Не смотри вдаль [Ольга Митрофанова] (fb2) читать онлайн

Ольга Митрофанова Не смотри вдаль

Гроза в мае. Ее воспевал кто-то из поэтов, как что-то прекрасное. Такое красивое явление природы, молнии разрезают небо электрическими разрядами, капли дождя стучат по крыше, отбивая одному ему известную мелодию. Ветер шумит, шелестя молодыми зелёными листочками.

Это у поэтов хорошо, в реале дождь хлестал так, что дворники с трудом справлялись с потоком воды. Ветер бил в бок, особенно когда рядом проезжали встречные машины. На улице стемнело, до города оставалось каких-то сорок километров и надо же было начаться такому ливню.

Машина ехала медленно, водитель сбросил скорость, стараясь прижаться ближе к обочине. Старенькая иномарка буквально тащилась по федеральной трассе, однако обгонять ее никто не спешил, осторожные водители тоже не торопились, став заложниками отвратительной погоды.

Но находились и лихачи, на модных заниженных машинах, или наоборот на дорогущих высоких джипах. Это те, кто чувствует себя королями дорог, бессмертные гонщики, ярые адреналинщики.

Таким оказался водитель большого черного лексуса, игнорируя скоростной режим вышел на обгон, заставив прижаться маленькую иномарку к самой обочине, ехал, образовав третий ряд. Дорога пошла на сужение, из темноты, на обочине, прямо перед капотом иномарки появились ограничительные блоки. Трасса оказалось слишком скользкой от дождя, предотвратить столкновение оказалось невозможным. Единственное, что успел сделать водитель праворульной иномарки, это слегка выкрутить руль влево, подставляя под удар свою сторону. Машину от удара развернуло и отбросило на середину дороги, где пусть и с небольшой скоростью, но в нее въехала Газель.

Звуки удара были оглушающим, как и крики людей, разорвавшие тишину ночного шоссе.

Пассажиры Газели не пострадали, в отличие от пассажиров маленькой иномарки. Черный Лексус так и вовсе посчитал ситуацию на дороге не стоящей внимания и умчался вдаль, не снижая скорости и не останавливаясь.

Спецслужбы и скорая прибыли быстро, но спасать было практически некого. Водитель иномарки погиб почти мгновенно, его жена, сидевшая на переднем пассажирском сидении получила множественные травмы и была доставлена в больницу в тяжёлом состоянии, где скончалась на следующий день, не приходя в сознание. Их пятилетний сын получил травму черепа и умер до приезда скорой. Из семьи, состоявшей из четырех человек осталась только тринадцатилетняя девочка.

Получившая навсегда фобию в виде больших черных машин.

– Мне борщ, пюре картофельное и котлету, два кусочка черного хлеба и компот.

– Котлеты сегодня суховаты, возьми лучше поджарку, – посоветовала девушка с зоны раздачи.

– Давай, – спокойно согласилась Лиля.

– С тебя триста шестьдесят два рубля, – быстро посчитала кассир.

Лиля приложила карточку к терминалу, дождалась проплаты и с подносом отправилась к столику.

В этой кафешке останавливалась часто, поэтому персонал ее знал. Когда с борщом было покончено к ней подсела Светка, одна из сотрудниц кафе.

– Привет, заправляешься? – спросила с улыбкой, – до города останавливаться не будешь?

– Нет, тут немного осталось, дотяну, уж лучше груз сдам и  вечером дома поужинаю. Перекус у меня с собой есть, – отчиталась Лиля.

– Это хорошо, – тихо зашептала Светка, – ты лучше не останавливайся, а то у нас тут молодчики нарисовалась на синей четырке, странного вида типы.

– Так у меня же брать нечего, ты же знаешь, нам в рейс пайковых впритык дают, а своих кровных отродясь с собой не вожу.

– Они такие, что если денег нет, то тебя возьмут.

– Это как?

– Это вот так, Лиль, ты до двадцати пяти лет дожила, а все как дитя малое, – закатила глаза Светка.

– Ладно, поняла, не начинай, – остановила ее нравоучения Лиля, – откуда хлопцы?

– Да бог их знает, курсируют тут вторую неделю, никакой управы на них нет, скоро в девяностые вернёмся, – посетовала Светка.

Тут уж глаза закатила Лиля:

– Свет, ты можно подумать при девяностых жила.

– Мамка жила, рассказывала, что беспредел творился, дальнобойщиков на груз трясли всякие разные типы, а кафешки громили без конца пьяные братки.

– Мамке твоей при пьяных братках вроде неплохо было? – лукаво произнесла Лилька, намекая на не совсем праведный образ жизни Светкиной матери.

Светка, однако не то не от большого ума, не то просто от лёгкости характера не обиделась:

– Тебе ли не знать, хочешь жить умей вертеться, ты тоже чай не от хорошей жизни за баранку уселась – то? – выдала свои умозаключения Светка.

– Это ты прям сегодня в яблочко, – усмехнулась Лиля, бросила на стол скомканную салфетку и отправилась на выход из кафе, бросив всем сотрудникам громкое, – спасибо.

Светка и правда попала в яблочко. Не от хорошей жизни Лилька подалась в дальнобойщики. Двенадцать лет назад в страшной аварии погибла вся ее семья, папа, мама и младший брат. Лиля выжила, каким – то чудом, на ней не было почти ни одной царапины. Квартира их была взята в ипотеку, которую нужно было выплачивать. Спасибо родной тётке, Тамаре, та билась со страховой компанией не на жизнь, а на смерть, чтобы сделали выплату, но у тех такие мастифы вместо юристов, что порвут и не заметят. В итоге, чтобы погасить долг, пришлось продать бабушкину квартиру, и Александра Ильинична переехала жить к Лильке, оформив над ней опекунство.

Денег им двоим хватало впритык, бабушка жила на мизерную пенсию с завода, откуда ушла на пенсию по горячей сетке и опекунские выплаты. Но Лилька же подросток, ее одевать, обувать, кормить надо. Поэтому баба Шура пошла в троллейбусное депо, устроилась кондуктором. Деньги не великие, но все копейка.

Так Лилька и привыкла к технике, терлась в троллейбусном депо у бабушки бесконечно, мужики ее не обижали, наоборот, показывали, как что чинить. Женщины – водители по – женски жалели сироту. Лилька после девятого класса поступила в автотранспортный колледж, а по достижении восемнадцати лет уже получила права. Так и пошло по накатанной колее, сначала такси, потом Газель, подрабатывала вечерами. Жизнь заставила, пришлось научиться. Потом бабушкино начальство по ее великой просьбе, отправило Лильку на курсы водителей троллейбусов. Пока перебивалась таким заработком, окончила колледж и поступила в автотранспортный институт, заочно, на платное отделение. Денег на учебу где взять? Помогла семья тетки, ее муж и старший сын работают в компании, специализирующейся на грузоперевозках. Работа у дальнобойщиков тяжёлая, но и зарплата приличная. Дядя Коля поговорил, что – то там они со Стасом подмутили, и вот уже полтора года Лилька на большом КАМАЗе доставляет грузы из одного города в другой.

Пока шла к машине, набрала знакомый номер:

– Слушаю, – раздался а трубке приятный мужской голос.

– Привет, ты где?

– Угадай с одного раза? – пошутил мужчина.

– Обратно значит едешь, до города далеко? – поинтересовалась Лилька.

– Чуть больше двухста верст, малая, случилось чего? – спросил брат.

– Да так, Светка трепалась, что ребята у них лихие нарисовались, беспределят, – поделилась тревогой Лиля.

– У тебя рация работает? – деловито спросил Стас.

– Работает.

– Тогда давай до города дуй без остановок. Прицепись к кому  – нибудь на хвост и тянись, поняла? – инструктировал брат.

– Поняла, ни первый раз замужем, – отбрила Лилька, – не кипишуй, прорвёмся.

– Я ночью груз сдам и заскочу к вам. Давай, удачи.

– И ты, не гони, – с грустной улыбкой проговорила Лиля.

Участок дороги не самый приятный, поворот крутой и проходить его надо на низкой скорости, ограничение семьдесят километров в час, камер понатыкали через каждый километр, не разгонишься. Много времени теряется. Легковушкам проще, ограничение скорости закончилось и начали скакать как кузнечики, обгонять. Лихо притопили и вот уже "ушли в точку" на горизонте. Ее же агрегат пока раскочегаришь, так и вовсе трасса пуста будет. У них итак ограничение девяносто пять стоит, превышать скорость нельзя, понаставили спутниковых систем, если чуть выше, сразу санкции, а Лильке деньги позарез нужны, поэтому превышать – такой себе вариант.

Именно после такого поворота с ограничением скорости, когда все машины рассосались в зеркале заднего вида мелькнула тонированная вхлам синенькая машинка.

– Бл.., – выругалась Лилька, а что, годы рядом с шоферней даром не прошли, знала словечки и по – круче, но пока сдержалась.

Машинка ехала лихо, до того момента, пока не догнала старый Лилькин КАМАз. Плотно села ей на хвост. Ясно, будут либо выжидать удобного момента, либо, что верней, с учетом того, что до города осталось совсем немного, будут действовать быстро.

Времени на раздумья мало, одна она явно не справится. Протянула руку к рации:

– Сто девятая, я сто девятая, как слышно, прием, – заговорила громко.

Рация несколько секунд помолчала, потом раздался треск и ответный голос:

– Я двести сорок пятый, тебя слышу, что случилось? Прием.

– Двести сорок пятый, у меня на восьмидесятом километре синяя четырка повисла, прием.

– Сто девятая, я на сто десятом километре, как смогу, подтянусь, прием.

– Двести сорок пятый, спасибо, прием.

По рации дальнобои общаться привыкли, правда не у всех они в машине были. Лильке Стас с дядей Колей поставили сразу и велели пользоваться при малейшей проблеме: от шума в двигателе, до стучащего колеса и разборок вот с такими молодчиками. Последнее было крайне редко, в основном разборки устраивали водители легковушек, которых они не пропускают. Но с Лилькой такого пока тоже не случалось.

Раздумывать хлопцы ей долго не дали, пользуясь отсутствием машин, поровнялись с кабиной и начали ее прижимать к обочине. Ну все, сейчас вперёд вылезут и заставят оттормозиться, или только смять их машинку КАМАЗом, но тогда она не расплатится с фирмой за повреждённое имущество, начальству плевать, что машина старенькая изрядно уставшая, счёт выставят как за новенькую. Водитель четырки присмотрелся и вылез вперёд, все как Лилька и думала.

Стал тормозить, ей тоже пришлось снижать скорость, рука нащупала самодельную биту – гладко обструганный укороченный черенок от лопаты.

За годы жизни рядом с шоферами научилась не только бранным словам, но ещё и как постоять за себя. Стас ее тоже постоянно тренировал, все таки одинокая молодая девушка на трассе, всякое может случиться. Он ей и пистолет травматический предлагал, но Лиля упорно отказывалась, сейчас подумала, что зря, травмат пришелся бы как нельзя кстати.

Притормозила, блокируя пассажирскую дверцу и пряча ключи от машины во внутренний карман комбинезона. Она в дорогу предпочитала надевать синий рабочий комбинезон, он был удобен, особенно если что-то ломалось. Под него натягивала короткие облегающие шортики и футболку.

Из машины выходить не спешила, ждала действий от молодчиков. Трое ребят в трениках и черных борцовках, довольно крепкого телосложения выпрыгнули из легковушки и быстрым шагом направились к ней.

Один направился к пассажирской дверце, лихо запрыгнул на подножку, начав ее дергать на себя, Лиля в глубине души усмехнулась, нашел дурочку. Ее дверцу снаружи никакой отмычкой не откроешь, спасибо дядя Коля постарался.

Двое других подошли к водительской дверце, но так напористо действовать не стали, остановились, глядя на нее внимательным взглядом:

–Красивая, – крикнул один из парней, – выходи поговорим.

Лиля приоткрыла окно и а ответ прокричала:

– Я с незнакомыми парнями на пустынной дороге не разговариваю.

– Так вот и познакомимся, и даже возможно наше знакомство будет приятным для всех, – проговорил с сальной улыбкой.

Лилю передёрнуло, до чего же мерзкие типы, понятно, что разговаривать с ней они не собираются, только бы выяснить, что им на самом деле нужно, она или груз, может деньги. Их – то у нее точно нет.

– Ребята, я тороплюсь, меня дома ждут, – нараспев проговорила Лиля, – некогда с вами знакомиться, может уберете свое авто с дороги?

Терпением мальчики видимо не отличались, потому что тот, который до этого дёргал ручку пассажирской дверцы стремительно направился к салону четырки.

Второй подтвердил его недобрые намерения:

– Ну держись, сучка, не хочешь по – хорошему, разгромим к херам твою колымагу.

Лиля думала недолго, крепче сжала в руках биту, резко распахнула свою дверь, ударяя ей того, что стоял поближе и соскочила со ступенек, ударив палкой второго.

– Сань, может махнем в пятницу на рыбалку с ночевкой, а в субботу к вечеру домой? Отдохнем, расслабимся? А то с этими новыми партнёрами никаких нервов не хватает, – вещал, своему другу Александру Викторовичу Баринову, сидя вполоборота на переднем пассажирском сидении Серёга Горский, или для друзей просто Гора.

– Серый, мы с воскресенья дома не были, а сегодня четверг, если я завтра свалю на рыбалку, меня Юлька как Тузик грелку на лоскутки порвет, – пошутил Сашка, восседавший, как и положено большому начальнику на заднем сидении большого белого внедорожника.

– Так у нее в субботу дежурство в день, а к вечеру мы уже вернёмся.

– Гора, вот нам же только по сорок, мы ж молодые ещё, ладно я, у меня Юлька, я ей предан как собака, а ты? Вот ты чего как старый пердун на рыбалку собрался? Нет чтоб в сауну с девчонками покутить, ты ж вон какой красавчик, – давал наставления другу Сашка.

– Я может тоже предан, – не остался в долгу Сергей.

– Тоже Юльке? – хохотнул Сашка.

– Иди ты, – отвернулся, уставившись в лобовое стекло Сергей.

Сашка долго дуться другу не дал:

– Ладно, давай съездим, я ж не против, но если что, это была твоя идея, я так Юльке и скажу, – пошел на мировую Сашка.

– Тогда забились, Никитос, ты с нами? – радостно обратился Сергей к водителю.

– Сергей Владимирович, вы же знаете, если только Карина отпустит.

– Еще один каблук, – вздохнул Сергей.

– А кто тебе мешает семью завести? – подал с заднего сидения голос Сашка, – нет, ты все страдаешь.

– Не начинай, – пресек его Сергей, – лучше позвони Киру, спроси, где его спиннинг.

– Иногда мне кажется, что Кирилл больше твой сын, чем мой, у вас интересов общих больше, – сделал замечание Александр, затем резко окрикнул водителя, – Никита, чё там за ерунда?

Сергей, Никита и Сашка стали внимательно вглядываться вперед.

– Никитос, притопи – ка, – скомандовал Сашка.

Никита и без команды начальника уже прибавил скорость. На дороге стоял КАМАЗ с распахнутой водительской дверцей, а недалеко от него, щупленькая фигурка в ярком синем комбинезоне размахивала палкой, пытаясь отбиться от трёх парней.

– Смотри, чё творят, посреди бела дня, недалеко от города стали дальнобоев трясти, беспредельщики что ли? – спросил Сашка.

– Везде свой беспредел, – философски заметил Сергей, – у нас с тобой тоже и рейдерские захваты есть и хакерские атаки, в принципе почти так же, только мы палками не отбивается, хотя неплохая идея.

– Думаешь, если надаем хакеру пару раз палкой по рукам, больше не полезет?

– Ну а что? Вариант, между прочим рабочий. Кто меня старым пердуном называл? – насмешливо бросил Сашке, – смотри как могу, – произнес, выпрыгивая из остановившейся машины навстречу дерущимся.

– Меня подожди, – крикнул вслед Сашка, – я только пиджак сниму, а то Юлька заругает, что испачкал.

Драться Сашка с Сергеем умели. Они познакомились в армии, попали оба служить в Чечню, в аккурат когда заканчивалась вторая компания. Сказать что они сильно воевали, в принципе нет, бог миловал, так немного зацепило, но стрелять, драться и защищать научились. Как и четко усвоили то, что слабых обижать нельзя. С тех пор прошло уже двадцать лет, но форму они не растеряли и принципам своим, несмотря на свой статус и положение не изменяли. Их строительная фирма, в которой они были равноправными партнёрами, имела большие активы, строили дома в Сибири и на Дальнем востоке. Оба владели приличным капиталом, фирма имела свою службу безопасности, но пользовались всем этим они редко, защищать себя предпочитали сами.

Пока Сашка возился с пиджаком, Сергей уже вовсю махался с двумя крепкими парнями. С третьим разбирался Никитос. Сашка вклинился в драку, отшибая одного из соперников Сергея, парень оказался не просто кучкой мускулов, знал ещё пару приемчиков, так что соперником оказался достойным. Сашка вытирал кровь из рассеченой брови, заливающую глаз и не заметил, как парень, с которым он дрался вытащил из – за пазухи заточку и резко двинулся к нему. Сергей действовал быстро, оттолкнул Сашку, приняв удар самодельным ножом на себя. Заточка могла распотрошить ему всю брюшину, но Сергей сумел слегка увернуться и его только полоснуло сверху. Сил у Горы хватило с размаху впечатать кулак в лицо парня так, что он откатился на несколько метров.

Кровь алым пятном расползалась по светлой рубашке Сергея, Сашка кинулся к другу, но его потеснила девчонка в синеньком комбинезоне:

– У меня аптечка, я рану осмотрю, – произнесла тоненьким голоском.

Сашка кивнул и развернулся, чтобы эту шушеру, посмевшую поднять руку на вот эту кроху и пырнувшую в бок его друга разорвать на кусочки. Пацаны видимо дураками не были, а потому лихо топали к своей маленькой машине, чтобы не огрестись ещё больше.

– Номера запомнил? – спросил Сашка у Никиты.

– Да, Александр Викторович, уже набираю доблестным сотрудникам автоинспекции, – отчитался Никита, – как Сергей Владимирович?

– Жить будет, но надо его срочно в больничку, ты давай грузи его и вези, а я с девушкой поеду, во избежание эксцессов.

Пока Сашка с Никитой обсуждали план действий, девушка уже обработала Сергею рану и заклеила пластырем. Он сидел, на асфальте, привалившись к колесу КАМАЗА:

– Я рану обработала и заклеила, она вроде неглубокая, но кровит сильно, ему бы обезболивающего и зашить, – отчиталась подошедшим мужчинам.

– Мы его сейчас в машину погрузим, до города недалеко, дотянет, там его быстро подлатают.

Когда Сергея погрузили на заднее сиденье внедорожника, Сашка пошутил:

– Ты бы на диету сел что ли, здоровый черт, тебя тягать спины сорвали.

– Помру, спиннинг мой Киру отдай, из тебя рыбак все равно как из говна пуля, – не остался в долгу бледный Сергей.

– А я зато в город с красивой девушкой поеду, – пошутил Сашка.

– А я свою половину фирмы Красному кресту завещаю, вот не довезёт меня Никитос, помру, будешь с международной организацией партнёром, на мировой уровень выйдешь, – протянул Сергей.

– Трепло, – добродушно проворчал Сашка, сжимая руку Сергея, – нужен мне тот международный уровень, лучше на рыбалку, комаров с тобой с утра по – раньше кормить.

Никита завел машину и иномарка лихо двинулась в путь. Александр повернулся к стоящей рядом маленькой девушке, подмигнул и проговорил:

– Девушка, до города подвезете?

– Гора в шкафу нашел у майора китель, напялил и давай его пародировать, у того акцент смешной был. Мы пока ржали, майор нас застукал, думали все на дизель пойдем. Но пронесло, майор оказался мужик весёлый, с огоньком. В прямом смысле этого слова, мы неделю по горам лазили, огневые позиции неводомого противника выискивали, с зажигалками вместо оружия. Хорошо не наткнулись ни на кого, а то всякое могло быть, – разглагольствовал Александр, сидя на пассажирском сидении КАМАЗА.

Лиля над его рассказом хохотнула.

Они ехали уже минут сорок, до города оставалось совсем немного. Машина шла с четкой скоростью. Лиля оказалась толковым водителем, умеющим вести такую махину плавно. К ним пристроилась сзади фура, оказывается это Лиля по рации связывалась, помощи просила. Молодец, толковая девчонка, не растерялась. Сашка за эти сорок минут поймал себя на мысли, что восхищается ею. Не только внешними данными, они были не самыми выдающимися: светло – русые волосы, голубые глаза, невысокий рост и хрупкая фигурка, а восхищается ей, как человеком, личностью. В дороге случайные попутчики часто делятся историей своей жизни, есть даже про это что – то в психологии, как – то называется этот феномен, там случайные попутчики друг другу все рассказывают, потому что не знакомы и больше не встретятся, поэтому им можно доверить свой самый большой секрет. Лиля с Александром секретов друг другу не доверяли, но она рассказала, как получилось, что ей пришлось сесть за баранку, а Сашке, рассказывать про сытую жизнь смысла не было, поэтому травил байки из армейской жизни и приключения из молодости.

И так хорошо ему было в этот момент рядом с ней, спокойно, тепло шло какое-то душевное. Он ей рассказывал про армию вроде и шуточно, а все таки серьезные вещи, там, где они служили смешного мало было. Он Юльке об этом не рассказывал никогда, она итак слишком за них с Серым переживала. Только вспомнил про жену, тут же раздался звонок на мобильный, легка на помине. Александр выдохнул и ответил бодрым голосом:

– Слушаю, дорогая.

– То, что я не дешёвка, это мне и без тебя, Баринов известно, – строго отчеканила Юлька, – ты где есть?

– Так в город едем, – все так же бодро отрапортовал Сашка.

– Мы – Николай второй что ли, раздвоение личности у тебя? – сыпала остротами Юлька, – попутчики твои уже давно в городе, отсюда у меня и вопрос, где есть ты?

– Никитос, поросенок, не мог в платную больничку ехать, – сделал выводы Сашка, – обязательно надо было Гора к жене своей переть, чтоб та тебе быстрее доложила, – закончил раздосадовано.

– Милый, во – первых не в каждой больничке будут держать запас редкой крови, которая у твоего дружка, во – вторых, любая, даже самая золотая больничка сообщает обо всех ранах криминального характера в полицию и в – третьих, каким образом вы хотели скрыть от меня тот факт, что Горскому чуть пол брюшины не распороли? – гневно закончила Юлька.

– Ой, – попытался до последнего перевести разговор в шуточное русло Сашка, – какие там пол брюшины, удивительно как этот ножичек об пресс Горы не погнулся.

– Господи, как можно быть таким умным, но таким дураком, быстро говори мне, что у вас произошло? – пошла в наступление Юлька.

– На трассе девчонку – дальнобойщицу какие – то три стремных типа прессовали, мы вступились, они Серого и ранили, Никитос его в больничку повез, а я с девочкой до города на всякий случай.

– Саш, скажи честно, только не ври пожалуйста, – тихо проговорила Юлька, – Серёжка тебя закрыл от ножа?

Упрека в словах Юльки не было, но такая тоска, какую Сашка редко слышал, он итак ее никогда не обманывал, не мог просто. За двадцать лет сросся с ней костями и мясом, ее боль, как своя.

– Юлька, ну ты чего? – попытался успокоить жену, – там ночижек – то был игрушечный.

– Ясно, девчонка красивая хоть? – попыталась сделать бодрый голос Юлька.

– А то, ты же знаешь, я с некрасивыми не вожусь, – пошутил Сашка.

– Ну, ну, седина в бороду, бес в ребро? – снова сострила Юлька, – короче, палату другу своему оплатишь, и главврача нашего поблагодаришь, за то что тот, Каринкины художества в отделении прикрывает. Ужинаем сегодня у Горского.

– Так он же вроде в больнице? – не понял Сашка.

– Вот в больнице и ужинаем, у нас еда как раз полезная, сбалансированная, – протянула издевательски Юлька, – а потом домой. Баринов, ты хоть немного соскучился?

– Как собака по палке, – не остался в долгу Сашка.

– И я тебя очень люблю, – проговорила Юлька и отключилась.

Лиля слышала весь разговор, радио в машине не играло, а Александр разговаривал громко и динамик в телефоне был хороший. Александр отключился и в салоне повисла тишина, чтобы как – то нарушить неловкое молчание Лиля проговорила:

– Жена?

Сашка повернулся к ней с улыбкой:

– Она родимая, узнала о происшествии, переживает, она вообще всегда за нас с Серым переживает сильно, я иногда думаю, что она не жена мне, а мать нам с Горой.

– Любит вас наверное сильно? – задала грустным голосом вопрос Лиля.

– Наверное, – задумчиво отозвался Сашка, пристально разглядывая профиль смущенной Лили.

– Это мой телефон, на всякий случай, – протянул Александр визитку Лиле.

– Да какой случай, вы итак мне помогли, я в неоплатном долгу перед вами.

– Не ерунди, так поступил бы любой нормальный мужик.

– Вот именно, что нормальный, а их у нас днём с огнём, половина могли проехать и даже не остановиться, делая вид, что смотрят в даль.

– А я в даль не смотрю, приземлённый сильно, – пояснил Сашка.

– Это в каком смысле?

– В прямом. Мужик простой и понятный как сибирский валенок, на джентельменство не претендую.

Лиля улыбнулась.

– Интересный вы.

– Мне характеристики разные давали, но чтобы назвать интересным – ни разу. Ты бы мне не выкала, а то я себя пенсионером чувствую. Я тебя всего на пятнадцать лет старше.

– Извините, сложно как – то перестроиться сразу, просто вы человек со статусом.

– Глупость сморозила, – поморщившись сказал Александр, – статус, слово – то где такое взяла.

– Александр, – начала Лиля.

– Саша, – резко перебил ее Сашка, – давай без этих церемонии и телефон возьми, звони, если что будет нужно. У тебя работа не простая, всякое бывает. Может тебе с трудоустройством помочь?

– Саш, а вы всем незнакомым девушкам, которых на дороге встретили так помогаете?

– Нет, не всем, – с претензией на серьезность проговорил Александр, – только красивым голубоглазым водителям КАМАЗов.

– Спасибо, что подвезли и другу своему передайте от меня огромную благодарность, пусть выздоравливает, и прощайте, – Лиля открыла дверцу и выпрыгнула из машины, которая приехала за Александром к ним на базу.

Мужчина наотрез отказался отпускать ее домой одну, поэтому ждал пока она сдаст груз и поставит машину. Затем велел ей грузиться на заднее сиденье, спросив адрес, где она живёт.

– До встречи, цветочек, – произнес Александр, задумчиво глядя ей вслед.

– В больницу? – спросил Никитос, когда Сашка вернулся в машину.

– Давай, – вздохнул Александр, – только у цветочного не забудь притормозить.

Никитос молча кивнул.

Сергей лежал в ВИП – палате, накрытый белой больничной простыней, которая совпадала с цветом его лица.

– Можешь не прикидываться больным, я знаю, что ты тот ещё симулянт, – весело проговорил Александр.

– У меня семь швов и официальный больничный на две недели, – пафосно заметил Сергей.

– Какие нахрен две недели, а кто будет по новому договору работать? – впал в недоумение Сашка.

– Ты думал я что ли? Неее, рыцарям отдых нужен, думаешь так легко красавиц из беды выручать? – ещё пафоснее заметил Сергей, – как там наша спасённая дама?

– Нормально, девчонка интересная, в автотранспортном институте учится заочно, вот и крутит баранку, чтобы оплачивать и бабку содержать.

– Родители ее где?

– Погибли в автокатастрофе, двенадцать лет назад. Ее бабка воспитывала.

– Саня, ты я гляжу судьбой девчонки прям проникся, – подозрительно произнес Сергей, – приглянулась девочка?

– Тебе бы пару швов ещё на рот, чтобы чушь не нес.

– Ух ты, а чего мы так возбудились? – продолжал гнуть свою линию Сергей.

– Кто тут возбудился? – раздался от дверей голос Юлии Юрьевны, – тебе, Горский, возбуждаться две недели нельзя, поясняю, если вдруг ты невнимательно слушал рекомендации Карины Рустамовны, а ты, Баринов, – обратилась к мужу, – если возбуждаешься от вида голого Горского под простыней, то нам с этим нужно срочно что – то решать, я тебя с понедельника не видела, а воздержание для женского организма так же вредно, как и для мужского, это я тебе как заведующий гинекологическим отделением говорю, – авторитетно заявила Юлия Юрьевна, – поэтому если ты вдруг решил заделаться заднеприводным, то советую быстро отматывать назад, чтобы не иметь дел с разъяренной женой.

Александр подошёл к жене и поцеловал ее в макушку, обнимая за плечи:

– Тебя какая муха укусила? – спросил у жены.

– Да, – отмахнулась Юлия Юрьевна, – в коридоре встретила Протасова, и он, как заведующий хирургией не преминул мне напомнить, что хирургическое отделение – это не вотчина семьи Бариновых и если в следующий раз нужно будет скрыть криминальную травму, то зашивать я ее могу у себя в гинекологии, – произнесла, изображая ненавистного коллегу.

– Давно говорил, что надо этому козлу рога поотшибать, – подал голос Серый.

– Это он до сих пор злится, что ты в институте на него красавца внимание не обратила, потому как за мною замужем была, – важно заметил Сашка.

– Не знаю, на что он злится, – подвела итог их рассуждениям Юлия, – но вы, мои дорогие, имейте ввиду, ещё раз вляпаетесь, лежать будете в гинекологии, прям на родильном столе вас зашивать буду, может тогда адреналина вам хватит, чтобы дурью не маяться.

Сашка с Сергеем пристыженные замолчали.

– Все, Баринов, поехали домой, я устала и хочу тепла и ласки, – прижавшись к мужу проговорила Юлия Юрьевна.

– А как же ужин, ты говорила? – протянул Сашка.

– Ему нельзя, – кивнула в сторону Сергея, – а ты – обойдешься, думаешь одними цветочками вернёшь мне мои нервы потрёпанные?

Сашка промолчал. Юлька подошла к Сергею, присела на край кровати, поправила одеяло, убрала челку, все время падающую ему на лоб, наклонилась, поцеловав в щеку:

– Я завтра тебе бульон куриный принесу, он полезен, тебе пока большего нельзя.

– Ладно, – протянул обречённо Сергей.

– Нифига у тебя о Сером забота, меня без ужина, а ему бульон, так нечестно, – произнес, шагая по коридору рядом с Юлькой Сашка.

– Ну так – то он пострадавший, между прочим, тебя прикрывал, и потом он куриный бульон терпеть не может, так что все честно, не боись, – щёлкнула Сашку по носу.

– Александр Викторович, – тут каких – то два мужика перед нашей машиной палками размахивают, нам что делать?

– Степа, ты у меня спрашиваешь? Ты же вроде как охранник с лицензией, тебе ее что за красивые глаза дали? Или у тебя все мозги в мускулы перетекли? Спроси, чего они хотят.

На некоторое время в трубке воцарилась тишина, видимо Степан решил последовать совету большого начальства.

– Один говорит, что мы тащимся за машиной его сестры, спрашивает, что нам от нее надо.

– Вы где?

– На трассе, на стоянке для дальнобойщиков. Объект остановился и мы тоже, наблюдали, чтобы все было в порядке. А тут эти два типа подошли.

– Понял, – сухо сказал Александр, – ничего не предпринимайте, сейчас с объектом свяжусь.

Сашка вздохнул, уже почти неделю работает один, Серый продолжает лежать в больничке, устроил себе внеочередной отпуск, а он тут отдувайся за всех. Ещё опять в командировку ехать надо, а на кого хозяйство оставить, у половины сотрудников одна извилина, и та прямая. Пока прокручивал эти мысли в голове, набрал номер Лили. На вызов девушка ответила спустя три гудка, оперативно однако.

– Слушаю, – раздался в трубке тихий голосок.

– Ну привет, цветочек.

Лиля его видимо не узнала и на другом конце трубки повисла тишина. Поэтому Сашка продолжил сам.

– Не узнала? Это Александр, мы от тебя шушеру на четырке отогнали.

– Здравствуйте Александря, – раздался в трубке ровный голос Лили.

Он Сашку как будто наждаком царапнул.

– Там брат твой перед носом моих ребят с каким – то парнем палкой размахивает, ты пожалуйста скажи ему, что они с добрыми намерениями за тобой следят.

– Саш, вы ко мне охрану приставили, зачем? – спросила Лиля.

– Затем, что ты молодая красивая девушка, которая в одиночку ездит по трассе, где полно всяких упырей. Не хочешь охраны отдельно, можешь взять кого – то из ребят в напарники, но охрана с тобой будет, – с нажимом проговорил Сашка.

– У меня денег на личную охрану нет, – упёрлась Лиля.

– Будешь ерундить я тебя выпорю, – строго проговорил Сашка.

– Знаете что, – повысив голос проговорила Лилька, – вы мне не отец, брат, муж, вообще никто, чтобы меня пороть и забота мне ваша даром не нужна, – закончила резко и положила трубку.

Сашка от такой отповеди мягко сказать охренел. С ним так женщины никогда не разговаривали. Подчинённые руку бы себе отгрызли, если бы посмели хоть чуть – чуть голос повысить, Юльке этого никогда не требовалось, она своими остротами и языком, которое было как ядовитое жало могла не то что голоса не повышая, не меняя интонации собеседника с землёй сровнять. А тут эта пигалица, он о ее безопасности заботится, а она нос воротит. Кровь в жилах не просто вскипела, вспенилась.

Ну погоди, мелочь, посмотрим как ты это мне глядя в глаза скажешь, он службу безопасности напряг, чтобы к ней адекватных ребят приставить, а ей не надо.

Резко нажал на вызов в телефоне и в ответ на "Алло" бросил:

– Остаешься исполняющим обязанности, пока Серый в больнице, – выговорил начальственным тоном.

– А вы? – раздалось в ответ недоумевающим голосом.

– А я в командировку поеду, кто-то должен новыми партнёрами заняться, – припечатал Сашка.

– Вы один поедете? – не понял маневра начальника Никита.

– Нет, возьму Степана с Юрой из охраны, короче не мальчик, разберусь, приказ на право подписи сейчас оформлю.

– Хорошо, Александр Викторович, – ответил Никита.

Сашка гнал машину по трассе крепко сжимая руль и внимательно следя за дорогой, давно уже один не ездил. В салоне тихо играла музыка, шумели пролетающие встречные машины. Когда проехал сотню километров с гаком, возбуждение слегка утихло. Мысли начали возвращаться в свое обычное русло. Чего вскинулся? Ну не нужна девчонке помощь и не надо. Оставил бы в покое, пусть живёт как хочет, до двадцати пяти же дожила. У нее вон и брат есть, чтобы заботиться. А где тот брат был, когда она одна на трассе от трёх здоровых лбов отбивалась? Тут же пробивалась в сознание мысль. Вот ему, Сашке не все ли равно, отказалась она от охраны, плюнул и растер бы.

Нет, ему не все равно, зацепила девчонка. Констатировал сам про себя. Это можно скрывать от лучшего друга, умалчивать перед женой, но перед самим собой в его годы надо быть честным. Да, девчонка его цепанула. И не внешностью, как могли бы подумать, там ничего примечательного нет. А стержень внутренний есть, умение противостоять ударам судьбы, стойкость, бесстрашие. Где сейчас таких встретишь? Молодые девчонки сплошь пустышки, обложка красивая. Посмотрел он на таких, их в окружении девятнадцатилетнего сына хоть попой жуй, косяками вьются.

Лиля была другой, закалённой точно сталь клинка и нежной, точно одноименный цветок. Такое странное сочетание в одном человеке.

На телефон раздался звонок:

– Привет, – произнес Александр спокойно.

– Пожар или тебя просто прохватило? – поинтересовалось Юлька.

– С чего выводы такие? – спросил Сашка.

– Так говорят мчался в соседний город, будто у тебя земля под ногами горит или дымится в штанах.

– Просто дела надо кое – какие срочно решить, партнёры новые, контролировать лучше самому.

– Ну контролируй, если нужно, – с долей сарказма произнесла Юлька и положила трубку.

Сашку кольнуло чувство вины, улетел даже не попращавшись, в их работе всякое бывало, форс – мажоры, ЧП, и уезжать резко приходилось, но сегодня действительно ничего такого не произошло, кроме выбесившей его девчонки, прочно засевшей в голове.

– Приятного аппетита, – произнес Сашка, садясь за столик в придорожной забегаловке, где ужинала Лиля.

Лиля спокойно подняла на него взгляд и произнесла:

– Спасибо.

Опустила взгляд в тарелку с таким видом, будто его появление в придорожном кафе за четыреста километров от родного города – обычное явление.

Сашка пыжиться не стал. Пошел к пункту раздачи и тоже заказал себе ужин. Вернулся обратно с порцией жаркого и как ни в чем не бывало начал есть.

Лиля разговор не заводила, а Сашка – как более взрослый и опытный противник выжидал, когда ее нервы сдадут.

Лиля проявила чудеса выдержки и разговор завела только когда доела и выпила чай с чизкейком. Странно, что в этой забегаловке такое блюдо водилось. Хотя качество пищи было достаточно неплохим.

–Скучно стало в кабинете сидеть, прокатиться решили? Лично проконтролировать, как ваши соглядатаи работу выполняют? – спросила Лиля.

–Сарказм пытаешься изобразить? – хмыкнул Сашка, – не старайся, меня им не поймёшь, у моей жены по нему черный пояс, так что за двадцать лет я выработал к нему стойкий иммунитет.

–Жену вашу обсуждать будем, она, наверное, стерва саркастичная, раз вы от нее сбежать решили в поисках более мягкой и покладистой. Ну и более молодой естественно.

–Жена моя, Юлия Юрьевна – человек чудесный. Добрая и отзывчивая, стервой в ней и не пахнет. И обсуждать ее мы с тобой никогда не будем, это недостойно.

–А вот так сорваться к посторонней девушке, поступок более, чем достойный.

–Лиль, ты в бутылку – то не лезь, для начала у меня и правда дела в другом городе, так что поездка деловая, ну и мы с тобой сидим просто общаемся. Разговор у нас более чем откровенный, поэтому я тебе свою позицию обрисую чётко: ты мне нравишься, пока только как человек. От того, что мы пообщаемся никакого предательства по отношению к моей жене не будет. Если же ты мне не только как личность, но и как женщина будешь интересна, то жену свою я в известность поставлю. Я не настолько мудак, как ты себе возомнила. Ясно.

Лиля на эту отповедь сходу достойного ответа придумать не смогла, а потому только кивнула.

–Вот и ладушки, – констатировал Сашка. Я пошел переодеваться и поедем. Раз уж машина с охраной тебе не люба, то я ее отпустил. Сам буду твоим напарником, заодно и пообщаемся. Обещаю не приставать, – подмигнул Лиле и подхватив объёмную сумку отправился переодеваться.

Лиля слегка опешила от такого натиска. Опыт общения у нее с мужчинами имелся, но то были в основном дядьки в депо, которые на нее видов не имели. Потом были одногруппники из колледжа и института, для которых она была скорее "свой пацан", чем симпатичная девушка. Были, правда в их конторе молодые парни, но их быстро на место ставили Стас с дядей Колей. Такого как Александр Стасу с дядей приструнить явно не удастся, да и самой ей не под силу. А вот хотелось ли?

Тут Лилька ответ на вопрос не знала. Может это потому что рано потеряла отца и поэтому тянется к мужчине старше ее. Хотя в отцы ей Александр не годится, разница у них пятнадцать лет, с одной стороны не мало, а с другой – не так уж и много.

Ей, дурочке понятное дело его забота приятна, но что их ждёт в будущем? Большая и чистая? Это вряд ли, поиграется и бросит. Сколько таких случаев было, когда седина в бороду, бес в ребро.

Не уйдет он от жены, двадцать лет вместе, многое пережили. Не ждёт с ним Лилю ничего хорошего, ни счастья, ни любви. Надо это прекращать.

Только провела себе качественный аутотренинг, как из-за угла вывернул Сашка, переодетый в спортивный костюм. Он и в классическом костюме, остоящем из брюк и пиджака смотрелся хорошо, а в спортивном – так и совсем помолодел и выглядел подтянутым мужчиной лет тридцати.

Сотрудницы местного кафе тут же стали смотреть на него заинтересованными взглядами. Лилю где – то глубоко в душе кольнуло. Неужели ревность? Смешно, они друг другу никто.

Пока стояла, переваривала свои мысли в собственном соку, Сашка приблизился к ней:

– Ну, что красивая, поехали кататься, – пропел строчку из старой песни, и, подхватив со столика ее ключи пошел на выход.

Лиля вздохнула и поплелась следом. Этот рейс будет самым длинным в ее профессиональной биографии.

– Вечером что делаешь? – раздался в трубке голос Александра.

– Ну не танцую же, – огрызнулась Лиля, – груз жду.

– Сколько ещё ждать будешь? – уточнил Сашка, таким голосом, будто не в курсе, почему ей не дают добро на отгрузку.

– Откуда я знаю? Мы люди подневольные, есть груз – загружается и едем, нет груза – сидим ждём.

– Значит вечером свободна, в кино пойдем, – спокойно констатировал Александр.

– Ты в своем уме? – перешла на ты Лиля, – я как машину брошу?

– Загоним на платную стоянку, никуда твоя колымага не денется. Все, у меня дела, подскочу часам к пяти, не скучай.

Ответить Лиля не успела ничего, Сашка отключился, как всегда коротко и конкретно, без возможности опротестовать его решение. Невозможный мужчина. Я сказал, значит так и будет, а на твое мнение, переживания, душевные муки и муки совести, Лилечка, мне глубоко плевать. Хотя, если посудить со стороны, то они действительно ничего противозаконного не совершали. Доехали до города как попутчики, болтая о жизни. С Александром было хорошо, вот такое простое определение, другое подобрать затруднялась. Он своим присутствием дарил покой, ощущение надёжности и силы. Такая нерушимая скала, за которой можно спрятаться от всех забот и печалей. Таким папа был для мамы. И чего отрицать, Лиле тоже такого хотелось, но не ценой счастья другой женщины.

Груз Лиле до вечера так и не предоставили, а торчать на базе ей за день и правда осточертело, поэтому вечером Сашке она обрадовалась как родному, сомнений по поводу похода в кино не возникло. Сменные вещи она брала с собой в поездку всегда, поэтому для похода в кино надела джинсы и лёгкую кофточку, это же не ресторан, там дресс-код не проверяют. Александр тоже был в джинсах и рубашке-поло небесно-голубого цвета. Смотрелся обалденно. На базе местные кумушки чуть слюной не захлебнулись.

– Как день провела? – поинтересовался Сашка, шагая рядом с Лилей к большой белой машине.

– Обычно провела, половину дня спала, половину книги на телефоне читала, – а у тебя страсть к большим машинам, на маленьких ездить эго не вмещается? – поддела его Лиля.

– С армии привык на БТР-ах ездить, отвыкнуть не могу, – усмехнулся, Сашка и продолжил, – нет, уже как-то привык, города разные и дороги соответственно тоже, на маленькой машинке не везде проедешь, поэтому и приходится выбирать что повыше, чтоб все колдобины не собрать. В какой стране живём не забывай.

– Ты не говорил, что кроме похода в кино ещё будет историко-политическая лекция о дорожной ситуации в стране, – пошутила Лиля.

– Тебе повезло, сегодня акция, сходи в кино и получи лекцию в подарок.

После кино ужинали в кафе. Сашка наотрез отказался поддержать ее идею ночевать в машине и потащил в гостиницу, сняв номер. Лиля пыталась упереться, но где там, Сашка прёт напролом, не сдвинешь.

Груз ей не отгружали целую неделю. Воландалась без дела. Единственный плюс, это то, что перевели командировочные и в гостинице жила она не за Сашкин счёт, это позволяло не чувствовать себя содержанкой.

Звонил Стас, говорил, что ходил ругаться с начальством по поводу задержки груза, чтобы ей позволили вернуться домой, но руководству виднее, гонять машину порожняком им дороже, чем недельный простой. Кто их там разберёт. На памяти Лили такого не было ни разу, Стас сказал, что такое в принципе редко случается, груз могут два или три дня не давать, но чтобы неделю, это конечно из ряда вон.

Лиля же не знала, что этот простой был щедро оплачен товарищем Бариновым. Тот позвонил ее руководству и решил вопрос с грузом, простоем и командировочными. Начальник транспортной компании свою выгоду упускать не собирался, поэтому на все согласился. Сашка все дни решал свои дела, а вечером ее куда-нибудь выводил "в свет". Имбыло спокойно и уютно вдвоем, даже гулять по вечернему зоопарку, когда все животные спрятались в вольерах или кататься в парке на велосипедах, когда там нет сумасшедших мамочек с колясками и бегающих под ногами детей. Лиля чувствовала, что тонет, тонет в Сашке. Как его можно не любить, умного сильного, красивого, волевого. Тем более что он настойчиво не отпускает ее.

Терзалась муками совести, каждый раз говорила себе, что нужно это прекратить, но когда наступал вечер, покорно ждала, куда он поведет ее на этот раз и тихо млела, когда он нежно брал ее за руку, или слегка приобнимал, шагая рядом.

Возвращались в город через неделю на ее КАМАЗе, Лиля ловила себя на мысли, что в следующих поездках ей будет не хватать рядом этого мужчины, его приятного голоса и тихого смеха. Как быстро привыкаешь к хорошему.

Дом встретил пустотой. Нет, у Юли бывали смены и в воскресенье, но сейчас пустота была другая, звенящая что ли. Сашка прошел на кухню, именно там всегда чувствуется присутствие супруги, запах особенный. Запах был совсем слабый, значит была недавно. Заглянул в холодильник, там обнаружилась жареная рыба и уха. Был у них только один заядлый рыбак, который должен лежать в больнице.

Сашка достал телефон и позвонил жене. Вызов Юлька приняла через несколько гудков:

– Слушаю.

– Ты где? – спросил Сашка, слушая в трубке на заднем фоне музыку и шум машин.

– В такси, – коротко ответила Юлька.

– Я не спрашиваю в чем, я спрашиваю, ты где?

– На квартиру еду, – снова короткий ответ.

– На какую, нафиг квартиру? – не понял Сашка.

– На нашу, московскую квартиру, на Остроженке, если ты забыл, то такая есть у нас в собственности, точнее не у нас, у сына.

– Что ты в Москве делаешь?

– Я тебе три недели назад говорила, что у меня плановые курсы повышения квалификации.

– А рыба откуда?

–Кир прилетал, с Сергеем на рыбалку ездили, – пояснила Юлька.

– Могли бы предупредить, – упрекнул Сашка.

– А вы меня много предупреждаете? – взвилась Юлька, – один прилетел, неожиданно, соскучился, другой самовольно из больницы ушел, надоело, третий умчался в другой город по сомнительным делам. Я между прочим всех про свои курсы предупредила, но вам же всем фиолетово, я и мое мнение, а тем более мои чувства для вас пустое место, – выдала горькую тираду.

– Юль, ну что несёшь – то? – спросил Сашка.

–Добро и конструктив несу обычно, а вот куда тебя, Баринов несёт, мне не понятно. Я на две недели, вернусь, поговорим, как дальше жить будем, – припечатала и положила трубку.

С другом Сашка увиделся в понедельник на работе.

– Быстро ты поправился, а собирался две недели в госпитале загорать, – поддел Сашка, сидящего за рабочим столом Сергея, сосредоточенно, читающего бумаги.

Сергей бумаги отложил, скрестил пальцы, положив ладони на стол и окинул Сашку пристальным взглядом.

– Мы эту фирму с нуля поднимали, жилы рвали, два дембеля, вернувшиеся из армии, у которых за спиной ничего, кроме девушки, а потом и маленького ребенка, – начал Сергей со стальными нотками в голосе, – и лежать в больнице, когда нужно подписывать бумаги с представителями градостроительной области на освоение федеральных денег, не собираюсь. Если ты не забыл, то такие документы могут подписывать только учредители, или ты думал, что сделав доверенность на Никиту, на временное управление компанией, автоматически перевел его в разряд учредителей, то спешу тебя разочаровать,– развел руками Сергей.

– Могли бы позвонить, я приехал, – буркнул Сашка.

– Когда? Между походом в кино и зоопарк, или катание на велосипедах отменил? Ты же занят был, дел по горло, – припечатал Сергей.

Сергей и Александр уставились друг на друга яростными взглядами. Они оба не мальчики, два здоровых мужика, с богатым опытом за плечами, равные по силе и статусу, знающие друг друга как облупленные, поэтому в этой ситуации отвести взгляд означало признать поражение. Тем не менее, Сашка не выдержал первый, вздохнул, прошел к шкафчику, открыл нижние дверцы, доставая бутылку коньяка и два бокала.

Сергей потянулся к селектору и коротко произнес:

– Таня, принеси нам с Александром Викторовичем закуски на скорую руку.

– Хорошо, Сергей Владимирович, – раздался в ответ голос секретарши.

Первую порцию выпили молча, только после второй Сергей спросил:

– Сань, чё происходит?

Сашка помолчал, ожидая, когда уляжется коньяк и ответил:

– Серый, веришь нет, переклинило на девчонке. Думал чушь все это про седину в бороду, а тут понимаю, что девчонка молодая, ей бы кого-то вроде Кира в женихи, а не меня старого козла. Но я с ней рядом дышать по-другому начинаю, полной грудью, что ли?

Сергей налил ещё, выпили, помолчали.

– Юлька как?

– Не знаю я, Гора, мы двадцать лет вместе, у меня кроме нее никого не было, да и сейчас так, только гляделки и хотелки. Мудаком себя чувствую с одной стороны, а с другой понимаю, что мы с Юлькой уже больше как добрые приятели, погрязли в рутине. Кир уехал в столицу учиться, у нее работа, у меня бизнес, в тречаемся изредка на кухне и в постели, вот и вся семья.

– Может вам слетать отдохнуть куда вместе? Переключитесь и выветрится эта блажь с девчонкой из головы? – предложил Сергей.

–Не выветрится, Серый, то то и оно, что уже не выветрится,– со вздохом произнес Александр поднимаясь.

У самых дверей Сергей окликнул друга:

– Сань.

Александр обернулся.

– Юльку обманывать не позволю, она мне тоже дорога и Кир, как сын, расскажи им сам, не будь подлецом.

Сашка задумался на несколько секунд, кивнул и резко вышел из кабинета.

-Ты каким местом думала? – наседал на Лильку Стас, – когда с женатым мужиком по киношкам расхаживала?

Они сидели на кухне и пили чай, хотя для чая было уже поздновато, но смысл был вовсе и не в чае. Просто повод поговорить наедине, чтобы бабушка не тревожилась. Она итак извелась вся за время недельного Лилькиного отсутствия, а здоровье оставляло желать лучшего. Поэтому, чтобы ее не тревожить, Стас с Лилькой уселись на кухне, чаевничать в полночь. Стас был на пять лет старше, собирался жениться, но с Лилей у них была крепкая родственная связь.

– Да не шастала я, мне неделю груз не отгружали, что было делать, к тому же это только кино, ничего непристойного не было, – оправдалась Лиля.

–Это ты знаешь, что не было, я тебе верю, а нашим шоферюгам не докажешь. Тебя Валька Храпов видел, как вы по городу гуляли, за ручку держась. Теперь растрепет на весь автопарк, попробуй докажи, что ничего не было. Даже если мужики узнают, это полбеды, а вот узнай их супруги, что ты с женатыми крутишь, эти кумушки жизни не дадут. Они же все думают, что их ненаглядные – Делоны, в кого не плюнь, прямо секс – символ.

– Стас, не пори чушь, ничего не будет, – попыталась успокоить брата Лиля.

Стас помолчал, отхлебнул из бокала уже порядком остывший чай и продолжил:

– Лиль, ты мне честно скажи, тебе мужик этот нравится?

– Стас, – поморщилась Лиля, да какое там нравится, он может обо мне и не вспомнит больше, просто так совпало, у него была командировка, у меня простой.

– Тебе вроде третий десяток идет, а ты все такая же наивная чукотская девочка, – констатировал Стас, – не бывает таких совпадений. Говорят, что кто-то твой простой щедро оплатил. Для Храпова в том же городе груз быстро нашелся, а тебя в аккурат неделю продержали, пока Баринов твой все дела не решил.

– Стас, – протянула Лиля, – тебе бы детективы писать.

– Нравится значит, – сделал для себя вывод Стас,– дуреха ты, он же старше, у него опыт за плечами, бизнес, жена ребенок.

– Ты его погугли что ли? – перебила Лиля.

– Я за тебя, дуреху, переживаю, он с женой двадцать лет живёт, бывает у сорокалетних мужиков такой период, когда приедается, вот и ищут себе молоденьких девочек на стороне. Поразвлекаются и обратно под бок к жене. А ты останешься с разбитым сердцем и несмываемым пятном на репутации. Ладно мы, – горячился Стас, – про бабушку подумай, у нас город хоть и большой, но все равно как деревня, сплетни разлетаются, как пепел на ветру. Ещё и приврут то, чего не было.

– Стас, прекрати, – жалобно попросила Лиля, – понимаю я все, думаешь не думаю про это? Про жену его про сына, что он чуть младше меня? Не боюсь, что пользуется и бросит? Все это себе регулярно повторяю, кручу в мозгах, как пластинку. И вроде настраиваю себя отпор ему дать, а как только вижу его все мысли из головы разумные вылетают. Как мотылек, знает, что погибнет, но на свет все равно летит. Стас, – сдерживая слезы, клокочущие в горле, проговорила Лиля, – не осуждай меня, пожалуйста.

Стас встал, притягивая Лилю к себе в объятия, Лиля доставала ему только до подбородка, он нежно ладонью гладил ее мягкие распущенные волосы, успокаивая, забирая все ее страхи.

– Глупенькая, дело не в осуждении, я за тебя переживаю, ты итак нахлебалась, жизнь не баловала. Не хочу, чтобы ты ещё больше страдала.

– Юль, ну ты же практикующий врач, себя для чего до такого состояния доводишь? – отчитывала Юльку Галина Алексеевна, студенческая подруга и один из лучших столичных гинекологов.

– Галь, прекрати, ничего страшного, обычное воспаление, началось всего неделю назад, я срываться к тебе не стала, всего неделю подождала, пока курсы не начались.

– Неделю, это ты уже боли почуствовала и скорее всего таблеточки кушала, чтобы на работу свою ненаглядную ходить, а воспаление у тебя началось гораздо раньше, мне – то не ферти. Короче, спираль я тебе убрала, препараты какие пить сама знаешь, подлечивайся и можешь выбирать, хочешь рожай, не хочешь, спираль обратно поставим, но не раньше чем через полгода.

– Ты сбрендила что ли, рожай, мне лет – то сколько? – возмутилась Юлька.

– Ой, у тебя возраст такой же как и у меня, между прочим, тебе ли не знать, что сейчас рожать за сорок даже можно, как там у твоего Баринова, ещё есть порох в пороховницах или он уже как дедушка по МКАДу на москвиче?

– Это как? – не поняла Юля.

– Это вроде и едет, но тихо, – усмехнулась Галка.

– Нормально он едет, как всегда.

– Не слышу энтузиазма в голосе, Юлька, а может у тебя воспаление началось как раз потому, что Баринов твой в постели не вау? Ты ж баба – то горячая, на тебе ездить и ездить.

– Галя, прекрати, – осекла подругу Юлька.

– Я – то прекращу, а вот ты с кем о своем недотрахе поговоришь? Не зря же ко мне на осмотры ездишь, ваши местные недо – эскулапы быстро про все твои интимные подробности растрепят.

– Галя, да нормально у нас с ним в постели все.

– А не в постели? Юль, у тебя взгляд побитой собаки.

Юлька сначала немного помолчала, а затем выдала:

– Не знаю я Галя. Сашка с Сергеем когда вернулись из армии, такие молодые, красивые, да что я тебе рассказываю, все сама помнишь, – махнула рукой, – и все мои. Юлька, ты как, Юлька, поехали на речку, Юлька, давай с палатками на природу. Юлька, Юлька, Юлька. А теперь что? У них фирма, дела, у меня работа, Кирилл вырос, – закончила со вздохом Юлька.

Обе женщины помолчали.

– Юль, у нас в консультацию заведующий гинекологией требуется, может пойдешь? Тут и Кир под боком будет, квартира у тебя есть. Работа в день, не будет твоих придурочных рожениц, операций, веди себе осмотр и сопровождай беременность. Клиника у нас элитная, клиенты в большинстве случаев адекватные, благодарные.

– Предлагаешь бросить стационар?

– Дурочку не включай, не стационар я тебе предлагаю бросить. Подумать я тебе предлагаю, две недели у тебя есть. Не забывай про лечение, – напоследок произнесла Галина.

– Мам, мы с Настей в кафешке, напротив Александровского сада, ты скоро? – спрашивал Кирилл у Юлии Юрьевны.

Юля прилетела вместе с Кириллом в столицу десять дней назад, но времени погулять вместе и пообщаться у них практически не было. У Кирилла были пары в университете, которые он как примерный студент старался не пропускать, а у Юли были курсы почти на другом конце города, поэтому уезжала она рано и возвращалась поздно. Кирилл хотел познакомить мать со своей девушкой – Настей и поэтому они договорились завершить свои дела по – раньше и встретиться в кафе.

– Привет, – впорхнула в кафе и уселась за столик ребят Юля.

– Здравствуйте, – скромно поздоровались Настя.

– Мам, знакомься, это моя Настя.

– Что ж, Настя, – с улыбкой обратилась к ней Юля, – будем знакомы, я Юлия Юрьевна, мама этого обормота.

– Что, вы, – в ответ улыбнулась Настя,– Кир хороший, – обняла его за руку и прижалась щекой к предплечью.

– Мам, ты на сегодня учебу закончила? – спросил Кирилл.

– Я сегодня не училась, у тети Гали была.

– Случилось что – то? – насторожился Кир.

– Нормально все, осмотр плановый, ты же знаешь, я к нашим местным не хожу, а самой себя смотреть не комильфо, – пошутила Юлия.

– Хорошо, как тетя Галя?

– Как всегда отлично, работу мне предлагает, заведующей консультацией у них.

– А папа?

– А что папа? – грустно усмехнулась Юля, – папа мальчик большой, решит ехать ему или нет. Кир, ты уже взрослый, не сегодня – завтра свою семью заведешь, внуки будут, – кивнула в сторону Насти, – я может с внуками нянчится хочу, а не в стационаре дежурить. С тобой нянчиться некому было, – улыбнулась грустно, – я его оставляла с Сашкой и Сергеем, другом нашим, – пояснила для Насти, – и шла на дежурство. Нас в институте заставляли в ночь дежурить. Один раз Кирюха заболел, весь пятнами покрылся и температура поднялась, ему месяцев девять было, Баринов прискакал в больницу, весь бледный, трясется, говорит у Кирилла температура, орет, успокоить не могут и сыпь кругом. Машины не было, мы поймали частника и бегом домой. А там Гора, разложил его в одной майке на диване и сидит песни под гитару поет, Кирюха слушает, по – своему подпевает. У Кира ветрянка оказалось, ему в одежде не комфортно было, чесалось все, вот и вопил. А на гитаре играть и песни петь Сергей его все равно пообещал научить, говорит с детства талант в нем выявил.

– Мам, это ты сейчас Настю в наши семейные истории начала посвящать, она испугается нашей семейки и ещё сбежит, – пошутил Кирилл.

– Да это на меня ностальгия в последнее время нахлынула, старею.

– Ты у меня ещё о-го-го.

– Видно не настолько о-го-го, раз отец твой девчонками молодыми интересуется, – грустно констатировала Юля.

– Мам, – начал Кирилл.

– Сын, ты парень взрослый, скоро свою семью строить будешь, как бы не сложились отношения между мной и отцом, ты все равно останешься нашим сыном, ясно, – припечатала Юлия Юрьевна.

– Ясно, – потупился Кирилл, – мам, но отец не может быть подлецом.

– А никто о подлости и не говорит, бывает так в жизни, посещает человека чувство, любовь называется и ничего с ним не поделать. Ты не переживай, мы с отцом как – нибудь разберемся, все хорошо будет, и нечего Настю раньше времени нашими семейными проблемами грузить.

– Могла бы позвонить, я бы встретил, – ворчал Сашка, встречая Юльку с чемоданом на пороге дома, целуя ее в щеку.

– У меня только кличка Барыня, а так я из простых и на такси прекрасно доехала, – отбрила Юлька, разуваясь.

– Как долетела?

– Как на самолёте, на метле пока не научилась, может лет ещё через двадцать, – съязвила Юлька.

– В самолёте озверином кормили? – попытался пошутить Сашка.

–Вообще не кормили, – криво усмехнулась Юлька, – ужин пойдешь готовить?

– Юлька, я соскучился.

– Когда только успел, у тебя же бесконечные дела, – парировала Юлька.

– Как там Кирилл? – решил зайти с другого бока Сашка.

– Хорошо Кирилл, с девушкой познакомил, Анастасия зовут, учится в том же институте, на первом курсе. Девушка приятная, не москвичка, как мы, из понаехавших.

– Мы вроде никуда не наезжали?

– Мне Галка предложила в Москву переехать, им в клинику нужен заведующий консультацией.

Сказала и замолчала, на кухне, куда они переместились во время разговора воцарилась тишина. Юлька взбивала тесто на оладьи, Сашка сидел за столом, сцепив пальцы в замок.

– Интересно получается, – нарушил наконец тишину Александр, – и что же ты ответила?

– Ничего не ответила, – произнесла Юля, повернувшись к нему спиной, – у меня есть две недели чтобы подумать.

– То есть ты все таки раздумываешь?

– А почему я не должна раздумывать? – повернулась к нему Юлия, скрещивая руки на груди, – такие предложения на дороге не валяются. И сын у нас в столице, буду к нему ближе.

– Мое мнение ты учитывать не собираешься? – пристально глядя на нее спросил Сашка.

– Саш, ты же не спросил моего мнения, когда с девочкой молоденькой в кино ходил или в театр. Не поинтересовался, как я себя буду чувствовать, когда мне в красках будут твой досуг расписывать.

– Кто? – сжимая кулаки спросил Сашка.

– Тебя только это волнует? Думаешь у тебя мало недоброжелателей, готовых обмусолить все твои поступки и вывернуть их наизнанку?

– Не было у нас ничего с этой девушкой, просто общались, гуляли, – начал пояснять Сашка.

– Еще бы у вас что-то было, – ввернула Юлька.

– У нее ситуация в жизни не простая, она в тринадцать лет сиротой осталась, родители погибли в автокатастрофе, ее бабушка воспитывала. Она в институте учится и чтобы его оплачивать дальнобойщицей устроилась.

– Все, я сейчас обрыдаюсь, а ты решил над ней шефство взять? Помогать безвозмездно, просвещать духовно.

– Юль, не язви, знаю, что это все выглядит некрасиво по отношению к тебе, но пара походов в кино не повод разъезжаться в разные города.

– И то верно, – тяжело вздохнула Юля, – в разные города не повод. Я в городскую квартиру перееду, она, если я не ошибаюсь на мое имя оформлена, надеюсь претендовать на нее ты не будешь?

– Юля, не дури, – жёстко припечатал Сашка.

– Саш, давай я пока поживу в квартире, а ты решишь свои дела со своим новым увлечением. Оладушков сегодня не будет, – убрала кастрюлю с тестом в холодильник, – пойду я спать, голова разболелась. И тебе, спокойной ночи, Саш.

– Ты где? – коротко бросил в трубку Сашка.

– В пятницу вечером я обычно хожу в бар, если вдруг ты позабыл, – ответил Сергей.

– Сейчас приеду.

Сашка старался сдерживаться, видит бог, изо всех сил старался, понимал, что не прав может в чем – то и срывается на друге зря, но вышло как вышло. В бар он приехал быстро, увидел сидящего в одиночестве за стойкой Гору и сорвался. Смазал с ходу, ничего не подозревающему другу в челюсть так, что тот свалился с табурета.

Гора никогда вторую щеку не подставлял, этот факт был широко известен, поэтому резко поднялся, мгновенно прохмелев и не церемонясь пошел на Сашку в атаку. Короче, половину бара в этот вечер они разворотили, правда полицию вызывать не пришлось, бармен их достаточно хорошо знал, чтобы понимать, что если для таких людей вызвать полицию, то потом можешь сам проблем не отобраться, а так они когда подерутся, расходы компенсируют. Так и было, когда Гора с Барином перестали махаться, уселись на полу, вытирая кровь с разбитых лиц, щедро кинули бармену денег за материальный ущерб и заказали ещё выпивки.

– Ты Юльке насвистел про Лилю? – наконец задал вопрос Сашка.

– Юлька ж в Москве?

– Прилетела сегодня.

– Ты встретил?

– Нет, сама до дома добралась, обижена, Барыня.

– И мне не позвонила, – поддал губы Сергей и опрокинул рюмку коньяка.

– А то ты бы помчался встречать, – поддел Сашка.

– Помчался, конечно, – не стал отрицать Сергей, – если ты позабыл, то мы ее когда-то вместе не только с самолёта, с работы после ночных смен встречали, а зимой и после дневных, когда темнело рано. Кир маленький был, по очереди ходили. Так что да, встретил бы.

– Хочешь на фоне меня таким белым и пушистым казаться? Я подлец, а ты праведник, не изменяющим двадцатилетним традициям.

– Хотел тебя послать, да вижу ты итак оттуда, – поднимаясь с пола проговорил Сергей, – пойду сам домой, с тобой общаться желания нет. У тебя мозги хрен пойми чем забиты, разгребешь дерьмо в голове, тогда и поговорим, – договорил и направился к выходу.

– Она в городскую квартиру переезжает, – в след ему кинул Сашка.

Сергей ничего не ответил, склонил голову и вышел из бара в прохладную ночь.

– Красиво получилось, на прием в мэрию ходить самое оно, – юморила Юлька, заклеивая специальным пластырем небольшие рассечения на лице у Баринова, – у Горы физия такая же?

– С чего взяла, что с Горой сцепились?

– Сомнительно, что ты стал махать кулаками с простыми гопниками в подворотне, в нашем районе их просто нет, да и характер у тебя не тот, если только опять за какую даму заступился. А подраться так, чтобы у тебя следы ещё остались, это только вы с Горой можете.

– Тебе надо было в следователи идти, – констатировал Сашка.

– Думал это Серёжка мне рассказал? – пытливо спросила Юля.

Александр наклонил голову, чтобы не встречаться с ней взглядом.

– Дурак, он бы никогда так не поступил, он вашу дружбу слишком ценит, чтобы вот так ее по пизде пустить, даже из – за меня, – улыбнулась грустно.

– Юлька, – обнял сидящий Баринов ее за талию, и уткнулся носом ей в живот, – прости меня, я запутался, херню творю. Может это правда, что седина в бороду.

– Баринов, Баринов, – тяжело вздыхая, и не вытирая слез начала перебирать пальцами его короткую шевелюру, – старый ты дурак. Дожил до седых волос, а не то что в людях, в себе разбираться не научился. Знаешь, как в фильме, в сорок лет жизнь только начинается. Вот и ты встретил в сорок лет большую и чистую, повезло.

– Юлька, я же тебя люблю, – в живот ей проговорил Сашка.

– И я тебя люблю, – невесело усмехнулась Юлька, – но за двадцать лет любовь наша с тобой стала старая и заскорузлая, как болячка. А болячки нужно срывать, под ними розовая чистая кожа. Саш, Кирилл вырос, я дама самостоятельная, не пропаду, хочешь ты с этой девушкой отношения строить – вперёд, цепляться за прошлую жизнь и оглядываться назад не стоит.

– Это ты меня сейчас ещё и уговариваешь тебя бросить? – пошутил Сашка.

– Я хочу, чтобы тебе было хорошо, если ты с ней рядом счастлив, почему нет. Я ничего не требую, квартира есть, работа тоже, подамся в Москву, буду строить там карьеру, все наладится, Баринов.

Их диалог прервал звонок телефона Сашки, на часах был первый час ночи, просто так звонить бы явно не стали. Сашка достал телефон, на экране высветился контакт Лиля.

Юлька отошла, собирая аптечку. Сашка смотрел на дисплей, раздумывая как ему поступить.

– Я спать лягу в гостевой, пока тебя не было вещи собрала, перееду завтра, – проговорила Юлька и ушла в комнату.

Сашка посмотрел ей в след и принял вызов.

– Саша, – рыдала на том конце трубки Лиля, – прости, что так поздно, но Стас в рейсе, тетя Тома с дядь Колей в отпуск уехали, а мне и позвонить больше некому.

Сашка мгновенно принял боевую стойку, почуствовавшую неприятности, прервал ее бормотание:

– Лиля, что случилось?

– Бабушка, – продолжала всхлипывать Лиля, – ее в больницу увезли, инсульт.

– Ты дома? – и без перехода, – я сейчас приеду.

Вызвал такси, оглянулся на тихий дом и вышел в ночь, захлопывая дверь в прошлое.

Лиля сидела в кухне на табуретке, раскачиваясь из стороны в сторону. По лицу неконтролируемо текли слезы. Дверь в квартиру была открыта. Сашка быстро разулся и подойдя к ней, сгреб в охапку, прижимая к своему сильному телу.

Лиля не сопротивлялась, только прижалась к нему крепче, словно хотела в него врасти.

Сашка гладил ее по волосам, ожидая, когда истерика немного утихнет, по – хорошему ей бы дать чего – нибудь успокающего, но хрен бы знал чего, не звонить же жене в самом деле, это совсем как – то за гранью. Лиля и правда через некоторое время успокоилась сама, всхлипы стали реже, тело уже не тряслось, тогда Сашка решил заговорить:

– Лиля, что произошло?

– Бабушка, она спала, а потом захрипела, я к ней подбежала, начала трясти, звать, а она не реагировала. Я скорую вызвала, они сказали инсульт и увезли в больницу.

– В какую больницу?

– Сказали в городскую, со мной толком и не разговаривали, я растерялась, – снова начала всхлипывать.

– Не реви, – вытер слезы с ее щек большими пальцами Сашка, – переодевайся, в больницу поедем.

Лиля кивнула и быстро пошла переодеваться, Сашка на кухне вызывал такси.

– Саш, – тихо спросила Лиля, сидя в такси, – что с лицом?

– Да так, – отмахнулся Сашка, – с другом не сошлись в жизненной позиции.

У Лили мелькнула мысль, что это из-за нее, но озвучивать ее не стала.

– И часто у вас такое?

– Нет, это исключительный случай.

Продолжать Сашка не стал и объяснений Лиля не дождалась. Так молча, сидя в обнимку на заднем сидении такси они и доехали до городской больницы.

Александр хорошо там ориентировался, минуя пост охраны и дав приказ тётке в приемном покое выдать им халаты и бахилы, за руку потащил Лилю по лестнице на второй этаж. Никто им даже слова против не сказал, Лиля сильно сомневалась, что если бы была тут одна, то ее вообще пропустили дальше приемного покоя.

Александр уверенно толкнул какую-то дверь на втором этаже, из – за его спины Лиля не увидела, что это за кабинет.

– Кто сегодня дежурит? – громко поинтересовался.

Лиля немного огляделась и сообразила, что это скорее всего ординаторская, вокруг стояли столы с компьютерами, заваленные бумагами. За одним столом сидела девушка, по всей видимости врач, что – то писала. Подняла голову и спокойно сказала:

– Борис Львович.

– Где он? – снова задал вопрос Сашка.

– В кабинете своем, стучите громче.

Сашка снова потащил Лилю за собой по коридору, только к другому кабинету. Не церемонясь постучал кулаком в дверное полотно.

Через несколько минут дверь открыл слегка заспанный доктор.

– Баринов, – поприветствовал Александра, – каким ветром?

– Привет, Боря, – обратился по имени, – к тебе вечером должны были привезти бабушку этой замечательной девушки, нам бы узнать, в каком она состоянии и что можно сделать.

Заведующий отделением неврологии внимательно осмотрел девушку и то, как крепко она сжимала Баринова за руку. Хмыкнул себе под нос и проговорил:

– Проходите, присаживайтесь, побеседуем, – сделал приглашающий жест рукой.

После выяснения данных бабушки, Борис Львович вздохнул и спокойно произнес:

–У вашей бабушки обширное кровоизлияние, в ее возрасте сами понимаете, – замолчал ненадолго, позволив переварить Лиле эту мысль, – все что могу для вас сделать, это пустить в реанимацию, попрощаться.

Лиля снова начала всхлипывать, Сашка прижал ее к себе. Борис Львович вышел в коридор и вернулся со стаканом воды и таблетками, поставил все на стол.

– Пейте, милая барышня, – приказал строгим тоном, – это валерианка, штучек шесть сразу, нормально будет. Сейчас придет медсестра, проводит вас, предупреждаю сразу, у вас будет не более десяти минут, трогать руками в реанимации ничего нельзя. Вам все понятно?

Лиля, успевшая выпить воды и предложенные таблетки и слегка успокоиться кивнула.

–Мы с Александром Викторовичем вас будем здесь ждать, чайку попьём.

– Жизни учить будешь? – первый начал Сашка, когда Лиля с медсестрой покинули кабинет.

– Что ты, даже в мыслях не было, – усмехнулся Борис Львович, – куда мне.

– Боря, мы сто лет знакомы, говори уже, не юли.

– Тебя сегодня половина больницы видела, скрыть от Юльки не получится, – констатировал доктор

– Она знает.

– Даже так? – выгнул бровь Борис.

– Кто-то уже донес, – с досадой проговорил Сашка.

– Ну, и что наша Барыня? – с интересом спросил Борис.

– В городскую квартиру собралась переехать. Ей Галка предложила место в столице, у них консультацией заведовать, думает туда уехать.

– Это она правильно. Юлька – баба мало того, что не глупая, так ещё и волевая, но наши местные змеюги ее поедом съедят, когда узнают, что ты её на молоденькую променял. Так что может и правильно, что переезжать собралась. Тебе лицо Горский поди разукрасил, – кивнул, глядя на боевые отметины Сашки Борис.

– Гора, кто ж ещё?

– За Юльку заступался?

– Нет, отбивался, я думал, что он Юльке трепанул, вот и не сдержался, а за Горой ты знаешь, не заржавеет.

– Наворотил, ты, Саня дел, – вздохнул доктор, – Горский с тобой двадцать лет дружит, это раз, а во – вторых, расстраивать Юльку он бы в жизни не стал. Он же на нее молится.

– Скажешь тоже.

– Скажу, Саша, скажу. То, что Юлька тянуть резину не стала, а сразу все отрубила – молодец, тяжело, но надо, оно может и ещё раньше надо было, да Кирилл меньше был.

– Ты сейчас о чем это? – не понял рассуждений врача Сашка.

– Саша, скажи мне, ты правда за двадцать лет так и не понял, что Горский твою Юльку любит до белых рябей в глазах? Он же за нее землю жрать готов, под пулю, нож, да что угодно, только бы Юльку не расстраивать. А ты сидишь и не ценишь того счастья, которое тебе досталось. Баринов, у тебя друг, ради вашей дружбы чувства свои в узелок завязал, Юлька возле тебя растанцовывается, решение приняла, чтобы ты, миленький не мучался. А ты как потребитель. Увидел девочку красивую и что? Либидо взыграло, про бабулю помог узнать, писанулся, герой. Юлька сказала, что уезжает, а ты и выдохнул, что самому решение принимать не надо. Кто – то ей натрындел про твои шашни, а ты рад, что самому неприятный разговор составлять не надо.

Сашка встал у стола, нависая над ним всей своей мощной фигурой, упер кулаки в столешницу.

– По – твоему я весь такой козел получаюсь, все возле меня хороводятся, а я барин только пользуюсь. Только я Гору не просил молчать, мог бы озвучить свои чувства, на равных за Юльку боролись. Может она бы тогда его выбрала, думаешь я не уступил бы, подлецом считаешь? – начал выходить из себя Сашка, повышая голос.

– Сядь, – резко осадил его Борис Львович, – чего вопишь, этак у меня больные из комы повыходят. Чего уж теперь, сложилось так, как сложилось, – произнес с тяжелым вздохом. У вас с Юляхой получился крепкий брак, тихая семейная гавань, без искр из глаз. Сын хороший. Все проходит, Саш, и это пройдет.

Прервал их междусобойчик вызов из реанимации, Борис, со свойственным врачам его опыта и положения устало констатировал:

– Отъехала бабуля.

Сашка недоуменно на него уставился.

– Не надо на меня так смотреть, узоров на мне нет, забирай иди свою барышню, вези домой, отпаивай успокоительным, – кивнул на пузырек таблеток. Координаты приличного похоронного агенства я тебе сброшу. Тело забрать можно будет завтра.

Сашка молча кивну, подхватил со стола пузырек и первым отправился к выходу.

В коридоре увидел Лилю, сидящую у стены и рыдающую взахлёб. Маленькое тело сотрясалось от рыданий. Сашка быстро подошёл и опустившись на колени присел перед Лилей, отнимая ее ладони от лица.

– Саш, Саш, ба..,ба…, – силилась сказать и не могла связать слова в предложение.

– Знаю, все знаю, – тихо проговорил Сашка, вытирая большими пальцами слезы с ее щек.

Присел рядом, опираясь спиной на стену и вытягивая ноги. Лилю перетащил к себе на колени, крепко обнимая. Лиля продолжала рыдать, обильно смачивая рубашку Александра своими слезами.

Через некоторое время в поле их зрения показались белые сабо и брюки от больничной формы.

– Ребят, у нас здесь неврологическое отделение, а не прощальный зал, – произнес Борис Львович, – езжайте домой.

Сашка поднял на него глаза, слегка кивнул, поднялся с места, продолжая удерживать Лилю в объятиях. Она, измотавшись эмоционально, повисла в его руках безвольной тряпичной куклой.

Сашка шел по коридору, рассекая его как корабль рассекает носом водную гладь. А спину ему сверлили злые и завистливые взгляды сотрудниц отделения неврологии городской больницы, готовые детально обсудить и передать коллегам все подробности его сегодняшнего появления здесь.

Лиля на судьбу никогда не роптала, принимала стойко все ее удары, старалась не прогнуться под гнетом жизненных обстоятельств.

Но как же тяжело, когда уходят родные люди. Кто – то придумал, что время лечит, боль с годами становится меньше. Враньё, ничего оно не лечит, не забывается, легче не становится. Уже прошло много лет, с тех пор, как погибли родители и младший брат, а воспоминания о них до сих пор причиняют нестерпимую боль. После смерти родителей с Лилей всегда рядом была бабушка, она стала самым родным и близким человеком на свете, теперь вот и она ушла.

В реанимации, стоя возле ее кровати Лиля чувствовала, что к бабушке приближается старуха с косой. Лицо стало не просто мертвенно – бледным, оно посерело, скулы заострились, губы побледнели, даже волосы стали не просто седыми, а тоже какими – то серыми. Чувствовала, но сделать ничего не могла, даже за руку взять, чтобы ощутить последние крохи тепла, ещё не покинувшие болезненное тело.

Потом приборы запищали, медсестра засуетилась и быстро выперла Лилю в коридор. Ноги подвели и Лиля сползла по стенке вниз. Слезы неконтролируемо текли из глаз. Мимо пронеслись с топотом врачи, некоторое время царила суета, а потом наступила оглушающая тишина, придавила гранитной плитой. Лиле хотелось ее разрушить, закричать во всю мощь лёгких, срывая голос, но из горло выходило только слабое клокотание.

Через некоторое время сквозь муть перед глазами увидела крупный мужской силуэт. Гадать кто это смысла не было. Потом ее подхватили и прижали к большому горячему телу. В объятия Александра было спокойно, он как якорь удерживал ее от того, чтобы она не съехала в пучину отчаяния.

Последнее что Лиля помнит, как он нес ее по больничному коридору, дальше она скорее всего ненадолго отрубилась и пришла в себя только в своей квартире. Александр усадил ее в кухне на табурет и заставлял выпить воды с какими – то таблетками.

Лиля послушно проглотила таблетки и запила водой. Подняла глаза вверх и сфокусировала взгляд на Александре:

– Саш, не уходи пожалуйста, – тихо попросила, – я наверное не имею права просить, но не смогу одна тут, – слабой рукой махнула в сторону квартиры.

Он тут же присел перед ней на корточки, ладошками оглаживая ее лицо:

–Что ты, никуда не уйду, с тобой буду, куда я теперь от тебя, – констатировал с грустной улыбкой.

Лиля всхлипнула и прижалась к Александру, крепко обхватив его руками за шею. Сашка поднялся, подхватывая ее на руки и пошел по коридору. Квартира была двухкомнатная, угадать где комната Лили, а в какой проживала бабушка труда не составило. Александр занёс Лилю в ее комнату и посадил на диван.

–Надо зеркала закрыть, – тихо проговорила Лиля, – там простыни в шкафу на второй полке, и бабушкину постель убрать в мусорные пакеты, я наверное сама не смогу.

–Ложись, я все сделаю, – кивнул на диван.

–Диван разложить нужно, – отводя глаза произнесла Лиля.

Сашка молча подошёл, поднял ее с дивана, поднял диванную сидушку, под ней оказался бельевой ящик, где лежали одеяла и простыни. Александр ловко их выудил, потянул диван на себя, механизм лягушка сработал без осечки. Мужчина ловко растелил простынь, разложил подушки и расправил одеяло.

Повернулся к стоящей столбом Лиле.

– Ложись, я пока с зеркалами разберусь.

Лиля кивнула и медленно стала стягивать с себя футболку, оставаясь в кремовом бюстгальтере. Кровь в жилах Сашки воспламенилась, но понимая, что сейчас не время и уж тем более не место, собрал силу воли в кулаки, сжав их до хруста пальцев и отвернулся. Подошёл к шкафу, открывая дверцы и доставая постельное белье, отправился по квартире, накрывать зеркальные поверхности.

Когда сделал все дела заглянул в спальню, успокоительное видимо подействовало, поэтому Лиля спала, свернувшись калачиком под одеялом. Сашка закрыл дверь в ее комнату и отправился на кухню из которой был выход на лоджию. Там достал телефон, отмечая, что на часах уже три часа ночи. В сообщениях увидел контакты похоронного агенства. Первым делом позвонил туда, они явно работают круглосуточно. Расчет оказался верным и сотрудник спокойным, сочувствующим голосом принял закал на церемонию погребения.

Затем набрал номер, который за годы знал наизусть, как свой собственный.

– Баринов, – сонным голосом отозвалась Юлька, – если никто не умер, а ты разбудил меня среди ночи из – за пустяка, то я прикончу тебя.

– Бабушка умерла, – спокойно произнес Сашка.

– Уважиткльная причина, только если мне память не изменяет, то у нас с тобой бабушек уже лет десять не водится.

– У Лили бабушка умерла, инсульт, в отделении у Бориса скончалась.

– Боря отпишется, да и бабуля явно старая.

– Юль, я в больнице ночью был с Лилей.

– Наследил короче, ясно. Ну, смена у меня только завтра в ночь, днём переездом заниматься буду. А к вечеру с силами собирусь, оборону удержу, не парься.

– Я с похоронами помогу.

– За контактами похоронного агенства – это к Боре, или к Протасову, у меня люди рождаются, а не умирают. Баринов, у тебя все?

– С переездом помочь?

– Девочку поддержи, – коротко произнесла Юля и отбила вызов.

По следующему номеру, который набрал Сашка механический голос сообщил, что абонент временно недоступен. Сашка устало вздохнул, потёр пальцами глаза:

– Обиделся, – произнес в темноту ночи.

Постоял ещё немного на балконе и отправился в комнату, где спала одинокая беззащитная девушка

Шум дождя, грохот грома и большая черная машина, которая несется на родителей, и вот вот раздавит, а Лиля стоит в стороне, порывается помочь, но не может пошевелить ни одной частью тела. Только из горла вырывается отчаянный крик и по лицу текут соленые слезы, когда машина, проехав по людям уносится во тьму.

Этот жуткий кошмар не возвращался уже около пяти лет, раньше Лиля бывало, после эмоционально напряжённых дней его видела, но с годами он стал уходить. И вот опять, смерть бабушки вытащила его из глубин подсознания. Проснулась Лиля от собственного крика, пытаясь выпутаться из одеяла, сковавшего ее как оковы и силясь сделать глоток воздуха. Сильные горячие руки неожиданно быстро сбросили одеяло и прижали ее к твердому телу, на ухо раздался шепот: в

– Все хорошо, я рядом, это просто сон, – зашептал Сашка, прижимая ее к себе.

Лиля отчаянно стала цепляться руками за его мощные плечи, чтобы ощутить хоть крупицу тепла.

Сашка целовал мокрый от испарина лоб, виски, пережидая, когда истерика пойдет на спад и приговаривая, что все будет хорошо.

Через некоторое время Лиля успокоилась, перестала биться раненой птицей и затихла в его объятиях, а затем собравшись с силами произнесла:

– Саш, поцелуй меня.

Александр такой просьбе не то чтобы удивился, а просто опешил. Он чего угодно мог ожидать, но никак не просьбы поцеловать, тем не менее, наклонился и легко чмокнул в губы.

– Нет, не так, – снова заговорила Лиля, – по – настоящему поцелуй.

Сашку просить дважды не пришлось, он итак держался из последних сил, чтобы не прикоснуться к ней больше дозволенного, уговаривал себя, что сейчас неподходящий момент, но раз уж она сама попросила. Наклонился и впился жадным поцелуем в ее губы, которые Лиля с готовностью приоткрыла, пропуская его язык в рот, позволяя там хозяйничать. Поцелуй получился долгим и глубоким. Лиля гладила предплечья и плечи Сашки, прижималась к нему грудью.

Сашка резко перевернулся таком образом, что он оказался сверху, а она лежащей внизу на спине. Мужчина приподнялся на руках, заглядывая в ее затуманенные глаза, и собирая последние крупицы силы воли проговорил хриплым голосом:

– Надо остановиться.

Лиля в ответ замотала головой.

– Детка, сейчас не время, ты расстроена, – попытался уговорить ее Сашка.

– Саш, – тихим надломленным голосом произнеслаЛиля, – пожалуйста, я не знаю, что ждет меня завтра, но сегодня хочу хоть немного, хоть небольшую капельку своего счастья.

– Тебе может быть больно, – предупредил Сашка.

– Пусть будет, – согласилась Лиля, – не больнее, чем есть сейчас.

Сашка шумно выдохнул и наклонился к ее губам, жадно целуя. Руки оглаживали стройное девичье тело, скользя по гладкой теплой коже, отчего она становилась еще горячее. Сашка, вопреки дикой жажде старался быть нежным, хотя ему хотелось сделать ее своей прямо сию секунду без всякой подготовки, он так себя чувствыовал только когда из армии вернулся. В то время был несдержанным и иногда грубоватым, потом, когда Юлька забеременела старался держать себя в узде, чтобы ей боль не причинить и ребенку не навредить. Так эта сдержанность в постели с женой у него и закрепилась. Сейчас с Лилей быть сдержанным не получалось, целовал жадно, нижнее белье с нее не снял, а буквально сорвал, так, что послышался треск.

Лиля же, казалось вообще мало реагирует на внешние раздражители, она впеивалась пальцами в его плечи настолько сильно, что пальцы от напряжения побелели. И целовала, целовала, целовала во все места, куда могла дотянуться.

Сашка провел рукой по промежности девушки, отмечая влажность, которая должна слегка улучшить трение и возможно уменьшить боль. Стал натирать складки чуть активнее, от этого Лиля слегка застонала. Ощущения для нее были новыми, непривычными, но приятными настолько, что хотелось самой начать бесстыдно тереться об сашкину ладонь.

Сашка оценил, что девушки его действия приятны и продолжил, смог бы он остановиться, если бы вдруг Лиля сейчас высказала протест? Об ответе на этот вопрос предпочитал не думать. Средним пальцем прогладил складки, надавливая чуть сильнее и проталкивая его внутрь. Сопротивления никакого не встретил, но Лиля слнгка напряглась.

– Расслабься, – зашептал ей на ухо, – так нужно, чуть растянуть, чтобы потом было не так больно.

Лиля вняла его совету и постаралась расслабиться. В качестве поощрения Сашка впился долгим поцелуем в ее губы, попутно подключая к среднему пальцу еще один, и начиная выполнять ими поступательные движения.

Через некоторое время Лиля прпостонала Сашке в рот, сама подаваясь навстречу его пальцам, влаги стало значительно больше, внутренние стенки готовы были сжаться.

Сашк5а резко вытащил пальцы, заменяя их своим давно готовым членом. Толкнулся чуть вперед, заполняя девушку на одну треть, заглянул в глаза, пытаясь считать ее реакцию. Лиля прямо посмотрела в его глаза.

– Ты как? – задал вопрос Сашка.

– Все хорошо, не останавливайся, со мной все хорошо, – зашептала Лиля.

Сашка кивнул, толи себе, толи ей и толкнувшись вперед, одним движением заполнил ее собой до основания. Из глаз Лили потекли слезы. Сашка снова приподнялся на руках, замирая над ней, позволяя привыкнуть к новому чувству наполненности. Через несколько секунд собрал слезинки губами и начал двигаться, так медленно, как позволяла его выдержка.

Мышцы на руках взбугрились, по спине и лицу катился пот, но ускоряться он не спешил, понимая, что его неверные движения могут нанести ей вред, больше, чем положено.Долго он не продержался, ускорился, и, сделав несколько быстрых толчков получил свой оргазм, изливая семенную жидкость внутрь Лили.

Лиле было хорошо, нет, никакого оргазма она конечно не получила, но кайф все равно ощущала, от того, что этот сильный мужчина рядом с ней, что в эту конкретную минуту он принадлежит только ей. Пусть уже через несколько часов все изменится, но пока она может насладиться минутами мимолетного счастья.

– Такого яот тебя ожидать никак не могла, – констатировала тетя Тамара, когда поминки закончились и все гости разошлись. В кафе за столиком остались только Стас со своей невестой Полиной, тетя Тома и дядя Коля, которые прервали свой отпуск и вернулись хоронить бабушку.

– Лиль, – произнесла тихо, оглядываясь на официантов, убирающих со столов, – как тебя угораздило – то с женатым мужиком связаться, да еще и старше тебя, мы же вроде тебя не так воспитывали?

– Ты от меня сейчас каких – то оправданий ждешь? Или раскаяния? Так вот, конкретно перед вами я ни в чем не виновата. А сердце оно не выбирает кого любить, бедных или богатых, красивых или страшных, женатых или холостых.

– Да чего ты в бутылку лезешь – то, мы тебя не осуждаем, но ты представь, что мы с Николаем прожили вместе тридцать лет, а он сейчас соберется и уйдет жить к молоденькой девчонке, я то как себя чувствовать буду? На чужом несчастье, счастья не построишь.

– Никуда Сашка не уходил, это во – первых, пока он просто помог мне в трудную минуту, а с женой сказал вопрос он решит, – попыталась спокойно пояснить ситуацию родственникам Лиля.

В этот момент в кафе вошел сам виновник их обсуждений, которому где-то в середине поминок позвонили и он отъехал по срочным делам. Лиля не стала дожидаться, когда он подойдет к ним, чтобы избежать выяснения отношений между теткой и Александром, быстро подскочила со стула и пошла ему на встречу.

Сашка остановился и притянул подошедшую Лилю в свои объятия, сжимая до хруста косточек.

– Не хочешь, чтобы я с твоими родственниками общался? – разгадал ее маневр.

– Ты мне ничего не должен, а им тем более, пусть думают, что заблагорассудится.

Сашка хмыкнул, на такую попытку его защитить, развернул Лилю и вместе с ней отправился за столик, где сидела ее семья.

– Здравствуйте еще раз, – позлоровался со всеми, – у меня не было возможности представиться, я – Баринов Александр Викторович, друг Лили.

– Здравствуйте, я – Николай, муж лилиной тети – Тамары, – произнес дядя Коля, протягивая Сашке руку.

Сашка руку пожал.

– А это – наш сын Стас и его невеста Полина, вы присаживайтесь, в ногах правды нет, – продолжил Николай.

– Спасибо, – коротко ответил Сашка, – примите мои соболезнования, очень жаль, что нам пришлось познакомиться при таких трагических обстоятельствах.

– Вам спасибо за помощь, – продолжил Николай, – вы скажите, сколько мы вам должны за организацию похорон, мы все отдадим.

Сашка понимал, что если сейчас откажется принимать их деньги, то обозначит разницу в их социальном положении, а лилины родственники понятно что итак не в особом восторге от его кандидатуры. Хорошо, что за двадцать лет ведения бизнеса переговорам он научился, поэтому ответил нейтрально:

– Всем занималось похоронное бюро, я дам вам их телефон, чтобы вы связались, для уточнения конкретной суммы, там кроме погребения венки и цветы были, это от меня лично, вам за это платить не обязательно.

– Спасибо вам, – коротко ответил Николай.

– Александр Викторович, – обратилась к Сашке, молчавшая до этого тетка Лили, – вы нас извините, но Лиля нам не чужая, ей в жизни итак сильно досталось, зачем рна вам?

– Я не подлец, – отчеканил Сашка, – и намерения мои в отношении Лили более, чем серьезные, – обозначил свою позицию.

– А жена ваша в курсе ваших серьезных намерений? – продолжила допрос Тамара.

– С женой мы подали на развод, живем с недавних пор отдельно, так что да, могу сказать, что она в курсе моих намерений, – жестко озвучил Сашка, – если у вас вопросов больше нет, то Лилю, я, с вашего позволения забираю.

Сашка поднялся, взял Лилю за руку и вдвоем они вышли из кафе.

В кафе он посадил ее в машину на переднее пассажирское сидение, пристегнул ремнем, сам сел за руль. повернул голову в ее сторону, оглядывая бледное лицо, резко контрастирующее с черной повязкой на голове.

– Устала.

Лиля, откинувшаяся на подголовник только кивнула.

– Домой поедем или ко мне?

– Саш, отвези меня домой, – устало попросила Лиля.

– Хорошо, – сразу согласился Сашка, – но учти, что про свои намерения я не шутил, если тебе нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью, я тебе его предоставить готов. Но отступать от тебя я не собираюсь.

– Ты правда на развод подал?

– Не я, Юлька адвокату позвонила с утра, он дела фирмы нашей ведет. У нас имущество почти все в браке нажито, поэтому по закону должно делиться между обоими супругами, – давал пояснения Сашка, лихо вливаясь в поток машин.

– Это тебе придется из-за меня фирму делить, – грустно произнесла Лиля.

Сашка на секунду оторвался от дороги, кинув на Лилю хмурый взгляд:

– Давай мы с тобой договоримся, что я взрослый мужчина и за решения, которые принимаю ответственность несу в полной мере. Трусом никогда не был. А делить мы ничего не будем, Юлии Юрьевне мои активы никогда не нужны были, она к благам цивилизации равнодушна, может в туфлях за пару тысяч рублей с рынка походить, ей обувь от Джимми Чу не очень интересна. Так что фирма моя при мне останется, а недвижимость у нас у каждого своя. Юлька в городской квартире жить будет, мне остался дом.

За всеми разговорами они доехали до лилиного дома. Сашка уезжать никуда не собирался, остался у нее в этот день и на следующий. Для них наступило счастливое время безвременья, вокруг создалась капсула иллюзорного счастья. Сашка отлучался по делам, но старался больше работать из дома, документы на подпись ему привозил Никита, его Лиля видела в день их знакомства. Много гуляли, держась за руки, кормили в парке голубей. Счастливая неделя пролетела быстро, как один миг.

– Мне завтра в рейс, – сказала Лиля, присаживаясь на табурет в кухне.

Сашка отложил в сторону столовые приборы, которыми лихо разделывался с отбивной, и поднял взгляд на Лилю.

– Какой рейс?

– Короткий, я длинные не беру, на два дня, туда и обратно.

– Мне казалось, что я в состоянии тебя обеспечить, чтобы ты не возвращалась на эту работу.

– Саш, – поджала губы Лиля, – я привыкла сама себя обеспечивать и ни от кого не зависеть. Тем более, что наши отношения сегодня есть, а завтра их может не стать.

– Собирайся, – приказал Сашка, вставая из-за стола.

– Куда? – не поняла Лиля.

– Туда, – припечатал Сашка, – домой поедем ко мне, все, хватит. Хотел дать тебе время оправиться от смерти бабушки, привыкнуть ко мне, но раз ты на работу собралась, значит оправилась, можно переезжать.

– Саш, подожди, – опешившая от такого напора Лиля упёрлась ладонями ему в грудь, – я так не могу, в каком качестве я в твоём доме появлюсь?

Сашка сгреб ее в охапку, крепко прижимая к себе:

– В качестве моей женщины, – произнес, нежно целуя ее в губы.

Поцелуй стал глубже и интенсивнее, руки Сашки задирали домашнюю тунику Лили, пробираясь к ее нижнему белью. Оглаживали грудь, сжимая острые соски.

Сашка подхватил Лилю под попу и усадил на стол, вклинился между ее ног, быстро расстегивая ширинку на брюках. Оказаться внутри неё казалось ему жизненной необходимостью, как глоток воды для путника, много дней блуждающего по пустыне.

Ворвался в нее одним резким толчком, одновременно впиваясь зубами в шею. Лиля шумно вздохнула и выгнулась к нему навстречу, прижимаясь грудью к его торсу.

Сашка двигался с такой быстротой и интенсивностью, что стол стучал об стену, грозя ободрать не только обои, но и штукатурку.

Разрядка оказалась быстрой и яркой, как его ноги удержали Сашка сам удивился, оперся руками о стол, по обеим сторонам от лилиных бедер и уткнулся носом ей в грудь, шумно дыша.

Лиля сидела на столе с раздвинутыми ногами и перебирала пальцами волосы на затылке Александра, на губах блуждала блаженная улыбка.

За неделю их своеобразной совместной жизни она научилась получать удовольствие от секса, от секса с ним. Она и подумать не могла, что когда – нибудь будет сидеть на столе в кухне, в своей собственной квартире, с раздвинутыми ногами, между которыми пристроится мужчина, способный возбудить ее одним простым поцелуем.

– Ну все, после всего произошедшего я, как честный мужчина, обязан на тебе жениться, – улыбаясь заявил Сашка.

– Тогда уж не на мне, а на столе, со мной у тебя уже было, а вот стол испытал такое впервые, – хохотнула Лиля.

– Зубы мне не заговаривай, иди вещи собирай.

Все вещи Лиля собирать не стала, только часть. Да Сашка и не настаивал, сказал новые купят.

Чувствовала она себя не очень уютно, Лиле казалось, что она как захватчик вторгается на чужую территорию.

Сашка, видя, что она напряжена, улыбался ей и крепко сжимал в руке ее ладошку. Когда они останавливались на светофоре он подносил ее ладонь к губам и нежно целовал.

Дом оказался большой, двухэтажный, красиво обставленный. Лиля растерялась ещё больше и замерла на пороге как вкопанная.

– Цветочек, – ласково обратился к ней Сашка, – я не синяя борода и подвала, с задушенным бывшими женами не имею.

Обогнул ее по дуге и понес сумки с ее вещами вглубь дома.

– Не отставай, а то заблудишься, а у меня территория большая, до Нового года искать будем.

Лиля немного постояла и отправилась следом за ним. На первом этаже была гостиная, кухня и столовая по совместительству, и большой спортзал с тренажерами. На втором этаже располагались три комнаты: хозяйская спальня, гостевая и комната Кирилла – сына Сашки.

– Кир в Москве учится, домой редко приезжает, на один день проездом, можем его спальню в кабинет переделать, мне чтобы больше из дома работать и меньше в офисе пропадать, и тебе место, где заниматься во время сессии.

– Саш, ты сыну про нас сказал? – поинтересовалась Лиля.

– Через две недели у меня рабочая командировка в столицу, как раз и поговорим, – произнес Сашка, целуя ее в висок.

– Ну что, Баринова, променял тебя таки твой муженёк на молоденькую, а я предупреждал, – злобно скалился Игорёк Протасов, заведующий хирургическим отделением городской больницы.

Коллега и бывший одногруппник Юльки, человек мерзкий по своей натуре. Они вышли после большой планерки у главнюка, так за глаза называли главврача больницы. Протасов прижал ее к стене, затолкнув в одну из ниш, сам стоял к коридору спиной, поэтому увидеть что происходит в нише коллеги, проходящие мимо не могли.

– Протасов, ты медкомиссию давно проходил? – саркастично отозвалась Юля.

– Не переживай, на такую как ты здоровья хватит, – оскалился Игорь.

– Да? – выгнула бровь Баринова, – а мне кажется тебе на гельминты провериться надо, больно громко зубами скрипишь.

Протасов дернулся ещё ближе, пытаясь придавить своей массой, но в коридоре за его спиной раздался голос:

– Игорь Евгеньевич, мне с Юлией Юрьевной нужно обсудить вопрос по одной пациентке.

– Борис Львович, сейчас Юлия Юрьевна разговаривает со мной.

– Думаю, что ваш разговор, в отличии от главврача подождать сможет, – жёстко припечатал Борис Львович.

Протасову ничего не оставалось, как отступить:

– Заходи, Баринова, если будет грустно, утешу, – произнес ехидно, развернулся и быстрым шагом удалился по коридору.

– Спасибо, Борь, – спустя несколько минут произнесла Юля.

– Ерунда, тем более что главный и правда вызывал.

– Пойдем, Борис Львович, не будем заставлять главнюка ждать, – произнесла Юлька, выдыхая.

В кабинете главврача Юлька присела в кресло для посетителей, ноги держали плохо, да и женщина она все же, присесть может без разрешения. Боря остался стоять, скрестив руки на груди и привалившись плечом к стене.

– Рассказывай, Баринова, – начал разговор главврач.

– Как до такой жизни докатилась? – съязвила Юля.

– Можешь и это тоже, хотя это мне понятно, я другого понять не могу, – наклонился к ней ближе через стол, так, как будто собирался сообщить что – то секретное, – как ты, засранка мелкая, спустя столько лет работы заведующей гинекологии, посмела в Москву намылиться.

– Николай Иванович, ну вы – то не начинайте.

– Это я, Баринова ещё не начинал. Я тебя девчонку сопливую на работу взял, человеком сделал, а ты, как чуть прижало так сразу бежать.

– Прижало, – поджала губы Юлька, – слово какое подобрали, – заморгала часто, часто, прогоняя набежавшие слезы, – я в этом коллективе двадцать лет проработала, а что в ответ получила? Сплетни, шепотки, насмешки за спиной?

– Неужто только это и получила? – выгнул бровь дугой главный.

– Нет, не только, ещё сочувствующие взгляды, которые терпеть не могу и домогательства Протасова, которого просто не перевариваю, – выплюнула Юля.

– Ты уж мать определись, чего тебе надо, – развел руками главный, – сочувствие тебя раздражает, насмешки обижают. Ты нам скажи, как реагировать, мы глядишь и подстроимся, чтобы такую драгоценность как ты, врача высшей категории, заведующую отделением, – произнес пафосно, – в столицу не переманили.

Главный высказался, замолчал на несколько минут, затем кивнул на шкаф Борису, тот намек понял с первого раза и активно начал ковыряться в нижней антресольке. Юлька сидела низко наклонив голову и утирая слезы.

– Боря, – не выдержал главный, – ты чего как первый раз, в соседней тумбочке же.

Борис лихо открыл другую тумбочку и извлёк на белый свет бутылку коньяка. Оттуда же достал стаканы.

– Нарезка в холодильнике, – махнул рукой главный.

Борис сноровисто все приготовил и плюхнулся на стул рядом с Юлькой.

– Прости, Баринова, психолога в наличии нет, только невролог, а у него методы лечения вот такие своеобразные, – кивнул на стаканы главврач, – бери что ли, давай развод твой обмоем.

Юлька подняла бокал, чокнулась с мужчинами, выпили, немного помолчали.

–Юлька, мы с Борей тебя двадцать лет знаем, поэтому говорить будем как есть, ты уж не обижайся, – начал Николай Иванович, – то, что твой Баринов к другой бабе ушел, для тебя конечно потеря, но в отношениях ваших большая любовь давно перешла в разряд дружеских, так что тут ты не сильно пострадала, а вот то, что баба молодая, это конечно по твоему самолюбию удар, его выдержать сложнее. Но, зная твой острый язык ты бы и тут справилась, но ты же бежать вздумала, да ни куда – нибудь, аж в саму Москву. В чем же дело тут, а, Юльк?

Борис налил ещё по одной, выпили, Юлька выдохнул а, говорить надо было, тяжело, но надо.

– Я же свой роддом до сраной ложки в буфете знаю. Корнями в отделение вросла, верно все говорите, что сопливой девчонкой пришла. Понимаю все головой, а в душе шар огненный, такой, что дышать тяжело. Это с виду я вся такая сильная и независимая, а в жизни обычная слабая баба, которой нужно надёжное мужское плечо, тыл, да что вам рассказываю, сами все про работу нашу знаете, да и вообще.

– Твое вообще – это Игорёк? – пытливо спросил Борис.

– Игорек, – хмыкнула Юлька, – он как стервятник кружит над добычей, ждёт, когда та ослабнет, чтобы напасть и растерзать.

– Думаешь не справишься? – спросил Борис.

– Игорек, как акула, почувствовавшая кровь, будет вокруг кружить, пока не добьется своего.

– А Горский что?

– А ни что, в командировку уехал, в соседней области новый проект у них, на начальных этапах там самим все контролировать надо, раньше они с Сашкой по очереди ездили, а теперь Серёжка сам уехал, Баринова же некогда, – усмехнулась, – а Гора – это Гора, он же у нас пионер, всегда готов.

– У тебя времени сколько, чтобы подумать? – спросил главврач.

– Галка про две недели говорила, уже десять дней прошло.

– Давай так, ты ей скажи, что без отработки я тебя не отпускаю, – начал главврач, – заменить не кем, что на самом деле правда. Ещё две недели отработаешь, если ситуация не улучшится, то, – вздохнул и развел руками.

– Спасибо, – утирая слезы произнесла Юлия.

– Я сегодня по – раньше постараюсь освободиться, можем погулять где – нибудь, или к озеру съездить, здесь недалеко, там красиво очень, хочешь? – спросил Сашка, стоя на пороге дома.

– Хочу, – улыбнулась Лиля, – я корзинку для пикника соберу, можно мясо замариновать для шашлыка.

– Тогда с тебя мясо купить и замариновать, а я так и быть пожарю.

– Благодарю, вас, ваша светлость, за оказанную честь, – присела в шутливом реверансе Лиля.

– Машина в гараже, ключи на тумбочке, деньги на карточке, справишься?

– Справлюсь конечно.

– Тогда до вечера, – произнес Сашка, нежно ее поцеловав.

Лиля жила в Сашкином доме уже больше двух недель, на работе она взяла отпуск. Начальство, думая, что ей нужно оправиться после смерти бабушки любезно ей его предоставило. Скоро сентябрь, там у нее начнется сессия, за учебу она оплатила, отпускные ей пришли. За годы жизни вдвоем с бабушкой привыкла иметь небольшую заначку, что – то вроде подушки безопасности.

Навела с утра порядок, поддерживать чистоту в таком большом доме оказалась задачей не из простых. Забросила вещи в стирку, приготовила продукты на вечер.

Поехала в город, купить мяса и заглянуть в институт, узнать, когда начнется сессия и нет ли ещё расписания. Заехала на свою квартиру, полила цветы, немного всплакнула у портрета родителей и бабушки.

Домой вернулась около трёх часов. Первым делом замариновала мясо, закинула в хлебопечку хлеб. На всякий случай помыла картофель и закинула в пакет, может подарят на костре. Лиля любила печёный картофель, его они пекли с родителями на даче. После смерти родителей дачу пришлось продать и поесть лакомство удавалось только если выбирались в лес с семьёй тетки. Вспомнив про родственницу, Лиля потянулась к телефону и набрала знакомый номер.

– Привет, теть Том, – произнесла, после того, как в трубке раздалось тёткино: "Алло".

– Привет, Лиленька, – грустным голосом отозвалась теть Тома.

– Теть, ты как?

– Плачу, вот начну что – нибудь делать и сразу маму вспоминаю. Почему к нам так судьба несправедлива, мы же с ней и не поговорили даже, не попрощались толком, – начала причитать.

– Может это и к лучшему, запомнила ее бодрой и здоровой.

– Корю себя, сдался нам тот отпуск, крайно надо было на море лететь, – в сердцах произнесла тетка.

– Думаешь, если бы вы не полетели бабушка осталась жива?

– Да понимаю я все, а сердце все равно щемит. Ты – то как? Стас сказал в отпуске, а к нам и носа не кажешь, чего сидишь в квартире, как в склепе? Может приезжай к нам пожить, места хватит.

– Теть Том, я у Александра живу, – призналась Лиля.

– Вон оно как, – протянула тетка, – Лиль, ты мне главное скажи, он тебя не обижает, а то богатые они такие, привыкли к людям как к мусору относиться.

– Нет, он хороший, балует меня, заботится.

– Что у него с женой – то?

– Я в его дела не лезу, разводятся они, по закону два месяца дают подумать.

– Может вы бы это время пока раздельно пожили? Лиля, мне кажется, что вы торопитесь, – попыталась вразумить Лилю тетка.

– Теть Том, я счастлива, вот сейчас рядом с ним я счастлива. Может завтра он меня прогонит, решит вернуться к жене, но сегодня я счастлива.

– Хорошо, – пошла на мировую тетка, – если что, помни, мы всегда рядом.

Лиля положила трубку и продолжила заниматься делами, собрала корзинку для пикника. Сашка отзвонился и сказал, что будет минут через сорок.

Лиля вынесла корзинку и плед в прихожую, сама пошла переодеваться в подходящую одежду.

Надела спортивный костюм, сделала высокий хвост и лёгкими шагами начала спускаться по лестнице вниз. На последней ступеньке замерла, увидев в прихожей посторонних людей.

Дверь была закрыта на ключ, поэтому войти могли только люди, у которых эти ключи были. Возле входной двери стоял высокий темноволосый молодой человек и длинноволосая девушка, ростом достающая ему до плеча. У ног прибывших стояло два небольших чемодана и спортивная сумка.

Молодые люди удивленно осматривали друг друга. Первым не выдержал молодой человек, голосом до боли знакомым Лиле произнес:

– Девушка, вы кто?

Лиле задавать вопрос кто они такие смысла не было, по внешнему виду, поведению и голосу поняла, что это Баринов Кирилл Александрович.

Лиля растерялась, как представиться не знала. Кто она собственно? Подруга его отца? Любовница? Как нни крути, а правда выглядела не очень приглядно. Хотела женского счастья, на, тебе, Лилечка, кушай не обляпайся. Пока стояла и раздумывала как бы ей себя обозначить, Кирилл еще раз повторил свой вопрос. Теперь будет думать, что она тупая, мелькнула мысль. Кое как собралась с мыслями и озвучила наиболее нейтральный, как ей показалось вариант:

– Здравствуйте, я Лиля, знакомая Александра Викторовича, – и без перехода, – а вы Кирилл?

Кирилл видимо не очень понял, что это за знакомая, но на всякий случай попытался изобразить вежливый тон:

– Да, я Кирилл, сын Александра Викторовича и Юлии Юрьевны.

Имя жены Александра больно резануло Лилю по внутренностям, она виновата перед ней и этим молодым человеком, как ни крути, не оправдывайся, а вина ее неоспорима.

– А сам отец где? – спросил Кирилл.

– Он звонил минут пятнадцать назад, сказал, что скоро приедет, вы не стойте в пороге, проходите.

Пройти молодые люди никуда не успели, дверь в дом открылась и в прихожую с букетом цветов ввалился хозяин дома, громогласно выкрикивая:

– Лилек, я приехал, смотри какую красоту тебе…, – договорить Александр не успел, заметил стоящих в прихожей сына и незнакомую девушку.

Кирилл тугодумом никогда не был, быстро сложил в голове два и два, и получив четыре первый произнес:

– Ну привет, пап.

Улыбка сползла с лица Сашки, букет опустил вниз.

– Привет сын, – произнес спокойно, насколько позволяла ситуация, – ты чего не предупредил, что прилетаешь, я бы тебя встретил.

– Да вот, – развел руками Сашка, – сюрприз решил сделать, но ты мне сделал сюрприз гораздо интереснее. Даже не знаю, как его и описать, цензурных слов не находится.

– Кир, – более строгим голосом проговорил Александр, – давай мы сейчас с тобой пойдем в кабинет и поговорим, а Лиля пока чаем твою девушку угостит.

– Кабинет? – выгнул бровь Кирилл, – что – то не помню, чтобы в нашем доме такой имелся, – произнес с ухмылкой.

– Мы сделали кабинет из твоей комнаты, – произнес Александр.

– Ясно, – констатировал Кирилл.

– Что тебе ясно?

– Что эта девка тебе мозги запудрила до такой степени, что ты не только жену, которая с тобой двадцать лет прожила, ноги сына родного излома выпереть.

– Чушь не мели, никто никуда тебя не выпирал, гостевая спальня свободна и ждёт тебя в любое время.

– Значит я буду гостем, а эта прошмандовка, – кивнул в сторону замёрзшей столбом Лили, – хозяйкой здесь, нормально.

– Прекрати оскорблять Лилю и извинись перед ней, – приказал Александр.

– Я своей вины не чувствую, – парировал Кирилл, – назвал вещи своими именами, прошмандовка, она и есть прош…, – договорить Кирилл не успел, отец резко схватил его за грудки, тряхнув.

Но не зря Кирилл с детства с отцом и дядей Серёжей боролись, драться он умел не хуже отца. Поэтому резко сбросил его руки и зарядил в челюсть, Сашкана автомате поставил блок и в ответ смазал сыну по лицу, удар пришелся в район брови, как раз туда, где кожа быстро рассекается. Из раны брызнула кровь, Кирилл разъярился ещё больше и кинулся на отца.

Настя громко закричала, пытаясь оттащить Кирилла, цепляясь тому за руки, которыми он пытался нанести удары отцу по корпусу. Лиля отмерла и тоже кинулась разнимать дерущихся. Неизвестно, имело бы это мероприятие успех или нет, но в пылу драки получилось так, что кто – то оттолкнул Настю и она отлетела к стене, сбив стоящую на комоде вазу и подставку для ключей. Раздался грохот, на который мужчины отреагировали.

Кирилл оттолкнул отца и бросился помогать Насте со словами:

– Настюш, прости, прости, что так вышло.

У девушки на глазах выступили слезы, не столько даже от боли, сколько от обиды, за Кирилла, его семью, планы порушенные, он же с таким воодушевлением летел, хотел ее с отцом и дядей Серёжей познакомить, познакомились называется.

Кирилл увидел слезы в ее глазах, аккуратно вытер их пальцами, перемалывая в своей крови ее лицо. Крепко взял ее за руку, подхватил чемоданы и отправился к выходу. Возле двери остановился, достал из кармана портмоне и вытащил из него банковские карты.

– Их можешь вместе с моей машиной и комнатой ей отдать, – бросил пренебрежительно, – с квартиры съеду, как только в Москву вернусь, – развернулся и шагнул за порог.

Ключи от его дома были у нескольких человек, поэтому Гора не сильно удивился, когда обнаружил входную дверь не запертой. В любом случае дом на сигнализации, если она не сработала, значит ее отключили. Отключил тот, кто знает, как это делается, а если знает, значит точно кто – то из своих.

– Настюха, голова два уха, – пошутил Гора, зайдя на свою кухню и обнаружив там девушку, распивающую чай.

Девушка вздрогнула и обернулась к вошедшему.

– Нормально вы так незнакомую девушку приветствуете, – произнесла слегка удивлённо.

– Обиделась? – улыбнулся Сергей.

– Было б на что, – фыркнула Настя.

– Это ты молодец, на дураков не обижаются, – произнес Сергей, занося пакеты с продуктами на кухню, – хорошо, что я в магазин заехал, а то дома месяц не был, в холодильнике шаром покати. А так угощать вас буду, мясо купил, пожарим.

– Мясо могли не покупать, оно вон на диване в гостиной валяется.

Сергей внимательно посмотрел на Настю, и оставив пакеты пошел в гостиную, вернулся через несколько минут.

– Мясо гляжу сразу отбитое, – пошутил, стоя в дверях, и глядя как Настя разбирает пакеты.

– Да, на всю голову.

– С кем сцепиться умудрился?

– С отцом, мы сегодня прилетели, Кирилл меня хотел познакомить с вами и Александром Викторовичем. С Юлией Юрьевной мы знакомы уже. Думал недельку погостим дома, перед учебным годом, на природу съездим, песни у костра под гитару попоем.

– Споем конечно, – кивнул Сергей, – я с делами немного раскидался, недельку выделить смогу.

– Вы не в курсе видимо, – замялась Настя, – мы к Александру Викторовичу приехали, а там девушка, Лиля зовут кажется. Кирилл с отцом по этому поводу поругался до рукоприкладства. Потом позвонил матери, и оказалось, что они уже месяц как раздельно живут и она собирается в Москву переезжать, а ему об этом не сказала. Кир на всех обиделся и мы к вам приехали, он ваш коньяк выпил, мы возместим, – робко закончила Настя.

– Возместите? – переспросил Сергей.

– Коньяк новый купим.

– Насть, ты мясо сама пожаришь?

– Пожарю конечно и салат могу сделать и пюре, если вы едите, мы итак к вам на голову свалились.

– Я уеду сейчас, дело одно надо решить, срочно. Вы располагаетесь и будьте как дома. Кир просится, пусть баню затопит, попаритесь. Комнату Кира наверху найдешь, не ошибёшься, вещи туда бросай. На кухне хозяйничай, как нравится.

– Вот так просто?

– Не люблю усложнять, – улыбнулся Сергей.

– У вас в доме комната Кирилла есть? – удивилась Настя.

– Есть конечно, его когда родители доставали, в подростковый период нравоучениями, он ко мне пожить сбегал, – улыбнулся Сергей.

– Александр Викторович сказал, что комнату Кирилла переделал под кабинет, – поджала губы Настя.

– Ну, – вздохнул Сергей, – это он не по злобе душевной, по недоумию. Лиля так – то девушка не плохая.

– Сергей Владимирович, – начала Настя.

– Настюха, давай мы с тобой договоримся, меня можно звать дядя Сережа или дядя Гора, без официоза, ну или просто Сергей, без всяких отчеств.

– Клинья к моей невесте подбиваешь, дядь Сережа? – раздался от дверей в кухню голос Кирилла.

– Проснулась, Настюха наша отбивная, – пошутил Сергей, – с приездом что ли, – протянул руки для объятия.

– Спасибо, дядь Сереж.

– Кирюха, я сейчас уеду по делу, ты за старшего, все Насте покажешь, что здесь есть. Приеду или сегодня вечером или завтра, это как получится. Мясо на шашлык замаринуй, поедем завтра за город, рыбы прловим, мясо пожарим.

– Слушаюсь, – отчеканил Кирилл.

Сергей схватил ключи от машины, выскочил во двор, сел за руль и резко сорвался с места, так, что из под колес разлетелся гравий. В Москву, ну, ну, посмотрим, далеко ты уедешь или нет.

– Куда это он так быстро понёсся? – глядя в кухонное окно на двор спросила Настя.

– К матери наверное, – обнимая ее сзади за талию произнес Кирилл.

– Зачем?

– Ты ему последние новости рассказала?

Настя только кивнула.

– Тогда точно к матери, выяснять будет, в какую Москву собралась и почему ему не позвонила, когда от отца съехала.

– Странно, он – то тут при чем? – слегка пожала плечами Настя.

– Нормально, – целуя ее в макушку проговорил Кирилл, – я баню топить, жарь мясо, а то я голодный.

– Я не глухая, ванну я принимаю, нечего так в звонок названивать, – бормотала Юлька, завязывая наспех натянутый халат.

В звонок настойчиво продолжали звонить. Кому интересно так припекло. Хоть бы не Протасов, итак на работе достал до самых печенок.

На лестничной площадке стоял Гора. Уж лучше бы Протасов, того хоть можно и послать, а этого посылай, не посылай, не пойдет ведь.

– Сереж, у меня был тяжёлый день, – произнесла, распахнув дверь, – поэтому давай сейчас ты не будешь.

Сергей оглядел ее от рассыпавшихся по плечам волос до аккуратного розового педикюра на пальцах ног.

Подтолкнул в прихожую, захлопывая за собой дверь. Навис над Юлькой, придавливая к стене своей мощной фигурой.

– В столицу собралась? – спросил грубо.

– Горский, я же просила, – строго начала Юля.

– Щас я тебе покажу Москву, – резко развернул Юльку, прижимая грудью к стене.

Юлька только успела пискнуть:

– Сережа.

А Горский резко развязал пояс халата, сдергивая его с плеч и впиваясь поцелуем в ее оголённое тело. Юлька пыталась его оттолкнуть, передергивала плечами, упёрлась ладонями в стену, но разве можно сдвинуть почти сто килограмм живого веса, при ее весе в пятьдесят.

Сергей зарылся ладонью ей в волосы, ероша их и придавливая ее за затылок к стене. Юлька повернула голову на бок, так что одна щека касалась стены. Горский отдернул подол халата в сторону, оголяя часть спины и ягодицы.

Кровь резкими толчками била по вискам, в голове билась только одна мысль, он двадцать лет был рядом, боялся надеяться, посмотреть лишний раз в ее сторону себе запрещал, зубы сжимал от боли, когда понимал, что не может бороться с лучшим другом. А она в Москву собралась, вот так вот, не поговорив, без объяснений, все решила, все сама. Раздражение смешивалось с возбуждением, руки жили собственной жизнью, скользя по телу Юльки. Он себе запрещал думать о ней, как о женщине, только как о друге, о жене лучшего друга. Все, что копилось в нем двадцать лет прорвалось наружу, как лава из извергающегося вулкана. Наверное надо поговорить, словами сначала описать свои чувства, но Сергей настолько взбесился, что контролировать свое тело получалось с трудом, а мозг на семьдесят процентов уже утек в штаны, не способный подавать сигналы языку ворочаться для воспроизведения речи. Сейчас была главная, жизненная потребность в Юльке, как глоток кислорода, сдохнет, если не сделает.

Дышал он шумно, с надрывом, вдыхая ее запах, как дикий зверь. Ему хотелось оставить на ней метки, что теперь и навсегда эта женщина будет принадлежать только ему. Они все потом решат, сейчас удовлетворит свою жажду по ней, и все решат.

Юлька пыталась что – то сказать, нет, голос ее подвёл и говорить в полном объеме не получалось, так бессвязный шепот. Дожила почти до седых волос, и на тебе. Стоит, в прихожей собственной квартиры, бесстыдно расставив ноги и оттопырив зад, чтобы лучшему другу мужа было удобнее ее ласкать. Совсем Баринова с катушек слетела, вот до чего доводит стресс и приступы самоуничижения: "Муж променял на молоденькую, потому что я старая и не привлекательная". На тебе, получи и распишись, привлекла называется. Анализировать ситуацию, впрочем сильно не получалось, слишком жарко было, халат казался ненужной надоедливой тряпкой, зачем его нятянула, знала бы, что такая история получится, сразу голой вышла. Стыдобища конечно, сорок лет бабе почти, ее трахают стоя в прихожей, а она изгибается как кошка и обои ногтями царапает. Ну точно, кошка похотливая.

По спине у Сергея стекал пот, воздух в прихожей накалился, ожидая разрядки. Это как перед грозой, сначала душно, а потом молния сверкнёт, пройдет химическая реакция, выработается кислород и дышать сразу легче. Так и у них, духота смыкалась вокруг, дыхание становилось все более тяжёлым и надрывным, а разрядка не наступала. В глазах начинало темнеть, это тебе, Горский наказание, за то, что женщину имеешь, не спросив, сейчас кислород закончится сдохнешь прямо тут у ее ног, не способный дышать. А она только перешагнет через тебя и дальше пойдет, нет поедет в свою Москву.

Дальше свои мысли прокрутить в голове Сергей не успел, потому что Юлька задрожала, начала интенсивнее скрести руками по стене и наконец, ее затрясло сильнее, из горла вырвался сладострастный вопль.

Сергей двинулся ещё пару раз и навалился на нее сверху, опираясь ладонями о стену поверх ее и выдыхая. Сосредоточился на том, чтобы не упасть, ноги держали плохо, нормально так получилось, ещё неизвестно кто тут кому Москву показал.

– Будешь так дуться, лопнешь, как мыльный пузырь, – произнес Сергей, толкнув Кирилла в бок локтем, – Кир, хорош уже, девчонкам настроение испортишь.

Кирилл на эту подначку со стороны дядь Сережи промолчал, продолжая упорно смотреть на дорогу перед собой. Настя и Юлька спали на заднем сидении, привалившись друг к другу. Они ехали на дачу Сергея. Хотя называть дачей этот загородный дом было кощунством. Ничего здесь от дачи не было, только если Юлькины грядки, которые она посадила ещё весной. Ухаживать за ними ей правда было некогда, последний раз она сюда приезжала в июне, потом работа, потом в семье разлад. Так что было не до грядок. Дом находился в поселке, в пятидесяти километрах от города. Недалеко текла река, туда любили ходить рано утром на рыбалку Кирилл с Сергеем.

На часах была половина пятого утра, Сергей после показательного выступления в прихожей, чуть отдышался и пошел на второй круг, а потом на третий, только уже в спальне, там как минимум удобнее. Он все таки не мальчик уже. Таким марафоном он выматался, хорошо, что хоть не один, Юлька тоже выдохлась и отрубилась спать, даже в душ не сходив. Поговорить им правда тоже не удалось, но это они обязательно сделают. А Юльку надо брать тепленькой, не оставляя время на раздумья.

Сергей написал Кириллу сообщение, что завтра едут за город, выезжают рано утром, и дал указания какие собрать вещи. Была уже ночь, но на всякий случай решил написать сообщение главврачу о том, что у Юлии Юрьевны о пуск на три дня. Главнюк, как называли его за глаза перезвонил:

– Явился, думали не дождемся, – выставил претензию.

– Дела были, это во – первых, а во – вторых вы что – то не торопились мне сообщать, что Юлька в Москву намылилась, – не остался в долгу Сергей.

– Так вот я тебе сообщаю, что Баринова со вчерашнего дня у нас уволена, мы итак тянули сколько могли.

Мужчины помолчали, переваривая эту информацию.

– Можете хоть четыре дня гулять, – после паузы продолжил врач, – мы уж это время как – нибудь продержимся, но чтобы через это время заведующая роддомом у меня на работе была как штык, делай там что хочешь, – грозно заявил врач.

– Мы подумаем, может она совсем работать не захочет, – ввернул Сергей.

– Ты как ляпнешь, прям как в лужу пернешь, – саркастично отбрил врач и положил трубку.

Сергей постоял, полюбовался немного спящей Юлькой и тоже решил поспать, поставив будильник на раннее утро. Надо поспать, а то завтра ещё Юлькины протесты слушать, против его самоуправства, а ему на это силы нужны будут.

Машина притормозила перед воротами, Кирилл по привычке выпрыгнул и распахнул их, чтобы машина могла заехать. Настя с Юлькой проснулись на заднем сидении.

– Мы с Кирюхой на речку, а вы досыпайте, – сказал девчонкам Сергей, – до обеда у вас времени куча.

– Если ты надеешься, что я буду чистить вашу вонючую рыбу, то даже не надейся, – припечатала Юлия.

– Что вы, Юлия Юрьевна, побойтесь бога, тех трёх раз, что вы ее чистили нам хватило с лихвой, я там мясо взял, на обед пожарим,– подмигнул в зеркало заднего вида Насте.

Юлька на его выпады только глаза закатила.

– Дядь Серёж, – окрикнул Кирилл, – клюет, ты спишь что ли?

– Я думаю, – произнес Сергей, вытаскивая окунька.

– А глаза закрыл, чтоб думалось лучше, ночью что делал? – пошутил Кирилл.

– Матери твоей Москву показывал, – не сдержался Сергей.

– В смысле? – не понял Кирилл.

– В смысле уговаривал не уезжать.

– Бать, – Кирилл иногда так называл Сергея, – может и лучше, что она переедет, работа спокойнее, отец глаза мозолить не будет с новой пассией, да и чего она тут одна будет.

– Кир, – произнес Сергей, гляда на воду, – ты помни, что я тебя люблю, как сына, да и иногда жалею, что ты не мой сын, – немного помолчал переводя дух и продолжил. Маму твою я люблю, не как друга, как женщину. Поэтому ни в какую Москву она не поедет. Будет здесь жить, со мной.

Кирилл от такого заявления опешил, слова в предложения никак не складывались. Стоял и ошалело таращился на Сергея.

– А мама – то в курсе? – наконец смог выдавить из себя Кирилл.

– Частично, – уклончиво ответил Сергей.

– Ну, вы, старики даёте, как в сериале прям, – произнес все ещё недоумевающие Кирилл, – наворотил отец дел.

– Ты его не вини, так в жизни бывает, встретишь своего человека и все, остальной мир как будто существовать перестает.

– Для тебя же не перестал, когда ты маму встретил.

– Перестал, только для нее тогда кроме твоего отца тоже никого не существовало, не замечала меня, шансов не было. Сын, ты же знаешь, что если бы Сашка не встретил Лилю, я бы никогда.

– Да понял я уже, скажем все дружно Лиле спасибо.

– Зря ты на нее взъелся, она хорошая девчонка, если с отцом твоим сошлась, значит и правда любит, она не из тех, кто на деньги ведётся.

Замолчали на некоторое время, потому что у Кирилла стало клевать.

– Кир, ты помирись с отцом, он тебя любит, ты же знаешь, – попросил Сергей.

– Бать, не сейчас, мне все ваши события переварить надо, в голове уложить сначала.

– Не тяни, а то вон как я, не сказал сразу твоей матери, а теперь спустя двадцать лет себя дураком чувствую.

– Так ведь и правда дурак.

– Я конечно не твой отец, но под второй глаз засветить тоже могу. У матери прощения не забудь попросить, за обидки свои, ей здесь итак несладко было.

Кирилл на слова Сергея только кивнул.

Вечером жарили шашлыки, коптили рыбу, ели зелень с Юлькиных грядок. Сергей за ними оказывается все лето ухаживал. У Юльки от этого на миг сердце сжалось, вот он ведь всегда такой был малейший ее каприз угадывал, каждую мелочь подмечал. А она такая дура, двадцать лет цеплялась за Сашку, за стабильность, боялась сына семьи лишить. Вот дотянула, семьи все равно не стало, хорошо Сергей прискакал. Отлюбил так, как никто и никогда в жизни, не спрашивая, не уговаривая, сделал так, как хорошо, обоим хорошо.

От таких мыслей все внутри сладко сжималось, это наверное самое то, про что говорила Галка. Может поэтому дверь в комнату на ночь не закрывала, они конечно не поговорили, но кому нужны вообще эти слова, есть вещи гораздо более приятные.

– Далеко собралась? – спросил Сашка, увидев Лилю с чемоданом на пороге кухни.

Лиля вздохнула, оставила чемодан на пороге, сама прошла в кухню и присела на стул напротив Александра.

– Я домой, Саш.

– Мне казалось, что ты дома.

Лиля заложила руки, прикусила губу, раздумывая как бы ему подохрдчивее объяснить:

– Саш, я к себе домой.

Немного помолчала, рассматривая свои ладони, лежащие на столе.

– Ты все решил сам за меня, себя, за своего сына. Я тебя люблю, но не могу так, – сморгнула набежавшие слезы, – ты сегодня из – за меня с сыном подрался. А ведь он прав, Саш, во многом прав. Ты ещё с женой не успел развестись, а меня уже привел в дом, где столько лет с ней вместе прожили. Здесь ваши общие воспоминания. Комнату его без спроса в кабинет превратили.

Лиля замолчала ненадолго, подбирая слова. Сашка смотрел на нее тяжёлым взглядом.

– Ты сегодня с сыном поругался…

– Он извинится, – прервал Лилю Сашка.

– Да не в этом же дело, он по – своему прав, из – за меня развалилась ваша семья. Я родителей рано потеряла, и ты знаешь, что я отдала бы сейчас все, чтобы только поговорить с ними, хоть слово им сказать, – Лиля шмыгнула носом, – Саш, семья – это самое главное, что есть в жизни человека. Давай ты решишь все вопросы со своими родными: с женой разведешься, поговоришь с ней. С другом помиришься, я же вижу, что ты переживаешь, он уехал, не звонит, сам дела делает, а вы этот бизнес вместе двадцать лет строили. С сыном поговоришь, объяснишь ему, что у вас произошло. А тогда поговорим Саш. Когда выполнишь все свои обязательства, тогда и будем с тобой отношения строить, без этого прицепа проблем.

Лиля встала и пошла к выходу, по пути подхватила чемодан и не оборачиваясь вышла из дома.

Звонить Сашка не стал, решил увидеться лично, посмотреть, как Юлька, обсудить ситуацию с Кириллом. Приехал в обеденный перерыв, хоть и знал, что обед у Юльки – это понятие относительное, что – то между утренним обходом и послеобеденным плановым приемом.

– Батюшки, какого красивого дяденьку к нам занесло, – откидываясь в кресле произнесла Юлька.

– Пойдем пообедаем, – предложил Александр.

– Обязательно, сейчас на пост позвоню, скажу, чтобы Стаханова пока не рожала, а то мне с мужем пообедать надо, – усмехнулась Юлька.

– Язвишь, значит все нормально, – усмехнулся Сашка.

– Не жалуюсь, Баринов, не жалуюсь, – ухмыльнулвсь.

– И выглядишь хорошо, как будто помолодела.

– А ты, Саня, выглядишь плохо, вон мешки под глазами, помятый какой-то, – произнесла Юлька, подхватывая сумочку, – ну пошли чтоль, добавим слухов местным кумушкам, – подхватила Сашку под руку.

– Сильно зубоскалят?

– Поздно спохватился, выручку дантисту надо было месяц назад делать.

– Ты с Киром разговаривала?

–Так он же только два дня как улетел, мы на даче отдыхали.

– К Серёге ездили?

– Так вроде закон не запрещает, – парировала Юлька.

За разговорами от и вышли из больницы и дошли до ближайшего ресторана. Здесь изредка они обедали, готовили вполне прилично.

– Мы с Кириллом погорячились, – начал Сашка.

– Саш, Кирилл мальчишка, вымахал конечно, выше тебя, но все равно мальчишка, мы тут свои проблемы пока решали, про него забыли, а он наш сын. Его в известность поставить следовало в первую очередь. Так что реакцию его понять можнои погорячились не вы, а ты. Он жалеет меня, понимает, что мне больно, как бы там я не храбрилась, Саш, но мне все равно больно.

– Прости.

– Да прекрати, ты, от твоего прости мне ни холодно, ни жарко. Развелись и развелись, земля вращаться не перестала. Поговори с ним, он в конце концов твой сын и любит тебя, неважно, со мной ты живёшь или нет.

– Я в воскресенье в Москву лечу, хотел с ним поговорить. Он копытом бил, карточку оставил, говорил с квартиры съедет.

–Может это и к лучшему, нужно же мужчиной становиться, нечего напапкиной шее сидеть. Подработка у него есть, не пропадет, не переживай.

– Юлька, почему ты такая мудрая?

– Я мудрая, да дура я последняя, – невесело улыбнулась Юля, – развод когда?

Сашка выложил на стол свидетельство о разводе, подвинул к Юльке.

– О, фамилию мне оставили и то хлеб, а то все привыкли, что я барыня, погоняло менять не надо, к новому я бы пока привыкла.

Александр на эту реплику промолчал.

– Ты знаешь, – продолжила Юлька, – а мне сейчас дышать как – то даже легче стало, а то я себя предательницей чувствовала.

– Ты сейчас о чем? – впился в нее пристальным взглядом Сашка.

– Хорошо все Баринов, хорошо. Где живу и работаю ты знаешь, заезжай в любое время.

– Я дом решил продать.

Юлька замолчала, эта новость где-то в душе кольнула острой болью.

– Ты забери вещи, какие хочешь.

Юлька справилась с собой и спокойно произнесла:

– Так наверное будет лучше, – улыбнулась грустно, – ключи у меня есть, на выходных заеду, ты в Москве будешь?

– Да, я на две недели.

– Удачи, Саш, Киру привет, Настюху поцелуй, пойду у Стахановой роды принимать, а то она поди ждать устала.

– Вернулась? – спросил Стас.

– Да, у меня отпуск был, вот закончился, надо на работу выходить.

– Сессия когда?

– Через три недели, как раз зарплату получу, я пока одна мне много не надо.

– Пока? – удивился Стас.

– Я в поликлинике была, – опустив глаза сказала Лиля, – беременность пять недель.

– Сашке своему говорить не собираешься? Он мне казался вполне адекватным человеком, не способным бросить девушку с ребенком.

– Да не в этом же дело, Стас. У него проблем без меня куча, разберётся с ними, тогда и решим, что делать дальше.

– Может он пока разбираться будет, дитё уже в школу пойдет.

– Значит в школу пойдет. Рожать я все равно буду, – твердо произнесла Лиля, – Стас, я ведь совсем одна.

– Чего это ты одна, а мы? Нас со счетов уже списала?

– Нет конечно, но вы – это вы, а ребенок, это же часть меня, – часто заморгала, чтобы сдержать подступивший слезы.

Стас притянул Лилю в объятия, погладил по голове шершавой ладонью:

– Эй, Лилек, ты чего? Мы же всегда с тобой, поддержим, поможем, не реви.

– Да это гормоны все, – прогунлостла ему в плечо Лиля, – я без конца реву, по любому поводу.

– Может тебе витаминчики какие попить, что там вам беременным положено?

– Не надо, врач сказала, что показатели все в норме, анализы хорошие.

– Кто будет – то? – почесал затылок Стас.

– Еще рано пол определять, это ещё маленькая рыбка просто, – улыбнулась Лиля.

– Может тебе не надо пока работать?

– С чего бы это?

– Ну как же, – замялся Стас, – в твоём положении.

– Вот ты смешной, беременность – это не болезнь, я же просто за рулём сижу, ничего тяжёлого не поднимаю,ничем не перегружаюсь, отдых и остановки у меня по графику. Так что не переживай.

– Ладно, рация у тебя работает, если что, наших проси, всегда помогут, – дал указания Стас.

– У меня рейс длинный, – тихо произнесла Лиля.

– С чего это? Ты же только короткие рейсы берешь.

– Предложили, я не отказалась, ты же знаешь, от и лучше оплачиваются.

– Лиль, если ты из – за денег, то…

Лиля его остановила, закрыв рот ладошкой.

– Нет, не только, мне так легче. Я дома на стены скоро кидаться начну, волком выть. Понимаю, что правильно поступила, когда вещи собрала и ушла от Баринова, а внутри все тянет. Как зубная боль, противная такая, ноющая и обезболивающие пьешь, а они нифига не помогают. Чем дальше от него буду, тем вероятнее шанс, что не сорвусь, не наплюю на гордость свою, принципы оставшиеся и не помчусь к нему. Тяжко мне без него, понимаешь? Дышать с трудом получается. Глаза закрываю, когда спать ложусь, а вместо сна образ его, улыбка мягкая, он так только мне улыбается, снисходительно и в то же время с каким – то обожанием.

– Ты в любом случае помни, что мы всегда с тобой, – прижимая крепче Лилю к себе произнес Стас.

Рейс был недельный, пайковых выдали соответственно, да и оплачивался хорошо. Побыть наедине с собой, своими мыслями – это для Лили сейчас было самое лучшее лекарство. Дорога, она успокаивала, КАМАЗ машина большая, едет плавно, укачивает, как мама в колыбели. Лиля ехала не выбиваясь из графика, на хвосте маячила знакомая машина, ребята из охраны. Если охрану не сняли, значит Сашка ее не отпустил, это открытие разлилось в груди большим радостным пятном. Ребята близко не подходили и не разговаривали, но само их присутствие радовало.

До города оставалось всего триста километров, при хорошем исходе часов пять езды, темнеет не рано, поэтому есть шанс приехать засветло. Темные тучи заходили на подъезде к городу, Лиля внутренне содрогнулась, грозу она ненавидела, а в дороге особенно. Обычно останавливалась, пережидая, но до города оставалось километров семьдесят, а до базы,где разгружались так и вообще тридцать, какой смысл останавливаться, как – нибудь дотянет.

До складского комплекса доехала уже по ливню, благо у них система автоматизированная, дождь разгрузке не помеха. Все два часа, которые шла разгрузка лил ливень. Лиля сидела в кабине своего КВМАЗА и смотрела, как по лобовому стеклу бегут потоки воды. Просвета впереди видно не было, значит дождь зарядил на всю ночь.

Зябко передёрнуло плечами. Кладовщик в дождевике постучал в дверцу.

– Подпись поставь, – сказал сухо.

Лиля приоткрыла дверцу, быстро чиркнула и забрав свои бумаги завела двигатель.

Ливень закончился, осталась противная морось. Лиля вырулила с территории комплекса, отмечая краем глаза, что ребята едут следом.

Движение ближе к городу стало интенсивнее, легковушки как всегда обгоняли, те, кто из – за ливня снизили скорость, теперь активно нагоняли. Лиля ехала со стандартной скоростью, уже стемнело, мокрый асфальт дороги блестел в свете фар.

Отметка о запрещённом обгоне, ограничение скорости до шестидесяти и большая черная машина, вопреки всем запрещающим знака вышедшая на обгон. Секунды, понадобились Лиле, чтобы осознать, что столкновения не избежать, оттормозиться по мокрой скользкой дороге, даже без груза не удастся. Страх, парализующий, отбрасывающий на много лет назад, в темную сырую ночь, забравшую близких людей.

Перед внутренним взором мелькнул улыбающийся Сашка. Наверное пришло время платить по счетам. Ее расплата будет такой. Эта была последняя мысль, перед тем, как Лиля выкрутила руль. КАМАЗ огромной тяжёлой махиной стал съезжать в кювет, наклонился, послышался звук, который издает металл, когда его корежит. Затем встряска и сильный удар, а потом темнота и улыбающееся Сашкино лицо.

– Юль, ты ещё на работе? – раздался в трубке голос Карины.

– Да, сижу, пока меня не было неделю, тут наворотили дел, разгребаю, – устало отозвалась Юлька.

– Юль, замялась Карина, – тут такое дело, к нам девушку везут, в ДТП пострадавшую, скорая передает, что она беременна, срок около шести недель.

– Повреждения какие у девушки?

– Сотрясение, перелом левой руки и нескольких ребер слева, рваная рана брюшины вроде, это так скорая объяснила.

– Кариш, с такими ранами на таком маленьком сроке проще вакуум сделать, – вздохнула Юлька, – девочка молодая?

– Двадцать пять девочке.

– Если ребенок первый, рискованно конечно, но родить думаю ещё сможет.

– Юль, дело не в этом…

– И чего молчим? Карина, да не тяни ты кота за все подробности, – психанула Юлька.

– С девочкой охрана была, наша, они скорую и вызвали, Баринову не дозвонились, Никите доложили.

– Какая охрана, Карин, я ничего понять не могу.

– Это Лиля, Сашки твоего.

В трубке воцарилось молчание. Юлька тяжело дышала, сглатывая подступивший к горлу ком. Карина ее не торопила, понимая, что подруге нужно собраться с силами и мыслями.

– Я бригаду собиру и приду, – сказала коротко.

Положила трубку, несколько минут собиралась с духом и набрала номер сына, он трубку не взял. Чертыхнулась и позвонила Насте. Трубку сняли после нескольких гудков:

– Настюш, привет, – постаралась произнести ровным голосом, – я Кириллу не могу дозвониться.

– Так они с Александром Викторовичем в кабак отправились, отмечать примерение вроде как. Я на парах была, только недавно вернулась.

– Насть, надо их срочно найти, там, – на секунду запнулась и продолжила, – Лиля в аварию попала, ее к нам в больницу везут, а до Сашки дозвониться не могут.

– Я поняла, сейчас их найду, не волнуйтесь, Юлия Юрьевна, – быстро проговорила Настя.

– Спасибо, Насть, присмотри там за ними.

– Хорошо.

Бригаду собрать труда не составило, всего – то и надо было с собой узиста взять, дежурного врача и медсестру.

В хирургии готовились к прибытию скорой, бригада уже собралась, во главе с заведующим.

– Баринова, шабаш у нас по вторникам, а сегодня пятница, чего прилетела? – ядовито произнес Протасов.

– Так у пострадавшей по данным скорой беременность около шести недель, – спокойно произнесла Юлька.

– Ты думаешь, что после той мясорубки, в которой ее прокрутило там могло что – то стоящее остаться? Ещё и аппарат УЗИ приволокла, – усмехнулся.

– Я пока ещё клятву Гиппократа не забыла и тебе не советую, у тебя своя работа, а у меня своя.

В приемный покой ввезли Лилю на каталке. Лицо и бок были в крови, рука зафиксирована.

– На рентген ее, – распорядился Протасов.

Юлька возражать не стала.

Рентген показал раздробленное плечо, трещины двух ребер. К счастью бок пострадал не сильно, только верхние ткани.

– Готовьте девушку к операции, будем собирать ее плечо и бок шить, – скомандовал Протасов.

– Сначала мне нужно девушку осмотреть, – сказала Юлия, – сделать УЗИ.

– Баринова, чё ты лезешь, – взвился Игорёк, – даже если там что – то живое и осталось, то после рентгена оно превратилось в уродца, так что будем делать вакуум, можешь идти домой, оплакивать свою несчастную судьбу.

По лицу Лили покатились слезы, у нее нещадно болела голова, но слова врача, доносившиеся из соседней со смотровой комнаты услышала разборчиво.

– Я сказала, что девушку осмотрю, и я это сделаю, – отчеканила женщина, – посмотрим, что покажет УЗИ, кровотечения нет, возможно просто стоит поставить кольцо.

– Баринова, – зарычал доктор, – ты берега попутала, ты здесь никто. Твой бывший муженёк больнице регулярную спонсорскую помощь оказывал и поэтому главнюк тебе в попу дул, так теперь муженька – то у тебя нет, – развел руками, – тю – тю, променял тебя на молоденькую и красивую. Так что заводи свою метлу и лети в свой роддом, там командуй, а здесь я буду решать. Ты у нас теперь никто, но если будешь более лояльна может и приголублю тебя.

В тишине больничного коридора раздался звук пощёчины. Весь медицинский персонал, который находился возле смотровой замер.

Первым отмер Протасов. Приложил руку к раненой щеке, а затем резко кинулся к Юльке, намереваясь ее пригвоздить к стене.

Сделать этого он не успел, его самого резко снесло с места и вжало в стену. Крепкие руки Горского сминали в руках медицинскую форму.

– Карин, ты сама операцию проведешь? – спросил у Карины, повернув голову в ее сторону, – а то у нас господин Протасов на больничный уходит.

Карина кивнула и подхватив Юльку под локоть потащила в смотровую.

– Ну, твой Горский огонь, – тихо шепнула на ушко.

– И ничего он не мой, – слегка смутилась Юлька.

– Мне – то очки не втирай, ой, пусть хоть Горский Протасову пятак начистит, а то Баринов все руки марать не хотел.

Лиля лежала на кушетке в смотровой. Юлька вошли вместе с Кариной и Еленой Дмитриевной, узисткой.

– Лиля, я Юлия Юрьевна, врач – гинеколог, а это – Елена Дмитриевна, мы вам сейчас УЗИ сделаем и если все хорошо, то я вас осмотрю. При благополучном стечении обстоятельств мы поставим вам специальное кольцо, чтобы сохранить беременность, сделаем это во время операции на плече. Я понятно вам объясняю?

Лиля плохо видела из – за слез, застилающих глаза. Эта женщина должна ее ненавидеть, Лиля разрушила ее семью, из-за нее, ей приходится выслушивать оскорбления и насмешки коллег. А она пытается ей помочь.

Врачи стояли возле Лили и ждали от нее какого-то ответа, а у нее в горле стоял такой ком, что слова никак не выходили.

– Лиля, если вам трудно говорить, сожмите мою руку, что вы меня поняли, и нам нужна ваша подпись, что вы согласны с медицинским вмешательством, если сами не можете, то мы свяжемся с кем-то из родственников, если вы обозначите, как это сделать.

Юля подошла и взяла Лилю за руку. Рука у Юлии оказалась очень теплой и мягкой. Лиля ее сжала настолько крепко, насколько позволяли силы.

– Ну вот и хорошо, – выдохнула Юля, – а плакать не надо, мы вас подлатаем и все будет хорошо, – Юлька улыбнулась Лиле, поворачиваясь к аппарату УЗИ, глядя как Елена Дмитриевна его настраивает.

Лиля плакала, не в силах ни утереть, ни остановить катящиеся из глаз слезы. Было больно, физически, хотя и поставили обезболивающие уколы и духовно. Душе было пожалуй даже больнее.

– Пойдем в ординаторскую, – сказала Карина, – у меня конечно отдельного кабинета как у тебя нет, но в моем закупке посидим, бутылку вина мне благодарный пациент приволок.

– Не хочу ничего, – устало произнесла Юлька, – туфли снять только, потому что ноги отекли и спать завалиться.

– Ты чего это? У тебя отеков никогда не было. Почки проверяла? – обеспокоилась Карина.

– Дорогусь, мне почти сорокет, отеки – это ещё цветочки, дальше ягодки пойдут, – усмехнулась Юлька.

Возле ординаторской сидели Никита и Сергей. Оба встали при их приближении.

– О, давай хоть им сообщим об итогах операции, раз сидят караулят, да и больше видимо некому, – пошутила Карина.

– Мы ее родственников беспокоить не стали, – произнес Никита, – решили подождать, когда операция закончится.

– Закончилась, – сказала Карина, – успешно, бок зашили, кровопотеря небольшая, ребра сами по себе заживут, в плечо я пластинку вставила, материал импортный, Горский вон оплатит, – кивнула в сторону Сергея, – он у нас же рыцарь, беременность сохранить удалось, но нужно будет тщательно наблюдать. Я правильно говорю, Юлия Юрьевна?

– Абсолютно, – кивнула Юлька, – говорила тебе в гинекологи идти, нет же пошла в хирургию, к этому. Баринова нашли?

– Через часок прилетит, ребята встретят, – спокойно ответил Сергей.

– Карин, я к себе, вздремнуть что ли, как – то тошно, через часок Баринов прилетит и девушка от наркоза отойдет тогда и приду, ладно?

– Может домой? – вставил свои пять копеек Сергей.

– Горский, не люби мне мозг.

Через час в отделение хирургии ворвался Баринов, лицо белее мела, руки трусятся. Даже губы слегка подрагивали.

– Баринов, – флегматично сказала Карина, – пластинку в плечо Горский оплатил, а палату уж будь любезен сам.

– Карина, – рыкнул Сашка, выходя из себя.

– Ну слава богу, – выдохнула Карина, – пришёл чуток в себя, а то залетел как приведение, я уж испугалась, вдруг сердце не выдержит, в обморок грохнешься. Халат напяливай и бахилы.

Сашка мгновенно начал облачаться в больничный наряд.

– Девушку на трогать, не трясти, не расстраивать, только смотреть, как на вазу эпохи Мин. Ясно?

Сашка только кивнул.

Лиля лежала на больничной кровати, такая маленькая и бледная, к руке была подключена капельница, вторая рука в гипсе, Сашка остановился, не зная с какой стороны к ней и подойти – то можно.

– С правой стороны, левая повреждена, – подсказала Карина, девушку утомлять нельзя, минут двадцать разрешаю побыть, а дальше она все равно уснет.

Сашка взял стул и присел возле кровати. Аккуратно взял Лилю за тонкие холодные пальчики. Желая их как – то согреть, но боясь сжимать, наклонился и подул на них, а затем поцеловал, утыкаясь в них лбом.

Голос звучал глухо:

– Прости, детка, прости, что рядом не был, что отпустил. Больше никуда без меня, никаких работ поездок.

Поднял на нее глаза с блестящими в них слезами:

–Ты права, я торопился, не давал тебе право выбора и чуть за это не поплатился, будет как ты хочешь, как ты скажешь. Только не бросай меня, я без тебя не смогу. Мне эти две недели пыткой показались.

Лиля плакала, снова слезы катились по щекам.

– Лиль, больно? – забеспокоился Сашка, – я сейчас Карину позову, чтобы обезболили.

Лиля чуть сильнее сжала его руку, не давая сорваться с места и слегка мотнула головой.

– Ладно, ты спи, я здесь посижу.

Лиля слегка кивнула и закрыла глаза.

В коридоре возле окна палаты стояла Юлька, а за ее спиной Горский, как нерушимая скала.

– Жалеешь, что все так? – тихо задал вопрос.

– Горский, ты вроде умный, но такой дурак. Я прием оставила только плановый и административку, теперь в субботу и воскресенье свободна. Грядки поедем убирать? – не поворачиваясь проговорила Юлька.

– Я Сашке хотел помочь, – замялся Горский.

Юлька обалдела, к нему повернулась, полыхнула глазами.

– Чем, я стесняюсь спросить ты ему помочь собрался? Лилю за руку подержать?

Горский расплылся в улыбке.

– Ты сейчас чего лыбишься, как попрошайка со сторублевкой?

– Ты меня приревновала что ли? – ухмыляясь спросил Сергей.

– Не беси меня, – строго произнесла Юлька.

– Да ребята нашли тех паразитов, что Лиле в лоб летели, надо разобраться.

– Вот пусть Баринов сам и разбирается, ты сегодня уже в героя поиграл, Протасов надолго запомнит, так что с обидчиками своей женщины пусть сам разбирается. Поехали уже домой, спать хочу, сил нет.

Сашка так и остался ночевать на стуле в палате хирургии. Утром Лиля чувствовала себя лучше. Приехал Стас с тетей Томой, привезли домашний бульон, фруктики. Тетка хлопотала над Лилей, жалея ее бедную. Сашка, свободное время, пока у Лили были посетители потратил с пользой, объясняя молодым мажорчикам, как на дороге себя вести не стоит.

Юлька с Горским укатили на дачу. Рыбу, которую Сергей наловил, он чистил сам, закоптили ее в коптилке. Вкуснющая получилась.

– Баринова, вот ты как вообще, нормальная? – ворчала Галка, – я ей такое место предложила, в столице, а она осталась в своем этом занюханном роддоме.

Юлька на эти выпады только плечами пожала и улыбнулась.

– Не лыбься мне, как пришибленная. Ты мазохиста, я не могу понять, мало того, что Баринов тебя бросил, так ещё и беременность его новой жены ведёшь. Нормально?

– Нормально ребенок развивается, отклонений нет. Будет крепкий здоровый малыш, в счастливой семье. Кир, вон брата ждёт, все живы, здоровы, ну чего ещё – то.

– Вот про здоровы, это ты завернула, если все так шоколадно, чего тогда принеслась? – пытливо выспрашивала Галка.

– Галя, не нагнетай, – прямо посмотрела в глаза ей Юлька, – мы же договаривались, что я приеду.

– Давай, посмотрю тебя, чувствуешь себя как?

– Нормально, – коротко ответила Юлька.

– Не юли мне, – хмурясь произнесла Галка, – вставай на УЗИ пойдем.

– Зачем? – не поняла Юлька.

– Баринова, ты с разводом отупела совсем что ли? Сказано пойдем, значит пошли.

В коридоре, отбирая стены стоял Горский. При их появлении встрепенулся.

– Все, девчонки, пошли в кафешку, встречу обмоем? – улыбнулся.

– Скройся лучше, – огрызнулась Галка, – зла на тебя не хватает.

Галка понеслась по коридору дальше, Юлька, подхватив Сергея под руку потопала за ней.

– Чего она такая добрая ко мне? – не понял Сергей.

– Злится, что работать из – за тебя у них не стало.

Сергей промолчал, кивнул головой.

– А идём куда?

– На УЗИ.

– Зачем? – не понял Сергей.

– За надом, – щёлкнула его по носу Юлька.

–Юль, ты опытный врач, как могла такое допустить? Или пропустить? Или ты так снова замуж выйти хочешь? У меня версии кончаются, отвечай уже что – нибудь.

–Я в шоке, – сидя на кушетке сказала Юлька, – не готова как – то.

–А ноги раздвинуть перед Горским была готова, на вот получи. Теперь точно в Москву переезжать надо, кто там у вас в вашей деревне тебя старородящую дуру по беременности вести будет? Давай, иди сдавай анализы, а я пойду Горского обрадую.

При появлении по – боевому настроенной Галки Сергей встрепенулся, приосанился. Галка шла хмурая, Юльки с ней не было. Внутренности скрутило в жгут, неужели что – то серьезное? Что ж судьба подлюка – то такая, только подарила ему Юльку и снова пытается отнять. А вот хрен там, не даст, сам сдохнет, а с Юлькой все хорошо будет.

–Горский, на этом этаже туалет только женский, если тебе очень надо,– сказала Галина.

–Галка, – рыкнул Горский.

–Ладно, ладно, – усмехнулась Галка, – ты просто такой весь надулся, как будто сейчас днище вырвет.

Горский на ее провокацию не поддался.

– Ты пироги любишь?

– Галя, ты сейчас издеваешься, да?, – устало спросил Горский, понуро опуская плечи и понимая, что что – то серьезное. Иначе Галка бы вокруг да около не кружила, а сразу сказала, – люблю я пироги, люблю.

–Это правильно, месяцев через семь ещё больше полюбишь.

–В смысле? – не понял Сергей.

–Папаша, вот вам ваш пирог, держите, – всунула ему черно – белый снимок УЗИ.

Два года спустя…

– Что за блажь, не понимаю, – ворчал Горский, устанавливая детский бассейн во дворе дома.

– Горский, кто ж виноват, что для тебя вся романтика заканчивается совместным походом на рыбалку, – парировал ему Юлька.

– А отправится на КАМАЗе в соседний город по – твоему романтично?

–Романтично, это когда вдвоем, с ощущением, что вы одни в целом мире.

– Отлично, Саня значит один в целом мире, а мы неделю с его сыном водись.

– Не облез, – задрала ему футболку Юлька.

– Нет, но вполне могу.

– Ты смотри, а то завтра Кир с Настюхой приезжают, обещали с малыми пожить недельку, чтобы мы отдохнули, а ты облезший будешь, одной придется отдыхать.

– Имей ввиду, я не романтик, ехать никуда не собираюсь.

– Милый, побойся бога, куда ехать, я уже и билеты на самолёт присмотрела, – засмеялась Юлька.

– Лилька, – обрадовалась Светка ей как родной, – тебя чего так долго не было? Говорят болела?

– Врут, – улыбнулась Лиля.

– Так вот и я смотрю, что на больную ты не похожа,наоборот, похорошела, сияешь прямо вся. У нас тут новые постовые появились, красавчики, могу шепнуть, чтобы тебя остановили для проверки документов, – выразительно поиграла бровями Светка.

– Спасибо, не стоит, я не одна еду, – улыбнулась Лиля Сашке, шагающему к ней от санитарных комнат.

Светка обернулась и увидела статного мужчину в таком же синем комбинезоне, как у Лили.

– Тебе напарника нового что ли дали?

– Ага, на всю жизнь, так что с полицией мне теперь точно не по пути, – развела руками Лиля и мимо Светки быстрым шагом понеслась в сторону Сашки, улетая в его крепкие объятия.

– Ты чего? – с улыбкой спросил Сашка.

– Просто люблю тебя.