========== Часть 1 ==========
Все началось на второй день после возвращения в Коноху. После четвертой войны шиноби прошло пять недель и две недели после того, как был убит Учиха Мадара и раскаявшийся в своих деяниях Саске вернулся домой.
Сакура с нетерпением ждала встречи с Хокаге – они не виделись друг с другом долгое время и Сакура очень скучала по наставнице. И когда они наконец-то встретились за послеобеденным чаем, Цунаде практически сразу огорошила ее новостью: именно ее, Сакуру, выбрали на роль лечащего врача Итачи Учиха – единственного, кто сумел вернуться к жизни, сумев освободиться от жуткого дзюцу Кабуто – Эдо Тенсей.
– Это очень сложная задача, – с каменным лицом сказала Цунаде.
«Это еще слабо сказано», – подумала Сакура. Эдо Тенсей было обращено вспять только один раз за всю историю. И ради ками, это же Итачи! Ее выражение лица сменилось с воодушевленного до негодующего, когда Хокаге сказала, чтобы Сакура не рассчитывала, что сможет скинуть эту обязанность на кого-то другого.
– Да, и еще, – продолжила Цунаде, пока Сакура обиженно пряталась за чашкой с зеленым чаем, – я тут говорила с Карин. Так как она решила, что останется в Конохе, я решила, что ты и Шизуне займетесь ее обучением. У нас как раз сейчас не хватает медиков, так что ее умения и навыки вполне подойдут. В общем, ты вместе с Карин будешь работать в твоей лаборатории. Я уже отдала ей дубликат ключа. Думаю, она обустроится к полудню.
Сакура застыла на мгновение, будучи в полном убеждении, что только что испытала слуховую галлюцинацию. Проведя краткую самодиагностику и выяснив, что с ней все в порядке, она выплюнула чай прямо на стол Хокаге.
– Что?! – выдохнула она, неверяще глядя на Цунаде. – Нет-нет, вы шутите, правда?!
– А разве было похоже, что я шучу? – мрачно спросила та, аккуратно вытирая чай. – Сакура, мне кажется, что ты слишком много времени проводишь в компании Наруто. Он постоянно так делает, поэтому я никогда не предлагаю ему ничего пить. Особенно после того случая, когда он зря перевел целый стакан моего лучшего саке из-за какого-то… Эх, ладно. Ему еще повезло, что я не выкинула его из окна.
– Шишоу, – осторожно начала Сакура, стараясь контролировать свой голос так, чтоб он не звучал как нытье. – Это же Карин. Я не выдержу.
– Что за чушь! Ты и Шизуне самые квалифицированные медики из всех, что мы имеем, и Шизуне не может обучать ее в одиночку, – Цунаде посмотрела на ученицу поверх своей чашки, совершенно невпечатленная ее внезапной бледностью и умоляющим взглядом. – Не драматизируй, Сакура. Между прочим, не очень хорошо, когда молодая куноичи всю жизнь торчит только в своей деревне и не имеет возможности завести себе новых знакомых. Тебе необходимо расширять кругозор и больше общаться. Кто знает, может в итоге у тебя появится новый друг, – она сделала паузу, вспомнив про Учиху. – Или два друга.
– А вы, возможно, не заметили, как к вам подкрался маразм, раз в голову приходят такие мысли, – тихо пробормотала себе под нос Сакура.
– Что-что?
– …Ничего, шишоу.
После того, как чай был допит, Сакура покинула кабинет Хокаге с таким лицом, будто она шла на собственные похороны. Она вернулась обратно в больницу и при входе столкнулась с Ино. Та, перехватив убитый взгляд Сакуры, остановилась:
– Что случилось, широколобая? У тебя вид еще хуже, чем когда ты вернулась со свидания с Ли!
Сакура не смогла сдержаться от того, чтобы не выплеснуть свой гнев, напугав при этом проходящих мимо двух генинов. Она вцепилась руками себе в волосы и загробным голосом взвыла:
– Моя жизнь кончена!
– Ну-ну, что ты, не все так плохо, – Ино утешающее похлопала ее по плечу. – В конце концов, Итачи вполне симпатичный. Кто знает, может, у тебя наконец-то появится парень! Цунаде-сама молодец. Может, цветы ей подарить или типа того…
Сакура застыла:
– …Чего?
Ино непонимающе нахмурилась:
– Ну, он уже не ходячий труп, и вы будете много времени проводить вдвоем, ты будешь за ним ухаживать и все такое… Ты станешь одной из тех, кому он будет доверять, доверие перерастет в что-то большее, а когда до тебя дойдет, каким благородным и самоотверженным он всегда был, между вами проскользнет искра, и затем, после того, как вы сперва долгое время будите тормозить и колебаться, вы наконец-то переспи…
– О боже… Ино, заткнись. Сейчас же. Это такое клише, что у меня даже слов нет. Слушай, тебе действительно пора завязывать с этими глупыми бульварными романами.
– Да неужели, – Ино надулась. – Ладно-ладно, это мы еще посмотрим.
– Посмотрим-посмотрим. Если такое хоть когда-нибудь произойдет, то обещаю, что оплачу тебе все покупки в самом дорогом модном магазине. Лучше скажи, что мне делать с Карин? Она же… Она просто… такая… – не сумев найти слов, чтобы точно выразить все свои чувства, Сакура просто скривилась и беспомощно развела руками.
Ино вздрогнула и тоже поморщилась:
– К сожалению, даже я с моим вечным оптимизмом здесь тебе не помощники. По крайней мере, как только она достаточно поднатореет, у тебя и Шизуне будет поменьше работы. Может, ты даже сможешь… ну, я не знаю… О! У тебя появиться больше времени на свидания с Итачи!
– Очень смешно, Ино-свинина.
Они еще немного поговорили, а потом Сакура в глубокой задумчивости направилась к своему рабочему месту. В том, что сказала Ино, был смысл. Было бы неплохо иметь еще одного медика-ниндзя – кого-то, с кем можно разделить страсть к медицине. Возможно, невыносимый характер Карин, о котором она слышала от Ибики, Ино и Иноичи, изменился после того, как та решила остаться в Конохе. Может, Цунаде-сама права и Сакуре действительно следует общаться с новыми людьми.
Сакура завернула за угол и уже более бодрым шагом подошла к двери своего кабинета. Так, отныне она будет смотреть на все позитивно и не обращать внимание на предрассудки. Она потянулась к ручке, бросив взгляд на табличку на двери – и тут же ее благостное настроение испарилось в неизвестном направлении.
– Да чтоб мне…
Сакура с трудом подавила желание стукнуть себя по лбу. На отполированной поверхности деревянной двери, прямо над элегантной золотистой табличкой с ее именем (на которую она украдкой могла часами любоваться первые дни после установки) кто-то наклеил кусок бумажного скотча, на котором аршинными буквами черным маркером было написано имя «Карин». Это же можно расценивать как преступление против эстетики! Не говоря уже о том, что подрывает ее авторитет и портит лак на двери. И, что было хуже всего, это был чертов специальный скотч АНБУ – тот самый, который невозможно отодрать.
Сакура глубоко вздохнула, пытаясь подавить поднявшуюся в ней волну ярости. Быстрый стук ее сердца набатом отбивал песнь войны, Внутренняя Сакура уже вовсю жаждала крови Карин и отплясывала танец смерти. Сакура напомнила себе не забывать дышать и распахнула дверь.
Карин с удобством расположилась в левой части кабинета. Кто-то притащил второй стол и на нем уже стояли несколько отвратительных рамочек с фотографиями котят. Не глядя в сторону Сакуры, Карин небрежно обронила:
– Эй, розовая башка! Ну что, когда приступим к работе?
Сакура почувствовала, как быстро задергалась ее правая бровь. Как можно спокойней она ответила:
– Для начала ты будешь просто наблюдать за моей работой. В ближайшие пару часов посмотришь, чем я обычно занимаюсь, а потом я займусь оценкой степени твоего контроля за чакрой, чтобы определить твой уровень.
Карин беззаботно от нее отмахнулась:
– О, в этом нет необходимости! У меня довольно неплохо получается контролировать мою чакру. Я могу исцелять неглубокие раны, залечивать сломанные кости и… – Карин резко замолчала и, нахмурившись, уставилась на Сакуру. Смутившись, Сакура попыталась незаметно проверить языком, не застряло ли что-то у нее в зубах. Она машинально сделала шаг назад, но тут Карин неожиданно подалась к ней ближе и ткнула в лоб пылающим от зеленой чакры пальцем. Прикосновение причинило резкую боль и Сакура, судорожно пытаясь понять часом не уничтожающее ли клетки мозга дзюцу это было, оттолкнула руку Карин.
– Какого черта?!
Карин отшатнулась, с отвращением вытирая палец о шорты:
– … и я могу залечивать разного рода дефекты кожи. В частности, такие отвратительные красные прыщи как у тебя, – она высокомерно и недоверчиво оглядела Сакуру. – Слушай, ты бы в зеркало что ли смотрелась перед тем, как на улицу идти. Не знаю, говорил ли тебе кто-нибудь раньше, но у тебя непропорционально большой лоб, так что не стоит привлекать к нему дополнительное внимание.
В течение нескольких ударов сердца царила полная тишина. Сакура молча разглядывала алые глаза и безупречную фарфоровую кожу Карин и мысленно рассуждала, этично ли в первый же день выцарапать глаза новой ученице, потом восстановить их при помощи чакры, а затем все это несколько раз повторить. Или, может, не несколько, а в течение пары часиков. Память услужливо подкинула одну из статистик, что как-то упоминала Шизуне: для того, чтобы стать ниндзя-медиком, требуется минимум два года интенсивного обучения. Восемь из десяти претендентов отсеиваются в первые два месяца, и, к сожалению, Карин уже прошла вступительный этап.
Ясно одно – впереди у них два долгих, очень долгих года.
***
По крайней мере, Цунаде-сама была права в одном.
Они с Итачи довольно быстро стали друзьями. Через пару месяцев, к великому удивлению Сакуры, она даже стала считать его своим лучшим другом – наравне с Наруто. Правда, за тем исключением, что Итачи был в тысячу раз адекватней и нормальней. И почти год потребовался ей для того, чтобы понять, что их отношения становятся чем-то большим, чем просто дружба. И счастье от того, что они начали встречаться, не смогли омрачить ни Цунаде с ее «я же говорила», ни Ино, которая с радостью воспользовалась когда-то данным ей обещанием и устроила грандиозный поход по магазинам, потратив при этом половину месячной зарплаты Сакуры.
А что касается Карин… Что ж, есть вещи, которые никогда не меняются.
***
– А, совсем забыла – поздравляю. Я слышала про вас с Итачи, – небрежно прочавкала набитым ртом Карин, рано утром столкнувшись с Сакурой в коридоре возле отделения интенсивной терапии. Сакура от неожиданности сглотнула обжигающий кофе. Нет, она не удивилась, что Карин уже знает о том, что они с Итачи начали встречаться – новости в Конохе распространялись со скоростью лесного пожара. Мало кто смог бы остаться в неизвестности – во многом благодаря нечеловечески громкому голосу Наруто. Она с сомнением посмотрела на Карин. Вряд ли ее мог подвести слух, да и выражение лица той было вполне искренним. Она неловко кивнула:
– Спасибо.
– Да, я действительно рада за тебя, хоть это и значит, что я проиграла пари, – беспечно ответила Карин.
– …Э? Пари?
– Ой, ну ты знаешь, – с видимым удовольствием продолжила та, – мы тут всей больницей поспорили, умрешь ли ты старой девой, погрязшей в работе, или начнешь от отчаяния встречаться с тем стремным техником, Сигэру.
Сакура осознала, что только что потеряла дар речи. У нее только что от ужаса и шока отпала нижняя челюсть – она думала, что такое бывает только в книгах.
– Расслабься, это мы в шутку, – небрежно продолжила Карин. – Хотя я вряд ли когда-нибудь смогу понять, как тебе удалось охмурить кого-то настолько симпатичного, – она оглядела Сакуру с ног до головы и продолжила: – Я имела в виду… ну ты сама понимаешь.
Сакура продолжала зловеще молчать, и только пульсирующая вена на лбу выдавала ее состояние.
После того, как их совместная работа на сегодня была закончена и Шизуне милостиво забрала Карин на остальную часть дня к себе, Сакура вернулась к себе в кабинет. На двери по прежнему красовался злосчастный кусок скотча, который не удалось содрать несмотря на многочисленные попытки. Она зачеркнула очередное число в календаре: остается еще год до конца обучения Карин. Всего один год, а затем она, наконец-то, нанесет ответный удар.
Оказывается, до того, как началось это «испытание Карин», она даже не знала, насколько ужасной может быть рабочая атмосфера. Они с Шизуне всегда по-сестрински относились друг к другу, без единого намека на соперничество! Сакура всегда смеялась над рассказами Ино о том, как стажеры в Отделе дознаний страдают от различных степеней паранойи и психоза и постоянно пытаются подставить друг друга в погоне за вожделенной должностью главного следователя. Бедной Ино каждую неделю приходилось разбираться с разного рода покушениями. А еще Сакура зря дразнила Итачи, когда тот рассказывал ей о их вражде с Шикамару. Нара презирал Итачи с удивительной страстью (особенно удивительной для того, кто любое маломальское проявление эмоций считал «проблематичным»).
Теперь-то Сакура понимала, что в рабочем соперничестве нет абсолютно ничего смешного.
***
Шли месяцы.
К зимнему фестивалю Карин подарила Сакуре подарочный сертификат в один из салонов нижнего белья Конохи.
«Я слышала, что там есть просто замечательные вещи! Кто знает, может у них даже найдется белье, которое сможет создать иллюзию, что у тебя женственная фигура. Лучше не тяни с этим – увидишь, твой парень еще благодарить меня будет. С любовью, Карин».
Когда Сакура открыла подарок и прочитала записку, Итачи потребовалась вся его сила и скорость, чтобы удержать разъяренную девушку от крушения всего, чему не посчастливилось оказаться на ее пути, и весь ораторский талант, чтобы уговорить ее не убивать Карин и положить кунай на место.
На следующий день Сакура купила несколько книг о диетах с советами как сбросить вес, завернула их в нарядную подарочную бумагу, а сверху под бантик подложила записку: «Дорогая Карин, надеюсь эти книги помогут тебе найти здесь, в Конохе, свою любовь».
Услышав полный ярости крик Карин, после того как та нашла подарок на своем рабочем столе, Сакура еще минут пять не могла остановить злорадное хихиканье.
Вскоре о соперничестве Сакуры и Карин, которое еще более усилилось после того, как Карин закончила свое обучение и стала полноправным медиком-ниндзя, знала вся деревня. Масштабы поражали – даже конкуренция между Саске и Наруто не шла ни в какое сравнение (и тех этот факт в тайне слегка раздражал). И те, кто работал в больнице, и те, кто там лечился – все испытывали смешанные чувства: вроде как забавно, но, в то же время, и страшно. Ясно было одно: это вражда пугала.
– Явный перебор с пассивной агрессией, – признался как-то Шикамару Ино и Чоджи за обедом. – Я даже кое-что стал записывать: кто знает, может получится натравить этих проблематичных женщин на Итачи.
– Разве не пора уже дать Карин свой собственный кабинет? – спросила как-то Шизуне Цунаде, когда они одним поздним вечером разбирали документы. – У нас как раз появился свободный после того, как Мацу отправили по обмену в Песок. Может, хоть так у Сакуры будет какая-никакая передышка. Боюсь, бедняжка такими темпами может заработать себе сердечный приступ.
Цунаде обдумывала это предложение в течение пары минут, но затем покачала головой:
– Не получится. Я уже пообещала отдать этот кабинет ребятам из дипломатического отдела.
Шизуне с сомнением посмотрела на наставницу:
– Вам просто нравится наблюдать за их мучениями, да?
Цунаде передернула плечами:
– Они хорошо влияют друг на друга! Нет, Шизуне, я не сошла с ума, хватит так на меня смотреть. Благодаря своему соперничеству, они обе стараются выкладываются на сто процентов. Кроме того, обе очень умны и их совместная работа приносит великолепный результат. Между прочим, они разработали новое лекарство для улучшения свертываемости крови. Думаю, уже в ближайшее время его можно будет выпускать, и, поверь мне, Коноха сможет сделать на этом состояние! Держу пари, прибыли будут побольше, чем от всех миссий класса S вместе взятых… И они, вроде, уже начали работать над чем-то еще. Такими темпами эта парочка сделает нас самой богатой скрытой деревней за последний десяток лет!
Шизуне все равно сомневалась:
– И тем не менее. Если Сакура когда-нибудь узнает, что вы могли освободить ее от – как она сказала? – «…злокачественной опухоли на ее беззаботной жизни», но не стали, она наверняка перебьет все ваши бутылки с коллекционным саке.
Цунаде слегка побледнела:
– Она может. Но ведь она ничего не узнает, не так ли?
– …Нет, шишоу.
***
Это был прекрасный теплый весенний вечер. Итачи открыл все окна в их с Саске общей квартире, и сейчас мягкий, рассеянный сиреневыми шторами (подарок Сакуры) свет и аромат жасмина, что цвел под окнами, заполнили кухню. Радио в углу тихо мурлыкало старые песни, что так любил Итачи. Мирную атмосферу нарушил хлопок пробки – борьба Саске с бутылкой саке наконец завершилась.
Сакура рассмеялась, увидев выражение его лица и Итачи тоже слегка улыбнулся. Саске сердито на них посмотрел и отвернулся, чтобы достать из шкафчика чоко*:
– Ну, раз вам и так весело, то вам не налью.
– Разве я когда-либо пил, Саске? – сухо спросил Итачи. Сакура поднялась с диванчика и достала из шкафчика еще пару чоко. В чашечку Итачи она налила охлажденный персиковый чай и, поцеловав его в щеку, отдала ему. Итачи слегка покраснел и Сакура, ухмыляясь, налила себе саке.
Все трое пили, наслаждаясь уютной тишиной, затем Саске поставил чашку на стол и глубоко вздохнул:
– Не могу поверить, что завтра придется идти на эту миссию… Две недели наедине с этим вашем Саем, черт знает где… Лучше бы я с тупицей пошел, честное слово.
Сакура нахмурилась:
– Сай вовсе не плохой, Саске, и не зови Наруто тупицей! И не тебе критиковать сокомандников – между прочим, это ты привел эту… сюда. Я тебя ненавижу за это, ты в курсе?
Итачи невозмутимо пил чай. Сегодня Сакура и Карин спорили о том, кто из них более тактичен с врачебной точки зрения, и поэтому Сакура вернулась домой в особенно взвинченном настроении.
– Ой, да ладно, Сакура, – сердито ответил Саске, – тебе не кажется, что вам двоим неплохо было бы уже помириться, а?
«Глупый маленький брат», – подумал Итачи, с развлечением наблюдая за тем, как Сакура в гневе воззрилась на Саске. Ее глаза будто метали молнии:
– Нет!
– Я не понимаю, почему вы не ладите, – продолжал Саске. – Вы обе талантливые, амбициозные, независимые куноичи. У вас даже темпераменты схожи. У вас куча общих интересов, вы должны дружить, а не враждовать! У тебя с ней больше общего, чем с Ино.
Веселье Итачи сменилось тревогой после того, как он увидел, что с лица Сакуры сошли все цвета, едва только она услышала про схожие темпераменты. Он ожидал, что сейчас она скажет что-нибудь вроде «а как тебе понравится, если я скажу, что у тебя и Сая схожий темперамент и вообще куча общего? Например, вы оба абсолютно отсталые в социальном плане», но вместо этого глаза Сакуры сузились, а когда она заговорила, ее голос был пугающе спокойным:
– А почему тебя это так волнует, Саске?
Тот замер, словно зверек попавший в свет прожектора. Взгляд Итачи метался между братом и Сакурой, будто он следил за теннисным мячиком – его весьма увлек неожиданный поворот разговора.
– Что? – внезапно охрипшим голосом просипел Саске. – Я нисколько не волнуюсь. Мне все равно.
– Нет-нет, тебе еще как не все равно, – неестественно ровным голосом ответила Сакура. – С чего бы ты коснулся этой темы, если бы тебе было все равно, а? Обычно тебя вообще не волнует моя личная жизнь. Даже когда ты узнал, что мы с Итачи встречаемся, то просто закатил глаза и сделал морду кирпичом. А сейчас вдруг тебя стали волновать мои отношения с Карин!
Итачи пораженно осознал, что Сакура была права. Под их взглядами его бедный младший брат, казалось, медленно уменьшался в размерах. Он не видел Саске настолько нервным с тех пор, как они впервые увидели друг друга после того, как Кабуто использовал на Итачи Эдо Тенсей.
– Я… э…
Братья встретились взглядами и Итачи вдруг с кристальной ясностью понял, что случилось с Саске. Первое, что он почувствовал, была радость за брата, но затем она сменилась на серьезное беспокойство за его жизнь и безопасность.
Саске посмотрел на старшего брата (которым он втайне бесконечно восхищался, но чего никогда бы не признал) и внезапно почувствовал прилив храбрости. Он смело встретил взгляд Сакуры:
– Когда я вернусь с миссии, то собираюсь предложить Карин встречаться, – глухо сказал он. – Все изменилось, я больше не тот человек, каким был когда-то, и она стала другой. За последние пару лет я понял, что у меня есть… чувства к ней.
Итачи всегда сомневался, что сможет услышать подобное от брата, но всегда желал, чтобы тот испытал такое же счастье, как он сам после встречи с Сакурой. Поэтому сейчас он был бесконечно рад за Саске. Сидящая рядом с ним Сакура, однако, будто превратилась в камень. Ее глаза были закрыты и казалось, что она вообще не дышит. Братья повернулись к ней с некоторой опаской. Саске готовился к тому, что на него нападут и уже, в принципе, был готов позорно ретироваться, но такой реакции он не ожидал. Он осторожно откашлялся:
– Эм… Сакура?
Она, наконец, открыла глаза, и Саске с готовностью отшатнулся назад. Она бросилась к нему, Саске оборонительно выставил вперед руки, метнув умоляющий взгляд к брату, но, как оказалось, Сакура не собиралась атаковать. Вместо этого она повисла у него на шее и с надрывом заголосила:
– Нет, Саске-кун, пожалуйста, нет! Кто угодно, только не она! Ты не можешь попасться в ее злые сети! Вокруг так много хороших девушек, хочешь, я познакомлю тебя с кем-нибудь с работы…
Сакура продолжала умолять его еще некоторое время, но Саске был непреклонен, и тогда она с отвращением от него отвернулась и бросив напоследок, что у него отвратительный вкус, выскочила из квартиры.
***
Лежа в своей постели рядом с Итачи, Сакура свернулась в клубочек, положив голову ему на грудь. Чувствуя, как он успокаивающе поглаживает ее спину, она смотрела в потолок.
– Я рад за него, Сакура. Настало время ему кого-то найти, – тихо произнес Итачи.
Сакура тихо зарычала:
– Всегда есть шанс, что у них ничего не получится.
– Нет, – улыбаясь, Итачи погладил ее спутанные волосы, – Учиха никогда не начинают ни за кем ухаживать до тех пор, пока не найдут того, с кем хотят провести жизнь. Уверен, Саске много думал, прежде чем решиться на такой шаг.
Сакура всхлипнула:
– Но она же дьявол, Итачи!
– Возможно. Но она очень много сделала для Саске, была ему верна и преданна даже тогда, когда он этого не заслуживал. Ты же сама рассказывала, помнишь?
Сакура вздохнула, признавая это:
– Помню… Черт, – она огорченно закрыла лицо ладонями, а затем уткнулась ему в рубашку. – Ты же понимаешь, что теперь я не смогу выйти за тебя замуж, потому что есть риск, что когда-нибудь они поженятся и Карин станет моей невесткой?
Итачи встревожено поднялся на локтях и в его темных глазах мелькнула тень паники, когда он понял, что возможно недооценил степень ненависти между этими двумя. Его растерянно-беспомощный взгляд напомнил Сакуре про тот случай с «техникой поцелуев» и она хихикнула, крепче его обняв:
– Ну ладно, может, я слегка преувеличила.
Итачи с облегчением выдохнул и с укором на нее посмотрел. Он поцеловал ее в макушку и они снова легли, прижимаясь ближе друг к другу. После нескольких минут тишины, Сакура продолжила:
– Но это значит, что нам придется порвать с ними все связи и сделать вид, что у тебя вообще никогда не было брата.
Пытаясь ее отвлечь от дурных мыслей, Итачи поцеловал девушку за ухом:
– Просто спи, Сакура.
***
В следующие после возращения Саске месяцы, Сакура приобрела привычку жевать жвачку. Каждый раз, когда Карин в очередной раз открывала рот и начинала говорить, Сакура с яростью начинала жевать резинку, дабы удержаться от соблазна ей достойно ответить. Это работало. Ну, по крайней мере, в большинстве случаев.
– Привет, Сакура! Ты уже слышала, что мы с Саске-куном начали встречаться? – бросая сумку под стол, спросила Карин в первое утро, после того как Саске вернулся. Несмотря на то, что после боя Саске с Данзо Карин утверждала, что все ее чувства к младшему Учиха канули в лету, Сакура давно подозревала, что куноичи все еще была к нему более чем неравнодушна. В данный момент Карин фактически сияла от счастья.
– Слышала, – неохотно подтвердила Сакура. Итачи, в конце концов, был прав – хоть Карин и была наместником дьявола на земле, посланным с единственной целью доводить всех и вся, нельзя не признать, что она искренне заботилась о Саске. Как он мог так долго ее игнорировать? Возможно потому, что он сам придирчивая сволочь. Сакура представила, как эта парочка будет теперь строить планы как довести всех до белого каления – и они с Наруто будут первыми в их списке. – Поздравляю.
– Я, конечно, очень рада, – призналась Карин, усаживаясь за стол и небрежным жестом откидывая за спину длинные волосы. Она посмотрела на Сакуру: – Забавно получилось, да?
– Ты о чем? – не поняла Сакура.
– Ну, что именно ты меня обучала, что мы обе медики-ниндзя и встречаемся с братьями, – пояснила Карин. Она откинулась на спинку кресла и с довольным видом стала изучать свой маникюр. – И забавно то, что, учитывая все совпадения, лучший парень, тем не менее, у меня…
Сакура резко захлопнула ящик стола.
– Что-что? – недоверчиво переспросила она, не обратив внимания на то, что ее голос повысился, по крайней мере, на пару октав. – Ты что, шутишь? – нет, она любила Саске и считала его кем-то вроде вредного и капризного младшего брата. Но в данной ситуации было абсолютно очевидно, что если Карин смогла сделать такой вывод, то она явно в свободное время курит что-то запрещенное.
– Да нет. Саске выглядит гораздо более мужественно – ты видела его прическу? И в отличие от Итачи, он гораздо более выразительный – ведь вначале никто даже не догадывался, что Итачи вообще умеет говорить, все думали, что после Эдо Тенсей у него что-то случилось с голосом. А еще у Саске есть просто потрясающее чувство юмора, он такой остроумный и невозмутимый, и…
– Карин. Меня сейчас вырвет. Тебе на стол.
Карин ехидно покосилась на Сакуру:
– То есть ты даже не собираешься защищать своего парня и втайне признаешь свое поражение?
Сакура возмутилась:
– Конечно, нет, черт возьми! Я могу опровергнуть каждое твое бестолковое и глупое заявление. Просто если я начну перечислять все причины, по которым Итачи лучший, то… – она ухмыльнулась и продолжила: – То нам придется сидеть здесь весь день и всю ночь. И весь следующий день тоже.
– Отговорки, – пропела Карин неприятным высоким голосом, вытаскивая из сумки громадную рамку с фотографией себя и Саске и ставя ее на стол. Пару минут она ее пристраивала то так, то эдак и, наконец, поставила так, что бы ее было хорошо видно с места Сакуры. – Прелесть, правда? Саске-кун подарил ее вместе с дюжиной роз, после того, как я согласилась с ним встречаться, – она перегнулась через стол и демонстративно оглядела рабочее место Сакуры, где лежали только те вещи, что были связаны с работой: – Ах, да – что же Итачи подарил тебе на ваш юбилей? Защитные перчатки, кажется, не так ли?
– Да! Потому что он заботится о том, чтобы во время сражений я не повредила себе ни плечевую, ни лучевую, ни локтевую кости! Ясно тебе, бестолочь?! – прорычала Сакура, чувствуя, что на сегодня ее лимит терпения исчерпан. Она начала мысленно составлять список способов отмщения Саске.
Карин ядовито улыбнулась и вернулась к работе:
– Конечно-конечно.
Сакуре ничего больше не оставалось делать, как с возмущением смотреть на рамку с фото. Саске и Карин с ухмылками смотрели на нее в ответ. В оставшийся рабочий час как она не пыталась, но так и не смогла сосредоточиться на докладе о странном новом штамме гриппа в стране Земли. Более того, она была уверена, что Карин была полностью в курсе ее дискомфорта – ее лицо было слишком довольным для кого-то, кто изучает отчеты. Да ради ками, эти защитные перчатки были усилены стальными пластинами, между прочим! Это невероятно полезный и практичный подарок для тех, кто ходит на миссии минимум раз в две недели. Глупая Карин, ну конечно она ничего в этом не смыслит. Внутренняя Сакура начала настукивать на барабане бравурный ритм и Сакура так нажала на письменную ручку, что чуть не порвала страницу. Она тут же представила, что вместо бумаги на самом деле была селезенка Карин. О да, так гораздо лучше.
***
Три недели тщательных исследований потребовались для того, чтобы выяснить, что у Карин есть аллергия на подсолнухи.
– … Ты хочешь, чтобы на твой день рождения тебе вместе с подарком доставили цветы?
Итачи смотрел на нее так, будто она только что призналась ему в смене ориентации или чем-то в этом роде. Он был ошеломлен, что она пожелала чего-то настолько непрактичного и недолговечного. (Разумеется, он уже присматривал ей подарок, выбирая между оружием и редкими древними свитками со смертоносными медицинскими ниндзюцу).
Сакура пожала плечами:
– Да! Они… красивые.
– И эти цветы… подсолнухи, – осторожно уточнил Итачи.
– Только подсолнухи! Ино отдаст их тебе просто так, она знает, что это для меня. И их надо будет доставить, мм, на работу, а не в квартиру… – Сакура замолчала, виновато ерзая под понимающим, но укоризненным взглядом Итачи.
– Опять эта ваша нелепая вражда.
– Нет! Вовсе нет! Я просто хочу украсить свое рабочее место!
Итачи был совсем не впечатлен ее бурными возражениями:
– Ты врешь.
Понимая, что у нее не осталось других вариантов убеждения, Сакура обняла его, прижимая к дивану:
– Ну пожалуйста, Тачи-кун? Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!
– Я отказываюсь принимать участие в этом безумии, – неодобрительные слова Итачи были приглушены ее волосами.
Сакура постаралась изобразить свой самый лучший умоляющий взгляд. Итачи мог быть невероятно стойким, но за эти годы она поняла, что он весьма чувствителен к «щенячьим глазкам» – так же как и Саске, Наруто и, как не странно, Какаши.
– Но я так люблю тебя!
Одна секунда. Две. Три. Она буквально чувствовала как Итачи тает.
– Хорошо, – мрачно согласился он. – Но ты мне должна.
Она просияла, целуя его в шею.
– Я знаю.
***
В течение двух недель после ее дня рождения Сакура наслаждалась видом прекрасных ярких подсолнухов на своем рабочем столе – и видом надутой, всхлипывающей и чихающей Карин. Ее нос был слишком заложен для того, чтобы нормально говорить, и Сакура упивалась тишиной и весело напевала про себя песенки, синтезируя яды и изучая бактерии с микробами под микроскопом.
– Я тебе это припомню, розовая башка, – как-то вечером сказала Карин. – Жди.
Угроза могла бы прозвучать довольно жутко, особенно в сочетании со злобным взглядом, но, учитывая полностью забитый нос Карин, Сакуру просто пополам согнуло от смеха.
***
В июле этого же года в один из чудесных, солнечных дней Сакура пришла в их общую лабораторию. Она была в таком хорошем настроении, что даже не бросила грустного взгляда на свою оскверненную дверную табличку. Сакура разве что не летала от счастья. Она даже не могла вспомнить, когда последний раз она была настолько довольна жизнью. Ее сердце было просто переполнено радостью.
Карин стояла на другом конце лаборатории, уже занятая анализом вируса из земной страны. Она бросила взгляд на Сакуру.
– Итак, – с недовольством протянула она. – Помолвлены, да?
Сакура радостно кивнула, дотрагиваясь до ожерелья, что Итачи надел на нее прошлой ночью.
– Вчера вечером. Тебе Саске сказал?
– Ага. Итачи это планировал просто вечность, – Карин закатила глаза. – Саске сказал ему поторопиться, чтобы к вашей свадьбе вы не покрылись морщинами. Ладно, про морщины это я уже добавила от себя.
Сакура пораженно приподняла бровь, удивляясь тому, что Карин не сказала ничего вроде «странно, что у тебя еще нет морщин, учитывая сколько ты торчишь на солнце во время миссий и тренировок».
– У нас еще есть время в запасе, при том, что мне только недавно исполнилось двадцать два. И что, не добавишь больше никаких едких комментариев?
Карин покосилась на нее:
– Да нет. Вообще, это все довольно романтично…
Сакура чуть не сбила чашку Петри с плотоядными бактериями.
– …что вы с Итачи, оба довольно странные и социально ограниченные, как-то умудрились найти друг друга. Ваш случай надо описать в какой-нибудь книге для проблемных детей; что-нибудь вроде «даже люди, бывшие в детстве изгоями, и психопаты-убийцы могут найти любовь как и нормальные люди!»
– Очень смешно, Карин. Я знала, что это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
***
За две недели до свадьбы Итачи, Сакура, Саске и Карин сидели в «Ичираку». Встреча нужна была для того, чтобы убедиться, что к свадьбе все готово. Как сказала Цунаде, это должно было стать событием года – как для Итачи и Сакуры в частности, так и для всей деревни в целом. Очень долгое время Коноха была вынуждена мириться с мыслью, что клан Учиха потерян навсегда. Ужасный кровавый конец одной из самых уважаемых родословных… Но теперь клан возрождается словно восставший из пепла феникс, преданный и гордый. Итачи и Сакура должны были встать во главе новой династии, и Коноха была взволнована как никогда. Тем более, что свадьба Саске и Карин была не за горами. (Но все были согласны с тем, чтобы это случилось не слишком скоро, иначе Сакура, скорее всего, расчленила бы Карин, попытайся та объявить о своей помолвке дня через три после свадьбы).
В любом случае, встреча состоялась для подтверждения того, что церемония пройдет так, как надо. Но, тем не менее, все хранили настороженное молчание – это был первый раз, когда все четверо собрались вместе. Братья Учиха всегда четко координировали все свидания (с графиком-расписанием, прикрепленным к зеркалу в ванной) так, чтобы Итачи оставался у Сакуры, если Карин ночевала у Саске, и наоборот. Никто из них даже представить себе не мог, что было бы, если бы обе девушки столкнулись друг с другом утром. «Даже наше воссоединение с Итачи было гораздо менее неловким, чем эта встреча», – подумал Саске, вытирая потные ладони о брюки.
Наруто выбрал именно этот момент, чтобы зайти в закусочную. Он выдал свое обычное радостное приветствие, а затем заметил угловой стол, окутанный мрачной аурой. Его улыбка исчезла быстрее, чем лис прячется в нору.
– Приве… Кто-то умер?
– Никто, – пробормотал Саске, вставая и присоединяясь к другу под предлогом взять себе новый стакан с соком. Он кивнул в сторону Сакуры и Карин – обе сидели со скрещенными руками и задранными носами. Весь вид Итачи говорил о том, что ему было очень неуютно.
Наруто вздохнул и ошеломленно покачал головой.
– Я не понимаю, – прошептал он. – Если уж даже вы с Итачи начали ладить после всего, что случилось, у этих двоих просто нет никаких оправданий.
– Не хочешь им об этом сказать лично? Можешь взять стул и подсесть к нам.
Наруто нервно засмеялся, промокнув внезапно выступивший на лбу пот, когда Сакура и Карин с любопытством к нему обернулись.
– Знаешь, мне пора! Что-то у меня пропало настроение для рамена, пойду-ка куда-нибудь, где делают свинину на гриле. Еще увидимся, Саске! Итачи, не забудь про завтрашнюю тренировку!
Наруто быстренько развернулся и убежал. Пораженный Саске проводил его взглядом, а затем посмотрел на свою девушку и будущую невестку. Они только что сделали невозможное – заставили Наруто отказаться от рамена! «Их энергию да на благое дело, – мрачно подумал Саске. – Они бы в два счета вернули клану былую славу».
***
Спустя восемь месяцев после свадьбы Итачи и Сакуры, Карин и Саске объявили о своей помолвке.
Сакура была заранее предупреждена: в прошлом месяце Саске пришел в ее и Итачи домик на окраине Конохи и довольно бесцеремонно вывалил эту новость. «Пятнадцатого числа следующего месяца я собираюсь сделать Карин предложение. Аники, завтра ты пойдешь вместе со мной выбирать кольцо». Сакура просто чудом не подавилась рыбой. И все же, хоть она и знала, что все к этому идет и даже заранее приготовила себе черное платье (и пусть Итачи говорит, что она слишком все драматизирует, но Сакура до сих пор не простила Карин за то, что та назвала ее свадебное кимоно уродливым сразу после окончания брачной церемонии), но явление Карин в лабораторию утром шестнадцатого числа было довольно… фееричным.
На самом деле, Сакура не смогла бы не обращать внимание даже при всем желании. Просто удивительно, как Карин могла спокойно двигать рукой, не перекашиваясь на бок от тяжести бриллиантов и рубинов на ее пальце. Сакура прочистила горло и произнесла полагающиеся поздравления. Ее будущая – о, ками, будущая невестка! – похоже вот-вот лопнет от ликования. Сакура немножко развлекла себя, воображая как лопается злобный воздушный шарик с лицом Карин. Бдыщ! Ох нет, лучше не растравливать себя бессмысленными надеждами.
Карин рухнула в свое кресло, и повернула руку так, чтобы на камни в кольце попал свет. Сакуру едва не ослепило.
– Это просто великолепно, не так ли? – в восхищении выдохнула она.
– Да-да, прекрасно, – кисло пробормотала Сакура, надеясь, что ее слова успокоят Карин и она сможет спокойно вернуться к работе.
Карин прекратила размахивать рукой и с подозрительным участием посмотрела на Сакуру.
– Ох, как невежливо с моей стороны, мне не следовало так хвалиться. Тебя, должно быть, просто переполняет зависть. Просто посмотри на это потрясающее, восхитительное, безупречное кольцо! Это же шедевр! Это самая красивая вещь, что я когда-либо видела! А ты ведь получила лишь унылую старую побрякушку, – она выразительно посмотрела на ожерелье Сакуры. – Мне так неловко.
Сакура глубоко вздохнула и помассировала виски, воззвав к остаткам своего самоконтроля. Лишь мысль о том, как расстроится Итачи, если она убьет невесту его младшего брата, спасла Карин от полета из окна.
– Карин, безмозглая ты курица, это – единственная сохранившаяся семейная реликвия Учиха. Это ожерелье принадлежало клану в течении множества поколений и всегда преподносилось наследником Учиха своей будущей невесте.
Совершенно невпечатленная Карин фыркнула:
– Ну выглядит оно безнадежно устаревшим. Полированный металл? Фальшивые рубины? Какое старье. И оно подержанное. Неужели Итачи не мог подарить тебе что-нибудь нормальное? Никогда бы не приняла такую чепуху.
– У тебя уровень развития как у двухлетки.
– А ты завистливая корова. С плохим вкусом, к тому же. До сих пор вспоминаю то отвратительное кимоно.
Две куноичи смотрели друг другу в глаза несколько долгих мгновений, затем Сакура глубоко вздохнула и вернулась к работе. Потрясающая идея пришла ей в голову, но она выжидала подходящий момент. Который как раз удачно подвернулся – Карин приступила к работе, одновременно завтракая йогуртом.
– Кстати, ты в курсе, что после вашей свадьбы ты будешь должна обращаться ко мне как к «уважаемой старшей сестре»? – вкрадчиво спросила Сакура. – Клан Учиха всегда очень уважал традиции, а ведь и ты, и Саске – оба младше меня. Вам, ребята, возможно, придется кланяться мне на коленях, чтобы я дала благословление на ваш брак – ведь я жена главы клана, – глаза Сакуры едва ли не прожигали Карин насквозь. У той, к слову, от шока вывалилась ложка изо рта. – Конечно, обычно такое благословление дается. Но Итачи рассказывал мне, что лет тридцать назад был прецедент, когда жена тогдашнего главы отказалась его давать, и невесту младшего брата изгнали из храма. Пришлось им покинуть Коноху и жениться в каком-то придорожном храме в глуши, – Сакура ангельски похлопала ресницами. – Ужасно унизительно.
Карин продолжала давиться йогуртом и Сакура с улыбкой вернулась к работе.
***
Дважды в месяц Итачи, Сакура, Саске и Карин устраивали совместный ужин.
То, что задумывалось как милые семейные вечера, разумеется, таковым не являлось. Итачи и Саске едва смогли вообще завести эту традицию, поскольку их жены категорически отказывались притрагиваться к еде, приготовленной соперницей. Как же было утомительно состоять в браке с женщинами, которые презирали друг друга и устраивали соревнование из любой мелочи. Наруто считал их препирательство отличным развлечением, но братья Учиха лишь однажды смогли извлечь из этого пользу – когда Сакура и Карин спорили, кто из них лучшая любовница и чей муж получает больше удовольствия в спальне. Это были две хорошие – да что там, великолепные! – недели для обоих братьев.
Чтобыизбежать боя за звание лучшей хозяйки, Итачи предлагал устраивать их посиделки в ресторане, но, увы, Саске не любил есть вне дома. Саске говорил, что и сам мог бы готовить, но каждый раз при всплывании этой темы на Итачи нападала загадочная глухота, которая, очевидно, была спровоцирована нежеланием рассказывать любимому младшему брату о его безнадежности на кулинарном поприще.
Попытки убедить своих жен в необходимости сборищ были той еще головной болью, но в конечном итоге братья Учиха с этим справились. Сакура скучала по Саске, а Карин, хоть и упражнялась в остроумии над Итачи дабы позлить Сакуру, втайне считала старшего Учиха кем-то вроде старшего брата.
Их встречи не проходили ни тихо, ни мирно и уж точно не нормально, но, как минимум, не были наполнены ядом. Они не были похожи на семейные обеды, что Итачи помнил из своего детства. С одной стороны, он был весьма рад, что и он, и Саске были лучшими собеседниками, чем их отец, и никто из них не говорил о политике за столом – никаких заговоров о захвати власти в деревне (чему был наверняка рад Наруто). А Сакура и Карин были… остроумными, если можно так выразиться. Даже когда, как обычно, обменивались саркастичными замечаниями. Обе были общительными, яркими, живыми и очень умными – ничуть не похожими на покорных и тихих женщин того клана Учиха. Иногда во время их перепалок Итачи ловил взгляд Саске и они ухмылялись друг другу, понимая, что думают об одном и том же.
– Все было очень вкусно, Сакура, – похвалил Саске, заполняя немного неловкую паузу в разговоре после того, как обсуждение коснулось новой книги «Ича-Ича», автором которой являлся Какаши. Итачи согласно кивнул. Карин закатила глаза, но, слава богу, она сделала это без фырканий и насмешек.
Тем не менее, она демонстративно обвела стол взглядом:
– А где десерт? Мы поели уже пять минут назад. Ты не самая расторопная хозяйка, а, Сакура? – Карин захлопала ресницами. – Уверена, что ты помнишь как на нашем прошлом ужине я подала десерт сразу же после ужина.
Итачи открыл рот, чтобы в защиту своей жены напомнить, что десертом тогда были помидоры в карамели, превратившиеся во что-то подошвоподобное спустя пару минут, но Сакура успокаивающе погладила его по ноге под столом. Карин нахмурилась и Саске откашлялся.
– Я думаю, тот десерт был очень вкусный, – покорно пробормотал он.
Сакура приподняла бровь:
– Между прочим, я уже приготовила все ингредиенты для тирамису, когда ты отправила мне сообщение о том, что мне нельзя готовить ничего с шоколадом или кофе, потому что это снизит качество сперматозоидов у Саске.
Итачи подавился чаем, а лицо Саске приобрело благородный красный цвет.
– Карин, – придушенно выдавил он.
– Прости, пирожочек, – прошептала Карин, бросая в его сторону с извиняющийся взгляд.
Сакура задалась вопросом, придется ли ей откачивать мужу жидкость из легких или обойдется. Наслаждаясь мрачным лицом Карин, она встала из-за стола.
– В общем я решила, что на десерт будет фруктовое парфе. Но так как я не успела, то тебе придется мне помочь.
Карин с мольбой посмотрела на Саске, но тот, вероятно все еще дуясь, проигнорировал ее молчаливый призыв о спасении. Вздохнув, она встала и направилась на кухню вслед за Сакурой. Со скоростью и мастерством, присущим только опытным ниндзя, они принялись вместе нарезать фрукты и ягоды.
– О ками, Сакура, – пробормотала Карин с ожесточенностью снимая шкурку с манго, – и ты еще говоришь, что Ино – главная сплетница в Конохе! Я что-то не слышала, чтобы она вываливала такое во время семейного ужина!
– Ты сама виновата, – бесстрастно ответила Сакура. – Если бы ты не написала то сообщение, мне бы и в голову такое не пришло. Видишь ли, мне никогда не приходилось беспокоиться о сперматозоидах Итачи.
– Качество важнее количества! – Карин с силой швырнула киви на разделочную доску.
Ее возглас был услышан по другую сторону кухонной стены. Итачи с Саске притихли, поворачиваясь в сторону кухни.
Сакура с недоверием посмотрела на Карин:
– Это чушь какая-то, Карин! Вдобавок, у тебя квалификации не хватает, чтобы рассуждать о «качестве».
Братья тем временем обнаружили, что если будут соблюдать тишину, им будет слышно каждое слово, доносящееся из кухни. Саске с обидой посмотрел на стену.
– Еще как хватает, – парировала Карин. – Саске – самый сильный шиноби.
Сакура фыркнула:
– Ага, конечно. Разве что в параллельной вселенной, где Какаши – моралист и противник порно, Наруто ни за что бы не хотел стать хокаге, а Шикамару – самый активный и энергичный человек в деревне.
– Он – глава полиции Конохи! А что там Итачи? Просиживает штаны в кабинете?
– Итачи – главный тактик Конохи и самый умный человек во всей деревне! Если бы не он, мы бы все, скорее всего, погибли во время войны!
– Да пофигу, – Карин прищурилась. – Ты просто пытаешься скомпенсировать то, что Саске-кун гораздо более привлекателен. Ты боишься, что ваши с Итачи дети тоже будут иметь эти странные преждевременные морщины на лице!
Саске виновато посмотрел на Итачи. Тот в ответ просто философски пожал плечами, признавая что, мол, да, такой риск имеется.
У Сакуры отвисла челюсть:
– Я не знаю, сколько еще можно тебе повторять, что Саске не привлекательнее! Карин, ну серьезно: когда ты последний раз смотрела на его волосы? Ты знаешь, Сай не просто так называет его прическу «утиный зад»? – она нахмурилась. – Хотя… не тебе, конечно, судить, когда дело касается укладки… Бьюсь об заклад, что вы оба просто закрываетесь в ванной, выключаете свет и просто наугад дергаете друг друга за волосы. И я в последний раз повторяю, что морщины Итачи ему идут и он с ними выглядит сексуально и зрело!
– Сексуально? – крикнула Карин, кинув в Сакуру кусочком ананаса. – Я тебя умоляю. Мне хотя бы не нужно каждую ночь спать с трупом! Это совсем не сексуально!
– Тупица, он уже много лет как не труп! Я это знаю, потому что я его лечила! И мы, конечно, не делали ничего такого пока он полностью не поправился! Не все из нас такие извращенцы в спальне как ты!
Взглядом Карин можно было убивать.
– Как забавно, что ты упомянула про спальню. Вот моему мужу не нужно было смотреть с шаринганом «Ича-Ича», чтобы кое-чему научиться!
Итачи вжался в свой стул, чувствуя, что краснеет. Это было несколько лет назад, но об этом так никто и не забыл. Даже сейчас Саске, предатель, закашлялся, скрывая смех. Какаши, черт бы его побрал, растрезвонил ту историю на всю Коноху – даже после того, как Итачи пытался купить его молчание, оплачивая в течении нескольких месяцев всю еду, что покупал Хатаке.
– Ну уж нет, ты не сме…
– Еще как смею! Уверяю тебя, Сакура, Саске-кун умел все сам по себе, и мне не нужно было даже предполагать, что он смотрел эту жуть, что так любит Какаши-сенсей…
Сакура схватил нож для масла и направила его на Карин.
– Это была всего лишь «Ича-Ича»,а не обучение у какого-нибудь стремного полумужика-полузмеи с педофильскими замашками. А-а, постой, это же как раз случай твоего мужа, не так ли?
Выражение лица Итачи навевало опасения, что у него случился беззвучный сердечный приступ, и Саске в отчаянии отрицательно завертел головой в попытке развеять опасения своего старшего брата. Итачи поднял руку, призывая его хранить молчание.
Карин подавилась от возмущения:
– Не смей очернять Саске-куна, мерзкая пигалица! Он был настолько храбр, что…
– Не храбрее Итачи, – перебила ее Сакура. – И в дезертирстве из деревни не было ничего храброго!
– Саске-кун сделал это, чтобы стать сильнее! Ему было слишком больно оставаться в деревне после того, как Итачи убил…
– Да нет же! – взвыла Сакура. – Он это сделал не просто так! Итачи самый добрый и порядочный человек из всех, что я знаю!
– Да не фига! Он прожил много лет притворяясь психопатом! А Саске всегда был благородным мстителем и…
– Карин, ты дубина! Я встретила Итачи, когда он совершил невозможное и вырвался из долбанного Эдо Тенсей ради того, чтобы помочь Конохе выиграть войну и убить Мадару! Он спас нас всех… от Саске и Мадары!
Саске смущенно заерзал на стуле. Итачи успокаивающе похлопал его по руке.
– Однажды Саске-кун спас меня от медведя, – вдруг непоследовательно сказала Карин. Но Сакуру было не остановить и она продолжила наступление с угрозой размахивая парфе:
– С того момента как мы встретились, Итачи ни разу не поднял на меня голос. Он всегда относился ко мне только с нежностью и заботой. А Саске пытался тебя убить, чтобы добраться до Данзо – и это после твоей преданности и верности! Он сказал, что ты была бесполезной и ненужной, а затем воткнул тебе катану в живот! А потом пытался сделать тоже самое со мной!
На несколько очень долгих мгновений на кухне воцарилась тишина.
Слова Сакуры эхом прокатились по столовой. Саске застыл, видя как разом напряглись все мышцы Итачи. «Вот черт, – подумал он, чувствуя как его накрывает волнами паники. – Черт, черт, черт…»
– Что-что, Саске? – едва слышно спросил Итачи. Наруто как-то пошутил, что когда Сакура злится, то ее голос достигает чуть ли ни ультразвука и становится настолько высоким, что ее могут слышать только летучие мыши. А Итачи наоборот становится очень и очень тихим – в самый раз для того, чтобы не мешать его жертвам смотреть мелькающие картины прожитых жизней. Саске никогда не задумывался, насколько жутким может быть его деликатный и скромный старший братик, если постарается. Если ты был другом Итачи, было легко забыть о том, что если он был расстроен, одного его вида было достаточно, чтобы начать испытывать острое желание самоубиться, лишь бы не попасть ему под руку. Находясь сейчас под тяжелым взглядом брата, Саске обнаружил, что едва может хотя бы жалко пискнуть – что-то похожее издают мелкие зверюшки перед тем, как их съедают голодные хищники.
Когда старший брат пошевелился, младший вздрогнул – и пусть Итачи двинулся только для того, чтобы взять одну из своих палочек и направить на него, Саске сразу сник под его обвиняющим и осуждающим взором.
– Ты спокойно пожертвовал жизнью Карин, хотя она всегда была предана и верна тебе. И… ты пытался убить Сакуру.
Саске был настолько напуган, что всерьез рассматривал возможность залезть под стол, только чтобы избежать страшного выражения лица Итачи. Вариант «разрыдаться и молить о пощаде» также мелькнул в голове, но был отвергнут – не сработает. Итачи покачал головой: его гнев перешел в печаль.
– Ты разочаровал меня, младший брат.
Холодные слова подействовали сильнее, чем пощечина, и все лицо Саске дрогнуло, но Итачи был непоколебим. Он встал и протянул брату руку:
– Идем.
Саске с подозрением посмотрел на протянутую ладонь. Если Итачи собирается отвести его во двор и устроить смертельный поединок или что-то в этом роде – что ж, у него нет шансов. Нет, он не может оставить Карин.
– Зачем?
Итачи глубоко вздохнул.
– В связи с последними тревожными откровениями по поводу твоего характера, нам необходимо серьезно обсудить, как следует относиться к окружающим тебя людям. Особенно к женщинам.
– Но это было много лет назад, – в отчаянии запротестовал Саске. – И я знаю, что был неправ! И я люблю Карин, и Сакуру тоже, и…
– Саске.
Понимая, что спорить дальше бессмысленно, Саске поднялся и последовал за братом, старательно ступая за нем след вслед.
***
Тем временем на кухне.
Едва Сакура закончила свою обличительную речь, Карин отшатнулась назад, будто ее ударили. Сакура поняла, что, возможно, зашла слишком далеко, когда рот Карин открылся, но оттуда не вылетело ни звука. Но когда она увидела, как на глазах той наворачиваются слезы – впервые за все время – это ее действительно шокировало.
– О, нет, – Сакура запнулась, впервые не зная, что сказать. Она отставила стакан с парфе и подошла ко второй женщине. – Карин, мне так жаль, мне не следовало… Я…
Она успокаивающе погладила Карин по спине, и тут та разразилась рыданиями. Это продолжалось, наверное, пару минут, но казалось, будто прошло несколько часов. Наконец, слезы Карин иссякли.
– Да ладно, розовая башка, – всхлипнула она, – это было давным-давно. Сейчас все по другому. Мы все знаем правду об Итачи, Саске стал гораздо лучшим человеком, чем он был. Я теперь гораздо разумней мыслю; я ведь не прощала его долгое время, пока не была в полной уверенности, что все изменилось. И ты…
Она замолчала, но Сакура ее игриво подтолкнула:
– И что я?
Карин посмотрела на нее с тенью своей обычной ухмылки:
– Ты это ты. Только толще.
Сакура глубоко и с облегчением вздохнула. Она никогда бы не подумала, что будет повод такое сказать, но она была рада, что Карин снова вернулась в свое обычное, невыносимо-язвительное состояние.
– Карин. Ты ведь в курсе, что я на восьмом месяце беременности?
– Оправдывайся-оправдывайся.
– Ну-ну, я запомню это, четырехглазая. На следующий год будет твоя очередь.
Их взгляды встретились и тут произошло нечто из ряда вон выходящее. Обе женщины засмеялись, легко и искренне – не друг над другом, но друг с другом. Приготовление парфе пошло быстрее, подгоняемое перебрасыванием взаимными подколками. Подхватив по два стакана с десертом каждая, они вернулись в столовую…
…и растерянно оглядели пустую комнату. Стулья Итачи и Саске пустовали.
– Хм, – Карин поставила стаканы на стол и поправила свои очки. Приподнявшись на цыпочках, она выглянула из окна: – Они там сидят и что-то серьезно обсуждают. Что они там забыли, интересно? Холодно же.
– Может, они заскучали, – предположила Сакура, хватая свой бокал за длинную ножку. Она тоже посмотрела на Саске и Итачи. Саске, при более пристальном осмотре, казался весьма несчастным. Надо будет позже расспросить Итачи. – Что ж, нам больше достанется.
– Знаешь, иногда – но только иногда – мне нравится ход твоих мыслей.
Они чокнулись бокалами.
***
Когда Итачи и Саске наконец-то вернулись в дом (Саске выглядел так, будто его хорошенько наказали и он только что вернулся из угла), им пришлось делить одно парфе на двоих. Так как на следующий день всем четверым нужно было работать, они довольно быстро распрощались – Итачи и Саске смотрели во все глаза, как Сакура и Карин коротко обняли друг друга на прощание.
***
Две недели спустя Карин, вместо того, чтобы как обычно стремительно ворваться в лабораторию, застыла перед дверью. Что-то изменилось.
Она замерла, глядя на дверные таблички – именно таблички, во множественном числе. Не осталось и следа от липкой ленты, вместо этого красовались две новенькие золотистые плашки, одна под другой.
Сакура Учиха.
Карин Учиха.
Потребовалось довольно много времени, чтобы Карин отошла от шока. Наконец, она вошла внутрь и посмотрела на Сакуру, что как раз снимала свой белый халат с крючка – у нее на сегодня были запланированы три операции по восстановлению органов.
– Ты…
– Время перемен, – ответила на невысказанный вопрос Сакура, надевая халат. – Цунаде-шишоу сорвала куш в игровых автоматах на той неделе и дала мне на это денег.
У Карин неожиданно пересохло в горле и она сглотнула, чувствуя, что ее охватывают эмоции. Это странно, но она никогда не ощущала, что ее приняли как куноичи Конохи, как кого-то, кто принадлежал деревне – даже после свадьбы с Саске – но с этого момента все изменилось.
– Я… Я не могу поверить, что действительно это говорю, но я, вроде как, люблю тебя, ведьма. Но это только пока и, думаю, это из-за химических испарений. Кстати, я заметила, что твоя табличка выше, хотя «К» идет раньше «С» по алфавиту.
Сакура улыбнулась в ответ:
– И я не могу поверить, что это говорю, но я тоже тебя, вроде как, люблю, корова. И это только пока и, наверное, это из-за химических испарений. И разумеется моя табличка выше, учитывая мои бесконечно большие таланты и интеллект.
– Увидимся за ужином, Сакура.
– Увидимся, Карин, – Сакура остановилась в дверях. – И, кстати – не забудь добавить на этот раз соль в еду. Так получается намного вкуснее.
– Ха-ха, непременно. Я сделаю на десерт парочку помидоров в карамели – специально для тебя.
Идя к операционным, Сакура улыбалась во весь рот.
Комментарий к Часть 1
*Чоко – японские чашки для саке.
