Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
людских голосов. Тихо играла музыка давно позабытого времени – это одна из тех вещей, которая заставляет меня каждый раз возвращаться сюда. Владелец, он же бармен, ставит свои любимые пластинки с джазом или роком 60–70-х годов на стареньком проигрывателе. Когда бар заполняется все большим количеством людей, становится тяжело разобрать даже ритмы зажигательных композиций, потому я и не задерживаюсь до их прихода.
Легкая и солнечная «Fun, Fun, Fun» от группы The Beach Boys была создана для того, чтобы, забыв обо всех трудностях и серости будней, пуститься в неистовый танец продолжающейся жизни. Однако настроение не позволяло мне даже постукивать в такт по своей уже пустой банке пива. Оно словно заковало меня изнутри по рукам и ногам, чтобы я не смел даже на подсознательном уровне удалиться от собеседника и его эмоционального состояния. Со стороны, конечно, показалось бы, что он в принципе в порядке, даже улыбается временами и отшучивается, но я считываю с каждого его движения вязкую меланхолию, готовую перерасти с минуты на минуту во что-то более серьезное.
– Сейчас бы улететь куда-нибудь, – тихо произнес незнакомец, даже не глянув в мою сторону. Мне показалось, что он говорил сам с собой.
– Я бы тоже не прочь отдохнуть, – и всё-таки я решил поддержать разговор.
– Что? – он будто очнулся ото сна и внимательно посмотрел на меня.
– Ты только что сказал, что хотел бы улететь куда-то. А я ответил, что тоже хотел бы, – спокойно повторил я.
– Вслух значит сказал… Первая стадия безумия – говорю с собой, – усмехнулся он.
– Меня, кстати, Шын зовут, – я решил представиться на всякий случай.
– Шын… Интересное имя. Что-то означает? – собеседник нахмурился.
– Ага. Переводится как «правда».
– Тебе подходит. Наверное, – он быстро прибавил и улыбнулся.
– А как твоё имя? – мне стыдно было проявлять назойливость, но любопытство взяло верх.
– Если честно, я боялся этого вопроса, – он тихо рассмеялся. – Сейчас и не пойму, подходит ли мне моё, и хотел бы я, чтобы ты меня так звал, Шын.
– Тогда придумай новое.
– Новое? – он вздернул бровь.
– Ну такое, какое бы понравилось слышать от меня в твой адрес.
– Хм, интересно. Дай-ка подумать, – он разом осушил свой бокал и постучал по нему, чтобы бармен обновил. – А какое бы имя ты мне дал?
Вот это поворот. Незнакомый человек просит выбрать ему имя. Я снова посмотрел на него. Он будто бы забыл о чем мы разговаривали и продолжал изучать взглядом пустоту перед собой. Этот человек всем видом показывал, что опустошён изнутри. Он не удерживал внимания ни на чем, включая наши короткие диалоги. Очевидно, что мысли его где-то далеко и душа не на месте.
– Жан, – тихо сказал я.
– Что? – он снова обратил взгляд своих необычных глаз на меня.
– Я бы назвал тебя Жан, – произнес я чуть громче.
– Почему? – его явно не заботило, как звучит это имя.
– Мне кажется, что ты сейчас пустой сосуд. Делаешь только то, что надо делать для того чтобы внешне выглядеть человеком. Как будто робот или кукла. Мысли путаются и не концентрируются даже на том, сколько ты уже выпил или сказал буквально только что. Поэтому я выбрал такое имя. Жан означает «душа», – на одном дыхании я попытался объяснить ход своих мыслей.
Незнакомец долго испытывающее смотрел прямо мне в глаза, будто желал углядеть саму душу. Его лицо не источало ни одну эмоцию, он был недвижим.
– Мне нравится. Пусть будет Жан, – он также безэмоционально вернулся к своему бокалу. – Как будто сказка или анекдот: «Встретились как-то в баре Правда и Душа…»
– И завели бессмысленный разговор о превратностях жестокой жизни, – добавил я.
– Грустная сказка.
– Но в сказках всегда хороший конец. А если всё плохо, значит это еще не конец.
– Хороший для протагониста. А антагонист, как всегда, попадает впросак. Жестоко.
– Не задумывался никогда. Если так посмотреть, то действительно жестоко, – мне очень понравилась эта мысль Жана. – Тогда как отличить добро от зла?
– Для начала просто не дели всё на чёрное и белое. Жизнь сложнее, чем нам говорили в детстве взрослые.
– Не понимаю…
– Чего?
– Тогда все делятся на антагонистов и протагонистов. Получается тот, кто будет тебе мешать, скажем, получить повышение по службе, становится твоим антагонистом. Но и ты становишься антагонистом этого человека, потому что можешь помешать его планам получить то же самое повышение.
– А что тебя смущает? – Жан повернул ко мне стул. – Всё логично и просто. Нет в жизни никаких врагов и героев. Есть только люди со своими мечтами и целями, со своим собственным путём. Пока вы идёте параллельно или вообще в других плоскостях, вы с легкостью сможете стать закадычными друзьями, но как только ваши прямые пересекутся – вы сразу становитесь антагонистами друг друга. Ну или протагонистами в своих историях, как тебе угодно, – он это так просто сказал, будто объяснял первокласснику сколько будет два плюс два.
– Тяжело с таким смириться, – я потёр лоб от новых впечатлений. –
