Наш колхоз стоит на горке [Сергей Петрович Алексеев] (pdf) читать онлайн

с

ЕРГЕй

Алек
св

нашколхоз
стоит на горке
Издательство «Детская

литература»

т * »?__

С

е р г е й

А

л е к с е е в

НАШ
КОЛХОЗ
СТОИТ
НА
ГОРКЕ
е с т ь

Р И С У Н К И
И • ГОДИНА

Издательство

«Детская

литература »

М осквл-тв

Р2
АА7

Можно ли за мирный труд получить боевую
медаль? Почему одного из героев этой повести на­
зывали «тетя Гриша»?
Какую славу о себе оставил в колхозе предсе­
датель Дровоколов? Почему дед Опенкин уверял,
что ему сто лет?
На обложке книги изображен мальчик, переле­
тающий на мотоцикле через автомашину. Что же
побудило рыжего Лентю, а это именно он, отва­
житься на столь акробатический прыжок?
О многих забавных и поучительных вещах уз­
наете вы, прочитав эту повесть. Написал ее Сергей
Петрович Алексеев, автор известных книг: «Небы­
валое бывает», «История крепостного мальчика»,
«Рассказы о Суворове и русских солдатах», «Пти­
ца — слава», «Сын великана», «Братишка» и др.
Дорогие юные читатели! Ваши отзывы об этой
книге присылайте по адресу: Москва, А-47,
ул. Горького, 43. Дом детской книги.

П р и е з ж а й те к наш в к о л х о з

Наш колхоз стоит на горке. Далеко кругом ви­
дать.
Глянешь вправо —даль лесная. Глянешь влево —
рожь густая. Станешь к югу —речка с лугом. Повер­
нись быстрей на север —вика, мята, просо, клевер.
И, конечно, русский лен с четырех его сторон.
Наш колхоз стоит на горке. Он не лучший, он
не худший. В чем-то первый, в чем-то нет. Запи­
сать в передовой —это будет очень много. Говорить
о нем — отсталый, и обидно, и неверно. В общем,
наш колхоз примерно, как солдат на переходе. Он
пока не прибыл к первым. Он пока еще в пути.
Слава нашего колхоза за холмами —впереди.
Много разного народа населяет наш колхоз. Раз­
ве всех тут упомянешь? Разве всех тут назовешь? Лю­
ди здесь встают с рассветом и ложатся рано спать.
Тут зимой и знойным летом не привыкли отдыхать.
Тут кипит всегда работа, чтобы ты и твой сосед был
накормлен, был одет. Слава этого колхоза, хоть она
и впереди, тесно связана с людьми.
3

Ну, а люди —это люди. В каждом что-нибудь свое.
Люди нашего колхоза —это гордость и беда. Есть ве­
ликие герои, есть отпетые лентяи, есть ни два ни пол­
тора.
Но, конечно, в целом, в общем, наш колхоз на
высоте., Если худо, мы не плачем. Не кричим мы об
удачах. Мы совсем-совсем не те.
Приезжайте посмотрите —убедитесь в этом сами.
Мы и сами ведь с усами. Палец в рот нам не клади.
Мы готовы к встрече с вами. Напишите нам о дне.
Адрес наш: среди березок, на Российской стороне.
Что же к этому добавить? Что же нам еще ска­
зать?
Приезжайте посмотрите.
Наш колхоз стоит на горке. С горки лучше все
видать.

Глава

первая

ИСТОРИЯ топты гины х
Д е в я т ь —д е с я т ы й

Председатели в Березках менялись, как сны. Про­
сто беда бедой. Можно сказать —наваждение. За не­
сколько лет сменилось их девять. Только приедет
один, едва осмотрится, только приступит к работе —
смотришь, на смену спешит другой. За ним третий,
четвертый, пятый...
Одни уезжали по доброй воле. Других по партий­
ной снимали линии. Кого-то забрали куда-то наверх,
то есть люди пошли в повышение. Со снижением то­
5

же были. Правда, последнее реже. Короче, с колхоз­
ным начальством история длинная. Как-то в Берез­
ках председатели не держались. Хотя и климат в Бе­
резках, можно сказать, отличный и люди душевные..
И вот приехал в село десятый.
Был он ни стар, ни молод. Ни худ, ни толст. Го­
лос имел не громкий.
— Савельев, Степан Петрович, —представился
прибывший.
Встречали его бригадиры и члены правления.
А от рядового народа — старик Опенкин. После каж­
дой подобной председательской встречи Опенкин де­
лал прогноз, надолго ли новый в Березки прибыл. Как
он к выводам своим приходил, из каких там примет
и поверий, никому не известно. Но не было случая,
чтобы старик ошибся. Поэтому на встречи его и
брали.
Как водится, первым делом приехавший совер­
шает обход по колхозу: пройдет по селу председа­
тель, заглянет на фермы, на птичник, конный двор,
другие осмотрит колхозные службы.
Все ждали, что новый с того же начнет.
И вдруг:
— Где здесь в Березках кладбище?
Где? За околицей. На самом высоком месте. Мет­
рах в двухстах от села. Кто-то когда-то очень давно
очень верно тут выбрал место. Гордились раньше в
Березках кладбищем. Лучшее было во всей округе.
Но те времена миновали. Теперь страшно глянуть
на тот погост. Ограда давно разрушена. Ненасыт­
ные козы, как волки, бродят. Могильные холмики
сникли, осыпались. А половина и вовсе с землей
сровнялась.
Пришел председатель на кладбище. Шапку снял,
постоял, посмотрел на убогие эти могилы. На кресты,
которые вкривь и вкось, на козлиное это стадо.
б

Ничего не сказал председатель. Молча поклонил­
ся земле и ушел.
Вернулся Савельев в село, и дальше начался обыч­
ный всему осмотр.
Посещение председателем кладбища, столь неожи­
данное и непонятное, посеяло в колхозе десятки до­
гадок.
— Может, он из поповского рода?
— Может, умер кто-то из очень близких и он на
могилах теперь чуть тронутый?
— Оригинал!
— Ну как? —обращались крестьяне к деду Опенкину. — Надолго приехал в село десятый?
Дед чесал свою бороду, но с ответом тянул. Не­
обычным поведением председателя он и сам был по­
ставлен в немалый тупик.
Первы й

Да, не везло Березкам на председателей. Не по­
лучалось.
Первый, о котором ниже пойдет рассказ, вовсе не
самый первый. Первым председателем в Березках
был Капитон Захаров. В 1931 году его кулаки убили.
Этот же первым просто для счета назван. Первый он
потому, что с него и пошли неудачи в Березках, за­
вертелась мельница председательских смен.
Фамилию этот первый носил Топтыгин. Фамилию
он оправдал.
Левонтий Михалыч Топтыгин был мужчина
огромного роста. Уже заметно в летах. Со сложив­
шимся характером и привычками.
С одной стороны, был мягок, с другой —крут и
словно начинен взрывчаткой. Если Топтыгин сердил­
ся —отбегай, как от мины, от него на версту.
7

Впрочем, и мягок —слово не то, просто податлив
он оказался на лесть и делал для тех поблажки, кто
ходил следом и подошвы ему лизал.
А такие нашлись. Даже в Березках.
В остальном же Топтыгин был настоящий Топты­
гин. Возражений никаких не терпел. Мнений чужих
не слушал. Довел колхоз до того, что и пикнуть при
нем не решались. Попробовал, правда, бригадир Чер­
вонцев, но тут же был скручен в бараний рог. Лишь
через два председателя после Топтыгина Червонцев
вернулся опять к бригаде. А работник он был исклю­
чительный. Человек тоже.
Дед Опенкин и тот пострадал. Однако по соб­
ственной неосторожности. Отозвался он как-то не­
добрым словом о председателе. Кто-то немедленно
донес Топтыгину. Опенкин попал в опалу. Един­
ственная работа, которую теперь старику поруча­
ли, —это возить на поля навоз.
В общем, словно бы набежала над селом и колхо­
8

зом туча. И песни при Топтыгине в Березках про­
пали, и посиделки стали совсем не те.
Дети тоже его боялись. Поэтому матерям доста­
точно было сказать: «Вот Левонтий Михалыч тебя за­
берет», —как любой озорник становился сразу же
шелковым.
— Я поставлен над колхозом, — любил повторять
Топтыгин.
Решал все сам. Колхозного правления не собирал.
В Березках при нем даже забыли, кто у них в членах
правления.
И вот само собою сложилось так, что как бы ни
поступил, что бы ни сделал Левонтий Михалыч —это
самое верное, самое мудрое. Что бы он ни сказал —
то включай хоть в учебник истории, храни на века
для потомства. Топтыгин и сам в такое уверовал.
Хозяйство он вел более или менее со знанием де­
ла, но так приглушил людей, что о каком-то разви­
тии, о росте колхоза при Топтыгине нечего было и
думать.
Жили со скрипом. Вперед не двигались.
Конечно, долго продолжаться так не могло. Ко­
нец Топтыгина был неизбежен. И он наступил.
— Помер Топтыгин, —говорили в Березках,—
Скончался естественной смертью.
„Рука“

Вслед за Топтыгиным приехал в Березки Кирилл
Матвеев.
У нового председателя наверху, в областном уп­
равлении, имелась «рука» —то есть кто-то очень его
поддерживал.
Впрочем, Матвеев того не скрывал. Скорее, на­
оборот.
9

Уж насколько опротивел этот Матвеев даже
районным властям, однако трогать его не решались.
Чуть что —Матвеев сейчас же:
— Я тут с одним человеком советовался, так он,
как и я, в точности так же по этому делу думает.
А поди докажи, советовался ли он с тем чело­
веком и так ли тот думает.
Правда, как-то в районе чуть поприжали Матвее­
ва. Но тут же почувствовали —верно, «рука» имеется.
А прижать было за что: Матвеев был горьким
пьяницей. И если вступал в запой, то это надежно,
надолго. Хорошо бы, сидел, отсыпался дома. Однако
Матвеев был из других —лез на солнце, на люди.
А ведь пьяному даже море по щиколотку, не то
что колхоз Березки. В пьяном виде и любил предсе­
датель управлять людьми и колхозом.
Вы со мной не пропадете! —кричал Матвеев.
И тут же брал непомерные для колхоза обязатель­
ства и давал налево и направо невыполнимые обе­
щания.
Любил также Матвеев идти с соседними колхоза­
ми на разного рода обмен. Причем всегда несураз­
ный. Менял племенного быка на таратайку. Отару
овец —на стол для правления. Молотилку — на ста­
рый мотоциклет.
Однако, придя после запоя в здравое состояние,
председатель хватался за голову. Человек он был во­
все не глупый. Ездил поспешно в область —к «руке».
И самое страшное улаживалось: попойка прощалась,
взятые обязательства район пересматривал.
Потом начинался возврат добра из соседних кол­
хозов. Отгоняли назад таратайку —возвращали пле­
менного быка. Отвозили из правления стол и приго­
няли назад отару.
Через некоторое время у Матвеева опять начи­
нался запой. Председатель кричал:
10

— Вы со мной не пропадете!
И все начиналось заново*
История с Матвеевым кончилась враз, неожидан­
но. Как-то председатель снова поехал в область к
своей областной «руке» и к колхозным делам не вер­
нулся.
Потом в Березках узнали, что именно в это время
отрубили ту областную «руку». Получалось, что вме­
сте с «рукой» отлетел и Матвеев.
Сс ы л ь н ы й

Председатель Посиделкин сам не отрицал того,
что он временный. Знали колхозники, что прибыл он
к ним в Березки как бы в ссылку. Впрочем, вовсе
и не они это слово придумали.
— Ссыльный я, ссыльный, — говорил сам Поси­
делкин.
За что же он ссыльный и на долгий ли срок, в Бе­
резках того не знали.
Доброты оказался он редкостной. От этой добро­
ты главным образом и страдали Березки.
11

Зачастили в колхоз при Посиделкине разные
районные гости. Приезжали они поштучно, а то и
целыми группами. Основной массой —с августа по
октябрь, то есть в сезон урожая.
Особенно гуси боялись этих визитов. Следом за
ними шли поросята. С пустыми руками гости домой
не ехали.
— Нельзя, нельзя из села без гостинцев. Пусть не
думают, что мы тут какие-то бедные, —объяснял кол­
хозникам добрейший их председатель.
Вот и уплывало в машинах, в телегах, в мешках, в
корзинах колхозное добро из Березок.
— Печенеги, —говорил об этих гостях бригадир
Червонцев.
Сельский всезнайка Федор Кукушкин тут же всем
объяснил, что были когда-то такие степные народы
и известны они по истории набегами злыми на Русь.
12

— Печенеги, —соглашались колхозники.
Кроме того, председатель оказался большим лю­
бителем всякой охоты. А так как бродить с ружьем
по полям и лесам одному вроде и не по сану и както неинтересно, то и на охоту снова в Березки
съезд. Приезжали люди даже из области. Пальба
здесь стояла в такие дни, словно на фронте во время
прорыва.
Для подобных охот завел председатель аэросани.
Так эти аэросани по всей округе носились, как ме­
теор, и все живое, вплоть до последнего зайца, из
Березок как ветром выдуло.
V
Прошли годы. Уже и Посиделкин в Березках дав­
но забыт, а вот зверь, видать, прошлое помнит: он
и сейчас обходит Березки, словно чумное место.
На лето к председателю съезжались разные род­
ственники, а за ними родственники родственников, и
далее —друзья и просто знакомые, а следом знакомые
тех знакомых.
От разных зонтов и халатов, пижам и панамок
здесь рябило до боли в глазах. На речке было тесней,
чем на пляже в июле в Сочи.
И снова страдали гуси, снова страдали куры...
А в остальном жизнь в Березках текла мерно.
Председатель ждал окончания ссылки. Колхозники
ждали окончания председательского срока.
Короче, великое ждание было главным сейчас в
Березках.
Н о здря в н о зд р ю

Рядом с Березками находился колхоз «Дубки».
Жили соседи мирно. Соревновались между собой
в труде и приходили часто на помощь друг другу.
В соревнованиях между колхозами то уходили
13

вперед Дубки, то вырывались вперед Березки. Но в
итоге была только общая польза.
И вот председателем в Березках стал Рысаков,
В Дубках в те же годы председателем был Га­
лопов.
Между ними тоже возникла борьба за первенство.
Рысаков никак не хотел отстать от Галопова. Ну, а
Галопов, конечно, от Рысакова. А так как Дубки в то
время по всем показателям шли впереди, то Рысаков
и бросил свой знаменитый лозунг;
«Ноздря в ноздрю!»
То есть чтобы во всем ни на шаг от Дубков, во
всем на едином, на одинаковом уровне.
Скажем, отстанут Березки чуть по пахоте — Рыса­
ков тут же снимает всех со всех остальных работ,
все дружно идут на пахоту. Смотришь —догнали они
Дубки. То же самое повторялось в дни прополки, в
дни сенокоса и других колхозных работ.
Правда, в Березках в такое время творилось не­
что невероятное. Коровы мычали, оставаясь недоенными, свиньи визжали, будучи не кормленными. Пе­
тухи диким криком голосили от жажды.
Зато шли председатели, как кони в одной упряж­
ке. Никто не вырывался из них вперед.
Короче, ноздря в ноздрю.
Тогда, решив обойти все же Рысакова, Галопов
стал завышать обязательства. Рысаков не остался в
долгу. А так как взять обязательства проще, а выпол­
нить их сложнее, то у председателей начались труд­
ности.
Выход нашел Галопов. Завышение было как раз
по маслу. Чтобы выполнить обязательства, Галопов
стал покупать масло в других колхозах и даже в дру­
гих районах. Мало того: отправлял людей в город, и
те в городских магазинах скупали для колхоза масло,
И его же потом государству сдавали.
14

Чтобы не отстать от Галопова, Рысакову пришлось
повторить то же самое.
Выполнили председатели свои обязательства.
Вздохнули свободно. Никто не остался из них позади.
В общем, снова ноздря в ноздрю.
С хлебом было намного сложнее. Тут выход на­
шел Рысаков. Подчистил он накладные. Подправил,
подставил цифры. И сдал как отчет в район.
И Галопов подчистил цифры. И тоже отправил
в район отчет.
На отчетах они и попались. Разобрались в районе
в тех дутых цифрах. А заодно и во всем остальном.
Посадили виновных в тюрьму. Судили. Дали им по
суду одинаково, каждому равный срок.
Смеялись тогда в Березках:
— Снова в одной упряжке. Снова ноздря в
ноздрю!
15

П я ты й

С председателем, по счету от Топтыгина пятым,
произошла история драматическая. А точнее ска­
зать —трагедия.
В те годы увлекались составлением различных бу­
маг. Строчились отчеты, справки, сметы, поправки к
сметам, добавления к справкам, и даже справки по
количеству посланных справок, и даже отчеты по ко­
личеству сделанных смет и отчетов.
В район посылались донесения по любому в кол­
хозе шагу, любому успеху, любому вздоху и даже
выдоху. В тех местах, где стояли Березки, составле­
ние справок затмило всё. Колхозы даже вели между
собой борьбу за первенство в этом деле. Лучшие из
них награждались.
И пятый не видел других для себя задач, как во­
время, подробно и четко ответить на любой прихо­
дящий в колхоз запрос.
Иными словами: председателем стал он отчет­
ным, бумажным. Не председатель, а писарь, каллиграфист. Выводил он буквы и цифры действительно
здорово.
Весна. Природа кругом в цветении. Журчат ру­
чейки у Березок на тысячи разных тонов. Дуют ве­
сенние теплые ветры. А небо такое синее, такое уж
синее, словно на его обновление потрачена вся на
земле лазурь. Самое время думать о севе. Некогда
думать пятому.
Пятый сидит пишет свои отчеты.
Осень. Идет она по лесу, по полю. Длиннее ночи,
короче дни. Самое время о том подумать, где разме­
стить, как урожай сохранить, какими путями колхоз­
ный доход умножить. Некогда думать пятому.
Пятый сидит пишет свои отчеты.
То же самое с ним зимой.
16

И даже летом, в самую страдную пору, некогда
пятому выйти в поле.
Пятый пишет свои отчеты.
Из-за этих круглогодичных отчетов даже в отпуск
бедняга поехать не может. По-человечески даже не
спит.
Бумаги, бумаги, бумаги... Сотни, тысячи, десятки
тысяч одних бумаг. Номера входящие, номера исходя­
щие. Папки с ответами, папки с запросами. Бумаж­
ное море. Папочный океан.
И вот однажды глубокой ночью, сидя в правле­
нии, строчил пятый какой-то сверхсрочный, сверх­
важный отчет. И вдруг рухнул на пятого шкаф с бу­
магами. Придавил он каллиграфиста. И в самый раз­
гар работы. Правда, медицина у нас сильна, отходили
17

врачи несчастного. Однако от этих производственных
травм стал человек калекой.
Вышел пятый на пенсию, а было ему от роду три­
дцать всего годов.
З н ам ен и тость

— Кто у вас знаменитость? — Это было первое,
что услышали в Березках от нового своего председа­
теля Виталия Разумневича. —Знаменитость, и так,
чтобы не ниже областного масштаба? Разумеется, за
труд, —вносил важное уточнение председатель.
Таких знаменитостей в Березках пока что не бы­
ло. Правда, дед Опенкин был известен на весь
район —так это своей болтливостью. Да вот Глафи­
ра Носикова —ее дважды задерживала за спекуля­
цию районная милиция. Но это совсем не та знаме­
нитость и вовсе не тот масштаб.
А вот так, чтобы на область, на всю страну, за
работу, за труд, —таких знаменитостей не было. Бы­
ли они до Великой Отечественной войны. Но мало
ли что когда было.
:— Значит, нет, —переспрашивал председатель. —.
Вот отсюда и ваши беды. Нужна знаменитость!
Стал председатель подбирать кандидата на ту зна­
менитость. Ходил и почему-то прежде всего в лица
вглядывался.
Наконец остановился на Наталье Быстровой.
— Молода —это хорошо, — говорил председа­
тель. —Молодежь выдвигать надо. Потом фамилия у
нее не то чтобы Корытова или Немытова, а благо­
звучная. Это тоже немаловажно. И имя хорошее —;
Наталья, Наташа... Наташа Быстрова. — Председа­
тель расплывался в улыбке. — Почти Наташа Ростова,
как в романе «Война и мир». А главное, —объяснял
председатель, —лицо у Быстровой фотогеничное.
18

Что это значит, мало кто понял. Но сельский всезнайка Федор Кукушкин тут же всем объяснил:
— Это значит, на фотографиях и в кинохронике
хорошо получается.
Председатель смотрел вперед.
И вот стали делать из Натальи масштабную зна­
менитость. Определили ее в доярки. Ставку сделали
на удой.
Корова Василиса оказалась податливой. И дело
пошло. Правда, для той Василисы Прекрасной был
построен отдельный коровник и кормили ее по сана­
торным нормам питания и даже выше; конечно, за
счет всяких прочих других буренок.
Колхозный зоотехник из-за этой коровы перешел
чуть ли не на казарменное положение. За все лето
из Березок ни шаг ногой. Да разве только один зоо­
техник! В колхозе, как на судне во время шторма,
был объявлен общий аврал. Все крутилось теперь во­
круг Василисы и Натальи Быстровой, словно вместе
они составляли солнце.
Знаменитость делали скопом. Надои стали расти.
Вскоре в известность об успехах Натальи Бы­
стровой был поставлен район. Приехал первый
корреспондент. Взял интервью. Потом слух достиг
области. И опять приезжал газетный работник, а вме­
сте с ним и фотограф. В газете появился Наташин
портрет.
Лицо у нее и в действительности оказалось фото­
геничным.
Председатель потирал руки. Впрочем, и все радо­
вались восходящей славе колхоза.
Приметил Наташу и столичный журнал. Поместил
разворот, на котором был уже не один портрет Бы­
стровой, а сразу несколько: «Н аташа дома», «Наташа
делает физзарядку», «Н аташа за книгой» (вот же
шельмец фотограф —Наташка вообще ничего не чи19

тает!), «Наташа и ее рекордистка» (это Быстрова
вместе с коровой).
Пробудь Разумневич в колхозе дольше, наверное,
и другие стали бы знаменитостями. Но через На­
тальину знаменитость он и сам вошел в знаменитость.
Забрали его из колхоза.
Председатель пошел на повышение.
Д ровоколов

Дровоколов явился в Березки с идеей развести в
этом неюжном краю баклажаны.
Он довольно ловко обосновал, какое это будет от
тех пока никому здесь не известных растений вели­
кое счастье для всех в Березках.
Выходило со слов председателя, что эти самые
баклажаны в жизни колхоза чуть ли не решат глав­
ное дело.
20

Правда, старики покачивали головами:
— Да как их сеять?
— Как же ходить за ними?
-- Может, земли наши к тому не очень...
— Научимся, научимся, —говорил Дровоколов. —
Литературу освоим. Это же продвижение южных
культур на север.
И тут же, к слову, вспоминал о великом садоводе
Мичурине.
Дровоколов вообще любил увлекать идеями. По
любому поводу говорил:
— Давайте заглянем в завтрашний день.
Рисовал картины заманчивее одна другой. То со
строительством многоэтажных домов в Березках. То
с газификацией всего района. И даже говорил о воз­
ведении в Березках собственной телестудии.
З а время правления Дровоколова колхозники раз
тридцать, не меньше, смотрели в завтрашний день и
так привыкли к обещанным асфальтовым мостовым,
газовым кухням и прочим чудесам X X века, что вдруг
в один прекрасный день их родные, их дорогие, столь
любимые ими Березки показались им черт знает чем.
Даже стали стыдиться своих Березок.
Зато с баклажанами дело сдвинулось. Пошли на
убыль в Березках земли под рожь и лен. Стали пахать
под баклажаны.
Кто его знает, возможно, они и принесли бы обе­
щанное счастье Березкам, но здесь все остановилось.
То ли в области, то ли выше нашлись люди, которые
задержали этот проект.
Вернулись колхозники снова ко ржи и ко льну.
И очень были этому рады.
С неменьшей радостью была встречена в Берез­
ках весть и о том, что забирают от них и самого Дро­
воколова. Потому что чем больше колхозники загля­
дывали с новым председателем в завтрашний день,
21

тем больше на самом деле возвращались в день про­
шлый, вчерашний.
С отъездом Дровоколова как-то стало вдруг все
на свои места. И опять родные Березки кажутся всем
лучшей землей на свете. Да так оно и есть и на самом
деле.
Коренной

Рыгор Кузьмич Губанов до приезда в Березки на
пост председателя был в областном городе директо­
ром ипподрома.
Коней он любил, толк в них понимал. Но случи­
лась в городе у него какая-то неприятность —вот и
перевели с ипподрома Рыгора Кузьмича на колхоз.
Скорее всего, просто по конской аналогии, так как
в самом сельском хозяйстве Губанов абсолютно ни­
чего не понимал —путал репу с укропом.
22

Работа на ипподроме не прошла для Рыгора Кузь­
мича бесследно. С его появлением в Березках пошли
здесь лошадиные клички и термины. О колхозных
планах Рыгор Кузьмич говорил: «оседлаем», о сроч­
ных делах: «пустим аллюром», о необходимости чтонибудь приобрести: «заарканим».
Именами и фамилиями новый председатель кол­
хозников не называл, а всех окрестил по-своему. Вот
и появились в Березках вместо Григория Сорокина —
Пират, вместо Сыроежкиной Анисьи —Гортензия,
вместо Степана Козлова — Маркиз.
На других он не тратил и этого.
Сельских подростков обобщенно звал «лошаки».
Деда Опенкина —«сивый мерин».
Тетку Марью —и того хлеще.
Не обошел и себя.
— Я у вас коренной, —говорил председатель.
Начинал собрания так:
— Поскольку табун собрался, разрешите от­
крыть собрание.
Если Рыгор Кузьмич хотел кого-нибудь похва­
лить, говорил:
1— Этот —конь с гривой.
Если ругнуть... Простите, но это не поддается пе­
чатному слову.
Обижались вначале колхозники, потом многие
попривыкли. Откликались и на Пирата, и на Гортен­
зию, и на более худшее. И лишь один бригадир Чер­
вонцев, хотя ему-то чего обижаться —он как раз хо­
дил в тех, которые «конь с гривой», —говорил:
— Рыгор Кузьмич, осторожнее. Это не те при­
емы. Не те манеры.
И прямо в открытую, прямо в глаза председателю.
Что было нового и хорошего при ипподромном
председателе, так это то, что увеличилось в Березках
конское поголовье. Даже появился племенной жере23

бец Султан. Правда, заплатили за него огромные
деньги.
В другом колхоз не изменился. Стоял на месте.
Ни вперед, ни назад не двинулся.
Недолго пробыл в Березках Рыгор Кузьмич. Го­
ворят, к его уходу был причастен Червонцев. Воз­
можно, это и так.
Забрали Рыгора Кузьмича по-тихому. Без повы­
шения, без понижения. Просто —в соседний колхоз.
„ В а т е р л о о 1*

Из всех председателей временных самым времен­
ным оказался в Березках Николай Семенович Лапоногов. Процарствовал Николай Семенович в колхо­
24

зе, как Наполеон при втором восшествии на престол,
ровно сто дней.
Лапоногова в Березках знали еще до прихода к
ним в село. Был он до этого председателем колхоза
«Передовой». Колхоз развалил.
Его бы вообще подальше от дел колхозных. Но в
районе почему-то решили Лапоногова поддержать.
Нет бы сменить начальство —решили сменить кол­
хоз. Вот и рекомендовали его в Березки.
Как известно, председателя избирают на общем
колхозном собрании. Так было и тут.
Однако, несмотря на рекомендацию к ним Лапо­
ногова, в Березках решили за нового председателя
не голосовать.
Даже дед Опенкин как бы от имени всех заявил:
— Не допустим!
И действительно, не допустили. Провалили его
на собрании.
После голосования бригадир Червонцев сказал:
Ватерлоо.
Сельский всезнайка Федор Кукушкин тут же всем
объяснил, что Ватерлоо —это название маленькой
деревушки в Бельгии, возле которой в 1815 году был
разбит французский император Наполеон.
Узнали в районе —а люди там были жалостли­
вые, —что их кандидат не избран, забили тревогу,
нашли какой-то недостаток в проведении собрания,
короче, придрались и предложили колхозникам пе­
реголосовать.
На новое собрание приехал из района специаль­
ный представитель.
Представитель говорил горячо. Находил в Лапоногове массу достоинств. Народ заколебался. Преж­
ней общей решительности уже не было. Голоса
распались, и надо же: как раз на две равные поло­
вины.
25

Представитель забегал тревожно глазами по залу,
стараясь найти хоть еще одного, кто поднял бы руку
«за».
Тут и попался ему Опенкин.
Представитель сразу пошел в атаку:
— А что же вы, товарищ дед, «против»? Что вы
имеете против товарища Лапоногова?
Понимает Опенкин, что вопрос обращен именно
к нему, а главное, сидит дед так, что ни за чью дру­
гую спину не спрячешься.
Решил старик прибегнуть к хитрости.
— Да я что... Я ничего... Рука у меня болит, — на­
шелся старик и тут же показал на свою правую руку.
— А вы левой, товарищ дед, левой, —наседал
гость из района.
Так и не отбился Опенкин. Короче, поднял он ру­
ку, и Лапоногов стал председателем.
— Вот тебе и твое Ватерлоо, —говорили колхоз­
ники после собрания бригадиру Червонцеву.
И все же Ватерлоо, —отвечал Червонцев. —
Это еще не точка.
Набросились односельчане и на деда Опенкина.
— А я же левой, —оправдывался дед. —А ле­
вой —она как бы не в счет, не по закону.
Прав оказался Червонцев. Все же в районе потом
осознали свою ошибку. Выборы определили недей­
ствительными. А представитель района был даже
строго наказан.
Пробыл Лапоногов в Березках ровно сто дней.
Вот и получилось, как в ту далекую эпоху. Разница
только в том, что Наполеон был разбит у бельгий­
ской деревушки Ватерлоо, а Николай Семенович Ла­
поногов —в русском селе Березки.
Вслед за Лапоноговым и приехал сюда Савельев.

26

У д ач н ое слово

— И чего он ходил на к л ад б и щ е?м уч и л ся дед
Опенкин.
Между тем необычное поведение Савельева име­
ло последствия самые неожиданные. Прежде все­
го —для самого же кладбища. Все как-то невольно,
не сговариваясь друг с другом, потянулись к отцов­
ским могилам и навели наконец там порядок.
Имел этот визит прямое отношение и к деду
Опенкину, и тоже опять непредвиденное. Поколе­
бался непререкаемый дедов авторитет.
Сутки поразмыслив над тем, что же сказать наро­
ду, старик, как и в девяти предшествовавших случа­
ях, решил действовать наверняка:
— Этот тоже, считайте, временный. — И тут же
добавил: —Недолговечный.
Но почему-то на этот раз слова деда были приня­
ты всеми как-то холодно. А тетка Марья, человек
мудрый и праведный, даже сказала:
— Тебе бы, старый, лишь каркать.
На что, конечно, дед тут же при всех обиделся и
обозвал тетку Марью, как тот, ипподромный, недоб­
рым словом. Но старику простили такую вольность.
И даже тетка Марья сама рассмеялась, ибо вид у де­
да был не более чем петушиный и все знали занози­
стый нрав Опенкина.
Но это лишь еще больше старика распалило.
— Временный он! —кричал дед Опенкин. — Не
сойти с места —временный!
Домой дед Опенкин вернулся злым, хватанул хво­
ростиной козу. Однако, еще раз подумав, дед пришел
к выводу, что, судя по настроению односельчан, вряд
ли своим ответом попал он в точку.
— Ошибся я, —говорил на следующий день
Опенкин. —Этот приехал сюда, мужики, серьезно.
27

На следующий день на общем колхозном собра­
нии состоялись выборы нового председателя.
Речь Савельева была краткой, и это понравилось.
«Н е балабол, —зашептались в рядах. —Видать, пони­
мает, что языком землю не вспашешь.»
Дед Опенкин окончательно понял, что нужно
срочно менять свой вывод.
— Ошибся я, —заявил он тут же после собра­
ния. —Этот приехал сюда, мужики, серьезно. Этот
приехал навечно. На том бугре и ему лежать. Вот
почему он туда ходил.
Не избежать бы старику за столь резкий поворот
в своих предсказаниях едких насмешек, но деда спас­
ло то, что бросил он слово «навечно».
Пришлось по душе это слово колхозникам. Всем
очень хотелось, чтобы все было именно так. Устали
люди от председателей временных.

Глава

вторая

ОБМОЛОТ
Д е д Опенкин

Поселился Савельев у деда Опенкина.
О деде Опенкине в Березках сложили частушку:
Дед Опенкин, дед Опенкин,
Ноги тонки, губы звонки.
Губы звонки, ноги тонки —
Вот и весь тут дед Опенкин.

«Губы звонки» —деду нравилось. В отношении
ног он спорил.
Но больше всего старик негодовал по поводу то­
го, что губы и ноги —это и есть якобы «весь» Опен­
кин.
29

— А руки? А голова? А туловище? —кричал дед
и приводил вещественные доказательства.
Деду Опенкину сто лет. При вопросе о возрасте
он так и говорит:
— Сто лет. — И уточняет: — Когда давали кре­
стьянам волю, еще при царе Александре Втором, вот
как раз в тот год я и родился.
Но это неправда. На самом деле деду не более
семидесяти. Все это знают. Однако с дедом никто не
спорит. Спорить с ним трудно и бесполезно.
Других стариков Опенкин называет либо юноша­
ми^ либо сынками. Он даже деда Празуменщикова —
а Празуменщикову все девяносто —тоже иначе не
зовет: сынок да сынок, хотя тот, конечно, и оби­
жается. И тогда возникает спор.
Дед Празуменщиков вспоминает бои под Мукде­
ном и Порт-Артуром (он был участником русскояпонской войны) и доказывает, что в ту пору, когда
он, Празуменщиков, был уже настоящим солдатом,
нынешний дед Опенкин всего лишь козу безрогую
Маньку пас.
— Хви! —выкрикивает какое-то кенгуриное сло­
во Опенкин и тут же идет в атаку: —А где ты был?
А? Где был, когда я с генералом Скобелевым брал
для болгарина Шипку. А? Где? Да ты соску и палец
путал.
Вокруг стариков собираются люди.
Все знают, что и про Шипку, и про генерала Ско­
белева дед где-то вычитал (война с Турцией была
еще до рождения деда). Но старик говорит столь
убежденно и с такими деталями: мол, генерал Скобе­
лев ездил на белом коне, а у турок были кривые саб­
ли, что его и интересно послушать, и любой в эту вы­
думку согласен поверить.
Симпатии собравшихся явно на его стороне.
Празуменщиков идет на крайнее. И вспоминает,
30

—

А где ты был? А? Где был, когда я с генералом Скобелевым
брал Шипку? идет в атаку дед Опенкин
—

♦

как ровно шестьдесят лет тому назад он, уже человек
в те годы семейный и детный, порол мальчишку Лукашку Опенкина за покражу антоновских яблок,
И было это при всех, и все это видели.
— Хви! —опять выкрикивает дед Опенкин и про­
являет исключительную находчивость: —Ты видел?..
Ты видел?.. Ты видел? —обращается он поочередно
к слушателям. А так как свидетелей тех давно уже
нет в живых, то раздается лишь смех. Старик исполь­
зует момент и тут же наносит новый удар Празуменщикову: —Хви! Все оно было наоборот. И вовсе по­
рол я тебя —не за яблоки, а за груши. И было тебе
как раз восемь, а мне восемнадцать годов.
И тут же снова приводит подробности: проис­
ходило это как раз на том месте, где нынче стоит
сельсовет, и Никишка Празумеищиков выл на всю
улицу.
Опять раздается смех. Посрамленный дед Празуменщиков отправляется к тетке Марье и там излива­
ет свои обиды.
Свое старшинство над другими Опенкин доказы­
вает также бородой.
Борода у него в Березках действительно самая
длинная.
В общем, среди всех березовских стариков и де­
дов Лука Гаврилович Опенкин прочно пробился на
первое место.
Биография у деда небезынтересная и даже в чемто лихая.
До революции он был дважды сечен местным по­
мещиком. Рубцы и сейчас сохранились. Как-то на
уроке истории учитель демонстрировал Опенкина
как экспонат. Старик стягивал в классе рубаху, и де­
ти внимательно рубцы изучали. Учитель водил по
спине деда указкой, как по географической карте, и
говорил:
32

— Вот вам, дети, живая история. История, кото­
рая никогда не вернется.
Дед Опенкин после этого очень гордился, что он
«живая история», и любому об этом хвастал.
В годы первой мировой войны Опенкин был
на фронте, и если угодил в плен к германцам, так
только потому, что как-то польстился на кобылу
убитого немецкого офицера, и эта —будь она про­
клята! —кобыла унесла солдата в немецкие распо­
ложения.
Вернувшись из плена, Опенкин был одним из тех,
кто устанавливал в Березках Советскз^ю власть. И да­
же был прозван Комиссаром. За что конкретно —
толком сейчас никто уже и не помнит. Дед Празуменщиков говорит, что просто так, в шутку. Но Празумешцикову тут полностью доверять нельзя. Ибо
он —лицо заинтересованное и готов всячески под­
рывать авторитет деда Опенкина. Празуменщиков
сам норовит в первые сельские деды.
Зато и это бесспорно: Опенкин отличился во вре­
мя Великой Отечественной войны. Тут он свел ста­
рый счет с немцами и по сути дела повторил подвиг
Ивана Сусанина, заведя гитлеровский отряд в страш­
ные трясины. И если сам старик тогда уцелел и от
топей и от расстрела, так только потому, что он от
природы вообще везучий: как раз вовремя подошла
советская рота и перебила фашистов, а ее командир,
молодой лейтенант, полуживого Опенкина еле из
топей вытащил.
Под Березками в те годы вообще разгорелись
большие бои.
Еще во времена своего комиссарства дед соби­
рался вступить в партию. Но что-то тогда помешало.
Однако Комиссаром деда по-прежнему называют.
Тут Опенкин не против. Это даже повышает его вес.
2

Наш колхоз стоит на горке

Трудодень
Трудодень в Березках —с ноготь, то есть оченьочень мал. Можно —хуже, трудно —хуже. Слезы, в
общем, трудодень.
Дед Опенкин стоял у стола и бережно выгребал
из кармана зерно. Оно вырастало на столе маленькой
золотистой горкой. Затем старик вывернул карман
и вместе с махорочной трухой высыпал последние
зерна. Отделил труху, смел на пол. Зерна придвинул
к общей горке. Полюбовался. Потом взял одно зер­
но, попробовал на зуб, разжевал. Остался доволен.
Образовавшийся мякиш перенес на палец, растер,
посмотрел на него. И опять остался доволен.
В это время вошел Савельев.
Дед вздрогнул, хотел прикрыть золотистую горку,
но было поздно.
Председатель нахмурился:
— Оттуда?
Дед молчал.
— Оттуда?! — повторил Савельев и показал в
сторону колхозного тока.
Старик молчал.
— Эх, Комиссар, Комиссар... —Степан Петрович
укоризненно качнул головой.
Это, видимо, деда заело.
— А что? Кабы я один.
Теперь Савельев ничего не ответил.
— Кабы я один... —более смело произнес ста­
рик. —Да я же... Кабы я, как Гришка Сорокин, меш­
ком...
Савельев молчал.
— Это шофера —так тем легче и те машинами.
Старик, до этого не поднимавший глаз на Савель­
ева, теперь вскинул голову: мол, как председатель
прореагирует?
34

Савельев молчал.
Хви! —выкрикнул дед. —А ты думаешь, члены
правления не берут! — И сразу же тише: —Да оно
же свое, своими руками... —и почему-то протянул в
сторону председателя палец с мазком хлебного мя­
киша.
— Эх, Комиссар, Комиссар... —опять повторил
Савельев. — Вот что, Лука Гаврилыч, уйду от тебя.
Не могу под одной крышей. Не хочу.
Опенкин опять произнес свое «хви», но не кри­
ком, а тихо, словно бы про себя.
— Ну что же, Степан Петрович, не мил —не дер­
жу. Только куда же ты, дорогой человек, пойдешь?
А? — В голосе деда появилась усмешка. —Любопыт­
но мне знать ту адресу, где ты нашел там того анге­
ла? Где они, ангелы те, живут? Хви! —опять выкрик­
нул дед.
Случай с С о р о ки н ы м

От деда Опенкина Савельев не ушел. Вгорячах
сказал, что уйдет, но потом передумал.
Вообще дни были какие-то неловкие и для пред­
седателя, и для деда Опенкина.
Старик понимал, что сказал лишку. Еще неизве­
стно, как председатель на все эти дела в Березках по­
смотрит и как поступит. На худом повороте, даже за
тот несчастный карман с зерном дело может тюрь­
мой запахнуть. Не говоря уже о Гришке Сорокине.
А потом, дед краски все же изрядно сгустил. Воров­
ство есть, тут и слепой увидит, но так, чтобы тянули
все, да еще машинами, —это, конечно, край. Это с
большим перехватом. Вот тетка Марья —так та ведь
с голоду помрет, трупом ляжет, а колхозного ни-ни,
хоть бей, хоть режь, хоть жги ее на костре. Или бри­
35

гадир Червонцев —так тот далее при председателе,
который был ссыльным, а затем при Дровоколове,
когда казалось, хватай что можешь —идем ко дну, и
то хотя бы травинку с колхозного поля тронул... Нет,
не тронул. И даже других останавливал.
Старик счел нужным еще раз заговорить с предсе­
дателем.
— Ты, Степан Петрович, конечно, прости, набол­
тал я тебе с излишком. Но оно же: мал трудодень. Да
люди что —по очень большой охоте? Оно же порой не
хватает. Вот и берут. Народ вороватым у нас отро­
дясь не бывал. Тут, Степан Петрович, если народ су­
дить, то только не с маху, а с осторожностью.
Савельев и сам понимал, что трудодень в колхозе,
конечно, плевый да и в словах деда о подходе не
«с маху» тоже есть доля немалой правды.
— Ты в суд не беги, —советовал дед. —Милицию
не затруждай. Может, другие пути найдутся.
Под суд Савельев никого не отдал. Но проучить
проучил.
Явившись однажды на ток, председатель приказал
насыпать мешок зерна. Взвалив мешок на плечи, Са­
вельев пошел по селу. Мешок тяжелый, нести его бы­
ло нелегко. Но нес. Нес и каждого встречного спра­
шивал:
— Где здесь изба Григория Сорокина?
Спрашивал, хотя прекрасно знал, где находится та
изба.
Чтобы председатель тащил мешок, да еще на соб­
ственном горбу, да еще к какому-то там Сорокину,
казалось невероятным. Вокруг Савельева нарастала
толпа.
Когда общее любопытство достигло предела,
председатель сказал:
— Решил помочь Сорокину. Что же это: он сам
все таскает, таскает и никто ему не поможет?
36

Люди поняли ловкий намек, и каждого этот ответ
председателя кольнул, как каленым железом.
Все затаились, ждали, что будет дальше. Каждый
видел Сорокина уже за решеткой. Многие и о себе
в ту минуту подумали.
Рыжий Лёнтя, внук деда Опенкина, метнул огоро­
дами и предупредил Сорокина об опасном шествии
к его дому.
В доме Сорокиных взвыли, и беда казалась неот­
вратимой.
Но, вдруг не дойдя до сорокинской избы метров
сто, председатель неожиданно повернул назад, вер­
нулся на ток и ссыпал зерно в общую кучу. Затем он
вытер вспотевшие лоб и шею, продул рубаху, посмот­
рел на колхозников и сказал:
— Пришлось вернуться. Не нашел я Сорокина.
Видать, ошибся. Нет Сорокиных в наших Березках.
37

И люди всё поняли: и то, что ткнул пальцем на
Сорокина председатель не зря, и то, что своим отве­
том («видать, ошибся. Нет Сорокиных в наших Бе­
резках») как бы подчеркивал веру свою в колхозни­
ков. А главное, что сам-то Савельев —мужик не из
тех, кто ищет дорог полегче.
В тот же вечер Сорокин сам прибежал к Савелье­
ву. Долго мял свою шапку, переминался с ноги на но­
гу, наконец произнес:
— Прости, Степан Петрович, был грех —не
будет.
История с Сорокиным встряхнула весь колхоз.
Хотя и после этого были случаи мелких покраж в Бе­
резках, но становилось их все меньше и меньше.
А потом и вовсе ушли они, как уходит дурной и
никчемный сон.
С ы р о е ж к и н а А н и сья

Сыроежкина Анисья —вот хозяйка, прямо диво!
Посмотри на огород —чудо-юдо огород! У нее с
избою рядом —что плантация в Крыму. Словно ты и
не в Березках, а попал на ВДНХ, то есть выставку
успехов и народных достижений. У нее такой поря­
док, словно тут не огород, а какой-то центр науки.
У нее такие грядки и такая чистота, что по этим са­
мым грядкам без крахмального халата даже совестно
пройти.
Сыроежкина Анисья —вот хозяйка, прямо диво!
Лук —метровый, а картошка —это прямо загля­
денье! Ты смотрел бы, а не ел. Тыквы здесь, как поро­
сята, огурцы —греби лопатой. А петрушка, а морков­
ка —всё сплошные чудеса. В этом редком изобилье ты
утонешь, как в пруду. Водолазы не разыщут, эхолоты
не найдут.
38

,

Сыроежкииа Анисья — вот хозяйка прямо диво!

У Анисьи вес в избытке —не хватает одного:
— Тут—мое! —кричит Анисья. —Там —колхоз­
ное добро.
...Чудо-огород Анисьи Сыроежкиной Савельев
приметил еще в первые дни своего появления в Бе­
резках. А как-то встретив ее на улице, остановил:
— Здравствуйте, Анисья Ивановна!
Анисья расплылась в улыбке, так как по имени
и отчеству давно никто в Березках ее не величал.
Зовут обычно Аниськой или сокращенно по фами­
лии: Сыроежа. Дед же Опенкин не называет ее ина­
че, как «злостный элемент». И все твердит, что Аниську надо прогнать из Березок, чтобы она «не
отравляла здесь своим огородом воздух», и отправить
на Соловки, то есть туда, куда кулаков когда-то
ссылали.
Встретил Савельев Сыроежкину, поздоровался и
говорит:
— Ну, Анисья Ивановна, ждите в гости. Скоро
буду.
Вот тут-то и екнуло у Сыроежкиной сердце: не­
спроста собирается к ней председатель. То ли часть
огорода урежет, то ли ругать за плохую работу в кол­
хозе будет.
— Расчехвость ты ее, расчехвость, —говорил дед
Опенкин, узнав о предполагаемом посещении пред­
седателем Анисьи.
Через несколько дней Савельев пришел к Сы­
роежкиной. Осмотрел огород председатель, глянул
на Сыроежкину, проговорил:
— Мастерица вы, Анисья Ивановна, по огородно­
му делу. Золотые руки у вас, видать.
Растерялась Анисья. Не знает, что делать: то ли
улыбаться на такой комплимент, то ли повременить
и ждать за ласковыми словами подвоха...
— Золотые руки, —повторил Савельев. —Откры­

вайте школу, Анисья Ивановна. Первым приду
учиться.
Смотрит Анисья на Степана Петровича: «Шутки,
что ли, Савельев шутит».
Нет, не шутил Савельев.
Стал председатель у Анисьи учиться. А следом за
собой привел колхозных девчат и тех заставил тоже
учиться. А потом приводил кое-кого и из членов
правления. Даже деда Опенкина однажды с собой
пригласил. Но дед наотрез отказался.
— Не туда гнешь, председатель, —выговаривал он
Савельеву. —Возиться с этой кулачкой —где ж тут
глубокий смысл?
Однако Степан Петрович упорно «гнул».
Ходил председатель по огороду и все приговари­
вал:
— Да, великая вы мастерица, Анисья Ивановна.
Млела Анисья от подобных похвал.
Однажды Савельев бросил:
— Эх, не те, не те для вас тут масштабы, —пока­
зав, конечно, на ее огород.
В другой раз сказал:
— Да, Анисья Ивановна, вам бы в Березках пер­
вым героем быть.
Дважды приглашал Степан Петрович Сыроежкину в поездки с ним по колхозным полям, советовался
с ней, словно с профессором, о тех участках колхоз­
ной земли, которые лучше всего бы подошли для
культур огородных.
Прошел месяц, и вдруг предложил председатель
создать в колхозе огородную бригаду и утвердить
Анисью ее бригадиром.
— Вы, Анисья Ивановна, —говорил Савельев не
без улыбки, —и кадры сами себе уже подготовили, и
сами участки выбрали. Вы и есть наилучшая кандида­
тура.
41

И никто —ни сама Анисья, ни члены правления,
ни даже дед Опенкин —не мог против этого ничего
возразить.
— Ловко
подвел,
ловко! — выкрикивал дед
Опенкин.
Стала Сыроежкина теперь бригадиром и слово в
душе дала, что ее огородное диво —это еще не диво.
Настоящее чудо у них впереди —на колхозном поле
в ее бригаде.
Землю Анисья любит, и этому можно верить.
И н ди в и дуал ьн ы й р а з го в о р

Лодырей в Березках, если считать —собьешься.
Хватало их и по мужской, и по женской линии. Были
такие, что целыми сутками семечки только лузгали,
на печи от зари до зари лежали.
— Работа —не волк, —говорили они, —в лес не
убежит. Поле —не лошадь с телегой, тоже далеко не
уедет.
Самыми отъявленными байбаками во всех Берез­
ках были Филимон Дудочкин и Степан Козлов, тот,
что когда-то, при председателе ипподромном, ходил
в Маркизах.
— Да, придется кое с кем провести индивидуаль­
ные беседы, —заявил председатель, —поговорить по
душам, с глазу на глаз, разъяснить кое-что им по­
лучше.
Лодыри пронюхали о предстоящих беседах.
— Хорошо, что с глазу на глаз, —говорил Фили­
мон Дудочкин, —а то, если председатель начнет сты­
дить при всех, сраму не оберешься.
На одном из общих колхозных собраний Савель­
ев, взяв слово, обратился к сидящим в зале:
— Филимон Дудочкин здесь?
42

— Здесь, —отозвался Дудочкин.
— Так вот, Филимон Дудочкин, есть у меня к вам
разговор. Индивидуальный, —подчеркнул председа­
тель. —С глазу на глаз. Поэтому другие, —Савельев
вновь повернулся к залу, —могут наш разговор не
слушать и даже идти по домам.
Но, как только председатель сказал, что разговор
индивидуальный, с глазу на глаз, никто из сидящих
не хотел идти по домам и все навострили уши.
Не испытывая терпения прочих, Савельев тут же,
при всех, отхлестал ленивца. Церемониться с ним не
стал. Задавал вопросы ехидные: может, руки у Фи­
лимона из глины? Нет ли у Дудочкина волдырей на
боках от лежания? А если есть, пусть, не стесняясь,
скажет.
— Не стесняйтесь, товарищ Дудочкин. Тут ведь
медпомощь, наверно, нужна? Лекарства от тех пузы­
рей на теле?
И обещал от колхоза посильную помощь. Конеч­
но, под страшный хохот всего собрания.
Короче, на этой индивидуальной беседе крутился
Дудочкин, как карась на сковороде. И то, пожалуй,
карасю было легче.
Это смерть, говорят, красна на народе. Позор же
на народе вовсе не красен.
После собрания Дудочкин подошел к председате­
лю с явной обидой. Какая же это беседа с глазу на
глаз, когда все люди в три уха слушали? А потом он
ссылался на Степана Козлова. Почему, мол, не Степа­
на Козлова, а его, Дудочкина, первым взяли в столь
лихой оборот? А ведь всем известно, что именно он,
Козлов, а вовсе не Дудочкин самый великий в Берез­
ках лодырь.
На первое недоумение Савельев ответил так:
— А что? Разговор велся с глазу на глаз. Как и бы­
ло обещано. С одной стороны —Дудочкин, —говорил
43

председатель, —с другой стороны —колхоз. Вот и вы­
ходит, два собеседника.
В отношении Степана Козлова председатель
сказал:
— Ну что же: вызовем на беседу и Степана Коз­
лова.
Однако как раз Козлова не пришлось вызывать.
Учел он горький опыт Филимона Дудочкина и сделал
из этого должный вывод.
А вообще-то Савельев еще на пяти собраниях про­
водил индивидуальные разговоры. С шестого нужда
в разговорах пропала.
Т е тя Гр иш а и д р у ги е

Жил в Березках дядя Гриша, был женат на тете
Лизе.
Однако сложилось так, что называли дядю Гришу
не дядей, а тетей. И вот почему.
Тетя Лиза —бригадир в полеводческой бригаде.
Дядя Гриша —по учету. Ходит он с большим блокно­
том. Цифры разные выводит. Карандаш у дяди Гри­
ши —самый важный инвентарь. В общем, этот дядя
Гриша при жене и при бригаде вроде как бы се­
кретарь.
Тетя Лиза как мужчина: «да» так «да», а «нет»
так «нет». У нее в большой бригаде, посчитайте, как
в полку, —все расписано заране: по минутам, по
часам.
Тетя Лиза —бригадир. Тетя Лиза —командир.
Ну, а как же дядя Гриша? Дядя Гриша —по учету.
Цифры ставь —вот вся работа. В общем, женская ра­
бота. Ни заботы, ни труда.
...Если вы думаете, что дядя Гриша был человеком
хилым или больным, то это вовсе не так. На спор дядя
44

Гриша мог поднять лошадь. Подлезет под нее, подна­
тужится и оторвет от земли. Оторвет, а для большей
убедительности еще и пронесет несколько шагов на
себе. Ипподромный председатель Рыгор Кузьмич Гу­
банов из-за этого с особым уважением относился к
дяде Грише.
Так что прозвали в Березках дядю Гришу Тетей
совсем не за слабую силу, а как раз за то, что, обла­
дая сложением богатырским, выполнял он работу
женскую.
Дядя Гриша в Березках далеко не один. Уж как-то
сложилось в этих Березках, трудно сказать почему,
но пристроились здесь мужчины на легкие разные
службы: бухгалтеру кассир, счетовод, учетчик, еще
раз учетчик, третий учетчик, четвертый, пятый, сто­
рож ночной, сторож дневной и все такое же прочее
разное. Есть такие, как и дядя Гриша: им бы заместо
трактора плуг за собой таскать, и все же тоже лезут
в учетчики.
А главное, мужчин в Березках совсем немного.
И вот Савельев решил провести мужское со­
брание.
Посыльная при правлении Нютка Сказкина все
избы как вихрь обежала и всем многозначительно
объяснила, что собрание только для них, для мужчин,
мол, в виде особого к ним уважения.
Колхозники, те, что мужчины, были, конечно, та­
ким особым вниманием к ним польщены. Сбежались
все до единого, словно коты на сало.
Начал Степан Петрович собрание так:
— Здравствуйте, казаки!
Мужчины довольно загудели и ответили дружно,
словно солдаты.
— Здравствуйте,
богатыри! —продолжил
Са­
вельев.
И снова ответ богатырский.
45

- Здравствуйте, генералы и адмиралы!
Тут уж кое-кто почувствовал скрытый недобрый
смысл. А дед Опенкин даже хихикнул.
— Здравствуйте, колхозные витязи!
И дальше Савельев прочитал им доклад: как пе­
ленки стирать, как лучше резать для щей капусту, чем
оттирать чугунки и кастрюли, как более ловко дер­
жать ухват. Причем говорил без улыбки, на полном
серьезе и все величал собравшихся: казаки, богаты­
ри, генералы да адмиралы. Эти «генералы» и «адми­
ралы» на фоне пеленок, кастрюль и ухватов звучали
особенно как-то здорово.
Дед Опенкин стал хохотать до ика, ибо к нему это
вовсе не относилось. Дед в свои семьдесят лет все
еще выходил на полевые работы. Посмеивались и
другие. Однако те, к кому это в первую очередь от­
носилось, сидели чернее тучи.
Не выдержал первым старик Празуменщиков. Но
почему именно он —непонятно. Старик был уже дав­
но на заслуженном отдыхе, и это относилось к нему
еще меньше, чем к деду Опенкину. Видимо, обиделся
старый за мужскую всю половину.
Встал Празуменщиков, стукнул палкой об пол:
.— Хватит, Степан Петрович, не глупые —поняли.
— Ну раз поняли, значит, хватит, —согласился
Савельев. И распустил собрание.
Однако еще большего сраму набрались мужчины
на следующий день. С утра у избы, где находилось
правление, появился экстренный выпуск стенной га­
зеты (первый за десять последних лет). То-то собра­
лось народу!..
В газете был помещен отчет о прошедшем собра­
нии. А ниже шли карикатуры. Есть в Березках Филька-художник. Так этот Филька так мужиков на жен­
ский манер разукрасил, что ядовитее не сделал бы и
сам « Крокодил».
46

Сельские сороки немедля разнесли весть о муж­
ском позоре по всей округе. Березовским мужикам
без насмешек нигде не стали давать прохода. Полу­
чилось так, что хоть беги из родных Березок на Даль­
ний Восток или на Крайний Север.
Казаками, генералами и адмиралами березовских
мужчин еще и сейчас называют в районе. Хотя в этом
деле давно уже здесь все изменилось. И теперь если
о них говорить «казаки» или «богатыри», —так это
надо только в прямом и хорошем смысле.
П и сьм а

Женихи у нас не валяются. Нет, не валяют­
ся, —говорил дед Опенкин.
И это чистая правда. Не мужское —бабье у них
село.
Прошла война по мужской его половине, словно
коса по полю.
Отгремела война пожарами. Получила свое спол­
на, Новая поросль пошла в Березках. Не военные вет­
ры дуют. Однако, как войско во время боя, продол­
жают Березки нести урон. Уходят отсюда парни.
Парень есть парень —военная служба. Ушел из
Березок —прощайте Березки. Парня назад не ждут.
Нужны ему эти Березки. Любые открыты ему дороги,
другие манят его пути.
Сколько жителей этих Березок, молодых и плечи­
стых парней, —на шахтах Донбасса, в цехах Криво­
рожья!
Сколько их на уральских заводах, среди казах­
станских степей!
А сила Сибири, сила Востока разве без этих пар­
ней из Березок, как в сказке, сейчас растет?
Понимал председатель, что и Сибирь, и Донбасс,
47

целина и Урал —это тоже для всей страны. Там тоже
без рук ничего не сделаешь. Но и Березки не ради
одних Березок. И на Березках Россия держится.
Пусть малые они в фундаменте. А вынь из основы
хоть камушек, и в опоре уже изъян.
Как же ушедших вернуть в село?
— Трудное это дело, —говорили Савельеву. —Ой
же и трудное, ой же и сложное!
Степан Петрович это и сам понимал.
— Не интересно у нас в Березках, —объясняли
Савельеву, —особенно тем, кто молодежь. —Село
есть село, нет городской культуры. Ни театра тебе,
ни клуба чтоб клуб, ни улиц мощеных, а дома —раз­
валюхи.
Другие говорили более прямо:
— Рыба где глубже ищет. Мал в Березках у нас
трудодень.
И это понятно Савельеву. Правда и в том и в
другом.
Но разве повысишь колхозный доход, разве по­
строишь мощеные улицы и вместо прогнивших избе­
нок —дворцы, если некому строить, мостить и доходы
множить, если мало в колхозе рабочих рук?
Заколдованный прямо круг. Словно рота вошла в
окружение.
Решил председатель прежде всего обратиться к
тем, кто находился сейчас на армейской службе.
Узнал адреса у родителей —номерные различные поч­
ты. Сел за специальные письма.
Писал не от себя, а как бы от всех —от правления
и от колхоза.
Горы золота не обещал, писал по-мужски, серьез­
но. И про заколдованный круг, и про многие те недо­
статки, которые были и есть в Березках. Однако тут
же сообщал и о планах колхоза, говорил о будущем
и села, и района. Получилось из этих писем, что
48

именно тот, к которому каждое из них адресовано, и
есть великая надежда колхоза, что слава и жизнь Бе­
резок зависит лишь оттого, вернется ли он домой или
тоже в земли другие двинет.
Не очень в Березках верили в эти письма, а все же
ответов ждали.
Первым ответ пришел от Никиты Халдеева, Бла­
годарил Никита за честь, за письмо, а что же каса­
лось главного, то написал: мол, с дружками решили
давно ехать в Сибирь, друзей подвести не может и все
другое в этом же роде.
— Эх, председатель, —шутили в селе над Са­
вельевым, —что им твоя агитация! Да их на аркане в
село не затянешь.
Другие еще яснее:
— Да разве человека словами теперь возьмешь?
Ты бы тысячу им для начала, тогда бы другое дело.
Р а к е тч и к

— Степан Петрович! Степан Петрович!
Савельев сидел в правлении, когда вбежала по­
сыльная Нютка Сказкина.
— Приехал! Приехал! —кричала Нютка.
— Да стой ты! Кто же приехал?
«Возможно, опять ревизор, —подумал Савельев. ~п
Или начальство опять из центра».
А Нютка снова свое:
— Приехал! Приехал! —и чуть ли сама не пля­
шет. — Васька приехал! Васька, Шишкин. Натальи
Евсеевны сын.
— Шишкин! —Степан Петрович поднялся.
Шишкин —один из тех молодых солдат, к которым
были посланы колхозные письма.
Через минуту явился и сам приехавший.
49

Форма еще солдатская. Ремень. Фуражка. Защит­
ного цвета рубаха. На рубахе медаль «З а отвагу».
Взял парень под козырек:
— Шишкин, Василий. Бывший ракетчик. — И дер­
жит в руках письмо от колхоза. — Согласно письму, —
чеканит солдат, —прибыл, товарищ председатель, в
ваше распоряжение.
Глянул на парня Степан Петрович: красавец,
орел, богатырь!
I— Неужто приехал? — поразился и сам Савельев.
| — Так точно, —ответил солдат.
Смотрит на парня Степан Петрович: словно раз­
ведчик с Большой земли к ним в окруженную роту
прибыл.
Уж сколько шума было в тот день в Березках! Сби­
лись колхозники с ног. Каждый Васю к себе зовет.
Всюду ему угощение.
А девки, девки, невесты, красавицы, мчались к ка­
литкам, смотрели в окна, глазели во все глаза.
Шишкин идет, ракетчик. Медаль у него на груди
«З а отвагу». Если медаль, да чтоб в мирное время,
значит, парень вдвойне герой.
Идет по селу ракетчик. Чеканит ракетчик шаг.
Пополнение

На расспросы колхозников, что же его назад при­
вело, Вася отвечал по-солдатски, коротко:
— Прибыл для прохождения новой службы.
Усмехались колхозники:
1— Ну, ну, как тебе будет служба...
На вопрос о медали Вася делал таинственный вид:
За заслуги, но... не для разглашения.
Долго гадали об этой медали. Может, он самолетразведчик какой державы заморской сбил? А может,
50

в те дни отличился, • когда Г агарин поднялся в небо?
Или спас кому жизнь во время лютого шторма или
землетрясения.
Ракетчик о заслугах своих молчал.
Зато тараторила Нютка. Вообразила девчонка, что
Вася летал на Луну.
— У нас бы в газетах о том писали, —сбивали у
Нютки пыл.
Но Нютка была упрямой:
— Он, может, с секретным летал заданием?
И срок об этом писать не вышел.
Медаль утверждала в необычном геройстве.
После Васи в Березки приехали и еще трое из де­
мобилизованных солдат. Правда, один из них нена­
долго. Присмотрелся, пожался и снова исчез, словно
и вовсе сюда не заглядывал.
Однако и двое, а с Васей трое —это для начала
тоже немалый клад.
Воспрянул духом теперь Савельев. Стал наводить
справки о тех, кто раньше разъехался по разным, и
ближним и дальним, местам. И этим отправил пись­
ма: мол, приглашаем. Родные Березки и ждут, и на­
деются.

Учел председатель и то, что не помешает и чем-то
конкретным привлечь людей.
Главный вопрос для людей —жилище.
Вот и уговорил Савельев колхозников для возмож­
ных в селе новоселов построить для начала хотя бы
три дома.
Предложение вызвало спор.
- Строить для дяди! Сами с дырявыми крышами.
Поспорить поспорили, однако затем уступили.
Все понимали важность такого дела. К тому же сам
Савельев был неуступчив и крут.
Заложили три дома.
И, представьте, на новые письма Степана Петро­
вича люди опять откликнулись. И даже не трое, а
сразу четверо. Пришлось срочно браться за новый
дом.
Однако потом, после приезда первых, установи­
ли такой порядок: дом получай, вселяйся, но тут же
и сам берись за строительство нового —теперь для
других, не ты последний в село приехал, ждем и иных
пополнений.
Умно получилось. Понемногу, не в раз, не в два,
а все же люди в село потянулись.
К а в к а з с к и е го р ы

В каждой краюхе хлеба — человеческий труд и
пот.
Тысячи разных работ ведутся в колхозе в течение
года. Осенняя пахота. Весенняя пахота. Землю рых­
лят, боронуют. В бугристых местах ровняют. Вывозят
в поля навоз и тонны химических удобрений. Весной
стараются снег на полях удержать, чтобы не быстро
таял, а постепенно землю водой поил. Но это лишь
часть, а не все работы. В колхозах фермы, в колхозах
52

строительство, в колхозах много других хлопот.
За севом идет прополка. За прополкой другие идут
дела.
Но самое лучшее, самое горячее время в Берез­
ках —это когда обмолот.
Обмолот как бы венчает людей усилия.
Когда побежит по лоткам зерно, когда кавказским
хребтом насыплется, тут-то и захватит у каждого дух.
Вспомнится каждому путь тот нелегкий, которым па­
харь любой прошел, те тридцать потов, которыми
каждый из них изошел, чтобы этим кавказам вы­
ситься.
В дни уборки и в дни обмолота неузнаваемы наши
Березки. Гулом комбайнов полнится небо. Минута
дороже часа. Час приравняешь к суткам. Сутки здесь
кормят год. Тут невольно возьмешь и крикнешь:
— Время, остановись! Солнце, замри на небе!
Конечно, в колхозе есть комбайны. Они и косят,
и тут же на поле молотят зерно. Но это не тот обмо­
лот. Обмолот настоящий идет на колхозном току.
Центр обмолота —сама молотилка. Все внимание ей.
Она, как царица, в подобное время.
Уходят бесконечным потоком снопы в молотилку,
выходят чистым янтарным зерном, колхозной надеж­
дой, ее богатством.
Первый день обмолота превращался в Березках в
колхозный праздник.
Утро. Едва солнце проклюнуло небо. Еще не сбе­
жала с травы роса. Еще деревья сонливо дремлют.
А уже калитки в Березках поют на десятки различных
тонов. Каждый спешит на улицу.
Весь первый день обмолота Савельев проводил на
току. Работал на молотилке, становился к барабану и
не сходил до самого вечера. Неутомим в работе Са­
вельев. Руки проворны. Глаза —как у ястреба. Лишь
не воронь —подавай ты ему снопы.
53

Смотрят колхозники на председателя.
— Любит, любит Савельев у нас обмолот. — И тут
же старое вспоминают: —Он каждого пятого в нашем
колхозе, считай, пропустил через обдирочный тог
аппарат. С кого лень ободрал, кому спесь поубавил,
многим мозги прочистил.
Смеются колхозники:
— Григорию Сорокину был обмолот. Филимону
Дудочкину был обмолот. Ну, а Анисью Сыроежкину —эту просто, считай, провеял

Глава

третья

НА П Е Р ЕВ А Л Е
„Н е пущу!**

Нютка Сказкина —посыльная при правлении, та,
что пялила больше других глаза на ракетчика, —яви­
лась однажды к Савельеву:
— Степан Петрович, не могу я больше в по­
сыльных.
— Ну что же, —сказал Савельев, —жаль расста­
ваться, но одобряю. Куда собираешься?
— На ферму, Степан Петрович.
— Вдвойне одобряю.
Ну, имел же Савельев с Нюткой потом хлопот!
На ферме дела не ладились. Стадо увеличивалось
медленно. Плохо было с молодняком. Надои держа­
55

лись на уровне очень среднем. Заведующий фермой
Егор Тимофеевич Параев относился к работе недоб­
росовестно.
Нютка с жаром взялась за дело. Оказалась она на
редкость въедливой. Вначале засела за книги. И пер­
вый вывод, который сделала Нютка, начитавшись тех
книг: чистота и порядок —вот что должно быть глав­
ным в коровнике.
За чистоту, или, как говорила сама Нютка, за
«красоту», прежде всего и взялась девушка. Чуть
что —Нютка бежала к Степану Петровичу. То белила
нужны для стен, то доски для покрытия пола, то ка­
кие-то более совершенные ясли; наконец, достань ей
железные трубы —в коровнике нужен водопровод.
А поди достань эти железные трубы, если ты даже не
частник, а целый колхоз.
— Выходит, на свою голову отпустил я тебя на
ферму, —посмеивался Степан Петрович. Но доставал
и белила, и доски, и даже трубы.
Потом Нютка взялась за проблему кормов. Снова
читала какие-то книги, опять приходила к Савельеву,
наседала, наступала, твердила:
— Не тот рацион. Не тот рацион.
И тут же ему —какой нужен для коров рацион.
Вплоть до каких-то там витаминов. Вот и новая забо­
та у председателя —доставай для коров витамины.
Наведя красоту в коровнике, Нютка тут же ввела
санпост, то есть проверяла, насколько чисты у доярок
халаты и руки, и вообще в коровник без халатов ни­
кого не пускала. Стояла, как часовой.
Савельев из-за этого даже имел неприятность.
Приехал однажды в колхоз очень видный работник из
района. Прошел, не заходя к Савельеву, прямо на
ферму. По-хозяйски распахнул ворота в коровник, пе­
реступил порог.
I—. Стой! —закричала Нютка. —Стой!
56

Работник опешил, попятился. Подбежала Нютка и
вовсе вытолкала его наружу.
Потом он, конечно, посмеялся над этой историей.
Понял, в чем дело. Но тогда, в первую минуту, даже
обиделся. О чем и сказал Савельеву.
— Ну и ну... —выговаривал, правда улыбаясь,
Степан Петрович Нютке. —Ты что же, и мать род­
ную не пустишь?
— Не пущу, —упрямо стояла Нютка. — И вас без
халата, Степан Петрович, не пущу. Не полагается.
Никому.
— Ну и ну... —вновь повторил председатель.
А через несколько дней зашел Савельев в коров­
ник (конечно, в халате) и увидел такую картину. Рас­
хаживает по коровнику Нютка, а рядом с нею Васяракетчик. В пиджачке Вася, без всякого халата,
А Нютке хоть бы что. Глаза у самой светятся. Идет,
словно плывет.
— Вот тут, —объясняет ракетчику Нютка, —но
вые ясли. А это —водопровод.
Повернула кран —зажурчала вода.
Постоял Савельев, повернулся, не захотел сму­
щать Нютку, тихо вышел на улицу.
Первое м е с то

Вася Шишкин оказался лихим в работе. Он бы­
стро освоил трактор. Был принят в бригаду к Червонцеву.
Трактор в руках у Васи —словно игрушка, словно
послушный конь. Любо было взглянуть, когда Шиш­
кин ехал на тракторе в поле. Ракетчик не ехал. Он
гарцевал.
Девчонки в такое время к колодцам быстрей бе­
жали: мол, за водой. А сами лишь бы глянуть глазком
57

на Васю. Мальчишки неслись за ним километр.
И каждый из них половину бы жизни отдал, лишь бы
оказаться на месте Васи.
— Джигит, джигит! —выкрикивал дед Опенкин. —.
Кавказец. Хаджи-Мурат. —Дед Опенкин в селе был
начитанным.
В бригаде Червонцева установилась такая тради­
ция. Каждую весну устраивали трактористы между
собой соревнование на лучшего пахаря. Отводилась
каждому равная доля земли. Условия для победите­
ля —быстрее всех пропахать свою долю. Причем ни­
где не нарушив агрономической нормы —пахать на
20 —22 сантиметра вглубь.
58

На эти соревнования собиралось чуть ли не все
село. Даже дед Празуменщиков и тот приходил. Не
говоря уже о деде Опенкине. Этот носился от трак­
тора к трактору и истошно орал:
— Газу, газу, давай ему больше газу!
Редко кому удавалось побить Червонцева. Тут
ему не было равных. По сути, борьба шла за второе,
за третье место.
Впервые в этих соревнованиях принял участие и
Вася Шишкин.
В селе стали поговаривать, что ракетчик бригади­
ра побьет. Больше всех тут старалась Нютка:
— Конечно, побьет! На то и ракетчик.
59

И вот наступил день соревнований. Трактористы
сели на машины. Моторы взревели.
Вася резким рывком сразу ушел вперед. Червон­
цев слегка замешкался. Но это было не ново. Все зна­
ли привычку Червонцева трогать машину последним.
Словно хотел бригадир убедиться, что все и у всех в
порядке, своими глазами увидеть, как двинулся каж­
дый. Так было и в этот раз. Но потом, пропустив всех
вперед и плюнув поочередно на каждую руку, Чер­
вонцев взялся за рычаги. И вскоре нагнал ракетчика.
Обошел его метров на сто. Так продолжалось два
круга.
С третьего круга Шишкин с бригадиром сравнял­
ся. И трудно было теперь гадать, кто же выйдет из
них победителем. Ибо едва вырывался вперед Чер­
вонцев, как тут же Вася его настигал и обходил. И те­
перь уже бригадиру приходилось смотреть ему в
спину.
Однако к концу соревнования Шишкин заметно
сдал. Расстояние между ним и Червонцевым все уве­
личивалось.
И, как ни кричал дед Опенкин, тыча рукой на Ва­
син трактор: «Газу, газу, давай ему больше газу!» —
было ясно: дело Васи проиграно. Финиш был рядом.
И вдруг. Вот ведь случись неудача —заглох у Чер­
вонцева трактор.
Ну, ракетчик, не мешкай —рви! Победа в руках у
Васи.
Но... Что такое? Глушит ракетчик трактор. Бежит
через поле к машине Червонцева.
— Ну и ну! —только всплеснули руками зрители.
Подбежал ракетчик:
— Что там, Иван Панферыч?
Однако беды большой не случилось. Повозились
минуту-вторую бригадир и Василий. Вновь заработал
трактор.
60

Так и пришли они к краю поля: Червонцев —пер­
вым, Вася —за ним.
Долго обсуждали в Березках поступок Васи.
— Орел! —говорил дед Опенкин. —Суворовской
школы солдат.
— Эка куда хватанул! —отвечали на это деду. —
Ты поближе ищи примеры.
— Есть и поближе, —соглашался старик. И тут же
начинал о себе, о прошедшей войне, о том, как завел
он фашистов тогда в болото.
— Не было этого, не было! —возмущался старик
Празуменщиков. —Ты просто, Лукашка, от страха с
дороги сбился.
— Хви! —выкрикивал дед Опенкин.
И между стариками вновь начинался спор.
Червонцев
Если говорить о героях, имея в виду Березки, то,
конечно, тут первое место ему — Ивану Червонцеву.
Прошел он нелегкие годы и для страны, и для
колхоза, как верный ее солдат, не склонив головы.
В лихую годину минувшей войны Червонцев сра­
жался с фашистами. Он насмерть стоял у Москвы, и,
возможно, не будь в тех боях Червонцева, не удержа­
лась бы в ту лютую зиму Москва. Он бился у стен
Сталинграда. И, возможно, не будь там тогда Червон­
цева, не устоять бы в те дни Сталинграду. Он славу
свою солдата гордо пронес до Берлина. И, возможно,
не будь среди воинов наших Червонцева —не дошли
бы войска до Берлина. Вернулся Червонцев с войны
в Березки старшиной и с тремя орденами Славы.
— Полный георгиевский кавалер! —кричал дед
Опенкин, встречая солдата.
61

Вернулся Червонцев с войны героем и коммуни­
стом. Героем он был. Таким и остался.
Сказать о Червонцеве, мол, любит Червонцев зем­
лю, —это и слабо и мало. Вся жизнь для земли у Червонцева.
И это знает сама земля. И за это Червонцева лю­
бит. Может, в войне не погиб Червонцев из-за этой
ответной ее любви, из-за этой ее благодарности.
Приезжайте в Березки к началу пахоты, в первый
торжественный день. В белой как снег сорочке выхо­
дит Червонцев к трактору. В белой крахмальной со­
рочке выводит машину в поле.
Сердилась вначале жена:
— Оно ж на одну минуту.
И правда, трактористу —в сорочке белой! Это,
скорее, для сцены, певцу.
— На одну, —не спорит Червонцев, —но на вели­
кую: на первую встречу с землей.
Уяснила жена. Сама теперь готовит ему сорочку.
Заблаговременно. Лежит сорочка. Бела как снег.
Ждет великую эту минуту.
Ждет!
Н езаменимы й

Летом неизвестно откуда забрела в Березки цы­
ганка. Ходила она по избам и за рубль предсказыва­
ла людям разные судьбы. Многие тогда гадали. Не
удержался и заведующий фермой Егор Тимофеевич
Параев. Поначалу цыганка ничего путного ему не
сказала. Параев уже пожалел истраченный рубль. Му­
жик от природы прижимистый. Ворожея это замети­
ла и, чтобы хоть чем-нибудь поразить Егора Тимо­
феевича, а заодно и еще получить с него новые день­
ги, протянув руку, сказала:
I— Положи еще рублик —важную вещь скажу.
62

Параев поколеоался. Но любопытство взяло верх.
Порылся в карманах, вытащил деньги, отдал.
— А больше всего, золотой, —проговорила цыган­
ка, —берегись дамы бубновой.
Вскоре после этого гадания и появилась на ферме
Нютка. Глянул Параев — вот она, бубновая дама.
Стало в Нютке Параева раздражать все. И как хо­
дит, и как говорит. Даже веснушки на лице Нютки и
те не давали покоя Егору Тимофеевичу.
На ферме Параев давно. Пережил не одного пред­
седателя. И хотя похвастать-то ферме нечем, разве
что Василисой Прекрасной, да и то эта история давно
уже в прошлом, но сложилось так, что прослыл П а­
раев на своем посту человеком незаменимым. А поче­
му —и ответить трудно. Просто к нему привыкли.
Чуть что —Егор Тимофеевич грозился оставить
ферму. И его всегда уговаривали того не делать.
А почему уговаривали —опять непонятно.
И вот стала на пути у Параева Нютка.
Принялся Параев строить против Сказкиной раз­
ные козни. Стал по углам нашептывать дояркам не­
добрые слова против Нютки. Хотел Егор Тимофее­
вич, чтобы она ушла с фермы. И вдруг все это повер­
нулось только против него самого. Полюбили Нютку
на ферме. Не дали ее в обиду.
Поднялась на защиту молодой колхозницы и тет­
ка Марья, а она считалась лучшей дояркой в Берез­
ках. И колхозный зоотехник. И даже Наталья Быст­
рова —та, из которой при председателе Разумневиче
делали скопом масштабную знаменитость.
На очередном собрании работников фермы П а­
раева начали сурово критиковать.
Параев обиделся и тут же после собрания прибег­
нул к своему испытанному приему: подал заявление
с просьбой освободить его от заведования фермой.
Однако ошибся Параев.
63

На этот раз никто в ноги ему не поклонился.
Уговаривать не стали. Собралось правление и удов­
летворило просьбу незаменимого Егора Тимофее­
вича.
Встал вопрос, кого же назначить на его место.
Доярки кричали:
— Нютку!
Зоотехник поддержал. Савельев усмехнулся и то­
же не выступил против.
Стала Нютка заведовать фермой.
З атруд ни тел ь ное п ол ож ени е
Много хороших, работящих людей в Березках.
Иван Червонцев, бригадир полеводов Елизавета Ни­
китична, или попросту —тетя Лиза, жена дяди Гри­
ши, Вася-ракетчик, тетка Марья, Нютка... Да разве
только они одни! Не счесть хороших людей в Берез­
ках. После истории с мешком неузнаваем теперь Гри­
горий Сорокин. И Филимон Дудочкин вовсе уже не
тот. И крепко держит данное слово Сыроежкина
Анисья Ивановна.
И все же... И все же...
Да, не враз человек меняется. Примером тому тот
же Степан Козлов. Правда, после всем известных ин­
дивидуальных бесед, которые проводил с байбаками
Савельев, попритих было Козлов. И даже казалось,
Степана прежнего больше нет. Прежний умер. Родил­
ся новый. Но то лишь казалось. Прошел месяц, дру­
гой, и снова Козлов за старое.
— Маркиз, как есть Маркиз, —вспоминали клич­
ку, данную Козлову ипподромным председателем. —
Верно Рыгор Кузьмич тебя окрестил. Хоть и был он
мужик с перехватом, но глаз имел точный.
Да что я —ишак? —отбивался Козлов. —За
64

2

тот трудодень, что слезы, спину до боли гнуть! Что
мне —указ Савельев?! Я в жизни и так пристроюсь.
От отца и от деда перенял Степан мастерство шор­
ника. И, надо сказать, в этом деле Козлов был уме­
лец. Исчезал он из Березок на неделю, на две. Ухо­
дил в другие села на приработки.
Возвращался всегда довольный, сияющий, доста­
вал из кармана деньги.
— Вот... —говорил Козлов. —Ради этого и можно
согнуться в бараний рог.
— К легкой жизни, Степан, стремишься, —пока­
чивали головами колхозники. Правда, кое-кто ему и
завидовал.
После одной из подобных отлучек вызвал Савель­
ев к себе Степана:
— Ну как дальше, тезка, жить будем?
— Как? Полегоньку, не торопясь, —нагло ответил
Козлов.
Степан Петрович понял: крутого разговора не из­
бежать. И он состоялся. Закончил его Савельев пря­
мой угрозой.
— Вот что, —сказал председатель, —чтобы это
было в последний раз. Иначе пеняй на себя.
— Ишь ты, милиционер! —ругал Козлов Савель­
ева по дороге домой.
Через несколько дней Козлов снова исчез из Бе­
резок.
Угроза не подействовала, и Степан Петрович ока­
зался в затруднительном положении. Сдержать сло­
во —лишишься в колхозе лишнего человека. Не
сдержать, пройти мимо —поставишь себя в нелов­
кое положение. Вот и найди здесь правильный выход.
Зря мучился председатель. Вернувшись в Берез­
ки, Козлов сам явился к Степану Петровичу и поло­
жил перед ним заявление об уходе из колхоза.
Такого оборота Савельев не ожидал. Расстроился
2

Наш колхоз стоит на горке

.65

даже Савельев. Стоял он минуту молча. Потом не
сдержался, бухнул кулаком по столу:
— Уходи!
— Бежит, бежит из колхоза народ, —злорадство­
вал Егор Тимофеевич Параев.
З а к о н парности

Как-то одно к одному: только уехал из колхоза
Степан Козлов, —как новая убыль в Березках. Опять
задержала районная милиция Глафиру Носикову за
спекуляцию. На этот раз судили ее. Наказали, прав­
да, нестрого, но все же —год исправительных ла­
герей.
— Ну, вот тебе закон парности, — сказал Са­
вельев.
— Что, что? —переспросил дед Опенкин.
Председатель был дома. Старик и принес ему эту
новость.
— Закон парности, —повторил Степан Петрович.
— А-а... —протянул дед. Но лишь сделал вид, что
понял. А сам ничего не понял.
Дед Опенкин тут же помчался к Феде Кукушкину.
— Закон парности? —переспросил Федор. Заду­
мался, сморщил лоб.
Пошел порылся в каких-то книгах, вернулся, ска­
зал:
— Нет, Лука Гаврилович, такого закона.
Опенкин вернулся к себе в избу и заговорил сно­
ва с Савельевым. Степан Петрович ему и объяснил,
что это не столько закон, сколько нечто вроде при­
меты. Для большей ясности приводил старику приме­
ры: нашел белый гриб —ищи рядом другой, застуча­
лась беда в двери —жди и еще одну следом.
I.— Понятно, —сказал Опенкин.
66

Глафиру Носикову в селе не любили. Мирились,
но не любили. А мириться было из-за чего. Глафира
давала в долг деньги. В худую минуту можно было к
Носиковой пойти, заранее зная, что не откажет.
Правда, давала деньги она под проценты. Взял три
рубля —верни три пятнадцать. Пятнадцать —это и
есть проценты.
Поэтому, узнав о решении суда, многие посожа­
лели. А сердобольные люди вообще говорили:
— Своя же баба, местная. Хоть и дрянь, но не чу­
жая. Сурово, сурово с ней...
И вдруг пришло от Глафиры письмо с просьбой
взять ее на поруки. То есть если колхоз за Носикову
поручится, то ее снова вернут в Березки.
Вот тут-то и начались споры. Одни —брать на
поруки Глафиру. Другие —не брать. Третьи —посту­
пить так, как скажет о том Савельев.
— Возьмет он Глафиру, возьмет... —зашептались
в Березках. —Сейчас это модно.
— Нет, не возьмет, —говорили другие. —Мужик
он с норовом. На моду Савельеву чхать. Будь что дру­
гое, возможно, и взял бы. Однако тут спекуляция.
— Ну что скажешь? —спросил Червонцев Саве­
льева.
— Мнения своего не скрываю, —ответил Степан
Петрович. —Таких, как Глафира, круто надо учить.
Однако давить не стану. Поступим так, как решит со­
брание —по большинству голосов.
Собрание было бурным. Единого мнения не было.
Пришлось голосовать.
Дед Опенкин при голосовании решил увильнуть,
воздержаться —на всякий случай, чтобы потом ни
одна из сторон его не корила.
Когда подсчитали, кто «за» и кто «против», то
выяснилось, что голоса распались. И опять на две
равные половины, как тогда, при выборах Лапоногова.
67

Переголосовали, и опять получилось то же самое.
Дед Опенкин замер. Неужели вспомнят? И правда,
вспомнили. Уловку деда заметила Нютка Сказкина.
— Ну, Лука Гаврилыч, а ты же за что? —спросил
Червонцев, который проводил это собрание.
Понял старик, что он опять оказался в том же са­
мом положении. Его голос хоть и единственный, но
решающий. «Тьфу! —сплюнул старик. —Ишь парши­
вец! —вспомнил он Федю Кукушкина. —А говорил,
что закона парности нет! Прав Савельев —закон
имеется».
Подумал старик и поднял руку так же, как и на­
чальство, против Глафиры. Проголосовал и решил
дело. Те, кто был за Глафиру, ругали потом старика.
— А я —что? Я ничего, —оправдывался дед
Опенкин. —Я ни при чем. Я по закону.
— Это по какому еще закону?
И дед понес про закон парности.
Больше всех шумел Егор Тимофеевич Параев.
Причем, конечно, не столько на старика, сколько в
адрес Савельева.
— Ему что, —говорил Параев, —нашего брата
ему не жалко. Чужак, пришелец.
Тр а о са

Дороги к Березкам —сплошное горе. Даже к со­
седним колхозам «Дубки» и «Грибки» на каждом мет­
ре по три колдобины. А если хочешь добраться к рай­
онному центру —готовься к тому, что лишь наполо­
вину живым прибудешь.
Это — когда по сухому, летом.
А что же сказать, если весна или осень. Тут не­
пролазная грязь. Сколько рессор на этих дорогах по­
бито! Сколько напрасно здесь сожжено бензина!
68

Бедные машины! После поездок по этим дорогам это
ряды калек.
В дождливую осеннюю пору Березки как непри­
ступный рыцарский замок, как таинственный остров
в открытом море, как станция Северный полюс. От­
резаны наши Березки от лежащего рядом мира.
Не зря в колхозе сложили частушку:
Есть на свете пароход,
Есть на свете теплоход.
Не придумали лишь люди
Для Березок грязеход!

И вот привез Степан Петрович из района важней­
шую новость. Через земли района и даже колхоза бу­
дет проложена трасса. Дорога большого значения.
Докладывая об этом членам правления, председатель
назвал трассу артерией.
Правда, по плану дорога пройдет от Березок на
расстоянии семи километров.

И вот тут-то Степан Петрович сказал:
— На эту трассу нам бы тоже ответить трассой.
И пояснил: мол, от Березок к этой большой доро­
ге провести и свою дорогу.
— Пора выходить нам в широкий мир, —говорил
Савельев. И усмехнулся: —Так сказать, прорубим
окно в Европу.
Конечно, построить дорогу силами колхоза, пусть
она и в семь всего километров, дело совсем не про­
стое. И все же если пугаться дела, то лучше всего ни
за что не браться. Много ли легких на свете дел?
В Березках колхозники не из пугливых.
— Надо дорогу строить?
— Будем дорогу строить! Однако какой нам за
это пойдет трудодень? Тот самый?
— Тот самый, —ответил Савельев.
Поежились колхозники:
— Пусть подождет дорога.
Но Савельев решил не ждать.
Взял он кирку, лопату, вышел с рассветом к око­
лице. Проснулись люди, видят —Савельев дорогу ла­
дит.
— Савельев дорогу ладит!
— Савельев дорогу ладит! —пошло по селу.
Первым прибежал бригадир Червонцев, рассме­
ялся:
— Ты что же, Степан Петрович, один?!
— Один, —отвечает Савельев.
— Ну что же, давай помогу.
— Вот и выходит —двое.
Прибежал за Червонцевым Вася-ракетчик. За
Шишкиным —дед Опенкин:
— Ах, опоздал! Ах, опоздал!
Дядя Гриша явился пятым.
Дудочкин был шестым. Потом были десятый, двад­
цатый, тридцатый...

В общем, возникла народная стройка. Заработали
здесь трактора и катки.
Подзадорил Савельев колхозников. Мол, интерес­
но, кто же быстрей управится: те, мастера с настоя­
щей трассы, или они у себя в Березках?
— Прыткий, прыткий у нас председатель, —гово­
рили колхозники. —А что же, верно, чего же время
напрасно тянуть!
Дорогу строили дружно. Семьи пошли на спор:
то ли Беловы, то ли Сизовы, то ли Корытовы, то ли
Копытовы лучшими в стройке будут.
Не отстали колхозники от мастеров с настоящей
трассы. Завершили работу в одинаковый с ними срок.
Чайная

Бегут по стране дороги. Тысячи разных дорог. Па­
утиной бесчисленных линий ложатся они на карту.
Паутиной бесчисленных линий режут родную землю.
Вдоль, поперек, к югу, на север, к любому большому
городу, любому поселку, любой деревеньке дорож­
ные тянутся нити. Бегут по стране дороги. Уходят до­
роги вдаль.
Солнце палит, дождь, непогода, бураны, гроза, ме­
тель —идут по дорогам машины. Раннее утро, позд­
ний ли вечер, солнце стоит в зените или землю ско­
вала ночь —идут по дорогам машины. Уходят машины
вдаль.
Та, важная очень трасса, которая нынче легла у
Березок, тоже одна из таких дорог.
Все хорошо на трассе. Плохо одно: мчишь из кон­
ца в конец —и поесть тебе негде.
Степан Петрович приметил этот ее недостаток.
«А что, —рассуждал председатель, —если в наших
местах у трассы построить, допустим, чайную или хо­
71

тя бы буфет? Колхозными силами. И колхозу их со­
держать. Тут же двойная выгода: и тот, кто едет, бу­
дет чайной такой доволен, ну, и, конечно, колхозу
доход от этого».
Председатель и место уже прикинул. Как раз на
развилке, где их самодельная трасса входит в боль­
шую трассу.
Мысль о чайной пришлась по душе и правлению.
А бухгалтер, тот прямо сиял. Чувствовал счетный ра­
ботник, что тут колхоз внакладе не будет.
Открыли колхозники чайную. Назвали ее «Берез­
ки». На всю трассу «Березки» были пока одни. Пред­
ставьте, как ломились двери у этой чайной!
Однако чайная принесла председателю великие
неприятности. Вызвали Савельева в район и предло­
жили ее закрыть.
— Не колхозное это дело, —сказали строго Сте­
пану Петровичу. — Есть специальные, предусмотрен­
ные государством тресты и управления. Нечего им
мешать.
А разве колхоз мешает? Пусть тоже откроют чай­
ную.
— Мы ж для людейпостроили!
Упрекали Степана Петровича в том, что погнал­
ся председатель за лишним доходом, и если говорить
политически, то это какой-то заскок —то ли вперед,
то ли куда-то вправо.
«Вперед» —это совсем не страшно. Это даже,
скорее, похвально. Вот «вправо» —это намного слож­
нее. «Вправо» —значит, куда-то не в верную сторону.
А при чем здесь неверная сторона, если от чайной
лишь общая польза? Не согласился председатель с
мнением районных властей, ездил специально в об­
ласть. Чайная и там поставила многих в тупик.
— Да, впервые такое в областной нашей прак­
тике.
72

Хотели, между прочим, тоже ее закрыть.
И все же вернулся Савельев с победой.
Неизвестно, как будет дальше. Но чайная все же
пока стоит. Отлично в той чайной кормят.
Г рибоварня

Грибов в Березках — вози возами.
И колосовики здесь бываю т—это первые грибы;
появляются они ранним летом, когда колосится рожь.
И, конечно, не переводятся грибы весь август, и весь
сентябрь, и так до самых заморозков.
Однако выбирали в Березках их самую малость.
Ценился только «гриб». Грибом называли белый. Все
же грибы остальные считались вроде сорной травы.
Даже маслята, даже лисички и даже грузди.
Лучшим, а вернее, единственным грибником счи­
тался в Березках дядя Гриша, тот, которого звали Т е­
тей. Собирал он грибы для продажи. Возил их в об­
ласть. Хотя дохода от этого никакого и не имел.
Областной город далеко. Денег, вырученных от про­
дажи грибов, как раз хватало на оплату дороги. Ездил
же дядя Гриша лишь потому, что вообще любил
ездить.
Обилием грибов в Березках Савельев был потря­
сен. Решил председатель построить прямо в лесу кол хозную грибоварню. Руководить строительством Са­
вельев по совету деда Опенкина поручил дяде Грише.
Сложили грибоварню в три дня. Ибо грибовар­
ня —это не завод и не фабрика, а просто сарай или
будка: крыша, четыре стены и котел для варки грибов.
О березкинской грибоварне узнали в районе, и
так же, как с чайной, Савельев опять имел неприят­
ности. Вновь говорили: «не то», «не туда», «не кол­
хозное это дело».
73

— В районе есть заготовительная артель, —сказа­
ли председателю. —Пусть артель и занимается грибоварением.
А поскольку грибоварня уже построена, то и при­
няли в районе решение, чтобы колхоз передал грибо­
варню в эту артель.
Вернулся Савельев из района хмурым. Хотел снова
ехать в область, но задержали дела колхоза. Как раз
в самом разгаре была уборочная пора.
А через несколько дней примчалась к председате­
лю Нютка Сказкина:
— Степан Петрович, Степан Петрович! Ой, что
случилось. Ой, что случилось! Нет грибоварни в
лесу!
— Как —нет?! —опешил Савельев.
— Нет, нет! —тараторит Нютка.
Сходил председатель в лес, глянул на то место, где
сложили они грибоварню, —верно, нет грибоварни,
словно и не было.
Понял председатель: обозлились на решение
районных властей колхозники, разобрали в момент
грибоварню.
Пытался Савельев дознаться, кто виноват. Но так
и не выяснил. Все разводили руками. И в один голос:
— Сами такому дивимся.
С грибоварней в Березках не получилось. Дядя
Гриша по-прежнему единственный здесь грибник и
заготовитель.
С тул ьчики с ды рочкой

К зиме работы в колхозах заметно стихают. Осо­
бенно у полеводов.
В длинные зимние вечера кое-кто в Березках за­
нимался плетением корзин. Особенной мастерицей
74

считалась Варвара Нефедова. Орудовала она лозой,
словно иглой и ниткой. Проворность рук у нее по­
разительная.
Корзины колхозники возили в район на базар.
Насмотрелся однажды Савельев на проворные
Варварины руки, на горы сплетенных ею корзин и,
во-первых, подумал: «Да, немало у нас способных
людей», а во-вторых: «Вот ведь тоже доход колхозу.
Конечно, корзины —неплохо, —рассуждал председа­
тель. —А если расширить дело? И изготовлять в Бе­
резках в зимнюю пору, допустим, плетеную дачную
мебель? »
Идея захватила Савельева. Заговорил он с Варва­
рой Нефедовой. Та ахнула:
— Да как же так? Да к этому мы неспособные!
Однако интерес проявила. А в конце разговора
сказала:
— Что же, Степан Петрович, не боги горшки об­
жигают.
Ездил Савельев в область, привез оттуда какого-то
молодого человека. Называл его важно: «товарищ
архитектор» и «модельер». Этот «товарищ архитек­
тор» и «модельер» и сорганизовал за месяц производ­
ство в Березках плетеной мебели. Стали делать
стулья, кресла и кресла-качалки.
А потом дед Опенкин внес и новое предложение.
— Вот что нужно еще делать, —заявил дед, —
стульчики с дырочкой.
— Какие тебе еще стульчики с дырочкой! —
огрызнулись на деда.
— Для детей, —пояснил старик. И сам, как обра­
зец, сделал первый стульчик. И очень удачный.
Опробовал стульчик двухлетний Гришатка Нефе­
дов, сын Варвары. И тоже удачно.
Эти стульчики с дырочками плели теперь все.
И взрослые, и старики, и дети.
75

При сбыте продукции оказались они самыми ход­
кими. Даже для Москвы заказали однажды в Берез­
ках тысячу стульчиков с дырочкой.
В новом начинании Березкам никто не помешал.
Табак

Неожиданно Савельева пригласили в район. При­
ехал. Показали письмо. Прочел Степан Петрович и
ахнул.
Речь в письме шла о Березках, а точнее, о предсе­
дателе. Гор'одились одно на одно обвинения.
Сообщалось, что Савельев покрывает воров. (При­
водилась история с Григорием Сорокиным.) Насаж­
дает на важные должности своих людей, а работни­
76

ков старых, заслуженных изгоняет. (История с Параевым.) Равнодушно относится к людям колхоза.
(Отказался взять на поруки Глафиру Носикову.)
Были в письме обвинения и посильнее. Мол, пота­
кает председатель кулацким настроениям. (Об огоро­
де Анисьи Сыроежкиной.) И снова о той же чайной и
той же грибоварне: мол, тянет Савельев в неверную
сторону.
Далее в письме говорилось: колхоз разваливается,
люди бегут из Березок. И тут же конкретно — Степан
Козлов.
И как общий вывод: пока не поздно, Савельева
надо снять.
Письмо было без подписи.
Разбирать дело Савельева приехал в Березки ста­
рый знакомый. Тот самый представитель из района,
который заставил деда О пен кина поднять руку, ко­
гда избирали председателем Лапоногова.
Приехал представитель с огромным желтым порт­
фелем. Роста он был высокого. И этот рост, и особен­
но портфель уже сами собой невольно внушали тре­
пет.
Районный работник расположился в правлении
и стал вызывать людей. Конечно, по одному. Побы­
вали у него Григорий Сорокин, Параев, Нютка, кол­
хозный зоотехник. Затем представитель ходил по се­
лу, заглянул на ферму, осмотрел чудо-огород Анисьи
Сыроежкиной. Потом вновь вернулся в правление и
продолжил свои беседы.
К приехавшему был вызван и дед Опенкин.
— Ну, Лука Гаврилыч, ты должен нам помочь.
Помочь, —сказал представитель. —Дело несложное,
а все же... Савельев живет у тебя?
— Ну, у меня.
— Так, так... Пьет?
I— Пьет. Кофию пьет по утрам.
77

Представитель хмыкнул.
— Ну ладно. А что ты скажешь про историю с
Григорием Сорокиным?
— Другой бы Гришку, конечно, под суд, —начал
старик. — Но Савельев не тот человек...
— Хватит, хватит! —прервал представитель. —,
Все ясно. Значит, под суд? Правильно.
Дед с удивлением посмотрел на районного гостя.
Но тот уже задал новый вопрос:
— А что ты скажешь, товарищ Опенкин, про
гражданку Сыроежкину и ее огород?
— Что я скажу? Да та Аниська мне в ноги долж­
на поклониться! Кабы послушал меня Савельев, тут
для Аниськи и очень дурным могло бы запахнуть.
— Так, так... —произнес представитель. —Значит,
предупреждали Савельева. Не послушал Савельев?
— Нет, не послушал, —ответил старик. —И не
ошибся. Правильно сделал...
— Хватит, хватит! —прервал районный работ­
ник. — Все ясно.
Дед с еще большим удивлением посмотрел на го­
стя. Насторожился.
— Что тебе ясно?
— Зазнался Савельев. Советов народа не слу­
шает. Воров покрывает. Вот так и напиши. Как ска­
зал, так и напиши. —Представитель придвинул к де­
ду лист чистой бумаги.
Дед посмотрел на бумагу, на гостя, опять на бума­
гу, снова на гостя. Поднялся и вдруг:
— Вошь!
— Что? —не понял представитель.
— Вошь, говорю! —повторил Опенкин. — Эх ты,
малое насекомое. Только зуд от твоих бесед.
Для наглядности старик почесался локтями, напя­
лил шапку и, не попрощавшись, вышел из комнаты.
После Опенкина у представителя побывало еще
78

несколько человек. И вдруг, не переговорив со все­
ми, кто был к нему вызван, грозный работник неожи­
данно прекратил дальнейшее расследование и срочно
уехал в район.
А вскоре к Савельеву прибежала Нютка Сказкина:
— Ой, Степан Петрович, что будет, что будет!
— Ну, что там еще случилось?
С этим, с длинным, Вася схватился.
— Ракетчик?
Нютка кивнула.
— Ну и что же ракетчик? Ударил?
— Нет, не побил. За грудки брал. Но не побил.
— Да, —произнес Савельев. —Дело, выходит, со­
всем табак.
Гв а р д и я

Уехал представитель, а через день в колхоз при­
шла телефонограмма. Савельева срочно вызывали к
секретарю районного комитета партии.
— Снимут Савельева, снимут, —поползли по Бе­
резкам слухи.
О том же думал и Савельев. Вновь перебирал Сте­
пан Петрович в памяти весь этот год, день за днем,
шаг за шагом. Искал, в чем промахнулся, где пере­
гнул. Не находил. Конечно, кое-кого обидел. Где-то
был крут. Где-то излишне ершист. Год был нелегким.
Но совесть чиста.
— А, к черту их всех! —ругнулся Савельев.
Устал, конечно, председатель за год. В последние
дни надергался. Однако потом подумал: «А что же
такого случилось? Ничего. Все даже очень идет нор­
мально. Ехал в Березки —не о мимозах и розах ду­
мал».
С такими мыслями и приехал председатель в
79

район. По пути подготовил речь. Решил наступать и
без боя не даться.
Неожиданности начались сразу. Вопреки предпо­
ложению, секретарь райкома встретил Савельева при­
ветливо:
— Счастливым родился, счастливым. В сорочке.
Савельев почувствовал: что-то произошло. Но что
именно, Степан Петрович понять не мог.
— Гвардия у тебя, гвардия, —сказал секретарь.
И это снова было загадкой.
— Вот что, возвращайся в колхоз, —сказал секре­
тарь райкома. —Считай, что дело твое рассмотрено.
Претензий райком не имеет. Работай. Трудись. —По­
том чуть построже: —А своим накажи: за рукопри­
кладство, если еще хоть раз повторится, ответ будет
общий, твой в том числе. Заруби.
Савельев понял, что речь шла о Васе и том, вы­
соком.
— Да он же дурак, —не сдержался Степан Петро­
вич, имея в виду районного представителя.
— Осторожней, товарищ Савельев, —насупился
секретарь. —Ты наши кадры не трогай. Умом не бле­
щет —согласен. Не слепой —вижу. Но исполните­
лен. —Секретарь задумался, взглянул на Савельева. —
Вот что, Степан Петрович, как посмотришь, если те­
бя на работу в район?
Савельев покачал головой.
— Что, не прельщает?
— Нет, почему же? Но и в колхозах люди нужны.
— Нужны. Ой как нужны! —вздохнул секре­
тарь. —Всюду нужны. Ну что же, ступай. — И опять
повторил: —Гвардия у тебя, гвардия.
«Что это он все время про гвардию говорит?» —
подумал Степан Петрович.
Секретарь уловил непонимающий взгляд Са­
вельева.
80

— О людях твоих говорю. О людях. —Секретарь
усмехнулся. —Два часа вот тут у меня просидели.
Чуть шкуру с живого не сняли.
Секретарь взял Савельева под руку, подошел с
ним к двери. Раскрыл. Глянул Савельев —вот она,
«гвардия». Стоят перед ним Червонцев, бригадир по­
леводов Елизавета Никитична, или попросту —тетя
Лиза, Нютка Сказкина, Сыроежкина Анисья Иванов­
на и даже Григорий Сорокин.
— Ну, получайте своего председателя, —произ­
нес секретарь. — Ершист он у вас, ершист.
Возвращались из района все вместе на грузовой
машине. Савельеву предложили сесть в кабину, но он
отказался. Распахнул дверцу перед Елизаветой Ники­
тичной. Но и та отказалась. И Анисья Ивановна тоже.
— Я там, наверху, —улыбнулась Анисья Иванов­
на. —Там воздуха, света больше.

Залезли все в кузов. Стояли, облокотившись на ка­
бину, плотно прижавшись друг к другу.
А навстречу бежали родные поля. И солнце све­
тило в небе. И ветер бил в лица. Бил, вышибал слезу.
Но неожиданности этого дня не закончились.
Едва вернулись в Березки, едва Степан Петрович ски­
нул свою районную пару, как вбежала в избу Нют­
ка Сказкина и закричала:
— Ой, что будет, что будет, Степан Петрович!
— Ну, что там еще?
— Вася, опять Вася...
— Что — Вася?
— Дознался Василий: Параев писал.
— Ладно, бог с ним, с Параевым, —махнул Са­
вельев рукой. Потом забеспокоился, встревожился.
Уж больно взволнована Нютка. — Неужто Василий
его побил?
— Побил, —простонала Нютка. —Что будет, что
будет, Степан Петрович!..
Однако ничего не было. Параев смолчал.

Глава

четвертая

ВЕЧН Ы Й ОГОНЬ
Р ы ж и й Л ё н тя

Рыжий Лентя чем-то в деда. Даже во многом. Ви­
димо, черты характера в роду Опенкиных повторяют­
ся. Через колено. Потому что отец Ленти, то есть сын
деда Опенкина —Серафим Опенкин, человек абсо­
лютно смирный. И старики говорят, что и у деда
Опенкина отец, то есть дед отца Ленти, тоже был му­
жик смирный, почти что робкий и уж совсем не болт­
ливый.
Озорство в Ленте проявилось на втором же меся­
83

це от рождения. Разбросав пеленки, он выполз из
люльки и бухнулся на пол. Говорят, то же самое бы­
ло и с дедом Опенкиным, и тоже на том же месяце.
Впрочем, случаи эти в селах совсем не редки. И тут
могло быть просто случайное совпадение.
Но, по мере того как рос Лентя, этих совпадений
становилось все больше и больше.
В три года Лентя объелся в лесу какой-то негод­
ной ягоды, и его чуть не похоронили. То же случи­
лось в свое время и с дедом Опенкиным.
На шестом году жизни Лентю бодал козел и оста­
вил рубец на левой ноге. Такой же точно рубец и по
той лее самой причине был и у деда Опенкина, толь­
ко на правой.
На восьмом году и тот и другой тонули в реке.
С пяти лет и до ухода в солдаты деда Опенкина
ежегодно лупили за покражу соседских яблок. Лен­
тя пока не достиг призывного возраста, но бьют его
за яблоки тоже с пяти годов.
В десять лет Лентя попал в лисий капкан. Та же
история произошла и с дедом Опенкиным, только тот
угодил в волчий, и в лесу, а не на поле, как было с
внуком.
Последняя беда с Лентей произошла совсем не­
давно. Был в Березках бык Маврикий. Бык племен­
ной. Силы огромной. Роста огромного. Глазищи злые.
Кольцо в носу. Ударит рогами —бревно навылет. Дви­
нет копытом —земля дрожит.
Сорвался с привязи как-то Маврикий. И надо же,
чтобы случилось так, —не за кем-то другим помчался,
а выбрал именно Лентю.
Ленте бы больше не жить. Но тут подвернулась
береза. Быстрее кошки взлетел на березу Лентя. Как
он туда попал, все поражались! Береза высокая, сучь­
ев нет, ствол не меньше чем в два обхвата.
Уже потом другие мальчишки на ту березу залезть
84

пытались. Не удалось никому. Пробовал Лентя вновь
повторить —не получилось. А вот тогда получилось.
Учитель в селе объяснил, что это от очень большого
страха. Бывают такие минуты, когда от испуга чело­
век невозможное вдруг совершит. Так случилось, на­
верно, и с Лентей.
И надо же: точно такая же вещь произошла в дет­
стве и с дедом Опенкиным. Разница только в том, что
рыжий Лентя взмахнул на березу, а дед Опенкин за­
лез на липу. Да еще в том, что дед Опенкин вернулся
на землю сам, то есть бухнулся с липы. А для того
чтобы снять Лентю, из района пригнали пожарную
машину.
Унаследовал Лентя все дедово накрепко: и вздор­
ный характер, и злой язык. Туг они в равных. И еще
одну важную вещь унаследовал внук от деда. Любит
Лентя родные Березки, любит родную землю.
Впрочем, это характерно для всех в роду у Опенкиных. Это единственное, что не чередовалось.
Э к с п е р и м е н та то р

Рыжий Лентя, помимо того что воровал яблоки в
соседских садах, был еще и экспериментатором.
Правда, вечных двигателей он не изобретал и ра­
кеты, чтобы лететь на Луну, не конструировал. Все на­
чинания Ленти были связаны с землей. Лентя пре­
красно знал все земли вокруг Березок. И мог вполне
научно объяснить, где что лучше сеять и в какой год
что: рожь, ячмень или, скажем, просо. И в какой оче­
редности, чтобы не истощить плодородие почвы.
Больше всего Лентя ценил рожь и лен. Однако на­
чал он свои эксперименты с другого —с репы. Репа
вкусная —мальчик ее любил.
В Березках при школе был небольшой земельный
85

участок. А у каждого школьника свои грядки. Тут
Лентя вместе с другими ребятами и хозяйничал. Вы­
читал мальчик в каком-то журнале, что растения чут­
ки к музыкальным звукам —развиваются от этого бы­
стрее. Вот и решил испробовать на репе.
Явился однажды Лентя на школьный участок с
дудкой. Уселся возле своих грядок, начал играть.
Все пялили глаза на мальчишку, но он не обращал
ни на кого внимания. На вопросы: «Зачем дудка?» —
не отвечал, держал в тайне.
Однако играть долго на дудке оказалось делом со­
всем не легким. Даже при всей своей огромной любви
к репе Лентя более тридцати минут дуть в дуду не
мог —требовался очень большой перерыв для отдыха.
Дуду пришлось заменить. Но и те дни, которые
мальчик потратил на дудку, не прошли для него без
пользы: репа пока особых признаков быстрого роста
не проявляла, но грудь у мальчишки стала расти.

Заменил Лентя дудку на патефон. Дед Опенкин
долго патефон не давал, и тут экспериментатору при­
шлось раскрыться.
— Хви! —поразился дед. Подумал, но патефон
отдал.
Стал Лентя теперь появляться с патефоном возле
репы и крутил ручку с утра до позднего вечера. Ока­
залось, и это для Ленти с пользой. За месяц так раз­
вились у него на правой руке мускулы, что матери
пришлось срочно распарывать рукава на рубахах.
Репа уродилась у мальчишки на славу. Председа­
тель Дровоколов (это было как раз при нем) так по­
разился, глядя на эту репу, что тут же хотел радиофи­
цировать все березовские поля. Он не успел осущест­
вить этот проект лишь потому, что увидел Лентину
репу, к сожалению, в последние дни своего пребыва­
ния в Березках.
Однако успех Ленти вряд ли стоило отнести к ка­
кому-то особому пристрастию репы к вальсам или к
фокстротам. Скорее всего, дело было в другом: Лентя
хорошо обработал землю. Потому что, когда на сле­
дующий год один из внуков тетки Марьи решил по­
вторить тот же опыт, у него ничего не получилось.
Вообще осрамился —репа завяла.
— Не та музыка, —сказал Лентя.
На следующий год Лентя занялся изучением раз­
личных сортов удобрений. Именно с удобрениями и
связан второй его эксперимент.
Сапропель

Когда Лентя впервые произнес это слово, все вы­
лупили на мальчишку глаза.
— Сапропель, сапропель... —повторял дед Опен­
кин. —А? Что же это такое? Сапропель...
87

Сапропель оказался болотным илом. Много его в
тех местах, где стояли Березки. И на дне Переплюйки —маленькой речки, которая дугой огибала село.
И в лесных озерах —Дышло, Копыто (одно из них бы­
ло длинным, другое —круглым). Но больше всего —
в пруду, который начинался сразу же за пришколь­
ным участком.
Болотный ил рыжий Лентя решил использовать
как удобрение. Таскал его из пруда ведрами, затем
перекапывал вместе с землей на своей делянке.
Эксперимент получился.
Мальчик в тот год посадил капусту. Капуста, как
и репа, выросла у Ленти всем на загляденье. Вилкй
уродились такими, что вдвоем их с трудом обхватишь.
Кочаны были плотными-плотными. Представьте —
ножи их не брали! Секачи и те тупились.
Не менее других успеху Ленти поразился и сам
Савельев. Стал он у деда Опенкина выспрашивать, в
чем же таится причина такой удачи.
— Сапропель, —ответил старик.
Такого слова Савельев не знал. И даже подумал,
не шутит ли дед Опенкин.
— Сапропель, —повторил старик и усмехнулся. —
Эка какое слово! Научное, книжное. А на самом де­
ле, —дед выразительно сплюнул, —под этим словом —
ну как бы помягче сказать? —дерьмо.
Савельев обратился к книгам. То, что прочитал
председатель, немало его удивило. Оказывается, бо­
лотный, речной и озерный ил, которого так много в
округе Березок, представляет из себя ценнейший вид
удобрений. Правда, подходит он лучше для огород­
ных культур. Прежде всего для капусты, потом для
моркови.
Но еще больше сразило Савельева то, что эти по­
лезные свойства ила были известны людям давно-дав­
но. Пользовались илом как удобрением еще задолго

до нашей эры: и в Древнем Египте, и в Вавилоне, и в
Китае, и в Индии.
Потом о болотных и речных перегноях люди поче­
му-то забыли.
Лентя торжествовал победу. На следующий год на
колхозные поля в Березках были вывезены первые
сто тонн сапропеля.
В океане, а ж

з а Аф рикой

Еще не утихли разговоры в Березках вокруг са­
пропеля, как Лентя поразил всех новым.
На весь мир известна советская китобойная фло­
тилия «Слава».
Капитаном на одном из китобойцев «Славы» был
выходец из Березок; имя его несколько раз встреча­
лось в газетах. Капитаном он был прославленным.
И вот Лентя решил «своему» капитану послать
горсть земли из Березок. Результат был потрясаю­
щий. В ответ пришла телеграмма, в которой китобой
низко кланялся родному селу. Писал, что получил
ценнейший подарок, что эта земля поедет с ним в
дальние океаны, а в ответ на внимание со стороны
березовских пионеров он берет на себя обязатель­
ство добыть для страны сверх плана дополнительно
трех китов. И каждый из них будет назван «пионер­
ским березкинским». Через год пришла вновь теле­
грамма. Капитан сообщал, что «березкинских» китов
оказалось пять.
— В океане, аж за Африкой, наше село известно.
Во как! —хвастал старик Опенкин. —А все мой Лентя.
С землей связан и второй случай. Произошел он
с известным в стране генералом. Генерал родом тоже
был из Березок. Узнав из газет о его шестидесятиле­
тии, Лентя и генералу отправил землю.
89

Но тут мальчишку все отругали. Даже Савельев.
Всем казалось, что генерал это воспримет как недоб­
рый намек: мол, пора в отставку, а то и хуже.
И правда, вскоре пришел ответ: «Намек понял.
Еду».
Все переполошились еще больше. Задаст генерал
им жару!
Но опять результат оказался потрясающим.
— Спасибо. Намек понял, —повторил генерал,
появившись в колхозе. — Виноват я перед Березками.
Забыл, забыл про родное село. —И дальше стал гово­
рить о том, что эта неожиданная горсть родной земли
заставила его о многом подумать. И он лишь благо­
дарен родным Березкам и всем за науку низко кла­
няется.
Посмотреть на генерала съезжались со всей окру­
ги. Ибо он действительно был очень известный. Счи­
тался гордостью не только Березок, но и всего райо­
на, и области, и всей страны.
Лентя вновь оказался героем.
А почему?
Потому, что любил он родную землю. И земля
дарила его ответом.
Про С аш у, го р о х и д р у го е

Земельный участок при школе вообще был местом
прелюбопытным, хотя и земли-то в нем не больше
гектара. Находился он тут же рядом со школой и был
обнесен оградой. Если взглянуть на участок сверху,
то это целый колхоз. Правда, в миниатюре. Разводи­
лось здесь то же самое, что и на колхозных полях.
Под зерновые культуры, под бобовые, под огород­
ные —всему отводились свои делянки.
И, словно подражая во всем колхозу, здесь среди
90

ребят тоже были и свои лучшие, и свои худшие. Ло­
дыри тоже были. Но речь сейчас не о них.
Вечной соперницей Ленти была Саша Сорокина.
И, хотя по характеру Саша была девочкой доброй и
вовсе не вздорной, Лентя сразу же ее невзлюбил. Он
очень жалел, что вообще на свет появилась Саша.
И уж если так суждено, то лучше бы было ей родить­
ся не у них, а где-нибудь подальше —через два, через
три колхоза.
Возилась Саша, как и Лентя, на своем участке с
утра до вечера. И хотя на патефоне она не играла, на
дудках тем паче, урожаи у нее получались всегда ди­
ковинными.
Если Лентя метался из стороны в сторону: от ре­
пы к капусте, от капусты ко ржи, а затем опять к ре­
пе, то Саша из года в год занималась одним и тем
же —растила горох. Разрастался он у нее на делянке,

словно настоящие джунгли, и давал от года к году
урожай все больше, выше всякой возможной нормы.
Лентя даже как-то в отместку Саше решил поуба­
вить горох на ее участке. Обобрал он его изрядно.
Горох был вкусным. Мальчик лущил его, словно бел­
ка. Кончилось тем, что Лентя трое суток из-за горо­
ха страдал животом, а покражу даже Саша сама не
заметила. Стручков на участке у Саши —тысячи.
Все сбегались смотреть на Сашин горох. Дважды
приходила и Анисья Ивановна Сыроежкина.
— Ты первый кандидат в мою, огородную, —гово­
рила она.
А ведь Саша была только в четвертом классе.
Лентя и Саша, конечно, из лучших. Но и у многих
других ребят участки тоже были совсем не плохие.
— Растет смена, растет, —говорил Савельев. —
Вечный огонь. Не иссякает славное племя хлеборо­
бов. Мал им участок, мал. Что им здесь —как теля­
там в загоне.
Забава

Ничто не вызывало столько споров, порой насме­
шек, но зато и похвал, сколько участок Фомки Шиш­
кина, младшего брата ракетчика. Фомка разводил
на участке цветы, хотя, казалось бы, дело это дев­
чачье.
Вот тут и начинались насмешки.
Больше других усердствовал Лентя Опенкин. Он
бросал самое едкое, самое колкое: «Фомке достались
штаны по ошибке».
Споры касались того, нужны ли вообще на участ­
ке цветы. На пришкольных участках разводились
сельскохозяйственные культуры. А какая же культу­
ра —цветы? Цветы —это просто забава.
92

— Ты бы лучше посеял укроп.
— Ты бы, как Лентя, возился с репой.
— Ты бы, подобно Саше, растил горох.
Однако Фомке цветы по душе. Возится Фомка зи­
мой с горшками. А с самой ранней весны и до осени
словно цепью прикован к своей делянке. И о еде, и о
сне забывает. И появляются на грядках у Фомки чу­
до-цветы.
Вот тут-то и начинается пора всеобщих похвал.
Цветы у Фомки красивые-красивые и такие душистые,
что пчелы по всей округе от этих цветов дуреют. Да
что там пчелы —дуреют люди.
И все же смотрят в Березках на эти цветы как на
причуду, как на забаву.
— Зря это вы, —как-то сказал Савельев. — Рожь
рожью, лен льном. Но и цветы в нашей жизни —дело
совсем не последнее. Лично я —за цветы, —подчерк­
нул председатель.
Фомка после этого только прибавил жару.
— Напрасно старается, напрасно, —все же попрежнему говорили в Березках. — Не уедет он дале­
ко с цветами. Это тебе не рожь.
И вдруг в областном городе была устроена выстав­
ка лучших цветов.
Савельев немедленно снарядил на выставку Фом­
ку. Вернулся мальчик назад с дипломом. Все только
разинули рты. Диплом —за цветы! А помимо дипло­
ма, Фомка Шишкин привез бумагу, и в бумаге было
указано, что мальчик вывел какой-то особый сорт
хризантемы. И этим хризантемам присвоено имя
Фомки. «Сорт Шишкинский, первый» —так и стояло
в бумаге. Первый —это означает, что за первым, ви­
димо, будет еще и второй.
Фомка ходил именинником. Савельев был тоже
очень доволен. Учитель по биологии тоже доволен.
Были довольны все.
93

Лишь Лентя один опечалился. Жалел очень Лентя: зря он тратил время на репу и сапропель. Надо
было бы на хризантемы.
К узя с Некой

Кузя —это, конечно, Кузьма. Кекой называют в
Березках Иннокентия. Кузя и Кека —родные бра­
тья. Братья они, двойняшки. Кузя старше Кеки на
пять минут.
Различить близнецов почти невозможно. Ростом
они одинаковы. Рубахи у них одинаковы. И глазами,
и носами, и ушами ребята схожи.
Кеку с Кузей путают все в Березках. Где здесь
Кузя, где здесь Кека —мать порой не разберет.
Если глянуть на Кузю с Кекой —первый вывод: в
глазах двоится.
Были для ребят в этой поразительной схожести
свои удобства и свои неудобства. Напроказит где-то
Кузя —бьют мальчишки, спутав, Кеку. Отличится в
чем-то Кека —слава Кузе достается.
Так запутались в Березках с этим Кузей, с этим
Кекой, хоть пиши им для различий на рубахах номе­
ра. Номер первый —это Кузя. Ну, а Кека —номер
два. Порешили так в колхозе: чтобы не было ошибки,
чтобы не было обиды, раз хвалить —хвалить обоих,
раз ругать —ругать двоих.
В общем, Кузя вместе с Кекой, хоть и два их чело­
века, превратились в одного.
Братья-двойняшки занимались разведением рыбы.
Однако если Лентя —мальчик везучий, то Кузя с Ке­
кой как раз наоборот. И главное, не по своей вине.
Уж так складывались обстоятельства...
Разводили ребята рыбу в пруду, который нахо­
дился рядом со школьным участком. Пруд был не94

большим, но проточным. В ту пору Лентя еще не
увлекался добычей ила. И пруд как бы стал личным
владением Кузи и Кеки.
Рыбу предполагалось потом продать, а на выру­
ченные деньги оборудовать при школе спортивную
площадку: купить кольца, брусья, спортивного коня
и даже, если рыбы окажется много и выручка будет
приличной, оборудовать теннисный корт.
И вот, когда подросли в пруду караси и карпы и
до заветной цели, казалось, совсем уже рядом, не­
ожиданно все рухнуло.
Было это еще задолго до приезда в колхоз Са­
вельева. Как раз при председателе ссыльном, при Посиделкине, при том, который любил охоту и был доб­
роты от природы редчайшей.
Узнал председатель, что в пруду развелись караси
и карпы, немедля созвал гостей. Приехали машины из
района, из области. Мальчишки и глазом моргнуть не
успели, как спустил Посиделкин из пруда воду. Со­
брали гости Кузину с Кекой рыбу. И даже ребятам
спасибо никто не сказал.
После этой истории появилась в Березках новая
поговорка: «кузя с кекой». Употребляли ее тогда, ко­
гда во что-нибудь слабо верили. Так и говорили: «И з
этого дела получится кузя с кекой», то есть ничего
не получится.
М ясо, пух, ш курки

Кузя с Кекой были упорными. Потерпев неудачу
с рыбой, ребята взялись за кроликов. И опять с той
же целью: кроликов продать —оборудовать спортпло­
щадку.
Начали Кузя с Кекой почти с ничего. С обычной
кроличьей пары. Однако прошел месяц-второй —ста­
95

ло кроликов восемь: появился первый приплод. За
первым пошел второй. Потом от приплодов пошли
приплоды. За год развелось этих кроликов столько,
что Кузя с Кекой и счет потеряли. Появилось у брать­
ев с десяток помощников. Рыжий Лентя и тот старал­
ся. В спортивной площадке для школы заинтересова­
ны были все.
Заветная цель вновь оказалась рядом. Но...
К этому времени Посиделкин из колхоза уже
уехал. Появился у них Рысаков —тот, который все
время соревновался с председателем соседнего кол­
хоза «Дубки» Галоповым и бросил свой знаменитый
лозунг «ноздря в ноздрю».
Увидел Рысаков Кузиных с Кекой кроликов, уда­
рил себя рукой по лбу, воскликнул:
— Идея! Мясо, пух, шкурки!
В это время колхоз «Березки» отставал от колхоза
«Дубки» как раз по сдаче государству поставок мяса.
Распорядился Рысаков изловить всех до единого Ку­
зиных с Кекой кроликов. Эти кролики и помогли Бе­
резкам догнать Дубки.
Ребят потрясла расправа с их кроличьей фермой.
А поговорка «кузя с кекой» лишь еще больше утвер­
дилась в Березках.
Роковое невезение с братьями случилось и в тре­
тий раз. Произошло это уже при председателе Лапоногове, перед самым приездом в село Савельева.
Началось с того, что, разочаровавшись в рыбе и
кроликах, Кузя и Кека попросили выделить им поло­
ску на пришкольном участке.
Рыжий Лентя тогда восстал. Предугадал мальчиш­
ка, что появление на пришкольном участке Кузи и
Кеки лишь обернется для всех бедой.
Так оно и произошло.
Став с помощью голоса деда Опенкина председа­
телем, Лапоногов тут же решил строить в Березках

96

3

дом. Облюбовал он место как раз рядом со школой.
Для строительства дома и для личной усадьбы пред­
седатель и урезал от школы добрую долю участка.
И именно в той его стороне, на которой Кузя с Кекой получили свою полоску.
Люди в Березках совсем не суеверные. Но это сра­
зило всех. На Кузю с Кекой стали смотреть с опаской.
— Может, вселился в мальчишек бес?
Кузя с Кекой сами перепугались.
Хорошо, что вскоре вместо Лапоногова приехал
сюда Савельев.
Савельев школе участок немедля вернул.
Я л овы е сап ож ки

При Степане Петровиче школьный участок рас­
ширился, получил два дополнительных гектара. Во
владение школы перешел и пруд, в котором Кузе с
Кекой так не повезло с рыбой.
Мечта оборудовать школьную спортплощадку
вспыхнула у всех с новой силой. Савельев сказал —
поможет. Но не деньгами. Пусть ребята своим трудом
сами заработают деньги на спортплощадку. А колхоз
им посодействует через районных заготовителей
сбыть все то, что вырастят они у себя на участке.
Ребята все, как один, взялись за дело. Отвели два
новых гектара земли под горох и капусту. В пруду
вновь развели карасей и карпов. Стали выкармливать
двух хряков.
Доход оказался удачным. Вырученных денег для
спортплощадки вполне хватило.
Школой были куплены и «конь», и кольца, и
брусья, и спортивная лестница, и турник, и даже шест
для лазания.
Неделю ребята готовили площадку, ровняли зем­
4

Наш колхоз стоит на горке

97

лю, вкапывали столбы, устанавливали спортинвен­
тарь. А потом состоялось торжественное ее открытие.
Большая часть села собралась тогда у школы.
Спортивными снарядами увлеклись все: и дети, и
взрослые.
Вася-ракетчик блеснул на турнике. Даже крутил
«солнце». Причем в обе стороны. «С олнц е»—это
значит на вытянутых руках обернуться вокруг пере­
кладины. Павел Корытов первым испробовал коль­
ца. Зоотехник и дядя Гриша прыгали через «коня».
Червонцев залез на брусья и, к удивлению всех, сде­
лал отличную стойку. Вслед за Червонцевым поднял­
ся на брусья Савельев. И у этого стойка вышла впол­
не приличной.
Дед Опенкин тоже полез на брусья... Но обо­
рвался.
Больше всего народа толпилось около спортивно­
го шеста. На самом его верху висели яловые сапож­
ки —награда тому, кто окажется самым ловким.
Охотников попробовать силы и испытать счастья
оказалось множество. Установилась целая очередь.
Никто из ребят не смог подняться выше полови­
ны шеста. Зоотехник доверху не долез двух метров.
Павел Корытов —метра. Савельев и Червонцев, слов­
но сговорившись, застряли на одинаковом уровне —
метрах в трех от заветной цели. Ракетчик почти до­
тянулся до сапожек рукой. Но не тут-то было. Сил
и ловкости не хватило. Под общий смех ракетчик
спустился на землю с пустыми руками.
Дед Опенкин решил судьбу не испытывать —на
шест не лазил, но стоял рядом, задрав голову вверх,
и подбадривал каждого излюбленным криком:
— Газу, газу, больше газу!
Героем шеста оказался Лентя. Он повторил свой
опыт с березой, то есть предварительно разбежался.
Взмахнул на шест Лентя с быстротой изумительной.
98

Героем шеста оказался Лентя

,

Тетке Марье даже на минуту показалось, что маль­
чишка лезет уже по небу.
Сапожки были на Лентю чуть велики. Но дед
успокоил, сказал:
— На вырост.
Гуляние на спортивной площадке затянулось до
позднего вечера. Расходились домой уже в темноте.
Получилось так, что, выходя с площадки, Степан
Петрович оказался рядом с Анисьей Ивановной Сыроежкиной. Дороги к домам вели в разные стороны:
ему налево, а ей направо. Председатель чуть замеш­
кался, а потом тоже свернул направо.
Рыжий Лентя хотел окрикнуть. Но дед дернул его
за руку.
Догнал Степан Петрович Анисью Ивановну. Про­
шли они вдоль улицы. Потом спустились к пруду.
Долго молча сидели на его берегу. Сидели смотрели
на воду, на рыбий всплеск.
— Да, вечный огонь, —наконец почему-то снова
сказал Савельев.

Глава

пятая

ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ
„ Т е т к а М ар ья, тв о й ч е р е д ! 11

Плохо было в те годы со строительством новых
домов в Березках. Многие избы перестояли, давно от­
служили свой век. Скособочились многие, но все же
чудом каким-то держались. То ли знали они, что сме­
ны им все равно не будет, то ли просто жалели своих
хозяев.
Плотники появлялись в Березках лишь в первые
дни после прибытия нового председателя. Председа­
телю ставили дом. Каждому новый. По личному, зна­
чит, вкусу.
101

Отличались они от других домов. И выше, и луч­
ше, и кровля другая. И места для них выбирались
пригожие. Поднялись они над Березками, словно вы­
сотные здания.
Роптали, конечно, в душе колхозники. Но вскоре
они приметили, что тут и для них есть прямая вы­
года.
При отъезде старого председателя освобождал­
ся, как правило, дом. И тут-то кто-то справлял ново­
селье, конечно, отбирались люди из самых в селе
нуждающихся.
Установили негласно между собой колхозники
для этого очередь. В числе нуждающихся находилась
и тетка Марья.
Подошла ее очередь как раз к приезду Савельева.
— Ну, тетка Марья, твой черед! —говорили в се­
ле, ожидая нового председателя. — Вот приедет деся­
тый, построит дом. Ну полгода, ну год от силы еще
протянешь, а потом будут тебе хоромы.
— Дождалась, дождалась, —крестилась старуха. —
Кто же будет у нас десятым? И где он построит дом?
И какая крыша —черепица ли, шифер? Небось и ве­
ранда будет. Место бы ему подсказать. Пусть строит
поближе к сельмагу. Ему все равно на полгода, на
год, а мне ведь в том доме до самой смерти...
Десятым приехал Степан Петрович.
— Ну, тетка Марья, пиши пропало. Юкнул, счи­
тай, черед, —шутили теперь над старухой.
И все же старуха Маврина (это фамилия тетки
Марьи) на чудо в судьбе надеялась.
— Пусть только построит дом, а там еще будет
видно. Рано ли, поздно ли —должон же уехать.
Больше всего беспокоило тетку Марью то, что Са­
вельев о собственном доме и вовсе пока ни сло­
ва. Живет председатель у деда Опенкина. Целыми
днями все в поле и в поле. Не едут в село строи­
тели.
102

— Эка, какой нерадивый! —бурчала старуха. —
Даже фундамент еще не вывел.
Решила она поторопить председателя е домом.
Подкараулила как-то Савельева. Завела разговор
о своем. Правда, не в лоб, а так, между прочим.
— Дом? —переспросил председатель. — К чему же
мне дом? Я человек одинокий.
— Для виду, для весу, —наставляет старуха. —
Оно и место можно найти завидное. — И тут же Сте­
пану Петровичу, мол, рядом с сельмагом, наискосок.
Усмехнулся Савельев.
— А ты; относись по-серьезному, —опять о своем
старуха.—Ты: вовсе мужик не старый; Глядишь, и
оженишься. Детишки потом пойдут.
— Посмотрим,
посмотрим, — кивает
Степан
Петрович. —Не будем с этим; пока спешить.
— Эх, нехозяйственный человек, —сокрушалась
тетка Марья. —Ш чего ему там хорошего; у деда того
Опенкина?!
Ругает она Савельева.
А что же старухе делать? Если ее черед...
М и ш а тн а

Семья у тетки Марьи одна из самых больших в Бе­
резках. Однако это только по счету ртов. У тетки
Марьи тринадцать внуков. И, представьте, все маль­
чишки! Мишатка, Гаврюшка, Спиря, Лукашка, Фом­
ка, Ванюшка, Петька, Генка, Капка,. Филька, Митька
и даже два Кольки. В общем, чуть ли не целый взвод,
больше солдатского отделения. То-то будет мужчин
в Березках.
Было у тетки Марьи четыре сына. Двое погибли
на фронте. Двое вернулись назад. Женились. Но и у
этих годы оказались не длинными. У обоих были ра­

нения. Раны и скоротали их век. Оба досрочно сошли
в могилы. Однако, словно выполнив последний сол­
датский долг, оставили бабке и всем Березкам на па­
мять тринадцать внуков.
Две невестки, тринадцать мальчишек, ну, и, конеч­
но, она сама —вот какое семейство сейчас у Мав­
риной.
Мишатка в семье младший.
— Младшенький, —называет его старуха.
Мишатке четыре года. Любит тетка Марья своих
бесчисленных внуков. Все для нее равны. Для всех
одинаково: и ласка, и миска. И все же Мишатка —это
Мишатка. Последний он —младшенький.
И вдруг заболел Мишатка.
Старуха места себе не находит. Тринадцатый он
по счету —дурное для многих число. И старуха в
«тринадцать» верит.
Тетка Марья поклоны земные била. Свечки ста­
вила богу-спасителю. Священнику местному кур но­
сила. И все молилась, молилась, молилась.
— Если помощь придет, так только она от неба.

Дело было как раз весной, в распутицу. Еще до
того, как построили местную трассу.
Посылал Савельев машину в район за врачом. З а­
стряла в пути машина. Снарядили трактор-тягач. З а ­
хлебнулся в месиве жидком трактор. Кони, как их
кнутами ни били, через лог не хотели идти. Ни при­
ехать из района сюда врачу, ни Мишатку отправить
в район, в больницу.
Увядает совсем Мишатка.
Старуха, ну право, ума лишилась. То председате­
лю бухнется в ноги:
— Степан Петрович, спаси!
То в церковь опять несется. Лбом ударяет в пол
и руки тянет к всевышнему, к небу.
Помощь и вправду пришла оттуда.
Появился над Березками вертолет. Спустился по
лесенке доктор. Выходил доктор Мишатку. Мишатка
опять здоров.
Все знали, что Савельев куда-то звонил, говорил
на высоких нотах и вертолета того добился. Старуха
опять к председателю. Мишатку с собой ведет.
— Милый, спасибо! Родной, спасибо!
Улыбнулся Савельев, подхватил Мишатку на ру­
ки, подбросил высоко-высоко:
— Я ни при чем. Я ни при чем. Помощь пришла
от неба.
Гусь

— Вот ведь какой он мужик! —рассуждала тетка
Марья о председателе. — Вот ведь какой он кладки!..
Решила тетка Марья Степана Петровича отблаго­
дарить.
Гадала старуха долго: «Может, яичек ему со­
брать? Эх, и чего он мужик непьющий...» Маялась,
маялась старая. Остановилась она на гусе.
105

Достала тетка Марья из сундучных глубин луч­
ший свой сарафан. Нарядилась, взяла кошелку, поса­
дила в кошелку гуся, чтобы не задохся, клювом на­
ружу, и двинулась.
Уж насколько не терпела старуха деда Опенкина!.. Полвека тому назад обозвал он ее нехорошим
словом. Но здесь себя пересилила.
Шла с гостинцем Маврина не торопясь. И даже
не самой ближней дорогой. Выбирала места по­
люднее.
Хотелось старухе, чтобы видели все, что она доб­
рое дело ценить умеет. Смотрите, несет, мол, гуся.
Даже гуся старухе не жаль.
Расчет ее оправдался.
Первым попался Пашка Корытов:
— Тетка Марья, куда?
— До председателя.
Попалась Варвара Нефедова:
Тетка Марья, куда?
.— К нему, к благодетелю.
Увидел ее Червонцев:
I— Марья Ильинична, куда ты такой красавицей?
Расплылась старуха в улыбке:
— К Степану Петровичу.
Степана Петровича дома не оказалось. «Может,
оно и к лучшему, —решила старуха. — Будет,считай,
неожиданность».
Дед Опенкин встретил тетку Марью приветливо.
Более этого —радостно. Он и забыл уже, что было
полвека тому назад. В Березках народ незлопамят­
ный. Это лишь тетка Марья такая вредная: все обиды
свои чуть не с пеленок помнит.
Крутился дед у избы. Тут и увидел гостью. При­
осанился дед Опенкин и петушком, петушком:
— Голубушка! Марьюшка! Да ты-то совсем не
старишься!
106

Дед в юности слыл ухажером. Да и сейчас он еще
любезник. (Старуха у деда лет двадцать, как по­
мерла.)
Но тетка Марья его обрезала:
— Не к тебе —к председателю.
От Опенкина она и узнала, что Степана Петрови­
ча дома нет.
Гуся дед принял. Сказал —передаст.
Вернулась старуха домой довольная. Едва скину­
ла с себя сарафан, как тут примчался к Мавриной
внук Опенкина, рыжий Лентя:
— Тетка Марья, зовет председатель.
Снова собралась старуха. «Человек он культур­
ный, —рассуждала она по дороге. — Счел нужным вы­
звать для благодарности».
Но при встрече председатель ее огорчил.
— Ты что же это, Марья Ильинична? —тыкал он
пальцем на гуся. —Что же, я поп? А ну забирай кра­
савца. И чтобы подобного больше не было. — И потом
уже мягче: —Марья Ильинична, не конфузьте меня.
Не ставьте в глупейшее положение.
Обиделась тетка Марья:
— Эка мужик с норовом!..
А тут еще, когда возвращалась она домой, конеч­
но, не длинной, а самой короткой теперь дорогой,
вновь ей попался Корытов Пашка.
— Вьить!.. —присвистнул паршивец Пашка. И со­
строил такую рожу, что старуха минут десять потом
крестилась.
Этот проклятый Пашка и разнес по всему селу о
великом ее позоре.
Задразнили старуху гусем.
А кто виноват? Он, председатель. Этот самый —
десятый.
Решила тетка Марья, что не простит председате­
лю нанесенной обиды. А уж обиды старуха помнила.

П аш ка

Пашка Корытов такой непутевый, что иначе, чем
«П ашка», Пашку никто не звал. Нет бы к нему с ува­
жением: «Павел Васильевич», ну просто хотя бы «П а­
вел», так вместо этого —«Пашка» и «Пашка».
В общем, на большее он не тянул.
Конечно, плевать бы на это Пашке. Ведь есть же
у них в Березках Яшка Подпругин. Уж он-то Пашке
совсем не чета. Яшке —за сорок, а Пашке —двадцать.
Так этот, представьте, Подпругин Яков, тоже все хо­
дит в «Яшках». Хотя и женат, и детей имеет. Странно
как-то порой бывает: один при отчестве с юных лет,
другой в «Яшках» и «Паш ках» до гроба ходит.
Итак, не переживал бы особенно парень, но... Че­
рез дорогу от Пашки Корытова жили Сизовы: Фи­
липп Спиридоныч и Анна Кузьминична. Впрочем,
вовсе не к ним у Пашки возник интерес. Дочка была
у Сизовых —Лиза, Елизавета, Елизавета Филиппов­
на.
Так от этой самой Лизы потерял Пашка покой и
сон. В Березках девки вообще красивые. А уж эта,
Сизова Лиза, просто царица, просто картинка, кино­
звезда —не меньше.
Вот и вздыхает Пашка. Пашка в нее влюблен.
А есть ли ответ от Лизы? Трудно пока сказать.
Только прекрасно известно в Березках, что это при­
липшее к Пашке «Пашка» Лиза терпеть не может.
И Пашка об этом знает.
Парню помог бригадир Червонцев. Забрал он
Пашку к себе в бригаду. Ходил тот вначале в при­
цепщиках, а потом пересел на трактор.
И вот тут-то для всех неожиданно кончился
«Пашка», как таковой. Правда, не сразу, не словно
в сказке, а так, как в жизни порой бывает.
Во время жаркой весенней пахоты Пашка стал
103

обгонять других. Сто пять, сто десять, сто двадцать —
и вот уже двести процентов от нормы. А дважды вы­
дал даже тройную норму.
Червонцев первым Пашку тогда хвалил. Он пер­
вым сказал и «П авел». Потом в бригаде все реже —
«Пашка», все чаще —«Павел». Из бригады цепочка
пошла в село.
— Павел, куда идешь?
— Павел, зашел бы в гости.
Даже между собой, говоря о парне, люди теперь
называют его не иначе, как «Павел».
И главное, трудно вернуться назад, слово «П аш ­
ка» ухо теперь всем режет.
Да и как же называть Корытова Пашкой, если в
труде он теперь прославлен?
На общем колхозном собрании, посвященном
окончанию пахоты, отмечая лучших людей колхоза,
председатель Степан Петрович назвал Корытова да­
же «Павел Васильевич».
Пашке зто самое «Павел Васильевич» в данной с
Лизой его ситуации казалось превыше, чем высший
орден.
Ну, а как же все-таки с Лизой? Кажется, все об­
стоит хорошо. Павла Корытова дважды видели с ней
на улице.
Алексей Вы рин

Червонцев дружил с Алексеем Выриным. Одно­
летки они. Вместе мальчишками бегали. Вместе уш­
ли на войну.
Вернулся Червонцев —вся грудь в орденах. Не­
вредим, не калечен, не ранен.
Вырин стал инвалидом. Потерял он ногу в боях
за Днепр. На рубахе у Вырина —пусто.
109

г— Не повезло тебе, Лешка, не повезло, —гово­
рил дед Опенкин. —И награда тебя обошла. И, ко­
нечно, нога деревянная вовсе не та нога. Оба мы с
тобой невезучие, —вспоминал старик свой подвиг в
местных болотах. —Ух и страху я тогда натерпел­
ся! —признавался Вырину дед. —А ведь тоже остави­
ли без медали.
Почему обошла награда Вырина, пожалуй, стран­
но. При переправе через Днепр, когда наши войска
обходили Киев с севера, в районе села Петривцы
сержант Вырин в числе первых высадился на занятый
фашистами берег. Командовал он отделением в пять
человек. Солдаты укрепились на малой полоске зем­
ли и приняли тяжкий бой. Когда подошла подмога,
от выринской пятерки никого не оказалось в живых.
И лишь потом каким-то чудом какая-то бойкая сани­
тарка в сержанте, присыпанном землей, обнаружила
признаки жизни. Его срочно переправили в тыл. Про­
был солдат несколько месяцев в госпиталях. После
чего и вернулся в Березки.
Около года пробыл Вырин здесь председателем.
Потом после войны его заменили. Получал Вырин
небольшую солдатскую пенсию и чем мог помогал
колхозу.
Вырин в Березках столярничал, плотничал. Рабо­
ту свою любил. Многие крылечки в Березках, резные
наличники, коньки на крышах —это все дело рук
Алексея Вырина.
Странный он в чем-то был человек. Денег за рабо­
ту не брал.
— Дурной ты какой-то, Лешка, —говорил дед
Опенкин.
— В деньгах ли, Лука Гаврилыч, дело. Пенсия
есть. Хватает. Нам бы избы новые ставить. Вот тут
бы я развернулся!..
Дед посматривал на деревянную ногу Вырина, как
110

бы собираясь сказать: «Н у куда тебе ладить избы?»
Но вслух этого не произносил.
Была у Вырина и еще одна привязанность —дети.
Мастерил бывший солдат для ребят игрушки.
Особенно ловко коней выстругивал. Были они слов­
но живые. Черные, пегие, в яблоках. Красил их Вырин.
Своих детей у Алексея Вырина не было. Жил с
женой одиноко. Раздавал он игрушки колхозным ре­
бятам. Делал это под Новый год и обязательно каж­
дому ко дню рождения. Знал всех детей наперечет
и, главное, точно помнил день, в который каждый из
них родился.
И рыжий Леитя, и Фомка Шишкин, и Кузя с Кекой, и Саша Сорокина, и все другие ребята души не
чаяли в Вырине. Взрослые тоже его любили.
— Золотой человек, бессребреник, —говорили о
нем в Березках.
И н с ти ту т

Сельский всезнайка Федор Кукушкин и вправду
Всезнайка.
Чего этот Федор только не знал! И как устроен
реактор атомный, и что за наука гляциология —на­
ука о вечных льдах, и чем прославился тридцать веков
назад Рамзее —фараон египетский. Ну прямо про­
фессор, кандидат всех известных на свете наук!
К Всезнайке ходили с любым вопросом, и не бы­
ло случая, чтобы Всезнайка ответа тебе не дал.
И даже когда дед Опенкин хотел посадить его в
лужу и вылез с очень ехидным вопросом: «Что по­
явилось раньше на свет —яйцо или курица», —на этот
вопрос и местный священник не мог ответить, —то
Федор Кукушкин тут же при всех прочитал ему це­
лую лекцию.
111

— И то и другое состоит из материи, —говорил
Всезнайка. —Материя —продукт есть первичный.
Она лежит в основе всего: и живого, и мертвого, и
камня, и курицы, и яйца, и даже деда Опенкина.
И следом, подробно —минут на пятнадцать —
стал растолковывать всем об этой самой материи. Все
увлеклись. Ехидный вопрос старика провалился.
К тому же таким обилием знаний Кукушкина те­
перь и Опенкин был потрясен и даже придавлен, ибо
чего уж никак дед не ожидал, так это того, что он,
Лука Гаврилыч Опенкин, и какая-то, простите, ду­
рацкая курица из одной и той же материи сделаны.
Дед после этой беседы год косился на местных
кур и теперь их не может есть.
Савельев тоже не раз с различными справками
обращался к Кукушкину, а однажды сказал:
— Тебе бы, Федор, учиться, в институт бы с тво­
ей головой.
Федор и сам о том же мечтал. Но...
Трижды ездил Кукушкин в областной город сда­
вать экзамены в институт и трижды ни с чем возвра­
щался. Немел на экзаменах бедный Кукушкин. Роб­
кий он был по характеру. Терялся среди городских,
незнакомых.
Узнал о неудачах Феди Савельев и понял, конеч­
но, причины. Нет же других причин. Кукушкин по
уму самородок. Такому —дорогу в науку.
И вот, когда вновь подошла пора приемных экза­
менов, Степан Петрович вызвал к себе Кукушкина и
сказал:
— Поезжай!
А Федор в четвертый раз уже и не думал пробо­
вать счастья.
— Поезжай, —повторил председатель. — Поддер­
жим.
И поддержал. И вот каким необычным способом.
112

В дни, когда проводились экзамены, Савельев
брал деда Опенкина, Нюту Сказкину, Павла Коры•гова, садился с ними в машину и ехал в тот инсти­
тут —как раз по новой отличной трассе.
Добился Савельев права присутствовать им на эк­
заменах как представителям от колхоза.
И на экзаменах было чудо. Смотрел Кукушкин
на близкие лица —на Нютку, на Павла, на деда
Опенкина, —и в ту минуту словно крылья у него от­
растали, словно сила его росла.
Прошла у Кукушкина робость. Поражал он людей
ответами. Даже сам директор института руками при
всех разводил.
«Откуда такие берутся?» —как бы хотел он за­
дать вопрос.
«И з наших Березок», —сказал бы Савельев.
«И з наших Березок», —сказала бы Нютка.
«И з российских, считай, глубин», —ответил бы
дед Опенкин.
Федор Кукушкин идет на «отлично». Теперь он
на третьем курсе. Вскоре и вовсе получит диплом.
Вер анда. М а н са р д а . Водопровод

Размечтались в тот день на колхозном правлении.
Когда кончились вопросы текущие: о ремонте моста
через речку, о неполадках с вывозом в поле химиче­
ских удобрений, о выдаче колхознице Василисе Ко­
ровиной ссуды в размере пятидесяти рублей и разные
прочие сельские мелочи, отложил Савельев бумаги в
сторону, посмотрел на членов правления.
— А теперь, —заявил, —поговорим о делах при­
ятных.
Завел Савельев беседу о том, что обветшали в Бе­
резках избы. Кроме известных в селе «небоскребов»,
ИЗ

остальные домишки, в общем-то, дрянь. Пора думать
о новом виде села, и прежде всего —об удобных до­
мах для колхозников.
Вот какими представлялись дома Савельеву.
— Будут они из камня, —говорил председатель. —
Будет в них ванна, водопровод и все прочее, чтобы в
мороз и стужу по разным понятным делам в огороды
не бегать. Правда, силенки пока у колхоза не те, что­
бы сразу много воздвигнуть таких домов. Но и Мо­
сква ведь не сразу построилась.
Для начала Степан Петрович предлагал утвер­
дить расходы на первый дом. Тут, пожалуй, колхоз
осилит.
— Будем считать экспериментальным, —сказал
председатель. —Для пробы.
Увлек Савельев членов правления. Утвердили они
расходы.
Узнала о доме старуха Маврина.
«Эка, хитрый какой мужик! —стала думать о Сте­
пане Петровиче. — Вот он дом почему не строил.
Ждал, чтобы подбить под каменный». Тетка Марья
все еще не могла простить председателю истории с
гусем.
И вот вырос в Березках кирпичный дом. Игрушка,
мечта, загляденье! Словно явился из дивной сказки.
Черепичная крыша. Трубы для стока воды. Веранда.
Мансарда. И как было тогда обещано: ванна, водо­
провод. И главное, рядом с сельмагом. Через дорогу,
наискосок.
Ходила старуха к дому. Посмотрела, поохала.
— Эка, ловкий какой мужик! —опять помянула
Савельева. —Тихий, тихий, а всех обошел.
И вдруг:
— Тетка Марья, тетка Марья, тетка Марья, беги
в правление.
Струхнула старуха: «З а какие такие грехи? Нало­

114

ги сполна уплачены. С трудоднями не хуже других.
Бригадиру, кажись, не перечила».
Побежала она на вызов. Но, чем ближе к правле­
нию, тем тише идет старуха: «Ой, не к добру. Вот и
сон намедни недобрый видела».
И вдруг повстречался ей Павел Корытов:
— Да что ты плетешься, старая? Тебе бы лететь
на крыльях.
И тут же попалась соседка Варвара Нефедова:
— Ты в ноги ему за это.
И следом Иван Червонцев:
— Поздравляю, Марья Ильинична. Рад за тебя,
Ильинична.
— Ась? —не поняла старая.
— Беги же быстрей в правление. Забыла, что ли,
про свой черед!
Ахнула старая, ойкнула старая, подкосились у
старой ноги. Неужели свершилось чудо? Ущипнула
старуха себя за руку: может, заснула она на печке и
это снится ей сладкий сон.
Рванулась старуха к правлению. Чуть не вышиб­
ла в спешке двери. За столом заседает правление.
Улыбается ей Савельев:
— Поздравляем, Марья Ильинична. Ждем ново­
селья, Марья Ильинична. Готовьте столы для гостей,
Ильинична.
В и к тор и н ы

Народ в Березках не то чтобы верующий. Скорее,
наоборот. Однако в церковь иные ходят. Больше про­
сто так, для развлечения. В другое место пошел бы, да
некуда.
Правда, при Савельеве тяга к церкви заметно па­
ла. Увлеклись в Березках землей и полем. Помогла и
новая трасса. И в район теперь можно в любую по­
115

году съездить -- в районный клуб, в кинотеатр. И да­
же добраться до города. По трассе ходил автобус.
Короче, у священника Ненарокова, или отца Зи­
новия, дела в приходе ухудшились.
Отец Зиновий был вовсе не глупым. Окончил он
духовную академию. В Ленинграде, в советское вре­
мя. Понял священник, что тут, помимо призывов,
нужны и конкретные действия.
Начал Ненароков с ребят. Придумал для них вик­
торину, то есть разные вопросы, на которые нужно
уметь верно ответить. Вопросы были не только чисто
духовные, но и светские. Чередовались. К примеру:
когда запущен первый советский спутник? Чем изве­
стен апостол Павел? Сколько великих строек на ре­
ках Сибири? За что был распят Христос? И по тако­
му принципу далее.
За правильные ответы защитывались очки. Кто
больше набирал очков, тому выдавалась премия: сви­
стулька, пистолет, набор цветных карандашей.
Каждый месяц вопросы обновлялись.
Ребята клюнули. Многие даже забавы свои забро­
сили. Ради этих свистулек и карандашей да и вообще
потому, что это было как соревнование, всем инте­
ресно, в науку церковную ринулись.
Сельские комсомольцы было обратились с проте­
стом к священнику. Тот выслушал и спокойно от­
ветил:
— Противозаконных деяний тут нет. Да и вопро­
сы не только духовные. Я же за широкое просвеще­
ние детских умов. Доброе дело делаю.
Вот и возьми хитреца за жабры.
Такие же викторины стал проводить Ненароков
и среди сельских девчат. Вопросы те же, награды дру­
гие: пара чулок из капрона, капроновый шарф, фла­
коны духов, и обязательно тех, которых у них в сель­
маге умри —не достанешь.
116

Нашлись, конечно, дурехи. Тоже, как дети, броси­
лись.
Секретарь комсомола Дуся Сорокина чуть ли нс
плакала от этих поповских затей. Возненавидела лю­
то и батюшку, и его викторины. Собрала она комсо­
мольский актив, явились они к Савельеву. Все в один
голос: беда от викторин. Как отучить ребят и девчат
от этой заразы?
— Нет, вы неправы, —ответил Савельев. —Викто­
рины —дело хорошее.
Дуся Сорокина даже обиделась.
— Тут клин клином —лучший рецепт, —сказал
председатель. — На
викторину —свою викторину.
Только получше ее составьте. Да побольше вопросов
по спорту, кино, а для пользы общего дела —по сель­
скому хозяйству и биологии.
Составили комсомольцы свою викторину. Пред
седатель из средств колхоза тоже ввел премии: те же
пугачи и свистульки, раз так на эти штуки ребята пад­
ки. Но главное, для того, кто лучшим окажется в трех
викторинах, тому был объявлен велосипед.
Вот тут-то и попал председатель в точку. Из-за
этого велосипеда мальчишки просто с ума посходили.
Засели за книги. А потом отвечали на все вопросы,
словно студенты Сельскохозяйственной академии.
Велосипед достался Кольке Маврину, старшему
внуку тетки Марьи.
Ненароков был со своими викторинами бит, и
своим же оружием.
Правда, кто-то сказал:
— Тут Савельеву повезло. Не додумался батюш
ка. А если б и он ввел велосипед?
На что Савельев ответил:
— А мы бы ввели автомашину. А мало автомаши­
ны —так лайнер «ТУ-104». У нас же колхоз, —гово­
рил председатель. —С нами ль попу тягаться?!
117

С девчатами было проще. Тут премий председа­
тель не устанавливал. Просто собрал он дурех и от­
читал их за духи и капроны так, что те едва со стыда
не сгорели.
Но главный вывод, который сделал Савельев, —
надо срочно строить в колхозе клуб.
Клуб

Клуб в Березках был. И даже имел крышу. Прав­
да, худую. Развалюха зга —некогда дом раскулачен­
ного и сосланного на Соловки (не без участия деда
Опенкина) местного мельника Фомы Белова —так и
называлась: клуб. Но это одно и то же, что пескаря
величать осетром.
Холод зимой здесь стоял, хоть волков трави.
В дождь клуб напоминал открытые трибуны стадио­
на —сиди хоть с зонтом. А так как в Березках зонты
были не популярны и клуб все-таки не стадион, то
в дождь здесь можно было встретить одних лягушек.
И лишь в вёдро, то есть в хорошую погоду, удава­
лось в клубе сидеть спокойно. Но в вёдро лучше на
улице.
Б клубе проводили общие колхозные собрания да
нет-нет устраивали демонстрацию кинофильмов. Эти
демонстрации в колхозе называли «кино». И в пря­
мом и в переносном смысле.
Ленты рвались. Бывало и так, что механики пута­
ли киночасти: погибший герой вдруг оживал, спасен­
ные от кораблекрушения вновь оказывались в воде и
происходили разные прочие кинотрюки.
— Кино! —выкрикивал дед Опенкин.
А тетка Марья украдкой крестилась, ибо вначале
все принимала за истину, не зная, что путали части.
Клуб в Березках заменяла изба Глафиры Носико118

вой. У Носиковой устраивались сельские посиделки.
За право входа Глафира взымала плату. С парней—,
по десять копеек, с девчат —по пятаку. Деньги бра­
лись под видом расходов на электроэнергию. В избе
было тепло. Играл баян. Молодежь танцевала.
Однако после того как Глафира попала в заклю­
чение, не стало и этого.
Савельев мечтал о настоящем, хорошем клубе. Те­
перь, когда дела в колхозе заметно поправились, мож­
но было об этом мечтать реально.
На специальном собрании обсуждали, каким
представляется колхозникам клуб.
Нютка Сказкина записывала поступающие пред­
ложения.
Неслись голоса:
— Строить, так с паровым отоплением.
— Чтоб было как в городе: в рядах откидные си­
денья.
— Пианино надо купить, пианино. Пусть дети
музыке учатся.
— Тише! —призвал к порядку Савельев. — Вно­
сить предложения только поднятием рук.
Тут же взлетели руки. Предложения поступали и
поступали. И чтобы при клубе был духовой оркестр,
и тихая комната для чтения газет и журналов, и зал
для занятий по поднятию тяжестей (на этом настаи­
вал дядя Гриша), и даже бассейн, и даже буфет при
клубе.
— А в нем пиво! —выкрикнул дед Опенкин.
Ребята тоже принимали участие в этом собрании.
Рыжий Лентя стал разглагольствовать про зимний
сад и чуть ли не про африканские пальмы^ которые,
если о том попросить, привезет к ним в Березки ка­
питан-китобой из дальних заморских плаваний.
Дед Опенкин и тут не сдержался:
— Верно! Даешь африканские пальмы!
119

— Эх, Лукашка, мало, что ли, тебе берез! —бро­
сил старик Празуменщиков.
— Хви! —огрызнулся Опенкин.
— Тише, тише, —сказал Савельев.
Кузя с Кекой предложили для клуба купить аква­
риум.
В конце собрания Савельев глянул на Нюткин
список:
— Да тут хоть три клуба строй!
Отобрали, конечно, самое глазное. С бассейном,
зимним садом и буфетом решили повременить.
Когда строили клуб, больше всех отличился Алек­
сей Вырин. Был отмечен и Павел Корытов. Лиза Си­
зова тоже.
Д е н ь Победы

Клуб в Березках открыли к Первому мая. А еще
через несколько дней —девятого мая —в том же клу­
бе отмечали и День Победы. Уже несколько лет про­
ходил этот день в Березках незамеченным. А тут да­
же сам военный комиссар приехал в село из района.
Доклад сделал Савельев. Кратко сказав о ходе
войны и всемирном значении нашей победы, предсе­
датель вдруг заговорил о Березках. Он стал поимен­
но вспоминать чуть ли не всех, кто ушел на войну из
колхоза. И тех, кто погиб, и тех, кто вернулся домой
невредимым, хотя бы и без особых наград и отличий.
Называя фамилии, Савельев тут же сообщал, где, на
каких фронтах люди сражались и какой они внесли
вклад в общее дело разгрома фашистов.
Доклад поразил всех. Бывали у них доклады. Но
так, чтобы вспомнить простых солдат да еще знать,
где каждый погиб и в чем отличился... Нет, такого до­
клада в Березках не было.
И вот оказалось, что из березкинских жителей под
120

Москвой сражалось двенадцать, четверо было убито.
Под Сталинградом убито шестеро, сражалось четыр­
надцать. Далее были и Курск, и Орел, и Крым, и Одес­
са. Польша, Белград, Будапешт. Где только не бы­
ли жители этих Березок! На каких рубежах не стоя­
ли они за страну! И даже один из них, бежавший
из фашистского плена к французам, похоронен в
неблизком Париже на знаменитом кладбище ПерЛашез.
— Это там, где в тысяча восемьсот семьдесят пер­
вом году буржуи расстреляли героев Парижской
коммуны, —шепнул деду Опенкину сидящий рядом
с ним Колька Маврин, старший внук тетки Марьи,
тот, которому за правильные ответы на викторинах
достался велосипед.
121

Глянул дед Опенкин на Кольку, понял: новый все­
знайка в селе растет.
Особенно подробно Савельев говорил об Алексее
Вырине и о его подвиге на Днепре в районе села
Петривцы.
Вслед за Савельевым на трибуну вышел районный
военный комиссар. Он достал из папки какую-то бу­
магу, сказал:
— Прошу внимания, —и стал читать: —«Указ
Президиума Верховного Совета Союза Советских
Социалистических республик... За подвиг, проявлен­
ный в годы Великой Отечественной войны, наградить
орденом Отечественной войны первой степени...» —,
Комиссар сделал паузу.
Все замерли. Кроме Опенкина.
— «...Вырина Алексея Поликарповича», —закон­
чил чтение комиссар. И тут же добавил: — Разрешите
награду вручить герою.
Вот это да!
От растерянности Вырин не знал, что делать.
А потом, когда его вызвали на сцену и комиссар
прикрепил к его груди орден, снова не знал, что
делать.
Но вдруг Вырин пришел в себя, вытянулся по-сол­
датски —руки по швам, деревянную ногу приставил
поближе к здоровой, казалось, даже стукнули солдат­
ские каблуки, и произнес:
— Служу Советскому Союзу!
Люди захлопали бурно в ладони.
Кто-то крикнул:
— Слава герою!
Вырин смутился и стал быстро спускаться со сце­
ны. Но это лишь вызвало новые аплодисменты.
Оказывается, к награждению боевым орденом сер­
жант Вырин был представлен еще тогда, много лег
назад, сразу же после окончания боев за Киев. Одна­
122

ко награду считали посмертной. Не знали, что жив
солдат. И вот только теперь орден нашел героя.
— Дождался ты, Лешка, дождался, —говорил дед
Опенкин в тот вечер колхозному плотнику. —А все
он, Савельев. Он докопался. И я, —добавил старик. —
Я письма носил на пошту.
Потом дед стал вспоминать свое. Свой случай то­
гда в болоте.
— Может, и меня медаль дожидается. А?
Через месяц в том же клубе играли колхозную
свадьбу. Павел Корытов женился на Лизе Сизовой.
— Горько! —неслось в поля.
|— Горько! —неслось в леса.
Горько! —летело в небо.

Глава

шестая

БОЕВАЯ М Е Д А Л Ь И Д Р У Г И Е ПОЧТИ
У Д И В И Т ЕЛ Ь Н Ы Е ИСТОРИИ
К оварная бочка

При Савельеве, после большого перерыва, вновь
установили в колхозе Доску почета. Порядок ввели
такой: вывешивать портреты тех, кто выработает не
менее трехсот трудодней.
Но тут не обошлось без курьеза.
Дядя Гриша, муж тети Лизы, тоже загорелся же­
ланием попасть на Доску почета. Даже ездил в рай­
центр —заблаговременно сфотографировался.
Захотелось дяде Грише наконец сравняться с же­
124

ной. И хоть раз в жизни увидеть свою фотографию на
почетном месте. Рассчитывал дядя Гриша и на то, что
таким образом он сможет попасть и в газету, хотя бы
в районную.
Когда подвели итоги, выяснилось, что у дяди Гри­
ши не хватает одного трудодня. Оказалось, их у него
всего 299. Дядя Гриша заставил трижды пересчиты­
вать свои трудодни. Но итог получался все тот же.
Бедняга чуть не расплакался.
Многим было обидно за дядю Гришу, так как все
знали, что работал он честно и не ради большого за­
работка, а именно ради Доски почета.
Все осложнилось тем, что было уже тридцать пер­
вое декабря, и к тому же вторая половина дня. Зара­
ботать дополнительный трудодень в этом году каза­
лось уже невозможным.
И вот тут-то Червонцев вспомнил, что брали они
для своей бригады в долг у трактористов из колхоза
«Передовой» бочку машинного масла. Долг могут те­
перь вернуть. Так вот: если дядя Гриша желает, пусть
отвезет в «Передовой» масло. А за это и припишут
ему трудодень.
Дядя Гриша повеселел:
— Я живо, я живо!
С прытью редкостной запряг он коня. Положили
на санки бочку. Даже дед Опенкин и тот помогал.
Выпил дядя Гриша на дорогу стакан вина. Заку­
тался в тулуп. Поехал.
Дорога в «Передовой» дальняя. Тянется она че­
рез соседние колхозы «Дубки» и «Грибки». Идет то
полем, то лесом, дважды через овраг и уже у колхоза
«Передовой» через речку Песчинку, как раз в том
месте, где впадает в Песчинку их березкинская Переплюйка.
В Дубках у дяди Гриши жил кум. Заехал дядя по
дороге к куму. Рассказал ему, что едет в «Передо­
125

вой» и почему. Похвастал про Доску почета. Пригла­
сил, чтобы кум приехал посмотреть на его фотогра­
фию.
Выпили они в честь успехов дяди Гриши по стака­
ну вина. Расцеловались. Поехал дядя Гриша дальше.
Приехал в Грибки. В Грибках у дяди Гриши жил
свояк. Заехал дядя к свояку. Рассказал, что едет он в
«Передовой» и почему. Похвастал про Доску почета.
Пригласил, чтобы свояк приехал посмотреть на его
фотографию.
Выпили они с дядей Гришей в честь его успехов
по стакану вина. Расцеловались. Поехал дядя Гриша
дальше.
Ехал, ехал и задремал. Дорога пустынная. Вечер.
Да и вино, видимо, подействовало. На каких-то уха­
бах санки дважды подбросило. И один раз даже силь­
но. Но дядя Гриша не проснулся, лишь буркнул чтото во сне.
Приехал он в «Передовой», глянул—нет бочки.
Поводил дядя Гриша ошалело глазами и понял:
случилась беда, потерял он дорогой бочку.
Развернул растяпа коня, помчался быстрей назад.
В одном из оврагов и увидел пропажу. Вздохнул об­
легченно. Но, подъехав ближе, всмотрелся и ахнул.
Вокруг бочки темное море. Видимо, во время падения
вылетел из ее горловины кляп —вот и вышло почти
все масло наружу.
Поохал дядя Гриша, поохал, взгромоздил бочку
опять на сани. Стал думать, куда же ехать: в «Пере­
довой» или назад в Березки?
Решил: «Поеду в «Передовой». Может, там не за­
метят и бочку примут? »
И верно. Не заметили. Прибыл дядя Гриша из-за
своих задержек почти к встрече Нового года. Возить­
ся с бочкой никто не хотел. Даже визитера за позд­
ний приезд ругнули. Но дядя Гриша сам вызвался за126

катить ее на склад. А когда катил, нарочно кряхтел
и приговаривал:
— Тя-яжелая...
На следующий день портрет дяди Гриши повесили
на Доску почета. Первое и второе января были счаст­
ливейшими днями в его жизни.
Дядя Гриша с утра до вечера топтался около до­
ски. И сам смотрел на себя, и проверял, многие ли
люди подходят, и многие ли именно на его портрет
смотрят.
127

А вечерами, сидя в избе, прикидывал, сколько
ждать той минуты, когда наконец появится в газете
о нем статья.
Статья появилась на третий день. Называлась она
«Растяпа на пьедестале». Это был занозистый фелье­
тон об истории с бочкой.
Портрет дяди Гриши с Доски почета немедля и
безжалостно сняли.
После случая с дядей Гришей Савельев предло­
жил внести некоторые поправки в порядок помеще­
ния портретов на Доску почета. Отмечая лучших,
принимать во внимание не только количество выра­
ботанных трудодней, но и качество самой работы.
За погибшее масло с дяди Гриши удержали два­
дцать два трудодня.
Р ио-де-Ж анейро

Прошел год, и вернулась в Березки Глафира Носикова. Отбыла свой срок в заключении.
Глянули люди —глазам не поверили. Думали, вер­
нется Глафира похудевшей, притихшей. Собирались
ее пожалеть. Однако Глафира сияла как медный таз.
А главное, наряд на Носиковой был такой, каких и в
районе не носили, и в области, видимо, тоже. При­
ехала Глашка во всем необычном.
— Париж! —тыкала она на этикетку, выворачивая
пальто.
— Лондон! —поводила плечами, чтобы люди со
всех сторон могли рассмотреть ее новую кофту.
— Рио-де-Жанейро! —показывала на какие-то
замысловатые туфли.
В Березках лишь ахали. Казалось, что не в заклю­
чении была Глафира, а совершила кругосветное пу­
тешествие.
128

4

Пошли робкие голоса:
— Да где ж ты была?
— Откуда такие обновы?
— Там была, там, куда и услали,—зло отвечала
Глафира.
Оказывается, дело было в простом. Проработала
Глафира год на дальних лесных разработках. За труд
получила деньги. Возвращаясь домой в Березки, по
дороге остановилась в Москве. Здесь и приоделась.
Вернувшись домой, Глафира повела себя по-преж­
нему. И даже хуже.
Ну, решили в Березках, не будет теперь никому
от Носиковой жизни. Особенно деду Опенкину за
его решивший тогда все дело голос.
Но все глубоко ошиблись.
Жизни не стало не деду от Глафиры, а Глафи­
ре —от деда.
Все началось с их первой встречи.
— Приветик, мальчик! —сказала Глафира. — Ну
как, все держишь хвост пистолетом?
Старик окаменел. По-всякому называли деда, да­
же «сивый мерин», но «мальчиком» —впервые. Лицо
у Опенкина вытянулось.
— Ну и фотография... —расхохоталась Глафира.
Дед понял, что речь идет о его лице, не выдержал,
взвизгнул:
— Хви!
Глашка еще больше расхохоталась. Тогда старика
прорвало.
— Ты на испуг не бери! —кричал он на Носикову. —Урка несчастная! Да я... Да мы... Мне бы в руки
тебя... Да я из тебя... У-у!
От такого наскока даже Глафира попятилась.
— Слыхал, слыхал о твоем разговоре с Глафи­
рой, —сказал вечером Савельев деду Опенкину. — Ну
что же, если не помогли полностью лесные разработ­
5

Наш колхоз стоит на горке

129

ки, возьмемся сообща в Березках. Вот что, Лука Гаврилыч, поскольку инициативу ты уже проявил, —Са­
вельев слегка улыбнулся, —назначаю тебя ответст­
венным за трудовое довоспитание колхозницы Носиковой.
Дед поначалу хотел отвертеться. Но слово «от­
ветственный» его соблазнило. Приступил старик к
делу. И, надо сказать, проявил полное усердие.
В четыре утра дед Опенкин уже стучался в двери
избы Носиковой.
— Выходь, выходь! —выкрикивал дед.
Гонял он Глафиру на самые неприятные работы:
чистить свинарник, вывозить на поля навоз, вычесы­
вать блох из овец. Причем приговаривал:
— Вот тебе и твое Жанейро!
Глафира огрызалась, но работала.
Конечно, дело было далеко не в одном только де­
де Опенкине. В Березках многие взялись за Носикову. А главное, изменились и сами Березки. В селе
клуб. Никому уже не нужна изба Глафиры для поси­
делок. Денег в долг у нее уже тоже никто не берет.
Завели в колхозе кассу взаимопомощи.
Вскоре после приезда Носиковой вернулся в село
и Степан Козлов. Этот прибыл без шума, без крика.
Подал заявление с просьбой снова принять в колхоз.
Видать, несладко пришлось ему вне дома.
Савельев Козлова не корил, ни о чем не расспра­
шивал. Определил его на колхозную ферму, в рас­
поряжение Нютки Сказкиной.
„Приветик!*"

С легкой руки Глафиры привилось в Березках
слово «приветик». Первым заразился, конечно, дед
Опенкин. Употреблял его дед к месту и не к месту,
нужно и не нужно. Кого ни увидит, кричит:
130

— Приветик!
От деда слово перешло к рыжему Ленте. От Ленти —к другим ребятам. В школе начался переполох.
Стали учителя бороться с этим проклятым словом, но
кончилось тем, что только сами же его переняли.
Постепенно эпидемия распространилась на весь
колхоз. Не устояли ни Червонцев, ни зоотехник, ни
тетка Марья. Младенцы и те кричали:
— П-иветик!
Савельев тоже не избежал общей участи. Являясь
в бригады, первое, что говорил:
— Приветик!
Уезжая из бригад, опять говорил:
— Приветик!
Он даже нового секретаря районного комитета
партии, впервые приехавшего к ним в колхоз, и то
встретил привычным:
— Приветик!
Секретарь с немалым удивлением посмотрел на
председателя. И решил, что имеет дело с человеком
не очень серьезным. Не скоро Савельеву удалось до­
казать обратное.
Правда, вернувшись к себе в район и встретив сво­
его заместителя, секретарь и сам попался на том же
слове.
— Приветик! —сказал секретарь.
Полгода продолжалась в Березках завезенная Глафирой эпидемия. Потом эпидемия сама собою про­
шла.
Пенсия

В этот день дед Опенкин еще с обеда стал выгля­
дывать в окно. Интересовался, не идут ли люди в
клуб. Собрание было назначено на шесть часов ве­
чера, но деду уже с утра не терпелось.
131

День и вправду был особенным. Березкинские ста­
рики выходили на пенсию. Этому и посвящалось со­
брание. Пенсии в Березках вводились впервые. Рань­
ше о таком и мечтать было нечего.
— Неплохое дело пенсия, неплохое, —рассуждал
дед Опенкин. —И работать не надо, и деньги идут.
Знал старик, что положили ему пенсию в размере
12 рублей в месяц.
— В год получается сто сорок четыре, —прики­
дывал дед Опенкин. — Неплохо, неплохо. Ружье куп­
лю, на зайцев ходить буду.
В клуб старик явился с таким расчетом, чтобы не
выглядело, что пришел первым, но так, чтобы и по­
следним не оказаться.
Стариков разместили с уважением —в первом ря­
ду. А тетка Марья даже была приглашена в прези­
диум. В президиуме был и представитель из района.
Но не тот, не старый знакомый деда Опенкина. А но­
вый. Совсем еще молодой.
Все было хорошо. И все же в душе у старика копо­
шилась тревога. Смутил его дед Празуменщиков. Вер­
нее, не сам Празуменщиков, а разговор, который шел
по селу. Говорили, что Празуменщиков собирается
отказаться от пенсии. А почему —никому не известно.
«Если Никишка откажется, —рассуждал дед
Опенкин, —то обойдет меня, выйдет, хитрец, на пер­
вое место». Борьба между стариками даже при Са­
вельеве не утихала.
На собрании выступали многие. И Нютка Сказкина —от комсомольцев. И Саша Сорокина —от пионе­
ров. И Иван Червонцев —от коммунистов. И сам Са­
вельев —от колхоза.
Говорили о каждом уходящем на пенсию подроб­
но. Произносили слова «ветераны», «герои», «гор­
дость колхоза». Дед Опенкин тоже обижен не был.
Старикам желали хорошего отдыха, долгой жизни.
132

Затем всем вручили цветы. Именно те, знамени­
тые шишкинские хризантемы.
Для ответа слово взяла тетка Марья. Она покло­
нилась тем, кто сидел в президиуме. Потом сделала
еще более низкий поклон залу.
— Глубокое вам благодарение, —сказала стару­
ха. — Спасибо Советской власти, нашей партии и
всем людям. Спасибо от души, от сердца! От пенсии
не отказываюсь, раз заслужила. Нет. Но и сложа руки
сидеть не буду. Силы есть. Нет мне жизни без нашей
фермы. —Тетка Марья повернулась к президиуму: —
Прошу просьбу мою уважить —оставить при деле.
В зале раздались аплодисменты.
«Вот тебе и баба!» —подумал дед Опенкин. По­
том он с тревогой глянул на Празуменщикова и за­
метил, что тот тянет вверх руку. «Так и есть, обойдет
меня Празуменщиков», —понял дед Опенкин и за­
кричал:
— Прошу слова!
Причем закричал, уже вы­
ходя из ряда. Эта прыть и ре­
шила дело. Дали ему слово до
Празуменщикова.
Вылез старик на трибуну и
сразу же:
— А я что —инвалид? Я
еще ого-го-го! Я еще и без пен­
сии вам поработаю. — И так же,
как тетка Марья, повернулся к
президиуму: —Прошу просьбу
мою уважить.
В зале снова раздались
аплодисменты. Причем еще бо­
лее дружные. А Павел Корытов
даже выкрикнул:
— Ну и дает!
133

Вид у Опенкина был торжествующий. Первенство
осталось опять за ним.
Празуменщиков снова вытянул руку. Дед Опенкин в душе хихикнул. Не страшен ему теперь Празу­
менщиков.
Но дед Празуменщиков попросил вовсе не слова.
Разрешите вопрос?
— Прошу, Николай Николаевич, —сказал Са­
вельев.
— Вопрос таков: облагается ли налогом колхоз­
ная пенсия?
— Нет, —ответил Савельев.
Ясно, —сказал Празуменщиков и сел.
Деда Опенкина словно сразило громом.
Уже потом, после собрания, Савельев сказал ста­
рику:
— Зря ты, зря отказался, Лука Гаврилович. Из­
лишняя скромность. Заслужил ведь пенсию честно.
Опенкин ничего не ответил.
Добры й зая ц

Филимон Дудочкин, тот, с которым Савельев, при­
ехав в Березки, проводил первую свою «индиви­
дуальную» беседу, конечно, давно изменился. Не бай­
бак он теперь и не лодырь. Работа у Дудочкина почет­
ная: он комбайнер. План выполняет, машину знает.
Однако один грех за Филимоном Дудочкиным все
же остался. Любил Дудочкин так же, как и в свое вре­
мя председатель Посиделкин, бродить по полям и ле­
сам с ружьем. Охота —дело хорошее и даже полез­
ное. Но только, если она ведется в положенный срок.
Филимон Дудочкин браконьерствовал, то есть бил
зверя и птицу и в те месяцы, когда делать этого по
закону не позволяется.
134

Не считая уток, тетеревов, глухарей и зайцев, он
даже лося однажды в лесу убил.
За браконьерство штрафуют и судят. Однако Дудочкин ни разу не попадался. Был осторожен, ходил
на охоту скрытно, об успехах своих не болтал.
Знали в Березках, чем занимается Дудочкин, ча­
сто его корили. Но он отвечал:
— А я что? Я ничего. Ты видел?
Дед Опенкин с ним тоже как-то завел разговор.
— Ой, —пригрозил Опенкин, —дождешься ты,
Филимон!.. Зверь тебя сам накажет.
Старик оказался пророком.
Пошел как-то Филимон Дудочкин на зайцев, и
опять в запрещенное время. В лесу на поляне рядом
с оврагом поднял косого, вскинул ружье и стрельнул.
Перевернулся через голову заяц, упал. Подошел бра­
коньер к добыче, отложил ружье в сторону, присло­
нил его к какому-то пеньку, потянулся за зайцем.
Только к ушам притронулся. И вдруг... подпрыгнул
заяц, метнулся в сторону. Зверек был ранен, но не
убит. Дудочкин еще и разогнуться от удивления не
успел, как грянул выстрел.
Браконьер взвыл и схватился за ягодицы.
Оказывается, метнувшись, заяц угодил на ружье
и лапой задел курок.
Возможно, никто бы и не узнал в Березках о та­
ком позоре Филимона Дудочкина, если бы не серьез­
ная рана и не на столь ответственном месте. К тому
же этот отважный поступок зайца видели своими гла­
зами Кузя с Кекой. Мальчишки крутились возле овра­
га и оказались свидетелями. Они помогли браконьеру
добраться с трудом домой. А потом и разнесли о слу­
чившемся всем в Березках.
Филимон Дудочкин хворал две недели.
— Добрый заяц тебе попался, —говорил дед
Опенкин. —Добрый! Другой бы убил наповал.

Н е о ж и д а н н а я в с тр е ч а

Группа колхозников из Березок направлялась в
Москву на Всесоюзную выставку достижений народ­
ного хозяйства.
В состав группы был включен и Опенкин.
Никогда ехце старик не был таким озабоченным
и так не суетился, как в эти предотъездные дни.
И это понятно: дед Опенкин в Москву собирался
впервые.
— Интересно, что у нас за столица? Посмотрим,
посмотрим, —приговаривал дед Опенкин.
Старик не только мечтал посмотреть Москву, но и
себя тоже хотел показать. И, конечно, не в худшем
виде.
Трижды ездил старик в райцентр за покупками.
Развязал чулок (деньги дед по-бабьи хранил в чулке)
и произвел необходимые траты. Купил костюм из
шевиота, полуботинки с носами, как пики, узкими
(кто-то сказал, что это будет как раз по моде). На го­
лову шляпу. Потом долго раздумывал, что ему лучше
подойдет к новой сорочке —«бабочка» или галстук?
Остановился на «бабочке». А сообразив, что борода
закрывает «бабочку», хотел бороду сбрить. Но удер­
жался.
Когда дед вернулся в село, нарядился для пробы и
вышел на улицу, все березкинские собаки, не признав
старика, немедля его облаяли. Но это деда Опенкина
не смутило. «Значит, изменился заметно», —сделал
он правильный вывод.
Москва деду хотя и понравилась, однако общий
вывод у него был таков:
— Здоровая. Местами красивая. А все же до на­
ших Березок ей далеко. Воздух там не тот. Дышать
без привычки трудно. И ходить по улицам там опас­
но —милиция люто штрафует.
136

Зато от выставки старик пришел в дикий восторг.
Был он в эти дни, как никогда, разговорчив, со все­
ми знакомился и каждому встречному рассказывал
про Березки. Бегал по выставке, как молодой, всех
поражая и шляпой и «бабочкой».
Тут на выставке и произошла у деда Опенкина не­
ожиданная встреча. Повстречался ему их бывший
председатель, Рыгор Кузьмич Губанов. Рыгор Кузь­
мич долго не мог признать деда.
— Да я тот самый, —объяснял старик, поправляя
«бабочку». —Опенкин моя фамилия.
— А! —воскликнул Губанов. И страшно обрадо­
вался: —Сивый мерин!
Дед хотел обидеться за прошлую кличку. Но в то­
не Рыгора Кузьмича звучала такая искренняя радость,
что дед не обиделся и ответил:
— Эге.
Рыгор Кузьмич живо интересовался делами в Бе­
резках:
— Ну как там ваш табун?
Спрашивал бывший председатель о Червонцеве,
о тетке Марье, о Степане Козлове: мол, все такой же
лодырь или исправился? Просил от него всем кла­
няться.
Оказалось, что Губанов колхозными делами
уже не занимается. Вернулся на конный завод. За
выведение новых пород лошадей он и попал на вы­
ставку.
Прощаясь, Рыгор Кузьмич сказал:
— Передай новому председателю: нужны будут
кони —доставим аллюром.
Рассказал дед Опенкин в Березках об этой встре­
че. Невольно все вспомнили старое. Невольно заго­
ворили и о Степане Петровиче. Да, многое измени­
лось за эти годы у них в Березках.

Т а й н о е у го щ е н и е

Мечта о Доске почета по-прежнему не давала дя­
де Грише покоя. На следующий год он с еще боль­
шим усердием взялся за работу.
— Ишь резвый! —говорил дед Опенкин.
Выработал дядяГриша на этот раз триста сорок
трудодней. Так что никаких недоразумений не было.
Опять дядя Гриша ходил к тому месту, где висела
доска. Опять любовался собой и следил, многие ли
люди на его портрет смотрят. Снова ездил в Дубки и
Грибки к свояку и к куму, приглашал тех приехать в
Березки и тоже посмотреть на его портрет.
Однажды к доске подошел дед Опенкин, как раз
в то время, когда крутился здесь дядя Гриша. Посмот­
рел старик на дяди Гришин портрет, посмотрел и
на дядю Гришу.
— Похож, —заявил. — Однако в жизни выглядишь
ты, Гришка, намного лучше.
Дядя Гриша заулыбался.
— А все же портрет тоже хороший, —продолжал
старик. —Жаль, что висеть недолго.
Дядя Гриша насторожился.
— По закону парности, —заявил дед Опенкин, —
должон ты, Гришка, второй раз слететь с этой доски.
И снова, представьте, накаркал, как и тогда Фили­
мону Дудочкину.
Виною всему оказался Яшка Подпругин. Тот са­
мый Подпругин, который, в отличие от Павла Корытова, так и остался Яшкой.
Яшка Подпругин варил самогон. И для себя, и
для тайной продажи. Дважды его штрафовали и, ка­
залось, добились успеха. Притих на время Яшка Под­
пругин. Но прошло недолгое время, и заметили сно­
ва люди, что винный запашок постоянно идет от
Яшки. Значит, гонит по-прежнему он самогон. Но
138

сколько раз ни заходили к нему в избу, никаких при­
мет самогоноварения.
И вот однажды дядя Гриша, во время одной из
грибных прогулок, блуждая по дальнему лесу и спу­
стившись осторожно в лощину, заметил маленькую
землянку. Труба торчит над землянкой. Из трубы по­
дымается дым. Заинтересовался дядя Гриша, подошел
к двери, заглянул внутрь. Видит: сидит в землянке
Яшка Подпругин, а перед ним аппарат для самого­
новарения.
Перепугался Подпругин, увидя дядю Гришу, а за­
тем расплылся в улыбке:
— Заходи, заходи, Григорий Данилович. Захо­
ди —гостем любезным будешь.
Дядя Гриша зашел. Яшка Подпругин немедля пре­
поднес ему шкалик. Пытался дядя Гриша отказаться,
но как-то у него не получилось. Не устоял он против
хмельного угощения. Выпил шкалик, второй и третий.
Возвращался дядя Гриша домой с покрасневшим
носом и даже песню запел по дороге.
На следующее утро, конечно, о случившемся дя­
дя Гриша посожалел. «Зачем пил, —сокрушался он, —
зачем не удержался?» Нужно было бы в селе расска­
зать о Подпругине, но теперь после угощения делать
это было как-то неловко. Дядя Гриша махнул рукой
и решил смолчать. Мало того. Еще дважды в лес в го­
сти ходил к Подпругину.
Все тайное рано или поздно становится явным.
Так и тут. Недолго продержалась лесная землянка
Подпругина неоткрытой.
Привлекли Подпругина к ответу за тайное самого­
новарение.
Виновный стал выкручиваться.
— Почему тайное? —заявлял он. — Никакое не
тайное. Люди об этом знали.
Стали выяснять, кто знал.

139

— К примеру, хотя бы Григорий Данилович,—
ответил Подпругин.
Вот тут-то и слетел дядя Гриша вторично с Доски
почета.
После этой истории правление колхоза вынужде­
но было внести и еще одну поправку в порядок вы­
движения кандидатов на Доску почета. Мало того,
чтобы человек выработал предусмотренную норму
трудодней. Мало того, чтобы качество работы было
отличным: будет учитываться также и то, как ведет
себя в жизни тот или иной член артели.
Б оевая м е д а л ь

Дела в Березках заметно сдвигались всё к лучше­
му и к лучшему. Особенно хорошо они обстояли у
Нютки на ферме. И с надоем коров, и с ростом мо­
лодняка.
Осенью пошли слухи, что лучших животноводов
будут представлять к награждению орденами и меда­
лями.
Слухи скоро подтвердились. Не только Березки,
но и весь район, и вся область шли успешно по сдаче
государству мяса и молочных продуктов. Поэтому
животноводов и решили отметить.
От Березок к наградам были представлены Нют­
ка, зоотехник, тетка Марья и еще шесть человек. На­
граждение по области было массовым.
Дед Опенкин пронюхал и тоже предъявил свои
права на награду.
Дело в том, что последние два года дед увлекся
разведением в Березках, как он сам говорил, «индей­
ской птицы», то есть индюков и индюшек, и добился
успехов достойных. От их распродажи колхоз имел
необычайно высокий доход.
140

— Так награда же животноводам! —объяснил де­
ду Савельев.
— А я что, не животновод? —отвечал дед.
— Индюк —это птица, —сказал Савельев.
— Вот и не птица, —оспаривал дед. — Птица —
это курица, утка. А индюк —это животное. Да оно же
и по размерам видно.
Конечно, за работу свою дед награды заслуживал.
Но ведь действительно не назовешь индюка коровой!
А награждали животноводов.
Пытался Степан Петрович уговорить деда, чтобы
тот подождал: будут, наверное, и на будущий год на­
грады. И, возможно, как раз за птицу, и вот тогда
спора никакого не будет. Он, председатель, первым
проголосует за деда.
Но старику, как всегда, не терпелось.
— А вдруг я помру? Нет, пиши меня в этот год!
— Да не дадут тебе награды, —объяснял Савель­
ев. —Не дадут. В районе или в области все равно вы­
черкнут.
— А вот и дадут, —уверял дед. —Может, другим
не дадут, а мне непременно. Разберутся в верхах и
присудят.
До того пристал старик и к Савельеву, и к Червонцеву, и к другим членам правления, что те в конце
концов не устояли. Внесли деда Опенкина в список
как кандидата на медаль.
Далее события развернулись так. Из колхоза спи­
ски пошли в район. Из района (дед удержался) в об­
ласть. В области списки представленных к наградам
стали резко сокращать. Особенно по тому району, в
котором находились Березки. Район плохо справился
с зерновыми. Вот и решили наказать животноводов.
Вычеркнули всех до единого. Однако когда дошли до
имени деда Опенкина и прочитали, за что дед пред­
ставлен к награде, то, во-первых, усмехнулись, а во141

вторых, решили в списке его оставить. Разведение
индюков в той области было редчайшим случаем. Ин­
дюки и вывезли деда.
В Березках все были поражены. Дед тоже.
Вручили Опенкину медаль в области на совеща­
нии передовиков.
Вернувшись в Березки, старик заявил, что медаль
у него боевая.
— Боевая, г— усмехнулся Савельев. — Боевая.
С боем досталась.
Но старик имел в виду совсем другое. Стал он до­
казывать всем, что эта медаль его дожидалась без ма­
лого двадцать лет и награжден он ею вовсе не за
индюков, а именно за тот известный всем подвиг в
болотах.
Дед даже придумал версию. Мол, вся путаница
произошла тогда из-за фамилии. Лейтенант, коман­
дир роты, представив его к награде, указал вместо
Опенкин —Боровиков.
Кое-кто в это даже поверил.
— Ну, сравнялись мы, —говорил дед Алексею Вырину.
Правда, в Березках над этой дедовой версией по­
смеивались. Но спорить с ним никто не спорил. Все
по той же причине: и трудно, и бесполезно. Впрочем,
причина была и вторая. Хоть медаль и за труд, но и
она боевая. Ибо труд —это тот же подвиг, и тот же
бой. Это все понимали.
Медалью старик страшно гордился. Не расставал­
ся с медалью нигде. Ходил с нею и в клуб, и в баню.

Глава

седьмая

ГЛАВНАЯ УЛИЦА
Р о в е сн и к

Савельев —ровесник Великой Октябрьской рево­
люции. Родился Степан Петрович в 1917 году.
За те годы, которые пробыл Савельев в Березках,
много узнали здесь о председателе. Выяснилось, что
он свой же крестьянский парень. Появился на свет
Савельев в такой же русской деревне. Правда, в со­
седней области, на речке Ламе.
Отца он своего не помнит. Погиб отец Степана
Петровича на гражданской войне от белогвардей­
ской сабли. Было в ту пору Савельеву три года.
143

Прожил Савельев в родной деревне до семнадца­
ти лет. Потом ушел на завод. Работал токарем. С за­
вода был взят в армию. Отслужил действительную,
послали по комсомольскому набору в танковое учи­
лище. Только его закончил, как началась война с
белофиннами. Попал Савельев на войну, сражался
в Карельских лесах на Ухтинском направлении.
Кончилась война с белофиннами, а тут подошла
Великая Отечественная. С первого до последнего ее
дня бился Савельев с фашистами. Был четырежды
ранен и награжден шестью орденами. В том числе
чешским и польским. После войны служил Степан
Петрович в строевых частях. Затем преподавал в тан­
ковом училище. После демобилизации из армии он
и приехал в колхоз.
В родном селе была у Савельева девушка. Машей
звали. Вместе они росли. А когда уезжал Степан из
села, поклялись в вечной любви и дружбе. Война все­
му помешала. Замучили Машу фашисты. Партизани­
ла она вместе с односельчанами в родных лесах.
Светлую память о Маше и хранил Степан Петро­
вич все эти годы. Так и прожил, ни на ком не женив­
шись.
Демобилизовавшись из армии, конечно, мог Са­
вельев поехать в родную деревню. Но не решился.
Не хотел тревожить старые раны. К тому же мать у
него умерла. Родных на Ламе никого не осталось.
Но и в Березки Савельев попал не случайно. Па­
мятны Савельеву эти Березки. Память уходит в
1941 год. В пяти километрах от села за крутым овра­
гом, за дальним лесом, в той стороне, где дорога идет
к районному центру, есть в Березках большое поле.
Здесь в страшном танковом бою с фашистами полу­
чил Савельев свое первое ранение и пролил свою пер­
вую кровь за Родину.
Многие из друзей Степана Петровича навеки
144

остались в этих местах. Может, солдатское сердце и
потянуло сюда Савельева.
Но обо всем этом узнали в Березках не сразу. Не
враз председатель для всех раскрылся.
Стало окончательно ясным и странное поведение
Савельева в первый день по приезде в Березки. На
местном кладбище лежали однополчане.
Новое р в е тся в дв е р и

В березкинском клубе стали регулярно проводить­
ся лекции. Темы их были разные. И не только по
сельскому хозяйству, а шире. Помимо лекций тради­
ционных: «Есть ли жизнь на Марсе?», «Откуда про­
изошел человек?», «Любовь и дружба» —были прочи­
таны, к примеру, даже такие: «Современная
живопись Индии» (причем с демонстрацией диапози­
тивов), «Скульптура античной Греции» (тут лектор
объяснял на пальцах).
Дед Опенкин регулярно ходил на лекции. А в кон­
це любил задавать вопросы.
На лекции о происхождении человека, узнав, что
человек произошел от обезьяны, стал допытываться,
а откуда же взялась обезьяна. А когда ему объяснили,
откуда произошла обезьяна, то полез с новым во­
просом:
— А откуда произошло то, от чего взялась
обезьяна?
Получив и на это ответ, дед не успокоился:
— А откуда произошло то, от чего произошло то,
от чего народилась обезьяна?
В конце концов вогнал он лектора в пот и затянул
беседу на два с половиной часа.
Для руководства работой клуба в Березках был
избран клубный совет. В состав совета дед Опенкин
145

не попал. Считался в активе. Возглавляла работу со­
вета Нютка Сказкина. Она и установила такой поря­
док, по которому тему лекций можно было теперь за­
казать. То есть вноси свое предложение, совет обсу­
дит, и, если оно не глупое, жди: вскоре приедет
лектор. Дед Опенкин пришел и сказал:
— Хочу лекцию про коммунизм.
Лекция про коммунизм состоялась. Лектор гово­
рил и о коммунизме, и о тех ростках коммунизма, ко­
торые уже появляются в нашей жизни. И еще об
одном говорил оратор. О труде. О труде добросо­
вестном и честном, без которого все разговоры о ком­
мунизме останутся лишь разговорами, потому что
коммунизм не сам придет к людям, не упадет он
манной небесной и не золотая рыбка его пришлет,
а сами люди своим трудом, своими руками его по­
строят.
— Наступит коммунизм не в один день, —сказал
лектор. — Не так: проснулся —а кругом коммунизм.
Подобно тому как прорастает на поле зерно, робким
всходом тянется к свету, а потом, набирая силы, по­
дымается ввысь и ввысь и превращается в тучный ко­
лос, —пояснял лектор, —так и в нашей советской
жизни из первых ростков коммунизма подымется на
нашей земле великое общество будущего...
Завершая свое выступление, оратор сказал:
— Прощаясь, задаю вам нечто вроде задачи. П о­
думайте, товарищи, присмотритесь вокруг. Наверное,
и в вашем колхозе, если не быть слепым, обнаружит­
ся много нового, коммунистического.
Лектор понравился. Задачу он задал интересную.
Все стали присматриваться вокруг. И...
— Дорогу сообща —стройкой народной построи­
ли. Это ж что-то новое!
— Хищений в колхозе нет? Нет. Держи хоть ам­
бары открытыми. Это тоже хорошо!
146

— Вася-ракетчик не погнался тогда за славой, а
сам же на помощь пришел к Червонцеву. Так же бу­
дет во всем, когда коммунизм построим!
— Лапоногова скинули? Скинули! Топтыгин не
удержался? Не удержался! А почему? Новое рвется
в двери.
Поправна

Разрослись Березки. И к югу, и к северу. И к лу­
гу, и к лесу. И не только за счет новоселов из дальних
мест. Съехались в Березки жители из соседних ма­
леньких деревень. Из Горюшек, из Песчинок, из
Мертвых Двориков. Исчезли эти хилые деревеньки.
Влились в большой колхоз. Пролегли здесь новые
улицы. Трудно теперь в Березках: начинают путаться
без названий улиц сельские почтальоны.
Возникла идея улицы наименовать. А чтобы не
было так: бухнул первое, что на ум пришло, Савель­
ев и предложил провести нечто вроде колхозного
конкурса. Отвели на раздумья месяц.
Весь месяц все, вплоть до деда Празуменщикова,
ходили, ломая головы. Только и слышалось:
— Придумал!
I— Придумал!
■— Придумал!
Постепенно жители стали группироваться, вно­
сить общие пожелания от отдельных концов села.
Так, колхозники северной, самой нагорной части
Березок решили свои улицы назвать именами совет­
ских космонавтов. Южная часть села стояла горой за
поэтов. Тут прежде всего назывались имена Пушки­
на, Лермонтова, Кольцова, Некрасова, а из советских
поэтов —Владимира Маяковского.
Савельев тоже внес предложение: назвать одну из
улиц именем Сергея Есенина.
147

Все закричали:
— Верно!
И долго потом поражались, как они сами до того
не додумались. Как это так, чтобы в Березках —и
вдруг не было бы улицы Сергея Есенина.
Дольше других решался вопрос о наименовании
главной улицы. Любили в Березках главную улицу.
Широкая, просторная, стрелой пересекала она Берез­
ки и уходила до самого горизонта.
Кто-то полез с предложением: «Широкая», ктото сказал: «Солнечная», женщины кричали: «Имени
8 Марта». Дед Опенкин предлагал назвать «Автомо­
бильной».
— Ишь их сколько теперь развелось, этих машин!
Аж страшно ходить по улице. Жужжат, спать не
дают, —обосновывал он свое предложение.
Но тут выступил Филипп Спиридоныч Сизов,
отец Лизы Сизовой. Начал он издалека.
— Памятью люди слабы, —ворчал Сизов. — Про­
шло, отвалилось, травой заросло. Теряется прошлому
след, словно прошел по росе. Вышло солнце, и сле­
да нет.
И уже потом заговорил о Капитоне Захарове —
первом председателе в Березках.
— Кулаки человека убили, —говорил Филипп
Спиридоныч. —Отдал жизнь за колхоз, за людей З а­
харов. А где ему доброе слово? Предлагаю главную
улицу в нашем селе величать именем Капитона З а­
харова.
И всем стало ясно, что это и есть самое верное
предложение. И лишь Савельев внес к нему неболь­
шую поправку:
— Предлагаю назвать не улицей Капитона Заха­
рова, а улицей Коммуниста Захарова.
И все согласились, ибо поправка была сущест­
венной.

Л е й те н а н т Ш вабра

По билету денежно-вещевой лотереи рыжий Лентя выиграл мотоциклет. Никто не верил в такое, по­
ка мотоциклет не пригнали в Березки.
Все поражались удачливости рыжего Ленти.
И лишь дед Опенкин качал головой:
— Не повезло. Не повезло. Другие «Москвич»
выигрывают.
Ездил Лентя без прав, без номера. Гонял он без
устали, доставляя радость местным собакам и пугая
до смерти старух. Ездил младший Опенкин и в сосед­
ние села, в Дубки, и в Грибки, и даже по новой трас­
се в райцентр. Здесь и приметил мальчишку автоин­
спектор лейтенант Швабра.
Более сурового автоинспектора, чем лейтенант
Швабра, пожалуй, нет во всем Советском Союзе. Н а­
рушитель, то есть Лентя, —без прав, без номера —
был, как говорят, налицо. Закон требовал действий.
Между Шваброй и рыжим Лентей возникла на­
стоящая война. Лейтенант был стороной наступаю­
щей, мальчишка —ускользающей. Ускользал он дей­
ствительно ловко. Трижды гонялся Швабра за рыжим
Лентей по трассе, но безуспешно —обходил Лентя
его по скорости.
Тогда Швабра устроил на мальчишку засаду. Стал
поджидать его у колхозной чайной возле дорожной
развилки, где самодельная трасса из Березок входила
в большую трассу.
Проявил лейтенант упорство. На четвертом де­
журстве заметил Лентю. Ринулся на своем мотоцик­
лете наперерез. Причем так засвистел в милицейский
свисток, что Лентя от неожиданности чуть не сва­
лился.
Реакция у мальчишки моментальная. Увидев, что
это Швабра и путь перекрыт, он немедля свернул с
149

дороги на едва заметный проселок, который тянулся
от той же чайной.
Швабра помчался следом. Лентя поднял страшен­
ную пыль, но это не помогло. Швабра не отставал, а,
наоборот, на сей раз настигал, приближался к Ленте.
Мотоциклетный мотор у лейтенанта ревел во всю зве­
риную силу: специально ставил Швабра мотор на ре­
монт.
Проселок вел к речке Переплюйке. Подскочив к
Переплюйке —тут через речку шел узкий горбатый
мосток, —Лентя увидел перед собой грузовую маши­
ну. Везла она доски. Сзади доски свисали с кузова.
Когда машина вошла на мосток, задняя часть ее опу­
стилась, и доски коснулись земли.
Вот неудача! Мосток занят, сзади свистящий
Швабра, спасенья нет. Рыжий Лентя и махнул через
доски. На полной скорости перелетел через кабину -*
водитель в кабине лишь ахнуть успел —и, словно
лыжник с трамплина, пролетев по воздуху, призем­
лился опять на дорогу, уже по ту сторону Переплюйки.
Мотоциклет вильнул, но не свалился.
Пока машина прошла мосток, пока обогнал ее
Швабра, мальчишка и выиграл важные очень минуты.
Сразу же за Переплюйкой начинался дремучий
лес. Лентя немедля свернул на лесную дорогу, зная,
что лес —это лучшее из укрытий. Помчался какимито тропками, сворачивал влево, вправо, путал следы,
как заяц. Но Швабра не отставал. Было ясно: на этот
раз лейтенант задался целью не упустить нарушителя.
Промчавшись еще километра два, рыжий Лентя
вдруг понял, что выскакивает он именно к тому ме­
сту, к тем самым топям, в которых чуть не погиб во
время войны дед Опенкин. Мелькнул знакомый осин­
ник. Лентя вскрикнул и по шею влетел в трясину.
Жижа обхватила со всех сторон.
150

— Спа-а-асите! —дико заголосил Лентя.
И был спасен.
Подоспевший Швабра вытащил его на сухое ме­
сто. Мотоциклет, конечно, погиб.
Такое стечение обстоятельств обескуражило да­
же деда Опенкина.
— Ну и ну, —поражался старик, —другоразь, и то
же самое болото. И я тонул, и он тонул. И я уцелел,
и он уцелел. И меня лейтенант вытащил, и его лей­
тенант вытащил. Ну и ну... В меня, значит. Жить ему
долго.
За нарушение водительских правил рыжий Леитя, а точнее —дед Опенкин, был оштрафован Шваб­
рой в сумме на пять рублей. Сам же Швабра за спа­
сение Ленти был награжден медалью «З а спасение
утопающих».
В отношении штрафа дед Опенкин поворчал, но
смирился.
Однако, узнав про медаль, был возмущен до край­
ности.
— Хви! За что же медаль? Сам же, паршивец, за­
гнал в болото!
Савельев смеялся:
Закон есть закон. Спас —полагается.
Б еда

Все лучше и лучше дела в колхозе. Казалось, все
овраги для колхоза уже позади.
И вдруг налетела беда в Березки. Ударила каждо­
му в двери. Пережили Березки нелегкий год. Обру­
шился он фантастическим недородом и поломал мно­
гие колхозные планы. Словно машина на скользкой
дороге, забуксовали на год Березки.
Особенно плохо было с общественным стадом.
151

Корма иссякли уже к январю. Коровы сгорали как
свечки. Еле держались теперь на ногах. Приходилось
их под брюхо ремнями подвешивать. Бык Маврикий
еле ворочал шеей. Телят стали пускать под нож.
Нютка Сказкина плакала. Заслоняла телят, кри­
чала:
— Недам!
|— Все равно же подохнут.
— Не дам! —голосила Нютка.
Но даже Савельев не пришел к ней на помощь.
И все же Березки в тот год устояли. Помогли им
соседи, помогла и страна. Хотя неурожай коснулся
тогда и очень многих ее районов.
Зато год новый, как бы стараясь извиниться за
прошлый, повернулся к колхозу щедростью. Приме­
ты во всем сходились к великому урожаю. Тепло
наступило вовремя. Мороз ни в осень, ни в весну
не побил посевы. И дожди выпадали, словно по
графику.
Рожь стояла в полях такая, что даже дед Празуменщиков говорил, что подобной ржи в Березках в
этом веке еще не было. А была такая чуть ли не семь­
десят лет назад. Вот как давно.
Коровы отъелись на сочном весеннем лугу, снова
начали набирать в весе и давать молоко. Бык Маври­
кий опять как прежний. Закудахтали немногие из
оставшихся в живых куры. Заплескались в воде утки
и гуси.
Особым каким-то наливом полнился колос на па­
мятном Савельеву поле. Степан Петрович и раньше
сюда наезжал, а в этом году особенно часто. Урожаи
всегда здесь были хорошими. Казалось, поле хоть чемнибудь старается людям вернуть свой долг за тяже­
лую в прошлом плату.
Колхозный доход обещал вновь быть значитель­
ным.
152

Настроение было у всех приподнятое, и никто нс
предполагал, что новой бедой, на сей раз непоправи­
мой, обернется тот год для Березок.
Бой

Савельев возвращался из района в колхоз.
Степан Петрович обычно ездил один, без шофера.
Он сам управлял машиной. Так было и в этот раз.
Возвращаясь из района, председатель, как правило, на
минуту, на две заглядывал на «свое», как называли его
в Березках, савельевское поле.
В этот день Степан Петрович вновь свернул к по­
лю, к оврагу. Правда, вначале думал проехать мимо.
Но что-то его толкнуло. К тому же колос уже созрел.
Не сегодня-завтра нужно было сюда выводить ком­
байны. Час уборки лишь ждал команды.
Проехал Савельев вдоль леса, выскочил к полю —
и ахнул. Край поля схватил огонь.
Откуда он взялся? Может, кто-то из туристов на
краю леса в ту ночь отдыхал и оставил костер незатушенным? Может, просто папироска тому причи­
ной? Возможно, другое. Дело сейчас не в этом. Огонь
полыхал. И ветер гнал его в самую гущу хлеба.
Савельев побелел как полотно. Березки не рядом.
Из-за леса огня не видно. Но, и увидев, не враз при­
бежишь. Да и попробуй подобный пожар тушить.
И главное —лучшее поле. И урожай стопудовый.
И после нелегкого прошлого года колхозная надеж­
да на тот урожай...
У Савельева сжались руки. Выход один —быстрее
в село. Хорошо, что приехал сюда в машине.
Развернул председатель машину. Снова метнулся
дорогой вдоль леса, проехал с полкилометра —из ле­
са выходит трактор «Ч Т З » со спаренным плугом. На
153

тракторе Вася-ракетчик, а рядом вместо прицепщика,
как практикант, рыжий Лентя. Пропахивали, видно,
ракетчик и Лентя лесную полосу.
Нажал на тормоз Савельев.
— Стой! Стой!
Выпрыгнул он из машины. Стянул за шиворот с
трактора Лентю, словно пушинку перебросил в свой
«газик» прямо за руль.
— Умеешь?!
— Теорию знаю, —водил обалдело глазами Лен­
тя. — Практики не имел.
.— Скорости помнишь?
— Помню.
— Гони! Бей по колхозу тревогу. Пожар за лесом
на поле.
Замешкался Лентя.
Гони! —закричал Савельев.
Сорвался «газик», как метеор.
Впрыгнул Савельев на трактор, Василию бросил:
— Ну-ка, садись за плуги!
Ракетчик метнулся стрелой. Понял, в чем дело,
Шишкин.
Взвыл трактор. Танком рванулся к полю. Танком
вошел в огонь. Опустил Василий в землю железные
плуги. И начался смертный бой.
Пламя лизало машину. Пламя кусало, как зверь,
людей. Загорелась на Васе одежда. Затлела на Са­
вельеве выходная районная пара. Дым застилал глаза.
Врывался трактор в лавину огня, проскакивал. Бы­
стро брал разворот и снова в безумной своей атаке
шел в адово это пламя. А следом из-под плугов подни­
малась спасеньем земля, ложилась изнанкой наверх.
Глушила собой огонь. Бороздой, как ручьем, преграж­
дала ему дорогу.
— Держись! —кричал председатель. - Держись!..
Слышишь меня, Василий!
154

Пламя лизало маишиу. Пламя кусало, как зверь, людей

.

— Слышу, — отзывался Василий. — Слышу...—
И лишь губы кусал от боли.
Когда примчалась из Березок колхозная помощь,
пламя уже угасало. На пропаханной полосе ревел,
содрогаясь мотором, трактор. А рядом лежали Савель­
ев и Вася. Смотреть на них было страшно.
Тут же на машине отправили героев в больницу, в
район. Из района —немедля в область. Из области —
самолетом в Москву.
В полете

Самолет шел на большой высоте. Облака были ни­
же. Как «юпитер», в небе пылало солнце. Савельев и
Вася лежали на носилках. Рядом дежурил доктор.
Степан Петрович то на короткие минуты прихо­
дил в себя, то снова терял сознание. И в эти короткие
мгновения проносились в мозгу у Савельева одна за
другой картины.
То видел Степан Петрович детство свое. Вот он —
светлоголовый маленький мальчик. И рядом речка
Лама, и почему-то мать на берегу. Молодая, красивая.
В тревоге прижимает она к себе сына. Словно защи­
щает его от занесенной над мальчиком сабли.
Потом мать пропадала, и возникала Маша. Бежала
Маша берегом Ламы. А сзади бежал Савельев. Маша
смеялась. Савельев смеялся. И вдруг этот смех пре­
вращался в раскаты орудий. Взлетала от взрывов зем­
ля под ногами. Савельев видел себя в танке. Танк
врывался в огонь. Но тут же превращался в трактор.
Затем трактор —в танк, и танк —опять в трактор. П у­
талось все. Савельев чувствовал жуткую боль. Он
сжимал зубы. Но стон вырывался помимо воли.
Над ним наклонялся доктор. Савельев утихал и за­
бывался.
156

Затем сознание вновь возвращалось. Перед Са­
вельевым промелькнули лица Червонцева, деда Опенкина, Нютки с ее криком «не дам!». Почему-то на­
глое лицо Степана Козлова с криком уже самого
Савельева «уходи!». Затем появилась фигура того зна­
менитого генерала, который приезжал однажды в Бе­
резки, его низкий поклон односельчанам и слова:
«Спасибо. Намек понял. Виноват я перед Березками».
Наконец, возник пруд и Анисья Ивановна. Сидит он
вместе с Анисьей Ивановной. Сидят и молчат.
После этого Савельев забылся надолго. Когда к
нему вновь явилось сознание, он увидел Березки.
Словно бы с высоты, с полета. Стояла весна в Берез­
ках. Молодая зелень шумела вокруг. Журчала и пела
на сотни тонов Переплюйка. Носились стрижи. В не­
бе повисла радуга.
Видел Савельев село и широкую улицу, ту глав­
ную, центральную, имени Коммуниста Захарова, ко­
торая стрелой пересекала Березки и уходила до са­
мого горизонта.
Последнее, что слышал Савельев, был гул мотора.
Умер Степан Петрович на вышине, в полете.
Ракетчик остался жив. Через месяц он вернулся
домой —в Березки.
Не о с та н о в и ш ь !

На похороны Савельева приехало в Березки мно­
го незнакомых людей.
Гроб с председателем был установлен в клубе. Ря­
дом с гробом стоял портрет. Савельев чуть улыбался,
глядя внимательно в зал. Снимок был сделан в годы
войны. Совсем молодым смотрел с него на людей Са­
вельев. Был он в танкистском шлеме. Казалось, что
воин только что вернулся с лихой атаки и снят он на
157

очень коротком привале. Вот-вот, казалось, шевель­
нется на портрете Савельев и снова ринется в бой.
Выступали на траурном митинге и свои, и приехав­
шие. Речи не открыли ничего нового. Жизнь предсе­
дателя была у всех на виду. И тем горше была утрата.
И все же что-то новое появилось у всех. Задума­
лись люди и поняли вдруг, что, какие бы новые беды
ни прошли над Березками, после Савельева к про­
шлому все закрыто. Не остановишь Березки теперь
в их пути.
После похорон портрет Степана Петровича пове­
сили в клубе. А через несколько дней в том же клубе
состоялось общее колхозное собрание. Тема его —
первые итоги колхоза в уборочной.
Все еще находились под впечатлением только что
пережитого. Поэтому любой из выступавших касал­
ся и имени и дел Степана Петровича.
Вышел на сцену и дед Опенкин. С минуту старик
стоял молча. Не ронял ни слова. Он лишь присталь­
но смотрел на портрет председателя.
Тишина установилась редчайшая.
И вдруг:
— Пусть не в клубе висит Савельев! —прокричал
старик. —Место ему на воле. Пусть своими глазами
все видит. При жизни не боялся ветров Савельев. Ему
и сейчас не страшно.
Старик замолчал и спустился Со сцены. Шел он
необычной какой-то походкой, медленно, не торо­
пясь.
Лишь через несколько мгновений раздались пер­
вые тихие голоса:
— Верно.
— Место ему на воле.
— Пусть своими глазами все видит.
И тут взял слово Иван Червонцев.
— Согласен, —сказал Червонцев. —Только все же
158

пусть портрет остается в клубе. А перед клубом на
площади предлагаю от колхоза, от всех и от каждого,
поставить Савельеву памятник.
Зал ожил. Пошли голоса по рядам.
Дед Опенкин кричал:
— Я тоже за это! Только пусть будет и там моло­
дым. И в шлеме танкистском пусть будет.
Стоит сейчас в Березках памятник председателю.
Молод Савельев. В шлеме танкистском. Смотрит он
вдоль села. Кажется, только вернулся боец из атаки.
И тут, на гранитном камне, он на очень коротком
привале. Вот-вот шевельнется гранитный Савельев,
улыбнется Савельев людям и ринется снова в бой.

Оглавление
ПРИЕЗЖ АЙТЕ К НАМ В К О Л Х О З ..............................
Г л а в а п е р в а я . ИСТОРИЯ Т О П ТЫ ГИ Н Ы Х
. .

3
5

Г л а в а в т о р а я . О Б М О Л О Т ................................................. 29
Г л а в а т р е т ь я . НА П Е Р Е В А Л Е ....................................... 55
Глава
ч е т в е р т а я . ВЕЧНЫЙ О Г О Н Ь .........................83
Глава
п я т а я . Ч Е Л О В Е Ч Е С К О Е ...................................... 101
Г л а в а ш е с т а я . БОЕВАЯ МЕДАЛЬ И ДРУГИЕ
ПОЧТИ УДИВИТЕЛЬНЫЕ ИСТОРИИ
. . . .
124
Глава

ДЛЯ

седьмая.

ГЛАВНАЯ У Л И Ц А ..............................143

М Л А Д Ш Е Г О

И

С Р Е Д Н Е Г О

В О З Р А С Т А

Алексеев Сергей Петрович
НАШ КОЛХОЗ СТОИТ НА ГОРКЕ
Повесть
Ответственный редактор С. В. О р л е а н с к а я .
Художественный редактор М. Д. С у х о в ц е в а. Технический редактор Н. Г. Л е к а н о в а.
Корректоры Э. Н. С и з о в а и 3. С. У л ь я н о в а . Сдано в набор З-ХП
1965 г. Подп. к печати 14-У 1966 г. Формат 60х8471в* Печ. л. 10. Уел. печ. л.
9,33. Уч.-нзд. л. 6,98. Тир. 150 000 экз. А00671. ТП 1966 Хв 194. Цена 35 к.
на бу*\ № 1. Издательство «Детская литература». Москва, М. Черкасский
пер., 1. Фабрика «Детская книга» Хв 1 Росглавполиграфпрома Комитета по пе­
чати при Совете Министров РСФ СР. Москва, Сущевский вал, 49. Зак. № 3345.