Прирожденный ангел [Скотт Спир] (fb2) читать онлайн

Скотт Спир Прирожденный ангел

Глава 1

Огромный кроваво-красный солнечный диск погрузился в океан прямо перед авианосцем «Авраам Линкольн». Небо, казалось, вспыхнуло пламенем, когда солнце зашло за горизонт. Оно было настолько близко, что его можно было коснуться.

Огромное атомное судно выглядело впечатляющим, прокладывая свой путь по темным волнам в центре Тихого океана. Силуэт грозного корабля выделялся на фоне закатного пылающего неба. На взлетной площадке находился персонал в больших белых наушниках. Пилот маневрировал истребителем по толстой стальной поверхности, устанавливая его на паровую катапульту, длиной с футбольное поле, которая была в силах метнуть реактивный самолет с короткой взлетно-посадочной полосы. Бледный свет отражался от серебряной поверхности сверхзвукового реактивного истребителя F/A-18E «Супер Хорнет». Внутри старший лейтенант Трой «Шоутайм» Дженкинс начал привычную проверку приборов, руля и закрылков — все находилось в рабочем состоянии.

Позади самолета команда подняла широкую реактивную струю дефлектора. Как только он увидел, что все были в безопасности, лейтенант Дженкинс включил мощный реактивный двигатель. Рев был невероятен, когда он пробудился. Пар поднялся от взлетной палубы, когда команда закончила последние приготовления за секунду до старта.

Голос а радио затрещал:

— Райдер один-один-два, это Великан-Разрушитель. Взлет разрешаю. Готов, когда ты готов, Шоутайм.

— Роджер, Великан-Разрушитель, это Райдер один-один-два. Похоже, выдалась неплохая ночка для воскресной поездки, — сказал Трой, глядя на закат. Реактивный двигатель завыл, когда достиг полной силы, готовый взлететь в нужный момент. Показывая большие пальцы операторам катапульты на взлетной палубе, лейтенант использовал одну руку, чтобы схватиться за штурвал перед ним. Его руки болели от мертвой хватки. Он прочел короткую молитву.

Паровая катапульта активировалась, словно огромный пистолет. Напряжение было невероятным, когда она выбросила истребитель вперед со скоростью в сто шестьдесят пять миль в час. В один момент F-18 сидел на взлетной палубе. А в следующий, лейтенант Дженкинс летел со скоростью сто шестьдесят пять миль в час над темными, вздымающимися волнами Тихого океана. «Просто начало работы в очередной скучный день», — подумал лейтенант Дженкинс с улыбкой, когда истребитель несся вдоль океана.

— Великан-Разрушитель, курс один-один-четыре, поднимаюсь на один-ноль десять тысяч футов. Небо ясное, насколько я вижу.

— Слышу Райдер один-один-два, подтверждаю. Перейти на один-ноль десять тысяч.

Потянув рычаг в центр, пилот начал подниматься к облакам. Внезапно странная вспышка появилась на его экране дисплея. Что-то пролетело очень низко. И затем, столь же внезапно, исчезло.

— Великан-Разрушитель, ты тоже видишь это на радаре? — спросил Лейтенант Дженкинс.

— Подтверждаю, мы проверяем, существуют ли какие-либо неопознанные самолеты в зоне.

Сосредоточенный взгляд пилота сконцентрировался на экране. Ничего. На мгновение снова появилась небольшая вспышка. Но потом она исчезла.

— Шоутайм, мы не видим никакой активности в этой зоне, объект исчез. Наверное, просто случайность. Перейти к один-ноль десять тысяч футов над землей.

Лейтенант Дженкинс вглядывался в бесконечный горизонт, независимо от того, что он видел на радаре.

— Ответ отрицательный, Великан-Разрушитель, — сказал пилот. — Я собираюсь удостовериться.

Повернув рычаг вперед и влево, он повел самолет ближе к океану, в сторону заходящего солнца. Выхлопы позади истребителя горели огненно-оранжевым, как и горизонт.

— Шоутайм, вернитесь на изначальный курс. Райдер один-один-два, вы меня слышите?

— Роджер, вижу неопознанный самолет. — Лейтенант Дженкинс улыбнулся… ну и что они сделают, уволят его? Он был единственный из ребят, кто знал, как это сделать. Ну, сделать хорошо, по крайней мере.

Лейтенант старался пропустить мимо ушей серию проклятий из контрольно-диспетчерского пункта, идущих из его радио. Через несколько мгновений он был близок к позиции неопознанного объекта на радаре. Но он все равно не увидел его. Он вытянул шею, оглядываясь сквозь стекло, когда мимолетная вспышка затмила небо. Он ничего не увидел, ни следа.

— Где ты? Куда же ты делся? — спросил Дженкинс неизвестный объект.

Опускаясь еще ниже, ловкий самолет ревел над глубокими Тихоокеанскими волнами. Лейтенант огляделся. Однако, он ничего не увидел. Внезапно его радар просигналил. Это было прямо перед ним. Но он не мог это увидеть.

— Великан-Разрушитель, неизвестный объект на двенадцать часов, в пределах диапазона, но я ничего не вижу. Довольно жутко. — На этот раз в голосе пилота появился привкус страха.

— Где же ты, черт побери? — воскликнул пилот.

— Шоутайм, уходи оттуда, сейчас же. Это прямой приказ!

От ужаса и шока глаза пилота распахнулись. Он увидел это: прямо перед ним из волн восстал огромный, ужасный, черный, дымящийся объект. Казалось, он был охвачен огнем. И он направлялся прямо к нему.

— Шоутайм, сейчас произойдет столкновение. Уклоняйтесь. Сейчас, давай же!

В кабине летчика включилась тревога, потому что F-18 вдруг начал падать. Со всей силы Дженкинс стал тянуть ручку, чтобы выровнять самолет, но ничего не помогло: самолет не реагировал. Ничто не могло изменить курс. Его начало затягивать. С ужасом пилот наблюдал, как огромная, горящая штуковина повернулась к нему, став выше бушующих волн. Он увидел глаза. Красные и немигающие.

— Господи Боже! SOS! SOS! SOS!

Гигантская рука этого существа потянулась к ревущему F-18 и опрокинула его в океан вместе с лейтенантом Дженкинсоном, словно ребенок, играющий с куклой. Самолет согнулся под воздействием этой руки. Мгновенно воспламенившись, топливо самолета превратило истребитель в летящую огненную груду с человеческими частями тела и осколками.

— Райдер один-один-два, как слышно? Райдер один-один-два, как слышно? Господи, Шоутайм, ответь мне! — звали они из башни. Но лейтенант Дженкинс не мог их слышать. Лейтенанта Дженкинса больше не было.

Горящие обломки разрушенных и скрученных останков самолета плавали на волнах, и от них в темнеющее небо поднимался черный дым. Довольное содеянным, ужасное существо медленно погрузилось в темные волны, словно его здесь никогда и не было. Опускаясь под воду, оно каким-то образом продолжало гореть и выпускать горячий дым. Огненное существо угрожающе вспыхнуло, и уплыло еще глубже под воду; горящий костер в глубине океана.

Глава 2

Мэдди проснулась, словно от толчка, и ее веки раскрылись, ее дыхание участилось. Она заставила себя подняться с постели и сесть, задыхаясь, позволяя ужасу чудовищного кошмара медленно покинуть ее. Холодный болезненный пот выступил на коже.

«Всего лишь сон, Мэдди», — сказала она себе. Это был всего лишь сон. Подняв голову, она посмотрела в окно. Словно привидение, туманный полусвет… знак Города Ангела. Он маячил огромный и молчаливый, на холме, отлично видный из окна спальни Мэдди. Она вздохнула. Окончательные остатки сна обратились в ничто, уступая место реальности, что она все еще живет в Лос-Анджелесе. Все еще застряла в Бессмертном Городе.

Блестящим южным Калифорнийским утром она выглянула из окна. Трава на холме позади окна спальни была коричневого цвета и сухая от жаркого лета, высокие пятнадцати метровые буквы знака Город Ангелов поблескивали в солнечном свете над ней. Она перевела взгляд от окна к стене в ее спальне, которая казалась голой, больше не завешанная детскими плакатами и сувенирами ее юности, а затем к почти пустому шкафу, в котором было лишь несколько одиноких вешалок.

Кошмар снился Мэдди больше, чем несколько раз. И он всегда был один и тот же: Джексон Гадспид пришел в закусочную ее дяди, как он это сделал в первый раз, когда они встретились, за исключением случаев, во сне он был одет в обычную рубашку и выцветшие синие джинсы. По правде говоря, это не имело значения, во что он был одет. Он был самым известным в мире ангелом-хранителем, и у него была внешность модели, которая только что сошла с обложки модного журнала или с рекламного щита. Он пришел, посмотрел на нее своими светло-голубыми глазами, и сказал ей, что она уезжает, чтобы стать Хранителем. Точно так, как он сделал в реальной жизни почти девять месяцев назад. И во сне она всегда колебалась.

— Я… я не знаю, что сказать, Джекс, — говорила она ему. — Думаю, что мне нужно время, чтобы обдумать это.

— Мэдди, — сказал он, глядя на нее, и все же смотря сквозь нее, и его взгляд был холодным, она никогда не видела такого взгляда в реальности. — У тебя нет выбора. Ты, кажется, не понимаешь. Ты уже меняешься.

Во сне она открыла рот, чтобы заговорить, но слова умерли на ее губах, когда спина отдалась резкой болью. Мышцы спины яростно сморщились, скручиваясь в мучительные узлы. Мэдди попятилась назад в столовой. Ее рука потянулась, чтобы схватиться за что-нибудь, но успела лишь удариться о соседний стол, скинув грязные чашки и тарелки на пол. Джекс не двигался. Она снова забилась в конвульсиях, и внезапно она поняла, что это был больше, чем просто мышечный спазм. Намного больше. Что-то двигалось там, сзади. Что-то внутри ее было живым. Кожа на ее спине туго натянулась, как барабан. Она подавила волну тошноты, так как она почувствовала нечто… нет, их было несколько… крутящиеся внутри нее снова, толкаясь нетерпеливо, отчаянно пытаясь выбраться. Затем она услышала это.

Это началось, как звук рвущейся плотной бумаги, за этим последовал оглушительный хлопок. Это был звук рвущейся кожи вдоль позвоночника. Было ощущение какого-то взрыва на ее спине, а потом вдруг свист воздуха, ее оторвало от пола. У нее были крылья. Они торчали из спины, выступающие вверх через порванную форму официантки и изувеченные остатки ее спины. Она подняла голову, чтобы взглянуть на свое отражение в окне. Ее крылья не имели ничего общего с крыльями Джекса, ничего похожего на красивые, светящиеся крылья Хранителей. Крылья Мэдди были ужасными. Деформированными и хилыми, они бесконтрольно махали на ее спине, как плохо сформированные придатки то, чего никогда не должно было быть.

Крылья монстра.

Вспомнив кошмар снова, Мэдди вздрогнула и провела рукой по спине. Она поставила одну ногу, затем вторую на пол рядом с кроватью. Стянув футболку, в которой она спала, она быстро развернулась и посмотрела на спину в зеркало в полный рост. Она знала, что это был сон. Но она все равно хотела убедиться в этом.

Крылья из ее кошмара не были видны в зеркале. Вместо этого на спине было что-то похожее на две элегантные татуировки. Это были ее Бессмертные Знаки, метка каждого ангела, означающая, что Мэдди не… или, по крайней мере, не полностью, была не совсем человеком. Они отличались от отметин Джекса и от отметин других ангелов, если на то пошло. Чистокровные ангелы имели искусно сделанные и витиеватые знаки. Отметины, которые начали формироваться на спине Мэдди несколько месяцев назад, были проще и меньше, чем у большинства, но это бесспорно были знаки ангела. Они были верным признаком того, что тайны ее прошлого, были правдой.

Врачи думали, что ее ангельские метки были активированы окончанием периода полового созревания, и, что дальше могут последовать большие изменения. Под этим, они имели в виду сверхчеловеческие способности бессмертных, в том числе, конечно, крылья и способность летать. Кроме того, она понятия не имела, что может таиться в ней, или, какие могут быть изменения. Никто не знал.

Мэдди облегченно вздохнула и опустила край футболки обратно. Она задалась вопросом, начнут ли кошмары уходить, как только она уедет из Города Ангелов. Она посмотрела в угол комнаты, где она сложила несколько маленьких коробок, готовых к упаковке и отправке в Северо-Западный университет, где она собиралась начать обучение в колледже всего через несколько дней. Слева от коробок стоял чемодан. Она упаковала его прошлой ночью. После стирки и сортировки вещей, она была удивлена тем, сколько из ее восемнадцати лет могло быть сжато в маленькую, опрятную стопку в углу комнаты. Она уже видела как ее лучшая подруга, Гвен Мур, уехала в университет; Гвен поступила в Аризону и уехала неделю назад. Все быстро менялось.

На тумбочке Мэдди зазвонил телефон. Она взглянула на определитель номера и увидела, что это был Джекс.

— Привет! — сказала она, отвечая.

— Привет, — сказал Джекс по другой линии. Даже теперь, почти десять месяцев спустя после их первой встречи, его голос до сих пор заставлял ее ощущать бабочек в своем животе. — Чем занимается мой любимый студент колледжа?

— Нууу, я только что встала, — сказала Мэдди. — И технически, Джексон Гадспид, я еще не студентка. И не буду до тех пор, пока не приеду в кампус и не зарегистрируюсь.

— Только технически, — сказал Джекс, пытаясь оставаться беззаботным. Мэдди знала, ее решение получить степень в университете, находившимся почти на другом конце страны, застало врасплох Джекса.

— Ну так что… — сказал Джекс.

— Что.

— Могу ли я угостить тебя мороженным позже? Эти дни драгоценны. Очень скоро ты будешь в Иллинойсе лечить рак, изучать китайский, читать труды философов и, когда вернешься, будешь умнее всех.

— Джекс, мы будем видеться раз в месяц, как и планировали, — сказала Мэдди. — И потом, я вернусь летом. Если смогу получить хорошую практику здесь, в Городе Ангелов.

Под внешней стороной их разговора лежала непростая предыстория. С тех пор, как Джексон пришел на ужин к ее дяде и предложил ей стать Хранителем, Мэдди знала, что это решение будет самым сложным в ее жизни. Джекс хотел, чтобы она осталась в Калифорнии и выбрала жизнь ангела. Конечно, для большинства людей предложение стать богатым и могущественным ангелом-хранителем было бы желанием, ставшим реальностью. Но Мэдди не входила в это «большинство», и правда заключалась в том, что она поступила в очень хорошие университеты и даже получила стипендию в желанном Северо-Западном университете. Колледж был ее мечтой сколько она себя помнила. Плюс, если она захочет развивать свою ангельскую сторону и исследовать свои сверхъестественные способности, кто может гарантировать, что она способная? Может ли она действительно спасать людей? Достаточно ли в ней генов ее отца? Вырастут ли у нее когда-нибудь крылья?

Дядя Мэдди, Кевин, который вырастил ее, никак не мог помочь ей решить. Он ничего не говорил кроме слов, что она сама должна принять решение. Но она знала, что он думал насчет ангелов, которых он винил за смерть своей сестры, мамы Мэдди, и она могла представить, что бы он выбрал на ее месте.

Мэдди ждала до последней недели обучения в старшей школе Города Ангела, чтобы принять решение. Но, в конечном счете, она выбрала мечту всей своей жизни — университет. И переехать из Города Ангела. Это было тайным облегчением, пока она не начала скучать по Джексу. Стиль жизни ангела, который она уже испытала, будучи с Джексом, был слишком трудным для нее. Постоянное внимание, лагерь папарацци, который они разбили на тротуаре возле ее дома, нескончаемый шум, куда бы они не шли: Мэдди никогда не просила такого. Пока она была рядом с Джексоном почти год, она поняла, какого это — быть Хранителем. Но она и Джекс не могли перенести расставание, не после всего, что они пережили вместе. Они хотели попытаться развивать отношения на расстоянии, и надеялись, что это сработает, хотя она знала, что Джексон был ужасно расстроен ее переездом.

Голос Джекса продолжал говорить в телефоне:

— Ты не можешь винить меня за то, что я хочу проводить с тобой столько времени, сколько это возможно, пока ты не уедешь в пятницу. Так что насчет мороженного?

— Звучит заманчиво, — сказала Мэдди с улыбкой. — Только если у них есть клубничное. Заедешь за мной в три?

— У меня процедуры до трех тридцати. Но я могу подъехать к четырем, — ответил Джекс.

— Как ты себя чувствуешь? — неуверенно спросила Мэдди. — Тебе уже… лучше?

— Нет, — гневно прорычал Джекс в телефон. — Вчера у меня было больше тестов. Они хотят попробовать другую процедуру в следующем месяце.

Джексон почти стал смертным из-за жестокого нападения, и его крылья должны были восстановиться. Марк Гадспид, отчим Джекса, платил за каждую процедуру, которая только существовала для ангелов; они восстановили оторванное крыло Джекса, используя новейшие хирургические технологии, но у Джексона все еще не было большого — или даже какого-нибудь — прогресса, он не мог летать.

— Извини…я просто расстроен, вот и все, — сказал Джекс.

— Все хорошо, Джекс. Любой бы был таким на твоем месте.

Каждый день, когда он не мог приступить к обязанностям Хранителя, давил на Джекса. Мэдди знала это. Она ощущала угрызения совести.

— Увидимся в четыре?

— Ни за что не пропущу это.

Мэдди положила трубку, вздыхая и сожалея, что подняла тему о его крыльях. Она постоянно пыталась дать Джексону понять, что она любила его, независимо от того, исполнял он обязанности Хранителя или нет. Эта любовь усилилась за последний год, когда она хотела знать о Джексоне все больше и больше, больше времени проводить с ним, делиться своими мыслями и чувствами и шутками, которые они вместе придумывали. Им удавалось улизнуть от папарацци, и провести время на секретных пикниках высоко на голливудских Холмах, или пообедать с Джексом в его новом великолепном доме в Небесном Каньоне, и они задерживались допоздна, обнимаясь и разбирая ТВ-шоу, как тогда, когда они были младше.

Не смотря на то, что он был — Джексон Гадспид, Мэдди просто чувствовала себя комфортно с ним. Когда она могла быть действительно собой, свободно самовыражаясь без стеснения. И даже когда они разговаривали о сексе, Джекс был истинным джентльменом. Мэдди, естественно, хотела заняться с Джексом сексом… иногда ее так влекло к нему, что она почти не могла в это поверить… но также она хотела, чтобы в первый раз произошел в нужное время, и она была не совсем готова сделать решительный шаг. Они говорили без стеснения, и они согласились, что она должна сосредоточиться на окончании средней школы и поступить в университет до того, как они подойдут к более физическому уровню.

— У нас много времени, — сказал ей Джекс. Она любила его за это.

В ее спальне на столе стояла в рамке фотография, ее и Джекса у пруда в Центральном Парке… он взял ее в свою первую поездку в Нью-Йорк, как подарок на выпускной той весной. Отель «Плаза» и небоскребы Центра города возвышались за пышными деревьями, которые обрамляли пруд, в котором плавали утки. В ту неделю Мэдди и Джекс были так счастливы. Она взяла фотографию и стала разглядывать их светящиеся лица перед тем, как поставить фото на крышку чемодана. Она никак не могла оставить ее.

Она спустилась по лестнице, зевая, каждая ступенька лестницы в старом доме поскрипывала, когда она наступала на нее. Каждый шаг приносил еще один скрип, и в этот момент она знала это скрипы наизусть, как деления на линейке. Внезапно, тело Мэдди сотряс толчок. Ее рука крепко схватились за перила. Ее зрение стало расплывчатым… все, казалось, становилось серым и туманным. Она не видела ничего конкретного, она чувствовала, что собиралась упасть вперед в пустое пространство, серая пустота, которая поглотит ее навсегда, как только она упадет туда.

Внезапно, она ощутила жар. Худшую разновидность жара, который она только могла вообразить. Очень горячий, жгучий, неизбежный. Появился дым, а за ним пламя. Пульс Мэдди участился, когда она поняла, что это был за огонь. Из дымной темноты вдруг появился маленький мальчик в полосатой рубашке, которого она никогда прежде не видела. Его руки тянулись к Мэдди, когда он пытался спастись от пламени. Глаза ребенка страшно выпирали из его бледной кожи, когда он начал кашлять. Кровью.

Мэдди вскрикнула. И так же внезапно обнаружила себя стоящей на лестнице в доме дяди, хватающей ртом воздух, ее ногти впились в деревянные перила. Огня не было. Должно быть, это было видение. Ей иногда казалось, что они случайные, подобные осколкам… мрачных видений насилия и разрушения. Подобные видения, к тому же, были одним из признаков, что она может быть частично ангелом.

Но что это было за видение? И кто был мальчик? Она никогда не видела его прежде. Она очень сильно надеялась, что у него все будет хорошо. Но у нее не было возможности узнать, кем он был, где он был, или что-либо еще. Только в те секунды ее видения. Все, что она знала, видения были не всегда даже действительно реальными, просто трюки ее сверхактивного мозга — получеловека, полуангела.

Шаг за шагом она медленно дошла до конца лестницы, ведущей в кухню на первом этаже. Кевин был там, копошась, по-прежнему в своем фартуке из закусочной.

— Привет, Мэдс! Ты не видела здесь мой телефон? — спросил ее Кевин.

— Ты не положил его под микроволновку? — предложила Мэдди рассеянно. Он постоянно его там оставлял.

— Хорошая идея. — Он повернулся к микроволновке и поднял ее со стола. — Ага.

— Как новая официантка? — спросила Мэдди, ища прибежище в знакомой теме.

— О, она славная, — сказал Кевин, играя с ниточками своего передника. — Тут становится довольно хлопотно, знаешь. Я мог бы нанять кого-нибудь еще, чтобы помочь мне на кухне.

Мэдди смогла лишь покачать головой и улыбнуться. Да, верно. Она не могла вообразить никого управляющего кухней помимо ее дяди. И все же… перемена витала в воздухе.

— Как там сегодня? — спросила она.

Кевин осторожно выглянул из-за жалюзи:

— Могло быть и хуже.

Они говорили, конечно же, о папарацци, которые следовали за нею еще с того раза, как она появилась с Джексом. Теперь они были постоянной частью ее жизни, но она надеялась, что они оставят ее в покое, как только она уедет учиться в университет. Она главным образом пыталась избежать их, и когда она не могла, она улыбалась и старалась быть вежливой. Мэдди поняла, что ее дядя наблюдает за ней.

— Медди, ты бледна, — сказал Кевин, — что случилось?

— Ничего, — сказала она. — Просто у меня возникло… ощущение.

Кевин повел ее за руку к кухонному столу.

— Сюда, садись. — Он вытащил стул для нее, затем налил ей стакан воды.

— Я знаю, твое решение было сложным, — сомневаясь, произнес Кевин. Он всегда испытывал небольшое неудобство, когда возникали диалоги отец-дочь. — У тебя должно возникать много ощущений из-за отъезда из Города Ангелов.

— Ну, вообще-то это не то. Это было непростое ощущение. Как одно из моих видений.

Лицо Кевина помрачнело.

— Я просто не знаю, что это значит, — сказала она.

Где-то далеко, можно было услышать слабый вой сирены. Мэдди выпрямилась в своем кресле. Сирена становилась все громче и громче. Она вскочила с кресла и распахнула входную дверь, в то время как пара машин скорой помощи и три машины департамента ангельский полиции пронеслись мимо по улице. Их сирены затрезвонили у нее в ушах, пока они не исчезли на максимальной скорости. Они направлялись в центр. Мэдди вышла на лужайку и посмотрела в сторону высотных зданий Города Ангелов. Папарацци начали выкрикивать вопросы к ней, но она не обращала внимания. Далеко, она могла видеть поднимающуюся полоску дыма. Ее глаза распахнулись, и она ушла внутрь к своему смущенному дяде.

— Мне нужно взять машину.

Мэдди последовала за дымом, идущим от центра города, мимо высотных зданий и в ухабистой местности к востоку, куда ее дядя сказал ей никогда больше не ходить. Китайские магазины были забиты пластиковыми безделушками, улицы — пешеходами, а грязные переулки — бездомными, которые ошивались под жарким солнцем. Завсегдатае. Темная сторона гламура Города Ангелов. Вскоре она смогла проследовать за дымом и машинами скорой помощи к зданию у старого, потрескавшегося переулка. Она припарковала старый универсал ее дяди и выскочила, но быстро была остановлена ярко-желтой лентой, огораживающей место, и линией ПДГА офицеров, охранявших периметр. Дым продолжал окутывать здание, в то время как пожарные на лестнице заливали водой умирающее пламя из шлангов. Мэдди смогла прочесть остатки названия на обгоревшем здании: ГОРОДСКАЯ МИССИЯ ДЛЯ БЕЗДОМНЫХ. Убежище.

Пожарные и санитары накидывали одеяла на плечи женщин и детей, перепачканных сажей, их глаза были красными, а лица — бледными, когда они, пошатываясь, шли прочь от здания. Выжившие.

Фургон новостей внезапно появился на месте происшествия. Мэдди попыталась прикрыть свое лицо, таким образом, чтобы ее не узнали. Это было последнее, в чем она нуждалась. Скрываясь, Мэдди подошла к пожарнику возле желтой ленты, который глотал воду из бутылки. Он был насквозь мокрый от пота, темный пепел был размазан по его желтому огнеупорному костюму.

— Что произошло? — спросила его Мэдди застенчиво.

Пожарный кивнул в сторону здания.

— Огонь в семейном приюте. Он начался в мужском крыле. Ребята смогли выбраться. Но огонь распространился на сторону женщин и их детей. Два из трех выходов на их стороне были заперты. Не спрашивай меня почему. Не все из них смогли выбраться. — Его слова заставили Мэдди вздрогнуть.

Два работника неотложки появились из теперь тлеющего входа с носилками. Мэдди в ужасе наблюдала за ними. На носилках лежало чье-то маленькое тельце, покрытое черным непромокаемым брезентом. С противным страхом, сворачивающим в узел ее живот, Мэдди поняла, что это должно быть, был ребенок. Непромокаемый брезент немного съехал, когда двое мужчин переместили его в руках. В течение доли секунды Мэдди увидела руку под ним. Она не могла быть уверена. Но ей показалось, что она увидела полосатую рубашку.

Глава 3

Мэдди, как в тумане, зашла в дом, рассеянно положила ключи от машины Кевина на полку, в уме она до сих пор прокручивала ужасную сцену, произошедшую в центре города. Она поднялась наверх по лестнице и вошла в комнату. Она пыталась разобраться в своих нахлынувших и спутанных эмоциях, сидя на краешке кровати. Она оглядела комнату или то, что от нее осталось. Теперь комната выглядела странной. Чужой. Голые стены, пустой шкаф. Едва видные контуры постеров и картинок, которые висели здесь раньше. Комната была словно голой, лишенной своей индивидуальности. Раньше это была ее комната, но теперь она таковой не являлась.

Мэдди задрожала, когда снова вспомнила видение, которое увидела на лестнице. Это должно было быть предчувствие пожара в приюте. Тот мальчик, появившийся из огня и дыма. Его бледное личико и обреченные руки, тянувшиеся к Мэдди, когда его легкие покрывались волдырями и горели изнутри. Пламя облизывало его полосатую рубашку.

Мэдди почувствовала, что ее мутит, и побежала в ванную, но смогла побороть приступ. Оцепеневшая, она села обратно на кровать. Она ведь могла спасти того ребенка. Она могла предотвратить смерти тех людей. Если бы она только знала, как сосредоточиться на частоте, как называл это Джекс. Они могли бы остаться в живых.

Ее взгляд наткнулся на коробки и чемодан в углу, сверху на них стояло фото Джекса и ее. Медленно она подошла и взяла чемодан. Она колебалась всего лишь мгновенье, прежде чем положила его на кровать. Открыв обе задвижки, она начала распаковывать его и складывать вещи обратно в ящики. Мэдди Монтгомери не поедет в университет. В течение нескольких мгновений, Мэдди ощутила это до самых костей. Ей нужно стать Хранителем.

— Мэдди? — Голос напугал ее.

В дверном проеме стоял дядя Кевин, его лицо выражало беспокойство.

— Ты в порядке? Ты так быстро ушла. — Он кивнул на открытый чемодан на кровати. — Ты все еще собираешь вещи?

— Я — я их распаковываю, — ответила Мэдди; она немного отвернула лицо от дяди. У нее было чувство, что он расстроится.

— Я не понимаю, — сказал Кевин. — Почему?

Мэдди повернулась к нему и снова села на кровать.

— Я… я не могу полностью объяснить, — сказала она, глядя в пол. — Но то, что я увидела сегодня. В центре города был пожар. Я могла бы спасти их. Я увидела часть видения, но я не знала, что делать. Если бы я смогла, я могла бы спасти тех людей. Что-то внутри меня, или, по крайней мере, большая часть меня. И то, что я не сделала это, заставляет меня чувствовать, что я какая-то не полная. — Она взглянула на своего дядю. — Я знаю, это может показаться шоком, но я думаю, что это мое призвание. Стать Хранителем. Я сделала бы огромную ошибку, если бы отказалась от этого. — Она выдохнула. — Я знаю, что поклонение ангелам и вся плата за защиту… наемничество. Я знаю, что ты чувствуешь по этому поводу, и я согласна. Но только сейчас я поняла, что это не обязательно, что так не будет вечно. Я могла бы начать менять ангелов изнутри. И попутно я бы могла помогать людям. Спасая их от смерти. Как я могла бы спасти этого мальчика сегодня.

Нечитаемое выражение появилось на лице у Кевина.

— Кевин, ты же знаешь, я хотела бы услышать твое мнение, но ты мне не дал его. Ты говорил, что я должна сделать свой собственный выбор. Но я знаю, что все это время ты думал, что университет был правильным выбором для меня. Мне очень жаль, если ты разочарован во мне, но теперь я знаю, что это то, что я должна сделать. — Мэдди почувствовала, как в ее груди растет невероятно тяжелое чувство. Почему бы ему не сказать что-нибудь?

— Ну… — Кевин откашлялся. Он колебался, но его глаза вспыхнули. Легкая улыбка появилась на его лице. — Подождешь меня тут минутку?

Через несколько мгновений Кевин вернулся с небольшим матерчатым мешочком и ободранным старым дневником. В мешочке было что-то маленькое и тяжелое.

— Мэдди, я провел прошлые восемнадцать лет, думая, что моя сестра совершила ошибку. Я винил ее в этом. Я винил твоего отца. Я винил и ангелов тоже. Мне потребовалось восемнадцать лет, чтобы понять, что это не была ошибка. Ее призвала великая судьба. Ее судьбой должна была стать ты. Иногда мы не понимаем, почему происходят те или иные события, но я действительно считаю, что так или иначе, что-то есть, — он сделал паузу, ища правильные слова. — Какой-то план.

Он смотрел ее прямо в глаза.

— Сила героя не в способностях. Не в оружии. Эти вещи важны, но они не являются источником силы. Источник сила — вера в идею… мысль того, что тот, кто силен, сможет защитить тех, кто слаб, и тех, кто не может защитить себя. Идея, что добро и справедливость все равно восторжествуют. Она готова подвергнуть себя опасности… смертельной опасности… чтобы доказать свою веру в эту идею.

Кевин открыл мешочек, который держал. Бессмертное Кольцо упало в его руку. Тело Мэдди начало покалывать.

— Это обязанность тех, кто имеет силу внутри себя, и дар помогать другим. — Кевин посмотрел на кольцо на ладони. — Я этого не говорил. Это сказал твой отец. Выступая перед Советом за неделю до того, как он был убит. — Кевин протянул ей кольцо. Кольцо ее отца.

Божественное Кольцо смотрелось огромным в ее маленьких, изящных ручках. Как и кольцо Джекса, оно столь же великолепно искрилось, отбрасывая янтарный свет от ее ладони.

— Он хотел, чтобы ты получила это, когда придет время. Он надеялся, что это поможет тебе на твоем пути. Я поклялся, что никогда не дам его тебе, но что-то заставляло меня хранить его. Я не знал в то время, но я думаю, что знаю сейчас.

Слезы заблестели в глазах Мэдди.

— О, Кевин…

Теперь он протянул ей дневник. Его темная и изношенная кожа оборачивала пожелтевшие, потрепанные страницы, некоторые торчали неровно. Все это было скреплено вместе толстой синей резинкой. У Мэдди перехватило дыхание, когда она медленно сдвинула резинку к краю сглаженной и потертой кожи. Очень осторожно она открыла дневник и увидела надпись на первой странице:

Джейкоб Гудрайт. Заметки обучения на хранителя

Она медленно пролистала страницы: сложные формулы, длинные дневниковые записи, схемы… все они были у ее отца. Его почерк так отличался… она подумала, узнавая форму ее собственных букв Р и Д в его заполненной каждой странице. Она чувствовала, как эмоции переполняют ее, держа эту книгу в своих руках, которую ее отец годами наполнял знаниями.

— Все, что твой отец когда-либо изучал тогда, когда становился одним их самых квалифицированных Хранителей в свое время, было сохранено в этой книге. Он мне сам это сказал. Она лишь имеет смысл, чтобы быть переданной тебе.

Когда Мэдди листала страницы, что-то выпало из них и медленно скользнуло на пол. Нагнувшись, Мэдди подняла это. Это была фотография ее матери размером под бумажник. На обороте было просто написано: «С любовью, навсегда, Регина».

Мэдди смахнула несколько слезинок с глаз и посмотрела на дядю.

— Спасибо. За все, — сказала она, наклоняясь вперед и тепло обнимая его. Она услышала хлюпанье. Дядя отвел взгляд. Она была уверена, что он тоже немного всплакнул.

— О, я просто резал лук, прежде чем пришел сюда. Это должно быть запоздалая реакция. Теперь я должен вернуться на кухню прежде, чем все не зайдет в тупик.

Мэдди кивнула, улыбаясь, и смотрела, как Кевин вышел из комнаты. Ее взгляд снова переместился на Божественное Кольцо ее отца в руке. Оно пылало, когда она коснулась его пальцами. Она ощутила его энергию. Она собиралась стать ангелом. Ангелом-хранителем. Она не могла дождаться, чтобы рассказать об этом Джексу.

Глава 4

Мир вокруг Джекса, казалось, плавал, дрожал от каждого его вдоха. Комнату охватило голубое свечение. Свет включил врач-ангел, специально обученный работе с Бессмертными, цвета индиго в белом лабораторном халате вне гипербарической иммерсионной камеры. Врач изучал на цифры на своем наручном секундомере, диктуя показатели своим ассистентам. Их лица были закручены и вытянуты, как в комнате смеха. Даже если бы он не слушал свой любимый плейлист через наушники, Джекс все равно бы их не услышал, он был полностью погружен в специальный лечебный раствор, да и стекло камеры было слишком плотным. Мускулистые руки и ноги Джекса двигались, когда он бултыхался в камере в подвешенном состоянии, дыша через маску, его единственное функционирующее крыло распростерлось позади него, серия кабелей и шлангов были связаны с его телом. Они тянулись до самой вершины резервуара, чтобы доставлять показания команде техников снаружи.

Если бы синий свет исходил из известных крыльев Джекса, а не из экранов вдоль задней стенки затемненной комнаты. Но начиная с того несчастного случая, его крылья потеряли свое уникальное синее сияние. По настоянию отчима, Джекс три раза в неделю посещал восстановительные терапии, погружения — был самый продвинутый и дорогой способ, надеясь, что скорость восстановления его крыла, одного из тех, которое осталось после той атаки демона. И трижды в неделю, он уходил разочарованным. Врачи постоянно говорили ему быть терпеливым, что «в следующий раз мы непременно увидим некоторые улучшения». Но ничего подобного так и не произошло. Он все еще не мог летать. И это было всем, что имело для него значение.

Внутри камеры — две невероятно сложные, автоматизированные машины работали под водой, где крылья Джекса соединялись со спиной, контуры его Бессмертных Знаков были видимыми и сияющими. Точно настроенные машины — приспособленные для восстановления нервов — пришивали ткань и клетки прямо внутри раствора, который был создан специально для Джекса. Ощущение было неприятным. Иногда Джексу было немного щекотно, но это было не так уж плохо. Боль придет позже. Так происходило всегда.

Дверь в комнату открылась, и отчим Джекса, Марк, вошел в комнату. Он подошел к камере, кивнул своему пасынку сквозь стекло и начал говорить с техниками. Почти в каждый сеанс, Марк приходил посмотреть на прогресс, выкраивая время в своем напряженном графике на должности одного из высших Архангелов. Джекс, опутанный кабелями и шлангами, слегка приподнял руку, чтобы помахать Марку. Джекс увидел, как доктор и Марк разговаривают. Лицо Марка оставалось серьезным. Великолепно, по-прежнему нет хороших новостей, подумал Джекс.

Доктор взглянул на свой планшет и предупредил техников круговым движением пальца. Джекс знал, что это означало, время выбираться. Датчики нервов отсоединялись от тела Джекса, погруженного в воду. Джекс с радостью снял несколько датчиков и разъемов, как только он увидел, что настало время. Как всегда нервная помощница покачала головой, пока наблюдала, как он обращался с многомиллионным оборудованием.

Верхняя часть иммерсионной камеры распахнулась, и двое помощников всмотрелись в воду. Нагнувшись, они подняли Джекса из раствора и отсоединили остальные шланги и мониторы от его тела. Джекс сам снял респиратор. Он шагнул вниз по узкой лестнице на пол, где довольная помощница стала надевать халат поверх его спортивных трусов и с энтузиазмом начала обтирать его.

— Я сам, — произнес Джекс, забирая у нее полотенце.

— Дайте мне знать, если Вам понадобиться что-нибудь еще, — ответила она, разочарование промелькнуло в ее глазах, когда она уходила от Джекса. — И не забудьте, не…

— Не убирать крылья, по крайней мере, один час, — перебил Джекс, заканчивая за нее предложение. — Я помню.

Марк подошел к своему пасынку.

— Врач говорит, что прогресс есть. Медленный, но…

— Все время одно и то же, ты же знаешь, — отрезал Джекс. Он уставился на пол, стараясь скрыть свое разочарование.

Марк положил руку Джексу на плечо.

— Ты… ты просто должен верить.

— Тебе легко говорить, — сказал Джекс, слыша, что его голос звучит несколько раздраженно. — Это же не тебя тыкали и толкали и практически… — он махнул рукой в сторону опустевшей камеры… — топили весь день. — Он посмотрел на своего отчима, и его взгляд смягчился. — Прости, я просто…

— Не за что извиняться, Джекс, — перебил Марк. — Твое разочарование более чем понятно. И если есть кто-то, кого надо пожалеть… — Марк замолчал. Он был где-то далеко. Джекс почти видел, как они возвращаются к этому ужасному моменту на крыше центра месяцы назад, когда Джекс едва не потерял оба крыла.

— Врач сказал, что они пригласили нового специалиста из Германии, — сообщил Марк. — Что развивается несколько очень перспективных новых методов лечения, о которых мы даже не слышали в Городе Ангелов. — Взгляд Марка был полон надежды.

— Хорошо… Я имею в виду, что отлично, — сказал Джекс, пытаясь придать голосу хоть немного энтузиазма. БлекБерри загудел. Архангел потянулся к телефону, но потом остановился. Джекс посмотрел на него.

— Все в порядке. Возвращай на работу, Марк. Миру не нужно останавливаться просто потому… — здесь Джекс проглотил слова на мгновение, — что Джексон Гадспид не может больше летать. — Он самоуничижительно улыбнулся, чтобы обратить это все в шутку.

Марк медленно кивнул. Джекс повернулся в сторону раздевалки, где его ждала его одежда.

— Джекс?

Джексон обернулся.

— Чтобы ни произошло, я буду гордиться тобой.

Молодой ангел кивнул, стискивая зубы.

— Я буду летать Марк. Обязательно буду.

Марк пожал ему руку и улыбнулся.

— Конечно, будешь, — ответил его отчим. — Будешь.

Джекс повернулся и пошел к раздевалке. За спиной он услышал щелчок двери, когда Марк ушел. Медицинский персонал не посмел даже оторвать глаз от своих экранов.

Внутри своей личной раздевалки Джекс сел на стул и глубоко вздохнул. Он думал о команде снаружи, все они работали на одну цель: вылечить Джекса. И он подумал о том, что он только что сказал Марку: он будет летать. Но что, если его никогда не смогут вылечить? Придет день, и они упакуют свое оборудование, и найдут другую цель? Им по-прежнему будут платить, будет вылечен Джекс или нет. Что, если его не вылечат? Он отогнал от себя мысль об этом.

Пока он медленно одевался, оставляя свои крылья распростертыми, его мозг усиленно работал, что, если бы он был честен с самим собой, самое тревожное происходило с ним прямо сейчас.

Мэдди.

Он знал с тех самых пор, как он встретил ее, что Мэдди могла быть упрямой, когда она решила что-то. Он видел это не раз в их отношениях. С тех пор как она настояла на том, чтобы узнать о ее родителях после того, как он спас ее на вечеринке Итана. И потом среди ее новообретенной знаменитости, то, как она настаивала на том, чтобы прекратить все интервью и фотосессиях, продолжая хранить верность работе в закусочной, заканчивать школу Города Ангелов, когда она могла бы начать тренироваться, чтобы стать Хранителем, и нанять пять частных репетиторов и если бы она только захотела.

И теперь… всякий раз, когда Джекс думал о ней, об отказе от обучения на Хранителя, о том, что она уедет из Города Ангелов… его желудок сжимался. Но она приняла свое решение. Джекс знал, что они будут навещать друг друга, когда будет возможность, и что Мэдди будет приезжать на праздники. Но он знал, что что-то будет по-другому. Иллинойс. Он казался таким далеким. «И я даже не могу слетать навестить ее», — подумал он сердито. Джекс поглядел на часы. Еще минут сорок, пока он не сможет убрать свои крылья и выбраться отсюда. Он дотянулся до пульта, и включил плоский экран. Шла передача двадцати четырех часовых Новостей.

— … и сегодня опросы показывают увеличение небольшого процента в пользу антиангельской президентской кампании сенатора Тед Линдена. Кандидат приобретает все более широкую поддержку в определенных частях страны, но эксперты говорят, что треть его кампании является скорее утверждением, чем реальным претендентом ноября. — Улыбающееся лицо Линдена появилось на экране на мероприятии, когда он махал сторонникам. Со взглядом полным отвращения, Джекс переключил канал. Он решил, что антиангельское позерство Линдена было настолько ужасным, что он даже не мог вынести, чтобы следить за его кампанией в газетах.

На ЭНН на экране была Тара Ривз. Она никогда не выглядела так, будто она стала старше на день. Джекс подумал, придет ли время, когда она будет наверстывать двадцать четыре часа упущенного времени. Он услышал свое имя и вытянулся:

— Слухи по-прежнему крутятся около ухода Джексона Гадспида подальше от центра внимания, на языках у Бессмертного Города вертится то, что «перерыв от истощения» по итогам прошлогоднего травмирующего события — это нечто большее, чем просто временное явление. Плюс эксклюзивные кадры захватывающего утреннего спасения от Стивена Черчсона в Горах Санта-Барбары. И больше о том, кто в этом году будет самой горячей Защитой. Но сначала ЭНН берет интервью у Вивиан Холикросс, поговорит о ее последних духах и слухах о романе с горячим французским ангелом Джулиеном Санте.

Вивиан появилась на экране, в окружении группы сумасшедших папарацци. Она выглядела невероятно, застенчиво улыбаясь из-за своих небольших солнцезащитных очков, когда она остановилась и положила руку на бедро, ненадолго позируя для камер.

Джекс выключил телевизор, внезапно почувствовав себя уставшим. Потянувшись в нагрудный карман свитера, он достал свой iPhone. У него было несколько пропущенных звонков и сообщений, но не так много, как было бы год назад… там были только три смс, плюс одна голосовая почта от своего специалиста по рекламе, Дарси.

«Хм», — подумал он. Он даже не слышал Дарси неделю.

Еще был пропущенный звонок и СМС, которые выделялись из остальных, от Мэдди. Смс звучала просто: «Позвони мне».

Странное чувство поселилось у Джексона в животе. Он не мог объяснить, почему. Он заметил, что его сердце начинает биться немного быстрее из-за нервов. Проигнорировав сообщение от Дарси, Джекс нажал на кнопку звонка Мэдди.

— Привет? — Ее знакомый голос заставил его сердце стучать так, как делал только он.

— Привет! Что случилось Мэдс? — Джекс попытался скрыть свою неуверенность.

Мэдди тяжело вздохнула на другом конце провода.

— Я так рада, что ты перезвонил, — ответила она. Она помолчала. Казалось, взвешивая свои слова. — Я хочу сказать тебе кое-что.

Джекс не мог вспомнить, когда он чувствовал, чтобы у него так сильно скрутило желудок. Она расстается с ним? Она решила, что расстояние и искалеченный ангел не стоит того?

— Да?

— Ну, ты знаешь, что я чувствую к ангелам.

Джекс резко выдохнул, а затем вдохнул.

— Сколько раз я говорил тебе, Мэдди, ты — ангел.

Мэдди молчала. Джекс продолжил:

— Ты не то, что думаешь. Ты — не урод. Ты удивительная.

— Я не уверена, что зашла бы настолько далеко.

— Ты можешь поверить мне хоть один раз? — сказал он. — Ты удивительная.

— Нет… это ты просто великолепный, — произнесла она. — Джекс, я не знаю, как это сказать, — желудок Джексона стянуло в узелл снова, когда он услышал голос Мэдди на другом конце. — Но я думала о том, что ты сказал, о том, что я могу помочь изменить ситуацию к лучшему, может быть, изменить ангелов изнутри, несмотря на прошлое. Чтобы открыть программу защиты для уязвимых людей. О том, какой это шанс. И теперь я думаю о том, что мой отец счел бы своим долгом.

— О чем ты говоришь? — спросил Джексон. Он невольно затаил дыхание, замолчал. Время словно остановилось.

Голос Мэдди прозвучал отчетливо:

— Джекс, я хочу стать Хранителем.

Телефон был прижат к уху, Джекс почувствовал, как улыбка медленно начинает расползаться, пока он не стал широко улыбаться. Он начал смеяться.

— Мэдди! Это так здорово! Я имею в виду, я думал, о том… — Джекс остановил себя. — Это просто фантастика!

— На данный момент этого достаточно. Но я думаю, что это правильное решение. И это значит, что не будет…

— Отношений на расстоянии, — закончил за нее Джекс. — А я думал, ты собираешься насовсем в Чикаго. На четыре года!

— Я остаюсь здесь.

— Тебе так много нужно сделать! — Джекс не переставал улыбаться. Его голос был пронизан волнением. — Что ты собираешься сделать в первую очередь?

Мэдди рассмеялась.

— Откуда мне знать, Джекс? Ты у нас ангел-хранитель! Это все ново для меня.

— Ты права, ты права. Ну, у тебя есть, по крайней мере, два года обучения на Хранителя, так что не будь слишком строга к себе, ладно? — сказал Джекс, пытаясь собраться с мыслями. — Это просто такие замечательные новости! Мы должны это отметить. Забудь мороженое. Мой дом в пять сорок?

Мэдди рассмеялась.

— Хорошо. Только никакого шампанского. Пузырьки ударяют мне в голову.

Джекс повесил трубку, когда услышал, что она отключилась, и он быстро начал собирать свою одежду в раздевалке. Его мысли пустились вскачь. После того, что было похоже на какую-то обескураживающую сессию физиотерапии, у него, наконец, были кое-какие веселые новости. Он думал обо всем обучении, которое Мэдди получит, изучая все навыки Хранителей, включая то, как летать… если она получит крылья… и присоединится к рангу Хранителей, по-видимому, через несколько лет. И когда в его голове пронеслись все эти мысли, он был в шоке, понимая, что крошечная, горькая часть его немного… завидовала. Завидовала всему тому, что Мэдди могла совершить. Тому, что он больше не мог делать своими крыльями, искореженными тенями своего прошлого. Возникла фантомная боль.

Качая головой, Джекс прогнал от себя мысль об этом. Как мог он подумать о чем-то таком хотя бы секунду? Мэдди станет Хранителем, она останется в Городе Ангелов, и он не был счастлив за них обоих. Он не мог поверить, что какие-то другие мысли посетили его разум.

Глава 5

Всего через несколько минут после того, как Мэдди сообщила Марку Гадспиду и Национальной ангельской службе новость о том, что она хочет стать хранителем, iPhone, подаренный Джексом в прошлом году на день рождения, завибрировал. Она увидела, что это было письмо от MGodspeedAsst@NAS.ang — помощника Марка. Письмо содержало подробный график на следующую неделю, день за днем, час за часом. Джекс, ткнувшись носом в ее шею, заглянул ей через плечо. Штаб-квартира, расположенная в Городе Ангелов, НАС, так Национальную ангельскую службу обычно называли, она была сформирована после Великого Пробуждения, чтобы контролировать и руководить Хранителями и Защитой за Плату. Они занимались этим почти сто пятьдесят лет. И теперь они собирались присматривать и за Мэдди.

Прежде чем Мэдди успела пересмотреть хотя бы треть электронной почты, ее телефон начал звонить. Входящий вызов «ДАРСИ». Мэдди судорожно сглотнула. Дарси, давний агент по рекламе Джекса, она также технически работала на Мэдди, хотя Мэдди отвергала все СМИ и интервью, когда она закончила последний класс средней школы (что никогда не переставало потрясать и ужасать Дарси). Женщина была легендой Города Ангелов… она никогда не принимала ответ «нет» и ей всегда удавалось, чтобы ее клиенты оказывались на лучших журнальных обложках и на вершине ранжирования ангельской власти.

— Алло..? — неуверенно ответила Мэдди.

Голос Дарси был резким и взволнованным.

— Слышала новости. Так рада, что ты наконец пришла в себя. К счастью, мой человек на Today Show по-прежнему заинтересован в этом, потому что мы можем заполучить нечто гораздо лучшее, нежели обычный кабельный канал для твоего первого большого интервью. Запомни, оно не публичное, но не будь слишком скрытной. Кроме того, я уже позвонила в «Американскую защиту» и договорилась о статье — ежегодные «Ангельские проблемы», в Teen Vogue… на следующей неделе. Если ты чувствуешь себя немного обрюзгшей, я надеюсь, что ты сидела на тех диетах, о которых я тебе писала в течение лета. Пристегни ремни. У нас много работы.

Мэдди просто стояла, оглушенная, даже не зная, с чего начать.

— Диеты? — успела она вставить в разговор.

— Это NBC. Никуда не денешься, — сказала Дарси, отвлекаясь. — Поговорим позже.

— Но… — Прежде, чем Мэдди смогла даже вставить слово протеста, Дарси уже повесила трубку. Мэдди посмотрела на свой iPhone, как будто это была змея, собирающаяся укусить, ее глаза широко распахнулись. Она посмотрела на Джекса.

Он только рассмеялся.

— Добро пожаловать в жизнь ангелов, — произнес он.

Следующие несколько дней для Мэдди были размытыми непрекращающимися телефонными звонками и встречами с Дарси и рядом помощников Архангелов. И теперь Мэдди обнаружила, что едет в Ferrari Джекса, когда машина повернула на Беверли к гладким и блестящим зданиям, которые занимали офисы НАС и его правление, Архангелы. Мэдди раньше никогда не была в офисах. Структура их была намного внушительнее, чем на фотографиях, которые она видела. Казалось, футуристической и за ее пределами современности, и она вспомнила, что читала, что японскому архитектору потребовалось десять лет, чтобы полностью завершить их. Темное монолитное стекло, нависало над ними.

— Не могу поверить, что мы едем туда, — сказала Мэдди, нервно кивнув на здание. Она вспомнила ту ночь, не так давно, когда Джекс взял ее на ее первое «событие». Она сидела на том же месте, в той же машине. Теперь у нее было такое же неприятное чувство, когда Джекс свернул на улицу.

Джекс сжал ее руку.

— Не волнуйся, ты станешь великой. Помни: никто не рождается готовым Хранителем. Они будут обучать тебя два, три года, прежде чем подумать о выдвижении. Просто будь собой, и ты все сделаешь отлично. Тебе не нужно знать правильные ответы.

Они прошли через целый выводок папарацци, стоящих на тротуаре: «Что происходит, Мэдди?! Джекс, что происходит?!» Они повернули головы от окон, продолжая въезжать в подземный гараж. Мэдди посмотрела на внушительные стеклянные стены здания, когда они были проглочены и окружены им. Она не была уверена, насколько великой она была или собиралась стать. Она знала, о чем она хочет поговорить с Архангелами: о благотворительной программе для малоимущих, кто не мог позволить себе Хранителей, и кто не был одним из немногих, кому посчастливилось выиграть защиту посредством лотереи. Это предложение могло, конечно, столкнуться с некоторыми оживленными дебатами. Ее идея была в том, чтобы сделать это центрам Защиты, даже во время ее введения и обучения. Но теперь, столкнувшись с монументальной архитектурой, она начинала думать, что она должна будет приложить все усилия только, чтобы пережить это столкновение.

— Это была просто формальность, — убедил ее Джекс. Настало время для Мэдди встретиться с Архангелами и пройти краткое интервью перед началом тренировок.

Служащий встал по струнке, как только он увидел Феррари Джекса.

— Здравствуйте, мистер Гадспид, Мисс Гудрайт, — сказал он. Мэдди подняла бровь… ее раньше никогда не называли по фамилии ее отца. — Они ждут вас наверху.

Джекс и Мэдди вошли в лифт. Он звякнул, когда закрылась дверь, и быстро поднялся на главный этаж НАС. Желудок Мэдди рухнул вниз. Джекс улыбнулся ей своей теплой, ангельской улыбкой и взял ее за руку. Она почувствовала, что ненадолго успокоилась. Лифт снова звякнул, и двери бесшумно открылись, в зоне ожидания. Гладкие итальянские кожаные диваны в стиле модерн, предлагаемые Подопечным и другим гостям, чтобы сидеть в ожидании их встречи с бессмертными. Во всю стену телевизор с плоским экраном показывал последние, наилучшие кадры из Angelcams. Angelcams быстро стал одним из самых популярных дополнений ангельской отрасли, и технологии уже сделали огромные шаги с тез пор, как они были введены. Во всех Angelcams теперь сияли HD-качеством отснятого материала, передавали его прямо в группу телеканала НАС, который затем передавал его по сети и размещал на SaveTube, где миллионы хищных болельщиков ждали, чтобы увидеть следующего спасенного и нового знаменитого Подопечного.

Красивая белокурая человеческая девушка в приемной встретила Джексона и Мэдди, как только они вышли из лифта. Она выглядела так, будто она работала моделью в свободное время… но ее красота по-прежнему не была на уровне Бессмертных.

— Минуточку, — сказала она, улыбаясь, потом стала шепотом говорить в гарнитуру. Когда Джекс отвернулся на мгновение, Мэдди увидела, как девушка прошлась по ней взглядом. Мэдди посмотрела на нее в ответ.

В течение нескольких секунд матовые стеклянные двери, которые вели в офисы, открылись. Помощник Марка приветствовал их, говоря, быстрее, чем Мэдди думала, возможно, в человеческих силах, едва успевая дышать, пока они шли в быстром темпе через ряды помощников, сидящих за столами возле офисов Архангелов.

— Джекс, как хорошо увидеть тебя, — сказал он, пожимая руку Джекса. Затем с большой улыбкой, — Мэдди, я — Макс, рад наконец-то познакомиться с тобой лично, они ждут тебя в конференц-зале. Ты хочешь что-нибудь? У нас есть вода, и кофе уже готов.

— Гм, — сказала Мэдди. — Воды было бы здорово?

— Отлично!

Джексон начал отходить.

— Привет, Макс. Я просто подожду в офисе Марка, ладно?

— Там уже есть игра для тебя, — сказал Макс. — Понадобиться что-то, дай знать Клэр. — Джекс рассказывал ей о работе Марка в офисе, подготавливая ее, и она вспомнила, что Клэр — второй помощник Марка, которая никогда не отлучается с ее рабочего места. Джекс шутил, что он никогда не видел, чтобы она отлучалась в туалет.

Мэдди отчаянно взглянула на Джекса, когда он отвернулся от Конференц-зала.

— Не оставляй меня, — сказала она беззвучно одними губами.

— Я должен. Это так далеко, как я могу зайти, — сказал Джексон сочувственно. — Помни: ты будешь великой. — Он пошел вниз по коридору к массивному угловому офису Марка, оставляя Мэдди на милость Макса.

— Готова? — Макс улыбнулся ей, положив руку на стальную ручку двери из матового стекла в Конференц-зал.

Мэдди глубоко вздохнула и кивнула. Двери открылись, и Мэдди встретила взгляд более десятка ангелов, в основном мужчин, все в дорогих костюмах, сшитых на заказ. Сквозь закаленное стекло было видно Беверли-Хиллз и далее, простирался Город Ангелов. Архангелы сидели вокруг длинного, блестящего, темного, деревянного стола. Все ждали ее. Эффект от всех этих безупречных Бессмертных, обращающих к ней взгляд, давил. Мэдди почувствовала, как ее ноги начинают подкашиваться, но она просто двигалась вперед, опираясь на Макса. Мэдди узнала Марка среди незнакомых лиц. Он ободряюще улыбнулся, и затем его лицо снова стало серьезным. Старший Архангел встал рядом с ней.

— Наша новая звезда, — сказал он, улыбаясь ей улыбкой на миллион долларов. Архангел потянулся вперед, чтобы пожать ей руку. — Мы даже не можем сказать, как мы рады видеть тебя сегодня здесь.

Большинство голов в комнате кивнуло в знак согласия, но Мэдди также смогла увидеть часть серьезных лиц в рядах Архангелов, которые кивали не так быстро. А некоторые не кивали вовсе.

— Присядь, пожалуйста, — сказал Архангел, кивая на стул во главе стола.

— Хорошо, хм, спасибо, — сказала Мэдди, жалея теперь более чем когда-либо, что у нее не было своей серой толстовки и наушников iPod, чтобы скрыться. «Хорошо, хм, спасибо»?? Могло ли это звучать не так плохо? Почему она вообще согласилась на что-то подобное? Она начала горько жалеть о своем выборе. Чистый адреналин наполнил ее жилы, когда она села в кресло и посмотрела на престижных Архангелов, лидеров Бессмертного Города, каждый известный во всем мире, все ожидали услышать ее.

— Вот твоя вода Мэдди, хочешь лайма? — быстро выплюнул Макс, наполняя стакан со льдом водой Перрье, заканчивая его кусочком лайма, не дожидаясь ее ответа.

Другой Архангел заговорил.

— Мэдисон, я — Архангел Ури Стипл. Мы попросили, чтобы ты сегодня пришла сюда для того, чтобы поговорить с тобой о предварительном этапе перед обучением. Как мы все знаем, твоя подготовка к жизни Хранителя была меньше, чем стандартная.

— Это уж бесспорно, — констатировал Архангел с козлиной бородкой, сидящий у другого края стола. Мэдди подумала, что узнала его по фотографии, Архангел Чарльз Черчсон, дядя Стивена и Сиерры Черчсон, которые прошли Инициацию с Джексом годом ранее.

Остальные недовольно посмотрели на него. Архангел Стипл не сдавался.

— Но после консультаций с многими нашими экспертами и проведением некоторых, гм, тестов, есть причина полагать, что ты, возможно, развила свои способности, даже не зная этого.

Тесты? Мэдди подумала. Как могли они проводить такие тесты?

— Фактически было некоторое предположение Ангельского медицинского сообщества, что ты можешь развить некоторые уникальные способности из-за своего смешанного генетического кода. Конечно, эти гены могут не проявить себя сразу. К такому можно отнести то, что ты до сих пор ждешь, что твои крылья появятся, многое из этого надо будет подождать и посмотреть.

Мэдди подумала о своем повторяющемся кошмаре, в котором ее «крылья» оказывались немного больше, чем гротескные, кровавые придатки, бесполезно болтающиеся.

— Марк… я имею в виду, Архангел Гадспид, — начала Мэдди, — должен был сначала сказать вам, что я сомневаюсь в своих Бессмертных возможностях…

— Но многие из нас не сомневаются, — прервала одна из двух женщин Архангелов. Волосы у нее были темными, блестящими, каштановыми, и голос у нее был богатый и теплый, когда она обратила свой взгляд на Мэдди. — Мы, фактически, уверены, кто ты. И кем ты можешь стать.

Архангел Стипл снова заговорил:

— Видишь, с растущей силой нелепого, расистского движения антиангелов вокруг сенатора Линдена и так, как он и его агенты по печати планируют ввести в Конгресс этот опасный Билль о Бессмертных, который может угрожать перекрыть деятельности ангелов полностью, мы весьма обеспокоены этим. Плюс, мы даже не знаем, что Оборонная Фракция Человечества будет делать дальше. Те ФОЧ активисты постоянно преследует нас, возглавляемые спятившим Уильямом Бобергом, кто не успокоится, пока не увидит нас уничтоженными. Таким образом, после всей обратной реакции, которую мы получили после прошлогодней атаки демона, кто лучше поможет нам запустить новое, более дружелюбное лицо ангелов, как не наполовину человек, наполовину ангел? Это ты, Мэдди.

Темноволосая женщина Архангел снова подала голос:

— Тот факт, что твое происхождение, не является нормой, чтобы стать Хранителем, а некоторые могут даже сказать, что это не слушком идеально, мы подумали, что ты быстро сможешь научиться необходимым навыкам, чтобы быть Хранителем.

Фырканье прокатилось через стол. Это снова был Архангел с козлиной бородкой, Чарльз Черчсон.

— «Не слишком идеально.» Это мягко сказано, Сьюзан. Нам нужен сильный ответ расистским людям и этому предложенному «Биллю о Бессмертных», это может быть край. Сенатор Линден и его союзники, они предлагают расширить законопроект не только здесь, в Городе Ангелов и Соединенных Штатах, но и во всем мире. Мы должны ограничить доступ к Хранителям, пока люди понимают, что мы ангелы действительно могущественны, и сколько мы стоим. Запуск какого-то незрелого Хранителя не принесет нам ничего.

— Чарльз, мы согласились, чтобы ты держал свое мнение в меньшинстве в ходе этой встречи, — заявил Марк, гнев окрасил его голос.

— О, брось, Марк, — сказал другой Архангел, его голос прогремел. — Ты не можешь заставить молчать всех.

В комнате разразился спор. Макс очень неудобно стоял возле стеклянных дверей. Мэдди посмотрела на склоки Архангелов. Кровь прилила к ее лицу. Она обнаружила, что разозлилась. Вновь обретенные силы переполняли ее. Она встала со своего стула. Все взоры обратились к ней, спор Архангелов постепенно угас.

— Если вы не думали, что я могу быть Хранителем, почему вы просили, чтобы сначала я начала обучение? — сказал Мэдди. — Я не знаю, какие способности ангелов у меня есть, или каких нет. Я не могу сказать, когда мои крылья появятся, или на что они могут быть похожи. Я даже не могу сказать, понравиться ли мне быть Хранителем. Но я могу назвать причину, по которой я хочу быть Хранителем, я хочу защищать идеалы, выполняя долг, помогать человечеству.

Мэдди оглядела комнату, гнев развязал ее язык. Она почувствовала себя обманутой, что ее надули с самого начала. Потянувшись к карману, она достала Божественное Кольцо своего отца. Она чувствовала, что наблюдает за собой со стороны.

— Я знаю, что хотя большинство Архангелов во время Неприятностей, с тех пор подали в отставку, некоторые из вас могли быть против моих отца и матери, и они, вероятно, против меня теперь. Но я знаю, что это Бессмертное Кольцо должно означать одно и то же для всех в этой комнате, даже если они придурки. И я верю в то, что это означает. — Мэдди положила кольцо обратно в свой карман, сжимая руку. — Теперь, если вы извините меня, у меня есть более важные дела, чем получать оскорбления.

И с этим Мэдди повернулась и вышла через стеклянные двери, оставив конференц-зал ошеломленным, с затихшими Архангелами позади.

Могильная тишина повисла, когда Мэдди седела на пассажирском сидении, пока Джекс вез ее вниз по Мелроуз обратно к сердцу Города Ангелов. Она не обращала внимания на туристов, крупногабаритные рекламные щиты с прекрасными ангелами, распродающие свои товары, пальмы на улице, бутики, все двигалось мимо окон машины. Она чувствовала, Джекс украдкой взглянул на нее. Он начал что-то говорить, но потом передумал.

Она, наконец, нарушила молчание, ее пальцы напряженно сжались на мягкой коже сидения.

— Боже мой, Джекс, что я наделала?

Джекс посмотрел на нее с сочувствием.

— Я уверен, что это было не так уж плохо.

— Джекс. Я сказала Архангелу, что он придурок.

— О. — Брови Джекса взметнулись ко лбу. Он повернул с Ла Синега на Хало Стрип.

Мэдди испустила вздох. Примерно за девяносто секунд она разрушила все, у нее был шанс стать Хранителем. Она была по-настоящему удивлена, обнаружив, что ей было грустно. Сейчас было слишком поздно, чтобы начать семестр в Северо-Западном Институте. Фактически, она даже не была уверена, что они позволили бы ей получить место, поскольку она бросила все в самую последнюю минуту. Ей, возможно, даже придется снова подать везде документы. В то же время, возможно, она смогла бы начать какие-то занятия в Городском Колледже, который был в приземистом сером бетонном здании, до него можно было дойти пешком от дома дяди Кевина. Большая разница по сравнению с покрытым листвой университетским городком за пределами пригородов Чикаго. Она спрашивала себя, позволит ли ей Кевин работать снова, даже если новая официантка так хорошо справлялась.

Телефон Мэдди загудел в сумке. Она почти боялась проверить его.

— Ты не должна читать сообщение прямо сейчас, если ты не хочешь, — сказал Джекс, глядя на Мэдди с беспокойством.

— Я смогу вынести это, — сказала Мэдди. Она сунула руку в сумку, вытаскивая телефон. Желудок сжался, она взглянула на экран.

Это была СМС от Марка. Она гласила: «Ты принята».

Глава 6

На улицах Города Ангелов царила тьма, неестественно тихо перешептывались пальмы, когда они шуршали ветками в ночи. В одном или двух кварталах от отеля случайный автомобиль полз по сонным улочкам, его фары ярко горели в ночи прежде, чем скрыться и оставить ночь на милость темноте и тишине.

Два уличных фонарей отбрасывали резкие оранжевые блики на улицу в конце квартала, и яркий белый свет вывески светил прямо перед зданием. Остальное было окутано мраком. Темные пальмы, мягко покачивающиеся под теплым ночным ветерком, были единственными свидетелями, как две темные фигуры, молча, ползли в сторону офисов. Не сговариваясь, они быстро перемещались вдоль тротуара, мимо толстых стеклянных дверей впечатляющего здания, направляясь к двери по соседству. Один, чуть пониже, нес что-то похожее на коробку под мышкой. Оба надели темные маски, которые закрывали большую часть их лиц. На стеклянном фасаде строения горела вывеска «АДМИНИСТРАЦИЯ АНГЕЛОВ».

Обе фигуры не обратили внимания на огни, горящие на четвертом этаже офисов. Эти двое работали четко и слаженно. Первый поставил металлический ящик на землю, слегка открыв его. Его руки полезли внутрь, пальцы быстро работали над какой-то неизвестной задачей. Другой шагнул к двери. Периодически оглядываясь на первого, он прижал похожий на пистолет предмет к двери. Он нажал на спусковой крючок. Устройство стерло металлический замок двери. Хлопок от уничтожения механизма громыхнул в ночи. Но затем все стихло.

Фигура присела к ящику, повернулась, чтобы взглянуть на своего партнера у двери. Последний едва заметно кивнул. Закрыв коробку, он осторожно приподнял ее и снова двинулся к двери. Он ждал. Человек с устройством убрал его в кобуру, а затем мягко приложил ладонь к стальной двери. Он толкнул ее без малейшего усилия, и дверь легко поддалась, лишь петли слегка скрипнули. Оба быстро перешагнули через порог, ведущий в коридор, погруженный в кромешную тьму. Два перекрещенных луча света исчезли в темном чреве здания.

Сработала тревога, начав громко верещать. Звук пронесся сквозь тихую ночь. Пес начал выть в ответ, затем второй. Медленно, огни начали мелькать в случайных квартирах по улице: кто-то подозрительно вглядывался в окно, только чтобы лучше разглядеть. Пожилой мужчина с бессонницей открыл дверцу и вытянул голову, чтобы взглянуть в направлении источника звука.

Через минуту после того, как исчезнуть в проеме, появились две фигуры из темного здания, сигнализация по-прежнему настойчиво выла. Они были без коробки, она осталась внутри. Позже, когда единственного свидетеля допрашивал отдел полиции Города Ангелов, о людях, которые спустились вниз, чтобы размять ноги и подышать свежим воздухом, то все, что он мог сказать о событиях наверняка, было то, что он как видел две фигуры, двигались по улице. Остальное было непонятно… он был без очков, в конце концов.

Те, кто сидели за столом, на четвертом этаже, где вся команда и группа временных работников сидели до поздней ночи, чтобы уложиться в срок для юристов Ангелов. Там было, по крайней мере, сто тридцать пять работников. Оплата сверхурочной работы — это хорошо, пояснил свидетель со слезами на глазах.

Быстро просканировав улицу, чтобы ее проверить, было ясно, две темные фигуры бегом бежали по тротуару в направлении жилого района. Достигнув угла темной улице в жилом районе, они разошлись, не сказав ни слова, один повернул направо в направлении Беверли, другой пошел налево, в сторону Мелроуз. Улица снова была пуста, только тревога вопила в пустоте.

Охранник, который дремал в своей старой серебряной Toyota Corolla наконец, проснулся от шума тревоги. Ругаясь и бормоча, толстый охранник приподнялся из откинутого водительского сиденья и открыл автомобильную дверь.

— Черт побери! — он тихо выругался, когда взял себя в руки. Как долго он дремал? Он не спать так долго. Но теперь тревога включилась — это может означать работу.

Просканировав улицу, ему показалось, что все в норме, за исключением звука. Он повертел в руках длинный фонарик и включил его. Шагая по тротуару, он подошел к возвышающемуся стеклянному фасаду здания. Он достиг стекла передней двери и проверил их. Они были по-прежнему заперты и плотно прилегали друг к другу. Брови охранника сошлись от раздумий. Он медленно посветил внутрь стеклянной двери, луч двигался вперед-назад через вестибюль, но он не увидел никакого движения.

Он ощупал свой пояс, но никак не смог найти ключ от боковой двери в вестибюль. Должно быть, оставил его в машине. Поэтому, добравшись до талии, он вытащил огромное стальное кольцо, где было не менее двух десятков ключей. Сузив глаза, охранник начал искать ключ. Он попробовал один, а потом другой, но ни один из них не подошел. Раздраженный, он продолжал искать верный ключ, а потом задумался. Повесив кольцо обратно на пояс, он начал осторожно ступать через короткие, ухоженные кусты по краям передней части здания, его сияющий свет фонарика проходил через стекло внутрь. Луч сиял, как ни странно это прозвучит, в темном, пустом здании, отражаясь от блестящего пола, оформленного в стиле минимализма лобби, отбрасывая ломанные, монументальные тени.

Вдруг луч наткнулся на место в нескольких метрах внутри стеклянной стены.

— Какого черта? — охранник пробормотал себе под нос, глядя на черную металлическую коробку, сквозь стекло. Почесывая голову, охранник вернулся к передней двери. Он вытащил огромное кольцо ключей из своего кармана и начал искать подходящий. Он попробовал один. Не тот. Он чертыхнулся. Попробовала еще один. И этот не подходит.

Работники с четвертого этажа начали выходить из лифта в темный вестибюль, который был освещен мигающими сигнальными огнями. С воспаленными глазами от слишком большого объема работы и слишком малого количества сна, они высыпали в холл, десятки из них ворчали.

— Должно быть еще один ложный сигнал тревоги, — пробормотал под нос человека с запятнанной белой рубашкой и коричневым галстуком. — Надо было просто остаться наверху с Филом и другими.

Многие офисные работники просто стояли в холле, зевая, ожидая, когда тревога закончиться, глядя на автоматы. В прошлом месяце уже было две ложных тревоги. Некоторые работники начали выходить из здания через боковой ход с их карточками-ключами, чтобы подышать немного свежим воздухом, прежде чем вернуться обратно до конца смены. Они стояли снаружи, в нескольких футах от огромного стекла, стены здания, вывеска АДМИНИСТРАЦИЯ АНГЕЛОВ горела прямо над их головами. Тревога продолжала звенеть.

Затем, в панике, охранник начал кричать на рабочих, бросаясь к ним с фонариком.

— Живо! Живо! Уходите! — кричал охранник. — Ради Бога, ухо…

Прежде чем он успел закончить свою фразу, он был сожжен адской бурей пламени и стекла. Передняя часть лобби вылетела на улицу, в огромном воздушном шаре оранжевых облаков, когда взорвалась бомба. Сорок или около того, людей просто стояли у двери, даже не понимая, что произошло, когда они моментально были сожжены до огненного пепла. Весь стеклянный фасад с надписью «АДМИНИСТРАЦИЯ АНГЕЛОВ» рухнул от огненной бомбы, и силы ада мгновенно превратили в пыль тех бедолаг, которые стояли на тротуаре. Отсвет пламени отражался от миллионов осколков стекла, когда они разрушались, падали острыми, как бритва, снежинками, позвякивая, вместе с тем, что осталось от мертвых офисных служащих, на ряду с горящими припаркованными автомобилями. Пламя из машин сердито поднималось в небо, бурля черным дымом и освещая темноту.

Одна женщина, ее лицо было покрыто пятнами от копоти и алой крови, была спасена, потому что она стояла позади автомобиля. Она кричала в агонии, ее нога представляла собой мешанину из крови и костей. Другой человек катался по газону, его пылающая одежда плавила тело. Большинству других не повезло, противоположный тротуар представлял собой сцену, сверх того, что даже самое жуткое воображение могло представить.

Где-то вдалеке, взвыла полицейская сирена. Потом еще одна. Тревога в здании сама резко замолчала от взрыва. Деревья перед зданием качались вперед-назад, их ветки пылали и шипели кроваво-красным в ночи.

Глава 7

Офисы НАС, где Мэдди была только вчера, теперь превратился в своеобразный командный центр. Внутри небольшой аудитории, который также служил огромным конференц-залом, Архангелы разместились вокруг массивного стола, их лица исхудали от беспокойства и недостатка сна. Большинство высококлассных Хранителей расселись в креслах по периметру зала, а также ряд кадровых юристов, которые просто сидели за главным столом.

Небольшое число мордоворотов — Дисциплинарных Муниципальных Агентов — в черных костюмах со сжатыми челюстями осторожно стояли у выходов из аудитории, обеспечивая безопасность. Безумные помощники мелькали из комнаты в комнату. Телефоны звонили постоянно.

Кадры тлеющей резни, которая произошла у здания Администрации Ангелов в нескольких кварталах, показывались на большом проекционном экране в главной комнате. Столбы дыма исходили от тлеющего пепла и обломков на экране. Техник подготовил оборудование для видео конференции со штабами Ангелов в Париже, Лондоне, Рио и Пекине.

В дальнем углу Марк Гадспид задумчиво смотрел сквозь тонированные стекла, которые формировали блестящую стену… стену, которая выходила вниз, на бульвар Беверли, повидавший многое на своем веку. Лучи золотого утреннего солнца проникали через толстое стекло. Позади Марка, крутился выпуск новостей, показывая последнее количество смертей от взрыва: восемьдесят три человека и число это росло… все люди, но ясно было, что атака носила символический характер, так как была совершена на месте, где Ангелы вели бизнес.

Архангел Холиок ударил кулаком по твердому дубовому столу, отчего полувыпитые чашки кофе на столе подпрыгнули. У Холиока была неповоротливая фигура, его туша была одета в стальной синий костюм, зеленовато-голубую рубашку и серебряный галстук.

— Мы должны показаться сильными. Этот взрыв — это лобовая атака, и мы должны соответствующим образом отреагировать и защищаться! Мы не можем выглядеть слабыми!

Женщина Архангел глянула на Холиока.

— Уильям, сколько раз мы должны проходить через это? У нас нет твердого представления, откуда эта угроза пришла, или кто может быть в этом замешан. Никто до сих пор не берет на себя ответственность. Делать поспешные выводы сейчас было бы глупо, и это откроет нас для серьезной критики, в конечном счете.

— Мы должны проявлять сдержанность, — согласился Архангел Стипл.

Низкий голос раздался через стол. Архангел Чарльз Черчсон встал, чтобы обратиться к собранным Ангелам. Марк немного повернул голову к Черчсону, когда тот говорил, хотя он все еще пристально смотрел на мерцающее окно.

— Не будьте дураками. Это должно быть сенатор Линден и его люди. Это следующий логический шаг для их организации, даже если он работает в президентской кампании, — заметил Черчсон важно. — Он проводит кампанию на антиангельской платформе, и некоторые уже начинают слушать его ложь. Предложенный Билль о Бессмертных был бы единственной самой опасной угрозой Ангелам начиная с Большого Пробуждения. Он питает ненависть, поворачивая человечество против нас. Они готовят силовую игру, и они не остановятся, пока мы не станем полностью беззубыми, запуганными и слабыми. Какой-то насильственный акт, как этот, должен был произойти. Вопрос состоит в том, что мы будем делать с этим? Стоять в стороне и смотреть, как они нападают на наши ценные учреждения? Или что-то еще.

Больше, чем несколько голов за столом закивали, соглашаясь с Черчсоном. Марк Гадспид повернулся к собранным в комнате Ангелам и заговорил.

— Независимо от того, какое решение будет принято сегодня, мы должны гарантировать безопасность для Ангелов в Городе Ангелов и мир. Независимо от того, что для этого потребуется.

— Марк прав, — согласился Холиок. — И часть обеспечения безопасности является залогом того, что расследование должно быть проведено правильно и что мы привлечем виновных к ответу. Вот почему мы полностью должны вести расследование. Мы не можем доверять человеческой полиции. С ростом влияния Линдена и его агентов на почве ненависти, мы можем быть уверены, что «кроты» появятся во всех человеческих органах.

Марк не согласился.

— У нас есть друзья в полиции. Возможно, мы сможем также использовать их ресурсы.

— Мы не можем доверять им. Точка, — отрезал Архангел Черчсон. Он повернулся к ряду невзрачных мужчин, сидящих вдоль стены. — Как идет наше закрытие места преступления от полиции?

Один из юристов ответил.

— Место было опечатано, доступ только для Ангелов, вскоре после того, как ПДГА прибыли после звонка в 911. Полиция подчинилась.

— Хорошо, — сказал Архангел Черчсон. Он сделал глоток кофе из кружки и поставил ее на стол.

Стеклянные двери в конференц-зал распахнулись. Следом появился Джексон Гадспид в сером балахоне и черном пиджаке. Многие Ангелы повернулись к двери, удивленные тем, что видят его.

— Джекс, что ты здесь делаешь? — сказал Марк. — Я думал, что ты с матерью и сестрой.

Самый известный Ангел в мире осмотрел комнату, увидев племянника Архангела Черчсона, Стивена, вместе с парой других Хранителей со своей Инициации в прошлом году. Его щеки пылали от злости и смущения, на мгновение он подумал о том, что его даже не позвали на самую важную встречу. Он обратился к своему отчиму.

— Я ведь Хранитель, не так ли? Даже если прямо сейчас не могу летать, — сказал Джекс. — Я поклялся поддерживать и защищать идеалы НАС.

Несколько Ангелов неловко изучали стол перед ними, не осмеливаясь смотреть на Джекса.

Марк встал со стула и подошел к Джексону. Он положил руку ему на плечо в качестве примирительного жеста.

— Джекс, ты будешь бесполезен, если не поправишься, — сказал Марк тихо. — Ты должен сосредоточиться на своем восстановлении. Вернуть свои крылья.

Взгляд Джексона переместился от его отчима к кадрам, показываемым по телевизору: разрушение и последствие взрыва бомбы. Сочетание ярости и решительности светилось в его голубых глазах.

— Нет, Марк. Я хочу помочь. Я должен помочь, — сказал Джекс решительно. — Я хочу сделать все, чтобы монстр понес наказание. Я должен быть полезным хоть каким-то образом. Просто делать все, что угодно. Ты должен ввести меня в курс дела.

Марк, казалось, собирался протестовать, когда голос снова заговорил. Лица повернулась. Это был Архангел Черчсон.

— Разреши ему остаться.

Глава 8

Будильник пробудил Мэдди ото сна, как ни странно, без сновидений. Наступил ее первый день обучения на Ангела-хранителя. Повернув голову, она снова посмотрела на знак «Город Ангелов», возвышающийся над Холмами. Сегодня он казался не таким как обычно.

Мэдди вошла в ванную, поворачивая вентиль с обжигающе-горячей водой. Она посмотрела на себя в зеркало, а вода меж тем становилась все горячее. Ты не боишься, Мэдди. Тебе не страшно. Она тряхнула головой. Уж себе-то она не могла врать. Ты очень боишься!

Сняв футболку, в которой она спала, Мэдди повернулась спиной к зеркалу и заглянула через плечо, прежде чем она шагнуть под душ. Ее Бессмертные Метки, тонкие и прекрасные, блестели на голой спине. Недавно они стали еще заметнее, и Мэдди могла поклясться, что они излучали сияние время от времени.

После того, как она приняла душ и насухо вытерлась, Мэдди пришлось выбирать, что она собиралась надеть в свой первый день обучения. Не смотря на все усилия, что воспрепятствовать Джексу, он настоял, чтобы Мэдди делала покупки на его деньги… она получит свой первый чек от стипендии Хранителя в ближайшее время, вместе с огромным бонусом, который будет самой большой суммой денег, которую она когда-либо мечтала увидеть в своей жизни, но ангельские юристы все еще работали над контрактами. Мэдди все еще пыталась решить, насколько поддаваться Дарси, настаивающей на различных фотосессиях и согласованиях. Она слышала, что Nike был заинтересован в специальной линии обуви «Мэдди».

Она перекинула какую-то новую одежду, которую Джекс настоял, чтобы она купила, через спинку старого деревянного стула. Она скользнула в юбку, а затем втиснулась в дизайнерскую рубашку, имя, которого она даже не могла выговорить. Она закрыла дверь спальни и посмотрела на себя в зеркало в полный рост, которое висело на двери. Она была вынуждена признать, что одежда была определенно очаровательна. В самом ли деле она собирается признаться в этом, она отлично выглядела… девушка-продавец точно знала, что одежда будет хорошо смотреться на ней. Но Мэдди взглянула на себя в одежде и увидела, как неловко она выглядела, она боялась, что порвет одежду, чихнув. Она казалась себе неповоротливой и неуклюжей.

Подойдя к шкафу, Мэдди пошарила вокруг немного, прежде чем в конечном счете нашла то, что искала, свои любимые старые джинсы. Она сняла юбку и натянула джинсы. Теперь, нужно просто найти другую футболку… Перебирая небольшую стопку чистого белья возле двери, Мэдди нашла ее: свою серую толстовку. Закончив со своей дешевой униформой, Мэдди посмотрелась в зеркало. Она была гораздо более спокойной, это было почти шокирующим. Джекс мог жаловаться, но Мэдди не собиралась начинать свой первый день в качестве Ангела в одежде, в которой она не чувствовала себя собой. Она действительно взяла одну из покупок Джекса, пару темных очков от Диор, которые втайне она полюбила. Схватив их, Мэдди щелкнула выключателем и пошла вниз. Кинув быстрый взгляд из фронтонного окна, она была потрясена, увидев самую многочисленную толпу папарацци, с которой она когда-либо сталкивалась.

Когда Архангелы на прошлой неделе объявили, что Мэдди начнет обучение, чтобы стать Хранителем, реакция СМИ оказалась быстрой и подавляющей. Пресса была сосредоточена на шокирующий бомбежке офисов Ангелов и ужасных потерях, но теперь сверкающая и неслыханная история началась сменяться с мрачного освещения насилия на будущую Защиту обычной девушки из Города Ангелов. A! и ANN, и почти все другие сети быстро собрали часовое экстренное сообщение о Мэдди. Fox показал новый эпизод американской Защиты, как и их особенную «Мэдди». Сеть наложила лапы на старые ежегодники и показала худшие из возможных фотографий Мэдди, которые она могла вообразить, в том числе и катастрофические из седьмого класса, или «Года брикетов», когда она вздрагивала при мысли об этом. Старые одноклассники, которых она даже толком не помнила, были опрошены, говорили о Мэдди так, словно они были лучшими друзьями на протяжении многих лет. Практически каждый, кто когда-нибудь встречался с Мэдди, казалось, принимал участие в этом спектакле. Хуже всего, Мэдди подумала, было то, что каждое экстренное сообщение было пропитано окровавленными деталями драматического события Джексона с Инициации: Джексон спас ее, Темный Ангел атаковал, смертельная погоня на шоссе, изувеченный Джексон в руках нанятого демона, и она сама была на волоске от смерти.

Ангельские блоги были даже хуже, чем каждая сплетня, которую они могли вытащить. Каждый час, казалось, что Джонни Виттон получал некоторые новые «слепые» элементы, и со всем этим ужасом, который появился на свет, Мэдди получила душераздирающее сообщение от Гвен из колледжа в штате Аризона.

Как публицист Мэдди… Дарси была вне себя каждый день: ее офис был завален просьбами, но Мэдди по-прежнему отказывалась от интервью, фотосессий и публичных выступлений.

— Мэдди, просто будь разумной, — вчера умоляла Дарси, практически на грани нервных слез. — Из любви к тому, во что ты веришь, пожалуйста, дай мне делать мою работу!

Но Мэдди оставалась непреклонна… она хотела сосредоточиться на своем обучении. Будучи в центре внимания, ей понадобиться каждый кусочек концентрации, который у нее есть, чтобы стать Хранителем.

Она пробежала мимо папарацци к старому универсалу Кевина, захлопнув за собой дверь, заперев ее и заводя двигатель так быстро, как только смогла. Сразу же на выезде от фотографов, она включила радио. Диджеи на каждом канале, казалось, говорили о ней.

— Фанаты ангелов по всему миру, вне себя сегодня, поскольку Мэдисон Монтгомери Гудрайт — человеческая девушка, ранее, которая была известна как подружка суперзвезды Джексона Гадспида, находившегося в центре внимания, начнет свое обучение на Ангела-Хранителя в гламурном Городе Ангелов! У Мэдди, которая только наполовину Ангел, наполовину человек, до сих пор нет крыльев, но это не остановило Архангелов, и теперь Мэдди участвует в тренировках вместе с другими будущими ангельскими кандидатами, такими как лучший друг Джекса, Митч Стипл, и сексуальной австралийкой Эмили Брайтчерч! Оставайтесь с нами всю неделю, потому что мы расскажем все о Мэдди, девушке, которая стала Ангелом!

Мэдди переключила на другой канал, но там было то же самое. У ведущего, Джейсона Шипли, был скрипучий голос, но это не скрывало его восторга.

— Годами кандидаты со всей страны и даже мира приезжали в Город Ангелов в надежде однажды стать Защитником иприсоединиться к сексуальному и элитному кругу Бессмертных! Но теперь они мечтают о большем, потому что на этой неделе бывшая официантка Мэдди Монтгомери начинает тренировки, чтобы стать Ангелом! И Журнал Ангелов предлагает 1 миллион долларов за первое фото крыльев Мэдди! Так что если вы будете на этой неделе в Бессмертном Городе, приготовьте свою камеру, и, возможно, вы получите эти деньги!

Один миллион долларов? Мэдди не знала об этом. Приступ тревоги охватил ее, когда она представила, что ее крылья появятся на глазах у публики. Она надеялась на чудо, что она сможет контролировать их, если они решат дебютировать.

Она остановилась у сторожевого поста, который вела ко входу в тренировочный кампус Ангелов. Сотрудник службы безопасности наклонился, глядя с подозрением на старый кузов универсала из под полей своей черной шляпы.

— Здравствуйте, — сказала Мэдди, осторожно улыбаясь.

— Кого бы вы хотели увидеть?

— Хм, никого… я думаю, я здесь сама по себе… думаю, я здесь для тренировок.

— Ваше удостоверение личности? — гавкнул охранник. Мэдди увидела другого охранника на посту. Казалось, у него тоже через плечо висела винтовка.

Она отдала свои Калифорнийские водительские права охраннику. Выражение его лица посветлело, когда он прочитал имя на пластиковой карточке.

— О, прошу сюда, мисс, — дружелюбно сказал он. — Я Вас не узнал. Нужно всегда быть очень осторожным, особенно с теми отморозками из Фракции Обороны Человечества, которые каждый день становятся все большей угрозой.

Хотя Фракция Обороны Человечества еще не взяла на себя ответственность за теракт, но, по общему мнению, они должны были быть замешаны в этом, учитывая, что в течение многих лет они призывали к устранению НАС насильственным путем, если это необходимо.

Блестящие ворота бесшумно открылись, и Мэдди проехала в кампус. На территории была другая пара одетых в черное вооруженных охранников… Бессмертные держали подготовку в абсолютной тайне, они не хотели рисковать, особенно после взрыва. Лиственные деревья окружали ряд офисов-бунгало, которые были построены в 30-х годах, и тем не менее были в идеальном состоянии. Садовники работали над безупречным газоном, подрезая совершенно зеленую траву. Монументальные пальмы стояли на расстоянии. Главное здание было гигантским угловым бунгало, в котором размещался офис декана, где Луи Крез, Ангел-иммигрант из Центральной Европы, управлял учебными полигонами столько, сколько любой мог помнить. Сначала Мэдди задалась вопросом, почему у него была такая «неангельская» фамилия, но потом она выяснила, это просто в переводе с немецкого означало «крест».

Мэдди узнала от Джексона, что Крез был известным из-за его тирад против Ангелов-стажеров и инструкторов, а также из-за его изумительных успехов в превращении самых малообещающих Ангелов в Хранителей-суперзвезд. (Он был также известен тем, что у него всегда была дорогая кубинская сигара во рту. В Городе Ангелов давно ходила шутка, что он курит их, даже когда спит, и тем самым создает большие проблемы для миссис Крез.)

Мэдди поехала в сторону автостоянки. Ее первым побуждением было оставить машину в разделе посетитель, но знак указал ей на небольшую автостоянку, зарезервированную для «Претендентов на Обучение». За офисами стояли двумя рядами низкие, но величественные белые здания, они выглядели как огромные ангары. Должно быть, по крайней мере, дюжина из них сверкала под солнцем. Если кто-нибудь захочет узнать, как Ангелы сохраняли свое обучение настолько секретным, то здесь была только часть ответа.

Мэдди поставила дядюшкин универсал на свободное место. Она в последний раз проверила свою сумку, чтобы убедиться, что она взяла все, что ей может понадобится, включая новый пустой дневник от дяди Кевина и тетрадь тренировок ее отца. Она вышла из машины на ослепительное солнце и посмотрела на свой автомобиль, неуместно припаркованный среди машин других юных тренирующихся Ангелов: Порше, Ягуар, Рендж Ровер, Порше, БМВ М3…и старый универсал Кевина с 220 000 пройденными милями. Она увидела, что на бампере до сих пор была наклейка почетного студента старшей школы Города Ангелов. Мэдди лениво задумалась, нет ли у них наклеек «Мой ребенок — почетный ученик в Тренировочной Академии Ангелов — Хранителей».

Гольф-кар подлетел к Мэдди, управляемый молодой женщиной, всего на несколько лет старше Мэдди.

— Мисс Гудрайт? Я — Сейди. Мистер Крез хочет увидеть вас. — Ее голос был резким и отрывистым. Она была так красива, что Мэдди сначала подумала, что она, должно быть, Ангел, но что-то было в ней земное, что заставило Мэдди решить, она была человеком.

— Мистер… Крез? — Мэдди поперхнулась. — Сейчас?

— Да. Он специально просил, что бы я приехала и забрала вас, как только вы прибудете на территорию. И мистер Крез не любит ждать.

Поездка заняла всего лишь тридцать секунд, петляя вокруг офисов в переднее бунгало. По пути они проехали мимо двух Ангелов, Мэдди готова была поставить на то, что они обучались на Хранителей и были парнем и девушкой. Она также поставила бы на то, что они впились в нее взглядом.

Сейди провела Мэдди через двойные двери в шикарные офисы. Они были также назначены штабом НАС, но намного более классические, со стилем арт-деко 30-х. Мэдди почувствовала, что попадает под влияние более очаровательного времени в прошлом Города Ангелов. Секретарь, сидевшая за стойкой регистрации, подала Сейди знак рукой. Так кивнула и быстро открыла дверь во внутренний офис, жестом приказывая Мэдди заходить.

— Мистер Крез сейчас Вас примет, — сказала Сейди. Мэдди сделала несколько робких шагов, и Сейди закрыла дверь, оставив Мэдди одну в комнате.

Из огромного облака дыма появился коротковатый, несколько дородный Ангел с сигарой. Мэдди поняла, что она никогда не видела полноватого Ангела. Фактически, он был самым неангельским Ангелом, которого она когда-либо видела. Луи Крез одет в гладкий костюм «в елочку» с золотым галстуком, и у него были тонкие усики. Он топал прямо к ней.

— Ты должно быть девочка Гудрайт, — сказал мужчина громко, нахально, протягивая руку для пожатия. — Я читал о тебе. Ты — знаменитость.

Мэдди робко протянула руку вперед, и она исчезла в его мясистой лапе, когда он тряс ее.

— Я — Луи. Но ты, вероятно, уже знаешь это. Если бы ты была тупицей, ты бы не пошла на Обучение на Хранителя. Мы бы просто сразу сделали тебя Архангелом. — Луи Крез от души рассмеялся над своей шуткой. Телефон на его столе просигналил, и свет вспыхнул зеленым, указывая на входящий звонок. С раздражением он повернул голову к толстой дубовой двери.

— НИКАКИХ ЗВОНКОВ, ВЫ — КРЕТИНЫ! — прикрикнул он на помощников через двери.

У Мэдди заняло секунду, чтобы оглядеться. Она оказалась в шикарной комнате с дубовыми дверями. За двумя большими окнами, которые были распахнуты в сад, цвели великолепные фиолетовые и розовые цветы. Их аромат доносился в комнату, смешиваясь с сигарой. Старые, фотографии в серебряных рамках Луи Креза с фактически каждым известным Хранителем, когда-либо выпущенным из этих стен. Воспоминания из Золотого Века Города Ангелов. Они были все подписаны: «С любовью навсегда, для Луи», «Луи, где бы я когда-либо был без тебя, дорогой?», «Луи: Ты все еще должен мне 10$, ты зазнайка!». Мэдди даже увидела фото с Тетей Джексона Кларой, прежней «Жемчужиной Города Ангелов». Джексон рассказывал ей, что когда-то даже ходили слухи любовной связи между Кларой и Луи, которую газеты, радио и кинохроники в это время также стремились эксплуатировать, как сейчас блоги и ANN.

Крез посмотрел на Мэдди:

— Ты немая?

— Что? — переспросила Мэдди.

— Ты немая? Ты ничего не говоришь.

Мэдди покраснела:

— Ну, я просто хочу сказать вам, что это прекрасная возможность…

Лицо Креза стало серьезным:

— Прибереги эти законсервированные ответы для ANN. Ты думаешь, что готова стать кандидатом?

Мэдди судорожно сглотнула.

— Да, — сказала она твердо.

— Что ж, это хорошо. Потому что я так не считаю. Фактически, я сказал им так же, когда они послали тебя ко мне. Что здесь собирается делать полуангел, получеловек, который ни разу в жизни не тренировался и у которого даже нет крыльев? Но они настояли. У каждого есть начальник. В том числе и у меня. Единственная разница в том, что моего зовут Габриель, он состоит в Совете Двенадцати, и он придумал такую вещицу, которую я люблю называть Защита за плату. Ты наверняка слышала о ней.

Мэдди не могла вымолвить и слова. Она старалась смотреть на одно и то же пятно на ковре, желая оказаться где угодно, но не здесь, в данный момент. Пока она пыталась найти смелость в конференц-зале NAS с притязательными Архангелами, эта прямая атака Креза заставила ее чувствовать себя маленькой и оскорбленной.

— Ты так поздно вступила в игру, я даже не знаю с чего начать. Эти и другие Хранители, они фактически начали практику в утробах своих матерей. И теперь они хотят, чтобы ты перепрыгнула через пару лет? — фыркнул Крез.

— Я… — Но Мэдди замолчала. Он был прав. Она начинала обучение невероятно поздно, хотя она знала, что у нее не будет Инициации в течении, по крайней мере, двух лет как минимум.

Низкий, сильный мужчина смотрел на нее, делая большую затяжку сигары и выдыхая огромное облако густого серого дыма.

— Это еще не значит, что ты не сможешь сделать это. Просто знай, что я буду следить за тобой. Пристально.

С этим он прошел через офис назад и сел за свой огромный стол из грецкого ореха, где он начал проверять электронные письма на своем серебряно-черном PowerMac, маленькая уступка современных дней. Он по-прежнему затягивался сигарой.

Мэдди стояла там, застыв, неуверенная, что делать. Через мгновение Крез посмотрел на Мэдди, раздраженно.

— Что ты до сих пор здесь делаешь? Тебе разрешили учиться.

Краснея от замешательства, Мэдди повернулась и направилась к двери. Сейди стояла в приемной, одной рукой теребя коробку салфеток. Руки Мэдди тряслись от встречи, но Сейди почти казалась разочарованной, что Мэдди не была больше сокрушена. Она убрала свои руки подальше от салфеток и, наклоняясь, подняла новый ноутбук, который был на рабочем столе. На нем были выгравированы инициалы ММГ.

— Это твое, — сказала Сейди, когда она вручила его Мэдди, у которой никогда не было ее собственного совершенно нового компьютера прежде… Кевин мог позволить лишь б/у. И у нее, конечно, никогда не было своего собственного нового MacBook Pro за две тысячи долларов.

— Э, спасибо, — сказала Мэдди, выдыхая и осматривая объект в руках.

Секретарь говорила в свой наушник: «Черчфилд в два». Потом она переключила звонок на Креза: «Гари, ты с Луи». Внутри офиса, Мэдди услышала, как Крез начинает орать на звонок.

Сейди посмотрела на часы.

— Мы опаздываем. Идем на твой первый урок.

Мэдди кивнула, оглянувшись на мгновение через плечо на дверь, которая вела обратно в офис Креза, в то время как его приглушенные вопли продолжались. Она была удивлена, узнав, что коридоры внутри офисных и учебных зданий, которые окружали огромный кабинет Луи, были мраморными. Они проходили через разные двери кабинетов ангельских инструкторов и старых классов, и Мэдди было интересно, как расположена северо-западная часть здания. Наконец-то Сейди остановилась перед дверью. Мэдди заглянула в класс через окошко. Молодой Ангел в желтовато-коричневом вельветовом пиджаке с заплатками на локтях сидел на столе и смотрел на какие-то записи. Комната выглядела на удивление обычной. И пустой.

— А где все остальные?

— О, мистер Крез решил, что у тебя должен быть личный преподаватель, особенно в начале обучения. Таким образом ты не будешь чувствовать себя неуспевающей, как если бы ты училась с остальными, кто тренируется, чтобы стать Хранителями. Это действительно для твоей же пользы.

Мэдди подняла брови в удивлении, так как пыталась понять, в какую игру играет Крез.

— Хорошо. Личный преподаватель. Понятно. — Мэдди думала о том, что у никогда не было ничего личного, даже того, что намного меньше, чем человек, которого назначили обучать тебя. — Я должна знать еще что-нибудь?

— Это почти все, что ты должна знать. Если тебе что-то понадобится, ты знаешь, где нас найти, — сказала Сейди. Она положила свою тонкую руку на плечо Мэдди и сжала его в знак поддержки, это был первый дружелюбный знак, который она явила Мэдди. — И удачи тебе.

Дверь открылась со скрипом, когда Мэдди толкнула ее и вошла в класс. Одетый в вельвет Ангел перемешал свои записи и поднял глаза.

— Ты, должно быть, Мэдди. Я — Филипп. Мы какое-то время поработаем вместе.

Мэдди пожала ему руку и села на стул, нервно опустив сумку с книгами на пол. Оказалось, что ей хотелось узнать, каким будет ее первый урок в качестве Хранителя: заморозка времени, как умеет делать Джекс? Несколько крутых трюков, чтобы ей пришлось серьезно сосредоточится на Защите, и чтобы ее не волновали случайные и «статические» изображения, на которые она не может воздействовать и которые она видит с детства, например, как тот мальчик в огне? Что-то еще более полезное и удивительное, что она даже не может представить?

— Мы вполне бы могли приступить к работе, — сказал Филипп. Мэдди наклонилась вперед, ее стремление проявилось, даже несмотря на состояние Мэдди.

Филипп потянулся обеими руками к сумке, стоявшей возле ножки стола, и вынул огромную книгу. Он бросил ее между ними, и книга приземлилась с оглушающим грохотом. Книга была старой, оливкового темно-зеленого цвета, и на ней не было картинок или чертежей. На обложке простыми черными буквами было написано: АЭРОДИНАМИКА АНГЕЛА. Она наклонилась и робко открыла книгу. Страницы были напичканы текстом со случайными графическими пособиями. Еще там были бесконечные формулы и алгоритмы: вычисления и алгебраические данные простирались на страницах. Мэдди пришлось подавить стон.

— Это займет у тебя некоторое время, — спокойно сказал Филипп. — Я вернусь через три часа, чтобы посмотреть, как ты справилась с упражнениями из первых трех глав.

Ангел поднялся со стула, чтобы покинуть комнату.

— Но, — начала Мэдди.

Филипп повернулся к двери, наклонив голову со злым выражением лица.

— Да..?

— Ничего, — сказала Мэдди в тот же момент, вспомнив, что ей сказал Крез, решив не показывать им свои слабости. — Я только что вспомнила, что у меня есть калькулятор на телефоне. Не люблю использовать обычные калькуляторы. Спасибо!

Слегка улыбнувшись, Филипп покинул комнату.

Со вздохом Мэдди открыла книгу. Она смотрела на страницу авторского права: 1957 год. Книга была старше Дяди Кевина! Это было далеко от сексуального и роскошного обучения на Хранителя, с которым она думала, столкнется в свой первый день. Мэдди начала работать, и хотя текст был трудным, она была приятно удивлена, что некоторые формулы были не таким уж сложными, как она думала вначале. Она всегда была почти самой лучшей на уроках математики, и она успешно справилась со сложным экзаменом. Она едва сделала первое упражнение в главе, когда в сумке загудел ее iPhone. Вытащив его, она увидела, что ей пришло сообщение от Джекса. Он спрашивал:

«Аэродинамика Ангела?»

Быстро напечатав, Мэдди ответила:

«Откуда ты знаешь?»

Джексон:

«Хаха, каждый проходит его первым. Не беспокойся, будет лучше! Могу ли я пригласить тебя на ужин в честь твоего первого дня?»

Мэдди размышляла с минуту, задумавшись, не получит ли она кучу домашнего задания после своего первого дня. Она вспомнила совет Джексона, когда они впервые встретились, и он пришел к ней в комнату, чтобы взять ее полетать: «Чтобы что-то сделать, нужно просто взять и сделать это».

Мэдди:

«Хорошо. Только если тебе будет не стыдно быть на свидании с тем, кто ищет квадратный корень во время десерта».

Джексон:

«Я заеду за тобой в семь».

Мэдди поставила телефон на беззвучный режим и вернулась к работе.

Спустя три часа, когда Филипп вернулся, Мэдди все еще сидела с открытым учебником по аэродинамике ангела и писала что-то в тетради. Одетый в жакет Ангел поднял бровь и безжалостно улыбнулся, когда увидел Мэдди.

— Как я вижу, ты все еще работаешь? Не волнуйся, это сложно даже для наших самых…опытных Ангелов.

Мэдди положила карандаш и закрыла массивный учебник. Она взглянула на Филиппа.

— О, я просто закончила пораньше, и решила сделать главы четыре и пять, я люблю работать наперед. Когда Вы вошли, я только начала шестую главу, но я могу сделать ее в следующий раз. — Она ласково улыбнулась Филиппу.

В этот момент пришла Сейди и увела Мэдди на ее следующий урок. У нее была стопка других книг для Мэдди, включая Практический полет для Хранителей, Второе Издание; Манипуляции со временем для Хранителей; а также Книга Ангелов, книга из библейских времен. Мэдди думала, что это был странный выбор, но, видимо, книга играла большую роль на уроках истории Ангелов, который она выбрала не в первый раз, потому что изучала его в старшей школе Города Ангелов. Когда они вышли на слепящее солнце, Мэдди увидела группу красивых юных Бессмертных, идущих вместе к столовой. Она могла поклясться, что они смотрели на нее, а потом засмеялись. Сейди посмотрела на Ангелов краешком глаза.

— Если ты хочешь ланч, просто дай мне знать, чего ты хочешь, и я принесу это в класс. Мистер Крез считает, что будет лучше, если ты будешь есть за работой, по крайней мере, вначале, пока у тебя еще так много материала для изучения.

Мэдди не ответила. Она подумала о жующем сигары начальнике и о злости, растущей в ней. Он пытался держать ее подальше от других Хранителей во время обучения! Он оттолкнула от себя эти мысли, чтобы сфокусироваться на поставленной задаче — выжить на следующем уроке.

Ей было интересно, какую скучную вещь ей зададут на этот раз: переводить древние ангельские тексты с латинского на современный английский? Запомнить каждого Архангела, начиная с 1910 года? Повторить устав NAS и конституционные поправки каждого года? Пойманная в эту бурю мыслей, Мэдди повернула за угол и чуть ли не бегом направилась прямо к женщине Ангелу, которая разговаривала. Ее австралийский акцент был безошибочен.

— … даже поверить в то, что происходит здесь и сейчас? А дальше что, мы будем принимать заявки от всех с улицы, кто думает…

Красивый, гибкий Ангел, которая шла с другим потенциальным Хранителем, остановилась, как вкопанная.

— О, Привет, Сейди, — сказала Эмили Брайтчерч.

Сейди прокашлялась.

— Эмили, это Мэдди Монтгомери. Ты часто будешь видеть ее здесь.

Мэдди, растерявшись, запнулась.

— Рада познакомиться с тобой Эмили.

Конечно, она знала, кем была Эмили… Австралийским Ангелом, которая приехала в Город Ангелов в этом году, чтобы закончить обучение… хотя они никогда не встречались. Эмили была той, о которой судачили все… Ангелом, который в этом году был в Номинальном классе, и ее земную сексуальную привлекательность нельзя было отрицать. Она вызвала скандал, появившись в серии провокационных черно-белых объявлений Bulgari на рекламных щитах вдоль Полосы Ореола, только напротив замка Мармонт. Она щеголяла драгоценностями и своими Бессмертными Знаками… и ничем другим… в объявлениях, и рекламных щитах вызвали больше аварий, чем те, которые происходили на бульваре Сансет. У нее были темно-рыжие волосы, намек на несколько веснушек и абсолютно прекрасный цвет лица.

Сексуальный Ангел осмотрела Мэдди полностью сверху донизу, и наигранно ей улыбнулась, это совсем не означало, что она может обмануть кого-то.

— Привет, Мэдди. Надеюсь, ты удачно заселилась. Мы так рады, что ты присоединилась к нам, даже если в столь поздний, поздний этап. — Эмили сверкнула фальшивой улыбкой даже ярче. — Все это так впечатляет, что ты готова попробовать, несмотря на твои… трудности… стать Хранителем, когда остальные из нас тренировались так долго.

Совершенно опешив, Мэдди заикалась, несколько шокированная словами. Почему привилегированный Ангел был таким… злым? Мэдди ведь ничего ей не сделала!

— Будь милой и передай от меня привет Джексу, ладно? — добавила австралийский Ангел. — Та! — Эмили повернулась к своей Ангелу-спутнице, которая смотрела на Мэдди с завуалированным презрением. — Пошли, Зое. Остальные ждут.

Две женщины Хранителя ушли в солнечный полдень, оставляя Мэдди безмолвно смотреть им в след.

— Так радостно, что ты встретилась с другими Ангелами, — сказала Сейди, когда они отошли от гольф-карта.

— Да. Мне тоже, — мрачно сказала Мэдди, оглядываясь через ее плечо, когда два Ангела присоединились к другой группе и скрылись в столовой.

Пересекая сад на карте под качающимися пальмами, Сэйди и Мэдди скоро свернули на дорогу, которая пролегала между огромными белыми ангарами, которые Мэдди видела, когда она впервые приехала. Все они были совершенно одинаковыми, кроме индивидуальных нарисованных черным номеров. Они были низкими и спрятанными за занавесом из деревьев, стоявших за толстыми стенами, окружавшими весь тренировочный кампус так, что никто бы никогда не подумал, что они там есть. Никаких излишеств. Но, очевидно, там что-то происходило. Сейди припарковала машину для гольфа за пределами специальных отметок. Войдя в здание, они словно погрузились в бассейн тьмы. Солнечный свет снаружи контрастировал с чернильно-черной внутренностью здания. Несколько мгновений спустя глаза Мэдди начали привыкать к темноте, и она увидела, что она находится в большой комнате, которая, возможно, занимает одну десятую всего ангара. Пол и потолок были покрыты телеэкранами, словно купол обсерватории. Несколько компьютерных мониторов светились сбоку панели управления, а в середине комнаты вырисовывалась большая металлическая платформа. Там не было никого, кроме одного Ангела. Она встала, искренне улыбнулась Мэдди в знак приветствия. Мэдди вскоре узнала эту девушку-Архангела, которая вступилась за нее на встрече в NAS.

— Привет, я — профессор Архангел Арчсон, — сказала она, — Но ты можешь называть меня Сьюзен. — Ее кожа была оливкового цвета, и богатые, темные волосы были собраны в пучок, Сьюзен, казалось, на первый взгляд была похожа на другого невероятно красивого Ангела, но там было что-то в ней, что Мэдди сразу же почувствовала.

Сейди извинилась и оставила Мэдди и профессора вдвоем. Сьюзен предложила Мэдди чашку чая, которую та вежливо отклонила.

— Ну, если ты не возражаешь… — Женщина налила себе чашку дымящейся жидкости коричневого цвета, смешивая несколько капель меда и свежевыжатый лимон. Она снова тепло улыбнулась Мэдди. — Ты выглядишь смущенной, — сказала Сьюзан. — Иногда мы — Архангелы проводим занятия. Это помогает нам быть ближе к посещающим уроки Хранителям.

Мэдди попыталась улыбнуться в ответ, но тот факт, что ее учителем был не просто Ангел, а Архангел, заставил ее занервничать еще больше.

Сьюзен глянула на Мэдди.

— Скажи мне, что ты знаешь о частотах.

Мысленно Мэдди вернулась к тому, что ей рассказал Джексон, также она вспомнила о своем собственном опыте с явлениями — о своих странных видениях. Ангельские «способности» проявились раньше, чем она узнала, что она наполовину Ангел. Ужасные предчувствия, которые переполняли ее время от времени.

— Ну, каждый человек имеет частоты. Они уникальны. И каждый Ангел может принимать эти частоты.

— Это верно, — сказала профессор, ободряюще кивая.

— Но обычно, если ты не знаешь частоту, она похожа на случайный шум. Он не имеет смысла, так в нем все перемешано. И это случилось со мной…до того, как я узнала.

— У каждого Ангела есть это, за исключением тех, кто не знает об этом. И каждый Ангел должен учиться их контролировать. Некоторым приходится долго и упорно работать над этим, а некоторые, возможно, никогда не научатся владеть ими. Ты это знала?

Мэдди покачала головой.

— Я просмотрела твои документы. Очевидно, ты уже на правильном пути. — Профессор Арчсон взглянула на Мэдди. — Держу пари, об этом ты тоже ничего не знала, не так ли?

— Нет, я просто всегда думала, что я…странная.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду. У меня видения начали появляться в более раннем возрасте, чем это обычно происходит. Меня они так беспокоили, что мои родители думали о том, чтобы отослать меня в ангельскую школу-интернат в семь лет. Я думала, что никогда не смогу управлять частотами, не смогу противостоять этим ужасным картинкам. И вот теперь я здесь, учу им. Ты не странная, Мэдди. Ты просто одна из нас.

Мэдди кивнула, ее кровь застыла на мгновение, когда она вспоминала предчувствие о мальчике в полосатой рубашке, тянущего к ней ручонки в пожаре в приюте для бездомных.

— Ты в порядке? — спросила профессор.

Мэдисон поблагодарила доброго ангела напротив нее.

— Профессор Арчсон, можно ли мне чая? Предложение звучало здорово.

— Конечно. — Профессор налила ей чашку чая. — И запомни, не профессор Арчсон, а Сьюзен. — Она подалась вперед на стуле. — Теперь, мы должны приступить к работе?

Сьюзен повернулась к компьютеру. Она нажала несколько клавиш, и глубокий грохот заполнил комнату. Жуткая голубая аура начала наполнять пространство, и Мэдди поняла, что она исходила из загадочной металлической платформы в середине комнаты. Сьюзен привела к ней Мэдди. Голубой блеск в сфере стал разгораться ярче, и Мэдди подумала, что она даже ощутила жар, исходящий от блестящей поверхности металла.

— Это то, что мы называет модулятор частот. Профессор Кросстоун, который помог создать эту территорию, построил первый опытный образец, и я с тех пор усовершенствовала его. — Сьюзен потянулась рукой к сфере.

Синий свет, казалось, медленно устремился к ее руке, когда она приближалась.

— Если ты находишься внутри, это значительно усиливает частоты в пределах определенного диапазона. Это похоже на метание дротиков в цель, и внезапно ты можешь попасть в яблочко в десять раз больше… это намного легче. Затем ты можешь попрактиковаться на обнаружение частот, оттачивая свои навыки. Если все пойдет хорошо с твоей подготовкой и становлением номинантом, настанет день, когда ты будешь использовать это для Защиты.

Мэдди шагнула ближе, голубое свечение из сферы освещало ее лицо. Она посмотрела на сотни экранов, окружающих ее. Они были еще совершенно темными.

— Что касательно их?

— Так как модулятор производит частоты, мы графически проецируем их на каждый из этих экранов. Ответная реакция нервов на изоляцию их в твоем уме и через проекции на экранах делает процесс обучения в два раза эффективнее.

Сьюзен отошла от платформы, оставив там Мэдди.

— Хочешь попробовать?

— Конечно, — сказала Мэдди неуверенно.

— Вот для чего мы здесь, — сказала Сьюзен, смеясь. — Не беспокойся, оно не кусается.

Она подошла к небольшому устройству управления и начала нажимать какие-то кнопки.

— Переходим на полную скорость, — бестелесный голос Сьюзен прозвучал по внутренней связи.

Мэдди почувствовала небольшое головокружение, но вокруг ничего не изменилось. Экраны, окружавшие ее, оставались пустыми.

— Я замолчу на некоторое время, — сказал голос Сьюзен по внутренней связи. — Я хочу, чтобы ты успокоила свой разум. И затем начала слушать с его помощью. Знаю, это звучит странно или сложно. Но просто начни слушать. Мы не ожидаем ничего поразительного в этот первый раз, достаточно просто понимать, что здесь всегда есть частоты, которые можно услышать, даже если они перемешаны. Мы будем ждать столько времени, сколько тебе понадобится.

— Хорошо, профес…то есть Сьюзен. Я постараюсь сделать все, что в моих силах, — сказала Мэдди. Закрыв глаза, Мэдди попыталась сосредоточиться. Разные мысли начали появляться в ее уме: что сказал ей Луи Крез, как дядя Кевин справляется без нее, что думают о ней другие обучающиеся Хранители, как она может получить свою машину, переложила ли она белье из стиральной машины в сушилку.

Мэдди никогда не осознавала, что постоянно крутится у нее на уме. Казалось, что модулятор частот усиливал этот поток мыслей. Ей показалось, что прошла вечность перед тем, как мысли начали успокаиваться, и это продолжалось до тех пор, пока ее разум не отчистился. Вдохнув, она попыталась начать слушать своим разумом. К своему удивлению, Мэдди начала слышать и чувствовать вещи, которые находились вне ее. Сначала они были очень далеко. Затем они стали ближе. Это был запутанный клубок голосов, картинок, ощущений. Мэдди почти смогла ощутить их, попробовать их, но на самый короткий миг. Это были помехи. Она ощущала их раньше, но никогда не чувствовала их по приказу. Только во время странных моментов, как бы невзначай. И не так сильно, за исключением нескольких случаев, когда у нее было настоящее видение, как в прошлом году, когда она предвидела свою собственную смерть на улице во время школьной вечеринки прямо перед тем, как Джексон спас ее.

— Открываю частоты, — сказала Сьюзен.

Вскоре один за другим экраны начали оживать: этот показывает человека на встрече с начальником, этот — женщину, покупающую розы у флориста, этот — подростка в пробке на Бульваре Ангела. Так как каждый из них попадал в Мэдди, ее ум на мгновение был переполнен, и она почувствовала, словно она находится там. Пока следующая частота не достигла ее. Вскоре все телевизоры вокруг нее ожили, так как Сьюзен открывала все больше и больше частот в модуляторе, чтобы Мэдди работала с ними. Голоса и шумы в комнате частот стали громче, более буйными и неблагозвучными. Мэдди вспомнила, что сказала ей Сьюзен о изоляции и определении частот. Полностью сконцентрировавшись, Мэдди попыталась распутать по одному за раз хаотичные изображения в своем разуме. Если она очень хорошо концентрировалась, она могла изолировать одно, но затем оно пропадало. Медленно она смогла схватиться за одну картинку и начала ее удерживать в уме. Энергия, которую она вдруг почувствовала, была потрясающей.

— На сегодня достаточно. Мы попытаемся изолировать определенные Защиты в следующий раз.

Но озадаченный взгляд вспыхнул на лице Сьюзен, когда она видела, что все больше экранов оживало, и вся комната была теперь наполнена. Мэдди тянула больше частот даже при том, что Сьюзен прекратила добавлять их к модулятору. Глаза Мэдди закрылись. Хаос голосов и изображений в ее мозге был невероятен. Даже не думая об этом, ее мозг начал сортировать каждую частоту и отсылать ее, как свою собственную. В конце концов, у Мэдди осталась всего одна главная частота. И это была Сьюзен.

Как только она зафиксировалась на частоте, это было, как будто мир переключился от черного и белого, окрасился, тогда она смогла увидеть Сьюзен с прекрасной четкостью. Собственное зрение Мэдди ушло полностью. Внезапно Мэдди увидела Сьюзен, отчаянно управляющую платформой Мэдди, которая рухнула без сознания на стальной пол. Все это было ясно как день. Опыт был ошеломляющим. Мэдди почувствовала, как будто ее внезапно вырвало из ее собственного тела. Адреналин и почти лихорадочное волнение затопили ее тело.

— Я вижу тебя! Я вижу тебя! — закричала она.

— Что? Это невозможно! — Голос Сьюзен был громок и настойчив, но он казался на расстоянии в миллион миль. — Мэдди, будь осторожна. Ты не готова!

— Я вижу тебя! — закричала Мэдди снова, сметенная этим невероятным чувством момента. Внезапно она почувствовала себя крайне легкомысленной. Края ее видения Сьюзен быстро темнели. Все ее чувства равновесия и ориентации исчезли. Почти, как будто в замедленной съемке, Мэдди почувствовала, что падает боком, ее тело было неспособно следовать простым командам.

С отвратительным глухим стуком ее тело ударилось о гладкую металлическую платформу. Немедленно все телевизоры почернели. Сьюзен, в панике, подбежала к платформе… как Мэдди видела в своем мимолетном видении. Ее лицо побледнело, когда она увидела Мэдди, изможденную и без сознания. Сьюзен склонилась к ней, Мэдди медленно возвращалась в сознание. Моргая, она посмотрела на Сьюзен.

— Мэдди, с тобой все в порядке? — спросила Ангел.

Мэдди медленно кивнула, садясь. Она потерла локоть в том месте, где она упала на жесткий металл.

Преподаватель покачала головой.

— Это удивительно, Мэдди. Я думала, что нам потребуются недели, чтобы добраться до этой точки. И здесь ты сделала это в считанные минуты. — Сьюзен отключила Мэдди от модулятора частоты. — Я думаю, что на сегодня достаточно, не так ли?

Мэдди коснулась бока, немного морщась от боли.

— Да, возможно, это хорошая идея. — Она рассмеялась. — Я смогла пораниться стоя на одном месте. Я думала, что опаснее будет, как только я получу крылья и полечу.

Странное выражение проскользнуло по лицу Сьюзен, и она отвела взгляд, изучая монитор компьютера.

— О?

— Что, Сьюзен? — спросила Мэдди нервно.

Сьюзен глубоко вздохнула и оглянулась назад на Мэдди, легкие линии беспокойства появились на ее все еще юном лице.

— Ничего. Но я знаю Архангелов, и другие доктора сказали тебе, что твои крылья будут выходить точно так же, как у Ангелов. Из того, что я видела в диаграммах, твои Бессмертные Метки достаточно развились, и крылья должны появляться буквально в любой день. И я знаю, что это то, чего СМИ ожидают теперь. Но по правде говоря, мы не знаем, когда или, правда ли они появятся, как ты… созреешь. Нет никакой причины ждать каких-либо отличий. Но это — совершенно новый мир для нас.

Холодное, острое беспокойство охватила Мэдди, словно трусливая волна на пляже.

— Отличий? — сказала Мэдди, вспоминая ее повторяющийся кошмар о тех почти демонических придатках, деформированных, нежелательных. Был ли ее сон каким-то предвестником того, что собиралось произойти на самом деле, неважно, что специалисты Ангелов или Джекс или кто-то ей сказал?

Профессор отвернулась, рассеянно нажимая на клавиши на небольшой клавиатуре, связанной с монитором. Настойчивый синий свет в комнате начал медленно мигать и тускнеть.

— Мне не следовало говорить ничего такого. Прости. У нас нет никаких оснований полагать, что что-нибудь будет отличаться, Мэдди. — Экраны компьютера отключались. Сьюзен повернулась к Мэдди, с широкой улыбкой на лице, переполненной энтузиазмом. — Ну, что ты скажешь, если мы пойдем и пообедаем, видишь, Сейди, кажется, без вести пропала?

— Конечно, — сказала Мэдди, собирая свою сумку. Сьюзен открыла дверь, и шокирующий солнечный свет хлынул в тускло освещенную комнату. Но разум Мэдди был далеко. Все еще пережевывая слова, и что они могут означать для нее: отличия.

Глава 9

Человек вошел в темный глухой переулок, проходя мимо мусорных баков, которые сильно пахли все еще жаркой ночью. Он слегка горбил плечи — дурная привычка. Выше, в туманном ночном небе, всего лишь в нескольких кварталах, огни гладких офисных небоскребов сияли возвышаясь над центром города. Не смотря на то, что жар солнечного дня все еще исходил от кирпичей и асфальта, в глухом переулке ночью человек был одет в пальто, его руки были глубоко спрятаны в карманы. Ему так больше нравилось. Подошвы его потрепанных мокасин прилипали к асфальту, который был покрыт пылью, отходами и мусором, которые, казалось, никогда не получится отмыть.

Центр великолепного Бессмертного Города. Когда-то давно Ангелы были неотъемлемой частью центра города, пили в шикарных барах, обедали в старых стейк-барах, проводили Ангельские мероприятия в богатых аудиториях, водили красивые гламурные автомобили в джунглях высоких зданий, которые строились почти каждую неделю. Но это было много лет назад. Теперь каждую ночь он превращался в заброшенный лагерь для бездомных и безнадежных, изобилующий преступниками и теми, кто не хотел, чтобы их нашли. Казалось, целая жизнь вдали от наманикюренных, великолепных жизней красивых Ангелов… но их сверкающие дома на холме находились всего в пяти минутах езды отсюда.

— Ннннайдется немного мелочи, мистер? — невнятно пробормотал человек, делая изрядный глоток ликера из коричневого бумажного мешка, стоящего между ног. — Едва уцелел из Приюта Города Ангелов в огне и… — он икнул, — … я не смог сомкнуть глаз с тех пор. Ну и сны, я вам скажу. Человека в пальто услышал голос, раздававшийся из-за оливково-зеленого мусорного бака. Посмотрев вниз, он увидел тощего мужчину с отекшим лицом и красным носом, его волосы и борода слиплись. Этот человек был одет в то, что казалось грязными лохмотьями. Изображение бомжа отразилось у мужчины в очках в проволочной оправе.

— Быть может, в следующий раз, — сказал человек в пальто перед тем, как пройти дальше.

Он скоро достиг неприметной двери в переулке. Его кулак двинулся и постучал по ее металлической поверхности. После недолгого шарканья за дверью, пластина, которая была на уровне глаз, за металлической решеткой открылась. Пара темных глаз подозрительно оглядела человека снаружи.

— Закрыто. — Голос человека внутри быстро прогудел в переулке прежде, чем тот закрыл пластину снова. В переулке воцарилась тишина.

Мужчина в пальто потянулся вперед и постучал в дверь еще раз. На этот раз сильнее.

— Я здесь, чтобы поговорить с Русалкой.

Пластина за решеткой металла наполовину открылась.

— А, это ты, — сказал человек внутри. — Жди здесь.

Пластина закрылась снова. Он ушел, возможно, секунд на тридцать. Внезапно, изнутри донеслись звуки бесчисленных отпираемых замков.

Дверь в переулке открылась. Человек внутри был одет в белую майку-безрукавку, которая пузырилась на его животе. На нем были дешевые серые полиэстеровые брюки.

— Почему ты не сказал, что это ты? Фредди сказал, что ты придешь. Мы ждали… — Человек в затрепанной майке замолчал, его глаза расширились.

Человек в пальто достал одной рукой пистолет Смит&Вессон. Медленно, другой рукой потянулся к своему внутреннему карману пальто и вытащил значок. Детектив Сильвестр коротко улыбнулся при одном только взгляде на лицо человека. Иногда он с удовольствием выполнял свою работу.

— Русалка там?

Человек мрачно кивнул.

— Показывай, — сказал Сильвестр, кивнув на свой пистолет.

Человек провел детектива через мрачную прихожую в комнату. Приблизительно шесть мужчин сидели за столом, груда жареного картофеля лежала перед ними, каждый изучал карты. В комнате было жарко и накурено, и многие расстегнули рубашки. Они сидели за своими картами, пот капал с их бровей. Взглянув вверх, они увидели Детектива Сильвестра, стоящего с пистолетом. Мужчины спокойно подняли руки в воздух. Сильвестр кивнул человеку в майке, чтобы тот встал рядом с ними.

— Все, чего я хочу — поговорить с Русалкой.

Лысеющий мужчина с густыми усами медленно положил карты лицом вниз на стол и встал.

— Давайте пройдем ко мне в кабинет, — сказал Русалка, ведя детектива в соседнюю комнату. — Вам это не понадобится. — Он указал на пистолет по-прежнему находящийся в руке Сильвестра.

— Если тебе без разницы, я все-таки хотел бы держать его под рукой, — ответил детектив.

— Решай сам, — сказал лысеющий мужчина, поднимая одну бровь. Он проводил Сильвестра в небольшой потертый офис. Стол был завален бумагами и старыми ставками от скачек. Старые жужжащие люминесцентные лампы освещали комнату сверху. Пахло застоявшимся потом и неприятным запахом изо рта. Русалка закрыл за собой дверь.

— Хотите? — спросил вспотевший мужчина, беря пинту ликера и пару маленьких стаканов с полки позади него.

Сильвестр покачал головой. Мужчина налил немного и с жадностью выпил все сразу же.

— Что я могу сделать для вас, детектив? Я не видел вас здесь пятнадцать лет. С тех пор, как вы помогли задержать Эллиса и Переса.

Взгляд Сильвестра изменился. Только чуть-чуть. Но достаточно. Как будто он вспомнил что-то.

— Мне нужна информация, — сказал Сильвестр, пользуясь этим случаем, он протер очки. Водрузил их обратно и посмотрел на Русалку.

— Какая?

— Несколько недель назад парень, который работал в качестве наблюдателя во время одной из Ваших ночных «деловых сделок». Трэвис Фиттум. Он исчез, да? Парень, живущий в одном из жилых отелей на Скид Роу. И иногда в Городской Приюте Ангелов, если он не мог заработать деньги на отель. Тот же приют, который сгорел две недели назад и стал причиной смерти восьми женщин и детей. Фиттум был вашим бывшим сотрудником, которому вы дали второй шанс. — Он смотрел на лицо Русалки. — Вы удивлены? Десять долларов могут выкупить достаточно информации.

Русалка посмотрел прямо на Сильвестра.

— Если вы думаете, что мы так глупы, что разрешили бы забрать парня и привести полицию, которая начнет вынюхивать, вы потеряли даже больше, чем то, что они говорят, у вас есть.

Детектив Сильвестр слегка напрягся.

— Парень исчез, — продолжил Русалка. — Словно «пуф», ушел. Мы даже не заплатили ему, и он исчез. — Русалка покачал головой. — Большое дело. Просто бомж. Мы дали ему второй шанс, и он продул его. Он был в ночлежке на этой неделе, на улице на следующей. Наверное, устал ждать, и хотел найти другой способ, чтобы исправить свое затруднительное ночное положение.

Сильвестр покачал головой.

— Мы обычно говорим то же самое, за исключением того, что его лучший друг подал заявление, когда тот пропал без вести. Он так и не появился. Этот парень искал повсюду. Все нормальные люди ищут от Спринг-Стрит, мимо Матео. И оказывается, это случилось в ночь перед смертоносным огнем всего лишь через квартал. У нас есть один свидетель, не совсем убедительный, который говорит, что видел его в Приюте рано утром, скажем, часов в шесть.

Русалка пожал плечами.

— С каких пор тебя волнуют потерявшиеся бомжи?

— Когда за неделю пропадает без вести дюжина человек, что даже ПДГА начинает обращать на это внимание. — Сильвестр посмотрел на Русалку. — Вы не припомните ничего особенного в тот вечер?

— Ничего. Это была жаркая ночка. Мы хотели поскорее выбраться отсюда. Мы не знали, куда он подался. Мы не собирались формировать поисковый отряд. Если он не мог нести вахту на углу в течение часа без того, чтобы не напиться, он не заслуживал своих двадцати баксов.

— И вы не видели ничего другого? Вы ничего не знаете о других исчезновениях?

— Вы будете гоняться за призраками, детектив. Это центр города. Вы же знаете это. Этот район отличается от Западной стороны.

Сильвестр глубоко задумался.

— Теперь, если мы закончили, я надеюсь, что вы извините меня. Мне нужна одна королева, чтобы был фулхаус, — сказал Русалка, возвращаясь к карточной игре снаружи.

Детектив встал и последовал за ним, когда мужчина вышел из закопченной комнаты к прокуренной карточной игре.

— На чем мы..? — спросил Русалка других мужчин, когда добрался до стола.

— Ясам найду выход, — сказал Сильвестр, проходя мимо мужчины в майке, который провел его внутрь.

Сильвестр стоял в темном переулке, глубоко дыша. Он кашлял, его нос горел из-за тяжелого загрязнения от всех грузовых автомобилей, работающих на автострадах, которые окружали центр петлей. Вытащив из кармана носовой платок, он протер очки и снова вытер лоб. Очередной тупик. Не было ничего удивительного. Большие шишки в ПДГА думали, что он тратит свое время, участвуя в данной затее. Дюжина без вести пропавших, главным образом, бездомных мужчин и женщин из Скип Роу, половина из них была безымянными трупами, прямо в то же самое время, когда случился пожар в приюте для бездомных: не очень-то сенсационные новости после таинственного взрыва офисов Ангелов, который случился лишь неделю назад, и точно не высокий приоритет для полиции. У Ангелов было напряжение в их городе тезке. Но Сильвестр не мог отделаться от ощущения, что что-то происходило. И если существовало всего двенадцать сообщений об исчезновениях, сколько фактически исчезновений было? Конечно, это могло быть совпадением. Но что-то происходило в другом месте. И Сильвестр научился доверять своей интуиции. Большие шишки в ПДГА тихо призывали детектива быстро свернуть дело так, чтобы оно могло быть просто убрано в файл пропавших без вести, и они могли бы назвать пожар несчастным случаем, так как эксперт не был уверен, что это был поджог. Но Сильвестр не был готов двигаться дальше. Пока нет.

Во внутреннем кармане зазвонил телефон. Вздохнув, он полез в нагрудный карман и вытащил телефон. Он проверил, кто звонил: это была штаб-квартира.

— Сильвестр слушает, — рявкнул детектив в телефон. Он выслушал жестяной голос на другом конце. — Прямо сейчас? Я в центре города.

Он остановился, чтобы послушать снова.

— Да, я понимаю, — сказал он. — Буду там через пятнадцать минут.

* * *

Когда двери лифта в ПДГА открылись на нужном ему этаже, Детектив Сильвестр оказался лицом к лицу с своим старым напарником, Биллом Гарсия.

— Что происходит, Билл? — спросил детектив.

— Я знаю ровно столько же, сколько и ты. Сьюзи, дети и я ужинали, когда мне позвонили. И вот я здесь.

Сильвестр молча кивнул.

Двое полицейских начали идти вместе через открытые кабинки, которые служили командой для Отдела Убийств ПДГА^[1]. Память Сильвестра перенеслась к событиям прошлогодней давности, когда он следил за демоном, который убивал Ангелов в порядке звезд на Аллее Ангелов. Он вспомнил о ночи, когда его отстранили от дела демона, ему тогда еще предоставили кабинку в этой самой комнате. Просьба о его отставке пришла прямо от ангельского начальства. Его шефы планировали перевести его обратно на этаж ниже, чтобы он разбирался с мелкими кражами, но вместо того, чтобы пойти домой той ночью, он отследил демона возле средней школы Города Ангела, когда в самый последний момент он загнал в угол Мэдди и Джексона. Затем после того, как его план помочь девушке и несправедливо обвиненному Ангелу спастись из Города Ангелов потерпел неудачу, детектив обнаружил, что весь ад вырывался на свободу на автостраде, когда демон напал на колонну транспортных средств. С мрачной решимостью он пришел в штаб НАС и бросил призыв Архангелам действовать… прежде, чем стало слишком поздно. Некоторые люди в отделе называли его героем. Он же просто делал свою работу и не хотел ссор.

После оправдания Сильвестра во время демонического кризиса в прошлом году, все было прощено, и детективу даже предоставили немного больше власти, наряду с его собственным офисом в главной группе кабинок. Он стал золотым в отделе. Его офис был небольшим, кофеварка не работала, и жалюзи, похоже, висели с 1982 года. Но это было хорошее место для того, чтобы работать над делами.

Вздохнув, двое полицейских шагнули в кабинет. Капитан Джим Кил улыбнулся, когда увидел их. Он знал, как сгущать краски, когда это было необходимо.

— Дэвид, Билл, заходите, — сказал капитан, чашка горячего кофе стояла на столе.

— Капитан? — произнес Сильвестр, выжидающе.

— Вы хотите знать, почему вы здесь. Понятно. — Кил сложил локти на стол и жестко усмехнулся. — Вы, возможно, слышали о взрыве офисов Ангелов на прошлой неделе.

Гарсия вскинул брови.

— Нужно жить в пещере, чтобы не знать об этом, сэр.

— Таким образом, вы оба понимаете важность этого дела. И сейчас его у нас никто не ведет, за исключением сонных офисных работников в комнатах в перерывах, которые думали, что, может быть, видели что-то. Для нас это вызывает…некие затруднения. Для отделения. Большой черный отпечаток на всей работе полиции. Нашей лаборатории, они не смогли вытащить что-нибудь ценное из места, а мы сидим сложа руки.

— Мы управляем лабораториями, Капитан? Что относительно Ангелов? — спросил Сильвестр. — Из того, что я слышал, они уверены, что могут найти виновных. Они настаивают, что смогут разобраться с ними сами. Они убеждены, что это — Оборонная Фракция Человечества или какая-то отколовшаяся группа.

— Он прав, Капитан, — сказал Сержант Гарсия. — Вы уверенны, что хотите выступить против Ангелов? — Гарсия добавил, — Мы не стоим у них на пути. Я думал, что это было политикой отдела ПДГА, если высказаться так.

Капитан Кил сцепил руки вместе перед собой. Он подался вперед, на стол.

— Я не могу сказать откуда, но на нас оказывают давление. Неважно, если Ангелы думают, что они смогут справиться с этим в одиночку. Мы будем вести свое собственное расследование, хотят они этого или нет. Вы видели, что происходит с сенатором Линденом, поддержка, которую он обрел по всей стране. Кое-какие ветра могут принести изменения в отдел. Это пахнет повышением. Выше, чем можно было бы мечтать. Как вы можете себе представить, политики участвуют. Поэтому мы держим руку на пульсе.

Детектив Сильвестр прищурился, глядя сквозь очки на капитана.

— Как раз вовремя, по крайней мере, некоторые из наших командиров вышли из тени Ангелов. — Он кивнул Гарсии рядом с ним. — Так в чем наша роль?

— Дэвид, мы даем тебе особое разрешение для проведения расследования. Сержант Гарсия, вы будете помогать в расследовании. Вы двое были мировыми лидерами в последний раз, когда демон совершал убийства на бульваре Ангелов. Давайте посмотрим, сможете ли вы сделать это снова.

Детектив Сильвестр снял очки и протёр их носовым платком. Потом спокойно снова надел их и посмотрел на капитана Кила:

— Знаете, капитан, сколько уже бездомных пропало без вести на этой неделе, до и после пожара? Я только что вернулся из центра города. Возможно, мы имеем дело с каким-нибудь серийным похитителем, убийцей или поджигателем. Нам надо и на такую возможность обратить внимание. Может, я смогу совместить…

Капитан его перебил:

— Этому новому делу следует уделять сто один процент вашего времени, детектив. — Он отхлебнул кофе. — У нас массовое убийство, вот и расследуйте эти убийства. А не призраков ищите по ночлежкам. Я ясно выразился? Эти лычки видели? — сказал он, указывая на полоски, вшитые в плечо его униформы и обозначающие высокое звание. — Сейчас, если не ошибаюсь, у вас есть чем заняться по работе. Свободны.

* * *

Сильвестр пошел домой, но он не надеялся на отдых: он работал над двумя расследованиями в настоящее время, знал ли об этом Кил или нет. Темные шпили церкви Причастия возвышались за окнами квартиры детектива, которая располагалась в классическом здании Города Ангелов испанского стиля 1920-ых годов. Детектив нашел стакан и положил в него два кубика льда. Открыв бутылку виски двенадцатилетней выдержки, которое он держал на холодильнике, Сильвестр налил себе выпить. Янтарный ликер смешивался с тающим льдом. Он помешал лед один раз, потом другой, и сделал глоток, позволяя теплоте пройти вниз по его груди.

Садясь на кушетку, он включил маленький телевизор, он иногда вытаскивал его из шкафа. Он должен был купить цифровой, аналоговый конвертер для него, чтобы тот работал лучше. Так или иначе, это казалось более разумным, чем купить один из тех плоских экранов. Он сделал еще глоток. Когда телевизор разогрелся, он показал кадры: люди, укрытые одеялами, уводились от места событий спасателями.

— … и официальные лица опасаются, что, по крайней мере, пятьдесят человек умерли в сошедшим под откос поезде на вокзале Сент-Панкрас в Лондоне. Это произошло всего лишь через день после грозы на севере Германии, которая вызвала серию несчастных случаев со смертельным исходом на Автобане за пределами Гамбурга.

Сильвестр смотрел в телевизор лишь одним глазом, а другим на открытое досье перед ним. Корреспондент сообщала со станции Сент-Панкрас, которая была комбинацией гладкого, футуристического европейского моделирования и более легких неоготических арок и деталей. Репортер стоял на платформе перед искривленным и раздавленным Еврозвездным поездом. Крушение не выглядело странным, хотя репортер говорил, что у этих современных поездов были безупречные показатели по технике безопасности.

Но Сильвестр внезапно напрягся. Вставая со стаканом в одной руке, он сделал глоток, увеличивая громкость другой рукой, все его внимание было сосредоточено на экране. Он подошел ближе к телевизору и всмотрелся, в то время как женщина продолжала говорить.

— Эксперты говорят, что у них мало доказательств технического сбоя в скоростном поезде, и судмедэксперты работают, чтобы найти какую-либо причину страшной аварии в Лондоне сегодня.

Сильвестр наклонился еще ближе к экрану, почти настолько близко, насколько мог. За женщиной, стоящей на платформе, позади железнодорожной аварии, вдоль красных кирпичных стен, были отметины. Глубоко в кирпиче. Они были настолько последовательны, что это почти выглядело, как полосы или следы когтей. Сильвестр изучал изображение на экране до тех пор, пока оно не вернулось в студию.

Как в тумане, детектив вернулся к своему дивану и сел. Голос из телевизора пролепетал:

— Далее: как Ангелы и Защита в Бессмертном Городе повлияли на позицию сенатора Линдена в последнем прыжке, осталось всего лишь пять недель до выборов, и после Совет угрожает принять ответные меры против Законопроекта о Бессмертных. Настолько ли опасен сенатор для Ангелов, как многие утверждают?

Как в тумане, детектив вернулся к своему дивану и сел. Сильвестр залпом осушил бокал и вытащил свой ноутбук из-под кипы бумаг — часть технологии, которую он с жадностью позволил департаменту дать ему. После открытия компьютера, он начал искать «Сент-Панкрас», появилась дюжина ссылок. Он начал просматривать изображения аварии. Четкие, отвратительные глубокие отметины на кирпичных стенах железнодорожного вокзала появлялись снова и снова на фотографиях. Никто, казалось, в Интернете не комментировал их; очевидно, они предполагали, что поезд сделал это. Но детектив знал наверняка. Он уже видел подобные отметины раньше. В прошлом году на стене тюремной камеры, с которой капала кровь.

Глава 10

Джексон выглянул из-за тонированных окон автомобиля и вздохнул. Снаружи можно было смутно расслышать глухой звук, словно под водой. Он посмотрел на Мэдди, которая с тревогой выглянула в окно. Она сделала глубокий вдох. Джексон подумал, привыкнет ли она когда-нибудь к этому. Он был рожден для этого, в то время как внимание и хаос свалились на нее внезапно. Служащий открыл дверь, и все ощущения тихо растворились в криках, всхлипах, воплях. Джекс и Мэдди ступили на красный ковер на бульваре Санта-Моника. Масса фотографов, ограждения, крики; их камеры мигали, их голоса конкурировали с толпой консервативных последователей Ангелов, которые кричали от восторга, когда они увидели, как Джексон и Мэдди выходят. Корреспондент от А! на красной дорожке радостно объявлял для зрителей: «Пара Города Ангелов, Джексон Гадспид и Мэдди Гудрайт, прибыли на сегодняшнее мероприятие!»

Все беспорядки были пресечены службой безопасности, которая все держала под контролем ради прибывающих Ангелов.

Мэдди и Джекс совершили первые шаги по красной ковровой дорожке, привыкая к ослепляющим вспышкам камер. Глубоко вздохнув, Джексон попытался вызвать в памяти то, так это было прежде. До травмы. Он начал идти по ковру, пытаясь скрыть свою еще едва заметную хромоту. Толпа могла почувствовать, что он слегка прихрамывал… это был один из нескольких официальных публичных выступлений, где он появился после того, как был ранен. Тем не менее, Джексон повернулся, взглянул на обожающую толпу, и помахал рукой, получая большое приветствие от поклонников. Он широко улыбнулся в знак признательности. Внезапно он услышал приветствие, столь же радостное, даже более воодушевленное, нежели досталось ему. Он увидел, что Мэдди не было рядом… она остановилась и раздавала автографы.

— Мэдди! Мэдди! — кричали фотографы. — Каким был твой первый учебный день? Джекс! Джекс! Джекс! Ты даешь ей какие-то советы? Джекс, как ты думаешь, когда ты вернешься в качестве Хранителя? Мэдди, когда у тебя появятся крылья?

Мэдди и Джекс просто улыбнулись и слегка помахали всем, пробираясь по красной ковровой дорожке.

— Обернитесь! Обернитесь!

Мэдди была достаточно опытна, чтобы теперь знать, что это значит. Она встала чуть-чуть подальше от фотографов на край ковра, и оглянулась через плечо.

— Кто твой дизайнер?

— Это новый дизайнер Флакс из Парижа, — сказала Мэдди. Она улыбнулась так широко, как только могла, когда Дарси и ее новая помощница Кристина, встретили их, и провели на интервью.

После нескольких интервью Джексон и Мэдди вышли на основное место проведения события, это был богато оформленный двор. Нежное, мерцающее освещение было разбросано по всему элегантному пространству, огромные тарелки с устрицами, бутылки шампанского и тарелки с дымящимися обжаренными гребешками проносились мимо, они подавались прекрасным Ангелам, которые радовали себя только лучшим, что может предложить Бессмертный Город. Шум снаружи, казалось, был за тысячу миль.

Все головы повернулись, когда Джексон и Мэдди вошли. Официант с подносом напитков каким-то образом материализовался рядом с ними. Джекс взял два полных бокала.

— Спасибо, — сказал он официанту, прежде чем тот исчез в толпе Ангелов через комнату.

Мэдди подозрительно посмотрела на напиток в руке Джексона, когда он предложил ей.

— Ты закончила первую неделю обучения. Мы должны это отпраздновать!

— Мне еще предстоит долгий путь, — сказала Мэдди тихо, думая о том, что профессор поведала ей о противоречивых теориях о ее крыльях. И, как совершенно неуместно, она почувствовала себя при обучении. Сколько ей пришлось выучить. — И я должна завтра рано встать. Я думаю, что буду придерживаться газированной воды.

Джексон склонился и поцеловал ее за ухом.

— Мэдди, ты станешь великой. Ты уже становишься такой. Ты видела, как все посмотрели, когда мы вошли? Они смотрят на тебя. Они видят то, что я видел в тебе все время. Я вижу, как ты становишься Ангелом. Разгляди его в себе.

— Наверное, — сказала Мэдди неуверенно. Посмотрев на безупречные черты Джексона, она спрашивала себя, сколько времени пройдет, когда она сможет измениться до этого ангельского совершенства. Но глаза Джексона были так рады. Мэдди сжала его руку. — Я имею в виду, я знаю, что это так. Я знаю о чем ты говоришь, Джекс.

Джекс обнял ее за талию, и они отвернулись от завсегдатаев вечеринок так, что у них было личное пространство на периферии толпы.

— Как прошло сегодняшнее лечение? — поинтересовалась Мэдди. — Доктор Либесготт испытывал какой-то новый метод, правильно?

На лице Джексона промелькнула тень при простом упоминании слова. Он ничего не мог поделать, Мэдди знала. Ангел попытался удержать свой оптимистичный настрой, но тон выдавал его.

— Все идет прекрасно, — проворчал он. — Но я не хочу говорить об этом. Во всяком случае, Марк поможет мне найти другие способы, чтобы быть полезным. Если это вообще возможно. — Он, казалось, понял, что был немного груб и смягчил его тон. — Давай посмотрим, сможем ли мы найти Митча и мою сестру.

Мэдди стало жаль, что она ничего не сказала, но ее так сильно беспокоило, что Джекс борется каждый день и без улучшений. Каждый день она надеялась, что он повернет к полному восстановлению и воссоединится с тем, что она знала, что он хотел больше, чем чего-либо: быть Хранителем. То, чем она занималась, подумала она неловко.

Взяв ее за руку, Джекс повел Мэдди через двор в поисках Митча. Это была правда, каждый смотрел на них. Но Мэдди отчасти привыкла к этому сейчас. Джекс посмотрел в сторону бара и увидел свою сестру.

— Я собираюсь спросить Хлою, не видела ли она Митча. Хочешь, я принесу тебе сельтерской воды?

— Конечно, — сказала Мэдди, целуя его в благодарность. Джекс пошел сквозь толпу. Мэдди ясно услышала, как в след ему женский голос сказал:

— Как это она собирается охранять без крыльев? Сядет на автобус, чтобы попытаться успеть вовремя?

Сложно было не узнать австралийский акцент. Небольшая группа Ангелов, собравшихся вокруг Эмили Брайтчерч, которая стояла спиной к Мэдди всего в метре от нее, разразилась пронзительным смехом. На Эмили была короткая юбка и пара гигантских Fendi каблуков, которые дополнялись ее жесткими малиновыми волосами… и это заставляло ее ноги, похоже, уходить навсегда. Она повернулась, о-о-так случайно.

— О, привет, Мэдди. Это забавно, мы только что…

— Эмили, — ответила Мэдди холодно. Она не хотела разборок. Не сегодня. Мэдди бессознательно теребила правый ремешок ее платья, который врезался ей в плечо.

Австралийский секс-символ осмотрела Мэдди сверху до низу.

— Твое платье слишком мало? Сильно давит размер. И, ты знаешь, чтобы быть Ангелом, нужно много работать. Я не видела тебя в спортзале в последнее время. Просто некий дружественный совет. Камера добавляет десять фунтов.

Мэдди выдохнула сквозь стиснутые зубы.

— Платье подходит просто отлично, спасибо. Ремешок просто перекрутился. И некоторым из нас не требуется работать для нашей фигурой.

— Или возможно это то, что они думают. — Эмили цинично улыбнулась, ее голос сочился злобой. — И когда появятся твои крылья? Мы все очень озабочены твоим благополучием. Это должно быть настолько напряжено учиться на Хранителя и даже не знать, сможешь ли ты полететь. Если ты нуждаешься в чем-нибудь, просто сообщи нам. Мы будем так счастливы помочь.

Прежде чем Мэдди смогла ответить, Джексон появился рядом с ней с ее водой в руке.

— Мич только что нашелся, — сказал он. — И я должен был помешать бармену налить моей младшей сестре тоник с водкой. — Он закатил глаза.

— Ну, неужели это Джексон Гадспид, — сказала Эмили, раздевая его глазами. Мэдди вспыхнула рядом с Джексом, пытаясь удержать свой язык за зубами.

— Привет, Эмили, — сказал Джекс, выглядя мягко говоря не в своей тарелке.

— Джекс, идем, поболтаем с Хлоей, — воскликнула Мэдди.

Джексон кивнул, заметив напряженность между двумя девушками. Мудро, он держал язык за зубами.

— Не будь чужим, Джекс, — сказала Эмили, хитро улыбаясь. — И увидимся на тренировках, Мэдди. Если тебе позволят вернуться? — Прозвучал раскат хохота от прихлебателей Эмили, но когда Джекс открыл рот, чтобы возразить, Мэдди схватила его за руку и развернула его от группы. Когда Мэдди и Джекс пробирались через толпу в сторону бара на другой стороне комнаты, Мэдди почувствовала, что Эмили наблюдает за ними.

— Что случилось? — тихо спросил Джексон.

— Ничего, все отлично, — сказала Мэдди.

— Мэдс, я тебя знаю. И я знаю, когда не все отлично. Она обидела тебя? Не позволяй ей добраться до тебя, она всегдя была немного… агрессивной, я думаю.

Мэдди молчала, бросила взгляд на толпу. Резкая волна смеха со стороны Эмили и ее дружков. Мэдди напряглась.

— Хочешь, уйдем отсюда? — спросил Джекс, сжимая руку Мэдди, зная, когда его девушка не в настоении. — Я знаю хорошее место. Это в горах, где живут Ангелы. И там есть мороженое. — Легкая улыбка танцевала в уголках его губ.

— Разве мы не должны остаться? — Мэдди осмотрела блестящий внутренний двор в поисках Дарси. Она точно не боялась их публициста. Но на близком расстоянии, она не хотела видеть ее сумасшествие. Была причина, Дарси всегда получала то, что хотела.

— Мы появились, не так ли? Точнее создали эффектное появление. А теперь мы уйдем.

— Хорошо, но…

Взяв ее за руку, Джексон повел Мэдди к боковой двери во внутренний двор.

В доме Джексона было темно, когда огни Феррари прорезали спящий дом и остановились в гараже. Джексон включал свет в одной комнате за другой, когда они вошли. Мэдди обожал прекрасный новый дом Джексона в Hills off Empyrean Canyon Drive. Она сняла туфли на каблуках и босиком вошла в дом. Она начала успокаиваться после своей стычки с Эмили.

Свет на огромной кухне зажегся, обнажив две тарелки с свежим печеньем под полиэтиленовой пленкой на мраморной столешницей. Джекс рассмеялся.

— Хуан, по-видимому, думает, что я мог проголодаться. Он всегда делал так, чтобы Лола приносила немного печенья из маминого дома. — Джекс снял пластик с тарелок. — Шоколад макадами — он попробовал другое печенье — или арахисовое масло.

Мэдди хотелось знать, что подумали бы фанаты Гадспида, если бы они смогли увидеть его сейчас, стоящего в своем сексуальном приталенном костюме, просто поедающего печенья на своей кухне.

Джекс повернулся в Мэдди.

— Какое ты хочешь?

— Оба, наверное. Мы уже год знакомы, и ты не знаешь меня? — Мэдди подошла к Джексу сзади и обняла его.

Джекс рассмеялся.

— В холодильнике должно быть немного молока.

Мэдди открыла Sub-Zero и засунула кончик носа в холодильник. Все было организовано с цветными отметками. Это по-прежнему поражало ее, как управдом систематизировал все от того, когда садовники приходят до того, какой заказанный сыр пошел в холодильник. Она не знала, сможет ли она когда-нибудь к этому привыкнуть, что все делается для нее, как это. Но для Джекса это была самая заурядная вещь в мире: именно в этом он вырос, и так было в его новом доме.

Мэдди достала пакет молока из холодильника и налила им два стакана. Она сделала долгий глоток. Джекс смотрел на Мэдди, которая все еще была в платье для мероприятия, и усмехнулся, его глаза потеплели.

— Что? — спросила Мэдди, задаваясь вопросом, что она сделала.

— У тебя молочные усы.

Краснея, Мэдди быстро вытерла жидкость. Джекс наклонился и поцеловал ее.

— Это было мило, — сказал он. Он положил немного печенья на тарелку и взял ее, захватив стакан молока той же рукой. Джекс выключил на кухне свет. — Пошли к телевизору. И меня есть подборка старых фильмов на DVD, которые тебе нравятся.

Мэдди и Джекс прижались друг к другу на диване в темной комнате, все еще одетые в парадную одежду. Одеяло накрыло их ноги, и они грызли печенье в ярком свете черно-белого кино, мерцающего в темной комнате.

— С тобой так хорошо, — сказала Мэдди.

— Спасибо? — сказал Джекс, смеясь.

— Я имею в виду что, так хорошо, что ты рядом. Так хорошо, чувствовать тебя рядом. Это как… поддержка. — Мэдди взглянула на Ангела, которого любила. — Это не имеет значения, что другие думают. Пока у меня есть ты.

— Не позволяй им…

— Нет, я имею в виду. Я чувствую, что ты не хочешь отпускать меня.

— Я не смог, даже если бы захотел. С момента, когда я увидел тебя в закусочной, я не смог отпустить тебя. Ни на минуту.

Мэдди медленно кивнула, затем наклонилась к Джексу, целуя его, затем отстраняясь. Джекс приблизился и поцеловал ее дольше на сей раз. Их дыхания, казалось, смешалось. Пульс Мэдди бешено скакал, и ее взгляд затуманился.

— Джекс, я тут подумала…

— Почему ты смотришь на меня так? — спросил Джекс. — Мэдди, ты знаешь, я всегда говорил, что у нас достаточно времени. Я хочу, чтобы ты была готова. Я могу подождать.

Не смотря на то, что Мэдди и слышала слова Джексона, она могла сказать по его дыханию, что он с трудом контролировал себя.

— А что, если нам не придется? Я имею в виду, что не придется ждать, — сказала Мэдди. Когда она сказала эти слова, вспышка боли прошла по всему ее телу, потому что в ее голове промелькнули все опасные моменты, которые с ней когда-либо случались.

Но вместо того, чтобы размышлять над тревогами, она просто изогнула спину, и ее губы снова встретились с губами Джексона, когда он прижал ее к себе. Ее дыхание стало горячим и частым, когда она ощутила сильное и стройное тело под его футболкой рядом со своим. Джексон слегка провел рукой под ее футболкой вдоль ее Бессмертных Меток. Метки начали слегка покалывать под прикосновением его пальцев. Секунду она смеялась.

— Щекотно, — сказала Мэдди, отстраняясь на секунду. — В хорошем смысле. — Затем она резко вздохнула, когда они снова поцеловались. Мэдди запустила пальцы в волосы Джексона, когда поцелуй стал глубже. С другой стороны, она расстегивала рубашку Джексона, потом начала задирать его майку, и он сбросил ее. Она почувствовала почти удушающий жар, исходящий от груди и торса Ангела, как он вздохнул.

Затем, дрожа, тело Мэдди, казалось, просто растворилось в теле Джекса. Не было, казалось, никакой разницы между ними. Джексон оторвался от нее и поцеловал ее ухо, и она почувствовала, как его теплое дыхание прошлось по ней. Это так должно произойти?

Пульс Мэдди летел, когда каждый атом ее тела повторял один единственный ответ: «да». Отклонившись, Мэдди встретила великолепные голубые глаза Джексона, которые были лишь в нескольких дюймах от ее. Она положила руку на его грудь и почувствовала, как его сердце колотилось под ее пальцами.

— Джекс, — сказала Мэдди.

Они медленно опустились на диван, до тех пор. пока Мэдди не почувствовала весь вес Ангела на себе. Жужжащая энергия пронзила ее покалывающее тело, когда она снова целовалась с Джексом. После, может, пятнадцати секунд, Мэдди поняла, что это за жужжание было. Ее телефон разрывался от звонка.

Она прервала поцелуй, тяжело дыша. Глаза Мэдди стрельнули в сторону iPhona, который звонил и вибрировал на полу.

— Это может подождать, — сказал Джексон, покусывая ее губы.

— Наверное, ты прав, — сказала Мэдди, улыбаясь. Телефон перестал звонить и переключился на голосовую почту.

— Видишь? Они просто могут оставить сообщение, — сказал Джексон.

Джекс наклонился и слегка поцеловал ее, и вскоре они вернулись к тому с чего начали. Мэдди поежилась, когда Джекс провел руками вдоль ее Бессмертных Знаков снова. Это было почти слишком сильно.

Вдруг телефон зазвонил снова. Его настойчивая вибрация прервала поцелуй Джекса и Мэдди еще раз.

— Может быть это важно, — сказала Мэдди, с тревогой бросая взгляд на телефон снова. Она села на диване, удерживаясь на локте, и убрала свои взъерошенные волосы за ухо.

Джексон вздохнул.

— Если это действительно важно, они просто оставят сообщение, и ты сможешь перезвонить им. Ты — Мэдди Монтгомери. Кто бы это ни был, они должны угождать твоему расписанию. — Телефон перестал звонит снова. Но потом прозвучал звоночек, который сказал ей, что это было текстовое сообщение. Потом еще одно.

Слово «расписание» сработало в мыслях Мэдди. Она посмотрела на часы, висящие над раковиной.

— О, нет, — сказала Мэдди.

Телефон зазвонил снова, его звук в этот момент едва не оглушил ее.

— Что? — Джекс теперь сам сел.

— Это Дарси. Я совсем забыла, что у меня телефонное интервью с Angels Weekly. Мы пытались всю неделю влезть в расписание.

— Сейчас? — недоверчиво спросил Джекс. — В эту ночь.

— Это было единственное время, когда мы могли вписаться. Дарси старалась изо всех сил, чтобы засунуть меня туда. Я должна ответить, Джекс. Это очень важно.

Джексон посмотрел на нее сверху вниз, его лицо плохо скрывало разочарование. Он вздохнул.

— Хорошо, делай то, что нужно.

— Джекс, пожалуйста, не сердись. Я… это моя работа. Ты должен понять. — Джекс смотрел в сторону, когда она говорила это, его глаза сверкали гневом. — Джекс, Джекс. — Она обхватил рукой его подбородок и пристально взглянула на него. — Мне жаль. Я отплачу тебе, обещаю.

И она выскользнула из-под него и кинулся к столу, чтобы ответить по телефону.

— Дарси? — сказала она, отвечая на звонок. — Мне так жаль, у меня был звонок на тихом… Стив здесь? О, так рада слышать ваш голос снова, Стив, я так ждала…

Джекс сел на край кушетки, наклонившись и поставив локти на колени. Он наблюдал за Мэдди, когда она подошла к массивному окну, начиная телефонное интервью. Он видел ее улыбку в отражении стекла, смешивающуюся с неоновым светом Города Ангелов. Вздыхая, Джекс поднял скомканную рубашку с пола. «По крайней мере, есть еще кое-что, на что я способен», — подумал он устало. Он натянул рубашку и, подхватив его телефона, нажал на кнопку вызова Марка.

Глава 11

Огни «порше» прорезали парковку, когда машина поднялась на уровень крыши. Верхний уровень был пуст в этот час, за исключением еще одного автомобиля. Ночь легла на Город Ангелов, а вот участок на бульваре Ангелов, всего в нескольких кварталах, был буквально наводнен деятельностью. Неоновые вывески гламурных отелей, наряду с возвышающимися рекламными щитами, сверкали в ночи над пальмами и туристами, рассматривающими достопримечательности. Знаменитое здание студии «Божественная запись» возвышалось чуть дальше, Знак Города Ангелов контролировал все это с холма.

«Порше» проехал по краю автостоянки и остановился параллельно другому автомобилю. Его двигатель на 350 лошадиных сил работал в холостую мгновение, отзываясь эхом по крыше. Двигатель выключился. Фары остались. Архангел Марк Гадспид вышел из автомобиля. Детектив Сильвестр уже вышел из своего автомобиля, он глядел на бульвар Ангелов. Неон от всемирно известной улицы отражался в линзах его очков в проволочной оправе. Вертолет ревел над городом, оглушая за мгновение до того, как быстро исчезал в тот вечер, его прожектор просвечивал бесчисленные улочки и переулки Бессмертного Города.

Внезапно гул двигателя еще одной машины послышался на вершине парковки, и Ferrari Джексона появилась и припарковалась рядом с «порше» Марка. Детектив приподнял бровь. Марк приблизился к детективу.

— Немного маскировки, не так ли, Дэвид?

— Я не хочу никаких осложнений. Отвлекающих факторов. Я даже не знаю, кому я могу доверять, — сказал Сильвестр.

— И ты думаешь, что можешь доверять мне?

Сильвестр посмотрел на него и пожал плечами.

— У меня нет никого другого. — Детектив глянул, когда Джекс вышел из своего автомобиля. — Я не знал, что твой пасынок приедет.

Марк пожал плечами.

— Он хочет быть замешанным в этом. Он умен. Мы можем использовать его.

— Привет, Джексон, — сказал Сильвестр, когда Джекс подошел к нему. — Были времена, а?

Джекс кивнул.

— Я так и не поблагодарил Вас должным образом за то, что Вы сделали для нас с Мэдди в прошлом году.

Сильвестр покачал головой.

— Не стоит благодарности.

— Ты выглядишь уставшим, Девид, — сказал Марк.

— Эти несколько недель были долгими.

Марк попал в точку.

— Я слышал, что они назначили тебя на расследование терракта. Жаль это слышать. Согласно нашим собственным НАС следователям, практически нет вещественных доказательств. Много тупиков. Совет и Архангелы менее чем уверены, что человеческая полиция будет выслеживать этих преступников с достаточной силой. Поэтому мы предпочитаем сами провести расследование.

— Расследование… и справедливость? — сказал Сильвестр. — На чьей стороне закона ты?

— Мы находимся на той стороне, которая защищает нас, — сказал Марк. — Ты должен знать это.

— Я прочел все заявления, и там, кажется, не ничего, с чем можно было бы работать. Они все кажутся одинаковыми, — сказал Джексон, сменяя тему. — Там должно быть хотя бы что-то. Умерли невинные люди. Мы должны отдать террористов под суд.

Марк и Сильвестр переглянулись. Марк, казалось, опешил. Он недооценил мотивацию Джексона. Сильвестер откашлялся.

— Ну, ты прав. Я перепроверил начальную работу ПДГА, повторно опросил всех соседей и расспросил осведомителей ФОЧ по всему региону. До сих пор ничего. С другой стороны, у меня нет доступа к Ангельским файлам по расследованию, — сказал он остро, смотря на Марка. — Основная часть ФОЧ все еще отрицает любую связь. Нам, вероятно, придется пойти прямо к самому Уильяму Бибургу. — Он говорил о позорном лидере Фракции Обороны Человечества, которого выпустили из тюрьмы Сан Квентина годом ранее.

— Даже я знаю, Бибург прячется в Малибу с тех пор, как он вышел из тюрьмы, — сказал Джексон. — В центре всех Ангелов. Это может быть вредно для его здоровья. У организации ФОЧ структура власти идет по вертикали, так что его лейтенанты не могут быть далеко.

Марк удивленно посмотрел на Джексона.

— Я же говорил тебе, я хочу помочь, — сказал Джекс приемному отцу. — Я уже провел некое расследование.

Сильвестер приподнял бровь. Он был впечатлен, что Джексон раскопал эту информацию. За его шикарным автомобилем и одеждой, сшитой на заказ, казалось, что у него могло быть немного реального мужества. Марк откашлялся в кулак.

— Но, Дэвид, если бы ты попросил нас прибыть сюда посереди ночи, чтобы попытаться получить больше информации, — Марк сказал, — я уверен, что ты знаешь больше, чем я…

— Это не о бомбе, — сказал Сильвестр. — Ну, по крайней мере, не напрямую.

Взгляд Марка обострился.

— Продолжай.

— Это о Лондоне.

— Лондон? — спросил Джексон озадаченно. Он изучал лицо детектива.

— По некоторым причинам я не думал, что ты из тех, кто путешествует, Дэвид, — сказал Марк.

— Я и не путешествовал. — Детектив посмотрел на Джексона и его отчима. — Вы, возможно, слышали о крушения поезда «Евростар» на вокзале Сент-Панкрас?

— Эта новость по всему твиттеру, — сказал Джекс.

— Возможно, я что-то такое читал, — сказал Марк.

— Что-то происходит, — сказал Сильвестр, — Я думаю, что еще один появился Темный Ангел среди нас.

— Демон? — спросил Джекс, холодок пробежал по его спине, когда память мышц о жгучей хватке демона ударила его. — Но ты же сам сказал, что нападавший на меня ушел в подполье.

— Это правда. Но я думаю, что их может быть больше. Разные демоны. Отметки на станции были похожи на отметки в камере в прошлом году после того, как демон пришел за оплатой душой. Рассказы очевидцев говорили о невероятно высокой температуре и паре незадолго до несчастного случая. Это не случайно. И были другие… инциденты… то, с чем я сталкивался в Интернете. От Азии до Южной Америки. И в Тихом океане, также… исчезновение F-18 прошлой весной. И еще кое-что… центр города. Количество инцидентов растет. Я думаю, призыв Темного Ангела в прошлом году создал своего рода трещину. Даже были… убийства детей.

Уши Марка оживились при слове «дети».

— Дэвид, не позволяй своему прошлому повлиять на твое суждение.

Джекс вопросительно посмотрел на своего отца.

— Я возмущен подтекстом, Марк, — ответил Сильвестр холодно.

— Прости. — Архангел не казался сожалеющим. Он замолчал, задумавшись. — Еще демоны? Но зачем они начнут приходить сейчас? В прошлом году мы столкнулись с Темным Ангелом. Изгоем. Демон сделал свою страшную работу и остался. Но его вид оставался скрытым начиная с Войн. Это не имеет смысла.

— Я не знаю почему. Просто сейчас возникло слишком много событий, происходящих одновременно. — Сильвестр посмотрел на Архангела.

— Что мы можем сделать? — спросил Джекс. Его столкновение с демоном в прошлом году было худшим опытом в его жизни. Ни за что на свете он не позволил бы кому-нибудь еще пройти через что-то подобное, если был какой-либо способ предотвратить это.

— Мне будет нужна помощь НАС, — сказал детектив.

Марк неуверенно посмотрел в ночь.

— Дэвид… Я сделал ошибку, не доверившись твоей интуиции последний раз. Я недооценил это, и тебя. Я уже извинился, и я принесу извинения еще раз. Но если хочешь, я пойду к другим Архангелам…

Сильвестр оборвал его.

— Если то, чего я боюсь верно, коллективные силы Ангелов должны быть объединены сразу, чтобы остановить это. Мы понятия не имеем, насколько большой данная проблема может стать. Ты должен сказать Архангелам и донести до Совета как можно скорее.

Марк покачал головой.

— Дэвид. Я верю тебе. Но какие у тебя есть доказательства?

— Доказательства? Темные Ангелы точно так же, как смертельные огни, кошмары и костры в ночи, ушли, как только они разрушили. Доказательства находятся в количестве жертв. Нам нужно больше смертей?

— Он прав, Марк, — сказал Джекс.

— Я хочу помочь тебе, — сказал Марк. — Я, честно, хочу. Но не так много, что я могу сделать без доказательств. Разлад ударил по Архангелам в том, как мы должны бороться с этим взрывом и антиангельским движением в целом. Все пошатнулось. Ты видел реакцию Совета на Билль сенатора Линдена о Бессмертных. Ну, это было ошибкой выйти так скоро. Большая часть поддержки Ангелов в стране начинала блекнуть и исчезать. Да, сети Ангелов все еще передают льстивый материал. Но есть что-то переходящее в этой стране за пределами Города Ангелов, то, что американцы чувствуют об Ангелах. Есть много страха среди моих коллег. Именно поэтому Мэдди стала настолько важной для Ангелов. Мы должны сосредоточиться на положительных сторонах, а не на негативных.

— Мое влияние на Архангелов не так сильно, как это было раньше, — продолжал Марк. — Остальные тоже не захотят мутить воду, чтобы гоняться за призраками, рассказами из Библии, если имеются неопровержимые доказательства того, что происходит. А до тех пор они будут чувствовать, чтобы мы должны показать единый, сильный фронт.

— Но это не сюжет из Библии. Один из них был всего лишь в прошлом году! — сказал Джексон, его тон был резок.

— Это правда, — ответил Марк. — Но достаточно вопросов было поднято об Ангелах в демонический кризис в прошлом году. Мы не можем себе позволить поднять проблемы сейчас, если это нечто, что является прямой угрозой. Это то, что звучит как страшная сказка из Книги Ангелов, Дэвид. И мы слишком стары для страшных историй. Сейчас мы работаем над выяснением того, кто стоял за бомбой, и устранением этой угрозы. Темные Ангелы и на половину не предполагаются сегодня.

— Демоны не оставляют за собой дымящийся пистолет, отпечатки пальцев, цепочку телефонных звонков. Они просто уничтожают. — Сильвестр грустно улыбнулся, качая головой. — Разве ты не понимаешь, Марк? К тому времени, когда это станет прямой угрозой, будет слишком поздно. Если то, что я думаю происходит, на самом деле произойдет… — Он положил руку на плечо Марка. — Спасибо, что ты нашел время встретиться со мной сегодня вечером.

Детектив подошел к своей машине и открыл дверь.

— Я сделаю все, что смогу, Дэвид, — сказал Марк, его голос звучал громче. Сильвестр замолчал. — Я могу пообещать тебе это. Я буду на связи. Но все сложно.

Сильвестр улыбнулся грустной улыбкой снова, прежде чем сесть в машину.

— Они всегда находятся в этом городе. Спокойной ночи, Марк, Джексон. — Он кивнул обоим.

Джексон и Марк наблюдали, как фары машины начали спускаться вниз по парковке, в конечном счете затерялись на нижнем уровне.

Глава 12

В последовавшие дни и недели, Мэдди ушла с головой в обучение, даже если сейчас у нее возникало ужасное, шепчущее сомнение, что она когда-нибудь получит свои крылья, несмотря на заверения Ангельских врачей. Кампус был похож на остров, в то время как Ангельские СМИ выли снаружи. Отнюдь не миролюбивый остров.

Чем больше времени Мэдди тратила на обучение, тем больше она понимала, что остальные Наставники Хранителей были возмущены тем, что она такое… возможно, за исключением Митча — давнего лучшего друга Джексон. Даже не смотря на то, что Мэдди могла тренироваться в течение нескольких лет, это было не очень долго по сравнению с тем, как долго большинство других потенциальных кандидатов тренировались. NAS помогали ей, и другие это знали. И Эмили Брайтчерч была самым худшим.

Только со второй недели обучения, Мэдди начала заниматься в открытой классной комнате на учебных полигонах, когда появилась Эмили. Рыжая вошла и закрыла дверь. Мэдди посмотрела на нее.

— Привет, Медди, — сказала Эмили.

— Привет, Эмили, — сказала Мэдди холодно, вспомнив, как Австралийский Ангел обидела ее на вечеринке ранее. Эмили также много писала в Твиттере в последнее время, и один из ее твитов был с ночи мероприятия: «Когда у девочки есть кто-то, кто ПОЛНОСТЬЮ вне ее лиги #ЭтоСводитМеняСУма».

— Я рада, что застала тебя. Одну, — сказала Эмили. — Пришло время нам говорить.

— Да? — сказала Мэдди, адреналин начал вспыхивать.

— Да. — Эмили одарила ее фальшивой улыбкой в тысячу ватт. — Я не уверена, заметила ли ты или нет, но мы просто хотели убедиться, что ты знаешь, что никто не хочет тебя здесь видеть. — Она моргнула ресницами. — На тот случай, что ты была в неком замешательстве.

Мэдди лицо зарумянилось. Ее смутила девушка Ангел.

— Большое спасибо за сообщение, Эмили. Я действительно была в замешательстве. Я надеюсь, что тебе не доставило слишком много хлопот, чтобы сказать мне это. Я знаю, что это должно быть очень трудно для тебя прекратить примерять свою одежду за деньги и прийти сюда.

Эмили сузила глаза и со свистом выдохнула. Ее голос был низким и острым, когда она ответила:

— Если ты думаешь, что я буду стоять и смотреть, как ты отравляешь Ангелов и уничтожаешь Джекса, и в то же время, ты больше, чем просто наполовину Ангел, ты — урод. Ты дура. И у меня есть люди, которые помогут мне.

Мэдди посмотрела на Ангела перед ней, делая паузу, перед тем, как ответить.

— Джекс — мой, — твердо сказала она. Она посмотрела на Ангела, вверх и вниз. — Ты не я. Ты даже не Вивиан, — сказала она, обращаясь к бывшей девушке Джекса. — Откровенно говоря, она гораздо лучшая сука, чем ты.

— Посмотрим. — Эмили взмахнула волосами и раздраженно вышла из комнаты.

Глаза Мэдди последовали за Ангелом, когда та уходила, зная, что Эмили не собиралась просто так исчезнуть навсегда (однако, желая, что это возможно). Мэдди оказалась перед необходимостью бдительно следить. Вздыхая, она попыталась сконцентрироваться на домашней работе, но сочла это почти невозможным. Хотя все не могли быть столь же красноречивыми как Эмили, Мэдди знала, что австралийская соблазнительница говорила за большое количество кандидатов, когда она сказала, что они не хотели, чтобы Мэдди училась на Хранителя. И если перспективы не получить свои крылья, угрозы Эмили и недовольство ее коллег и потенциальных кандидатов не было достаточно, у Мэдди была другая причина для волнения. Благодаря намекам, которые ее профессора обронили, Мэдди знала, что Луи Крезочень пристально следит за ее прогрессом. Она должна была показать ему, что она может со всем этим справится как кандидат в Хранители. Было видно, что она работает вдвое больше всех остальных, ей нужно было так много всего нагнать. И ее машина, совсем новая Ауди S5, которую она купила, как только получила свой первый чек от NAS, всегда уезжала самой последней с парковки ночью, другие тренирующиеся Хранители уезжали намного раньше, чтобы наслаждаться жизнью Ангелов в Бессмертном Городе.

После одной из таких поздних тренировок, когда даже охранник был удивлен тем, как долго она оставалась, Мэдди заскочила в модный мебельный шоурум, чтобы закончить подбирать недостающую мебель, которой она хотела украсить свою квартиру, находящуюся всего в нескольких кварталах от Хало Стрип, вниз по улице от дома Джексона. Через несколько недель она могла уже въехать в эту квартиру. Она знала, что Кевин будет сильно по ней скучать, но ее жилье находилось в 10 минутах езды от него, и она могла поклясться, что глубоко в душе ее дядя будет рад по утрам выходить за газетой в своем халате без встречающих его фотографов. Продавец мебели устроил для Мэдди частный показ. Женщина, одетая во все черное со скандинавским акцентом, показала Мэдди огромное количество разных образцов мебели. Мээди зевнула, старясь оставаться внимательной. Все для нее выглядело одинаково и, возможно, было слишком дорогим. Но мама Джекса сказала, что это самый лучший магазин. Ее разум был где-то далеко, на тренировках, с тех пор, как у нее начались трудности, когда она приступила к изучению Начального управления временем.

— Вот это было бы великолепным, элегантным и современным дополнением, Вы согласны, мисс Монтгомери? — спокойно начала датчанка, указывая на гладкий диван, который выглядел как на картинке.

— Что? — сказала Мэдди, возвращаясь к происходящему. Она сфокусировала взгляд на диване. Она поняла, что совершенно не знает, что ей нравится, а что нет. Она никогда о таком и не думала. Всегда ли приходится так много решений делать в этом мире красивых Бессмертных? — О, да, определенно. Я его беру.

К тому времени, как Мэдди ушла, она слишком опаздывала, чтобы встретиться с Джексом… он обещал сопровождать свою мать, Крис, вместо Марка на благотворительную акцию Ангелов. Когда Ауди Мэдди неслась по Сансет бульвару назад к Кевину, она отчасти была рада иметь пустой «социальный календарь», фактически она была измотана и с нетерпением ждала вечера. Плюс, начиная с обеда после ее первого дня обучения, Джекс казался другим. Не в плохом смысле, но просто другим… немного более серьезным. Она и Гвен говорили об этом по телефону в течение многих часов, но действительно не пришли ни к каким заключениям. Гвен сделала шокирующее заявление, не в своем стиле:

— Ну, он может быть Ангел, но он к тому же и обычный парень. А парни иногда странные. — Они оставили эту тему.

Мэдди поняла, что когда она говорила с Гвен, возникал странный контраст — ее обычная жизнь, которая, возможно, была бы у нее в университете, забота о финалах, поединках с соседями по комнате в общежитии, столовые, вечеринки. Это было так близко к тому, чтобы стать нормальной жизнью Мэдди. Но это резко контрастировало с экстраординарной жизнью Мэдди теперь. Жизнью и учебой Ангела-хранителя. Чего она никогда не могла вообразить год назад.

Внутри дома Кевина, Мэдди бросила свою сумку на стол и налила себе стакан апельсинового сока из холодильника. Было тихо. Она вздохнула, ее тело медленно расслаблялось. Она включила телевизор, поставила стакан в посудомойку и плюхнулась на диван. Интересно, будет ли ее новый диван удобнее, чем это старое корыто. Наверное, нет. Мэдди переключала каналы: Ангелы, Ангелы, еще Ангелы. Она переключила на «нормальный» канал новостей. Там была дискуссия глав. Тема: Ангелы и человеческие отношения. Мэдди вздохнула, но запнулась. Текст бежал внизу экрана, он прочла его: «Сенатор вводит Билль о Бессмертных.» Мужчина-ведущий с квадратной челюстью в студии новостей говорил:

— Сенатор Тед Линден, чья президентская кампания, в качестве третьей стороны, резко растет, официально представила основополагающий законодательный акт в Сенат сегодня. Он называется Билль о Бессмертных. Закон запрещает почти всю Ангельскую деятельность, в том числе и сверхъестественный полет, скорость и силы, под страхом тюрьмы, пока все Ангельские системы могут быть пересмотрены, некоторые говорят, что это может ограничить Ангелов-хранителей в течение многих лет. Эксперты говорят, что Линдену будет нелегко собрать достаточное количество голосов для принятия законопроекта, но он по-прежнему уверен. Он даже пошел дальше, предложил ограничения на Ангельские силы по всему миру. Некоторые выдающиеся мировые лидеры заявили, что они поддерживают реформы Линдена во всем мире, в том числе многие страны Западной Европы, которые исторически были настроены намного критичнее по отношению к политике Ангелов, их расточительным образам жизни, чем к политикам в Городе Ангелов и Соединенных Штатах.

Сенатор Линден, красивый человек, для своих пятидесяти, с копной серых темных волос, появился на экране на мероприятии по сбору средств перед толпой сторонников, махающих американскими флагами.

— Я не буду отдыхать, пока я не увижу, что эта часть закона прошла, и Америка снова стала безопасной от пагубного влияния Ангелов. Мое первое выступление как президента должно будет утвердить этот билль и одновременно основать Глобальную Комиссию по Ангелам с нашими союзниками во всем мире.

Картинка вернулась в студию к ведущему.

— Реакция сообщества Ангелов варьировалась от шока до гнева. Мы ждем официального заявления от НАС.

Ведущий повернулся к другой камере.

— Далее: вы не поверите Списку Власти этого года Ангелов Бессмертного Города. Ваш фаворит упал с верхних строчек? Но сначала, погода.

Мэдди выключила телевизор, чувствуя себя возмущенной. Как и Линдену, ей казалось, она чувствовала, что система Ангельской Защиты за Плату была коррумпирована. Нельзя просто получить возможность быть спасенным, ты должен быть достаточно богат, чтобы позволить себе это. И если она когда-нибудь пройдет обучение Ангела, она собиралась выяснить, как установить ту систему, чтобы дать большему количеству людей равный шанс быть защищенными. Но в то же самое время, Ангелы действительно спасали людей. Работа, которую они сделали, по большому счету, была хороша. Она не понимала, почему Линден вел себя так агрессивно, если бы это только не было просто для того, чтобы немного пошуметь и выиграть несколько голосов.

Мэдди поняла, что у нее странным образом заболела голова от телевизора, и ее спина начала болеть, наверное, от того, что она сидела ссутулившись на диване. Она встала и почувствовала, что голова немного закружилась. Возможно, ее успокоит ванная. Наверху, Мэдди включила кран и повернула его на полную к горячей, дымящейся воде, начиная заполнять ванну. Внизу Мэдди услышала, как закрылся черный ход… Кевин должно быть пришел домой. Зеркало начало запотевать. Ванна была почти на четверть заполнена, легкие, белые струйки пара, поднимались к потолку от кипящей воды. Мэдди начала снимать одежду, но она снова почувствовала легкое головокружение. Подавшись вперед, она схватилась за край раковины, чтобы устоять. Боль пронзила ее спину, и она почувствовала как голова закружилась еще сильнее. Что произошло?

В этот момент Мэдди почувствовала самую мучительную боль с тех пор, как нож вонзился в ее живот несколько месяцев назад на крыше башни библиотеки. Две отдельные боли, в равном расстоянии друг от друга. На спине. Мэдди издала ужасный крик и упала на колени. Она могла думать только об одном слове: крылья. Пожалуйста, пусть они будут нормальными, пожалуйста, пусть они будут нормальными. Мысли Мэдди мчались во весь опор, когда она согнулась от боли снова. Вся ванная комната, заполненная паром, начали дрожать и рябить перед глазами Мэдди, когда ее сознание начало угалась. Мэдди завопила снова, боль была почти невыносимой. Она ощутила, как ее спина внезапно вспыхнула там, где находились ее Бессмертные Метки.

Словно из другого мира, Мэдди услышала эхо шагов Кевина на лестнице. Слезы струились по ее лицу. Беспомощно она попыталась встать с колен. Она поклялась, что чувствовала, как крошечные капельки теплой крови стекают у нее по спине. Она просто хотела, чтобы это прекратилось. Внезапно, Мэдди услышала быстрый треск, когда спина ее трикотажной рубашки яростно прорвалась. Огромный свист всколыхнул комнату, когда два крыла появились из ее спины, раскидывая бутылки шампуня с полок, отбрасывая занавеску душа, срывая полотенце с полки, перед тем, как расположиться и свернуться за ее спиной. Мэдди опустилась на колени, стиснув зубы. Ее крылья парили, расширяясь за ее спиной. Она глубоко вздохнула. Потом еще и еще. Страшные боли утихли, как только появились крылья. И теперь она могла почувствовать их.

Она выдохнула, когда раздался стук в дверь ванной.

— Мэдди! — Дядя Кевин крикнул через дверь. — Ты в порядке?

Мэдди все еще сгибалась, ее недавно сформированные крылья плотно свернулись за ее спиной. Она задыхалась, стиснув зубы.

— Все хорошо, ничего не случилось, Кевин. Я скажу, если мне понадобится помощь.

— Ты уверена?

— Да!

Из всех ночей, Кевин решил позволить Самуэлю справляться со всеми делами в закусочной!

— Ты уверена? — спросил Кевин, озабоченно. Он слышал, как она кричала.

— КЕВИН!!!

— Хорошо, хорошо, — она услышала, как Кевин пробормотал что-то сквозь дверь. Его шаги медленно спускались вниз по лестнице.

Ванна уже почти переполнилась, и Мэдди побежала к ней и выключила кран. Осторожно, медленно, Мэдди встала, пытаясь не свалить что-нибудь и пытаясь понять это новое чувство: два новых придатка у ее тела. Решится ли она посмотреть?

Она повернулась к частично запотевшему зеркалу. Только от ее мысли, ее крылья медленно раскрылись, вытягиваясь так, что она могла увидеть их. Они не были чудовищными; они были прекрасными. Крылья Мэдди были меньше, чем те у большинства Ангелов, которых она видела и, однозначно они были сформированы более продолговатыми, чем нормальные крылья Ангелов. Они были тонкими и гладкими, почти как крылья колибри. Мэдди они казались едва ли не легче воздуха.

Мэдди ахнула: серебряные нити, казалось, ожили и перемещались по ее крыльям. Кроме того, они имели незначительное пурпурное свечение. Она повернулась и задрала голову, чтобы взглянуть на спину и увидеть весь размах крыльев. Под отверстиями в ее свитере, она смогла увидеть слабое свечение у основания крыльев, где были Бессмертные Знаки. Она повернулась лицом к зеркалу. Она потянулась и коснулась ее собственного крыла. Перья были резкими, жесткими. Они были горячими на ощупь, живыми, электрическими. У нее были крылья.

Мэдди смотрела вниз на пол… там было только несколько капель крови, никакого ужасного беспорядка, о котором она думала. Ее крылья уже очевидно очистились, так же, как она видела у Джекса под ливнем, когда он спас ее. Они мерцали.

Осторожно высунув голову в холл, Мэдди удостоверилась, что Дядя Кевин, фактически, исчез внизу. Она прокралась по коридору в свою спальню и быстро закрыла дверь. Надо подумать… не каждый день у тебя вырастают крылья, в конце концов. Мэдди подняла трубку и увидела, что у нее был пропущенный звонок от Джекса. Она сделала паузу, посмотрев на имя ДЖЕКС в списке звонков. Что она собирается сказать?

— Эй, у меня появились крылья. Не хочешь пиццы?

Она включила беззвучный режим, положила телефон на стол. Легкий, теплый ветер дул порывами сквозь открытое окно Мэдди, опрокидывая со стола несколько листков бумаги. Она заметила, что могла немного почувствовать бриз на перьях ее крыльев. Она подошла к окну, чтобы закрыть его, но сделала паузу, когда посмотрела на холмы. На них опустились сумерки, знак Город Ангелов сверкал как маяк. Мягкий ветер снова подул. Она закрыла глаза, чувствуя его тепло на щеке. Мэдди открыла глаза и подошла к окну. Затем, словно на автомате, ее правая нога ступила на подоконник. Потом левая. Она посмотрела вниз, чувствуя себя, как во сне. Все тело говорило ей: сделай это.

Мэдди выпрыгнула из окна. Все ее нутро подскочило к самому горлу, будто при крутом спуске на американских горках. Раскаленный адреналин пробежал по телу, когда земля стремительно начала приближаться. У нее изо рта вырвался крик, который все больше нарастал. Затем вдруг крылья за ее спиной словно по собственной воле порхнули раз, а потом раскрылись. Когда она уже почти достигла земли, она смогла выровняться, пролетев мимо дуба в саду, раскидав ранние листья. Затем, с напряженной силой, проходящей сквозь крылья, она неловко взлетела над беседкой и полетела через ночной Город Ангелов.

Теплый ночной воздух хлестал ее волосы и одежду, когда Мэдди попыталась использовать крылья, чтобы подлететь к знаку Город Ангелов на холме. Она все больше поднималась, когда она проверила крылья, которые, казалось, отвечали ей, даже при том, что они чувствовались подобно чему-то, что не было ее частью. Полет был неестественным, неуклюжим, не такой изящный полет, который она испытала с Джексоном. Она поднималась все выше и выше, пролетая над знаком Город Ангелов, пока она наконец не повернулась, чтобы взглянуть на Бессмертный Город. Это была огромная сетка под ней, миллионы огней, каждый представлял собой человека, мечту. Она могла ясно увидеть Бульвар Ангелов, блестящий неоновый разрез, горящий в ночи. Крик восторга сорвался с губ Мэдди. Она ничего не могла поделать, даже если это было неловко. Она летела.

Делая взмахи крыльями, Мэдди поднялась еще выше, а затем нырнула вниз по склону. Она пронеслась над верхушками высоких пальм, экспериментируя, складывая руки на животе от протекающего потока воздуха. Волнение полностью поглотило ее. Это не было похоже на то, когда она летела с Джексом. Это в корне отличалось. Она ощущала мощь. Она почувствовала прилив энергии, который она не испытывала никогда прежде. Что-то в ней включилось. Пробудилось. Ощущение, что это было то, чем она была. Это то, чему она всегда принадлежала. Это действительно была новая Мэдди.

Она закрыла глаза, и медленно вращаясь в темном воздухе, она позволила ощущению свободы пройти через все тело, все ее существо. Это было не похоже ни на что-то, что она когда-либо испытывала… она была оторвана от земли. Она открыла глаза и посмотрела снова на мерцающие огни Бессмертного Города. Все казалось настолько незначительным здесь. Все в перспективе. Тяжело взмахивая крыльями, она полетела дальше. Она попыталась взять вправо, тяжело, и ее крыло замерло на мгновение. Мэдди запаниковала, когда она начала резко падать к земле, до которой были сотни метров. Ее крылья болтались вперед-назад, почти бесполезно. Потребовалось несколько мгновений, чтобы исправиться, однако, она снова летела вперед, пытаясь удержать прямой курс. Ей определенно нужно было учиться. Пытаясь развить какую-нибудь скорость, Мэдди повернула направо снова, чтобы следовать по городской автостраде, которая прокладывала свой путь по холмам Кахуэнга. Автомобили казались маленькими с высоты, просто игрушечными. Когда она приблизилась к вершине холмов в каньоне, она неуклюже направилась к дому Джексона. Особняки проносились под ней, островами света в узких темных каньонах ниже. Она подумала, что узнала поместье Гадспида, когда проложила свой путь вперед к собственному дому Джексона в каньоне.

Скоро Мэдди стала тяжело дышать, мышцы спины начинали болеть от усталости. Они становились все напряженнее и напряженнее. Мэдди не хотела возвращаться… весь город тянулся под ней, и она смогла даже разглядеть темное море за пределами Венис-Бич и Санта-Моники, почти зовущее ее. Но она знала, что не сможет лететь больше, и ей нужно было вернуться домой. Она покажется Джексу в другой раз; она не сможет удивить его так, как она надеялась. Вздыхая, Мэдди заложила петлю и повернула к дому. Она не могла думать ни о чем, она хотела сделать больше, чем просто продолжать лететь приветствую ароматную ночь… за исключением, может быть, лететь бок о бок с Джексом… но она знала, что должна будет развиться крылья для более длительных полетов, и также изучить некоторую технику. Всматриваясь в ночь, она видела неоновую вывеску Закусочная Кевина и установила на нее курс… очевидно, никакие уличные знаки не могли указывать ей путь, таким образом, она должна была ориентироваться сама.

Подлетая ближе к дому, Мэдди снизилась к вершинам деревьев и зданий. Если она могла бы помочь, она не хотела, чтобы ее увидели, когда она влетела и приземлилась во дворе у дяди. Она не видела вспышек камеры и не слышала каких-то криков, когда она прилетела, таким образом, она надеялась, что никто не заметил ее ухода. Именно тогда она поняла, что не знает, как приземлиться. Почти быстрее, чем можно было уследить, Мэдди взвилась над закусочной и спустилась в сад. Она упала быстрее, чем хотела, и она приземлилась на дуб. Листья отлетели, и несколько веток сломались, когда она вынырнула из-под нижней части дерева и с глухим стуком приземлилась во дворе, проехавшись животом по траве. У нее слегка перехватило дух: ей определенно следует попрактиковаться.

Все еще запыхавшаяся, но улыбающаяся в сиянии своего первого полета, Мэдди встала и смахнула листья и траву с себя. Она пошла к черному ходу дома, но, взглянув вверх, она увидела, что ее окно все еще было открыто. Почему бы и нет? Мэдди улыбнулась, и с прыжком двумя неэлегантными взмахами крыльев, она влезла в окно. Она приземлилась на подоконник со свистом, когда бумаги, журналы разлетелись и открылись от порывов воздуха. Она слегка приземлилась на пальцы ног и вытянула одну руку, чтобы удержать равновесие, как только она остановилась, чтобы передохнуть перед тем, чтобы упасть и удариться о свой рабочий стол.

Мэдди грудь вздрагивала. По-прежнему, она не могла сдержаться чтобы не посмотреть на себя в зеркало во весь рост двери спальни. На спине ее рубашка была изорвана в клочья… ей придется купить много новой одежды. Но Мэдди обратила внимание не на это. Она светилась. Она выглядела сексуально. И ей нравилось это.

Глава 13

Мэдди была уверена, что запомнит следующий день на всю оставшуюся жизнь. Именно тогда все изменилось. Она проснулась очень рано, раньше чем обычно… раньше чем, она привыкла обычно вставать на работу в закусочную. С воспаленными глазами, зевая, она услышала настойчивый низкий гул голосов. Озадаченная Мэдди тихонько прокралась в гостинную на первом этаже и украдкой выглянула в окно.

— Мэдди! — позвал дядя Кевин из подвала.

— Ау-оу, — она вдруг вспомнила, что теперь у нее были крылья. Кто-то должно быть сделал фотографию.

Если раньше она плохо думала о паппарацци… Теперь же, дом дяди Кевина стоял под настоящей осадой. Она была вполне уверена, что вертолеты, которые она слышала, сверху снимали захватывающий репортаж о Мэдди, девочке, которая стала Ангелом. Вертолет проревел над домом, отчего тарелки на кухне задрожали.

Мэдди на автомате потянулась руками к спине, но крылья уже убрались. Она знала, что если она взглянет в зеркало, она просто увидит свои Бессмертные Знаки, мерцающие в ожидании.

— Дядя Кевин… прошлой ночью кое-что произошло… — начала она громко объяснять, пока спускалась по вниз.

* * *

День пронесся вихрем. Видеозапись неожиданно попала на SaveTube, который утверждал, что заснял Мэдди, летящей по Городу Ангелов, в то же самое время, у них был свой снимок, сделанный ранее ночью: с карманного компьютера, нечеткое видео Ангела с продолговатыми крыльями и в сером балахоне, летящим над пылающими буквами знака Города Ангелов. У клипа уже набралось больше чем одиннадцать миллионов просмотров. Видео крыльев Мэдди распространилось по Интернету в течение нескольких секунд, и каждый фанат Ангелов обсуждал их уникальную форму и тонкий, более темный окрас. На Бульваре Ангелов, подражатели Мэдди уже создали поддельные крылья, выглядевшие, как настоящие, и начали делать снимки для туристов, прогуливающихся по Бульвару. Мэдди даже не взглянула на свой Айфон, который стоял на беззвучном режиме — там была куча пропущенных звонков и сообщений.

Перед тем, как лечь спать прошлой ночью, она не рассказала Джексу, и теперь жалела об этом. Теперь она ощущала нечто зловещее, когда думала, что у нее были крылья, а Джекс даже не умел летать. Но она увидела, что Джекс уже прислал ей сообщение:

«Мэдс! Ты летала! Выглядишь замечательно. Позвони, когда проснешься!»

Мэдди напряженно поморщила лоб… он не разолился, что она не сказала ему, прежде чем эта новость оказалась в блогах и на ТВ? Разве у него не возникло ощущения, что она что-то от него скрывала? Думая об этом, у Мэдди заболела голова. Она сказала себе, что разберется с ним позже, когда у нее будет время подумать.

Гвен прислала СМС из университета:

«Детка, ты так выросла!»

Самое большое количество звонков и сообщений пришло от Дарси, которая была в восторге от того, что одна из ее клиенток наконец-то обрела крылья. Одно из ее ликующих сообщений начиналось словами:

«Теперь мы получим ВДВОЕ БОЛЬШЕ от каждого вида, ты это понимаешь???»

И не важно, что Мэдди вообще не хотела иметь ничего общего ни с какими «видами». Самое последнее сообщение от Дарси, на удивление, даже не заставило Мэдди слишком беспокоиться:

«Все выстроились в очередь для интервью. Оно начинается в десять, не опаздывай. НАПИШИ МНЕ, ЧТОБЫ ПОДТВЕРДИТЬ!»

После того, что было — дни и дни переговоров между ней и Дарси в прошлом месяце, Мэдди согласилась на небольшую публичность. Она знала, что будет делать уступки Ангельскому образу жизни, только, если она собирается стать Хранителем. Она согласилась сделать фотосессию для Seventeen после того, как обретет крылья. И, по-видимому, Дарси поняла буквально, для нее это означало сразу же после появления крыльев. Мэдди улыбнулась… Дарси была на коне.

По дороге на съемку Мэдди вспомнила и написала Джексу:

«Это реально здорово. Не могу дождаться, когда скажу тебе их лично. Теперь я — раба Дарси. Надеюсь все пройдет менее болезненно».

Кое-как прорвавшись через толпу фотографов и поклонников возле дома Кевина, Мэдди поехала по адресу в Западный район Города Ангелов, где располагалась студия, о которой говорила Дарси. Ее маршрут проходил мимо Бульвара Ангелов, и с шоком она поняла, что гигантский четырехэтажный экран показывал короткую видеозапись с SaveTube, ее ночной полет с бегущей строкой внизу: «НОЧНАЯ АНГЕЛЬСКАЯ СЕНСАЦИЯ МЭДДИ МОНТГОМЕРИ ОБРЕТАЕТ КРЫЛЬЯ!» Она немного пригнулась в машине автомобиле, надеясь, что она просто сможет добраться до Ла Бри, не будучи узнанной и растерзанной толпой.

Фотосессии — это не так уж и плохо. В самом деле, Мэдди оказалась более, чем удивлена, когда поняла, что она была довольна собой. Вдруг она не смогла даже вспомнить, почему она сперва была так против всего этого. Она даже помогла выбрать один из нарядов. Энергия камер, люди прихорашивались и ссорились… это были те же ощущения, как при полете накануне ночью: приятное возбуждение. И, раскрытие крыльев не причинило столько боли на этот раз. Ей разрешили оставить себе одежду с фотосъемки, и на ее выходе она не могла не заметить папарацци. Импульсивно, она замерла настолько, что они успели сделать пару эксклюзивных фото ее юбки и замечательного топа. Все внимание сегодня сфокусировалось на ее фотосессии, на ее будущем в качестве потенциального Хранителя: после нескольких лет пребывания в тени на ACHS, Мэдди пришлось признаться, было отчасти приятно, что к ней относились как к королеве бала. Если она выбрала этот путь, то почему бы не насладиться этим всем немного?

Ранние легкие облака рассеялись, и все обернулось в классический день в Городе Ангелов к тому времени, когда она уехала с фотосессии и направилась на восток вдоль Мелроуз… кристаллически синие небеса, теплый ветер, шелестящие ветви качающихся пальм, стоящих на улице, когда солнце устремилось на прекрасных Ангелов, Подопечных и тех, кто хотел быть ими. Охранник на входе в университетский городок Хранителей просто усмехнулся, когда Мэдди остановилась.

— Поздравляю, — произнес он, открывая ворота, чтобы впустить ее.

— Спасибо, — ответила Мэдди, с улыбкой. Хоть кто-нибудь в Городе Ангелов не знал о ее крыльях?

Сэйди ожидала в своем гольф-каре, пока ее машина припаркуется.

— Мистер Крез хотел увидеть тебя, — пропела она сладким голосом.

В офисе Креза его вторая помощница склонилась над столом, слушая телефонный звонок в наушниках, делая заметки. Она пошевелила пальцем, показывая, что это займет лишь минуту. Мэдди услышала, что голос Креза повысился и вопил время от времени в другой комнате. Мэдди подождала немного, только в течение нескольких минут не менее чем десять сообщений в блоге «Мэдди Монтгомери» звякнули на ее телефоне, и Дарси прислала ей письмо по электронной почте, чтобы сообщить ей, какую фантастическую фотосессию она сделала в Seventeen.

По относительно возникшей тишине, Мэдди сделала умозаключение, что Луи закончил свой телефонный разговор, и минуту спустя Сэйди проводила ее в офис босса. Он сидел на своем стуле за столом, разрываясь между ноутбуком и стопкой бумаг. Он был одет костюм в тонкую полоску и блестящие коричневые итальянские кожаные мокасины. Его сигара выпускала массивные столпы дыма, как старая труба. Он даже не взглянул, когда Мэдди вошла.

Мэдди начала говорить, но ее язык застрял. Она просто стояла, всего в метре от закрытой двери, задаваясь вопросом, как у неуклюжего Креза все получалось. Она изучила фотографии на стенах, детали обшивки панелей дуба, плюшевого густого ковра. Приблизительно после одной минуты, Крез закончил подписывать документ и наконец заговорил, все еще не глядя на нее. Его голос был словно раскат грома.

— Крылья, ха?

Мэдди, которая думала, что она готова, вдруг стала косноязычной.

— Да, я, хм.

— Думаешь, что ты особенная? — Он поднял взгляд, присматриваясь к Мэдди, его мясистые руки закурили сигару, чтобы указать на нее. — У каждого Ангела есть крылья, и ты это знаешь.

Он снова посмотрел вниз, хватая другую бумагу и, попыхивая сигарой. Спустя мгновение, он посмотрел на Мэдди снова, которая все еще была шокирована.

— Знаешь, что самое худшее может сделать Ангел? — Он выгнул бровь.

— Я не знаю, — признала Мэдди.

— Поверить в то, что о нем пишут, — заявил Крез. Он откинулся на спинку стула и слегка развернулся, так чтобы он мог смотреть в окно и любоваться ухоженными клумбами учебного заведения. — Моя работа состоит в том, чтобы удостовериться, что мои кандидаты пройдут Инициацию и станут лучшими Хранителями, которыми они только смогут быть. Я происхожу из Золотого Века Хранителей. Все отличалось. Не было никаких сомнений, что любой Ангел встанет на защиту нашего города. В наше же время лишь скандалы, публичные выступления, мероприятия, реабилитационные центры и реалити-шоу, Ангелы делают миллионы и миллионы за пределами Опекания смертных, продуктах и чем-то еще, во что мы только сможем опустить крылья. Но для меня, это экономия. Не смотря ни на что. — Он развернулся от окна к Мэдди. — Ты думаешь, что ты другая, малышка? — спросил он.

— Нет, мистер Крез.

Его темные глаза вглядывались в нее. Она почувствовал себя жучком на булавке.

— У тебя есть высокопоставленные друзья. Они пытаются протолкнуть тебя. Я видел некоторые твои оценки. Ты хороша в Аэродинамике, Частотах, неплоха в Теоретической Защите. Но ты слаба в других областях. — Он снова угрожающе ткнул в нее сигарой. — Скажешь мне, что у тебя нет слабых сторон?

Мэдди судорожно сглотнула, чувствуя маленькую капельку пота на лбу, ее лицо вспыхнуло.

— Нет.

— Хорошо, — сказал он. — Я также хотел, чтобы ты знала, что я получил некоторую… информацию… что терзает меня, мягко говоря.

— Информацию? — Мэдди спросила. Одно имя мелькнуло в голове — Эмили. Но что Эмили могла сказать Крезу? Ее мозг бешено работал.

— Да. Я буду наблюдать за ситуацией лично. Если ты понадобишься мне, то ты услышишь. — Крез пристально смотрел на нее несколько мгновений, затем опустил взгляд на бумаги на своем столе. — Сейчас иди и учись летать. Я видел тебя на видео, у тебя еще полно работы.

Двадцать минут спустя, Мэдди обнаружила, что осматривает огромное пространство размером, по крайней мере, с несколько футбольных полей внутри корпуса № 7, одного из ангаров, сооружения, построенного рядом с офисами. Обширное пространство перед ней напоминало полосу препятствий, за исключением того, что вместо того чтобы располагаться на земле, препятствия были построены на стенах и на потолке. Яркий свет образовал дугу поперек трассы, и огромный кондиционер жужжал, нагнетая прохладный воздух в здание, когда солнце пекло снаружи. Она увидела, обручи выстроенные в зубчатую линию, вертикальные щели между двумя тупыми стены, резкая сделанная ангелом долина полная зазубрин и трещин, и даже странно, пластиковая винтовая труба размером с Ангела. Все это давило на Мэдди полностью отвлекая от того, что Крез поведал ей некую таинственную «информацию».

— Добро пожаловать на полигон № 1. Меня зовут Профессор Трувей. Мы начнем с основ работы над ловкостью, — инструктор, о котором Мэдди слышала, что он бывший Ангел Дисциплинарного Совета Агентов. Не смотря на то, он не был одет в свой футуристический панцирь, черный комбинезон пилота-инструктора напомнил ей одежду АЦП. Она содрогнулась, вспоминая как АЦП преследовали ее и Джекса между небоскребами в центре города. Агенты были невероятно ловкими… почти так же хороши, как Джекс.

Мэдди сама была одета в черной с серой отделкой полетную форму для тренировок, и хотя это был не совсем Спандекс, но достаточно близко к тому, чтобы Мэдди чувствовала себя немного скованно. Сзади были прорези для того, чтобы развернуть крылья без повреждения ткани.

Инструктор продолжал.

— Это идет вразрез с некоторыми теориями, в которых сказано, что ты должна научиться сначала скорости. Но, потеряв пару Подопечных в 70-х, мы много думали над учебной программой, а также над ловкостью, теперь начнем тренировочный полет.

Дверь рядом открылась, и Эмили вошла в комнату, одетая в летную форму. Можно было увидеть все изгибы ее тела, когда она встала рядом с Инструктором Трувеем. Ее выражение лица было каменным.

— Надеюсь, что вы знакомы друг с другом?

— О, Мэдди и я знакомы, — ответила Эмили.

— Замечательно, — произнес Трувей, совершенно не обращая внимания на густую, как деготь враждебность, которая повисла в воздухе между двумя девушками.

Инструктор провел по небольшому контроллеру. Он ввел код, и странный свист возник на полосе.

— Мы начнем с самого легкого уровня.

Краем глаза Мэдди увидела, как на лице Эмили промелькнула сардоническая усмешка. К удивлению Мэдди части полосы препятствий начали щелкать, когда сегменты на кубе начали вращаться так, чтобы полностью новая грань была выставлена в каждой секции. Было гораздо меньше обручей и препятствий на этом уровне, и зубчатая долина была заменена спокойным, холмистым пригорком.

— Эмили будь так добра, продемонстрируй надлежащую технику для этих курсов. — Он повернулся к австралийскому Ангелу. — Эмили?

— Нет проблем, — отозвалась она. Волосы Мэдди отбросило за спину, когда крылья Эмили вдруг вырвались и распахнулись. Она взглянула на Мэдди. — Все довольно просто.

Эмили наклонилась немного вперед, покачиваясь на ногах. Ее крылья не были полностью расправлены, возможно процентов на шестьдесят. Мэдди немедленно заметила, насколько больше они были, чем ее собственные крылья.

— Как ты видишь для правильной техники взлета, Эмили, смотрит прямо вперед, опустив плечи. Ее крылья только…

Перед тем, как инструктор смог закончить свою фразу, Эмили взмахнула своими сильными и острыми крыльями, один раз, второй, а затем взлетела, словно ее выпустили из рогатки. Челюсть Мэдди буквально упала, когда она увидела, как быстро Эмили могла летать. Молодой Ангел закружилась, опустилась и непринужденно повернулась, ее ниспадающие рыжие волосы развевались позади нее, когда она крикнула с другой стороны полосы, затем назад, опустилась к серии холмов, пролетела через линию приостановленных обручей, а затем повернула в сторону, чтобы пройти через большой промежуток между двумя стенами. Она была словно размытое пятно.

Прежде, чем Мэдди действительно поняла это, Эмили приземлилась рядом с ней и преподавателем, закончив полосу меньше чем через пятнадцать секунд. Она даже не запыхалась.

— Вот что тебе предстоит сделать, — сказала Эмили, прищурившись на Мэдди, ее невероятные крылья простирались за спиной. — Это детский уровень. Должно быть довольно легко. Ну, по крайней мере, для полноценного Ангела.

ЭТО БУДЕТ ДОЛГИЙ ДЕНЬ.

— Теперь твоя очередь, — произнес Инструктор Трувей.

С бабочками в животе Мэдди вышла вперед, качаясь на ногах, как то делала Эмили. Она ощущала на себе пристальный взгляд Эмили, он прожигал в ней дыру. Мэдди глубоко вздохнула, затем махнула крыльями, один раз, второй…

Пролетев два метра и накренившись на правый бок, она врезалась в кучу. Эмили расхохоталась, но затем, быстро замолчала, когда инструктор недобро взглянул на нее. Мэдди ошиблась и неумело проложила лететь на своем первом полетном уроке; она скоро узнала, что пол, потолок, стены и препятствия были сделаны из очень мягкой пены, когда она падала, промахивалась, и вообще выглядела дурой. Ее крылья, которые отчасти хорошо вели себя ночью прежде, теперь, казалось, отказывались слушать приказы, когда она попыталась сделать повороты и быстрый набор высоты, чтобы пролететь между разрывами или через висящие обручи. К счастью, Эмили пришлось покинуть занятие, вскоре после того, как Мэдди приступила к тренировкам, так что теперь ее не сопровождали насмешки австралийского Ангела, комментирующего ее каждую ошибку все время… только строгое лицо инструктора, который, возможно, выглядел безжалостным, но у которого на самом деле было нечто обнадеживающее, чтобы сказать Мэдди. Но также к ее смущению, она увидела, что профессор Архангел Арчсон вошла к ней в комнату и смотрела, как идут дела; Сьюзен видела, какой неуклюжей была Мэдди.

Когда Мэдди встала, задыхаясь от усилий, глядя на полосу препядствий перед тем, как попробовать еще раз, она подумала о ехидном комментарии Креза по поводу ее способности летать. Я научусь, поклялась она. Подавшись вперед, на дрожащий ногах, бросив взгляд налево, потом направо, чтобы проверить ширину крыльев, Мэдди приготовилась пройти полосу ссамого начала, когда инструктор положил руку ей на плечо.

— Может быть, хватит на сегодня, — сказал он, одаривая ей своей первой улыбкой за день. — У тебя и так на сегодня довольно большой прогресс, верно?

— Я могу еще раз… но если вы настаиваете, — ответила Мэдди, втайне благодарная, что она может сделать перерыв.

Пока она шла к выходу, она встретила профессора Арчсон. Лицо Мэдди покраснело, в тысячный раз за день.

— Я была ужасна, — выпалила Мэдди жалобно.

Взгляд сострадания промелькнул на красивом лице Сьюзен.

— Ты была великолепна, Мэдди. В первый день, ты была великолепна, — сказала Сьюзен, тепло улыбаясь. — Но…

— Но? — у Мэдди свело живот.

— Но это не значит, ты не можешь воспользоваться толикой помощи. Будучи ангелами, мы уже рождаемся с крыльями. Но ты должна научиться летать так, как это делают люди в самолетах. Это совершенно естественно для тебя, и я думаю, что тебе нужно будет много практиковаться. — Профессор посмотрела на нее. — И, возможно, немного поучиться. — Профессор Арчсон взяла смартфон и выбрала контакт. — Я собираюсь прислать тебе по электронной почте контактную информацию пилота, которого я знаю, — сказала она, ее пальцы порхали по клавиатуре. — Его зовут Томас Купер. Он очень талантливый. Возможно, он сможет помочь тебе в технике.

— Хорошо, — сказала Мэдди, чувствуя поражение и интерес, как человек летчик мог что-нибудь сделать, чтобы помочь ей научиться летать как Ангел. Но она догадалась, если ее преподаватель предложила это, то нужно попробовать.

— Хорошо. Я скажу ему, чтобы он ждал твоего звонка, — сказала профессор Арчсон улыбаясь. Она по-дружески положила руку на плечо Мэдди. — Не беспокойся, со временем станет лучше.

Снаружи учебного центра, тепло полуденного солнца пронизывало кожу, Мэдди потерла все ее больные места… она набила себе синяков. Но она не остановится. Она обратила лицо к солнцу, закрыв глаза, надевая солнцезащитные очки, позволяя лучами Калифорнийского солнца впитываться. Она проверила свою электронную почту через телефон и увидела, что Гвен послала ей ссылку на SaveTube через учетную запись электронной почты в колледже.

— Ты можешь в это поверить??? — написала Гвен.

Мэдди смотрела клип по телефону: это была головокружительная HD видеозапись с Angelcam женщины Ангела, которую Мэдди никогда не встречала, она разрывала кабину Porsche Cayenne и вытаскивала девушку, когда внедорожник вылетел на путь к грузовику. Мэдди посмотрела видеозапись снова… у нее уже был миллион просмотров… думая о хромом показе ее летной подготовки и удивляясь, сможет ли она когда-нибудь сделать что-то подобное этому.

— Мэдди?

Голос испугал ее. Она открыла глаза и повернулась. Это был Митч, лучший друг Джексона, более коренастый, чем Джекс, и с квадратным лицом. Если он и был немного холоден к Мэдди, когда они впервые встретились, это навсегда стерлось, когда она увидела его в атаке на демона в башне библиотеки. В этом году из класса номинантов, только Митч был дружелюбным по отношению к ней.

— Я уже наслышан о твоих крыльях. Это реально круто. Как дела там? — сказал он, кивая в сторону массивного белого ангара позади нее.

— О, ты знаешь… хорошо, — сказала Мэдди, стараясь не выдавать правду голосом, но ее голос немного дрожал.

Мичт похлопал ее своей большой ручищей по плечу.

— Я уверен, что у тебя все отлично получилось. Каждый должен где-то начинать. Плюс, не беспокойся, у тебя есть Джекс, чтобы дать тебе некоторые советы. Он показывал тебе свои награды?

— Награды?

Митч рассмеялся.

— Он всегда пытается быть скромным. Но у него где-то завалялось огромное количество наград и призов, лучший полет здесь, лучший полет там. У него, вроде бы, пять наград за ловкость, и почти все из них за скорость. Многие инструкторы говорили, что он, может быть, самый лучший в полете из всех, кого они когда-либо видели.

— О, — произнесла Мэдди, медленно кивая. — Я вообще-то не знала об этом. — Она подумала о врачах, специалистах, которые занимаются восстановлением его крыльев. И об отсутствии прогресса.

— Ты и Джекс придете на вечеринку от Angels Weekly в следующий четверг? Это крупнейшее мероприятие, перед Инициацией. Все будут там. Может быть, даже Вивиан… я знаю, как сильно ты скучаешь по ней! — Митч сказал это, ухмыляясь. — Но, если серьезно, вы, ребята, должны прийти.

— Я не знаю, — ответила Мэдди, чувствуя усталость. — Я поговорю с Джексом.

Митч рассмеялся.

— Джекс не пойдет. Ты знаешь все эти его редкие поездки на мероприятия. Ты сама себе Ангел.

Мэдди никогда не думала об этом в таком ключе.

— Посмотрим. Я всего лишь отчасти Ангел, помнишь? Они ведь даже могут не впустить меня. — Она обняла Митча на прощание, и они разошлись каждый своей дорогой, атлетичный Ангел помахал ей по пути к парковке.

Когда она увидела, что он исчез под высокими пальмами, которые огораживали парковку, она подумала о том, что он сказал, о том, чего достиг Джекс прежде, чем он даже стал Хранителем. Через что Джекс должен проходить теперь каждый день. И она думала о последнем комментарии, который Митч сделал. Это показалось ей странным, но также верным и в некоторых отношениях.

Ты сама себе Ангел.

Эти мысли кружились в ее голове, когда она ехала в сторону дома родителей Джексона, ее измученное и истерзанное тело протестовало после дня неловких падений в процессе обучения. Джексон сказал ей, что встретится с ней в поместье Гадспидов, так как он должен был сделать кое-что для своей мамы.

Мэдди переоделась в юбку и топ, в которых она была на фотосессии… заметит ли Джекс?.. и плейлист, который она загрузила несколько дней назад на ее новый MacBook Pro, заглушал все звуки дорожного движения и загруженности вокруг нее в час пик, прежде чем она пересекла Сансет и направилась к Холмам. Слегка раздраженная, Мэдди поняла, что Джекс несколько раз звонил ей во время поездки и спрашивал, где она. Он был слишком требователен и это было на него не похоже.

— Еду, — написала она двадцать минут назад, и затем ее телефон затих, наслаждаясь музыкой и вождением, пока она прокладывала себе путь на вершину Холмов, оставив за спиной пробку на Хало Стрип.

К тому времени, когда она достигла дома Гадспидов, сумерки спустились на пруд Города Ангелов. В последних лучах солнца тонкие оранжевые нити возникли вдоль горизонта; они означали конец ее первого полного дня с крыльями. Мэдди сделала большой вдох, когда она припарковала свой audi позади ferrari Джекса. Это было странно… где остальные автомобили? Она проверила свой телефон: нет ответного сообщения от Джекса. В доме не было света. Непонятно, подумала она про себя, пока шла к впечатляющему строению. Через одно из окон, она увидела одинокий свет на другом конце дома. Мэдди вспомнила тот первый раз, когда она подходила к дому, когда ADC агенты забирали Джексон. Это также был первый раз, когда она встретилась с Крис и Хлоей. Точно не идеальные обстоятельства, чтобы познакомиться семьей своего парня.

Дойдя до двери дома, Мэдди потянулась к дверной ручке, и поняла, дверной замок был взломан. Волосы на затылке мгновенно встали. Дверь так и не была открыта. Посмотрев налево и направо, чтобы увидеть что-нибудь необычное, Мэдди осторожно прижала кончики пальцев к двери. С мучительным скрипом та медленно открылась в фойе и прихожую. Внутри было темно и тихо. Адреналин заструился по жилам, когда Мэдди сделала шаг вперед. Затем другой.

— Эй? — Ее голос разрезал пустоту. Ей было жаль, что она не уделяла больше внимания, вместо того, чтобы просто смотреть на воздушную боевую часть учебника на прошлой неделе на занятиях… но у нее даже не было крыльев в тот момент, в конце концов. Когда Мэдди шагнула вперед, она почувствовала, как ее Бессмертный Знаки раскалились и начали болеть. Каждая ее частичка била тревогу.

Мэдди сделала еще один шаг в темное фойе.

— Эй? Джекс? — позвала она.

Внезапно она услышала какой-то звук позади. И он быстро приближался. В панике разворачиваясь, чтобы встретить нападавшего, она обнаружила…

— СЮРПРИЗ!!! — хор голосов вырвался наружу.

Огни в доме мгновенно зажглись, ослепляя белым светом прежде, чем глаза Мэдди смогли приспособиться. Она стояла лицом к лицу с Джексоном, который шагал к ней с букетом цветов! Он взял ее на руки и закружил.

— Поздравляю, Мэдди! — сказал он. Ее сердце колотилось в груди, когда Мэдди мгновение пыталась понять, что происходит. Это была вечеринка-сюрприз! Она оглянулась вокруг и увидела, что рядом были все: Марк, Крис, Дядя Кевин, Хлоя и даже Митч… он проделал такую хорошую работу, не говоря ни слова! Когда Джекс повернул ее, она увидела, что все они улыбаются. Они были рядом с ней.

— Я не знаю, что сказать… — залепетала Мэдди, ее лицо вспыхнуло от смущения, от внезапного и неожиданного внимания. На фотосессии в Seventeen ранее в тот же день, она чувствовала себя уверенно и живо, но теперь, с ее друзьями и семьей, она снова ощутила неловкость и нежелание быть центре внимания.

— Тогда не говори ничего, — сказал Марк, делая шаг вперед, чтобы пожать руку Мэдди, широко улыбаясь, перед тем, как обнять ее. — Добро пожаловать в ряды Ангелов.

Дядя Кевин стоял в сторонке, выглядя, мягко говоря, не в своей тарелке, но гордым. Марк бросил взгляд на него через плечо.

— У тебя есть дядя и Джекс, чтобы поблагодарить за это. Я здесь просто жду торта, — пошутил Марк. Архангел отступил в сторону и показал рукой на большой вкусный, замороженный торт в форме крыльев Мэдди, продолговатых и с легким пурпурным оттенком. Должно быть, они заказали торт в этот же день.

Джексон улыбался Мэдди.

— Мы очень рады за тебя, Мэдс. — Он протянул руку и коснулся ее лица кончиками пальцем. — Мы еще все будем тобой гордиться. — Джексон наклонился к ее уху и прошептал, — Ты прекрасно выглядишь, кстати!

Дядя Кевин неловко обнял свою племянницу.

— Я знаю, что ты ненавидишь сюрпризы, но, ну, этот молодой Ангел подумал, что, возможно, ты не будешь против этого, — сказал Кевин, подходя к Джексу. — Это большой день для тебя, в конце концов. — Дядя Мэдди посмотрел прямо ей в глаза. Она знала, что он подумал о ее матери и отце. Опять же, Кевин ствл свидетелем того, что должны были видеть ее родители.

У Марка зазвонил телефон и он вытащил его, чтобы глянуть кто звонит. Его лицо стало каменным.

— Прошу прощения, мне нужно ответить, — сказал он, выходя из комнаты. Обеспокоенный взгляд Крис проследил за ним.

— Вероятно о Билле Бессмертных, — сказал Джекс шепотом Мэдди. — Он отвечал на звонки весь день.

Сестра Джексона, Хлоя, подошла, дожевывая морковную палочку.

— Твой наряд супер симпатичный! Мы должны обязательно пройтись вместе по магазинам.

— Это было бы здорово, — сказала Мэдди тепло. Хотя она знала, что их, вероятно, будет сопровождать съемочная группа со съемок второго сезона Шестнадцатилетние и Бессмертные, которые были теперь Семнадцатилетние и Бессмертные, конечно. У сестры Джекса займет время, чтобы привыкнуть к Мэдди, потому что Хлоя боготворила бывшую девушку Джекса, Вивиан.

Джексон наклонился.

— Видите, я же говорил вам, она начинала приходить в себя.

Примерно через полчаса, когда все ели торт, Джекс и Мэдди воспользовались возможностью, чтобы улизнуть на балкон, с которого открывался потрясающий вид на весь Город Ангелов. Джекс прихватил свитер из своей старой комнаты для Мэдди, чтобы она не замерзла… начинало холодать. Мэдди надела свитер через голову, глубоко вдыхая; запах Джексона был всегда настолько подавляющим, но все же таким успокаивающим. Сидя на кедровой скамейке, она подтянула колени к груди и прислонилась к Джексу, в то время как они любовались панорамой Бессмертного Города. На мгновение она подняла взгляд на его лицо. Оно, казалось, никогда не измениться, независимо от того, достаточно ли он спал или нет: оно всегда было совершенным. Его спокойные черты всегда наполняли ее какой-то уверенностью. В нем.

Джекс притянул ее поближе, слегка обнимая за плечи.

— Ой, — сказала Мэдди, потирая плечо. — Развивать ловкость было немного сложнее, чем я ожидала.

Джекс рассмеялся.

— Просто подожди, вот когда ты столкнешься с продвинутым курсом. Впервые, когда я попробовал его, я почувствовал, что я не мог летать неделю, так я был вымотан.

Мэдди закатила глаза.

— Я уверена, ты был великолепен. Митч рассказывалмне о твоих наградах.

— Каких наградах? — невинно сказал Джекс, улыбаясь, его голубые глаза сверкали.

— Не скромничай! — возразила Мэдди, игриво толкая его.

Джексон рассмеялся на мгновение, но потом затих, глядя на сияние Городского пруда Ангелов перед ними. Мэдди украдкой взглянула на его лицо… оно стало серьезным. Она знала, что он снова думал о своих крыльях.

— Возможно, ты можешь помочь… учить меня. Как летать?

Джекс смотрел в далекую ночь Города Ангелов.

— Даже если бы я мог летать, я не уверен, чему учить. Ты просто делаешь это. Я имею в виду, это устроено, как часть сущности Ангела.

Мэдди подумала о том, как это было верно для нее… сначала она могла лететь интуитивно… но также и как некоторые вещи, казалось, не были естественными вообще. Джексу никогда не приходилось задумываться об этом, поэтому как он мог научить ее? У него всегда были крылья, сколько он себя помнил. Внезапно сердце Мэдди стало невероятно нежным, когда она подумала об этом Ангеле, который отдал почти все, для чего он потратил всю жизнь в одно мгновение под ножом в башни библиотеки в прошлом году. Что он чувствовал из-за этого.

— Джекс?

Он посмотрел на ее вопросительно.

— Спасибо. За сегодня. И за все. — Она сжала его руку, а затем, придвинулась ближе к нему, когда подул легкий ветерок.

Вдруг стеклянная раздвижная дверь дома открылась. Это была сестра Джекса.

— Что? — спросил Джекс, немного раздраженный вмешательством своей младшей сестры.

— Вам, ребята, стоит вернуться, — сказала Хлоя. Ее лицо было серьезным, когда она говорила.

Мэдди и Джекс поднялись и прошли в гостиную. Все гости вечеринки стояли, глядя на телевизор с большим экраном, держа свои напитки и тарелки с тортом, но не ели. На экране был Архангел Чарльз Черчсон, с своим товарным знаком — козлиной бородкой, одетый в яркий темный костюм с зеленовато-синим галстуком. Архангел посмотрел прямо в камеру и начал говорить.

— Добрый вечер. Меня зовут Архангела Чарльз Черчсон, и я — представитель Национальной Ангельской Службы и ее Совета. Габриэль и Совет предоставили мне возможность сделать это заявление, в виду последних политических событий. — Архангел бросил взгляд на бумаги в руках. На них была видна печать Гавриила и Совета. Он начал читать заявление. — Если так называемый Законопроект о Бессмертных будет принят в качестве закона в Конгрессе Соединенных Штатов и, следовательно, Глобальной Ангельской комиссией, мы не сможем гарантировать безопасность любой человеческой власти, которая пытается схватить Ангела. И мы примем меры, чтобы нейтрализовать любые угрозы, используя любые необходимые средства. Мы надеемся, что законодатели будут думать долго и упорно, чтобы убирать Ангелов из общества, прежде чем предпринимать такие действия и потенциально подвергать свой род опасности. — Архангел Черчсон оторвал взгляд от бумаги и посмотрел серьезно на камеру. — Спасибо.

Черчсан повернулся и отошел от камеры, оставив лишь пустое место там, где он только что стоял. Камера переключилась на редакцию, где ошеломленные ведущие ждали. Голоса и шум поплыли по комнате среди гостей, когда Крис наклонилась и нажала на пульт, чтобы выключить телевизор. Марк молчал.

— Джекс, что происходит? — спросила Мэдди.

— Мы должны защитить себя, Мэдди, — сказал Джекс, — Линден — псих. Ты даже не знаешь, насколько он реально опасен. Я имею ввиду, взять хотя бы взрыв.

— Взрыв был ужасен, но это не значит, что все люди должны за это заплатить, по крайней мере, до тех пор, пока они не выяснят, кто это сделал! — запротестовала Мэдди.

— Есть множество фактов, которых ты не знаешь, Мэдди, — сказал отчим Джексона. — Некоторые из наиболее радикальных идей Линдена распространяются по всему миру. Ангелы во всем мире больше могут не быть в безопасности. И это может означать, что и ты тоже. Общественность ведет опасный путь к экстремизму. Это сложное решение, но мы должны объединиться.

— Но Архангел Черчсон просто допустил угрозы в отношении людей. Это безумство, — сказала Мэдди, потрясенно. — Ангелы должны защищать людей.

— Мы, во-первых, должны защищать себя, — сказал Марк. — Только тогда мы сможем продолжить защищать людей. Прямо сейчас, Архангелы выбрали защищать людей от самих себя. Это следует рассматривать как призыв прекратить движение в сторону экстремизма и ненависти.

— Я думаю, что он прав, Мэдди, — сказал Джексон. Его непоколебимый взгляд встретился с ее взглядом.

Мэдди взглянула на Дядю Кевина через комнату. Он выглядел озабоченным. Джекс подошел к своему отчиму, и они начали переговариваться. Мэдди нахмурилась. Архангелы угрожали людям? Что дальше? Джексон казался настолько уверенным в том, что то, что Черчсон и Архангелы делали, было правильным. Но действительно ли Джекс знал, что было лучше? Впервые малейшей тени сомнения начали зарождаться в уме Мэдди, когда она смотрела, как Джекс и Марк перешептывались в другом конце комнаты.

Глава 14

Даже в разгар политического шума, который последовал за заявлением Архангела Черчсона, Город Ангелов преследовали сплетни. На следующий день Джекс наблюдал со стороны за Мэдди, моргающей под светом софитов. Члены телевизионной команды перетасовали прошлое Джекса, наматывали кабели, помощники мчались с клипбордами и наушниками. Дарси бегала взад и вперед, одетая в черный брючный костюм. Она манипулировала двумя телефонами «блэкберри» и iPhone, пока ее помощник изо всех сил пыталась делать заметки. Для Джекса все это было в новинку, наблюдать за путаницей в стороне от камер. Сидя на стуле в студии, Мэдди нервно дергалась, теребя ее юбку Balenciaga. Сделав глоток воды, она неопределенно просмотрела на Джекса. Он тихо проговорил:

— Ты станешь великой.

И она уже стала великой. Несмотря на то, что она явно очень нервничала перед началом записи, у нее была только пара неловких мгновений, и она быстро их преодолела. Джекс иногда был потрясен тем, как быстро она менялась перед его глазами. Замкнутая, задумчивая девушка, которую он узнал за прошедший год, по-прежнему существовала, но у нее как в прямом, так и переносном смысле выросли крылья.

Голос прогремел рядом с Джексом.

— И мы возвращаемся через ПЯТЬ, ЧЕТЫРЕ, ТРИ, — крепкий дежурный администратор сказал прежде, чем замолчать и показать «два» и «один» руками, шоу вернулось с рекламной паузы. Огоньки на камерах включились, и улыбающийся ведущий шоу повернулся к Мэдди и, начал снова говорить, демонстрируя свои безупречно белые зубы.

— Мы вернулись, чтобы обсудить самую большую сенсацию, которую ночной Город Ангелов когда-либо видел: Мэдди Монтгомери Гудрайт. Ее дебютное появление на телевидении! Она закончила Среднюю школу Города Ангелов и уже попала в Список Власти элиты Бессмертного Города и на свою первую обложку журнала менее, чем за три месяца. И она запросто отрастила крылья. Много девочек и мальчиков по всей стране мечтают о том, чтобы стать Защитником. Но стать Ангелом? Почти невероятно. Она — метеор, люди, и кто знает, где она приземлится? — Он повернулся к Мэдди. — Так, Мэдди, скажи мне, когда все изменилось?

Мэдди откашлялась, к сожалению выглядя при этом, как какой-то олень в лучах прожектора. Джекс затаил дыхание.

— Хм… не могли бы вы повторить вопрос?

— Когда же это все изменилось? — повторил ведущий, не мигая, его гигантская, ослепительная улыбка повисла на лице.

Джекс наблюдал за Мэдди рядом со студией. Она бросила на него беглый взгляд.

— Ты можешь сделать это, — проговорил он. Мэдди глубоко вздохнула и посмотрела на яркий свет, который как он знал, ослеплял ее, но казалось, что она изучала аудиторию.

— Что же, Тэйлор, должна сказать, что все изменилось в тот момент, когда я поняла, что могу изменять жизни людей. Что я не буду больше официанткой, что могу помогать людям. Что я могу спасать людей. Как когда-то кое-кто спас меня. Поэтому я и присоединилась к Ангелам, я верю в их истинные ценности, — она снова бросила взгляд на Джексона.

Ведущий задумчиво кивнул.

— Теперь я знаю, что ты не можешь говорить об обучении. Это очень секретно. Но ты когда-либо чувствовала, я не знаю, что ты уникальный полуангел, который становится кандидатом в Хранители? С твоими коллегами-кандидатами как Мич Стипл, Хейли Венткросс и австралийская горячая штучка Эмили Брайчерч? — Ведущий широко улыбнулся. Джекс навострил уши… этого не было в обязательном списке вопросов.

Мэдди вспомнила о холодном приеме, который ей оказала Эмили Брайчерч. Как она часто находилась отдельно от остальной части Ангелов для «специального» обучения, потому что она должна была нагнать их. И как сам Луи Крез, казалось, поступал так с ней.

— Ну, если вы имеете в виду, гм, они относятся ко мне по-разному, как к полуангелу, получеловеку, нет, я никогда не чувствовала ничего подобного. Они все чрезвычайно благосклонны, — солгала она. Она широко улыбнулась в спину ведущему.

— Что же, это очень приятно слышать, — сказал ведущий. — И каково это, учиться летать как наполовину Ангел, наполовину человек? Нам всем до смерти интересно узнать.

Дарси, которую что-то отвлекало в ее iPhone, в ту же секунду подняла глаза, ее взгляд стал диким. Она посмотрела на ведущего с желанием убить его и сделала вид, что перерезает шею: МЫ ДОГОВАРИВАЛИСЬ: НИКАКИХ ВОПРОСОВ О ВОЗМОЖНОСТЯХ. Ведущий проигнорировал ее и улыбнулся зрителям.

Сглотнув на мгновение, Мэдди взглянула на слепящие лучи будущей толпы. Поток она застенчиво улыбнулась.

— Секрет фирмы, Тейлор, — сказала Мэдди. — Много тренировок. Все, что я могу сказать, что я собираюсь развить свои Ангельские способности. И там может быть сюрприз или два. — Она подмигнул зрителям в студии.

Аудитория громко аплодировала.

— Это потрясающе, — сказал ведущий. — Множество людей по всей стране ждут того дня, когда ты будешь Посвящена в Хранители. И говоря и сюрпризах, я слышал, что ты сегодня пришла с особенным гостем? — ведущий посмотрел на звуковую площадку.

Взгляд Джексона стал безумным.

— Нет, нет, — беззвучно прошептал он, пытаясь остановить их.

Ведущий повернулся к аудитории.

— Ребята, почему бы нам не поаплодировать и не позвать Джексона Гадспида сюда?

Табличка АПЛОДИСМЕНТЫ загорелась, и толпа стала хлопать в ладоши и радоваться. Мэдди жестом позвала Джекса, и Дарси слегка подтолкнула его. Если он чувствовал себя немного неловко в течение двух секунд, он не показал этого, как только Джекс попал в камеру. Его инстинкт, природное обаяние и обучение стразу же появились. Он шагнул, выглядя совершенным Ангелом, он был в своем строгом костюме. Он поднял руку и помахал зрителям, когда они обрадовались его появлению. Он пожал руку Тейлору и присел на табурет рядом с Мэдди, который помощник вынес на сцену для него.

— Спасибо, Тэйлор, рад тебя видеть.

— Рад снова тебя видеть, Джексон. Давненько ты у нас не был!

Джексон оглянулся на белый, ослепительный свет студии. Это было давно. Он моргнул, давая своим глазам привыкнуть к свету.

— Так… вы двое встречаетесь уже почти что год?

— Все верно, Тэйлор.

— И положение становится немного более… серьезным теперь, когда Мэдди обрела крылья, Джексон? — спросил Тейлор, приподняв бровь. Все виды беспочвенных слухов крутились вокруг того, что Джекс предложит Мэдди выйти за него замуж теперь, когда у Мэдди появились крылья.

— Вы знаете, мы оба очень молоды, — сказал Джекс, — и Мэдди сейчас полностью поглощена своей подготовкой. Но на самом деле нам нравится проводить время вместе. — Джекс улыбнулся совершенно искусной улыбкой и взял Мэдди за руку.

Не смотря на то, что лицо Мэдди вспыхнуло и несмотря на все ее попытки скрыть смущение, она все еще смогла улыбаться и кивнула в согласие. Она заглянула в глаза Джексону.

— Хорошо когда рядом Ангел, — сказала Мэдди.

— ОУУУУУУУУ, — сказала вся аудитория одновременно.

— И говоря о карьере Хранителя, Джексон, мы ждем услышать, когда же Джексон Гадспид снова окажется в центре внимания, спасая людей.

Джекс фактически почувствовал как капельки пота выступили на лбу. Его пульс ускорился, не смотря на то, что он старался подавить любую нервозность.

— Ну, вы знаете, мы просто отступаем назад и наблюдаем за положением вещей. Как вы знаете, у меня… хм… — Джекс затих. Огни начали становиться все сильнее, ослепления его. Почему они такие яркие? — У меня, мм… — Джекс запнулся. Хотя Тейлор сдержал усмешку на лице, аудитория начинала неловко перешептываться.

Мэдди наклонилась и прошептала Джексону:

— Джекс, ты в порядке?

Кажется, что оба события произошли одновременно: это было, как если бы белый свет полностью ослепил Джексона, и как если бы он оказался под водой в камере «терапии», той самой «терапии», которая никак не улучшала его крылья. Он вернулся в прошлое к попытке взлететь, всегона день назад, как раз после очередной терапии. С мучительной болью он поднялся, возможно, на десять футов прежде, чем упал на землю, скрипя зубами в муках и позоре. Теперь в студии, мир накренился и качнулся перед ним. Джекс схватился за края стула, на котором он сидел. Голос Мэдди был далеко и казался, что он был под водой. Но голос медленно возвращал его к действительности. Все вернулось назад, и тут же сосредоточилось. Резко.

Джексон откашлялся в кулак и посмотрел на ведущего.

— Прости, Тейлор, что-то в горле застряло. То, что я говорил о том, что, как мы все знаем, я потерпел неудачу, но я скоро вернусь как Ангел-Хранитель, которого мир знает и любит.

Аудитория начала хлопать, и Джексон выдал им улыбку в десять тысяч ватт и махнул рукой.

— Это просто чудесно, — сказал Тейлор. — Вы услышали это здесь первыми, народ, Джексон Гадспид идет на поправку и готов спасать жизни и быть в центре внимания в гламурном Бессмертном Городе. Мы уже не дождемся.

Тейлор повернулся к Мэдди.

— Большое тебе спасибо, Мэдди, за то, что пришла. Нас ждут великие дела! Только обещай, что не станешь нагружать себя слишком сильно, когда станешь Хранителем!

— О-о, не беспокойтесь об этом, Тэйлор, — сказала Мэдди, обращаясь к аудитории и улыбаясь. — Я могу стать Хранителем, но навсегда останусь просто собой. Я по-прежнему хочу гамбургер и молочный коктейль из закусочной своего дяди.

Зрители просто неистовствовали, хлопали в ладоши и радовались.

— Это просто потрясающее… возлюбленная всей Америки все еще хочет остаться соседской девчонкой. — Ведущий быстро повернулся к другой камере, — Далее, эксклюзивный обзор в доме американского победителя Защиты Линдси Гонсалес, мы увидем, ее первый год в очаровательном мире Ангелов и Защит! Не переключайтесь!

Огни наверху камеры погасли, показывая рекламную паузу. Джекс поднялся с табурета, просто желая уйти со сцены. Такой ляпсус никогда не случался с ним раньше. Он был Джексон Гадспид, в конце концов, он практически вырос перед камерами.

Тейлор повернулся к Мэдди, схватив ее за руку.

— Большое спасибо, милая.

— Я все сделала хорошо? — спросила Мэдди.

— Ты была просто потрясающая, — сказал ведущий. Его глаза сияли ярко, и он улыбался. Он явно был очарован Мэдди. — Может быть шоу заработает самый высокий рейтинг за весь год!

— Ничего себе, спасибо, — сказала Мэдди, смеясь.

Джекс стоял чуть в стороне, засунув руки в карманы.

— О, и Джекс, спасибо, что пришел. Очень приятно видеть тебя, — сказал Тейлор, словно спохватившись, быстро пожимая Джексону руку.

Дарси была рядом с ними через две секунды, толкая их из студии к зеленой комнате.

— Абсолютно удивительно. И ты выглядела великолепно, Мэдди.

— Ты действительно так думаешь? — сказала Мэдди.

— Абсолютно, — сказала Дарси, положив руку Мэдди на плечо.

Мэдди посмотрела на Джекса с надеждой… он знал, как ей было важно его мнение. Джекс натянул свою лучшую улыбку.

— Дарси права, Мэдс. Ты пригвоздила его там… ты прирожденный Ангел. Ты выглядела просто великолепно.

Мэдди покраснела. Помощник Дарси подбежала к Мэдди и начала снимать с нее микрофоны. Дарси воспользовался случаем, чтобы быстро оттащить Джекса в сторону.

— Что там с тобой случилось, Джекс? — прошептала она, вздыхая.

— Я… Я не знаю. — Он подумал о чувстве полной слепоты под софитами, в сочетании со странным головокружением. Просто подумав об этом, его затошнило. — Я просто… может быть, не выспался прошлой ночью.

— Ты должен дать мне знать, если ты не… не очень хорошо себя чувствуешь или что-то в этом роде. — Его публицист попыталась улыбнуться. — Я имею в виду, мы все на одной и той же странице, ладно?

— Конечно, Дарси, — ответил Джекс, слегка раздраженно, но стараясь не показать этого. Он был не под наркотиками, ради Бога.

Телефон Дарси зазвонил.

— И начинается, — сказала она, мельком улыбаясь, она ответила на звонок. — Привет, Терри… ты с ума сошел? Мы возьмем никак не меньше, чем вдвое за это. Это та самая Мэдди, о которой мы говорим. — Дарси подняла палец Джексу, как бы говоря «Всего одну секундочку».

Джекс побрел в сторону, зал по-прежнему гудел. Он прислонился к стене, наблюдая за оживленной деятельностью вокруг него.

* * *

После записи Мэдди и Джекс решились на поздний обед в Urth Caffé^[2]. Джексон и Мэдди бывали больше, чем несколько раз в Urth; даже при том, что там всегда был сумасшедший дом, Мэдди нравилась открытая гостиная зона.

Папарацци у Urth были так или иначе проинформированы… вероятно Дарси… о прибытии Джексона и самого горячего нового кандидата Города Ангелов, и они начали кричать. Персонал службы безопасности Urth помог отогнать фотографов на тротуар, когда Джекс и Мэдди стали приближаться ко входу в кафе.

МЭДДИ! ДЖЕКС! МЭДДИ!

МЭДДИ! ДЖЕКС! МЭДДИ!

МЭДДИ! МЭДДИ!

МЭДДИ!

Репортер популярного блога делал видео у Urth, когда увидел, что Джекс и Мэдди подходят.

— И просто показываю в Urth Caffé в Городе Ангелов «Это» пара Мэдди Монтгомери и Джексон Гадспид.

Джекс поморщился прежде, чем смог остановить себя. Обычно пара звучала, как «Джексон Гадспид и Мэдди Монтгомери»… а не наоборот. Девушка, может быть лет шестнадцати, кричала:

— Мэдди! Можно мне автограф??

Мэдди замерла одной ногой на ступеньке. Джекс смотрел на нее, ожидая, что она сделает. Она повернулась и подошла к девушке.

— Конечно, — сказала она, улыбаясь, взяв ручку и бумагу, которые девушка держала в вытянутой руке.

Еще одна девочка-подросток подбежал с другой стороны к Джексу.

— Простите, Джексон?

Джекс обернулся. Девушка держала цифровую камеру в трясущихся руках, с широко раскрытыми глазами. Охранник поднял бровь, но Джекс только покачал головой, давая ему знать, что все было в порядке. Джексон улыбнулся девушке-подростку.

— Ты хочешь сфотографироваться со мной?

Девушка быстро стрельнула взглядом к Мэдди, затем обратно.

— Вообще-то, ну, не могли бы вы сфотографировать меня с Мэдди?

Улыбка Джекса потускнела, маска на его лице напряглась, когда он попытался скрыть свое удивление и чувство… что это было?

— К-конечно, — выдавил он, его губы выдавали больше эмоций, чем ему хотелось бы. Девочка выдала яркую улыбку и перескочила к Мэдди, которая подписывала автограф для другой девочки. — Хм, она хочет сфотографироваться с тобой, — решительно произнес Джекс.

— О, хорошо, — сказала Мэдди, отвлеченная ручкой и бумагой в ее руке. — Просто дай мне секунду. — Она закончила подписывать другой автограф, затем обняла девушку, и Джекс делал снимок.

— Спасибо большое, — подросток поперхнулась. Она и ее подруга пошли по тротуару, затем закричал от радости вместе, когда они поняли, что только что произошло. Их голоса были отчетливо слышны как Джексу, так и Мэдди.

— О Боже Мой! Я только что получила автограф Мэдди Монтгомери!

Джекс резко обернулся к Мэдди.

— Ты готова?

— О, да, конечно, пошли.

Кафе было переполнено Ангелами, Подопечными и их прихлебателями. Все взоры обратились к Мэдди и Джексу, когда они вошли в открытую гостиную зону. Низкий гул начался, когда люди начали взволнованно переговариваться. Вся энергия в пространстве изменилась, как только они вошли.

Джекс и Мэдди сели за угловой столик. Внезапно раздался скрип отодвигаемых стульев, когда два человека встали в открытой зоне. В одно мгновение Джексон узнал Вивиан Холикросс, вместе с Эмили Брайтчерч. Он напрягся, надеясь, что они просто уйдут без скандала.

— Что они делают вместе? — сказала Мэдди, готовясь к худшему.

Но великолепные девушки-Ангелы направились к выходу даже не приближаясь к Мэдди и Джексу, не смотря на то, что они и шептались и смеялись, глядя в сторону Мэдди.

— Ну, я предполагаю, что это не было слишком плохо. Эмили, по крайней мере, не ударила меня или кого-либо, — засмеявшись сказала Мэдди. — Хотя держу пари, что у нее и Вив есть множество тем для разговоров. — Мэдди была в хорошем расположении духа после телевизионной записи. Она посмотрела на Джекса, который молчал, казалось, уставившись в пространство. — Джекс? Ты в порядке? Я имею в виду, я знаю, что моя шутка не была настолько забавной, но…

Джекс оглядел кафе и других Ангелов, потягивающих свое Латте, едящих салаты, беседующих, флиртующих, смеющихся. Он был в этом кафе больше раз, чем он мог сосчитать. Он знал почти всех, сидящих поодаль, Ангелы, с которыми он вырос, и он был здесь с Мэдди. Но сейчас он ощущал… пустоту. Одиночество. Он не мог объяснить этого. Это было похоже на то, что он чувствовал, когда шел на стадию записи. Это просто случайно накрыло его. И ему стало страшно. Джексон Гадспид никогда не чувствовал страха. Он начал действительно, по-настоящему, рассматривать возможность, что его крылья никогда не восстановятся. Холод расползался по его внутренностям.

— Джекс? — Мэдди наклонилась через стол и взяла его руки в свои.

— Я в порядке, — ответил Джекс, вырываясь из своих грез.

Мэдди обеспокоенно посмотрела на него, сжимая его руку.

— Ты уверен? Ты сегодня кажешься немного отрешенным. Могу я что-нибудь сделать?

— Ничего! — сказал Джекс, он повысил голос. Несколько посетителей за другими столиками повернули головы в их сторону, заметив, и начав перешептываться.

Мэдди посмотрела на него в шокировано… Джекс никогда не повышал на нее голос. Никогда. Он огляделся, понимая, что он привлек внимание.

— Ничего, — сказал он, уже тише. Он вырвал у Мэдди свою ладонь.

Гримаса боли и растерянности исказила лицо Мэдди. Вдруг телефон Джекса завибрировал. Странный взгляд появился на его лице, когда он прочел сообщение, а затем положил телефон обратно.

— Что это было?

— Ничего.

— Джекс, — сказала Мэдди. — Никаких секретов. Помнишь?

Он вздохнул.

— Это от Эмили.

Гнев охватил Мэдди.

— Почему она пишет тебе? Откуда у нее твой номер?

— Я не знаю. Это глупо. Ты знаешь, как такие девушки как Вивиан и Эмили могут узнать номер. Наверное Вивиан дала его ей. Я не ответил ей. Они просто пытаются добраться до тебя. Они знали, что ты будешь сидеть здесь, когда я получу это сообщение.

Мэдди по-видимому поняла, что повысила голос и привлекла внимание Ангелов и Подопечных за другими столиками.

— Она никогда не остановится.

Джекс посмотрел на внутренний дворик кафе. У него внезапно возник позыв убежать от всех тех глаз, смотрящих Ангелов. Даже от самой Мэдди.

— С тобой все в порядке, Джекс? — спросила Мэдди.

— Конечно, я в порядке, — он лгал, пытаясь, чтобы его голос звучал легко. Кажется, он поверила ему.

Мэдди взглянула на ее телефон на столе, и вдруг поняла, сколько сйечас времени.

— Я опаздываю! Я чуть не забыла… у меня первый урок полета с пилотом. Профессор Арчсон думает, что это поможет.

Мэдди встала и поцеловала Джекса в щеку.

— Я расскажу тебе потом, ладно?

— Конечно, — отозвался Джекс, его ум прокручивал события дня. Он успел слабо улыбнуться ей. — Желаю повеселиться.

Мэдди проскользнула между столиками прекрасных Ангелов, в сторону улицы. Джексон наблюдал за ней. Он испустил протяжный вздох и посмотрел на меню перед ним. Не смотря на то, что раньше он был голоден, теперь у него не было аппетита. Официантка показалась, разглядывая одного Джексона Гадспида.

— Мне просто кофе, — сказал он, протягивая меню официантке.

Глава 15

Небольшая взлетно-посадочная полоса располагалась на Дальнем краю Бербанка, по другую сторону шоссе, с блестящими машинами Ангелов. Мэдди остановилась у поста охраны, и охранник махнул ей, едва отрываясь от своего телефона, пока открыл ворота. Пыль завихрилась на старой взлетно-посадочной полосе, когда она припарковала свою Ауди между Доджем пикапом 87 года и Toyota Corolla с облупившейся белой краской. Небольшой ангар стоял рядом с аэродромом. Выходя из своего автомобиля, она поняла, насколько жарче тут было, чем в Городе Ангелов. Обжигающий ветер доносился с гор, которые маячили за ее спиной.

Идя в сторону ангара, Мэдди заметила молодого человека в военном мундире цвета хаки, шагающего к выходу из ангара, на нем были солнцезащитные очки авиатора и каменное выражение. У него была поразительная линия подбородка и точеные скулы. Он был высокого роста, с широкими плечами, его блестящие темные волосы были подстрижены, хотя и не так коротко как у тех, кто служил в армии, подумала она. Пилот тоже оказался моложе, чем она думала… может быть, ему всего двадцать один. Мэдди улыбнулась дружелюбно, когда она подошла к нему, и ее каблучки стучали по асфальту. Лицо его оставалось неизменным. Она догадалась, что он должно быть ее инструктор. Мэдди оказалась здесь на этой пыльной взлетно-посадочной полосе из-за предположения Сьюзен Арчсон, что она, возможно, должна была бы научиться думать как человеческий пилот. Мэдди не была полностью уверена, что такое обучение было помощью. Она не собиралась летать на самолете; она собиралась летать сама. Но Сьюзен взяла верх и сказала, что молодой пилот был лучшим и будет счастлив поработать с Мэдди. Теперь, на летном поле, она встречалась с ним впервые. Дойдя до мальчика в униформе, она протянула ему руку.

— Привет, ты должно быть Том, ээ, Лейтенант Купер. Я — Мэдди Мо…

— Ты опоздала, — перебил пилот, глядя на часы. Его голос был глубоким и прямым. Почти холодным. Он осмотрел недоверчиво ее наряд: каблуки, юбка и кокетливый топ, которые выбирал для нее стилист с момента ее появление в дальнейшем.

— Я, э, — Мэдди оказалась на грани краха. Она проверила телефон, она и не подозревала, что приехала так поздно. О многом нужно быть позаботиться, прежде чем она появится сегодня поздно вечером, и время убежит от нее… — Простите, мне нужно было встретиться с Дарси раньше, и она застряла на мероприятии с другим клиентом, и…

— Дарси? — Пилот поднял бровь из под очков. — Кто, черт побери, такая Дарси, и какое отношение она имеет к твоей летной тренировке?

Медди смотрела на него, не проронив ни слова. Том исследовал выражение лица Мэдди.

— Да?

— Ничего. Я просто ожидала кого-то более… вежливого, — ответила Мэдди, выпрямляясь, глядя прямо в сверкающие зеркальные очки пилота.

Плотная широко улыбка появилась на его лице.

— Ты — та, кто опоздала, и ты говоришь мне о вежливости? — сказал Том, качая головой. — Ангелы, — сказал он, как бы сам себе, не веря своим глазам. Он повернулся к ангару. — Теперь давай, мы можем стоять здесь целый день на солнце, не работая. Ты потратила достаточно времени.

— Но… — пилот уже повернулся и пошел обратно в ангар. Взволнованно, Мэдди обратилась к нему, — Вам платят независимо от того, насколько я опоздаю.

Он развернулся на каблуках, выглядя оскорбленным.

— Платят? Мисс Монтгомери, это не за деньги.

Пилот привел ее к металлическому столу с обитыми краями с другой стороны ангара. Старая классная доска стояла рядом с ним на катающемся стенде. Старое рабочее кресло скрипнуло, когда Мэдди села в него. Молодой человек сел напротив нее за стол и снял свои темные очки. Мэдди немедленно была поражена его глазами… они были темно-зелеными. Он не моргал.

Мэдди взглянула на одномоторный самолет Cessna рядом с ними внутри ангара.

— Это твой самолет? — спросила она.

— Мне разрешают использовать его, да. Мой обычный самолет немного… быстрее.

— Так, когда я лечу? — Мэдди улыбнулась, стараясь начать их отношения с верного русла.

— Ты не полетишь.

Мэдди застыла на мгновение.

— Пока нет, — продолжил пилот. — Только когда я скажу. И если я скажу.

В глазах Мэдди сверкало упрямоство. Что-то в этом пилоте привело ее в ярость внутри.

— И как это предполагается, поможет мне? Я не уверена, что мне нужна помощь. Я просто должна начать медленно летать — это все.

— Это не то, что я слышал.

— Профессор Арчсон сказала, что ты хорош, но я все еще не вижу, как это поможет мне, — ответила Мэдди после того, как она собралась.

Пилот слегка постукивал пальцами по металлической крышке стола.

— Я был одним из самых молодых выпускников Военно-морской Академии, я получил высшие баллы по всем направлениям в сфере авиации и закончил главой группы элитной американской морской Программы по Инструктированию Летчиков. Я летал с тридцатью двумя миссиями на F-18 со своего авианосца, который теперь стоит в заливе Город Ангелов. — Его голос был спокоен, и его пристальный взгляд не дрогнул, когда он говорил.

Мэдди подумала и вспомнила, что Военный Канал, который смотрел ее дядя, показывал, что F-18 был одним из военных истребителей. Самым дорогим и престижным самолетом флота.

Том продолжил.

— Сьюзан видимо, думает, что ты должна узнать, как пилот видит, чувствует и мыслит, и она верит, что я могу помочь. Хотя, честно говоря, это может быть трудно для кого-то вроде тебя.

— Ты ничего не знаешь обо мне, лейтенант, — сказала она спокойно.

Пилот молчал.

— Что же я могу сделать для тебя? — спросила Мэдди мгновение спустя.

— Сделать? — спросил Том, его зеленые глаза стали серыми. — Ты думаешь, я хочу тратить свое время на обучение какой-то примадонны Ангела, как летать, когда я мог бы помочь кому-то, кто действительно ценит это, и кому нужна помощь? Ты уверена, что не хочешь получить репетитора на обучение тому, как потратить деньги и позировать фотографам?

Мэдди разглядывал его.

— Хорошо, тогда почему ты это делаешь? — спросила она.

— Потому что я должен. Сьюзан попросила меня. И выглядит так, что ты тоже должна.

— Ты должен? Почему?

— Это, строго говоря, не твое дело, — сказал пилот.

Мэдди скрестила руки на груди. Тяжелое молчание повисло в воздухе между ними. Мухи жужжали, лениво кружась вверху на потолке. Том встал и подошел к доске. Он перевернул ее со скрипом, раскрывая сторону уже помеченную мелом. Она была покрыта диаграммами и уравнениями по аэродинамике, скорости, отклонения от курса, урезания. Глаза Мэдди сузились, ее руки были по-прежнему скрещены.

— Я уже выучила эти мелочи.

— Мне все равно, что ты делала, — сказал Том, возвращаясь к классной доске. — Если ты выучишь это, то я смогу помочь тебе во всем разобраться, как управлять телом в воздухе. Но если ты будешь упрямиться, то всегда будешь оставаться там, где ты начала. Что, я понимаю, далеко до идеала.

Мэдди открыла было рот, чтобы огрызнуться. Но она вдруг остановилась, когда она посмотрела на серьезные глаза лейтенанта Купера и подумала о своей борьбе на курсе обучения. Может быть, он был прав. Возможно, он мог помочь ей маневрировать телом в воздухе.

— Хорошо, — сказала Мэдди, борясь с упрямством.

— Хорошо, — сказал пилот, возвращаясь к классной доске с легкой ухмылкой на лице. — Приступим.

Глава 16

Панель звонков на здании поблекла и покрылась грязью, имена и номера едва читались. Взгляд Сильвестра пробежался вверх-вниз по списку, пытаясь отличить одно имя от другого. Некоторые из них были написаны русскими буквами, и детектив попытался понять то, что они могли означать. Другие были написаны небрежно черным маркером.

Расследование Сильвестра, мрачного Ангельского взрыва, шло через все официальные ПДГА отчеты, которые были поданы, всех традиционных информаторов ФОЧ и их сведения. Ничего нового не обнаружилось. Но у Сильвестра были и другие ресурсы.

Он надавил на сотрудника ФОЧ, который находился близко к лидеру группы, самому Уильяму Бибургу. Сильвестр использовал ее в качестве осведомителя в течение многих лет, от книг и баз данных ПДГА. И от нее у детектива было лишь одно слово: Минкс. Это все, что она сказала о бомбе. Но возможно этого было достаточно.

Гарсия пробивал имя «Минкс». Но были дюжины Минксов в базе Города Ангелов, но только один казался нужным Детективу Сильвестру. Это был грязно-промышленный район на окраине заброшенного города.

Минкс. Часы и ремонт.

Теперь Сильвестр стоял рядом с адресом. Это могло быть еще одним тупиком. Во второй половине дня солнце палило на трещины тротуара. Гул постоянного движения на шоссе только через несколько кварталов создавал бледно-белый шум. Бездомный мужчина толкнул тележку к детективу и одно из колес ужасно заскрипело.

Человек увидел Сильвестра, мгновенно — и правильно — принял его за полицейского, и пересек улицу. Сильвестр посмотрел в сторону и предположил, что большинство исчезновений бездомных, за которыми он проследил, произошли всего в двенадцати кварталах к северу отсюда.

Так как он занимался неангельским случаем, по крайней мере десять и более бездомных мужчин и женщин загадочно исчезли с улиц или из ночлежек. Все же ПДГА даже не прорабатывали никого с тех пор, как Сильвестра перевели на другое дело. Детектив страдал от боли в почках, просто думая об этом.

Он не собирался признаваться, что дело просто теперь умрет, когда он был перекинут на взрыв Ангелов, поэтому он отправил сержанта Гарсия на Скид Роу и попросил его поспрашивать тех, кто, возможно, видел что-то касаемо исчезновения. Это было рискованно, узнай Билл, что они работают над чем-то не касающемся случая Ангелов, но Сильвестр не сможет жить в мире с собой, если он этого не сделает.

Но сегодня он должен был расследовать взрыв. Наклоняясь еще ближе, Сильвестр смотрел через очки на цифры и нашел того, кого он искал: 1С. Там не было имени рядом со звонком, просто описание: ЧАСЫ И РЕМОНТ.

Сильвестр нажал кнопку. Только спустя несколько секунд, дверь загудела и разблокировалась.

Детектив вошел в большую, темную прихожую. Он легко нашел дверь внутри: 1C. Слова ЧАСЫ и РЕМОНТ были написаны на грязном матовом стекле двери. Сильвестр вошел.

Его встретил ужасный беспорядок. Стопки старых часов лежали друг на друге на поцарапанных стеклянных рабочих поверхностях, еще больше было прислонено к стене, а различные части часов были разбросаны вокруг. Витрина магазина была тускло освещена, и где-то в подсобке, по радио, играл старомодный джаз. Он заметил медный звонок перед ним. Нажал, и звон разнесся по магазину.

Через несколько мгновений появился человек из того, что было, вероятно, вспомогательным офисом. Он отодвинул изодранный старый зеленый занавес с золотой отделкой и начал громыхать до стола, дыша, в большей степени, через нос. Он был небольшого роста и одет в запятнанный коричневый передник поверх белой рубашки. Передник обтягивал толстый живот. А редкие, тонкие волосы были спутаны от пота.

Самой замечательной особенностью в человеке была его тщательно продуманная пара очков, которые больше походили на маску, приложенную к его голове черным резиновым ремнем; много подвижных линз увеличения и луп были присоединены к очкам, их можно было двигать, чтобы обеспечить правильный вид детали для глаза.

Мужчина вытер пальцы о фартук и посмотрел на Детектива Сильвестра, когда тот подошел к прилавку. Его карие глаза были увеличены и выпирали из-за его очков с толстыми стеклами. Когда он улыбнулся, его пожелтевшие зубы сияли для Сильвестра.

— Чем могу помочь? — спросил мужчина.

— Мистер Минкс? — спросил Сильвестр.

— Да? — спросил он.

Сильвестр сунул руку в карман.

— Я хотел бы починить часы, — сказал он, извлекая из кармана наручные часы. Его стеклянный циферблат был красивым, отделанный золотом, и цифры внутри были почти в стиле арт-деко 1930-х годов, возвращенные к расцвету Города Ангелов.

Мужчина взял часы в руки, осмотрел их через очки, держа на свету. Свет танцевал и преломлялся в его очках.

— Это прекрасная вещица, да, да. Внутреннее устройство довольно сложное, но прочное. Другая эпоха, другая эпоха. Я не видел ничего подобного в течение некоторого времени, мистер..? — Его взгляд вернулся к детективу.

— Сильвестр. Детектив Сильвестр, Полицейский Департамент Города Ангелов. — Он сунул руку в другой карман и достал значок.

— О? — Минкс попытался скрыть удивление, продолжая невинно смотреть на часы. Он глянул на подсобку, просто на мгновение, и затем его внимание вернулось к часам. Сильвестр изучил человека перед ним. — И что-нибудь еще, мистер Сильвестр? У меня есть чувство, что ваше посещение не могло быть просто из-за часов.

Сильвестр посмотрел прямо на человека.

— Бомба.

Минкс ничего не упустил.

— Бомба, мистер Сильвестр? Отвратительное устройство. Склонное наносить огромный ущерб. Но зачем мне знать что-то о бомбах? Я простой ремонтник часов, работающий в своем магазине. — Он снова невинно улыбнулся детективу, его глаза были искажены линзами.

Сильвестр быстро наклонился к толстому человеку, плюясь огнем, его слова были острыми и быстрыми.

— Да, бомба. Та, которая разнесла переднюю стену здания Администрации Ангелов воздухом и огнем. И убила девяносто два человека. Девяносто два убийства. Я не собираюсь тратить время на хождение взад и вперед, делая вид, что ты не тот, кто есть на самом деле. Ты — подрывник. — Минкс чуть-чуть отпрянул. — И я знаю твою антиангельскую симпатию.

Минкс открыл свой рот в большой желтозубой улыбке.

— У вас неверные факты, мистер Сильвестр. Правда, я бы не стал плакать, если бы Ангелы завтра исчезли с лица земли. Но я также не могу перенести тиранию человеческих политиков, бизнесменов, юристов и полицейских. Все они должны быть устранены.

Сильвестр изучал человека перед ним.

— Анархист.

— Использовать этот термин. — Минкс закашлялся и поместилчасы на стеклянную витрину. Он посмотрел на детектива. — Я не делал вашу бомбу, мистер Сильвестр. Вы могли заниматься расследованием в течение некоторого времени и не найти следов, я обещаю вам это. И все же есть человек. Он мог бы интересоваться разговором с вами.

— Кто? — спросил Сильвестр.

— Я не могу дать вам имя. Все, что я могу сказать, что, когда придет время, он может появиться.

— Ты всегда говоришь загадками?

— Не всегда. Только с сотрудниками полиции. — Он снова усмехнулся.

Сильвестр положил визитку на стекло прилавка.

— Я дам тебе пару дней. Затем я вернусь. С друзьями.

Минкс смотрел на карточку, вертя ее в руке.

— Это забавно встретить вас на этом пути, мистер Сильвестр. Однажды вы были довольно печально известны здесь, вы знаете.

— Это было давно.

— Верно. Но время для вас значит меньше, чем для остальных из нас? Или вы… адаптировались, когда потеряли свои крылья?

Сильвестр стиснул зубы, глядя на человека, стоящего на фоне разбросанных часов и шестеренок.

— Я бы сказал, что это примерно так. Более или менее.

— Некоторые из нас могут пожалеть вас. Другие, нет. Для себя, я еще не решил. — Минкс посмотрел на Сильвестра. — Я надеюсь, что вы не пренебрежете другим своим расследованием.

Сильвестр поднял бровь.

— Что?

Минкс поднял бровь.

— Исчезновения бездомных касаются нас. Это не похоже на Ангелов в «трущобе», как они говорят.

— Ангелы? — Сильвестр сказал. И кто такие «мы»? Странное чувство начало распространяться в животе Сильвестра.

Минкс пропустил вопрос мимо ушей.

— Копайте достаточно далеко, и вы сможете найти некоторых из тех, кто мог быть свидетелем чего-то. Если их заставят заговорить, — сказал Минкс. — Человек по имени Джеральд Мэз — хорошее начало поисков.

— Почему ты помогаешь мне? Я думал, ты ненавидишь полицию?

— Есть некоторые вещи, которые можно ненавидеть больше, чем даже полицию, мистер Сильвестр. Сложно поверить, — сказал Минкс, усмехаясь снова. — Полиция — просто признак большей болезни учреждений, мистер Сильвестр. Но трещины появляются. Наблюдается демон. Рост девочки Гудрайт, получеловека, полуангела.

— Мэдди. — Сильвестр прищурился на имя. — Но откуда ты все это знаешь, если ты просто бо…

Непосредственно перед тем, как он сказал бомба, внезапно, понимание ударило Сильвестра. Его мысли сновали вперед-назад по деталям в его голове. Была бомба и исчезновения бездомных, они так или иначе связаны? Но как именно?

— Исчезновения, растущие волнения по всей стране, странные события по всему миру. Бомба. Вы сами заинтересовались Лондоном, Сент-Панкрас, я знаю. — Чокнутый подрывник улыбнулся сквозь свои очки.

— Ты думаешь… это все связано? — сказал детектив. Поразительная связь между событиями заставила шестеренки в его уме вертеться. Он изо всех сил пытался понять все это, но смысл, по-прежнему лежал, мерцая, просто за пределами его понимания.

— Время Ангелов может подходить к концу, мистер Сильвестр, — сказал Минкс. — Но с другой стороны, так может быть время людей. Глупо выбирать сторону. Позвольте сильному уничтожить себя, и затем мы можем подняться после уборки мусора этого общества.

— Бездомные не просто мусор, который будет убран, — пробормотал Сильвестр.

— Ты — тот, кто подразумевает это, детектив. — Минкс усмехнулся из-за его странных очков.

Детектив Сильвестр впервые заметил Книгу Ангелов, лежащую в стороне от груды старинных часов. Апокрифическая книга с ее знаменитыми пророчествами, не похоже на чтиво для анархиста, который ненавидел Ангелов. Такие вещи читаются по углам, в то время как люди быстро проходят мимо, стараясь не обращать внимания.

— Насилие никогда ничего не решало.

— Я думаю, вы сильно ошибаетесь в этом, мистер Сильвестр. В корне ошибаетесь. — Минкс кашлянул в руку и вытер руку о фартук, снова усмехнувшись, его дикие глаза смотрели сквозь линзы и лупы. Сильвестр испытывал желание принять душ.

— Помни. Я даю тебе семьдесят два часа, — сказал Сильвестр.

Надев куртку, Сильвестр пошел к двери.

— Детектив, — сказал Минкс.

Сильвестр остановился и повернулся лицом к изготовителю бомб. Минкс держал часы в руке.

— Это может занять некоторое время. Я хочу убедиться, что сделал хорошую работу с таким красивым механизмом.

— Отлично, держи их так долго, как хочешь, — ответил Сильвестр. — Я просто хочу, чтобы работа была сделана правильно.

Матовое стекло задребезжало на двери, когда Сильвестр вышел, Минкс по-прежнему смотрел на часы через его странные очки, когда шаги детектива затихли в коридоре.

В тот вечер, Детектив Сильвестр шел по коридору своего старого здания, половицы скрипели под его мокасинами, он направился к своей квартире. У него был полиэтиленовый пакет с контейнером зеленого карри из курицы из его любимого места в тайском квартале, который находился ниже бульвара Ангелов, всех туристических магазинов и Аллеи Ангелов. Он надеялся поесть. И отдохнуть.

Было до жути тихо, коридор был пуст, за исключением соседки, пожилой мексиканки, вышедшей погулять со своим шпицем. Маленькая собачонка тявкнула на Сильвестра, когда они проходили мимо.

— К вам посетитель, — сказала она, кивая на коридор.

Сильвестр посмотрел вверх и увидел Джексона Годспида, прислонившись к двери в его квартиру. «Интересно», подумал Сильвестр.

— Надеюсь, ты не долго ждал, — сказал он.

— Не слишком долго, детектив, — сказал Джекс. — Я мог взять твой номер у отчима, но… я не хотел, чтобы он знал об этом визите.

Детектив открыл дверь в свою квартиру и пошарил в темноте в поисках выключателя.

— Пожалуйста, проходи и присаживайся.

Джекс вошел в скромную квартиру и оглядел стены, которые дали ему и Мэдди убежище почти год назад, после того, как Сильвестр спас их от демона в школе. Он опустился на диван, держа в руках небольшой конверт.

Сильвестр положил ключи и тайскую еду на столик. Притащил стул из кухни и сел.

— Что я могу для тебя сделать, Джексон? — спросил детектив.

Джекс предложил ему небольшой конверт из толстой бумаги, положив его на журнальный столик.

— Внутри zip-архив и DVD. На диске находятся все заявления, полученные следственным Комитетом Ангелов, а на DVD — видеонаблюдение снаружи Администрации Ангелов в вечер взрыва.

Сильвестр выпрямился.

— Я думал, Ангелы сказали, что нет уцелевших видеозаписей?

Джекс посмотрел на него.

— Спасибо, Джексон, — сказал Сильвестр. Он открыл конверт и осмотрел черную флэшку. — Но почему ты это делаешь?

— Потому что, после того, что ты сделал для меня и Мэдди в прошлом году, я доверяю тебе. И я думаю, что неважно, кто решит эту проблему. Пока ее можно решить. Я не уверен, есть ли что-нибудь, что ты можешь использовать.

Но ты сможешь увидеть то, что не увидели мы. — Он глубоко вздохнул. — Как я уже говорил, мой отчим не знает, что я здесь. Я взял достаточно информации из его ноутбука. Он думает, что для меня хорошо иметь… хобби, я думаю. — Голос Джекса стал горек на мгновение. — Так как я не могу никого защитить прямо сейчас. Но он видит это, как просто хобби. Он не понимает, что я ищу цель. Или что-то в этом роде.

Сильвестр молча кивнул, его уважение к молодому Ангелу росло.

— Я даже не представляю себе, что это такое. Но я не в состоянии спасать, еще не могу летать, я чувствую себя таким беспомощным… бесполезным, я думаю. Как человек, который не должен там быть. Теперь я только в тягость. — Глаза Джексона становились мрачными и задумчивыми.

— Я уверен, что это не правда, Джексон, — сказал Сильвестр.

Джексон ничего не ответил. Он оглядел квартиру. Вырезки из газет. Карту. Кучу книг в гостиной. Одержимость Сильвестра.

— Детектив… — Джекс медленно начал. Он жестом показал вокруг. — Почему ты делаешь это?

Лицо детектива было серьезным. Почти изможденным.

— Марк кое-что упоминал о твоем прошлом, когда мы виделись в прошлый раз. Это было, когда ты был Ангелом? Я знаю, ты говорил мне в прошлом году, что самовольно спас, и потерял свои крылья. И я знаю, — гримаса боли прошла по лицу Джексона — что ты чувствуешь, когда не можешь летать. Но что случилось? Слухи и дискредитация, и потеря крыльев. Что на самом деле произошло?

Сильвестр испустил вздох. Вытащив очки, он протер их белой рубашкой, которую надел под измятую и спортивную куртку.

— Это кажется таким далеким теперь, — сказал Сильвестр. — Хотя я думаю об этом каждый день. Мне трудно говорить об этом.

Джекс посмотрел на детектива.

— Может быть, это поможет сделать что-то хорошее.

— Возможно. — Детектив пошел на кухню и вернулся со стаканом виски. — Я был Хранителем. В то же самое время твой настоящий отец и отчим, оба также становились Хранителями. Это было прекрасное время для Ангелов. Каждый год все больше политиков входило в Защиту, и NAS почти не управляли этим, как теперь. Не так корпоративно. Это был Золотой Век для Ангелов в Америке, по моему мнению.

— Я жил в доме на Лорел Каньон. Не совсем доме, скорее особняке.

Джекс невольно поднял бровь, когда он оглядел нынешнюю скромную квартиру детектива.

— Да, я тоже когда-то жил, подобно Ангелам, Джекс, — сказал Сильвестр. — Мои бонусы с каждым годом становились все больше и больше. Я был молод, всего двадцать два, двадцать три. Я любил Ангельскую жизнь, и она любила меня. У меня была девушка, я был влюблен. Сильвия. Она должна была пройти Инициацию.

Я не очень-то общался с людьми. Я вообще застрял на Ангелах и Ангельских событиях. Так же, как мой отец, и как его отец учил его. Но тогда ребенок изменил мою жизнь. Ей было одиннадцать, может, двенадцать. Это было, когда я был еще новичком-Хранителем. Она была дочерью моей экономки. Ее отец оставил семью, переехал в Техас, когда она была еще ребенком. Она и ее мать жили в гостевом домике в моем поместье.

— Пенелопа… так ее звали… мы иногда играли в шахматы. Она выигрывала половину времени, и я не поддавался ей. Она была умная. И она заставляла меня смеяться. У меня никогда не было никаких братьев и сестер и было… весело… когда малышка смеялась рядом. Я и сам был почти ребенком, честно говоря. Я часто помогал ей делать уроки. Спустя некоторое время, я начал думать о ней как о члене моей семьи. И что-то в той девочке заставило меня задуматься, только чуть-чуть, о той эгоистичной Ангельской жизни, которой я жил.

Сильвестр остановился, чтобы сделать глоток виски. Он посмотрел на его искаженное, янтарное отражение в дне бокала до начала следующей части.

— Это был прекрасный день. Самый прекрасный день, который ты мог пожелать в Городе Ангелов. Особенно в те дни, когда загрязнение было гораздо хуже.

— Пенелопа и ее мать, Мария, должны были поехать к родственникам в Восточный Лос-Анджелес. Они настояли на том, что поедут на автобусе, даже при том, что я предложил отвести их. Я думаю, что Мария была бы смущена, что я увижу, где их семья жила. — Сильвестр покачал головой. — Это — то, что Ангелы вызывают у других людей.

— Что случилось? — спросил Джекс.

— Водитель автобуса был на автостраде, когда у нее случилась диабетическая кома. На шестидесяти милях в час автобус полетел к переходу, по которому они шли.

— У меня было видение. Смерть Пенелопы и ее матери. Это было жестоко, выжгло мой разум. Я увидел ее частоту мгновенно. Она умирала под сокрушительной тяжестью автобуса, когда он опрокинулся на эстакаду и дорогу. Она была, конечно, не под Защитой. Мария могла работать и спасать в течение тридцати лет и ни разу не позволила влезть в политику Защиты. Теперь я знаю, вот почему мой отец не хотел, чтобы я общался с людьми. Не потому, что он был снобом.

— Прежде, чем я понял то, что я делаю, мои крылья открылись. Я вырвался через окно дома и полетел к скоростному автобусу на автостраде. Я был там, Джексон. Я успел вовремя. В тумане, я был рядом с автобусом, готовый спасти, когда автобус рухнул на бетон, как папье-маше, и полетел прямо вниз по улице.

— Но я… — голос Сильвестра прервался на мгновение под тяжестью эмоций. — Я заколебался. Всего на мгновение.

Джексон вздрогнул.

— Я думал о последствиях. О несанкционированном спасении. Потери крыльев. Я колебался. Вместо… вместо того, чтобы просто спасти ее. Я думал о ничтожном себе. Вместо того, чтобы думать о красивой девушке. Это было только мгновение. Но этого было достаточно.

— Автобус начал рушиться от удара об асфальт и сложился, как аккордеон. Я рванул и воспользовался временем, чтобы заморозить аварию. Это взяло все, что было во мне. Куски бетона повисли в воздухе, огромные искры летели из-под смятого автобуса на улице, застывшие в пространстве.

Испуг застыл на лицах тех, кто стоял на улице. Я все еще помню это, ясно, как вчера. Я ворвался через автобусное окно и нашел Пенелопу и ее мать. Они застыли. Ее волосы плавали за спиной. Шрапнель и сумки, и очки, и кровь плыли там, также. Все застыло как на фотографии. И было уже слишком поздно. Нижняя половина Пенелопы была уже раздавлена.

Но у нее был странно спокойный взгляд на лице. Я просто смотрел вниз на ее ноги и нижнюю часть туловища, искореженную металлом, и я начал плакать. Автобус слегка начал двигаться, моя хватка времени начала уменьшаться. Я разорвал металл, нагнулся и вытащил Пенелопу и ее мать из обломков, когда автобус полностью разбился и упал.

— Я сидел на асфальте, и Пенелопа лежала у меня на коленях. Она широко раскрыла глаза на секунду. Пришла в сознание и увидела меня. И ты знаешь, что эта девочка сказала мне? «Это не больно». Она умерла на моих руках.

Джекс смотрел на детектива, и его голубые глаза были влажными. Он ничего не говорил.

— Мария пережила травмы, но уже никогда не была прежней. Она была убита горем. Она получила место от города и автобусной администрации и уехала обратно в Сальвадор. Каждое Рождество я получаю открытку.

— NAS смогли скрыть от общественности тот факт, что было несанкционированное спасение. Но я был немедленно наказан. ПДА взяли меня в тот вечер. Мне было все равно. Меня вытащили из бара в центре города, где я надеялся уничтожить себя. После того, как я не смог спасти Пенелопу… Я даже не хотел жить дальше. Моя подруга, Сильвия, умоляла меня сражаться, но я знал, что это бесполезно. Она в конечном итоге прошла Инициацию в качестве Хранителя в Рио-де-Жанейро. Я никогда не видел ее с тех пор. Они об этом позаботились. И они забрали мои крылья.

— Я присоединился к ПДГА. Сменил фамилию на то, что раньше было моим отчеством: Сильвестр. Я попытался начать новую жизнь, чтобы пережить мою вину и стыд. Думал, что я смогу похоронить себя в отделе. Слухи, распространяемые ПДГА, что я пропустил спасение, Защиту, и что именно поэтому я был опозорен, выдохлись. Если бы они только знали, насколько хуже это было.

— Я… прости, — сказал Джекс. — Мне не следовало поднимать эту тему. Я…

— Нет причин не знать, Джекс, — сказал Сильвестр. — Именно поэтому я делаю то, что делаю. Не потому, что все это может когда-нибудь вернуть невинного ребенка обратно, или стереть то, что я сделал, когда не смог спасти Пенелопу во время, потому что думал о себе. Но каким-то образом, каким-то образом, я могу, по крайней мере, все немного исправить. — Он допил виски перед тем, как поставить стакан со звоном на стол. — Джексон, ты спас, кого ты любил и почти заплатил самую высокую цену. Но ты спас ее. Никогда не забывай этого.

Мысли Джексона потекли обратно к Мэдди. Его голос был знающим.

— Не забуду.

— А теперь, извини, мне нужно съесть мой ужин, пока он совсем не остыл.

Сильвестр и Джекс встали.

— Спасибо за это, — сказал Детектив, кивая на конверт из толстой бумаги, лежащий на его журнальном столике.

— Я просто хочу помочь. Даже при том, что такое чувство, будто никто не думает, что я могу что-нибудь сделать. Мне, по крайней мере, нужно попробовать, я думаю. — Он опустил глаза снова. — В любом случае. Спасибо, и спокойной ночи, — сказал Джекс, выходя из двери. Сильвестр закрыл ее за ним.

Сильвестр сел на кушетку и открыл контейнер с тайской едой, которая все еще была теплой. Он начал копать пластиковой ложкой, в голове крутилась история, которую он рассказал Джексону. Глубоко вздыхая между кусками карри, детектив попытался от нее избавиться. Потянувшись к сумке свободной рукой, Сильвестр открыл ноутбук, чтобы посмотреть серию одной из его любимых телепередач… у него была слабость к паре сериалов BBC. Хотя он в основном был традиционен, он вынужден был признать, что быть в потоке было довольно приятно.

Открыв почту, он увидел много новых сообщений. В основном массовые письма от департамента и некоторый спам. Но последних было всего несколько. И было какое-то письмо от просто «Друг». Адрес был просто ряд бессмысленные букв перед доменным именем gmail.com. Тема сообщения: «Пожалуйста, прочти меня, Детектив».

Озадаченный, Сильвестр открыл письмо.

Внутри были просто ссылки на онлайн-статьи… ни одной другой заметки или сведения, которые могли оставить для него. Сильвестр нажал на ссылку.

Открылась статья о возникновении пожара и обрушении абсолютно нового высотного жилого комплекса в Пекине, который был спроектирован престижным шведским архитектором. Китайская трагедия случилась неделю назад, но чиновники сделали публичное заявление только по прошествии дня, после того, как все было убрано. Более пятисот людей погибли в ужасной аварии.

В статье было фото, сделанное очевидцем, как горело здание. Сильвестр протер очки, наклоняясь ближе к экрану, чтобы изучить фото. Здание было в огне, дым охватил стекла в окнах жителей, бьющихся в панике. Это было ужасно. Но что Сильвестр должен был увидеть? Он продолжал смотреть и смотреть, но ничего не мог найти.

Разочарованный, он увеличил масштаб фото на экране, до тех пор, пока не стали видны пиксели.

И тогда он увидел это… далеко в стороне здания, на фоне, незаметные языки пламени. Но эти были несколько иного цвета, дым был темнее, более интенсивный огонь. Если вы не знаете, что искать, то вы никогда бы не заметили ничего в этом хаосе.

Сильвестр присмотрелся получше. По телу пробежала дрожь.

Если он смотрел настолько близко, насколько это было возможно, он подумал, что разглядел мрачно горящие в огне глаза. Глаза Темного Ангела.

Глава 17

Феррари Джексона полз под солнцем Бессмертного Города, когда он замедлился у бульвара Вентура в Роще Ангелов, ища его место прибытия. Он редко выезжал в Долину, и не знал, что есть путь по этой части города. Прошлой ночью встреча с Детективом Сильвестром еще держалась в мозгу Джексона, когда он ехал по улице в поисках незнакомых адресов. История детектива преследовала Джексона во сне этой ночью.

Он хотел хоть как-то помочь дальнейшему расследованию. Может, он и не сможет служить в качестве одного из Ангелов, но он все еще мог помочь своему роду. Вот чем он должен заниматься. Вместо того, чтобы делать что-то подобное этому, в Долине. Задумавшись, Джекс пропустил нужный поворот. Чертыхаясь, он поехал к развороту.

Наконец, он увидел это.

«Ничего себе. Ты действительно не мог такое пропустить», подумал он.

Он объехал вокруг части здания и припарковался возле задней стены. Мурлыкающий двигатель автомобиля замолчал, когда он выключил зажигание. Джекс вздохнул, когда глянул в окно на свою работу на этот день.

Перед современными, изогнутыми стеклами и сталью, выставочного зала гигантского автосалона, тянулся ряд разноцветных воздушных шаров, наряду с большим баннером, на котором можно было прочитать ТОРЖЕСТВЕННОЕ ОТКРЫТИЕ, это было написано большими аляповатыми буквами. Баннер нависал над сверкающими Range Rover и Porsche.

Это было то, ради чего он приехал? Джекс попытался остаться позитивным. Он думал о том, какой долгий путь был перед ним, и старался отогнать мысли, что всего год назад его изображения были расклеены по зданиям в Городе Ангелов. Дарси убедила его, что это открытие автомобильного дилерского центра было прекрасным появлением, чего они действительно хотели, чтобы Джексон сделал это событие притягательнее. И его агент заявила, что ему нужно сделать что-то, чтобы «вернуться туда». Но Джексон все еще отказывался.

Выйдя из спортивной машины, он осмотрел парк в поисках Дарси — где она? Она всегда приходила заранее.

Неожиданно рядом с Джексоном материализовалась Кристина, ассистентка Дарси.

— Джексон, ты здесь, это прекрасно, — сказала Кристина, смотря в свой телефон. — Теперь давай представим тебя владельцу, мистеру Рахими, ему очень хочется увидеть тебя перед началом встречи.

— Где Дарси? — спросил Джекс, осмотревшись вокруг.

— Она с Мэдди, конечно, — ответила Кристина, тыкая пальцем в свой БлекБерри. — Но я сделаю все, что нужно.

— О, — сказал Джекс. Теперь Дарси не ведет дела с ним напрямую?

— ДЖЕКСОН! — Голоса зазвучали громче. Загорелый мужчина в элегантном костюме подошел к Джексону, и все заулыбались. — Вилли Рахими, так ужасно рад видеть вас. Добро пожаловать! Вы хотите перекусить? Бокал вина? Перрье?

— Нет, я в порядке, спасибо, — сказал Джекс, усмехаясь, когда большой человек пожал ему руку, тряся ее вверх и вниз несколько раз слишком интенсивно. Джексон видел, что на другой стороне, под шарами, был маленький столик для раздачи им автографов. Там была небольшая очередь, терпеливо ждущих людей. Вывеска над столиком гласила: ВСТРЕЧА С ДЖЕКСОНОМ ГАДСПИДОМ.

Мистер Рахими взглянул на машину Джексона.

— Мэдди нет? — Сказал он, нервно посмеиваясь. — Мы надеялись, может, она встретится с нами.

На секунду Джексон посмотрел на свою Феррари — его возможность сбежать. Ассистентка Дарси перехватила его взгляд.

— Джексону так приятно видеть вас, мистер Рахими, — сказала Кристина. — Давай, Джекс, иди вот сюда.

Подавляя свои сомнения и гордость, Джексон направился к ярким шарам и столу, где его ждали несколько человек.

Девочка-подросток стояла в сопровождении папы одной из первых. У нее был розовый гипс на сломанном запястье. Она представилась, как Эми. Улыбаясь, она попросила папу сфотографировать ее с Джексом, и чтобы Джекс расписался на ее гипсе.

— Спасибо, — сказала девочка, начиная отворачиваться. — Прежде, чем я уйду, можно попросить об одной последней вещи, — она сказала робко.

— Да, Эми? — сказал Джекс с любопытством.

— Ты можешь передать Мэдди от меня привет? — спросила он с надеждой в голосе, глядя на Джекса, моргая ресницами и со сломанной рукой.

— О. Хм, конечно, — сказал Джекс, выдавливая улыбку. — Она будет рада, не так ли?

Следующий человек в очереди был еще тупее, когда Джекс подписал плакат с Крыльями Nike с прошлой кампании. Молодой человек спросил в упор, — Каково это — быть с Мэдди?

— Мэдди станет великим Хранителем, однажды, — процедил Джексон сквозь зубы. Это было очень личным. — Следующий?

Остальная часть события проходила почти так же, господин Рахими стоял позади Джекса и пожимал руки потенциальным клиентам. И Джекса все расспрашивали о Мэдди.

— Ты был великолепен, — сказала Кристина, когда они с Джексом шли к его машине, закончив часовое представление.

Его плечи и шея были напряжены, все тело ощущалось неправильным, Джекс пришел к твердому решению.

— Я больше не буду этого делать.

— Но… — начала Кристина.

— Мне все равно, что скажет Дарси. Нет, — сказал он. — Это не то, для чего я работал всю мою жизни — быть… — Он даже не смог закончить предложение, он махнул рукой в сторону автосалона Рахими. — Нет, — повторил он, хлопнув дверцей машины, колеса взвизгнули, когда он поехал.

* * *

— Таким образом, ты будешь наблюдать за мной на этот раз, — сказал Том Мэдди. Множество манометров, регуляторов, индикаторов и приборов было в кабине. Она изучала приборную панель по книге, которую пилот дал ей, но столкновение с ней прямо сейчас было пугающей перспективой. Она по-прежнему думала, что на этот раз получит шанс управлять.

— Но это уже наш второй урок. Так, что я предполагала… — выпалила она.

— Мэдди. Это мое шоу. Я знаю, что ты привыкла получать все и сразу там. — Его рука указывала на холмы, которые стоят между ним и Городом Ангелов. — Но здесь, ты делаешь то, что я говорю. Если тебе это не нравится, можешь выметаться прямо сейчас.

Мэдди прикусила язык, хотя на это ушло все ее силы. Что-то в этом пилоте просто залезало под кожу. Она хотела произвести на него впечатление, но он делал это невозможным.

— Хорошо, — сказал Том. — Итак, у меня есть одна заповедь: Не. Прикасайся. К Панели. Управления. Полной. Остановкой. — Том посмотрел на нее.

— Но что если мы, например…

— Даже если у меня будет сердечный приступ, и я рухну на панель управления, и мы полетим к смерти, даже не пробуй этого.

— Я могу летать самостоятельно, ты знаешь. У меня есть крылья, — сказала Мэдди, защищаясь.

— Я читал отчет. Думаю, это зависит от твоего определения слова «полет».

Легкая улыбка прорвала серьезное выражение лица пилота, и Мэдди почувствовал себя лучше. Его слова могли бы звучать насмешливо, но они звучали так, как будто он понял, что она переживала.

— Давай.

Пропеллеры внезапно пробудились к жизни, вихрь хрипел за окном Мэдди. После небольшой поездки, Том направил самолет вдоль небольшой взлетно-посадочной полосы. Фактически, теперь, когда Мэдди думала об этом, взлетно-посадочная полоса казалась действительно небольшой. Она поняла, что никогда прежде не летала в таком маленьком самолете.

— Ты уверен, что полоса достаточно длинная, чтобы… — Прежде, чем она смогла закончит фразу, ее вжало в кресло, когда самолет начал мчатся вперед. Ее ногти вцепились в сиденье, когда показался конец взлетно-посадочной полосы.

С быстрым креном Cessna стартовал с земли, и затем, после быстрого подъема выровнялся. Желудок Мэдди на мгновение оказался в ее груди. Она всматривалась вниз, как земля отступала под ними.

Она посмотрела на молодого пилота. Его глаза перемещались от панели к небу, а затем обратно. Руки двигались быстро, плавно. Это было просто, автоматически для него, манипулировать управлением. Выглядело так, будто он просто завязывает шнурки на ботинках. Это только казалось так легко. Мэдди не могла объяснить, но когда они накренились влево, казалось, что он и самолет были единым целым. Она стала видеть, почему именно его обучение так настоятельно рекомендовала профессор Арчсон.

После первого урока, Мэдди поискала в Google «Том Купер летчик-истребитель», и нашлась дюжина результатов: он с отличием закончил Военно-морскую академию в Аннаполисе со степенью по истории, был отобран для участия в престижной программе военно-морского флота Strike Fighter Tactic, и получил много наград за его полетное мастерство. Она даже нашла некоторые ВМФ доски объявлений, и они называли его величайшим пилотом своего поколения.

— При достижении достаточной высоты, тебе придется снизить…

— Угол атаки, — сказала Мэдди, заканчивая предложение Тома. — Таким образом, чтобы обеспечить стабильность.

Вдоль горизонта простирались вершины гор, выглядывающие из низкой линии тонких облаков.

Том посмотрел на Мэдди, поднимая бровь.

— Это верно, — сказал он. — Но что, если ты хочешь также учесть нулевой угол крена?

— Поскольку это неподвижное крыло, я использую гироскоп, чтобы наблюдать отклонение от курса, и использую средства управления соответственно.

— Хорошо, — сказал Том, глядя на Мэдди из-за его полетных очков. — Ты делаешь то, что я просил.

Мэдди подавила улыбку. Ха.

— Теперь слушай меня. Ключ в том, чтобы соединить всю информацию сразу: напряженность управления; то, что ты видела; какие инструменты ты называла; что твоя интуиция говорит тебе.

Самолет грациозно поднялся и покатился вправо, через гряду облаков, которые нависли над океаном. Выше облаков было кристально голубое небо, насколько они могли видеть. Они оба, казалось, застыли от вида на мгновение.

— Как ты научился? — сказала Мэдди, наконец, разрушая чары.

— Летать?

Мэдди кивнула.

— У меня может быть нет крыльев как у… Ангела, — сказал Том. — Но с тех пор, когда я был мальчиком, летающим на сборе урожая с моим дядей в Пенсильвании, мы знали, что что-то особенное произошло, когда я поднялся в воздух. Я был прирожденным пилотом. Они не могли удержать меня от воздуха.

Мэдди изучила его.

— Что ты имеешь против Ангелов?

— Я не имею ничего против Ангелов, — сказал Том. — Сьюзен направила меня к тебе, не так ли? — Он взглянул вниз на горизонт. — Теперь обрати внимание, как я сделаю этот маневр.

— Ты меняешь тему. Каждый раз, когда подходит тема Ангелов, у тебя появляется этот взгляд на лице.

Молодой летчик посмотрел вниз.

— Я бы предпочел не говорить об этом. Моя политика — мое дело. Давай просто скажем, что я не согласен со всем, что Ангелы творят.

Мысли Мэдди бросились к разговору с Джексом об этом, и к процессу принятия ею решения поступить в колледж Ангелов.

— Я тоже не совсем соглашаюсь, — сказала она.

Том посмотрел на нее недоверчиво.

— Ты становишься Хранителем.

— Поэтому я могу получить шанс, может быть, что-то изменить, — сказала она, цвет заливал ее щеки. — Я возмущена твоим тоном. Ты ничего обо мне не знаешь.

Том посмотрел на нее.

— Прости. Ты права. Я надеюсь, что ты сможешь изменить некоторые вещи. Я и в самом деле, так думаю, Мэдди.

Краткий участок бури встряхнул самолет, затем полет выровнялся. Она попыталась привести тему разговора к менее спорным вопросам.

— Так ты столько летал со своим дядей, что стал профессиональным летчиком?

— Ничто не казалось более естественным.

— И теперь ты летаешь на… истребителях? — спросила Мэдди.

Он кивнул.

— F-18. И я здесь в Городе Ангелов тестирую новый опытный образец моего самолета в заливе Города Ангелов. Истребитель следующего поколения.

Она помнила премии и награды, с которыми она столкнулась, когда искала в интернете информацию о пилоте. Она просмотрела на Тома. Даже при том, что он был серьезен и важничал, он был просто мальчиком на несколько лет старше ее. Мальчиком с большой ответственностью. И он помогал ей… даже если он чувствовал себя обязанным.

— Лейтенант Купер, — сказала Мэдди. — Я знаю, что мы, возможно, плохо начали. Но все равно спасибо. Я действительно имею это ввиду.

Том посмотрел на нее тревожно на мгновение. Она застала его врасплох.

— Конечно, — сказал он поспешно. — Вот как быть, когда происходит стремительное падение высоты и нужно…

* * *

Полированные стальные двери лифта в здании, где была квартира Мэдди, открылись с шепотом. Она вышла в коридор, щеки ее горели от солнца на уроке полета, ее волосы растрепались. Она встретила Джекса, который стоял в коридоре возле ее квартиры.

— Ты опоздала, — сказал Джекс.

Она проверила время на ее телефоне. Он был прав.

— О. Только на десять минут, Джекс, — сказала она. — Я была на летном уроке, и он шел дольше, чем я думала.

Она открыла дверь и бросила сумку на пол.

— Как продвигается? — спросил Джекс, следуя за ней.

— Хорошо. Я думаю. Хотя пилот все еще не разрешает мне летать. Другой учебный материал тоже в порядке. — Она налила себе стакан апельсинового сока их холодильника. — Кроме того я еще не могу сгибать время.

Мэдди бросила взгляд на старую записную книжку ее отца, которая была на столе с другими книгами. Ночью она изучала ее. Она была наполнена полезными советами и тактиками для овладения учебными предметами. Но ей только удалось согнуть время немного, только на мгновение, не достаточно, чтобы успешно сохранить под давлением. Или сделать какое-нибудь сложное дело, как когда Джекс заморозил полицейскую пулю в Закусочной Кевина годом ранее.

— Тебе не придется учиться этому еще пару лет, во всяком случае. Это продвинутый курс, — сказал Джекс.

— Ну, я хочу попробовать, Джекс, — ответила она, делая глоток сока.

Джексон не ответил. Он пошел и включил телевизор.

— … голоса на пост президента за сенатора Линдена продолжают расти день за днем. Увеличивающиеся словесные угрозы от Ангелов привлекли все больше сторонников в его лагерь. Самопровозглашенные «бывшие наркоманы Ангелов» стекаются к харизматичному политику, который утверждает, что очистит, цитата, от Ангелов…

Телевизор тут же погас. Джекс выключил его, качая головой.

— Не знаю, зачем ты иногда смотришь этот канал, — сказал Джекс.

— Какой, PBS? Мне нравятся шоу с лордами и леди и чепухой, — сказала Мэдди, защищаясь.

Телефон Мэдди в сумке загудел. С одной стороны по-прежнему потягивая апельсиновый сок, она вытащил его и проверила: сообщение от Дарси.

— О, нет, — сказала она.

— Что? — спросил Джекс.

— Я совершенно забыла, что сегодня вечер в музее, который устраивает Teen Vogue, — сказала Мэдди.

Джекс смотрел на нее спокойно.

— Я говорил тебе, что хотел кое-что сделать.

— Я знаю, прости. Это просто появилось, и, казалось, хорошей вещью, я согласилась. Почему бы тебе не пойти со мной?

Подходя к окну и смотря в него, Джексон испустил вздох.

— Я… Я не знаю. Я не знаю, нравится ли мне это.

— Почему нет?

Джекс повернулся.

— Я предполагаю, что не понимал, насколько события стали важными для тебя.

Лицо Мэдди вспыхнуло.

— Это не событие очень важно, это всего лишь часть процесса. Часть того, что я должна сделать, чтобы получить уважение всех этих людей, к чьему миру я должна присоединиться. Ты мне сам сказал это, Джекс! — Мэдди сорвалась, была смущена и зла, все сразу. — Ты хотел этого для меня, Джексон. Стать Хранителем. И сейчас я почти там. Разве это не то, что происходит?

Джекс закусил губу и отвернулся к окну. Молчание повисло между ними. На горизонте ACPD вертолет пересекал небо.

Наконец, Джекс заговорил. Горечь и боль окрасили его саркастический голос.

— Меня не пригласили.

— Что? Конечно пригласили, — сказала Мэдди, подходя ближе. — Я имею в виду, там есть приглашения?

— Да. Вы все идете. Они у Дарси. Они… меня не пригласили.

Мэдди отстранилась и прислонилась к столу.

— Тогда, пойдешь, как моя пара.

Лицо Джекса помрачнело.

— Ты что, не понимаешь, Мэдди? Они не хотят видеть меня там. И это еще не все. Хотя Марк никогда не придет и не скажет это, я просто могу сказать, что ему больше приходится бороться за меня, пока мои крылья не восстановятся. Это доказательство того, что Ангелы не так удивительны, в конце концов. Все питает кампанию по выборам президента того психа Теда Линдена и Законопроект о Бессмертных. Я уверен, что большинство из Архангелов были бы счастливы, если бы я просто исчез.

— Джекс, не говори так, — сказала Мэдди, чувствуя себя совсем несчастной. — Я не пойду. Я просто останусь здесь. Мы будем делать что-то другое. — Она подошла к Джексу и взяла его за руки.

Но он медленно покачал головой.

— Нет. Ты должна пойти. Дарси будет недовольна, если ты не пойдешь.

— Меня не волнует, что подумает Дарси. И меня не волнует, что подумают Архангелы. Или сенатор Линден. Или кто-нибудь, кроме тебя, Джекс.

Джекс покачал головой.

— Извини, Мэдди. Я сожалею, но я воспитан по-другому. Тебе следует пойти; ты должна пойти. Я сойду с ума, если ты сейчас же не пойдешь. Это все мое собственное, с которым я пытаюсь разобраться.

— Но…

— Никаких возражений, — заявил Джекс решительно. — Я хочу посмотреть сегодня ANN и увидеть кадры, — он имитировал голос Тара Ривз — Великолепная Мэдди Монтгомери выходит блистать со звездами. — Джекс улыбнулся и рассмеялся.

Мэдди посмотрела на него. Она расстроилась, растерялась и не знала, какой ответ был правильным, или даже был ли правильный ответ. Был ли Джекс эгоистом? Она была эгоисткой? Внезапно она почувствовала себя истощенной.

— Ты… ты уверен?

Джекс кивнул, проводя пальцем по ее щеке.

— Я бы хотел провести некоторое время с моей мамой, во всяком случае, и я знаю, что она сегодня вечером дома. Не большое дело. — Джекс улыбнулся, глотая его все еще более глубокое разочарование.

* * *

В тот вечер на мероприятии… на торжестве на крыше Художественного музея Города Ангелов… Мэдди была центром внимания, одетая в захватывающее платье Александра Маккуина, она и ее стилист планировали это. Она улыбалась, фотографировалась на красной дорожке и раздавала интервью «ANN» и «A!», у которых были корреспонденты, ждущие, чтобы атаковать самых горячих Ангелов.

Осенний воздух начал потрескивать от энергии, когда осталось всего месяц или около того до крупнейшего события года — Недели Инициации. Эмили и Митч пройдут Церемонию, и Мэдди надеялась, что, по крайней мере, неделю или около того, она не будет в центре внимания. Она даже не могла себе представить, как будет нервничать через пару лет, когда займет место среди Хранителей. Столько внимания уже было направлено на нее.

Она осмотрелась: все, кто вращались в мире Ангелов были тут, но у Мэдди было странное чувство, что все они смотрели на нее. Она соблюдала приличия, стараясь не оступиться в ее туфлях Louboutin, в которых она медленно, но верно передвигалась, но у нее было плохое предчувствие. Она подошла к краю крыши, где было не так много людей, и вытащил ее iPhone. Она увидела, что ей пришло сообщение от Гвен: «Посмотри на это… Л», с ссылкой на запись в блоге уже с фотографиями с красной дорожки из Teen Vogue всего тридцать минут назад.

— Мэдди на шаг позади! — кричал заголовок.

Там была фотография Мэдди, идущей по Красной ковровой дорожке этой ночью в ее платье от Маккуина. И потом была фотография Эмили ночью ранее одетая в то же платье.

Эмили уже написала в Твиттере… с другой стороны вечеринки: «Разве вы не ненавидите девушек, которые только и могут копировать? Найди свой собственный стиль!»

Австралийский Ангел так или иначе узнала, что Мэдди планировала одеть платье от Маккуина для Teen Vogue, и одела его только, чтобы заставить ее плохо выглядеть!

Оглянувшись через плечо на главную суматоху вечеринки на крыше, она увидела подругу Эмили Зою с группой молодых Ангелов, все закатывали глаза и смеялись над Мэдди. Щеки Мэдди вспыхнули. Она почувствовала себя жуком на булавке. Мэдди была на вечеринке, не зная, что все думали, будто она просто скопировала Эмили.

Вздыхая, она смотрела на темные холмы и знак Город Ангела, который был едва различим. Торжество блестело позади нее. Она думала о Джексе, гордость которого не позволила ему пойти с ней сегодня вечером. Потому что, как бы ни было плохо Джексу, она поняла, что это было: его гордость.

Пока она беспрестанно думала о Джексе, обескураживая, мысль возникла внезапно, очень четко.

Как долго это будет продолжаться?

Глава 18

На следующее утро Мэдди смотрела из окна вертолета на темно-рыжие равнины пустыни под ней и не смогла удержаться от ироничной улыбки: они использовали вертолет, дабы отвезти ее в пустыню, чтобы потом она могла практиковаться в полете. Ангельская эффективность в лучшем виде. Грохот лопастей был заглушен наушниками, которые она надела.

— Почти на месте, — протрещал голос по рации в ухо. Под ней, казалось бы, бесконечное развитие Города Ангелов постоянно боролось с горами и, наконец, уступило обширной, выжженной солнцем пустыни, протянувшейся сейчас настолько, насколько она могла видеть. Это было невероятно. Она проезжала ее с Дядей Кевином однажды, когда они ездили к родственникам в Неваде, но вид сверху дал ей ощущение масштаба всей пустыни.

У Ангелов был секретный полигон вблизи военного, но даже вооруженным силам не разрешили злоупотреблять учебными полигонами Ангелов здесь в пустыне. Мэдди скоро увидела сверкающее серебряное строение в отдалении, только внутри было что-то похожее на высокое циклическое заграждение.

— Сажаем птичку, — сказал пилот, сажая их на вертолетной площадке рядом со зданием. Грязь и песок кружились сердито вокруг, когда вертолет приземлился. Мэдди потянула дверь и выскочила из вертолета во вращающийся песок после ее преподавателя полета, бывшего АЦП Агента Трувея. Настало время для Мэдди изучить более продвинутый уровень обучения скорости.

Возможно, она сможет обойтись без знания о манипуляциях во времени, там были Ангелы, которые не слишком были сильны в этом, но не было вариантов, она не могла стать Хранителем без умения летать. Это был решающий момент, и Мэдди знала это.

Мэдди и Трувея встретил высокий, мускулистый Ангел в униформе ADC… когда не было подготовки Хранителей, агенты совершали тактическую и летную подготовку здесь, в пустыне. Младшие АЦП агенты стояли на страже у здания. Мэдди вдруг почувствовала легкую дрожь, побежавшую вниз по ее позвоночнику, когда она увидела черную форму, но старалась убрать это из ее сознания. Она заметила, что вся территория была окружена шестиметровым забором с колючей проволокой под током.

Они сели в черный грузовик, который немного проехал по дороге с гравием, пока не доехали до расчищенного асфальта. В центре был металлический шест, который в высоту был приблизительно шесть метров. Стояли еще шесты, насколько Мэдди видела, каждый на расстоянии футбольного поля друг от друга. Вдали, казалось, как будто они немного двигались зигзагами.

— Готова? — сказал Трувей Мэдди, когда они достигли асфальтированной части. Мэдди посмотрела на него и кивнула. Она сняла свой плащ, под ним был только учебный костюм для полетов — облегающая униформа из нейлона и хлопка, у которой были отверстия для крыльев. Это не было слишком странно, но это заставляло Мэдди чувствовать себя неловко, она никогда не была особенно спортивной. Мэдди вышла из грузовика и посмотрела на место между опорами.

— Мэдди, обычно мы приводим кандидатов в Хранители сюда, чтобы отточить их уже данный Богом Ангельский инстинкт полета. Мы обучаем их большей скорости, смягчаем некоторые грубые участки. По существу, помогаем им стать лучшими летчиками, которыми они могут быть. — Он всматривался в Мэдди через свои солнцезащитные очки. — Теперь, с тобой это немного… по-другому.

Щеки Мэдди вспыхнули, когда она вспомнила свои повторные затруднения в процессе развития ловкости, ее неспособность освоить основные приемы, необходимые для грациозного и плавного полета. Все другие номинанты в Хранители, выйдя из чрева матери, уже знали, как хорошо летать. Это было, как будто она училась ходить, а все остальные студенты были бегунами мирового класса.

— Моя цель — пройти с тобой базовый курс и надеяться, что природа возьмет свое при продолжении дополнительного обучения. Хорошо?

Она кивнула, хотя это было не то, что она хотела услышать. Мэдди хотела услышать, что ее научат летать, как Хранителя. Сегодня. Не завтра. Сейчас. Она устала чувствовать, что отличается от остальных. Даже ее уроки у Тома, казалось, не имели слишком большогозначения, хотя они еще не достигли той стадии, когда она управляла самолетом, пока нет.

Это была даже не ее вина, что она не могла летать, а также других Ангелов, и это было несправедливо, чтобы ее высмеивали кто-то, как Эмили, которая имела полное преимущество, которое Ангел мог бы получить на протяжении всей своей жизни. Мэдди была просто никем; она ничего не знала.

Трувей указал на линии металлических опор, которые стояли на расстоянии.

— Каждый шест представляет станции гонок на время. Ты должна пролететь от одного к другому на расстоянии в три метра и отметиться.

— Фиксируясь на каждом этапе, мы способны проанализировать выступление Ангела и посмотреть, какие разделы могут быть улучшены. — Ее инструктор вручил ей маленький наушник. — Я могу связаться с тобой. Как правило, мы начинаем работать над скоростью, но так как ты, уф, в этом новичок, нам лучше всего начать с курса управления. Вопросы есть?

Она покачала головой.

Преподаватель Мэдди держал устройство, немного более крупное, чем телефон.

— Мы контролируем твой прогресс и время здесь.

— Хорошо.

— Всякий раз, когда ты приготовишься, вставая на отметку. — Трувей указал на совершенный красный круг, нарисованный на гладком бетоне. — Таймер автоматически включится, как только ты стартуешь. — Мэдди встала на отметку.

Ветер дул через пустыню, встряхивая сухие кусты. Солнце ярко освещало сцену, когда Мэдди подготовилась. Она могла сделать это. Она могла. Она так старалась концентрироваться, думая обо всем, что она сделает. Что Джекс сказал ей? Просто лететь? Ему было легко сказать… он родился со способностями.

— Помни, балансировка на ногах, — сказал Трувей.

Мэдди наклонилась немного вперед, слегка.

СВИСТ.

Ее крылья вдруг расширились за ее спиной, бесшумно скользя через специальные щели в задней части ее костюма. Мэдди застонала от боли, падая на колено. Это становилось все лучше и лучше, но это все равно было невероятно больно каждый раз, когда она расправляла свои крылья. Еще одно различие между ней и полными Ангелами.

Другой Ангел из их группы двинулся вперед к ней, чтобы помочь, но Трувей вытянул руку вперед, как бы говоря, что все в порядке.

Мэдди поднялась, отряхнула колени и наклонилась вперед, балансируя на ногах снова.

— Хорошо, хорошо, — сказал Трувей. — Теперь вперед.

Подавшись вперед, одно, два огромных крыла махнули, и она подпрыгнула. Крылья внезапно вскинули ее вперед, и Мэдди полетала над отметкой, ее тренеры поднимались с асфальта. Мышцы спины горели от усилия. Она поднялась выше на шесть метров четырьмя сильными толчками, а затем установила крылья так, чтобы получить скорость. Земли пустыни неслись под ней. Ее дыхание стало острым и рваным. Она пошатывалась, когда попыталась полететь прямо к первой опоре. Мэдди попыталась вспомнить, как летал Джекс.

— Давай, — прошептала Мэдди. Все еще изо всех сил стараясь поддерживать прямой курс, она пролетела первую опору, на которой было два огня. Огни стали зелеными, показывая, что она прошла в трех метрах от него.

Уверенность немного выросла, Мэдди нацелилась на следующую, становясь немного быстрее. Она все еще изо всех сил пыталась поддерживать прямой курс, как бы то ни было. Она сконцентрировалась так сильно, как она могла, но полет все еще чувствовался несколько неестественным. Преодолев вторую опору, она стала зеленой, и Мэдди увидела опоры, начинающие делать зигзаг и резкие повороты через пейзаж пустыни.

Стиснув зубы, Мэдди приблизилась к третьей опоре, ее крылья отчаянно хлопали, когда она попыталась сделать твердый правый поворот к следующей метке. Она промахнулась по отметке и неловко должна была сделать круг, чтобы добраться до четвертой опоры. Свет стал зеленым, но Мэдди была вполне уверена, что она побила некоторый рекорд самого медленного полета. С решимостью она проявила столько энергии, сколько она могла, чтобы добавить скорость к пятой отметке.

Опора стала ближе, и Мэдди внезапно зашаталась в воздухе и пролетела мимо цели, слева. Она оглянулась назад на опору: красный свет остался. Она потерпела неудачу.

— Возвращайся обратно. Мы попробуем снова, — сказал голос Трувея в наушнике.

Мэдди полетела назад на основную базу, пытаясь выяснить, где она пошла не так, как надо. Трувей наблюдал за ней через большой полевой бинокль. Приземлившись, она выпила немного воды и взяла себя в руки, удостоверяясь, что ее конский хвост был крепко завязан.

— Готова снова? — спросил ее преподаватель, его глаза были скрыты за его темными очками.

Она кивнула, снова вставая на метку.

— На сей раз попытайся… протекать немного больше. Опусти правое крыло и наклонись в сторону опоры.

Мэдди кивнула, что она поняла… и она действительно понимала с мудрой физикой, как это будет работать… но она не была уверена, что почувствовала это. Возможно на сей раз она сможет. Она стиснула зубы и подалась вперед, раскачиваясь на ногах.

— В любое время ты…

Прежде, чем Трувей закончил свое предложение, Мэдди взлетела. Она смотрела вниз на растительность пустыни, когда изменила масштаб изображения под нею; на сей раз у нее фактически была некоторая скорость. Она улыбнулась, когда добралась до первой опоры, быстро пройдя ее, а затем и вторую. Оба огня стали зелеными. Мэдди добралась до третьей опоры, но на сей раз она не промахнулась и смогла повернуться быстро и начать полет к четвертой. Пройдя и ее, она сделала крутой поворот к пятой, которую пропустила в прошлый раз.

Она улыбнулась. Мэдди начинала приобретать навык. Преодолевая, она начала выжимать столько скорости, сколько могла. Бусинки пота катились по лбу, ее конский хвост хлестал позади нее, когда она приблизилась к пятой отметке. Почти там… Металл опоры вспыхнул на прямом солнце, когда она приблизилась к нему.

Она подумала о том, что он сказал: «Теперь опусти правое крыло, положи его плашмя».

Внезапно Мэдди покатилась в воздухе, ее крыло опустилось слишком сильно, когда она полетела непосредственно к металлическому шару на опоре. Раскаленная боль прострелила ее тело, когда ее правое крыло врезалось в опору, которая яростно послала ее в штопор.

Падая в воздухе в головокружительном свободном падении, Мэдди закричала, когда пустыня помчалась, чтобы встретить ее.

Она сильно приземлилась с хрустом на сухой кустарник пустыни. Ветер ударил ее, оставляя ее желудок пустым и заставляя грудь болеть.

— Мэдди! Ты в порядке? — сказал Трувей через наушник.

Мэдди села, жалобно стирая с себя пыль рядом с кактусом. Она смотрела на опору над ней. Та, даже казалось, не признала ее присутствия, даже притом, что заставила Мэдди свалиться.

— Я в порядке, — прокаркала она, едва в состоянии говорить, по-прежнему пытаясь вздохнуть.

— Возможно, мы должны попробовать какие-то более легкие упражнения, — голос потрескивал в ее ухе. — Мы пошлем грузовик, чтобы забрать тебя.

— Конечно. — сказала Мэдди побеждено.

* * *

Мэдди в тишине летела на вертолете обратно в Город Ангелов в тот день, грязная и пыльная после унизительного дня на полигонах. Она даже не знала с чего начать. Инструктор Трувей настаивал, что у нее был прогресс, но она по-прежнему чувствовала себя, как малыш, который научиться ходить.

Единственное, что она знала, что ей надо было выяснить это, и скорее раньше, чем позже, если она собирается стать Хранителем.

Она проверила телефон, когда вернулась обратно в Город Ангелов и увидела, что Джекс не писал ей с утра. Что было необычно для него, хотя она знала, что у него был трудный день назначений у врача. Кевин позвонил и оставил голосовое сообщение… очень по-кевиновски, не текстовое… наверное, он спрашивает, когда она придет на обед.

После душа от песка пустыни, Мэдди аккуратно села на свой диван, боль во всем теле от фиаско дня летной подготовки. Она схватила ноутбук с дивана и легко открыла его, потирая ноющую шею свободной рукой. Ее браузер по-прежнему был открыт с прошлого вечера, когда она была просматривала Ангельский блог Джонни Виттона и читала замечания людей на ее платье.

Челюсть Мэдди просто отвалилась и осталась там.

Сторонний наблюдатель подумал бы, что Мэдди каким-то образом застыла на месте, как тихая статуя. Далеко не спокойная, адреналин струился по ее жилам, и ее кровь кричала ей на ухо. Она была так потрясена, что просто не могла двигаться.

Заголовок блога гласил:

МЭДДИ, ТАК ХОРОШО УСПЕВАЮЩАЯ В ОБУЧЕНИИ, ПРОЙДЕТ ИНИЦИАЦИЮ В ЭТОМ ГОДУ!

ЭТО ОБЪЯВЛЕНИЕ ИМЕЛО ЭФФЕКТ РАЗОРВАВШЕЙСЯ БОМБЫ ДЛЯ ЛЮБИМИЦЫ АМЕРИКИ!

Выходя из этого блога, Мэдди поспешила, чтобы открыть следующий. И затем еще три. А потом главную страницу ANN. У них всех была та же самая история.

Телефон Мэдди начал звонить.

И звонить.

И звонить.

В течение двадцати минут Мэдди была в доме Годспидов. Она была рада видеть Порше Марка на дороге. Она позволила себе войти.

Освещение ее ранней Инициации ревело по телевизору. Марк, с развязанным галстуком, снятым и брошенным на спинку стула пиджаком, стоял там, напряженно наблюдая за событиями игры на ANN. Странный взгляд был на его лице, когда он повернулся к Мэдди.

— Джексона здесь нет, Мэддисон. Вы должны были здесь встретиться? Ты пробовала заезжать к нему домой? — Он указал на телевизор. — Я предполагаю, что ты слышала о своей исторической Инициации?

— Я здесь, чтобы поговорить с тобой, Марк. Что происходит?

Телевизор показывал ряд фотографий, кому-то удалось получить их, на них была запечатлена Мэдди в течение ее учебных годов. Она попыталась проигнорировать это.

Марк посмотрел на нее.

— NAS чувствует, что, учитывая твой прогресс, нет лучшего времени, чем сейчас, чтобы ты стала Хранителем.

Рука Мэдди подсознательно двигалась к ушибам на руке от твердого падения ранее днем во время обучения полету.

— Прогресс, Марк? Ты знаешь, что я сделала на открытой демонстрационной площадке в пустыне? Я не смогла закончить четвертую метку. Я едва могу летать.

Марк бросил взгляд на ушиб и обратно к лицу Мэдди. Она могла прочитать конфликт в его стальных глазах.

— Что действительно происходит, Марк?

Архангел вздохнул и понизил голос, близко наклоняясь к Мэдди.

— Существует сильный контингент… очень сильный… среди Архангелов, которые думают и ждут, чтобы ты прошла Инициацию… они думают, что это просто трата времени и сил. Учитывая твое особенное… положение.

— Ты имеешь в виду мою популярность? — сказала Мэдди, попадая в точку. Это не было время, чтобы быть скромной. Что-то большее, чем с ней происходило.

Марк прищурился.

— Быть Ангелом — это многое, Мэдди, — сказал он. — Да, мы спасаем — это большая часть. Но нравиться публике — это тоже одна из тех вещей. Без общественной поддержки, нам, Ангелам, будет нелегко, с Линденом и его расистскими приспешниками.

— Так в основном, я отличная PR-возможность.

Марк положил руку на плечо Мэдди.

— Мы должны напомнить людям о причине, по которой они полюбили Ангелов в первую очередь. И почему они нуждаются в нас по-прежнему. Разжечь роман. Заставить трепетать. Возможности. Ты воплощаешь все это, Мэдди. Нравится тебе это или нет. Это больше, чем ты сейчас. Ты собираешься стать Хранителем через две недели.

Мэдди тяжело выдохнула.

— Но что, если я не смогу? Что, если я не достаточно хороша? — Ее голос стал тише. Она посмотрела на Архангела. — Что, если я не готова?

— Ну, ты должна быть готова.

Глава 19

Если Мэдди думала, что все было беспокойным прежде, ее непредвиденная Инициация в этом году все немедленно, безвозвратно перегрузила. Внезапно показалось, что количество освещения в СМИ удвоилось быстро, и Мэдди была словами на всех губах.

NAS сделали правильную ставку: Мэдди становилась самой значимой вещью для Ангелов за десятилетия. Она сделала чудеса гласности Ангелов: ее фото были всюду; она пользовалась спросом у всех; у нее даже внезапно появилась своя собственная игрушечная фигурка, которая шла с едой для детей в популярной общенациональной цепи фастфуда.

Впервые за несколько недель, рассказ о сенаторе Линдене и Законопроекте о Бессмертных несколько перешел в фоновый режим, когда все вновь вспомнили волнение Ангелов, теперь, что кто-то, кто был рожден человеком, был официально присоединен к высоким чинам.

Поскольку представители Архангелов продолжали говорить по телевидению.

— Мэдди показывает лучшее и самое яркое, наше новое поколение Ангелов. Она сделала так много успехов, мы все просто стремимся, чтобы она стала Хранителем и взволновала ее фанатов!

И так Мэдди Монтгомери Годрайт, недавно закончившая Среднюю школу Города Ангелов и раньше работающая в утреннюю смену официанткой в Закусочной у Кевина, была их «Этой» девочкой. Это вызывало головокружение.

— Мэдди, дорогая, — сказала Дарси, серьезно глядя ей в глаза, — ты выиграла Джекпот.

Мэдди не была так уверена в джекпоте, однако, давление фотографов и запросов на интервью выросли в удушающие пропорции. И если она уже не была фаворитом среди других Ангелов, теперь все они кроме Джекса официально ненавидели ее. Особенно те в обучении. Они почти шипели на нее, когда она шла, и подруга Эмили, Зоя, остановила ее в холле и сказала ей в лицо, что она не заслуживает этого, и все это знали. Сама Эмили поддерживала на высоком уровне поток завуалированных оскорблений в Твиттере. Даже Мич был немного холоден с Мэдди.

«Это не моя вина!» — хотела она им крикнуть. Но Мэдди знала, что это не принесет никакой пользы. Это не имело значения, кто был позади нее в раннее продвижение в Защиту, другие номинанты будут возмущены на нее несмотря ни на что.

А Джекс? Его реакция на ее Инициацию была до странности тихой.

Таким образом, однажды днем, меньше чем за неделю до Инициации, сидя в комфорте с кондиционированным воздухом в ее роскошной квартире, Мэдди внезапно чувствовала, что не может дышать. Вообще. Как будто что-то давило ей на грудь, и давление становилось все сильнее, и не было никакого способа от него освободиться. Она хватала воздух.

Она поняла, что у нее, вероятно, был приступ паники. Просматривать блоги, наблюдать за A! проверять Твиттер… цунами от того, что ее назначат в Опекуны после того, как прошло так мало обучения. Катастрофа, затруднение, позор и неудача все врезалось в ее голову сразу. И все это накрывалось изображением в ее мысленном взоре ее падения навсегда, из облаков, ее крылья беспомощно бились.

В холодном поту Мэдди рылась в сумочке, ища. После того, как она нащупала многие тюбики с помадой и косметикой… какой другой стала ее жизнь за этот год… Мэдди нашла это. Визитка: «Американский морской Летчик 1-ого класса лейтенант Томас Купер». И номер телефона.

Скучающий голос ответил по телефону.

— Флот.

— Можно Тома, то есть, лейтенанта Купера? Это Мэдди… его ученица.

— Подожди, пожалуйста.

Телефон щелкнул и патриотическая музыка заиграла в ухе Мэдди. Ее пульс все еще мчался из-за паники. Она попыталась отдышаться.

Телефон щелкнул. Голос Тома был на линии.

— Привет, Мэдди? — сказал пилот, линия немного потрескивала. — Все хорошо? Наше следующее занятие не намечено до четверга, а сегодня воскресенье.

— Мне нужна твоя помощь, — выпалила Мэдди в трубке, прежде чем Лейтенант Купер успел закончить фразу.

* * *

Избегая папарацци, Мэдди пробралась в заднюю дверь закусочной своего дяди… у нее все еще был ключ, и она вошла через задний зал закусочной. Мэдди посмотрела через открытую дверь на суматоху в офисе, когда проходила мимо. Кевин очистил его около года. Она покачала головой. Некоторые вещи никогда не меняются.

Она была удивлена найти кухню пустой. Где ее дядя?

Выйдя в главный обеденный зал, она обнаружила, что Том был уже там, сидел в кабинке в углу. Кевин стоял у стола по-прежнему в фартуке и болтал с ее учителем.

— Легка на помине, — сказал Кевин, когда Мэдди вошла.

— Эй, — ответила Мэдди, обнимая его. — Уже познакомился с Лейтенантом Купером.

Том посмотрел на Мэдди его зелеными глазами. Он был одет в кожаную мотоциклетную куртку поверх темной футболку, в старые джинсы и сапоги. Это был первый раз, когда она видела его без формы.

— Томас рассказывал мне о джетах, на которых он летает… реально интересные вещи, — сказал Кевин. — Ты помнишь, как сильно тебе понравилось в Музее Авиации и Космонавтики, в котором мы были в прошлом году, Мэдди?

— Всего лишь еще один день в офисе, сэр, — сказал Том. — И пожалуйста, зовите меня Том. Только моя мама называет меня Томас. И только тогда, когда сердиться на меня.

— Ну, тогда, пожалуйста, зови меня Кевин, — сказал дядя Мэдди. — И не забывай, что не у каждого кабинет — это сверхзвуковой реактивный самолет.

Кевин посмотрел на официантку, Яну, которая строила глазки.

— Похоже, долг зовет. Дай Яне знать, если тебе понадобится что-нибудь еще. Приятно было познакомиться с тобой, Том.

— Я тоже рад познакомиться с вами, сэр.

Стоя здесь, расслабляясь, Мэдди поняла, что она мгновенно почувствовала себя более непринужденно вокруг тех, кто не Ангелы, как Кевин. И даже Том. Это было похоже на отпуск из своей новой жизни. Иногда там были вещи, которые понимали только люди.

— Так что эта встреча является неортодоксальной, — сказал Том, глядя на нее выжидающе. — Но я уже сказал Сьюзен, я помогу тебе. И это звучало так, как будто тебе это было нужно. И вот я здесь.

— Прости, я знаю, ты, вероятно, занят своей собственной работой. Я просто не знаю, что еще можно сделать, — сказала Мэдди. Лицо пилота оставалось невозмутимым.

— Конечно, я видел Новости. Каждый человек видел. Они перенесли твою Инициацию в этом году? Это… ты звонила… из-за этого?

Мэдди кивнула.

— Одно время я думала, что у меня есть несколько лет, чтобы научиться летать, — сказала Мэдди. — Привыкнуть к идее быть Хранителем. Как я собиралась начать производить большое впечатление. Помогать работать, чтобы преобразовать некоторые методы Ангелов. И теперь, внезапно, они говорят, что я становлюсь кандидатом. Год назад они называли меня мерзостью. Получеловеком, полуангелом. Теперь я их лучшая надежда?

— Ты отличаешься от них, Мэдди, — сказал Том, становясь внезапно возбужденным. — Ты знаешь это. Не все было дано тебе. — Он, казалось, взял себя в руки. — Я считаю, что у меня есть некоторое твердое мнение об Ангелах. Теперь, вероятно, не время для меня, чтобы поделиться им, но все же.

Мэдди помнила их первую встречу, когда он был так холоден с ней.

— Я знаю, я отличаюсь, — сказала она. — Но я даже не могу нормально летать. Я все еще учусь. Даже с твоими уроками. Это похоже, что я необучаемая. Даже Джекс, — она заметила, что выражение лица Тома немного изменилось, когда он услышал это имя. — Не может помочь мне. Он не знает, что сказать. — Она посмотрела вниз на старую Формику на столе. — Я могу кружиться вокруг. Это отчасти похоже на полет. Но только не как Ангел.

— Ангелы, это уже в них. Они не должны работать над этим, — сказал Том. — Это похоже на птицу, пытающуюся учить рыбу, как летать. Птица действительно не может даже объяснить этого, она просто это знает. Таким образом, у тебя должно быть больше веры в меня. И себя.

— Наверное, — сказала Мэдди нерешительно, пытаясь вообразить беседу между птицей и рыбой, и вместо этого получила картинку, как птица съедает бедную рыбу.

— Ты готова, Мэдди.

— Что вы хотите предложить?

Зеленые глаза Тома стали глубже.

— Возможно, ты хочешь получить мундир.

Фары грузовика Тома поднялись по горному хребту, когда закат осветил Города Ангелов. Мэдди сидела на пассажирском сидении, когда пикап пробился на частный аэродром мимо Долины. На владельце места была большая пряжка пояса и ковбойская шляпа, он поприветствовал Тома как сына, когда они встали на небольшую автостоянку рядом с местом. Там было закрыто, но он приехал специально, чтобы открыть его для Тома.

— Он заправлен и готов к взлету, — сказал человек, указывая на маленький самолет на небольшой взлетно-посадочной полосе.

Вскоре самолет поднялся в небо, желудок Мэдди упал, когда она села рядом с Томом в кабине, и они быстро набирали высоту. За краткий миг образ Города Ангелов исчез под ними, что заставило ум Мэдди вернуться к тому моменту в ту первую ночь, когда Джекс взял ее полетать.

Шар солнца палил, когда самолет пересекал его. Черный силуэт самолета вырисовывался на фоне кроваво-оранжевого диска.

Опять же Том казался настолько уверенным, спокойным и дома за штурвалом самолета… он был естественным. Он повернулся, глядя из-за своих очков на Мэдди с нетерпением. Полет был радостью для него.

Спустя пару минут, они выровнялись и взяли курс на Северо-Запад вдоль побережья по направлению к округу Вентура и Санта-Барбаре. Том повернулся к ней снова.

— Хорошо. Я намерен передать тебе управление.

— Что? — воскликнула Мэдди. — Я думала…

— Теперь ты управляешь полетом, — сказал Том, отпуская управление напротив себя.

— Ты с ума сошел? — сказала Мэдди, слегка паникую. Хомуты проплывали перед ними нетронутые. Самолет продолжал лететь прямо.

— Тебе лучше лететь, иначе у нас будут проблемы.

— Я не могу…

Самолет начал немного наклоняться, и Мэдди инстинктивно потянулась вперед, хватая рычаг управления, чтобы выровнять самолет.

И это было восхитительно.

Мэдди могла почувствовать, как самолет реагировал. Том был прав.

Летя ее собственными крыльями, Мэдди все пыталась понять, почему это не чувствовалось для нее естественным. Но теперь держа штурвал самолета в руках, она смогла понять естественный путь для крыльев… у самолета или у Ангела.

— Это удивительно! — кричала она. Она чувствовала бодрящее чувство свободы.

— Ты отлично справляешься. Держи ровно, — ответил он с усмешкой в голосе.

Мэдди потянула рычаг, и они начали подниматься еще выше. Она наклонила вправо, и самолет тоже накренился право.

— Хорошо, легче, легче. Теперь почувствуй подъем. Ты знаешь это из книг и из того, что я говорил тебе. Но просто позволь подъему держать нас. Познакомься с ним, спокойно.

— Ощущение такое странное, но такое приятное.

— Возможно, ты была рождена, чтобы летать, в конце концов, — сказал Том, маленькая улыбка распространилась по его лицу.

Терпеливо, Том провел ее через применение основных полетных принципов, в то время как они продолжали двигать к северу. Через некоторое время он посмотрел на запад, на бесконечный Тихий океан, когда последний огонек начал исчезать в дали.

— Военно-морские сумерки, — сказал ей Том. Мерцающие края фиолетового и красного цвета были мимолетными на горизонте. — Время идти домой. Ты можешь доставить нас туда?

Хватаясь сильнее за штурвал, Мэдди потянула его, ведя их обратно в Город Ангелов.

Темные бурлящие волны Тихого океана бились о пляж под ними, когда самолет грациозно описал дугу над невидимыми огнями Бессмертного Города. Насколько это отличалось от ее полета на крыльях ранее днем! Изящество и легкость, которые она испытала, были невероятными. Она чувствовала себя так, как будто она контролировала.

Возможно, она чувствовала даже немного мастерства. Мэдди не могла поверить этому… это было похоже, что ее мозг и тело сместились, когда она стала управлять самолетом. Она, так или иначе, интуитивно поняла то, что было необходимо для нее, чтобы лететь с ее собственными крыльями. Это чувствовалось естественным. Как это, она сказала себе.

Том забрал у нее штурвал, когда они приблизились к городу и потенциальному воздушному движению. Там было полностью темно, когда самолет, наконец, приземлился на взлетно-посадочную полосу, визжа шинами по асфальтированному шоссе.

В машине на обратном пути, Мэдди позволила подпрыгивающему пикапу успокоить ее, когда они ехали вместе. На некоторых автострадах были заторы, и Том включил радио, настроенное на новостной канал.

— Ожидайте задержки с протестами по всему городу в этот вечер, начинающийся в аэропорту ACX, когда кандидат в президенты сенатор Тед Линден прибудет для двухдневного тура для сбора средств в Южную Калифорнию. И его первая остановка? Город Ангелов, международный центр культуры Ангелов и дом тех, для кого сенатор Линден предназначал свой антиангельский Законопроект о Бессмертных.

— Линден приедет сюда? — спросила Мэдди, вспоминая вечеринку в доме Годспидов и холодное заявление Архангела Черчсона. — Очень смело.

Том просто поднял бровь. Он искал съезд с автострады, которая была перегружена.

— Бессмертный Город, дом великолепных Ангелов и легионов поклонников, которые любят их, это может казаться маловероятным местом для сенатора, чтобы поднять фонды для его баллотирования на пост президента. Но представители Линдена говорят, что антиангельские настроения в регионе только растут изо дня в день, поскольку Совет угрожает людям. В официальном заявлении Ангелов, они осудили визит сенатора, как еще «одну остановку в заполненной ненавистью программе Тедди Линдена».

Когда грузовик съехал с автострады, Том выключил радио, и они поехали в тишине. Чтобы избежать движения, он поехал через красивый маршрут вокруг Гриффит-парка, деревья подсвечивались фарами старого грузовика. Движение казалось мирным. Том молчал и они просто наслаждались вождением после полета.

После извилистой дороги Том поставил грузовик в переулке около закусочной, где была тайно припаркована Ауди Мэдди.

— Том, хм, лейтенант Купер, огромное спасибо, — сказала Мэдди, когда он припарковал пикап у парка, поставив двигатель на холостой ход. Пар поднимался из выхлопной трубы ранним осенним вечером. Внутренняя часть машины была темной, но они были освещены ярким светом уличного фонаря. — Я даже не могу сказать, насколько ты помог мне.

— Конечно, — сказал Том. — В любое время. — Его голос был немного серьезнее, чем обычно. Мэдди просмотрела и увидела, что его глаза тоже становились более серьезными. — Твой дядя рассказал мне о твоих родителях, Мэдди. Мне жаль.

Мэдди кивнула головой на пассажирском сидении. Куда он поведет этот разговор?

— Мои родители были живы, — продолжал Том. — Но это не совсем так. Мой папа ушел прежде, чем я родился. Моя мама воспитывала меня одна. Она всегда была в больнице. Она никогда не говорила об отце. Каждый год я получал чек на четыреста долларов в конверте без обратного адреса. — Том посмотрел на Мэдди. — Мне жаль, я не знаю, почему я говорю тебе все это.

— Все в порядке, — сказала Мэдди. Это была та сторона Тома, которую она не видела. То, что он не хотел ей показывать, под его формой и правилами, и не хотел усложнять ей жизнь.

— И я тоже всегда должен был работать. Как и ты. Мама не могла работать. Она обычно была слишком больна. К счастью, когда я стал старше, мой дядя позволил мне работать самостоятельно, собирать урожай, пока я никому не говорил. Я работал день и ночь, а также учился. Я пошел в Военно-морское училище в семнадцать. Ни у кого не было стольких часов полета, когда они пришли, сколько было у меня. Другие были из рода военных. Но у меня был опыт.

— Ангелы не поняли бы. Они могут упорно трудиться, но это другое для них. У них есть что-то большое, чтобы поймать их, если они упадут. Деньги. Престиж. Власть. У нас не было этого, Мэдди. Ты можешь быть полуангелом. Но по мне ты — полностью человек. По верным причинам. — Он посмотрел на нее. — Я не антиангел. Я — просто прочестность. Прочеловек.

Мэдди кивнула, думая о том, сколько времени она провела учась в средней школе, в то время как все остальные, казалось, просто лентяйничали и весело проводили время. И теперь, она будет первым получеловеком, полуангелом, который станет Хранителем. Сколько, казалось, были против нее.

— Так, я просто хотел сказать, что я могу иметь отношение, — сказал Том. — К тому, чтобы быть слабым.

— Спасибо… за то, что рассказал это, — ответила Мэдди. — Иногда я думаю, что забываю, где я. Откуда я пришла.

— Я восхищаюсь тобой, Мэдди.

Никто и никогда не говорил Мэдди, что они восхищались ею. Теперь, когда ее слава росла, все, казалось, хотели приблизиться к ней, чтобы быть рядом с ней, узнать о ней, чтобы хоть как-то быть с ней.

Но никто не сказал, что они восхищались ею.

— Спасибо… тебе. — сказала она.

— Друзья? — сказал он, отпуская руку.

— Друзья.

Они пожали друг другу руки, улыбаясь.

Мэдди наполовину покинула грузовик, когда голос Тома остановил ее.

— И Мэдди? — позвал он.

Она повернулась и посмотрела на него.

— Не позволят никому говорить тебе, что ты не знаешь, как летать. Это есть в тебе.

Мэдди вспыхнула, ее щеки покраснели в полуосвещенном куполе грузовика.

— Спасибо. — сказала она.

Мэдди наблюдала, как задние фары грузовика исчезали в тихом вечере Города Ангелов. Она считала, что просто отправится домой… было недалеко до перерыва на обед в закусочной, и в конце концов это произойдет, она также устала бороться с признанием сегодня вечером.

Именно тогда она почувствовала, что ее телефон жужжит в сумке. Она вытащила его и увидела, что у нее было много пропущенных вызовов. Все от Кевина.

— Привет? — сказала она взволнованно.

Его голос был довольно жестким.

— Ты вернулась из полета?

— Да. Что…

— Тебе лучше быть в закусочной.

И он повесил трубку. Воображение Мэдди горело. Она принялась быстро расхаживать около закусочной, размышляя, что в мире может вывести Кевина из равновесия, да так серьезно, чтобы он позвонил ей во время перерыва на обед.

Первое, что Мэдди заметила несколько мужчин, одетых в костюмы и стоящих под сияющей вывеской Закусочная Кевина. У них были темные очки и маленькие передатчики в ушах.

Это не было странно в Городе Ангелов… они могли быть из безопасности на любых мероприятиях Ангелов, и Мэдди часто сталкивалась с ними за прошлый год. Но это было не для неангельского ресторана ее дяди. И эти мужчины были другими. Они казались немного более острыми, их костюмы немного топорщились. Как будто у них там было оружие.

Они смотрели прямо вперед, когда Мэдди вошла в закусочную.

Кевин, вытирая руки о свой передник, встретил ее у входа. Ресторан казался пустым.

— Кевин, что происходит?

Ее дядя повел ее в сторону задней кабины, говоря себе под нос.

— Я не знаю, как он нас нашел, но… он ждет, — сказал Кевин.

— Кто ждет? Что случилось? — спросила Мэдди.

— Ну, в общем, увидишь, — сказал Кевин. Он привел Мэдди к самому дальнему столику в конце зала и жестом пригласил ее сесть.

Мэдди проскользнула в кабинку и столкнулась с человеком в темном костюме от Brooks Brothers, красном галстуке и с большой улыбкой. Его волосы выглядели прекрасно. С шоком она поняла, кто это был.

— Привет, Мэдди. Позволь мне представиться…

— Вы — сенатор Линден, — Мэдди прервала осторожно, ее глаза бросились к мужчинам в темных костюмах, стоящих за ними. Она оглядела сенатора. У него была сильная челюсть, но его глаза имели определенную легкость. Он был все еще красивым человеком. Она думала обо всем, что Джекс рассказал о кампании Линдена. Как ставки росли с каждым днем. Что это был один из самых больших кризисов перед Ангелами, с тех пор как они вышли из укрытия более чем сто пятьдесят лет назад.

— Да, это я. Ты можешь не знать, но мы с твоим отцом были друзьями, Мэдди.

Мэдди вспомнила дождливую ночь за год до этого, когда Джекс спас ее, и агенты ADC преследовали их. Дядя Кевин, вытаскивающий старый, секретный альбом. Она видела фотографию своего отца с молодым Тедом Линденом.

— Вы работали вместе, — сказала Мэдди, вспоминая ту беседу. — Что вы хотите от меня? Вы пытаетесь получить мое одобрение? Даже вам стоит знать этот мизерный шанс.

Сенатор не казался раздраженным его холодным приемом.

— Я приехал сюда не за твоей поддержкой Мэдди. Это незапланированная остановка. Я сегодня пришел сюда, потому что знал твоего отца, Джейкоба Годрайта. И я его очень уважаю. Он был великим Ангелом. — Линден замолчал, словно вспомнив что-то, что причиняло боль. — И поэтому я подумал, что я в долгу перед тобой. Я просто подумал, что нам надо поговорить. Я хочу, чтобы ты знала, почему я делаю то, что делаю.

— Почему? — Мэдди сказала. Она должна была признать, что ей было очень любопытно узнать, как он мог сначала работать с Ангелами, а потом перейти к их запрету.

— PR-кампания Ангелов хороша, я должен признать это. Я выгляжу фанатиком. Подстрекателем. Но я не ненавижу Бессмертных. Я любил некоторых из них. Я любил твоего отца нежно, как брата. Я ненавижу систему. Система так несправедлива и коррумпирована, она должна быть демонтирована.

— Но реформы могут произойти, — сказала Мэдди, хотя ее голос был несколько неуверенным.

Сенатор Линден был тверд. Но его голос был наполнен сожалением.

— У нас нет времени для этого. Я пробовал это раньше. Снова и снова. Но Ангелы не будут вносить свои вклады. Я не вижу никакого другого выхода. Я не хочу идти этим путем. Я — идеалист в глубине души, Мэдди. Но я должен быть прагматиком в своих действиях. Это единственный способ спасти нас: людей и Ангелов. У меня есть обязанности закрыть это. Я желаю, чтобы это было не так.

Мэдди впитала слова Линдена. Она не была уверена, что она чувствовала в них. Но она начинала видеть, как он получил такую поддержку, так быстро. Это был не просто некоторый антиангельских дух, охватывающий страну. Когда он был там, вы могли чувствовать его убеждение. Даже если вы не соглашались с ним, это было почти опьяняющим.

Молодой человек в неподходящем костюме появился за столом. Он сказал шепотом, — Сенатор, мы должны идти. Через два часа у вас обед в Palisades Riviera, и мы должны остановиться в общественном центре в Западном Городе Ангелов по пути.

Сенатор Линден кивнул.

— Просто дай мне еще чуть-чуть времени с мисс Монтгомери. Или Годрайт.

Молодой человек кивнул и исчез за углом.

— Мэдди, ты происходишь из обоих миров, Ангельского и человеческого. Я знаю, что это должно быть трудно, — сказал сенатор. — Я просто хотел, чтобы ты знала, что я понимаю это. Что бы ни случилось, это не личное. И я хотел встретиться с тобой. Я рад, что я… твой отец гордился бы тобой. — Взгляд в глазах сенатора стал далеким, как будто он вспоминал другое время, другое место.

Слова вырвались изо рта Мэдди.

— Я все еще думаю, что реформа может произойти. Что я могу помочь заставить ее произойти.

Сенатор обдумывал то, что она сказала некоторое время.

— Мэдди, я знаю, что твое сердце находится в правильном месте. — Его глаза искали ее. — Но честно, независимо от того что ты думаешь, ты никогда не будешь в состоянии преобразовать Ангелов изнутри. Они никогда не позволят тебе. Если ты будешь честна с собой, то ты будешь знать, что то, что я говорю, верно.

Острая боль прошла по Мэдди, когда она услышала эти слова.

На некотором уровне она соглашалась с тем, что сказал сенатор Линден? Что фактически невозможно вызвать изменение изнутри организации Ангелов? Она думала, что изнутри был единственный способ вызвать изменение. Но действительно ли она была полностью уверена в этом?

— Теперь я должен идти прежде, чем у моих сотрудников случиться кризис, — сказал Линден, вставая и разглаживая его пиджак. — Кто знал, что быть политиком — это главным образом нянчиться с пакетом нервозных людей?

— Отчасти это как быть Ангелом, — сказала громко Мэдди прежде, чем она смогла себя остановить.

Сенатор протянул ей руку. Мэдди мгновение колебалась. Его гладкая рука висела протянутой в пространстве между ними.

Мэдди пожала его руку. Он твердо сжал ее.

— У тебя глаза твоего отца, — сказал сенатор. — До свидания, Мэддисон. Будем надеяться, что мы снова встретимся при более благоприятных обстоятельствах.

Глава 20

Джексон и Марк сидели друг рядом с другом за сверкающим дубовым столом в конференц-зале медицинского центра. Напротив них была собрана группа из четырех докторов, одетых в свежие белые лабораторные халаты поверх рубашек и галстуков. Комната была также огромна как библиотека, и стены были облицованы красивыми книгами в кожаном переплете и журналами.

Джекс не смотрел на докторов или на что-либо еще в комнате, его пристальный взгляд был направлен через окно на солнечный день снаружи. Птицы порхали, белки носились назад и вперед с орехами, а разбрызгиватели болтались вдоль зеленых лужаек, когда поливали траву.

Высокий доктор с аккуратно подстриженной бородой, с которым отчим Джексона часто играл в гольф, откашлялся.

— Джексон?

Джекс продолжал смотреть в окно. После долгой паузы он ответил, не поворачивая головы.

— Да?

— Так, ты понимаешь… что мы сказали тебе?

Джексон повернулся на стуле и положил руку мягко на стол.

— Да, Доктор, это кажется довольно ясным.

Огорченный взгляд появился на лице Марка.

Джекс встал и протянул руку.

— Спасибо за ваше время. — Он кивнул низенькому доктору Ангелу с темно-рыжими волосами. — Доктор Либесготт, счастливого пути.

Все доктора пожали руку Джексону с могильными лицами. Улыбка Джекса, с другой стороны, была больше, чем жизнь. Это смутило их, когда они медленно пошли через боковую дверь к своим офисам.

Улыбка оставалась на лице Джекса, пока он и Марк не вышли в холл, затем она превратилась в гримасу. Джекс сделал пять быстрых шагов, а затем повернулся на пятках вправо, ударяя кулаком массивную стену. Его кулак немедленно вспыхнул болью.

— Джекс, — сказал Марк, шагая вперед. Джекс начал идти еще дальше через холл.

— Кончено, — сказала Джекс в гневе и печали. — Все кончено.

— Джексон, погоди. — Марк поймал его, хватая за плечо. — Мы еще не знаем этого. Мы можем получить третье мнение, четвертое мнение, пятое мнение. Они сами сказали, что это не на сто процентов.

— Сколько времени мы можем дурачить себя? — Джекс начал идти снова, его шаги были быстрыми и сердитыми.

— Мы не дурачим себя. В Англии есть новое лечение. Мы можем найти больше докторов, другую клинику…

Джекс остановился и повернулся к Марку, его глаза и голос наполнялись эмоциями.

— Марк, они сказали, что вероятно я никогда не буду снова летать. Какой термин он использовал? — насмешливый тон обрамил его голос. — Ах, да я думаю, что он использовал термин «чудо».

Марк посмотрел Джексу прямо в глаза.

— Они бывали раньше, Джексон. Чудеса случались.

Джекс смотрел на него почти с издевкой.

— Не в моей жизни, Марк.

Джекс повернулся и прошел остальную часть пути через зал, открыл тяжелую дубовую дверь, которая вела наружу. Марк смотрел, как свет лился в тусклый коридор, а затем исчез, дверь скрипнула и снова закрылась, когда Джекс исчез в солнечный день.

Снаружи, ослепленный солнцем, Джексон одел свои темные очки и искоса посмотрел через хорошо сделанный сад и фонтаны рядом с медицинским зданием, на что-то более абстрактное. На что-то более ужасающее. Его живот чувствовался холодным и свободным.

Перед ним его жизнь, казалось, растягивалась до бесконечности. Пустая. Ряд бессмысленных ежедневных ритуалов, ничего не составляющие в целом, ничего не означающие. Если он не мог быть Хранителем, то кем он мог быть? Он знал теперь, что вечеринки, клубы, внимание в Городе Ангелов… все это никогда не заполнит жизнь, в которой он не мог сделать то, в чем он был уверен, и для чего был рожден.

Он не мог жить на этих пустых мероприятиях. Не после того, как Мэдди показала ему более глубокую сторону жизни, которая помогала людям. Не после спасения Мэдди и не после того, как она спасла его. Он думал об истории Сильвестера, до того как тот потерял крылья, и о молодой девушке, которую детектив не смог спасти. Пенелопа. Мэдди спасла больше, чем жизнь Джексона той ночью на башне библиотеки.

Все же теперь он был обречен потерять любой шанс вообще.

Кулаки Джексона подсознательно сжались, дрожа, его ногти горько впились в ладони.

Внезапно он развернулся, ощущая кого-то позади него.

Это был Архангел Черчсон. Он улыбнулся Джексону из-за его козлиной бородки, одетый в идеально сделанный на заказ костюм Hugo Boss. По сторонам Джекс мог увидеть несколько выстроенных Ангелов в темных костюмах и тенях. Агенты в гражданской одежде? У архангелов обычно не было телохранителей.

— Привет, Хранитель Джексон Годспид, — сказал Черчсон. Он улыбался.

Джекс смотрел на него безмолвно, будучи пораженным его темными мыслями.

— Все хорошо? — спросил Черчсон, его глаза сканировали бледное лицо Джекса.

— Просто некоторые дурные вести, я думаю, что так можно сказать, — сказал Джексон.

— Ну, мне жаль слышать это, — сказал Черчсон. Он положил руку на плечо Джексона и сжал его тепло. — Нам не нравятся, что наши Хранители имеют дело с трудностями.

Джекс издал короткий, горький смешок.

— Я не думаю, что это верно, назвать меня Хранителем.

Лоб Черчсона прорезало беспокойство.

— Это не имеет ничего общего с крыльями, так, значит, Джексон? — сказал он.

Джекс не ответил. Он не мог заставить себя.

— Хорошо, так чудесно, мы просто случайно столкнулись друг с другом в этот день. Есть нечто, что я хотел рассказать тебе, — сказал Черчсон, глядя на его охрану за мгновение до того, чтобы сосредоточить свое внимание снова на Джексе. — Что бы ты сказал, если бы я рассказал тебе, что у нас есть способ для тебя, чтобы ты снова полетел…

Глава 21

День после посещения сенатора Линдена закусочной, оказалось, был последним днем, когда у Мэдди было немного свободного времени, она как и остальные кандидаты того года неумолимо рвались к итоговой аттестации по Опеке… и получению их собственного важного Божественного Кольца. То кольцо приносило высший уровень славы и богатства и шанс спасать жизни как один из легендарных и красивых Хранителей Города Ангелов. Мэдди видела, что даже более уверенные Ангелы на учебных полигонах становились немного нервными, по мере того, как дата приближалась.

Она не хотела признаваться в этом, но посещение сенатора Линдена встряхнуло Мэдди. Он показал такую странную связь с ее отцом, но помимо ее Дяди Кевина, он был теперь самым близким. Остановка в Закусочной Кевина не была в его официальной повестке дня в Городе Ангелов, и никакие папарацци не следовали за Мэдди и ее поход к дяде не был освещен СМИ вообще, что было благословением.

Она не могла даже предположить попытаться объяснить это Дарси. И сенатор, возможно, легко, так или иначе, использовал ее для некоторой гласности. Но она подозревала, что он хотел быть в газетах и в блогах так же мало, как и она.

Новостные каналы Ангелов сильно повысили освещение, и блоги изобиловали сплетнями о наступающей Неделе Инициации. Большая часть гама была обисторическом Вводе в действие Мэдди. Ирония для Мэдди заключалась в том, что все просто предположили, что рекомендовать ее в Опекунство, это без проблем.

Новости и люди из блогов больше волновались по поводу модельера ее юбок и на какое событие она шла. Но она знала, что ее ни в коем случае не прогонят, даже притом, что NAS ткнул ее до этого года. Марк Годспид сказал ей, что у нее, очевидно, было достаточно голосов у Архангелов, чтобы стать Хранителем. Но, даже имея такое право, она должна быть назначена на Опекунство учебным правлением. Независимо от того, сколько поддержки от Архангелов шло, она должна быть в состоянии выступить.

В добавление ко всему этому, Джекс был, по некоторым причинам, более отдаленным, чем обычно. Это обычно обеспокоило бы ее, но у Мэдди даже не было времени, чтобы думать об этом слишком много, когда она готовилась к столкновению с Крезом и советом преподавателей, пытаясь все это уравновесить с еще большей давкой блога, телевидения и социального внимания СМИ.

Как и дни раньше, перед оцениванием, у Мэдди была своя заключительная сессия со Сьюзен Арчсон в теперь знакомой комнате частот. Сьюзен была одета в свой обычный белый лабораторный халат на классное черное платье. Мэдди встала на круглую платформу модулятора частоты. Плиточная комната, полная экранов, окружила ее, и они начали мерцать один за другим, когда они потянули частоты из Защит. Голоса всех людей выросли, пока они не стали почти невыносимым шумом.

Мэдди позволила своему уму открыться, тихо. Частоты и видения немедленно влились в это время. И в отличие от ее первого раза, это не причиняло боли. Неблагозвучие в ее уме было невероятным, но она позволила всему этому нахлынуть на нее, делая глубокие, долгие вдохи.

— Кэндис Вальдман, — сказала Сьюзен.

Ум Мэдди быстро и аккуратно подсознательно проходил через сотни Защит, перебирая частоты всех экранов, быстро гася их, пока она не изолировала одну: Кэндис. Мэдди транспортировалась, когда она увидела нудную деятельность Кэндэс, та гуляла с собакой по улице, махая соседу.

Сьюзен назвала больше имен, и каждый раз Мэдди быстро изолировала частоту снова… это стало ее второй натурой.

— Невероятно! — Сьюзен воскликнула, ставя последнюю пометку в планшете в ее руках. Она начала закрывать систему. — Твоя скорость — это лучшее, что я когда-либо видела, Мэдди. Твоя способность улавливать частоты опережает девяносто девять процентов Хранителей.

Мэдди покраснела.

— Правда?

— Правда, — сказала Сьюзен, тепло улыбаясь. — Ты сделала такие успехи. Ты — особенная, Мэдди, как я и говорила.

Мэдди возвратилась в прошлое к своему первому дню обучения, когда она чувствовала полностью… что она чувствовала? Разоблачение. Это было нужное слово. Она не знала это в то время. Но встреча с Крезом и ощущение превосходящего отношения ее поддерживающих Хранителей, когда они пренебрегли ею, когда она прошла… она чувствовала себя отвергнутой.

Она боялась… боялась того, чем ее способности не были, а если точнее, каковы ее способности были. Она чувствовала себя медленным ребенком, попавшим в класс полный гениев. Вместо того, чтобы быть тормозными, эти гении были красивыми, прекрасными Ангелами.

Но Сьюзен была рядом с ней.

— Я горжусь тобой, — сказала Сьюзен, положив руку на плечо Мэдди. Ее глаза стали серьезными. — Мы, я имею в виду, у меня большие надежды на тебя. Больше, чем ты можешь себе представить.

— Спасибо, — сказала Мэдди, начиная чувствовать себя немного эмоциональной. Она чувствовала связь с Сьюзен. Из всех Ангелов, кроме Джекса, конечно, Сьюзен понимала ее больше всех.

— Мне жаль, что ты уходишь, — сказала Сьюзен, ее глаза блестели. — Но ты должна спасти столько жизней.

Последняя полетная сессия Мэдди была на следующий день. После ее полета на самолете с Томом, Мэдди практиковала полет с препятствиями в нерабочее время, используя в своих интересах дополнительный набор ключей, которые Сьюзен стащила для нее.

Мэдди использовала принципы, которыми Том научил ее, и она находила, что становилась лучше с каждым разом… Он был прав: она должна была изучить полет так, как это делает пилот. Она могла быть ангелом отчасти, у нее могли быть крылья, но это не было для нее естественно. Она должна была учиться ставить одно крыло перед другим.

Инструктор Трувей ждал ее внутри ангара № 7 для их последней полетной сессии. Ослепляющие верхние огни образовали дугу по внутреннему курсу, который простирался далеко. Эмили и Мич уже уходили, когда Мэдди прибыла. Мэдди смотрела и видела, что курс проворства был установлен на отметке «Трудный».

— Эй, Мэдди! — Митч сказал, он казался дружелюбнее, чем на прошлой неделе. — Готова для тестирования? Почти столь же отвратительно, как в самом первом интервью с Тарой Ривз после Инициации.

Мэдди рассмеялась, пытаясь скрыть свою нервозность. Она должна была не показывать ее Митчу, не смотря на то, что он выглядел неловко, потому что Мэдди выдвигают к опеке так быстро, по крайней мере, он пытался быть хорошим. Лучше, чем некоторые другие ангелы, и одного она видела прямо рядом с ними.

— Мы просто тренировались. Ты знаешь, необходимо оттачивать наши навыки, как мы и делали в течение многих лет обучения, — задиристо сказала Эмили, оглядываясь на ходу. — Не волнуйся, для тебя он установит его обратно до уровня начинающего.

Она подошла поближе к Мэдди и выплюнула под нос, — То, что ты делаешь — это позор. Ты — мошенница. Я просто хотела сказать это тебе. И мы не собираемся лгать.

Эмили отступила подальше и повернулась к Митчу, снова говоря нормальным голосом.

— Пошли, Митч, у меня есть четыре часа с Валери.

— Спасибо, что дала мне знать, Эмили! — сказала Мэдди, сияя ей большой фальшивой улыбкой.

Митч, который не понял о том, что только что произошло между двумя девушками, просто улыбнулся и помахал на прощание.

Мэдди повернулась к Трувею. Он собирался за конспектами в буфер обмена. Он посмотрел на нее с серьезным видом.

— Мэдди, как вы знаете, у нас были некоторые. трудности в оттачивании ваших летных навыков. Существуют проблемы, с которыми нам никогда не приходилось сталкиваться на тренировках перед одним из наших номинантов. А теперь есть эта… беспрецедентная… потенциального продвижения. Сейчас я не говорю, что я абсолютно не могу рекомендовать вам Опекуна, но это, конечно, вопрос прямо сейчас.

Доза адреналина побежала через Мэдди. Настало время применить все, что она узнала. Сейчас или никогда.

— Я понимаю. Я готова.

Инструктор начал корректировать ход перед ними.

— И мы можем это сделать на промежуточных?

Трувей поднял бровь. — Вы уверены?

Мэдди кивнула.

— Да.

Огромные платформы вдоль пола и потолка начали вращаться, разработанные Ангелами при использовании комплекса гидравлической системы.

Крутые стены, длинный туннель трубы, которая приняла ряд поворотов, узкий овраг, который быстро поднялся вверх к потолку, а также ряд блестящих обручей в ярком свете — все это появилось, поскольку курс поставили перед собой промежуточный.

Взрыв воздуха взъерошил ее хвост сбоку, так же быстро как Медди расправила крылья. Она только слегка поморщилась на этот раз — боль уменьшилась с каждым разворотом.

«В тебе есть это», — сказала себе Мэдди.

Инструктор Трувей посмотрел на нее.

— Приготовься.

Наклонившись вперед — крылья взмахнули один раз, два раза — тогда Мэдди ловко влетела. Пол оказался размытым под ней, когда она подошла к первому препятствию. Это было самое быстрое направление, которое она когда-нибудь проходила, но она должна была произвести впечатление. Первые несколько сегментов легкого обруча, что Мэдди пролетела, становились в круг, чтобы пройти через каждый из них.

Вроде как разминка. Впереди была серия стенки, проходящие с обеих сторон пол и потолок, где она должна была лететь между ними. Сосредоточившись, Мэдди снизила скорость и использовала твердые, острые удары крыльев для маневра через стены. Оказавшись на другой стороне, она была в состоянии набрать некоторую скорость, двигаясь в направлении дальнего конца курса.

Она должна была лететь вниз в овраг, который был настолько узким, что она должна была притянуть ее крылья как можно ближе к бокам, как только могла, поскольку ее крылья были меньшими активами, а не помехой. Овраг поднялся к потолку и начал кружить. Делая перестановку, Мэдди перевернулась возле потолка и полетела вниз к следующему разделу, в котором она должна была пройти зигзагом назад и вперед между рядами массивных столбов, наиболее технической части курса.

Она глубоко вздохнула, начиная уставать от напряжения, когда она приблизилась к финишной прямой. Ее хвост бился из стороны в сторону, как она сама назад и вперед между полюсами и на открытом пространстве.

Появилось устье туннеля. Мэдди, установив ее крылья, нырнула прямо в него. Он был узкий, но не слишком. Освещение внутри было спиралью со светодиодами, направляющее Ангелов через повороты. Мэдди хмыкнула, концентрируясь, чтобы не врезаться в стенку, мелькающую мимо нее.

Она могла на самом деле это сделать. Она доверяла своим крыльям, и она знала, что, когда она сделает одну вещь с ними, это приведет к хорошему результату. Том показал ей константы физики и аэродинамики. Ей, конечно, это было известно, но теперь она почувствовала это.

Появился конец туннеля, и Мэдди ворвалась в яркий свет на открытом воздухе. Осталась последняя секция слева: финальная серия обручи, которые были устроены в трудный шаблон по спирали. Самая трудная часть курса.

Мэдди решила увеличить скорость.

Обручи быстро мчались на нее, и Мэдди позвала своему инстинкту пилота взять верх, устанавливая ее крылья, как у самолета. Со скоростью, она начала вращаться, затем вылетела через обручи. Она не могла в это поверить, как быстро она прошла через них! Ее рот открылся в радостной улыбкой, и она закричала от радости.

Она пролетела мимо заключительного обруча, немного огибая его, чтобы выровнять себя, а затем резко опустилась прямо перед преподавателем Трувеем. Она задыхалась, пытаясь отдышаться. Мэдди не могла поверить, как хорошо она все сделала. Это превосходило что-либо, что она когда-либо делала на курсе.

— Хорошо, — сказал Трувей, делая заметки на своем iPad.

Хорошо? Что это было? Мэдди хотела услышать, что она была молодец, что она сделала это, что ее рекомендуют. Огромное «Поздравляю!» Но если она думала, что это скажет ей Трувей, она ошиблась. Лицо инструктора было пустым, когда он убрал свой iPad.

— Увидимся в пятницу, — сказал он, выходя из ангара.

День оценивания, наконец, наступил. Мэдди попыталась заснуть, но она, в основном, только ворочалась с боку на бок весь вечер. Она уже поставила свой будильник так рано, почти, как когда она просыпалась на смену в закусочной.

Она зевала, когда наматывала круги по квартире, она была удивлена, поняв, что она отчасти пропускала чувства рано утром. Ее тело чувствовало себя так, как чувствовал мир. Солнце поднялось над Холмами Города Ангелов. Теплый бриз прошел через пальмы. Еще один прекрасный день в Бессмертном Городе.

Хотя папарацци и СМИ становились еще более бешеными, и были тонны мероприятий и событий, которые Дарси пыталась организовать, Мэдди попыталась успокоиться на той неделе, пойдя только на одно событие, запуск коллекции одного из ее дизайнеров. Она и Джекс виделись только однажды в течение недели, но потом она была очень занята.

Она приняла душ и надела черную юбку-карандаш и серый топ, который она купила в Fred Segal всего день назад.

Надев туфли, Мэдди встала перед зеркалом. Она улыбнулась своему изображению. По крайней мере, она частично походила на Хранителя. В некоторые дни это потрясло ее, что фактически это была она, Мэдди, глядящая в зеркало.

Именно тогда она получила сообщение. Она удивилась, что оно было от Тома. Он вспомнил, какой сегодня был день.

— Помни: ты — естественная. Сделай прорыв!

Охранник у ворот тренировочной площадки весело поприветствовал Мэдди, когда она прошла.

— Большой день, хм, Мисс Годрайт?

— Да, — сказала Мэдди, стараясь быть веселой, хотя она чувствовала, как тысячи бабочек петляли в ее желудке в тот момент.

Когда Мэдди вышла из своего Ауди на Автостоянке, она посмотрела вверх, в безоблачное небо.

По совершенно голубому небу, далеко, далеко, два реактивных истребителя летели, оставляя два белоснежных следа за собой. Мэдди лениво подумала, что один из них был Том.

Сэйли почти бесшумно подкатила на ее гольф-каре.

— Они готовы, — сказала Сэйди, ее безупречные белые зубы сверкали в лучах утреннего солнца.

— Отлично, — ответила Мэдди, улыбаясь через силу. Оглядываясь, она была в замешательстве. — Подожди, а где Джекс? Он сказал, что собирается встретиться со мной здесь.

— Да, да, — сказала Сэди, потянув букет цветов с сидения гольф-кары. — Это для вас. Джексон чувствует себя нехорошо и не смог остаться. — Сэди посмотрела на часы. — Мы должны идти. Они ждут.

— О. — Мэдди взяла букет различных цветов в руку, когда она поднималась в гольф-кару, пытаясь скрыть смущение и боль. Она посмотрела на карточку.

УДАЧИ СЕГОДНЯ, МЭДС. С ЛЮБОВЬЮ, ДЖЕКС.

Разочарование захлестнуло Мэдди… он действительно был болен? Почему же он не сказал ей прямо? Он должен был быть там!

У Мэдди не было времени думать об этом. Прежде, чем она поняла, что это, они прибыли и Сэди завела ее в небольшой зрительный зал, построенный в конце офиса. Помещение также служило для проведения мероприятий, которые учебный центр проводил в некоторых случаях или приема гостей или состоялась презентация от эксперта ангела.

Среди сидящих за длинным деревянным столом, который был установлен в передней части комнаты, были Луи Креуз, Сьюзен, Трувей и Филипп, преподаватель в твидовом костюме, которого она встретила, когда начала обучаться на хранителя в первый день обучения. Все смотрели на ее, когда она вошла, Мэдди была удивлена, увидев отчима Джексона, Марка, сидя в зрительном зале чуть дальше. Он посмотрел на нее и поднял большой палец вверх.

Сэди пригласила Мэдди за меньший стол перед Советом инструкторов. На столе стояла бутылка с водой и пустой стакан. Мэдди не думала, что она была тут нужна: она знала, что здесь проходили более подробные обсуждения. Решение, которые должны были быть просто приняты.

— Мы сегодня здесь, чтобы или рекомендовать или опровергнуть номинацию Мэдисон Монтгомери Гудрайт к опеке, — сказал Луи Креуз. — Как вы знаете, Мэдди пришла к нам гораздо, гораздо позже, чем обычно для обучения. А ее уникальная ситуация вызывает другие соображения.

Мэдди с тревогой взглянула на Марка, но в его взгляде читалась чистая уверенность.

— У нас были дискуссии. Теперь, когда потенциальный кандидат здесь, пришло время, чтобы рекомендовать или запрещать. Решение должно быть единогласным. Совет готов?

Все трое других инструкторов кивнули.

— Мы начнем с Архангела Арчсон, — сказал Крез.

— Рекомендую, — сказала Сьюзен, ярко улыбаясь Мэдди.

— Фил?

— Рекомендую, — сказал Филипп, откашливаясь в руку.

— Трувей? — сказал Крез, сужая глаза.

Мэдди посмотрела на летчика-инструктора, бывшего агента Трувей. Он посмотрел на нее без эмоций. Сердце Мэдди билось через ее горло, когда она ждала, когда он заговорит.

— Рекомендую, — сказал он.

В комнате повисла тишина, Мэдди посмотрела на Луиса Креуза, у которого на этот раз не было в руке сигары. Решение должно быть единогласным для нее, чтобы перейти к вводу в эксплуатацию.

Креуз посмотрел на Мэдди и затем обратился к ней. Он был более формальным, как будто чувствовал серьезность ситуации.

Он прочистил горло.

— Это исключительный случай в нашей истории в подготовке Ангелов. Полуангел-получеловек принес нам возможность обучения и попечительства. А теперь повышен до номинального после короткого периода обучения. Неизвестная территория. Мы не имеем ни малейшего представления о том, как она будет реагировать на спасение. Если ее внутренний Ангел одержит верх во время спасения… или если ее слабые стороны человека будут преобладать.

Он снова откашлялся, громко. Затем продолжил. — Это похоже, что другие члены этого комитета дают рекомендацию, — сказал он. — И у меня нет выбора, кроме как согласиться с их точкой зрения.

— Мэдисон Монтгомери Годрайт, ты рекомендуешься в службу Хранителей.

Глава 22

Сильвестр проснулся от странного сна, садясь в постели. Во сне он следовал за кем-то по зловонной темной аллее, здания тянули вершины в сине-черное небо. Аллея не кончалась. Она просто продолжала расширяться и расширяться, Сильвестр не приближался. Фигура перед ним всегда оставалась на том же расстоянии. Каждый раз в какое-то время, фигура останавливалась и поворачивалась. Сильвестр не мог разглядеть ее лицо.

— Эй! Эй! — Сильвестр хотел закричать. Он хотел потянуться к пистолету, но его там не оказалось. И эта фигура будет продолжать бежать. И Сильвестр будет идти вниз по бесконечной аллее.

Единственное, что изменилось в аллее — это стало жарче. Намного жарче.

Звонок стационарного телефона разбудил его. Старый телефон звонил снова. И снова. В своей белой майке и трусах детектив включил свет, а затем ответил по телефону.

Он посмотрел на часы: 4:34 утра.

— Сильвестр, — проворчал он в трубку, потирая глаза.

— Вы искали меня, детектив? — сказал странный голос на линии приглушенным тоном.

Сильвестр выпрямился.

— Может быть. Кто это? — Сильвестр поднялся и надел очки, вместе с этим он взял блокнот и ручку.

— Речь идет о теракте. Минкс… он рассказал мне о вас. Что вы могли бы помочь мне.

— Да, да, конечно, — сказал Сильвестр. — Я могу помочь. Где вы сейчас?

Наступило молчание на линии. Сильвестр слышал дыхание человека.

— Нет. Это слишком опасно. Мы должны встретиться где-то в общественном месте.

— Железнодорожный вокзал, — предложил Сильвестр.

— Нет, они наблюдают. Ангельский Музей Восковых Фигур. В фойе. Полдень. Приезжайте один.

— Как я вас узнаю?

— Я узнаю вас, детектив. Полдень. Приезжайте один, или вы никогда не услышите меня снова.

— Кто…

Перед тем, как детектив смог закончить свою фразу, телефон щелкнул и отключился… он повесил трубку.

Сильвестр медленно положил трубку. Он сидел на краю кровати, в комнате было темно, за исключением одного прикроватного светильника, его ум работал над странным поворотом событий.

На мгновение он снова лег на свою кровать, но его глаза оставались широко открытыми. Спустя всего минуту или около того, он издал большой вздох и встал, прошел на кухню, чтобы сделать первую чашку кофе за день.

В одиннадцать тридцать Детектив Сильвестр был на бульваре Ангела, на фоне толпы туристов в самом сердце Города Ангелов. Он был одет в рубашку из химчистки и туфли из ремонта обуви, который был в Рауле в Санта-Монике. Он чувствовал, что все было в порядке. Он был готов раскрыть это дело.

Отчеты и DVD наблюдения, которые паренек Годспид дал ему из Ангельского расследования, не дали ему слишком много информации, помимо проверки Сильвестра, там были два подрывника, работающие в тандеме. Он не смог выяснить что-либо дальше, но все же. Дело у него продвигалось крайне медленно до звонка этим ранним утром.

Сильвестр прошел вокруг любителей фотографировать звезды на Дорожке Ангелов; на пустое место, где по слухам будет звезда Мэдди Монтгомери, огромная толпа не обратила особого внимания. Глядя вниз, пока он шел вдоль блестящей мостовой, Сильвестр заметил имена Ангелов прошлого и настоящего, которых он знал в течение многих лет. Когда Сильвестр подошел ближе к Ангельскому музею Восковых фигур, он наткнулся на звезду Джексона Годспида. Никто не фотографировал. Сильвестр покачал головой.

Он добрался до музея восковых фигур. В передней части здания в окружении стекла, так чтобы все могли видеть ее с улицы, была новая восковая статуя Мэдди с ее короткими, продолговатыми крыльями, с тонким прекрасным серебром, тянущимся вдоль них. Группы людей стали наперебой выстраиваться в очередь, чтобы войти.

Сильвестр прошел по бульвару Ангелов немного дальше, а затем обратно, медленно выпуская его старый полицейский инстинкт по мере того, как он читал толпу. Тут было довольно людно для буднего дня, двухэтажные автобусы, толпы туристов, торговцев, продающих карты к домам Ангелов на Холмах, они же продавали футболки с надписью «СПАСИ МЕНЯ», также были подражатели Ангелов, которым вы могли бы заплатить, чтобы получить фото.

Над всей сценой висели массивные щиты с полуобнаженными совершенными Ангелами, продающими парфюмерию и одежду, они висели наряду с яркими неоновыми вывесками. Каждый раз в то время, некоторые остатки старого Города Ангелов проглядывали через хаос, давая Сильвестру чувство города, который он когда-то знал. Он был горд, что был Ангелом.

Глядя вверх, Сильвестр увидел трехэтажные кадры Мэдди, прибывающей на торжественные мероприятия в другом конце города. Она прекрасно улыбалась, когда вспышки окружили ее.

В одиннадцать пятьдесят Сильвестр подошел к кассе и купил один взрослый билет для входа в музей восковых фигур. Он вошел в вестибюль, медленно просканировал толпу. Никто, казалось, не выбивался из общей картины и не нервничал, просто большая толпа туристов Города Ангелов.

Некоторые из наиболее популярных восковых статуй были в холле, в том числе Вивиан Холикросс в одежде, в которой она была в прошлом году на Вводе в Эксплуатацию, в одной из классических одежд Оуэна Холимида, и один из Габриэлей, один из основателей, входящий в Совет Двенадцати. Габриэль являлся мудрым и почти светящимся в своих белых одеждах. Позади него была восковая скульптура древнего Ангела в греческом боевом обмундировании, держа копию Книги Ангелов в руках.

Детектив пошел в один из коридоров. Он был жутким, как и многие из этих восковых фигур Ангелов когда-то известных в реальной жизни. Видеть их статуи — это было, как увидеть призраков из его прежней жизни.

Через несколько минут детектив вернулся в фойе. Он взглянул на часы: одиннадцать пятьдесят восемь. Две минуты. Он снял очки и вытер их о рубашку. Нервная привычка.

Детектив окинул посетителей перемещающихся между восковыми статуями Ангелов, пытаясь различить, кто придет к нему на встречу. Он посмотрел на скамейку сбоку, где человек лет тридцати читал копию Times Города Ангелов. Что с ним? Потом мужчина встал и вышел за дверь в музей восковых фигур, в обнимку с женой и маленьким ребенком, который был в туалете.

Сильвестр продолжал наблюдать за толпой, его пульс участился, когда он глянул на часы и увидел, что время было — полдень. Автобусному туру должно быть пришло время отправляться с Бульвара Ангелов, потому что огромная группа людей начала стекаться к нему. Лица в толпе смешались с идеальными восковыми лицами Ангелов.

Вдруг, боковым зрением, Детектив Сильвестр увидел человека в темном костюме с левой стороны, а затем второго с правой. Они шли быстро. Прямо к нему. Адреналин разбежался по жилам Сильвестра, когда он двинулся из тупика и побежал в сторону выхода.

Инстинкт взял верх, но перед тем, как Сильвестр мог скрыться от мужчин, железная хватка сжалась на его руках сзади, вытягивая их, связывая их вместе пластиковыми наручниками.

Пять мужчин с квадратной челюстью в костюмах были на нем за считанные секунды, когда он боролся в своих наручниках.

Борясь и тяжело дыша, глаза Сильвестра распахнулись, когда через стекло, он увидел черный Пригородный кеб у бордюра на бульваре Ангелов. Они вели его к нему.

Глава 23

Толстые, сильные пластмассовые наручники врылись в запястья Сильвестра, протирая их до мяса, когда он попытался покончить со своими похитителями. Кровь, стучала в ушах, включая инстинкты выживания.

Туристы глазели, разинув рот, когда эти мужчины в костюмах потащили борющегося детектива к переднему выходы из музея восковых фигур.

Это был перебор.

— Что вы делаете? Я — Детек…

— Молчать! — рявкнул, держащий его человек с квадратной челюстью, толкая Сильвестра вперед.

— Шаг назад от Детектива Сильвестра! — раздался голос через открытую стеклянную дверь в музей. Это был Сержант Гарсия в штатском. Он направил свой служебный револьвер на человека, следующего за Сильвестром. Его цель была устойчива.

В ужасе Сильвестр наблюдал, как мужчины в костюмах внезапно достали пистолеты из своих пиджаков, начиная направлять их на Гарсию.

— ACPD! Бросайте оружие! ACPD! Мы будем стрелять! — Голоса, казалось, звучали сразу отовсюду.

В течение мгновения, все фойе посинело, когда ACPD офицеры в униформе бросились из всех уголков на мужчин занимающихся Сильвестром.

— Бросайте оружие, или мы будем стрелять!

Сильвестр улыбнулся: Сержант Гарсия прикрывал ему спину.

Двигаясь, чтобы положить их оружие на землю, превзойденные численностью мужчины в костюмах закричали, — ФБР! ФБР, ради Бога, ФБР!

Мужчина в костюме отошел от Сильвестра, у которого по-прежнему были связаны руки за спиной, когда они вытащили свои Федеральные значки из-под пиджаков, держа одну руку в воздухе.

— ФБР? Иисус Христос. Кто вы!? — Сильвестр заорал на них.

— Мы? Черт побери, кто вы? — самый высокий из агентов ФБР заорал в ответ Сильвестру, когда он медленно положил его, выданный правительством девятимиллиметровый пистолет на прохладный мраморный пол музея восковых фигур.

— Детектив Сильвестр, ACPD, — Сильвестр тяжело дышал. Коп в униформе стоял за Сильвестром, освобождаю руки от пластиковых ограничителей. Десятки офицеров ACPD обыскивали перечисленных агентов ФБР, проверяя их значки, вокруг был хаос.

Старший агент ФБР неожиданно вышел на сцену, его борода была седой и длинные морщины пересекали его лоб.

— Старший Агент Уилкинс, Отдел Специальных Преступлений, — он указал на себя. — Что за чертовщина здесь происходит с моим расследованием?

Его руки освободились, Сильвестер приблизился к этому ведущему агенту ФБР, его лицо было красным.

— Ваше расследование? Черт побери! — Сильвестр кричал, разворачиваясь на пятках.

— Давай, Дэвид, успокойся, успокойся. Все нормально, — Гарсия пытался оттащить его обратно.

— Мы все в одной команде здесь, детектив, — сказал старший человек из ФБР.

— Мы все? — спросил Сильвестр.

— Мои люди задержали вас по вопросу безопасности и мер предосторожности.

— Мер предосторожности для чего? Старший агент, ты просто провалили мою встречу с секретным информатором в громком деле! Я собираюсь получить вашу задницу на завтрак!

Человек из ФБР взглянул на Сильвестра.

— С информатором? Вы имеете в виду Джесси ДеВинтера?

— Я не знаю его имени. Мы должны были встретиться здесь, в полдень. Теперь его нет, думаю, его напугали навсегда!

Уилкинс покачал головой.

— Джесси ДеВинтер умер мгновенно в восемь сорок четыре утра, когда его автомобиль разбился на высокой скорости, направляясь в восточном направлении по шоссе I-10 вблизи съезда на Вашингтон Бульвар. Он был мертв.

Сильвестр пошатнулся.

— Мертв?

— Мы обыскали его квартиру вскоре после этого. Мы не сводили с него глаз здесь в Городе Ангелов из-за того, что он мог быть потенциальным политическим радикалом. Мы нашли фотографию, наряду с этой запиской.

Уилкинс полез в карман пальто и вытащил фото Сильвестра, которое было распечатано из Интернета, наряду с небольшим клочком бумаги: «Музей Восковых фигур — полдень».

— Это была встреча, — тихо сказал Сильвестр, усаживаясь на скамейку. — Он ехал… кто-то узнал.

— Литература HDF и материалы для изготовления бомбы были обнаружены в его машине… или в том, что от нее осталось после того, как она сгорела, — сказал специальный агент Уилкинс. — У нас были подозрения. Сейчас это просто открыть и закрыть дело, что HDF был подрывник. Следующим шагом будет двигаться к самой организации HDF.

Сильвестр покачал головой, засовывая руки в карманы пальто. Что это? После того, как Минкс, очевидно, послал ДеВинтера к Сильвестру. Почему он не выступил против HDF теперь? Кого он боялся?

— Криминалисты еще проводят тесты по остаточному материалу бомбы, но ранние результаты говорят, что это сто процентное совпадение с бомбой, используемой в начале месяца.

Сильвестр рассеянно смотрел через стеклянные стены на волны пешеходов, идущих вниз по бульвару Ангелов. Туристы останавливались перед стеклянной стеной и фотографировали восковую статую Мэдди через стекло.

— Конечно, сто процентное совпадение, — тихо сказал Сильвестр. — Я уверен, что материал даже не был поврежден в огне катастрофы.

— Это просто позор, что мы не могли поговорить с ДеВинтером до его несчастного случая. Это было бы очень полезно, — сказа агент ФБР.

Сильвестр вырвался из его психической фуги и посмотрел на Уилкинса через его проволочную оправу.

— До несчастного случая? — сказал он. — Очевидно, что это было не случайно.

Глава 24

День Ввод Мэдди наступил, и СМИ назвали это «событием века», или даже «событием тысячелетия». Мэдди Монтгомери Годрайт станет первой получеловеком, полуангелом, которая будет Введена в качестве Ангела-Хранителя.

Дню Ввода предшествовало безостановочное затаившее дыхание освещение стратосферического роста Мэдди. «Мэддисты», как они назвали себя — многие из них бывшие «Джексисты» — ночевали под открытым небом точно так же, как они были на Вводе Джексона годом ранее, мечтая, что у них тайно были родители Ангелы, и однажды у них будут крылья, и они станут богатыми и знаменитыми.

С рассвета вертолеты новостей беспокойно летали над сценой. Бульвар Ангела был быстро закрыт для подготовки; рабочие превратили тротуар и улицу перед Храмом Ангелов в достойный фон для Ввода Ангелов.

Огромные пластиковые Божественные кольца были установлены возле входа, и массивные трибуны были возведены для немногих счастливчиков, которые получили бы из первых рук вид на гламурных Ангелов и их ежегодное мероприятие. На сцене как обычно кишели корреспонденты А! ANN, где новостные каналы боролись за лучшую позицию, когда рабочие развернули красную ковровую дорожку.

Тем временем безопасность была более явной, чем в прошлом году. Крупные, большие мужчины в костюмах с наушниками, казалось, были по всему протяжению сцены, добавляясь к уже сильному контингенту ACPD. После все еще нерешенной бомбежки здания Администрации, Ангелы не допускали возможностей вообще. Даже Тара Ривз была обыскана, когда шла в область СМИ, она чувствовала неуважение, но не жалуясь слишком много, так как видела, что у нее было большое место на исключительном этапе Ангельского Телевидения, которое было установлено в начале красной ковровой дорожки.

Тара ослепительно улыбнулась в камеру, одетая в огненно-красное платье.

— День, которого вы ждали весь год, наконец, настал! Красная ковровая дорожка отлично раскатана, свет включен, и Божественные Кольца готовы, фанаты роятся у Храма Ангелов. И они все ждут Ввода Мэдди Монтгомери Годрайт, нового Любимого Ангела Америки! Наряду с фаворитами Ангелами Митчем Стиплом, Эмили Брайчерч и другими двадцатью кандидатами, это называют Вводом Столетия.

— И чувствуя энергию где-то здесь, я не могу не согласиться! Самые красивые Ангелы в мире и Защиты будут здесь сегодня вечером, и Вы увидите все это вживую, со мной, вашим ведущим, Тарой Ривз. Вы не захотите уйти, когда мы покажем вам Ввод, прямо сейчас, из сердца Города Ангелов!

Сумерки начали сгущаться, и огромные прожекторы включились, жужжа. Они сияли в воздухе, видимые за несколько миль. И теперь Ангелы начали прибывать на красную ковровую дорожку, один за другим. Они махали и великолепно улыбались, выглядя безупречными и очаровательными в их дорогих дизайнерских платьях и смокингах. Фанаты вопили, хотели автографы и фото, когда известные Ангелы давали телеведущим интервью.

«Ох» — пронеслось через аудиторию, когда Вивиан Холикросс прибыла с ее парой, Джулиеном Санте. Вивиан пропустила год обучения, и будет иметь право на Ввод в следующем году. Она была одета в платье, которое, друг Джулиена, сделал сам в Париже, он проектировал для высокой моды YSL. Сам Джулиен был одет в свежий смокинг с парой темных очков YSL.

— Я настолько счастлива видеть, что Эмили Вводится! — сказала Вивиан, не оставляя сомнений, что она здесь была не ради Мэдди. — И я настолько счастлива быть здесь с моим мужчиной, Джулиеном. Он — великий Хранитель, наряду со многими другими уже спасал в этом году.

Никто не сомневался, с кем она сравнивала Джулиена, любой в Лас Вегасе фактически ставил ставки на то, обнаружится ли Джексон Годспид в этом Вводе.

Неожиданно, двое из представителей палаты США в Городе Ангелов, Хуанита Перес и Пол Уилер, прибыли на дорожку. Хуанита была в сверкающем серебряном платье. Она должна была там показать поддержку Ангелов после того, как сенатор Линден и некоторые другие высокопоставленные политики решили создать альтернативный Ввод, где они будут играть в софтбол, а затем жарить барбекю в доме сенатора на Восточном Лонг-Айленде вместо того, чтобы наблюдать или посещать Ввод.

— Я хочу, чтобы американский народ знал, что, несмотря на некоторые разногласия, мы в правительстве поддерживаем Ангелов на сто процентов, зная, что они — сильная часть нашей страны, обеспечивающая нашу национальную экономику, и они каждый день спасают жизни. И они теперь сталкиваются с расистскими нападениями в форме ужасно сильных бомбежек, — сказала представитель Перес. — Я горда представлять Город Ангелов в Конгрессе, и помогать распространять в Вашингтоне все хорошее, что делают Ангелы! Бог благословляет Ангелов, и Бог благословляет Америку!

Представители Перес и Вилер широко улыбнулись, махая толпе.

Появилась семья Годспидов — Марк, Крис и Хлоя. Марк, конечно, будет сидеть впереди, в центре с остальной частью Архангелов, и будет сам надевать Божественное Кольцо на палец Мэдди. Хлоя превзошла себя. Будучи еще на год старше, она чувствовала себя вправе выйти в обрезанном платье, в котором были видны ее Бессмертные Метки… она летала в Нью-Йорк с Крис только для того, чтобы получить его… и камеры вспыхнули, когда Ангел-подросток представила себя в выгодном свете.

— В некоторой степени мы чувствуем Мэдди частью нашей семьи, и мы так рады за нее, — Крис сказала, сладко улыбаясь. Она была, как обычно, стильной и утонченной, получая восхищение женщин средних лет во всем мире, смешивая ее ноу-хау и сексуальное изящество.

Потом начали прибывать кандидаты, Митч Стиплом опередил всех. Митч был одет в общепринятый смокинг, когда он шел по дорожке, его плечи были широкими, а грудь — квадратной. Он ждал этого дня всю свою жизнь… даже притом, что Джекс сбил его год назад.

Тара догнала его и получила кадр дня.

— Я просто горд присоединиться к разрядам Хранителей в этом году. Это была моя мечта, получить то кольцо, независимо от всего. И теперь, этот день наступил. Не могу дождаться, чтобы начать защищать и радовать поклонников. Спасибо, Тара.

Фанаты громко кричали от радости и тысячи вспышек прибывали, когда каждый новый кандидат вступал на дорожку.

Сверкающие огненно-оранжевые волосы Эмили Брайчерч дико контрастировали с ее гладким черным платьем, которое показывало каждый изгиб тела, и челюсти фотографов упали, когда она прокладывала свой путь по дорожке. Но посреди ее интервью с A! послышался рев толпы. Хозяин почти потерял нить того, что он делал, когда повернул свою голову, чтобы увидеть, прибыла ли Мэдди.

И она пришла.

Лицо Эмили потемнело от гнева, когда ведущий быстро бросил ее интервью, чтобы снять прибытие Мэдди.

— Просто два слово, Мэдди прибыла. — Он повернулся к Эмили. — Огромное спасибо, Эмили. Теперь назад Таре, чтобы показать любимицу Америки, как она идет по дорожке.

Целая сцена, от фотовспышек, превратилась в ослепительно белую, когда Мэдди ступила на дорожку с Джексоном Годспидом. Позади нее был Дядя Кевин, выглядя очень неудобно в его смокинге и перед таким количеством камер. Поклонники взорвались криками, когда они увидели Мэдди, растирая ноги вдоль металлической трибуны.

Мэдди осторожно ступила на дорожку… она когда-либо будет действительно считать это нормальным?.. и помахала поклонникам и фотографам перед Храмом Ангелов. Она была одета в красное платье де ла Рента, которое Крис и Хлоя выбрали для нее.

Тара билась почти в истерике.

— Мэдди, расскажи, где ты взяла это платье?!

— Ну, на самом деле мать Джексона, Крис, и его сестра, Хлоя, привели меня к дизайнеру. Это платье уникальное, единственное в своем роде.

При звуке имени Джексона, Тара повернулась к нему на короткое мгновение.

— Приятно видеть парня Мэдди здесь, показывающего свою поддержку! Но вернемся к тебе, Мэдди. Представляешь ли ты, кто твой первый Подзащитный? И то, что об этих слухах, ты могла бы быть вовлечена в следующем сезоне американской Защиты?

Мэдди оглянулась и увидела, что Дарси артикулировала, — Будь неопределенной.

— Тара, — сказала Мэдди, смеясь, это было то, что она могла сделать лучше всего. — Вы же знаете, что я не могу прокомментировать ни одно из этого. Но все должны знать, я обещаю, что мое первое спасение будет незабываемым.

— Все подпрыгнули на стульях! — Тара фактически визжала. — Мэдди, твой взлет был беспрецедентным, и поклонники во всем мире обращаются к тебе за советом. Что бы ты хотела им сказать?

Мэдди сделала небольшую паузу и серьезно взвесила свои слова.

— Я настолько благодарна быть здесь. И настолько благодарна за любую пользу, которую я могу принести. Это то, что действительно важно. Не весь блеск и очарование. А шанс изменить жизни людей. Это то, для чего я становлюсь Ангелом-хранителем.

Тара возвратилась к камере.

— И Мэдди показывает смирение и практичность, которые сделались ее именем в течение нескольких месяцев! Я почти не могу выдержать это, я так взволнована… Любимейший Ангел Америки, всех! Не переключайтесь, поскольку у нас будет трансляция церемонии Ввода из Храма Ангелов скоро!

Мэдди не обращала внимания на факт, что тело Джексона было напряженно, ни что он был почти проигнорирован Тарой, которая убила бы маленьких детей, чтобы получить две минуты исключительного интервью с ним всего двенадцать месяцев до этого. Мэдди коснулась его руки.

— Давай, Джекс, пойдем, — прошептала она.

С заключительной волной кричащих поклонников Мэдди и Джекс исчезли в Храме, пройдя под аркой, под которой Джекс проходил годом ранее. Там было написано: ИСПОЛНИ СВОЙ ДОЛГ.

Их сопроводили через глубины Храма Ангелов в раздевалку Мэдди, следующую за другими раздевалками для кандидатов. Ее стилист ждал внутри, готовый облачить Мэдди в церемониальную одежду Хранителей; формальная одежда была единственной вещью, которая не изменилась у Хранителей через сотни лет.

Как стилист правильно поправлял одежду вокруг Мэдди, Джексон не смог удержаться от улыбки.

— Что? — спросила Мэдди, волнуясь, что она выглядит глупо.

— Ничего, — сказал Джексон. — Просто ты так похожа на Ангела прямо сейчас.

И это было верно. Когда стилист отстранился, Мэдди смогла увидеть себя в зеркале: она выглядела более Ангелоподобной, чем когда-либо даже мечтала быть. Как будто ее внутренняя Ангельская половина действительно приходила в себя под этими одеждами, сама ее кожа, казалось, почти пылала.

— Ты прекрасна, Мэдди, — сказал Джексон. Он подошел и сильно сжал ее руки.

— Никаких поцелуев! — предупреждал стилист, боясь, что Джекс размажет ее макияж.

Мэдди взглянула на Джекса, нервничая, начиная дышать быстрее.

— Ты готова, — сказал он спокойно. — Не позволяйте никому говорить тебе, что нет.

Мэдди положила голову Джексу на грудь.

— Я не была бы здесь без тебя, Джекс… Спасибо тебе за все. Спасибо тебе за то, что ты есть.

Джексон посмотрел на нее, его глаза были таинственными.

— Мне надо идти, — сказал он.

— О, должен?

— Вот-вот начнется. Я увижу тебя там. Ты будешь великой. Не волнуйся. — Он сжал ее руки последний раз, а затем исчез в коридоре.

Мэдди снова посмотрела на себя в зеркало, ожидая персонал, чтобы прийти и забрать ее. Ты можешь сделать это, ты можешь сделать это, сказала она себе. Это было просто церемонией. Она могла справиться с этим. Она могла.

Мэдди проверила свой телефон и увидела, что у нее было два сообщения. Одно было от Гвен: «Девочка, я так тобой горжусь, не забывай нас маленьких людей!». Мэдди улыбнулась и написала в ответ: «Никогда! Я люблю и скучаю по тебе. Пожелай мне удачи».

Другое сообщение было от Тома. Там было написано: «Сломай крылья там сегодня вечером… не забывай верить в меня и американский флот для всех твоих успехов в полете».

Мэдди отправила ответное сообщение: «Ха-ха, я так и сделаю. Спасибо, Том. Нервничаю, но готова!».

Его ответ пришел почти мгновенно: «Ничего кроме веры в себя».

Мэдди улыбнулась и положила телефон.

Она глянула на себя в зеркало еще раз и вспомнила те многочисленные дни в залах ACHS, когда она была просто другой неизвестной девчонкой в толстовке и наушниках. Хотя она не полностью хотела оказаться во всем обмане, ну, в общем, хорошо быть центром внимания, выглядеть настолько красивой. Чувствовать себя такой… востребованной, если быть честной с собой. Она может также наслаждаться этим моментом. Верно?

Легкий стук прибыл из-за двери. Мэдди посмотрела в ту сторону, глубоко вздохнув. Уже настало время?

— Входите, — сказала она нервно.

Дверь со скрипом открылась, за ней стоял Луи Крез, глава обучения Ангелов. Темное облако появилось на лице Мэдди. Она прошла обучение. Что он здесь делал? Она должна была еще выносить его?

— Я могу войти на секундочку, кандидат? — Он был одет в свежий смокинг со стоячим воротником. Он держал кубинскую сигару в тяжелой руке, но она оставалась незажженной. Редкий компромисс к нормам пожарной безопасности.

— Мистер Крез, на самом деле я просто пытаюсь…

Крез впустил себя и закрыл дверь.

— Только на секунду, малышка. — Он улыбнулся ей.

Мэдди вздохнула. Крез держал маленький кейс в одной руке. Он открыл его и протянул Мэдди.

— Вот, возьми. Пожалуйста.

Озадаченно и немного осторожно, Мэдди изучила кейс. Он был обит внутри бархатом, и на бархате лежал золотисто-фиолетовый шелковистый пояс. На нем была подпись Годрайт. Она задохнулась.

— Это для тебя, — сказал Крез. — Ты знаешь, чтобы носить.

— Я не знала, что что-то уцелело, — пробормотала Мэдди, вытягивая его из кейса.

— Сюда, — сказа Крез, помогая устроить пояс так, чтобыон шел через шею.

Мэдди чувствовала покалывание, когда пояс охватил ее. Как будто он посылал ей энергию.

— Их не было много, но, ну, мне удалось отложить один, — кашлянул Крез. — Он принадлежал твоему отцу.

— Но как…? — сказала Мэдди, слезы начинали подступать. — Или даже почему?

Крез положил руку на плечо Мэдди. Он смотрел ей прямо в глаза.

— Твой отец был лучшим кандидатом, которого я когда-либо видел. До Джексона Годспида, разумеется. Твой папа был трудолюбив. Талантлив. Умен. Быстр. Прирожденный Хранитель. И также упрям. До некоторой степени он чувствовался мне как сын. — Взгляд Луи смотрел в прошлое. — Ты во многом напоминаешь мне его.

— Но Вы были так строги со мной, — сказала Мэдди, вспоминая встречи в его офисе, когда он в основном говорил ей, что она потерпит неудачу.

— Прости, — сказал Крез. — Но и меньшего было бы достаточно для твоих врагов, чтобы остановить твое Опекунство. И я могу сказать что, когда я встретил тебя в первый раз, у тебя было больше от своего отца, чем, ты даже могла представить. Я знал, что должен был бросить вызов тебе сильнее, чем кто-либо еще мог. И все, что я мог сделать — это надеяться, что ты справишься с ним. — Он улыбнулся ей. — И ты это сделала.

Мэдди посмотрела на Ангела перед ней, вся ее точка зрения быстро менялась.

— Я также хотел извиниться за упоминание некоторых ложных… утверждений, которые были вынесены против тебя, — сказал Крез. — Ты знаешь, что я должен был расследовать каждое обвинение в плохом поведении, независимо от того, кто это или каким количеством грязи это может оказаться.

Штырь прошел через Мэдди.

— Эмили, — сказала она. — Что она сказала?

Крез не ответил прямо. Он просто смотрел на нее задумчиво.

— Держи глаза открытыми, Мэдди. Это мой лучший тебе совет.

Мэдди кивнула.

— Спасибо, сэр.

— Теперь, сдав мой специальный пакет, это время для этого старого Ангела, чтобы найти его место наверху. — Крез поправил его галстук-бабочку. — Ты знаешь, что у них есть специальное место с моим именем на нем. Перемещенное из старого Храма и всего. Льготы от старого города Ангелов. — Он улыбнулся.

— Но я хочу знать…

— Нет больше времени для но, — сказал Крез, взмахнув рукой, когда он покинул раздевалку. — Теперь иди и становись Хранителем.

Кто-то с наушниками пришел непосредственно после того, как Крез отбыл, и повел Мэдди к ее месту в конце линии. Точно так же, как Джекс говорил, что он был там годом ранее. Только когда Мэдди встала в линию с остальными кандидатами за кулисами, она действительно начала нервничать. Ее ладони потели, и сердце сильно билось. Она поняла в тот момент, что раньше даже не смотрела Ввод по телевизору, гораздо меньше чем один раз.

Главная комната Храма ждала сразу же за дверями. Музыка началась, когда рекламная пауза закончилась, и голос женщины прокатился по залу, где ожидали кандидаты.

— Дамы, господа, и Ангелы приветствую Вас на 143-ем ежегодном Национальном Вводе Хранителей. И теперь, пожалуйста, давайте поприветствуем кандидатов в Хранители!

Сердце Мэдди начало колотиться в груди. Это действительно происходило. Она потянулась и почувствовала пояс Годрайтов, который свисал с ее шеи. Это успокоило ее.

Двери распахнулись, и люди приветствовали их. Эти двадцать кандидатов проходили в главный вход Храма, каждого объявляли, когда он пересекал порог.

Наконец.

— Мэдисон Монтгомери Годрайт, — голос объявил Мэдди, когда та ступила в Храм. Мэдди чувствовала себя немедленно пораженной великолепием пространства — ряд колон бежал вдоль каждой стороны прохода, ведя к передней части, на которой были огромные экраны. Экраны, которые теперь показывали лицо Мэдди, когда она медленно шла к ее месту на сцене.

В течение секунды видеть свое лицо настолько большое на экранах, это парализовало Мэдди. Но затем она поняла, что фактически чувствовала себя хорошо. Она была счастлива.

Она широко улыбнулась, и неистовая толпа ответила большими приветствиями с обеих сторон, когда она шла по проходу. Она шла к сцене к другим назначенным Хранителям, мимо алтаря, где лежали все двадцать Божественных Колец, наряду с аккуратной стопкой из двадцати конвертов.

Она заняла свое назначенное место, все еще пытаясь принять все великолепие и церемониальность. Последний меркнущий свет снаружи просочился через огромные витражи, которые нависли над всей сценой.

Глядя на зал, Мэдди увидела, что Джексон сидел в третьем ряду, рядом со своей матерью и сестрой. Джекс смотрел на нее с сияющей улыбкой. Даже с этого расстояния его внешность и присутствие были почти магнитными для Мэдди. Она чувствовала себя настолько везучей. И рядом с Годспидами сидел Дядя Кевин, все еще возившийся с его смокингом.

Женский голос объявил о прибытии Архангелов. Они церемонно вошли в Храм в их темно-красных одеждах, занимая места в первом ряду. Как только Архангелы расселись, огни стали приглушенными, и гигантские экраны на сцене начали показывать своего рода ролики или дань всем кандидатам с их именами и фотографиями на камеру, те улыбались до того, как показать видеозаписи их в действии.

Как обычно ролики не были длинными, и Мэдди заставили ожидать ее очереди. Она видела Митча, он важничал для камер и показал свою всеамериканскую сторону, а затем некоторые ролики необычного полета Эмили Брайчерч и сексуальное появление на событиях Ангелов. Запись показала всех кандидатов, а потом оно, наконец, дошло до Мэдди.

Они показали клипы с Мэдди, улыбающейся на мероприятиях… хотя она заметила встревожено, что они всегда использовали углы, с которых вы не могли увидеть Джекса рядом с ней… дебют ее крыльев в том первом фотоснимке и даже смущающие фотографии Мэдди в ее униформе официантки и в школе. Хотя эти последние изображения ясно немного были переделаны в фотошопе, они объяснили то, что, хотя Мэдди могла быть самым горячим новым Ангелом в мире, она все еще была просто «девчонкой по соседству».

Видео сократилось до видеозаписи улыбающегося лица Мэдди, это фото они сделали на прошлой неделе. Камера показала снимок, и толпа начала приветствовать ее громче и громче. Мэдди не могла поверить, что они продолжали показывать ее улыбающееся лицо еще дольше, когда толпа приветствовала ее все больше.

Наконец-то появился на экран текст: НАША МЭДДИ.

Дойдя до крайней степени возбуждения, толпа разразилась их самыми громкими аплодисментами. Ангелы знали, что Мэдди была истинным феноменом… что, так как она была полуангелом, получеловеком, фанаты действительно чувствовали, что она была частью их, что у них был доступ к самим Ангелам. И NAS знали, как продать их звезд.

Мэдди почувствовала небольшое жжение в затылке. Она повернулась, и хотя было довольно темно, она увидела, что Эмили смотрела непосредственно на нее, прожигая ее. Мэдди повернула голову вперед, не беспокоясь о зависти австралийки.

«ХРАНИТЕЛИ ЭТОГО ГОДА», — экран вспыхнул прежде, чем полностью почернеть.

Хотя Мэдди никогда не смотрела Ввод, она знала, что будет потом: Совет Двенадцати появился на их одном ежегодном публичном выступлении.

На экранах медленно угасал свет, и вы могли разобрать двенадцать одетых фигур, сидящих полукругом. Небольшое бормотание слегка прошлось по толпе: Совет не сидел в своей нормальной небольшой часовне. Это, казалось, было большим количеством открытого пространства с темными греческими колоннами с каждой стороны.

Там сидело двенадцать Истинных Бессмертных, изначальных Ангелов, которые получили огласку, развили Защиту за Плату и создали Город Ангелов, как он был сегодня. Они остались в тени освещения, которым тщательно закулисно руководили, живая видеозапись их отдаленного, нераскрытого местоположения. Через некоторое время один из членов Совета встал, его великолепная золотая одежда мерцала под светом: Мэдди знала, что это был Габриэль.

Поднимая голову, Габриэль столкнулся с камерами. Мэдди ахнула, она никогда не видела его. Даже просто на экране, его присутствие было чем-то, что украло ее дыхание. Его лицо заполнило экраны с обеих сторон.

Рост Габриэля не изменился с возрастом, и он казался более крупным, чем в жизни. Его фирменные седые волосы были совершенно уложены на его голове, его Ангельские глаза смотрели на аудиторию. Мэдди могла поклясться, что он смотрел прямо на нее, только на нее.

Габриэль начал говорить.

— Можете вы, молодые Хранители, процветать с нашего благословения на этом историческом Вводе. — Сказал он. Его голос был громоподобным, он успокоил аудиторию. Историческом? Он имел в виду ее, Мэдди? Многие из других кандидатов на сцене поглядели на нее.

На экране остальная часть Совета кивнула в одобрении, когда Габриэль говорил. Без церемоний Габриэль обернулся и сел с остальной частью Истинных Бессмертных под аплодисменты аудитории, поднимающиеся до крайней степени возбуждения, когда огни вернулись в Храме.

Время приходило. Это было то, чего они ждали.

Архангел Марк Годспид вышел на сцену и встал за микрофон у алтаря. Отчим Джекса откашлялся и начал говорить.

Мэдди взглянула украдкой на аудиторию и увидела Джекса. Его глаза, кажется, говорят еще чуть-чуть.

— Каждый год мы встречаемся здесь, чтобы праздновать лучшее и самое яркое, что предлагаем Ангелам, которые становятся Хранителями, тем, кто дает клятву отдать жизнь в Защиту, которую создал NAS. И каждый год они напоминают нам, почему Ангелы остаются готовыми с честью оказать их Бессмертные услуги человечеству, поклявшиеся защитить идеалы NAS, Совета и Ангелов.

Аплодисменты засыпали аудитории. Представители Перес и Уилер кивнули в знак одобрения.

По одному каждого кандидата Архангел Годспид вызвал к алтарю. Каждый кандидат подходил, давал торжественную клятву и получал Божественное Кольцо от Марка. Эмили была одной из первых, и когда Марк поместил Божественное Кольцо на ее изящную великолепную руку, она повернулась к аудитории ее сверкающими горящими волосами. Толпа охнула. Когда Митч получил свое кольцо, он показал большие пальцы толпе, поцеловал кольцо и указал на небо.

Вскоре все, кроме Мэдди, были вызваны.

— Теперь, наконец, у нас есть исторический Ввод Мэдисон Монтгомери Годрайт. — Мэдди вздрогнула, когда услышала свое полное имя — это было всегда настолько странно. — Мэдди, пожалуйста, подойди сюда, — сказал Марк.

Архангела не было слышно из-за шума, когда толпа прорвалась в апплодисментах. Мэдди встала и пошла к красно-золотому алтарю в центре внимания. Марк должен был призвать аудиторию к спокойствию. Они, наконец, успокаивались. Мэдди чувствовала, что все глаза в Храме обращены на нее, когда Марк начал говорить.

— Мэдисон Монтгомери Годрайт, вы предлагаете себя в служении человечеству? — Марк посмотрел на Мэдди.

— Да, — сказала она.

— Клянетесь ли вы, — продолжил Марк, — защищать все время тех, кто находится под вашей защитой?

— Клянусь.

— Берете ли вы это бремя по собственной свободной воле, чтобы сделать хорошую работу на этой земле?

— Да, — сказала Мэдди.

Мэдди смотрела вниз на темный бархат, на котором лежало ее Божественное Кольцо. Марк взял его и тщательно одел на палец Мэдди. Она задержала дыхание.

— Тем самым я уполномочиваю Вас Хранителем Мэдисон Годрайт.

Мэдди смотрела на Божественное Кольцо на пальце, которое слепило под ярким светом. Повернувшись, она столкнулась с аудиторией. Их приветствия выросли, разносясь по Храму. Их лесть была оглушительной и подавляющей. Она видела, что Дядя Кевин хлопал так сильно, как он мог, слезы были в его глазах. Она разыскала Джексона в толпе, он громко свистнул через пальцы.

С равновесием и изяществом, Мэдди слегка помахала аудитории, улыбающимся лицам и сверкающему кольцу, увеличенному на гигантских экранах позади нее. Приветствия, так или иначе, стали еще громче и громче. Толпа подскочила со своих мест и стояла на ногах.

Она действительно сделала это.

Она стала Хранителем Мэдисон Монтгомери Годрайт.

Глава 25

На следующий день ранним утром Мэдди стояла в стеклянном конференц-зале Архангелов в штабе NAS в Беверли Хиллз, лицом к стене с окнами, которые были от пола до потолка на двух из этих четырех стен. Чуть ниже, на улице, была безумная давка и суматоха Ангелов, Защит и тех, кто будет ими. «Мазерати», «бентли» и «порше» еле позли, когда разинувшие рот туристы натыкались на них на своем пути к Родео-драйв и магазинам, где все красивые Ангелы делали покупки.

Мэдди заметила, что шум не пробивается в конференц-зал с улицы. Это было похоже на то, будто она в отлично запечатанном пузыре, ее собственный мир далеко от того более шумного, более грязного мира ниже.

Дверь в стеклянный конференц-зал открылась и Макс, безумный помощник Марка Годспида, засунул голову. Хотя он казался немного более спокойным; возможно он скорректировал лекарства.

— Привет, Мэдди. Архангел Годспид хочет знать, если ты готова. Твоя первая Защита здесь.

Мэдди кивнула, садясь в одно из кресел лицом к двери. Она налила себе немного газированной воды, сделала глоток и глубоко вздохнула.

Вскоре вошел Марк, придерживая дверь для шестнадцатилетней девушки в дизайнерской розовой мини юбке. Серьги с бриллиантами сверкали в ее ушах.

— Боже мой, это действительно ты, — сказала девушка, подбегая, разводя руки и обнимая Мэдди. — Это… удивительно.

Мэдди напряглась, полностью неподготовленная к этой девушке, что та просто вторглась в ее пространство. Но, с другой стороны, если ее родители могли позволить себе Хранителя, она, вероятно, привыкла к получению того, что она хотела. Всегда.

— Присядьте, пожалуйста, Мисс Вестфилд, — сказал Марк, предлагая стул. Он просто сел в сторонке, когда девушка присела.

Вестфилд? Мэдди вспомнила, что знала о Вестфилдах — они сделали свои деньги на нефти около Санта-Барбары в начале двадцатого века и владели половиной Города Ангела, фактически. Она и Гвен даже проходили производственную практику в Особняке Вестфилда, который был теперь исторической достопримечательностью, когда они были в средней школе.

— Я — Ванесса, — сказала девушка, оглядывая Мэдди вверх и вниз. — Я действительно буду твоей первой Подзащитной? — Стремление плясало в ее глазах, дополнительный свет отражался в ее бриллиантовых серьгах.

— Одной из первых, да, — сказала Мэдди, глядя на наследницу. Наверное, она бы наняла двадцать Хранителей, и у ее семьи, наверное, осталось бы много денег.

— Это невероятно. Подожди, пока мои друзья услышат об этом, они будут ревновать.

Мэдди прикусила язык, зная, что все это является частью процесса.

— Мы рады, что ты так довольна, Ванесса.

— Мэдди? Ты на высоте как никогда, — сказала Ванесса. — Я не могу дождаться, чтобы пойти по магазинам вместе! — Глаза девушки мерцали восхищением, когда она думала о перспективе быть пойманной папарацци с Мэдди.

Мэдди хотела бы отметить, что совместного похода по магазинам не было в договоре, но вместо этого она сказала, — Это было бы здорово.

Нужно угождать Подзащитному, когда вы встречаетесь с ним в первый раз, говорил Марк. Сохраняй их счастливыми.

Марк сказал, — Теперь, пожалуйста, просто расслабьтесь на мгновение, и…

— Я делала это раньше с Лансом, помнишь? — Ванесса перебила Марка. — Даже если никто не знает, что вы делаете. — Ванесса поудобнее устроилась в своем кресле. — Готова.

Мэдди просмотрела на наследницу, затем закрыла глаза. Используя технику, которой ее научила Сьюзен, она открыла свой ум, и позволила энергии Ванессы полностью входить. Затем она начала процесс распутывания частот из всех других поблизости. Энергия была оживленной, главным образом счастливой, и просто немного скупой. Скоро у Мэдди был четкий замок на частоте Ванессы.

— Получилось, — сказала Мэдди, открывая глаза и снова улыбаясь. Она была удивлена, как просто это было.

Взвизгивая, Ванесса вытащила iPhone.

— Хорошо, можно нам просто сфотографироваться?

Мэдди посмотрела на Марка. Он кивнул, говоря ей, играть дальше.

Ванесса обошла стол, а затем наклонилась к Мэдди, делая фото ее телефоном. Она проверила его.

— Прямо сейчас я выложу это в Twitter! — она воскликнула. — Мэдди, огромное спасибо! — Она обвила Мэдди руками снова, а затем вылетела из комнаты, во главе с Максом, который стоял в стороне. Дверь закрылась, и в комнате снова наступила тишина.

Мэдди получила ее первого Подзащитного.

Отчим Джексона посмотрел на Мэдди.

— С тобой все в порядке?

— Да, — сказала Мэдди. — Кто следующий?

* * *

За следующие несколько часов Мэдди встретила еще пять Подзащитных. Они варьировались от богатого подростка до пожилой женщины, которая была женой человека, начавшего империю пончиков. Все были абсолютно взволнованы, что Мэдди будет их Хранителем; Мэдди было ясно, что прямо сейчас она самый горячий Ангел на планете. Был только один Подзащитный, у кого была проблема с ней. Его звали Джеффри Розенберг. Джеффри Розенберг. Миллиардер.

Розенберг значительно весил больше нормы. Его живот выделялся под его сделанным на заказ пиджаком, напрягая пуговицы, когда он вошел в комнату, пот выступил у него на лбу. Его сопровождал помощник, молодая женщина с короткой стрижкой эльфа, трапециевидной юбкой и белой блузкой.

— Мистер Розенберг, знакомьтесь, это Хранитель Мэдисон Годрайт, — сказал Марк. — Мэдди, это Джеффри Розенберг.

Марк был чрезмерно милым, когда он усадил Розенберга, подумала Мэдди. Права просто сочились из пор миллиардера. Мэдди сочла его, мягко говоря, отталкивающим, и учитывая достаточное воздействие, она могла бы счесть его очень отталкивающим.

Однако, она пошла и позволила энергии Розенберга нахлынуть на нее. Встретив только горстку Подзащитных, Мэдди теперь могла запомнить их частоту в течение секунд. Это становилось легче каждый раз. Даже притом, что Розенберг оставил ей ощущение грубости. Теперь это было ее работой.

Усаживаясь на сидении, Розенберг недоверчиво поднял глаза на Мэдди, оглядел вплоть до ее Лабутенов, и затем обратно. Она улыбнулась через силу.

— Я не хочу, чтобы это был кто-то половинчатый, — сказал Розенберг, наконец.

Марк бросил быстрый взгляд на Мэдди, словно говоря, будь спокойной.

— Я могу заверить вас, Мэдди способная, как и любой другой Хранитель, и она обладает навыками, которых я не видел годами, — сказал Марк. — Вы находитесь в хороших руках.

— Я хочу половину оплаты от своей защиты. — Голос Розенберга был плоским. Возможно, граничил с безжалостным.

— Джефф, ты знаешь, что это не выход, — сказал Марк, стараясь сохранить самообладание.

Миллиардер раздул ноздри, когда он смотрел на этого получеловека, полуангела, стоявшего напротив него, маленькая высокомерная улыбка заструилась на его лице.

Мэдди решила, что достаточно.

— Если вы не хотите работать со мной, то это хорошо, — сказала Мэдди. — Потому что правда заключается в том, что есть много людей там, которые нуждаются в помощи. И вы, сэр, не похожи на одного из них.

В комнате воцарилась тишина. Марк сидел, застыв. Помощница Джеффри была абсолютно бесшумна, ее глаза были размером с мячи для гольфа — она никогда, наверное, не видела, чтобы кто-нибудь сказать ее боссу подобное. Что касается Розенберга, то он просто сидел там, не шевелясь, глядя прямо на Мэдди, неподвижно, как статуя. Прошло десять секунд. И еще десять. Напряжение в комнате был густое и угнетающее.

Затем Розенберг сделал то, чего Мэдди совсем не ожидала. Он засмеялся. Он пришел в себя, его смех был тихим и побулькивал сперва, а потом превратился в протяжный со свистящим дыханием смех.

— Она мне нравится. В ней есть жилка, — сказал он, кивая на Мэдди.

Розенберг встал и, не говоря больше ни слова, переваливаясь, двинулся обратно в зал, с помощницей идущей рядом. Его смех волочился за ним, как жуткое эхо, пока он не слился с общим журчанием в офисе.

— С тобой все в порядке? — спросил Марк.

Мэдди кивнула, но присутствие Розенберга еще ощущалось в комнате, и в ее голове.

Последними двумя Защитниками стала пара в тридцатилетнем возрасте; муж открыл популярный сайт, а жена проделала много благотворительной работы для человечества. Они только что купили свой третий дом.

Они были достаточно вежливы, и рады, что Мэдди — их Хранитель, но, как и остальные, они были богаты и знамениты.

Мэдди быстро почувствовала их частоты, и после обмена парочкой фраз, они тихо удалились, поблагодарив ее за время.

Макс пришел с распечатанным списком всех ее Хранителей, вместе с их контактной информацией, данными и так далее. Мэдди чувствовала себя странно, глядя на него. Как будто было что-то, что она забыла, и не могла вспомнить.

— Макс? — попросила Мэдди, когда он забрал пустой стакан Марка из-под воды со стола для Конференций.

Помощник Марка посмотрел на нее выжидающе.

— У вас что-нибудь слышно о благотворительной программе Защиты, я хотела бы начать ее для обездоленных? Джекс собирался рассказать о ней Марку, чтобы представить ее Архангелам?

— О, мы определенно работаем над этим, не волнуйся, Мэдди, — сказал Макс, улыбаясь. — Я могу предложить тебе воды? — Он налил ей еще немного газированной воды. — Это определенно один из приоритетов Марка. Но, как ты знаешь, что-либо вовлекающее Хранителей и Подзащитных также вовлекает адвокатов. Мы просто должны удостовериться, что не посягаем ни на чьи контракты, и что каждый проверен. Ты знаешь, как эти дела идут. Они просто занимают время. — Он улыбнулся еще шире.

— Я действительно не знаю, — сказала Мэдди. — Но если вы говорите, что это происходит…

— О, не волнуйся об этом. Это определенно один из приоритетов Марка, — Макс повторился. — Я должен позвонить, чтобы подогнали твой автомобиль?

Мэдди рассеянно смотрела в окно, наблюдая за людьми на улице.

— Нет, все в порядке, — сказала она. — Я думаю, что я хочу пойти, погулять.

Она спустилась к парадной двери здания мимо цепи кафе, которые были в лобби. Она думала, что узнала кого-то и сделала паузу. В кафе молодая помощница Джеффри Розенберга была в начале очереди, ища в ее бумажнике достаточно денег, чтобы заплатить. После мгновения она покачала головой, покраснела и вернула бутерброд назад кассиру прежде, чем пойти к выходу.

Мэдди почувствовала, как холодное ощущение обосновалась в ее теле от сжимающейся девушки. Внезапно, в полной ясности, она вспомнила разговор с сенатором Линденом с нею в закусочной. Как он считал, что она никогда не сможет преобразовать Ангелов изнутри. И как она чувствовала этим утром, когда она смотрела своим богатым Подзащитным прямо в глаза.

Она повернулась. Клацанье ее каблуков разносилось по вестибюлю, когда она пошла, чтобы спуститься на лифте вниз, к своей машине.

Она ехала быстро, возможно даже опрометчиво, в дом Джекса, который, она знала, будет дома после его плановой сессии у докторов Ангелов. Хлоя была в гостиной, смотрела телевизор, когда Мэдди вошла в дом, Джекс дал ей ключи. Он был на кухне, делал бутерброд с индейкой.

Хлоя оглядела костюм Мэдди.

— Ты удивительно выглядишь в этом, Мэдди. Хороший выбор!

Мэдди попытался улыбнуться ей, но не смогла. Она шла в сторону Джекса.

— Эй, я не ждал тебя так поздно. Ты уже закончила с NAS? — Джекс казался захваченным врасплох в некотором роде.

— Джекс, ты говорил мне, что дело идет к переменам, — сказала Мэдди.

— Что? — Джекс посмотрел и увидел Хлою, тайно пытающуюся подслушивать их из гостиной. Он открыл скользящую стеклянную дверь на террасу, и они вышли наружу. Джекс закрыл дверь так, чтобы у них была частная жизнь. Был ветреный день, и ветер хлестал их одежду, когда они стояли снаружи на террасе, выходящей на каньон.

— Мэдди, что не так?

— Мои Защиты. Это все одинаково, как это всегда было. Я знаю, что займет время, чтобы получить прогресс, — сказала она. — Но я, как предполагалось, изменила это. А ничто не изменилось.

— Мэдди, успокоиться, — сказал Джекс, положив руку на ее плечо. — Что случилось?

— Ничего… — сказала Мэдди. — Я имею в виду, ничего, но все. Ты бы видел его, Джекс. Он был именно таким… самодовольным.

— Кто?

Мэдди только покачала головой, думая о Розенберге. Ей хотелось плакать, но она не собиралась позволять себе это. Джекс притянул ее в свои объятия.

— Мэдс, благотворительная программа, о которой ты говорила, собирается помочь людям, находящимся в невыгодном положении, получить Хранителей по всей стране, — сказал Джекс. — Но это занимает много времени; ты не можешь изменить это так быстро. Особенно с Ангелами. Когда изменения произойдут, они будут огромными, открывая Защиту многим. Точно так, как ты хотела. Но чтобы заплатить за это, мы также должны продолжать получать Защиты, которые могут позволить себе заплатить. Ты знаешь это.

Мэдди прислонилась к груди Джексона.

— Но тем временем, угрозы Совета против сенатора Линдена, и, ну, в общем, против людей были довольно серьезными, Джекс. Это изменило много умов людей, и много людей начинают присоединяться к нему. — Она сделала паузу. — Что, если в этом есть смысл? Что, если у Ангелов действительно слишком много власти и влияния? Что если Защита за Плату, в конечном счете, коррумпирована?

Джексон застыл напротив нее.

— Это то, чего требует Законопроект Линдена о Бессмертных. Это будет временным, в то время как они исследуют Защиту за Плату. Но запрет на все действия Ангелов был открыт. Может занять годы разрешение всех вопросов, и дело, скорее всего, будет рассмотрено Верховным Судом. И что до тех пор? Незаконно быть Ангелом? Для меня быть собой? — Он сузил глаза на Мэдди. — И, я должен напомнить тебе, что незаконно будет и для тебя быть собой?

Джексон осторожно положил свою ладонь на ее щеку.

— Это не в деньгах, или в чем-то таком, — сказал Джекс. — Это в основных правах Ангелов, Мэдди.

— Я просто… я не знаю, — сказала Мэдди, буйство эмоций боролось внутри нее. — Там так много всего происходит.

— Ты находишься под большим напряжением. Подумай об этом. Много перемен происходит. И ты принимаешь на себя большую ответственность. Ты просто встретилась с людьми, жизни которых тебе, вероятно, однажды придется спасти. Не добавляй больше давления, чем необходимо. Просто наслаждайся своим первым годом в качестве Хранителя и побеспокойся о других вещах позже, как только успокоишься.

Мэдди должна была признать, что чувствовала себя немного больше на краю, чем обычно. Возможно, Джекс был прав. Она не могла сказать больше. В настоящий момент она просто позволила Джексу потянуть ее к себе, ветер хлестал их, посылая ее волосы во всех различных направлениях, когда она приближалась. Но ее ум мчался назад к конференц-залу, к праву Защиты. И когда она почувствовала, что потерпела неудачу в своей цели прежде, чем она даже начала. Она становилась Хранителем, как все остальные.

Джексон уставился на нее сверху вниз. Он, казалось, взвешивал его слова. Он сделал глубокий вдох.

— Мэдди, есть то, что я давно хотел сказать тебе… — сказал Джекс, его голос был спокойным.

Ангел смотрел с надеждой на Мэдди. Но ее глаза были далеко. Она была отвлечена, ее ум прокручивал много раз, что произошло в штабе NAS ранее днем.

— Я просто не могу поверить, насколько они были высокомерны, — сказала Мэдди, медленно возвращаясь к настоящему. Она взглянула на Джекса. — Я прошу прощения, ты что-то сказал?

— Нет, ничего, — сказал Джекс сухо. — Ничего. Я говорю тебе, что все будет в порядке. — Он прижал ее поближе снова. — Все будет хорошо.

Ей так сильно хотелось ему верить.

Глава 26

Детектив Сильвестр поставил второй кофейник за ночь, потягиваясь и зевая, когда горячая вода медленно кипятилась в кофеварке. Возле его квартиры пара голов спорила, эхом отзываясь на пустой улице. Уже было поздно. Но ему все еще нужно было работать.

Какой-то праздник, подумал он, качая головой и немного улыбаясь.

Налив себе чашку кофе, Сильвестр пошел назад в гостиную. Стопки файлов, которые оставил Сержант Гарсия, стояли на его журнальном столике и на прикроватных тумбочках. Много книг было разбросано рядом с его кушеткой с закладками и заметками. Было две высокие стопки из газет позади дивана. На заднем плане телевизор показывал без остановки канал новостей, звук был на низком уровне. Когда новый отчет продвинулся, он увеличил звук.

— Только за дни до выборов, было больше призывов к расследованиям связей между жестокой Фракцией Оборона Человечества и антиангельской кампанией в президенты сенатора Теда Линдена. Это произошло после того, как чиновники идентифицировали преступника причастного к бомбежке офиса Ангелов, как сотрудник высокого уровня HDF со связями с политической партией сенатора Линдена. Должностные лица на выборах говорят, что это могло пустить под откос предложение Линдена, наряду с его Законопроектом о Бессмертных, и недавно созданной Глобальной Ангельской Комиссией. Навсегда.

Сильвестр убавил звук в телевизоре. Он сделал напряженный глоток кофе и осмотрел все документы. Выводы. Тупики. Он взял неоплачиваемый отпуск. Все понимали, что это после его работы над случаем бомбежки, который теперь был «решен».

Он в основном переместил свой офис в квартиру. В этом случае он сможет работать над своими делами, всеми делами, подальше от любопытных глаз капитана Кила. Когда в последний раз он спал? Он не знал. Это не имело значения, так или иначе. Это было слишком важно.

Нет покоя грешникам.

Глаза детектива потянулись к стене. Большая карта мира, та, которую вы могли видеть в старом классе средней школы, висела там. На карте были метки разных цветов в разных странах и городах. На каждой метке были дата и примечание. Также была большая карта центра города Лос-Анджелес, приклеенная к стене с серией примечаний и красных крестиков.

На карте мира была пометка на синем Тихом Океане у берегов Калифорнии. Это была самая ранняя из заметок: «F-16 сбит».

Были отметки по всей длине карты, даже Антарктида, где несчастный случай с электрическим генератором на станции наблюдения убил десять рабочих. Карта также включала одну аккуратную метку в Лондоне — крушение Сент-Панкрас — и другую в Пекине — «Пожар/Уничтожение в Квартире».

Там была еще одна метка, вот этот вопросительный знак, прямо в середине Города Ангелов: «Взрыв бомбы в отделении Ангельской администрации».

После того, как Сильвестр узнал о смерти ДеУитта, и что ФБР нашли улики бомбежки и материалы Фракции Обороны Человечества, рассмотрение случая было решенным.

Теперь расследование перешло на более высокий уровень — обвинения HDF в заговоре. Пришло время пропитать руководство тайными агентами и конфиденциальными осведомителями. Ангелы были специальными советниками в операции. Уильям Бибург был, вероятно, привлечен к этому. Это будет ужасно. Но теперь это было вне компетенции Сильвестра.

Капитан Кил был просто счастлив, что еще одно дело разрешилось. Это было хорошо для статистики. А то, что было хорошо для статистики, было хорошо и для капитана полиции.

Единственная проблема заключалась в том, что Сильвестр не считал дело решенным. Вовсе нет.

Он не высказывал эти сомнения Килу, прежде чем идти на «каникулы» — у капитана случился бы удар, если бы он узнал, что Сильвестр все еще расследовал закрытое дело. Только Гарсия знал. Каждый день он приносил детективу новые фотокопии документов и файлы из штаба, чтобы обдумать их.

Что-то не складывалось… постоянный узел в животе Сильвестра говорил ему это. Почти каждый день Сильвестр помещал еще красные метки на карту. Наблюдая за Темными Ангелами, которым СМИ приписали религиозную истерию. Ужасные несчастные случаи без прецедента. И затем продолжающийся поток исчезающих бездомных в центре.

Капитан Кил решил, что не было никакой картины, никаких доказательств убийства. Случаи были помечены, как «без вести пропавшие». Файлы, вероятно, лежали бы там в течение многих месяцев прежде, чем кто-нибудь добрался до них.

И теперь прикрепим бомбежки HDF. Это должна была быть установка. Но для чего? И для кого? Как все это связать воедино?

Тем не менее, потягивая свой кофе, Сильвестр посмотрел на статью, которую он распечатал с сайта от Нью-Йорк Таймс, затем с маркером подошел к карте. Он сделал новую метку на карте, недалеко от берегов Бразилии: «Паром Авария».

Зевая, Сильвестр пошел к кушетке и достал контейнер с лакрицей из-под некоторых файлов. Коробка была пуста. Качая головой, Сильвестр пошел к вешалке у двери и надел пальто. Он оставил свет включенным; он выйдет только на несколько минут.

Был прохладный вечер в Городе Ангелов, тихие улицы, и почти пустые в этот поздний час, за исключением случайного бездомного или пьяного посетителя клуба, бредущего домой. Черный Мазерати внезапно прорычал на тихой улице и быстро промчался. Легкий туман висел в воздухе, циркулируя вокруг уличных фонарей.

Сильвестр подошел к угловому газетному киоску. Он кивнул знакомому, грузному человеку, работающему за прилавком, когда вошел. Детектив взял мешок лакрицы, наряду с ранним выпуском Angel City Times — иногда ему все еще нравилось тактильное ощущение бумаги. Все виды туристических товаров и безделушек были забиты у магазина: небольшие игрушечные мишки в свитерах «Я был в Городе Ангела», карты с домами Ангелов, небольшие кружки с напечатанным на них знаком Город Ангела.

— Не спиться, детектив? — спросил человек за прилавком с сильным акцентом. Он был одет в коричневую рубашку из полиэстера, расстегнутую так, что было видно белую майку-алкоголичку.

— Что-то вроде этого, Чэз, — сказал Сильвестр. — Как дела?

— Ой, вы знаете, не могу жаловаться.

Сильвестр кивнул, запихивая лакрицу и газету под руку, когда он вышел из магазина. Спорящая пара исчезла, и улица была почти полностью тиха, когда Сильвестр дошел до своего дома и пошел вверх по лестнице на второй этаж. Его руки автоматически нашли ключи в кармане и отперли замок.

Он не понял до тех пор, пока не открыл дверь и не шагнул в кромешную тьму квартиры, тогда он сообразил, что свет был выключен.

Рука Сильвестра инстинктивно потянулась за пистолетом.

— Ищете это, детектив? — сказал голос из темноты. Напрягая глаза, Сильвестр увидел металл своего оружия, вспыхнувшего в отсвете уличного фонаря, сияющего в окне. Он проклял себя… он снял свою кобуру ранее ночью.

— Включите свет, — сказал голос.

Сильвестр щелкнул выключателем, и квартиру затопил свет. Человек в темно-синей ветровке сидел в кресле, лицом к двери, с табельным оружием Сильвестра направленным на детектива. Темные круги окаймляли его глаза, и ему нужно было побриться.

— Садитесь, — сказал человек, подходя с пистолетом к дивану.

Сильвестр подошел к дивану и сел, его разум мчался.

— Не беспокойтесь, это всего лишь мера предосторожности. Я здесь не для того, чтобы вас ранить. — Глаза человека нервно оглядели квартиру.

— Для чего вы здесь?

— Чтобы поговорить.

— Я слушаю.

Мужчина подошел к занавескам и потянул их, но оставил просвет, так чтобы он мог видеть. Он пододвинул свой стул поближе к окну.

— Речь пойдет о Джесси ДеВинтере.

Пульс Сильвестра помчался, но он сдержался и остался спокойным.

— Что насчет него?

— Я был его партнером в подрывах. — Мужчина смотрел детективу прямо в глаза, когда говорил это.

— HDF? — сказал Сильвестр.

Мужчина рассмеялся.

— Если вы в это верите…

— Я никогда этого не говорил, — прервал его Сильвестр.

Злоумышленник кивнул в знак уважения.

— То, что я здесь это… смена игры. — Он вынул толстый конверт из оберточной бумаги из своего пальто и положил его на единственное свободное место на журнальном столике.

— Телефонные журналы, диски с записанными звонками, фотографии. Все, до чего я смог добраться. — Мужчина взглянул на Сильвестра серьезными, печальными глазами. — Я сложил все после того, как они убили Джесси.

— Они? — сердце Сильвестра колотилось в горле.

— Да, «они», детектив. «Они». Так вы можете называть убийц, — сказал мужчина, глядя в окно. — Ангелы.

— Что вы имеете в виду? В качестве мести за взрыв?

Мужчина взглянул на Сильвестра, как будто тот был самым глупым человеком в мире.

— Нет. Они наняли нас, детектив.

Мир детектива стал нечетким на мгновение, когда он понял, что человек перед ним сказал.

— Что вы имеете в виду? Как… — Сильвестр старался осмыслить то, что он говорил.

— Архангел Чарльз Черчсон приехал к нам с работой. Это должно было остаться только между нами навсегда. Взрывы в офисах. Глава в Коста-Рике на деньги Ангелов. Так Джесси и я могли все еще финансировать причину. Причина устроится на любую работу. У Ангелов или людей. Наши эксплуатационные расходы… высоки. Но мы не знали, что все те рабочие будут там. Я не знаю, сделал ли это Черчсон или нет. Но в соглашении, как предполагалось, все должно быть чисто. Так и было, пока Черчсон не решил, что не может больше доверять нам. Именно тогда Джесси попытался найти выход. Через вас, детектив. Но было слишком поздно.

— Но почему Черчсон установил бомбу на свою организацию? — спросил Сильвестр.

— Власть. И политика.

— Конечно… — Все это имело смысл. — Он мог утверждать, что люди поворачивались против них, и они должны были подготовиться защищаться от неблагодарных людей. Обвинить их больше. И держать Город Ангелов для Ангелов.

— А также дискредитировать господствующее антиангельское движение, — сказал мужчина.

— Президентские выборы во вторник. Сенатор Линден. Вы знаете, что это может значить?

— Это могло означать многое, — сказал мужчина. — Как я сказал, смена игры. Я послал копию того, что находится в этом пакете десяти крупнейшим информационным агентствам в стране. По всей стране редакторы новостей доберутся до работы и обнаружат это. Люди будут знать правду. Мне жаль, что меня вовлекли в это. Но это, как предполагалось, должно быть чисто. Здание, как предполагалось, было пустым. Как предполагалось, мы никому не должны были причинить боль.

Сильвестр позволил всему из того, что он только что услышал впитаться.

— Кого это затрагивает в Ангелах? Как далеко коррупция распространилась?

— Мы имели дело только с архангелом Черчсоном, и как далеко это дело зашло, я не знаю. Я знаю, что у него есть несколько союзников. Но также у него много врагов.

Сильвестр подумал об отчиме Джексона, изо всех сил пытающегося сохранить контроль над организацией Архангелов.

Мгновение спустя Сильвестр посмотрел на усталого, изможденного человека напротив него. Он, очевидно, был в бегах в течение некоторого времени.

— Почему вы пришли ко мне? Я мог бы арестовать вас.

Человек улыбнулся.

— Вы забываете: у меня есть оружие, — сказал он. — Плюс, детектив Сильвестр, я слышал, что даже при том, что вы — полицейский, вы — благородный полицейский. Поэтому они бдительно следят за вами. За работой, которую вы делаете, — сказал мужчина. Вот оно, подумал Сильвестр, причина снова. — И я навсегда уезжаю. Если что-нибудь произойдет со мной… Я просто не хочу, чтобы это исчезло. Чтобы это смели под коврик. — Он посмотрел на Сильвестра. — Вы можете обещать мне это?

Сильвестр кивнул.

— Спасибо, — сказал мужчина. Он выглянул из окна снова. — Я должен идти, детектив. Время. — Он положил оружие Сильвестра на прикроватный столик. — Я надеюсь, что вы не будете срываться до тех пор, пока я не уйду, по крайней мере, скажем, пять минут. — Он улыбнулся.

Когда человек встал, сжал его ветровку, он небрежно кивнул на карту мира на стене.

— Я вижу, у вас есть семь точек, детектив.

— Семь? — сказал Сильвестр.

Мужчина стал читать по памяти: «И тогда, когда семь вспыхнут по всей земле, зло будет надвигаться на вас с Запада».

— Книга Ангелов, — сказал Сильвестр. — Я знаю отрывок. Спорные окончательные откровения. Они известны. Но их источник также вызывает сомнение. Однако, многие говорили о сражении между добром и злом. Что вы подразумеваете, что у меня есть семь сейчас?

— Семь континентов, детектив, — сказал мужчина. Он отметил Бразилию в Южной Америке. Сильвестр просто отметил первый случай на континенте на двадцать минут раньше.

— Мы вели их. Это только вопрос времени.

Мужчина пошел к двери.

— Вы или ваши люди послали мне анонимные сообщения о терактах. Почему? — Сильвестр сказал, его ум работал очень быстро. — Кто ваши люди? Чего вы хотите?

— Вы узнаете нас, когда придет время, — сказал мужчина, проходя через дверь. — До свидания. Я должен уйти, если хочу дожить до завтрашней ночи.

— Подождите…

Но человек уже был за дверью. Его шаги эхом отзывались по коридору.

Голова Сильвестра закружилась от откровений, последствий и от еще большего количества вопросов, которые принес неожиданный визит самого загадочного человека.

Он не мог даже представить себе, что произойдет, когда общественность узнает, что Архангел создал взрыв, чтобы вызвать античеловеческие настроения в сообществе Ангелов. А Сильвестр думал, что взрыв имел отношение к демоническим атакам. Как он ошибался.

Оказалось, что Темные Ангелы могли приходить для чего-то намного, намного худшего.

Сильвестр подошел к книжной полке. Рядом с Библией короля Иакова у него стояли Апокрифические книги, которые включали Евангелия от Иуды и Тома. Рядом с Апокрифическими книгами у него была Книга Ангелов. Она всплыла на Ближнем Востоке в 1930-ых и получила невероятное количество общественного внимания, ее жаждали все Ангелы.

Большая часть из нее просто рассказывала библейские истории с точки зрения Ангелов. За исключением концовки разделов, которые все были новыми. Они были также самыми кровавыми и самыми известными разделами с большим количеством демонов и резни.

Ангелы приложили много сил чтобы доказать, что более поздние апокалипсические разделы в Книге Ангелов не были древними, чтобы это была просто работа какого-то психа в девятнадцатом веке.

— Страшные сказки на ночь, — так называл их Марк. Но все еще было много людей, которые считали, что это были пророчества.

Детектив пролистал пожелтевшие страницы и нашел место, которое мужчина начал цитировать.

— И затем, когда эти семь вспыхнут на земле, зло будет надвигаться на вас с Запада. Темнота прибудет из впадины в Великом Океане, из которого свет никогда не замечался, прямо из глубин потустороннего мира. Смерть наверняка найдет вас, и милосердие будет вытеснено ордами гибели. И вы будете молить о конце.

Сильвестр почувствовал, как холод ползет вдоль его позвоночника. Он медленно закрыл книгу, а затем сел за кухонный стол.

Он потянулся к городскому телефону, но сделал паузу. Пошарив вкармане, он вытащил свой старый мобильный телефон Nokia. Пролистав список контактов, он нашел его: МАРК ГОДСПИД.

Марк ответил после четвертого звонка.

— Да, я знаю сколько сейчас времени, Марк, — сказал детектив Сильвестр. — У меня есть кое-какие новости об Архангеле Черчсоне. Но ты должен помочь мне.

Глава 27

В день после получения ее Защиты, Мэдди должна была пойти в офисы СМИ NAS, которые были только в нескольких кварталах от постоянного штаба NAS в Беверли Хиллз, чтобы быть установить Angelcam. Хотя Angelcam было все два года… и многое за те два года было проведено в методе проб и ошибок с опытными образцами… теперь это было одно из самых популярных дополнений к Хранителям.

Теперь, когда у них было HD-качество, можно было смотреть запись непосредственно из крошечной камеры, это было почти слишком хорошо, чтобы быть правдой для фанатов Ангелов. За Спасенными смотрели во всем мире, и каждое новое Спасение на SaveTube получали миллионы просмотров.

Ангелы аналитики ожидали от Мэдди ее первого спасения, чтобы быть самым популярным хранителем всех времен. Вопрос, который задавали все, когда это должно произойти?

В офисе СМИ Мэдди показалась с украшением, как они просили: ожерелье ее матери.

— Извините, здесь немного безумно, — сказал техник, нажимая клавиши, когда он закончил калибровать ее экран. Он повернулся к ней. — Но давайте приступим к работе.

Angelcam была самой современной камерой в мире, коммерческой тайной, принадлежавшей Ангелам. Это было бы счастье, если бы технология была выпущена для общественности, но Ангелы были довольны держать ее при себе и пожинать прибыль от видеозаписи их самых горячих Хранителей, спасающих в Городе Ангелов и в мире.

После ее ожерелье было готово, Мэдди посмотрела на себя в зеркало. Вы никогда бы не узнали, что камера была на ней. Та была почти микроскопической. Она посмотрела на монитор рядом с техником, и он показывал удивительно ясные, четкие и устойчивые живые кадры, хотя она и слегка дрожала.

Технология была удивительна. Глядя на себя в зеркале, она посмотрела на ЖК-монитор, подключенный к камере. По телевизору выглядело, как будто была тысяча Мэдди везде. Она улыбнулась, ее белые зубы простирались в бесконечность на экране.

— Хранитель, ты готова к крупным планам, — сказал Ангел-техник, улыбаясь.

Стажер техник, прыщавый студент колледжа по специальности Ангел Исследователь, вдруг ворвался в комнату, он был в панике.

— Что это? — спросил Ангел-техник, раздраженно глядя на стажера.

— Это, хм… уф…

Техник протиснулся мимо стажера туда, где несколько ангелов и стажеров стояли группой, глядя куда-то.

Мэдди последовала за техником Angelcam через двери и обнаружила, что все взгляды приклеились к большому телевизору на стене зала ожидания. Все, казалось, стояли разинув рты, в шоке.

На экране была видеозапись из файла Архангела Чарльза Черчсона, в черном смокинге и галстуке-бабочке, посещающего благотворительную акцию Ангелов ранее в том году. Мэдди узнала Черчсона по козлиной бородке, которого она обозвала придурком во время их встречи в NAS. Тот, который был против ее становления Хранителем.

Жирными буквами на экране было написано: «АРХАНГЕЛ ПРИЧАСТЕН К ВЗРЫВУ, ГДЕ БЫЛИ УБИТЫ ДЕВЯНОСТО ДВА НЕВИННЫХ».

Голос ведущего в студии объявлял: «Чиновники NAS отрицают, что у них они знали о заговоре Черчсона, и обещали сделать все, чтобы помочь властям отдать его под суд. Но Ангельские наблюдатели интересуются, что если ущерб слишком поздно исправлять?»

— Что происходит? — спросила Мэдди стажера.

— Архангел Чарчсон был причастен к взрыву; он пытался подставить HDF и заставить Линдена плохо выглядеть, — сообщил стажер, затаив дыхание.

— Что? — Мэдди ахнула.

— Протесты в крупнейших городах во всем мире уже разразились, требуя правосудия и полного расследование Ангелов и их иерархии. Кандидат в президенты Тедди Линден объявил о пресс-конференции через час. Все еще не было никаких официальных выступлений от Габриэля и Истинных Бессмертных. Оставайтесь с нами, когда мы последуем за этим отвратительным скандалом и произволом во всем мире!

— Другие новости, группа активистов конца света закрыла линии метро сегодня утром, как они утверждали…

— О-о. Мой. Бог, — прошептал техник Мэдди, ни к кому не обращаясь.

Телефоны в офисах начали звонить без умолку. На мгновение, казалось, никто не в состоянии двигаться, чтобы пойти и ответить. Все они остановились в недоумении.

* * *

Ударные взрывные волны от совершенно удивительного открытия, что Архангел Чарльз Черчсон стоял за таинственным смертельным взрывом офисов Ангелов, быстро распространились по Городу Ангелов и по всему миру. Идея, что сам Ангел… особенно Архангел мог стоять за чем-то настолько одиозным, глубоко обеспокоила даже тех, кто был последовательными защитниками Ангелов и их прав. Антиангельские группы сочли свои требования о коррупции, предположительно, прекрасных Бессмертных подтвержденными.

Странно, но A! и ANN и некоторые из других сетей поклонников Ангелов продолжали показывать нормальную оценку Ангелов, включая экстренное сообщение о Мэдди, в то время как большинство регулярных станций новостей безостановочно освещали скандал Черчсона, беря интервью у членов семьи жертв, показывая файлы на Черчсона, и обличая других высокопоставленных фигур Ангелов.

Сети Ангелов притворялись, что ничего не происходило, даже при том, что до президентских выборов оставалось всего несколько дней. Опросы показывали, что общественность поддерживает сенатора Линдена, Законопроект о Бессмертных и предложенную Глобальную Ангельскую Комиссию сенатора, известную как ГАК. Мэдди не знала, как это все это должно было закончиться.

Совет Истинных Бессмертных обещал быстрое возмездие, если люди злоупотребят правами Ангелов. Все было на грани. Но вслед за этим разрушительным скандалом Марк сказал ей, «шоу должно продолжиться».

И таким образом, оно продолжалось: Мэдди скоро получила свою вторую волну Защит, доведя их до конечного числа. Как и первая партия, они все были очень состоятельными и имели права цепляться за них. Но на сей раз, она попыталась не позволить этому так беспокоить. Как сказал Джексон, иногда изменения занимают время. Скоро, она убедилась, она будет в состоянии начать защищать с некоторыми изменениями, но после того, как все действительно решится.

Мэдди также не хотела разыгрывать себя: с отвратительным открытием коррупции и насилия Архангела Черчсона, она тайно надеялась, что должна быть какая-то реформа. Люди требовали ее.

Джекс был очень занят в последнее время, и он не много говорил о том, что он делал. Но она думала, что это было связано с его процедурами, которые, казалось, стали более частыми.

День выборов наступил. Мэдди пришла в дом Джекса тем вечером, чтобы посмотреть результаты. Джексон, его мама и сестра были там. Марк был в офисах NAS, готовясь начинать маневрировать вокруг того, что могло произойти с политической точки зрения.

Странный покров навис над Городом Ангелов в тот день, утренний туман задержался далеко за полдень, заставляя день быть серым. Люди, казалось, шли или ездили с опущенными головами. Красивые Бессмертные были тем, что знал Город Ангелов. Что процветало. В чем чувствовалась гордость. И теперь значительная часть остальной части страны могла проголосовать против них?

Общественное оглашение преступлений Архангела Черчсона было катастрофическим для ангельской политики в последние дни перед выборами. Все, кто был приведен в бешенство угрозами насилия от Совета, все, кто называл Ангелов «падшими», все те, кто указывал на существование кого-то, как Мэдди в качестве знака, что Ангелы скрывали что-то — они все чувствовали победу в тот день.

— Мы не можем позволить одному плохому яблоку разрушить всю систему, которая процветает на добре и принципе служения человечеству, — сказал Марк на пресс-конференции. Но для многих людей по всей стране, этого уже было не достаточно.

В 19:43, за часы до того, как любой предсказал бы, сети новостей уже смогли назвать победителя выборов. Они быстро нарезали кадры видеозаписи благодарственной речи: у человека на экране была копна блестящих политических волос, с небольшим количеством начинающейся седины. Его улыбка была предназначена, чтобы вдохновить уверенность. Уверенность в себе, что вы приняли правильное решение, голосуя за него.

Это был сенатор Линден, теперь избранный президент Линден.

— Дорогие мои соотечественники, я хотел обратиться непосредственно к вам, мужчинам и женщинам этой Великой страны, как наша, Соединенные Штаты Америки — самая большая страна, которую мир когда-либо видел. Как сказал один из самых ранних наших граждан, мы на самом деле свет на холме.

Избранный президент откашлялся и продолжил:

— Я хочу поблагодарить вас за доверие, которое вы оказали мне. Я приложу все усилия, чтобы служить вам и этой стране как ваш следующий президент. Теперь, я не думаю, что вас удивит услышать, как я говорю, что горд быть американцем. Но вас могло удивить, что я выгляжу движущимся на запад в Город Ангелов и рассматриваю их, как что-то неамериканское, их учреждение Национальных Ангельских Услуг на наших собственных берегах. Ну, я хочу что-то с этим поделать.

Ангелы не хотят, чтобы вы услышали об этом. У них есть свои необычные автомобили и причудливые дома и необычные жизни, чтобы думать об этом. Я знаю, что многие из вас следовали за этими так называемыми Бессмертными всю свою жизнь. Они взволновали вас, двигали вас. Вы могли даже помнить важные события в своей жизни: Ввод или особенно незабываемые спасения.

В этом нет ничего плохого. Мы все люди-американцы позволяем тратить наше время и свободу, однако, как мы считаем целесообразным. Конституция гарантирует это. Однако, когда конституция была создана, вопрос об Ангелах на повестке дня не стоял.

Как вы знаете, я возглавлял специальный комитет на Капитолийском холме прошлые девять месяцев, когда исследовал дела Ангелов. И то, что я обнаружил, потрясло… да, шокировало… бы вас. Большую часть я не могу раскрыть прямо сейчас, но, когда время настает, это должно быть обнародовано.

— Но даже без этой информации, вы просто спросите себя: Что американского в проведении всего обучения в тайне? Что американского в удержании нашего собственного правительства и вооруженных сил от тайн, которые есть? Что американского в создании себя как отдельного класса от остальной части нас, трудолюбивых людей?

— Недавние события, такие как угрозы Габриэля и Совета NAS, отвратительные массовые убийства Архангела Черчсона и обман, и даже очевидные раны Джексона Годспида и его неспособность прийти в себя, подняли важные вопросы о претензиях Ангелов, имеющих божественное право быть на земле. Ученые и философы обсуждали это в течение многих десятилетий, но недавнее исследование предполагает, что Ангелы могут не быть тем, что мы думаем. Что вы думаете. У нас действительно кризис.

— Прежде, чем я пойду дальше, позвольте мне сказать, что я стою здесь сегодня, обещая, что я не потворствую и никогда бы не потворствовал насилию над любым Ангелом. — Его глаза мерцали. — И все же я не могу стоять в стороне, когда наши священные учреждения свободы и справедливости топчутся Бессмертными, Истинными и Рожденными.

Мой Законопроект о Бессмертных, который я планирую подписать как можно скорее с помощью президентства, обещает заключение для любого совершающего сверхъестественные действия и задержание на месте преступления. Это будет оставаться в силе столько, сколько потребуется, чтобы рассмотреть настоящее положение Ангелов в человеческом обществе. Наши союзники во всем мире готовы соблюдать этот Законопроект в своих собственных странах как часть Глобальной Комиссии Ангела, которая возглавит все человеческие усилия по реформированию Ангелов.

Телевизор внезапно погас. Крис выключила его. В ее глазах стояли слезы.

— Он лжет! Он не хочет реформ! Он просто гладкий фронт HDF, — выплюнул Джекс.

— Я не понимаю, — сказала Мэдди. — Они не могут действительно изгнать Ангелов. Или могут? И забрать крылья? Разве это не просто какая-то стратегическая уловка, чтобы изменить защиту за плату?

— Он серьезно. Разве ты не видишь? Он просто хочет, чтобы мы все были мертвы. У них в настоящее время есть союзники по всему миру, для нас нет места, некуда пойти. Они хотят, нашу власть и наши деньги. Это все, на что они сморят. Они не видят того хорошего что мы делаем.

Мэдди озабоченно посмотрел на Джекса.

— Ты тоже часть этого, Мэдди. Хочешь ты того или нет. — Сказал Джексон. — Теперь ты Хранитель.

— Но, Джекс, ты знаешь, есть вещи, которые мне не нравятся то, как работает эта система, — сказала Мэдди. — И то, что Черчсон сделал этим взрывом, и сколько там было убитых…

— Мне тоже не нравятся такие вещи, Мэдди. Ты знаешь это. — Джексон смотрел на нее своими стальными голубыми глазами. — Но есть и правильные способы борьбы с реформой, и есть неправильные способы. Правильный путь с ангелами, около Ангелов, рядом с Ангелами. Не с посторонними. Не таким образом. Не путем Линдена.

Мэдди молчала. Крис и Хлоя начали прохаживаться по гостиной, мать Джексона все еще была в слезах.

— Я просто не представлял, что это произойдет на самом деле, — сказал Джексон, почти про себя. — Ангелы являются главной силой добра в мире, которую я когда-либо видел.

— Но вы не думаете, что что-нибудь подобное произойдет? — Тихо спросила Мэдди. — Я имею в виду, это ангелы… что они могли сделать? Билль о Бессмертных на самом деле не примут, не так ли? Даже, как только Линден вступит в должность, есть политики, которые не будут голосовать за него, правда?

— Я говорил с Марком. Мы не знаем, что и думать, — сказал Джекс. — Но скоро ты сможешь сделать выбор, Мэдди. И я надеюсь, что ты выберешь правильную сторону.

Глава 28

Золотой свет дня прошел через ярко-оранжевые и красные листья дубов, которые покрывали открытое место для пикника на склоне. Осенние листья лениво постепенно падали на траву. Дубы превратили землю в ковер желтого и алого цвета. Выше по холмам, простирался Гриффит-парк на сотни, если не тысячи акров: оазис в пустыни рядом с Городом Ангелов. Маленькая, деревянная лачуга, с рядом столиков, служила кафе.

Это был день после выборов, и Мэдди хотела спросить определенный совет, не у ангелов.

Том уже ждал за столиком для пикника в течение десяти минут, когда Мэдди прибыла. Он был одет в старые джинсы, футболку и его кожаную куртку, которую Мэдди воспринимала, как его униформу, когда он ее не носил.

— Прости, я опоздала. Я попала в пробку. — Она вспомнила, как был раздражен Том, когда в первый раз она заставила его ждать.

Том потягивал свой кофе.

— Я не долго ждал. Я подружился с белками здесь, — сказал он, двигаясь к белке, которая бегала туда-сюда через листья с желудем от дуба. — Просто не начинай, или она никогда не замолчит. — Как будто в ответ, белка начала щебетать, а затем унеслась и исчезла в грубом стволе дерева.

Мэдди рассмеялась. Это было так приятно помнить, что были существа в мире, которым было наплевать на Ангелов.

— Этот парк потрясающий, — сказал Том, оглядывая, к счастью, пустую местность. — Я никогда не знал, что он здесь.

— Я часто приходила сюда с дядей, когда была ребенком. Мы шли вверх к холму, а затем к обсерватории Гриффита, и я смотрела на все планеты. Потом мы шли и брали пирог в «Пироговом ресторанчике». Знак Город Ангелов там. — Мэдди указала на Запад. Ее разум на мгновение вернулся в простое время.

— Здесь тихо, — сказал Том, благодарно. — И «Пироговый ресторанчик»? Звучит хорошо.

Мэдди посмотрела вокруг, оцениваясь… в поле зрения папарацци нет. Они, как правило, имели тенденцию придерживаться парка Runyon Canyon, который был одним из самых горячих Ангельских мест города.

— У меня есть кое-что для тебя, — сказал Том. — Для твоего Ввода.

— Для меня? — сказала Мэдди, удивленно и немного неуверенно.

Том кивнул, потянувшись к его кожаной куртке. У него было что-то в руке. Он вытянул ладонь. Набор золотых военно-морских крыльев летчика, возможно трех дюймовых, лежал там. Они блестели под исчезающим солнцем.

Том улыбнулся ей.

— Ну, давай, возьми их. Они для тебя.

— Они красивые, — сказала Мэдди. Она медленно потянулась вперед и взяла их в руку. Золото было теплым на ощупь. Детализация была невероятной.

— Переверни, — сказал Том.

Перевернув крылья, Мэдди увидела, что было выгравировано слово «ЕСТЕСТВЕННАЯ».

— Твой позывной, — сказал он. — Если ты когда-нибудь будешь на полетной палубе, просто покажи им их.

— Я не знаю, что сказать. Как ты получил их? Ты собираешься попасть в беду?

— Не волнуйся об этом. Я хотел заставить тебя что-то праздновать. Я не… приобрел их твой Ввод. Но теперь у тебя могут быть они. Я был бы рад видеть тебя в моем самолете в любой день.

— Спасибо, Том, — сказала Мэдди медленно. Нормально ли это, чтобы принять их? Да, — решила она. Том был просто ее летный инструктор. — Это настолько вдумчиво для тебя.

— Я помню, когда я впервые получил мои крылья. Как я себя чувствовал. Казалось, все думали, что я не мог этого сделать, учитывая мою родословную. Но я доказал им обратное.

Мэдди кивнула, держа маленькие золотые крылья между пальцами. Осенние листья продолжали падать за ними. Легкий ветерок заставлял их кружиться, а потом опускаться на землю.

— Становится холодно. Прогуляемся? — сказала Мэдди. Она застегнула куртку.

Они добрались до одной из широких троп, вверх по холму. Не много людей было на грунтовой дороге, таким образом, у них было некоторое пространство. Птицы щебетали с энтузиазмом в деревьях, и чаща дубов уступила высоким пальмам. Пальмы были настолько высокими, длинными и тонкими, они, казалось, уходили в само небо. Скоро, мерцающая обсерватория появилась выше горы, белой жемчужиной на склоне.

Мэдди задавалась вопросом, как воспринимать то, что она устроила эту встречу, чтобы обсудить, но Том сбил ее с мысли.

— Так я полагаю, ты знаешь, что мой новый босс не любит Ангелов? — сказал Том.

Мэдди глянула на него вопросительно.

— Избранный президент Линден. Технически он будет главнокомандующим вооруженных сил.

— О, — сказала Мэдди. — Ангелы, — она чуть не сказала Джекс. — Довольно расстроены.

— Расстроилась? Они не имеют права. После того, что Черчсон сделал… Сколько невинных людей было убито, просто для того, чтобы Архангел попытаться объединить власть у Ангелов? — Том покачал головой от отвращения. — Ну, это взорвалось на их лица. Знаешь ли ты, что всего несколько часов назад в DC, конгресс принял чрезвычайные меры, чтобы сформировать Глобальную Комиссию Ангелов с Западной Европой, Китаем, Россией, Индией, Бразилией, со всеми?

Лидеры и эмиссары, все летят в Вашингтон со всего мира. Линден будет приведен к присяге как президент ГАК сегодня вечером. Он будет вести всех. Все это происходит на максимальной скорости, чтобы справиться с коррупционным кризисом Ангелов.

Действующий президент принимает второстепенную роль. Большое изменение происходит, Мэдди. Мы можем быть здесь, чтобы засвидетельствовать его. — В голосе Тома было определенное волнение. — Теперь это только вопрос времени прежде, чем Законопроект о Бессмертных пройдет. Они называют Ангелов «падшими». Преступление Черчсона похоже на бензин, подлитый в огонь. Все действия Ангелов будут приостановлены, наказуемы тюрьмой, в то время как они определяют то, чем должны быть сделаны реформы. Будут огромные изменения в Защите за Плату. Мы не знаем то, что произойдет.

Мэдди молчала. Она вспомнила, что Джекс сказал ей. О решении.

Том посмотрел в лицо Мэдди.

— Что? Я имею в виду, ты будешь рада этому, верно?

Мэдди смотрела вдаль.

— Мы говорили об этом раньше, что ты хотела помочь изменениям Бессмертных. Вот почему ты начала, ты сказала мне. Хорошо, теперь у тебя есть шанс.

— Это не совсем то, почему я начала, — сказала Мэдди. — Было много…

— Это не то, что ты говорила мне. Ты сказала мне, что однажды герой будет бороться за идею. Теперь ты можете использовать свое положение, чтобы работать с президентом Линденом и внести реальное изменение. Сейчас, Мэдди. Не через пять или десять лет. А завтра. Подумай об этом.

— Но что произойдет с людьми, которые должны быть защищены, если Законопроект о Бессмертных пройдет, в то время как он будет преобразовываться? — Мэдди спросила. — Есть некоторые Ангелы, которые думают, что изменение должно произойти изнутри. Действительно ли путь Линдена — верный путь? Я встречалась с ним, ты знаешь, с сенатором, я имею в виду, с президентом Линденом. Он приехал в закусочную. Он знал моего отца.

— Ты встречалась с ним? — спросил Том недоверчиво. — Какой он?

— Честно, Том, он показался каким-то… хорошим. Или, по крайней мере, такими были его намерения. Но я не знаю, что он делает правильно. Возможно, он неправ относительно всего этого, и мы идем к бедствию, которое мы даже не можем представить.

— Ни ты, ни я не можем ответить на это. Но это может быть единственный путь. — Глаза Тома становились глубокими и наполненными своего рода огнем и убеждением, когда он повернулся к Мэдди. — Ангелы могли сказать, что они собираются измениться. Но как ты можешь когда-либо доверять им? Они даже отрицали твое существование. Они должны были поддерживать свой имидж в чистоте. Этого для меня достаточно. Ты сама говорила, что они называли тебя мерзостью.

Мэдди почувствовала себя неуверенной. Она чувствовала старую боль в слове «мерзость». Она отвернулась, глядя на небольшое покрытое травой ущелье, в котором бежала струйка ручья.

— Может быть, ты прав. — Мэдди была потрясена, узнав, что сама говорит эти слова. — Я… Я еще не знаю, Том.

Пилот подошел к Мэдди. Он положил руку ей на плечо.

— Мне жаль. Я не хотел расстраивать тебя. Это просто важно. Это не то, что ты должна решить прямо сейчас. Но, возможно, тебе придется принимать решение очень скоро.

Его рука уютно чувствовалась на ее плече. Мэдди почувствовала, что оно представляет собой нечто реальное, нечто конкретное, что-то другое. Почему-то это тоже пугало ее.

Том посмотрел на нее с непонятным выражением в глазах.

— Я просто хотел дать тебе знать, если ты когда-нибудь захочешь снова полетать на самолете, просто скажи мне. Может быть, мы полетаем на всем пути до Санта-Барбары.

— Спасибо, Том. Я ценю это. — Она сжала крылья в руках. — Спасибо за все. Ты мой лучший друг.

Пристальный взгляд пилота оставался на ней.

— Я должен идти. Становится поздно.

Мэдди повернулась, начиная идти обратно к машине.

Внезапно, будто тысяча вспышек упала на Мэдди и Тома сразу, абсолютно ошеломляя их. Стадо фотографов, поднимающихся по холму, выкрикивали имя Мэдди.

Папарацци нашли их.

Мэдди прикрыла лицо и, ошеломленная, поспешила с такой скоростью, с какой могла, к автостоянке. Том, чертыхаясь, попытался следовать за нею через давку фотографов к его пикапу. Ум Мэдди перебрал тысячу жалких направлений, когда она вообразила полевой день в СМИ, когда она будет разбираться с этой ситуацией.

Но главный вопрос вспыхнул в ее сознании, как они их нашли?

А затем она увидела под холмом, где стояли припаркованные автомобили: рыжие волосы, садящиеся в белый Порше и проносящиеся в украшенный блестками солнца день в Город Ангелов.

Эмили.

Глава 29

Ответ СМИ был быстр и безжалостен. Изображения Тома и Мэдди, наряду с видео ее закрытого лица, когда они бежали по холму, и Том, угрожающий некоторым фотографам, разлетелись по Интернету и телестанциям в течение минуты.

«Мэдди взлетает с Красавчиком Пилотом! Опустошенный Джекс сидит Дома, Крылья Обрезаны!» — название поста на TMZ, первого из восьми в эту ночь. СМИ уже начали делать фон Тома, вытягивая все, что они могли найти. Мэдди отчаянно смотрела на блоги через телефон, подъезжая к дому. Ремонтно-восстановительные работы были необходимы. Очень необходимы.

Она писала Джексу и звонила восемь раз. Он не взял, ни разу. Все, что она могла спросить себя, что же она сделала?

Мэдди поставила Ауди в гараже и быстро пошла к лифту. Дарси звонила. Снова. Она не знала, что сказать, поэтому не ответила.

Оказавшись внутри своей квартиры, она включила телевизор, чтобы проверить ущерб. И все было плохо.

«A!» запустил ее лицо, с очертаниями Тома и Джекса по бокам.

«ЛЮБИМИЦА АМЕРИКИ ПОЙМАНА В ЛЮБОВНЫЙ ТРЕУГОЛЬНИК!»

Ой-ёй.

Она переключилась на ANN и встретила комментарий от одного из новых «экспертов» по Ангелам, Коллин Тео, которая была печально известна тем, что поднимала дополнительные сенсации.

— Мэдди ясно не получала то, в чем нуждается от угасающей звезды Джексона Годспида, так очевидно она смотрит в другом месте. И, откровенно говоря, кто может ее винить, когда у нее есть сексуальный летчик-истребитель как Том Купер? Он мог взять меня в Mach 2 в любой день недели. — Коллин жутко посмотрела прямо в камеру, когда она сказала это. Мэдди пришлось выключить телевизор.

Она снова пыталась дозвониться Джексу. Мэдди мерила шагами свою квартиру, когда звонила по телефону, ходила взад и вперед по белому ковру из барашка.

Опять голосовая почта.

Я должна пойти и найти его. Объяснить все.

Мэдди взяла ее ключи со стола. Открыв дверь, она почти влетела в Джексона.

Он стоял там, в свитере с V-образным вырезом и футболкой под ним, его голубые глаза пронзили ее со всей серьезностью. Мэдди затаила дыхание.

— Собралась куда-то? — спросил Джекс. Он был резко очерчен светом позади него.

— Нет… я имею ввиду… да, — Мэдди заикалась. — Хотела найти тебя. — Она, наконец, справилась с собой.

— Ты собираешься пригласить меня внутрь или просто стоять здесь и выглядеть виноватой?

— Я не виновата… — она начала отнекиваться, но ее язык замер. Она отодвинулась в сторону, пристально следя за Джексом, когда он вошел.

— Мне пришлось услышать это от Хлои, — сказал Джекс холодно, качая головой. — Мэдди, что происходит?

— Ничего! — запротестовала Мэдди. — Джекс, клянусь!

— Почему ты ходила на свидание с пилотом?

— Это было не свидание…

— Это выглядело, как свидание. СМИ, кажется, думают, что это было свидание. Ты знаешь, что они говорят обо мне! — Джексон был в ярости, его руки дрожали от гнева. — Это… это унизительно.

— Том и я просто друзья! Ты это знаешь! — сказала Мэдди.

— Том! — сказал Джекс, презрение сквозило в его голосе. — Друзья? Все, что ты сообщила мне, что ты тренировалась с пилотом, чтобы помочь с твоими навыками пилотирования. Ты не говорила, что вы — друзья. И не говорила о том, что вы собирались на романтическую прогулку вместе. — Гнев и боль заполнили голос Джексона в равной мере.

Мэдди подошла к Джексу и прижалась к нему.

— Джекс, не будь таким.

Он не смотрел на нее. Она взяла его лицо в свои руки и повернула его к себе. — Джекс, посмотри на меня. Посмотри на меня. Он был моим наставником, и теперь он мой друг. Том просто друг. Я обещаю.

Джекс выдержал ее взгляд немного дольше, а затем отвернулся.

Как бы она не пыталась остановить их, несколько слезинок побежали по ее щекам. Она резко вытерла их тыльной стороной ладони и сумела их остановить.

— Это была Эмили, Джекс.

— Что?

— Как папарацци нашли нас.

— Мэдди, ты — параноик, — сказал Джекс. — Эмили славная девушка. Иногда она может немного увлечься.

— Славная девушка? — сказала Мэдди. — Почему ты защищаешь ее? Что происходит, Джекс?

— Ничего не происходит, Мэдди. Перестань пытаться сменить тему.

— Ты просто хочешь думать, что она — славная девушка, Джекс, — сказала Мэдди. — Но она, так или иначе, следила за мной или за чем-то еще. Она послала папарацци. Разве ты не видишь это прямо здесь? Чего она хочет? Поссорить нас?

Джексон посмотрел на Мэдди.

— Прости, — сказал он, наконец, его голос стал тише. — Возможно, я слишком остро отреагировал. Если ты говоришь, что он — просто друг… Я должен доверять тебе. Мне следует знать, что не всегда стоит верить тому, что говорит СМИ.

Мэдди приблизилась к Джексону снова. Он позволил ей обнять его на этот раз.

— Прости, Джекс. — Она прижалась щекой к его плечу.

— Как мы до этого дошли? — спросил Джекс, тряхнув головой.

— Я не знаю, — ответила она. — Не знаю.

— Я думаю, тебе, возможно, стоит позвонить Дарси.

— Я… Ок. Звучит, как неплохая мысль.

Делая шаг от Джекса, Мэдди взяла телефон и сделала страшный звонок ее публицисту.

Дарси хотела, чтобы Мэдди появилась на публике и выглядела счастливой, поэтому на следующий день Мэдди видели, прогуливающейся по Бессмертному Городу. Блоги все еще были в огне по потенциальному любовному треугольнику, и сети Ангелов были заблокированы мертвой хваткой.

День начался на публике с утреннего кофе с Джексом, при котором папарацци ловили каждый момент. Солнце Города Ангелов обильно светило на улыбающихся Мэдди и Джекса. Когда Мэдди спросили о Томе, она сказала, — Он очень помогал инструкциями по полету, — и оставила эту тему. Хотя она знала, что это могло ужалить гордость пилота, она не могла волноваться об этом теперь. Она должна была все спасти. Мэдди и Джекс ушли, взявшись за руки, под треск и жужжание камер.

Потом она пошла домой и переоделась. Дарси настаивала, чтобы она появилась на запуске новой организации Ангелов, которая финансировала искусства для молодых Ангелов с помощью корпоративного спонсора BMW. Она действительно не хотела идти, но учитывая те проблемы, которые она только что посадила на колени ее публициста, она также не хотела быть слишком трудной.

«Мэдди! Мэдди! Как ты охарактеризуешь свои отношения с Томом? Что сказал Джекс? Мэдди, сюда!»

Мэдди не ответила, она просто улыбалась и махала рукой, проходя среди других Ангелов, когда фотографы делали свое дело.

Внезапно, в стороне, Мэдди увидела группу протестующих за металлическим ограждением. Они размахивали плакатами и кричали на нее и других Ангелов, когда те прибыли. На плакатах были фото с взрыва.

Они сердито давили на баррикады, которые обычно сдерживали бешеных поклонников Ангелов, а не их недоброжелателей. ACPD и личная безопасность попытались удержать их на месте от ковровой дорожки, которая пеклась под горячим солнцем.

Они кричали:

«АНГЕЛЫ УБИЙЦЫ!»

«ЛЖЕЦЫ!»

«Почему вы прячете Черчсона, когда вы все виновны?»

«У вас крылья в крови!»

Брови Мэдди поднялись вверх, когда она посмотрела на яростно кричащих людей. Вдруг, некоторые из протестующих достали из своих рюкзаков гнилые овощи и начали бросать их в Ангелов. Отвратительный помидор попал в девушку ангела стоящую прямо перед Мэдди, и взорвался на ее дорогом, чистом платье. Она вскрикнула. Другие Ангелы начали уклоняться от гнилых овощей, и Мэдди увернулась от чего-то похожего на гнилой картофель, затем полицейские достали свои дубинки, чтобы попытаться справиться с толпой, которая становилась все более и более неистовой.

В изумлении Мэдди помчалась в приемную, где ее сопроводили к садам за домом. Успокаивающая классическая музыка играла через колонки, когда она подошла к бесценному фонтану, который был разработан одним из самых великих швейцарских архитекторов двадцатого века. Крики протестующих уже исчезли в фоне. У всего штата музея были большие пластмассовые улыбки на их лицах, как будто они понятия не имели, что снаружи была фактически толпа.

Мэдди думала о ярости в глазах протестующих. И как странно она чувствовала, что была их целью. Это было тревожно. Разве они не знали, что она, также, отнеслась неодобрительно к этому ужасу, который сделал Черчсон? То, что большинство Хранителей, вероятно, также чувствовали себя ужасно и надеялись, что они найдут Архангела и отдадут его под суд?

Это был солнечный, теплый день, даже при том, что зима была просто в двух страничках на календаре. Организаторы решили провести обед в заднем саду музея скульптур. Мэдди смотрела на шедевры современного искусства, разбросанные по всему саду. Сам музей выглядел угрожающим произведением искусства на заднем плане, как бегемот.

Она знала, что части, как предполагалось, были «очень важны», но некоторые из них просто были похожи на куски черного мрамора, из которого не ваяли вообще. Один был из меди и смотрелся, как гигантский воздушный шар в виде животного, такой как получаешь от клоуна, будучи ребенком.

Дарси помогла представить Мэдди всем важным людям на мероприятии. Она позировала для фотографий с фоном BMW и дала сделать некоторые кадры дня о том, как важно финансировать искусства.

На протяжении всего мероприятия, ум Мэдди продолжал двигаться к тому, что случилось вчера, с Томом и Джексом. У нее было сообщение с извинениями пилота. Мэдди была уверена, что СМИ преследовали его весь день… она видела видеозапись того, как он садился в пикап и ехал на базу вчера вечером с группой фотографов, делающих его снимки. Он не выглядел слишком счастливым, что видит их.

Но Том был больше сосредоточен на ней: «Ты в порядке? Могу я что-нибудь сделать?»

— Я в порядке, Том. — Написала она. И оставила эту тему.

Она была также обеспокоена Джексом. Даже при том, что он, казалось, думал, что Том был просто другом, у него все еще был край, край, который, она поняла, вырос в нем за последние месяцы. Всякий раз, когда Джекс практически переходил черту, он, казалось, отступал как раз вовремя. Становился старым Джексоном снова. Тем, с кем она чувствовала себя настолько спокойной, с тем, кто все еще мог превратить ее в глупую девчонку.

Рядом с Мэдди раздался голос.

— Вы должно быть Мэдди. Я — Рэйчел, — сказала молодая женщина. На ней была сиреневая юбка и такой же топ. Она покраснела. — Я — продюсер мероприятия, и я просто хочу сердечно поблагодарить вас за то, что вы приехали. Вы бывали в саду скульптур прежде? Какая Ваша любимая скульптура?

Фотограф подошел, чтобы сделать немного фотографий, и несколько других людей на мероприятии шагнули ближе, любопытно слушая ответ Мэдди. Уголком глаза Мэдди увидела Дарси, глядящую на нее.

— Я… — Ее разум опустел.

Мэдди стояла, на мгновение, разинув рот.

— То, что я имею в виду… — сказала она, ее слова росли в сознании. Но это было не из-за вопроса.

— Мэдди? — спросила Райчел. — Ты в порядке?

Но голос Рейчел звучал уже как-то далеко, в каком-то другом мире. Это было похоже, что Мэдди шла через туннель.

Ум Мэдди внезапно выхватил из свободных картинок изображение в центре: приборная панель в кабине маленького самолета. Цифровые экраны были четкими. И мигали красным. Числа на экранах дико менялись. А затем из окна. Изумрудно-голубое море. Стремительно приближалось к стеклу, невозможно быстро. От этого перехватывало дыхание.

Мэдди видела, как вода хлынула в кабину. Она видела, что нос сминается в сторону пилота. Не было времени, чтобы увидеть больше.

Самолет Гольфстрим Джет распался по водной поверхности так же, как, будто он врезался в бетон.

Брызги воды и осколки самолета. Куски тела.

Мэдди была там, когда это случилось, с жалостью и страхом, когда мгновенная смерть забрала человека.

Она немедленно узнала частоту. Та энергия, то отчужденное право. Теперь уже было ясно, что это была на самом деле трусость. Она видела глаза человека, длинные туннели с призраками в них. Потом изображение расширилось, и она увидела раздутое, покрасневшее лицо.

Мэдди распахнула глаза, вопль только что сорвался с ее губ. Рэйчел, Дарси и другие стояли около нее. Ты в порядке? Ты в порядке? Их голоса все еще казались далекими. Кровь ревела в ушах Мэдди.

Она увидела лицо Джеффри Розенберга.

Глава 30

Во внезапном порыве адреналина вытягивать крылья не причиняло боли почти так, как будто она всегда так делала. Продолговатые крылья потянулись, затем прижались к телу, свернулись, приготовились. Их пурпурное свечение пульсировало. Даже сейчас они чувствовались, как что-то приложенное к телу, вместо того, чтобы ощущаться его частью. Как будто носишь очень большой рюкзак, который, невозможно, но казалось, что почти ничего не весит.

Люди в саду скульптур онемели, их рты открылись в шоке.

Мэдди присела, наклоняясь немного вперед, как ее учили. Она сделала движение, как будто подскакивает прямо в воздух. Когда она сделала так, то почувствовала, что крылья согнулись с огромным свистом воздуха, который откинул назад ее «конский хвостик» и хлестал распущенные волосы вокруг ее лица. Она чувствовала, что обувь оторвалась от земли.

Когда она посмотрела вниз, то увидела, что музей отступал, пока не стал размером с игрушечную коробку, автомобили мигали в солнечном свете. Ее ожерелье дико щелкало вокруг ее шеи. Сердце трепетало в груди, и она боролась, чтобы дышать против порывов воздуха, когда крылья уносили ее в безоблачное небо.

Не очень изящно, она выровнялась и неистово била крыльями в небе. Ниже, мир внезапно выглядел спокойным и тихим. Единственным звуком был порыв воздуха в ее ушах. Она думала о своем обучении с Томом. Все было для этого.

В течение минуты в поле зрения появился пляж с особняками Ангелов. Внушительные дома казались небольшими теперь, как простые игрушки. Любители загорать и игроки в волейбол были теперь столь же маленькими и незначащими, как муравьи.

Черная, крестообразная ее Ангельская тень летела вдоль песка, и через секунды Мэдди летела по Тихому океану. Она махнула крыльями назад, выжимая столько скорости, сколько она могла, и искоса посматривала. Она видела только блестящую, незапятнанную синеву. Было даже трудно сказать, где заканчивается небо и начинается океан. Ее глаза искали вдоль горизонта, горящего в блестящем ярком свете солнца, обыскивая расстояние в поисках чего-то, чего угодно.

Потом она увидела это.

Gulfstream G4, прибывающий в аэропорт Санта-Моники. Мэдди знала, что этот самолет скоро будет лежать на дне океана.

Внезапно частный самолет сильно накренился и поднялся, все сразу, за один краткий миг до того, как рухнуть в крутом пике. Самолет вращался, спускаясь, и Мэдди должна была нырнуть непосредственно вниз, чтобы догнать его. Ее связанные волосы были давно в прошлом. Теперь они стегали ее по лицу, но у нее не было времени, чтобы беспокоиться по этому поводу. Все происходило настолько быстро.

Ее обувь коснулась металла крыла, но самолет вращался, и крыло перевернулось много раз прежде, чем она поняла, что происходило. Мэдди уцепилась за конец крыла, ее крылья метались, чтобы восстановить управление над собой. Мэдди чувствовала силу, она никогда не предполагала, что та бежит по ее венам, все фибры ее существа обратились к инстинкту Ангела.

Черный дым начал валить из одного из двигателей. Ей придется двигаться быстро.

Внутри, нефтяной миллиардер Джеффри Розенберг уже скрылся в кабине, его тело сгорбилось на руле, заставляя самолет дико и неконтролируемо вращаться. Мэдди схватила ручку двери каюты и потянула ее со всей силой. Усилие послало жгучую боль по руке, но дверь оторвалась от ее стержней со стоном и немедленно улетела в ясное синее небо.

Ничего себе. Мэдди, конечно, учили увеличению силы и способностей во время того, чтобы спасать, но так как Ангел испытывает это только во время реального спасения, не было никакого способа, чтобы научиться этому, только моделируя. Она была удивлена, что это было проще и труднее, чем компьютерное моделирование.

Зацепившись руками и ногами за дверную раму, Мэдди втолкнула себя в кабину самолета единственным, сильным взрывом силы. Другой горячий кинжал боли промчался вниз по ее спине, когда ее крылья наткнулись на верх дверной рамы.

Она убрала крылья. Она отозвала пульсирующие крылья и осмотрелась, держась за что-то, что она могла в разгерметизированной кабине. Ветер яростно бил в лицо. Мусор всякого рода вырывался из кабины и вылетал через голову Мэдди. Она пробиралась по проходу и достигла кабины экипажа одним быстрым движением.

Мэдди обнаружила Розенберга в кабине, резко упавшего со стула и весящего на ремне безопасности как сломанная марионетка, его лицо было маской боли. Он, казалось, набрал еще, по крайней мере, пятнадцать фунтов после встречи с Мэдди, что казалось почти невозможным.

Его образ жизни собирался убить его раньше, чем он думал.

«Я не хочу половину этого».

Она вспомнила слова человека, сказанные нагло, и его взмах руки, когда он ответил на сообщение на своем смартфоне.

Теперь слова звенели в ухе Мэдди, когда она схватилась за ремень безопасности голыми руками и вытащила потрясающую массу Розенберга со стула. Она поглядела из окна и увидела белые заглавные буквы «Залив Санта-Моники», мчащийся на них. У нее было, самое большее, шесть секунд. Возможно меньше. Просовывая руки под руками человека, Мэдди потянула его вниз по проходу к двери кабины, когда воздушная рама вращалась и дрожала неудержимо вокруг них. Она поглядела из другого окна и увидела только крутящийся океан.

Три секунды.

Потом Мэдди увидела ее, присевшую за кресла, в ее глазах — пламя ужаса: это была помощница Розенберга. С ней Мэдди тоже встречалась.

Девочка умрет.

Прежде чем она поняла, что происходит, Мэдди освободил одну руку и протянул ее вперед внутри кабины.

Она вскрикнула от страшной боли, используя всю суть Ангела. Она не знала, сможет ли она сделать его. Манипуляция со временем никогда не была ее сильной стороной, в конце концов.

Внезапно до воды оставалось метров пятнадцать. Самолет не приблизился ни на шаг. Гребни волн замерли на месте; капельки морской воды плеснули и застыли над поверхностью океана. Мэдди хмыкнул в концентрации, ее тела тряслось, когда она попыталась удержать изгиб местного времени, используя технику, которой Сьюзен учила ее. Она делала это!

Через мгновение Мэдди была рядом с девушкой, хватая, застывшую в ужасе помощницу с пола, за плечо. Затем как будто во вспышке, она была у двери и с Розенбергом, и с его помощницей. Изгиб местного времени начинал мерцать и дрожать, когда Мэдди потеряла концентрацию.

Давай, только еще две секунды, давай, давай!

Со слышимым рычанием Мэдди пихнула Розенберга через зияющую дверь каюты и на крыло. Она дернула помощницу из двери и сгребла девушку под руку.

Мэдди сделала паузу только на мгновение, чтобы посмотреть на быстро приближающуюся воду, когда ее изгиб времени начал рассеиваться. Волны внезапно начали катиться через океан, крик ныряющего самолета занял весь звук, когда они накренились к гибели. Ощущение расцвело в животе Мэдди, которое она еще не чувствовала во время спасения. Это поползло вверх по еегруди и угнездилось, покалывая позади ее горла.

Страх. Мэдди присела, открыла крылья и взлетела непосредственно ввысь, когда Gulfstream врезался в Тихий океан. Удар воспламенил топливный бак, поджигая самолет, когда он крутился и разваливался с ужасным металлическим скрежетом. Мэдди скользила назад к побережью с Розенбергом на плече и девушкой под рукой. Единственная мысль отозвалась эхом в уме Мэдди Монтгомери Годрайт, когда она приземлилась на Пирсе Санта-Моники.

Это было близко.

* * *

Розенберг пришел в сознание, удобно лежа на носилках, медработники склонились к нему, туристы и зрители толпились вокруг. Он искоса посмотрел на Мэдди, колесо обозрения на пирсе вращалось на заднем плане.

— Вы заставили нас поволноваться, — сказала Мэдди.

Мужчина осмотрелся, изо всех сил пытаясь соединить части его памяти.

— Что проис… Кто ты? — Потом он вгляделся в лицо Мэдди снова, и узнавание появилось в его глазах.

— Боже мой. Это ты.

Мэдди улыбнулась.

— Вы ожидали кого-то другого?

— Нет, я просто… Я просто никогда не думал, что это случится со мной.

— Никто не думает. Это был сердечный приступ. Незначительный. Вы будете в порядке. Мой Архангел свяжется с вами завтра, чтобы опросить вас. До тех пор отдыхайте. Они связались с вашей семьей, чтобы сообщить им, что вы в порядке.

Лицо Розенберга стало пепельного цвета.

— Лорен, — серьезно сказал он. — Я… Я убил ее. Она была в самолете.

Мэдди кивнула. Розенберг оглянулся и увидел свою помощницу, сидящую, укрытую одеялом и говорящую с фельдшером Санта-Моники.

— Лорен? — сказал он, смущенно. — Ты жива?

Он посмотрел на Мэдди.

— Как…?

Двусмысленный взгляд пересек Мэдди лицо.

— Я просто должна была это сделать, — сказала она. — Что… сделано, то сделано. Это нельзя изменить.

Ум Мэдди начал вращаться, когда она поняла, что совершила несанкционированное спасение.

Зрители выросли во взволнованной толпе. Десятки камер мобильных телефонов щелкали, запечатляя Мэдди после спасения. Поклонники кричали, пока снимали камеры. Команда полиции Санта-Моники прибыла и приложила все усилия, чтобы сдержать толпу.

— Первый спасенный Мэдди! Первый спасенный Мэдди! — некоторые из зрителей кричали, делая фотографии, не в силах поверить в свою удачу, что они стали свидетелями исторического события.

Фотографии, несомненно, уже распространялись по блогами и выпускам новостей во всем мире. Странная, неизбежная паника нашла на Мэдди. Они снимали Мэдди с ее Подзащитным, Джеффри Розенбергом. И его помощницей, Лорен. Не ее Подзащитной. Несанкционированной спасенной.

— Вы знаете, о чем была моя последняя мысль? — сказал Розенберг, заикаясь. Он замер в замешательстве от воспоминания. — Помню, я подумал: вот оно. Это то, как я умру.

Слезы стояли в его глазах.

— Ты спасла мне жизнь… и Лорен.

— Да, я сделала это, — сказала Мэдди, удивленная эмоциям Розенберга. Она читала его частоты, как только он вошел в конференц-зал в NAS, и не почувствовала их.

Горячая жидкость пролилась из его глаз и текла по его широким скулам.

Мэдди подошла к помощнице Розенберга.

— Как ты? — спросила Мэдди неловко. Лорен смотрела на нее широко раскрытыми глазами. Ее до сих пор трясло. Девушка знала, что она должна была умереть.

— У меня не было защиты, — пробормотала Лорен. — Как ты спасла меня?

Мэдди чувствовала как лицо становится загадочной маской. Горячие слезы помчались к ее глазам. Она отвернулась, смотря в конец пирса к мерцающему синему океану, который был бы водяной могилой Лорен, ее тело было бы поймано в ловушку в искривленном и горящем самолете. Мэдди молчала.

— Благослови тебя, Бог, — сказала Лорен, плача.

Мэдди посмотрела на Лорен, а затем Розенберга.

— Он уже это сделал.

Толпа становилась неистовой, когда распространялись слова: «Мэдди на пирсе с первым спасенным». Больше фоток, больше твитов, больше обновлений на Facebook… и неизбежно больше вопросов о том, как она спасла кого-то, кто не был Подзащитным.

— Теперь я должна идти.

Аплодисменты поднялись в толпе. Женщина в переднем ряду вытирала глаза салфеткой, а мужчина рядом с ней показал Мэдди большой палец. Мэдди раскрыла свои крылья и, к восторгу ее аудитории, взлетела элегантно и без усилий в безоблачное небо.

Вскоре пирс под ней уплывал и становился все меньше и меньше, и под ней был огромный синий океан.

Крылья раскрылись, и Мэдди полетела назад к Городу Ангелов. Прохладный бриз поднялся, и она поплыла в воздушном потоке. Мэдди попыталась глубоко вдохнуть прохладный воздух. Истинная чудовищность того, что она сделала, начала доходить до нее. Несанкционированное спасение. Оцепенелый ужас пополз по ее костям, когда она думала об Дисциплинарных Муниципальных Агентах Ангелов в их черных униформах, безжалостных в их преследовании. Они прибудут после нее и отрежут ее крылья.

Казалось, не было никакого способа, чтобы она могла избежать их. Мэдди считала, что, если Дисциплинарный Совет Ангелов собирался прийти за ней, она может облегчить это, летя. Они могли бы добраться до нее в течение секунд, если бы они захотели. У нее не было бы ни единого шанса. Скоро она была над Беверли Хиллз и видела огромную черную солнечную коробку, которая была штабом NAS.

Когда она подлетела еще ближе к Городу Ангелов, тело Мэдди начало дрожать. Несанкционированное спасение. Наказуемое удалением крыльев. И обессмерчиванием. Хотя Мэдди полагала, что, вероятно, она не была Бессмертной будучи только полуангелом. Забавно, она думала полуистерично, что был один вопрос, который не рассматривался в обучении.

Ее крылья.

Мэдди поняла, насколько она фактически полюбила их, как они действительно стали частью ее. Часть ее полной личности. Впервые в ее жизни она действительно чувствовала себя полной, поняла она. Ее ум вспоминал ужасный кошмар, как они были чудовищными и искаженными, и вместо этого насколько красивыми и прекрасными они были, когда, наконец, появились.

И теперь ее крылья будут забраны беспощадной дисциплинарной ответственностью.

Содрогнувшись, она спрашивала себя, насколько больно это будет.

Но еще после нескольких минут полета, Мэдди поняла любопытно, что никто не пришел. Нет агентов ADC. Она в небе. Глядя вдаль, Мэдди установила курс на знак Город Ангела и толкнула крылья, чтобы набрать скорость.

Мэдди села за несколько кварталов от Закусочной Кевина, таким образом, ее не найдут фотографы. Она заскочила в чей-то сад за домом. Небольшая собака на привязи начала восторженно тявкать, дергаясь на привязи, как только увидела, что Мэдди приземлилась.

— Ш-Ш-Ш, — сказала Мэдди собаке, прикладывая палец к губам, прежде чем тихо выскользнула на улицу.

Глава 31

Скоро она была рядом с Закусочной. Частично скрытая со всех концов улицы, она наблюдала за кварталом в течение нескольких минут, контролируя, чтобы увидеть, задерживался ли кто-либо, кто был похож на одного из дисциплинарных агентов. Она также с тревогой продолжала бросать свой взгляд на небо, адреналин, перекачивающийся по венам, убеждал ее, что ADC прибудут в любой момент, чтобы удалить ее крылья в наказание за ее несанкционированное спасение. Но возле дома все выглядело безопасным.

Где они? Они просто забавлялись с ней? Часть ее просто хотела плакать. Но она остановила себя.

Мэдди скользнула в боковую дверь закусочной, а потом через сад к дому. Наконец, она смогла перевести дыхание, хотя ее руки все еще дрожали в страхе перед тем, что должно было произойти. Она нарушила правила. Она должна была заплатить за последствия. Она прислонилась к кухонному столу, в привычной обстановке, на мгновение, переводя дыхание.

После небольшого поиска, Мэдди нашла телефонную трубку радиотелефона, заткнутую между подушками дивана… у Дяди Кевина все еще был городской телефон. Она набрала номер мобильного Джексона. Нет ответа. Она оставила голосовую почту, сказал ему, что звонила по городскому телефону. После минуты она набрала снова. Нет ответа. Что он делал? Она нуждалась в нем сейчас больше, чем когда-либо.

Она набрала снова.

Ответа не было.

Мэдди надела старую рубашку из ее шкафа наверху, сменяя блузку, у которой теперь была разодрана спина из-за ее крыльев, а затем отправилась в глубину закусочной. Она подошла к кухне и заглянула в нее.

— Мэдди! — сказал ее дядя, облегчение распространилось по его лицу. Она слышала, как телевизор в столовой, затаив дыхание, сообщал подробности ее спасения.

— Одну секунду. — Кевин развязал передник и повесил его на крючок сразу за кухней. Он вошел в гостиную. Мэдди выглянула и увидела, как переворачивал табличку ОТКРЫТО на ЗАКРЫТО. Там был только один стол с клиентами, и они сразу попросили счет. Быстро встали и ушли.

Мэдди осторожно посмотрела на автомобильную стоянку парк, чтобы увидеть, были ли любые подозрительные персонажи снаружи, но берег по-прежнему казался ясным. Она прошла в столовую и села на свое любимое место, возле задней панели, где никто не мог увидеть ее внутри. Яна смотрела на нее большими глазами.

— Иди и отдохни оставшуюся часть вечера, Яна, — сказал Кевин.

С широко раскрытыми глазами официантка молча кивнула и скрылась, скрипя обувью по линолеуму.

Magnavox проигрывал кадры спасения Мэдди.

В правом углу экрана было написано: «Предоставлено SaveTube.» Мэдди была потрясена, что это была необработанная видеозапись ее Angelcam.

— Противоречие продолжает расти, угрожая теперь взорваться. Ангелы: спасают нас или позволяют нам умирать? Сотрудники из неуказанной активистской группы взломали систему Angelcam этим днем и немедленно выпустили неотредактированную видеозапись Хранителя Мэдди Годрайт, спасающую и Подзащитного и Незащищенную, в волнующем захватывающим спасении недалеко от берега Санта-Моники сегодня. До сих пор никакие комментарии от NAS не поступили, но негодование растет по всей стране.

Это чувствовалось странно, когда Мэдди смотрела непосредственную видеозапись себя, спасающей людей. Все это казалось настолько быстрым: океан, мчащийся к ним через окно в кабине экипажа, бессознательное лицо Розенберга, Лорен, забившаяся между кресел, оранжевый огненный шар, когда Gulfstream превратился в горящее топливо, металл и небытие.

Кевин принес две кружки кофе и устроился в кабинке с Мэдди. Он взглянул туда, где папарацци ждали на другой стороне улицы.

— Я просто не могла, — сказала она, глядя Кевину в глаза. — Я просто не могла ее бросить.

В дверь зазвонили, Кевин и Мэдди повернули головы к двери. К ее изумлению, это был Том.

— Том. — Мэдди выдохнула его имя. Она была удивлена найти облегчение в ее голосе.

— Я пришел, как только услышал, что произошло, — сказал он, неуверенно входя и кивая Кевину формально, но все же дружественно. — Ты в порядке?

— Думаю, да, — сказала Мэдди, эмоции начали проявляться от понимания того, что она сделала. Она посмотрела на Тома испуганными глазами. — Они не должны… прийти за мной. За моими крыльями.

— Мы не позволим им сделать это, — сказал Том, обменявшись взглядом с Дядей Кевином. — Там они ни за что не смогут в любом случае: ты просто слишком значимая, Мэдди.

— Что? — Сказала Мэдди.

— Ты всех спасла. Все знают то, что ты сделала. Нет никакого способа, которым NAS могут с политической точки зрения рискнуть убрать тебя, — сказал Том.

— Он прав, — сказал Кевин. — Ты знаешь, они были бы уже здесь. Помнишь прошлый раз? Они были повсюду.

— Я не знаю… — сказала Мэдди, ее ум все еще был погружен в страх перед агентами в их футуристической черной броне. Она все еще помнила безжалостную хватку на ее горле в гостиной Кевина. Немигающие, безжалостные глаза под маской.

Том сел в кабинку рядом с Мэдди, напротив ее дяди.

Кевин встал, сказав: «Я принесу другую чашку кофе».

Том повернулся к ней.

— Мэдди, я видел твой полет. Ты удивительная, — сказал Том.

Репортер в телевизоре продолжил.

— В заявлении из Белого дома говорилось, что будет быстрое расследование событий дня и что это, цитата, ‘действие будет быстро’. Президент Линден победил на выборах как сторонний кандидат на антиангельской платформе, и эксперты ожидают, что новый президент воспользуется этой возможностью, чтобы продвинуть его мандат.

— Я должна была позволить ей умереть, — сказала Мэдди, качая головой. — Это то, чего они хотели от меня. — Больное чувство было у нее в животе. — Что со мной случилось?

Том молчал, только давая ей говорить. Он успокаивающе положил руку ей на плечо. Затем это чувствовалось так естественно для Мэдди, положить голову на его плечо. Она чувствовала, как тело пилота рядом с ней поднималось и опадало с каждым вдохом.

— Но ты не дала ей умереть. Вот что отличает нас от них, Мэдди.

— Нас?

Дверь снова звякнула. Все еще прислонившись головой к плечу Тома, Мэдди перевезла свой взгляд в сторону двери.

Это был Джекс.

Он смотрел непосредственно на Мэдди, на ее голову на плече Тома, странное выражение появилось на его лице.

— Джекс! — сказала Мэдди, садясь. Она могла чувствовать, что Том напрягся рядом с нею, его тело приняло оборонительную позицию.

Ангел вошел далее в закусочную, его глаза хладнокровно перемещались между Томом и Мэдди.

— Что. Ты. Делаешь? — спросил Джекс, мышцы на его шее напрягались и расслаблялись.

— Она расстроена. Я успокаивал ее, — сказал Том.

— Никто тебя не просил, — сказал Джекс.

— Он только что пришел, Джекс, — сказала Мэдди. — Это не…

— И что дальше? — спросил он.

Мэдди тихо тряхнула головой. Это была худшая вещь, которая могла случиться.

Том повернулся и посмотрел на Мэдди.

— Ты в порядке? Находясь здесь с ним? — Мэдди обхватила голову руками, но кивнула. — Тогда я пойду. Вы должны решить некоторые… вещи. Если тебе будет что-то нужно, ты знаешь где меня найти.

— Ты не должен уходить, все в порядке… — Мэдди хваталась за соломинку.

Том угрюмо улыбнулся.

— Нет, я могу сказать, когда мне не рады.

— Перестань, Том… тебе всегда рады, — сказала Мэдди. — Прости, это всего лишь недоразумение.

— Не за что извиняться. Мы не можем все быть Ангелами, — сказал он.

— Это не то, что…

Том внимательно смотрел на Джекса, пока он шел к выходу. Ангел и пилот застыли, когда они приблизились друг к другу.

— Тебе нужно ценить то, что имеешь, а не принимать как должное, как и все остальное в твоей жизни, — сказал Том, в нескольких дюймах от лица Джексона. Дверь звякнула, и он ушел. Приглушенный, глубокий гул его пикапа прозвучал в закусочной, а затем медленно затих.

Мэдди посмотрела на Ангела перед ней.

— Джекс, не начинай.

Репортаж по телевизору продолжался. Они повторяли несанкционированное спасение Мэдди.

Джекс посмотрел на экран, потом на Мэдди.

— Ты знаешь, что ты сделала?

— Я могла спасти ее. Как я могла позволить ей умереть? — сказала Мэдди. — Джекс, я сделала то же самое, что ты сделал для меня в прошлом году.

— Это другое.

— Почему? Почему это другое?

— Я не знаю. Но это так, — сказал он.

— Я должна была спасти ее, — сказала Мэдди, качая головой. Глаза Лорен полные ужаса все еще преследовали ее память. Мэдди посмотрела в окно на автостоянку. — Почему они еще здесь?

— Я не знаю. Агенты должны быть здесь к настоящему времени, — сказали Джекс. — Со мной они могли создать историю. Превратить меня в злодея. Никто не видел, что фактически произошло. С тобой они такого не могут. Видеозапись Angelcam получены моментально; все знают, что произошло, и что она не была под Защитой. Если бы что-нибудь произошло с тобой, то шум был бы незабываемым. ‘Наказана за то, что спасла жизнь’. И Архангелы и Совет, их поставят к стенке. Президент Линден искал что-то, любое оправдание показать, что Защита за Плату не необходима. То, что Хранители могли спасать любого, что мы, Ангелы, находим, предположительно, в этом только прибыль и власть, и что мы не заботимся о том, кто живет или умирает, пока нам платят. Любая причина, до которой он мог добраться, чтобы сделать движение против нас. И ты подала ему это на серебряном блюдечке с голубой каемочкой.

— Но я не могла оставить ее. Как мы могли позволить им умереть? Мы могли бы спасти их всех! — Джекс сказал в гневе. — Ты может быть и права. Но не веди себя слишком наивно, Мэдди! Как ты думаешь, от куда все это? Твоя квартира? Твой автомобиль? Одежда, которую ты носишь для фотосессии? Из ниоткуда? Что ты получаешь все это за просто так? Оно происходит от защиты за плату. Всё просто и ясно.

Его слова ударили Мэдди глубоко, как зазубренный нож, но она знала, что они были правдой. Она знала, что так и было некоторое время. Мэдди почувствовала, как пол под ней начинает рушиться, ее чувства потрясли до самой глубины.

Она позволила себе стать очень богатым и знаменитым Ангелом, которых она когда-то ненавидела.

— Мне может это не нравится. Но это так, — сказал Джекс горько.

Гнев и стыд сковали язык Мэдди, когда она повернулась к Джексу.

— Ты уговорил меня, Джекс, ты взял меня с собой…

— Я устал слышать это, Мэдди. Ты знала, что делаешь, когда становилась Хранителем!

— Нет. Ты сказал мне, что все может измениться!

— Ну, возможно, я ошибался, — сказал Джекс.

Тишина повисла в большой столовой. Оранжевое вечернее солнце проникало в деревья через дорогу, начиная попадать в передние окна закусочной.

Мэдди потянулась к руке Джекса. Тепло и гладкость его пальцев дали ей некоторый комфорт. Но только на мгновение, прежде чем он убрал руку.

Он повернулся и посмотрел на нее, его прекрасные Бессмертные черты были оправлены исчезающим солнечным светом, вспыхивающим через окно.

— Изначально я шел, чтобы найти тебя здесь по другой причине, Мэдди, — сказал он. — Это кажется, почти глупо сейчас.

— По какой причине? — спросила Мэдди.

Джекс посмотрел в сторону. Он не говорил несколько мгновений. И когда он это сделал, это звучало, как будто его слова были тщательно подобраны.

— Это о моих крыльях, — сказал он неторопливо. — Архангелы нашли способ для меня, чтобы я снова мог летать.

— Что? Как? — спросила Мэдди недоверчиво. — Это потрясающе!

— Есть новая технология. Мои крылья будут частично естественными, а частично… металлическими или чем-то таким. Они развили технологию для стратегического использования. Я собираюсь стать Боевым Ангелом.

— Какая технология? Я не понимаю, Джекс.

— Видимо, они развивали ее в течение многих лет. Я пытался рассказать тебе, однажды, но ты не слушала меня.

— Джекс, я… — сказала Мэдди.

— Точно также, как ты не была со мной прошлые несколько месяцев, — продолжил он.

Лицо Мэдди вспыхнуло. Она знала, что отчасти он был прав.

— Процедура произойдет на следующей неделе, — сказал Джекс. Он смотрел в окно, когда медная красная полоса заката разрезала небо над Городом Ангелов, а затем повернулся к Мэдди, сверкая глазами. — Мэдди, я снова смогу летать.

Глава 32

Когда Сильвестр сел, он рассматривал мраморную фреску, которая бежала по четырем стенам куполообразного зала. Свет пронзал ножом из узкого окна в крыше наверху купола, пылинки танцевали в абсолютных солнечных лучах.

Они ярко светили на полированный мраморный пол. Фреска, широкая горизонтальная полоса, шедшая вдоль стен, была ошеломляющей по своим деталям и мастерству. На мраморном рельефе были показаны древние стадии истории Ангелов и сцены из Библии. Также были изображены другие моменты из истории Ангелов, о которых никогда не будут знать люди. Под каждой из сцен был греческий текст.

На одном из разделов фрески, который был вырезан на темно-красном мраморе, восстановленный из древнего зиггурата Ангелов, был язык, которого Сильвестер даже никогда не видел. Он узнал сцену: эпическое заключительное сражение Ангелов с Темными Ангелами, которые только что стали демонами. Это началось, когда гражданская война быстро превратилась во всеобщую борьбу за выживание Ангелов. Те, которые восстают, падшие Бессмертные, стали гротеском, искаженными и демоническими, и одержимыми разрушением Ангельской сути. Невообразимое количество Ангельской крови было пролито в Борьбе с Демонами.

Полоса показывала Ангела в полном обмундировании, погружающего наконечник благословленного меча в сердце демона. Кем бы ни был художник, он был чрезвычайно дотошен в создании подробного пламени, которое фактически было демоном. Сильвестр был впечатлен его уровнем умения. И посвященностью. Должно быть, потребовались годы для создания всего небольшого участка фрески.

Его глаза просматривали все место. Он был один в большом зале, ожидая.

Он никогда не бывал здесь прежде, но с другой стороны, не многие были. Не много Ангелов даже знали, что это место существовало, хотя, конечно, они слышали слухи. Этот храм был вырезан глубоко в земле за более чем столетие до этого. Свет в вышине был из решетчатого и запутанного окна в крыше на уровне земли.

Детектив кашлянул. Эхо громко разошлось по всему мраморному залу. Потянувшись к карману старого пальто, он извлек из него таблетки для горла и засунул одну в рот.

Вскоре он услышал шаги. Почти эфирная молодая женщина Ангел появилась, идя через зал. Ее кожа была молочной, почти прозрачной, ее волосы такие светлые, что казались белыми, а ее глаза были призрачно синими. Она была одета в современную одежду, что было странно, золотые переплетенные швы замерцали, когда она прошла через пучок света сверху.

— Совет готов увидеть вас… Детектив Сильвестр.

— Спасибо.

Детектив Сильвестр встал, поднимая его толстую папку с документами, фотографиями и свидетельствами. Разглаживая пальто, он последовал за женщиной Ангелом через зал в сторону двух больших двойных дубовых дверей. На каждой двери была длинная, черная железная ручка. Она потянула их одновременно. Двери заскрипели, когда распахнулись, открывая Детективу Сильвестру часовню… он видел кадры в этом году во время Ввода Мэдди.

Массивные греческие колонны бежали по всей длине комнаты, в центре стоял стол, мерцающий под искусственным освещением. Совет Двенадцати сидел вокруг него. Дыхание Сильвестра застряло в его горле, когда он увидел великолепных Двенадцать, тех Истинных Архангелов, которые вывели Ангелов на свет, основали Город Ангелов и создали всю систему, на которой Ангелы держались до сегодняшнего дня.

— Дэвид Сильвестр, — объявила женщина Ангел, прежде чем уйти. Она закрыла за собой двери.

— Добро пожаловать, Дэвид. Пожалуйста, подходи. — Голос был характерный и авторитетный. Габриэль. Он сидел в центре стола, одетый в золотую одежду, которая, казалось, пылала сама по себе. У него были удивительно юные черты, гладкая масса седых волос на голове. Архангел Марк Годспид сидел рядом с Габриэлем.

Он был одет в свою обычную одежду: дизайнерский костюм и галстук. После встречи с Сильвестром он повысился за счет скандала с бомбой и Черчсоном. Годспид задолжал ему.

Проходя вперед, у Сильвестера было больше возможностей оглядеть комнату. На противоположной стене были два огромных телевизора с плоскими экранами, встроенные в мраморные стены частной часовни Совета. На них шли видеозапись новостей с инаугурации президента Линдена, а так же несанкционированное спасение Мэдди. Все углы комнаты были скрыты в тенях. Совет наблюдал за ним, когда он приблизился.

Габриэль изучил Сильвестра своим пронзительно-острым взглядом, прежде чем заговорить.

— Марк говорит, вы знаете что-то важное, что может повлиять на само существование Ангелов. — Он посмотрел на Марка, рядом с ним. — Именно ему вы обязаны этой необыкновенной аудиторией вместе с нами.

— Спасибо, — сказал Сильвестр. Он протирал свои очки рубашкой. — Я перейду прямо к делу. Это мое убеждение, что Темные Ангелы появляются все с большей и большей скоростью по всей планете. То, что инциденты со смертью и разрушениями во всем мире были вызваны этими демонами. Я раскрыл десятки случаев, которые могли быть связаны с этими демонами. — Он держал канцелярскую папку. — Трещина, созданная в прошлом году, привела к этому… они ждали некоторое время, чтобы открылся проход между их миром и нашим. Для возможности. Фактически, согласно моему прочтению Книги Ангелов, я считаю, что демоны определили свой путь: сначала завоевать человечество, а затем настигнуть Ангелов и заменить их на земле, в качестве доминирующей сверхъестественной власти. Это только вопрос времени прежде, чем война начнется. Война между добром и злом.

Слова детектива повисли в воздухе церкви. Члены Совета молчали в своих красивых нарядах и золотых одеждах. Они с отвращением смотрели на детектива. Взгляд Габриэля оставался непоколебимым на Сильвестре.

— Детектив, — голос Габриэля был полным и медленным, великолепным, — Вы знаете о том, что происходит прямо сейчас? — Габриэль кивнул на большие экраны, прокручивающие видеозапись президента Линдена, и скандал, окружающий спасенную Мэдди — Лорен.

— Да, — сказал Сильвестр. — Конечно.

— Хорошо. Тогда Вы понимаете, в насколько сомнительном положении мы находимся в данный момент, — сказал Габриэль. — Люди поворачиваются против нас, от самих благотворителей. Короче говоря, мы находимся в кризисе. Необходимо поддержать наше законное место, здесь, в Городе Ангелов, на земле. Эта угроза от людей реальна. Она перед нами прямо сейчас. В этот миг.

Габриэль продолжил.

— Даже если мы должны были поверить в вашу гипотезу о появляющихся демонах, эти Темные вредили Ангелам? Кажется во всех этих случаях, погибали люди. Не наш вид.

Сильвестр попытался контролировать свое разочарование. Он махнул толстой папкой в его руке.

— Я видел часть этого непосредственно сам. Смерть и разрушение. И если вы посмотрите на эти документы, то вы увидите, что это намного больше, чем просто гипотеза.

Габриэль понимающе кивнул.

— Вы можете быть удивлены узнать, что мы уже вполне знаем о некоторых ваших так называемых инцидентах с демонами.

— И вы ничего не сделали? — сказал Сильвестр шокировано. Лицо Марка показало, что он также был удивлен открытием, что Совет, возможно, знал, что демоны уже действовали на землю.

— Хотя они могут означать присутствие демонов, — сказал Габриэль, — мы не видим доказательств, что они затронут нас.

— Но вы не можете верить, что они не будут…

— Мы можем верить во многое. Что вы прикажете нам делать? Выискивать Темных Ангелов одного за другим? Существует верный способ, чтобы не раздражать их, и они не обратят свое внимание на нас. Вы забываете, что мы Двенадцать обмакнули наши мечи в кровь демона. Это не что-то, что мы бы сделали еще раз, если нет абсолютной необходимости.

Сильвестр уставился на Совет в их пылающих одеждах.

— У людей не будет шанса.

Сардоническая усмешка появилась на губах Габриэля.

— Люди? Как мы уже говорим, Дэвид, люди поворачиваются против нас с неблагодарностью и высокомерием. Само существование нашего вида поставлено под угрозой. Еще раз мы были разочарованы человечеством.

Марк посмотрел на Сильвестра с сожалением в глазах, как если бы говорил, что он сделал все возможное.

— Это все, спасибо, — сказал Габриэль.

Сильвестр стоял там, горько сжав зубы. Габриэль повернулся и начал спокойно говорить с Урии, Архангелом Совета, слева от него. Сильвестр стоял столбом на его месте. Габриэль посмотрел на детектива, словно на раздражающего ребенка.

— Это все, детектив.

Глава 33

Линден провел пресс-конференцию в тот же вечер, когда Мэдди совершила спасение. Ангелы молчали. Никто не знал, что произойдет, и странная неподвижность, нависла в городе. Большую часть дня Мэдди оставалась в своей старой комнате у Дяди Кевина, последний оплот спокойствия в мире, после ее несанкционированного спасения кого-то, кто не был под Защитой.

В конце концов, Мэдди решила выйти на улицу. Она могла бы, по крайней мере, пойти к себе в квартиру и забрать некоторые из ее вещей, чтобы вернуться к дяде. Она чувствовала, что пребывание у Кевина пока по какой-то причине было правильным. Это просто казалось более удобным для нее.

Маленькая армада папарацци и сторонников разошлась, когда Мэдди заехала в гараж ее жилого дома на Зало Стрип. У некоторых поклонников были плакаты, на которых было написано: «СПАСИ МЕНЯ, МЭДДИ!», поощренные мечтой, что их также могут спасти теперь, даже если они не под Защитой.

Мэдди надела большие темные очки и просто смотрела вперед, когда она прокладывала свой путь через крутящееся безумие фотографов и поклонников.

Как только она, наконец, добралась до своей квартиры, Мэдди вздохнула от облегчения и положила ключи на прикроватный столик. Она села на диван, его прекрасная кожа скрипнула, когда она села.

Глаза Мэдди медленно просматривали роскошную квартиру, дизайнерскую мебель, глянцевый черный гранитный стол. Ее взгляд перешел к окну, к виду Бессмертного Города с высоты птичьего полета через стекло от пола до потолка. Серый морской туман все еще висел в небе, посылая тусклость городу.

Ее глаза прошли к открытой двери спальни к дверце платяного шкафа, которая не закрывалась из-за всей ее Ангельской одежды. На стене была первая с ней обложка журнала Angels Weekly в рамочке. На обложке Мэдди уверенно смотрела в камеру. «Я здесь, — казалось, она говорила. — Я пришла».

И для чего? Ее ум вернулся в прошлое к испуганным глазам помощницы Розенберга, Лорен. Ее глаза, когда она думала, что умрет. И ее автоматическое принятие того, как Мэдди просто собиралась позволить ей это. Лицо смерти. Как Мэдди была настолько слепой? Она забыла свое собственное обязательство. Что во-первых привлекло ее к Хранительству. Это не была ошибка Джексона. Это была ее собственная ошибка.

Она вдруг почувствовала себя очень несчастной на самом деле.

Мэдди взяла свой мобильный телефон и пробежалась по контактам.

Он снял трубку на второй звонок.

— Алло?

— Я не знала кому еще позвонить, — сказал Мэдди, смущенно в телефон.

— Скоро буду, — сказал Том.

И он был. Двадцать минут спустя раздался стук в дверь, и на пороге стоял Том.

— Привет, — сказала Мэдди тихо.

— Привет, — сказал Том. Он поднял сумку. — Я вошел через черный вход. И я принес тебе еды. Надеюсь, ты не возражаешь против китайской. Это было все, что попалось мне на пути.

Мэдди с ужасом сообразила, что она толком ничего не ела весь день. Том действительно был заботливый.

— Спасибо, — сказала она. — Я думаю, что мне стоит попробовать поесть.

— Ты не принесешь никому пользы, если умрешь от голода, — сказал Том. Он вынул тарелку из шкафа и положил на нее немного овощной лапши из контейнеров. — В ВМФ нас всегда учили удостоверяться, что мы поели. Неважно, что происходит.

Мэдди взяла блюдо с дымящейся едой. Она успела сделать один или два укуса, прежде чем отложить ее в сторону.

— Прости за вчерашнее, — сказала Мэдди жалобно.

— Никаких извинений, — сказал Том. — Мы можем согласиться на это?

— Ладно, — сказала Мэдди. — Никаких извинений.

— Он… я имею в виду, Джекс… похоже, он не слишком счастлив, — сказал Том. Пилот посмотрел на Мэдди.

— Нет, не так, — сказала она. — Это просто так… сложно. — Мэдди опустила глаза. — Вся причина, почему я стала Хранителем, была за идею… идею того, что можно защитить тех, кто не может защитить себя. Так или иначе, я забыла это. — Она смотрела на темнеющий Город Ангела через окно. — И теперь все меняется. Я не знаю, что произойдет.

— Никто не может предсказывать будущее, — сказал Том.

— Он говорит, что это моя вина. — Мэдди взглянула вверх, заглянула Тому в глаза.

— Это не так, — сказал Том, внезапно расстроившись. — Поскольку Джекс никогда не сможет видеть вещи так, как ты и я. Он не понимает то, на что это похоже. Он не понимает, глядя в твои глаза и видя вред и хаос, скрывающиеся позади… этой красивой, уверенной женщины. Он понятия не имеет, он просто Ангел. — Вдруг, словно магниты, они были всего в нескольких дюймах друг от друга. — Я вижу это. — Она могла почти почувствовать, тепло его тела шедшее от кожи.

С шоком Мэдди внезапно поняла, что ее глаза закрывались, и жар дыхания Тома щекотал ее губы. А затем его рот прильнул к ее рту. Не задумываясь, она притянула его к себе, ближе, теснее, ее губы сильно прижимались к его, когда она ответила на поцелуй.

Через мгновение они оба отшатнулись. Ее дыхание стало трудным и порывистым. Она попыталась заглянуть в его глаза, но поднимая подбородок, ее рот прошелся по его, и затем его губы были против ее губ снова, и также, как она попыталась остановить это, она хотела его. Она обняла его и бросилась в поцелуй.

Его пальцы перебирали ее волосы на затылке. Это было все, что она могла сделать, чтобы отступить назад. Он, должно быть, почувствовал, что поцелуй увядал и ее отстранение ее губ, потому что он внезапно отшатнулся. Мэдди знала, что больше не могла быть близко к нему.

— Мы должны остановиться, пожалуйста, — выдохнула она.

С последним ее самообладанием, она попятилась, пока ее спина не ударилась в дальнюю стену; потом она сползла по стене на колени. Ошеломленная.

— Прости, — пробормотал он, смущенно, — Я не знал, что это должно было произойти. — Он расправил складки на пальто. — Я должен идти.

— Нет, не… — Мэдди заикалась. — Я не знаю. — Она вздохнула. — Ты не должен уходить.

Мэдди медленно собралась и вернулась на диван. Как лунатик Том сел рядом.

— Я… это не так, как будто я планировал или еще что-нибудь, — сказал Том, его лицо немного горело. — Я слишком сильно уважаю тебя, чтобы так сделать.

Мысли Мэдди полностью запутались. Это было, как если бы все вдруг перевернуть в одно мгновение. Все, что она чувствовала, и во что верила. То, чем она, возможно, так привлекает Тома, что они вдруг бросились друг другу в объятия.

Это было похоже на пробуждение в ее доме и внезапное обнаружение, что там было целое другое крыло, о существовании которого она даже не знала. И это было там все время. Мир Мэдди плавал перед глазами. Все о чем она думала, что было правильным и настоящим, теперь было вывернуто и искажено. Но какой была правда?

Было что-то в Томе, что чувствовалось настоящим. Твердым, материальным в мерцании движущейся буре Бессмертного Города, где, если вы были известны, казалось, кто-то хотел что-то от вас всегда. Где вы не могли верить тому, что вы видели перед собой… это могли быть просто уловки камеры.

Но пилот рядом с ней, она чувствовала, что он был настоящим. Она чувствовала связь с ним, такого она никогда не испытывала раньше, нет, даже с Джексом. Когда он действительно понял то, что ей пришлось пережить. И она поняла, что было ощущение, что это ненадолго. Она просто не понимала этого. И очевидно он тоже.

— Том, когда мы только начали обучение, почему ты говорил, что должен был помочь мне? Спросила Мэдди. — Что ты должен профессору Арчсон?

Том вздохнул.

— Сьюзен? Я не могу… сказать тебе, Мэдди. Не сейчас. Это больше, чем я могу сказать. Я когда-нибудь тебе расскажу, обещаю.

Мэдди и Том тихо сидели на диване в темной комнате, освещенной голубым мерцанием из телевизора перед ними. На экране президент Линден собирался дать свою пресс-конференцию. Когда он приблизился к трибуне, он провел правой рукой по пиджаку, разглаживая его.

— Следует ли нам увеличить громкость? — спросил Том.

На трибуне была новая печать «Глобальная Комиссия Ангелов». Линден стоял позади нее, его губы двигались, но звук по-прежнему был отключен. Его волосы были, как обычно, прекрасны. Действующий президент Соединенных Штатов сидел рядом, поддерживая его наряду с другими мировыми чиновниками и их эмиссарами.

Мэдди нажала на кнопку пульта.

— Именно в тяжелейших ситуациях, я обращаюсь к вам сегодня вечером, что я говорю с вами сегодня вечером. Многие из вас могли не согласиться с моими точками зрения в прошлом, и многие из вас могли даже не голосовать за меня. Но я надеюсь, что мы сможем отложить все наши различия и согласиться как американцы и граждане мира, что что-то должно быть сделано с вопросом об Ангелах. Шокирующие кадры вчерашнего Спасения Хранителем Мэдисон Монтгомери Годрайт подтверждает это в изобилии.

Это спасение доказывает, что настойчивость Ангелов на высоких сборах и Защите за Плату — просто уловка, что они фактически могут спасти больше одного человека за раз, и во всем мире тысячи умирают от излишней жадности и манипуляций NAS. Хотя мы знаем очень мало о методах или обучении Ангелов, мы думали со времени президента Гранта, когда Ангелы могли только спасать определенное число людей. Защита за Плату, как предполагалось, предназначалась тем, кто был спасен… не безжалостно без совести, позволять другим умирать.

— В то время как, как мы просто думали, что были получателями большой пользы, мы теперь знаем, что были целями намного большего обмана. Теперь с моими полномочиями в качестве президента Глобальной Комиссии Ангелов и избранного президента Соединенных Штатов, я поведу нас в это трудное время. На объединенной сессии Законопроект о Бессмертных был утвержден обеими палатами конгресса всего несколько мгновений назад.

Одновременно, по всему миру, лидеры стран ГАК утвердили свои собственные версии законопроекта. Закон о Бессмертных делает незаконными сверхъестественные акты полета, силу и скорость, и вступает в силу немедленно.

— С этого момента любой Ангел, пойманный за совершением сверхъестественного действия, независимо от цели, подвергнется аресту и судебному преследованию по всей строгости закона федеральными маршалами, которые будут назначены местные полицейские или военнослужащие. Скандальные преступления могут привести к потере крыльев.

— Благодарю вас, и да благословит Бог Америку.

Без дальнейших слов президент Линден повернулся и ушел с трибуны между его помощниками. Пресс-центр разразился криками и столпотворениями со стороны репортеров.

Ведущий в студии был в полном шоке, заикаясь, он сказал, — Я думаю, Джордж, да, я полагаю, что президент Линден сделал это. И я, мм, верю ему, просто, ну, в общем, он просто запретил действия Ангелов своими полномочиями как мировой лидер ГАК. Закон о Бессмертных будет принят и подписан. Это то, что вы слышали? Это то, что мы вернулись в студию.

Мэдди приглушила телевизор пультом. Она и Том смотрели друг на друга, молча. Свет от экрана все еще танцевал по их лицам в темноте.

— Ты сделала огромное дело, когда спасла ту девушку, Мэдди. Трудное, но великое дело. — Том сильно сжал ее руку. Но руки Мэдди все еще чувствовались холодными. Фактически, все тело чувствовало холод, когда она наблюдала за хаосом на канале новостей Города Ангелов, разворачивающемся на экране телевизора. Она медленно убрала руку. Лицо Тома вспыхнуло разочарованием.

— Прости, я просто смущена, — сказала Мэдди.

— Я не знаю, Мэдди… то, что я почувствовал к тебе, — сказал Том. — Но как я мог быть таким слепым?

Мэдди наклонилась вперед на диване и обняла колени руками, ее ум ревел мыслями о Томе и Джекса, и принятии Закона о Бессмертных.

Город Ангела никогда не будет прежним. Силы были введены в игру, о которой она, возможно, даже не думала год назад. Она хотела изменить Ангелов, но она никогда не мечтала, что это будет так. Это вредило Джексу, Крис, Хлое. Джексу. Джексу, у кого теперь снова были крылья. И теперь он не сможет их использовать.

Джекс. Дрожь ужасной вины прошла по ней, когда она поняла то, что только что произошло между ней и Томом. Ее собственные крутящиеся, перемещающиеся чувства лились каскадом в ней.

Мэдди встала и подошла к окну, глядя на сверкающий Город Ангелов далеко внизу. Постоянный дождь начал колотить по улицам, и яркий свет гламурной площади Ангелов размазался сквозь мокрое окно.

Она знала, что Архангелы и Совет не будут сидеть, сложа руки. У них было слишком много чего терять.

Мэдди знала, что Бессмертные просто так не сдадутся.

Глава 34

Следующее утро было ярким и невероятно ясным, только пучок ярко-белого облака в небе. Дождь быстро вымыл улицы Города Ангелов, чистые и новые, и убрал грязный воздух, покидая город, чувствующий себя новым. Мэдди проснулась в своей старой постели в доме Дяди Кевина, смотря в окно. Она заснула прежде, чем закрыть жалюзи, и была приветствована знаком Город Ангелов, с которым раньше встречала каждое утро.

Вылезая из кровати, Мэдди проверила свой телефон: там не было никаких вестей от Джекса. Они не общались уже два дня, после того, как он ушел из закусочной после ее несанкционированного спасения. Она поняла с болью, что это было самое долгое время, когда они не разговаривали с того момента, как они встретились.

Мэдди оставалась внизу все утро, свернувшись на диване в старой трикотажной рубашке, она пила чай и смотрела события по новому телевизору Кевина. Это отвлекало от Джекса. И Тома. Не было никакого официального ответа от NAS о подписании Закона о Бессмертных, что казалось странными. Мир был на краю, ожидая ответа от Ангелов. Сети все еще показывали спасение Мэдди, было много интервью с Лорен, девушкой, жизнь которой Мэдди спасла.

— Она настоящий герой, — сказала Лорен, слезы были в ее глазах. — Она могла бы позволить мне умереть, как и любой другой Ангел, но она не сделал этого.

Кадры показали репортера, стоящего через улицу от дома Дяди Кевина. Если бы Мэдди открыла занавески, то она бы увидела себя на изображение.

Репортер говорил.

— И «герой» Мэдди Годрайт, все еще молчит, сегодня, через два дня после ее электризующего спасения ее Подзащитного, миллиардера Джеффри Розенберг, и ее неофициального спасенного Лорен Доннелл.

Видеозапись показала Мэдди, в темных очках, заезжающей на «ауди» в гараж ее дома. Тысяча лампочек вспыхивали, когда она медленно ехала вперед.

Репортер стоящий рядом с домом дяди Кевина продолжил.

— Источники говорят, что она держится близко к друзьям и родственникам в это трудное время, и нам всем интересно, что же будет дальше.

Вдруг, кадры неловко отрезали репортера и вернулись обратно в студию.

На ANN ведущий со снежной бородой в студии казался неподготовленным к такому развитию. Он перетасовал бумаги перед ним и посмотрел в камеру.

— У нас, гм, есть сообщение, что Ангелы будут делать ответное заявление о запрете президентом Линденом всех действий Ангелов. В беспрецедентном шаге Совет самостоятельно, как говорят, озвучит заявление. Это были сорок лет, с тех пор как Совет Двенадцати делал что-либо общественное за исключением их ежегодного одобрения кандидатов в Хранители или очень случайных появлений. И за прошлые двадцать лет, они исчезли из общественного внимания почти полностью. И, да,мне говорят, что у нас прямой эфир прямо сейчас через NAS.

Картина на экране переместилась к крупному плану большой часовни, в которой Ангелы были во время видеозаписи Ввода. Темные мраморные ионические колонны бежали по каждой стороне, лучи света падали откуда-то из потолка на совершенный подиум, который был помещен в центр белого мраморного пола. Вместо того чтобы сидеть, к чему общественность привыкла во время просмотра церемонии Ввода, Двенадцать стояли, как будто представляли объединенный фронт. Их золотые одежды почти казались соединенными в единое пылающее целое.

На экране в уголке было написано: ПРЯМОЙ ЭФИР — Совет двенадцати. Часовня.

Ведущий назад в студии прошептал:

— Кажется, что Совет находится в новой часовне. И это похоже, что Габриэль идет к трибуне. Давайте послушаем, что может быть историческим моментом для людей и Ангелов.

Один Истинный Бессмертный вышел вперед. Это был, конечно, Габриэль. Он казался еще более высоким, более внушительным, чем обычно, когда он шел к трибуне с микрофоном. Бессмертные позади него сомкнули ряды, плечом к плечу, чтобы заполнить место, которое он оставил. Глаза Габриэля и резкие черты лица, обрамленные его известными седыми волосами, пронзили камеру.

Он начал говорить.

— С истинной печалью стою я здесь. Немотивированная агрессия, зависть и злоба привели нас к этой точке. Почти сто пятьдесят лет мы, Ангелы, существовали в гармонии с людьми, осуществляя наш божественный долг: спасение жизней. Везде мы находили партнера в правительстве Соединенных Штатов, расположенного к нам и ценящего предоставляемые нами неоценимые услуги.

— Последние события обострили эту связь до предела. Это правда, что были допущены ошибки. Прискорбное поведение Архангела Черчсона потрясло нас на Совете так, как это, конечно, потрясло и Вас. И, конечно, будут сделаны… корректировки в рамках Национальных Ангельских Услуг.

— Но я не лгу, когда говорю, что это не путь к нашему исправлению. И мы не будем стоять в стороне, когда наши божественные права попираются новым президентом и его прислужником, Конгрессом. Мы были здесь слишком долго, уверяю вас.

— Таким образом, с большой неохотой, но с твердой решимостью, я сообщу следующее, мы не позволим никаким действиям быть принятыми против Ангелов. Возмездие будет быстрым, эффективным и непосредственным. Мы являемся единым фронтом сверхъестественного роста. Люди до сих пор не видели ангелов в состоянии войны, но если президент Линден и его Глобальная комиссия Ангелов встанет у нас на пути, они увидят одну и достаточно скоро.

— Благодарю вас. И хорошего дня.

Почти пустая миска с мюсли и йогуртом, которую Мэдди держала на коленях, упал из ее рук. Ее глаза были широко распахнуты в полном шоке. Миска загремела по полу, но не разбилась.

На экране, Габриэль шагнул назад в тень, к своим коллегам-членам Совета, они кивали в знак согласия, его кожа почти светилась. Репортаж из часовни закончился.

Бородатый ведущий в студии был в недоумении, когда камеры вернулись к нему, его рот был широко открыт.

— Мы вернулись. Хорошо, мы вернулись. И, да, это было официальное заявление от Габриэля и Совета Двенадцати. И это кажется… кажется, люди, что Габриэль просто угрожал некоторыми Ангельскими… военными действиями против правительства, если международный запрет не снимут. Марси, мы можем подтвердить это от NAS? Хорошо, да, и вы видели это здесь, Габриэля, обещающего, цитата, «быстрое, эффективное и непосредственное» возмездие.

Рукой Мэдди удалось найти пульт и выключить телевизор. Война Ангелов? На что это похоже? Задалась вопросом Мэдди.

Ее iPhone гудел на столе перед ней. Звонил Джекс.

Мэдди посмотрела на черный вибрирующий телефон, словно это была змея, которая собиралась укусить ее. Ее ум перебрал то, что случилось с Томом раньше ночью. После второго звонка, она ответила.

Джексон голос был серьезным, быстрым.

— Мне нужно тебя увидеть.

— Хорошо. — Выдохнула она, прежде чем сама это поняла.

— Ты можешь приехать без слежки?

Мэдди выглянула через щель в коричневых шторах и увидела три кольца СМИ по-прежнему на улице.

— Я не знаю, может быть. Они увидят мою машину.

— Выскользни пешком. Встретимся на холме Ивар-Авеню через двадцать минут.

Надев старые штаны и еще более старую толстовку, Мэдди смогла выйти из закусочной и выбраться в дальний конец автостоянки между кустарниками, прежде чем любой человек через улицу заметил бы ее. Ее пульс бился сильнее и сильнее, когда она шла по улице, параллельной Ивар, и решила пройти несколько кварталов на север, под ее кроссовками хрустели опавшие листья.

Голос Джекса был срочным, в смятении: мне нужно тебя увидеть.

Что он мог сказать?

Мэдди даже не знала, как ее ноги двигались, она просто продолжали шагать. Но поскольку она делала шаг за шагом, она чувствовала, что так или иначе они ведут ее к какой-то судьбе. На жилой улице было тихо рано днем, и ей не слишком было тяжело сохранить себя инкогнито.

Она достигла места встречи, небольшой холм на обсаженной деревьями улице. Она с тревогой озиралась, не видя Джексона. Минутку позже вишневый красный Феррари Джексона остановился рядом с нею, визжа колесами.

— Садись, — сказал Джекс. Темные очки скрыли его голубые глаза, когда он открыл пассажирскую дверь для нее. Мэдди села в автомобиль и почувствовала, как эти шестьсот лошадей ревели под двигателем, когда они прокладывали свой путь дальше по улице. После небольшого поиска Джекс нашел тупик за холмом и остановился. Двигатель выключился, и Джекс вышел из автомобиля. Мэдди последовала за ним.

Джекс стоял там, одетый в футболку и джинсы, шагая назад и вперед по потертой дороге. В тупике было ограждение, после которого шла трава и пологий откос вниз к зданиям ниже. Никого не было рядом. Джекс убрал темные очки с лица и посмотрел на Мэдди. Мэдди никогда не видела его красивых глаз такими изможденными болью и тревогой.

— Ты знаешь, Совет… — начал Джекс.

— Я видела, — сказала Мэдди печально. — Я видела Габриэля.

— Значит, ты знаешь… война неизбежна.

Она посмотрела на него неуверенно.

— Так должно быть, Джекс?

— Мэдди, при запрете ГАК, если ты или я даже просто полетели прямо сейчас, нас может взять под стражу полиция или вооруженные силы. Технически, даже если у нас были раскрыты крылья. Ты понимаешь, что это означает? Мы не можем быть Ангелами. Это о правах Ангелов.

Джекс снова прошагал туда-сюда, затем остановился рядом с Мэдди.

— Я приехал сюда по одной, только по одной единственной причине. За тобой. Я заключил сделку. Ради тебя Мэдди. Чтобы ты могла остаться с нами. Я могу гарантировать твою безопасность. Ангелы тебя простят. Все забудут несанкционированное спасение.

Мэдди была ошеломлена. Ей потребовалось мгновение, прежде чем она смогла прийти в себя, но ее ответ был резким.

— Никто не просил тебя это делать!

— Я знал, что ты не согласишься. Так что я должен был сделать это сам, я… — Джекс замолчал, наклонившись вперед и, положив руку на перила. Мэдди подошла ближе к Джексу. Его энергия, с которой она всегда чувствовала себя настолько четко, и которая, как правило, успокаивала ее, теперь была резкой, рассеянной. Она потянулась рукой к его мускулистому плечу, чтобы успокоить боль.

Он повернулся на ее прикосновение, и прежде чем они поняли, они поцеловались, его губы захватили ее на мгновение. Джекс сжал Мэдди в его сильных руках, и она прижалась к нему, обвив его шею руками.

Она дернулась назад.

— Нет, Джекс, я…

Джекс посмотрел на нее недоверчиво.

— Что не так, Мэдди?

— Все нормально. — Она пробежала рукой по ее губам. — Все в порядке, Джекс. Мне просто нужно подумать. Трудно, когда мы делаем… это.

— Мэдди, я предлагаю тебе шанс на спасение. Чтобы быть в безопасности с нами. Ты понятия не имеешь, что может произойти, — сказал Джексон мрачно. — Это твой шанс.

Она посмотрела на Ангела, которого она полюбила за год, идеальные черты исказились от боли, когда он смотрел вниз на нее.

— Линия нарисована на песке, Мэдди. Ты принадлежишь нашей стороне, — сказал он, — Есть проблемы, но мы можем их исправить. Вместе, Мэдди. Совет и Архангелы готовы сделать это. Но люди жадные, нетерпеливые, ревнивые. Ты принадлежишь стороне добра. На стороне Ангелов.

— Но Джекс… Я не знаю, на какой я стороне, — сказала Мэдди с сомнением.

— Мэдди, ты поклялась поддерживать идеалы, будучи Хранителем. Ты дала клятву. Не забывай этого!

— Но я на самом деле Ангел? Или просто «мерзость»?

Она отвернулась, смотря как кошка calico, тайно пробиралась через пустую улицу, ее лапы едва касались асфальта.

Джекс подошел к Мэдди, крошечные камешки хрустели под его ногами. Он взял ее лицо в руки.

— Мэдди, ты — лучший Ангел, которого я когда-либо видел. Я видел видеозапись твоего спасения. Навык есть. У меня нет никаких сомнений, у тебя есть больше Ангельского мастерства, чем они могли бы себе представить.

— Разве ты не видишь? Не видишь в себе Ангела? Мы можем привести Ангелов в новую эру… должны быть реформы. Но ты — Ангел. Они обратятся против вас, людей. Но в тебе слишком много Ангельского теперь.

— Откуда ты знаешь, что ты прав, Джекс? — Мэдди вырвалась снова, изучая углубления в асфальте под ее ногами. — Я наконец поняла, что сделало со мной становление Хранителем. Кем я стала. Ты пытался предупредить меня, но я не слышала тебя. Все время я думала, что так или иначе была верна своей цели, но я пошла дальше. И я позволила бы ей умереть за линию моды и обложку Angels Weekly. — Мэдди повернула лицо к Джексу. Это была горькая маска гнева и сожаления.

— Я люблю тебя, не потому что ты — Ангел! — сказал Джекс. — Я люблю тебя, потому что ты — Мэдди. Но ты Ангел сейчас. Больше нет выбора. Это факт.

Он взял руки Мэдди в свои, и она почувствовала толчок электроэнергии, такой же, как она чувствовала в первую же ночь, когда они встретились, в глубине закусочной.

— Что я должна делать? — спросила Мэдди.

— Приходи на нашу сторону, в поддержку Ангелов. — Джексон сжал ее руки в своих. — Я знаю, что это трудно, почти немыслимо. Но ты должна принять решение: ты с нами или со смертными?

Джексон был так близко, когда он смотрел на нее сверху вниз, на их сжатые руки, она могла почувствовать его опьяняющее дыхание. Его лицо было ожидающим. Ожидающим ответа.

— Я не знаю, Джекс, — сказала Мэдди наконец, вырываясь. — Мне нужно подумать… это просто… мне надо подумать.

— Нам осталось всего несколько дней, может быть, всего лишь несколько часов.

Мэдди понимала, что это правда. Она кивнула.

— Мне нужен ответ до завтрашнего утра. Ты сможешь мне его дать?

После, она пробралась домой — на этот раз через заднюю дверь в столовой. Мэдди пошла прямо наверх и заперлась в своей комнате. Она видела пропущенный вызов от Тома, но просто должна была игнорировать его до поры до времени. Может быть и всегда.

В комнате было душно, почти тесно. Она распахнула окно, чтобы впустить ветерок, когда ночь начала наступать на Бессмертный Город, уличные фонари медленно зажигались вдоль тысяч улиц, один за другим. Мэдди сняла свою обувь, и легла на кровать, пальцы ног указывала в потолок. Ее мысли перемещались вперед-назад, назад и вперед, по выбору, который Джекс поставил перед ней.

И она знала, что его не обойти. Она должна была принять решение. Или верное или неверное. Она должна была сделать это. В Городе Ангелов приведенные законы в жизнь и вооруженные силы готовились делать все, что угодно, чтобы помешать Ангелам нарушить закон. И это могло относиться и к ней.

Подняв руку вверх, а затем, согнув запястье, таким образом, что ее рука была параллельна кровати, она посмотрела на Божественное Кольцо на своем пальце. Как будто у него был свой собственный источник энергии, оно пылало. Она достала Божественное Кольцо отца, оно висело на красивом ожерелье ее матери, которое она теперь носила все время. Два Божественных Кольца, казалось, пылали еще сильнее, когда они приблизились друг к другу. Мэдди никогда не замечала этого прежде. Она играла кольцами, перемещая их назад и вперед, наблюдая, как свечение меняется. Ее отец. Чтобы он хотел, чтобы она сделала?

Мэдди потянулась вниз, ища сумку Hermès, которая, казалось, заменила ее старый Jansport для большого количества вещей, включая переноску книг. Она нашла ее и вытащила, старую кожаную записную книжку ее отца, которую ей дал Дядя Кевин. Она не заглядывала в нее с тех пор, как получила рекомендацию в Хранители.

Она пролистала страницы, поражаясь широкому диапазону знаний ее отца, его страстей и его остроумия. Возможно, в миллионный раз ей было жаль себя, что ей не придется узнать его. Что они могли бы провести время вместе. У Мэдди было странное чувство, что они отлично бы поладили.

По всей тетради были записаны словечки или высказывания ее отца. Как только она собралась убрать блокнот, она натолкнулась на одну заметку, которая попалась ей на глаза.

Ни Ангел, ни Человек не могут избежать своей судьбы. Это их дар и их проклятие.

Закрыв тетрадь, Мэдди положила ее на столик и посмотрела на свой мобильный телефон.

Глава 35

Первый дневной свет начал прокрадываться через вершины холмов, проникая в Город Ангелов, пурпурное сияние, которое медленно росло, проникало в темноту во все еще спящего мегаполиса. Пальцы красного света начали выглядывать из-за горных хребтов, бросая Город Ангелов в яркий свет зари, город начинал медленно шевелиться по углам.

Ауди Мэдди пронизывала свой путь вдоль все еще темной Малхоллэнд-Драйв, ее фары высвечивали темные углы, поскольку розовый утренний свет начал проникать сверху. Всю ночь она бодрствовала; ее глаза были красными и утомленными, когда она вела машину по извилистой дороге. Она отклонилась с курса, чтобы пропустить зайца, который промчался перед ее колесами, а затем вернулась на дорогу.

Мэдди знала этот путь почти наизусть, хотя она не ездила по нему слишком много. Она и Джекс нуждались в месте, где они могли спокойно побыть одни. Было слишком много нетерпеливых глаз и фотографов. Они нуждались в частной жизни.

Гравий хрустел под ее колесами, когда она съехала на обочину. Мэдди выключила двигатель, и все было тихо. Сверчки все еще стрекотали в редком подлеске, хотя хор шумных птиц сигнализировал приближающееся утро.

Джекс уже был там. Его Феррари был припаркован с другой стороны дороги, с той стороны, с которой был крутой обрыв в низкие предгорья и ущелья. Ангел стоял у своего автомобиля, запихнув руки в карманы пиджака, пока он ждал Мэдди. Он повернулся к ней, когда услышал ее двигатель, затем вернулся к пристальному созерцанию, как огни в Городе Ангелов медленно гасли, уступая рассвету.

Они были на смотровой площадке, где Джекс взял ее на первое свидание, непосредственно перед тем, как они полетели. Целую жизнь назад. Свет зари продолжал простираться дальше через Город Ангелов, хотя внушительный холм позади нее все еще блокировал раннее солнце. Было довольно темно. Она видела, что Джекс стоял рядом с Феррари. Она могла также видеть скамейку, на которой они сидели, когда Джекс накинул на нее пальто той ночью. Мэдди пересекла темную дорогу и приблизилась к Ангелу.

— Привет, — сказала Мэдди тихо.

— Ты опоздала, — сказал Джексон.

— Не слишком опоздала, Джекс, — тихо сказала Мэдди. — Прости. Я почти не спала прошлой ночью.

— Как и я. — Тело Джекса казалось напряженным, сжатым, ожидающим того, что скажет Мэдди. Он пнул камень, и тот упал в пропасть в темную пустоту, которая резко шла ниже.

Мэдди стояла рядом с Ангелом на краю смотровой площадки. Туман в ущельях был освещен появляющимися лучами рассвета, и Город Ангелов лежал вне этого. Город Ангелов на краю сражения.

— Кто бы мог подумать, что столько всего произойдет с момента нашей первой встречи, Джекс?

Джексон молчал, его шея напряглась, а скулы сжались.

— Я не хотела, чтобы так получилось, — сказал Мэдди. — Я действительно не хотела, Джекс.

— Я никогда не просила об этом, Джексон. Я могла просто оставаться Мэдди Монтгомери, официанткой в закусочной. Я никогда не знала, кто я. Ты помог мне узнать это. Ты помогал, пока я не поверила в саму себя. И тогда, в процессе, я узнала о вещах, о которых никогда не знала, как о хороших, так и о плохих. Это правда, я нашла своего внутреннего Ангела. Но кое-кто важный для меня однажды сказал, что сила героя не в его оружии или способностях, а в идее. Идея правоты, торжествующей не смотря ни на что. Он также сказал, что в защиту этой идеи, она подвергается себя смертельной опасности. После того, что произошло два дня назад, я знаю сейчас более, чем когда-либо, что эта идея есть и всегда будет. Я всегда буду больше человеком, нежели Ангелом. Я всегда буду получеловеком, полуангелом. Ангелы никогда в полой мере не примут меня в твоем мире. Ты знаешь это так же, как и я. Я никогда не смогу предать моего дядю Кевина или Гвен или память моей матери, — сказала Мэдди, слезы навернулись на ее глазах, — Я люблю тебя, Джекс, но ты должен понять — я выбираю смертных.

Лицо Джекса изменилось незаметно, когда слова Мэдди достигли его ушей. На мгновение он закрыл глаза, медленно, как будто принимая физический удар.

Тишина повисла смертельно ядовитой змеей в пространстве между ними.

Осторожно, сознательно, веки Джексона открылись. Было что-то недавно умершее и опасно в тех голубых глазах. Его сильные руки сжались в кулаки.

— Это из-за него, не так ли? — сказал Джекс. Его голос сочился болью и обидой.

— Джекс, ты не понимаешь. Речь не о Томе…

— Я понимаю, довольно ясно, Мэдди, — он прикрикнул на нее. — Ты сделала свой выбор.

Мэдди почувствовала, как ее тело пульсировало с грустью, когда она взглянула на фигуру рядом с ней, его ноздри раздувались.

— Что-то случилось с тобой за последние несколько месяцев, Джекс. Ты никогда не был таким… упертым.

— Кое-что случилось со мной Мэдди, помнишь? — выплюнул Джекс язвительно.

— Мне очень жаль, — сказала Мэдди, сопротивляясь подавляющей эмоция, которая просто хотела, чтобы она сломалась, упала на колени, просила Джекса простить ее. — Прости за… все.

Джекс не ответил. К настоящему времени солнце полностью поднялось над рваными вершинами холмов, купая весь Город Ангелов в золотом утреннем свете. Здания вспыхнули на солнце. Джексон бросил один последний взгляд на Бессмертный Город прежде, чем пойти к его машине. Мэдди стояла столбом на месте.

Джекс остановился перед тем как открыть дверь машины и повернулся к Мэдди.

— Ты хочешь знать, почему это по-другому? — спросил Джексон.

— Почему что по-другому?

— Ты спросила меня в закусочной. Наше несанкционированное спасение. Разница между тем, когда я спас тебя, и когда ты спасла девушку. В чем отличие?

— Я не знаю, Джекс.

Джексон глаза не моргали, когда он смотрел на Мэдди.

— Это было по-другому, потому что я любил тебя, — сказал Джекс.

Дверца машина закрылась с полым глухим стуком, когда Джекс сел в автомобиль. Рыча, спортивный автомобиль уехал, прокладывая свой путь вниз по Маллхоланд, подбросив пыль и гравий высоко в воздух, когда Джексон исчез.

* * *

Неоновая вывеска «Закусочная у Кевина» была отключена, а на плакате в окне было написано «ЗАКРЫТО». Сегодня закусочная не открылась. Как и ровная регистрирующая толпа папарацци и фургонов новостей через улицу, Мэдди сунула ключ в стальной замок и открыла стеклянную дверь. Звонок зазвенел. Мэдди вошла в ресторан.

Том встал и обнял ее. Когда их тела коснулись в течение сладостно-горького, болезненного момента, она просто хотела плакать. Она думала об Ангеле, и что она сделала ему.

Кевин встал из кабинки, где он и пилот сидели за двумя дымящимися кружками кофе, ожидая его племянницу.

— Это… это сделано, — сказала Мэдди, уткнувшись лицом в плечо Тома.

— Ты правильно сделала, Мэдди, — сказал Том, опуская глаза к ней с нежной заботой. — Ты все сделала правильно.

* * *

Шаги Джексона отражались в большом зале, когда почти прозрачная молодая женщина в золотом одеянии вела молодого Ангела в комнату. Совет Двенадцати встал со своих мест, когда он вошел. Его отчим, Марк, уже был там.

— Джекс, — сказал Марк, обнимая пасынка.

Лицо Джексона оставалось странно нейтральным.

Огромные экраны, установленные на передних стенах часовни, показывали непрерывное освещение противостояния между американским правительством и Ангелами, показывая военных и полицейских, готовящихся занять офисы NAS в Городе Ангелов и стране. Проблема была в том, что они понятия не имели, где находился Совет.

— Мы слышали хорошие новости о твоих крыльях, юный Годспид, — сказал Ури в его золотой одежде, кивая. — У нас была только надежда на эту новую технологию. И теперь она пришла как раз вовремя.

Габриэль вышел вперед, его прекрасные, нестареющие черты смотрели на Джексона.

— И так, ты уверен? — спросил Габриэль. — Это будет величайшее служение нам и твоим друзьям-Ангелам. Акт истинного героя, подобающий твоему отцу.

Джексон кивнул.

Образ Мэдди, положившей голову на плечо Тома, вспыхнул снова в его уме. Она делала это для него. Для Тома. Она оставила Джексона ради человеческого пилота. Ум Джекса стал темным и смертельным, пульсируя быстрым гневом и болью всякий раз, когда он думал об этом. Он покачал немного головой, чтобы избавиться от чувств.

Агент ADC, стоящий стороне, вручил Джексону сначала одну часть брони. Джекс надевал каждую секцию сознательно холодно. Проверяя каждый сустав, чтобы все швы были правильно выровнены.

Когда он закончил, Джексон отстранился и посмотрел на себя в зеркале во весь рост. Его широкие плечи были резко выражены, его мышцы были определены контурами гладкого панциря. Он выглядел грозно. Он был одет в гладкую, черную, современную броню Боевого Ангела.

— Вам подходит идеально, — сказал агент.

Джекс посмотрел на Габриэля и Совет. Капелька пота появилась на лбу. Он забеспокоился на мгновенье, мышцы на шее напряглись. Концентрируюсь.

Внезапно, острые как бритва, новые крылья Джексона раскрылись из-под боевой брони, на полные три метра, с огромным свистом. Они были больше, чем когда-либо. Известные крылья пылали синими, но на сей раз, они были построены частично с титаном, и золотые нити схем бежали и пылали повсюду.

Частично Ангел, частично роботизированная схема была видна только под странной, прозрачной кожей. Он становился все ярче и ярче с каждым его вздохом. Горячие на ощупь крылья изобиловали силой, их металл дымился. Они были ошеломляющими, совершенно пугающими.

— Твое Ангельское совершенство было запятнано и сломано, — сказал Габриэль, восхищаясь крыльями. — А теперь ты можешь отличаться с этими крыльями на спине. Не полностью Ангел. Но они могли бы сделать тебя лучше, чем усовершенствовать, сын мой.

Джексон повернулся к Габриэлю, холодный гнев звучал в его голосе.

— Все мы должны приносить жертвы. Как один из Годспидов, я теперь готов принести свою. Мы должны победить. Других вариантов нет. Они заберут наш образ жизни, если им дадут шанс. Мы не можем позволить им делать этого.

Рядом с Джексоном Марк медленно кивнул. Понимающе.

— Это верно. Все мы должны бороться за то, что мы хотим сохранить.

Шокирующие голубые глаза Джексона были далеко, огорченные.

— Я сделаю это. Я поведу нас против людей.

Глава 36

Было темно и холодно в конкретной яме, известной как Река Города Ангелов. То, что когда-то было фактической рекой, теперь было не чем иным как грязной цементной сточной канавой, пробегающая под растянутым Город Ангелов. Тяжелый туман висел в воздухе, образуя призрачные ореолы вокруг фонарей, которые подсвечивали покрытые надписями стены на берегу реки. Рои насекомых кружились вокруг огней бессонной ночью.

Сегодня вечером, как большую часть года, река была почти полностью суха, заставляя звук шагов Детектива Сильвестра и Сержанта Гарсии отзываться эхом в устрашающей пустоте, когда они карабкались вниз по мягко скошенному бетону. Вдвоем они тщательно пробились вниз по бетонному ущелью. Подошва обуви Сильвестра поскользнулась, когда он спустился к основанию, но он ухватился за выцветшее и искалеченное Колесо Обозрения.

Джеральд Мейз. Это имя Минкс дал ему несколько недель назад. Но и здесь был тупик. Детектив и сержант Гарсия пропустили это имя через все базы данных, но самые последние данные, которые они получили, были примерно восьми летней давности, и были они из другого округа, а не из города Ангелов. Мейз, скорее всего, один из многих неизвестных бродяг, обитающих ночью в грязных переулках центра города Ангелов, собирающий бутылки день ото дня.

Они прошлись по всем пунктам по нему в базе данных. И ничего. Затем чудо, он появился в центре рядом с полицейскими. Нарушая спокойствие: он кричал на прохожих, пил пиво из пластиковой чашки. Он пророчил гибель человечества. Он сказал, что видел это. Посмотрел в глаза судьбе и выжил, чтобы рассказать об этом. ACPD упекло его в клетку в центре тюрьмы Башен-близнецов. Сильвестр и Гарсия были там через двадцать минут.

У мужчины было пограничное состояние, он был пьян и психовал. Несколько дней в тюрьме, вероятно, улучшили бы его ситуацию. Или, по крайней мере, душ, за счет округа, улучшил бы его запах немного. Он, возможно, был антиобщественным и немного сумасшедшим. Но было что-то в его глазах, которые сказали Сильвестру поверить ему.

Сначала, Джеральд с подозрением относился к Сильвестру, его глаза дико вращались. Но как только он понял, что детектив мог бы отнестись к нему серьезно… и что он мог, возможно, убрать несколько свободных дней от его тюремного заключения… он начал говорить.

Джеральд рассказал им историю. История о том, как он шел вниз к сухому оврагу возле реки Лос-Анджелес, он искал то, что сам же и спрятал. Бутылки, если хотите знать. Он спрятал их неделю назад. Или может быть, месяц. Он не мог вспомнить. Но он искал их.

Это произошло, когда он увидел их.

И еще он почувствовал запах.

Гибель. Огнь и дым. Он слышал крики мужчин. Их мольбы. Они просили, чтобы их просто убили. Он видел все это своими собственными глазами.

Он не прекратил идти, пока не добрался до Санта-Фе и Третьей.

Когда Сильвестр спросил его, где именно это произошло, Джеральд смог сообщить им точное направление по ориентирам. Детектив все записал. Когда он вышел, он направился к дежурному офицеру переговорить о Джеральде.

— Присмотрите за ним сегодня вечером.

Теперь Сильвестр и Гарсия направлялись в то место, которое описал Джеральд. Они были близко, Сильвестр каким-то образом мог это почувствовать. Ему просто необходимо было это увидеть. Он вспомнил о своей встрече с Советом. Легкомысленное отношение Габриэля. Он не знал, что он собирается сделать, но ему просто нужно было что-то делать. Он просто не мог сидеть и чего-то ждать.

Крысы, достаточно большие, чтобы быть маленькими кошками, разбегались, когда Сильвестр и Гарсия пробирались вдоль левого берега реки, их обувь хлюпала и хрустела по Бог знает чему. Туманный синий свет одного из мобильных телефонов пылал в руке, когда GPS показывал карту того, где они были.

Мужчины направлялись мимо множества странных вещей брошенных и забытых у берега реки. Детская коляска. Диван. Манекен. Лодка, полная старых шин.

— Лодка, на которую он указал, детектив, — сказал Гарсия, кивая.

Сильвестр кивнул. Это было здесь. Где-то рядом.

— Давай осмотрим все здесь на земле, и будем двигаться дальше по квадратам. — Должно быть что-то, чтобы подняться.

Они вместе начали осмотр с бетонной площадки перед ними. Затем стали двигаться методично взад и вперед по сухому руслу реки. Ничего не подходит.

Вдруг недалеко от берега, Гарсия остановился: — Господи. Звуки сверчков раздавались в ночи. — Вам лучше бы подойти сюда, Дэвид.

Детектив Сильвестр шел рядом с берегом. Там, на бетоне, было густое, темное пятно. Может быть, шесть метров в ширину. Это была кровь. Пятно было густым, не свежим. Оно тянулось до берега. До круглого отверстия, одного из сотен, которые выстроились вдоль берега реки.

Зацементированный туннель был около трех метров в высоту, заросший водорослями и плесенью, здесь было ужасно грязно. Когда Сильвестр заглянул в зияющий рот туннеля, на него повеяло гнилым воздухом из канализации.

Глаза Гарсии распахнулись, когда он увидел туннель.

— Мы идем туда?

Сильвестр кивнул. Он протер очки своей рубашкой.

— Я. Вы не должны туда идти, Билл. Я понимаю.

Сержант Гарсия положил руку на плечо детектива.

— Если вы думаете, что я позволю вам пойти туда в одиночку, то вы сошли с ума. — Он вытащил служебный револьвер.

Сильвестр сунул руку в карман пальто и схватился для комфорта за Библию короля Иакова, которая у него была. Потом он, также, достал свой пистолет.

Он включил маленький фонарик, и темноту разрезал тонкий белый луч, и, не смотря на дрожь от предчувствия, осторожно шагнул в туннель.

Вода хлюпала вокруг их ног, и запах, который пошел до его носа, почти сделал ему кляп. Однако они по-прежнему шли. Плеск воды эхом отозвался в туннеле.

Что-то было не так с этим туннелем. Было что-то необычное. Когда он пробрался вглубь этой вонючей черноты, он понял, что воздух становится… теплее. Холодный, темный речной воздух быстро становился горячим — поразительно горячим — и душным. Капли пота выступили на лбу у Сильвестра, и он вытер лицо рукавом пиджака.

Его очки запотевали, не давая ничего разглядеть. Пар поднимался в воздухе с каждым шагом, пока не стало почти слишком болезненно, чтобы дышать. Наконец, как Сильвестр подумал о возвращении, он увидел, что туннель открылся в большее, пещеристое пространство, как словно большая бетонная коробка.

Сильвестр положил руку поперек груди Гарсиа.

— Оставайся здесь, Билл.

Один шаг, потом другой. Сильвестр продвигался к открытой прямо перед ним пещере. Он затаил дыхание и сделал шаг вперед.

Он посветил в пещеру. Застывший луч света показал дымящийся от пара склеп. Сильвестр прикрыл рот. Вокруг были разбросаны грязные лохмотья бездомных мужчин, их ужасные, гниющие тела были сброшены возле стен под капающим потолком. Недоеденные черепа, гниющие конечности, отрубленная нога все еще в обуви. Там были десятки тел. Это была братская могила.

Они были съедены.

Гарсия подошел следом за Сильвестром. Он посмотрел на место происшествия. Сержант спотыкаясь, быстро отошел назад подальше от отвратительного и кровавого зрелища. Детектив мог услышать как его рвало внизу в туннеле. Успокоившись, сержант вернулся к Сильвестру.

— Они не свежие. Пара дней, по крайней мере, — сказал Сильвестр.

Стены здесь были меньше чем в туннеле, все содержимое сливалось в мелкий бассейн в нижней части комнаты. Хотя тепло осталось, не было никаких признаков демонов. И что-то внутри кишечника Сильвестра подсказал ему, что они исчезли. Были вызваны. Для чего-то еще.

— Они ушли? — сказал Гарсия.

— Да, они ушли.

— Может быть, они ушли навсегда? — сказал Гарсия.

Детектив Сильвестр медленно покачал головой. Прежде чем покинуть туннель, он перекрестился.

— Да поможет нам Бог.

Глава 37

Все улицы Бессмертного Города были почти заброшенными, поскольку и люди и Ангелы остались дома. Это был только вопрос времени прежде, чем война начнется. Война, которую никто не вообразил бы в Городе Ангелов даже за месяц до этого. Война между людьми и Ангельской сущностью.

Несколько больших туристических магазинов на Анджел-Бульвар оставались открытыми, продавая футболки с надписью «Я БЫЛ СПАСЕН В ГОРОДЕ АНГЕЛОВ!» случайным туристам, которые выдержали устрашающе пустые известные улицы. Мэр пообещал комендантский час, и что ACPD и Национальная гвардия будут патрулировать в течение ночи. На Городских холмах Ангелов семьи Ангелов скрылись за воротами их роскошных домов, наблюдая, как их лучшие и самые яркие готовятся к невероятным силам и объединяются против тех самых людей, которых они когда-то поклялись защищать.

В сетях покупали право на нормальное программирование, и новости бежали без остановок. В закусочной, когда Том включил местный канал Города Ангелов, женщина-ведущий была серьезной и мрачной. Он подошел ближе к телевизору.

— Приходят сообщения, что этим утром элитные силы Ангелов маневрировали в пустыне у Города Ангелов. И нам пришла информация из конфиденциальных источников, что если вспыхнет война, не кто иной, как Джексон Годспид поведет Ангелов на земле и в воздухе. Это выглядит неизбежным, ни одна из сторон не желает отступать.

По всей стране полиция и вооруженные силы находятся в полной боевой готовности со всеми активными подразделениями Национальной гвардии, готовые обеспечить соблюдение международного запрета на действия Ангелов. Эксперты не уверены в том, на что может быть похоже сражение Ангела и человека, но некоторые говорят, что Бессмертные обладают сверхъестественным оружием, которое никогда не видели люди. Президент Линден не хочет рисковать.

Все казалось каким-то сюрреалистическим кошмаром, экран показал видеозапись танков, едущих по Бульвару Уилшир в Беверли Хиллз, пальмы махали над ними. Танки обосновались за пределами штаба NAS, который вооруженные силы изолировали и окружили оружием и войсками.

— И только час назад, Мэдисон Монтгомери Годрайт, полуангел, получеловек, которая вызвала заключительный этап кризиса между людьми и Ангелами и которая стала символическим лидером движения против коррупции Ангелов, наконец, сделала краткое объявление на лужайке перед домом ее дяди. Кроме того, Том Купер, пилот ВМС США, был с Годрайт во время ее заявления.

— Мэдди, а вот и ты, — сказал Том, глядя в телевизор. Она встала из кабины и посмотрела на экран.

Сначала, они показали видеозапись Мэдди на красной ковровой дорожке с ее Ввода, рядом с Джексом. Нож неоднозначной боли погрузился в сердце Мэдди. Но видеозапись быстро перешла к видео с ее заявлением часом ранее.

Экран показал Мэдди, идущую к импровизированному подиуму на лужайке Кевина под утренним солнцем. Подиум балансировал под невероятным количеством микрофонов, когда информационные агентства во всем мире нетерпеливо ждали слова от любимицы Америки. Позади нее стоял Дядя Кевин. А рядом с ней Том в своей парадной форме.

Мэдди оглядела море репортеров на улице, все ждали от нее хотя бы слова.

— Как вы все знаете, у меня есть и человеческие, и ангельские корни. Любое насилие с обеих сторон опечалило бы меня до глубины души. Однако я поддерживаю отмену Защит за Плату и возвращение к Ангельским идеалам, которые предшествовали Национальному Ангельскому Сервису. Ангелы однажды поддержали идею пользы и правосудия, и они могут сделать это снова. Я прошу, чтобы Ангелы пошли на компромисс и встретились с президентом Линденом и ГАК, чтобы прийти к мирному решению. Ничья кровь не должна быть пролита. Пора предотвратить катастрофу. Спасибо.

На экране Мэдди отошла от подиума между Дядей Кевином и Томом. Репортеры начали кричать бешеные вопросы, но Мэдди не обращала на них внимания, когда входила в дом.

Том убавил звук.

— Что сейчас произойдет? — Мэдди спросила неуверенно.

— Никто не знает, — сказал Том. — Мы ждем.

Пилот повернулся к Мэдди. Он казался более высоким и еще более поразительным в его парадной форме, его блестящие крылья были прикреплены над нагрудным карманом его рубашки. Подойдя ближе, он встал напротив Мэдди. В этой циркулирующей серии событий он казался единственной вещью, которая оставалась реальной. Что-то, на что она могла рассчитывать.

— Теперь я должен идти, — сказал Том. — У меня только было несколько часов; мы находимся в состоянии полной готовности. Согласно моему командующему, ситуация, как ожидают, обострится в течение нескольких часов.

— Будь осторожен, Том, — сказала Мэдди.

Он сильно обнял Мэдди на мгновение, и, нуждаясь в комфорте, она позволила ему это.

— Мистер Монтгомери, — сказал он, кивая Кевину, когда уходил. Униформа сделала его странно более формальным.

Мэдди наблюдала, как он сел в свой пикап и покинул автостоянку. Ее сердце ослабело, когда она наблюдала, как он уезжал, зная опасность, в которую он мог направляться. И все же ей также было глубоко грустно из-за Джексона. Она знала, что он будет злиться, огорчаться, будет разочарованным, но она никогда не предполагала, что он добровольно предложит повести Ангелов против людей. Он и она теперь были врагами. Мэдди внезапно почувствовала себя очень усталой.

— Я собираюсь подняться наверх и немного отдохнуть, — сказала Мэдди своему дяде.

— Хорошо, Мэдс, дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, — сказал Кевин с беспокойством.

Мэдди направилась мимо дуба, почти голого, без листьев, обратно к дому Кевина. Лестница знакомо скрипела, когда она поднялась по ней; она не поняла, насколько она скучала по старому дому.

Не успев лечь в кровать, Мэдди уснула за минуты.

Грохот из окна разбудил Мэдди от ее сна. Сначала ручка, затем бутылка воды, затем старая фотография в рамке, где Мэдди и Гвен на втором курсе, медленно задрожала и упала с ее стола на полу с грохотом.

Глаза Мэдди открылись с беспокойством. Один, затем другой. Что случилось, и где она? Когда это было? Внезапно ее глаза сосредоточились, и она поняла, что была в своей старой комнате у Кевина. Вся ее кровать дрожала. Она подпрыгнула в панике прежде, чем понять, что это было маленькое землетрясение. Оно медленно исчезало.

Она спала. Как долго? Это был странный лишенный сновидений сон. Ясный и бесконечный. Она, возможно, спала много часов. Она проверила часы и увидела, что проспала только два полных часа.

Бзззз. Бзззз.

Бзззз. Бзззз.

Ее телефон лежал на ночном столике, танцуя и вращаясь, когда вибрировал. Она выдохнула и посмотрела на имя абонента: TOM.

— Алло?

Голос Тома был быстр и резок.

— Ты смотришь телевизор?

— Нет… то есть да, погоди минутку, — сказал Мэдди, заправляя волосы за ухо и спускаясь вниз. — Что происходит?

— Я… Я не знаю, — сказал Том. — Это кажется таким немыслимым.

— Ангелы были атакованы? — спросила она, затаив дыхание. — Мы в разгаре войны?

Том вздохнул.

— Нет больше никакой ангельской войны, — сказал он.

Она споткнулась.

— Что?

На линии было потрескивание.

— Мэдди, я думаю, что это может быть хуже. Что-то хуже, чем мы могли вообразить. Включи телевизор.

Мэдди спустилась вниз, все еще говоря по телефону с Томом.

— Ты почувствовал то землетрясение, Кевин? — Мэдди спросила. — Кевин? Что происходит?

Дядя Кевин стоял в гостиной в джинсах и рубашке поло, застыв с открытым от удивления ртом, глядя на экран.

На экране это выглядело как гигантский водоворот в середине океана. Он был зловещий и ужасающий, медленно вращаясь, подобно глазу какого-то страшного урагана. Его размеры были огромны — вертолет, летевший рядом с ним, казался просто пятнышком. Наверное, он был более километра в ширину. Вода была пенистой и почти черной, когда он медленно повернулся против часовой стрелки. И Мэдди могла поклясться, что видит дым и испарение, которое поднимается из темного центра. Стенки этой дыры были просто невероятными, и казалось, пытались все больше расшириться в самом низу, прямо в пенистые глубины. Вертолет с новостями был прямо над дырой, но не возможно было ничего увидеть в самом низу этой ямы.

— Том, что это такое? — в панике спросила Мэдди, поднеся телефон к уху, она стала шарить рукой и наконец, нашла пульт дистанционного управления, чтобы увеличить громкость на телевизоре.

Голос Тома был странно отдаленным.

— Я не могу сказать наверняка. Люди на телевидении знают больше, чем я. Однако это близко к городу Ангелов. Слишком близко.

Кевин подошел поближе и обнял Мэдди, поскольку они наблюдали ужасающие кадры, разворачивающиеся на экране. Кинооператор в вертолете начал говорить.

— В течение последних часов, это огромная выгребная яма появилась всего в пятидесяти километрах от побережья города Ангелов, глотая все, что в его поле зрения. Он был обнаружен в минувший час, когда грузовое судно направлялось в Oregon порт Astoria и неожиданно втянулось в отверстие, а затем исчезло. Научная оценка показывает, что воздух невероятно накаляется, и серные газы вырываются из отверстия, и оно расширяется с поразительной скоростью.

— И движется прямо на город Ангелов. Для вас, зрители, сидящие каждый у себя дома, я даже не смогу объяснить масштабы и ужас этого зрелища. Хотя не было никакого официального подтверждения, но многие считают, что действительно приближается Апокалипсис, судя по последней главе книги Ангелов. И я, например, в этом даже не сомневаюсь.

На экране еще один вертолет опускался все ниже к закручивающейся воронке. Вращающихся водные стены становятся все чернее и чернее, они опускаются ниже уровня моря. Вертолет казался простой игрушкой рядом с массивными закручивающимися в конус стенами. Черная вода и пена начали забрызгивать лопасти вертолета.

— Похоже, они пытаются подобраться поближе и внимательнее рассмотреть то, что там происходит, и — о боже мой, убирайся оттуда! Убирайся оттуда!

Вдруг показалось, что водянистые черные завихрения стен воронки деформировались и увеличились, притягивая вертолет поближе и захватывая его. Вертолет балансировал немного, а затем вдруг его затащило в пенистые, блестящие черные воды. Он начал комкать и крутить сам себя, мгновенно заливаясь, горячим пламенем, когда воды втянули его в открытую бездну.

Кевин притянул Мэдди еще теснее к себе, она прислонила лицо ему на грудь и закрыла глаза.

— И мы вернулись в студию после отвратительной видеозаписи того, что, ну, в общем, кажется похожим на какую-то дверь. Вопросы о войне Ангелов и людей немедленно исчезли, когда человечество сталкивается с этой большой угрозой из океана.

Позади ведущего рабочие телестанции бегали вокруг в смятении.

— Президент Линден, ГАК и вооруженные силы перераспределяют все ресурсы, чтобы бороться с демонами. Разговора о Ангело-человеческой войне больше не стоит, — сказал Кевин. — Но где Ангелы? Разве они не должны помогать?

Мэдди мчалась наружу и посмотрела на небеса. К океану летели самолеты и сходились у воронки. Никаких летящих Ангелов. Соседи выходили на улицу, Гляда на небо, когда странные облака, казалось, сходили на берег. Облака мерцали серым с небольшим оттенком зловещего красного.

Погода становилась влажной, липкой. Странной для Города Ангелов. Внезапно, это было похоже на то, что появилась компактная шаровая молния на горизонте, двигаясь навосток. Мэдди помнила ужас прошлого года и знала нутром, что это должен быть демон. Собака соседа начала лаять. На этот раз она лаяла на реальную опасность.

Пламенный шар демона проплыл по холму, едва не задев знак Город Ангелов прежде, чем направиться в Бербанк. Испугано, Мэдди смотрела на океан, откуда он прибыл. Но он был единственным, кого она увидела. Ранний разведчик?

Мэдди побежала обратно в дом, где Кевин по-прежнему смотрел сообщения.

— Они что-нибудь сказали об облаках или… каких-то наблюдениях за демонами в городе? — Мэдди спросила.

— Еще нет.

— Сейчас, мы не можем сказать наверняка, что происходит, но у нас есть передовой эксперт по Ангелам в мире и философ из Гарвардского университета, профессор Пол Кемпер, с нами на спутниковой связи. Профессор Кемпер, что вы можете сказать об этой воронке?

Человек на экране был одет в твидовый пиджак с накладками на локтях и белой рубашке без галстука. Он казался спокойным, почти неестественным. Как будто покорившийся судьбе. Он начал говорить.

— Сьюзен, мы, несомненно, наблюдаем несколько неожиданное выполнение одного из самых ужасных пророчеств, которое было названо пришествие «Тьмы». Хотя многие в сообществах края следили за развитием мировых событий и предсказывали это в течение многих месяцев, это было проигнорировано господствующими СМИ. Все это кажется настолько ясным в ретроспективе теперь.

— Как многие знают, об этом говорится в Книге Ангелов, «И затем, когда семь будут гореть на земле, зло придет на человечество с Запада. Тьма прибудет из ямы в Великом Океане, из которого никакой свет никогда не замечался, прямо из глубин потустороннего мира. Смерть, конечно, найдет дом с вами, и милосердие будет вытеснено ордами. И вы будете молить о конце».

— Учитывая раннее научное доказательство того, что мы видим, и его ясную связь с пророчеством, кажется, что мы переживаем его в этот самый момент.

Женщина в студии смотрела на преподавателя недоверчиво. Бедлам все еще продолжал на экране позади нее в студии.

— Что значит «Тьмы»?

Профессор откашлялся.

— Это обсуждалось в течение некоторого времени среди ученых. Но после прошлогодних инцидентов с демоном в Городе Ангелов, сочли почти убедительным, что это был какой-то Темный Ангел. И из моих конфиденциальных источников и в организации Ангелов и в ACPD, мы почти уверены, что это демоны. Я уже говорил с президентом Линденом и убедил его сосредоточить все наши доступные военные ресурсы и всех наших союзников на встрече этой угрозы. Но обычное оружие будет иметь ограниченный эффект на наших сверхъестественных врагов.

Учитывая быстрый рост воронки, я сказал бы, что у нас есть двадцать четыре часа — это самое большее, прежде чем начнется полномасштабное нападение. И мы все еще понятия не имеем, какие формы это примет или кто или что руководит этим.

Ведущий задал вопрос.

— Что делать телезрителям?

Профессор чуть не рассмеялся, но потом просто медленно покачал головой, печально.

— Делать? Я бы сказал, что это очень важное время, чтобы побыть со своим любимыми. Это то, что я буду делать.

Мэдди услышала тихий голос, далекий. Она поняла, что Том был по-прежнему на телефоне.

— Медди? Медди?

Она медленно подняла трубку к уху.

— Я здесь, Том.

— Мы только что получили приказ от Линдена. — Его голос был напряжен, сосредоточен. — Я направляюсь к авианосцу. Мы дислоцируемся в течение часа, Мэдди.

— Но преподаватель сказал, что обычное оружие ничего не сделает демонам. Вы не знаете против чего противостоите! — Мэдди выступила, ее голос дрожал от эмоций, поскольку она еще помнила ужасный вид того демона, летящего вдоль автострады, а затем на башне библиотеки. Дым, огонь и лазутчик ада. Она вообразила армию их и задрожала.

После разрушений в прошлом году в Городе Ангелов всего одним демоном, что делать с тысячей и тысячей демонов?

— Мы должны, Мэдди. Война Ангелов закончилась. Теперь мы просто боремся за выживание, — сказал Том. — Я выполняю свой долг.

— Том, — сказала она, слезы текли по ее лицу. — Я приеду, и мы с тобой увидимся. Прежде чем ты уедешь. Чтобы попрощаться.

— Я буду… — она могла услышать, что голос летчика немного дрожал. — Мне бы это понравилось. Я увижу тебя тогда там. Теперь я должен идти. Мэдди. Я буду в Доке № 2.

Телефон замолчал.

— Том собирается сражаться с ними, Кевин.

— Мэдди, присядь на минутку, — сказал дядя Кевин, кладя руку на ее плечо, когда она опустилась на диван. Вскоре он вернулся с двумя чашками чая. Теплый запах чая заполнил гостиную, абсолютный контраст по отношению к темноте, которую они чувствовали.

— Они все еще Ангелы, — сказал он. — Они будут сражаться. За землю.

Мэдди посмотрела на дядю неопределенным взглядом.

— Ну, они не могут просто стоять в стороне. Как они могли? — Кевин сказал.

— Демоны, они здесь ради смертных. Не ради Ангелов, — сказала Мэдди. — Ангелы знают это. Согласно пророчеству, у этого пришествия демонов есть одна цель: захватить мир и поработить человечество. Теперь, после того, как мы были на гране войны, Ангелы… они будут слишком горды, чтобы помогать нам теперь.

Ум Мэдди снова привел ее к последней встрече с Джексоном. К его горечи. Ее сердце болело.

Вдруг из кухни они услышали слабое позвякивание стаканов в шкафу. Фотографии на стене начали немного двигаться. По окнам прокатилась дрожь. Мэдди устояла, положив руку на стул. Это было еще одно маленькое землетрясение, и оно быстро исчезло. Но Мэдди могла только предположить, что это не будет последним.

Медди и Кевин посмотрели друг на друга.

— Том ждет меня, — сказала она.

Сжимая руку Кевина, она встала. Здесь, в это невероятное время неуверенности, сомнений и тьмы, она была уверена в одной вещи, по крайней мере: она должна где-то быть, чтобы кого-то увидеть.

* * *

Последние землетрясения исчезли к тому времени, когда Архангел Уильям Холиоэк записал короткое видео заявление, которое было выпущено для президента Линдена, ГАК и международных СМИ. Простое и жестокое: «Мы с сожалением сообщаем Вам, что мы не будем ходатайствовать от имени людей в этом конфликте с демонами».

Только позади Архангела, с левой стороны от него, стоял Джексон Годспид, одетый в его продвинутую, матово-черную боевую броню. Пока его пугающие крылья оставались закрытыми. Глаза Джексона оставались нейтральными сосредоточенными на камере, когда Холиоэк говорил. Бесчувственный. Другие Хранители также собрались около подиума, включая Митча, Стивена Черчсона и Эмили Брайчерч, для демонстрации силы и солидарности. Эмили стояла около Джексона в черных узких брюках и свободной, заниженном топе, и, на ее правом запястье была тонна браслетов, которые соответствовали ее Божественному Кольцу.

Заявление регистрировалось и передавалось из того, что было похоже на немного больше, чем стеклянный куб, громоздящийся в роще деревьев в середине Холмов Города Ангелов. Стеклянный куб был прост: у него был мраморный пол и лифт. Лифт, который вел вниз к сложной подземной системе, на которую люди никогда не положили глаза. План действий при непредвиденных обстоятельствах для чего-то такого, точно как это.

Архангел Холиоук закончил свое заявление и начал уходить с подиума. Низкий гул разговора наполнил стеклянную комнату, когда Хранители начали разговаривать друг с другом.

Джексон почувствовал, как его руку сжали. Он посмотрел вниз и увидел, что это была Эмили. Она улыбнулась ему.

— Я буду с тобой, Джекс. Я всегда верила в тебя. Неважно, в каком состоянии были твои крылья. Ты не слаб. Мы — Ангелы — не слабы.

— О, — сказал Джекс без особого энтузиазма. — Спасибо, Эмили.

— Теперь, когда Мэдди не входит в твою жизнь, если тебе когда-нибудь понадобится с кем-нибудь пообщаться… чтобы составить компанию, дай мне знать, — сказала Эмили. — Я сильная. Как ты.

— Хорошо, — сказал Джекс, но его разум, похоже, был в другом месте, и его взгляд оставался далеким.

Вдруг несколько Хранителей крикнули и указали на горизонт. Это был еще один демон разведчик, посланный в Город Ангелов растущей дырой.

Демон, плотно свернувшийся клубок, разведчик дыма, огня и смерти, проревел наверху, оставляя след как от самолета пеплом, плывя в небе. Он врезался в склон ближе к знаку Город Ангелов. Шаровая молния взорвалась в водовороте пламени, и на расстоянии каждый видел конечности демона, расширяющиеся из шара. Огонь начал распространяться вверх по холму с ветром. Демон закричал, и его визг эхом прокатился по Городу Ангелов.

Эмили подскочила и схватила Джексона за руку. На расстоянии, предметы стали летать, двигаясь в направлении стеклянного куба, где находились Хранители. Это направлялось все ближе и ближе, пока ужасающая форма в виде огня и дыма не зависла над зданием, его глаза были словно окно в ад.

Темный ангел закричал, стекла куба стали дрожать под звуковыми волнами.

Эмили начала хныкать. Весь ее разговор о том, чтобы быть храбрым оказался фикцией. Остальные Хранители начали медленно пятиться назад.

Только Джексон остался равнодушен перед зрелищем демона. Он уже встречался со своим худшим кошмаром на башни библиотеки. Не в борьбе с демоном он потерял Мэдди. Теперь ему нечего бояться. Он подошел к демону, и посмотрела ему в глаза.

— Не сейчас. Убирайся отсюда.

Демон, немного поколебался, зарычал и захлопал крыльями раз, другой, а затем просто исчез подальше от берегов города Ангелов.

Эмили плакала в углу. Джекс повернулся к своим коллегам Хранителям, которые отступили перед лицом демона.

— Разведчики действуют все более чаще, — сказал он решительно. — Но не волнуйтесь, они не будут беспокоить нас. У них есть люди, в которых они заинтересованы.

Хранители снова начали говорить друг с другом.

— Люди будут убиты.

— Это спасает нас от войны.

— Я не знаю. Я просто не знаю.

— Они подписали свой собственный смертный приговор с Законопроектом о Бессмертных. Они не могут ожидать от нас, чтобы мы пришли и помогли им сейчас.

— Но откуда мы знаем, что Темные однажды не придут за нами?

— Мы не можем быть уверены. В Книге вроде бы все ясно, но мы не можем быть уверенными. Мы будем готовы, несмотря ни на что.

— Люди никогда не будут готовы.

Митч покачал головой, когда он услышал фрагменты беседы. Он подошел к Джексу и схватил его за предплечье. Он заговорил шепотом.

— Ты видел то, что они могут сделать, Джекс. Что они могут сделать с Ангелами. Если мы подготовимся, мы сможем сами справиться. Но люди, Джекс.

Джекс отстраненно кивнул. Митч сжал его руку.

— Ты слушаешь меня? — спросил Митч. — У людей не осталось шанса.

Страдальческое выражение пересекло лицо Джексона. Всего на долю секунды.

— Часто приходится принимать тяжелые решения.

— Я знаю, что тебе трудно. Больно. Я могу лишь представить себе, парень. Но она не решение, — сказал Митч. — Она человек, Джекс.

Митч отпустил руку Джексона и зашагал по мраморному полу в сторону лифта. Джексон наблюдал за тем, как он шел, его бледные глаза мерцали.

Глава 38

Дверь в темный старый бар распахнулась, поскольку кто-то ушел, позволяя яркому дневному свету пролиться в пыльное учреждение. Двое мужчин в тусклом углу вопили в гневе на вторгающийся свет. На мгновение он осветил пыльные фотографии Ангелов, потертый темный лес гордых старых столов, пустых стаканов перед этими двумя пьяницами.

Одно из гламурных мест для собраний Ангелов в прошлом столетии, теперь бар был заплесневелым притоном Города Ангелов, торгующим ностальгией, дешевым ликером, и не слишком многими вопросами.

Приподнявшись на табуретке, склонившись над стойкой, Детектив Сильвестр посмотрел на пыльный телевизор. Там будет заявление от президента. Он поднес стакан виски к губам и долго пил.

Бар был почти пуст в это время дня, все были дома, поглощенные страшными кадрами из дыры в тихом океане. Пришествие пророчества из Книги Ангелов.

Никто, возможно, не видел, что оно пришло… за исключением детектива, конечно. Все ждали, чтобы услышать, присоединятся ли Ангелы к борьбе, несмотря на их конфликт с людьми. Бульвары Города Ангелов были призрачными, пустыми, рекламные щиты прекрасных Ангелов искоса смотрели по пустым тротуарам и голым улицам. Улица Ангелов — заброшенный коридор, зверское напоминание того, как далеко все пало и продолжало падать.

ТВ громко заработал, и Сильвестр посмотрел на него еще раз. Президент Линден шел на подиум. Он, казалось, стал старше на нескольких лет за прошедшую неделю, еще несколько серых нитей добавилось у него на голове, его лицо было усталым и осунувшимся, его костюм от Brooks Brothers слегка помятым. Но он все еще выглядел сильным для людей.

— Мои соотечественники-американцы. Я обращаюсь к вам в темный час, пожалуй, самый темный час, который мы когда-либо видели. Мы получили подтверждение от многочисленных богословов и ученых, что воронка, которую многие из вас видели в тихом Океане, это действительно открытый портал для демонов, исполнение пророчества из Книги откровения Ангелов. Мне грустно говорить, что человечеству придется столкнуться с этой страшной угрозой в одиночку. После произошедшего, в экстренном порядке наши представители были направлены к Архангелам в NAS, где они обращались с просьбой в необходимости объединения усилий и совместно отразить вторжение демонов, мне грустно это говорить, но мы не добились никаких успехов. Ангелы отказали в нашей просьбе о помощи в неизбежной борьбе против общих угроз, с которыми мы сейчас столкнулись. Битва всех времен, между добром и злом.

— Я сказал, что это может быть, фактически, наш самый темный час, но я также надеюсь, что это, может, в конечном счете, оказаться, также нашим самым ярким. Наши военные герои по всему миру готовятся справиться с этой проблемой в лоб и готовы принести себя жертву, чтобы мы могли устоять.

— Пусть Господь благословит вас, и да благословит Бог Америку.

Экран немедленно вернулся, чтобы показать прямой репортаж от воронки.

Сильвестр наклонил свой стакан, осушив его янтарную жидкость. Он не один пил днем, но, черт побери, он собирался попытаться изменить это в такой день как этот.

— Извините, а можно мне взять еще один? — Сильвестр спросил.

Бармен просто стоял там, разинув рот, когда телевизор вернулся к видеозаписи водоворота в океане. Ниже бежали субтитры: «ВОДОВОРОТ ДЕМОНОВ РАСТЕТ — АНГЕЛЫ ОСТАЮТСЯ НА ОБОЧИНЕ».

На самом деле даже не отрываясь от телевизора, бармен уронил два новых кубика в стакан и наполнил его до краев ликером.

— Это один от меня, — сказал он.

Сильвестр кивнул головой и снова посмотрел на экран.

Он потерпел неудачу.

Это все о чем мог думать Сильвестр. Несмотря на все, несмотря на ровное вхождение во внутренние палаты Совета, чтобы подать прошение самому Габриэлю, он потерпел неудачу. Он слишком опоздал. Это было ничто.

У людей не было ни малейшего шанса.

И если Ангелы думали, что Темные остановятся на завоевании человечества…

Дверь снова распахнулась, вытаскивая очередную шумную жалобу из дальнего угла, прежде чем она закрылась. Сильвестр не обратил на это никакого внимания, все еще смотря на экран.

Вошедший сел на табурет рядом с ним. Сильвестр мгновенно напрягся. Это был Ангел. Хотя много лет прошло с тех пор, как его крылья были удалены, он по-прежнему мог мгновенно почувствовать присутствие, энергию, одного из бессмертных.

— Вам что? — спросил бармен, прежде чем внезапно осознал, что передним совершенный Бессмертный. Сколько времени прошло с тех пор, как Ангел заходил в бар?

— Нет, спасибо, — сказал женский голос. — Мы скоро уйдем.

— Ангелам не нужно пить за Апокалипсис? — спросил Сильвестр, его голос был полон горечи. Он поднял стакан и сделал большой глоток, по-прежнему глядя только в телевизор.

— Ваш партнер сказал, что я могу найти вас здесь, — сказал голос рядом с ним.

Детектив покачал головой.

— Законопроект, — сказал он.

— Вы не должны быть здесь в такое время, — сказал голос.

Сильвестр наконец повернул голову. Он встретился с лицом Архангела — Сьюзен Арчсон.

— Сьюзан? — Его наморщился в недоумении.

— Как долго это продолжается? Пятнадцать лет? Слишком долго. — Сказала она.

Лицо детектива потемнело.

— Что ты здесь делаешь? Разве ты не должна быть с остальными Ангелами, есть попкорн, и сидеть в первом ряду? — Он указал на дыру по телевизору.

— Я здесь, чтобы помочь тебе, Дэвид, — сказала она. Бывший инструктор Мэдди почти светилась в темноте бара, ее красная помада выделялась на коже. — Нам есть над чем работать. Еще не слишком поздно.

— Что ты имеешь в виду?

Сьюзен изучала лицо детектива мгновение. Ее глаза вдруг заискрились.

— Девушка.

Адреналин побежал по жилам Сильвестра.

— Мэдди?

Сьюзен кивнула.

— Ты думаешь, она — часть игры?

— Думаю, да, — сказала Сьюзен.

— А что насчет него?

— Мы не можем сказать, — сказала профессор Мэдди. Она посмотрела в сторону двери. — Они не знают, что я здесь. Автомобиль ждет снаружи. Луи здесь.

— Крез?

— Да. Есть… некоторые, кто не согласен с Советом, Дэвид.

Понимание внезапно прошлось по лицу Сильвестра.

— Это не был ДеВитт или Минкс, кто посылал мне анонимные электронные письма об атаках демона… это была ты.

Молчание Сьюзен говорило само за себя.

— Нам нужно идти. Сейчас же. — Сказала Сьюзен.

Сильвестр отодвинул свой почти нетронутый напиток на барной стойке. Сьюзен положила стодолларовую банкноту на стойку, но детектив положил свою руку на ее и вынудил ее забрать деньги обратно.

— Я сам могу купить себе выпивку, — сказал он, хлопая двадцаткой по столу.

К изумлению Ангела, который только что вошел, бармен спросил, — Что мне делать?

Сильвестр и Сьюзен остановились на пороге полуоткрытой двери. Силуэт детектива выделялся многочисленным светом снаружи, руки были убраны в карманы пальто.

— Я бы порекомендовал молиться, — сказал Сильвестр.

Глава 39

Автомобиль Мэдди пискнув, остановился на автостоянке вдоль пирса. Она быстро доехала… автострады были почти пусты. Жителям советовали оставаться внутри до следующего приказа. Огни уже начали гореть на холмах. За ветровым стеклом Мэдди авианосец вырисовывался тяжелым на мрачном серо-красном горизонте, безжалостная сила, готовящаяся к войне. Все же в настоящее время он спокойно стоял на гладкой зеленовато-голубой воде залива.

Пальмы лениво дрейфовали вдоль берега на фоне темнеющего с запада неба. Они, казалось, не принимали во внимание тот факт, что люди чуть ниже возможно в тот момент прощались, возможно, навсегда.

Выходя из ее автомобиля, Мэдди надела свои темные очки и начала идти быстро к массе моряков, пилотов и семей, собравшихся вдоль дока. Безошибочное соленое присутствие океана вторглось в ее ноздри, когда она пробилась к пирсу через толпу семей, пытающих попрощаться.

Ошеломленные, со слезящимися глазами, прощания происходили вокруг нее, когда моряки отрывались от их семей и отправлялись туда, что множество экспертов уже называли самоубийственной миссией против орды демонов, возникающей в Тихом океане. Сбывающееся пророчество. Направляющееся к Городу Ангелов.

Мэдди вытянула шею из групп людей, пытаясь найти Тома в этом скоплении. В панике она поняла, что некоторые моряки уже начинали подниматься по длинной металлической лестнице на палубу авианосца. Они махали их любимым, когда поднимались на палубу и вставали вдоль перил. Маленькая девочка, держащая игрушечного мишку, плакала, когда увидела, что ее отец исчез на военном судне.

Медди опоздала? Она двигалась быстрее и быстрее через людей, ища Тома.

— Том! — закричала она, всматриваясь в толпу. Что, если он уже был на борту? Ей бы не довелось его увидеть. — Том!

Внезапно она оказалась в его объятиях, их тела друг против друга, в кольце рук, касаясь лицами.

— Мэдди, — сказал он, обнимая ее.

Она взглянула на него, внезапно, смутившись.

— Прости, я просто… Я подумала, может, ты бы уже ушел.

Том пристально посмотрел на Мэдди, улыбка была в его глазах.

— Я здесь. Я бы не ушел не попрощавшись.

Мэдди прижалась лицом к гладкой униформе Тома. Что происходило? Где ее сердце?

— Почему ты должен идти? — спросила она. Она знала, что вопрос был глупым, как будто маленькая девочка спрашивает. Но она задала его в любом случае.

— Мы должны, Мэдди, — сказал Том. — Лучше просто сидеть здесь и ждать, пока демоны придут и убьют нас в наших домах? Мы должны, по крайней мере, попытаться. Мы поклялись защищать эту страну. И мы это сделаем. Даже если это самоубийство.

Мэдди знала, что он был прав.

— Ангелы отказали в помощи, — сказала она. — Архангел Холиоук просто выпустил официальное заявление.

— Ты удивлена? — спросил Том, выражение его лица стало напряженным, щеки потемнели. — Они собирались воевать с нами из-за законопроекта о Бессмертных. Мы уже знали, что они не собираются нам помогать.

Мэдди посмотрела на него.

— Нет, — сказала она. — Фактически, я… Я не знаю. — Острая боль пронзила ее сердце, когда она подумала о Джексе, одиноком и горьком в его ревности, предложившего вести Ангелов против них. Как все пошло так неправильно так быстро?

В панике Мэдди поняла, что моряки и летчики в доке начинали редеть, подниматься на судно, оставляя в доке только гражданских.

Младший офицер подошел к Тому и отсалютовал.

— Капитан, вы нужны нам на борту, сэр.

— Благодарю вас, прапорщик, — сказал он. — Я задержусь буквально на минуту.

Том повернулся к Медди.

— Мэдди, когда ты вышла на публику как человек смешанной расы, а затем я встретил тебя, я что-то почувствовал. Я почувствовал, что не должен быть больше один. У меня не было ничего, чтобы доказать. Я мог быть, кем я был. Не чувствуя себя другим. Возможно даже смогу собой гордиться.

— Мы не прощаемся, Том — Мэдди поперхнулась, пытаясь сдержать слезы.

— Ты дала мне храбрость, все, что ты сделала за столь короткое время. Ты не можешь видеть это, твою невероятную храбрость, но я сделал это. И остальная часть мира тоже. Ты дала храбрость нам всем со своими тренировками, со своим спасением девушки. Мэдди, ты — то, кем я хотел бы быть.

Эмоции затопили Мэдди, угрожая настигнуть ее, когда она взяла руки пилота в свои. Нависшая война; ее любовь к Джексу, который был теперь ее врагом; что она теперь признавала противоречивую любовь к Тому — все это угрожало прорваться через защиты вокруг ее сердца и оставить ее сдавшейся, пораженной. Она сильно прикусила губу, когда она посмотрела на Тома, слезы подступили к глазам.

— Все мои достижения, мой статус — все это не имеет значение, когда я думаю о последних нескольких месяцев с тобой, — сказал Том. Он вздохнул. — Я люблю тебя, Мэдди.

— Том, у нас будет время поговорить обо всем этом, когда ты вернешься.

Его голос начал немного дрожать. — Мэдди, если я не вернусь, я хочу, чтобы ты…

— Ты вернешься назад, — она прервала его, изменнические слезы начинали прибывать. — Ты будешь лучшим.

Блестящее солнце вспыхнуло на знаках отличия на свежей, темно-синей униформе Тома. Пара чаек высоко парила в безупречном синем небе, легче воздуха. Морской персонал переполнил перила высокого авианосца, смотря сверху на док, на тех, кого они оставляли.

— Мой дедушка всегда говорил мне не увязнуть и вместо этого искать одну девушку, с которой я хотел бы провести всю остальную часть моей жизни, — сказал Том, его голос дрожал. Он приблизился ближе и посмотрел на нее темно-зелеными глазами. — Теперь я уверен, что эта девушка — ты.

Мир, казалось, качался под ногами Мэдди, как если бы она была в море.

— Том…

— Мэдди Монтгомери Годрайт, я хочу знать, будешь ли здесь ради меня, если… я имею в виду… когда я вернусь.

Она опустила свое лицо, слезы текли ручьем. — Том, не говори так. Конечно, я буду здесь.

Вдруг какая-то тень пересекла ее и тома, словно гигантская птица взлетела к солнцу. Удивленно, Мэдди посмотрела вверх.

Ангел с огромными распростертыми крыльями проплыл перед ними к земле, его черный силуэт вырисовывался на солнце. Золотые лучи кровоточили по краям фигуры, когда она приземлилась.

С шоком Мэдди поняла, что это был Джекс. Но не тот Джекс, которого она полностью знала. Футуристическая черная броня Ангелов крепко обхватила его мускулистое тело, новое поколение защита Боевых Ангелов, которую она никогда не видела прежде. Его полуангельские, полукиборгские крылья внушали страх от их масштабности. Джексон также выглядел старше. Его челюсть выглядела сильнее. Линии его скул были более определенными и неизменными.

Мышцы Тома стали тугими, когда он понял, кто это был, и Мэдди подсознательно отошла от пилота, делая несколько шагов подальше.

— Что ты здесь делаешь? — резко спросил Том, стоя прямо, он расправил свои широкие плечи. Его не тревожили новые впечатляющие крылья Джексона. — Это место не для тебя. Ты и твои Ангелы сделали свой выбор. Вы бросили Мэдди.

— Джекс… твои крылья, — сказала Мэдди тихо. — Но почему ты пришел? Как ты нашел меня? — Боль крутила ее лицо. Она думала, что уже столкнулась с муками этого выбора.

— Я должен был прийти. Чтобы дать тебе шанс, — сказал Джекс. — И я знаю твою частоту лучше, чем любой другой, Мэдди. Ты должна это знать.

Мэдди искала его бледные голубые глаза. Они казались более глубокими, испещренными серым больше, чем она когда-либо видела. Они казались почти загнанными.

На палубе судна некоторые моряки заметили Ангела внизу на пирсе. Они начали кричать и доставать их пистолеты, указывая ими на Джекса.

— Ты! Ангел! На землю! Сейчас же!

Джексон не обращал на них ни малейшего внимания.

Он кивнул в сторону океана на горизонт, где демонская воронка была всего лишь в нескольких километрах от берега.

— Медди, я дал тебе возможность выбрать. — Сказал Джекс. — Чтобы выжить. Выбрать свою ангельскую сторону однажды и навсегда. Это твоя судьба. Не говори мне, что ты не чувствуешь, честно, каждой косточкой.

Слова не попадали в ее уши. Мэдди могла почувствовать, что ее Бессмертные Метки нагреваются под ее рубашкой. Пробуждая ее красивые крылья, которые она считала неотъемлемой своей частью.

Джекс продолжил.

— Люди могут быть правы в некоторых вещах. Но они также в тупике и слабые, во многом другом. Закон о Бессмертных неправильный, и ты знаешь это. Мы можем сотрудничать, чтобы изменить вещи для Ангелов.

Джексон протянул руки к Мэдди и сделал несколько шагов вперед.

— Я даю тебе шанс пойти со мной. Быть со мной. Это то, чего я хочу. И я знаю, что это то, чего в действительности хочешь ты в глубине души. — Биотехнологии в крыльях Джексона пылали оранжевыми, когда он сделал вдох, а затем выдохнул.

— Ложь, — сказал Том, голос его сочился гневом. Его палец обличительно указывал на внушительную фигуру Джексона. — Очередное вранье Ангела. Мэдди, они бросают человечество в час нашей самой большой потребности. Они позволят нам быть уничтоженными тем, что идет за нами. Поскольку мы захотели положить конец их нечестности… их правам… и демократизировать Защиту за Плату. И ты можешь поверить тому, что они говорят? — Том фыркнул и посмотрел на Джексона. — Она умнее, Годспид.

Джекс сделал угрожающий шаг в сторону Тома.

— НЕ ДВИГАЙСЯ К ЛЕЙТЕНАНТУ! — закричал морской снайпер с палубы авианосца на Джексона. Джекс раздражено посмотрел на него, как будто он был назойливым комаром.

— Ты должна забыть его, Мэдди, — сказал Том. — Это так же важно для тебя, как и для меня. Он уничтожит тебя в конце. Ангелы никогда не изменятся. Они слишком развращены. Я предлагаю тебе что-то большее. Что-то реальное. Что-то человеческое. Что-то честное. — Том изучил глаза Мэдди, которые были в смятении, окна в ее противоречивую душу. — Ты знаешь, что это то, что важно в твоей жизни. Чего ты действительно хочешь.

Пилот смотрел прямо на нее немигающим взглядом. Он протянул руку.

Все присутствующие на причале дали им широкое пространство, и моряки стояли вдоль моста, направляя оружие на Джексоне. Мэдди теперь стояла между этими двумя молодыми людьми, Томом в его оливково-зеленом пиджаке с одной стороны, и Джексоном в его упрямой черной броне на другой, его внушающие страх крылья немного топорщились, когда он ждал решения Мэдди.

В уме Мэдди промелькнули Джексон и смотровая площадка: место их первого свидания и их последней встречи. Она смотрела на человека, который был частью ее жизни и кто уехал в горе и горечи. Боль на его лице. И боль в ее сердце. Но также и ее чувства к Тому, который завоевал ее… завоевал их обоих… неосознавая этого. Что она чувствовала, когда была с ним. И как он представлял все человеческое для нее.

И теперь она должна была сделать выбор.

Между Джексоном и Томом. Между Ангелами и человечеством.

Авианосец возвышался позади Боевого Ангела и пилота, так или иначе безжалостно красивый на фоне облаков с красным оттенком, когда Мэдди судорожно вздохнула.

Примечания

1

Полицейский департамент Города Ангелов.

(обратно)

2

Urth Caffé — кафе для знаменитостей.

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

*** Примечания ***