливо выбрав из разбросанных по кровати записей несколько законченных схем и обобщающую формулу, сунула их в руки Сэлу, а сама села за стол.

— Глянь, пока я буду есть. Это надо доработать и ввести в стаб, где капитан отдыхает. Только я не знаю, как именно это сделать. И ещё вон ту пачку возле подушки посмотри. Я почти закончила, осталось свести кое-что и перепроверить пару раз.

Собственно, на этом вводные закончились. Нет, я бы ещё много чего сказала, но говорить с набитым ртом чревато. Можно и поперхнуться.

Омлет оказался очень вкусным, несмотря на явный дефицит соли и перебор с перцем. Зато горьковато-терпкого сыра было тик в тик. Такими темпами Сэлиней через пару недель сможет конкурировать со мной на должности бортового повара. Интересно, а ему Мефисто тоже будет в любви признаваться и грозить браком в отместку за какие-нибудь блинчики?

Улыбаясь, облизала вилку, подняла голову и… порадовалась, что уже всё съела. Иначе непременно подавилась бы и сгинула во цвете лет.

— Что не так? — испуганно моргнула я.

— Всё.

Сэлиней подошёл, бросил стопку листочков чуть не в тарелку и опёрся на край стола, разглядывая меня пристально и мрачно.

Аж в жар бросило! Я нервно сглотнула.

— В чём дело? Ты не сможешь это перевести в программный код? Понимаю, схема сложная, но ведь ты…

— Очень сложная, — поправил гарн, выговаривая слова чуть ли не по буквам. — Я бы даже сказал, филигранно-громоздкая, как ни парадоксально это звучит.

— То есть… ничего не выйдет? — я от разочарования чуть не взвыла и едва не плача призналась: — Вот же пустота хортова. Думала, раз ты гений, то и…

Как так-то? Ведь и формулу вывела, и четыре раза пересчитала различными способами, приходя к единому результату, но…

— Мирта, я в состоянии перевести в программный код эту формулу. И ещё пару десятков, если нужда припрёт, — перебил Сэл, подаваясь вперёд через стол и нависая надо мной. — Не в этом дело.

— Правда? — я снизу вверх уставилась в каре-зелёные глаза, опушённые короткими густыми ресницами. — Что же ты мне голову тогда морочишь?

— Я морочу? — возмущённо прошипел он так, что у меня бородавочки дыбом встали. — Я?!

И всё бы ничего, но опять начал зудеть копчик, а почесать — никак. Я вообще шевельнуться лишний раз боялась, совершенно не понимая, что такое с гарном происходит. В упор смотрела в глаза, обычно такие весёлые и такие серьёзные сейчас.

— Сэл, я…

— Вот именно, ты! Кто ты, Мирта?

Он наклонился ещё, и почти касаясь моего лица, выдохнул:

— Маленькие девочки, даже самые талантливые, не создают на коленке конструкты уровня высшей профессуры! Это и для гения чересчур. Сколько тебе лет на самом деле? Кто ты?

У меня от облегчения всё внутри сначала замерло, сжалось, а после растеклось по венам приятным теплом. Выходит, и вправду получилось? Если уж гарн считает меня гением, то…

— Я помогу тебе в любом случае, — со вздохом отстраняясь, произнёс мужчина устало. — Но я хочу понимать, что и зачем буду делать.

Я немного отмерла и скептически приподняла ухо, глядя на механика с недоверием. О чём он? В каком смысле «помогу в любом случае»? Что имеет в виду? Покосилась на хвост. Тот уныло обвис и только едва заметно подрагивал. Знать бы ещё, что это значит.

— Сэл, тебя Нелька покусала? Что ты городишь? В каких таких грехах меня подозреваешь?

— Да уже и не важно. Неприятно осознавать, что тебя обвели вокруг пальца, но в то же время… По крайней мере понятно, почему ты вызываешь такие чувства. Так кто ты, Мирта?

— Какие ещё чувства? — хмуро уточнила, закипая.

— Те, которые адекватные мужчины по отношению к детям не испытывают. Кто ты, Мирта?

— Я не ребёнок!

— И хорошо.

Сэл смотрел выжидательно. Просто стоял, смотрел на меня и молчал. Долго. А я совсем растерялась. Нет, в общем и целом посыл был понятен, но я… растерялась. Почему-то бросило в жар, а мозги чуть ли не впервые в жизни отказались служить верой и правдой. Думать о только что сказанном, анализировать слова механика и его поведение не хотелось от слова «совсем». То ли поэтому, то ли ещё почему, но я сорвалась.

— Да тьфу на тебя! Мне двадцать два, я кшорти, только-только закончила школу. А формулу построила, потому что деваться некуда. Жить захочешь — не так раскорячишься! И насчёт гениальности ты глупости говоришь. При чём тут это? Просто я всю сознательную жизнь только и делала, что изучала ПАТН, космопсихологию и ещё пару-тройку смежных дисциплин. Интересно мне, понимаешь? Зато я при всём желании и самый простой галовизор починить не смогу, и в технике не разбираюсь, и вот в программировании тоже полный ноль. Еле-еле проходной бал в тестах набрала. Кстати, не только в программировании. Я ещё в двух десятках предметов «плаваю». Что теперь, удавиться?

Признаваться в собственных слабостях и пробелах образования было очень стыдно, так что я сгребла листочки со стола и встала, не глядя на гарна.

— Так ты поможешь или как? Сомневаюсь, что Аллукард или Мефисто смогут тебя заменить в этом вопросе…

Неожиданно для самой себя я вдруг всхлипнула и посмотрела на Сэлинея. У него был такой недоверчиво-шокированный вид…

Вот чего он? Если я кому и могла довериться здесь на корабле, так только ему. Вспомнилось, как мы болтали, как он меня утешал, защищал и вообще… Ещё омлет этот… Я снова всхлипнула и, выронив драгоценные записи на пол, рванула в туалет.

Когда прислонилась спиной к разделившей нас двери, из комнаты послышался полный сожаления голос:

— Мирта…

— Отстань!

Несколько секунд постояла, выравнивая дыхание и борясь со слезами, которые текли по щекам. Глупо! И претензии гарна, и моя реакция на безосновательные обвинения. И на Роберта не свалишь, ибо капитан в стабе, а значит идиотизм сейчас наш, собственный. Я решительно выпрямилась, умылась, потом посмотрела на своё отражение в зеркале, подумала ещё и честно себе призналась: мне нравится Сэлиней. Потому доверяю ему больше всех, болезненно реагирую на претензии непонятного толка, да и обронённая фраза про чувства откровенно зацепила. Любовь тут ни при чём, конечно, но гарн стал мне слишком дорог, чтобы игнорировать его отношение.

Ладно, надо успокоиться и просто поговорить ещё раз. Он умный, адекватный лорри. Если я толком всё объясню, обязательно поможет. Не может не помочь! Это же Сэл, а не какой-нибудь Фург.

Когда, глубоко вздохнув, я открыла дверь, гарн сидел на полу около кровати, перебирая мои записи. Помедлив, подошла и присела рядом, мысленно подыскивая слова, но сказать ничего не успела.

— Слушай, вот этот кусок формулы мне не понятен. У тебя тут ссылка на схему, которую я не могу найти, — задумчиво проговорил механик, передавая мне один из листочков.

Я улыбнулась. Всё-таки Сэл это Сэл. Сам всё понял.

На душе посветлело.

— Сейчас найду.

Обернувшись, сгребла блокноты и принялась искать потерянный листочек.

— Прости, — услышала тихий голос. — Не хотел обидеть. Но ты и вправду для своего возраста слишком много знаешь.

— Вовсе нет. Просто все мои знания сосредоточены в одной сфере. Мне вот тоже твои способности кажутся чем-то за гранью фантастики.

— Хм… значит, в глазах друг друга мы гении? — рассмеялся он тепло. — Это радует и внушает надежду.

— Пожалуй. И ты меня тоже прости. Глупо было психовать и срываться на ровном месте.

— Ну, по сравнению с поведением Нелли, твой «срыв» не стоит и выеденного яйца.

— Нашёл с кем сравнивать, — фыркнула. — А надежда, кстати, и сейчас актуальна как никогда.

— Почему?

— Вот, нашла, — я передала искомый блокнот гарну. — Тебе разве Мефисто последние новости не рассказал?

— Нет, — Сэл оторвался от изучения формулы и посмотрел на меня. — Что за новости? Опять неприятности?

— Пока точно не знаю, но вылазка в казематы откладывается. Ждём прибытия Уляня и Сони. Если они выкрали именно наших клиентов — всё прекрасно, если же нет — плохо.

Гарн немного помолчал, но, проявив недюжинный ум, лишних вопросов задавать не стал. Вместо этого заметил ровно:

— Судя по твоим рассказам, Улянь надёжный лорри.

Я пожала ушами:

— Более чем, но очень уж ситуация неординарная. Рисков много.

— Это да. Давай, пока суть да дело, формулой займёмся. Чем быстрее справимся, тем лучше. Ты корневой кусок перепроверь ещё раз, а я к себе сгоняю, — мазнув кисточками хвоста по моей щеке, механик отдал мне часть расчётов. — Кое-что прихвачу и сразу обратно.

Не отрывая взгляда от записей, я согласно кивнула. Сэл поднялся на ноги и ушёл. Вернее, я так думала, но спустя какое-то время от двери послышался его тёплый голос.

— Прости, что напугал.

Вздрогнув от неожиданности, непонимающе посмотрела на гарна и пожала ушами:

— Да ничего страшного. Мы на нервах в последние дни. В такой обстановке подозрительность — нормальное явление.

— Я не о том, — покачал он головой. — Тебя только это напугало?

— Ну… да. А что ещё?

— Ничего, — неожиданно широко улыбнулся мужчина. — Вернусь через пару минут.

Дверной проём опустел. Вот что это было? Отгоняя несвоевременные мысли, тряхнула подбородками и вернулась к записям. Права на ошибку у нас нет, всё должно быть идеально. Должно и будет.

Глава 24. Чужие страсти. Соня

— Устала? — спросил Улянь.

Я только отрицательно помотала головой.

— Разве что ноги чуток затекли, а так… С тобой интересно.

Летели мы уже довольно долго. Пираты, замеченный возле казематов линкор, загадочные психи в непосредственной близости и остальные «предложенные обстоятельства» беспечности не способствовали. Да ещё желудок откровенно требовал хлеба насущного, а кусок в горло не лез. Казалось, если отвлекусь или расслаблюсь, наши усилия пойдут прахом. Уж не знаю, линкор неожиданно нагонит или Улянь исчезнет в никуда, растворившись в безвоздушной бездне космоса, только до Мирты мы не доберёмся.

В общем, нервничала я неслабо, а тут ещё пленники очухались. Вернее пленник. Из запертой каюты донёсся низкий рёв, от которого перья встали дыбом, а по телу прошла дрожь. Судя по звукам, очнувшийся лорри бился о стены, рыча от бессильной ярости. Вот теперь бояться стало вполне уместно, но колотило меня вовсе не от страха. Разговоры сгинули, оставив вместо себя тяжёлое молчание и вой неизвестного. Спустя пару минут я облизнула пересохшие губы и заставила себя посмотреть на друга.

— Улянь. Очень неприятно об этом говорить, но со мной что-то не так.

— Поясни, — отозвался он сухо.

Желейка и сам выглядел нехорошо — напряжённый, то ли злой, то ли просто сердитый. Несколько секунд я подбирала слова, потому что говорить прямо было попросту стыдно. Вцепившись в подлокотники своего кресла, зажмурилась изо всех сил, но стало только хуже.

Невесть почему пробудившееся либидо истерило и бесновалось, требуя… секса. Не любви и нежности, а именно секса, бурного и безудержного. Для меня такие желания были чересчур жгучими, а фантазии откровенно пошлыми. Я вообще об этой стороне жизни знаю только в теории. Не спорю, знаю не так уж и мало, но явно недостаточно, чтобы во всех подробностях видеть и ощущать, как меня… употребляют в самых разных позах и ракурсах.

Стиснув подлокотники до боли в пальцах, чуть не взвыла. Воображение слетело с катушек, кожа горела, дыхание сбилось, внизу живота разверзлись хляби небесные. Неудобно, стыдно, жарко… Не я это, не я!

— Улянь, мне… — сглотнув, выдавила хрипло: — Не понимаю почему, но с ума схожу от желания рвануть к пленнику.

Ках рывком поднялся, но тут же сел.

— Я тоже.

Мне поплохело. Изумлённо глянув на желейку, я пробормотала в ужасе:

— То есть, ты тоже его хочешь?..

— Убить, — закончил за меня фразу Улянь.

— Вот же… — не зная, что и думать, выругалась я. — У меня другое. Я его не убить хочу, а… поиметь, прости за грубость. Нормальных слов эта пошлота не заслуживает.

По телу снова прошла дрожь и новая волна жара. Фантазия взорвалась очередной порцией вариаций на тему секса. Согнувшись пополам, я уткнулась лицом в колени.

— Да что со мной? — застонала под аккомпанемент грозного рыка желейки.

— Вот теперь, после сказанного тобой, у меня ещё и причина порвать эту тварь голыми руками появилась. Размазать по стене тонким слоем, превратить в фарш и…

Ках в красках расписывал тысячу и один способ жестокого убийства с расчленением и без, а моё сознание неотвратимо уплывало совсем в другие фантазии. Я едва удерживалась на самом краешке разумности.

— Вселенная, что с нами творится? — едва дыша, я выпрямилась и потрясла головой, пытаясь хоть так отвлечься от навязчивых сцен. — Это безумие!

— Именно. К тому же оно заразно, — хрипло выдавил из себя желейка и… подлокотник его кресла сломался.

Ну, вот хоть бы душ тут был! Холодный… Нет, ледяной! Но дырка от бублика! На таких маленьких звездолётах дезинфекторы только, да крохотной раковины, где разве что умыться и тряпку намочить. И я бы намочила! Но вода в каюте, а где гарантия, что по дороге хуже не станет? Ещё выпущу психа. Даже думать не хочу о последствиях. И Уляня проводить не попросишь по тем же причинам.

Я плавилась от внутреннего жара, задыхалась. Извиваясь в кресле, глотала яд пряно-тягучей истомы незнакомого чувственного голода. Желейка сменил облик. Крылья исчезли, черты лица заострились и несколько щупалец уже нервно били по полу, грозя разнести половину рубки. Сложно сказать, как много времени прошло, но когда рёв и второго пленника заполнил рубку, Уляня буквально подкинуло в кресле. Он метнулся к выходу, но в дверях замер, вцепившись в косяк чуть ли не зубами.

— Убью… — прошипел, явно не желая поддаваться наваждению и также явно не справляясь с этой непосильной задачей.

Заскулив, я рванула к другу.

— Не надо! — обхватила всё больше раздающиеся вширь плечи. — Улянь, пожалуйста, не надо…

И почти не осознавая, что делаю, потерлась щекой о его спину. Такую упругую, будто струи живой воды, такую необыкновенную.

В голове шумело, губы против воли прижались к тёплой коже каха. Он застонал и…

Я не помню, как мы оказались на полу. Ничего не помню, кроме пульсирующего в голове и теле желания.

Мы и вправду сошли с ума. Оба.

Окружённая живой водой, окутанная ею, захваченная в чувственный плен чужим телом, я стонала и выгибалась навстречу движениям мужчины. Рычала, впиваясь пальцами, зубами в плечи и руки каха, который был везде. Сверху, снизу, вокруг — везде он один. Его желание переплеталось с моим, вторя телам. Мы захлёбывались болезненной страстью и, не помня себя, пили друг друга.

Даже естественная для первого соития боль не отрезвила. Тело жило своей жизнью, разум… не было его. Осознала произошедшее я уже много позже, едва дыша от усталости и всего прочего.

Мы с Улянем в обнимку лежали на полу рубки, потные и вымотанные до предела. Не знаю как у него, а у меня всё болело. Мышцы ныли, непривычные к таким нагрузкам, а сердце и вовсе…

Когда дошло, что мы натворили, с минуту я просто молчала, пытаясь принять свершившееся как факт. К глазам подступали слёзы, но плакать… Нет уж. Надо просто успокоиться и взять себя в руки. А что ещё? Устроить истерику? Глупо. Ках виноват не больше моего. Радоваться? Я всегда думала, что отдамся только любимому, а желейка любимым не был. Другом — да, но точно не возлюбленным. Поплакать над своей горькой судьбой? А смысл? В конце концов, не я первая, не я последняя, кто поддаётся страсти без любви. Да и, сказать по чести, неприятным секс с кахом мне не показался. Скорее уж наоборот. Стыдно? Безумно, да толку-то от этого? В любом случае сожалеть поздно, а для самобичевания не время. Чувственное наваждение и сейчас туманило мысли, лишь немногим ослабев.

Дав себе мысленный подзатыльник, я глубоко вздохнула и села.

— Надо Мирте сказать, что тут у нас хорт знает что творится, — проговорив осипшим от стонов и криков голосом, я потянулась к висящей на спинке скособоченного кресла одежде. — В общих чертах, конечно. Улянь, можешь сам с ней поговорить? Боюсь, у меня сейчас… духу не хватит.

В лицо каху я рискнула посмотреть, только натянув длинную тунику. В закаменевшее, непроницаемое лицо.

— Только не вздумай прощения просить, — процедила я сквозь зубы. — Что сделано, то сделано. Разбор полётов можно отложить на неопределённый срок, а лучше и вовсе отменить забессмысленностью.

— Я был груб? — хрипло спросил Улянь.

— Не знаю. Сравнивать не с чем. Но скорее да, чем нет. Извини, мне надо привести себя в порядок. Ты как, выдержишь пару минут? Никого убивать не рванёшь?

— Выдержу, — угрюмо кивнул мужчина, садясь.

— Я вроде тоже… немного успокоилась. Надолго ли?

И ушла в ближайшую свободную каюту. Ну, как ушла — уползла почти, настолько всё болело. Не сильно, зато везде. В комнате наскоро обтёрлась влажным полотенцем и закинула его в дезинфектор. Закрыв глаза, смахнула непрошеные слёзы. Идею дать волю эмоциям и пореветь задушила в зародыше. Может быть позже.

В душе царил полный раздрай. И стыдно, и горько и… томно. Несмотря ни на что, хотелось пойти к Уляню и повторить всё снова, даже если после этого сдохну. И нет, я не озабоченная извращенка. Это вожделение было навязано извне. Оно неправильное, не моё, хотя от того не менее реальное.

— Так, спокойно, — приказала самой себе. — Всё потом. Вот закончим с делами, тогда и…

Что «и» я и сама не знала, но додумать не посмела. Вместо этого заплела волосы, поправила одежду и на полусогнутых, норовящих подогнуться ногах, вернулась в рубку. Если начистоту, возбуждение всё же чуточку отступило, но рисковать не стоило.

— Как Мирта? — спросила деланно равнодушно, привалившись спиной к стене подальше от желейки.

— Нормально. Я её разбудил.

Сочувствовать сестре, не досмотревшей сладкий сон, не получалось. На сердце было горько и холодно, что не отменяло волнами накатывающего вожделения. Чужого, хорт его подери!

— Слушай, а ты можешь этих… психов опять выключить? — взмолилась я, снова начиная дышать часто и тяжело.

Одно из щупалец Уляня дёрнулось, опрокинув многострадальное кресло. Моё, потому что на своём, хоть и скособоченном, кое-как примостился желейка. Внешне спокойный как скала, если не считать редких, но метких ударов щупальцами по полу.

— Разве что насовсем, — процедил он недобро. — Не сдержусь ведь, убью.

— Ясно, — я поморщилась. — И как их в казематах не прибили? Это же невыносимо…

— Они их в стазисе держали, — не поворачивая головы, пояснил ках и, помедлив, спросил: — Соня, ты меня боишься?

— С чего бы это? — хмыкнула нервно.

— Ты не подходишь. Стоишь почти у дверей, словно готова чуть что бежать прочь, сломя голову.

— Ах, вот ты о чём. Нет. В данный момент я боюсь исключительно себя.

Показалось, желейка чуть расслабился и даже предложил:

— Если хочешь, могу запереть тебя в каюте. Одну.

— Угу. А если тебя снова переклинит на «уничтожить гадов»? Не то чтобы мне было их жаль, но секс безопасней.

— Ты так в этом уверена?

Ках молча встал, развернулся и замер, глядя выжидательно и требовательно. А я растерялась. Мало мне собственных дурных мыслей, ещё загадки какие-то. Чего он от меня добивается?

— Что? — не выдержала.

Улянь молча развёл руками и щупальцами. Видимо, на нервной почве застрял где-то посерёдке между боевой формой и орланским обликом. Тут тебе и гладкая кожа, и перья, и чешуя. Лицо странное, конечностей перебор опять же. Если честно, видок любопытный, достойный самого пристального внимания. Фогги бы точно оценил. Впрочем, в другое время и я бы с удовольствием его поближе рассмотрела и даже пощупала, но не сейчас же?

— Ну тебя, — разозлилась я. — И так тошно, а ты ерундой страдаешь. Засунь свою таинственность хорту под хвост и говори прямо, не юли. У меня сейчас мозги вскипят.

Вот теперь уже он откровенно растерялся и спросил-таки:

— Ты правда не понимаешь?

— Чего именно?

— Да так, ничего.

— Растудыть твою в корягу! Нашёл же время выпендриваться! Что ты хоть Мирте сказал?

— Обрисовал положение, наши эмоции. Попросил приготовить какие-нибудь транквилизаторы посильнее, а если получится, сразу в дезинфекторе всех усыпить. Не слишком приятно начинать знакомство бессознательной чуркой, но в нынешнем состоянии я вполне могу сорваться и кого-нибудь придушить. Лучше перестраховаться.

— Ну, или не придушить, а поиметь. Это у тебя хорошо получа… — оборвав себя на полуслове, я резко развернулась и треснулась лбом о стену. — Прости. Против воли всякие гадости в голову лезут. Ещё немного, и я сама наших психов прибью.

— Надеюсь, не успеешь. Через полчаса прибудем на место, — сказал Улянь и, помолчав, добавил мрачно: — Сонь… тебе бы в стаб, подлечиться. Я ничего не соображал и, вероятно, был излишне…

— Успокойся, — резче, чем хотелось бы, отрезала я. — Всё со мной в порядке. Мы, кшорти, выносливы на зависть многим. А что касается стаба, не хочу лишних разговоров и объяснений. Вот прилетим на место, отосплюсь, и всё забудется. Надеюсь, ты не собираешься делать из этого случая проблему. Ведь так?

— Я-то не…

— Вот и хорошо, — снова не дала договорить, опасаясь намёков на женитьбу.

Улянь — свой парень, но и у него задание от отца имеется. Нет уж. Близкий друг по-любому лучше нелюбимого мужа.

Оставшееся время мы провели в тишине и безнадёжных попытках игнорировать наваждение. В итоге, когда на лобовом экране появился огромный звездолёт, я опять еле дышала, Уляня натурально трясло, а пол был усыпан мелкими обломками кресел. В остальном мы с задачей «ждать и не дергаться» справились с честью. Если не считать нескольких порядочных вмятин на стенах, оставленных кахом, и моих искусанных в кровь губ. Момент прибытия, шлюзы и прочее прошло мимо моего сознания, а потом я уснула.

Глава 25. Лежачих не бьют. Мирта

Сэл вернулся с кучей гаджетов и странных прибамбасов. Какое-то время мы работали вместе, а после гарн в приказном тоне велел лечь. Спорила я недолго и без огонька. В конце концов, в случае необходимости, он всегда сможет меня разбудить, а отдохнуть и вправду стоило. И я прямо в одежде забралась под одеяло.

Какое-то время просто наблюдала за тем, как ловко и быстро двигались мужские ладони, как мерно раскачивались кисточки хвоста… От этого так тепло было, так уютно, будто все проблемы далеко-далеко. Будто и не мои они вовсе. Как задремала, и сама не поняла, но из сна меня выдернул звонок Уляня.

— Да, — зевнула, — слушаю тебя.

Ответила, даже не открывая глаз, но, едва услышав голос каха, резко села. Что-то было не так. Совсем не так!

— Мирта, у тебя всё хорошо?

— Да-да. Просто я задремала.

— Извини, но у нас тут сложности, — не дослушав, нервно проговорил Улянь. — Эти… лорри каким-то образом воздействуют на нас с Соней. Мы тут с ума сходим.

— Что?!

Сердце тревожно сжалось, и я испуганно посмотрела на Сэла. Тот мгновенно отложил сложносоставной кристалл, подсев ко мне. Нервно дёрнув ухом, я цапнула его за руку и чуть сжала пальцы. От сердца отлегло, тем более Улянь продолжил куда более спокойно:

— Ничего страшного. Судя по координатам, лететь осталось всего ничего, так что мы продержимся. Но вы подготовьтесь. Лучше всего во время дезинфекции добавить в камеру транквилизатор или наркотик с седативным эффектом. Посоветуйся там с целителем, но побыстрее.

— Поняла. Открывать комнаты, где заперты пленники, пока они в сознании, и вправду слишком рискованно. Но зачем так сложно? Можно ведь использовать систему вентиляции на вашем корабле и усыпить только конвоируемых.

— Боюсь, я сейчас тоже представляю нешуточную угрозу, — признался друг, помедлив. — Да и Соня не в себе. Поверь, лучше усыпить сразу всех. Вряд ли транспортировка пары лишних тел вас сильно затруднит. Действуй. Скоро будем.

Улянь оборвал связь, даже не попрощавшись. Я потрясла ушами, прогоняя остатки дрёмы. Плохо. Не критично, но всё-таки плохо. Степень воздействия Роберта на сознание я на своей шкуре испытала. При этом капитан был лишь на грани трансформации, а тут сразу двое, и мутация во всей красе. Вот же бублик горелый!

— Мирта, ты куда?

Притормозив, осознала, что уже стою в дверях. Обернулась.

— Прости, пожалуйста. Мне срочно нужно к Алукарду… Я…

Тут ожил браслет, на этот раз выдавая позывные Мефисто.

— Да. Хорошо. Я уже в курсе. Спасибо…

Выслушав отчёт пилота, ответив и завершив контакт, я снова посмотрела на механика.

— Скоро прибывают Соня с Улянем, но у них проблемы. Нужно как-то усыпить всех пассажиров их корабля.

— Всех-всех? — недоверчиво переспросил механик.

— Именно так. Улянь посоветовал использовать шлюзовую камеру. Думаю, у цаце найдутся необходимые препараты. Вот только хватит ли их? Впрочем… Принеси свои парализаторы на всякий случай. Вдруг снотворное не подействует?

— К шлюзу?

— Ага.

И закрутилось. Следующие полчаса я скакала по коридорам и этажам юным икхи. Тысячу раз возблагодарила Сэлинея за предусмотрительность, потому как переговоры с экипажем пришлось вести на бегу. Аж язык узлом завязался! Уточнить у Фурга насчет готовности комнат, у Мефисто о лучшем месте швартовки. С цаце договориться о препаратах, с гарном о парализаторах и способе подачи транквилизаторов в систему воздуховода.

И вот несусь я вприпрыжку к лифту, потому как транспортный отсек на три этажа ниже, а корабль уже прибыл. В процессе объясняю Сэлу, что перетаскивать обездвиженных лорри будем мы с цаце, и ему возле шлюза делать нечего. Приготовления закончены, запустить систему можно отдалённо, а лишний раз пялиться на конвоируемых ни к чему. На нервной почве бородавочки дыбом стоят, уши дёргаются, а тут ещё банши откуда ни возьмись! Прямо перед носом возникла, да так близко, что я не успела затормозить и с разбега пролетела несчастную блондинку насквозь.

Наручник моментально сдох. В смысле, разговор оборвался, а сам гаджет противно пискнул и перестал подавать признаки жизни.

— Нелли, бублик горелый! — взвыла я белугой. — Всегда с тобой проблемы! Что я сейчас без связи делать буду? Как же не вовремя…

— Я не хотела, — шмыгнула носом блондинка.

— Кто бы сомневался…

Я нырнула в открывшиеся двери лифта и поморщилась, когда Нелька рванула следом.

— Слушай, ты чего опять на взводе? Роберт спит ещё. Ведь спит?

— А мне откуда знать? — удивилась банши очень фальшиво, да только не до неё было.

— Хорошо. У меня огромная просьба. Пожалуйста, пару часиков посиди где-нибудь спокойно, а? Как освобожусь, найду тебя, и поговорим. Я кое-что придумала насчёт вас с Робертом. Если получится, перекинем и замкнём привязку на тебя.

— Что? Привязку?

— Долго объяснять, а сейчас мне некогда. Потом, всё потом!

— Почему?

— Да ройх тебя за ногу, Нелли! Потому! У нас в дезинфекционной камере корабль с пленниками, моей сестрой и другом. И вполне может статься, последним срочно нужна помощь. Не до тебя мне пока, понимаешь?

— Подожди… К тебе сестра прилетела? На подмогу?

— Да! Что ж лифт так долго…

— Она кшорти?

— А ты как думаешь? Естественно!

Каюсь, надо было обратить внимание на истеричные нотки, проскользнувшие в голосе блондинки, но лифт как раз прибыл, и я пулей выскочила наружу, крикнув на ходу:

— Посиди в моей комнате! Приду — поговорим.

А потом и вовсе стало ни до чего. Я когда Соню увидела, чуть не померла. Бледная, измождённая, синяки под глазами, губы в запёкшейся крови. На лбу шишак размером с яйцо, крылья куда-то подевались, туника порвана. Да коли я, узрев её в таком вот виде, чуть со страху не померла, что будет с мамой, если она узнает, в каком состоянии её старшая дочь? Срочно ныряем в подпространство, а то вдруг маменька дозвонится на визор. Что-что, а чуйка у неё работает на ура. Да и тихая она только с виду, а на деле упрямее всех агентов СБМС вместе взятых. И ушлая, когда ей надо.

Улянь выглядел почти нормально, разве что форму выбрал странноватую, но это ерунда. На спящих акронов я вообще почти не обратила внимания, пребывая в шоке от плачевного состояния Сони. Только краем глаза и глянула. Не до них.

К счастью, наскоро осмотрев пострадавших, цаце уверил меня, что они просто спят, а травмы не критичны. Так что мы решили сначала разобраться с источником потенциальной опасности. Акроны спали, но я отчётливо ощущала ментальное воздействие. Очень слабое, но всё-таки. Если бы не опыт с капитаном, и не заметила бы.

К счастью, транспортировка пленных заняла куда меньше времени, чем я рассчитывала. Благо, Сэл нашёл-таки для нас несколько роботов — древних как мир, неуклюжих и слегка подтормаживающих. Починил ли гарн каких-нибудь «старичков» или собрал на коленке из чего не жалко — не знаю. Не вдавалась в подробности. Главное, спустя час соплеменники капитана пребывали в стазисе по каютам, а мы с цаце сопровождали перемещение спящих Сони с Улянем в медотсек. Я немного забежала вперёд, прикидывая, как бы их поудобнее разместить и…

— Бублик горелый… Это ещё что такое?

В центре просторного помещения под самый потолок громоздилась пирамида из мебели, ящиков, контейнеров, свёртков, какого-то тряпья и хорт знает чего ещё. Не успела толком сообразить, что происходит, как над этой грудой хлама возникла знакомая до оскомины полупрозрачная фигурка и швырнула в кучу мешок. Тот порвался, неудачно приземлившись на острый выступ какой-то железяки. Из прорехи, дробно стуча по полу, посыпалась крупная оранжевая фасоль.

— Нелли! Что ты творишь?

Но банши уже растворилась, не взяв на себя труд дослушать мой гневный вопль. Когда она появилась снова, я уже сообразила, в чём дело, но разбирать завал не торопилась. Оно конечно надо бы, да только своя рубашка к телу ближе. Если психованная блонди опять себе лишнего надумает — пришибёт. Нет, потом непременно пожалеет о содеянном, но мне от этого легче не станет.

Посовещавшись с Алукардом, спящих мы оставили в коридоре, не рискнув перетаскивать в творившийся тут бедлам. Я же демонстративно уселась за стол чуть поодаль и пристроила подбородки на ладонь. Пару минут просто устало разглядывала разворачивающееся в режиме онлайн безобразие.

Притаранив контейнер с крупой, невнятного содержания объемистый куль и натуральную лопату, Нелька наконец-то соизволила меня заметить. Заговорить или притормозить на поприще хаотизации пространства она не пожелала, но хоть глазом зыркнула недобро — и то хлеб. Я подождала ещё. Молча и безэмоционально проследила за пополнением кучи парой стульев и какими-то железками явно из запасов Сэла. Надо что-то такое сказать, чтобы банши и услышать успела и прочувствовала сразу.

— Что на поминки готовить? — дождавшись очередного явления дурищи народу, ласково спросила я.

Нелька, на мгновение исчезнув, тут же возникла снова и растерянно уставилась на меня.

— Какие поминки?

— Обычные. Как на планете нашего капитана принято.

Чего там у акронов принято в отношении покойников, я понятия не имела, но ведь и Нелька тоже.

— Вот ещё парочку мешков чего-нибудь притащишь, стаб, в котором Роберт спит, треснет, и наш капитан благополучно упокоится. Если сразу его не расплющит, так задохнётся, бедолага. Но ты не отвлекайся. Традиции есть традиции.

— Чего?

— Традиции, говорю. Мне для диплома эта информация очень пригодится.

— Какая?

Нелька явно растерялась. Нервно вздрагивала и хлопала белёсыми ресницами, но не исчезала.

— Если я правильно поняла, ты резко разлюбила Роберта и решила его похоронить заживо. У вас так принято, да? Очень интересно. Но как вы закапываете себе подобных? Ведь для энергетика даже многотонная груда материи не преграда. Поясни, пожалуйста. Будь другом.

— Я не… — блондинка громко сглотнула. Её взгляд заметался между мной и кучей хлама. — Я его не разлюбляла!

— Да? — выразительно покачав подбородками, я всплеснула ушами. — Так это ты от великой любви Роберта убить пытаешься?

— Нет! Я хочу его защитить!

— Убив? В принципе, неплохая тактика. Мёртвому ему уже точно всё нипочём будет. А от чего защищаешь, если не секрет?

Несмотря на мой доброжелательный тон, Нелька не выдержала.

— Хватит надо мной издеваться! — взвыла она, сжав кулаки.

— Да я и не думала, — я деланно равнодушно улыбнулась. — Просто искренне недоумеваю. Что за цирк ты опять устроила? Нет, если это традиционные похоро…

— Это не похороны!

— Ладно, ладно. Не кипятись. Если так, может, хотя бы частично разберём погребальный курган?

— Мирта!

— Что Мирта? Если у тебя есть другое название для этой груды, просвети меня, бестолочь бесчувственную.

— Это… это… баррикада!

— А, ну тогда конечно, — я радостно закивала и почесала бородавку. — Издохнуть под гнётом защитного сооружения капитану, безусловно, куда приятнее, чем просто под кучей хлама.

На этом диалог скончался. Я демонстративно уселась обратно за стол, а Нелька, попыхтев, начала неохотно разбирать свою баррикаду, бубня под нос то ли оправдания, то ли объяснения новой дурости.

Оказалось, узнав о прибытии моей сестры, она решила, что две кшорти на одного капитана — двойная угроза вожделенному союзу. В смысле, если из-за меня одной Роберт перестал обращать на неё, Нельку, внимание, то уж теперь и вовсе… Если честно, логика чеканутой банши хромала на обе полупрозрачные ноги. Я так и не поняла толком, что именно должно было измениться в поведении спящего в стабе капитана. Зато чётко усвоила важное — если в ближайшее время не удастся осчастливить Нелли, свихнусь уже я. Даже моя относительно крепкая психика на такие нагрузки и сюрпризы не рассчитана.

Строго-настрого наказав блондинке не чудить, я дала отмашку цаце. Едва спящие оказались в медотсеке, закрыла дверь изнутри и принялась рассказывать о своей задумке. Благо, Соня с кахом спали крепко. Серьёзных травм у них Алукард не обнаружил, но осмотр проводил тщательно. Сканеры там, анализы, кикие-то ещё манипуляции из серии медицинских. Я в этом ни бум-бум, так что не вмешивалась. Иногда лучшая помощь — просто не лезть под руки. А рук у цаце — хоть попой ешь, на всех хватит.

Где-то через четверть часа явился Сэлиней с пачкой моих записей, ворохом разных прибамбасов и коробёнок. Гарн помог растащить остатки «погребального» кургана, ибо ему нужен был непосредственный доступ к стабу. Дальше я потерялась.

Сначала ещё как-то прислушивалась к витиеватой ругани механика, костерившего зловредную банши на все лады, уточняла у медика, что там с друзьями, вносила пояснения на тему своих расчётов. Потом, когда моё присутствие стало бессмысленным, забрала Нельку и отправилась в пищеблок готовить ужин. Желудок требовал уже даже не еды, а прямо-таки жратвы. И побольше, побольше!

На кухне ошивался Мефисто, жалобно подвывая и с надеждой заглядывая в пустые кастрюли и разгромленные усилиями блондинки шкафы. Естественно, от его стонов хлеба насущного больше не становилось. В смысле, само по себе ничего не готовилось, и радовать аппетитными ароматами не собиралось. Пришлось, рискуя получить ещё одно предложение копыт и брака, вставать к плите.

Увы, этим моя активность не ограничилась.

Приходилось постоянно отвечать на вопросы Сэла по браслету, благо гарн починил сдохший после прохождения сквозь банши наручник. Кроме того, Нелька так и норовила переместиться в медостсек для проверки состояния капитана и Сони. Причём, именно обоих. Как я ни успокаивала, ей всё чудилось, что моя сестрица, проснувшись, немедленно бросится на Роберта.

Так и вижу — открывает Соня мутные после лекарств и седативных глаза, озирается по сторонам и кидается прямой наводкой на коматозного акрона, игнорируя цаце, Уляня и гарна. Её клыки впиваются в твёрдый материал купола стабилизатора, когти скрипят, оставляя на нём глубокие борозды, ядовитая слюна пузырится, разъедая несчастный аппарат…

И хорту под хвост тот факт, что у сестры ни когтей, ни ядовитой слюны нет, не говоря про желание страдать такой фигней. Нельке это по боку, чтоб её! «Повезёт» же Роберту, если у нас получится перекинуть привязку на банши! Бедняга…

До кучи ещё и Фург не утерпел — припёрся со своими вопросами. Ни секунды покоя!

В результате ела я урывками, еле-еле успевая впихнуть в рот ложку между вопросами, ответами и страдальческими причитаниями. Одним словом — дурдом на магкристаллической тяге.

К тому моменту, когда Сэл заявил о готовности техники к нашей рискованной затее, я находилась в полудохлом состоянии. Мозг, во всяком случае, уже почти не работал. Помню, к месту экзекуции меня почти волоком доставил Мефисто, бубня под нос:

— Вот же! Мелкая, дотошная, страшная женщина, а как готовит! За эдакие бурлятики и не на такой женишься… Мирта, ты точно-точно не желаешь в мужья настоящего кентавра?

Про бурлятики он погорячился, конечно. Ничего сверхсложного. Всего-то лиянский сыр, фаршированный грибами и орехами, приготовленный в курином бульоне со специями. Ну и соус, конечно. Куда ж без него. К слову, как раз соус я чутка передержала. Сливки чересчур загустели.

— Отстань, проглот любвеобильный… — зевая и едва ворочая языком, буркнула я. — Надоел хлеще Нельки…

— Я её как самую великую драгоценность на руках через весь сектор, а она… Неблагодарная! Мирточка, я ведь…

— Чего?

— Вот несу тебя, к груди прижмякнув, вдыхаю аромат гривы твоей и с ума схожу. Аж голова кругом! Может, всё-таки хоть чуть-чуть за меня замуж сходишь?

— Во-первых, у меня гривы нет, а во-вторых, это бурлятиками пахнет. Вот на них и женись, гурман копытный. И вообще, ты не забыл о своих прямых обязанностях? Пилот, бублик горелый! Весь день с кухни не вылезаешь.

А дальше я банально задрыхла. Как подключали к стабу, брали кровь, чего-то там мудрили с наноманипуляторами, я проспала. В полудрёме видела только дивные очи Алукарда, качающиеся близко-близко. Вроде бы сетовал на повальную недееспособность гостей и членов экипажа, но реагировать на его ворчание было лень. Хотя да. В трезвом уме и на ногах у нас только четверо и осталось, да и те на своей волне. Уж вампир с кентавром точно…

И всё равно. С меня хватит. Спать! Дальше пусть сами разбираются, а я беру самоотвод. Часика на два… Или двадцать два… Как получится…

Глава 26. Чужой кошмар. Нелли

Банши зябко повела обнажёнными плечами и огляделась по сторонам. Было совсем не холодно, но её сотрясала дрожь. Девушка прекрасно сознавала сейчас, как глупо и порой откровенно по-идиотски вела себя в последние дни. Мирта объясняла, почему так выходит, просила сдерживаться, да только как? Нелли и рада бы упокоиться, но ничего не получалось. Вроде бы возьмёт себя в руки, выдохнет, а потом — бац — и снова чудит, не помня себя.

Роберт… После трагедии на Ворте-7 он стал всем — смыслом жизни, способом существования, болью и радостью. Нет, не так — он стал частью её самой. Всегда был рядом. Оттого даже мимолетный страх потерять любимого превращал эмоциональную, но обычно всё же далёкую от истеричности девушку в кошмар всех членов экипажа. Она и сама мучилась — то страхом, то ревностью, то ощущением бессилия и невозможности изменить ни ситуацию, ни своё к ней отношение. Даже сейчас блондинке не верилось, что у неё появился шанс.

До последнего металась в сомнениях. Пусть и твердила кшорти, будто не нужен ей капитан, а всё-таки… Роберт и не нужен? Не верится. Сама Нелли надышаться им не могла. Хотя… вот именно, что не могла. Даже просто обнять, и то не в силах.

Ну, ничего!

Банши, тряхнув достающей до талии гривой, решительно вздёрнула нос.

Если Алукард, Мирта и Сэл не солгали, теперь всё будет хорошо. А если нет, куда уж хуже-то? Влюблённый до безумия в кшорти Роберт — уже самый страшный кошмар, но Роберт мёртвый… О таком даже думать невыносимо.

Вокруг блондинки загадочно шелестели деревья, на низком небе в прорехах крон мерцали незнакомые звёзды. Меж гладких чёрных стволов виднелись аккуратные дорожки, выложенные тускло светящимися плитками. И никого вокруг. Впрочем, отсутсвие народа Нелли не смутило. Она чувствовала любимого, слышала его всем существом, каждым импульсом тела. Потому банши торопливо метнулась к тёмной громадине дома, возвышающегося впереди.

Не тут-то было! Едва блондинка сделала первый шаг, дорожка рванула вверх, от души ударив несчастную девушку по лицу. Несколько секунд Нелли не двигалась, силясь осознать, что же произошло. Ощущения оказались чуждыми и непривычными. Попытка взлететь ни к чему не привела. Паника комом встала в горле, но тут из подсознания всплыл доброжелательный бархатистый голос Мирты и её слова, сказанные совсем недавно.

Банши была нервной, излишне эмоциональной, но вовсе не дурой. Когда мысли о капитане не заслоняли собой всё на свете, конечно. Правда, в последнее время трезвостью ума девушка могла похвастать не часто, что не радовало.

Нелли сосредоточилась и, будто золотоискатель, отбрасывая пустую руду недавних чувств и страхов, нашла-таки в закромах памяти вожделенное золото. Мирта говорила, что во сне Роберта бестелесная сущность обретёт вполне себе физическую оболочку. Кшорти приводила жутко запутанные расчёты и не поддающиеся пониманию доводы, но не это главное. Здесь и сейчас у банши было тело. Самое обыкновенное, не способное ни летать, ни перемещаться в пространстве. Хотя нет, перемещаться оно могло, но для этого нужно двигать конечностями, сохранять равновесие и… для начала просто встать.

Через десять минут и четыре неловких падения, Нелли решила, что «встать» можно и на карачки. В конце концов, не так уж и важно, как именно она попадёт в дом, где, Нелли отчетливо это ощущала, был заперт Роберт. Почему-то подсознание акрона, творением которого и было всё окружающее, упорно не желало выпускать своего хозяина за пределы здания. И зачем тогда парк?

Этого девушка не знала, но понимала, что её лицо, встречаясь с твёрдой землёй, симпатичней не становилось Если к уже расквашенному носу и разбитой губе добавится десяток-другой синяков, очарование вряд ли прибавится, а любимый и без того слишком часто игнорировал её, отдавая предпочтение Мирте.

Банши к дому пришлось ползти в буквальном смысле слова. Растрёпанные волосы закрывали обзор и лезли в глаза. Ладони и коленки быстро ощутили всю «прелесть» нестандартного способа перемещения. Будь блондинка на капелюшечку менее упрямой и влюблённой, непременно пожалела бы о наличии физической оболочки. Но Нелли по-настоящему любила, хоть её чувство со стороны порой выглядело блажью.

Упёршись лбом в тяжёлую дверь, несколько секунд она просто дышала, не смея сделать последний шаг навстречу… нет, даже не мечте — смыслу всего. Но вот, цепляясь за изогнутую ручку и резной косяк, Нелли поднялась на ноги. Если бы не Роберт, какая-то часть её существа, лишённая разума и сознания, блуждала бы по вселенной, но это совсем не то же самое, что жизнь. А теперь у неё есть нечто куда большее, чем просто шанс прикоснуться к тому, кто стал маяком в океане ужаса. Здесь и сейчас она может вернуть долг, помочь капитану. Если ради этого надо пройти через его кошмар, что ж, оно того стоит. И блондинка решительно отворила дверь.

Внутри было темно и гулко. В парке стрекотали цикады, то и дело подавали голос какие-то птицы, ветер переговаривался с кронами деревьев, а тут царил мрак, наполненный лишь невнятными шорохами и скрипами. И ещё отчетливо пахло кровью.

Сразу вспомнилась Мирта, опутанная проводами, и гибкая трубочка с кровью, которая из руки кшорти шла к стабу, проходила его насквозь и возвращалась обратно к своей хозяйке. Вроде как это должно было обмануть инстинкты спящего в стабе акрона. Так говорила сама Мирта, но… не важно.

Банши несколько секунд стояла, прислушиваясь. Проще всего позвать Роберта по имени, только почему-то нарушать безмолвие криком казалось неправильным. Наконец девушка направилась в глубину дома. Приходилось идти по стеночке, но это ничего.

Сквозь оконные стёкла виднелся залитый звёздным серебром парк, а живая темнота в коридорах отталкивала от себя даже этот рассеянный свет, отчего окна казались нарисованными. Впрочем, это Нелли не пугало. Медленно, зато упорно она брела сквозь беспросветность чужого кошмара туда, где билось сердце её любимого.

Холл. Широкая лестница. Гладкие перила под саднящей кожей ладони. Длинный коридор. Тихий щелчок прохладной дверной ручки.

Ещё один шаг. Сердце замерло. Роберт был здесь.

Хотя Нелли видела лишь тьму, сомнениям места не было. Сердце не ошибалось. Только вот… почему капитан медлит? Неужели и сейчас он оттолкнёт её?

Не сдержавшись, девушка всхлипнула, и в ту же секунду мрак сгустился, дёрнулся. Когда горячие руки схватили блондинку за плечи и подняли, с силой прижимая к твёрдой мужской груди, Нелли вскрикнула не столько от неожиданности, сколько от облегчения. Пространство завибрировало, наполняясь хищным рыком, от которого зазвенели стёкла и содрогнулся весь дом.

— Роберт, — выдохнула банши, инстинктивно цепляясь за невидимого в густом тягучем мраке мужчину.

Под её пальцами бугрились и перекатывались напряжённые мышцы. Слишком мощная шея, слишком широкие плечи. Всё «слишком» и не так, как должно бы, будь Роберт в привычном обличье. Если верить ощущениям, капитана стало больше раза эдак в два, но это был именно он. Нелли просто знала, чувствовала его, принимая болезненно жёсткие объятия. Невнятное бормотание капитана мало напоминало голос — то ли ворчание, то ли рык голодного зверя, склонившегося над добычей. Что-то жуткое, дикое было в этих горловых, утробных звуках, но всё же Нелли изредка угадывала в нём обрывки несвязных слов.

— Не сбе-жишь… — хватка мужчины стала жёстче, а твёрдые губы впились в тонкую кожу горла.

Рёбра временно обретённого девичьего тела едва не затрещали под таким напором, но бежать и мысли не возникло. Пусть мужские руки держали до боли крепко, пусть его ногти впивались в обнажённую кожу, будто намеревались растерзать несчастную жертву. Пусть! Страха больше не было. Совсем. И сомнений не было тоже, лишь кипучее ликование теснило грудь. Наконец-то она нужна ему! Наконец-то чувствует любимого не только душой, но и всем телом!

Банши не слишком хорошо представляла себе, что такое секс. Не имея прежде физической оболочки, она об этом и не задумывалась. Верхом её мечтаний было прикосновение или поцелуй. Нет, кое-что в сети видела и чисто теоретически про механику процесса знала, но ведь картинки не передают всего спектра ощущений, которые накрыли с головой.

Восторг от долгожданной близости любимого мужчины переплетался с болью от его объятий и жёстких поцелуев, обжигавших губы, плечи, грудь. А ещё плотная, почти осязаемая аура силы, тяжёлая, подавляющая. Может, всё так и должно быть?

— Не пущу, — снова прорычал невидимый в темноте Роберт, одной рукой притискивая к себе, а второй жадно шаря по изгибам стройного тела.

— Нет, — прошептала в ответ Нелли, обнимая его за шею и обвивая ногами торс. — Это я тебя не отпущу.

Блондинка приникла губами к шершавой солоноватой на вкус коже, целуя неумело, но искренне. Бугрящиеся мускулы на миг словно закаменели. Узкие ладони девушки скользнули по плечам, шее, лопаткам застывшего мужчины.

— Роберт, мой Роберт… — сбивчиво шептала Нелли, уже сама прижимаясь к любимому.

Когда дыхание девушки опалило разгорячённую кожу, капитан глухо зарычал. Не ощущая и тени сопротивления, он заставил себя чуть ослабить тиски объятий. Безумие не то чтобы отступило, но дрогнуло точно. Затаившись в неверии, оно замерло под губами Нелли.

А банши, неловко лаская, всё шептала и шептала о своей любви. Она обещала и молила, не только голосом — каждым прикосновением, будто оно первое и последнее в жизни. По сути, это было недалеко от истины.

И что-то внутри акрона взвыло, потянувшись уже не столько к телу блондинки, сколько к свету её души. Манящему, яркому, единственному маяку во мраке вселенной.

Недолгим было затишье. Инстинкты требовали своего. Скинув нежданное оцепенение, мужчина вновь дал волю собственническим порывам, но то, что могло стать кошмаром, превратилось в нечто иное. Теперь не было боли — лишь порывистые движения. Не насилие — лишь взаимное притяжение и единение двух тел и душ, которые поодиночке не имели права на существование.

Глава 27. Пробуждение. Соня

— Ухо пропустил. Левое, — откусывая маленький кусочек от чуть зачерствевшего коржика с маком, оповестила я слегка очумевшего гарна, который вот уже битый час радовал глаз своим профилем и странным поведением.

— Что? — с некоторым запозданием отреагировал мужчина, оглянувшись через плечо.

— Говорю, ты левое ухо пропустил. Мирта очень любит, когда её там чешут. Просто балдеет.

Сэлиней нахмурился, явно прикидывая процентное соотношение правды и издёвки в моих словах, но выводы сделал правильные — почти на две минуты оставил сестру в покое, углубившись в просмотр данных на трёх виртэкранах стаба, выводимых на встроенной панели. Видно, ничего нового там не было, так что очень скоро мужчина отвлёкся, задумавшись, и его широкие ладони будто сами собой снова потянулись к спящей Мирте. Он погладил её по руке, хвостом пощекотал несколько бородавочек и… да, почесал за левым ухом.

Я беззвучно хихикнула, одновременно отгоняя тревогу и ловя себя на неуместном чувстве зависти.

Понятия не имею, как сама Мирта относится к этому гарну, но он к ней точно неравнодушен. Более чем. Учитывая не слишком привлекательную для абсолютного большинства лорри внешность непреобразившейся кшорти, страсть тут точно ни с какого бока, но столь трепетная забота и сквозящая в каждом прикосновении щемяще-бережная, пусть и несколько рассеянная ласка говорили сами за себя.

Сестрёнке даже облик менять не пришлось, чтобы произвести впечатление на гарна, и не надо быть семи пядей во лбу, чтобы осознать — Сэлиней влюбился по самую маковку. Правда, совсем не факт, что Мирта разделяет его чувство. А если вспомнить о её нежном возрасте, вряд ли она вообще осознает характер отношения гарна. Но даже так… завидно. Надеюсь, хотя бы не слишком очевидно.

Я сидела на узком топчане, прислонившись спиной к стене, и болтала ногами. Правда «болтовня» конечностями шла скорее от нервов, чем от беззаботности, зато со стороны выглядела настолько странно, что местные сочли меня дурочкой и почти перестали обращать внимание, а мне только того и надо было. Ну… может, не «только», но на безрыбье и рак — рыба.

А то ведь, очнувшись, я чуть было дел не наворотила, напугав «аборигенов» хриплым визгом и попытками отбить сестру. Нет, а как иначе? Продираю глаза спросонья — в голове муть, во рту словно тыса нагадила, и первое, на что падает взгляд — бледная до серости Мирта, опутанная проводами, облепленная магнитами, трубочками, пульсометрами и прочей жутковатой на вид медицинской хренотой. Причём, по одной из трубочек явно кровь течёт то ли из стаба, то ли в стаб, судя по всему, явно занятый кем-то другим!

Да и компания неординарная. Гарн, вампир и даже цаце. И если гарнов я повидала, да и парочка вампиров у нас в дипкорпусе работала, то цаце видела только по галовизору, и то в далеком детстве. Со сна да с перепугу мне поначалу примерещилось, что рук у него десятка полтора и хвостов не один, а три. И все мужики нависли над моей младшенькой, как голодные крыгхи! Только что слюни не капают. Правда, вампир держался чуть в сторонке, но на Мирту пялился с непередаваемо пугающим алчным блеском во взоре. И кто бы на моём месте не напугался?

Это ещё хорошо, что мой истошный визг не слишком впечатлил вампира, и тот, в мгновение ока оказавшись рядом, успел отобрать стул, которым я собиралась припечатать по кумполу кого поближе. Вампиры они такие вампиры! Мирта тоже хороша. Могла бы дождаться, пока я очнусь, и предупредить о своих намерениях, а уж после фигнёй страдать хоть до посинения.

К счастью, на шум отреагировал не только Фург, но и Улянь, который на тот момент беседовал в коридоре с пилотом. Кентавра в помещение не пускали, ибо и без него народу здесь толпилось до хорта, но и с концами прогнать не смогли, поэтому он зачем-то дежурил у медотсека.

Влетевший на мои вопли ках, к слову, опять был в орланском облике. Для начала он рявкнул на нас с вампиром, а после оттащил в сторонку и сделал внушение на тему спокойствия и недопустимости избиения незнакомых лорри без веских оснований. Мне, естественно. Как будто я только тем и занимаюсь, что всех встречных-поперечных избиваю!

К тому же, в моём понимании, представшая взглядам картина с Миртой в роли невинной жертвы — ещё какое основание для начала беспрецедентной акции раздачи тумаков и вручения сертификатов на внеплановые увечья. Но за последние дни я привыкла доверять каху настолько, что одного его присутствия оказалось достаточно, чтобы истерика сдулась и, обиженно сопя, сдала позиции.

Я хоть и не обладаю уравновешенностью и здравым смыслом сестрёнки, успела осознать и впитать всем существом нехитрую истину — Улянь прав если не всегда, то очень часто. И вот раз уж он говорит, что всё в порядке, надо хотя бы прислушаться. Присмотреться к обстановке, оценить спокойно, а уж потом, если сочту необходимым, торжественно перерезать ленточку на тропе войны.

Так что, грозно сопя и скрипя зубами, я заткнулась, демонстративно выдохнула, скрестила руки на груди и вернулась к узкому топчану, на котором очнулась. Присматриваться, прислушиваться и пестовать план карательных мероприятий на случай, если на этот раз Улянь неверно оценил обстановку.

Увы, дать выход порождённому испугом раздражению не удалось. Цаце, прежде колдовавший над Мирточкой, отвлёкся от своего занятия и переключился на меня. Попытки его разговорить ни к чему путному не привели. Отвечать-то цаце отвечал, но та-а-ак… В общем, я ни шиша не поняла, впервые осознав, что регулярное посещение факультативов по языкознанию имело смысл даже для кшорти. Права была Мирта, а я ей не верила. Ну да не о том.

С грехом пополам усилиями Алукарда, гарна и желейки меня худо-бедно просветили и утихомирили. Не сказать, чтобы местные открыли все карты, уж больно многое осталось за кадром, но в целом картина сложилась. Я, правда, так и не поняла, куда конкретно и зачем мы везём притараненных из казематов монстров, но отложила дальнейшие разборки на пару часов. Мне было обещано, что к тому времени процедура лечения капитана, из-за которой Мирта пребывала в столь плачевном положении, закончится. Вернее, первый этап процедуры, во время которого необходимо непосредственное участие сестрёнки.

И я бы не поверила, но желейка был спокоен, как скала, поэтому скрепя сердце последовала его примеру. Ну, почти. На уговоры пойти поспать в выделенной каюте или хотя бы подкрепиться остатками загодя приготовленной Миртой снеди я не отреагировала. Доверие доверием, но оставить сестру в таком состоянии? Нет уж, увольте! У моего здравого смысла и терпения есть границы, и не так чтобы излишне обширные.

Улянь это уже знал, и тратить время на бессмысленные споры не счёл нужным. Стребовал обещание не рубить с плеча и всучил мне сухпаёк в виде надкушенного коржика с маком, отобранного у ошивающегося поблизости пилота. Я недоверчиво воззрилась на сдобу, осторожно откусила, прожевала и… выдохнула с облегчением. Жить сразу стало легче, а желание покрошить кого-нибудь в капусту ушло.

Почему? Просто я узнала мамин рецепт и руку Мирты, а готовить вкусняшки кому попало сестрёнка не стала бы. То есть её тут вправду не обижали, и к экипажу она относилась хорошо. Ну и вишенка на торте — пилот настолько откровенно нервничал, что я перестала чувствовать себя самой психованной в округе. Впрочем, кентавры всегда психуют, когда голодны, и жрут в три горла, когда психуют. Нехитрый замкнутый круг. Зато теперь я в своей неадекватности была не одинока.

А вообще, Мирта постаралась — нашла себе сопровождение под стать. Все как один с подвывертом. Разве что с темпераментом промашка вышла. Сестрёнка всегда была крайне уравновешенной и вдумчивой, а эти — пусть будет мужчины — чрезмерной сдержанностью явно не страдали. Особенно гарн и вампир. Ещё кентавр, но тут всё закономерно. Мирта сейчас спит, а как мне сказали, готовила на корабле именно она.

Мефисто пытался намекнуть, что я, как родная сестра поварихи, могла бы временно взять на себя обязанности родственницы и встать к плите, но я только хмыкнула, а Улянь и вовсе рыкнул на пилота, сунувшегося с неуместными предложениями. Кентавра как ветром сдуло. Желейка вышел за ним в коридор разъяснить голодающему неприглядную истину. В смысле, что способности к кулинарии по крови не передаются, а вот выпестованная в моей семье упёртость и готовность при необходимости устроить обидчикам сладкую жизнь — очень даже. Вот такая вселенская несправедливость.

В результате в медотсеке нас снова осталось четверо. Это те, кто в сознании и на ногах. Причём, трое из квартета явно пребывали в не лучшем расположении духа и сильно нервничали. Цаце не в счёт. Его расе в принципе свойственны отстранённое спокойствие и некий философский фатализм. Зато мы с Фургом и Сэлинеем нервничали от всей широты души.

Со мной всё ясно. Причины чрезмерного волнения гарна я просекла довольно быстро, а вот с Фургом дело обстояло иначе. Нет, беспокойство и пристальное внимание к Мирте на его лице тоже нет-нет, да проскальзывали, но в целом создавали скорее ощущение нетерпения и азарта, чем собственно заботы. Это меня жутко нервировало. И злило.

Вот же зараза клыкастая! Раньше искренне полагала, что слухи о нездоровой тяге вампиров к беспомощным девушкам — чушь, а оно вона как! Пялится и пялится… Того и гляди дыру протрёт!

Но Мирта и вправду выглядела абсолютно, невыносимо беспомощной и беззащитной. Само воплощение хрупкости — бледная, неподвижная, кругленькая и такая милая. Бородавочки, подбородки, длинные ушки и даже лохматые пухлые ножки смотрелись очаровательно — сплошное умиление. Вот только, судя по морде лица Фурга, у него она пробуждала скорее аппетит.

Не выдержав, я поднялась на ноги и подошла к вампиру. Тот высокомерно дёрнул бровью. Оценил мою мрачную физиономию и уже собрался высказаться, но я решительно сунула ему в рот недогрызенный коржик.

— Ещё немного, и решу, что тебе неймётся подзакусить моей сестрёнкой, — заметила с натянутой улыбкой нарочито ласково и добавила совсем уж сладко: — Губу закатай и прекращай Мирту глазами есть. Я хоть и не мастер боевых искусств, но за неё любого в трубочку закатаю. Ну, или хоть попробую.

Фург скривился. Ответить ему помешал вошедший Улянь. Желейка лишь коротко глянул на нас, но этого хватило обоим. В смысле — вампир промолчал, а ясмешалась. Вроде последнее слово за мной осталось, но перед кахом почему-то стало стыдно.

— Сэлиней, можно тебя? — игнорируя моё смущение, позвал Улянь гарна.

— Не сейчас, — механик отрицательно мотнул головой. — Надо следить за стабом на случай, если что-то пойдёт не так.

— Алукард один не справится?

— Он может проконтролировать лишь сам факт нежелательных отклонений, но не исправить положение. Оборудование отчасти экспериментальное.

Желейка нахмурился, а после повернулся ко мне:

— Соня, окажи любезность, принеси воды, — произнёс он и затем с нажимом: — Фург проводит в пищеблок и обратно.

Я тяжело вздохнула. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, для чего желейке понадобилась вода. Аккуратные орланские уши сочли лишними и мои, и вампирские. Скандалить и доказывать своё право участвовать в решении проблем не хотелось, но…

— Соня, пожалуйста.

Оценив решительность в голосе и глазах каха, я кивнула и со свистом выпустила воздух, который уже набрала в грудь для следующей фразы. Если он так просит, то ладно.

— Удивительно, — проводив взглядом исчезнувшие в дверном проёме спины, заметил Сэлиней. — Я ожидал большего упрямства от родной сестры Мирты.

Ках пожал плечами:

— Соня упряма и вспыльчива, но не глупа. Правда, для того, чтобы это понять, с ней надо познакомиться поближе.

Улянь огляделся и, оставив цаце следить за показаниями приборов, жестом поманил механика в дальний угол медотсека.

— Надо поговорить. Если что, Алукард тебя позовёт.

Когда мужчины остались в относительном одиночестве, ках признался:

— Мне всё это не нравится. Мефисто знает, куда мы везём пленников, но понятия не имеет зачем. Фург не в курсе даже конечной цели полёта. Алукард явно знает и то и другое, но, связанный магической клятвой, молчит. Мирта и капитан вне зоны доступа, как и штатный повар. Впрочем, Нелли наверняка ничего полезного сообщить не в состоянии в любом случае. Остаёшься ты.

— Увы, — гарн развёл руками. — Меня ситуация настораживает не меньше твоего, но ничем помочь не могу. Меня, а вернее мой корабль, наняли для проведения операции. Я был в курсе необходимости выкрасть двух лорри из казематов Алтеи. Это всё. К тому же я тоже давал магическую клятву Роберту.

— Даже так… И много заплатили? — явно разочарованный ответом, протянул Улянь.

— Достаточно. И не деньгами.

— А поподробнее?

Сэлиней молчал, угрюмо рассматривая собеседника. Долго.

— От этого может зависеть твоя жизнь.

Раздражённо махнув хвостом, гарн развернулся, намереваясь вернуться к стабу, когда ках добавил:

— И жизнь Мирты. В первую очередь именно её.

Мужчина замер. Хвост снова дёрнулся, хлестнул по бокам.

— На корабле установлены подпространственные двигатели. Кроме того, предоставлен запас топлива для них.

Настала очередь каха молчать и хмурить брови под пристальным взглядом собеседника. Наконец очень тихо, одними губами Улянь произнёс:

— Сэлиней, мне нужен выход в сеть. Закрытый канал. Можешь обеспечить?

— Мы вернулись, — нарочито громко объявила от двери Соня.

Одновременно цаце призывно махнул рукой:

— Сэл!

В следующую секунду механик склонился над виртэкраном.

— Думаю, через четверть часа Мирта очнётся, — прокомментировал он, не глядя на остальных. — Улянь, Фург проводит тебя к моей мастерской. Держи ключ. В дальнем шкафу на нижней полке серая коробка из-под стимеров. Поищи в ней.

Глава 28. Тесные связи. Мирта

— Прибыли, — Сэл ободряюще сжал мои пальцы, когда звездолёт вынырнул из подпространства. — Совсем скоро будем возле Гессы. Как ты себя чувствуешь?

Я скептически фыркнула и пожала ушами.

— Чудесно, как видишь!

Гарн окинул меня пристальным взглядом и в свою очередь усмехнулся:

Откровенно говоря, я предпочёл бы видеть тебя в горизонтальном положении.

— Не ты один, — отмахнулась, нервно потирая подбородки и прокручивая в голове порядок запланированных действий. — Улянь аналогичными предложениями всю плешь проел. Ещё чуть-чуть и облысею бесповоротно. Впрочем, даже мои бородавочки, и те предпочли бы горизонтальное положение, а они круглые. Им, по идее, пофиг должно быть.

Если на то пошло, самочувствие оставляло желать лучшего, но было не место и не время поддаваться слабости. Я шкурой ощущала, что грядущие неприятности не заставят себя долго ждать. И как ни хотелось увильнуть от переговоров с представителями Гессы, увы. Конечно, нашими усилиями Роберт находился теперь в сознании и даже говорить мог, зато контролировал себя пока с большим трудом.

Уж не знаю, у всех акронов такая фигня после обретения якоря или только у этого конкретного, но создавалось ощущение, что доброй половиной сознания блондин пребывает в прострации. Рассеянный, отрешённый и вообще дурной. Ну, хоть не бешенный, и то хлеб, хотя видок тот ещё. Говорит еле-еле, ибо пластик и стекло от рыкающего баса всё ещё лопаются. Зато взгляд мечтательный и просветлённый, будто не глава экспедиции, а юная дева на выданье.

Кстати, о девах. Нелли от своего любимого не отлипала и на всех, имевших неосторожность приблизиться к её драгоценному, смотрела волком. Аж мурашки по спине и дрожь в коленках. А я… А что я? Когда припоминала аспекты тайны акронов, становилось страшно. Несмотря на магическую клятву, слишком многое для Гессы было поставлено на карту. Наша ставка на этом фоне выглядела откровенно убого. Для них. Лично мне собственные жизнь и свобода представлялись вполне себе полноценными аргументами.

Система акронов уже показалась на экране моего виртлиста, который Сэл запараллелил с оборудованием в командной рубке. Мы с ним, с механиком, а не с оборудованием, устроились в техотсеке. Нервничать можно было где угодно, но здесь почему-то это выходило как-то поспокойнее что ли. Звучит глупо, а что поделать?

Уж не знаю, влияли на нас флюиды пленных менталистов или атмосфера накалялась сама собой. В любом случае за пределами техотсека меня караулил Фург, жаждущий получить обещанные расчёты. Мефисто тоже на нервах, а значит голоден. Это ещё хорошо, что Улянь чуть ли не силком Соню в стаб запихнул, едва тот освободился. Не знаю, каким образом ках уломал мою упрямую сестрёнку не отсвечивать, но убедил-таки. Если бы ещё и сестра сейчас маячила перед глазами, пугая нездоровой бледностью и синяками, я бы точно свихнулась.

Один цаце оставался невозмутим. Честное слово, если выберемся из этой передряги живыми, напрошусь к нему в ученицы. Медицина мне до звезды, а вот умение стоически переносить любые тяготы и не давать волю психозам очень бы пригодились.

— Ладно, — я поднялась на ноги. — Надо идти. Проводишь?

По-хорошему, сейчас стоило бы спокойно обдумать ещё раз, что и как говорить парламентёрам с Гессы, как себя вести и всё такое, но большую часть оставшегося времени пришлось потратить на уговоры. В том смысле, что банши даже на время отказалась оставить капитана. Думаю, попроси её Роберт, она бы ушла, но блондин и сам был слегка не в себе. То и дело застывал, уставившись на Нельку, и в эти моменты улыбка буквально растекалась по его отрешённому от окружающей действительности лицу. Не играла на губах, а именно «растекалась», тёплым светом мерцая в глазах, на скулах и кажется даже в волосах сверкала бликами какого-то непонятного мне блаженства. Я бы позавидовала, но не до того.

Когда в рубке переливчато пропел сигнал вызова с планеты, возле главной панели управления нас было четверо: Роберт, Алукард, я и Нелли. Банши на всякий случай стала невидимой. Нервно сглотнув, я покосилась на один из боковых экранов, транслирующих происходящее за бортом. Из-за спутника медленно и величественно выплывал звездолёт втрое больше нашего. Вот же… бублик горелый.

Одно в плюс — рассусоливать и рефлексировать нам не дали. Здесь, на суверенной территории акронов, они были в своём праве, и правила были исключительно их собственные. Потому я даже не удивилась, когда нас взяли на прицел. В буквальном смысле слова навели на нас орудия. Правда, сей неприглядный факт и от Роберта не ускользнул. Он даже на пару секунд вышел из прострации и бросил на меня вполне осмысленный виноватый взгляд. А толку?

— Ладно тебе, — невесело повела ушами. — Я чего-то подобного и ожидала.

Хорошо хоть уничтожить нас акроны рискнут только в самом крайнем случае. Межгалактический Союз — не только название. Это ещё мощные базы, отслеживающие любую несанкционированную боевую активность в каждом секторе. Гессе просто не выгодно в данных обстоятельствах привлекать к себе излишнее внимание.

— Мирта…

Увы, попытка капитана заговорить привела к тому, что два из пяти экранов в рубке треснули, а один и вовсе задымился. Роберт скривился и замолк, стиснув зубы. Ну да, якорь якорем, а мутация — дело небыстрое.

— Похоже, переговоры придётся вести мне, — вздохнув, озвучила очевидное. Кому сказать! Два взрослых мужика рядом, а отдуваться за всех должна я. Но что тут попишешь?

— Рада приветствовать, — затыкая надрывающийся зум, я приняла вызов.

На экране показался лорри средних лет. На круглом совином лице совсем по-птичьи блестели тёмные глаза. Почему-то в первые секунды я только их и заметила — чёрные, немигающие и холодные. Жуть жуткая! Или это я так себя накрутила? Всё может статься.

Моргнув, сосредоточилась на облике собеседника в целом. Пока тот сухо представлялся, мысленно отметила отличное качество и покрой пиджака, седые виски, грузную фигуру и манеру то и дело поджимать чуть полноватые губы. Впрочем, судя по сеточке морщин в уголках глаз и ещё парочке признаков, этот мужчина любил посмеяться. Вот только обстановка не располагала.

Когда акрон замолк, я произнесла несколько продуманных загодя формул вежливости и перешла к делу:

— Хотелось бы расставить все точки над «ё». Переговоры буду вести я. Сразу оговорюсь, я в курсе проблемы, поскольку Роберт был вынужден не только привлечь меня к её разрешению, но и, в силу обстоятельств, посвятить в некоторые подробности. По его настоянию я дала магическую клятву о неразглашении, что могут подтвердить сам Роберт и Алукард, наш бортовой медик, — я повела рукой. — Кроме того, вы можете прислать специалиста, который удостоверится в истинности сказанного мной. Остальные члены экипажа знают только самое необходимое. Им суть операции не открывалась, при этом пилот и механик также давали магическую клятву о неразглашении крох информации, попавших к ним в силу специфики профессии. Далее, что касается транспортировки ва…

— Подождите, — оборвал представившийся главой службы безопасности акрон. — О каких обстоятельствах вы говорите? Я имею в виду причины, по которым переговоры ведёте именно вы?

Собственно, дальше всё было вполне ожидаемо и нудно. Беседа превратилась в допрос. За те три с половиной часа, пока меня пытал этот в высшей степени дотошный лорри, пленников переправили на Гессу, а я рассказала почти всё. Умолчала лишь о том факте, что нынешний глава Союза — мой отец. Не хотелось давать лишний повод для шантажа. А вот о том, что нахожусь с ним в родстве, вскользь упомянула. На всякий случай. Понадеялась, что это станет какой-никакой, но защитой.

О Нельке пришлось не только рассказать, но и продемонстрировать свои расчёты. Относительно процесса претворения их в жизнь я мало что знала, но об этом побеспокоилась заранее, попросив Сэла записать самое необходимое, так что степень его участия и осведомленности удалось значительно уменьшить, не прибегая к откровенной лжи. Эта предосторожность оправдала себя почти сразу же.

— В течение часа к вам прибудет наш специалист, — безапелляционным тоном поставил в известность собеседник. — Я прошу вас повторить всё сказанное мне ещё раз.

Угу. Менталисту! Вот уж кто любую ложь на раз просечёт.

— Кроме того, он подтвердит наличие и детали данной вами клятвы.

Я только кивнула, понимая бессмысленность возражений.

— Наш соотечественник и его супруга отбудут на Гессу вместе с ним по завершении всех процедур. Дальнейшие инструкции получите позже.

Он вежливо попрощался и оборвал связь. Экран потемнел. Увы, только один. На втором всё так же маячил акронский звездолёт. Стоит говорить, что орудия никто не убрал? Вот именно.

И поспать не удастся.

Я устало потёрла глаза, жалея о том, что на борту не было стимуляторов, если не считать тех, что хранились у цаце в аптечке, но про них мне Алукард и думать запретил. Сказал, в моём состоянии применение таких препаратов чревато последствиями вплоть до летального исхода. Эх, ладно, чует моё сердце, до него и без препаратов дело может дойти в ближайшие часы. До летального исхода, в смысле.

Я тяжело поднялась. Цаце одарил вопросительным взглядом, Роберт посмотрел виновато, а Нелька, проявившаяся возле капитана ещё в процессе допроса, насторожённо.

— Да не претендую я на твоего драгоценного, — фыркнула я, — Видишь же, всё как есть рассказала и даже этот садист с Гессы тебя сразу женой называть стал. Никто у тебя Роберта уже не отнимет.

Стоило заговорить с банши, взгляд акрона мгновенно потеплел и переместился с меня на блондинку. По лицу капитана снова растеклась улыбка, от которой мне жутко захотелось пить. Так сладко — аж скулы сводит.

— Пойду на кухню. В горле от этих разговоров пересохло, — просветила публику, двум третям которой до меня уже не было никакого дела. Лишь цаце пребывал в своём уме, а парочка блондинов откровенно выпала из реальности. Всё-таки страшная это штука — любовь. Чур меня! Чур!

— С чего бы это такие мысли? — спросил обнаружившийся в коридоре Сэлиней.

— А?

— Чем тебе так любовь не угодила, говорю? — повторил механик вопрос, и я поняла, что свои умозаключения изволила высказать вслух. Вот же…

— А что в ней хорошего? — буркнула на ходу.

Гарн осторожно меня придержал, помогая оставаться в вертикальном положении. Ноги уже откровенно подгибались. Дополнительная нагрузка на голосовые связки, которую я себе организовала несвоевременной рассеянностью, не радовала. Такими темпами к завтрему точно голос сорву.

— Тут уж как повезёт, — с неуместной горячностью отреагировал механик на моё ворчание, тем самым пробудив любопытство, которое в свою очередь заставило меня посмотреть на него с интересом.

Увы, отстранённо-загадочное выражение его лица ничего не прояснило. То ли я в принципе не слишком хорошо разбираюсь в лицах, то ли просто вымоталась до полного отупения, а тут гарн ещё и продолжил с явной ехидцей.

— Со стороны очень похоже на то, что банально ревнуешь Роберта. Когда он на банши внимания не обращал, ты к нему куда как доброжелательнее относилась. А теперь злишься.

Если бы чувствовала себя хоть немного получше, наверняка возмутилась бы поклёпом, а так просто пожала ушами:

— Не городи ерунды. Глупости какие.

— Ерунды? Ну-ну…

И он замолчал так многозначительно, что от этого молчания очень быстро стало неуютно и как-то неприятно даже. И вот всё нормально. Широкая ладонь заботливо придерживает за спину, впереди маячат двери пищеблока и горячий фирш, а ощущение такое, будто натянула колючий шерстяной свитер — тепло, но колется.

Я тяжело вздохнула, подумала пару секунд и решительно остановилась, а когда спутник вопросительно вскинул бровь, отошла на шаг и посмотрела прямо в каре-зелёные глаза.

— Сэл, чего ты добиваешься? Вернее, что конкретно ты хочешь от меня услышать? Давай без хождений вокруг да около. У меня и так голова кругом. Что за странная тема для беседы? Какая тебе разница, нравится мне Роберт или нет?

На моё счастье, гарны склонностью к интригам никогда не страдали. На прямой вопрос обычно и отвечали прямо. Вот и Сэл, крякнув, глянул досадливо, но юлить не стал.

— Разница есть, хотя дело совсем не в капитане. Просто я хочу понять, почему ты так резко отрицательно настроена против отношений в целом. Для девушки в твоём возрасте это немного странно. Тебя кто-то сильно обидел в прошлом?

Я слегка опешила. Надо же, какой белиберды на пустом месте понапридумывал. И вот нашёл время! Это на него ментальное воздействие сразу трёх акронов в стадии мутации подействовало? Поздновато вроде. Капитан, осчастливленный блондинистым полупрозрачным якорем, уже почти не фонит, остальных держали в бессознательном состоянии, а час назад и вовсе благополучно переправили на Гессу.

— Ты подразумеваешь наличие в моём прошлом жутко трагичной любовной истории или насилия сексуального характера? — решилась уточнить осторожно.

Вдруг это не гарн, а я нафантазировала лишнего? Не хватало ещё выставить себя дурой. И так в последнее время то и дело выгляжу кретинкой, да и веду себя в худших традициях Нельки. И воздействие на психику внешних факторов — совсем не аргумент. Со стороны причины не видны, зато результат в глаза бросается.

— Что-то вроде того, — решительно кивнул Сэлиней и почему-то смутился.

Нет, на лице его ни одна мышца не дрогнула, даже хвост остался недвижим, но вот кончики ушей внезапно окрасились в не характерный для гарнов лиловый. И чем дольше я молчала, тем интенсивней становился оттенок. Какая прелесть! Мой любимый цвет.

С умилением и непонятной мне самой радостью вглядываясь в колористическое торжество лилового на поле боя, представленном ушными раковинами собеседника, я отрицательно покачала головой и произнесла:

— Ничего такого в моём прошлом не было. Хотя похищать женихи похищали. Естественно, со вполне конкретными планами сексуального характера тоже.

Сэл нахмурился, скрипнул зубами и выругался столь витиевато, что я даже заслушалась. На пару секунд. Или целую минуту, не знаю. Говорю же, заслушалась. Такие перлы вообще записывать надо! Уверена, за пару-тройку эдаких хитровывернутых оборотов будущие сокурсники с лингвистического факультета мне тапочки в зубах приносить станут, а то и вовсе добровольно на опыты сдадутся. Это если кто-то из редких рас на потоке отыщется. Увы, время всё-таки поджимало и мне пришлось прервать поток столь ценного материала.

— Успокойся. Их намерения намерениями и остались. Где я сама справлялась, где Улянь помогал, но ничего такого не было. Другое дело, что вся эта беготня с женихами меня порядком достала ещё полгода назад. К тому же, в моём возрасте рановато про отношения с мужчинами думать. — Я подумала, вспомнила несколько эпизодов из ближайшего прошлого и почему-то добавила: — Было. Другие вопросы есть или я могу попить-таки если не фирша, так хотя бы водички? Ещё чуть-чуть и предъявлять менталисту для допроса будет некого. Разве что мумию безвременно усохшей кшорти. Оно тебе надо?

Сэла эдакое счастье явно не прельстило, ибо он устыдился и чуть ли не волоком дотащил меня до вожделенной кухни с её маленькими радостями. И даже фирш своими руками заварил в огромной кружке, которая вообще-то была чашкой для бульона, рассчитанной на кентавра. В смысле, объёмом больше литра.

Почти сразу же откуда-то нарисовался Улянь и с безжалостностью истового садиста потребовал пусть краткого, но отчёта о текущем положении дел. Пожав ушами, я скорчила мрачную рожу и впилась в фирш. Рассказывать о подробностях не давала магическая клятва, а для передачи сути хватило и физиономии.

— Замечательно… — прошипел ках почему-то с угрозой в голосе, а передо мной из ниоткуда возникла огромная тарелка омлета.

Я чуть фиршем не подавилась, но тут же повела носом и, уловив упоительный аромат, осознала насколько проголодалась.

— Сэл, ты чудо! — всхлипнула, чуть не плача от благодарности.

Нет, что ни говори, а единственное блюдо, освоенное гарном, стоит меню десятка ресторанов! Может, не столь изыскано и разнообразно, зато своевременно и мне одной.

Когда я доела омлет и, блаженно щурясь, допивала фирш, Мефисто сообщил по браслету, что обещанный гость прибыл и ожидает меня в рубке. Улянь сего благословенного момента не дождался — ушёл, не сказав куда, перед этим повелев тянуть время.

Я, правда, не совсем поняла зачем, но спорить не стала. Говорить с набитым ртом вообще не прилично, а возражать каху, кода тот включает приказной тон, и вовсе глупо. Плавали, знаем. С другой стороны, бегать по звездолёту, прячась от пришлого акрона, тоже занятие не самое разумное. Подозрительно, бесперспективно и совсем уж по-детски.

По здравому размышлению, я решила убить двух хортов одними вилами — перед допросом заглянуть в свою каюту, чтобы привести себя в порядок. Умыться там, в туалет сходить. И время потяну, и себе ближайшие часы заметно облегчу, и перед менталистом задержку оправдаю вполне уважительными причинами. В конце концов, я не робот, к тому же ещё не совсем здорова. Кровопотеря за здорово живёшь не рассасывается даже в стабе, не говоря обо всём остальном.

Глава 29. Расплата за тайны. Мирта

— Боюсь, у вас просто нет другого выбора, — устав от препирательств, экзекутор, представившийся Колином Шорг Майлином, перешёл от уговоров к озвучиванию неприглядной истины.

А я так надеялась этого избежать! Уже не рассчитывала, но ещё надеялась. Упрямо, истово и совершенно неоправданно. Бублик горелый, пустота и все ругательства разом! Вот так и начинаешь завидовать дурам.

Поджав губы, я медленно выдохнула, потому что, если честно, очень хотелось орать и брызгать слюной. Оно, конечно, бессмысленно, зато приятно. В смысле, от души оплевать гадского менталиста буквально жаждала всем своим существом! До зубовного скрежета и сожалений на тему того, что я не верблюд из зоопарка, куда в детстве мама водила. А ещё лучше стать бы ольху из восьмого сектора! Тех самых, чья слюна не только обильна, но ещё и чесотку вызывает, которая ни одним препаратом не лечится аж целых восемь суток.

Допрос прошёл относительно хорошо. От постоянных сканирований голова гудела, но и только. Всего лишь охрипла, зато наличие магической клятвы посланник службы безопасности Гессы подтвердил. Я юлила как могла. Участие Сэлинея в процедуре подмены «якоря» Колин Шорг Майлин то ли не просёк, то ли предпочёл не заметить. Во всяком случае, на лжи меня ни разу не поймал, а через пару часов и вовсе рассыпался в дифирамбах и благодарностях за спасение Роберта.

Это для начала. А вот после как раз «спасение» вышло мне боком. И дело не в Роберте как таковом. Не то чтобы правительству Гессы было плевать на жизнь и душевное здоровье соотечественника, но способ, которым сие удалось сохранить, впечатлил акронов очень сильно. Катастрофически, чтоб их!

— Мирта, вы же умная девушка. Уверен, прекрасно всё понимаете, — отринув маску любезности, проговорил акрон с недобрым прищуром пронзительно-голубых глаз.

Я понимала. Жаль, легче от этого не становилось.

Акроны сочли за благо прибрать меня к рукам. Сразу в нескольких качествах — страховочный якорь для капитана, специалиста в интересующей их области и лорри, который слишком много знает. Моим мнением, похоже, интересоваться они не собирались от слова «совсем». Я испробовала всё — косила под дурочку, давила на жалость, сетовала на неблагодарность и сыпала аргументами один другого краше. Без толку.

Опытный интриган отбивал любые попытки выкрутиться с любезной улыбкой и непоколебимой уверенностью в своём праве.

Здоровье не ахти? Ах, на Гессе такие замечательные больницы и санатории! В благодарность за оказанную помощь меньшее, что акроны могут сделать для меня, так это обеспечить наилучший уход и специалистов для полноценного обследования и лечения.

Мои родственники будут против? Ну, так ничего страшного. Если уж они настолько доверяют доченьке, что отпустили её в столь опасное для жизни путешествие, отсутствие известий от меня их не слишком обеспокоит. А чтобы я не чувствовала себя виноватой, спецслужбы позаботятся, чтобы известия были. В любом количестве и качестве. И мне даже не придётся утруждать себя составлением сообщений. Об этом тоже позаботятся. А надо будет, и всех родных скопом «переправят» на планету. Это не составит труда.

Скотина голубоглазая, чтоб его! И шантаж, и угрозы в одном бисквите, а сверху толстым слоем вежливая не благодарность — угодливость почти. Гад.

Руки бы мне оторвать и голову отвернуть. Или набить её опилками по самую маковку, чтоб не лезла с умными мыслями куда не просят. Спрашивается, кому я сделала лучше, воплотив в жизнь свою дикую идею? Да, женой Роберта стала Нелли, но толку-то? Меня всё равно запрут на Гессе. И если статус супруги блондина давал хоть какие-то привилегии и гарантии, то роль подопытного кролика предоставляла куда больше неприятностей и меньше свободы.

Прежде моей клеткой обещала стать вся планета, теперь — конкретно клетка, то есть комнатушка при каком-нибудь исследовательском институте без права покидать территорию оного. Алукарда, кстати, тоже никто отпускать на все четыре стороны явно не собирался. Нам обоим светило пожизненное заточение в четырёх стенах.

Ну и пустота с ними! Не мытьём, так катаньем, а я выберусь из этой передряги. Придумаю что-нибудь.

— Хорошо, — уже почти засыпая от усталости и бессилия, я смирилась с неизбежным и согласно тряхнула подбородками. — Если вы так настаиваете, мы посетим Гессу.

К слову, Роберт и Нелли уже были там два часа как. Надеюсь, хотя бы у них всё будет отлично. Самое смешное, им-то со временем вылет с планеты наверняка одобрят. Нелли ведь не акронка, а Роберту рядом с ней безумие не грозит. И вот они улетят, а для меня космос на веки вечные станет несбыточной мечтой. Прямо в традициях тайсов. Интересно, а мама порадовалась бы, узнай, что доченьку приковали к твёрдой земле, как и предписано обычаями её родного мира? Не уверена.

Пропустив мимо ушей несколько заковыристых фраз менталиста, я усилием воли отогнала туман сомнений, собралась с мыслями и вступила в игру. Вообще, речь акронов изобиловала красивостями. Ещё пару недель назад играть словами их языка было бы для меня сложновато, но не теперь. После общения с Алукардом это не представляло проблемы. Ведь акроны лишь украшают свою речь витиеватостями, в то время как цаце практически погребают суть под грудой виньеток, вензелей и фестончиков. С непривычки и лопатой не докопаешься.

В общем, к тому моменту, когда я уломала-таки Шорг Майлина расщедриться на гарантии для Уляня, Сони и остальных, голосовые связки практически сдохли. Отходить от правды я не могла, поскольку любой мало-мальски квалифицированный менталист поймал бы меня на вранье в два счёта, а сидящий напротив мужчина явно относился к сливкам службы безопасности. Там неумёх и дурней не водится. По крайней мере, среди работающих «на земле».

Ну да не суть. Главное — моё нежелание выворачивать душу и голову наизнанку менталисту были понятны, и недоговорённости подозрений не вызвали. Потому пришлось раскорячиться по полной программе — надавить на принадлежность каха к правящему роду и значимость жизни Сони для верхушки Союза, а также не то чтобы рассказать, но намекнуть на включённость Фурга в работу весьма влиятельной, хоть и секретной организации. При упоминании Мефисто и Сэла я только многозначительно закатывала глаза, морщила нос и дёргала ушами, подводя к мысли, что и тут тоже всё ой как непросто. Несла что угодно, лишь бы звездолёт отпустили восвояси не на словах, а на деле.

Нет, а что? Если сохранность страшной тайны — сверхзадача, то служба безопасности пойдёт на многое ради устранения потенциальной утечки бесценной информации, а свидетели, пусть даже они почти ничего толком не знают, это всегда дополнительный риск. Чего стоит наплести мне с три короба, убедить, что друзья и соратники благополучно отбыли в дальние края, а в реальности банально устранить проблему самым кардинальным способом? Как говорится, «смерть — истинная клятва».

— И всё же я не вижу причин ужинать тут. Со всем уважением к вашим желаниям, не могу не отметить, что на планете нас ждут. В том числе лучшие повара, если уж высшие чины правительства Гессы вам не интересны, — уже почти ядовито, хотя пока достаточно вежливо высказался голубоглазый.

Не меня одну многочасовой допрос со всеми вытекающими достал до печёнок. Судя по тону экзекутора, возможности попрощаться и перемолвиться словечком с прочими челнами экипажа мне не дадут. Вряд ли из вредности. Скорее, просто опасаются, как бы я не ляпнула втихаря лишнего. Смешно. И грустно. А ещё абсолютно бессмысленно спорить.

Тряхнув подбородками, я цыкнула про себя на себя же, чтоб не смела даже думать о «разреветься». Негоже показывать слабость врагу. Отныне для меня правительство этого мира вообще и Колин Шорг Майлин в частности — враги. По крайне мере до тех пор, пока не найду способ связаться с Улянем, Сэлом или сестрой и сбежать куда-нибудь на окраину вселенной. А я найду, обязательно!

— Если вам так угодно, — просипела я сорванным голосом.

Акрон удовлетворённо кивнул и протянул руку. Из чистой вредности проигнорировав холёную ладонь, я не без труда поднялась на ноги.

В коридоре никого не было. Даже странно. Хотя, экипаж, наверное, готовят к процедуре стирания памяти. В безмолвии и пустоте обезлорревшего корабля мы дошли до моей каюты, где я под внимательным взором менталиста запихнула скудные пожитки в рюкзачок. Благо, травы и декодеры уже внутри были.

Потом всё также без лишних слов спустились к шлюзам, где нас дожидался блестящий синий челнок акронов. Мне было уже плевать. На всё.

Я устала настолько, что бояться просто не осталось сил. Даже любопытство сдало позиции на милость победителю и притушилось под гнётом физической слабости и морального опустошения. Ловушка захлопнулась.

Трап опустился. Шорг Майлин сделал приглашающий жест, предлагая первой взойти на борт кораблика, когда гулкую тишину отсека прорезал издевательски-доброжелательный голос каха:

— Уже улетаете? Так быстро? А как же попрощаться, посидеть на дорожку?

— Улянь, не надо, — бросив быстрый взгляд на спутника, взмолилась я.

Всё же менталист — это очень серьёзно. При должном обучении он даже магистра в бараний рог скрутит на планете с полноценным магическим фоном. Много ли толку от заклинаний и силы, когда кто-то хозяйничает в твоей собственной головушке? Тут без заклятий квакать начнёшь, в любви обидчику признаешься или вообще руки на себя наложишь. А здесь даже не планета — космос, да и кахи — маги средненькие.

Улянь при всём желании ничего противопоставить этому акрону не сможет, и если голубоглазый обозлится, мои мучения пойдут прахом. Бублик горелый!

Думаю, Улянь это и сам понимал, потому, когда я вымученно улыбнулась ему, отрицательно мотнула головой, призывая к здравомыслию, и первой шагнула на ступеньки недлинного трапа, скандала не случилось. Ках отступил, скрывшись в тени соседнего челнока.

Спустя пару минут мы с Майлином опустились в синие кресла в рубке управления. Вцепившись в подлокотники, я сомкнула веки. Будь что будет.

Хорошо бы сейчас заснуть, а проснуться уже на Гессе!

Увы, я слишком нервничала. И ведь понимала всю бессмысленность терзаний. Толку-то от них? А вот поди ж ты. Здравый смысл не справлялся с эмоциями. Когда я снова увижу Сэлинея, Соню, маму, Уляня? И увижу ли вообще? Что я сделала не так? Почему всё пошло кувырком? Смогу ли я на… Неожиданно акрон зашипел и выругался сквозь зубы:

— Что за?

Вздрогнув, удивлённо посмотрела на менталиста, но тот снова молчал, при этом напряжённо и зло всматриваясь в обзорный экран. Проследив за его взглядом, я… Я просто не поверила глазам! Даже потёрла их руками, несколько раз моргнув.

Откуда здесь линкор Союза? В этом секторе? Да ладно «в секторе» — внутри системы! Это беспрецедентно! Союз никогда не пересекает суверенных границ без причин. Очень веских причин, сравнимых с… даже не знаю с чем! Тем более, линкор — военное судно, а Гесса и акроны — наши союзники уже несколько веков.

Мелькнула мысль, что линкор тут по нашу душу. В смысле, прилетел за мной и Соней. Но нет. Чушь. Это просто совпадение. Ведь никто, совершенно никто не знает, где мы находимся. Значит, причина неожиданного визита в другом. Но в чём же? Ай, это не так важно. Думается, Улянь найдёт способ связаться с линкором. Не сам, так Сэлинея привлечёт, а гарн гений. Он всё сможет.

Я покосилась на соседа. Судя по виду, удивлён он был не меньше моего. Я бы даже сказала — растерян до одури. Прекрасно. Уверена, что убедить экзекутора смилостивиться и отпустить меня на все четыре стороны не получится, зато я вполне в состоянии потянуть время, облегчая задачу по спасению одной вляпавшейся по самые ушки кшорти.

Коварная ухмылка так и норовила скользнуть по губам, но я решительно запихнула её за спину азарту, вставшему в полный рост, и, деланно смутившись, протянула:

— Вот же совпадение… Нарочно не придумаешь. И как только узнал, что я тут?

— Кто? — немедленно отреагировал акрон.

— Дядюшка, — я повернулась к своему спутнику и виновато повела ушами. — Ума не приложу, как проведал, что я рядом с его кораблём оказалась. Мы ведь ни разу даже в сеть после выхода из подпространства не заглядывали. Шли, соблюдая конспирацию, под всеми щитами и на максимальной скорости.

— Капитан линкора ваш родственник? — подозрительно прищурился экзекутор.

— Честно говоря, без понятия. Может и не капитан, а какой-нибудь помощник. Помню, что при руководстве, а остальное из головы вылетело. Да и не моего ума это дело.

К слову, я не врала. На борту пришлого звездолёта наверняка имелся какой-нибудь «дядюшка». Просто у папиного отца, моего деда, было аж девять братьев и сестёр. У всех — свои семьи, дети. Как-то так сложилось, что испокон веков львиная доля родни служила при Союзе.

Тот же дед, кстати, некогда возглавлял СБМС, а бабка занимала какой-то хитрый пост при СКМТ (службе контроля за межгалактической торговлей). Я историю семьи не слишком жаловала, но точно знала, что почти на каждом большом корабле работал кто-то из родственничков. И в посольствах. И во всяких службах-комитетах тоже.

В общем, я не врала, потому менталист на лжи поймать не мог никак. Мне оставалось только импровизировать, старательно избегая конкретики, ибо имён и должностей большинства дядюшек-тётушек выучить я не удосужилась.

— Как интересно, — с натянутой улыбкой на красиво очерченных губах прошипел акрон. — Если вы не сообщали о своём местоположении и намерениях, а в этом я уверен, то каким образом дядюшка узнал о вашем визите на Гессу? К тому же линкор — не частная яхта. Для изменения траектории полёта нужны санкции руководства. Скорее всего, Мирта, вы заблуждаетесь. Присутствие здесь военного корабля Союза никак не связано с намерением некоего родственника повидать дорогую племянницу.

— Вероятно, вы правы, — я максимально мило улыбнулась. — И всё же, не могли бы вы связаться с линкором и уточнить этот момент?

— Нет.

— Но почему? — прикинулась я дурочкой. — У меня магическая клятва о неразглашении, да и поговорить с гостями вполне можете вы сами. Если хотите, пообещаю не встревать или даже выйду. В дезинфектор, например. Заблокируйте выход из челнока, и я никуда не денусь. Бежать мне некуда. Играть в прятки с менталистом в замкнутом пространстве звездолёта — совершенно бессмысленное занятие.

Мужчина отмахнулся, не моргнув и глазом. С другой стороны, шлюзы Колин Шорг Майлин активировать не спешил, и мы до сих пор находились на корабле.

— Не вижу причин тратить время на лишние разговоры, — проговорил акрон ровно. — К тому же это может показаться подозрительным.

— Кому и что именно? — изобразила я недоумение.

— Вопросы насчёт ваших родственников, драгоценная моя Мирта кон… Кстати, а как ваше второе имя? — акрон нахмурился и пробормотал уже подозрительно: — Почему я до сих пор не в курсе имени вашего рода? И ведь не спросил ни разу… Как так?

Я пожала ушами.

Наверное потому, что при допросе я не хотела его упоминать и всеми силами юлила, переводя разговор в иное русло. Не то чтобы моё имя рода очень редко встречалось среди кшорти. Провести параллели с главой Союза экзекутору и в голову не пришло бы. Но пресловутой «кон Салех» была ещё и Соня, которая как раз магической клятвы не давала. О том, что она моя сестра, умолчать было нельзя. Другой вопрос, что я нарочно тумана напустила, чтобы не говоря прямо, создать у менталиста впечатление, что сестра не родная, а так — седьмая вода на киселе.

Я уже открыла рот, дабы продолжить заливать, когда изображение линкора на экране челнока изменилось. По всему периметру огромного судна неожиданно вспыхнула россыпь синих огней. Потом замигали зелёные и почему-то алые. Увы, я почти ничего не знала о сигнальной связи, кроме самого факта её существования и пары-тройки элементарных комбинаций. Потому расшифровать послание не могла, зато Шорг Майлин, кажется, понял куда больше. На мгновение окаменев, он скрипнул зубами и медленно, ужасающе медленно повернулся ко мне.

— Что… — едва начатая мной фраза сгинула в оглушающем грохоте и вое.

Почти теряя сознание, вдруг поняла, что вою я сама. Боль пришла с запозданием. Невероятная, какая-то нереальная. Не в теле, не в руке там или ноге — просто Боль с большой буквы.

Стирание памяти — жуткая штука. Особенно вот так, когда разум взламывают жёстко, идут напролом. И я понимала мотивы акрона. Тайна, цена сохранности которой — целый мир, стоит нескольких жизней, чего уж говорить о самочувствии отдельно взятой кшорти. Вот только… как же больно!

Глава 30. Засада

Сэлиней вполголоса матерился, с трудом сдерживая нетерпение. Пленников уже увезли, капитан с Нелли также отбыли на планету, напоследок передав коды доступа соотечественникам.

Пока главный допрашивал полуживую Мирту, ещё трое прибывших с ним акронов намертво заблокировали двери, разделив членов экипажа.

И ладно бы только для допроса. Всё проверили, всех опросили, но никого не выпустили.

В сложившихся обстоятельствах гарна радовали только два факта. Первое — менталистов удалось убедить, что его, Сэла, присутствие в техотсеке — необходимость. В оборудовании незваные гости разбирались слабо, и оттого всю опасность хорошего технаря, оставленного один на один с массой инструментов, заныканных по углам, оценить не могли. В мастерской, конечно, было бы ещё сподручнее покуковать, но причин требовать сделать камерой именно её, кроме истинной, гарн не нашёл, а соврать менталистам почти невозможно.

Вторым поводом для радости неожиданно стал ках. Его тоже заперли, но вентиляции никто не отменял. Улянь не только покинул свою каюту, ставшую камерой, но и нашёл Сэлинея, как раз вскрывающего стенные панели над местом, где проходили коммуникационные артерии звездолёта.

В результате мужчины, злые до хорта, мгновенно нашли общий язык. Былое недоверие временно сдало позиции необходимости активных действий. Пока механик возился с технической стороной вопроса, ках появлялся то тут, то там, нервируя и отвлекая на себя внимание акронов.

Нет, можно было выловить противников по одному и обезвредить, но имелся ещё военный корабль Гессы. От него просто так не уйдёшь. У тех, кто в качестве оплаты предоставил подпространственный двигатель, на исконных судах вполне могли стоять аналогичные. Да и для прыжка времени нужно больше, чем для пары залпов из наведённых на цель орудий.

— Где ты пропадал? — оторвался от виртлиста Сэлиней, перешедший к той степени бешенства, когда туман не застилает глаза, а руки и голос не дрожат. Когда мир кристально ясен и тих в ожидании последнего взрыва. — У меня всё готово, а ты где-то шляешься, пока акрон девчонке мозги промывает. Она уже на ногах не держится, небось.

— Почти, — хмуро признал Улянь. — Перехватил контроль за управлением?

— Уже пару минут как. Осталось программу активировать. Жду твоей отмашки. Ты Мирту видел? Как она?

— Хреново. Того и гляди от усталости в обморок грохнется. Активируй свою программу. Они в сторону челнока направились.

— Вот же!

Пока механик, самозабвенно ругаясь, активировал программу, ках попросил:

— Блокируй шлюзы. Пока только их. Попробуй имитировать поломку, чтобы акроны сразу диверсию не просекли. Надо выиграть время.

— Сделал. Но что нам это даст?

— Выведи на какой-нибудь виртлист данные обзорных камер и сенсоров, — попросил ках.

Когда рядом с рабочим виртлистом почти сразу же развернулся ещё один, поменьше, транслирующий несколько видов окружающего звездолёт пространства с разных ракурсов, Улянь продолжил:

— С Гессы наверняка сканируют эфир, так что я не рискнул даже по закрытому каналу устанавливать двухсторонний контакт. Уж не знаю, что именно скрывает правительство, но перехвати акроны полноценное сообщение — хорошего мало. Осознав, что помощь близко, они могут решиться замести следы. Для нас это кончится печально.

— Ну да, разнесут нас к пустоте на молекулы. Объяснять, с чего бы вдруг уничтожили транспортное судно, не слишком весело, но лучшее — враг хорошего. Сейчас-то они явно собираются стереть нам память и отпустить на все четыре стороны, а для этого нужно время. И вот если бы не Мирта, я даже согласился бы. Неприятно, но вполне оправдано. Но, судя по тому, как их главный вцепился в девчонку, её отпускать не хотят.

— То-то и оно, — вздохнул Улянь.

— Так ты смог отправить сообщение или нет?

— Только код. Поэтому не знаю, когда именно прибудет помощь и в каком виде, а они не имеют понятия, что конкретно здесь происходит.

— То есть на СБМС работаешь… — с удовлетворением отметил гарн. — Коды такого плана только у них в ходу. Повезло нам с тобой.

Улянь промолчал. Ни спорить, ни подтверждать предположение гарна не имело смысла.

— Слетаю, прослежу за Миртой, — проговорил он, обращаясь сиреневым облачком. — Жди здесь.

— Угу.

Ещё какое-то время гарн колдовал над программой, но беспокойная натура требовала активных действий. Очень хотелось пойти и дать кому-нибудь из пришлых в морду. Да так, чтобы надолго запомнили. Отсиживаться в тишине техотсека казалось неправильным. Вернее не так. Механик понимал, что здесь он сейчас пользы Мирте принесёт куда больше. Впрочем…

Рядом с первым появился ещё один виртлист. Сэл потратил несколько минут и вскоре отыскал сразу двух менталистов. Увы, обновить систему слежения на старом звездолёте механик не успел. Ни денег не было, ни времени.Но двое из трёх акронов под прицелом — уже неплохо.

Мужчины обследовали один из складов на втором уровне. Работали без огонька и явно понимали, что ничего интересного здесь отыскать не удастся. Допрос членов экипажа места сомнениям не оставлял. Но инструкция есть инструкция и, хотя бы для галочки, обыск следовало провести.

Склад значит… Чудненько!

Не отличающиеся изяществом пальцы гарна замелькали над кустарной панелью управления, собранной на коленке и подключённой напрямую к коммуникационному узлу. Акроны плавно перемещались от ящика к ящику, от стеллажа к стеллажу. Пальцы мужчины замерли в ожидании, пока…

— Блямс! — старенькая погрузочная «муха» приказала долго жить. Она и прежде дышала на ладан. По крайней мере, использовать её по прямому назначению никто не рисковал, но вовремя отцепиться от направляющей балки на потолке и упасть точнёхонько на одного из менталистов — всегда пожалуйста.

— Какое досадное невезение, — злорадно улыбнулся Сэл.

— И не говори, — прокомментировал из-за спины Улянь. — Только не увлекайся. Если с кем-то ещё приключится нечто подобное, нас раскроют раньше времени.

— Постараюсь, но тяжело сдержать желание от души напинать этим умникам.

— Они менталисты. Как бы ты сам себе не врезал, случись что.

Сэл хмыкнул:

— Сложно воздействовать на разум противника, когда отбываешь в безсознанку до того, как фиксируешь наличие собственно противника. Быстрый удар в челюсть иногда круче любой магии.

Ках глянул на внушительные кулачищи механика и снова воздержался от спора. Вместо этого спросил:

— В транспортном отсеке камеры есть?

Сэл отрицательно качнул головой.

— В таком слу… — узрев появившийся на горизонте линкор Союза, ках оборвал себя на полуслове. — Успели-таки! Мне нужен закрытый канал. Секунд на пятнадцать-двадцать. Сделаешь?

— Сейчас. Знал, что понадобится. Всё под рукой.

Передав код, Улянь демонстративно размял плечи.

— Вот теперь самое время перейти к активным действиям, — проговорил он. — Ты со мной?

— Спрашиваешь!

Глава 31. Разбор полётов. Мирта

Я сидела на полу, опираясь спиной о стену, и во все глаза таращилась на мужчин. Несмотря на усталость и головную боль, хотелось не столько отдохнуть, сколько крепко выпить чего-нибудь алкогольного.

Нет, я уже убедилась как-то раз, что Улянь в гневе страшен. Из памяти ещё не стёрлись пар из каховских ушей, дождь из жучков-паучков и, точечное падение с бурундук в ауте… Правда, сегодня взбеленившийся друг обошёлся без дымового сопровождения, но эпическое разламывание запертых дверей челнока мне никогда не забыть. Оказалось, у кахов когти покруче, чем у боевых демонов. С другой стоны, демоны высшие всё же посильнее будут. Те порвали бы звездолёт на ленточки, не запыхавшись, а ворвавшийся в рубку управления Улянь дышал тяжеленько.

Впрочем, Сэлиней удивил куда больше. Если ках изменил форму тела, когти там отрастил и парочку дополнительных конечностей, то гарн обошёлся без визуальных эффектов, зато обезвредил неслабого менталиста за секунду. Без лишних слов и героических жестов, он попросту метнул Шорг Майлину в лоб какую-то металлическую штукенцию. Потом внимательно посмотрел на моё зарёванное в процессе «пытки» лицо, тихо зарычал и рванул добивать бессознательного акрона.

Почему-то я была уверена, что гарн его и вправду добил бы, несмотря на запрет отрывать жизненно важные части тела лежачим. Слава Вселенной, Улянь оказался на высоте — обхватив Сэла поперёк туловища отрощенными по случаю щупальцами, ках удержал механика от несанкционированного смертоубийства. Правда, Сэла явно несло. В смысле, совсем остановить его не вышло. Он пёр вперёд как танк, едва ли замечая, что тащит за собой целого каха.

Судя по движению губ, Улянь пытался успокоить буяна или просто ругался, но я ничего не слышала. В ушах шумело, а слёзы текли сами собой, отчасти размывая картину эпического боя. Хотя какого «боя»? Всего-то частичного разрывания космического челнока на куски и мгновенного обездвиживания акрона-менталиста. Подумаешь, какая мелочь!

Непроизвольно всхлипнув, я сглотнула и утёрла рукавом мокрый нос. Некрасиво, но не до политесов. На моё счастье, это подействовало на Сэлинея лучше всех уговоров каха. Или его же ругани — не суть. Главное, механик замер, длинно выдохнул, отчего его могучие плечи слегка опустились, а потом обернулся и что-то буркнул Уляню.

Шорг Майлина не слишком бережно, но аккуратно и быстро утащил ках. Думаю, в медотсек, чтобы засунуть в стаб на режим анабиоза. Ибо очнувшийся акрон выяснять, кто именно приложил его по черепу, не стал бы, а связывать, или запирать где-то менталиста — дело гиблое. Ему, чтобы нас по стенке размазать, даже руки не понадобятся, только усилие мысли.

Со мной дело обстояло хуже. Память осталась со своей хозяйкой, зато всё остальное, оскорблённое обращением, ушло в несознанку. В смысле, организм на приказы мозга после болевого шока отзывался неохотно и заторможено. Впрочем, мозг тоже активничать не желал. Сказать, что Сэл помог мне выйти, нельзя. Ему пришлось сильно помучится, пока выковырнул меня из кресла и почти волоком вывел с челнока.

Будь я романтичной принцессой из старых сказочек про древних людей, столь любимых Мефисто, гарн и вовсе на руках бы вынес. Но это только в сказках романитично. Коридоры акронского челнока, рассчитанные на худощавых изящных лорри, сами по себе не слишком располагали к романтизму, к тому же весила я немногим меньше самого Сэла.

С другой стороны, если воображаемая принцесса принадлежала бы к когорте отчаянных мазахистов, путешествие на руках, когда голова и ноги то и дело бьются о косяки, углы и стены — самое оно. Только я не романтик и не мазохист. Потому, когда Сэл вывел-таки из тесного челночного нутра на свободу ангара, искренне поблагодарила и осела на пол возле ступенек.

Почти сразу вернулся Улянь. Потрогал меня за ухо, проверил зрачки и пульс. Убедившись, что немедленно отдавать душу пустоте я не намерена, он переключился на гарна, укутывающего мои плечи непонятно откуда взявшимся пледом.

Мужчины отошли к стене и, сняв с неё одну из панелей, вгрызлись в открывшуюся взглядам мешанину проводов, плат и тумблеров. Я и раньше в технике ничего не понимала, а сейчас, когда вместо здравого смысла в голове обретался идиотический сумбур, и вовсе. Даже попытки разобраться в диалоге друзей не предприняла. Просто сидела, сдерживала подступающую к горлу тошноту и смотрела. Почему-то всё больше на Сэлинея, хотя, если честно, и без него было куда взгляд бросить.

Вокруг мужчин уже мерцало три виртлиста. Медленно сомкнулись герметичные, на случай аварии, двери отсека. Потом, глянув на один из экранов, зависших в воздухе, гарн замер, крепко выругался и полностью переключил внимание на него. На конкретный виртлист, имею в виду. Улянь тем временем отслеживал и щёлкал по двум оставшимся.

Я неловко поёрзала. Чем дальше, тем сильнее зудел и чесался копчик. Уже не в первый раз, но сейчас как-то особенно ощутимо. Нет, точно надо обратиться к врачу.

Где-то в отдалении раздался звук, очень напоминающий приглушённый расстоянием вопль.

— Минус один! — торжествующе оповестил мир механик и, поймав мой ошалевший взгляд, подмигнул.

— И что ты с ним сделал? — уточнил Улянь.

— Запер, — пожав плечами, небрежно махнул хвостом гарн.

— А толку? Он менталист. Воздействовать на нас сможет и на расстоянии. Такому стена не помеха.

— Это как сказать. Стены-то не помеха, но не в органическом отстойнике.

— Что?!

— Чтобы отыскать наши сознания и атаковать, даже суперменталисту нужно сосредоточиться. Пусть попытается.

Улянь с уважением хмыкнул, а я удивлённо моргнула. У нас на борту имеется оранжерея? И почему я об этом не знаю? С другой стороны, корабль неприлично большой, а я тут всего ничего. К тому же, наш звездолёт проектировщиками явно предназначался для длительных перелётов. Вероятно, даже строился из расчёта на исследовательскую миссию в дальних секторах вселенной.

Сейчас исследовательские корабли делают относительно компактными, максимум на пару дюжин лорри экипажа, а прежде, в довоенные времена, их проектировали как мини-города, и народа на борт брали не одну сотню. Это не говоря про целые этажи, выделенные для растительности, а порой и скота.

Для нормального роста растениям необходимы органические и минеральные удобрения. Малую их часть брали с собой из пункта отправления, что-то синтезировали в лабораториях во время полёта, но львиную долю грунта и всего прочего создавали в специальных отстойниках, собирая отходы жизнедеятельности и отмершие куски растений. Морока та ещё, если откровенно, но многочисленное население старых звездолётов надо было чем-то кормить, а возить с собой запасы еды на несколько десятилетий вперёд — никаких складов не хватило бы.

К слову, столько народа брали на борт исключительно для того, чтобы имелся ресурс для мгновенного создания колонии в открытых системах. Пара-тройка сотен лорри банально высаживалась на подходящую планету, прихватив живность и растения. И пока поселенцы разводили скот и привычные сельскохозяйственные культуры на новом месте, оставшиеся на корабле лорри, отправив в родной мир координаты вновь обретённой территории, летели дальше.

По мере того, как двигатели совершенствовались, а заселённость пригодных для жизни платнет становилась плотнее, такая метода потеряла актуальность. При наличии координат исходный мир мог отправить транспортник для основания колонии сквозь подпространство. Плюс несколько хорошо вооружённых военных кораблей на случай, если возникнет спорная ситуация с представителями других рас. Это в теории все принадлежащие кому-то системы отмечались на картах, а на деле случалось по-всякому. К тому же…

И тут до меня дошла суть реплики гарна. То есть он каким-то образом запер одного из прибывших к нам менталистов в отстойнике, и тот теперь барахтается в смердящей жиже? Ох, не помер бы.

— Сэл, — неуверенно позвала я.

— Что? — с явной тревогой мгновенно отреагировал механик и, подбежав, опустился рядом со мной на корточки. — Тебе плохо?

— Это само собой, но я не о том. В отстойнике ведь ко всему прочему жарко, наверняка газы какие-то выделяются. Не хотелось бы стать убийцами. Нас за это по головке не погладят, да и жалко его. Лорри просто делал свою работу.

Друг тепло улыбнулся и погладил меня по руке.

— Не переживай так. Камера заполнена лишь на восьмую часть. Я же совсем недавно корабль купил. Оранжереей не занимался, ведь роботов на борту почти нет. Так что там только наши отходы, а экипаж небольшой. К тому же люк, через который акрон провалился в отстойник, так и остался открытым.

— А если…

— Потерпит, — отрезал механик довольно жёстко. — Вот пришвартуются представители Союза, вытащат. Потерпи чуть-чуть. Мы сейчас маневрируем, отходим с траектории удара акронских орудий за линкор.

Каре-зелёные глаза светились теплом, но Сэл явно нервничал. Отвлекать его внимание от важного дела на себя было совсем неправильно, поэтому я закивала, соглашаясь со всем и сразу. Жутко хотелось… нет, не напинать акронам и даже не поцеловать гарна, хотя это желание промелькнуло-таки в общей какофонии всполошённых истерических мыслей. Нет, больше всего, просто очень-очень, хотелось почесать копчик. Он всё зудел и зудел. Хуже того. То ли на нервной почве, то ли ещё почему, мне стало казаться, что…

Я замерла, судорожно пытаясь конкретизировать последнюю мысль и ощущения, её породившие. Эм… Испуганно глянув на друзей, незаметно переместила руку назад и сунула её в штаны. Благо, под пледом мои манипуляции были не видны. Ощупала попу. Вот же бублик горелый! Дрожащие от слабости и страха пальцы нашарили… хвост. Вернее, хвостик. Совсем коротенький, но совершенно точно — хвост.

Сглотнув, втянула воздух сквозь стиснутые зубы. Я влюбилась? Когда?

В кого — вопросов не вызывало.

Но я полагала, любовь — это что-то такое… ну… всеобъемлющее. Типа все мысли о поцелуях и объекте страсти. Ревность там, умиление и всякое такое. Плюс ещё любимый становится как бы центральным элементом всех желаний, интересов и планов.

Прислушалась к себе. Ничего подобного. Большая часть планов, интересов и желаний остались без изменений. И учиться я хотела, и вселенную исследовать тоже. Нежность вот присутствовала, но как-то не слишком отчётливо, хотя при мысли о Сэле на душе становилось тепло и уютно. Сразу вспомнилось, как хорошо с ним болтать, ужинать, или просто молча наблюдать за его работой. И только! Жажды поцелуев и всего прочего в этом роде и не наблюдалось почти. Что же это за любовь такая неправильная? Или неправильная тут я?

Ай, пофиг. Какая уж есть. Вот приду в себя, залезу в сеть. Наверняка найдётся способ затормозить или отменить чувство влюблённости. И вообще, для начала надо разобраться с акронами, а там всё само собой наладится. Ему в одну сторону, мне в другую.

При мысли о расставании сердце предательски сжалось. Стало тоскливо. Не так чтобы очень, но всё-таки.

Я влюбилась. Какая жуть!

Может, само пройдёт?

Изумлённая до глубины души новым открытием относительно собственных чувств, сколько-то времени просто наблюдала за суетой каха и гарна, но вскоре усталость дала о себе знать, и я погрузилась в сон. Очнулась от гневной тирады, произнесённой незнакомым женским голосом.

— Изверги, что вы сделали с девчонкой? Она же серая совсем! И спит прямо на холодном полу. Неужели нельзя было хотя бы в каюту её перенести? Вы…

Кое-как разлепив веки, я пару секунд непонимающе смотрела на высокую женщину в военном мундире Союза. Красивое породистое лицо пылало возмущением. Миндалевидные фасеточные глаза сверкали, жемчужно-розовые губы недовольно кривились, на фарфорово-белых скулах горели яркие пятна румянца, выдавая возбуждение своей владелицы. Заплетённые в две сложные толстенные косы чёрные волосы спускались вдоль плоской груди аж до талии. Восемь широко расставленных, как у паука, членистых ног покрывали хитиновые пластины.

Я сморгнула.

Откуда у нас на борту лукияски? Представители этой расы предпочитали служить в собственных имперских войсках. Иное у них считается если не предательством, то очень близко к тому.

Тут взгляд упал на левую руку незнакомки. На тонких пальцах красовался триумвирт — традиционное брачное украшение. Три тонких полупрозрачных кольца с вкраплениями чёрной гавры, скованные цепочкой с тыльной стороны кисти. Это — классика. Но от центрального кольца к обхватывающему тонкое запястье браслету тянулась ещё одна цепочка, только не снаружи, а прямо под кожей.

То есть женщина состоит не в обычном статусном браке, а в безысходном союзе? Как интересно! Такие заключают крайне редко, ведь ни расторгнуть, ни оспорить их нельзя. Собственно, потому и «безысходный». Ко всему прочему, именно этот тип брака не требует одобрения патриархов рода и не подразумевает выкупа. Кто-кто, а лукияски с их цинизмом и жадностью обыкновенно чувствам предпочитают здравый расчёт и выгоду, а тут такое чудо!

— Шепчущей пустоты вам, уважаемая, — вежливо поздоровалась я, гадая, смогу ли самостоятельно встать на ноги или позорно грохнусь обратно, едва приподняв зад. — Простите, я не слишком разбираюсь в чинах и нашивках. Вы капитан?

Женщина посмотрела на меня и улыбнулась, вскинув бровь, но ответила совершенно не характерным для лукияски образом:

— И тебе не хворать, дорогая племянница. Нет, не капитан. Я его второй помощник и законная супруга. Предлагаю от греха подальше перебраться на линкор. Там и объяснишь, что за безобразие тут творится.

— Племянница? — растерянно спросила я, во все глаза рассматривая новоявленную тётушку.

— Троюродная, — кивнула та.

Как уже говорила, сам факт наличия на борту Союзного линкора родственников меня ничуть не удивлял, а вот, что она меня узнала — очень даже. Юные кшорти внешне друг от друга не слишком отличаются, но даже не в этом дело. Просто в лицо меня знать тетке неоткуда, а имени рода я не называла не только ей, но даже Роберту и прочим членам экипажа. О том, что я кон Салех, знали Соня и Улянь, но сестра… Кстати, а где она?

Я радостно приняла протянутую ладонь Сэлинея, который осознал мои затруднения и помог подняться, но посмотрела на каха. Его и спросила:

— А где Соня? С ней всё хорошо?

На минуту показалось, будто Улянь слегка смутился, но ответил ровно:

— Спит в своей каюте.

— Спит? Сейчас? — я опешила. — Как-то на неё не похоже.

— Что? — почти одновременно со мной изумилась женщина. — Соня? Вы имеете в виду мою вторую племянницу?

— Именно так, — подтвердил ках подозрения тётушки, а потом обратился снова ко мне: — Соня действительно спит, потому что я выпросил у цаце снотворное и подмешал ей в питьё.

— Ты самоубийца? — ужаснулась я. — Представляешь, что она с тобой сделает, когда узнает?

Улянь пожал плечами.

— Устроит скандал. Переживу.

— Но зачем?

— Не хотел, чтобы она пострадала, а просто так сидеть в каюте, когда тебя допрашивают час за часом, Соня не смогла бы. В лучшем случае, переломала бы всю мебель в бесплодной попытке вскрыть заблокированную акронами дверь. Уж извелась бы от переживаний точно. Она слишком близко к сердцу принимает любую угрозу членам своего ближнего круга.

— Хм… — я изумлённо повела ушами. — А ты неплохо её изучил. Даже странно, учитывая, как мало вы знакомы.

— Я её люблю, — совершенно буднично сказал ках и отвернулся к невысокому лорри со скучным лицом, будто не громкое заявление сделал, а чихнул.

— И ты туда же? — только и смогла выдавить я.

Впрочем, по-настоящему ошарашил Улянь меня одну. Тётушка лишь иронично хмыкнула, Сэл вскинул бровь, а снующие вокруг лорри в военной форме Союза и вовсе не обращали на нас особого внимания. К слову, я тоже их сначала не заметила, настолько ненавязчиво они действовали, и лишь теперь поняла, как много вокруг народа.

— Предлагаю продолжить разговор позже, когда рядом не будет менталистов и вероятности прослушки. Улянь, ты с нами или сначала за Соней зайдёшь?

— Второе, — отозвался ках. — Думаю, и Мирте перед началом разбора полётов стоит вздремнуть в спокойной обстановке. Лучше бы и вовсе в стабе.

— Хорошо, — не стала спорить тётушка. — Пока она отдыхает, мы как раз разрешим рутинные вопросы с акронами.

Я тоже спорить не стала. Смысл? Что бы там ни было, мне и вправду стоит поспать и устаканить бурлящие в голове мысли. На съедение правительству Гессы меня теперь точно не отдадут, а остальное можно и на потом отложить.

Спустя полчаса, приняв душ и пообедав, я благополучно забралась под одеяло в выделенной мне на линкоре каюте.

Глава 32. Когда всё хорошо. Мирта

Утро, или что там было, началось скучно до банальности и от этого чудесно. Душ, чистая новая одежда из линкорских запасов, завтрак и чашка фирша с булочкой. Что ещё нужно? Как оказалось, совсем немного. Для полноты счастья не хватало возможности просто помолчать. Сидя с книжкой, например. Ещё лучше — сидя с книжкой где-нибудь поблизости от Сэла.

Гарн, кстати, присоединился ко мне уже за завтраком, а в столовую провожал незнакомый лорри, которого я обнаружила, едва открыла дверь своей каюты.

Что сказать? На борту Союзного звездолёта было суетно. Пищеблок раз в семь больше нашей кухни, народу — тьма. Причём, расовый состав, хоть и разношёрстный, но далеко не такой чудной, как у нас. Несколько демонов, пара икхи, обортни, куча кшорти и ещё много кого, но из по-настоящему редких в космосе гостей только тётушка. Впрочем, сами по себе лукияски очень даже бороздили космические просторы, просто не на чужих кораблях.

Пока ела кашу, к нам за столик подсел аж сам капитан. Представился Хароном. Если честно, выглядел он хмуро и слегка насторожённо. Ровно до тех пор, когда я после традиционного приветствия уткнулась в свою тарелку и продолжила молча есть. Представители лукияски сыпать словами попусту не любят, да и по делу стараются говорить коротко и сухо. Специфика воспитания.

Я ещё только впилась во вторую чашку фирша, а Харон уже откланялся, сообщив, где будет ждать.

— Надо же какой болтун, — улыбнулся Сэл, когда капитан удалился.

Увлечённая булочкой, я только пожала ушами.

— Не понял. Это заразно?

— Что именно? — уточнила, проглотив очередной кусочек.

— Немногословность.

Глянув на мужчину исподлобья, вздохнула. Кажется, любовь прогрессирует. По крайней мере, раньше я не замечала насколько красивые у гарна глаза. С другой стороны, его хвост меня чуть ли не с самого начала умилял. Ладно, не о том.

— Сэл, ты нервничаешь.

— Как догадалась? — иронично вскинул механик бровь.

Снова пожала ушами, делая глоток фирша.

— Меня напрягает сложившаяся тенденция, — с явной неохотой признался гарн.

Вопросительно посмотрела на него, прикидывая, стоит брать третью булочку, или с меня хватит? А механик продолжил:

— Не люблю играть вслепую. Сначала Роберт тайны разводил. В результате мы здорово влипли. Конечно, я сам виноват. Можно было догадаться, что от бесплатного сыра в мышеловке толку не будет. Поэтому к Роберту претензий нет. Но вот смотрю на тебя и понимаю — тайн здесь не меньше. Мирта, что происходит? Даже не так. Кто ты? Линкор этот, Улянь, который тоже не прост. Ты ведь в курсе, где он работает?

— Догадываюсь, — отставила я уже пустую чашку.

Как не догадаться? Рядовой лорри, будь он хоть десять раз принцем, вот так из ниоткуда Союзный линкор в нужную точку не приведёт, а в совпадения я не верю. Вернее, верю, но как-то очень теоретически. В сказках всякое бывает, но в жизни нужны знания, связи и полномочия куда ни плюнь.

— Вот-вот. Плюс непонятная гонка. Калаг, дош-ти, гномы и хорт знает кто ещё, если верить рассказам Мефисто про вечер знакомства с тобой. Может, хоть теперь расскажешь, почему так…

— Пойдём, — поднявшись на ноги, прервала я гарна. — Ты, безусловно, имеешь право на разъяснения, но не здесь и не сейчас.

По идее, беседа с тёткой и её мужем не подразумевала присутствия лишних ушей. Только я и Улянь. Наверное, ещё Соня. Но Сэл слишком многое прошёл с нами, чтобы оставлять его в неведении. И не надо про идиотскую влюблённость! Она тут совершенно ни при чём.

Спустя час или около того, я рассказала тётушке и Сэлу всё, что позволила магическая клятва. То есть про женихов, причину их одержимости идеей брака со мной или Соней, собственно, про то, как оказалась в компании акрона и остальных. Умолчала лишь о подробностях заключённой с Робертом сделки и сути тайны Гессы.

— Почему же ты не обратилась к отцу? — с некоторым упрёком покачала головой тётка. Он бы тебя спрятал. Разве можно доверять первым встречным, заключать договоры сомнительного толка и…

Тут неожиданно вмешался Харон, молчавший весь мой рассказ напролёт:

— Девочка поступила верно. Спрятанное найти несложно, если знать что ищешь.

— Но, Харон! — вскинулась тётка. — У нас ведь есть СБМС! Неужели думаешь, они не справились бы?

— У заинтересованных рас тоже есть службы безопасности, — не согласился с ней он и замолчал, встретив многословно-бурную реакцию супруги безмолвием.

Ещё пару минут тётушка возмущалась, с пылом доказывая надёжность и компетентность Службы безопасности Союза. Увы, лично я разделяла точку зрения капитана. Как ни хороши специалисты в СБМС, при разведке многих империй найдутся не хуже. Единственный способ затеряться по-настоящему — не останавливаться нигде. Вероятно, когда-нибудь найдётся другой выход, но до тех пор отдаваться на волю случая было бы слишком рискованно.

Тем временем к нашей тёплой компании присоединились Улянь и Соня. Взъерошенная и хмурая сестра сразу подскочила ко мне, обняла и без обиняков выдала на гора всё, что думает о наглости каха, который посмел её усыпить в самый ответственный момент.

Забавно, почему-то её досада и злость показались мне наносными. Нет, со стороны возмущение сестры наверняка выглядело вполне искренним, но я-то Соню не первый день знала. Складывалось ощущение, будто всерьёз злиться на Уляня у неё попросту не выходит. Любопытно…

Следующие полчаса ушли на рассказ уже каха и Сони, а потом:

— И что собираетесь делать дальше? — требовательно вопросила тётка. — Я настоятельно советую вам, девочки, воспользоваться положением отца.

Я уже открыла рот, но гарн меня опередил:

— У меня альтернативное предложение, — решительно махнув хвостом, проговорил Сэлиней, не проронивший ни слова с момента, когда мы перешагнули порог капитанской каюты. — Корабль у нас есть. Если Улянь и Соня согласятся занять вакантные места Роберта и Нелли, экипаж тоже в наличии. Фург, Мефисто и Алукард вряд ли захотят остаться на Гессе. В крайнем случае, найдём им замену. И что в таком случае мешает нам зарабатывать извозом? Мирта, ты ведь хотела побывать в дальних секторах вселенной. У меня есть корабль и топливо, у вас желание и потребность свалить из густонаселённых районов. Что скажешь?

Идея мне безусловно нравилась. При наличии быстроходного звездолёта, работа всегда найдется, было бы желание. Плюс не придётся искать новых попутчиков. Учитывая так и не полученный диплом об окончании школы, куда попало не приткнёшься, а тут знакомые лица. Сэл, к тому же…

— Я за. Улянь? Ты как?

Ках улыбнулся.

— Я при любом раскладе с вами, девушки. Если не навсегда, то надолго, — он бросил насмешливый взгляд на уже открывшую рот Соню и быстро продолжил: — Я не работаю на СБСМ, зато до недавних пор возглавлял нашу собственную службу безопасности.

— А сейчас? — не удержалась я от вопроса.

— А сейчас я занят, — невозмутимо пояснил ках. — Мой отец был знаком с Солером и дружен с вашим. Он и просил присмотреть за Миртой, как младшей и наиболее уязвимой. На тот момент казалось, Соня в безопасности. Орланы охраняли её инкогнито пуще собственных крыльев, да и она сама уже…

Сестра вспыхнула и прервала его, не дав договорить.

— Хочешь сказать, отец был в курсе моих отношений с Роем?

Улянь на её возмущенный тон не отреагировал никак.

— Именно, — спокойно кивнул друг.

— Но я… Он…

Ках молча улыбался. Соня пыхтела. Я переваривала полученную информацию, а Сэл ждал. Судя по движениям его хвоста, ещё и нервничал. Супруги лукияски разглядывали нас четверых с очень странным выражением на лицах, будто спектакль смотрели.

На удивление, первым прервал затянувшуюся паузу Харон и за три минуты нарисовал чёткий план дальнейших действий, если мы примем предложение Сэла. И так филигранно-лаконично, так продуманно! Не удивительно, что лукияски — мощнейшая империя в своём секторе. Думается, для такого стратега, как Харон, сумевшего в столь сжатые сроки разложить по полочкам то, что я бы и за день не смогла, должность капитана линкора даже как-то мелковата. Но не суть.

Больше всего меня зацепило не предложение сгладить шероховатости момента с акронами и в том числе позаботиться об оплате ими оказанной «услуги», а обещание найти для меня способ получить диплом об окончании школы.

В смысле, пока юристы и дипломаты Союза, имеющиеся на борту, улаживают формальности с правительством Гессы, я буду сдавать экзамены прямо отсюда, удалённо! Учитывая, что через несколько суток линкор отправится по своим делам, а мы нырнём в подпространство, где отследить наш звездолёт будет невозможно, женихи вместе со своими спецслужбами банально не успеют среагировать, а после найти нас.

— Кстати, — гарн, с искренним интересом вглядываясь в моё перекошенное от нежданной радости лицо, заметил: — Я могу создать для тебя стабильный закрытый канал для связи с институтом. Правда, из подпространства учиться в режиме онлайн не выйдет, но просматривать лекции в записи и отправлять готовые работы для проверки — вполне. Наверняка есть способ поступить в институт, не посещая его лично. Уверен, те же юристы придумают, как это сделать.

И тут меня реально переклинило. Какая там любовь, к хорту под хвост? Чхать я на неё хотела, когда впереди такие перспективы! Внезапно поймала себя на ощущении, что вот-вот разревусь как последняя слезливая идиотка. Просто от облегчения, радости и неверия в собственное счастье. Только вот плакать при всех совсем не улыбалось. Закусив губу, молча встала и вышла в коридор, по дороге махнув рукой присутствующим, чтобы не волновались. Говорить побоялась.

Уже снаружи я опустилась на корточки возле двери и спрятала лицо в ладонях.

Так ведь не бывает! Всё слишком хорошо. Может, я сплю?

Нет, ясно, что впереди масса проблем. Надо обязательно связаться с отцом, которого я за свою жизнь видела от силы пару раз. Мало того. Связаться-то ладно, надо как-то убедить его вмешаться в вопрос с дош-ти и повлиять на соотечественников Харона.

Тут мне на руку играло совершеннолетие. По традиции на двадцать второй день рождения родители кшорти дарят своим детям подарки. Не абы какие, а прямо серьёзные. То есть, если попрошу у отца в качестве подарка уломать империю лукияски, чтобы те обнулили действующий договор и заключили новый, позволяющий должникам получить-таки вожделенный дом, главе Союза не отвертеться. Традиции есть традиции. Да, для меня это будет непросто, поскольку подарок хочу и вправду непростой, мягко говоря, но если постараться, всё получится.

Кроме того, ничто не отменяло ни игры в прятки с женихами, ни угрозы со стороны акронов. Прямо навредить они теперь не посмеют, но точно попробуют убрать лишних свидетелей исподтишка. Ещё экзамены, поиски работы, учёба… Учёба! Путешествие в дальние секторы изведанной вселенной, а если повезет, можно и подальше забраться. Сэл не откажет, он любопытный.

И я всё-таки расплакалась от радости.

— Мирта, что с тобой? — неожиданно раздался над головой знакомый голос кентавра. — Тебе плохо? Больно?

Честно — не знаю, что на меня нашло. Судорожно всхлипнув от избытка чувств, я вскочила на ноги и порывисто обняла пилота, повиснув у него на шее. И вот вроде ничего такого, но сделала я это зря. Мефисто почему-то шарахнулся в сторону, ударился крупом о стену, запутался в копытах и с горестным воплем повалился на бок. Я, потеряв равновесие, упала сверху.

На крики из капитанской каюты выскочили все и сразу, а тут картина маслом: я рыдаю, уткнувшись лицом в грудь валяющегося на полу кентавра. И в довершение — его полузадушенный стон:

— Мирта, ты страшная женщина!

Глава 33. Хорошее дело браком не назовут

В коридорах и отсеках звездолёта царили безмолвие и пустота. Иногда казалось, спроектированный несколько веков назад корабль слишком велик для своего разношёрстного экипажа. Большая часть отсеков и этажей пустовали абсолютную часть времени. Хоть толпу икхи посели — никто не заметит.

Мужчина в последний раз осмотрел разложенные на столе богатства: кусок пирога с маком, брачный браслет, флягу орши, контрафактный декодер и унивирсальный флоп.

Сложнее всего было достать декодер. Вернее, не достать, а выкрасть из каюты Мирты. У девчонки там чего только не было. Слава Вселенной, нашлось и столь необходимое для проведения брачной операции.

Флоп, что-то вроде универсальной отвёртки, пришлось позаимствовать у гарна. Сэлиней в последние пару месяцев взялся за переоборудование систем слежения и защиты от взлома. Тут опять же не в пользу собственника корабля были масштабы грядущих работ, зато удалось подсмотреть, как и где вскрыть стену флопом, чтобы подключить декодер к «узлу» спрятанных в стенах кабелей и микросхем.

Спустя три четверти часа пирожок был съеден, орша выпита, а все двери, кроме кухонной, намертво заблокированы. Ненадолго, минут на сорок всего, но этого должно хватить, чтобы наконец-то обзавестись супругой. Пока только одной. Ещё двух, положенных по традициям, можно будет найти позже в родном мире, а то и в космосе, если повезет. Впрочем, это всё потом.

Мужчина удовлетворённо хмыкнул и, сжимая в кулаке брачный браслет, крадучись направился по направлению к пищеблоку, откуда даже сюда доносились умопомрачительные ароматы. Судя по запаху, ОНА пекла слоёный пирог с мясом и ещё что-то не менее возбуждающее аппетит, но совершенно незнакомое.

Подкравшись к открытым дверям, жаждущий брачных уз осторожно заглянул на кухню. Оставалась опасность, что девушка готовит в компании, как уже бывало. Но сегодня удача была на его стороне. Негромко напевая себе под нос, будущая супруга в гордом одиночестве помешивала длинной ложкой соус в серой кастрюльке. С такой женщиной с голоду точно не помрёшь.

Мечтательно улыбаясь, гурман втянул носом воздух. И вот совершенно плевать на внешность и расу, когда у невесты такой талант. Страсть — явление временное, а кушать хочется всегда.

Глубоко вздохнув, мужчина со всей возможной скоростью рванул к объекту своих мечтаний. Пока девушка не опомнилась, схватил её за руку, защёлкнул на пухлом запястье браслет и… получил ложкой ровнёхонько промеж бровей.

— Ах ты зараза копытная! — взвыла кшорти почти на ультразвуке. — Сколько раз говорить, что замуж за тебя не пойду!

Мефисто пошатнулся, потирая ушибленный лоб, по которому стекали обжигающе горячие капли соуса.

— Поздняк метаться, — торжествующе проговорил он и, обиженный неласковым приёмом, добавил ехидно: — Брачный браслет я на тебя надел? Надел. Теперь ты моя жена.

От второго удара ложкой по лбу кентавр увернулся, хотя и не без потерь. Брызги густого соуса обожгли левое ухо, а кшорти прошипела:

— Вот проснётся Улянь, всё ему расскажу! Капитан с тебя шкуру спустит!

— Не спустит. К тому же тебе это не поможет. По нашим обычаям после смерти мужа жена переходит по наследству ближайшему родичу мужского пола! Вот!

— Ха! Во-первых, я браслета ни на кого не надевала. Так что жена я тебе или нет, но ты мне точно не муж. Во-вторых, мы в космосе, а тут действуют законы Союза. И в-третьих, — кшорти расплылась в широкой улыбке, чтобы в следующую секунду заорать во весь голос: — Плевать я хотела на ваши традиции!

— Зато им на тебя не плевать! Ты моя жена!

— Размечтался!

Ложка благополучно разлетелась на половинки, не пережив нового столкновения с крепким черепом пилота. Мефисто оскалился, демонстрируя клыки, характерные отнюдь не для травоядных.

— Да как ты…

— И да, я забыла про «в-четвёртых»! — не дав закончить фразу, угрожающе прищурилась строптивая супруга.

— Напугала! — саркастически протянул кентавр.

Кшорти хмыкнула, достала из ящика запасную ложку и преспокойно вернулась к соусу, демонстративно игнорируя молодожёна. Тот помолчал немного, с опаской поглядывая на кастрюльку. Потом не выдержал и спросил нарочито насмешливым тоном:

— Так что там «в-четвёртых»?

— Мирта, — не удосужившись даже глянуть на новоявленного супруга, ответила девушка и выключила плиту.

— А она тут при чём? — вздрогнув, пилот всё же сдержал порыв отступить на несколько шагов. К примеру, куда-нибудь за шкаф.

— Странный вопрос. Нанимала меня именно Мирта. Она же согласовывала условия работы. И вот точно в мои обязанности не входит заключение брака с вечно годными маньяками. Готовка — да, уборка в каютах, пока не заработаем на современных роботов — да, но и только. К тому же её отношение к непрошеным женихам далеко от благожелательного.

— Эм…

— И не мычи тут. Надо было раньше о последствиях думать, а не распихивать свои брачные браслеты кому-попало.

— Ты не кто попало!

— Да что ты говоришь? — подбоченившись, кшорти вскинула брови и выпятила вперёд круглый живот. — Тогда назови меня по имени!

— Кесси! — мгновенно выдал Мефисто.

— Полным именем, пожалуйста.

От возмущения пилот аж подпрыгнул и запыхтел, едва не пуская пар из ноздрей.

— Кесси, ты издеваешься? Забыла, что тебя именовал папенька, который чистокровный эльф из самых что ни на есть высокородных? Да твоё полное имя разве что Алукард выговорит полностью, да и то с десятого раза, не говоря про «запомнит».

— Мирта и помнит и выговаривает без запинки, — заметила кшорти с ехидной усмешкой.

Мефисто отмахнулся, героически сдержав дрожь.

— Она не в счёт. Мирта всё может. Даже вон, за какие-то два месяца добилась перезаключения договора лукияски с дош-ти на выгодных для последних условиях. Это, между прочим, не фунт изюма. Бонигар поначалу вообще не верил.

— А кто бы поверил в такое счастье? Да ещё за так.

— Ничего себе «за так»! — фыркнул кентавр и бочком-бочком переместился к столу, где уже остывал внушительных размеров мясной пирог. На нервах очень хотелось жрать. — На деньги, полученные от дош-ти, Сэлиней оборудование в оранжерее почти полностью обновил.

— Но мы же об этом не просили, — пожала ушами кшорти. — Дош-ти сами проявили инициативу. Знать бы ещё зачем.

— Исключительно из прагматических соображений, — неожиданно прозвучал от дверей знакомый голос.

Кентавр дёрнулся от неожиданности, задел копытом ножку стола, опрокидывая его, и только у самого пола поймал бесценный пирог. Вошедшая Мирта хмыкнула, прошла к ближайшему стулу и чинно села, выжидательно глядя на пилота.

Пока тот восстанавливал порядок, кшорти улыбнулась Кесси и пояснила:

— Бонигар Дюа Монти настоял на вознаграждении ради того, чтобы заключить с нами официальный договор об оказании услуг и внести его регистрационный номер в приложение к договору на покупку системы у лукияски. Тем самым он обеспечил наше вмешательство на случай, если мелкий шрифт окажется слишком мелким.

Кесси наполнила тарелку кашей из большой кастрюли, стоящей чуть в стороне от плиты, и заварила фирш.

— Поясни, — попросила она, ставя завтрак на стол перед соотечественницей.

— Лукияски известные интриганы и крючкотворы, а в договор на триста двадцать одну страницу можно впихнуть массу дополнений и оговорок, способных извратить первоначально заявленную суть документа с точностью до наоборот. Конечно, юристы Союза, да и сами дош-ти впоследствии каждую страничку под микроскопом проверяли, но всякое может быть.

— Например?

— Проявляющиеся через пару лет чернила, вживлённый в текст нанокрап.

— А это ещё что такое? — не выдержал Мефисто. Думать о предстоящем нагоняе не хотелось.

— О, об этом я и сама была не в курсе, пока Улянь не просветил. Если простыми словами, на этапе производства пластика для страниц туда вживляют наночастицу, которая в определённый момент начинает расти, а в результате превращается в новое слово или даже абзац, встроенный в общий текст.

— Но это нечестно! — возмутилась Кесси.

Мирта равнодушно пожала ушами:

— Зато весьма выгодно. Лукияски не слишком щепетильны, когда дело касается выгоды. У каждой расы свои понятия о чести. Тебе ли не знать?

Кесси тяжело вздохнула и села на стул. Она действительно знала. Её отец происходил из древнейшего эльфийского рода в мире, где правили бал традиции. Мама была из кшорти, но это мало помогло, когда папенька решил заключить стратегически необходимый союз с правящим на планете семейством. Средством заключения того самого союза оказалась собственно Кесси.

Против воли поёжившись, девушка с неприязнью вспомнила о магической татуировке, появившейся между лопаток в день заключения помолвки. Помолвки, о которой её, Кесси, не озаботились даже предупредить. Ни её, ни маму. Впрочем, оно и понятно. Знай они о планах отца заранее, покинули бы планету загодя, не оставив союзу и шанса.

— Не переживай, — Мирта отвлеклась от завтрака и успокаивающе накрыла пальцы подруги, сотрудницы и по совместительству клиентки своей ладонью. — Всё будет хорошо. Пока не проведена церемония в храме, ты вне опасности. Магические клятвы такого рода действительны лишь на планете, а через три года помолвка будет расторгнута автоматически.

— Какая ещё помолвка? — вскинулся пилот, под шумок отрезающий себе основательный кусок пирога.

Кесси только хмыкнула. Некоторые подробности её найма на звездолёт в качестве кухарки и горничной знали только Мирта и капитан Улянь. Зато благодаря татуировке любые поползновения брачного толка девушке были не страшны. Вспомнив об этом, кшорти потянулась к браслету и легко сдёрнула его с руки. Кентавр в полнейшем шоке уставился на неснимаемое вообще-то украшение, которое несостоявшаяся супруга положила на стол перед ним.

— Они нас не найдут, — неверно расценив мрачный вид подруги, подбодрила её Мирта. — Не бойся.

— Я не боюсь. Просто думаю.

— И о чём же?

— О любви. Родители ведь не просто так прожили вместе тридцать лет. Они истинная пара. Их брак благословили боги и магия нашего мира, их чувства неподдельны. А теперь мама скрывается на базе Союза, отец ищет нас, а я работаю тут. Ты не подумай, — Кесси подняла взгляд на соседку по столу. — Мне здесь нравится. Интересно очень, к тому же можно учиться, хоть и удалённо. Вот только… почему так вышло?

— Наверное, — Мирта рассеянно поболтала ложечкой в фирше, — для прочного счастливого брака одной любви маловато. Даже истинной.

— Ты просто не видела, как они друг на друга смотрели! Мама в своё время бросила ради отца любимую работу, близких. Да и папина семья была против брака с никому не известной кшорти. Это потом, когда церемония в храме явила благословление богов, все успокоились, а до того отца вообще собирались изгнать из рода, проклинали. Даже убийц наняли.

— Ну да, эльфы всепрощением и благостью никогда не отличались.

— Есть такое. Но ты пойми, я за всю свою жизнь ни разу не видела, чтобы родитель посмотрели друг на друга равнодушно. У обоих глаза всегда сверкали такой любовью, таким восторгом! Они надышаться друг другом не могли! А в результате… — кшорти нервно повела ушами и всхлипнула. — Из-за меня всё рухнуло.

— Ничего подобного, — горячо возразила Мирта. — Ты тут совершенно ни при чём! Разность мышления порой играет злые шутки.

Мефисто хмуро обозрел свою тарелку, горестно вздохнул и осторожно переставил её под нос несостоявшейся жене.

— Вот, поешь. Полегчает. От хорошей еды на душе светлее становится, а готовишь ты чудесно. Лучше всех.

— Вот прям-таки всех-всех? — вскинула заметно погустевшую за последнее время бровь Мирта.

Кентавр глянул нанеё с опаской, поджал губы, но решительно кивнул и добавил:

— Безусловно!

— Даже так… — кшорти с любопытством уставилась на пилота. — Как интересно!

— Ай, тебе всё интересно, — фыркнул тот несколько раздражённо.

Мирта улыбнулась и перевела задумчивый взгляд на Кесси.

— Я могу ошибаться, но мне почему-то кажется, что магия не всегда права. Она видит яркие, хлещущие через край чувства. Но ведь есть и другие — приглушённые и порой несколько скучные. Доверие, взаимная забота, нежность. Не бьющие наотмашь, а… тихие. Они становятся частью тебя постепенно, незаметно врастают в кожу, исподволь меняя всё вокруг, включая состав крови.

Хвост, до поры скрывающийся в широких штанах одной из кшорти, согласно дёрнулся.

— Если честно, звучит немного нудновато, — протянула наследница эльфийского рода. — Я надеялась на более воодушевляющие эмоции, когда полюблю.

— Каждому своё, — пожала ушами Мирта.

Оно ведь и вправду — каждому своё.

Глава 34. Точка невозврата. Соня

— Ваш заказ.

Официант с вежливой улыбкой поставил на стол, застеленный лазоревой скатертью, вазочки с мороженым и две чашки местного бодрящего напитка. С упоением втянула носом аромат и проговорила:

— Удивительное место, правда?

Улянь согласно кивнул, а я не знала куда смотреть. Глаза разбегались.

Пока Мирта вела напряжённые переговоры насчёт очередного контракта, мы с кахом предпочли спуститься на планету и немного расслабиться, в кои-то веки выйти из режима секретности. Благо, за те несколько часов, на которые мы вынырнули из тени, ни один «жених» не успеет сюда добраться, а потом уже и не догонит. Отследить наш звездолёт невозможно в принципе. Технологии акронов, доработанные гениальным механиком-гарном ни оставляют преследователям ни шанса.

Кафе, где мы сейчас отдыхали, считалось жемчужиной местных туристических маршрутов. Расположенное почти на вершине одной из самых высоких гор этой планеты, оно и завораживало и пугало одновременно. Добрая половина здания буквально висела в воздухе. Стены, сферический потолок и даже пол тут были стеклянными. И мебель прозрачная. Ощущение, будто парим над раскинувшимся внизу бирюзово-золотистым ковром то ли деревьев, то ли кустарников. С такой высоты не разглядеть.

От ледяного горного ветра защищал энергетический купол, но при этом края скатерти будто бы колыхал лёгкий бриз. Воздух, свежий настолько, что кружилась голова, сам по себе казался десертом, а тут ещё мороженое. Цвета карамели, щедро сдобренное кусочками алых фруктов, голубыми солёными орешками и листочками незнакомой травы с невыносимо манящим ароматом — произведение искусства, а не десерт. Плюс порции такие, что на семерых хватило бы.

В эту систему нас занесло не случайно. Сестре за каким-то учебным надом припёерло навестить Фурга, который вместе с женой обосновался по соседству. Вообще, серые вампиры своих женщин берегут и прячут от посторонних глаз в родном мире. Вернее прятали, в прошедшем времени. За последние месяцы уже несколько пар покинули исходную планету и расселились кто где. Не то чтобы это афишировалось, но мне Улянь рассказал, а желейке можно верить всегда и во всём.

Как ни странно, так посчитала не только я, но и остальные члены экипажа. Даже Мефисто не возражал, когда Сэлиней предложил каху занять вакантную после отбытия Роберта должность капитана нашего корабля. Мне пришлось взять на себя снабжение и некоторые другие хозяйственные вопросы, которыми раньше заведовал Фург.

Интересная сфера деятельности, кстати. Кроме банальной закупки продуктов питания, запчастей и всего такого, я вплотную занялась оранжереей. А что? Свежие овощи, фрукты и специи в дальних пределах лишними не бывают. Да и в принципе приятно погулять среди живой растительности. Ну да не суть.

Я вспомнила о насущном:

— Как думаешь, мы поедем на эту… как её там?

— Ши-илку, — напомнил Улянь.

— Точно. Всё же это очень рискованно.

— Ты не веришь в способности своей сестры? — укоризненно приподнял брови ках.

— Ой, не смеши! Чего-чего, а способностей у Мирты хоть отбавляй. Другое дело, я совсем не уверена, что отец в курсе того, что нам предложили этот контракт. И вот если нет, когда он узнает, в министерстве полетят головы, а нам за то, что согласились на авантюру, вообще кислород перекроют.

Ках задумчиво посмотрел на меня и демонстративно медленно принялся есть мороженое, поглядывая искоса и так многозначительно, что я застыла с недонесённой до рта ложкой.

— Что? — не выдержала таинственного вида желейки.

— Что «что»? — вернув мне вопрос, он сделал невинные глаза.

— Убью, — пригрозила, перехватывая ложку на манер катапульты. — Ночью подкрадусь и замурую дверь в каюту, потом подговорю Мирту испечь твой любимый пирог, сяду у порога и буду его есть! А ты завидовать!

— Хм… с чего бы мне завидовать тому, что ты ешь порог?

Я возмущённо взвыла:

— Улянь!

— Ладно-ладно, — рассмеялся он. — Просто твоему отцу сейчас не до интриг в министерствах. У него есть дела поважнее.

— И какие же?

— Ну… например, ваша мама.

Я озадачено моргнула, подумала, но всё равно ничего не поняла.

— А мама тут при чём?

— Да так… Когда она поняла, что дорога на родную планету вам с Миртой заказана в ближайшие годы, если не десятилетия, подумала и отправилась к мужу.

— К папе? — я не поверила своим ушам. — Зачем? Она же тайс, для неё покинуть твердь земную чуть ли не преступление. Ты не представляешь, сколько скандалов и уговоров я проглотила, когда решила работать в космосе.

— Можешь не объяснять. Мне известно, как тайсы относятся к путешествиям и уж тем более к жизни вне планеты. Но, видимо, у вашей мамы нашлось что-то или вернее кто-то поважнее собственных убеждений, раз уж сейчас она находится рядом с мужем.

Я сглотнула и…

— Хочешь сказать, они с отцом?..

— Точно не знаю, — пожал широкими плечами желейка. — По моим данным, сразу по её прибытию имел место громкий скандал, после которого ваш отец принял облик тайса, закинул нервную жёнушку на плечо и унёс в свои апартаменты. Больше их не видели. По крайней мере, мне об этом не докладывали.

— Вот же ёлкин дрын!

Сказать, что я была в шоке — ничего не сказать. Родители на моей памяти и не разговаривали ни разу, не то что… Как это понимать? Нет, со стороны ничего необычного, наверное. Чего уж? Блудная жена, так и не нашедший ей замены муж. Ну и… за долгие годы накопилось множество тем для разговоров, а в спальне для такого рода бесед самое место. Но ведь это только со стороны всё так просто! А на деле куда сложнее.

— Мне нужно срочно поговорить с мамой, — дрожащим от растерянности голосом проговорила я и потянулась к браслету, который для меня сделал Сэл, но ладонь перехватили.

— Сонечка, не волнуйся так, — Улянь отобрал ложку, мороженое с которой давно упало на скатерть. Заглянул в глаза. — Всё хорошо. Вот только связаться с родителями пока не выйдет.

— Почему это?

— Сейчас всеми делами занимаются заместители твоего отца, а у них приказ блокировать любые попытки прорыва к главе Союза. Текстовые сообщения, которые ему отсылают, остаются непрочитанными, а звонки перехватывают и…

— Ты не понимаешь! — оборвала я друга. — Вы все не понимаете! Жаркая страсть? Ха! Родители друг друга патологически не переваривают. Они больше двадцати лет даже говорить друг с другом не желали. А если он маму обижает? Если силой ее удерживает? Или она решила, что именно отец виноват в том, что мы с Миртой в космосе болтаемся, и решила отомстить?

— С чего бы?

— С того! Ты маму не знаешь. Она, коли в раж войдёт, и тутня в бараний рог скрутит. Да и отец, если стал главой Союза, вряд ли похож на романтического юношу, способного бросить дела ради бурного секса с собственной женой. Я должна убедиться, что мама там по своей воле. И что никто никого не убил!

Я споткнулась, не в силах подобрать слова, и потеряно уставилась на дивный пейзаж, кусая губы и почти не чувствуя тепла рук желейки на своих пальцах. Как же быть? Как…

— Улянь, найди мне головизор. Хороший, чтоб с полным эффектом присутствия.

— Соня, это плохая идея, — мгновенно нахмурился ках, но я вырвала у него ладонь и посмотрела прямо в глаза.

— У меня с мамой не лучшие отношения, но она моя мама. Я никому не позволю ее обижать. Мне нужен головизор и срочно. Если не сможешь найти, я сама справ…

Встать мне желейка не дал. Моментально перетёк за спину и, надавив на плечи, вынудил снова сесть на стул.

— Подожди. Найти даже самый крутой гаджет не проблема, но он ведь, активируясь, сканирует не только внешность. Сонь, такое мы никак не скроем от наблюдателей. Заинтересованные сразу узнают, где ты находишься.

— И пустота с ними! Зато я смогу прорваться к родителям. Звонок — это одно, а голограмма — другое. Родную дочь Главы никто не посмеет задержать. Пусть только попробуют — я им такое устрою! Не то что отца, всю базу на уши поставлю. А потом мы сразу на корабль. Женихи, если и просекут где мы, догнать не успеют. Уляшечка, пёрышко моё, ну пожалуйста!

Я молитвенно сложила ладошки и захлопала ресницами, прикидывая, как и у кого буду клянчить не самый дешёвый гаджет, если ках откажется помогать. С минуту друг смотрел пристально и серьёзно, а потом сказал со вздохом:

— Ладно. Найду, но при одном условии.

— Каком?

— Ты мне расскажешь историю про тысу.

Меня буквально перекосило.

— Откуда ты вообще про неё знаешь?

— Да не знаю я ничего, но Мирта когда-то советовала порасспросить тебя на этот счёт. Сказала, многое пойму.

Поморщившись, я лишь покачала головой.

— Ничего ты не поймёшь. Это просто история из детства. Глупая и печальная.

— Вот и поделишься. Давай так. Пока я ищу требуемое, ты сидишь тут и спокойно доедаешь десерт. Вернусь — расскажешь про тысу.

Возразить он мне не дал. Я только рот открыла, а каха уже и след простыл. И что я ему должна рассказать? Ну, подобрала я на улице тысу. Такую жалкую и драную, что даже мамино сердце дрогнуло, хотя она всегда была против живности в доме. Назвала я найдёныша Чаней, носилась с ней как с писаной торбой.

Со временем клочкастое тельце питомицы покрылось густой розовой шёрсткой, да и коготки отросли. Внешне — милота милотой. У меня от одного взгляда на это чудо слёзы умиления на глаза наворачивались.

Вообще, тыса — скотинка хоть и не редкая, но довольно дорогая, а я очень быстро поняла, почему она на улице оказалась.

Характер у этой пушистой тварюшки был тот ещё. За полгода, которые я выхаживала Чаню, раз двенадцать втайне от мамы бегала в больницу швы накладывать и заживлять рваные раны, которые питомица мне оставляла в благодарность за любовь и ласку. Сколько было мелких царапин и укусов — и вовсе не сосчитать. При этом маму Чаня не трогала — боялась, будто понимала, кого можно обижать, а кого не стоит.

Впрочем, я никого к строптивой любимице особенно и не подпускала. Сама мыла, вычёсывала, убирала за ней и подпиливала коготки. Почему-то Чаньку я обожала несмотря ни на что. До сих пор как вспомню — аж плакать хочется. И ведь не сказать, что она меня не любила. Любила, и ещё как. Когда я домой из школы возвращалась, тыса чуть не лопалась от радости, носилась по потолку от счастья. Спала исключительно рядом со мной. Стоило задержаться на уроках подольше, выла до хрипоты.

А на седьмой день рождения Мирты я недоследила, и Чанька от души покусала сестрёнку. Что я тогда пережила — не передать. Мама, схватив мелкую в охапку, рванула в больницу. Меня даже отругать толком не успела. А я собрала манатки, посадила тысу в клетку и сбежала из дома. Просто оставить питомицу, зная, что она способна причинить вред членам моей семьи, я не могла, но и выкинуть на улицу тоже духа не хватило. Как бы она выжила там одна? Потому я ушла вместе с ней. Дура. Конечно, меня нашли уже через два дня.

— И что дальше? — подбодрил вернувшийся Улянь, которому я всё это и рассказала.

Пожав плечами, я вперила мутный взгляд в горизонт. До сих пор не могу о тех событиях вспоминать спокойно.

— Мама так за меня перепугалась, что даже против возвращения Чани не возражала совсем, вот только… Я сама отнесла тысу в питомник. Ходила потом к ней каждый день, чистила и кормила бедолагу, а после подрабатывала на рынке, пока не накопила достаточно денег на оплату программы по реабилитации животных для переноса их в естественную среду обитания. Когда тысу увозили, я выла белугой, ногти сгрызла почти до основания. Кровищи было…

Я замолчала, приводя мысли в порядок. Вот же, приспичило желейке докапываться до детских воспоминаний! И сестрёнка хороша — нашла что советовать…

— Сколько тебе тогда было? — задумчиво спросил ках.

— Одиннадцать, — я решительно шмыгнула носом, вздёрнула подбородок и протянула руку. — Головизор давай!

Улянь смотрел странно — внимательно и как будто восхищённо даже, словно и вправду что-то эдакое обо мне понял. Впрочем, это не важно. Главное — напичканную микросхемами и кристаллами коробочку отдал. Где только нашёл так быстро?

Как я наводила шухер на базе Союза, спорила с первым замом отца и довела до нервного тика второго — отдельная песня. Зато в результате я таки прорвалась к родителям и в очередной раз убедилась в собственной дурости. В смысле, оба были живы и довольны как никогда. Вьюнош там или нет, но папенька жену не за ради скандала в спальню затащил, да так там и заперся аж на полторы недели.

Радость от моего визита несколько омрачила супружеский междусобойчик, но не настолько, чтобы погнать некстати нагрянувшую дочурку от брачного ложа поганой метлой. В результате я убедилась, что маму никто не обижал и к батарее не приковывал. Судя по обрывкам шёлкового пояса, завязанного на спинке кровати, кто-то кого-то точно привязывал, но явно не для пыток. Одно хорошо — мы поговорили, хоть и недолго. Плохо другое.

Едва я прервала контакт, головизор снова ожил. И отключить бы его совсем, но я просто не успела, а, услышав знакомый голос, и вовсе выронила. Гаджет со стуком упал и покатился по стеклянному полу.

— Соня!

Передо мной стоял… Рой. Совсем как живой — высокий, сногсшибательно красивый и уже не мой.

Девушки за соседними столиками дружно ахнули и затаили дыхание, но меня это не сильно подбодрило. Синие глаза орлана смотрели пристально и зло, а я всем существом ощущала его обиду и боль, спрятанные за злостью. Пришлось стиснуть зубы и расправить плечи.

— Чего ты хотел?

Он сложил руки на груди и хмыкнул:

— Ты прекрасно знаешь ответ.

— Я уже всё тебе сказала, Рой. Довольно споров. Я не вернусь, и тебе этого не изменить. Забудь и живи счастливо.

— «Счастливо» не получится. Причём, у тебя тоже. Мы — истинная пара. И лишь поэтому в последний раз даже не прошу — умоляю образумиться. Я люблю тебя, ты любишь меня. Всё ещё можно исправить. Только не убегай. Просто посиди пару часиков там, где ты есть и дождись меня. Всё вернётся на круги своя, мы будем вместе — ты и я.

Может статься, я бы поверила. Хотя бы потому, что очень хотела верить, но… Брошенный им в сторону каха мимолётный взгляд был полон откровенной ненависти и обещал… не знаю что именно, но точно ничего хорошего. Поэтому я отрицательно мотнула головой и пошла отключать злосчастный головизор, который откатился довольно далеко, аж к соседнему столику. Почти дотянулась до гаджета, когда Рой крикнул:

— Стой! Пожалуйста, не глупи!

Я обернулась. Лицо голограммы исказила неприятная болезненная гримаса.

— Соня, ты не осознаёшь происходящего. У меня кроме всего прочего есть долг перед семьёй и народом. Если сейчас сбежишь, я не смогу ничего сделать.

— В каком смысле? — насторожилась я.

— Если тебя не будет рядом, не смогу доказать семье, что ты моя истинная. В этом случае мне найдут другую невесту, — он опустил руки и нервно повёл крыльями. — Уже нашли.

На секунду сердце в груди заледенело, но кое-как забилось вновь, не позволив своей хозяйке позорно упасть в обморок.

— Надо же, как быстро, — с деланной небрежностью фыркнула. — Дочь главы Союза орланам уже не так уж и нужна?

— Я упустил тебя, — с горечью пояснил Рой. — Не смог удержать, не оправдал надежды семьи и лишился её доверия. Теперь тебя будут искать другие, а я… мне… Соня, никто не верит, что истинная вот так покинула свою пару. Но мы-то с тобой знаем! Нам вера ни к чему. Подожди совсем чуть-чуть. Я уже лечу к тебе.

— Не стоит утруждаться, — отрицательно мотнула головой. — Не успеешь. Мне правда очень жаль. Я не доверяю тебе и точно знаю, что ты способен причинить вред моим близким. Любовь — это конечно здорово, но её одной недостаточно. Прости, если сможешь, и будь счастлив.

И, глядя прямо в тёмно-синие глаза орлана, я решительно отключила головизор.

— Ну и дура, — послышалось из-за спины.

Даже оборачиваться не стала. Думаю, сейчас не только сидящие за соседними столиками девушки, но и весь персонал кафе разделял мнение не сдержавшейся от высказывания посетительницы.

Вернув каху гаджет, я направилась к выходу.

— Пойдём, нам стоит поторопиться.

Звездолёт стартовал, едва челнок оказался в шлюзовой камере. Мирте новости мы пересказали по дороге. Объяснять подробности и растекаться мыслью по древу не пришлось. Сестре хватило краткого изложения фактов. После, когда нырнули в подпространство, прошли дезинфекцию и направлялись в пищеблок, Улянь придержал за локоть в коридоре.

— Соня, послушай…

Мельком глянув на хмурое лицо каха, я через силу улыбнулась:

— Не переживай ты так. Ну, женится Рой. И что? Этого стоило ожидать. Больно, конечно, но предавать себя и своих близких нельзя даже ради очень большой любви.

— Да я уже понял, что ты удивительная. Говоришь, отношения с родителями и сестрой не сложились, а готова ради них жертвовать собственным счастьем.

— Надо же, и ты в кои-то веки не прав, — протянула я с вымученной улыбкой. — Если ради Роя надо отречься или поставить под удар близких, какое уж тут счастье? Я себя возненавижу, и любовь уже ничего не изменит. Лучше расскажи подробности новой авантюры. Что нам на этот раз предстоит провернуть?

— О, ты не поверишь!

Ках приобнял спутницу за плечи и, довольно улыбаясь собственным мыслям, начал рассказ…

Эпилог

Мирта

— Ты уверена? — Сэл нервно сглотнул.

Я спокойно кивнула и, поклонившись ближайшему желеобразному холмику, попятилась. Холмиков было одиннадцать — неровных, бугристых, от метра до двух в высоту. Странноватенько, конечно, зато их насыщенный густо-синий цвет, как будто подсвеченный изнутри мягким мерцанием жизни, радовал глаз.

Хозяева этой планеты мало походили на гуманоидов. А если быть совсем точной, совсем не походили, да и не гуманоиды они вовсе. Встречающая нас делегация выглядела необычно и красиво, хотя опасения Сэла я понимала. Из каждого делегата-холмика торчало множество длинных острых игл. Действительно длинных и на вид очень даже прочных.

На Ши-илку нас занесло не случайно. Эта система находилась почти в центре пятьдесят шестого сектора и принадлежала империи Хас, населённой сразу двумя разумными расами. Представители одной обитали на суше и сейчас щетинились иглами перед нами, а гломлути, сильнейшие маги и удивительные в своей уникальности лорри, жили исключительно под водой, на дне местных океанов и морей. Но не в этом суть.

Хас в Союз вступать не желали. Не то чтобы они высказывались откровенно против этого, но и согласия не давали. Четыре официальные дипломатические миссии прошли впустую — парламентёры вернулись ни с чем. А в результате у Союза под боком образовались огромные неподконтрольные территории, и это граничило с катастрофой.

Конечно, цена вопроса — не сами системы и планеты, а пространство их разделяющее — Союз традиционно интересовал только открытый космос. Беда в том, что в последние годы на территории Хас повадились скрываться от преследования преступники всех мастей. Им-то разрешение на визит от властей получать не нужно. И ладно бы только прятались, так ведь стали на торговые суда нападать. Выскочат, как хорт из-под ботинка, наделают дел и обратно.

Поначалу СБСМ действовали своими силами, но когда дипломаты потерпели фиаско, вышли на нас. За последние пару лет мы заработали репутацию надёжной команды, способной если не свернуть горы, то найти безопасную торную тропу между вершинами. И хотя на первых порах сильно помог отец (первый контракт мы подписали с его лёгкой руки), дальше шуршали сами.

Стоило миром уладить конфликт на Миле-17, заказы посыпались как из рога изобилия. А ведь там всего-то и надо было выкрасть жертвенный камень из главного храма и преподнести его главе Совета в знак уважения. Местное население склонно осторожничать, а силу уважает. Не побоялся, рискнул — считай герой. Или вот…

— Мирта, ты чего застыла? Передумала? Если ты не уверена, можем не…

— Прости, задумалась. Я всё изучила, перепроверила. Не беспокойся.

Улыбнувшись Сэлу, подмигнула ему и протянула ладонь.

От напоённого пряными лесными ароматами воздуха чуть-чуть кружилась голова, состояние было отстранённо-мечтательное. И вот понимаю, что надо поскорее разобраться с миссией и валить отсюда, а всё время отвлекаюсь. Неспроста так хочется улыбаться, а то и вовсе — хохотать в голос. Наверняка причина в пыльце какого-нибудь растения.

Высоко над нами чуть слышно позвякивали поросшие крошечными кристаллами тонкие ветви. Очень похоже на золотисто-зелёный иней. Местные деревья не походили на те, к которым я привыкла дома. Стволы белые и гладкие, как намазанное маслом стекло, а ветви шершавые, гибкие. На конце каждой — гроздь прозрачных шариков-бутонов, из которых на жёлтых ниточках свисают цветы, напоминающие муреновые лоскуты шёлка.

— Три. Два. Один, — выдёргивая из очередного приступа созерцания, отсчитал гарн, и мы одновременно с криком «га-а-а!» рванули вперёд, чтобы с разбега подпрыгнуть и приземлиться прямо на утыканное иглами желе.

Мир дрогнул, окрасился аквамарином и зазвенел тонкими хрустальными ростками чужих голосов. Контакт установлен! Мы, целые и невридимые, очутились внутри тела одного из аборигенов. Непроизвольно стиснув широкую мужскую ладонь, я запрокинула голову, вслушиваясь в звучание незнакомого языка. Увы, полноценно работать помешал спутник.

— Мирта, — как-то растерянно протянул он.

— Не мешай, — попросила я, но Сэлинея это не смутило.

— Мирта! — уже с возмущением, приперчённым несколькими весьма острыми словечками.

Нервно смахнув хвостом упавшую на лоб прядь волос, я повернулась к гарну. Сквозь аквамариновую дымку стали видны его нехарактерно квадратные глаза.

— Ну, что не так? — с досадой проговорила я. — Сейчас совсем не время…

И оборвала саму себя, потому что взгляд механика скользнул по мне сверху вниз, становясь всё более откровенным, обескураженным и… и… радостным. Вот тут до меня дошло! Кажется, мне сейчас будет совсем невесело.

Интересный факт — тела аборигенов, в одном из которых мы сейчас находились, снимали с «гостей» любые наложенные иллюзии. В том числе и ту, под которой я уже больше года прятала свой новый облик. Да бублик горелый! Столько денег потратила на маскировочный браслет от техномагов, чтобы скрыть собственные чувства от Сэла и всё зря. Теперь зря.

Тут меня от несвоевременных мыслей отвлёк хрустальный перезвон. По отдельности каждый голос этого своеобразного хора звучал странно и ничего связного в себе не нёс, но вместе они… говорили. Весьма необычно. Не привычные с детства слова и предложения — скорее уж ощущения, эмоции, мысленные посылы. И сейчас все вместе они складывались в конкретный вопрос.

— Почему-почему… — отвечая, буркнула я, уже осознавая, что полноценно воспроизвести чужой язык без длительной практики точно не смогу, но аборигены поймут и так. — Страшно потому что! Не готова я к отношениям… была.

Ну да. Собственные чувства к Сэлинею поначалу меня откровенно пугали. Шутка ли, признаться в любви? Тем более первой. Гарн, хоть и проявлял заботу и чуткость, а порой его поведение вполне себе говорило о чём-то большем, чем банальная симпатия, но молчал. Я его даже понимала.

Ещё в бытность Роберта капитаном Сэл как-то проговорился, что взрослый мужчина не может и не должен испытывать влечение определённого рода к девушке моих лет. Правда, из того разговора выходило, что как раз он-то испытывает, и это ему не нравится. Потому и молчал о своих чувствах, а я, изредка ловя на себе его жадные взгляды, делала вид, что ничего не вижу. Ведь и вправду чересчур рано.

Хрустальный хор смолк, затаившись, а Сэл снова позвал непривычно хриплым срывающимся голосом:

— Мирта…

— Угу.

Поднять на гарна глаза было боязно. Я стояла, нервно теребя кисточки собственного хвоста и пряча лицо за отросшими за год пушистыми светло-ореховыми волосами. Целой гривищей волос. Для косы они пока были коротковаты, и приходилось мучиться с заколками, а те частенько слетали. Вот и сейчас куда-то делись.

По-мужски грубоватая ладонь неожиданно коснулась моей щеки.

— Я всё правильно понимаю? — тихо спросил Сэлиней.

Как будто в нашем случае можно что-то понять неправильно! Других гарнов на борту нет и не было, а я… мы… Стоим тут, под прицелом сотен, если не тысяч, внимательных пусть не глаз, но разумов точно. Бублик горелый! Вот лучшего места для выяснения отношений не нашли!

— Мирта…

И он притянул к себе, обнял. Я уткнулась носом в широкую грудь и смущённо засопела. Хрустальные голоса снова зазвенели, на этот раз без слов, но одобрительно, радостно, подбадривающе.

— Пожалуйста, посмотри на меня.

Не скажу, что это было просто, но я подняла-таки голову и посмотрела. Даже сквозь аквамариновую дымку каре-зелёные глаза сверкали счастьем.

— Люблю тебя, — улыбаясь, признался Сэлиней. — Очень-очень.

Отвечать не стала. Смысл? По мне и так всё видно. Я просто глубоко вздохнула, зажмурилась и поцеловала любимого мужчину под оглушительно многоголосый хрустальный перезвон.

Тем временем на другом конце планеты приземлился маленький челнок. По блестящим ступенькам трапа на розовый песок ступили двое.

Соня

— Не бойся, — с тёплой улыбкой ках сжал мою ладонь и потянул к воде.

И всё бы ничего, но ведь…

— Я плавать не умею, — прошептала, не в силах оторвать взгляда от бескрайнего океана волн, угрожающе скалящихся пенными зубами.

Перед нами раскинулся кошмар. Не изученное вдоль и поперёк домашнее море, а чужой дикий океан, в глубинах которого могло таиться что угодно, включая разнокалиберную живность. Голодную, к слову…

— Мирта ведь объясняла, почему это не важно. Тем более, я с тобой. Что ты так нервничаешь?

— Нервничаю? Нервничаю?! — я против силы рассмеялась, стискивая упругую мужскую ладонь. — Ха! Я откровенно боюсь, родной!

Улянь застыл, то ли не веря, то ли тоже опасаясь пересекать узкую полоску мелкой гальки, отделяющую нас от лазурного ужаса, сверкающего под солнечными лучами.

— Прости… Повтори, пожалуйста, что ты только что сказала?

Я хмыкнула.

— Со слов сестрёнки всё чудно. И океан этот и вся планета. Только меня терзают смутные сомненья. Как можно заколдовать такую прорву воды? Захлебнёмся ведь! Или сначала нормально нырнём, а потом….

— Не накручивай себя, — с тяжёлым вдохом мотнул головой ках и не дал договорить. — Не задумывайся слишком. Ты не маг, да и мои способности далеки от тех, которые нам Мирта расписала. Но даже если это самая обычная вода и самый простой океан, моих сил хватит, чтобы уберечь тебя от беды.

Я с недоумением глянула на него, но, подумав пару секунд, кивнула и шагнула к пенной полосе прибоя.

— Соня, ты куда?

— Как «куда»? Туда, — махнула на воду.

— Ты же боишься! Я уже готовился заносить тебя в воду на руках.

Я пожала плечами:

— Один очень надёжный лорри сказал, что у него всё под контролем.

— Хм… И ты просто так взяла и поверила?

— А почему нет? До сих пор ты всегда оказывался прав. К тому же, если вдруг ошибёшься, Мирта тебе голову открутит. Зря что ли Мефисто её страшной женщиной называет? Моя сестрёнка в гневе поопасней любого демона будет.

Улянь расхохотался, крепко сжимая мои пальцы.

— Ты удивительная.

Что я могла ответить? Улыбнулась и потянула его к воде. Чем быстрее нырнём, тем быстрее вынырнем. Ну, если не утонем, конечно. Впрочем, боялась я зря. Океан там или нет, но мы всё шли и шли, а волны плескались чуть ниже коленей. Я так устала, что даже страх свалил куда подальше, махнув на меня рукой. А потом ещё минут через двадцать…

— Что это? — с благоговейным ужасом спросила, рассматривая разверзшуюся перед нами бездну.

Всё та же вода, прозрачная и чистая, только вот дно уходило вниз отвесно, словно кто-то всесильный попросту вырезал кусок тверди огромным ножом. И глубину не определить — дна не видно. Снова стало боязно.

— Кажется, тебе всё-таки придётся меня туда силком затаскивать, — сглотнув, призналась я шёпотом. — Вот же… хорт безрогий.

— Страшно?

— Угу. Очень. Но ведь ты рядом, справимся.

— Отрадно слышать, — ках подошёл сзади, прижимая к себе спиной, чтоб не рванула куда подальше. — Сначала «родной», теперь вот столь высокое доверие.

Я растерялась:

— Что?

— Да так, пока ничего. Но с каждым днем всё больше хорошего, — загадочно отозвался желейка, только что не мурлыкая на ухо.

Я глянула на него через плечо и поражённо застыла, глядя в светящиеся нежностью фиалковые глазищи.

— Всему своё время, Соня.

И не дав осознать увиденное, ках вместе со мной нырнул в кристальную глубину океана. Я зажмурилась, но вода словно испарилась. Кроме близости Уляня ничего нового не ощущала. Будто и не погружаемся в океан! Глубоко вдохнув, открыла глаза. Дышалось и вправду как обычно. Мало того, на душе на удивление стало непривычно легко и радостно. Словно до этого момента что-то большое и чуждое лежало там камнем, давило, мешало расправить крылья. Ой!

Моргнув, я изумлённо воззрилась на Уляня, который теперь плыл рядом, просто держа за руку.

— Всё еще боишься? — спросил он с улыбкой.

Ответила невпопад:

— Крылья же!

— Что? — ках нахмурился. Наше погружение замедлилось. — О чём ты?

— Оказывается, они не нужны мне. Совсем-совсем!

— Ты о чём вообще?

— Мне хорошо и так, без них. Я старалась не сожалеть об утрате, пыжилась, гнала от себя воспоминания, и вдруг… сейчас осознала, что сожалеть не о чем. И небо само по себе не так уж и важно, и крылья. Вот просто дышу, держа тебя за руку — и хорошо. Так легко на сердце! Может, из-за магии, которая в воде?

— Надеюсь, это тут ни при чём, — буркнул желейка, прижимая к себе так тесно, что мне пришлось запрокинуть голову, силясь разглядеть выражение его лица.

— Почему? — спросила, и вправду не понимая, о чём говорит Улянь.

Я ответа ждала, а он взял и зачем-то поцеловал. В губы, но быстро, почти мимолётно. Даже не сообразила сразу, что происходит. Просто застыла, с недоумением глядя в глаза напротив. А после ках отстранился, и потянул за руку, увлекая в глубину чужого странного океана, где нас ждали гломлути, местные жители, внешне напоминающие гигантских каракатиц.

Мы погружались почти не прилагая усилий. Молча. Давление воды ничуть не усиливалось, хотя дно приближалось. Я была растеряна, но и благодарна за то, что Улянь не требовал реакции на свой поцелуй. Ни словом, ни жестом! Это само по себе говорило больше любых признаний. Это и невесомая нежность, вложенная в краткое прикосновение губ.

Вспомнились некоторые оговорки, брошенные вскользь нечитаемые взгляды, путешествие от казематов, ненавязчивая забота каха, его поддержка и много чего ещё. Не знаю, что из всего этого выйдет в итоге, но сейчас сердце пело. И не нужны ни небо, ни крылья — достаточно надёжной руки, сжимающей мои пальцы, и веры в мужчину, рядом с которым даже бескрайний океан казался теперь уютным и родным.

Оглавление

Глава 1. Не рой другому яму, сам в неё попадёшь. Мирта

Глава 2. Страшная женщина. Мирта

Глава 3. Неопределенность определенности. Соня

Глава 4. Возмездие и выбор. Соня

Глава 5. Недоразумения. Мирта

Глава 6. Изнанка. Мирта

Глава 7. Немного откровений. Мирта

Глава 8. О методах воздействия на вампиров, духов и многих других. Мирта

Глава 9. Сквозь пространство. Мирта

Глава 10. Охота на охотника. Соня

Глава 11. Хортик из коробочки. Соня

Глава 12. О нытье, упрямстве и дурости. Мирта

Глава 13. Взрывы, кровь и прочие «радости» прогулки нагишом. Мирта

Глава 14. Расплата за благие намерения. Мирта

Глава 15. Все не те, кем кажутся. Соня

Глава 16. Свобода под замком. Соня

Глава 17. Приехали. Мирта

Глава 18. Выход из положения. Мирта

Глава 19. Поговорим о том о сём. Мирта

Глава 20. Не буди лихо, пока оно тихо. Соня

Глава 21. Через тернии к звёздам. Соня

Глава 22. Не так, так эдак. Мирта

Глава 23. Голова кругом. Мирта

Глава 24. Чужие страсти. Соня

Глава 25. Лежачих не бьют. Мирта

Глава 26. Чужой кошмар. Нелли

Глава 27. Пробуждение. Соня

Глава 28. Тесные связи. Мирта

Глава 29. Расплата за тайны. Мирта

Глава 30. Засада

Глава 31. Разбор полётов. Мирта

Глава 32. Когда всё хорошо. Мирта

Глава 33. Хорошее дело браком не назовут

Глава 34. Точка невозврата. Соня

Эпилог