Дожить до весны (СИ) [Анастасия Соловьева] (fb2) читать онлайн

Дожить до весны

ГЛАВА 1

— Вставай, страна огромная, попец свой поднимай! — весёлый голос подруги впился в сонный мозг Ксюши, и она пыталась осознать, какого чёрта за окном серость бытия, а Аська довольная, будто хряпнула с утра пораньше.

— Ты издеваешься, — замычала в подушку Ксюша и замерла с одним открытым глазом. Второй никак не хотел возвращаться в реальность, он ещё досматривал призрачные сны.

Ксюша завидовала жаворонкам: в семь утра она готова душу дьяволу продать за лишних полчаса в тёплой постели, а подруга уже бодрая, песенки напевает — эх, ей бы такую суперспособность. На первую пару Ксюша всегда шла в бессознательном состоянии: лицо помятое, глаза слипаются, в голове — мутная пустота. И только к концу занятия начинала следить за ходом лекции, оживала до такой степени, чтобы на короткой перемене выпить в буфете стаканчик скверного кофе. Она была типичной совой, поэтому часто прогуливала первую пару. Ну а что, третий курс — теперь не студенты работают на зачётку, а зачётка работает на студентов. Только вот не с каждым преподом такое прокатывало.

— Эй, хватит валяться, так и пропустить что-то интересное можно, — в голову Ксюше полетела тяжёлая подушка с изображением медвежонка на наволочке.

— Ты с ума сошла? — улыбнулась девушка, откидывая в сторону одеяло. На Аську нельзя сердиться — она неискоренимая оптимистка, встречающая любые трудности с улыбкой на лице. И пусть она бросалась подушками и горланила попсу, Ксюшу это не смущало. От задорного настроения подруги она тоже развеселилась, разлепила наконец второй глаз и нашла в глубинах шкафчика зубную щётку и пасту. — Давно проснулась?

— Полчаса назад. Наблюдала, как ты с полуоткрытыми глазами вырубаешь будильник за будильником. Ты была похожа на зомби, — засмеялась Аська.

Подруга часто резала правду-матку, не задумываясь, хотят ли её слушать окружающие. Она легко отвечала на самые каверзные вопросы, чем вводила собеседников в ступор. Знакомые часто обижались и негодовали, но позже привыкали к Аськиной прямолинейности и бескомпромиссности.

Ксюша, накинув длинный махровый халат и засунув ноги в простенькие резиновые шлёпанцы, выскочила из комнаты. В умывалку выстроилась целая толпа: три девушки чистили зубы за общей раковиной, ещё четыре студентки в нетерпении топтались у порога. Вот засада! Перед первой парой общежитие сходило с ума: все спешили привести себя в порядок, да вот только на целый этаж доступны были всего две умывалки, два туалета и две кухни.

Ксюша смачно проклинала универ, поглядывая на медленно убывающий поток людей. Минут через десять она протиснулась в умывалку, быстро почистила зубы и плеснула в лицо ледяную воду. Тёплая подавалась только с семи до девяти утра и с шести до восьми вечера. Пятому этажу горячая вода, увы, не доставалась. За несколько лет Ксюша привыкла к обжигающе-холодной воде, от которой коченеют пальцы, а руки становятся бледно-синими. Мыть грязную посуду в таких условиях — сплошное удовольствие. Наверное, поэтому они с Аськой иногда спускались на третий этаж и нагло пользовались чужой кухней, подставляя ладони под тёплые струи воды и прикрывая глаза от удовольствия.

Ксюша вернулась в комнату, дрожа от холода. Когда там уже весна?

— Успеваем на пару?

— Ну так, сомнительно. Ничего, подождут, — дёрнула плечиком Ася. Она задумчиво разглядывала две белые футболки: одну с принтом Рика и Морти, вторую — с танцующим лепреконом.

— Я голосую за Рика и Морти, — Ксюша достала из шкафа синий свитшот с изображением лисички и натянула на себя. — Что у нас первой парой?

— Социология культуры.

— Да уж, сгораю от нетерпения, — скептически произнесла Ксюша, впихивая ноги в ненавистные сапоги (скорее бы потеплело — синие кеды так и манят сквозь деревянную дверь шкафа).

Она бросила контрольный взгляд в зеркало: огненно-рыжие пряди взлохмачены, щёки горят алым пламенем, очки забавно съехали на горбинку носа. Да уж, сейчас она похожа на ведьму, которая не знает, как пользоваться расчёской. Забыла высушиться феном, и получите-распишитесь — объёмные густые волосы вьются на концах, смешно топорщатся и лезут в глаза.

— Надеюсь, новый препод задерживается. Не особо хочу привлекать внимание сотен людей в аудитории, — с надеждой пробормотала Ксюша, выбегая из комнаты.

— Ты серьёзно думаешь, что кто-то из студентов обратит на нас внимание? — улыбнулась подруга. — Блин, да всем глубоко насрать на чьё-то опоздание.

— Ладно, ладно, я слишком много парюсь по мелочам, — Ксюша толкнула тяжеленную дверь общаги и выскочила на улицу. Мелкие капли дождя упали на очки, ветер с радостью зарылся в волосы.

Ася смешно махнула рукой и побежала на ближайшую остановку. Через мгновение перед ними тормознула забитая маршрутка. Хорошо, что до универа ехать всего пять минут. Ксюша еле протиснулась внутрь и с отчаянием посмотрела вверх. Так и есть — люк закрыт, ни глотка свежего воздуха, а в салоне царила духота и отчаяние утреннего час-пика.

Вообще они могли и пешком дойти до университета, но подруги катастрофически опаздывали. Сегодня был первый учебный день второго семестра, а значит, нужно проявить себя дисциплинированными студентками. А потом уже, познакомившись с новыми преподавателями, будет понятно, чьи пары можно пропускать, а чьи — нет.

— Возле универа, пожалуйста, — с отчаянием закричал пассажир в хвосте маршрутки.

Поток опаздывающих студентов вытолкнул Ксюшу на свободу. Синее многоэтажное здание университета уже не вызывало прежнего восхищения. Альма-матер из красивой загадочной обители науки превратилась в обычную высотку с холодными аудиториями и зевающими от скуки преподавателями.

Как только подруги переступили порог учебного заведения, раздался резкий назойливый звук. Продолжительная трель звонка оглушила стены корпуса, взбудоражила стоящих у лифта студентов, которые тут же начали в десятый раз нажимать на кнопку вызова. Ася тихонько хихикнула и подошла к следующему лифту. Пусть он и приедет позже, зато напуганные первокурсники тебя не задавят.

Ксюша облегчённо вздохнула, когда подъехал долгожданный лифт, и протиснулась вслед за Аськой. В кабину забежали взъерошенные студенты, последним зашёл молодой темноволосый мужчина.

— Я очень надеюсь, что препод будет нормальным. Ты заметила, что у нас в этом семестре одно уныние? Диалектология, история языкознания, ещё какая-то хрень, — пожаловалась Ася.

— На первом курсе я бы поверила, что социологию культуры можно увлекательно преподавать. А сейчас ничего хорошего не жду. По-любому будем выяснять, что же такое культура, как она связана с другими науками, что понимали под культурой какой-нибудь Жан Бодрийяр или Карл Ясперс. Будет чудом, если мы хотя бы немного затронем социологию кино или литературы. Но это уже так, из области фантастики. Всё закончится дотошным конспектированием унылых тем, от которых повеситься охота. В общем, всё тлен.

Темноволосый мужчина, которого Ксюша до этого ни разу не видела в универе, отвлёкся от смартфона и с интересом взглянул на разговаривающих девушек. Кончики его губ слегка дрогнули, а в зелёных глазах засиял озорной огонёк. Ксюша повернулась к зеркалу, чтобы поправить лохматый ужас на голове и в отражении заметила любопытный взгляд симпатичного незнакомца. Интересно, он старшекурсник или аспирант?

— А я не так пессимистично настроена — улыбнулась Ася. — Это у тебя из-за личной драмы всё воспринимается в тёмном цвете. Вдруг мы завалимся в аудиторию и увидим молодого красавчика, с увлечением рассказывающего о твоём любимом кинематографе. Или о музыке, она к культуре имеет прямое отношение.

— Не верю в такие чудеса, — хмыкнула Ксюша, краем глаза поглядывая на зеленоглазого мужчину. — На всякий случай я взяла с собой электронную книжку, почитаю Аберкромби, если совсем уж скукота будет. Да и вообще, после социологии у нас физкультура — вряд ли я часто буду ходить на пару, лучше подольше поваляюсь в тёплой кроватке.

На девятом этаже вышли все, кроме подруг и загадочного незнакомца.

— Я ставлю на то, что мы безнадёжно и глупо опоздали, — Ксюша исподтишка посмотрела на предполагаемого аспиранта и встретилась с ним взглядом. Она тут же растерялась и быстро отвела глаза. Зрительный контакт для неё был тяжёлым испытанием — она спокойно выдерживала взгляды только родителей и близких друзей, в остальных ситуациях сразу же отворачивалась или пялилась на то, что находилось рядом с глазами. Ну а что, так сразу и не понять — то ли тебе в зрачки смотрят, то ли морщинку между бровями изучают.

— Да пофиг! — хихикнула как всегда оптимистичная Аська.

— Надеюсь, препод не катастрофически нудный, я вообще не выспалась, — вздохнула Ксюша. — Неудобно дрыхнуть за партой, потом локти болят и шея затекает.

Дверь открылась и незнакомец, улыбаясь, вышел на одиннадцатом этаже. Ксюша ощутила лёгкий укол в сердце, похожий на беспричинную досаду. Всё же редко встретишь в стенах универа такого красавчика. Да и вообще — как часто она видела в своей жизни харизматичных привлекательных парней? В основном на улице встречаются одни ушлёпки без намёка на интеллект или показушные бородачи-хипстеры, от вида которых Ксюша еле сдерживала смех. Наверное, она просто не посещала места, где собираются красавчики. Вот почему незнакомый мужчина так привлёк её внимание — он будто подрабатывал моделью в Италии, а не изучал гуманитарные науки в стенах заплесневевшего университета.

— Ты чего застыла? — удивилась Ася. — Дверь в аудиторию закрыта, стучимся?

Ксюша кивнула, мысленно приготовившись к убогому "Извините за опоздание” и нервному поиску свободных мест под любопытные взгляды студентов других групп.

Сами подруги изучали русскую филологию вот уже третий год подряд. Сначала Ксюша верила, что её ждёт насыщенная учёба: интереснейшие лекции, рьяные дискуссии на практических занятиях, сложнейшие подготовки к экзаменам и выстраданные “отлично” в зачётке. На деле же всё оказалось куда прозаичнее: преподы мало что требовали, разрешали спокойно списывать, оценки чаще всего ставили за посещение или просто так, от доброты душевной. Даже прочтение любимого Достоевского и Толстого не требовалось — достаточно было изучить критические статьи в интернете и пересказать их старенькому седому преподу, который со сладкой улыбочкой заглядывался на откровенные декольте студенток.

Ася громко постучала в дверь аудитории и сразу же заскочила внутрь. Ксюша бросила осторожный взгляд на кафедру — чисто, преподаватель задерживается! Наверно, понимает, что вовремя на первую пару приходят только заучки и жаворонки. Ну и она, Ксюша, что-то среднее между ними. Раньше была отличницей и усердно готовилась по каждому предмету, а сейчас — просто плыла по течению, разочаровавшись в образовании.

Между тем аудитория гудела: около сотни студентов перешептывались и активно жестикулировали. Нормальных свободных мест не осталось. Только неуютный первый ряд, который всегда пустовал на прошлых лекциях. Интересно, так много студентов интересуются социологией культуры или же они полны призрачных надежд: вдруг новый препод окажется нормальным? Ну, то есть не будет заваливать на экзамене да ещё и дополнительные баллы радушно отвалит каждому просящему. Ага, и шпоры не спалит, и спрашивать не будет, идеал, одним словом.

— Кажется, выбора у нас нет, — поджала губы Ксюша и уселась на место в первом ряду.

Она достала из сумки новую тетрадь, чёрную ручку и на секунду засомневалась, стоит ли класть электронную книжку на полку под столом. Хотя вряд ли новый препод оценит её преданность развлекательному чтиву.

Дверь противненько скрипнула, и в аудиторию наконец вошёл социолог. Преподаватель разительно выделялся среди своих коллег. Ксюша сразу отметила волосы насыщенного шоколадного оттенка, длинные чёрные ресницы, острые скулы и чувственные губы, растянувшиеся в искренней открытой улыбке. Но больше всего запоминались глаза: странная смесь голубого, золотистого и оливкового, глубина, окутанная беспокойным туманом. Ничего общего с зелёным, наверное, в лифте под тусклым освещением она не до конца разглядела цвет его глаз.

Ксюша подавила глупое желание снять очки и протереть их футболкой. Нет, не ошиблась — всего пять минут назад она видела препода в лифте. Приняла его за старшекурсника или аспиранта. Жаловалась на то, что социология — сплошная нудятина, а книга Аберкромби — лекарство от тоски. Ляпнула о первой паре и возможных прогулах. А ещё втайне жалела, что никогда в жизни не увидит красивого незнакомца, вышедшего на одиннадцатом этаже. Ну вот, легкомысленная дурында, твоё желание сбылось — теперь ты будешь лицезреть красавчика-социолога каждый понедельник.

ГЛАВА 2

Ксюша нырнула в пучину стыда: щёки порозовели, глаза уставились в пол, ей хотелось залезть под парту и писать конспект лекции там, надеясь, что препод не уронит карандаш и случайно не заглянет под стол. Ну и неловкая же ситуация. Какой чёрт её дёрнул обсуждать социологию культуры в лифте при незнакомых людях?

Но прятаться поздно: преподаватель явно заметил Ксюшу (да и как её не заметить — первая парта находится прямо у него перед носом), и его губы, сжатые после внезапной приветственной улыбки, слегка дрогнули. Чёрт, он что, сдерживает смех? Уже представляет, как не допустит их с Асей к экзамену и лишит стипендии? И ведь не первый раз она попала в столь дурацкую ситуацию.

Несколько лет назад Ксюша изучала философию, пока не возненавидела прописные истины, которые не казались ей великим откровением и никак не влияли на её мировоззрение. Тогда на первом курсе довольно странная женщина вела историю украинской культурологии. Она как будто находилась не на своём месте: часто блуждала одна по коридорам универа, рассматривала по сто раз картины, нарисованные старшекурсниками-искусствоведами, бормотала что-то себе под нос, когда ей задавали вопросы.

Однажды на лекции Маргарита Петровна достала из сумки огромные очки какой-то странной треугольной формы и небрежным движением руки надела их. В аудитории раздались сдержанные смешки: очки совсем не подходили преподавательнице, да ещё и постоянно соскальзывали. Ксюша сидела на второй парте с Катей, соседкой по комнате, и отчаянно пыталась скорчить серьёзное лицо. Маргарита Петровна так увлечённо бубнила текст, что не заметила ни хихиканья в аудитории, ни того, что её очки вечно сползали на нос из-за отсутствия правой дужки.

На перемене подруги выскочили в коридор и, хохоча от души, ворвались в туалет.

— Капец, почему Маргоше никто не сказал, что очки нужно ремонтировать? — забегая в свободную кабинку, пробормотала Ксюша. — Я уже не говорю про новые очки, возможно, преподы столько не зарабатывают. Или ей некогда сходить в оптику — украинская культура сама себя не выучит.

— Какая же она занудная и странная, — раздался рядом голос Кати. — Пока это самый скучный препод за весь курс. Ещё и экзамен сдавать скоро, а я не хочу эту мутотень учить.

— Я тоже. Но выхода нет. Слышала, что Марго очень требовательная. Да и чем ей ещё заниматься: ни семьи, ни детей, наверное, только и делает, что смотрит канал “Культура” одинокими ночами. Ужасная жизнь, обнять и плакать.

Ксюша вышла из кабинки, схватила сумочку, оставленную на подоконнике, и услышала звук открывающейся дверцы. Из одной кабины выпрыгнула подруга, из другой медленно шагнула вперёд Маргарита Петровна в злополучных треугольных очках. Подруги замерли. В глазах преподавательницы мелькнула растерянность: она перевела взгляд с Ксюши на Катю и обратно, как бы запоминая внешность девушек. Потом растерянность исчезла, Маргарита Петровна нахмурилась, вскинула голову и неспешно покинула туалет.

Щёки Ксюши обдало горячим жаром, сердце заныло и болезненно ёкнуло в груди. Тот последний взгляд преподавательницы будет преследовать её несколько месяцев: в нём она увидела смесь отчаянной грусти, недоумения и беззащитности. Так смотрят раненые животные на обидчика. Или наивные люди, чьи розовые очки жестоко разбили.

Понятное дело, экзамен подруги не сдали. Они сутками зубрили культурологию, без заминки отвечали на устные вопросы и выступали с рефератами. В итоге — две пересдачи, после которых Ксюша с Катей попали в список на отчисление. Они даже родителям сказали, что их выгоняют из универа. После тяжёлого разговора бродили по городу под грозовым ливнем, ступали босоножками в ледяные лужи и думали, на какую специальность поступать в следующем году.

Спасла их куратор: вызвала в универ, как только увидела списки на отчисление, выпытала подробности конфликта с Маргаритой Петровной и через заведующую кафедрой решила проблему. Ещё год Ксюша терпела философию, постепенно набираясь смелости для отчисления.

Слава несуществующим богам, Маргарита Петровна больше ничего не вела у её группы. Каждый раз, случайно сталкиваясь с педагогом в универе, Ксюша вспоминала прошлое. Да, она ходила на пересдачи, поссорилась с родителями, лишилась стипендии, но ей всё равно было стыдно и неловко. Возможно, им с Катей нужно было просто по-человечески извиниться перед Маргаритой Петровной, а не трусливо зубрить предмет и решать проблему через куратора. Жаль, что с тех пор прошло четыре года, поздно каяться.

— Добрый день. Меня зовут Даниил Владимирович. Как вы уже догадались, я буду преподавать социологию культуры. Достаточно спорный предмет, кто-то считает его нудным, ведь не каждый филолог интересуется, что такое культура и как она связана с другими науками. Наверное, вряд ли вам интересно узнать, что писали о социологии культуры Жан Бодрийяр и Карл Ясперс.

Ксюша закусила губу. Неужели он запомнил весь тот бред, который они с Аськой обсуждали в лифте?

— Но я, как правило, не мучаю студентов подобной скукой. Вы не поступали на факультет общественных наук и международных отношений, а мой предмет выбрали за неимением лучших вариантов.

Даниил широко улыбнулся и обвёл взглядом просторную аудиторию.

— Поступим так: я всем старостам скину на почту список рекомендуемой литературы. В интернете всё есть, но, увы, придётся проявить сообразительность и пойти дальше первых ссылок в гугле.

Ксюша старательно сдерживала усмешку. Уж что-что, а иронию, сарказм и едкие подколки она просто обожала. Не зря три раза с восторгом пересматривала "Доктора Хауса".

— Поэтому на лекциях я буду рассказывать о социологии искусства. Затронем и темы современного кинематографа, поговорим про музыку, книги, игры, обсудим, в чём разница между массовой и элитарной культурой. Любые дискуссии на занятиях приветствуются. Не люблю говорить сам с собой, поэтому не стесняйтесь задавать вопросы, спорить со мной или дополнять мои слова.

После этих слов Ксюша расслабилась. На её губах блуждала довольная улыбка: лекции обещают быть интересными, а Даниил Владимирович ни капельки не обиделся на её едкие слова, сказанные в лифте. Ну сморозила она пару глупостей в двух шагах от преподавателя — не катастрофа же это глобального масштаба.

Ксюша развалилась на твёрдом деревянном стуле и наблюдала за социологом. Лёгкая щетина на подбородке, верхняя пуговица синей рубашки небрежно расстёгнута, на левой руке — минималистичные чёрные часы. Обручального кольца нет, пальцы — тонкие, длинные, красивые. Они бы хорошо смотрелись на фортепиано. Или на её бёдрах.

Так, стоп, какие пальцы? Что за похабные мысли? Да, Даниил Владимирович безумно привлекательный, харизматичный мужчина с пронзительным взглядом и очаровательной улыбкой. Да, его бархатный голос вибрацией отдаётся в голове, скользит по телу и расщепляет сознание. Но это ничего не значит. Просто раньше она не видела настолько красивых мужчин, вот и повелась на слащавую обёртку. Хотя эротические фантазии — это что-то новенькое. Подумаешь, пальцы красивые — когда вообще она обращала внимание на пальцы мужчины?

Ксюша взволнованно достала телефон — до конца занятия осталось всего десять минут. Это хорошо, это очень хорошо, за сумбурными тревогами она даже не заметила, как прошла лекция. Глупо пялилась на Даниила Владимировича и отводила глаза, как только он поворачивал голову в её сторону. Она чувствовала себя неопытной школьницей, которая стесняется взглянуть на симпатичного мальчика, стыдливо улыбается и краснеет. Детский сад какой-то! Так, дура, соберись — и посмотри на препода, он ничего плохого тебе не сделал.

Ксюша подняла глаза. Даниил Владимирович что-то говорил про культурную компетентность, но она не слушала. Лишь вглядывалась в его лицо, аристократичное, подвижное, с богатой мимикой. Глаза социолога вспыхивали огнём, руки плавно скользили по воздуху в отточенных жестах. Мужчина будто почувствовал Ксюшин взгляд и оглянулся: его небесно-янтарные глаза встретились с её зелёными, в их глубине она разглядела пляшущие смешливые искорки. Прошло всего две-три секунды, но за это время Ксюша утратила опору под ногами. Казалось, она падает в пропасть, откуда нет надежды на спасение.

В аудитории стояла тишина: никто ещё настолько живо не вёл лекции. Ну и отсутствие хорошего мобильного интернета сыграло свою роль. Черепашья скорость 3G на двенадцатом этаже волей-неволей заставляла студентов слушать преподавателя.

— Что ж, отпущу вас сегодня на десять минут раньше, в честь первой лекции в новом семестре. Знаю, как сильно студентам необходим кофе после первой пары. Старосты, подойдите ко мне с журналом и напишите свою почту на отдельном листе, — сказал Даниил Владимирович, усаживаясь за преподавательский стол.

Кто-то хлопнул Ксюшу по плечу.

— Слушай, отнеси преподу журнал, я хочу в столовую сбегать, без кофе никак не могу проснуться, — староста Лера швырнула тетрадь на парту и, не дождавшись ответа, убежала куда-то с подружкой.

— Чёрт, чёрт, чёрт, — растерянно забормотала Ксюша.

Она с мольбой повернулась к подруге.

— И не проси, — тут же отбрила её Ася. — Я к нему не особо хочу приближаться. Тем более это не я всю лекцию прожигала Даниила Владимировича голодным взглядом. Подожду тебя в коридоре.

Подруга заговорщически подмигнула Ксюше и скрылась в толпе студентов. Ну зашибись, пришла беда, откуда не ждали. Да она сбежать хочет от харизматичного социолога, а не журнал ему протягивать в опасной близости! Так, глубокий вдох и выдох, всё хорошо, прекрасная маркиза, только вот сердце стучало в бешеном ритме, а горло сдавливал мучительный спазм волнения. Ксюша ненавидела свою излишнюю эмоциональность: она могла распереживаться из-за сущего пустяка, нагрубить в пылу ярости и по-детски разрыдаться в ответ на обидные слова.

Она боялась подойти к Даниилу Владимировичу. Одно дело — сидеть за партой, подперев ладонью подбородок, и представлять, как руки препода скользят по её спине. Но совсем другое — столкнуться с красивой картинкой в реальности.

Ксюша опасалась своей реакции, но всё равно схватила дурацкий журнал посещаемости и направилась к преподавателю.

ГЛАВА 3

В аудитории остались только Ксюша, социолог и староста группы переводчиков. Стройная блондинка, рьяно улыбаясь и виляя бёдрами, приблизилась к преподу.

— Даниил Владимирович, вы так интересно рассказываете о культуре, — сладеньким голосочком запела девица. — Никогда бы не подумала, что социологию можно так увлекательно преподавать. Может, вы посоветуете полезные книги для прочтения?

Льстецы и подхалимы — самые презренные студенты. Они так и жаждут подлизаться к наставнику по курсовой, к куратору и даже к самому строгому педагогу. Им проще простого унижаться, притворяться и пороть какую-то фальшивую чушь. Ксюша пренебрежительно фыркнула.

— Вам действительно так хочется прочесть книги по социологии? — препод отложил журнал в сторону и с любопытством уставился на старосту. Блондинка отчаянно закивала, расплылась в слащавой улыбке и облокотилась о стол так, чтобы Даниил Владимирович мог разглядеть её глубокое декольте.

Ксюша начала закипать от злости. Нет бы отбрить зазнавшуюся студенточку — так фигушки, социолог поддался на провокации тупой третьекурсницы! Первое впечатление оказалось обманчивым: Даниил Владимирович — средненький преподаватель да к тому же типичный мужлан!

Ксюша разочарованно кинула журнал на стол и скрестила руки.

— Да, я с огромным удовольствием возьму в библиотеке книги, которые вы считаете очень полезными, — томным голоском сказала блондинка.

— Похвально с вашей стороны, — Даниил Владимирович нахмурился и постучал пальцами по столу. — Так, насколько я помню, я веду практические занятия в вашей группе, верно?

— Да! Я так рада, что вы будете не только нашим лектором, — девица нагнулась ещё ниже, пытаясь поймать взгляд социолога. Её глаза горели от самодовольства, она гордилась своим успехом. Ещё бы, не каждая сможет в первый же день привлечь внимание нового преподавателя.

— Отлично, — кивнул Даниил. — Тогда у меня есть вариант получше: вы приготовите реферат по моему предмету. Сдать нужно через месяц, объем — двадцать печатных страниц, защита устная с ответами на мои вопросы. Тема очень интересная, запоминайте: "Культурные черты постсовременной эпохи". Особое внимание уделите философскому трактату Бодрийяра "Симулякры и симуляция".

Староста выпрямилась, побледнела, её глаза округлились от удивления, а фальшивая улыбка медленно сползла с лица. Девица наконец пришла в себя и попробовала изобразить смешок. Получилось паршиво: хриплый искусственный звук нарушил тишину аудитории.

— Вы шутите? — спросила она в отчаянной надежде. — Разве это интересная тема? Я не понимаю. Все будут писать рефераты?

— Реферат будут готовить только те студенты, которые стремятся изучать социологию культуры так же сильно, как и вы, — социолог ослепил девушку доброжелательной улыбкой. — Тему запомнили?

Староста поникла и в последний раз попыталась выкрутиться:

— Но, Даниил Владимирович, я не уверена, что успею подготовить реферат.

— О, не волнуйтесь, в интернете много полезной информации о культуре постсовременности. Однако моё главное условие — даже полностью скопированный текст вы должны рассказать своими словами, без заучиваний и подглядываний. Я надеюсь, изложения в школе вы сдавали на “отлично”. Что ж, с нетерпением жду вашу работу в середине марта.

Староста поняла, что проиграла: она схватила сумку с ближайшей парты и нервным шагом утопала в коридор, нарочито громко хлопнув дверью.

Ксюша балансировала на грани нескольких эмоций: бешеное удивление, отчаянное любопытство, взрывоопасная радость и даже странная гордость за поступок социолога. Она напряженно покусывала губы, чтобы не заржать во весь голос.

— Может, вам тоже книгу посоветовать? — спросил Даниил Владимирович.

— Нет уж, не дождётесь, — хрипло пробормотала Ксюша, мысленно вспоминая самое несмешное событие в своей жизни.

— Кажется, вам понравилось моё задание для прошлой старосты, — весело заметил препод. — Признаюсь, никогда раньше не заставлял филологов писать рефераты.

Тут эмоции взяли верх над здравым смыслом и Ксюша заливисто рассмеялась. Давно она не теряла самообладание на глазах у посторонних. Такое в последний раз случалось ещё в школе: тогда Ксюша с подругой сидела за первой партой, прямо перед носом учителя, и надрывалась от смеха по любому поводу. Даже термин специальный придумала: смехорг (смеховой оргазм) — такой убойный ржач, когда мышцы живота сводит от боли, но остановиться и нацепить мину серьёзности выше твоих сил. Учитель гневно кричит, выгоняет с урока, а ты бормочешь нелепые слова извинения, держишься за живот и продолжаешь хохотать со слезами на глазах. Эх, хорошие были времена.

— Простите, — робко прошептала Ксюша, когда приступ смеха закончился. Препод безмятежно сидел за столом и улыбался уголками губ.

— Не за что извиняться. У вас очень заразительный милый смех.

— Спасибо, — Ксюша засмущалась, услышав неожиданный комплимент в свой адрес. Она горячечно думала, что же сказать дальше, но вовремя вспомнила про журнал посещаемости и протянула его социологу. — Вот, распишитесь здесь, пожалуйста.

Даниил бегло взглянул на список группы и оставил размашистую подпись.

— Вы староста группы? — зачем-то спросил он.

— Нет, я её заменяю.

— И как же вас зовут?

— Ксения.

— Красивое имя, звонкое, жизнерадостное, терпкое, — отстранённо произнёс Даниил, как бы пробуя слово на вкус. — Почту написали?

— Нет, — Ксюша растерянно замотала головой, но быстро придумала выход из ситуации: — А откройте заметки в своём телефоне, я оставлю вам почту. Двадцать первый век за окном, зачем вам ненужную бумагу собирать?

— Держите, — Даниил, улыбаясь, протянул ей смартфон. — За все годы преподавания вы единственная не принялись судорожно выдирать листочки из тетради, чтобы написать адрес почты.

— У людей плохо с воображением, и в ногу со временем мало кто идёт, — хмыкнула Ксюша. — Знакомые до сих пор у меня дорогу спрашивают вместо того, чтобы открыть гугл-карты. Про бесконтактную оплату я вообще молчу — многие не знают, как воспользоваться технологией, и по старинке снимают наличку. А я уже не представляю мир без PayPass, особенно в троллейбусе удобно: поднёс телефон к терминалу — и получил электронный билет, не нужно искать мелкие деньги и забивать кошелёк монетами.

Ксюша прикусила кончик языка, когда поняла, что болтает слишком много. Слова так и лились беспрерывным потоком, ей хотелось говорить обо всём на свете, не только о современных технологиях. Волнение бурлило в крови, подстёгиваемое любопытством, а пристальный взгляд Даниила Владимировича трепетной волной отзывался в сердце.

— Меня из подобного раздражают очереди в кинотеатрах: можно купить билеты за несколько дней до премьеры, но всё равно на кассах толпятся люди и очень нервничают, когда им достаются первые ряды либо боковые места, — поддержал разговор социолог.

— Вы часто ходите в кинотеатр?

— Раз в месяц точно, я всё-таки преподаю социологию культуры, должен быть в курсе современного искусства, — усмехнулся Даниил, внимательно рассматривая рыжеволосую девушку.

Ксюша потупила взгляд, избегая зрительного контакта. В руке она всё ещё держала телефон социолога, но оба, кажется, совсем забыли об электронной почте.

— Я тоже часто в кино бываю, — зачем-то сообщила Ксюша. Без задней мысли, без игры и намёков — просто сказала первое, что пришло в голову. — И концерты ещё обожаю.

— Классической музыки? — иронически спросил Даниил.

— В основном рок-концерты, но иногда слушаю мировые хиты в исполнении симфонического оркестра.

— А на скучных парах читаете современное фэнтези, например, романы Аберкромби? — в глазах преподавателя переливались смешливые огоньки.

— Ваши лекции точно нельзя назвать скучными, — пылко воскликнула Ксюша, поднимая голову и прямо смотря Даниилу в лицо. От его близости горели внутренности, а дыхание то замедлялось, то становилось громким и рваным.

Ксюша заглянула в его глаза — и утонула в их оливково-золотистой глубине. Словно зачарованная, наблюдала за тем, как расширились его зрачки, как дёрнулся уголок губ и напряглась челюсть. У неё и самой происходили непонятные реакции в организме: тело стало будто пустым и ватным, горло пересохло, сердце защемило от затянувшегося, тягуче-сладкого молчания.

Но проклятый звонок всё испортил. Он противно задребезжал, нарушая волшебство момента, прокатился громкой волной по аудитории, оставляя после себя горькое разочарование. Ксюша спохватилась, напечатала адрес электронной почты и протянула телефон Даниилу.

Он еле заметно вздрогнул, будто очнувшись от дурманящего сна, и поднял руку, чтобы забрать смартфон. Их пальцы случайно соприкоснулись. По телу девушки пробежала мелкая дрожь, она быстро захлопала ресницами, не смея отнять руку, опасаясь чёртовой реальности, в которой нет места таким сильным эмоциям от одного лишь прикосновения, нет приятного волнения в груди и сбитого дыхания — всё заведомо известно, определено, и оттого банально до отвращения.

Живительное тепло чужой ладони, непривычно-мучительное покалывание в груди и тревожные мысли означали только одно — пора бежать. Ксюша выдернула руку одновременно с Даниилом. Смартфон с грохотом упал на деревянный стол.

— Извините, мне пора идти на следующую пару. До свидания! — как-то жалко пролепетала она, испугавшись собственной реакции.

— Да, до встречи, Ксения, — беспомощно махнул рукой преподаватель.

ГЛАВА 4

Нужно срочно протрезветь! Ксюша залетела в туалет, окатила лицо ледяной водой и тупо уставилась в запятнанное серое зеркало. Щёки порозовели, глаза горели сумасшедшим огнём.

Какой чёрт её дёрнул вести с преподом светские беседы про бесконтактную оплату и походы в кино? Зачем она вообще взяла у него смартфон? Могла бы ведь на листке почту написать — так нет же, решила соригинальничать, запомниться чем-нибудь.

Но если бы она не выпендрилась, вряд ли бы их руки соприкоснулись. От этой мысли почему-то вмиг стало неуютно и грустно. Что с ней? Ничего же не произошло, так, небрежное, случайное касание. Но оно словно разбудило Ксюшу, вырвало из липких объятий сна. Сразу навалилась глухая тоска, щемящая грусть пронзила сердце, но, вопреки всему, на волю выпорхнула давно забытая надежда. Может, она не бесчувственная деревяшка, а просто человек рядом с ней не тот?

А что с Даниилом Владимировичем? Просто харизматичный умный преподаватель, который на мгновение ей понравился, ничего криминального. У него очаровательная улыбка, манящие губы, хрипловатый проникновенный голос и просто идеальное чувство юмора. Глубокими ночами о таком мужчине можно и помечтать, но реальность, как правило, прозаична и стереотипна. Например, сейчас ей нужно идти с подругой на физкультуру, а не тупо пялиться в зеркало, прокручивая в голове пятиминутный разговор с преподавателем.

Но он ведь тоже что-то почувствовал?

Так, стоп! Опасные мысли, их нужно срочно выбросить из головы!

— Ты где так долго пропадала? — спросила Ася, когда они вышли из универа. — Я уже волноваться начала. Вдруг препод терроризировал тебя из-за наших разговоров в лифте.

— Нет, как я поняла, его наша беседа только рассмешила. Представляешь, староста из другой группы откровенно приставала к Даниилу Владимировичу, извивалась у парты, чтобы вырез на блузке как можно выгоднее показать. Никогда не пойму, зачем некоторые так делают, — вздохнула Ксюша, презрительно скривив губы.

— А социолог что?

— Вежливо её отбрил, — голос у девушки вмиг стал звонким и возбужденным. — Задал ей реферат написать о культуре постсовременности, шутил о том, что у неё всё получится, если она правильно воспользуется гуглом для копирования информации. Ну и обломал в конце — реферат нужно пересказывать, а не читать с листка. Давно я так не смеялась.

Ася не разделяла восторгов подруги. Она нахмурилась и задумчиво посмотрела куда-то вдаль:

— Ну не знаю, задавать реферат, чтобы отомстить наглой студентке — как-то мелочно что ли. И до этого он заливался соловьём, что не будет у нас ничего требовать, потому что мы не учимся на его факультете.

— Да ну, она же сама виновата, — растерялась Ксюша. — Слащавым голоском подлизывалась, притворно улыбалась и просила порекомендовать ей книгу по теме. Противно. Я даже засомневалась в социологе на пару секунд, но он великолепно её приструнил.

— Не хотела бы я оказаться на месте этой старосты.

— А как тебе Даниил Владимирович в целом? — Ксюша затаила дыхание. Так хотелось, чтобы подруга разделила её восторг и восхищение.

— Высокомерный, надменный, саркастичный, смотрит на нас, как на глупых созданий. Выдумал какую-то чушь, что нам не интересны основы социологии, лучше будем фильмы да книжки современные обсуждать. Другие преподы не считают нас заведомо тупыми, наоборот, заставляют зубрить свой предмет. Так было и на правоведении, и на философии, и на трижды проклятой валеологии. А сегодня я выслушивала пространные размышления ни о чём, сдобренные явными насмешками и ехидными улыбочками.

Вот, почему с Асей бывает сложно общаться. Говорит прямо в лоб всё, что думает, и так метко подмечает детали, что рядом с ней чувствуешь себя невнимательной клушей, зачарованно взирающей на препода, который, оказывается, пренебрежительно относится к филологам.

— Я ничего такого не заметила, — с вызовом сказала Ксюша. Пусть попробует её переубедить. — Он не высокомерный, он лишь хочет заинтересовать нас. Круто же, что он не начал по шаблону бормотать вводную лекцию и запугивать сложным экзаменом, как это делают остальные преподы.

Ася окинула подругу подозрительным взглядом, резко остановилась и хмыкнула:

— Тебе он понравился, в этом всё дело?

— Ничего подобного, — мгновенно отреагировала Ксюша и стала защищаться. — Мне просто надоели скучные преподы. Не уверена, что они сами хорошо знают свой предмет. Вспоминаю даму, которая раньше вела у меня украинскую литературу. На экзамене она попросила вспомнить любой стих Тараса Шевченко и по памяти его озвучить. Моя соседка по комнате знала только три или четыре строчки, остальное выдумала — и преподша даже ничего не заметила. Только кивала и хвалила соседку за прекрасную память.

— Таких единицы, — отмахнулась Ася. — Ты не увиливай, знаешь же, что я не отстану. Скажи честно: он тебе понравился?

И почему так сложно ответить? Может, потому что она самой себе боялась признаться в симпатии к преподу?

— Не знаю. Вряд ли, — Ксюша запнулась и бессильно пожала плечами. — Он красивый, обаятельный, у него необычный оттенок глаз, чем-то напоминает осеннее небо, свозь которое проглядывают лучики солнца. И голос чарующий, с вибрирующими нотками. И я очень люблю сарказм, и лёгкое пренебрежение в разговоре с глупыми собеседниками, и нестандартный подход к обучению.

— Ох, Ксю, звучит так, будто он тебя сильно заинтересовал, но ты пытаешься всё отрицать. Я даже не обратила внимание на его глаза и голос, ну так, отметила про себя, что он привлекательный — и сразу забыла.

Ксюша обреченно вздохнула — подруга, как обычно, права. Со стороны всегда виднее, когда другой человек испытывает к кому-то симпатию. Это слышно по тону голоса, по манере речи, а погрязшие в мечтах затуманенные глаза выдают чувства лучше любых слов.

— Да ладно, это просто общие фразы, — Ксюша всё глубже погружалась в фазу отрицания. Иногда так бывает: мозгами понимаешь, что говоришь какую-то чушь и нагло врёшь, но реальность настолько тебя страшит, что ты и дальше тонешь в вязкой пучине самообмана.

— Я слишком хорошо тебя знаю, — настаивала Ася. — Нет ничего плохого в том, что тебя привлекает другой человек.

— Ты не понимаешь!

— Да уж, куда мне, — подруга горько улыбнулась и замолчала.

Они подходили к университетскому Дворцу спорта — советскому облезлому зданию, которое чудом не развалилось за несколько десятилетий работы. Каждый учебный семестр начинался со взятки: студенты шли на физкультуру, чтобы договориться с преподавателем о покупке абонемента в тренажерный зал. Правда, никакого абонемента не существовало, и филологи полгода не ходили на занятия, просиживая штаны в столовой. Выигрывали все: и апатичные преподы, получающие деньги в конце каждого месяца, и ленивые студенты, которые не хотели выполнять дурацкие нормативы, плавать в пропахшем хлоркой бассейне, а потом возвращаться на пары потными и ненавидящими весь мир.

— А журнал ты ему отдала без всяких происшествий? Я тебя заждалась.

— Задержалась я из-за той старосты. А потом мы с Даниилом Владимировичем разговорились немного.

— О чём?

— О гугл-картах, бесконтактной оплате и кинотеатрах, — выпалила Ксюша.

— Серьёзно? Да вы нашли друг друга, я смотрю. В первую встречу обсуждать PayPass — это так странно, смешно и очень мило, — заулыбалась Аська. — Но ещё немного занудно, хотя ты любишь побухтеть, как старушка.

Ксюша ничуть не обиделась на слова подруги. Наоборот, это же хорошо, что Даниил Владимирович поддержал с ней разговор, а не высмеял сбивчивый лепет неразумной студентки. И опять мысли забрели не в ту степь.

Внезапно Ася заметила кого-то впереди, и лицо её исказилось.

К девушкам приближался высокий темноволосый парень с роскошным букетом цветов из трёх красных роз. Он жалко, натужно улыбался, удивлённо поглядывая на Ксюшу.

— А вот и твой суженый припёрся, — буркнула подруга. — Ладно, я пошла на физру, договорюсь и за тебя тоже. Увидимся в столовой.

Ася побежала в сторону спортзала. Ксюша застонала про себя, но быстро нацепила на лицо дежурную улыбку и воскликнула:

— Привет, Юра. Какой неожиданный сюрприз!

ГЛАВА 5

Три года назад Ксюша впервые попала на концерт любимой группы. Она испытала настоящий шок от увиденного: вспотевшие, безумные рокеры бегали по кругу, толкались, спотыкались и падали на грязный пол, затем поднимались, вытирая кровь с разбитых губ, и вновь плясали под музыку так отчаянно, будто завтра наступит Апокалипсис.

В общагу Ксюша притопала полностью ошарашенная, сбитая с толку: на лице застыла глупая улыбка, глаза сияли довольным блеском, полосатая футболка порвалась на плече, на кедах отпечатались следы чьих-то ног. Соседки оторвались от просмотра ситкома “Как я встретил вашу маму” и закидали Ксюшу вопросами. Но её восторженные ответы не впечатлили соседок. Они покивали, поулыбались снисходительно, предложили налить чайку, а спустя пять минут вновь окунулись в любовные похождения Теда Мосби.

С соседками отношения не складывались, слишком разнились их интересы. Девчонки по вечерам обсуждали парней и секс, а Ксюша читала книги и каждую пятницу ходила на рок-концерты. Именно там, в забитом тёмном помещении, на неё переставало давить одиночество. Она горланила песни вместе с незнакомцами, прыгала и мотыляла головой так сильно, что на утро немилосердно болели мышцы шеи. Зато Ксюша чувствовала себя живой, она дышала полной грудью, впитывая каждую секунду творящегося вокруг безумия.

На одном из концертов она ипознакомилась с Юрой. В тот день Ксюша до последнего сомневалась, стоит ли идти в рок-кафе: деньги заканчивались, на улице разыгралась свирепая метель, а соседки в кои-то веки смылись из общаги.

Желание услышать любимую группу победило здравый смысл. Ксюша надела чёрную футболку с надписью Inferno, синие джинсы и незаменимые кеды, с которыми она не расставалась даже зимой. На улице девушка задубела от холода, поэтому заказала на баре ирландский кофе. Плюхнулась на свободный стул и разочарованно осмотрелась вокруг: в помещении смиренно ждали концерта сорок человек — маловато, видимо, многие испугались ненастной погоды.

— На улице кошмар: маршрутку пару раз занесло на трассе. Я уже думал, что не попаду на концерт, а отправлюсь в больничку с сотрясением мозга после аварии, — рядом уселся симпатичный паренёк с чашкой кофе в руках.

Ксюша только кивнула в ответ: за свои двадцать лет она так и не научилась общаться с противоположным полом.

— Я, кстати, ни разу не был на концертах. Да и вообще считаю, что выступление группы можно и в интернете посмотреть, глупо на такую ерунду деньги тратить, — парень как бы размышлял про себя, ни к кому конкретно не обращаясь.

Тут уж Ксюша не могла промолчать:

— Тогда что ты тут делаешь?

— Друг позвал, вот я ради него и припёрся. Но он слишком поздно сообщил, что останется дома, — хмыкнул парень.

— Ты серьёзно считаешь, что нет разницы между живым концертом и концертом на ютубе, выложенном в ужасном качестве да ещё и со скрипучей музыкой?

— Ну да, а что такого? Дома я могу налить себе кофе, усесться на удобное кресло и в наушниках слушать музыку, останавливать запись по желанию, перематывать скучные композиции. Это круто: не нужно никуда ехать, тратить деньги, страдать из-за плохой погоды. А если концерт мне не понравится? Получается, я выбросил часть стипендии в никуда. А вообще — ценность живых выступлений преувеличена, — парень распластался на стульчике и самодовольно улыбнулся. Весь его вид кричал: я прав, меня не переубедить, так что даже не пытайся.

— Какие банальные оправдания собственному невежеству, — вспыхнула Ксения. — Если бы ты сходил на концерт и тебе бы не понравилось — это бы я поняла. Но ты нигде не был, а распинаешься так, будто посетил сотню концертов, слушал вживую легендарные группы типа Linkin Park, Thirty Seconds to Mars или Rammstein, после чего сформировал основанное на личном опыте мнение. Сейчас ты просто бахвалишься своей ограниченностью. Не могу понять, откуда столько самоуверенности?

— А ты любишь осуждать незнакомых людей, я смотрю, — странный сосед чуть не поперхнулся остывающим кофе. — Нет никаких правил, по которым я должен думать так, а не иначе. Моё мнение не основано на опыте — и что с того? Зато у меня достаточно мозгов, чтобы посмотреть видео на ютубе, почитать отзывы людей и прийти к выводу, что живые концерты — это расхваленная чушь. И что-то я не услышал достойных аргументов, только обвинения и переходы на личность.

Ксюша испытала дичайшее желание вскочить с места и уйти куда подальше, на свежий воздух, в темноту и вихрь колючих снежинок. Вместо этого она растерянно прошептала:

— Извини, я погорячилась.

Незнакомец скептически поднял правую бровь, но выдавил натужное:

— Ладно, проехали.

Свет в зале погас, толпа людей радостно завизжала, самые расторопные девушки подбежали к сцене, поближе к кумирам. Через минуту начался концерт: вокалист между композициями приветливо улыбался и хвалил публику, музыканты исполняли романтический рок, толпа активно подпевала и веселилась. Но настроение было безнадёжно испорчено.

Ксюша украдкой поглядывала на вспыльчивого незнакомца. Наверное, надеялась по выражению лица узнать, нравится ли ему концерт, не пожалел ли он, что припёрся сюда. А может, ей приглянулся симпатичный парень, который первый заговорил с ней, а она глупо запорола хорошую беседу из-за своего дурацкого юношеского максимализма.

Поздно спохватилась — концерт подошёл к концу, хмельные от пива и музыки люди рассеянно брели на выход, уставший бородатый мужчина убирал инструменты со сцены. Скоро рок-кафе опустеет, бармен, чертыхаясь, вытрет липкие от алкоголя столы, пересчитает заработанные деньги и лениво побредёт к остановке, в сотый раз проклиная свою шумную неблагодарную работу.

Так всегда: полчаса назад бурлило веселье, пьяные от свободы глаза горели в лучах прожекторов, молодость растекалась по венам. Но сейчас драйв сменила обыденная серость жизни. Все расходились по домам и уже думали о том, что перекусить перед сном и во сколько завтра вставать на работу.

Ксюша, опечаленная и какая-то потерянная, вышла на улицу. В лицо ударили мелкие колючие снежинки, светлые волосы взъерошились под прицелом злого ветра, глаза заслезились. Девушка натянула на голову капюшон и побрела к остановке маршрутного такси. Ноги по колено утопали в огромных сугробах — дорогу до завтрашнего утра вряд ли расчистят. Она поёжилась от холода и почувствовала противный укол досады — никогда до этого вечера она не жалела, что пошла на концерт.

— Девушка, подождите, — услышала Ксюша знакомый голос.

К ней подбежал слегка запыхавшийся парень, встреча с которым так взволновала её одинокое сердце.

— Я даже не спросил, как тебя зовут, — извиняющимся тоном сказал он. — Да и палку слегка перегнул, характер у меня такой — вспыльчивый.

— Ксения меня зовут.

— А я Юра. Приятно познакомиться, — широко улыбнулся парень. — Кстати, концерт мне понравился.

— Серьёзно? И ты готов взять свои слова обратно?

— Ничего подобного. Вечер был неплохим, группа достойно выступала, но выбрасывать деньги на подобное больше не собираюсь, слишком жирно.

— Но я всё равно рада, что концерт не оставил тебя равнодушным, — сдержанно ответила Ксюша.

Через неделю они начали встречаться. В двадцать лет Ксюша наконец-то бросилась в омут первых отношений, бросилась отчаянно, со всей нерастраченной нежностью, с истосковавшемся по любви сердцем и с наивной уверенностью — вот он, мой человек, моя вторая половинка.

Однако идиллия длилась недолго.

ГЛАВА 6

Первые полгода отношений были почти идеальными: они виделись три-четыре раза в неделю, зависали в общаге, готовили еду, смотрели триллеры на ноутбуке, болтали обо всём на свете. Но и спорили часто.

Порой доходило до абсурда: Ксюша обожала путешествия, а Юра видел в них только распиаренную хрень и бесполезную трату денег. Ксюша мечтала съездить летом на море, а парень доказывал, что лучше загорать на пляже возле реки, чем пять часов трястись по разбитой дороге в какой-нибудь дорогущий курортный город.

И так во всём: она любила хотя бы изредка ходить в кафе и пабы, а Юра тяжко вздыхал и раздраженно талдычил: “Что хорошего в этих заведениях? Да я в два раза дешевле приготовлю ресторанную еду, ещё и вкуснее выйдет”. Ксюша на выходных хотела выпить бокальчик красного вина или опрокинуть пинту пива, а Юра занудно бухтел: “Алкоголь вреден и вызывает зависимость. Даже в небольшом количестве”.

Первая крупная ссора разразилась через год. В столице анонсировали концерт легендарной группы Linkin Park. Ксюша визжала от счастья, когда увидела рекламный баннер в интернете. Именно с этой группы началась её любовь к рок-музыке.

С горящими глазами и лютым восторгом в душе она побежала на встречу с Юрой. Они уселись на лавочке в университетском парке. Запинаясь и торопясь, перескакивая с восторженных фраз на отвлечённые воспоминания о детстве, Ксюша с горем пополам рассказала о предстоящем событии. Она застыла, затаила дыхание и ждала одних слов: “Круто! Я еду с тобой. Это же Линкин Парк!”

Но Юра недовольно поджал губы и нахмурился, его пальцы нервно постукивали по деревянной скамейке, глаза онемели и сияли несправедливой обидой, даже злостью. Наконец он развернулся лицом к девушке и чётко, намеренно выделяя нужные слова, произнёс:

— То есть ты собираешься поехать на этот концерт без меня? И тебе наплевать на мои чувства и желания, на то, что я думаю по поводу этой дурацкой затеи? Оказывается, ты ни во что меня не ставишь.

— Что? — Ксюша резко побледнела, внутри бесшумно лопнула надежда и залила внутренности мерзкой пустотой. — Я не понимаю, я ничего подобного не говорила.

— Ну как же? Ты мечтаешь о крутом концерте, собираешься на него поехать, хотя прекрасно знаешь, что у меня нет таких денег. Вывод один — тебе насрать на мои чувства, ты даже не спросила, хочу ли я, чтобы ты тащилась в другой город на Линкин Парк.

— Но я же не это имела в виду. Я знаю, что у тебя сложности с финансами, хотела предложить свою помощь, — в голосе появились нотки истерики.

— Мне твои подачки не нужны. Что я за мужик такой, если позволю своей девушке купить мне билеты на концерт? — Юра посмотрел на Ксюшу как на умалишенную.

— Мужик, у которого временные трудности, со всяким может случиться.

— Да, но с тобой же не случилось, — едко заметил парень. — Ты у нас молодец, вышла на повышенную стипендию, можешь позволить себе разъезжать по концертам. А меня препод завалил намеренно… Да даже если бы у меня была эта грёбаная стипендия, я бы не потратил её на концерт. Деньги на ветер, пару часов удовольствия, а потом сидеть на гречке с дешёвыми сосисками.

— Как будто ты сейчас иначе питаешься, — как можно тише сказала Ксюша, но Юра её всё равно услышал.

— Ну конечно, я не спускаю стипендию на рестораны и кино, да и прожить легко могу на обычной человеческой еде. Без всяких бургеров, морепродуктов и том-ямов. Что ты там ещё со своей подругой пробовала?

— Много чего, и не жалею о потраченных деньгах. Прикинь, мне нравится хотя бы раз в месяц ходить в кафе и питаться дорогими роллами, грибным ризотто и — о боже! — стейками из говядины. Потому что это вкусно, интересно и неизведанно. Я всеми руками за новые эмоции и впечатления!

— Опять ты за своё, — Юра вскочил со скамейки, достал из кармана куртки пачку сигарет и с упоением затянулся. — Как же меня достали эти разговоры о твоей подруге с её ресторанами и кинотеатрами. Ты понимаешь, что она пагубно на тебя влияет?

— Никто на меня не влияет, ещё раз повторяю — мне это нравится. И я рада, что с Асей могу ходить по разным местам.

— Что ещё раз доказывает: тебе на меня наплевать. Думаешь, приятно сидеть в общаге с дурачком-соседом и знать, что в это время ты веселишься со своей любимой подружкой? Мне одиноко, мне в конце концов неприятно, что ты с ней проводишь свободное время, а не со мной.

— Да я и так с тобой через день вижусь и на выходных мы всегда вместе, — обомлела Ксюша от такого неприкрытого вранья.

— А как же универ? Вы там за одной партой сидите, лекции прогуливаете, в столовке общаетесь постоянно. Да и живёте вы в одной комнате, не придуривайся — со мной ты меньше времени проводишь.

— Ты что, к Асе ревнуешь? — опешила девушка.

— Не съезжай с темы. Мы начали концерт обсуждать, а ты опять подружку защищаешь.

— По-моему, тут нечего обсуждать: я хочу на Линкин Парк, а ты — нет. И что с этим делать?

— Я не говорил, что не хочу на концерт. Поверь, если бы ты на самом деле дорожила нашими отношениями, то не заикнулась бы о нём.

— А если бы ты дорожил мной, то сказал: “Конечно, милая, съезди в столицу, отдохни, послушай любимую группу детства. Я так рад за тебя”, — устало выговорила Ксюша. Голова раскалывалась, в висках противно стучало.

— Ах, так я ещё и плохой получаюсь? — захлебнулся возмущением Юра. — Ты меня бросаешь на пару дней ради концерта, а я вселенским злом оказываюсь. Отлично ты устроилась, удобненько, нигде не жмёт?

— А что ты хочешь? Ты не готов тратить даже гипотетические деньги на впечатления, которые могут произойти только один раз в жизни. Есть вероятность, что Линкин Парк в нашу страну больше не приедут. Глупо упускать такой шанс, понимаешь? — Ксюша из последних сил пыталась достучаться до парня. Она и не догадывалась тогда, что её слова окажутся пророческими. Через несколько месяцев солист группы, Честер Беннингтон, покончил с собой.

— Я уже всё понял. Решай, что тебе важнее: чей-то концерт или наши отношения, — грубо выпалил Юра, выбросил потухшую сигарет в мусорку, развернулся и молча ушёл.

Ксюша так и застыла, сидя в одной позе на скамейке напротив заброшенного университетского корпуса. Её обволакивала пустота и отчаяние вместе с неконтролируемой обидой. Неужели она не имеет права съездить на концерт одна? Что в этом плохого? Наверное, она просто эгоистка, а Юра во многом прав. Он действительно скучает, пока она развлекается.

Внутренний голос отчаянно завопил: “Ты ни в чём не виновата, Юра любит преувеличивать и обвинять тебя во всех грехах. Это его проблемы, а не твои. Езжай на концерт и забей на нелепые ультиматумы. Он скоро перебесится”.

Рядом послышался шум — из кустов выскочил рыжий кот и, мурлыча, увалился на асфальт.

Ксюша дрожащей рукой вытерла горячую влагу со щеки, вздохнула и потянулась к телефону. Что бы там не подсказывал здравый смысл, а ссориться с Юрой она больше не хотела. Лучше забить на концерт, чем в будущем постоянно выслушивать его претензии в стиле: “А помнишь, ты тогда поехала на Линкин Парк без меня, хотя я был против?”

Она разблокировала телефон, открыла список исходящих звонков, застыла перед решающим шагом. Внутренний голос кричал, захлёбываясь от возмущения, обвиняя девушку в отсутствии самоуважения, в потакании истеричному мужику, в предательстве своей мечты и стремлений. Но Ксюша отряхнулась от правды и набрала номер Юры:

— Я никуда не поеду, — обречённо сказала она, когда парень ответил на звонок.

— Я так рад! Ты всё ещё на скамейке сидишь? Сейчас подойду.

Ксюша уронила телефон на землю. Сползла с лавки, обхватила колени руками, а в метре от неё рыжий кот вылизывал правую лапку, но, заметив взгляд девушки, смущённо мяукнул и бесшумно скользнул в кусты. Тогда Ксюша впервые подумала: “А не бросить ли его?” В сердце будто крошился лёд, глаза пронзали тонкие уколы сдерживаемых слёз. Нельзя подпускать такие мысли в голову, иначе они будут разъедать душу, вызывать сомнения, уничтожая то тепло, которое ещё тлело внутри.

— Прости, что так отреагировал, — Юра, светящийся от радости, подошёл к девушке.

— Я тоже перегнула палку, — солгала Ксюша, изображая бледное подобие радости на лице, и вытянула губы для очередного пресного поцелуя.

Они помирились. На этот раз.

ГЛАВА 7

Ссоры вспыхивали почти каждый день. Вскоре Ксюша поняла, что у них глобально разные взгляды на мир. Юра часто талдычил, как сильно он хочет уехать из шумного города, купить себе домик в деревне, сажать помидоры да огурцы в собственном огороде, а по выходным жарить шашлыки с соседями.

Он мечтал о детях, собаке и море раз в два-три года. Желание хорошее, похвальное, но Ксюша всё чаще холодела от страха и усердно прокручивала в голове одну сцену: вот она с кучей детишек пропалывает огород, готовит обед и ужин, ухаживает за домашней живностью, дожидаясь мужа с работы, а он в это время бухает с друзьями за гаражом. И пусть Юра презирал алкоголь, но выдуманная сцена казалась настолько реальной, что Ксюшу буквально тошнило от неё.

— Ты же не хочешь жить в деревне, — однажды сказала Ася. — Почему ты притворяешься, что согласна на его вариант будущего?

— Не знаю, возможно, в селе не так уж и плохо. Воздух чище, люди искреннее, овощи вкуснее.

— Ага, повторяй почаще слова Юры, всё равно ты в них не веришь. Не притворяйся другой версией себя, ни один парень этого не достоин.

— Откуда тебе знать? — психанула Ксюша, отворачиваясь лицом к стенке. — У тебя ведь нет парня.

— Я только этому рада, — хмыкнула Ася. — Насмотрелась на ваши отношения, спасибочки, мне такого добра не надо.

Ко второй годовщине их отношений Ксюша превратилась в отчаянную лгунью. Она изучала город вместе с Асей: выпивала бокал пива в ирландском пабе, дегустировала вино в пафосном заведении, пробовала пуэр и синнабон в уютной кофейне на набережной. По вечерам они с подругой иногда покупали банку пива в магазине, включали первый попавшийся ситком и наслаждались беззаботной студенческой молодостью.

И каждый раз Ксюша находила отговорки для Юры, лишь бы он не знал правду о том, как она проводит свободное время без него. Поэтому он был твёрдо уверен: девушка пишет курсовую работу, готовится к модулю, строчит реферат, конспектирует статьи и вообще постоянно учится. Юра даже радовался, что у него преподы не настолько суровые.

Но три дня назад Ксюша попалась на своей лжи. Она притворилась, что мучается от сильной головной боли и попросила Юру не звонить ей — мол, попробует заснуть. А сама надевала чёрную футболку, облегающие джинсы и в спешке красила ресницы — концерт Animal ДжаZ она не пропустит ни за что на свете!

Соврала парню только с одной целью: не допустить очередной бессмысленной ссоры. Хоть совесть и грызла внутренности, но концертом она насладилась сполна. Визжала и прыгала от счастья до потолка, впитывала каждое слово, сказанное солистом Михалычем, с упоением слушала любимую музыку и в конце разрыдалась под песню "Ложь".

Текст был ей так близок:

В моем мире люди — такие людиГасят будни, боятся собственных страхов, Их страхи делают судьбыИ превращают в прах их. Когда ложь подойдет к концу, С кем останешься ты? Когда дождь хлещет по лицуКаплями мертвой воды.

Она и не подозревала, что в это время Юра умасливал нахмуренную вахтёршу цветами и двумя крупными купюрами, а потом, лучась от гордости, поднимался на пятый этаж. Он постучал в дверь, ожидая увидеть уставшее, но радостное лицо Ксюши. Открыла ему заспанная соседка и недовольно буркнула:

— Так девушка твоя с Асей на концерт ушла, не помню, какая группа выступает, я такой бред не слушаю. Они два часа назад убежали.

Ксюша дожидалась выхода группы, чтобы взять автограф у Александра Красовицкого, которого она боготворила ещё с десятого класса. Ася стояла рядом и довольно улыбалась:

— Какой прекрасный вечер! А ты от всего этого отказываешься из-за мужика. Посмотри в зеркало: глаза блестят, улыбка с лица уже несколько часов не сходит, румянец на щеках. Не помню, когда я тебя такой видела в последний раз. Наверное, пару лет назад.

— Ты преувеличиваешь, — отмахнулась Ксюша. — У всех пар бывают трудности, это нормально.

— Да, вот только врать якобы самому родному и близкому человеку — точно не нормально, — с нажимом сказала Ася, вглядываясь в подругу и пытаясь достучаться до её разума. — Ни один мужчина не стоит того, чтобы ради него отказываться от любимых занятий. Ты задыхаешься без концертов.

— Нормально я себя чувствую. Ну не сходила на парочку выступлений — никто же не умер. Зато Юра не переживал лишний раз. Ему ведь тоже сложно.

— Ага, конечно, ври себе дальше, — Ася поморщилась, будто увидела экзаменационные билеты по исторической грамматике. — И в который раз защищай бедняжку-лапочку Юру, который сутками валяется в общаге и упивается жалостью к себе.

— Опять перегибаешь, — Ксюша прижала ладонь ко лбу и зажмурилась. Как же ей надоело разрываться между подругой и парнем. Доказывать одному, что всё хорошо, что она его понимает и поддерживает, а потом идти в общагу и отчитываться перед Асей, как сильно она счастлива с Юрой, несмотря на его сложный характер.

В помещении раздались восторженные крики — из-за кулис вышла любимая группа для беглого общения с фанатами. Ксюша забыла обо всём на свете, когда увидела обожаемого Михалыча. Её лихорадило от страха и предвкушения, пальцы нервно подёргивались, когда она протягивала уставшему вокалисту блокнот для автографа.

— Как вас зовут? — тихо спросил Михалыч, заглядывая девушке в самую душу — его зелёные лучистые глаза сожгли её до микрочастиц, разоружили, прочли все тайные мысли и уверенно сказали: всё будет хорошо. Наваждение, прочь из головы!

— Ксения, — откашлявшись, вымолвила девушка.

Михалыч улыбнулся, написал что-то на странице и протянул растаявшей девушке блокнот. Следующей к вокалисту подошла Ася, но Ксюша уже ничего не видела. Лютый восторг ослепил её, руки стали влажными от пережитого стресса, сердце громко плясало джигу, глаза блестели от слёз счастья. Больше пяти лет она слушала Animal ДжаZ и в самых чудаковатых, несбыточных мечтах представляла, как подойдёт к Михалычу и заговорит с ним, растворится под его пытливым взглядом, услышит чарующий голос всего в нескольких сантиметрах от себя…

Мечты стали реальностью: несколько минут назад Ксюша заглядывала в телефон, боясь, что Юра раскусил её враньё и настрочил сотню гневных сообщений в вайбере, а теперь она прижимается к холодной стене и стискивает в руках горячий блокнот, в котором расписался сам вокалист Animal ДжаZ. Девушка быстро нашла нужную страницу и раскраснелась от банальной фразы “Ксюше от Михалыча”. В голове вспыхнули неприличные, давно забытые фантазии времён первого курса.

— Всё произошло так быстро, я даже его и не разглядела толком, — подбежала довольная Ася. — Заметила только морщинки у него в уголках глаз, в клипах их почему-то не видно.

— Да? Я не всматривалась, — Ксюша закрыла блокнот и кинула его в сумку. — Прекрасный вечер, даже не так — офигенный вечер!

— Я знала, что ты будешь в восторге. Я Animal ДжаZ, конечно, не так сильно люблю, но вживую они шикарны.

Подруги выскочили на улицу, смеясь от переполнявших эмоций. На землю падали огромные пёстрые снежинки, покосившийся фонарный столб тускло освещал засыпанную дорогу. И под этим хмурым светом стоял мрачный Юра. Лицо — замершая маска, в глазах — решимость и злость, челюсти сжаты, а на скулах вздулись желваки.

ГЛАВА 8

Ксюша замерла от страха — перед ней будто стоял незнакомец, суровый и жестокий. Она протянула руку, пытаясь вспомнить слова, обрести ясность мышления и сказать что-то в своё оправдание. Но Юра шагнул назад, окинул презрительным взглядом девушек и глухо произнёс:

— Ложь я не прощу. Между нами всё кончено.

Развернулся и поплёлся к остановке. Ксюша всхлипнула, оттолкнула встревоженную подругу и побежала за парнем:

— Подожди, дай мне всё объяснить. Я не хотела, чтобы ты волновался, я испугалась, не должна была врать, но ссориться так надоело, — лепетала она, захлёбываясь слезами и стыдом.

Юра остановился, раздражённо покачал головой, театрально достал из кармана наушники и включил музыку, чтобы её не слышать, чтобы наказать за предательство, чтобы поняла — ему наплевать на её истеричные объяснения, слёзы и боль.

Ксюша упала в грязный снег, задыхаясь и рыдая. К ней подлетела Ася, обняла за плечи, шептала какие-то слова утешения. Остаток вечера помнился фрагментами: она бесконечно вытирала набегающие слёзы, Ася платила за бутылку вина в супермаркете, соседки неловко подбадривали и косились на бокалы с алкоголем, телефон таинственным образом оказался у подруги в кармане, чтобы Ксюша с горя не названивала теперь уже бывшему парню.

И во всю эту вакханалию затесалось едкое, назойливое чувство, которое Ксюша упорно старалась не замечать. Она заливала душу спиртным, но всё равно каждой клеточкой сердца чувствовала сокрушающее облегчение. Как будто защитила десять дипломов, написала пять курсовых, сдала сотню экзаменов — и упала в хмельные объятия свободы.

Каким-то чудом она продрыхла до полудня. С трудом разлепила заплаканные глаза, морщась от яркого света за окном. На соседней кровати Ася пила кофе и что-то изучала в ноутбуке.

— Наконец-то ты проснулась, — подруга тут же схватила чашку и заварила бодрящий напиток для Ксюши. — Нас сегодня ждут великие дела: салон красоты, пьянка в пабе, можно и в кино сходить, я сеансы ещё не смотрела.

— Стоп, помедленнее, — Ксюша поморщилась от боли в висках и недоумевающе посмотрела на подругу: — Какой салон красоты, ты о чём?

— Забыла, что мы вчера обсуждали? Сегодня ты станешь рыжухой, поздравляю. Сколько лет ты уже сомневаешься, стоит ли перекрашивать волосы, и при этом терпеть не можешь свой натуральный цвет. Вчера мы как раз сошлись на мнении, что пора тебе избавиться от мышиного оттенка и превратиться в красотку. Ну или в рыжую веснушчатую очаровашку.

— Я плохо помню вчерашний вечер, — призналась Ксюша.

— Да, текила была лишней, — невозмутимо кивнула подруга, прихлёбывая кофе. — Выпей ибупром, через полчаса станет легче.

— Откуда у нас вообще взялась текила? — перед глазами пролетели отрывки вчерашней ночи. — А, точно, ты же хотела её отцу на день рождения подарить.

— Не страшно, куплю ещё одну бутылку, у папы праздник аж на следующей неделе. Зато текила залечила твои душевные раны.

— Если бы всё было так просто.

— Так, пей таблетку, потом примем душ, взбодримся. Я погуглила: рядом с нами есть крутой салон красоты — там тебя быстро приведут в божеский вид.

— Я не уверена, что решусь.

— Пусть и банальная до оскомины фраза, но поверь — всё будет хорошо. Скоро стану называть тебя рыжей бестией, — ухмыльнулась Ася.

— Фу, как пошло, — засмеялась Ксюша, вставая с кровати и отыскивая в шкафчике банные принадлежности.

Вечером подруги отдыхали в новом пабе: заказывали крафтовое пиво, вяленую говядину, сочные бургеры с картошкой фри.

— Поверить не могу, что ты меня уговорила, — Ксюша уже в десятый раз запускала камеру на телефоне, чтобы посмотреть на себя. Длинные ярко-рыжие волосы будто принадлежали не ей, а русалочке Ариэль. — Не думала, что из серого мышонка я превращусь в, кхм, крашеного мышонка.

— Да брось ты, — Ася скептически подняла левую бровь. — Никогда ты не была мышонком внешне, а сейчас и вовсе напоминаешь ту рыжую из “Игры престолов”, ну, с которой ещё ванильный Джон Сноу зажигал.

— Игритт её звали. Спасибо за комплимент, конечно, — хмыкнула Ксюша. — Но про мышонка уточни: я никогда не была им внешне, получается, я внутренне такая же серая, как домашний грызун?

— Нууу, — растерянно протянула подруга, отводя взгляд. — Я говорила о другом: ты забитая и боязливая, как мышка, поэтому и связалась с Юрой. Он же типичный абьюзер.

— Кто?

— Психологический абьюзер: постоянно манипулирует тобой, критикует, обесценивает твои вкусы и взгляды на жизнь, нарушает личное пространство, да ещё и ко мне какого-то хрена ревнует. Хорошо, что он всё узнал про концерт — сама бы ты его не бросила.

— Никакой он не абьюзер, — возмутилась Ксюша и залпом допила потеплевшее пиво. — Ты откуда это словечко узнала?

— В инстаграме подписалась на психолога, она как раз недавно пост выложила про абьюзивные отношения. Полезная информация, могу тебе в директ ссылку скинуть.

— Спасибо, я не доверяю блогерам в инстаграме, — отчеканила возмущённая Ксюша и заказала у официанта второй бокал пива. — Пожалуйста, давай не будем про Юру говорить, мне и так сложно.

— Хорошо, — с радостью согласилась Ася. — Есть темы интереснее: мне вчера скинули новое расписание, у нас в понедельник социология культуры первой парой, ведёт её некий Соболев Д.В. Хоть какое-то разнообразие…

Ксюша отрешённо слушала подругу, не забывая кивать время от времени. Пиво стремительно заканчивалось, скоро придётся идти в общагу и ложиться в пустую кровать. А ведь она могла провести вечер с Юрой: запекли бы картошку в духовке, включили фильм, смеялись бы и обсуждали поступки героев. Но всё кончено — теперь она торчит в шумном пабе и опрокидывает в себя пиво сомнительного качества. Ещё и с Асей по душам не поговоришь — не поймёт. Подруга радовалась их расставанию, а у Ксюши болезненно плавилось сердце.

Внезапно она потянулась к телефону и солгала:

— Надо маме позвонить, я совсем забыла.

Ничего больше не объясняя, Ксюша направилась к выходу. С неба сыпал мокрый снег, подвыпившие мужики курили в сторонке и громко обсуждали футбольный матч.

Без лишних раздумий она разблокировала телефон, зашла в вайбер и быстро напечатала Юре сообщение, в котором просила прощения за свой обман, объясняла, что поступила эгоистично, скрыв от него правду, и молила, чтобы он обязательно позвонил ей.

Смахнув влагу со щёк, Ксюша вернулась в паб, где её ждала нахмуренная подруга.

— Всё-таки написала ему, — утвердительно сказала Ася.

— Не понимаю, о чём ты.

— Ты пару часов назад звонила маме, мы в одной комнате живём, все телефонные разговоры слышны.

— Да, хорошо, я отправила Юре сообщение в вайбер. И что теперь, будешь меня обвинять?

— Нет. Это твоё решение, тебе с ним и жить. Давай попросим счёт, хватит с меня пива.

ГЛАВА 9

Все выходные Юра игнорировал девушку, а теперь припёрся в университет с букетом несчастных роз, которые Ксюша никогда не любила.

— Привет, Юра. Какой неожиданный сюрприз! — она изо всех сил пыталась обрадоваться, но внутри зияла пустота. Ещё вчера Ксюша убивалась по парню, а сейчас жалела, что он вот так резко, не предупредив, притопал к ней.

— Привет! Держи, — Юра с гордостью протянул девушке букет. — Ты тоже полна сюрпризов. Мне нравился твой натуральный цвет волос, а рыжий слишком броский.

— Да, на это и был расчёт. Я будто стала заметнее, ярче.

— Ну если тебе так нравится, то я, возможно, смогу привыкнуть, — неуверенно заявил Юра.

Воспоминания о недавнем разговоре с харизматичным социологом были так свежи, что Ксюша невольно содрогнулась: рядом с ней стоял обычный душный паренёк, во взгляде которого сквозило плохо скрываемое недовольство. Он будто делал ей одолжение, пообещав привыкнуть к новому цвету волос. И розы притащил. Сто раз говорила, что ей не нравятся банальные красные цветы, а больше по душе лилии, тюльпаны или хризантемы.

Да что на неё нашло? Всегда считала Юру привлекательным парнем, в начале отношений даже не верила, что ей так повезло со второй половинкой. Но сейчас с глаз упал розовый флёр: Ксюша заметила и его глуповатую улыбку, и плешивую нелепую бородку, и лоснящиеся длинные волосы, и толстые пальцы с неровно подстриженными ногтями, и какую-то мешковатую убогую одежду.

— Ты зачем пришёл?

Ксюша поразилась тому, как сухо звучал её голос. Таким тоном она разговаривала с деканом факультета, но никак не с собственным парнем.

— Я хотел извиниться. Ты же знаешь, я вспыльчивый — чуть что, сразу закипаю и не контролирую себя, могу наговорить лишнего. Но согласись, если бы не твоё враньё, ничего бы не случилось. Я боюсь представить, сколько раз ты мне лгала, опасалась возможной ссоры. Ну чушь же, делаешь из меня монстра. Я бы всё понял и принял.

Ей стало тошно от речей бывшего парня. После каждой ссоры Юра молил о прощении, говорил, что всё изменится — он перестанет ревновать её к каждому столбу и разрешит чаще видеться с подругой. Но всё заканчивалось в лучшем случае через неделю. Потом вновь ссоры, манипуляции, обвинения во всех смертных грехах, слёзы в подушку и косые взгляды.

Почти три года она верила, что всё изменится: Юра поумнеет, бессмысленные перепалки прекратятся и они, наконец, заживут счастливо. Не так, как в романтических комедиях, конечно, но отношения без ссор казались ей райским блаженством, недосягаемой мечтой. Может, и права была Ася, когда говорила про психологический абьюз.

Они медленно брели к университету. А Юра всё продолжал распинаться:

— Наверное, я могу понять твой поступок. Мне проще не знать, что вечером ты со своей дорогой подружкой шляешься по сомнительным местам. А если бы к вам приставать начали? Или обокрали где-нибудь в тёмной подворотне? Не доведёт тебя дружба с этой Асей до добра.

— Подожди, не было никаких сомнительных мест. Мы пошли на концерт Animal ДжаZ в то же кафе, где я встретила тебя. А уж рестораны и ирландский паб явно нельзя назвать плохими заведениями.

— Ты себя слышишь? — вспылил Юра, поджимая губы и выплёвывая слова: — Паб — это ужасное место для девушек. Там же одна алкашня собирается, взрослые мужики специально приходят туда, чтобы кого-нибудь снять на ночь. Вам повезло, что ничего в напиток не подсыпали.

— По-моему, ты бредишь, — бессильно вздохнула Ксюша. — Если б ты хоть один раз пошёл со мной, то понял бы, что никакой алкашни там нет. Бухают мужики за гаражами или в дешёвых заведениях возле вокзала, но никак не в дорогом пабе. Там люди отдыхают, общаются с друзьями, наслаждаются вкусным пивом — и всё. А ты американских фильмов пересмотрел.

— Вот как ты заговорила, — ещё больше взбеленился Юра. — Всё ясно.

— Ничего тебе не ясно. Я тысячу раз говорила, что люблю развлекаться, а не тупо сидеть в общаге. Ты просто замкнулся от мира в своих четырёх обшарпанных стенах и хочешь, чтобы и я так никчёмно жила.

Ксюша не узнавала себя. Она же хотела, чтобы Юра прибежал к ней с распростёртыми объятиями, бросился на колени и просил вновь стать его девушкой. Но желание сбылось — а на душе вселенская печаль, будто узнала, что Деда Мороза не существует, а Новый год — всего лишь обычный день, когда нужно перевернуть лист календаря.

Юра вгляделся в её сомневающееся лицо и сменил тактику:

— Ладно, ты сейчас на эмоциях, я всё понимаю. Давай забудем чёртов концерт, как страшный сон, а ты впредь не будешь мне врать, хорошо?

— Не знаю, — выпалила она отрывисто, смело, будто прыгала с парашютом без предварительного инструктажа.

— Ты собираешься мне лгать?

— Нет. Я не знаю, хочу ли дальше с тобой встречаться.

— Котёнок, ты пока не можешь здраво мыслить, — Юра подошёл ближе, пытаясь поймать взгляд девушки, но она упрямо отводила глаза. — Всё наладится, вот увидишь, нельзя просто так разорвать почти трёхлетние отношения.

— Я больше не верю в счастливое будущее, понимаешь? А ведь раньше я была романтичной оптимисткой, которая зачитывалась любовными романами и по сто раз пересматривала “Красотку” и “Дневник памяти”. Но наши отношения дали понять, что хэппи-энда не существует, разве что в первые полгода. Возможно, ты правильно сделал, что бросил меня. Я буду врать и дальше, потому что так проще, так меньше драм и истерик. Но что это за отношения, построенные на лжи?

— Ну что ты, зайка, не будет больше никаких ссор, рассказывай мне всё, я постараюсь понять, — Юра приблизился вплотную, положил руку на её плечо. — Я могу измениться ради тебя. Пожалуйста, не поступай так с нами.

Он заключил девушку в объятия, прижался щекой к её щеке, зашептал слова утешения. Запрещённый приём. Ксюша вдохнула знакомый запах, прижалась к чужому телу и всё ждала — вот сейчас, вот в этот момент должна вспыхнуть искра. Но не было ни мурашек по коже, ни влечения, ни трепета. Только усталость да пустота.

Хотя спустя три года и не должно быть сильного влечения, разве не так? У них сложный период, поэтому её тело не отзывается на объятия, поцелуи, прикосновения. Ничего страшного, страсть — не главное в отношениях, её можно вернуть, если сильно захотеть. Почитать какие-то книги, купить эротическое бельё, сварганить ужин да зажечь свечи. Двадцать первый век, в интернете что-то дельное посоветуют.

Она сомневалась: Юра прав — нельзя так легко распрощаться с прошлым. Он любит её. Наверное. Сам он никогда не говорил этих слов, а она ждала признания. Но ведь сказать — не значит чувствовать?

Ксюша обвила руками его шею, открыла глаза и с тайной надеждой посмотрела на небо. В знаки она не верила, но сейчас так хотелось в каждой снежинке и в каждом прохожем увидеть тайный смысл, скрытое указание, что ей делать со своей жизнью.

— Всё будет хорошо, котёнок, — продолжал бессмысленно шептать Юра, поглаживая её рыжие волосы.

Она готова сдаться — будущее одиночество страшит, пережитый опыт камнем давит на сердце, нелепая надежда упорно скребёт душу. Расстаться они всегда успеют, вдруг у них всё получится.

И тут Ксюша увидела выходящего из университета социолога. Даниил Владимирович на ходу застёгивал пальто: волосы слегка растрепались от ветра, между бровями появилась вертикальная морщинка. Интересно, о чём он думает? Куда идёт? Забавно, если у него тоже сейчас окно или вообще одна пара в понедельник.

Преподаватель остановился, достал телефон из кармана.

"Лишь бы не заметил, пожалуйста, не смотрите сюда", — взмолилась Ксюша. Их разделяло метров десять, а Юра по-прежнему стискивал девушку в удушающих объятиях.

Звук проезжающей маршрутки отвлёк социолога от телефона, и он взглянул прямо на Ксюшу. Сердце бухнуло в пропасть стыда, жар окатил тело, а ноги превратились в вату. Какая эмоция промелькнула в его глазах? Ксюше показалось, что он разочарован. Сначала она заметила мимолётное удивление, а затем — откровенную горечь. Ну или у неё чересчур разыгралось воображение.

Даниил Владимирович отвёл глаза и резко повернул в сторону парка. Ксюша наконец отстранилась от Юры и беспомощно провожала взглядом социолога. Если это не знак, то что ещё ей надо? В заснувшей душе закипала злость.

— Знаешь, я больше не верю твоим обещаниям. Лучше быть одной, чем вечно надеяться на эфемерное счастливое будущее, ждать чуда с небес и наивно верить, что люди меняются. Чушь, ты не должен ради меня меняться, в нормальных отношениях люди принимают друг друга такими, какие они есть. Спасибо, что бросил меня после концерта. Кто-то должен был это сделать.

— Мы что, расстаёмся? — Юра опустил руки, ошалело взглянул на девушку, не веря в происходящее.

— Да, мы расстаёмся. Прости.

Юра сжал руки в кулаки, противно ухмыльнулся и яростно прошипел:

— Ты ещё пожалеешь, что бросила меня. Прибежишь назад, прощения просить будешь, потому что никому ты такая не нужна. Один я мог терпеть твои вечные выбрыки и глупое нытьё. Что ж, счастливо оставаться.

Раздавив её жестокими словами, Юра развернулся и быстро скрылся за зданием университета. Ксюша по привычке потёрла сухие, без единой слезиночки, глаза, подошла к ближайшей урне и выбросила бесполезный букет из трёх увядающих роз.

ГЛАВА 10

— Ты его бросила? — раскрыв рот, вопрошала Ася.

— Да, я уже пятый раз говорю, что между нами всё кончено. Но, если честно, я до последнего хотела, чтобы мы помирились, — выдохнув, призналась Ксюша.

Они сидели в просторной столовой за небольшим столиком и поглощали скромный обед из пересоленной пюрешки, овощного салата и куриной отбивной с сыром. Почему-то после занудных пар студенческая еда казалась произведением искусства, невиданным блаженством, которое поглощаешь за считанные минуты. Больше всего подруги любили свежеиспечённые сосиски в тесте: на короткой перемене они еле успевали их купить — а потом заваливались в лифт и, смеясь от неловкой ситуации, откусывали огромный шмат от горячей сдобы и усиленно работали челюстями. Прибегали на пары с опозданием, зато сытые и довольные.

Сегодня у них было окно в целый час, и размениваться на перекусы не хотелось. Только полноценный обед с томатным соком и задушевные разговоры возле огромного окошка с видом на парк.

— Почему ты передумала? — Ася сразу учуяла подвох. Ничего нельзя от неё скрыть.

— Надоело вечно страдать из-за Юры. И вообще, ты же сама хотела, чтобы мы расстались.

— Мало ли, чего я хотела, жизнь-то твоя. Ты что-то скрываешь, — Ася окинула подругу проницательным взглядом. — Несколько лет терпела и прощала, а сегодня вдруг его отшила. Не верю! Признавайся, что случилось?

— Вспомнила твои слова, задумалась, протрезвела, — постаралась оправдаться Ксюша.

— Если ты сейчас же не признаешься, я выпью твой любимый сок, — победно заулыбалась Ася.

— Ты не посмеешь! — хихикнула Ксюша. Она обожала томатный сок с солью, могла в день полтора литра выпить. Аська же всей душой и вкусовыми рецепторами ненавидела это богомерзкое пойло из несчастных помидоров.

— Посмотрим, я и не на такое способна ради правды!

— Ладно, сдаюсь, — Ксюша уставилась на остатки салата — аппетит исчез, не попрощавшись. — Во-первых, я посмотрела на Юру другими глазами: заметила, что внешне он заурядный парень, а я ведь считала его эталоном мужской красоты. Во-вторых, я выслушивала его слова с извинениями, но ничего не почувствовала — ни радости, ни облегчения, ни счастья. А ещё я не могла вспомнить, когда в последний раз восхищалась им, таяла от поцелуев, с радостью прыгала в койку, изнывая от страсти. Наверное, всё можно исправить, но проблема в том, что я не хочу ничего исправлять. Ну и в-третьих, — Ксюша пыталась подобрать правильные слова, — я увидела Даниила Владимировича в тот момент, когда собиралась простить Юру. Это не знак, конечно, но я поняла, что трачу жизнь на что-то пустое, ненужное, бесперспективное.

Ася чуть не поперхнулась кофе:

— Так это всё из-за саркастичного препода?

— Нет, я же объяснила по пунктам! — вспыхнула Ксюша.

— Про отсутствие страсти ты уже говорила. Да и Юра далеко не красавец, просто из-за влюблённости на внешность не обращаешь внимания. Социолог — истинная причина твоего поступка. Пришёл в универ такой весь дерзкий, ироничный и харизматичный — вот ты сразу и поняла, что мир не только из Юры придурочного состоит. Разве не так?

— Возможно, — уклончиво ответила Ксения.

— Жизнь прекрасна! — Ася чуть ли не хлопала в ладоши. — Конечно, в ближайшее время будет сложно из-за расставания, но первый шаг к свободе ты сделала.

— Не представляю, как жить дальше. Я как будто в тумане нахожусь, впереди неизвестность — и она дико пугает. Будущее было спланировано: работа по специальности, свадьба, квартира в ипотеку, отпуск на море. А сейчас я осталась у разбитого корыта.

— Но ты же не старушка, тебе всего двадцать три. Выдумала себе какую-то стрёмную жизнь: море раз в год да ипотека на полвека. Радуйся, что удалось этого избежать, меня в дрожь бросает от подобных перспектив, — Ася дёрнула плечиком, отбрасывая пугающие мысли в сторону. — Вернёмся к нашим баранам: что ты собираешься делать с Даниилом Владимировичем?

— Ничего. Буду любоваться им на парах.

— Жаль, он ведёт только лекции, практические занятия у нас по пятницам, но там некая Анжела Витальевна будет. Вот если бы с ним столкнуться где-нибудь, — в голове подруги уже зрел план.

— Ты о чём вообще, Ась? Он — взрослый преподаватель, я — студентка русской филологии. Ничего больше. Поверь, такой красивый мужчина в жизни не посмотрит на такую, как я.

— Опять двадцать пять. Из-за твоих комплексов мне хочется бить себя ладошкой по лбу сорок минут подряд. Вшколе над тобой ржал местный красавчик, на втором курсе философии подвернулся абьюзивный Юра — и всё, пропала девка. Море страхов, барьеров, комплексов — ноль радости от жизни. Ну ничего, я тебе помогу.

— Как? — расплылась в улыбке Ксюша. Задание ей казалось непосильным: ну нельзя просто так взять и избавиться от страхов.

— Отправимся на поиски приключений, теперь перед нами открыты развлечения на любой вкус: верёвочные парки, картинг, велосипедный спорт, плавание на каяках, верховая езда, полёты на воздушном шаре, всевозможные мастер-классы и дегустации.

— И это мне поможет?

— Отвлечёт от депрессивных мыслей уж точно.

— Мне бы твой оптимизм, — позавидовала ей Ксюша. — Сейчас вернусь.

Она схватила поднос с пустыми тарелками и поплелась в сторону кухни. Правило столовой гласило: каждый студент убирает за собой посуду, прямо как в “Макдоналдсе”. Аккуратно поставив поднос на стол, Ксюша развернулась и со всей дури в кого-то влетела. Чёрт, лишь бы не профессор лингвистики, который на парах любил называть студенток “бабоньками”.

В нос ударил бархатный древесный аромат с нотками цитруса и чего-то ещё, тонкого и обволакивающего. На талию легла сильная мужская ладонь, поддерживающая девушку от падения. Ксюша захлебнулась от нагрянувших ощущений: будоражащий запах, чужая горячая рука на теле, биение сердца, которое она чувствовала, прижавшись ладонью к твёрдой груди. Можно было не поднимать глаз — и так ясно, в кого она врезалась.

— Всё хорошо? — Даниил чуть отстранился и заглянул девушке в глаза.

— Да, простите, — прошептала она, загипнотизированная проникновенным взглядом социолога

— Не ожидал вас тут увидеть.

— У нас физкультура второй парой, поэтому мы с подругой сидим в столовой, — брякнула Ксюша.

Боже, она до сих пор прижимается ладонью к его горячей груди, бесстыдно наслаждается моментом и даже не собирается нарушать интимное соприкосновение их тел. Ноги предательски подкашивались.

— Логично, — с иронией заметил Даниил.

— Не очень, — хмыкнула Ксюша, пожирая глазами мужчину, замечая его напряжённые сухожилия на шее, упрямый подбородок с лёгкой щетиной, полную нижнюю губу, которую хотелось легонько прикусить зубами, а потом провести по ней языком. Выше посмотреть она не решалась.

Рука невольно скользнула вверх по его груди, задела пуговицу на рубашке, а подушечки пальцев каким-то невероятным образом прикоснулись к обнажённому участку кожи. Зря он не застегнулся до конца, задорно подумала Ксюша. Кадык на его шее судорожно дёрнулся, Даниил крепче сжал талию девушки — ещё немного, и на её теле точно останутся синяки.

Какой же он горячий! Ксюша облизнула пересохшие губы и дотронулась кончиками пальцев до его ключицы.

Даниил шумно вдохнул воздух, она тут же испуганно убрала руку и взглянула на преподавателя. Искорки в его глазах вмиг исчезли, взгляд заледенел, лицо посуровело и превратилось в маску учтивости. Их тела разъединились. Ксюша со странной досадой отпрянула от Даниила, скрывая дрожь в пальцах, которые всего миг назад касались его горячей кожи.

— Простите, что врезалась в вас, — пробормотала Ксюша, начиная осознавать масштаб трагедии. Она лапала своего преподавателя! Нагло, развратно, при посторонних!

— Со всяким может случиться, — вежливо кивнул Даниил и скрылся в толпе студентов, прибежавших в столовую после второй пары. Она даже звонок не услышала, совсем мозги потеряла.

Кажется, Даниил Владимирович владеет тайной магией, от которой девушки теряют голову. Иначе как объяснить, почему она, всегда сдержанная и даже холодная, вдруг распустила руки? Ксюша считала себя из той категории людей, которым секс особо не нужен, а поцелуи доставляют больше удовольствия, чем нелепые трепыхания потных тел. Либидо такое, ничего не поделаешь. Она особо не страдала из-за своего безразличия к плотским утехам, в мире так много интересного помимо секса.

Но вот она падает в объятия социолога — и крыша едет не спеша, тихо шифером шурша. Всего пару касаний, тесный контакт тел, а между ног пульсирует возбуждение, которого она уже давно не испытывала. Этот день полон сюрпризов.

За столиком в нескольких метрах от неё сидела Аська с вытаращенными глазами. Ксюша ощутила, как горит лицо и правый бок, там, где рука Даниила прожигала кожу через одежду. Она тряхнула головой, упрямо борясь с наваждением. Но развратные картинки продолжали мелькать перед глазами: вот она целует преподавателя в губы, запускает руки ему под рубашку, кусает шею, тянет вниз бегунок молнии на джинсах…

Ксюша вонзила ногти в запястье, чтобы боль помогла ей вернуть здравый смысл.

— Неудачно отнесла поднос, — беззаботным голосом сказала она, подходя к подруге.

— Ага, зато очень удачно столкнулась с преподом, — констатировала Ася. — Со стороны казалось, что вы вот-вот наброситесь друг на друга с поцелуями и побежите снимать номер, как советовала Фиби в “Друзьях”.

Она была бы не против такого развития событий, но вслух, конечно же, ничего не сказала.

ГЛАВА 11

В среду погода изменилась. Несмелое солнце радовало скромными лучами тепла, снег таял и мельтешил серыми кучками на обочинах дорог, в лицо дул свежий предвесенний ветер. Ксюша в прострации смотрела в окно, подперев голову рукой, и совсем не слушала седого лектора, который бубнил что-то про деконструкцию и интертекст.

Она вспоминала столкновение с Даниилом Владимировичем в людной столовой. В жар бросало от одних только мыслей, таких непривычных и запретных.

Он даже приснился ей этой ночью. Во сне они случайно встретились в кинотеатре, но фильм оказался таким скучным, что Даниил предложил сбежать. Умирая от счастья, она согласилась. А дальше они какого-то лешего оказались в универе, и социолог потребовал, чтобы Ксюша зачитала ему свою курсовую, а если хоть раз запнётся, то будет строго наказана. Она, конечно же, запнулась. Даниил ухмыльнулся, медленно подошёл к ней — и резким движением повалил на преподавательский стол. Крепко сжал её бёдра, наклонился ближе, целуя чувствительную кожу шеи, забираясь пальцами под футболку. Она крепко обхватила его руками и ногами, отдаваясь желанным ласкам.

А потом зазвонил будильник. Ксюша проснулась ошарашенная, вспотевшая, неудовлетворённая…

— Хорош киснуть, идём верёвочный парк покорять! — прервала её воспоминания Ася, тоже заскучавшая на лекции по современной литературе.

— Разве в феврале он работает?

— Сегодня открыт, я узнавала. Мы ж не дряхлые старушки, чтобы в общаге сиднем сидеть, тем более сегодня тепло и солнечно.

Ксюшу долго уговаривать не пришлось. В два часа они притопали к месту назначения, с надеждой высматривая хотя бы одного посетителя. Но просторный парк безмолвствовал. Ксюша нервно поёжилась от ледяной прохлады, выползающей из-под мрачной кроны деревьев.

— Сюда, — крикнула Аська, осторожно ступая новенькими кроссовками по влажной земле.

Ксюша приблизилась к небольшой постройке с закрытыми дверями. Заметила дрожащий на ветру плакат, на котором разноцветными буквами были расписаны трассы верёвочного парка. Но вот где работники?

Подруга резко схватилась за дверную ручку и отчаянно подёргала её, потом нахмурилась и сжатым кулачком постучала несколько раз в серое окно.

— Бесполезно. Можем пойти в пиццерию, если хочешь, — Ксюша растёрла озябшие руки, до конца застегнула молнию куртки и с упрёком воззрилась на подругу. — Я же знала, что февраль — не время для подобных развлечений.

— Но мне сказали, что они открыты, — плечи Аси опустились от разочарования, она ещё раз отчаянно заколошматила в запертую дверь.

Послышались чьи-то быстрые шаги.

— Пришёл я, нечего дверь выламывать! Стоило на пять минут отойти — и вот те на, картина маслом: две девицы под окном стучат в окна кулачком. — Высокий светловолосый парень хмуро уставился на Асю: — Ты зачем стучишь, если внутри никого нет? На чудо надеешься?

— А ты почему уходишь в рабочее время? Ещё минута — и я бы позвонила твоему начальству!

— Ну и звони, — обиженно протянул парень, искоса разглядывая раскрасневшуюся девушку. — Мне всё равно ничего не сделают. На улице холодрыга, греюсь только чаем из термоса, сортира в каморке нет. И как мне прикажешь: весь день терпеть или в бутылочку нужду справлять, а то не дай бог ваше величество нагрянет в феврале спортивный интерес утолять?

Не на шутку рассерженный парень, готовый к затяжной словесной перепалке, грозно уставился на Аську.

— Ты прав, рабочие условия тут отстойные. Никому звонить я не собиралась, просто одубела от холода и разозлилась. Извини, — пожала плечами подруга.

Парень остолбенел: наигранный пафос куда-то улетучился, злость рассыпалась на мелкие частицы, на смену ей пришло любопытство. Он нагло рассматривал Асю: её чёрную курточку, стройные ноги в синих джинсах, светлые пряди волос, выбивающиеся из-под смешной шапки с помпоном, горящие синие глаза.

— Какую трассу порекомендуешь новичкам? — спросила подруга.

— Трассу? Так вы серьёзно решили в феврале по верёвкам лазить? — незнакомец достал ключи и отпер двери маленькой постройки.

— А что здесь такого? — вздёрнула подбородок Аська. — Попрыгаем по деревьям, согреемся как раз, адреналинчик в крови разгоним.

— Странные вы, — пожал плечами парень. — Меня, кстати, Владимиром зовут, можно просто Вова. А тебя?

— Ася. А это моя подруга Ксюша.

— Приятно познакомиться, — растёкся в улыбке Вова, пожирая Аську глазами.

Подруга беззастенчиво строила глазки привлекательному инструктору, он отвечал взаимностью. Запел песню о тяжкой работе, активно жестикулировал и чуть ли не подмигивал подтаявшей Асе. Скользкий парень, распустил хвост, как породистый павлин, тупые шутки шутит.

Что за чувство гложет? Зависть, обида, сожаление? Ведь Ксюша могла прийти в этот парк с Юрой, а не пританцовывать замёрзшими ногами, дожидаясь, пока парочка прекратит флиртовать.

— Так вот, какую нам трассу исследовать? — встряла она в разговор.

— А? — Владимир вздрогнул и впервые посмотрел на рыжеволосую девушку. — Всё из головы вылетело рядом с такими красотками, — стукнул он себя по лбу и откровенно, как типичный дамский угодник, улыбнулся Асе: — Раз ты говорила про адреналин, предлагаю самую сложную трассу, она так и называется — “Адреналиновая”.

Подруга радостно закивала головой.

Вова зашёл в деревянную хибарку, вернулся через минуту и сухо отдал Ксюше страховку:

— Надевай.

А сам вальяжной походкой направился к сияющей Асе. Он помог ей со снаряжением, не постеснявшись якобы случайно дотронуться до голени и бедра девушки. Прижал её руку к своей груди, внимательно следя за реакцией, и, заметив мимолётное сомнение в глазах Аськи, отдал ей блок-ролик для троллеев.

— Эта штука нужна для того, чтобы вы не сломали ноги. Но у нас безопасный верёвочный парк, ни разу никто не травмировался.

— Надеюсь, мы не станем первыми пострадавшими, — стрельнула глазками в инструктора Ася.

— Не бойся, я тебя словлю, — Вова наконец закончил с экипировкой и повёл подруг к началу трассы. — Кто будет первым?

— Я! — как в первом классе, подняла руку Ксюша. Пусть парочка воркует, а она обойдётся без чужой помощи.

— Отлично, тогда смотри — тянешь за собой страховочное кольцо, аккуратно проводишь его через крепления стального троса и в конце съезжаешь по троллею на землю, — объяснял Вова, указывая руками на будущие препятствия.

— Что ж, не поминайте лихом. Пошла я, — Ксюша помахала рукой в знак прощания и залезла на первую платформу.

— Удачи, — послышался запоздалый вскрик Аси.

Впереди её ждали подвешенные на тонких канатах брёвна. Ксюша оценила препятствие как “проще пареной репы”: бойко запрыгнула на толстую деревяшку, цепляясь руками за трос. Всё вокруг зашаталось — брёвна раскачивались, как укуренные качели, верёвки стали на удивление тонкими и хрупкими, ладони мигом вспотели. А это сложнее, чем она думала.

Ощутив секундную неуверенность в своих силах, Ксюша мгновенно подумала о Юре. Он всегда в ней сомневался. Скептически качал головой, когда она стремилась выйти на повышенную стипендию. Улыбался свысока, выслушивая её требования к работе: высокая зарплата, адекватный начальник, увлекательные задания.

Но у неё всегда получалось. Подрабатывала копирайтером: с удовольствием писала статьи о кинематографе для популярных интернет-изданий, а все зачёты и экзамены сдавала на пятёрки. Юра бесился и говорил: “Ну это сейчас так, посмотрим, что будет дальше”.

Голова закружилась от жалящих воспоминаний. Как же хорошо, что их отношения закончились! Лучше уж быть одной, чем одинокой рядом с предполагаемой второй половинкой.

Ксюша зажмурилась, прикусила нижнюю губу, сделала несколько глубоких вздохов — и уверенно зашагала вперёд по расшатанным брёвнам. Адреналин и злость на бывшего бурлили в крови, подталкивали её вперёд. К последнему препятствию на руках выскочили мозоли, а ноги страшно гудели и ныли.

Сил почти не оставалось. Но тут Ксюша вспомнила широкую улыбку Даниила Владимировича, смешливые искорки в его осенних глазах, вибрирующий голос, от которого мурашки бежали по коже. Он бы точно её понял. И поддержал. Вопреки здравому смыслу, Ксюша верила, что они могли бы стать хорошими друзьями. Хотя бы друзьями.

Мысли о преподаватели вернули ей утраченные силы. За считанные минуты Ксюша добралась до финальной платформы, завалилась на неё, тяжело дыша и вытирая лицо рукавом толстовки. Не верится, что она сделала это!

На душе сразу стало спокойнее. Будто выплеснула всю ярость на прохождение адреналиновой трассы. И внутренне очистилась, переродилась.

К ней подбежал Владимир:

— Молодец, в первый раз не каждый справляется. Теперь осталось спуститься по троллею — переверни карабин, встань и легко оттолкнись ногами от платформы. Не беспокойся, в конце скорость снижается, — пояснил инструктор, заметив, как Ксюша испуганно уставилась на канатную сетку, которой заканчивался спуск по троллею.

— Ясно, — кивнула она.

Ксюша скривилась от резкой боли во всём теле, с опаской взглянула на длинную трассу — и шагнула вперёд. Земля исчезла, ветер засвистел в ушах, мимо проносились деревья, кусты и улыбающаяся подруга. Как же круто! Она подняла руки вверх, запрокинула голову и разглядела серые облака, косые лучи заходящего солнца, играющие бликами на верхушках деревьев, и рыхлый след от самолёта, разделившего небо пополам.

Чьи-то руки вцепились в неё, защитив от грубого столкновение с канатной сеткой. Исчезло чувства полёта, но восторг окутывал сердце пеленой тепла.

— Спасибо, — улыбнулась она Владимиру, ожидая, пока парень освободит её от страховки. — Потрясающие ощущения!

— Рад, что тебе понравилось, — пресно ответил инструктор. — Всё, ты свободна.

Он направился к Асе, кряхтящей на последнем препятствии. Ксюша отвернулась и потопала в сторону помещения, где хранилась экипировка. Она не хотела мешать подруге, которая, кажется, по уши втрескалась в симпатичного паренька.

Минут через десять на Ксюшу вихрем налетела сияющая, как новогодняя игрушка, красная и довольная Аська.

— Кажется, я ему нравлюсь, представляешь? — прошептала она.

Ксюша не успела ничего ответить. К ним подошёл ликующий Вова.

— Молодцы, девчонки, на изи справились с самой сложной трассой. Такое нужно хорошенько отметить, что скажете?

— Предлагаешь где-нибудь посидеть? — от удивления Ксюша плохо соображала.

— Да, отпразднуем ваши успехи. Выпьем чего-нибудь горячительного, перекусим.

Ксюша отбросила рыжую прядь волос со лба и хотела уже отказаться от идиотского приглашения, но вовремя наткнулась на умоляющий взгляд подруги. Та сложила ладошки в немой просьбе и косила глазами на стоящего рядом с ней парня, как бы крича: “Ну ради меня, ну пожалуйста, он мне не безразличен”.

Ксюша не могла отказать лучшей подруге, поэтому смиренно произнесла:

— Хорошая мысль. Куда пойдём?

— Здесь неподалёку делают отличную пиццу, можно туда, — предложил Вова, подходя ближе к Асе и приобнимая её за талию.

— Отлично! — подруга не оставалась безучастной и обняла парня в ответ.

ГЛАВА 12

— А ты на кого учишься? — Аська с аппетитом вгрызалась в ароматную, истекающую соками пиццу.

— На юриста, — с гордостью ответил Вова. Он кропотливо орудовал ножом, разрезал корж на маленькие части, после чего отправлял кусок в рот. И всё у него получалось так изысканно и красиво, что Ксюша невольно залюбовалась движениями парня.

Ася даже не прикоснулась к столовым приборам. И пофиг, что сок стекает по губам, а руки испачкались в жире, зато подруга жмурилась от удовольствия и быстрее всех справлялась с мясной пиццей.

— И как там, на юрфаке?

— Нормально, я не особо парюсь по поводу учёбы, — Вова отхлебнул холодное пиво. — Понимаете, я не хочу зубрить сотни законов, которые изменятся через пару лет либо вовсе исчезнут. Поступил на факультет ради спокойствия предков. Сейчас хожу в универ только в конце семестра: даю деньги одному доброму человеку, а он договаривается со всеми преподами, и вуаля — сессия сдана.

— А чем же ты тогда занимаешься? — Ксюше этот самоуверенный паренёк с каждой секундой нравился всё меньше.

— Подрабатываю в верёвочном парке, но не часто, мне по фану наблюдать за людьми. Они делятся на два типа: одни достигают своей цели, а другие — я их называю тюфяками или тряпочками — на третьем препятствии начинают ныть, стонать и жаловаться на нереально тяжёлые трассы. Доходит до абсурда: тюфяки требуют вернуть им деньги или строчат жалобы. Доносчики хреновы. Видите ли, мы не предупредили, что препятствия будут вопиюще сложными, прям до посинения губ и выпадения челюсти. А глаза разуть и посмотреть на трассу они не пробовали? Идиоты вокруг, — подытожил Вова.

— Нервная работа, — Ася дожевала последний кусок пиццы и внимательно слушала парня.

— Есть такое. Верёвочным парком сыт не будешь, в остальное время я админом в ночных клубах работаю. Контингент там дичайший: от простушек, надеющихся заполучить богатого старичка с обвисшей задницей, до золотых мальчиков, которые выпендриваются своими ролексами и ламборгини. Но я не жалуюсь: там и платят хорошо, и связи полезные можно обрести. Главное в жизни не мозги и знания, главное — дружить с влиятельными людьми.

— Ну, как вариант, можно самому добиться высот, без важных шишек и взяток, — прервала его речь Ксюша.

— Ага, конечно, ведь мы живём в идеальном обществе, где мечты всегда сбываются, а бедность и неудачи — лишь выдумки журналистов, — ухмыльнулся Вова. — Я в эти сказочки не верю. Не собираюсь десятилетиями горбатиться на тупой работе, если могу прямо сейчас строить успешное будущее.

— И как ты планируешь стать богатым и знаменитым? — с издёвкой спросила Ксюша.

— Я будущий юрист, передо мной открыт мир лёгких денег. Буду защищать влиятельных мира сего, как Сол Гудман из сериала “Во все тяжкие”.

— И что, много у тебя уже влиятельных друзей? — не успокаивалась Ксюша.

— Я работаю над этим, — скривился Вова. — Москва не сразу строилась. Главное — у меня есть цель, и я упрямо иду к ней.

— Странная это цель, ради которой нужно притворяться кем-то другим, — сдвинула брови Ксюша. Этот парень начинал её бесить. — Ведь чтобы понравиться богатеньким сынкам, ты должен играть определённую роль, не так ли?

— Так, но цель оправдывает средства. Зато в обычной жизни я честен и прямолинеен, — Вова подвинулся ближе к Асе. — Хватит обсуждать мою скромную персону. Вот вы чем занимаетесь?

Ксюша уткнулась в меню, краем уха слушая, как подруга делится подробностями общажной жизни. И что Ася нашла в этом мелочном типе? Умная же девушка, а слушает недоумка Вову с распахнутыми глазищами и улыбкой на губах. Да, красивый парень, обаятельный, лапшу на уши хорошо вешает, но ведь он — типичный бездарь, мечтающий о лёгких деньгах. Интересно, как он станет крутым адвокатом, если на пары не ходит и взятки платит? Сол Гудман хотя бы сообразительным засранцем был.

Ася убрала прядь волос со лба и смущённо смотрела на Вову, который наклонялся к ней всё ближе. Ксюша закипала от злости, но сдерживала бушующие эмоции. Ей нельзя вмешиваться в дела Аськи — и точка. Хотят, пусть целуются после двух часов знакомства.

Ксюша осознала неприятную вещь: она лишняя на этом празднике жизни. Как незаметно сбежать из ресторана? В этот момент на телефон пришло какое-то сообщение в Фейсбуке.

— Ой, — как можно натуральнее воскликнула она. — Я совсем забыла, у меня же встреча с Даниилом через десять минут. Хорошо, что он напомнил, а то из головы вылетело!

Ася странно улыбнулась:

— Давай я тебя провожу. Вова, дождёшься меня?

— Конечно, — кивнул парень. — Было приятно познакомиться, Ксения.

— Взаимно, — хмыкнула девушка.

Они с подругой вышли на улицу, завернули за ближайший угол — и Ася чуть ли не затанцевала от восторга:

— Спасибо, Ксю! Я не решилась тебе намекнуть, что мы с Вовой хотим уединиться. Но как ты поняла, что делать?

— Вы бы себя со стороны видели, — рассмеялась Ксюша. — Глаз друг от друга не отводите, перешёптываетесь о чём-то своём. Я хоть и тугодум порой, но не до такой же степени.

— Не знала, что меня так легко прочитать, — даже немножко расстроилась Ася.

— Все влюблённые выглядят одинаково, — отмахнулась Ксюша. — Физиогномистом быть не нужно. Ты лучше скажи, чем тебя Вова зацепил?

— Открытостью. Он всё прямо говорит, ничего не стесняется, даже своих худших качеств и побуждений.

— А его слова про связи и лёгкие деньги тебя не насторожили?

— Есть немного, — Ася закусила губу и отвела взгляд. — Но кто из нас идеальный?

— Никто, — согласилась Ксюша. — Иди, не заставляй кавалера долго ждать.

Ася заключила подругу в объятия, ещё раз поблагодарила и на прощание сказала:

— Отмазку ты хорошую придумала, но самого главного не заметила. Чьё имя ты назвала, когда уходить собиралась?

— Я уже не помню, — пожала плечами Ксюша. Какая разница? Имя само всплыло в голове, влияние момента, ничего более.

— Ты сказала, что встречаешься с Даниилом, — торжествующе улыбнулась Аська. — Не Юру вспомнила, не подругу школьную или одноклассницу, а именно Даниила нашего Владимировича. Социолог пробрался в твоё подсознание.

И, не дав Ксюше возможности ответить, подруга убежала в пиццерию.

ГЛАВА 13

— А кто у нас практику ведёт, не знаете? — спросила староста Лера, рассматривая себя в зеркальце. — Эх, если бы Даниил Владимирович! Почему на руссфиле не преподают такие красавчики? Я бы на их кафедре поселилась, отвечаю. Секретарём бы на полставки устроилась, лишь бы секси-препода почаще смотреть.

Третьекурсники сидели на пятой паре в пятницу и с тоской ожидали преподавателя. Упоротый деканат как будто не понимал, что перед выходными все иногородние студенты уезжают домой, и до практики по социологии культуры дожили всего несколько человек.

Ксюша обожала свою группу. Они часто плевали на правила: прогуливали лекции, задавали доверчивым пожилым профессорам нелепые вопросы, чтобы отвлечь их от чтения конспектов, надевали вызывающе-абсурдные костюмы на Хэллоуин и День святого Валентина. Один раз даже шуточные свадьбы на 14 февраля устроили. Ну а хули — студенческая жизнь не должна быть скучной!

— У нас некая Анжела Витальевна будет. Жаль, я тоже на горячего социолога надеялась, — разочарованно вздохнула Вика, лучшая подруга старосты. — Интересно, он женат?

— По-любому его кто-нибудь охомутал, — уверенно заявила Лера. — Слушайте, может, нам смыться, пока не поздно? Не хочу целый час слушать неизвестную Анжелу Батьковну! Соврём потом, что не дождались её.

— Так всего пять минут прошло, — засомневалась Аська. — Рано убегать, давайте ещё немного подождём.

— От социологичек мы ещё не убегали, — хмыкнула Ксюша. — Но чёрт, я бы не сидела дольше, а ушла прямо сейчас.

— Вы серьёзно? — с раздражением спросил Костя, единственный парень в их группе. — Мы не знаем, что это за преподавательница и как она отреагирует. Вдруг нам выговор влепят, объяснительные заставят писать, а потом ещё и на экзамене завалят. Не знаю, как вам, а мне очень нужна повышенная стипендия. К тому же я сюда учиться пришёл, а не пропускать важные пары!

— Кайфоломщик, — скривилась Лера.

Костя был на удивление занудным и душным человеком. Он редко соглашался на авантюры, часто из вредности не прогуливал занятия, когда вся группа умоляла его действовать спонтанно и ловить кайф от сумасбродных поступков. Иногда Костя снисходил до серой массы и поддерживал однокурсников, но при этом корчил дикую рожу, будто он великий император, оказывающий простому люду неслыханную честь.

— Кость, давай не сегодня. Уже восемь минут прошло, никто не придёт. Смирись, — пыталась вразумить парня Лера.

— Ну не знаю, преподы тоже люди и могут задерживаться, — продолжал занудничать Костя.

— Могут, — встряла Вика. — Но это первая неделя учебного семестра, следующие пары Анжелы Витальевны мы не будем прогуливать, если она адекватная, конечно. Сегодня такой хороший день, давай не портить его нудной социологией, а, Кость?

— Да обычный день, ты чего? — удивился парень.

— Всё потеряно, — покачала головой Аська.

Ксюша уставилась на вредного однокурсника — ну что взять с этого барана?

— Все хотят уйти? — спросила она, оглядывая задние парты. Полусонные студентки лениво кивнули. — Видишь, Кость, только ты нас задерживаешь. Ну пожалуйста, поддержи группу — наплюй на студенческие правила.

В глазах однокурсника промелькнуло сомнение. Ксюша заметила это и всплеснула руками:

— Я же вижу, ты хочешь уйти. Ну Костик, ну плиз, не подведи. Фиг знает, что там у этой Анжелы случилось, раз она опаздывает. Расписание новое, не привыкла ещё. Уходим?

Костя так тяжело вздохнул, будто бремя всего мира легло на его худые плечи:

— Хорошо, уговорили. Только пусть кто-нибудь выглянет в коридор, а то я не хочу случайно преподавательнице на глаза попасться.

— Я выгляну, — вскочила Ксюша. — Ждите!

Она осторожно открыла дверь и осмотрелась: тихо, темно и скучно. Типичная пятница после обеда.

— Никого нет, — сообщила она.

— Ты выйди дальше, вдруг по лестнице эта Анжела спускается, — не успокаивался Костя.

— Зануда, — скрипнула зубами Ксюша и выскочила в коридор.

Такое ощущение, будто в универе вообще никого не осталось. Из соседних аудиторий не доносилось ни звука, даже лифты не шумели.

— Пусто, — Ксюша стала в дверях и наблюдала, как довольные студенты бросали в сумки телефоны и ручки. — Ась, возьмёшь мои вещи?

— Беру, — крикнула довольная подруга.

Ксюша пылала от радости: она обожала подобные моменты — прогуливать занятия всей группой, скрываться от преподов, глупо хихикать в лифте и чуточку переживать из-за возможных последствий. Конечно, в основном всё заканчивалось дурацкими объяснительными, но кто знает, вдруг Анжела Батьковна всерьёз на них разозлится.

— Вы чего так долго? — склонила голову набок Ксюша. Вечно однокурсников приходится ждать. Даже сейчас, когда ситуация не требует промедления. — Вдруг социологичка всё же придёт, а вы копошитесь? Нельзя ей на глаза попасться, это будет полное фиаско. Я настроилась на эпичный побег, ребята.

— Да идём мы, — отозвалась староста. — Вика, быстрее!

— Наконец-то. Валим отсюда! Впереди нас ждёт пятница-развратница! — заволала Ксюша, вскинула руки вверх, хлопнула несколько раз в ладоши и, улыбаясь от уха до уха, развернулась.

Сделала два шага вперёд — и резко остановилась. В нос ударил уже знакомый древесно-цитрусовый аромат, ноги сами собой подкосились. Чёрт, только не он!

— Впечатлён вашим гениальным планом, как прогулять практику Анжелы Витальевны. Думаю, ей стоит об этом узнать, — прозвучал стальной голос Даниила Владимировича.

— Трындец, — вырвалось у Ксюши.

ГЛАВА 14

— Трындец, — вырвалось у Ксюши, когда она поняла, что социолог не только слышал про пятницу-развратницу, но и, скорее всего, видел её бешеные рукоплескания.

— Что, простите? — Даниил Владимирович удивлённо воззрился на неё. — Мне не послышалось?

— Не знаю, о чём вы, — замотала головой девушка, сделала шаг назад и пошатнулась. Почему ноги её не слушаются? Не хватало ещё шлёпнуться задницей на грязный пол. Позорище.

— Вы не только некультурно выражаетесь, но ещё и с координацией у вас проблемы, — социолог схватил её за локоть, удерживая от падения. Кожу жгло от лёгкого прикосновения даже через хлопковую ткань рубашки.

Внутри разгоралось пламя злости, недоумения и смущения. Распустил тут руки, мужлан неотёсанный, словами обидными бросается.

— Всё у меня нормально с координацией, просто не ожидала вас увидеть, — почему-то начала оправдываться Ксюша.

— Конечно, я помешал вашему грандиозному плану побега, — хмыкнул Даниил.

В голове Ксюши промелькнула дикая мысль. Она нашла в себе смелости посмотреть преподу в глаза. Какой же необычный у них цвет: небесно-голубой возле зрачка, постепенно растворяющийся в смеси оливкового и серого, с редкими золотистыми крапинками. В их глубине вспыхивали весёлые огоньки, которые странно диссонировали с каменным, нарочито серьёзным выражением лица. А Даниил Владимирович-то шутник, выговаривает её строгим тоном, а сам тихонько посмеивается. Она в нём не ошиблась.

— Раньше наш план всегда прокатывал, — улыбнулась Ксюша. Злость куда-то испарилась, а смущение незаметно исчезло.

— Какое похвальное стремление к учёбе, — уголок его губ чуть дрогнул, но социолог всё же сдержался.

Даниил Владимирович провёл ладонью вверх по её руке, слегка сжал плечо, вздохнул — и отстранился, пропуская Ксюшу в аудиторию. Шагнул следом, окинул изучающим взглядом притихших настороженных студентов.

— Здравствуйте, третий курс. Рад, что вы смиренно ждали, когда придёт Анжела Витальевна, и даже не думали прогуливать пару. Всё же преподаватель опаздывала аж на целых пятнадцать минут, а это, как известно, считается у студентов веским поводом для побега.

Он небрежно сел за преподавательский стул, подождал минутку, наблюдая за всполошёнными лицами третьекурсников.

— Ах, да, забыл о главном: произошло изменение в расписании — вместо Анжелы Витальевны практику буду вести я.

На последней парте раздались перешёптывания, студентки заулыбались.

Румянец возбуждения сошёл с щёк Ксюши, она зависла и тупо уставилась на препода. Внутри заскребли кошки: на лекции можно спрятаться за спинами сотни человек, на практику же ходят единицы. Ей придётся два раза в неделю смотреть на Даниила Владимировича, ловить его случайный взгляд, превращаться в мягкую лепёшку от его проникновенного голоса.

Голос разума кричал "Опасность", но в сердце зарождалось стыдливо-нежное чувство, будто среди каменистой почвы пробивался стебель хрупкого цветка.

— А почему вы задержались? — спросила староста.

— Хотел узнать, дождётесь ли вы преподавателя, — иронично ответил Даниил Владимирович. — Мои догадки оказались верны.

Ксюша прикусила губу, чтобы сдержать улыбку.

— Но что мы сейчас будем делать? Вы ничего не задавали на лекции, — насторожилась Вика.

— Хочу с вами познакомиться лучше, раз уж мне повезло вести практику у русских филологов.

— О, так это мы с радостью! — воскликнула староста. — А вас мы тоже лучше узнаем?

— Если будете задавать правильные вопросы, — повёл бровью Даниил.

Ася недовольно вздохнула, скрестила руки на груди и скептически посмотрела на препода. Лера в нетерпении прожигала социолога взглядом, а студентки, скучающие за последней партой, мгновенно пересели поближе. Ксюша молча офигевала: однокурсники что, тоже попали под магию Даниила Владимировича? Никто не грустил из-за неудачного побега, все, кроме Аси, сгорали от любопытства. Кажется, социолог умел располагать к себе людей.

— Я первая спрошу! — не выдержала Лера. — А сколько вам лет?

— Двадцать восемь, — скучающим голосом ответил препод.

— А вы женаты?

— Нет, — усмехнулся Даниил Владимирович.

— Давно работаете в универе? — подал голос Костя.

— Пару лет, но до этого года преподавал в другом корпусе. Вопросы становятся всё интереснее, — социолог выразительно посмотрел на круглые часы, висящие возле доски.

— Вы увлекаетесь компьютерными играми? — не подумав, ляпнула Ксюша. Ей хотелось задать какой-то нестандартный вопрос, и в голову пришло только это. Сама она несколько лет не играла, зато в школе проходила с подругой GTA Vice City да пару раз случайно убивала игровых персонажей в The Sims.

Даниил Владимирович перевёл взгляд с часов на взволнованную девушку. В его глазах вновь появились смешливые огоньки.

— Уже не так скучно. Да, увлекаюсь, — спокойно ответил он. — Только в основном играю на приставке, а не на компьютере.

— А разве взрослые люди играют во всякие стрелялки и танчики? — ядовито спросила Света, самая стервозная однокурсница. Она редко ходила на занятия, на переменах показательно обсуждала всех преподов и снимала наигранные сторис для своего популярного блога в инстаграме. — По-моему, глупо тратить время на такие сомнительные развлечения.

Губы Даниила растянулись в добродушной улыбке:

— Я считаю, что глупо прожигать время в социальных сетях, терять себя в бесконечной гонке за новыми подписчиками, которые никогда не заменят друзей в реальности. Глупо притворяться кем-то другим, ведь за этим прячется банальный страх — страх быть собой, вот таким неидеальным, обычным, с завистью, невежеством, нарциссизмом и прочими неприглядными чертами характера. А ещё глупо судить, совершенно не разбираясь в предмете. Вот видите, у нас с вами разные понятия о том, что глупо, а что нет, — подчёркнуто вежливо закончил свою речь Даниил.

За все годы учёбы Свету не затыкал ни один преподаватель. Ходили слухи, что она была родственницей декана филфака, из-за чего ей прощали и вечные пропуски, и невнятное мычание на практических занятиях, и откровенное списывание на экзаменах. Поэтому Света никак не ожидала, что социолог посмеет возразить ей, да ещё и на глазах у однокурсников.

— Вам просто нечем крыть, — взбрыкнула Света. Её лицо покрылось красными пятнами, нижняя губа дрожала. — И вообще, мне срочно нужно уйти, всё равно пара скучная и глупая!

— Хорошо, можете покинуть аудиторию, я никого не держу, — Даниил Владимирович вновь превратился в строгого препода. — Это касается всех: идите домой, если вам не интересна моя пара.

Скрипнула парта, с кислыми лицами подскочили ещё две девицы: они бы остались на практике, но не хотели рисковать дружбой с богатенькой Светой. Социолог, нахмурившись, молча смотрел на уходящих студенток. По его лицу пробежала мрачная тень, а взгляд заледенел.

ГЛАВА 15

Ксюша встревоженно смотрела по серьёзного преподавателя. Неужели ситуация с блогернутой Светой так его задела? Или его раздражают люди, которые не имеют своего мнения, а слепо бредут за сильным лидером?

Даниил резко повернул голову в её сторону и посмотрел прямо Ксюше в глаза. Она не растерялась, не отвела взгляд, даже моргнуть боялась, чтобы не нарушить момент странного, пронзительно-тревожного единения. Остальной мир будто исчез, и Ксюша не знала, как долго они разглядывали друг друга.

В его глазах растворялись льдинки, а в глубине вспыхивали уже знакомые смешливые огоньки. Ксюша открыто улыбнулась преподавателю, и Даниил ответил тем же: уголки его губ приподнялись, черты лица смягчились.

— И как вы догадались, что наша Света — местная блогерша? — нарушила из зрительный контакт Лера.

— У меня хорошо развита интуиция, — пожал плечами Даниил Владимирович.

Ксюша громко хихикнула — опять он шутит. В аудитории воцарилась удивительная тишина, мокрый снег перестал барабанить в окно. Однокурсницы недоумённо воззрились на девушку, даже Костя удостоил её секундным растерянным взглядом. Одна лишь Аська улыбалась рядом.

“Они что, шуток не понимают?” — пронеслось в голове Ксюши. Или это она неправильно поняла фразу социолога? Усердное внимание однокурсников напрягало, тишина болезненно стучала в висках. Даниил Владимирович молчал подозрительно долго. И опять наблюдал за ней, задерживаясь взглядом на руках, которые Ксюша сжимала от волнения.

— Ну а ещё я видел Светлану пару дней назад возле университета, она снимала сторис и жаловалась на осточертевшую учёбу и тупых преподов. А вчера села рядом со мной в столовой и показательно обновляла страницу в инстаграме. Я человек любопытный, заметил, что у неё сто тысяч подписчиков, но никак не отреагировал. А так да, интуиция мне очень помогла, — подытожил социолог.

Раздались смешки, Ксюша довольно развалилась на стуле.

— А препод твой не так ужасен, как мне казалось, — шепнула на ухо Ася. — Резкий, чересчур насмешливый, но харизматичный, зараза.

— Он не мой!

— Это временно, — отмахнулась от её возражений подруга.

— Так, давайте закругляться, сегодня всё же пятница-развратница, — усмехнулся Даниил Владимирович. — Вы свободны.

Что, так быстро? Ксюша не готова его отпустить, впереди долгие выходные, она не доживёт до понедельника. Хотя чем реже Даниил попадается ей на глаза, тем лучше. Нельзя влюбляться в преподавателя! Ничем хорошим это не закончится.

— Так, Ксю, быстро выдумай причину, чтобы подойди к Даниилу Владимировичу, — хлопнула её по плечу Аська. — Что угодно ляпни: адрес почты неправильный написала, на лекцию не придёшь, потому что Марс не в том доме бухает. Импровизируй! И быстрее, пока он с Леркой о чём-то воркует.

— Ты с ума сошла? — растерялась Ксюша. — Зачем мне к нему подходить?

— Я же вижу, что ты хочешь поговорить с ним. И препод на тебя пялился всю пару. Если вы настолько тормознутые оба и не можете сделать первый шаг, то верная Аська спешит на помощь. Не дрейфь, подруга, счастье само в руки не падает.

Лера наконец вышла из аудитории, следом побежала Аська и тихо закрыла за собой дверь.

Ксюшу раздирали противоречия: уйти, вежливо попрощавшись, или остаться, воспользовавшись советом подруги? Но ведь сбежать она всегда успеет.

— Вы что-то хотели? — вежливо спросил Даниил. Он стоял возле преподавательского стола, сложив руки на груди. Снова какой-то отстранённый, далёкий, будто и не улыбался ей несколько минут назад.

А к чёрту!

— Да, хотела предупредить, что в понедельник меня не будет, — нервно ответила Ксюша. Прекрасная идея, замечательная, лучшая в мире! Она теперь целую неделю его не увидит, мастерица импровизаций, блин.

— Почему? — удивился Даниил. — По уважительной причине? Или решили прогуливать мой предмет?

— Домой поеду, хочу с родителями больше времени провести. Бабушка по мне очень соскучилась, я в последний раз её видела на Рождество. Потом январская практика была, а перед новым семестром — рок-концерт, который я бы ни за что на свете не пропустила.

— Хорошо, что предупредили о своём прогуле, — Даниил опустил руки на стол и пытливо смотрел на девушку.

Она приблизилась к нему и чего-то ждала. От преподавателя веяло холодом, отчего внутри разрасталась удушающая пустота.

— Почему вы сейчас совсем другой? — внезапно спросила Ксюша. — Недавно подшучивали надо мной, притворяясь строгим преподом, держали за локоть, улыбались во время пары. А сейчас вас словно подменили. Стали чужим каким-то.

Даниил прикрыл глаза, будто хотел отгородиться от её обвинительных слов.

А не слишком ли много она себе позволяет? У Ксюши задрожали губы, по телу пронеслась холодная волна разочарования. Ему нечего ответить, а она и так переступила все грани приличия. Наверное, и правда можно съездить домой на пару дней, а лучше — на несколько недель.

Она развернулась, постаралась как можно спокойнее дойти до спасительной двери. Он не должен знать, как сильно задел её своим молчанием.

Но Ксюша так и не успела выйти из аудитории. Даниил схватил её за запястье, потянул к себе, второй рукой слегка сжал плечо. Их разделяли несколько сантиметров, взгляды переплелись, тишина давила на барабанные перепонки. Пальцы Даниила оказались на её лице, осторожно погладили кожу щеки. В его глазах было столько горечи, а в прикосновениях — нежности, что Ксюшу начало трясти от нервного озноба.

— Я не хотел задеть тебя, — хрипловатым голосом сказал Даниил. — Ты как весенний луч солнца, вернула тепло в мою жизнь. Постараюсь больше не превращаться в Чужого, — он неудачно перевёл всё в шутку, в последний раз провёл подушечками пальцев по её скулам и подбородку, а затем сделал несколько шагов назад: — Хороших выходных, Ксения. Увидимся через неделю.

Она не смогла произнести ни слова на прощание. Обескураженная, потрясённая, Ксюша молнией выскочила из аудитории. Да, ей определённо стоит уехать домой. Возможно, родные стены помогут избавиться от внезапного влечения к странному преподавателю.

ГЛАВА 16

— Когда ты вернёшься? — грустно спросила Ася.

— Пока не знаю, может, в понедельник вечером, загадывать не хочу, — Ксюша увидела на табло свою электричку и оживилась: — Ты скучать не будешь?

— Шутишь? Конечно, буду, — возмутилась подруга. — Придётся с Вовой вечера проводить, а не с тобой.

— Бедняжка, — улыбнулась Ксюша. — А если серьёзно — надеюсь, у вас всё получится. Обязательно пиши мне после свиданий.

— Хорошо, — Ася замялась на секунду, вдохнула воздух и всё же задала мучающий вопрос: — Ты уверена, что побег — это лучший выход? Он ведь не оттолкнул тебя, а просто держит на расстоянии.

— Мне нужна перезагрузка. Вернусь, как только почувствую, что готова бороться за своё счастье.

Подруги обнялись на прощание. Ксюша зашла в электричку, села на свободное место у окна и достала наушники из рюкзака. Всю дорогу она слушала любимую музыку, смотрела на проносящиеся мимо яркие вспышки фонарей, иногда дремала, уткнувшись лбом в прохладное стекло. И странно: несмотря ни на что, её губы то и дело растягивались в мечтательной улыбке.

Он тоже что-то чувствует.

У них есть шанс. Только не нужно спешить. Когда-то давно она по глупости бросилась в объятия человека, в которого не была влюблена. Поэтому сейчас стоит прислушаться к себе и понять: действительно ли ей нравится Даниил или она лишь пытается заполнить пустоту в душе.

Как только Ксюша вышла из электрички, на неё с объятиями набросилась бабушка.

— Рыжая-бесстыжая приехала! Ксюнь, тебе безумно идёт новый цвет волос. Кавалеры, наверное, пачками под ноги падают.

— Рит, отпусти внучку, задушишь, — вздохнул седой мужчина, недовольно качая головой. Но в его взгляде было столько тепла, что никто не обратил внимание на показное ворчание.

Родители ещё были на работе, поэтому Ксюша приехала в село, где жили дед с бабушкой.

Здесь она провела детство: лазила по деревьям, кормила цыплят и утят, доила коров, летом поливала помидоры, капусту, огурцы, а ранней осенью вместе с родителями собирала картошку. Сельская романтика уже не так пленяла душу, как в десять лет, но Ксюша до сих пор обожала деревню.

Где-то там развивались технологии, Илон Маск собирался колонизировать Марс, толпы людей выстраивались в очереди за новеньким айфоном, шестиколёсные роботы-курьеры доставляли товары в Южной Калифорнии, а в пьяно-безмятежном селе ничего не менялось. Старенькие жители зашторивали окна после восьми вечера, ленивые коровы жевали сено, нахохлившиеся петухи протяжно кукарекали по утрам, а огороды зеленели от обилия растений.

Соседи ходили в гости друг к другу, засиживались у раскидистой вишни или яблони, попивали домашние наливки и вспоминали молодость. Мужчины приводили своих коров и коз на выпас, садились неподалёку, доставали из сумки хлеб, солёное сало с чесноком и зелёный лук, с аппетитом съедали немудрёный обед и, довольные, отправлялись по своим делам.

Но это всё будет весной и летом, сейчас же Ксюша увидела совсем другое село: безмятежное, скучное. Люди прозябали в ожидании тепла, бесцельно смотрели телевизор да топили печь. Вот и из их дымохода струился еле заметный серый чад.

— Что-то в тебе изменилось, Ксюнь, аристократичная бледность сошла с лица, румянец на щеках появился, глаза сияют, — по-доброму улыбнулась бабушка. — Ты с Юркой разошлась, что ли?

— Ба! — ахнула девушка. — Как ты догадалась?

— Да ты полудохлой молью больше года ходила. Понятно, что не из-за учёбы, — бабушка помолчала минуту, а потом завела свою любимую песню: — Я борщецу наваристого приготовила, холодец Петя сейчас достанет, котлетки разогреем, картошки пожарим с салом. Будем тебя откармливать, а то исхудала совсем.

Ксюша улыбнулась, предвкушая сытный ужин. Скоро и родители приедут, устроят семейные посиделки на кухне. Она будто вернулась в детство: на душе стало тепло и спокойно, все тревоги отступили на дальний план.

Через полчаса Ксюша обнимала маму с папой. К тому времени стол уже был забит всевозможными блюдами, но она не притронулась к еде, дожидалась родителей, игнорируя голодное урчание в животе.

— Давайте выпьем за приезд — предложила бабушка. — У меня как раз вино в холодильнике совершенно случайно завалялось.

— Сидите, мам, я всё принесу, — отец встал из-за стола и быстро открыл штопором бутылку красного вина.

Ксюша всегда умилялась, когда папа называл бабушку не тёщей, не Маргаритой Николаевной, а трогательно — мамой. Его родители погибли в автокатастрофе пятнадцать лет назад: пьяный водитель врезался в машину — и через мгновение две жизни оборвались.

Ксюша плохо помнила бабушку и дедушку по папиной линии. В голове гнездились размытые образы улыбчивой темноволосой женщины и высокого мужчины в массивных очках. Ей было восемь, и никто не пустил растерянную девчушку на похороны. Поздно ночью Ксюше приспичило в туалет, она прокралась в коридор, но дальше идти не посмела — услышала редкие мучительные всхлипы. Это был первый и последний раз, когда папа плакал.

— За нашу рыжуху Ксюху, — подняла бокал счастливая бабушка.

Все, кроме отца, пригубили терпкое вино и набросились на еду.

Когда Ксюша, сытая, немного хмельная от вина и домашнего тепла, развалилась на стуле, на её телефон пришло уведомление. Она лениво достала смартфон: наверное, опять рекламу шлют. Хотела уже смахнуть в сторону оповещение, но в последнюю секунду зашла на почту.

Обомлела.

Ей написал Даниил Соболев.

Стоп! Не паниковать! По-любому это список литературы, который он обещал скинуть ещё в понедельник. Сердце, не стучи так бешено, это всего лишь обязанность преподавателя — присылать студентам учебные материалы.

Ксюша не решалась открыть письмо, нарочно продлевала сладкий миг надежды, ведь сейчас можно нафантазировать, что внутри не только скупой файл, но и сообщение для неё. Пальцы задрожали. Она избегала воспоминаний о том, как Даниил задержал её у дверей, как прикоснулся к щеке и заглянул в самую душу. Прошло уже несколько часов, но кожа до сих пор помнила тепло его пальцев. Она так хотела дотронуться до него в тот миг, но почему-то сдержалась. Испугалась нахлынувших эмоций и его надтреснутого голоса.

Экран телефона погас. Ксюша быстро разблокировала его и открыла сообщение.

Она сразу увидела документ под названием “Список рекомендуемой литературы”. Больше надеяться не на что. Чёрные буквы расплывались перед глазами.

Хотя стоп! Вот же он, мелкий текст над файлом:

И кто же выступал на концерте, который вы никак не могли пропустить?

Даниил запомнил её слова? Она так разволновалась, что ляпнула про выступление Animal ДжаZ? Интересно, он долго придумывал повод, чтобы написать ей?

Ничего не объясняя родным, Ксюша вскочила из-за стола и выбежала на улицу, чтобы под светом бледной луны судорожно набирать текст, в котором она делилась впечатлениями о концерте любимой группы. А в конце задала какой-то глупый вопрос про музыку, надеясь, что Даниил ответит ей.

ГЛАВА 17

Даниил был строгим, но справедливым преподавателем. Он всегда давал исчерпывающую информацию, не валил на экзаменах, если видел старания студентов, но и не завышал баллы. Его уважали, к его предметам готовились, лекции и практики почти не прогуливали.

Но в этом семестре Даниилу поставили лекцию у филологов. Сначала он взбунтовался: зачем любителям словесности социология культуры? Он не хотел вести любимый предмет у незаинтересованной аудитории.

Потом в голову пришла мысль: в универе никто особо не следит за учебным процессом, а значит — всё дозволено. Набросал несколько тем в голове, в шутку написал список рекомендуемой литературы, состоящий из популярных молодёжных книг, приправил всё любимыми фильмами, которые хоть отдалённо относились к предмету — и, воодушевлённый новой ролью, зашёл в полупустой лифт.

Сразу услышал, как неизвестная девушка насмешливо отзывалась о социологии культуры. Сдержал улыбку, поднял глаза, чтобы запомнить внешность забавной студентки, брови на долю мгновения взметнулись вверх.

Незнакомка была привлекательной и чертовски милой. Огненно-рыжие волосы непослушной волной спадали на плечи, на лице отображались десятки различных эмоций, мелкая россыпь веснушек украшала вздёрнутый нос, зелёные глаза тревожно скользили по лифту, пока не увидели его в зеркале. Девушка тут же отвела взгляд, а Даниил лишь улыбнулся. Смешная.

Рыжая ещё говорила что-то о книге Аберкромби и о том, как будет прогуливать его пару. Он сжал губы, чтобы не засмеяться на весь лифт, и вышел этажом ниже. Пусть студентки не сразу узнают, что именно он их новый преподаватель.

— Добрый день. Меня зовут Даниил — этими словами он начал занятие у третьекурсников.

Рыжеволосая девушка сидела на первой парте, прятала испуганный взгляд. И почему она так волнуется? Не будет же он казнить её за нелепый разговор с подругой.

Лекция прошла на удивление гладко. Студенты слушали с интересом, им явно понравился его нестандартный подход к преподаванию. А в конце пары они с рыженькой остались вдвоём в пустой аудитории.

Она забрала его телефон и стала тараторить какую-то чушь про современные технологии. А Даниил вдруг безумно захотел дотронуться до её пышных волос, зарыться в них лицом. Он что-то отвечал на автомате, а сам любовался лучистой улыбкой Ксении, ямочками на её щеках.

Перевёл взгляд на пухлые губы и тут же остановил себя. Он ничего не знает об этой девушке, и социальные роли у них неравноправные: он — взрослый преподаватель, она — юная студентка. Сколько ей, лет двадцать? Всегда считал, что разница в возрасте должна быть минимальной. Да и не нужен ему никто.

Но все доводы рассудка вылетели из головы, когда их руки соприкоснулись. Это было словно удар молнии: привычный мир треснул по швам, и он вновь почувствовал дыхание жизни. Серые краски обрели цвет, стали густыми и насыщенными.

Ксения вздрогнула, растерялась, дрожащим голосом попрощалась с ним и выбежала из аудитории. Громкий стук закрывающейся двери. Он остался сидеть в пустой аудитории, не понимая, как рыжая студентка смогла за одну встречу пробудить в нём давно забытые эмоции.

Даниил вышел на улицу, чтобы привести мысли в порядок. И увидел, как Ксения обнимается с каким-то парнем, держа в руке убогие розы. Что ж, так даже лучше, решил он.

Но их нелепое столкновение в столовой окончательно испортило Даниилу настроение. Она тянулась к нему, смотрела зачарованно, а потом лишила дыхания, прикоснувшись пальцами к шее и ключице. От неё пахло весенней листвой, хрупким ландышем и, почти незаметно, воздушно-золотистым шампанским. Волнующий аромат, пьянящий кровь, тело и разум.

Он сцепил зубы, отстранился и ушёл подальше от соблазна.

Даниил вспоминал о рыжей всю неделю. Поэтому сам предложил Анжеле Витальевне поменяться группами: он будет вести практику у филологов, а она — у переводчиков. Пусть возрадуется прилипчивая староста с откровенным вырезом, ей не придётся защищать реферат.

В пятницу он не зря выжидал пятнадцать минут: сначала услышал возбуждённый голос Ксении, а потом увидел, как она хлопает в ладоши и смешно размахивает руками. Волосы всклокочены, глаза искрят, на губах мелькает улыбка. Она быстро раскусила его обманчивую серьёзность — смотрела с любопытством, изучающе, открыто. А Даниил под напором её взгляда совсем забыл, что хотел обсудить на паре. Превратил занятие в цирк с нелепыми вопросами и ответами.

Этот понедельник казался ему скучным. Ксения сбежала домой, а он в сотый раз перечитывал её сообщение с вопросом в конце и думал, стоит ли отвечать. Вспоминал, как привлёк девушку к себе, не выдержав горечи в её голосе, как дотрагивался до её лица, поддавшись мимолётному желанию. В груди всё переворачивалось. Он не должен был давать ей надежду…

Даниил пошёл в столовую, купил отвратительный кофе и лениво скользил взглядом по лицам студентов. Телефон завибрировал: звонил отчим. Какого чёрта ему нужно?

— Слушаю, — ответил холодно.

— Прости, если отвлекаю, но это срочно. Я сейчас в столице по работе, ничего сделать не могу. Твой брат припёрся в наш дом, только что названивал бухой, видимо, по ошибке номер набрал. Прошу, съезди домой, проверь, убрался он или нет. Через час Соня с работы придёт, не хочу, чтобы она Романа в таком состоянии увидела.

— Хорошо, я всё сделаю.

Он отложил телефон, сделал несколько глубоких вдохов, смял пустой пластиковый стаканчик. За десять минут Даниил договорился с заведующим кафедры об отмене занятий, пообещав, что скинет студентам лекцию. И только в маршрутке он разжал сцепленные кулаки, прислонился лбом к ледяному окну и напрасно старался успокоиться.

ГЛАВА 18

В детстве они со старшим братом были не разлей вода. Вместе попадали в передряги, гуляли по заброшенным зданиям, убегали от тупых гопников, поджигали дорожки пуха на улице. Когда Роману стукнуло четырнадцать лет, он попросил старшеклассника купить что-то из крепкого алкоголя. Они потом долго откашливались и заливали водой разодранное дешёвым пойлом горло. Даниил боготворил старшего брата. Роман стал для него лучшим и единственным другом. Они рубились на первой PlayStation, зачитывались комиксами и устраивали вечера запойного просмотра “Звёздных войн”, “Гарри Поттера” и “Доктора Кто”.

Повзрослев, братья сдружились ещё сильнее. Каждую неделю зависали в пабе или на даче, с привычной иронией делились подробностями личной жизни, вместе путешествовали по Европе.

Но год назад всё изменилось. Роман не справился с потерей любимой девушки, начал игнорировать родителей, отстранился от брата. Даниил пытался наладить общение, хоть как-то помочь родному человеку, но лишь натыкался на каменную стену.

Перед новым годом они виделись в последний раз. Слово за слово — и дело дошло до драки. Сплёвывая кровь на грязный снег, Роман с ненавистью сказал:

— Оставь меня наконец в покое, братец. Я больше не нуждаюсь в нашей дружбе.

Даниил подошёл к двухэтажному дому родителей. Он не знал, что скажет брату, перед глазами расплывались тёмные круги, а во рту горчило.

Внутри стояла мерзкая тишина. В коридоре он увидел небрежно валяющиеся кроссовки, значит, брат никуда не ушёл. Заглянул на кухню: всё те же нелепые магнитики прицеплены на холодильник. В остальных комнатах чисто и безлико. Даниил поднялся на второй этаж, уже осознавая, куда именно припёрся незадачливый братец.

Так и есть: в их детской комнате раздавался шум. Там ещё остались следы прошлого: постеры с музыкантами на стене, старый пузатенький компьютер, запылившиеся диски с играми, двухъярусная кровать, которую братья обожали. Они вечно спорили, кто будет спать наверху, и чаще всего побеждал Роман.

Даниил хотел сбежать. Пусть сами разбираются с пьяным братом! А ему нужно на волю, в университет, в одинокую квартиру или в паб — не важно. Главное — подальше от снедающего душу сожаления. Не уберёг, не спас, не помог — и нет больше сил бороться с тем, что от него не зависит.

Он сжал челюсть и толкнул дверь. Их детские вещи валялись на полу, а братец сидел за письменным столом и рассматривал фотографию в простой рамке. Роман выглядел ужасно: мятая одежда, растрёпанные волосы, многодневная щетина, покрасневшие глаза. От него разило алкоголем и отчаянием.

— Тебе не стоит здесь находиться, — твёрдо произнёс Даниил. — Скоро мама вернётся с работы.

— Не беспокойся, я как раз собирался уходить. Сам не знаю, зачем припёрся. Давно в родных стенах не был.

— Сейчас ты похож на отца, — покачал головой Даниил. Гнев бурлил в душе, безрассудное желание уколоть побольнее затуманило разум.

— Не говори так, — побледнел Роман. — Ненавижу эту сволочь, бросил нас ради водки.

— Чем ты лучше? — Даниил сел на стул, прикрыл глаза рукой.

— Я не могу отпустить прошлое, а вискарь немного успокаивает боль, — дрожащие слова отскакивали от стен, набатом били по голове.

— Прошло больше года, Ром, — как можно мягче сказал Даниил.

— Время не лечит. Я не могу её забыть.

— Или не хочешь. Пустился во все тяжкие: заваливался бухим в дом родителей, злил отчима. Почему ты не возьмёшь себя в руки и не вернёшься к полноценной жизни? Хотя бы ради семьи?

— Самосовершенствование — онанизм. Саморазрушение — вот что действительно важно, — процитировал Роман слова Тайлера Дёрдена.

— Только не нужно этих пафосных речей из "Бойцовского клуба", я давно перерос юношеский максимализм. Да и ты тоже. Зачем притворяешься глупее, чем ты есть?

— Ничего от тебя не скроешь, Даня, — с теплотой произнёс Роман. — Пойми, мне так проще: отдалиться от вас, заливать тоску вискарём, прожигать вечера в клубе. Ты не можешь спасти меня.

— Но сколько ты будешь жить прошлым? Прости себя за одну-единственную ошибку. Ты на ней зациклился.

— Слишком высокая цена за ошибку, не находишь? Дань, перестань винить себя за то, что не смог мне помочь. Живи полной жизнью. Окучивай невинных студенточек, по-любому в универ ходят сотни красоток с ногами от ушей и третьим размером груди.

— Я не вожу малолетних девиц в постель и не хочу ни с кем вступать в отношения.

— Из-за меня?

— Ну а как ты думаешь? — повысил голос Даниил. — Потерять лучшего друга, а потом залечивать раны беспорядочным сексом? Никогда этого не понимал. Да и не собираюсь я затыкать душевную пустоту отношениями.

Перед глазами промелькнула улыбающаяся Ксения. Она достойна лучшего, зря он написал то сообщение.

Роман нервным движением взлохматил волосы, потёр глаза и сказал тихо, удивляясь собственным словам:

— Что с нами случилось?

— Хотел бы я знать.

— Прости меня, — отрывисто произнёс брат. — За самобичеванием я совсем забыл о близких людях.

Роман нетвёрдой походкой спустился на первый этаж, остановился у выхода и посмотрел на идущего за ним брата:

— Дай мне ещё немного времени, Дань. Мне нужно разобраться в себе.

За ним тихо захлопнулась дверь.

Даниил вернулся в комнату, собрал в кучу вываленные братом диски, тетради, игрушки. Долго всматривался в их детскую фотографию: они счастливо улыбаются, смотрят в камеру доверчиво, наивно, открыто. Теперь понятно, почему Рома обратил внимание именно на этот снимок. Тогда их отец ещё не нажирался, как свинья, мать не плакала по ночам и не убивалась на двух работах, чтобы прокормить детей и мужа-алкоголика.

Былого не вернуть. Зато у него вновь появилась надежда на будущее. Надо только дожить до весны. Природа воскреснет, а брат рано или поздно обретёт душевный покой.

Даниил забрал с собой фотографию и покинул родительский дом.

ГЛАВА 19

Ксюша увалилась на кровать и набрала номер подруги.

— Привет, — услышала она расстроенный голос Аси.

— Что-то случилось? Это из-за Вовы?

— Да, — после затянувшейся паузы ответила Ася. — Всё сложно, прям как раньше статус в контактике ставили. А ты там как?

— Не переводи тему! Раз начала говорить, то продолжай, — возмутилась Ксюша.

— Ладно. Если вкратце — Вова тащит меня в койку, а я отбрыкиваюсь.

Этого Ксюша не ожидала. О сексе они с подругой почти не разговаривали.

— А не слишком ли быстро? — пробормотала Ксюша. — Вы же только недавно встречаться начали.

— Да в том и дело, — подруга тяжко вздохнула. — Не могу я так скоропалительно, без сильных чувств. Тупо, когда парень уламывает девушку на секс. Если есть взаимное влечение, всё само собой произойдёт.

— Ну да, какого фига он возмущается? — не зря ей Вова с первой встречи не понравился. — Он так прямо и сказал?

— Ага, ещё и попрекал меня тем, что я ломаюсь, как маленькая девочка. Я охренела, если честно.

— Так может послать Вовочку куда подальше с такими претензиями? — возмутилась Ксюша.

— Пока не знаю. Я ему вчера всё объяснила, он извинился и пообещал, что не будет настаивать. Вроде искренне раскаялся, оправдывался тем, что ему никто ещё так сильно не нравился.

— Попахивает дешёвым пикаперством.

— Вот и я так думаю, — согласилась Ася. — Но пороть горячку не буду, вдруг мы ошибаемся.

— Ты только поосторожнее с ним.

— Глупостей не натворю, не боись, — хмыкнула подруга. — А теперь рассказывай, как у тебя дела?

— Отличные новости: завтра я приеду, соскучилась по родимой общаге и по милым тараканчикам на кухне, — заулыбалась Ксюша.

— Ну слава яйцам, я тебя заждалась! — радостно воскликнула Аська.

— Сегодня бабушка мне прямо сказала, чтобы я возвращалась к студенческой жизни, потому что в нашем городе нечего делать молодым да свободным, — хихикнула Ксюша.

— Ну хоть кто-то тебя надоумил, две недели прошло. Кстати, у Даниила Владимировича в пятницу день рождения, мы всей группой поздравлять его будем.

— И?

— Мало ли, останешься после пары, вы поговорите, как нормальные люди.

— Ась, он так и не ответил на моё сообщение. Давай не будем это обсуждать.

— Как скажешь.

Попрощавшись с подругой, Ксюша в слепой надежде зашла на почту и опять не увидела ни одного входящего письма. Он просто отморозился. Как банально.

***

Ксюша недовольно посмотрела на себя в зеркало: чего-то явно не хватает. Под звучный Аськин смех она накрасила ресницы тушью. Триста лет не пользовалась косметикой, но ради практики Даниила Владимировича изменила своим принципам.

— А что наши будут дарить социологу? — спросила она по дороге в универ.

— Комикс, вроде, он на прошлой паре говорил, что любит DC. Лера заказала что-то в интернете, я не уточняла.

— Пока меня не было, Даниил Владимирович окончательно превратился в любимого препода? Чем он всех зацепил?

— Интересный, с чувством юмора, красивый, молодой, — пожала плечами Ася. — Да и практики он круто ведёт, мы обсуждали современные клише сериалов и фильмов, дискутировали по поводу массовой и элитарной литературы, он с удовольствием нас выслушивал, не спорил и не строил из себя самого умного.

— Да уж, я многое пропустила.

На практику пришло аж двенадцать человек, хотя раньше до последней пары доживала от силы половина группы. Немного сомневаясь, Ксюша всё же умостилась за первой партой. Да, слишком близко, но её так долго не было, она соскучилась по лукавым огонькам в глазах Даниила. И пусть внутри тлела обида, она всё равно собиралась открыто любоваться преподавателем.

За эти две недели Ксюша поняла, что влюбилась в Даниила. Безответно, сильно, отчаянно.

Затрещал звонок. Студенты замерли в ожидании.

По Ксюшиной спине пробежала мелкая дрожь, дыхание участилось, а сердце бешеной чайкой вылетало из грудной клетки.

Дверь с лёгким скрипом открылась. Ксюша забыла, как дышать: приросла взглядом, лихорадочно всматривалась в каждую чёрточку его лица, отчаянно желая, чтобы он посмотрел на неё, окатил полузабытой волной тепла. Но Даниил Владимирович отстранённо сел за стул, особо не обращая внимания на притихшую аудиторию. Достал журнал посещений, обратился к старосте:

— Кто сегодня отсутствует?

Бросил взгляд на студентов. Очертил полукруг — и наконец заметил Ксюшу. В серо-голубой бездне мелькнуло удивление, потом вспыхнула беглая радость и тут же сменилась мягким светом. На губах появилась улыбка, морщинка между бровями разгладилась. Он рад её видеть! Искорки счастья сверкнули внутри.

— Даниил Владимирович, мы знаем, что у вас сегодня день рождения, — нарушила тишину Лера. — От всей души поздравляем! Желаем вам крепкого здоровья, счастья и любимой работы. Вы очень крутой преподаватель. Мы так рады, что вы ведёте у нас социологию культуры!

Староста достала из-под парты запечатанный комикс и вручила его Даниилу. Он скупо кивнул, взял подарок, бережно положил его на стол и, вскочив со стула, сказал:

— Я скоро вернусь.

Социолог поспешно вышел из аудитории. Никто не понял, что произошло: ни вежливого “Спасибо”, ни намёка на радость, только немое удивление в глазах препода. Студенты начали переглядываться.

Через две минуты широко распахнулась дверь: Даниил держал под мышкой бутылку шампанского, а в левой руке нёс пластиковые стаканчики.

— Как я понимаю, всем уже исполнилось восемнадцать? — спросил он с лукавой улыбкой.

Студенты как-то неуверенно закивали. Без лишних слов Даниил откупорил бутылку и начал разливать шипящий напиток.

— За все годы преподавания мне ничего не дарили, обходились банальными фразами про “счастье, здоровье, племянников побольше”. Удивили так удивили, руссфил. Ещё и с подарком угадали. К сожалению, сегодня практическое занятие у нас пройдёт нестандартно — будем пить, — торжественно заявил Даниил. — Разбирайте стаканчики.

— А где вы взяли шампанское? — спросила Лера.

— На кафедре уже отметили мой день рождения, там ещё несколько бутылок завалялось, — ухмыльнулся Даниил.

Немое удивление сменилось хихиканьем: студенты подходили к столу и осторожно забирали стаканчики с шампанским, при этом с недоверием глядели на социолога, будто ожидая от него подставы. Казалось, так не бывает: сейчас Даниил Владимирович засмеётся, признается, что пошутил над ними. Ну или в бутылке не алкоголь, а лимонад какой-нибудь. Интересно, нормально ли вообще пить с преподавателем? Хотя они совершеннолетние, а занятия и правда закончились. Почти.

Ксюша отхлебнула сладкое шампанское и внимательно осмотрела группу. Почти все студентки зачарованно улыбались преподавателю. В груди неприятно кольнуло.

— Я вас задерживать не буду, выпьем — и свободны, — сообщил Даниил, покачивая стаканчик с напитком. Шампанское шипело и бурлило, одна капля задумчиво ползла по ободку.

Он перестал улыбаться, лишь отрешённо смотрел в мировое пространство, не замечая бурной радости студентов. Ксюше захотелось подёргать препода за плечико, узнать, в чём причина такой резкой смены настроения. Она сделала последний глоток спиртного и шепнула подруге:

— Нам идти, наверное, надо?

— Видимо, да, — разочарованно протянула Аська.

Староста смяла стаканчик и выкинула его в мусорку, стоящую возле двери. Скользнула любопытным взглядом по социологу.

— Даниил Владимирович, а можно вас обнять? — без малейшего стеснения спросила Лера.

Преподаватель опешил, но быстро взял себя в руки и благосклонно кивнул. Староста довольно заулыбалась и кинулась на Даниила с буйными объятиями.

— Вы классный, — радостно заявила она.

— Благодарю за признание, — иронично произнёс социолог.

— Ой, а можно я вас тоже обниму? — подняла руку покрасневшая Вика.

Ася толкнула подругу:

— Ты не против, если я тоже позажимаюсь с нашим секси-преподом?

— Нет, — Ксюшины глаза расширились от удивления. — Что-то страшное произошло за эти две недели. Почему все лезут к нему обниматься?

— Ну он реально классный, — шепнула Ася и следующая подбежала к Даниилу. Обняла бегло, осторожно, скорее ради того, чтобы поддержать задорное настроение однокурсников, а не ради собственной выгоды.

Последняя барышня летящей походкой направлялась к Даниилу. А Ксюша всё смотрела на хмельной сюр и тихонько офигевала. Всеми фибрами души она желала утонуть в его объятиях, но не при посторонних, унижаясь, прыгая от глупой радости, показывая свою ранимость чужим людям. Вдруг по её взгляду Даниил поймёт, как сильно она скучала?

В итоге только Ксюша не бросилась на преподавателя. На неё посыпались выжидающие взгляды однокурсников. Никому и в голову не приходило, что она откажется от прилюдных обнимашек.

Ксюша боялась встретиться глазами с Даниилом. Пусть считает её трусихой, амёбой или бессердечной ледышкой — не важно. Она не будет конкурировать с другими за кроху его внимания.

— Теперь мы можем идти, Даниил Владимирович? — ласковым голосочком спросила Лера.

— Конечно, — прозвучал сухой ответ.

Сердце болезненно сжалось. Однокурсники воодушевлённо загалдели, покидая аудиторию. Будто в трансе, Ксюша бросала телефон в сумку, мяла пустой стаканчик, прижимала к груди сиреневую курточку. Не удержалась — метнулась прощальным взглядом к Даниилу.

— Ксения, задержитесь, пожалуйста, на минутку, — прозвучали слова, которых она так отчаянно ждала.

ГЛАВА 20

Напряжение усилилось в тысячу раз. Восторженная Аська тихо закрыла за собой дверь, оставив пару в томительной тишине опустевшей аудитории.

— Рад, что вы вернулись, — будто ради приличия сказал Даниил.

— Я тоже рада, — пожала плечами Ксюша. От его слов веяло сыростью.

Их разделяли считанные метры. Но девушке казалось, что между ними возникла пропасть, которую нужно либо перепрыгнуть, либо глупо струсить и остаться на берегу одиночества. Только вот прыжок не гарантировал счастливый исход, она может упасть и разбиться. Стоит ли рисковать?

— Но почему вы так долго отсутствовали? — тихо спросил Даниил, окидывая её тяжёлым взглядом. Она не понимала, что там, в этой мрачной глубине — спасение или гибель.

— Мне необходимо было всё обдумать, — честно сказала она. — Я недавно рассталась с парнем, в тот же день, как вы начали вести у нас социологию культуры. И я запуталась, хотела понять, что на самом деле чувствую.

Он удивился, вскинул брови вверх, тяжело вздохнул и перестал смотреть на неё. Изучал темнеющие пейзажи за окном. Но она успела заметить страдание в его взгляде. Будто своими словами причиняла ему боль, терзала незажившую рану.

Почему он так реагирует? Все поступки кричат о том, что у него есть чувства, хотя бы минимальная симпатия или примитивное физическое влечение. Но вот словами и взглядами он словно защищается, убегает в свою раковину, отталкивает её, и сам из-за этого мучается.

— Как вы? — вылетело из её пересохших губ.

Он отвлёкся от созерцания серого неба, посмотрел на неё — и столько беззащитности, открытости появилось в его взгляде, что Ксюша невольно сделала два шага вперёд. Внутри всё горело от непривычной нежности, она разливалась в груди, залечивала старые раны, согревала застывшую душу.

— Скучал по тебе, — ответил Даниил хриплым, прерывистым голосом, от которого мурашки бежали по коже.

— Взаимно, — еле слышно произнесла Ксюша.

Он сделал шаг к ней, но резко остановился, судорожно втянул воздух и спросил почти отстранённо:

— Почему ты единственная не поддержала этот абсурд с коллективными обнимашками?

Ну нельзя же так в лоб говорить. Она привыкла увиливать от вопросов, скрытничать, менять тему. Но ей хотелось быть честной с Даниилом. Лишь бы не проворонить свой шанс, даже если тело трясётся от волнения.

— Не смогла вместе с остальными тебе навязываться, это глупо. И просить я не собираюсь, объятия должны быть желанными.

Ну что за жалкий бред она мелет?

— Скажи прямо: ты бы хотела оказаться в моих объятиях?

Ксюша бросила встревоженный взгляд на Даниила: нахмуренное, серьёзное лицо, эмоции скрыты под маской безразличия, пальцы крепко сжимают спинку стула.

Признаться ему вновь. Будто прыгнуть с моста без страховки.

— Да, — кивнула она, потупя взгляд.

Даниил слегка улыбнулся — и уже в следующую секунду нежно привлёк её к себе, рукой откинул рыжую прядь волос, случайно касаясь шеи кончиками пальцев, и шепнул на ухо:

— Я всю пару ждал, когда же ты подойдёшь. Не дождался.

Ксюша нервно сглотнула, мысленно попрощавшись с прошлой собой — скромной, нерешительной, холодной. Сейчас не время для страхов и сомнений.

Она положила руки на его плечи, чувствуя напряжённые мышцы под тонким слоем рубашки, склонила голову на грудь. Мир будто растворился в сладкой дымке. Пальцы Даниила поглаживали её спину, медленно скользили вверх и вниз, пронзали раскалёнными искрами.

Рассудок зарылся поглубже в землю, необузданные эмоции владели сознанием. Дыхание у Ксюши стало сбивчивым и частым, во рту пересохло, по телу разливался непривычный жар. Каждой клеточкой она тянулась к нему, хотела, чтобы объятие не заканчивалось, а становилось ещё откровеннее, ближе, теснее.

"Так не обнимаются с преподавателями", — пульсировало в мозгу, но она лишь закинула руки выше, обвивая шею Даниила. Вдохнула знакомый древесно-цитрусовый аромат, теряя контроль над собой. Она наслаждалась моментом, затянувшимся, наверное, на целую вечность. Или же всё длилось считанные минуты, сложно сказать. Были только они, два одиноких человека, безумно тянувшихся друг к другу.

Сколько можно терпеть? Здравый смысл печально помахал ладошкой. Ксюша вцепилась пальцами в ворот его рубашки, встала на цыпочки и жадно накрыла его губы своими. Он замер, окаменел на несколько мучительных секунд, а потом с отчаянным вдохом принялся целовать её в ответ. Мягко гладил волосы, щёки, подбородок. И целовал сильно, жадно, словно боялся не успеть, не насладиться сполна её губами.

Она опустила ладони на его грудь, лихорадочно расстёгивала мелкие пуговицы, чтобы прикоснуться к оголённой коже, стать ещё ближе.

Даниил провёл языком по её полуоткрытым губам и наконец углубил поцелуй, отчего перед глазами замерцали ярко-красные звёзды. Она отвечала бесстыдно, неистово, дразнила его случайными касаниями языка, отстранялась и вновь возвращалась к живительному источнику.

Сначала их поцелуй был безумным, страстным и диким. Но постепенно нежность, бурлящая в груди, пробилась на волю: они медленно изучали друг друга губами, языком, руками. Он пробрался под её футболку, ласкал пальцами голый живот. Ксюша водила ладонью по его стальному прессу, не задумываясь о своих действиях.

Происходящее казалось правильным и естественным. Только одежда мешала, сковывала желание. И твёрдая парта рядом напоминала о том, что они всё же в университете, а не в уединённой квартире. Но какая разница?

Она не выдержала, застонала от переизбытка эмоций. Всё было на грани: и пьянящая борьба языков, и головокружительные ласки рук, и неприличное соприкосновение тел. Они бесстыдно вжимались друг в друга, цеплялись руками и ногами, превращаясь в единое целое.

— Здесь лекция у заочников? — чужой звонкий голос разрубил их пополам, заставил разъединиться, протрезветь, вернуться в реальность. — Ой, простите, — пискнул паренёк, понимая, что помешал чему-то важному.

Они вновь остались вдвоём, но уже не вместе. Магия разрушилась. Как ужаленный, Даниил отстранился от неё и растерянно взъерошил волосы.

— Прости, я не должен был, — сказал чересчур резко и холодно, даже не глядя на девушку. — Мне нужно идти.

Она не понимала, что случилось. Наблюдала, как Даниил вернулся к преподавательскому столу, чтобы забрать личные вещи и побыстрее выйти из аудитории.

Ксюша всё же опомнилась и вмиг разозлилась — дудки, первой уйдёт она.

— Хороших выходных, Даниил Владимирович, — едко сказала, захлопывая за собой дверь. Получилось громко и нервно.

Она медленно спускалась по лестнице, постоянно оглядываясь назад, но на предпоследнем этаже взяла себя в руки и, гордо вздёрнув подбородок, вышла на улицу.

Мокрый снег скрыл следы несбывшихся надежд.

ГЛАВА 21

Ксюша сидела на кровати, пила остывающий кофе и в сотый раз думала о Данииле. Она не жалела, что первой потянулась к его губам. И пусть потом он превратился в вежливо-отстранённую деревяшку, зато целовал её так ненасытно и чувственно, словно боялся, что делает это в последний раз.

Заранее понимал, что между ними ничего не может быть? Или истосковался по нежности так же сильно, как и она?

Ксюша прикоснулась пальцами к губам, на которых словно отпечатался вкус безумного поцелуя. Как же сильно хотелось его увидеть! Вновь обнять, вдохнуть родной запах, снять дурацкую рубашку и прикоснуться к его обнажённому телу. И желательно, чтобы им никто не помешал. С Даниилом она готова пойти до конца уже при следующей встрече. Странно, но её нисколько не смущало их краткое знакомство, хотя Юру она заставляла ждать аж четыре месяца, и то согласилась переспать не из-за собственного желания, а просто ради любопытства. Первый секс её не впечатлил, да и второй, пятый, десятый тоже. Нормально, местами приятно, а так ничего особенного.

С Даниилом всё было бы по-другому.

Ну почему он отталкивает её? Всему виной их неравные социальные статусы? Но ведь он даже не преподаватель филологического факультета. И всем плевать на чужую личную жизнь. На их кафедре вон женатый доцент встречается с замужней аспиранткой — и ничего, никто им в трусы не лезет, измену не осуждает.

Его волнует разница в возрасте? Тоже сомнительно, он всего на пять лет старше. Правда, Даниил об этом не знает.

— Ты уже полчаса смотришь в одну точку и кофе совсем не пьёшь, — услышала она голос подруги, и наконец опомнилась, тряхнула головой, чтобы выбросить Даниила из головы.

— Со мной всё нормально, — пробормотала Ксюша. — Ты на свидание с Вовой собираешься?

— Ага, он на работе сегодня, хочу сюрприз устроить.

— В клуб пойдёшь?

— Да, посмотрю, где местные мажоры вечера проводят.

— А если Вове не понравится твоё неожиданное появление?

— Буду решать проблемы по мере их поступления, — раздражённо махнула рукой Аська. — Лучше скажи, что выбрать: футболку или клетчатую рубашку?

— А какая разница? — удивилась Ксюша. Подруга впервые так долго копошилась в гардеробе.

— Мне нечего надеть, — трагически взмахнула руками Ася. — Хрень какая-то! Никогда не парилась по поводу одежды, а сегодня меня будто Александр Васильев в пятую точку укусил.

— Кто? — Ксюша прикусила губу, чтобы не засмеяться.

— Ну чувак из “Модного приговора”. И не спрашивай, откуда я его знаю — это секрет!

— Ты полна сюрпризов.

— Нет, я полна глупостей. Ещё и свитер дурацкий, — Ася кинула очередную вещь в шкаф. — Я скоро умом двинусь.

— Надень футболку с принтом лепрекона, — улыбнулась Ксюша. — И не волнуйся так. Я бы обрадовалась, если бы любимый человек неожиданно пришёл ко мне на работу.

Подруга кивнула, натянула чёрную футболку, быстро расчесалась и села рядом с Ксюшей:

— У меня такое ощущение, что сегодня всё должно решиться. Я по реакции Вовы пойму, нравятся ли ему мои импульсивные поступки или нет. Хочу, чтобы мой парень любил, когда я дурачусь, творю что-то несуразное, кричу от счастья, чересчур громко смеюсь или бегу на детские качели со сладкой ватой в руках, потому что именно так надо жить: ярко, сумбурно, непредсказуемо. А Вова пока только разочаровывает, — вдруг призналась Ася. — Я клюнула на красивую обёртку, потому что хотела полюбить кого-то, но у меня ничего не получается.

Ксюша ошеломлённо уставилась на подругу:

— Скажу сейчас полную банальщину, но насильно мил не будешь. Вова просто не твой человек. Ты ещё встретишь принца, который с радостью будет играть с тобой в снежки или прыгать на батуте до потолка.

— Надеюсь, — вздохнула Аська, и сомнение в её глазах потухло. Она скорчила смешную рожицу, уверенно мотнула сжатым кулачком: — Что ж, но пасаран, подруга! Вернусь до закрытия общаги. Очень надеюсь, что не раньше.

— Удачи. Звони, если вдруг что-то случится.

Как только за подругой закрылась дверь, Ксюша картошечкой рухнула на застеленную кровать. В тесной комнате было душно и тоскливо, а голова тут же закружилась от воспоминаний. Если она и дальше будет торчать в четырёх стенах, то сойдёт с ума. Но гулять по ночному городу в одиночестве — не самая привлекательная идея.

Вздохнув, Ксюша зашла на фейсбук, бездумно пролистала однотипную ленту и, поддавшись искушению, начала искать страничку Даниила. Мало ли, вдруг он сидит в соцсетях.

И почему она раньше до этого не додумалась?

Есть! Даниил Соболев, 29 лет, не женат, несколько человек в друзьях, пустая лента и подписки на сухие социологические группы. Негусто. Зато есть ссылка на инстаграм. Ксюша открыла страницу и увидела красивые фотографии Амстердама, Венеции, Праги, Дюссельдорфа. Это всё, конечно, интересно, но где на этих снимках Даниил?

Зато его аватарка в инстаграме была обведена цветным кружочком. Неужели он выложил сторис? Вспотевшим пальцем она ткнула в экран и увидела одно тёмное фото интерьера, без надписей и геотегов. Но Ксюша прекрасно знала это заведение — паб “Кеды искусствоведа”, где наливали лучшее пиво в городе.

Она тут же метнулась к шкафу, достала первую попавшуюся футболку, прошлась расчёской по вздыбленным волосам и накрасила ресницы. Даниил выложил сторис полчаса назад, до паба добираться считанные минуты. В таких заведениях обычно проводят два-три часа, смакуют каждый глоток пива, наслаждаются атмосферой. Значит, у неё есть шанс встретиться с Даниилом.

И они наконец поговорят. Если он её опять не оттолкнёт.

ГЛАВА 22

И лишь в маршрутке Ксюша поняла, что вряд ли преподаватель сидит в шумном пабе один. Она сразу нафантазировала, как залетает в помещение с дикими глазами, натыкается взглядом на Даниила в компании друзей, смущается, лепечет "Здрасьте" — и, развернувшись, выбегает на улицу.

Ксюша захихикала в забитой маршрутке и чуть не пропустила нужную остановку. Нет времени на размышления, пора импровизировать. Еле дыша, она зашла в заведение и оглянулась по сторонам. Веселье, полумрак, громкая музыка, крики хмельных мужичков — здравствуй, родная пабская атмосфера.

— Добрый вечер! Вы бронировали столик? — участливо спросила официантка.

— Нет.

Ксюша прожигала взглядом каждого мужчину, изучала чужие спины, профили и затылки. Никто даже отдалённо не напоминал Даниила.

— Сожалеем, но внутри все места заняты, — покачала головой темноволосая официантка.

— Ясно, — вздохнула Ксюша. Она бы уцепилась за столик, выпила бы с горя бокал пива, но в “Кедах искусствоведа” и по будням занимали все столики, что уж говорить о субботе.

— Сегодня полная посадка и много желающих пришли без брони, поэтому мы преждевременно открыли летнюю площадку. Там прохладно, но по периметру стоят инфракрасные обогреватели, могу выдать вам плед, чтобы согреться, — улыбнулась официантка. — Подойдёт вам такой вариант?

— Конечно! — тут же согласилась Ксюша.

И хоть разочарование бурлило внутри, внезапное чудо в виде свободного столика немного подняло настроение. Сейчас как закажет свиные рёбра барбекю, как сделает глоток свежего крафтового пива — и жизнь сразу наладится.

Официантка провела Ксюшу на летнюю площадку, где тоже кипела жизнь. Компания парней обсуждала недавний футбольный матч, в углу страстно целовалась парочка, а чуть дальше подвыпившие мужчины просили официанта налить им дорогого вискаря.

Даниила здесь не было, да она уже и не надеялась его увидеть. Ксюша укуталась в тёплый плед, прикрыла глаза, наслаждаясь любимой атмосферой. И почти не холодно, в конце февраля морозы отступили, всё чаще светило солнышко, напоминая о весне. А ведь до неё осталось совсем чуть-чуть, всего одна неделя.

Официантка принесла еду, и Ксюша накинулась на рёбра с капустой кимчи, а потом сделала глоток освежающего горьковатого лагера. Телефон завибрировал — в вайбере высветилось входящее сообщение от бывшего.

Она, поморщившись, перевернула смартфон экраном вниз. Настроение испортилось, от колючего ветра кожа покрылась мурашками.

Ксюша вновь пробежалась скучающим взглядом по людям — и вдруг потеряла контроль над дыханием. В углу находился ещё один столик, самый отдалённый и скрытный. Словно в замедленной съёмке Ксюша смотрела, как одинокиймужчина обхватывает длинными пальцами бокал и наблюдает за игрой света в янтарной глубине напитка. Она видела лишь его спину, затылок, часть руки и тёмные волосы, но сомнений не было — это Даниил. Надо же, не заметила его за тушками бухающих посетителей.

В этот миг официантка принесла виски хохочущим мужчинам, и Даниил бросил случайный взгляд на Ксюшу. Его брови взметнулись вверх, лицо вытянулось от удивления, но через секунду превратилось в привычную холодную маску. Он кивнул в знак приветствия и отвернулся.

За что? Она не заслужила такого сухого отношения, будто они не целовались вчера, прикипев друг к другу телами. Улыбнулся бы, что ли, позвал к себе, всё равно ведь один сидит.

Пусть летит всё к ядрёной фене: раз на личном фронте мороз и ступор, нужно пить бухлишко! Ксюша позвала официантку и заказала второй бокал лагера. Скользнула взглядом по спине Даниила, в глазах защипало.

Ей стало так плохо, что захотелось выбежать на улицу, раствориться в потоке людей и больше никогда не приходить в универ, не видеть безразличное лицо человека, который несколькими прикосновениями разбудил её душу и тело. В порыве ненависти ко всему миру она схватила телефон, чтобы прочитать сообщения от бывшего. Ну-ну, расскажи-ка милый, какого чёрта ты объявился через несколько недель после расставания.

Глаза забегали по экрану, губы задрожали.

Прошу, давай встретимся. У нас были непростые отношения, но я всегда хотел, как лучше.

Не могу тебя забыть, плохо сплю по ночам, даже на универ забил. Вот, что ты со мной сделала. Не веди себя, как ребёнок. Поссорились, с кем не бывает, нам нужно поговорить.

Перестань дурить и возвращайся. Больше предлагать не буду.

И всего минуту назад пришло последнее сообщение:

Не хочешь быть со мной? Окей. Сиди в вонючей общаге, ходи по кабакам и клубам — авось кто-нибудь на тебя позарится. Но запомни: ко мне не приползай, всё кончено. Ты упустила шанс быть счастливой и любимой. Я два года терпел твои истерики, даже цветы дарил, чего тебе не хватало? Ну и живи с кошками. Ни один мужик тебя долго не выдержит, может, только ради потрахушек, но и в сексе ты никогда не старалась. Прощай!

В глазах потемнело. Она знала, что Юра не контролирует себя, когда злится, и может наговорить лишнего, но последнее сообщение не вписывалось в его привычное поведение. Неужели он напился? Хотя бывший принципиально не употребляет алкоголь.

Наверное, он наконец высказал ей всё, что думал, без оправданий и наигранных извинений. Истеричка, эгоистка, бревно в постели — весёленькое резюме получается. Ксюша отхлебнула горькое пиво, впилась ногтями в ладони, чтобы боль отвлекла от душевных терзаний. Отвращение к бывшему смешалось со злостью, обидой и страхом. Вдруг Юра в чём-то прав?

Стоп! Не хватало ещё сомневаться в себе из-за придурка. Если бывший настолько жалок, что решил поливать её грязью в сообщениях, то пусть развлекается на здоровье.

Ксюша вновь уставилась на Даниила: она сейчас настолько взбудорожена, что готова подойти к нему первой. Наплевать на гордость.

Она скинула плед на стул, сжала в руке бокал — и направилась к преподавателю. Вот так, молодец, ещё несколько шагов, только бы не спасовать в последний момент.

Пульс зашкаливал, адреналин кипел в крови, ноги почти не слушались, но Ксюша добрела до его столика и резко спросила:

— Даниил Владимирович, вы не против, если я к вам пересяду?

ГЛАВА 23

Он отвлёкся от твиттера, открытого в телефоне, и посмотрела на неё настороженно, внимательно. В глазах сквозило сомнение, брови сдвинулись к переносице. Ксюша хотела завыть от бессилия и отчаяния: не будет же она настаивать, унижаться ещё больше.

— Присаживайтесь, — указал на стул Даниил. Наверное, увидел панику в её глазах и пожалел захмелевшую студентку. Вот только она протрезвела сразу, как только увидела его.

— Спасибо, — Ксюша села за столик, не зная, как завязать разговор.

— Мы опять перешли на "вы"? — грустно спросил он.

— Вы, — она специально выделила ненавистное слово интонацией, — опять включили режим безразличного преподавателя? Делаете вид, что я просто ваша студентка и между нами ничего вчера не произошло?

Когда-то давно соседки талдычили: скрывай от парня свои желания, притворяйся милой и доброй, не наезжай, терпи, потому что мужчин пугает излишняя открытость. В девушке должна быть загадка, ага. Ксюша больше не следовала этим правилам

— Я не хотел тебя обидеть, — в его голосе звучало искреннее раскаяние.

Даниил накрыл её руку своей ладонью, слегка сжал одеревеневшие пальцы. А ей вдруг стало страшно, что сказка вот-вот закончится, что тепло, разливающееся в груди, останется безответным, невыраженным, а впереди опять ждут разочарования и слепая тоска.

— Тогда скажи, что не так? — тихо спросила Ксюша, зачарованно наблюдая за переплетением их рук.

— Ты мне нравишься, — хрипло ответил он, большим пальцем поглаживая чувствительную кожу на её запястье. — Но у меня есть причины держаться на расстоянии.

— Какие?

— Я пока не готов это ни с кем обсуждать, — нахмурился Даниил. — Просто знай, что дело не в тебе.

— Все так говорят, — печально улыбнулась Ксюша.

Она попыталась освободить ладонь из сладкого плена, но он не разрешил. Рисовал пальцами круги на её костяшках, проводил подушечками вдоль тонких вен, нежно гладил, опьяняя её разум каждым движением.

Касания были лёгкими, невесомыми, но вместе с тем чересчур интимными, чувственными. Ксюше стало жарко, лицо горело, сердце вырывалось из груди. Она была музыкальным инструментом, а он виртуозно играл чарующую, пронзительно-нежную мелодию на её коже. Малейшая ласка отдавалась томным ожиданием в теле, перед глазами расплывался мир, и даже шум паба стёрся из реальности, будто она нырнула в глубокое лазурное море.

Раздражение, гнев, обида — всё испарилось, показалось вдруг таким мелочным, пустым. Ксюша потянулась к его второй руке, крепко сжала её, прямо смотря Даниилу в глаза. Он улыбался тепло и открыто, выглядел расслабленным, счастливым, даже каким-то помолодевшим.

— Часто бываешь в этом пабе? — спросил он через несколько прекрасных минут.

— Да, тут вкусно и уютно. А ты?

— Иногда. Сегодня ты здесь совершенно случайно оказалась? — его глаза смеялись. Он заранее знал ответ.

— Нет, нашла тебя в инстаграме, — Ксюша решила не косить под дурочку и говорить только правду. — Ты всегда выкладываешь в сторис заведение, в котором находишься? Или ты сделал это нарочно?

— Сам не знаю, — Даниил отпустил её руку и потянулся за бокалом пива. — Стукнуло вдруг в голову, что должен выложить фото из "Кедов", наверное, не хотел пить в одиночестве, ждал, что кто-то увидит сторис и придёт сюда.

— А я только сегодня нашла твою страницу в соцсетях. Могла и не узнать, что ты здесь… Но почему ты отдыхаешь без друзей?

— У меня был лучший друг, но сейчас мы с ним не общаемся, — тяжело вздохнул Даниил, дёрнул плечом, отмахиваясь от болезненных воспоминаний.

— А я по-настоящему сдружилась только с одним человеком, с Асей.

— Почему так?

— В прошлом меня не один раз предавали, поэтому я с трудом сближаюсь с людьми, — поморщилась Ксюша. — В школе лучшая подруга рассказала о моих чувствах парню, в которого я была безответно влюблена. Ну и тот поступил по-свински: позвал меня танцевать на дискотеке, поцеловал при всех, а потом обозвал простушкой и ушёл. На следующий день он ржал надо мной вместе со своими одноклассниками. Подругу я так и не простила, хотя притворилась, что между нами всё нормально.

Ксюша удивилась тому, как ровно звучал её голос. Раньше школьная история казалась ей настоящей трагедией, а сейчас вызывала лишь улыбку.

— А в универе я и вовсе поссорилась с однокурсницей из-за кровати.

— Серьёзно? — он легонько сжал её ладонь в знак поддержки.

— Да, такая нелепая ситуация, — горько усмехнулась Ксюша. — Я дружила с Катей с первого курса, а на втором ей приспичило поставить двухъярусную кровать, чтобы в комнате стало больше свободного места. И вроде бы ничего страшного, только вот конструкция шаталась, когда её трогали, ржавые болты немилосердно скрипели. Мне было страшно: кровать в любой момент могла развалиться и покалечить кого-нибудь. Но Кате было по барабану. В итоге приехали мои родители, договорились с комендантом, нам вновь вернули старую мебель. И после этого дружба закончилась.

— Какая идиотская причина.

— И не говори. Катя возненавидела меня, она не любила, когда кто-то ей перечил. Распустила слухи, что я отсасываю мужикам в клубе за крупную сумму. Ко мне стали приставать парни с нашего этажа, пришлось срочно переезжать в другую комнату. Но перед уходом я отомстила бывшей подруге, мелочно и глупо, конечно, но сдержаться не смогла — я разлила горячий чай на её новый ультрабук.

— После подобных историй я всё меньше верю в женскую дружбу, — хмыкнул Даниил. — Мужчинам бы и в голову не пришло разбалтывать чужие тайны, сплетничать, выдумывать какую-то чушь, чтобы отомстить за кровать. За какую-то старую ржавую кровать! В голове не укладывается.

— Предать может кто угодно, с Асей мы нашли друг друга, я ей полностью доверяю.

— А я знаю эту Катю? Что-то не припомню в группе студентку с таким именем.

— Не знаешь, она философию изучает на другом факультете, — усмехнулась Ксюша. Что ж, Даниил Владимирович, не ожидали такого поворота событий?

— Ты учила философию?

— Да, два года, потом бросила и перепоступила на русскую филологию, — и, помолчав, добавила: — Мне двадцать три, я не намного младше тебя.

— Как будто это имеет значение.

— За эти сутки я перебрала сотню вариантов, из-за чего ты меня оттолкнул после поцелуя. Возраст тоже был среди возможных причин.

Ксюша вспомнила про пиво и потянулась к бокалу. Даниил продолжал держать её руку в своей, иногда поглаживал пальцы и ладонь, и это казалось таким естественным, само собой разумеющимся, что она больше не пыталась освободиться. Он словно подпитывал её изнутри каждым касанием, из-за чего Ксюша открывалась ему, доверяла свои секреты. Про сплетни Кати и испорченный ноутбук она даже Аське не рассказывала.

— Вообще изначально я думал, что у тебя есть парень, — усмехнулся Даниил. — Но наше столкновение в столовой заставило в этом сомневаться.

— Если бы не ты, я бы вряд ли бросила Юру, — торопливо призналась Ксюша. — Это давно нужно было сделать, но я боялась.

— Всё было так плохо?

— О да. Но самообман — великая вещь. Каждый день твердишь себе, что всё прекрасно, всё наладится, и сам начинаешь верить в эту чушь. Твоё появление в университете стало глотком свежего воздуха, наш краткий разговор после пары помог мне встряхнуться, посмотреть на свою жизнь под другим углом. Я будто проснулась. Спасибо тебе за это, — в конце её голос всё же задрожал.

Даниил поднялся из-за стола и сел рядом с ней. Наклонился так, что их лбы соприкоснулись, скользнул ладонями по её плечам. От его близости кружилась голова, а губы горели от желания вновь соединиться в долгом поцелуе. Но между ними всё так хрупко, нельзя испортить этот момент необдуманным поступком.

— А ты напоминаешь мне о весне. Такая же яркая, нежная, открытая и желанная, — проникновенно сказал он. — Но внутри меня пустота, и я сначала должен разобраться со своей жизнью. Когда-нибудь я всё тебе расскажу. А пока давай не будем спешить?

— Хорошо, — прошептала Ксюша. Надежда вспыхнула в её душе, на губах засияла счастливая улыбка.

Даниил зарылся в её волосы, прикоснулся губами к шее.

— Ты пахнешь ландышем и шампанским, мне очень нравятся твои духи.

— А от тебя деревом и цитрусом несёт, — засмеялась Ксюша. — Этот запах мне даже снится, представляешь?

— Я пока не понял, это хорошо или плохо? — иронично улыбнулся Даниил.

— Это невыносимо! — стукнула его кулачком по плечу Ксюша. Сейчас она так остро воспринимала действительность, что срочно нуждалась в разрядке. Шутки и подколы помогали забыть о его губах, которые хотелось целовать до самого рассвета.

На столе завибрировал телефон. Ксюша, вздохнув, потянулась к смартфону — на экране высветилось фото Аськи.

— Ты сможешь приехать ко мне и одолжить полтысячи? — с налёту спросила подруга. Голос у неё был дёрганый, нервный.

— Да, конечно. Что случилось?

— Если вкратце: я сейчас нахожусь в отделении полиции, задержали за курение в неположенном месте. Мне хотят оформить штраф, а я потеряла где-то кошелёк с карточками и наличкой. Ксю, нужна твоя помощь.

ГЛАВА 24

Ксюша положила телефон на стол и залпом допила остатки пива.

— Что произошло? — как сквозь толстый слой одеяла, доносился до неё встревоженный голос Даниила.

— Мне нужно уйти, Ася в беде, — Ксюша оглянулась вокруг, не совсем понимая, как действовать дальше. Главное — отставить панику, со всем остальным она справится. Подумаешь, штраф, ерунда: снимет деньги в банкомате, найдёт отделение полиции и выручит подругу.

Даниил крепко сжал её руку.

— Ксюш, посмотри на меня, пожалуйста, — тихо попросил он.

Она с трудом сфокусировала взгляд на его лице.

— Расскажи, в какую передрягу попала Ася?

— Задержали за курение в неположенном месте, требуют полтысячи заплатить. Я вообще Аську ни разу с сигаретой не видела. Чушь какая-то, — нахмурилась Ксюша.

Официантка подошла к столику, чтобы забрать пустые бокалы.

— Принесите счёт, пожалуйста. Оплата терминалом, — обратился к девушке Даниил.

— Вас вместе посчитать или отдельно?

— Вместе.

Ксюша попыталась возразить, но он только усмехнулся. Быстро оплатил счёт, оставил щедрые чаевые и уверенно сказал:

— Никакой штраф Ася платить не должна, да и в законе совсем другая сумма прописана. Я иду с тобой.

— Но зачем? Я сама прекрасно справлюсь, — оторопела Ксюша.

— Предлагаешь отпустить тебя одну в десять часов ночи? Спокойно вернуться домой, пока ты будешь бегать по городу, снимать деньги в банкомате, платить обнаглевшим полицейским? — возмутился Даниил.

Они спустились по лестнице и вышли на улицу.

— Просто не хочу, чтобы ты тратил своё время на решение чужих проблем, — побледнела Ксюша.

— Глупышка, — ласково произнёс Даниил, заметив её смущение и растерянность. — Выбрось эту дичь из головы. Чему ты так удивляешься? На моём месте любой бы так поступил.

— Я не привыкла к тому, что мужчина может просто помочь, не возмущаясь и не ставя никаких условий, — дрогнувшим голосом ответила она. — И ничего не говори: это мои таракашки, я с ними активно борюсь уже не первый день. Спасибо тебе.

— Пока рано благодарить, — вздохнул он и взял её за руку.

Отделение полиции находилось недалеко от “Кедов искусствоведа”. Они шли через центр, где буянили подвыпившие люди: кто-то играл на расстроенной гитаре, кто-то горланил старые песни Сплина, пару девчонок с бутылкой сидра в руках танцевали и задорно смеялись.

Перед невысоким серым зданием Ксюша остановилась: она ни разу не была в полиции, не знала, как себя вести и что вообще говорить.

Даниил первым поднялся по ступенькам, остановился у входа.

— Заходи — не бойся, — он ободряюще улыбнулся.

— Выходи — не плачь, ага, — добавила Ксюша и нырнула внутрь.

Их встретил пухленький хмурый мужичок, кивком головы указал на нужный кабинет. Даниил уверенно шагнул вперёд и толкнул хлипкие двери.

Помещение выглядело до боли убого: облупившаяся краска, старый деревянный стол, кипы непонятных бумаг, жёлтая запыленная лампочка на потолке. Только пластиковые окна и кондиционер не вписывались в общую картину. На стульях с тканевой обивкой сидели два пацана и рубились в игру на телефоне. Ася умостилась чуть подальше, в углу, и нервно кусала губы.

При виде Даниила парни тут же отложили смартфоны.

— Почему входите без стука? — возмутился белобрысый.

— Вечер добрый. Я приехал за Асей Левицкой. Пусть девушки выйдут, мы вместе разберёмся в возникшей ситуации, — с заговорщическим видом обратился к нему Даниил.

— Не положено отпускать, она должна штраф оплатить, — насторожился второй полицейский.

— Так ради этого я и приехал, — добродушно сказал Даниил.

— Да ладно, пусть девахи уходят, на них и так лица нет, — пожал плечами белобрысый.

Ксюша выскочила в коридор вместе с недоумевающей подругой.

— Как вы оказались вместе? — глаза Аси распахнулись от удивления.

— В пабе пересеклись. Расскажу потом. Что с тобой случилось?

— Потеря мозгов — вот что, — подруга увалилась на скрипучий стульчик у стены. — Хотела сюрприз Вовочке сделать, а вместо этого увидела, как он лапает и целует другую девушку. Интересная у него работка оказалась, совмещал приятное с полезным.

— Ни хрена себе, — поджала губы Ксюша. — Я догадывалась, что он козлина, но не настолько же.

— Я ещё идиотка, вместо того, чтобы сохранить остатки гордости и уйти в закат, напала на него с вопросами. Ну и выслушала, какая я недотрога, а он бедный, несчастный, терпит и ждёт, но удовлетворять свои естественные потребности ему тоже надо. Плёл ересь про мужские инстинкты, плохое самочувствие без секса и тому подобную чушь. Так противно стало, ты не представляешь. Будто в дерьме искупалась. И он вообще не понял, что поступил отвратительно. Выставил всё так, будто виновата только я — не дала его величеству. Придурок!

— И ты из-за него курить начала?

— Не совсем. Великой любви между нами не было, помешательство да самообман, не страшно — переживу. Меня тошнит от одной мысли, что таких ничтожеств вокруг пруд пруди. Заморочат голову наивной девушке, верящей в любовь до гроба, а потом кинут после секса. Мерзость, — Ася скривилась. — Двадцать первый век, а некоторые мужики не меняются. Оправдывают свою ничтожность несуществующими инстинктами, а девушки верят, что мужик без секса долго не протянет, и ради выдуманного счастья в виде свадебки и детей прыгают в постель к таким уродам. Я так сильно взбесилась, что купила сигареты в ларьке и затянулась. Решила, что они помогут снять стресс. Не успела толком даже половину выкурить, как увидела полицейскую машину. Пацанчики стали штрафом запугивать, а я совсем растерялась.

— Долбодятлы, — разозлилась Ксюша. — А кошелёк ты где посеяла?

— В клубе, наверное. Я заказала коктейль, а потом Вову увидела и обо всём забыла. Чёрт, там же кредитка была, студенческий, все дисконтные карты. Хорошо, что паспорт в общаге остался, — Ася тяжело вздохнула, плечи её опустились, по лицу пробежала мрачная тень.

— Вдруг твой кошелёк нашёл бармен? Вероятность мизерная, но лучше съездить в клуб и проверить, — Ксюша посмотрела время на телефоне: ещё немного — и они опоздают в общежитие. — А что эти доблестные полицейские тебе говорили?

— Да ничего, упоминали какие-то законы, но я плохо соображала в тот момент. Когда узнали, что я на нуле, потребовали кому-то из подруг позвонить. Остальное время они зависали в телефоне, а я нервишки в порядок приводила. Сейчас вроде полегче. В здравом уме не притронулась бы к сигаретам, курила в одиннадцатом классе пару раз — и всё. После сегодняшнего случая я никогда их больше не куплю.

Ксюша обняла подругу и встревоженно посмотрела на закрытую дверь кабинета

— Что-то долго они там, — шепнула она Аське.

— Разбираются, наверно. Не верится, что ты случайно встретила социолога в пабе.

Ксюша рассказала подруге, как она бешеной чайкой запрыгивала в маршрутку, чтобы поскорее увидеть Даниила. Аська внимательно слушала и в конце рассмеялась.

— Не ожидала от тебя, Ксю.

Дверь распахнулась — из кабинета вышел спокойный Даниил, два полицейских растерянно смотрели ему в спину.

— Я всё уладил, мы свободны, — довольно улыбнулся он.

ГЛАВА 25

На улице, вдыхая морозный воздух, Ксюша отважилась задать вопрос:

— Почему так долго? Тебе всё же пришлось заплатить?

— Нет, конечно, — весело ответил Даниил. — Как я и думал, парни просто хотели денег срубить, поэтому и привели в отделение вас, Ася, а не тех бухих ребят, которые сейчас в центре веселятся. С девушки легче содрать нужную сумму.

— Так меня не оштрафовали? — растерялась подруга.

— Нет, конечно. Никому не нужна бумажная волокита, поэтому виновный чаще всего отделывается обычным предупреждением. Иногда полиция специально ловит курящих или пьющих граждан, чтобы получить лёгкие деньги. Запугивают, в участок тащат, какие-то бумаги заставляют подписывать. Я не уверен, что вы вообще курили на запрещённой территории, парни на мои вопросы не ответили, мычали что-то невразумительное.

— Спасибо вам, Даниил Владимирович, — просияла Аська. — Мы бы с Ксю сами не разобрались.

— Да не за что. Так, давайте я вызову такси — время позднее, вам пора в общежитие.

Он открыл приложение Uber и оформил заказ. Ксюша с Асей молчали. На часах 22:45, они вряд ли успеют до закрытия общаги. И что потом делать? Стучаться в окна и молиться, чтобы попалась нормальная вахтёрша?

— Не помнишь, кто у нас сегодня, тётя Лида или мегера?

— Фиг знает, — развела руками Ксюша. — Надеюсь, кто-то нормальный. Не хочу отрабатывать опоздание.

— Вас в общагу не пустят? — поразился Даниил, услышав их тихий разговор.

— Если опоздаем, нужно будет отработать. И неизвестно, что хуже: копать мёрзлую землю на холоде или драить грязные кухни, — поморщилась Ася. — Если повезёт, отделаемся мытьём полов, всего лишь две недели просыпаться с утреца и танцевать со шваброй.

— Странные у вас условия жизни. Есть способ избежать отработки?

— Зависит от вахтёрши. Если тётя Лида или Света, то всё будет в порядке.

Приехало такси. Хитрая Аська запрыгнула на переднее сиденье, а Даниил сел возле Ксюши. Они соприкасались коленями и локтями, их пальцы переплелись, оба смотрели в окно и думали каждый о своём. Вот бы ехать так всю ночь!

Мимо проносились подсвеченные вывески, фонарные столбы, засыпающие после веселья дома. Город казался таинственным и мрачным, но рядом с Даниилом было так тепло и хорошо, что Ксюша положила голову ему на плечо и закрыла глаза, наслаждаясь его близостью.

У общаги они остановились в 23:05. Обидно, опоздали всего на пять минуточек.

— Спасибо вам огромное, Даниил Владимирович. До свидания, — начала прощаться Ася.

Он отрицательно покачал головой и обратился к таксисту:

— Я вернусь через пару минут. Подождите меня здесь.

— Да мы и сами можем в общагу зайти, — возразила подруга.

— Это похвально, конечно. Но я всё же прослежу, как вы справитесь с вахтёршей.

Ксюша заглянула в окошко: в старом кресле сидела мегера и смотрела новости по телевизору. Худшие кошмары сбывались.

— Там баб Зина, — вздохнув, она прислонилась к двери.

— И что это значит? — Даниил заметил, как лица девушек вмиг помрачнели.

— Нам придётся драить туалеты. Мегера всегда выпрашивает у коменды самые сложные задания. У неё синдром вахтёра: любое отклонение от правил, малейшее опоздание или неподчинение её мизерному авторитету — и всё, здравствуйте, обоссанные унитазы и липкие полы. Поверьте, туалеты в общежитии ужасны, туда заходить страшно, не то, что уборкой заниматься, — вздрогнула от отвращения Ася.

— А вы пробовали жаловаться?

— Да, и не раз. Наша коменда одобряет подобные методы отработки, а жалобы до ректора или декана не доходят. Им на всё плевать. Каждую осень мы платим деньги за двухнедельную отработку, прекрасно понимая, что никакой отработки не должно быть. Мытьё кухонь и туалетов — обязанность уборщиц, а не студентов. Но из года в год ничего не меняется, — подытожила расстроенная Ксюша.

— Ладно, нечего стоять на морозе. Чтобы избежать отработки, вы можете переночевать у меня. Квартира двухкомнатная, места всем хватит. Согласны?

Подруги переглянулись: да, неправильно заваливаться к чужому человеку домой среди ночи, но ведь он сам предложил. Зато какое счастье — не возвращаться в пленённую тараканами общагу, а выспаться в приличной квартире, на хорошем диване, вдали от храпа соседок и утренних криков уборщицы.

Ксюша и вовсе не хотела, чтобы день заканчивался. Она не наговорилась с Даниилом, не насмотрелась на него, не насытилась случайными прикосновениями. Последний час пробежал слишком быстро, она даже не успела нормально его поблагодарить.

К тому же любопытство будоражило мозг: где живёт Даниил, какая у него квартира, что находится в комнатах? Она стремилась узнать его как можно лучше. Её интересовали даже такие мелочи, как марка его зубной пасты и цвет постельного белья. Глупо упускать такой шанс.

Ксюша вопросительно посмотрела на подругу, та лишь улыбнулась в ответ и уверенно сказала:

— Хорошо, Даниил Владимирович, мы переночуем у вас.

ГЛАВА 26

Квартира Даниила находилась возле набережной. Ася скрылась в ванной, а Ксюша сразу подбежала к окну, чтобы увидеть реку с высоты двенадцатого этажа. Но кроме едко-жёлтого фонаря и чернильного неба она ничего не разглядела.

— Завтра посмотришь, — расплылся в улыбке Даниил.

— Я не дотерплю до утра, — по-детски горестно вздохнула Ксюша и стала зачарованно рассматривать гостиную.

Дизайн интерьера был выдержан в стиле минимализм: огромные окна в пол, светло-серый цвет стен, белый натяжной потолок с причудливыми светильниками, мебель строгой геометрической формы. Но в холодный дизайн никак не вписывался журнальный столик с разбросанными по нему деталями от конструктора Лего.

— Ты увлекаешься игрушечными машинками? — насмешливо вскинула брови Ксюша, увидев рядом инструкцию по сборке гоночного автомобиля.

— И не только. В шкафу стоят грузовой вертолёт, гусеничный кран, истребитель, Звезда смерти и прочие конструкторы Лего. Я их коллекционирую. Удивлена?

— Немного, — кивнула Ксюша. — Рада, что ты не занудный препод, живущий в холодной серой квартире. И мне нравится минимализм: ничего лишнего, всё просто и со вкусом.

В гостиную зашла Аська и присвистнула от удивления:

— А хорошо живут преподаватели.

— У меня ещё вторая работа есть, — объяснил Даниил. — Ну что, чай или кофе будете?

— Кофе, — почти синхронно ответили подруги.

— Хорошо. Чувствуйте себя не как в общаге, — иронично произнёс Даниил и ушёл на кухню.

Ксюша закрылась в ванной, подставила руки под горячую воду — вот оно, счастье. Оглядела помещение: несколько махровых полотенец на сушилке, царских размеров душ с разными настройками, стиральная машинка. Мало, нужно больше информации!

В Ксюшу вселилась любопытная Варвара, и она открыла шкафчик над раковиной, внутри которого увидела электрическую бритву и тот самый древесно-цитрусовый одеколон. Она взяла флакончик, поднесла его к носу и вдохнула любимый запах. Улыбнулась, понимая, как странно она выглядит со стороны: прижимает к себе чужой одеколон с идиотским выражением лица, глазищи блестят, на щеках играет нежный румянец.

Ксюшу переполняли эмоции, ей было и страшно, и волнительно, и почему-то очень весело. Она чувствовала себя хмельной и беззаботной, и вместе с тем боялась радоваться, чтобы не спугнуть хрупкое счастье.

Наконец она притопала на кухню, остановилась у порога. Аська пила кофе, развалившись на стуле возле окна, Даниил прислонился к столешнице и задумчиво смотрел куда-то в стену.

— Видела подобные квартиры только на фото в интернете. Я бы здесь жила, — восторженно заявила Ксюша.

— Прямо на кухне? — оживился Даниил.

— О да, она в два раза больше, чем наша комната в общежитии.

Ксюша взяла чашку в руки, пригубила горький напиток.

— Вы пейте, я скоро вернусь, — сказал Даниил и ушёл в другую комнату.

— Интересно, в каком шкафчике стоит сахарница? — Ксюша поморщилась от чересчур крепкого кофе.

— Поищи сама. Ну а лучше спроси у социолога, — усмехнулась подруга.

— А вдруг он чем-то важным занят?

— Если дверь закрыта, лучше не входить, конечно, — хихикнула Ася.

Ксюша на цыпочках вышла в коридор. И сдался ей этот сахар. Но самой себе ведь можно признаться — она просто искала повод, чтобы остаться наедине с Даниилом. Гостиная пустовала, дверь в спальню была открыта.

Всё так же осторожно она приблизилась к его комнате.

— А где у тебя сахар находится?

Слова повисли в воздухе, когда Ксюша заглянула в спальню. Даниил стоял у шкафа-купе в одних джинсах. Повернулся в её сторону, изогнул бровь в немом вопросе. А Ксюша жадно изучала его тело: широкий разворот плеч, крепкие мускулистые руки, сказочные шесть кубиков пресса, косые мышцы живота. Раньше она наивно полагала, что такие тела бывают только у знаменитостей и качков, но никак не у преподавателей.

Ксюша прикусила нижнюю губу и не отводила взгляд. Не могла насытиться, вновь скользила глазами сверху вниз, дольше положенного задерживаясь на темной дорожке волос у пояса джинсов. Дыхание участилось, в голову лезли неприличные мысли. Подойти бы к нему, дотронуться до плеча, пощупать бицепсы, прижаться щекой к мускулистой груди. А потом закрыть дверь от посторонних глаз и зацеловать до исступления. Неужели она возбудилась от вида полуголого мужчины? Представила, как снимет ставшую вдруг тесной футболку и упадёт в его объятия? Никогда такого не случалось раньше. Ксюша спокойно реагировала на обнажённых мужчин в кино или в порно. Ну тело и тело, подумаешь. Внешняя оболочка не играет никакой роли. Но так было до встречи с Даниилом. Рядом с ним важным казалось абсолютно всё.

Ксюша с трудом оторвалась от идеального торса, подняла глаза вверх, надеясь, что сможет достойно принять любую реакцию Даниила.

Его глаза потемнели, зрачки расширились. За секунду он преодолел расстояние, разделяющее их, и дотронулся до её лица. Едва касаясь кожи, провёл пальцами по скулам, щекам и подбородку, опустился ниже, к шее. Её тело пронзили молнии, стало трудно дышать, сознание помутилось, а губы горели в ожидании поцелуя. Даниил наклонился ближе и замер, будто не решаясь перейти черту. Всё же в аудитории именно она его поцеловала.

Ксюша притронулась к его обнажённой груди, обвила шею руками и, сдерживаясь изо всех сил, легонько, как бы в шутку, куснула плечо.

— Так где сахарница, Даниил Владимирович? — игриво улыбнулась она, с удовольствием замечая его затуманенный взгляд.

— А чёрт его знает, — выдохнул он. — В левом верхнем шкафчике поищи, вдруг найдёшь.

— Хорошо, — Ксюша отстранилась и медленно вышла из комнаты.

В этой схватке победила она.

— Что-то вы долго про сахарницу говорили, — не удержалась от подкола Аська. — Можешь ничего не отвечать, по твоему лицу всё понятно.

В кухню вернулся Даниил, одетый в простую чёрную футболку.

— Как вы тут? Кофе понравился? — вежливо поинтересовался он.

— Да, спасибо, Даниил Владимирович! Вы нас сегодня очень выручили: поставили на место зарвавшихся полицейских, спасли от ужасной отработки, приютили в своей шикарной квартире, — отозвалась подруга. — Спасибо ещё раз!

— Хватит благодарностей, — отмахнулся Даниил. — На моём месте так поступил бы каждый.

— Ага, конечно, — поджала губы Ася. — Некоторые мужики пасуют перед первыми же трудностями, врут, манипулируют, изменяют. Впрочем, я всё ещё на эмоциях, поэтому лучше пойду спать. Не хочу печальку разводить.

— Хорошо. Я постелил в спальне, ложитесь там вместе с Ксенией.

— А вы?

— В гостиной меня ждёт вполне комфортный диван.

— Окей, — кивнула Ася. — Разберусь.

— Я сейчас подойду, — опомнилась Ксюша.

— Не беспокойся за меня, ты же знаешь, я через пять минут уже дрыхнуть буду. Может, вам с Даниилом Владимировичем есть, что обсудить, — Ася подмигнула подруге и быстро скрылась за дверью.

Ксюша вылила остатки кофе и ополоснула чашку.

— Даниил Владимирович, значит? — услышала его задорный голос и чуть не уронила бедную чашку на пол.

— А что, вас не так зовут? — Ксюша состроила невинное личико, усиленно заморгала, чтобы не засмеяться раньше времени.

— Можешь меня и так звать, — он многозначительно поднял бровь вверх, окинул её откровенным тёмным взглядом, — но только не сегодня, а то я не ручаюсь за свои действия.

— Хорошо, я больше не буду, — и тут Ксюшу прорвало: она хохотала, прикрывая рот ладонью, чтобы не испугать соседей и Аську, которая, возможно, уже спит в уютной кровати.

— Наверное, нам тоже пора спать, — Даниил пропустил сквозь пальцы прядь её волос, погладил по щеке, тепло улыбаясь. — Иначе ты сведёшь меня с ума.

Даниил вышел первым, она следовала за ним по пятам. Возле гостиной он замер — и начал тихо смеяться, указывая на диван, где спокойненько развалилась Аська и посапывала во сне. Ксюша невольно улыбнулась. А подруга хитро придумала: будто бы по ошибке заняла одноместный диван, оставив им с Даниилом просторную кровать. Может, Ася и не спала вовсе, а умело прикидывалась — она на такое способна.

— Разбудим её? — спросила Ксюша.

— Ну уж нет, пусть думает, что её план удался, — хмыкнул Даниил и зашёл в спальню. — Падай на кровать, что уж.

— Ты серьёзно?

— Да. Я вроде ночью не кусаюсь, во сне не разговариваю. Если я вдруг похрапываю — пнёшь меня ногой, окей?

— Окей.

Она мечтала, что их первая ночь пройдёт по-другому. Но так даже интереснее.

ГЛАВА 27

Кровать была огромной, на ней бы и пять человек уместились. Ксюша юркнула под одеяло, положила телефон рядом на столик и задумалась о важном — в джинсах спать некомфортно, но и раздеваться она пока не планировала.

А вот Даниил ничуть не смутился: снял футболку и, не дав Ксюше времени на разглядывание, выключил свет. Она услышала, как джинсы падают на пол — и отползла к самому краю.

— Ты там не упади ночью, — шепнул Даниил.

Шутник нашёлся. Ладно, если он такой сдержанный, то почему бы не последовать его примеру. Ксюша стянула с себя футболку, осталась в простеньком чёрном лифчике. Помедлила секунду — всё же она была стесняшкой, а не роковой соблазнительницей — и стянула джинсы. Теперь она лежала в одном нижнем белье, рядом — чертовски горячий мужчина в трусах. И что же они будут делать? Спать?

Даниил судорожно вздохнул и отодвинулся подальше от неё. Уже можно шутить, что он грохнется на пол? Хотя нет, она выше этого. Просто заснёт.

— Спокойной ночи, — недовольно сказала Ксюша, пытаясь умоститься поудобнее. Ничего не получалось: подушка слишком жёсткая, одеяло тонкое, ещё и ничего не видно — жалюзи на окнах совсем не пропускали свет.

Соблазн был слишком велик. Она до боли хотела повернуться к нему и дотронуться до мужественного лица, очертить пальцами контур губ, на ощупь познавать его тело.

Ксюша укусила себя за руку, чтобы сбросить пелену наваждения. В ближайшее время ей не светит близость с Даниилом, они же решили никуда не спешить. А что это вообще значит? Поцелуи считаются приемлемыми или тоже относятся к спешке? Чёрт, как сложно. Он совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, но к нему нельзя прикоснуться.

А ещё обидно, что она ничего о нём не знает. О какой пустоте он говорил? Может быть, в прошлом Даниил пережил тяжёлое расставание и до сих пор не оклемался? Поэтому и не бросается в омут с головой?

Она услышала, как Даниил переворачивается на другой бок. Впору позлорадствовать: ура, он тоже никак не может заснуть. А вообще это тупо: лежать так близко и даже не разговаривать.

Ксюша, тихо вздохнув, легла на спину и уставилась в потолок. Овец что ли посчитать?

— А к чёрту! — раздался сбоку хриплый голос.

И в следующую секунду его руки оказались на её обнажённой коже, дыхание щекотало шею, аромат одеколона опьянял мозг. Ксюша зарылась пальцами в густые волосы, нашла губами его лоб, скулы, подбородок, нарочно избегая самого главного. Пусть теперь он страдает, пусть сам переступит черту, которой так боится.

Их окружала полная темнота, и в ней каждое прикосновение ощущалось во сто крат сильнее. Ксюша беспорядочно водила руками по его спине, плечам, задерживалась на твёрдых бицепсах, сжимала их, чувствуя какую-то первобытную радость — вот он, мой мужчина, такой сильный и красивый.

Его губы на шее, целовали, скользили вниз, заставляя выгибаться дугой, всхлипывать и вжиматься в него как можно сильнее. Он изучал её тело, дразня невесомыми касаниями живот и поясницу. Ксюша тихо застонала. Всё искрило, кипело, требовало выхода.

Даниил перестал сдерживаться: он впился в её губы опьяняющим поцелуем, проник внутрь, встретившись с её языком. Не верится, что всё происходит на самом деле. Так темно, откровенно и страстно, будто порочный сон воплотился в реальность.

Ксюша отвечала ему со всей страстью, бурлящей в груди, цеплялась пальцами за плечи, впивалась ноготками в кожу, оставляя дугообразные следы. Соприкосновение их тел дурманило сознание, внизу живота стало жарко и влажно. Она обхватила его бёдра ногами, прижимаясь к внушительной выпуклости, отчего по телу пробежала дрожь предвкушения.

Он же решил не спешить? Передумал? Или он так сильно её хочет, что не может сдержаться? Какая соблазнительная мысль. Ксюше нравилось чувствовать его возбуждение — она покорялась мужской силе, но вместе с тем ощущала власть над ним. Почему такого не было раньше? Это безумие поцелуев и касаний, эта безмолвная борьба, это желание на грани сумасшествия. Как она жила без таких ярких эмоций?

Даниил накрыл ладонью её грудь через тканевый лифчик, сжал, провёл большим пальцем по соску. Она вновь укусила его за плечо, сдерживая стон, молясь, чтобы он не останавливался, надеясь, что всё же остановится. За стеной спит Аська, нельзя заходить чересчур далеко. Это неправильно.

Ксюша инстинктивно приподняла бёдра, теснее вжимаясь в Даниила. Перед глазами замелькали разноцветные круги, тело требовало продолжения. Но именно в этот момент на Ксюшу снизошло озарение — всё, стоп, последний шанс остаться в живых.

— Дань, — простонала она. — Я не могу так, не сейчас.

Он тут же отстранился, упал на подушку, шумно втягивал воздух, чтобы прийти в себя. Ксюше хотелось кричать от неудовлетворённости, но они поступали правильно. Ещё будет время для более откровенных ласк.

— Ты же вроде решил не спешить? — подколола его Ксюша.

— Знаю. Но я не собирался спать с тобой в одной кровати, — он сдавленно засмеялся. — Больше года жил без эмоций, а сейчас веду себя, как мальчишка, еле сдерживаюсь, чтобы опять тебя не поцеловать.

— А мы с тобой похожи, — задумчиво пробормотала Ксюша, вспоминая свои пресные отношения с Юрой. Правда, эмоции она испытывала, только по большей части отрицательные. — Я тоже с трудом держу себя в руках.

— Так, нам нужно срочно перевести тему.

— Хорошо. О чём ты хочешь поговорить?

— Как ты съездила домой?

Он будто знал, о чём спросить. Ксюша заулыбалась, воспряла духом и сбивчиво начала рассказывать о том, как бабушка попросила скачать ей турецкие сериалы, а потом жаловалась, что какая-то героиня потеряла память и превратилась в идиотку, променяв красавчика на бородатого урода. После этого сериалы пришлось удалить. А прямо перед отъездом мама приготовила вкуснейшую в мире домашнюю пиццу и они всей семьёй смотрели нелепые боевики девяностых.

— У тебя прекрасные отношения с родными. Я даже захотел увидеть село, в котором ты выросла.

— Туда лучше приезжать летом, — Ксюше стало тепло от этих слов, она повернулась к нему и прикоснулась к щеке, жалея, что не видит выражение его глаз. — А у тебя какие отношения с семьёй?

— С отцом я больше пятнадцати лет не виделся, он конченый алкаш и сделал всё для того, чтобы мы прекратили с ним любое общение, — голос Даниила стал отстранённым. — Но в жизни случаются чудеса. Мама познакомилась с отчимом, он оказался хорошим человеком, позвал её замуж и до сих пор с неё пылинки сдувает. Мы любили всей семьёй собираться на даче: жарили шашлыки, ловили рыбу, купались и загорали, иногда пели песни под гитару.

— А почему в прошедшем времени?

— Сейчас дача пустует, отчим даже собирался её продавать, но передумал. Я туда изредка езжу, чтобы развеяться, отдохнуть после работы.

Ксюша чувствовала: он явно что-то не договаривает. Но расспрашивать не стала, они ещё не настолько близки.

— А кем ты ещё работаешь? — уцепилась она за нейтральную тему.

— Программистом. После универа прихожу домой и до поздней ночи сижу у компьютера.

— И ты не устаёшь от такого бешеного графика?

— Чем меньше свободного времени, тем лучше. Иначе всё заканчивается одинокими посиделками в пабе с бокалом пива.

Даниил провёл рукой по её волосам, придвинулся ближе и обнял. Они разговаривали прикосновениями. Ксюша изучала его лицо кончиками пальцев, особое внимание уделяя губам. Даниил гладил её плечи и ключицы, рисовал причудливые узоры на её коже, из-за чего сладкая дрожь пробегала по телу, а голова туманилась, веки тяжелели.

В их касаниях больше не было страсти, одна только нежность. Ксюша постепенно проваливалась в медовую дрёму, она пыталась бороться со сном, но отчаянно проигрывала. Даниил шептал ей что-то на ухо, но она уже ничего не слышала. Так и заснула в его объятиях с лёгкой улыбкой на губах.

ГЛАВА 28

Под подушкой завибрировал телефон. Поморщившись, Даниил потянулся к смартфону и сбросил входящий вызов. На часах 10:30, обычно он просыпался раньше. В памяти вспыхнули события прошедшего дня, реальность обрушилась на голову, как горная лавина.

Даниил повернулся на бок: рядом лежала Ксюша. Её рыжие локоны беспорядочными волнами падали на подушку, ресницы подрагивали во сне, одеяло сползло, оголив девушку по пояс. На плечах — россыпь мелких веснушек, бретелька чёрного лифчика сползла вниз, под левой грудью он заметил родинку, похожую очертаниями на сердце.

Ксюша вздохнула и перевернулась на спину, оставаясь и дальше в царстве Морфея. Даниил жадно рассматривал её красивое тело: упругая двоечка, скрытая кружевами, плоский живот, округлые бёдра. С трудом отвёл взгляд. Она ворвалась в его размеренную жизнь, в его квартиру, даже в его кровать. Как это получилось? В висках шумело, дыхание сбилось, как после долгой пробежки. Он хотел наплевать на собственные запреты, разбудить Ксюшу поцелуем, избавить от остатководежды и изучать её тело губами, руками, языком. Они бы весь день не вылазили из постели, уж это Даниил знал точно.

Он тихо рассмеялся. Вчера Ксюша застала его без рубашки и пронзала завороженным взглядом. Сегодня он попался на тот же крючок. Разглядывал её так, будто никогда до этого не видел женское тело. Воздержание до добра не доводит. Когда он последний раз был с девушкой? Кажется, больше года прошло.

Но он хотел только Ксюшу, рыжую смешную девушку с пронзительно-зелёными глазами. Даниилу нравился её заразительный смех, напоминающий журчание весеннего ручья. Её робкие прикосновения возбуждали сильнее самых порочных ласк, а поцелуи опьяняли похлеще шотландского скотча. Вчера он еле сдержался, нельзя, чтобы такое вновь повторилось.

В гостиной зазвонил телефон, раздался тихий голос Аси. Даниил чертыхнулся, вскочил с кровати, надел джинсы и синюю футболку и открыл жалюзи. Игривые лучики солнца упали на рыжие локоны Ксюши.

Будить её совсем не хотелось, но пора бы вернуться к своей удивительно скучной жизни. Погуляли — и хватит. Ему ещё проект доделывать.

Даниил сел рядом с Ксюшей, убрал с её лица запутанную прядь волос и поцеловал в плечо. Она скорчила забавную гримасу, означающую только одно — отстаньте от меня, сволочи, дайте спокойно поспать. Улыбаясь, он дотронулся пальцами до её щеки и тихо сказал:

— Вставай, соня.

Ксюша сладко потянулась, зевнула и приоткрыла глаза, защищаясь ладонью от яркого дневного света. Её спящий взгляд постепенно обретал проблески сознания, на губах заиграла смущённая улыбка. Даниила затопила волна непривычной нежности. Ксюша была такой милой, домашней и красивой в момент пробуждения, её хотелось целовать и обнимать, пить с ней кофе, разговаривать о каких-то мелочах, смотреть глупые комедии под одним одеялом. И всегда просыпаться вместе, чтобы видеть этот счастливый блеск в её глазах.

О чём он вообще думает? Вот так просто — забить на свои принципы, на преграды, выстраиваемые в течение года? Махнуть рукой на потерю друга, на собственную одичалость и просто наслаждаться ванильными посиделками с Ксюшей? Но эйфория рано или поздно спадёт, и что тогда? А тогда грянет разочарование — она поймёт, что саркастичный преподаватель не такой уж и замечательный: весь в работе, друзей нет, с родителями почти не общается, потому что мать обвиняет его в том, что случилось с Романом, а отчим держит нейтралитет.

И зачем ей, молодой студентке, вечно занятой, побитый жизнью мужчина? На одних чувствах далеко не уедешь.

— О чём ты задумался? — Ксюша тёрла заспанные глаза кулачками и мило жмурилась.

Но расстаться с ней он уже не мог. И впустить в своё сердце боялся. Замкнутый круг.

— Вам с Асей скоро надо уходить. У меня много работы накопилось, — прохладно ответил Даниил.

Ксюша удивилась, в её глазах мелькнула обида, но он поспешно поднялся с кровати и вышел в коридор. Скрылся в ванной, включил воду в душе и долго стоял под упругими струями воды, обдумывая дальнейшие действия. Нельзя спешить. Никаких больше поцелуев и ночёвок в одной квартире. Они будут переписываться в телеграме, видеться на парах, возможно, пару раз сходят в кино или на концерт.

И за это время он должен понять, что изменить в своей жизни. Давно пора вылезти из берлоги: созвониться со старыми друзьями, нормально поговорить с родителями, решить вопрос с работой. Даниил мрачно усмехнулся: даже в мыслях он запрещал себе думать о брате.

После охлаждающего душа он пришёл на кухню. Ася разливала горячий кофе, а Ксюша сооружала бутерброды из колбасы и сыра. Так, откуда в холодильнике появилась еда?

— Я в магазин сбегала, пока вы спали, — Ася ответила на его немой вопрос. — Есть ещё творог и фрукты, будете?

— Нет, спасибо, бутеры тоже норм. Вспомню студенческие времена, — хмыкнул Даниил. На первом и втором курсе он часто завтракал бутербродами с дешёвой колбасой, на сыр денег не хватало.

— Как спалось? — спросила Ася. — Я вчера устала сильно, видимо, не в ту комнату попала. Вы уж извините.

Ага, сказала таким тоном, будто Даниил её благодарить должен. Перевёл взгляд на Ксюшу: смущённая, раскрасневшаяся, старательно прячет глаза, движения суетливые, на грани истерики. Обиделась.

— Чудесно спалось, — отозвался Даниил. — Только вот кто-то храпел под боком. Не знаю, правда, кто это мог быть.

— Я не храплю! — взбесилась Ксюша и посмотрела на него своими горящими изумрудными глазами. Сработало.

— Ты уверена? — Даниил неторопливо пил кофе.

— Да! Если бы я храпела, я бы знала. В отличие от некоторых, я в общежитии сплю не одна, — гордо мотнула головой Ксюша, и пышные волосы упали ей на лоб.

— Ладно, сдаюсь, я преувеличил, — сразу же спасовал он. — Ты иногда сопишь во сне, и разбудить тебя очень сложно.

Ксюша сложила руки на груди, пронзила его возмущённым взглядом, фыркнула, вздёрнула подбородок — и рассмеялась.

— Да, я соня, — кивнула она. — Аська вечно меня дрыхлей называет, теперь и ты об этом говоришь. Ну люблю я спать до полудня, завидуйте молча!

— Наконец-то ты призналась, — хихикнула Ася. — А то вечно отрицала: нет, я не соня, просто будильник сломался, поэтому валяюсь в постели до часу дня.

— Бу на вас обоих, — притворно рассердилась Ксюша, поставив чашку на стол. Она метнула быстрый взгляд на Даниила, нахмурилась и ворчливо сказала: — А вообще нам уходить пора, у Даниила Владимировича срочные дела.

Он сдержал насмешливую улыбку. В этой детской обиде было столько очарования, что отпустить Ксюшу без объяснений он не мог.

— Мы сейчас, — предупредил он Асю, а сам повёл рыжую вредину в гостиную.

Ксюша демонстративно отвернулась к окну, старательно разглядывая блики солнца на тёмной реке.

— Ну и почему ты обиделась? — прямо спросил Даниил, становясь рядом с ней.

— Мне показалось, что ты вновь стал отчуждённым холодным преподом, — еле слышно ответила Ксюша. — Интонация изменилась, и голос бесцветный какой-то.

— Тебе показалось.

— Точно? — она повернулась к Даниилу, в глазах её горела мучительная надежда, губы дрожали.

Её отчаянный голос болью отзывался в сердце.

— Меня и правда ждёт работа. Всю неделю я буду занят. Дай, пожалуйста, свой номер телефона, спишемся в телеграме.

Ксюша недоверчиво посмотрела на него, но просьбу выполнила.

Они вышли в коридор. Аська листала инстаграм, прислонившись к стене. Ксюша наклонилась, чтобы зашнуровать зелёные кроссовки. Волосы прикрывали её лицо, тонкие пальцы подрагивали, из-за чего девушка не с первого раза смогла завязать несчастный бантик на обуви. Даниил молча наблюдал за ней, понимая, что не был до конца честен, и от этого неприятно скребло на душе.

Сжечь бы дотла все сомнения, избавиться от надуманных страхов — и просто жить, совершать ошибки, страдать и верить, что всё будет хорошо. Разве не так поступают смелые люди? Рискуют, даже если знают, что всё может превратиться в прах.

— Спасибо вам, Даниил Владимирович, за помощь, — нарушила неловкое молчание Ася.

— Пока, — опустив голову, сказала Ксюша. Наверное, надеялась на объятие или поцелуй, медлила перед выходом, но на этот раз выдержка его не подвела. Он лишь улыбнулся ей, на долю секунды сжал руку — и открыл дверь перед студентками.

— До встречи, — попрощался Даниил, провожая взглядом спускающихся по лестнице подруг.

Он вернулся в квартиру, сел за стол и включил компьютер. Работа всегда отвлекала от лишних мыслей. Когда за окном стемнело, измученный голодом желудок возопил о пощаде, и Даниил быстро заказал в ближайшей службе доставки лапшу с морепродуктами. Через час закинул в рот еду, даже не заметив её вкуса, и вновь вперился глазами в экран монитора.

ГЛАВА 29

В понедельник Ксюша не пришла на лекцию. Вечером Даниил написал ей в телеграме, спросил, всё ли с ней в порядке. Ответом послужили сухие фразы:

Я немного приболела. Но всё хорошо. В пятницу обязательно приду на практику.

Внутри неприятно кольнуло, сердце покрылось ледяной коркой. Не поверила ему, решила держаться на расстоянии. Максималистка, ей нужно всё и сразу, а не пустые слова и призрачные надежды. Он когда-то был таким же.

Следующие дни ничем не отличались друг от друга. Утром Даниил преподавал в университете, выслушивал мнения студентов, заполнял отчётности и подписывал журналы посещаемости, на большой перемене забегал в столовку, чтобы отобедать пересоленной пюрешкой с куриной отбивной, а по вечерам работал, пока не начинал засыпать у компьютера.

Он писал Ксюше каждый день, спрашивал, как у неё дела, и получал холодные сообщения:

Нашли в клубе потерянный Асей кошелёк. Она безумно рада, поэтому мы сидим в ресторане и пьём вино.

Дела нормально, скучные пары, в общаге несколько часов не было света — проблемы с проводкой, у нас такое каждую зиму случается.

На улице сегодня тепло, наконец-то можно забросить зимнюю куртку поглубже в шкаф. Ненавижу холод и снег.

И всё в таком же духе. Ни смайлов, ни личных вопросов, ничего. Даниил злился, после каждого подобного сообщения хотел выбросить телефон с балкона, чтобы не позвонить взбалмошной рыжухе и не поговорить с ней на повышенных тонах. Хорошо, что он быстро отходил от вспышек гнева и начинал мыслить рационально.

По-любому Ксюше стоило огромных усилий не написать ему эмоциональное сообщение, не задавать вопросы, не ставить чёртовы дурацкие смайлики, которые даже он по привычке лепил после каждого предложения. Значит, сильно её задел. Немудрено: она открылась ему в аудитории, когда рассказала про бывшего и про отъезд домой, была искренней в пабе и в его квартире, не стеснялась затрагивать личные темы. А он так и остался закрытым. Только отца упомянул, и то через силу.

Отношения строятся на взаимном доверии. Ксюша не видела отклика с его стороны, вот и отгородилась.

Даниил надеялся, что в пятницу она придёт на практику. Тоска ела изнутри, он будто на мгновение увидел солнце, а потом вновь погрузился в привычный пещерный полумрак. В шестнадцать он испытывал похожие чувства: влюбился в одноклассницу, каждый день ждал её появления в школе, а в День святого Валентина предложил встречаться. Она согласилась.

Первая влюблённость, первый неловкий поцелуй возле подъезда, первые ссоры и обиды, первая разлука. Он мало спал, почти не ел, постоянно думал о той кареглазой девчонке, всегда просыпался счастливым и умиротворённым, потому что знал — его чувства взаимны. Странно, что много лет спустя, после нескольких взрослых отношений, после дурацких ошибок и болезненных расставаний, после долгого затворничества из-за размолвки с братом, — после всей неприглядной бытовухи жизни он вновь испытывал давно забытое, светлое чувство влюблённости.

В пятницу весна отпихнула в сторону поднадоевшую зиму и щедро сдобрила город царскими +5 в последний день февраля. На небе затерялись редкие облака, похожие на пухлые зефирки, стаи птиц пролетали над рекой, последние кучки серого снега, заблудившиеся возле фонарных столбов, окончательно растаяли.

Даниил вдыхал свежий воздух и хмурился — странные картинки возникали в голове. Весенние запахи будоражили мозг, втягивая в пучину воспоминаний: вот он бегает с братом по футбольному полю, а мягкий ветер ерошит волосы; а вот они втроём с отчимом ищут хворост в лесу, чтобы разжечь костёр и наконец согреться. Миг — и следующий снимок вспыхивает в голове: они с Романом прилетели в Прагу и сразу же отправились в местный паб, чтобы попробовать знаменитое чешское пиво, уселись за круглый столик на улице, наблюдали за ухоженными взрослыми дамами, потягивающими белое вино, и разговаривали о всякой ерунде.

И все эти воспоминания объединял свежий весенний запах, проникающий в кровь и лёгкие, волнующий душу обещаниями новых событий и сбывшихся надежд.

Время до последней пары у филологов тянулось медленно. Даниил с удивлением понял, что волнуется перед встречей с Ксюшей.

И вот прозвучал звонок. Задержавшись на пять минут, Даниил зашёл в аудиторию, сразу же отыскал взглядом своё рыжее счастье: сидит на последней парте, внаглую читает книгу и даже не собирается её прятать под столом. Ему стало смешно — в этом бойкоте было столько показного равнодушия, что он даже рассердиться не мог.

Даниил, поддерживая дискуссию со студентами, размеренным шагом направился в конец аудитории. Остановился рядом с Ксюшей: от волнения на её тонкой шее пульсировала вена, щёки покрылись румянцем, ресницы дрожали. Он наклонился, положил ладонь на книгу и перевернул её, чтобы прочитать название — Робин Хобб “Ученик убийцы”. Ему нравился этот роман. Даниил раскрыл книгу на той же странице и, бросив грустный взгляд на зажатую девушку, вернулся за преподавательский стол.

После занятия Ксюша молнией выбежала из аудитории. Даниил побрёл на кафедру, заполнил какие-то бумажки по требованию деканата, достал бутылку воды и вышел на балкон, который редко открывали. Наверное, боялись, что разочарованные плохими оценками студенты учудят что-нибудь глупое или же инстаграмные девицы ради классной фотки будут опасно наклоняться через перила.

Даниил, ни о чём не думая, рассматривал редкие облака, автомобильную парковку, остановку общественного транспорта, работающий фонтан, потом перевёл взгляд на двухметровые красные стулья. Этот причудливый арт-объект установили ещё год назад, вроде он символизировал связь прошлого с настоящим, но скоро превратился в популярное место для фотосессии инстаграм-блогеров.

Возле одного из стульев он внезапно заметил Ксюшу.

Она усиленно жестикулировала и качала головой, а рядом стоял парень и внимательно её слушал. С высоты пятого этажа Даниил не мог узнать, о чём говорит Ксюша, но по резким движением понимал, что она в ярости. А студент рядом, наверное, её бывший.

Презрительная гримаса исказила лицо Даниила. Он не знал этого человека, но заочно испытывал к нему лютую неприязнь.

Между тем бывший принялся что-то доказывать Ксюше и мельтешить руками. Он говорил и говорил, а она под гнётом слов терялась, смотрела в ноги и теребила пальцем волосы. Даниил вцепился в перила, удерживая себя на месте — хотел спуститься вниз и толкнуть жалкого паренька под фонтан, пусть искупается, остынет, научится понимать слово “Нет”.

Ксюша пыталась избавиться от внимания бывшего, но он её не слушал. Она что-то выкрикнула парню в лицо, тот замер — а потом поднял правую руку, явно намереваясь ударить девушку.

Больше Даниил не медлил: помчался по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки, толкнул случайно какую-то студентку, чудом проскочил мимо декана исторического факультета и затормозил только возле выхода.

ГЛАВА 30

Как только Ксюша покинула квартиру Даниила, на неё навалилась раздражающая вселенская печаль. Он снова закрылся, делал вид, что всё нормально, номер телефона попросил, но она же чувствовала, видела в его глазах отрешённость. После ночи безумных поцелуев, желания на грани сумасшествия он проснулся, накрутил себя и стал приторно-вежливым, ироничным, по-прежнему обаятельным и улыбчивым, но — чужим.

— Я не буду больше за ним бегать! — чуть ли не кричала Ксюша, когда они с подругой вышли из квартиры Даниила. — Достало. И поцеловала я его первой, и в пабе подсела сама, и душу вывернула, даже о бывшем рассказала. А он? Ничего! Только про родителей вскользь упомянул, но мне этого мало. Бесит невзаимность.

— Ксю, некоторым людям тяжело говорить о личном, бередить душевные раны. Это нормально, — пыталась её вразумить рассудительная Аська. — Дай ему немного времени, не пори горячку.

— Он же меня мучает. Делает один шаг вперёд, затем тут же отступает назад. А я не хочу больше страдать из-за мужиков. Надоело. Ты им всю себя на блюдечке предоставляешь, а они из дома выгоняют да в телеграме написать собираются. А позвать на свидание — не, не слышали?

— И что ты собираешься делать?

— Игнорировать, — решительно заявила Ксюша. — Пусть страдает так же, как и я.

Она понимала, что ведёт себя по-детски, но обида и злость затмевали разум. По-любому у Даниила были весомые причины так поступать, он взрослее, мудрее, опытнее. Но почему она должна всё понимать? Кто её поймёт и пожалеет? Какие глупые, эгоистичные мысли, но так легко поддаться им, вообразить себя самой несчастной на целом свете, лежать в кровати, лопать мандарины и жаловаться на судьбу.

— Ксю, но ведь включать игнор — это незрело, по-дурацки даже, — покачала головой Аська. — Ты ничего не добьёшься своим поведением, можешь только усугубить ситуацию.

— Я рискну, — буркнула Ксюша.

Всю неделю она следовала своему плану. Отвечала односложно, скупо, хотя каждый раз её пальцы дрожали, печатали какую-то милоту со смайлами в конце, но Ксюша упрямо стирала лишнее и отсылала Даниилу рафинированные сообщения.

До пятницы она еле дожила. Каждый раз с надеждой смотрела на телефон — ну давай же, Даниил, позвони, поговори со мной, так хочу услышать твой голос, соскучилась безумно, без тебя всё не так: кровать слишком жёсткая, соседки ворчливые, еда пресная, универ бессмысленный!

Конечно, никто не звонил, и Ксюша с досадой поняла, что сама себя наказала. Спасовала, струсила, как маленький ребёнок.

На практику она всё же пришла, но уселась на последней парте и демонстративно достала из рюкзака толстую книгу. Упрямилась до последнего, потому что слишком боялась встретиться с Даниилом взглядом. Вдруг он разочаровался в ней? И в его осенних глазах она увидит отчуждённость, которую уже никогда не преодолеть?

Даниил выглядел потрясающе: лёгкая щетина на лице, новая стрижка, которая дико ему шла, чёрная рубашка с двумя расстёгнутыми пуговицами. Он выслушивал ответы студентов, делал какие-то пометки в журнале и постукивал своими тонкими длинными пальцами. Ксюша невольно вспоминала, как он дотрагивался до её лица и шеи столь нежно и мягко, будто боялся сделать что-то не так, напугать чересчур вольным касанием.

Она до боли закусила кожу на тыльной стороне ладони, чтобы избавиться от предательских мыслей, и уткнулась в книгу. Строчки расплывались перед глазами

В какой-то момент Ксюша ощутила знакомое тепло рядом с собой — к ней подошёл Даниил. Он молча посмотрел название романа, прислонившись совсем близко, почти касаясь её плечом. Ксюша даже почувствовала его дыхание возле своего лица, от которого жар тут же разлился по телу. Но в глаза ему не посмотрела — лучше неведение, чем боль.

После практики Ксюша позорно сбежала. И на улице встретила того, кого мечтала больше никогда не увидеть — своего бывшего парня.

Юра грубо схватил девушку за руку и оттащил к фонтану. Как же скверно, что Аси нет рядом: та встретила одноклассницу, с которой не виделась полгода, и застряла с ней в столовке. Помощи ждать неоткуда.

— Что тебе нужно? — Ксюша попыталась отцепить пальцы бывшего от предплечья. — Ты делаешь мне больно.

— Значит, мы квиты, — громко расхохотался Юра. — Я мучаюсь, пишу тебе во всех соцсетях, умоляю о встрече, а ты меня тупо игноришь. Неужели так быстро забыла? Совсем недавно в любви клялась да пылинки с меня сдувала.

— Я никогда не признавалась тебе о любви. И ты тоже пылких чувств не испытывал, иначе давно бы о них сказал.

— А я собирался! Даже в жёны тебя взять хотел, когда универ закончу.

— Молодец какой! — Ксюша скривилась, учуяв запах крепкого алкоголя. Она никогда не видела бывшего в таком состоянии, и на долю секунды ей стало страшно: а на что ещё способен бывший?

— Смешно тебе, да? — Юра схватился за голову и посмотрел на девушку мутным бешеным взглядом. — Тебе меня совсем не жаль?

— После того, что ты написал, все чувства как ножом отрезало. Оказывается, я тебя совсем не знала, думала, что ты никогда не будешь меня оскорблять и унижать. Но я ошибалась. Мне даже не было больно, когда я прочитала те сообщения. Лишь стало противно, омерзительно, гадко на душе, и грустно, что я жила иллюзиями.

— Правда глаза колет, да? — оскалился Юра. — Не хочешь признавать, что в моих словах есть истина?

— Да, отчасти они правдивы. Я на самом деле превратилась в истеричку, надеясь достучаться до тебя, найти хоть капельку понимания. Но ты всегда был эгоистом, а я продолжала танцевать под твою дудку, пока не протрезвела, — Ксюша удивлялась, откуда берётся столько гневных слов, а они лились безудержным потоком, накопленные за долгие годы молчания. — И по поводу постели я с тобой не согласна. Я брёвнышко? Ну так дорогой, с нормальным, не эгоистичным в своих желаниях мужчиной девушка пылает в руках и кончает постоянно, а не раз в полгода, предварительно разогрев себя пальцами в туалете, лишь бы наконец испытать оргазм.

— Да как ты смеешь? — лицо Юры стало багровым, желваки вздулись на скулах. — Ты — стерва, бегала по кабакам с подружкой, наверное, ещё и трахалась с мужиками, а меня выставляешь плохим любовником? Что, понабралась опыта или только прикидывалась невинной овечкой?

– А ты чего так злишься и тему переводишь? Правда о себе глаза колет? — издевательски усмехнулась Ксюша, отвечая бывшему той же монетой.

Взгляд Юры потемнел от злости, он шагнул к ней и занёс руку, намереваясь ударить.

— Теперь ты ещё и девушек бьёшь? — забыв о самосохранении, придвинулась ближе Ксюша. — Ну давай, ударь, покажи, какой ты крутой властный мужик! Ведь только сильные мужики бьют женщин, не так ли? Словами ты это делал постоянно, и поверь, физическая боль меня не страшит. Только лишний раз докажешь, какое же ты ничтожество.

Рука бывшего задрожала, во взгляде бушевал дикий коктейль из ненависти, злости, стыда и боли. Он посмотрел на сжатый кулак, будто не веря, что это его собственная кровь и плоть. Испуганная, но воинственно настроенная Ксюша тяжело дышала, ожидая худшего. Юра заскрипел зубами от бессилия и опустил руку, понимая, что ещё секунда — и он мог сотворить непоправимое.

— Какая же ты тварь, — сдавленно выговорил он, всю ненависть к себе направляя на девушку. — Навсегда останешься склочной дешёвой шлюхой.

Ксюша вспыхнула, внутренности пекло от накопленной злости. Она подняла руку и со всей силы влепила бывшему пощёчину. Ладонь покалывало после удара, перед глазами стояла мутная пелена из слёз. Юра растерянно дотронулся до своей щеки, взгляд его стал осмысленным и почти трезвым.

— Правильно, так мне и надо, — пробормотал он и нетвёрдой походкой пошёл куда-то вперёд, смешиваясь с толпой незнакомых людей.

А Ксюша упала на бордюр и разрыдалась, как маленькая девочка: со всхлипами, иканием и противно шмыгающим носом. Лишь бы её никто не заметил, истерика на людях — жалкое зрелище. Она ненавидела, когда замечали её слёзы, даже при лучшей подруге стеснялась показаться с заплаканными глазами.

К ней кто-то приблизился: по невесомому аромату одеколона Ксюша сразу поняла, что мужчина мечты сейчас увидит зарёванную корову, а не симпатичную студентку. И ведь не сбежишь. Зачем он будоражит сознание, почему не пройдёт мимо, как нормальные люди?

Даниил опустился на корточки и прикоснулся к плечу:

— Он тебе ничего не сделал? — встревоженно, мягко спросил он.

Ксюша вздрогнула, услышав родной голос, но продолжала сидеть в той же позе.

— Нет, всё хорошо, — пробормотала она. Пальцами попыталась стереть слёзы.

— Я увидел с балкона, как он поднимает на тебя руку.

— Юра перепил, — зачем-то сказала она, будто такое состояние оправдывало поступки бывшего.

— Это не важно. Он тебя ударил? — Даниил дотронулся до её волос, попытался смахнуть их с лица. — Посмотри на меня, пожалуйста.

— Нет, он ничего мне не сделал, остановился после моих слов, — жалобно, со всхлипом ответила Ксюша. — Зачем на тебя смотреть?

— Я должен удостовериться, что с тобой всё хорошо. Поверь, слезами меня не испугать, — нарочито спокойным голосом произнёс Даниил.

Она сомневалась ещё несколько секунд, но потом отвела руки и вымученно посмотрела на него, доверяя, показывая свою уязвимость и тоску. Всего лишь мокрое от слёз лицо — а будто душу нараспашку открыла. В его глазах были только нежность и сопереживание.

Даниил прикоснулся к её щеке, вытер дорожку слёз, мягко улыбнулся.

— Я сегодня собирался ехать на дачу. Там большой дом с двумя спальнями, в двух минутах ходьбы — река, где можно ловить рыбу, а потом жарить её на самодельном костре. В доме есть интернет, приставка, телевизор, всё, что душа пожелает, скучно точно не будет, — зачем-то расписывал он преимущества дачи. — Я предлагаю поехать со мной туда на выходные. Забудешь на пару дней про универ, общагу и бывшего. Что скажешь? Ты проведёшь выходные со мной на даче?

Ксюша ничего не понимала: он шутит или серьёзно? Он не обиделся, не разочаровался, а сделал гигантский шаг ей навстречу? Так сложно поверить, так страшно надеяться.

Даниил заметил её сомнения, взял за руку и сказал:

— Я хотел поговорить о даче после практики, но не получилось. И не выдумывай, что я из жалости предложил со мной поехать, всё было заранее спланировано. Так что, ты согласна?

ГЛАВА 31

Всё произошло настолько неожиданно, что Ксюша не могла сразу дать внятный ответ, лишь вдыхала воздух ртом и таращилась на Даниила. Упрямство и нелепые обиды исчезли, она ни за что на свете не упустила бы такой шанс.

— Хорошо, — растерянно кивнула она. — Я согласна, вези меня, куда хочешь.

— Пойдём, — Даниил протянул ей руку и помог подняться с холодного бордюра. — Тут недалеко.

— Остановка маршрутки?

— Почти.

Даниил повёл её на автостоянку, вынул из кармана брелок с ключами и разблокировал серый Alfa Romeo.

— У тебя всё это время была машина? — Ксюша зачарованно разглядывала стильное авто. Она ничего не смыслила в марках и моделях транспорта, но понимала, что родительская машина сильно проигрывает этой красавице.

— Да, — Даниил открыл переднюю дверь. — Садись.

— Я почему-то думала, что ты передвигаешься на такси, — Ксюша умостилась на мягком сидении и восторженно изучала салон авто.

— Не мог же я в паб приехать на машине, — ухмыльнулся Даниил.

— Ну да, ты же пил, — дошло до Ксюши.

Злость на бывшего давно утихла, слёзы высохли, в глазах появился жизнерадостный блеск. Она смотрела на Даниила, впитывала каждое сказанное им слово, понимая, что следующие два дня станут самыми лучшими в жизни. Никогда и ни с кем она не чувствовала себя настолько живой, озорной и счастливой.

— Сначала в общагу заедем, возьмёшь с собой какие-то вещи, хотя бы тёплую одежду на вечер, — Даниил завёл машину и плавно вырулил на дорогу.

— А, да, я и не подумала, — смутилась Ксюша. Совсем из реальности выпала, дурёха влюблённая.

Через пять минут они остановились возле общежития. Ксюша выпрыгнула из машины и крикнула Даниилу:

— Мне нужно минут семь, не больше.

Она побежала на последний этаж, ворвалась в комнатушку бешеным вихрем. Ася, собиравшая сумку для поездки домой, удивлённо вскинула брови:

— Что случилось?

— Я думала, ты ещё в столовке торчишь, — опешила Ксюша.

— Нет, мы быстро с Олей распрощались, она достала своими рассказами про страстный секс в третьесортном отеле. Как узнала, что у меня парня нет, то сразу посмотрела таким жалостливым взглядом, будто я презренное существо из касты неприкасаемых. Пролепетала снисходительно, что я ещё найду своё счастье, рано ставить крест на отношениях, хотя возраст поджимает, да и здоровье портится без целебного члена. Короче, я не выдержала и сбежала.

— Сколько вы с ней не виделись?

— Не помню, год, наверное. Она жутко изменилась. В школе скромняшкой была, грустные песенки про любовь слушала, по однокласснику убивалась. Сейчас же говорила только о сексе и о том, кто из её парней лучше трахается. И доказывала, что без интима нет полноценного счастья на земле. Бесит ограниченность, — Аська закрыла лицо ладонью, тяжко вздохнула: — Злая я сегодня.

— Жесть. Никогда не понимала озабоченных людей, — помотала головой Ксюша, отыскивая сумку под кроватью.

— А ты домой вроде не собиралась, — уставилась на неё подруга.

— Даже не знаю, как сказать, — зависла Ксюша с рюкзаком в руках. — Я не домой еду, а на дачу с Даниилом.

— Нифига себе, — выдохнула Аська. — Когда вы успели вновь сойтись? Мы разминулись минут на десять.

— Честно, не до конца понимаю, что происходит. Возле универа меня поджидал пьянющий Юра, наговорил гадостей, а я на него наорала, пощёчину влепила. Когда он ушёл, я совсем раскисла. И тут вдруг появился Даниил, увидел меня зарёванную и предложил поехать с ним в загородный дом, — Ксюша вырвалась из щупалец онемения и побежала к шкафу, чтобы отыскать симпатичные футболки.

— Охренеть, — Ася потёрла лоб и с улыбкой посмотрела на подругу. — У вас есть два дня, чтобы наладить отношения.

— Да. Но ты же понимаешь, что не только от меня всё зависит?

— Конечно. Но когда наступит момент истины — хватай быка за рога и целуй его до потери пульса.

— Быка? — хихикнула Ксюша, забрасывая в рюкзак косметику, расчёску и влажные салфетки.

— Можно и быка, если найдёшь его на даче, — не растерялась подруга. — А если серьёзно — я за тебя очень рада.

— Спасибо за поддержку, — теперь Ксюша заталкивала в рюкзак красивый комплект нижнего белья и недавно купленные шорты. Ну а кто знает, что может произойти за выходные, нужно ко всему подготовиться.

Аська продолжила копошиться в вещах. Она редко ездила в родной город, с родителями почти не общалась, но всё же, скрепя сердце, иногда выполняла дочерний долг. Только возвращалась какой-то нервной и грустной, не отвечала на Ксюшины вопросы про семью, замыкалась в себе. Даже у открытой правдолюбки Аси были свои секреты.

Ксюша последний раз пробежалась по составляющим рюкзака: футболки, тёплая верхняя одежда, красивое бельё, зубная щётка, зарядка для телефона и скромная косметичка. Кажется, чего-то не хватает.

В глубине прикроватной тумбы Ксюша заметила серую прямоугольную коробку. Смотрела на неё с сомнением: всё так зыбко и непонятно, стоит ли на что-то рассчитывать? Хотя вряд ли у Даниила на даче есть склад презервативов, лучше обезопасить себя, даже если не веришь до конца, что откровенные желания сбудутся. Да и мама часто говорила: “Всегда носи с собой средства защиты, мало ли, вдруг встретишь классного парня и захочешь с ним уединиться”.

Ксюша всё же кинула в рюкзак пачку ультратонких презервативов.

— Мне нравится ход твоих мыслей, — шутливо подмигнула ей Аська.

— Вот уж любопытная Варвара, — наигранно покачала головой Ксюша. — Ты когда выезжаешь?

— Через час. Иди уже к своему ненаглядному, не мозоль мне глаза, — замахала руками Ася. — В воскресенье увидимся, ты мне всё в подробностях расскажешь.

— Так точно, мой капитан, — отсалютовала Ксюша и, закинув рюкзак на спину, выскочила на волю.

Серая машина терпеливо дожидалась её за кованым забором.

— Прости, что так долго, — Ксюша застегнула ремень безопасности и украдкой посмотрела на безмятежного Даниила. — Можем ехать, если ты не передумал.

— Я никогда не разбрасываюсь пустыми словами. Теперь тебе не сбежать.

Последняя фраза была сказана таким многообещающим, вибрирующим голосом, что тело сразу бросило в жар. Ксюша приоткрыла окно, чтобы вдохнуть прохладный воздух.

Они проехали мост, соединяющий два берега, и оказались на широкой трассе. Весенний ветерок гулял по салону, приятно щекотал лицо и шею.

— Как ты? — спросил Даниил, окинув девушку мимолётным взглядом.

— Я выплеснула на бывшего всю правду, которую скрывала даже от самой себя. Стыдно за истерику, могла же промолчать. А вообще я предпочитаю сладкую ложь, так легче. Но с тобой всё по-другому, не знаю, почему. Лишь чувствую, что могу тебе довериться.

— Это взаимно. Обещаю, на выходных я буду с тобой предельно честен.

— Надеюсь, — на глаза навернулись слёзы, и Ксюша украдкой смахнула их.

— Я обязательно расскажу о своём прошлом, когда буду готов, — тихо произнёс Даниил. — Прости, что разочаровал тебя. Опять.

— Не было никаких разочарований, ты что? — от удивления Ксюша аж подскочила на месте. — Я вообще поступила, как эгоистичный ребёнок, надула губки, обиделась, специально достала книгу на практике, хотя ни одной строчки не прочитала. Лишь на тебя украдкой поглядывала.

— А я всю пару хотел и обнять тебя крепко, и за плечи потрясти, чтобы перестала наконец меня игнорировать, — признался Даниил. — А насчёт остального — я всё понимаю, сам когда-то был максималистом. Но мы оба хороши, отдалились друг от друга.

— Ага, два сапога пара, — усмехнулась Ксюша и быстро сменила тему: — А дача правда возле реки находится?

— Да, в двух минутах от неё. И пляж совсем близко.

— Круто! Я в детстве мечтала жить у реки. Бабушкин дом расположен рядом с грязным водоёмом, там всё поросло камышами и превратилось в болото с водяными крысами и вечно квакающими жабами, — поморщилась Ксюша. — А загородный дом принадлежит тебе или родителям?

— Мне и ещё одному человеку, который очень любит дачу. К сожалению, мы с ним давно не общаемся.

Ксюшу терзало любопытство, но вопрос задать не рискнула — уж слишком тёмным и печальным стал взгляд Даниила.

Остаток пути оба молчали. За окном проносились симпатичные дома, широкие огороды, на горизонте показалась тонкая кромка синей реки. Даниил свернул направо — и через минуту они подъехали к большому светло-коричневому дому с панорамными окнами и огромным балконом на втором этаже. Ксюша не ожидала, что загородная дача может выглядеть так роскошно.

Машина въехала во двор, остановилась у гаража.

— Добро пожаловать на дачу семьи Соболевых, — тепло улыбнулся Даниил.

ГЛАВА 32

Ксюша выскочила из машины, с восторгом огляделась по сторонам: внутренний дворик, летняя кухня и небольшой сад напомнили о детстве, проведённом в селе. Наверное, здесь очень красиво летом.

И тут она заметила каменную лестницу. Побежала к ней по кирпичной дорожке, подпрыгивая от нетерпения и смешно размахивая руками. Так и есть — внизу шумела река. Ксюша радостно захлопала в ладоши, не сдерживая эмоций. Она жадно рассматривала небольшой чистый пляж, парочку пластмассовых лежаков, осыпанных тонким слоем песка, тёмно-синюю воду, искрящуюся под лучами предвесеннего солнца.

— Когда-нибудь была на рыбалке? — весело спросил Даниил, останавливаясь рядом.

— Нет, но давно хотела.

— Значит, сегодня твоё желание сбудется, — он задумчиво посмотрел на воду. — В доме несколько гостевых комнат. Есть спальня на первом этаже и две — на втором. Где будешь ночевать?

— Твоя комната где находится?

— Внизу.

— Тогда я на втором этаже устроюсь, — Ксюша решила подразнить Даниила. Что это — тень разочарования мелькнула в его взгляде?

— Хорошо. Пойдём, я всё покажу, а потом в магазин съезжу за продуктами.

Она изучила роскошный дом, заглянула в открытые комнаты, но специально прошла мимо спальни Даниила — не хотела вламываться без спроса в его мир. Потом Ксюша долго принимала душ, пытаясь смыть весь накопленный негатив. Закутавшись в банное полотенце, она вытерла рукой запотевшее зеркало и взглянула на себя. Наконец-то свободна. Больше никому не позволит издеваться над собой, манипулировать, предавать. Отныне её ждёт новая счастливая жизнь.

Даниил уже вернулся из магазина и доставал удочки из гаража. В обычных синих джинсах и белой футболке он выглядел так по-домашнему привлекательно, что у Ксюши участилось сердцебиение. Ей не под силу изображать покерфейс рядом с ним: дыхание вечно сбивается, пульс зашкаливает, в горле пересыхает. Может, корвалольчику выпить или валерьянки?

Даниил заметил её и широко улыбнулся:

— Готова к рыбалке?

Он повёл Ксюшу к реке, вручил удочку и начал рассказывать, как правильно забросить её в воду. Но все слова вылетали из головы. Ксюша не могла сосредоточиться, смотрела на его чувственные губы, на блики солнца, играющие в тёмных волосах, и думала только о предстоящей ночи. Вдруг сегодня всё случится?

Даниил подошёл сзади, положил ладони на её руки и мягко руководил движениями, показывая, что нужно делать с удочкой. Ксюша опьянела от нахлынувших ощущений: жар его тела, прижавшегося к спине, тёплые уверенные прикосновения, проникновенный голос, указывающий, как тянуть какую-то идиотскую леску с рыбой. Он издевается? Не понимает, что она еле сдерживается?

— Смотри, у тебя получилось, — довольно хмыкнул Даниил, когда она чудом достала небольшого карася из реки.

— Дальше я сама, спасибо, — хрипло сказала Ксюша.

Постепенно она втянулась в нехитрое занятие. Целый час они ловили рыбу, соревнуясь, у кого добыча крупнее. Ксюша радовалась каждой мелкой плотвичке, смеялась и взвизгивала, когда доставала рыбу без чужой помощи. Даниил посматривал на девушку время от времени, улыбался уголками губ и нарочно пару раз неправильно тянул леску, чтобы добыча сорвалась с крючка. С небольшим преимуществом он всё равно победил в их незатейливом споре, но Ксюша не считала себя проигравшей.

Даниил унёс удочки в гараж, как только наступил закат. А Ксюша завороженно наблюдала, как ярко-оранжевое солнце исчезает за горизонтом, и чувствовала себя такой счастливой и умиротворённой, что глаза затуманились от влаги.

— Чем тебе помочь? — она вернулась к дому и увидела, как Даниил вытаскивает гриль из гаража.

— Сиди, отдыхай, я сам всё приготовлю.

— Но не могу же я плевать в потолок и тупо на тебя пялиться, — запротестовала Ксюша.

— Хорошо. Приготовь салат, если хочешь.

— Ура! Сейчас всё будет.

Пока Даниил чистил и потрошил свежую рыбу, Ксюша на кухне быстренько нарезала черри, огурцы, болгарский перец, смешала все ингредиенты с оливковым маслом, добавила каперсы, фету и капельку бальзамического уксуса. Живот свело от голодного спазма, захотелось стащить соблазнительную помидорку и тайно умять её за столом. Нет уж, она дождётся Даниила.

Во дворе витал умопомрачительный запах специй, дымка и рыбы. Не хватало только костра для полной романтики.

Ксюша поставила салатницу на стол и поёжилась от дуновения ветра.

— Кушать подано, — заявил Даниил через несколько минут. — Садитесь жрать, пожалуйста.

— Приятного аппетита, — вежливо пробормотала Ксюша, накладывая еду в тарелку. — Пахнет изумительно.

Всё было так просто и уютно: двор укутали белые пятнышки уличного светильника, прохладный воздух будоражил кровь, сочная рыба таяла во рту, а случайные взгляды и улыбки Даниила отзывались горячими вспышками внизу живота.

Как только они поужинали, Даниил собрал посуду, твёрдо отказавшись от Ксюшиной помощи. Идеальный мужчина: и приготовил всё сам, и тарелки не дал помыть. Она привыкла к тому, что уборка — чисто женская обязанность, поэтому с удивлением наблюдала за действиями любимого.

— Ты как к кальяну относишься? — внезапно спросил он.

— Положительно, с Асей иногда курим в заведениях.

— Отлично. Тут есть кальян, табак я в магазине купил, можем покурить, если ты не против.

— Даниил Владимирович, вы идеальный преподаватель социологии культуры, — хихикнула Ксюша.

— Как легко всё-таки удовлетворить девушку, — иронически заметил он.

До полного удовлетворения было ещё далеко, но говорить об этом Ксюша, конечно, не стала. Даниил принёс из дома пушистый светло-серый плед и накинул ей на плечи. Лучше бы теплом своего тела согрел, ей-богу.

Он сделал кальян, уселся напротив и протянул ей трубку с несколькими мундштуками разного цвета. Немного стесняясь, Ксюша втянула горько-сладкий воздух с лёгкой терпковатой ноткой, задержала дыхание — и выпустила густой сизый дым. Не закашлялась — уже успех.

— Не слишком крепкий? — спросил Даниил, заметив её сосредоточенное лицо.

— Вообще нет, всё отлично, давно не курила просто.

— Я тоже. Кальян только на даче есть, а в ресторанах не люблю дымить.

— Сегодня подходящее настроение для того, чтобы возобновить вредную привычку? — пошутила Ксюша.

— Скорее, подходящий человек рядом.

Внутри забурлила сумасшедшая радость. Под изучающим мужским взглядом Ксюше стало неловко, она чересчур сильно втянула дым и всё-таки закашлялась. Даниил поставил перед ней стакан с водой, щипцами убрал один уголёк из калауда.

— Теперь должно быть лучше, попробуй.

Ксюша затянулась и почти не ощутила былой крепости табака.

— Здесь безумно уютно, — сказала она. — И дом классный, и дворик, и река внизу. Только всё немного запущенное, грустное. Я бы на такую дачу каждую неделю приезжала. Почему за ней не ухаживают должным образом?

— Так вышло, — безразлично ответил Даниил.

— Но что случилось? Ты ведь говорил, что любишь загородный дом, — Ксюша не сразу поняла, что затронула болезненную тему. Кальян совсем затуманил мозги.

— Это грустная история, — Даниил перекатывал жёлтый мундштук в руке, разглядывал окна дома, одинокие фонари во дворе, закрытые двери гаража.

— Грустить легче вдвоём.

Даниил пристально посмотрел на неё, как бы раздумывая, готов ли довериться. Ксюша смело встретила его взгляд, не отвела глаза и даже не вздрогнула. Прогресс.

— Прости, ты не обязан ни о чём рассказывать, я ляпнула, не подумав, — она вцепилась в стакан воды дрожащими пальцами. Вот дура, ну почему котелок не варит в такой важный вечер?

Даниил только махнул рукой, уставившись в пустоту. Он стряхнул пепел с угольков, проверил, не пригорел ли табак, а потом взял трубку и крепко затянулся. Помолчал ещё несколько минут, выпуская изо рта аккуратные колечки дыма.

Наконец Даниил решился:

— У меня есть старший брат, Роман. Раньше мы постоянно зависали на даче: ловили рыбу, играли в приставку, пили пиво и курили кальян, разговаривая до поздней ночи. Брат был моим лучшим другом. Но год назад он потерял любимую девушку, и всё изменилось.

ГЛАВА 33

Ксюша затаила дыхание, опасаясь нарушить магию вечерних откровений. Из губ Даниила слетали горькие слова, он смотрел сквозь девушку и говорил, говорил так много и быстро, будто его кто-то подгонял. После продолжительного молчания он жаждал поделиться давними тревогами и страхами, а чтобы не пожалеть о сказанном, нужно неостанавливаться ни на секунду.

— Рома всегда скептически относился к отношениям, он верил в стереотипы про потерю свободы, непрекращающиеся женские истерики и пассивно-агрессивную тёщу, сошедшую со страниц анекдотов нашего детства. Брат встречался с девушками не дольше месяца, никогда им не обещал любви до гроба и детишек в придачу. Бабником он тоже не был, так, развлекался по молодости, каждую встречную в койку не тащил. Рома считал, что любовь — это всего лишь сложная химическая реакция, происходящая в мозгу, банальная смесь из “агрессивных” гормонов и наивной веры в чудеса. Переубедить его было невозможно. Но однажды на корпоративе он встретил Наташу. Их отношения развивались стремительно: знакомство с родителями, совместное проживание, путешествия по Европе. Никогда не видел брата таким счастливым.

Ксюша положила на стол ставшую бесполезной трубку от кальяна, спрятала руки под плед и с тревогой наблюдала за Даниилом. В его глазах было столько тепла и горькой печали, что сердце жгло тревогой, а пальцы так и норовились прикоснуться к нему, погладить по лбу, чтобы исчезли набежавшие тонкие морщинки, а прошлое перестало причинять боль.

— Как-то я спросил Рому, что же случилось с его взглядами на любовь и постоянные отношения. Он лишь отмахнулся от меня, бросив банальное: “Встретишь свою девушку — поймёшь”. В общем, через два года я уже задумывался, что подарить брату на свадьбу. Рома предложение руки и сердца делать не спешил, но однажды признался, что видит в Наташе свою будущую и единственную жену.

Ксюша сильнее укуталась в плед, предчувствуя плохой финал у этой вполне обычной истории любви.

— А потом они начали постоянно ссориться, — вздохнул Даниил. — Рома не говорил, что случилось, он постепенно отдаляться от меня и друзей. Пока в середине августа не позвонил, сказав лишь: “Мы с Наташей расстались”. Я тут же приехал к брату: мы говорили на отвлечённые темы и пили виски со льдом, будто ничего не случилось. Под утро позвонили из полиции, — Даниил запнулся и вперился невидящим взглядом во второй этаж дома, в окно той комнаты, где раньше жил брат. — После их расставания Наташа с друзьями поднялась на 26-й этаж заброшенной гостиницы “Парус”, неудачно прыгнула с одной плиты перекрытия на другую, сорвалась — и разбилась.

Руки Ксюши задрожали, на глаза набежали слёзы, она чуть вскрикнула, не веря, что так ужасно закончились отношения неизвестных ей людей. Ведь всё было хорошо, судя по рассказу, почему так нелепо оборвалась чужая жизнь? Как же несправедливо и глупо!

— В крови обнаружили огромную дозу алкоголя, дружки, которые были с ней в той гостинице, трусливо мычали и оправдывались, скидывая всю вину на Наташу. Видите ли, она сама потащила их на предпоследний этаж, сама угостила коньяком, сама предложила перепрыгнуть плиты, а они не при делах. Святые овечки. Сбежали с места трагедии, только внизу додумались позвонить в скорую.

Лицо Даниила скривилось от презрения и ненависти. Он залпом осушил стакан с водой и продолжил рассказ:

— Рома во всём винил себя: не проследил за ней, выкрикнул обидные слова во время расставания. Он после того дня сломался: уволился с работы, стал много пить, приходил в родительский дом бухим, скандалил, когда ему пытались помочь, несколько раз попадал в полицию за распитие алкоголя в неположенном месте и за драки в общественных заведениях. Отчим отправлял Рому к психотерапевту, мама забрасывала нелепыми советами из интернета. Конечно, ничего не помогало. Постепенно брат отдалился от меня. Сейчас понимаю, что я тупо сдался, не смог помочь близкому человеку. Омерзительное чувство, — глухим голосом произнёс Даниил. — И да, я пытался, и не раз, но какой в этом смысл, если результата нет? Я потерял лучшего друга.

— Но почему ты сдался? — не могла поверить Ксюша.

— Я считаю, что никакие уговоры и мольбы не помогут Роме. Он упрямый баран, пока сам не захочет изменить свою жизнь, никто в целом мире не уговорит его это сделать. Боюсь только, что желаний в нём никаких не осталось. Сейчас он всего лишь тень былого себя. Еле заметная тень.

Не задумываясь, Ксюша подсела к Даниилу и взяла его холодную ладонь в руки. Словила уставший взгляд, твёрдо сказала:

— Ты лучше всех знаешь брата. Если он должен дойти до всего сам, тебе остаётся только ждать. Не вини себя в чужих слабостях, ты сделал всё, что мог, — она удерживала зрительный контакт, пытаясь взглядом, голосом, словами показать, что верит в него, что он поступил правильно в такой ужасной ситуации. Чувствовала нутром: Даниилу не следует корить себя, измывать душу так же, как это делал его брат. — Я не могу быть на сто процентов уверенной, что всё наладится, я не знаю Романа, да и в рассказанном тобой много пятен и пробелов. Но ощущаю одно — всё наладится. Неизвестно как и какой ценой, но все тревоги и печали скоро забудутся, помяни мои слова, — губы дрогнули в подобии поддерживающей улыбки.

— Спасибо тебе, — Даниил свободной рукой вытирал влагу с её лица. Под светом фонарей его глаза казались совсем тёмными, пальцы нежно поглаживали скулу, щеку, подбородок. — Я потерял лучшего друга, но благодаря тебе обрёл надежду на будущее.

Ксюша замерла, растворяясь в противоречивости момента, не анализируя ситуацию и не боясь разочароваться. Ей достаточно и прикосновений, и пронзительного жадного взгляда.

Даниил освободил вторую руку из плена её ладоней и осторожно дотронулся до ключицы, обнажившейся в вырезе чёрной футболки. Тонкие иголки удовольствия пронзили тело, захотелось втянуть как можно больше воздуха, его катастрофически не хватало. Губы приоткрылись в резком выдохе. Даниил притянул девушку к себе, наклонился ближе и зарылся лицом в её непослушные рыжие волосы.

Ксюша положила руки ему на предплечья, медленно провела вверх, чувствуя упругие мышцы, получая удовольствие даже от такого простого касания. Горячее дыхание Даниила обжигало чувствительную кожу, сладким томлением отзывалось во всём теле. Она вздрогнула, когда его губы заскользили по шее, покрывая её невесомыми поцелуями, задержались на ключице и вновь поднялись вверх, останавливаясь у нежного местечка за ухом, от прикосновения к которому Ксюшу обдало жаром. Она чудом сдержала вырывающийся стон, крепче цепляясь за Даниила. Его руки гладили волосы, спину, оголённый участок плеча, касания становились более откровенными, нетерпеливыми.

Ксюша потерялась в вихре первобытных ощущений, крепко обнимала любимого за шею, покусывала губу, чтобы не всхлипнуть от наслаждения. Все чувства обострились до предела. Никогда она не испытывала столь сильного желания, не тянулась к мужчине всем естеством, ногтями впиваясь ему в кожу, вдыхая волнующий древесно-цитрусовый аромат, смешанный с горьковатым запахом табака. И ведь даже поцелуя ещё не было, а каждая клеточка ждёт продолжения, губы горят от нетерпения и жажды.

Даниил обхватил тёплыми ладонями лицо девушки и посмотрел ей в глаза. Они встретились затуманенными взглядами, оба дышали прерывисто и тяжело, наэлектризованный воздух отгородил их от окружающего мира.

И внезапно где-то на задворках сознания вспыхнула трезвая мысль: а надо ли им это сейчас? Даниил открылся ей, выплеснул застаревшую боль, поделился самым сокровенным. Она поняла и приняла его тревоги, все барьеры наконец исчезли. Секс кажется неуместным: он нарушит магию душевного родства. Зачем спешить?

Они одновременно отстранились друг от друга. Ксюша улыбнулась: редко между людьми возникает такое взаимопонимание.

Она встала, подобрала упавший на землю плед и прошептала:

— Спасибо, что открылся мне.

— Спасибо, что выслушала, — ласково сказал Даниил и поцеловал её руку.

— Ты ещё будешь на улице сидеть?

— Да, мне необходимо побыть одному какое-то время, — кивнул он. — Не беспокойся ни о чём, ложись спать.

Ксюша наклонилась, на долю секунды коснулась его губ своими и пожелала спокойной ночи.

ГЛАВА 34

Сладко потянувшись в кровати, Ксюша достала телефон и, не веря своим глазам, всматривалась в белые циферки. Сейчас полдень? Офигеть! Припёрлась в чужой дом и спит до посинения.

Ксюша наспех привела себя в порядок и спустилась вниз. Даниил заваривал кофе на кухне. Выглядел он невыспавшимся, растрёпанным и таким родным, что сердце сладко защемило от пронзившей вдруг нежности.

Ей хотелось обнять весь мир, коснуться каждого солнечного лучика и кричать о том, как сильно она влюблена в Даниила. Вчерашние откровения потрясли её, показали, что саркастичный преподаватель социологии — обычный человек, скрывающий за весёлой улыбкой израненную душу.

И Ксюша теперь даже не знала, можно ли назвать простой влюблённостью её чувства. Душа кричала, пела, танцевала, в глазах сияла незамутнённая радость, а губы то и дело расплывались в мягкой улыбке. Интересно, Даниил испытывал то же самое, когда она откровенничала с ним в пабе? Можно ли назвать это любовью? Или ещё слишком рано?

Как бы там ни было, но он уже стал для неё самым близким человеком в мире.

— Доброе утро, — пробормотала Ксюша и, смутившись, разглядывала невероятно интересный узор на кухонном полотенце. А вдруг он догадается о её чувствах по одному лишь взгляду?

— Уже день давно наступил, — усмехнулся Даниил, наливая в чашку ароматный напиток. — Но я тоже недавно проснулся. Кофе будешь?

— Да, спасибо.

— А чем вообще ты занимаешься на даче, когда приезжаешь? — выпалила банальный вопрос, смотря на пасмурное небо за окном.

— Книги читаю да игры на плейстейшен прохожу, ничего особенного. Этот дом был нашим с братом местом отдыха, сейчас здесь всё кажется пустым, — Даниил выплеснул остатки кофе в раковину. — Мне по работе нужно кое-что сделать. Ты не скучай, в гостиной есть телевизор со Smart TV — ютуб, нетфликс, амазон прайм в твоём распоряжении. Я примерно через час освобожусь.

Даниил целомудренно чмокнул её в щёку и скрылся в своей комнате. Всё ещё отходит от вчерашнего? Или на самом деле работать будет? В любом случае она не потревожит его покой.

Ксюша с сомнением посмотрела на телевизор: приехать на природу, чтобы залипнуть в сериальчики? Абсурд. Она не в затхлой общаге, где от безысходности даже “Холостяка” под пивко смотреть будешь. Они с Асей любили развлекаться, закачивая на ноут постановочные телешоу.

За дверью — свобода и одиночество. Выбор очевиден.

Ксюша выскочила во двор, нашла в гараже удочку и спустилась к реке. Рыба будто почувствовала опасность и не приближалась к берегу. А погода ухудшилась: вдалеке Ксюша заметила иссиня-чёрные тучи, с каждой минутой подплывающие всё ближе. Пустые ветви деревьев трепыхались под напором резкого ветра, солнечные лучи окончательно скрылись за облаками. Наверное, рыбалка перед дождём обречена на провал.

— Боюсь, несчастные караси давно спрятались. Им не по нраву сильный ветер, вода неспокойная.

Ксюша нервно оглянулась, услышав чужой голос. Рядом стоял высокий темноволосый мужчина в чёрном пальто. Его зелёные глаза сияли самоуверенным диким огоньком, правая бровь изогнулась в чуть заметной насмешке, на лице играла саркастическая улыбка. Скрещенные на груди руки, деловой стиль одежды, идеальная "трёхдневная" щетина — от мужчины веяло опасностью, силой и завышенной самооценкой.

— Здрасьте, — от неожиданности Ксюша выпустила удочку из рук.

— И тебе день добрый, — ответил мужчина снисходительным тоном. — И что же ты, рыжая красавица, забыла на частной территории?

— Рыбу ловлю, не видно что ли? — рассердилась она.

— Я же сказал: это бессмысленное занятие в ненастную погоду. Рыжая, напряги свою милую головку и ответь на мой вопрос: какого хрена ты делаешь на даче Соболевых?

— А не слишком ли много вы себе позволяете? — вскипела Ксюша, но под жёстким взглядом незнакомца всё же спасовала: — Меня Даниил привёз, он сейчас занят, а я от скуки решила порыбачить.

Первая капля дождя упала ей на щеку.

— Интересно, — лицо незнакомца смягчилось, он удивлённо разглядывал девушку, будто не до конца верил её словам.

— А вы кто такой? — Ксюша воинственно вздёрнула подбородок и в ответ стала так же нагло рассматривать мужчину.

Красавец, но слишком уж суровый и дерзкий. Высокий, брутальный, взрослый. И чертовски притягательный. Как бы Ксюша не относилась к Даниилу, она всё же осознавала, что этот незнакомец безумно, вызывающе сексуален. Перед ним, наверное, расфуфыренные девицы в ноги падают и сами собой в штабеля укладываются.

— Я старый приятель Даниила, — нахмурился мужчина. — Давно с ним не виделся, решил навестить.

— Так может его позвать? — встрепенулась Ксюша. — Или во двор пойдём? Скоро ливень начнётся.

— Не знал, что у него есть девушка, — проигнорировал мужчина её вопросы. — Как тебя хоть зовут, рыжая?

— Ксения. И я не девушка Даниила.

— Кто же тогда?

— Студентка, наверное, — Ксюша растерялась. Было бы чересчур самонадеянно с её стороны назваться девушкой Даниила.

— Серьёзно? — засмеялся незнакомец. — То есть Даниил Соболев приглашает к себе на дачу обычную студентку? Верится с трудом. Он даже своих девушек сюда никогда не приводил.

— Всё бывает в первый раз, — Ксюша вытерла с лица упавшие капли дождя. — Мы так и будем тут стоять? Я не хочу мокнуть.

— Пошутил бы, но не уверен, что тебе понравится моё чувство юмора, — нагло улыбнулся незнакомец. — Ладно, погода не на моей стороне. Пойдём к Даниилу.

Ксюша поджала губы и засеменила вслед за бесцеремонным мужланом. Ну и своеобразные же друзья у Даниила! Ксюша понимала, что подобный типаж нравится девушкам, но лично её никогда не привлекали высокомерные властные самцы. Как хорошо, что её возлюбленный не такой самоуверенный дундук.

Незнакомец впивался глазами в каждую мелочь, разглядывал голые деревья, открытый гараж, мебель под навесом. Он затормозил у дома, судорожно вдохнул предгрозовой воздух и осторожно толкнул входную дверь. Ксюша зашла следом, скинула кроссовки и крикнула со всей дури:

— Даниил, к тебе пришли.

Мужчина статуей замер в коридоре, спрятав ладони в карманах пальто. И куда только делась вся спесь? На его лице выступили желваки, плечи напряглись. Ксюшу пронзила запоздалая догадка.

— Кто там ещё? — из спальни вышел недовольный Даниил.

Он остановился, заметив незнакомца. В глазах вспыхнула боль, смешанная с удивлением и размытой надеждой. За окном мелькнула молния, капли дождя забарабанили по крыше. Лицо Даниила окаменело, превратившись в ледяную маску, а губы скривились в горькой усмешке.

— Ну привет, братец. Вижу, ты сегодня трезвый.

Вот же идиотка, как она сразу не заметила, что мужчины похожи друг на друга. Общие черты лица, такой же волевой подбородок, рисунок губ, даже саркастическая манера речи почти одинаковая. Её ввела в заблуждение чрезмерная надменность Романа, вот и не сравнивала этого ловеласа с Даниилом.

— Может, вам чай или кофе сделать? — с опаской предложила Ксюша, становясь между двумя напряжёнными мужчинами.

— Если Даня не выгонит меня под ливень, то с удовольствием выпью кофе, — Роман выжидающе смотрел на брата.

— Тебе повезло, что на улице гроза, — бесстрастно ответил Даниил.

Ксюша впорхнула на кухню, включила чайник и по-быстрому заварила кофе.

— Держите, — протянула чашку Роману.

— Ко мне только на "ты", рыжая.

— Окей. Меня Ксюша зовут, а не рыжая, — поставила кружку перед Даниилом и, не удержавшись, легонько сжала его плечо в знак поддержки.

— Просто студентка значит? — заметил её беглый жест Роман. — Может, рыжая, ты и обо мне знаешь?

— Да, — кивнула Ксюша, усаживаясь рядом. — Даниил вчера о тебе рассказывал.

Роман внезапно расслабился: взгляд потеплел, в уголках губ затаилась тихая улыбка.

— Рад за тебя, Даня, — мягко сказал он. — Не ожидал, мы не так давно виделись.

— Что изменилось в твоей жизни за три недели? — Даниил недоверчиво смотрел на брата.

— Да так, по мелочи: бросил пить, нашёл хорошего психотерапевта, хожу на сеансы два раза в неделю. Не скажу, что сильно помогает, но чувствую себя лучше. К родителям вчера наведался, мы нормально поговорили, отчим даже руку пожал на прощание. У мамы узнал, где тебя найти.

Даниил постепенно оттаивал: черты лица смягчились, в глазах появились лучики света. Он постукивал пальцами по пустой чашке, внимая каждому слову. Гроза незаметно утихла, мерный дождь еле слышно барабанил в окно.

Когда Роман закончил говорить, Даниил подошёл к нему — и братья без лишних слов обнялись.

От увиденного Ксюшу бросило в нервный озноб, она обхватила плечи руками и сквозь пелену наблюдала за смеющимися мужчинами. Внутри всё искрилось, горело, плясало лезгинку от бешеного чувство радости. Только вчера она сказала Даниилу, что всё наладится, не верила до конца своим словам, но сегодня жизнь любимого круто изменилась. И не верь после этого в чудеса!

— Я забыла, что должна Асе позвонить. Дело срочное, так что извините, я вас покину, — Ксюша подскочила вверх и, не обращая внимание на недоумённые взгляды братьев, побежала по лестнице в свою комнату.

Пусть обсудят дела семейные без посторонних.

ГЛАВА 35

Роман вновь стал похожим на себя: уверенный прищур глаз, внимание к мельчайшим деталям, насмешливые интонации в голосе. Всего несколько недель прошло, но их хватило, чтобы брат вынырнул из пучины саморазрушения.

— Хорошая девчонка, сообразительная, — не удержался от комментария Роман. — И взглядом тебя пожирала. Одного не пойму — какого чёрта она назвалась всего лишь твоей студенткой?

— Потому что мы решили не спешить. И я до сих пор не признался ей в своих чувствах.

— Тогда понятно. Смотри, Дань, не проворонь рыжуху. — Роман вытащил из кармана пальто бежевый портсигар с Montecristo Dantes. — Сигару будешь?

— Ты же знаешь, от такого я не откажусь, — улыбнулся Даниил.

С Ксюшей он поговорит потом, а сейчас необходимо наладить хлипкие отношения с братом.

— Прости, что в последнюю встречу сравнил тебя с отцом. Это было жестоко, — с горечью сказал Даниил, когда они вышли на террасу и закурили по сигаре. Как в старые добрые времена.

— Ты всё правильно сделал, — Роман задумчиво посмотрел на залитый лужами двор. — Я целый год хотел залезть на тот проклятый “Парус” и сигануть вниз. Но твои слова, произнесённые в пылу эмоций, отрезвили меня. Наташа осталась в прошлой жизни, я был счастлив и слеп, не замечал многого в её поведении. Из-за ноющего чувства вины я совсем забыл о любимом брате, маме и даже отчиме. Мне есть, ради кого жить. Я заслужил те жестокие слова, я всё понимаю, Дань, — голос брата чуть дрогнул на последней фразе. Роман стряхнул пепел с тлеющей сигары и резко перевёл тему: — Что ещё произошло в твоей жизни?

— Работа, дом, вторая работа, путешествия по Европе. Ничего важного.

— Студентки в универе пристают?

— Не без этого, — ухмыльнулся Даниил. — Но нет в них огонька. Только Ксюша смогла протаранить мою защитную броню.

— Не хотел вам мешать, думал, ты на даче один.

— Да перестань. Я очень рад тебя видеть.

— Трезвым? — съязвил Роман.

— Не без этого, — честно ответил Даниил. — Алкоголик из тебя довольно несимпатичный вышел.

— Да не был я никогда алкоголиком, — покачал головой брат. — Да, пил дохрена, заглушал боль спиртом, расклеялся, как сопляк, и забил на родных. Гадко вспоминать. К тебе и к родителям я всегда приходил пьяным, чтобы наказать себя сильнее, чтобы видеть в ваших глазах боль, разочарование, презрение. Считал, что заслужил это.

— Так ты притворялся весь год? Или что?

— Мы виделись с тобой раз в неделю, потом вообще перестали общаться по моей инициативе. Я специально бухал, как невменяемый, перед нашими встречами, чтобы вы с мамой перестали давить на нервы своей жалостью и сочувствием. Надеялся, что вы возненавидите меня и оставите наконец в покое. Так и случилось, миссия выполнена.

— Я никогда не испытывал к тебе ненависти. И мама тоже.

— Знаю. Дань, давай забудем прошлое, возобновим наши братские отношения без всех этих соплей и страдашек.

— Как скажешь, — Даниил помолчал, переваривая новую информацию. — Какие у тебя планы? Можем что-нибудь перекусить, ты, наверное, голодный.

— Не хочу напрягать вас с рыженькой, — отмахнулся Роман. — Поеду домой, закажу пиццу, пройду до конца Death Stranding на соньке.

— Давай хоть отвезу тебя.

— Окей, — согласился брат. — Позови девчонку, распрощаюсь с ней по-человечески.

Даниил поднялся на второй этаж. Вспомнил, как трепетно вчера Ксюша держала его за руку и говорила правильные слова, заглядывая в душу, согревая теплом своей ладони. И он не сдержался — дым кальяна, опустошение после слов откровенности, искрящиеся глаза напротив — всё смешалось в томительном наваждении. Прижал Ксюшу к себе, прикасался к ней, целовал и гладил, как изголодавшийся зверь.

Но они оба остановились, и это поразило Даниила в самое сердце. Он не подозревал, что можно так хорошо понимать друг друга.

А потом он долго торчал на берегу реки, всматриваясь в черноту неба и безразличное сияние луны. Раз за разом прокручивал слова Ксюши в голове и даже поверил, что она права и всё обязательно наладится.

Даниил постучал в дверь. Ксюша открыла через несколько секунд, посмотрела на него бездонными глазами, окатив вспышкой тепла.

— Всё хорошо? — спросила она встревоженным голосом.

— Да, не переживай, мы с братом помирились, — успокоил он Ксюшу. — Рома хочет сказать тебе пару слов перед уходом. Я отвезу его домой.

— Хорошо, пойдём.

Странно получается. Эти выходные должны были принадлежать только им, а в итоге поцелуи закончились бессонной ночью, а домой припёрся блудный братец, из-за которого девушка на пару часов останется одна.

Ксюша спустилась вниз и, немного сомневаясь, всё же протянула руку улыбающемуся Роману.

— Спасибо, что пришёл сюда, — выговорила она искренне, слегка дрожащим голосом. — Приятно было познакомиться. Не возле реки, конечно, там ты показался мне высокомерным снобом.

— Лучшее признание в симпатии, рыжая, — засмеялся Роман и пожал руку Ксюши. — А вот ты мне с первого взгляда понравилась, хоть и рыбу ловить совсем не умеешь. Ничего, Даня тебя всему научит, — подмигнул он опешившей девушке и повернулся к брату: — Ну что, поехали ко мне.

Даниил взглянул на Ксюшу и, поддавшись мимолётному желанию, нежно поцеловал её в губы.

— Не скучай, я скоро вернусь, — прошептал на ухо, вдыхая родной аромат ландыша и шампанского.

ГЛАВА 36

По дороге Роман рассказывал о новой работе. Даниил задавал наводящие вопросы, шутливо заметил про отсутствие коллег женского пола.

— Нахер отношения, вот что я тебе скажу, братец, — смотря на дорогу, поделился мыслями Роман. — Хватит с меня бабских истерик и сомнительных требований. Сколько не стелись перед девушкой, всё равно ей будет мало: мало денег, мало внимания, мало любви. Не смогу вступить в ту же воду второй раз, если уж с Наташей не получилось, то ни с кем не получится. Мимолётный секс в туалете ночного клуба не так уж плох: быстро и приятно, несмотря на отвратное послевкусие. Девчонки сами ко мне липнут, не хочу их расстраивать. Вдруг их дома не трахают нормально, так хотя бы со мной оргазм получат.

Даниилу не нравились подобные разговоры, но возразить он не решался. Лишь заметил с иронической усмешкой на губах:

— Компания презервативов должна радоваться такому клиенту, как ты.

— Это да, — уныло согласился Роман. — Подпускать к себе доступных девушек без защиты — прямой путь к венерическим болезням. Лучше бы справку от гинеколога с собой в клубы таскали, спокойнее бы было. А то лепечут: “Я на таблетках, ты у меня вообще второй мужчина в жизни, поэтому не волнуйся — я чистая”. Ага, нашли дурака, без справки не поверю в эту чушь.

Даниил притормозил возле дома в центре города. Брат с тоской взглянул на многоэтажное здание и спросил:

— Может, ещё по сигаре выкурим в моей квартире?

Даниил кивнул, паркуя машину напротив нужного подъезда. Сначала они с Романом разговаривали о жизни, вспоминали весёлые моменты прошлого, потом, переглянувшись, заказали еду из любимого ресторана.

Поглощая на кухне удон с телятиной, они рассуждали о работе в IT-компании. Даниил жаловался на устаревшие правила университета, а брат рекомендовал в скором времени бросать преподавание и уделить всё время программированию. Да, читать лекции по-своему здорово, но какое будущее ждёт Даниила в универе? Написание докторской работы, звание профессора, повышение до неприличия скромной зарплаты? Ну и будет он в 35 лет получать копейки, отчитываясь перед пузатым деканом за каждую провинность — какой в этом толк?

В хорошей IT-компании он сможет реализовать свои идеи, найти новых друзей, рвануть вверх по карьерной лестнице. На фрилансе Даниил зарабатывал приличные деньги, но всегда есть, куда расти. Слова брата вынудили его задуматься о будущем.

— Слушай, не грузись раньше времени, — прервал его размышления Роман. — Непрошеный совет: не забивай голову лишними мыслями, сейчас первый день марта, в любом случае тебе нужно доработать этот учебный год. Летом решишь, стоит ли бросать насиженное место. Где ты ещё найдешь красивых, готовых на всё, почти не испорченных девиц? Завидую я тебе, для мимолётных сношений студенточки — то, что доктор прописал.

— Ром, хватит, — Даниил посмотрел на брата осуждающим взглядом.

— Хорошо, ты моих похождений даже в молодости не одобрял, — спасовал Роман. — Не заскучает там твоя рыжеволосая? — выразительно посмотрел он на часы, висящие над кухонным столом.

Почти пять. Что-то он засиделся.

— Ты прав. Пора возвращаться.

На дачу Даниил ехал медленно, пропуская бесчисленные машины впереди себя. Эйфория после встречи с братом ещё бурлила в крови, но мысли были только о Ксюше. Она ждёт его на даче, такая хрупкая, домашняя, отзывчивая. Все отговорки и преграды казались сейчас до смешного мелочными. Сколько можно тянуть?

Загнав машину в гараж, Даниил остановился во дворе. На часах — половина седьмого, на улице темно и неуютно. Открыл входную дверь — в нос ударили аппетитные запахи жареной рыбы и свежих овощей.

— Я как чувствовала, — выглянула из кухни воодушевлённая Ксюша. — Только ужин приготовила, а тут и ты явился.

— Где рыбу нашла? — Даниил почувствовал, как его губы растягиваются в глупой счастливой улыбке.

— Наловила. И пусть твой братец хоть тысячу раз скажет, что из меня плохой рыбак — не поверю. После грозы, как только вы уехали, мне удалось словить шесть карасей, представляешь? Сидела долго, конечно, но зато потерянное время оправдалось вкусным ужином.

Даниил мыл руки, вглядываясь в своё отражение в зеркале. Довольная блуждающая улыбка, спокойный открытый взгляд, расслабленные плечи — он себя не узнавал. Напрочь забыл обо всех тревогах, как будто они остались далеко позади. В эту секунду всё его внимание сосредоточилось на Ксюше. Она о чём-то щебетала, накладывая на тарелку приготовленную еду.

— Как прошла ваша встреча? — успокоившись, спросила она.

Даниил вкратце обо всём рассказал, умолчав, конечно, про доступных девиц в клубе и готовых на всё студенток. Ксюшины глаза блестели от радости и восхищения, она почти не прикасалась к еде.

— Ничего, что второй день у нас рыба? — забеспокоилась она.

— Я неприхотлив в еде, не переживай из-за мелочей, пожалуйста, — мягко сказал Даниил, отставляя тарелку в сторону. Он плотно перекусил пару часов назад, но Ксюше не признался. — А ты почему не ужинаешь?

— Я наелась, пока куховарила, — смутилась Ксюша. — Люблю хватать со стола продукты, сажусь уже сытая. В общаге Аська чаще занимается обедом и ужином.

— Я думал, ты от скуки с ума сходишь. Привёз девушку на дачу, а сам уехал на полдня. Нехорошо получилось.

— Да ну тебя, я безумно рада, что вы с братом помирились, — возмутилась Ксюша, собирая тарелки и опуская их в раковину. — Я вообще думала, что ты поздно вечером вернёшься.

Даниил поднялся из-за стола, чтобы помыть посуду. Готовила, старалась для него, может он хотя бы тарелки в порядок привести. С детства привык убирать за собой.

— Зачем ты? — выдохнула Ксюша.

— Спасибо за ужин, было вкусно, — произнёс Даниил, ставя тарелки в сушилку для посуды. — Есть мысли, чем заняться вечером? На улице морозно, ещё покрапывает дождь, я бы не рискнул туда идти.

— Я об этом не думала.

— Когда-нибудь играла на приставке?

— Давно. В "Марио" и "Чип и Дейла", а в школе у подружки проходила "ГТА" и "Симсов".

— На соньке есть игры для двоих, могу установить, если ты не против.

— Давай. Только я ничего не умею, буду тебя тормозить.

— Я научу.

Остаток вечера они провели за игрой в Overcooked 2: нужно было руководить поварёнком и на скорость готовить пиццу, бургеры и пасту. Сначала Ксюше с трудом давалось управление геймпадом, она часто психовала и однажды даже заматерилась, но потом взяла себя в руки и прошла сложный уровень.

Ксюша толкала Даниила плечом и улыбалась каждый раз, когда у него что-то не получалось. Он же нарочно ронял своего персонажа в яму, поджигал блюда, отправлял чистые тарелки в мусорку, из-за чего подача еды стопорилась.

Ксюша заливисто хохотала, а Даниил лишь улыбался, запоминая каждое микровыражение её лица, каждую случайную усмешку и поднятую в ироническом вопросе бровь.

Они играли до позднего вечера. Постепенно их улыбки становились всё более откровенными, руки потели от бешеного азарта, плечи и бёдра соприкасались. Игра отступила на дальний план: Даниил замечал только растрёпанные рыжие волосы у своей щеки, горячий огонь изумрудных глаз, близость желанного тела.

Ксюша смеялась, одержав очередную победу, вскидывала руки, качала головой и хвасталась:

— Я выиграла! Я! Ты давно в приставку рубишься, а позволил новичку себя одолеть.

Даниил кивал, ничего ей не отвечая. Вскоре Ксюша заметила то же, что и он: тесную близость, обжигающую нетерпеливость тел и застывший наэлектризованный воздух.

Она громко вздохнула, провела языком по пересохшим губам, вперив свой взгляд в пол:

— Наверное, спать пора?

И столько было в её вопросе ожидания, нетерпения, что Даниил лишь улыбнулся краешком губ и спросил:

— Пройдёшься со мной к реке? Рома поделился дорогими сигарами, хочу покурить перед сном.

Глаза её засияли, девушка усердно закивала головой и бросилась в прихожую за курткой.

Двор окутала темнота: под прозрачно-чёрными облаками еле виднелась полная луна, голые деревья содрогались от ветра, вдалеке залаяла собака. Ксюша нервно поёжилась.

Даниил повернулся и посмотрел на неё испытывающим взглядом.

— Будешь сигару?

— Нет, я только кальян курю, — смущённо улыбнулась Ксюша. — Кстати, с первым днём весны тебя! Мне Аська напомнила, что сегодня закончилась бесконечная зима.

— Поздравляю! Я совсем выпал из реальности, не заметил, что уже март.

Они стояли возле реки, смотрели на небо и молчали. Тишина была приятной, осязаемой, доверительной.

Даниил потушил окурок в пепельнице и посмотрел на Ксюшу. Надежда мерцала в её взгляде, губы дрожали, пальцы крепко сжимали язычок молнии на куртке. Слишком долго он мучал и её, и себя. Пора вернуться к жизни.

— Я, наверное, спать пойду, — ляпнула Ксюша.

Даниил повернулся и случайно заметил её расфокусированный взгляд, застывший на его губах. Ксюша громко сглотнула и беспокойным движением поправила волосы.

— Кажется, ты совсем не хочешь уходить, — в голосе Даниила появилась обволакивающая хрипотца. — Мы так долго ждали.

Он преодолел расстояние между ними, притянул Ксюшу к себе и впился в её губы голодным, сумасшедшим поцелуем.

ГЛАВА 37

Ксюша задрожала, когда Даниил обвёл языком её нижнюю губу. Приоткрыла рот, сдаваясь под мужским натиском, позволяя углубить поцелуй. Она хваталась за его плечи, желая стать ещё ближе, прижаться ещё теснее. Даниил скользил руками по её спине, пояснице, бёдрам, воспламеняя каждым прикосновением.

Они тяжело дышали, воздуха становилось всё меньше, а сплетение губ и языков отдавало жаркими вспышками в теле. Даниил чуть отстранился, держа девушку за талию, и стал покрывать поцелуями её шею.

Куртка мягко упала на землю, но Ксюша не почувствовала холода. Она лишь склонила голову набок, прикрыла глаза и растворилась в чувственном дурмане. Умелые пальцы Даниила касались ключицы, пробегали по нежной коже, оставляя после себя искорки удовольствия. Он вновь жадно целовал её губы, но теперь нежность сменилась опаляющей страстью.

Ксюша потянула его за рубашку, нырнула под неё руками и дотронулась до горячего живота, обвела кончиками пальцев напряжённый пресс, услышала, как Даниил громко втянул воздух после её робкого касания.

Через секунду его ладонь оказалась под футболкой. От неожиданности из уст девушки вырвался придушенный стон, низ живота свело от мучительного возбуждения.

На лоб упали первые капли начинающегося дождя. Ксюше было всё равно на выходки погоды: только бы поцелуй длился и длился, пусть вокруг хлещет ливень, бьёт град, сметает деревья ураганный ветер — сейчас ничто не важно, кроме томительно-пряного желания, растекающегося по венам.

Вдалеке зарокотал гром. Даниил поцеловал её в уголок губ и прошептал:

— Нам надо вернуться в дом.

Ксюша замотала головой, понимая, что он прав, но ей стало страшно: вдруг магия взаимного притяжения куда-то исчезнет?

Даниил поднял валяющуюся на земле куртку, взял Ксюшу за руку и повёл в дом. Она шла на негнущихся ногах, смотрела на его мужественный профиль, на рельефные плечи, обтянутые чёрной рубашкой, и думала только об одном — как бы стянуть с него эту дурацкую одежду и прикоснуться к оголённой коже. И далёкий гром, и мелкие капли дождя, и размягченная от влаги земля под ногами — всё это проносилось мимо сознания, было в расфокусе, мыльное и ненужное.

Громко хлопнула дверь. Слетела обувь. Даниил обхватил её лицо руками и опьянил глубоким поцелуем. Ксюша словно парила в облаках, когда он поглаживал её язык своим, а потом втягивал верхнюю губу и слегка прикусывал. Пошатнувшись, она прислонилась к стене позади себя, отвечая ему со всей страстью, которая просилась наружу, окатывала тело лихорадочным ознобом, внедрялась под кожу и молила о более смелых ласках.

Ксюша потянула Даниила за собой на второй этаж, начала лихорадочно расстёгивать пуговицы на рубашке, но он мягко перехватил её руку и отвёл в сторону.

— Подожди, мне нужно зайти к себе.

— Зачем?

— Защита, Ксюш.

И тут она смутилась. Лезть ему под одежду не побоялась, а упоминание защиты заставило стыдливо отвести взгляд. Она ведь сунула упаковку в рюкзак на всякий случай, была уверена, что никакого контакта не случится. А сейчас надо сказать мужчине своей мечты, что она притащила с собой презервативы. Конечно, это нормально, ничего зазорного в её действиях нет, но Ксюша на мгновение ощутила себя развратной. Поздно отступать, она взрослая девушка и не должна стесняться того, что позаботилась о контрацепции.

— У меня есть, — срывающимся голосом призналась она.

Даниил вскинул брови и тепло улыбнулся.

В груди сдавило от волнительного томного предвкушения. Ксюша не подозревала, что бывает так: полное взаимопонимание, безумная тяга к человеку, страсть за гранью разума — когда каждая минута распаляет ещё больше, а в голове нет места для комплексов и сомнений.

Они переступили порог её спальни и набросились друг на друга, утопая в нетерпеливых яростных поцелуях. Ксюша справилась с пуговицами на его рубашке и водила ладонями по широкой груди, прессу, мышцам живота, запоминала каждую деталь его тела. Всхлипнула, как только Даниил запустил руки под футболку и, нарочно дразня и мучая, до боли медленно приближался к груди. Она выгнулась дугой, судорожно вздохнула, когда он сжалился и прикоснулся к её напряжённым соскам. Оставил влажные следы на запрокинутой шее и стянул наконец футболку. Следующей на пол отправилась рубашка.

Даниил проложил дорожку из поцелуев от ключицы к налитой груди, обхватил губами набухший сосок и обвёл языком. Ксюша заёрзала в его руках, не зная, как долго сможет выдерживать эту сладостную пытку. Она вздрагивала от удовольствия, покусывала губы, с которых так и просился наружу нетерпеливый стон, зарылась руками в его волосы и сдавленно вскрикнула, когда Даниил переключился на другую грудь и чуть прикусил сосок. Низ живота свело мучительной судорогой.

Ксюша ухватилась за ремень на его джинсах, каким-то чудом быстро справилась с пряжкой, потянула вниз бегунок молнии. Под рукой она ощутила силу его желания и погладила твёрдый член через ткань боксеров, предвкушая, как совсем скоро он заполнит её.

Через мгновение они оказались на кровати. Даниил умелым движением стянул с неё джинсы, а затем накрыл Ксюшу своим телом. Их языки продолжали сталкиваться в диком танце, пульс зашкаливал. Слишком жарко, остро, неконтролируемо! Разве так бывает?

Даниил провёл рукой по её ногам, остановился у внутренней поверхности бедёр и пробежался пальцами по чувствительной коже, вверх и вниз, распаляя невесомыми касаниями. Ксюша смяла простынь и непроизвольно дёрнулась вперёд, требуя более смелой ласки. Даниил улыбнулся, обвёл языком её припухшие от поцелуев губы и скользнул ладонью выше, к тонкой ткани кружевных трусиков.

Его уверенная рука между ног уничтожила остатки стыдливости. Ксюша уткнулась в шею Даниила, приподняла бёдра, без слов требуя, чтобы он утолил болезненную жажду.

Даниил снял с неё бельё, коснулся клитора и шумно вдохнул, ощутив пальцами горячую влажную плоть. Он поглаживал, теребил нежную горошинку, отчего Ксюша исступлённо застонала и впилась зубами в его плечо.

— Ты прекрасна, — прошептал Даниил, отодвигаясь в сторону и смотря на сгорающую от нетерпения девушку. Её глаза сияли даже в темноте, волосы разметались по подушке, щёки покраснели от его неожиданного комплимента.

Даниил избавился от остатков одежды и хрипло спросил:

— Где твои запасы?

— В боковом кармане рюкзака.

Он быстро наклонился и достал упаковку. Ксюша приподнялась на локтях и сквозь полузакрытые глаза наблюдала, как он надевает презерватив. Жаль, в сумерках не разглядеть в деталях его мужскую красоту.

Даниил подмял девушку под себя, провёл ладонями по бёдрам и плоскому животу, поцеловал губы, проникая языком, и одновременно с этим одним мощным толчком вошёл в неё. Ксюша ахнула от острого ощущения заполненности, выгнулась навстречу Даниилу, чувствуя, как горячая волна накрывает тело. Она беспорядочно гладила его по спине, отвечая на каждое движение тихими стонами, впиваясь ноготками в кожу. Ксюша с радостью встречала новые толчки, отвечая на пылкие поцелуи до боли в губах.

Он двигался нарочито медленно, высекая сладостные искры, наблюдая за её реакцией. Ксюша обвила ногами бёдра, вытянула руки вверх, цепляясь пальцами за изголовье кровати. Ей долго не выдержать этой пытки, внутри разрастался огненный шар, готовый взорваться через считанные минуты. Неужели можно так быстро испытать оргазм?

— А ты умеешь дразнить, — простонала Ксюша.

— Я стараюсь, — Даниил укусил её за мочку уха и начал наращивать темп.

Его толчки стали глубже, мощнее, быстрее. До побеления костяшек Ксюша сжимала деревянную быльцу кровати, заметалась головой по подушке, прикусывая губы, жмуря глаза. Напряжение усиливалось, заполнило каждую клеточку, горячие спазмы пронзали тело без остановки, жар внутри закипал — и лопнул пронзительной, сметающей всё на своём пути вспышкой. Она закричала, забыв о сдержанности, а потом вздрагивала и громко дышала, приходя в сознание после самого яркого в своей жизни оргазма.

Не успела опомниться, как Даниил перевернул её спиной к себе, положил руки на грудь и вошёл сзади. Ксюша обессиленно застонала, почувствовав новый угол проникновения. Даниил целовал шею, нежно покусывал кожу, водил языком по телу, ритмично двигаясь внутри. Ксюша терзала несчастную простынь, теряясь в нахлынувших ощущениях.

Даниил двигался всё быстрее, тишину комнаты нарушали бесстыдные влажные шлепки, его учащённое дыхание и её нарастающие стоны. Жидкая лава приливала к низу живота, сердце бешено стучало, всхлипы вырывались из пересохших губ. Даниил дотронулся пальцами до её клитора, надавил, совершил несколько круговых движений — и она рассыпалась тлеющими искрами в его руках. Через пару мощных толчков Ксюша услышала сдавленный хрип возле уха.

Спустя полминуты Даниил отодвинулся, выкинул презерватив и обнял обессиленную Ксюшу, а она уткнулась носом в его чуть влажное плечо. Пыталась выровнять дыхание, прийти в себя после произошедшего. Ксюша улыбнулась, прикасаясь кончиками пальцев к его щеке и подбородку, прильнула ближе, чтобы поцеловать солоноватые губы.

Так вот, оказывается, каким может быть секс с любимым человеком.

ГЛАВА 38

— Не знаю, как ты, а я здорово проголодался. Давай предадимся полуночному обжорству? — спросил Даниил, поглаживая спину девушки.

— Лучшая идея в мире, — улыбнулась Ксюша и, прикрывая грудь тонким одеялом, потянулась за рюкзаком. Пришло время для майки и коротких шорт, которые она на всякий случай захватила с собой.

Запасы еды оказались скромными, но на быстрый перекус ингредиентов хватало. Даниил заварил кофе и с любопытством наблюдал, как Ксюша, сверкая стройными соблазнительными ногами, достала из холодильника продукты, поставила сковороду на плиту и принялась жарить яичницу.

— Ты проверяешь, хорошо ли я готовлю завтрак в полночь? — обернувшись, спросила Ксюша.

— Нет, смотрю на твои голые ноги и аппетитную задницу. Хорошие шортики, мне нравятся, — вскинул бровь Даниил, а она, смутившись, отвернулась к плите.

– Бутерброды будешь? — застыла у холодильника Ксюша. — Я их идеально готовлю, между прочим.

— Не сомневаюсь в твоих талантах, — Даниил подошёл к ней и обнял за талию, накрыл её губы своими в нежном, обволакивающем поцелуе. От продолжения их отвлёк лёгкий запах дыма.

— Кажется, бутеры — идеальный вариант для перекуса, — хихикнула Ксюша. Она выключила газ на плите и взглянула на безнадёжно сгоревшуюглазунью.

— Надеюсь, мы переживём эту потерю, — усмехнулся Даниил, доставая колбасу и сыр из холодильника. — Если честно, я не люблю яичницу.

— Так сразу бы сказал! Я тоже её терпеть не могу.

— Женщина, ты так рьяно бросилась к плите, что я даже возразить не успел.

— Всё правильно я сделала. Мужик должен быть сытым! — Ксюша шутливо стукнула Даниила по руке сжатым кулачком. Прикусила губу и задумалась о чём-то, сооружая простые бутерброды. — Знаешь, — решилась она на откровенность, — я всегда считала себя холодной, даже комплексовала, что ни разу не испытывала безумного желания к мужчине. Но сегодня меня впервые в жизни накрыла страсть. Я ничего не соображала, не контролировала своё тело, даже кричать не стеснялась — и всё благодаря тебе. Это так непривычно и странно. И радостно, что передо мной открылся дивный новый мир.

Даниил привлёк девушку к себе, заглянул в её блестящие глаза, сказал спокойно и уверенно:

— Со мной такое тоже впервые. Всё воспринимается чересчур ярко и остро. Я никого не хотел так сильно, как тебя.

Он дотронулся пальцами до её щеки, поцеловал нежно и медленно, растягивая обоюдное удовольствие, лаская губы языком, проникая глубже, обнимая всё теснее.

— Нам всё же надо поесть, — первой опомнилась Ксюша, прекращая томительный поцелуй.

Даниил кивнул и с трудом отошёл подальше. Они быстро умяли скромные бутеры, обмениваясь пылающими взглядами. Оба прекрасно понимали, чем закончатся ночные посиделки на кухне. В каждом движении, в каждой улыбке и случайно оброненном слове читалось ожидание, предвкушение близости, и от этого сбивалось дыхание, по телу пробегала сладкая дрожь.

Ксюша кое-как допила кофе, бросила грязную посуду в раковину.

— Оставь, я всё сделаю. А пока можешь собрать вещи и переместиться в мою спальню, — Даниил поцеловал её в плечо и шутливо подтолкнул к выходу: — Иди, хватит сверкать передо мной голыми ногами и полупрозрачной майкой, а то тарелки так и останутся немытыми.

Ксюша хихикнула, но послушно поднялась наверх. За пять минут побросала одежду в рюкзак, пригладила руками непослушные волосы и прибежала к Даниилу, который уже успел вернуться в свою комнату.

— Я справилась, — радостно возвестила она. — Что-то освежиться хочется, приму душ, наверное, — добавила с многозначительной улыбкой.

Ксюша разделась в ванной комнате, включила горячую воду, зашла в просторную кабинку и замерла в нетерпении.

Намёк понят правильно — уже через пару секунд перед ней стоял обнажённый Даниил. Ксюша с жадностью рассматривала его тело при ярком свете: широкие плечи, рельефные мышцы рук, идеальный пресс с очерченными кубиками, узкие бёдра. Она сглотнула, увидев его напряжённый член: длинный, ровный, с выступающими венами и набухшей головкой.

Даниил, улыбаясь, подставил лицо под тёплые струи воды. Как ни в чём не бывало, взял банную мочалку, выдавил на неё гель и стал намыливаться. Ксюша быстро ополаскивалась, не отводя взгляда от голого мужчины. Да он опять издевается! Его выдержке можно только позавидовать.

Она прижалась к Даниилу, ощущая, как возбуждённый член упирается ей в живот, и провела ладонями по широкой груди. Дотянулась до шеи, покрывала её влажными поцелуями, чуть прикусывая кожу, слизывала капли воды, не переставая пальцами изучать любимое тело. Обхватила ладонью член, начала скользить вверх и вниз по его длине, с удовольствием ощущая участившееся дыхание Даниила на своей шее. Отклонила голову, чтобы перехватить взгляд: голодный, испепеляющий.

И тут уже Даниил перехватил инициативу: впился в её губы чувственным поцелуем, пробежал руками по мокрому телу, стиснул бёдра и приподнял так, чтобы она обвила ногами его талию.

— Пора переместиться в более удобную локацию, — хрипло прошептал он. Отнёс Ксюшу в спальню и положил на кровать.

— Мы же мокрые, — всхлипнула она, почувствовав на себе желанную тяжесть.

— Плевать.

Рука Даниила спустилась с живота вниз и раздвинула влажные складки. Ксюша мучительно застонала, почувствовав его пальцы внутри, двигающиеся в сладко-неспешном темпе, от которого мурашки расползались по коже, а тело извивалось от наслаждения.

Раззадорив её до полуобморочного состояния, Даниил потянулся к серому квадратику под подушкой. На этот раз он вошёл медленно, заполнив до остатка. Ксюша смотрела в его потемневшие глаза, растворяясь в моменте единения, отдаваясь горячим волнам чистого экстаза. Толчки становились сильнее, стоны — громче, и вот уже мощная вспышка бешеной пульсацией пронеслась по телу. Почти сразу раздался тихий стон Даниила.

Ксюша смутно помнила, как умостилась на его плече, положила ладонь на мускулистую грудь и забылась крепким сном.

ГЛАВА 39

— Вставай, соня.

— Ну ещё пять минуточек, — не открывая глаз, пробормотала Ксюша.

— Через пять минуточек будет два часа дня. А нам ещё в город возвращаться.

— Что?

Ксюша стрекозой подскочила на кровати. Одеяло упало вниз, обнажив грудь.

— Ну так мы точно приедем, когда уже стемнеет, — насмешливо произнёс Даниил. — На кухне тебя ждёт кофе и завтрак, я съездил в магазин пару часов назад. Нельзя же постоянно только один вид голода утолять.

— Вот пошляк! — Ксюша кинула в него подушку и отправилась в ванную.

Из кухни доносились аппетитные запахи. Набросив длинную футболку, она уселась за стол и увидела тарелку с горой румяных блинчиков.

— Есть джем, сметана, мёд, кленовый сироп. Ты с чем предпочитаешь блины? — взволнованно спросил Даниил. Неужели переживает, что ей не понравится такой чудесный завтрак?

— Я с джемом люблю, — ослепительно улыбнулась она. — Для меня ещё никто не готовил. Кроме родителей, конечно.

— А как же Ася? Вроде она кулинарничает в общаге?

— И кроме Аси тоже. Ну блин, ты же понял, что я имела в виду мужчин.

— То есть твой папа готовить не умеет?

— Да ну тебя, совсем ты не романтичный мужлан, — Ксюша шутливо толкнула его в плечо.

Она уплетала воздушные блинчики за обе щеки, а Даниил тихо-мирно пил кофе и улыбался, поглядывая на проголодавшуюся девушку.

— Предлагаю ехать в город сразу после завтрака и сборов. Мне скинули по работе один проект, нужно посмотреть к вечеру.

— Да, хорошо, — как-то сразу скисла Ксюша.

— Ты чего загрустила?

— Сказка заканчивается.

— Наша сказка только начинается, — с нежностью произнёс Даниил и, поцеловав девушку, уточнил: — Мы теперь в отношениях, так что привыкай: твой парень — заядлый трудоголик.

— Ты мой парень? — она уставилась на него недоверчивым взглядом.

— Ну да, кажется, это стало понятно ещё вечером, когда ты с меня рубашку сдирала, — невозмутимо ответил Даниил. — Ты пока переваривай информацию, а я в спальне уберусь, мы немного подпортили её былой вид.

Всё складывалось настолько идеально, что Ксюше казалось, будто она дрыхнет где-нибудь в общаге и видит прекрасный сон, который вот-вот оборвётся грубым звоном будильника. За руку себя укусить что ли? Вроде во сне боли не чувствуешь. Совсем она разучилась верить в хорошее. Так долго встречалась с Юрой, что обычное человеческое отношение ей кажется фантастическим сном. Но ведь не бывает так! И завтраки готовит, и посуду за собой моет, и в постели до двух оргазмов доводит.

Он красивый, умный, опытный мужчина, знающий себе цену, явно не разбрасывается громкими словами. Если Даниил сказал, что они пара — значит, так и есть.

Да, сейчас всё замечательно, но ведь и с Юрой у них были хорошие отношения первый год. Вдруг она опять разочаруется? Ксюша затрясла головой и, сполоснув пустую тарелку, пошла переодеваться. Надо бы отставить эмоции в сторону и обратиться к серому веществу: он, бедняжка, скукожился в черепушке от переизбытка гормонов счастья.

Да, бывший не был принцем на белом коне, но ведь она это поняла с самого начала. Тогда, в рок-клубе Юра спорил, бросался самоуверенными фразочками, поглядывал на неё исподлобья горделивым взглядом. Но она проигнорировала тревожные звоночки, превратившись в желешку от осознания того, что она кому-то может нравиться.

Даниил же был предельно искренним с той первой лекции в универе. Держал дистанцию, хоть и прожигал взглядом, спокойно воспринял её душевные излияния в пабе, потом помог Аське, а в конце и вовсе притащил их в свою квартиру. Ни одним словом не дал понять, что ему это может быть в напряг. Иронично шутил и ухмылялся, а в глазах плясали огоньки. На дачу позвал, хотя мог пройти мимо, она бы даже не узнала, что он видел её рыдающей возле фонтана. Нет ничего общего между Юрой и Даниилом. Так что хватит сомневаться и во всём искать подвох.

— Ну что, готова ехать обратно?

— Да, — Ксюша улыбнулась, отпуская пессимистичные мысли в тридесятое царство, и кивнула. Да, пора возвращаться в общагу, идти в универ, готовиться к практическим занятиям. Рутина показалась не такой страшной, ведь теперь она не одна.

В машине Ксюша в открытую наблюдала за своим мужчиной. Как здорово, что можно не скрываться, не отводить тревожно глаза, а смотреть прямо на Даниила, запоминая каждую чёрточку его лица. Вот он опять кривит уголки губ и насмешливо говорит:

— Оцениваешь мои водительские способности?

— Не могу тобой налюбоваться. Разве можно быть таким красивым? — еле сдержала улыбку Ксюша.

— Ну, преподаватели обязаны держать себя в форме. Ты разве не знала? — усмехнулся Даниил.

Ксюша посмотрела на солнце, продирающееся сквозь серые облака, и внезапно для самой себя спросила:

— Ты из-за брата не был готов к отношениям? Или я всё неправильно поняла?

— Правильно. Я будто потерял часть себя и никак не мог восстановиться. Это сложно объяснить, — нахмурился Даниил. — Я больше года ни с кем не встречался, ушёл с головой в работу. Мне было хорошо самому. А потом появилась ты: такая очаровательная и забавная в своих рассуждениях про социологию. Запомнил твой искристый смех и рыжие волосы. И с того понедельника лишился покоя. Я хотел поддаться искушению и позвать тебя на свидание, но тут же вспоминал, что уже потерял в своей жизни близкого человека. Я не был готов к чему-то большему, потому что неправильно это — залечивать раны отношениями. Сначала нужно в себе разобраться, а потом брать ответственность за другого.

— Если бы Роман вчера не пришёл, между нами ничего бы не произошло?

Даниил снизил скорость и остановился на обочине дороги.

— Лучше поговорить, смотря друг другу в глаза, — объяснил он. — Роман вернулся в мою жизнь, когда я уже принял решение — быть с тобой, наплевав на все страхи и сомнения. Нельзя упускать своё счастье, — Даниил нежно погладил девушку по щеке, а затем вернулся к своей привычной насмешливой манере общения: — А вчера ты так явно пожирала меня взглядом, что сдержаться было выше моих сил. Непорядочно же, Ксения, так засматриваться на своего преподавателя.

— Ой, ну тебя в баню, — хихикнула она. — Мне предстоит видеть тебя в универе и притворяться, будто между нами ничего нет. Хотя в секси-препода по социологии и так половина группы влюблена, никто не обратит внимание на мою мечтательную улыбку во время практических занятий.

— То есть ты в меня влюблена? — под обжигающим настойчивым взглядом Ксюша даже растерялась.

— Ну да, я бы не смогла без чувств с тобой переспать.

— Знаю, — Даниил на секунду прикоснулся к её губам. — Ты мне очень дорога, но громких слов пока говорить не буду.

— Я их и не жду, — конечно, она кривила душой, но показывать свою уязвимость не хотела. — Не забывай, тебя работа ждёт, поехали.

Остаток пути они разговаривали о каких-то мелочах. Ксюша расслабилась, но комарик беспокойства продолжал зудеть где-то в глубине сознания. Он пока не влюблён. Испытывает симпатию, желание, уважение — всё, что угодно, но только не влюблённость? Стоит ли ей беспокоиться или глубокие чувства придут позже?

— Встретимся завтра на лекции, если ты не проспишь, конечно, — Даниил остановился возле серого здания общежития.

— Вот не могу понять: нравится ли мне твоя манера издеваться или нет, — состроила сердитое личико Ксюша.

— Конечно, нравится, я же вижу.

— А ещё ты очень самоуверенный! — нахмурилась она почти всерьёз.

— Да, и в этом нет ничего плохого, — Даниил наклонился и поцеловал её так нежно и опьяняюще, что возмущение вмиг испарилось.

— До завтра, — тяжело дыша, прошептала она и выскочила из машины. Махнула улыбающемуся Даниилу рукой и заскочила в затхлое помещение.

ГЛАВА 40

В комнате находилась только Ася. Она сидела на кровати, запустив пальцы в светлые волосы, и смотрела в одну точку. Девушка вздрогнула, когда услышала звук открывающейся двери, и натянула на губы радостную улыбку. Выглядела подруга неважно: опухшие глаза, покрасневший нос, крепко сжатые губы и растрёпанные, спадающие беспорядочными прядями волосы. Неужели всегда жизнерадостная Аська недавно плакала?

— Привет, — протянула подруга. — Рассказывай, как всё прошло?

— Привет. Что-то случилось? — встревоженно спросила Ксюша.

— Да ничего, — Ася поморщилась и обняла колени руками. — Неудачно съездила домой, с родственниками поссорилась. Типичная ситуация.

— С мачехой?

— С ней у нас вечно перепалки возникают. Ксю, ты же знаешь, у меня сложные отношения с семьёй, я не готова вываливать всё на тебя.

— Ты уверена? — Ксюша всматривалась в подругу, не зная, как ей помочь. Если Ася не хочет рассказывать, из неё клещами правду не вытянешь.

— Ксю, мне не терпится узнать, что же произошло между тобой и секси-преподом. Давай, рассказывай. Я внимательно слушаю, — Ася достала из холодильника бутылку белого вина, разлила его по кружкам и протянула подруге смешную чашку с лохматой совой в очках. — И пикантных подробностей побольше, я хочу всё знать.

И, понимая, что подругу не переспорить, Ксюша как можно детальнее описала события минувших двух дней. Горячие подробности секса она, конечно, опустила, обойдясь поверхностной фразой: “О, это было незабываемо”. Чем больше она рассказывала, тем веселее становилась Ася. В её глазах появился озорной огонёк, щёки заалели нежным румянцем, губы расплывались в поддерживающей улыбке.

— Ксю, я так рада за вас, — прихлебывая вино, подытожила Ася. — Всё у вас будет хорошо, я уверена. И то, что он в чувствах не признался, это же правильно. Он взрослый серьёзный мужчина, скажет тогда, когда будет готов.

— Так в любви я тоже не признавалась. Но вот влюблённость уже есть.

— И у него есть, но зачем разбрасываться по мелочам и кричать о влюблённости, если можно подождать немного, узнать друг друга получше, возможно, пожить вместе, а потом признаться в любви? — возразила Ася. — Мне кажется, так правильнее. Влюблённость проходит и уходит, вот как у меня к Вове, а любовь остаётся надолго, в лучшем случае — навсегда.

— Блин, я уже надумала лишнего.

— Ты в этом специалист, Ксю. Перестань себя накручивать и наслаждайся отношениями с нормальным мужиком. А ещё лучше — пей винца побольше да внимай всему, что говорит твоя мудрая подруга, — подмигнула ей Ася. — Я плохого не посоветую.

***— Просыпайся, лекцию своего Даниила проспишь, — сквозь пелену сна услышала Ксюша громкий клич подруги.

— И какого фига её поставили так рано, да ещё и в понедельник? — застонала девушка, сбрасывая с себя пуховое одеяло.

Возле шкафа задержалась на долгие минуты. Ей почему-то хотелось надеть что-то очень красивое, женственное, а не обычные футболки с джинсами. Вон, внизу завалялась единственная чёрная юбка.

— А что там с погодой, Ась?

— Гугл показывает +8. Да и солнце светит. На выходных такая дичь творилась: гром, молния, град, ливень. Весна триумфально вернулась в наши края.

Что ж, почему бы и не натянуть на себя юбку? Вместо футболки Ксюша выбрала синюю клетчатую рубашку. На лекцию они с Асей опоздали: и маршрутки попались забитые, и в лифт влезли с третьей попытки. Только на этот раз Даниил наверняка пришёл вовремя.

Ася уверенно постучала в дверь и завалилась в аудиторию. Ксюша зашла следующей, тут же бросила пытливый взгляд в сторону преподавательского стола: вот он, её мужчина, такой родной и красивый, в чёрных штанах и белой рубашке с закатанными по локти рукавами. Привычно защемило в груди от искристой тёплоты в глазах Даниила.

Они с Аськой уселись за первую парту. Ксюша так и не смогла сосредоточиться на лекции: она просто глазела на преподавателя и улыбалась, улавливая его беглые цепкие взгляды. Кажется, он что-то говорил про постмодернизм и культурные феномены, но важно ли это?

— Сегодня я отпущу вас на пораньше, не шумите в коридоре, занятия ещё идут, — смотря на Ксюшу, заявил Даниил.

Мурашки забегали по коже. Это намёк? В любом случае она не спешила уходить: наблюдала, как манерные старосты протягивали журналы, как, переминаясь с ноги на ногу, останавливались у стола симпатичные однокурсницы.

— Если у вас нет вопросов по теме лекции, прошу меня не задерживать, — отмахнулся от назойливых студенток Даниил.

За десять минут до звонка аудитория опустела, а Ксюша подошла к преподавательскому столу.

— И куда же вы спешите, Даниил Владимирович? — облизнув губы, спросила она.

— Соскучился по одной рыжей студентке, дразнит она меня своей короткой юбкой и горящими глазами.

— И что же вы хотели со мной обсудить, Даниил Владимирович?

— Мне нравится, когда ты меня так называешь, — хрипло сказал Даниил. — Повтори ещё.

— Даниил Владимирович, а если кто-нибудь войдёт в аудиторию?

Втянув воздух, он прижал её к столу.

— Тогда они увидят мою спину, ничего более, Ксения, не беспокойтесь.

А дальше мир закрутился в воронку и исчез, когда они слились в обжигающем поцелуе. Это было так неправильно, дерзко и волнующе: всего в нескольких метрах находилась дверь, любой мог ворваться в аудиторию и увидеть, как преподаватель зажимает у кафедры свою студентку. Но Ксюша продолжала отвечать на поцелуи, чувствуя азарт от того, что их могут застукать. Кровь бурлила в венах, тело горело и ныло, а ноги подкашивались, сдаваясь под мужским напором.

Ксюша запустила пальцы в волосы Даниила и вздрогнула, ощутив твёрдое давление на животе.

Его рука спустилась ниже, забрела под юбку и погладила бедро.

— Серьёзно, нас могут увидеть, — сквозь пелену страсти пробормотала Ксюша.

— Знаю, — Даниил с сожалением отпустил её. — Как ты относишься к японской кухне?

— Положительно. Ты меня на свидание зовёшь?

— Да. Согласна?

Ксюша счастливо улыбнулась и крепко поцеловала любимого.

В восемь вечера они сидели в ресторане, пили терпкое вино и обсуждали дела семейные.

— Я после обеда ездил к родителям. Поговорил с мамой по душам, рассказал ей о тебе.

— Так быстро? — обомлела Ксюша. Она боялась сообщить родным о Данииле, вдруг мама с папой не поймут, почему их дочь через месяц после расставания уже вовсю зажигает с собственным преподавателем.

— Да, а зачем скрывать? Родители обрадовались, хотят с тобой познакомиться.

— Дань, мы всего два дня встречаемся!

— И что? У меня серьёзные намерения, — улыбнулся Даниил и сжал руку Ксюши: — Познакомишься с мамой и отчимом, когда будешь готова.

— Годика через три тебя устроит?

— Как скажешь.

Они просидели в ресторане ещё час, а потом долго не могли оторваться друг от друга, спрятавшись за общежитием. Им повезло — вокруг не было залётных парочек и курящих студентов. Можно было обниматься всласть и не стесняться посторонних людей.

— Может, поедем ко мне? — предложил Даниил, покрывая поцелуями её шею и ключицы.

Ксюша безумно хотела согласиться. Провести ещё одну ночь с любимым, заснуть в его объятиях, а с утра вместе пить кофе и дурачиться. Идеальная картина. Только вот Аська хандрит со вчерашнего дня. Разве можно оставить подругу одну в таком состоянии?

— Я не могу, — Ксюша зажмурилась, ожидая реакции Даниила. — Асе нужна моя поддержка, она вроде с мачехой поссорилась, ходит сама не своя. Я должна быть рядом с ней. Не обижайся, пожалуйста!

— На что я должен обижаться? — удивился Даниил и, заметив тревогу на её лице, спросил: — Ксюш, что с тобой?

— Я же выбрала подругу, а не тебя, — пробормотала она срывающимся голосом.

— Что за чушь? — он обхватил её лицо ладонями и долго всматривался в настороженные зелёные глаза. — Ты не моя собственность. Поступай так, как чувствуешь, а я всегда тебя поддержу. И не вздумай переживать из-за таких пустяков. Хорошо?

— Я постараюсь, — вздохнула Ксюша и потянулась к его губам.

Через полчаса они с Аськой пили пиво из бутылки и смотрели какое-то дурацкое шоу на ноуте. Перед тем, как заснуть, Ксюша обняла подушку руками и счастливо улыбнулась в темноте: не осталось никаких сомнений — она любит Даниила.

ГЛАВА 41

До пятницы они больше не виделись. Даниил каждый день работал до полуночи, а Ксюша после занятий писала тексты для заказчика, а вечера проводила с Аськой. Подруга постепенно оживала: больше не смотрела в стену тупым взглядом, не дёргалась при каждом упоминании родителей. Ася вновь радостно порхала по комнате, предлагала посетить новые заведения и один раз затащила Ксюшу на роллердром.

Пятница приближалась со скоростью черепахи. Даниил пообещал, что будет свободен на выходных, и они пойдут на второе свидание, а потом Ксюша, если захочет, переночует у него. О да, она этого ещё как хотела! Невыносимо же столько дней засыпать без любимого под боком.

На практическое занятие пришла почти вся группа. После коллективных обнимашек и распития шампанского пары Даниила пользовались популярностью даже среди двоечников и заядлых прогульщиков. И что самое странное: вокруг копошились симпатичные однокурсницы, заглядывали преподавателю в рот и томно скручивали губки уточкой, а Ксюша не чувствовала ревности. Только гордость за своего мужчину.

Всё же чертовски приятно, когда на твоего возлюбленного смотрят с восхищением, а ты сидишь, такая вся невинная отличница в очках и футболке, и знаешь то, о чём другие даже не подозревают. Например, как мило Даниил Владимирович выглядит в домашних спортивных штанах, готовя блинчики на кухне, как темнеют его глаза под напором желания, как мастерски он владеет пальцами и языком.

— Ты думал, чем мы сегодня займёмся? — игриво спросила она после занятия, оставшись с Даниилом в пустой аудитории.

— Честно говоря, нет, я вчера до трёх ночи проект допиливал. А у тебя что, есть идеи?

— Да. Не хочешь заглянуть ко мне в общагу? — Ксюша нервно ожидала ответа. Всё же не каждый мужчина мечтает о свидании на скрипучей старой кровати в компании неубиваемых тараканов.

— Это твоя тайная фантазия? — тут же догадался Даниил, растягивая губы в порочной улыбке.

— Возможно. Только ты не подумай, я никого не звала раньше в общагу, — тут же принялась оправдываться Ксюша. — Соседки уехали по домам, Аську я попросила в кино сходить, фильм аж два с половиной часа длится.

— И меня пропустят ваши церберы-вахтёры?

— Да, сегодня тётя Света дежурит, она по пятницам пропускает парней к студенткам, понимает, что не все могут снять номер в гостинице.

— Всё же странное у вас общежитие: то наказывают за позднее возвращение, то помогают устроить романтические потрахушки.

— Фи, как грубо, — усмехнулась Ксюша. — Совсем вы некультурно выражаетесь, Даниил Владимирович.

— Так, веди меня в свою общагу, да поскорее.

Как и ожидалось, вахтёрша Светлана спокойно пропустила их внутрь. Ксюша, смущаясь, показывала Даниилу местные достопримечательности: выкрашенные синей тошнотворной краской стены; пустые коридоры с грязно-коричневым полом; убогие умывалки без дверей; небольшие кухни с двумя газовыми плитами и липким столом. И чем она думала, когда звала красивого мужчину в дорогой одежде в своё убогое жилище?

— Ну что, ты не сильно испугался? — спросила она, останавливаясь возле двери.

— Нет, — мотнул головой Даниил. — Я полгода жил в общежитии вместе с братом, мы хотели познать прелести студенческого быта. Наша общага выглядела получше: блоковая система, отдельный туалет и душ на две комнаты, вахтёрши без закидонов. Ты зря переживаешь, — он мягко погладил Ксюшу по щеке. — Давай, показывай свою обитель.

Она достала ключи и, всё ещё волнуясь, открыла дверь. Их комнатушка хоть и была маленькой, зато выглядела прилично: светлые обои, бежевый ковёр, аккуратно застеленные кровати и массивный деревянный стол у окна

— Вполне миленько, — хмыкнул Даниил, разуваясь у порога. — Только места катастрофически мало. Я не представляю, как вы вчетвером уживаетесь. Вдвоём с Асей было бы неплохо.

— Нам ещё относительно повезло. В других комнатах и по пять человек селят. Вместо письменного стола они впихивают ещё одну кровать.

— Да уж, романтика общежитий так и останется для меня загадкой.

— Как и для меня. Я-то думала, что буду отрываться каждый день с крутыми соседками, петь песни под гитару, заползать в окно после полуночи, чтобы миновать злую вахтёршу. Но нет — наша филологическая общага тихая и скромная, только на втором этаже какие-то страсти периодически происходят, там пацаны-лингвисты живут. Но знакомиться с ними нет никакого желания.

— Ну и правильно, — Даниил взял её за руку и потянул за собой. — Я так понимаю, твоя кровать слева от окна?

— Да, как догадался?

— Вижу знакомую книгу на полке. Кажется, ты её демонстративно читала на моей практике

— Какой ты зоркий и злопамятный!

Ксюша обвила его шею, зарылась руками в густые волосы и поцеловала. Как же она соскучилась за эти дни!

Руки блуждали по его плечам и груди, расстегивали пуговицы на рубашке и сбрасывали одежду на пол. Даниил, с трудом отстранившись от её губ, приподнял футболку и обвёл языком чуствительные соски. Ксюша застонала, прижала его голову к груди, отдаваясь настойчивым ласкам.

Ей не хотелось затягивать с прелюдией, всё потом, позже, когда они утолят первый голод. Она положила руку на твёрдый член, сжимая его, пробегая пальцами по длине сквозь грубую ткань джинсов. Потянула вниз молнию, мечтая поскорее добраться до главного блюда. А почему бы и нет? Развратная мысль пронзила мозг — Ксюша осторожно выбралась из объятий Даниила, улыбнулась, заметив его потемневший недоумённый взгляд, и медленно опустилась на колени.

Быстро справившись с застёжкой на ремне, она стянула вниз штаны и боксеры. Облизала пересохшие губы, удивляясь собственной распущенности. Никогда она не оказывалась в столь уязвимой позе, никогда не интересовалась оральными ласками. А сейчас смотрит снизу вверх на возбуждённого мужчину, и между ног становится ещё жарче, а сердце грохочет похлеще отбойного молотка.

Ксюша осторожно обхватила губами бархатную головку. Улыбнулась собственным пошлым желаниям, чувствуя лёгкое головокружение, и вобрала член на максимальную длину, на которую была способна. Она услышала сдавленный хрип, прошлась языком по стволу до самого основания, вернулась к вершине и втянула её, чуть посасывая. Не хотела, называется, прелюдию затягивать, а теперь не может оторваться от его члена!

И тут раздался звонок мобильного. Твою ж растудыть налево. Как вовремя!

— Тебе родители названивают, — хрипло засмеялся Даниил. — На самом интересном месте.

— Я сейчас сброшу, — Ксюша поднялась с колен и отклонила входящий вызов. — Ничего, я как раз хотела перейти в горизонтальное положение.

Даниил поцеловал её шею, поспешно справляясь с ремнём на джинсах.

По комнате вновь разлилась мелодия звонка.

— Чёрт, — разочарованно выдохнула Ксюша. — Если мне звонят больше одного раза, значит, что-то срочное. Прости, я отвечу.

Она упала на кровать и приняла вызов.

— Да, слушаю, — подключила всё актёрское мастерство, чтобы изобразить нормальный голос, без хрипотцы и сбитого дыхания.

— Ксюшенька, тебя ждёт сюрприз, — раздался счастливый мамин голос. — Ты на выходные не смогла домой приехать, поэтому мы всей семьёй решили тебя проведать.

— Что? Когда?

— Ты не волнуйся, мы уже поднимаемся к тебе наверх. Вахтёрша такая милая, пропустила нас без лишних вопросов. Так что открывай двери, через минуту придём.

ГЛАВА 42

Ксюша отбросила телефон, подскочила на кровати и разразилась благим матом.

— Что случилось? — Даниил застегнул ремень на джинсах и тревожно посмотрел на девушку.

— Родители заявились, чёрт-чёрт-чёрт. Я не знаю, что делать. Тебе рубашку надеть нужно. И я выгляжу, наверное, лучше некуда. Чёрт, мама же всё поймёт.

Ксюша начала бегать по комнате, суматошно оглядываясь по сторонам и чертыхаясь.

— Стоп, отставить панику! — произнёс Даниил громко и строго. — Перестань мельтешить, успокойся, всё будет нормально. Поправь футболку, расчеши быстро волосы — это не слишком поможет, но лихорадочный блеск в глазах и распухшие от поцелуев губы ты никак не скроешь.

— Чёрт!

— Не волнуйся, — Даниил поднял с пола рубашку.

— Ты не понимаешь. Они вот-вот тут будут, а я им ничего о тебе не рассказывала. Чёрт! Может, ты в шкаф спрячешься? А? — спросила она с какой-то безумной надеждой в голосе.

— Ксюш, не буду я никуда прятаться. Познакомлюсь с твоими родителями, ты не маленькая уже — они всё поймут, — он схватил её за плечи и легонько тряхнул, приводя в сознание.

— Да, хорошо, — Ксюша прикусила губу. — Одевайся быстрее.

— Ты хоть двери закрыла? — Даниил натянул рубашку и принялся за пуговицы.

— Да бля! — она кинулась было к двери, но та резко распахнулась.

— Привет, Ксюша, — воскликнула мама, первой заходя в комнату. Радостная улыбка сбежала с её лица, как только она заметила незнакомого мужчину рядом со своей дочерью.

Картина маслом: Даниил невозмутимо застёгивает последние пуговицы на рубашке, а Ксюша застыла на месте с диким выражением на лице — волосы взлохмачены, раскрасневшееся лицо, дикая паника в глазах и губы, зацелованные до неприличия. Здравствуйте, матушка, мы вас не ждали.

— Привет! — следом порог комнаты переступили отец с бабушкой.

— Чёрт, — чуть слышно прошептала Ксюша. Ну и чего им всем дома не сиделось?

— Здравствуйте, — спокойно поприветствоал Даниил застывшую семейку. — Меня зовут Даниил, я парень Ксюши, — он подошёл к отцу и протянул ему правую руку. Опешивший мужчина ответил на уверенное рукопожатие.

— Максим Сергеевич, — представился отец.

— Приятно познакомиться, — кивнул Даниил и посмотрел на удивлённых женщин.

Бабушка пробудилась первой: она окинула фигуру Даниила внимательным взглядом, доброжелательно улыбнулась и сказала:

— Маргарита Николаевна. Очень рада знакомству, молодой человек, — бабушка повернулась к Ксюше и задорно подмигнула ей.

Дольше всех приходила в себя мама. Она с подозрением смотрела на Даниила, но молчала. Ответила на приветствие и уселась на кровать Аси, пытаясь осмыслить увиденное.

— Смотрю, Ксюта, ты прислушалась к моему совету. Молодец, красивого парня себе отхватила, одобряю, — радостно возвестила бабушка, усаживаясь на стул. — Максимка, не стой, как пень, у двери, садись куда-нибудь. Будем с Даниилом знакомиться.

— Но почему ты там не сообщила? — нахмурилась мама. — Мы бы тогда не приехали вот так, с бухты-барахты.

— Не знаю, всё так завертелось.

— И давно вы вместе? — поинтересовался отец.

— Шесть дней, — тонким голоском ответила Ксюша.

Даниил взял её за руку и крепко сжал, поддерживая уверенным прикосновением.

— Раз уж у нас вышло незапланированное знакомство, так может, переместимся в более подходящее место? — предложил Даниил. — Здесь рядом есть хороший ресторан, посидим, пообщаемся нормально.

— А давайте! — обрадовалась бабушка. — Нечего тут лясы точить, тараканов будить лишний раз. Я вот давненько по ресторанам не ходила, вспомню молодость. Ксют, ты не представляешь, какие парни меня на свидания в кафе звали. Ой, сама не верю, что такое было.

Под бабушкин звучный лепет компания из пяти человек вывалилась на свежий воздух. Папа выглядел суровее, чем обычно, мама и вовсе растерянно хлопала глазами, и только Маргарита Николаевна, похихикивая, делилась бурными событиями молодости:

— А вот до твоего дедушки я целый месяц встречалась с двумя красавчиками. Ничего серьёзного, так, девичье забавы, но мне нравилось с ними на свидания ходить. Представляете, с одним в кино сижу, с другим булочки в кофейне уплетаю. Я даже задумалась, кого из них выбрать. Красовалась перед подругами, они мне завидовали жуть как — ещё бы, я в двадцать лет первой красоткой в институте была. Ноги от ушей, глазищи огромные, волосы до пояса! А с парнями теми рассталась, когда дедушку твоего увидела. Это была любовь с первого взгляда. Только он мурыжил меня долго, к себе не подпускал, но я барышня пробивная, своего не упущу. Вот и Петька не выдержал — всё равно влюбился по уши.

— У тебя классная бабушка, — шепнул на ухо Даниил.

В ресторане заказали кофе и десерты. Ксюше кусок в горло не лез — она всё ждала, когда что-то пойдёт наперекосяк.

— И как вы познакомились? — начал допрос отец.

— Я преподаю у вашей дочери социологию культуры, веду лекции и практики.

— Вот как, — протянула мама, успокаиваясь: взгляд потеплел, на губах появилась добрая улыбка. — Я в студенческие годы была влюблена в профессора, который читал лекции по правоведению. Хорошие были времена.

— И почему я об этом первый раз слышу? — удивился папа.

— Милый, ну кто в молодости не влюблялся в учителя или преподавателя? Это совершенно нормально.

— Значит, не только красивый, но и умный, — одобрительно протянула бабушка. — Как чувствовала, что обязательно должна приехать к тебе, Ксют. Расскажите, Даниил, как вы сошлись? Небось, внучка обаяла вас бесстыжим взглядом и огненными волосами?

— Да, так всё и было. Зацепила с первой же встречи, когда Ксюша обсуждала в лифте, как сильно ей нравится социология и как усердно она будет посещать первые пары в понедельник. Я и не смог сдержаться, сразу запомнил столь ответственную студентку. Ну а дальше совершенно случайно встретились в ресторане, разговорились по душам — так и влюбились друг в друга.

Ксюша удивлённо вскинула голову и уставилась на Даниила. Сердце запрыгало в груди, на глаза навернулись счастливые глупые слёзы. Она опустила взгляд на чашку кофе, надеясь, что никто не обратил внимание её бурную реакцию. Он влюбился! Боже, как не умереть от радости?

— Я так понимаю, вы старшей Ксюши? — нахмурился отец.

— Мне 29.

— Дорогой, это идеальная разница в возрасте, не переживай. Ксюша давно уже взрослая девушка, — резонно заметила мама.

— Которая ещё в университете учится, — буркнул глава семьи.

— Ну и не нужны Ксюте малолетки, — вмешалась бабушка.

— Если бы я знал, чего ожидать, лучше бы подготовился к встрече, — поджал губы папа. — А тут как снег на голову. Ты раньше от нас ничего не скрывала, Ксюш, вот я и волнуюсь.

— Я хотела сказать, но попозже.

— А вы, Даниил, тоже скрываете от родителей связь со студенткой? — скрестил руки на груди Максим Сергеевич.

— Нет. Они обо всём знают.

Отец громко вздохнул, повертел в руках пустую чашку, взглянул на испуганную Ксюшу и черты его лица немного смягчились.

— А кем работают ваши родители? — внезапно спросил Максим Сергеевич.

— Отчим бизнесом занимается, он владеет сетью ресторанов в городе, а мама — заведующая ветеринарной клиникой.

— И какие у вас отношения с отчимом?

— Хорошие, он с подросткового возраста нам с братом помогал, принял, как своих родных сыновей.

Даниил спокойно отвечал на все вопросы отца, радушно улыбался бабушке и маме, в общем, вёл себя безупречно. Бабочки порхали у Ксюши в животе, а сердце щемило от нежности. Она наконец расслабилась и отпустила надуманные страхи.

— Может, отметим нашу встречу? — предложила Ксюша. — Я бы от вина не отказалась.

— А давайте, — всплеснула руками бабушка, подзывая официанта.

— Кстати, папа никогда не пьёт, — прошептала Ксюша на ухо Даниилу. — Он принципиально против алкоголя, но нам разрешает.

Они заказали белое сухое вино. Официантка принесла ведёрко, наполненное льдом, откупорила бутылку и разлила напиток по высоким бокалам.

— Ну, за неожиданную, но, надеюсь, приятную встречу, — произнесла скромный тост Ксюша.

Мама зачем-то вспомнила про школьные успехи дочери, бабушка потягивала винцо и с умилением рассматривала счастливых Ксюшу и Даниила, а папа всё задавал какие-то скучные вопросы про работу в университете, про наличие жилплощади и планы на будущее.

В конце концов бабушка прервала бесконечный допрос отца. Она допила вино и решительно сказала:

— Ну что, пора нам домой возвращаться. Не будем надоедать молодым, мы и так им сегодня помешали.

Все согласно закивали и начали собираться.

— Подождите меня на улице, я скоро, — вежливо произнёс Даниил и пошёл к официантке, чтобы оплатить счёт.

Отец хотел что-то возразить, но мама схватила его за руку и чуть ли не силой потащила на выход.

— Парень твой — кремень, держится молодцом, отвечает прямо, не увиливает. Понравился мне он, — восхищалась бабушка. — Эх, будь я лет на сорок моложе, увела бы, как пить дать.

— Не хотела бы я с тобой соперничать, — засмеялась Ксюша.

Она обняла бабушку и маму, подбежала к папе и благодарно чмокнула его в щёку:

— Спасибо, что не сильно придирался.

— Ещё успею, — хмыкнул Максим Сергеевич.

Из ресторана вышел Даниил. Отец протянул ему руку и сказал с ноткой одобрения:

— Рад нашему знакомству.

После долгих прощаний парочка наконец осталась одна. Ксюша облегчённо выдохнула и согласно закивала, когда Даниил предложил поехать к нему домой.

— Кажется, знакомство с родителями удалось.

— Да, ты держался молодцом, — Ксюша развалилась на диване и приходила в себя после неожиданной встречи. — Я так и хотела закричать на весь ресторан: “Смотрите, какой у меня классный парень!”

— Классный? — насмешливо переспросил Даниил.

— Лучше всех!

Ксюша прикусила нижнюю губу, потянулась к Даниилу и села к нему на колени:

— На чём мы там остановились в общежитии? Пора бы продолжить.

ГЛАВА 43

Прошло три месяца

— Ну чего ты боишься, Ксю? Уверена, родители Даниила — милейшие люди, и ты им точно понравишься! С чего бы им вдруг невзлюбить девушку, которую выбрал их сын? — Ася запихнула в сумку ноутбук, присела на стул и недовольно склонила голову. — Серьёзно, Ксю, волнуешься на пустом месте.

— Нет ничего страшнее знакомства с родителями. Я как-то раз случайно столкнулась с мамой Юры: она раньше времени вернулась в квартиру, а там я — вся в муке, пытаюсь слепить пирожки. Я тот взгляд на всю жизнь запомню: ледяной, презрительный, надменный. Допрос мне устроила: где учусь, кем буду работать, сколько детей хочу. Как вспомню — аж вздрогну, — поёжилась Ксюша. — Я же не знаю, вдруг маме Дани мой цвет волос не понравится, или то, что я всё ещё в универе учусь. Ась, мне страшно.

— Страшно экзамен по исторической грамматике сдавать, а это так, волнительное событие. Будь сама собой, впитывай уверенность Даниила и главное — не молчи. Не так страшен чёрт, как его малюют. Твои же родители приняли тот факт, что их скромная дочурка встречается со взрослым секси-преподом.

— Да не могу я без паники, — усмехнулась Ксюша. — Люблю себе лишний раз нервы потрепать.

— Всё будет отлично, Ксю. Позвони мне, когда встреча закончится, — сказала Ася, обуваясь. — Мне всё равно будет скучно дома.

— А тебе обязательно уезжать?

— Да, я три месяца дома не появлялась. Меня уже неблагодарной дочерью прямым текстом называют.

— Окей, я позвоню, но вечером. После знакомства с родителями мы с Даней в паб поедем. Он впервые за год решил с друзьями встретиться, а там все парочками будут, кроме Романа.

— Это брат Даниила?

— Ага, жутко харизматичный тип, но высокомерный чересчур.

— Эх, я бы познакомилась с каким-нибудь красавчиком, — вздохнула Ася. — Но вместо этого еду в ад. Не поминай лихом, подруга, увидимся завтра.

***Такси остановилось. На подгибающихся от волнения ногах Ксюша вышла из машины и приблизилась к дому, где жили родители Даниила. Нервные мурашки щекотали тело, а сердце звучно громыхало. Ксюша поправила рубашку, в сотый раз провела руками по идеально уложенным волосам и скорчила жалостливую гримасу.

— Уже пора идти, да? Ничего нельзя отменить?

— Да, нас давно ждут, — ласково улыбнулся Даниил и поцеловал взволнованную Ксюшу. — Мои родители не съедят тебя заживо, хотя помариновать могут ради приличия. Доверься мне, спустя полчаса ты расслабишься и забудешь о своих страхах. Мама с отчимом умеют расположить к себе.

— Хорошо, — Ксюша громко выдохнула и кивнула: — Пойдём. Перед смертью не надышишься.

Их встретила невысокая темноволосая женщина, на лице которой сияла счастливая улыбка. Она быстро подошла к Даниилу и поцеловала его в щёку, а потом повернулась к девушке:

— Ксения! Очень много слышала о вас. Какой красивый цвет волос, надо же! Насыщенный, яркий, я в юности очень завидовала рыжеволосым однокурсницам, хотя покраситься так и не решилась, — мама Даниила всплеснула руками и сжала Ксюшу в своих крепких объятиях. — Я — София Евгеньевна, только не надо звать меня полным именем, сразу чувствую себя старой. Проходите, дети, не стойте на пороге.

— Здравствуйте! — растерялась Ксюша от неожиданных пылких объятий.

Они зашли в просторную гостиную. Высокий статный мужчина поднялся с дивана и ласково улыбнулся. Ксюша невольно залюбовалась отчимом Даниила: глубокий взгляд серых глаз, тёмные волосы, посеребрившиеся на висках, статная фигура без намёка на пивное пузико, дорогой костюм.

Ксюша протянула ладонь для рукопожатия.

— Кирилл Дмитриевич, — представился отчим, пожимая ей руку. — Приятно познакомиться, располагайся, сейчас Рома подъедет — и выпьем за встречу.

— Ты не говорил, что твой брат и тут будет, — потянулась Ксюша к Даниилу.

— Он всего час назад сообщил об этом. Устроим семейное застолье, а потом Рома нас на своей машине в паб отвезёт.

— А его не будет соблазнять видпьющих людей?

— Это вряд ли, Ромку просто так не соблазнишь, — хмыкнул Даниил. — Он крепкий орешек. Не беспокойся, если брат так решил, значит, он готов к любым искушениям.

Усевшись на диван, Ксюша начала осматриваться по сторонам. Гигантских размеров гостиная, по сравнению с которой комната на четверых в общежитии — это кладовка для хоббита. Натяжной потолок с причудливой люстрой, светло-серые стены, разноцветные горшочки с неизвестными растениями на глянцевом чёрном столике, высокий торшер у окна. Стильно, модно, современно. Только непривычно до ужаса.

— Как наш Даниил, увлекательно преподаёт? Или даже мухи на лекциях засыпают? — спросил, усмехаясь, отчим.

— Он прекрасный рассказчик, — искренне воскликнула Ксюша. — Наша группа от него без ума: молодой, красивый, интересный, с чувством юмора и, что самое главное для студентов, не заставляет учить скучную теорию. На практиках у нас постоянные дискуссии, в спорах участвуют даже все без исключения. Жаль, что Даня не на филологическом факультете преподаёт.

— А как у вас обстоят дела на филологии? Мне кажется, любители словесности — это одухотворённые возвышенные личности, которые ночами читают Булгакова и пишут стихи, — мечтательно произнёс Кирилл Дмитриевич.

— Нет, всё не так романтично, — засмеялась Ксюша. — Половина группы поступила на филфак из-за того, что проходной балл у нас ниже, чем на других специальностях. Остальные любят язык и литературу, но труды Толстого и Достоевского читали от силы два человека.

— А я в школе не открывал ни “Войну и мир”, ни “Преступление и наказание”. Теперь не буду этого стыдиться, — обрадовался отчим Даниила.

Послышался шум машины, и через минуту в дом вошёл Роман.

Братья радушно поприветствовали друг друга, София Евгеньевна кинулась в объятия сына, а отчим прохладно пожал руку Романа и скупо кивнул. Видимо, не всё спокойно в Датском королевстве.

— Привет, рыжая! — радостно вскинул голову Роман и стиснул девушку в объятиях. — Не буду я тебе руку манерно пожимать, мы же не чужие люди. Два месяца не виделись, рыженькая, а как будто вчера слышал твоё сбивчивое и неуверенное: “Я всего лишь студенточка, между нами с Даней ничего нет”.

— Я такого не говорила! — щёки Ксюши запылали огнём. — И у меня имя, между прочим, есть.

— Ну да, я тебя так и называю — Рыжая, — нахально подмигнул Роман. — Ладно, давайте за стол садиться.

Ксюша потягивала красное сухое вино на просторной кухне в стиле модерн, наблюдала за семьёй Даниила и чувствовала себя на удивление свободно и раскованно. Общение с незнакомыми людьми никогда ей не нравилось, но сейчас была совсем другая ситуация. Кирилл Дмитриевич шутил и вплетал в свою речь истории из молодости, а она у него явно была запоминающейся. София Евгеньевна спрашивала об универе, родителях, тяготах копирайтерской работы — и Ксюша отвечала искренне и с удовольствием. Из Романа так и сквозили потоки сарказма, он частенько подтрунивал девушку, по-прежнему называл её Рыжей, но это совсем не задевало и не смущало. Казалось, брат Даниила прекрасно знал, что и кому следует говорить, чтобы не переступить черту.

— Ну что ж, родители, нам с Данькой пора валить к друзьям, мы подзадержались, — Роман всё так же сухо распрощался с отчимом, прошептал что-то маме на ухо и пошёл в коридор.

— Ксюша, можно же тебя так называть? — уточнила София Евгеньевна и, увидев согласный кивок, продолжила: — Приходите с Даней к нам почаще, уже лето — можно и шашлыки на даче пожарить, и в речке искупаться. В общем, подумай над моим предложением. Красивые вы какие, — тепло заулыбалась женщина, увидев, как Даниил нежно приобнял Ксюшу. — Прекрасно вместе смотритесь. Ой, даже не верится, что всё так идеально сложилось.

София Евгеньевна ещё десять минут со всеми прощалась, желала хорошего вечера, счастья-здоровья и крепких снов.

Наконец Ксюша плюхнулась на заднее сиденье автомобиля. Она трогала руками горящие от жары и чрезмерных комплиментов щёки. Знакомство с родителями возлюбленного напоминало добрую сказку: все приветливы и радостны, все довольны, вокруг атмосфера тепла, поддержки и взаимопонимания. Ну, если не вспоминать эпизод с отчимом и Романом, между ними явно натянутые отношения.

— Ну как, я был прав? — шепнул Даниил. — Теперь ты понимаешь, что волновалась из-за пустяка?

— Хотела — и волновалась! — нарочно надула губы Ксюша. — Я не подозревала, что твои родители настолько классные.

— Да я сам удивлён. Маме явно хотелось допрос с пристрастием устроить, но она сдержалась. Ну а Кирилл мог шутить и побольше, он любит байки травить во время застолья.

— А в какой паб мы едем? — уткнувшись Даниилу в плечо, поинтересовалась Ксюша. — Я так переволновалась, что совсем забыла спросить. Почему-то встреча с твоими друзьями меня вообще не беспокоит.

– “Кеды искусствоведа” к нашему распоряжению. И да, мы будем сидеть на летке.

***Всего их собралось семь человек: два приятеля привели с собой девушек и всё время перешептывались с ними, Роман и Даниил, посмеиваясь, обсуждали что-то из сферы программирования. Ксюша размякла на кресле, пила чуть горьковатое крафтовое пиво и чувствовала себя безумно счастливой.

На дисплее вибрирующего телефона высветилась фотка Аси. Ксюша усмехнулась — подруга, видимо, сгорала от любопытства и решила первой узнать, как же прошла встреча с родителями.

— Да, слушаю, — ответила на звонок Ксюша.

— Прости, что мешаю. Ты во сколько примерно вернёшься? — услышала она сдавленный нервный голос подруги.

— Не знаю, через пару часов, наверное. А что случилось? Ты дома?

— Нет, не дома. Прости ещё раз за звонок. Поговорим, когда ты вернёшься.

— Ась, подожди, — Ксюша выбежала на улицу, чтобы лучше слышать подругу. — Я сижу с друзьями Дани, они обсуждают свои программистские штучки, так что я ни капельку не отвлекаюсь. Расскажи хоть вкратце, что произошло?

— Да ерунда, посеяла где-то ключи от комнаты, а соседок наших нету, как и коменданта. Я вон в кино схожу, развеюсь, — быстро лепетала подруга срывающимся голосом.

— Но почему ты вернулась в общагу?

— С роднёй опять поссорилась. Не важно. Ладно, Ксю, я пойду.

— И правильно, иди — прямо в “Кеды искусствоведа”. А лучше маршрутку слови, будешь тут через десять минут. Нафиг тебе кино, если можно пивка выпить в компании красавцев-программистов?

— Ты уверена? — будто ради приличия спросила Ася.

— Конечно. Мы на летке справа от входа сидим. Давай, до встречи!

Ксюша отключилась, не дождавшись ответа, чтобы Аська не придумала какие-то несуразные отговорки.

ГЛАВА 44

— К нам сейчас моя подруга подъедет, — заявила Ксюша, вернувшись к столику. — Подвиньтесь кто-нибудь, чтобы ещё один стул можно было впихнуть.

— Рядом со мной свободно. Дань, стащи кресло у соседнего столика, — отозвался Роман. — А что с подругой?

— Отвлечься ей надо от серой действительности, вот что, — буркнула Ксюша. Она переживала за Асю и немного злилась на неё: ну почему подруга так упорно молчит о своей семье? Если бы она поделилась своими тревогами, Ксюша, возможно, смогла бы как-то помочь.

Даниил подошёл к девушке и отвёл её подальше от компании. Привлёк к себе, погладил спутанные от ветра волосы и произнёс:

— Не знаю, что случилось с Асей, но грустить мы ей точно не дадим. Насколько я понимаю, твоей подруге проще развлечься и забыться, чем поговорить по душам?

— С недавних пор — да. Она довольно скрытная во всём, что касается её семьи.

— Я так и понял. Ничего, друзья у меня общительные, заскучать не дадут. Да и Ромка умеет поднять девушкам настроение, — хмыкнул Даниил. — Только меня терзают смутные сомнения — вряд ли на Асю подействуют чары моего братца.

— Согласна, она ненавидит напыщенных самовлюблённых мужиков. У них с Романом нет ничего общего.

В этот момент на летке появилась Ася. Светлые волосы взбалмошными прядями падали на лицо, синие глаза горели диким огнём, нижняя губа еле заметно подрагивала. На ней была футболка с изображением танцующего авокадо и короткие джинсовые шорты.

— Привет, — Ксюша кинулась к подруге. — Вон наш столик, возле Романа есть свободное место. Пойдём, я тебя со всеми познакомлю.

Ася окинула безразличным взглядом компанию, но в конце задержалась взглядом на Романе. Она поприветствовала всех, пробормотала какие-то слова про чрезвычайные обстоятельства и потерянные ключи, а потом заказала бокал пива.

Компания продолжила обсуждать языки программирования, вот только Роман в общем разговоре больше не участвовал. Сначала он просто поглядывал на Асю, задерживаясь взглядом на её смешной футболке, а потом придвинул стул ближе и задал какой-то вопрос. Ксюша пожалела, что в пабе шумно и она ничего не услышала.

Ася кивнула пару раз, а потом довольно улыбнулась и уселась так, чтобы лучше видеть Романа. Несколько минут парочка о чём-то увлечённо разговаривала, а Ксюша тихо офигевала: ну как, как такие разные люди так быстро нашли общий язык? Даниил тоже выглядел удивлённым.

Да Ксюше в голову не приходило, что у этой парочки может что-то сложиться. Она хотела для своей подруги самого лучшего, а не высокомерного мужлана с повадками властного босса.

Но идиллия быстро закончилась. Ася нахмурилась, в её глазах вспыхнула обида, смешанная с недоумением и злостью.

— Да какая я тебе блондиночка? Меня Асей зовут, слышишь? Ася! Ася! Запомни раз и навсегда, — подруга громко стукнула кулаком по столу. Пустая посуда нервно задребезжала.

— Блондиночка, не кричи, тебе это не к лицу, — скривил губы Роман.

— Слушай ты, пикапер недоделанный, я сама буду решать, кричать мне или нет, возмущаться или молчать. Ясно? Ты мне не указ! И в последний раз повторяю — меня зовут Ася. Мой цвет волос не имеет никакого отношения к моему имени.

— А мне нравится, как ты выглядишь в гневе, Блондиночка, — нагло ухмыльнулся Роман, разглядывая пылающую Асю.

А у него полностью отсутствует здравый смысл, раз не прислушался к словам подруги. Ася пронзала мужчину разъярённым взглядом. Оглянулась по сторонам, заметила, что за их стычкой наблюдает вся компания, и гордо вздёрнула подбородок. Она подняла только что принесённый бокал с пивом и занесла его над головой Романа.

— Так как меня зовут, брюнетик? У тебя последний шанс повести себя, как адекватный человек, а не как самовлюблённый упёртый баран, — Ася склонила голову набок и замерла в ожидании.

— Ты же этого не сделаешь, фурия, — снисходительно произнёс Роман, но в глазах его появился огонёк заинтересованности. — Слишком по-детски будет облить меня пивом, согласись. Да и прохладно на улице, ты же не хочешь, чтобы из-за тебя человек замёрз и подхватил воспаление лёгких?

— Я даже не представляю, в каком ужасном состоянии должен находиться твоей иммунитет, чтобы в июне заболеть от маленького бокальчика светлого пива. Не увиливай от вопроса. Как меня зовут?

— Респект, Блондиночка, не сдаёшься, — Роман облокотился о стол и подпёр щеку ладонью. Он смотрел на синеглазую блондинку с напряжённым ожиданием.

Ася как-то самодовольно и счастливо улыбнулась, а потом медленно наклонила бокал. Пиво насыщенного медного цвета тонкой струйкой полилось на волосы Романа, брызги отскакивали на стол, рядом сидели ошарашенные друзья Даниила. Никто не шелохнулся. Только Ксюша тихо хихикнула в кулачок, прекрасно понимая поведение подруги.

Жидкость стекала вниз по лицу Романа, а он лишь восторженно разглядывал Асю и даже не думал отстраниться. На его губах блуждала живая радостная улыбка, в глазах плясали янтарные искорки. Складывалось ощущение, что Роману нравилось происходящее. Он словно всё время носил маску сдержанности, а сейчас показывал своё истинное лицо.

Ася вылила на его голову пол-литра пива, со стуком поставила бокал и обессиленно упала на кресло. Роман взял сухую салфетку, вытер лицо и сказал достаточно громко, чтобы сидящие за столом всё услышали:

— Признаю свою ошибку, Ася. Погорячился. И не ожидал, что ты дашь мне отпор.

— Вот нельзя было так сразу, — тихо пробормотала девушка, не поднимая взгляда на Романа.

— Что ж, за сим я откланяюсь и поеду домой. Не хочу сидеть в мокрой рубашке и вонять пивом.

— Так сними дурацкую рубашку. Или опять за свой дохленький иммунитет переживаешь? — усмехнулась Ася. Она отобрала пиво у Ксюши и сделала несколько нервных глотков.

— Что, не терпится увидеть меня без одежды? — самодовольно хмыкнул Роман.

— Просто ты ищешь отмазку, чтобы сбежать побыстрее. Это же видно.

— Ага, а ты ищешь повод, чтобы раздеть меня. Признася в своих тайных желаниях, это совсем не страшно, — вибрирующим низким голосом произнёс Роман. Он смотрел Асе в глаза и улыбался уголками губ.

— Голос этот дурацкий убери, до этого нормально общались. И всё же соблазнитель из тебя отстойный, — улыбнулась подруга. — Ну покажешь ты свой торс, и дальше что? Или ты можешь привлекать девушек только банальными шестью кубиками пресса? Что ж, тогда искренне тебе сочувствую, пора бы поработать над собой.

Аська продолжала широко улыбаться. Роман на минутку завис, а потом заливисто рассмеялся.

— Ладно, обойдёмся сегодня без стриптиза, — он повернулся к друзьям: — Хорошего вам продолжения вечера, а я всё же пойду.

Роман попрощался со всеми, осторожно обнял Ксюшу и перед уходом протянул руку Асе.

— Не знаю, что произошло в твоей жизни, но желаю, чтобы всё поскорее наладилось. Ты умеешь держать удар, а это многого стоит. Приятно было познакомиться, Ася.

Подруга растерянно заморгала, но всё же ответила на рукопожатие.

Роман ещё раз посмотрел на синеглазую блондинку, а потом быстро скрылся за массивной дверью. Ася с непонятной печалью уставилась на место, где он сидел. Её пальцы дрожали, она задумчиво покусывала губы. Не дожидаясь реакции окружающих, подруга подняла новый бокал с пивом и произнесла:

— Давайте за встречу выпьем, что ли, — потянулась чокаться с незнакомыми людьми, хотя мыслями витала где-то далеко.

ГЛАВА 45

Даниил вышел из деканата с лёгким сердцем. Ещё один месяц — и его работа в университете закончится. Это был ценный опыт, но пора двигаться дальше. Брат ждал его на первом этаже.

— Решил вспомнить, как выглядит наш универ внутри? — хмыкнул Даниил. — Может, ты ещё в столовой пирожок с картошкой захочешь попробовать?

— Ну уж нет, на такие извращения я не подписывался. Лучше пирожок с капустой, — хлопнул его по спине Роман. — А сюда я зашёл, чтобы на студенток поглазеть.

— Я грешным делом подумал, что тебе не чуждо ничто человеческое, например, чувство ностальгии, тоски по светлому прошлому.

— Ой, Дань, избавь меня от этой сентиментальной чуши, — чересчур резко отмахнулся Роман. — Поехали лучше куда-нибудь, пообедаем.

Они остановились в суши-баре и заказали огромный сет роллов.

— Как жизнь? Никто больше тебя пивом не обливал? — ехидно спросил Даниил.

— Интересно, как долго ты будешь это вспоминать? Не надоело ещё? — поджал губы Роман.

— Нет, эта картинка будет греть мою душу ближайшие десять лет. Не припомню, чтобы девушки с тобой так поступали. Ты всегда умел их приворожить, даже расставался красиво и без лишних истерик. А тут случился сбой в системе.

— Малявкам простительно, — буркнул Роман, но при воспоминании о дерзкой блондиночке его глаза загорелись.

— Бурчишь как старикашка. Признайся, что Ася тебя зацепила.

— Дань, я, конечно, понимаю, что ты встретил любовь всей своей жизни и резко стал назойливо-романтичным, но я-то не изменился. Да, малолетка с огоньком, но она меня не зацепила.

— Как скажешь, — недоверчиво повёл бровями Даниил. — Так о чём ты хотел поговорить при личной встрече?

— Отпуск собираюсь взять в августе, дней на шесть, — сразу оживился Роман. — Помнишь, как мы с тобой впервые выбрались за границу и гуляли по европейским городам, не веря своему счастью? Так вот, полетели со мной в Чехию? Наверстаем упущенное за год.

— Не поверишь, но я хотел тебе предложить то же самое. Только рассматривал Австрию или Германию, но можем и в Чехию заскочить.

— Зазноба не расстроится, если ты уедешь без неё?

— Какое противное слово, — скривился Даниил, захватывая палочками ролл “Филадельфия”. — Конечно, не расстроится, тем более я ей сюрприз готовлю. Давай лучше обсудим наше путешествие по Европе. Я бы начал с Вены, потом наведался в Брно и Прагу. Что скажешь?

***Вечером Ксюша была непривычно задумчивой и молчаливой. Так происходило каждый раз, когда она боялась или стеснялась что-то сказать Даниилу. Поначалу его это нервировало: задавал наводящие вопросы, заглядывал в глаза, пытаясь разгадать причину молчания, но потом понял — нужно терпеливо ждать, пока Ксюша сама обо всём расскажет. Она не выносила давления, сразу же замыкалась в себе и мгновенно придумывала какие-то дурацкие темы, чтобы замять неловкую паузу.

Поэтому Даниил, как ни в чем не бывало, рассуждал о планах на будущее — где будет работать, на какой должности, как скоро отправит первое резюме. Ксюша, покусывая нижнюю губу, слушала его и хмурилась. Ну вот, сейчас она не выдержит.

— Дань, я не знаю, как сказать, — тихо молвила Ксюша.

— Что случилось? — улыбнувшись, спросил Даниил, присаживаясь возле девушки и смотря в её встревоженные глаза.

— Понимаешь, мы сегодня с Асей разговаривали. И она предложила вариант один, очень соблазнительный — Аська хочет полететь в Амстердам на несколько дней. Прогуляться по улице Красных фонарей, полюбоваться пряничными домиками, купить кекс в кофешопе. И рядом Бельгия: туда за пару часов можно доехать, Брюссель и Брюгге посмотреть, — Ксюша запнулась и с опаской взглянула на Даниила.

Ему этот взгляд не понравился — она что, боится его реакции? Чушь какая. И так ясно, к чему она ведёт.

— И Аське не с кем туда лететь, а она самолётов боится. Понимаешь? — с надрывом говорила Ксюша. — Вот она и предложила отправиться с ней в путешествие. А я очень хочу Амстердам увидеть! Там красиво, и меня привлекает атмосфера вседозволенности — представляешь, в стране разрешено почти всё, о чём у нас даже говорить боятся. Интересно посмотреть, как люди живут в такой свободе. Мне нравится Асина идея. Да и мы с тобой ничего не планировали на лето. И деньги у меня есть, накопленные копирайтерским трудом… Но если ты против…

Тут её голос сорвался, Ксюша лишь судорожно втянула воздух и посмотрела на Даниила. А он вдруг разозлился. Три месяца талдычит, что она не должна перед ним оправдываться и может поступать так, как хочет сама, что у них равноправные доверительные отношения. Талдычит, а толку нет. Правда, до этого они обсуждали всё больше в теории, несколько раз Ксюша с таким же волнением заикалась о ресторанах и концертах, и он, конечно же, удивлялся и говорил, что она может идти куда угодно и с кем угодно без его разрешения. Свободные люди, в конце концов.

— Я могу никуда не лететь. Всё же это целая неделя без тебя, — забормотала Ксюша, испугавшись затяжного молчания.

Даниил взглянул в тускнеющий свет за окном, глубоко вдохнул, понимая, что не должен злиться и резко высказывать своё возмущение. Это всё последствия прошлых отношений. Ей тяжело, она ещё не привыкла к тому, что всё может быть нормально, без ссор и запретов. Нельзя спугнуть её нелепой вспышкой гнева и обиды — станет только хуже. Дело не в нём. Ещё один долгий вдох.

— Ксюш, я никак не могу быть против, потому что это твоя жизнь и твоё решение. Я буду только рад, если ты хорошо проведёшь время со своей лучшей подругой. А в Амстердаме вам будет чем заняться, вот только кексы не берите — от них ноль эффекта. В кофешопе вам объяснят, что лучше попробовать в первый раз. И в Нидерландах советую ещё Роттердам посмотреть, он очень атмосферный.

— Так тебе совсем-совсем не обидно, если я поеду за границу с подругой?

— Конечно, нет. Мы ведь уже обсуждали это, — выдержанным спокойным голосом ответил Даниил. Секундная нерациональная вспышка злости исчезла.

— Да, обсуждали. Но знаешь, на словах всё просто, а когда доходит до дела… У меня в голове какие-то глупые установки: ты же девушка, ты должна спросить разрешения у мужика, вдруг он тебя не отпустит, приревнует и тому подобное. А ещё девушка всегда должна готовить еду, убираться, стирать вещи, гладить, встречать парня с работы весёлой и красивой. Бред, сам понимаешь, — и Ксюша очаровательно улыбнулась.

— Ничего, вдвоём мы избавимся от этих стереотипов, — Даниил перебирал пальцами её непослушные рыжие пряди. — Главное — не забывай мне хоть иногда писать в путешествии. Кстати, что ты думаешь о Франции?

— Мы с Асей обсуждали Париж, но нам он не интересен, слишком банально. Вот если бы Альпы увидеть или французские милые деревушки — было бы здорово. Но как-нибудь в следующий раз. А что?

— Да просто, — увильнул от ответа Даниил. — Мы с Ромой собираемся в Чехию летом, можно будет даже одинаковые даты выбрать, только вы с Асей отправитесь марихуаной баловаться, а мы с братом — по пабам шляться.

— Идеально! — радостно вскрикнула Ксюша, но потом вновь нахмурилась. — Прости, что засомневалась в твоей реакции. Я не хотела.

— Я знаю, всё нормально. Москва не сразу строилась.

— Вот странная штука: я вроде и понимаю, что ты отреагируешь хорошо, но что-то изнутри сдавливает горло, я стопорюсь, накручиваю себя, волнуюсь из-за ерунды. Зато с каждым разом эта хватка внутри меня становится всё слабее. И я знаю — ты меня всегда поймёшь и поддержишь. И я могу тебе всецело доверять, — её голос задрожал, а в изумрудных глазах сияло столько тепла и нежности, что сердце Даниила защемило от нахлынувших чувств.

Она первый раз призналась, что доверяет ему. Даниил наклонился ближе, вдыхая любимый цветочно-пьяный аромат, зарываясь лицом в её воздушные рыжие волосы. Он давно хотел ей сказать, но сдерживался почему-то, выжидал нужный момент. Зачем? Фиг его знает, думал, что самые важные слова должны быть произнесены в романтической, особенной атмосфере. А с бухты-барахты такое не говорят. Он вообще никому не говорил этих слов.

— Ксюш, — с хрипотцой выдохнул он, — я люблю тебя.

Она напряглась в его объятиях, перестала дышать, а потом крепче притянула к себе и прошептала на ухо, обжигая кожу:

— И я люблю тебя.

Даниил поцеловал её: глубоко, крепко, сильно. Терзал нежные губы, сплетался с её языком в пьянящем танце. Ксюша отвечала пылко, нетерпеливо. Скользила тонкими пальчиками по его скулам, шее, плечам, чуть ли не вырвала несчастные пуговицы рубашки, стаскивая одежду и гладя горячими ладонями его торс. Даниил целовал её ключицы, накрыл руками упругую грудь и крепко сжал, чувствуя, как девушка выгибается под ним. Снял тонкую майку и втянул губами затвердевший сосок.

Ксюша застонала, хватаясь за его плечи. Даниил приподнял девушку и посадил её на деревянный стол. Быстро снял шорты вместе с чёрными стрингами и на минуту залюбовался открывшейся картиной.

— Ложись, — сказал он, изучая её обнажённое тело губами.

Ксюша вскинула брови вверх, игриво улыбнулась и растянулась на столе. Даниил стал целовать живот, спускаясь всё ниже, пока не провёл языком по набухшему клитору. Ксюша всхлипнула и дёрнулась. Он, продолжая ласкать чувствительное местечко, проник в неё двумя пальцами. Гладил одной рукой бёдра и грудь, всасывал клитор, ускоряя движения внутри, надавливая на переднюю стенку, отчего девушка всхлипывала и стонала всё громче.

Даниил описывал языком дразнящие круги, то замедляясь, то наращивая темп, пока не почувствовал, как любимое тело напрягается, замирает на мгновение — а потом буйно дрожит и лихорадит в его руках. Её лицо исказила судорога наслаждения, внутри бешено запульсировало.

Он поднял обмякшую Ксюшу и понёс в спальню.

Она страстно прильнула к его губам, проникая языком, сплетаясь в неравной схватке. Даниил потянулся в ящик комода и зашуршал фольгой. Вошёл в разгорячённую девушку, не сдерживая сдавленного хрипа. Обхватил её лицо ладонями, заглянул в помутневшие от страсти глаза, растворяясь в них, отдавая всего себя, целуя жадно и нежно. Не мог сдерживаться — толчки были сильными, быстрыми, глубокими, а Ксюша только крепче прижималась к нему, обхватывала ногами бёдра, мотала головой и впивалась ноготками в спину.

Как только она вскрикнула, сдавливая его внутри, Даниил больше не контролировал себя — через пару жёстких толчков застонал, уткнувшись ей в шею.

— Люблю тебя, люблю, — шептала Ксюша, всё ещё подрагивая в его руках. — Как же приятно это говорить. Волшебные слова, — она тихо рассмеялась.

— Будем признаваться друг другу в любви всю ночь, — Даниил обнял её за талию и поцеловал в шею. — Можем в перерывах между признаниями ещё чем-нибудь интересным заниматься.

— Сериал посмотрим, да? — она взглянула на него сияющими глазами. — А какой? Ну скажи!

— Дразнишься? Доиграешься — включу тебе каких-нибудь “Ходячих мертвецов”!

— Нет, мне не нравятся зомби. Ну Дань, я же пошутила, — заныла Ксюша, покусывая кожу на его плече.

— Ладно, сдаюсь. Включу “Призраки дома на холме”…

Больше Даниил ничего не успел сказать — Ксюша нависла над ним, томно улыбаясь, и стала покрывать поцелуями его грудь. Оставшуюся ночь им было явно не до сериалов.

ГЛАВА 46

Август

Ася достала из холодильника бутылку воды, приложила её ко лбу и тяжко вздохнула:

— Слушай, один раз попробовать, конечно, стоит, тем более в Нидерландах травка разрешена. Но сомневаюсь, что ещё когда-нибудь захочу повторить. Мне будто философ в черепушку вселился, задвигал нудятину про то, что наша реальность — всего лишь симуляция, а Земли на самом деле не существует. Теперь понятно, как великие писатели свои миры выдумывали. Мороз по коже от вчерашних воспоминаний, ещё и в номере жара, — подруга увалилась на кровать с мученическим выражением лица. — А ты как?

— Повторять тоже не хочу, но было весело, — пожала плечами Ксюша. — Видимо, нас по-разному торкнуло. Я словно выпила много алкоголя и смешинку заодно проглотила, никакие бредни в голову не лезли.

— Повезло тебе. Хотя… Я о смысле бытия почти не задумываюсь, нафиг надо, а тут два часа чувствовала себя надмозгом, который разгадал тайны Вселенной. Классный опыт, хоть и жуткий немного.

— Ага. Но завтра уже домой улетаем, так быстро неделя закончилась, — Ксюша с грустью уставилась в окно. Они с Асей снимали уютную квартиру, как внезапно оказалось, в подвальном помещении, и из узкой прорези скудно лился солнечный свет.

— А я соскучилась по любимой общаге: как представлю, что опять нужно ставить на плиту ведро воды и купаться с помощью ковшика в умывалке, так сразу на сердце теплеет. А этот запах сгоревшей еды по вечерам, а сломанные двери в туалете? Лепота! — распиналась Ася, а её голос был наполнен печалью.

— Домой поехать не планируешь? — тихо спросила Ксюша.

— Нет. Чем реже я там появляюсь, тем лучше.

— Ась, ну торчать весь август в общаге — хреновый вариант.

— Зато там почти нет людей. Не боись, подруга, скучать я не буду, у меня теперь есть работа.

— Я помню. Слушай, а не хочешь у меня пожить несколько дней? — засияла Ксюша от внезапной идеи. — Ну а что? Мама с папой на неделю отпраляются в Турцию, квартира свободна. Приедешь к нам на следующих выходных, и будем веселиться. Городок, конечно, скромненький, но магазины, рестораны, торговый центр и парк имеются. Да и в село можно съездить, на великах покатаемся, я тебя с Бурёнкой и Степашкой познакомлю, с коровой и козой то есть.

— А Даниил как же? — настороженно поинтересовалась Ася.

— Мы с ним договаривались на даче пожить пять дней, потом я абсолютно свободна, — заулыбалась Ксюша. — Соглашайся! Я никогда не звала друзей к себе домой с ночёвкой. Хоть мы и живём с тобой в общаге, но ведь это вынужденная мера, да и соседки всегда рядом. А так устроим затяжной девичник: устроим бой подушками, а потом будем пить шампанское и смотреть “Секс в большом городе”.

— Только не этот сериал! — завопила подруга.

— А как же без него? — показательно удивилась Ксюша, прекрасная зная об Асиной нелюбви к сериалам типа “Отчаянные домохозяйки” и “Секс в большом городе”.

— Ладно. Если такова моя плата за проживание, я согласна. Но никакого шампанского!

— Хорошо, — с этими словами Ксюша кинула в подругу пуховую подушку. — Про подушечный бой ты ничего не сказала, так что берегись!

Ася громко засмеялась и, уклоняясь от атаки, схватила с дивана декоративную подушку с изображением медвежонка, чтобы через секунду метко швырнуть её в хохочущую Ксюшу.

***

Вновь кровь бурлила по венам, а дыхание замирало на несколько секунд, когда самолёт взлетал в опасное серое небо. Ксюша смотрела в иллюминатор, с восторгом наблюдая за прозрачными облаками и городом, уменьшающимся с каждой секундой.

Чудесный отдых. С Аськой они побывали и в Дюссельдорфе, и в Брюсселе с Брюгге, и в Роттердаме. Апогеем путешествия стал Амстердам, город бешеных контрастов: забитый туристами центр с явным запахом травки и бесстыдным кварталом Красных фонарей, а в получасе ходьбы — тихий очаровательный пригород с милыми пряничными домиками и расслабленными голландцами. Столько необычных людей Ксюша ещё не видела: здесь были выходцы разных стран, национальностей, религий. Город шумел, кричал, пел и танцевал, утопал в запахе тюльпанов, алкоголя, марихуаны, слабосолёной рыбы и карамельных вафель. От обилия впечатлений по вечерам накатывала дикая усталость, зато с утра подруги вновь бежали в многочисленные музеи, после чего перекусывали уличной едой, сидя на лавочке и наслаждаясь оранжевым отражением солнца в спокойной ряби воды.

— Тебе уже не так страшно? — отвлеклась от счастливых воспоминаний Ксюша.

— Ага, конечно, совсем не боюсь, только умом тронулась немного, — пыталась пошутить Ася. — Честно, не так страшно, как раньше, но при взлёте и посадке этой махины я готова вырвать подлокотники от напряжения. Сама бы фиг рискнула лететь.

— Одну я тебя бы не отпустила, — Ксюша в знак поддержки сжала руку подруги. — Уже скоро прилетим. А пока, может, винишка хряпнем? Говорят, алкоголь помогает при страхах и панических атаках.

— Это кто так считает?

— Да не знаю, британские учёные, скорее всего, — Ксюша позвала бортпроводницу и заказала бокал красного полусухого.

Во время приземления Ася до побеления костяшек ухватилась за несчастные подлокотники и прикрыла глаза. Пассажиры привычно-раздражающе захлопали, когда шасси самолёта коснулось бетонного покрытия. Люди начали резво собираться, доставать чемоданы, продвигаться на выход ещё до того, как откроются двери. А дальше — давка в автобусе, прохладный коридор аэропорта.

Ксюша раньше времени оглядывалась по сторонам.

— Ты Даниила пытаешься увидеть? — немного ожила после перелёта Ася.

— Да, но нас ещё паспортный контроль ждёт. А Даня с братом час назад вроде прилетели, должны ожидать нас в кафе на первом этаже.

— Роман тоже здесь будет? — зачем-то уточнила Ася.

— Наверное.

На первом этаже Ксюша сразу нашла глазами любимого, сердце привычно запело от нахлынувшей нежности. Даниил, загорелый, в белой футболке и джинсовых шортах, подошёл к ней и жадно поцеловал.

— Я так соскучился! — выдохнул он, крепко обнимая Ксюшу. — Будто вечность не виделись.

— И я скучала, — отстраняясь, ответила она. Посторонние люди смущали своими беглыми взглядами. — Ты один?

— Нет.

Откуда-то появился Роман в солнцезащитных очках: он держал стаканчик кофе и очаровательно улыбался.

— Привет, Рыжая, давно не виделись! — он осторожно обнял Ксюшу и перевёл взгляд на сосредоточенную Асю. — И тебе добрый день. Кофе не предлагаю, он горячий.

— Это ты к чему? — насупилась подруга.

— Вдруг вздумаешь вылить его на меня, — насмешливо произнёс Роман. — Не хочу потом страдать из-за ожогов первой степени.

— Лучше очки сними, ты не на улице, — фыркнула Ася, скептически осматривая мужчину.

— Вижу, вы быстро нашли общий язык, — вклинился в разгорающуюся перепалку Даниил. — Так, давайте не накалять ситуацию, поссориться вы успеете и без нас. Ксюш, — он заглянул в изумрудные глаза девушки, — не хочется тебя расстраивать, но на дачу мы не едем.

— Почему?

— Потому что мы летим во Францию!

— Ты серьёзно? — обомлела Ксюша и растерянно захлопала ресницами.

— Да. Я специально подгадал, чтобы мы с Ромкой прилетели в одно время с вами. Наш рейс через полчаса. Как ты и хотела: никакого Парижа, вместо него самый старый город страны — Гренобль, расположенный в Альпах, а потом мы отправимся в Марсель или Ниццу, куда пожелаешь.

— А как же дача?

— Потом когда-нибудь. Это был отвлекающий маневр: ты согласилась и на обычную дачу с рекой, а вместо неё получишь французские Альпы и Лазурный берег. Надеюсь, не расстроилась? — с привычной иронией спросил Даниил.

— Да ну тебя в баню, — Ксюша шлёпнула любимого по плечу, всё ещё не осознавая реальность происходящего.

Ей на шею бросилась Ася:

— Подруга, не тупи! Сказано же — вылетаете через 30 минут, так что марш на посадку.

— А ты как?

— Я вызову такси для нас с Асей, вместе поедем, — внезапно заявил Роман.

Ко всеобщему удивлению подруга не противилась, только на секунду взметнула брови вверх и бегло взглянула на Романа, так и не снявшего дурацкие солнцезащитные очки.

— Видишь, Ксю, не пропаду. Нас ещё Бурёнка со Степашкой ждут, — хохотнула Ася, обнимаясь на прощание с подругой. — Пиши, звони, видео скидывай.

— Обязательно, — кивнула Ксюша.

Аська с Романом скрылись в толпе людей.

***

Ксюша потянула на себя двери балкона и онемела от восторга: буйная зелень леса, румяный свет заходящего солнца, отражающийся в вершинах гор, дымчатые облака, сказочные французские домики вдали и чистый бодрящий воздух, от которого хотелось броситься в дикий пляс и кричать на весь мир о своей любви.

— Нравится? — к ней подошёл Даниил и обнял сзади за талию. Его дыхание щекотало кожу, отчего по телу тут же расползлись мурашки.

— Это прекрасно! Не верится, что в мире существует такая красота! — она не могла отвести взгляд от гор, алеющих в лучах солнца.

— Конечно, существует. Предлагаю нам с тобой почаще выбираться за границу, так много мест хочу с тобой увидеть, — признался Даниил.

Он прикусил мочку уха, а потом ласково провёл губами по шее Ксюши. Она судорожно вздохнула, но не повернулась. Дразнила.

— Я бы здесь жила, — призналась Ксюша. — Горы, лес, первозданная природа, милый город с улыбающимися туристами, райское же место. Не постоянно жила, конечно, но раз в год выбиралась бы сюда на недельку.

— А где бы ты хотела постоянно жить? — Даниил перестал целовать её плечо и настороженно ждал ответа.

— Точно не в общаге, — засмеялась Ксюша. — Где-нибудь в съёмной квартире, но пока я не могу позволить себе подобную роскошь.

— А если я предложу переехать ко мне?

Ксюша резко развернулась и втянула прохладный воздух. Даниил улыбался краешком губ, в глазах застыл вопрос.

— Ты готов? Ещё ведь и полгода не прошло с начала наших отношений.

— А зачем ждать дольше? Мы любим друг друга, нам чертовски здорово вместе, не вижу причин тянуть с переездом. Я хочу видеть, как ты просыпаешься по утрам и смешно жмуришься от яркого дневного света, хочу готовить с тобой завтрак и ужин, хочу засыпать, держа тебя в своих объятиях, хочу разделять с тобой радости и тревоги, хочу узнать твои бытовые привычки и обещаю, что не испугаюсь разбросанных носков по углам и того, как громко ты храпишь в ночи.

— Я не храплю! — сквозь слёзы улыбнулась Ксюша.

— Ага, значит, носки всё же разбрасываешь, — покачал головой Даниил. — Ну так что, любимая, ты согласна перейти на новый этап отношений? Обещаю, я не так уж и страшен в быту.

— Конечно, согласна, — Ксюша бросилась ему на шею и крепко стиснула в объятиях. — Честно, я не ожидала. Это так по-взрослому.

— Тебе скоро двадцать четыре годика.

— Ничего подобного! Ещё два месяца до старости, — всхлипнула Ксюша, целуя Даниила. — Я так тебя люблю.

— И я тебя люблю, — шептал он, подхватывая девушку на руки. — И ты даже не представляешь, как сильно я соскучился, готовься к бессонной ночи!

ЭПИЛОГ

31 декабря

— Дань, ну хватит, нам надо приготовить хотя бы пару салатов. Ну хотя бы один, — заканючила Ксюша, вырываясь из объятий любимого. — Скоро твои друзья придут, и Аська, а я даже картоху с яйцами не сварила для оливье.

— Кинь их в кастрюлю на медленный огонь и возвращайся ко мне в постель, — широко улыбнулся Даниил, притягивая обнажённую девушку к себе.

Она сглотнула, почувствовав бедром его готовность, но мужественно вырвалась из сладкого плена. Ксюша, лохматая, счастливая, с горящими глазами, встала посреди спальни и сложила руки на груди.

— Нет, Даниил Владимирович, — решительно заявила она, — мы ещё несколько дней будем валяться в кровати и предаваться пороку. Но сегодня нам необходимо приготовить чёртовы салаты для наших друзей! Так что будьте добры, поднимайте свою шикарную задницу, одевайтесь — и бегом марш на кухню!

Даниил, с мечтательной улыбкой на губах, увалился на подушку и уставился в потолок. Ксюша сдавленно хихикнула, натянула на голое тело атласный халат и включила телевизор.

— Телевидение нужно только для того, чтобы раз в году смотреть “Иронию судьбы”, — пробормотала она.

Из динамиков тут же полилась до боли знакомая песня:

Никого не будет в доме. Кроме сумерек. ОдинЗимний день в сквозном проемеНезадернутых гардин. Незадернутых гардин.

Только белых мокрых комьевБыстрый промельк Моховой, Только крыши, снег, и кромеКрыш и снега никого. Крыш и снега никого.

— Всё-таки странная традиция каждый год смотреть один и тот же фильм. Я его наизусть знаю, —Ксюша сделала звук тише и повернулась к Даниилу.

— А я не особо люблю “Иронию судьбы”, — он натянул чёрные боксеры и уселся на краешке кровати. — От фильма веет безысходностью какой-то: и Галина, и Ипполит потеряли любимых людей в новогоднюю ночь, а все радуются за главных героев. Ну такое.

— Вот же ворчун, — ухмыльнулась Ксюша. — Я стараюсь не задумываться о сюжете. Просто с фильмом связаны детские воспоминания: включали его фоном и вместе с родителями наряжали новогоднюю ёлку. И вообще, хватит мне зубы заговаривать — идём на кухню. Только оденься, пожалуйста, а то я не смогу ни на чём сосредоточиться.

За час они приготовили салаты, запихнули в духовку домашнюю утку, обмазанную мёдом и горчицей, сделали рулетики с лососем и икрой, нарезали сыры и колбасы.

— Не слишком скромно? — нахмурилась Ксюша.

— Нам ещё сет роллов через час привезут. И вообще — мы собираемся хорошенько надудлиться в новогоднюю ночь, а не салатики жевать.

— Блин, через полтора часа уже Аська придёт, — удивлённо воскликнула Ксюша. — Я в душ. Только чур — ко мне в кабинку не заходить!

— Да я и не думал, — с сожалением вздохнул Даниил.

Они жили вместе уже четыре месяца, и Ксюша просыпалась каждый день со счастливой улыбкой на губах. Все тревоги и сомнения полностью исчезли: она любила Даниила, доверяла ему и точно знала, что у них всё будет хорошо. Ксюша ничего не скрывала от него и всегда честно говорила о своих желаниях, сомнениях и самых заветных мечтах. Даниил стал её вторым лучшим другом.

Она выскочила из душевой кабинки, высушила феном длинные волосы, на цыпочках побежала в спальню и остановилась у шкафа. Надев новое платье, Ксюша быстро накрасила ресницы, довольно улыбнулась своему отражению и направилась в гостиную.

Там её ждал Даниил. В любимой чёрной рубашке он всегда выглядел безумно сексуально, так и хотелось прижаться к нему, расстегнуть ремень на тёмных штанах, пробраться руками под тонкую ткань одежды.

Ксюша прикусила губу, чтобы побороть пошлые желания.

— Думаешь о том, как скоро нужно вынимать утку из духовки? — вскинул правую бровь Даниил.

— Конечно, только о ней все мои мысли, — засмеялась Ксюша. — А ты чего здесь?

— Хочу, чтобы мы обменялись подарками до прихода гостей. Потом будет шум и суета, а утром новогодняя атмосфера немного притупится.

— Я согласна! — Ксюша захлопала в ладоши, подпрыгнула на месте, чуть пританцовывая ногами. Она обожала дарить подарки.

Подскочила к шикарной пушистой сосне и вопросительно взглянула на Даниила:

— А кто первый откроет подарок?

— Ты, конечно, — он напряжённо смотрел на красную коробку с зелёным бантиком. — Ну же, доставай. Я знаю, ты сгораешь от нетерпения.

— Ещё как! — Ксюша потянулась к заветной коробке и стала лихорадочно разрывать упаковку.

Бумажные красные клочья летели в стороны, падали на пол. Даниил сел рядом и как-то по-особенному нежно и тревожно улыбался.

Ксюша обнаружила под коробкой ещё одну коробку.

— Ты всегда будешь так надо мной издеваться? — простонала она. — Сделал подарок по принципу матрёшки?

— Не совсем. Ты посмотри внимательнее.

Она выбросила остатки бумаги, обнаружив под ними сложенный лист. Развернула, всмотрелась в цветную печать.

Даниил с Ксюшей обожали путешествия. В августе они побывали во Франции, в октябре бродили по улочкам Рима и Флоренции, а пару недель назад вернулись из Швейцарии. Поэтому не удивительно, что Даниил подарил ей скретч-карту мира. Возле Великобритании стоял знак вопроса.

— Ты предлагаешь полететь с тобой в Лондон? — обезумев от счастья, громко спросила Ксюша.

— Да, — Даниил еле заметно улыбнулся.

— Это же круть! Я так хочу увидеть Биг Бен, и музей Гарри Поттера, и Тауэрский мост, и пабы британские! Только же визу надо сделать? Нам дадут?

— Куда они денутся, — ухмыльнулся Даниил. — Об этом можешь не беспокоиться. Но Ксюш, это же не весь подарок. Вторую коробку открой.

Она недоверчиво посмотрела на Даниила. Что может быть круче путешествия в Великобританию?

Ксюша набросилась на следующую коробку с не меньшей активностью: расплетала верёвку, рвала в клочья синюю упаковочную бумагу. Открыла наконец и заглянула внутрь.

— Ксюш, ты готова отправиться со мной в путешествие…длиною в жизнь?

Она, остолбенела, растерялась, перестала дышать на несколько секунд, разглядывая подарок. Подняла глаза вверх — Даниил стал на одно колено, протянул руку вперёд и вытащил из синей коробочки помолвочное кольцо. Сверкающее, из белого золота, с россыпью бриллиантов и крупным сапфиром — оно гипнотизировало Ксюшу, которая никак не могла поверить, не смела надеяться.

— Ты станешь моей женой? — дрожащим от волнения голосом спросил Даниил.

— Да! Конечно, да! Ты серьёзно сейчас? — в страхе переспросила Ксюша и, заметив его уверенный кивок, снова закричала: — Да, выйду, Дань! Что за вопросы дурацкие вообще?

Даниил надел кольцо на её безымянный палец. Слёзы выступили на глазах, Ксюша даже не смахивала их, лишь потянулась к самому лучшему, самому любимому человеку, обвила его шею руками и стала целовать до исступления. Отодвинулась, открыла глаза, заметила, как красиво переливается сапфир при свете гирлянды — и подняла вверх руку, размахивая пальцами перед носом Даниила.

— Смотри, что у меня есть! — смеялась Ксюша. — Кольцо! Не верю. Дань, как давно ты это придумал?

— Ещё осенью, — он улыбался, с умилением разглядывая свою счастливую будущую жену. — Ну как, понравился подарок?

— Ты серьёзно ещё спрашиваешь? — Ксюша вновь кинулась к нему объятия и поцеловала неудержимо, опьяняюще.

— Так, женщина, у нас утка готовится. Хватит меня соблазнять.

— Да какая к чёрту утка? Лучше разверни уже свой подарок, он и в подмётки не годится твоему.

Даниил потянулся к огромной коробке, аккуратно снял бумагу, пока Ксюша, зачарованно улыбаясь, продолжала рассматривать камень на кольце, подносить его к свету, наклонять в разные стороны и даже фотографировать.

— Двойное попадание, Ксюш, — обрадовался Даниил, увидев содержимое подарка. — Теперь у меня не останется свободного времени: нужно и Cyberpunk 2077 на соньке пройти, и Бугатти из Лего сконструировать. Знаешь же, что нужно дарить мальчикам двадцати девяти лет.

Ксюша гордо вскинула голову, дотронулась пальцами до щеки Даниила, но поцеловать не успела — в дверь позвонили.

— Как быстро время пролетело! Уже и Аська пришла, — она бросилась к входной двери, открыла её и стиснула в крепких объятиях свою лучшую подругу. — Я замуж выхожу! Представляешь?

— Ох ни фига себе! — засияла Ася. — Поздравляю, Ксю! Даниил, тебя тоже поздравляю с помолвкой!

Подруги обнимались, смеялись и радовались до тех пор, пока не пришлось вытаскивать утку из духовки, а потом встречать остальных гостей.

Приближалась полночь. Все уселись за стол, накладывали салаты на тарелки, ели бутерброды с красной икрой, разливали шампанское по высоким бокалам. Аська то и дело поглядывала на дверь, прислушивалась к каждому звуку, продолжая улыбаться и поддерживать незамысловатый разговор.

Ближе к двенадцати она скрылась на кухне. Ксюша, вернувшись в реальный мир, пошла к подруге.

— Ась, что с тобой? Не нравится компания незнакомых программистов и их девушек?

— Да нет, не в этом дело, — двинула плечом подруга. — Год был сложный, рада, что он наконец подошёл к концу.

— А конкретнее?

— Я разорвала все отношения с отцом и мачехой. И со сводным братом, — через силу проговорила Ася. — Именно из-за него меня так колбасило последние несколько месяцев. Ярик, мой братец, тот ещё засранец, приставал ко мне много раз, а я всегда давала отпор. Но в последнюю встречу он перешёл черту — и больше я домой не вернусь. Это всё, что тебе нужно знать, Ксю. Не будем портить праздник плохими воспоминаниями. Я надеюсь, следующий год порадует меня хоть чем-нибудь.

— В новом году ты станешь счастливой, поверь, — искренне сказала Ксюша и обняла за плечи Аську. — Спасибо, что поделилась личным. Это очень важно для меня.

— Для меня тоже, — Аська вперилась взглядом в падающие за окном снежинки. — Но закрыли эту тему навсегда, хорошо?

— Как скажешь. Больше тебя ничего не тревожит?

— Не знаю, — слишком быстро ответила подруга. Она помолчала минуту, но потом всё же спросила: — А Роман придёт?

— Боюсь, что нет, Ась. Он уехал куда-то в горы на Новый год. Вроде бы в Австрию, я не уточняла.

— Один?

— Да.

— Но почему бы не отметить праздник с друзьями и братом?

— Кто ж этого Романа знает. Наверное, залечивает старые раны. Даня говорил, что братец любит одиночество, ему так легче.

— Как-то совсем печально.

— Да вряд ли. Наверняка сейчас Роман кадрит девушек в баре или гуляет по прекрасным европейским улочкам, нечего ему сочувствовать, — беспечно махнула рукой Ксюша.

— Может, ты и права, — неуверенно сказала Ася. — Пойдём за стол, уже почти двенадцать.

Под бой курантов Ксюша даже не знала, чего ещё пожелать. Она любит и любима, впереди — путешествие по Великобритании и подготовка к свадьбе, рядом — самые близкие ей люди. Поэтому впервые за много лет Ксюша загадала желание, не связанное с её жизнью. Закрыв глаза, глотая искристое шампанское, она мысленно просила: "Пожалуйста, пусть Аська будет счастлива в новом году".

Как только наступило долгожданное первое января, у Даниила зазвонил телефон.

— Да, Ром, с Новым годом тебя! Счастья-здоровья желать или обойдёшься? — рассмеялся Даниил. — Спасибо! Ага, и тебе того же. Когда вернёшься? Окей, жду тебя. Ксюше поздравления передам. Что? Да, сейчас.

Он протянул Асе телефон.

— Зачем? — непонимающе качнула головой подруга.

— Ромка с тобой поговорить хочет.

Асины глаза вмиг заблестели, она взяла телефон и убежала в соседнюю комнату.

— Слушаю, — сказала тихо.

— С праздником, Ася, — доносился из трубки знакомый голос с волнующей хрипотцой. — Не буду произносить банальную хрень типа “С новым годом, с новым счастьем”, такое не для тебя. Вместо этого желаю побольше приключений и драйва, да таких, чтобы кровь закипала в жилах, а сердце бешено стучало от восторга и адреналина.

— Спасибо. Это мне действительно нужно, — она крепко сжала телефон в ладони. — А тебе желаю найти себя настоящего.

— Ничего обещать не могу, — после долгой паузы ответил Роман. — Что ж, пока, Ася, оторвись по полной в эту новогоднюю ночь.

— Пока, — она первой сбросила вызов. Постояла ещё пару минут в темноте, разглядывая усиливающийся снег за окном.

В коридоре её перехватила Ксюша:

— Аська, там за окном фейерверк! Пойдём на балкон, посмотрим! Даня подойдёт через минуту.

Морозный ветер приятно щекотал лицо, бодрил и освежал. Ксюша протянула подруге бокал шампанского и уставилась на взрывающиеся разноцветные огоньки. Внизу толпа людей поздравляла прохожих с новым счастьем, пушистые снежинки танцевали в звёздном небе, а яркие взрывы фейерверков вызывали счастливую улыбку на губах.

В крови бурлила незамутнённая радость, на душе было спокойно и легко. Ксюша повернулась к лучшей подруге:

— Ась, я так счастлива сейчас! Даже страшно немного, — тихо сказала она.

— Бояться уж точно нечего. Как сильно ты счастлива? Готова кричать об этом на весь мир?

— В теории — да.

— Да ну её, эту теорию. Там внизу чудики всех с Новым годом поздравляют, фейерверки громыхают на полгорода, так что нас никто не услышит. Давай покричим немного? — загорелась Аська.

— Можно попробовать.

— Супер! Чур, я первая! — подруга прикусила губу, всмотрелась в рассыпанные по чернильному небу звёзды, усмехнулась — и закричала: — Этот год будет просто офигенным!

Ксюша залпом допила шампанское, воровато огляделась по сторонам, а потом заорала:

— Я безумно счастлива и не боюсь этого!

— Видимо, хорошее шампанское, раз вас так вставило, — раздался сзади ироничный голос Даниила.

Ксюша обернулась, бросилась ему на шею и быстро, чувственно поцеловала:

— Я люблю тебя, — прошептала она, вновь приникая к его губам.

— И я люблю тебя.

— Даниил, Ксю, смотрите, какая красота — звезда падает, — указала пальцем на мерцающую точку Ася. — Нужно загадать желание!

Все трое с восхищением уставились на маленькие яркие камни, летящие из космического пространства к нашей планете. И каждый загадал ещё одно, самое сокровенное, желание. Звезда вспыхнула финальным огоньком, затрепетала алым сиянием — и растворилась в небе, оставив после себя веру в светлое будущее.

На улице продолжали взрываться фейерверки. Новогодняя ночь только начиналась.

Оглавление

ГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6

ГЛАВА 7

ГЛАВА 8

ГЛАВА 9

ГЛАВА 10

ГЛАВА 11

ГЛАВА 12

ГЛАВА 13

ГЛАВА 14

ГЛАВА 15

ГЛАВА 16

ГЛАВА 17

ГЛАВА 18

ГЛАВА 19

ГЛАВА 20

ГЛАВА 21

ГЛАВА 22

ГЛАВА 23

ГЛАВА 24

ГЛАВА 25

ГЛАВА 26

ГЛАВА 27

ГЛАВА 28

ГЛАВА 29

ГЛАВА 30

ГЛАВА 31

ГЛАВА 32

ГЛАВА 33

ГЛАВА 34

ГЛАВА 35

ГЛАВА 36

ГЛАВА 37

ГЛАВА 38

ГЛАВА 39

ГЛАВА 40

ГЛАВА 41

ГЛАВА 42

ГЛАВА 43

ГЛАВА 44

ГЛАВА 45

ГЛАВА 46

ЭПИЛОГ