Озеро у Красного леса (СИ) [PoiSon_IvY.] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

Эвионы — это с одной стороны прекрасные благоухающие цветы, а с другой смертельный яд, который вот уже много лет отравлял род Пиэль. Так бывает. То, что мы любим всей душой, может медленно и незаметно приближать нас к судному дню. Рейнхольд в своей внимательности как к людям, так и к делам, никогда не сомневался, но правда, недавно открытая мисс Эллаирой, сильно пошатнула эти убеждения.

В его жизни всё шло своим чередом. Серые будни поочередно сменяли друг друга. Сбор налогов, редкие званые ужины и визиты Герцога Осмонта, спасителя с драгоценным лекарством. Небольшой мешочек с тёмно-синими таблетками ненадолго помогал забыть о нестерпимых болях. Рейнхольд осознавал, что не лечился, а лишь оттягивал неизбежное.

Он давно опустил руки. Из-за болезни ушел из жизни его отец, дед и прадед, скоро и молодой граф присоединится к ним.

Рейнхольд решил прервать род Пиэлей на себе. Не хотел, чтобы и его ребёнка постигла та же участь. Граф уже подготовился к свиданию со смертью, но вот в его доме появилась она — светловолосая девушка с заливистым смехом и необычными глазами. Часы, давно пылящиеся где-то в подвале особняка, снова обрели свой ход. Он думал, что даже самому искусному часовщику не под силу их запустить, но Эллаира смогла. Совсем юная, по-детски наивная девушка, с которой его мир стал обретать новые яркие краски. Она даровала ему то, что он сам потерял — веру в счастливый конец его истории.

С ней все шло иначе, да и она сама не походила на тех, кого знал Рейнхольд. Сначала Эллаира понравилась ему своей аристократичной красотой, а теперь ещё и добродетелью. Она походила на ангела, спустившегося с небес на их грешную землю. Как же много разочарований ожидает её в будущем. Он желал бы в эти моменты быть рядом с ней, поддержать, и не только в эти. Наверное, граф просто желал стать ей ближе. Если бы у них появился шанс, смогла бы мисс Эллаира когда-нибудь полюбить его?

Рейнхольд до сих пор помнил вкус её губ. Их мягкость и податливость. Она так неумело отвечала на его поцелуй… Неужели он украл первый? От мысли об этом мужчина улыбнулся. Кажется, за всю жизнь Рейнхольд не испытывал столько положительных эмоций, как рядом с ней. Когда Эллаира появлялась в поле его зрения, в груди разливалось приятное тепло. Граф влюблялся в эту девушку, совершенно точно и бесповоротно.

В спальню постучались.

— Войдите.

— Ваше Сиятельство, простите, что беспокою, но мисс Эллаира она…

— Я вижу, Сирил, — через окно своей спальни Рейнхольд неотрывно наблюдал за девушкой, что сейчас работала в саду, который когда-то украшала гордость рода Пиэль.

Рядом с Эллаирой на корточках стоял ещё кое-кто, если графу не изменяла память, её звали Делиа. Девушки с садовыми инструментами и в перчатках выкапывали небольшие лунки, клали туда различные семена, закапывали и поливали их водой из небольшой лейки.

— Они сажают цветы? — скорее констатировал, чем спрашивал Рейнхольд.

Сирил ответил.

— Да, милорд, но если вы прикажете…

Граф поднял руку вверх, вынуждая верного подчинённого остановиться.

— Не нужно, пусть продолжают. Сад не должен пустовать. Уверен, цветы вырастут такие же чудесные, как и сама мисс Эллаира.

Он не мог перестать любоваться этой девушкой. Должно быть, со стороны это походило на одержимость, а не на лёгкую влюблённость.

— Милорд, при всем моем уважении, не кажется ли вам, что вы слишком много ей позволяете?

Рейнхольд выдохнул.

— Так и есть, Сирил.

— Но почему?

Граф пожал плечами.

— По-другому у меня не получается.

Ты можешь владеть хоть всей Треспией, но рано или поздно появится человек, который будет иметь власть над тобой. Интересно, что эти люди появляются в самый неожиданный для нас момент, но мудрецы говорят в самый нужный.

— Подготовьте лошадей. Сегодня вечером я хочу прокатиться верхом с мисс Эллаирой.

Поклонившись, Сирил удалился так же быстро, как и появился. Сказать, что Рейнхольд не видел истинных чувств своего друга, значит соврать. Так вышло, но ответить на них взаимностью граф не смог. К Сирилу и Леди Кристине он испытывал исключительно братскую любовь, нравилось им это или нет. Лёд в его сердце заставила таять Эллаира. Признаться честно, на этот счет у графа имелись смешанные чувства: заинтересованность и радость вкупе с печалью.

Эллаира редко оговаривала с ним свои решения. Наверное, просто потому, что они приходили в голову девушки спонтанно, нежели взвешенно и обдуманно. Во всем этом заключалось неподдельное веселье. Графу это даже чуть-чуть нравилось.

Лицо и платье перепачканы в грязи, а она смеется, весело беседуя со своей подругой. Рейнхольд отметил, что и с размазанной по щекам землей Эллаира очень красива и не выглядит нелепо. Девушка подняла голову и их взгляды с графом пересеклись. Она улыбнулась и помахала ему. Усмехнувшись, Рейнхольд неуверенно поднял руку и повторил её действия. Вряд ли такое поведение достойно графа, но он так долго выбирал должное вместо желаемого… Это его заслуженная передышка.

День пролетел незаметно. Золотистый солнечный круг постепенно стал скрываться за горизонтом. Близились сумерки. Пара собиралась отправиться на ночную конную прогулку. Личной охраной Рейнхольд пренебрег. Ему хотелось разделить этот теплый летний вечер исключительно с ней. Он считал, что романтик в нем давно умер, но похоже зря. Эллаира лечила не только его тело, но и душу.

Граф боялся отказа девушки от этой поездки, тем более после того, как она узнала подробности его биографии. Рейнхольд не пытался оправдаться перед ней. Возможно, если бы Эллаира возненавидела мужчину, то прощание выдалось бы легче. Однако, она приняла и темную сторону Рейнхольда, разглядев в ненавистном всем графе человека. Девушка подобно цветку пускала корни в его сердце и с каждым новым днём прорастала в нем все глубже. Он не сопротивлялся этому. Сегодня, работая в саду, она надеялась сделать приятно ему. Теперь пришла его очередь.

Черный жеребец и белоснежная кобылица, перебирая копытами, терпеливо ждали своих наездников.

— Простите, но я все равно не понимаю, — честно призналась Эллаира.

— Зачем тратить время на поездки? Возможно, у нас каждая минута на счету. Зная источник вашей болезни, я найду лекарство, вот увидите.

Она по-настоящему волновалась за него и не скрывала этого. Такая искренняя.

— Прошу вас, мисс Эллаира. Вы уже целую неделю не выходите из моего кабинета. Нам обоим нужен отдых, а потому разделите со мной поездку. Сегодня я скорее всего тоже не смогу уснуть, но если я проведу этот вечер в вашей компании, уверяю вас, мне станет намного легче.

Щеки девушки залил румянец. Она смущённо отвела глаза, накрутила на палец светлую прядку длинных волос.

— Вам хочется моей компании, милорд?

Рейнхольд приблизился к ней и приподнял её подбородок. Их взгляды пересеклись. Эллаира затаила дыхание.

— Вас так легко смутить? — подметил мужчина.

Чего греха таить, это в девушке его забавляло.

— Вы смеётесь надо мной, Ваше Сиятельство?

Рейнхольд отрицательно закачал головой.

— Я бы никогда не позволил себе такого по отношению к вам. Вы так мучительно прекрасны, что в последнее время я только и делаю, что ищу вашей компании.

Эллаира искренне улыбнулась, так как умела только она. Румянец на щеках стал ещё ярче.

— Это правда?

Рейнхольд кивнул.

— Я может и не хороший человек, но не лжец. Я никогда не врал вам.

Похоже, она окончательно смутилась, ибо следующее, что сказала девушка, было про заждавшегося Сирила и лошадей. Граф не стал давить. Оставив мимолетный поцелуй на тыльной стороне её ладони, Рейнхольд вместе со своей гостьей направился к животным. Оседлав коней, они неспешно поскакали за территорию поместья.

***

Нужно уметь выходить из своей зоны комфорта, ибо в противном случае, сами того не подозревая, вы можете стать её заложниками. Рейнхольд забыл, когда он в последний раз прогуливался с кем-то просто так: без переговоров с важными государственными чинами, другими сборщиками налогов и прочими лицами, заполнявшие его будни. Поместье Пиэль у Кораллового хребта являлось для графа той самой зоной комфорта. Там находились только близкие ему люди. Гостей Рейнхольд у себя принимал редко, а герцог Осмонт, изредка навещавший его, надолго никогда не задерживался. Он все говорил о том, что во дворце его ждёт маленькая племянница. Тогда регент при маленькой осиротевшей принцессе показался ему хорошим человеком, но мнение графа изменилось. В последнее время Рейнхольд склонен считать, что все вокруг лишь притворяются нашими друзьями. На деле же они волки в овечьих шкурах.

— Куда мы направляемся? — уверенно держась в седле, спросила Эллаира.

Девушка обученная манерам, грамоте, верховой езде… Единственное, что не вязалось с этим образом высокородной леди — дружба с разбойниками. Как она попала к ним? Взбунтовалась против отца и не захотела идти под венец с нелюбимым? А может её семья обанкротилась и теперь они в Треспии никто и ничто? Ну и если она в плачевном положении, то почему не попросит его помощи? Он не всесилен, но кое-что все-таки может.

— Есть одно место. В юности я часто там бывал.

Пусть немного, но хорошие воспоминания в памяти Рейнхольда остались. На окраине Красного леса есть полянка, рядом с которой находится озеро. Мужчина помнил, как частенько прятался там от отца. Того уважения, не страха, а именно уважения, которого достиг бывший граф Пиэль, Рейнхольду не видать. Если честно, он никогда и не горел желанием занимать этот пост. Его вынудили. Эллаира сказала правду о том, что выбор у нас есть всегда. Рейнхольд вот предпочёл не бороться, а покорно склонить голову. Он испугался.

— Там очень спокойно. — крепко держа поводья, Рейнхольд прикрыл глаза, вспоминая, как красиво на полянке щебетали птицы.

Их звонкие голоса переливались, отдавались эхом в густой зелёной чаще.

— Вы ищите тишины? — полюбопытствовала девушка.

— Ищу, но… Я думаю, что ни тишина, ни лекарство не помогут мне спокойно уснуть.

Эллаира запротестовала.

— Не говорите так, милорд. Не ставьте на себе крест раньше времени.

— Вы не…

Девушка насупилась.

— Я что? Слишком молода и не понимаю? А может это вы не много чего понимаете, раз уже решили, что все кончено и бороться бесполезно? — на одном дыхании произнесла она.

Рейнхольда её дерзость, мягко говоря, удивила. В плохом или в хорошем значении этого слова, он пока не понял, но то, что общение с лесной разбойницей даром не проходит, очевидно. Осознав, что ляпнула в порыве гнева, Эллаира прикрыла рот руками.

— Простите, я… — неуверенно начала она.

Граф прервал её.

— Не нужно извиняться. Мне доводилось слышать вещи и похуже. Прошу, зовите меня Рейнхольд. После того, что между нами произошло, глупо придерживаться формальностей.

Переборов смущение, Эллаира согласилась.

— Хорошо, Рейнхольд.

Лошади ступали не спеша. Солнце совсем спряталось за горизонтом и тьма вступила в свои законные владения. Ночь стояла тёплая и тихая. Удача сегодня оказалась на стороне пары, ведь даже приставучие насекомые их не беспокоили.

— Вы взяли с собой сухую одежду, Эллаира?

Она кивнула.

— Да, Хильда положила мне в сумку запасное платье, но я не поняла зачем. Полагаете, может резко пойти дождь?

Рейнхольд подавил в кулаке смешок.

— Нет, Эллаира. Я хотел предложить вам поплавать, — вероятно, его предложение ввело девушку в ступор, потому как в следующий момент она натянула вожжи, и белоснежная кобылица под ней остановилась.

— Купаться? Ночью? В озере?

Граф тоже придержал своего жеребца, повернулся к ней лицом.

— Это должно быть… Опасно? — она пыталась найти оправдание себе и своей реакции.

Рейнхольд отлично понимал, что боялась она не подводных монстров, а его.

— Если не захотите, то сможете остаться на берегу. Я не буду ни к чему вас принуждать.

— Долго думать мне не придётся, я не умею плавать.

— Никогда не поздно научиться.

Лошади вновь двинулись вперёд. Утонув в своих размышлениях, оставшийся путь они провели в тишине.

Слух ласкали звуки природы: в траве стрекотали кузнечики, с ветвей деревьев доносилось уханье сов, а за пышным кустом голосила жирная зелёная земляная жаба. Рейнхольд, увлеченный поисками ответов на интересующие его вопросы, не заметил, как они добрались.

— Дальше пойдём пешком. — сказав это, мужчина спрыгнул со своего коня.

— А как же лошади? — обеспокоено спросила Эллаира.

Вероятно, её интересовало не угонит ли кто животных во время их отсутствия. Рейнхольд усмехнулся.

— Мы привяжем их здесь. Не волнуйтесь, если вы с этой разбойницей хорошие друзья, разве станет она нас грабить? — когда граф говорил об этой воровке, то всегда представлял что-то грязное и неприятное, нечто, от чего ему хотелось брезгливо поморщиться.

— Почему вам так не нравится Жизелла? Если бы вы узнали её поближе, то поняли бы насколько она славная.

Складывалось ощущение, что Эллаира способна разглядеть хорошее во всех и во всем.

— Она преступница, а потому я не горю желанием узнавать её ближе. Да и будь она благородных кровей, мы бы не нашли с ней общий язык. Слишком разные.

Девушка не согласилась.

— Из-за разных возможностей у вас разные методы, но мотивы одинаковы.

— И каковы же наши с ней мотивы? — поинтересовался у юной леди граф.

— Помощь жителям Треспии.

Больше Эллаира разговаривать о своей сомнительной, таковой её считал Рейнхольд, подруге не стала. Наверное, думала, что может сболтнуть лишнего. Ну, когда графу будет нужна информация об этой шайке разбойников, он выведает её и без девушки.

Рейнхольд подошёл к спутнице и помог ей слезть с животного. Прежде чем ноги ступили на твердую землю, платье успело задраться, а Эллаира запыхтеть и еле слышно выругаться. Раз за разом Граф убеждался, что с этими разбойниками ей нужно проводить меньше времени. Такие друзья портили и ставили под сомнение ее прекрасное воспитание. Привязав лошадей и не принимая никаких возражений от девушки, Рейнхольд взял в руки обе сумки и повёл Эллаиру вглубь леса. Если память его не подводила, то заветная опушка находилась неподалеку.

Красота сумерек завораживала. Было в ней что-то интригующее, загадочное, скрытое от глаз любопытных путников, отважившихся изучить королевство мрака и теней. Тьма не вызывала у Рейнхольда ужаса, не заставляла трепетать от страха, а дарила чувство умиротворения и спокойствия. Просто граф успел стать её частью. В жизни каждого человека наступает развилка путей. Время, когда вам необходимо решить продолжать ли ступать по дороге из зыбкого белого песка или же повернуть на тропинку из чернозёма. Идти по второй чуть проще, но есть большой риск испачкаться в грязи, от которой будет уже не отмыться. Свой выбор Рейнхольд сделал. Ему осталось лишь дойти до финальной цели. Бессонные ночи пообещали графу, что его дорога длинной не будет. До появления Эллаиры Рейнхольд им верил. Сейчас же начал сомневаться в правдивости их слов.

Влюбленному и море по колено,

Влюбленному весь мир почти подвластен,

Вот только жаль, не вырваться из плена

Любви и ласк — он к миру безучастен..{?}[В.Евсеев]

— Вам не страшно, Рейнхольд? Гулять по темному лесу без личной охраны? Помнится, Сирил говорил мне, что без его сопровождения вы мало куда выходите.

Граф отрицательно покачал головой.

— Мне сейчас очень комфортно. Что до безрассудства, то… Зачастую, отключая разум и следуя зову сердца, мы проживаем лучшие моменты.

Петляя меж высоких деревьев Красного леса, они добрались до нужного им места.

— Если не знать, куда точно нужно идти, можно с лёгкостью заблудиться,— подметила озирающаяся по сторонам девушка.

— Именно так.

Опушка, спрятанная за густой растительностью с одной стороны и открывавшая вид на большой замкнутый водоем с другой. Озеро походило на огромное зеркало, в которое, играя бликами лунного света, смотрелось небо.

Эллаира затаила дыхание.

— Это очень красиво, Рейнхольд. Очень. — она по-детски взвизгнула и, запрыгав на месте, захлопала в ладоши.

Граф улыбнулся.

— Рад, что вам понравилось.

Смутившись своего поведения, Эллаира опустила глаза, заправила выбившуюся прядку за ухо.

— Извините, Рейнхольд. Спасибо, что показали мне это место.

Порой графу чудилось, что со стороны они походили на строгого учителя и хоть прилежную, но чересчур активную ученицу.

— Не извиняйтесь. Мне лестно, что при мне вы проявляете свои эмоции.

Для начала Рейнхольду пришлось убедиться, что вода в озере подходящей температуры и их плавание не станет причиной серьёзных последствий. Тогда встреча… Свидание? Считалось бы провальным для обоих.

— Тёплая. Купаться можно.

Скинув с себя сюртук, граф стал раздеваться до тех пор, пока не остался в одних подштанниках. Он собирался снять и их, но девушка остановила его.

— Не нужно, ни то я точно от стыда провалюсь сквозь землю.

Рейнхольд приподнял бровь.

— Вам не доводилось видеть обнаженного мужчину?

Эллаира закачала головой. Тихо, но так, чтобы граф всё-таки услышал, произнесла:

— Никогда.

Учитывая все её стеснение, он мог бы и догадаться.

— Тогда я останусь в них.

— Спасибо, — прошептала она.

На берегу лежал ствол упавшего дерева. Рейнхольд и Эллаира использовали его как скамью, на которой можно было оставить вещи. С трудом, но девушка согласилась искупаться в озере. Чтобы хоть как-то совладать с собой, она попросила графа отвернуться. Только когда Рейнхольд исполнил её требование, Эллаира стала снимать одежду. Он подумал о том, что это бессмысленно, но если так ситуация сковывала её в меньшей степени…

Недолгая возня, а затем шорох ткани упавшего к ногам платья. Должно быть, сейчас она выглядела ещё более прекрасной, чем прежде. Молодое девичье тело наконец-то могло дышать. Грудь больше не стягивало тесным неудобным корсетом. Женское стремление к красоте зачастую такое болезненное. Однажды Рейнхольд поинтересовался у Леди Кристины, а так ли страшен монстр, каким его рисуют? Она ответила, что в жизни он намного хуже. Тогда леди Кристина ещё сравнила волнующий элемент дамского нижнего белья с клеткой: дышать в нем вроде бы и можно, но очень уж тяжело.

Когда ладонь Эллаиры легла на плечо графа, он обернулся. Она стояла перед ним в одной тоненькой сорочке на двух бретельках. Поистине непорочная красота.

— Вы изумительны, — он взял её руку в свою, поднёс к губам и оставил поцелуй на кончиках пальцев.

Щеки Эллаиры зарделись пуще прежнего.

— Идемте.

Первым в воду залез Рейнхольд, а после поманил к себе спутницу. Нерешительно она обвила руками его шею. Граф стал придерживать её за талию так, чтобы оба держались на плаву. Эллаиру стала бить мелкая дрожь, что не осталось незамеченным мужчиной.

— Вам холодно? — смотря на девушку своими темно-карими глазами, обеспокоенно спросил Рейнхольд.

Она стушевалась под его взглядом.

— Это не от холода, — прошептала Эллаира.

— Неужели вас так сильно волнует моя близость?

— Безумно.

Рейнхольд не думал ни минуты. Его губы быстро завладели ей в страстном поцелуе, полном недосказанных слов и отчаяния. Оба понимали, что встреча может стать последней для них, но отбрасывали навязчивые мысли.

Граф вжал в себя девушку, запустил язык в ее рот. Тонкие пальцы зарылись в смоляные волосы, несмело сжали их на затылке. Подобная ласка была чем-то непривычным для нее. Эллаира проявляла свой интерес к мужчине слегка неумело, скорее интуитивно, но это совсем мешало желанию Рейнхольда распаляться. Одной рукой он все также продолжал удерживать девушку за талию, не давая той уйти под воду, а второй спустился к ягодицам, огладил их. Тихий короткий стон сорвался с ее губ и это стало точкой невозврата для обоих. С каждой минутой граф все больше хотел овладеть ей: заставить податливое тело извиваться под ним и в водовороте эмоций выкрикивать его имя.

— Эллаира… — тяжело дыша, он оторвался от нее.

— С вашего согласия, я мог бы кое-что сделать. Обещаю, вам понравится. Доверьтесь мне.

— Чт… Что?

Мокрая сорочка, что плотно прилегала к телу, почти ничего не прикрывала. Они находились в воде по пояс. Рейнхольд откровенно любовался небольшой грудью с затвердевшими горошинами сосков, плоским животом и выпирающими бедренными косточками.

— Что сейчас упирается мне в ногу?

Осознание и стыд, накрывший ее с головой. Граф надеялся, что с ним она когда-нибудь раскрепостится.

— Позвольте сделать вам приятно. Вы не пожалеете, Эллаира.

Утвердительный кивок и пара, опоенная возбуждением, выбралась на берег. Кинутый на траву мужской сюртук послужил прекрасной подстилкой, на которую легла девушка. Все происходило лучше, чем в самых прекрасных фантазиях. Рейнхольд должен признаться, что после встречи с Эллаирой частенько пользовался услугами воображения. Граф снял с нее ненужный и мешающий предмет одежды. Он мягко подтолкнул спутницу, вынуждая ее лечь на спину, сам же навис сверху.

Рейнхольд припал губами к женской шее, оставляя на молочной коже следы жарких сочных поцелуев. Эллаира отвечала ему рваными вздохами. Ей нравилось. Определённо. Все происходящее доставляло девушке ранее неизведанное удовольствие плотских утех.

Граф опустился к её груди, вобрал затвердевший сосок в рот. Зубы чуть прикусывали набухшую горошину и оттягивали её, делая тем самым приятно больно, а после былая пылкость скрывалась за лаской языка.

Руки, блуждающие по телу, переместились на бедра, сжали их. Сухая шершавая ладонь переместилась на внутреннюю сторону и коснулась чувствительного места. Раздвигая складки, пальцы потонули в естественной смазке. Эллаира издала протяжный стон и, стыдясь громкого проявления вожделения, резким движением закрыла себе рот. Заметив это, Рейнхольд немного отстранился. Граф посмотрел на неё взглядом полным нежности и восхищения. Поочередно поцеловав ее руки, он мягко убрал их от желанных губ.

— Не сдерживайтесь, мне приятно слышать вас, — приглушенный бархатистый голос на фоне шума воды и звуков ночного леса.

Прикрыв глаза и запрокинув голову, Эллаира отдалась потоку чувств. Она хотела его, но одновременно смущалась этого. Для графа это логичное развитие событий при обоюдной заинтересованности, а для нее все происходящее — позорное новое. Рейнхольд старался быть не слишком напористым, максимально внимательным и аккуратным. Он доставлял ей удовольствие пальцами. Рейнхольд изучал ее тело, надавливал на различные точки и запоминал при взаимодействии с какими девушка реагировала наиболее сильно. Граф медленно подводил Эллаиру к пику. Мужчина ощущал, как под его пальцами пульсировал ее клитор, как она, изогнувшись в спине, ожидала желанной разрядки. Громкий стон и дрожь, оповестившие о том, что девушку накрыла волна оргазма.

Понадобилось время, чтобы Эллаира пришла в себя. После их близости она не располагала к разговорам, а потому они молча собрали мокрые вещи, надели сухие и пошли к привязанным лошадям. Неужели он сделал что-то не так?

По дороге в поместье Пиэль градус неловкости стал зашкаливать. Прочистив горло, Эллаира произнесла:

— Такое поведение не подобает леди. Мне неловко.

Рейнхольд закачал головой.

— Вам нечего стыдиться. Мы поддались желанию. Знаете, для меня это был лучший вечер, — честно признался граф.

Краснея, Эллаира с ним согласилась.

— Мой тоже.

Под влиянием располагающей к себе погоды и романтичной атмосферы, они решили покататься верхом ещё немного. В поместье вернулись поздней ночью.