уговаривала, соблазняла рыцаря. Но он был непреклонен, опустив глаза и повторяя: «Возьми все, что пожелаешь, кроме моего поцелуя и моей возлюбленной». Наконец фея затихла, приблизила лицо рыцаря к своему лицу и проговорила: «Так и быть. Ни разу за десять тысяч лет не встречала я такой верности: всякий был моим. Ты же останешься только ее. Но за это ты отдашь мне свою левую руку».
Обрадовался рыцарь такой малой плате и протянул к ней левую руку. Фея отняла руку рыцаря. А рыцарь словно и не заметил боли, сразу спросил фею: «Как мне оживить мою возлюбленную?»
«Возьми мое золотое кресло, привези его в свой замок, открой серебряный гроб и посади возлюбленную на золотое кресло», — ответила фея.
Рыцарь перевязал рану, взбежал вверх по золотой лестнице, схватил золотое кресло и бросился прочь из мерцающего покоя феи. Так торопился рыцарь, что вовсе не заметил, как много пепла лежит по всем углам мерцающего покоя. Это был пепел тех, кто сгорел в страстных объятиях феи за долгие десять тысяч лет. Но верному рыцарю было не до того: он спешил спасти свою любимую из когтей смерти.
Через три дня и три ночи, три часа и три мгновения оказался он вновь рядом со своим конем, привязал кресло к седлу, вскочил на коня и отправился в обратный путь. Словно один час пролетели девяносто девять дней пути. Наконец оказался рыцарь у своего замка, отвязал от седла золотое кресло, вбежал в семейный склеп, увидел такое родное и такое бледное лицо своей возлюбленной. Тотчас же снял с серебряного гроба хрустальную крышку, нежно, как сокровище, перенес Тихоню на золотое кресло и замер в ожидании.
Долгие мгновения сидела Тихоня в золотом кресле без движения, бледная, словно спящая. Волна нового горя уже начала подниматься в груди рыцаря, подумал он, что обманула его фея. Но вот румянец тронул щеки девушки, губы ее заалели и дрогнули, из-под ресниц выкатились две горячие слезы, упали на рану рыцаря, и Тихоня открыла глаза.
Заплакал рыцарь во второй раз в жизни, потому что уже не надеялся увидеть живой любимую жену. Тихоня улыбнулась, погладила его по голове, и на ее шее исчезла красная линия. А из левого плеча рыцаря, куда упали горячие слезы Тихони, выросла новая рука.
Рыцарь в честь воскрешения Тихони устроил стодневный пир для всех жителей своей страны и соседних стран. На пиру были и родители Тихони и нарадоваться не могли счастью своей дочери. Солнце сияло сто дней и сто ночей над королевством, где принято было обниматься и целовать жен и мужей. А рыцарь и его любимая жена Тихоня восседали на пиру и не могли оторвать взглядов друг от друга.
