Пролог
Вдох-выдох, вдох-выдох. Сердце гулко стучит, заставляя кровь бежать по венам быстрее, а к ушам подкатывает лёгкий шум. Ничего необычного — волнение свойственно моей работе. Я ползу по крыше, занимая удобную позицию, откуда было бы хорошо видно нужное мне окно. Дневная жара ещё не спала, поэтому оно распахнуто настежь. Я увидела то, что видела всегда, пока искала идеальное место обзора: пустой подоконник, краешек дубового стола с зажжённой лампой и бумагами, деревянный, с потёртой бордовой обивкой стул, на котором сидел, сгорбившись, мужчина. Я плохо видела его лицо, но точно знала, что это тот, кто мне нужен. Рука потянулась за спину, схватилась за замочек закрытого вытянутого овального колчана и отвела его в сторону, затем ловко выхватила болт и вернула замок на место. Свой компактный механический арбалет я уже приготовила, осталось вставить болт и прицелиться. Я вновь пододвинулась, устраиваясь поудобнее, и прикрыла один глаз для более чёткого прицела.
Удар арбалетного болта пришёлся точно в шею, кусочек которой открыл сползший ворот рубахи. Я хладнокровно наблюдала, как мужчина под действием импульса снаряда и собственным весом не удержался и свалился со стула. Забирать болт не было нужды: он делался в специальных лабораториях из материала, который плавится и испаряется при температуре от тридцати пяти градусов. Идеальное оружие для убийства.
Дело было сделано, осталось лишь вернуться в убежище Гильдии и получить плату за выполненный контракт. Я без труда поднялась и прошлась по крыше, с неё перебралась на другой длинный дом, ловко скача и цепляясь руками за печные трубы. В Гильдии многие завидовали моей кошачьей грации, ведь в нашем деле она открывала очень большие возможности. Я же была благодарна маме, гимнастке из бродячего цирка, за то, что она с детства учила меня этому ремеслу. Моё тело ловкое и гибкое, однако похвастаться развитой мускулатурой я не могла, потому и в плане убийств делала ставку не на силу, а на скрытность и скорость. Оттого моим оружием и стал этот прекрасный складной арбалет, который очень легко прятать, и удивительные болты, так удобно пропадающие с мест преступлений. Таким снаряжением я была вполне довольна.
Натянув на голову капюшон, а на нос — маску, скрывающую добрую половину лица, я в ночных тенях пробиралась к подпольному убежищу Гильдии. Входы в него были раскиданы по всему городу в разных неприметных местах, однако каждый гильдиец знает, как их отыскать. Рядом с любой такой дверью есть отметина Гильдии — двойной крест. Простой геометрический узор, состоящих из двух параллельных линий — та, что повыше, длиннее нижней, — и одной вертикальной, практически не распознаётся обывателями и не рискует выдать потайную дверь первому встречному. А для нас это очень удобно.
Я свернула в закоулок, намётанным взглядом отыскала знак Гильдии, затем отмерила влево семь пядей большим пальцем и мизинцем и нажала на замаскированную кнопку. Вход открылся всего на пару секунд, но мне вполне хватило этого времени, чтобы заскочить внутрь и оказаться в подземелье.
Спустя минут двадцать я вышла к Убежищу. Здесь повсюду горели масляные лампы, каменные стены завешаны алыми гобеленами со знаком Гильдии, тем самым крестом, только оформленным более сложно и изысканно, холодный пол устилали ковры. Всё это казалось гораздо уютнее, чем то, что обычно представляешь под словом "канализация". Да и от, казалось бы, привычного запаха полностью избавились.
В зале меня встретил Ханорен Хуст, один из тех, кто уже достаточно давно в Гильдии и перешёл от уровня рядовых убийц к более элитным. Объём его контрактов за месяц существенно сократился, и появилась возможность модерировать заказы, раздавая их нам, рядовым. Этим Ханорен как раз и занимался, поэтому меня заметил не сразу.
— Вот и ты, Глориана, — произнёс он, отвлекшись от бумаг с контрактами, низким грудным голосом. Внешность у него была убойная: высокие скулы, мощная челюсть, всегда ухоженная чёрная щетина, прямой нос, ясные серо-голубые глаза и волосы, собранные в хвост. Про таких мужчин обычно говорят "вечно холостой, вечно счастливый". Действительно, Ханорену уже шёл двадцать седьмой год, а жениться он и не думал. В общем-то, мало кого это удивляло: кому захочется жениться, если в твоей Гильдии столько красивых девчонок и все не против прогуляться с тобой на досуге. А в Гильдии Убийц, на удивление, красивых девушек было много, хоть я себя к ним и не относила. Они часто берут контракты на мужчин, заманивают их в постель и там убивают, что в принципе тоже имеет право на существование, но уж явно не сможет стать моим методом.
— Дело сделано, Ханорен, — я прошлась по залу и плюхнулась в кресло. — Сообщи нанимателю. Я хочу поскорее получить свои деньги.
Мужчина чуть усмехнулся, то ли от моих слов, то ли от чего-то, что он высмотрел среди разобранной стопки бумаг:
— Думаю, ты очень скоро их получишь. Бедолага так мучился от зависти, что каждый день наведывался в гости к жертве. Но видимо, рука не поднялась убить его самому, — Ханорен хмыкнул. — Вот и решился заказать это нам. Не сомневаюсь, он уже завтра с утра прибежит в приёмную, взбудораженный, с заветным мешком, да ещё и чаевыми приплатит.
— Было бы неплохо, — расслабленно откинулась на спинку кресла. Определённо, это должен быть отличный улов.
— Кстати, — начал Ханорен, вытащив небольшой конверт из стопки бумаг, — чуть не забыл отдать тебе это.
Я завороженно уставилась на то, как конверт легко поднялся в воздух, движимый силой мысли мужчины, и плавно двинулся в мою сторону, опускаясь прямо в протянутую руку. Магия… Я с завистью вздохнула: иногда становится жаль, что рождённые под созвездием Дракона, такие, как я, полностью невосприимчивы к магии. Однако это чувство проходит с первым же полетевшим в тебя огненным шаром какого-нибудь разъярённого колдуна.
Я вскрыла конверт и достала листок бумаги, оформленный как письмо. Надпись гласила: "Мисс Линнет! Приглашаем Вас принять участие в празднике, посвящённом тридцатилетию нашей Гильдии. Будем рады видеть Вас завтра вечером, в одиннадцать ноль ноль в главном офисе."
— Какой юморист это писал? — я перевела взгляд на Ханорена. Он легко улыбнулся и, не отвлекаясь от бумаг, ответил:
— Седрик Трудяга. Парень занимается всем, что под руку подвернётся, но только не своими заказами.
— Ясно, — я кивнула и поднялась. — Что ж… Чувствую, завтра будет весело.
Глава 1 Проигранное желание
Главное здание Гильдии располагалось среди плотной застройки центра города, на первом этаже и в подвале одного из домов. Оборудовано оно было как таверна, которая вела в подвал — и по совместительству комнату круглого стола, где каждый месяц представители районной администрации Гильдии предоставляли отчёты о выполненных контрактах. Меня всегда это забавляло: будто бы мы не сообщество убийц, держащее в своих руках весь город, а какая-то конторка. Но кто я такая, чтобы оспаривать приказы главы Гильдии? В конце-концов, меня эта бумажная волокита пока мало касается.
К одиннадцати часам я уже была на месте. В нашей таверне с ироничным названием "Жизнь за кошелёк" уже собралось большинство моих коллег. Мы расположились за столами, расставленными "покоем", то есть, буквой "П". Вечер начался с более менее торжественной речи главы Гильдии, а затем продолжился застольем. Я болтала со своими хорошими знакомыми из другого района, попутно попивая сидр и закусывая мясным пирогом. Мы обсуждали забавные, нелепые и странные случаи из работы, когда к нам подсел Седрик, тот самый, что написал эти дурацкие приглашения. Стоит заметить, что Седрик — юноша примерно моего возраста, а точнее — лет двадцати, невысокий, с невзрачными серо-бурыми волосами, худощавым лицом и тощим телом, отчего казался моложе года на три. Не сказать, что Седрик был особо симпатичен, но и убийцей, одним своим пугающим видом заставляющим сердца врагов останавливаться, его не назовёшь. Вполне себе обычный. Про таких говорят "серая масса". Однако кое-чем Седрик всё же смог отличиться: о его лени по Гильдии давненько гуляют легенды. Говорят, что он, выполняя один-два заказа из положенных пятнадцати, что является минимумом или же нормой — смотря для кого, — каким-то образом умудряется оставаться на плаву. Зато любая мелкая работа автоматически достаётся ему. Он и приглашения напишет, и еду с алкоголем достанет, и на окна снежинки из бумаги повесит. Создаётся впечатление, что этот "пахарь" делает много всего, хотя по факту всю эту работу мог бы сделать и пятилетний ребёнок. Вот и закрепилось за ним ироничное прозвище "Трудяга".
— Отличный сидр сегодня! — начал он, размахивая полупустой кружкой. — Как думаете, кого поблагодарить надо?
— Дай-ка угадаю: это ты его достал, — я фыркнула. — Ну, впрочем, неудивительно. Ты только на подобное и способен.
Самодовольная ухмылка поплыла с его лица.
— Самая умная, Линнет? — попытался уязвить меня Трудяга.
— Я хотя бы свою работу выполняю, — я сложила руки на груди, — а не дурацкие письма пишу.
— Но-но! — парень обиженно вздёрнул подбородок. — Это, вообще-то, творчество. Почти искусство.
— Ну в самом деле, Сед, как ребёнок малый, — поддержала меня Линда, одна из тех, с кем я вела разговор. Трудяга метнул в неё озлобленный взгляд:
— Вот, значит, как говорите? А как помощь понадобится, так сразу Седрик-Седрик!
— Ты бы лучше своими контрактами занимался, а не нам помогал, — заметил мой собеседник Кавиос. От такого утверждения Седрик ещё пуще надулся:
— Вот уйду я от вас, а вы поймёте, что Гильдия без меня как без рук.
На это заявление мы лишь посмеялись.
— Кончай дурачиться, Седрик, — я одобрительно похлопала его по плечу. — Парень-то ты толковый. Только лень тебе мешает.
Он небрежно сбросил мою руку:
— Всё-то ты знаешь, Линнет.
***
Всю ночь мы пили и веселились. Сидр довольно скоро закончился, поэтому перешли на запасы вина. Вскоре кончилась и закуска; пришлось обходиться тем, что не пошло на основной стол. В час ночи наша таверна превратилась в казино: мы разделились по командам и нещадно рубились в покер. Так получилось, что в конце концов мы с Седриком остались один на один. Я себя не могла назвать особо хорошим игроком — скорее так, любительницей, — однако Трудяга в этом деле оказался на удивление подкован.
За нашим противостоянием следила большая часть гильдийцев, кто-то, особо смелый, даже делал ставки. Идея ставить на Седрика явно имела чисто практический интерес: его в Гильдии мало кто любил. На меня же могли поставить только искренние "болельщики" — друзья и хорошие знакомые.
— Не подведи меня, Линнет, — улыбнулся мне Ханорен. Вот же чёрт, неужели он тоже поставил на меня? Вот это действительно странно. Не привыкла я получать такие знаки внимания с его стороны. Ханорен в целом ко мне был всегда равнодушен, что же изменилось сейчас?
От его стального взгляда мурашки пробежали по телу. Я вздрогнула и отвернулась: не время сейчас думать об этом. Мне предстоит важный бой.
— Вот же! — через пару минут я уже вскочила из-за стола, взбешённая и оскорблённая. — Ты шулер!
Седрик с довольной усмешкой откинулся на спинку стула:
— Я просто умнее, Линнет. И тебе стоит это признать.
Ничего не ответив, я вышла из-за стола. Послышались короткие разочарованные вздохи, старательно или не очень замаскированные под зевки. Я мельком взглянула на Ханорена: он со своей привычной улыбочкой отсыпал монеты фанатам Трудяги. "А ведь умеет проигрывать, чертяка…" — пронеслась мысль. Я постаралась поскорее скрыться, пока он меня не заметил.
Забившись в какой-то отдалённый тёмный угол, я попивала остатки вина. Проиграть Седрику! Вот надо же было так опозориться… А вот и он, нарисовался в моём поле зрения. Довольный, как слон. Радуйся-радуйся. Вот пройдёт пару недель, и твою победу все забудут…
— Эй, Линнет, — Трудяга бесцеремонно плюхнулся рядом, за что мгновенно поплатился: я оттолкнула его от себя локтем, хмуро зыркнув:
— Чего тебе?
— Вообще-то по правилам победитель получает право загадать желание проигравшему, — гордо заявил парень.
— Это ты где такое вычитал? — я хмыкнула. — В правилах какого-нибудь пикантного казино или карточного клуба любителей острых ощущений?
Седрик ухмыльнулся шире, будто предвидел этот вопрос, затем протянул мне пачку из-под карт:
— В инструкции всё написано.
Я с недоумением вытащила из пачки листок и пробежалась по нему глазами:
— Где?
Палец Седрика небрежно ткнул на приписку в скобках где-то ближе к концу, сделанную будто нарочито маленькими буквами. Я вчиталась: действительно, проигравший должен был выполнить желание победителя… Какой идиот это придумал?
— В каких киосках вы эти карты берёте… — буркнула я и обратилась к Трудяге: — Ну загадывай своё желание. Только без пошлостей.
— Не бойся, Линнет, заставлять раздеваться тебя не буду, — "а очень бы хотелось", говорил его вид. — Раз ты у нас лучше всех знаешь ремесло убийцы, то выполни за меня контракт. Наниматель платит большие деньги, так что прибыль разделим шестьдесят на сорок. Там такие деньги, что тебе сорок процентов достаточно будет. Зайдёшь завтра ко мне, я тебе расскажу подробности.
— Седрик-Седрик, твоя лень не знает границ, — я поднялась и размяла шею. — Ладно. Выполню я твой заказ.
Глава 2. Заказ на аристократа
Проснулась я поздно — солнце уже поднялось над городом и вовсю омывало его своими лучами. Встать с первого раза не удалось: голова ужасающе раскалывалась после вчерашней праздной ночи. Я кое-как уселась на кровати и мельком оглядела комнату. Жила я в небольшой квартирке на третьем этаже, недалеко от центра. Спальня, а по совместительству и гостиная, размерами не поражала: кровать занимала одну четвёртую часть комнаты, в остальные части вместились шкаф, комод, письменный стол со стулом. Пустующее место посередине занимал однотонный бежевый ковёр, украшенный незамысловатыми узорами по краям. Ещё в квартире была небольшая кухня с туалетом и совсем крохотная прихожая. В общем, так, по мелочи. Зато её я купила сама, на свои первые гонорары. Для меня в восемнадцать лет это было невероятным счастьем.
Сумев всё же подняться, я принялась искать одежду. В памяти всплыли болезненные воспоминания: Седрик с его дурацкими правилами, карты, непонятно в каком киоске взятые, и мой фатальный проигрыш.
— Вот же… — натянула плотные кожаные лосины. — Хитрый ублюдок.
"Ну ничего, Глориана, — думала про себя. — Это далеко не самое страшное желание. Подумаешь, один контракт. Даже получу с этого прибыль. В конце-концов, с каким делом не справится Глориана Линнет?"
Я стала у зеркала, старательно расчёсывая густые прямые чёрные волосы, еле достающие до плеч, и одновременно оглядывая себя. Особо высоким ростом похвастаться не могла, но в принципе тому же Ханорену моя макушка доставала до переносицы, если не выше. Тело, на вид довольно хрупкое, на самом же деле скрывало в себе силу и необычайную гибкость. Лицом я тоже пошла в маму: овальное, с изящными скулами, нежной белой кожей, курносым носом и пухлыми губами. Но в моей внешности все первым делом замечали глаза: большие и зелёные, будто у ведьмы. Кто-то говорил, что они полны коварства, кто-то — любопытства, но я в целом была довольна — как своими глазами, так и внешностью.
Обув и зашнуровав высокие ботинки и накинув поверх белой блузы кожаную курточку, скрывающую в своих внутренних карманах множество сюрпризов для моих будущих жертв, я вышла из квартиры и бодрым шагом устремилась к районному убежищу Гильдии.
Седрик уже ждал меня в главном зале. Он сидел, развалившись в кресле, с бутылкой сидра, и потирал лоб.
— Что, победа в голову ударила? — язвительно заметила я, устраиваясь в кресле напротив.
— А, это ты, — он сделал вид, что не услышал мою последнюю фразу. — Вот, взгляни на контракт. Он на столе.
Я потянулась за бумажкой, взяла её и начала читать. Наниматель скрывался под таинственным именем "сэр Лис". Я хмыкнула: "К чему такие сложности… Мы ведь не распространяем личные данные нанимателей." Действительно, сумму он обещал огромную: целых десять тысяч золотых! И это всего-то за убийство некоего Фавиана Дроута…
— Погоди. Дроут… где-то я уже слышала эту фамилию, — я задумалась, а в это время Седрик поднял на меня взгляд, полный непонимания: похоже, всё, что идёт после строки о тысячах золотых, этот трудяга даже читать не стал.
— А это не тот ли Дроут, который герцог? — постепенно пришло ко мне осознание.
— Да чёрт его знает, — Седрик поморщился. — Ну герцог и герцог. А чего мелочиться? У них там свои политические игры, нам в них вникать не стоит. Надо просто выполнить заказ.
— Ты знаешь, к чему это может привести? — я серьёзно посмотрела на Трудягу. — К тому, что нашу лавочку все эти богатеи могут спокойно прикрыть. Пока мы не лезем к ним, они не трогают нас.
— Тогда сделай всё незаметно. Подстрой как несчастный случай, — парень махнул рукой, чуть не уронив бутылку.
— Ты представляешь, сколько времени на это уйдёт? — эта затея всё ещё не нравилась мне, поэтому я старалась найти аргументы против.
— Так там и срок не ограничен, — возразил Седрик. Я вгляделась в слова над подписью. Действительно, так и было написано: "срок выполнения не ограничен". "А нет, всё-таки читал…" — я вздохнула.
— Ладно уж, — отложила лист с контрактом на столик и поднялась. — Чтобы не затягивать, начну подготовку сейчас.
— Правильно-правильно, — поддакнул Седрик. Вот же болван. Шесть тысяч золотых получит ни за что!
— Но раз такое дело, то и прибыль поделим пополам, — заявила я. — Вообще-то я буду рисковать жизнью, и мне за это полагается большая часть.
— Ладно-ладно, пополам, — проворчал Трудяга, отворачиваясь. А я направилась прочь. Пять тысяч — огромная сумма, ни за какие заказы мне платили в таких пределах! Обычно большая доплата идёт, если убийство нужно выполнить быстро или особо изощрённым способом. Но даже в таком случае сумма редко превышала двести пятьдесят золотых. Что же до заказа сэра Лиса, это был уникальный случай. Насколько я знаю, Гильдия давно заключила договор со знатью о невмешательстве в сферы друг друга. Быть может, печать этого договора уже истлела и его отменили, не знаю. В любом случае, контракт есть контракт. Я найду этого Фавиана Дроута, подстрою самый настоящий несчастный случай и выполню это чёртово желание.
По пути домой меня мучили вопросы. "И всё же, кто такой этот сэр Лис? — рассуждала я, неспешно идя в толпе законопослушных граждан. — Какой, однако, странный псевдоним он себе выбрал… Сэр — так называют благородных богатых господ. В богатстве его сомневаться не приходится, а вот в благородности… Может, это какой-то криминальный авторитет? Наверное, стоит попробовать разузнать, пока буду искать информацию про Дроута…"
От размышлений меня отвлёк громкий приказ:
— С дороги!
Центр улицы мгновенно опустел: вся толпа растеклась по её краям, чтобы пропустить три богатые кареты, запряженные четвёрками дивных лошадей. Таких мощных, грациозных и породистых животных в бродячем цирке не увидишь — только никому не нужных кляч. Я невольно залюбовалась скакунами, но тут мой взгляд наткнулся на окно одной из карет, той, что ехала посередине. Внутри сидел мужчина; лицо его наполовину было скрыто тенью, но затем он коротко, будто бы даже с интересом выглянул в окно и прошёлся взглядом по толпе горожан, не обминув и меня. Этот взгляд холодом обжёг моё лицо и тело. Мне даже показалось, что глаза мужчины сверкнули янтарным блеском. Затем он отвернулся от окна, а я, затаив дыхание, продолжила следить за каретой. На её задней части расположился золотой герб: меч, воткнутый в землю и объятый пламенем. "Аристократы, не иначе", — подумалось мне.
Ослепительная процессия покинула улицу, а та вновь заполнилась людьми. На пару мгновений я забыла, куда держала путь, но в голове тут же всплыло: "Надо заглянуть к Инес. Она поможет мне с поиском сведений о Фавиане Дроуте и даст какие-нибудь наводки."
Глава 3. Кто владеет информацией, тот… работает в библиотеке
Главная библиотека-архив Даинвера располагалась на пересечении бурных артерий города. Она считается одной из старейших библиотек Анкавии и отличается одной особенностью: вход в неё открыт для всех желающих. Это всегда привлекало в Даинвер учёных и изобретателей, которые годами просиживали в библиотеке, пользуясь её ресурсами, и зачастую навсегда оставались в городе, внося существенный вклад в его развитие и затем оставляя уже свои труды на полках архива. Так на базе этой библиотеки была открыта Коллегия Магов для тех, кто хочет заниматься магическими науками и исследовать природу волшебства. И именно в эту библиотеку я сейчас направлялась.
Огромное пятиэтажное здание в готическом стиле со множеством башен и пристроек гордо объединяло две улицы, сглаживая острый угол, образовывающийся между ними. Поднявшись по пяти ступенькам и пройдя через высокие двери, больше похожие на ворота, я очутилась в гигантском помещении, заставленном стеллажами с книгами, свитками, фолиантами и томами. Полки уходили ввысь и будто бы подпирали собой своды под крышей. Этажи здесь расположились магическим образом: полы, кроме пола первого этажа, ни к чему не крепились и ничем не поддерживались, просто существовали, заполняя расстояния между полками. На другие этажи можно было подниматься как по винтовым лестницам, так и по библиотечным пятнадцатиметровым, приставленным к полкам. Да, давно я здесь не была…
Подняться мне надо было на третий этаж и пройти, если я правильно помню, в четверичную секцию. Именно там и обитает Инес — библиотекарша, ответственная за свой участок с книгами. Ни за что бы не подумала, что эта шебутная и проказливая девчонка, научившись читать, так привяжется к книгам. А ведь когда-то мы вместе выступали в цирке с нашими родителями в одних номерах… Я ностальгически вздохнула. Интересно, на месте ли эта книжная мышка?
Пока я поднималась по лестнице, произошёл неприятный случай: какой-то мужчина быстро с неё спускался и, словно не заметив меня, грубо задел плечом. От чувства унижения и оскорблённости меня спасла лишь быстрая реакция: моя рука резким и быстрым движением намеревалась толкнуть его в ответ — а попала прямо по упругим булочкам! Вот этого я не ожидала. Мужчина быстро обернулся, и всё, что я успела в нём разглядеть, прежде чем взбежала вперёд по лестнице, — миндалевидные, лисьи глаза, сверкнувшие голубым светом.
Остановилась я лишь на третьем этаже, спрятавшись между стеллажами. От неловкости момента хотелось настучать себе по дурной голове. "О чём ты думала, Глориана?! — сердилась я на себя, медленно продвигаясь вперёд, к четверичной секции. — Стыд-позор!"
Инес обнаружилась довольно быстро: она копалась среди груды книг, что-то тщательно выискивая. Я не обминула воспользоваться подвернувшейся возможностью: тихо подошла сзади и ухватилась за её плечи. Девушка тут же вздрогнула и подскочила:
— Эй!
— Привет, Инес, — хихикнув, поздоровалась я.
— Глориана! — её полное негодования выражение лица сменилась на удивлённое, затем на радостное. — Неужели это ты? Какими судьбами?
— Я кое-что ищу, — оглядела высокую стройную блондинку с ниспадающей волнами копной длинных волос, миловидным личиком с пухлыми розовыми губами, вздернутым носиком и большими серо-голубыми глазами. Одета она была в библиотечную униформу — длинную сине-фиолетовую рясу с широкими рукавами и пояском на талии.
— Что-то важное? — Инес перешла на заговорщицкий шепот. — Что-то, связанное с твоей… работой?
— Да, — я кивнула. — Мне надо найти сведения об отпрыске семьи Дроут. В частности, о Фавиане Дроуте. Поможешь мне?
Её глаза расширились:
— Неужели он… — девушка запнулась, когда я приложила палец к губам, и продолжила: —… заинтересовал тебя?
Я подошла ближе и шепнула ей:
— Да, он — моя цель. Но никому ни слова об этом!
— Я буду нема, как рыба, — серьёзно ответила библиотекарша. Я улыбнулась:
— Ну что, поможешь?
— Сведения о Дроутах должны быть в историческом архиве, — Инес поманила меня рукой, и мы двинулись куда-то.
Под архив был отведён весь первый этаж и часть пятого. По словам Инес, там находилось всё: летописи разных авторов, повествующие об истории страны на разных временных промежутках, мифы, легенды и сказания о героях Анкавии, биографии королей, знаменитых и прославленных деятелей державы и в частности Даинвера — под его подробную историю был отведён целый отдел, — и, конечно же, родовые хроники. Как раз то, что нам и было нужно.
— Та-ак, посмотрим. Должно быть где-то здесь… — Инес знающим взглядом прошлась по стеллажам и аккуратно вытащила какую-то папку. — Нашла. Вот они — "Хроники дома Дроут".
— А почему такие тонкие? — поинтересовалась я, подступив ближе.
— Род Дроутов образовался как ответвление рода Хароумонт всего два века назад, — пояснила Инес и будто бы продолжила лекцию по истории: — Хароумонты — великий герцогский род, владеющий Побережными Землями, что у Южного моря. Именно на их владения приходится производство судов и кораблей Анкавии, морская торговля с другими королевствами, ловля рыбы, да и в принципе всего, что водится на дне морском. Побережные Земли — очень развитый район нашей страны.
— Теперь понятно, почему Хароумонты так богаты, — хмыкнула я.
— Многие выходцы из рода Хароумонт становились советниками короля, — заметила библиотекарша, всё ещё не открывая папку. — Мудрость и умение правильно обращаться с деньгами у них в крови. Ты, например знала, что именно благодаря Хароумонтам появилась мода на пышные платья с каркасом? Нет? Я сейчас расскажу: Хароумонты начали активно инвестировать в производство новых кораблей, когда тенденция относительно подобных платьев лишь только намечалась. Новые корабли позволили морякам охотиться на китов и добывать очень ценную вещь — китовый ус, из которого и производятся каркасы для платьев. Причём производство каркасов открыли… сами Хароумонты! Так получается ус с китобойни идёт сразу на каркасный заводской отдел. Никаких транспортировок и торговых пошлин.
Я присвистнула:
— Вот черти, однако. Да и ты, подруга, хороша: откуда ты всё это знаешь?
Девушка гордо улыбнулась:
— Самообразовываюсь, понимаешь ли. Экономика на производствах — очень интересная наука. Жаль, что о ней написано так мало.
— Быть может, ты пополнишь коллекцию учебников по этой теме, — я коснулась рукой её плеча. — Так, ну а что там с Дроутами?
— Ах да, Дроуты, — Инес вырвалась из своих мечтаний в реальность и поспешно развернула папку. — Итак, Дроуты стали ответвлением от Хароумонтова рода примерно два века назад в ходе резонансного случая. Бригит Хароумонт была старшей сестрой наследника герцогского титула, Дарглафа. Её выдали замуж за маркиза Изенбарда, владельца Даинвера, который был старше её на двадцать лет, представляешь?
— Ужас какой, — меня аж передёрнуло.
— Бригит слыла очень сильной, твёрдой и решительной девушкой. Три раза она сбегала от маркиза-тирана, три раза её ловили. Изенбард даже заточил её в темницу, в высокую башню. Но она смогла выбраться из окна и, цепляясь за камни, спуститься вниз. Бригит сбежала куда-то — о месте её пребывания история умалчивает, — затем через несколько дней вернулась с неизвестным мужчиной в ближайшую деревню. Они сумели поднять бунт, отбиться от армии Изенбарда и захватить власть. Некоторые источники говорят, что Бригит самолично казнила ненавистного жениха, — продолжила читать Инес. — В общем, этим мужчиной оказался некий Оттон Дроут, никому не известный доселе. Они поженились и основали свой герцогский род, отобрав бывшие земли Изенбарда. Так Даинвер перешёл под покровительство нововведённых аристократов интересно, — задумалась я. — Получается, этот Дроут взялся из ниоткуда? Кто же он такой?
— Есть разные теории, — Инес перевернула страницу. — Но правду знают лишь сами Дроуты. Это их родовая тайна.
— Но что же тут сказано о Фавиане? — любопытство своё пришлось отодвинуть в сторону ради практического интереса.
Девушка перелистнула ещё пару страниц:
— Фавиан Дроут родился двадцать три года назад, четырнадцатого числа месяца Серебряной Луны. Закончил домашнее общее и магическое обучение. Член Королевского Клуба Коллекционеров. Прославился тем, что купил на аукционе в Бродене картину неизвестно художника за пять тысяч золотых… Батюшки, какая сумма!
"А ты азартный, Фавиан Дроут," — подумала я, чуть улыбнувшись.
Глава 4. Встреча за ширмой аристократической листвы
— На аукционе, говоришь? — задумчиво переспросила я. — Интересно, и часто он там появляется?
— Судя по всему, да, — Инес вчитывалась в витиеватое письмо хроник, — так как тут написано, что покупка картины стала его дебютом.
— Получается, если Фавиан живёт в Даинвере, то и аукцион он посещает даинверский, — рассудила я, заглянув в папку.
— Всё верно. Поместье Дроутов находится в Аплтоне — районе знати Даинвера. И Фавиан проживает там, так как он наследник герцогского престола. Конечно, у него ещё есть старшая сестра Афелия, но она замужем за герцогом Гарвелом, — Инес перевернула последнюю исписанную страницу — дальше шли пустые. Мне подумалось, что они так и останутся пустыми, если мне удастся убить Дроута.
— Что ж, стоит обыскать Аплтон на предмет аукционных домов, — улыбнулась я подруге. — Бывай, Инес. Если повезёт, встретимся как-нибудь после всего этого, посидим, выпьем и хорошенько поболтаем.
— Буду ждать, Глориана, — библиотекарша вернула папку на место и быстро обняла меня на прощание. Мы разошлись: она — к себе на этаж, я — прочь отсюда, на дорогу к знатному району.
Путь мой пролегал через центр города к его восточной части, расположившейся у озера. Это и был Аплтон — очень чистый, с красивыми зданиями, парками и садами, оцепленный забором район. Попасть туда для обычных горожан, может, и было сложно, но для меня, как для хорошей гимнастки, не составляло труда. Однако следовало быть осторожной — в Аплтоне богатых легко узнать по одёжке. Привлекать внимание к себе однозначно не стоит, иначе у стражи ко мне будут вопросы. Для начала прошвырнусь по крышам и хотя бы осмотрю, что там да как.
Выйдя из библиотеки, я прикинула в уме, как будет удобнее добраться до Аплтона. Петлять по улицам на своих двух, продираясь через толпу на площади — не вариант. Чуть быстрее получилось бы по крышам, но даже моя выносливость имеет предел. К тому же, я уже чувствовала лёгкий голод. Надо бы заглянуть в таверну и перекусить, чтобы потом заурчавший не вовремя живот не привлёк лишнего внимания. Заодно и подумаю, как добраться быстрее и с минимальными затратами.
Ближайшая таверна — "Рога и копыта", — полностью соответствовала своему названию. На стенах красовались рога, морды и и копыта оленей всех мастей. "Видимо, хозяин в прошлом был заядлым охотником, — думала я, заказывая себе на обед жареную утку с салатом и сидром. — Либо заядлым дельцом, скупающим у охотников трофеи для реализации своего бизнес-плана." Села за столик подальше от толпы завсегдатаев, устроивших здесь карточный клуб и неприятно напоминающих мне о причине, по которой я ввязалась во всю эту муть. Мысли вернулись к Дроуту. Нет, мне не было жалко его. Это жизнь, а в жизни всё решают деньги. Люди рано или поздно умрут, я всего лишь ускорю им момент кончины. Жизнь в бродячем цирке, а потом и в Гильдии научила меня быть хладнокровной и никому не доверять, чем я сейчас активно пользуюсь. Нет, в Дроуте меня интересовали лишь его слабые стороны. И, кажется, зацепка была найдена.
Пообедав, я тронулась в путь. Решено было пользоваться подземными ходами вперемешку с улицами и крышами. Город я знала хорошо — чего-чего, а отличной памяти на места и ориентировки, выработанной с практикой в Гильдии, у меня было не отнять. Спустившись в подземелье через неприметный ход, я прикрыла нос рукавом. Воняло сыростью и затхлостью, да и к тому же не было света. Нащупав на стене факел, я подожгла его с помощью спички и двинулась вперёд. Перед собой иногда могла углядеть мелькавшие силуэты крысиных хвостов, но крыс я, к счастью, не боялась — привыкла а ним ещё с детства. Эти твари часто сновали в палатках бродячего цирка, где и кормились. Поэтому сейчас я уже очень скоро перестала обращать на них внимание.
***
Аплтон встретил меня сгустившимися тучами, среди которых иногда проглядывали покрасневшие солнечные лучи. Я перебралась через забор, оцепляющий район, и скрылась в тени ухоженных деревьев. План этой части города в голове у меня был лишь примерный — здесь я не бывала от слова "совсем". На задания сюда не посылали, да и в гости ходить не к кому. Поэтому разведка не помешает. Оглядевшись вокруг и отметив, что поблизости нет никого, кто мог бы меня засечь, я осторожно двинулась в путь. Перебравшись вперёд по миниатюрному саду к шикарному трёхэтажному зданию, покрытому лепниной, чуть взбежала по стене и, цепляясь за уступы и выступы, забралась на крышу, а оттуда уже осмотрелась. Вид действительно был шикарный: изящные хребты крыш, иногда причудливо петляющие, со всякими башенками и скульптурами, за ними расстилалось озеро с зелёными ухоженными холмами и парком, потрясающе оформленным. Наверняка в этом озере живут утки или даже лебеди. За озером и парком дома-дворцы продолжались. Уже представляю, как богатеи под открытым небом устраивают празднества — всякие балы-маскарады и представления.
Пригляделась к улочкам внизу: по ощущениям чуть пошире, чем в остальном городе, мощёные красивыми ровными камешками, вычищенные до блеска. Отовсюду буквально веяло лоском и богатством — я аж поёжилась. Встала с корточек и бодренько прошлась вперёд, опытным взглядом оценивая содержимое улиц — продуктовые и промышленные лавки, разного рода заведения и…
— Эй! А ну стоять! — послышался мужской голос. Я резко обернулась: ко мне спешил мужчина в явно проглядывающемся обмундировании. Стражник! Что он на крыше-то забыл?
Не мешкая и не давая ему шансов меня схватить, я быстро и ловко, словно кошка, сорвалась с места и ринулась вперёд. Пока бежала, придумывала план: сейчас я добегу до конца крыши, перепрыгну на другую, затем заберусь на башню… Чёрт! Впереди ещё один! Кто придумал ставить стражу на крыши?
Хорошо, план меняется. Оказавшись у края крыши и дома, я с разгону зацепилась за горгулью и сиганула вниз. Мои ловкие ручонки в полёте схватились за резные подпорки балкончика, и это позволило мне оттолкнуться и перепрыгнуть к балкону соседнего дома. Я ловко поднялась и теперь бежала вперёд уже по балкончикам, так удачно располагающимся недалеко друг от друга. В конце концов я, уже порядком выдохшаяся, оторвалась от стражи, но нужно было где-то спрятаться, чтобы они точно меня не настигли. И тут мой взгляд упал на груду пожухлой листвы, аккуратно собранной под деревом в очередном мини-парке. Может, сюда?
Осторожно пробравшись к ней со стороны дерева, я проделала в "стоге" небольшую норку и юркнула туда, прикрываясь слоем листьев. Уселась, поджав ноги, и стала выжидать своего часа. Вокруг всё было спокойно и тихо, кроме моего сердца: оно всё ещё бешено стучало после сумасшедшей погони. Постаралась успокоиться, нормализуя дыхание. "Ладно, подожду ещё немного и вылезу."
Через несколько минут, будто растянувшихся на вечность, я уже собралась вылазить. Однако стоило мне лишь пошевелить одеревеневшими конечностями, как до моего слуха долетел обрывок фразы:
— … и я не был бы так уверен, что дело выгорит.
Голос был явно мужским, низким и каким-то надломленным. У отвечающего в противовес голос напомнил томный баритон:
— Ты знаешь, Рейнсли, мой персональный анализ тенденций в современном искусстве говорит о возвращении к утончённому минимализму. Барокко вновь выходит из моды.
— Но, мой дорогой Дроут, ведь Филлипар де Лампань продал галерее "Улувр" свою последнюю картину "Натюрморт с черепом феникса" за три тысячи золотых!
Собеседник лишь рассмеялся, а у меня всё похолодело внутри. "О мой бог, неужели это Дроут?! Здесь?!" Ощущение такой близости и одновременной недосягаемости жертвы вводило меня в замешательство. Но вместо того, чтобы поддаваться импульсам, я заставила себя сидеть тихо и не высовываться. "О чём это они говорили?.. Обсуждали какой-то натюрморт… Интересно, это как-то связано с аукционом? Решено: я должна проследить за ними!"
Глава 5. Наращивание оборотов
Две мужские фигуры остановились у дома, располагающегося в заозёрной части Аплтона. Я осторожно следила за ними, чуть высунув макушку из кустов, готовая при малейшей опасности пригнуться или бежать. К сожалению, из-за расстояния ни изящной надписи на вывеске у дома, ни лиц аристократов я разглядеть не могла. "Ничего, зато смогу потом узнать их по голосу…" — утешала себя в голове.
Сгустились сумерки, и на улицах зажигали фонари. Дроут и Рейнсли стояли на высоком крыльце у здания и курили то ли сигары, то ли папиросы, я же терпеливо ожидала, пока они закончат. Наконец мужчины скрылись в темнеющем проёме входа, и дверь за ними захлопнулась. Стараясь держаться в тенях, я подобралась ближе. Разобрать витиеватые буквы оказалось несколько трудной задачей, но в конце концов я поняла: на вывеске было написано "Аукционный дом Бинхмнарс". "Вот, значит, где вы прячетесь, голубчики…" Заметив, что к дому направляется ещё группа аристократов, я спряталась за стену и попыталась всё уложить в голове. Итак, я знаю местоположение заведения, где бывает Дроут, знаю о том, что он разбирается в искусстве картин, и могу распознать его по голосу. Неплохо, для начала. Знать бы, где находится резиденция Дроутов, и пошариться бы там. Тогда бы я точно узнала что-нибудь об этом типе… А сейчас уже слишком поздно: пора сматываться отсюда.
Домой я возвращалась тем же ходом: крыши, подземный ход, улица. И всё думала о дальнейшей подготовке. Без сомнения, это самое крупное дело в моей практике. И готовлюсь я к нему по-крупному, с размахом. Впервые мне надо будет подстроить несчастный случай. И я была уверена, что сделать это не так просто, как кажется. У Дроута наверняка есть личная стража. Отравить его дома вряд ли получится — еду скорее всего дегустируют перед тем, как подавать на стол. А вот во время аукциона это будет ещё более менее реально сделать, особенно при наличии фуршета. А ещё лучше мне будет пробраться туда в качестве участницы… Можно даже попробовать познакомиться с Дроутом лично и потом предложить выпить… А это очень даже неплохая идея.
План уже сложился у меня в голове, когда я вернулась домой, разделась и без сил упала в кровать. День был долгим, трудным, зато принёс свои плоды. Я решила: буду участвовать в аукционе, привлеку внимание Дроута, сближусь с ним, а уже затем подстрою ему несчастный случай. Осталось тщательно спланировать мой "выход в свет": создать подставную личность, разузнать об участниках аукциона и о том, что там выставляют, обзавестись богатыми знакомыми… И раздобыть деньги. Много денег. Очень много денег.
***
С утра пораньше я уже спешила в Гильдию. Идея о том, как раздобыть достаточно большую сумму денег для аукциона, не покидала меня всю ночь, и в конце концов я пришла к мысли, что стоит расспросить об этом согильдийцев. Быть может, кто-то из них знает, у кого можно занять в долг большую сумму или, например, украсть её. Возможно, нужно было связаться с Гильдией Воров. Не сказать, что воры и убийцы часто сотрудничают, несмотря на то, что наши профессии во многом смежные, однако в истории бывали разные случаи. Что ж, надеюсь, мне удастся договориться с ними.
В зале Убежища я столкнулась лицом к лицу с Ханореном Хустом: он как раз собирался куда-то выходить, а тут я — выскочила и уперлась взглядом в его грудь, скрытую под кожаной курткой.
— Здравствуй, Глориана, — мужчина отступать не собирался. — Куда спешишь?
— Здравствуй, Ханорен, — я скрыла смущение под маской строгости, — Спешу искать информацию о моём деле. Тебе, верно, тоже пора идти?
— Стой, — опускать меня он пока не собирался. — Тебя вчера весь день не было дома.
— Ну да, я была… Погоди. А ты откуда знаешь? — я прищурилась, но Ханорен сменил тему:
— У тебя какое-то важное дело? Может, я смогу помочь?
Я сдалась:
— Мне нужно в кратчайшие сроки раздобыть большую сумму денег. Я думала обратиться к связям с Гильдией Воров…
— Зачем? — Хуст удивлённо вскинул брови.
— Это для дела. Я должна поучаствовать в аукционе, — я постаралась протиснуться сбоку.
— Что ж, Глориана, тебе повезло, — Ханорен чуть улыбнулся. — У меня как раз есть разговор к Серебристой Лисице, предводительнице гильдии в Даинвере. Пойдём со мной, я замолвлю за тебя словечко.
— Правда? — я не поверила своей удаче, но тут же отступила, давая мужчине пройти. — Идём же!
Воришка-юнец, тут же встретившийся нам на пути в убежище, запаниковал:
— Кто вы такие и что тут делаете?! — прозвенел испуганный голосок.
— Не бойся, мы друзья, — на удивление мягко ответил Хуст. — Мы ищем Серебристую Лисицу.
— Тогда… следуйте за мной, — парень сменил свой маршрут и повёл нас куда-то.
— А ты знаком с этой Лисицей? — шепнула я Ханорену, следуя за проводником, на что мой товарищ кивнул. Больше я спрашивать не стала — было очевидно, что он не ответит. И всё же червячок любопытства засел во мне: очень уж хотелось знать, как они знакомы. Особенно сейчас, учитывая то, как изменилось отношение Ханорена ко моей персоне. Неужели во мне зародилась глупая надежда на что-то?..
Попытки построить отношения я прекратила несколько лет назад, когда поняла, что большинство мужчин — не мой типаж. Никому не нужна хладнокровная убийца, готовая гнуть свою линию до конца и вечно занятая. Даже мои согильдийцы, по крайней мере те, у кого я спрашивала, искали мягких и кротких женщин для отношений, чтобы те были всегда дома и помогали им отвлечься от тяжёлой профессии. Забавно, что таких же нежных и кротких мужчин я в жизни никогда не встречала — и даже сомневалась, что они существуют. Именно поэтому многие девушки из Гильдии Убийц оставались одиночками на всю жизнь — тенями, рыщущими зачастую под покровом ночи, ведь именно ночью одиночество кололо их сильнее всего. Такая перспектива поначалу пугала меня, именно поэтому я так отчаянно искала себе тёплую мужскую компанию. Но со временем я осознала, что одиночество — это не всегда плохо, и оставила свои бессмысленные попытки. Зачем же Ханорен, который буквально купается в женском внимании, даже со стороны тех самых одиноких кошек, даёт мне такую надежду?
— Мы пришли, — вывел меня из рассуждений объект моих мыслей. Я огляделась: мы оказались в довольно богато обставленном явно не купленной мебелью зале. Нас встретила высокая черноволосая девушка в тёмно-бордовой рубашке на шнуровке, кожаных лосинах и высоких сапогах на каблуке. Её слегка стервозное сладкое лицо мне кого-то напомнило.
— Ханорен, дорогой, — она улыбнулась моему спутнику и приобняла его рукой за талию. — Какими судьбами?
— Здравствуй, Дильга, — Хуст широко улыбнулся ей. — Познакомься, это Глориана, тоже из Убийц. У нас к тебе дело.
Глава 6 Создание плана грабежа на коленке, или двое друзей Глорианы Линнет
Я с удивлением оглядела сладкую парочку. Дильга, молодая женщина, лет двадцати трёх-четырёх, довольно гармонично смотрелась с Ханореном: высокая, стройная, хорошо одета; тёмно-шоколадные волосы собраны в хвост, на стройном скуластом лице изящный макияж, подведённые чёрным зеленущие лисьи глаза смотрят на меня с лёгким прищуром. Наверное, гадает, что за незнакомка перед ней. Не ты одна, подруга, не ты одна.
— Как мило, что вы решили обратиться ко мне, — Серебристая Лисица вновь перевела взгляд на Хуста. — Ну и что это за дело? Ты меня заинтересовал.
Ханорен чуть отступил и бросил взгляд на меня:
— Дело, которое требует больше воровского умения, чем навыки убийц. Мы ограбим банк.
От такого заявления у меня глаза на лоб полезли. Мы? Банк? Какой ещё банк?
— Вот оно что! — у Дильги азартно загорелся взгляд. — Это дело очень даже лексоугодное.
— Лексо… чего? — не поняла я, но мне пояснил Хуст:
— Лекс — покровитель воров. Соответственно, любое дело, касающееся воровства, называют "лексоугодным".
— Это, конечно, довольно грубое понятие, — возразила Дильга, — и не все дела воров лексоугодны. Но тут уже идут тонкости. Ханорен, у тебя есть план? И какова наша цель?
Мужчина качнул головой:
— Пока нет. Это банк "Айдерли".
— Погоди-погоди, — встряла я. — Но это же казино!
Сразу же разум резанули воспоминания о той злосчастной ночи.
— Ну да, — Ханорен покосился на меня. — И там довольно большие активы.
— Значит, вам нужны деньги? — Лисица сложила руки на груди. — Хорошо, я помогу с разработкой плана. Прибыль поделим семьдесят на тридцать?
— Да. Нам с Глорианой по тридцать пять.
"И зачем ему понадобились деньги? Тоже для дела? Или он что-то задумал?" Я не решилась спросить. Дильга поманила нас рукой и направилась куда-то, мы — за ней. Вскоре Лисица привела нас в небольшую комнатушку, по всей видимости, её кабинет. И тут я задумалась: "Лисица… А не связана ли она случайно с тем самым "сэром Лисом"? Или мне уже повсюду лисьи морды мерещатся!"
— Итак, наша цель — "Айдерли", — она с легкой улыбкой открыла шуфлядку в столе, затем, немного покопавшись в ней, вытащила какую-то бумажку. Я быстро глянула на Ханорена, и мы вместе подошли к столу. Бумажка оказалась свитком с удивительно подробным планом того самого казино и банка вместе с их окрестностями.
— Откуда… — я не успела задать свой вопрос, как воровка уже ответила на него:
— Секреты Гильдии.
— Так, — Ханорен упёрся руками в поверхность стола и пригляделся к чертежу. — Что ты можешь сказать про него, Дильга?
Женщина повторила его жест:
— У нас есть связи с вышибалой, что дежурит в одну из смен здесь, — она указала пальцем на один из трёх входов в казино. — Он может провести нас через чёрный ход. Так мы попадём внутрь.
— Внутрь казино, но не банка, — подключилась я.
— Верно. Нам нужно как можно быстрее пробраться в хранилище и вынести оттуда довольно большую сумму, — Хуст чуть нахмурился. — Всю эту гору монет придётся куда-то погрузить…
— В повозку. Сверху прикрыть сеном и тканью для надёжности, — выдвинула идею воровка. — Она будет стоять у чёрного хода… И охрану оттуда нужно отвадить.
— К тому-же, до сена нужно это как-то незаметно дотащить, — дополнил Ханорен. Мы задумались…
— А может… Устроить переполох в казино? — предложила я. — Всё внимание будет приковано к залу, а мы тем временем вытащим золото в мешках…
— Это рискованно, но может сработать, — Дильга улыбнулась мне. — Итак, с меня провести вас внутрь и подогнать телегу к ходу.
— В таком случае, я смогу вытащить мешки с деньгами. Но для этого нужно отключить магическую сигнализацию… — Хуст потёр пальцами переносицу.
— Я могу вывести её из строя, — обратилась я к мужчине. — Ты же помнишь, я невосприимчива к магии.
— Как удачно, однако, — Дильга привлекла моё внимание жестом. — Глориана, смотри. Магическая диспетчерская находился здесь, — её палец ловко проскользил по коридору от чёрного хода к какой-то комнате. — Дверь обычно заперта, однако ты сможешь взломать её. Внутри никого нет — там установлена магическая система охраны. Но на тебя она не сработает. Чтобы вывести её из строя, достаточно сломать что-нибудь, и источник питания потухнет.
— За это время ты успеешь пригнать телегу, Дильга, — заметил Ханорен. — А я буду ждать у банка.
— Я подам тебе сигнал… А потом устрою тот самый "переполох", — я сглотнула, ощущая всю рискованность дела, — чтобы ты мог успеть взломать дверь хранилища и вынести оттуда деньги.
— В крайнем случае, я смогу вырубить охранников — силой или же магией, ведь теперь ничто не будет её блокировать, — мужчина чуть ухмыльнулся.
— Осталось лишь придумать, как Глориане привлечь внимание, — задумалась Дильга.
— Банальное "облить шампанским неудачливого гостя" не подойдёт? — хмыкнул Ханорен.
— Больше серьёзности, дорогуша, — ответила ему Серебристая Лисица. — Нужно что-то более масштабное, что-то, что точно привлечёт внимание.
— Можно и на шесте станцевать…
— Эй! — я толкнула его локтем за такие слова. — Это уже слишком!
— Завсегдатаи казино — азартные богатеи, — порассуждала вслух Дильга. — Наверняка между ними целая сеть интрижек. И всего одно неосторожное действие может легко вскрыть всю эту паутину…
— Что ты предлагаешь? — я повернулась к ней.
— Ты хорошо разбираешься в людях? — спросила воровка и, дождавшись моего кивка, продолжила: — Тебе нужно представиться посетительницей и понаблюдать внимательно за отношениями в этом гадюшнике. Ты легко распознаешь, кто чей муж, кто чья жена, кто чей любовник и кто чья любовница. Затем одно неосторожное падение прямо в руки одному из участников сей феерии, спонтанный поцелуй — и вот уже удачная провокация готова.
— Что ж… Это лучше, чем на шесте вертеться, — буркнула я, зыркнув на Ханорена. — Однако многовато действий и многовато рисков на меня одну. Требую большую долю.
Дильга и Ханорен переглянулись, затем в унисон ответили:
— По рукам.
— Тогда надо подготовиться, — я вздохнула. — Приодеться, прихорошиться…
— Об этом не волнуйся, моя дорогая, — Лисица легко коснулась моего плеча. — Я помогу тебе.
Ну что ж, "Айдерли", держись. Это будет величайшее ограбление за всю мою жизнь.
Глава 7 Миссия выполнима
Когда Дильга провела меня к своему гардеробу, где имелись различные платья на любой размер, цвет и вкус, а также косметика, я окончательно поняла, что Лисица — знаток своего дела. Пожалуй, если бы меня по знакомству не взяли в Гильдию Убийц, я бы заделалась воровкой. Ведь воровство куда веселее и изощрённее убийства. Хотя это как посмотреть.
Домой я возвращалась одна, держа в руке сумку с платьем и с полупустой косметичкой. Сама я ни косметикой, ни парфюмом не пользовалась — не представлялось повода, да и макияж, и привлекающие лишнее внимание ароматы считала очень непрактичными для дел. Но, видимо, наступил особый случай.
Так как Дильга сказала, что, когда узнает смену того самого вышибалы, передаст Ханорену, а уже тот — мне, так что можно было спокойно передохнуть и подготовиться к делу. Также у воровки я приобрела пару отмычек. Взламывать замки по заданиям мне приходилось очень редко, но когда-то, ещё в далёком детстве, я научилась этим заниматься, и сейчас предстояло вспомнить старые навыки.
Через день Ханорен заявился ко мне домой.
— Доброе утро, соня, — усмехнулся он, сложив руки на груди, когда я, заспанная, открыла ему дверь.
— Это ты… Есть вести от Дильги? — я решила сразу перейти в делу.
— Да. Сегодня вечером, около семи часов Яллок, вышибала, заступит на смену. Так как ты будешь при параде, мы решили взять кэб, — Хуст даже не собирался проходить внутрь. — С тебя три серебряных.
— Сейчас принесу, — проворчала я. Хорошо, что у меня есть аванс от "Лиса". Получив деньги, Ханорен тут же спрятал их в карман:
— К шести часам будем здесь. Дильга сказала, что поможет тебе подготовиться, а уже потом поедем. До "Айдерли" минут тридцать, не больше. Будь готова, Глориана.
— И ты, Ханорен. Буду ждать вас.
***
К вечеру я уже неплотно поужинала и стала собираться. Платье, что выдала мне Лисица, будто бы было сшито на меня: сатиновое, не слишком пышное, без рукавов, но с двумя длинными, по локоть, перчатками, небольшой вырез, открывающий ключицы, и идеальный глубокий "лесной" цвет, на фоне которого мои глаза заиграли изумрудными бликами.
Когда я открыла дверь Дильге, она прямо с порога начала оценивать меня:
— Прекрасно село платье, просто превосходно. Так… Волосы соберём сверху, а в макияже сделаем акцент на твои глаза… Идём же! Время не ждёт.
Не успела я ничего сказать, как меня потащили в комнату. Женщина усадила меня на стул и тут же запустила свои пальцы в мои волосы, ловко перебирая пряди и собирая их наверху. Затем Дильга приступила к макияжу: она ловко нанесла пуховкой плотный слой пудры мне на лицо, добавила румянца на щёки, подвела глаза чёрным карандашом и растушевала его, оттянув к виску, отчего мои глаза стали ещё более "кошачьими". На губы — бордовая помада. Видеть себя в таком образе было очень непривычно.
— Кончай в зеркале выискивать что-то, красотка, — Дильга лишь усмехнулась на мой слегка растерянный взгляд на себя в зеркале. — Идём, Ханорен ждёт.
Мы спустились вниз, сели в кэб, и кучер сразу же хлестнул поводьями. Ханорен смерил меня оценивающим взглядом:
— Вполне подходящий вид для роковой смутьянки.
— Тебе нравится? — я криво усмехнулась, чувствуя в его словах некую долю издёвки.
— Вполне. Мне кажется, ты легко вскружишь голову какому-нибудь ветренному джентльмену, — ответил он. Это что, комплимент?
Ехали мы относительно недолго, и остановились где-то у окраин центра города, недалеко от Аплтона. Интересно, почему казино не находится там? Может, у него какая-то нелегальная деятельность? А впрочем, это нам даже на руку. Наверняка в Аплтоне гораздо больше стражи.
Мы вышли из кэба и тихо пробрались к одному из входов — тому самому, где должен был дежурить вышибала Яллок. По всей видимости, он действительно был тут: стоял, привалившись к стене, и оглядывал улицу. Заметив нас, свистнул своему напарнику, а сам отошёл куда-то в тень. Мы обходным путём пробрались к нему.
— Как и договаривались, Лисица, — зазвучал его грубый шёпот, когда мы оказались рядом, — я проведу вас через чёрных ход. Но учтите, что народу тут много.
— Спасибо, Яллок, — ответила Дильга и обратилась к нам: — Идите за ним, а я буду ждать вас здесь уже с телегой.
Она скрылась, а мы втроём, не медля, забрались внутрь. Яллок вел нас по тёмному коридору, и вскоре мы очутились в каком-то помещении, похожем на склад.
— Моё дело сделано. Вернусь и помогу Лисице, — буркнул он и пошёл обратно, оставив дверцу чуть приоткрытой. Мы с Ханореном переглянулись.
— Куда теперь? — спросила я. Мужчина достал карту:
— Вот. Запомни, тебе нужно в магическую диспетчерскую, а потом — в главный зал.
— Да, помню, — кивнула. — Постараюсь вырубить эту штуку как можно скорее. Жди меня у зала — затаись где-нибудь. Как только увидишь меня, это будет значить, что путь к хранилищу свободен.
— Да, но мне потребуется время на взлом двери. Так что постарайся задержаться в этом зале подольше, — Хуст нахмурился.
— А что потом? Куда мне бежать после суматохи?
— Мы подождём тебя у хода. Но если тебя слишком долго не будет… — мужчина вздохнул. — Ладно. Разбираться будем позже. Сейчас — вперёд.
За пределами склада мы разошлись: Ханорен — к залу, от которого короче было добираться до хранилища, я — к магической диспетчерской. По пути мне встретилась пара охранников, которые были не очень-то осторожны: скрыться от них мне было легко даже при всём параде. Зато сложности начались, когда я добралась до двери диспетчерской. Всё-таки в своих навыках взлома я была не до конца уверена. Вставив отмычку в замочную скважину, я начала ковыряться в ней. К сожалению, хрупкая отмычка не выдержала такого напряжения и треснула прямо у меня в руках. Вот же!.. Сунула обломки в перчатку, чтобы не оставлять здесь лишних улик, и попробовала снова. На второй раз дверь поддалась: я приоткрыла её и шмыгнула внутрь. Как и ожидалось, магическая сигнализация на мне не сработала. Интересно, это недочёт инженеров или намеренное допущение? Неужели в Даинвере так мало людей, рождённых под созвездием Дракона?
Но не время было задаваться подобными вопросами. Передо мной из пола маленькой комнатки вырастал стальной скипетр с навершием в виде сияющего голубым светом кристалла. Вот о чём говорила Дильга… Надо потушить кристалл, разбив его. Я осторожно достала свой горячо любимый ножичек из вулканического стекла, который мне удалось снять с трупа моей первой жертвы, — и уже потом я выяснила, что вулканическое стекло очень плохо проводит магию. Колющий удар — и дырка в кристалле заставляет его погаснуть. Часть дела сделана, осталось только найти Ханорена и… устроить в этом чёртовом казино нехилый переполох.
Глава 8 Драма, драка, погоня
Зал был огромный: в нём находилось около десяти игорных столов, подавляющее большинство — карточные; присутствовала сцена, на которой под лёгкую, ненавязчивую музыку пела девушка. Я немного растерянно огляделась. Людей действительно было очень много. Мужчины и женщины, побогаче и победнее. Когда Ханорен смылся к хранилищу, я ощутила неуверенность и сомнение. Смогу ли я? Всегда свою работу я выполняла тихо и скрытно, а тут… всё стало с ног на голову.
Сделав глубокий вдох, я направилась вперёд, чтобы смешаться с толпой. Попутно оглядывала присутствующих, но мой взгляд лишь растерянно бегал от одного лица к другому. Надо сесть и сосредоточиться. Я подошла к барной стойке и отсыпала пару монет за стакан коньяка. Он мне уж точно понадобится этим вечером. Получив заветный напиток, тут же приложилась, выпивая до дна. Хорошо…
Алкоголь сразу ударил в голову, заставляя кровь разгоняться по сосудам, и я почувствовала облегчение. Стала высматривать жертву. Вот какая-то женщина горячо спорит с мужиком, на них оглядываются, кто-то с недовольством, кто-то с интересом. За другим столом парочка, сидящая спиной ко мне, чуть ли не лобызается в открытую: я прекрасно видела, куда они суют друг другу руки. Хм, а вот и что-то, больше подходящее мне: мужчина средних лет сидит со своей женой, а совсем недалеко от него — девушка, да с таким хищным взглядом. По виду — какая-то отъявленная стерва, на которую он иногда голодно смотрит. Положила глаз на него или на его богатства? А может, мне уже кажется? Да в общем, терять мне уже нечего, смертный приговор я себе подписала, согласившись на это грязное дельце. Чёрт бы побрал тебя, Ханорен, надеюсь, ты там уже в процессе.
Для надёжности закрепив свою дерзость ещё одним стаканом коньяка, я встала и уверенно, стараясь не шататься, зашагала к злосчастному столу. Сейчас Глориана Линнет вам всем тут покажет, что такое актёрская игра!
Оказавшись рядом с неудачливым мужчиной, я как бы невзначай специально (а может, и нет) подвернула ногу и шлепнулась ему на колени. Мужчина от неожиданности аж выронил свои карты, а я ловко ухватилась за его шею. За столом послышались возмущённые "охи" и "ахи".
— Мужчина, ну Вы что же, не видите? — промурлыкала я с пьяной улыбкой. — Девушке нужна Ваша помощь… Она без неё встать не может…
Я хихикнула, а ни в чём не повинный посетитель окончательно растерялся:
— Прошу прощения?..
Я не стала ждать, пока его жена что-нибудь предпримет. Просто подорвалась и прижалась губами к его губам. Мужик, кстати, не очень-то сопротивлялся, даже обхватил мою талию рукой.
— Ах ты шалава! — резанул уши чуть ли не истеричный визг, раздавшийся со стороны морально пострадавшей жены. Я оторвалась от губ размякшей жертвы и, как мне показалось, изящно встала с его колен.
Люди со всех столов оборачивались, чтобы не упустить такое потешное зрелище, даже музыка поутихла.
— Да Вы успокойтесь, милочка, — я по-хозяйски опёрлась рукой о плечо мужика. — Тут не одна я мечтала упасть Вашему мужу на коленки.
— Что ты несёшь, дрянная девка? — чуть морщинистое лицо женщины побагровело ещё сильнее, хотя я после двух стаканов коньяка уже ничего не боялась.
— Да вот она, — я ткнула пальцем в сторону той самой девушки, напряжённо сверлящей меня взглядом.
— Я?! — она подскочила. — Клевета!
— Сильваночка, успокойся… — наконец отреагировал мужчина, за что тут же поплатился.
— Ты и эту шмару знаешь, подонок?! — злющая жена налетела на беднягу.
Сильваночка тут же подскочила ко мне, и даже моя быстрая реакция, знатно притуплённая алкоголем, меня не спасла: эта девица смачно прописала мне прямо в табло. Да так сильно и точно, что я аж грохнулась на пол.
— Ты мне всё испортила! — прошипела она. Кажется, её удар меня немного отрезвил. Я вскочила и неожиданно для неё ответила не менее сильным и чётким ударом. Но тут подключилась жена неудачливого интригана. Она ловко схватила нас обеих за волосы и порывисто заорала:
— Охрана! Арестуйте их!
И передала нас сбежавшимся охранникам. Затем схватила не успевшего ничего промямлить мужчину за шиворот и потащила к выходу со словами:
— Мы уходим, Педро. Больше никаких игр! Я запру тебя в твоём кабинете!
Вся эта ситуация смешила и бесила меня одновременно, пока я не поняла, что из лап стражи мне без последствий не вырваться. А значит, сбежать к Дильге и Ханорену я сейчас не смогу. Вот чёрт! Пожалуй, стоит отвлечь их ещё на немного…
Мы с драчуньей-брюнеткой переглянулись, будто бы подумав об одном и том же, а затем синхронно вмазали охранникам по лицу своими не очень умными затылками, и, пока те растерянно отступили, вырвались из крепкой хватки. Всё внимание людей было приковано к нам. Да, должно быть, давненько у них тут не было подобных заварушек. Надеюсь, представление вышло знатное…
— Вы арестованы за разбой и сопротивление охране…
— Пошёл в жопу, — грубо выругалась брюнетка, одним чётким ударом локтя вырубая ещё одного охранника. На удивление она довольно хорошо дралась. Я молча метнулась к тем двоим, уже очухавшимся: одному заломила руку за спину и дала кулаком в висок, а другого мы завалили вместе с моей новой напарницей.
— Дуй за мной, — грубо сказала она и ринулась в противоположный конец зала, я — за ней. Девушка удивительно ловко умудрялась бежать на шпильках, так, что я в своих ботинках держалась сзади.
На другом конце нас уже ждала охрана.
— Чёрт, — снова выругалась Сильваночка, затем, ухватив за шкирки какого-то гражданина за столом, смела его в сторону, схватила его стул и метнула им прямо в гущу охранников! Те бросились врассыпную, а мы побежали вперёд. Я успела предотвратить попытку одного ловкого охранника схватить меня прежде, чем мы взбежали на лестницу. На удивление и даже восхищение бойкая Сильваночка вышибла дверь с ноги, и мы понеслись по слабо освещённым служебным коридорам.
— Сигнализация отключена! — бросила она мне по дороге.
— Знаю, — ответила ей, — моих рук дело.
Впереди показалась ещё одна лестница, теперь уже вниз. Сильваночка, не останавливаясь, сиганула через неё и ловко приземлилась внизу — впрочем, я уже через долю секунды не менее ловко приземлилась рядом.
— Туда, — она быстро кивнула на дверь, и мы с разбегу вместе вышибли её и оказались на небольшом балкончике.
— Надеюсь, ты умеешь лазать, — девушка перелезла через него и свесилась. Я хмыкнула и повторила её действие. Мы спустились во внутренний дворик. Я оглянулась в поисках выхода, но брюнетка вдруг тронула меня за плечо и указала на карету:
— Скорее, на ко́злы!
Мы ринулись к экипажу. Как-то так получилось, что поводья оказались у меня в руках…
— Трогай! — заорала мне на ухо Сильваночка, и я, уже не думая, что есть мочи хлестнула ими. Лошади заржали и понеслись вперёд прямо на закрытые ворота!
— Берегись! — вновь заорала моя попутчица и что-то бросила в них. Ворота через мгновение разорвало в щепки, а лошади, испугавшись, чуть было не сдали назад, но я яростно хлестанула их пару раз. Не собиралась я останавливаться, когда свобода была так близко!
Сзади маячили крики. Надеюсь, второго экипажа у них нет, не то нас могут быстро нагнать. Я сжала в руках поводья так сильно, что костяшки пальцев побелели.
— Вправо, — вдруг скомандовала Сильвана. Её макияж расплылся по лицу страшным гримом — как, наверное, и мой. Мы петляли по улочкам, стараясь оторваться от преследования, и в конце концов оказались где-то на окраине города…
Глава 9 Если враг оказался вдруг
Светлело. Солнце медленно всходило, освещая утренними лучами бревенчатые домишки, огороды и реку, разделяющую крайний оплот цивилизации Даинвера и дикую природу.
Карету мы остановили где-то в густых кустах недалеко от реки, позволив взмыленным лошадям наконец-то передохнуть. Молча спустились к воде с относительно крутого склона и стали умываться. Теперь, когда от макияжа не осталось и следа, а холодная влага оросила лицо, я почувствовала себя лучше.
— Итак, — я заговорила первая, обратившись к моей попутчице, и сама удивилась своему хрипловатому голосу. Она взглянула на меня, я прокашлялась и продолжила:
— Ты неожиданно хорошо дерёшься. Кто ты? Что делала в "Айдерли"? Думаю, после случившегося мы можем рассказать друг другу. Мы ведь обе пришли туда не просто развлечься…
Девушка хмыкнула:
— А ты тоже не лыком шита, раз заметила что-то между мной и этим простофилей. И, как я поняла, ты смогла отключить магическую сигнализацию. Что ж… Сначала я хотела придушить тебя. Ты сорвала мой долгий и продуманный план. Однако мы вместе оказались в одной ловушке, и вряд ли смогли бы выбраться поодиночке. Эта парочка — простофиля и его жена, — довольно известна в узких кругах дельцов. Она владеет шахтами на юге, где добывают драгоценные камни, затем производит их огранку и продаёт в высшем свете с огромной наценкой. Как ты понимаешь, отличный улов.
— Улов? — я приподняла бровь. — Ты хотела обокрасть их?
— Не совсем. Я аферистка: знакомлюсь "случайно" с подобными этому богатыми и женатыми мужчинами, втираюсь в доверие, сближаюсь, а потом шантажирую, что покажу доказательства их измены жёнам. Много богатеев у меня на привязи, — попутчица усмехнулась. — Этот был почти у меня на крючке. Лёгкая добыча, размазня, каких поискать. Жена у него довольно властная и твёрдая женщина, действует от его имени. Кто же знал, что появишься ты… Кстати, ты не представилась.
— Глориана Линнет, — протянула ей руку.
— Парвина Кеонай, — она пожала мою руку в ответ. — Теперь твоя очередь. Зачем ты явилась в "Айдерли"?
— Я из Гильдии Убийц, — начала я, пока мы возвращались к карете. — Мне поручили самый грандиозный заказ в моей жизни. На него мне потребовались крупные суммы. Поэтому я решила ограбить банк. Мне помогал… друг. Но, как видишь, я сбилась с плана. Хотела отвлечь на себя внимание охраны и гостей, а потом слинять. А теперь я здесь…
Парвина задумчиво слушала меня, затем ответила:
— Что ж, мы обе облажались. Предлагаю посмотреть, что там в карете, которую мы угнали. Может, хоть какая еда или одежда…
— Согласна, — я кивнула и открыла дверцу. Мы осторожно забрались внутрь и принялись обыскивать карету. В конце концов под одним из сидений я нашла небольшой мешочек, видимо, упавший при бешеной погоне.
— Эй, смотри, — я подозвала Парвину и при ней вскрыла находку.
— Что это?.. — она пригляделась к бумажке в моих руках. Я развернула и стала читать вслух:
— "Мой милый Джефф! Я хочу сыграть с тобой в игру. Год назад мы встретились в парке у Каменного Исполина, и с тех пор твоя любовь свела меня с ума. Я хочу, чтобы ты нашёл на месте нашей встречи подарок, спрятанный специально для тебя. Приходи на закате, и тень Исполина укажет путь."
— Ха. Как же богатеи любят интрижки, — Кеонай хмыкнула, сложив руки на груди. — Давай посмотрим, что это за подарок, может, тем будет что-то ценное.
Было видно, что девушка жалеет о проигранных богатствах и хочет хоть как-то окупить свои труды.
— Ну и где мы найдём это место? — спросила я, выбравшись из кареты.
— В Даинвере не так много парков, — она выбралась за мной. — Аплтон, Лендрейф — в этих районах самые большие парки.
— Тогда можем и сходить. Вот только надо переодеться и поесть… — я ощутила, как в животе недовольно заурчало. Парвина покосилась на лошадей:
— Давай для начала выберемся отсюда. И можем отпустить бедных лошадок, они уже своё отработали. А те дурачки из "Айдерли" пусть помучаются с возвратом этой бандуры.
Мы полностью распрягли лошадей, и те, довольные, тут же понеслись прочь, а мы направились к более цивилизованной части Даинвера.
— Глориана, расскажешь подробнее о своём заказе? — спросила Парвина, когда мы выбрались на пыльную дорогу. — Зачем тебе понадобилось грабить казино?
— Мне нужно очень много денег, чтобы поучаствовать в аукционе, — призналась я. — Там будет моя жертва, и мне нужно привлечь её внимание.
— Зачем? — девушка изучала меня взглядом.
— Дело в том, что я должна подстроить несчастный случай, а для этого нужно подобраться в жертве поближе.
— Понятно. Что-то похожее проворачиваю и я, — она чуть усмехнулась.
— Вот только моя жертва хорошо разбирается в живописи. А мне нужно узнать, что из картин будет на аукционе, и какая имеет самую большую ценность, — я нахмурилась.
— А где это всё действо будет происходить? — спросила Парвина, когда мы уже вышли на мощёную камнем дорогу.
— В аукционном доме… Бинхмнарс, по-моему. Он находится в Аплтоне, — ответила я, оглядевшись.
— Ясно, — протянула она. — Есть у меня в знакомых один художник. Может, он что-то знает об этом.
— Было бы неплохо, — я просияла от лучика надежды.
***
Побывав дома у Парвины, мы переоделись и перекусили тем, что обнаружили на кухне. У меня под платьем уже были ботинки и лосины, новая подруга же одолжила мне свою рубашку. Медлить не стали — сразу же отправились в Лендрейфский парк. Шли пешком, чтобы смешаться с толпой и не привлекать внимание. Наверняка новость о том вечере в "Айдерли" уже появилась в заголовках городских газет, а значит, нас будут искать.
Лендрейфский парк располагался за центром и славился своей знаменитой галереей "Улувром", поэтому был довольно посещаемым местом у культурной части населения города. Пробравшись в парк, мы с Парвиной принялись искать статую, называемую в записке "Каменным Исполином". На самом деле, статуй в парке было не очень много: статуя барона Даджинда Даинверского, тучного, довольного жизнью мужчины, который довольно много сделал для своего города, скульптура легендарного героя Эксканьола Берта на лошади, что своим копьём пронзил пасть змея-дракона Зигмунгарда, и небольшая инсталляция сражения на Аргском озере, состоящая из двух борющихся воинов: аргастианца в рогатом шлеме и с топором, и воргота в кольчуге и остроконечном шлеме. Кажется, это сражение произошло в двадцать девятом году после падения Империи Солдстор…
Ни одна из этих скульптур не попадала под звание "Каменного Исполина", да и находились они все в людных местах, отчего спрятать что-нибудь в них казалось делом чрезвычайной сложности.
— Чёрт, — я начинала злиться. — А если он в Аплтоне? Мы зря тратим время.
— Надо продолжить поиски, — настаивала Парвина. — Я чувствую, он где-то здесь…
Закат почти наступил, когда мы набрели на тропку среди высоких кустов где-то на окраине парка. Уже ни на что не надеясь, решили поддаться судьбе. Тропинка привела нас к небольшому озерцу, а вот то, что было в нём, заставило моё сердце биться чаще. Прямо из воды, покрытой кувшинками и тиной, рос огромный старик, будто бы слепленный из камня.
— Это он?.. — озвучила мои мысли Парвина. Я кивнула.
Солнце омывало закатными лучами его фигуру, и рука скульптуры, прислонённая ко лбу Исполина, тенью указывала на нижнюю часть куста.
— Вот же заморочилась баба, — пробормотала моя спутница, и мы тут же направились к кустам. В них оказалась спрятана шкатулка. Настал тот торжественный момент…
Парвина открыла крышку, а мои глаза расширились:
— Что это?..
Глава 10 Двойной куш
— Хм, — Кеонай пригляделась к крупному драгоценному камню, сияющему у неё в руке, — выглядит внушительно.
— Как думаешь, сколько денег нам за него отвалят? — я хищно улыбнулась, уже предвкушая, как сорву двойной куш с набега на "Айдерли".
— Взгляни, — девушка указала пальцем на одну из граней ромбовидной драгоценности. — Эта закорючка — символ дома Туокс. Редкостные богатеи… Герцоги, да ещё и приближённые королевской семьи!
— Вау… И откуда ты всё это знаешь? — я с удивлением смотрела на попутчицу.
— Мой брат ювелир, — она усмехнулась. — Он меня многому научил.
— Куда нам сбыть этот камушек? — я перешла к делу. — Наверняка власти заинтересуются, откуда это у нас.
— Давай обратимся к моему брату, — предложила Парвина. — Быть может, он знает что-то большее об этой ценности.
***
Калиндор Кеонай жил недалеко от Аплтона. Чтобы добраться до его дома, мы с Парвиной взяли кэб. Всю дорогу я думала о Ханорене и Дильге: как они? Успели ли вынести нужную сумму и сбежать? Ищут ли меня сейчас? Я понимала, что должна была вернуться к ним, сообщить, что со мной всё в порядке, однако у меня не было гарантии, что Парвина не сбежит, оставив меня без платы за найденную драгоценность. Поэтому я не имела права оставлять её одну.
Дверь богатого дома открыл мужчина, и в глаза мне тут же бросилось сходство с моей попутчицей: те же чёрные волосы, светлая кожа, высокие скулы, изящный лоб, слегка вздёрнутый нос и жгучие светло-карие глаза. Он перевёл удивлённый взгляд с меня на Парвину и улыбнулся ей:
— Сестрёнка! Как давно не виделись!
Они обнялись.
— Извини, я постоянно в делах, — Парви искренне улыбнулась брату и кивнула на меня: — Вот, познакомься. Это Глориана, моя знакомая. Мы с ней нашли кое-что, что тебя заинтересует.
— Рад знакомству, — Калиндор учтиво улыбнулся мне и пригласил нас в дом. А уже через минуту его глаза удивлённо распахнулись при виде камня из шкатулки.
— Не может быть, — он осторожно взял камень из рук Парвины и пригляделся внимательнее. — Где вы нашли его?
Тогда мы и поведали ему нашу историю, начиная с вечера в "Айдерли" и заканчивая находкой тайника в парке. Калиндор почесал затылок:
— Да, Парви, нашла ты себе такую же подругу, без башни. Так, говорите, какая-то дамочка спрятала его для любовника? А я слышал краем уха, коллеги болтали, что этот Драконий бриллиант дома Туокс был украден…
— Украден? — я приподняла бровь и бросила взгляд на Парвину. — А не эта ли дамочка его украла?..
— Вполне вероятно, — девушка задумалась. — А если эта записка на самом деле была прикрытием?
— Хочешь сказать, похитительница спрятала камень в шкатулке и написала некоему Джеффу, чтобы тот забрал его? — я недоверчиво глянула на камень в руках Калиндора. — Не слишком ли это рискованно?
— В любом случае, я могу прийти в дом Туокс, заявить, что некто подкинул мне эту записку, что я потом нашла этот камень, и отдать его. За вознаграждение, конечно же, — прикинула план Кеонай.
— А не посчитают ли они, сестрица, что ты и похитила этот камень? — в свою очередь предположил ювелир.
— Я отдам им записку. И пусть они сами по почерку выясняют, кто писал её, — заявила девушка.
— Ну что ж… Неплохая идея, — поддержала Парвину я.
— Мисс Сильвана Дренслей, верно? Я Вас внимательно слушаю.
Секретать Туоксов, немолодой мужчина с острым, как клюв, носом, залысиной и безразлично глядящими тёмными глазами без особого интереса осматривал нас — двух девушек в богатых платьях, представившихся знатными дамами.
— Дело в том, мистер Кроуди, — Парвина достала шкатулку и записку в мешочке и положила это на стол рядом с собой, — что вчера вечером мешочек с этой запиской неизвестным образом оказался в меня на столе, — она осторожно развязала его, вынув записку, и протянула её секретарю, пока я молча сидела на скамейке рядом.
— Я подозреваю, что мне её подкинули, — продолжала девушка, пока Кроуди внимательно читал письмо, — так как у меня нет ни одного знакомого Джеффа. Затем мы с моей подругой Альвией прогуливались в парке после обеда. Я рассказала ей про это письмо, и мы в шутку решили поискать указанный в нём "тайник".
— Ближе к делу, мисс, — секретарь явно заинтересовался.
— В одном из закоулков Лендрейфского парка в кустах мы всё же нашли… — Парвина придвинула к нему шкатулку и чуть приоткрыла её, — … это.
Тут уже у мистера Кроуди глаза полезли на лоб от увиденного.
— Я… — он даже приподнялся, будто бы стремясь залезть в шкатулку своим носом, но Парвина тактично её отодвинула. — Я сообщу об этом господину Туоксу.
— Как Вы понимаете, мы ожидаём награды за свою находку, — Парвина чуть улыбнулась. — Я знаю, что господин Туокс благородный и порядочный человек. Он высоко ценит сокровища своей семьи и способен щедро оценить нашу… услугу.
— Вне всякого сомнения, — поправил галстук секретарь и достал магическое зеркало для того, чтобы связаться с герцогом.
***
Из приёмной дома Туокс мы вышли довольные. На руках у нас была расписка соответствующей печатью, согласно которой в банке Карбитто нам должны выдать сумму три тысячи золотых — именно во столько герцог Туокс оценил свой бриллиант. В банке на нас смотрели удивлённо, однако деньги выдали. Мы всё пересчитали, разделили поровну и сложили добычу по сумкам.
— Что ж, Глориана, было приятно иметь с тобой дело, — сказала мне напарница, когда мы вышли из банка.
— Как и мне, Парвина, — я улыбнулась. Мы пожали друг другу руки.
— Если что, обращайся. Можешь передать мне весточку домой или через Калиндора, — она тоже улыбнулась.
— А если тебе нужна будет моя помощь, обратись в Гильдию Убийц, — ответила я. — Таверна "Жизнь за кошелёк", это в центре города.
— Хорошо, — Кеонай улыбнулась шире.
Мы попрощались и разошлись. Я шла домой и думала о том, как хорошо будет крепко отоспаться в своей кровати, особенно после всего случившегося. Ах, как же долго я не была дома!
В квартире было темно и пусто. Я запихнула сумку в шкаф и плюхнулась на кровать. Сегодня уже никуда не пойду. А скажу Ханорену, что со мной всё в порядке, уже завтра.
Дрёма охватила меня, когда вдруг послышался скрип двери, шаги и приглушённые голоса. Я чуть напряглась, вслушиваясь.
— Я обыскал все ближайшие тюрьмы. Нигде её нет, — нервно проговорил мужской голос.
— Ты же видел новости, она сбежала. Наверное, где-то скрывается, — ответил ему женский.
— Так долго? Целый день прошёл!
Я улыбнулась, узнав в этих голосах Ханорена и Дильгу. Как мило, что они беспокоятся обо мне…
Я услышала, как они вошли в мою комнату, зажгли лампу и замерли, увидев моё тело на кровати. Я повернулась к ним и улыбнулась:
— Привет.
— Глориана! — возмущённо воскликнул Ханорен, а Дильга облегчённо выдохнула. — И давно ты вернулась?
— Только что, — призналась я.
— Мы тебя обыскались, — заговорила Дильга. — В газетах такой скандал пишут про тебя и ту бойкую девицу.
— Да, мы там такой погром учинили… — я улыбнулась шире, вспоминая бешеную погоню. — Просто чудом сбежали… А вы? Удалось вам вынести деньги?
— Да, — Ханорен подошёл ближе, пока я усаживалась на кровати. — Как и обещали, твою долю мы тебе передали. Спрятали мешок под кроватью.
— Три тысячи, — заметила Дильга, опираясь плечом о дверной косяк.
— Да я теперь богачка, — засмеялась я, пока Хуст оглядывал меня.
— Ну что же, раз ты нашлась, то я могу быть спокойна за Хана, — Дильга тоже улыбнулась. — Пожалуй, вернусь к себе.
Мы попрощались с ней, и воцарилась молчание. Ханорен осторожно присел на кровать рядом со мной, пока я следила за ним пристальным взглядом, и произнёс полушёпотом:
— Я рад, что ты в порядке, Линнет.
— Ты переживал? — я склонила голову набок. — А я думала, у тебя совести совсем нет.
Мужчина улыбнулся:
— Ты голодна? Я тут купил кое-что из еды. Давай поужинаем перед сном?
Глава 11. Уроки живописи
Я стояла перед невысокими, в два этажа домами, плотно прилепившимися друг к другу и напоминающими мне человеческий муравейник. Всё так, как и говорила Парвина. Перепутать сложно. Сюда, по её словам, соседствуя с семьями рабочих, стекается андеграундная богема представителей всех видов искусства. И действительно, вместе с криками детей из окон доносились звуки странной музыки. Я вздохнула, уже чувствуя, с чем мне предстоит столкнуться, подошла к двери и три раза постучала о неё массивным кольцом.
Через несколько секунд мне открыл мальчик — оборванец с растрёпанными рыжими волосами, оттопыренными ушами и большими серыми глазами. Он захлопал ресницами и спросил наивным голосом:
— Тётенька, Вы к кому?
— Одо Сависсо проживает здесь? — имя я прочла с небольшого листочка, который дала мне Парвина. Мальчик кивнул учтиво и проговорил каким-то заговорщическим полушёпотом:
— Следуете за мой, Госпожа.
Всё это выглядело странно. Похоже, мальчик попал под влияние творческих персон. Но мне ничего не оставалось, как идти за ним. Паренёкзакрыл входную дверь и повёл через запаренную от готовки на кухне рядом прихожую к лестнице. Тут я обратила внимание на стены: они сплошь были исписаны странными символами всех оттенков от ярко-красного до приглушённо-бордового; рядом с ними красовались лица людей, выполненные в разных манерах — наброски из пары штрихов или мазков, немыслимое соединение геометрических фигур, чётко выведенные линии контура и ещё много чего, под что мой разум не мог подобрать слова. "Сразу видно — творческие натуры", — подумала я, поднимаясь за мальцом по лестнице. Он привёл меня на чердак, где, по всей видимости, и жил Сависсо. Табличка на двери гласила: "О, всяк входящий во дворец фантазий Одо, кланяйся не творцу, но искусству, ибо только оно достойно восхваления!"
— Сколько пафоса… — не удержалась я. Мальчик приложил палец к губам:
— Вы только при господине Мастере так не говорите… Он натура ранимая, с тонкой душевной организацией…
— Это ты от него таких слов нахватался? Знаешь хоть, что они означают? — я сложила руки на груди.
— Знаю! — обиделся мальчик. — Почти всё знаю!
— Ну ладно, полно тебе, — чуть улыбнувшись, я подступила к двери и бросила мальчику серебряную монетку. — Гуляй.
— Спасибо, Госпожа! — от обиды не осталось и следа, и радостный мальчик быстро сбежал по лестнице со своим выигрышем. Я же коротко постучала и, не дожидаясь ответа, вошла в заветный чердак.
Дух андеграундного искусства здесь чувствовался во всём: разбросанные по полу в творческом беспорядке одежда, какие-то склянки, кисти и карандаши, завешанные тканями стулья и шкафы, огромнейший таз с водой, в котором обосновалось не меньше дюжины голых девушек, и в центре сего хаоса сам Мастер, как ему и полагается, — стоит за мольбертом и быстрыми резкими движениями водит кистью по холсту. Получается что-то странное: на чёрном фоне вырисовываются светло-зелёные очертания женских тел, отдалённо напоминающие позы девушек в тазу. Наверное, что-то в этом есть.
— Одо Сависсо? — прокашлявшись, громко спросила я. Мужчина, стоявший спиной ко мне и лицом к натурщицам, обернулся. Высокий и худощавый, в чёрной, испачканной красками мантии, с этаким коршуновым носом, сдвинутыми чёрными бровями, прищуренными тёмными глазами и небрежно собранными в хвост засаленными волосами. Окинув меня быстрым взглядом, он отбросил кисть и неожиданно ловко подскочил ко мне. Послышался его низкий, на удивление приятный голос:
— Взгляд, дерзко устремлённый в Бездну, бесстрашие в волнах бровей, хитрость линии носа, сила хрупкой челюсти… То, что нужно! — он бесцеремонно ухватился пальцами за мой подбородок и повертел его из стороны в сторону, пока я не успела сообразить, что происходит. — О, какая грация…
— Эй! — тут же придя в себя, рефлекторно оттолкнула его рукой. — Что Вы творите?!
— Искусство, дорогая моя, — художник лишь рассмеялся и махнул рукой на стул. — Присаживайтесь, я сейчас же начну Вас писать!
— Что?.. Но я не… Я не натурщица! — вспыхнула я. — Одо, я от Парвины. У меня к Вам важное дело.
— Какое дело?! Его можно отложить! — мужчина настаивал на своём.
— Вы не поняли, я не собираюсь Вам позировать, — я начинала злиться. — Парвина сказала, что Вы можете знать о работах, поступивших на аукцион…
— Милочка, я Вам ничего не скажу, пока Ваш портрет не будет готов! — отрезал Сависсо. Я вздохнула, уже готовая сдаться:
— По-другому мы договориться не сможем?..
— Между прочим, портрет Парвиночки я тоже писал, — заявил горделиво художник и тут же шикнул на взволновавшихся девиц. — И она осталась довольна. Так что садитесь-садитесь.
Ругая всё на свете, я села на стул. Ещё пару минут Одо выбирал положение моего лица, пока, наконец, не остановился на полном профиле и уселся за мольберт с новым холстом. Я краем глаза наблюдала, как он быстро орудует кистью и что-то бормочет себе под нос. Наконец решилась спросить:
— Одо, Ваши работы продаются на аукционе дома Бинхмнарс?
— Да-да. Мой покровитель выставляет их там, и я получаю большой процент. Не отвлекайтесь, — ответил художник, не отрываясь от работы.
— Стало быть, мой портрет тоже пойдёт на аукцион? — предположила я, уже строя планы в голове.
— Вы можете приобрести его сразу… — Сависсо задумался над чем-то, замерев на месте.
— Нет-нет. Не буду лишать такой радости других ценителей искусства, — я поёрзала на месте, чувствуя, как ноги, привыкшие к постоянному движению, уже затекают. — Одо, а Вы знаете, какие ещё работы будут выставлены на продажу?
— Там продаются работы многих моих товарищей по цеху: Дирка, Уильямса, Кортнеги… — начал Одо. — Но лишь одного из них я считаю достойным — Альбора Дорте. Лишь один он постиг истинную суть абстракции как способа выражения глубинных течений смыслов реальности и гиперреальности.
— Э-э-э… Понятно… — в подробности я вникать не стала. — Одо, Вы сами придёте на аукцион? Я тоже буду там. Мы могли бы встретиться…
— Помолчите, я пишу Ваш рот, — строго перебил меня Сависсо, и мне пришлось замолчать. Однако в голове я уже всё продумала: за этот портрет я буду предлагать самую высокую цену, чем заинтересую Дроута и втяну его в торг, затем уступлю. И надо будет заставить Сависсо поговорить с Дроутом и упомянуть, что я была его натурщицей… Но для этого мне нужно придумать поддельную личность и легенду. Может, связать это всё с портретом?..
***
Наконец картина была готова. Я встала, разминая затёкшие конечности, и тут же решила взглянуть на портрет. Увиденное меня поразило: чёрный фон и одна непрерывная ярко-зелёная линия, повторяющая очертания моего лица и цвет моих глаз. И это он собирается продавать за бешеные деньги? Ну-ну.
— Осталось название, — проговорил довольный своей работой художник.
— Не торопитесь, Одо, — я перевела взгляд на него. — Когда Вы собираетесь передать картину покровителю?
— Завтра утром, — ответил он с удивлением.
— Тогда назовите… "Портрет зеленоглазой", — проявила я фантазию. Сависсо моей идеей проникся:
— Достаточно абстрактно, мисс… Эм…
— Когда там следующий аукцион? — я перевела тему с моего пока еще не существующего имени.
— Уже через дня три-четыре, — припомнил Одо.
— В таком случае, не желаете ли быть моим сопровождающим? — я искусно улыбнулась. — Расскажете мне о своём творчестве подробнее.
— С превеликим удовольствием, дорогая моя, — Сависсо как-то чопорно улыбнулся в ответ.
— Я к Вам ещё зайду, Одо. А сейчас меня ждут дела, — я развернулась и направилась к выходу, пока тот не успел вспомнить о том, что так и не узнал моего имени.
Глава 12. Новый день, новая я
В библиотеке вечером людей было немного: всё-таки многие предпочитали чтению праздный отдых дома либо в кабаках. Эта малолюдность сегодня сыграет мне на руку. Будет гораздо проще уединиться вместе с Инес и хорошенько проработать мою поддельную личность.
Библиотекарша моего визита не ожидала.
— Глориана! — она замерла с книгой в руках, собираясь поставить её на полку, а потом улыбнулась мне широко. — Неужели это ты? Часто как-то стала ко мне захаживать.
— Да, привет, Инес, — я тоже улыбнулась, подойдя ближе. — Мне снова нужна твоя помощь.
— Опять узнать про кого-то? — она бегло оглядела меня.
— Нет. Я почти подобралась к жертве, однако кое-чего не хватает. На этот раз мне нужна новая личность, Инес. Таинственной знатной дамы издалека, и чтобы никто не мог проверить меня на предмет лжи, — выдала я. Глаза библиотекарши округлились:
— Да-а, подруга… Задала ты мне задачку, — она повернулась, будто ища что-то взглядом. — Давай присядем. Судя по всему, это затянется надолго.
Последовав совету, я села за стол, а Инес удалилась и через пару минут вернулась с охапкой папок различной толщины. Как я поняла далее, это были истории разных знатных родов Севера — королевств Форстайн, Ханетия и Беахогг. Однако, Даинверская библиотека имеет довольно обширный выбор чтива.
Мы с Инес разложили папки и уселись за их изучение. Искали достаточно древний род, уже прошедший пик своего величия, о котором в последнее время мало слышно либо не слышно вовсе. Выбор, однако, представлялся довольно большим, ведь судя по рукописям, во всех королевствах Севера сейчас продолжался кризис, когда так их южные соседи, в частности и наша Анкавия, наоборот переживали подъём. Тогда встал вопрос: взять не только древний, но ещё и относительно не бедствующий род, чтобы я не выглядела неправдоподобно богатой. Поэтому мы подробно изучали историю, зарождение, особенности родов. Для меня, как для человека более практичного склада ума, это всё было мучительным испытанием, однако Инес справлялась блестяще.
В конце концов, выбор пал на Альгар'Дан — бароновский род на юге Беахогга, у самой границы с севером Анкавии. История его была такова: триста лет назад некий Архонг Тавентер, по слухам, искусный колдун, основал в тех местах своё жилище. Легенда гласит, что он был красив, как дьявол, и обладал тёмным, таинственным очарованием, чем сильно привлёк королеву лесных дриад. Они приказала похитить его и привести к ней, но ни один из её поданных не смог развеять магию колдуна. Архонг сам явился к ней. История умалчивает, был ли Тавентер влюблён в королеву, однако известно, что у них родился ребёнок-полукровка, который затем унаследовал владения отца. Во время последующей войны тогда ещё герцогства Беахогг с народом рурх, северными варварами, потомок Тавентера, Альгар'Дан Храбрый сильно отличился в яростной защите своей родины, за что уже после войны ему был пожалован бароновский титул и возможность закрепить свой род. Так и появилось баронетство Альгар'Дан вместе со славным родом. Бывали в нём успешные дельцы, которые старались приумножить богатства своего дома, однако не суждено было им добиться в этом деле каких-либо высот. Про Альгар'Дан уже давно ничего не слышно. Вполне можно предположить, что для широких масс этот род даже не был известен.
— Смотри, — Инес подсунула мне рисунок. — Это печать с символами Альгар'Дан. Я думаю, тебе нужно украшение с их символикой, чтобы подтвердить свой статус.
— Верно, — я кивнула. — Может, медальон? Или кольцо-печатка?
— Да, что-то из этого, — ответила библиотекарша.
Мы вновь обратились к генеалогическому древу, к самой кроне. Там находились последние известные автору наследники рода — Радомия, Сальгастр и Вестон Альгар'Даны. Под их именами были приписки "магичка", "банкир", "путешественник" и краткие сведения.
— Выбирай: представишься ты дочерью Сальгастра или Вестона? — Инес внимательно взглянула на меня.
— Ну-у, — протянула я, не решаясь ответить. — Логичнее мне быть дочерью банкира, разве нет?
— Банкира могут знать, так как на аукционе будут дельцы, но кто узнает путешественника? — возразила мне библиотекарша. — Представишься его дочерью, скажешь, что получила от него наследство. А сюда приехала…
— Учиться? — предположила я.
— Да! — глаза подруги сверкнули азартом. — Учиться. В Императорскую Академию. А направление… Работа с деньгами. Решила стать банкиршей, как дядя.
— Вот только одна проблема, — я нахмурилась. — Я от банкирского дела так же далека, как пьянчуга с улицы от всех этих книг.
— Сколько у тебя есть времени до аукциона? — вопрос Инес заставил меня напрячься:
— Дня три-четыре…
— Значит, за эти дни тебе надо будет изучить хотя бы основы. Я найду тебе какие-нибудь учебники, — заявила библиотекарша.
— Не забывай, мне ещё готовиться надо, — напомнила я. — Платье, украшения, причёска…
— Значит, у нас два дня и две ночи на изучение, — кажется, девушка всерьёз задумала это. — Не будем терять времени.
Отложив исторические хроники, мы с Инес притащили какие-то толстущие книги о финансах. Если по этим томам учатся в Императорской Академии будущие банкиры, то я им ох как не завидую. В этом случае, на мой взгляд, уж лучше так: хочешь много денег — становись вором.
— Инес, ты уверена, что сможешь помочь мне это изучить? — я с недоверием глянула на подругу. — Не можешь же ты знать и понимать всё на свете.
— Не могу. Но я отлично работаю с информацией и текстом, проще говоря, могу легко и быстро уложить прочитанное в голове, — библиотекарша открыла книгу. — Давай, Глориана. Это всё в твоих интересах.
— Да уж, тебе явно понадобится компенсация за труды, — пробормотала я. — Если я отхвачу на аукционе что-нибудь интересное, то обязательно подарю тебе.
— Не отвлекайся, — шикнула мне Инес, и я, поддавшись её влиянию, начала тонуть в бесконечных заумных фразах, причудливых терминах, абстрактных понятиях, операциях и методах подсчёта столь дорогих и желанных многими денег.
Глава 13. Капитальная подготовка
Все эти три дня были густо насыщены событиями: я засела вместе с Инес за изучение предмета, от которого ранее была максимально далека, однако постепенно я втянулась, и мне даже стало нравиться. Одновременно с этим я крайне поверхностно изучила состав даинверской элитной верхушки — потенциальных посетителей аукциона. Конечно, узнать на улице я бы их не смогла, однако фамилия уже могла бы мне сказать хотя бы о роде деятельности этого человека.
В перерыве между уроками финансовой грамотности мне удалось улизнуть из библиотеки. Так как мне нужно было украшение с печатью рода Альгар'Дан, следовало обратиться к ювелиру. А из знакомых ювелиров у меня был только Калиндор Кеонай — тот милый братец Парвины. Оставалось только надеяться, что он меня помнит.
Дверь он открыл мне нескоро: судя по растрёпанным чёрным волосам и заспанному виду, парень совсем недавно проснулся.
— Доброе утро, — я улыбнулась, хотя солнце уже приближалось к зениту. — Это я, Глориана. Помните меня?
— Конечно, мисс… Добрый день, — Кеонай засуетился, поправляя криво застёгнутую рубашку.
— Калиндор, у меня к Вам разговор, — я приблизилась, намереваясь войти, и мужчина отступил, пропуская меня. — Надеюсь, я не отвлекла Вас от важных дел?
— Если только сон можно считать таковым, — он усмехнулся, закрывая дверь, и указал на кресло в гостиной: — Присаживайтесь. Я сейчас.
Я уселась в довольно мягкое кресло и огляделась: довольно большое помещение, хорошая добротная мебель, всё чисто и опрятно. Да, ювелиры в наше время не бедствуют.
Калиндор скоро вернулся — уже более опрятный, причёсанный, с двумя чашками ароматного травяного чая и каким-то печеньем. Поставив всё это на столик, он присел на соседнее кресло:
— Прошу Вас, угощайтесь.
— Благодарю, — я с улыбкой взяла чашку с чаем и отпила. Да, вкус действительно был насыщенным и приятно отдавал какими-то луговыми цветами.
— Так что за разговор у Вас ко мне, Глориана? — начал он.
— Даже не разговор, а просьба. Я хочу попросить Вас изготовить для меня кольцо, — я порылась в кармане, достала картинку с гербом рода Альгар'Дан и протянула ему. — И на нём должно быть это.
— Вы хотите кольцо-печатку? — уточнил мужчина, внимательно разглядывая рисунок.
— Да, — я кивнула. — Оно не обязательно должно быть из золота, можно обойтись и золотым напылением.
Ювелир поднял на меня взгляд:
— Хорошо. Я сделаю его для Вас. Но на это уйдет время.
— Мне нужно кольцо в ближайшие сроки. Самое большее — два дня. Я готова заплатить Вам столько, сколько Вы пожелаете, — я достала увесистый мешочек и положила его на столик. Монеты приятно звякнули.
— Ну что Вы, для подруги моей сестры я готов сделать скидку, — на его губах засияла обворожительная белоснежная улыбка. — Да и плата чисто символическая — всего десять золотых.
— Вы уверены? — удивилась я и, дождавшись кивка мужчины, отсчитала ему ровную сумму из мешочка.
— Благодарю, — он поднялся и принёс какую-то коробку. — Здесь образцы колец. Сейчас подберём Ваш размер.
Подбором размера мы занимались минут тридцать, не меньше. Ловкие и деликатные руки ювелира своими мягкими касаниями и нежными движениями приводили меня в восторг. Наверняка у него много постоянных клиенток, которые не прочь дать потрогать ему свои ручки и насладиться этим. Да и я, признаюсь честно, попала в эту ловушку: по нескольку раз перемеривала одни и те же кольца, якобы не решаясь выбрать что-то. В конечном итоге остановилась на определённом размере и нехотя попрощалась: меня ждала покупка шикарнейшего платья, украшений к нему и, конечно же, продолжение занятий с Инес.
После очередной порции знаний о финансах, культуре и строении знати я снова смогла вырваться из лап библиотекарши и наконец вдохнуть воздух свободы. Не думала я, что изучать что-то так сложно. Скорей бы сделать своё злосчастное дело и забыть об этом всём…
Ну а сейчас меня ждёт поиск самого шикарного платья в Даинвере. Парвина посоветовала мне салон, где она обычно выбирает наряды и украшения. Дорогое заведение и называлось лухарно — "Бриллиантовый век". Вот уж точно, бриллиантовый… Прямо как его цены. Сомневаюсь, что это платье я ещё когда-нибудь надену. Хотя… никогда ведь заранее не угадаешь. А так хоть побалую себя, потешу свою женственность, вечно скрытую за штанами, капюшоном и маской убийцы.
В салоне на меня глядели косо: наверное, их настроил враждебно мой повседневный прикид. Одна женщина тут же попыталась мне на это намекнуть:
— Девушка, это ателье портного Марзеппе, здесь продаются самые лучшие и дорогие платья Даинвера. Вам… — подскочив, начала тараторить она. Я смерила её взглядом: ухоженная, подтянутая, с шикарной фигурой и показательным, хоть и простеньким бежевым платьем. Высокая причёска и макияж. Явно считает, что таким как я, отбросам с улицы, здесь не место.
— Я знаю, — дерзко перебила её я, пройдя вперёд. — Я хочу купить самое красивое платье в этом салоне. И на Вашем месте я бы поскорее занялась обслуживанием баронессы Альгар'Дан.
— Баронессы… Альгар'Дан? — не слишком уверенно переспросила опешившая девушка.
— Да-да, Вы всё услышали правильно, — и, чтобы подкрепить свои слова доказательствами, я потрясла перед ней мешком, в котором приятно зазвенела целая тысяча золотых монет.
— Прошу прощения, Ваша Милость, — работница тут же исправилась и указала мне на диван. — Присаживайтесь, пожалуйста.
Я кивнула ей и дерзко села, закинув ногу на ногу. Вот и правильно. Сейчас поговорим, а она пустит слух, что баронеса Альгар'Дан в городе. Может, до кого-то из окружения Дроута этот слух и дойдёт, что будет мне только на руку.
Мне принесли выпить какой-то изысканный розовый чай, а потом повели снимать мерки. Во время этого девушка пыталась со мной заговорить:
— Какими судьбами к нам?
— Вообще-то, в Даинвере я уже несколько месяцев, — начала рассказывать я, задрав руки над головой, пока снимали объём груди. — Решила выйти в свет и поучаствовать в местном аукционе. А мне одна моя знакомая, Сильвана Дренслей, порекомендовала ваш салон. Вот и решила взглянуть на ваши платья.
— О, мисс Дренслей наша частая клиентка, — ассистентка модельера улыбнулась.
— Да, она говорила, — я решила сменить тему. — Я бы хотела взять платье с самым модным фасоном. Что Вы можете мне посоветовать?
— В этом сезоне настоящим хитом стали платья-годе, Ваша Милость. Мы Вам что-нибудь подберём, а Вы обязательно это примерите, — девушка поклонилась и удалилась искать платье мне по размерам.
Минут через десять я уже крутилась перед зеркалом, примеряя на себе различные платья. Мне пришлось увидеть на себе штук шесть экземпляров, прежде чем мне попалось то самое. Глубокий винный цвет, нежный шёлк обтягивал мою фигуру до колен, затем резко расширяясь и ложась на пол гладкими волнами; плечи были открыты, а через шею перетягивалась кружевная бретель. Надо сказать, что в зоне декольте платье тоже украшало мелкое, искусно выполненное бордово-золотистое кружево. Что касается спины, она была практически открыта, прикрывали её лишь косые переплетения, продолжающие бретель и стремящиеся обхватить противоположную от неё сторону тела.
— Село на Вас как влитое, — поддержала мой выбор ассистентка. Затем мы вместе подобрали чёрные туфли на высоком каблуке, минималистичное обхватывающее шею украшение в виде мелкой золотой цепочки с небольшим рубином и шедшие с ним в комплекте серьги, а также изысканное кружевное бельё. Всё это обошлось мне в целых две тысячи! Вот уж действительно — роскошь..
Весь этот комплект упаковали для меня. Оставив в салоне свою тысячу и договорившись, что завтра здесь мне сделают макияж за дополнительную цену, я вышла из лухарного ателье и наконец-то выдохнула. Дело постепенно близилось к развязке.
Глава 14. На аукцион!
Уже второй раз я встречаюсь взглядом с нагромождением жилых комнат в домиках и по совместительству обителью андеграундных творцов. Приказав заказанному на вечер и ночь кэбмэну ждать меня, я осторожно выбралась из транспорта и, придерживая подол платья, вновь постучала в ту самую дверь. Чтобы не смущать простой люд своим шикарным видом, я предварительно обмоталась в длинный чёрный плащ с капюшоном.
Открыл мне всё тот же мальчишка. Он улыбнулся, будто бы узнал меня под тенью капюшона и косметическим камуфляжем, и торжественно произнёс:
— Госпожа, Мастер ждёт Вас.
— Проведи меня к нему, — я вошла в дом. Парнишка помог мне подняться по лестнице, за что получил ещё один серебряк и, радостный, вернулся к своим делам.
Я коротко постучала и вошла в мастерскую. Сависсо как раз вертелся перед зеркалом, примеряя какой-то старый, испачканный красками фрак. "На этот раз хоть без девушек обошёлся," — хмыкнула про себя я, осторожно опираясь плечом о дверной косяк. Одо, не отрываясь от зеркала, поприветствовал меня:
— Добрый день, мисс. Я уж думал, не дождусь Вас. Ваш портрет будет продан сегодня вечером на аукционе.
— Прекрасно, — я улыбнулась.
— Не будете ли так добры помочь мне завязать галстук? — художник наконец повернулся ко мне и окинул неторопливым взглядом.
— С удовольствием, — я легко оторвалась от косяка и подошла к нему. Мои руки выскользнули из плаща, заставляя чёрную ткань открыть вид на моё платье.
— Вы выглядите ещё шикарнее, чем в нашу первую встречу, моя дорогая, — Сависсо ещё раз оглядел меня, пока мои пальцы ловко работали с его странным жёлтым галстуком.
— Прошу меня простить, Одо, — кокетливо начала я. — В тот раз Вы сбили меня с толку, и я совсем забыла представиться. Варрия Альгар'Дан, наследная баронесса Альгар'Дана, что на юге Беахогга.
— Как? — его моё заявление, кажется, обескуражило.
— В Даинвере я недавно. Учусь тут, понимаете ли, банкирскому делу. Но в один момент меня потянуло на веселье, а в частности — на аукцион. Говорят, у моего дяди в жизни были две страсти — деньги и аукционы. Это, видимо, мне от него и передалось, — начала пояснять я. — Заходила я к Вам, чтобы попробовать узнать о том, что из произведений искусства вообще будет на аукционе. Но уж никак не ожидала, что Вы напишете мой портрет… Теперь попасть на аукцион — дело чести для меня. Очень уж хочется узнать, кому достанется картина. Может, я и сама поборюсь за неё.
— Какая интересная история, — мужчина ещё раз глянул в запачканное по краям высокое зеркало. Я взглянула туда же. Из отражения на меня глядела гламурная дама: волнистая изящная причёска, длинные серьги, лицо покрыто тоном, скулы подчёркнуты тёмной пудрой и нежно-коралловыми румянами; брови мне чем-то подкрасили, отчего они казались теперь более пушистыми и тёмными, на веках немного румян, контрастирующих с зеленцой моих глаз, и длинные изящные стрелки, но главный акцент был сделан на бархатных красных губах в цвет платья. Увидел бы меня сейчас кто из моих согильдийцей — не поверил бы, что перед ним Глориана Линнет. Впрочем, это ведь и не было так: сегодня я Варрия Альгар'Дан, наследница древнего рода и роковая красотка, готовая покорить сердца мужской части посетителей аукциона и мою самую главную цель — сердечко господина Дроута.
— Одо, могу ли я просить Вас о том, чтобы составить мне компанию на этот вечер? — спросила я, не отрывая взгляда от своего отражения. — Кэб я уже взяла…
— Конечно, моя дорогая, — художник сразу выпрямился и расправил плечи, будто стараясь казаться солиднее.
Когда Сависсо собрал всё необходимое, мы спустились и сели в кэб. Поездку я решила скрасить разговором:
— Одо, мы ведь с Вами толком не знакомы. Расскажите о себе.
— Знаете, моя хорошая, я сам из небогатой семьи, — начал художник, выглядывая в окно, — однако блестящее умение рисовать начало проявляться у меня с самого детства. Меня взяли в Академию Искусств, сказали, что у меня талант. До этого я умел лишь бездумно, пусть и очень точно срисовывать реальность, там же меня научили пропускать действительность через себя и трактовать её через спектр моих ощущений и мировоззренческий аппарат. Так познал я гиперреальность.
— Э-э… Превосходно. Вы определённо мастер своего дела, — я улыбнулась. — А Ваша семья?
— Родители живут за городом. Жены у меня нет и не планируется. Я — свободная личность, и узы брака не свяжут меня, — горделиво заявил Одо.
— Ох, как я Вас понимаю, — кивнула я. — Мне тоже так не хочется ограничивать свою свободу… Но однажды это придётся сделать для продолжения рода.
— Да, ситуация у Вас не из приятных, — он цокнул языком. — Ну, моя дорогая, я бы взял Вас к себе натурщицей…
— И хотели бы, чтобы я позировала Вам обнажённой? — мне еле удалось скрыть смущение. Художник оценивающе, но никак не похабно оглядел меня:
— О да. Ваше тело гибкое и эластичное, отлично подошло бы для изображения дуговыми линиями…
М-да, странный тип этот Одо, однако всё же довольно интересный. Ни у кого я ещё не встречала такого образа мысли и столь необычных рассуждений.
Но вот мы въехали в Аплтон. Людей здесь на улицах было много: кто-то вышел прогуляться под закатными лучами солнца, кто-то же, как и мы, спешил на аукцион. Я выглядывала в окно, удивляясь тому, что совсем недавно я проникла сюда незаконно и чуть не была поймана стражниками, а теперь… теперь всё совсем наоборот. Вот мы проехали озеро, в котором неспешно плавали изящные лебеди, зелёные поля газона, въехали на улицу по мощёной камнем дороге и остановились. Одо вышел из кэба и подал мне руку, помогая выбраться. Я взглянула на уже знакомую мне вывеску: "Аукционный дом Бинхмнарс". "Вот и он… — сердце затрепетало от предвкушения долгожданной встречи. — И Дроут наверняка уже там. Давай, Глориана, ты сделала всё, чтобы иметь возможность привлечь его внимание. Не оплошай…"
За определённую плату слуга перетащил мои мешки с золотом в отдельный сейф, коих тут в запасной комнате рядом с гардеробной было множество, и отдал мне ключ с номером. Да уж, предусмотрительно. В гардеробной задерживаться не стали: свой плащ я оставила в кэбе, а Одо вообще был без верхней одежды. Я взяла художника под руку, и мы вошли в главное помещение.
Зал буквально блистал роскошью: огромная увешанная мелкими алмазами люстра свисала с потолка, мраморные полы и лестницы были начищены до блеска, красные ковры выбиты и постираны. С одной стороны зала находились столики с яствами, куда и устремился основной поток гостей, с другой — две сцены: одна для оркестра, другая — для аукционного представления, — и ряды сидений. Я на секунду застыла, разинув рот от всей этой роскоши, и так бы и стояла, если бы Сависсо не потянул меня за собой с восторженными словами:
— Сэр Альбор, о боже, он здесь! Идёмте, срочно поздороваемся с ним!
Сэром Альбором оказался высокий, довольно крупный мужчина привлекательной наружности: густые чёрные волосы, собранные сзади в хвост, не менее густая коротко подстриженная борода с усами и бакенбардами, кустистые брови и орлиный нос. Но то, что этот человек — художник, понять было легко: рукава и подол его пиджака были испачканы, казалось, ещё не высохшей красной краской. При виде Одо мужчина будто бы оживился. Он словно в почтении склонил голову и протянул моему спутнику руку:
— Мастер Сависсо, я рад нашей встрече.
— А как я рад, сэр Альбор, Вы не представляете, — Одо горячо пожал его руку и тут же обернулся ко мне:
— Позвольте Вам представить, моя знакомая и натурщица на один раз: баронесса Альгар'Дан, мисс Варрия.
— Приятно познакомиться, — я протянула Альбору руку, которой тут же коснулись колючие губы художника. — Одо так ярко рассказывал о Вас… Должно быть, Вы настоящий виртуоз и мастер кисти.
На лице Альбора появилась улыбка:
— Мне приятного слышать, что мой коллега так лестно отзывался обо мне, — он коротко и тепло взглянул на Одо и вновь обратился ко мне: — Рад нашему знакомству.
Пока два художника активно обсуждали своё творчество, я краем уха услышала отдалённо знакомый голос:
— … Пришло даже больше, чем мы ожидали.
— Спокойно, Рейнсли, не дрейфь. Я знаю, что делаю, — послышалось в ответ.
Я растерянно обернулась. Где же говорившие? Я уверена, это был тот самый Рейнсли и…
— Но если Ваша Светлость опростоволосится… — в одном из мужчин, бывших за моей спиной, я по движению губ узнала Рейнсли. Он стоял ко мне лицом, а вот его собеседник — затылком. Высокий блондин лишь рассмеялся на заявление лорда и ответил своим невероятно глубоким баритоном:
— В таком случае, Рейнсли, я вскочу и сорву с себя рубашку, дабы прилюдно перенести мой позор.
Глава 15. Ну здравствуй, милый Фавиан
Что-то очень приятно ёкнуло в груди, когда светловолосый мужчина коротко повернул голову в мою сторону. Он был красив, как бог: под тёмно-каштановым жилетом, белой рубашкой и чёрными брюками явно проглядывалось атлетическое телосложение, короткие волосы с пробором на левую сторону аккуратно уложены, на прямоугольном лице красовался прямой нос, вместе с ним — густые, на два тона темнее волос брови, высокие скулы, мощная челюсть и слегка пухлые губы, которые украшает тонкий шрам. Но глаза… Миндалевидные, с хитринкой, янтарного цвета — эти глаза я бы узнала из тысячи. Его взгляд, внимательно пробежавший по гостям, вновь обжёг меня, как тогда, когда смотрел из окна кареты, оглядывая простой люд на улицах. "Так значит, это был Дроут…" — подумала я. Блондин же вернулся к разговору с Рейнсли, а для меня весь остальной мир перестал существовать. Среди безликой толпы я видела лишь мощную спину, скованную, казалось бы, ненужной ей одеждой, а из головы не выходили его последние слова. Голоса, подобного этому, мне ещё не доводилось слышать — наверное, именно поэтому он застрял у меня в мыслях и не желал покидать их. Разве это законно — быть таким божественно прекрасным и дьявольски сексуальным?!
— Моя дорогая, с Вами всё в порядке? — отвлёк меня от желанного образа чуть взволнованный голос Одо.
— А? — я повернулась с нему.
— Вы застыли на месте и даже моргать перестали, — сообщил художник.
— А-а… Всё в порядке, Одо. Спасибо за беспокойство, — я улыбнулась. Надеюсь, Дроут у меня на крючке…
Выпив шампанского, мы с Одо и Альбором заняли места. Аукцион начинался: постепенно на сцене появились постаменты, вещи на которых были скрыты от глаз посетителей кусками плотной ткани. Я быстро огляделась в поисках Дроута и обнаружила его светлую макушку. Он сидел несколько рядов назад от меня и, к счастью, на той же стороне, что и я. Между сиденьями пролегал проход, разделяющий ряды на "правый" и "левый", и мы с Дроутом оказались на правой стороне.
На сцену вышел солидный упитанный мужчина средних лет в дорогом костюме. Мне сразу подумалось, что это явно какой-то важный тип, если не сам владелец этого аукциона. Мои догадка подтвердилась после его слов:
— Я приветствую всех собравшихся здесь, на этом торжественном мероприятии. Семья Бинхмнарс и я, Коллин Бинхмнарс, как её почтенный представитель, рады из года в год предоставлять вам всем возможность вновь собраться здесь, встретиться со старыми друзьями, выпить, поговорить по душам, ну и конечно — куда же без этого! — приобрести что-нибудь ценное персонально для Вас. Все представленные сегодня вещи — доподлинные оригиналы, и ничего похожего вам не найти. Они исключительно раритетные, и я надеюсь, вы, мои дорогие друзья, оцените их по достоинству. А сейчас я рад сообщить: тринадцатый ежегодный аукцион объявляется открытым!
Под звуки аплодисментов мужчина поклонился, сошёл со сцены и занял место на первом ряду. У меня неприятные мурашки пробежали по коже от всего этого пафоса. Богатеи явно тяготеют к ярким театральным эффектам… От нечего делать придумывают себе какие-то весёлые игры, а потом играют, чтобы прогнать скуку. Интересно, Дроут тоже здесь, чтобы просто развлечься?
Торги начались. Первым лотом выставили старинную скрипку великого, по словам аукциониста, музыканта Ривелло Форнини Старшего. Первоначальной ценой была тысяча золотых. И тут понеслось… Руки из зала вздымались раз за разом, а вместе с этим стоимость скрипки возрастала сначала до тысячи пятьсот золотых, затем до двух, трёх, четырёх… В конце концов счастливая скрипка отошла не менее счастливому обладателю поистине хомячьих щёк за пять тысяч двести тридцать одну золотую монету. Я удивлённо наблюдала за его довольной мордой. Если это музыкант, то очень и очень богатый и известный… Но мои догадки разрушил Одо, шепнув мне:
— Дурак Харриссон вечно всем пытается доказать, что он ценитель высокой музыки, а у самого даже слуха нет, — и художник хмыкнул, покосившись на обсуждаемого. Я лишь покачала головой: "Всё с вами ясно, господа…"
— Лот номер два — изящная статуэтка фавна. Но не спешите закрывать кошельки, господа. Что, если я скажу вам, что этот фавн сделан из… осколка упавшей звезды? — прозвучало со сцены. Я пригляделась: статуэтка была такой маленькой, что помещалась у аукциониста в руках, и детали её с моего места разглядеть было невозможно, каким бы отличнейшим зрением не обладал человек. Однако кодовая фраза "осколка упавшей звезды" заставила зал всколыхнуться и тут же начать борьбу за уникальный артефакт.
За дальнейшими торгами я практически не следила. Там выставлялись какие-то древности, вещи, принадлежавшие некогда знаменитым людям, даже такие личные, как гребень для волос или любовная записка, — всё это меня мало интересовало. Я периодически оглядывалась на Дроута: его рука ни разу не поднялась во время торгов. "Он здесь не ради всех этих вещей… Ради картин", — догадалась я, вспомнив тот его разговор с Рейнсли, так нагло подслушанный мной.
— Одо, — я осторожно отвлекла художника от разговора с его другом и указала кивком на Дроута. — Здесь идут такие бурные торги, а эти господа ни разу не подняли руку. Вам не кажется это странным?
Сависсо прищурился, пытаясь разглядеть его лицо:
— По-моему, это герцоги Дроут и Рейнсли, если не ошибаюсь. Вот уж кто ценит искусство по достоинству. Они известны одними из самых больших частных коллекций полотен в Даинвере. После перерыва выставят картины — и Вы увидите, моя дорогая, как эти господа вгрызутся остальным в глотки за самые ценные, по их мнению, экземпляры.
Я кивнула. Осталось ждать перерыва. Раз так, то их обоих должно удивить моё появление на этой торгашной сцене… Удивить и заинтересовать.
Казалось, время до перерыва длилось целую вечность, однако он всё же наступил. Гости разошлись: кто — покурить на крыльцо, кто — полакомиться яствами с манящих столиков. Я относилась ко второй группе. Осторожно, чтобы не размазать помаду, я попробовала бутерброды с красной рыбой и, по всей видимости, с форелью, с икрой и чем-то очень странным, похожим на зелёную пасту, но практически безвкусным, попеременно запивая шампанским. В одиночестве я себя чувствовала слегка неуютно: Одо с Альбором вышли курить, а у столов все в основном кучковались в группы по знакомствам. Мне оставалось лишь вздохнуть и постараться заесть своё одиночество кормом для богатых.
Перерыв окончился, и гости вновь расселись по местам. На этот раз я очень внимательно следила за торгами. Первую картину под авторством уже знакомого мне из уст Рейнсли Филлипара де Лампань Одо назвал полной безвкусицей. И действительно: обилие фруктов, изображённых на полотне, было так велико, что казалось, будто они все в неё не вмещаются. Вторая картина была похожа на первую: пусть там и была изображена сцена баталии, но количество изображённых объектов не уступало тем фруктам. Это меня не интересовало. Однако то, что произнёс аукционист дальше, заставило моё сердце биться чаще:
— А сейчас представляю вам свежую картину знаменитого абстракциониста Одо Сависсо, написанную всего пару дней назад! Встречайте — "Портрет зеленоглазой"! Начальная ставка — двести золотых.
Мужчина сдёрнул белую ткань, и мой портрет предстал перед залом.
— Какой позор! — возмутился Одо. — Столь низкая цена, ужас!
— Наш любимый господин Дроут, — воскликнул аукционист, указав на поднятую руку. — Двести золотых раз…
Не мешкая, я подняла руку и выкрикнула:
— Триста!
— Таинственная незнакомка! Триста раз…
— Четыреста! — услышала я голос Дроута и, не успел объявляющий что-то сказать, вновь выкрикнула:
— Пятьсот!
— Шестьсот! — перебил меня герцог.
— Какая горячая борьба… — произнёс было аукционист. Я решила идти ва-банк и выкрикнула:
— Две тысячи!
В зале послышались "охи", а аукционист удивлённо вскинул брови:
— Какую большую сумму готова заплатить эта леди… Две тысячи раз, две тысячи два…
— Три тысячи, — послышался голос нового игрока. Раздался он откуда-то спереди.
— Мистер Маккейнз вступает в игру! Три тысячи раз…
— Четыре тысячи, — заявил Дроут.
— Пять тысяч, — не менее смело заявила я.
— Пять тысяч пятьсот… — попробовал возразить Маккейнз, но Дроут перебил его:
— Шесть тысяч.
Маккейнз выбыл из игры.
— Шесть тысяч сто! — воскликнула я.
— Шесть тысяч двести! — возразил герцог.
— Шесть тысяч триста, — вновь ответила я, а Одо лишь хмыкнул. Дроуту, видимо, такая мелочность надоела, потому что он поднял сумму:
— Семь тысяч!
Я бросила взгляд на него и заметила, что он смотрит на меня. Ждёт моей реакции? Ну хорошо… Будет тебе реакция.
— … семь тысяч два-а…
— Восесь тысяч! — решила я.
— Восемь тысяч, потрясающе! — выкрикнул аукционист. — Восемь тысяч раз, восемь тысяч два…
"Неужели он сдался?.." — я покосилась на соперника. Он быстро переговорил с Рейнсли и успел ответить:
— Десять тысяч!
От такой суммы даже я охнула. Десять тысяч… Да мне заплатят столько за убийство, а тут — картина! Жизни обычных горожан стоят в сто раз дешевле!
— Поздравляю, мистер Дроут, картина Ваша! — довольно заявил аукционист. И в толпе за мной я без труда разглядела вспыхнувший взгляд янтарных глаз, направленный прямо на меня.
Глава 16. Вот и познакомились
После торгов картинами вновь наступил перерыв. Я отсыпала аукционисту четыре тысячи золотых за очередную работу Одо, которую он и Альбор активно обсуждали и расхваливали, — всё, чтобы Дроут не заподозрил, что я здесь только из-за одной картины.
На этот раз я подхватила художников под руки, пока они не успели смотаться в свою курилку, и повела к столам со словами:
— Господа, вы не ели весь вечер, а здесь такой вкусный лосось…
Конечно, мне не хотелось оставаться одной. У меня был план: Дроут должен подойти к нам, а Одо — сказать, что я позировала ему для того самого портрета. Отпускать Сависсо ну точно никак нельзя.
— Моя дорогая, сэр Альбор, у меня тост! — мастер схватил бокал с шампанским. — За искусство! Пусть вечно живёт оно в наших душах.
— И вечно процветает, перерождаясь и совершенствуясь, — подхватил Альбор. Я уже приложилась ко вновь наполненному бокалу, надеясь на то, что алкоголь поможет мне унять волнение и раскрепоститься.
Почувствовав движение сзади, я коротко обернулась. Фавиан Дроут собственной персоной, правда, уже без своего друга, щуплого брюнета Рейнсли, который, впрочем, был мне абсолютно неинтересен, шагал прямо к нашей компании. Сглотнув, я закинула в рот оливку, будто бы пытаясь заесть волнение. Всё случится сейчас, и запороть миссию никак нельзя…
— Мастер Сависсо, маэстро Дорте, я рад видеть вас здесь, — прозвучал этот очаровательный голос блондина, когда он приблизился к нам.
— Мы тоже рады видеть Вас, мистер Дроут, — кивнул ему Альбор.
— Хочу поздравить Вас: Вы стали обладателем одной из лучших моих работ, — тут же горделиво заявил Одо, обращаясь к Дроуту. Тот лишьулыбнулся:
— Я несказанно рад этому. Ваше мастерство неоспоримо…
В этот момент я легко тронула Одо за руку, намекая на то, чтобы он сказал ту фразу, которую, как я надеюсь, наш маэстро в порыве гордыни не забыл.
— А? — он бросил на меня взгляд, а потом тут же заговорил: — О! Мистер Дроут, позвольте Вам представить: девушка, что позировала мне для этого портрета, моя новая знакомая — баронесса Варрия Альгар'Дан.
— Добрый вечер, Ваша Светлость, — я сделала лёгкий реверанс и широко улыбнулась ему. — А Вы сегодня были… очень упорны, борясь за этот портрет.
Блондин медленно оглядел меня. Я буквально почувствовала, как его взгляд горячей тянущейся каплей прошёлся по моему телу, отчего тут же вздрогнула, но не подала виду, по-прежнему улыбаясь. Затем он улыбнулся и взял мою руку:
— Рад нашему знакомству, Ваша Милость, — его горячее дыхание и не менее горячие, но мягкие губы обожгли мне кисть. — Мне приятно знать, что портрет такой красивой женщины будет висеть в моей спальне.
Слова эти точно были сказаны, чтобы смутить меня, но я не поддалась. Фавиан Дроут явно прощупывал мою личность, будто бы стараясь найти в ней брешь, а мне нужно выстоять перед его напором. Поэтому я, осторожно вытащив свою руку из его хватки, ответила:
— А Вы не боитесь, что я буду смотреть на Вас и Вашу спальню глазами… глазом портрета, м-м, мистер Дроут?
Он приподнял бровь, но улыбка с его губ не пропала. Могу лишь догадываться, зацепило ли это его это.
— А Вы, мисс Альгар'Дан, не боитесь залиться румянцем от увиденного? — мне показалось, он подступил ближе.
— О, поверьте, этим меня не испугать, — я хмыкнула, усмехнувшись. — В своей жизни я видела гораздо более страшные вещи, чем красивый обнажённый мужчина.
Одо с Альбором слегка обескураженно уставились на меня после столь наглого заявления, но в глазах Дроута я видела лишь интерес.
— Вот как? — он сложил руки на груди. — И что же это было?
— Ну, к примеру, в первый раз увиденные мной тома учебника по банковскому делу, — сказала я абсолютную правду. Это действительно было жутко. Фавиан лишь усмехнулся.
— Мы ненадолго оставим вас, — только и успел предупредить Одо, как они с Альбором тут же куда-то смылись, а я осталась один на один с хищным и опасным блондином. Как хорошо, что и я сама не белоручка.
— Выпьете со мной, Фавиан? — предложила я, позволив себе фамильярность.
— Конечно, Варрия, — он наполнил наши стаканы. Какое-то слабоватое у них тут шампанское… как сок, ей богу. Два бокала будто мимо меня прошли.
— За знакомство, — я подняла бокал.
— За знакомство, — улыбнулся мне мужчина.
Мы выпили и закусили небольшими бутербродами.
— Не боитесь помаду смазать? — спросил у меня неожиданно Дроут, хитро поглядывая.
— Ну что Вы, мистер, — я только улыбнулась. — Уж лучше я буду со смазанной помадой, но довольная, что съела этот замечательнейший бутерброд.
— Как интересно… — мужчина взглянул куда-то в толпу.
"Мне нужно заинтересовать его чем-нибудь… Побудить к встрече…" — отчаянно соображала я. Пришлось вернуть разговор в портретное русло.
— Когда Вы сказали, что повесите мой портрет в спальне, Вы не шутили? — кокетливо начала я. — Вы и правда собираетесь его там повесить? Только представьте: приходите Вы в спальню с девушкой, а она видит его и спрашивает, что это за дама.
Дроут лишь в очередной раз усмехнулся:
— Поверьте мне, мисс Альгар'Дан, для неё в моей спальне найдётся более весёлое занятие, чем разглядывание портретов.
Я фыркнула:
— Ну а Ваша будущая супруга? Наверняка она спросит.
— Я пока не помолвлен и в ближайшее время не планирую, — ответил он. — Кто знает, может, потом что-то изменится.
— Как? Разве Вы не в возрасте самого завидного молодого жениха? — удивилась я. Это показалось мне странным.
— Нет, пока ещё нет, — Фавиан почему-то широко улыбнулся. — Если уж речь зашла о супружестве, то как насчёт Вас, Варрия? Насколько я понимаю, Вы не замужем.
— Да. И даже не помолвлена, — горделиво заявила я. — Когда-то я поставила перед своим отцом, Вестоном Альгар'Даном, что отучусь, получу баронство в наследство от дядюшки и только тогда найду себе мужа, сама.
— Смелое заявление, — Дроут вновь оглядел меня. — А что же, Ваш дядя не имеет своих наследников?
— К сожалению, нет, — я сделала печальное лицо. — Давайте не будем об этом. Должно быть, мистер Дроут, у Вас много поклонниц.
— Достаточно, чтобы я не чувствовал себя обделённым вниманием, — мужчина улыбнулся широко. — А иногда это внимание даже слишком назойливо.
— Ох, могу себе представить, — я махнула рукой. — Вы знаете, однажды один мужчина, с которым я была еле знакома, оказался поистине одержимым мной. Постоянно меня преследовал, следил за моими передвижениями, подбрасывал жуткие письма… Можете себе представить, как это было страшно? Всё дошло до того, что он подкупил слугу, чтобы пробраться незамеченным в мой дом, и ворвался в мою спальню ночью.
Фавиан нахмурился:
— И чем же всё окончилось?
— Мне удалось вырваться в коридор, — продолжила я, — а там на стенах висело коллекционное оружие моего отца, приобретённое им в путешествиях. Я смогла выхватить золочёный ятаган и обагрить его кровью этого мерзавца.
— Вы очень смелая девушка, Варрия, — блондин заинтересованно смотрел мне в глаза. — На Севере всех женщин учат драться?
— Нет, только достаточно упорных, — я улыбнулась.
— И, полагаю, достаточно богатых в придачу, — он усмехнулся.
— Я далеко не так богата, как большинство здесь присутствующих, — сделала вид, что призналась я. — Но это пока. Баронство Альгар'Дан в жутком запустении под управлением моего дяди, но, поверьте, я наведу там порядок. Не зря же я учусь вести дела.
— А почему Даинвер? — Дроут взял с блюдца дольку шоколада.
— Мне посоветовала поступить сюда моя хорошая подруга, Сильвана Дренслей, — ответила я.
— Я слышал о ней, — кивнул Дроут. — Хоть лично и не знаком.
— На самом деле, — я подступила ближе, будто бы намереваясь рассказать ему что-то секретное, — я этому даже рада. Сильвана, можно сказать, та ещё охотница на мужское внимание. Не сомневаюсь, она бы Вас поглотила всецело, даже противиться было бы бесполезно.
— Ну раз Вы так говорите… — он чуть дёрнул изящной бровью, улыбаясь. — Я всё же думаю, что смог бы сохранить контроль.
— Ах, многие её мужчины так считали… — я обвела взглядом зал. — А сами даже не замечали, как покорились ей без вопросов. А я не думаю, что девицы в этом зале, тем более те, кто с обожанием смотрит на Вас и с ненавистью — на меня, охотно бы расстались с таким уловом.
Дроут проследил за моим взглядом:
— И всё же я предпочитаю не терять самообладание.
Я повернулась к нему с улыбкой:
— Ну, всё-таки, здесь её нет, так что Вы можете быть спокойны, мистер Дроут. К тому же, скоро снова начнутся торги, и нам придётся прервать нашу беседу…
— Но мы можем продолжить её. Потом, — ответил мужчина. От его слов тепло радости и предвкушения разилось по моему телу.
— Буду только рада, Фавиан. Особенно если Вы пригласите меня куда-нибудь, — намекнула я.
— Как насчёт ужина завтра в "Ле Пре Кастеллани"? — предложил блондин. — Это ресторан недалеко отсюда. Никогда там не были?
— Нет… Но очень хотела бы побывать, — я сладко вздохнула.
— В таком случае, я буду свободен к девяти вечера. Вас устроит это время? — он обернулся на голос аукциониста, объявляющего об окончании перерыва.
— Вполне, — я кивнула, стараясь улыбаться более сдержанно, чем в этот момент, когда улыбка чуть ли не растянулась до ушей. — Буду с нетерпением ждать нашей встречи.
Глава 17. Ужин в "Ле Пре Кастеллани"
Аукцион окончился поздней ночью. Уже слегка опьяневшие и довольные своими приобретениями, гости разбредались по кэбам. Дроут вместе с Рейнсли ушли одними из первых — должно быть, их ждало важное дело, так как эти двое выглядели совсем не пьяными. Я же тащила напившихся до зелёного змия горе-художников, которые еле ноги переставляли. Благо слуги помогли мне и картину вместе с подарком для Инес донести до кареты, и деньги забрать.
— К дому мастера Сависсо, — указала я клюющему носом кэбмэну и забралась в транспорт. Картина маслом: Одо, развалившись на плече своего друга, и Альбор, прижавшийся щекой к окну, преспокойно дрыхли. Ну а я по доброте душевной решила подкинуть их до дома Сависсо. Пусть отоспятся и сами разбираются, кто, куда, зачем и как.
За два серебряка лапоухий рыжий проходимец из дома мастера любезно согласился дотащить господ до спальни Одо, ну а я уже с чистой совестью поехала домой. Нужно умыться, переодеться, отоспаться и быть полной сил завтра готовиться к приватному ужину с Дроутом.
При воспоминании о нём моё тело сладко вздрогнуло. Этот мужчина… Никогда я не встречала ему подобных. Даже Ханорен… Пусть Хуст будет хоть самым красивым мужчиной в Гильдии, ему никогда не сравниться с этим изысканным и утончённым, но одновременно и сильным, и властным аристократом.
Остаток ночи я спала без задних ног. Какое счастье, что долгие годы работы в Гильдии научили меня подвижному режиму сна — именно благодаря ему сейчас я могла встать в полдень совсем отдохнувшей, несмотря на то, что вчера я вставала рано утром и ложилась гораздо раньше.
Сперва надо было заскочить к Инес: ей я на аукционе прикупила кое-что особенное. Надеюсь, библиотекарше понравится. Потом обсудить с Парвиной, где бы повыгоднее сплавить картину, а на приобретённые деньги вновь собраться на теперь уже приватную встречу с Дроутом. И на всё это у меня… Восемь часов. Стоит поспешить!
***
Ресторан "Ле Пре Кастеллани" занимал часть первого этажа дома недалеко от Аукционного дома Бинхмнарс и выглядел действительно шикарно. Выйдя из кэба, я удивлённо огляделась. Помимо изящной лаконичной вывески над дверьми, у которых, кстати, стояли двое охранников при всём параде, о роскоши заведения свидетельствовали окна — огромные, отделанные резными чёрными наличниками, с идеально чистыми стёклами и золотыми рамами, обрамлённые бежевыми шторами изнутри. В них можно было увидеть помещение ресторана: шикарные столы с чопорными посетителями, начищенный до блеска паркет, украшенные картинами и прочей мелочью, придающей богатый антураж, стены, большие сверкающие люстры. Сие великолепие да в музей бы…
Я осторожно подошла к охранникам:
— Прошу прощения, господа. Мистер Дроут уже здесь? У меня с ним назначен ужин.
Мужчина оглядел меня:
— Да, мисс. Его Светлость прибыл некоторое время назад. Проходите.
Я кивнула и прошла через любезно отворенные для меня двери. Изнутри помещение ресторана чуть не ослепило меня: через окно можно было увидеть лишь долю его лухарности. Я представила, что у всех этих богатеев ведь правда есть деньги, чтобы ходить сюда каждый вечер… От осознания этого мурашки пробежали по коже рук, на этот раз прикрытых тонкими чёрными, в цвет платья, перчатками до локтя. Платье в этот раз я выбрала более скромное по цвету и количеству кружева, активно стремящегося к нулю, но вот фасон, будь это фасон для красного платья, мог бы смотреться очень вызывающе: тонкие бретельки перехватывали плечи, оставляя спину практически открытой, V-образный вырез не доходил до линии талии; ткань слегка облегала бёдра, расширяясь затем и ниспадая до щиколотки, а чуть ниже бедра на левой ноге начинался пикантный разрез. Макияж у меня сегодня был простой: всего лишь подчеркнули чёрным карандашом глаза, подкрасили брови и слегка нарумянили лицо. Волосы ровной волной тянулись к плечам, но не достигали их. Украшений сейчас было по минимуму — только кольцо с печаткой и небольшие минималистичные серьги в виде золотых капель.
Я быстро огляделась в поисках Дроута — слишком уж подозрительно и неловко просто стоять в дверях, — и заметила его за столиком у окна. Сделав глубокий вздох, я направилась к нему. Блондин обернулся на мои шаги, мельком оглядев меня, и улыбнулся:
— И вновь добрый вечер, мисс Альгар'Дан.
— Добрый вечер, — я с не менее блестящей улыбкой села напротив. — Рада снова видеть Вас, мистер Дроут.
— Вы сегодня не менее прекрасны, чем вчера, — сделал мне дежурный комплимент Фавиан.
— Благодарю… Вы тоже, — я смущённо опустила взгляд. Фавиан придвинул ко мне меню:
— Выбирайте, не стесняйтесь. Я угощаю.
— Но, мистер Дроут, не стоит… — я искренне залилась румянцем — от стыда.
— Я ведь истинный джентльмен, — он чуть наклонил голову набок, разглядывая меня. — А настоящий джентльмен всегда заплатит за даму.
— Ну что Вы… — я всё же соблазнилась и открыла меню. Блюда, представленные здесь, мне были совсем незнакомы, однако цены неприятно поражали: самое меньшее здесь стоило двесте пятьдесят золотых. Но раз Дроут платит…
— Вот это, — наконец выбрала я. — "Спагетти с лобстером" и-и… Вино "Фенуэзский Сапфир".
— Недурной выбор, — блондин взял у меня из рук книжечку и подозвал официанта. Тот записал наши пожелания и быстренько ушёл.
— Как здесь красиво… — я огляделась. — Хоть я и бывала в больших городах Беахогга, но никогда не видела там ничего подобного.
— Выходит, Вам нравится в Даинвере? — спросил Фавиан, наблюдая за мной пристально.
— Да, очень, — я приняла воодушевлённый вид. — Здесь очень приятный климат, гораздо более мягкий и удобный для жизни, нежели в Беахогге. Да и вообще в Даинвере гораздо более развитая инфраструктура, что не может не нравиться.
— Это Вам на контрасте с Севером так кажется, — заметил Фавиан. — Я вот бывал на южных землях Анкавии и скажу Вам, что это настоящий рай по сравнению с Даинвером. Особенно морские побережья.
— Так почему бы Вам не перебраться туда жить на постоянной основе? — я заинтересованно взглянула на него, положив руки на стол и сцепив их в замок.
— На то есть много причин, — блондин бросил взгляд на окно. — Во-первых, моя семья давно пустила здесь корни. Конечно, переехать при желании можно, но всё-таки моё герцогство ближе к Даинверу, чем к какому-нибудь, например, Фержесу. Ну а во-вторых, эти южные места идеальны для увеселительных поездок и отдыха. Жить там означало бы привыкнуть к местным красотам, и время притупило бы чувство наслаждения от пребывания на югах. Ежегодные же поездки позволяют сохранить то сладостное ощущение как будто такого неизведанного тёплого ветра и солнца.
Я улыбалась, наблюдая за ним. Никогда бы не подумала, что возможно получать такое удовольствие от простого слушанья. Грамотная и богатая речь в сочетании с его приятным голосом делали своё дело — и вот я уже в мыслях уношусь к морским побережьям, так красочно описываемым Фавианом, чувствую на коже поцелуи солнца и южного ветра. А на душе так хорошо и спокойно…
Вскоре нам принесли еду, и мы принялись трапезничать. Я ела аккуратно, согласно этикету, как меня учила Инес, и поистине наслаждалась этой невероятной пищей для богатых. Да, ради того, чтобы такое попробовать, я бы и банк не обминула ограбить. Фавиан ел не менее, а то и гораздо более аккуратно и изящно, чем я, и всё бросал на меня любопытные взгляды. Я в ответ дерзко смотрела на него, как бы намекая, что я не робкого десятка и не буду стыдливо опускать глазки в пол.
— Вы показали себя настоящей ценительницей искусства на аукционе, — проговорил Дроут, когда мы уже пили вино. — А как Вам местные картины?
Я быстро оглянулась: действительно, на стенах ресторана висело множество картин — натюрморты, портреты, спокойные пейзажи и изображения баталий.
— Вот эта, — я осторожно ткнула кончиком ножки вилки на картину, висевшую над нами, — это ведь Трэвис Ван Фог, "Отцветшие подсолнечники". Удивительно, как она сюда попала?
Об этой знаменитой картине и её авторе я узнала лишь благодаря Инес, которая вовремя подсунула мне журнал с копиями великих полотен.
— Я подарил её "Ле Пре Кастеллани" в день открытия, — Фавиан с улыбкой взглянул на картину. — С тех пор это место зарезервировано для меня.
— Неужели это правда, мистер Дроут? — я неподдельно удивилась. — Вы, должно быть, хорошо знакомы с владельцем ресторана?
Он кивнул:
— Да, мы добрые друзья.
— У Вас так много связей… — я сделала ещё один глоток великолепного напитка. — Появляется ощущение, что Вам знакомы лично все сливки даинверского общества.
— В каком-то смысле так и есть, — мужчина улыбнулся. — Я был не знаком лишь с Вами.
— О, я в Даинвере буду не так уж и долго. Но, думаю, нам хватит времени, чтобы как следует… познакомиться, — я быстро слизнула капельку вина, оставшуюся на верхней губе, и этот жест не остался для Дроута незамеченным.
— Может, прогуляемся после еды? — предложил он, откинувшись на спинку стула. — Погода замечательная.
— Пешком? Не поздновато ли? — я выглянула в окно. Уже порядком стемнело, и на улицах зажгли фонари.
— Если Вы об этом, то в Аплтоне совсем безопасно гулять, — блондин отпил ещё вина. — Тем более, с Вами буду я.
"И охрана, которая наверняка где-то прячется," — подумала я, разглядывая собеседника. Пока всё шло идеально гладко. Но я не собиралась спешить.
— Раз так, то мне нечего бояться, — скокетничала я, улыбаясь ему. — Я согласна прогуляться с Вами, Фавиан.
Глава 18. Продолжение банкета
Происходящее всё ещё упорно не хотело оформляться в моей голове. Ну кто бы, даже я сама, мог бы подумать, что простая наёмная убийца Глориана Линнет будет вот так вот преспокойно разгуливать по этим чистым мощёным улочкам под руку с герцогом Фавианом Дроутом, одним из самых богатых людей Даинвера, и мило беседовать с ним обо всяких мелочах, при том выставляя ему практически полностью подделанную личность? Да если бы ещё месяц назад мне кто-либо заявил о чём-то подобном, я бы рассмеялась ему в лицо. И всё-таки пути Судьбы неисповедимы, раз я сейчас здесь. И довольно ироничны, учитывая, что целью убийства был тот, кто преспокойно, ни о чём не подозревая, держал меня под руку.
По правде говоря, Фавиан Дроут был мне симпатичен. Не только благодаря неотразимой внешности. Приятный голос, красивая речь и умные мысли подкупали меня — и вот я уже ненароком гляжу ему в рот, слушаю, забывшись, очередной рассказ из его жизни. Казалось бы, ну и что в этом такого особенного? А то, что обыденный рассказ в его речи принимал форму интересного сюжета, достойного стоять на полке в библиотеке Инес. И, сама того не замечая, я постепенно приближалась к нему, прилегая оголённым плечом к ткани его пиджака.
— Вы замёрзли? — замечает он моё движение. Я качаю головой:
— Вовсе нет…
И не успеваю продолжить: Дроут преспокойно снимает пиджак и набрасывает его мне на плечи. Жар его тела, ещё не успевший оставить пиджак, тут же охватывает меня, приятно согревая в эту немного прохладную ночь.
— Сами не замёрзнете? — спросила я, вновь взяв его под руку.
— Не бойтесь, холод не берёт меня, — лишь усмехнулся он.
Мы остановились у того самого озера, которое я заприметила ещё при первом посещении Аплтона. Сейчас его гладь слабо колыхалась от ночного ветерка, но в отражении вполне можно было рассмотреть звёздное небо. Я подняла восхищённый взгляд. Звёзды всегда, ещё с самого детства были моей особенной страстью. Частенько ночью я вылезала из палаток, в которых мы спали, чтобы поизучать причудливые скопления небесных огней, которые, как я потом узнала, называют созвездиями. Всех взрослых циркового состава я достала своими расспросами, зато смогла узнать, как называются и где находятся все созвездия небосклона. Тогда моё детское воображение порождало различные истории, связанные с ними, и я до сих пор люблю пофантазировать, глядя на это чудо природы.
— Сегодня Дракон вступает в силу, — проговорила я, наблюдая за поблёскивающим в середине неба созвездием. — Говорят, в этот день по всему миру рождаются три ребёнка, абсолютно лишённые дара магии. А Вы верите в это, Фавиан?
Мужчина взглянул на меня:
— Не знаю. Я не встречал таких людей. Возможно, это всего лишь миф.
Я улыбнулась. Тайну своего рождения я обычно всегда старалась держать при себе — как запасной козырь. О ней знали в Гильдии, но там в принципе всем обо всех всё известно. И уж тем более я не собиралась сообщать сей факт тому, кого мне нужно убить. Убить…
— С Вами всё в порядке, Варрия? — как-то осторожно спросил блондин. Наверное, он заметил, как печаль, всколыхнувшаяся в душе, отразилась на моём лице. Неужели можно быть столь чутким? Или это я за все те годы убийств и притворств, загрубела? Казалось, я могла изобразить любое чувство, нужное в тот или иной момент, но не могла сполна испытать его. Да, убийства меняют людей. Внутри будто бы появляется чёрная зияющая бездна, которая поглощает тебя, твои эмоции, мечты, желания. Эту бездну начинаешь прикрывать ширмой из денег, алкоголя и развлечений. Так я стала бесчувственной…
Разве могла я подумать, что в моей жизни появится тот, кто окажется способным пробудить в душе какое-то глубинное чувство, располагающееся далеко за бездной, спрятанное там? Но что это? Я не могла понять…
— Варрия? — Фавиан тронул меня за плечо. — Вы совсем куда-то в себя ушли… Что-то случилось?
— Нет-нет, — я проморгалась, стараясь вернуться в реальность, к делу. — Я просто задумалась.
— О чём же? — мужчина внимательно смотрел на меня.
— О… жизни. Бытии, чувствах, — не смогла соврать я, но тут же собралась. — И о звёздах. Вы знаете, Фавиан, я всегда очень любила звёзды. Это моя страсть… Мы с отцом проводили много времени, разглядывая ясное ночное небо. И он рассказывал мне, что далеко-далеко, на Юге, где он полжизни провёл в путешествиях, на небе есть такие звёзды, которых у нас на севере никогда не увидишь.
— Да, так и есть, — Дроут кивнул. — Я сам, когда путешествовал по Южным морям, видел их. Для моряков в тех местах самой важной, путеводной звездой является Альткаир — "сокол" в переводе с местных наречий.
— А у нас на Севере это Лордран, — я вновь улыбнулась. — "Затерянное королевство". Есть легенда, что эта звезда, самая яркая на северном небосклоне, указывает путь к этому самому королевству. Много экспедиций было отправлено по этому пути…
— Но все они обнаружили лишь бескрайний ледяной океан, — закончил Фавиан. — Красивая легенда. Жаль, что всего лишь легенда.
— Кто знает. Быть может, там, среди льдов, действительно что-то есть, — возразила я и не упустила возможности пококетничать: — А как Вы думаете, Фавиан, мы с Вами смогли бы найти там что-нибудь?
— Мы с Вами? — удивился он.
— Да. Если бы мы отправились в экспедицию на поиски Затерянного королевства, — я незаметно подступила к нему ближе. — Что бы мы там нашли?
Дроут немного помедлил с ответом, разглядывая меня, но всё же произнёс:
— Я думаю, мы нашли бы там нечто большее, чем королевство…
***
Наконец возвратившись домой, я смогла снять с себя платье и умыться. Странное ощущение эйфории захлестнуло меня после встречи с Дроутом наедине. Если честно, я не до конца была уверена, что он вообще заметит меня — не то что на встречу согласится. Но он заметил, согласился и был очень даже милым…
И тут до меня дошло, к чему это всё идёт. "Неужели ты влюбляешься в него?! — тут же начала корить себя я. — Глориана, глупая ты девчонка, это твоя цель! На кону пять тысяч золотых и твоя репутация!"
Но доля сомнения всё же закралась в мысли. А что будет, если я откажусь? Могу ли я вообще отказаться? Смогу ли уйти из Гильдии убийц? И даже если уйду, сможет ли убийца уйти из меня?
Глава 19. Мир тесен
Поутру ко мне неожиданно заявился Седрик Трудяга, о котором я уже успела позабыть. Невыспавшваяся и раздражённая, я открыла ему дверь.
— Доброе утро, Линнет, — паренёк усмехнулся, увидев мою недовольную морду. — Давно тебя в Гильдии не видно. Пришёл вот, проведать.
— Я на задании, забыл? — мне не очень хотелось впускать этого нахала в квартиру, поэтому я так и осталась стоять в дверях. — Между прочим, на твоём задании.
— Ах да. Кстати, о задании, — Седрик сложил руки на груди. — Как продвигается дело?
— Отлично, — буркнула я. — Дроут у меня на крючке. Ещё немного — и с ним случится что-то нехорошее.
— Замечательные новости, Линнет. Но тебе бы поскорее всё это провернуть, — ленивый убийца полез в карман и достал оттуда сложенный листик.
— Ты же сам говорил, что срок не ограничен, — не поняла я.
— Так и было. Но потом наниматель прислал мне это, — он подал мне листик. Я развернула и начала читать: "Планы изменились. Я вынужден в скорейшем времени покинуть Даинвер, поэтому контракт должен быть выполнен в течение двух дней. Плачу вдвое больше. Сэр Лис"
— Вот же!.. — я нахмурилась и вернула записку Седрику. — Кто вообще такой этот Сэр Лис?
— Я не знаю. Но он заплатил авансом ещё десять тысяч, — проговорил Седрик и поднял с пола мешок, который я поначалу не заметила. — Твои пять тысяч. Линнет, делай что хочешь, но контракт должен быть выполнен. Иначе нам придётся выплатить этому Лису все двадцать тысяч!
— А он не мог раньше сообщить?! — я взяла мешок. — Ладно. Есть у меня одна идейка… Надеюсь, я управлюсь до послезавтра…
— Никаких "надеюсь"! Ты должна, Глориана! — чуть ли не взвыл Трудяга.
— Ну ладно-ладно. Я выполню контракт, — рука непроизвольно сжала ткань мешка. Медлить нельзя. Я сейчас же направлюсь к Парвине…
***
Через полтора часа я уже, будучи при полном параде, стояла у одного из шикарных особняков Аплтона, на который дал мне наводку ювелир Калиндор. По его словам, Парвина некоторое время назад обосновалась здесь со своим новым любовником. Она играла очень важное место в моём плане: у меня не было предлога, чтобы вновь встретиться с Дроутом, но если бы Парвина и её хахаль устроили приём, пригласив в числе гостей и нас обоих, то всё могло бы получиться. Завтра вечером я должна затащить Дроута в постель, чтобы мы остались наедине, и убить его.
Дверь мне открыл дворецкий.
— Я к мисс Дренслей, — буднично проговорила я, сложив руки на груди. На мне было то самое платье, что я надевала на ужин в "Ле Пре Кастеллани" и накинутый сверху чёрный плащ.
— Но мисс никого не ждёт сегодня… — удивился было мужчина, но я перебила его:
— Передайте ей, что у её старой подруги есть к ней одно важное дело.
Дворецкий поклонился и удалился, пропустив меня. Я осталась стоять в прихожей. Отсюда была видна гостиная, столь шикарная, что блеск её великолепия чуть не ослепил меня. Через пару минут ко мне спустилась сама Парвина в наспех накинутом на голое тело халатике.
— Глори… — начала было удивлённо она, но вовремя заметила, как я приложила палец к губам. Парвина была не одна: мой чуткий слух уловил за её шагами звуки других шагов, более размеренных и приглушённых. Я быстрым жестом подозвала её к себе для приветственных объятий и, когда она окончательно приблизилась, шепнула ей на ухо:
— Баронесса Варрия Альгар'Дан. Зови меня так. Не спрашивай, как останемся наедине, я всё объясню.
Она кивнула и отстранилась. Спустя секунду я услышала знакомый мужской голос:
— Сильви, кто к нам пожаловал?
Улыбнувшись говорившему, Парвина прощебетала:
— Это моя подруга, Эммерсон. Выходи, я познакомлю Вас.
Кому принадлежал этот голос, я поняла, когда увидела его обладателя, и не поверила своим глазам: со второго этажа в чёрном халате и тапочках спускался лорд Рейнсли собственной персоной! Внутри всё похолодело: "Как бы сейчас не раскрылась моя тайна…"
— Дорогой, позволь тебе представить… — начала было Парвина, но герцог мягко перебил:
— Не стоит, птичка моя. Мы ведь уже знакомы, верно, мисс Варрия?
Быстро сглотнув, я улыбнулась:
— Конечно, мистер Рейнсли. Рада видеть Вас снова.
— Я уже жалею, что нам не довелось пообщаться во время аукциона, — проговорил мужчина, вежливо пожав мне руку. — По словам Фавиана, Вы превосходная собеседница.
Сердце ёкнуло. Парвина взглянула на меня с улыбкой, подыгрывая:
— О, это точно. Сколько мы с ней вечеров провели вместе, просто болтая…
— Особенно любила ты отвлекать меня разговорами от этих скучных банковских книг, — я быстро подмигнула ей.
— Ох, и не говори, — исключительное актёрское мастерство моей приятельницы не могло меня не порадовать. — Ну и что же мы тут стоим? Пройдёмте в гостинную, я прикажу заварить чай. Посидим, поболтаем.
— Отличная идея, — поддержал её Рейнсли, осторожно приобняв за талию и чмокнув в щёку. — И я наконец наверстаю упущенное.
Мы прошли в гостиную и расположились у небольшого чайного столика: я уселась в кресло, а сладкая парочка — на диван. "И когда только они успели? — задумалась я. — Надеюсь, не настолько давно, чтобы Парвина должна была успеть рассказать ему обо всех своих подружках. Хоть бы эти двое были действительно увлечены друг другом."
— Эммерсон, где ты успел познакомиться с Варрией? — с усмешкой спросила Кеонай у своего близкого соседа.
— На аукционе, помнишь, был пару дней назад? Я ещё подарил тебе "Вышеготского коня", — он улыбался, как мальчишка, глядя на Парвину. Похоже, она его действительно очаровала. Я пригляделась к герцогу: в отличие от Дроута с его мелкой щетиной Рейнсли носил пышные усы, чёрные, как и его волосы, зачёсанные назад. Лицо у мужчины казалось довольно благородным, пара морщин на переносице, у густых бровей, и под чуть прищуренными тёмно-серыми глазами не портили вид. Наверное, он несколько старше двадцатитрёхлетнего Фавиана. Рейнсли выглядел как истинный представитель высокого общества, и Парвина явно не ошиблась с выбором…
— Да, припоминаю, — она не переставала улыбаться. — Мало кто делал мне такие подарки через неделю после знакомства.
Неделя. Что ж, этого вполне достаточно, чтобы не вспоминать о старых и не очень подружках.
Мы немного поболтали об аукционе, но потом слуга отвлёк Эммерсона, который в столь домашней обстановке оказался очень милым собеседником:
— Ваша Светлость, лорд Перегин желает выйти на связь.
— Соедините меня с ним, — тут же встрепенулся Рейнсли и поднялся. — Прошу простить меня, дамы. Это мой деловой партнёр. Полагаю, что-то важное. Я скоро вернусь.
Я отпила чай, проследив взглядом за удаляющимися фигурами герцога и слуги и повернулась к Парвине:
— Здесь нас никто не слышит?
Она быстро огляделась, будто выискивая взглядом кого-то, а я тем временем пересела к ней на диван.
— Ну рассказывай мне, дорогая, как так вышло, — шепнула мне Парви.
— Это всё для дела. Деньги, которые мы получили тогда с награды, я пустила на дорогие наряды. Придумала поддельную личность баронессы Варрии Альгар'Дан. Познакомилась с твоим другом Сависсо, чтобы с ним поехать на этот аукцион. И всё это для того, чтобы подобраться к жертве.
— И кто же твоя жертва? — она внимательно смотрела мне в глаза.
Я помолчала. Затем уклончиво ответила:
— Хороший друг твоего нового любовника. Парви, Рейнсли ведь не женат. Зачем он тебе?
— У нас с ним взаимная симпатия, — ответила она. Я ни за что не поверила бы в это. Того времени, что я знаю эту девушку, мне хватило понять, что любовь — далёкое от неё чувство. Как и от меня.
— Зачем ты пришла сюда, Глориана? — она чуть нахмурилась.
— Я надеялась на твою помощь. Завтра срок моего заказа истекает, и мне нужен весомый предлог, чтобы встретиться с жертвой. Я хотела предложить тебе устроить какой-нибудь приём и пригласить нас обоих в числе гостей. Но раз ты с Рейнсли… Это даже упросило задачу.
— Что ты задумала? — брюнетка оглянулась на звук шагов. Это спускался Рейнсли.
— Вот и я, — прозвучал его весёлый голос, и я вернулась на своё место, освобождая диван.
— Как ты быстро, милый, — Парвина заулыбалась и поцеловала его в щёку.
— Там была одна небольшая проблема, — Рейнсли приобнял возлюбленную, — но я быстро её решил.
Они чмокнулись, а я тем временем допила чай:
— Мистер Рейнсли, может, поделитесь секретом, что говорил обо мне Фавиан?
— Хм, — он призадумался. — Могу сказать, что он выглядел достаточно вдохновлённым Вами, мисс Варрия. Сказал… Что Вы не такая, как все.
"Как банально," — пронеслось в голове. Я уже хотела предложить нам встретиться вчетвером здесь завтра, но Рейнсли на удивление опередил меня:
— Раз уж мы заговорили о нём, то, может, пригласим его и мисс Варрию завтра в гости? Как ты считаешь, Сильви?
Она улыбнулась и коротко взглянула на меня. Я еле заметно кивнула.
— Я только за. Устроим парное свидание, — Парвина взяла руку Рейнсли в свою.
— Думаю, это отличная идея, — я тоже улыбнулась. Завтра ночью случится то, чего я так долго ждала. И к такому событию подготовиться нужно основательно.
Глава 20. Ночь "Икс"
Когда я уже вечером сегодняшнего дня приехала к дому герцога Рейнсли, карета Дроута с его гербом уже стояла во дворе. Солнце давно прошло зенит и постепенно клонилось к закату. Времени у меня оставалось не так много, а значит, действовать надо было решительно. Я отпустила кэб — он мне больше не понадобится, — и направилась к дому. У меня был план: ближе к ночи, когда Парвину с Рейнсли охватят любовные страсти, уломать Дроута не мешать им и поехать к нему. А там уже всё произойдёт…
Надеть я решила то же платье, что надевала на аукцион, только волосы оставила распущенными. Макияж тоже был похож: губы украсила яркая бордовая помада, а глаза — раскосые стрелки. Но это далеко не всё моё оружие на сегодня: для Дроута у меня в специально сделанном потайном кармашке платья было спрятано кое-что особенное и смертоносное.
Мне открыл тот же дворецкий и проводил меня в гостиную, где все были уже в сборе. В камине приятно потрескивал огонь, на столике уже более скромно поблёскивали свечи. Рейнсли с Парвиной сидели вместе на диванчике, Фавиан же сидел напротив, и место рядом с ним на таком же диване пустовало.
— Всем добрый вечер, — я улыбнулась, приветствуя их, и прошлась к своему месту. — Надеюсь, я не слишком сильно опоздала?
— Ты не опоздала, дорогая, — улыбнулась мне Парвина.
— Мы ещё даже не начинали, — поддержал меня Рейнсли. — Я сам только недавно пришёл сюда.
Они с Парвиной посмеялись, а я осторожно села рядом с Дроутом. Его взгляд вновь проскользил по мне, будто заново изучая. Затем он взял мою руку и столь же горячо, как и тогда, на аукционе, поцеловал её:
— Добрый вечер, Варрия. Несказанно рад видеть Вас.
— Я разделяю Вашу радость, Фавиан, — я улыбнулась ему, чуть смутившись. — Мне очень приятно, что мы собрались здесь вчетвером в такой приятельской атмосфере…
— Для меня было неожиданностью то, что ты, Рейнсли, завёл роман с Сильваной, — Дроут сдержанно улыбнулся, посмотрев на них, — и ничего не сказал лучшему другу.
— А для меня было неожиданностью, что Сильви благополучно знакома с твоей милой подругой, Дроут, — Эммерсон усмехнулся. — Но я ведь не упрекаю её в этом. И вообще, у нас с мисс Дренслей всё серьёзно: через месяц мы планируем свадьбу.
— Свадьбу? — опешила я. Неужели Парвина, эта редкостная хищница, решила остепениться? Или это её новый план?
— Свадьбу? — вместе со мной удивился Фавиан. — Выходит, мой единственный холостой друг предаёт меня?
На это заявление Рейнсли лишь засмеялся:
— Фавиан, дружище, время идёт, а мы не молодеем. Рано или поздно каждый джентльмен станет женатым, даже ты.
Все официальности испарились, и теперь мы общались спокойно на разные темы, попеременно закусывая лёгкими блюдами и попивая вино из Рейнслинских погребов. Обсуждали последние новости, даже слегка затронули тему громкого ограбления "Айдерли", над которым мы с Парвиной понимающе и немного настороженно посмеялись.
— Да, говорят, те бойкие девицы задали жару охранникам, — с задором рассказывал Эммерсон. — Жаль, что нас там не было. Очень хотелось бы взглянуть!
— Это точно, — протянула Парвина, и мы переглянулись.
Фавиан, как я заметила, держался несколько настороженно. Я гадала: не из-за того ли это, что я наговорила ему про хищницу Дренслей, и теперь он беспокоится за своего друга? Или, быть может, считает меня лицемерной, что я продолжаю водить с ней дружбу? Как жаль, что я не могу залезть к нему в голову…
В который раз я ловила себя на мысли, что меня удивительно сильно волнует его мнение и отношение ко мне. Убедить себя в том, что это волнение оправдано практическим интересом, мне уже не удавалось. Я действительно была взволнована, и то, что он рядом, вызывало в груди то самое неясное чувство, которое до встречи с Дроутом было мне незнакомо. И снова меня посетили предательские мысли: "А что, если я провалю контракт? О нет… Тогда я должна буду Лису двадцать тысяч золотых… Да я в жизни столько не заработаю! Но если попросить у Фавиана в долг?.. Ну и дура же ты, Глориана. Ты не сможешь притворяться вечно, рано или поздно он тебя раскроет. И вряд ли можно надеяться, что он достаточно влюблён в тебя, чтобы так просто простить твой жестокий обман. У теня просто нет выбора…"
Я так глубоко ушла в себя, пока Рейнсли что-то долго и увлечённо рассказывал, что вздрогнула, когда моей руки, покоящейся на диване, коснулись тёплые пальцы Дроута. Я быстро вскинула на него растерянный взгляд: он смотрел на меня, и в янтарных отблесках его глаз я прочла немой вопрос. Наверное, мой задумчивый вид обеспокоил его… Я не переставала удивляться его чуткости. Кончики губ сами собой поползли вверх. Заметив это, Фавиан тоже улыбнулся. Мы вернулись к общему разговору, но я продолжала ощущать, как между нами происходит некая алхимия чувств, и надеяться, что это не просто мои догадки.
***
После десерта в виде превосходного бисквитного тортика с кремом беседа окончательно разладилась. Рейнсли с Парвиной, прилично выпившие, уже не стеснялись целоваться взасос: казалось, ещё чуть-чуть — и они устроят нам на этом диванчике страстное зрелище. Однако Фавиан, выпивший вроде бы столько же, казался абсолютно адекватным. Я же старалась пить поменьше: голова мне сегодня нужна трезвая.
Улучив момент, когда сладкая парочка напротив вновь сольётся в поцелуе, я придвинулась к Дроуту совсем близко и прошептала ему на ухо:
— Может, нам стоит оставить их наедине?..
— Что Вы предлагаете? — таким же шёпотом, пробравшим меня до мурашек, спросил блондин.
— Выйдем на крыльцо, подышим свежим воздухом, — ответила я. Он кивнул, мы поднялись и быстренько смылись.
Ясная свежая ночь вновь окутала Аплтон. Ночной, он казался мне более каким-то домашним и уютным. Я подловила себя на мысли, что даже хотела бы жить здесь…
Фавиан достал сигару и закурил, а я обхватила плечи руками: ночной ветерок неприятно ударил по ним холодком.
— Снова Вы без накидки, Варрия, — затянувшись и выдохнув дым, произнёс Дроут. — Сейчас довольно прохладные ночи. Вам всё же не стоит быть такой самонадеянной, что кровь Севера спасёт Вас от любых холодов. Ну же, идите сюда, я постараюсь согреть Вас.
Я покорно подошла, не говоря ни слова. Его горячая рука обхватила мою талию и притянула к мощному телу. Я прижалась: Фавиан действительно был очень тёплым и сразу же согрел меня, прогоняя холод. Ощущение блаженства и безопасности охватило меня: никогда ещё я не чувствовала себя так хорошо. Предавшись этому чувству, я опустила голову Дроуту на плечо и закрыла глаза, вдыхая дорогой сигаретный дым. Через пару секунд прозвучал его голос:
— Я заметил, какие-то мысли тяготят Вас, Варрия. Вы хотели казаться весёлой, но за маской улыбки весь вечер прятали печаль.
— Как Вы узнали? — мне не хотелось открывать глаза и отстраняться, поэтому я не сделала ни того, ни другого.
— Я хорошо разбираюсь в людях, — ответил Фавиан после очередной затяжки. — Очень часто они порой сами не замечают, что истинные чувства написаны у них на лице.
— И Вы увидели мои?.. — я осторожно поправила пальцами слегка задравшийся ворот его рубашки.
— Да. Что Вас печалит, Варрия? — спросил он, и его рука чуть крепче сжала мою талию.
Это был тот самый момент, который мог бы стать моментом моего великого спасения — и величайшего провала. Но неимоверным усилием воли я сдержалась и ответила уклончиво:
— Не хочу загружать Вас своимипроблемами, Фавиан. У Вас наверняка и так без меня хлопот хватает. Давайте лучше… найдём способ развеять печаль, — я наконец подняла голову и взглянула ему в глаза. — Давайте поедем к Вам.
Намёк он понял. Мы заглянули в гостиную попрощаться, но, окончательно почувствовав себя лишними, вернулись во двор, к карете. А через пару минут уже ехали по мощёной камнем дороге. Я сидела напротив Дроута и вспоминала, как когда-то, когда только получила этот проклятый заказ, эта же карета пронеслась мимо меня. Я и представить тогда не могла, что вскоре сама окажусь в ней. Осознание того, как круто всё поменялось, накрыло бы меня с головой, если бы Фавиан сейчас не прожигал меня взглядом. При нём я должна держать себя в руках.
Мы приехали быстро. Дом Дроута можно было назвать дворцом — настолько он был большим и шикарным, да ещё и с парой флагов на крыше, украшенных гербовым мечом и пламенем. Фавиан осторожно взял меня за руку, помогая выбраться из кареты, и произнёс:
— Ну что же, вот и моя скромная обитель.
Я заулыбалась, и он улыбнулся тоже. Окинув взглядом сей архитектурный изыск, я ответила:
— А здесь довольно миленько. Мне нравится.
— Правда? — он повёл меня внутрь. — Идём скорее, пока Вы вновь не замёрзли.
Мы вошли в дом, и тепло, схожее отдалённо с теплом Дроута, объяло меня. Фавиан кивнул слуге, по всей видимости, дворецкому, и повёл меня наверх, на третий этаж. Именно там и располагались его покои — кабинет, спальня и ванная комната, объединённые в комплекс.
— А вот и моё гнёздышко, — усмехнулся блондин, прикрывая за мной дверь.
— Здесь очень уютно. И много картин, — заметила я, улыбнувшись.
— Это верно. Но я коллекционирую не только картины, — он повёл меня к комоду и распахнул дверцы. Там, на полках, расположилось множество небольших, размером с половину кисти руки, бутылочек, наполненных жидкостями. Фавиан достал одну из них и прокомментировал:
— Фержесский виски, третий год от Падения Солдстора. Выдержка — двести лет.
— Вы коллекционируете алкоголь? — удивилась я.
— Не просто алкоголь, а редчайшие его экземпляры, — блондин с любовью оглядел бутылочку и поставил её на место, затем взял другую. — А вот это, например, остаток вина из фляги капитана аргастианцев, погибшего на Аргском озере.
— Двадцать девятый год, — припомнила я.
— Тридцатый, — поправим меня Фавиан. — По новому стилю летоисчисления.
— Поразительно, — я подошла ближе и пригляделась. — Как они не портятся?
— Во-первых, сохраниться им помогает спирт, — разъяснил Дроут. — А во-вторых, когда я закупоривал их в эти склянки, я добавлял ещё одно вещество, которое сам вывел в лаборатории. Оно должно помочь им сохраниться ещё на несколько веков и совсем не потерять вкус.
Я с восхищением взглянула на него:
— Как интересно! Я бы хотела как-нибудь послушать более подробно об этом…
— Тогда я обязательно приглашу Вас ещё раз ко мне в гости, Варрия, — он улыбнулся и закрыл дверцы шкафчика.
— Скажите, а Вы правда повесили мой портрет у себя в спальне? — усмехнулась я, вспомнив тот наш диалог.
— Если хотите, можем проверить, — герцог вновь протянул мне руку. Я взяла её, и мы прошли в его спальню. Действительно: "Портрет зеленоглазой" красовался на стене напротив кровати.
— Как видите, я не солгал Вам, — мужчина чуть сильнее сжал мою руку. Тогда я повернулась к нему, быстро прильнула телом к его сильной фигуре, привстала на носочки и еле коснулась губами его губ, прикрывая глаза. На удивление, Фавиан не оттолкнул меня: его руки обхватили мою талию, а губы горячо прижались к моим. Мы целовались, может, даже более страстно, чем Рейнсли с Парвиной, ведь наш поцелуй был первым, абсолютно новым и от этого столь будоражащим. Именно этот поцелуй приоткрывал завесу личности, обнажая душу и позволяя исследовать друг друга напрямую. И я исследовала горячую натуру Фавиана, изучая каждый миллиметр его губ, поддевая язычком разрез его тонкого и такого сексуального шрама. А ему это нравилось: я буквально чувствовала, как он наслаждается мной, постепенно проникая в мой рот языком. В тот момент, когда воздуха для дыхания уже стало недостаточно, мы оторвались друг от друга, тяжело дыша.
— У тебя смазалась помада, — тихо произнёс Дроут, коснувшись пальцем контура моих губ.
— Она осталась на тебе, — усмехнулась я, тоже проведя пальцем по его покрасневшему рту.
— Как мило, — он улыбнулся и снова приблизился, возобновляя поцелуй. И мы продолжили изучение друг друга. На этот раз поцелуй отошёл на второй план: мы исследовали друг друга руками. Я провела ладонями по его сильной спине, спускаясь вниз, и дерзко ухватилась пальцами за упругие ягодицы. Фавиан рассмеялся, оторвавшись:
— Ах ты какая…
И дальше он сделал то, чего я совсем не ожидала: пара ловких движений в районе моей спины — и платье упало к моим ногам. Я вздрогнула, но не отпустила его. Дроут тем временем обжёг моё тело жадным взглядом:
— Без одежды ты становишься ещё прекраснее.
— Не сомневаюсь, ты тоже, — ответила я, в отместку сдёрнув с него рубашку и являя миру прекрасное накачанное тело. Блондин внимательно взял пальцами меня за подбородок:
— Ты не боишься того, что произойдёт?
— Нет, — гордо ответила я. — Я ждала этого ещё с нашей первой встречи…
— Ты хотела меня? — спросил он, избавляясь от моего белья.
— Да… — страстно выдохнула я, прижимаясь к нему всем телом. Оставив меня полностью голой, Фавиан поднял меня на руки и уложил в кровать, а сам навис сверху. Я тут же притянула его к себе, вновь сливаясь в поцелуе с его губами. К чёрту этот контракт, к чёрту Трудягу, Лиса и Гильдию! Эта ночь будет нашей… Только нашей.
Глава 21. Не свершившееся убийство. Покров сорван
Первый рассветный солнечный лучик проник в комнату через окно и неприятно ударил по закрытым глазам. Я недовольно сощурилась и потянулась, зевая, затем разлепила сонные веки. Сперва вид незнакомой комнаты ввёл в ступор, но через пару секунд воспоминания о прошлой ночи нахлынули на меня. Я выдохнула: я сейчас нахожусь в спальне Дроута, а он… Вот он, лежит рядом и крепко спит.
Я осторожно, еле касаясь, провела пальцами по его густым блондинистым волосам, лбу, спинке носа и убрала руку. Вчера ночью я уже всё для себя решила. Я не собираюсь больше обманывать его. Наверное, верно говорят: если любишь — отпусти. А я… Я больше не могу отрицать того, что люблю Дроута. Я уйду сейчас и исчезну из его жизни навсегда. А он проживёт её спокойно и счастливо.
Осторожно поднявшись, я принялась быстро одеваться, пока он не заметил и не проснулся. Подобрав подол платья, я распахнула окно и хотела было уже выбраться, но что-то вдруг меня удержало. Я отступила от окна: нехорошее предчувствие охватило меня. Свежий утренний воздух ворвался в комнату, поддевая кончики моих волос. Я осторожно выглянула и убедилась, что чутьё меня не подвело: на соседней крыше стоял человек в тёмных одеждах. Разглядеть мне его не удалось, зато мозг, обученный годами работы в Гильдии Убийц, распознал все его движения. Человек стрелял. И целился он в это окно…
Времени было мало. Сама не понимая, что творю, я подскочила к кровати, ухватилась за плечи ещё спящего Дроута и попыталась стащить его на пол. Моя попытка увенчалась успехом. Однако огромный арбалетный болт, пролетевший через окно, задел руку Фавиана. Уже проснувшийся, он сжал зубы, прижимая к ране ладонь другой руки, затем с шоком взглянул на стекающие струйки крови. Я поднялась и подобралась к окну, осторожно выглядывая. Крыша была пуста.
— Что произошло? — Дроут поднялся с пола и содрал с подушки наволочку, чтобы прижать её к ране.
— Убийца, — растерянно пробормотала я, выдирая из матраса болт. Он оказался больше обычного; наконечник был сделал явно не из стали, а какого-то другого, тёмного металла, более тяжёлого. Я поднесла болт к носу и, не почувствовав запаха яда, выдохнула:
— Не отравлен…
— Кто бы это ни был, он знает, кто я, — Фавиан быстрым шагом отправился в кабинет на поиски аптечки. Я же вновь выглянула в окно. В голове никак не укладывалась ситуация: кому понадобилось убивать Дроута, если на его убийство уже наняли меня? Срок контракта по идее истёк этой ночью. Неужели Лис нанял кого-то ещё? Но это глупо, ведь по болту можно выйти на след убийцы. Узнать, где этот болт был сделан, куплен… Разве мог убийца действовать так неаккуратно? Но погодите… Убийца видел меня. Он стоял ровно на том месте, откуда взял в прицел окно спальни. Такое ощущение, что он специально ждал, что кто-то откроет окно… А может, он и ожидал, что это буду я? Тогда он знал, что именно этой ночью, когда срок контракта истекает, я буду находиться здесь. Получается, кто-то хотел подставить меня. Будто бы чтобы убедиться, что это я убила Дроута. Но почему? Лис был не уверен во мне?
Я отступила от окна и вдруг лопаткой почувствовала, как напоролась на что-то, ощутимо острое. Резко развернувшись, я охнула: Дроут приставил длинный изящный кинжал к ложбинке меж ключиц.
— Отвечай: ты была в сговоре с убийцей? — строго спросил он, слегка надавив остриём. — Кто тебя нанял?
Я еле-еле вздохнула, готовясь морально к тяжёлому разговору:
— Я понимаю, мой рассказ может прозвучать абсурдно. Но, прошу, выслушай меня. Моё настоящее имя Глориана Линнет. Да, я из Гильдии Убийц. И да, я получила контракт, где было указано твоё имя, Фавиан Дроут, и огромная сумма — десять тысяч золотых. Наниматель в контракте представился как Сэр Лис — вживую я с ним никогда не встречалась. Я долго подбиралась к тебе. Все наши встречи были чётко запланированы. А после нашего ужина я получила письмо, где Лис удвоил сумму и сократил срок выполнения до двух дней. Этой ночью срок контракта истёк. Я собиралась тебя убить, даже приготовила кое-что. Ты можешь убедиться сам. В складках платья у правого бедра, в потайном кармане, спрятан сильнодействующий яд.
Он внимательно смотрел на меня, подозрительно сощурившись. Затем его рука осторожно приблизилась к тому самому месту и, немного пошарив, вытащила пузырёк с ядом.
— Как видишь, я даже не открывала его, — я мелко дрожала, чувствуя страх, вину и стыд перед этим человеком. — Я не хочу убивать тебя, Фавиан. Я планировала выскользнуть из окна и исчезнуть из твоей жизни. И проваленный контракт означал бы, что я вынуждена выплатить нанимателю всю сумму. Я была готова пойти на это. Но я не ожидала… что произойдёт такая ситуация. Как только я увидела человека на крыше, я поняла, что он целится в это окно, и поспешила спасти тебя. Мне жаль, что я не успела, и болт задел твою руку…
— Довольно, — резко оборвал меня Фавиан. В его хмуром лице я больше не видела того тепла, которое мне бы так хотелось сейчас ощутить, — только холод, недоверие и злобу.
Повисло короткое молчание. Я боялась дышать, чтобы не напороться на остриё ножа. Было понятно, что, представь я сейчас для Дроута угрозу, он бы прирезал меня не задумываясь. Но пока он медлил, обдумывая всю ситуацию.
— Запомни, раз и навсегда запомни. То, что я тебе сейчас скажу, ты унесёшь с собой в могилу. Об этом никто не должен узнать, ясно? — наконец произнёс блондин. Я осторожно кивнула, всё ещё опасаясь ножа, и Дроут продолжил:
— Убить меня ядом ты не смогла бы. У меня иммунитет. К абсолютно любому пагубному воздействию на мой организм. Даже ко времени. Я бессмертен и неуязвим, потому что во мне течёт драконья кровь.
Сказать, что я потеряла дар речи, — ничего не сказать. Дракон, чёрт возьми. Дракон… Фавиан Дроут — дракон. Да это в голове не укладывается! Драконы — высшие создания, которые предпочитают уединённую жизнь высоко в горах. Что здесь делает ОН — да ещё и в человеческом обличье?!
— Подожди… — я зажмурилась и проморгалась. — Лис не сказал об этом в контракте…
— Однако тот, кто стрелял, знал это, — перебил меня Дроут, указав на болт, покоящийся на кровати. — Наконечник сделан из сплава титана и алморинга, на нашем языке — "драконьей погибели". Это единственная в мире руда, которая для драконов опасна.
— Значит, моя догадка была верна… — ошарашенно пробормотала я. Теперь всё стало на свои места. — Меня хотели подставить. Дворецкий видел, как я заходила с тобой, и первым делом подумал бы на меня. Рейнсли мог бы это подтвердить, а П… Сильвана, она знает мою настоящую личность. Она легко могла бы меня раскрыть. А единственный, кто ещё знал, что я буду у тебя этой ночью, это… Седрик…
От осознания я покачнулась, потеряв равновесие. Дроут быстро убрал кинжал, чтобы не исполосовать меня, и подставил локоть, об который я могла опереться.
— Вот же гадёныш… — я схватилась за голову. — Он всё знал. Это был он. Он хотел подставить меня.
— Что ещё за Седрик? — нахмурился Фавиан.
— Седрик Трудяга, — пробормотала я, вспоминая всё в деталях. — Тоже из Гильдии убийц. На самом деле контракт поступил не мне, а ему. Я проиграла Трудяге в карты, и он загадал мне желание — выполнить за него контракт. Прибыль мы должны были разделить пополам. Теперь я знаю, что он всё это спланировал, чтобы подставить меня.
— Это спланировал не только он. Лис сказал ему о том, кто я, и помог ему достать оружие, — уверенно проговорил Дроут и отпустил меня. — Ты — единственная, кто может помочь мне добраться до этого Лиса. Давай поступим так: ты поможешь мне, а я не только сохраню тебе жизнь, но и отпущу без каких-либо разбирательств. Я уверен, это в твоих интересах, Глориана Линнет.
Я вздрогнула, услышав своё имя из его уст, но быстро взяла себя в руки:
— Конечно. Я готова помочь.
— Вот и славно, — Фавиан взглянул в распахнутое окно, чуть прищурившись, а я наконец в полной мере ощутила, насколько же огромная стена выросла между нами всего за какое-то жалкое утро.
Глава 22. Расследование начинается
Я шла меж холодных каменных стен, чуть ли не наощупь пробираясь в полутьме коридора. Видимо, тот, кто обычно зажигает светильники в Гильдии, сегодня либо заболел, либо забыл это сделать. Впрочем, мне сейчас было совсем не до этого. Выбравшись из коридора и наконец попав в гильдийскую гостиную, я не мешкая обратилась к Ханорену, как обычно сидящему за столом:
— Доброго дня, Ханорен. Ты Трудягу не видел?
Мужчина поднял на меня глаза и задумался. Спустя пару секунд ответ всё же последовал:
— Я видел его… позавчера, кажется. Он заходил с утра, как раз искал тебя.
— И больше не появлялся? — подойдя ближе, я опёрлась ладонями о стол.
— Не появлялся, — качнул головой Ханорен. — А тебе он зачем?
— Разговор один есть. Насчёт контракта, — хмуро ответила я.
— Какого контракта? — Хуст наморщил лоб, будто стараясь вспомнить.
— Ну, контракта с Сэром Лисом, — пояснила я. — Может, ты забыл? Я проиграла Трудяге желание и должна была выполнить за него этот контракт. Как раз для этого мне и потребовались деньги, которые мы потом выносили из "Айдерли".
— Я ничего не знаю о таком контракте, — мужчина открыл ящик в столе и начал быстро перебирать бумаги.
— Ты должен был запомнить его при регистрации. Там цель — герцог Фавиан Дроут, — проговорила я, наблюдая.
— Герцог? — Хуст удивлённо вскинул брови. — Ты рехнулась, Линнет? Во-первых, к нам такого запроса вообще не поступало. Во-вторых, ты ведь знаешь, что Гильдия Убийц не ведёт дела со знатью! У нас есть договор.
— Но… Я думала… — я запнулась, чуть отступив от стола. — Но как этот контракт оказался у Седрика?
— Понятия не имею, — Ханорен потёр пальцами переносицу. — Почему ты мне не рассказала об этом контракте? Ты его выполнила?
— Я думала, ты знаешь… Нет. Мне не удалось, — я отвела взгляд.
— В данном случае ты провалила именно тот контракт, который нужно, — хмуро проговорил Хуст, — иначе у Гильдии были бы серьёзные проблемы. Аристократы могут нанять таких ищеек, которые найдут и повяжут всех нас в два счёта. Так. Отправляйся в квартиру Трудяги, быть может, он ещё там. Найди его и притащи ко мне, Линнет. Вас ожидает выговор.
— Конечно, — холодно ответила я, смерив Хуста взглядом. Когда он успел стать таким высокомерным?
Мужчина протянул мне бумажку с адресом. Я взяла её и скрылась в тени коридора. А уже через минут двадцать я перебралась на крышу дома, указанного на листочке. Итак, квартира номер сорок пять… Вряд ли Седрик сейчас там. Но, может, я смогу найти то, что даст какие-то подсказки?
Спустившись по каменным выступам и уступам на стене к окну его квартиры, я бесцеремонно выбила стекло, просунув руку и открыв окно изнутри, и наконец проникла внутрь. В небольшой однокомнатной квартирке царил беспорядок: стол на кухне завален грязной посудой, на полу валялись какие-то тряпки и рухлядь. Да, в этой квартире не появлялись по меньшей мере дня два, а по факту не жили вообще с неделю. Поморщившись, я прошла с кухни в спальню. Традиция беспорядка в этой комнате продолжалась. Стараясь не обращать внимания на царящий вокруг бардак, я принялась копаться в письменном столе. Несколько минут поисков, показавшиеся мне вечностью, всё же дали свои плоды: в конверте, вытащенном из-под груды бумаги, я обнаружила оба письма Лиса — сам контракт и дополнение к нему. По всей видимости, Седрик хорошо хранил их, раз завернул в конверт. Контракт вполне мог обязать меня выплатить сумму Лису и поэтому имел ценность. Однако сейчас он пригодится нам с Дроутом для установления личности таинственного Сэра.
Покопавшись ещё немного в вещах Седрика, я обнаружила небольшую складную подзорную трубу. Это наводило на мысли о том, что с её помощью он мог наблюдать за мной издалека. А скорее всего, Седрик действительно следил за мной. Помимо трубы я нашла пачку, по всей видимости, тех самых злосчастных карт. Я узнала её: из этой самой пачки я вытащила тогда инструкцию с правилами игры. Однако, вытащив и разложив карты, я удивилась: их было не пятьдесят четыре, как в обычной колоде, а на восемнадцать штук больше. Короли, дамы, валеты, тузы всех мастей и джокеры дублировались. Колода, созданная для мухляжа? Седрик и Лис спланировали всё, в том числе и мой проигрыш. Теперь всё становилось понятно. И как я сразу не заметила этот план?..
Я уже собралась уходить, как заметила краешек бумажки, торчащий из-под подушки. Вытащив его, я прочла: "Ист-Дерроу, вторая колонна". Нахмурившись и повертев бумажку, я спрятала её в карман и вернулась на кухню к окну. Нужно будет всё показать и рассказать Дроуту.
Встретиться мы договорились в таверне "Рога и копыта", что располагалась в центре Даинвера. У нас с ним был такой план: Дроут всем расскажет, что он уезжает куда-нибудь примерно на неделю, сделает вид, что уедет, но на самом деле он останется в Даинвере и снимет квартиру в центре. Это всё нужно для прикрытия, чтобы Седрик не смог так просто обнаружить Дроута, если Трудяга вдруг попытается его убить снова. И на время Фавиан скроется под другим именем. Иронично: сначала подставная личность была у меня, а теперь у него. Мы будто бы поменялись местами. А все из-за одного гада — этого Сэра Лиса. Хотя нет, вру. Из-за двух.
Единственное, что мне очень нравилось сейчас и доставляло немыслимое наслаждение, так это то, что я наконец могла надеть свою нормальную одежду и обуть нормальную обувь, в которой можно было удобно пробежаться по крышам. Все эти каблуки и платья, это, конечно, красиво, но жутко непрактично. И я рада была вернуться к привычному мне образу простой наёмной убийцы Глорианы Линнет. Хотя после всех этих событий мне казалось, что я уже никогда не смогу вернуться назад и стать прежней.
В таверне, как и всегда, было многолюдно. Я прошлась между столами, выискивая взглядом знакомую фигуру и, наконец, заметила его. Фавиан расположился в самом углу. Лицо его скрывал тёмный массивный капюшон, и я бы не обратила на этого мужчину внимание, если бы не знала наверняка, что он здесь будет. Я подошла к его столу и села на скамейку напротив. Фавиан осторожно поднял глаза, оглядев меня, затем произнёс:
— Вот и ты.
— Как дела с квартирой? — тут же спросила я, оглядевшись и убедившись, что нас не подслушивают.
— С этим улажено. На неделю я снял жильё недалеко отсюда, — он кивнул. — Рассказывай всё, что ты узнала.
— В общем, дела обстоят так. Седрика видели в Гильдии перед тем, как он заходил ко мне со вторым письмом Лиса. После этого он не появлялся, — начала я, понижая тон. — Но это ещё не всё. В Гильдии есть "элитки", которые регистрируют и раздают заказы. В нашем районе таким является мой хороший знакомый. Я выяснила, что он не имеет понятия об этом контракте. Это значит, что запрос поступил не в Гильдию, а непосредственно к самому Седрику. Я об этом не знала.
— Значит, у них был план, — заключил Фавиан. Я кивнула:
— В квартире Седрика я нашла подтверждение тому, что спланировано было всё, от начала до конца, — я вытащила пачку с картами. — Мухляжная колода, с помощью которой Седрик меня обыграл. Здесь же в инструкции и указано правило: победитель имеет право загадать желание побеждённому.
Дроут взял колоду у меня из рук, и я продолжила:
— В квартире был жуткий беспорядок. Там явно довольно долго не жили. Среди беспорядка я нашла конверт, — и я передала его мужчине. — Седрик пытался сохранить контракт и письмо Лиса, чтобы не потерять их.
— Отлично. Мы могли бы попробовать выследить его местоположение по бумаге, — герцог задумался. — Это бумага высокого качества, на ней должна быть печать о поставщике.
— Надо проверить на свету, — предложила я и полезла за той маленькой бумажкой. — У меня есть ещё кое-что. Это было под подушкой.
— Что это? — Дроут пригляделся к надписи. — "Ист-Дерроу, вторая колонна"… Это место встречи?
— Место встречи? — удивилась я. — Где это?
— Ист-Дерроу — это театр в Аплтоне, — герцог посмотрел на меня как на последнюю невежду.
— Если бы это было место встречи, Лис бы указал время, — возразила я.
— Ты думаешь, это Лис?
— Ну а кто ещё? Очевидно же, что он.
— Действительно, — Фавиан кивнул, собрал всё и поднялся. — Я тоже кое-что обнаружил. И это сейчас спрятано в моей новой квартире. Идём. Это должно тебя заинтересовать, Глориана.
Глава 23. В поисках Лиса
В сравнении с шикарным домом Дроута квартира, которую он раздобыл, показалась крошечной. Вся её площадь, вероятно, могла бы вместиться в одну единственную спальню. Однако Фавиан ничего по этому поводу не сказал: было видно, что сейчас он больше обеспокоен своей безопасностью, нежели жилищными условиями.
Мы прошли в единственную комнатушку. Я растерянно оглянулась:
— Что же ты хотел мне показать?..
Дроут щёлкнул пальцами, и пространство на кровати покрылось рябью. Я вздрогнула. Магия… Чувствовать её я никогда не могла, однако при любом магическом проявлении мне казалось, что окружающая реальность отходит на второй план. Невидимый покров исчез, и на кровати обнаружился довольно большой арбалет.
— Арбалет?.. — я чуть нахмурилась.
— Я нашёл его при осмотре крыши, — пояснил Фавиан. Я подошла ближе и осторожно взяла оружие в руки:
— Значит, Седрик стрелял из него… Почему же он бросил его там?
— Возможно, он намеревался подбросить его к моему трупу, — хмыкнул блондин. — Как улику против тебя.
Я повертела арбалет в руках:
— Занятная вещица, — поднесла его к лицу, чтобы проверить прицел. — Хм. В лавке Гильдии такие не продают. Слишком громоздкое оружие для убийцы.
— Кто-то сделал арбалет на заказ, — предположил Дроут. — Под болты. Вспомни сама, насколько они больше обычных.
— Но почему ты думаешь, что арбалет не был сделан вместе с болтами? — я вопросительно уставилась на мужчину.
— Во-первых, залежи алморинга очень редки и располагаются глубоко в горах. А во-вторых, сами болты были сделаны очень давно. Перед отъездом в семейном архиве я навёл справки: их сделал один южный драконоборец, Вельбо Доре, в шестьдесят девятом году после падения Империи Солдстор. Он охотился на моего предка — Оттона, первого из рода Дроут. Доре сделал двенадцать таких болтов и истратил девять штук во время охоты на Оттона. Остальные три считались утерянными, так как никто не знал местонахождение убещижа Доре. Кто бы ни был этот Лис, он нашёл их и решил использовать.
— Если один болт у нас, значит, оставшиеся два у него, — пробормотала я.
— И, скорее всего, у него есть ещё один арбалет. Иначе бы убийца не разбрасывался этим, — заключил Фавиан.
Я внимательно оглядела оружие. На деревянном прикладе был осторожно вырезан некий герб — стрела, заключённая внутрь лаврового венка, — и набор цифр.
— А это что? — я показала рисунок Фавиану. Он задумался, пристально разглядывая его, а потом выдал:
— Герб. Где-то я его уже видел… По-моему, он принадлежит мастерской "Остракон стрелка". Да-да, всё верно. На вывеске этой мастерской я его и видел.
— А если мы сходим в эту мастерскую и выясним, кто конкретно заказывал этот арбалет? — предположила в свою очередь я.
— Можно попробовать, — блондин кивнул. — Возможно, нам стоит разделиться. Ты сходишь в мастерскую с арбалетом, а я — узнать насчёт бумаги…
— Ни за что. Я теперь не оставлю тебя одного, — отрезала я. — Ты должен быть под защитой, если вдруг Седрик решит напасть снова.
Фавиан замолчал, с удивлением глядя на меня, но потом согласился:
— Ладно, возможно, ты и права. В любом случае, медлить нельзя. В мастерскую!
***
Через полчаса мы уже вышли из кэба, остановившегося рядом с мастерской. Вывеска гласила: "Остракон стрелка", а над надписью красовался герб. То, что нам и было нужно.
Мы вошли в помещение, освещаемое множеством свеч и парой масляных ламп. На прилавках красовались осторожно составленные образцы арбалетов и луков. Я чуть было не загляделась, но Фавиан одёрнул меня, тронув за плечо. От его прикосновения по телу будто бы мгновенно расползся жар, и я быстро сосредоточила внимание на деле, слегка покраснев. Я прекрасно осознавала то, что с той самой ночи я отчаянно нуждалась в его касаниях, как и то, что после случившегося Фавиан вряд ли позволит мне такую роскошь. И старалась поменьше думать об этом, выгоняя предательские мысли, так назойливо лезущие в голову. Поддайся я им — выпалила бы "Возьми меня, Дроут" прямо здесь. Какой же стыд!
— Кхм, — Фавиан прокашлялся, привлекая внимание престарелого худощавого мужчины за прилавком. — Добрый день.
Мужчина недоверчиво окинул взглядом две фигуры, обёрнутые в тёмные плащи и скрывающие лица под капюшонами, то бишь, нас, и ответил:
— Добрый день, уважаемые. Чего вам угодно?
Фавиан кивнул мне. Я развязала мешок, что держала в руках всё это время, достала арбалет и положила его на стол.
— Мы с мисс будем очень Вам признательны, господин Девале, если Вы расскажете нам о том, кто заказал у Вас этот замечательный арбалет, — вслед за мной рука Фавиана осторожно положила на стол увесистый мешочек, в котором приятно звякнули монетки. Мужчина, по всей видимости, владелец лавки, поражённо уставился на нас, затем, взвесив в руке кошелёк, положил его к себе за прилавок и принялся изучать арбалет. Пробормотав вслух номер партии, мужчина полез в увесистый, почти исписанный журнал. Наконец он произнёс:
— Два таких арбалета заказал у меня в прошлом году барон Нейбор Тревер. Могу ли я поинтересоваться, как оружие попало к вам?..
— Не можете, — отрезал Фавиан, забирая арбалет орбатно и помещая его в мой мешок. — Благодарим за содействие, господин Девале.
Мы быстро вышли, пока владелец не счёл нас достаточно подозрительными, чтобы вызвать стражу, и уселись в кэб, приказав кэбмэну трогать к центру.
— Ты знаешь этого барона? — спросила я, когда мы поехали. Фавиан кивнул:
— Виделись на паре приёмов. Довольно неприметный тип, лично с ним не общался.
— Думаешь, он и есть Лис? — предположила я.
— Не знаю, не знаю, — блондин смотрел на Даинвер через окошко, и я разглядела в его взгляде напряжение. Мне очень хотелось поддержать его, подбодрить, но я не решалась. Наверняка после всего, что случилось, он испытывает ко мне лишь презрение… В глубине души, конечно, ничего такого я не чувствовала от него. Но хотела убедить себя в этом, чтобы избавиться от глупых чувств — ведь мы наверняка не сможем быть вместе.
И тут ко мне в голову пришла идея.
— Контракт, — выпалила я, глядя на Дроута. — Проверь на свету печать.
Он всё понял: кивнул и полез за бумагой, затем поднял руку с письмом напротив окошка и вгляделся. Через несколько секунд мужчина произнёс:
— Здесь печать торговой конторы "Альбассин и Ко". Она занимается поставками разных вещей, например, канцелярии. И тут снизу номер партии. Я полагаю, надо проверить, для кого эта партия бумаги была заказана.
— Есть у меня одна догадка, — я чуть усмехнулась. Фавиан задержал на мне свой взгляд и снова отвернулся. Стал как-то неприятно и даже обидно.
Когда мы подъехали к центру, Фавиан вылез и уточнил адрес. Ехать было совсем недалеко, и уже через минут пять мы были на месте. Товарная контора "Альбассин и Ко" располагалась среди других таких же контор, плотно притиснувшихся друг у другу. Мы торопливо пошли в помещение. На этот раз в приёмной за столом сидела девушка и что-то записывала. Когда мы вошли, она улыбнулась:
— Добрый день! Чем могу быть полезна?
— Добрый день, мисс, — вновь проявил инициативу Фавиан, приближаясь к ней. — У нас к Вам дело… деликатного характера.
Ещё один мешочек с монетами, подготовленный заранее, опустился на её стол, и Фавиан заговорил вновь:
— Надеюсь, Вас не утрудит кое-что уточнить для меня, — и он улыбнулся. Я ревностно скрипнула зубами: Дроут что, флиртует с ней?!
Дама зарумянилась, взяв мешочек:
— О, конечно, сэр, благодарю Вас… Что бы Вы хотели уточнить?
— Я сейчас назову номер партии бумаги, недавно поставленной в Даинвер, а Вы расскажете мне, кому она была доставлена, — промурлыкал Фавиан. Я закатила глаза и сложила руки на груди, пока девушка сверяла номер и искала получателя.
— Партия бумаги была доставлена два месяца назад по адресу Аплтон, улица имени сэра Корвина Брамса, поместье "Ленингтон".
— Благодарю Вас, мисс, — Фавиан быстро отступил. — Рад, что нам содействовала столь прекрасная девушка.
И тут же буквально вытолкнул меня из помещения контроки.
— Что такое? К чему такая поспешность? — я нахмурилась, недовольно надув губы, и направилась к кэбу. Дроут, не говоря ни слова, проследовал за мной, сказал кэбмэну адрес таверны "Рога и копыта" и забрался внутрь кэба. Лишь там мужчина заговорил:
— Всё сходится. "Ленингтон" — небольшое поместье на окраине Аплтона, и принадлежит оно барону Треверу. Наши подозрения подтвердились. Выходит, эта неприметная персона вполне может оказаться Лисом…
— Значит, мы должны немедленно отправиться к нему, — заключила я.
— Пробраться туда будет сложно. Если он и есть Лис, то он знает, что мы его ищем, и наверняка обезопасит себя. Но мы можем нанести ему официальный визит, и в силу моего титула Тревер будет обязан принять нас. А для этого… герцог Фавиан Дроут должен вернуться в Даинвер из своей поездки.
Глава 24. Конец — лишь начало
У таверны мы высадились и отпустили кэбмэна. Фавиан объяснил это предосторожностью и нежеланием раскрывать свой новый адрес, однако вскоре признался, что немного голоден, именно поэтому решил зайти в таверну.
— Если хочешь, можем отужинать вместе, — предложил он, пока мы направлялись к кабаку уже привычно торопливым шагом.
— Я бы и так ужинала с тобой, — хмыкнула я. — Опасно тебя одного оставлять нынче.
Краем глаза заметила, как он улыбнулся, но усилием воли заставила не повернуть к нему голову и не уставиться на его солнечную улыбку, глупо радуясь. Должна же я иметь какую-то гордость, в конце концов.
К счастью, наш столик оказался свободен. Заказав себе по порции овсяной каши с куриной ножкой и по стакану фруктового пива, мы уселись и стали ждать.
— Да, это тебе не "Ле Пре Кастеллани", — насмешливо вздохнула я, обращаясь к Дроуту. — Это я-то тут бывала частенько, но могу представить, как тебе тяжело.
Фавиан зыркнул на меня:
— Издеваешься, да? Если так интересно знать, то мне вполне неплохо здесь. Я не какой-нибудь заносчивый лордик.
— Правда? А казался именно таким, — съязвила я. — Избалованным мальчиком.
— С чего ты взяла? — экс-герцог хмуро смотрел на меня из-под капюшона.
— Дорогая одежда, еда, вино, много женского внимания… — мне хотелось сделать акцент именно на последнем. — Разве это всё не балует?
— Привилегии, данные с рождения, не могут избаловать. Они лишь способствуют формированию личности, — заявил Дроут.
— Ух, какие мы слова знаем, — вновь съязвила я: очень уж хотелось выместить своё раздражение… и ревность. Фавиан чуть прищурил глаза, всматриваясь в меня, затем наконец спросил:
— Почему ты злишься?
"А сам-то не догадываешься?" — подумала я, произнося вслух:
— Я не злюсь.
Не хотелось бы, чтобы он мою ревность расценил как слабое место… В ответ Дроут лишь промолчал, задумчиво изучая меня взглядом, чем ещё больше меня разозлил. Вот о чём он думает? В этот момент я бы всё отдала, чтобы получить способность читать мысли… Чёртов мерзавец! Ну почему меня подослали убить именно тебя?..
Наконец нам принесла блюда и кружки улыбчивая белокурая разносчица. Фавиан улыбнулся ей обворожительно:
— Благодарю, милая девушка.
От такого комплимента разносчица раскраснелась, а я отвернулась. Либо это меня окончательно захлестнула ревность и я вижу его флирт с другими девушками там, где есть только вежливость, либо же Дроут намеренно делает это, чтобы вызывать во мне ту самую ревность. В любом случае, показать её ему означало бы продемонстрировать слабость, к чему я отнюдь не стремилась. Пусть лучше думает, что мне всё равно, чем упивается моими чувствами и подпитывает манию величия за счёт моей ревности.
Не обращая внимания на расносчицу, я принялась за еду. Когда тёплая пища проникла в порядком изголодавшийся желудок, я ощутила себя гораздо лучше. Противные ощущения притупились и будто бы ушли, оставаясь где-то на границе сознания. Я заметила, как Дроут пристально смотрит на меня, поднося вилку с насаженным на неё аккуратно отрезанным кусочком курицы ко рту, и, не выдержав, спросила:
— Ну и к чему этот взгляд?
В ответ он вопросительно приподнял бровь, а кусочек курицы замер в воздухе, дожидаясь своего часа быть съеденным:
— Какой взгляд?
— Которым ты сейчас смотришь на меня, — я нахмурилась. — Не очень приятно, когда во время еды на тебя так пристально смотрят.
— Просто это непривычно — видеть тебя такой, — мужчина усмехнулся и наконец отправил кусочек мяса в рот.
— Какой? — не поняла я.
— Свободной от всех этих правил столового этикета. Многие знатные девушки не умеют есть так, как ты это делаешь сейчас, — ответил Дроут.
— Жаль их. Они не могут в полной мере насладиться вкусом пищи, — я вздохнула, продолжая трапезу. На самом деле мне было не жаль — ко всем этим богатейкам я чувствовала лишь безразличие.
Фавиан замолчал. Наверное, в кои-то веки не знает, что сказать. И не надо: я не хотела с ним никакой беседы. Сейчас мне хотелось только одного… Уничтожить все свои чувства к нему. Закончить это чёртово дело и разойтись, как в море корабли. Если удастся передать Лиса правосудию, то не придётся платить ему те двадцать тысяч. А это значит, что деньги, переданные мне в мешке Трудягой, останутся у меня и будет на что жить первое время после ухода из Гильдии. Уйти из Гильдии я решила точно. Потом надо будет устроиться на работу. Может, попроситься ассистенткой к Инес? Или обратиться за помощью к Парвине? В любом случае, варианты у меня есть, не пропаду. И Дроут никогда больше обо мне не услышит.
В задумчивом молчании мы провели остаток ужина. Когда наши тарелки были пусты, а остатки пива допиты, я поднялась со скамьи. Дроут поднялся следом, оставив разносчице пару монет чаевых, и мы, не говоря друг другу ни слова, направились к выходу.
На улице уже порядком стемнело и зажигали фонари. Людей, однако же, было многовато: на площади рядом проводили какие-то гуляния с песнями и плясками. Я поморщилась. Меньше всего мне сейчас хотелось веселиться.
— Погоди, — Фавиан остановился и похлопал себя по карманам, — кажется, у меня в таверне выпал кошель.
— Хорошо, что мы на пару шагов отошли, — я вздрогнула, осознавая, насколько ужасной была бы потеря.
— Жди здесь, я сейчас, — Дроут тут же быстро зашагал обратно. "Надеюсь, кошель никто не заметил и не заграбастал себе, — подумала я, прислонившись плечом к деревянной стене кабака. — Иначе будет драка. Если услышу крики, придётся вмешаться."
Впрочем, Дроут показался довольно быстро. Он торопливо вышел из таверны и повернулся ко мне, как тут его лицо, пусть и скрытое тенью капюшона, приобрело выражение ужаса, который прозвучал в его громком возгласе:
— Глориана, сзади!
Обернуться я не успела. Кто-то схватил меня за голову и силой приложил её об стену. В глазах заплясало множество разноцветных искр, а уши и разум пронзил противный звон. Сильная тупая боль отдалась в затылке, и я, потеряв силы и координацию, сползла по стене, осев на дорогу. Нападающий сразу после удара отпустил меня и бросился бежать. Фавиан тут же сорвался с места. Сначала мне показалось, что он помчится за нападавшим, на Дроут подскочил ко мне и мгновенно подхватил на руки. Оказавшись в теплых объятиях, я невольно прильнула к его сильному телу. Сейчас я уже не соображала, что происходит, — лишь чувствовала, как Фавиан быстрыми шагами куда-то идёт.
Очнулась я уже в мягкой постели. Боль, сковывающая затылок, ощущалась уже не так сильно, ведь моя голова покоилась на мягчайшей подушке. Проморгавшись, я быстро огляделась. Комната, слабо освещённая масляной лампой на прикроватном столике, была мне еле знакома, но приглядевшись, я сделала вывод, что я в новой квартире Фавиана. Вскоре показался и он сам, одетый в холщовую рубашку и штаны — просто и без изысков. Ему очень шло, я не могла не признать. Заметив, что я пришла в сознание, Дроут подошёл ко мне и присел рядом на краешек кровати.
— Как ты? — прозвучал его обеспокоенный голос.
— Бывало и получше, — я постаралась улыбнуться, но улыбка вышла никудышняя.
— Тот, кто ударил тебя… Я думаю, это был твой коллега из Гильдии. Он следил за нами и, улучив момент, хотел подобраться к тебе, чтобы вырубить, — высказал своё предположение блондин.
— Почему он не выстрелил в меня? — я чуть нахмурилась, но мимическое усилие отозвалось болью в затылке.
— Наверное, ты нужна была ему живой, — проговорил Фавиан, не сводя с меня пристального взгляда. — Я принёс тебя к себе, обработал йодом твою рану и перевязал. К счастью, повреждение не особо серьёзное. Но была бы у меня целительная магия, она бы справилась лучше.
— Вряд ли, — я прикрыла глаза, стараясь не двигаться.
— Я бы мог хотя бы облегчить боль, — послышалось в ответ.
— Ты и так можешь, — глупость, которую я сморозила и о которой подумала, заставила меня приоткрыть глаза. Фавиан протянул руку, чтобы убрать прядь волос, упавшую мне на лицо. Его палец легко отвёл её в бок и заправил за ухо, затем, легко касаясь, прошёлся по моей скуле и щеке.
— Как? — наконец спросил мужчина, будто бы завороженно наблюдая за мной. Вместо ответа я чуть повернулась, касаясь губами подушечки его пальца. В этот момент все чувства к нему, которые я так старательно выбрасывала из головы, пробудились вновь и заиграли новыми красками. Поддавшись им, я уже более отчётливо поцеловала его палец, покосившись из-под полуприкрытых век на Фавиана. Он чуть приподнял бровь, и в это время его палец прошёлся по моим губам, слегка надавливая. Остановившись на середине нижней губы, он чуть сильнее надавил на неё, будто бы выпуская моё горячее дыхание, и отпустил. Пальцы мужчины обхватили мой подбородок, и он сам приблизился, будто бы желая достичь моих губ. Внутри всё затрепетало, так, как машет крыльями бабочка, стараясь взлететь. Я поддалась ему, позволив горячим мужским губам овладеть моими, моим ртом и языком. Поцелуй получился страстным, горячим, но в то же время нежным и, что самое важное, долгим. Я уже стонала от такого напора, а Фавиан лишь продолжал настойчиво ласкать мои губы. Его руки как-то сами собой легли на мою талию, выправили из штанов рубашку и забрались под неё, неприлично задирая. Забыв в боли, я обхватила своими руками его спину, зарылась пальцами в его волосах. И, оторвавшись от поцелуя, вдохнула свежий воздух, судорожношепнув:
— Возьми меня, Фавиан.
Глава 25. Откровения
Обычно с наступлением утра я ощущала тепло, которое сохранялось благодаря одеялу. Этим же утром я чувствовала жар, который запомнила ещё с после первой ночи с Дроутом. Именно благодаря его сильной руке, обнимающей меня, его телу, прижимающемуся ко мне, и лицу, уткнувшемуся в мои волосы, я сейчас пребывала в раю. На душе ощущалась исключительная лёгкость; она словно пела и ликовала. "Мне было так хорошо с тобой, — думала я, поглаживая нежно пальцами его руку. — Как же я смогу забыть тебя?.."
Приподнявшись, я потянулась, разминая затёкшие руки и обнаруживая себя обнажённой. Кровь прилила к лицу, но перед Дроутом мне не хотелось стесняться. Наоборот, хотелось, чтобы он смотрел на меня… Это дикое, столь нетипичное для меня желание даже немного пугало.
— Доброе утро, — послышался немного хриплый после сна голос моего любовника. Я чуть вздрогнула и повернула к нему голову. Блондин улыбался, разглядывая меня, но в улыбке его не было похоти. Казалось, она нарисовалась ненамеренно, сама собой — так улыбаются люди, разум и взгляд которых пленён объектом их восторгов и желаний. "Ты с головой ушла в романтику, Глориана… — без сожаления подумала я, улыбаясь Фавиану в ответ. — Пропащая… Утонула в его глазах и растворилась в улыбке. Боже, какие эпитеты! Влюбилась, как маленькая девочка, хотя сама же это и презирала…"
— Доброе утро, — наконец шепнула я, наклоняясь к нему.
— Как твоя голова? — спросил мужчина после очередного долгого поцелуя.
— Лучше, гораздо лучше, — я усмехнулась. — Зря ты сказал, что у тебя нет целительной магии. Ночь любви с тобой стала настоящим лекарством.
Он легко рассмеялся:
— Наверное, у моего "достоинства" проснулся природный дар исцеления от всех недугов.
— Пошляк! — я покраснела сильнее, отчего Дроут снова рассмеялся. Его рука обхватила мою талию, и он притянул меня к себе, позволяя забраться на него.
— Что ты задумал? — моё лицо оказалось над его улыбающимся лицом. Фавиан заправил мне волосы за ухо и шепнул:
— Повторить то, что было ночью. Для профилактики.
***
Позавтракав вновь в таверне "Рога и копыта", мы неспешно прогуливались по площади, вновь набросив на себя плащи, скрывающие наши личности.
— Ну что, дело близится к развязке, — рассуждала я вслух, а Фавиан меня внимательно слушал. — Нам осталось лишь наведаться к барону Треверу.
— Для начало я должен вернуться домой, — ответил Дроут. — Можно обставить всё так, будто бы я ездил за город на отдых вместе с баронессой Альгар'Дан.
— Мы собираемся использовать мой псевдоним? — удивилась я.
— Много кто в Аплтоне знает тебя как Варрию Альгар'Дан, тот же Рейнсли. Ещё один день эксплуатации образа северной баронессы, думаю, не повредит, — рассудил мужчина. — Наоборот, даже поможет. Это прекрасное объяснение, почему я свободно разъезжаю вместе с тобой.
— Хм. Да, вполне, — согласилась я.
Мы свернули обратно на улочку, ведущую к квартире Дроута, как вдруг кто-то сзади окликнул меня:
— Эй, Линнет!
Я обернулась: это был Ханорен, его я узнала сразу, хоть он, как и мы, тоже скрывал своё лицо под капюшоном. Хуст приблизился к нам, а я взяла Фавиана за руку, одёргивая:
— Здравствуй, Ханорен. Ты следил за мной?
— Я повсюду ищу тебя. Повезло, что услышал твой голос, — в его речи мелькнуло раздражение. Хуст остановился напротив меня, и я, ощутив, как Фавиан напрягся, сильнее сжала его руку:
— Что-то случилось?
— Я послал тебя отыскать Седрика, но ты так и не вернулась, не отчиталась мне. Я уж думал, с тобой что-то случилось, — Ханорен сложил руки на груди и бросил подозрительно-заинтересованный взгляд на моего спутника.
— Его квартира пустовала, и по виду в ней не жили уже давно. Седрик скрывается где-то, и я пытаюсь выяснить, где, — ответила я, слегка нервничая. — А вчера он, по крайней мере, я думаю, что это он, напал на меня сзади, но успел лишь треснуть меня головой об стену, прежде чем мой… друг спугнул его.
— Этот? — Ханорен кивнул на Фавиана. — Ты работаешь с ним? Это не в правилах Гильдии.
— Да, кстати, — я чуть подступила вперёд, чувствуя, как Дроут собирается ответить. — Ханорен, я вот что хотела сказать… Я собираюсь уйти из Гильдии.
Между нами повисло напряжённое молчание. Для обоих мужчин эта новость, кажется, стала крайней неожиданностью.
— Глориана… — наконец произнёс Ханорен: вся его раздражённость и командный тон куда-то испарились. — Что случилось? Ты была одной из лучших в своём деле. Мы с тобой так хорошо работали… Неужели это из-за того глупого контракта? Если ты испугалась, что мы собираемся тебя как-то наказать, то напрасно…
— Не нужно пытаться убедить меня остаться, Ханорен, — я нахмурилась. — Я приняла решение. Я больше не хочу связывать свою жизнь с убийствами.
— Раньше тебя это не волновало. Ты… изменилась, Линнет. Откуда вся эта сентиментальность? — Хуст перевёл взгляд с меня на Фавиана. — Влюбилась?
— Это уже не твоё дело, — усилиями воли я заставила себя не залиться румянцем. — Спасибо тебе за всё, Ханорен. За службу и… за дружбу. Было приятно с тобой работать.
— Как и мне, — в его серых глазах показалось тепло, которое, впрочем, быстро сменилось на холод. — Не забывай нашу ночь, Глориана. Заходи попрощаться, когда будет время.
И он исчез — так же быстро, как и появился. Я молчала, обдумывая всё это, пока Фавиан не отпустил мою руку. Подняв взгляд на него, я заметила в его взгляде недоверие.
— У тебя с ним что-то было? — больше утвердительно, нежели вопросительно проговорил Дроут.
— С ним и его подругой я грабила "Айдерли", — призналась я. — После этого… Я провела с ним всего одну ночь. Понимаешь ли… Мужчины никогда не интересовались мной. Кому нужна хладнокровная убийца, пропадающая ночами на заданиях? По этой причине многие женщины из Гильдии всю свою жизнь оставались одиночками. С Ханореном я была знакома давно: он был как бы нашим куратором в этом районе — перебирал заказы и раздавал их рядовым убийцам. Он всегда пользовался большой популярностью у девушек, поэтому на меня не обращал внимание… Раньше. Что-то изменилось примерно в то время, как я проиграла в карты Трудяге. Мне, конечно, было приятно его внимание. До него у меня никого не было… А потом… Я встретила тебя. И все остальные мужчины для меня перестали существовать. Да, чёрт возьми, я, бесчувственная, независимая и одинокая, влюбилась в тебя! Я должна была убить тебя, но не смогла. Уже тогда в моей голове прочно поселились мысли о том, чтобы покинуть Гильдию. Я больше не смогу убивать, не сумею. Воспоминания о твоём взгляде всегда будут останавливать мои руки от привычной работы. Я планировала закончить это дело, уйти из Гильдии и исчезнуть…
Фавиан не дал мне договорить: он прижал меня спиной к стене и прильнул губами к моим губам, возобновляя тот самый поцелуй. Я обомлела, но прижалась к нему, забираясь рукой под капюшон и зарываясь пальцами в его мягких волосах. На этот раз поцелуй был коротким, так как целоваться на улице было опасно. Дроут сам оторвался от меня и шепнул:
— Я не отпущу тебя, Глориана. Теперь, когда с Гильдией покончено, ты станешь всецело моей. Я хочу, чтобы ты была со мной. Я люблю тебя, Глориана.
— Я согласна… — шепнула в ответ, жмурясь от накативших слёз. Внутри всё взрывалось. Наконец-то самый важный в мире человек сказал мне самые нужные слова… И я готова была навсегда стать его. Только его любовью.
Глава 26. Охота началась
Карета Дроута медленно приближалась к его поместью. Мы сидели рядом в ней; я устроила голову на его плече, Фавиан обнимал меня за талию, утыкаясь кончиком носа в мои волосы. Облачиться мне пришлось в платье, в то время как блондин всего лишь переоделся в свою обычную одежду. На сей раз это нужно было для прикрытия, и я не особо возражала. В конце концов, сколько раз я уже надевала эти платья — и ничего, не умерла же.
Вскоре карета остановилась. Мы выбрались, Фавиан передал сумку с вещами слуге. Однако в доме нас ждал неприятный сюрприз. С порога на Фавиана начала орать какая-то блондинисто-пепельная дамочка в чёрном кружевном пышном платье:
— Ты мерзавец, Дроут! Невыносимый, несносный, невозможный мерзавец! Я проклинаю тот день, когда связалась с тобой!
Фавиан прикрыл глаза, делая глубокий вдох. Я с шоком уставилась на кричащую девушку, и та, заметив меня, грубо выхватила мою руку, до этого крепко сжимающую руку блондина:
— Это ещё кто? Очередная потаскуха?!
Я тут же выдернула руку, и Фавиан встал между нами, грозно проговорив:
— Остынь, Шарлотта. Зачем ты явилась сюда? Я же сказал: между нами всё кончено. Я свободный человек и имею право встречаться с кем захочу.
— Вот мы как заговорили? Не ты ли клялся мне в любви? — возмутилась дама.
"Что? В любви? Ничего не понимаю…" — я растерянно глянула на Фавиана: он выглядел спокойно и уверенно. Таким же был и его ответ:
— Это было много месяцев назад. Сейчас всё иначе. Ты должна принять это и перестать меня преследовать, наконец.
"Бывшая…" — я выдохнула. Всё немного прояснилось. Дамочка эта выглядела очень эффектно: светлые, почти пепельные волны волос, спускающиеся на спину, яркий макияж глаз, выделяющихся на светлом стройном лице, тёмно-вишнёвая помада на губах, руки, плечи и ключицы облачены в мелкое кружево, остальное тело — в чёрное, тоже с кружевными узорами платье с не менее эффектным вырезом. Про неё так и хотелось сказать: "стерва и скандалистка". Но, боюсь, если бы я сейчас выдала ей такое, она бы разорвала меня в клочья.
После его слов Шарлотта изменилась в лице: злостное выражение в один миг превратилось в жалостливое, будто бы это не она тут пару секунд назад неистово орала.
— Но ты же не бросишь меня, Фавиан?.. — мне даже показалось, что на её глазах показались слёзы.
— Кхм-кхм, — решила я напомнить о себе. Дроут быстро обернулся ко мне, и в его глазах явственно читалась мольба не воспринимать всё это всерьёз.
— Шарлотта, — он повернулся к ней и, когда она уже хотела прижаться к нему, придержал её плечи руками. — Тебе нужно вернуться домой и отдохнуть. Мы с тобой уже всё обговорили. Я не собираюсь по сто раз повторять одно и то же. И вообще, тебе бы уехать куда-нибудь на юг на пару месяцев… Отдых явно пойдёт тебе на пользу.
— Я поняла, — дамочка порывисто смахнула слёзы и грубо оттолкнула мужчину. — Прощай, Дроут.
И с гордо поднятой головой направилась было к воротам, но, приостановившись рядом со мной, ядовито прошипела:
— Ты никогда не получишь его, шлюха. Он мой!
— Не твой он, девочка, смирись с этим, — отпарировала я, сложив руки на груди, а дама от такой наглости чуть было не начала задыхаться и тут же вылетела за ворота, к своей карете.
— Глориана, — Фавиан подошёл ко мне и взял за руку; было видно, что ему тяжело далась эта встреча. — Прости за то, что эта леди наговорила тебе. Она очень… очень импульсивна. Мы расстались около четырёх месяцев назад, но она никак не может принять это. Я в скором времени поговорю с её родителями и добьюсь того, чтобы они отправили её куда-нибудь на юг. Так будет лучше. И для неё, и для нас.
Я кивнула:
— Давай… вернёмся к заданию. Нас ждёт барон Тревер.
***
Уже после полудня, отобедав, мы вновь сели в карету, прихватив всё необходимое, и поехали в гости к нашему барону. Не успели мы отъехать, как Фавиан прикрыл окна кареты шторками и пересел ко мне на тесное сиденье.
— Что ты задумал? — я невольно улыбнулась, заметив на его лице улыбку. Вместо ответа он лишь прижался губами к моей обнажённой шее, отчего меня охватила приятная будоражащая дрожь. Оставив там засос, он поднялся выше и шепнул мне в самое ухо:
— У нас есть минут пятнадцать. Давай проведём их с пользой?
— С пользой? — я ахнула, ощутив, как его ловкие пальцы заползли в вырез. — Э-эй! А если кучер услышит?..
— А ты будь потише, — Дроут игриво куснул мочку моего уха, языком поддевая небольшую серьгу. И, кажется, мне это нравилось…
Все эти пятнадцать минут пути Фавиан активно демонстрировал свою любовь и страсть ко мне, отчего я окончательно убедилась, что он завладел мной, моей душой и телом полностью и безоговорочно; убедилась и в том, что он так же принадлежит мне и готов отдаваться моим рукам даже в таком, казалось бы, непригодном для занятий любовью месте. Последние три минуты езды мы приводили себя в порядок и целовались, всё никак не находя возможности отлипнуть друг от друга. А после, когда карета остановилась, как порядочный джентльмен и приличная леди вышли на свет.
Поместье "Ленингтон" расположилось на окраине Аплтона, у густого, хоть и облагороженного, леса. Дом барона оказался куда меньше особняка Фавиана, что, впрочем, неудивительно, и был изготовлен из серого, потемневшего от времени камня. Не давая мне времени поглазеть, Фавиан подал мне руку и повёл внутрь. Дворецкий Тревера герцога Дроута узнал сразу, а вот мне пришлось назваться. Поняв, какие важные шишки стоят перед ним, дворецкий, не говоря ни слова, повёл нас к кабинету барона. Когда мы приблизились, до нашего слуха долетели звуки голосов, спорящих о чём-то. Мы с Фавианом переглянулись, гадая, наверное, об одном и том же: "Кто бы мог быть сейчас в кабинете барона?" Однако, когда дворецкий постучал, отворил дверь в ответ на наступившую тишину, торжественно провозгласил "Герцог Фавиан Дроут и баронесса Варрия Альгар'Дан" и мы вошли, в кабинете оказался лишь один барон Нейбор Тревер. Мужчина средних лет в тёмно-синем халате сидел за столом с крайне нервным видом. Бурые с проседью длинные волосы были встрёпаны, кустистые брови, за которыми терялись глаза, нахмурены, мелкий нос с горбинкой наморщен, из-за чего жиденькие усики под ним смешно топорщились. Удивлял его аномально большой подбородок, изрядно поросший щетиной.
— Что Вам нужно?.. — довольно раздражённо бросил он и, взяв себя в руки, добавил: — Ваша Светлость, Ваша Милость.
— Есть одно дело, Нейбор, — Фавиан, не церемонясь, прошёл к столу. Я последовала за ним, окидывая быстрым взглядом кабинет. Здесь явно был кто-то ещё… Где же он? Наконец мой взгляд остановился на распахнутом окне позади баронского стола.
— Не холодно Вам тут? — я перевела взгляд на нервного мужчину. — Окно нараспашку.
— Ах да, — он тут же подскочил и прикрыл одну створку, — проветривание кабинета. Полезная штука…
В этот момент Фавиан выложил на его стол арбалет:
— Узнаёте?
Тревер так и застыл, глядя на оружие. Было видно, что оно ему знакомо.
— Откуда… — пробормотал барон, но тут же осёкся. — Нет! Что это Вы притащили?
— Один из двух арбалетов, которые Вы заказали в прошлом году в мастерской "Остракон стрелка", — спокойно проговорил Дроут, глядя на него немигающим взглядом. Тревер затих. Понимал: отпираться бесполезно. Он задал вопрос:
— Как Вы узнали?
— Это неважно, — я глянула на Фавиана и вновь обратилась к барону: — Вы ответите на все наши вопросы.
— А если не отвечу? — он вздёрнул подбородок. — Вы ничего не докажете!
— А нам и не нужно, — я наставила на него свой небольшой складной арбалет, который был заряжен смертоносным снарядом.
— Не совершайте глупостей, — поддержал меня Фавиан. — Отвечайте и не вздумайте кричать. Вам знакомо имя "сэр Лис"?
— Д-да, — напуганный мужчина кивнул.
— Это Вы скрывались под этим именем? — продолжал давить блондин. Тут Нейбор отчаянно замотал головой:
— Нет, это не я, клянусь!
— Это Ваша бумага. Ваш ли подчерк? — и Фавиан продемонстрировал ему контракт.
— Да, мой, но меня заставили! — Тревер дрожал, очевидно, контракт он узнал сразу. — Он заплатил мне, пообещал много денег, славы и титул…
— Кто "он"? — Дроут повысил голос.
— Я не знаю, клянусь! — барон чуть было не сорвался на крик. Я его перебила:
— Кто был с Вами здесь, пока мы не пришли? Отвечайте!
— Это был…
Не успел барон ответить, как что-то быстро прожужжало в воздухе. Мужчина замер, покачнулся и упал. Из спины, меж лопаток у него торчала стрела.
— … Седрик, — я вздрогнула, на секунду потеряв самообладание, но затем быстрым жестом показала Фавиану прижаться к стене, ближе к шторам, что обрамляли окно.
— Седрик спорил о чём-то с Тревером, — проговорила я, не выпуская из рук арбалет. — Как только дворецкий постучал, Седрик вышел через окно. Он подслушал наш разговор и убил Тревера, пока тот не наговорил лишнего!
— Вот чёрт, — выругался Фавиан.
Мой взгляд скользнул по столу, натыкаясь на нераспечатанный конверт рядом с большим арбалетом. Я осторожно потянулась к нему рукой.
— Хватай его, и бежим, — поторопил меня Дроут. Мы осторожно пробрались к двери, опасаясь ещё одного выстрела, и выбрались из кабинета. Теперь надо было бежать к карете, пока Седрик не добрался до неё быстрее нас. Я на бегу прятала всё в сумку, а Фавиан поторапливал меня:
— Быстрее, пока дворецкий не поднял тревогу.
Я с разбегу вышибла плечом входную дверь, и мы выскочили во двор. Дроут бросился к карете, крича кучеру готовиться к быстрому отъезду, а я мельком оглянулась на крышу: мне показалось, там мелькнул силуэт.
— Скорее, Глориана! — Фавиан, уже забравшийся в карету, вытянул руку и подхватил меня, затаскивая внутрь. — Трогай!
— Ай!
Дверца захлопнулась, и карета помчалась прочь.
Я задрожала и стиснула зубы, пытаясь дышать глубже, чтобы заглушить боль, но дыхание выходило всё равно обрывистым. Этот гад хорошо целился и прострелил мне икроножную мышцу вместе с подолом платья. Правда, немного скосил: стрела вошла под углом и не тронула кость.
Фавиан держал меня за плечи уверенной хваткой, но в его глазах отражалась паника.
— С-седрик… — я сглотнула, пытаясь произнести фразу. — Он н-наверняка последует за… за нами.
— Поедем к лекарю, — уверенно произнёс Дроут и назвал кучеру нужный адрес.
Доехали мы быстро. Карета остановилась почти вплотную к дому, проехав через любезно распахнутые перед нами ворота. Фавиан вынес меня на руках. Дверь ему открыла девушка…
А дальше всё прошло как в тумане. От боли я уже слабо видела и почти не слышала — до меня лишь доносились отголоски речи. Сознание медленно угасало. Но потом меня напоили чем-то необыковенно сладким и сочным, и я провалилась в спасительную темноту сна, прочь от этой прожигающей боли.
Глава 27. И снова притворство
Честно признаться, когда я проснулась, то грешным делом подумала, что останусь без ноги. Однако же, продрав глаза, обнаружила себя на кровати вместе с плотно перебинтованной и ещё ноющей ногой. Огляделась: небольшая комнатка в зелёных тонах, кровать в углу, под окном, рядом столик и кресло, у противоположной стены шкаф. В кресле сейчас сидел Фавиан, но, кажется, он задремал. За окном стемнело, и комнатку освещала лампа на столе. "Сколько я спала?.." — растерянно подумала я, пробуя пошевелить конечностями.
Дверь отворилась, и вошла женщина в зелёной мантии и собранными в хвост русыми волосами. Лицо у неё было приятное, но сплошь иссеченное морщинами, а глаза, тут же проницательно зыркнувшие на меня — ясно-зелёные, в тон мантии. Она подошла ко мне и ощупала ногу. Я чуть застонала.
— Уж не знаю, от кого Вы бежали, милая, но ещё чуть-чуть — и Вашу ногу было не спасти, — женщина покачала головой. — К счастью, стрелок промахнулся. Либо же Вы оказались проворней. Однако пока нога будет заживать, Вам лучше вообще как можно меньше двигаться, не говоря уже о беге. Особенно если учесть то, что моя целительная магия оказалась бессильна, заживление будет проходить намного дольше.
— Благодарю Вас, — я чуть приподнялась на локтях. — К сожалению, иногда моя особенность не играет мне на руку…
— Ваш друг очень переживал, — женщина-медичка кивнула на спящего Фавиана. — Пришлось дать ему капельку снотворного, чтобы облегчить его страдания и позволить разуму отдохнуть.
Холодок пробежал у меня по спине от осознания того, что мы вдвоем спали здесь, совершенно беззащитные. "Однако раз Седрик не пришёл за нами сюда, значит, он сбежал из "Ленингтона"…" — рассудила я, немного успокаиваясь. Пока мы здесь, нам ничего не угрожает. Но как надолго?
Медичка разбудила Фавиана лёгким касанием. Он вздрогнул и тут же повернулся ко мне:
— Глориана… Ты очнулась!
В его голосе послышалось облегчение. Я улыбнулась, чтобы подбодрить его:
— Всё хорошо. Боль почти прошла.
— Вот, это настойка из вереска и златоцвета, — вмешалась женщина, подав Дроуту увесистую баночку с жидкостью. — Её нужно добавлять в кипяток в размере одной столовой ложки и пить три раза в день, она способствует регенерации мышечных тканей.
— Благодарю Вас, миссис Каллер, — Фавиан поднялся и горячо пожал ей руку. — Вы настоящая мастерица своего дела… Скажите, можно ли моей подруге встать? У нас с ней сейчас есть неотложные дела.
— Только если Вы будете ей опорой, — медичка чуть нахмурилась, а я улыбнулась.
Заплатив, Фавиан вынес меня на руках к карете.
— Домой, — устало приказал он кучеру, пристраивая меня на длинном сиденье и своих коленях, чтобы моя нога оставалась в вытянутом положении. Я осторожно погладила его по щеке, привлекая внимание.
— Всё будет хорошо, — проговорил мужчина, глядя мне в глаза.
— Фавиан, — начала я, — ты же понимаешь, что главные подозреваемые в смерти Нейбора — это мы? А если следователи из отдела расследований Даинвера начнут копать, они без труда выяснят, что никакой Варрии Альгар'Дан не существует. Я не смогу выдавать себя за неё. А узнав о том, что моя настоящая личность имела отношение к Гильдии, они… Сложно представить, какой хаос начнётся!
— Это верно, — он кивнул. — Тебе нужно залечь на дно и не отсвечивать. Как насчёт… насчёт того, чтобы притвориться моей служанкой? Парик и форма сделают своё дело: тебя не узнают. Остальным слугам я прикажу делать вид, что ты работаешь у меня уже давно.
— За неимением других вариантов вынуждена согласиться, — вздохнула я. — Но как быть с Варрией? Не могла же она просто исчезнуть? А что, если я напишу письмо своим знакомым, Сависсо и чете Рейнсли, которые знают меня как Варрию, о том, что я уезжаю из Даинвера обратно на север?
— Да. Это запутает расследование, — рассудил Дроут. — Приедем домой и напишем вместе. А потом надо будет подумать, как отправить эти письма, чтобы ищейки не смогли отследить место их отправления.
***
Одежду и комнату мне подобрали с экстренной скоростью. Немного больше времени занял парик. Так как я устроилась на кровати и не могла выйти, ужинать Фавиан пришёл ко мне. С каждой секундой пребывания с ним я осознавала, что влюбляюсь в этого человека-дракона всё сильнее и сильнее. Если он не идеал, то что тогда вообще может называться идеалом?
На свой дом Фавиан поставил магическую защиту и усилил стражу. Теперь его по всему периметру будут патрулировать вооружённые воины, а лучники-стражи расположатся на крыше. Стало немного поспокойнее, но всё равно чувствовалась какая-то напряжённость в атмосфере. Мы поужинали вместе и принялись за письма.
— Художнику я напишу прямое письмо, — проговорила я, взяв перо и бумагу, и начала писать, проговаривая слова вслух: — "Дорогой мой друг Одо! Было приятно провести с Вами время, и я с радостью бы посетила Вас ещё много раз, однако не смогу сделать этого по семейным причинам. Я уезжаю обратно в Беахогг, к отцу. Я решила это, как только до меня дошло известие о его болезни. Не знаю, как скоро Вам дойдёт моё письмо — скорее всего, я уже буду за много километров от Даинвера мчаться на север. Сожалею, что мы не смогли попрощаться вживую. С надеждой, что мы однажды встретимся, Ваша портретистка — Варрия Альгар'Дан."
Фавиан хмуро наблюдал, как слова, произнесённые мной, появляются на бумаге. Затем взял письмо для Одо и подал мне новый лист:
— Теперь для Рейнсли.
— Я напишу П… Сильване, — вовремя осеклась я. — Попрошу рассказать её эту легенду, но будто с ней мы ещё успели встретиться лично, и уничтожить письмо. Она моя подруга и, уверена, поймёт. Заодно предупрежу о том, что к ним, скорее всего, придут из отдела расследований.
— Хорошо. Кстати, как ты с ней познакомилась? — полюбопытствовал Дроут.
— Это… долгая история, — усмехнувшись, я потёрла вдруг зазудевший затылок с оставшейся шишкой. — Я как-то была на задании и напилась, а в том заведении была она и её тогда ещё любовник с женой. Так смешно получилось: мы с ней сцепились сначала, а потом посидели вместе в отходняке и как-то сдружились. Мы с тех пор не разлей вода подруги.
— Как мило, — Фавиан тоже усмехнулся. — Я вот с Эммерсоном с детства знаком. Мы, можно сказать, в одной песочнице играли. Наши семьи всегда были близки, да и земли соседние.
— Что ж, надеюсь, мы побываем ещё на их свадьбе, — я задержала свой взгляд на его глазах, — и ничто этому не помешает.
— Обязательно побываем, — успокоил меня Дроут.
С письмами было покончено, и мы стали думать, как же нам их доставить. Почтовый голубь был бы неплохим вариантом для доставки письма Рейнсли, но доставить письмо Сависсо для него было бы затруднительно. По итогу мы решили, что к художнику пойдёт сын кухарки из дома Дроута и передаст письмо лично ему в руки — естественно, в строжайшей тайне и за целый золотой.
Ну а теперь, когда эта проблема вроде как была улажена, встал другой вопрос: что делать дальше?
— Итак, мы точно знаем, что Тревер не был Лисом, — рассуждала я. — Но он определённо работал на Лиса, хоть и был не особо важным в их деле элементом, иначе бы Седрик не разделался бы с ним так легко.
— Должна же быть хоть какая-то зацепка, — Фавиан поднялся с кресла и прошёлся по комнате. Через пару минут его осенило:
— Письмо! То, которое ты взяла вместе с арбалетом с его стола. Если оно от Лиса, это может стать единственной связующей с ним нитью.
— Точно… Оно ведь даже не было распечатано, — вспомнила я. — Скорее всего, его принёс Седрик. Скорее, достань его, Фавиан!
Блондин полез в сумку, и вскоре письмо оказалось у меня в руках. Дроут сел рядом со мной на кровать, а я начала читать:
— "Оставь свои претензии при себе, Тревер. Эта шлюха и болван пронюхают о тебе, так что жди их в гости. Если проболтаешься — я тебе лично башку скручу. У меня новый план, и влюблённый козёл должен клюнуть. Если эта тупая курица всё сделает правильно, то очень скоро ты получишь свои деньги. Они будут в убежище. Лис" Погоди… Это он о нас?
— О нас, о нас, о ком же ещё, — Дроут нахмурился. — Меня больше интересует "тупая курица", как выразился наш Сэр. Что он задумал?
— И убежище… Лис говорит об убежище, в котором он обосновался? — я сложила письмо.
— Не знаю, — Фавиан устало прикрыл глаза и потёр пальцами переносицу. — Но надеюсь, что мы это узнаем…
— Любовь моя… — я осторожно коснулась его руки и, когда он взглянул на меня глазами, полными робкой надежды, шепнула: — Мы справимся. Вместе мы сможем всё.
Глава 28. День неприятных визитов
На следующее утро в дом герцога Дроута пришёл инспектор Шион Деллот, возглавляющий отдел расследований Даинвера. По предъявлении документов его пропустили, и Фавиан встретил его в главной гостиной на первом этаже. Я же спряталась в соседней комнатушке, чтобы слышать всё, о чём они будут говорить.
— Добрый день, инспектор Деллот, — вежливо проговорил Фавиан. — Прошу, присаживайтесь. Чаю?
— Благодарю, не стоит, — ответил ему гость, видимо, присаживаясь на соседнее кресло.
Я затаилась, стараясь не дышать. Дроут говорил невозмутимо, так, будто бы ничего особенного не случилось. Интересно, все драконы такие актёры?
— Что ж, тогда перейдём сразу к делу. У Вас ко мне разговор? — вновь зазвучал ровный голос герцога.
— Да. Вчера днём, около полудня, барон Нейбор Тревер был обнаружен застреленным у себя в кабинете, — прямо заговорил Шион. — Его дворецкий сообщил, что Вы с мисс Альгар'Дан — последние, кто видел барона живым. Что Вы можете рассказать об этом?
— Застреленным? — я ощутила, как в голосе Фавиана дрогнула неуверенность и растерянность. — Но… Как это произошло? Он был жив и в добром расположении духа, когда мы покинули его… Кому понадобилось совершить такое злодеяние?
Если бы я не была участницей тех событий, то охотно поверила бы его словам…
— Его застрелили из арбалета через окно. Стреляли с соседней крыши, — констатировал инспектор. — Когда Вы прибыли к барону, Вы не заметили ничего подозрительного?
— Хм… — Фавиан изобразил задумчивость. — Нет. Хотя погодите… Когда мы подходили к его кабинету, я услышал голоса, они будто бы спорили. Однако в помещении Нейбор был один. И ещё я заприметил распахнутое окно. Быть может, мне послышалось тогда, а может, барон и правда с кем-то спорил.
— А позвольте уточнить, с какой целью Вы наведались к нему? — продолжал расспрос Деллот.
— Я сопровождал мисс Варрию. Перед отъездом она вспомнила, что должна была передать барону подарок от его старого друга, барона Рунгета, с которым она сдружилась ещё во время своего путешествия с севера в Даинвер.
— Почему же она не передала подарок сразу? — не унимался дознаватель.
— Варрия очень раскаивалась, что по приезду в Даинвер город ослепил её и выбил почву из под ног, а подарок затерялся где-то в вещах, — Дроут вздохнул. — И только перед своим отъездом она вспомнила о подарке.
— Хорошо. Тогда перейдём к следующему вопросу. Кем Вам приходится Варрия Альгар'Дан?
Я вновь затаила дыхание, а сердце от волнения забилось быстрее.
— Она моя приятельница. Мы с ней познакомились на недавнем аукционе, — невозмутимо ответил Фавиан. — После этого пару раз встречались. Довольно интересная барышня.
— То есть, близко Вы не знакомы? — уточнил Шион и, после короткой паузы, вновь спросил: — Вы знаете, куда она уехала и зачем?
— Насколько мне известно, она вернулась в Беахогг по причине болезни её отца. Но это всё, что я знаю, — Фавиан с видимым сожалением вздохнул.
— Что ж, благодарю за содействие следствию, — инспектор, видимо поднялся и собирался уходить. — И да, мистер Дроут, я прошу Вас не покидать Аплтон. Возможно, в скором времени нам опять придётся разговаривать.
— Конечно, — согласился Фавиан. Затем они ушли. Проводив Деллота, Дроут вернулся ко мне и помог дойти до его комнаты.
— Ты великолепно сыграл, — я с нежностью взглянула на возлюбленного. — Надеюсь, он не заявится к нам до того, как мы раскроем Лиса.
— И я на это надеюсь, — Фавиан помог мне забраться на кровать и сел рядом. — Думаю, сейчас они займутся поиском таинственно исчезнувшей мисс Альгар'Дан.
— И когда они её не найдут, то обязательно вернутся… — я тяжело вздохнула. Было неприятно осознавать, что я вот так вот подставила четырёх людей… Точнее, трёх и одного дракона, если у остальных нет подобных секретов. Обиднее всего было за Парвину — она ведь представилась моей подругой, а значит, знает обо мне больше всех. И под угрозой раскрытия её собственная подставная личность.
— Зря мы тогда сбежали, — Дроут задумчиво смотрел куда-то в пространство. — Надо было позвать дворецкого и сообщить инспектору. А я испугался, что все обвинения лягут на нас, и не подумал совсем, что они ведь не совсем глупые и догадаются, как был убит Тревер.
— Ты думаешь, к Варрии Альгар'Дан было бы меньше вопросов? — я чуть нахмурилась. — Меня бы всё равно раскрыли.
— Ладно, чего уж тут гадать, — слегка раздражённо бросил мужчина, и я замолчала. Но наше молчание прервал быстрый стук в дверь.
— Войдите, — всё ещё хмурый, Фавиан поднялся. Дверь отворилась, и я с удивлением уставилась на бывшую девушку Дроута. Она почему-то широко улыбалась и в руках держала явно увесистую сумочку.
— Шарлотта? Ты опять за своё? — Фавиан её радости не разделял. — Я думал, мы покончили с этим, и ты больше не станешь меня беспокоить.
— Но, милый мой друг, я пришла, чтобы окончательно всё завершить и помириться, — на удивление дружелюбно проворковала девушка, затем улыбнулась мне: — О, вижу, твоя подруга тоже здесь. Прошу прощения за то, что так глупо вела себя и совсем забыла про манеры. Я ведь совсем не представилась Вам: Шарлотта Туокс, рада знакомству.
— Я тоже рада… — удивлённо пробормотала я, припоминая, что с Туоксами мне уже приходилось иметь дело. — Можете звать меня Глориана…
— Ты в порядке, Шарлотта? — так вовремя перебил меня Фавиан. — С тобой всё нормально?
— Конечно, вне всякого сомнения, — она мило улыбнулась ему. — Мне стало намного лучше после того, как лекарь назначил мне успокоительные капсулы.
— Ах, вот в чём дело, — Дроут выдохнул.
— И к тому же, я пришла попрощаться. Сегодня я уезжаю в Фержес на свою виллу, — вновь заговорила Шарлотта. — И у меня кое-что есть для этого случая.
Она порылась в сумочке и достала небольшую бутылку вина. Я же всё это время сидела с глазами по пять копеек: от истеричной дамочки, наоравшей на меня в нашу первую встречу, не осталось и следа! Будто бы совсем другой человек. И неужели лекарства за день могли превратить её в полностью спокойную и контролирующую себя девушку? Я, конечно, ничего не понимаю в лекарствах, тем более такого рода, но уж больно странным кажется такое быстрое действие.
Шарлотта тем временем разлила вино по бокалам, которые достал Фавиан, и протянула мне один.
— Спасибо, — я чуть приподнялась и взяла бокал с насыщенно-бордовой жидкостью.
— За дружбу, — произнесла тост девушка, и мы выпили. Происходящее уже казалось мне каким-то странным и нереальным. Шарлотта мило смеялась, рассказывая нам какой-то смешной случай после того, как лекарь впервые осмотрел её, а потом, будто что-то вспомнив, снова залезла в сумку и вытащила небольшую баночку.
— Что это? — Фавиан внимательно проследил за её движением.
— Мои успокоительные капсулы. Я принимаю их три раза в день, — пояснила девушка и закинула одну в рот, запив её глотком вина.
Через пару минут мне знатно поплохело. Голова закружилась, а перед глазами всё поплыло. Я хотела сказать Фавиану, но не смогла: язык словно онемел, налился тяжестью и разбух. Но он заметил это сам, подскочил ко мне и потряс, схватившись за плечи. Однако это не помогло.
— Вино! — услышала я его яростный крик сквозь пелену шума. — Оно отравлено, да?!
Послышался сдавленный крик Шарлотты и лязг разбивающегося бокала, но увидеть происходящее я уже не могла: тяжёлые веки опустились, и перед глазами наступил мрак.
— В твоих капсулах противоядие?! — мне всё ещё слышался громкий голос Дроута. Затем всё вроде затихло и я чуть не провалилась в ядовитую тьму. Но не тут-то было. Меня приподняли, усаживая, запихнули в рот продолговатую таблетку и залили её водой, вынуждая сглотнуть. Это меня немного взбодрило. Закашлявшись и выплёвывая половину жидкости, что вылили мне в рот, я открыла глаза. Мутная пелена ещё не спала, и я видела лишь силуэт Фавиана. Кажется, он тоже пил… А Шарлотта стояла рядом, противно рыдая. От этих звуков мне захотелось обратно во тьму небытия, но я всеми усилиями воли заставляла оставаться в сознании.
Прошло ещё некоторое время прежде чем мне стало лучше. Шарлотта уже давно перестала плакать — лишь всхлипывала, сидя на краю кровати спиной ко мне. Фавиан же находился рядом, и ему, очевидно, было тоже плохо. Он держался руками за голову и был весь напряжён. Я осторожно коснулась его плеча, на что мужчина вздрогнул и обернулся. В его взгляде проскользнуло облегчение.
— Очнулась, наконец, — хриплый из-за долгого молчания шёпот окончательно вывел меня из состояния овоща.
— Ты сам как? — я с волнением оглядела его: было видно, что Фавиан побледнел, и на его висках выступил пот. Тем не менее он ответил, поднимаясь:
— Сносно, бывало и хуже. Теперь надо разобраться с тобой, Шарлотта Туокс.
Очевидно, услышав нотки угрозы в его голосе, девушка вздрогнула и замерла, затем поднялась и вскинула на мужчину заплаканный взгляд, будто готовая принять своё наказание.
— Выкладывай, зачем ты пыталась нас отравить и кто подбил тебя на это, — Дроут сложил руки на груди, ожидая ответа.
— Хорошо, — обречённым голосом начала она. — Я расскажу. После нашего последнего разговора… я встретила мужчину, который пообещал мне помочь, если я помогу ему. Не знаю, откуда он знал про мои к тебе чувства, но тогда я об этом не думала. Он рассказал мне свой план, дал это вино, сказал прийти к тебе и напоить тебя и… её, — она сверкнула взглядом в мою сторону.
— Погоди-погоди, — встряла я, прокашливаясь. — Как этот человек выглядел?
— Ну… худощавый такой, невзрачный, в капюшоне, — припомнила Шарлотта, несколько удивившись. — Он… У него такой неприятный голос, будто бы наждачный скрежет…
— Седрик, — заключила я, глядя на Фавиана.
— Вы его знаете? — девушка перевела взгляд на моего мужчину. Он тяжело вздохнул:
— Да, к несчастью. Продолжай. Что за план он тебе рассказал?
— Н-ну… — её голос задрожал. — Он сказал сообщить, что я пришла попрощаться, выпить вино, а потом и капсулу под предлогом успокоительного лекарства. И на самом деле в вине быстродействующий снотворный яд. Когда бы вы уснули, я должна была подозвать своих слуг, которые вынесли бы Глориану в мою карету и увезли бы ко мне домой… И оставить тебе, Фавиан, записку. Боже… Я так надеялась, что это поможет тебя вернуть…
— Отдай мне записку, Шарлотта, — с каждым её словом Фавиан хмурился всё сильнее и сильнее. Девушка покорно передала конверт, а я уставилась на неё. Да, здесь явно какая-то нездоровая не то что уже любовь — одержимость. Ради того, чтобы вернуть возлюбленного, отравить его и его новую девушку чтобы её похитить… Если честно, я не думала, что эта дама способна на такое.
Фавиан разорвал конверт и начал читать письмо. По мере прочтения его лицо становилось всё краснее и краснее от гнева, а глаза налились злобой. Он быстро протянул мне записку, и я, наконец, увидела, что же в ней было такого написано: "Твоя шлюха у меня, Дроут. И её ждёт много весёлых развлечений со мной и моими друзьями, так что потрепает её знатно. Но не думай, что я забыл про тебя, козлина. Если хочешь, чтобы эта девка осталась жива, тайно уходи в лес за поместьем болвана Тревера завтра ночью. И не смей никому сообщать, иначе твоя шаболда пострадает. Может быть, перед смертью я тебе дам с ней увидеться, но не надейся, что она будет этому рада, псина."
После прочтения меня передёрнуло. Как же это мерзко… Мне стало страшно от осознания, что не окажись Фавиан таким стойким к этому яду, я бы сейчас уже очнулась, раздетая, в какой-нибудь пыточной камере… Б-р-р-р!!!
— Дело серьёзное, Шарлотта, — проговорил Дроут. — Ты встретила человека, который охотится на меня и мечтает убить. Если бы у тебя всё получилось, он бы похитил Глориану и шантажом заманил бы меня в лес, где бы и застрелил.
Волна рыданий вновь захлестнула девушку. Мне даже стало её жаль…
— Ты провалила дело, и теперь он будет охотиться и за тобой, — невозмутимо и твёрдо продолжил Фавиан. — Уезжай, Шарлотта, срочно. Никому ничего не говори. Садись прямо сейчас в карету и уезжай так далеко, как только сможешь. Ты поняла меня, Шарлотта?
Всхлипнув, она кивнула:
— Прости меня, Фавиан… Моя любовь чуть не убила тебя… Да, я уеду. И постараюсь сделать так, чтобы ты больше никогда меня не увидел. Прощай, Фавиан Дроут.
Глава 29. Зов мести
Нога постепенно заживала: мышцы и сухожилия срастались под действием лекарства. Всё это время Фавиан был со мной. Заботился, сам приносил еду, помогал вставать и ходить. Моё сердце окончательно растаяло перед этим человеком… то есть, драконом. Всё больше заботило меня наше будущее: что станет после того, как Лис будет пойман и раскрыт? Сможем ли мы с Дроутом быть вместе? Я не знала и боялась этой неизвестности впереди.
Сам же Фавиан не давал определённых ответов, но было видно, что этот вопрос заботит его не меньше. Часто перед сном мы разговаривали о наших отношениях. Вспоминали, как всё зародилось, и тогда Дроут признался, что был очарован моим, пусть и ненастоящим, образом. В конце концов, под ним он смог разглядеть мою душу, обнажить её и приручить. Наверное, именно драконьи чувства помогали ему быть столь чутким. А я… А я просто хотела быть с ним, и больше мне не нужно ничего в этой жизни.
Все эти дни из поместья мы не выходили. Фавиан довёл защиту дома до абсолюта: теперь вся округа в радиусе ста метровотслеживалась его магией и периметр поместья регулярно патрулировался подчинённой герцогу стражей. Главный же дозорный пункт устроился на крыше, откуда открывался неплохой обзор. С такой защитой ни Седрик, ни сам Лис не смогли бы проникнуть в поместье незамеченными. Но они всё равно были там, за линией безопасности. Поджидали нас в тени, готовые напасть в любой момент. Мы с Дроутом прекрасно понимали, что отсидеться в поместье было невозможно: рано или поздно они бы прорвали осаду, да и в принципе мы бы сами не продержались в этих стенах и пары месяцев. Так что оставалось ждать полного заживления моей ноги и думать над планом поимки Лиса. По правде сказать, новых зацепок не появилось. Бумага письма, которое должна была оставить Шарлотта, была та же, что поставлялась Треверу, другой почерк ничего не давал. Моё не случившееся похищение тоже было хорошо продумано: сначала Шарлотта должна была отвезти меня в свой дом, а уже оттуда Седрик забрал бы меня неизвестно куда. А теперь, когда Тревер мёртв, мы лишились единственного посвящённого в дела Лиса, которого возможно допросить.
Это был обычный пасмурный день. Я лежала в кровати, наблюдая за капельками дождя, стекающими по оконному стеклу, и думала о том, какими уютными раньше казались мне дождливые дни, когда я сидела в своей маленькой квартирке и не знала забот. Но тут заявился Фавиан. По его обеспокоенному лицу я поняла, что что-то случилось. Приподнявшись на локтях, я села и осторожно спросила:
— Что произошло?
Он подошёл ближе и сел рядом. В его руках оказался конверт с печатью.
— Это письмо от Рейнсли, — наконец проговорил мужчина, распечатывая конверт. — Его принесли только что и сразу передали мне.
— Ты уверен, что от Рейнсли? — я остановила его руку, схватившись за неё. Фавиан покосился на меня:
— Да. Это его печать, её нельзя подделать.
— Тогда… открывай, — я нехотя убрала руку.
Фавиан осторожно достал аккуратно сложенную пополам бумажку, развернул и начал читать:
— "Мой дорогой друг! Мы не виделись с того самого дня, как ты с мисс Альгар'Дан был у нас дома. Странные вещи начали твориться после этого: ты пропал, мисс Варрия исчезла, а потом к нам заявились из отдела расследований и расспрашивали про неё, якобы она может быть связана с убийством барона Тревера. А потом до меня доходят страшные слухи о том, что ты закрылся на сто замков и не покидаешь своё поместье. Я надеюсь, моё письмо дойдёт до тебя. Я хочу знать, что происходит, Дроут. Ты скрываешься от нашей северной баронессы или от кого похуже? В любом случае, я надеюсь, ты окажешь нам с Сильваной честь и сходишь вместе в Ист-Дерроу. Послезавтра вечером там будет постановка пьесы Вильяма Шэдоупирра "Принц и изгнанник". Я очень надеюсь, что ты придёшь. Твой друг, Эм. Рейнсли"
— Ист-Дерроу… — мои глаза расширились от осознания того, о чём мы с Дроутом совершенно забыли. Фавиан точно так же глядел на меня молча, и письмо выпало из его руки.
— Где эта бумажка? — пробормотала я, всё ещё глядя ему в глаза. Дроут поднялся:
— Она… должна быть где-то в кармане… Чёрт, я ведь уже давно отдал эту одежду прачке! Сомневаюсь, что бумажка сохранилась… — и он, сжав зубы, встряхнул руками, будто стараясь преодолеть злость.
— Не надо, Фав, — я протянула руку к нему. — Я помню, там было, вроде как, написано "Ист-Дерроу, вторая колонна".
— Да? — мужчина оглянулся на меня, припоминая, затем утвердительно повторил: — Да. Точно.
— У этого здания есть колонны? — уточнила я, хотя вопрос и прозвучал несколько глупо.
— Есть. Мне кажется, это логово Лиса, — проговорил Фавиан, глядя в окно. — Глориана, это наш шанс. На постановку придёт весь высший свет, так что мы легко смешаемся с толпой. Да и убийца не осмелится стрелять при свидетелях. Зато после постановки мы проберёмся в их логово и наконец раскроем этого Лиса…
— Ты прав, — я хмуро кивнула. — Но что, если это ловушка? Если Лис заставил Рейнсли пригласить тебя, надеясь выманить?
— Я думаю, он бы мне открыто пригрозил, — Фавиан подошёл ко мне и взял за руку. — Этот человек пугает меня. В нём столько ненависти, злобы… Я в уме перебрал всех, кому я мог бы причинить такое зло, что он бы так мстил мне, но таких случаев просто нет.
— Ох, Фавиан, — я осторожно погладила его ладонь, вспоминая о своей прошлой работе. — Ты живёшь и даже не догадываешься, сколько людей могут тебя ненавидеть. Мой последний заказ, перед тобой, был именно таким. Один мужчина искренне завидовал другому и ненавидел его, каждый день приходил к нему, скрываясь за маской друга, но, видимо, у него рука не поднялась на убийство. И он заказал его нам, мне. И сколько таких случаев было…
Дроут тяжело вздохнул:
— В такие моменты завидуешь величайшим волшебникам, которые постигли искусство чтения мыслей. Такой бедлам начался бы, если бы им вдруг овладели все аристократы.
— Это точно, — я вспомнила Парвину и её притворство перед Рейнсли, Туоксами и ещё бог знает кем.
— Ладно, вернёмся в наш мир и наши проблемы. В образе служанки ты пойти со мной не сможешь, в образе Альгар'Дан тоже, — мужчина задумался.
— Остаётся только одно. Опять маскарад, — я поморщилась. Мне хватило притворяться несуществующей баронессой-северянкой и при этом ни разу не бывать на севере, но ещё один вечер полного притворства, тем более ради такого дела, погоды явно не сделает.
— Хм, — Фавиан окинул меня взглядом. — Взять тот блондинистый длинный парик, закрасить тебе лицо белилами и "нарисовать" новое, надеть пышное платье — и в принципе может сработать. Тем более, Рейнсли тебя пару раз всего видел. И надо решить что-то с голосом.
— Может, сказать, что у меня горло охрипло? — выдвинула я идею.
— Да. И замотать его хорошенько. И ещё каблуки, чтобы ты казалась выше.
— В них потом неудобно будет бегать, — проворчала я.
— А ты под платье рубашку и брюки наденешь, а ботинки твои спрячем неподалёку, переоденешься и переобуешься потом, — кажется, Фавиан загорелся этой идеей.
— Ну и кем ты меня представишь? — я сложила руки на груди, недовольная тем, что сие притворство принесёт с собой такие побочные эффекты.
— Так. Скажем, ко мне приехала погостить кузина Лилиан со своей подругой… Изабель. Но к несчастью Лилиан подхватила простуду, а вот у Бель пострадало только горло. Поэтому она пошла со мной, без кузины, — довольно быстро придумал Дроут. Я прищурилась:
— Они точно в это поверят?
— Если сказать быстро и сразу перевести тему, то, думаю, да, — Фав потёр пальцами переносицу. — Так, постановка послезавтра, да? Идём, портные снимут с тебя мерки и начнут работать над платьем.
— Они успеют? — спросила я удивлённо.
— Да, тем более после того, как я щедро доплачу им, — заявил Дроут и поднялся.
***
Платье было почти готово. Пышное, из нежного бежевого бархата, с кружевом и рюшами, кое-где расшитое золотыми нитями. Портные действительно справились быстро, но, по правде говоря, они не шили его с нуля, а взяли уже существующее и превратили в эту красоту. Мне нравилось оно, но только как объект любований. От мысли, что придётся проносить его весь вечер, мне становилось плохо, особенно если учесть тугой корсет, который, как выразился Фавиан, просто обожает его кузина, а значит, её подруга должна носить то же самое. В конце концов мне пришлось смириться: я стояла и смиренно ожидала, пока на меня наденут всё это великолепие. На мне уже были надеты тоненькая шёлковая рубашка и кожаные лосины. После представления я сниму юбку платья и корсет и наконец смогу нормально вздохнуть. К ногам я прицепила кожаные ремешки, на которых крепились мой небольшой складной арбалет, парочка снарядов для него и один большой болт, столь смертоносный для драконов, затесавшийся среди моих болтов. Оружие я припасла на всякий случай, зная, что скорее всего мне придётся стрелять.
Пришло время гримироваться. Пока на мою голову натягивали парик, лицо плотно запудрили и тёмной пудрой стали рисовать новый контур. После хитрых махинаций нос стал более вздёрнутым, овал лица сузился, брови из чёрных превратились в русые, под стать светлым волосам, а веки немного подчеркнулись коричневым цветом всё той же тёмной пудры. Губы оставили бледными. Я смотрела на себя в зеркало и понимала, что вполне могла сойти за какую-нибудь светскую даму Аплтона.
В комнату заявился Фавиан. Он уже был при параде: фрак и брюки бежевого цвета, как раз под моё платье, белая рубашка. Он был прекрасен и каждым своим появлением завставлял моё сердце вздрогнуть и забиться чаще. Я улыбнулась мужчине, пока мою шею обвязывали плотным платком, затем подошла к нему, протягивая руку в белой перчатке:
— Ну как я тебе?
— Совсем не похожа на себя, — Дроут нежно взял меня за руку и повёл к карете. — Итак, наш план ты помнишь. Я представляю тебя как подругу моей кузины Лилиан Фериссон, Изабель, или просто Бель, скажем, Парсон. Лилиан заболела, а у тебя всего лишь болит горло…
— Да, я помню, — прервала его я, прижимаясь к нему. — Всё будет хорошо, Фав. Мы справимся.
Впервые за долгое время мы покидаем поместье, ставшее нам убежищем и тюрьмой одновременно. Волнение захлестнуло меня. Однако, хоть я и боялась неизвестности, но точно знала, что этим вечером готова встретиться с ней лицом к лицу.
Глава 30. Спектакль
Народу у Ист-Дерроу собралось прилично. Поначалу я даже растерялась: давно не приходилось бывать среди такой толпы. Но удивительнее было то, что такое количество людей вполне могло вместить в себя высоченное и просто огромное здание театра Ист-Дерроу. Оно грандиозно возвышалось над землёй и, если стоять совсем близко, казалось, подпирало собой небо. По словам Фавиана, театр имел размах порядка ста метров в ширину и тридцать восемь в высоту. Внимание сразу привлекали монументальные портики с фронтонами, украшенными барельефами с изображениями герба Анкавии посередине и доблестными воинами по разные стороны от него. Фасад здания был усыпан лепниной в виде орлов, распахивающих крылья, лавровых венков, львов, держащих в лапах мечи и копья. И, конечно, множество колонн, которые буквально облепили театр. Но несмотря на такое обилие декоративных элементов, здание не казалось излишне тяжёлым — наверное, благодаря белым и кремово-бежевым воздушным цветам. Ист-Дерроу напоминил мне величественного спящего дракона, который вот-вот проснётся от возгласов наводнившей округу толпы, расправит свои огромные крылья и медленно взлетит в вечернее небо.
В толпе у входа замаячили знакомые фигуры.
— Рейнсли, — шепнула я Дроуту, идя с ним рядом. Он кивнул, и мы направились с ним.
— А, Дроут! — Эммерсон, разодетый в богатый черный фрак, повернулся и махнул нам рукой. Парвина же улыбнулась Фавиану, а потом её взгляд остановился на мне, сделавшись непонимающим. Я лишь поправила платок на шее и виновато опустила глаза. Больше всего было стыдно обманывать её…
— Добрый вечер, Рейнсли, — Фавиан как-то натянуто улыбнулся, здороваясь с мужчиной за руку, затем поцеловал руку Парвины: — Леди Сильвана, Вы как всегда обворожительны.
— Благодарю, Ваша Светлость, — девушка легко кивнула, и Фавиан обратился к ним обоим:
— Позвольте представить: подруга моей дрожайшей кузины Лилиан — ты помнишь её, Эммерсон, — Изабель. Они приехали ко мне накануне погостить. Случилась очень неприятная ситуация: в пути Лилиан подхватила простуду, а Изабель застудила горло. Моя бедная кузина сейчас очень хотела быть с нами, но вынуждена отлёживаться в тёплой постели. Однако благодаря её прошениям Изабель имеет удовольствие посетить театр в нашей компании.
— Мои соболезнования, леди, — как-то чересчур скорбно проговорил Рейнсли. — Как жаль, что Лилиан не смогла прийти!..
— Да, очень жаль, — поддержала его Парвина. — Ведь сегодня выступает труппа "Лор'илинай", а на их выступление не мечтает сходить разве что ребёнок, не знавший искусства.
— Да, хранители наследия Шэдоупирра, я догадался, — Фавиан кивнул. — Жаль, очень жаль, но что поделаешь? Не будем задерживаться и купим билеты.
И мы двинулись внутрь. Билетов, на удивление, хватило всей той толпе, которая стеклась сюда поглядеть на великих артистов, и вскоре я поняла, почему: места в этом театре явно хватит всем.
Главный зал имел форму подковы, в основании которой и находилась огромная сцена, и пять ярусов лож, отчего я выпала в осадок. Эффект великолепия усиливался за счёт "королевского" сочетания цветов — тёмно-алого с золотым. Мы расположились в ложе на пятом ярусе, но помимо нас тут бы влезла ещё одна такая же компания. Все эти ложи были связаны между собой коридорами, позади которых располагался ещё ряд помещений, предназначенных уже для карточных развлечений и культурной выпивки. Освещение в зале было минимальным — в самих ложах и на сцене зажгли магические светильники с тёплым желтоватым светом. Постепенно ярусы заполнялись людьми.
— Давно мы тут не бывали, — Рейнсли обратился к Фавиану, разливая шампанское по бокалам, которые предусмотрительно располагались на столике рядом. Мы все уселись на мягкие кресла и взяли по бокалу.
— Ну что, за встречу, — Фавиан изобразил улыбку, провозглашая тост.
Пока мы всем скопом добирались до наших мест, я успела рассмотреть окружение. Пятиярусная ложа была идеальным убежищем: стрелять снизу и сбоку было бы проблематично, особенно учитывая габариты драконьего арбалета. Слабым местом оставался коридор, вход в который располагался за нашими спинами. Однако эта проблема решилась: с собой Фавиан взял двух стражников, которые сейчас за дополнительную плату администраторам театра имели возможность стать у двери в нашу ложу.
Вскоре представление началось. Перед самой постановкой на сцене выступала оперная певица — объявили её как Неррен Даль'Сконг. Судя по фамилии, она была северянкой и, возможно, могла быть знакома моему прошлому образу — баронессе Альгар'Дан. Но, к счастью, сегодня я заложница иного образа, которому положено молчать. Надо отметить, что пела Неррен прекрасно: её голос, низкий и глубокий, напоминал гул северных водопадов, и хоть я их никогда и не видела, но живо смогла представлять во время песни. Однако то ли из-за того, что певица активно и протяжно тянула слова, то ли из-за того, что песня была на другом языке, я не поняла ни слова. Но очень бурно аплодировала вместе со всеми, когда Неррен закончила. После небольшой паузы занавес распахнулся, и постановка началась.
Декорации на сцене намекали на комнату: кровать с балдахинами, туалетный столик и даже изысканный ковёр. Ортатор в углу сцены провозгласил:
— Настал тот день, великий, славный день — Изалиэль, наш принц, становится мужчиной! И, поглощённый свадебной лавиной, С невестою милуется меж спальни стен!
Фокус внимания сместился на кровать, где и миловались, как я поняла, названные выше принц Изалиэль и его невеста. Говорили они так же стихами, из чего я сделала вывод, что этот Шэдоупирр был мужиком мудрёным. Слог стиха оказался достаточно витиеватым, но основной посыл разобрать всё же удалось: принцу в этот день исполняется восемнадцать, а завтра он женится на своей суженой, поэтому сегодня самолично отправится выбирать ей свадебные подарки в столичных магазинах. После окончания реплик занавес на какое-то время закрылся, и оратор в углу сцены объявил, что принц Изалиэль со своим верным слугой отправился в за подарками, а тем временем в королевском дворце начало происходить нечто странное. Но, вопреки моим ожиданиям, вместо того, чтобы показать, что же именно случилось, следующей сценой стало возвращение счастливого принца во дворец. Он рассуждал о том, понравятся ли подарки его невесте или нет, склоняясь всё же к первому варианту, а слуга позади нёс в руках три огромных коробки. Остановившись среди какого-то зала, Изалиэль зовёт свою любимую. Надо сказать, что принц выглядел действительно сказочно: блондинистые кудри, богатая одежда, звонкий теноровый голос. Но меня больше заинтересовал его слуга. Когда тот поставил коробки и открыл своё лицо, в душу закралось неясное подозрение о том, что оно мне знакомо… Жаль, сидела я слишком далеко, чтобы разглядеть его черты.
Заиграла тревожная скрипка, и вместе с будущей королевой на сцене показались несколько вооружённых стражников, пара знатных лордов и высокий мужчина в чёрных одеждах. Холод его глаз буквально обжёг меня, когда он обвёл взглядом зал: казалось, особо пристально он смотрел именно на нашу ложу. Из пафосных речей выяснилось, что таинственный мужчина — старший брат принца, Корвиэль, изгнанный много лет назад за заговор против действующего короля. И что сейчас он вернулся, чтобы отомстить, отобрать у брата трон, невесту и признание. Как оказалось, верный слуга Изалиэля был предателем, который подкупил лордов и устраивал невесте принца тайные свидания с изгнанником. По итогу против бедняги Изалиэля ополчились все. Но конечности у меня похолодели, когда заговорил предатель-слуга. Тогда я и поняла, откуда это чувство, что мы знакомы…
— Фав, — я осторожно шепнула Дроуту, не отрывая взгляда от сцены. — Слуга… Это Седрик. Его голос.
Фавиан застыл, и я заметила, как на его лицо легла тень.
— Вот значит как, — проговорил он вполголоса через некоторое время. — Интересно, как он туда попал?.. Что ж, хорошо одно: он не угрожает нам, пока находится на сцене.
— Он здесь, а это значит, что мы сможем поймать его после представления, — ответила я, возвращаясь к созерцанию действа.
Изалиэль решил пойти мирным путём: сдался, передав брату всё то, что он просил. Тогда Корвиэль сам отправил его в изгнание, запретив отныне появляться в столице и её окрестностях. Конечно, голос актёра соответствовал мрачному образу: глубокий и низкий, с лёгкой хрипотцой. Очень колоритный персонаж. Ну и закончился первый акт грандиозным пиром: девушка, что некоторое время назад миловалась с Изалиэлем, теперь сидела на коленях Корвиэля, тот, в свою очередь, восседал на троне, водрузив себе на голову шикарную корону. Занавес вновь сдвинулся, и объявили небольшой перерыв. Рейнсли с Парвиной вышли, и мы с Фавианом остались одни.
— Оружие наготове? — лишь спросил у меня Дроут. Я кивнула, сжимая его руку. В этот момент напряжение захлестнуло меня. Казалось бы, мы так близко к цели, но что-то меня всё-таки пугало…
Перерыв закончился быстро. Действие на сцене развернулось спустя много лет после событий первого акта. Король Корвиэль устроил охоту и сейчас выслеживал лань, постепенно отрываясь от своих сопровождающих лордов и жены. Те же вроде даже и не спешили за ним и, когда король скрылся из виду, вовсе остановились. Нам акцентировали внимание на одиноком леснике, который проходил мимо, но случайно услышал разговор этой знатной кучки. А говорили они, как я поняла, о заговоре против короля. Как иронично… Видимо, в их сказочном королевстве вся знать с гнильцой. Впрочем, лесник не растерялся: сразу же ринулся в лес искать самого короля и даже спугнул его добычу своими шумными движениями. Корвиэль уже хотел было приказать казнить его, но лесник вымолил слово и рассказал о подслушанном заговоре. Вняв гласу разума, король взял его с собой, вернувшись к сопровождающим, и потребовал их объясниться. После громогласных и гневных криков Корвиэля шайка созналась во всём, за что он отправил их с глаз долой под стражу и в тюрьму. А лесника поблагодарил, пообещав исполнить его желание. Да, есть в этом персонаже хоть капелька благородства. На что лесник снял свою шапку, оправил поседевшие волосы и ответил:
— Не нужно мне ни злата, ни земли, Ни титулов почётных — ничего! Лишь бы до слов моих Вы снизошли: Молю, признайте брата своего!
Удивительно, что этим самым лесником оказался изгнанный на этот раз уже принц Изалиэль. В реальности такое вряд ли бы произошло, я даже удивилась, что подобный приём используется здесь. Но лично для меня это было неожиданно. Корвиэль и Изалиэль помирились и отправились вместе во дворец. Наверное, мораль сей пьесы такова: окажись в нужное время в нужном месте. Ну или же не таи обид и всегда рассказывай королю о готовящемся против него заговоре.
Конец представления ознаменовался ещё одной песней от всё той же очаровательной Неррен. Но в этот раз я не особо слушала её: голову заполонили мысли о предстоящем деле. Рука Фавиана осторожно сжала мою кисть, и я поняла, что он волнуется не меньше. Но вот свет на сцене потух, и все начали подниматься, чтобы разойтись. А это значит, что наша охота только начинается.
Глава 31. Клинт
Толпа постепенно стекалась к выходу. Мы шли вместе со всеми; только Рейнсли с Парвиной горячо обсуждали представление, а мы на пару с Дроутом хмуро молчали.
— Фавиан! Леди Изабель! Что случилось? — попытался разговорить нас Эммерсон. — Откуда такая хмурость? Вам не понравилась постановка?
— Понравилась, — по привычке ответила я, при этом прохрипев от долгого молчания. Все посмотрели на меня, но Дроут разрядил обстановку:
— Очень понравилась. Превосходная постановка, превосходные актёры. Нас удручает лишь состояние леди Лилиан. Вдруг ей стало хуже… Мы поспешим, чтобы поскорее проведать её.
— Конечно. Удачи, друг мой, — немного разочарованно ответил Рейнсли и переглянулся с Парвиной. Наверное, они хотели пригласить нас к себе… Ну или по крайней мере прогуляться немного вместе. Во время спектакля не особо поговоришь.
Мы быстро попрощались и оторвались от этой славной парочки, смешиваясь с толпой. Но, вопреки взволнованным словам Дроута, пробирались мы не к кэбу, а совсем в другую сторону. Здание театра по бокам было обрамлено колоннами, и нам нужно было в кратчайшие сроки найти ту самую. Вторая колонна… С конца? С начала? С левой стороны? С правой? Мы не знали. Поэтому, расталкивая аристократов и попутно извиняясь, пробирались к ближайшей колоннаде, чтобы начать поиски.
Приказав двум сопровождающим нас стражникам ждать нас, Фавиан отвёл меня в кусты со словами:
— Раздевайся скорее. Не исключено, что Седрик сейчас ищет нас.
Я быстро сбросила юбку, пока Дроут расшнуровывал корсет. Наконец можно было свободно вздохнуть. На мне осталась рубашка, лосины и ботинки, которые я сейчас натягивала на ноги, неприятно ноющие из-за высоких каблуков. Затем взяла влажное полотенце, чтобы смыть этот дурацкий грим.
— Готово, — взглянула на Фавиана. Тот небрежно бросил платье рядом с туфлями, совершенно не заботясь о его состоянии, и, схватив меня за руку, быстро повёл к колоннам.
— Разделимся на разные концы колоннады, — бросил мне Дроут, когда мы оказались рядом с целью. Я лишь быстро кивнула, и мы стремительно разошлись.
Я тщательно обыскала вторую с конца колонну, но так ничего не обнаружила. А, заметив приближающуюся фигуру Фавиана, поняла, что он тоже. Паника охватила меня, но Дроут не дал ей распространиться:
— Спокойно. Обойдём театр сзади.
У задней колоннады мы снова разделились: я отправилась налево, Фавиан — направо. Передо мной опять предстала ничем не примечательная вторая колонна. Я обошла её два раза, не обнаружив каких-либо опознавательных символов и знаков, какие, например, обычно оставляет Гильдия. Каким образом Тревер должен был обнаружить тайник? Ведь должны быть хоть какие-то подсказки!
— Гориана! Сюда, — послышалось невдалеке. Я сразу же ринулась на голос Дроута с вопросом:
— Нашёл?
Мужчина кивнул, указал на небольшую выемку в колонне примерно на уровне глаз.
— И что нам с ней делать? — я нахмурилась. Было видно, что Фавиан отчаянно соображал, стараясь придумать что-то. Но как только моя рука машинально потянулась ощупать выемку, проблема решилась сама собой: при касании в ней что-то нажалось, и часть стены за колоннами мгновенно испарилась.
— Тайный ход, — прошептала я, наблюдая за этим. — Он магический…
— Скорее, мы не знаем, когда он закроется, — Дроут схватил меня за руку и потащил внутрь.
Ход уходил под землю и вёл куда-то к центру здания. Как только мы вошли, стена сзади восстановилась, и небольшой коридор погрузился в кромешную тьму. Я прижалась к Фавиану, пока тот наколдовывал световой шар. И вновь меня бросило в дрожь от проявления магии. Здесь, казалось, её стало будто бы больше…
— Идём, — нежно шепнул мне Дроут, не отпуская мою руку и явно таким образом желая подбодрить. Мы двинулись по коридору вперёд, в неизвестность.
Минуты пути показались мне настоящей вечностью. Мы шли, не сворачивая, а коридор всё не кончался и не кончался. И, когда безысходность и отчаяние уже практически захлестнули меня, перед носом появилась лестница с дверью.
— Это здесь, — шепнул мне Дроут, потянувшись к дверной ручке. Я оборвала его:
— Нет! Пойдешь за мной. Если там ловушка, ты будешь крайне уязвим. Напомню, что у Седрика есть ещё два болта, которые могут убить тебя.
Фавиан злился. Наверняка какие-то джентльменские принципы не позволили бы ему так действовать в иной ситуации, но сейчас Дроут понимал, что он действительно слишком уязвим.
— Хорошо, — наконец согласился мужчина. — Ты первая.
Он отошёл в сторону, а я распахнула дверь. Ничего не произошло. Осторожно зайдя внутрь, я оказалась в некоем помещении, таком же тёмном, как и коридор. Лишь магический светильник Фавиана, вплывший за мной, темноту эту немного рассеивал.
Когда Дроут зашёл за мной, дверь неожиданно захлопнулась, в в помещении вспыхнули факелы, освещая его. Я обернулась к Фавиану:
— Это всё-таки ловушка!
— Конечно ловушка, — раздался неподалёку низкий мужской голос. Из объятий тьмы к нам выступил его обладатель. Мужчину я узнала сразу: это был актёр, игравший принца Корвиэля. Теперь я могла рассмотреть его поближе. Суровое, изрезанное кое-где мелкими морщинами, но всё же по-аристократически изящное лицо, ровный нос, грубоватый подбородок; густые чёрные волосы, собранные сзади, терялись на фоне темноты, как и одеяния "принца". И всё же сейчас, заглянув в его глаза, миндалевидные, по-лисьи прищуренные, льдисто-голубые, отдающие странным холодом, я поняла, что уже встречалась с ними взглядом. В памяти всплыл тот неловкий случай в библиотеке, когда я только в первый раз пришла к Инес. Это был он. Спускаясь с лестницы, именно он толкнул меня плечом, так грубо, что я не смогла стерпеть. А в ответ я, уже совсем случайно, его шлёпнула…
Видимо, мужчина тоже вспомнил этот эпизод, потому что на лице его отразился гнев.
— Кто ты и что тебе нужно? — нетерпеливо потребовал Фавиан. Актёр перевёл взгляд на него:
— Я ожидал, что вы найдёте моё логово, но не думал, что это займёт у вас так много времени. Впрочем, где же мои манеры, — он насмешливо хмыкнул и, сцепив руки за спиной, неспешно и величественно прошёлся к одному из факелов. — Моё имя Клинт. Он же принц Корвиэль, он же таинственный Сэр Лис. Удивительно, как вы сразу не догадались.
— Лис! — Фавиан хмурился всё сильнее и сильнее. — Зачем ты подослал ко мне сразу двух убийц?!
— Хороший вопрос, — Лис даже не взглянул на него, наблюдая за пляской огня на масляной основе факела. — Седрик посчитал это хорошей идеей. Подослать подставную убийцу, которая не знает о твоём нюансе, и убить тебя особым оружием, свалив всё на неё и её Гильдию. Действительно, идея казалась блестящей: простой до безобразия и в то же время изящной. Если бы не одно "но"… — он сверкнул взглядом в мою сторону. — Если бы эта шлюха не втрескалась в тебя, Дроут.
Злость скрипела на его зубах, будто песок. Я вздрогнула, чуть отступив.
— Не смей о ней так говорить! — вспылил Фавиан. Лис лишь рассмеялся:
— Не строй из себя героя, Дроут. Седрик заверял меня, что она холодна и неприступна. Как мило, что при виде благородного прекрасного герцога у неё началась течка.
— Почему Седрик хотел подставить меня и Гильдию? — перебила актёра я, чем вызвала очередной смешок:
— Ну какая же ты глупая. Он ненавидел Гильдию. И больше всех он ненавидел тебя, Глориана Линнет. Он мечтал унизить тебя, чтобы возвысить своё эго, и я обещал дать это ему. Ну разве это так сложно понять?
— Довольно! — Дроут сделал у нему шаг, но я схватила его за руку, не давая сорваться. — Отвечай прямо: как ты узнал мою тайну?!
На этот раз Лис не смеялся. Он повернулся и подошёл к нам чуть ближе. На его лице лежала тень. Мужчина заговорил:
— Как удивительно… Иногда даже реальный мир работает по законам драматургии. А сегодня очень, очень символичный вечер. Наша славная псьеса закончилась радужно: два брата жили в мире и дружбе долго-долго, а потом умерли в один день. Какая прелесть. Жаль, что жизнь — это не сказка, и такая история никогда не закончится счастливым концом… Погоди! Или не жаль?..
Он улыбнулся, хищно и мрачно, так, что меня передёрнуло.
— Хватит юлить! Отвечай! — крикнул Фавиан.
— Ты так ничего и не понял, Фавиан, — Лис разочарованно вздохнул. — Давным-давно моя семья изгнала меня за мелкую провинность: я избил слугу до смерти плетью. Мне было лет пятнадцать, но семья всё равно посчитала нужным именно изгнание. Мол наш род должен быть чистым и справедливым… И я ушёл. А через год я узнал, что у меня родился брат, который стал наследником рода. Он отнял у меня всё. И спустя много лет я вернулся отомстить…
Глаза Фавиана расширились. Он застыл в немом недоумении, а Лис тем временем продолжил, наращивая экспрессивный тон:
— Перед вами — Клинт Дроут, истинный наследник рода драконов! Твоё место, Фавиан, принадлежит мне по праву, и я займу его любой ценой!
— Но… Но я даже не знал о тебе! — только и успел сказать Фавиан.
— Конечно не знал! — воскликнул Клинт. — Ты ведь настоящий ангел. Самый любимый ребёнок в семье. Талантливый маг и прекрасный дракон. Зачем тебе знать о таком, как я, изгое и убийце?
— Подожди… Давай спокойно поговорим, — Фав попытался усмирить его, но Лис лишь махнул рукой:
— Нет! Я исполню свою месть. Сражайся с честью, Дроут!
Клинт раскинул руки в стороны, и их охватило синее пламя. Затем оно перекинулось на всё тело, охватывая его и превращая в огненный смерч. А потом смерч взорвался, высвобождая огненное чудовище — дракона. В один миг он проломил потолок и взмыл вверх, оказываясь в чертогах главного зала. Похоже, мы всё это время были под сценой…
— Отойди, Глориана, — Фавиан не сводил с чёрно-синего величественного дракона взгляд.
— Что ты собираешься делать?.. — я отступила на пару шагов. Фавиан не ответил: его тело в один момент охватило золотое пламя — и вот уже янтарно-золотой дракон примерно такого же размера, как и его собрат, устремился ввысь.
Глава 32. Враг познаётся в бою
Битва началась. Два дракона вцепились друг в друга, напряжённо рыча. Я же застыла на месте, безмолвно созерцая это ужасное и одновременно будоражащее зрелище. Был в этом даже элемент прекрасного: золотые и тёмно-синие чешуйки разноцветными искрами переливались на сценическом свету, сливаясь в единую картину. Им едва ли хватало места в этом зале. Когда-то он казался огромным, сейчас же, на фоне драконов, — крошечным. Я зажмурилась: Клинт взмахнул крыльями, задевая потолок, и с яростным рыком рванулся вниз. Фавиан не смог удержаться и под его напором с силой впечатался в ряды стульев на полу, разметав их в стороны, словно игрушки. Чёрный дракон торжествующе взвыл, набрасываясь на моего возлюбленного.
"Мне надо что-то сделать!" — промелькнула паническая мысль. Я разбежалась и, сделав пару быстрых шагов по стене, ухватилась за торчащий дощатый выступ остатка сцены, с усилием взбираясь наверх. Перед глазами предстала ужасающая картина: Клинт навис над отпирающимся Фавианом и вгрызался в его шею! От того болезненного рычания, которое издавал Фав, у меня на глаза навернулись слёзы. Я не могла, не могла позволить этому чудовищу убить самого дорогого человека в моей жизни! Подобрав обломок доски, я замахнулась им и, чтобы ещё сильнее отвлечь внимание Клинта, проорала что есть мочи:
— Эй, ты, самозванец-Дроут! Хочешь получить ещё один шлепок?!
И, когда он быстро повернулся ко мне, отправила эту доску в свободный полёт, целясь в основание чёрного хвоста. Я догадывалась, что это не нанесёт дракону хоть какого-то урона, но это и не было моей целью: я всего лишь хотела отвлечь его, чтобы дать Фавиану шанс высвободиться. Чем он и воспользовался: тело золотистого дракона дёрнулось, вырываясь из хватки врага. Фавиан сам нанёс удар огромной когтистой лапой, и часть чёрно-синих чешуек посыпалась в разные стороны. Клинт взревел так, что у меня заложило уши: я зажала их ладонями, жмурясь. "Как странно… На такой шум должны были сбежаться все работники театра! Где же они?.." — промелькнула мысль.
На полу растекалась горячая драконья кровь. Горячая, потому что шипела и от неё буквально исходил пар. Наконец в ход пошло наверное самое страшное драконье оружие — огонь. Клинт воспользовался им первым: насыщенно-синий огненный плевок ударил прямо по груди Фавиана, рассыпаясь в воздухе. Его ответ не заставил себя долго ждать, и вскоре уже золотое пламя нещадно обрушилось на убийцу. Я огляделась. Пламя кое-где перекинулось на остатки стульев. "Сейчас же всё загорится!" — пыталась сообразить, что можно с этим сделать, но в мыслях лишь звенела предательская пустота.
Внезапно огонь потух, и я ощутила влияние магии. А, обернувшись, заметила и его обладателя. Седрик показался на другом конце сцены — вернее, того, что от неё осталось. В руках он держал уже знакомый мне громоздкий арбалет, заряженный большим и смертоносным болтом. И я поняла: сейчас он будет стрелять. Стрелять в Фавиана.
Не раздумывая, я бросилась к убийце по краю сцены и выступающим доскам, легко перебегая по ним. Седрик заметил меня сразу и начал медленно отступать, не оставляя надежды прицелиться.
— Опусти оружие, мелкий засранец! — прикрикнула я, приближаясь, и с наскока выбила у него арбалет. Он выстрелил куда-то в сторону, и болт плотно засел в стене.
— Ах ты!.. — Трудяга был сам на себя не похож. Глаза налились гневом, а лицо, обычно такое простое и улыбчивое, сейчас искажала страшная гримаса злости.
— Предатель, — прошипела я, глядя на него. — Ты предал Гильдию!
— Гильдию, где меня ни во что не ставили и считали куском дерьма? Ты это хотела сказать, Линнет?! — он с яростью набросился на меня, но я перехватила его руки.
— Никто не считал тебя дерьмом! Ты… Ты сам заработал к себе такое отношение своей ленью! — мой голос дрожал от возмущения.
— Заткнись, Линнет! — Седрик срывался на крик, такой громкий, что он отчётливо был слышен на фоне драконьего рёва. — Ты всегда была такой! Заносчивой и высокомерной! Ты полное олицетворение всего того дрянного духа Гильдии… С каким же наслаждением я представлял, как уничтожу тебя!
Он с силой оттолкнул меня, из-за чего я, по инерции отступив на пару шагов, чуть было не оступилась на краю сцены и не упала вниз. Нужно быть осторожной…
Седрик метнулся было к арбалету, но я не дала ему этого сделать. Мы вступили в бой: так как у меня не было оружия, пришлось драться врукопашную. Заблокировав пару моих ударов, Трудяга отскочил назад и вытащил из-за пояса удлинённый и по виду увесистый кинжал. Вот чёрт! Мой ножичек против этого явно не сгодится…
Парень широко взмахнул своим клинком, и я еле успела отстраниться, балансируя на грани сцены. Сердце отчаянно колотилось. Я слышала, как сзади громко ревут борющиеся драконы, и очень хотела бы помочь Фавиану, но моя главная цель сейчас — не дать Седрику добраться на арбалета…
Я уклонилась от пары выпадов Трудяги со словами:
— Никто не сбежался на шум. Твоих рук дело?
— Конечно, Линнет, — он плотнее сжал зубы, нанося колющий удар мне в бок и будто бы намеренно сдвигая вниз, к дыре. — Я убрал этих дурёх, мешающихся под ногами, а господин Клинт поставил антизвуковой барьер! Но ты никогда не сможешь его снять, ты слишком тупая для такого великого мага!
"Неужели он забыл, что я невосприимчива к волшебству?.." — я в очередной раз увернулась, проявляя чудеса ловкости.
Итак, в голове постепенно нарисовался план. Я дам Седрику задеть себя, тем самым отвлеку его внимание и вырублю его. Затем завладею арбалетом и выстрелю в Клинта. Раз это оружие смертельно для Фавиана, то и на братца-дракона оно должно подействовать. Всё выглядит просто, на малейшая ошибка, малейший просчёт — и всё пропало.
Я быстро оглянулась: теперь не только нижние сиденья, но и большая часть лож была разгромлена; Фавиан вновь оказался под яростным натиском Клинта, а горячая кровь огромной лужей разлилась по залу. Мой бедный… Держись, Дроут, скоро я помогу тебе.
— Что, страшно, Линнет? — Седрик засмеялся, явно чувствуя свою победу, когда я повернулась обратно к нему. — Попрощайся со своим любовником, ты больше его никогда не увидишь. Зато я потом смогу с тобой по-нормальному развлечься…
Мои руки сжались в кулаки так сильно, что ногти больно впились в кожу. Какие мерзкие и противные слова! Как же сильно я ошибалась в этом человеке… Седрик Трудяга, обычный парень, добродушный, хоть и ленивый — эта маска в одночасье слетела в бою, обнажая отвратительную завистливую и злобную натуру человека, которого я никогда не знала.
— Пошёл ты, Седрик, — злобно прошипела я, бросаясь на него. Надеюсь, мой план сработает…
Когда его клинок оцарапал мой бок, в глазах Трудяги на мгновение мелькнули удивление и страх. Я сделала страдальческое выражение лица, будто бы он меня сильно ранил, и припала на колено, зажимая бок рукой.
— Так-то, Линнет, — Седрик взял себя в руки и усмехнулся, глядя на меня сверху вниз. — Тебе не победить, можешь даже не стараться.
— Ох, видел бы ты себя со стороны… — я медленно опустилась на пол. — Тебе бы на этой сцене играть, а не прихвостнем за всякими самозванцами бегать…
— Да как ты смеешь?! — Трудяга снова вспылил и замахнулся, но что-либо сделать я ему не дала. Неожиданно для убийцы я размашистым движением резво треснула голенью по его голени, сбивая с ног. Седрик, не успев ничего сообразить, не удержал равновесие и плюхнулся на пол. Конечно, удар дался мне тяжело — кажется, останется большой синяк, — но сейчас не время было думать от боли. Вскочив, я отпихнула ногой кинжал подальше от Седрика, пока тот не очухался, и сразу же метнулась к арбалету.
— Господин Клинт! — позади послышался отчаянный крик Седрика. — Остановите её!
Время будто бы замедлилось. Я повернула голову в сторону драконов: Клинт, по всей видимости, услышав зов Седрика, оторвался от Фавиана и взмахнул крыльями, отрываясь от пола. А затем, выбросив в мою сторону голову, он распахнул пасть и выдохнул столбом тёмно-синего пламени. Фавиан не успел остановить его и сейчас лишь смотрел на меня, не двигаясь. В его блестящих янтарных глазах я смогла увидеть вполне человеческие чувства: поражение, испуг и боль… Где-то там даже блеснули слезинки. Как только тёмный огонь коснулся моего тела, Фавиан взревел что есть мочи и бросился на Клинта. Но что происходило дальше, я не видела и не могла увидеть. Наконец добежав, я упала, накрывая собой арбалет и надеясь спасти его от огня. Мелкая дрожь била всё тело от магического напряжения. Но, открыв глаза, я заметила, как пламя огибает мои руки и ползёт дальше по полу, почти не касаясь его. Ну конечно! Дракон ведь магическое животное, значит, и огонь у него магический! Это просто гениально!
Это мой последний шанс. Сейчас, когда Клинт и Седрик думают, что устранили меня, и не ожидают удара со спины. Именно сейчас надо бить. Я быстро сунула руку к бедру, где и была прикреплена смертоносная для дракона стрела, вытащила её и стала быстро заряжать арбалет. Синее пламя всё ещё окутывало меня, постепенно истончаясь. Я быстро повернула голову в сторону рычащих звуков: Фавиан с Клинтом снова сцепились, вот только мой возлюбленный, похоже, был сильно ранен… Сделав глубокий вздох: я прокричала:
— Вы просчитались, господа.
Тут же быстро подскочила. Седрик и драконы только успели взглянуть на меня с шоком, а я уже прицелилась в Клинта:
— Одна маленькая деталь: я невосприимчива к магии!
И выстрелила. Никто ничего не успел сделать. Тяжёлый болт с жужжанием устремился вперёд, неостановимый и смертоносный, и, прометнувшись мимо поражённного Фавиана, вонзился прямо в чёрное драконье плечо.
Клинт взревел, болезненно дёрнувшись. Этот рёв напомнил рёв горной лавины, которую я очень боялась в детстве, когда мы ещё путешествовали сквозь горную гряду, и поэтому заставил меня содрогнуться. Были в нём не то что нечеловеческие — уже даже не звериные нотки. Будто крик этот был актом истинного воплощения ужаса и боли…
Чёрно-синий дракон без сил рухнул на пол. Его тело тут же охватил голубоватый свет, возвращая Клинту его человеческий облик. Фавиан приземлился рядом, тоже становясь человеком, и бросился к раненому брату. Я же опустила арбалет: внутри появилось какое-то ощущение лёгкости, будто бы упал тяжёлый груз, который я всё это время несла на себе. Я выполнила свой долг. Остался только…
Что-то больно полоснуло меня по спине, но я успелабыстро отстраниться и обернуться. Это был кинжал Седрика: кажется, убийца всё ещё не оставлял надежды завершить начатое.
— Это тебе за господина! — он вновь взмахнул своим ножом, стараясь проткнуть меня, но я отскочила. И у Трудяги всё ещё оставался последний болт, способный пронзить сердце Фавиана, а значит, этот арбалет он заполучить не должен.
— У тебя ничего не получится, Седрик, даже не пытайся, — я усмехнулась и, как следует замахнувшись, с силой ударила арбалетом о пол. Послышался треск дерева, и оружие разлетелось на кусочки под крик Седрика:
— Не-е-е-ет! Что ты сделала, дура?!
После такого удара рука жутко гудела, и я прижала её к себе, отступая. Рассвирепевший Трудяга хотел было наброситься на меня с ножом, но не успел и был схвачен магией Фавиана.
— Больше ты никого не убьёшь, — прозвучал на удивление спокойный голос Дроута.
Подойдя к Седрику, я вынула из его кармана оставшийся болт и обернулась к возлюбленному. Он сидел подле Клинта, осматривая его рану, а ранивший его снаряд валялся рядом.
— Что ты собираешься делать? — я подступила ближе к ним. Фавиан ничего не сказал, но последующие действия были его ответом: рана, страшно зияющая в плече Клинта, под действием золотистого света, исходящего из рук Фавиана, стала медленно затягиваться. Сам Клинт, этот величественный мужчина, достойный своей роли короля, сейчас же корчился от боли и плакал. Несмотря на все злодеяния, мне стало жаль его.
Я осторожно обняла Фавиана сзади и прошептала:
— Всё закончилось, любовь моя. Мы справились.
— Да, — через некоторое время ответил он, когда рана Клинта затянулась. — Так странно… Я плохо умел лечить. Но сейчас что-то внутри просто не могло позволить ему умереть.
Я осторожно погладила растрепавшиеся блондинстые волосы и улыбнулась:
— Даже в реальности может быть счастливый конец.
***
Прибывшая вскоре стража во главе с инспектором Шионом Деллотом забрала Седрика и Клинта. По их делу будет идти разбирательство, а котором я и Фавиан будем главными свидетелями. Сломанный арбалет для надёжности был ещё и сожжён, а болты собраны, чтобы окончательно уничтожить их — слишком уж опасное и соблазнительное это оружие для будущих охотников на драконов. Мои раны, нанесённые Трудягой, были тут же обработаны и перевязаны целительницей, мисс Келлер, которая тут же примчалась по зову Фавиана и первым делом вылечила его. И мы наконец смогли выйти из здания театра на свежий воздух.
Ночь уже окутала Аплтон, и в вышине чёрного неба поблёскивали россыпи звёзд. Я вдохнула полной грудью приятный ночной воздух. Фавиан осторожно приобнял меня и нежно коснулся моего подбородка, заставляя перевести взгляд на него. В янтарных глазах отразилась вся гамма его чувств: радость, жалость, нерешительность, смущение и… любовь?
— Мы так мало вместе, но уже столько пережили, — наконец произнёс блондин полушёпотом. — Надежды, ложь, предательство и угрозы смерти. И я… я привязался к тебе. Я люблю тебя, Глориана. И хочу всю свою жизнь провести с тобой. Поэтому, скажи: ты выйдешь за меня замуж?
Я замерла, неотрывно глядя ему в глаза. Никогда я не думала, что кто-нибудь скажет мне эти слова. И к браку с кем-нибудь я точно была бы не готова, но… только не с ним.
— Да, — я улыбнулась, чувствуя, как душа переполняется счастьем, и повторила: — Да. Да, я выйду за тебя, Фавиан Дроут, самый прекрасный мужчина в мире.
Он прильнул к моему рту своими горячими губами. Мы вновь целовались, наконец свободные от всех обстоятельств, что некогда связали нас вместе. И эта дивная ясная ночь уносила нас своим течением в прекрасную новую жизнь.
Глава 33. Всё тайное становится явным
С момента событий в Ист-Дерроу прошло две недели. За это время Фавиан успел полностью восстановиться от ран, я же — частично. Само здание театра, пострадавшее вследствие драконьей битвы, потихоньку ремонтировалось. Клинт с Седриком были осуждены отправлены в исправительную колонию далеко на юг. Правда, тайна рода Дроут так и осталась нераскрытой, о чём Фавиан позаботился самолично. Опасность миновала, и всё вроде должно устаканиться. Но нечто внутри меня не переставало тревожиться. "Как будто мы что-то забыли…"
Приготовления к нашей с Дроутом свадьбе уже начались. Мы выбирали место проведения, цветовую гамму, которая станет ключевой на празднестве, и уже думали, каких гостей пригласим.
— Но, Фавиан, ты ведь герцог и не можешь жениться на простолюдинке, — сразу забеспокоилась я.
— Есть одно решение, — мой блондин лишь улыбнулся. — Помнишь Тревера? Того, который пострадал от руки Седрика? Я навёл справки. Оказывается, у покойного барона был всего один сын, который когда-то отказался от титула и отца и сбежал неизвестно куда. Формально он должен стать наследником, однако сейчас его не найти, да и вряд ли этот юноша будет претендовать на отцовское наследство. Так что мы можем немного подкорректировать хроники — и вуаля, после смерти барона в Даинвере вдруг объявится его единственная дочь, которая долгое время жила вдалеке, и никто о ней не знал. И из баронессы Альгар'Дан ты превратишься в баронессу Тревер.
— А не слишком ли? — я засомневалась. — Тем более, многие в Аплтоне знают и помнят меня как Варрию. Тот же Сависсо.
— В таком случае, скажем всем, что Варрией ты просто притворялась, потому как… — он задумался. — Потому как Нейбор не желал тебя видеть. И ты решила вернуться под прикрытием.
— Как же много лжи, — я потёрла пальцами переносицу. — Не будет ли подозрительным то, что мой последний визит, как Варрии, был именно к барону и что потом его убили?
— Как раз нет. Смотри: познакомившись со мной, ты решила заручиться моей поддержкой. Вместе мы отправились к Треверу, чтобы поговорить о твоей судьбе, однако он даже слушать не пожелал и прогнал нас. А Седрик, которых охотился на меня, случайно застрелил его — или же чтобы нас припугнуть. Но в общем, всё сходится, — Фавиан торжествующе смотрел на меня.
— Какой ты у меня умный, — я улыбнулась. — Ну хорошо. Сделаем так.
***
Пока Дроут проворачивал свой гениальный план по "возвращению" мне титула, я решила в последний раз заглянуть в Гильдию, попрощаться со всеми и забрать свои вещи. Знакомый, такой привычный запах убежища, который перебивал канализационные ароматы, заставил меня мысленно перенестись в прошлое и вспомнить себя в начале пути. Я пришла сюда, одинокая и напуганная, лишившаяся родных, по совету кого-то из убийц, что наткнулся на меня случайно. Остывшее сердце сделалось каменным и разучилось любить, верить в людей, в дружбу и в искренние чувства. Удивительно, как одно дело смогло изменить меня полностью. Всё, что случается, предначертано нам на нашем пути, чтобы сделать нас сильнее и превратить в лучшую версию себя. Так и случилось. Я стояла здесь, девушка с пылающим сердцем, счастьем внутри и полным ощущением свободы. И совсем очевидно, что новой Глориане Линнет не место здесь, среди царящего хладнокровия и жестокости.
Как ни странно, человека, с которым мне больше всего хотелось попрощаться, на месте не оказалось.
— Ханорен ушёл вчера вечером, — объяснила мне Линда, одна из моих относительно хороших знакомых в Гильдии. — Сказал, что у него проблемы с наследством. Что бы это ни значило.
— С наследством? — удивилась я. — Мне казалось, он, как и все мы когда-то, отрёкся от своего прошлого. Мы ведь давали клятвы.
— Да, но у него какая-то особенная ситуация. Якобы он остался единственным наследником семьи и рода, — Линда лишь пожала плечами.
В свою почти что бывшую квартиру я пришла растерянная. Что всё это значит? С чего бы Ханорена вообще это заботило? Он ведь сам был одним из тех, кто яро отвергал прошлое и обрубил все связи с ним. Непохоже это на Хуста. Да и вообще, что это за род такой — Хуст?
***
Когда мои вещи были перевезены домой к Дроуту, а я переоделась в более подобающей баронессе наряд, настало время ехать в поместье Тревера улаживать формальности. Я нервничала и теребила подол изумрудного платья, которое мне подарил Фав, в частности потому, что любимого со мной не было. Дроут решил заняться свадебной подготовкой, поэтому не смог поехать со мной, зато уже отправил в Ленингтон своего агента. Фав уверял, что всё пройдёт гладко, как по маслу. И каково же было моё удивление, когда агент с порога мне заявил, что всё пошло не по плану, а именно объявился пропавший сын барона! У меня сердце ушло в пятки. Мне опять придётся открыто врать и притворяться, а может, даже ругаться с этим наследничком.
— Идёмте, мисс, он уже ждёт, — агент, невысокий черноволосый мужчина в строгом костюме и с забавными тоненькими усиками над губой, повёл меня в кабинет, где когда-то я стала свидетельницей смерти самого Нейбора.
Мы вошли в помещение, и я удивлённо застыла на месте, не в силах шелохнуться. У окна стоял мужчина. На звук двери он обернулся, и я узнала этот ровный аристократический профиль, серо-голубые глаза, тёмные, почти чёрные волосы, как и обычно собранные в хвост. На его лице возникло удивление той же степени, что и, я была уверена, на моём.
— Ханорен, — выдохнула я.
— Глориана, — проговорил он, не отрываясь взглядом от моего лица.
— Вы знакомы? — кажется, агент был удивлён не меньше.
— Да, — Ханорен взял себя в руки. — Проходите, присаживайтесь.
Всё ещё сомневаясь в реальности происходящего, я уселась в мягкое креслице рядом со столом, напротив кресла барона. Ханорен тоже сел, не переставая буравить меня взглядом. Повисло недолгое напряжённое молчание, разбавляемое лишь шелестом бумаг, которые аккуратно пытался достать агент из своей сумки.
— Мистер Ангман, не могли бы Вы оставить нас наедине? — произнёс Ханорен, обращаясь к нему. — Нам предстоит важный… семейный разговор. Можете заглянуть в столовую, Вам сделают кофе.
Агент тут же кивнул и быстро смылся. Мы остались вдвоём.
— Ну здравствуй… сестрица, — мужчина слегка усмехнулся.
— Как это возможно? — наконец очнувшись от шока, проговорила я. — Как так получилось, что ты…
— Всё просто, — он вздохнул. — Нейбор был ужасным отцом, отвратительным. Моя мать умерла при родах, но я всегда слышал только плохое о ней из его уст. Пока я рос, всё больше становился похожим на неё. И это развязывало ему руки. В итоге я сбежал и подался в Гильдию. Хотел обрубить с ним все связи, но…
— Но ты вернулся. Почему? — спросила я, когда Хан замолчал.
— Я услышал, что Нейбор был убит, когда к нему заявились герцог Дроут и некая баронесса Альгар'Дан, — ответил Ханорен, сцепив руки в замок. — Я заподозрил неладное. Потом ты объявила мне об этом дурацком заказе на Дроута, и я понял, что эти два события неслучайны. Мне пришлось вернуться, чтобы у меня появилась возможность разобраться в этом деле.
Я мрачно усмехнулась:
— Я тебе и так всё расскажу. Я — Варрия Альгар'Дан. Это была моя подставная личность, чтобы сблизиться с Дроутом. А потом мы с ним искали того, кто передал мне этот заказ через Седрика. В поисках мы наткнулись на Тревера, он оказался их союзником. Однако Седрик убил его в тот момент, когда Тревер уже готов был выложить всё о заказчике.
— Забавно получилось, — Ханорен улыбнулся не менее мрачно и откинулся на спинку стула. — А ведь когда-то я выиграл Седрика у его отца. Редкостный был пьяница, да и родитель дерьмовый.
— Седрик получил по заслугам, сейчас он на каторге. Хоть где-то отработает своё прозвище, — я хохотнула.
— Ну а ты, Глориана? Зачем ты хочешь представиться дочерью Нейбора? — задал, по всей видимости, наиболее интересующий его вопрос Ханорен.
— Я хочу получить титул, — призналась я. — Понимаешь ли, герцог не может взять простолюдинку и убийцу, пусть и бывшую, в жёны.
— Во-от значит как, — протянул Хан и задумался. Мне даже показалось, что он не примет эту идею, но всё обошлось.
— Ну хорошо. По старой дружбе помогу, — он улыбнулся, обворожительно, но в этот раз его улыбка не заставляла моё сердце вздрагивать и биться чаще.
Глава 34. Дроуты
Пожалуй, самым волнительным событием в моей жизни, даже несмотря на свадьбу, многочисленные авантюры и угрозу смерти от руки бешеного дракона и предателя из Гильдии, стало знакомство с родителями Фавиана. Дело было так..
Герцогский дворец Дроута сверкал, вычищенный до блеска. Кажется, все в Аплтоне знали: сегодня в Даинвер приезжает пожилая чета Дроутов для знакомства с невестой их сына. Я бы искренне порадовалась за них, если бы сама не была той самой невестой. За день до их приезда мои нервы взбунтовались и по всей видимости объявили бойкот окружающей действительности, поэтому Фавиан оказался вынужденным постоянно меня успокаивать. Он рассказывал о том, какие его родители замечательные, добрые и справедливые, но я не могла в это поверить, думая, что они мгновенно заподозрят во мне лгунью и тут же палками прогонят из их дома.
Пожалуй, так тщательно я ещё ни к чему не готовилась: за полтора дня я вызубрила учебник по этикету, историю рода Тревер, всех представителей аристократии Даинвера и их предков аж до четвёртого колена, хоть Фавиан и утверждал, что это излишне. Оделась в бежевое платье под горло с открытыми руками, на которые натянула тонкие перчатки, а на лицо нацепила маску из лёгкого макияжа. Элегантно, но не перебор. Лучшая комбинация для встречи с родителями жениха.
Рубеунс Кинфред Дроут и Габриэлла Анварра Дроут прибыли к полудню. Мы с Фавианом встречали их на крыльце дома. Возлюбленный крепко сжимал мою руку, пока я наблюдала, как из кареты сначала выбрался высокий мужчина приятной наружности с поседевшими волосами, в которых ещё можно было узнать светлое золото, присущее Фавианской шевелюре, а затем с его помощью к нам вышла прекрасная женщина с чёрными волосами, облачённая в элегантное, не облегающее, но и не слишком свободное приглушённо-пурпурное платье. В отличие от отца Фавиана, в которого внешностью явно пошёл сын, она напомнила мне кого-то другого. Наверное, Клинта…
— Приветствую дома! — Фавиан с широкой улыбкой спустится к ним и тут же заключил в объятия обоих родителей по очереди. — Как прошла дорога?
— Погода стояла замечательная, — миссис Дроут поцеловала сына и тут же перевела любопытный взгляд на меня. Я чувствовала, как новоприбывшие разглядывают меня, явно ожидая дальнейших действий. И, чтобы не затягивать молчание, поздоровалась, присев в вытренированном реверансе:
— Добрый день, сэр Рубеунс, леди Габриэлла. Я очень рада наконец-то познакомиться с вами. Глориана Тревер, к вашим услугам.
Супруги переглянулись, затем улыбнулись мне.
— Идёмте в дом, — предложил Фавиан. — Нас ждёт обед!
Столовая блестела чистотой, готовая принять ещё одних хозяев. Фавиан, как и полагается, расположился во главе стола, я — по правую руку от него, а родители — в левой стороне. Вскоре принесли блюда: свежую жареную оленину, сдобренную специями, с листьями салата, цветной капустой и оливками, несколько сортов ромуэльских колбас с кусочками фержесского сыра и бутылку белого вина. Я еле заставила свой живот не бурчать — всё-таки, ещё не привыкла я к этой высокой кухне.
Трапезу начали молча. Я боялась что-либо сказать и показаться нетактичной, поэтому заняла свой рот едой, стараясь есть предельно аккуратно. Повисшую неловкую тишину своим вопросом опять разбавил Фавиан:
— Ну как там в Дроутшире? Уборка полей уже началась? — он улыбался, с радостью глядя на родных.
— Ох, сын мой, ты не представляешь, какой в этом году обильный урожай! — тут же оживилась леди Габриэлла. — Все амбары герцогства будут ломиться после уборки!
Она легко засмеялась, в ответ ей засмеялся лорд Рубеунс:
— О, дорогая, ты ещё забыла про виноградники. Вот чем-чем, а вином Дроутшир способен обеспечить всю Анкавию.
— Причём одним из лучших вин в нашем королевстве, — заметил Фавиан. Я улыбнулась и наконец подала голос:
— А баронство Тревершир может предоставить превосходную закуску к вашему вину — обжаренные и засоленные фисткшки. Их производством мой род славится издавна.
Сказала я это уверенно, хотя внутри всё сжалось от тревоги. Сэр Рубеунс поспешил мне ответить:
— Вы правы, мисс Тревер, они действительно неплохи. Мы пробовали их, и иногда эти фисташки нам дарил лично барон…
Габриэлла тут же одёрнула его, строго посмотрев. Я поняла, что речь зашла о моём "отце", которого я толком никогда и не знала, но, судя по словам Ханорена, не очень-то и должна любить.
— Всё в порядке, — я слабо улыбнулась. — Вернёмся к теме закусок…
— А давайте вы лучше расскажете, как познакомились, — миссис Дроут обратилась к нам с Фавианом, и её янтарно-зелёные глаза зажглись огоньком интереса.
— Нас сблизила любовь к искусству, — Фав нежно глянул на меня.
— Мы познакомились на недавнем аукционе, — я улыбнулась ему в ответ, вспоминая те дивные мгновения. — Фавиан купил мой портрет, написанный Одо Сависсо.
— Ну тогда всё понятно, — сэр Рубеунс усмехнулся. — Сын коллекционировал его картины с отрочества. Мы даже не думали, что эта его страсть выльется в итоге в свадьбу…
— Отец, — Фавиан почесал затылок, словно засмущавшись, но потом помрачнел. — На самом деле, есть ещё одна причина, по которой я хотел увидеться с Вами. И имя этой причине — Клинт.
Вновь повисло молчание, на этот раз напряжённое. Мужчина буравил взглядом родителей, те переглянулись с тревогой. Наконец заговорила леди Габриэлла:
— Он посмел вернуться?.. Что он наговорил тебе, дорогой?
— Наговорил?! — от напряжения герцог даже привстал, опираясь руками о стол. — Да он чуть не убил меня! Он отыскал неизвестно где пропавшие стрелы Вельбо Доре, нанял двух убийц для меня и продумал коварный план. Если бы вы рассказали мне о нём, этого бы не случилось! Из-за него был убит барон Тревер!
Я осторожно коснулась руки Фавиана, испугавшись внезапного гнева в его голосе. Кажется, моё касание успокоило его, и мужчина сел обратно. На лицах его родителей застыло выражение ужаса, и мне стало даже жаль их…
— Если бы мы знали, что это произойдёт… — голос Габриэллы дрожал.
— Сын, — сэр Рубеунс, напротив, говорил предельно твёрдо. — Клинт опозорил нашу семью. Он родился под Тёмной Звездой, и её проклятие оставило в его душе изъян. Клинт рос очень жестоким мальчиком. Труд, чувства, эмоции и жизни других для него ничего не значили. Настал момент, когда его проклятый характер стало невозможно скрывать. И у нас не было другого выбора кроме как изгнать его.
— Ты совсем другой, мой мальчик, — продолжила миссис Дроут. — Добрый и справедливый — именно таким и должен быть наследник нашей семьи. Мы знали, что если расскажем тебе о Клинте, ты сразу ринешься на его поиски и попытаешься вернуть.
— Но он нашёл меня сам, — Фавиан поник. — Его осудили и отправили на каторгу вместе с сообщником. А ведь он стал прекрасным актёром…
— Мне кажется, в глубине души Клинт так и остался мальчиком, обделённым любовью, — я осторожно погладила Фавиана. — Я верю, однажды семья воссоединится.
— Нам жаль, Глориана, что наша ошибка стоила Вам жизни отца, — лорд Рубеунс взглянул на меня.
— Я почти не знала его, но по рассказам брата, человеком он был не очень хорошим… — я опустила взгляд.
— В любом случае, если молодой барон вернулся, я думаю, он станет хорошим наследником, — отец Фавиана кивнул мне.
— Надо сообщить о Клинте Элейне, — леди Габриэлла тяжело вздохнула. — Она приедет только к вечеру.
— Элейна знала о Клинте? — лишь спросил Фавиан. Мать кивнула:
— Да. Они были близки в детстве, и разлучить их было трудно…
Я вопросительно взглянула на Фавиана. Он не рассказывал, что у него есть сестра.
— Что ж, ладно, опустим грустные темы. Что сделано, того не воротить, — закончил этот разговор мой жених. — Нам надо двигаться дальше. Через два дня свадьба. Мама, ты должна будешь помочь Глориане подготовиться к церемонии. А этим вечером соберёмся всей семьёй и обсудим детали. Глориана, не забудь пригласить брата.
— Конечно, дорогой, — я сглотнула, надеясь, что Ханорен не выдаст себя.
Глава 35. Свадебный маскарад. Часть 1
Наступил вечер, и Элейна вместе со своим мужем, герцогом Эйхорном Коперсоуном, должны были прибыть с минуты на минуту. Мы с Ханореном разговорились с родителями Фавиана, болтая о всяких светских сплетнях и попивая чай в гостиной. Сам Фавиан, к слову, неожиданному тилулу Ханорена был удивлён не меньше меня, и между ними по-прежнему проскальзывала неприязнь, начавшаяся ещё с той встречи в подворотне.
Наконец Фавиан вошёл в помещение с гостями. Мы поднялись, чтобы поприветствовать герцогскую чету Коперсоунов, да так и застыли вместе с Ханореном, пару секунд ошарашенно глядя на них. Нет, конечно, бывают в жизни совпадения, но не такие же! Герцог Эйхорн, мужчина лет тридцати, скуластый брюнет с ухоженной щетиной и тяжёлым взглядом серо-карих глаз, лишь непонимающе нахмурился, а вот Дильга, которую Фавиан почему-то представил как Элейну Коперсоун, глядела на нас с не меньшим шоком. "Вот и встретились двое убийц и одна воровка… да в герцогском доме" — подумала я, разглядывая её наряд — пышное изумрудное платье, подходящее по цвету к глазам. Вот, значит, кого мне напомнила леди Габриэлла… Удивительно.
— Элейна, Эйхорн, рад представить вам мою невесту, Глориану Тревер, и её брата, молодого барона Ханорена Тревера, — произнёс Фавиан. Глаза Дильги ещё сильнее округлились — видимо, она вспомнила искру симпатии между нами, промелькнувшую когда-то. Однако она тут же взяла себя в руки и улыбнулась:
— Рада познакомиться с вами.
— Моё почтение, — сухо бросил Эйхорн, которому, по всей видимости, мы были не очень-то интересны. Я переглянулась с Ханореном, и мы улыбнулись Коперсоунам в ответ:
— Для нас большая честь познакомиться с вами.
Герцог Коперсоун под предлогом усталости тут же свалил, а мы остались и все вместе уселись на диванчики. Фавиан тут же выложил нам весь план свадьбы, расписанный по пунктам: торжество, поздравления, танцы, праздничный стол, застольные конкурсы, прогулки по парку Аплтона, игра в крикет, скачки, стрельба из лука и ещё много всего… Да уж, гостям явно не придётся скучать. Родители Фавиана тут же принялись спорить, что скачки и стрельбу нужно убрать, Дильга, а точнее, Элейна, протестовала против скучного крикета, Ханорен просил убрать застольные конкурсы, я же старалась помалкивать, изредка вставляя словечко. До сих пор в голове не укладывалось: как?! Когда мы с Ханореном и Дильгой продумывали план грабежа "Айдерли", я и подумать не могла, что я стану невестой герцога, один из нас окажется сыном барона, а другая — сестрой моего жениха! Это же просто немыслимо! Как и говорил Клинт, всё это походит на сюжет какой-то пьесы.
Наконец, обсудив всё, приняли решение расходиться по комнатам и готовиться ко сну. Сообщив Фавиану, что мне надо переговорить с Ханореном, я вместе с названным братом пробралась в комнату Дильги.
— Вот так встреча, — девушка уже сменила платье на просторную рубашку и более привычные её образу штаны.
— Что это всё значит? — тут же обратилась к ней я, но меня перебил Ханорен:
— Где Эйхорн?
— В соседних покоях, — Дильга отмахнулась, будто от надоевшей мухи. Было понятно, что с мужем своим она не очень близка.
— Присаживайтесь, гости дорогие, — она указала на кресла и села рядом сама. — И когда вы успели стать родственниками?
— А когда ты успела стать сестрой Фавиана? — я изучала её взглядом. — Что происходит?
— Я была ею всегда, — Дильга хмыкнула. — Я старше Фавиана на одиннадцать лет.
— А по тебе и не скажешь… — Ханорен оглядел её.
— Долгожительство у Дроутов в крови, — Дильга пожала плечами. И тут я поняла, что Ханорен не знает о драконьей тайне её рода. И воровка скорее всего думает, что и я не знаю.
— Подожди. Но как ты возглавила Гильдию Воров в Даинвере? — спросила я.
— Да-да. Тот же вопрос, — нахмурился Хан.
— Что ж, — вздохнула девушка. — Меня выдали замуж за Эйхорна Коперсоуна, которому я оказалась совершенно неинтересна, тем самым укрепив отношения между нашими семьями. Я несколько месяцев прожила в Бродене с этим человеком, пока окончательно не убедилась в том, что ему на меня плевать. Броден оказался местом скучнейшим — чинный городок с одними святошами, не то что бурный Даинвер, где на улицах кипит жизнь. Я договорилась с мужем, что он позволит мне тихо сбегать и делать свои дела, я же не буду совать нос в его дела и романы на стороне. Средств у меня оказалось достаточно, чтобы влиться у Гильдию Воров и вскоре стать её предводительницей. Я развлекалась как могла. Ну а ты, Ханорен?
— Нейбор Тревер был моим отцом, — мужчина криво усмехнулся. — После его смерти я решил вернуться.
— Его убил человек, нанятый Клинтом, — я смотрела на Дильгу, ожидая её реакции. — Убил, когда Тревер чуть не сдал его. А потом ранил меня.
Вместо удивления на лице воровки отразилась печаль.
— Я знала, что брат меня не послушает, — она тяжело вздохнула.
— Что это значит? — не поняла я. — Вы общались с ним?..
— Не просто общались, — она перешла на шёпот. — Я помогла ему пристроиться в Бродене актёром. Он говорил, что хочет начать новую жизнь, однако не переставал твердить о месте Фавиану и родителям. Я пыталась отговорить его, но безуспешно.
— Дильга, — я серьёзно смотрела на неё. — Клинт вернулся в Даинвер и нашёл себе сторонников, одним из которых оказался Седрик из Гильдии Убийц. Он подсунул мне контракт на Фавиана. Помнишь, мы грабили "Айдерли"? Тогда мне нужны были деньги на выполнение контракта. По итогу я сблизилась с Фавианом и не смогла его убить. Тогда Лис попытался убить нас обоих… Но безуспешно.
— Вот, значит, как? — на этот раз на лице девушки мелькнуло удивление, затем она слабо улыбнулась: — Как мило, что он использовал наши детские прозвища.
— Погоди… Он — Сэр Лис, а ты — Серебряная Лисица… — дошло до меня. Дильга кивнула:
— Да, нам нравились лисы. Клинт всегда говорил, что они умные, хитрые и ловкие. Гораздо лучше драконов, которые могут похвастаться лишь силой и огнём…
— Что ж, теперь всё окончательно стало на места, — я вздохнула с каким-то облегчением. — Правда раскрылась. Но нам всё равно придётся притворяться…
Как жаль, что новая жизнь заставляет принять меня правила игры и стать той, кем я никогда не являлась, хранить тайны тех, кто выдаёт за себя кого-то другого, и вечно притворяться, ведь только тогда я получу свой главный приз — счастье с Фавианом. Но я чувствую, настоящий маскарад начнётся на свадьбе: Фавиан притворяется, что он не дракон, вместе с родителями, я — что я баронесса Тревер, Ханорен — что я его сестра, Дильга — что не знает ни нас, ни преступной жизни Даинвера, ни Клинта, Парвина — что она знатная дама, но ей не привыкать. Как много лицемерия в высшем свете… Я счастлива лишь, что наедине с Фавианом смогу снять свою маску и быть той, кто я есть — Глорианой Линнет, его возлюбленной.
Глава 36. Свадебный маскарад. Часть 2
Свадебная церемония должна была начаться через час. Служанки наряжали меня в белое свадебное платье: надели корсет, расшитый жемчугом, с небольшим, но изящным вырезом, открывающим ключицы, огромную юбку со множеством слоёв из фатина, шёлковые белые перчатки до локтя, украшенные кружевами и вышивкой, и обули в лёгкие бежевые туфельки на небольшом каблуке. Мои волосы отросли до плеч с последней стрижки, что позволило собрать их сзади в куксу и заколоть изумрудными украшениями. Поверх нацепили длинную фату. Макияж мой в этот раз был просто безупречен: лицо выбелили, слабо нарумянили и запудрили, брови подчеркнули тёмными тенями, на веки нанесли и растушевали чёрные тени, а поверх них — изумрудные сияющие, что позволило моим глазам засверкать. На губы нанесли нежно-розовую помаду. Длинные серьги и изящное колье также гармонировали с моим образом благодаря серебру и изумрудам.
Конечно, я волновалась. Не каждый день ведь выхожу замуж. А тут ещё и за мужчину своей мечты! За любимого, и любимого взаимно. Мысль о том, что с Фавианом я свяжу всю свою жизнь, радовала меня и пугала одновременно. Ведь он — бессмертный дракон, а я рано или поздно умру. Когда мы обсуждали это, Дроут лишь загадочно отвечал: "Есть один способ. Скоро ты о нём узнаешь…" Ох, не нравилась мне эта таинственность, но что уж тут поделаешь.
— Ты готова? — спросил Ханорен, остановившись в проёме двери. Я обернулась: мужчина был одет в серый сюртук поверх белоснежной рубашки с чёрным галстуком, тёмные брюки и ботинки. Странно было видеть его вот таким… Таким аристократичным.
— Готова, — я ещё раз окинула своё отражение взглядом и подошла к Ханорену. Он улыбнулся и вручил мне небольшой букет из бело-розовых пионов вперемешку с молочно-белыми розами:
— Выглядишь превосходно.
— Спасибо, братец, — я усмехнулась, взяла его под руку. Мы вышли и направились к залу, где и состоится церемония.
Сердце гулко билось, заставляя волнение растекаться по всему телу. Я знала, что все гости уже там и ждут меня. Такое количество внимания я, пожалуй, ещё никогда не получала, ведь здесь собралась чуть ли не вся знать Анкавии — утрированно, конечно.
Двери распахнулись перед нами, и мы с Ханореном продолжили путь уже по алой ковровой дорожке меж сиденьями, усыпанной белыми лепестками. Я подняла взгляд: Фавиан уже ждал меня у алтаря. Он был одет в красный мундир, расшитый кое-где золотистыми узорами, что гармонировало с его золотистыми волосами и сверкающими янтарными глазами. Он улыбался, а его восхищённый, полный любви взгляд был устремлён только на меня. Я тоже непроизвольно улыбнулась, краснея и опуская глаза. Сейчас всё свершится.
Ханорен подвёл меня к алтарю и отпустил, отступая в тень. Мы с Фавианом стали друг напротив друга, взявшись за руки, и священник начал речь.
— Как же ты прекрасна, — шепнул мне возлюбленный, не переставая восхищённо пялиться.
— Прекрати, ты меня смущаешь! — шикнула я, опустив взгляд, но потом снова подняла, чтобы встретиться с нежным драконьим взглядом.
Мы дали клятвы. Фавиан говорил уверенно, мне же казалось, что мой голос дрожал от волнения. Но нежные пальцы Дроута, сжимающие мои, успокаивали и дарили его уверенность. Наконец Фавиан надел мне на безымянный палец тонкое золотое кольцо с небольшим изумрудом, а затем я ему — похожее, но только побольше.
— Можете поцеловать невесту, — дал добро священник. Приняв сигнал, Фавиан поднял мою фату с лица и приблизился. В один миг его горячие губы коснулись моих, руки обхватили талию, а моё лицо залило краской. Я положила руки ему на плечи, нежно отвечая на поцелуй, который по значимости можно поставить рядом с первым. Не сразу услышала аплодисменты из зала. Все поднялись со своих мест и с улыбками хлопали нам. Наконец Фавиан отпустил меня, шепнув, что закончит начатое этой ночью, чем вызывал очередной рой мурашек во всём теле.
— Ну что ж, невеста бросает букет, — торжественно провозгласил жених. Я улыбнулась, повернулась спиной к залу и легко бросила букет назад, стараясь уменьшить силу. Тут же повернулась и с небольшим испугом увидела, как светловолосая девушка, схватив букет, не удержалась на ногах и упала, а неизвестно как оказавшийся рядом Ханорен еле успел её подхватить. Все вновь зааплодировали, видно, посчитав это очень романтичной сценой.
Теперь пришло время поздравлений. Мы с Фавианом стали вместе, готовые выслушать каждого, кто пришёл сюда по нашим приглашениям. В основном это были люди, незнакомые мне лично, о которых я только слышала и читала. Тем приятнее было видеть знакомые лица.
— Лорд Рейнсли, Сильвана, — я с улыбкой поприветствовала старых знакомых. Фавиан с Эммерсоном пожали друг другу руки, и последний, глядя на меня, произнёс:
— Подумать только, как у Вас всё сложно было, миссис Дроут. Жаль, что Вы не смогли открыться нам раньше!
— Хорошо, что всё в итоге раскрылось, — Парвина красноречиво глянула на него.
— Почему же ты не словила букет, дорогая? — я улыбнулась девушке. Она улыбнулась в ответ:
— Слишком далеко оказалась. Но ничего страшного. Не думаю, что нам с Эммерсоном это помешает пожениться, правда, дорогой?
Спустя несколько гостей к нам подошла приглашённая мною Инес, правда, вместе с ювелиром, изготовившим нам кольца, — Калиндором Кеонаем. Мы с ней обнялись. Было видно, что девушка очень счастлива.
— Нашла себе пару? — шепнула ей.
— Он потрясающий! — с блеском в глазах сообщила подруга и глянула в сторону не менее радостного Калиндора.
Через несколько мгновений поздравить нас решили Ханорен и спасённая им блондинка.
— Шарлотта? — Фавиан удивлённо вскинул брови, заметив свою бывшую с букетом и в компании моего "брата".
— Здравствуй, Фав, — она улыбнулась ему. — Ты оказался прав: южный воздух пошёл мне на пользу, и я избавилась от этой пагубной зависимости от тебя, — затем она обратилась ко мне. — Я хотела бы извиниться перед Вами, Глориана. Я вела себя неподобающе для наследницы рода Туокс. Но, надеюсь, Вы не будете против, если я украду Вашего милого брата?
— Не против, — улыбнулась я. — Я простила Вас, Шарлотта, и искренне рада, что Вы больше не страдаете.
— Пути любви неисповедимы, — с усмешкой шепнул мне Фавиан после того, как парочка удалилась.
Под конец гостей к нам подошли Дильга-Элейна с герцогом Эйхорном и тоже поздравили.
— Я очень рада за Вас, — девушка улыбнулась, чисто и светло, взяв брата за руку. — Вы прекрасная пара! Кстати, уже думали о том, где проведёте медовый месяц?
Мы с Фавианом переглянулись, и он ответил:
— В Фержес, дорогая сестра. Я обещал показать Глориане южное море и от слов своих отступаться не собираюсь.
Я мечтательно вздохнула. Море… Да, после рассказов Фавиана за тем ужином в "Ле Пре Кастеллани" я мечтала о том, чтобы побывать там. И только он, мой любимый дракон, мог исполнить эту мою мечту.
Сегодня великий день. День, которого в жизни Глорианы Линнет не должно было быть, но который стал возможным для меня, новой Глорианы. Глорианы Дроут. Моя история не уникальна, она не блистает лоском и поэтичностью. Она лишь повествует о причудливых тропинках судьбы, которые переплетаются между собой, сливаясь в единую историю — в мою жизнь. И теперь наши с Фавианом тропинки сплетутся воедино, готовые целую вечность вести вперёд, к новой и славной жизни.
Эпилог
Солнце нежными лучами омывало лесистые холмы, ветерок приносил свежий морской бриз, а дивные птицы сладко щебетали, напевая новые слуху песни. Я вышла на балкон, потягиваясь, подставляя сонное лицо утреннему солнцу. На виллу мы приехали вчера вечером и перед сном успели прогуляться по прибрежному песку, ещё хранящему тепло закатных лучей. Двухэтажное белое здание в южном стиле с лёгкими арками и множеством колонн, кажется, продувалось насквозь морским ветерком, не позволяя воздуху в доме сохранять прелость и духоту. Поначалу это казалось непривычным, но мне нравилась такая смена обстановки. На душе сразу же поселилась лёгкость, присущая, наверное, всему южному краю.
— Доброе утро, любовь моя, — Фавиан обнял меня сзади, прижимаясь носом к волосам. Сквозь тонкий шёлковый халат я чувствовала жар его груди, рук и живота, сохранившийся после сна. Повернула к нему голову и улыбнулась:
— Доброе утро, мой дорогой.
— Вижу, тебе нравится здесь, — он не хотел меня отпускать, и мы так и стояли у перил на широком балконе, в который, кажется, могла бы поместиться вся моя старая квартирка.
— Да, очень, — я приластилась к нему с нежностью.
— Мы приехали в Фержес не просто так, — на губах Дроута появилась загадочная улыбка. — Позавтракаем и отправимся в путь.
— Но куда? — я удивлённо уставилась на него, когда мужчина отстранился. Однако он не ответил, лишь поманив меня за собой, и мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться.
Позавтракав сэндвичами со сливочным маслом и клубничным джемом, мы оделись в лёгкие льняные штаны, шёлковые рубашки и соломенные шляпы, и вышли из виллы, направившись в путь. Солнце было уже далеко от горизонта, и от его палящих лучей нас спасали головные уборы. Однако скоро мы сошли с обрыва, на котором и расположилось наше небольшое поместье, и теперь брели по лесу, в противоположную от города сторону.
— Почему мы не взяли экипаж? — я шла за Фавианом. Он обернулся, взглянув на меня:
— Место, куда мы идём, тайное. В него нельзя входить кому-либо, кроме нас.
— Почему? — я всё ещё не понимала.
— Объясню, когда доберёмся, — лишь ответил мужчина.
И так мы шли около часа, а может, даже больше. Дроут держал меня за руку, помогая перешагивать высокие выбившиеся из земли корни, карабкаться вверх и спускаться вниз по холмистой местности. А я уже успела устать, когда мы окончательно спустились в низинку, затесавшуюся меж высоких гористых холмов.
— Это здесь, — Фавиан подошёл к зарослям плюща, покрывавшим склон холма, и с силой раздвинул их, обнажая чернеющий проход, из которого повеяло холодом.
— Что там? — я кивнула на пещеру, подступая ближе.
— Проходи, не задерживайся, — Дроут позволил мне войти, затем прошёл сам. Плющ с шумным шелестом вернулся на место, а в руках дракона возник магический светлячок. Мужчина повёл меня вглубь пещеры. Выглядела она странно: под магическим светом блестели тёмно-синие, будто бы стеклянные стены, а под слоем стекла мерцали небольшие огоньки, похожие на звёзды. Странное чувство окутало меня. Магия…
— Драконы бессмертны, — наконец заговорил Фавиан, когда мы замедлили шаг, переступая шумный ручей. — Но мы живём среди людей, имитируя старение. Когда приходит наше время, мы уходим. Уходим, чтобы продолжить бессмертную жизнь. Однако в род Дроутов вступали и смертные. Чтобы не разлучаться с возлюбленными, драконы придумали способ наделить бессмертием и их.
Мы остановились. Пещера заканчивалась тупиком — огромной площадкой с камнями в центре, которые омывались водами ручья. На эти камни из расщелины в потолке падал лучик света, акцентируя внимание на прекрасном зеркале с мраморной оправой. Правда, издалека оно казалось мутноватым.
— Я невосприимчива к магии, ты ведь знаешь, — напомнила я. — Твой способ сработает?
Мы подошли к зеркалу, и Фавиан вновь заговорил:
— Первородная магия дала жизнь всему сущему, в том числе и тебе. Несмотря на то, что ты родилась под созвездием Дракона и этот мир не дал тебе магию, в тебе есть первородное волшебство. Оно есть суть жизни, суть материи. Это зеркало — Арнверстон, — один из артефактов, таящих в себе силу первородной магии. Именно сюда уходят драконы — в мир, где их бесконечное властвование законно. И сейчас это зеркало дарует бессмертие тебе. Через обручальное кольцо. Поднеси руку, Глориана, и коснись его.
Я глубоко вздохнула, чувствуя напряжение. Неужели это возможно? Всю жизнь я думала, что мои тело и разум неподвластны магии. Неужели сейчас это сработает?
Я осторожно поднесла руку и коснулась пальцами зеркала, а по его поверхности, словно по воде, разошлись круги. Затем оправа взорвалась светом, окутывая меня. Перед глазами пронеслись виды драконьего мира, прекрасного и чистого, заключённого в вечность. И я ощутила себя его частью. А после отпустила руку…
Открыла глаза, почувствовав себя в тёплых объятиях Фавиана. Он держал меня на руках, улыбаясь. В его нежном взгляде читалась любовь, такая искренняя и бескорыстная. А затем дракон выдохнул:
— Наконец-то мы дома.
