– Да брось, Хэн. Всем бы так пропадать. Нас здесь из-за него потопом всех скоро смоет в бездну, а он еще и недоволен. Ты хоть успел полапать ее, Джо? Что у нее там было под платьем?
– Сколько у нее было сисек, Джо? Я спорил с Роби, что должно быть шесть.
– Да какие сиськи, говорят, они размножаются пыльцой, как пчелы. С них даже взять нечего, один вид только.
– Стал бы наш Джо держать ее из-за одного вида…
– А по мне так вполне в его духе.
– Так что же, Джо, ты опылил ее?
Весь дальний и темный конец бара с двумя деревянными бочками, наполнился пьяным хохотом. Всюду что-то затряслось и задребезжало. Где-то разбился об пол стакан.
Джо презрительно оскалился и принялся за свой виски.
– Если ты не знаешь, как с ней правильно управляться, обращайся к Бэну, Джо, этот с чем угодно управится.
– Я сейчас с тобой управлюсь, если ты еще раз откроешь свой вонючий рот!
– Я ее прогнал. – коротко бросил Джо, остановив начавшуюся перепалку. Весь бар наполнился ликующими криками.
– Так что, и вправду она была? Не поверю..
– Все правда. – подтвердил Джо.
– Ну, ты и сукин сын… Даже друзьям не показал.
– Давайте выпьем за воскрешение человека… в человеке! – прокричал, сидевший недалеко и пока еще не совсем пьяный, Дарен.
– За Джо! – добавил кто-то из темноты.
– Мы верили в тебя, дружище!
После всех этих выкриков, посетители дружно взялись за кружки.
– Я знал, Джо, что ты не можешь вот так нас всех бросить. Мы все вместе со святым отцом молились здесь за тебя. Видать, дошли куда надо наши молитвы. – радостно пролепетал Гарди.
– Спасибо, Гарди. Вы тут молодцы. – только и прохрипел Джо.
– Давай наливай еще, Джо, одним стаканом все назад не возвратить. – прокричал кто-то, после чего в руке Джо, словно по волшебству возник стакан.
– Пей, Джо. Ничем другим дурь из головы до конца не выгнать. Мы тебя понимаем, от нашей жизни только и остается свихнуться и со свиньями в корыте хрюкать лежать. Но ты молодец!
– Еще бы тебе бросить стихи, и цены не будет. – посмеялся кто-то из угла с бочками.
– Бросаю. – усмехнулся Джо, поднимая вверх стакан. – Все бросаю. Лети все к чертям! Стихи, песни и красота, все в бездну.
– Все к чертям! – Поддержали хором остальные.
***
Широкоплечий мужчина в пиджаке подошел к двери, за которой была квартира Джо и постучался. Не дождавшись ответа, он постучал еще раз так, что с потолка посыпалась побелка.
– Пора платить за жилье, Джо! Открывай, сукин ты сын. Или выселю тебя сегодня же! Будешь на улице картины писать. – прокричал мужчина в довесок к стуку.
– Джо уплыл. – Ответила, курившая в стороне, Элейн. Она облокотилась на подоконник и хмуро смотрела в окно, выпуская дым. Ночная рубашка едва прикрывала ее бледное тело. Худые плечи облегал шерстяной платок.
– Куда? – огрызнулся мужчина. Он глянул на девушку, обвел ее взглядом и вновь повернулся к двери.
– Я не знаю. Давно уже. Сказал только, что больше я его не увижу. Наверное, на край света. Или куда вы там все обычно уплываете?
– Вот же ублюдок!
– Он мне картины свои оставил, показать? Они милые.
– Если ты врешь… – Взбесился мужчина, подойдя к девушке и сжав кулаки.
– Можешь зайти. – ответила та с полным спокойствием. – Квартира открыта. Я там кое-что взяла, но могу вернуть.
Пройдя через коридор, мужчина вошел в комнату Джо. Мебель все так же стояла на своих местах. На старом столике лежала газета, а на ней несколько пустых консервных банок. Все покрывала пыль. По всему было видно, что здесь давно никто не жил. Обойдя комнату, мужчина остановился у мольберта. На нем грубо и неумело была нарисована женщина. У нее были большие зеленые глаза и яркое платье.
