профессор.
– Никаких эксцессов, – тихо процедил в ответ доктор, – даже масленку, которую этот здоровяк таскает с собой, залили до краев.
– Спасибо вам, Иван Арнольдович, – теперь уже в полный голос сказал профессор, – скажете потом, сколько я вам должен.
– О чем вы, Филипп Филиппович! – смутился Борменталь. – Когда я студентом явился к вам…
Они могли еще долго изливать друг другу комплименты, но тут с кухни вышел Страшила. Первое, что бросилось в глаза – то, что его голова стала несколько больше, чем раньше.
– Страшила, друг! – выпалил Дровосек и кинулся его обнимать. Делать этого явно не стоило – после размыкания объятий Страшила был весь в масляных пятнах.
– Ну, знаете, – воскликнул он, – теперь я понял, что значит быть умным. И что значит – иметь мозги. Вот, смотрите – я умею думать!
Страшила закрыл глаза, и тут внутри его головы что-то зашелестело, заскрипело, а через ткань наружу полезли ости и старые иголки. Впрочем, длилось это не очень долго.
– Боже милостивый! – Борменталь быстро перекрестился. – Филипп Филиппович, что у него там?
– Вообще-то я попросил Зину, чтобы она столкала туда весь невыброшенный мусор, и заодно газеты, что таскает Дарье Петровне этот негодяй пожарник. Те самые, от которых пониженные рефлексы, скверный аппетит и угнетённое состояние.
– Вот, видели? – Страшила открыл глаза и радостно улыбнулся.
– Друг, какой же ты стал умный, – Железный Дровосек был восхищен до глубины души. – А о чем ты думал?
– Сейчас, минутку, – Страшила чуть напрягся и вдруг заорал: – Как говорит товарищ Троцкий в своих многочисленных трудах, построение социалистического общества вполне обеспечено и с точки зрения международной экономики. В капиталистическом мире противоречия – классовые и межгосударственные – будут нарастать…
Все открыли рты.
Тут из угла донеслось:
– Я бы еще водочки выпил… Эй, кто там? Бормента-аль!
Про Трусливого Льва все забыли, а он уже стоял на всех четырех и терся задом об занавеску.
– По-моему, вам пора, – глядя на Элли, проговорил профессор. – Друзьям вашим я помог.
– А как же мы? Мы с Тотошкой? – Элли умоляюще смотрела на профессора.
– Послушайте, друзья, – Страшила поднял руку и посмотрел на тех, с кем он проделал столь длинный путь. – Позвольте мне на правах самого мудрого среди вас сказать несколько слов.
Все замолчали.
– У меня есть предложение. Элли, Тотошка, Дровосек, Лев – а вы не хотите остаться? Здесь, в этом городе, в этом мире?
Началось шумное обсуждение, которое тот же Страшила прервал, снова подняв руку.
– Если честно, я подумал немного и решил – я остаюсь. И хочу спросить Великого и Ужасного Волшебника, хозяина этого дома: как вы считаете, могу ли я быть здесь востребован?
– Как красиво ты говоришь, друг! – воскликнул Железный Дровосек, но Страшила в очередной раз поднял руку. Его нарисованные глаза смотрели на Филиппа Филипповича.
Профессор поднял брови и хмыкнул.
– Почему нет? – ответил он. – Новая власть нуждается в умных… м-м… личностях. Для начала можете обратиться хотя бы в наш домком, к Швондеру. Судя по песням, которые так мы слышим, он сейчас на месте. Там вам заодно и новое имя дадут. А то с нынешним вам тяжеловато будет.
– Так я прямо сейчас и побегу, – обрадовался Страшила и пулей вылетел за дверь.
– Даже не простился, – грустно сказал Дровосек, глядя вслед другу. Потом он повернулся и произнес: – А я? Я могу быть полезным здесь и сейчас? Я не умею так говорить, как Страшила, но я силен и неутомим. И у меня есть сердце.
Борменталь откашлялся и влез в разговор:
– Как минимум, в одну организацию вас точно могут взять. Там у них как раз такие товарищи нужны – с сердцем, с руками и головой. И топор может понадобиться – врагов истреблять. Сейчас я вам адресочек черкну…
– Вот спасибо! Тогда я тоже останусь. Элли, Тотошка, простите меня. И спасибо вам за все! – Дровосек уже никого не обнимал. Из его глаз текли слезы, но он уже не боялся заржаветь – масла не него было в избытке. – И вам спасибо, волшебники! Возможно, еще свидимся?
– Не хотелось бы, – сказал Борменталь, когда тот ушел.
– А вот этого куда? – Филипп Филиппович встал перед Львом. – Смотрю, ты уже распробовал на вкус местную жизнь и не захочешь возвращаться?
– А чего я там забыл? – ухмыльнулся Трусливый когда-то Лев. – Там бегай, ищи себе пропитание. Царь зверей… Да там таких царей! Найти бы тут местечко, где можно было бы харчеваться..!
– Задаром, что ли? – спросил профессор.
– Почему задаром? – ощерился Лев. – Я много что могу. Особенно сейчас.
– Иван Арнольдович, голубчик, – вздохнул Филипп Филиппович, – не осталось ли у вас цирковой программки? Помните, там еще слоны были? Поищите, ради Бога, пристроим животину.
Льва пришлось похмелить и дать селедку. Когда его увезли, профессор спросил:
– Хорошо, теперь с вами. Сначала мы вас накормим…
– Мы не хотим есть, – ответила Элли. Песик тоже помотал головой. – Мы хотим домой.
– А далеко ли ваш дом? –
