Остановись, странник, кто бы ты ни был, и прости маленькое и большое, превышающее и наименьшее. Ты найдёшь, что вечность под Богом – ничто, в одно мгновение значимость великих вещей обрушивается и уничтожается.»
– Соломон Рысинский
1.Виверна
1
Я подняла глаза и взглянула на дорожный указатель «Ферма Драконий Камень». Под ним была стрелка, направленная в сторону нашего дома.
«Один километр».
Мы удалялись от него. Я, мой отец, Андрей и Кинельган.
Кинельган нёсся впереди, обгоняя всех. Шуршал листвой в зелёных кустах на обочине, радостно пищал и, кажется, по звуку расплёскивающейся воды, только что окунулся в небольшой лесной брод, скрывающийся за деревьями, наполненный прошедшими в выходные обильными дождями.
Мгновенно он вынырнул из лесного массива и взмахнул белыми крыльями перед нами – капли грязи обдали мои голые ноги и короткие джинсовые шорты, а также светлые штаны Андрея и его обувь. Я почувствовала неловкость. Но Андрей лишь рассмеялся. Я тихо выдохнула, глядя на Кинельгана. Когда он в очередной раз вспорхнул, оторвавшись от земли, и играючи принялся летать вокруг нас, мне показалось, что я отчетливо разглядела на его мордочке озорную усмешку, если бы драконы и правда умели выражать подобные эмоции.
Мы отставали от отца примерно на десять шагов – он уже свернул с загородной автомагистрали на проселочную дорогу, ведущую в Сады. Стоял почти полдень. Солнце настырно пекло нам в головы. Еще метров сто и нас обдаст спасительной тенью, отбрасываемой крышами виднеющихся впереди домов. И, надеемся, живительной прохладой.
Наша ферма находится за городом. На юго-востоке страны. На Полесье. Всего в двадцати километрах от Гомеля. Летом здесь особенно красивая природа: густые чащи одеваются в зелень, река широкой лентой стелется к горизонту, отражая цвет лазурного неба, а спокойные воды озер пленяют безмятежностью. В лесу – многообразие грибов. В водах – рыб. Часто можно увидеть лосей, выходящих из сосновых боров на трассу, и косуль. Иногда – рысей, но встреча с ними опасна. Нечасто можно столкнуться с драконом. Лесные драконы пугливы. Весной близлежащие поля засаживают рапсом, яркий солнечный цвет из года в год влечёт горожан, которые начинают съезжаться сюда для вылазок на природу. Уже летом на этих полях начинает подниматься кукуруза; на других – колоситься пшеница. Начиная с весны хозяева домов, расположенных у реки, принимаются сдавать их для приезжих. Иногда они посещают нашу усадьбу, чтобы посмотреть на драконов. В основном, иностранцы. Местных драконы не удивляют – в нашей стране они не популярнее других домашних питомцев: кошек или собак.
К западу от фермы простирается небольшой благоустроенный коттеджный посёлок Новая Жизнь. «Драконий камень» от него отделяется озером Червоным, часть которого принадлежит нашим владениям. И густая полоса осиновой, бесхозяйной рощи. Местные старожилы преклонного возраста еще помнят: когда посёлка не было там и в помине, рощу высаживали сами жители Садов. Так Сады и получили свое название. Теперь эта территория разбита автомагистралью, и жители Новой Жизни полноправно уже давно считают рощу своей. Справа от Новой Жизни расположено окружное кладбище.
Мы движемся по главной асфальтированной дороге Садов, ведущей прямо к реке, выходим на пустырь, заросший травой и полевыми цветами, и сворачиваем вправо от берега, в еловый лес. Нас обдает запахом хвои, и Кинли радостно цепляется когтями за кору сосны и вскарабкивается по стволу вверх. И начинает прыгать с ветки на ветку, следуя за нами. Андрей пару раз оборачивается и фотографирует его на телефон. Затем просто фотографирует лес. Но не для того, чтобы не забыть в своих каменных городских джунглях, как он выглядит. А потому, что лес, и правда, по-настоящему красивый. Кинли начинает пищать в своей привычной манере – голосом, похожим на ультразвук, привлекая к себе внимание. Он перелетает на сосну перед нами и спускается по стволу, вися вниз головой, оказываясь на уровне плеч Андрея, глядя на него загадочным взглядом, провоцирующим на умиление и восхищение одновременно. Андрей тянется к нему рукой, чтобы погладить, но Кинли резко и широко раскрывает пасть и обдает ладонь Андрея горячим пламенем. А затем мгновенно вдыхает и заглатывает огонь внутрь себя.
Я холодею.
– Кинельган! – негодуя, восклицаю я.
Моему недовольству нет предела, и я стараюсь сделать голос довольно суровым, словно наказание Кинли – своеобразное извинение за его поведение.
– Сколько раз я тебе говорила не обжигать других людей?!
Кинли виновато поджимает уши.
– Всё нормально, – беззаботным тоном говорит Андрей, пытаясь всеми силами сделать вид, что ему не больно. Но всё же потирает подвергшуюся атаке руку. – Я почти не почувствовал. Это как затушить пальцами пламя свечи – очень быстро.
– Ты уверен? – переспрашиваю я, подходя ближе, касаясь его запястья. И осматриваю на
