Вампир в Академии магии, или поцелуй меня, любимый! 2 (СИ) [Анна Кривенко] (fb2) читать онлайн

Глава 1. Допрос…

Селена

Я была в ужасе, смотря на Джонаса затравленным взглядом. Он поработил меня долговой печатью и пытается заставить меня говорить!

Я злилась, обижалась и ужасалась одновременно. Но как бы я ни старалась противиться, магия печати полностью завладела мной.

— Селий, приказываю тебе сказать, что с тобой!

Раздражённый крик Джонаса заставил меня сжаться и замереть. На меня накатило отчаяние. Казалось бы, к смерти я уже была даже готова, но вот отвращения от Джонаса боялась, как огня.

И вдруг я поняла. Поняла саму себя. Не имея возможности спастись, я втайне мечтала, чтобы Джонас хотя бы вспоминал обо мне с печалью и сожалением, как о не самом лучшем, но все-таки друге. Я хотела, чтобы его отношение ко мне осталось положительным, и именно эта мысль очень сильно согревала мое сердце.

И вот теперь моя мечта оказалась полностью разрушенной. Джонас возненавидит меня и будет всю жизнь считать мерзким монстром, коим я и являюсь на самом деле…

— Мне плохо, потому что я умираю… — промычал мой порабощенный рот, а Джонас вздрогнул и с ужасом посмотрел мне в глаза.

— Но… но почему?

Я вся сжалась, а потом просто попыталась вырваться. От ужаса. От безысходности… Но Джонас не позволил.

И тогда магия снова заставила меня говорить.

— Я умираю… потому что я… ВАМПИР!

Я замолчала, остекленевшим взглядом глядя на Джонаса, а он нахмурился и некоторое время пытался осознать то, что я произнесла.

— Селий, это шутка? — пробормотал он ошарашенно. — Ты не можешь быть вампиром…

Да, мне хотелось бы сейчас, как в день нашего знакомства сделать вид, что всё это не более, чем просто бред, но магия печати была беспощадна.

— Это не может быть шуткой, Джонас, — произнесла я под ее влиянием. — Магию печати не обойти, ведь так?

Мои губы произносили это, а я злилась на них, как на предателей. В глазах заблестели слезы. Ну все, сейчас до него дойдёт…

Хотелось разреветься, а еще лучше просто исчезнуть. Раствориться и просто больше не существовать. Чтобы не видеть готового появиться вскоре ошарашенного осуждающего взгляда, постепенно наполняющегося отвращением, чтобы не слышать последующих обвинительных и беспощадных слов, которые обязательно вырвутся после всего того, что я произнесла…

— Нет, ты не можешь быть вампиром… — снова пробормотал Джонас настолько подавленным голосом, что я даже удивилась такой глубокой его реакции. — Ты ведь вообще никакой! Мелкий, дохлый, женоподобный пацан! Это невозможно…

Я молчала.

— Но с другой стороны… — продолжал Джонас диалог с самим собой, — печать долга действительно не позволяет солгать. Значит…

Он повернул ко мне лицо, а я сжалась на его коленях, а потом отвернулась. Через мгновение я напряглась и рывком присела, борясь с жутким головокружением. Кое-как отползла в сторону, как можно дальше от Джонаса. На сей раз он мне не препятствовал.

Я прижалась к холодной стене спиной, чувствуя, как начинаю дрожать. После прерывания физического контакта с Джонасом симптомы голода почти мгновенно проявились снова.

Он молчал.

И это молчание убивало меня больше всего. Лучше бы он уже наорал на меня и перечеркнул между нами всё. Я хотя бы знала, что это уже конец…

Но молчание затягивалось по непонятной для меня причине.

Я прикрыла веки и обняла саму себя за плечи. Дрожь нарастала.

— Ты причастен к нападениям в Академии?

Стальной голос Джонаса, прозвучавший в зловещей тишине, полоснул по моим нервам острым лезвием. Я дернулась и не сдержала цокот зубов.

— Н-нет, — пробормотала я, — я только добывал энерг-гию… иног-гда… Это почти безвредно…

Голос с трудом меня слушался, губы дрожали. Если бы не магия, я едва ли нашла в себе силы вообще говорить…

Джонас снова замолчал. Я же прислонила голову к стене и мучительно закрыла глаза. Боль во всем теле нарастала. Еще немного, и я снова просто отключусь…

— Почему ты умираешь? — снова вопрос.

— Мне… не хватает энергии, — прошептала я хрипло. — Без чужой энергии вампиры не могут жить…

Не знаю, услышал ли меня Джонас — настолько мой голос звучал слабо — но повторно он этого вопроса не задал.

Казалось, что прошла вечность, прежде чем уже рядом, почти над моим ухом прозвучал третий вопрос:

— Как ты получаешь энергию?

Я не хотела отвечать. Но магия снова меня заставила.

— Поцелуй… — прошептала я и почти потеряла сознание…

Глава 2. Выбор Джонаса…

Джонас

— Я умираю… потому что я ВАМПИР!

Смысл слов Селия показался мне просто бредовым. Нет, это шутка! Какой с него вампир??? Я прямо так и сказал! Но… ведь магия печати не даст соврать…

Мои глаза расширились, а память начала выдавать воспоминания, которые вдруг, как по мановению волшебной палочки, начали в моем разуме складываться в одну цельную и наконец-то логичную картину.

С самого начала я подозревал в мальчишке вампира, потому что мой амулет мне на него указал. Но потом подозрения рассеялись, и я посчитал его просто странным субъектом непривычной наружности и с дикими предпочтениями. Но именно с того момента начались нападения на учеников, а Селий очень часто впадал в какие-то странные физические состояния…

Я тряхнул головой, словно пытаясь прогнать весь этот бред, но мне… не помогло.

Магия печати не даст соврать!

Именно это оказалось сейчас самым главным.

ЗНАЧИТ… ОН ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ВАМПИР???

Это не вмещалось в голове, вводило в ступор и, как ни странно, заставляло болезненно сжиматься чему-то в моей груди.

Безумие! СУМАСШЕСТВИЕ!!!

Сердце заколотилось от глубокой растерянности.

Я так беспокоился о нем, я так заботился о нем, а он даже… не человек??? МОНСТР!

Я взглянул в бледное, перекошенное от страдания лицо мальчишки, и все внутри меня дрогнуло.

Селий казался беззащитным ребенком, который с каждой минутой угасал. А ведь так и есть, он действительно умирает.

Я представил, как в одно мгновение из этих уст срывается последний вдох. Представил, как стекленеют большие, подернутые дымкой страданий глаза. Мне стало так горько, что горло сжалось в колючем спазме.

Нет, он не может умереть! Кем бы он ни был…

Неужели я уже готов на все закрыть глаза? Да что со мной???

— Ты причастен к нападениям в Академии? — это был тот вопрос, который казался мне самым важным и самым существенным в сложившейся ситуации.

Я замер в ожидании ответа и услышал:

— Н-нет! Я только добывал энергию… ин-ногда. Это почти безвредно…

Я знал, что Селий не лгал. Даже если бы он хотел, то сказать неправду сейчас ни за что бы не смог.

И Я ОБЛЕГЧЕННО ВЫДОХНУЛ!

Он не тот, кто нападал на учеников! Он не тот…

Джонас! Ты совсем потерял совесть??? — завопил какой-то противный внутренний голос. — Он же оказался вампиром!!! Селия нужно сдать Хранителям! Он враг, обманом пробравшийся в Академию людей. Учеников убивают и калечат скорее всего его сообщники!!!

Но я смотрел на беззащитное создание, с огромным трудом сползшее с моих колен и прислонившееся к стене в метре от меня, и понимал, что просто НЕ ВЕРЮ!!!

Не верю, что он способен причинить вред другим. Не верю, что он представляет хоть какую-то опасность для меня или других учеников. Просто не верю…

Эти чувства бурлили внутри меня таким мощным потоком, что очень скоро окончательно заглушили занудный голос заученных правил и «благоразумия».

Селий весь сжался и закрыл глаза. На меня накатил страх, что я вот-вот окончательно потеряю его, поэтому я стремительно подполз ближе.

— Как ты получаешь энергию? — проговорил я дрогнувшим голосом и замер в ожидании ответа.

— Поцелуй… — прошептал мальчишка, и голова его покачнулась, а тело начало заваливаться прямо на груду камней.

Я ужаснулся.

Тут же подхватил его, сжав в объятьях и со страхом прислушиваясь к его дыханию.

Неужели… он умер???

Мгновения показались мне вечностью. Я понял, что весь мой мир в эту секунду был просто разгромлен, разбит вдребезги. Я сделал свой выбор. И это выбор не прежнего Джонаса Лиррэя, который гордо причислял себя к Хранителям и готов был на все ради соблюдения Академических правил и «хранительских» постулатов.

Того Джонаса больше не существовало. Он просто умер. Умер в тот момент, когда вознамерился во что бы то ни стало спасти вампира. Спасти любым способом. Даже самым позорным…

Появился новый Джонас, способный идти на компромиссы и договариваться со своим «благоразумием». А иногда это так называемое «благоразумие» просто игнорировать.

И именно этот новый Джонас схватил вампира покрепче, поглубже вдохнул, чтобы успокоить судорожно колотящееся сердце, и наконец-то услышал его заветный короткий вдох.

Селий жив!

Меня затопило облегчением аж до головокружения. В голове больше не было ни одной мысли, кроме жажды что-то изменить. Сделать что угодно и как угодно, но только поскорее…

Я пальцем надавил на его бледную нижнюю губу, приоткрывая рот мальчишки, и от одного этого прикосновения меня бросило в дрожь.

Мне было стыдно признать, что эти губы все это время были для меня желанны.

Нет, я сделаю это не из-за своего позорного влечения. Конечно! Я просто спасаю жизнь! Не более того…

Мгновения убегали, а я всё не мог решиться. А может прошло на самом деле всего несколько секунд, но они показались мне вечностью, ведь я стоял в шаге от того поступка, после которого уже больше не будет дороги назад.

И я сделал это!

Рывком наклонился и накрыл его пересохшие губы своими, замерев в таком положении и боясь двинуться.

Прошло несколько мгновений, и Селий, до этого находившийся в глубоком обмороке, слегка шевельнулся, потом вздрогнул, а потом вдруг потянулся ко мне, не открывая глаз.

Я чувствовал себя смущенным, ярко осознавая, что эти мягкие губы принадлежат парню и что сейчас я не под действием дурманящего сна, а вполне осознанно прикасаюсь к ним.

То, что он вампир, вообще улетучилось из моей головы.

Это был просто Селий. Тот самый, из-за которого я провёл столько бессонных ночей, мучимый позорными чувствами. Тот самый, которого я застукал недавно за соблазнением меня во сне…

Стоп! Теперь понятно, почему он вешался мне на шею! Он просто… брал мою энергию! Он даже не извращенец…

Но мне вдруг это открытие не понравилось.

Значит, у него вовсе нет ко мне чувств? Это было просто использование меня в своих целях???

Все эти мысли промелькнули в моей голове в доли секунды, не успев толком сформироваться, как вдруг Селий резко ожил и совершенно бесцеремонно обвил мою шею руками.

Его глаза до сих пор были закрыты, но рот его приоткрылся шире и… я пропал.

Меня тоже затопило.

Затопило так, что я забыл обо всем на свете и даже о том, чего только что сильно смущался.

Селий беззастенчиво углубил поцелуй, а я закрыл веки и отдался совершенно порочному удовольствию…

Глава 3. ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ради спасения!!!

Джина

Боль в голове была даже острее боли в плече.

Я не сдержала стон и попыталась открыть глаза.

Первым, что я увидела, было… лицо учителя Лиэля Совермо.

Над его головой мерцали магические огоньки. Длинные волосы мужчины были немного всколочены, создавая просто ангельский ореол, но вот взгляд, которым он беззастенчиво разглядывал меня, изрядно пугал.

Его глаза буквально горели!

— Госпожа Фанс! Вы очнулись? Я безумно рад! — воскликнул он, вдруг уцепившись мне в плечи.

Я вздрогнула и решила уже оттолкнуть наглеца, но потом поняла, что мужчина просто помогает мне присесть.

Его прикосновения были мне немного неприятны, особенно после его выходки при нашей последней встречи наедине. Я тогда нашла его раненого в подвальных помещениях, а он полез целоваться и даже бесстыдно предложил мне стать его женщиной.

До сих пор возмущение берет!

Он что, считает меня женщиной легкого поведения???

Я присела, аккуратно отстранив его руки, и, борясь с головокружением, огляделась.

Разбитая мебель, множество осколков на полу, буквально плавающих в липкой жиже лекарств, обломки стены — это был мой собственный кабинет в лекарском крыле!

ЧТО???

В голове тут же всплыло, что последними моими воспоминаниями был странный гул, а потом встряска и… темнота!

— Что случилось? — ошарашенно прошептала я, чувствуя, что боль в голове только усиливается.

— Магическая провокация, очевидно… — пробормотал Лиэль и выбросил в воздух еще несколько светящихся огоньков. — Искусственно созданное землетрясение.

— Искусственно? — я обернулась к нему и изумленно уставилась в его запыленное лицо. На одной его щеке зияла глубокая царапина.

У меня сработал рефлекс доктора, и я сорвала с пояса мини аптечку, которую всегда имела при себе, достала из нее пропитанный специальной мазью кусочек ткани и приложила его к ране мужчины, отчего он вздрогнул и посмотрел на меня с искренним удивлением.

В этот момент я очень как-то невовремя и неуместно обнаружила, что у этого человека невероятно красивые глаза. Они были такими синими и бездонными, что вдруг захватило дух. И хотя у фаворита моего сердца — короля Леонарда — глаза тоже были такого же глубокого небесного цвета, Лиэль Совермо совершенно не был на него похож.

И взгляд совсем другой.

Дерзкий. Даже хитрый. Душу вытягивающий из тела…

Я почувствовала, что меня едва не повело, поэтому испугалась и быстро затрясла головой. Это еще что такое??? Уж не проверяет ли на мне учитель свое темное искусство? Говорят, он непревзойденный мастер темной магии, и подобных ему нет никого в королевстве Элевейз.

Отдернула руку с салфеткой и заставила себя переключиться на окружающую разруху, тут же попытавшись подняться на ноги.

Плечо прострелило болью, а наглые сильные руки мгновенно подхватили меня за талию и помогли встать ровно.

Я насупилась и уперлась ладонями в грудь Лиэля Совермо.

— Господин учитель! — прошипела я раздраженно. — Я в состоянии двигаться самостоятельно!!!

Он тут же меня отпустил, хотя в уголках его губ я заметила легкую улыбку. Мне это не понравилось.

— Объясните еще раз, — строго проговорила я, — что вообще произошло?

— Землетрясение, — ответил Лиэль, небрежно пожимая плечами. — Пойдёмте. Нам нужно выбираться отсюда…

К счастью, разрушения были несущественны, и мы без особых усилий попали в коридор. Тот уцелел, только штукатурка сильно обвалилась, обнажая древние камни академических стен, из которых было сложено все здание.

Я переступала через кучи мусора и с опаской оглядывалась, надеясь, что не увижу сейчас заваленных стихией людей.

К счастью, таких не нашлось.

Мы прошли достаточно далеко, как вдруг Лиэль резко остановился, из-за чего я, задумавшись, налетела на него и впечаталась лицом в его широкую спину. Кончики его длинных волос защекотали мне нос, и я громко чихнула, едва успев прикрыть лицо.

Щеки начали наливаться краской смущения, потому что моя неуклюжесть показалась мне унизительной. Но Совермо вообще не стал акцентировать на этом внимание. Вместо этого он вдруг обхватил меня за талию и совершенно бесцеремонно втянул в соседнюю комнату, дверь которой оказалась приоткрыта.

Я собралась возмутиться, то теплая рука с длинными узкими пальцами мягко, но властно накрыла мой рот.

— Не двигайтесь, госпожа… — шепнул Лиэль мне прямо в ухо, а у меня по телу пробежали неожиданные мурашки.

Комната была темной и совершенно заваленной хламом. Похоже, очередной склад вещей. Учитель прижимал меня к стене, окутывая своим приятным ароматом, и у меня начала странно кружиться голова. А еще легкая эйфория непонятного происхождения вдруг поднялась в груди, так что я мгновенно заподозрила магическое воздействие.

В коридоре послышались чьи-то вкрадчивые шаги, но мне пришлось серьезно сконцентрироваться, чтобы перестать уплывать в какие-то непонятные эмоции.

Незнакомец шел медленно, останавливаясь и прислушиваясь, и меня это удивило. Почему мы спрятались? А вдруг это кто-то из Хранителей ищет нас?

Но Лиэль Совермо был очень напряжен, а когда шаги остановились напротив комнаты, в которой мы прятались, он и вовсе окаменел, ощетинился, заставляя меня серьезно занервничать.

— Выходи, Лавиан! — крикнул незнакомец зычным угрожающим тоном. — Давай закончим то, что начали!!!

Я почувствовала, как пальцы Лиэля Совермо дрогнули.

— Значит, это все-таки твоих рук дело… — прошипел учитель, и я ощутила его негодование. Вдруг Лиэль отстранил меня от себя и жестом указал мне на угол, требуя, чтобы я спряталась и сидела тихо.

Я нервно сглотнула и кивнула.

Забившись в указанный угол, я проследила, как учитель выскользнул из комнаты, плотно закрыв за собой дверь, но меня тут же охватила дрожь настоящего страха.

Что происходит? Кто тот незнакомец? И почему он назвал Лиэля Совермо Лавианом?

Когда послышались звуки драки, я сжалась еще сильнее.

Вдруг пол снова задрожал, и я с ужасом решила, что землетрясение повторится, но через минуту колебания прекратились, и в коридоре повисла полнейшая тишина.

Где учитель? Надеюсь, с ним все в порядке?

Мне вдруг стало страшно от мысли, что он может пострадать.

Однако дверь тут же открылась, и он все-таки вошел.

— Госпожа Фанс… — произнес он подозрительно слабым голосом. — Вы в порядке?

— Д-да… — поспешила проговорить я, медленно поднимаясь на ноги, но Лиэль вдруг зашатался и через мгновение грузно рухнул на пол.

Когда я подбежала и склонилась над ним, заметила, что в районе его сердца зияет огромная дыра, а вокруг его тела стремительно разливается лужа крови.

О нет! Этого не может быть!!!

Дрожащими руками достала из мини аптечки единственный в своём роде мощный артефакт регенерации. Я хранила его на крайний случай. Это был подарок короля Леонарда.

Что ж, этот крайний случай все-таки настал…

***

Селена

Я очнулась от потока животворящей силы, хлынувшей в меня мощным потоком. Тело вздрогнуло, а все мое естество потянулось туда — к источнику этой безумно прекрасной и живительной энергии.

Только через минуту я ощутила, что жадно прижимаюсь к чужим сладким губам, а мои руки обвивают чью-то шею.

Этот кто-то тоже обнимал меня. Одна его рука придерживала мой затылок, другая — талию.

Наполнение энергией было таким мощным и стремительным, что вызывало эйфорию, перекрывая всякое благоразумие и не позволяя прекратить поцелуи.

Я все никак не могла сообразить, где нахожусь и что вообще происходит, а энергия лилась и лилась, заполняя собою каждую клеточку измученного тела и восстанавливая необходимые процессы в нем.

Наконец, я почувствовала, что хочу сделать вдох, и слегка отстранилась от своего партнера, пытаясь приоткрыть глаза.

Картинка оказалась нечеткой, и мне пришлось заморгать.

На меня смотрели серо-синие глаза, сияющие, как две золотые монеты.

Джонас!

Он по-прежнему крепко удерживал меня в объятьях, но тяжело дышал, как после забега, а лицо его покрывал лихорадочный румянец, освещенный довольно ярким светом висящих над нами магических огоньков.

Как обухом по голове, меня ударили воспоминания.

Я ведь умирала. А перед этим Джонас вынудил меня признаться, что я вампир!!!

Я запаниковала и дернулась, но парень не выпустил меня из объятий.

— Тебе… лучше? — вдруг прошептал он прерывисто, все еще пытаясь восстановить дыхание.

Я кивнула.

Дышала тоже тяжело, лихорадочно. Неужели это мы так усердно… целовались?

Я начала краснеть и стала пунцовой, как помидор.

Я не сплю? Джонас меня поцеловал??? И это после моего признания??? НО ПОЧЕМУ?????

Джонас словно прочитал мои мысли, потому что сильно смутился и проворчал:

— Учти Селий! Это ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ради спасения твоей жизни! Даже не думай, что я… что я…

Он не смог договорить. Это было для него уже слишком.

Но из объятий не выпускал, хотя я видела, что из-за жуткой неловкости хотел бы побыстрее увеличить между нами расстояние.

Я сама начала выбираться, давая понять, что уже могу двигаться.

Джонас наконец разомкнул руки и позволил мне самостоятельно присесть. Сам отполз в сторону и отвернулся, я же в растерянности закусила все еще пульсирующую от поцелуев губу.

Что это было? Как это понимать?

Я скосила на парня взгляд, пытаясь понять его истинные мотивы, но… не смогла.

По всей логике он должен был оставить вампира предаваться смерти, но он этого не сделал. Неужели действительно пожалел?

— С-спасибо… — пропищала я, не справившись с голосом и испуганно взглянула на Джонаса ещё раз. Он даже не сдвинулся. Сидел задумчивый и даже какой-то пришибленный.

Я же чувствовала, что начинаю все сильнее напрягаться от душащей меня неопределенности по поводу своей дальнейшей судьбы.

Но не успела я подобрать слов, чтобы озвучить свои вопросы, как вдруг откуда-то сверху послышался шум, и до боли знакомый голос Главы Бишона прокричал:

— Эй, здесь есть кто-нибудь???

Джонас встрепенулся и задрал вверх голову.

— Да, нас двое: Джонас Лиррэй и Селий Джайз!!! — воскликнул он, а сверху радостно загудели голоса.

— Если можете, спрячьтесь где-то, — продолжил Глава. — Мы будем амулетами раздвигать завалы, но часть может сыпаться на вас!

— Хорошо! — крикнул Джонас воодушевленно, но потом перевел взгляд на меня. Я увидела жестокую борьбу на его лице. Но эта борьба закончилась довольно быстро, и он решительно двинулся ко мне. Схватил меня за предплечье и подтянул ближе, скрывая за нависшей над нами плитой.

Нам пришлось сидеть рядом, и я чувствовала тепло его тела, слышала его дыхание и вздрагивала от каждого его микродвижения, пока над нами велись спасательные работы, и часть завалов действительно осыпалась рядом.

— Джонас… — наконец не выдержала я, заставив парня повернуться ко мне и посмотреть мне в лицо.

Мы сидели слишком близко, и меня начало сковывать безумное смущение. Джонас смотрел на меня холодно, отстраненно, и я начинала догадываться для чего он меня спас.

— Ты собираешься сдать меня Хранителям? — прошептала я, не справляясь с голосом и смотря в его ледяные светлые глаза.

Мышца на лице Джонаса нервно дернулась, а сам он просто отвернулся, устремив взгляд перед собой.

— Еще не решил… — буркнул он, а у меня внутри все опустилось. Если Хранители узнают обо мне, самое лучшее, что меня ждет — это тюрьма.

И тогда я решилась. Решилась на отчаянный поступок: решила его умолять.

Схватила парня на руку и страдающим тоном заскулила:

— Джонас, пожалуйста… отпусти меня! Позволь мне уйти из Академии! Я больше не вернусь, обещаю! Я же уже хотел уйти, но ты не отпусти меня, помнишь? Я не причастен к нападениям. Я просто… хотел выжить!

Джонас повернулся ко мне, и я задержала дыхание, всматриваясь в его черты и пытаясь найти в них хоть какое-то сочувствие.

Но не нашла. Джонас казался бесстрастным.

Моя надежда начала таять, а на душу резко навалилось отчаяние.

— Зачем ты меня спас??? — прошептала я, глотая слезы обиды. — Чтобы я помучился подольше? Тебе не терпелось наказать меня? Лучше бы я умер сегодня…

Я отвернулась, убирая пальцы с его руки, но Джонас неожиданно схватил меня в охапку и прижал к себе. В этот же момент рядом с тем местом, где я только что сидела, упал увесистый булыжник, и в воздух взметнулась изрядная порция пыли.

Я закашлялась, а потом спрятала лицо на груди парня, чувствуя, как крепко он прижимает меня к себе.

— Ты никуда не уйдешь, пока я тебе не разрешу, — вдруг послышался прямо над ухом жесткий голос Джонаса. — С этого момента считай, что ты мой раб! Моя собственность! Печать долга с твоего тела уже сошла, но мне ничего не стоит поставить тебе следующую и на более долгий срок. Никакого самоуправства! Надеюсь, тебе все понятно?

— Понятно, — прошептала я, а в сердце вспыхнула слабая надежда: вдруг он все-таки решил меня помиловать? Ведь если привязывает меня к себе, значит… я ему для чего-то нужна?

От этой надежды я непроизвольно расслабилась, оставшись лежать на груди Джонаса и даже не желая ее покидать. И он не спешил меня отгонять. Рядом по-прежнему сыпался мусор и камни, а мы сидели так и не двигались до тех самых пор, пока голос Бишона не раздался уже внизу.

— Ребята, где вы? — позвал он, и только тогда мы расцепились, стараясь друг на друга не смотреть…

Когда нас доставили на поверхность, то мы увидели искреннюю радость на лицах Хранителей и учеников, помогающих разбирать завалы.

Несмотря на уверения в том, что мы целы и здоровы, нас отправили в уже очищенную часть лекарского крыла.

Через час мы уже лежали с Джонасам в одной палате на соседних койках, и я снова начала чувствовать сильное беспокойство.

Присела, опустив ноги на холодный каменный пол.

Чистая одежда с чужого плеча сильно болталась на мне, а ворот был таким широким, что постоянно оголял одно плечо. Увидев движения с моей стороны, Джонас машинально повернулся ко мне, но его глаза вдруг замерли на моей оголенной ключице, а лицо начало приобретать странное напряженное выражение.

«Наверное, он продолжает считать меня извращенцем», — подумала я со страхом и поспешно подтянула ворот, пряча оголенную часть тела. Мне было стыдно.

Джонас демонстративно отвернулся.

Разговаривать со мной он, похоже, пока не собирался.

Выпив воды из стакана, который был любезно оставлен кем-то из лекарей, я снова легла в кровать.

Мне было очень грустно…

Что же теперь меня ждет?..

***

Джонас

Оголенное плечо Селия выглядело таким… хрупким!

Я нервно сглотнул, пробежав взглядом по изящной линии шеи. Его черные волосы за последнее время отросли и теперь растрёпанными кольцами опускались до плеч, делая облик мальчишки еще более женственным и… привлекательным.

Я почувствовал, что тело мое начинает предательски напрягаться.

Нет!!!!

Отвернулся.

Только бы не видеть его!

О боги! А может, действительно отправить его куда-нибудь подальше от себя, пока я не провалился в эту пучину окончательно???

Но неожиданно восстала железная логика.

Селий — вампир! Видимо, слишком юный и поэтому безобидный. С его помощью мы точно сможем найти тех, кто нападал на наших учеников! Селий нужен Академии!!!

Нет, его отпускать нельзя. Но и выдавать тоже…

— Спи уже, — буркнул я, не оборачиваясь. — Веди себя прилично и не вздумай хитрить со мной, если не хочешь, чтобы я отдал тебя правосудию…

До меня долетел шумный выдох.

— Значит… ты сохранишь мою тайну? — робкая надежда в голосе мальчишки заставила меня устыдиться своей грубости.

— Сохраню, — уже мягче проговорил я, а потом подумал и добавил: — Но многое зависит от твоего послушания…

— Я буду слушаться… — голос Селия заискрился радостью, а я обнаружил свои губы растянутыми в улыбке.

Предатели!

Но радость постепенно заполнила и меня.

Селий никуда не уходит. Он остается.

И почему я этому так сильно рад???

Глава 4. Разговор по душам. Снова сон…

Селена

Академия пострадала относительно немного, потому что обрушились лишь несколько межкомнатных перегородок в самой старой ее части (мы с Джонасом были именно там), но ужасным оказалось не это.

Несколько учеников и один из сторожей были найдены мертвыми с очевидными признаками вампирского иссушения.

Я ужаснулась, когда к нам в лазарет эту новость принес мой одногруппник Рэйн. Он передал нам с Джонасом корзину сладостей и фруктов от неравнодушных ребят, ярко обрисовал все ужасы произошедшего и умчался с неимоверно большой скоростью, оставив меня в коконе страха за свою судьбу.

Я сжалась, сидя на своей койке и затравленно бросая взгляды на Джонаса.

Он знает, что я вампир. Тот факт, что я все это время была с ним рядом, обеляет меня в вопросе последних смертей, но… хватит ли этого для того, чтобы у него не вспыхнула ко мне неконтролируемая ненависть и жажда мести, как к представителю расы опасных убийц?

Наверное, Джонас почувствовал мой взгляд. Потому что он резко, рывком присел и посмотрел мне прямо в глаза.

Я съежилась.

— Думаю, пришло время поговорить по душам, — произнес парень, и голос его прозвучал до суровости серьезно.

Жаль, что я не умела мастерски прятать свои эмоции. Мне бы сейчас напустить на себя равнодушный и бесстрашный вид, явить какую-нибудь смелость, достоинство, но вместо этого я еще больше начинаю ощущать себя беспомощной и совершенно уязвимой. Наверное, потому что моя самая большая и самая отвратительная тайна раскрыта. Я теперь не чувствую себя в безопасности под личиной нормального человека. В этот момент остро, как никогда, я ощущаю себя настоящим монстром…

— Спрашивай! — я постаралась хотя бы в голос вложить остатки твердости. Твердости, которой почти не осталось под взглядом немного колючих серо-синих глаз.

— Зачем ты появился в Академии?

Первый вопрос Джонаса был закономерен.

— Спасал свою жизнь, — ответила я, титаническим усилием сохраняя свой голос от дрожи. — Я умирал без энергии, а здесь мог черпать силу у настоящих магов…

Звучало это все ужасно: чисто потребительский и преступный мотив. Впрочем, все это было настоящей правдой. Я и так давно знала, что являюсь той еще расчетливой тварью… Но говорить об этом Джонасу было… стыдно.

— Черпать — это целовать? — уточнил Джонас, и в голосе его мелькнуло явное, неприкрытое раздражение или даже презрение, не знаю.

Я опустила глаза и кивнула. Наверное, подобный способ он считает просто отвратительным…

— Через прикосновения тоже можно, но потребуются часы, чтобы энергия вышла в достаточном количестве, — я говорила размеренно, даже тягуче, словно нелюбимый экзамен сдавала. — Поэтому нужен… поцелуй, — я споткнулась на неловком слове и начала предательски краснеть. — Он дает возможность напитаться очень быстро…

У меня пылали даже уши, и я не смела поднять глаз.

— И многих ты тут… перецеловал?

Казалось, что Джонас с отвращением выплюнул последнее слово.

Едва не съежившись, я задумалась. «Перецелованных» мною, кроме Джонаса, в Академии было четверо: один парень, имени которого я даже не запомнила и которого пару раз «использовала» сразу после поступления, Джэй Хассли — милый доверчивый парень, на которого напал вампир после моего поцелуя в библиотеке, естественно Роул — он до появления Джонаса и был моим регулярным источником, а также Мик — солнечный и загадочный Мик, оказавшийся русалом, но не сумевший передать мне ни капли энергии…

Да, Мика стоит опустить…

— Трое… — пробормотала я со стыдом, — если… не считать тебя.

О Боже, как же неловко!

Повисла тишина, которую вдруг прорезал странный скрип, очень похожий на скрежет зубов.

Я вздрогнула и украдкой бросила на Джонаса взгляд.

Он выглядел пугающим. Челюсти действительно были крепко сжаты, глаза смотрели на меня с таким прищуром, словно парень собирался стереть меня в порошок.

Я нервно сглотнула и не смогла сдержать робкие слова оправдания.

— Он-ни ничего не помнят! Вампирские поцелуи вызывают потерю памяти этого момента, поэтому… никто из этих парней не знает, что я их целовал…

Глупо было думать, что эти подробности меня как-то обелят, но Джонас вдруг безумно удивился, и свирепость мгновенно слетела с его лица.

— Но почему я все помню? — спросил он, а я и сама только сейчас серьезно задумалась об этом.

Посмотрела на него растерянно.

— Я не знаю… — выдохнула я. — С тобой всё… иначе…

Эти слова выскочили из меня сами, и я не сразу осознала их двусмысленность. Фактически я только что заявила, что с Джонасом все было по-особенному, не так, как со всеми.

Да что уж там: это было абсолютной правдой! Но мне стало еще более неловко, и я, не выдержав, улеглась на свою койку, отвернувшись к стене и почти с головой укрывшись одеялом.

Впервые в жизни я почувствовала себя до безумия оголенной и беззащитной.

С Джонасом действительно было так… прекрасно! Так волшебно и трепетно! Я не просто брала его энергию. Я упивалась им самим. Упивалась так сильно, что забывала о рассудке и обо всем на свете. Я чувствовала себя голодной не только энергетически… Он мне был нужен сам. Весь! Без остатка…

Но только ему об этом знать совершенно нельзя…

Джонас молчал.

Мне казалось, что он должен снова засыпать меня вопросами, но он больше не задал ни одного. Пока.

Спрятавшись от реальности под покровом теплой ткани, я совершенно неожиданно для себя самой задремала и провалилась в очередное яркое сновидение.

***

…Замок. Очень знакомый с самого детства, потому что я — Родерик Шими — проводил здесь по несколько месяцев в году — замок моих дедушки и бабушки, находящийся… в землях людей.

Да, они были людьми. И до сих пор оставались живыми. Моя мать была человеком, но она умерла, когда мне было пять. А ее родители жили на бренной земле уже больше двухсот лет: мой отец подарил им мощные амулеты, продлевающие даже человеческую жизнь.

Мои дедушка и бабушка — Аргельд и Сильвия Диммейн — искренне любили меня, насколько можно любить настоящего отпрыска-вампира. С выбором своей дочери они смирились много лет назад, поэтому принимали меня с распростёртыми объятиями, чего нельзя было сказать о многочисленных их слугах, которых за мою жизнь сменилось уже три поколения. Они меня откровенно боялись, бледнея до состояния полутрупов, как только я появлялся перед замковыми воротами.

Ходили слухи, что я вампир!

Это было так смешно! Особенно потому, что это было правдой…

В этот раз я пришел не один. Баиль хмуро оглядел высокие неприступные стены в окружении дремучего леса и обернулся ко мне.

— А ты уверен, что нас здесь примут? — поинтересовался он, скептично приподнимая вверх свою красивую точёную бровь, и я даже засмотрелся. Чисто эстетически, конечно. В душе я, наверное, был настоящим художником, поэтому искренне восхищался всем красивым…

— Давай пари, — ухмыльнулся я. — Если нас примут, ты исполнишь любое мое желание. Если не примут — я твое…

Эльф задумался. Я ведь ему еще не сказал, что здесь живут мои родственники, которые во мне души не чают…

— Ладно, — осторожно проговорил он, а я внутренне возликовал…

— Чего бы такого тебе пожелать? — начал я, смеясь, как вдруг массивные ворота начали открываться.

Навстречу мне вышли довольно моложавые мужчина и женщина с посеребренными висками, но красивыми благородными лицами, и я бросился к ним навстречу.

— Родерик! — воскликнула бабушка Сильвия, обнимая меня со слезами на глазах. — Я так скучала…

Когда я представил им Баиля, они не смогли скрыть своего глубочайшего изумления, ведь о существовании эльфов люди особо не знали. Но эмоции были мгновенно скрыты, а на лицах моих родственников появилось благодушное выражение.

— Проходите, дорогие! Очень рады видеть вас…

Баиль готов был испепелить меня взглядом.

— Ты обманул меня, Рик!!! — зашипел он мне на ухо, как только нас привели в местную баню — помыться с дороги.

Я засмеялся, быстро сбрасывая с себя одежду и радостно запрыгивая в огромную деревянную бочку, наполненную травянистой парующей жидкостью.

— Не дуйся, Баиль! — воскликнул я. — Так делают только девчонки. Залезай ко мне, и пойдем обедать: я страшно голоден!

Эльф раздражённо фыркнул и начал сбрасывать свой потрепанный, уже далеко не светлый халат.

Оставшись в панталонах, он снял с головы несколько заколок, удерживающих его светлые локоны пучком на затылке, и волосы каскадом упали вдоль его тела, заискрившись во свете канделябров.

Обнажившись полностью, он тоже ловко забрался в бочку и блаженно закрыл глаза. Его бледное гладкое лицо разгладилось, и раздражение начало с него сходить, уступая место неге.

Я вдруг почувствовал какой-то укол совести: а вдруг моя привычка подтрунивать над ним действительно его задела? Он меня жертвенно спасал, делясь энергией вот уже несколько недель, а я…

Желая загладить непонятную вину, я подплыл к нему ближе и предложил потереть ему спину — в знак раскаяния за неудачную шутку.

Баиль даже глаз не открыл, а просто перевернулся на живот и убрал наперед волосы.

Я схватил мягкую тряпицу и кусок мыла и начал жестко тереть его белую гладкую кожу, пока она не стала попросту гореть.

Ой! Перестарался!

Я остановился, не зная, сделал ли я хуже или лучше, а потом вдруг увидел, что в одном месте из тонкой царапины даже выступила капля его крови.

В ноздри резко ударил острый и безумно пряный аромат, от которого у меня пронзило все тело. Разум тут же заволокло туманом, наружу вырвались хищнические инстинкты…

Кровь! Безумно сладкая, желанная и неимоверно притягательная кровь изящного прекрасного существа!!!

У меня непроизвольно вытянулись клыки, а из груди послышался низкий утробный рык…

Баиль вздрогнул и резко обернулся, испуганно уставившись в мое немного изменившееся лицо. Наверное, моя радужка глаз загорелась красным, а острые резцы обнажились в предвкушающей улыбке.

Эльф стал ещё бледнее и судорожно дернулся назад, но отступать было совершенно некуда.

Мой разум уже ничего не соображал, и я резвым движением бросился вперёд, желая вонзить зубы в эту прекрасную изящную шею, манящую меня сладким ароматом эльфийской крови…

Как только Баиль попал в мои объятья, он снова дернулся, но как-то вяло и беспомощно, а я уже уткнулся носом ему под ухо, вдыхая одуряющий запах, исходящий от его кожи.

— Родерик… — прошептал Баиль дрогнувшим голосом. — Остановись, прошу тебя…

Этот умоляющий тон вдруг пронзил меня, словно стрелой из скоростного арбалета, и тело пробил озноб.

Вздрогнув, я очнулся и замер, разглядывая белую длинную шею и лихорадочно бьющуюся жилку на ней.

В груди до сих пор горела жажда, во рту все пересохло, но разум уже пришел в себя, и я начал наполняться диким ужасом.

ЧТО Я ТОЛЬКО ЧТО ЕДВА НЕ СДЕЛАЛ???

Резко отшатнулся, смотря на своего лучшего друга с растущим отчаянием, а потом выскочил из бочки, схватил грязную пыльную одежду и просто убежал прочь, ненавидя себя с каждой минутой все больше.

— Рик!!! — послышался мне вдогонку испуганный крик. — Вернись, Рик! Пожалуйста!

Но я не мог.

Кое-как натянув на себя штаны и рубашку — босой, мокрый, с обезумевшим взглядом, до обморока напугавший слуг в замке, я рванул во двор, а потом через открытые ворота, мгновенно скрывшись в лесу.

Сколько я бродил там — не знаю. Ноги кровоточили, разбитые об камни, все тело было исцарапано ветвями и колючками, но я не останавливался.

Я себя наказывал и жутко ненавидел.

Перед глазами до сих пор стояли испуганные глаза Баиля, а в голове звучал его умоляющий отчаянный шепот.

Как я мог??? Я же едва не убил его! Что на меня вообще нашло???

Мой лучший друг. Нет, почти брат. Жертвенный, прекрасный, не по годам мудрый и, главное, верный — Баиль всей своей жизнью обличал мою беспечность, разгильдяйство и несерьёзность, а я… я едва не ответил ему ужасным злом. Едва не сотворил с ним то, от чего отчаянно хотел защитить!!!

Как такое могло случиться? Почему у меня отнялся разум, когда я почувствовал запах его крови???

Это было загадкой, но я никак не мог ее разгадать.

Пролетело несколько дней, а я все не мог вернуться. Мне было стыдно. И страшно. Страшно, что я увижу в его глазах вечную обиду и осуждение.

Без еды и без сна — я очень быстро выдохся.

Наступил ГОЛОД!

И тогда я, как побитая собака, поплелся обратно к замку.

Решил вымаливать прощение. Нет, не ради энергии. Просто ради Баиля и его сердца. Я не хотел его терять. На сегодняшний день он был для меня самым близким существом на свете, а я так сильно его подвел.

В замок вошел уже с диким головокружением, но старался держаться прямо.

Бабушка Сильвия встретила меня со слезами на глазах, но я отказался от бани, еды и чистой одежды, спросив только, где сейчас мой друг.

Он нашелся в библиотечной башне, но не читал, а одиноко сидел напротив окна, вглядываясь в далекий туманный горизонт.

— Баиль… — прошептал я, входя в помещение и пытаясь сконцентрироваться на нем, хотя перед глазами все кружилось, а ноги подкашивались.

Эльф тут же обернулся и вскочил, а в последующее мгновение все вокруг закружилось, пока не закончилось… таким родным и уже привычным объятием.

— Родерик… — прошептал он, опускаясь на пол вместе со мной. — Где ты был??? Тебе плохо? Ответь мне… друг мой.

У меня замерло сердце. Он все ещё называет меня другом? Даже не услышав моего раскаяния???

— Прости, — прошептал я, борясь с глухой ненавистью к своей вампирской природе. — Я… настоящее животное!

— Прекрати! — он прервал меня, присаживаясь так, чтобы обнять меня покрепче. — Ты совсем ослаб…

Я зарылся лицом в его одежду, чувствуя, как сердце рвется на части. До слез. До таких позорных и совершенно не присущих мне слез…

— Ты ненавидишь меня? — прошептал я, зажмурив глаза и вцепившись в эльфа разбитыми в кровь пальцами.

Его пальцы в ответ зарылись мне в волосы, словно он собрался поглаживать меня по голове, как маленького.

— Прекрати, Родерик… — проворчал Баиль с напускным недовольством. — Ты думаешь, я не знал о твоей вампирской природе? Знал! Все это время знал!

— Но я ведь… — слова застряли у меня в горле. — Но я ведь напал на тебя, как безумный! Ты теперь будешь опасаться рядом со мной за свою жизнь!

— Ничуть! — прервал он меня. — Ты не причинишь мне боли, я знаю…

Я невесело хмыкнул.

— Откуда такая уверенность, Баиль? Даже я ее не имею!

Эльф перестал поглаживать мои волосы, подумал несколько мгновений, а потом произнес:

— Просто возьми ее, Рик!

Я сразу ничего не понял, но не смог найти силы, чтобы приподняться и посмотреть ему в глаза.

— Возьми мою кровь… — снова произнес Баиль и протянул мне оголенное запястье с белой, почти просвечивающейся кожей.

Что???

Я так опешил, что перестал дышать.

— Ч-что ты делаешь? — выдохнул я наконец, не имея сил отвести взгляда от его руки. — Так нельзя, Баиль! Ты… слишком сладкий! Я… я не смогу сделать это всего лишьодин раз, ты понимаешь??? Я потом захочу еще…

Я скорее почувствовал, чем увидел, что он улыбнулся.

— Понимаю. Поэтому и предлагаю. Мы ведь… не чужие друг другу. Ты спас меня от смерти, теперь я спасаю тебя. Все честно!

— Так это долг? — я помрачнел.

— Нет, — ответил эльф мягко. — Это… семья, Родерик! Ты — моя семья…

Я замер, сраженный его словами, а потом понял, что сейчас растекусь лужицей от потока собственного счастья вперемешку с непониманием и страхом.

— Я твоя семья? — прохрипел я, а потом уткнулся ему в одежду еще глубже, пряча позорные, как мне казалось, эмоции.

Изящная ладонь скользнула по моей щеке, подставляясь под укус, и через мгновение мои зубы аккуратно вонзились в его плоть, а горло сделало вожделенный глоток.

Один единственный.

После я лизнул образовавшиеся раны, потому что моя слюна имела мощное заживляющее действие, и почувствовал, как по моему телу мгновенно разливается огромная сила и тепло. С резко изменившимся состоянием я приподнялся из объятий Баиля и присел рядом.

Одного глотка хватило, чтобы полностью восстановить мою магическую и физическую мощь.

Я посмотрел ему в глаза с чувством невысказанного изумления и благодарности. Баиль засмеялся.

— Ну вот! Так-то лучше!

Он уже более грубо, по-мужски обнял меня, а потом помог встать на ноги.

— И больше не смей бросать меня! — погрозил он мне пальцем полушутливо, заставив меня заулыбаться в ответ.

— В знак моего глубокого раскаяния я отдаю тебе свое желание, — проговорил я, все больше успокаиваясь. — Ну то, которое ты мне должен, потому что проиграл пари!

Баиль скривился.

— Это было не пари, а самый настоящий обман, между прочим!

— Пусть так! — я примирительно поднял руки. — Но теперь ты можешь загадать мне любое желание, и я изо всех сил постараюсь его исполнить!

Эльф лукаво улыбнулся и сделал вид, что задумался. Потом посмотрел на меня своим бездонными синими глазами и произнес:

— А давай… встретимся с тобой и в следующей жизни тоже, а?..

Глава 5. Ты куда, вампирёныш???

Академия Светоча. Башня созерцания окрестностей…

Лавиан перешагнул последнюю ступеньку, отделяющую его от небольшой террасы на вершине башни, и остановился, переводя дух. Он держался за бок, прямо под сердцем, но выглядел довольно бодрым для того, кто еще два назад лежал полутрупом посреди разгромленного лекарского крыла.

А предшествовала этому битва с очень сильным и, к сожалению, незнакомым вампиром.

Свое истинное лицо его противник замаскировал скрытой иллюзией, но магия, дыхнувшая Лавиану в лицо, показалась ему определенно знакомой. Однако вспомнить, кому она принадлежала, он так и не смог.

— А вы весьма отчаянны, герцог! — пробормотал тогда вампир с ухмылкой на полуразмытом лице. — Вы же чувствуете, что я значительно сильнее вас! Вам бы не высовываться, а еще лучше… покинуть это место подобру-поздорову…

— И вы бы мне это позволили? — Лавиан Шими саркастически приподнял бровь, осторожно концентрируя в ладонях магию. — После вашего последнего на меня покушения мне как-то не верится в ваше… благородство!

Противник зашипел, как змея, и резво бросился на него. Его руки просвистели в нескольких миллиметрах от лица герцога, но он уклонился и стремительно развернулся.

— Зачем вы хотите разрушить Академию? — крикнул Лавиан. — Я ведь понимаю, что это землетрясение устроили именно вы!

— Разрушить? — вампир вдруг рассмеялся. — О, это совсем не так! Скажем так, землетрясение — всего лишь последствия претворения в жизнь некоторых моих замечательных планов… Но вам, боюсь, не увидеть их полной реализации…

И снова он рванул вперед, словно хищная птица, готовая вцепиться в герцога когтистыми лапами.

Лавиан сражался с ним по полной. Мощный противник. Равный ему. А это редкость. Кто же он такой???

Очевидный аристократ, не последний маг, но почему здесь, в Академии людей???

И он знает, кто именно скрывается за личиной Лиэля Совермо, а это уже о многом говорит…

Несколько раз Лавиану удалось его оцарапать и магией серьезно ударить в солнечное сплетение, но и вампир не остался в долгу. Он вдруг выпустил из ладони мощный магический «болт» — совершенно запрещенный прием, и это смертоносное образование с треском вонзилось в грудь герцога…

Противник быстро ретировался, наколдовав прямо в воздухе рыхлый портал, на который бросил все свои последние силы, а потом всё вокруг снова тряхнуло.

Герцог даже не сполз на пол, потому что почему-то все время думал о девушке, дрожащей в углу за соседней стеной. Ей надо сообщить, что враг исчез, нужно вытащить ее оттуда. Но сил хватило только на то, чтобы войти в комнату, встретиться с ней глазами, а потом упасть на пол.

Но в голове все же пульсировала одна важная мысль, которая приносила герцогу некоторое облегчение: он все-таки достал этого негодяя. В последний момент, почти в самое последнее мгновение ему удалось нанести безумцу серьезное ранение. Не только физическое, но и магическое, что надолго лишит его сил…

А после наплыла темнота.

Очнулся герцог уже через несколько часов, растормошенный довольно болезненными процедурами перевязки собственной груди.

Тонкие пальчики скользили по его обнажённой коже, ловко и с мастерством нанося резко пахнущую мазь,

Открыв глаза, он увидел бледную растрепанную Джину, но, когда их глаза встретились, он понял, что она удивительно сильна духом для такого хрупкого и беззащитного существа, как человеческая женщина.

— Ну что, господин учитель! Снова выкарабкались??? Да на вас все заживает, как на собаке, извините за прямоту!

Еще и дерзкая!

Но герцог рассмеялся, добавив себе боли.

Никто и никогда не позволял себе разговаривать с ним так… просто. Лавиану это неожиданно понравилось.

— Вашими молитвами, милая госпожа Фанс… — пробормотал он, а она замерла, услышав неожиданное обращение.

— Милая? — переспросила она. — Вы… опять?

В ее светлых, неожиданно сияющих глазах сверкнул гнев.

— Что значит «опять»? — проворчал герцог, хмурясь от того, что она слишком крепко затянула повязку.

Джина выпрямилась.

— Я приличная женщина, господин Совермо! — с достоинством произнесла она. — И ваши продолжающиеся намеки без последствий игнорировать не намерена…

— Какие намеки? — спохватился герцог полушутя. — Просто вы очень привлекательны, юная мисс…

Она фыркнула и отвернулась, но потом резко замерла и вдруг развернулась вновь.

— Имейте в виду: я истратила на вас очень важный и уникальный амулет! Вы теперь мой должник!!!

Она сказала это просто, доводя до его сведения, но герцог вдруг помрачнел.

Не потому, что он был не рад ее благородству. А потому что он, являясь существом магическим, был очень подвластен долговой магии.

А это означало, что отныне Джина Фанс возможно сможет… влиять на его волю. Магически. В счет долга. Такое иногда бывает…

Лавиану это не понравилось.

…Однако сейчас, выйдя на вершину башни созерцания, он думал совершенно о другом.

Осмотр Академии показал, что беглый вампир (а этот злостный противник очевидно убежал, потому что бесследно исчез учитель Морфей Феофал!) намеревался создать в подвалах древнего учебного заведения нечто вроде громадного портала, но что-то пошло не так.

Портал создавался личной энергией самого вампира-мага, и, чтобы потянуть столь энергозатратный проект, вампиру пришлось выпить досуха нескольких человек. Зачем создавался этот проход и куда бы он привел, оставалось загадкой.

Конечно, все эти выводы возникли в голове только Лавиана Шими, потому что человеческие маги-Хранители, призванные защищать Элевейз от вторжения и взращивать себе достойную замену, с этой задачей справились значительно хуже.

Да, они поняли, что действовал вампир, но его магия, которая была странной и даже для Лавиана Шими немного непривычной, не была ими распознана и о намерениях злодея никто ничего так и не узнал. Правда, Глава Бишон все-таки предположил, что остаточные магические нити, разбросанные по подвалу, напоминали частички строения порталов, но никто в этом уверен не был, поэтому это так и осталось лишь версией.

На целых две недели Академия должна была освободиться от учеников для проведения более тщательного расследования и для починки разрушенных помещений.

Учащихся распускали по домам, а учительский состав должен был переехать в летние домики на территории Академии, в которых было очень холодно и сыро, потому что весна только вступала в свои права.

А Лавиан был немного озадачен тем, как дальше спланировать свою миссию.

До сего момента он был несколько беспечен, слишком долго обживаясь в Академии и слишком небрежно присматриваясь к ученикам. Связь с сыном больше ни разу не возобновлялась, и это его очень беспокоило.

Пусть не магически, но интуитивно он чувствовал, что Родерик где-то здесь. Но… где?

Мысли о том, что сын мог погибнуть в лице жертв вампира, герцог отмел сразу. ОН НЕ ЧУВСТВОВАЛ ЭТОГО!

Родерик жив!

Как же найти его???

Нужно использовать какой-то другой метод!

И тогда Лавиану Шими в голову пришла одна идея…

***

Селена

Я пытаюсь развязать свою старую котомку, но какой-то, невесть откуда взявшийся узел на шнуре не хочет распускаться и страшно меня нервирует.

Мне нужно собрать вещи и… покинуть Академию!

Не навсегда, но на целых две недели: приказ Хранителей и вынужденные неожиданные каникулы посреди семестра!

Я и рада, и испуганна одновременно.

К матери идти на самом деле не хочу: знаю, что она уже привыкла без меня. Наверное, она все же меня немного недолюбливает, потому что я слишком напоминаю ей отца. А его она, похоже, боялась…

Впрочем, это могут быть только лишь мои подозрения.

Однако я совсем не представляю себя в своей малюсенькой спальне с единственным крохотным окном. Не вижу себя посреди грязной кухни, в которой совершенно не повернуться даже двоим людям одновременно. Похоже, все-таки НЕ ХОЧУ туда возвращаться даже на две недели…

Да и это слишком большой срок: голод настигнет меня раньше…

С другой стороны… это ведь мой шанс убежать. Законный причем. Совершенно удобный, простой и не требующий никаких ухищрений.

Хоть Джонас и приказал мне оставаться в его поле видимости, на сей раз он просто не в состоянии меня остановить….

Я кошусь на него — собирающего вещи в большой кожаный мешок: он тоже, естественно, едет к себе домой. Интересно, какой у него дом? Наверное, это огромная резиденция с сотней слуг и с безумным по размерам садом! Когда-то я мечтала посмотреть на что-либо подобное вблизи.

Чувствую, что мне становится досадно. Досадно, что он уходит в свое величие и роскошь, а я… уползаю в пустоту, как проклятый всеми чешуйчатый гад…

Вздрогнула.

К чему эти мысли, Селена? К чему вся эта досада после того, как ОН УЗНАЛ???

Выдыхаю и наконец-то справляюсь с треклятым узлом.

В котомку попадают мои немногочисленные пожитки вместе с постелью. Туда же кое-как впихиваю свое пальто: на улице ласково светит солнце, и в нем будет уже очень жарко.

Нет, пальто откровенно не помещается, придется нести его в руках…

Интересно, Джонас больше не станет пытать меня вопросами?

Когда я уснула прямо посреди нашего разговора, он не стал меня будить. Я спала до самого утра, а с рассвета нас разогнали по комнатам собирать вещи.

Котомка наполнилась быстро, а желудок предательски запел голодную трель. Я намеренно закашлялась, пытаясь скрыть это «пение», но Джонас дернулся и очень странно на меня посмотрел.

Я страстно хотела попрощаться и рвануть к дверям, но он словно пригвоздил меня к месту своим взглядом, и я не посмела двинуться. Только глаза опустила, дыша через раз, как загнанный в угол зверек.

Все-таки теперь я его еще больше боюсь. Ведь он ЗНАЕТ!!!

К счастью, в этот момент в дверь постучали, и в проеме появилось совершенно незнакомое лицо мужчины средних лет. Он мазнул по мне равнодушным взглядом, но, когда увидел Джонаса, обрадовался и подобострастно воскликнул:

— Господин! Экипаж готов!

Наверное, это был кто-то из резиденции Лиррэев, и я с облегчением увидела, что Джонас молча поднял свою сумку и вышел вслед за незнакомцем.

Хотя меня слегка царапнуло то, что он вообще, НИКАК не попрощался. Хоть бы «пока» сказал…

Впрочем, зачем ему прощаться с какой-то кровожадной тварью, которой я безусловно являюсь в его глазах?

Печаль.

Она незаметно наполнила мою грудь, отдаваясь легкой болью под ребрами, и я, схватив котомку холодными пальцами, тоже рванула на выход.

По лестнице спустилась в полном одиночестве: большинство учеников собирались в путь медленнее и основательнее. Это меня радовало. Почему-то после того, как Джонас узнал о моем секрете, мне казалось, что теперь его знают абсолютно все…

Попрощалась со сторожем, искренне ему улыбнувшись. Я ведь действительно не собиралась возвращаться. Просто еще не до конца это осознала.

Выйдя из здания, я замерла.

Экипаж Лиррэев действительно был уже здесь, но стоял не перед воротами, до которых было еще много метров, а прямо у входа в Академию.

Да, для таких богачей (а экипаж едва ли не золотом отливал!) не писаны никакие правила…

Конюх помогал пристраивать увесистую сумку Джонаса в специальном отсеке для багажа, а парень стоял ко мне спиной, сложив руки на груди и наблюдая за слугой в какой-то повелительной или даже высокомерной позе.

В этот момент я посмотрела на Джонаса другими глазами.

Почему я как-то раньше не замечала, насколько он аристократичен? Слепая была? Или он просто сбросил свой лоск в стенах Академии? Сейчас же все величие его положения в обществе, очевидно, к нему вернулось, и я почувствовала себя вдвойне зажатой и испуганной.

Мне же от него бежать надо, как от чумы!

Такой, как Джонас, не станет слишком церемониться с таким отребьем, как я, особенно зная столь неприглядную и жуткую подноготную, как мое происхождение.

О небо, и я смела его целовать! Как я могла??? Самоубийца!!!

Мной завладела паника и непреодолимое желание как можно скорее смыться в каком-нибудь направлении подальше отсюда.

Я лихорадочно замотала головой в поисках подходящего направления и начала красться влево, надеясь незамеченной проскользнуть в сад, а оттуда уже добежать к воротам.

Шажок. Еще шажок.

Как хорошо, что конюх завозился с вещами! Мне это очень на руку!

Скользнула за раскидистый куст, потом следующий…

По-моему, получилось!

На лбу от напряжения выступил пот.

До ворот оставалось всего несколько метров, когда я почувствовала за спиной чужое присутствие…

***

Джонас

Я не знал, что мне делать.

В Академии объявили двухнедельный перерыв в учебе и распустили всех по домам.

Я надеялся, что меня оставят, как ближайшего помощника, но Глава сказал, что мне нужно отдохнуть: темные круги под глазами, магический резерв восстанавливается медленно…

Я не хотел уезжать. Прежде всего потому, что опасался… побега Селия.

Он боялся меня, и я этому страху не доверял.

Пока он собирал свои пожитки в убогую сумку, я краем глаза за ним наблюдал.

Напряжен. Молчит. В глаза не смотрит. Не доверяет.

Естественно. С чего бы ему мне доверять?

Может, надо было как-то смягчиться и убедить его, что я не причиню ему вреда?

Но я не мог.

Я его тоже… боялся.

Точнее, не самого мальчишку, а… своих чувств к нему.

Прятался за стеной суровости и резкости, потому что… постоянно ловил себя на мысли, что думаю о нем.

О его больших, по-детски невинных глазах. О его мягких чертах. О его глубокой беззащитности и… одиночестве.

Проклятье, по-моему, я даже ему сочувствую! Угораздило же…

Конечно, он одинок. И напуган. Его жизнь полностью зависит от других, и ему приходится продлевать свое существование за счет весьма постыдных действий…

Поцелуи с магами…

Как только я представлял, что он целовался с кем-то ещё, то начинал просто закипать от гнева и…

Проклятье!!!!!

О чем я думаю???

Но не думать не могу. Хожу, как околдованный идиот. Хочу схватить его за ворот и постоянно держать при себе…

А тут эти каникулы на голову!

Как же я оставлю его без присмотра? А если он… опять пойдет перецеловывать магически одаренных мужчин? А если в конце концов просто сбежит???

Я был в ярости и от одного, и от другого предположения.

Что же делать?

Ну не могу же я… взять его к себе домой???

Я замер, наблюдая, как конюх неуклюже засовывает мою сумку в карету.

А ведь это мысль!

Матери можно сказать, что это юный одаренный маг, которого я сейчас курирую. Ведь это абсолютная правда! И тогда не придётся ждать, когда же мы с ним встретимся вновь…

Он ведь нужен Академии для поимки остальных вампиров!

ТОЛЬКО РАДИ ЭТОГО!!!

Хотя… кого я обманываю?

Затекла шея, и я просто повращал ею из стороны в сторону, чтобы размяться, и тут вдруг увидел между кустами мелькнувшее, такое знакомое пятно. Ни у кого в Академии нет одежды такой дикой расцветки, кроме… моего соседа!

Селий убегает!

Я сорвался с места так стремительно, что едва не потянул ногу.

Сердце стучало, кровь прилила к лицу.

Мальчишка крался к воротам, как вор, и я понял его истинные намерения: он хотел сбежать. Навсегда!

Эх, надо было ему влепить еще одну долговую печать, чтобы не вздумал от меня скрываться!

Поймаю — придушу собственными руками!

Вдруг Селий замер, словно почувствовал мое присутствие, а потом медленно и осторожно обернулся.

На его лице отразился такой ужас, что мне стало жутко неприятно. Я настолько ему противен?

Наверное, меня его отношение сильно задело, потому что я тут же загорелся гневом, резко схватил его за руку и потащил за собой.

— Джонас… господин Лиррэй… — пролепетал мальчишка, бледный, как полотно. — Прошу вас, отпустите меня!

— Заткнись, негодник! — прошипел я. — За твое непослушание ты будешь наказан. Сбежать от меня вздумал? Не выйдет! Облеплю тебя магическими печатями с ног до головы, чтобы больше ты не смел меня обманывать!

— Куда ты… вы… ты меня тащишь???

— В экипаж! — прикрикнул я. — Сегодня ты поедешь со мной!

— Что???

Селий так изумился, что даже сумел затормозить мое движение, уперевшись в землю ногами.

— Но я не хочу!!! — воскликнул он.

Я развернулся и свирепо посмотрел в его побледневшее лицо.

— А тебя никто не спрашивает, вампиреныш! — прошипел я, наклонившись прямо к его лицу. — Не забывай о том, что мне всё известно!

Селий нервно сглотнул и опустил глаза.

Вид у него был обречённый.

— Ладно, — он расслабился и показался мне таким несчастным, что противно заколола совесть. Что, я опять перестарался?

Выругавшись под нос от злости и на него, и на себя, я подтолкнул мальчишку вперед и в очередной раз пожалел о том, что мы с ним вообще встретились…

Глава 6. Обитель аристократов и очень много эмоций…

Селена

Пока мы тряслись в экипаже, я усиленно смотрела в пол и ужасно злилась на Джонаса. Злилась от огорчения и ожидания еще бо́льших бедствий на свою голову.

А ещё я совершенно не понимала его мотивов. Вот зачем ему меня с собой тащить???

Впрочем, я ведь собралась сбежать, а ему нужно меня попридержать при себе…

Но ведь он мог уже сто раз сдать меня Хранителям, да и все. И не знал бы никаких проблем.

Но не сдал. Почему? Хочет помочь? Зачем ему это надо? Или желает сам, без чужого участия разгадать тайну происходящего в Академии?

Однако все слишком серьезно. Вряд ли Джонас стал бы рисковать расследованием ради собственных амбиций.

Тогда…. РАДИ ЧЕГО ОН ВСЕ ЭТО ДЕЛАЕТ???

Но не ради же меня!

Эта мысль показалась горькой и смешной.

В его искреннее расположение ко мне я не поверила бы ни при каких обстоятельствах. Это невозможно! Я — вампир, враг всего живого, мерзкое чудовище, использующее людей, как корм….

Б-р-р! Аж самой противно! Все-таки до пятнадцати лет я росла обычным человеком, поэтому смириться с собственным происхождением мне было тяжело даже до сих пор…

Всю дорогу мы молчали, а я даже не поднимала глаз.

Когда же экипаж остановился, и конюх сообщил о прибытии к резиденции, меня прошибло страхом.

Еще с детства у меня остался полусознательный трепет перед знатью. Мама несколько лет работала служанкой у богатых господ, и я хорошо помню синяки, с которыми она часто возвращалась домой, а еще слёзы и жалобы на жестокость местных богатеев. Сразу же представилось, что любой житель этой резиденции сочтет меня каким-нибудь нищим оборванцем, по ошибке прилипнувшим к молодому господину. Да и свитер мой, видавший виды, больше походил на одежду, снятую с огородного чучела.

В общем, из экипажа я выбиралась бледная и испуганная, но Джонас на меня даже не взглянул. Только подтолкнул вперед, показывая, что тщательно следит за мной.

Котомку свою я сжала в руках на груди и, опустив голову, пошла вперед.

Громкими приветствиями нас встретил каждый проходящий мимо слуга. Мужчины и женщины, молодые и не очень — все радостно кланялись Джонасу и после этого недоуменно косились на меня.

Мне было так неловко, что хотелось провалиться сквозь землю.

Когда мы миновали ступени, приведшие нас к высоким деревянным дверям, придверник с почтением открыл оные, тут же забирая у Джонаса багаж.

— Срочно сообщи управляющему, что мне нужна спальня около моей: я привел… своего товарища по учебе. Приготовьте ванные комнаты и чистую одежду.

Придверник поспешил выполнить указание, а Джонас схватил меня за локоть и грубовато втащил в огромный и очень яркий холл.

Не поднять лица я не смогла.

В жизни не видела помещений краше этого. Семиметровые потолки холла были выкрашены в бледно-жёлтый цвет. По углам на потолке разбегались витиеватые, наведенные золотой краской узоры, на стенах висели отливающие таким же золотом тканые обои с изображением мифических животных, а пол был устлан гладким и совершенно цельным камнем такого нежно-персикового цвета, что мне тут же захотелось съесть такой фрукт, а мой голодный желудок запел дикие трели, разлетевшиеся вместе с эхом по всему помещению.

Я замерла, перестав дышать, а Джонас сильнее сжал мой локоть и тут же резво потащил меня на широкую лестницу, ведущую на второй этаж.

Не успела я оглянуться, как оказалась в спальне, по размерам напоминающую три моих прежних дома. Обои нежно-голубого цвета, светлая мебель с резными ножками, широкая кровать, устланная сияюще-белым бельем — я просто не могла поверить, что подобные места существуют.

Где я оказалась? Это другой мир???

Точно другой мир: мир людей, которые могут себе позволить абсолютно ВСЁ…

Джонас ушел, как только втащил меня сюда, но через минуту в комнате показалась молоденькая служанка, несущая в руках стопку одежды. Удивленно обсмотрев мой жалкий наряд, она замерла, и я уж было решила, что она сейчас презрительно скривится, но остановившись на моем лице, она вдруг мило улыбнулась и с той же самой улыбочкой положила стопку из рук на небольшое светлое кресло.

— Там ванная комната, господин, — она любезно указала мне на деревянную дверь слева. — Вода уже готова. Завтрак будет через полчаса.

Я очень удивилась ее любезности, а потом тихо пробормотала:

— Я не господин, юная леди. Я просто Селий Джайз…

Служанка вдруг тихо рассмеялась, стрельнула глазками и, порхая, скрылась за дверью.

Что это вообще было только что? Она со мной флиртовала??? С чего бы вдруг???

Я оглядела свои обноски, пожала плечами и поспешила в ванную.

Это комната меня тоже глубоко поразила. Все сверкало, сияло, манило. В огромной нише в полу плескалась горячая вода, на стене висело белоснежное полотенце. Мне стало даже неловко находиться в этой неописуемой красоте, но… жажда поплескаться в подобной роскоши быстро пересилила, и я, заперев дверь, скинула с себя старую одежду и опустилась в ароматную воду.

Что я до этого знала о блаженстве? Ровным счетом ничего! Только поцелуи с Джонасом были прекраснее…

Воспоминание о близости с моим соседом заставило меня тут же помрачнеть и вспомнить, в каком я сейчас незавидном положении.

Расслабиться больше не удалось, поэтому я быстро вымылась, выбралась из воды, обтерлась полотенцем и поняла, что чистую одежду благополучно забыла в спальне.

Но идти же мне за ней голышом?

К счастью, на другой стене нашелся тёплый приятный на ощупь халат. Правда, он был слишком большим для меня, так что вырез на груди стопорился и угрожал за нечего делать раскрыть мою истинную гендерную принадлежность.

Я сжала края выреза руками и смело шагнула в спальню.

Правда, смелость моя тут же закончилась: в комнате меня уже ждал Джонас…

***

Джонас

Привычка водные процедуры принимать быстро, наверное, въелась в меня уже навечно. Я закончил мыться уже через десять минут, как начал. Быстро переоделся в чистую рубашку и штаны, бытовым амулетом подсушил волосы.

Да, отвык я уже от таких удобств! Но это и к лучшему. Терпеть не могу разбалованных богатеньких сынков, которые настолько ленивы и изнеженны, что не способны жить без своего умопомрачительного комфорта…

Каждое мгновение я думал о Селие. Как он там? Уже помылся? Оделся? Ему понравилась комната? Он ждет меня?..

Тьфу! Да сколько можно думать о нем??? Хватит! Мне сейчас с матерью встречаться! Может, и сестра сегодня подойдет…

Но мысли все равно упорно возвращались к мальчишке.

Не выдержал и решил сходить к нему прямо сейчас.

Дверь в спальню была не заперта, из ванной комнаты слышались всплески воды.

Я почувствовал какое-то тепло. Мне было бы приятно, если бы ему здесь понравилось…

Вдруг дверь ванной открылась, и мальчишка вышел из нее, едва ли не наступая на полы слишком длинного для него халата.

Короткие волосы — еще мокрые, от воды еще более черные — завились от влаги и превратили его в ангелоподобное создание. Щеки раскраснелись, губы тоже, а мое сердце… будь оно неладно… пустилось в пляс.

Он был прекрасен.

Я так и подумал, пробегая взглядом по нежному, словно фарфоровому лицу с розовыми щечками, по завиткам блестящих волос, по нежным, таким тонким и беззащитным ладоням, вцепившимся в ворот слишком большого халата, и по невероятно тонкой талии, которую сейчас охватил широкий пояс…

Сглотнул.

Мальчишка увидел меня и замер. Зеленые блестящие глаза расширились, алые губы приоткрылись, а я… сорвался с места и молча выскочил из комнаты, словно ужаленный.

Бежал, не разбирая дороги, напугал старого лакея дядюшку Мота, а когда остановился, понял, что по старой детской привычке очутился в запертом крыле резиденции.

Запертым это крыло считалось формально. На самом деле замко́в никто никуда не вешал, просто им не пользовались, разве что слуги сметали здесь пыль и паутину один раз в месяц.

Когда-то здесь жил мой дед — отец матери, герцог Ларосский, с десяток лет занимавший королевский престол. После его смерти эти комнаты были заброшены: шептались, что здесь бродили привидения — но я всегда с огромным удовольствием проводил тут время в детстве.

Это был мой собственный мир.

Посреди этих комнат я мечтал стать великим магом, назваться Верховым Хранителем Элевейза и совершить множество незабываемых подвигов…

Однако сейчас, находясь в полном ужасе от себя самого, я, на фоне прежних мальчишеских мечтаний, почувствовал себя еще более никчемным.

Мое влечение к Селию росло с каждым днем.

Мне стыдно признаться даже самому, но сейчас, когда я увидел его выходящим из ванной комнаты в этом несуразном халате и с этим прелестным румянцем, я получил не только эстетичное удовольствие от его красоты. У меня совершенно бесстыдно стало тесно в штанах. По-настоящему…

О горе мне!!!

Буквально повалился на пыльный пол, раскинул ноги и руки в стороны и мучительно закрыл глаза.

Ненавижу его! Или себя…

Мечтаю, чтобы он исчез из моей жизни, но… не могу не видеть его.

Вот ты и дождался подвигов в своей жизни, Джонас! Только подвиги у тебя какие-то… извращенные. Влюбиться в мужчину! Чем не подвиг! Слабо кому-либо повторить, а?

Да по мне авторы любовно-приключенческих романов плачут!

Вот только я сейчас заплачу вместе с ними…

Что же мне делать?

Я лежал так, наверное, минут двадцать и размышлял.

Нет, так реально не может продолжаться!

Мне нужна женщина! Настоящая, реальная, живая и… красивая!

Сходить в Дом утех? Зажать в углу симпатичную служанку? Готовых прыгнуть мне в постель найдется немало. Почему бы и нет?

Я представил, как целу́ю какую-нибудь милашку на глазах у Селия, и почувствовал какое-то ненормальное удовлетворение. Словно я хотел ему этим отомстить. Отомстить за свои муки. Отомстить за его красоту и привлекательность…

От всего этого мне полегчало. Настроение резко подскочило вверх.

Я присел и злорадно ухмыльнулся.

И хотя я никогда ещё не занимался совращением девчонок у себя дома, для всего в жизни наступает первый раз…

Странно, меньше всего я думал о том, что он вампир.

Словно мне было все равно.

Словно для меня это не имело никакого значения…

***

Селена

Взгляд Джонаса был странным — горящим, шокированным, долгим, словно он привидение увидел, а не мою мокрую тушку.

А потом он просто выбежал прочь, чем шокировал уже меня.

Я плохо выгляжу? Он что-то заметил???

Но нет, груди не видно. Она у меня таких скромных размеров, что даже без утяжки иногда трудно разобрать. Раньше страдала по этому поводу, а теперь вот, когда стала «мальчишкой», даже радуюсь.

Но все-таки, что произошло с Джонасом???

Я быстро схватила чистые вещи и в ванной переоделась. На грудь натянула прежние тряпки.

Черные штаны и ослепительно белая рубашка были слегка велики, но совсем немного. Пришлось затянуться поясом, отчего моя тонкая и довольно голодная талия стала сильно выделяться. Положение спас недлинный камзол с красивыми серебристыми пуговицами. Он был простого кроя, типа, домашний, как я понимаю, но мне показался верхом ткацкого мастерства.

Посмотрев на себя в зеркало, висящее на стене, я изумилась.

Так хорошо я не выглядела еще никогда. Одежда немного скрадывала худобу, но была такой новой и красивой, что я невольно заулыбалась. Мне показалось, что даже платье не смогло бы так преобразить меня…

Однако, когда эмоции немного улеглись, я вспомнила о Джонасе и помрачнела.

Что же с ним? Может, мне нужно за что-нибудь попросить у него прощения? Так могу же нарваться на его злость: он в последнее время очень нервный, что не удивительно после моего шокирующего признания.

Джонас появился через полчаса.

Выглядел он странно: глаза лихорадочно блестели, на губах играла какая-то лукавая усмешка. Правда, на пару мгновений его взгляд потух, когда задержался на мне, но потом снова зажегся, и парень потянул меня в коридор.

— Сейчас мы идем обедать — завтрак мы благополучно пропустили. Там будут присутствовать моя мать — называй ее миледи, моя сестра Кларисса — ее зови юная госпожа, мои бесчисленные кузины и тётушки — их имен ты все равно не запомнишь — называй их госпожами, если обратятся лично к тебе…

Я слушала его и все сильнее наполнялась страхом. Я буду есть с аристократами? Да я подавлюсь первым же куском!

— Джонас! — я остановилась, обернулась и посмотрела на парня умоляющим взглядом. — Пожалуйста, позволь мне остаться в комнате! Я… я… не голодный!

Как на зло в этот момент мой желудок жалобно завыл, выдавая мою ложь, и Джонас молча развернул меня, едва ли не пинком отправляя дальше.

Я разозлилась.

Это он так изощренно меня наказывает: наверное, хочет унизить, выставить посмешищем, ведь я совершенно не умею вести себя за столом богатеев. Слышала, что у них там какие-то особенные правила…

Страх и тревога нарастали и достигли своего апогея в тот момент, когда мы вдвоем появились в огромной сияющей всеми оттенками светлого столовой.

Белоснежная скатерть, кремовые стены, внушительная люстра с десятком магически заправленных свечей, огромный длинный стол, а за ним пара десятков незнакомых и ОЧЕНЬ знатных людей.

Я замерла. Они смотрели на нас с Джонасом с большим любопытством.

— Сын мой! — красивая стройная женщина в умопомрачительно ярком наряде поднялась нам навстречу, раскрывая объятия для моего соседа. Наверное, его мать.

Я поразилась ее молодости, грациозности и ослепительной дороговизне ее наряда.

После того, как Джонас был обнят и расцелован, прекрасная госпожа обратила внимание на меня.

Я стушевалась под взглядом ее проницательных голубых, как Джонаса, глаз.

— Представь нам своего друга, — обратилась она к сыну, и Джонас торжественно, прямо-таки с чувством произнёс:

— Это мой товарищ и мой личный подопечный, приставленный ко мне Академией — Селий Джайз!

Мои щеки начали наливаться румянцем от пристального внимания к моей перепуганной персоне, потому что десятки глаз впились в меня с огромным любопытством.

— Что ж, замечательно! — очень благодушно произнесла герцогиня Лиррэй. — Я рада, что Джонас уже осваивает наставничество. Присоединяйтесь к нам, молодой человек!

Джонас кивнул мне и усадил рядом с собой. После он коротко представил мне свою сестру Клариссу (ею оказалась очень красивая блондинка лет восемнадцати, которая разглядывала меня с повышенным интересом). Потом посыпались имена всех присутствующих, которых я, ожидаемо, не запомнила. Лишь заметила, что остальные шесть девушек, находящихся здесь, улыбались и шептались, не отрывая взглядов от моего уже пылающего лица.

— Какой милый мальчик! — вдруг высказалась круглолицая тетушка, которая показалась мне самой простой и добродушной. — Смущается, словно ребенок! Сколько же тебе лет, юный маг?

— Почти девятнадцать… — промямлила я, пряча взгляд, а рядом удивленно зашептались: видимо, на такой возраст я совершенно не тянула.

А дальше началась настоящая пытка.

Все эти ножи, вилки и прочие дикие приборы ввергли меня в ужас, потому что я совершенно не представляла, как ими пользоваться.

Блюда на столе были шикарными. Чего стоил один только зажаренный поросёнок с овощами. У меня во рту собралась слюна, но решиться взять что-либо я не могла.

И тогда вмешался Джонас.

Он совершенно спокойно начал… меня обслуживать! Отрезал мне мяса, наложил салатов, сверху пристроил огромную куриную ножку. При всем своем голоде я не смогла бы все это съесть за один раз.

Аристократы отчетливо косились, а я поняла, что время моего унижения настало.

Сейчас все поймут, что «милый мальчик-маг» всего лишь нищее отребье, которое даже поесть по их правилам не в состоянии…

Но я была голодной, поэтому… начала есть.

Ну и пусть унижают! Одним позором меньше, одним больше…

Я даже не знаю, сколько мне жизни отмеряно, так стоит ли сейчас так сильно трястись над мнением совершенно незнакомых и далеких от меня людей?

Я съела весь салат и попыталась отрезать от свиного мяса кусочек, но у меня ничего не вышло. Поэтому я просто наколола его на вилку и откусила так.

Разговоры, до этого постоянно гудевшие в пространстве, мгновенно смолкли. Я сделала вид, что ничего не поняла и продолжила мужественно нарушать все возможные правила столового этикета…

Зато сытая.

Зато еще пока живая.

Разве не здорово?

Поняв, что больше не смогу впихнуть в себя ни кусочка, я отложила вилку и замерла, категорически отказываясь смотреть на окружающих.

Разговоры возобновились, а я так и просидела до самого конца.

Герцогиня что-то расспрашивала у Джонаса, он ей степенно отвечал. Его сестра иногда подшучивала, кузины продолжали шептаться, а я… мечтала отсюда сбежать и считала каждую минуту, надеясь, что она станет последней.

Наконец, Джонас поднялся со стула и поблагодарил всех за общение.

Я медленно поднялась вслед за ним. Пробормотав тихое «спасибо», я развернулась и поспешила вслед за парнем, чувствуя, как от волнения мне даже тяжело двигать ногами.

По коридорам в сторону наших комнат мы шли молча, но в моей душе начинала все сильнее загораться злость и обида.

Когда же Джонас остановился напротив моей комнаты и развернулся ко мне, я уже достигла точки кипения и готова была взорваться.

И плевать на последствия!

— Я сообщил всем, что являюсь твоим наставником, — проговорил он каким-то холодным голосом. — Это так и есть в общем-то. Ты тоже придерживайся этой версии наших отношений. Тебе понятно?

Я медленно подняла на него глаза.

Джонас выглядел каким-то отстранённым и даже высокомерным. Почему-то от этого стало больно.

И я не выдержала:

— Для чего ты это делаешь, Джонас? — пробормотала я с большой горечью. — Тебе нравится смотреть на мои мучения? Я теперь твой подопытный кролик? А как поведет себя это странное существо, если его выставить на посмешище перед своей аристократической родней? Что ты еще для меня приготовил? Ты спас меня, чтобы таким образом наказывать? Или это просто прелюдия перед чем-то бо́льшим?..

Я что-то сильно разошлась. Но горечь была такой сильной, что у меня чрезмерно развязался язык. Наверное, я злилась не только на Джонаса, но и на судьбу, из-за которой я превратилась в это отталкивающее энергососущее существо. Не стоило мне так злиться, но я не могла удержаться. Ведь самым страшным для меня было, как ни странно, одно: я боялась увидеть отвращение и насмешку в глазах этого вспыльчивого юноши, к которому уже успело прикипеть мое сердце…

Несмотря ни на что, он мне нравился. Очень сильно нравился…

Джонас вдруг смутился от моих слов, хотел что-то сказать, но потом развернулся и просто ушел.

Снова ушёл.

Снова молча.

А я застыла посреди коридора, не зная, куда себя деть…

Начало наползать чувство вины. Может, я зря его обвинила? Он ведь жизнь мне спас и Хранителям не сдал. Еще пока.

А вот теперь вообще неизвестно, как он поступит.

Я его, наверное, оскорбила.

Что же делать???

Я прислонилась к стене и мучительно закрыла глаза.

Сколько я так простояла, не знаю, но вдруг почувствовала, как чьи-то пальцы невесомо прикасаются к моей щеке. Я резко распахнула глаза и увидела перед собой ту самую юную служанку, которая приносила мне одежду.

Она странно улыбалась, не отнимая от моей щеки пальцев.

— Юный маг, вам плохо? — прошептала она с придыханием, а я замерла, как кролик перед удавом. Что это с ней?

Девушка же, видя мое замешательство, улыбнулась еще шире, хотя вышло это у нее как-то коварно.

— Ах, какая милашка! Вы такой симпатичный и невинный! — зашептала она вдруг и точным резким движением ринулась на мои губы.

Я едва успела отвернуть лицо, так что ее поцелуй пришелся на мою щеку, но в этот момент дверь в комнату Джонаса открылась, и мой сосед вышел в коридор.

Я жутко побледнела и попыталась служанку аккуратно оттолкнуть, но случайно попала руками на ее внушительную грудь.

Девушка, которая Джонаса не видела, потому что стояла к нему спиной, задорно рассмеялась.

— А вы такой проказник, юный маг! Мне нравится ваша раскрепощенность!

Я поспешно отдернула ладони, но было поздно: глаза Джонаса начали наливаться праведным гневом.

Ну всё, теперь мне точно конец!

Что делать??? Бежать??? Опять???

Но Джонас всякий раз снова и снова успешно меня ловит.

Нет, у меня ничего не выйдет.

Поэтому я покорно сдалась.

Отодвинула девушку в сторону и шагнула навстречу Джонасу, словно собираясь протянуть руки для магических наручников.

Служанка, увидев молодого хозяина, испуганно ретировалась, а меня резко схватили за локоть и затянули в соседнюю спальню.

Я стояла с опушенной головой, рассматривая теплый ворсистый ковер на полу, и ждала очередного выговора.

Но Джонас молчал.

И тогда я решилась посмотреть ему в глаза…

Глава 7. Наконец-то друзья…

Джонас

Никогда еще я не чувствовал себя настолько никчемным, как в тот момент, когда Селий обрушился на меня с обвинениями.

Кажется, он кричал о том, что я намеренно унижаю его, знакомя со своими родственниками, и мучаю его для каких-то своих извращенных целей.

Извращенные у меня, конечно, были, но не цели, а влечения, но в остальном у меня совершенно не было ни малейшего злого умысла…

Но я прозрел.

Так иногда бывает в жизни: ты живёшь в этом мире, варишься в привычном русле дел и событий, а потом однажды случается что-то, из ряда вон выходящее, и у тебя открываются глаза: ты начинаешь видеть то, что упорно до сего момента не замечал, или же умудряешься очень живо и реалистично впрыгнуть в шкуру другого человека и посмотреть на бытие неожиданно новым взглядом, его взглядом.

Вот и я посмотрел. Наблюдая за гневным, обиженным лицом мальчишки, я вдруг понял, что ему, должно быть, очень трудно сейчас, особенно… в этом доме.

Это для меня привычно высиживать посреди многолюдной столовой и безо всякого удовольствия церемониально поглощать пищу. А ему, выросшему в совершенно другом обществе, наверное, это действительно невыносимо…

Я смутился.

И позорно сбежал, потому что у меня не нашлось слов для оправдания. С каких это пор я стал таким рохлей??? Правда, в последнее время я вообще себя не узнаю…

Идиот!

Ты же мужик все-таки!

Или… уже нет?

Выругавшись сквозь зубы, я решительно развернулся к двери, за которой малодушно скрылся несколько минут назад, и твердо шагнул в коридор.

Я сейчас Селию все объясню, а уж поверит он мне или нет — это уже его личное дело. Ну не носиться же мне с ним, как барышней, честное слово!

Однако Селий в коридоре был уже не один.

Какая-то незнакомая девица (наверное, новая служанка) как раз лобызала его лицо, а он… а он лапал ее грудь!

Что???

Меня просто накрыло. Мгновенно.

Жгучая, огненная и невероятно мощная — меня затопила ревность.

Значит, он может и с женщинами тоже? Или это просто попытка добиться поцелуя и напитаться энергией? Вампирское нутро требует своего???

Джонас! Посмотри, какой он отвратительный! Он же не человек! Он просто пиявка, готовая впиться во всех икаждого…

Проклятье!!!

Я искренне пытаюсь презирать его, но не могу, потому что постоянно вижу перед своими глазами такой беззащитный и открытый взгляд…

Селий, увидев меня, жутко побледнел. Девицу оттолкнул грубо и резко, а потом шагнул ко мне. На лице обреченность, глаза о чем-то умоляют…

Служанки и след простыл, когда я схватил его за локоть и затащил в свою спальню.

Мальчишка замер на входе и виновато опустил лицо. Сама невинность!

Может он все-таки гениальный актер??? От одного только его вида уже хочется его простить и понять!!!

У меня резко закончились силы, и я плюхнулся в кресло, не сводя с него глаз.

И чем ему сейчас пенять? Тем, что приставал к служанке?

— Прости, Джонас… — вдруг промямлил мальчишка, не поднимая взгляда. — Я… я был груб и непочтителен, наговорил лишнего… Я осознал свою неправоту. Ты многое сделал для меня: спас меня, привел к себе в дом, накормил… Просто я не привык к подобной роскоши. Мне… неловко…

И ни слова о служанке! Наверное, зажиматься с девицей для него сущий пустяк! А я его еще хотел поразить своими любовными «подвигами»! Ну парень, ну уделал меня по полной!..

Однако меня это очень задевает. Почему? Наверное, потому что я сошел с ума: мне было бы приятнее, если бы, чисто гипотетически, он мог ответить мне взаимностью… А если он любит женщин и со мной целовался только ради энергии, то… даже чисто гипотетически у меня нет шансов.

НО ЗАЧЕМ ЖЕ МНЕ ЭТИ ШАНСЫ???

Какая мерзость!

И эта мерзость теперь живет во мне!..

Тряхнул головой.

Злость потухла. Осталось только опустошение.

— Забудем об этом… — пробормотал я устало. — Иди к себе…

И не дожидаясь его ухода, я поднялся, добрел до своей кровати и повалился на нее прямо в одежде.

Не хочу больше ни о чем думать! И ни о ком…

Через минуту услышал, как скрипнула дверь: Селий ушел к себе.

Правильно, уходи! Мне еще пока нужен мой рассудок, который из-за тебя с каждым днем отмирает всё сильнее…

***

Селена

Я оправдалась, как могла, правда, только за свою гневную вспышку. За служанку не сказала ни слова, надеясь, что Джонас спросит сам. Но он не спросил. Он вообще выглядел разбитым или больным. Разговаривать фактически не захотел, повалился на кровать, хоть день был ещё в разгаре, и отправил меня прочь.

Я чувствовала себя очень несчастной.

Мне было его неожиданно жаль…

Я заперлась в комнате и до самого вечера просто просидела в кресле, размышляя о бесполезности своей жизни и о жестокости судьбы, создавшей меня вампиром.

Как только мысли перескакивали на ближайшее будущее, невольно всплывал вопрос: что будет со мной, когда уже через неделю ко мне придет ГОЛОД?

Джонас снова… спасет меня?

Представлять, что он опять поцелует меня, сожмет в объятиях и начнет зарываться пальцами в мои волосы, было очень… приятно. Но имела ли я право надеяться на это?

Не знаю.

Надеяться хотелось. Как и жить…

***

Неожиданным образом дальнейшие дни в резиденции Лиррэев потекли проще и более размеренно.

Посещать совместные трапезы Джонас меня больше не принуждал: еду мне приносили прямо в комнату. Нахальной служанки я больше не видела: наверное, Джонас позаботился о ней. Мне было до сих пор неловко вспоминать этот момент. Что он мог подумать обо мне?

Впрочем, спасать свою репутацию мне уже давным-давно поздно. Надо об этом не забывать.

Джонас заходил ко мне всего несколько раз за эти дни: приносил книги, фрукты, сладости. Спросил, нужно ли мне еще что-либо, а я… почувствовала еще большее смущение. Он реально заботился обо мне! Ничего не требовал, больше не грубил, спрашивал, не нужно ли мне чего…

Правда, он стал еще более отстраненным. В глаза почти не смотрел, после нескольких фраз просто покидал мою комнату.

Я читала принесенные книги с большим удовольствием, пробовала изысканные и совершенно незнакомые для меня сладости и… страдала.

Лучше бы он снова злился на меня! Ведь тогда ему было до меня дело…

Ой, что за муть у меня в голове???

Но я не могла не признать: мне без него плохо!

Привязалась. Скучаю…

Глупая, глупая Селена!

Через три дня я проснулась с отчетливым головокружением.

О нет! Опять признаки ГОЛОДА? Так быстро???

Нервы забрали слишком много энергии?

После завтрака мне полегчало, но через несколько часов все повторилось.

Я забеспокоилась.

Как я решу эту проблему на сей раз?

Приползу к Джонасу и прохриплю в агонии: «Поцелуй меня, любимый, я умираю»???

Скривилась.

Нет уж, это слишком стыдно.

Постаралась не думать об этом пока.

На четвертый день Джонас пришел ко мне немного другим.

Он выглядел спокойным, даже улыбнулся. Я смотрела на него во все глаза.

— Ты, наверное, устал сидеть здесь в одиночестве? — проговорил он необычайно мягко. — Пойдем, погуляем…

Я как завороженная, пошла вслед за парнем, гадая, какая муха его укусила.

Я надеялась, что мы выйдем на воздух, и не ошиблась, но вместо того, чтобы опуститься в сад, мы выбрались на крышу!

Она была довольно плоской в этом месте и открывала прекрасный вид на окрестности.

Столица сверкала в утренних лучах, золотясь крышами домов и красуясь величием королевского дворца невдалеке.

У меня от этой красоты захватило дух.

Теплый ветер трепал волосы, небо было по-весеннему синим, словно… глаза Джонаса в минуты его эмоциональных всплесков. Я покосилась на парня, который расслабленно сидел рядом и смотрел куда-то на горизонт.

Длинные светлые волосы, подхватываемые ветром, взлетали вверх, золотясь, словно драгоценные нити.

Мне нестерпимо захотелось провести по ним пальцами, вдохнуть их аромат, который был мне уже хорошо известен…

Но… нельзя, Селена! Забудь об этом…

Нельзя тебе о нем мечтать. Никак нельзя…

— Расскажи мне о себе… — вдруг проговорил Джонас, не поворачивая своего лица. — Кто твои родители? Есть ли у тебя друзья?

Я очень удивилась, даже испугалась немного, но потом поняла, что скрывать от него ничего не хочу. Словно это будет совершенно не честно.

Правда, открывать подробности своего жалкого существования было непросто. Но я решилась. Вздохнув, я произнесла:

— Моя мама — прачка, а отца я никогда не видел. Мама не любила о нем говорить. До пятнадцати лет я жил обычной жизнью: подрабатывал, где мог, помогал матери. Сосед научил меня читать и писать, а потом… — я замялась, боясь произнести это вслух, — а потом однажды в моей комнате появились два странных парня. Они сообщили мне, что я вампир-полукровка, и предложили уйти с ними в земли вампиров. Я испугался и, естественно, никуда не пошел. Они предупредили, что скоро мне станет плохо, что я постоянно буду нуждаться в чужой энергии, ходить на грани жизни и смерти, но я им… не поверил.

Они исчезли, но все их слова полностью сбылись: я вампир и не могу прожить без воровства энергии даже нескольких дней, — в моем голосе невольно прорезалась горечь, боль привычно резанула душу. — В Академию я решил попасть только ради того, чтобы напитаться энергией про запас и попытаться уйти через пустыню в земли вампиров. Однако до сего момента так и не разгадал секрета сохранения энергии на более длительный срок. Наверное, это даже невозможно…

Вот так я взяла и выложила все о себе. Ну, почти все. Осталось добавить, что я девушка. Вот только зачем? Чтобы еще больше надавить на жалость Джонаса? Или чтобы… понравиться ему?

Какой бред! Зачем ему девушка-монстр? К тому же еще и обманщица?

Думаю, к Селию Джайзу он уже привык, и ему будет легче воспринимать меня в прежней личине. Не буду признаваться. Не хочу…

— Друзей у меня нет, — добавила я смущенно, — и в общем-то никогда не было. Ты… мой самый первый… друг…

К стыду своему, в тот момент я совершенно забыла о Мике…

Назвать Джонаса другом было довольно-таки дерзко с моей стороны, ведь после вскрытия моего вампиризма я могла рассчитывать только на ненависть и презрение. Мои щеки запылали от неловкости, а Джонас вздрогнул и перевел на меня удивленный взгляд. Я думала, что он рассердится или даже скривится от такого признания, но парень вдруг посветлел лицом и так искренне улыбнулся, что я растаяла и почти засияла.

— Я тоже… считаю тебя другом, Селий! — проговорил Джонас неожиданно, и я заметила, что он тоже немного смущен. — Давай забудем прошлые недоразумения, словно их не было, ладно?

Он назвал меня другом? Меня??? Вампира и лгунью???

Мои глаза, наверное, выглядели, как две круглые монетки: настолько я была изумлена.

Джонас не выдержал, рассмеялся и как-то ласково потрепал меня по макушке, взъерошив кудрявые отросшие волосы.

Мое сердце забилось быстро-быстро, а руки слегка задрожали от волнения.

Немного закружилась голова от нахлынувших эмоций, но я сделала несколько глубоких вдохов, и мне немного полегчало.

Интересно, а на правах друга я смогу попросить его потом… меня поцеловать?..

***

Джонас

Мне хватило несколько дней, чтобы принять решение.

Решение было таково: я НЕ БУДУ потакать своему безумию ни за что! Я обуздаю свои эмоции и… освобожусь!

Да, Джонас! Ты молодец! Именно так должен поступать будущий Хранитель!

Взял себя в руки, укрепился, при встрече с мальчишкой держал дистанцию, и мне откровенно полегчало. Эмоции, казалось, действительно поуспокоились, по крайней мере, я не позволял себе смотреть на Селия как-то извращенно.

А потом позвал его посидеть на крыше и поговорить.

С ним было на удивление легко и приятно даже молчать. Наверное, пришло время больше узнать о нем…

— Расскажи мне о себе…

Мальчишка вздрогнул, посмотрел на меня немного испуганно, но… все-таки рассказал.

История оказалась непростой: представляю, как трудно ему было узнать в пятнадцать лет, что он даже не человек. А потом начать борьбу за свою жизнь таким ужасным способом…

Поежился. Да, жаль парнишку. Такой судьбы никому не пожелаешь. Но как же могло так статься, что жительница Элевейза забеременела от вампира? Выходит, несмотря на запрет, они довольно давно появляются в Элевейзе?

Мне, конечно, хотелось узнать поподробнее и о вампире в Академии, но сейчас я боялся нарушить мягкое течение нашего дружеского и искреннего разговора.

И правильно сделал.

Селий, смущаясь, назвал меня другом.

Я не сдержал улыбку. Эмоции шквалом поперли изнутри, но я заставил себя их тут же подавить. Нельзя! Полный контроль!!!

Набросил на себя невозмутимость, засвидетельствовал, что он тоже мой друг и… получил в ответ просто лучистое счастье, мелькнувшее в его улыбке.

Ёкнуло сердце. Душа потянулась навстречу.

А ну на место!

Это я своим чувствам говорю.

Полный, только полный контроль…

***

Через день неожиданно заявился мой кузен Влади́н. Принесла же его нелегкая!

Внимательный, продуманный и хитрый — Владин слыл той еще занозой в одном месте. Все время совал нос в чужие жизни, выкапывал чьи-то пороки…

Меня его присутствие дико напрягло, но избежать с ним общения было невозможно.

Мы с Селием как раз занимались чтением в беседке, когда он заявился и все испортил.

Придирчиво поглазев на мальчишку, он удивленно протянул:

— О, а кто это у нас? Судя по одежке — мальчик, а судя по красивой мордашке — девица! Ты припрятал около себя подружку, Джонас???

Я окаменел от гнева и неловкости, Селий покраснел, как помидор.

— Владин, отвали, — огрызнулся я, чувствуя, как кузен прожигает во мне взглядом дыру.

— О, прости! — он театрально отмахнулся. — Это была всего лишь неудачная шутка! Не представишь мне своего друга?

Ага, шутка! Манипулятор, чтоб тебя…

— Это Селий, мой подопечный и сосед по комнате. Глава Академии назначил меня его наставником…

Владин, поправив длинный золотой локон, сделал легкий кивок. Весь из себя павлин!

— Очень приятно, — скромно ответил Селий, пытаясь скрыть свое смущение.

— А это мой кузен Владин Лиррэй, — представил я своего братца. — Он уже уходит…

Последняя фраза была мною выплюнута уже на пике раздражения, но Владин сделал вид, что ничего не заметил, и бесцеремонно уселся прямо напротив меня.

— Скучно у вас тут, — он показательно зевнул, прикрыв рот рукой с нанизанными на ней драгоценными перстнями. — А мне еще целую неделю у вас торчать. Джонас, ты просто обязан меня развлечь!

— С чего бы это? — я скептически приподнял бровь.

— Как хозяин дома, ты должен проявить все чудеса гостеприимства!

— Ничего я никому не обязан, — буркнул я, опять утыкаясь в книгу. — И уж тебе тем более…

— Тогда предлагаю сыграть в партию карт на желание. Кто выиграет, то и загадывает, чем мы будем дальше заниматься!

Я очень хотел отказаться, но на лице Селия появилось такое огромное любопытство, что я не сдержался и… согласился на эту ужасную, провальную затею.

Мне же стоило сразу догадаться о том, что это ловушка!

Конечно, же выиграл Владин…

Когда партия была закончена, кузен потянулся, как ленивый кот после сна, а потом выдал:

— Сегодня же вечером мы все втроем идем… в Дом утех! Мне нужны хорошенькие девочки и много вина!!!

Я остолбенел, а Селий побледнел.

Но уговор есть уговор.

Когда сумерки опустились на столицу, мы втроем сели в экипаж и покатили вперед.

О цели нашей вечерней поездки, естественно, весь приличный свет не знал…

Я покосился на Селия, вжавшегося в угол экипажа.

Вряд ли он когда-либо бывал в подобном месте.

Интересно, ему понравится?

А мне?

Сглотнул.

Наверное, пора самому себе доказать свою собственную мужественность в объятиях обольстительной красотки.

Пожалуй, я даже рад, что Владин потянул нас за собой.

Сегодня вечером я надеюсь избавиться от своих позорных чувств…

Глава 8. Переплетение жизней…

Селена

Это был сущий кошмар!

Нет, меня не пугал Дом Утех, ведь я в таком уже бывала и не раз, когда мать работала там прачкой несколько лет. Я давно изучила уклад куртизанок, их приемы обольщения и даже некоторые постельные тайны. Не то, чтобы мне это нравилось. Просто отдавала дань немного нездоровому любопытству…

Нет, становиться одной из них я не собиралась даже в отчаянных обстоятельствах. Бо́льшая часть девушек просто притворялись счастливыми и посвящёнными своей «профессии», а на самом деле они просто пытались выжить…

Но вот оказаться в этом месте в роли «клиента» — это действительно пугало. А вдруг эти внимательные и притворно ласковые создания сразу же меня разоблачат?

Именно поэтому я вошла в Дом Утех зажатой, как никогда, вызывая снисходительный смешок у Владина и какой-то печальный у Джонаса.

Стайка девушек тут же ринулась к трем состоятельным клиентам, щебеча всякие глупости, заготовленные для правильного настроя мужчин. Кто-то начал тут же поглаживать напряженные мужские плечи, кто-то бесстыдно касаться спины.

Когда по моим лопаткам прокатилась невесомая ладонь, я вздрогнула и собралась инстинктивно отскочить.

— Ах, какой невинный ребёнок к нам сегодня пожаловал! — воскликнула одна черноволосая красавица, смотря на меня предвкушающим взглядом. — У тебя еще не было женщин, правда?

Она попыталась прильнуть ко мне, но я все-таки отскочила и слегка налетела на Джонаса.

Он обернулся ко мне и своим странным изучающим взглядом заставил покраснеть до ушей.

Куртизанки захихикали и потащились за нами на второй этаж богато обставленного здания.

Нам предоставили огромную по моим меркам комнату, в которой сияло множество магических светильников, посреди стоял невысокий столик с угощениями и лежали подушки, рассыпанные по полу, словно яркие лепестки цветов: всё по модному нынче веянию далёких юных стран.

Вдоль стен виднелись несколько дверей, ведущих, наверное, в отдельные спальни (на случай, если кто-то захочет предаваться греху в уединении).

Мне стало не по себе. И не только из-за опасности разоблачения. Вся атмосфера — хоть и привычная по прошлому опыту нахождения в подобном месте — отливала какой-то необузданностью и пороком. Хотя… мне ли рассуждать о добродетелях, когда я за свою жизнь перецеловала не одну толпу мужчин?..

Джонас казался воодушевлённым и улыбался настырным «цыпочкам» во все тридцать два. Значит, бывал уже здесь и не раз. Меня это неожиданно уязвило, хотя… о чем ты вообще, Селена??? Неужели ревнуешь?

Я печально выдохнула и осторожно опустилась на подушки.

Владин чувствовал себя, как дома. Он улыбался девушкам, обсевшим его, трогал их за руки, прикасался к кукольным лицам, а они восторженно касались его крепких плеч, широкой груди, норовя развязать тесемки светлой туники. Мне стало еще более неловко.

Джонас уселся недалеко от меня, оставив себе в услужение «всего» двух куртизанок. Одна поспешила налить ему вина, другая откровенно повисла на его руке, вызвав во мне противное чувство злости.

Я опустила глаза в пол, но на меня тоже набросились чужие руки, заставив вздрогнуть и сжать зубы.

Вот это я влипла!!!

Что же делать???

— Девочки, девочки! — послышался насмешливый голос Владина. — С мальчишкой не спешите. Видите, какой он пугливый? Позвольте ему расслабиться хотя бы немного…

И хотя аристократ откровенно забавлялся, глядя на мои мучения, его просьба тут же возымела действие, и три куртизанки, взявшиеся за меня, прекратили меня лапать по всему телу и ограничились лишь поглаживаем ладоней и волос.

Это позволило мне слегка расслабиться.

Так, мне срочно нужен повод, чтобы сбежать отсюда!!!

— Джонас! Я заказал на сегодня лучшее вино! — объявил отъявленный кутила и ловелас Владин, устраиваясь на подушках полулежа. Его симпатичное лицо порозовело: уже успел осушить пару бокалов, а шаловливые холеные руки начали медленно и дразняще стягивать с некоторых девиц предметы и так немногочисленной одежды.

О нет! Неужели он собирается с ними так быстро и прямо здесь…???

Я побледнела и испуганно перевела взгляд на Джонаса.

Он как раз отпивал из бокала, от удовольствия закрыв глаза. Казалось, всё происходящее его больше, чем устраивало, и он чувствовал себя превосходно.

Я же мрачнела с каждой минутой.

Видеть, как Джонас упивается любовными игрищами с другими женщинами мне становилось все более невыносимо.

Когда парень отставил бокал, одна из куртизанок потянула его за рукав, заставила развернуться к ней лицом, а потом рывком прильнула к его губам.

Я, недавно от волнения взявшая в руки бокал с вином, едва не пролила его.

Джонас закрыл глаза и страстно ответил на поцелуй, а я… стиснула бокал так сильно, что он, по-моему, жалобно треснул.

Как же это было больно! Не бокалу, а мне!

Рука Джонаса заскользила по плечу полуголой девушки, пытаясь зарыться ей в волосы, а у меня все сжалось внутри. Похоже, ему безумно нравится.

И нравлюсь не я…

Я почувствовала себя никчёмной, омерзительной животиной, которой нечего равняться на таких «нормальных» по происхождению красоток (они хотя бы просто люди!).

Хотя зачем я себя с ними сравниваю??? Я на всю голову вампир и в глазах Джонаса парень. Поцеловал он меня только из жалости и нежелания увидеть мертвой. Да и привлекательность моя даже в девичьем обличье, как мне кажется, оставляла желать лучшего…

Не трави себе душу, Селена! У тебя с ним никогда не было ни шанса!

Но попытки унять огорчение и ревность ничуть не помогли.

Как глупо! Как глупо!!!!

Ни в чем не повинный бокал снова треснул, хоть с виду и остался целым, и я «с горя» залпом осушила его, забив на то, что до сего момента не очень-то жаловала алкоголь.

Нет, я пила его в прошлом несколько раз. Но ни к чему хорошему это не приводило. Опьянение вытягивало из меня слишком много энергии, и ГОЛОД приходил раньше положенного. Но в этот момент я совершенно не думала о последствиях…

Пищевод обожгло, и я отставила бокал в сторону, как вдруг… наткнулась на насмешливый и словно всё понимающий взгляд Владина.

«О, я вижу твое нутро!» — как будто говорили его глаза, и мне стало жутко. Неужели он что-то заподозрил о моем отношении к Джонасу? Наверное, я слишком долго на него пялилась…

Опустила глаза.

— Юный господин, — послышался над ухом ласковый девичий голос. — Вы так сильно напряжены! Разрешите… помочь вам.

На меня нахлынула какая-то жуткая апатия, и я повалилась на подушки.

— Просто подержите меня за руки, — прошептала я, и куртизанки мгновенно вцепились в мои ладони, начиная чувственно и осторожно поглаживать каждый палец.

— У вас такие нежные руки, господин, — продолжила мурлыкать одна из них. — Ваша юность поразительно привлекательна…

От их прикосновений в меня просочилась тонкая струйка энергии. Это было ничто по сравнению с прикосновениями того же Джонаса, ведь девушки не обладали магией, но я все равно ощутила небольшое успокоение и, будучи не в силах пережить окружающий стресс, просто отдалась расслаблению. Постаралась отвернуться от любой тревожной мысли, тем более что звуки влажных поцелуев рядом постоянно норовили снова обрушить на меня огорчение и боль…

Не прошло и нескольких минут, как на меня наползла полудрема, и я снова увидела странный, но уже очень привычный сон.

***

Я — Родерик Шими — злился.

На себя.

Ведь я потерял всякий интерес к жизни.

Раньше я постоянно развлекался в публичных домах и питейных заведениях, и не только для того, чтобы напитаться энергией. Я просто любил веселье.

А с этого дня, видимо, не люблю.

Баиль — весь такой утонченный и царственный — сидел рядом. На нем рубаха и штаны — совсем не эльфийское одеяние, но ему идет. Кончики ушей спрятаны в волнах распущенных золотых волос, опускающихся аж до талии.

Мы в Доме Утех, и приход сюда — исключительно моя инициатива.

Всё, как обычно, но я — злюсь.

Баиль не хотел сюда идти, говорил, что эльфы не приемлют продажной любви. Но я настоял. Мне надоело сидеть в замке у бабули и дедули. Мне не хватало впечатлений.

Потащил друга за собой в город и… оказался безумно разочарован.

Баиль очень легко нашел общий язык с куртизанками. Они облепили его, словно мухи, но он умудрился остановить их «рабочие» приставания всего лишь парой слов.

— Как поживаете, девушки? — спросил он, чем вызвал у куртизанок очевидный шок.

Шаловливые руки опустились, некоторые головы тоже.

— А как мы можем поживать, прекрасный господин? Мы отвергнуты обществом, и единственное место, где мы не считаемся откровенным мусором, это Дом Утех…

И в его остроконечные уши посыпался целый ураган жалоб.

Я наблюдал за этим всем со стороны и поражался Баилю в очередной раз.

И как он так может? И как у него выходит быть таким… уникальным??? Для каждой нашел доброе слово. И улыбку. И мягкое, невинное прикосновение…

Волшебство, да и только…

А потом я начал злиться. И, по-моему, ревновать.

Ведь я пришел сюда со своим лучшим другом провести вместе время, а сейчас… его полностью отняли у меня.

Немного грубо, хоть и не переходя на крик, я попросил куртизанок оставить нас одних.

Немного разочарованные, девушки поспешили на выход, бросая в сторону эльфа влюблённые взгляды.

Баиль повернулся ко мне с вопросом на лице.

— Родерик? Что случилось?

Я был хмур и раздражен.

— Мы вообще-то пришли сюда развлечься, а не… утешать страждущих.

Баиль некоторое время изучал мое недовольное лицо, а потом вдруг беззлобно рассмеялся.

— Рик! Ну это же просто ребячество, честное слово! У тебя нет причин злиться сейчас…

— А вот и есть, — буркнул я, не желая стыдиться своего поведения. — Они отняли у меня самое главное в этом вечере — ТЕБЯ!

Только когда я выпалил эти поспешные слова, понял, что звучат они весьма странно.

Баиль изумленно поднял темные брови и посмотрел на меня уже без улыбки.

Поняв, что накосячил, я тяжело выдохнул, а потом подполз к эльфу и бесцеремонно положил свою голову ему на колени.

— И не надо на меня так смотреть… — проворчал я, закрывая глаза. — Лучше расскажи мне что-нибудь из жизни эльфов. Я люблю засыпать под твою болтовню…

— Разве мы притащились в Дом Утех только для этого? — хмыкнул Баиль и привычным уже успокаивающим движением погладил мои рассыпавшиеся по его коленям темные волосы.

— Да, именно так! — пробормотал я, чувствуя, как его ласковая и мягкая энергия начинает беспрепятственно перетекать в меня и бесконечно блаженным теплом окутывать мое сердце. — Это именно то, чего я хочу…

— Но ведь мы могли точно также посидеть в замке, а не ехать аж в город и платить за это заведение приличную сумму денег… — не унимался эльф.

— Не ворчи, — остановил я его. — Просто расскажи…

И Баиль, хмыкнув, начал свой рассказ. Очередной.

Он снова и снова описывал мне прекрасные виды и пейзажи своей родины: хрустальные ручьи, густые леса, волшебные животные и очень сплоченное общество…

Если бы я не знал, что король эльфов лично отдал своего сына принца Баиля в жертву вампирам, я бы подумал, что его народ просто идеален.

Но сейчас хотелось верить в эту несуществующую сказку. Ведь хотя бы один представитель эльфийского народа действительно был таким — идеальным и совершенным до кончиков ногтей. И я называл его лучшим другом…

С того самого дня я понял, что больше не хочу в Дома Утех.

Мне в них стало скучно.

Для счастья мне вполне достаточно лежать на чужих коленях и слушать истории, от которых хочется улыбаться…

***

Я распахнула глаза резко и даже испуганно. Странный сон так и не отпустил моё сознание, и мне все еще казалось, что моя шея покоится на теплых коленях любимого друга.

Хотя… а ведь правда! Вот он склонился надо мной, и его светлые волосы — хотя отчего-то не такие длинные, а в два раза короче — почти касаются моего лица.

Это Баиль, хотя уши у него обычные, человеческие. Он смотрит на меня странно, немного хмурится, что-то, по-моему говорит, но я в каком-то мороке сна не могу разобрать его слов.

Он наклоняется еще ниже и даже легонько хлопает меня по щеке, а я… распахиваю глаза шире и жадно смотрю в его совершенные черты.

Он прекрасен! Мой лучший друг…

В груди загорается огонь, который со скоростью пожара расползается по всему телу, и я вдруг отчетливо понимаю, что безумно хочу… его поцеловать!..

На задворках разума робко проскальзывает мысль, что это как-то неправильно, ведь я — Родерик Шими — мужчина, и не могу целовать кого-то своего пола, но… в противовес у меня появляется ощущение, что сейчас мне можно всё!

Абсолютно всё!

Я тянусь за поцелуем, мечтая прикоснуться к этим вожделенным губам, как вдруг в мою голову врезается настойчивый голос, полный откровенного беспокойства:

— Селий! Селий!!! Что с тобой??? Ты уже настолько пьян??? С одного бокала??? Ну не парень, а ребенок какой-то!

Стоп! Селий????

Ой!

Глава 9. Джонас: полнейшая капитуляция…

Джонас

Когда мы вошли в Дом Утех, я не удержался и внимательно посмотрел на Селия.

Мальчишка выглядел настолько испуганным и смущенным, что я невольно усмехнулся. Только усмешка эта отдавала глубокой печалью.

Я гнал от себя мысли о нем изо всех своих сил, и как будто уже достиг вожделенного равнодушия, но, увидев его сейчас в окружении куртизанок, почувствовал глубоко спрятанное неприятное ощущение… раздражения.

Она всё ещё есть во мне — тень ревности…

Это жутко огорчало, и я начал злиться. На эту самую ревность, на себя, на Селия, на весь мир!

Пообещал себе, что обязательно сегодня поимею сразу двоих девушек и получу от этого максимум удовольствия.

Но глаза все равно постоянно косились на возмутителя моего спокойствия, жаждая увидеть, влился он в атмосферу порока и удовольствий или нет.

Сперва он сидел на подушках мрачный, как туча. Я же расслабился и… позволил особо активной куртизанке поцеловать меня. Закрыл глаза, попытался отдаться этому поцелую, но… внутри было холодно и пусто. Абсолютно.

Значит, мне нужно больше прикосновений! Больше страсти!!!

Но ничего не выходило.

Я почти с отвращением разорвал поцелуй и снова посмотрел на Селия.

Мальчишка улегся на подушки и замер с закрытыми глазами. Девушки чувственно и услужливо массировали его пальцы, и по их лицам я видел, как они заинтересованы в нем. Видимо, он был красив не только для меня…

Ой, ну что я опять о его красоте??? Не хочу! Не хочу!!!

Но на лице Селия вдруг появилась легкая мечтательная улыбка, и я ощутил поднимающееся изнутри ещё бо́льшее раздражение.

Снова обернулся к куртизанке, которая с предвкушением распахнула глаза, и хотел наброситься на нее… в отместку Селию, но не смог. Просто не смог…

Не сумел даже притронуться к ней, потому что чувствовал себя опустошенным.

Вся моя выдержка — вот так просто в один миг — посыпалась прахом! Никакой свободы от своего безумия у меня не было и близко!!! Стоило Селию окунуться в удовольствие от чужих прикосновений, как мне тут же снесло крышу от ревности.

Да, я ревную! Безумно ревную и ненавижу всех этих продажных женщин вместе с их улыбками и прелестями! Ненавижу Владина, который притащил нас сюда, ненавижу своё сердце, которое оказалось таким… пропащим.

Едва не застонал от безысходности, как вдруг Владин весело меня окликнул:

— Братец! Будь другом, одолжи мне девушек на ближайший час! Я сегодня весьма ненасытен!

Мне было плевать на его желания и планы, поэтому я просто утвердительно кивнул, однако, когда куртизанки оставили в покое мои руки и волосы, я с облечением выдохнул.

Владин рассмеялся, поднялся на ноги и в облаке полуголых тел медленно удалился в одну из спален.

Обрушившаяся вдруг на уши тишина заставила меня вздрогнуть, и я увидел, что Селий… тоже остался один. Я удивленно оглянулся и понял, что кузен увел абсолютно всех девушек. Всех! Поразительная ненасытность!

И что-то внутри меня ёкнуло.

Что-то предательское и очень-очень нехорошее…

Предвкушающее. Радостное.

Потому что мы с Селием остались вдвоем…

Какое-то странное чувство охватило меня, и я неосознанно ему поддался.

Осторожно подполз к мальчишке и легонько ткнул его в бок. Он вздрогнул, но даже не открыл глаз. С изумлением я понял, что Селий просто-напросто спит!

Спит??? Уму непостижимо!

Неужели опьянел от одного бокала вина???

Но на душе стало как-то легко и свободно от мысли, что не с одной куртизанкой у него сегодня ничего не выйдет…

Дурак я, такой дурак…

Но улыбка сама наползла на лицо.

Я потормошил его еще раз — безрезультатно. Тряхнул за плечи и услышал недовольный стон.

Селий приоткрыл веки, посмотрел на меня затуманенным взглядом, но потом стремительно и широко распахнул глаза, тут же замерев, словно не меня увидел, а привидение.

И столько в этом взгляде было жадности и непонятного желания, что я даже немного смутился и поспешно произнес:

— Селий! Селий!!! Что с тобой??? Уже настолько пьян? С одного бокала??? Ну не парень, а ребенок какой-то!!!

После этих моих слов мальчишка словно очнулся и посмотрел на меня более осмысленно. Однако это не сделало его лицо менее удивленным. Он таращился на меня еще, наверное, с минуту и лишь потом опустил взгляд.

— Что происходит? — прошептал он тихим охрипшим голосом, а я, набросив на себя высокомерную беспечность, небрежно проговорил:

— Пока ты тут дрыхнешь, Владин уже всех девчонок себе забрал! Совсем ты еще зеленый!..

О боги, и что я вообще несу? Но остановиться уже не могу. Больше всего на свете меня пугает мысль, что Селий догадается о моих безудержных чувствах к нему. Это будет невыносимо для меня! Такого позора я не переживу…

Однако, в противовес всем страхам, в моей душе вдруг воцарилась непонятная легкость, поэтому я вернулся на свои подушки и, царственно развалившись, скомандовал:

— Принеси мне еще вина! Вот с того столика! — я указал в дальний угол. — И поторопись! Мне, в отличие от тебя, нужно сегодня много выпить…

Селий с трудом поднялся на ноги и слегка покачнулся. Потом пробурчал что-то с недовольством и поплелся за вином. Я смотрел ему вслед и получал невероятное удовольствие от ощущения своей власти над ним.

На всю голову идиот, не меньше. Это я о себе…

Но сейчас голос рассудка я не слушал совсем, совершенно: наверное, мне в голову тоже ударил алкоголь.

Селий вернулся с бутылкой и присел на корточки рядом, пытаясь наполнить мой бокал. Однако его руки дрогнули, и я едва успел поймать этот бокал вместе с выпадающей бутылкой.

А Селия не поймал.

Он повалился на пол и скрутился под ногами, словно в агонии.

Я ужаснулся и, отставив вино в сторону, поспешно опустился к мальчишке.

— Селий, Селий, тебе плохо??? Что с тобой???

Сердце заколотилось, как сумасшедшее. Селий ничего не отвечал и не шевелился, так что мне пришлось даже встряхнуть его хорошенько, чтобы он снова посмотрел на меня.

— Что с тобой происходит? — почти прорычал я, удивляясь своему необычайному паническому состоянию.

— Мне плохо… — прохрипел он. — Мне нельзя алкоголь… Он забирает слишком много энергии…

Я и сам видел, что Селию становилось всё хуже. Мертвецкая бледность разливалась по лицу, на лбу выступала испарина, его начинало все сильнее колотить, как от лихорадки, и в какой-то момент я понял, что он снова приближается к опасному предсмертному состоянию, как тогда, под завалами…

— Идиот безголовый, — от страха за него я начал грубить. — Зачем же ты пил, если тебе нельзя???

Мальчишка скривился, как от спазма, а потом прошептал:

— Злился… на тебя… хотел напиться…

— На меня? За что??? Это не я тебя сюда притащил, а Владин!!!

Селий бросил на меня странный беспомощный взгляд и выдохнул:

— Мне не нравились… твои поцелуи с этими женщинами… мне было тяжело на это смотреть…

И замолчал, не переставая болезненно смотреть мне в глаза.

Мое сердце подскочило до самого горла, там же сделало головокружительный кульбит, а потом упало куда-то в область желудка, заставив вздрогнуть едва ли наравне с Селием.

Что я только что услышал???

Нет, не может быть!!! Но…

Неужели он тоже… ревнует???

Радость — противная, мерзкая, но такая сильная и могущественная — начала затапливать мое естество.

Нет! Нет!!! Нельзя поддаваться! Я должен бороться до конца!!!

Но не смог.

Я проиграл ей в пух и прах и торжествующе улыбнулся.

— У тебя закончилась энергия? — необычайно спокойным и уверенным голосом уточнил я, ощущая все возрастающее радостное нетерпение. Нетерпение, которое я тщательно прятал за лживой невозмутимостью.

— Да… — выдохнул Селий. — Это признаки ГОЛОДА… Они могут пройти… минут через пять-десять… но не факт… всякий раз по-разному… от меня это не зависит…

Я подтянул его на подушки, подложив под голову побольше, а сам, отсчитывая безумные толчки своего сердца, произнёс:

— Я еще там, под завалами, принял одно, подчеркну, очень непростое для себя решение — спасти тебя. Мне оно далось очень нелегко, и я хочу, чтобы ты не забывал об этом, — я старался говорить максимально серьезно и сосредоточенно, чтобы ему и в голову не пришло, что мною движет что-то иное, кроме долга. — И я сделал это! Говорю это не ради почестей или даже твоей благодарности, а просто преподношу, как факт. Да, сам «способ» твоего спасения несколько… г-м-м… смущающий и безумный, но… я всегда уважал чужую жизнь и, как Хранитель, обязан жертвовать чем угодно ради спасения других. То есть, если бы на твоем месте был кто-угодно другой, я бы поступил точно также…

Конечно, я очень покривил душой. Вряд ли бы я стал целовать всех подряд даже ради спасения их жизней. Но этой ложью я пытался спрятать свое позорное влечение, которое прямо сейчас радостно отплясывало в груди и в нетерпении ждало того момента, когда я как бы «законно» смогу прикоснуться к вожделенному запретному плоду перед собой…

Безумный, безумный Джонас…

— Поэтому, — продолжил я пафосно, — я объявляю, что беру на себя ответственность за твою жизнь и далее. Но учти, Селий! Это исключительно ради спасения жизни!!!

Мальчишка выглядел то ли разочарованным, то ли уже окончательно больным, но сам я действительно успокоился, ощутив, что достаточно оправдался как перед ним, так и перед собой.

Конечно! ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ради спасения!!!

Ради спасения я сейчас его снова поцелую!..

***

Что может быть более неловким, чем момент, когда ты должен наклониться для запретного поцелуя, смотря парню под тобой прямо в глаза?

Лучше бы он их закрыл!

Но Селий смотрел на меня в упор, все еще подрагивая всем телом.

Я нервно сглотнул, неосознанно облизал губы и… так и не смог решиться.

Может, представить, что это девушка??? Из него получилась бы настоящая красавица…

Протянул руки к его лицу, обхватил ладонями щеки, чувствуя, что мои покрываются румянцем, и…

Не могу!

Мне стыдно!

Когда он в сознании, мне трудно переступить через себя!

Но не ждать же, пока он его потеряет…

— Закрой глаза… — выдохнул я наконец, признавая свою трусость. — Мне тяжело… делать это, когда ты смотришь…

Возможно, мне показалось, но в глазах мальчишки проскользнула совершенно неуместная обида, хотя он тут же послушался меня.

Закрыл веки, горестно выдохнул и замер.

Я опустил взгляд на его приоткрытые пухлые губы, и у меня снова прошелся по телу спазм, но только теперь предательски сладостный, горячий и очень-очень неправильный…

Что же ты творишь, Джонас???

Разрываемый на части совершенно противоположными чувствами, я стремительно опустился к лицу мальчишки и впился в эти губы грубо, дерзко и совершенно не столь целомудренно, как собирался.

От такого прикосновения Селий вздрогнул, но тут же приоткрыл губы, с легкостью впуская меня.

Внутри вспыхнул какой-то безумный огонь, мгновенно испепеливший все планы по поводу конспирации собственных чувств. Вот так просто: он налетел и смёл тщательно выстроенные бастионы притворства и лживого спокойствия.

Я ни капли не спокоен!

И ЭТО НИ КАПЛИ НЕ ДОЛГ ПО СПАСЕНИЮ ЖИЗНИ!!!

Потому что мой поцелуй тут же перерос в откровенные ласки, и я просто забыл обо всем на свете. И об осторожности в первую очередь.

Селий на мое рвение среагировал сразу же: похоже, его тоже неслабо захватило. Он потянулся к моей шее, обвил ее руками, всем телом прижался ко мне, как доверчивая нежная девушка, и мы сплелись на полу в один единый, страстно воздыхающий комок…

Поцелуи бывают разными: лёгкими, нежными, спокойными, бурными, глубокими, страстными…

Мы испробовали их все.

Время остановилось.

Мои руки, живущие своей собственной жизнью, уже вовсю блуждали по спине Селия, зарывались в его волосы, гладили его шею. Он отвечал тем же, сжимая мои плечи и заставляя мышцы напрягаться от его прикосновений…

Сладкие мягкие губы играли со мной в игру «поймай меня», все время словно ускользая, но тут же возвращаясь вновь. И я ловил их, сминал, овладевал, испытывая ни с чем не сравнимое и безумно сладостное удовольствие и счастье.

Но… всякому удовольствию однажды всегда приходит конец. Особенно когда в чужие ласки врывается постороннее лицо.

— Я так и знал! — раздался над нашими головами насмешливый торжествующий голос. — Я так и думал!!! Попались, мальчики!!!

Владин!!!

Я вздрогнул, замер и… в одночасье осознал весь ужас того, что сейчас произошло.

Медленно отстранился от Селия и посмотрел в его разгоряченное лицо. Глаза блестят, почти сияют, на щеках яркий румянец, губы опухли, а грудь его вздымается часто и взволнованно… как у любовника посреди любовной игры.

Именно так это и выглядит со стороны!

Но я ведь только ради долга!

Хотя… этой откровенной ложью я могу обмануть только доверчивого Селия.

Я и сам сейчас представляю собой зрелище ничем не лучшее. Дышу часто, отрывисто, внизу живота скрутилась тяжесть, а мои руки… руки сжимают мальчишку в очень крепких объятьях.

И все это видит Владин.

Я сглотнул.

Мне конец!

Моей жизни конец!

Я… разоблачен.

Какой же я идиот!

Я же должен был догадаться, что Владин ничего не делает просто так!..

Глава 10. Один эльф научил…

Селена

— Я беру ответственность за твою жизнь и дальше…

Голос Джонаса звучит немного высокомерно, но у меня все равно замирает сердце.

То есть… он будет снова и снова целовать меня, чтобы спасти?

Все внутри сжимается от… радости? Предвкушения? Нет! Скорее от волнения и… страха. Почему страха? Потому что с этого момента я буду неразрывно зависеть только от него — от вспыльчивого и непоследовательного парня, еще совсем недавно яростно ненавидящего вампиров…

И хотя моя прежняя свобода была не более, чем обманчивой иллюзией, но оказаться вдруг в руках… ненадежного человека было все-таки страшно.

Нет, Джонас не плохой человек. Он благородный, искренний, порывистый и открытый. Дело во мне. Я совсем не уверена, что расположение Джонаса не перерастет очень быстро в жгучее отвращение…

Резко захотелось защититься, спрятаться… Может, признаться, что я девушка? Может, тогда у него станет больше стимула защищать меня? Но… не приведет ли это к прямо противоположному эффекту? В наше время, когда любая уважающая себя девица хранит свою чистоту до брака, я уже успела перецеловать десятки людей. Не стану ли я в глазах Джонаса грязной, замаранной и еще более отвратительной???

Эх, не знаю! Мне трудно понять его истинные мотивы. И мне страшно…

Высказав мне свое решение и многократно подчеркнув, что он всего лишь выполняет свой долг, Джонас бесцеремонно перетянул меня на подушки, вызывая усиление дрожи в теле своими прикосновениями, и навис надо мной, словно рок.

Меня колотило все сильнее, голова начала кружиться, но эти симптомы могли исчезнуть в любой момент: время последней стадии ГОЛОДА еще не наступило.

Но отговаривать Джонаса от поцелуя я не собиралась.

Я хотела его.

Как девушка. Влюбленная девушка…

Мне хотелось снова окунуться в иллюзию его принятия и ласки. Мне хотелось почувствовать его вкус на губах. Как будто я нормальная, как будто он любит меня…

Джонас все не решался. Даже скулы покраснели.

— Закрой глаза, — наконец выдохнул он. — Мне тяжело сделать это, когда ты смотришь…

Меня затопила иррациональная обида. Ему стыдно прикасаться ко мне? Хотя… я же «парень»! Надо об этом не забывать.

Глаза закрыла, напряглась всем телом…

Поцелуй Джонаса — грубоватый, требовательный, резкий — настиг меня почти внезапно. Я вздрогнула, чувствуя, как по телу пробегают толпы мурашек, и потянулась ему навстречу.

Энергия полилась сразу же, но я уже окунулась в сладость его прикосновений.

Он не просто давал мне энергию! Он целовал меня! По-настоящему! И это было потрясающе!

Почему он делает это ТАК? Неужели ему… нравится?

Нет, этого не может быть. Но… как еще иначе объяснить его нежность и страстный напор, которые, сменяя друг друга, обрушиваются на меня в последние несколько минут?

Я отвечала ему тем же: дарила себя без остатка. Старалась быть нежной, податливой, играла с ним, ускользая и возвращаясь… С ним мне было безумно хорошо…

Пока не появился Владин.

Владин, который торжествующе разоблачил наши страстные ласки.

Но вот только он уверен, что я — парень!

Что мы наделали???

— Я так и знал! Я так и думал! Попались, мальчики!!!

Джонас оторвался от моих губ с выражением откровенного ужаса на лице, но тут же взял себя в руки.

Я сжалась в испуге и только сейчас осознала, чем на самом деле грозит Джонасу разоблачение его «спасительной» миссии в отношении меня.

Только он и я знаем, что у наших поцелуев нет и не может быть будущего. Только мы понимаем, что он просто передает мне энергию…

А Владин не знает и не узнает. Хотя… ради своей безопасности Джонас мог бы и перед кузеном разоблачить меня. Впрочем, он не станет этого делать. Джонас не подлец. Он будет верен своему слову.

Но что же теперь будет с ним???

Джонас поднялся на ноги медленно и с виду очень спокойно. Выровнялся, прямо и твердо посмотрел кузену в глаза. Я затаила дыхание.

— Это не твое дело, Владин, — процедил он сквозь зубы, выражая свое глубочайшее презрение к его интригам. — Не лезь в мою жизнь…

— О!!! Какие мы грозные! — тонкие губы Владина растянулись в саркастической усмешке. — Боюсь, братец, сейчас ты не в праве мне указывать. Я долго этого ждал — твоего падения! Все время задавался вопросом, ну не может же быть такое, чтобы наш великий неповторимый наследник рода был настолько безупречен, как о нем говорили! Я не верил! Все люди испорчены! Все до одного, без исключения! И ты тоже!!!

Глаза интригана заблестели, лицо раскраснелось — видимо, его прорвало. Видимо, он очень давно сдерживался…

— Селий, мы уходим! — голос Джонаса звучал жестко и твердо.

Я подскочила, больше не испытывая ни слабости, ни дрожи, и рванула вслед за Джонасом, который уже уверенным шагом направился к выходу.

— Тебе не сбежать! — бросил Владин вдогонку. — Ты проиграл, Джонас!!!

Голос его сочился ядом и глубочайшей ненавистью, которая, словно змея, наконец-то показала свою отвратительную шипящую морду.

Но Джонас, вдруг схватив меня за запястье, выдернул из комнаты и потащил за собой по коридору, ничуть не смущаясь того, что на наши сцепленные руки странно косились остальные гости Дома Утех.

Вот так мы и выбрались на улицу, где Джонас тут же нашел свободный экипаж, затолкал меня вовнутрь, назвал возничему адрес и только после этого устало откинулся на потертое сиденье.

На меня не смотрел.

Замер и полностью ушел в себя, и только глубокая морщина между бровей выдавала его глубочайшее напряжение.

Я почувствовала себя виноватой. Ну вот, уже и Джонасу испортила жизнь! А ведь я просила меня отпустить!!!

Во свете этих неприятностей его страсть, проявленная в поцелуях, была тут же забыта и погребена под тоннами тревоги и волнения.

В резиденции родителей Джонас бесцеремонно затолкал меня в мою спальню и, не сказав ни слова, ушел к себе.

Я поспешила помыться, поменяла одежду и даже забралась в постель, но отделаться от тревоги так и не смогла.

Это не просто проблемы Джонаса. Это в первую очередь мои проблемы. Может, если я все-таки сбегу, у него все наладится?

Или же… мне нужно признаться Владину, что я девушка, и тогда его обвинения полностью потеряют силу? Ну притащил Джонас подружку в облике парня. Ну целовался с ней в Доме Утех, и что?

Джонасу от этого ничего не будет, а вот мне…

А вот мне ничего хорошего не светит.

Наползли сомнения, голову сдавило непонятной болью напряжения, и я устало закрыла глаза. Даже не заметив, я провалилась в тяжелый, беспокойный сон…

***

…Ночь. Мы с Баилем идем из Дома Утех в обнимку, как два заправских пьяницы — все-таки выпили бутылку вина, которое оказалось очень даже крепким и ядрёным.

Баиль необычайно улыбчив, и я счастлив вот так проводить с ним время. С ним всегда хорошо. С ним ощущается полнота жизни…

— Слышишь, Баиль! А у тебя в твоем королевстве были друзья? — мой голос звучит вяло, беспечно, но внутри я слегка волнуюсь, задавая этот вопрос: не хочу, чтобы у него был кто-то дороже меня. По-детски? Ну и ладно!

Эльф мгновенно посерьезнел и ушел в себя.

— Да, был у меня однажды друг, — наконец проговорил он печально, и от меня не ускользнуло это красноречивое слово «был».

— И? — осторожно продолжил я.

Баиль глубоко вздохнул.

— Он умер. Еще в детстве. Погиб во время нападения ва…

Баиль вдруг споткнулся на последнем слове и резко замолчал, но я уже догадался. Нападение вампиров, конечно же!

Я замер. Непроизвольно. Мне стало неловко, неприятно, но я быстро справился с чувствами и сделал вид, что ничего не заметил.

Но от эльфа все это не ускользнуло: он уже очень хорошо меня знал.

— Ты тут не при чем… — выдал он, смотря перед собой и продолжая идти вперед по утоптанной широкой дороге города людей. Он все еще обнимал меня за плечи, а я все еще обнимал его за талию, но мне вдруг захотелось отстраниться.

Мой народ наделал много зла. После знакомства с Баилем я понял это очень хорошо. Козни, коварство, жесткое истребление других народов, в частности эльфов. Все это было пятном позора и на мне тоже. Ведь я один из них…

Я все-таки дернулся, чтобы отойти, но эльф неожиданно не отпустил меня. Мы остановились.

— Не нужно, Родерик… — проговорил он, все еще пряча от меня взгляд. — Я… ни в чем не виню тебя…

— Я знаю, — поспешно ответил я, и мой голос прозвучал с отчетливой горечью. — Я не сомневаюсь в твоем расположении ко мне. Просто… мне самому тяжело осознавать, что мой народ… он такой, понимаешь? Я чувствую себя грязным!

И в этот момент Баиль наконец-то повернул ко мне лицо. Потом стремительно схватил за плечи, буквально встряхивая, и я понял, что он сейчас необычайно… огорчён.

— Не смей так думать, Родерик! Не смей! Ты… — он заколебался, то ли подбирая слова, то ли смущаясь, — ты… самое лучшее, что случилось со мной в жизни!

В синих глазах решительный блеск — то ли от выпитого, то ли от бурных эмоций, но на меня вдруг начинает наползать… радость.

Он впервые так эмоционально и открыто заявил мне, что я ему важен. Что я не просто вынужденный его спутник, которого он должен терпеть в силу обстоятельств. Что я не просто очередной нахлебник, которого он поит собственной кровью из-за своего великого благородства. Да, он говорил, что мы семья и все такое, но я… до конца так и не верил, что нужен ему сам по себе.

Ведь мне нечего ему предложить! Это Я пользуюсь им, как вещью: пью его кровь, вытягиваю энергию, наслаждаюсь его присутствием, разговорами, взглядами.

Я просто потребитель. А он… благороднейший из существ.

Но сейчас он прямо заявил, что я — даже не представляю почему — для него «лучший».

Я засмеялся. Как пьяный. И как счастливый. А потом подался вперед и крепко его обнял.

— Спасибо, Баиль… — прошептал я. — Ты тоже… делаешь меня счастливым…

На небе сияла одинокая луна, которая была не в состоянии встретиться с недосягаемым солнцем, а мы больше не были одиноки в этом мире. У меня был друг, любовь которого я ценил даже выше женской любви. Как бы мне хотелось не расставаться с ним никогда! И если мы однажды переродимся снова, я хотел бы, чтобы мы опять были друзьями…

… Неповторимый момент радости был неожиданно нарушен надрывным криком ужаса, донесшимся из соседней улочки.

Я вздрогнул и отстранился, оглядываясь по сторонам. Да, похоже, мы забрели в какой-то бедный квартал, потому что вокруг вполне очевидно в сумерках лежала деревня.

Мне в ноздри резко ударил металлический запах крови, и крик — женский, истошный — снова повторился.

Баиль схватил меня за руку и потянул вперед.

— Там происходит что-то очень нехорошее! — выкрикнул он. — Скорее! Мы должны помочь!

Вечно благородный и жертвенный Баиль!

Я рванул следом, чувствуя себя ничтожным рядом с ним, ведь я собирался просто пройти мимо.

Нам хватило минуты, чтобы приблизиться к жилищу, из которого как раз вывалилась группа вооруженных мужчин.

Разбойники!

В руках они держали награбленное — в основном продукты, нехитрую утварь, а вот у одного через плечо была перекинута девочка, которая кричала и била кулачками злодею по спине.

Увидев нас, грабители замерли, но всего на мгновение, а потом двое, в руках которых поблескивали длинные тесаки, угрожающе двинулись на нас.

— Рик! Дай мне три минуты, — прошептал эльф свирепо, чем меня весьма удивил.

Конечно, я не отказался бы от хорошей драки, но любопытство пересилило желание намять кому-то бока, поэтому я остался стоять на месте и расслабленно сложил руки на груди.

Баиль двинулся навстречу бандитам решительно и резво, но то, что произошло дальше, заставило меня ошарашенно открыть рот: эльф снова смог меня удивить!

Баиль ринулся в бой, перейдя на сверхчеловеческую скорость. Его движения казались обманчиво легкими, мимолетными, но от каждого взмаха руки кто-то с воплем отлетал прочь, круша под собою остатки ветхого строения.

В какой-то момент он выхватил выпавший из рук бандита тесак, и двор мгновенно окрасился кровью.

Не успели незадачливые грабители очухаться, как все они, кроме мужчины, державшего девочку, скорченными валялись на земле, истекая кровью.

Последний задрожал, начал лепетать что-то вроде «пощадите, умоляю», а потом грубо сбросил ребенка на порог и дал деру. Баиль не стал гнаться за ним, хотя мог бы с легкостью бросить в него тесак.

— Да ты потрясающий воин! — протянул я пораженно, наконец-то отмерев и подходя к другу, но тот не ответил, а склонился над девочкой. Она всхлипнула, подскочила на ноги и рванула в дом. Мы тут же поспешили за ней.

Открывшаяся картина даже меня — участника не одного боя — привела в оторопь.

Все было забрызгано в крови, а на полу лежала мертвая окровавленная женщина с остекленевшими глазами.

Девочка замерла над ней истуканом — без слез, без криков, без движения — и я понял, что после такого она вряд ли останется со здравым рассудком.

И тогда меня снова, ещё раз удивил Баиль. Он шагнул к ребенку, накрыл ее затылок ладонью и что-то зашептал. Его пальцы засветились, и через мгновение девочка начала валиться на пол, но эльф ее подхватил.

— Пойдем, — бросил он мне, разворачиваясь. — Мы должны отнести ее соседям…

…Через два часа мы уже сидели в замке у моих родственников, устало развалившись в креслах напротив друг друга.

— Баиль, что ты сделал с той девочкой? — тихо спросил я. — Зачем?

Эльф не смотрел на меня. Его лицо было наполнено болью и напряжением.

— Она напомнила мне… мое детство, — прошептал он. — Тогда погибла моя мать, сестра, лучший друг… На моих глазах. С тех самых пор я мечтал изобрести заклинания для освобождения памяти. И я… его изобрел.

Баиль тяжело выдохнул, а я изумленно протянул:

— Значит… ты стер ее воспоминания?

Он кивнул.

— Да! Теперь в ее разуме больше никогда не будет этой ужасной кровавой сцены. И она сможет жить!

Мое сердце сжалось.

Что же ты пережил в своей жизни, мой эльф?

Мой. Лучший.

— Научи меня этому заклинанию… — прошептал я приглушенно. — Я тоже хочу… его знать.

Баиль посмотрел на меня удивленно, но потом вдруг слегка улыбнулся.

— За определённую плату — научу!

Я знал, что он шутит, разряжая тягостную атмосферу, но намеренно сделал обиженное лицо.

— За плату? Лучшему другу?

— Да, — улыбка эльфа стала лукавой. — За исполнение любого моего желания…

Я сделал вид, что задумался, а потом покровительственно кивнул.

— Хорошо. Принимаю. За желание. Только пусть оно будет приличным, ладно? А то заставишь меня еще голышом бегать по замку!

Эльф заливисто рассмеялся.

— Не заставлю, не бойся! Но желание сохраню на потом.

Я улыбнулся.

— Ну тогда учи!..

***

Я проснулась резко и тут же присела в кровати.

Комната была погружена в полумрак: на улице уже вовсю царствовала ночь.

Я схватилась за сердце: какой поразительный сон! И снова об этих двоих, где я — вампир по имени Родерик Шими, а рядом со мной эльфийский принц Баиль, поразительно похожий на Джонаса. Правда, характер у него был попокладистей, чем у моего соседа, но, в целом, они действительно были очень-очень похожи.

Они были потрясающими друзьями: в реальной жизни я таких даже не встречала.

Но почему же мне постоянно снится их жизнь?

А еще сегодня в этом сне я узнала об удивительном заклинании удаления памяти, которое якобы придумал этот прекрасный эльф.

Но если сны — плод моего воображения, то это заклинание не больше, чем бред!

Или не бред?

Ведь кое-кому мне так сильно нужно подчистить память!

Что же делать? Поделиться с Джонасом? Опробовать на нем???

Нет! Он не дастся! Это исключено!

Значит, нужно пытаться прямо на Владине!

Нет, ну а что я теряю? У меня все равно два пути: или признаваться в том, что я девушка, или… стирать ему память таким вот сомнительным способом.

В общем, я решилась.

Поспешно встала, оделась и осторожно вышла в коридор.

Он был пуст, а резиденция полностью погружена в сон.

Или нет?

Издалека послышались приглушенные голоса, и я пошла в ту сторону.

Комната Владина, свет горит. Значит, негодяй не спит.

Уже стихами думать научилась.

Я приложила ухо к двери и прислушалась.

— Чего ты хочешь? — о, это Джонас, и он очень-очень зол.

— Ты должен официально отказаться от притязаний на место наследника рода… в мою пользу, естественно, — ответ Владина поспешен, но тверд. — По праву это действительно мое место, и если бы твоя мать не заставила короля Леонарда поменять законы, то наследником изначально считался бы я! Вы украли мое законное право, поэтому я требую вернуть его мне назад… за мое молчание о твоих… пристрастиях.

Джонас молчит, но я чувствую, что он в негодовании.

Значит, вот такую цену заломил негодяй кузен!

Дикая цена!

— Ты ничего не сможешь доказать, — наконец говорит Джонас, и его голос подрагивает от гнева. — У тебя нет никаких доказательств…

— А мне они и не нужны, — усмехается Владин. — Мне достаточно просто пустить слухи, а там уже… вас быстро раскроют! Будут говорить, что безупречный и могучий Джонас Лиррэй влюбился в нежного сладкого мальчика с красивыми зелеными глазами…

Джонас зарычал, а я… испугалась. Испугалась, что они сейчас подерутся, и скандал разразится быстрее, чем мы думаем, поэтому резво толкнула дверь и заскочила в комнату, как шальной злодей.

Пока ко мне оборачивались изумленные взгляды, я лихорадочно продумывала план действий.

Владина нужно уложить. Быстро! Физической мощью я не отличаюсь, а вот пришибать людей умею. Есть один способ.

На раздумья времени не было, поэтому я рванула вперед и буквально набросилась на ошарашенного Владина, хватая его ладонями за лицо. Не успел он опомниться, как я прижалась к его губам, тут же потянув в себя его энергию.

Меня тряхнуло — энергия у него была не самая мощная, но входила легко — а сам аристократ начал стремительно сползать на пол, закатывая в обмороке глаза.

Через несколько мгновений мы имели тяжело дышащую меня, лежащего без сознания шантажиста и… ошалевшего Джонаса, который подозрительно долго не сводил с меня глаз…

Если бы не его взгляд, все сильнее наполняющийся каким-то жутким мраком, я бы поспешила радостно сообщить, что хочу попробовать стереть Владину память.

Но Джонас… меня пугал.

— Т-ты чего? — пролепетала я, невольно отступая назад. — Джонас… я это… у меня есть план… то есть… извини, что я не посоветовался, просто…

Парень начал наступать на меня с таким выражением лица, что мне тут же поплохело.

Может я оскорбила его род тем, что поцеловала его кузена? Так я же хотела, как лучше! Его нужно было безболезненно отключить! Сработало отменно!

Или он зол из-за того, что я бесцеремонно вмешалась в его разговор? Но я же хотела предотвратить драку!!!

Вдруг моя спина уперлась в стену, и я поняла, что сейчас что-то будет. Сердце заколотилось, как у канарейки перед голодным хищником.

— Джонас, — заскулила я. — Ты меня пугаешь!!!

Он приблизился настолько, что до меня начало долетать его дыхание. Глаза были яростно прищурены, губы сжаты.

Накричит? Выгонит? Ударит???

— Не смей… — прошипел Джонас охрипшим голосом, столь не похожим на его обычный. — Я ведь предупреждал: не смей!!!

— Что именно? — пискнула я, втягивая голову в плечи и мечтая в эту же секунду овладеть редкостным даром перемещения сквозь стены.

— Не смей целовать кого-либо, кроме меня!!!!

ЧТО???

Я замерла, переваривая его безумную фразу, звучавшую так двусмысленно, что я резко почувствовала себя неверной супругой, застигнутой врасплох при флирте с другим мужчиной.

Посмотрела на Джонаса глазами, в которых читался невысказанный вопрос: «Тебе действительно нужны мои поцелуи?».

И Джонас… смутился.

Понял, ЧТО именно сказал.

Но исправляться не стал.

Вдруг снова подобрался, вздернул подбородок и произнес:

— Так как я вынужден периодически… притрагиваться к твоим губам, я должен быть уверен, что ими не пользуются другие!

Теперь помрачнела я.

Какой брезгливый! Не пользованные губы ему нужны!

— Я вообще-то пришел спасать положение, — процедила я, не сумев сдержать рвущуюся наружу обиду. — Я попробую стереть Владину память!

Джонас удивился и посмотрел на меня вопросительно.

— Откуда такие навыки?

— Да так… — пробормотала я. — Один эльф… научил…

«Похожий на тебя, как две капли воды», — добавила я мысленно и с какой-то проснувшейся дерзостью сделала к Джонасу шаг навстречу.

Мы оказались непозволительно близко.

Парень не сдвинулся с места. Смотрел на меня в упор. Нет, не смотрел, разглядывал.

— Ты вытянул у Владина энергию? — наконец спокойно спросил он. — Поэтому он без сознания?

Я утвердительно кивнула.

— Ну и как? — продолжил Джонас. — Его энергия… тебе понравилась?

Ого, какие вопросы! С чего бы это?

— Твоя… намного лучше, — ответила я, стараясь сохранить бесстрастность, ведь Джонас продолжал меня тщательно изучать.

Наконец, он все же отвернулся и отступил назад, но мне показалось, что в последний момент уголки его губ приподнялись в довольной улыбке…

Глава 11. Всю душу ты мне вывернул наизнанку…

Селена

Тряска в экипаже сегодня как-то особенно выбивала из колеи: то ли ухабов на дороге прибавилось, то ли я была раздраженной и смущенной больше, чем обычно.

Мы с Джонасом возвращались обратно в Академию, и я чувствовала себя испуганной.

Последние несколько дней, которые мы с Джонасом провели в резиденции его родителей, были наполнены множеством самых разных впечатлений.

Сперва мой эксперимент с Владином, который, кстати, удался! Когда я вырубила шантажиста поцелуем и получила от Джонаса просто пугающую реакцию, я, пообещав своему соседу больше никогда не целовать никого, кроме него (и как он вообще себе это представляет? Усыновит меня, что ли?), я поспешно положила ладонь на золотокудрый затылок и прошептала те самые несколько слов, которые услышала от эльфа во сне.

Моя ладонь засветилась в точности, как у Баиля, и я с восторгом почувствовала, как моя магия течет по пальцам и впитывается в тело лежащего на полу человека.

Джонас тогда оказался тоже весьма впечатлен и попросил повторить эти несколько странных слов.

После того, как я это сделала, он нахмурился и задумчиво произнёс:

— Странно! Но они мне кажутся такими знакомыми! Словно я тоже знал в прошлом это заклинание, но потом забыл…

У меня дрогнуло сердце. Что? Это же не то, о чем я думаю? Джонас и Баиль как-то связаны?

И если раньше я могла считать, что мои ночные видения — это всего лишь разыгравшаяся фантазия, то после произошедшего в этот день я начала относиться к этим снам серьезнее.

Впрочем, о результатах этого заклинания трудно было судить в тот же миг, поэтому мы с Джонасом взволнованно ждали следующего утра.

Утром же оказалось, что оно… сработало! Владин очевидно совершенно не помнил того, что произошло в Доме Утех!

Это была победа!

Джонас на радостях крепко обнял меня и прижал к себе. Я тоже прижалась к нему, обхватив его талию руками, но уже через минуту на нас наползла запоздалая неловкость.

Я отстранилась первая, опуская лицо. Джонас прочистил горло и поспешно отошел в другой угол комнаты. Как специально, нахлынули воспоминания о его поцелуях, и краска смущения начала заливать мое лицо. Джонас же стремительно ретировался и покинул комнату, сделав вид, что он куда-то спешит.

В последующие дни всё как будто успокоилось и стало на свои места, но меня несколько раз в коридорах «ловили» многочисленные кузины Джонаса и откровенно флиртовали со мной.

Кухарка же — пышнотелая Марта, с которой я успела наладить даже дружеские отношения — подмигнув, сообщила, что меня справедливо посчитали самым красивым юношей во всем городе.

Это тоже смущало.

Потому что я всех обманывала.

Эх, как же это тяжело — быть не собой!

И вот сейчас мы ехали с Джонасом обратно в Академию, и меня начинали одолевать прежние мысли страха.

Искал ли меня вампир все это время? Станет ли вредить Джонасу из-за меня?

Ко всему прочему, немного беспокоили Хранители. Могли ли они раскопать что-либо по поводу моей фальшивой личности?

Я вздрогнула и обхватила плечи руками.

Пальцы подрагивали. С последней перекачки энергии прошло уже несколько дней. За это время я даже не притронулась ни к кому. Энергия начинала… заканчиваться!

Сердце взволнованно застучало, и я украдкой посмотрела на Джонаса.

Неужели ЭТО между нами повторится опять?

Он снова будет таким… нежным?

Парень словно почувствовал мой взгляд, потому что резко посмотрел мне в глаза.

Я жутко смутилась и опустила веки.

Проклятье! А вдруг он догадается о том, о чем я думаю? Как же стыдно!!!

Джонас со мной не разговаривал.

После последнего поцелуя он держался особняком, на мои вопросы отвечал односложно, но вполне спокойно и миролюбиво. Словно и не было ничего между нами…

Но ведь не было же? Он просто исполнял свое обещание — жизнь мне спасал! Правда… эмоции его — довольно бурные — немного смущали. Виделась мне в них его заинтересованность. Или я просто не понимаю парней? Может, они по-другому целоваться и вовсе не умеют, а если уж приходится, то выходит только так?

В общем, бредовые мысли залетали, подогревая мое волнение.

…В Академию мы прибыли с десятками других учеников.

Джонаса тут же окружили его друзья-старшекурсники, которые равнодушно мазнули по мне взглядами и вообще никак не выразили удивления по поводу моего присутствия в его экипаже. Наверное, все посчитали, что наставничество Джонаса надо мной естественно означает наш с ним маломальский контакт.

Среди встречающих я увидела учителя Совермо, который знал один из моих секретов, и мне под его внимательным взглядом стало неуютно.

Кстати, говорили, что он сильно пострадал при землетрясении, но сейчас этого заметно не было: мужчина выглядел здоровым, крепким и… странно щурился, рассматривая приезжающих адептов Академии с какой-то особой внимательностью.

Мне захотелось вдруг просто сбежать — хотя бы в свою комнату. Посреди этой толпы и десятков чужих, потенциально недружелюбных взглядов я чувствовала себя крайне неуютно.

Покосилась на Джонаса, но он был определенно занят, перекидываясь с дружками какими-то веселыми фразами, а потом взвалила на плечо котомку и рванула в здание, обойдя толпу по краю.

Но не успела я миновать холл, как чья-то рука тяжело легла на мое плечо.

— Селий, постой!

Голос Лиэля Совермо — мягкий, вкрадчивый — заставил меня покрыться мурашками. Подозрения на счет него начали снова ковыряться в душе…

— Нам нужно поговорить, — учитель приобнял меня за плечи и довольно резво потащил за собой в сторону лестницы и, пока мы не добрались к его личной комнате, просто меня не выпускал.

Это было настолько подозрительно, что я уже вовсю продумывала план побега вплоть до выпрыгивания в окно, но учитель резво затянул меня в помещение и захлопнул дверь.

— Что вам нужно? — прошептала я ни жива ни мертва.

Лиэль вдруг отпустил меня, мягко усадил в уже знакомое кресло и очень учтиво подал стакан со свежим травяным настоем.

Пить я ничего не собиралась, лишь смотрела на него во все глаза. Чего же он хочет от меня?

Учитель присел рядом на стул и напряженно выдохнул.

— Селена, у меня к тебе… просьба! — начал он загадочно, слегка потирая пальцем висок. Мне было странно слышать звучание своего настоящего имени: отвыкла я уже от него. — Просто ответь на несколько вопросов. Только искренне, пожалуйста! Для меня это очень важно!

Я утвердительно кивнула: а что мне еще оставалось?

— Скажи, вы с Джонасом Лиррэем… пара?

Я ожидала какого угодно вопроса, но только не этого. От неожиданности замерла с открытым ртом, а потом начала предательски краснеть.

— Н-нет, — выдавила я из себя. — Это не так…

Лиэль скептически выгнул одну бровь.

— Ты уверена? — слегка насмешливо произнес он. — А вот я чувствую, что от вас обоих веет… смешением магической ауры, словно… вы были ОЧЕНЬ близки…

Мое пунцовое лицо стало резко бледнеть. Неужели он способен чувствовать такие вещи? Или он просто обманывает меня, чтобы вытянуть правду?

— Мы не пара… — процедила я с трудом. — Он все еще считает меня парнем…

Учитель усмехнулся.

— О, значит, далеко вы еще не зашли… — проговорил он, а на меня начал наползать гнев.

— Вообще-то, это наше личное дело… — буркнула я, едва сдерживаясь, чтобы не вскочить и не нагрубить. Давно меня так сильно не накрывало.

Лиэль вдруг странно вздрогнул, а потом посмотрел в мое лицо более пристально.

— Извини, если обидел тебя, — заговорил он совершенно другим тоном, — но мне правда нужно это знать… Меня интересует Джонас. Ты просто фонишь им так сильно, как будто в комнате сейчас именно он!!!

Мне стало вдруг так тяжело от обмана, в котором я живу, от недомолвок и секретов, что я мигом растеряла свои гнев и прыть. И мои плечи опустились.

— Мы… целовались с ним, но… это всё… — пробормотала я, зачем-то выдавая себя с потрохами. — Но мы не встречаемся. Мы друг другу никто…

Лиэль не стал смеяться. Вместо этого наклонился, дружески похлопал меня по плечу и произнес:

— Это из-за него ты тогда рыдала в саду? Он тебе нравится?

Смысла отпираться не было, и я утвердительно кивнула.

— Но как же он мог поцеловать тебя, если считает парнем? — уточнил учитель. — Или он…

— Я не могу всего вам сказать, — прервала я Лиэля, — но… считайте, что я его принудила. Джонас… нормальный. Это моя вина…

Лиэль, похоже, ничего не понял, но уточнять не стал.

— А что значит «я фоню Джонасом»? — робко переспросила я.

Лиэль задумчиво смотрел сквозь меня и столь же задумчиво произнес:

— Если он тот, кто я думаю, то… от него веет особенной магией, присущей только моему… э-э-э… не важно… и эту магию я сейчас чувствую от тебя. Так сильно друг другом пропитаться могут только любовники и иногда мать с ребенком… А так как вы не родственники, вот я и подумал…

Учитель замолчал, а я нахмурилась.

Все же… зачем Лиэлю Джонас? Но спрашивать об этом я уже не решилась.

— Разрешите мне уйти, — проговорила я просительно, а Совермо словно очнулся.

— Постой, — спохватился он, — я все еще не озвучил свою просьбу…

Я тяжело выдохнула.

— Да…

— Я хочу подружиться с ним… с Джонасом. Поможешь мне?

Я дико удивилась.

— Но… зачем? — прошептала я.

Лиэль мягко и как-то печально улыбнулся.

— Так надо, девочка, так надо. Джонас мне… не чужой. Но он об этом еще не знает…

«Настоящий отец?» — отчего-то подумалось мне, и я вспомнила нелепые сплетни в резиденции Лиррэев, нашептываемые новыми служанками, что наследник рода — совсем не родной сын герцога Артэса Лиррэя.

Но это же бред! Или… нет?

Узнать об изменах матери было бы не очень приятно для Джонаса, но… их семейные тайны и разборки это всё-таки не моё дело…

— Ладно, — согласилась я наконец, — помогу…

Получив за согласие белозубую улыбку в подарок, я поспешила покинуть комнату учителя и поспешно направилась к себе в комнату.

Когда же я в нее вошла, то увидела сидящую на койке моего соседа… красотку Виоль. Ту самую, с которой Джонас недавно весело развлекался в этой же постели.

Не знаю, что на меня нашло, но в груди поднялась настоящая ярость.

— Уходи… — процедила я, угрожающе глядя сопернице в глаза.

Та изумленно похлопала ресницами. А потом презрительно усмехнулась.

— Ну надо же, Джонас всё еще не избавился от нищебродов около себя! А пора бы уже почистить окружение…

Она демонстративно фыркнула и… осталась сидеть на месте.

— Убирайся из моей комнаты! — гаркнула я, указывая наглой девице на дверь. — За постельными развлечениями приходи в другое место!!!

Виоль вспыхнула и развернулась ко мне с искаженным яростью лицом.

— Ах ты ж мокрица подножная!!! — вскричала она, подскочила на ноги и влепила мне такую хлесткую пощёчину, что у меня перед глазами заплясали звездочки.

Я схватилась за пылающую щеку и посмотрела на распутницу таким убийственным взглядом, что та даже попятилась немного и нервно сглотнула.

— Что тут происходит? — недовольный окрик Джонаса заставил нас обеих вздрогнуть и обернуться к нему.

Парень только что показался в пороге и смотрел на нас очень хмуро, а, увидев мою пылающую щеку, помрачнел еще больше.

— Джонас… — вид и голос Виоль вдруг стали поразительно ангельскими. — Твой сосед… он оскорбил меня! Выгонял из комнаты, едва руку на меня не поднял, а я ведь просто пришла передать тебе благодатность от своего отца…

Шокировано смотря на эту актрису, я поняла, что снова совершила огромную ошибку. Конечно же Джонас встанет на ее сторону! Она ведь ему не чужая… наверное. Одну ночь они точно вместе провели, и кто сказал, что Джонас не собирается это продолжить?

Дура ты, Селена! Вспыльчивая ревнивая дура…

— Виоль, уходи…

Жесткий голос Джонаса посреди тишины показался настолько грубым, что девушка жутко побледнела, потом вспыхнула, а после прижала ладонь ко рту и, едва сдерживая рыдания, рванула прочь из комнаты, оставив даже меня мучиться жутким чувством вины.

Чтобы так выворачивать людей наизнанку, нужно обладать немалыми способностями!

Пока я грызла сама себя, Джонас вдруг подошел ближе и совершенно неожиданно провел пальцами по моей припухшей пылающей щеке.

Я вздрогнула и посмотрела на него испуганно.

— Селий, где ты был? — в противовес своему нежному прикосновению довольно раздраженно спросил парень, смотря на меня сверху вниз.

Его глаза странно блестели, красивые губы были напряженно сжаты.

— У учителя Лиэля Совермо… — проговорила я как в прострации, но глаза Джонаса неожиданно потемнели.

Руку от моего лица он мгновенно отнял и тяжело втянул носом воздух.

— Зачем? — голос его охрип, словно он собрался просто взорваться.

— Он поговорить хотел… о моей дальнейшей учебе, — испуганно соврала я. — У меня ведь по его предмету хорошие данные…

— Прямо с порога — и об учебе? — скептически пробормотал парень, и я вдруг узнала в его реакции… себя.

Ведь только что я точно также выплёвывала слова в лицо Виоль.

— А ты на порог — и к тебе сразу же… любовница на поклон? — вдруг съязвила я, удивляясь сама себе.

Джонас замер, но агрессии на его лице поубавилось.

— Она мне… не любовница… — пробормотал он, даже немного смутившись. — Мы не… сошлись…

— Да? — настала моя очередь скептически приподнимать брови. — А я имел честь наблюдать другое… Мне даже пришлось ночевать в другом месте, чтобы вам… не мешать!

И зачем я это ему выговаривала? Даже сама не знаю! Просто накипело уже всё. Совсем голову потеряла…

Джонас недобро усмехнулся.

— Да тебе самому просто нужен был повод, чтобы… попасть в постель к учителю Совермо! — процедил он сквозь зубы. — И можешь не отпираться! Я видел, как ты утром выходил из его комнаты!

Я побледнела. Я ведь правда ночевала у Совермо…

— Не говори ерунды… — пробормотала я раздраженно, но уже не с такой прытью. — Мне просто… было некуда идти. Учитель нашел меня в саду и привел к себе, чтобы я не замерз и не заболел…

— Да? — Джонас сложил руки на груди и посмотрел на меня прямо-таки ядовито. — И что… учитель не соблазнился на такого… сладкого мальчика? Ведь ты у нас такой симпатичный, женственный, нежный… и он смог устоять??? Или ты просто у него энергию подворовывал, как у меня?

Последние слова Джонас буквально выплюнул мне в лицо, а я воззрилась на него в невероятном изумлении. Это что за эпитеты такие в мой адрес??? Сладкий мальчик? Симпатичный, женственный нежный???

Джонас резко замолчал и начал бледнеть. Потом краснеть. Потом вздрогнул, словно порываясь позорно сбежать, но устоял и… без сил плюхнулся на свою койку.

— Уйди уже, Селий… — пробормотал он вдруг вяло. — Всю душу ты мне вывернул наизнанку…

На меня нахлынула обида.

— Отлично, — пробормотала я зло. — Давно мечтаю свалить отсюда… Прощай!!!

Как хорошо, что я еще не разобрала свои вещи!

Подхватила котомку и рванула к выходу, пылая от обиды, боли и разочарования.

Ну вот мы и поссорились.

Прямо как настоящая пара.

Смешно!

Племянник короля и нищебродский «сладкий мальчик» с вампирскими наклонностями!

В коридор выскочила так стремительно, что едва не налетела на случайного прохожего.

Притормозив, испуганно посмотрела перед собой.

Это был Глава Бишон.

— Селий? — его глаза странно сузились. — Хорошо, что ты уже здесь. Пойдем, нужно с тобой поговорить…

А у меня сердце мгновенно провалилось куда-то в пятки.

Хранители что-то нашли на меня? Я разоблачена???

Бежать не посмела. Вряд ли бы у меня это получилось…

Когда мы вошли в кабинет Главы, в нем уже находились несколько Хранителей.

Я почувствовала, что у меня от страха кружится голова.

Ну всё! Похоже, меня раскрыли!

Это конец?..

Глава 12. Вампир: опасный и… притягательный

Селена

— Как твое настоящее имя? — голос Главы Бишона звучит даже мягко, но я все равно начинаю подрагивать от страха. Они всё узнали!!!

Смотрю затравленно на Хранителей, среди которых братья Боэмми и Марион Мирэй, и борюсь с желанием попятиться и рвануть прочь из кабинета.

Нет, Селена! Не глупи! Еще ведь не совсем понятно, что им стало известно.

Заставляю себя огромным усилием воли подавить панику и скрыть свои чувства.

Пойдя на большой риск, говорю:

— Селий Громир. Меня зовут Селий Громир…

Бишон делает печальный вдох.

— Селий, почему ты подделал документы?

Я нервно сглатываю и не могу удержать дрожь в голосе.

— Я вырос без отца, моя мать прачка в борделе. Я… боялся, что из-за этого меня не примут в академию и… попросил своего соседа — разорившегося дворянина — притвориться моим дядей. Я думал, что тогда у меня будет больше шансов поступить…

Мой голос звучит жалко, но… мне лучше вызывать у Хранителей жалость, чем гнев.

Бишон действительно смущен. Братья Боэмми переглядываются.

— Это все, что ты от нас скрываешь? — осторожно спрашивает Марион Мирэй, и я непроизвольно опускаю глаза. Конечно, не всё! Я скрываю еще столь многое! Но… вам этого лучше не узнать никогда.

— Это все… — откровенно лгу я, чувствуя жуткий осадок в душе.

Глава Бишон вздыхает еще более горько.

— Прости, Селий, но… наши правила не позволяют нам оставить тебя в Академии. Твои документы недействительны, по факту, ты в ней даже не учился. Мне жаль, но… ты должен покинуть это место сегодня же…

Не то, чтобы я жаждала учиться в Академии, особенно в связи с последними событиями, но мне вдруг стало неожиданно больно. Меня выгоняют! Навсегда!

Но это же лучше, чем тюрьма или плаха? Зачем же мне грустить?

Но чувства все же сильнее меня.

Я чувствую, как меня захлестывает глубокое разочарование, отзывающееся предательской резью в глазах, но я через силу склоняю голову и произношу:

— Я понял. Прошу меня простить. Я могу идти?

— Иди… — Бишон нехотя отпускает меня, и я стремительно выскакиваю из кабинета, тут же сталкиваясь с кем-то лоб в лоб.

— Селий? — меня за руку хватает удивленный Лиэль Совермо. — Что случилось? На тебе лица нет!

Я опускаю взгляд.

— Простите. Мне… нужно идти…

Я буквально вырываюсь из его рук и почти бегом спешу по коридору, сжимая покрепче зубы, чтобы не разреветься.

Не хочу реветь! Не хочу изо всех сил!!! Но мне почему-то так обидно. Эх, была бы я настоящим парнем, была бы хладнокровней! И почему судьба уготовала мне родиться девушкой???

А обидно мне просто из-за кажущейся несправедливости: да, я обманула, да, подделала документы, но… будь на моем месте такой же нищий парень, как я, поступил бы он иначе? Ведь всем известно, что низких по происхождению ущемляют в правах, лишают привилегий. Если бы я поступила сюда, как Селий Громир (что невозможно, естественно), разве однокурсники оставили бы меня в покое? Безотцовщина, отпрыск прачки из борделя — это же отличный мальчик для битья! А как Селий Джайз — племянник разорившегося дворянина — я была в некоторой степени защищена…

Но зачем мне вообще беспокоиться об этом??? Глупая, глупая Селена! Наверное, прежние, мои «довапмирские» проблемы дают о себе знать…

Вытерла раскрасневшиеся глаза и постаралась опустить голову, чтобы идущие мимо ребята не заметили мою слабость.

Итак, меня изгнали! Теперь уж точно Джонас не сможет меня поймать!

Ну хоть одно «утешение»: хотя бы в этом наш особенный отличник проиграл!

Слабое, правда, утешение, ведь я точно… буду по нему скучать.

Грядущие перемены неприятно холодили грудь, кружили голову.

Неужели придется выживать по старинке — воровать энергию у прохожих?

Или махнуть уже в пустыню так, как есть? Сейчас весна, солнце еще не так сильно жжет. Авось дойду…

Вот только энергии у меня почти не осталось. Мне бы сейчас поцелуй…

Конечно, ЕГО поцелуй. Только ЕГО…

Но просить об этом Джонаса я не буду…

Вдруг вспомнила, как мы с ним расстались, и мне стало очень стыдно. И зачем я ему стала выговаривать? Я-то ему кто? Он имеет полное право спать, с кем захочет.

Как же теперь ему на глаза показаться?

А может… все к лучшему? Зачем нам встречаться? Я уже и так ушла…

Замерла перед дверью нашей комнаты, не решаясь войти.

Но желание увидеть Джонаса в последний раз пересилило, и я толкнула дверь…

***

Котомка нещадно била по спине, когда я торопливо шла через центральный выход, спеша покинуть пределы Академии как можно скорее.

Джонаса в комнате не оказалось, и я посчитала это знаком свыше: значит, нам не нужно больше встречаться. Все произошедшее — к лучшему…

Хорошо, что мы уже попрощались, жаль только, что не по-доброму это вышло.

А, плевать! Все равно все в моей жизни наперекосяк…

Не хотела признаваться самой себе, но сердце ныло. Почти выло от боли, от холода расставания, от чувства унижения и ущемленности…

Убегаю, как преступница, коей я и являюсь на самом деле…

— Эй, нищеброд! — громкий грубый окрик заставил меня съежится, но шагов своих я не замедлила. До спасительных ворот еще пару сотен метров, а там уже начнется новая жизнь…

— Стой, тебе говорят!!!

Топот ног за спиной доказывает, что все эти выкрики имеют отношение именно ко мне.

Я срываюсь на бег, но чужая рука хватает меня за шиворот и резво разворачивает к толпе.

Их больше десяти человек, в основном старшие, но есть парочка парней из моего потока. Все они смотрят на меня насмешливо, презрительно, словно хотят втоптать в грязь.

— Что вам нужно? — глухо произношу я, заглядывая в бесстыжие глаза парня напротив, одетого в очень дорогой костюм. Точно из этих — аристократов!

— Мы слышали, что ты обманом пробрался в Академию, — говорит насмешник, складывая могучие мускулистые руки на груди. — Приписал себя к роду обедневших дворян, а сам выполз из подворотни… Ты же понимаешь, что этим очень сильно оскорбил нормальных людей? Когда червь притворяется змеей, его бросают на съедение ястребу…

Последние слова парень выплевывает мне в лицо с неприкрытой ненавистью, а я чувствую, как холодеют мои пальцы.

Их десять, и они мужчины, а я одна и я… девушка. Они же от меня даже мокрого места не оставят!

Но неожиданный гнев и обида перекрывают страх.

— Это тебя никак не касается, — говорю я твердо, смотря обидчику в глаза. — Иди своей дорогой…

Опешивший от моей «наглости» задира выпученными глазами осматривает своих приспешников, словно удостоверяясь, что они все на его стороне и готовы к любым его действиям, а потом снова поворачивается ко мне.

— И после всего этого ты смеешь открывать свой поганый рот, ушлёпок??? — почти рычит он, надвигаясь на меня со сжатыми кулаками.

Мгновение, и у меня из рук вырывают котомку, а я лечу в сторону кустов, ударяясь спиной об лежащие на земле камни. Мне ужасно больно. Но я сцепляю зубы, чтобы не уронить своегопоследнего достоинства и не застонать.

Под презрительные шуточки и смех я вижу, что парни потрошат мои вещи, выбрасывая их на землю.

— Нет, вы видели? У него в сумки сухари!!! И этот червь учился вместе с нами?

— Посмотрите на его одежду! Она же воняет! Грязное животное!!!

К толпе, привлеченные криками, начали стекаться зрители. Среди них я даже увидела группу девушек во главе с блистательной Виоль. Она мгновенно оценила ситуацию, нашла меня взглядом и тут же расплылась в счастливой улыбке.

— О, так это правда? Значит, это ничтожество не имеет права учиться в нашем благороднейшем учебном заведении? Поделом обманщику!!! Давно пора было его разоблачить!!!

— Ой, посмотрите на его оделяло! — подхватила одна из ее подружек. — Оно же словно с грязного нищего снятое! Как такую мерзость вообще разрешили принести в Академию???

Градус ненависти и презрения все больше нарастал, а я, беспомощно лежащая на земле, чувствовала, что меня начинает накрывать отчаяние.

Да, меня задевали их слова. Очень задевали. Потому что мое происхождение и моя бедность всегда были моей болью. И все эти люди, не добившиеся в своей жизни ничего самостоятельно, а все получившие от своих родителей, теперь откровенно выражали свое превосходство и втаптывали меня в грязь.

Я сжала зубы и зажмурилась. Ненависть — жгучая, безумная — начала подниматься изнутри, подстегиваемая старыми обидами и ранами. Пальцы сжались в кулаки, но ладони вдруг пронзило острой болью. Как в тумане, который начал обволакивать мой разум, я увидела, что мои ногти удлинились, превратившись в некоторое подобие когтей, сейчас впившихся в мою собственную плоть.

Запах крови начал будоражить что-то скрытое внутри меня. Я перевела взгляд на своих обидчиков, и изнутри поперла жажда. Жажда наказать, отомстить, уничтожить, а потом… испить их крови! И чтобы она текла по моему подбородку целыми струями. Чтобы мне чувствовать их жизнь на своих губах и наслаждаться их ужасом и агонией…

Что-то в разуме тревожно вздрогнуло, взывая к ускользающему благоразумию, но меня уже затопило волной жгучего нетерпения.

Я медленно поднялась на ноги, смотря на обидчиков исподлобья, и губы начали расползаться в торжествующей усмешке. Вдруг на верхней челюсти что-то болезненно прострелило, и я ощутила, как медленно удлиняются мои зубы-резцы…

Боль мгновенно прошла, а жажды убивать только прибавилось.

Что ж! Наконец-то наступил мой час торжества!..

***

Джонас

— Джонас! — окрик Вилли — моего одногруппника — остановил меня.

Я обернулся, а парень, выглядевший почему-то взволнованным, почти бегом поравнялся со мной.

— Да? — удивился я. Обычно мы с Вилли особо не общались. Его у нас недолюбливали. За мягкотелость, за чрезмерную осторожность, хотя он считался перспективным магом.

— Твой сосед… — с ходу выдохнул он, а я напрягся. — Он во дворе… а его догнали наши и…

Я не дослушал. Все понял мгновенно и рванул на лестницу, едва не сбив с ног группу первокурсников.

До этого я находился в ужасном расположении духа. Ссора с Селием просто вывела меня из себя. Он наговорил мне кучу непонятного бреда. Я ответил ему тем же… Было так противно на душе, ведь я на самом деле не думал о нем так плохо. Просто, когда он начал обвинять меня в неразборчивых любовных связях, я так раздражился, что захотел уязвить его в ответ. Уязвил. Обидел. А он, стервец, просто ушел, хлопнув дверью. Как обиженная девчонка, честное слово!

Я весь вскипел от возмущения, прокричал ему вдогонку, что он может катиться на все четыре стороны, но уже через пять минут после его ухода пошел его искать.

Оказалось, что его вызвал Глава.

Меня это обеспокоило, но не сильно: наверняка, какие-то маловажные вопросы обсуждают.

Я начал слоняться по Академии бесцельно, где меня и нашел Вилли.

А вот теперь вижу, что я беспечно оставил этого малолетнего идиота одного, и он уже успел влипнуть в неприятности.

Во дворе действительно собралась целая толпа.

Мне пришлось бегом ломануться в их сторону, расталкивая окружающих.

Представшая перед глазами картина мгновенно привела меня в ярость.

Селий лежал на земле чуть поодаль, а его вещи были разбросаны по брусчатке, как бесполезный хлам. Окружающие откровенно насмехались над ним, унижая его происхождение и бедность, и мне мгновенно снесло крышу.

Нет, я не стал бросаться в драку. Пока.

Вместо этого молча присел и начал собирать вещи обратно в котомку.

Разговоры тотчас же стихли.

— Эй, Джонас! — наконец выкрикнул Свон Айлинн — мой однокурсник, задиристый и высокомерный отпрыск одного маркиза. — Зря ты покрываешь это ничтожество! Он ведь обманом поступил в Академию — документы свои подделал! Если ты будешь защищать его, то бросишь тень на достоинство нашего круга и Его Величества Короля Леонарда в частности!

Я слушал каждое слово. Молча. А потом молча поднялся, также молча подошел к Свону и хорошенько врезал ему по лицу.

Он не ожидал от меня такого и беспомощно упал на землю, держась за разбитый окровавленный нос.

Окружающие ахнули.

Свон хотел что-то возмущенно крикнуть, но не смог: кровь хлестала, как из ведра, поэтому его дружки подхватили его под руки и потащили в Академию.

Виоль, которая тоже была здесь, после моего удара прожгла меня таким ненавистным взглядом, что, если бы могла им убивать, от меня уже ничего бы не осталось.

Я закончил собирать вещи и стремительно развернулся к Селию.

Он уже поднялся на ноги, слегка пошатываясь, но… его странный взгляд меня насторожил.

Кулаки судорожно сжаты и даже окровавлены, глаза наполнены ненавистью.

Какое-то нехорошее предчувствие заставило меня покрыться мурашками.

Толпа начала расходиться, я подскочил к мальчишке, схватил его за локоть и стремительно потащил прочь.

Сердце колотилось, как сумасшедшее, дыхание срывалось. Я дико напрягся, решая, куда же нам сейчас спрятаться, пока я… не разберусь, что с ним такое.

Бросил на него взгляд: Селий выглядел отрешенным и не совсем адекватным. Нет, в таком виде тащить его через всю Академию никак нельзя.

И тогда я свернул к конюшням.

В Академии держали пару десятков собственных лошадей, которых использовали для тренировок, и я знал, что там есть парочка пустующих помещений, в которых можно было уединиться при случае без особого риска быть быстро найденными. Раньше мы с ребятами частенько собирались здесь для разборок, за которые не хотели схлопотать от Хранителей.

Миновав стойла с лошадьми (а они почему-то с ужасом от нас шарахнулись), мы с Селием вошли в полутёмную комнатушку, заполненную сеном.

Я бросил его котомку в стог и развернулся к мальчишке.

Он смотрел куда-то в сторону, продолжая судорожно сжимать кулаки. Лицо необычайно бледное, дышит тяжело, рвано…

Мое сердце сжалось. Гнев на обидчиков снова зашевелился внутри, но… я заставил себя успокоиться. Сейчас надо разобраться, что с Селием. Может, его нужно к лекарю?

Я схватил его за плечи и осторожно тряхнул, заставляя посмотреть на себя.

Он поднял на меня опустошенные глаза, и вдруг… я понял, что они отчетливо изменили цвет. По моей спине прошелся даже некий холодок страха, когда я увидел поалевшую радужку и неестественно расширенные зрачки.

Селий несколько мгновений смотрел на меня безучастно, но потом вдруг оживился, распахнул глаза шире и… с какой-то нечеловеческой силой толкнул меня прямо в стог.

Не успел я ничего сообразить, как оказался прижат его телом к траве, а бледное лицо с горящими красными глазами склонилось прямо надо мной.

— Зачем ты это сделал, Джонас? — прошептал он странным хриплым голосом. — Зачем увел меня от них? Они должны были поплатиться за то, что унизили меня!

Я слушал мальчишку и почти не узнавал его. На его лице проскальзывала столь неприсущая ему дерзость, в жутких вампирских глазах горела непонятная и пугающая жажда.

— Я отомстил за тебя, — ответил я таким же приглушенным шепотом. — Хорошенько врезал главному из них, так что… можешь не волноваться…

Я следил за его выражением лица и… немного трепетал. От Селия исходила опасность, вокруг отчетливо витала концентрированная магия, немного напоминающая темную, но все-таки отличающаяся от неё.

Селий оскалился, и мои глаза расширились от настороженного удивления: у него отчетливо проступили отросшие резцы — острые, словно у зверя. Мне стало откровенно не по себе…

Если бы я по-прежнему был Джонасом Лиррэем, охотившимся за вампирами, то сейчас несомненно уже бы боролся с этим существом изо всех сил, желая если не убить его, то хотя бы обезвредить.

Но… я изменился.

Сильно изменился.

И в данной ситуации бороться я точно не хотел.

А думать о том, что я околдован и сошел с ума, я просто не собирался.

По-моему… я уже смирился с этим. С его колдовством.

Пропащий Джонас…

Селий вдруг резко наклонился и уткнулся носом мне в шею.

Все мое тело напряглось, и я все-таки попытался оттолкнуть его от себя, но меня парализовали его последующие слова:

— Ты такой сладкий, мой Джонас! Такой соблазнительно-сладкий!!! Твой запах сводит меня с ума…

Я почувствовал поцелуй под ухом, и все внутри безумно затрепетало.

«Он же сейчас вонзится тебе в шею и просто убьет!!» — вопило благоразумие, но… я его не слушал. Я словно действительно был околдован и испытывал от этой опасной близости будоражащее возбуждение.

Селий снова приподнялся надо мной и посмотрел на меня с упоительно-торжествующей улыбкой. Потом приподнял руку и окровавленными пальцами провел по моей щеке. С изумлением я ощутил самые настоящие когти, аккуратно царапнувшие мне кожу.

— Я чувствую, что тебе это нравится, Джонас… — прошептал вампир, торжествующе улыбаясь, и его красные глаза победно блеснули. — Тебе нравятся мои прикосновения, ведь так? Знаешь, я иногда вижу тебя во сне, правда… там у тебя немного другие уши. Но ты там не менее сладкий, чем сейчас! И знаешь что: в этих снах ты даешь мне свою кровь! Правда, я там мужчина и не могу тебя целовать, но… наша близость не менее волнительна…

Я слушал его мурлычущие откровения и понимал, что он безумен. Словно передо мной вовсе не Селий — испуганный робкий мальчишка с огромными зелеными глазами, наполненными болью, а существо из другого мира — хитрое, бесстрашное, упивающееся своей силой и возможностями…

Настоящий вампир!!!

Но я по-прежнему ни каплю его не боюсь!

Мне — безумному — действительно нравится даже то, что он делает сейчас…

Где-то на краю разума я также отметил, что Селий сделал странную оговорку, сказав, что во снах он мужчина, а здесь, получается, нет? Или это просто какая-то игра слов?

— Ты дашь мне свою кровь? — пробормотал мальчишка, снова опускаясь к моей шее. — Я как раз очень голоден…

Честно, к такому я все-таки не был готов, поэтому напрягся и с немалым усилием оттолкнул его от себя. За пару мгновений мы поменялись местами, и теперь уже я нависал над ним, прижимая его тщедушное тело к сушеной траве.

— Думаю, тебе нужно прийти в себя, Селий… — пробормотал я, смотря в горящие красные глаза.

Мальчишка снова улыбнулся.

— Хорошо, не кровь, так поцелуй… — прошептал он, искушающе смотря на меня из-под длинных ресниц. Ужимки, как у девчонки! — Ты ведь не оставишь меня голодным, милосердный Джонас??? Мне предстоит слишком долгий путь, и без твоей энергии я никак не обойдусь…

Я нахмурился.

— Какой еще путь?

— В страну моих предков… — ответил Селий, пытаясь высвободить одну из своих рук от моего крепкого захвата. — Меня ведь изгнали из Академии… Я ухожу…

Я окаменел. Тяжело втянул носом воздух. Это еще что за новость???

— Ты никуда не пойдёшь… — прошептал я, подскакивая на ноги. — Я решу этот вопрос…

Селий продолжал лежать на траве, раскинув ноги и руки в стороны, а потом вдруг странно рассмеялся.

— Мне так нравится твоя забота! Жаль, что это просто жалость! А мне бы тебя всего!..

Я вздрогнул от такого откровенного признания и непроизвольно сглотнул.

Он сейчас не в себе!

И отпускать его никак нельзя!

Хотя его состояние пугает.

Но я почему-то был уверен, что его безумие было спровоцировано пережитым стрессом и унижением.

Каким безумцем я, наверное, выгляжу со стороны: помогаю вампиру и откровенно… наслаждаюсь его присутствием. Падать ниже, по-моему, уже некуда! Хотя… все же есть. Но я на это точно не пойду. Никогда.

Надеюсь…

Селена

Я открыла глаза и поняла, что у меня жутко болит голова.

Застонала и медленно попыталась присесть.

Не вышло.

Все тело ломило, мышцы сокращались в судорогах.

Что со мной произошло???

В полумраке я с трудом разглядела знакомые очертания потолка.

О, эта наша с Джонасом комната! Но… я ведь ушла из Академии!

И тут моя память неожиданно воскресла: нападение толпы, насмешки, боль, а потом… а потом все резко изменилось.

Какая-то звериная сущность наполнила меня изнутри и просто смела меня прежнюю. Мне так хотелось их всех убить!

Но потом появился Джонас и помешал этому.

Он привел меня в конюшню, развернул к себе…

Мои глаза широко распахнулись, когда я вспомнила свое настроение и поведение в тот момент. Я так хотела его крови и поцелуев!

О нет! Что я натворила???

Я резко присела, но потом едва не повалилась обратно на койку из-за слабости.

Мне было страшно. Потому что я ничего не могла понять.

Ах да, подобное уже было однажды. Тогда на Джонаса напал дикий зверь, и я… убила его голыми руками. Но этот эпизод как-то стерся из памяти. Точнее, я боялась о нем вспоминать. Мне страшно видеть себя монстром.

И вот сейчас все повторилось, но только в еще худшем варианте.

Я ведь действительно захотела убить всех тех ребят!

Неужели я становлюсь такой же, как тот вампир-убийца, который шантажировал меня???

От этой мысли стало так плохо, что я ощутила настоящее удушье.

Мне действительно стоит покинуть Академию. Пока не случилось непоправимое!

С огромным трудом я поднялась на ноги и сделала пару шагов.

Да, состояние снова было ужасным: меня полностью покинули силы.

Присмотревшись, я поняла, что Джонас спит рядом. Наверное, на улице ночь.

Я была по-прежнему одета, моя котомка стояла у кровати.

У меня едва хватило сил поднять ее.

— Прощай, Джонас… — прошептала я одними губами. — На сей раз я точно уйду! Я должна!!!

Но не успела я сделать и пары шагов, как Джонас застонал, а потом жалобным голосом выдохнул:

— Родерик!!! Не уходи…

Меня пронзило с головы до пят, и я пораженно замерла.

Родерик???

Сердце заколотилось, голова закружилась еще сильнее…

Неужели… он тоже видит эти сны????

— Родерик! Не бросай меня!

Джонас так несчастен, что я не могу устоять.

Подхожу к его кровати, присаживаюсь на край и… прикасаюсь к его ладони.

Парень вдруг хватает меня за руку и, не просыпаясь, шепчет во сне:

— Родерик… Ты нужен мне! Мы ведь семья…

Я чувствую, что в глазах собираются слезы.

Казалось бы, зачем мне сейчас плакать? Он ведь зовет кого-то другого…

Но это совсем не так.

Потому что прямо сейчас я, как никогда, осознаю, что Родерик — это действительно Я!

***

Лавиан Шими

Это был всплеск! Всплеск магии моего сына!

Я едва не бросил все свои дела, чтобы рвануть на его поиски, но… сдержался. В тот момент, когда меня настигла эта магическая волна, я как раз отвоевывал у Хранителей право оставить Селия в Академии.

Я добился своего: его помиловали и разрешили учиться дальше, но… всплеск больше не чувствовался.

Я тут же рванул к комнате Джонаса Лиррэя: с некоторых пор я все больше убеждался в том, что именно он является перерождением Родерика Шими. Но парня на месте не оказалось. Я принялся искать его по всей Академии, но не нашел.

Пришлось возвращаться к себе и идти на занятия, но я целый день был сам не свой.

Если у сына случился такой мощный выброс энергии, значит, что-то произошло.

И вот поздно вечером я снова это почувствовал: Родерик рядом и он очень сильно взволнован.

Я рванул прочь из комнаты прямиком к спальне Джонаса Лиррэя.

Ощущение магии усилилось, мое сердце забилось в страхе и предвкушении.

Что я ему скажу? Я не знаю!!! Но я так долго ждал встречи с ним! Так скучал!!!

Сделал глубокий вдох и занес руку для стука в дверь…

Глава 13. Глубокое соединение с прошлым…

Лавиан Шими

На мой первый стук никто не открыл, но я решил быть настойчивым и постучал еще раз. Потом не выдержал и произнёс:

— Селий! Джонас! Откройте!!!

Сердце колотилось, и я едва смог сдержать дрожь в голосе.

Замок приглушенно щелкнул, и на пороге появилась… Селена.

Выглядела она ужасно: худая, изможденная, темные круги под глазами, очень бледное лицо. Но как только она появилась, в меня, словно волной, дыхнула магия — такая родная, такая знакомая и мощная…

— Учитель? — удивленно прошептала девушка, но вдруг пошатнулась, и я едва успел поймать ее.

Когда наши пальцы соприкоснулись, меня пронзило. Пронзило так сильно и так глубоко, что в голове вспыхнула безумная, но в этот момент такая очевидная догадка.

— Родерик??? — пораженно вырвалось у меня, а девчонка застыла, распахнув свои большие и удивительно знакомые зелёные глаза.

— Ши-ми… — словно по инерции прошептала она, и меня накрыло.

И ужасом, и радостью, недоумением, и шоком…

Я внутренне лихорадочно заметался, а потом схватил ее за запястье и потащил за собой.

Селена не сопротивлялась и едва поспевала за мной. Но потом вдруг споткнулась и начала заваливаться на пол.

Я обругал себя последними словами и мгновенно подхватил ее на руки.

Девушка оказалась такой легкой и тонкой, что у меня болезненно сжалось сердце, хотя разум все еще отказывался поверить в очевидное: она и есть Родерик!

Да как это вообще может быть??? При перерождении пол не может быть изменен!!!

Но факт был на лицо: мой сын родился… женщиной!!!

Я занес ее в свою комнату и усадил в кресло. Потом заперся, включил несколько дополнительных светильников, словно чтобы лучше ее рассмотреть и… увидел.

Она была измождена. Очень. С нарастающим ужасом я понял, что мой ребенок годами терпел ужасающий ГОЛОД, находясь на запрещенной территории. Будь она и в этот раз парнем, уже завела бы толпу любовниц и беды бы не знала. Но… Родерик родился девушкой, а как такому слабому юному созданию «прокормить» себя в столь агрессивной и чужеродной среде???

Я так и сел на соседнее кресло, разом лишившись сил.

Селена смотрела на меня испуганными глазами, вжавшись в кресло, словно птенчик. С тоской я вспомнил крепкую стать Родерика, его взрывной баламутный характер, его склонность к авантюрам, опасностям… Правда, позже эти черты в нем поутихли, когда появился этот… эльф.

Мне было тяжело вспоминать это, но невольно перед глазами пробежали картины прошлого, заставившие вновь испытать глухую боль. Родерик тогда словно… сошел с ума. Он сбежал с этим остроухим, чтобы спасти его жизнь, и в один миг оказался преступником. А когда я через долгое время его нашел, он цеплялся за него, словно за любовника!

Я застал их в тот момент, когда эльф добровольно подставлял свою шею, давая Родерику испить своей крови. И выглядело это настолько двусмысленно, что я получил настоящий шок. Правда, сын потом долго и упорно убеждал, что они просто друзья, но… такая дружба меня удивляла и настораживала.

И вот теперь мой Родерик — девица!

Я снова поднял взгляд на худенькое глазастое существо и испытал очередной виток шока и боли.

Её нужно срочно накормить!!!

— Учитель… — начала девушка, но я жестом прервал ее. Вместо этого быстро расстегнул пуговицу на своем запястье и закатал рукав рубашки повыше. Потом позволил вырасти когтю на указательном пальце и сделал на своем запястье тонкий надрез.

В комнате запахло кровью, но глаза Селены стали еще больше.

— О нет… — прошептала она в ужасе и рывком бросилась к двери. Я конечно же ее легко поймал, но она начала вяло отбиваться и даже попыталась меня укусить за руку.

— Отпусти меня, мерзкий убийца! — закричала она в отчаянии. — Я не собираюсь становиться твоей любовницей! Можешь сразу меня убить!!!

Я опешил от таких нелепых обвинений и замер. Она успела замахнуться ногой и ударила меня по колену. Я взвыл, но не отпустил ее.

Пришлось Селену тщательно встряхнуть.

— Да успокойся же ты! Я не собираюсь совершать над тобой насилие! Откуда такие мысли???

Селена замерла, смотря на меня испуганно и удивлённо, и я, воспользовавшись заминкой, отправил ее обратно в кресло.

— Вы ведь вампир? — спросила она с трепетом, и я утвердительно кивнул, тут же смягчившись.

— Да. Я такой же, как и ты. Но меня не нужно бояться! Я хочу помочь тебе!!!

В ее глазах появилось отчетливое недоверие.

— Как я могу вам верить? Разве не вы убили тех учеников???

Я удивленно приподнял брови.

Значит она знает, что убийцей был вампир.

— Ты встречалась с ним? — спросил я осторожно. — С тем, кто это сделал?

Девушка настороженно кивнула.

— Разве я похож на него? — продолжил я.

Селена передернула плечами.

— Я не знаю, он скрывал свое лицо, приходил все время в темноте…

— Это не я…

Что-то в этой истории упорно не давало мне покоя. Неужели… мой противник не только хотел открыть портал в этот мир, но и пытался заполучить себе в низкое использование перерождение моего сына?

Какое-то странное чувство посетило меня очень остро. Да, тот вампир знал, кем мне приходится Селена! Откуда-то знал! Я не мог быть уверенным в этом абсолютно, но чувствовал всей душой.

На меня тут же набросилась волна злости и ненависти, но я ее благоразумно подавил, чтобы не испугать девчонку еще больше.

— Послушай, Селена, — я присел на корточки около кресла, чтобы оказаться ниже ее и видеться ей менее опасным. — Я понимаю, что ты шокирована, но я искренне хочу тебе помочь! — я скользнул взглядом по ее бледному лицу и тонким дрожащим рукам и тяжело выдохнул. — Но прежде… тебе нужно насытиться!

С этими словами я поднес к ее лицу свою расцарапанную руку, с которой все еще стекала кровь, обрызгавшая ковер на полу и мою одежду.

— Пей!

На ее лице отразился такой ужас, что я понял: кровь она еще никогда не пила.

Селена отвернулась, но в этом вопросе я решил быть неумолим. Так как она была перерождением моего сына, то целовать ее я не стал бы ни под каким предлогом, а вот моя кровь для нее — самое то!

— Ты должна попить, — проговорил я твердо. — Иначе ты просто умрешь! Да ты бы видела себя в зеркало: одна кожа да кости! Пей сейчас же!!!

Селена вдруг повернулась ко мне с таким суровым выражением на лице, что я понял: она не так проста, какой кажется с первого взгляда.

— Я вам не верю и… пить кровь не стану! — заявила она, дерзко вздернув подбородок, и у меня в сердце что-то болезненно сжалось: вот точно также делал Родерик, когда решал упрямиться и не слушаться меня. Тот же взгляд, то же выражение лица и блеск в глазах.

Я не выдержал и прослезился: так сильно меня накрыла старая боль.

Поднялся на ноги и отвернулся, но девчонка заметила мои увлажнившиеся глаза, и лицо ее стало удивленно-растерянным.

— Эй, учитель, вы чего???

— Я не учитель, — бросил я, быстренько взяв себя в руки. — Мое имя не Лиэль Совермо, как ты уже, наверное, догадалась.

— А какое? — осторожно уточнила она, и я по ее голосу понял, что ей очень любопытно.

— Меня зовут… — я развернулся и уставился в ее лицо, — Лавиан ШИМИ! Я твой отец… Родерик!

***

Селена

Он назвал меня Родериком!!!

Сердце непроизвольно заколотилось, как сумасшедшее, набросилось головокружение, симптомы истощения усилились от волнения.

— Откуда вы… знаете? — выдохнула я, смотря на мужчину перед собой с глубочайшим изумлением и трепетом.

Неужели мои сны — действительно имеют какое-то значение? Я что — снова сплю???

«Учитель» снова присел рядом и с подозрительной нежностью взглянул в мои глаза.

— Я ждал твоего перерождения больше пятисот лет! И я дождался! Я верил, что мы расстались не навсегда… Родерик!

Он звуков такого непривычного, но совсем не чужого имени я снова вздрогнула. Все это вообще не укладывалось в голове.

Я могла бы этому человеку не поверить, если бы не мои сны. Они доказывали мне, что его слова — правда. Да, я помню… «Моего» отца в том мире действительно звали Лавиан. Я напряглась, пытаясь вспомнить его лицо, и даже мелькнул перед глазами какой-то образ. Я удивленно приподняла брови.

— Но вы немного не такой, как я видела в снах… — произнесла я глухо, а мужчина вдруг рассмеялся.

— О, небольшая иллюзия! — проговорил он и мягким движением сорвал с внутренней стороны воротника малюсенький амулет. В тот же самый миг его лицо на мгновение исказилось, и появилось новое: такое же породистое, красивое, но принадлежащее все-таки более зрелому человеку. Синие глаза по-прежнему сияли, но вокруг них собрались тонкие морщинки, а кожа стала не такой гладкой и идеальной, как до этого…

— Амулет иллюзии, — объяснил Лавиан, — хорошая штука, незаметная. По крайней мере, никто из Хранителей до сих пор не засек…

Да, именно такого мужчину я запомнила из своих снов. Подозрительность мгновенно уменьшилась вдвое, и я с любопытством протянула руку к его лицу. Настоящий ли он? Может, снова сон?

Но мужчина оказался вполне реальным, и от моего прикосновения заулыбался. А на меня резко навалилась усталость, так что глаза начали сами слипаться.

— Эй, Селена! — воскликнул он испуганно. — Селена, не засыпай! Тебе нельзя!

Я уже даже плохо слышала, когда почувствовала на своих губах кровь.

Что-то звериное во мне — голодное, жадное — очнулось при этом восхитительном запахе, и я едва ли не с рыком инстинктивно припала к чужой руке. Как во сне я почувствовала боль при увеличении клыков, однако тут же вонзила их в живую плоть, а потом сделала глоток.

По телу мгновенно потекла сила, заставив меня задрожать. Безумная жажда поднялась изнутри, и я снова потянула в себя вожделенную теплую жидкость.

— Молодец, девочка… — как сквозь туман ко мне донесся мягкий голос Ливиана Шими, а его рука нежно провела по волосам. — Давай, еще два глотка… Тебе нужно восстанавливаться.

Когда я сделала эти самые два глотка, мужчина осторожно убрал свою руку. Я так сильно разомлела, что не имела сил даже открыть глаза.

Лавиан легко поднял меня на руки и перенес в свою кровать. Еще через мгновение я оказалась укутана до макушки в теплое, пахнущее травами одеяло и тут же погрузилась в блаженный сон…

***

Я — Родерик Шими — был голоден.

Очень сильно голоден.

Голова кружилась, ноги не держали.

Неделю назад мы с Баилем поспорили (по моей инициативе, конечно), что я смогу выследить и убить легендарного нарушителя спокойствия в землях моих родственников — горного льва, забредшего сюда еще осенью в поисках легкой наживы.

За те несколько месяцев, пока он скрывался в лесах, он истребил внушительное поголовье косуль и несколько раз нападал на людей. Двое крестьян погибли, и жители в ужасе обратились за помощью к моему деду. Он хотел отправить своих воинов, но я воспротивился.

Почему? Даже сам не знаю.

Глупость? Бахвальство? Тщеславие?

Пожалуй, я просто чувствовал себя… ничтожным и хотел избавиться от этого ужасного ощущения в душе.

Моя прямая зависимость от Баиля сделала меня немного нервным. Нет, я безусловно был счастлив, что он поддерживал меня своей кровью. Я был ему безумно благодарен, но… я чувствовал себя бесполезным и пустым. Он дает мне так много, а от меня пользы, как от комара ночью! Моя мужественность начала подвергаться сомнению, потому что что я ощущал себя балластом, висящим на чужой шее.

Именно поэтому я решил побыть героем. Я хотел приехать в замок деда с мертвым львом на плече и увидеть в глазах Баиля не жалость и участие, а истинное восхищение…

Именно поэтому я взял лучшую лошадь в замке и отправился в лес совершенно один.

Я выследил хищника в самой чаще, потеряв лошадь и исцарапав все тело колючими ветвями, и поразил его из арбалета прямо в глаз.

Это было непросто, но я был рад. И горд собой.

Вот только теперь с этой тушей нужно как-то добраться к замку.

Это оказалось настолько сложно, что уже через полдня пути я просто падал с ног. Моя прекрасная возможность побахвалиться своим подвигом все больше таяла, как дым.

Еще через день я начал склоняться к мысли, что придется притащить к замок только шкуру: нести эту мертвую тушу на себе я уже просто не мог.

Потом мне пришла идея спрятать труп льва где-то на дереве и вернуться за ним вместе с лошадью, и я обрадовался. Однако, не успел я выбрать подходящее для этого место, как рядом послышались посторонние звуки.

Это были вампиры — посланцы моего короля.

Они показались из тени, держа в руках мечи и короткие копья.

Все внутри меня заледенело: значит, Занновир все-таки выследил нас с Баилем!

Я не колебался ни минуты. Если эти воины останутся живы, Баиль быстро станет добычей жадного короля.

Жажда защитить лучшего друга придала мне столько сил, что я расправился с ними меньше, чем за двадцать минут, получив несколько неглубоких резаных ранений.

С отвращением отбросив от себя последнего врага, уже испустившего дух, я, пошатываясь, пошел дальше. Лев меня больше уже не интересовал…

Наверное, я все-таки переоценил свои силы, но к замку я подходил уже живым мертвецом.

Весь в засохшей крови — своей и чужой — голодный и обессиленный — я начал чувствовать, что скоро элементарно свалюсь в обморок и могу просто не дойти.

Но я должен был дойти! Я должен увидеть Баиля и защитить его!!!

В какой-то момент мои ноги подогнулись, и я начал падать прямо под раскидистым дубом, но меня подхватили теплые трепетные руки. Как всегда, вовремя!

— Родерик! Где ты был? Что с тобой???

Голос эльфа звучал так надрывно, что я даже смог улыбнуться — счастливый, как идиот.

— Ты рад, что я вернулся? — прошептал я действительно по-идиотски, а Баиль вдруг гневно меня встряхнул.

Я даже сумел найти в себе силы, чтобы посмотреть ему в лицо.

Эльф был в ярости.

— Больше ты от меня и шагу не сделаешь, герой недоделанный! — процедил он сквозь зубы, а потом усадил меня на траву под деревом и быстро перекинул свои золотые волосы с одного плеча за спину, подставляя мне свою шею.

— Скорее, тебе нужна моя кровь… — его тон резко стал обеспокоенным, а я с упоением уткнулся носом в его плечо.

— Ну вот, снова ты сама добродетель, а я безмозглый идиот, за которым нужен глаз да глаз… — проворчал я беззлобно, но силы тут же покинули меня окончательно, и я начал заваливаться на эльфа, закатывая глаза.

— Сейчас же пей! — воскликнул Баиль, и я из последних сил добрался к жилке на его шее и сделал легкий укус.

С кровью Баиля в меня мгновенно потекли силы, и я весь задрожал. После трех глотков я решил остановиться, но Баиль настоял на четвертом.

— Да ты сейчас копыта откинешь, если я не накормлю тебя, как следует, — продолжал возмущаться он, но в этих словах и в недовольном тоне я слышал только одно: его любовь и заботу. Это грело мою душу так сильно, что мне хотелось стиснуть его в объятьях и просто никогда не отпускать. Словно эльф — это мое сокровище. Хотя почему «словно»? Все так и было!

Сделав четвертый глоток, я замер, не желая уходить из этих объятий, и просто позволил себе несколько мгновений ни о чем не думать.

И вдруг за спиной раздался до боли знакомый голос:

— Родерик! Что это значит???

Отец???

Я вздрогнул и дернулся. Баиль посуровел, хотя лицо его побледнело.

Я высвободился из объятий эльфа, но от отца не укрылись две маленькие ранки на его шее, которые он тут же прикрыл волосами.

Герцог Лавиан Шими выглядел взбешенным.

Я же, вновь обретя силы, поднялся на ноги и с вызовом посмотрел ему в лицо.

— Я не вернусь в Луарию… — проговорил я твердо, заранее зная, чего именно отец потребует от меня.

Глаза родителя сузились.

— Это мы еще посмотрим, — проговорил он и приказал нам следовать за ним.

Я не посмел ослушаться в этом, но развернулся к Баилю и, подхватив его под локоть, приглушенно сказал:

— Не волнуйся, Баиль, я не дам тебя в обиду! Мы обязательно сбежим!!!

Но эльф, похоже, не был настолько воодушевлен, как я.

Он тяжело вдохнул и молча последовал за мной в замок Диммейн…

***

Я проснулась резко, неожиданно и тут же присела.

За окном розовел рассвет, в комнату проникали первые лучи солнца.

Я оглянулась, вспоминая, где я нахожусь, и увидела дремлющего в кресле… Лавиана Шими. Того самого, которого я только что видела во сне.

Моя нынешняя жизнь остро перемешалась с прошлой, и я ощутила глубокое смятение. Подняла вверх руку и посмотрела на свою худенькую тонкую ладонь. Неужели… это я? Еще не отойдя от ярких чувств Родерика Шими, я в этот момент удивлялась тому, кем являюсь сейчас.

В этот момент я ни капли не сомневалась в том, что мне поведал… отец, но о нем я не думала.

Баиль!

В груди все затрепетало. Глубокая любовь Родерика к эльфу все еще горела в груди, и я тут же вспомнила о Джонасе.

Ведь это он!!! Джонас — это и есть Баиль. Ему ведь тоже снился Родерик!!!

Я осторожно выскользнула из кровати и тихо выбралась из комнаты.

Академия еще спала, а я бежала вперед, подстегиваемая чувствами Родерика к своему другу-эльфу. Словно ОН внутри меня мечтал снова увидеть ЕГО!

Я даже не стала останавливаться перед дверью, а просто заскочила в нашу комнату.

Джонас уже не спал, а сидел на своей койке и сонно оглядываясь по сторонам. Увидев меня, он изумился и бросил взгляд на мою пустую постель, словно только сейчас заметил мое отсутствие.

— Баиль… — вырвалось у меня тихое, и я бросилась прямо к парню, заключая того в объятья.

Прижалась и блаженно закрыла глаза. Память и чувства Родерика все еще владели мною, и мне показалось, что виной тому выпитая вампирская кровь — она что-то сделала со мной, словно соединив в моем разуме мою прежнюю личность с нынешней. В этот момент первая была даже более доминирующей, а я лишь наблюдала за ее эмоциями, поражаясь их силе и глубине.

Я так любила Баиля в прошлом! Я даже не знала, что такая крепкая привязанность вообще возможна…

Джонас, немного опешивший от моих объятий, не стал меня отталкивать.

— Что случилось? — прошептал он, чуть склонившись над моим ухом, а я затрепетала от ноток его голоса: он говорил в точности как Баиль.

Я расплылась в улыбке, которую он не увидел, и произнесла:

— Я просто… очень ценю тебя. И скучаю…

Джонас вздрогнул, и его молчание выдало его глубокое смятение.

Я медленно отстранилась и посмотрела в его глаза.

Джонас разглядывал меня с таким изумлением, словно подозревал в сумасшествии. Я тоже не сводила с него глаз, поражаясь его сходству с Баилем, хотя Джонас был все же не настолько изящным и белокожим, а еще не сверкал острыми ушами.

Чувства Родерика бурлили внутри меня, окатывая нежностью и радостью, но в этот момент к этому клубку эмоций подключились и мои собственные, смешавшись в какой-то безумный и бурный поток.

В этой жизни у меня есть одно огромное преимущество: я все же женщина, хоть Джонас и не знает об этом. А еще мы уже целовались, и не раз.

«Родерик» внутри меня вздрогнул, потому что я резво потянулась к «Баилю» за поцелуем…

Глава 14. Прощай, репутация…

Джонас Лиррэй

Селий ворвался в комнату с безумным видом и тут же бросился ко мне. Обнял, прижался и замер, тяжело дыша.

Неужели опять не в себе???

— Что случилось??? — я склонился над ним, не зная, стряхнуть ли мальчишку с себя или… успокоительно погладить по волосам.

— Я просто… очень ценю тебя. И скучаю…

Я тоже замер, а сердце в груди предательски бухнуло от волнения. Опять признание! Опять слова, после которых мне еще труднее!!!

Я закрыл глаза, успокаиваясь, как вдруг почувствовал на своих губах поцелуй!

И это не было похоже на попытку напитаться энергией.

Это был совсем другой поцелуй…

У меня тут же закружилась голова.

Мне всю ночь снились дикие сны, в которых я — стыдно вспомнить — был готов сорвать одежду с мальчишки, чтобы упиваться его телом. Проснулся после них разбитый, наполненный ужасом и желанием сбежать от такой участи.

Не хочу, не хочу опуститься до такого!

Но моя душа и мое тело постоянно предают меня…

Вот и сейчас больше всего на свете мне захотелось сгрести Селия в охапку и страстно на этот поцелуй ответить.

Только страх пасть окончательно позволил мне никак не отреагировать на его выпад.

Селий оторвался от моих губ и со странным трепетом посмотрел в мои глаза. На обычно бледных щеках сейчас сиял румянец, глаза блестели, губы растягивались в идиотской улыбке.

Точно спятил!

Я нервно сглотнул, отгоняя очередные мысли о его колдовской привлекательности, и опустил глаза.

Чтобы сбросить с себя неловкость, нахмурился и уточнил, где он слоняется в такую рань, и лицо Селия мгновенно потухло. Он виновато бросил взгляд на свою котомку, и я вдруг четко понял, что он снова думал о побеге.

Я едва не взорвался. Схватил мальчишку за плечи, наверное, до синяков их сжал и строго процедил:

— Бежать вздумал??? Не смей! Ты же… умрешь!!!

Но Селий совершенно не испугался, а наоборот, заулыбался опять.

— Ты совсем не изменился, Баиль… — прошептал он едва слышно, а меня словно прибило.

Баиль???

При звуках этого странного имени что-то болезненно шевельнулось в груди. Где же я его слышал??? И почему Селий называет меня так? Он действительно сошел с ума???

— Ты точно сумасшедший… — пробормотал я. — Даже имя мое коверкаешь…

Но Селий ничуть не обиделся, а снова обхватил меня руками за талию и уткнулся лицом мне в грудь.

В этой самой груди помимо моей воли тут же разлилась нежность.

Что же ты делаешь со мной???

Мне до боли захотелось запустить пальцы в его шелковистые черные волосы, огладить плечи, спину…

В голове снова возникли неприличные картинки из сна, и я понял, что надо выпутываться из объятий, иначе не выдержу, сорвусь и наделаю жутких глупостей, которые… точно разрушат мою жизнь.

Но в этот момент стремительно открылась входная дверь, и на пороге появился… Диллан — мой одногруппник. Он выглядел взъерошенным, порывался что-то сказать, но так и замер с открытым ртом, смотря на наши… компрометирующие объятия.

Меня накрыло ужасом, а Селий дернулся, чтобы отскочить, но у меня в голове мгновенно сработал механизм защиты, и я удержал мальчишку, потом потрепал его по волосам и максимально беспечным тоном произнес:

— Ну что ты нюни развесил, Селий! Ты же мужик в конце концов! Ну отказала девчонка — не первый и не последний раз!..

Диллан отмер, глупо похлопал глазами, а я медленно и нарочито бесстрастно оторвал от себя мальчишку и усадил его на свою койку.

— Что случилось? — обратился я к однокурснику с совершенно безмятежным лицом, и того начало отпускать. Волна облегчения разлилась по напряженному лицу Диллана, и он поспешил сообщить:

— Селия срочно вызывают на совет Хранителей! Меня послали сообщить…

Хорошо, — ответил я вместо мальчишки, и Диллан поспешно сбежал.

Мое сердце в груди в противовес бесстрастной физиономии металось, как сумасшедшее. Надеюсь, моя игра удалась, иначе… иначе моей репутации конец.

— Пойдем, Селий… — я начал стремительно одеваться. — Я тоже иду с тобой: мне за вчерашнюю драку еще не наваляли.

Мальчишка вздрогнул и посмотрел на меня удивленно.

— Драку?

— А ты что ли не помнишь? — удивился я.

Селий растерянно почесал макушку.

— Смутно… Помню, что меня остановили у ворот, начали выбрасывать мои вещи, а потом — как в тумане…

Говоря это, он смотрел в пол, поэтому я ему не поверил.

Значит, стесняется? Помнит, как повалил меня на сено и выпрашивал об укусе, но не хочет признаваться?

Не знаю, почему, но меня это позабавило.

Похоже, мне нравится все, что он вытворяет. Кроме… его побегов от меня.

Мне нравятся и его безумные взгляды, и признания, что он ценит меня…

Пропащий Джонас!

И все же, кто такой Баиль?..

***

Совет Хранителей прошел неожиданно быстро и очень удачно.

За драку меня лишили нескольких баллов по поведению, но, учитывая, что вина насмешника была действительно велика, а я, как наставник Селия, имел право вмешаться, то мои действия посчитали по-юношески импульсивными, но все-таки закономерными.

Виновник извинился перед Селием, я извинился перед ним за удар.

После на повестку был поднят вопрос изгнания Селия из Академии из-за подделанных документов. Я собирался всячески препятствовать этому решению, но был приятно удивлен, что за мальчишку поручился учитель Совермо, и ему разрешили остаться.

Даже имя оставили прежним, чтобы не раздувать скандал.

Мы с Селием выходили из помещения уже спокойными. Лихорадочный блеск в глазах мальчишки сменился на море спокойствия, хотя я иногда ловил на себе его взгляды. Взгляды, постоянно вызывающие у меня смущение, которое я пытался спрятать. Раньше он так на меня не смотрел. Обычно он был испуган, прятал глаза, а теперь он на меня… пялился!

Другого слова я подобрать не смог.

Что изменилось? Почему??? Это из-за того, что я заступился за него? Стал вдруг героем? Но я и раньше не раз вытаскивал его из неприятностей. Что же с ним происходит?

После завтрака мы разбежались на занятия.

В обед я не обнаружил Селия в столовой и встревожился. Сидел, как на иголках, и даже потерял аппетит.

Ко мне подсели мои ребята, завязался типичный разговор ни о чем. Среди них находился и Диллан, и я заметил, что он иногда странно поглядывает на меня. Напрягся. Неужели он не поверил моему спектаклю?

Проклятье!

Напряжение усилилось.

Наконец, появился Селий. Он был задумчив и совсем не замечал никого вокруг. Подошел к прислужникам, взял пару тарелок с едой и присел за пустой столик.

Но не ел. Поковырялся ложкой в каше, но потом отложил ее в сторону и просто выпил травяной отвар.

Я забыл оДиллане и о своих друзьях. Внутри начало закипать негодование. И это его обед??? Сам — кожа да кости, а есть опять не собирается???

Я стремительно поднялся на ноги, подошел к прислужнику, потребовал двойную порцию мяса, испугав беднягу до обморока своим свирепым видом, а потом отправился к Селию.

Когда я поставил перед ним горячие отбивные, мальчишка ошарашенно поднял на меня взгляд.

— Пока ты все это не съешь, со стола не встанешь… — процедил я сквозь зубы и тут же уселся на соседний стул, собираясь внимательно следить за этим процессом.

Селий растерялся, но потом начал есть. Видя, что он уверенно жует и кашу, и отбивные, я начал расслабляться, но потом мое внимание привлекла совершенно неестественная для такого времени суток… тишина в столовой.

Оглянувшись, я увидел, что на нас пораженно смотрят буквально все: и мои однокурсники, и товарищи Селия, расположившиеся группкой чуть поодаль, и даже пятеро девчонок с лекарского курса, среди которых, сверкая яростью и презрением, сидела Виоль.

Ой! Разве я сделал что-то не так?

— Джонас точно влюбился… — донесся от столика девиц намеренно громкий голос. — И подрался за Селия, и кормит его чуть ли не с ложечки…. Скоро, поди, обниматься коридорами начнут…

Остальные девчонки захихикали, парни рядом заржали, а я встретился взглядом с бледным и напряженным Дилланом. Последний аргумент злых языков, похоже, его точно добил…

Я сжал челюсти и отвел глаза.

Если бы такое выкрикнул парень, я бы точно набил ему морду. Но с девушками я не дерусь.

Похоже, с моей кристально чистой репутацией мне уже нужно потихоньку прощаться…

***

Селена

Лавиан Шими… мой как бы отец из прошлой жизни сидел напротив меня в кресле и с улыбкой рассказывал о Луарии — королевстве вампиров.

Мне было очень интересно. Оказывается, моя родина была довольно большим королевством с немалой армией, мягким климатом и большими богатствами.

— Тебе бы там очень понравилось, — закончил Лавиан и мягко посмотрел мне в глаза, — ты ведь поедешь туда со мной?

На меня вдруг набросилась тоска.

Но почему? Ведь я все это время стремилась именно к этому!

Но перед глазами стояло такое родное и дорогое в двух жизнях лицо Джонаса.

Я же не могу без него!

Что же мне делать???

Глава 15. Не смогу просто уйти…

Селена

В свою комнату я вернулась ближе к вечеру, все еще не приняв никакого решения.

Джонас выглядел сердитым, но не сказал мне ни слова. Только в книгу уткнулся и сделал вид, что меня не замечает.

Мои чувства из прошлой жизни уже поутихли, да и воспоминания о ней ограничивались только теми эпизодами, которые мне приснились за последнее время, однако образ утонченного Баиля вспыхивал в моем разуме всякий раз, когда я глядела на Джонаса.

Да, они были безумно похожи, но в то же время и серьезно отличались.

Баиль хорошо владел эмоциями, был довольно спокойным, степенным, хоть и ворчал на Родерика бесконечно. А Джонас, наоборот, был ходячим вулканом, готовым сорваться в любой момент и разорвать окружающий мир в клочья. Чего стоила его сегодняшняя выходка в столовой: своим гневом на меня и неуемной заботой он снова привлек к нам ненужное внимание, утвердившее уже ходившие о нас слухи.

Источником слухов был тот парень, который задирал меня, а также — я уверена — оскорбленная Виоль. Они выдумали байку о наших отношениях, чтобы опозорить Джонаса и лишить его статуса лучшего ученика. И все бы ничего, если бы… у нас действительно не было бы отношений.

Но они у нас есть!

Вот только… какие?

Все начиналось, как акт милосердия. Причем весьма жертвенный и рискованный акт. Джонас пошел на это, чтобы спасти мою жизнь.

Но в то же время я чувствовала, что наши с ним поцелуи «исключительно ради спасения» не оставляют его равнодушным. Неужели это… из-за неосознанной памяти о прошлом?

Будучи Баилем, он тоже меня постоянно спасал. Могла ли его подсознательная память об этом заставлять его делать то же самое и в этот раз?

В прошлой жизни мы были очень близки. Словно у нас одна душа на двоих.

Нет, любовниками мы однозначно не были. Нас связывало что-то глубокое и чистое, насколько я могла сейчас судить. Но в нынешнем перерождении… все было иначе. Просто потому, что я — девушка! И потому что я люблю его уже не как друга, а как мужчину.

Однако… не стало ли от этого только хуже?

Я вампир, а он обычный человек. И я не могу больше жить в его мире. Мне нужно уйти…

Я уселась на свою койку и замерла, разглядывая Джонаса из-под ресниц.

Я не представляю, как скажу ему о своем уходе. Не хочу говорить!

Но… мне придется? Это неизбежно?

Неизбежно! И это так удручает!!!

Наверное, я очень горько выдохнула, потому что Джонас вздрогнул и повернулся ко мне.

— Вернулся? — буркнул он. — И где же ты был на этот раз?

— На дополнительных занятиях… — пробормотала я, не желая говорить, что была у учителя Совермо. Джонас и так уже пенял мне ночевкой у него однажды, так что я больше не хотела его злить.

Интересно, а отчего он тогда так бурно на это реагировал?

Джонас снова уткнулся в книгу, а мои мысли перетекли в другое русло.

Слухи о нас, вызванные чужой ненавистью и слишком эмоциональными поступками Джонаса, очень меня беспокоили. Нет, мой сосед не был виноват. Если бы он не ударил того придурка и не увел меня, все закончилось бы трагично. Но теперь нужно расхлебывать последствия. А то, что они будут, я ничуть не сомневалась.

Очень скоро все эти разговоры достигнут Хранителей, и тогда у Джонаса начнутся самые настоящие неприятности.

Выходит, помогая мне, он жутко подставляет себя? Впрочем, это было очевидно с самого начала.

Я снова удрученно выдохнула, жалея о том, что Джонасу приходится страдать из-за меня, и он снова подозрительно на меня покосился.

Может… это уже нужно прекратить? Я о подпитывающих поцелуях. И хотя мне все еще очень неловко пользоваться помощью отца (я уже почти привыкла так мысленно называть Лавиана Шими), но его кровь стала настоящей альтернативой энергии Джонаса.

— Извини… — пробормотала скорее на автомате, чем намеренно.

Джонас мгновенно отложил книгу.

— За что? — он казался немного удивленным.

— Твоя репутация ужасно страдает из-за меня. Мне очень стыдно…

Джонас на мгновение замер, переваривая мои слова, а потом сделал беспечное выражение на лице и отмахнулся.

— Да не обращай внимания. Я уже… смирился.

Меня его ответ насторожил.

— В смысле? Разве мы не должны развенчать эти слухи? Мы ведь совсем… — я начала предательски краснеть, — совсем не пара. То, что ты делаешь для меня… это просто необходимость.

Несмотря на бодрый голос, я была красной, как помидор.

Джонас некоторое время разглядывал мои пылающие щеки, а потом усмехнулся.

— Да уж…

Но вдруг улыбка сползла с его лица, и он крепко задумался. Я не выдержала и выпалила:

— А хочешь, я сам пойду к Хранителям и заявлю, что все это наглая ложь? Я не хочу… чтобы у тебя были неприятности… — я воодушевленно подалась вперед.

Джонас не ответил. Я начала нервничать.

— Джонас?

— Ничего не нужно! — вдруг заявил он, переводя на меня спокойный решительный взгляд. — Я не хочу оправдываться и дрожать от страха. О своих поступках я не жалею. Если бы была возможность все возвратить назад, я поступил бы также. Стыдиться я буду в том случае, если трусливо подожму хвост и будут вести себя, как преступник. Я помогаю тебе, и это мое решение! И даже если из-за этого решения у меня будут неприятные последствия, я приму их как должное…

Я слушала эту проникновенную речь с настоящим трепетом. А перед глазами стоял лучистый и несгибаемый Баиль, который всегда — в любое время дня и ночи — приходил ко мне на помощь, спасал меня, утешал меня и жертвовал собою ради меня…

Сердце в груди затрепыхалось, как канарейка в клетке.

«Джонас, ты так прекрасен!» — промелькнуло в моем разуме, и что-то горячее загорелось в груди.

Нет, я не могу просто взять и уйти! Я не могу оставить его так просто — я же не смогу жить!!! Я должна остаться в Академии хотя бы еще на некоторое время!

Если мы расстанемся так быстро, я буду всю оставшуюся жизнь чувствовать себя несчастной!

Вот только наши поцелуи нужно минимизировать.

Теперь я могу без них жить.

Я должна сделать все, чтобы вернуть Джонасу кристально чистую репутацию!

Вот только… как???

***

Первое, что я сделала — это поговорила с Лавианом.

Узнав, что я хочу еще поучиться, он удивился и даже немного огорчился, но почти сразу же уступил.

— Ладно, — проговорил он задумчиво. — Я понимаю тебя. Ты молода, тебе хочется чего-то добиться в том мире, где тебе привычно и просто. Тогда давай останемся здесь до конца первого курса, то есть еще на три месяца. Тебя это устроит?

Я просияла. Меня это очень сильно устроило. Я не надеялась и на три недели!

— Спасибо, отец! — выпалила я, а Лавиан замер и посмотрел на меня таким взглядом, что я даже смутилась.

В его глазах появилось целое море. Нет, не слез, а боли. Боли, которую не вычерпали даже последние пятьсот лет.

И хотя я еще не очень привыкла к этому мужчине, но моих воспоминаний из прошлой жизни хватало, чтобы иметь его в сердце где-то очень глубоко. Почувствовав щемящее сострадание, я подошла к Лавиану и осторожно обняла его.

— Я благодарна вам за все, что вы делаете для меня, — пробормотала я. — И хотя я вспомнила многое из жизни Родерика, все же я… не совсем он. Я словно часть его. Но вы все равно помогаете мне, словно я действительно ваш ребенок. Спасибо. Я никогда не знала своего отца, поэтому… я очень ценю вашу заботу…

Лавиан в ответ приобнял меня и охрипшим голосом прошептал:

— Нет, Селена, ты ошибаешься. Ты Родерик гораздо в большей степени, чем тебе кажется. Я понимаю, что ты отличаешься от него хотя бы в том, что ты девушка, но… все равно ты — мой ребенок. Мой и только мой. Навечно…

Это было так трогательно, что к глазам подступили слезы.

Я всегда была безотцовщиной, а мама никогда не была ласковой со мной. Родительского тепла я не знала. Поэтому получать его сейчас было очень волнительно…

От отца я ушла окрыленная и счастливая.

Про Джонаса он ничего не спрашивал, и я была даже рада этому. Он подумал, что я хочу остаться ради учебы. Знал бы он, что это из-за парня! Но я не собиралась озвучивать ему настоящие причины, потому что чувствовала: он этого не одобрит. Даже в прошлой жизни Лавиан относился к Баилю не очень хорошо. Я боялась, что сейчас это снова повторится.

Последующие дни побежали стремительной чередой.

Я ловила на себе косые насмешливые взгляды учащихся, а Виоль регулярно одаривала меня гримасами ненависти. В моей группе я тоже удостоилась презрения. Парни на занятиях бросали пишущие принадлежности мне в спину, провоцируя на драку, смеялись, поглядывая на меня с отвращением. Я терпела молча. Ради Джонаса. Я не хотела, чтобы он узнал об этой травле, ведь он мог снова пытаться вступаться за меня…

У меня хватило бы сил ответить обидчикам и самостоятельно: благо, магия в моих руках была не бесполезной. Но я не хотела еще больших неприятностей.

Не знаю, как относились к Джонасу его однокурсники, но парень выглядел невозмутимым, когда возвращался с занятий.

Он внимательно следил за моим питанием, взялся помогать с учебой, но мне не терпелось узнать, вызывали ли его Хранители?

Однажды я все-таки не выдержала и спросила об этом.

— Вызывали, — невозмутимо ответил Джонас, не отвлекаясь от чтения очередного трактата.

— И что? — осторожно уточнила я.

Джонас пожал плечами.

— Ничего особенного.

Парень замолчал, а я начала напрягаться.

— И?

Он посмотрел на меня вопросительно.

— Я же просил ни о чем не волноваться. Прекрати думать об этом!

Голос его звучал спокойно, уверенно, а я начала раздражаться.

— Джонас, как ты так можешь? Я же беспокоюсь о тебе! Я весь измучился уже, боясь, что ты можешь пострадать из-за меня, а ты мне даже ничего не рассказываешь!

Я обиженно поджала губы, а Джонас еще долго разглядывал мое насупленное лицо.

— Всё? Выговорился? — наконец бросил он, даже не поменявшись в лице. — А теперь займемся учебой…

Нет, ну ты только посмотри на него! И какую игру он затеял???

***

Джонас

Я хорошо держался.

Максимально сдерживал свои чувства. Старался быть достойным наставником для Селия и всячески воспитывал в нем твердость.

А он беспокоился и злился.

Я не винил его за это. Наоборот, мне было даже приятно, что ему небезразлична моя участь.

Хранители на самом деле на слухи отреагировали весьма… равнодушно.

— Мы же знаем, что это бред, — высказал мне Глава Бишон, даже не спрашивая, правда это или нет. — Мальчишки мстят тебе за драку — это же очевидно. Думаю, скоро все уляжется…

Я не стал возражать.

У нас с Селием действительно не было позорных отношений. Был только я, который где-то в глубине себя их… хотел.

Но потакать этим своим желаниям в здравом уме я не собирался.

Через пару дней началась практика. Особенно непростое время ожидалось у первокурсников, потому что по весне их обычно начинали нещадно гонять по полям и зарослям, вытравляя залегшую за зиму лень.

Я подсчитывал дни, прикидывая, когда Селий опять начнет падать в обмороки, но он, на удивление, казался очень бодрым.

Я держался немного отстраненно, стараясь быть просто хорошим наставником, а не приятелем. Я боялся с ним сближаться, чтобы не провоцировать свои собственные чувства.

С некоторого времени мне начали сниться сны, в которых я был… эльфом! Это было забавно. Правда, жизнь у этого эльфа была весьма тяжелой: предательство семьи, постоянные побеги и преследования… Но рядом с ним был его верный друг… вампир по имени Родерик. Черноволосый, зеленоглазый — он чем-то напоминал мне Селия, как если бы этого щупленького мальчишку хорошенько откормили и натаскали на физической подготовке до образования мышечных рельефов.

И этот вампир… был мне невероятно дорог.

Он был моим лучшим другом, о котором нещадно болело мое сердце, и эти чувства в чем-то напоминали мне мое отношение к Селию…

Я относился к этим снам, как к вывертам своего сознания, и отмахивался от них, как от назойливых мух, пока мне не приснилось кое-что совершенно неожиданное…

Глава 16. Не просто сон…

Джонас

…Я — наследный принц эльфов Баиль из рода Сиэ — стою перед герцогом вампиров Лавианом Шими в полутемном кабинете замка Диммейн.

Во взгляде Лавиана — ледяной холод и даже глубокое негодование, но он усердно сдерживает их.

— Я вызвал тебя для важного разговора, — наконец произносит герцог, игнорируя все правила этикета и обращаясь ко мне на «ты» и по имени. — По закону я должен сегодня же отправить тебя в столицу Луарии в руки моего короля, но… — он тяжело выдыхает, показывая, как нелегко ему дается это решение, — но ради Родерика, который по непонятной мне причине так сильно к тебе привязан, я дам тебе шанс. — Его ледяные синие глаза решительно сверкают. — Уходи! Иди на все четыре стороны и больше… никогда не встречайся с Родериком Шими!!!

Я напряженно сглотнул.

В груди скрутилась тревога, боль.

— Где сейчас Родерик?.. — охрипшим голосом спросил я и облизал пересохшие губы.

Лавиан раздраженно отмахнулся.

— Он спит! И проспит еще сутки. Убирайся! Молись, чтобы нам больше не встретиться снова, иначе…

Он не закончил, но ненависть, клокочущая в его глазах, все красноречиво выразила и без слов.

Больше я не задавал вопросов. Коротко кивнул и, развернувшись, покинул комнату.

Я шел по коридору, почти не нарушая тишину ночи своими шагами (уж кто-кто, а эльфы умеют передвигаться бесшумно!), но сердце с грохотом колотилось в груди.

Я должен уйти. Я должен уйти навсегда…

Перед глазами вспыхнуло лицо лучшего друга, и сердце сжалось еще сильнее. В последнее время он стал слишком… важен для меня. Но… я уйду. Ему действительно будет без меня лучше…

В своей комнате я схватил свою старую потрепанную сумку, с которой путешествовал в последние месяцы, сложил в нее пару вещей, которые у меня были в запасе, кинжал, подаренный Родериком и купленный на недавней ярмарке, а также немного денег, которые остались еще со времен побега из Луарии.

Волосы распустил по плечам, чтобы скрыть кончики ушей и, не оборачиваясь, вышел из комнаты. Проходя мимо комнаты Родерика, замер. Сердце тоскливо сжалось.

Не смог удержаться и дернул ручку, но… дверь оказалась заперта.

Да, герцог постарался на славу! О прощании с Родериком можно даже не думать…

Рука сама прижалась к шершавой поверхности двери, и я беззвучно прошептал:

— Прощай, Рик! Надеюсь, у тебя все будет хорошо…

А после развернулся и стремительно пошел прочь.

Этот замок я уже очень хорошо изучил, поэтому выбрал самую короткую и самую потенциально пустынную дорогу к задним воротам. Там стоял всего один стражник, а видеть целый отряд недружелюбных людей мне сейчас совершенно не хотелось.

Двор утопал в ярком свете луны, когда я стремительно выскочил в его пределы. Воздух был холодным — дело шло к зиме, и я поежился. Теплых одежд у меня не было, а путь я решил держать в горы: надо было уходить подальше от территории, граничащей с королевством вампиров.

Стражник пропустил меня молча: наверное, уже получил указания — и я быстро оказался в лесу. В последний раз обернувшись к замку, я снова ощутил укол боли. Родерик будет очень огорчен, когда проснется. Надеюсь, он не станет рваться за мной. Так будет лучше для него…

Выдохнув, я углубился в лес.

Шел я уже около часа, когда услышал подозрительный хруст веток. Я напрягся и прислушался. Интуиция отчетливо завопила, что это вовсе не дикий зверь и не порыв ветра. Я медленно вытащил кинжал из сапога: сталь грозно сверкнула в лунном свете. Это словно послужило сигналом, и из кустов впереди молниеносно выбрались четыре напряженные фигуры с мечами в руках.

Вампиры!

Мне не нужно было разглядывать их удлинившиеся ногти и зубы, чтобы узнать, кто передо мной.

Мысли закружились оголтелым вихрем. Герцог Шими подослал? Обманул? Или же всё это устроил сам король вампиров Занновир, действующий помимо своего подданного?

Впрочем, это было даже не столь важно. Четверо вампиров — это… очень сложно для меня. Но я буду бороться за свою жизнь. До последнего…

Они напали одновременно. Я начал отчаянно отбиваться, потихоньку активизируя свою внутреннюю магию. Магия земли медленно расстилалась по почве, начиная оживлять корни растений. Пока я активно махал кинжалом, и удары стали об сталь оглашали лес на несколько километров вокруг, корни стремительно обвивали ноги вампиров. Наконец я сделал нужный магический пасс руками, и корни дернулись в разные стороны. Противники начали падать, но один из них успел среагировать и бросил прямо в меня свой меч.

Я попытался уклониться, но острие зацепило мою ногу, резанув по бедру и заставив вздрогнуть от пронзившей боли.

Я развернулся и поспешил прочь, прихрамывая, но уже через несколько метров передо мной появились еще пятеро.

Проклятье! Как же их много!!!

Эти выглядели еще более крепкими и очень свирепыми, а я уже устал и был ранен, так что силы отчетливо покидали меня с каждой минутой.

В этот момент я понял, что… не выберусь.

Неужели все-таки герцог? Мог ли он приказать избавиться от неугодного эльфа ради своего сына? От этой мысли становилось больно.

Родерик! Как бы я хотел увидеть тебя напоследок!

Но я плотнее сжал губы и перевернул кинжал.

Вампиры не медлили. Напали снова всей толпой, а у меня в груди разлилось отчаянное желание жить. Наперевес всей этой безнадёжной ситуации мне ужасно захотелось еще раз посмотреть Родерику в глаза.

Это удивительным образом придало мне сил.

Я дрался, как никогда до этого. Мне казалось, что мое существование превратилось в какой-то безумный танец со смертью, и я из ее костлявых лап упорно ускользал.

Но этот танец все равно не мог быть вечным: я начал ослабевать.

Из многочисленных мелких порезов по всему телу уже сочилась кровь, набрасывалось легкое головокружение…

Конец?

Нет! Есть еще одно средство. Последний шанс. Руна Слияния!

Я отказывался использовать ее до последнего! Эта руна подключала меня к источнику эльфийской магии, и, если я ею воспользуюсь, мои сородичи смогут найти меня даже на краю света. Учитывая, что я продан вампирам с их согласия, то ничего хорошего меня в этом случае не ждет. Однако… это все же лучше, чем смерть, правда?

С трудом увернувшись от меча, я откатился в сторону и подскочил на ноги, взмахнул рукой, расчертил невидимый символ и…

Яркая вспышка, вырвавшаяся из моих пальцев, на миг ослепила вампиров, а потом прямо из воздуха поднялся мощный ледяной ветер, и их расшвыряло в разные стороны, как новорождённых котят.

Изломанные, разбитые — мои враги замерли в нескольких метрах от меня, а я пошатнулся, все еще ощущая остатки бурлящей магии в дрожащей руке. По пальцам стекала кровь и падала на широкие листья папоротника, а вдалеке послышался тоскливый вой горных волков…

Родерик! Я всё еще жив…

***

Я проснулся ранним утром и стремительно открыл глаза.

Сердце стучало под самым горлом, правая рука подрагивала. Перед глазами все еще стояли хищные вампиры с обнаженными клинками и листья папоротника, орошенные моей кровью…

Сон был настолько реалистичным, что я до сих пор не мог отделаться от ощущения, что я настоящий эльф. Да и глухая тоска по своему другу раскалёнными щипцами прожигала дыру в груди.

Я оглянулся, ища глазами Селия, но его на койке не оказалось. Постель в беспорядке, но тапок нет: наверное, вышел в уборную.

Если бы он сейчас был здесь, я бы не удержался и точно сгреб бы его в объятья, чтобы унять свою тоску. Ведь они с Родериком действительно похожи. Не столько внешностью, сколько… душой.

Но Селия нет. Возможно, это к лучшему. Мне нельзя на него кидаться. Это может привести к непредсказуемым последствиям…

Потом мои мысли перекинулись на поразительное оружие Баиля, которое он использовал против противников — руну эльфийской магии. Я помнил ее настолько отчетливо, словно не во сне подсмотрел, а в книге древних прочитал.

На смену сонливости начала приходить трезвость, и я даже усмехнулся сам с себя.

Это ведь просто сон! Красочный, реалистичный… обман моего собственного разума!

Я выдохнул, сбрасывая с себя остатки трепета и недоумения, но меня начало распирать любопытство.

И все же… существует ли подобная руна в действительности? Не эльфийская, конечно. Всем известно, что эльфы давно вымерли или вообще — лишь миф. Может, подобные боевые руны можно встретить в каких-нибудь запрещенных книгах некромантов, например?

Я поднял правую руку вверх и начал рассматривать свои пальцы. А ведь до сих пор помню, как сложить эти самые пальцы и как взмахнуть рукой. Нужно просто нарисовать в воздухе определённый знак — сложный, однако изящный и совершенно уникальный…

Влекомый глубоким интересом, я начал медленно и старательно выводить руну в воздухе, любуясь ее невидимыми, но довольно четкими для меня очертаниями. Вдруг по моим пальцам заструились потоки магии, и прежде, чем я сообразил, что происходит, из моей руки вырвался яркий свет, сопровождаемый мощным порывом магического ветра.

Дверь с грохотом оторвалась от стены и вылетела в коридор, с потолка посыпалась штукатурка, а часть стены напротив покрылась сетью глубоких трещин.

Я шокировано смотрел перед собой и… не мог поверить своим глазам.

— Джонас!!! — крик страха ворвался в мое шокированное состояние, заставляя отмереть и увидеть бегущего ко мне Селия.

Он перескочил через куски стены и ринулся ко мне, тут же хватая за плечи.

— Что случилось, Джонас? — на его мокром, в каплях воды лице было такое беспокойство, что я замер и не мог проронить ни слова. Наверное, он как раз умывался, и грохот заставил его бросить свое занятие.

Я смотрел на это прекрасное существо, излучающее страх обо мне, и как никогда ранее, остро ощущал его Родериком.

Может, я схожу с ума?

Вот только вырванная «с мясом» дверь доказывала мне, что сны мои — это не просто выверты сознания. Мой уставший мозг не может из ничего придумать мощную боевую руну неизвестного происхождения.

Эти сны слишком реальны, чтобы оставаться просто снами.

Однако… как это все понять???

— Джонас? — голос Селия стал требовательным, а его пальцы на мои плечах сжались.

— Это не сон… — прошептал я, все еще поражённый. — Это… какая-то мистическая реальность…

***

А в это время в закрытом эльфийском королевстве Лиардон…

Молодой зеленоглазый эльф внимательно читал огромный талмуд, который едва помещался на его коленях, и хмурил свое идеально прекрасное лицо.

— Ваше Высочество, — к нему спешил невысокий приземистый мужчина, одетый в простую темную одежду прислужника. — Вас ожидает король! Поспешите!!

Юноша нехотя оторвался от чтения и раздраженно взглянул в лице слуге.

— Но ведь сегодня у меня день отдыха! — проворчал он, однако книгу аккуратно закрыл, любовно поглаживая ее выцветший переплет на прощание.

— Приказ короля, — отмел все возражения слуга, и принц медленно поднялся со стула на ноги.

Однако вдруг что-то в его груди вздрогнуло, вынуждая схватиться за сердце обеими ладонями, а на лице отразился непонятный страх.

— В чем дело??? — испуганно воскликнул слуга, боясь притронуться к королевскому отпрыску. — Нужен лекарь? Вам плохо?

Эльф выглядел потрясенным и долго не мог ничего произнести.

— Он инициирован!!! — наконец произнес эльф потрясенно. — Баиль… переродился!!!

Глава 17. Ревность и яд…

Селена

Солнце нещадно припекало макушку.

Наша группа первокурсников медленно и устало бежала вдоль лесополосы, направляясь в сторону Зачарованного Замка. При воспоминании о наших «приключениях» в этом замке вместе с Джонасом меня передернуло. Я уже успела позабыть обо всех этих событиях во свете последних открытий о себе…

Солнце, казалось, запекло ещё сильнее. Я споткнулась о камень и едва не толкнула впереди бегущего сокурсника, как вдруг кто-то схватил меня за локоть, поддерживая. Я обернулась, но слепящие лучи солнца не позволили мне рассмотреть лицо ученика, который мне помог.

— Спасибо, — пробормотала я, собираясь отвернуться, как вдруг знакомый насмешливый голос вывел меня из равновесия.

— Вот так ты встречаешь своего лучшего друга, Селий???

Я замерла, как вкопанная, тормозя бегущих сзади одногруппников.

Мик!!!

— Мик, это ты? — прошептала я пораженно, делая шаг к застывшему парню.

Это действительно был он. По-моему, он стал еще выше, так что мне пришлось задирать голову, чтобы его рассмотреть. Густые рыжие волосы, завязанные в хвост, искрились на солнце и казались созданными из золота и меди, лучистые зеленые глаза сверкали, а на лице сияла широкая белозубая улыбка.

— Мик! — вырвалось у меня радостное, и я, забыв об осторожности и элементарной сдержанности, бросилась обнимать его.

Он так много сделал для меня в прошлом, что его появление действительно сделало меня счастливой.

Правда, когда я уткнулась лицом в его грудь, Мик отчего-то вздрогнул, но это было лишь на мгновение. Аккуратно обняв меня в ответ, он наклонился к моему уху и прошептал:

— Надеюсь, ты скучала по мне? Потому что я очень скучал!

Его дыхание опалило мое ухо, по телу побежали толпы мурашек. В этот момент до меня дошло, что он знает мой истинный пол и что я чрезмерно крепко прижимаюсь к нему.

Смутилась и отступила, но рядом уже послышались выкрики:

— Ты посмотри! Селий Джайз нашел уже другого любовника! Какой… любвеобильный!!!

Я вздрогнула еще сильнее, а лицо Мика помрачнело. Он так убийственно посмотрел в сторону кричавшего, что я невольно испугалась и обернулась.

Через мгновение тот парень резко упал и покатился вперед, сбивая с ног больше десятка своих товарищей. Они попадали на влажную после весеннего дождя землю и начали отчаянно ругаться.

Я удивленно развернулась к Мику, отчетливо пронимая, что это падение устроил именно он: я ощутила изошедшую из него магию. Потом и вовсе смутилась, что до сих пор держу свои руки на его талии и отступила назад.

Да, он знает, что я девушка, но я знаю, что он… русал.

Взглянув на меня, Мик остался по-прежнему хмурым.

— Что это было? — прошептал он напряженно. — О чем они говорят?

Мне так не хотелось рассказывать ему все эти слухи, оправдываться… лукавить, что я просто отмахнулась и попросила поговорить об этом в другой раз.

К тому же окрик учителя, который на крики прибежал из начала колонны, заставил нас быстро вернуться в строй.

Когда же я поравнялась с группой, то, подняв глаза, неожиданно увидела в нескольких метрах от себя… Джонаса.

Он смотрел на меня настолько гневно, что я вся сжалась и с ужасом поняла, что он видел мои глупые и беспечные обнимания с Миком.

Мне стало так стыдно, словно законный супруг застукал меня с любовником. Захотелось тут же подойти к нему, оправдаться, лишь бы только не видеть его гнева и разочарования…

Но я, естественно, не пошла.

Мы продолжили неспешный бег, а я полностью ушла в себя.

Джонас…

Кто же мы друг другу сейчас, если я чувствую себя принадлежащей ему? Что стоит за его гневом и очевидной ревностью. Может… просто собственнические чувства? Или же он не хочет, чтобы кто-то еще имел влияние на меня, кроме него?

Я запуталась. Но это заставило меня пересмотреть свои цели.

У меня всего три месяца для присутствия в Академии. Через эти три месяца я расстанусь как с Джонасом, так и с Миком. Это будет очень тяжело для меня. Но мне надо привыкнуть к этой мысли и… провести с ними как можно больше прекрасных радостных минут, чтобы было потом, что вспомнить.

И если расставание с Миком казалось мне печальным, но неизбежным, то покинуть Джонаса виделось мне настоящей катастрофой.

Чувства из прошлой жизни немного стерлись, затуманенные нынешней реальностью, но щемящую тоску, которую Родерик испытывал по отношению к Баилю, вытравить из моей души было просто невозможно.

Мик бежал рядом, но мою задумчивость не тревожил. Вдруг группа снова остановилась, и на сей раз я уже сама налетела на того, кто бежал впереди меня. Пришлось поспешно извиняться, увидев искривленные в презрении губы ученика, имя которого я так и не запомнила. Да уж, я тут точно, как собачьи потроха посреди королевского стола…

— Адепты! — послышался голос преподавателя Асвания. — Пришло срочное сообщение, что несколько часов назад ученицы нашей Академии самовольно ушли в лес за травами и не вернулись. Нам дали задание прочесать лес и найти их! Разделяемся по двое и разбредаемся по территории. Встретимся на этом же месте через два часа!

Ребята загудели. Кто-то начал отпускать шуточки, что девчонки решили просто прогулять уроки или же сбежали на свидание с какими-нибудь идиотами.

Мик мгновенно подхватил меня под руку, привлекая мое внимание. На его лице снова играла улыбка.

— Ты не против побыть моей парой? — шепнул он, и это прозвучало настолько двусмысленно, что я невольно начала краснеть. Почему он так сказал?

Но наши переглядывания были тут же прерваны. Цепкая рука грубо схватила меня за плечо и оттянула на себя.

— Селий, идешь со мной! — процедил Джонас, и на моем лице отразился испуг. Нет, испугалась я, конечно же, не его самого. Я боялась его гнева, огорчения. Но Мик, похоже, все воспринял иначе.

Его глаза сузились, и русал шагнул к Джонасу с каменным выражением на лице.

— Я буду в паре с Селием, — бросил он угрожающе, а я поняла, что мы начинаем привлекать внимание. Послышались первые скабрёзные улыбки, перешептывания, и меня начало трясти от ужаса. Я же собиралась исправлять репутацию Джонаса, а не портить ее еще больше!

Было бы лучше, чтобы я пошла с Миком, однако отказать Джонасу сейчас не посмела.

— Мик! Джонас — мой официальный наставник! — приглушенно проговорила я, бросая на друга виноватый взгляд. — Я пойду с ним…

От лица русала отхлынула кровь. Он посмотрел на меня разочарованно, а на Джонаса убийственно, после чего развернулся и, чеканя шаг, ушел прочь.

Джонас тут же подтолкнул меня вперёд, и мы стремительно скрылись за близлежащими кустами, направляясь как раз в сторону Зачарованного замка.

Я чувствовала себя так ужасно, что у меня невольно начала кружиться голова. И почему Джонасу обязательно нужно воевать с Миком? Неужели я не имею права иметь еще каких-нибудь друзей?

Джонас шел впереди и даже не оборачивался. Лента на его волосах развязалась, и золотые локоны рассыпались по его спине, заблестев на солнце, словно жидкое золото.

Точно, как у Баиля…

У меня в сердце появилась прежняя нежность, и обида стала отступать.

Я догнала парня в три прыжка и прикоснулась к его локтю, привлекая внимание.

— Джонас, почему ты сердишься? — проговорила я мягко, стараясь показать свою покорность. — Мик только что вернулся и просто хотел пообщаться со мной…

Джонас резко остановился и развернулся ко мне.

Он был настолько раздражен, что я хотела отвести глаза, но потом передумала. Мне стало реально обидно. Разве я в чем-то виновата?

Из-за этого упрямо вздернула подбородок, не сводя с парня глаз.

Джонас не нашелся, что сказать, а просто развернулся и с прежним гневом пошел дальше.

Мне не оставалось ничего, как просто плестись за ним следом.

Мы шли, наверное, больше получаса, пока не достигли территории Зачарованного Замка. Его острые конусообразные башни и разрушенные местами бойницы белели на фоне синего весеннего неба и казались частью обглоданного до белизны скелета какого-то мифического животного.

Здесь было пустынно, и, хотя деревья вокруг уже начали вовсю зеленеть, место все равно казалось мрачным. Я поежилась. Магический фон окружающего зашкаливал чем-то темным, мерзким. Казалось, что больше всего мрака исходило прямо из земли.

Джонас оглядывался, словно прислушиваясь. Порывы ветра трепали его волосы, кулаки сжимались от напряжения, повисшего вокруг.

— Туда, — вдруг произнес он и уверенно зашагал чуть в сторону от замка, направляясь к поблескивающему из-за деревьев искусственному озеру, являющемуся частью Академических территорий.

Когда мы выбрались из неухоженного подлеска на берега этого озера, я почувствовала, как ни странно, усиление гнетущей атмосферы, хотя пейзаж был поразительно прекрасен и должен был навевать совершенно другие чувства.

Берег был пустынным, каменистым. Гладь воды искрилась в лучах солнца, ослепляя глаза. Я оглянулась и увидела на другом берегу несколько ярких пятен одежды.

— Джонас! — я окликнула парня и указала ему в ту сторону.

Среди деревьев мелькали золотисто-оранжевые одежды лекарского факультета, и я догадалась, что мы очень удачно нашли пропавших девушек.

Это была очень хорошая новость: я жутко хотела поскорее убраться из этого неприятного места.

Однако вдруг мой слух уловил странное журчание воды, которое с каждым мгновением все больше усиливалось, начиная буквально давить на нервы.

Я начала оглядываться, ища источник этого звука, и меня сверхъестественно потянуло в кусты.

Ломанувшись туда, как голодный медведь за диким медом, я оцарапала себе руки и скулы, ведомая странным неприятным влечением. Джонас молча рванул следом, норовясь схватить меня за шиворот, но мы тут же оба застыли, взирая на… мощно бьющийся из земли родник.

Этот родник мог быть самым обычным и естественным явлением, если бы… не цвет его вод: они были кроваво-красными словно кровь…

— Как в том пещерном озере неподалеку… — пробормотала я, присаживаясь на корточки и протягивая пальцы к воде. Джонас потребовал убрать руки, но я неловко вздрогнула от его окрика, и кончики пальцев все же окунулись в воду.

Она оказалась… теплой и вязкой, словно действительно была кровью, и меня передернуло. Я застыла, рассматривая как капли медленно стекают по подушечкам пальцев, падая на землю, как вдруг ощутила острое жжение на коже. Поспешила отряхнуться, но это не помогло. Рефлекторно вытерла пальцы об свою одежду, но ничего не изменилось. Я чувствовала, что пальцы наливаются кровью и начинают подозрительно пульсировать.

Джонас схватил мою руку, разглядывая, как пальцы начинают прямо на глазах отекать, а потом схватил меня за другую руку и потянул прочь от этого места.

— Похоже на отравление! — прокричал он, ускоряясь, а у меня начала кружиться голова.

Вдруг на дорожку из кустов буквально вывалились четыре девушки с плетенными корзинками в руках. Впереди всех была Виоль, которая брезгливо отряхивала от своих сапожек комья грязи.

Увидев нас, девушки радостно воскликнули:

— Наконец-то! Мы заблудились!!! Помогите нам вернуться в Академию!!!

В этот момент мои ноги подогнулись, и Джонас едва успел меня подхватить. По моему телу пробежала неприятная волна дрожи и по конечностям начало распространяться онемение.

В душе скребся страх. Я с трудом могла поверить в то, что это все происходит в реальности.

Меня затопило болью и сожалением. Если это был яд, то он настолько стремительно распространялся, что я отчетливо понимала: мы не успеем!

Разум затуманился, на меня нахлынули чувства из прошлой жизни, которые постоянно дремали где-то на периферии разума, и я ощутило душевную горечь. Я только-только нашла Баиля, и теперь снова его потеряю???

— Баиль, — прошептала я, находясь уже в какой-то нехорошей прострации. — Не уходи, Баиль…

В то же самое мгновение я ощутила, что перемещаюсь, потом перед глазами появилась вспышка, а еще через какое-то время в мой рот полилось что-то теплое и очень горькое.

А еще через несколько мгновений меня полностью окутала тьма.

***

Джонас

Виоль выскочила на дорогу настолько невовремя, что я просто вышел из себя и едва не заругался вслух. Только ее сейчас мне и не хватало!

Селий опять пошатнулся, и я едва успел поймать его, прислоняя к своей груди.

— О, мальчику плохо! — затараторила одна лекарка. — Похоже на отравление. Но… мы еще не проходили практику…

— Да он просто симулянт! — фыркнула Виоль, презрительно отворачиваясь. — Ведет себя, как сопливая девица! Мерзкий извращенец…

Если бы не ужасное состояние Селия, я бы ей точно высказал в лицо кое-что неприличное, но сейчас было не до этого.

Я подхватил мальчишку на руки, отчаянно рванув вперед. Сердце стучало, как обезумевшее. От страха за Селия я развил немыслимую скорость.

— О, подождите нас! — вскричали лекарши испугано. — Мы не хотим снова потеряться!!!

Однако не успел я промчаться и нескольких метров, как передо мной прямо на тропинке стремительно разверзся портал, и из него поспешно вынырнул учитель Лиэль Совермо.

Он словно знал, что с Селием что-то случилось. Подскочив ко мне, он потребовал отдать ему мальчишку, и я, естественно не воспротивился. Забрав Селия, учитель снова нырнул в портал, а я остался стоять посреди зарослей, морально пришибленный случившимся.

Запыхавшиеся девушки догнали меня уже через минуту, «охая» и «ахая» от всего происходящего.

И хотя все внутри меня кипело от страха и переживания, я понимал, что обязан провести этих клуш в Академию, как того требовали общечеловеческие понятия и кодекс Хранителей. Сжав покрепче зубы, я махнул рукой и устремился вперед.

— Постойте, Джонас! — воскликнула одна из девушек. — Виоль отстала…

Я скрипнул зубами, борясь с желанием бросить ее здесь, но заставил себя развернуться.

Девушка медленно шла к нам, высоко задрав свой аристократический подбородок. Наверное, она думала, что выглядит гордо и величественно, словно сама королева, но мне она сейчас больше всего напоминала глупую безмозглую цаплю.

Только небо знает, сколько терпения мне пришлось выработать в себе за то время, пока она приближалась к нам, но я смог! Это бы просто подвиг.

— Виоль, — процедил я. — Предупреждаю один раз: церемониться и далее я не стану. Или вы все идете за мной нормальным быстрым шагом, или остаетесь здесь!

От грубости и чеканности тона лекарши вздрогнули и побледнели. Одна закивала, другая обиженно опустила глаза, и лишь Виоль смотрела на меня странно.

Вдруг она покачнулась и начала откровенно заваливаться в обморок. Чисто инстинктивно я подхватил ее на руки. Девушка застонала и прижалась лицом к моей груди.

Мне захотелось ее просто-напросто бросить прямо в грязь.

Но я… сдержался.

Я все еще ученик Академии!!!

Рванул вперед с Виоль на руках, чувствуя, что закипаю, как лава в жерле вулкана.

К счастью, через десять минут мне повстречался целый отряд наших парней, и я с радостью передал девчонок им, сгрузив ошарашенную Виоль первому попавшемуся боевику.

Правда, она не хотела размыкать рук, которые обвила вокруг моей шеи, и даже умудрилась меня чмокнуть в щеку.

Это было просто верхом наглости с ее стороны, но даже подобное поведение я с легкостью проигнорировал и припустился бегом в Академию.

Когда я — взлохмаченный и запыхавшийся — ворвался в лекарское крыло, лекарша Джина встретила меня недовольным взглядом.

Не успел я спросить, где Селий, как она тут же проворчала:

— Да все в порядке! Твой сосед сейчас спит, проснется через пару часов…

Я почувствовал такое облегчение, что мигом лишился последних сил и буквально по стенке сполз на пол.

Лекарша испуганно бросилась ко мне и начала бить по щекам, но я вяло отмахнулся от неё.

— Ну до чего хилая молодежь пошла! — буркнула она с притворным недовольством. — Чуть что — сразу в обмороки падают! Думала, и ты туда же!

— Что с ним… случилось? — пробормотал я, успокаивая дыхание.

— Яд. Непонятного происхождения. Но универсальный антидот с ним справился.

— Универсальный? — удивился я. — Я о таком не слышал…

Джина хмыкнула.

— До сегодняшнего дня я тоже… не слышала. Учитель Совермо принес. Сказал — тайный рецепт. Так что благодарить за Селия будешь его. А что вообще с вами произошло?

Я нестал отвечать, потому что больше всего на свете хотел видеть Селия.

— Можно мне… к нему? — пробормотал я, и голос мой прозвучал со странной хрипотцой.

Джина с любопытством зыркнула в мою сторону.

— Вообще-то, нет, но… — ее взгляд стал лукавым, — но для тебя я нарушу эти правила.

Я снова удивился.

— И почему вдруг такие особенные уступки? — настороженно спросил я.

Её улыбка стала шире.

— Как же я могу отказать… влюбленному? — бросила она и резво выскочила из помещения, заставив меня мучительно покраснеть.

Конечно, она знает о моей позорной слабости. Догадалась после того, как увидела меня с Селием в одной кровати. Ну и пусть! Плевать!

Лишь бы с ним все было хорошо…

Я поднялся на ноги, преодолевая слабость, и поспешил в палату.

Селий действительно спал. Его бледное юное лицо во сне приобрело трогательно-невинное выражение.

Я осторожно присел на стул рядом и замер.

Точно с ним все хорошо?

Не удержался: протянул руку и провел пальцем по расцарапанной скуле, опустился к подбородку, испытывая острое щемящее чувство сожаления, что не уберег, что не смог защитить.

Горечь собралась в сердце.

Это все моя глупая вспыльчивость и… ревность!

Когда я увидел, как Селий радостно обнял этого рыжего (откуда он взялся опять на нашу голову???), я просто сошел с ума. Никогда не думал, что способен настолько потерять голову. Хотелось уничтожить этого Мика на месте, схватить мальчишку за руку и отвести подальше буквально ото всех.

Он мой!!! — кричало все внутри, и я… не противился этому.

Что со мной происходит??? Я стал неадекватным, обозленным, эгоистичным… Селий нужен мне, как воздух, и мне кажется, что я уже жить без него не могу!!!

Значит… я все-таки тоже извращенец? Значит… я действительно влюблен???

Я смотрел в расслабленное лицо мальчишки и с тоской размышлял о своей неприглядной участи. Мне уже было наплевать на слухи о нас и на мнение Хранителей. Я безумен, и это неизлечимо.

Я… люблю его!

Он казался таким беззащитным сейчас, таким хрупким, словно девушка. Неужели ему действительно уже восемнадцать? Если бы не знал точно, что это парень, посчитал бы очень красивой девицей. Представил на мгновение, каким он был бы, если бы родился женщиной. Наверное, не менее прекрасным…

Поддавшись манящему образу, наклонился и нежно прильнул к его губам. Селий не проснулся и никак не отреагировал, но я испытал ни с чем не сравнимое чувство счастья.

Мне нужны эти губы, чтобы жить…

Да, я действительно окончательно пропал…

Потом я взял в свои ладони хрупкую руку Селия, рассматривая тонкие пальчики, вызывающие щемящую нежность, и, замерев, прижал их к своим губам.

Вот так провести бы всю жизнь…

Мне стоило бы сейчас думать о том злополучном ручье, который оказался ядовитым, бежать к Хранителям и рассказывать о подземном озере, о котором я почему-то еще тогда утаил, но… я не мог сдвинуться с места.

Я просто прижимался губами к этой нежной ладони и не мог найти в себе силы ее отпустить.

— Баиль… — вдруг послышался тонкий испуганный голос. — Баиль, не покидай меня…

Я вздрогнул и с великим изумлением посмотрел на мальчишку, который плакал во сне и звал… Баиля.

Но ведь так звали МЕНЯ в моем недавнем удивительном сне!!!

В памяти тут же всплыл эпизод, который я напрочь забыл из-за последних жутких волнений: перед тем, как грохнуться в обморок, Селий смотрел на меня и тоже называл Баилем.

— Этого не может быть! — прошептали мои губы, и мне почему-то очень остро вспомнился зеленоглазый Родерик из сна.

Нет! Это невозможно! Это же бред какой-то!

Но… откуда тогда Селий знает это имя???

Стоп! Ведь он и раньше называл меня так! Как я мог забыть???

В то утро, когда он хотел сбежать!

Он вполне осознанно называл меня Баилем!!!

По моей спине побежали многочисленные мурашки.

Или я схожу с ума, или… я чего-то о себе не знаю!

Селий застонал и осторожно открыл глаза…

Глава 18. Момент неожиданных открытий…

Селена

Мне снилось, что Баиль исчез. Я — Родерик Шими — проснулся в замке и понял, что эльф покинул меня.

Хотя нет, его выгнали, и сделал это отец!

Я был так зол!!! Я орал на него с такой ненавистью, что вверг его в шок.

А потом я рванул в лес, да так быстро, что меня не успели остановить.

Мое сердце разрывалось на части от ужаса. Я знаю, что отец не стал бы возиться с пленником. Возможно, он мне солгал, и эльфийский принц уже мертв. Но если даже предположить, что герцог Шими снизошёл до милосердия и просто отправил Баиля от меня подальше, по этим зарослям все равно шастают ищейки Занновира, и в любом случае мой друг в смертельной опасности.

Я бежал вперед, лавируя между деревьями, со скоростью арбалетного болта. Казалось, все мои чувства обострились, и я даже почувствовал в воздухе такой родной аромат. ЕГО аромат…

Правда, вскоре к этому аромату примешался острый запах крови, и у меня все болезненно сжалось внутри.

Мертвецов я нашел через несколько метров.

Вампиры.

Убиты… магией?

Тела Баиля между ними я не обнаружил.

Неужели это сделал он? Не замечал ранее в нем ТАКОЙ силы…

— Баиль! Где ты? Не оставляй меня!!! — прошептали мои губы беззвучно, и я ринулся на его поиски дальше…

Сердце все еще вздрагивало от боли, когда сон резко схлынул с меня, и я медленно приоткрыла веки.

Рядом сидел… Баиль!

Он смотрел на меня такими печальными глазами, что я не удержалась и потянулась к нему навстречу.

Он не позволил мне сесть, поэтому наше объятье получилось странным, как будто эльф просто упал головой на мою грудь и замер.

Я запустила пальцы в его волосы, наслаждаясь их шелковистостью, как вдруг… окончательно проснулась и поняла, что сейчас на мне лежит… Джонас!

Озадачившись, я замерла, перестав играть с его волосами, и парень медленно поднялся обратно, внимательно рассматривая мое лицо.

— Кто такой Баиль? — прошептал он вдруг, испытующе глядя мне прямо в глаза.

Я замерла, растерянно наблюдая, как отблески от светильников играют в глубине его зрачков. Оказывается, его глаза могут менять цвет. Иногда они кажутся серыми, как дымка перед рассветом, а иногда ярко-синими, как весеннее небо. Сейчас их цвет был непонятным — сизо-голубым, и я начала просто тонуть в их глубине…

Протянула руку к его лицу, пробежалась пальцами по скуле и так и не ответила на его вопрос.

Джонас наблюдал за мной с явным скрытым любопытством. Мне трудно было разгадать его мысли, но в этот момент у меня и самой мыслей не было совсем. Наверное, этот сон о прошлой жизни сильно повлиял на меня снова, и я дико выпала из реальности…

— Г-м-м… — послышалось от дверей, и Джонас мгновенно взвился на ноги, отскакивая от моей койки.

Лекарша Джина, пряча нахальную улыбку, бодрым шагом направилась прямиком ко мне.

— Уже проснулась… лся… — бросила она мне, весьма провокационно споткнувшись на окончании слова, а потом покосилась на Джонаса, но тот, похоже, ничего не заметил и пытался справиться со своим смущением. — Что-то ты зачастил в лазарет, Селий!

Я начала откровенно злиться на нее. И зачем она это делает???

— Джонас! Тебе стоит сбегать в столовую и принести своему… другу, — она снова сделала многозначительную паузу, — чего-нибудь сытного и полезного: ему силы восстанавливать нужно!

Парень мгновенно вылетел из палаты, а женщина со странным выражением на лице обернулась ко мне.

— И долго вы еще будете разыгрывать весь этот спектакль? — поинтересовалась она, испытующе глядя в мои глаза.

Я, и так раздраженная и недовольная, стала еще злее.

— Это наши личные дела, вы не находите??? — проворчала я, пряча взгляд.

— Да? — лекарша иронично изогнула бровь. — И ты считаешь, что обман ради романа с парнем является нормой в уважаемой Академии и должен быть одобряем? А тебе не кажется, что это немного нагло? Я давно вижу, что между вами происходит. Вы живёте в одной комнате, постоянно милуетесь друг с другом… Должна ли я продолжать покрывать вас?

Я стала пунцовой от стыда после ее слов.

Да, как девушка я вела себя крайне неприлично и компрометирующе. Джина где-то была права, но…

Видя, что я очень смущена и расстроена, лекарша смягчилась и даже присела на краешек моей койки.

— Девочка, послушай, — она положила руку мне на плечо. — Обманом не создать ничего хорошего: сама знаю, проходила! Вам нужно открыться Хранителям и, если уж между вами такие большие чувства, то они не угаснут даже тогда, когда ты переведешься в женскую группу и перестанешь жить с Джонасом в одной комнате. Так ты сможешь сохранить свое достоинство и начать учебу с чистого листа!

Я совсем поникла от ее слов. Её предложение было правильным с точки зрения морали, но могло обернуться для меня катастрофой….

Хотя стоп!

Я же совсем забыла! Через три месяца меня здесь уже не будет, и наш так называемый «спектакль» благополучно закончится.

— Простите, — проговорила я твердо, — но пока я ничего менять не хочу, — я смотрела в лицо женщине, но больше не испытывала стыда. — Дайте нам три месяца, и все изменится само собой…

— Да? — удивилась Джина и посмотрела на меня с утроенным интересом. — И что же должно произойти?

Я замялась. Говорить лишнего не хотелось, но обстоятельства вынуждали рассказать хоть что-то.

— Возможно, через три месяца я покину Академию… — пробормотала я, не сумев удержать печаль в голосе. — Тогда все станет на свои места…

Джина подняла вверх уже две брови сразу: удивилась.

— Я так понимаю, что ты уедешь, а Джонас… останется, так?

Я опустила глаза и кивнула.

В возникшей тишине я услышала лишь звук постукивания пальцев по прикроватному столику, о которой опиралась женщина.

— Вы расстанетесь? — уточнила она наконец, а я неопределенно пожала плечами.

— А мы и не вместе… — выдохнула я, испытывая боль от этих неприглядных реалий.

— Что??? — изумилась Джина, заставив меня посмотреть на нее. — Но ведь… что ты, что Джонас… как вы не вместе? Я вообще не понимаю!!!

Она была так шокирована, что у меня неосознанно вырвалось:

— Да он вообще меня парнем считает! О каких отношениях может идти речь???

Женщина покачнулась, словно собиралась упасть в обморок от шока.

Она долго переваривала услышанное, а потом прошептала:

— Сумасшедшие! Бедный Джонас!!!

Я нахмурилась. Ее слова меня почему-то задели.

— Да разве можно так над парнем издеваться? — начала причитать Джина, укоризненно качая головой. — Он же думает, что любит мальчика!

От ее укора мне стало не по себе, но согласиться с ее словами я не могла.

— Вы… не совсем понимаете, — начала я. — На самом деле… между нами нет ничего серьезного. Мне трудно это объяснить, но… Джонас просто помогает мне. На самом деле я ему не нравлюсь в том смысле, как вы имеете в виду…

Лекарша посмотрела на меня, как на сумасшедшую.

— Не нравишься? — хмыкнула она. — Как бы не так! Пока ты тут сон десятый видела, Джонас твои губы и руки расцеловывал! А ты говоришь «не нравлюсь» … На что же это тогда похоже?

Я от изумления открыла рот.

Что???

Джонас целовал меня, пока я спала? Но… почему??? Я что-то не припомню, чтобы в меня энергия лилась…

И он целовал мои руки?

У меня перед глазами предстала яркая картина подобного, и у меня все трепетно сжалось внутри.

Неужели… Джонас что-то действительно испытывает ко мне??? Что-то настоящее…

Я неосознанно подскочила на ноги, но меня тут же повело в сторону, и я едва не упала.

— Тихо-тихо, горемычная! — пожурила меня Джина, хватая меня за талию и помогая усесться обратно. — После отравления не бегают…

Но я не слышала ее слов.

Я полностью погрузилась в сладкую мысль: я нравлюсь Джонасу! Он что-то испытывает ко мне!!!

В этот момент дверь открылась, и объект моих воздыханий вошел в палату, неся в руках поднос с многочисленными тарелками, наполненными самой разнообразной едой.

Он поставил поднос на столик и осторожно посмотрел мне в глаза.

Я светилась от счастья.

Джонас увидел это, и его лицо удивленно вытянулось.

Джина поспешила ретироваться, объявив, что выпишет меня не раньше, чем через пару дней, а я не могла отвести от парня восторженный взгляд.

Он даже смутился от этого и, пододвинув стул, сел рядом.

— Тебе нужно поесть, — проговорил он, намереваясь поставить поднос с едой мне на колени, но я остановила его руку, накрыв своей.

— Я… нравлюсь тебе, Джонас? — вырвалось у меня прежде, чем я включила мозги.

Парень побледнел…

Глава 19. Новые способности…

Джонас

Я сбежал! Просто позорно сбежал, не найдя в себе сил ответить на смущающий вопрос Селия.

Сделал вид, что безумно спешу, хотя это и выглядело глупо и неестественно, но уже через пару мгновений в палате меня не было.

Сердце предательски колотилось, уши горели от стыда.

Селий все видел? Притворялся, что спал, а сам… видел, как я целую его руку???

Меня залило стыдом еще сильнее.

Несмотря на пасмурную погоду и неурочный час, я выскочил прямо на крышу Академии, нашел небольшую смотровую площадку, откуда можно было оглядеть окрестности до самого дворца, и бессильно опустился на прохладную, едва нагретую переменчивым солнцем поверхность крыши.

Я злился.

На свою позорную слабость, на порывистость и глупые импульсивные действия.

Да, сам перед собой я признал, что меня тянет к парню, но… перед ним я признаваться совершенно не собирался. Как и давать ход своим чувствам.

Я не идиот.

За подобную связь мы оба потеряем все в своей жизни. И хотя о нас уже ходят самые неприглядные слухи, они ничего не значат, пока я не претворяю их в жизнь.

А своими поцелуями в палате я уже начал это делать…

Какой же я глупец!

Обхватил голову руками и замер.

Я запутался.

И устал.

Закрыл глаза, пытаясь успокоиться, и погрузился в состояние концентрации, пытаясь совладать сам с собою.

Помогло.

Когда открыл глаза через некоторое время, почувствовал себя лучше.

Рядом на крышу приземлилась птица, держащая в клюве раздавленную бабочку, от которой остались только яркие разноцветные крылышки.

Птица смотрела на меня черными глазами-пуговками, словно изучая, и я отмахнулся от нее взмахом руки.

От испуга птица выбросила изо рта свою добычу, и останки бабочки упали прямо около моей руки.

Я никогда не страдал особой сентиментальностью, но сейчас вдруг мне стало бабочку… жаль.

Была жизнь — и нету ее. В один миг. Была красота, и не стало ее — это так… жестоко.

Глупо, конечно, по-детски, но это чувство прорезалось во мне помимо воли, и я прикоснулся к потрепанным крылышкам кончиками пальцев.

Почувствовав легкое покалывание на коже, я немного удивился, как вдруг вокруг моей ладони появилось бледно-зеленое свечение, а из тела изошла сила.

Все произошло спонтанно и очень быстро, и я вообще ничего не понял, но у меня на глазах останки бабочки каким-то образом склеилось вместе, крылья выпрямились, потрепанные края заросли тканями и… бабочка медленно взлетела в воздух, заставив меня пораженно замереть.

Что это вообще было???

Похоже на целительский дар!

Но я никогда раньше этим «не страдал»!

Прислушался к себе. Вроде бы никаких изменений, вот только… магия, неожиданно пробудившаяся во мне и сейчас схлынувшая обратно, ощущалась совершенно другой, не такой, какая у меня была раньше.

Это происшествие даже отвлекло меня от недавнего напряжения, и я смог вдохнуть полной грудью.

Ну что же я так расклеился?

Нужно просто держать себя в руках и не позволять чувствам мною управлять. Я все еще хочу смело и открыто смотреть Хранителям в глаза, чего бы обо мне там не говорили.

Ободренный, я поднялся на ноги и решил вернуться в комнату.

Правда, где-то на краю сознания меня все же посетила мысль, что время «кормежки» Селия приближается, и вскоре мне снова придется его целовать.

Это будет настоящее испытание для меня…

***

Селена

Дни снова потекли в привычном русле.

Я возвратилась к занятиям, закрывшись от привычных уже насмешек непробиваемым панцирем равнодушия, и ученикам вскоре надоело меня доставать.

Только Виоль продолжала прожигать меня взглядами ненависти, от которых мне становилось не по себе.

На уроках у нас все чаще проводились практические занятия. К своему огромному удивлению, у меня открылись еще более серьезные способности к темной магии, и отец, который как раз проводил эти занятия, меня похвалил. Он был весьма доволен и, когда мы остались наедине в аудитории, даже слегка меня приобнял.

— Ты очень сильная! — проговорил он с чувством гордости за меня, и я начала таять от такой похвалы. — Хочу, чтобы мы занимались дополнительно, и уже скоро, я уверен, твой уровень возрастет до небывалых высот. Родерик тоже был мастером…

Он вспомнил о моем прошлом воплощении неожиданно и замер, предаваясь воспоминаниям. Я всмотрелась в его лицо, испытывая весьма противоречивые чувства. В прошлой жизни у меня с отцом не ладилось, это точно. А все потому, что он очень не любил Баиля. Мои воспоминания обрывочны, но их достаточно, чтобы почувствовать, какой глубокий разлад был между отцом и сыном. Но сейчас я видела перед собой убитого горем родителя, раскаявшегося, наверное, и измученного чувством вины.

Мне он нравился. Его забота окрыляла: никто и никогда не обращался со мной так. Я была Лавиану Шими весьма благодарна, но… внутри все равно жил страх.

Я не Родерик.

Несмотря на то, что я была им, сейчас я все равно в большей степени ощущала себя Селеной Громир — девушкой, вынужденный в этом мире постоянно выживать. И однажды Лавиан тоже это очень отчетливо поймет.

На самом деле он любил не меня. И даже заботился не обо мне. Это было очевидно. Он любил во мне отражение своего потерянного сына. И если вдруг когда-нибудь у него откроются глаза, и он поймет, что прежнего Родерика уже не вернуть… что будет тогда? Меня возненавидят? Будут разочарованы? Выбросят из сытой жизни и отправят прочь из королевства Луария, куда отец так жаждет меня отправить?

Я и сама хочу туда, чтобы перестать быть зависимой от чужой энергии, но неуверенность в своем будущем продолжала пугать.

Я тяжело выдохнула, пряча глаза.

Доверять до конца даже ему я не могла.

— Ты очень бледная, — молодое лицо герцога стало беспокойным. — Наверное, у тебя уже началось ослабление. Скажи, когда тебе нужна подпитка?

Я невольно начала покрываться краской стыда. Вспоминать о том, как я пила кровь отца, было до сих пор весьма неловко. Лавиан верно расценил мою реакцию и усмехнулся.

— Не смущайся, Селена, — он ласково потрепал меня по коротким волосам. — Это ненадолго. Но пока мы не в Луарии, тебе придется питаться именно так…

Я кивнула, опустив глаза, и собралась уже уходить, как вдруг отец остановил меня.

— Постой!

Я увидела, что он вспомнил о чем-то не очень приятном и, внимательно посмотрев в мои глаза, спросил:

— Девочка, ко мне тут слухи донеслись некоторые…

Я начала бледнеть, сразу же догадавшись, какие именно.

Неужели он запретит общаться с Джонасом? Главное, чтобы он не узнал в нем Баиля, иначе…

Но Лавиан меня удивил.

— Я так понимаю… слухи не беспочвенны, правда? У тебя с Джонасом отношения?

Как же неловко! Но не ответить я не могу.

— Нет… отец, — мой голос звучал приглушенно и виновато. Я собиралась сообщить, что я от Джонаса «питаюсь», но на меня вдруг нашел ужасный страх, и я откровенно солгала: — Эти слухи беспочвенны. Просто один зарвавшийся парень лжет. Мы с Джонасом просто соседи по комнате…

Лавиан кивнул, а потом обеспокоенно добавил:

— Кстати, я думал об этом… Не пристало тебе жить в одной комнате с парнем. Он, как минимум, может догадаться о том, что ты девушка. Я хочу найти тебе отдельное жилье…

У меня внутри что-то оборвалось. Я представила, что нас с Джонасом расселят, и это привело меня в ужас.

— Нет! — мой голос предательски дрогнул. — Пожалуйста, отец, не нужно…

Я так разволновалась, что своим голосом выдала все свое состояние. Лавиан мгновенно это заметил, некоторое время задумчиво разглядывал меня, а потом понимающе усмехнулся.

— По-прежнему влюбленность?

Я не нашлась, что ответить, поэтому кивнула.

— А он знает об этом?

Я отрицательно мотнула головой.

— Я ведь для него парень… — голос прозвучал хрипло.

— Ладно, — отец погладил меня по макушке и отпустил. — Первая влюбленность — это серьезно. Если захочешь съехать, скажешь мне… Тем более осталось не так долго…

Я поблагодарила герцога и поспешила уйти прочь.

Сердце колотилось быстро-быстро.

Отец не понял, что Джонас это Баиль. Это замечательно. И не должен понять! Иначе быть беде…

Глава 20. Тревога…

Селена

Джонас все-таки рассказал Хранителям о странном кроваво-красном ручье и о пещерном озере, но, на удивление, ни того, ни другого не было обнаружено, хотя использовали самые продвинутые амулеты углублённого поиска.

Отец тоже поспрашивал меня обо всем этом и долго хмурился, но посвящать меня в свои размышления не стал.

Возможно, будь я обычным адептом Академии, я бы прониклась таинственностью произошедшего и присоединилась бы к поискам, но сейчас меня занимало другое.

Я скоро исчезну отсюда. Меня не станет. И Джонаса больше не будет рядом со мной.

Меня одолевали противоречивые чувства. Так хотелось стать к нему ближе, просто подружиться, хотя бы как парень с парнем, но… он начал немного сторониться. Разговаривал со мной снова немного официально, хоть и вполне дружественно. Я вообще не могла его понять.

Наверное, лекарша что-то напутала. Ну не мог великий и образцово-показательный племянник короля целовать другому адепту руки!

Но… если все же представить, что он это сделал…

Это что-то изменило бы? Может, я бы поспешила раскрыть свой пол и тоже призналась ему в чувствах?

Нет, не смогла бы…

Мне стало так печально.

Если я уезжаю отсюда через несколько недель, то нам нельзя сближаться, иначе расставание станет еще более болезненным.

Как же это тяжело!

А тут еще время «кормежки» подходит: меня уже откровенно шатает по вечерам и иногда кружится голова.

К отцу не иду, хотя могла бы. Просто не хочу….

Хотя… чего уж там скрывать, я хочу поцелуя. Хочу снова почувствовать его губы на своих, зарыться пальцами в его волосы. Я так хочу его ласк! Он ведь не просто прикасается к моим губам. Он становится неистовым и немного безумным, и я этого… просто жажду.

От предвкушения у меня даже дрожь по телу прокатилась, да так, что я не удержалась и… подскочила на ноги, собираясь идти на поиски Джонаса, который до сих пор почему-то не вернулся с занятий.

Пришла шальная мысль — напроситься на этот поцелуй. Мол, уже время, мне уже плохо…

Накатила неловкость, так что я сама перед собой начала краснеть, но эта безумная мысль меня не оставляла.

Петляя коридорами и почти добравшись к аудитории, где, как я знала, проходили последние занятия Джонаса, я неожиданно столкнулась с Миком, который шел в компании третьекурсников. Они смеялись, шутили, и парень смотрелся посреди них вполне органично. Видимо, его приняли в свои ряды, несмотря на его первый курс.

Однако, как только Мик увидел меня, скромно жмущуюся к колонне, то тут же распрощался с приятелями, хотя сразу же получил из-за этого насмешки в свою сторону.

Мне стало неловко. А ведь правда! После всех тех ужасных слухов по поводу меня и Джонаса Мику очень невыгодно дружить со мной. Засмеют ведь…

Мне захотелось сбежать. Но парень уже приблизился ко мне, широко улыбаясь.

— Не меня ли ищешь? — он задорно мне подмигнул, отчего-то вгоняя в краску, но от его лучистости и теплоты мне и самой стало веселее.

— Нет, но… я рада тебя видеть, — пробормотала я, опуская взгляд. «А искала я кое-кого другого…» — подумалось мне. Да, знал бы Мик, зачем мне понадобился Джонас, наверное, был бы уже не так весел.

— Слушай, я так давно хочу пообщаться с тобой! Завтра у нас выходной, так что… ты не против посидеть в саду Академии?

Я была не против. Нам действительно нужно поговорить…

***

— Как ты попала в Академию?

Да, именно этот вопрос я ожидала прежде всего.

Тяжело выдохнула.

— Хотела учиться, подделала документы…

Врать другу было неприятно, но не говорить же ему, что я вампир? Он, конечно, тоже не человек, но… вампиров, по-моему, вообще никто не любит, даже русалы.

— А ты? — я посмотрела в ставшие более яркими изумрудные глаза.

— Бунт против родственников, — в простоте проговорил Мик. — Очень хотелось учиться… у людей наперекор им.

Его взгляд стал немного странным, испытующим. Наверное, хотел узнать, как я отношусь к тому, что он не человек.

Я слегка улыбнулась.

— Ну и как бунт — удался?

— Похоже на то…

— А почему ты… покидал Академию? Что-то случилось?

Мик резко растерял улыбку и слегка нахмурился.

— В общем, нет, но… боялся разоблачения, однако… обошлось.

Я не стала расспрашивать его о случившемся, решив, что это не важно.

Мы еще поговорили о том, о сем. Мик много шутил, а я так расслабилась, что безудержно смеялась.

На этом занятии нас и застал… сигнал тревоги.

Я слышала его впервые и испуганно вскочила.

Сигнал был похож на очень мощный колокольный звон, но никаких колоколен в Академии не наблюдалось.

— Что это? — воскликнула я, а Мик мгновенно посерьёзнел.

— Нападение… — прошептал он. — Где-то открылся вражеский портал! Бежим!

Он схватил меня за руку и потащил за собой. У входа в Академию он остановился и посмотрел на меня очень серьёзными глазами.

— Ты девушка, к тому же, недавно ты весьма пострадала. Иди к себе. Даже если тебя посчитают трусом — иди, прошу тебя…

Из здания уже выбегали ученики, преимущественно со старших курсов, но иногда проскальзывали и мои одногруппники. Все они устремлялись на полигон, где находилось несколько Хранителей…

Глава 21. Голод по тебе…

Селена

Нет, остаться не у дел я не могла.

Как только Мик развернулся и побежал на полигон, я тоже пошла в том же направлении. И пусть он даже рассердится на меня: ну не могу я трусливо отсиживаться в комнате, когда я все еще адепт магической Академии.

Построение вышло хаотичное: очевидно, что Хранители спешили.

— Где-то в районе академических территорий произошел магический прорыв пространства, — начал Иллирий Боэмми, хмуро и тревожно осматривая собравшихся и застывших в напряжении учеников. — Ваша задача — просто обнаружить место этого прорыва. Ни вступать в битву, ни что-то предпринимать самостоятельно вам не нужно. Подстрахуйтесь защитными плетениями щитов и тотчас же докладывайте об увиденном нам. Если заметите что-то подозрительное, отправляйте магические сигналы: каждому раздадут амулеты, способные послать до трех таких сигналов. И самое главное: помните, ваша безопасность превыше всего! Никаких геройств нам не нужно! Все поняли?

Ученики дружно закивали, и двое из Хранителей начали поспешно раздавать амулеты.

К ним присоединилось несколько помощников из последнего курса, и я заметила среди них Джонаса. Сердце мгновенно дернулось в груди…

А вдруг с ним что-нибудь случится?

Почему-то наплыли ужасные ощущения боли и тоски, и я с удивлением поняла, что исходят они из глубин моей прошлой жизни. Нахмурилась, прислушалась к себе…

Тоска усилилась. Боль выкарабкалась из глубин памяти и начала разливаться в груди, причиняя ужасные ощущения.

Знакомые ощущения.

Я уже несколько раз находилась при смерти и отлично знала, как эта смерть пахнет и какова она на вкус. Ее ледяные лапы, сжимающие душу, я не смогла бы спутать ни с чем.

Именно поэтому я остро осознала: в прошлой жизни с Джонасом-Баилем произошло что-то ужасное. И это что-то жутко разбило мне сердце.

Вздрогнув от болезненных ощущений, я запаниковала и… рванула к Джонасу, не постеснявшись окружающих людей.

Подбежав к нему, я схватила парня за локоть и приглушенно выпалила:

— Я пойду с тобой!

Он развернулся ко мне и удивленно окинул взглядом. В глубине его глаз на доли секунды зажглось удовлетворение, но тут же потухло, и я подумала, что мне показалось. Но руки моей он не оттолкнул.

— Пойдёшь, — утвердительно проговорил он. — И только со мной… Без меня — ни шагу!

Я, как дура, расплылась в улыбке, не отрывая от него благодарного взгляда, как вдруг рядом кто-то приглушённо заржал.

Я опомнилась. Что же я делаю-то???

Мало нам слухов???

Я резко отпрянула от Джонаса, затравленно оглядываясь, и косые презрительные взгляды убедили меня в том, что мы с Джонасом снова стали объектами насмешек.

Меня это очень огорчило.

Ну что же я такая глупая??? Веду себя, как влюбленная дура, честное слово! И продолжаю успешно убивать Джонасу репутацию…

Хотя его самого это, похоже, совершенно не волновало.

Ученики разбились на группы, и с нами увязалось еще четверо ребят-ровесников Джонаса.

Мы уверенным шагом отправились вглубь леса, причем приятели моего соседа абсолютно меня игнорировали. Чтобы не мешаться под ногами, я немного отстала, стараясь унять сжимающееся сердце: тревога о Джонасе, основанная на забытых в прошлом событиях, до конца так меня и не оставила.

Через пятнадцать минут мы вышли на небольшую возвышенность, лишенную деревьев, и смогли осмотреться.

Лес простирался далеко вперед, но на ближайшую милю мы остались одни. Кто-то из парней предложил разделиться, чтобы охватить бо́льшую территорию, но Джонас не согласился.

— Слишком опасно, — пробормотал он и задумчиво обернулся ко мне. Возможно, мне показалось, но похоже, он уже начал жалеть, что взял меня с собой.

— Давайте идти параллельно друг другу в зоне видимости. Так все равно будет быстрее… — это предложение одного из ребят вызвало всеобщее одобрение, и мы мгновенно разделились по двое. Конечно же, Джонас выбрал меня.

Я затравленно оглянулась на его друзей, но бросать на нас уничижительные взгляды никто не стал: было не до того.

Почувствовав облегчение, я поспешила вслед за своим соседом, спускаясь вниз с голого холма.

Лес снова принял нас в свои объятья, и я наконец-то смогла прислушаться к своим ощущениям.

Все вокруг кипело жизнью. Солнечные деньки уже разбудили насекомых, а трава под ногами приобрела насыщенно изумрудный оттенок. Джонас несколько раз замирал и прислушивался, но потом снова шел дальше. На меня он не обращал никакого внимания.

Мне хотелось подойти и взять его за руку или хотя бы за локоть, но я усиленно боролась с этими глупостями. Не помогало.

На мгновение представила, как мы идем с ним по городу, держась за руки, а на мне — нарядное платье и шляпка, какие носят аристократки, и нам весело улыбается извозчик, предлагающий прокатиться по особенным местам столицы всего за пару монет…

Невольно улыбнулась такой идеалистической картине, но тут же напоролась на удивленный и нахмуренный взгляд Джонаса.

Улыбка мгновенно сползла с моего лица.

— О чем ты думаешь, Селий? — поинтересовался парень, останавливаясь напротив меня. — Только не говори, что об искомом прорыве!

Я начала предательски краснеть, устыдившись своей беспечности, но Джонас вдруг схватил меня за руку и резво потащил за собой.

— Надо было оставить тебя в Академии… — бурчал он недовольно, но пальцы, сжимающие мою ладонь, показались мне источником истинного блаженства на земле.

Он взял меня за руку! Как я и хотела! И пусть без платья и без шляпки с извозчиком на пару, но… мы вместе! И я даже от такой малости просто счастлива…

Наверное, минут пять мне понадобилось, чтобы перестать растекаться лужицей от прикосновений Джонаса и вообще от мыслей о нем. Наконец, я смогла взять чувства под контроль, а мы уперлись в резко выросшую из-за деревьев скалу высотою около трех метров. Она была засыпана ветками и совершенно поросла мхом, но рядом оказалось множество следов.

Джонас отпустил мою руку и присел, изучая их.

— Это не адепты, — прошептал он тревожно. — Подошвы гладкие, без рисунка, обувь похожа на крайне примитивную, как у крестьян, но в такое время года наши земледельцы обычно носят деревянные башмаки, но никак не кожаные пулены* [* мягкие башмаки без подошвы, популярные в реальном средневековье]…

Я нахмурилась и вдруг обратила внимание на запах.

— Джонас, пахнет кровью… — прошептала я, оглядываясь, как вдруг заметила поодаль на земле небольшой стеклянный сосуд странной цилиндрической формы. Подойдя к нему, я увидела, что повсюду на траве разлита красная жидкость, словно этот сосуд кто-то в спешке обронил.

Джонас уже был рядом и присел на корточки. Однако через пару мгновений он вдруг подскочил и, схватив меня за плечи, оттащил подальше от сосуда.

— Это не кровь, — проговорил он взволнованно, объясняя свое поведение, — это… та самая кровавая вода, из-за которой ты недавно отравился!

Я поёжилась: воспоминания о случившемся были свежи и неприятны.

— Надо сообщить Хранителям, — проговорила я, невольно прижимаясь к Джонасу, словно ища защиты, а по телу мгновенно разлилась волнительная дрожь.

— Да, — кивнул он задумчиво, а потом в каком-то неосознанном порыве погладил меня по спине. По моей коже побежали тысячи мурашек, дыхание перехватило, и я буквально вцепилась в парня, боясь просто упасть от накатившего на тело безумного желания его прикосновений.

Джонас удивился моей реакции, которая заставила его вынырнуть из размышлений, и с беспокойством посмотрел мне в лицо.

— Что с тобой, Селий? Тебе плохо? Это… то самое, о чем я думаю???

Мне так хотелось крикнуть в ответ: «Да, это голод! Безумный голод ПО ТЕБЕ!», но я не посмела. Только кивнула, совершенно растеряв всякое благоразумие и понадеявшись, что он меня сейчас поцелует.

Нашла время!

Но Джонас оказался мудрее меня. Он еще раз оглянулся, высматривая своих однокурсников среди деревьев, а потом кивком указал мне направление, требуя возвращаться обратно.

Но так как я не сдвинулась с места, он приглушенно произнес:

— Я… — парень замялся, испытывая, наверное, некоторое смущение, — я подпитаю тебя в Академии, в комнате… Ты сможешь потерпеть? Здесь слишком много чужих глаз!

Джонас действительно ощущал себя крайне неловко, говоря это, в то время как мой горящий взгляд не скрывал безумства моих чувств, отчего парень не выдержал и вообще опустил глаза.

У меня же закружилась голова от голодного предвкушения.

Слова-то какие! Слова! «Подпитаю тебя…». За ними стояло нечто такое, о чем стоило начинать краснеть.

Но я не краснела. Я боролось с огромным желанием повиснуть на его шее прямо сейчас. А потом найти его губы и впиться в них требовательно, жадно. Зарыться пальцами в шелковистые светлые волосы, содрать с красивого мускулистого тела одежду…

О-о! Селена, да ты сходишь с ума!

В этот момент я поняла, что одного поцелуя мне уже мало…

Глава 22. Я тоже рад видеть тебя…

Селена

Пронзительный крик боли отвлек мое внимание от романтических глупостей, и мы с Джонасом синхронно оглянулись.

— Это наши… — выпалил парень и бросился в ту сторону со стремительностью матерого оборотня.

Я тут же рванула следом, чувствуя, как дурное предчувствие все сильнее сжимается в груди.

Один из товарищей Джонаса лежал на траве и рвано дышал. Лицо его было землисто-серым, глаза выпученными, словно он задыхался.

Второй же боролся с невысоким худощавым незнакомцем с длинными черными волосами и откровенно ему проигрывал.

Наше приближение заставило черноволосого отвлечься, и я увидела, как грозно блеснули на солнце его острые клыки.

Вампир!

Парень был очень бледным, худым, но глаза горели бешеным алым огнем. Я мгновенно поняла, что он не в себе, как и я недавно.

Вампир на охоте!

Опыт вампирской прошлой жизни помог мгновенно оценить ситуацию, и во мне вдруг заговорили инстинкты Родерика Шими. Даже не знаю, как это произошло, возможно, я уже слишком глубоко слилась со своей прошлой личностью, но на меня сошло невиданное бесстрашие, и я рванула прямо на вампира, чувствуя, как во мне рождается азарт.

Мне удалось сбить его с ног, и мы покатились по траве, хватая друг друга за руки,

— А ты кто еще такой??? — прошипел мой противник, скаля свои клыки. Мне подсознательно захотелось выпустить такие же.

— Ты охотишься на моей территории!!! — возмущенно проговорила я в ответ, а сама изумленно задалась вопросом: «Что я вообще несу?».

Вампир явно изменился в лице, и его руки дрогнули. Я воспользовалась этим и припечатала его к земле, тотчас же оседлав его на уровне груди. Запястья его сковала руками и наклонилась над его лицом, угрожающе сверкая глазами.

— По закону короля Занновира твое присутствие здесь запрещено! — проговорила я, выхватывая из памяти какие-то обрывочные сведения и проговаривая их скорее интуитивно, чем осознанно. Складывалось такое впечатление, что я в этот момент позволила Родерику внутри меня руководить…

Вампир пару мгновений разглядывал меня со странным выражением на лице, а потом с шумом втянул в себя воздух.

— Кто ты? — пробормотал он с волнением. — Ты так сладко пахнешь! Сила мужчины, а сладость женщины! Назови себя! Я хочу тебя!!!

Я опешила от звериной похоти, родившейся вдруг в его глазах, а потом вспыхнула неожиданной яростью. Причем, эта ярость тоже принадлежала Родерику Шими, которому оказаться объектом такого откровенного желания показалось диким оскорблением.

Мои пальцы инстинктивно потянулись к горлу наглеца и сомкнулись на его шее. Он захрипел и ужаснулся, а я, наклонившись еще ниже, шепнула:

— Захлопни свой рот, коротышка, иначе клыки я тебе пообломаю! И передай своему хозяину, что эта территория принадлежит мне — Родерику Шими!

Во мне клокотали эмоции, пальцы тряслись от неистового желания свернуть эту белую тонкую шею, а слова, вырвавшиеся из глубин подсознания, напугали меня саму.

Я чувствовала, что личность и воспоминания Родерика все сильнее овладевают мною, так что даже окружающий мир теперь казался мне в большей степени сном, чем явью, ведь мой дом был определенно не здесь.

Я резко отпустила вампира и поднялась на ноги.

Тот отполз в сторону, не сводя с меня глаз, а потом резко сорвал что-то с одежды и бросил рядом с собой. Пространство всколыхнулось, открывая рыхлый портал, и кровосос мгновенно прыгнул в него, испарившись из леса за доли секунды. Почти сразу же в него прилетел магический шар, но было уже несколько поздно.

Обернувшись, я увидела, что шар был выпущен парнем, которого до этого душил вампир. Он стоял около Джонаса — бледный, испуганный, косящийся на меня странным взглядом. Его друг лежал недалеко без чувств, но уже свободно дышал.

Джонас выглядел хмурым и обеспокоенным, но не двигался с места.

Я все еще испытывала глубокое раздвоение личности, и Родерик Шими во мне был по-прежнему весьма силен. Именно поэтому я чувствовала беззаботную уверенность в себе и даже безрассудную смелость. Подойдя в шокированному парню, я улыбнулась и легким движением руки навела на него магическое забытье с удалением памяти.

Тот упал на траву, закатив глаза, и замер.

Мой взгляд устремился на Джонаса.

Его волосы лениво трепал ветер, а голубые пронзительные глаза смотрели испытующе. Похоже, он был чем-то недоволен. С чего бы это?

И все же… как сильно он похож на Баиля! Те же притягательные синие глаза, то же выражение волевого лица и даже поза — его…

Родерик во мне умилился и испытал неожиданную вспышку боли. Боли по тому, кого безнадежно утратил…

Краем своего собственного сознания я отметила, что снова ощущаю отголоски какой-то трагедии. Трагедии, отнявшей у меня Баиля…

Но теперь он опять рядом! Такой же невозмутимый и немного холодный. Такой же неприступный, каким он казался мне в самом начале нашего знакомства…

Я — скорее Родерик, чем Селена — подошла к нему вплотную и подняла вверх лицо. Он был на голову выше и напоминал мне суровую скалу.

— Баиль… — прошептала я. — Не хмурься так! Тебе не идет… Мне гораздо больше нравится эльф, который утешает и обнимает меня, журит за безрассудное поведение… Ты ведь помнишь меня, Баиль? Я… Родерик!

Джонас побледнел, и лицо его стало растерянным.

— Родерик? — прошептал он с дрожью в голосе. — Значит… те сны… это всё правда?

— Это наша с тобой прошлая жизнь, Баиль, — Родерик во мне рулил. Я заглядывала в глаза своего дорогого эльфа и не могла наглядеться. — Ты даже не представляешь, как сильно я скучал по тебе! Не помню, что в конце концов с нами произошло, но в моем сердце до сих пор ужасная боль…

Джонас действительно был шокирован и слушал меня с огромным вниманием. Он мне верил. Он знал, что я говорю правду. И ему, похоже, было сложно…

— Но… разве эльфы существуют? — пробормотал он. — Я помню, что в снах я был эльфом!

— Конечно, существуют! — я улыбнулась. — У них есть целое королевство, как и у вампиров. А ты был их принцем, мой дорогой Баиль…

Джонас вздрогнул и снова посмотрел мне в глаза.

Внутри меня чувства Родерика смешались с собственной нежностью, поэтому я позволила себе положить ладонь на грудь парня, и он вздрогнул.

— Вернись ко мне, Баиль… — прошептала я с тоской. — Будь со мной и… никуда не отпускай, прошу тебя!

Да, я имела в виду именно то, что сказала: я не хотела уезжать ни в какую Луарию! И пусть во мне сейчас в большей степени говорило мое прежнее воплощение, но это было правдой. Больше всего на свете я хотела принадлежать ему — моему драгоценному эльфу-человеку. Принадлежать уже не в качестве друга, а как его возлюбленная.

— Оставь меня рядом с собой… — шептала я, приближаясь к нему все ближе и желая дотянуться до его губ. — Умоляю тебя, Баиль…

Когда до нашего поцелуя осталось всего несколько миллиметров, недалеко послышался зычный крик.

— Селий!

Я замерла, чувствуя, как что-то обрывается внутри. Личность Родерика резко утонула в вихре наплывшихэмоций, и я покрылась мурашками страха.

Это был отец — герцог Лавиан Шими, и он сейчас… нас видел и слышал.

Я нервно сглотнула и обернулась на звук.

Лавиан широкими шагами приближался к нам, и на лице его проскальзывала суровая решимость.

Он быстро окинул взглядом окрестности, отметил парней, лежащих в беспамятстве, примявшуюся в поединке траву и… несколько разбитых пузырьков с кроваво-красной водой.

Я и сама только сейчас их заметила. Меня озарила догадка, что это именно вампиры зачем-то собирают эту воду, чтобы унести ее с собой. Но для чего она им, если она ядовита?

Джонас тоже словно очнулся от какого-то сна и сделал шаг вперед.

— Мы обнаружили здесь незнакомца, напавшего на ребят. К сожалению, он смог уйти…

Невозмутимый уверенный тон, ни тени колебания… У Джонаса просто невероятный контроль над эмоциями!

Вот только это бесполезно: цепкий взгляд Лавиана уже все рассмотрел и сделал правильные выводы: я это просто чувствовала. И если относительно появления вампира это было даже хорошо, то вот его открытие, что Джонас это Баиль, было очень нежеланным для меня, для нас.

А в том, что отец уже все понял, я не сомневалась. Я видела это по его красноречивому взгляду.

Мне стало муторно и страшно. Родерик уже полностью растворился внутри меня, а снаружи осталась испуганная и немного беспомощная Селена. Та, которая не знает, какое же решение ей предпринять…

— Возвращайтесь в Академию… — произнес Лавиан строго. — Селий, зайдешь ко мне вечером, мне нужно поговорить о твоей практике…

Я побледнела: меня ждет очень тяжёлый разговор.

Я бросила огорченный взгляд на Джонаса и пошла вперед. Парень последовал за мной.

Долгое время мы шли молча, и я не знала, чего мне теперь ожидать.

Герцог ненавидит Баиля, это очевидно. Судя по всему, в прошлой жизни Лавиан подозревал нас в противоестественной связи. Но разве это повод для ненависти? Может, мне удастся как-то отца переубедить?

Уже недалеко от Академии Джонас все же нагнал меня и положил руку на мое плечо. Я обернулась, чувствуя, как сердце начинает неистово биться.

— Селий… — Джонас выглядел растерянным и каким-то уставшим. — Что происходит? Кто мы? Я ничего не понимаю! Разве живые существа способны перерождаться вновь? Или я уже схожу с ума???

Мне стало его жаль. Я представляла, какая у него сейчас в голове творится дикая неразбериха.

— Да, Джонас! Иногда живые способны рождаться вновь. Чтобы закончить то, чего не смогли сделать в прошлой жизни…

Я выпалила эти слова, не задумываясь, а потом поняла, что они действительно истинны.

Джонас ушел в себя.

— Выходит… мы тоже должны что-то закончить? — наконец пробормотал он, силясь вместить в себя столь новое для себя мышление.

— Думаю, да. Мы родились не просто так… — во мне шевельнулась нежность. — Я и сам не знаю, для чего мы снова живем, но… я очень рад видеть тебя снова, мой друг…

Джонас посмотрел мне в глаза. В его взгляде плескалось глубокое внутреннее волнение. Синева его радужки вдруг стала темнее, словно он погрузился в какое-то особое состояние.

— Я тоже очень рад… Родерик Шими!

Я вздрогнула, а по телу пробежали мурашки глубокого трепета, ведь Джонас вспомнил мое полное родовое имя…

***

Эльфийское королевство Лиардон

— Ваше Величество, — юный синеглазый эльф чинно поклонился не менее юному королю, с которым у него было разительное внешнее сходство.

— Дядя, — отмахнулся тот лениво, — к чему эти церемонии??? Говори уже, для чего пришел…

Король развалился в кресле, едва сдерживая зевоту, а юноша насмешливо ухмыльнулся.

— Я хочу ненадолго покинуть королевство…

Слова дяди прозвучали спокойно и буднично, но король так сильно изумился, что едва не поперхнулся воздухом.

— Что??? — воскликнул он. — Ты с ума сошел??? Если ты пересечешь барьер, тебя же сразу же найдут эти кровососы! Ты забыл, что твоя голова у них на особом счету?

— Не забыл, — эльф выглядел как само воплощение вселенского спокойствия. — Просто мне нужно закончить одно важное дело…

Король хмыкнул.

— Пятьсот лет это важное дело ждало и терпело, а тут вдруг его нужно закончить? Все это очень странно, дядя Серниэль!

Но юноша даже бровью не повел.

— Мне не нужно ваше разрешение, Ваше Величество, — степенно произнес он. — Просто посчитал правильным вам об этом сообщить. Завтра утром я отправляюсь. А теперь… прощайте!

Эльф развернулся, чтобы покинуть покои короля, но тот его поспешно окликнул.

— А что за дело-то такой сумасшедшей важности?

Серниэль развернулся, растянув губы в немного высокомерной улыбке.

— Мое личное, Ваше Величество! ЛИЧНОЕ!!!

Когда дядя покинул короля, тот разочарованно фыркнул.

— Вечно он так… — пробурчал монарх, хмуро сверля дверь взглядом. — Напыщенный болван!!!

Но перечить своему древнему и могущественному родственнику король не мог. Да и вообще никто не мог. Это был самый старый житель королевства эльфов, который застал еще Великую Войну. Говорят, Серниэль однажды поклялся отмстить всем виновным в развязывании войны между эльфами и вампирами. С тех пор он не старел и не умирал, хотя после него сменилось уже два поколения эльфов.

Чего же такого важного он решил доделать во внешнем мире после пятисот лет ожидания?

Месть?..

Глава 23. Ты мне нужен!!!

Лавиан Шими

Все внутри меня бушевало настоящим ураганом, готовым смести окружающее пространство мощным потоком рвущейся наружу магии.

Все повторялось! Судьба моего сына Родерика даже в новом воплощении текла в прежнем неприглядном русле!

Потому что здесь снова был ОН — ненавистный эльфийский принц!

Как я мог быть настолько слепым, что сразу не узнал его? Воплощение Баиля — Джонас Лиррэй — удивительно походил на него даже внешне.

И мой Родерик снова в него влюблён! Но теперь он еще и девица, так что их союз вообще не имел никаких преград.

Кроме одного: я больше не желаю повторения прошлой трагедии! Я больше ни за что не допущу смерти Родерика, даже если мне придется погибнуть самому!

…Робкий стук в дверь прервал бурление тяжёлых мыслей.

Селена вошла в мою комнату бесшумно и выглядела немного испуганной. Большие зеленые глаза смотрели на меня с опасением. Значит, она уже обо всем знала и намеренно не сказала мне о НЕМ!

Мне стало больно.

Все повторяется.

Снова…

Но в этот раз мне нужно быть мудрее и не рубить с плеча.

— Садись, Селена, — я постарался сделать голос помягче, и дочь медленно присела в кресло. — Думаю, ты уже догадываешься, о чем пойдет речь. Точнее, о КОМ!

Девушка нервно сглотнула и кивнула. Опустила глаза.

Я в очередной раз подивился тому, насколько нежной и женственной она стала в этом воплощении. Ничего общего с ловеласом Родериком Шими. Разве что некая схожесть черт лица и зелень красивых глаз.

Почему именно девушка? Неужели судьба решила посмеяться над нами? Ей не терпелось толкнуть Родерика в объятья Баиля еще более резво? Но ведь всё снова закончится трагедией! Еще худшей, чем в прошлом…

Однако… хорошо, что Джонас до сих пор не знает о том, что Селена девушка. Или уже знает?

Эта мысль обожгла страхом.

— Скажи, дочь, Джонас все еще считает тебя парнем?

Селена посмотрела на меня с особым вниманием, словно силясь прочитать мои мысли, а потом утвердительно кивнула.

— Это хорошо! — пробормотал я, успокаивая свое разболевшееся сердце. — Селена… я понимаю, что ты любишь его, но… — я увидел, как она напряглась и побледнела, но не имел права не продолжать, — но ваши отношения невозможны!

На лице девушки отразилась боль.

— Почему? — прошептала она бледными губами, и я ощутил ее глубокую тоску. — Я… я могу признаться, что я женщина, и тогда…

— Именно ваши отношения в прошлом привели вас к ужасной участи… — я не хотел этого говорить, но был вынужден сделать это. — Баиль… он умер страшной смертью от рук вампиров, а ты… — я замялся, не имея сил произнести эти страшные слова вслух, — а ты погиб под пытками после того, как перебил в порыве мстительности всю королевскую семью Луарии. Ты стал преступником, Родерик, и заплатил за свою месть… каждой каплей своей крови…

Я сказал это!

Селена побледнела еще сильнее, и на лице ее отразилась мука. Глаза застыли, словно остекленели, а в памяти, похоже, замелькали обрывки жутких воспоминаний.

Она нервно сглотнула, а потом судорожно закрыла лицо ладонями.

Я подождал полминуты, давая возможность переварить это, и уже хотел подойти к ней, чтобы обнять, но Селена резко поднялась на ноги и посмотрела на меня покрасневшими от невыплаканных слез глазами.

— Отец, я хочу побыть одна… — проговорила она хрипло и решительно направилась в сторону выхода.

Я не стал ее останавливать. Она должна переварить это сама в себе. Переварить и согласиться со мной. Участь Родерика Шими не должна повториться в ее жизни ни в коем случае!

Я этого не допущу!..

***

Селена

…Окровавленные истерзанные руки с тонкими длинными пальцами, вцепившиеся в мою одежду, обескровленное лицо и потухающие синие глаза, смотрящие на меня в жутком отчаянии…

— Рик… — сквозь хрипы и боль шепчет Баиль пересохшими губами… — Я клянусь… тебе…

Я — Родерик — чувствую, как в глазах закипают слезы.

— Баиль… только выживи… — шепчу в ответ, как сумасшедший, — умоляю!!!

— … клянусь… встретиться… с тобой снова…

Видение, пронесшееся перед глазами после слов отца, было не просто картинкой. Оно источало вселенскую скорбь, отчего моя внутренность скрутилась узлом, и стало безумно тесно в груди.

Уйти! Сбежать!!! Только бы не чувствовать эту жуткую боль…

Я выскочила из комнаты Лавиана Шими и рванула прочь.

Хотелось забиться в какой-нибудь угол, сжать голову руками и перестать мыслить, дышать, чувствовать…

Баиль погиб из-за меня! Его убили из-за меня!!! Я опасна для него! Он должен жить…

Я не перенесу этого снова. Я сойду с ума…

Впереди по коридору замаячили ученики, и я в панике свернула на лестницу.

Внизу на нижних этажах было столпотворение, слышались голоса, смех, поэтому я рванула наверх, на крышу…

Никогда еще здесь не была, но знала, что существует смотровая площадка, установленная для наблюдения за звездами.

Мне отчаянно требовалось одиночество.

Бежала так быстро, что перестало хватать дыхания.

Порыв холодного ветра растрепал мне волосы, как только я выскочила на крышу.

Солнце медленно садилось на горизонте, окрашивая небо в яркие закатные цвета.

Игнорируя холод, я поплелась к смотровой площадке, представляющей собой большой прямоугольник, огражденный металлическими перилами.

Ветер резанул по повлажневшим глазам, заставив веки сомкнуться, но как только я зажмурилась, меня прорвало.

Нет, я не стала рыдать, как настоящая девчонка: даже сейчас я помнила о своей конспирации, но плач душил меня изнутри, так что мне пришлось закрыть свой рот ладонью.

Голова кружилась, силы из-за потрясения уходили из тела сильнее обычного, хотя полноценный голод все еще не наступил.

Впрочем, сейчас я меньше всего думала о себе.

Я думала о том, что мне действительно лучше расстаться с Джонасом навсегда. Ради его безопасности.

Я знала, что отец сказал правду: об этом же говорили и мои обрывочные воспоминания. Родерик считал себя единственной причиной того, что Баиль погиб. Но виновных в смерти друга, как сказал Лавиан, он наказал своими собственными руками…

Как же это невыносимо больно — потерять его!

Снова я подобного не переживу…

— Селий?

Голос за спиной заставил меня вздрогнуть и замереть. В нем слышалось удивление, тревога, и сердце мое снова сжалось: ОН здесь! Баиль-Джонас здесь…

Мне нельзя ничего ему говорить! Лучше уйти молча, пока мы еще можем расстаться на полпути.

Ах, зачем я сегодня в лесу умоляла его не бросать меня??? Как опрометчиво! Если бы я только знала…

Поспешно вытерла слезы и медленно обернулась к Джонасу, надеясь, что сходящий на землю полумрак скроет следы моей скорби.

Парень стоял рядом и смотрел на меня с большим беспокойством.

Молниеносным рывком он приблизился ко мне, схватил меня за плечи и тревожно заглянул в глаза.

— Селий? Что случилось? Тебе… плохо? Снова… симптомы ослабления?

Я смотрела в его глаза, ставшие в полумраке серыми, и ощущала свою беспомощность. Эти дорогие черты, этот любимый взгляд… как же я буду скучать по ним!!!

— Селий! — Джонас слегка встряхнул меня, и в голосе усилилась тревога. — Ты слышишь меня? Совсем плохо? Ответь!!!

Что я могла сказать? Мне действительно было плохо, ужасно, но не столько телесно, сколько глубоко в сердце. Но не скажу же я об этом прямо? Поэтому я просто кивнула.

Меня тут же обняли и прижали к груди.

— Я помогу тебе… — тихий шепот обдал тёплым дыханием ухо и шею, заставив меня замереть и покрыться мурашками по всему телу. Рука Джонаса скользнула на мой затылок, заставляя голову слегка откинуться назад, и горячие губы тут же накрыли мои.

Этот поцелуй показался мне просто ошеломительным.

Во-первых, я не ожидала, что Джонас так легко и стремительно меня поцелует, ведь для него это обычно было проблемой, а во-вторых, я, поглощенная собственной скорбью, вообще забыла о том, что Джонас ещё днем обещал снова меня «насытить».

Меня мгновенно унесло в страну эйфории и сладости, ведь в мое тело стремительным потоком влилась такая мощная энергия, что задрожали все конечности. Я едва не задохнулась от непередаваемого чувства восторга, которое накрыло меня с головой. Ничего подобного я еще ни разу не испытывала, поэтому мгновенно капитулировала перед своими собственными чувствами, полностью отдавшись под их власть.

Это привело к тому, что я жадно ответила на поцелуй, напрочь забыв о том, что только что собиралась во благо Джонасу не сближаться с ним.

Я обвила его шею руками, почувствовав его руки на своей талии, погрузила пальцы в его шелковистые волосы.

Губы Джонаса были восхитительно мягкими, горячими и влажными. Его язык бесстыдно блуждал по моему рту, а руки быстро опустились на мои ягодицы.

Но даже это меня не отрезвило. Какое-то безумное сумасшествие нашло на нас обоих, хотя сила энергетического потока уже начала ослабевать.

Через мгновение мы оказались прямо на полу, а точнее на соломенном тюфяке, который был кем-то оставлен тут для любителей подышать свежим воздухом.

Мне в ноздри ударил будоражащий запах мяты, и я почувствовала себя девицей, пришедшей в полнолуние отдаться любимому на сеновале.

Джонас отпустил мои губы и впился поцелуем прямо в шею. Я застонала, чувствуя, что внизу живота собирается сильное томление.

Губы парня дерзко блуждали от моего уха до ключицы, и я поняла, что дело принимает все более серьезный и пугающий оборот.

— Джонас… — мой шепот был больше похож на любовный стон. — Джонас… ты уверен в том, что делаешь?

Я должна была у него спросить!

Парень замер, а потом приподнялся и завис прямо надо мной. Даже в полутьме я видела, как ярко сверкают его глаза.

— Я уже ни в чем не уверен… — проговорил он странным взбудораженным голосом. — С тобой, Селий, я реально схожу с ума! Ты… имеешь надо мной власть, которой я не могу противиться. Наверное, это потому, что ты… Родерик? Или потому, что я… спятил? Но… ты нужен мне!!! Ты мне так нужен! И пропади все пропадом!!!!

И снова мои губы в плену — жестком, властном, требовательном. Я чувствую его лихорадочную дрожь по телу и дрожу вместе с ним.

Проклятье! Я тоже в плену! И я тоже без него не могу!

Мы целовались с такой страстью, что я потеряла всякое благоразумие и начала тихонько постанывать. Голова кружилась от его близости, все тело горело. Мои руки забрались под его рубашку, очерчивая пальцами крепкие мышцы на груди.

Неужели я поддамся и прямо сейчас раскрою свой настоящий пол? Это же неправильно! Это усугубит последствия моего скорого отъезда! Нам лучше остановиться и прекратить это!

Но сил не было.

Вместо трезвости я пьяным от любви голосом начала шептать ему на ухо разные нежности:

— Ты прекрасен! Ты самый лучший! Ты единственный…

В отместку получила еще один крышесносный поцелуй и вообще уплыла из этого мира куда-то в неземной восторг…

Но… нас грубо прервали.

На тело резко обрушилась боль, магически сковавшая все конечности, и я едва смогла распахнуть глаза, уставившись на зависший над нашими головами… огненный магический шар.

— Не может быть!!! — шокированный голос над нами принадлежал Главе Бишону. — Джонас??? Селий??? Но… но… как? Почему???

Мы не могли двинуться или что-либо сказать: магия подчинения, которой нас «связали», лишила подобной возможности. Лицо Джонаса зависло прямо над моим, и я всматривалась в него, все сильнее приходя в ужас.

Нас застукали! И не просто кто-то из учеников, а сам Глава! Да еще и не один, а с двумя Хранителями!

Но в глазах Джонаса не было страха. В них, на удивление, горела решимость.

Вот только у меня подобной решимости не было и в помине. Я подставила Джонаса! Своим эгоистичным согласием на поцелуй я лишила его мечты стать Хранителем! Он сорвался из-за меня — той, которая его скоро покинет!!!

От накрывшего душу раскаяния по моей бледной щеке скатилось скупая слеза…

Глава 24. Успеть сказать самое главное…

Селена

Магическое заклинание сна сковало мой разум не на сто процентов, поэтому я чувствовала, как нас с Джонасом переправляют в какое-то полутемное помещение. Голоса вокруг звучали шепотом, и я умудрялась иногда вырывать из этой невнятной речи отдельные фразы:

— Никому ни слова…

— Свяжитесь с домом Лиррэй…

— Гвардейцев пока привлекать не стоит… Это в крайнем случае…

Я с трудом соображала, но и этого хватало, чтобы понять: мне точно конец!

Но сейчас моя собственная судьба меня не заботила. Гораздо больше я переживала о благополучии Джонаса.

Я должна… должна все исправить! Я скажу им всем, что я девушка, и представлю все так, как будто Джонас об этом знал. Тогда его накажут только за укрывательство преступницы, то есть меня, но судить из-за извращённых пристрастий не станут! Да, я это сделаю. Обязательно…

Дверь в помещение была стремительно закрыта, и все погрузилось в полумрак.

Мы с Джонасом (а я слышала его дыхание рядом) лежали прямо на полу. Нам любезно подстелили пушистый плед, проявив даже некую заботу. Но я совершенно не обольщалась. С Джонасом еще носятся только потому, что он племянник короля. Возможно, этот случай даже не предадут огласке. Я должна срочно сообщить Джонасу о своем решении!

Наверное, заклинание так и не смогло погрузить меня в глубину сна, потому что я была не совсем человеком. Надо попытаться избавиться от него окончательно.

После поцелуя во мне было предостаточно сил, поэтому я сконцентрировалась и представила, что скованность тела полностью исчезает, а слабость растворяется в потоке мощных сил.

Через несколько мгновений я действительно почувствовала себя лучше, с удивлением осознавая, что раньше подобными способностями я не обладала.

Через минуту заклинание сна было окончательно сброшено, и я медленно присела, борясь с накатившим головокружением.

Потом нашла глазами Джонаса и подползла к нему.

Парень спал, но снилось ему явно что-то нехорошее. Я потрясла его за плечо, но Джонас стал метаться еще сильнее. Как же ему помочь? Снимать заклинания с кого-то другого я еще не пыталась никогда.

Наклонилась над парнем и схватила его лицо ладонями.

Попыталась представить, что выпутываю Джонаса из магической паутины, и даже ощутила, что у меня начинает что-то получаться, как вдруг произошло нечто очень странное. На разум стремительно, словно туман, наползло состояние неги и расслабленности, а я перестала чувствовать свое тело и словно куда-то уплыла.

Прежние чувства — тревоги, страха и опасности — быстро растворились, и даже вся недавняя жизнь превратилась в тихие, почти забытые отголоски.

Я открыла глаза и поняла, что стою посреди внушительной по размерам пещеры, стены которой были испещрены большими трещинами. Справа поблескивали воды небольшого озера, слева лежали крупные насыпи камней. Потолок пещеры имел прямо в центре довольно большое отверстие, через которое пробивались яркие солнечные лучи.

Меня звали… Родерик. Родерик Шими. Я не понимал, как я здесь оказался, и хмуро осматривал пещеру.

Вдруг от стены отделилась тень, и в кружок солнца выступил светловолосый молодой эльф.

— Баиль… — прошептал я дрогнувшим голосом, и в груди что-то болезненно сжалось.

Память начала раскрывать свои тайны, и я вспомнил его жуткую кончину.

— Баиль! — крикнул я и бросился к нему, едва владея ногами от нахлынувшего на меня волнения.

Он оказался в моих объятьях раньше, чем я успел сделать следующий вдох.

— Ты жив!!! О, как я счастлив!!!

Я прижимал его к себе так неистово, что, наверное, точно оставил на его теле множество синяков.

— Я тоже счастлив видеть тебя, Родерик… — ответил мне друг, щекоча дыханием шею. — Безумно счастлив…

Мне не хотелось отпускать его, словно я боялся, что чудное видение исчезнет, но в разуме вдруг стали всплывать совсем иные воспоминания.

Я — девица. Меня зовут Селена. Я вампир, но живу в мире людей. Я одинока и ненавижу свое происхождение, потому что вынуждена воровать энергию людей, чтобы выжить… Поцелуи, поцелуи, поцелуи… Мне неприятно, даже противно, но у меня нет выбора. Однажды я встречаю парня с пронзительными голубыми глазами и волосами цвета золотых колосьев. Я боюсь его, бегу от него, прячусь, пока однажды он не узнает мою страшную тайну — я вампир! Мне кажется, он должен испепелить меня на месте после этого открытия, но вместо проявления ненависти он жалеет меня и начинает… целовать, чтобы поделиться энергией…

А потом я узнаю в нем Баиля — моего лучшего и единственного друга…

Селена — это мое следующее перерождение!

В этот момент меня начинают заполнять чувства этой девушки, и я шокировано отстраняюсь от Баиля, заглядывая в его бледное лицо.

Он тоже растерян. По взгляду вижу, что его точно также охватывают неожиданные воспоминания, и мы синхронно видим перед глазами последнюю нашу встречу: бурление чувств, неистовые поцелуи, надрывный шепот…

Я ощущаю, что начинаю жутко краснеть. Лицо Баиля тоже розовеет, и мы с неловкостью отшатываемся друг от друга, пряча глаза.

Те самые поцелуи как будто до сих пор горят на моих губах, и я помню их невообразимую сладость.

— Что происходит? — шепчет Баиль, пытаясь справиться с чувствами. — Где мы? Что с нами?

Я разглядываю его смущенное лицо и вдруг начинаю улыбаться. На меня просто накатывает веселье.

— Похоже… мы уже мертвы, Баиль, но встретились в следующей жизни, — даже не знаю, отчего мне так весело, но озвученный факт совершенно меня не смущает. — А ты забавен в образе человека…

Друг недоверчиво разглядывает мое лицо в ответ, а потом его черты тоже разглаживаются, а губы растягиваются в мягкой улыбке, от которой у меня сжимается сердце.

— А ты такой мелкий и щуплый, словно девчонка! — отвечает он, пытаясь шутливо поддеть мое самомнение.

В этот момент я отчетливо вспоминаю, что Баиль в следующем воплощении считает меня парнем, а не девушкой, и мне становится еще забавнее. Мне, конечно, и самому немного неловко осознавать, что я, переродившись, стал женщиной, но… судя по ощущениям из той новой жизни, быть девчонкой мне вполне комфортно.

— Да, я мелкий, но видимо настолько симпатичный, что ты не смог передо мной устоять! — выпаливаю я, пряча под колкой шуткой глубокое ностальгическое чувство.

Баиль несколько мгновений оторопело смотрит на меня, переваривая сказанное, а потом начинает заливаться дикой краской стыда, ведь я попал просто в точку.

Я начинаю тихо ржать, обхохатываясь с его дикого смущения. Как же я соскучился по нашим обоюдным подколам и препираниям! Это же чистое удовольствие!!!

Баиль, насупившись, молчит, но я тянусь к нему, обнимаю за плечи и заглядываю в лицо.

— Ведь самое главное, что мы снова встретились, правда?

Эльф смягчается и теперь смотрит на меня с интересом, словно пытаясь прочесть мои мысли.

— Почему мы переродились, Родерик, да еще и… вот так? — тихо спрашивает он, и в синих его эльфийских глазах вспыхивают удивительные магические всполохи.

Мне и самому это интересно, но воспоминаний о последних днях нашей прежней жизни в разуме почему-то нет, как и ответов на интересующие вопросы.

— Я помню, что поклялся тебе… — продолжает Баиль, мысленно уплывая вглубь своей памяти, — поклялся увидеться вновь… Все дело в клятве?

Я разглядываю его почти забытое молодое лицо с изящными чертами и кончики острых ушей, слегка торчащие из-под золотых волос.

— Разве это важно, друг мой? — отвечаю я, чувствуя невероятное, ни с чем не сравнимое счастье рядом с ним. — Самое главное, что эта встреча все-таки состоялась, не так ли?

Нежность, тут же родившаяся в сердце, толкает меня снова обнять дорогого друга, но в этот момент какая-то сила жестко вырывает меня из удивительного видения, и я с болью возвращаюсь в свое юное женское тело, тут же распахивая глаза.

Сердце колотится в груди, руки до сих пор сжимают лицо Джонаса, а мы находимся в полутьме помещения, в котором нас заперли.

Неприглядная реальность врывается в сознание, рассеивая то блаженное чувство счастья, которое окутывало меня только что в видении, и я очень остро начинаю ощущать нависший над нами злой рок.

Тихий стон Джонаса заставляет меня с трепетом наклониться над ним. Парень медленно открывает глаза и некоторое время непонимающе смотрит на меня.

— Родерик? — шепчет он изумленно. — Мы же только что были в пещере… что происходит???

Я шокировано замираю, чувствуя, как по телу пробегают толпы мурашек. Значит, это было не просто мое видение??? Баиль и Джонас действительно только что встречались друг с другом в каком-то странном иллюзорном мире! Этот мир внутри нас? Или где-то в другой реальности?

Но времени думать об этом нет.

Мы должны срочно выбираться из того положения, в которое попали!

— Джонас! Послушай меня! Ты помнишь, что с нами произошло?

Парень медленно присаживается, слегка морщась от боли во всем теле, а потом серьезно смотрит в мое обеспокоенное лицо.

— Да, Селий! Я все помню… и я…

— Подожди… — пытаюсь я его прервать, но Джонас резко поднимает вверх ладонь, останавливая меня.

— Я ни о чем не жалею, Селий… — приглушенно шепчет он, и в голосе его проскальзывает алмазная твердость. — Это был мой собственный выбор, и я от него не отступлюсь!

Мне становится так стыдно перед ним, что пунцовеют щеки. Джонас благороден и очень смел. И даже делая неприглядный выбор, он собирается следовать ему до конца.

А я — обманщица — подтолкнула его к этому непростому выбору и до сих пор ничего не объяснила…

— Джонас, я должен тебе кое в чем признаться… — шепчу я осипшим от волнения голосом. — Если сможешь, прости меня, но ты должен знать: я обманул тебя…

Сделала паузу, чтобы набрать в легкие побольше воздуха.

— Правда в том, что я… я…

Громкий треск справа заставляет нас вздрогнуть и резко обернуться. В воздухе прямо на наших глазах образуется небольшой огненный шар, который непостижимым образом разрезает пространство и создает широкий магический портал. Из него тотчас же выныривает… Лавиан Шими — мой отец — и взволнованным голосом выкрикивает:

— Селий, быстро! Мы уходим!!!

Я вскакиваю на ноги.

— К-куда??? — испуганно отвечаю я. — Зачем???

Отец видит рядом Джонаса и становится еще более суровым.

— В Луарию! Немедленно!!!

Но Джонас хватает меня за руку и пытается задвинуть за свою спину.

— Кто вы вообще такой??? — грозно бросает он. — Какое право вы имеете приказывать Селию??? Он никуда не пойдет!!!

Лавиан, похоже, не собирается церемониться с нами. Он выбрасывает вперед руку, и я чувствую, как на нас обрушивается обездвиживающее заклинание.

Джонас больше не может сказать ни слова и телом своим не владеет.

Отец широкими шагами приближается ко мне и хватает меня за руку, тут же освобождая от сковывающей магии.

— Уходим! У нас нет времени!!!

— Отец, постой!!! — умоляющим голосом выкрикиваю я. — Я не могу уйти, не попрощавшись!!!

Лавиан очень раздражен, ему моя просьба жутко не нравится, но он снисходит к моему порыву и утвердительно кивает головой.

— Только твой секрет должен остаться нераскрытым! — строго шепчет он, и мне приходится с этим согласиться.

Я разворачиваюсь и подбегаю к Джонасу. Парень все еще скован и смотрит на меня с отчаянием.

Я обнимаю его, прижимаясь к его плечу и ощущая, как слезы скатываются по моему лицу.

Потом я поднимаю на него глаза и скорбно шепчу:

— Прости меня, Джонас! Мне так жаль, но я… должен уйти. Учитель — это мой отец, так что за меня не волнуйся! Его настоящее имя — Лавиан Шими! Он заберет меня на мою родину, чтобы… я больше не нуждался в чужой подпитке. Прости, что не могу остаться с тобой. Прости, что из-за меня… у тебя теперь будут проблемы…

Я чувствую, как отчаяние разливается в моей душе. Неужели я действительно это сделаю? Неужели после всего, что произошло, я покину своего любимого, так и не сказав правду???

— Селий, скорее! — почти рычит отец, но в этот момент яркая вспышка слева заставляет нас инстинктивно зажмуриться.

Когда же свет перестает жечь глаза, я вижу, что в воздухе появляется еще один портал. Края разрыва мерцают всеми цветами радуги, а из его глубин в комнату вылетают лепестки белых цветов.

Шуршание чьих-то одежд заполняет помещение. Из портала появляется яркий, одетый в длинную — до пола — шелковую тунику самый настоящий эльф. Его золотые волосы рассыпаны по плечам и спине, на заострённых кончиках ушей поблескивают серьги, а большие, небесно-синие глаза смотрят угрожающе-насмешливо.

Я невольно отступаю назад, чувствуя присутствие глубоко подавляющей магии. Эльфийской магии…

Одним взмахом руки незнакомец освобождает Джонаса от вампирских пут, но тут же опутывает его тело уже своей силой, подтягивая прямо к себе.

Мне хочется схватить друга за руку и удержать, но чужеродная магия не дает этого сделать.

— Забирай своего мальчишку и убирайся, Лавиан, — высокомерно бросает в нашу сторону эльф, хватая покачивающегося Джонаса за талию. — Надеюсь, это наша последняя встреча!

Отец морщится, но потом на его лице появляется пренебрежительная усмешка.

— Я, знаешь ли, тоже не горю желанием видеть тебя вновь, Серниэль! Пойдем, Селий!!!

Лавиан хватает меня за запястье и тащит в сторону своего портала. Я растеряна, дезориентирована и жутко беспокоюсь о Джонасе, из-за чего невольно упираюсь ногами в пол.

— С ним будет все в порядке, — ворчливо сообщает отец, догадавшись о причине моего противления. — Серниэль — его родной брат…

Эльф действительно собирается забрать обездвиженного и шокированного Джонаса с собой, подталкивая того к радужному порталу.

Но я ведь не сказала самого главного! Того, что так давно мечтала сказать. И пусть это совсем не уместно на фоне нашего нынешнего расставания, но я не найду себе никакого покоя, если не скажу этого прямо сейчас!

— Джонас, я люблю тебя!!! — кричу я во все горло и почти срываю себе голос.

Последнее, что вижу я перед тем, как нырнуть в портал, это его печальный и ошеломленный взгляд…

Глава 25. Боль… Луария…

Магическая Академия Светоча. Через два часа…

Глава Бишон выглядел резко постаревшим на несколько лет.

Ему пришлось собрать весь преподавательский состав и даже пригласить госпожу Джину Фанс, чтобы попытаться понять весь масштаб случившейся трагедии.

— Коллеги… у нас огромные проблемы: наследник рода Лиррэй был очевидно похищен!

Поднялся гул голосов, многие из Хранителей изумленно переваривали услышанное.

— Опять происки вампиров? — удрученно спросил Марион Мирэй, тряхнув копной светлых рыжеватых волос. — Неужели мы настолько беззащитны перед ними??? Какой бездны мы тогда величаем себя Хранителями, если не способны защитить собственных учеников???

Глава укоризненно посмотрел в сторону мужчины, но потом обреченно выдохнул и кивнул.

— К сожалению, это факт: похищен Джонас Лиррэй и…

Глава замолчал, а некоторые насторожились.

— И? — уточнила нетерпеливо Джина, но лицо ее весьма красноречиво свидетельствовало: она уже догадалась, о ком дальше пойдет речь.

— …и его подопечный Селий Джайз, он же Селий Громир, как все вы знаете…

Присутствующие загудели еще громче.

— Постойте-ка! Отчего столько уверенности, что их именно похитили? Не могли ли они просто сбежать??? — вклинился немного раздраженный Асваний Боэмми.

— Да с чего бы им бежать??? — удивилась флегматичная и не к месту спокойная Майна Шув. — Они же были примерными учениками и, как я понимаю, желали закончить свое обучение???

Глава Бишон помрачнел и даже несколько смутился.

— Есть некоторые… г-м-м… смущающие факты, которые я не хотел озвучивать общественности и естественно этого не сделаю, но, так как мы столкнулись с настоящей проблемой, я вынужден рассказать об этом вам всем… — он обвёл взглядом притихших коллег и только потом сообщил: — Вчера вечером по анонимной наводке мы с братьями Боэмми застукали этих двоих на крыше, когда они… предавались определенному роду занятий, о котором в приличном обществе говорить не принято…

Голос Бишона превратился в приглушенный шепот, но услышали его абсолютно все. Воцарилась гнетущая тишина.

— Вы имеете в виду… — начал Марион Мирэй ошарашенно, — то есть… то самое… что…

— Да, короче, целовались они!!! — не выдержал Асваний Боэмми и гневно стукнул кулаком по столу. — И хватит уже ходить вокруг да около!!!

— О, духи перевоплощенные! — воскликнула Майна Шув, хватаясь ладонью за грудь. — Джонас и Селий??? Этого не может быть!!! Джонас Лиррэй очень примерный и порядочный мальчик из чудесной семьи. Он не мог…

— Мы застукали их на горячем, — огрызнулся Асваний, которого эта ситуация, похоже, сильно выводила из себя. — Видели всё своими глазами. Их заперли потом в смежной комнате около кабинета Главы. Хотели сперва связаться с Лиррэями и решить, что делать с Джонасом, но Академию сотрясли мощные магические волны неизвестного происхождения. Некоторые Хранители зафиксировали открытие сразу двух магических порталов. Или ребята сами их открыли — эти порталы я имею в виду, или же их действительно кто-то похитил, потому что в запертой комнате никого не оказалось…

В полной тишине, воцарившейся после слов Боэмми, казалось, что можно было услышать, как лихорадочно роятся мысли в головах людей вокруг.

И лишь Джина Фанс слегка кривила губы, понимая, что все собравшиеся не осознают, насколько они ошибаются. Еще бы! Проворонили у себя под носом переодетую в парня девушку, а теперь приписывают наследнику Лиррэев жуткие извращения…

Но что же с ними произошло после?

— Сегодня я предоставлю доклад королю Леонарду… — с тяжелым вздохом произнес Глава Бишон. — Это дело касается его семьи, поэтому у нас нет выбора… Кстати, а где запропастился Лиэль Совермо?..

***

Селена

Это был очередной сон о прошлом…

…Я — Родерик Шими — бежал по владениям своих родственников и чувствовал, что душа буквально разрывается на части.

— Баиль!!! Где же ты??? — шептали мои губы беззвучно, а сердце готово было выпрыгнуть из груди.

…Он нашелся прямо у ручья — окровавленный, уставший, но… на его лице появилась легкая улыбка, когда я выскочил из кустов прямо перед ним.

— Я знал, что еще смогу увидеть тебя в этом мире, Родерик… — прошептал эльф слабым голосом, а я упал перед ним на колени и… просто уткнулся лицом ему в живот.

Нет, это было вовсе не объятье. Я просто разом лишился сил…

— Баиль… я чуть не сдох от мысли, что ты меня оставил… — прошептал я, потираясь лбом о его окровавленные одежды. — Ты знаешь, я, наверное, сумасшедший, но… когда я очнулся в замке, и отец заявил, что отправил тебя прочь, я… я решил, что ни за что не буду жить в этом мире, если тебя не станет. Мне без тебя жизни нет, Баиль…

Рука эльфа, аккуратно опустившаяся на мои волосы, резко вздрогнула.

— Не говори так, Родерик… — прошептал Баиль охрипшим голосом, который дрожал от волнения. — Мы все не вечны, но никто из нас не имеет права уходить из жизни без воли высших сил на то. Нужно ценить свою жизнь и радоваться каждому дню… несмотря ни на что!

— Без тебя жизни у меня нет… — проскулил я, сжимая пальцами его тунику. — Прошу, не оставляй меня никогда!!!

Рука эльфа снова начала мягко поглаживать мою голову.

— Не оставлю, если только это будет в моей власти… Клянусь…

…Я проснулась резко, стремительно, и неприятная дрожь волнения прокатилась по телу.

Сердце болело от глубокого чувства безысходности, а еще от страха потерять Баиля…

Когда же я открыла глаза и обнаружила себя в совершенно незнакомой комнате, на меня скопом обрушились воспоминания — отец, странный эльф, порталы и… расставание.

Мы действительно расстались…

Я заскулила также горько, как только что делала во сне-воспоминании, и ногти до крови впились в собственные ладони.

Как же это больно — терять его вновь и вновь!!! Словно что-то режет грудную клетку изнутри, в том месте, где сердце…

Глаза наполнились слезами, которые я даже не пыталась сдерживать, ведь сейчас рядом не было никого, кто мог бы их увидеть.

Из-за этих слез я совершенно не обратила внимание на большую, шикарно обставленную спальню с белой изящной мебелью, массивными золотистыми портьерами и просто огромной кроватью. Честно говоря, мне было на все это наплевать.

Теперь со мной не было любимого.

Как же можно это пережить и не сойти с ума?..

Какой же я была самонадеянной, думая, что смогу смириться с нашим расставанием!

Проплакав целый час, я снова погрузилась в беспокойный сон.

***

Луария. Поместье герцога Лавиана Шими…

Лавиан слышал плач со второго этажа уже больше часа.

Его сердце болезненно сжималось, но… все происходящее было к лучшему.

Родерик, точнее, Селена… она смирится, смирится и забудет своего эльфа. Время лечит. К тому же, отныне у нее начинается новая жизнь: жизнь, где больше не нужно бороться за свое существование и где она уже не будет дочерью простой прачки. Отныне она будет юной госпожой, а точнее, юным господином Селием — сыном герцога Шими.

Для ее же безопасности ей пока лучше остаться парнем. Даже для собственных слуг…

Лавиан собрал перед собой всех прислуживающих в его доме и, пробежавшись взглядом по немного настороженным лицам, произнес:

— Вчера я вернулся с мальчиком, и вы все, наверное, недоумевали, кто же он такой… — начал он, оглядывая загоревшиеся глаза прислуги. — Так вот с радостью сообщаю вам, что это — перерожденный и заново воскресший мой сын — Родерик Шими!

Преданные вампиры радостно зашумели, кто-то шокировано замер, кто-то заулыбался…

— Сейчас его зовут Селий! Покажите юному господину все ваше гостеприимство!

Под радостные причитания Лавиан распустил работников, а сам поднялся на второй этаж особняка и, остановившись у двери в спальню Селены, прислушался.

Всхлипов больше не было.

Тогда герцог мягко толкнул дверь и вошел.

Девушка свернулась калачиком на кровати и… спала. На щеках все еще поблескивали дорожки от слез.

Герцог почувствовал боль и глубокое сопереживание, поэтому наклонился и большими пальцами рук вытер ее слезы.

— Ты забудешь его, я верю, как и все остальные невзгоды, Селена! Судьба Родерика Шими на сей раз точно не повторится!..

Глава 26. Первый день новой жизни…

Селена

Я полулежала в огромной деревянной бадье, чувствуя, как блаженно расслабляются все мышцы в разбитом и уставшем теле.

С самого утра отец заявился ко мне без приглашения и приказал слугам принести горячей воды.

— Вставай, соня! — улыбнулся он светло, беспечно. — Или ты хочешь пропустить начало своей новой жизни?

Я хотела бы, как он, быть радостной и что-то предвкушать, но в душе были одни осколки. Глаза опухли после вчерашних слез…

Перед бадьей поставили красивую разрисованную ширму, которую я с интересом разглядывала уже почти полчаса, но звук мягких шагов в комнате заставил меня вздрогнуть и поглубже опуститься в воду: отец предупредил, что играть роль мальчишки мне придется даже в Луарии. По крайней мере, пока…

— Господин Селий! Меня зовут Валла! Я буду вашей служанкой, — послышался задорный женский голос, после чего незнакомка добавила уже заговорщическим шепотом: — Хозяин посвятил меня в вашу тайну, поэтому меня можете не бояться. Я могу помочь вам искупаться и переодеться…

— Я с-сам! — выпалила я, нервничая.

И зачем вообще кто-то должен мне помогать? У меня, что ли, рук собственных нету???

Женщина снисходительно усмехнулась, словно догадываясь о моих мыслях, и осталась ждать за ширмой, я же принялась резво себя тереть, пока не покрылась большими красными пятнами. Местами даже кожу содрала — всё нервы!

Вылезла из бадьи, наскоро вытерлась и попробовала разобраться в стопке чистых вещей, приготовленных на смену.

С удивлением нашла настоящее женское белье — короткие панталоны и мягкую подвязку для груди. Это оказалось приятно. Подвязку затянула потуже — парень ведь опять!

Плотные темные штаны, рубашка с кружевным воротником и новехонький бархатный камзол темно-зеленого цвета оказались мне прямо в пору, и я почувствовала себя странно.

К служанке вышла, немного смущаясь: такой дорогой одежды у меня отродясь не было, пусть она и совершенно мужская.

Женщина передо мной оказалась довольно молодой. Черноволосая, изящная — она показалась мне очень милой, но меня осматривала цепко, пристально, заставив смутиться еще сильнее.

— Красавец-господин! — всплеснула она руками, а потом… подмигнула мне!

Когда я через минуту стояла перед огромным зеркалом в резнойпозолоченной раме, то с трудом себя узнавала. Все-таки одежда может до неузнаваемости изменить человека! На меня смотрел очень милый аристократичный юноша с пушистой копной темных, еще влажных волос и с пронзительными зелеными глазами, ярко сверкающими на фоне узкого лица. Зимняя бледность сменилась легким весенним загаром, придающим мне свежий приятный вид.

И это правда я?

Пока сохли волосы, я слушала веселый щебет служанки и с удивлением понимала, что вампиры в сути своей ничем не отличаются от людей. Те же самые разговоры о вкусной пище, о предстоящих праздниках, о жизни города и о многом другом. Правда, я подозревала, что Валла намеренно пудрит мне мозги, заставляя отвлекаться от тяжелых дум…

Вниз по лестнице — на завтрак с отцом — я спускалась медленно, настороженно, слушая непривычный цокот собственных каблуков на мужских ботинках. Внизу суетились слуги, которые тотчас же подняли головы, чтобы посмотреть на меня с нескрываемым любопытством. Начались поклоны, приветствия, а я ощущала себя экспонатом в цирке типа женщины с бородой или карлика, которые всегда являлись предметом горячего внимания со стороны общества.

Розовощекая и немного испуганная — я появилась в столовой и обомлела от открывшейся передо мной роскоши.

Стены огромного помещения были выдержаны в светлых тонах, впрочем, как и весь остальной интерьер в доме. Столовая казалась заполненной светом, что достигалось за счет двух огромных окон, едва прикрытых тонкими занавесками, в которые били солнечные лучи. Вдоль стены стояли изящные шкафы со столовым серебром и другой посудой, поодаль грузными боками сверкали пузатые кресла.

За большим овальным столом сидел Лавиан Шими.

Я едва узнала его. Иллюзии уже не было, поэтому он не казался настолько молодым, как в Академии, но лицо отца по-прежнему было очень красивым. Длинные черные волосы небрежно лежали на плечах, а одет он был в дорогущий и очень нарядный костюм темно-синего цвета. На тонких пальцах рук сияли массивные кольца, верхние пуговки белоснежной рубашки были небрежно расстегнуты, открывая смуглую безволосую грудь. В какой-то момент я поняла, что мой отец еще тот красавец. А есть ли у него жена?

Именно об этом спросила я, аккуратно усаживаясь рядом на стул.

Лавиан усмехнулся моему вопросу.

— Нет, я не женат… — ответил он, делая знак служанке, чтобы несла завтрак. Она тут же упорхнула прочь.

— А почему? — бесхитростно спросила я. — Ты ведь еще такой… привлекательный!

Сказала и покраснела. Не слишком ли я перегибаю палку со своим любопытством?

Отец вдруг откинулся на стуле и рассмеялся.

— Но если ты так считаешь, думаю, надо обязательно обзавестись женой…

Его смех слышали, наверное, все в доме. Я услышала за спиной изумленные возгласы: наверное, смеялся отец не так уж часто.

Когда нам подали изысканно уложенные на больших тарелках кусочки мяса, а также нож и вилку к ним, я… приуныла.

В памяти все еще были живы моменты унижения, пережитые мною в доме Джонаса, ведь есть по правилам я не умела.

Помрачнела. И не только от воспоминаний о манерах.

Джонас…

Каким-то чудом я гнала мысли о нем всё утро.

А тут вдруг…

Осознание того, что мы больше никогда не увидимся, резануло по сердцу такой болью, что у меня вдруг брызнули слезы из глаз.

Поняв, что я жутко проштрафилась, я с ужасом посмотрела на отца, чувствуя, как влага стекает по щекам, и уже собралась в панике просто сбежать (моя глупая привычка!), но Лавиан мгновенно все понял.

Через мгновение я уже была выдернута из стула и крепко прижата к мужской груди. Да, прямо на глазах у слуг.

— Поплачь, дорогая… — шепнул он мне на ухо, поглаживая рукой по волосам. — И пусть вместе со слезами уйдет твоя боль. Это скоро пройдет, правда! Обещаю…

От этих слов и нежности захотелось расплакаться еще сильнее, но я всеми силами сжалась, не позволяя этому произойти.

Мы стояли так, наверное, несколько минут, как вдруг в коридоре раздались торопливые шаги.

— Лавиан! Лавиан! — пронзительный женский голос разорвал тишину дома, и я от неожиданности вздрогнула. Слегка отстранившись, я заглянула в лицо отцу и увидела, как он напрягся.

В столовую тут же влетела дамочка, от эффектности которой у меня отнялся дар речи.

Ей было, очевидно, за тридцать (хотя могло быть и за все триста!). Черноволосая, округло-аппетитная — она сверкала внушительной и очень соблазнительной грудью в огромном вырезе ярко-красного платья. Волосы были завиты и рассыпаны по оголённым плечам, талия затянута корсетом, а длинные широкие складки платья делали ее бедра ещё более внушительными.

Женщина впилась в меня взглядом, заставив инстинктивно отшатнуться к отцу, а Лавиан мягко приобнял меня за талию.

— Значит, правда! — прошипела дамочка вдруг с необычайной яростью. — Слухи не врут! Ты привез себе из человеческих земель юного любовника! Как ты мог, Лавиан??? А как же я??? А как же наши… чувства????

Я опешила от выплеснутой на себя ярости и откровенного бреда.

Отец же осторожно усадил меня за стул и развернулся к ослепительной фурии.

— Женевьева де Новуа! Мы с вами официально расстались полгода назад! Какие еще могут быть претензии ко мне??? — голос Лавиана звучал хлестко, словно удар бича, но женщину это ничуть не проняло.

— Ах ты старый извращенец! — вскричала она. — Я пойду к королю! Я буду жаловаться и всей Луарии расскажу о растлителе мальчиков!!! Я опозорю твое имя на весь мир, проклятый герцог! У-у-у, ненавижу!!!

С этими словами фурия вылетела из столовой и скрылась в одном из коридоров.

Отец резко сник и безрадостно сел на свое место.

Я тут же потянулась к нему и участливо накрыла его руку своею.

— Отец, кто она??? Почему ты не сказал ей, что я… твой ребенок???

Лавиан вымученно улыбнулся, благодарно сжав мои пальцы.

— Это моя бывшая… любовница, — ответил он немного напряженно. — Иногда я побаиваюсь говорить тебе некоторые вещи, но… думаю, воспоминания о твоей прошлой жизни открыли тебе и твои прошлые похождения по женщинам, поэтому стесняться в выражениях я не стану…

Я покраснела, но утвердительно кивнула. На самом деле, плотские утехи с женщинами мне особо и не вспоминались, а если и проскальзывали какие-то картинки, я не обращала на них никакого внимания и тут же забывала. Все, что было живо в моей памяти — это время, проведенное с Баилем и только с ним…

— Женевьева — дочь моего старого друга-маркиза де Новуа. Она всегда хотела, чтобы я на ней женился, хотя я сразу же с самого начала наших отношений открыто сообщал, что этого не случится никогда. Расстались мы по ее же инициативе: она сказала, что ей надоело ждать. Я согласился. А теперь она хочет вернуть все назад, но я упорно отказываюсь. А ее глупостей не слушай. Уже через несколько дней я представлю тебя королю, и все эти нелепые слухи ударят по ней же безжалостным бумерангом. Ее назовут лживой сплетницей, и она получит унижение, которого достойна. А теперь ешь, Селий! Я еще хочу показать тебе наши владения…

Но последних слов я уже не слышала. Меня очень ошарашила фраза, сказанная немного ранее.

— Встреча с королем? — испуганно прошептала я, боясь даже помыслить об этом. — Но зачем?

Лавиан улыбнулся.

— Потому что ты — мое сокровище, и я наконец-то тебя нашел! Я должен доложить королю…

А у меня перед глазами тут же вспыхнули видения, как я беспощадным мечом протыкаю вампиров одного за другим, заливая пол королевского дворца реками крови. В моей разуме ярость и отчаяние, а в душе горечь и нестерпимая боль.

«Это за Баиля!!!» — кричу я во все горло мужским голосом, а потом получаю удар по голове и выпадаю в небытие…

Я вздрогнула, возвращаясь в сегодняшнюю реальность и немного панически посмотрела на отца.

— А это тот самый дворец, где я… убил короля и его семью? — дрожащим шепотом спросила я, заставив Лавиана побледнеть.

— Ты это тоже вспомнил, Родерик? — моя рука попала в еще больший трепетный плен. — Забудь! Об этом помнить не нужно…

Я кивнула, опуская глаза.

Понимаю, что не нужно. Но я ведь все равно помню.

Подобные вещи не так-то просто теперь забыть.

А еще я вряд ли смогу забыть светловолосого синеглазого юношу, которому навсегда отдала свое сердце…

Глава 27. Эльфийская жуть…

Джонас

Эльфийское королевство Лиардон

Я то просыпался, бесполезно пытаясь открыть тяжелые веки, то снова погружался в мир тягостных сновидений, и мне было, мягко говоря, очень некомфортно.

Тело словно пребывало в ломке, навязчивый сон сковывал разум, и я никак не мог понять, где я, что со мной и как мне из этого всего выбраться.

Периодически перед глазами всплывал облик Селия, иногда сменяясь мужественным образом Родерика Шими. И если последнего — крепкого черноволосого парня — я неосознанно рвался защитить и уберечь, то явление мелкого женоподобного мальчишки рождало во мне неконтролируемую нежность и желание схватить его в объятья.

Образы исчезали также стремительно, как и появлялись, а я устало вздыхал, пытаясь сбросить с себя неприятный мучительный морок сна.

И вот однажды что-то изменилось,

Сонливость начала стремительно меркнуть, сознание постепенно возвращалось в норму, и я остро ощутил, что… надо мной кто-то навис.

— Увеличение магического резерва всегда происходит со сложностями, уважаемый лекарь Капториэль, — послышался мягкий мужской голос, но незнакомец, очевидно, обращался не ко мне. — Баиль перенес весь процесс стойко, но… не без последствий. Посмотрите на его уши!

В этот момент к этим самым моим ушам прикоснулись прохладные пальцы, и я почувствовал острое жжение на коже. Почти мгновенно на кончики ушей налетело магическое тепло, и боль начала утихать.

— Это все временно, Баиль, — на сей раз говоривший обращался ко мне. — Ты ведь просыпаешься, правда? Попробуй открыть глаза, если слышишь меня…

Я, смущенный тем, что меня называли исключительно Баилем, решил, что скрываться нет никакого смысла. О том, что какой-то эльф силком утащил меня из Академии, я вспомнил ровно десять секунд назад. Надо разобраться, где я нахожусь и для чего понадобился своему похитителю.

Я напрягся и попытался разлепить веки. С огромным трудом мне все-таки удалось это сделать, и вот я уже пытаюсь сфокусировать свой взгляд, разглядывая нависшего над собой… белокожего голубоглазого юношу с остренькими ушами, задорно торчащими из-под золотых густых волос.

Действительно эльф? Или сумасшествие какое-то? А может всего лишь качественная иллюзия для отвода глаз?

Незнакомец начал растягивать губы в радостной улыбке, разглядывая меня, как какой-то любопытный экспонат.

— Поразительно, — прошептал эльф с восхищением в голосе, — даже внешний облик остался прежним!!! Я очень скучал, братишка…

Мое безвольное слабое тело было тут же аккуратно заключено в объятья. Яркий цветочный аромат ударил в нос, а слишком близкий контакт с незнакомцем заставил меня напрячься. Но в этот момент я был не сильнее мумии, поэтому и мог только молча все это терпеть…

После объятий мне в рот бесцеремонно влили какую-то горькую гадость, отчего я недовольно скривился, на что эльф задорно рассмеялся.

— Да, Баиль! Тебя не изменило даже перерождение! Ты всегда ненавидел мой фирменный восстанавливающий сбор…

А вот мне смешно не было совсем. Если посмотреть на происходящее трезвым взглядом, то получается какой-то горячечный бред!

Однако противный напиток поразительным образом принес быстрое облегчение всему телу, и я почти мгновенно уснул.

Следующее пробуждение прошло значительно лучше.

Проснулся я в полном одиночестве и даже сумел медленно присесть в кровати.

Опустив глаза, я понял, что до пояса обнажен, а от движения головой наперед скользнули длинные — ниже пояса — золотые волосы.

ЧТО???

С каких это пор моя шевелюра стала такой внушительной???

Я нервно дернул один локон и тут же поморщился: больно! Значит, волосы мои собственные. И как это понять?

Но тут же сознание обожгла страшная мысль: а что, если я лежу здесь… уже не один год???

Голова закружилась от ужаса, но страх неожиданно придал сил, и я сумел даже резво подняться на ноги.

Стоять было откровенно трудно, но вот наличие на нижней части тела белых «академических» подштанников меня определенно обрадовало. Ну не мог же я лежать в одном и том же белье пять лет подряд? Да и не встал бы я так просто после этого…

Впрочем, сейчас маги-лекари и не такое могут вытворять. Может, это их стараниями у меня так разрослась шевелюра? Вот только ЗАЧЕМ???

Оглядев комнату, в которой находился, я обнаружил довольно странный интерьер. Мебель нетипичных овальных форм, шкаф вообще сплетен из лозы, а по белой кирпичной стене… вьется вполне себе живой плющ!

Где я???

Заметив в углу большое массивное зеркало в толстой фигурной раме, я осторожно двинулся к нему.

Ноги тут же утонули в мягком ворсистом ковре, наступать на который было неожиданно приятно. Никогда не встречал ничего подобного. Из чего он сделан?

Однако все мысли о коврике мгновенно улетучились, стоило мне приблизиться к зеркалу поближе. Я замер, сраженный наповал тем, что увидели мои глаза.

Нет, у меня не выросли рога, и я не стал похож на орка. Хуже. Передо мной стоял самый настоящий эльф!

Может, галлюцинации??? Но эта эльфийская «галлюцинация» поразительно походила на меня и даже двигалась абсолютно в такт мои движениям.

Я поднял руку и со страхом притронулся к своим… ушам. Точнее, к тому, во что они превратились. Острые кончики торчали из волос всего на треть пальца, но… это же был кошмар чистой воды!

Я прижал неправильный отросток ногтями и почувствовал боль, а на коже остались отчетливые вмятины.

О нет! Они… настоящие!

Волосы тоже изменились. Они стали умопомрачительно длинными, как у женщины, и откровенно посветлели, да и глаза из бледно-голубых превратились в пронзительно синие. Как нечеловеческие!

О боги? Я что теперь — не человек???

Это было настолько ошеломительно, что я пошатнулся, но сумел удержаться на ногах.

Перед глазами пронеслись лица родных, сестры, матери, дяди Леонарда… В таком виде мне к ним дороги нет…

А еще Селий! Что он скажет???

Однако я тут же вспомнил момент нашего расставания, и собственный внешний вид отошел на второй план.

Селий попрощался со мной. Он ушел от меня вместе с тем человеком, которого назвал отцом. Да, точно, Лавиан Шими!!!

Это имя подняло из глубин памяти эпизоды прошлой жизни и гневное лицо благородного вампира, в чертах которого так явно виделся Родерик Шими…

Да, это он! Действительно Лавиан Шими! Тот, кто… ненавидел меня!!!

Это открытие поразило и испугало. В голове началась какая-то каша из перемешавшихся воспоминаний прошлой и нынешней жизней, и я почувствовал дурноту.

Прикрыл глаза, схватился за голову…

— Баиль! — громкий обеспокоенный окрик вместе со звуком открываемой двери заставил меня вздрогнуть.

Крепкие руки подхватили меня за талию и почти силком отправили обратно в кровать.

Я не сопротивлялся: разом лишился сил.

Незнакомец укутал меня в одеяло и положил свою прохладную ладонь мне на лоб.

— Отдыхай, Баиль! Ты еще слишком слаб. И не беспокойся: теперь у тебя все будет хорошо…

«Хорошо??? — горько подумал я. — По-моему, в моей жизни, наоборот, началась настоящая жуть…»

Глава 28. Королевская семья Луарии…

Селена

Столица Луарии — Ризза — оказалась настолько богатым городом, что у меня изумленно отвисла челюсть. Помимо шикарного островерхого дворца, сияющего на солнце белыми башнями, в ней находились многочисленные поместья знати, театры, огромные дворцы для собраний, многоэтажные магазины, торгующие всем на свете, а также большие островки парков с фонтанами, беседками и озерами в глубине.

Отец выводил меня в город три раза в неделю: чтобы обновить гардероб, купить необходимые житейские мелочи и просто показать окрестности.

— Но я ничего не узнаю! — удивлялась я, на что герцог улыбался и говорил:

— Мы жили в собственном герцогстве, и ты, как Родерик, не любил появляться в столице. Тебе здесь было неуютно, тесно. Ты говорил, что не любишь такого большого столпотворения вампиров вокруг себя…

Мы ехали в карете, а отец вводил меня в курс дела.

Мы договорились, что большую часть времени он будет обращаться ко мне в мужском роде, чтобы не дать повод чужим ушам услышать. Я согласилась. Для меня это уже было вполне привычным явлением.

Увидев в окно прогуливающихся дам, я поняла, что многие богатые женщины, разодетые в нарядные длинные платья, идут в сопровождении своих дочерей, и меня запоздало кольнула совесть.

Когда маме донесут, что я исчезла, она начнет волноваться. Наверное. Все-таки она по-своему любит меня, поэтому…

— А можно я напишу письмо своей матери? — осторожно спросила я, подняв напряжённый взгляд на отца.

Он раздумывал всего пару мгновений, а потом утвердительно кивнул.

— Конечно, Селий! Делай все, от чего тебе будет спокойнее…

Я благодарно улыбнулась. С отцом мне было легко, даже очень. По моим воспоминаниям, Родерику было сложнее. То ли Лавиан изменился и стал мягче, то ли… то ли я переродилась более покладистой. Наверное, женская натура…

Я невольно усмехнулась.

Да уж, очень странно осознавать, что когда-то я была мужчиной и жила соответственно мужской роли: воевала, любила кутежи, петушилась, как и любой парень, пока… пока в моей жизни не появился Баиль.

Я невольно погрустнела.

Мой дорогой эльф изменил меня. Я, как Родерик, стала мудрее, осторожнее, благоразумнее… Это он сделал меня такой.

Как он там — мой дорогой друг?

Снова защемило в груди, стало тяжело на сердце, но присутствие отца заставило меня поспешно взять себя в руки. Нельзя поддаваться эмоциям! Это абсолютно неправильно. Я сделала свой выбор, и мне жить с этим до конца своих дней…

Некоторое время назад я осторожно пыталась расспросить у герцога о том, кто же тот самый эльф, который пришел за Джонасом, и не угрожает ли парню что-либо теперь.

Отцу явно было неприятно вспоминать об эльфах, но он постарался мне все подробно объяснить.

Оказывается, у Баиля был младший брат. Его брата звали Серниэль, и он особенно сильно горевал после того, как Баиль покинул этот мир. Он прославился тем, что нашел способ не стареть и не умирать, в то время как большинство эльфов заканчивали свой срок жизни на рубеже двухсот лет.

Поговаривали, что Серниэль пообещал отомстить за смерть своего горячо любимого брата, но до сего момента ничего особенного так и не предпринял.

— А ты, отец, — осторожно поинтересовалась я тогда, — тоже живешь… необычайно долго?

Меня действительно часто мучил вопрос, каким образом Лавиану Шими удалось прожить больше пятисот лет и остаться таким молодым и сильным.

Отец улыбнулся.

— В моих жилах течет королевская кровь, — объяснил он, безумно меня удивляя, — я был кузеном короля Занновира. А королевский род вампиров славен своей особой магией, способной даровать им много лет жизни…

Вот так мои пробелы в разуме все больше обрастали информацией, но это приносило мне только смятение.

Мир вампиров сперва показался мне обыденным, мало отличимым от мира людей. Такие же мостовые и улочки, наряды и кареты, высшие сословия, низшие сословия и так далее. Даже пища была подобной тому, как готовили в Элевейзе, хотя иногда я задумывалась о том, входит ли в меню местного населения напиток под названием «кровь».

У отца спросить не решалась. Почему-то этот вопрос вызывал во мне неловкость, и однажды я поняла почему.

Это был вечер, точнее, почти ночь. Мне не спалось. Терзало чувство вины перед Джонасом и боль из-за нашего расставания. Эта самая боль превратилась в хронический камень, висевший на душе, и ничто не могло избавить меня от этого чувства.

Я долго ворочалась в кровати, потом попробовала читать, но сон все не шел.

Наконец, я решила сходить на кухню, чтобы принести себе булочек, которые просто очаровали меня своей мягкостью и ароматом, и, набросив на ночную сорочку теплый халат, я двинулась вперед.

В руке зажгла маленький магический светильник и бесшумно направилась в сторону лестницы.

Все в доме уже определенно спали.

Тишина казалась зловещей, а стены дома до сих пор виделись чужими, даже иногда неприветливыми. Я вздрогнула, поежилась и стремительно спустилась по лестнице.

Уже у входа в кухню я вдруг услышала странные звуки и замерла.

Шепот! Точно! Здесь был кто-то еще!

К шепоту прибавились отголоски тяжелого дыхания, и я, жутко краснея, поняла, что сейчас происходит.

Ведь голосов было два.

Когда-то я тоже дышала точно также, находясь в объятьях одного безумно привлекательного молодого человека…

Я решила покинуть это место незамедлительно, но горе-любовники вдруг беспечно переместились из коридора прямо в гостиную, не выпуская друг друга из объятий, поэтому я невольно стала свидетелем их любовной игры.

Я их не узнавала: наверное, кто-то из местных слуг. Судя по изящным станам — молодые, судя по запалу — горячие и бесстыдные.

Мне вдруг стало забавно, и я едва не захихикала в ладошку. Молодость — она всегда такая! Безрассудная и эмоциональная!

Ладно, пора уже уходить, пока меня не заметили.

Но их объятья и поцелуи выглядели настолько красиво и романтично, что я помедлила несколько мгновений, не отрывая от парочки глаз.

И вдруг парень отпустил губы девушки и рывком наклонился к ее шее.

Через мгновение послышался томный стон, а по воздуху разился терпкий аромат свежей крови…

Он ее укусил!

И девушке это понравилось!

Она застонала непозволительно громко, после чего ее губы вновь оказались во власти поцелуя…

Я ощутила, как по лицу разливается румянец.

Развернувшись, я рванула обратно на лестницу и стремительно заскочила на свой этаж.

Уже в спальне, плотно закрыв за собой дверь, я замерла, чувствуя, как лихорадочно бьется мое сердце.

Я вспомнила: испитие крови у вампиров относится не только к военным действиям или как помощь при определённых недомоганиях. Очень часто это становится частью любовной игры, особенно если укус произведен в шею.

Перед глазами ярко вспыхнули картины того, как я, будучи Родериком Шими, не раз пила кровь именно из шеи своего дорогого друга. Это было… опрометчиво? Слишком дерзко? Вот почему отец был уверен, что мы любовники!

Однако… кто же мы друг другу сейчас???

Хотелось кричать: сейчас мы пара! Ведь теперь я женщина! В этот раз между нами нет никаких преград…

Но преграды были. Не менее непреодолимые, чем мужской пол.

Мы не пара.

«Нас» больше нет…

А правильно ли я поступила, убежав сюда???

Червь сомнений снова начал подтачивать мою душу…

***

Король вампиров Таир Зенфельский показался мне страшным существом.

Нет, выглядел он прекрасно: молодой, симпатичный, представительный… Но то, как он окатил меня взглядом, до жути меня испугало. Я почувствовала себя его сегодняшним обедом и вздрогнула.

— Так, так… — протянул Его Величество, заложив руки за спину и прогуливаясь вокруг меня, словно я была кобылой на рынке. — Значит это и есть воплощение твоего Родерика?

Вопрос он адресовал Лавиану Шими, и тот, улыбнувшись, кивнул.

— Да, это… Селена!

Я изумленно вскинула брови и уставилась на отца: а как же наша конспирация?

Лавиан правильно истолковал мое недоумение.

— Его Величество в курсе твоего пола… — проговорил он, а мне почему-то вдруг стало неуютно в этих мальчишеских тряпках и под таким пристальным вниманием.

Таир определенно тактом не отличался, потому что подошел ко мне вплотную и даже мягко схватил меня за подбородок, словно изучая лицо. Я хотела вырваться, но потом подумала, что оскорбление самого короля может сулить кучу неприятностей отцу, поэтому молча сжала зубы и замерла.

— Такие нежные черты, — заворковал король, вызвав во мне смущение и смятение вперемешку с опасением. — Какая из Родерика получилась милая девочка! Никогда бы не подумал, что такое возможно…

Вдруг король рассмеялся и наконец меня отпустил.

— А ведь похожа на него, правда! — воскликнул он, обращаясь к отцу. — Глаза, овал лица, взгляд…

Потом он снова повернулся ко мне и с улыбкой спросил:

— А меня ты не вспомнила случайно? Мы ведь дружили, когда были детьми!

Я удивилась и отрицательно покачала головой. Этот мужчина не вызывал во мне вообще никаких ассоциаций…

Король притворно оскорбился, скривился и выдал обиженное:

— Да, никому не нужен бедный старый Таир…

Когда меня оставили в покое, я постаралась отойти к окну и не попадаться на глаза: король Таир меня откровенно напрягал.

Отец переговорил с ним еще около получаса, и мы наконец покинули его кабинет.

Идя на выход из дворца, я с опаской рассматривала стражников, одетых в броские красно-коричневые костюмы и застывшие вдоль коридоров, как неживые изваяния.

— Отец… а я уже не считаюсь преступником? — осторожно прошептала я, как только мы оказались в огромном дворе, плавно перетекающем в изумрудно-зеленый дворцовый сад. — Ну… из-за моей мести…

Лавиан остановился и развернулся ко мне. Взгляд его остался серьезным, на лбу прорезались напряженные морщины.

Он медленно и осторожно положил свои ладони на мои плечи и с расстановкой произнес:

— Скажи мне… Родерик… твоя смерть в муках является достаточным наказанием за то, что ты совершил?

Его глаза излучали прежнюю печаль.

Да, отцу до сих пор было ужасно больно.

Больно настолько, что он едва сдерживал себя.

— Думаю… да, — произнесла я после некоторого размышления. — Выходит… все долги заплачены?

— Да, — произнес герцог торжественно и сжал мои плечи еще сильнее. — Запомни это, моё дорогое дитя!

Рывком поцеловав меня в лоб, отец отпустил меня.

Когда мы уходили из дворца, краем глаза я заметила невдалеке целую процессию, состоящую из очень благородных вампиров этого королевства. По-моему, они очень внимательно нас разглядывали.

Почему-то эти взгляды прожигали в моей спине дыру…

***

Королевский дворец вампиров…

— Ты это видел??? — один из юношей, следовавший за королевой Алварией, супругой Таира Зенфельского, ткнул второго паренька локтем в грудь, указывая на две фигуры вдалеке, спешащие на выход из дворца.

— Кто это? — спросил второй, тщетно пытаясь разглядеть тех, на которых ему указали.

— Это же… та самая девчонка!!! — шепнул первый. — Полукровка, к которой нас отсылал Учитель несколько лет назад!

Второй юноша изумлённо замер, едва не спровоцировав падение служанок за собой.

— Точно! Хотя… почему она одета, как парень??? И кто это с ней???

— Это же дядя Лавиан!!! Почему он с ней???

— Думаешь, нужно сообщить учителю? — забеспокоился второй, переходя на шепот.

Его друг отрицательно мотнул головой.

— Пока не надо. Думаю, учитель скоро и сам узнает о ее присутствии в Луарии. Не хочу опять получить какое-нибудь неприятное задание, связанное с ней. Мне она показалась серой никчемной мышью…

Второй юноша укоризненно посмотрел на своего приятеля.

— При чем здесь ее внешность? Если она важна для учителя, то должна быть важна и нам!

Его друг фыркнул:

— Если бы она была столь нужна учителю, он давно бы похитил ее для себя безо всяких ухищрений! Тем более, что он совсем недавно возвратился из Элевейза… Нет, не хочу вмешиваться. Хотя то, что она с нашим дядей, мне совсем не нравится. Кто она вообще такая???

— А давай навестим ее сегодня? Мы ведь, типа… старые знакомые… — заржал второй в кулак, за что получил укоризненный взгляд королевы.

— Давай. В полночь! — шёпотом поддержал его первый паренёк.

— Мальчики! Прекратите паясничать! — строгий голос королевы Алварии заставил юношей вздрогнуть и выровняться по струнке. — Такое поведение недостойно принцев Луарии!

— Простите, матушка! — синхронно проговорили они, изображая искреннее раскаяние, но ничего подобного на самом деле совершенно не испытывали.

Когда же Алвария отвернулась, первый наклонился к брату и шепнул:

— Встретимся на старом месте. В полночь…

Глава 29. Смысл жизни — найти того, кого любишь…

Джонас

Безумие!

Сказочно нереалистичный эльф, сидящий напротив меня за столом, казался плодом моего воображения, но это сумасшествие длилось слишком долго, чтобы действительно оказаться сном.

— Баиль, тебе нужно восстанавливать силы, — проговорил он с улыбкой, изящным движением накладывая мне тонкие кусочки мяса на тарелку.

— Меня зовут Джонас Лиррэй… — буркнул я, категорически отказываясь становиться эльфом, хотя со своими ушами я уже ничего не мог поделать.

И хотя я помнил достаточно большое количество эпизодов из своей прошлой жизни, но настоящим эльфом я себя никак не ощущал. Более того, я ОТКАЗЫВАЛСЯ ощущать себя кем-либо, кроме Джонаса Лиррэя, потому что… потому что тогда я окажусь оторван от своей недавней жизни навсегда.

А отказываться от свой семьи, от своей жизни, от воспоминаний о Селии, в конце концов, было для меня нестерпимо…

Эльф, который назвался Серниэлем и который считал меня своим старшим братом, упорно пытался вернуть меня прошлого, кем я уже однозначно не был…

— Ты Баиль… — мягко возразил он мне, — хочешь ты этого или нет… Даже твоя внешность возвратилась. Ты же понимаешь, что это не происходит просто так? Ты никогда не был человеком! Ты изначально был эльфом…

Я замер, перестав ковыряться в тарелке, а потом изумленно посмотрел эльфу в глаза.

— В смысле? — проговорил я недоуменно. — Но я ведь всю жизнь прожил, как человек. Разве это, — я немного пренебрежительным жестом указал на свои уши, — не результат воздействия местной магии?

Пришла очередь удивляться Серниэлю.

— Нет, конечно! — воскликнул он. — Магия не отращивает настоящие уши! В тебе проснулась твоя истинная эльфийская сила и преобразила тебя в соответствии с тем, кем ты был с самого начала. Я просто немного ускорил этот процесс. Ты — самый настоящий эльф, Баиль!

Эта новость меня ошеломила.

Как такое возможно??? Или… мои родители на самом деле не родили меня?

Словно прочитав мои мысли, Серниэль проговорил:

— Ради твоего спокойствия я могу узнать подробности твоего появления у семьи Лиррэев, но уже сейчас я готов утверждать: они тебе не родные, потому что они — люди!

Да, мне хотелось не поверить этому эльфу и продолжать держаться за своё прошлое, но я отчего-то остро чувствовал, что он не врет. Возможно, так работала местная эльфийская магия, или же я неплохо разбирался в людях, чтобы отличать искренность от фальши, но я действительно позволил себе усомниться в том, что я — человек…

Оставшись один на балконной террасе, с которой открывался прекрасный вид на огромный эльфийский сад и виднеющийся за высокими стенами поместья таинственный эльфийский город, я предался печальным думам — растерянный и совершено сбитый с толку…

И только одно воспоминание каким-то мистическим образом грело мою душу: воспоминание о НЕМ! О моей запретной страсти и самом настоящем безумии…

Селий попрощался со мной.

Он выбрал расставание.

Он ушел.

Это было резонно.

Даже правильно.

Наш союз невозможен, потому что он — мужчина!

Странно, что, любя в прошлом Родерика, я действительно не испытывал никаких романтических чувств, и поцелуй с ним, если бы он случился, до сих пор был бы в моих глазах неправильным, постыдным делом.

Однако в этой жизни я так страстно целовал этого мальчишку и почти не чувствовал раскаяния. Словно это нормально — любить его. Словно мы… созданы друг для друга…

Безумие? Точно!

Мы скорее созданы для расставания…

Но!

Должен ли я так просто уступить его желанию и жить теперь без него?

Если уж моя жизнь и так уже перевернулась с ног на голову, то не стоит ли мне стать еще более сумасшедшим и… найти Селия несмотря ни на что?

От этой мысли бешено застучало сердце, и кровь прилила к лицу.

Я так разволновался и… обрадовался, что тело охватила дрожь.

Да, а ведь действительно!

Вот теперь в моей жизни точно есть смысл!

Я найду его!

Приняв это решение, я почувствовал, как туман в голове рассеивается и сердце возвращается в нормальный ритм.

Это именно то, чего мне так не хватало в эти дня смятения и непонимания.

Я невольно заулыбался.

На душе стало очень легко…

***

Общество эльфов встретило меня весьма настороженно, но после принятого решения меня уже совершенно ничего не могло огорчить. Я вообще не планировал задерживаться здесь надолго.

Однако, исходя из того, что мне рассказывал Серниэль, вампиры были безумно опасны для эльфов и при любом возможном случае пытались оных убить. Выпив их кровь, естественно…

Да, оказаться вампирьим деликатесом было немного… неприятно, но… так как Селий тоже принадлежал к этой братии как в прошлой жизни, так и в этой, то ненавидеть кровососов я все-таки не стал.

Конечно, своими планами делиться с так называемым братом я не спешил, ожидая, что тот будет категорически против.

Вместо этого я развил бурную деятельность: попросил побольше эльфийской литературы, начал задать Серниэлю множество вопросов, чем несказанно его обрадовал. Отвечал он мне охотно, надеясь, наверное, что я снова стану «собой», то есть полноценным Баилем.

Хотя… ведь так и было! Я действительно все сильнее становился похожим на прошлое воплощение в своем неуемном желании быть вместе с «Родериком».

Многочисленные слуги эльфийского поместья сперва меня побаивались, но потом расслабились, видя, что я их не трогаю и не пытаюсь проявлять присущую знатным требовательность и жестокость. Это Серниэль держал всех в ежовых рукавицах, не давая спуску ни одному прислужнику. Он наказывал даже за случайно разлитую воду, заставляя слуг трястись в его присутствии от страха.

Однажды, когда мы сидели с ним в саду, и я как раз расслабленно листал древние рукописи по овладению магией (кстати, читать по-эльфийски я тоже умел!), к нам подошли две молоденькие эльфийки, несшие в руках заполненные фруктами и сладостями подносы.

Одна из девушек так волновалась, что случайно упустила несколько яблок прямо в траву.

Серниэль вмиг рассвирепел.

Он вскочил, в руке его зажглась магия, способная не то, чтобы наказать бедняжку, но даже ее убить.

На сей раз я не выдержал.

Прежде чем эльф воспользовался своими силами, я в немного неосознанном порыве взмахнул рукой, запечатывая его магию, и искорки в его ладони мгновенно погасли, а его самого качнуло назад словно легкой ударной волной.

Серниэль замер, лицо его вытянулось от удивления, а потом… он вдруг расхохотался.

— Я знал! Я знал это!!! — вскричал он, как сумасшедший, и служанки вслед за ним странно переглянулись, тоже улыбаясь. От страха на их лицах не осталось и следа.

Я почувствовал, что здесь что-то не то.

Серниэль подскочил ко мне и бесцеремонно схватил меня за руку.

— Наконец-то, Баиль! Я уж думал, ты действительно останешься отстраненным и бесчувственным чурбаном…

Видя мое полнейшее недоумение, эльф пояснил:

— В прошлом ты у нас был жуткий поборник справедливости. Ты не терпел бессмысленного насилия и всегда относился к слугам с небывалым уважением. Однажды ты даже засадил за решетку одного князя, который в порыве гнева убил своего слугу! Прости, что пришлось спровоцировать тебя, — Серниэль переглянулся со смущенно улыбающимися служанками, — но… я хотел помочь тебе стать прежним, ведь это твоя суть! Ты не представляешь, брат, как я скучал по тебе!!!

Последние слова Серниэль произнес дрогнувшим голосом, и я заметил, как предательски заблестели его глаза.

Мне вдруг стало очень неловко перед ним. Он меня так любит, а я… а я не чувствую ровным счетом ничего. Серниэль для меня чужак. Досадная помеха на пути к цели…

А может, все дело в том, что я просто не хочу впускать его в свое сердце, не хочу привязываться?

В груди что-то всколыхнулось, и где-то из глубины выпорхнули туманные воспоминания.

… Золотоволосый остроухий мальчишка лет десяти смотрит на меня снизу вверх, и в его синих красивых глазах тоска.

— Братик, ты ведь вернешься? — шепчет он, пытаясь удержать непослушные слезы. — Я буду скучать по тебе…

В моей груди пробуждается нежность и ответная тоска.

— Да, Ниэль, вернусь… — шепчу я, ласково положив ладонь на макушку мальчика. — Я буду очень стараться…

Этот эпизод позволяет мне окунуться в давно забытую привязанность к этому непостижимо странному существу передо мной, и я неосознанно подаюсь ему навстречу, словно приглашая в объятья.

Серниэль замирает, а потом трепетно бросается ко мне, словно он не пятисотлетний долгожитель, а все тот же золотоволосый мальчишка со слезами в глазах.

— Прости, Ниэль, — шепчу я на старый манер. — Я… постараюсь вспомнить себя прежнего…

Эльф замирает от того, как я его назвал, а потом стискивает меня еще сильнее, чем прежде.

В этот момент я понимаю, что передо мной все-таки мой союзник, а не противник.

А если так, возможно, он сам поможет мне достигнуть того, чего я хочу. Точнее, о чем мечтаю. О КОМ мечтаю…

***

Селена

— Отец! Я не хочу! — мои возмущения вырвались из сердца подобно буре. — Зачем мне идти на этот бал??? Я же… простолюдинка!

Лавиан помрачнел или даже посуровел.

— Ты королевской крови, Селена! — вспылил герцог и отвернулся к окну.

Похоже, я его обидела.

Мне стало совестно.

Лавиан сообщил мне, что буквально сегодня вечером мы отправляемся на бал в королевский дворец и что это будет моим первым выходом в свет.

Естественно, я ужаснулась.

Жизнь дочери прачки никак не способствовала моим познаниям относительно аристократичного поведения и манер, а повторного позора, как в доме Лиррэев, я переживать не хотела.

— Селена, — Лавиан, похоже, набрался терпения и снова повернулся ко мне. — Я научил тебя столовому этикету, рассказал, как несколькими фразами обогнуть чье-то неуемное любопытство. Этого вполне достаточно, что вынести всё это мероприятие без особых проблем. Пойми, дочка, — он подошел поближе и ласково сжал мои плечи, — мы ОБЯЗАНЫ присутствовать! Это наш долг…

Я кивнула и сдалась, тяжело выдыхая.

Зато здесь меня не мучит голод: местная магия питает всех вампиров безо всяких преград.

Утешив себя этим и в очередной раз взгрустнув о Джонасе, я покорно поплелась в свою комнату, чтобы переодеться в новехонький костюм герцогского сына…

Дворец встретил нас огнями, бурным вниманием общественности, улыбками аристократов-вампиров и услужливыми поклонами многочисленных слуг.

Я выбралась из кареты вслед за отцом и огляделась.

Роскошь садовых дорожек, двора и самого дворца даже снаружи меня откровенно пугала.

Ах, если бы мне сейчас побольше погружения в Родерика Шими! Ему, выросшему среди богатства и почестей, сейчас было бы в разы легче.

Однако во мне сейчас преобладала только я — юная простачка Селена, которой все происходящее ужасно не нравилось.

Пока мы шли ко входу во дворец, нас несколько раз окликнули разные дамы и господа, с которыми отец любезно поздоровался. Я кланялась незнакомцам, как меня научили, и пыталась держать на лице вежливую улыбку, больше похожую на гримасу.

Однако, когда мы почти миновали огромный холл, мое внимание привлекла группа мужчин, резко выделяющихся на фоне окружающих огненно-рыжей шевелюрой.

Мне мгновенно вспомнился мой добрый друг Мик, и сердце предательски защемило. Ну вот, опять тоска о прошлом начинает меня снедать…

Отец словно почувствовал перемену в моих эмоциях, потому что развернулся и внимательно на меня посмотрел.

Чтобы скрыть свои чувства, я кивнула в сторону рыжеволосых и спросила:

— А кто это? Такие волосы…

— Это делегация из Океанарии… — ответил отец, слегка наклонившись ко мне. — Прибыли на переговоры с королем Таиром в сопровождении нового русалочьего посла. Говорят, это кто-то из принцев…

Я замерла, чувствуя, как сердце начинает взволнованно биться, словно предчувствуя нечто невероятное.

И правда: уже через несколько мгновений мой взгляд выхватил из группы русалов… моего солнечного друга Микаэля, одетого так, словно этим важным океанарским послом был именно он…

Глава 30. Мик и его боль…

Селена

Мик здесь!

От осознания этого что-то внутри меня перевернулось и сжалось.

Однако я вдруг почувствовала смущение.

Если он увидит меня, то поймет, что я вампир!

Не станет ли ему противно, ведь наша раса, как я узнала, была во вражде буквально с каждым из народов на нашей земле?

Все это навалилось на меня неожиданной робостью, и я поспешила вслед за отцом, надеясь скрыться подальше от глаз послов Океанарии.

Удивленная собственной реакцией, я перестала воспринимать происходящее, как вдруг кто-то тронул меня за плечо.

Вздрогнув, я подняла взгляд.

Таир Зенфельский! Кому ж еще понадобилось так бесцеремонно ко мне прикасаться?

— Привет, старый друг! — шепнул он, слегка наклонившись к моему уху. От короля приятно пахло, и у меня даже закружилась голова. Краем глаза я заметила, как зашептались рядом ошарашенные аристократы, и я в этом огромном дворцовом зале превратилась в персону повышенной важности. Ведь сам король удостоил меня шепотков!!!

Это было бы смешно, если бы не было так печально…

Вот так избежала чужого внимания!

Вот так спряталась от послов Океанарии!

Мне пришлось вежливо поклониться королю и с приклеенной улыбкой проговорить:

— Благодарю за внимание, Ваше Величество! Я польщен…

Таир, сверкнув лукавой улыбкой, которая ему необычайно шла, уловил мою иронию, но ничуть не оскорбился.

— Узнаю тебя, Родерик! — проговорил он, подмигивая мне. — И с каждым днем мне становится всё интереснее!

Он многозначительно приподнял бровь, а потом отвернулся и чинно удалился, оставив меня в некоторой растерянности.

Отец, все это время стоявший позадии наблюдавший за нами, выглядел не очень довольным. Но не сказал ни слова и кивком пригласил следовать за ним.

Когда мы оказались в небольшом уютном закутке, огороженном от остального зала с трех сторон массивными портьерами, я почувствовала себя лучше и смогла облегченно выдохнуть.

Посреди стоял небольшой круглый стол с изящными фигурными ножками и блестящей гладкой столешницей. Этот стол был уставлен легкими блюдами — салатами, фруктами, сладостями невозможно ярких цветов. Вокруг стола стояло несколько небольших уютных кресел.

Но самым прекрасным здесь было отсутствие посторонних, и я опустилась в одно из кресел с усталостью и тяжелым выдохом.

Отец усмехнулся.

— Ты молодчина, Селена, — проговорил он, пододвигая мне какой-то напиток в прозрачном стакане. — Выпей и расслабься… — однако он как будто что-то вспомнил, и лицо его тотчас же посуровело. — А с королем… будь настороже… — вдруг добавил он, чем меня несказанно удивил: разве они с ним не друзья?

Мне даже не пришлось задавать вопрос: отец и так все понял по моему лицу.

— Мне не очень приятен его… флирт с тобой, Селена, — объяснил он, и я увидела, как Лавиана передернуло. — Честно говоря, я от него подобного не ожидал…

Я изумлённо замерла. Со мной флиртуют??? Да еще и сам король вампиров??? С чего бы вдруг????

— Но… почему он так поступает? — осторожно проговорила я. — Разве он не женат? Да и я… совсем непривлекательна, чтобы ему было ради чего стараться…

Лавиан посмотрел на меня с искренним удивлением, словно говоря: ты действительно веришь в то, что говоришь?

— С чего ты взяла, что непривлекательна? — спросил он, наклонившись ближе. — Это же абсурд! Ты очень красива! И это меня даже немного пугает…

Услышав такое мнение о себе, я невольно вспыхнула от смущения. Мне еще никто никогда не делал комплименты. Но разве подобное может быть правдой? Моя нынешняя женская натура расцвела от удовольствия…

Наш разговор был резко прерван появлением слуг, несущих еще несколько блюд посерьезнее. А один из них наклонился и о чем-то зашептал отцу на ухо.

Лавиан посерьезнел еще больше.

Когда слуги ушли, он констатировал факт:

— Король решил пригвоздить к тебе внимание всей Луарии, не меньше… — в голосе герцога звучала откровенная досада. — Я ведь просил его не делать этого!!!

Я даже немного испугалась подобного гнева от отца, но Лавиан быстро взял себя в руки.

— Что случилось? — уточнила я, и отцу пришлось объяснить:

— Таир открыто заявил, что ужинать он будет с нами в компании послов из Океанарии. Прости, Селена, но… я надеялся на более простое течение сегодняшнего вечера…

Видя, как сильно разволновался отец, я решила сделать все возможное, чтобы успокоить его.

— Не волнуйся, — я накрыла его лежащую на столе руку своей ладонью. — Я все выдержу…

А сама замерла от страха, ведь среди послов Океанарии мог быть Мик…

***

К тому моменту, как король заявился в сопровождении двух русалов, я уже серьезно взяла себя в руки. Смирилась с возможным отчуждением Мика и настроилась на что угодно.

Мы с отцом учтиво поднялись со своих кресел, чтобы проявить уважение к более знатным особам.

Однако дальнейшее стало для меня невероятным сюрпризом.

Таир вошел первым, блистая все той же своей очаровательной улыбочкой, от которой, я уверена, юные вампирши падали к его ногам пачками. Вслед за ним, шурша длинными — аж до пят — туниками из необычайной посеребрённой ткани, напоминающей чешую, шли двое — молодой и невероятно броский Микаэль, которого я с трудом вообще узнавала, и мужчина более старшего на вид возраста, выглядевший бледнее и сдержаннее моего друга.

Мику необычайно шло его словно «текучее» одеяние. Ярко-рыжие волосы были собраны в косу, изумрудно-зеленые глаза невероятного броского оттенка просто сияли на его белокожем лице, как и добродушная улыбка, играющая на его слегка полных губах.

Мое сердце трепетно забилось, когда он мгновенно остановил на мне взгляд.

По всей логике Мик должен был изумиться, потерять улыбку, замереть на месте, а потом прошептать поражённо: «Селий? Но… что ты здесь делаешь???».

Однако вместо этого он, изобразив слишком короткий всплеск удивления, немного невежливо обогнул короля и бросился ко мне с радостным возгласом:

— Селий! Наконец-то мы встретились с тобой!!!

И, прежде чем я успела опомниться, меня уже стискивали в крепких объятьях, сбивших мое дыхание и ввергнувших меня в полнейшую прострацию.

— О, так вы знакомы? — насмешливо протянул король Таир, однако при этом странно сверкнув глазами. — Очень интересно! Откуда же?

Мик отпустил меня не полностью.

— Учились вместе! — заявил он, опуская подробности.

Он развернулся к окружающим, продолжая по-хозяйски поддерживать меня за талию. Я покраснела от такого слишком интимного жеста, больше подходящего влюбленной паре, а не двум друзьям одного пола, однако казалось, что Мик делал все это намеренно.

Отец был хмур, король вампиров откровенно недоволен, а сопровождающий Мика выглядел холодным и равнодушным.

— Ну, так как Его Высочество Микаэль нашел того, кого так упорно искал, думаю, мы должны отпустить наших юных друзей немного поболтать наедине, а сами займемся решением важных политических вопросов, если вы не против! — наконец произнес мужчина-русал, удивляя меня еще больше. Мик искал меня???? Но откуда он узнал, что я здесь???

Я покосилась на него. Парень выглядел очень довольным и после неохотного кивка от отца и короля, весьма бесцеремонно схватил меня за запястье и буквально выволок из уютного закутка прямо в общий зал.

И снова десятки взглядов обрушились на меня, липко осматривая каждую деталь моего одеяния, прическу, выражение лица, но более всего — мою руку в захвате экзотичного молодого русала.

Ой! Ну что же мне так не везет сегодня?

Однако Мик не позволил мне слишком долго торчать посреди общества вампиров, а совершенно обезбашенно повел за собой прямо на балконную террасу, теряющуюся в целых зарослях комнатных растений, расставленных по всему ее периметру.

На дворе уже наступила ночь, и скромная половинка луны освещала собою шумную столицу вампиров.

Город не спал. Виденный с пятого этажа дворца, он сиял множеством магических огней и ярко являл разницу между собой и любым городом людей: в том же Элевейзе люди по ночам предпочитали спать, а если и не так, то уж точно не под светом стольких огней.

Терраса была убежищем нескольких пар, тихо перешёптывавшихся между собой сквозь флиртующий смех и подозрительные вздохи.

Мне стало жутко неловко, но парочки даже не обратили на нас никакого внимания.

К тому же полумрак делал невозможным любую попытку рассмотреть лица, поэтому я послушно последовала за Миком, когда он повел меня в самый дальний конец террасы, где можно было окончательно спрятаться от чужих глаз.

Наконец, Мик отпустил мою руку, но разверчиваться ко мне не стал. Заложив руки за спину, он придал спине воистину королевскую осанку, и я впервые задумалась о том, что второй русал назвал его самым настоящим «Высочеством».

Стоп! Так Мик — это… один из многочисленных принцев Океанарии???

— Почему ты не сказала мне, кто ты, Селена? — наконец, проговорил Мик, не оборачиваясь. В голосе его сквозила легкая печаль.

Я смутилась. Именно этого упрека я и ожидала.

— Я… не была уверена, что ты отнесешься к этому положительно… — решила я быть искренней, но оправдание прозвучало жалким.

Мик развернулся резко, даже стремительно, и полы его невесомо-воздушной туники разлетелись в разные стороны. Честно говоря, в тот момент мой друг (а друг ли уже?) выглядел весьма эффектным. Я затаила дыхание.

Свет луны отражался в его одежде и волосах, а глаза в темноте таинственно светились, напоминая мне, что Мик — ни капли не человек.

— Разве я хоть раз дал тебе повод усомниться в себе, Селена? — прошептал русал с легкой укоризной. — Ты узнала тайну моего происхождения и не отвернулась от меня. Неужели я настолько… низок в твоих глазах, что ты допускала мысль о предательстве мною нашей дружбы???

Я ощутила себя еще более виновной перед ним и опустила голову.

— Прости, — прошептала я. — Я… просто боялась. Я и сама всю жизнь была не в восторге от того, кем являюсь, поэтому… — я замялась. — Ты ведь еще хочешь быть моим другом, Мик?

Я подняла на него взгляд.

Парень выглядел сосредоточенным, небывало серьезным, но в глазах — ярких, нечеловеческих — светилась какая-то пугающая решимость.

— А это правда, что ты искал меня? — вдруг выпалила я, не совсем контролируя свой язык. — Но… почему???

Глупый, конечно, вышел вопрос, но он уже вылетел, и вернуть его не было никакой возможности.

Я начала краснеть еще сильнее, понимая, что снова туплю.

— Ты еще спрашиваешь? — странно усмехнулся Мик и сделал ко мне шаг. — Неужели ты так и не поняла???

— Не поняла чего? — пробормотала я, не сводя с русала расширенных глаз. А он вдруг рванул вперед, да так быстро, что его облик смазался перед моими глазами, а уже через мгновение его горячие губы накрыли мои.

Моя талия оказалась прижата к его животу крепкой мужской ладонью. Другая его рука опустилась на мой затылок, заставляя мои губы раскрыться навстречу этому ошеломительному поцелую.

Я была слишком шокирована, чтобы отвечать, но умелыми движениями Мик заставил все мое тело задрожать от накатывающего приятного ощущения.

— Ты завладела моим сердцем, Селена… — прошептал Мик, наконец оторвавшись от моих губ и прислонив свой лоб к моему. — Я мечтал найти тебя, чтобы сказать именно это! Когда ты исчезла, и вся Академия поднялась на уши — ведь вместе с тобой исчез и Джонас Лиррэй — я уж было подумал, что вы убежали вместе, как парочка… — в голосе Мика прорезалась горечь. — Я вернулся в Океанарию, а когда родители предложили мне стать послом в Луарии, согласился без раздумий: хотел сбежать от своей боли. Уже в пути сюда, изучая последние новости этого королевства, я узнал о том, что некий герцог Лавиан Шими нашел своего сына Селия, которого должен был представить при дворе… И тогда я все понял! Нет, я почувствовал, что это ты! И я… был просто счастлив! Ты не сбежала с Лиррэем. Ты здесь…

Всю эту историю я слушала, затаив дыхание, но, когда Мик снова упомянул Джонаса, что-то в моем сердце дрогнуло. Я вдруг ярко представила перед глазами лицо своего возлюбленного, и мне стало… стыдно. Стыдно, что поцелуй Мика был мне приятен. Стыдно, что я так просто нахожусь в этих объятиях, и мне даже хорошо…

Неужели я так легко забуду его???

Но разве у нас с Джонасом есть будущее?? Мы должны были расстаться. Он уже и забыл о моем существовании, наверное…

Но… стыд не отпускал.

Мик внимательно наблюдал за моей мимикой и все сильнее мрачнел.

— Не спеши отвечать, — наконец, прошептал он болезненно. — Дай себе и… мне шанс, прошу тебя…

Так как я молчала, Мик наклонился ко мне снова, но его губы трепетно прижались уже к моему лбу. Мик замер, словно наслаждаясь этой почти целомудренной близостью, а я не посмела его оттолкнуть.

— Ого, как вы близки, давние друзья! — прозвучал вдруг рядом насмешливо-непонятный голос.

Снова король!

Я вздрогнула и поспешила выпорхнуть из объятий Мика, чтобы обернуться к этому раздражающему вампиру.

Таир выглядел иначе, чем раньше.

Его глаза поблескивали отнюдь не добродушно, хотя на лице по-прежнему играла очаровательная улыбка.

— Принц Микаэль, — король вампиров обратился к Мику, — ваш друг министр Вэй ожидает вас. Поспешите. А я хотел бы познакомить юного Селия Шими со своей драгоценной супругой…

Вежливость в голосе Таира была очевидно притворной, и Мик заколебался. Но король упомянул о своей жене, которая как раз должна была появиться на торжестве в это время, поэтому он не посмел ослушаться и, беспокойно посмотрев мне в лицо, удалился.

Да, Мик не мог поступить иначе. Не в этой обстановке и не в этом месте. Но оставаться наедине с безумным королем мне, честно говоря, было неприятно.

— Ну что, дорогой Родерик! — произнёс король смягчившимся голосом. — Поговорим по душам?

— А я думал, вы будете знакомить меня со своей супругой, Ваше Величество… — осторожно заметила я, вызвав его очередное хмыканье.

— Да, конечно, познакомлю, даже не сомневайся! — живо ответил король. — Но сперва… — он зачем-то сделал несколько шагов вперед и наклонился, став ко мне непозволительно близко. — Сперва я хочу показать тебе кое-что особенное…

С этими словами он схватил меня за руку и мгновенно затянул в цепкий магический портал…

Глава 31. Под личиной в Луарию…

Джонас

— Ты хочешь найти этого мальчишку??? — голос Серниэля звучал резко и взвинчено. — Но зачем??? Как я понял, он как-то связан с кровавым герцогом Шими, поэтому это сущее самоубийство!

Сказал, как отрезал.

Но я… не собирался воспринимать его эмоции от слова никак.

— Я найду его, и не важно, поможешь ты мне в этом или нет… — произнёс я твёрдо, смотря изумленному и взволнованному эльфу в глаза.

Мы сидели в его кабинете в мягких удобных креслах друг против друга, и Серниэль был напряжен, как натянутая струна.

— Но для чего, Баиль??? — голос брата звучал надрывно и болезненно. — Почему тебя постоянно тянет к протеже этого вампира??? В тот раз ненормальный Родерик, теперь этот мальчишка…

Я вздрогнул, и удивленно подался вперед.

— Что ты знаешь о Родерике? — осторожно поинтересовался я, заставив Серниэля раздраженно фыркнуть.

— Я так надеялся, что ты не вспомнишь о нем! Извини, но я рад, что он уже давно мертв…

Я напрягся от этих его слов, но не подал виду. Выходит, эльф моего Родерика откровенно не любил. Значит, ему не стоит знать о том, что он тоже переродился…

Но Сериниэль не стал больше буйствовать и рассказал очень мрачную историю с весьма трагичным концом. Прошлый эльфийский король — ныне почивший отец Баиля и Серниэля — тогда под давлением эльфийской знати отправил своего старшего отпрыска послом в вампирскую Луарию, а после был вынужден отказаться от него ради спасения тогда еще очень магически ослабленного эльфийского королевства, ведь вампиры грозились истребить всех эльфов, если они не исполнят их требования. Баиль должен был стать жертвоприношением в честь праздника духов, хотя это был только отвратительный предлог. Всё было еще хуже (хотя, куда уж хуже, если честно!) — по крайней мере, так утверждал Серниэль!

Занновир — тогдашний король вампиров — польстился на красоту и «гастрономическую» привлекательность наследного эльфийского принца, помешавшись на запахе его крови. Короче, хотел просто «выпить» его, и дело с концом.

Но вмешался Родерик Шими, которого оставили охранять жертву. Поговаривали, что тот безбожно влюбился в Баиля (или же просто хотел лично попить его кровушки, не делясь с Занновиром, что было более вероятно). Родерик увел эльфийского принца прямо из-под носа вампиров и долгое время скрывался с ним то в мире людей, то вообще где-то в лесах.

По непонятной причине однажды Баиль сдался сам, и что его сподвигло на это, никто не знает. Однако эльфийского принца так и не довезли до столицы Луарии: кто-то напал на отряд вампиров, его сопровождавших, а потом знатно полакомился кровью беспомощного пленника, после чего тот, естественно, умер.

Родерик Шими — предполагаемый воздыхатель Баиля — так обезумел, что ворвался во дворец своего короля и перерезал тому горло. После этого он расправился с его старшим сыном — наследным принцем Давлудом — страшным деспотичным кровопийцей — и уничтожил весь его боевой отряд. Жен, правда, королевских пощадил, и именно из-за этого его удалось схватить. Его долго и мучительно пытали, а потом отправили на смерть, отрубив ему голову прилюдно на площади…

Я очень внимательно слушал эту историю и при упоминании казни Родерика отчетливо вздрогнул.

Всех этих последних событий я не помнил совершенно, как и причины, по которой Баиль сдался вампирам. По лицу Серниэля было видно, что он жаждет расспросить меня об этом, но я сделал вид, что ничего не замечаю.

— Я не хочу повторения того безумия, Баиль… — прошептал эльф умоляющим голосом и крепко схватил меня за пальцы правой руки. — Прошу тебя, давай забудем об этом чертовом кровавом королевстве и просто будем жить, как раньше: исследовать наши волшебные леса, находить новые лекарства, которые ты так любил изобретать! У тебя осталось незавершенным исследование воздействия на папоротники, — взгляд Серниэля загорелся. — Я до сих пор помню, как еще мальчишкой помогал тебе их пересаживать в специально подготовленный магией грунт…

Почему-то все эти упоминания о манипуляциях с растениями, которые якобы приводили меня в восторг в прошлой жизни, сейчас не вызывали во мне ничего, кроме желания скривиться. А вот боевой магией я бы позанимался!

Может, Серниэль ошибается на мой счет?

В общем, я снисходительно улыбнулся, потрепал «младшенького» по щеке, как наивного щеночка, и решительно высвободил руку из хватки его пальцев.

— Прости, брат, но… я не тот Баиль, которым был раньше!

Я встал на ноги и расправил длинное одеяние, к которому уже начал привыкать.

Серниэль выглядел растерянным и разочарованным.

— Тогда… какой ты? — пролепетал он настороженно, вставая вслед за мной.

Я улыбнулся — спокойно, уверенно — и проговорил:

— Я воин! И я буду бороться за свои идеалы и решения! Становиться жертвой я больше точно не собираюсь…

Это звучало пафосно, самоуверенно, но было абсолютной правдой. Серниэль проникся. Я видел, что он — в прошлом до безумия обожавший своего старшего брата — сейчас готов был сделать все, что угодно, и для меня тоже.

Мне это было приятно, хотя и немного мучила совесть, ведь я собирался эльфа просто использовать.

— Скажи, Баиль… — Серниэль вдруг замялся, стыдливо опуская глаза, — зачем тебе искать того мальчишку?

Я выдохнул и посмотрел ему прямо в лицо, не таясь и даже не пытаясь юлить. Серниэль почувствовал мой взгляд и снова на меня посмотрел, жутко напрягшись в ожидании ответа.

— Я люблю его! — твердо произнес я и, не дожидаясь шока, который просто обязан был проступить на лице Серниэля после моих слов, покинул его кабинет…

Неужели я смог так открыто об этом сказать???

Думаю, у братца теперь все шансы сбросить меня с идеалистического пьедестала…

***

Мы покинули Лиардон на рассвете несколько дней спустя. Вдвоем. Под мощными магическими личинами.

Оказывается, Серниэль не просто так провел свои умопомрачительные пятьсот лет. Он исследовал магию своего рода и научился создавать невероятное: совершенно непередаваемо реалистичные, тактильно ощущаемые и почти ничем не пробиваемые личины, которые в теории никто на всем континенте не смог бы обнаружить.

Я был в восторге от такой магии и с удовольствием придал себе свой прежний вид. Обычные уши, бледные глаза… Волосы подрехтовал ножом, вернув им прежнюю длину не ниже лопаток, чем привел в ужас своего педантично воспитанного братца, который, как и любой эльф, считал волосы чем-то священным.

Видеть в отражении зеркала Джонаса Лиррэя было безумно приятно. Правда, волосы пришлось сделать темными, чтобы не слишком выделяться среди преимущественно брюнетов-вампиров.

Серниэль тоже превратился в человека и стал выглядеть, как юный смазливый паренек. Так как лицами мы были схожи, то предпочли остаться братьями — братьями-магами, решившими попытать счастья в запретном королевстве вампиров.

Да, случаи миграции магов к кровососам действительно имели место: Луария поддерживала подобных субъектов, используя их для усиления собственного могущества. Правда, ни один до сих пор так и не вернулся обратно, но… нам подобный расклад дел был очень удобен, поэтому мы, придумав себе соответствующую легенду, без сомнений шагнули в магический портал.

Вынырнули в лесу — прямо на границе между пустыней и магическим куполом, накрывающим Луарию плотным щитом.

— Так просто туда не пробраться, — шепнул мне Серниэль, но лицо его выражало не озабоченность, а, скорее, любопытство. На меня он больше не сердился и отговаривать от безумного путешествия не стал. А на счет моего заявления о любви…

Нет, ничего прямо он не спрашивал, но несколько раз я ловил на себе его задумчивые взгляды. Прежний стыд из-за открытого проявления запретной любви пытался наползти на мою душу, но я не позволял этим эмоциям задерживаться в себе ни на мгновение.

Стыдиться своих чувств к Селию я не собирался.

Время стыда и сокрушений прошло.

И пусть я тысячу раз ненормальный и отвратительный, но… я пронесу эту свою ношу до конца.

И даже если Селий при встрече откажется от меня, я… никогда не пожалею о том, что любил его.

Просто уйду. На сей раз навсегда.

Перед огромными массивными воротами, от которых вдоль купола убегали не менее массивные каменные стены, стоял целый десяток стражей-вампиров, а перед ними уже собралась толпа.

К своему удивлению, я заметил здесь торговцев — обычных, человеческих, какую-то группу циркачей, тренирующихся прямо посреди очереди, и даже небольшой караван с Востока, щеголяющий множеством белых одежд и закрытыми наглухо лицами, на которых сияли только лишь необычные узкие, но лукавые глаза.

Мы влились в эту разношерстную толпу с легкостью, затерявшись среди с виду подобных существ, и лишь несколько женщин, трущихся в группе циркачей, бросили на нас заинтересованные взгляды.

Я покосился на Серниэля.

Да, это его дикая смазливость виновата! Не подумал я как-то, что слишком по-эльфийски симпатичная морда начнет привлекать к нам ненужное внимание!

Но что-либо менять было уже откровенно поздно.

Серниэль с таким интересом разглядывал всё вокруг, что мне пришлось толкнуть его локтем в бок.

— Не надо так таращиться по сторонам! — прошипел я ему на ухо. — Сразу видно, что ты здесь пятьсот лет не был!

Эльф напрягся, приняв оскорбленный вид, но потом смирился и согласно кивнул, тут же набросив на лицо притворно отстраненное выражение.

Однако у самых ворот ворот нас ожидала невероятная неожиданность.

Когда подошла наша очередь проходить стандартный опрос у стражи, сзади послышался крик:

— Посторонись!!!

Едва успев отпрыгнуть в сторону, мы оказались оттеснены конным отрядом всадников, сопровождающих огромную позолоченную карету, резво подкатывающую к воротам на большой скорости. Эта громадина поразила меня своей роскошью и помпезностью.

Из окошка, аккуратно отодвинув расшитую тонкими узорами шелковую занавеску, выглянуло прехорошенькое девичье лицо. Черные густые волосы, молочно-белая кожа, большие карие глаза в обрамлении завитых ресниц, а также огромное количество драгоценностей в ушах, на шее и на тонких запястьях — всё просто кричало о том, что девушка являлась знатной аристократкой. Её лицо незримо напомнило нежные черты Селия, и сердце моё предательски сжалось.

— Капитан! — крикнула юная вампирша начальнику стражи. — Открывайте! Я сегодня спешу!!!

Она уже хотела задвинуть занавеску обратно, как вдруг ее взгляд остановился на нас с Серниэлем, и ее брови изумленно поползли вверх.

Я напрягся. Что не так???

Девушка вынула из окна тонкую ладошку и поманила нас к себе пальцем.

Один воин из ее отряда предложил сперва проверить нас, но девушка лишь фыркнула.

— Не родился еще в этом мире человек, способный справиться с магией рода Аррэль! — бросила она самодовольно, и нам с Серниэлем пришлось подойти.

Она долго нас рассматривала, особенно останавливаясь взглядом на лице брата, а потом строго спросила:

— Маги?

Мы синхронно кивнули.

— В академию или сразу на работу? — уточнила она.

Я не знал, что у вампиров была своя магическая академия, открытая для других рас, поэтому немного удивился, но виду не подал.

— На работу! — ответил за меня эльф и вдруг… слегка улыбнулся. На одной его щеке засияла небольшая ямочка, и мне показалось, что именно это обстоятельство сподвигло юную вампиршу вдруг решить:

— Будете работать на меня! — она у нас ничего не спрашивала, а просто решила и постановила. — Капитан! — это она уже начальнику стражи. — Пропускай этих! Я их забираю…

Вот так мы странным образом проникли в королевство вампиров. Сразу же за воротами открылся огромный портал, мгновенно перенесший и карету, и наездников, и нас с Серниэлем в столицу вампирской Луарии.

От одной мысли, что Селий где-то рядом, у меня начало безумно колотиться сердце.

Никогда не думал, что я буду способен кого-то вот так любить…

Глава 32. Неприличное предложение…

Селена

Портал, затянувший меня в свои недра вместе с неугомонным пугающим королем, стремительно выплеснул свое содержимое в полутёмных и явно королевских покоях, от вида которых что-то недоброе шевельнулось у меня в груди.

Я резко выдернула свое запястье из наглой хватки Таира и настороженно обернулась к нему, ожидая от него все больше чего-то нехорошего.

Король смотрел на меня насмешливо — наблюдал!

Что его так смешило, было непонятно, и мне становилось все неприятнее.

— Что вам нужно? — холодно осведомилась я, повыше вздергивая подбородок. — Зачем вы привели меня… сюда?

Улыбка короля стала шире и хищнее.

— Я просто умираю от любопытства, — протянул он, начиная обходить меня по кругу, и рассматривая, словно вещь на витрине. — Это так будоражит — знать, что ты точно Родерик Шими, но… в этом теле!

От его слов повеяло безумием, и у меня по спине побежали мурашки. Вот уж не повезло Луарии с очередным королем: псих, да и только!

— И что же в этом такого… будоражащего? — осторожно и максимально спокойно поинтересовалась я, стараясь не выдать своего опасения.

— О! Тебе не понять! — протянул он загадочно. — Родерик всегда был особенным — ярким, эмоциональным, бурным, как полноводная река! И хотя он был ненамного старше меня, я всегда хотел быть таким же, как и он… Мы были кузенами, но никогда — друзьями… — Таир, казалось, решил раскрыть передо мной душу, потому что лицо его сделалось тоскливым, ностальгическим, однако это ничуть не успокаивало. — Я хотел этой дружбы, а он — нет… Когда он в порыве своей глупой мести порешил дядю Занновира и его единственного сына, я был в ужасе. Нет, не из-за того глупого короля — он был жаден и совершенно недальновиден! Жалел я Родерика, зная, что его теперь ждет… Когда его казнили, я… очень страдал, правда! Именно тогда я понял, что… он был для меня кем-то особенным…

Таир замолчал, не развивая мысли дальше, а я затаила дыхание от такой неожиданной исповеди. Чутье подсказывало, что она не сулит мне ничего хорошего.

Вынырнув из тяжелых воспоминаний, король снова посмотрел на меня, и глаза его зажглись.

— И вот теперь Родерик снова здесь! Не такой бурный, но с перчинкой! Не такой сильный, но… яркий и загадочный! А еще очень-очень… привлекательный…

Каждое произнесенное им слово делало его голос все более тихим, и мне почудилось в этом что-то зловещее. Хотя говорил король явно с восхищением.

Я с трудом заставила себя не отступить назад.

— Боюсь, вынуждена разочаровать вас, Ваше Величество! От Родерика Шими во мне осталось слишком мало! Я другой человек…

— Нет, нет! — живо прервал меня Таир, хватая за плечи и впиваясь пальцами мне в руки до острой боли. — Это не так! В тебе его суть, и это так заметно! Взгляд, посадка головы, манера говорить и даже улыбка — всё ЕГО! Ты словно копия, продолжение, отражение, если хочешь…

Таир был возбужден, темные глаза лихорадочно блестели, а я думала только о том, как же мне сбежать сейчас от этого странного вампира. Да он просто одержим… Родериком!

— Тем не менее, Ваше Величество, я — не он! Мое имя Селена! Думаю, Родерика вам стоит забыть. Он мертв…

Таир некоторое время рассматривал мое лицо, а потом медленно отпустил мои руки и отступил назад на шаг.

Вмиг сделался собранным, опять насмешливым.

— Да, и ты снова отвергаешь меня. Как и тогда… — в его тоне голоса потекла отчетливая горечь. — Ты действительно Родерик Шими…

Я вдруг почувствовала себя виноватой, но всего на мгновение. Я-то ему вообще ничего не должна!

— Я не отвергаю, а просто взываю к вашему благоразумию! Вы хотите увидеть во мне кого-то, кто уже не существует! Не нужно обманывать самого себя…

Я говорила спокойно, с достоинством, но сердце колотилось, как птичка в клетке. Лишь бы король уже угомонился и оставил меня в покое!

Он некоторое время смотрел мне в глаза, а потом словно смягчился, но я подозревала, что это была лишь видимость.

— Ладно, Се-ле-на! — он паузами подчеркнул звучание моего имени, словно уступая мне. — Не буду на тебя давить. Но… — его улыбка снова стала подозрительно лукавой, — позволь мне кое-что сделать для тебя…

Видя, что я ничуть не рада, он поспешно добавил:

— Ничего плохого, правда! Ну уступи же мне хоть раз в две жизни!

И я уступила. Куда уж без этого, когда тебя ТАК просят, пеняя даже прошлым перерождением???

— Закрой глаза, Селена, и… доверься мне…

Ого! А ничего проще он не мог придумать? Как будто так просто довериться откровенному психу!

Но я закрыла.

Застыла, как статуя, готовая в любой момент использовать магию для самозащиты, но кроме легкого покалывания в волосах я ничего не почувствовала.

Я ощущала, что король водит руками над моей головой, и думала о том, что я доверчивая дура и что отец точно не одобрил бы подобного поведения, но отступать было уже поздно.

Наконец, послышался восхищенный выдох, а еще через мгновение чужие теплые губы уткнулись в уголок моего рта.

Я стремительно отшатнулась и широко распахнула глаза.

— Что вы творите, Ваше Величество??? — ощетинилась я. — Вы же обещали: ничего плохого! Как вы можете целовать меня, если я в ваших глазах Родерик? К тому же, мы были кузенами…

Таир от моей отповеди даже бровью не повел. Он рассматривал меня с таким видом, словно я была картиной, которую он нарисовал.

— Ты сама сказала, что ты уже не Родерик… — пробормотал он отстраненно. — К тому же, физически ты уже не можешь считаться моей родственницей в той мере, как Родерик Шими…

Я удивилась.

— То есть?..

— Да-да! Твои родители неизвестны, твое тело пришло в этот мир не от постельных подвигов Лавиана Шими, и лишь присутствие в этом теле души Родерика сделало его похожим на него. Вот такая… магия!

— То есть… по факту, я совсем не дочь Лавиана Шими? — прошептала я пораженно, только сейчас осознав эту вполне очевидную истину.

— Отчего же? Дочь, но… отчасти. Душа ведь важнее тела, не так ли?

Я была так неожиданно смущена и огорчена, что даже не заметила, как король сделал шаг вперед и остановился непозволительно близко.

— Подумай о том, что́ я могу тебе дать, моя милая душа Родерика! — зашептал он мягким зазывным тоном. — На этой земле я всесилен. Вся власть в моих руках. И я могу сделать для тебя все, что угодно…

Я словно выплыла из прострации и осторожно спросила, не поднимая на него глаз:

— И что же я должна дать вам взамен?

Таир наклонился ниже, почти касаясь моего лица:

— Себя, дорогая! Себя!..

***

Полночь.

Король отправил меня назад тем же порталом. Он не стал возвращать меня во дворец. Отцу пообещал сообщить, что я уже дома, поэтому я вынырнула в своей комнате и замерла посреди нее, пытаясь прийти в себя после всего, что произошло.

Откровения и признания короля вампиров меня просто шокировали. Неужели его восхищение кузеном действительно в итоге переросло в одержимость? Точно одержимость, ведь он сегодня предложил мне стать его любовницей!

Я опять вздрогнула.

Такая перспектива меня откровенно не радовала.

Отец не зря советовал опасаться короля.

Расстались мы с Таиром сдержанно, с виду дружелюбно. Он больше не давил на меня, но свои намерения озвучил прямо. А видя лихорадочный блеск в глубине его глаз, я понимала, что дружелюбие может очень легко перерасти в упрямство и гнев. Таковы уж все те, кто привык добиваться желаемого любой ценой…

Голова шла кругом от такого обилия внимания со всех сторон. Сперва Мик и его признание, теперь король вампиров с извращенными мечтами…

Я всегда была серой мышью, изгоем и отвратительным нищебродом. А теперь вдруг превратилась в объект воздыханий! Аж смешно! Но одновременно страшно и грустно. Ведь я… люблю только ЕГО!

Джонас.

Сердце привычно заныло при мыслях о нем.

Где он? Как он? Вспоминает ли обо мне хотя бы иногда?

Наверное, это даже хорошо, что он не узнал мой настоящий пол: ему проще будет выбросить из головы то, что между нами было. Наверное, он давно устыдился наших поцелуев и предпочитает делать вид, что их совсем не было…

Накатила печаль.

Даже боль.

Я присела на краешек кровати и замерла.

Честно, вдруг отчаянно захотелось расплакаться: настолько все эти происшествия и бури эмоций измотали меня.

А тут ещё и новость, что я, по сути, не так уж близка отцу. Душа душой, но… телом я чужое для него существо.

Тряхнула головой и поняла, что она стала какой-то тяжелой, неповоротливой, как будто что-то сжало ее тисками.

Стоп!

Отвлеченная неприличными намеками короля, я совсем забыла, что он что-то там вытворял с моей головой.

Руки мгновенно потянулись к волосам, и я изумленно нащупала на голове… прическу!

Что???

Рванула к зеркалу, по ходу зажигая в руках несколько магических огоньков, и замерла перед ним, не в силах оторваться от совершенно неожиданной картины.

Мои волосы стали длинными. Они были аккуратно уложены в высокую прическу, зафиксированную алмазными булавками.

Выходит, это сделал Таир??? Но зачем это ему???

Я стремительно вынула все булавки, и волосы тут же густой волной обрушились мне на спину, опустившись почти до самого пояса.

Шокировано открыв рот, я провела по черным смоляным прядям рукой и с неожиданной тоской вспомнила времена, когда я еще была самой собой, то есть девушкой.

Я ощутила, что реально соскучилась по платьям и таким вот длинным волосам…

Интересно, понравилась бы я Джонасу в женском облике?

Я незаметно размечталась и заулыбалась, продолжая поглаживать волосы руками. Представляла, что это делает он — мой возлюбленный: как пропускает эти пряди сквозь пальцы, как запрокидывает мою голову назад, чтобы впиться в губы жадным поцелуем…

Очнулась только тогда, когда в животе предательски заныло, а в груди начала разрастаться тоска.

Глаза в отражении зыркала мгновенно потухли, руки опустились, губы напряженны сжались, а из горла вырвался болезненный стон.

Этого никогда не случится! Никогда!!!

Зачем же я ушла???

Может, не нужно было расставаться??? Может… мы бы нашли выход???

Стало так нестерпимо больно, что я метнулась к туалетному столику, выудила из ящика острые металлические ножницы и резким необдуманным движением обкромсала ставшие вдруг ненавистными пряди, упавшие на пол с шелестом умирающих надежд.

Это был странный и даже пугающий порыв. Мне хотелось избавиться от этих волос, словно это могло освободить меня от сердечных мук.

Но не помогло.

Я бессильно опустилась на пол, бросив рядом ножницы, и закрыла ладонями лицо, прикрывая неудержимые слезы.

Однако почти мгновенно на коже головы что-то подозрительно закололо, и я, распахнув веки, с невероятным изумлением увидела, как волосы отрастают вновь.

Понадобилось меньше минуты, чтобы они, как змеи, сползли вниз, достигнув талии, и после этого рост прекратился.

Я не двигалась и почти не дышала.

О подобной магии я даже не слышала, и после увиденного я начала допускать мысль, что просто сплю. Но, потрогав пряди пальцами, я убедилась, что они совершенно настоящие.

Выходит… король вампиров зачаровал мою шевелюру постоянно быть длинной???

Я ужаснулась и схватилась за голову.

А как же моя конспирация? С такими волосами я могу уже и не сойти за мальчишку!

Внутри меня все сильно напряглось.

Нет, Таир сотворил это не просто так. Он чего-то добивается. Наверное, думает, что, если заставит меня вернуть себе женскую личину, то я быстрее прыгну ему в постель???

Не дождется! Я выкручусь! Я найду способ…

В этот момент тишину ночи разорвал отчетливый и зловещий… стук в окно.

Я вздрогнула и стремительно обернулась к нему.

Сердце замерло от непроизвольного ужаса, хотя я никого и не увидела.

Однако ощущение чужого взгляда неотвратимо пробежало по моей спине неприятными мурашками напряжения.

Схватив с пола острые ножницы и активировав магию в другой руке, я приготовилась атаковать…

Глава 33. Одуряющая магия Селены…

Комната Селены

Турэн и Никон — младшие принцы королевства вампиров — напряженно притаились в углу чужой спальни, воспользовавшись уникальным и крайне редким для этих мест амулетом невидимости.

Пробраться в покои наглой полукровки было непросто: Лавиан Шими наставил столько магических сигналок в доме, что миновать их удалось только благодаря королевской магии. Причем принцы потратили на конспирацию по полрезерва каждый, и теперь им оставалось только ждать.

Турэн раздражался.

— Я думал, она уже давно тут: сбежала с бала почти сразу же после его начала… Надо было прийти сюда позже! Я даже на свидание с Софи из-за этого не пошел…

— Хватит ныть, — шёпотом гаркнул старший Никон, которому полгода назад уже стукнуло восемнадцать и который, в отличие от младшего на два года брата, чувствовал себя лидером. — Твоя Софи никуда не денется. Юбку ей задрать можно где угодно — упираться не будет, уж поверь! А вот с этой… надо разбираться сейчас. Вот скажи лучше, зачем Лавиану делать из нее мальчика и выставлять своим найденным отпрыском? Тебе не кажется, что здесь попахивает каким-то заговором??? А интерес учителя к ней… Чем эта полукровка так важна??? У меня внутри аж горит все от нетерпения это узнать…

Турэн посмотрел на брата с откровенной насмешкой.

— А может, ты ей тоже хочешь… того… юбку задрать? А? То есть… хи-хи… в данном случае штаны приспустить???

Парень похабно заржал, за что отгреб увесистый подзатыльник от злющего Никона.

— Да ты ее тощую фигуры видел??? Если б не знал точно, что это девчонка, от парня бы не отличил. Меня не интересуют плоские бледные моли…

Пока они препирались, в комнате отчетливо потянуло портальной магией, и уже через мгновение из воздуха вынырнула тонкая фигура, зашаталась, а потом с трудом присела на кровать, едва переводя дух.

Принцы замолчали и впились взглядом в застывшую девушку. Одежда на ней была та же, что и на балу. Но в ее облике что-то заметно переменилось.

Обычно короткие пушистые волосы сейчас были собраны и казались длинными. Девушка несколько минут смотрела в никуда, потом замотала головой, но после странно замерла, тут же потянувшись руками к голове.

Изумление, проступившее на ее лице, было настолько ярким, что принцы затаили дыхание.

Девушка вытащила из волос несколько поблескивающих драгоценных заколок, и черные блестящие кудри волной рассыпались по ее спине и плечам, заиграв во свете светильников яркими отблесками.

Юноши синхронно выдохнули, изумляясь такому неожиданно привлекательному зрелищу, но вдруг Никон странно поморщился и нахмурился.

— Ты чувствуешь? — шепнул он брату на ухо фактически одними губами. — Это же… магия отца!!!

С лица Турэна тоже мгновенно сползло восхищенное выражение, и он почувствовал зарождающуюся злость.

— Она была у отца! — едва не закричал он в голос, но вовремя оказался с зажатым ртом.

Высвободившись от руки брата, он яростно зашипел:

— Отец ею интересуется! Она метит в его любовницы!!!

Принцы скривились, впившись неприязненными взглядами в коварную девушку, а та вдруг схватила ножницы и резким движением… отрезала себе волосы по самое не хочу.

Однако те мгновенно начали расти обратно, струясь по ее телу чёрными змеями.

— Точно… это отец ее наградил… — произнес Никон, сделав окончательный вывод, и на принцев сошла настоящая жгучая злость. — Я сейчас проучу эту наглую полукровку!

Взмахнув рукой, он произнес простенькое звуковое заклинание, изображая стук в окно.

Девушка испуганно развернулась туда, вглядываясь в темноту бушующей за стеклом ночи, но потом уверенно стала в боевую стойку и зажгла в руке магический клубок.

Турэн даже удивился.

— Научилась-таки… — пробормотал он себе под нос, а Никон в этот момент призвал всю мощь своей королевской магии и ринулся вперед, очень удачно заходя со спины ничего не подозревающей обманщицы…

***

Селена

Предчувствие опасности буквально завопило во мне в тот момент, когда за спиной послышался подозрительный шорох.

Я развернулась и машинально пригнулась.

Нападающий проскользнул тенью мимо, и я, воспользовавшись уроками, которые иногда устраивал мне Джонас, ловким ударом сбила его с ног, навалившись сверху.

Адреналин в крови зашкаливал, самопроизвольно полезли боевые клыки, и я попыталась припечатать злодея к полу, надеясь в порыве неожиданности обезвредить его быстрее, чем он сумеет очнуться от неожиданности.

Передо мной предстало молодое юношеское лицо — отчего-то знакомое, но очень смутно, и на этом лице сияло невероятное изумление.

Однако я совершила грубую ошибку, заколебавшись на пару мгновений, и этого хватило, чтобы противник быстро скинул меня с себя, опрокидывая на пол и падая на меня сверху, лишив таким образом меня всех недавних преимуществ.

Я раздосадовано напряглась и зарычала, попыталась вырваться и оттолкнуть его, но парень держал меня очень крепко.

— Значит, все-таки добралась сюда, прохвостка? — прошипел он, с неожиданной ненавистью сверкая темными глазами. — А ты, оказывается, амбициозна! Даже не ожидал от тебя!!! Захомутала Лавиана! Теперь нацелилась на короля???

Я просто опешила от свалившихся на мою голову диких обвинений, как вдруг память услужливо напомнила о том, при каких обстоятельствах я видела это смазливое лицо.

Тот мой первый раз знакомства с настоящими вампирами!

— Так это ты? — пораженно прошептала я. — Этоты приходил ко мне несколько лет назад, приглашая уйти в Луарию!

— Да, это был я! — совсем не дружелюбно прорычал парень, до боли сжимая крепкими пальцами мои прижатые к полу запястья. — Знал бы, что ты такая мерзкая, выпил бы еще тогда!

Его глаза неестественно засверкали алым цветом, а я… почувствовала настоящую беду. Он сейчас убьет меня! Убьет и не поморщится!

Меня захватил ужас, но вместе с ним пришла и жуткая жажда жить.

Я взбрыкнула и даже смогла лягнуть парня коленкой, но он перетерпел боль и его пальцы впились в мои руки просто беспощадно.

И тогда я, напуганная маячившей перед собой смертью, поддалась чистым инстинктами самосохранения и… с размаху впилась отросшими резцами в белую тонкую шею вампира.

Глоток его крови сделала машинально, но потом очнулась и отпустила его

Парень же замер, словно окаменев.

По его телу пробежала отчетливая судорога, а резко потухающие глаза расширились.

Он ещё сильнее задрожал, покрываясь лихорадочным румянцем, а потом с криком: «Проклятая ведьма!» соскочил с меня и просто вихрем умчался куда-то в темную часть комнаты.

Когда я вслед за ним поднялась на ноги, меня шатало.

Бесполезные ножницы валялись рядом, так и не сумев мне помочь, волосы отягощали затуманенную голову и непривычно скользили по плечам.

Мне все еще было страшно, но при первом же осмотре комнаты я поняла, что она совершенно пуста.

Когда же в воздухе резко запахло озоном, и в метре около меня образовался портальный переход, я была уже слишком слабой, чтобы нормально соображать.

Лавиан появился как раз вовремя. Он успел поймать меня в объятья и бережно уложил в кровать.

Разъяснений он от меня не добился, хотя хотел, но я лишь отрицательно мотнула головой и попросила только одного: не оставлять меня одну этой ночью.

Отец просидел около меня до самого рассвета…

***

Несколькими часами ранее…

Принцы ввалились в комнату Турэна тяжело дыша: реально бежали. Со всех ног. Сильно истраченный на конспирацию резерв не позволил использовать левитацию. Им пришлось на своих двоих пробираться через всю столицу, пока они не добрались до дворца.

Тут уже воспользовались последним заряженным портальным амулетом, которого едва хватило, чтобы попасть в свое крыло.

Уже в комнате Никон начал стремительно сбрасывать с себя одежду, словно она казалось ему грязной и отвратительной.

— Так что же произошло? — Турэн хмуро наблюдал за лихорадочными и странными действиями брата и нетерпеливо ждал ответа.

Но Никон молчал. Оставшись в одном белье, он рванул в ванные комнаты и с разбега прыгнул в холодный миниатюрный бассейн, не удосужившись бросить в него нагревающий амулет.

Холод обжег кожу, и только сейчас парень почувствовал себя лучше. Он потер место уксуса на шее и ощутил, как на него снова накатывают волнительные ощущения…

Эта девчонка точно была какой-то ненормальной. Она опасна! От неё исходила невероятно сильная магия, способная свести с ума.

Вообще не красавица и даже не леди, а этого укуса, показавшегося вдруг таким интимно-будоражащим, хватило, чтобы зажечь в Никоне что-то безудержное.

Проклятая ведьма! Какая сила за ней стоит? Какая магия? Почему от нее просто прёт одуряющей магической привлекательностью???

— Ну!!! — Турэн говорил уже с обидой. — Так ты расскажешь мне или нет???

И тут он заметил следы укуса на шее брата. Брови парня шокировано поползли вверх.

— Она успела даже ЭТО сделать??? — пораженно прошептал он, но потом его губы растянулись в понимающей усмешке.

— Ага! Ты тоже попался! А она молодец — сильная магесса! Я ж говорил, под юбку точно захочешь залезть!

Никон уже не отнекивался.

Девчонка будоражила.

Но больше всего хотелось ее просто ликвидировать, чтобы больше не вызывала подобных чувств.

— Переодевайся, — вдруг рявкнул Никон, выскакивая из воды и прикрывая наготу полотенцем. — Мы идем к Учителю!

— Что??? — изумился его брат. — В такое время??? Зачем??

Глаза Никона сузились.

— Она появилась в Луариии не просто так. Учитель должен знать, какая это на самом деле дикая змея…

— А мне кажется, что он и так все давно знает, — задумчиво протянул Турэн, но больше не стал спорить.

Когда они добрались к дому на окраине города, который стоял особняком ото всех, парни отчего-то чувствовали себя виновными. Потому что не справились с какой-то полукровкой. А Никон так вообще от нее сбежал.

Он постоянно вспоминал ее болезненное прикосновение и все время краснел. Так чувственно его не кусала еще ни одна любовница!

И это сделала какая-то бледная плоская моль! Хотя… если честно, вблизи, да еще и с длинными волосами она даже ничего…

Но потом принц словно очнулся и тряхнул головой, твердо — самому себе, наверное — прошептав:

— Я узнаю, в чем ее секрет! Но об укусе учителю ни слова!

Последняя фраза была адресована брату.

Щеки Никона до сих пор полыхали.

Это был стыд за свой побег и за реакцию на интимный укус.

Однако отца, да и Лавиана однозначно надо спасать.

Может, учитель даст совет по этому поводу?..

Глава 34. Особенный спаситель…

Селена

Я рассказала отцу о парне, пробравшемся в комнату, да и магию короля утаить не смогла: длина волос сама обо всем сообщила.

Лавиан был жутко зол.

Не на меня, конечно.

Правда, я утаила, что король открыто предложил мне стать его любовницей, но, по-моему, отец и так обо всем догадался.

— Селена, — проговорил он сосредоточенно, — с этого момента ты переезжаешь в мой загородный дом…

Что???

— Там больше возможностей защитить тебя… — пояснил он, — а с королем… я с ним поговорю…

Я испугалась и схватила отца за руку.

— А если он… навредит тебе? — в моих глазах отчетливо плескался страх.

Лавиан поспешил ободряюще улыбнуться и сжал мою руку в ответ.

— Не волнуйся, я умею разговаривать со власть имеющими…

Меня, конечно, это не убедило, но я не могла ничего изменить.

Мне и самой было неуютно оставаться в том доме, где меня так легко достали.

Кем же был тот парень? И почему он меня обвинял в таком жутком распутстве? Я вспомнила, как укусила его, и мне стало неловко. Надеюсь, это не выглядело как-то предосудительно?

Но ведь мне нужно было хоть как-то защищаться, в самом-то деле!!!

Я долго думала, что делать теперь со своими волосами, и на помощь пришла Валла — моя служанка. Она заплела мне мужской вариант косы — с черной лентой и кожаным шнурком на конце…

Конечно, ситуацию это не спасло — теперь я выглядела значительно женственнее, чем с короткими волосами — но все же это был хоть какой-то выход.

Жаль, я не умела накладывать иллюзии: это изучали только на третьем курсе академии. Немного грубости в черты лица мне бы не помешало…

Отец организовал мой переезд довольно быстро. Меня усадили в карету и под охраной выпроводили из столицы в пригород. Валла поехала вместе со мной…

***

Загородный дом встретил нас приветливым солнечным деньком. Он был небольшим, уютным, но, как только мы миновали ворота, я почувствовала, что нас словно накрыло колпаком.

Я поняла, что здесь стоит очень мощная магическая защита, а значит, у отца всегда было, что скрывать.

Моя комната оказалась просторной и светлой, слуги встретили с почтением, и я действительно ощутила себя в безопасности. Валла поспешила организовать мне обед, купание и прочие удобства, а я с упоением открыла настежь окно.

Моя спальня находилась на втором этаже, и я могла видеть, что территория поместья почти вся заросла лесом. Настоящая глушь! Что ж, для меня это самое то!

Надеюсь, с отцом все будет в порядке…

После обеда я отправилась в конюшню, услышав, что отец держит здесь своих лучших лошадей.

На лицах двух молодых конюхов я увидела удивление при своем приближении. Задавая им вопросы при разглядывании двух десятков породистых скакунов, я почувствовала, что один из них едва может сдержать свое пренебрежение ко мне.

Пристальнее присмотрелась к нему. Парень, как парень. Черноволосый, как большинство вампиров, приятной наружности, но его отношение…

Оно проявилось уже на следующий день, когда я от скуки пришла снова, решив порадовать яблоком понравившуюся мне черногривую лошадь. Пока я искала к ней подходы, этот парень — а звали его Викс — появился в конюшне и с едва скрываемым раздражением пробурчал:

— Господин! Эта лошадь весьма своенравна! Вам не стоит подходить к ней близко…

Я посмотрела на него спокойно, изучающе, и потемневшие от едва сдерживаемых эмоций синие глаза подтвердили мне очевидное: конюх меня жутко невзлюбил. Но… почему?

Я постаралась сделать вид, что ничего не вижу, но все равно всунула лошади хрустящее яблоко, после чего молча покинула конюшню.

Отношение парня меня задело, испортив неплохое настроение. Аккуратно расспросив о нем у слуг, я узнала, что отец всегда весьма благоволил к нему. Викс считался сиротой. После смерти его матери, когда парню было еще только десять лет, Лавиан забрал его в это место. Дал жилье, работу и относился всегда с добротой.

Меня удивило это обстоятельство. Ведь отец не казался мне человеком, способным раздаривать свое благоволение просто так…

Я прожила в этом доме дней пять, когда ко мне приехал… Мик!

Я была невероятно изумлена, когда рыжеволосый всадник в красивом охотничьем костюме въехал в ворота поместья, ища кого-то глазами.

Увидев меня, сидящую на лавке в саду, он широко улыбнулся и резво соскочил с коня.

Его рыжая длинная коса (и когда у него так успели вырасти волосы???) вызвала очевидную зависть у стайки молоденьких служанок, замерших поодаль.

— Какой красивый господин! — донеслись восторженные шепотки до моего острого слуха. — Настоящий принц!

— А это и есть принц, дуреха! — прикрикнула другая. — Мне Валла сказала, что сегодня к нашему юному господину приедет принц Океанарии!!! Это точно он!!!

Я опешила. Валла знала? А я почему нет???

Мик с его нечеловеческим слухом наверняка тоже слышал шепотки. А может и не слышал? Но так радостно горели его глаза, когда он поспешно шел ко мне чеканным шагом воина.

Я поднялась ему навстречу, смущенная его счастливым выражением лица, а уж когда он кинулся обниматься и крепко сжал меня в объятьях на глазах у всего поместья и пяти своих телохранителей, то мне и вовсе стало не по себе.

Разговора служанок я уже не слышала: так громко застучала кровь в моих висках, но могла предположить, что поведение Мика выглядело весьма своеобразным.

Наконец, мне удалось выпутаться из его рук.

Обижать своим напряжением друга совсем не хотелось, но я вспомнила его недавнее признание и смущенно залилась краской.

Ах, как все сложно стало в последнее время!

Раньше я мечтала кому-то нравиться, но сейчас поняла, что это дико обременительно.

Скользнув взглядом по лицам слуг, которые не переставали нас разглядывать, я схватила Мика за запястье и потянула за собой вглубь сада.

Парень выглядел счастливым и немного сумасшедшим. Зеленые глаза сияли, улыбка не сходила с лица. Я заподозрила, что чего-то не знаю.

— Мик? — я вопросительно выгнула бровь. — Что с тобой?

— Я просто безумно счастлив тебя видеть!

Он вдруг наклонился и невесомо чмокнул меня в щеку.

Я вспыхнула и отшатнулась, в ужасе оглядываясь вокруг.

— Мик! Нас же могут увидеть!

— Ну и что? — прошептал русал. — Я люблю тебя, и мне нечего стыдится!

О! Как он так может???

Так просто выпорхнувшее признание заставило меня смутиться еще больше.

— Мик, пожалуйста… не дави на меня! — наконец, выдохнула я. — Я… не знаю, что тебе сказать…

Он слегка побледнел, но сумел-таки удержать на лице спокойное и благодушное выражение. — Я … не тороплю тебя, — ответил он. — Просто… не могу сдержать своих чувств…

К счастью, когда мы заговорили о житье-бытье, смущение начало сходить на нет. Мы прогуливались между деревьями и клумбами и просто общались. Напряжение меня отпустило.

Все-таки я скучала по нему. Как по другу. Да и с общением у меня в последнее время было туго. Хотелось отдохнуть душой…

Это отец разрешил Мику приехать и погостить здесь пару дней. Оказалось, тайну Мика Лавиан узнал еще в Академии. Они тогда с ним встретились, поговорили. Отец решил не выдавать русала, потому что тот ему совершенно не мешал. Более того, когда он узнал, что Мик — один из принцев Океанарии, с которой вампиры сейчас устанавливали тесные торговые отношения, он и вовсе к нему расположился.

Политика!

Последующие два дня мы провели вместе. Мик очень много рассказывал мне о подводном царстве, приводя меня в восторг, а я поделилась историей своего детства. Призналась, что целовала людей ради энергии. Я думала, Мику станет противно, но он лишь печально улыбнулся и ласково погладил меня по щеке.

Мы сидели с ним в саду на лавке и разговаривали уже пару часов.

— Разве… это не ужасно — делать то, что я делала? — осторожно спросила я, словно желая убедиться в его истинном отношении ко мне после услышанного.

— Ты спасала себе жизнь, — прошептал Мик, и глаза его вдруг наполнились нежностью. Он схватил меня за руку и припал горячими губами к кончикам моих пальцев.

Меня пронзило волнением, но Мик все не прекращал поцелуй. Мне хотелось выдернуть руку, но у него было такое печально-умиротворенное выражение лица, что я не посмела.

Наконец, он оторвался от моей руки, взглянул мне в глаза и прошептал:

— Ты — самое лучшее, что случалось в моей жизни, Селена…

Его слова заставили меня покраснеть и заволноваться еще сильнее. Его любовь после долгих лет одиночества и отвержения была мне очень приятна. И если бы я не знала, что такое настоящие чувства, я бы могла перепутать свои сегодняшние эмоции с некоторой влюбленностью. Но Мика я не любила. Это была благодарность, дружеское расположение и не более. Любила я только одного — моего Джонаса-Баиля, о котором в эти дни боялась даже вспоминать.

Потому что боль от разлуки с ним росла с каждым мгновением…

***

Джонас

Смазливая вампирша действительно взяла нас с Серниэлем на работу. Мы стали ее… телохранителями, хотя я был уверен, что она просто к нам присматривается. Да и, судя по ее магии, которую она не стеснялась использовать по поводу и без повода, телохранители ей и вовсе не были нужны.

Девушку звали Альба Аррэль. Она была дочерью какого-то влиятельного герцога, но его самого нам так и не довелось увидеть.

Серниэль, назвавшийся просто Ниэлем, похоже, пришелся по вкусу вампирше. Она постоянно бросала на него столь красноречивые взгляды, что братец, несмотря на свой более, чем солидный возраст, очень смущался.

— У тебя что женщин вообще никогда не было? — как-то спросил я у него шепотом, когда он в очередной раз сбежал от пристального внимания флиртующей госпожи.

Серниэль раздраженно зыркнул на меня.

— Я не привык, что они могут быть… ТАКИМИ! — выдал он, закатывая глаза.

Мне стало любопытно.

— Какими?

Серниэль посмотрел на меня, как на идиота.

— А ты не видишь? Да она же самка богомола, не меньше! Если я только подпущу ее к себе на шаг, она же мне голову оторвет!!!

Я тихо заржал в кулак. Серниэль боится женщину??? Пятисотлетний старик слишком умудрён жизнью, чтобы ответить на чрезмерно навязчивый флирт???

Видя, что я снова посмеиваюсь с него, эльф обиженно поджал губы.

— Ты действительно Баиль! Стервозный характер не стерло даже перерождение…

Я похлопал брата по плечу, не переставая посмеиваться, и пожелал ему набраться побольше терпения, потому что мои поиски Селия только начались…

***

Загородное поместье герцога Лавиана Шими. Конюшня…

Щетка для ухода за лошадьми в руках Викса ходила ходуном. Он был зол. Невероятно зол…

Несколько недель назад в это поместье прилетела ужасная новость: хозяин нашел своего сына и привез его в столицу!

Откуда у герцога сын? Бастард? Плод страстей???

И почему он привез его в свою главную резиденцию? Неужели решил признать и сделать наследником????

А как же он — Викс? Он ведь тоже… сын!

Парень, тряхнув черными, как смоль волосами, с досадой бросил щетку об пол, отчего она раскололась на две части. Лошадь, которую он вычесывал, раздраженно дернулась и фыркнула. Настрой конюха ей определенно не нравился.

Викс знал, что он тоже бастард Лавиана Шими. Так говорили все в его деревне. Когда умерла мать, и герцог приехал забрать его, парень еще больше убедился в этом.

Но… Лавиан Шими просто устроил его слугой в этом загородном поместье и о предполагаемом родстве не упомянул ни разу. Хотя прошло уже десять лет!

Викс, конечно, был очень благодарен герцогу за доброту и явную заботу, но… мысли об отцовстве не оставляли его.

Почему Лавиан не признает в нем сына? Всему виной происхождение его матери?

Долгие годы парень тешил себя мыслью, что дело именно в этом. Герцогу не нужны признанные бастарды. В этом причина.

Но тут появляется еще один! Парень, которого привезли из самого Элевейза! И герцог ради него поднял шумиху во всей столице!

Он ПРИЗНАЛ БАСТАРДА и… разбил Виксу сердце.

Значит, он не нужен отцу по личным причинам: рожей не вышел, мать не та…

А может, тот парень крепче, сильнее, умнее его?

Однако, когда этот мальчишка появился здесь, в загородном поместье, у Викса все внутри оборвалось. Худощавое смазливое создание с длинной косой больше походило на девчонку. И вот ради ТАКОГО сына Лавиан отверг сильного, трудолюбивого и верного Викса?

Парню стало невыносимо больно. Он возненавидел предполагаемого брата всеми фибрами своей души.

Чувства бурлили в его груди день за днем, но этим утром градус его ненависти и презрения к Селию Шими вырос до немыслимых показателей.

Викс стал свидетелем того, как рыжеволосый гость — по словам служанок, принц Океанарии — целовал руку тщедушному бастарду. И не просто целовал! Он припал к пальцам мальчишки с таким трепетом, что Викс понял: они точно любовники.

Какой позор! Парня передернуло от отвращения, и его сердце болезненно сжалось. Знает ли отец, какую отвратительную змею пригрел он на своей груди? Этот Селий растопчет репутацию герцога в два счета! Мерзкий извращенец! Женоподобный слабак!!!

Огонь гнева и ненависти разжегся до такой степени, что Викс, едва отдавая себе отчет в том, что делает, подошел к лошади, которую Селий облюбовал себе для конных прогулок, и, ослабив седло, спрятал под ним надломанный острый гвоздь.

Этому мерзкому проходимцу не помешает хотя бы в чем-то пострадать! Он достоин! Он вор, укравший у него отца…

Совесть попыталась пробить стену его безрассудной злости, но… была с презрением отброшена прочь. На этом ее голос окончательно утих…

***

Игровой дом в центре столицы. Подземные этажи. Место встречи принцев Луарии с их таинственным учителем…

Никон, как всегда, отчитывался первым.

Центральной темой его отчета была наглая девчонка, которую привез Лавиан Шими.

Учитель, традиционно прячущий лицо под маской, которая прикрывала лишь его глаза, удивленно приподнял одну бровь.

— Девчонка? — усмехнулся он, и волшебный бархатный голос растекся по комнате, заставляя принцев вздрогнуть от удовольствия. Они обожали этого властного таинственного вампира, который, в отличие от их отца-короля, много лет обучал их магии, заботился об их будущем, подсказывая с кем водить знакомства, а кого игнорировать, и самое главное — давал им вожделенное право быть взрослыми, позволяя выполнять важные и опасные поручения.

— Да, Учитель, — вежливо ответил Никон, — та самая, к которой вы посылали нас несколько лет назад. Она явилась сюда сама, но очень изменилась. Герцог Шими всем лжет, говоря, что она парень, но мы-то все знаем! Она соблазнительница, коварная и бесстыдная, — Никон странно сглотнул, — она даже меня… — он начал позорно краснеть, — прикусила в шею….

— О! — учитель изобразил наигранное удивление. — Очень интересно! Что ж! Я ждал ее появления. Это хорошая новость, ученики!

— Учитель! — неожиданно встрял нетерпеливый Турэн. — Но зачем она ВАМ???

Никон тут же толкнул его локтем в бок, но останавливать брата было уже поздно.

Учитель усмехнулся.

— Запомните: любопытство сгубило не одного вампира! Вам это знать не обязательно, но… она точно станет важным пунктом нашего плана…

Принцы переглянулись, самодовольно улыбаясь. То, что обещал им учитель за реализацию этого самого плана, будоражило их воображение уже пару лет…

***

Селена

Мик уехал через три дня: его ждали прямые посольские обязанности.

Честно, я вздохнула с облегчением: его неприкрытая влюбленность начала меня серьезно обременять.

Первым делом на следующий же день я захотела оправиться на долгожданную конную прогулку, потому что сидеть за четырьмя стенами уже просто не было сил.

Валла отчаянно запротестовала: мол, это опасно, герцог запретил, но… я чувствовала, что откровенно задыхаюсь в этом месте, которое начало давить на меня холодностью некоторых слуг, в частности парня по имени Викс, который отчаянно настраивал всех остальных обитателей поместья против меня.

Кстати, изменение отношения к себе я начала замечать после приезда Мика. Неужели… кто-то видел его поползновения в мою сторону?

Я огорчилась еще больше и еще сильнее захотела на прогулку.

Наконец, Валла, которой отец приказал приглядывать за мной, согласилась отпустить меня, но только в сопровождении ее самой, а также двух воинов, выделенных герцогом для охраны.

Пришлось согласиться и на это.

Кобыла, которая с самого начала мне очень понравилась, удивительным образом отвечала мне тем же. Ее черная грива так красиво переливалась на солнце, что я не могла удержаться и постоянно поглаживала ее, шепча лошади на ушко ласковые слова.

За этим занятием меня и застал хмурый Викс, который пренебрежительно фыркнул и демонстративно отвернулся.

Внутри меня поднялось глухое раздражение.

— В чем твоя проблема, парень? — не выдержала я, бросив ему в спину гневный вопрос. — Разве я чем-то обидел или задел тебя? Не боишься ли ты так открыто выступать против сына своего хозяина?

Конюх замер, а потом медленно развернулся.

Удивительно, но на его загорелом лице совершенно не было страха. Лишь откровенный вызов сиял в больших синих глазах.

— Я… ничего не имею против вас… господин, — откровенно солгал он, последнее слово едва ли не выплюнув.

Чтобы не взорваться от негодования, я подхватила лошадь под уздцы и вывела ее из конюшни.

Эта ситуация добавила мне нервозности, поэтому, когда мы покинули пределы поместья, я плюнула на всякую безопасность и… отправила лошадь в галоп. Хотелось ветра, полета, свободы…

Кстати, держалась в седле я отлично, ведь с восьми своих лет я каждое лето подрабатывала у фермера, куда меня отправляла мать, желая избавиться от моего присутствия хотя бы на несколько месяцев.

Когда я ускорилась, то послышался возмущенный крик Валлы. Честно, бесконечный контроль меня просто достал, и я его проигнорировала.

В душе разливалась легкость, все тревоги улетали вместе с ветром…

Охранники ринулись вслед за мной, и я уже слышала позади топот их скакунов. Но вдруг моя кобыла подозрительно дёрнулась, потом заржала и… рванула вперед просто с сумасшедшей скоростью.

Я едва не слетела с седла, но сумела кое как припасть к спине животного, вцепившись в ее гриву руками.

Что так сильно напугало кобылу, я не знала, но земля настолько быстро проносилась мимо, что на меня начал наползать ужас. Если я сейчас упаду, то, вполне вероятно, просто не выживу!

Кобыла неслась вперед, свернув на лесную тропу. От ужаса я вся сжалась, из головы напрочь повылетали все магические заклинания. Так, соберись, Селена!!! Надо срочно себя спасать!

Казалось, прошла вечность, прежде чем я смогла немного взять себя в руки, как вдруг чья-то рука схватила поводья моей лошади в попытке остановить обезумевшее животное подо мной.

Кобыла начала громко ржать, но все же притормозила. Её движения стали рваными, резкими, и мне пришлось вцепиться в ее гриву ещё сильнее.

Наконец, лошадь остановилась, тяжело дыша, а чьи-то сильные руки бесцеремонно стянули меня с седла.

Когда незнакомец усадил меня на траву, я наконец-то смогла поднять на него глаза.

Черные волосы, одежда мага-наемника, черты лица смазаны стандартным заклинанием рассеивания внимания, однако глаза…

Бледно-синие глаза, казалось, смотрели мне прямо в душу.

Я замерла, не имея сил оторвать от них взгляд.

Это… Джонас? Нет! Это же просто невозможно! Я, наверное, схожу с ума!!!

— Бай! — со стороны послышался властный женский крик. — С кем ты там возишься???

Я вздрогнула, переводя взгляд за спину незнакомца.

Недалеко я увидела всадницу в шикарном костюме для верховой езды. Черноволосая, эффектная, с соблазнительно алыми губами — она выглядела, как настоящая богиня порока и соблазна.

Рядом на белом скакуне сидел еще один наемник-маг, который меня с любопытством разглядывал. Его лицо тоже находилось под заклинанием рассеивания внимания, что было вполне обычно для подобных личностей.

Я поспешила подняться на ноги, а потом учтиво поклонилась.

— Простите, госпожа, что я отвлек вашего… — я покосилась на парня, который меня спас, — вашего воина. Он помог мне остановить мою лошадь. К моему прискорбию, я потерял над ней управление. Спасибо вам! Могу ли я… чем-то вас отблагодарить?

Девушка пару мгновений разглядывала меня с проснувшимся интересом, а потом вдруг широко улыбнулась.

— О, молодой человек! Вы так галантны! От благодарности не откажусь! Если вы угостите меня чаем, я, пожалуй, останусь вполне довольна!

Меня удивила подобная цена, и… мне пришлось на нее согласиться. Когда же подоспело мое сопровождение, я объявила, что эта леди едет с нами в поместье для совместного благодарственного обеда.

Валла была явно недовольна и зыркала на меня осуждающим взглядом, но противоречить не смела.

Когда же я собралась сесть на свою кобылу обратно, наемник, спасший меня, резким движением руки мне воспрепятствовал.

— Нужно сперва проверить, — проговорил он приглушенно, а меня пронзило от макушки до кончиков пальцев на ногах.

Этот голос! Как похож на голос моего Джонаса! Но… это же невозможно, правда???

Я так пристально всматривалась в мага, что он поспешил отвернуться.

Нет, это, наверное, подсознание хочет сыграть со мной злую шутку. Джонас, да в таком виде — здесь, в Луарии? Это же полный бред! Мне просто безумно хочется видеть его, вот и мерещится сходство.

Через мгновение мое внимание переключилось на кое-что посерьёзнее: наемник достал из-под седла самый настоящий гвоздь, измазанный в крови лошади.

— Кто-то вас откровенно невзлюбил, господин, — проговорил маг необычайно взволнованным голосом, но я не заметила его волнения, потому что перед глазами всплыло перекошенное лицо Викса. Неужели он? Парень захотел… меня убить???

Находясь в настоящем шоке, я также не заметила, как наемник стремительно вскочил на своего скакуна, а потом резким движением захватил и меня, усаживая перед собой.

Оказавшись в чужих руках, я вздрогнула и с возмущением развернулась.

— Что вы себе позволяете??? — прошипела я. — Я поеду на своей лошади!

— Вам нравится мучить бедное животное? — насмешливо проговорил он, разглядывая меня своими колдовскими синими глазами, которые так упорно напоминали мне совершенно другого человека. — Пожалейте его, господин!

Я хотела отказаться от его услуг и пересесть к Валле, но… передумала. Не знаю, почему. Возможно, под натиском этого насмешливого взгляда. Или же из-за искушения понаблюдать за человеком, от которого так веяло Джонасом…

Бред!

А я идиотка!

Но… этого искушения я отвергнуть так и не смогла…

Глава 35. Интриганка…

Джонас

Хозяйка часто совершала пустые, ничего не значащие прогулки. По крайней мере, они таковыми выглядели в глазах всех окружающих.

Альба Аррэль брала с собой обычно четверых охранников, а в последнее время только нас с Серниэлем, и начинала бесцельно слоняться по столице. Её вниманию удостаивались самые разнообразные лавки, в которых она ничего особенно не покупала: тканные, посудные, ювелирные и так далее. Ее взгляд казался расфокусированным, не останавливающимся ни на чем конкретно, но я не мог поверить, что все это делается просто так.

Или вампирша была на всю голову больна, или… вела скрытую, продуманную игру.

Но зачем? Перед кем?

И зачем ей, в конце концов, мы?

Теория о том, что ей просто сильно понравился Серниэль, уже как-то не прокатывала. Хотя… кто их вообще поймет, этих женщин?

Я выдохнул, вскакивая в седло и набрасывая на лицо заклинание рассеянного внимания. Серниэль уже сидел рядом на пегой красавице, которая нетерпеливо фыркала и помахивала хвостом.

— Как ты думаешь, куда мы сегодня? — весело шепнул он, оглядываясь по сторонам.

Я равнодушно пожал плечами.

— Мне все равно. Лишь бы уже отслужить свои обещанные две недели и получить два дня отгулов.

Альба не спешила выходить из своего поместья, а мы дожидались ее у ворот. Привратник, лениво скользящий по нам взглядом, как всегда, выглядел недовольным.

Нас в штате охраны вампирши откровенно недолюбливали. И было из-за чего: хозяйка перестала брать с собой своих воинов, которые служили ей годами, а теперь проявляла свою «благосклонность» только к нам — к пришлым и совершенно мутным магам презренного человеческого происхождения.

Но меня это ничуть не трогало. Я только ждал момента, когда смогу уйти и заняться поисками Селия…

Серниэль легко видел сквозь мое заклинание рассеивания внимания, поэтому, наверное, заметил, как изменилось мое лицо при воспоминании о Селии.

— Скучаешь? — его вопрос застал меня врасплох, поэтому я не смог скрыть своего удивления и смущения. Понимая, что спрятать вспыхнувшее неожиданным румянцем лицо не выйдет, я просто утвердительно кивнул и отвернулся.

— Я уже… смирился с твоим выбором… — послышался голос Серниэля снова, и в нем проскользнули печальные нотки. — Хоть мне было непросто, честно говоря. Я надеялся, что ты хотя бы в этом перерождении сможешь завести нормальную семью, но… это твоя жизнь. Поэтому, брат… я хочу помочь тебе. Искренне.

Я смутился еще больше. Это была болезненная тема для меня.

— Спасибо, — выдавил я из себя, не поворачиваясь. — Я ценю это…

К счастью, из-за деревьев наконец появилась Альба, блистая яркими макияжем и притягательно-соблазнительным одеянием с довольно глубоким декольте.

Он стрельнула глазами в сторону Серниэля, словно намеренно выпячивая свою внушительную грудь, а тот замер и долго не мог отвести взгляда от молочно-белой кожи пониже ее шеи и от соблазнительной ложбинки между грудей. Потом сглотнул, сжал зубы и опустил глаза.

Его реакция меня расслабила, и я усмехнулся. Да, у каждого свои слабости…

Мы выехали сразу же, но, к удивлению, отправились прочь от столицы, выезжая на ее окраины.

— Свежего воздуха захотелось… — протянула Альба, словно отвечая на наше невысказанное недоумение, а потом снова многозначительно посмотрела на Серниэля. Его заклинание рассеивания черт на вампиршу тоже не работало (это было ее личное требование), поэтому она могла видеть его выражение лица. Эльф всеми силами старался сохранять его бесстрастным, но глаза сами собою постоянно косились на госпожу. А она разок взяла и застукала его взгляд. Серниэль стушевался и отвернулся, а алые губы вампирши растянулись в самодовольной улыбке.

Да, похоже дело набирает обороты.

Жаль братца, но… возможно ее интерес к нему сделает ее посговорчивей, и тогда она более охотно отпустит меня…

Остальную часть пути в пригород мы проделали молча. Когда въезжали в изумрудный молодой лесок, Альба стала выглядеть еще более довольной.

— Может, устроим небольшой пикник, мальчики? — протянула она мурлыкающим тоном. — На травке полежим…

Серниэль вздрогнул и покосился на нее испуганно. Я едва не засмеялся в голос: намеки Альбы были всё прозрачнее.

Возможно, дело чем-то таким бы и кончилось, но вдруг где-то в стороне послышался отчетливый стук копыт, сопровождаемый взволнованными женскими криками.

— Господин! Спасите господина!!!

Я сорвался с места, не раздумывая и даже не спросив разрешения у хозяйки. Ну что ж, если уволит, я не буду сильно против…

Через несколько минут скачки я заметил виновника всего этого переполоха: по широкой лесной тропе несся всадник, очевидно потерявший управление над своей лошадью.

Я ударил по бокам своего скакуна, ускоряя его бег, и довольно быстро нагнал беднягу, который вцепился в гриву лошади мертвой хваткой. Его длинная коса растрепалась и била его по спине. Лица я не видел, но по одежде понял, что это какой-то мальчишка из благородных.

Пришлось постараться, чтобы схватить болтавшиеся поводья, но от моего рывка лошадь испуганно дернулась, слегка вставая на дыбы, а потом начала останавливать бег.

Мальчишка, похоже, был в шоке, потому что отлипать от шеи взмокшего животного не спешил. Я соскочил со своего скакуна и рывком стянул парня с седла, аккуратно опуская его на землю.

И в этот момент я увидел его лицо.

Бледное, с закрытыми глазами, в обрамлении выбившихся из прически неожиданно длинных волос — оно казалось почти не узнаваемым. Но я ни за что на свете не перепутал бы его с чьим-либо другим. Это был Селий… моя боль, моя мечта и мой позор в одном флаконе! Мой лучший друг из прошлого перерождения и полноценный хозяин моего сердца в теперешнем существовании.

Мои руки дрогнули. Безумно захотелось схватить его за плечи, заставить посмотреть на себя, обнять, зашептать что-то сумасшедшее на ухо, но… я сдержался. Если бы кто-то только знал, чего мне это стоило!

Мальчишка медленно открыл веки и посмотрел мне в глаза.

С превеликим изумлением я увидел в его взгляде что-то особенное: едва ли не узнавание! Но при ближайшем рассмотрении моей внешности, спрятанной за заклинанием, его глаза потухли.

— Бай! — послышался рядом нетерпеливый голос Альбы (а она знала меня именно под этим именем). — С кем ты там возишься?

Пришлось подняться, поддерживая Селия за локоть.

Он пошатывался, продолжая разглядывать меня широко распахнутыми зелеными глазами. Словно все-таки узнал. Или же что-то заподозрил.

Я даже не знал, радоваться мне этому или нет, но в любом случае прямо сейчас раскрывать свою личность я не мог: слишком много свидетелей.

К моему огромному удовольствию, вампирша приняла приглашение Селия отобедать у него, и мальчишка собрался снова сесть на свою лошадь, но я остановил его. При простом исследовании седла оказалось, что кто-то намеренно оставил под ним острый предмет, что и вызывало безумие животного.

Все внутри меня перевернулось от гнева и ужаса. На Селия кто-то покушается???? Нет, я больше ни за что не покину его! Даже если я зря нашел его, и он больше не нуждается во мне, я останусь до тех пор, пока он не окажется в безопасности!

Приняв такое решение, я вскочил на своего скакуна, а потом, не церемонясь, потянул за собой Селия, усаживая перед собой.

Он возмущенно обернулся и собрался протестовать, но снова замер, изумленно вглядываясь в мои глаза.

Больше не протестовал. Согласился на всё и просто робко кивнул.

Когда мы тронулись в путь, я почувствовал себя счастливым, потому что после столь долгой разлуки снова ощущал его тепло и тонкий аромат волос.

Кстати, а каким образом его волосы стали такими длинными в такой короткий срок??? Он же теперь еще больше похож на девчонку!

Я нервно сглотнул.

Эта его женственность влекла мне всё сильнее.

Как же все-таки жаль, что женщиной ему никогда не стать!..

***

Селена

Валле я собралась поставить памятник!

Так быстро организовать изумительный обед на свежем воздухе, как это умудрилась она, может не каждый управляющий!

Большой овальный стол, застеленный белоснежной скатертью, ломился от приятно пахнущих блюд. Два варианта рыбы, запеченный кролик, несколько видов салатов и даже пирожные с ягодами — все просто поражало воображение! Повариха увидела вещий сон о приходе неожиданных гостей???

В общем, я осталась довольна не меньше, чем многоуважаемая гостья, воин которой спас мне жизнь…

Девушку звали Альба. Она была единственной дочерью герцога из рода Аррэль (отец мне немного рассказывал о нем, они были давними соперниками). Изящно орудуя столовыми приборами (чего у меня, увы, не выходило от слова совсем), она бросала на меня заинтересованные взгляды, из-за которых я чувствовала сильную неловкость.

— Вы очень молоды… — протянула Альба между делом, осторожно прикасаясь белоснежной салфеткой к губам. Не знаю, чем они у нее были накрашены, но никакие прикосновения так и не смогли лишить ее губы ярко-красного оттенка. — Сколько вам лет? Двадцать хотя бы есть?

Я вспыхнула.

— Мне девятнадцать… — пробормотала я и отчего-то покосилась на голубоглазого мага-спасителя, который вместе со своим другом стоял в паре метров от нас. Наткнувшись на его внимательный взгляд, я стушевалась еще сильнее.

Ну что же со мной такое???

При ближайшем рассмотрении он действительно чем-то напоминал Джонаса: такой же рост, фигура, длина волос. Только вот шевелюра его была черной, как вороново крыло, а черт лица я разглядеть не могла.

А хотела!

Совсем схожу с ума…

— Расскажите, что с вами произошло… — продолжила Альба беседу со мной, и я коротко объяснила ситуацию.

— Вам обязательно нужно найти злоумышленника, лорд Шими, — проговорила она увлеченно. — Более того, я бы хотела вам в этом помочь! Ниэль! — девушка обратилась ко второму магу-телохранителю, — останешься здесь и займешься поиском преступника!

Названный Ниэлем парень дернулся и замер, а его напарник неожиданно проявил настоящую бурю эмоций, широко распахнув глаза и устремив напряженный взгляд на свою хозяйку.

Ниэль покосился на напарника, а потом, подойдя к девушке, что-то зашептал ей на ухо.

По мере того, как он говорил, одна бровь вампирши начала ползти высоко вверх, пока не замерла в весьма красноречивом положении, а на хорошеньком лице ее начало проступать выражение большого довольства.

Когда парень закончил и снова отступил от нее на шаг, Альба посмотрела на меня с благодушной улыбкой.

— Я передумала, — заявила она вдруг. — С вами останется Бай, — она указала на моего спасителя. — Он и поможет…

Мое сердце подскочило до самого горла и пустилось в пляс…

***

Джонас

Альба еще прощалась с Селием, когда мы с Серниэлем уже вышли из поместья и ожидали ее, держа коней за поводья.

— Спасибо… — проговорил я искренне и смущенно. — Для меня… очень важно было остаться здесь…

Эльф выглядел необычайно бледным, в глазах мелькала настороженность, но после моих слов он мягко улыбнулся.

— Ты так смотрел на этого парня, что я сразу догадался: это он! Я рад, что смог помочь тебе, Баиль… — проговорил он, но тут же опустил голову. Темные волосы скользнули ему на грудь.

Я почувствовал себя немного виноватым.

— Что ты ей сказал? — осторожно поинтересовался я. — Почему она передумала?

Серниэль печально вздохнул.

— Я… — он замолчал, словно не решаясь это произнести, — я сказал, что очень хотел бы пойти с ней на пикник и… — эльф начал жутко краснеть и продолжил несчастным голосом, — и полежать на траве…

Если бы не величина жертвы, которую брат принес во имя моего счастья, я бы рассмеялся. Еще никогда в жизни я не видел мужчину, который так трагично относился к свиданию с хорошенькой женщиной. Правда, эта вампирша была еще и опасна. Не вонзит ли она свои острые зубки в нежную шею эльфийского мага? Впрочем, он тоже не столь безобиден, каким кажется на первый взгляд. Думаю, если что, отобьется!

— Спасибо, брат! — с чувством проговорил я, крепко обнимая Серниэля. — Я этого никогда не забуду…

Альба появилась в тот момент, когда мы еще обнимали друг друга.

Увидев ее и Селия рядом, который вышел ее проводить, мы быстро расцепили объятья.

Вампирша вежливо попрощалась с парнишкой и направилась к своей лошади. Проходя мимо меня, она остановилась и, слегка наклонившись ко мне, шепнула:

— Я его не съем, обещаю! — она поиграла бровями. — Только… надкушу немного!

А потом задорно рассмеялась, и я в этот момент понял, что с самого начала это был её тщательно продуманный план: она вовсе не собиралась оставлять здесь Серниэля! Она спровоцировала его просить обо мне!

Я напрягся. Неужели ей что-то известно???

Но это было невозможно!

Когда Альба и Серниэль скрылись за деревьями, я развернулся и посмотрел Селию в глаза….

Глава 36. Магическая клятва…

Селена

Меня постоянно преследовали эти глаза — синие, таинственные, проникающие в самую душу…

Бай, попрощавшись со своей хозяйкой, чинно мне поклонился и молча поспешил исследовать конюшню. Я робко смотрела ему вслед, не понимая, почему мое сердце по-прежнему не на месте.

Неужели все дело в его некотором сходстве с Джонасом? И я уже готова дрожать под его взглядом из-за этого? Не слишком ли я влюбчива, однако???

Стало стыдно.

Нет, так дело не пойдет! Немедленно выброшу его из своей головы! Мне действительно пора подумать о чем-нибудь другом.

Как оказалось в последующие полчаса, Викс, которого я подозревала в совершении на меня покушения, действительно сбежал, что почти полностью доказывало его вину.

Мне стало жутко тошно на душе. За что он так со мной? Я же ничего плохого ему не сделала!

Бай, пугая слуг своим суровым видом, начал тщательные расспросы, среди которых и всплыло одно весьма необычное обстоятельство: оказывается, горе-конюх мнил себя внебрачным сыном Лавиана Шими и, видимо, на почве ревности решил поквитаться со мной.

Теперь все складывалось в более понятную картину.

Но разве стал бы отец держать конюхом собственного сына, пусть и бастарда? Зная отца, вряд ли…

Значит, Викс обманул самого себя…

Жаль.

Пока маг занималсярасследованием, я поднялась к себе в комнату и устало упала на кровать. Этот день был таким трудным! Хотелось зажмуриться и просто ненадолго исчезнуть из этого мира, но даже там, в полумраке спальни в полной тишине я видела перед собой глаза — синие, пронзительные и так похожие на те, которых я очень любила…

Сон ко мне пришел совершенно неожиданно.

…Я — Родерик Шими — своего драгоценного Баиля все-таки нашел — живого, но не совсем здорового. Он был изранен, но мило мне улыбался, выходя из чащи леса, куда ушел по требованию моего отца.

Я обнимал его долго. Не мог унять собственной дрожи и чувств.

— Больше никогда не бросай меня, слышишь??? — почти рычал я ему на ухо, а он лишь улыбался мне в ответ, млея от слабости и желания отдохнуть после тяжелого, смертельно опасного дня…

С тех пор прошло уже два месяца.

Мы благополучно сбежали с той территории, обосновавшись в южных землях людей. Здешние жители были повально черноволосыми, узкоглазыми и таращились на нас с неподдельным интересом. А я радовался.

Никто нас с Баилем не беспокоил, все относились с почтением, принимая за богатых чужестранцев. Впрочем, мы действительно были богаты: убегая из дома родственников, я прихватил с собой золото и драгоценности, которые по праву наследования были моими, ведь возвращаться я на самом деле не собирался.

Баиль снова окреп и в последнее время начал регулярно заниматься какими-то странными магическими упражнениями, надолго уходя в глубокую концентрацию. Когда я спросил у него, для чего это нужно, он уклонился от прямого ответа, сказав, что давно хотел заняться собой. Но он что-то мне недоговаривал, и меня это беспокоило.

Впрочем, жизнь богатых южан меня захватила, и беспокойство от меня быстро отступало. У них была вкусная еда, яркая одежда и очень много красивых женщин. Бордели я посещать не спешил, потому что Баиль их на дух не переносил.

Однажды, правда, пришлось нам остановиться в подобном месте, потому что в этом городке не оказалось свободных мест в гостинице.

Нам предоставили большую комнату с горой подушек прямо на полу, накрыли стол и впустили полураздетых красоток.

Я разомлел от вина и пряных запахов, несущихся из многочисленных курильниц, Баиль же, наоборот, посерьезнел и напрягся.

Девушки не липли, потому что я отогнал их взмахом руки.

— Что с тобой, Баиль? — спросил я, присаживаясь ровнее. Язык немного заплетался от выпитого. — Что-то не так?

Эльф поднял вверх руку, словно прислушиваясь.

— Нет, все в порядке, — наконец проговорил он, но с его красивого лица так и не исчезла тревога.

Я снова приложился к кубку с вином, а оно оказалось слишком коварным, и неслабо ударило в голову.

— Баиль, дорогой мой друг… — пробормотал я пьяным голосом, — давай веселиться! Сегодня такой чудесный день!

Но Баиль веселиться однозначно не хотел!

Он взмахом руки отправил девушек прочь, и они разочарованно выскочили из помещения.

Я насупился.

— Баиль, ты чего??? — пробормотал я, но эльф вдруг подскочил ко мне, рывком помог подняться на ноги и серьезно проговорил:

— Нам лучше уйти отсюда, Рик! Пойдём…. Ох и набрался же ты!

Мне так нравилось его брюзжание! Оно было привычным и родным. Я растянул губы в улыбке, и на меня сошло весьма неуместное озорство.

Когда мы уже приблизились к выходу, я вдруг схватил Баиля за плечи и рывком прижал его к стене. Эльф вздрогнул и посмотрел на меня изумленными синими глазами.

— Рик, что ты делаешь? — прошептал он с укоризной. — Нам нужно уходить…

Я пошатнулся, и улыбка моя стала шире.

— Я так редко наслаждаюсь жизнью, Баиль! Не ворчи!!! Мне же нужно хоть иногда снимать стресс!

Он него так приятно пахло. Сладкой притягательной и такой знакомой для меня эльфийской кровью! Проклятая вампирская природа! Она ударила мне в голову похлеще вина…

Я резко наклонился к эльфу, касаясь носом его шеи. Сколько раз уже мои зубы пробовали эту шею на вкус! И всегда это было просто восхитительно!

— Позволь мне, Баиль… — прошептал я просительно и… выпустил клыки.

Друг привычно вздрогнул у меня в руках, когда я сделал укус и глоток. Совсем не нужный мне в тот момент глоток крови. Но она была слаще всего на свете, и на меня набросилась настоящая эйфория.

Слизнув капли его крови со своих зубов, я припал к ранкам на его шее губами, чтобы остановить кровотечение, но в этот момент позади нас послышался чужой насмешливый голос.

— О, наследный принц развлекается от души!!!! Занятно!!! Очень занятно! Не ожидал от вас такого глубокого падения, Ваше Высочество Баиль!

Эльф отчетливо вздрогнул от неожиданности, а я замер, пытаясь сообразить пьяной головой, что на самом деле происходит.

Резко развернувшись, я увидел в двух шагах от нас… еще одного эльфа.

Длинноволосый, с платиново-белой шевелюрой, привлекательный, величественный и определенно знатный — это был кто-то, кого Баиль однозначно не хотел видеть, потому что его неприязнь я почувствовал даже своей спиной.

— Как вы нашли меня? — процедил он сквозь зубы, выступая вперед и словно пытаясь меня, пьяного, загородить собой.

Эльф презрительно усмехнулся.

— С тех пор, как вы подключились к своей родовой магии, разоблачение вашего местонахождения стало лишь вопросом времени. И вы, я думаю, догадываетесь, для чего я пришел…

С лица эльфа-чужака слетела всякая улыбка. Он стал холодным, жестким и даже угрожающим.

Хмель из меня выветрился моментально.

Я рванул вперед, загораживая Баиля собою, за что получил глубоко презрительный взгляд в свою сторону.

— Убирайся, кровосос! Ты и так уже нарушил все наши планы…

Но меня его злость ничуть не напугала. Я лишь недобро оскалился.

— Боюсь, что я никуда не уйду… — проговорил я и бросился в атаку…

***

В пьяном гневе я был страшен.

Когда высокомерный эльф окровавленной тряпкой упал у моих ног, я не собирался останавливаться. И только лишь окрик Баиля заставил меня сохранить наглецу жизнь.

Мой друг склонился над соотечественником и приложил два пальца к его шее. Найдя все еще пульсирующую жилку, он неожиданно прижал свои ладони к его груди, и из них полилось голубоватое свечение. Еще через минуту Баиль взмахнул рукой, прошептал какое-то заклинание и отдал ему добрую половину своих сил, отчего эльф вздрогнул, но посветлел лицом.

Мое же лицо вытянулось.

Зачем он его спасает? Это ведь враг!

Но глаза Баиля смотрели на меня с легкой укоризной и печалью, приводя в огромное недоумение.

Оставив эльфа прямо в борделе, мы поспешно ретировались и покинули городок этой же ночью.

Уже в дороге я осмелился спросить у друга, что вообще происходит.

Баиль долго молчал, а потом вдруг выдал ужаснувшие меня слова:

— Я боюсь за тебя, Родерик! Я не хочу, чтобы ты уподоблялся своему безумному королю и убивал всех подряд без рассуждения. Этот эльф — мой кузен, моя родня! И пусть он мне не союзник, но… в его жилах течет моя кровь, а ты даже не узнал у меня, чего же хочу именно я…

Я почувствовал, что у меня земля уходит из-под ног.

— Но я ведь… я ведь просто защищал тебя! Он явно пришел с намерением украсть тебя, чтобы потом отправить в Луарию! Как я мог это допустить???

Я почувствовал, что во мне поднимается обида.

— Все верно, ты разгадал его намерения правильно, но это не значит, что нужно было обязательно пытаться его убить! Твой отец нам тоже не союзник, но я ведь не поднимал на него руки!

Это была наша первая ссора.

Все внутри меня клокотало от обиды и возмущения, но спорить я перестал.

В таком настроении мы сделали привал, и я просто провалился в сон, как только моя голова коснулась земли.

Я как бы сбежал.

А утром, проснувшись, Баиля я не обнаружил.

Кострище потухло, лошади стояли на месте, а эльфа не было.

На меня накатил ужас. Неужели он ушёл? Или с ним что-то случилось???

Как безумный, я вскочил на ноги и рванул в лес, полагаясь на свое внутреннее чутье.

Я искал его больше часа и нашёл около озера. Баиль снова находился в своей концентрации, не замечая ничего вокруг.

Я уже больше не обижался. Я уже был готов согласитьсчя с чем угодно, лишь бы с Баилем всё было в порядке…

Тяжело дышал, сердце колотилось, как сумасшедшее, в душе был такой раздрай, что хотелось или крушить тут все к демонам, или просто упасть перед эльфом на колени, уткнуться лицом в его одежды и не дышать.

Я избрал третий вариант.

Сел напротив Баиля, закрыл глаза и… поклялся:

— Я никогда больше тебя не подведу! Клянусь! Не оставлю, не покину, не уйду! А если совершу такое, то мне не жить!

В воздухе затрещала магия, в волосах запутались разноцветные магические искры, а по воздуху отчетливо пронесся магический порыв ветра: моя клятва была услышана и запечатана. Навечно.

Баиль медленно открыл глаза…

Я проснулась с тревогой и болью в груди.

В прошлой жизни я пообещала Баилю не оставлять его, а сама… оставила! Я поклялась не уходить и не подводить, а сама нарушила свою клятву и сбежала сюда! Как я могла???

Меня охватило такое глубокое отчаяние, что я, даже не приведя в порядок рассыпавшиеся по плечам волосы, выскочила из своей комнаты и рванула… в конюшню.

Наверное, сонная была. Наверное, совсем лишилась ума из-за воспоминания о своих ошибках, но меня потянуло… к магу-наемнику по имени Бай.

При чем тут он?

Наверное, снова его сходство с Джонасом сыграло со мной злую шутку, но я бежала до тех пор, пока не остановилась прямо перед этим мужчиной, смотря на него с колотящимся от волнения сердцем.

Бай удивился, увидев меня в таком состоянии. Его взгляд скользнул по моему лицу — бледному и, наверное, сонному, по взлохмаченным длинным волосам, столь непривычным для меня — а потом снова вернулся к моим глазам.

— Уберите… заклинание с лица, — проговорила я дрогнувшим голосом. — Немедленно уберите…

Маг удивлённо поднял брови.

— Зачем? — уточнил он.

— Просто сделайте это, если все еще хотите исполнить повеление своей госпожи и остаться в моем поместье…

Я должна была увидеть его истинное лицо не смотря ни на что!..

Глава 37. Кто он?.

А в это время где-то в лесу…

Серниэль не знал, на что шел.

Альба всю дорогу поглядывала на него таким хищным взглядом, что ему становилось все страшнее.

Женщин в жизни древнего эльфа было немного: жена, давным-давно покинувшая этот мир, любовница, которую ему после случившегося на блюдечке притащили родственники и с которой он прожил всего год, пару несостоявшихся подруг, присутствие которых его ужасно раздражало в силу их тупости и зацикленности на постельных играх, а также несколько случаев легкого, ничего не значащего флирта с хорошенькими служанками…

Уже пару сотен лет он обходился без женщин: считал их довольно недалекими и раздражающими созданиями. У него было много иных достойных целей в жизни, чему он и посвящал свое время.

Именно поэтому взгляды этой вампирши его порядком напрягали, хотя он не мог не отметить, что она изумительно хороша и привлекательна.

Наконец, Альба заявила, что «вот эта полянка вполне подходит для пикника», заставив эльфа взмокнуть от напряжения.

Пикник сразу же начался бурно: как только вампирша уселась на расстеленный по траве коврик, то приказала Серниэлю незамедлительно присесть рядом…

Серниэль, лихорадочно придумывающий способы отказаться от вынужденного соседства, в этом так и не преуспел, и, как только опустился рядом с Альбой, она… набросилась на него без промедления.

Чего и следовало ожидать.

Оседлав упавшего навзничь ошеломленного мужчину, вампирша самодовольно ухмыльнулась, взмахом руки срывая с его лица заклинание рассеивания внимания.

Большие синие глаза Серниэля стали еще больше, когда он понял, что ее магия не менее сильна, чем его собственная.

— Ну наконец-то мы одни, Ниэль… — прошептала девушка с придыханием, медленно опускаясь к его лицу. — Смотрю, ты не рад…

Эльф побледнел, боясь от бури собственных эмоций потерять контроль над своей личиной и ненароком рассеять ее.

— Госпожа ошибается, — прошептал он через силу, но его глаза выдавали его истинное состояние.

Когда их лица почти соприкоснулись, вампирша остановилась.

— Ты боишься меня? — ее голос сочился насмешкой и удовольствием. — Это так возбуждает! Неужели я такая страшная?..

Серниэль сглотнул и на пару мгновений прикрыл глаза.

Когда же пальцы вампирши заскользили по его скуле, он вздрогнул, как непорочная девица в первую брачную ночь.

— Не бойся… — зашептала Альба порывисто, опускаясь прямо к его уху. — Я хоть и кусаюсь, но не смертельно…

А потом начался круговорот таких ласк, что Серниэль почувствовал настоящий взрыв внутри своего тела. Её руки забрались ему под одежду, потянулись к штанам, заставляя вздрогнуть от стремительно накатившего желания. Когда же вампирша начала массировать кончики его острых ушей (а у эльфов они считаются невероятно чувствительным местом), мужчина не удержался от самого настоящего стона…

Стоп! Какие кончики ушей??? Он же сейчас под видом человека!!!

Серниэль стремительно распахнул глаза и уставился на подёрнутые сладостной поволокой глаза вампирши.

Пальцами второй руки она теребила … его золотой локон и улыбалась.

Серниэль вздрогнул, ощущая наползающий ужас: его личина каким-то невероятным образом слетела с его лица, и теперь под страстной клыкастой вампиршей лежал самый настоящий эльф.

Однако удивления в глазах Альбы не было и в помине…

***

А в это время где-то в столице…

Никон — один из неугомонных принцев Луарии — раздраженно листал огромный старый фолиант, возраст которого красноречиво выдавали большие рыжие пятна на грубых страницах.

— Ну что, нашел??? — с надеждой спросил у него брат, заглядывая через плечо.

— Нашел, но только половину заклинания… — буркнул Никон, пробегая глазами по расплывшимся от времени буквам. — Порталы-поисковики так просто не создашь…

Турэн почесал свой затылок и уселся в кресло позади брата.

— А может… ну его, а? Поищем девчонку обычным способом…

— Не хочу! — рыкнул Никон, оскалив заострившиеся от вспышки эмоций зубы. — Мне надоело выполнять задания плебейскими методами! Представляешь, насколько расширятся наши возможности, если мы все-таки освоим магию порталов-поисковиков??? Даже учитель будет впечатлен, я уверен! — лицо парня сделалось мечтательным и решительным. — Поэтому я должен во что бы то ни стало притянуть эту девчонку именно порталом! Вставай, Турэн! Хватит рассиживаться. Бери второй фолиант и ищи продолжение заклинания! Я знаю, что тот старик, который его придумал… как его там… Норф… намеренно создал из этого дела головоломку, чтобы не всякий мог овладеть этим мастерством…

— Но откуда ты все это знаешь? — завороженно прошептал Турэн, поднимаясь на ноги.

Никон усмехнулся.

— А ты думаешь, я зря установил прослушку в спальне отца? Он рассказывал об этом заклинании и Лавиану Шими, и генералу Роллену… Отец поручил развязывание этого узла даже главному придворному магу! На наше счастье, тот слишком ленив, чтобы браться за это дело вовремя… Поэтому мы найдем ответы значительно раньше его…

Турэн ухмыльнулся.

Обрести очередную порцию могущества и магии он хотел не меньше своего брата.

А когда они смогут отыскать эту наглую девчонку, притянув ее порталом-поисковиком, учитель наверняка будет очень доволен и по-особенному их наградит…

***

Джонас

Расследование было закончено: в покушении на Селия был виноват молодой конюх, сбежавший из поместья сегодня рано утром. Услышав, что виной всему этому была обычная ревность, я успокоился.

Когда парня поймают, Селию больше ничего не будет угрожать.

Я тяжело выдохнул, чувствуя, как сердце не находит себе места. Когда поговорить с Селием открыто? Прямо сейчас?

Я устыдился, понимая, что медлю, опасаясь его отвержения.

Стремительный топот ног и чужое тяжелое дыхание заставили меня удивленно обернуться.

Более привлекательной картины я еще не видывал.

Селий был растрепанным и казался неопрятным, но эта его густая черная шевелюра, рассыпанная по плечам, произвела на меня неизгладимое впечатление. Он был… прекрасен! Глаза блестят, на лице лихорадочный румянец, грудь тяжело вздымается от бега, а я… я вздрагиваю от безудержного влечения, которое начинает рваться наружу. Поразительно, но в этот момент мальчишка, как никогда, походил на прекрасную нежную девушку, от одного взгляда на которую всё в душе, да и в теле начинало трепетать.

Как хотелось зарыться в эти его растрепанные волосы руками! Как хотелось поцеловать эти алые пухлые губы!!!

Я даже дернулся, едва сдерживая свой порыв.

— Уберите… — проговорил он, запинаясь, — заклинание с лица! Немедленно уберите!!!

— Зачем? — выдохнул я, едва соображая, что говорю.

Селий несколько раз порывался что-то ответить, но… так и не смог. Краски схлынули с его лица, взгляд неожиданно потух, так что я даже начал беспокоиться, как вдруг снаружи послышался громкий крик:

— Селий! Где Селий???

Конское ржание, выкрики слуг…

Мальчишка развернулся и рванул ко входу, а на меня накатило дурное предчувствие.

Воплощением этого дурного предчувствия оказался… я едва поверил своим глазам — тот самый рыжий парень, друг Селия по Академии, хотя его трудно было узнать.

Огненно-рыжие волосы, яркие изумрудные глаза, гладкая чистая кожа без намека на веснушки — этот Мик вряд ли был человеком.

Глядя же на его одеяние, сотканное из небывало ярких нитей, переливающихся в лучах солнца всеми цветами радуги, я уверился — этот некто принадлежал к высокой касте незнакомой расы.

Как только Селий появился в поле его зрения, Мик бросился к нему сломя голову, и выражение его лица казалось безумным. Мальчишку заключили в объятья и прижали в широкой груди с таким трепетом, что меня окатило жуткой и дикой ревностью.

Я смотрел на руки, вместо моих зарывшиеся в длинные волосы Селия, и дрожал от негодования. В руках заискрилась магия, в груди собрался огненный ураган, и я понял: сейчас будет выброс!

Рванул в сторону, огибая конюшню и бросаясь прочь со двора и от посторонних глаз, но магию внутри себя не удержал.

С треском и яркой вспышкой она вырвалась из моих ладоней, впитываясь в предметы рядом со мной. Больше всего досталось покосившемуся деревянному ограждению, которое вдруг… затрещало по швам. Ссохшиеся доски задрожали, начали прямо на глазах покрываться корой, потемнели и… выпустили почки. Еще через несколько мгновений ограждение зазеленело листовою и… расцвело!

Я ошеломлённо смотрел на происходящее, переводя взгляд с нежно-розовых лепестков на свои уже остывшие ладони, и не мог поверить своим глазам.

Что это? Такой магии у меня никогда не было!

Ах да, я же теперь… эльф.

Это воспоминание удручило меня еще больше. Я прикрыл веки, пытаясь справиться с глухим раздражением внутри. Теперь я демонов эльф…

А Селий… оставил меня, попрощался со мной, чтобы продолжать преспокойно проводить время со своим ненаглядным Миком, который вообще никакой не Мик, бездна его поглоти!!!

Это и есть выбор Селия??? Возможно, передо мной просто умело ломали комедию??? А я, как влюбленный идиот, притащился в Луарию, чтобы… вернуть его себе????

Я мысленно взвыл, яростно сжимая кулаки, но тут же услышал позади стремительные шаги. Очнулся, что дико наследил тут своими… цветочками, и выпустил в них огненное заклинание. Ограждение вспыхнуло, мгновенно поглотив и цветы, и листву, а я стремительно рванул прочь, коря себя за несдержанность.

Хотелось уйти из этого поместья прямо сейчас, но желание понаблюдать за Селием и его… другом меня остановило. Я хотел быть действительно уверен в том, о чем начал подозревать.

Если они любовники, я…

Проклятье! Я не знаю, как я это переживу!!!

Родерик!!! Неужели в этой жизни наши дороги разойдутся???

С такими мыслями я исчез на заднем дворе, делая вид, что приход порывистого рыжеволосого гостя меня не касается…

***

Селена

Мик налетел, как ураган. Снова! Он опять обнимал меня без царя в голове, бесстыдно прижимая к себе, и я не на шутку рассердилась. А когда мне пришла мысль, что нас сейчас увидит Бай, я вообще дико испугалась и поспешила друга оттолкнуть, настороженно оглядываясь по сторонам.

Слуги, спешащие мимо, усердно делали вид, что не смотрят на нас, хотя я понимала, что за нами весьма пристально наблюдают, однако мага среди них не было.

Я облегченно выдохнула, а потом… смутилась. Чего это я??? Совсем с ума сошла??? Почему я беспокоюсь о его мнении, как будто он действительно Джонас???

Ошеломленная сама собою, я даже не заметила, как Мик потащил меня в сад.

Мне пришлось обстоятельно рассказать ему о покушении и о спасении незнакомцем, оказавшимся телохранителем одной знатной вампирши, а Мик поделился, что сюда его прислал Лавиан Шими. Я удивилась. Оказалось, что отец был чем-то занят, и больше не доверял никому, кроме Мика, поэтому попросил приехать именно его.

В общем, я успокоила друга, как могла, и мы неплохо провели вечер, но мои мысли постоянно возвращались к таинственному наемнику. Мне было стыдно, что я, под впечатлением сна, налетела на него с требованиями открыть свое лицо. Что он мог подумать обо мне???

Впрочем, наверное, он об этом уже и забыл. Ведь он, очевидно, не Джонас.

Сердце взяла тоска, и я поняла, что начинаю просто-напросто впадать в жуткую депрессию. Мик заметил мое состояние и отпустил меня отдыхать, тем более что уже начали сгущаться сумерки.

Но уснуть я так и не смогла.

Ворочалась в своей постели до полуночи, а потом не выдержала и снова спустилась в сад.

Когда же я прошлась вдоль аллеи с цветами, наслаждаясь запахом ночных лилий, то заметила впереди темную фигуру замершего посреди деревьев человека. Я сразу же почувствовала, что это он — маг по имени Бай. Сердце трепетно забилось, заставляя меня устыдится. Нет, ну это уже ни в какие ворота!

Сегодня же я должна удостовериться в том, что это никакой не Джонас! Иначе я реально сойду с ума!!!

Когда я приблизилась, парень медленно развернулся ко мне.

Я не видела его лица не только из-за заклинания, но и из-за полумрака, но я чувствовала, что он… ждал меня.

Что за странное ощущение? Откуда такая уверенность?

— Бай — это ваше настоящее имя? — выпалила я первый пришедший мне в голову вопрос, и маг призадумался.

— Нет, — ответил он искренне, а я взволнованно закусила губу.

— И как же вас зовут на самом деле? — спросила я снова, едва удержав своей голос от дрожи.

Бай усмехнулся.

— Зачем это вам? — он хотел казаться беспечным.

— Простое любопытство, — соврала я, а сама задрожала от нетерпения.

— Тогда у меня тоже есть вопрос — встречный, если хотите. Я могу его вам задать?

Я нервно сглотнула.

— А вам зачем? — спросила приглушенно.

Бай снова усмехнулся.

— Любопытство!!! — вернул он мне мою фразу.

Сквозь дрожь мне стало даже забавно.

— Что ж, давайте обмен: я отвечаю вам на ваш вопрос, а вы на мой, идет?

Маг сложил руки на груди и согласно кивнул.

— Ну, задавайте уже, господин Не-Менее-Любопытный! — проговорила я с притворно-насмешливым вызовом, а сама напряглась, как на экзамене.

— Как зовут того человека, в кого вы влюблены? — последовал вопрос, который я ожидала меньше всего на свете.

Что???

Глава 38. Злополучное кольцо…

Селена

— С чего вы взяли, что я в кого-то влюблен? — бросила я, смутившись, но голос предательски дрогнул, с потрохами выдавая мою ложь.

Я не видела лица мага, но чувствовала, что он очень внимательно рассматривает моё.

— Ваш друг… рыжеволосый такой, порывистый… я видел его сегодня днем. Только слепой не заметит, каким взглядом он смотрит на вас… Это он? Тот, кому вы отдали свое сердце?..

Я смутилась еще больше, дернувшись как от удара плетью: неужели порывы Мика действительно можно истолковать таким образом? Неужели все в поместье теперь считают, что мы парочка??? Какой ужас!

В груди змеей скрутилась тревога, переросшая в раздражение, неожиданно вылившееся на мага.

— Это не ваше дело, если что! — резковато бросила я. — Я, конечно, очень благодарен вам за спасение, но это не дает вам право задавать настолько личные вопросы…

Я развернулась, чтобы уйти, и даже забыла о договоре, дающем мне право узнать настоящее имя этого человека, как вдруг почувствовала крепкие пальцы на своем плече.

От этого совершенно простого прикосновения меня так пронзило, словно магией ударило. Я покачнулась, задыхаясь, а маг схватил меня за оба плеча и развернул к себе.

Его лицо приблизилось, но из-за заклинания виднелись одни только глаза. Зато они смотрели в душу так пристально, что я почувствовала безумное, непередаваемо бурное волнение, накатившее на тело и на душу одновременно.

— Скажите же мне!!! — прошептал Бай необычайно порывистым, почти рычащим голосом, а я, совершенно запутавшаяся во всем происходящем, смогла только лишь приоткрыть рот.

И вдруг на мои губы обрушился поцелуй. Такой стремительный и жадный, что я несколько мгновений лишь ошеломленно стояла изваянием, не веря в то, что со мной происходит.

От прикосновения неожиданно мягких нежных губ у меня закружилась голова, по телу пробежали мурашки, в животе что-то сладко скрутило, и захотелось броситься в этот омут неожиданной ласки с головой.

Но!

Я же не совсем сошла с ума!!!

Я даже не знаю, кто он такой!

Поэтому я вздрогнула и оттолкнула мага, возмущённо посмотрев в его затуманенные глаза.

— Что вы себе позволяете??? — прошипела я с негодованием. — Я мужчина! Вы оскорбляете меня своим поведением, Бай! И вообще: лицо не открыли, имени своего не назвали, а лезете… с такими непристойностями! Да я должен вас на дуэль вызвать за подобное!!!

Голос мой звенел, щеки пылали, а сердце билось, как сумасшедшее, ведь этот поцелуй… показался мне безумно приятным. Словно меня целовал Джонас…

— Кто вы??? — выкрикнула я напоследок, желая сбежать от настырного мага и в то же время страшась, что он сейчас исчезнет, а я так и не узнаю, кто он такой.

Но он лишь отступил назад, а потом развернулся и во мгновение ока исчез в темноте.

Это произошло так стремительно, что я не дышала ещё полминуты, надеясь услышать возвращающиеся шаги.

Но в ночном саду царила полная тишина.

Я притронулась пальцами к своим губам и почувствовала образовавшийся в горле комок, который так трудно было сглотнуть.

Что происходит??? Если это Джонас, почему не раскрывает себя? А если это не он? А если меня понесло от поцелуя совершенно незнакомого человека???

Неужели я так просто предам свою любовь???

Вернувшись в комнату, я прямо в одежде завалилась в кровать и провалилась в тяжелый сон.

Мне снился Джонас.

Он выглядел бледным и с укором смотрел мне в глаза.

— Как ты мог??? — шептал он пересохшими губами. — Ты предал свои клятвы, Родерик! Мне так жаль, что я снова встретил тебя в этой жизни…

Проснулась я в ужасно разбитом состоянии еще перед рассветом. Решив обязательно найти этого мага и на сей раз точно сорвать с него маску, я уснула вновь.

Мне снова приснился сон, но выглядел он совершенно иначе, чем предыдущий. На сей раз это было отчетливое воспоминание.

…Я — Родерик — блуждал по лесному массиву недалеко от столицы, прячась от ищеек луарского короля.

Мое сердце раздиралось от боли, а душа требовала мести.

Совершенно случайно я вышел к аккуратному лесному озеру, жизнь которому давал родник, бьющий из скалы. Это озеро со всех сторон было окружено деревьями, словно стенами, и я с трепетом понял: это то, что мне было нужно.

Высвободив израненные руки из кожаных перчаток, я стянул с безымянного пальца кольцо. Золотое, грубоватое, сияющее огромным темным рубином — оно было мне ненавистно одним своим существованием.

Это кольцо — бывшим хозяином которого был мой дорогой Баиль — стало одной из причин его мучительной гибели.

Мне так хотелось избавиться от него! Но Баиль на смертном одре попросил меня его сохранить…

Я сохраню. Спрячу. Чтобы те, которые убили моего друга из-за этого кольца, никогда его не нашли. Ведь я тоже скоро покину этот мир…

Размахнувшись, я бросил кольцо в озеро, и оно упало как раз в том месте, где над водой выступала острая верхушка серого валуна…

Я проснулась с таким волнением, словно всю ночь носилась вокруг лесного озера своими собственными ногами.

Кольцо! А что, если… оно существует??? Вдруг это не просто сон???

Я почувствовала, что оно может иметь глобальное значение в моей судьбе, и поспешно вскочила с кровати.

Рассвет едва-едва окрасил небо румянцем: значит, спала я совсем недолго. Поправила одежду, расчесала волосы, повязав их лентой, схватила нож, который спрятала в сапоге, и тенью выскользнула из комнаты.

Сердце колотилось так стремительно, словно я была вором в чужой усадьбе. Безумное желание найти то самое озеро прямо сейчас охватило меня нестерпимо. К тому же, я была абсолютно уверена: оно находится совсем неподалеку.

Мне удалось спуститься вниз и проскользнуть на задний двор, не попавшись на глаза первым проснувшимся слугам.

Свернув к конюшням, я замешкалась и решила все-таки идти пешком. Воспоминание о поцелуе странного мага опалило мои щеки румянцем, но я старательно отогнала не самые уместные сейчас чувства: история с кольцом захватила меня даже посильнее всего случившегося ночью.

Однако не успела я приблизиться к воротам, как заметила… Мика.

Парень в тяжелой задумчивости сидел под раскидистым дубом, пожевывая в зубах сухую травинку.

Даже в рассветном полумраке я смогла разглядеть его тоску и боль на лице, и мне стало совестно.

Мик был отличным другом — преданным, чистым и светлым, как солнце. Потрясающий парень! Само совершенство, но… мое сердце никак не могло полюбить его больше, чем друга. К стыду своему, целоваться с этим непонятным магом было даже волнительнее, чем если бы на его месте был Мик!

Какая же я ужасная!!! Аж самой от себя горько и противно…

Но ты прости меня, Мик. Я… недостойна тебя…

Мысленно проговорив ему эти слова, я свернула в сторону и, найдя собачий лаз в стене, проскользнула через него наружу…

***

Озеро было точно таким же, каким я видела его во сне, разве что ива, бывшая в воспоминаниях тонкой и совсем молодой, сейчас выглядела как обвислая покореженная старуха.

Густые заросли осоки заполонили берега, и подход к озеру был только один, хотя и он изрядно порос травою.

Уже совсем рассвело, и я с трепетом осматривала окрестности, прислушиваясь к каждому шороху вокруг. Вода в озере была достаточно прозрачной, даже рыбки плавали, и я решила, что забраться в воду будет, в принципе, не так уж сложно.

Поколебавшись немного, я начала раздеваться. Мне нужно было справиться как можно скорее и незамеченной вернуться в поместье, а для этого желательно, чтобы одежда осталась сухой.

Сняла сапоги, куртку, а потом, немного смутившись, стянула с себя и штаны. Рубашка, к счастью, была достаточно длинной, чтобы прикрыть ноги аж до середины бедра, поэтому я, не желая мочить панталоны, стянула и их тоже, спрятав в ворох одежды на берегу

Сердце колотилось от волнения, ведь раздеваться в столь открытом месте было откровенно опасно. А если кто-то будет за мной следить или набредет случайно? Эх, надо было сменную одежду захватить!

Но уходить без кольца я не хотела ни за что!

Я уже было шагнула к воде, как вдруг вспомнила об утягивающей ткани на груди. Эх, ее мочить тоже было бы неправильно. Пришлось снимать и эту часть одежды, хотя от свободы, появившейся в теле, стало неожиданно хорошо. Я вдохнула ароматный лесной воздух полной грудью и, повеселев, шагнула в воду.

Она была холодной, потому что подпитывалась родником. Кожа тут же покрылась мурашками, но я разогналась и заставила себя стремительно нырнуть в воду.

Тело обожгло холодом, тысячи иголочек впились в кожу, но, вынырнув, я почувствовала небывалое удовольствие. Как же здесь все-таки хорошо!

Однако пора было заняться делом.

Тот самый валун, около которого упало кольцо, я нашла почти сразу. Его верхушка уже не была такой острой, как во сне: время неумолимо отсекло ее и наделало в камне дыр, но я не сомневалась в том, что это был именно он, поэтому решительно поплыла к нему.

Набрав в грудь побольше воздуха, я нырнула и устремилась ко дну.

Озеро было совсем неглубоким, поэтому все проделываемое мною вообще не представляло труда. Я осматривала илистое дно и чувствовала, что разочаровываюсь: наверняка, кольцо давным-давно погребено под целыми слоями озерных отложений, поэтому мои поиски обречены на провал.

Но вдруг… едва заметный блеск в щели между двух валунов привлек мое внимание. Я подплыла ближе и с изумлением увидела кольцо. Оно застряло в этой щели, благополучно пережив пятьсот лет погребения.

Пришлось усердно его подергать, чтобы вырвать из плена грязи и остатков растений. Воздуха в легких уже не хватало, но на последнем рывке кольцо наконец-то, поддалось, и я, зажав его в ладони, стремительно поплыла наверх.

Лента, удерживающая волосы, развязалась, поэтому густая шевелюра в очередной раз доставила мне проблем, опутывая лицо и мешая видеть.

Именно поэтому, когда я вынырнула на поверхность, то еще несколько секунд отплёвывалась от воды и тщательно убирала мокрые волосы с лица.

Протерев глаза и надышавшись, я наконец открыла веки и… замерла.

Меня окатило страхом, глаза расширились: прямо с берега на меня удивлённо смотрел синеглазый и таинственный маг-наемник Бай.

— Селий?.. — пробормотал он с такой знакомой интонацией, что у меня сердце стремительно подскочило к горлу.

— Джонас? — выдохнула я пораженно. — Это все-таки ты?

А потом я вспомнила, что на мне, кроме мокрой рубашки вообще ничего нет…

Глава 39. Магическая ловушка…

Столица Луарии. Тайный исследовательский схрон принцев Никона и Турэна…

Магия, высвобожденная заковыристым заклинанием, с трудом поддавалась контролю. Никон чувствовал, как его руки трясутся от опаляющей мощи, и его начало пробирать беспокойство.

Вторую часть заклинания найти им все-таки удалось. Не сразу, с трудом, но они отыскали тайное послание старого ученого, который был одержим идеей создавать своим последователям всякие сложные головоломки. Нашли, разгадали, слепили и, наконец, попытались создать.

Вот только к силе и сложности выделываемых магией вывертов принцы оказались несколько не готовы.

— Может, подождем лучших времен? — испуганно промямлил Турэн, глядя, что брат откровенно не выдерживает напряжения, но тот упрямо мотнул головой.

— Нет! Я начал, и я закончу!!! — заявил он. — Маг я все-таки или рохля???

Формируемая в воздухе портальная воронка больше напоминала грозовой ураган, грозящий превратиться в настоящую катастрофу, и Никон запоздало подумал о том, что подобными экспериментами надо было баловаться не в помещении, а на свежем воздухе…

— Я достану ее во что бы то ни стало! — процедил Никон, весь истекая потом от натуги. — Я притащу сюда девчонку этим порталом, и тогда учитель наконец поймет, что я уже не мальчик на побегушках, а сильный, уникально талантливый и совершенно незаменимый маг!..

***

Джонас

Я идиот!

Набросился на Селия с поцелуями, как ненормальный, а потом вместо того, чтобы объясниться и признаться в том, кто я такой, я позорно сбежал. О горе мне!!! Когда я успел превратиться в такого трусливого осла????

Самоедство длилось уже несколько часов, и рассвет застал меня в лесу под раскидистым деревом. Несколько кустов вьюнка, повинуясь невольно льющейся из меня магии, начали стремительно расти и оплели мои лодыжки, мгновенно распускаясь бело-розовыми головками цветов.

Эльфийская магия! Она выливалась из меня, как из переполненного сосуда, стоило мне хотя бы немного выйти из себя или даже опечалиться. Это было опасно: подобную магию могли учуять профессиональные маги, и тогда моей миссии мог угрожать весьма неприятный конец. Но я не мог ее удержать. Как только мысли возвращались в тому, что произошло ночью в саду, меня начинало колотить от злости на себя.

Я просто потерял голову.

С этими проклятыми длинными волосами Селий так сильно походил на хорошенькую девушку, что я буквально терял рассудок. Ну почему он ТАКОЙ??? Я понимал, что Родерик в принципе не мог переродиться женщиной, но почему на сей раз парень из него получился настолько привлекательный??? Чтобы я совсем с ума сошел???

Я закрыл лицо руками.

Устал.

Надо возвращаться и что-то решать.

Поднялся на ноги и развернулся в сторону поместья.

Помимо злости меня снедала ревность.

Променял ли Селий меня на этого Мика или нет???

Мысли превратились в горький клубок внутри, и я ускорил шаг, однако вдруг… я услышал достаточно громкий всплеск воды и отчетливый магический фон, достигнувший моих органов чувств: повеяло Селием!

Он здесь? В такое время? Но почему?

Или тоже не спится? И я, наверное, в этом виноват…

Я повернул в сторону звуков и вскоре, продравшись через густые кустарники, оказался на берегу небольшого озерца.

Уютный живописный уголок совсем не поразил меня: не успел. Как только я увидел на траве горку чужой одежды, что-то внутри меня екнуло. Это Селий! Он здесь!

В подтверждение мыслям из воды кто-то с шумом вынырнул, отплевываясь и старательно убирая мокрые локоны с лица.

Я замер, в очередной раз поражённый прекрасным видением: длинные волосы, хорошенькое личико, плечи, виднеющиеся сквозь полупрозрачную мокрую рубашку, ключицы, мелькающие в глубоком вырезе… Ну точная девушка!

Мое лицо стыдливо покраснело от тех желаний, которые пробудились в моем теле, но я так и не смог оторвать от Селия глаз.

— Селий? — проговорил я, не удержавшись.

Наконец, он открыл глаза, но тотчас же замер, увидев меня на берегу. Испуг проступил на его лице столь явно, что это заставило меня смутиться.

— Джонас? — зашептал мальчишка дрогнувшим голосом. — Так это действительно ты???

Я вздрогнул. Он догадался! Каким-то чудом начал узнавать в этом маге меня!

Продолжать весь этот спектакль уже не было никакого смысла, поэтому я взмахом руки развеял заклинание с лица. Если не считать черного цвета волос, сейчас я выглядел точно таким же, как и прежде, в Элевейзе. Таким, каким Селий успел меня запомнить.

Мальчишка ахнул, порываясь двинуться мне навстречу, но потом вдруг остановился и замер.

Мы смотрели друг на друга долгих пять секунд, после чего Селий почему-то отступил назад, погружаюсь в воду по самую шею, и произнес:

— Джонас! Почему ты… скрывался??? Почему не признался сразу, что это ты??? Зачем нужен был этот нелепый маскарад???

Он явно сердился на меня, да так сильно, что аж щеки запунцовели от негодования.

Я тяжело вздохнул.

— Я в Луарии инкогнито, и при первой нашей встрече не мог открыть свою настоящую личность, а потом… — я замялся, не решаясь признаться в своей жуткой ревности.

— Потом? — надавил на меня Селий, сверля укоряющим взглядом.

Я понял, что признаваться придется в любом случае.

— Я не был уверен, что… нужен тебе. У тебя уже есть… верный друг.

И хотя я не хотел выражаться таким образом, но обида все равно проскользнула в моем тоне, обнажая ревность без прикрас.

Селий открыл рот от изумления, а потом резво сделал несколько шагов вперед.

— Джонас! О чем ты вообще??? Как ты мог подумать, что я откажусь от тебя из-за Мика??? Да за кого ты меня принимаешь???

Казалось, он сейчас выскочит, схватит меня за одежду и хорошенько встряхнет — настолько он был возмущен. Но мальчишка снова осекся и поспешил углубиться обратно в воду, едва не погрузившись в нее с головой.

Я забеспокоился. Что с ним происходит??? Не собирается ли он проторчать там весь день? А вдруг в этом озере водятся змеи?

Я сделал пару шагов к воде.

— Селий, выбирайся оттуда, и давай поговорим.

Но он смотрел на меня так испуганно, словно я предложил ему что-то неприличное.

— Селий?

Моё лицо сделалось хмурым. Я не мог его понять…

И вдруг до меня дошло: стесняется! Того, что не одет, того, что я могу его увидеть…

Я и сам смутился.

Вот это поворот!

Неужели мне нужно отвернуться???

Безумие…

Но сердце уже колотилось как сумасшедшее, рисуя картины, как мокрая рубашка облепляет его обнаженное тело… Стоп! А почему оно представляется мне исключительно женским??? Изящные изгибы, тонкая талия и… прочее причитающееся.

Проклятье!

Я отвернулся.

Закрыл глаза, пытаясь то ли уступить Селию, то ли спрятать свое жуткое волнение. Да что со мной??? С каждым днем мне все хуже!

— Можешь вылезать! — прикрикнул я неожиданно охрипшим голосом. — Я… не буду смотреть…

Послышались всплески воды: Селий шел по направлению к берегу, а я изнывал от желания обернуться и…

Схватился за голову руками, крепче зажмурил глаза, как вдруг…

Магией — черной, опасной — полыхнуло так, что я зашатался.

Резко обернувшись, увидел в воздухе недалеко от Селия просто чудовищную воронку. Она полыхала разрядами небольших молний и закручивалась все стремительнее, начиная засасывать в себя даже воду из озера.

Селий повернулся к воронке лицом, став ко мне спиной, и я смог увидеть его тонкую изящную фигурку, облепленную мокрой рубашкой. Если бы не опасное явление рядом, я бы поразился красоте его гладких ног и действительно тонкой талии. Но сейчас мне было не до этого.

Я рванул вперед напролом, крича, чтобы мальчишка как можно скорее убирался из воды, но он словно не слышал, ошеломленно наблюдая за все более крепчающей воронкой. Её завихрения можно было бы назвать даже завораживающе красивыми, если бы от них так отчетливо не веяло смертью…

Когда до Селия оставалось всего пару шагов, что-то в сердцевине магического образования ярко вспыхнуло, и поднявшийся жуткий ураганный ветер начал засасывать в воронку все, что находилось рядом.

Вода полилась вовнутрь бездонной «пасти» сотнями галлонов, воздух надрывно засвистел,а Селий покачнулся и, потеряв равновесие, рухнул в воду, увлекаемый потоком прямо в центр магической ловушки.

У меня всё внутри оборвалось.

Собрав в руках всю магию, на которую я был способен, я нырнул вслед за Селием, пытаясь опутать его своей силой и не допустить его попадания в воронку.

Подобного противостояния я не знал даже в прошлой своей жизни. Чужеродная магия — черная, вязкая, древняя — была убийственно сильна. Я не представлял, кому понадобилось выпускать ее на волю, но знал точно: если в эту воронку попадет живое существо, оно не выживет.

Возможно, моя эльфийская чувствительность помогала (все-таки эльфы — это маги жизни в первую очередь), или же просто интуиция подсказывала, но заклинание подобного уровня несло в себе только одно — смерть…

В озере все смешалось до полной слепоты: поднятый ил со дна замутил воду, тысячи пузырьков воздуха мешали разглядеть что-либо даже у себя под носом, но я уверенно плыл вперед, ведомый невидимым шлейфом нашей с Селием связи, глубокой судьбоносной связи, которую ничто не могло разорвать ни в прошлой жизни, ни в нынешней.

Когда же мне все-таки удалось схватить мальчишку за ногу, близость с воронкой уже была пугающей.

И тогда я сделал то, чего еще не делал никогда (в этой жизни точно!). Я призвал всю мощь своей родовой эльфийской магии, черпая силы у своих сородичей в далеком Лиардоне. Как это правильно сделать, я запомнил еще с прошлого воплощения. Вот только теперь о моем истинном происхождении узнают все эльфы на земле…

Плевать! Пусть хоть все вампиры узнают! Лишь бы Селий был спасен!

Магия наполнила меня до краев, и я сумел оттянуть мальчишку прямо к себе в объятья. Потом приказал водному потоку унести нас прочь, подальше от опасности, и вода закрутила наши тела ласковыми, но могучими потоками, оттесняя все дальше и дальше к скалам.

Эльфийская магия неожиданно схлынула, но под ногами уже отчетливо прощупывалось каменистое мелководье.

На меня навалилась безудержная слабость — магический откат после непривычного всплеска силы, и нас с Селием безвольно вышвырнуло на берег внутри невысокого грота.

Мальчишка застонал. Жив! Слава небесам!

Но подняться и даже открыть веки я не смог: слишком ослабел.

Когда же в разуме запестрели необычайно яркие картины своего далекого прошлого — прежнего воплощения — я ощутил, как меня затягивает уже в новый водоворот — воспоминаний, сожалений и несбывшихся надежд…

— Баиль!!! — надрывный шепот рядом был последним, что я услышал физическими ушами: похоже, Селий погрузился в почти осязаемое прошлое вместе со мной…

Глава 40. Признания прошлого: одна душа на двоих…

Джонас

…Я — Баиль — сидел на краю обрыва, смотря на великолепную звездную ночь. Подо мной бушевал океан, и редкие брызги долетали даже к моему лицу, орошая холодными каплями.

Звук шагов позади меня не смутил. Я знал, что это Родерик.

Друг присел рядом и немного печально выдохнул.

Я обернулся к нему, разглядывая его задумчивый профиль: он тоже смотрел на звезды.

В последнее время Родерик стал особенно тих и этим не похож на себя самого. Это произошло с того самого случая, когда я укорил его из-за кровожадности относительно моего кузена. Родерик даже обиделся на меня за этот укор, но потом совершенно изменил поведение.

Он поклялся! Не оставлять меня и не покидать никогда!

Серьезная клятва, которая проняла меня до глубины души.

Я стал ценить его еще больше.

С тех пор мы всё время путешествовали: перебирались с одного королевства в другое, встречая множество народностей и рас, и повсюду попадали в самые разные переделки и трудности. Но неизменным между нами было одно: мы крепко держались друг за друга несмотря ни на что. Мы часами разговаривали о жизни, сидя у костра или нежась в дорогих купальнях, и я все больше узнавал друга с разных сторон. Он оказался не таким уж бесшабашным и ветренным, как могло показаться на первый взгляд. На самом деле Родерик в совершенстве знал древние труды — как эльфийские, так и человеческие, и на большинство философских вопросов имел свое мнение.

И вот, сидя над обрывом одной теплой ветренной ночью, я спросил, что он думает о перерождении душ.

Родерик посмотрел на меня очень серьезным взглядом и ответил:

— Когда-то я считал это чушью, придуманной для глупых сентиментальных женщин. Мол, это только им нужно, чтобы их любимые обязательно возрождались когда-нибудь еще. Но сейчас… мое мнение изменилось. Возможно, перерождения действительно существуют. Но как повлиять на подобные процессы, я не представляю…

И почему-то в его голосе было столько невысказанной тоски, что я удивился.

— И что же стало причиной столь кардинальной перемены твоего мнения? — уточнил я с интересом.

Родерик посмотрел на меня немного странным взглядом, а потом печально усмехнулся.

— Наверное, я тоже… стал глупым и сентиментальным!

Это и был его ответ, и я вдруг понял, что имею к этому прямое отношение. Смутился.

— Ты знаешь, Баиль, — продолжил Родерик, уже не смотря на меня. — Однажды я читал труды одного древнего вампира. Не помню его имени, пусть будет Крип, но жил он несколько тысяч лет назад. Тогда наш мир еще был несколько иным. Вампиры жили обособленно и агрессивной расой не считались. Возможно, были еще слишком малочисленными и слабыми, а может, просто нравы были другие, но уже тогда этот лорд размышлял о перерождении и о том, что он хотел бы родиться вновь… У него был лучший друг, с которым он провел половину своей долгой жизни и многое пережил бок о бок с ним. Они были близки, как братья, и всегда стояли друг за друга горой. И вот однажды Крип записал такие слова: «Я прошел столько дорог, что их хватило бы не на одну жизнь. Я видел самых разных существ: начиная от вампиров, заканчивая людьми и орками, и нигде — подчеркну, абсолютно нигде не нашел женщину, которая оказалась бы одного со мной духа. Нет, я не говорю, что мне не встретились замечательные женщины. Я видел красивых, умных, даже мудрых, талантливых и совершенно уникальных. Я знакомился с родовитыми и простыми, но искал ту, с которой бы согревалась моя душа, а не только тело. Но таковой не нашел. И только друг мой, с которым я прошел тысячи битв и трудностей — он остается для меня светом, у огонька которого я хочу греться до сих пор. Он не создан для того, чтобы ублажать мое тело, но душа у нас на двоих одна! Именно поэтому я хочу, чтобы перерождение существовало. Я хочу встретиться с ним снова в еще одной жизни…»

Родерик закончил и снова повернулся ко мне.

У меня по коже пробежали мурашки.

— Ты знаешь, Баиль, — продолжил Родерик очень серьезно. — Я тогда не понял его, скептически ухмыльнулся с его слов. Подумал, что старик просто выжил из ума. Кто же променяет хорошенькую женщину на какого-то там друга? Но я был действительно глуп. Однако теперь я… понимаю его, — Родерик замолчал, вглядываясь в мои глаза. — С тобой я понял, что значит одна душа на двоих, Баиль. И ты знаешь, мне этого больше, чем достаточно. Я счастлив. Счастлив просто проводить с тобой жизнь, общаться у костра, смеяться над глупыми шутками — моими собственными, конечно — и путешествовать, куда глаза глядят. Я хотел бы, чтобы это никогда не заканчивалось…

Он замолчал, а я взволнованно выдохнул, чувствуя, как в груди что-то приятно сжимается.

— Я… рад, — пробормотал я, пытаясь скрыть смущение, вызванное его откровенностью. — Моя жизнь тоже обрела смысл, когда в ней появился ты. У себя на родине я был вещью, которую использовали для получения результатов в политике. Отец с самого детства заявлял, что я рожден только для того, чтобы укрепить его власть. Мать никогда не интересовалась моими желаниями или стремлениями, словно я вовсе не душа живая, а какой-то удобный предмет мебели. Придворные постоянно пытались склонить меня на свою сторону для получения выгодного положения при дворе. Мне было это противно до тошноты, поэтому я был совершенно одинок. Лишь младший брат искренне привязан ко мне, но он еще слишком мал, чтобы мыслить, как остальные. Я надеюсь, что время не изуродует его, как прочих…

Я замолчал, чувствуя горечь на языке от безрадостных реалий собственной жизни.

— Именно поездка в Луарию, несмотря на всю ее опасность, стала для меня глотком свежего воздуха, — продолжил я, поворачивая лицо к океану. Он по-прежнему бушевал, поднимая волны на высоту человеческого роста. — Да, мною снова хотели воспользоваться: эльфы для своей безопасности, а вампиры для своего удовольствия, но… я все равно чувствовал себя чуточку свободным. А потом ты… ты украл меня у них, оставив их без вожделенной добычи… ха-ха… — я замолчал, чувствуя, что меня начинает распирать от ярких эмоций, — ты дал мне глоток жизни, Родерик! Впервые кто-то обращался со мной не как с вещью, а как с личностью, у которой есть свое собственное мнение! Это… глубоко тронуло меня…

Я видел, как блестели глаза друга в темноте: он выглядел счастливым.

В ту ночь мы не сомкнули глаз — общались у костра до самого утра, и удовольствие от этого общения невозможно было измерить.

Возможно, мы интуитивно чувствовали, что скоро и этому счастью наступит конец…

Глава 41. Клятвы, слезы и боль…

…Я — Баиль — проснулся в гостиничном номере посреди ночи от чувства нависшей над собой опасности.

Вскочил на ноги мгновенно, едва открыв глаза. Магия в моем теле взметнулась, опоясывая меня угрожающим боевым свечением, и я настороженно уставился перед собой.

Когда же увидел того, кто потревожил мой покой, то почувствовал… подсознательный страх.

Отец! Пресветлый эльф — король Лиардорна! Тот, кому я обязан жизнью, но… тот, кто с легкостью отдал меня на растерзание врагам.

Отец выглядел блистательно: молодое лицо, вычурная одежда с золотой вышивкой, тиара на золотоволосой голове… Как будто он только что вынырнул из торжественного приема!

Его взгляд пренебрежительно переметнулся на кровать, с которой я только что вскочил. Тонкие губы искривились в гримасе отвращения. Я покосился туда и начал стремительно краснеть.

Да, Родерик спал рядом. Мы вчера с ним немного покутили, и я был дураком, что в очередной раз на это согласился. Наверное, тоска заела…

В итоге, мы завалились спать в одной комнате, и выглядело это сейчас… очень провокационно. Но доказывать отцу, что мы просто друзья, было бесполезно. Ему даже проще будет, если он будет считать меня мужеложцем: легче заглушить свою совесть и отдать меня вампирам без сожаления.

— Да, слухи не врут, — проговорил отец, снова возвращая холодный взгляд ко мне, — и мне стыдно, что ты мой сын… — несмотря на ожидание подобных слов, мне стало мучительно больно. — Я пришел сюда лично для того, чтобы в последний раз воззвать к твоему благоразумию, Баиль! Надеюсь, уж на меня ты не станешь натравлять своего вампира…

В его голосе чувствовалась издевка.

Я помрачнел еще сильнее. Отец знал, как изощренно доставить мне боль…

— Ты должен сдаться, Баиль, — продолжил эльфийский король, убирая руки за спину (его любимый жест, исполненный небывалого величия). — Если тебя не интересует собственный народ, если тебе абсолютно наплевать на свою семью, то придется мотивировать тебя благополучием твоего… — он снова скривился, — любовника!

А дальше пошли угрозы — реальные, подкреплённые доказательствами и невыдуманной опасностью. И я понял: Родерик действительно умрет. Умрет в страшных муках, среди пыток и унижения, если я… не вернусь в Луарию.

Я знал, что однажды этот момент настанет. Я чувствовал, что наше счастье не может быть вечным. Не суждено мне иметь свободу в этой жизни. Мое общение с Родериком было прекрасным, но временным подарком судьбы.

Король эльфов слов на ветер не бросал, демонстрируя свои намерения.

— Поклянись, что ты не тронешь его! — бросил я отцу с вызовом, заставив его самодовольно усмехнуться.

— Если тебя это смотивирует, то клянусь!

И письмена магической клятвы зажглись в воздухе около его лица.

Я не смог с Родериком даже попрощаться: отец наслал на него магический сон. Я только лишь взглянул на него напоследок, чувствуя, как болезненно ноет в груди.

— Прощай, друг мой… — прошептал я беззвучно, в последний раз оглядывая молодое смуглое лицо, на котором сейчас царило безмятежное выражение. — Желаю тебе счастья…

Через час меня уже вели под конвоем два десятка вампиров, связав руки за спиной.

На шее под одеждой болталось кольцо усиления магии — наша родовая драгоценность. Это кольцо было частью эльфийского жертвоприношения вампирам наряду со мной…

Да уж, отец не поскупился, выкупая свободу своему королевству.

Вот только все, что построено на чужих страданиях, все равно долго не продержится…

***

Они напали внезапно: группа вампиров, не принадлежащая к гарнизону луарского короля. Моих охранников перебили довольно быстро, а главарь напавших выволок меня в центр сражения и толкнул к своим ногам.

Лицо его было незнакомым, но в глазах вампира горел настолько алчный блеск, что я понял: живым из этой передряги мне не выбраться. Еще сильнее заныло сердце. О Родерике…

Только выживи, друг мой!..

Меня удостоили пинка сапогом под ребра, а потом начался обыск. Искали эльфийское кольцо. Искали лихорадочно, жадно. Но не нашли. Потому что я его спрятал. Из последних сил я создал около себя пространственный кармашек, который скрыл кольцо от чужих глаз.

Если отец настолько глуп, что отдает своим врагам свое самое эффективное оружие, то я не стану повторять его ошибок. Это кольцо я не отдам…

От разочарования главарь вампиров крепко избил меня, а потом, приблизив свое лицо к моему, прошипел:

— Где кольцо, эльфийская подстилка? Отвечай! Иначе умрешь медленной мучительной смертью. Я буду пить твою кровь каплю за каплей, пока ты не сдохнешь от боли в каждой мышце и во всех костях…

Но я промолчал. И тогда он вонзил свои острые зубы в мою шею, начиная по капле вытягивать из меня жизнь…

***

Родерик появился тогда, когда я уже был на грани. Особо ничего не помню: мой обескровленный разум уже туго соображал. Но когда друг склонился надо мной — окровавленный, испуганный, с покрасневшими глазами — я даже смог ему улыбнуться уголками губ…

— Баиль! — его голос дрожал, как и руки, которыми он пытался приподнять мою голову и пристроить на своих коленях. — Ты не умрешь! Держись! Я что-нибудь придумаю…

Но я чувствовал, что жизнь неумолимо отделяется от моего тела и что ее уже не удержать.

Видя мою усиливающуюся бледность, Родерик… зарыдал. Горько, безумно, надрывно… В скорби он был таким же порывистым, как и в своей любви ко мне…

— Не уходи, прошу тебя!!! — его голос превратился в хриплый шепот. — Не покидай меня, Баиль! Я же не смогу жить без тебя…

Мне стало так горько, что в сердце проснулась решимость. Одновременно с этим у меня закружилась голова, а в груди что-то сдавило. Из последних сил я прошептал:

— Прошу тебя, спрячь это кольцо, — из пространственного кармана родовое украшение выпало прямо на землю, а я с трудом продолжил: — Клянусь тебе, Родерик, что мы еще встретимся! Клянусь, что у нас с тобой еще будет шанс все исправить и… победить. Клянусь! И пусть мир духов будет мне свидетелем…

В воздухе вспыхнули искры: магия приняла мою клятву, но я мгновенно ослаб до полного изнеможения. Веки начали закрываться, дышать стало в разы тяжелее, когда я ощутил горячие губы Родерика, опустившиеся на мой лоб.

Сердце вздрогнуло в груди, словно пытаясь все-таки ожить, победить надвигающуюся кончину, но потом его стук начал замедляться, угрожая исчезнуть совсем.

— Я тоже клянусь тебе, — услышал я сквозь толщу тумана дорогой голос. — Клянусь встретиться вновь, но обязательно для совместной победы. Я… отомщу за тебя! И я найду тебя! Мы станем еще ближе, чем раньше! Мы станем одним целым раз и навсегда! Клянусь, что это случится несмотря ни на что…

Магия подхватила клятву Родерика и закружила ее в танце. Но я больше ничего не слышал: ни его скорбного плача над моим бездыханным телом, ни продолжающихся обещаний очень скоро встретиться вновь…

Глава 42. ЖИВ!!!!!

Селена

Я открыла глаза, все еще захлебываясь слезами.

Над головой высился какой-то каменный свод и кусочек неба вдалеке, а я все никак не могла понять, куда делся лес, в котором я оплакивала Баиля.

При воспоминании о друге, об остекленевших синих глазах и бездыханном теле у меня снова нестерпимо запекло в груди, как вдруг я услышала… тихий стон.

Встрепенулась.

Память начала медленно приходить в себя, и я, чувствуя ломоту в теле, с трудом присела на камнях.

В паре метров от меня лежал… Джонас!

Мой Баиль!!! Он жив!!!!

Облегчение, как лавина, хлынуло в душу, и я, царапая голые колени и кожу ладоней, поползла к нему на четвереньках.

Он жив! Он же переродился! Мы действительно встретились!!!

Меня переполняло такое счастье, что слезы лились ручьем, застилая глаза и мешая мне видеть.

Наклонившись над парнем, я с трепетом всмотрелась в его лицо.

Мокрый, с царапинами на щеке, но Баиль-Джонас дышал.

Боль от его недавно пережитой страшной кончины стала стихать, сменяясь счастьем.

Окончательно стерев слезы, я заморгала, чтобы избавиться от тумана перед глазами, протянула руку, чтобы погладить его по щеке, как вдруг…

У Джонаса оказались эльфийские уши! Аккуратные, остренькие, но точно эльфийские. Светлые волосы стали просто ослепительно золотыми и очень длинными: Джонас действительно превратился в настоящего Баиля!!!

В тот же момент он стремительно распахнул глаза.

Ослепительная синева этих глаз заставила меня вздрогнуть и изумленно выдохнуть.

— Баиль… — прошептала я дрожащим голосом. — Мой дорогой Баиль… Наши клятвы сработали! Мы снова вместе!!!

Я увидела, как его глаза зажглись пониманием и радостью.

Джонас резко присел и тут же притянул меня к себе, прижимая к своей груди с трепетом.

— Родерик! Это действительно чудо!

Мне казалось, что наша прошлая жизнь сейчас была более реальной, чем новая, и разум все не хотел возвращаться в свое обычное состояние, в котором я была просто Селеной. Сейчас я в большей степени ощущала себя Родериком. Трагедия нашего прощания казалась последним воспоминанием, а вся жизнь в новых телах померкла и осталась где-то на задворках памяти.

Наконец, Джонас отпустил меня, позволяя отодвинуться, и жадно всмотрелся в мое лицо.

— Ты настолько… другой… — прошептал он, касаясь моей щеки пальцами. — Совершенно другой, Родерик…

И в этот момент у меня в голове словно что-то щелкнуло.

С меня словно слетела густая пелена нереальности, и я погрузилась в последние события из жизни Селены с головой. Академия, Джонас, отец, Луария, побег в загородный дом, сон о кольце, озеро, снова Джонас…

Остро вспомнила последние события, предшествовавшие нашему обоюдному обмороку — магическую воронку, страх, борьбу в воде, но вычленила из этих воспоминаний только одну мысль: я… почти голая!

Влажная рубашка от объятий прилипла к телу, отчетливо очертив женские формы, и по резко изменившемуся взгляду Джонаса я поняла, что он тоже наконец-то это заметил.

Парень замер. Его эльфийские синие глаза с темными длинными ресницами неестественно расширились, а взгляд уперся в нескромно просвечивающуюся грудь.

Он буквально перестал дышать. Поморгал, а потом…

Его рука стремительно коснулась одной моей груди, заставив меня инстинктивно отшатнуться, но Джонас успел понять, что она настоящая, и с откровенным испугом отдернул руку обратно.

Наконец, он перевел ошеломленный взгляд на мое лицо и… не смог ничего сказать. Порывался, но так и не смог…

Он рассматривал мои глаза, нос, губы, волосы, потом несколько раз опускался взглядом ниже — на грудь и едва прикрытые бедра, и снова возвращался к лицу.

— Родерик… — наконец смог выдавить из себя Джонас, но голос его оказался надорванным и охрипшим. — Ты… ЖЕНЩИНА!!!

Я запоздало смутилась.

Смутилась своего длительного обмана и наготы.

— Прости меня… — пробормотала я, опуская глаза и пытаясь прикрыть грудь руками. — Я… не мог… то есть не могла сказать раньше…

— Женщина… — повторил Джонас шокировано, словно и не слышал меня вовсе. — Ты переродился ЖЕНЩИНОЙ!!!!!! Вот почему… я влюблён в тебя! Вот почему… я схожу по тебе с ума!!!

Его неожиданное признание вогнало меня в краску посильнее наготы.

Он любит меня? Неужели действительно любит???

Сердце забилось так быстро, словно собралось рвануть прочь, и я уже было открыла рот, чтобы тоже признаться. Признаться, что тоже люблю. Его одного. Безумно. Еще безумнее, чем в прошлом воплощении…

Но Джонас мне не позволил.

Он сгреб меня в охапку и накрыл мои губы таким страстно-пылким поцелуем, что у меня мгновенно отнялись все конечности.

Он целовал меня так, словно прощался. Или, наоборот, словно знакомился заново. Как будто хотел отдать мне всего себя, и я… прониклась его пылкостью сполна.

Протянув руки к его шикарным золотым волосам, я погрузила в них пальцы, нашла шею и обвила ее, позволяя ему углубить поцелуй и ещё больше разжечь эмоции.

Когда же его руки жадно заскользили по моему телу, фактически задирая рубашку, я все-таки… испугалась.

Между мной и абсолютной наготой всего лишь тонкая ткань, и от нее сейчас могло ничего не остаться. Готова ли я к этому? Время ли? Место ли???

Джонас словно почувствовал мое смятение и отпустил мои губы.

Его синие глаза горели необычайно: я еще никогда не видела их такими. Баиль-Джонас передо мной пылал самой настоящей страстью. Страстью по отношению ко мне…

— Я… зол на тебя, Родерик, — прошептал он, но в противовес смыслу своих слов слегка улыбнулся. — Зол, что ты так долго скрывал от меня такой важнейший факт о себе! Ты заставил меня известись от ужаса по поводу своих любовных предпочтений. Мне пришлось смириться с тем, что я желаю мужчину. Ай-яй-яй, Родерик! Ты такой же несерьёзный, как и в прошлой жизни!

Он так знакомо журил меня, что мою душу захватило острое ностальгическое чувство. Он всегда поступал так, когда мы были друзьями. Но сейчас, когда он шептал свои притворные упрёки, то вел себя уже не как друг: водил пальцем по моей скуле, касался губ, подбородка, заглядывая в глаза совершенно иным взглядом.

Мы действительно стали с Баилем намного, НАМНОГО ближе, чем в прошлом! Магия сполна исполнила мою клятву…

Я млела от этих прикосновений, с упоением глядя в любимые эльфийские черты. Безумно хотелось продолжения поцелуев, но я знала, что прежде мы должны поговорить.

— Я все объясню… — прошептала я, с трудом заставив себя шевелить губами — настолько меня одолевало томление и нега. — Я не намеренно… Так вышло…

— Но я не оставлю тебя без наказания, Родерик! — продолжал шептать Джонас-Баиль мягким и нежным голосом, совершенно игнорируя мои потуги оправдаться. — Я присвою тебя себе, даже не спрашивая, хочешь ты этого или нет! Как тебе, а? Или ты предпочёл бы какого-нибудь рыжего вместо меня?

Я замерла, смутившись от его слов. Нега с разума мгновенно слетела.

— О чем ты, Баиль? — шепнула я. — Ты о Мике говоришь? Он просто друг! Правда!!!

— Какой у тебя нежный друг! — пробормотал Джонас, и в голосе его прорезались стальные нотки. — Такой… любвеобильный! Такие пылкие объятья…

Я начала краснеть, словно была в чем-то виновата, но при этом почувствовала легкое раздражение из-за того, что Джонас никак не хотел меня выслушать.

— Давай выберемся отсюда… оденемся… — я запнулась на последнем слове, смутившись, — и нормально поговорим…

— А я на счет второго пункта… возражаю! — вдруг заявил Джонас, плотоядно улыбаясь. — Мы ведь друзья! В купальнях бывали вместе бесчисленное количество раз! К чему теперь эти… смущения?

В этот момент я поняла, что Джонас надо мной просто издевается: так лукаво поблескивали его яркие глаза.

— Это было в прошлой жизни! — прошипела я, пытаясь высвободиться из кольца его рук. — А в этой — я девушка, между прочим! И к тому же приличная!

И вдруг Джонас рассмеялся. Это был мягкий, задорный и совершенно счастливый смех. Я замерла, больше не пытаясь сбежать и, как завороженная, посмотрела в его посветлевшее лицо.

Так мучительно потерянный, жестоко убитый и истерзанный когда-то — он теперь был жив, здоров и прекрасен. А еще он был счастлив обнимать меня. А еще он признался мне в любви…

— Я люблю тебя, Баиль! — прошептала я вдруг, глядя ему прямо в глаза. — Я люблю тебя, Джонас…

Парень замер, вмиг перестав смеяться, а потом взволнованно сглотнул. Мое признание коснулось его сильнее, чем я ожидала.

Чтобы разрядить обстановку, я улыбнулась и добавила:

— А меня зовут Селена! Будем знакомы… любимый!

Глава 43. Хочу просто тебя любить!

Джонас

— Отвернись! — Селена выглядела сурово, прикрываясь поднятой с берега одеждой и смотря на меня принципиально строго. — И не подсматривай!

Я расплылся в улыбке и медленно отвернулся, до головокружения упиваясь счастьем невероятного открытия: Селий-Родерик — это девушка! Теперь наши поцелуи, ласки и прежние признания не были припорошены какой-то подсознательной горечью. Теперь мне не нужно заталкивать вовнутрь неизбежное, хоть и ненавязчивое чувство стыда, не нужно воевать с призраками подавляемых терзаний и страшится, что неестественное влечение в итоге обернется каким-нибудь крахом…

Теперь все легко, просто и понятно: я люблю ЕЁ, а она любит меня!!! Мой лучший друг, моя судьба, моя клятва — это ОНА!!!

Я слышал, как она шуршит одеждой и, закрывая глаза, вспоминал узкие плечики, тонкую талию, соблазнительную округлость груди…

Родерик! Ты оказался ходячим сюрпризом!!!

Я хохотнул и, не выдержав, развернулся к Селене в тот момент, когда она затягивала пояс на штанах.

Наглухо застегнутый пиджак уже скрыл все недозволенное, и я залюбовался ее напряжённым лицом.

Как я мог принимать ее за парня??? Она ведь такая… девочка!!!

Родерик — девочка! Подумать только!!!

Но девочка получилась хорошенькая, особенно с длинными волосами. И самое главное — вся моя!!! Любимая до кончиков ногтей!

Я подскочил ближе и в порыве обуреваемой нежности поднял Селену на руки.

Она вскрикнула от неожиданности и испуганно уставилась в мое лицо своими колдовскими зелеными глазами.

— Джонас! Что ты творишь? — буркнула она, опомнившись. — Отпусти меня! Нам нужно уже возвращаться…

— А я не хочу… — прошептал я, наклоняясь для поцелуя. — Пока ты одевалась, я успел соскучиться…

Она остановила меня на полпути, зажал ладошкой мой рот.

— Нам все еще нужно поговорить, ты помнишь? Это важно!

— Поцелуй — это тоже важно… — пробормотал я, целуя ее ладонь, но порываясь к губам. — Я слишком счастлив, чтобы ждать! Я не хочу думать о проблемах, трудностях, препятствиях! Я просто хочу любить тебя…

И она сдалась. Позволила поцеловать себя, отдалась ласке с таким же наслаждением, как и я, наполняя меня восторгом и ощущением полета.

Магия бурлила в крови, желая обрушиться на весь мир благодатным дождем, плодородной росой и ласковым ветром…

Когда я открыл глаза, то увидел, что кустарник, около которого мы стояли, покрылся белым цветением, хоть всего минуту назад был полумертвым насаждением с засохшими ветвями…

Эльфийская магия!

Но впервые я был ей рад! Особенно видя, как изумленно и восхищенно зажглись глаза Селены, когда она увидела куст.

— Это… ты сделал??? — прошептала она. — Но как? Что это за магия??

— Эльфийская, — ответил я, отчего-то смутившись. — Как видишь, я оказался… тем еще ушастым!

Она пару раз моргнула, пытаясь понять причины проскользнувшей в моем тоне горечи, а потом удивилась.

— Тебе не нравится быть эльфом? Но ведь ты… Баиль! А он был эльфом…

— Не привык еще, — ответил я, отводя взгляд. — Мне больше нравилось быть человеком. Да и… с родней теперь непонятно. Кто они мне? А я для них кто? В общем…

Я не договорил, а Селена вдруг протянула руку и коснулась острого кончика одного моего уха.

— Я помню еще из прошлой жизни, что у эльфов это весьма чувствительная часть. Так это правда? — спросила она и вдруг провела по уху с отчетливой лаской, неожиданно вызвав в моем теле характерный бурный отклик.

— Стой! — выдохнул я, в очередной раз поражаясь своим приобретенным эльфийским особенностям. — Лучше не стоит!!!

Но дразнить меня Селене, похоже, понравилось. Она подтянулась выше и прикоснулась к уху губами, намеренно меня выводя из себя, а я зарычал и весьма бесцеремонно опустил девушку на траву, нависнув над ней с загоревшимися глазами.

— Ты играешь с огнем, мой дорогой друг… — пробормотал я, осматривая ее лицо и останавливаясь на полураскрытых влажных губах. — Боюсь, что такими темпами из лесу мы выйдем не скоро…

Она заулыбалась.

— Знаешь, а ты все-таки отличаешься от себя прежнего. Тот Баиль был так спокоен, что казался иногда истуканом. Его вообще очень трудно было расшевелить. А ты у нас прямо-таки неудержимый вулкан!

— У меня прежнего не было такой миленькой пассии… — прервал я ее насмешливые размышления с многозначительной полуулыбкой. — Родерик привлекал меня исключительно как друг. Я тяготел по его душе, как сумасшедший, но вот те чувства, которые вызываешь во мне ты, меня с ним совершенно не досаждали…

— Хочешь сказать, что сейчас тебе нравится только мое тело? — нахмурилась Селена, но я видел, что гневается она притворно. — Мне добавить, что все мужчины гады, и им нужно только одно???

— Нет, что ты! Безусловно, твоя душа также прекрасна, как и прежде, но… боюсь своими неосторожными ласками моих эльфийских ушей ты разбудила во мне далеко не дружеские чувства!

Селена несколько мгновений смотрела мне в глаза, словно наслаждаясь моими бурными эмоциями, которые я едва сдерживал, а потом просто расхохоталась.

— Джонас! Ты такой забавный! Теперь я вспомнила: мне всегда нравилось тебя дразнить! А ты постоянно меня поучал! По-моему, эти черты характера мы благополучно перенесли в эту жизнь! Разве это не удивительно??? Мы с тобой снова живем, представляешь!!! У нас есть шанс!!!

— Шанс на что? — спросил я шепотом, прекрасно зная ответ.

— Ну… — задумалась она, — шанс что-то изменить, исправить, улучшить… быть вместе…

Последнюю фразу она добавила тоже очень тихо. Словно смутилась.

Я улыбнулся.

— Последний пункт самый важный… — ответил я почти беззвучно и наконец опустился к ее губам. Они были сладкими, как мед, и мягкими, как сама нежность…

Кажется, трава вокруг нас заколосилась, а местами расцвела и тут же превратилась в рой летящих семян. Аромат магически пробудившихся цветов наполнил воздух вокруг, и даже, по-моему, громче запели птицы — моя магия разбушевалась не на шутку.

Но я почти ничего не замечал. Я целовал свою любовь с упоением и страстью, и она отвечала мне тем же.

Мы были счастливы.

По-настоящему счастливы впервые за две неполные жизни…

И даже когда птицы резко прервали трели, мы не прекратили свои ласки, наслаждаясь ими сполна, до дрожи, до стонов, до ласкового шепота признаний…

Мы сошли с ума?

Пожалуй!

Вести себя так беспечно было откровенно опрометчиво…

Поэтому чужой голос над головами оказался весьма неприятным сюрпризом.

— Селий???

Селена вздрогнула и стремительно открыла глаза.

Высвободившись из моих объятий, она присела и устремила взгляд перед собой.

В паре метров от нас стоял Мик — мой неугомонный соперник, и лицо его было белее мела.

— Селий??? Что происходит??? Кто этот эльф??? — вскричал он, выхватывая из-за пояса короткий меч, тотчас же полыхнувший незнакомой магией. — Он принуждал тебя? Я убью его!

Эльф???

Постойте-ка! С меня ведь слетела личина, а в этом обличье рыжий меня не узнал!

— Мик, перестань! — в голосе Селены послышались стальные нотки. О, узнаю Родерика! — Никто меня не принуждал! Я… была согласна!

Что??? Значит, рыжий уже в курсе того, что Селена не мальчик???

Мне стало неприятно.

Он узнал раньше меня? С чего бы это??? Почему он знал, а я нет???

— Согласна? — Мик стал еще бледнее. — Но… кто он? Почему???

Он был так ошеломлен и ошарашен, что мне стало беднягу даже немного жаль.

— Прости, — проговорила вдруг Селена, и голос ее дрогнул. — Это тот, кого я люблю. Извини, если дала тебе ложную надежду…

Парень нахмурился, все еще не убирая меча, и впился в меня суровым напряженным взглядом.

Вдруг его черты разгладились, наполнившись глубочайшим изумлением.

— Не может быть… — прошептал он, опуская меч. — Джонас Лиррэй…

Глава 44. Эльф и вампирша…

Поместье Альбы из рода Аррэль…

Серниэль

Я несколько раз проверил крепость двери заклинанием, но моя магия ее не брала ни в какую.

Я раздраженно стукнул по ней кулаком, проклиная тот день, когда ввязался в эту дикую авантюру.

Вампирша оказалась действительно сумасшедшей.

Улегшись обратно в кровать, пахнущую травами, я закрыл глаза и погрузился в уже опостылевшие воспоминания, пытаясь решить загадку, которую загадала мне Альба Аррэль.

В тот день, когда я прикрывал брата, мне пришлось отправиться с этой девчонкой обратно в лес.

Она набросилась на меня первой и… сорвала с меня мою иллюзию в два счета.

— Нэиль! — прошептала она мне на ухо. — Наконец-то ты в моих руках! Не прошло и… пятисот лет!!!

В этот момент я понял, что… она знает, кто я такой на самом деле!

Я попытался отодвинуться от нее, но невидимые путы связали мои руки, а Альба нависла надо мной с горящими глазами, как предвестник мучительной смерти.

— Ты правда не узнаешь меня? Неужели правда? Ах да! Ты ведь всегда считал меня пустым местом!

В голосе вампирши добавились угрожающие стальные нотки, а я начал лихорадочно копаться в памяти, пытаясь вспомнить, откуда я мог ее знать…

Но эта самая память меня откровенно подводила.

С вампирами я как-то не имел никаких дел. Я мог встречаться с ними по требованию отца лишь для деловых встреч, и девушек из этого народа я вообще не припомню! Но она точно знает меня! И утверждает, что я намеренно ее игнорировал!

— Я… не помню вас… — проговорил я с трудом, пытаясь высмотреть в ее ярком лице хоть что-то знакомое.

Альба некоторое время хмуро вглядывалась в мои черты, а потом соскочила с меня и презрительно произнесла:

— Высокомерный идиот! Я страдала по твоей милости больше ста лет! Сто лет я убивалась из-за неразделенной любви, а ты даже не можешь вспомнить, где мы виделись???

Ее голос дрожал от негодования, а я вжался в землю, понимая, что серьезно попал.

Ей ничего не стоит убить меня прямо сейчас всего одним укусом. Неужели это все? Я даже не смог толком помочь Баилю!!!

— Поднимайся! — прикрикнула Альба вдруг, заставляя меня магией подняться в вертикальное положение. — Будешь сидеть взаперти, пока у тебя не воскреснет память…

Вот так она меня заперла в своем поместье.

Причем намертво!

И откуда у этой вампирши столько силы???

А я… совершенно ее не помню.

***

Через три дня она наконец-то соизволила явиться.

Ввалилась в комнату в совершенно неприличном платье, оголяющем ее грудь до полнейшего безобразия. Но мое тело, к ужасу моему, отреагировало на ее округлости весьма красноречиво.

Я устыдился. Старик уже, а так себя веду!

Альба пробежалась по мне взглядом с усмешкой.

— Ну что, Ниэль? Вспомнил? Нет??? Значит, придется тебе посидеть здесь еще немного…

Она сделала вид, что собирается уйти, но я остановил ее взмахом руки и взмолился:

— Простите, госпожа, но нам нужно поговорить.

Альба снова обернулась ко мне с таким выражением на лице, словно проглотила лимон с кожурой.

— Разговаривать? Зачем? Мне гораздо больше нравится смотреть, как ты страдаешь, высокомерный чурбан! Я рвала себе сердце из-за тебя долбанных сто лет! А ты меня даже не помнишь!!!!

Она зарычала, ее клыки мгновенно удлинились, а в глазах полыхнула безудержная ярость. Я нервно сглотнул, но страх свой затолкал куда подальше.

— Простите меня, — проговорил я, делая легкий поклон. — Я плохо помню дни своей молодости. Я был крайне глуп тогда, невнимателен. Если чем обидел вас в те времена, я очень раскаиваюсь…

Между прочим, я был искренен сейчас.

Я видел, что вампирша действительно ужасно оскорблена, а ее заявление о страдании длительностью в сто лет вообще повергало меня в ступор.

Альба обиженно поджала губы и отвернулась, но я почувствовал в ее сопротивлении отчетливую брешь.

— Госпожа! Давайте познакомимся заново. Я готов… исправить свои ошибки.

Она вздрогнула и посмотрела на меня странным взглядом.

— Я чувствую, что ты искренен, — вдруг заявила она, все еще хмурясь, но явно раздумывая над моими словами. — Ладно, я дам тебе еще один шанс. Вот только… на сей раз я не буду ждать, когда ты изволишь сделать первый шаг. Я его сделаю сама…

Как мы оказались в кровати, я даже не понял. Лицо девушки снова приблизилось к моему, а в глазах ее вспыхнул задорный огонек.

— А ты ведь… почти не изменился. И это чудо, ведь эльфы живут не так много, как вампиры.

Её пальцы заскользили по моему лицу, вызывая толпы мурашек на коже.

— Ниэль, я понимаю, что ты сейчас просто ненавидишь меня, как преступницу, но… я действительно любила тебя… — ее голос охрип и дрогнул, заставив мое сердце отчего-то болезненно сжаться. Я ведь тоже чувствовал, что она не лжет. Она действительно ужасно страдала.

— Я хочу услышать, когда же мы виделись с вами… — прошептал я в ответ, а Альба наклонилась еще ниже, так что наши носы соприкоснулись.

— Это было давно, — вампирша вдруг улыбнулась, и лицо ее стало мягким и нежным. — Так давно, что можно было бы действительно забыть. Я была дочерью посла Луарии — герцога Вайниссима. Мы встретились с тобой в саду: ты копался в земле, и я приняла тебя за садовника. Но на мои вопросы ты не ответил, и я решила, что такого высокомерного эльфа стоит наказать. Однако ты смог парировать все мои заклинания, и я поняла, что мне с тобой ужасно интересно… Мы виделись с тобой целый месяц в этом саду. Общались, улыбались друг другу. Ты рассказывал мне о своих растениях, я делилась историями из жизни в Луарии. Я была по-настоящему счастлива тогда, и мне казалось, что я тебе понравилась… — голос Альбы дрогнул. — В тот день, когда я должна была уезжать, я увидела тебя в саду с ней — твоей невестой! Вы так мило улыбались друг другу, что мне захотелось выцарапать этой ужасной эльфийке глаза! Но я не стала. Ты ведь… ничего мне не обещал…

Я слушал всю эту невероятную историю, и перед глазами мелькали совершенно туманные воспоминания. Невероятно! Неужели…

— Так ты… Малышка! Та самая малышка, которой нравилось копаться в саду??? — прошептал я пораженно, а Альба фыркнула.

— Мне тогда было шестнадцать, и я ненавидела растения. Я делала это ради тебя! Потому что… любила тебя без памяти! А потом ты женился, и я сто лет узнавала новости о твоей семейной жизни. Мне сообщали, что ты был… счастлив!

Я с удивлением понял, насколько она обманывалась по поводу моих истинных чувств: у нас с женой был обычный договорной брак, и о каком-либо счастьи речи даже не шло.

Альба зарычала и ударила кулаком по постели недалеко от моего лица.

Но я больше не вздрагивал от неожиданности. Я смотрел в эти ставшие вдруг знакомыми глаза и… сожалел.

— Мне жаль, что я причинил тебе боль, Малышка… — прошептал я искренне. — Я не понимал тебя, но… ты действительно была удивительной! Мне было очень приятно общаться с тобой…

После этих слов вампирша замерла, уставившись на меня распахнутыми от изумления глазами, но почти мгновенно они наполнились болью, и я увидел, как по щеке ее течет слеза.

Я хотел смахнуть ее пальцами, но Альба не позволила.

— Я искренне пыталась забыть тебя, но сейчас ты пришел в мою страну сам! И теперь я не собираюсь спрашивать, нравлюсь я тебе или нет. Я просто заберу тебя себе…

Я хотел возразить, попросить о разговоре в другой обстановке, но Альба дернула за шнуровку на груди и с помощью магии высвободилась от платья.

Увидев ее обнажённую, я понял, что речью больше не управляю. Если она собралась меня соблазнить, то я мог сказать с точностью, что ей это удалось.

Альба поцеловала меня первой, заставив взорваться бурным влечением, но я все еще пытался ей сопротивляться.

И тогда она начала раздевать меня.

Я… сошел с ума.

Потому что я не устоял.

Той ночью я словно вернул себе всю свою молодость и яркость красок в жизни.

Когда же Альба слегка прикусила меня за шею и отпила немного крови, я вдруг почувствовал, что дрожу.

От удовольствия!

Что со мной творится??? Почему мне с ней так хорошо?????

Глава 45. Безудержные влюбленные…

Столица Луарии. Дворец…

— Дядя! Проходи! — голос Таира просто сочился дружелюбием. Даже слишком фальшиво.

Лавиан смотрел на него с опаской, недоверчиво, пытаясь удостовериться в том, о чем догадывался уже давно.

— Таир! Нам нужно поговорить откровенно… — не стал герцог ходить вокруг да около и посмотрел на короля вампиров мрачно. — Вы имеете виды на мою дочь?

Таир резко побледнел и не успел скрыть свою реакцию, но уже через пару мгновений на его лице снова заиграла улыбка, за которой он пытался спрятать свое волнение.

— С чего ты взял, дядя?

— Я не слепой, Таир! — голос Лавиана прозвучал жестче, чем позволяло его положение, но король пропустил это мимо ушей. — Я знаю, что вы намагичили ей длинные волосы. И я видел, что вы флиртовали с ней!!!

Король недовольно поджал губы и согнал с лица всякое добродушие. Его взгляд стал жестким, цепким и определенно упрямым.

Таир отвернулся, сцепив ладони за спиной.

— Она нужна мне, Лавиан! Я сделаю ее своей королевой!

Герцог несколько мгновений шокировано хватал ртом воздух, не ожидая такого заявления, но потом сжал кулаки и произнес:

— Тебе мало той власти, что ты имеешь, Таир??? — герцог даже перешел на «ты». — Зачем тебе моя дочь??? К тому же, она твоя кузина, и подобный брак будетсчитаться слишком близкородственным…

Таир обернулся и недоверчиво скривился.

— Дядя! О чем ты вообще говоришь??? Ее тело не имеет к тебе никакого отношения, ты же знаешь! Только душа Родерика делает Селену твоей дочерью…

Лавиан скептически поднял бровь.

— Ты уверен?

Лицо короля вытянулось.

— Не хочешь ли сказать, дядя, что это ты заделал человеческой женщине ребенка и оставил его в Элевейзе?

— Нет! Не я! Но… я уверен, что Селена не является родной дочерью той женщины! Я думаю, что произошло нематериальное рождение! Я думаю, что ее родила… сама магия!

Таир некоторое время смотрел Лавиану в лицо, а потом демонстративно фыркнул. Но прежней самоуверенности в его взгляде уже не было.

— И ты веришь в ту чушь, которую когда-то изрёк один глупый маг? Подобного рождения не существует! К тому же… если бы это было так, Родерик никогда бы не переродился женщиной, ведь по этой теории рожденные магией наследуют копию своих прежних тел…

— Магия делает то, что хочет! И я уверен в том, что говорю, Таир! — парировал Лавиан Шими. — Моя дочь не подходит тебе! Никак…

Король ничего ответил и молчал до тех пор, пока герцог не исчез за дверью. Когда же Лавиан покинул кабинет, Таир жестко опустил кулак на стол.

— Я не верю! Селена мне не сестра!!!

Его наполнил такой гнев, что король почувствовал себя одержимым.

Возможно, так и было на самом деле. Возможно, Селена даже не нравилась ему, как женщина. Но восхищение Родериком, дошедшее до некоторого абсурда в прошлом, переросло в страстное желание подчинить его себе. В лице этого юного перерождения…

— Она будет моей… — пробормотал король и крепко сжал зубы…

***

Селена

Мы возвратились в поместье втроем. И Мик в очередной раз поразил меня своим великодушием.

Не было больше ни агрессии, ни сцен ревности. Как только он узнал в эльфе Джонаса, то все сопротивление потухло.

Он даже не стал спрашивать, почему Джонас так изменился. Только сообщил, что нам стоит поторопиться обратно, потому что уже вечером обещает прибыть Лавиан Шими…

Джонас набросил прежнюю личину, став по виду снова человеком, а я задумалась о том, что до сих пор ничего не знаю о том, как он оказался в Луарии и как у него там вышло с его братом. Кстати, а второй маг… не тот ли он самый эльф? Они пришли сюда вдвоём?

Меня распирало от любопытства. И от счастья.

В груди крепло ощущение абсолютной полноты жизни, словно моя невидимая многолетняя тоска наконец-то была исцелена. Наверное, всю жизнь моя душа стенала в ожидании Баиля. И вот теперь дождалась…

Я улыбнулась, пониже опуская лицо.

Мы вместе! Мы с Джонасом теперь по-настоящему вместе!!!

Губы все еще горели от его поцелуев, кожа все еще помнила его прикосновения. А душа… душа была счастлива ощущать на себе его любовь…

Я попросила Джонаса дать мне пару минут для разговора с Миком, и он милостиво разрешил, хоть и немного напрягся.

Мы пошли с другом в кабинет отца и заперли дверь. Я не собиралась что-то объяснять, просто… мне хотелось бы сохранить нашу дружбу несмотря ни на что.

Но Мик заговорил первым.

— Можешь не волноваться, Селена, — произнес он спокойным сосредоточенным голосом. — Я все понимаю… Джонасу Лиррэю я не соперник: видел не раз, как ты смотришь на него. Такие взгляды рождаются не просто так… — он тяжело выдохнул, ему явно было сложно говорить. — Я надеялся на возможность твоей взаимности лишь от мысли, что вы с Лиррэем расстались, но, если это не так… я не буду вам мешать. Сегодня же я возвращаюсь в город. Будь счастлива, Селена!

Он пристально посмотрел на меня своими изумрудными глазами и даже слегка улыбнулся, чем смутил меня окончательно.

— Постой, Мик… — я попыталась остановить его скорейшую попытку ретироваться. — Я хотела сказать тебе… спасибо… за всё… Ты был мне верным другом все эти месяцы, и ты… удивительный, правда! Я надеюсь, что наша дружба… останется с нами.

Взгляд русала потеплел.

— Конечно, Селена…

После его ухода мне было немного грустно какое-то время, ведь я совершенно не хотела причинять Мику боль, но… мне пришлось отбросить даже эти эмоции, ведь еще больше я не хотела огорчать Джонаса.

При мысли о нем всё в моей груди затрепетало…

***

Джонас постучал в дверь моей спальни вечером.

Я ждала его. Верила, что он придет, поэтому не переодевалась для сна.

Впустив его, я заперлась и попросила, чтобы он вернул себе свою настоящую внешность.

Слегка замявшись, он снова сталь эльфом.

От себя прошлого, то есть Баиля, он фактически не отличался. Это будоражило меня неимоверно. Я улыбнулась и дерзко пошла в наступление, повиснув на его шее и пробуя его губы на вкус.

Джонас ответил жадно и бурно, и через пару минут мы уже лежали в кровати, обнимая друг друга, как заведенные.

В какой-то момент Джонас оторвался от моих губ и, тяжело дыша, произнёс:

— Милая моя девочка! Кое-кто хотел поговорить, но, похоже, передумал…

Я тоже пыталась восстановить дыхание.

— Нет, что ты! Я очень этого жажду, просто… — мои губы растянулись в улыбке, — просто я жажду всего и сразу…

Брови Джонаса взлетели вверх.

— Так уж ли всего? Ты точно во всем уверена?

Его рука с намеком сжала мое бедро, а я неожиданно… запаниковала.

С чего бы?

Я всю жизнь прожила в нищей прослойке общества, где о нравственности никто никогда не думал. Я подглядывала за куртизанками и их клиентами и прекрасно знала о том, что происходит между мужчиной и женщиной в таких вот позах, как у нас сейчас.

Но… на меня все-таки нашло неожиданное смущение, когда я представила, что Джонас не останавливается, а доводит задуманное мной до конца: раздевает, касается, разглядывает…

Вздрогнула и уставилась в его глаза словно загнанная лань.

Джонас пару мгновений рассматривал всю гамму чувств на моем лице, а потом вдруг… рассмеялся.

— Ты тоже изменился, Родерик! — прошептал он, наклоняясь к моему уху и опаляя кожу теплым дыханием. — Ты стал робким и нежным, как цветочек! Прекрасный любимый цветочек! Не бойся! Я не хочу срывать твои лепестки раньше времени… Мы еще успеем, и ты будешь на вершине блаженства, я обещаю! Но сейчас давай… поговорим!

И поцеловал меня в висок, заставляя сердце перевернуться в груди…

***

После целого часа разговоров, раскрыв все подробности своих прежних скитаний, мы наконец-то замолчали. Джонас тяжело принял мою историю о том, как сложно мне пришлось выживать в Элевейзе, и все это закончилось трепетными обнимашками, от которых моя цветущая и пахнущая женская сущность получила несравненное удовольствие. Сейчас, купаясь в любви и нежности, Родерик во мне почти полностью отступил, а наперед выступила Селена.

Отец так и не приехал в указанное время, поэтому мы его ждали только завтра, и Джонас предложил прогуляться на воздухе в саду. Я согласилась, и мы тихонько выскользнули из дома.

Уголок сада, хорошо прикрываемый старыми деревьями, отлично подходил для свидания, тем более здесь нашлась старая лавка, которую не мешало бы покрасить.

Когда мы присели на неё, Джонас обнял меня за плечи, согревая, а я уставилась на звезды.

— Сколько созвездий ты знаешь? — спросила я, пытаясь вспомнить те, о которых вычитала в свое время в библиотеке. — Быть астрономом — это, наверное, очень интересно…

— Лучше быть воином, — возразил Джонас, прижимая меня к себе ещё крепче. — А созвездиями я не интересуюсь в принципе. Это совершенно бесполезно для возрастания в магии…

— Ты такой интересный! — произнесла я. — Еще в Академии я тайно восхищалась тобой, лучший ученик, трепетно любящий магию!

Я захихикала и за комплимент тут же получила чувственный поцелуй. Но на нем Джонас не остановился, а быстро пересадил меня себе на колени и схватил руками мое лицо.

— Ты тоже очень уникален, таинственный ученик Селий! — прошептал он шутливым тоном. — Я из-за тебя чуть с ума не сошел! Мог бы и раньше открыть мне свой секрет и избавить меня от страданий!

— Не мог! — шепнула я. — Боялся…

А потом меня обняли и начали снова целовать, но на сей раз тягуче, дразняще, ласково. Кровь аж забурила в венах…

— Я так счастлива… — прошептала я Джонасу в губы. — Спасибо…

Глава 46. Похищение…

Селена

Я вошла в комнату на цыпочках, чтобы не разбудить слуг, и с блаженной улыбкой счастья уперлась спиной в стену.

Мы провели с Джонасом вместе несколько упоительных часов. Губы горели от поцелуев, голова кружилась от тысячи признаний, душа пела от ощущения безудержного счастья.

Я начала задумываться о будущем.

Мне нужно объявить отцу, что Джонас — это мой возлюбленный, и, если он не позволит нам быть вместе, мы просто покинем Луарию.

Я выдохнула и пошла в сторону ванной комнаты, чтобы умыться перед сном, как вдруг чья-то рука зажала мой рот, а тело накрыло магической скованностью.

Через мгновение меня унесло порталом прочь…

Очнулась через непонятный отрезок времени… в чужой постели.

Заметив шикарный балдахин над головой и белоснежное одеяло, я попыталась присесть, но поняла, что до сих пор связана невидимыми магическими путами.

— Проснулась, красавица? — елейный голос рядом заставил меня вздрогнуть, а когда над головой появилась улыбчивая симпатичная физиономия короля Таира, у меня в ужасе расширились глаза.

Он же псих! Неужели выкрал меня?

Джонас! Где мой Джонас??? С ним ничего не сделали???

Попыталась что-то сказать, но рот тоже был запечатан магией. Изящным движением король убрал заклинание молчания, а я разразилась возмущенным криком:

— Что вы себе позволяете??? Сейчас же отправьте меня обратно!!!!

Но на Таира мой яростный вопль произвел прямо противоположное впечатление.

— Какая прелесть! — протянул он с непритворным довольством. — Узнаю Родерика! Это возбуждает меня еще больше!

Он наклонился рывком и прижался к моим губам.

Я замерла всего на мгновение, а потом начала неистово мычать, пытаясь увернуться, но телом своим не владела.

— Как сладко! — прошептал король, отодвигаясь от меня на небольшое расстояние. — Ты сводишь меня с ума, Родерик!

— Сумасшедший! — прорычала я. — Оставь меня в покое!!!!

— Ни за что, милая моя красавица! Даже не надейся!!! Я сделаю тебя моей новой королевой! Ты воссияешь на моем троне, как светило! И я буду наслаждаться тобой сотни долгих лет… Наконец-то, Родерик покорится мне и будет ублажать меня, как господина…

Последние слова он бормотал уже словно не мне, а я слушала его и понимала, что Таир действительно сошел с ума. Он зациклился на моей личности до такой степени, что просто растерял все: и остатки мозгов, и совесть, и всякое малейшее благоразумие.

Если он заменит королеву, все родственники восстанут против него. Если он возьмет в жену девушку, которую до сих пор считают мужчиной, народ взбунтуется против него. Как я уже успела понять, репутация безумно важна для Луарии, но Таир плюнул абсолютно на всё. Он хотел моего подчинения себе.

Но я не дамся! Я не позволю ему обладать собой!..

— Отпусти меня или пожалеешь… — пробормотала я угрожающе, и в этот момент на моем пальце зловеще блеснуло кольцо. То самое, которое я достала со дна лесного озера. То самое, которое когда-то сберег мой дорогой Баиль…

***

Спальня королевы Алварии…

Красные заплаканные глаза, растрепанные волосы, сгорбленная от страданий фигура — вот в таком виде Никон и Турэн нашли свою мать.

— Матушка! Что произошло? — мягкосердечный Турэн бросился к королеве первым, хватая ее за тонкие ладони.

— Дети мои! — завопила женщина еще громче, протянув к Турэну дрожащие руки. — Ваш отец… он оскорбил меня! Он заявил, что лишает меня королевского статуса и изгоняет в монастырь на севере Луарии. А все из-за этой девки, переодетой в мужчину — дочери Лавиана Шими! Король уже подписал указ о том, что она станет его новой спутницей и правительницей королевства!!!

Принцы с ужасом переглянулись, едва веря своим ушам, а Никон начал стремительно закипать.

— Проклятая потаскуха! — взревел он, ударяя кулаком в стену. — Это всё ее чары! Она даже на мне их применяла!!! Убью! Уничтожу!!!!

— Не надо, брат! — вскричал благоразумный Турэн. — Она нужна учителю! Мы должны ее просто поймать…

— Учителю? — встрепенулась королева, испуганно рассматривая лица сыновей. — О каком учителе вы говорите?

Турэн прикусил язык, а Никон кивком приказал ему идти к выходу.

— Не волнуйтесь, матушка, — проговорил он решительным голосом. — Мы позаботимся о том, чтобы задуманное отцом не осуществилось…

С этими словами принцы исчезли из спальни, а королева мгновенно превратилась из несчастной страдалицы в задумчивую и уверенную в себе женщину.

— Учитель, значит? — пробормотала она, а потом усмехнулась. — Неужели Никон и Турэн пошли в услужение к своему настоящему отцу?..

Она прикрыла глаза, вспоминая нежные прикосновения своего давнего любовника, и разочарованно выдохнула. Он решил прекратить их отношения несколько лет назад. Алвария рвала и метала, требовала подчинения, потом умоляла и просила, но мужчина остался непреклонен… Потом она даже объявила ему, что ее младшие сыновья на самом деле являются его детьми, но даже это не заставило возлюбленного остаться с ней в отношениях.

А теперь он, видимо, проснулся и решил пригреть детей у себя на груди. Что ж, значит, мерзавцу-королю на радость всем будет еще больнее…

***

Джонас

Селены нигде не было.

Я оббежал все поместье, расспросил слуг, но никто не видел ее с самого вечера.

У меня все внутри оборвалось. Тут же вспомнился недопортал на озере, и душа моя ушла в пятки от ужаса.

Почему я был так беспечен? Как мог оставить ее одну хотя бы на одну минуту??? Если та воронка была послана за ней, значит, охота продолжается!!!

Как оказалось, рыжий Микаэль покинул поместье еще вечером, поэтому мне ничего не оставалось, как вскочить на своего коня и в одиночестве рвануть в столицу Луарии, загоняя животного до полусмерти. Я должен был сообщить Лавиану Шими, поднять на уши Микаэля, найти Серниэля в конце концов!

Магия бурлила в крови, подобно жидкой лаве. Я едва сдерживал ее в узде, потому что она норовила выплеснуться и обрушиться на пролетающие мимо деревья, дома и жителей.

Мозг тщательно анализировал происходящее накануне. Магия, открывшая портал на озере, была очень древней, темной, запретной. Такие заклинания подвластны только весьма сильным существам с королевской кровью или их ближайшим родственникам. Я читал об этом в библиотеке эльфов. Рад, что узнал об этом заранее.

Тогда есть повод сразу же рваться во дворец. Да и интуиция вопила, что Селена должна была быть там. К тому же вспомнился ее рассказ о том, что ее посетили молодые вампиры еще в Элевейзе. Уходили порталом, судя по всему. Значит, обладают сильнейшими магическими способностями. Аристократы, возможно, кто-то из правящих. А судя по возрасту — отпрыски таковых. Снова указание в сторону дворца.

Да, я должен попасть туда любой ценой!

Но мне нужно сообщить брату.

Не закрывая глаз, представил Серниэля перед собой и что есть сил прокричал:

— Ниэль! Ты мне нужен! Я буду во дворце! Моя… мой возлюбленный похищен!!!

Не знаю, услышит ли он меня.

Да будет на все воля небес!

***

Селена

Я блуждала по коридорам дворца, все больше огорчаясь: заблудилась.

Король, сковавший мое тело, оказался довольно беспечен. Я сделала вид, что мне плохо, и он поспешил освободить мне руки, и тогда я ударила его своей магией.

Кольцо же совершило невозможное: усилило мою магию так мощно, что Таира ударом отбросило к противоположной стене, и он благополучно затих. Я даже испугалась, не пришибла ли я его до смерти, но король дышал, просто пребывая в беспамятстве.

Обыскав, нашла за поясом кинжал с серебряной рукояткой и сунула его себе в сапог (к счастью, я была в своей одежде, а обувь стояла около кровати).

Спальню короля никто не охранял, и я предположила, что Таир отправил стражу прочь потому, что собирался в конце концов поразвлечься со мной.

Едва не сплюнув на пол от отвращения, я связала короля, всунула ему в рот кляп, утащила его за ширму и рванула прочь.

Но дворец оказался настолько огромен, а его коридоры такими бесконечными и запутанными, что я вскоре потеряла всякий ориентир и поняла, что могу не выбраться вовремя.

Изрядно утомившись, я остановилась и прислонилась к стене, на мгновение прикрыв глаза. Так, надо взять себя в руки! Я, как Родерик, уже бывала в этом месте. Возможно, мне нужно просто вспомнить об этом. Возможно, это поможет мне найти выход…

Но в голову приходили лишь эпизоды кровавой расправы, которую я учинила над прежним королем.

Стало дурно.

Я побрела дальше, мысленно зовя Джонаса, как вдруг… что-то просто смело меня с места и впечатало мое тело в стену напротив.

Боль пронзила каждую клеточку, из горла вырвался тихий стон.

— Попалась, мерзавка! — прошипел на ухо полный ненависти голос. Этот голос я легко смогла узнать…

Глава 47. Темный…

Селена

Снова связанная, снова в плену. Мои старые знакомцы постарались.

Я не успела воспользоваться магией, как меня уже сковали и отправили, как ни странно, не в темницу, а в чью-то спальню.

Те двое парней, которые посещали меня в Элевейзе, оказались принцами — младшими сыновьями короля Таира. Старший смотрел на меня с глубочайшей ненавистью, более младший с опасением и неприязнью.

Сковали магией, связали руки и ноги, в рот засунули кляп и бросили меня в углу.

— Ты связывался с учителем? — спросил у брата тот, которого звали Никон.

— Не отвечает, — пожал плечами второй по имени Турэн. — Надо ждать…

Какой-то учитель. Значит, они действуют не по своей инициативе…

В груди шевельнулось странное чувство, догадка, что ли…

Похоже, с этим учителем я уже встречалась ранее…

Вспомнились наглые поцелуи циничного вампира в Академии и устроенное им землетрясение. Отец мне рассказал позже, что вампир хотел открыть огромный портал, чтобы в Элевейз проникли его отряды солдат, но что-то пошло не так, и эта попытка провалилась. Чтобы набраться сил после потраченной энергии, он тогда и убил нескольких учеников, выпив их силы и кровь.

Просто чудовище!

Неужели этот учитель и тот мерзавец — одно и то же лицо?

Я поежилась от неприятного предчувствия.

Для чего я ему? Он тогда звал меня в любовницы и сейчас приказал своим щенкам меня найти (я это поняла из их разговоров).

Что во мне такого особенного?

Я попыталась пошевелить пальцами, но ничего не вышло. Жаль, что сила кольца действует лишь тогда, когда я начинаю творить магию. Само по себе оно бессильно. Вроде бы…

Возможно, эльфы могли бы воспользоваться этим кольцом иначе, но я ведь вампир, хотя…

Прикрыла глаза и попробовала просто… почувствовать силу этого артефакта. Кольцо было родовым наследием короля эльфов. Оно должно быть определенно сильным…

Представила Джонаса и его улыбку, а потом потянулась внутренним взглядом к кольцу.

К моему изумлению, оно тут же начало отзываться…

***

Из деревянной мебели выросли лозы, которые в считанные мгновения оплели незадачливых похитителей и обездвижили их намертво. И это произошло после моей мысленной команды «связать».

Шокированная невероятным результатом, я осторожно попросила магию кольца развязать меня, и из-под пола тут же выскочили… мыши, резво бросившиеся ко мне.

Они вмиг разгрызли веревки на моих руках и ногах, а магию, сковывающее тело, я развеяла приказом «исчезнуть».

Вот это мощь!!!

Вот, почему так ценно это кольцо!

Но страшно представить, что будет, если оно попадет не в те руки!

— Ребятки, мне жаль, но я немного нарушу ваши планы, — с издевкой бросила я шокированным принцам, смотрящим на меня ошарашенными глазами.

Связывать их еще и веревками не имело смысла: лозы держали незадачливых похитителей очень надежно.

Какая же она все-таки интересная — эта эльфийская магия!

Тут же вспомнился Джонас, и сердце болезненно сжалось.

Надо поспешить отсюда, пока он не примчался вслед за мной и не попал в неприятности!

***

Джонас

Стражники отказались впускать меня во дворец, что было вполне ожидаемо.

Я обошел его с нескольких сторон, но стена магии, плотно стоящая вокруг, полностью исключала любое проникновение другим способом.

Я вернулся к главному входу. Мысли лихорадочно метались, ища способ обойти стражу.

Лавиан Шими мог бы провести меня, но станет ли он это делать? У нас с ним сложились весьма… непростые отношения еще с прошлой жизни. Думаю, он этого не забыл…

Мик…

Но связаться ним так просто я не мог, хотя…

Недалеко остановился отряд всадников, одежда которых ярко серебрилась на солнце.

Русалы! Я узнал их герб!

Неужели удача?

Мик спрыгнул на землю первым, и я тут же поспешил к нему навстречу, по ходу снимая заклинание с лица.

Охранники Мика угрожающе двинулись мне наперерез, но рыжий узнал меня и взмахом руки остановил их.

Нахмурился, тревожно подался вперед.

— Джонас? Что ты здесь делаешь? — спросил он приглушенно. — Где Селена?

— Её похитили, — ответил я еще тише. — У меня есть подозрения, что она во дворце, но я пока не смог туда попасть…

Мик побледнел, но быстро взял себя в руки. Отдал своим людям приказы на незнакомом языке и указал мне на ворота.

— Пойдем, я проведу тебя…

Через полчаса мы сидели в его покоях, и я рассказывал обо всем случившемся. Услышав про воронку темной магии, Мик стал еще бледнее.

— Не может быть! Значит… это правда!!!

— Что правда? — нахмурился я.

— Наши ученые уже не один месяц наблюдают массовые вспышки темной энергии в районе Луарии. Одной из причин, почему меня отправили сюда, было решение узнать, что именно происходит. Это угроза не только отдельно взятому королевству, но всему континенту и конкретно Океанарии!

— Значит, кто-то балуется темной магией… — пробормотал я. — Думаю, именно он причастен к похищению Селены…

Мы составили план. Я переоделся одним из охранников Мика, и мы все месте пошли «гулять» по дворцу. Я всеми силами пытался прислушиваться к своим ощущениям, не почувствую ли Селену рядом, как вдруг…

Это был отчетливый всплеск эльфийской магии! Более того, магии моего прежнего рода!

Кольцо!

Вчера ночью Селена показала мне его, и я с удовольствием поцеловал ее пальчик, на котором оно было надето.

Она еще не знала, что на руке девушки мое родовое кольцо становилось помолвочным. Теперь она — моя невеста, и магия кольца должна безоговорочно слушаться её!

И если Селена применила мою магию, значит, она пытается вырваться!

— Туда! — указал я Мику направление, и мы ринулись вперед…

***

Селена

Эльфийская магия вела меня вперед, заставляя сырые стены коридоров мгновенно заполняться густым мхом. Та стена, которая покрывалась зеленью, и была моим направлением.

Потрясающая магия! Я впервые видела нечто подобное. Но почему это кольцо ощущается таким естественным для меня, словно моя родная стихия? Загадка!

Я уверенно бежала вперед, минуя стражу и случайных жителей замка: магия выбирала направление, где не было шансов кого-то встретить.

И когда до выхода оставалось совершенно небольшое расстояние (я из окна увидела высившиеся дворцовые стены), вдруг повеяло чем-то холодным, жутким и очень знакомым, а по моей коже пробежали тысячи мурашек.

Я замерла, дыхание перехватило.

Догадка начала пульсировать в мозгу, но в тот же миг темное облако возникло прямо передо мной, сковывая тело безумной страшной хваткой.

Темная магия! Древняя, страшная, запретная…

Прямо из воздуха материализовалась фигура мужчины в черном. Края его темного плаща развевались от движений, а чёрные, как смоль, волосы волнами струились вдоль тела.

Сверкнула белозубая улыбка, и ко мне навстречу шагнул молодой парень поразительной красоты.

— А вот и ты, девочка! — обманчиво мягкий, бархатный голос ударил по моим ушам, вызывая неприятные воспоминания.

Это он! Тот самый вампир, который убивал учеников в Академии и набрасывался на меня, вливая темную магию…

На меня наполз ужас. Это существо было невероятно, безумно сильным и смертельно опасным!

— Что вам нужно? — прохрипела я, не справившись с волнением.

Улыбка вампира стала еще шире.

— Мне нужна ты… и твое кольцо! — проговорил он и победоносно сложил руки на груди…

Глава 48. Трагедия короля…

Селена

Его звали Асмаил.

В груди шевельнулось туманное воспоминание.

Когда я была Родериком, то слышала это имя.

Но… не может этого быть!

Я изумленно взглянула на вампира, а губы сами шепнули:

— Ты… же был лучшим другом моего отца! Но он сказал, что ты погиб, спасая его жизнь!..

Темный растянул губы в самодовольной усмешке.

— О, моя крошка всё помнит! Неужели ты вспомнила свою прошлую жизнь? Когда ты еще была милым маленьким мальчиком, дядюшка Асмаил держал тебя на ручках…

Голос вампира сочился иронией, и он начал наступать на меня, вынуждая невольно пятиться назад.

Когда же я уперлась спиной в стену, Асмаил одним рывком преодолел между нами расстояние и наклонился прямо к моему лицу.

— Ты не представляешь, как я рад, что ты на сей раз девушка. Меня это больше, чем устраивает!

И прежде, чем я успела отреагировать, меня окутала тьма…

Когда я очнулась через некоторое время, то обнаружила себя… в тронном зале. Перед глазами вспыхнули воспоминания о том, как именно здесь я расправилась с королем Занновиром. Воспоминания были крайне неприятными, и я поёжилась.

Тут же обнаружила, что вокруг моего тела мерцает черная дымка, удерживающая мое тело в неподвижности, но при этом всем я сижу… на троне королевы!

Вокруг никого: ни Асмаила, ни стражи, ни короля… Впрочем, Таир наверняка до сих пор валяется в своей спальне с кляпом во рту.

Подёргала конечностями, но давление темной дымки стало сильнее, и по телу прокатился весьма неприятный холодок.

Проклятье! Что это вообще такое? Никогда не видела подобной магии, даже в своем прошлом воплощении!

К тому же приводило в недоумение настойчивое желание окружающих обязательно пустить меня в оборот: король, его детишки, тут этот темный нарисовался. Последнему нужно еще и кольцо…

Стоп! А откуда он о нем знает?

Яркая догадка блеснула в разуме: а не он ли тот самый вампир, который… когда-то убил Баиля? Тот ведь тоже жаждал заполучить этот эльфийский артефакт с маниакальным безумием!

В груди поднялся гнев, стремительно переросший во вспышку откровенной ненависти. Я почувствовала, как кольцо на моем пальце полыхнуло в ответ, среагировав на мои эмоции, и поняла, что у меня есть шанс. Надо попробовать вырваться несмотря ни на что и… отомстить!

Во мне проснулся Родерик: тот, кто жаждал уничтожить своих врагов, но только в этот момент я поняла, как глупо поступила в своем прошлом, ослеплённая жаждой мести. Я убила Занновира — несомненного зачинщика похищения Баиля, но его настоящим убийцей стал некто другой, о ком я даже не удосужилась узнать. Меня пытали и казнили, а истинный виновник смерти моего друга преспокойно добивался власти и могущества все последующие века!!!

Зарычав от ярости и досады на собственную глупость, я начала неистово дергать телом, пытаясь вытравить темную дымку магией, помноженной эльфийским артефактом.

К моему удивлению, дымка немного ослабла, хотя мне было до боли тяжело ей противостоять. Ну же! Ещё рывок и…

Звуки боя ворвались в тронный зал через распахнувшиеся створки огромных входных дверей. Крики боли, воинственные кличи, удары мечей — всё это неожиданно привело меня в оцепенение.

Это за мной пришли? Джонас? Отец?

Но в тронный зал ворвался король Таир собственной персоной, держащий в руках окровавленный меч. Его одежда была изорвана, на гладкой щеке виднелась глубокая свежая царапина.

Я думала, что он бросится сейчас на меня, чтобы отомстить за унижение, которое я ему нанесла, но в его глазах я прочитала только одно: глубокую панику.

— Селена??? — воскликнул он, увидев меня, а потом на его лице мелькнуло понимание. — Значит, он знает о тебе… — пробормотал он что-то неясное. — Проклятье!!!

Воскликнув в сердцах, он, тем не менее, потянулся к дымке вокруг меня, начиная вливать магию. Учитывая, что я ослабила тёмные чары с помощью кольца, его вмешательство оказалось довольно успешным, и дымка начала стремительно рассеиваться.

Вот только помощь подобного человека мне была противна.

Однако… ничто не мешало избавиться от короля при первой же возможности.

Видя, что я вот-вот стану свободна, Таир поспешил сказать:

— Не советую тебе рыпаться, Селена, потому что прямо сейчас только я смогу тебя защитить. Асмаил — мой старый дальний родственник, который по слухам был давным-давно мертв, неожиданным образом воскрес из мертвых и совершил полномасштабное восстание сейчас во дворце. Похоже, он хочет воспользоваться тобой, чтобы законно сесть на трон, но… поверь мне, как только ты станешь его женой, ты и твой отец умрете! Он ненавидит твоего отца. Еще пятьсот лет назад он обвинял его в гибели своей любимой женщины, а теперь он просто жаждет отомстить! Поэтому тебе лучше пойти со мной. Будь послушной девочкой, ладно?

Меня чуть не стошнило от его снисходительного тона, но я сдержала рвущиеся наружу нелестные эпитеты в его адрес. Сейчас не время вспоминать свою прежнюю импульсивность: я все-таки не совсем Родерик. Я только часть его. И я — женщина! Мне должно быть проще прогнуться под обстоятельства, даже если это действительно тяжело.

Я слегка кивнула, не собираясь быть «послушной девочкой» ни на минуту, но в этот момент в зал ворвался внушительный отряд королевских гвардейцев. К моему огромному удивлению, капитан воинов наставил меч прямо на короля и закричал:

— Сдавайтесь! Иначе мы будем вынуждены вас убить!!!

Оп-па! Собственная гвардия восстала против короля!

Из бокового входа тоже появились вооруженные вампиры, и среди них я заметила… младших принцев.

На лице Таира появилось облегчение, и он уже более нахально посмотрел капитану гвардейцев в лицо.

— Предатель! — прорычал король яростно. — Ты дорого заплатишь за это, подлая шавка!!!

Однако вдруг — совершенно неожиданно и непредсказуемо — принцы выхватили мечи и… наставили их на своего отца, явно примыкая к предателям-гвардейцам.

Таир изменился в лице. Он был настолько ошарашен, что несколько мгновений смотрел на них с открытым ртом.

Я, воспользовавшись суматохой, попробовала пошевелиться и радостно поняла, что свободна. Вот только афишировать это пока не спешила.

— Вы!.. Вы!.. Никон! Турэн! Какой бездны???? — голос Таира непроизвольно дрогнул от шока и негодования. Мне даже стало его жаль. Тяжело, наверное, видеть, как тебя предают собственные дети.

— Ты всегда считал нас слабаками, отец! — выкрикнул Турэн, весь сжимаясь. Его рука, удерживающая меч, неистово дрожала. — Ты никогда не уважал нас! Сегодня мы узнали, что тот, кто много лет поддерживал и ценил нас, на самом деле наш родной отец! Это учитель Асмаил, и мы отныне будем служить только ему!

Мало было королю одного потрясения, как его настигло следующее…

Ошарашенно смотря на сыновей, Таир никак не мог вместить сказанного.

— Но это же полный бред! — прошептал он, не справляясь с голосом. — Вы мои дети! Моя плоть и кровь! И откуда вам знать Асмаила?..

— Это все правда! — раздавшийся слева визгливый женский голос заставил меня непроизвольно вздрогнуть. Я повернула голову, чтобы увидеть красивую шикарную женщину, одетую в обтягивающую мужскую одежду. Ее темные волосы были свободно рассыпаны по плечам, а на прекрасном лице застыла гримаса торжества.

Королева скользнула по мне взглядом, и в глазах ее появилась жгучая ненависть.

— Ты хотел выбросить меня из своей жизни ради этой девки! — прошипела она злобно. — Теперь ты поплатишься за это… кобель!!!

Ругательство она выплюнула с очевидным удовольствием. Наверное, мечтала об этом много лет.

Таир был просто сокрушен. Он переводил взгляд с жены на детей и словно все никак не мог поверить в то, что происходящее с ним правда.

— Значит… ты изменяла мне??? — наконец, вскричал он, и вокруг его тела мгновенно заполыхала необычная огненная пелена. Я догадалась, что у короля случился серьезный выброс энергии, что не сулило окружающим ничего хорошего.

Понимая, что вот-вот все это может закончится фатально, я стремительно вскочила и рванула прочь, однако почти мгновенно напоролось на чью-то каменную грудь: прямо из воздуха — точно также бесшумно и легко, как и прежде — в тронном зале материализовался Асмаил.

Проклятье!

Я попыталась увильнуть от его рук, но меня остановил раздавшийся рядом истошный крик…

Глава 49. Да сколько можно???

Селена

Визжала королева: магический выброс короля метнулся в разные стороны, настигая окружающих одного за другим, но первой пострадала Алвария, не сумевшая прикрыть своего лица.

Асмаил легким движением руки накрыл меня плащом, защищая от пламени, и на пару мгновений я утонула в пронзительном магическом облаке, находящемся вокруг него.

Меня пронзило… тьмой. Прямо как там, а Академии, когда он насильно вливал в меня темную энергию. Наверное, именно из-за этих вливаний отец долгое время не мог ощутить мой магический фон.

Такая мысль еще больше расставила все по своим местам: Асмаил изначально знал не только мой пол, но и мое происхождение. Он не хотел, чтобы отец нашел меня и, если бы не неудача с порталом, Лавиан Шими никогда не смог бы забрать меня в Луарию. Это сделал бы он — злобный темный маг, играющий роль учителя Морфея Феофала…

Выходит, Асмаил действительно хочет меня использовать для своих целей. Сколько же зла он уже натворил!

Во мне вспыхнула ненависть, и я стремительно выскользнула из омерзительных полуобъятий, но, оглянувшись, замерла, увидев весьма печальную картину: почти все присутствующие в тронном зале получили поражение магическим огнем. Королева лежала без движения, и к ней подбежал Турэн, дрожащими руками пытающийся привести ее в чувства. Лицо женщины было сильно обожжено.

— Учитель! — воскликнул в отчаянии принц. — Помогите матери!!! Она… она рассказала нам, что вы наш настоящий отец. Если вы хоть когда-то любили нас с матерью, помогите!!!

На красивом ледяном лице Асмаила неожиданно промелькнула презрительная усмешка.

— Глупая женщина! И вы тоже не лучше её! Я не могу быть вашим отцом! Я не настолько глуп, чтобы иметь отношения с женщиной и не заботиться о возможном потомстве. Она не могла забеременеть от меня. Скорее всего вы дети… капитана ее личной гвардии! Того самого, которого Таир повесил еще лет пять назад…

Шок на лице мальчишки проступил так остро, что меня передернуло от присутствия рядом такого циничного чудовища, как этот Асмаил.

— Учитель! Что вы собираетесь сделать с королем? — пронзительный голос Никона был наполнен сумасшедшим волнением. Посмотрев его бледное худое лицо, я поняла, что он сейчас на пределе своих сил, хотя до сих пор так и не выпустил меч из обожженных рук. Переведя взгляд в сторону, я увидела, что Таир лежит на полу без движения: выброс, вызванный эмоциональным потрясением, полностью обнулил его магический резерв.

Асмаил ухмыльнулся.

— Таир должен умереть! — проговорил он жестко. — И ты убьешь его своими собственными руками, Никон! Ты же все еще хочешь быть моим учеником, не так ли?

Парень вздрогнул, и по его глазам я поняла: он в ужасе и не согласен поднимать на короля руку. Даже если он не его отец, убить кого-то, кто растил тебя с детства, было бы слишком бессердечно.

Я окинула темного мага взглядом глубокой ненависти, и кольцо на моем пальце полыхнуло. Так и есть: эльфийская магия готова отвечать на мои желания.

— Не смей… — прошипел Асмаил, медленно переводя на меня угрожающий ледяной взгляд. — Я не хотел бы портить такую симпатичную мордашку раньше времени… Нам еще коронацию вместе проходить…

Ага! Значит, Таир был прав — моим происхождением собираются воспользоваться ради завоевания трона. Но я… не согласна!

Вложив в один удар все свои силы, я выкинула вперед руки и позволила магии, помноженной эльфийским артефактом, ударить своему противнику… по ногам, то есть туда, куда он точно не ожидал.

Маг отбил удар, но в этот момент ко мне присоединился кто-то еще, и я с изумлением увидела, что на Асмаила с мечом набросился… Никон.

Вампир ловко парировал удар и злобно зарычал:

— Что ты возомнил о себе, щенок???

Никон отскочил в сторону и срывающимся голосом выкрикнул:

— Я… я никогда не хотел смерти короля! Я не допущу этого!!! Вы ведете себя не так, как раньше! Я уважал вас! Я даже любил вас, но сейчас… сейчас вы превратились в жестокое чудовище!

Асмаил слушал эту тираду с непроницаемым лицом, но под самый конец рассмеялся.

— Сколько благородства! — он презрительно скривился. — Вы никогда не дотягивали до нормальных учеников! Тщеславные юнцы! Без настоящих амбиций вы бесполезный мусор и не более!

Я видела, как больно Никону слышать все эти презрительные слова, и испытала к этому чудовищу перед собой еще бо́льшую ненависть.

Поэтому, самое лучшее, что я могла сделать в этой ситуации, это сбежать и не дать возможности Асмаилу завладеть мной и кольцом.

Пока он отвлекся на яростно нападающего принца, я рванула к выходу, минуя стонущих раненых гвардейцев.

Мне удалось проскользнуть в один из широких коридоров, и я пустилась в скоростной бег так, как никогда.

Пот заливал глаза, все тело было безумно напряжено, а я понемногу вливала магию в свои конечности, чтобы они двигались быстрее.

Наконец, я выскочила во двор и тут же наткнулась на горячую битву. Королевские гвардейцы неистово сражались с незнакомыми воинами, и повсюду валялись тела мертвых и раненых.

Я юркнула за колонну, ища другие возможности к отступлению, но вдруг заметила в толпе сражающихся… отца!

Все внутри перевернулось, и я поняла, что с гвардейцами сейчас боролись именно его люди.

Какую сторону принял отец — короля или его противника? Впрочем, он мог вообще прийти сюда исключительно за мной…

Когда я уже собралась применить магию, чтобы ему помочь, сзади послышался сдавленный женский крик, и я обернулась. Молодая женщина знакомой наружности пыталась отбиться от двух вояк, угрожая кинжалом с драгоценной рукояткой, но те все плотнее жали ее к наружной стене здания.

Я узнала эту девицу. Именно она устроила скандал отцу в первый же день моего пребывания в Луарии. Его бывшая любовница, а значит… я должна ей как-то помочь. И хотя отец с ней расстался, а она покрывала его и меня грубыми проклятиями, но все же бросить ее в подобной ситуации я не могла.

С надеждой посмотрела на эльфийское кольцо. Несмотря на то, что в этом воплощении я не обладала такими же физическими возможностями, как в прошлом, с помощью артефакта я теперь могла многое.

Призвала магию в руки и попросила кольцо усилить ее, после чего выпустила в мужчин магическую волну. Их пронзило мгновенно, заставив затрястись в конвульсиях, после чего они со стоном и они со сдавленными ругательствами начали заваливаться на дворцовые ступени.

Женщина, увидев, кто спас ее, с криком бросилась ко мне, словно ища защиты. Не успела я опомниться, как она обняла меня за шею и повисла на мне, как мешок.

— О, юный господин! Благодарю вас! — с подвываниями всхлипнула она, а я запоздало поняла, что она меня не узнала. Думаю, она не была бы столь благосклонна, если бы поняла, кто ее спаситель.

— Все хорошо, барышня… — пробормотала я, намереваясь отлепить ее от себя, но вдруг ее хватка стала крепче, а мою шею пронзила острая боль.

Я дернулась, пытаясь высвободиться, но женщина снова не расцепила свои руки. По телу начал разливаться подозрительный холодок и онемение.

— А вот ты и попался, голубчик! — прошептала она мне злорадно на ухо, и я поняла, что опять попала в плен.

Да сколько можно????

Глава 50. Сражения…

Селена

Нет, ну это же уму непостижимо!

Кольцо полыхнуло, обжигая руку, и я с силой оттолкнула от себя обнаглевшую дамочку.

Она изумленно вскрикнула: согласно ее плану, я должна была уже лежать мешком под ее ногами и беспомощно смотреть ей в глаза.

Но она не учла того, что стандартные «сонливые» зелья, которые отлично применимы к обычным существам, на меня, одаренную силой эльфийской магии, не подействуют в полную силу.

В глазах, конечно, двоилось, и постоянно накатывала слабость, но я стремительно выбросила руку вперед, пытаясь обездвижить противницу магической петлей, как когда-то учил меня Джонас еще в Академии.

Дамочка затрепыхалась, зачертыхалась и попыталась удрать, но магия пришпилила ее к стене, заставив в ужасе выпучить глаза.

— Что ты такое??? — прохрипела она, наверное, впервые встретившись с «орешком», потвёрже прежних соперниц (или соперников, раз уж меня приписали в любовники собственному отцу!).

— А вот и не скажу!!! — с ухмылкой бросила я, пытаясь справиться с дурнотой и сохранить торжествующее выражение лица.

Однако… не вышло.

Голову повело, подкатила тошнота, но меня успели подхватить сильные мужские руки.

— Селена… — встревоженный голос отца раздался над ухом, как вдруг я ощутила, что моя магическая петля, удерживающая ревнивицу, рассыпалась, и та с криком рванула на нас, проклиная день, когда она познакомилась с «мерзким извращенцем и мерзавцем» Лавианом Шими.

Никто не ожидал, что кинжал, который она схватит с земли и которым в порыве ярости замахнется на своего бывшего любовника, достигнет цели. Возможно, отец был ослаблен битвой или же слишком дезориентирован моим состоянием, но оружие стремительно полоснуло его по ребрам, разрывая камзол и нещадно протыкая плоть.

Отец запоздало извернулся и выбил из рук бывшей любовницы оружие, но та, ужаснувшаяся своему поступку, уже отступила сама, а после — бледная и испуганная— рванула прочь со скоростью горной лани.

Отец зашатался, хватаясь за бок, и мне пришлось приложить максимум усилий, чтобы удержать нас двоих на ногах.

«Помоги!» — мысленно крикнула я эльфийскому артефакту, и вокруг нас, прямо из-под дворовых плит, стремительно полезли гладкие толстые корни, на которые нам удалось благополучно опереться и перевести дух.

— Отец… — прошептала я, все еще борясь с головокружением. — Как ты? Нужно что-то делать, чтобы остановить кровотечение!

— Не волнуйся, — ответил Лавиан. — Это пустяк. Главное, что я тебя нашёл, — он приобнял меня с чувством, и я ощутила подкатывающие к глазам слезы. Несмотря на наши прошлые разногласия и мои обиды на него из-за Баиля, я видела, что отец искренне любит меня. Любит не только Родерика, кем я была в прошлом, но и Селену, которая у него есть сейчас…

Я постаралась сжато рассказать ему обо всем, что со мной случилось после похищения, и отец изумлённо распахнул глаза.

— Асмаил??? — прошептал он шокировано. — Он… жив???

— Скажи, а это правда, что из-за тебя погибла его любимая женщина? — спросила я, но отец отрицательно мотнул головой.

— Я не думал, что в гибели Клариссы Асмаил обвинит именно меня…

Но договорить нам не дали: воины отца, благополучно обезвредившие отряд гвардейцев, переметнувшихся на сторону зачинщиков переворота, облепили нас со всех сторон.

— Нам нужно подкрепление… — скомандовал отец, все еще держась за свой окровавленный бок. — Селена, сейчас же уходи в мое поместье. Капитан Арнис тебя проводит!

Но отец… — попыталась возразить я. — Ты ранен! Я не оставлю тебя одного!!!

— Это не обсуждается!!! — голос Лавиана прозвучал жестко. Его лицо было бледным, но очень решительным. — Асмаил не тот вампир, которому тебе следует попадаться на глаза. А кольцо… — он взглянул на эльфийский артефакт, — это хорошая защита. Не буду спрашивать, откуда он у тебя, но… не бойся использовать его силу на полную мощность. Я… благословляю тебя!

Его последние слова были весьма загадочными, словно он разрешал мне сделать то, что ранее считал недопустимым. Словно при использовании кольца на полную мощность меня ждали какие-то таинственные последствия…

Но спрашивать обо всем этом было не к месту, поэтому я только кивнула и прошептала:

— Пожалуйста, будь осторожен, отец…

Когда я уходила прочь с воинами отца, я знала, что побегу искать Джонаса и Мика: вместе мы сможем противостать злу по имени Асмаил и придем к отцу на помощь…

***

Джонас

Переворот во дворце оказался для нас с Миком полной неожиданностью. Несколько раз мы натыкались на группы вооруженных гвардейцев, и я заметил, что они были настроены крайне агрессивно. Я начал подозревать магическое внушение, потому что лица воинов казались обозленными и бессмысленно жестокими.

Мик удивил меня своим боевыми искусствами, причем магию он использовал исключительно водную, заставляя противников окоченевать от холода и льда, окутывающих их тела.

Мы справились с ними быстро, стремительно и беспощадно, потому что я рвался вперед, пытаясь не потерять тонкую ниточку связи, исходившую от Селены и моего родового кольца.

Но с каждой минутой нить все более утолщалась, а это означало, что ей моей возлюбленной приходилось использовать всё больше эльфийских сил.

Значит, она в серьезной опасности!

Я жалел, что у меня с собой нет ни одного артефакта для портального перехода, а творить подобное перемещение магией я не умел.

Несколько раз пытался взывать к Серниэлю, но он не отзывался. Впрочем, я даже не знал, как работает подобная связь и действует ли она вообще между нами.

Мы бежали по коридорам дворца до тех пор, пока нам наперерез не выскочили без малого полсотни стражей, среди которых я увидел множество существ с горящими красными глазами.

Вампиры на охоте!

Я знал эти взгляды еще из прошлой жизни и понимал, что справиться с ними у нас нет никаких шансов. В воздухе отчетливо полыхала сгустившаяся магия. Темная. Жаждущая крови…

Они бросились на нас с рычанием, и я стремительно выхватил меч.

Первый взмах, второй, лезвие безжалостно рассекает плоть, но остановить вампиров, клыкастые рты которых были приоткрыты от жажды убийства, было почти невозможно.

Мне на помощь пришла моя магия: из стен полезли гибкие лианы, которые начали хватать противников за конечности, сдавливая тела подобно гигантским удавам, а из пола полились гейзеры, которых призвал Мик. Вода, попадая на вампиров, тут же замерзала, причиняя им боль и сковывая движения. Несколько ледяных сосулек упали с потолка, пронзив особо ретивых врагов, но нас все равно упорно теснили к стене. Несколько воинов Мика погибли и были мгновенно затоптаны, а я с отчаянием подумал о Селене, о Родерике…

Неужели снова — расставание???

Неужели снова???????

Нет! Я не должен сдаваться! Не на сей раз!!!

И с еще бо́льшим жгучим рвением начал орудовать мечом, одновременно управляя сотней магических лиан вокруг…

***

Мы с Миком и парочкой его людей стояли перед горой бездыханных тел и хрипло, неистово дышали.

У меня дрожали конечности, ноги подгибались от физического и магического истощения. Русал выглядел не лучше. Его потрепанный облик претерпел некоторые изменения, и на шее проступила серебристая чешуя. Волосы стали еще более жгучими, глаза засветились изумрудами, а цвет кожи начал отливать легкой зеленью: похоже, он вот-вот потеряет свой очеловеченный облик и примет свою полную русалочью форму…

Я потянулся вслед за нитью, связывающей меня с Селеной. Она стала тоньше, наверное, потому что я ослаб.

«Селена!» — я тихо позвал ее. Без надежды позвал. Просто от желания удостовериться, что с нею всё хорошо. И вдруг услышал у себя в разуме:

«Джонас??? Где ты??? Я найду тебя!!!» …

Глава. 51. Неожиданное вмешательство…

Селена

Я почувствовала его!

Джонас! Он был где-то очень близко!!!

Мое сердце дрогнуло, и я остановилась, как вкопанная, вынуждая и моих охранников тоже замереть.

— В чем дело, госпо… — капитан, которому было поручено сопровождать меня, запнулся на слове, потому что, видимо, лишь сегодня узнал, что я не юноша, а девушка, — госпожа!

Он тяжело выдохнул и нахмурился, ожидая моего ответа.

— Здесь, совсем рядом находится мой друг, — ответила я взволнованно. — Мне нужно к нему …

И развернулась в ту сторону, в которую меня влекло незримое внутренне чувство.

— Но вам нужно покинуть дворец… — начал капитан хмуро. — Таков приказ герцога Шими…

— Без своего друга я не уйду… — упрямо произнесла я, понимая, что ради Джонаса я пойду на что угодно…

Вот так мы изменили направление нашего следования и устремились обратно в здание дворца, но только с заднего двора.

Мои охранники обнажили мечи и внимательно оглядывались вокруг.

Все чаще начали попадаться трупы на полу, в воздухе витал запах крови…

Этот запах раздражал и щекотал нервы. Моя вампирская сущность готова была взбудоражиться, и мне пришлось даже пару раз ударить себя по щекам, чтобы очнуться…

А уж если бы тут запахло эльфом, можно было бы, наверное, сойти с ума…

Пришлось тряхнуть головой, чтобы не думать о том, как соблазнительна крепкая шея Джонаса, когда он слегка наклоняет голову в сторону…

Б-р-р!

Я попросила себе меч у одного из воинов и крепче сжала его рукоятку.

Кольцо на пальце жгло всё сильнее по мере того, как мы продвигались вперед, и я чувствовала: оно ощущает Джонаса, потому что связано с ним напрямую. Это радовало. Лишь бы только с ним было все в порядке.

Когда мы вынырнули перед массивными деревянными дверями, ведущими, похоже, в очередной зал для балов, коих тут было немеряно, я ощутила глубокое и неожиданно вспыхнувшее беспокойство. За этой дверью Джонас! Но там же — серьезная опасность для меня…

Однако я не колебалась. Сильнее сжала в руках меч и сообщила капитану, что мы должны войти.

Тот сделал знак своим воинам, и один из них рывком открыл двери, позволяя собратьям стремительно проникнуть в помещение за ними.

Это был еще один зал, похожий на тронный, но несколько меньший. Перед глазами вспыхнули воспоминания из прошлого: именно здесь я встречалась со знатью Луарии во времена жизни Родерика. Помню тошнотворное лицемерие местной знати и томные жадные взгляды бесстыдных красавиц…

Передернуло. Я, даже как Родерик, не велась на всё это…

Помещение выглядело заброшенным: краска на стенах облупилась, канделябры с зажженным магическим огнем выглядели потемневшими от времени, словно их не заменяли все предыдущие пятьсот лет…

Я начала оглядываться по сторонам, но помещение казалось пустым. Странно! Я же чувствовала, что Джонас должен быть где-то рядом…

— Браво! — громкие хлопки ладонями разорвали мрачную тишину окружающего интерьера, и из-за толстой потрескавшейся колонны показался… Асмаил.

Я невольно отшатнулась, с ужасом понимая, что снова угодила в ловушку. Откуда он узнал, что я приду именно сюда?

— Ты пришла к своему эльфу, не так ли? — насмешливо бросил он, а лица воинов, сопровождающих меня, удивленно вытянулись: для вампиров нынче присутствие в Луарии эльфа было сенсацией. — О, он очень удачно попался мне в руки! Кстати, у него весьма знакомое лицо! И выглядит он вполне себе здоровым и сильным. Почему я об этом говорю? Просто при нашей последней встрече на его бледном лице… не было и кровиночки!..

Асмаил злорадно рассмеялся, а у меня в груди разгорелась ярость. Этот монстр только что сам признал, что это он убил Баиля!!!

Кольцо на пальце полыхнуло, воздух вокруг завибрировал, но тут вдруг мне в голову пришла ясная мысль: он ведь этого и добивается! Асмаил провоцирует меня на стихийный выброс магии, чтобы потом легче было совладать со мной!

Это мгновенно остановило мою вспышку эмоций, и я поняла, какой глупой и недальновидной была всё это время. Этот темный слишком хитер, и я должна ответить ему той же монетой…

Магия успокоилась, а я криво усмехнулась.

— Я догадывалась, что это ты. Только одно мне не понятно: зачем тебе я?

Красивые губы вампира изогнулись в ироничной ухмылке.

— О, ты не догадываешься? Я считал тебя более сообразительной… Впрочем, женщина не должна быть умной. Она должна уметь только одно: как ублажить мужчину в постели…

Я вспыхнула, крепче сжимая рукоять меча, а темный продолжил:

— После этого глупца Таира и его никчемных сыновей ты больше всех имеешь права на престол. С учетом смерти твоего отца, конечно же… Но это я обязательно устрою, не волнуйся! А когда я сделаю тебя своей законной супругой и с удовольствием поиграю с тобой в постели, ты передашь мне силу своего кольца, как законному и единственному мужу. Как тебе мой план, а? По-моему, он идеален!..

Я промолчала, сверля злодея взглядом, но он не впечатлился свирепым видом моего лица. Что ж, похоже, нам придется вступить с ним в битву…

Однако дальше произошло неожиданное: темный резко выбросил руку вперед, и в нас полетело облако какой-то темной жидкости. Я едва успела отскочить в сторону, прикрывшись щитами: эльфийская магия крепко накрыла меня собою, поэтому ни одна капля неизвестного вещества на меня не попала.

Но воины отца, успевшие прикрыться лишь частично, попали под облако, пролившееся на них красно-бурой росой, и через несколько мгновений у меня на глазах с ними начало что-то происходить. Их глаза странно выпучились, тела задрожали, мечи выпали из ослабевших рук. Некоторые закричали, как от боли, но уже через минуту радужки воинов заполыхали кроваво-красным цветом, а во рту стремительно выросли клыки.

Утробное звериное рычание раздалось фактически синхронно, и я поняла, что они теперь совершенно не владеют собой.

Воины начали оглядываться вокруг, словно в поиске добычи, и когда их взгляды остановились на мне, рычание усилилось.

Похоже, добычей посчитали меня!!!

Я вжалась в стену, лихорадочно продумывая пути к отступлению, но Асмаил расхохотался и зычным голосом приказал им найти Лавиана Шими и привести его к нему.

Порабощённые вампиры послушно ломанулись на выход, оставив меня с темным чудовищем один на один.

— Как тебе, а? — бросил Асмаил, начиная расслабленным шагом приближаться ко мне. — Мои пятисотлетние исследования не прошли даром. Кстати, я должен поблагодарить тебя за смерть того олуха Занновира. Всегда мечтал от него избавиться, но в те времена я был еще слишком слаб для этого. Ты же прекрасно сделал за меня всю работу, Родерик!!!

Асмаил остановился в двух шагах от меня, с удовольствием рассматривая мое напряженное лицо.

— А еще я рад, что ты умер, Родерик! Из тебя получилась просто неотразимая девчонка. Мне даже не будет противно зажимать тебя по углам: женского в тебе сейчас гораздо больше! Как же все отлично складывается! Осталось лишь… наказать твоего папашу за то… что украл однажды сердце моей жены! О, ты не знала? Конечно! Лавиан ведь отрицает свою вину. А она, знаешь, ли, покончила с собой, когда он попользовался ей, а после вышвырнул прочь…

— Нет! — воскликнула я гневно. — Отец никогда бы не стал крутить шашни с чужой женой!

Асмаил резко напрягся, а потом метнулся ко мне и прижал меня своим телом к стене. Его лицо приблизилось непозволительно близко, словно он собрался меня поцеловать.

— Не смей мне перечить, девка! — прошипел он угрожающе, но при этом его глаза опустились на мои губы. — Или я супружеский долг возьму с тебя прямо сейчас… на глазах у твоего ненаглядного эльфа…

— Что??? — я дернулась, бесполезно пытаясь высвободиться. — Он здесь???

Чувственные губы темного расплылись в кривой усмешке.

— Да, он все слышит и видит, но… ничего не может изменить…

Однако в то же самое мгновение позади Асмаила что-то ярко вспыхнуло. Запахло паленым, но темный не успел обернуться: он дернулся, выпучил глаза, застонал, а из его груди с противным «шмяком» вырвался магический корень, пронзивший его насквозь из-за спины.

Эльфийская магия!

— Ты по-прежнему так самоуверен! — послышался сзади насмешливый женский голос. — Ниэль! Отзови свое растение… Нам с кузеном нужно поговорить…

Глава 52. Кровавое Озеро Семи Смертей…

Селена

Когда Асмаил, пошатнувшись, отступил от меня и развернулся, растение, которое проткнуло его тело, уже отползло в сторону, разбрызгивая капли крови по грязному полу.

В дерзкой женщине я тут же узнала аристократку Альбу Аррэль и с недоумением уставилась в ее высокомерное улыбающееся лицо.

Асмаил, держась за свою израненную грудь рукой и тяжело дыша, яростно прорычал:

— Кто позволил тебе вмешиваться, Альба??? Какого демона ты натравила на меня своего пса???

Но вампир замер, приглядываясь к Серниэлю, а потом с пониманием протянул:

— А-а… теперь понятно! Значит, ты все-таки прибрала этого ушастого к рукам! Долго же ты выставляла себя посмешищем, убиваясь по существу, которое является для нас ЕДОЙ!!! — в голосе Асмаила сквозило глубочайшее презрение. — Или ты решила сперва наиграться с ним в постели, а потом только прикончить???

Вампир явно вызывал кузину на эмоции, но та, сложив руки на груди, всеми силами показывала свое равнодушие к его унизительным репликам.

— Что я там делаю со своими эльфами, тебя вообще не касается! А вот ты… ты позарился на знатную вампиршу, — Альба указала в мою сторону, — и я не могу допустить, чтобы такой мерзавец, как ты, испортил еще одну невинную девушку…

Еще? Значит это не первый прецедент???

Видя, что Асмаил нахмурился, Альба усмехнулась и бросила ему пренебрежительно:

— Что, думаешь я не знаю, что ты силой взял Клариссу, когда заподозрил ее в чувствах к Лавиану Шими???? И после того, как грубо ее обесчестил, смеешь обвинять именно его в том, что она покончила с собой??? Придурок! Все эти годы я молчала, потому что ты тоже не высовывался. Мне было тебя жаль, как родню! Но сейчас ты перешел уже все границы! Переворот, насилие, угрозы представителям древних родов!..

— Заткнись, Альба! — зарычал Асмаил, и от него полыхнуло магией. Я вжалась в стену и остро почувствовала, что его мощь снова нарастает. Стоп! Он сейчас намеренно тянет время!!!

Я поняла, что мне нужно воспользоваться суматохой и найти Джонаса!

— Не смей повышать на меня голос, Асмаил!!! — взвизгнула вампирша, а я, слегка пошатываясь проскользнула мимо вдоль стены и спряталась за колонну. Закрыла глаза и потянулась к Джонасу всем своим существом…

Связующая нить повела меня дальше — до самого трона, стоящего напротив у стены. За ним оказалась дверь, которую мне пришлось толкнуть с большим усилием, использовав магию кольца. Руки двигались неохотно, и даже эльфийская магия циркулировала во мне с трудом: каким-то образом этот монстр выкачал из меня все силы, а я этого даже не заметила!

Когда дверь поддалась, я возблагодарила небеса.

В полной темноте я шагнула вперед, зажигая на ладони магическую сферу.

Джонас нашелся в углу… вместе с Миком и несколькими воинами. Значит, Асмаил лгал: отсюда мой возлюбленный не смог бы увидеть того, что происходило в зале.

Они все были связаны магическими сетями, и мне пришлось выложиться, чтобы эти сети разрушить.

— Селена… — голос Джонаса — охрипший, тяжелый — показался мне таким надрывным, что я, совсем уж глупо расчувствовавшись, бросилась ему в объятья.

Проклятье! По-моему, я даже шмыгнула носом: Родерика во мне не осталось от слова совсем!!!

— Девочка моя!!! — зашептал мне на ухо Джонас, почти целуя мочку. — Я так рад, что ты в порядке…

Наконец, я вспомнила о Мике и с глубокой неловкостью выскользнула из объятий любимого.

Русал казался бледным и на нас не смотрел, и я ощутила глубокое чувство вины перед ним.

Впрочем, предаваться эмоциям нам все-таки стоит немного попозже!!!

Я быстро рассказала о том, что произошло, и Джонас решительно сжал кулаки.

— Тебе нужно немедленно уходить отсюда! — заявил он. — Сейчас же!!! Этот вампир одолел нас только потому, что мы сильно ослабли после битвы. Но теперь все будет иначе…

— Кстати, с этой Альбой Аррэль пришел и твой брат! — вспомнила я, а Джонас переменился в лице.

— Серниэль…? — прошептал он взволнованно. — Значит, у нас еще больше шансов победить!!!

Однако страшный гул, неожиданно обрушившийся на наши уши, заставил всех нас выскочить из комнаты в тронный зал.

Серниэль и Альба неподвижно лежали на полу, а Асмаил резко и угловато махал руками, периодически вздрагивая от боли. Впереди него формировалась мощная магическая воронка, похожая на ту, которую мы видели на озере, и это именно она издавала этот ужасный звук.

— Он пытается сбежать!!! — воскликнул Джонас. — Нам нужно ему помешать!!!

Но мы не успели даже двинуться с места.

Во мгновение ока в комнату заскочил отряд воинов под предводительством… Лавиана Шими.

Тот мгновенно и верно оценил ситуацию и прыгнул в воронку вслед за темным магом в последнее мгновение.

Воронка тотчас же схлопнулась, оставив после себя остаточное колебание воздуха и звон в ушах.

— Отец… — в ужасе прошептала я, чувствуя, как все обрывается внутри.

Объятье Джонаса тут же настигло мои плечи, и я оказалась в плену его нежности и любви.

— Он… сильный маг! Он справится!!!

Джонас говорил уверенным тоном, но я понимала, что он просто пытается меня поддержать.

Отец! Прошу тебя, вернись ко мне…

***

Королевство Элевейз. Пещера с подземным «кровавым» озером…

Лавиан вынырнул из магической воронки и тут же угодил прямо в воду. Она попала в лёгкие, обжигая изнутри и принося дикую боль.

Но сознание осталось ясным, и мужчина попытался вынырнуть обратно.

Оказавшись на поверхности воды, он неистово закашлялся и огляделся.

Пещера. Камни этой пещеры светятся в темноте, немного разгоняя мрак. В воздухе тяжелый запах, похожий на… застоявшуюся кровь, но от него совершенно не просыпается голод…

Лавиана окатило шокирующей догадкой: неужели это то самое запретное потерянное место Золотого Континента — Озеро Семи смертей???

Вдруг позади него послышалось движение, и Лавиан стремительно развернулся, но тут же был сбит с ног.

Завязалась борьба — прямо в кровавой воде.

Эти воды обладали странным воздействием на вампиров — они могли убивать и одновременно давать жизнь. Они были источником и смерти, и жизни, и сейчас, окунувшись в эту легендарную жидкость с головой, герцог чувствовал, что жизнь из него начинает потихоньку уходить…

Асмаил был силен, несмотря на свое ранение. Лавиан тоже обладал немалыми возможностями, несмотря на недавнюю потерю крови. Они выныривали из воды, а потом погружались снова, и никто из них так и не мог приобрести какое-либо преимущество…

Магия полностью блокировалась магическим фоном пещеры, поэтому они могли только лишь мериться своими физическими силами, вот только борьба была нешуточная: одному из них предстояло умереть, и они оба об этом знали…

В какой-то момент Лавиан понял, что они начинают оба терять силы из-за воздействия кровавой воды, и решил рвануть в сторону берега.

Маневр ему почти удался, как вдруг Асмаил схватил его за ноги, пытаясь оттянуть обратно и взобраться на герцога сверху, не давая ему возможности всплыть.

Вода снова попала Лавиану в легкие, закружилась голова…

Он судорожно дернулся, пытаясь избавиться от беспощадных рук противника, но тот держал его неистово крепко…

Перед глазами герцога проплыла вся его жизнь. Жизнь, в которой он однажды потерял своего драгоценного сына…

Но теперь Родерик возвратился к нему в лице чудесной дочери — особенной, прекрасной, любимой…

Неужели они больше не встретятся с ней???

Но у Селены есть Джонас — воплощение Баиля. Когда Лавиан увидел на пальце дочери эльфийское родовое кольцо, то все понял: они встретились, и они снова вместе. На сей раз законно — как мужчина и женщина. На сей раз еще более серьезно — магия эльфов циркулировала через Селену легко и исправно, а значит, дочь была признана супругой его хозяина…

Значит, Селену будет кому защитить…

Баиль справится.

Он… хороший парень, как ни крути.

Жаль, что в прошлом все получилось так… непримиримо.

Однако вдруг руки Асмаила потащили Лавина наверх, позволяя ему вдохнуть спасительный воздух.

Герцог закашлялся, судорожно хватая ртом кислород.

— Нет, так просто я не позволю тебе умереть!!! — прошипел темный маг злорадно, встряхивая Лавиана, словно мешок. — Ты все равно уже мертвец: кровавая вода отравила тебя окончательно, и жить тебе осталось от силы полчаса. Но мне не будет покоя, если ты не услышишь то, что я давно мечтал тебе сказать, Лавиан…

Асмаил вытащил герцога на берег и припечатал к земле магической сетью. Лавиан беспомощно наблюдал за тем, как тот зачем-то набрал из озера воды, произнес какое-то заковыристое заклинание, потом добавил в нее странный порошок, хранившийся… внутри камня в его кольце, а потом… выпил это залпом, тут же замерев столбом.

«Он все-таки воссоздал рецепт преобразования кровавых вод!» — с ужасом подумал герцог, и все в его разуме стало на свои места. Асмаил изначально прибыл в Элевейз только с одной целью: создать портал и через него привести сюда все свое немалое войско, напоив его преобразованной кровавой водой (а всем известно, что вода теряет свои свойства вне этой пещеры, по крайней мере так гласили древние записи). Наверное, он планировал захватить Элевейз, а потом вернуться и забрать власть в Луарии, и ему бы это удалось, если бы не череда определенных случайностей и неудач.

И вот теперь, когда у Асмаила есть это страшное оружие, дающее хозяину небывалую силу и магическую мощь (в преобразованном виде), то остановить его будет… фактически невозможно!!!

Асмаил криво усмехнулся, глядя на всю гамму чувств на лице беспомощного недруга.

— Ты предал меня однажды, — прошипел он, выплёвывая каждое слово с презрением. — Теперь плати по счетам, бывший друг!!!

***

Да, прежде чем уничтожить его физически, Асмаил хотел добить Лавиана морально. Он рассказывал ему о своих грандиозных планах по захвату всего Золотого Континента, потом подробно нарисовал картину того, как будет насиловать его дочь раз за разом с особой жестокостью и наслаждением…

Герцог сцеплял челюсти так крепко, что трещали зубы, но не позволял своим мускулам на лице даже дрогнуть. Никакого морального удовольствия этому чудовищу он не доставит!

Дернувшись в последней попытке высвободиться, Лавиан почувствовал жгучую боль по всему телу, которая начала медленно распространяться, словно жидкий огонь в венах. Веки герцога непроизвольно закрылись.

Это было начало конца…

Вдруг послышался странный шум, заставившей его сознание выскользнуть из небытия.

Острый укол в районе сердца полоснул отчетливой, но отрезвляющей болью, и Лавиан смог распахнуть глаза.

— Поднимайтесь!!! — послышался над ухом до боли знакомый женский голос. — Скорее!!! И разберитесь с этим кровососом теперь!!!

С трудом понимая, что происходит, Лавиан, тем не менее, почувствовал небывалый прилив сил и буквально подскочил на ноги.

Асмаил корчился на земле недалеко от него, пытаясь безуспешно стереть с лица странный белый порошок, от которого, видимо, жутко горела его кожа. Темный маг выплевывал проклятия и безуспешно пытался встать на ноги, и Лавиану стало не по себе.

В прошлом они были неплохими друзьями, пока не стали соперниками в любви. Кларисса — родовитая девушка из знатного рода полюбила Лавиана, но тот, не желая ссориться с другом, отверг ее притязания, ведь его симпатии все равно не было достаточно для серьезных совместных планов. Но Кларисса оказалась настойчивой, и Асмаила ослепила ревность, быстро переросшая в ненависть к бывшему другу…

Потом, похоже, Асмаил инсценировал свою гибель и затаился на сотни лет, занимаясь исследованием кровавых вод.

И вот теперь Лавиан должен был его убить.

— Ну же!!! Поторопитесь!!! — снова прокричал женский голос, и герцог сделал шаг вперед.

«Я все равно уже почти мертвец, — подумал он обреченно. — Мы пройдем порог смерти вместе…»

И, разогнавшись, он схватил Асмаила под руки и вместе с ним рухнул в озеро, придавив его тело ко дну собою…

Темный маг попытался вырваться, но руки Лавиана обрели достаточно сил, чтобы его удержать. Голова кружилась, мысли уже путались, но герцог все еще крепко сжимал своего врага тисками.

Наконец, Асмаил затих, и сознание Лавиана начало медленно уплывать в сторону врат смерти. Легкие горели огнем, руки разжались, отпуская бездыханное тело бывшего друга, и Лавиан Шими приоткрыл рот, позволяя кровавой воде заполнить его легкие…

***

— Ну же!!! Очнитесь!!!

Назойливый женский голос доносился откуда-то издалека, мешая утонуть в пучине мира смерти.

Герцог ощутил толчок под ребра, сопровождающийся болью, а потом его вывернуло наизнанку, освобождая от воды, скопившейся в дыхательных путях.

Лавиан неистово закашлялся, извергая из себя жидкость, и едва смог сделать первый сдавленный вдох.

— Ну наконец-то! — женская ладонь с удивительной силой ударила его несколько раз по спине, провоцируя еще больший кашель. — Ишь, чего удумали! Рано вам еще помирать, господин вампир!!!

Перед глазами двоилось, но герцог попытался сфокусироваться на женском лице, наклонившемся прямо над ним.

Наконец, ему это удалось, и он с превеликим изумлением увидел… госпожу Джину Фанс.

Она выглядела слегка растрёпанной, но глаза ее радостно горели.

— Очухались, господин Совермо или… как вас там на самом деле??? Ай-ай-ай! Как вы могли так легко решиться на свою собственную смерть! Я вас, что ли, зря спасала???

— Джина? — пробормотал ошарашенный герцог, силясь припомнить, что вообще произошло. Но в памяти было совершенно пусто. Последние воспоминания начинались с того момента, как его ранили в подвале Академии, и эта милая лекарша любезно отправила его в лазарет. — Что происходит? Где я???

Она нахмурилась.

— Значит… провал в памяти, я так понимаю?

Лавиан медленно кивнул.

— Скверно, — пробормотала девушка, а потом тяжело выдохнула. — Ладно! Лягте ровно! Вот так… А теперь… приоткройте рот, пожалуйста!

— Зачем? — удивился Лавиан настороженно.

— Зачем, зачем… — пробормотала лекарша, пытаясь скрыть свою неловкость. — Лечить вас буду! Я вас на себе не донесу: вы слишком тяжелый для меня. Поэтому… поделюсь энергией, так уж и быть!

Лавиан шокировано замер, пытаясь переварить сказанное.

Она что — знает о его истинном происхождении???

— Ой, только не надо делать такое лицо, господин Как-вас-там! Да знаю я, что вы вампир! Рот откройте. И не смотрите на меня. Мне тоже, знаете ли, не по себе… заниматься таким лечением.

Глубоко ошеломленный герцог послушно закрыл веки и приоткрыл рот. Через мгновение на него опустились мягкие девичьи губы, которые удивительно приятно пахли какими-то вкусными цветами.

Он дернулся, пытаясь справиться с неожиданно вспыхнувшими инстинктами своего мужского тела, но в этот момент в его ослабленный организм полилась мощная энергия, и он, всё-таки забыв обо всем, дерзко углубил поцелуй…

Эпилог

Селена

В последующие несколько часов хаос, вызванный мятежниками, был успешно подавлен. Армия отца, оказавшаяся невероятно внушительной, а также несколько личных отрядов Альбы Аррэль быстро подавили сопротивление, и дворец был очищен от мятежников.

Бо́льшая часть гвардейцев оказалась опоена магическим зельем кроваво-красного цвета. Когда один из сосудов с этим зельем оказался в моих руках, я откупорила его и осторожно понюхала.

— Это ведь та самая кровавая вода из озера! — воскликнула я, оборачиваясь к Джонасу.

Тот уже скрыл свой эльфийский облик. Исследовав зелье, парень пришел к тому же выводу, что и я, а у меня в разуме все сложилось в четкую картину.

— Тот человек в пещере, который набирал воду, помнишь? — я посмотрела на Джонаса большими от удивления глазами. — Наверное, это и был Асмаил. А потом мы видели его адептов в лесу! Они пользовались этой водой! Она для них особенная!!!

— Озеро Семи Смертей! — вставил подошедший Ниэль — брат Джонаса по прошлой жизни. Я с интересом вгляделась в юное лицо, эльфийские признаки которого были скрыты, и в который раз подивилась способности некоторых совершенно не стареть. Да я выглядела, наверное, старше, чем он!

Впрочем, его Альба, на которую он поглядывал вполне понятным горящим взглядом, тоже отличалась юностью и миловидностью, а оказалась той ещё старушенцией пятисот лет от роду…

— Почему такое странное название? — спросила я.

Серниэль улыбнулся.

— Потому что от его вод умерло целых семь королей, прежде чем восьмому удалось запечатать его местонахождение для безопасности…

Интересно, как же нам с Джонасом удалось проникнуть туда?

— Госпожа!!! — в дворцовую опочивальню, где мы находились уже больше часа, ворвался взволнованный слуга, заставляя Альбу вздрогнуть и оторваться от изучения каких-то документов. — Мы нашли следы вашего кузена и герцога Шими: они отправились в Элевейз…

Мое сердце тревожно забилось об отце. С тех пор, как он прыгнул в портал вслед за Асмаилом, прошло уже много часов, и до сих пор от него не было никаких вестей.

Джонас снова приобнял меня, а потом, совершенно никого не стесняясь, наклонился и чмокнул в губы, заставив слугу ошарашенно вытаращить глаза (я ведь для окружающих все еще была парнем).

Ниэль хмыкнул, хотя еще совсем недавно шокировано разглядывал мое лицо, узнав, что я на самом деле девушка.

— Значит, ты… любишь женщин? — приглушенно спросил он, поглядывая на Джонаса. Тот фыркнул.

— Нет, я не люблю женщин! Я люблю её!

Он обнял меня тогда, демонстрируя свое отношение.

Древний эльф остался весьма доволен. Казалось, с его плеч свалился тяжелый и мучительный камень, который он все это время нес на себе.

— Совет да любовь… — пробормотал он, выдыхая. — На сей раз это хотя бы не Родерик Шими…

Джонас рассмеялся, но ничего ему не ответил.

Вот будет ему сюрприз. Потом…

Я высвободилась из объятий Джонаса и подошла к Альбе Аррэль.

— Скажите, мы можем отправиться вслед за отцом? Возможно, ему нужна помощь…

Вампирша посмотрела на меня с определенным состраданием, чем очень удивила меня: мне она казалась довольно жесткой и властной женщиной, не способной на мягкость и участие, впрочем, эльф вряд ли стал бы так влюбленно смотреть на откровенную мегеру с камнем вместо сердца…

Плюс, она ведь спасла всех нас: если бы не ее вмешательство, быть бы Асмаилу королем, а мне — его женушкой…

Фу! Мерзость какая…

Захотелось срочно прижаться к Джонасу и вдохнуть его волнующий запах. Чтобы удостовериться: он рядом, и мне суждено быть только рядом с ним…

— Я уже отправила своих людей вслед за ними… — проговорила Альба, пытаясь меня успокоить. — Самых лучших моих людей. Не волнуйся! Они найдут их…

***

Король Таир впал в состояние, называемое «магическим сном». Сильнейший выброс лишил его всех жизненных сил, и только вмешательство магов-лекарей помогло не потерять его окончательно.

Королеву, лицо которой было ужасно обезображено, отправили в монастырь — на лечение, но все прекрасно понимали, что отныне это место станет ее персональной тюрьмой.

Младшие принцы бежали.

Испугались всего, что натворили, реакции общества и участи своей матери. Мне стало их даже немного жаль: теперь им придется скитаться по миру и всю жизнь вспоминать о том, что они так всё бездумно потеряли в один миг, доверившись не тому существу…

Управлением Луарии занялся старший сын короля Таира — Займеллех. Этот молодой вампир выглядел высокомерным и отстранённым, но Альба Аррэль, как оказалось, давно водила с ним знакомство и имела на него большое влияние. Правда, Серниэль жутко помрачнел, увидев, каким взглядом прошёлся по очаровательной вампирше новоявленный монарх.

Альба же стрельнула глазками в сторону своего эльфийского протеже и удовлетворенно мурлыкнула: очевидно, видеть его жгучую ревность ей было до головокружения приятно.

Отца до сих пор не нашли, зато обнаружили то самое Озеро Семи Смертей и плавающий труп Асмаила в нем. Как сообщили воины Альбы, в пещере были следы, прямо указывающие на присутствие еще как минимум одного существа.

— Лавиан Шими — в живом или мертвом состоянии — был выведен из пещер, — отчитался командир Альбе в присутствии Ниэля, Джонаса и меня. — Предположительно он находится где-то на территории королевства Элевейз…

— Найдите его! — приказала вампирша. — Живого или мертвого…

***

Нет, я не верила в то, что отец погиб. А может, не хотела верить…

Я вернулась в пустующий столичный дом и приуныла.

Джонас был все время рядом, поддерживал меня, как мог. Слугам отца я представила его, как своего личного телохранителя и пока не открывала никому свой истинный пол: пусть уж лучше отец сделает это, когда вернется…

Кстати, его бывшая любовница — та самая Женевьева де Новуа, которая полоснула отца кинжалом — за бесценок продала свое поместье в столице и спешно перебралась в провинцию, ожидая, наверное, справедливой мести от меня. Но я не стала мстить. Мне было абсолютно наплевать на нее. Она сама себя наказала, ведь отныне ей придется жить в постоянном страхе преследования и дрожать от каждого звука всю свою жизнь…

Через два дня ко мне пришел Мик. Попрощаться. Он со своими людьми был вынужден покинуть Луарию по вызову своего могущественного деда — императора Океанарии Шивона.

Я попросила Джонаса о том, чтобы поговорить с ним наедине, и он милостиво позволил нам это, хотя взгляд его стал напряженным.

Ревнует.

Что ж, мне даже приятно… Все женщины одинаковы!

Мы с Миком вышли в сад, и я почувствовала неловкость. Все-таки я ощущала себя виноватой, что не смогла ответить на его чувства, ведь он так много сделал для меня!

Но Мик улыбнулся, развеивая мои сомнения, и произнес:

— Все в порядке, Селена! Уже в порядке… Не скрою, мне было тяжело, но… я догадывался о том, что твое сердце не свободно. Поверь, наша дружба была для меня не менее важна, поэтому… я надеюсь, что мы и дальше останемся друзьями. Хорошо?

Честно говоря, его слова — такие искренние и кристально чистые — меня глубоко тронули. Я обняла друга и прижалась лицом к его груди.

— Спасибо, Мик! — прошептала я от всего сердца. — Ты действительно удивительный! Солнечный и светлый, как наше светило! Я буду твоим другом всегда…

Мик поцеловал мою макушку, улыбнулся и, уходя, сказал:

— Мы ещё встретимся, обещаю! Я не говорю «прощай», Селена!

Я смотрела, как он удаляется широким шагом, как покачивается в такт этим шагам его длинная рыжая коса и как взлетают в воздух полы его блестящей диковинной туники.

— До встречи… — прошептала я и смахнула слезу с ресниц…

***

В тот же вечер я нашла записи отца.

Стопка писем лежала на его столе в кабинете, и все они… предназначались мне.

Они не были запечатаны, потому что отец так их и не отправил, но почему-то он все-таки писал мне их, хотя мог просто поговорить.

Наверное, иногда проще рассказать что-либо таким вот способом, чем прямо в глаза…

Он писал о своей радости, ведь он все-таки нашел меня. Искал Родерика, но нашел больше, чем погибшего сына. Он нашел дочь, которая стала для него отдушиной и утешением.

«Я знаю, Селена, что твои чувства к Баилю никуда не делись. Помня прошлое, я бы хотел, чтобы на сей раз вы существовали порознь, но я догадываюсь, что судьба возродила вас вновь именно ради друг друга, а не ради моих отцовских чувств. И я благодарен ей за это. Благодарен, что могу снова видеть твои глаза, которые оплакивал столько сотен лет…

Если со мной что-то случится, знай: я больше не против того, чтобы вы были вместе. Я пересмотрел свои взгляды и желаю тебе только счастья…

Я хотел бы поделиться с тобой одним важным открытием: скорее всего, ты и Баиль возродились вовсе не от союза живых существ, а от очередной могущественной прихоти нашей магии.

Это явление однажды описал один ученый муж, имя которого и название его трудов я прилагаю ниже (вдруг ты захочешь сама их почитать). Это называется «нематериальное рождение»: магия, проницая все вокруг, сохраняет в себе частичку прежних тел, а потом из этих частиц возрождает их заново. Поэтому ты, дорогая моя Селена, действительно моя дочь: как душой, так и телом! Прошу тебя, никогда не сомневайся в моих чувствах к тебе!!!

Твоя мать — женщина, вырастившая тебя — скорее всего просто удочерила тебя, когда ты появилась в этом мире…»

Я перестала читать и медленно опустила письмо.

Выходит, мама… мне не родня?

Наверное, поэтому она была так холодна ко мне все время?

Однако она… выкормила меня и позволила мне жить. Я должна быть ей за это благодарна…

Посмотрев на свои тонкие пальцы и худые запястья, я с особенным удивлением осмыслила тот факт, что это тело было преобразованным телом Родерика Шими.

А значит, и тело Джонаса было абсолютной копией Баиля!

Я расплылась в улыбке. Он действительно возвратился ко мне — мой драгоценный любимый друг!

Пойду, обрадую его…

Уже уходя из кабинета, я снова замерла и развернулась.

Осмотрев строгий, но красивый интерьер, я тяжело выдохнула и произнесла:

— Ты вернешься, отец! Я верю!!! Я буду ждать…

***

Элевейз. Подземные этажи поместья семьи Фанс…

Лавиан никак не мог прийти в себя.

Сквозь толщу тумана к нему доносились голоса.

— Ему нужна кровь, свежая, два стакана… Ллойд, займись этим. Если не найдешь сильного донора, я могу дать стакан своей…

— Слушаюсь, госпожа!

Топот ног, звук закрываемой двери, а на лице Лавиана — прикосновение мягких подушечек пальцев.

— Ну же! Просыпайся!!! Тебе нужно подкрепиться!!! Я не хочу закапывать за городом очередной труп… Вас, клыкастых, что-то в последнее время развелось немеряно. Прямо-таки вампирская эпидемия! Надо уже бить тревогу? Или вы все-таки будете придерживаться старого договора между королевствами и перестанете к нам соваться, а?

Мягкий женский голос вещал так монотонно, что герцог начал проваливаться в сон. Однако смысл слов Джины вызывал у него определенное беспокойство. Правда, его разум был в сильном тумане, и он плохо соображал, но даже в таком состоянии он понимал: Джина знает о его народе слишком много! Даже договор упомянула: секретный документ, о существовании которого могли знать только короли и их приближенные…

Почему же она его спасла?

— Если не сможешь пить кровь, — продолжила Джина, убирая легким движением упавшие локоны волос с его лица, — опять придется тебя целовать! А ты, смотрю, охоч до поцелуев: присосешься даже со смертельной раной в боку!

Она хохотнула, а герцог застонал и хрипло прошептал:

— С каких это пор мы с вами на «ты», дорогая госпожа Фанс?

Он приоткрыл глаза и попытался сфокусироваться на лице девушки, склонившейся над ним.

Она иронично выгнула точеную бровь.

— С тех самых пор, как я добровольно поделилась с тобой энергией, господин вампир! Немного странно церемонится с тем, чьи губы тебе известны на вкус…

Герцог смотрел на девушку и с трудом узнавал в ней прежнюю лекаршу Джину.

— Кто ты? — прошептал он, чувствуя, что совершенно не понимает происходящего.

Джина усмехнулась.

— Госпожа Фанс, кто ж еще! Твой персональный лекарь! А теперь поднимайся: тебе пора выпить… крови!

Она сказала это таким будничным тоном, словно поила кровью вампиров половину своей жизни.

— И не смотри на меня так! А то я решу, что ты собрался мне голову откусить! Спешу заверить: ничего не выйдет!!!

— Почему? — вырвался глупый вопрос, хотя Лавиан конечно же не собирался ее кусать.

Джина рассмеялась.

— А ты забавный! Ладно, начнем со знакомства: объяснения и прочее будут потом. Так как твое имя? Настоящее, я имею в виду…

Лавиан медленно присел, обнаружил себя обнаженным и до пояса укрытым простыней, слегка смутился от мысли, что его раздевала эта женщина, а потом, смотря ей в глаза, произнес:

— Мое имя Лавиан. Лавиан Шими…

О том, что он герцог и родственник вампирского короля,он решил пока умолчать…

***

Академия Светоча. Два месяца спустя…

Я глубоко вздохнула и огляделась: наша с Джонасом комната! Неужели мы… вернулись???

Когда дверь позади закрылась, крепкие мужские руки обхватили меня кольцом и прижали к горячей груди. Жаркое дыхание опалило кожу около уха, а игривый шепот заставил меня вздрогнуть:

— Давай на ночь сдвигать кровати, а?

Я притворно возмутилась, пытаясь развернуться к Джонасу.

— Ты с ума сошел! Мы ведь в общежитии! Тут полно чутких ушей! Если мы будем постоянно двигать кровати, нас раскусят!!!

— А магия у нас для чего? — засмеялся парень. — Будем работать ею!!!

Я наконец-то смогла повернуться к нему лицом и посмотрела в синие глаза. Сейчас он выглядел таким же, как и прежде, то есть человеком: пришлось набрасывать иллюзию, но Серниэль был настоящим мастером в этом, поэтому притвориться прежним Джонасом Лиррэем парню не составило труда.

И да: мы решили вернуться в Академию, чтобы… доучиться в ней!

Зачем?

Нам, выросшим в Элевейзе, трудно было найти себе место как в королевстве вампиров, так и в обители эльфов. Здесь был наш дом. Здесь мы познакомились и… полюбили друг друга.

Конечно, это было опасно, да и обманывать наставников и друзей было не очень комфортно, но мы решили, что будем просто немного скрывать: это ведь не совсем обман, правда?

Я снова стала Селием, а Джонас — собою.

Кстати, меня больше не мучил голод: как объяснил мне Джонас, его родовое кольцо постоянно напитывало меня магией, и теперь я могла путешествовать по всему миру и не испытывать никаких недомоганий. Это было потрясающе: я почувствовала себя удивительно свободной!

С нашим возвращением в королевстве поднялась настоящая шумиха: наследник знатного рода нашёлся!

Джонас встретился со своей семьей, и его мать так горько плакала на его плече, что он понял: его любили, как родного. Они действительно его семья. Кроме кузена, конечно… Того самого, которому мы стирали память…

Позже Джонас узнал, что его действительно усыновили: он, будучи младенцем, оказался подброшен прямо на порог. А у герцогини в тот период умер маленький сын, и она восприняла появление ребенка, как подарок с неба, поэтому и полюбила его всей душой.

Джонас был счастлив, я глубоко тронута.

И тогда я подумала о своей матери…

Совесть уколола чувством вины, и я решила первым делом навестить ее.

Одну Джонас меня не отпустил. Мама нашлась во все том же борделе, где она снова нанялась прачкой. Похудевшая, изможденная — она выглядела измученной и больной.

Увидев меня, мама замерла, а потом с плачем бросилась ко мне, ругая меня за слишком долгое отсутствие.

Я тоже разрыдалась.

Наверное, только в этот момент я поверила, что она тоже меня любит…

Позже мы втроем пили чай, и мама очень пристально поглядывала на Джонаса. Конечно же она заметила, как нежно он иногда прикасается ко мне, и ее губы растянулись в довольной улыбке: о наших отношения она все поняла…

Отца до сих пор так и не нашли, но теперь, вернувшись в Элевейз, я собиралась заняться его поисками лично. Я верила, что с ним все в порядке, я чувствовала это…

В Академии нас приняли с распростёртыми объятьями. Нам пришлось сказать, что произошло похищение и что мы долгое время провели в чужом королевстве. Подробности пришлось выдумать, но у нас не было выбора.

К счастью, наше благополучное возвращение больше не требовало никаких расследований, и нас быстро оставили в покое.

До конца текущего курса осталось очень мало времени, но мы с Джонасом собирались наверстать упущенное за несколько недель.

Даже наша комната каким-то чудом осталась не занята, и это привело меня в полный восторг.

И вот теперь шутник Джонас предлагал нам сдвинуть кровати…

Я улыбнулась и чмокнула парня в нос.

— Не забывай! Я теперь снова Селий!!!

— Мне все равно… — прошептал он и накинулся на мои губы с ретивостью голодного.

В этот момент в дверь постучали.

Я вздрогнула и отстранилась.

— Ну вот… — прошептала я, едва сдерживая смех, — узнаю прежнюю Академию! Ни минуты покоя…

***

— Мальчики, можно к вам? — симпатичная блондинка — одна из группы лекарей — попросила присесть рядом во время обеда в столовой. Мы с Джонасом переглянулись и, чтобы не портить отношения с первых дней, позволили ей присесть.

Однако одной девушкой гости не ограничились: вслед за лекаршей, которую кстати, звали Майша, на наш столик налетела целая стайка девушек, которые начали строить глазки не только Джонасу, но и мне…

Видя, с каким обожанием девицы разглядывают моего возлюбленного, я почувствовала глухое раздражение, и у меня откровенно испортилось настроение.

Вдруг Майша увидела на моей руке эльфийское кольцо (которое, кстати, отныне вообще не снималось с руки) и удивлённо распахнула свои большие карие глаза.

— Что это? — восторженно прошептала она. — Выглядит, как помолвочное! Селий, ты… женишься???

Она произнесла это так громко, что половина столовой обернулась к нам, вгоняя меня в краску.

Ох уж этот девичий длинный язык!!!

Я отмахнулась, пробормотав что-то нечленораздельное, и едва дождалась окончания обеда.

Потом не совсем вежливо и почти не прощаясь, схватила Джонаса за руку и потащила прочь.

Но парень вдруг свернул в оранжерею и, схватив меня в охапку, глубоко и страстно поцеловал.

Я сперва была парализована его напором, и лишь через минутку начала вяло отбиваться. Когда же Джонас меня отпустил, я посмотрела на него с укоризной.

— Ты что??? Нас же могут увидеть!!!

Но Джонас лишь странно расплылся в улыбке.

— Разве я не могу поцеловать свою милую невесту? Это ведь совершенно законно!

У меня дрогнуло сердце.

Невеста???

Я посмотрела на него немного недоверчиво.

Джонас намекает на брак???

Моя женская сущность почти завизжала от восторга, но я лишь сдержанно переспросила:

— То есть?

Джонас наклонился к моему лицу и прошептал мне прямо в губы:

— Мое кольцо… оно приняло тебя, как мою невесту. Более того, по законам моего королевства, ты уже моя жена!!! Хотел тебе сказать об этом на выходных во время торжественного ужина, но не успел. Надеюсь, «Родерик», ты рад???

Джонас игриво улыбнулся.

Я сглотнула, ошеломленная подобным открытием.

— Твоя жена? — прошептала я резко охрипшим голосом. — Ты серьезно???

Он обнял меня и крепко прижал к себе.

— Более чем серьезно! Ты моя жена, а я твой муж. Мы законные супруги по всем магическим канонам!!! Именно поэтому… мы сегодня обязательно сдвинем кровати…

Неужели это происходит со мной???

***

Около полуночи…

— Что они там делают??? — недовольный ученик сонно потер глаза, разбуженный грохотом сверху.

— Такое чувство, что они передвигают мебель… — пробормотал другой. — Это комната Джонаса Лиррэя. Наверное, надумали перестановку на ночь глядя…

— Сумасшедшие…

***

Селена

Джонас обрушил на меня безумные поцелуи, как только мы закончили перестановку. Причем двигали кровати не магией, а вполне себе руками (в Академии применять магию вне занятий было запрещено).

Камзолы были отброшены в сторону, пуговицы на рубашках бессердечно порваны. Я даже не заметила, как осталась без одежды и слегка смутилась.

Но глаза Джонаса — горящие, яркие, страстные — заставили забыть о всяком смущении.

Мы же законные супруги в конце концов, и это только начало нашей семейной жизни.

Подумать только!

У нас теперь семья…

— Джонас, а вдруг… вдруг я забеременею? — прошептала я, едва удерживаясь от громких стонов.

— Это будет чудесно… — ответил он, целуя мою шею.

— Но я же типа… парень! И учиться мне еще больше двух лет…

— Значит… ты будешь самым первым беременным парнем в истории Элевейза!!! — ответил Джонас, а я шлепнула его по обнаженной спине.

— Опять твои шуточки!!! А если серьезно?

Джонас резко прекратил поцелуи и повис надо мной, уперевшись руками в кровать.

— А если серьезно… я люблю тебя! И… дети — это счастье! Мы что-нибудь придумаем!!! Не переживай!!! Думаю, когда герцог Лавиан вернется, то будет очень счастлив понянчить своих внуков…

Я кивнула.

— Согласна… — ответила я с чувством, но больше не смогла произнести ни слова, потому что мой рот был тут же накрыт жарким и сладким поцелуем…

КОНЕЦ

Оглавление

Глава 1. Допрос…

Глава 2. Выбор Джонаса…

Глава 3. ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ради спасения!!!

Глава 4. Разговор по душам. Снова сон…

Глава 5. Ты куда, вампирёныш???

Глава 6. Обитель аристократов и очень много эмоций…

Глава 7. Наконец-то друзья…

Глава 8. Переплетение жизней…

Глава 9. Джонас: полнейшая капитуляция…

Глава 10. Один эльф научил…

Глава 11. Всю душу ты мне вывернул наизнанку…

Глава 12. Вампир: опасный и… притягательный

Глава 13. Глубокое соединение с прошлым…

Глава 14. Прощай, репутация…

Глава 15. Не смогу просто уйти…

Глава 16. Не просто сон…

Глава 17. Ревность и яд…

Глава 18. Момент неожиданных открытий…

Глава 19. Новые способности…

Глава 20. Тревога…

Глава 21. Голод по тебе…

Глава 22. Я тоже рад видеть тебя…

Глава 23. Ты мне нужен!!!

Глава 24. Успеть сказать самое главное…

Глава 25. Боль… Луария…

Глава 26. Первый день новой жизни…

Глава 27. Эльфийская жуть…

Глава 28. Королевская семья Луарии…

Глава 29. Смысл жизни — найти того, кого любишь…

Глава 30. Мик и его боль…

Глава 31. Под личиной в Луарию…

Глава 32. Неприличное предложение…

Глава 33. Одуряющая магия Селены…

Глава 34. Особенный спаситель…

Глава 35. Интриганка…

Глава 36. Магическая клятва…

Глава 37. Кто он?.

Глава 38. Злополучное кольцо…

Глава 39. Магическая ловушка…

Глава 40. Признания прошлого: одна душа на двоих…

Глава 41. Клятвы, слезы и боль…

Глава 42. ЖИВ!!!!!

Глава 43. Хочу просто тебя любить!

Глава 44. Эльф и вампирша…

Глава 45. Безудержные влюбленные…

Глава 46. Похищение…

Глава 47. Темный…

Глава 48. Трагедия короля…

Глава 49. Да сколько можно???

Глава 50. Сражения…

Глава. 51. Неожиданное вмешательство…

Глава 52. Кровавое Озеро Семи Смертей…

Эпилог