Глава 1
Прибытие рейса из столицы задерживалось, и Валентин Михайлович нервно поглядывал на часы — через два часа начиналось совещание директоров краевых предприятий, на котором он выступал в числе первых докладчиков, и опаздывать он не имел права. Он еще со вчерашнего вечера просил жену самой встретить в аэропорту сына, но Галина Петровна была категорически против — сына они не видели уже два года: в прошлом году Анатолий остался на каникулах за границей, где учился в университете. И вот теперь ей хотелось, чтобы сына встречали отец и мать, которые соскучились по нему, которые любили его и ждали.
Наконец объявили о посадке самолета из Москвы, и через некоторое время из сектора прибытия стали появляться пассажиры с сумками и чемоданами на колесиках, которых сразу обступили таксисты и встречающие. Галина Петровна попыталась поближе подойти к выходу, но Валентин Михайлович задержал ее — на расстоянии было намного удобнее наблюдать за выходящими, да и сын скорее увидит ожидающих его родителей. В фирменном спортивном костюме и кроссовках, с одной сумкой — через плечо и двумя пузатыми — в руках, появился Анатолий. Он даже не смотрел по сторонам. Галина Петровна крикнула его имя и потянула за руку мужа, но тот вновь остановил ее: сын был не один — рядом стояла молоденькая девушка, которая оживленно разговаривала с ним, поворачивая по сторонам голову: видимо, она кого-то искала. Вскоре к девушке подошел высокий, статный мужчина в светлом костюме, развел руками, и хрупкая девушка утонула в его объятиях. По всей видимости, это был ее отец или кто-то из самых близких. Освободившись из объятий, девушка, наконец, представила своего спутника. Мужчина подал руку, но Анатолий на секунду замешкался — рука была занята сумкой. Девушка что-то сказала, мужчина понял свою оплошность и спешно взял сумку в левую руку. Анатолий протянул свою правую — они познакомились. Мужчина подхватил вторую сумку, поблагодарил Анатолия за помощь и, как ледокол, пошел сквозь толпу. Девушка протянула на прощание свою худенькую руку. Анатолий не спешил ее отпускать, спрашивая телефон девушки, но она высвободила свою руку и, смеясь, сказала: «Если это судьба — то увидимся!»
Валентин Михайлович сразу узнал мужчину в светлом костюме, который так радостно встречал спутницу Анатолия — это был отец девушки. Валентин Михайлович не мог слышать слова девушки, которые она сказала Анатолию на прощание, но в том, что судьба вновь сводит его с этим человеком, он был уверен. Всплыли воспоминания, и у него заныло сердце, но он взбодрился и заулыбался — к ним быстрым шагом направлялся их сын Анатолий.
Вечером за семейным столом, накрытым в честь приезда сына, родители с интересом выслушали его рассказ о том, как ему живется и учится за границей. Отец еще раз напомнил ему о важности знаний и особенно современных, передовых знаний для управления обширным хозяйством, которым в настоящее время управляет отец и которое в будущем перейдет в наследство сыну. А хозяйство действительно было огромным — сотни гектаров виноградника и винодельческий завод, оборудованный самой современной техникой по переработке винограда, розливу вина и упаковке готовой продукции. Родители поинтересовались, как сын собирается провести летние каникулы. Отец с удовлетворением воспринял, что сын хочет немного поработать на винзаводе, а затем съездить с друзьями на море. Валентин Михайлович поднялся из-за стола, прошел в свой кабинет, затем вернулся и вложил в руку Анатолия маленькую кожаную сумочку. «Это тебе подарок за твою хорошую учебу и примерное поведение», — сказал он улыбаясь. Анатолий тотчас понял, что это за подарок и где его искать. Он быстро вышел во двор и открыл гараж — перед ним сверкал серебряным лаком новенький «Мерседес-Бенц» S-Класса, кабриолет.
После насыщенного событиями дня трудно засыпалось. Уже лежа в кровати, отец с матерью еще некоторое время делились впечатлениями, и Галина Петровна вспомнила, что забыла спросить Анатолия о девушке, которая была вместе с ним в аэропорту. У Валентина Михайловича сразу же вновь заныло сердце, и он терпеливо дождался, когда заснула жена, осторожно встал и, накинув халат, вышел во двор, достал сигареты и закурил. Вспомнилась юность и события, которые невозможно было вычеркнуть из памяти.
Валентин и Алексей росли вместе: вместе ходили в детский сад, вместе сидели 10 лет за одной партой в школе, вместе отправились учиться в Москву, в сельскохозяйственную академию им. Тимирязева. Их родители тоже дружили, и работали они вместе — на обширном винограднике. Другой специальности потомственные виноделы не желали и для своих сыновей. Несмотря на то, что мальчишки всегда были вместе, характеры у них были совершенно противоположные. Симпатичный и стройный Валентин был активным и инициативным парнем, занимался спортом и любил молодежные компании, легко знакомился с девушками и быстро с ними расставался, ко всему относился с большим чувством юмора. В отличие от него, рослый и несколько неуклюжий Алексей стоял в стороне, никогда и ни в чем не претендовал на первенство — правда, больше его никто в школе гирю не выжимал — и в отношении девушек считал, что полюбит одну и на всю жизнь. Вот эти различия и притягивали друзей друг к другу: отсутствие каких-то качеств у одного восполнялось наличием у другого, и скучно им никогда не было. Когда они смеялись, а смеялись они всегда, казалось, что смеется целый мужской хор.
В Москве они поселились в пригороде — там жил двоюродный брат отца Алексея, одинокий пенсионер, коренной москвич, который свою квартиру в историческом центре столицы охотно разменял на целую усадьбу в ближнем Подмосковье. Его дети и внуки жили в Москве и редко посещали отца и деда, предпочитая небольшую заасфальтированную детскую площадку с крохотной песочницей перед многоэтажным домом обширному зеленому палисаднику на собственном участке. Но, возможно, этому были и иные причины.
Станислав Леонидович — так звали родственника Алексея — был рад появлению двоих молодых людей в своем большом доме, которые скрасили его одиночество. Он даже вызвался готовить для них ужин, на что молодые, оторванные от домашней кухни парни, мдали свое единогласное согласие.
Так как они были стипендиатами предприятия, они без особого труда поступили в Академию.
Началась учеба, которая в высшем учебном заведении своей серьезностью и напряженностью коренным образом отличалась от занятий в школе. После лекций следовало готовиться к семинарам, часто посещая библиотеку. Нередко Валентин и Алексей задерживались у однокурсников в общежитии, обсуждая проблемы и вопросы занятий. На все это уходило время, и когда они возвращались домой, затратив более 1 часа в пути, на улице уже была ночь. Ежедневно они тратили на дорогу туда и обратно минимум 3 часа. Да, у них был большой плюс — дома их ждал готовый вкусный ужин, но они были готовы променять его на более скромный ужин в недалеко расположенном от Академии студенческом общежитии и лишние 2–3 часа здорового сна. Они решили, что после первого семестра, вернувшись с новогодних каникул, переедут в общежитие. Для Станислава Леонидовича они придумают более вескую причину. Ну а пока оба парня продолжали постигать теоретические основы сельскохозяйственных наук на первом курсе в знаменитой Академии.
Алексей — большой любитель истории — не поленился в одно из воскресений отправиться в библиотеку. Просидев там полдня, он узнал, что находилось в прежние времена в целом комплексе зданий и строений, окруженных обширным парком, в которых сегодня располагалась сельскохозяйственная академия имени Климента Аркадьевича Тимирязева — русского естествоиспытателя, специалиста по физиологии растений, крупного исследователя фотосинтеза, одного из первых в России пропагандиста идей Дарвина об эволюции, популяризатора и историка науки, заслуженного профессора Московского университета.
В XVI веке на этом месте находилось село Семчино, принадлежавшее князьям Шуйским. Как известно, Василий Иванович Шуйский в самом начале XVII века взошел на российский престол под именем Василия IV Иоанновича. Во время польско-литовской интервенции он был предан своими боярами, пострижен в монахи и выдан польскому гетману. Затем его вывезли в Варшаву, где он принес клятву польскому королю. Через несколько лет бывший царь умер в заключении. Это был последний представитель рода Рюриковичей на российском престоле. По просьбе царя Михаила Фёдоровича — первого русского царя из династии Романовых, останки Василия Шуйского были возвращены поляками в Россию, после чего были захоронены в Архангельском соборе Московского Кремля.
Следующим владельцем села Семчино стал боярин Кирилл Полуэктович Нарышкин, дед Петра I. При нем была возведена церковь во имя Святых апостолов Петра и Павла, и село вместе с усадьбой получили название Петровское. В середине XVIII века имение в качестве приданого Екатерины Ивановны Нарышкиной перешло во владение графа Кирилла Григорьевича Разумовского, младшего брата Алексея Разумовского, фаворита императрицы Елизаветы Петровны. Усадьба получила вторую часть своего названия и стала Петровским-Разумовским. В 1861 году Петровское-Разумовское было выкуплено в казну с целью учреждения агрономического института, фермы и других сельскохозяйственных заведений. В 1865 году по «Высочайшему повелению императора Александра II» была создана «Петровская земледельческая и лесная академия» — первое высшее сельскохозяйственное учебное заведение Российской империи. В 1923 году академия была переименована в «Сельскохозяйственную академию им. Тимирязева».
Заканчивался первый учебный семестр, и наступали новогодние каникулы. Большинство студентов-первокурсников, впервые приехавших в столицу, многие — из сельской местности, решили не уезжать домой и встретить Новый Год в Москве. Валентин с Алексеем изменили свои планы на каникулы и тоже присоединились к однокурсникам.
На курсе учился красивый и высокий парень из Молдавии. Многие девушки пытались познакомиться с ним поближе, но Стефан — так звали молдаванина, вежливо и шутя, отклонял предложения, объясняя обиженным однокурсницам, что у него дома жена и трое детей. Однако некоторых девушек это не останавливало и они, смеясь, открыто предлагали парню родить и четвертого ребенка. Стефан, как и Алексей, занимался тяжелой атлетикой, и это их подружило. Стефан тоже происходил из потомственной семьи виноделов, и его отец ждал, когда сын получит высшее образование, выйдет в начальники и меньше будет гнуть спину на винограднике. Вместе с ним в Москве была его сестра, которая учится в медицинском институте, а дома осталась невеста, с которой они были уже помолвлены. Узнав Алексея поближе, Стефан сказал Алексею, что хочет познакомить его с сестрой — девчонка просиживает над книгами и никуда не выходит, потому что никого не знает и боится. Это было накануне Нового Года, и Алексей предложил другу привести сестру на новогодний праздник, который они устраивали в общежитии. Стефан колебался с ответом — видно было, что он по-другому представлял себе знакомство сестры с новым другом, но затем неохотно согласился.
Новогоднее застолье было уже в самом разгаре, когда в зале общежития появился Стефан в сопровождении молодой девушки. Поначалу все подумали, что это и есть его жена — мать троих детей, но Стефан поспешил объяснить, что его спутницу звать Софья, и она учится в Москве, в мединституте, но главное, эта красавица — его любимая сестра. Действительно, природа наградила удивительной красотой сестру Стефана — черноокая брюнетка с красиво уложенной на голове косой, утонченными чертами лица и замечательной фигурой сразу привлекла внимание всех молодых людей, сидящих за праздничным столом, вызвав естественный интерес у парней и некоторую зависть у девушек, хотя среди них находились не менее красивые. Даже Валентин, который в тот момент уже длительное время ухаживал за одной из красавиц курса, не мог оторвать откровенного взгляда от Софьи, на что сразу отреагировала его подруга, больно ущипнув его за руку. Такой реакции на появление сестры ожидал и одновременно боялся Стефан, поэтому он подвел ее к заранее зарезервированному месту рядом с Алексеем и, усадив Софью, сказал очень серьезно другу, что поручает сестру под его полную заботу и ответственность, добавив, что Алексей сам предложил познакомиться в общежитии.
Застолье продолжалось. После принятого алкоголя несколько ослабли тормоза, сдерживающие эмоции и желания: голоса стали громче, а движения резче. Кто-то приглушил свет и включил музыку — начались танцы. К Софьи моментально выстроилась очередь, во главе с Валентином — на удивление. Софья вопросительно посмотрела на Алексея, так как брат уже танцевал. Что мог сделать Алексей? Не мог же он отказать другу! Хотя следовало бы самому пригласить девушку. Вот такой заботой и ответственностью он ее окружил! Танец закончился, но ни Стефан, ни Валентин к столу не возвращались. После третьего танца Алексей пошел искать Софью — в зале ее не было. Он вышел в коридор и в конце коридора увидел ее вместе с Валентином. Его друг прижал девушку к стене и пытался поцеловать. Софья отбивалась и плача умоляла ее отпустить, но Валентин уже начал применять силу — Софья вскрикнула. Алексей бросился к ним. Подбежав, он стал оттаскивать Валентина, но тот резко отпихнул друга. Алексей вновь схватил Валентина и стал заламывать ему руки. Валентин обернулся, и Алексей увидел глаза человека, которого знал с самого детства, но на него смотрели незнакомые ему глаза разъяренного зверя, у которого отнимают желанную добычу. Валентин выдернул руки и выругался матом, послав Алексея на известный всем предмет. Софья в страхе попятилась назад, а Алексей — на Валентина. Тот размахнулся, целясь Алексею в челюсть, но Алексей, почти ничего не пивший, увернулся от удара, и Валентин, потеряв равновесие, стал на него падать. Тогда Алексей своим правым кулаком-кувалдой с такой силой ударил Валентину в солнечное сплетение, что тот моментально потерял сознание. Подбежал Стефан. Увидев заплаканную сестру, он ринулся на Алексея, но сестра указала на лежащего на полу Валентина. Хорошо, что Алексей отключил его, иначе Стефан убил бы его на месте. Валентина отнесли в комнату и уложили на кровать. Алексей извинился перед Софьей и Стефаном и сразу из общежития отправился на вокзал и первым же поездом уехал домой.
Валентин, придя в себя, вспомнил о случившемся и стал искать Алексея. Не найдя его в общежитии, он решил, что друг уехал к Станиславу Леонидовичу, и отправился в Подмосковье. Но и там Алексея не было, и Станислав Леонидович был крайне удивлен, что Валентин вернулся один. Он еще больше удивился и стал расспрашивать Валентина, когда тот стал собирать свои вещи. Ничего не объясняя, Валентин взял свою сумку, вернулся в Москву и поселился у своей новой подруги, которая снимала комнату у старушки. Девушка объяснила плохо видящей женщине, что к ней приехал на несколько дней брат. После каникул, с началом второго семестра, видя, что Алексей не проявляет попыток примириться, Валентин решил не возобновлять дружбу, да и подруга, завистливо вспоминая красавицу Софью, советовала забыть произошедшее.
После окончания первого курса Валентин по совету отца перевелся на учебу в «Российскую экономическую академию имени Г. В. Плеханова». Причина заключалась в том, что в стране началась антиалкогольная кампания. Инициатива исходила из ЦК КПСС, и главными проводниками кампании были секретари ЦК КПСС Егор Лигачёв и Михаил Соломенцев, которые настаивали на уничтожении виноградников и закрытии винзаводов. Так во время отпуска в Крыму Лигачев посетил винотеку знаменитого винзавода «Массандра». Там за все 150 лет существования завода хранились образцы выпущенных вин — подобные хранилища имеют все известные винзаводы мира. Но Лигачёв приказал: «Эту винотеку — уничтожить, а «Массандру» — закрыть!» Только вмешательство Первого секретаря ЦК Компартии Украины Щербицкого спасло «Массандру» от разгрома.
Предвидя плохие времена для винзавода и безработицу для сына, отец порекомендовал ему сменить профессию винодела на экономиста. Сын потомственного винодела окончил «Плехановку» и стал экономистом. Результаты антиалкогольной кампании, как известно, оказались прямо противоположными ожидаемым, а казна, к тому же, недосчиталась огромных бюджетных сумм, возместить которые оказалось нечем — Кремлевские идеологи и экономисты просчитались! Но Валентин вовремя женился на дочери директора винзавода и стал работать на заводе зам. главного экономиста. Со временем тесть продвинул зятя на пост главного экономиста, и недолго пришлось ждать, когда гостеприимный хозяин и большой любитель дегустаций, страдающий заболеванием печени, преждевременно отправился на пенсию, уступив директорское кресло Валентину. К тому времени у Валентина уже рос сын, названный в честь тестя — Анатолием, и директор благодарно заботился о семье дочери.
Проходили годы, и винзавод местного масштаба, расширяя площади виноградников, применяя передовую технологию переработки винограда и приобретая современное оборудование, превратился в крупный винодельческий комбинат, поставляющий высококачественную продукцию не только на внутренний рынок, но и за рубеж. Среди зарубежных партнеров комбината следует отметить, прежде всего, Германию.
Германия входит в десятку мировых лидеров по объемам винного производства. Две трети ежегодного выпуска составляют белые вина. Среди них самый главный сорт — аристократический рислинг. В долинах реки Рейн его выращивают с XV века. Именно в Германии рождаются одни из лучших рислингов в мире. Хорошие красные вина делают на юге Германии, где много солнца, в регионах Баден и Пфальц. Основным материалом для них является Пино нуар — бургундский сорт, из которого преимущественно изготавливают красные и розовые экземпляры. Недостаток в красных винах Германия покрывает импортом из южных стран Европы, а также, в основном, из Чили Аргентины.
Комбинат поставлял в Германию виноматериал для купажей. Основными покупателями были винодельни из Пфальца. Валентин не раз бывал на этих предприятиях, и со многими директорами поддерживал дружеские контакты. Уже после первых визитов на немецкие винодельни Валентин отметил, что в современных условиях для успешных отношений с зарубежными партнерами немаловажным является, помимо высокого качества продукта, соответствующий уровень подготовки управленческого состава предприятия и особенно — самого директора. Валентин старался, как мог, поддерживать свой имидж прогрессивного директора, но понимал, что скоро ему придется уступить свое место руководителю нового поколения, и поэтому большие надежды возлагал на своего сына Анатолия, который оканчивал среднюю школу и готовился продолжить учебу в вузе. Посоветовавшись со своими немецкими друзьями, Валентин решил отправить сына учиться менеджменту и экономике в Германию. Друзья подсказали университет в Майнце, в федеральной земле Рейнланд — Пфальц. Во время учебы Анатолий мог проходить практику на винодельнях друзей.
Успешно сдав школьные выпускные экзамены, Анатолий отправился в Германию и поступил в Studienkolleg при Университете Майнц им. Иоганна Гутенберга. Штудиенколлег — это специализированное учебное заведение, колледж, который занимается довузовской подготовкой иностранных студентов с целью сгладить разницу между системами немецкого и зарубежного образования — в Германии 12-ти летнее школьное образование — и подготовить молодых людей к обучению в вузе на немецком языке. После годичного обучения в колледже, сдав с первого раза сложный Feststellungsprüfung — выпускной экзамен для оценки готовности иностранного абитуриента к приёму на учёбу в вузах Германии — Анатолий поступил на первый курс университета в Майнце.
За эти годы Валентин крайне редко вспоминал своего друга, с которым он расстался, со временем признавая, что второго такого он так и не приобрел. Он знал, что Алексей после окончания Академии уехал вместе с Софьей в Молдавию и крайне редко приезжает на родину наведать родителей, и всегда без жены. Валентин считал это выражением открытого непрощения и непримирения. Встреча в аэропорту больно напомнила ему о прошлом.
Валентин докурил сигарету и вернулся в спальню. Галина ровно дышала во сне, и улыбка застыла у нее на лице — она всегда засыпала с улыбкой, даже если накануне была в ненастроении. Валентин спрашивал ее: «Откуда это?» И она гордо отвечала, что это у нее с детства: ангел-хранитель целует ее во сне. Валентин долго ворочался в кровати, никак не засыпая — неприятное прошлое все снова и снова всплывало в памяти. Он старался переключиться на что-то хорошее, затем начинал считать, но и это не помогало, тогда он решил что-нибудь выпить, и в тот момент, когда он пытался подняться, жена открыла глаза и внимательно посмотрела на мужа — он опустил голову назад на подушку. Жена решительно пододвинулась к нему, поцеловала и обняла — муж затих и вскоре заснул.
Глава 2
Алексей, приехав домой, не стал ничего рассказывать о своей ссоре с Валентином, но родители быстро поняли, что что-то произошло между закадычными друзьями, иначе Алексей не просиживал бы в одиночестве целые каникулы. Они не расспрашивали сына, зная, что пройдет время, и он сам все расскажет. И действительно, накануне отъезда, после ужина, выйдя с отцом во двор, Алексей поделился тяжелой ношей, которая давила ему душу все каникулы. Отец посчитал, что сын поступил правильно, вступившись за девушку, даже если обидчик — близкий друг, но если дружба настоящая, то ситуация должна правильно оцениваться и разрешаться.
Вернувшись в Москву, Алексей сразу отправился в деканат и попросил перевести его в другую академическую группу, чтобы не оставаться на занятиях в одной аудитории вместе с Валентином. В деканате, видимо, было известно о конфликте, произошедшем в общежитии накануне Нового Года, и поэтому никаких вопросов о причине перевода не задавали, но, к удивлению Алексея, сообщили, что Валентин перешел в другой ВУЗ. Алексей не стал узнавать, где учится теперь Валентин и поэтому никаких попыток примирения не ожидал. Валентин тоже не спешил восстанавливать дружбу. Со Стефаном у Алексея сохранились прежние отношения, и они продолжали вместе заниматься тяжелой атлетикой. О Софьи брат ничего не говорил. Только лишь при первой встрече после каникул он поблагодарил Алексея за то, что тот вступился за сестру, которая с болью переносит это событие.
Так прошла зима второго семестра и наступила весна. Конечно, весна в Москве наступает значительно позже, чем дома. Хотелось поскорее снять теплые вещи, которые начинали мешать — дома в эти дни уже ходили в легких одеждах и больше времени проводили на солнце. Наконец и в столице наступило тепло, и после занятий можно было к метро пройтись пешком, а не толкаться в душном автобусе. Вот в такой солнечный день по дороге к метро к Алексею подошла Софья. Видно было, что за зиму она похудела — московский климат был не для нее. Девушка подтвердила, что зимой простудилась и болела. Брат даже предлагал отвезти ее домой, но она не хотела отрываться от учебы — приходили подружки-сокурсницы, приносили свои конспекты, помогали наверстать пропущенное. Софья поблагодарила Алексея за защиту. Дальше они говорили только о приятном. Прощаясь, они договорились встретиться на следующее воскресенье. Так продолжалось до конца семестра. В промежутках между выходными каждый из них думал, куда пойти в воскресенье. За это время они побывали в лучших театрах, на всех премьерах, открытиях новых выставок, но более всего им нравилось просто гулять по московским улицам и рассказывать о себе, о своей семье, о событиях, которые остались в памяти на всю жизнь, о прочитанных книгах, о просмотренных фильмах или просто о погоде и природе. В какой-то день произошел первый, нечаянный поцелуй, потом — второй, затем захотелось целоваться больше и, наконец, они целовались каждую минуту. Прощаясь, ни он, ни она даже не пытались переступить порог того, что каждый из них считал еще преждевременным, свято оберегая это как вершину их чувства, серьезность которого они доказывали друг другу при каждой встрече.
Однажды после занятий в спортивном зале Стефан спросил Алексея о планах на летние каникулы. Алексей ответил, что поедет домой и некоторое время поможет отцу на винограднике, затем поработает на винзаводе. После он хотел отдохнуть на море. Алексей не сказал другу — куда и с кем он собирался на море —, но в этом не было необходимости — Стефан уже знал, с кем Алексей поедет на черноморское побережье. Выслушав Алексея, Стефан сказал, что на каникулах приглашает его к себе в гости, в Молдавию — он хотел познакомить друга, с которым учился на одном курсе, со своими родителями. Алексей понял, что брат очень переживает за сестру и знает об их отношениях. Будучи уверенным в том, что Софья не наделает преждевременных глупостей, Стефан в то же время понимал, что рано или поздно, но наступит время, когда Софья и Алексей начнут жить вместе, но для этого Софья должна заручиться благословением родителей, пусть даже молчаливым. Но вначале родители должны увидеть будущего зятя.
Закончился первый курс: Алексей успешно сдал экзамены и собирался домой. Он уже обсудил с Софьей планы на лето: месяц он пробудет дома, затем приедет в Молдавию и оттуда они вместе поедут на море.
Дома Алексея ждала не очень приятная новость: у отца ухудшились отношения со своим другом — отцом Валентина, с которым, как и их дети, он дружил с раннего детства. Возможно, Валентин обрисовал конфликт в общежитии в неприглядном для Алексея виде. К удивлению отца Алексея, предложившего собраться вместе с детьми и обсудить ситуацию, отец Валентина категорически отказался. Что же это была за дружба, которая рухнула как карточный домик из-за одного конфликта, в котором даже не хотели разобраться! Алексей не стал сразу рассказывать о своей связи с Софьей и запланированной поездке с ней на море, считая, что это может удивить отца, но позже о своих планах отцу он все же рассказал. Отец посчитал, что если это серьезные отношения, то на них не могут повлиять никакие попытки опорочить девушку, и решать вопросы, касающиеся их двоих, они должны вместе.
Быстро пролетел первый летний месяц каникул. Алексей поработал на винограднике, затем на винзаводе и проследил весь процесс производства вина. В лаборатории винзавода он освоил методику установления качественных характеристик напитка, его купажирования и дегустации. За все время пребывания дома он ни разу не повстречал Валентина и ничего о нем не слышал. Складывалось впечатление, что бывший друг терпеливо ждал, когда Алексей уедет. Накануне отъезда отец Алексея достал старый фотоальбом и среди фотографий отыскал маленький любительский снимок, на котором отец в армейской форме был запечатлен с молодым парнем, примерно его возраста, на фоне виноградника. Алексей знал, что во время службы в армии отец некоторое время находился в Молдавии. Больше о своих армейских годах отец никогда ничего не рассказывал. Показывая сыну фотографию, отец рассказывал, что во время службы в Молдавии их часть оказывала помощь местному винсовхозу, и он познакомился с молодым молдаванином. Несмотря на свой юный возраст, он был бригадиром обширного виноградника и опытным виноградарем. Узнав, что русский солдат из винодельческого региона и тоже знает толк в виноделии, они подружились. Бригадир пригласил Алексея к себе домой, познакомил с родителями, с младшей сестрой и предложил продегустировать местное вино. В течение всей осени Алексей часто бывал в доме Драгоша — так звали его нового друга-молдаванина. Но приходил он не ради дегустации, а ради сестры Драгоша — Марии, в которую он влюбился.
Слушая рассказ, мать Алексея молчала, видимо, была знакома с этим периодом в жизни своего мужа и давно позабыла эту историю, но для Алексея это было ново — отец был очень скуп на откровения из своей жизни, да и вообще он мало рассказывал о своем прошлом.
Неизвестно, чем закончилась бы эта связь русского солдата с юной красавицей-молдаванкой, но вскоре виноград, благодаря интернациональной помощи, был собран, и армейская часть вернулась на место своей дислокации. На прощание красавица подарила солдату долгий поцелуй, а он обещал написать ей. И правда, они долго переписывались, потом связь стала реже и, наконец, пришло прощальное письмо, в котором девушка сообщила, что она помолвлена. В ответном письме солдат на прощание пожелал бывшей любимой счастья.
Провожая сына в Молдавию, отец вручил ему маленькое фото и напомнил имя друга-молдаванина — Драгаш. На обороте была указана дата и место съемки.
В аэропорту Кишинева Алексея встречал Стефан. На Жигулях они быстро добрались до села Малые Милешты, расположенного примерно в 20-ти километрах к югу от Кишинёва. В этом селе жили родители Софьи и Стефана.
На пороге дома гостя встречала Софья в национальном костюме. Алексей преподнес ей алые розы и нежно поцеловал в щеку. Гостя провели в комнаты. Из-за стола поднялись родители. Увидев Алексея, отец удивленно развел руками и воскликнул: «Так это же Петро!» Алексей действительно был очень похож на своего отца, Петра Николаевича. И он, в свою очередь, узнал молодого мужчину, который был на фотографии вместе с его отцом, только сейчас тот выглядел намного старше. «Вы же Драгаш?» — спросил Алексей и вытащил из кармана маленькую фотографию. «Да!» — ответил хозяин дом и подошел к Алексею. Взяв фотографию, он внимательно посмотрел на нее, и у него появились слезы на глазах. Смахнув их, он показал фотографию жене. «Это мы с Петром на винограднике», — и весело добавил. — «После дегустации!» Немного задумавшись, он серьезно произнес: «Даааа! Были времена. Хорошие времена, когда мы дружили, пили вместе вино и любили!» На последнем слове Драгаш сделал ударение и повернулся к Алексею, затем подошел к нему вплотную и крепко обнял. «Я рад, я очень рад видеть тебя. Будь желанным гостем в моем доме!» Усадив гостя за богато накрытый стол, отец обратился к удивленно стоявшим детям. «Слетай к своей тетке и привези ее, но ничего ей не говори», — велел он сыну. «Сейчас мы устроим сюрприз для любимой женщине твоего отца», — сказал заговорщицким тоном Драгаш, обращаясь к Алексею. Затем, сменив голос на строгий тон, отец продолжил, обращаясь к Софьи: «Что-то я не вижу, что ты рада гостю и ухаживаешь за ним за столом». За дочь вступилась мать: «Дай дочери прийти в себя. Ты что, не видишь, что она тоже очень удивлена?»
Действительно, Софья была более чем удивлена. Из давних рассказов своей тетки Марии, младшей сестры отца, за которой сейчас поехал брат, она смутно помнила о каком-то парне, солдате из России, который вместе с отцом работал на винограднике и которого она полюбила. Они долго переписывались, но родственники были против. Тогда она написала ему, что выходит замуж. В молодости она была очень красивая и очень упрямая. Родители хотели отдать ее за парня из богатой семьи, но тетка не соглашалась, зная его многочисленные связи с женщинами. Другие кавалеры ей тоже не нравились. Тогда ее оставили в покое. Прожив несколько лет в одиночестве, она сошлась с каким-то мужчиной, но тот много пил и вскоре умер от цирроза печени. С тех пор она жила одна. Софья ее очень любила и часто оставалась у нее надолго.
Софья села рядом с Алексеем и стала за ним ухаживать. Отец налил ему полный бокал и сказал, что это — его собственный купаж, и никто не знает его секрета. Этому его научил дед. Даже его отец не мог повторить этот напиток. «Твоему отцу я передал секрет, но не знаю, получается ли у него?», — и Драгаш вопросительно посмотрел на Алексея. Алексей вспомнил, что однажды у них в доме проводили очередную встречу одноклассников. Все были местными и большинство — виноделами или из семей виноделов, и отец заранее приготовил для них напиток. Его потом упрашивали открыть секрет, но отец уверял, что составил вино экспромтом, чисто случайно, и никакого секрета нет. Дошло даже до обид и ссор. С тех пор отец более не экспериментировал. Виноделы, порой, очень завистливые люди. «Я свой секрет не выдаю. Даже Стефан пока ничего не знает. Его талант я еще не раскрыл», — и отец предупредительно посмотрел на дочь, но дочь хорошо знала своего отца — ему невозможно было перечить или солгать. Поэтому она была очень осторожна в отношениях с Алексеем — отец сразу бы догадался.
Алексей пригубил бокал, затем немного отпил и задержал во рту — напиток действительно имел необыкновенно приятный вкус, и его даже невозможно было сравнить с каким-либо конкретно другим. Но главное — у вина было свое четкое, отличительное послевкусие, которое и было главной загадкой, секретом, который многие пытались разгадать, но безуспешно. Алексей дал свою оценку замечательному вину.
Во дворе послышался шум прибывшего автомобиля. Драгаш попросил Алексея сидеть спиной к двери и ждать, когда он подаст ему знак. Вошла Мария — Софья быстро поднялась, обняла ее и поцеловала. «А у нас гость», — сказал Драгаш. — «Приехал к тебе». Драгаш посмотрел на Алексея и улыбнулся. Алексей встал из-за стола и повернулся к вошедшей женщине. «Ой, Петро!», — вскрикнула Мария, схватилась за сердце и опустилась на стул, который ей едва успела подставить Софья.
К вечеру, сидя за столом, заставленным разнообразными блюдами, которые не переставала подкладывать ему Софья, Алексей уже успел рассказать о своей семье, об отце и матери, о винзаводе, на котором работал отец. Конечно, внимательнее всех слушала Мария: ей было интересно узнать, как сложилась судьба человека, с которым она была близко знакома, пусть даже совсем кратковременно. Софья стала накрывать ужин, внося новые блюда. Драгаш предложил продолжить дегустацию, но Алексей вежливо отказался. После ужина Стефан отвез Марию домой. Прощаясь, она пригласила Алексея и Софью на следующий вечер в гости.
Стефан жил отдельно в небольшом доме, который унаследовал от бабушки. Как он говорил, бо́льшую часть своей жизни он прожил у нее. Бабушка потеряла мужа во время войны и осталась на всю последующую жизнь вдовой, и свою любовь и заботу передала внукам. Алексею Стефан предоставил в доме самую большую комнату, но Алексею хотелось перед сном поговорить с другом, и Стефан постелил себе на другой кровати. Заснули они далеко за полночь.
На следующее утро после завтрака они отправились на местную винодельню «Малые Милешты». Село, в котором жил Стефан и располагалась одноименная винодельня, по свидетельству историков, являлось одним из самых старинных сел Молдовы. Археологи находили здесь останки поселений различных эпох и культур, начиная с X–XI тысячелетия до нашей эры.
Винодельня стала легендой благодаря впечатляющей коллекции, состоящей из 1,5 миллионов бутылок разносортного вина. Это самая большая коллекция вин в мире была отмечена в Книге рекордов Гиннеса. Общая протяженность подземных винных погребов составляет более 200 км. Они находятся на глубине от 40 до 85 метров, благодаря чему здесь естественным образом поддерживается постоянная температура от +12 °C до +14 °C. Десятки лет сюда свозились лучшие вина Молдовы, и здесь они обретали статус великолепных марочных и коллекционных вин, и чем дольше вина хранились в столь оптимальных условиях, тем совершеннее становились их качества.
Подземные галереи, в которых сегодня хранились вина, образовались вследствие разработок местными жителями известковых залежей. С давних времен жители использовали извлекаемый из-под земли белый камень для своих построек, в результате чего образовались многокилометровые разветвленные штольни, которые в наши дни приспособили под хранилища вин.
На экскурсию по подземным лабиринтам винных погребов, как по улицам, Стефан и Алексей отправились на специальном автомобиле. Каждая «улица» имела табличку с названием, которое означало вино, хранящееся здесь: «Каберне», «Алиготе», «Фетяска» и множество других. Перед взором Алексея предстали огромные бочки от 6 до 20 тысяч литров, изготовленные из крымского и краснодарского дуба. Вдоль улиц были устроены ниши, в которых бережно уложенными хранились драгоценные бутылки, опутанные паутиной и покрытые слоем пыли — это была Золотая коллекция. Чтобы перенесение во времени было более волнующим, Стефан вручил Алексею карту винохранилища, скрепленную сургучом. На одной из улиц они посетили отдельный музей элитных вин и коньяков. Из всего объёма хранения 70 % приходится на красные вина, 20 % — на белые и 10 % — на десертные. Самая ценная часть коллекции — вина урожаев 1973-74 годов, стоимость отдельных образцов достигает 500 евро за бутылку. Эти вина экспортируются только в Японию. Несколько дешевые — в европейские страны и в США.
Весь маршрут проходит в окружении оригинальной архитектуры, выстроенной из добытого белого камня. Завершилось путешествие по винохранилищу дегустацией лучших вин, которые Стефан отбирал собственноручно.
Выехав из винных подвалов и пересев в Жигули, Стефан показал другу старинную ветряную мельницу — одну из четырех сохранившихся на территории республики. Как рассказал Стефан, после войны в годы голода только благодаря этой мельнице люди в селе сохранили себе жизнь. Затем они подъехали к невысокой каменной ограде небольших размером, внутри которой были размещены 7 древних колодцев — многие годы они были единственными источниками во всей округе. Заглянув в один из них, Алексей увидел, как блестела в нем вода. К достопримечательностям относилось и кладбище, которому было около 1 тыс. лет. К обеду они вернулись домой.
За обедом Софья продолжала знакомить Алексея с национальной кухней. Знакомство началось с мамалыги — плотной каши из кукурузной муки. Молодая хозяйка отметила, что мамалыгу крайне редко едят в чистом виде: как правило, она подается в качестве гарнира к мясу, рыбе, птице или сыру. В случае с мясом, которое дышало паром на столе, очевидным является выбор в пользу красного вина, но, как добавил в свою очередь Драгаш, желательно, чтобы в нем не было избытка бочковых танинов. Если подается мамалыга с брынзой, имеет смысл дополнить блюдо совсем легким, возможно, даже молодым красным вином. К мамалыге с рыбой подойдет белое вино из Фетяски или Совиньона. Алексей не успевал запоминать перечень блюд и сорт вина.
Молдавская кухня изобилует блюдами из овощей. К свежим салатам, а также к блюдам из рыбы с овощами можно смело рекомендовать приготовленный купаж из винограда белых сортов Альбариньо и Совиньон Блан. Драгаш подошел к Алексею и наполнил его бокал.
Появилась из кухни Софья, неся прикрытое полотенцем блюдо. Это была сармале в виноградных листьях — нечто среднее между голубцами и долмой. Оптимальным сочетанием будут винные сорта, как саперави или каберне. Последний, к слову, прекрасно подойдет к еще одному похожему блюду — к фаршированному перцу.
В качестве десерта на столе была плэчинтэ — молдавская разновидность пирога-лепешки с начинкой. Как и в случае с мамалыгой, вино следовало подбирать, исходя из начинки, которая может варьироваться от творога с зеленью или мяса до тыквы или яблок. Начинка у Софии была сладкая, и вино можно было выбрать с остаточным сахаром, в том числе из ароматичных сортов, к примеру, мускатное. Софья рекомендовала к десерту и разнообразный сыр с грецким орехом в черносливе. Драгаш наливал местный херес.
От обилия блюд и напитков у Алексея разболелся не только желудок, но и голова, но он понимал, что это нервозная реакция на избыток внимания к нему — он не привык к этому. Видя, что Алексею не по себе, Софья подняла его из-за стола и вывела во двор. «Нам сегодня вечером еще к тетке Марии», — напомнила он. — «Тебе надо немного отдохнуть на свежем воздухе».
Вечером Стефан отвез Алексея и Софью к тетке Марии. Там их ожидал тоже накрытый стол, но Софья сразу предупредила, что они сегодня уже переели и ограничатся только чаем.
Попив душистый чай, заваренный на травах, и поговорив о первых впечатлениях от пребывания в Молдавии, тетка Мария сразу перешла к главному для нее, о чем она молчала в доме старшего брата — как живет отец Алексея и ладит ли он с женой, счастлив ли он и не злоупотребляет ли алкоголем?
Алексей, в общем, повторил то, что уже рассказал раньше, добавив, что отец доволен работой, в нормальных отношениях с матерью, вином не злоупотребляет, водку вообще не пьет. Счастлив ли он? На этот вопрос трудно ответить. Открытого несчастья в жизни отца Алексей не наблюдал. «Может, он что-то скрывает?» — пыталась узнать тетка Мария. «Я не знаю», — ответил Алексей. — «Может и скрывает, но я ничего не замечаю, что тяготило бы его. Он всегда в хорошей форме, и никогда я его слабым не видел».
Тетка перестала пытать Алексея и изменила тему разговора, перейдя на дальнейшие планы Алексея и Софьи. Софья, решив помочь Алексею, стала рассказывать об учебе в Москве. Видно было, что рассказ об учебе тетку абсолютно не интересовал. Подождав, когда Софья закончит, тетка неожиданно заговорила о себе. Судя по тому, как ее внимательно слушала племянница, для нее это было совершенно ново — никогда тетка об этом не вспоминала.
После расставания с Петром — так звали солдата, которого она полюбила, она часто писала ему и готова была выйти за него замуж, если бы он приехал и позвал ее. Он отвечал, но замуж не звал. Родственники категорически были против, особенно старший брат, Драгаш. Устав ждать, тетка написала, что уже помолвлена. Родственники пытались выдать ее замуж за богатого односельчанина, но она его ненавидела, сказав, что сама найдет себе пару. Вскоре она приютила у себя мужчину, намного старше ее, приезжего, объявив, что это — ее муж. Муж часто пил и вскоре умер, но за все прошедшее время он ни разу не тронул ее, ни разу! Они сразу договорились, что будут спать в разных комнатах, и он сдержал слово. Поэтому она его терпела, но все эти годы она верила в судьбу и надеялась, что однажды приедет Петр и заберет ее. И сейчас она считает, что Алексей — это вестник скорого изменения в ее жизни.
Вернувшись к теме дальнейших планов Алексея и Софьи, тетка сказала, что Алексей понравился Драгану — отцу Софьи, и отец согласен отдать ему дочь замуж. «Учитесь, любите друг друга и живите вместе. Когда скажите — сыграем свадьбу», — и, помедлив, она добавила. — «Можете сегодня оставаться ночевать у меня — я мешать не буду!»
Драгаш, узнав куда Алексей и Софья собираются на море, посоветовал не ездить далеко от дома. В Ялте жили их родственники, которые охотно могли принять на пару недельАлексея и Софью. До Ялты добраться совсем просто: автобусом до Одессы и оттуда паромом до Ялты. Они так и поступили. Рано утром они выехали из дома и около 5-ти часов вечера они были на месте. Пообедав с радушными хозяевами, они отправились на море.
Две недели, проведенные вместе, были наполнены большой любовью и нежностью. Они с трудом отрывались друг от друга и поэтому всегда опаздывали к завтраку вместе с хозяевами. Чтобы не стеснять молодых людей, мудрые хозяева решили оставлять влюбленным завтрак на накрытых салфетками тарелочках. Иногда, заглядывая на веранду уже в обед, хозяева удивлялись, что завтрак остается еще нетронутым.
Алексей и Софья вернулись в Москву и сняли поблизости от мединститута, где училась Софья, квартиру. Учеба продолжалась. Через год они сыграли в селе веселую национальную свадьбу. Приехали и родители Алексея. Софья умело организовала разговор отца Алексея с теткой Марией, где им никто не мешал. После разговора отец выглядел озабоченным, и мать волновалась — не заболел ли он? Перед отъездом домой отец Алексея пригласил в гости родителей невесты, но они так ни разу и не приехали.
На отца Алексея плохо повлияла антиалкогольная кампания. Он с болью в сердце наблюдал, как вырубали виноградник и расчищали оставшиеся корни — голая земля, как незаживающая рана, уныло выделялась на фоне бушующей вокруг растительности. Сколько труда было вложено поколениями в это удивительнейшее эволюционное создание с заключенной в нем магической силой! Однажды попавший в объятья ее лианообразных лоз теряет желание с ними прощаться. Но партийные идиоты силой отрывали виноградаря от его детища, забывая, что вино сопровождает человека уже много веков и оказало немаловажное влияние на развитие общества и культуры. На историю многих народов можно посмотреть даже сквозь призму виноградарства. Недаром виноградная лоза находится в тесной символической связи с таинством причастия. Отец часто болел. Выйдя на пенсию, он переселился с женой в краевой центр.
После учебы Алексей и Софья начали работать в Молдавии — Стефан после Академии сразу стал одним из руководителей винодельни и пригласил на работу Алексея. Софью с самого начала ее учебы ждали в местной поликлинике. О переезде в Россию, на родину Алексея, даже не говорили — Софья ни за что не согласилась бы. Вскоре Софья родила ребенка — девочку, которую назвали Виолетта. Девочка росла и с каждым годом все больше и больше становилась похожей на красавицу мать. Второго ребенка Софья не хотела — она с трудом родила первого, и они решили не рисковать.
Проходили годы. Виолетта выросла, окончила школу и, следуя матери, тоже стала изучать медицину в московском институте, в котором училась мать. После очередного курса состоялась практика, и Виолетта сама выбрала место практики, попросив, чтобы ее направили в краевую больницу на родине отца — в этом году они вместе навещали родителей отца, мать, по-прежнему, оставалась дома. В самолете из Москвы ее соседом оказался высокий красивый парень, тоже студент, который учился в Германии и на каникулы летел домой к родителям. Они разговорились. С ним было весело, и Виолетта сразу поняла, что у него был большой опыт знакомства и общения с девушками. По прилету он вежливо предложил свою помощь, взяв ее две тяжелые сумки, и на выходе терпеливо ждал, пока ее встретит отец. На прощание он пытался узнать ее телефон, но Виолетта посчитала их знакомство мимолетным, а парня — несерьезным, и телефон не дала.
Глава 3
Анатолий проснулся и с удовольствием потянулся всем телом, затем собирался быстро встать, выпить стакан сырой воды с медом — как делал его отец уже на протяжении многих лет, поставить чайник, сделать зарядку и лишь потом отправиться в душ — таким стал его немецкий ежедневный распорядок дня, к которому он уже привык, но он вспомнил, что он — не в Германии, а дома, у родителей, и никуда не надо спешить — спи хоть до обеда: мама накормит вкусным завтраком, а потом — делай, что хочешь: отец дал несколько дней отдыха, а затем его ожидала практика на комбинате. Он вновь закрыл глаза, радостно вспомнил, что в гараже ждет пробной поездки новенький Мерседес. «Надо обзвонить друзей», — решил он. «Наверное, многие тоже приехали на каникулы и теперь ждут, когда состоится традиционная встреча». Анатолий размышлял: «Стоит ли сразу всем показывать Мерседес или пока подождать?» Неожиданно его размышления перебило воспоминание о красивой девушке, с которой он познакомился в самолете из Москвы — вот к ней он сразу бы приехал на Мерседесе! «И где ее теперь искать? Ждать судьбоносной встречи, как она предрекала?» — спрашивал он сам себя и сам же ответил на вопрос, — «Поговорю с друзьями из аэропорта: через авиакассу, по месту в самолете, можно узнать некоторые сведения о пассажире, и они будут началом для поиска красавицы». Позвонив друзьям, Анатолий узнал, что большинство одноклассников еще не приехало, но предварительно решили собраться через неделю.
За завтраком мать не удержалась и тоже начала расспрашивать о девушке, с которой сын разговаривал в аэропорту. Анатолий не удовлетворил ее естественное материнское любопытство, сказав, что она — студентка из Москвы. Больше она о себе ничего не выдала, даже имя не назвала.
Анатолий выкатил Мерседес во двор. Как опытный автолюбитель, проверил уровень масла в двигателе и топлива в бензобаке, заряд аккумулятора, давление в широченных шинах — отец знал, что сын заменил бы обыкновенные шины, особенно на задних колесах. Немного прогрев двигатель, в чем не было никакой необходимости, тем более в летнюю жару, но зато послушав, как он работает, Анатолий выехал на улицу и сразу поехал на выезд из поселка в сторону междугороднего шоссе. Выехав на трассу, он сразу же резко нажал на педаль газа — послушный Мерседес в несколько секунд набрал сотню, а затем спидометр стал подбираться к двум сотням. Он легко обходил попутные машины, а встречные, испуганно мигая фарами и сигналя, шарахались в сторону. Анатолий даже не заметил стоящий на съезде с дороги автомобиль ДПС с синими полосами на борту, и только когда сзади послышался рев сирены и блеск мигалки, Анатолий сбавил скорость. Стражи порядка на дороге обогнали на своей Ладе Мерседес и, прижав его к обочине, заставили остановиться. Вышедшие из машины полицейские подбежали к нарушителю, но, увидев выходящего из Мерседеса Анатолия, один из них вскрикнул с удивлением: «Ну, ты даешь, Толян! В Германии правила не нарушаешь, а дома, не успев приехать, уже стрелку кладешь!» Анатолий, смеясь, парировал: «Одноклассника мог бы и не заметить!» Они обнялись. Друг стал с восхищением осматривать кабриолет, даже с удовольствием уселся на водительское сиденье, вежливо спросив разрешения. Анатолий предложил ему проехать, но друг отказался, сославшись на службу. Распрощавшись, Анатолий развернулся и поехал домой. Вечером, за ужином, Анатолий сказал отцу, что уже отдохнул и готов с завтрашнего дня приступить к практике. Отца это обрадовало, и он отметил, что видит в этом немецкий порядок и ответственность перед серьезным делом. Обсуждая начало практики, отец доверил сыну, что на комбинате у него люди из Москвы, которые обсуждают с ним возможность вложения капитала и расширения производства. Это очень кстати, что Анатолий, как будущий управленец комбината, познакомится с потенциальными партнерами и с самого начала участвует в создании нового бизнеса на базе солидных знаний о современных методах управления бизнесом и персоналом, которые он получает в зарубежном вузе.
На следующее утро Анатолий с отцом отправился на комбинат. Вот на этот раз было вполне уместно появиться им вместе на глазах сотрудников и московских гостей на шикарном Мерседесе с Анатолием за рулем. Это подчеркивало их статус и преемственность. Валентин представил сына — студента немецкого вуза и будущего руководителя предприятия. Московские гости с уважением пожали руку молодому преемнику. Ознакомившись с производством и послушав главного винодела и главного экономиста, они перешли к разговору о перспективах укрупнения комбината и последующего увеличения оборота средств. Впервые Анатолий мог в условиях российской практики применить знания по совершенствованию конкретного современного бизнеса. Гости внимательно прислушивались к тому, что советует молодой специалист, который был очень горд тем, что участвует в делах предприятия, которому посвятили свою жизнь его отец, дед и прадед.
Во время прощального обеда москвичи поблагодарили хозяев за гостеприимство и выразили убеждение в том, что переговоры были полезными для обеих сторон и должны привести к обоюдовыгодному сотрудничеству. Обращаясь конкретно к Анатолию, будущие партнеры заявили, что будут рады видеть его в Москве во время подписания договора. Дебют оказался для обескураженного Анатолия триумфом, и отец был очень рад за него.
После обеда они отправились провожать гостей в аэропорт. Анатолию вместе с водителем микроавтобуса, на котором они прибыли в аэропорт, пришлось перенести к приему багажа два тяжелых ящика с коллекционными винами — презент для москвичей. Попрощавшись с гостями, отец с сыном отправились к микроавтобусу. Проводив отца к автобусу, Анатолий попросил его подождать пару минут — у него было дело в здании аэровокзала.
Найдя в здании вокзала кассы авиабилетов, он обратился к симпатичной кассирше в прекрасно сидящей на ней униформе и открыто признался ей, что на днях летел из Москвы рядом с красавицей, которая разбила его сердце и убежала, не оставив телефона. Девушка понятливо улыбнулась и спросила, чем она может помочь отыскать беглянку? Анатолий продолжил, что нельзя ли по дате и номеру рейса, указав место в салоне самолета, через компьютер узнать данные о пассажирке, которая сидела рядом с ним. Кассирша ответила, что такие данные авиакомпанией запрещено передавать посторонним людям, но для него она сделает исключение. Внеся в компьютер сведения, которые сообщил ей Анатолий, кассирша довольно скоро назвала фамилии и имена пассажиров, которые сидели в одном ряду на указанных Анатолием креслах. Среди них был Анатолий и еще двое мужчин. Кассирша, утешая Анатолия, предположила, что с девушкой кто-то из пассажиров поменялся местами — такое случается на любом рейсе.
На обратном пути, сидя в автобусе рядом с отцом, Анатолий всю дорогу молчал. Отец тоже ни о чем его не расспрашивал, но он был уверен, что уже второй раз сын связан на его глазах с аэропортом, и это не могло быть случайностью. «Не замешана ли в этом дочь Алексея?» — подумал Валентин, вспомнив девушку в аэропорту в день прилета сына. — «Вот это будут Ромео с Джульеттой! Не дай бог, чтобы это повторилось».
В тот же вечер они отмечали первый профессиональный успех сына. Отец и мать очень гордились этим, а отец втайне гордился тем, что, как и его отец, увидел перемены в обществе и рискнул нарушить винодельческую традицию семьи и направить сына на более перспективную деятельность, послав учиться современным методам управления производством.
Валентин не стал посвящать жену в свои мысли о дочери Алексея, на которую, возможно, обратил внимание Анатолий. Если у сына возникнут с ней отношения, то это может оживить конфликт между семьями. Учитывая непоколебимую позицию Софьи, этот конфликт может больно отразиться на всех и нарушить многие планы. Валентин решил не пассивно ожидать прояснения ситуации и затем спешно принимать соответствующие меры, а предпринять взвешенные превентивные действия, не дать возникнуть отношениям и тем самым обезопасить Анатолия и семью от несчастья. Следуя классическим примерам, он решил найти для сына невесту. Валентин вспомнил разговоры со своими немецкими партнерами, которые узнав, что у него сын, шутя, предлагали ему в невесты своих дочерей, племянниц и других родственниц. Все это было, конечно, несерьезно, но если Анатолий во время учебы в Германии познакомится с немкой, возникнут действительно серьезные отношения, и он надумает на ней жениться, то Валентин считал, что не будет этому препятствовать. Но это все может быть в будущем, в далеком будущем, а ему, вполне возможно, предстоит решить проблему в совсем скором настоящем, может, даже завтра. Валентин стал перебирать дочерей на выданье из числа знакомых семей, но подходящей кандидатуры не находил — не за горами тот день, когда Анатолий станет владельцем одного из крупнейших бизнесов края, и женщина, которая станет его женой и матерью его наследников, должна соответствовать этому социальному статусу и, желательно, украшать его. Московский гость, Борис, тоже намекнул на эту проблему, когда Валентин делился планами о развитии предприятия и постепенной смене пожилого руководства на молодое поколение, упомянув о сыне, который учится в Германии. Борис сказал, что у него родственники в США, и дочь там обучается в университете. Тогда Валентин не обратил внимания на это замечание, но вот сейчас не исключал, что эта партия может решить проблему. Он решил форсировать подготовку документов к подписанию договора с москвичами и в Москву отправиться вместе с сыном, надеясь, что дочь-студентка московского партнера тоже на каникулах и находится в Москве. «В принципе, об этом можно узнать, позвонив в Москву», — рассуждал Валентин, — «и, если возникнет ответный интерес, организовать встречу сына с дочкой. Остальное — дело решительных действий и разумных обещаний». Валентин позвонил в Москву, переговорил о проблеме. Будущий партнер, а возможно, и родственник сразу понятливо включился в тему и выразил готовность содействовать в этом мероприятии. Правда, дочь проводила каникулы у родственников, в Тель- Авиве — уточнил он, но она может прилететь. Борис обещал поговорить с дочерью и перезвонить. Это уточнение несколько смутило Валентина. Когда его собирались познакомить с москвичами, то уточнили, кто они по национальности, но тогда он не обратил на это внимание — главное, чтобы они были надежными партнерами. Сейчас же Валентин призадумался. На следующий день позвонил Борис и сообщил, что дочь может прилететь в любой день. Валентин дал указание подготовить договор и сообщил Анатолию, когда они вылетают в столицу. О своих семейных планах Валентин не поделился ни с женой, ни с сыном.
В аэропорту Внуково их встретил Борис и сразу отвез в офис банка, расположенный в самом центре Москвы, на Пресненской набережной. В комнате для гостей их ожидали чай и кофе, бутерброды и фрукты. Немного отдохнув, все собрались в зале для переговоров, и после нескольких коротких выступлений, в которых каждая сторона высказалась о значении и выгодах предстоящего сотрудничества, договор был подписан. Теперь его предстояло в течение определенного времени ратифицировать. До ратификации договор не имеет юридической силы и не обязателен для подписавшей стороны. В зал внесли шампанское, и все отметили это важное событие для обеих сторон. Согласно заранее обговоренной «программе пребывания», после подписания договора руководство банка и гости отправляются в ресторан. Валентин и Борис заранее договорились, что в ресторане Борис познакомит Анатолия с дочерью. После ресторана инициативу на себя берет дочь: они покатаются по Москве, а затем отправятся в клуб. Валентин еще в телефонном разговоре предупредил Бориса, что о гостинице беспокоиться не надо — его друг-однокурсник по «Плехановке» пригласил в гости.
В одном из престижнейших ресторанов столицы, в отдельном кабинете, их ожидал накрытый стол. Уже по выставленным напиткам Валентин, как истинный знаток, определил «качество» стола — хозяева сумели достойно принять гостей, учитывая тот факт, что гости умеют разбираться в хороших винах. Борис поднялся из-за стола и вышел из кабинета. Вскоре он вернулся, держа за руку девушку. Подойдя к Валентину и Анатолию, сидящим рядом, Борис представил им свою дочь, назвав имя — Эмилия. Из телефонного разговора с Борисом Валентин узнал, что Эмилия — студентка, учится в университете уже четвертый год, значит, она на 1 год старше Анатолия, и ей должно быть 21 год, но выглядела она намного старше, лет на 25 — полнота придавала ей солидный возраст. Валентин сразу осознал, в какое неприятное положение перед сыном он угодил. Но и Анатолий понял, что для отца этот сюрприз тоже оказался не таким, каким он ожидал, но деваться было некуда: слегка поклонившись, Анатолий назвал свое имя и слегка пожал протянутую девушкой руку — целовать руку он не намеревался. Эмилия села рядом с Анатолием.
Застолье началось. Анатолий ухаживал за Эмилией. Вино она только пригубила и пила минеральную воду. Из многочисленных блюд она ела только салаты. Видно было, что полнота очень смущала ее. Валентин, чтобы снять образовавшуюся тяжесть на душе, начал пить коньяк, но сын заметил это и попросил отца успокоиться. Эмилия оказалась ни настолько глупа, чтобы не заметить: какое впечатление она произвела на отца и сына, особенно на сына, ради которого она прервала каникулы и прилетела из Израиля. В который раз она упрекала отца, который считал, что всех ее женихов будут интересовать, прежде всего, его деньги. На этот раз он, видимо, ошибся, но она обещала отцу выполнить «программу» полностью. Наклонившись к Анатолию, она предложила «удрать» из-за стола и отправиться туда, где намного веселее. Анатолию не хотелось оставлять отца одного. Он хотел ему сказать, что хочет отлучиться, но отец был в курсе «программы» и головой кивнул в знак согласия.
На стоянке напротив банка Эмилия уселась в бежевый Бентли и, выехав на широкий проспект, нажала до отказа на газ — почти 500 сильный турбокомпрессор рванул из-под себя, заставив пассажиров вдавиться в кожаные сиденья. Это произвело впечатление — Мерседес Анатолия с 231 сильным двигателем в этой гонке намного отставал бы. За рулем Эмилия преобразилась — управляла мощной машиной она великолепно. По всему было видно, что опыт вождения у нее богатый. Они промчались по Садовому кольцу и, свернув, в узкую улицу, остановились перед красивым старинным особняком. Припарковав автомобиль, они поднялись на второй этаж. Едва открыв массивную резную дверь, навстречу им из помещения ударила мощная волна оглушительной музыки, тяжелого рока, которая заглушала даже громкие выкрики веселящихся молодых людей. Эмилию здесь знали — отовсюду слышались приветствия и приглашения к столу, но она уверенно пробивалась через танцующих к зарезервированному для них столику. Не успели они устроиться за столиком, как подошел официант, поприветствовал их как старых знакомых и внимательно выслушал заказ — Эмилия взяла инициативу в свои руки. На столе появились 2 коктейля и закуски на маленьких тарелочках. Предложив тост за знакомство, Эмилия потянула напиток из своей трубочки. Анатолий, как опытный винодел, вначале хотел оценить напиток. Поэтому он вынул трубочку и хотел сделать маленький глоток, но первые же капли напитка обожгли ему рот — он инстинктивно оторвал бокал от губ, чуть не выплеснув напиток. Эмилия рассмеялась. «Это Зомби», — прояснила она, — «очень сложный коктейль: ром, водка, ликер, сок манго, апельсиновый сок, мята, лайма, вишня и сахар». Анатолий признался, что никогда не пил такой коктейль. «Это видно», — Эмилия рассмеялась вновь. — «Прости, я должна была тебя спросить или предупредить хотя бы». Она подозвала официанта и заказала для Анатолия коктейль помягче.
Вновь загремела музыка. Эмилия потянула Анатолия в центр зала. Кругом веселилась молодежь, и было видно, что все уже хорошо выпили или были под наркотиками. Видя удивленный вид Анатолия, Эмилия прямо ему в ухо громко сказала, что это — элитный клуб, не все сюда имеют доступ, и всё здесь доступно. В этом Анатолий уже начал убеждаться. Некоторые девушки расстегнули наполовину или совсем свои блузки, и при движении тела грудь целиком обнажалась. Это вызывало восторг парней.
Вернувшись к столу, Эмилия тоже расстегнула несколько пуговиц своей блузки. Бюстгальтера на ней не было, и часть груди была видна. Анатолий старался не замечать это. Эмилия рассмеялась: «У вас в провинции девушки намного скромнее, но ты ведь живешь в Германии — там еще круче, чем в Москве». Эмилия допила свой коктейль и заказала еще один. «Как ты сядешь за руль?» — спросил удивленный Анатолий. «Под алкоголем я езжу еще лучше», — ответила с достоинством Эмилия. — «Если ты имел в виду полицию, то не беспокойся: меня никогда не остановят!»
Они вновь пошли танцевать. Большая грудь Эмилии выскакивала из блузки, но она не обращала на это внимание. Неожиданно Эмилия остановилась и сказала, что ей надо отлучиться на несколько минут. Воспользовавшись ее отсутствием, Анатолий подошел к бару и попросил телефон. Он позвонил другу-москвичу, с которым учился в Германии и собирался у него переночевать. Коротко рассказав ему, где он и с кем он, Анатолий предупредил, что может приехать очень поздно. Друг рассмеялся и спросил: «Очень поздно — это утром?»
Вернулась Эмилия. Было видно, что она подкрасила губы и подвела брови. Блузка на ней была застегнута на все пуговицы. «Я вижу, что тебя это смущает: видимо, сидишь там, в Германии, ночами над книгами, вместо того, чтобы набираться зарубежного опыта». Анатолий пытался что-то возразить, но Эмилия не дала ему сказать. «Поехали ко мне, чтобы ты здесь не смущался!»
Утром Эмилия с ветерком отвезла Анатолия в аэропорт, где их уже ожидали оба отца. Распрощавшись и расцеловавшись, они расстались. Анатолию было стыдно перед отцом, а отцу — перед сыном, так как он устроил эту встречу.
Прошла неделя, и в поселок на каникулы, наконец, приехали все уехавшие на учебу одноклассники, и состоялась традиционная встреча. Конечно, Анатолий выделялся на фоне всего класса, и не только тем, что сейчас учился за границей и ездил на Мерседесе — он все школьные годы отличался от других: сын директор винзавода, на котором работала половина поселка. Сколько хороших девчонок вздыхали по красивому парню, но его родители считали, что их сын достоин иной пары. И в конце концов, сын остался вообще один! А отец — в поисках достойной невесты для сына.
Анатолий развез одноклассниц, которые жили на окраине поселка, по домам и уже далеко за полночь возвращался домой. Он еще издали отметил, что фары двигающегося навстречу автомобиля виляют на шоссе с одной стороны в другую, и снизил скорость, ожидая, когда автомобиль проедет мимо. Автомобиль быстро приближался и неожиданно вырулил прямо Мерседесу в лоб.
В краевой больнице медсестра подбежала к врачу с сообщением, что доставленный вчера ночью молодой парень пришел в себя. Врач подошла к кровати лежащего с полностью перевязанной головой парня, взяла его руку, пощупала пульс и спросила: «Вы меня слышите?» Парень что-то простонал через толстый слой бинтов. Врач посмотрела анализы и убедилась, что парень в момент аварии был абсолютно трезв. Это снимало с него подозрение в управлении транспортным средством в состоянии опьянения. Приехал отец с убитой горем матерью. Отец долго разговаривал с главврачом больницы, затем с лечащим врачом, спросил, не нужна ли помощь лекарствами. По просьбе отца, к Анатолию прикрепили медсестру-практикантку, которая всегда находилась рядом с ним. На ноги была поставлена вся милиция края. Вскоре в больнице появился милиционер-одноклассник Анатолия, который сообщил, что нашли пьяного водителя, жителя соседней национальной республики, который на своих Жигулях врезался в автомобиль Анатолия. После аварии он скрывался на пастбище в горах. На удивление, он серьезно не пострадал.
Придя в себя, Анатолий почувствовал боль во всем теле, особенно болела голова. Несмотря на то, что во время столкновения сработала аварийная подушка, он сильно ударился головой о лобовое стекло Мерседеса, так как интуитивно наклонился в сторону, пытаясь защититься от удара. Он пошевелил руками и ногами — все функционировало, только болело. Когда он попытался приподняться, прозвучал строгий женский голос, что ему нельзя двигаться. Через некоторое время другой женский голос спросил его, слышит ли он его. Анатолий слышал голос отца и матери, слышал, что она плачет. Анатолий пытался ее успокоить, но все лицо болело, и к тому же повязку наложили очень туго. Позже через повязку аккуратно сделали отверстие, через которое по трубке он получал воду, соки и пищу в жидком виде.
Через неделю повязку сняли, и Анатолий, к своему ужасу, обнаружил, что почти ничего не видит, лишь контуры людей и вещей. Врач-офтальмолог для начала назначил только терапию, подготавливая Анатолия к операции, которую должен был провести очень опытный специалист. Валентин позвонил в Москву Борису и попросил найти специалиста для консультации. Через несколько дней прилетел специалист из Москвы, посмотрел Анатолия, проконсультировал врача больницы для подготовки к операции. По мере улучшения состояния Анатолия столичный врач должен был назначить день операции. Все это время на глазах Анатолия была повязка, которая менялась каждый день. И все это время рядом с Анатолием находилась прикрепленная к нему медсестра.
Они подружились. Когда меняли повязку, он видел только очертания ее белого халата. Оставшись наедине, они много разговаривали, слушали вместе музыку, она читала ему любимые стихи. У нее был необыкновенный голос, с еле заметным акцентом, как у людей, у которых русский язык был не родным, но которые всю жизнь говорят и на русском языке. Иногда она касалась своей рукой его головы, когда поправляла подушку или его руки, когда ему что-то подавала. Тогда он другой рукой брал ее за руку и чувствовал ее тепло и дрожь в ее руке. Наконец наступил момент, когда он задержал ее руку и поцеловал — руку она не отняла. Однажды поздно вечером он задержал ее руку, провел своей рукой до ее плеч, слегка прижал к себе, нашел губами ее волосы, ее глаза, ее губы… Он с нетерпением ждал следующего вечера, и когда она пришла и села рядом с ним, он провел рукой по ее спине и вниз чуть ниже пояса — белья на ней не было. Он снял с нее халат и стал целовать в ее шею, маленькую грудь, живот, и когда добрался и стал ласкать самое сокровенное, она задрожала всем телом, потом тихо застонала. Неожиданно она приподнялась и стала раздевать его …
Так продолжалось каждый вечер, пока однажды она не сказала, что ей надо на несколько дней уехать, но она вернется. К тому времени он уже вставал и мог ходить. За дни ее отсутствия он не находил себе места, ходя по палате. Лечащий врач заметила его беспокойство, пыталась выяснить причину и не найдя ее, выписала больному успокоительное, которое ему подмешивали в пищу, и ночами он спал спокойно. Кроме родителей, к нему приезжали друзья, привозили новую музыку, фрукты, домашнюю выпечку. Все были уверены, что операция пройдет удачно.
Шло время. Она не приезжала, а его беспокойство негативно отражалось на его самочувствии, и проведение операции вновь откладывалось. Отец пытался поговорить с сыном и успокоить его, но и у него ничего не получилось. Тогда он встретился с другом Анатолия, милиционером, и попросил его поговорить с сыном и попытаться узнать, чем вызвано нервозное состояние Анатолия. Другу Анатолий признался, что с ним случилось, и попросил узнать, куда делась медсестра. Отцу об этом не следовало говорить. Через друзей милиционер узнал, что медсестра была направлена в краевую больницу краевым министерством здравоохранения всего лишь на один месяц. Узнав это, Анатолий совсем отчаялся. Будь он здоров, он бы нашел способ разыскать медсестру. Неожиданно ему в голову пришла отчаянная мысль: он вспомнил Эмилию и их ночной разговор после элитного клуба. Эмилия призналась, что все это в который раз было устроено ее отцом, у которого главным было ни счастье дочери, а сохранение и приумножение капитала, любым способом. Анатолий сразу понял, что и его отец мог быть устроителем этого спектакля. Оба они понимали, что им не быть вместе. На прощание Эмилия пожелала Анатолию найти свое счастье самостоятельно и добавила, что у нее очень много друзей, и она может всегда помочь решить любую проблему. Свой телефон она оставила, и Анатолий решился позвонить ей.
Анатолий набрал номер Эмилии — пошел длинный гудок вызова, который сбросили, и через несколько секунд Эмилия позвонила сама. Анатолий изложил ей суть своей проблемы, передал все, что знал о медсестре и просил помочь найти ее. Эмилия уже знала, что Анатолий попал в аварию — отец рассказал, и готова была организовать операцию в Израиле, но отец сообщил, что сам нашел профессора, который осмотрел Анатолия и посчитал, что операцию можно провести на месте.
Эмилия через друзей в Министерстве здравоохранения узнала: кто посылал в краевую больницу медсестру и где ее можно найти.
Анатолий не скрывал своей радости, когда вновь услышал рядом с собой знакомый любимый голос. На следующее утро он не хотел отпускать ее, но она сказала, смеясь, что далеко не убежит — ее вновь найдут. Через несколько минут она вернулась, неся перевязочный материал, и жизнь с желанием на выздоровление вернулась в свое прерванное русло. Анатолий позвонил другу-милиционеру и попросил приехать. Вечером они уже разговаривали в палате Анатолия. Друг сразу отметил, что поведение Анатолия изменилось и самочувствие намного улучшилось, а когда Анатолий попросил привезти букет красных роз, другу уже не требовалось объяснять причину изменений. Но Анатолий не ограничился цветами: он намеревался объясниться с девушкой, и для этого друг должен найти замечательное кольцо.
Лечащий врач отметил большой позитив в состоянии больного и назначил предварительную дату операции. Об этом было сообщено в Москву профессору. Приехали родители Анатолия — они тоже обрадовались улучшению самочувствия сына. Отец поблагодарил медсестру в белоснежном халате и шапочке, под которой были спрятаны волосы. Она скромно стояла в стороне и поправляла на лице большие круглые очки. Медсестра никогда не оставалась в палате, когда приходили родители, но на этот раз лечащий врач попросил ее задержаться и в присутствии родителей похвалил ее, отмечая, что, благодаря ее заботе и вниманию больной идет на поправку. «Хорошая девчушка!» — подумал Валентин — «Но ты всю жизнь проведешь в этих стенах, отдавая свою заботу и внимание чужим людям». Он еще раз посмотрел на ее очки, которые закрывали половину юного лица и на шапочку, под которой могли скрываться шикарные волосы.
К вечеру следующего дня в палате Анатолия благоухали розы, а в кармане его спортивных брюк, в замшевой коробочке, лежало колечко с камушком. Анатолий просил друга очень серьезно подойти к выбору камушка.
Уже по стуку каблучков он узнал, что к двери приближается она. Он взял в руки огромный букет. Дверь открылась, и он услышал, как она ахнула, и все замолкло. Потом он почувствовал поцелуи на своем лице — она нежно целовала его забинтованные глаза, щеки, губы, забыв закрыть за собой дверь, забыв, что они в больнице, а не в цветущем парке, или на красивом мосту, или в дорогом ресторане, где сейчас модно целоваться. Она взяла из его рук цветы и вернула их в красивую вазу с водой. «И где же он раздобыл вазу?» — спросила она себя. Теперь он покрывал поцелуями ее лицо. Затем он стал перед ней на одно колено, достал из кармана заветную коробочку и открыл ее. Видел бы он, как засверкал камень в изумительной оправе! Она не знала, что ответить ему: мужчина полюбил ее и берет в жены не за внешнюю красоту, которую он даже не мог видеть, а за что-то иное, которое увидел только он. А потом была ночь, полная страсти, нежности и ненасытного желания. Он не ожидал такого потока безудержных чувств. Женщины могут быть замечательными актрисами, и порой в их действиях нелегко отличить искренность от фальши. Но так устроен этот загадочный пол, что для того чтобы женщина была искренна с тобой, ты должен быть по-настоящему искренним с ней — эти тонкие натуры четче улавливают фальшь. Но и это еще не гарант ответного искреннего чувства, а только надежда на него. Анатолий целиком отдался своему чувству, не надеясь на ответ, но будучи уверенным в нем. Он верил в судьбу и умел терпеливо ждать свое счастье, свою девушку — это того стоило. Анатолий еще не знал, что обрел все, что желает нормальный мужчина от своей любимой.
Настал день операции. Накануне прилетел из Москвы профессор и сразу осмотрел Анатолия. Он остался доволен состоянием больного и пожелал ему уверенности в удачном исходе операции.
С утра приехали родители, некоторые одноклассники, друг-милиционер. В течение нескольких часов они с напряжением ждали результата сложной операции. Наконец открылась дверь из операционной, оттуда вышел профессор и сказал, что операция прошла успешно, пациента отправят в его палату, и через несколько дней можно снимать повязку с глаз.
Когда все ушли из палаты, и они остались вдвоем, она подсела к нему на кровать, взяла его руку и прижала к своей щеке. «Я очень рада за тебя», — сказала она. — «Ты выдержал это испытание судьбы, и теперь перед тобой откроется совершенно иной мир. Ты увидишь: на многие вещи ты будешь смотреть совершенно по-другому. Я много читала о таких случаях, когда после тяжелой болезни люди возвращаются к прежней жизни, но жизнь для них уже была не прежняя. Они как будто начинали жить с начала, учась многим вещам, на которые раньше даже не обращали внимания. Многим это давалось нелегко, некоторые не выдерживали и начинали пить или принимать наркотики. Но ты — не один, я — рядом с тобой, а главное — мы любим друг друга. Сейчас тебе надо отдохнуть, поспать». Она накрыла его легким покрывалом, поцеловала и вышла из палаты.
На следующее утро профессор поинтересовался самочувствием, похвалил за бодрый голос больного и сказал, что на следующий день будет снимать повязку. Ожидание следующего дня показалось целой вечностью. Приехали родители и тоже сидели как на углях. Медсестра предложила им чай, но они отказались. Отец выходил во двор покурить, возвращался и через пять минут вновь доставал сигарету и уходил.
Наконец наступил ответственный момент — появился профессор в сопровождении заведующего отделением и лечащего врача. Больного усадили в центре палаты на стул. Профессор предупредил, чтобы больной, после того как снимут повязку, открывал глаза медленно и смотрел в одну сторону. Медсестра, не торопясь, начала развязывать повязку. Профессор стоял сзади и внимательно наблюдал. За ним в отдалении стояли родители. Повязку сняли, профессор произнес: «Открывайте!» Больной медленно открыл глаза. «Мама!» — крикнул он громко. «Другой реакции я и не ожидал — все говорят одно и то же!» — сказал с удовлетворением профессор. Достав из кармана деревянную палочку, он начал водить ее перед глазами пациента, затем, надвинув на свой глаз блестящий отражатель, стал внимательно изучать каждый глаз пациента. «Ну что же, все в норме, через пару дней можно выписывать и продолжать наблюдение дома. Что делать дальше? — я напишу в истории болезни, но сейчас внимательно слушайте: Не напрягайте глаза и, главное — не совершайте больше подобных аварий, иначе потеряете зрение насовсем» — заключил профессор. Родители подошли к профессору, стали благодарить и вместе с ним вышли из палаты. За ними последовали заведующий отделением и лечащий врач. Они остались одни. Анатолий внимательно смотрел на молодую девушку в белом халате, с шапочкой на голове и большими круглыми очками на глазах, стоявшей перед ним. «Ты меня не узнаешь?» — спросила она тихо. Анатолий не знал, что сказать. «Я узнаю твой голос», — ответил он нерешительно. Девушка сняла с себя халат — под ним оказалось красивое платье, сняла очки и шапочку — длинные волосы соскользнули волнами на ее плечи. Она поправила их руками, и Анатолий заметил сверкнувший бриллиант на руке. «Ну, а так?» — спросила она вновь. Перед ним стояла красавица, с которой он летел из Москвы домой. «Не может быть!» — произнес он удивленно. — «Я искал тебя через авиакассу, и мне сказали, что рядом со мной должны были сидеть двое мужчин». «Правильно!» — подтвердила красавица. — «Но с одним я поменялась местами: его жена с ребенком сидели рядом со мной». Анатолий подошел к ней и осторожно обнял, не веря еще, что перед ним стояла его невеста. «Меня звать Виолетта!» — отчетливо произнесла красавица.
Глава 4
Через несколько дней Анатолия должны были выписать из больницы, и они решили в эти дни обсудить их планы на будущее. Анатолий хотел познакомить Виолетту с родителями, представить ее как свою невесту и наметить сроки свадьбы. Виолетта тоже намеревалась поговорить со своими родителями.
Виолетта хотела признаться Анатолию, что после того, как его доставили после аварии в больницу и через несколько дней сняли часть повязки с лица, оставив только на глазах, она его сразу узнала. Поначалу она четко исполняла свои обязанности медсестры, но не забывала первого впечатления, сложившегося о нем во время полета из Москвы, как о несерьезном парне, волочившемся за каждой красивой юбкой. Это мнение еще больше подкрепилось, когда она узнала, что он — сын крутого бизнесмена, владельца крупного предприятия, на котором работает почти все трудоспособное население поселка. Когда отец навещал в больнице сына, его всегда сопровождал, помимо лечащего врача, сам заведующий отделением. Но со временем Виолетта стала изменять свое отношение к больному парню. Она заметила, что ему в тягость повышенное внимание к нему. Фрукты, соки, конфеты, которые приносили родители и друзья — все это он раздавал медперсоналу, в первую очередь предлагая ей. Анатолий был хорошим собеседником, проявляя образованность и начитанность. Он внимательно слушал, что рассказывала ему Виолетта, вежливо и с пониманием дела высказывал свое мнение, тщательно выбирал тему разговора с ней и старался обходить вопросы, которые могли вызвать ее неодобрение. У них возникла взаимная симпатия, а со временем — чувство близости. С ее стороны это ни в коей мере не было чувством жалости по отношению к больному человеку — к больным у нее был строго определенный тип профессионального поведения. К Анатолию она начинала проявлять естественные чувства молодой девушки, которой нравится парень. И самые близкие отношения между ними явились честным признанием этого чувства. В тот момент ни она, ни он еще не думали о том, что произойдет дальше, и как сложится их судьба. Виолетта уже однажды высказала свое мнение о судьбе, на которую она целиком полагалась. Поэтому, когда закончился срок ее практики в краевой больнице, она вернулась в Москву, чтобы продолжить учебу.
Когда Виолетту разыскала Эмилия, которая сумела убедить Виолетту в искреннем чувстве к ней Анатолия, Виолетта поняла, что несерьезный, на первый взгляд, парень любит ее по-настоящему, любит, прежде всего, за ее внутренний мир, за характер, за тепло, которое она источает своим поведением, своей заботой, своим чувством, которое он считает искренним. Эмилия «помогла» Виолетте продлить практику в краевой больнице, где ее охотно приняли, видя, что это благотворно влияет на самочувствие элитного пациента.
Вернувшись домой, Анатолий сразу же открыл родителям, что полюбил медсестру, которая за ним ухаживала, и сделал ей предложение. Отец, хорошо зная своего сына, рассмеялся и ответил, что шутка удалась. Он вспомнил девушку в халате и шапочке, надвинутой прямо на лоб, и огромные очки, закрывающие лицо. Ей он предсказал несчастливую судьбу одинокой женщины. Кому-кому, но только не Анатолию связывать себя семейными узами с этой женщиной, пусть даже доброй и заботливой, но с которой тебя не поймут твои близкие, которую не выведешь в деловое общество, которое прочил своему сыну крутой Валентин. Однако сын был настроен на серьезный разговор с родителями и сообщил, что уже пригласил Виолетту в гости познакомиться. Родители попытались отговорить сына, что медсестра ему не пара, что если в больнице и возникло какое-то чувство, то это было мимолетное увлечение, которое, вернувшись домой, к нормальной жизни, вскоре исчезнет — посмотри вокруг себя: сколько красивых девушек! «А кто пытался женить меня на Эмилии?» — уже открыто спросил отца Анатолий. Отец признал свою ошибку и сказал, что, если бы заранее видел ее, встреча не состоялась, пусть даже это стоило ему разрывом выгодных контактов с москвичами. В конце концов, после эмоционального разговора родители согласились принять Виолетту, втайне надеясь со временем переубедить сына и не дать свершиться глупости.
Анатолий хотел спросить отца о поврежденном Мерседесе, но решил вначале посмотреть на автомобиль. Открыв ворота в гараж и приготовившись пережить неприятные воспоминания, никакого автомобиля он там не обнаружил. Вернувшись в дом, он узнал от отца, что приезжал парень из соседней национальной республики, который в тот злополучный вечер в пьяном виде на своих Жигулях врезался в Мерседес и чудом остался живым. Вместе с ним была мать и дядя. После трудного разговора отец настоял на том, чтобы виновник вернул деньги за новый Мерседес и компенсировал абсолютно все затраты, связанные с пребыванием и лечением Анатолия в больнице. Это было зафиксировано нотариусом. Поврежденный автомобиль они уже забрали, будут его ремонтировать и продавать. Анатолию было очень жаль потерять этот эксклюзивный Мерседес.
В назначенный для приема будущей невесты день ранним утром Анатолий съездил за цветами и перед самым отъездом за Виолеттой решил проверить накрытый в честь гостьи стол. Войдя в зал, он в изумлении остановился: Анатолий вспомнил, какие столы накрывали родители, принимая просто друзей, не говоря о новогодних праздниках или днях рождения, когда на огромном столе негде было уже поставить ни то, что блюдо с изысканными закусками, но просто тарелочку. Сегодня же перед Анатолием предстал скромно накрытый стол, который своей незаставленной поверхностью просто больно бросался в глаза. Анатолий решил не спрашивать и не упрекать родителей — пусть появление за этим столом Виолетты будет для них большой неожиданностью.
Анатолий вместе с другом-милиционером отправился в краевой центр, где его должна была ожидать в доме родственников Виолетта. Однако дома ее не было — с утра она отправилась в салон красоты. Анатолию пришлось еще некоторое время ожидать свою любимую в салоне, но зато, когда она вышла из кабинета, его ожидание было оправдано и награждено сказочной, ослепительной красотой появившейся Виолетты. Даже мастер-визажист вышел, чтобы проводить красавицу.
Вернувшись домой и войдя во двор, Анатолий ожидал, что родители будут встречать гостью — будущую невесту сына — на пороге дома, но никого на высоких ступенях огромного двухэтажного особняка их не встречал. Виолетта к такому приему, по-видимому, была готова. Войдя в дом, Анатолий громко позвал: «Папа, мама, где вы?» Из кухнивыглянула мать. Она удивленно посмотрела на девушку, затем — на сына. «Валентин, иди сюда» — почти прокричала она. Из комнаты вышел отец. Увидев красавицу-Виолетту, он моментально понял, какую глупость он совершил сейчас и тотчас вспомнил Софью и события, которые произошли более 20-тихо лет назад. Жена увидела, как посуровело и изменилось лицо мужа, и почувствовала какое-то несчастье, надвигающееся на них. Валентин взял себя в руки, подошел к Виолетте, обнял ее и пригласил в зал. Там уже ничего изменить было нельзя, но Виолетта, оценившая ситуацию еще во дворе, не обращала на это внимание. Чтобы как-то сгладить ситуацию, отец достал из шкафа коллекционные вина и поставил на стол. Вошла мать, тоже обняла Виолетту, затем поцеловала ее.
Сели за стол. Анатолий, чтобы создать атмосферу, весело признался, что даже по голосу Виолетты чувствовал ее красоту, но после возвращения зрения был просто удивлен необыкновенной красоте. «А Вы та девушка, которая была рядом с Анатолием в аэропорт?» — наивно спросила мать. «Да!» — ответила Виолетта и добавила — «А тот большой мужчина, который чуть не раздавил меня — мой папа». «Верно, красавица! Я сразу узнал Алексея», — подумал Валентин. Он поднялся, поискал глазами бутылку, откупорил ее и разлил по бокалам вино. «Я рад знакомству с Вами, Виолетта. Простите, что не заметил Вашей красоты в больнице, но Вы ее тщательно скрывали. Мой сын уверяет, что увидел ее даже сквозь повязку на глазах, значит — он счастливый мужчина. Позвольте тост за Вас — мы рады видеть Вас в нашем доме». Все сблизили свои хрустальные бокала и выпили. По тому, как дегустировала напиток Виолетта, было видно, что она в этом процессе была мастер. «Отец научил тебя правильно пить вино», — констатировал про себя Валентин. «Мне знакомо это вино!» — воскликнула Виолетта. — «Откуда оно у Вас?» «Этот редкий купаж делал мой отец, винодел, а его научил его друг, который во время службы в Армии был в Молдавии, познакомился с одним виноделом, и тот передал ему секрет», — рассказал Валентин. «Не может быть!» — произнесла удивленно Виолетта. — «Этот винодел из Молдавии — мой дедушка Драгаш, отец моей матери, а секрет купажа он передал моему дедушке Петру, отцу моего отца. Выходит, мой дедушка поделился секретом с Вашим отцом». «Выходит, что так», — с волнением подтвердил Валентин. «Так мы, оказывается, почти родственники!» — смеясь, сказала Виолетта. Она задумалась. В разговор вступил Анатолий: «Папа, если дед Михаил дружил с дедом Виолетты, то ты знаком с отцом Виолетты. Не так ли?» Валентин чувствовал, что рано или поздно, но сын узнает правду, а после того, как он увидел сына рядом с дочерью Алексея в аэропорту, это чувство обострилось и не давало ему покоя ни днем, ни ночью. «Мы учились в одной школе, в одном классе, сидели за одной партой» — с чувством облегчения ответил Валентин. «Вот это даааа!» — медленно произнесла Виолетта. — «Я же говорила, что судьба сведет нас». «Так твой отец здесь, рядом?» — с волнением спросил Виолетту Анатолий. «Нет, он дома с мамой в Молдавии», — ответила ему Виолетта. «Так вот откуда твой акцент! Значит, ты наполовину молдаванка, а я думал — ты из Москвы», — заключил Анатолий. «Моя мама тоже училась в медицинском, в Москве. Там они и познакомились. Папа учился в Сельхозакадемии. Мой дядя Стефан тоже в ней учился. Он и познакомил их», — закончила свой рассказ Виолетта. Валентин молча сидел за столом, и перед его глазами вновь промелькнули прошлые годы и события, которые сейчас особенно больно волновали его сердце.
Единственное, что успокоило на время Валентина, это то, что ни Анатолий, ни Виолетта пока ничего не знали о произошедшем с их родителями в ту далекую новогоднюю ночь в Москве. По всей видимости, Алексей и Софья хранили эту тайну от дочери, как и Валентин — от сына и даже от жены. Но это пока. Придет время, и детям придется держать ответ за грехи их родителей — устоит ли Виолетта, когда ее мать скажет категорическое «нет», а что должен сказать Валентин своему сыну, и какой ответ будет держать Анатолий?
Валентин решил рассказать сыну о том, как он поссорился со своим самым близким другом. Виолетта будет в курсе и при первой же встрече с родителями не будет застигнута врасплох их категорическим несогласием после того, как сообщит о сделанном ей предложении и назовет имя своего жениха. Но это он расскажет Анатолию позже, а в тот вечер знакомства с Виолеттой родители Анатолия удивлялись не только редкостной внешней красоте девушки, но и ее красивому внутреннему миру: ее преданности избранной профессии избавлять людей от недугов, доброте, интеллигентности, смелости высказывать и защищать свое мнение.
Мать предложила Виолетте остаться на ночь. Проводив ее в отведенную для нее комнату и пожелав ей спокойной ночи, она отправилась к мужу в спальню. После хорошего вина быстро наступает здоровый сон, и они заснули, не услышав, как сын поднялся в комнату своей невесты, и там сон застал влюбленных далеко за полночь.
За завтраком родители поинтересовались дальнейшими планами Виолетты и Анатолия, учитывая, что ей необходимо вернуться в Москву и продолжить учебу в мединституте, а ему через месяц следует показаться к врачу, и если зрение полностью восстановится и врач разрешит дальнейшую учебу, то он отправится в университет, в Германию. Вам обоим, наверное, хочется поскорее пожениться и узаконить ваши отношения, чтобы не было стыдно перед людьми и родителями. Правда, сегодняшняя молодежь уже переступает некоторые запреты, которые существовали ранее до свадьбы или вообще живет гражданским браком, даже детей рожает. Но вам следует перед тем, как идти под венец, заручиться родительским благословением. Это особенно важно для Виолетты. Ей, безусловно, захочется красивой национальной свадьбы, без которой она никогда не почувствует себя настоящей невестой.
Валентин закончил свой монолог и приготовился слушать, что скажут жених и невеста. Виолетта подтвердила, что без родительского благословения и веселой свадьбы она не мыслит себе заключение брака и думает, что им обоим следует съездить в Молдавию и познакомиться с ее родителями. Анатолий согласился с мнением Виолетты и предложил поездку в Молдавию совершить в самое ближайшее время. В отношении далекого будущего после окончания учебы они еще не говорили, но Виолетта дала понять, что как послушная жена она готова следовать мудрым советам мужа. В мудрости «будущего мужа» Валентин был не очень уверен, но в том, что жена у него будет намного умнее, он не сомневался.
После обеда приехал друг-милиционер, и они отвезли Виолетту домой к дедушке и бабушке в краевой центр. На следующий день она собиралась в Москву, на учебу. Там она будет ждать Анатолия, и затем они вместе поедут на родину Виолетты.
В то время, когда Анатолий ехал вместе с Виолеттой в краевой центр, его родители обсуждали визит невесты. Конечно, прием оказался более чем скромным, но они ожидали неприметную близорукую медсестру, а вместо нее сын привел на показ красавицу. Пришлось экспромтом организовывать радушный прием.
Вернулся Анатолий, и мать сразу стала упрекать его за то, что он заранее не рассказал, кто на самом деле его невеста. «Я совершенно по-иному представляла себе первую встречу с будущей невесткой», — выговаривала она сыну. — «И стол накрыла бы самый богатый, за которым когда-либо сидели гости в этом доме. Здесь всё делается ради тебя, ради твоего будущего, ради твоего счастья». Анатолий не стал оправдываться. Поцеловав мать, он сказал, что всё было прекрасно, и что главное — не то, что было на столе, но то, что у него любящие родители, которые будут не меньше любить и его будущую жену. Виолетта достаточно неглупая девушка, чтобы заметить это. Отец это заметил.
Вечером, после ужина, Валентин пригласил Анатолия в кабинет, сказав, что хочет поговорить с ним. Мать решила не мешать им, считая, что отец с сыном будет обсуждать планы о будущей свадьбе и потом расскажет ей подробности.
Едва войдя в кабинет отца и не дав ему начать разговор, Анатолий сразу сказал ему, что заметил его изменившееся лицо, и причиной этому была не неожиданно вскрывшаяся красота бывшей непримечательной медсестры, а что-то другое, встревожившее его и связанное с Виолеттой. Отец иначе представлял себе начало этого трудного для него разговора с сыном, но сын оказался прозорливее и сразу перешел к делу.
Валентин не стал говорить о том, что все мы в юности совершаем ошибки, о которых потом сожалеем, стараемся сгладить их и не повторить, пытаясь создать в глазах сына оправдательную оценку своему проступку. Он честно признался сыну, что примерно в его возрасте, будучи тоже студентом, не совсем в трезвом состоянии подло поступил по отношению к самому близкому другу и обидел его девушку. Друг и девушка вскоре поженились, а Виолетта — их дочь. Ни он, ни друг не пытались восстановить отношения. После учебы друг уехал с женой в Молдавию и приезжал на родину всегда без жены. По всей видимости, Виолетта не знает об этой ссоре, но в чем был уверен Валентин — родители Виолетты не простили его и будут категорически против замужества дочери за его сыном. Анатолию следует обязательно поговорить с Виолеттой, и как она отреагирует на эту новость — неизвестно, но в чем Валентин был абсолютно уверен, так это то, что её родители будут категорически против замужества дочери за его сыном. Даже если она признается родителям, что ждет ребенка, её мать, врач, предпримет все меры, чтобы прервать беременность дочери. Да это и правильно: ребенок будет только помехой при её учебе, тем более на медицинском факультете, где учеба продолжительнее.
Анатолий сидел перед отцом в кресле, как привязанный, слушал, что говорил отец и чувствовал, как рушились его планы на будущее, и любимая девушка отдаляется от него навсегда. Они решили пока ничего не говорить матери, чтобы не расстраивать её.
После разговора с отцом у Анатолия к нему возникло сложное отношение. С одной стороны, отца он очень любил и лучшего никогда не желал. Для него он всегда был большим авторитетом, самым умным, самым компетентным. Он видел, что люди уважают его, многие завидуют его успеху, его положению. Они были очень дружной и любящей семьей, заботящейся и доверяющей друг другу. И вот теперь, спустя много лет, выясняется, что отец все эти годы таил в себе события, которые порвали его отношения с самым близким другом, сделали семью друга чуть ли ни кровными врагами, а дочь друга, которую он полюбил и сделал ей предложение, может не получить родительского благословения или, что еще хуже, узнав правду, вернуть обручальное кольцо. Как теперь относиться сыну к собственному отцу?
Анатолий попробовал оценить и как-то оправдать проступок отца. Он считал, что что бы ни совершил отец, он всегда останется для него отцом, наравне с матерью, самым близким для него человеком. Разрыв отношений между двумя друзьями Анатолий считал ошибкой обоих: ни Валентин, ни Алексей не разобрались и ничего не предприняли для примирения. Настоящая, многолетняя дружба не могла до основания разрушиться в результате одного банального хулиганского проступка и могла сохраниться простыми извинениями. В сущности, ничего серьёзного не случилось тем новогодним вечером: подвыпивший парень пытался поцеловать чужую девушку — довольно частое происшествие в компаниях молодых людей, как обычно, заканчивающееся пощечинами девушек и выбитыми зубами обидчиков. Не изнасиловать же пытался Валентин Софью! Но Софья посчитала это очень серьезным происшествием. Анатолий же считал серьезным скорее сногсшибательный удар Алексея, который вырубил друга после того, как тот послал его матом — чего не бывает между друзьями, настоящими друзьями!
После очередного осмотра врачом Анатолий получил разрешение на продолжение учебы. Этой новостью он поделился с Виолеттой, и они договорились встретиться в Москве и там обсудить дальнейшие планы. Анатолий в первую очередь хотел рассказать ей о разговоре с отцом. Он хотел поскорее увидеть любимую, но в то же время боялся этой встречи, так как не знал, как отреагирует Виолетта, когда узнает правду об их отцах.
Перед отъездом Валентин вновь позвал сына в кабинет. Зная, что Анатолий намеревается вместе с Виолеттой поехать в Молдавию, Валентин сказал, что Анатолий может передать родителям Виолетты, что он сожалеет о том, что случилось много лет назад в Москве, и будет рад восстановлению дружеских отношений. Одновременно отец предупредил сына, чтобы тот вёл себя достойно и не ронял чести своей семьи, прося руки Виолетты.
Прилетев в Москву, Анатолий был приятно удивлен, увидев на выходе из зала Виолетту: они не договаривались, что она будет встречать его в аэропорту. Они поехали на квартиру, которую снимала на время учебы Виолетта. Усадив Анатолия за стол, накрытый в честь его приезда и выпив по бокалу вина, она потянула его в спальню, где их ожидала уже раскрытая постель, и они предались любовным наслаждениям, по которым успели соскучиться после совсем недавнего расставания. Серьёзному разговору в тот вечер так и не суждено было состояться, и Анатолий перенес его на следующий день.
Виолетту очень затронул разговор с Анатолием и рассказ о прошлом их родителей, которое уже более двух десятков лет хранилось в обеих семьях. Она к тому же добавила, что утаённое не значит забытое: её мать этот проступок его отца никогда не забудет и обиду не простит. Виолетта слишком хорошо знала характер матери — твёрдый и непоколебимый, а порой — даже суровый и властный. Напоминать ей об этом сейчас, тем более, вдвоем — только усугублять ситуацию, которую будет еще труднее исправить. Поэтому решили, что Виолетта поедет на родину одна и на месте определится, как поступить правильно.
На следующее утро Виолетта улетела в Кишинев. В аэропорту её встретил дядя Стефан, объяснив, что родители будут дома только вечером. Для Виолетты это было к лучшему — она сможет заехать к сестре деда Драгаша, Марии, и посоветоваться с ней. С Марией у Виолетты были теплые и близкие отношения, и ей можно было довериться.
Мария была в курсе, что приезжает из Москвы Виолетта, и ожидала в следующие дни её в гости. Увидев подъезжающий автомобиль Стефана и выходящую из него Виолетту, Мария поняла, что у Виолетты, видимо, что-то серьезное, раз она приехала к ней, не повидав еще родителей. Стефан, попрощавшись, сразу же уехал.
Виолетта, ничего не утаивая, рассказала Марии всё, что узнала о случившемся с её матерью и отцом еще до её рождения, и о её отношениях с Анатолием, который сделал ей предложение. И вот теперь она не знает, что делать? Мать будет категорически против свадьбы. А Анатолий ждёт в Москве её звонка.
Мария вспомнила, что много лет назад в разговоре с отцом Виолетты, Алексеем, Драгаш спросил его о своем друге, виноградаре, который работал на том же винзаводе, где работал и дед Алексея, и его отец. Алексей должен был знать эту семью. Привыкший говорить правду, Алексей сказал, что с внуком друга Драгаша учился в одном классе, даже сидел за одной партой. Затем вместе учились в Москве. Там они поссорились, и Алексей рассказал о произошедшем в один новогодний вечер конфликте из-за Софьи, после которого они разорвали свою дружбу. Драгаш рассказал об этом сестре и просил никому не раскрывать. Мария тоже очень хорошо знала свою племянницу и понимала, что она не согласится на брак дочери с сыном обидчика. Необходимо время, чтобы подготовить Софью к этой новости. «Если сказать ей об этом сейчас, то всё рухнет, и уже никогда невозможно будет восстановить отношения родителей, и, возможно, усложнятся ваши отношения», — резюмировала Мария. — «Пусть твой Анатолий возвращается в свою Германию, а ты — в Москву. Продолжайте учиться и сохраните свою любовь».
Вечером за столом родители с нетерпением ожидали от дочери радостного сообщения, о котором она говорила по телефону и обещала рассказать дома. По совету Марии, Виолетте пришлось придумать, что после окончания института ей предлагают ординатуру. По лицу Софьи было видно, что это сообщение было для неё не совсем неожиданным и чрезвычайно радостным — дочь повторяла образовательный и карьерный путь матери и была этому вполне достойна. Но Софья пересилила себя и с деланной миной сказала, что очень рада этому сообщению.
После ужина Алексей отвел дочь в сторону и спросил её, глядя в упор в лицо: «Это всё, что ты хотела сообщить нам и ради чего ты проделала такой путь из Москвы? Не спеши с ответом — можешь подождать до завтра, и не забывай, что я учил тебя всегда говорить мне правду!» С отцом у Виолетты были действительно прекрасные отношения, и она не хотела огорчать его ложью. Она улыбнулась, поцеловала его и сказала лукаво: «Папа, ты самый лучший и самый мудрый!»
Следующий день был выходным, и вся семья провела его вместе. Виолетта решила приготовить для родителей сюрприз. По совету Марии, Виолетта создавала благоприятную атмосферу для разговора о главном. Несмотря на неприятный инцидент с отцом Анатолия, московские, студенческие годы были одним из самых лучших периодов в их жизни, и Виолетта попробовала воссоздать некоторые эпизоды студенческого быта родителей.
Виолетта училась в том же институте, где и ее мать. На первых курсах она тоже часто посещала студенческую столовую, где на протяжении многих лет выбор блюд почти не изменился — главными по-прежнему оставались московские щи и пельмени. Закрывшись на кухне, Виолетта приготовила студенческий обед. Когда на столе появились щи и пельмени, которые никогда не готовились в семье и которые напомнили ей студенческие годы, мать от волнения прослезилась. Она подошла к дочери, прижала ее к себе, поцеловала и чувственно сказала, что это — самый дорогой для нее подарок за последние годы. Остаток дня прошел в воспоминаниях родителей о своей молодости, учебе, детстве Виолетты. Никогда они вместе так не сидели и не говорили, и ни слова не проронили о чём-то плохом, как будто ничего плохого в те годы не происходило. Виолетта решила, что время для признания родителям созревает, но вначале она хотела признаться отцу.
Уже было поздно, когда мать встала из-за стола, пожелала спокойной ночи и отправилась в спальню, видя, что муж с дочкой еще не наговорились. Как только за ней закрылась дверь, Алексей вопросительно посмотрел на Виолетту и первым же вопросом ошарашил её: «Тот парень в аэропорту, который помог тебе с сумками, сын Валентина?» От удивления Виолетта не смогла сразу ответить: значит, отец с самого начала знал об Анатолии и догадывался об их отношениях. Матери, конечно, он ничего не сказал, иначе она бы давно устроила ей допрос. «Да!» — тихо ответила Виолетта. «Я сразу узнал, чей он сын — очень похож на отца», — продолжил Алексей и замолк, терпеливо ожидая, что скажет дочь. А дочь и без вступления отца готова была сказать правду.
Они долго молчали. Алексей больше беспокоился не о том, что Софья будет категорически против этого брака и винить его в том, что он не поддерживает её и на стороне любимой дочери — она уже смирилась с тем, что муж любит больше дочь, чем её. Алексея больше волновала мысль, что если Анатолий не только внешне, но и по характеру похож на своего отца, то дочь будет несчастлива в этом браке. Алексей понял, что Виолетта заручилась поддержкой Марии, и вместе они подготавливают Софью к решающему разговору. Не высказав еще своего решения, Алексей посоветовал пока не спешить с признанием матери — поступок дочери она может оценить как предательство. Виолетта позвонила Анатолию и пересказала ему разговор с отцом. Они решили пока ничего не говорить Софьи, дожидаясь ответа отца. Анатолий улетел в Германию, а Виолетта через несколько дней — в Москву.
Глава 5
Анатолию нравилась Германия: нравился быт этой страны, её культура, немецкий язык — всё это вкупе составляло тот организующий порядок, который обусловливал континентальное лидерство государства и завидное благополучие его граждан. Он вернулся в родной университет, как в родной дом, и целиком окунулся в студенческую жизнь. Быстро наверстав упущенное во время болезни, Анатолий успешно продолжил в теории и на практике постигать современную науку управления передовым винодельческим производством. После занятий в университете знания закреплялись непосредственно на винодельнях и в офисах. Среди руководителей находились коллеги, которые лично были знакомы с его отцом и охотно делились передовым опытом с продолжателем винодельческой традиции в России. Обо всех своих поездках и знакомстве с производством и управлением Анатолий регулярно подробно докладывал отцу. Валентина радовало, что сын очень серьёзно относится к учебе, и, будучи еще студентом, налаживает деловые связи с немецкими коллегами. Он внимательно слушал короткие сообщения о Виолетте, которая продолжала учиться в Москве и еще не решилась поговорить с матерью о своем намерении выйти замуж за Анатолия. Судя по тем замечаниям об Алексее, Валентин предполагал, что отец поддерживает дочь, но не уверен в согласии матери. Со временем Валентин с тревогой отметил, что сын, с воодушевлением рассказывая ему о своей жизни в Германии — об учебе в престижном университете, знакомстве с друзьями — выходцами из потомственных родовитых винодельческих семей, поездках по стране, путешествиях по Рейну, посещению средневековых замков — всё более и более погружается в западноевропейскую действительность, которая ему нравится и с которой ему трудно будет потом расставаться. Валентин не исключал, что Анатолий намеревается остаться в Германии. Сын стал чаще забывать в разговорах упоминать о Виолетте, и только когда отец задавал вопрос, коротко отвечал, что с ней всё в порядке.
Виолетта тоже погрузилась в учебу. До окончания института оставалось совсем немного, и на последнем курсе требовалось показать отличные результаты, чтобы получить красный диплом и вместе с ним право на продолжение учебы в ординатуре. Она действительно намеревалась последовать карьере матери. Перезваниваясь с Анатолием, она сообщила ему, что отец, по всей видимости, на её стороне, и требуется время, чтобы настроить на согласие мать. Виолетта хотела сообщить Анатолию более важную новость: она ждёт ребёнка! Но передумала: она не знала, как он воспримет эту новость? Виолетта вспомнила разговор с Марией, которая заверила её: если она родит ребенка, то возьмет его к себе, чтобы Виолетта не прерывала учебу. И еще Мария дала ей совет: никогда не шантажировать своей беременностью мужчину, и если он по-настоящему любит, его не надо спрашивать, что делать с ребёнком? Виолетта чувствовала, что Анатолий начинает постепенно отдаляться от неё. Его успешная будущая карьера становилась для него важнее личной жизни, важнее её любви. Она не стала часто напоминать о себе, тем более упрекать его — пусть время и действия, точнее, бездействия Анатолия определят их будущее.
В очередном разговоре с сыном Валентин сообщил ему о предстоящей командировке в Германию на традиционную «Зелёную неделю» — международную выставку-продажу сельскохозяйственной продукции, на которой будет выставлена и продукция его винодельческого комбината. Отец был рад встретиться с сыном, к тому же, это была удачная возможность познакомить сына с зарубежными коллегами.
«Зелёная неделя» проводится в Берлинском международном конгресс-центре «ICC» (нем. Internationales Congress Centrum Berlin). «ICC» — это крытый комплекс, предназначенный для проведения крупных конференций, выставок, концертов, организации театральных представлений. Открытый в 1979 году, «ICC» считается одним из крупнейших в мире конгресс-центров и служит образцом для сооружения зданий подобных масштабов.
Через месяц Анатолий отправился в Берлин, где провел несколько дней с отцом на «Зеленой неделе», которую еще называют «аграрным Давосом». Это ежегодный слёт самых требовательных знатоков сельхозпродукции Старого Света. На эту выставку Валентин не побоялся приехать, что называется, «со своим самоваром» — вином на любой вкус. В основе производства его винодельческого комбината — 15 классических европейских сортов. Для российского производителя очень важно было показать, как конструктивно, внимательно, уважительно работают с нашей винодельней, с нашими виноградниками, в первую очередь. Главный ориентир максимально направлен на качество. Конечно, на выставке было видно, что европейцы дегустируют первоначально, может быть, даже немного скептически, но уже после второго бокала, третьего уже окончательно убеждаются, что в России тоже можно найти очень хорошие вина. Знающие ценители вин распробовали его с первого бокала.
Валентин был очень доволен, что рядом с ним его сын — продолжатель династии, знающий толк в производстве и оценке благородного напитка. Кроме того, сын становится образованным, высококвалифицированным руководителем современного предприятия, оснащенного самой передовой технологией и оборудованием. После окончания выставки отца с сыном пригласил в гости старый друг-винодел Валентина, чьи виноградники находились на юге Германии. Приглашение было с благодарностью принято, и договорились время встречи согласовать дополнительно. Валентин отправился в Россию, а Анатолий остался в Германии продолжить учебу.
Быстро летело время, заканчивался последний курс, и Виолетта уже приняла решение, не посвятив Анатолия — сохранить ребенка и оставить его у Марии.
Возвратившись домой после выставки в Берлине, Валентина не покидала мысль о дальнейшей личной судьбе сына. Он был уверен, что родители Виолетты, особенно мать, будут против брака дочери с сыном человека, который обидел Софью и даже не пытался извиниться и возобновить отношения. Валентин понимал это и, возможно, на месте родителей девушки поступил бы так же. Однако исправлять ошибку молодости в зрелые годы он не собирался, и поэтому решил по возможности расстроить отношения Анатолия с Виолеттой. Зная своего сына, он мог ожидать от него поступка настоящего мужчины, который женится на любимой девушке вопреки воли ее родителей, но который потом всю жизнь будет страдать от мучений жены, проклятой ее родителями. Для начала Валентин посоветовал Анатолию остаться на летние каникулы в Германии и провести практику на винодельческом предприятии его друга — с ним он договорится. Валентин еще раз напомнил сыну, что после окончания учебы дома его ждет очень ответственная работа на уникальном современном предприятии, в которое вложены огромные деньги, и доверить эту работу он может только европейски образованному, высококвалифицированному специалисту и, главное, своему человеку — другого кандидата кроме сына отец не представлял себе. Поэтому любая возможность получить дополнительную практику на немецком предприятии должна приветствоваться. Анатолий был ни на столько глуп, чтобы не понимать намерение отца: за желанием дать сыну солидное образование ясно виделась прежде всего забота о его личной судьбе.
В очередном разговоре с сыном Валентин сообщил ему, что перед началом практики приедет в Германию, и они вместе поедут на винзавод к его другу. С ним он уже договорился о продолжительности практики и условиях пребывания Анатолия на предприятии. В конце разговора отец добавил, что сына ждёт сюрприз — вместе с ним в Германию приедет мать: он знал, что Анатолия это очень обрадует — мать он любил больше, хотя уважал и слушался больше отца. Здесь Валентин преследовал свои корыстные цели — он надеялся с помощью жены в нужный момент попробовать вмешаться в личную жизнь Анатолия, зная, что матери сын доверяет больше. Валентина не покидала мысль, что Анатолий хотел бы остаться в Германии, возможно, даже заключив брак с немкой, безусловно — любимой женщиной, и провести несколько лет на немецком предприятии, набравшись больше опыта, и после этого вернуться домой и продолжить применять свои знания на родной винодельне. Немецкий коллега, у которого Анатолий намеревался проходить практику, давно предлагал Валентину создать совместное предприятие: российская сторона поставляет виноматериал, на основе которого немецкая сторона производит и реализует вино. Как известно, в России предпочитают красные вина белым сортам. Белый виноград потребляется в основном в сыром виде, как фрукт, но в конце сезона все равно остаётся немалое количество хорошего белого винограда, в том числе и рислинга. По предварительным расчетам, реализация одного только рислинга, как виноматериала, может превысить доход от всего урожая белых сортов. Валентин уже договорился с коллегами-виноградарями из соседних регионов о покупке всего урожая рислинга. Некоторые обещали значительные скидки на следующий год в случае успешной первой сделки.
Приехали родители с полными корзинами подарков. Взяв на прокат автомобиль, вся семья отправилась на юго-запад Германии, в регион Рейнгау, расположенный по правобережью Рейна. Здесь находились одни из самых больших виноградников, культивирующих рислинг.
Немецкий коллега встречал гостей из России по-русски, намного отступив от общепринятых в стране застолий — огромный стол был полностью заставлен тарелками и тарелочками с яствами, а возвышающиеся над этим изобилием головки бутылок должны были свидетельствовать о немалом количестве гостей, но гостей было совсем мало, зато значение, которое придавал хозяин этой встрече, было очень большим: речь шла о создании и расширении совместного производства, которое сулило для обеих сторон немалые доходы.
Иоганнес — так звали хозяина дома — представил свою жену, красивую и статную женщину в долгополом летнем сарафане с открытой грудью и отороченном кружевной вязью — Катарина Иоганна фон Штауфенберг. Графиня протянула гостям свою изящную руку и на русском языке с акцентом произнесла: «Можно просто Катя!» Валентин представил свою жену. Галина Петровна мягко пожала руки супругам, отчетливо произнося: «Галина!»
Валентин раскрыл дипломат и протянул хозяину несколько марочных бутылок из подарочного набора белых вин своего предприятия. Иоганнес с благодарностью принял подарок и, установив бутылки на стол, сказал, что сегодня же вместе продегустируем новое вино из России.
После нескольких тостов за столом установилась тёплая, дружеская атмосфера. Обращаясь к супруге Иоганнеса, Галина поблагодарила за приём и знакомство и отметила, что чувствует себя как дома: спокойно и свободно, и этому настроению способствует русский язык, на котором разговаривают все за столом. «Иоганнес, понятно, имеет тесные связи с русскими партнерами, часто посещает Россию, а что связывает Вас с Россией?» — спросила Галина. Катерина, тщательно подбирая слова, рассказала, что ещё в 1393 году ее предок Лев Иванович Орлов переселился из Пруссии в Россию, и его род служил русским государям. Григорий Григорьевич Орлов, князь, военный и государственный деятель, фаворит императрицы Екатерины II — потомок Льва Ивановича. «Выходит, что я — потомок князя Григория Григорьевича», — заключила Катерина. История рода Орловых тщательно хранилась в семье, и интерес к России и русскому языку всегда поощрялся. К тому же Иоганнес всегда брал супругу с собой в поездках в Россию, за что она ему была искренне благодарна.
Во дворе через распахнутое огромное окно послышался цокот копыт о тротуар, затем фырканье лошади и девичий смех, и, наконец, в комнату вбежала молоденькая девушка в костюме наездницы с хлыстом в руках. Заметив за столом гостей, она остановилась, кивком головы поприветствовала их, подбежала к матери и поцеловала ее, прижалась к отцу и лишь тогда замерла. По всему было видно, что это была возможно каждодневная процедура, и по поведению Иоганнеса — как он ее гладил и целовал — самая счастливая минута для него в течение дня. Хозяин, наконец, вспомнил, что у него гости, приподнялся из-за стола, не отпуская девушки, и голосом счастливого отца объявил, что это — его дочь Евгения, его любимая Женя. Затем Иоганнес представил дочери своих гостей. Пожав руки Валентину и Галине, девушка убежала переодеваться.
Когда Евгения вновь появилась в зале. На ней были суперкороткие джинсовые шорты и коротенькая маечка. Она уселась между отцом и матерью и налила себе сока. Этого момента ждал Валентин. Он поднялся и взял свой бокал. Все замолкли. Валентин обратился к Иоганнесу и спросил, понимает ли по-русски Евгения? Иоганнес быстро нашёлся с правильным ответом и, обращаясь к Анатолию, сказал, что будет лучше, если он главное будет переводить на немецкий язык. Валентин тоже поблагодарил хозяев за радушный прием, подчеркнув, что доброе начало в личных отношениях часто является залогом успешного сотрудничества. Сделав паузу и обращаясь к Евгении, он добавил, что род Орловых славился добрыми скакунами, и любовь Евгении к лошади является продолжением этой традиции. Евгения моментально отреагировала на это замечание, сказав по-немецки, что это скорее ее лошадь каждый раз напоминает своей хозяйке, из каких конюшен восходит ее порода! Все дружно рассмеялись. Катерина даже захлопала от удовольствия и расцеловала дочь.
Иоганнес напомнил всем присутствующим за столом, что сегодня они отдыхают и наслаждаются вином — на очереди эксклюзивные экспонаты из винодельни Валентина — а все дела переносятся на завтра. На сегодняшний вечер запрограммирован боулинг, и поэтому Иоганнес пригласил покатать шары на нижнем этаже, где можно с удобствами испробовать и вино. Евгения подошла к Анатолию и предложила отказаться от скучного занятия взрослых и поехать в молодежный клуб. Анатолий с удовольствием поддержал предложение.
Евгения что-то сказала отцу на ухо, тот кивнул головой и вернулся к гостям, а они вместе спустились в гараж. Как только открылись ворота, Анатолий чуть не потерял дар речи: перед ним стоял его Мерседес, кабриолет, поблескивая такой же серебряной краской. Узнав, что Анатолий ездил на таком же автомобиле, Евгения вручила ему ключи и, не открывая дверь к пассажирскому сиденью, лихо перемахнула через дверь и плюхнулась на вишнёво-красную кожу кресла. «Рули!» — повелительно сказала она. — «Я буду показывать дорогу.» Анатолий медленно выехал из гаража, затем через двор на улицу, и не успели закрыться ворота, как 435-сильный автоидол рванул с места, оставив после себя на асфальте чёрные полосы, и вмиг пролетев через пригород, вырвался на открытый простор и вдоль Рейна устремился к возвышавшемуся над окрестностями старинному средневековому замку — излюбленному месту развлечений местной молодежи. Евгения довольно улыбалась — ей нравились гонки на мощном автомобиле, а Анатолию начала нравиться Евгения.
Прошел месяц практики. Однажды Анатолия разбудил ранний звонок. Он осторожно снял с груди руку Евгении, которая уснула, уткнувшись ему в плечо, и, взяв сотовый, вышел на кухню. Звонил отец: спросил, как успехи на практике и в личной жизни — он был в курсе отношений Анатолия с Евгенией. Прервав рассказ сына о практике, он сообщил важную весть. Звонила Виолетта — она не могла дозвониться до Анатолия и сказать ему, что родила ребёнка, здоровую девочку, и поэтому позвонила Валентину. Последний месяц она находилась у друзей в Крыму и родила в роддоме в Ялте. Валентин полагал, что Анатолию следует отправиться в Ялту.
На следующий день вечером Анатолий поднимался на второй этаж центрального роддома в Ялте, держа в руке огромный букет алых роз. Он с величайшим трудом уговорил дежурившую медсестру проводить его к Виолетте. Дойдя до нужной двери, она слегка приоткрыла ее и заглянула во внутрь. Анатолию повезло: Виолетта была одна в палате, но уже спала. Анатолий тихо вошёл и осмотрелся — куда поставить цветы? Найдя пустую вазу на подоконнике, он стал искать другой сосуд — цветов было много. Расставив цветы, он хотел вазу поставить рядом с Виолеттой, и когда он оглянулся и направился к кровати Виолетты, то увидел, что она сидит на кровати, свесив ноги, и смотрит на него.
Утром принесли кормить малышку. Взглянув на девочку, Анатолий сразу же отметил, что маленькая красавица — точная копия Виолетты: и глазки, и носик, и губки, и светлые волосики. Виолетта уже и имя дочке выбрала — Светлана. После кормления Анатолий предложил позавтракать вместе в каком-нибудь уютном кафе, но Виолетте ещё нельзя было выходить из роддома, да она и не хотела: в стационаре было отлично организовано питание, и своих продуктов у неё было достаточно.
Анатолий отправился искать приличное кафе. Если Вы впервые в чужом городе, тем более на курорте, лучшим гидом и советчиком для Вас будет таксист. Анатолий уже и сам заметил, что за ним, в ожидании, наблюдают водители иномарок, выстроившихся в ряд вдоль улицы. Они уже меж собой решили, кто повезёт молодого парня в костюме adidas.
Во время завтрака Анатолий позвонил отцу, рассказал о самочувствии Виолетты и малышки. Через два дня Виолетту возможно выпишут. Отец внимательно слушал. Когда Анатолий закончил свой рассказ, отец сказал, что позвонит вечером и скажет, что делать.
Анатолий попросил таксиста отвезти его на базар. Восточный базар — целое зрелище, наслаждение для глаз, особенно в конце лета — начале осени, когда урожай собран, и это изобилие цвета, запаха и вкуса представлено на суд покупателя. Покупать и торговаться на базаре — искусство, которым не каждый может владеть или владеет не в достаточной степени, чтобы остаться довольным своей покупкой. Мы часто не согласны с той ценой, которую требует продавец, но и мы и продавец знаем, что названная цена — это только начало той искусной игры двоих соперников по установлению цены, которую выигрывает тот, кто более талантлив в этом поединке. Повторяю, талантлив. Это не должно значить — опытен. Опыт приобретается с годами, и порой в зрелом возрасте мы и не рады, что слишком опытны и можем дешевле получать желаемое, завидуя молодым, неопытным, но талантливым, которые, как мы считаем, незаслуженно наслаждаются жизнью. Вы удивляетесь, когда на Ваших глазах молодой человек приобретает арбуз дешевле, чем пожилой покупатель у того же продавца и такой же арбуз. Казалось бы, пожилой более опытный, и должен был выторговать меньшую цену. Нет, пожилой оказался менее талантливым, и продавец уступил молодому. Не каждый согласится со мной, но я надеюсь, что можно согласиться с тем, что талант содержит толику опыта, а вот опыт может быть абсолютно голым без таланта, и каждый бездарный прикрывает эту наготу по-своему, выдавая эти одежды, нередко очень яркие, за талант.
Анатолий накупил фруктов и вернулся в роддом. До вечера он рассказывал о своём пребывании в Германии, о практике на винодельне, о семье, где он остановился. Ему стоило некоторых усилий случайно не проговориться о своих отношениях с Евгенией. Поздно вечером позвонил отец и сообщил, что сам приедет в Ялту и заберёт Виолетту с ребёнком. Она поживет в доме Валентина, пока Анатолий ещё один год будет учиться в Германии.
Приехал отец. Он сразу прошёл в кабинет главного врача. Водитель отца внес следом ящик вина и сразу вышел. Отец некоторое время оставался с врачом в кабине. Через некоторое время они вышли оба, и врач проводил отца до выхода. Отец с матерью и Анатолий остались ожидать Виолетту. Водитель за это время отнёс презенты заведующему отделением и медсестрам. Наконец на выходе появилась сияющая Виолетта. Беременность, на удивление, сделало ее еще красивее и женственнее — грудь увеличилась, глаза искрились. Рядом медсестра держала небесного цвета кулёк с малышом. Валентин не удержался и попытался взять малыша в свои руки. Медсестра удивленно попятилась назад, но Анатолий сумел поторопиться, вежливо отодвинул отца в сторону и взял своё сокровище в свои руки. Это недоразумение быстро забыли, и все направились к стоящему Мерседесу, разукрашенному цветными лентами и шарами.
По пути малыш проснулся и заплакал. Пришлось сделать короткую остановку: все вышли из машины, и Виолетта покормила сыночка. Вернувшись в машину, Валентин в сердцах сказал, что ещё никогда ни одна женщина не кормила в его машине новорожденного — это хорошая примета, вскоре последует целый детский сад!
Подъехав к дому, Валентин велел водителю не заезжать во двор, а всем пассажирам — выйти из автомобиля на улице. Он решительно взял малыша из рук Виолетты и громко сказал: «Пусть все соседи видят, что я стал счастливым дедом!»
На высоком крыльце двухэтажного особняка нового члена семьи встречала Галина Петровна. Она осторожно переняла малыша в свои руки и внесла в дом. Все последовали за ней. Как только Виолетта вошла в комнату, она чуть не потеряла сознание — навстречу шёл ее отец, Алексей.
За столом, поднимая первый тост, Валентин с нескрываемым волнением сказал, что очень рад тому, что старый друг принял его извинения и предложение восстановить добрые отношения, тем более в этот радостный для обеих семей момент. Алексей в своём ответном слове подчеркнул, что только что рождённый маленький человечек смог разрешить давнишнюю серьезную проблему, которую взрослые и с большим жизненным опытом люди многие годы так и не попытались сдвинуть с места. Последовали следующие тосты, в которых маленькой Светланке каждый желал всего самого доброго и исключительного, что можно было ещё вспомнить.
В перерыве Галина Петровна подошла к зеркальному шкафу, выдвинула ящик и извлекла оттуда маленькую бархатную коробочку. Подойдя к Виолетте, она открыла крышечку и оттуда извлекла сверкнувшие благородным светом крохотные сережки. «Это мой скромный подарок внучке. Когда немного подрастёт, проколите ушки!» — сказала она и вручила коробочку счастливой маме малышки. Виолетта ни могла не удержаться, чтобы не поцеловать Галину Петровну, которая была искренне удивлена поступку Виолетты, дотоле никогда не проявлявшей эмоций по отношению к матери ее возлюбленного, потенциальной свекрови. Инициативу жены продолжил Валентин. Достав из внутреннего кармана пиджака небольшую продолговатую шкатулку, обтянутую вишневой замшей, он протянул ее Виолетте. «А это мой подарок за то, что ты подарила мне желанную внучку», — торжественно произнёс Валентин. Виолетта поблагодарила счастливого деда и открыла шкатулку. На сей раз крупные камни кольца и серёг своим благородным блеском засвидетельствовали о ценности подарка.
После застолья отец с дочерью вышли в сад, и Алексей рассказал Виолетте, что звонок Валентина застал его у родителей в краевом центре — он приехал их навестить и помочь по хозяйству: его отец серьезно болел. «Кто-то сообщил Валентину, где меня искать», — вопросительно посмотрев на дочь произнёс Алексей. «Это я сказала ему», — призналась Виолетта и взяла отца за руку — так делала она, когда хотела сказать ему что-то важное. «Я считаю, что дети — в ответе за поступки родителей и должны по возможности исправлять ихпроступки».
На следующее утро Алексей уехал, пообещав Виолетте поговорить с матерью и подготовить ее к приезду Виолетты с ребёнком и Анатолия.
Валентин тоже, уединившись с сыном, строил планы на будущее. В случае, если Софья не приемлет мира и не обрадуется внучке, то Виолетта с ребёнком останется в доме родителей Анатолия до конца следующего учебного года. Со следующего учебного года Виолетта начнёт учебу в ординатуре. В Москве необходимо купить для нее малогабаритную квартиру и помочь устроить ребёнка в ясли. Валентин, зная об отношениях сына с дочерью немецкого компаньона, не исключал, что после окончания учебы Анатолий ещё задержится на винодельне в Германии и будет представлять российского партнера. Брак с Виолеттой он исключал.
Проходили дни — Анатолию уже давно было пора возвращаться на учебу в Германию, но до этого они собирались с Виолеттой в Молдавию, однако оттуда не было никаких вестей. Наконец вместо Алексея позвонила Мария и сообщила, что между родителями Виолетты произошёл крупный скандал: помимо уступок и слабоволия по отношению к дочери, Софья упрекала мужа в том, что он не оправдал ее надежд и не сделал карьеру на винодельне, хотя такая возможность существовала. Алексей, по всей видимости, вернётся на родину, если Софья не образумится. Анатолий поговорил с Виолеттой и убедил ее в том, что не следует делать скоропалительных выводов из отношений ее родителей, и они договорились, что лучшим решением для неё и ребёнка будет пока на неопределенное время покой и забота в доме его родителей. Виолетта поговорила со своим отцом и отпустила Анатолия в Германию.
Анатолий вернулся в объятия Евгении и лишь затем отправился в университет, взяв с нее слово, что она приедет к нему в первые же выходные. Иоганнес не скрывал своё предпочтение России в коммерческих делах, и не только потому, что его жена была русских кровей — русские партнеры хоть и были порой некорректными и необязательными в делах, но зато искренними и добродушными в личных отношениях, и добро они всегда помнили. Поэтому он, как и его русский партнёр, сын которого учился у него мастерству управления винодельней, не препятствовал романтическим свиданиям Анатолия с Евгенией. Да к тому же дочь была достаточно взрослой и не глупа, чтобы поступать, как считает, правильно. В своих планах на будущее он видел ее во главе фирмы, но не исключал, что поддерживать в этом деле ее будет конечно, в первую очередь, любящий мужчина и толковый специалист. Катарина Иоганна тоже допускала, что свою судьбу дочь может связать с порядочным и образованным русским, желательно преемственным виноделом, чтобы передать дело в надёжные руки. Они уже обсуждали кандидатуру Анатолия. Казалось, что судьба благоволит Анатолию в делах, но как сложатся личные отношения — судьба может преподнести неожиданные сюрпризы.
Для Виолетты и маленькой Светланки родители Анатолия создали максимум удобств и проявляли непрекращающуюся заботу и внимание. Галина Петровна даже попросила свою младшую сестру, педиатра в детском саду, почаще приходить в гости и наблюдать малышку. Это чрезмерное покровительство постепенно становилось в тягость для Виолетты. Кроме того, она стала замечать, что становится плотнее телом и дурнее на лицо — пришлось срочно заниматься восстановлением фигуры. Но не это было сейчас самым главным, что более всего тревожило ее и не давало покоя. Виолетта чувствовала, что та забота и внимание, которыми ее окружили близкие к ней люди в доме Валентина — все это было неестественным и наигранным, и каждый в доме надевал невидимую маску, когда общался с ней. Что-то скрывалось за этим, но Виолетта была терпелива и ясно понимала, что рано или поздно правда вскроется, и она обретёт покой. Главное — надо уметь ждать, ждать пока окрепнет и подрастёт дочка, ждать, когда вернется Анатолий, ждать, когда она уедет в Москву.
Прошла осень, наступила зима и вместе с ней вскоре начались новогодние праздники. На зимние каникулы приехал Анатолий, привёз подарки для маленькой дочки и Виолетты, не забыл и родителей. Виолетте казалось, что вернулись добрые прошлые времена, искренние чувства. Однако в первую же ночь в постели вместе с любимым ее постигло горькое разочарование: после страстных ласок, которыми они обычно наслаждали друг друга, Анатолий неожиданно замер в ожидании чего-то нового, непривычного от своей подруги, что могла дать ему наедине только другая женщина. Виолетта это моментально поняла и настороженно посмотрела на Анатолия. Тот был ни настолько глуп, чтобы не понять своего прокола. Пытаясь объяснить своё поведение, Анатолий спешно придумал, что видел эти ласки в одном порнофильме и хотел попробовать это с Виолеттой, не предупредив ее. Эта ложь положила конец в их близких отношениях. На следующую ночь Виолетте было просто противно лежать в одной постели с Анатолием. В последующие ночи они спали в разных комнатах. Это изменение в отношениях между сыном и будущей невесткой ни могла не заметить мать, но она молчала, терпеливо ожидая удобного момента поговорить с Виолеттой.
Этот момент наступил лишь после отъезда Анатолия на учебу. Обе женщины сидели на кухне, и более старшая рассказывала младшей о своей жизни со своим мужем. Выходя замуж, она знала, что у Валентина до неё были десятки девушек, даже ее самая близкая подруга. Валентин изменил своей молодой жене уже на следующий день после свадьбы, переспав с молоденькой дочкой друга отца, приехавшего поздравить молодых. Затем последовала череда знакомых, незнакомых и полузнакомых женщин, которые встречались на его пути в нескончаемых командировках на соседние винодельни, на выставки и совещания и различных других мероприятиях. У Валентина целый гарем из местных вдов, незамужних и даже замужних женщин, которые ему никогда не отказывают. Это — ненасытная страсть, неизлечимая болезнь. И что интересно: каждая из женщин, с которой у Валентина была или есть связь, чем-то обязана ему — материальной помощью, устройством на работу мужа, поступлением на учебу сына, местом в детском саду для внука; ни одна свадьба, крестины или похороны не обходятся без его участия или внимания. Все предприятия и учреждения в посёлке связаны с винкомбинатом, а Валентин — директор комбината. Он здесь единоличный и непререкаемый хозяин! Анатолий — сын и наследник хозяина, тоже авторитет, и все это признают. Кто не согласен — двери для ухода широко открыты.
Виолетта молча слушала Галину Петровну, не прерывая ее, но ее молчание не означало, что она тоже признаёт непререкаемый авторитет хозяина посёлка и его сына. Для неё это было дико — создавалось впечатление, что она находится в каком-то захудалом кишлаке на краю света, а местный бай — единоличная власть: судья и палач. Когда Галина Петровна закончила повествование о своей горькой судьбе, Виолетта спросила ее: почему она терпит своего мужа? Нисколько ни удивившись этому вопросу и ни задумавшись с ответом, Галина Петровна откровенно призналась, что поначалу ругалась с мужем, грозилась разойтись, не выполнять своих супружеских обязанностей, тоже спала в другой комнате. Что ей оставалось делать? Жаловаться папе или маме — смех сквозь слёзы! Она знала, за кого выходила замуж, палкой под венец ее никто не загонял. Затем смирилась и играла, и до сих пор играет роль счастливой супруги. «Выводы делай сама и решение принимай — тоже», — заключила Галина Петровна.
Решение Виолетта уже приняла: терпеливо дожить до лета и уехать вместе с дочкой в Москву. Слава Богу, что она не заключила брак — меньше хлопот, а о будущем она ещё не задумывалась, но была уверена, что выживет и без мужа.
Глава 6
С тяжелым чувством на душе уезжал Анатолий из дома. Он знал, что Виолетта не простит ему измены. Она — не мать, которая всё простила отцу, а сейчас просто ничего не замечает или не хочет ничего замечать. Но с другой стороны, Анатолий вместе с отцом предвидели такой исход отношений с Виолеттой, правда не такой скорый. Тяжесть с души Анатолия быстро сняла Евгения. Ее неиссякаемая энергия в постели и одурманивающая сексуальная виртуозность единым порывом просто засасывали Анатолия и не отпускали до тех пор, пока он обессиленный не ложился рядом с ней. Но и тогда Евгения не прекращала своих сексуальных манипуляций. Анатолий поднимался, и начинался новый безудержный акт соития двух молодых тел, которые никак не могли насытиться крутым сексом. Так происходило каждый раз, когда Анатолий приезжал к Евгении домой, и они не вылазили из постели в течение выходных дней или Евгения приезжала к нему на квартиру, и услужливая хозяйка заранее приготавливала для них еду на несколько дней. В очередной приезд к Анатолию Евгения сообщила ему, что ее родители приглашают его в гости на загородную виллу. Анатолий понял, что родители хотят обсудить с ним его планы на будущее после окончания учебы и место их дочери в этих планах — все-таки тяга к России и к русским обычаям в них присутствовала, и судьбу дочери они искусно направляли в правильное русло, не ущемляя ее самостоятельности. Анатолий позвонил отцу и сообщил ему о приглашении родителей Евгении. Валентин считал это приглашение очень важным не только для сына, но и для его самого — более чётче определялась позиция русской стороны в создаваемой совместной компании. Несмотря на большую заинтересованность русской стороны, отец настаивал на том, что в личном плане Анатолий ни в коей мере не должен умалять своего достоинства и идти на немыслимые уступки ради Евгении.
Уже издали вилла родителей Евгении, своим архитектурным стилем резко отличаясь от соседних строений, свидетельствовала о том, что ее владельцы — нетипичные немцы. Перед Анатолием предстал в миниатюре созданный из отшлифованных брёвен русский терем с высоким крыльцом, резными окнами, башенками и петухом на крыше. И внутри этого русского чуда на немецкой земле всё было выдержано в русском стиле — мебель, посуда, тканые шторы. Конечно, в этой исключительной атмосфере должна была доминировать большая русская печь с котелками и ухватами. Всё вместе взятое производило большое впечатление, особенно на гостя, впервые приглашённого в этот дом. Анатолий тоже не скрывал своего впечатления, с любопытством рассматривая всё по сторонам и непроизвольно сравнивая со своим домом — в таком жилище дома он бы не хотел жить! В центральной России в подобных сооружениях, как правило, устраивают рестораны, которые притягивают особенно иностранцев. Но эти мысли Анатолий не высказывал. Неожиданно его осенило: каким наблюдательным и проницательным оказался его отец, угадав в Иоганнесе именно того делового партнера, который охотно будет сотрудничать с Россией. Да к тому же с симпатичной дочкой — это дополнение было уже искусственное от Анатолия.
Стол тоже был накрыт по-русски: пироги, салаты, холодец, отварной картофель, селедка, различные бутерброды, помидоры и огурцы домашнего приготовления, в вазочках икра красная, икра чёрная. И над всем этим изобилием возвышались головки Столичной водки, Армянского коньяка, Советского шампанского. Судя по размаху приготовленного застолья ожидался серьезный приём участников бизнеса, но не воскресный пикник для друзей. Отец предупредил Анатолия, что Иоганнес может завести разговор о совместном бизнесе, и поэтому нужно быть очень осторожным, не давая никаких обещаний. «Ты — вежливый гость, и слушай внимательно!» — наставлял отец.
Уже после первых тостов Иоганнес перешел к делу. Итогом первых переговоров с Валентином было обоюдное согласие сторон о создании совместного предприятия: российская сторона поставляет немецкой стороне виноматериал; немецкая сторона производит из него вино и реализует его. Также затрагивался вопрос об объемах поставляемого виноматериала, предполагаемого количества произведённого вина и ожидаемых доходах. Назывались конкретные показатели продукции и доли каждой из сторон, но окончательно эти данные не были закреплены, поэтому Иоганнес предлагал этот вопрос предварительно обсудить сегодня и о результатах сообщить Валентину. Иоганнес взял паузу и налил ещё по одной рюмке. Анатолий, опережая его, предложил выпить за присутствующих дам. Иоганнес улыбнулся и сказал, что Анатолий угадал тост, который он хотел предложить — все с удовольствием выпили. Дамы, довольные тем, что за столом о них не забыли, из вежливости ещё поболтали на банальные темы и, пожелав плодотворных переговоров, покинули стол, дав мужчинам возможность вернуться к серьезной теме. Все это напоминало отрепетированную неожиданность.
Иоганнес предложил кофе — Анатолий с удовольствием согласился. Насладившись замечательным напитком и немного отрезвев, Иоганнес продолжил беседу. После ухода дам он сменил тон своего разговора на более доверительный. К некоторому удивлению Анатолия, Иоганнес признался, что хотел бы уменьшить свою активность на винодельне и постепенно передать руководство в другие руки, но в родственные руки, а это на сегодняшний день только его единственная дочь — студентка, недоученный менеджер. Ещё более доверительным тоном Иоганнес продолжил. Рядом с ней мы с женой хотели бы видеть образованного специалиста и любящего мужа. Для этого мы сделаем всё возможное, что в наших силах. Судьба благоволит нам — на жизненном пути Евгении неслучайно появился ты, и мы радуемся этому. Если ваши чувства серьёзны, и вы намереваетесь быть вместе — мы будем только счастливы. Иоганнес вновь сделал паузу и отпил кофе. Не дождавшись от Анатолия какой-либо реакции относительно личных планов, Иоганнес вернулся к теме совместного бизнеса. Он считал, что, если Анатолий останется в Германии и будет вместе с Евгенией управлять винодельней, тем самым он автоматически становится немецким компаньоном, и доля немецкой стороны должна увеличиться за счёт его доли на русской стороне. Иоганнес даже обещал считать эту часть его отдельной, собственной долей. Вот теперь Анатолий понял, где зарыта собака и для чего был накрыт такой стол! Вновь неожиданно проскользнула мысль: А искренна ли Евгения с ним с постели? Не исполняет ли она усердно поручение своего отца?
Эта мысль застряла в голове Анатолия и ни могла не отразиться на его уже предвзятом отношении к Евгении — в каждом ее слове, в каждом ее поступке он старался выявить фальшь и наигранность. Особенно это проявилось в первую же ночь в постели: секс проходил каким-то вялым и пресным, без прежнего азарта и безудержного желания насладиться друг другом. Как ни старалась Евгения своими виртуозными ласками разгорячить и раззадорить своего партнера, у неё впервые к ее удивлению ничего не получалось. Тогда она открыто спросила Анатолия: что произошло в их отношениях — она надоела ему или у него появилась другая? Евгения ничего не знала о Виолетте, и поэтому Анатолий понял, что у Евгении только лишь сейчас могло возникнуть чувство ревности — это успокоило его, но тем не менее он прямо спросил ее: это кратковременное увлечение или серьезные отношения? В ответ Евгения искренне рассмеялась и сказала: как можно судить об отношениях между мужчиной и женщиной в самом начале их развития? Время и поведение партнеров— на этом замечании она сделало особое ударение — покажет, на какое будущее они могут рассчитывать.
О своих подозрениях и о впечатлениях от разговора с Иоганнесом Анатолий сразу же рассказал отцу. Валентина нисколько не удивила позиция немецкого партнера — тот старался максимально выгодно выторговать свою долю, используя даже отношения дочери с сыном партнера. Тем не менее отношение Евгении к Анатолию Валентин считал искренними, и саму девушку находил, независимо от ее родства с Иоганнесом, во всех отношениях привлекательной и достойной парой для своего сына. Насколько искренними были слова отца? — об этом сын не задумывался: Оба уже переступили порог мужской порядочности и целиком посвятили себя материальному успеху.
Подходила к концу учеба Анатолия в одном из престижных экономических образовательных заведений Германии, которое готовила деловую элиту страны. Образованным и талантливым специалистом он возвращался домой, на современный винодельческий комбинат, где его ожидала одна из руководящих должностей, которая сулила в будущем — все об этом знали и признавали это — преемственно занять место директора этого огромного хозяйства. Вместе с отцом они решили, что приоритетным является работа и только затем следует личная жизнь. Виолетта к этому времени переехала в свою двухкомнатную квартиру в Москве и продолжила медицинское образование в ординатуре. Маленькую дочку она устроила в ясли. Время от времени они перезванивались с Анатолием, но каждый из них знал, что серьезные отношения между ними оборвались. Анатолий уже знал, что отец Виолетты уехал из Молдавии и живет у родителей. Софья так и не простила Валентина и не признала внучку. Валентин предлагал Алексею работу в родном посёлке, на винкомбинате, но Алексей отказался.
Перед отъездом домой Анатолий и Евгения провели долгий разговор о перспективах их будущего. Отец Евгении предлагал Анатолию остаться у него на винодельне и со временем взять руководство в свои руки, но обязательным условием ставил заключение брака с дочерью. Предложение было заманчивым, но Анатолий, по совету отца, хотел начать профессиональную деятельность дома, хотя раньше Валентин был не против того, чтобы сын остался в Германии. Договорились, что Анатолий приедет к Евгении на рождественские праздники.
Уже в первые месяцы работы на винкомбинате Анатолий проявил себя компетентным технологом передового оборудования и к тому же толковым менеджером современного производства. Отец был очень доволен им и нисколько не пожалел, что посоветовал ему начать применять свои знания и умения на родине, на родной винодельне. Он считал, что время покажет, где сыну строить своё будущее. С Евгенией Анатолий продолжал активно общаться по телефону, и, как договорились, они собирались на европейское Рождество в Париж.
В конце декабря, накануне Рождества в Германии, когда Анатолий уже забронировал авиабилет до Берлина, позвонила Евгения и сообщила, что вместе с родителями она в Петербурге, и здесь они будут праздновать Новый год — это был ее сюрприз! Евгения просила приехать Анатолия, сказав, что будет очень рада этой встрече. Петербург ей очень понравился, даже больше, чем Париж, где она уже была много раз и куда они вместе обязательно ещё поедут. Что оставалось делать озадаченному Анатолию, который уже привык к неожиданным «сюрпризам» Амазонки — так он называл про себя взбалмошную дочь немецкого компаньона. Валентин спокойно принял к сведению сообщение Анатолия о перемене маршрута и даже выразил одобрение неординарного поведения Евгении — своенравная девчонка ему тоже нравилась, как будущая невестка.
Культурная столица России встретила Анатолия морозом и обильным снегопадом. Самолёт даже собирались перенаправить в другой аэропорт, но потом летчики с трудом посадили его в Пулково. Добравшись на такси сквозь снежную пургу до центра города, где располагался отель, Анатолий поднялся в номер Евгении. Как только открылась дверь, она повисла у него на шее и затем потянула в спальню. «Я хочу сначала насытиться тобой, а потом — ужином!» — категорично заявила Евгения и начала стягивать с него одежду.
Гостиница располагалась в старинном особняке, и, несмотря на то, что это был плотно застроенный центр, здание окружал запорошенный снегом сад с фонтаном и скульптурами, и в вечерних сумерках создавалось впечатление, что была обособленная резиденция какого-то государственного чиновника XVIII или XIX столетия. Зал ресторана с высокими потолками, украшенными цветной лепниной, колоннами и сверкающими хрусталем массивными люстрами, тоже напоминал о исключительном предназначении этого заведения, в котором могли решаться дела государственного значения. Неспроста Иоганнес выбрал именно этот отель для первого знакомства Евгении с Россией, чтобы сразу показать дочери красоту и величие страны, в которой некогда жили её предки.
Войдя в зал, Анатолий и Евгения сразу почувствовали строгую атмосферу присутствующих — темные костюмы мужчин и вечерние платья женщин. Евгения от неожиданности даже невольно сделала один шаг назад — на ней были поношенные джинсы и толстый свитер. «Отец мог бы и предупредить», — подумала она. К её удивлению, не обращая никакого внимания на её «дресс», услужливый официант проводил их к столу, за которым уже расположились в ожидании торжественного ужина Иоганнес в чёрной тройке с бабочкой и Катарина-Иоганна в темно-синем с разрезом платье, богато отороченном сибирским мехом. Евгения ахнула — в таком наряде она видела свою мать впервые. «Да и кому ей было показывать свои меха в скупой Германии!» — быстро сообразила Евгения.
Официант разлил красное крымское шампанское, Иоганнес поднял первый тост и поздравил дочь с первым пребыванием в России, в северной столице великой страны. Он поблагодарил также Анатолия за его согласие встретить вместе с ними Новый год в Петербурге. За окном бушевала предновогодняя метель, а в уютном, обогревающимся огромным камином зале, за богато накрытыми столами элитная публика приятно наслаждалась изысканными блюдами и напитками. Конечно, на последние Иоганнес обращал особое внимание и как утонченный ценитель высказывал одобрение букету испробуемого вина. Поначалу Евгении было скучно в этом окружении богато одетых и наряженных среднего и пожилого возраста дам и господ, но с увеличением потребляемого очень хорошего качества алкоголя, изменялась первоначальная строгость атмосферы, перерастая в раскованное состояние веселой и дружной компании, а когда заиграла музыка в исполнении тонко чувствующего настроение гостей оркестра и начались танцы, дамы и господа забыли про свой возраст и вспомнили свои молодые годы. И тогда пробил звездный час Евгении! Вкупе с Анатолием, но в основном доминируя, она начала зажигать публику, которая уже была готова разгореться ярким пламенем. Что она только ни вытворяла со своим телом на столетнем паркете векового зала, чуть ли ни силой заставляя участвовать в своём шоу всех присутствующих. Поглядеть на происходившее собрался весь персонал отеля. Даже шеф-повар, позабыв снять свой высокий колпак, осторожно заглянул в зал — такого ещё ни бывало в этом элитном отеле! Постепенно стало известно, что этот симпатичный чертёнок в джинсах — немка, дочь богатого винодела, и всем сразу стало понятно: вместо крови в её жилах несомненно течёт вино!
Вернувшись в свой номер далеко за полночь, они тем не менее продолжили жечь друг друга в постели. Наступил полдень — завтрак, включённый в программу пребывания в отеле, они наверняка проспали. Спускаясь по лестнице на первый этаж и намереваясь позавтракать в баре, им дорогу перегородил метрдотель, сообщив, что их ждёт приготовленный специально для них завтрак в зале ресторана. Пройдя в зал и взглянув на накрытый для них стол, Евгения ахнула от обилия вкуснейших блюд — на сей раз небывалое в этом элитном отеле совершил для них шеф-повар! Россия начала Евгении нравиться!
Обедать решили в городе, и все вчетвером отправились гулять по Невскому проспекту. Катарина-Иоганна вновь удивила изысканным нарядом свою дочь — на ней переливалась золотистым цветом, спадающая до самых ног шикарная норковая шуба. Разглядывая по сторонам и высказывая свой восторг от увиденного, Евгения повторяла, что она очень довольна, что вместо Парижа они поехали в Петербург. Вскоре, однако, её восторг стоял иссякать — Анатолий, к своему стыду стал замечать, что Евгения замерзает: на ней была всего лишь осенне-весенняя курточка, которая даже для Германии была плохой защитой в это время года, не говоря о морозной погоде в Петербурге. Решительно взяв Евгению под руку, Анатолий направился в расположенный поблизости Гостиный Двор. Некогда один большой универсам превратился в торговый центр изысканной одежды. Среди огромного выбора товаров самых известных мировых брендов они нашли меховой бутик, и Евгения, примерив несколько полушубков, остановилась на норковой шубке с капюшоном. Не снимая покупку, они вернулись к родителям, которые остались ждать их в уютном кафе на Невском. Мать была в восторге от богатого наряда дочери и даже поцеловала Анатолия. Евгения открыто заявила, что её благодарность Анатолий получит вечером в постели. Иоганнес тоже остался очень доволен поступком Анатолия, да и вообще был, в первую очередь, доволен собой, что сделал правильный выбор, взяв в компаньоны этих русских. Отдав пакет со своей курточкой родителям, Евгения потянула Анатолия на выход — она всегда спешила насладиться тем, что ей нравилось, к примеру, в данный момент — вечерний Петербург. Немного погуляв, решили пообедать в старинном ресторане «Палкин», славившимся своей старорусской кухней.
Следующий день был последним декабрьским днём в уходящем году, и они решили посвятить его Эрмитажу. Проведя несколько часов в этой сокровищнице искусства, они поняли, что не осилят всё сразу. Анатолий предложил по пути в отель посетить Исаакиевский собор и послушать вечернюю службу. Войдя в собор, Евгения приобрела проспект на немецком языке. Бегло читая текст, она удивлялась информации: архитектор Монферран строил собор 40 лет! Длительный срок строительства современники объясняли тем, что некий прорицатель предсказал архитектору смерть сразу после завершения строительства собора. Поэтому Монферран не спешил со строительством. В возведении Исаакия принимало участие почти полмиллиона рабочих, из которых около четверти умерло от болезней или несчастных случаев. Сам Монферран действительно умер через месяц после освящения собора.
Незадолго до полуночи гости стали собираться в зале ресторана, украшенного новогодней ёлкой. Вдоль стен были растянуты разноцветные гирлянды. На каждом столе на карточках были указаны имена гостей. От некоторых столов уже слышались хлопки пробок шампанского — гостям не терпелось промочить горло. Оркестр негромкой музыкой новогодних мелодий дополнял настроение. Войдя в зал, Анатолий стал искать свой столик и удивился, найдя его у самой ёлки — самое лучшее место! Без вмешательства метрдотеля здесь не обошлось! Все заняли свои места, и празднование самого веселого и всеми желанного события года началось. Оркестр заиграл громче, разговоры за столами стали оживленнее, часы показывали последние минуты уходящего года. Ровно в полночь послышался гром взрывающихся снаружи фейерверков, и небо загорелось разноцветными огнями — все встали и одновременным чоканием хрустальных бокалов поздравили друг друга с Новым годом. Евгения поднялась с места и сказала, что отлучится на минутку. Около разукрашенной ёлки, сверкающей огнями, появился Дед-Мороз в красной шубе, с пышной белой бородой и мешком за плечами в сопровождении наряженной в голубую шубку Снегурочки с серебряной маской на глазах. Дед-Мороз поздравил всех с наступившим Новым годом, пожелав счастья и здоровья и больших успехов в делах. На последнем он сделал особое ударение, тем самым отметив, что почти все собравшиеся в этом зале солидные бизнесмены. Началась раздача подарков. Дед-Мороз подходил к каждому столу, доставал подарок — красиво упакованную в серебро коробочку — передавал Снегурочке, и та вручала его сидящему за столом гостю. Тот сразу раскрывал подарок и показывал какой-нибудь сувенир, напоминавший Петербург. Все дружно хлопали и с нетерпением ждали своего подарка. Получилось так, что новогодняя пара одарила сперва всех присутствующих и лишь потом подошла к последнему столу, за которым сидел Иоганнес с женой и в одиночестве Анатолий. Снегурочка залезла рукой в мешок, достала оттуда большую коробку, перевязанную серебряной лентой и вручила её удивленному такому исключительному размеру подарка Иоганнесу. Зал в ожидании замер — всем было интересно знать, что таилось в такой большой коробке? Иоганнес медленно развязал ленту, чуть приподнял крышку, заглянул внутрь, улыбнулся и только тогда достал из коробки пузатую бутылку Хеннесси в фирменной упаковке — зал взорвался от аплодисментов: Снегурочка знала, что подарить виноделу! Она вежливо поклонилась и села рядом с Анатолием на свободное место — весь зал устремил взоры на смелую спутницу Деда-Мороза. Катарина вопросительно посмотрела на сказочную фигуру русского
новогоднего праздника, которая собирается устроить здесь, среди солидной публики, сцену ревности для ее дочери. Снегурочка сняла маску с глаз, и весь зал вновь оглушили аплодисменты — за маской спрятался тот самый чертёнок, который накануне зажег весь зал и теперь в новогоднюю ночь одурачил всех.
На следующий день Анатолий позвонил отцу и рассказал ему о пребывании в Петербурге и похождениях Евгении. Отца это нисколько не удивило, напротив, он сказал, что поведение Евгении — типичное поведение свободолюбивой и неугомонной казачки, женщины с юга, откуда они сами. Немного помедлив, Валентин добавил: «Забирай свою Женю и вези её сюда! Здесь собирается веселая компания в горы, и она как раз будет к месту».
Евгению не нужно было долго уговаривать, и ночным рейсом они вылетели на юг. Уже в аэропорту прибытия она сменила свою шубку на легкую курточку — было очень тепло, и она очень радовалась этому. Первое же знакомство с местными людьми, их обращение, их поведение ясно показывало, что до этого Евгения жила в противоположном мире, в котором отсутствовало искреннее гостеприимство, радушие, жизнерадостность, где каждый по себе, даже в родной семье, порой даже между самыми близкими … где не умеют от души радоваться и веселиться, не говоря уже, красиво любить. Она сразу же вписалась в компанию и стала душой её. Конечно, не всем женщинам это нравилось, но Евгения не замечала этого или просто не хотела это видеть и огорчаться. Мужчины искренне завидовали Анатолию, и никто не спрашивал его о Виолетте — это была чужая семья.
Конечно, никто не предлагал Евгении остаться, да и ни настолько она была глупа, чтобы ожидать этого. Она понимала, что сейчас она и Анатолий находятся в позиции ожидания, более близкого знакомства и принятия решений на будущее, и лучше всего это происходит при непосредственном знакомстве на месте. Неспроста Валентин пригласил ее на свою винодельню и не скрывал, как он живет, и кто его окружает — она должна знать, с кем она намеревается связать свою судьбу.
Горнолыжный курорт Иткол в Кабардино-Балкарии с величественной горной вершиной Эльбрус, возвышающейся на 5800 метров — самая высокая точка в Европе. Ко всеобщему удивлению, Евгения оказалась опытной слаломисткой, регулярно катающейся на популярных горнолыжных курортах Европы. Анатолий вообще никогда не стоял на горных лыжах, и в горах оказался на втором плане — в который раз маленький чертёнок проявляет своё лидерство!
Евгения улетела домой, Анатолий тоже остался дома — время покажет, что им делать дальше.
Согласно договоренности с немецким партнером, Валентин поставил в Германию первую партию виноматериала, на основе которого было произведено марочное вино. Иоганнес получил возможность увеличить мощности своей винодельни и тем самым удовлетворить спрос на свою продукцию многих постоянных заказчиков. Несколько ящиков вина для дегустации получил Валентин.
Анатолий принимал самое активное участие в производственном процессе и в руководстве комбината — отец считал, что будущий преемник должен компетентно разбираться во всех нюансах функционирования этого обширного предприятия, при этом он позволял сыну на практике применять передовые технологии виноделия, которые он изучал за рубежом. Валентин не забывал также, что его предприятие является полноправной частью единого совместного производства, и успех отдельной части определяет конечный результат всей престижной виномарки. У Анатолия налицо все предпосылки стать со временем во главе этого бренда — это будет наилучшим итогом их замыслов и стараний, и лучшего для своего сына он не желал.
Глава 7
Близилось очередное европейское рождество, и Анатолий, как было договорено с Евгенией, собирался в Германию, чтобы вместе с любимой отправиться во Францию и встретить Новый год в Париже. Перед этим Анатолий намеревался несколько дней провести в Москве, встретиться с друзьями и с Виолеттой.
По пути в Москву пришло сообщение от Виолетты: Светланка простудилась и заболела, находится дома с нянькой, и они могут встретиться в кафе возле института. Анатолий не стал подвергать сомнению правдивость слов Виолетты: действительно ли больна дочка или Виолетта не хочет, чтобы он встречался с ребенком? В уютном кафе, согревшись после столичного мороза и немного подождав Виолетту, Анатолий уже позабыл, в чем он сомневался, но когда появилась Виолетта в роскошной дубленке, с распущенными волосами, которые ниспадали по ее плечам, и с румянцем на ее прекрасном лице, и многие мужчины устремили свой взгляд на красавицу, которая глазами искала кого-то в зале, но, к сожалению, не на них останавливала свой поиск, Анатолий совсем потерял ориентацию — где он сейчас находится и что он здесь делает? — прошлое нахлынуло бурными интимными сценами в его сознание и затуманило его мозг. Подошедшая Виолетта сразу определила состояние бывшего любовника и милостиво позволила ему вернуться в действительность. Мужчины вокруг понимающе простили ему его слабость — в былые времена ради такой красавицы можно было и жизнью рискнуть! Выпив кофе и поговорив ни о чем, Анатолий вручил Виолетте конверт с деньгами, пожелал выздоровления дочке и счастливого Нового года, с благодарностью принял ответные пожелания и с горестным чувством на душе вернулся на отрезвляющий московский мороз. Мосты были сожжены, и впереди ждали очень серьезные и многообещающие дела, требующие твердости и непоколебимости поступков. Вечер он провел в кругу друзей и подруг, и на следующее утро, никого не тревожа, вызвал такси и уехал в Шереметьево.
Берлин встретил Анатолия теплой погодой — осенне-весенняя куртка с капюшоном, в которой он мерз в Москве, здесь была в самый раз. К тому же он отправлялся на юг Германии и затем — во Францию, где морозы были крайне редки. На центральном вокзале он сел на скоростной поезд, и через несколько часов Евгения встречала его на Рейне, на юге-западе страны. Она вновь уступила место за рулем своего Мерседеса Анатолию, и они успели как раз к накрытому столу. Родители не начинали ужинать и терпеливо ожидали детей. Дети охотно отказались бы от ужина, предавшись насыщению друг другом, но Иоганнес, понимая нетерпение молодых людей, тем не менее предупредил, что сразу же после ужина хочет поговорить с Анатолием. Тогда дети решили отомстить родителям, растянув насыщение мирской пищей до бесконечности, что вызвало недовольство Иоганнеса, и он, наливая очередную рюмку, говорил, что на сегодня этого уже достаточно, на что Анатолий, поддерживаемый Евгенией, быстро опустошали свои рюмки и готовы были продолжить дегустацию новой коллекции. Катарина, никогда не позволявшая себе выказывать за столом свои эмоции, строго посмотрела на дочь и вышла из-за стола — игра была закончена, правда, не известно: в чью пользу? К удивлению Анатолия, Иоганнес взял новую бутылку и налил всем вина. «Разговор сегодня все равно не состоится», — заметил он с сожалением.
Поднимаясь на второй этаж в спальню, Евгения заметила, что Анатолий с трудом передвигает ноги. «Ты разочаруешь меня сегодня», — проговорила она тихо. Анатолий сделал вид, что не услышал этот упрек. И как же она была удивлена, когда уже после первых ласк Анатолий задал такой неукротимый темп податливому на сексуальные удовольствия телу девушки, что она стала стонать все громче и громче и внезапно остановила разгоряченного Анатолия, таинственно прошептав: «Боюсь, как бы родители не вызвали службу спасения». Анатолий рассмеялся и продолжил наслаждать и наслаждаться с еще большим нетерпением.
Сразу же после завтрака Иоганнес пригласил Анатолия в свой кабинет. Усаживаясь перед компьютером в свое любимое кожаное кресло с высокой спинкой, он с довольным видом, чуть ли ни торжественно, заявил, что итоговые показатели за прошедший финансовый год его очень радуют, и в этих позитивных результатах значительную роль сыграли поставки сырья из России, из совместного предприятия, которым руководил отец Анатолия. Увеличившиеся доходы позволяют расширить производство, к примеру, за счет приобретения мелких, нерентабельных виноделен из ближайшей округи и включения их в основной бизнес. Российская сторона может соответственно увеличивать объемы поставок виноматериала. Все это вкупе сулит доходы, на порядок выше, полученных сегодня, которыми мы, в принципе, очень довольны, но, как известно, аппетит приходит во время еды, и денег лишних никогда не бывает. Иоганнес просил Анатолия переговорить на эту тему с отцом. Переменив деловой тон разговора на обыденный, Иоганнес спросил, когда они собираются во Францию и … он сделал паузу и еще доверительнее произнес: хватит ли ему денег на новогодний Париж с Евгенией? Не дав ответить Анатолию, он выдвинул ящик стола и выложил на стол пухленький конверт: «Это вам к новогоднему празднику! И никаких отказов!»
Париж в рождественские праздники! Можно не рассказывать в подробностях о шопинге и растратах в эти дни — все этому подвержены, особенно туристы, в особенности — туристы из России! В дорогом парижском ресторане русская пара, обложенная пакетами и пакетиками из престижных бутиков, оставляет только чаевыми не менее 100 Евро!
В отличие от нас, Рождество, а не Новый год, является главным и долгожданным праздником для европейцев. Во Франции, к примеру, французский Дед Мороз Пер Ноэль 25 декабря приносит детям под елку свои подарки, а Новый год служит скорее торжественным завершением рождественских каникул. 1 января выпили шампанского и на следующий день — на работу! Поэтому российские туристы охотно проводят время на Рождество за рубежом, а на январских каникулах отдыхают от отдыха дома! Большинство французов не религиозны, но Рождество отмечают все поголовно — это праздник семьи, крепкой дружбы, уюта и вкусной еды. Главная рождественская традиция — устраивать рождественские ярмарки.
Чтобы в полной мере оценить всю прелесть рождественских ярмарок в Париже необходимо прогуляться по Елисейским полям, и Анатолий вместе с Евгенией, распаковав свои дорожные сумки, отправились на главную парижскую ярмарку.
Какая ярмарка без вкусной еды? Часть Елисейских полей была занята украшенными палатками в виде деревянных шале, в которых французские повара творили чудеса своего искусства. Уже издали оттуда распространялся соблазнительный запах жареных каштанов и глинтвейна. Однако главным рождественским угощением является традиционный рождественский пирог Волхвов, который приготовляется из слоеного теста с ореховой добавкой. В пирог запекается сюрприз — монетка или маленькая фигурка Христа.
В надежде стать обладателями сюрприза, Анатолий заказал два больших куска пирога и две чашки глинтвейна. Выпив горячего напитка, они принялись осторожно откусывать от пирога, боясь проглотить сюрприз. Однако их опасения были напрасны — сюрприз достался кому-то другому или его вообще не было!
Немного отогревшись, Анатолий и Евгения двинулись дальше по Елисейским полям, в сторону Триумфальной арки, мимо сверкающих огнями разноцветных гирлянд самых дорогих магазинов — здесь обосновались ведущие бренды одежды, ювелирных украшений, автомобилей, парфюма, игрушек и прочих товаров. Приходить сюда надо с тугими кошельками, здоровым сердцем и отменным давлением, чтобы цены не вызывали стресс, и шопинг принес только удовольствие. К удивлению Анатолия, Евгения не проявляла никакого интереса к товарам, выставленным в магазинах, даже к супермодной женской одежде и обуви, косметике и украшениям, но зато нескрываемый интерес у нее вызывали рождественские витрины, украшенные наряженными елками, игрушками, яслями с новорожденным Христосом, ягнятами, волхвами с подарками. В некоторых магазинах были представлены целые сцены из узнаваемых детских сказок, разыгрываемые замечательными куклами. Когда подошли к очередному бренду — им оказался Tиффани, Анатолий не удержался и повел Евгению в магазин. Нет женщины, не мечтающей об утонченной вещице от Тиффани! Каждое ювелирное творение — завершенное совершенство. Казалось, Евгения принялась внимательно рассматривать выставленные украшения. Подошел продавец, вежливо на английском языке поинтересовался, откуда гостья? Узнав, что из Германии, на неплохом немецком стал деловито предлагать несколько украшений, которые могли бы подойти и понравиться Евгении. Анатолий признавал его профессионализм и уже был готов достать свой бумажник и подарить любимой одну из вещиц, которую она выберет, но Евгения, еще раз окинув рассеивающим взглядом выставленное богатство и поблагодарив продавца, отвернулась и равнодушно сказала Анатолию, что ей ничего не нравится. Анатолий был абсолютно уверен в ее искренности — она действительно ничего не хотела! Вероятнее всего, Евгения просто не разбиралась в этих вещах, которым не придавала никакого значения. Так могла поступить малолетняя девочка, но не взрослая девушка. Виолетту бы на ее место!
На следующий день они собирались посетить кладбище Сент-Женевьев-де-Буа, более известное среди соотечественников как русское кладбище в Париже. Это была просьба Катарины, матери Евгении. На кладбище была похоронена ее родственница, княгиня Оболенская. Однако Анатолий решил изменить программу и повезти Евгению в Диснейленд — его насторожило неадекватное возрасту поведение Евгении, и он повез её в мир детей, чтобы присмотреться к ней поближе и попробовать разобраться в ее исключительности. На взбалмошное поведение дома он не обращал внимание, полагая, что это — прихоть девчонки из богатой семьи, но теперь он думал иначе: здорова ли его любимая психически?
Диснейленд расположен в пригороде Парижа, и до него добираться из центра примерно около одного часа на электричке. Приехав в Диснейленд, следовало определиться: в какой из двух частей посетители хотят начать свое путешествие — в Диснейленд Парк или в Уолт Дисней Студио? Первое — для детей поменьше, второе — для детей постарше? Анатолий, взяв Евгению как ребенка постарше, направился в Студио, но Евгения упрямо потащила его в Парк. «Ну что ж: Парк — значит Парк!» — подумал Анатолий, довольный тем, что ситуация проясняется.
Уже с первых минут пребывания в Парке лицо Евгении сияло от удовольствия — гостей встречал красивый замок Спящей красавицы — точная копия в миниатюреизвестного своими легендами замка Нойшванштейн на юго-западе Германии, там, где родилась Евгения. В детстве она излазила этот замок вдоль и поперек. Именно в Парке находились герои ее любимых сказок; аттракционы, на каждом из которых она должна была побывать — особенно на американских горках, где она кричала от удовольствия, наверное, громче всех детей, вместе взятых. Здесь находилась Страна открытий — приключения из произведений Жюля Верна — ее любимого автора. Вдоль Приграничной зоны в стиле Дикого Запада двадцатых годов 19-го столетия с салунами, тавернами, ковбоями и индейцами Евгения с удовольствием прошла туда и обратно. Они закончили свое путешествие на Майн Стрит со своими сувенирными лавками, бутиками, кафе и традиционным ПАРАДОМ. Вот здесь Евгению и упрашивать не было необходимости: она нафотографировалась со своими кумирами детства — Микки Маусом, Белоснежкой и другими любимыми персонажами; накупила кучу сувениров, а главное — они исколесили на ретро-трамвайчике весь Парк. В заключении они с удовольствием пообедали ресторане Блу лагун. Эта пещера-пират является одним из лучших ресторанов Парка, благодаря своей гастрономии с креольскими штрихами и украшением, интегрированным в Пираты Карибского моря.
Покидая Диснейленд, Евгения не просто шла рядом с Анатолием, держа его за руку, а подрыгивала на каждом шагу, как маленький ребенок, от хорошего настроения. Иногда она останавливалась, прижималась к нему всем телом и застывала в долгом и крепком поцелуе. Чувствовалось, что она хочет еще большего, готова отдать и отдаться.
Вернувшись в гостиницу, они заказали шампанское, немного закусок и фрукты. Не дав Анатолию насладиться божественным напитком, Евгения потянула его в постель и стала одаривать такими ласками, которых он от нее еще не получал и от которых кружилась голова. Она, как ребенок, получивший давно желаемый подарок, старалась отблагодарить за подаренные впечатления от Диснейленда, которые были для нее намного дороже всех тех драгоценностей, которые вчера он готов был купить для нее. Отдавшись любимому во власть его сексуальных желаний, Евгения с большим удовлетворением чувствовала, что и он, в свою очередь, благодарен ей за ее любовь и искренние чувства, которые она без остатка обильно расточала на него.
Замечательное французское шампанское было допито, и Евгения, уткнувшись в свою подушку, заснула детским здоровым сном. Анатолий лежал в темноте с открытыми глазами, и совершенно новые размышления не давали ему заснуть.
Если подходить предвзято к тому, что он для себя совсем недавно открыл, то получается, что отец Евгении, не имея наследника и продолжателя семейной династии виноделия и не видя в Евгении, вследствие ее психического недуга, серьезного преемника его дела, активно искал достойного во всех отношениях мужа для дочери, желательно русского или с русскими корнями из состоятельной семьи, который сможет взять на себя все эти хлопоты. Из этого следует, что не Валентин нашел компаньона для совместного и, более того, семейного бизнеса, поощряя связь Анатолия с Евгенией, принеся Виолетту в жертву капитала, а Иоганнес успешно завершает свой поиск. Увеличивающейся капитал за счет обоюдных усилий только крепче привязывает Анатолия к Евгении и, в конечном итоге, оберегает немецкий бизнес и продолжает династию. С одной стороны, махинации за его спиной огорчали его, но, с другой, перед ним возвышалось будущее очень богатого и свободного мужчины, которым он охотно будет наслаждаться. С этими мыслями он и заснул, пододвинувшись к любимой и нежно обняв ее.
До Нового года оставалось еще два дня, и они решили один день посвятить поездке в Сент-Женевьев-де-Буа. Перед тем, как отправиться туда, Евгения позвонила одной родственнице матери, которая всю жизнь прожила в Париже и готова была отвезти Анатолия и Евгению в этот городок в дальнем пригороде Парижа и оказать услуги экскурсовода.
Русское кладбище Сент-Женевьев-де-Буа знакомо каждому русскому во Франции и каждый русский, живущий в Париже, не раз бывал там — Пасху отмечают по русскому календарю и только там.
С небольшим опозданием ко входу в гостиницу подкатил красный Рено, и из него с пассажирской стороны вышла небольшого роста пожилая женщина в строгом черном костюме и в черной шапочке. С водительской стороны к ней поспешила молоденькая девушка, неся в руке темное пальто. Она помогла пожилой надеть пальто и, взяв ее под руку, проводила в холл гостиницы. Портье позвонил по внутреннему телефону, и вскоре Евгения расцеловывала Анну — так звали мамину подругу, дальнюю-дальнюю родственницу, которая несколько раз была у них в гостях в Германии. Лишь затем Евгения поздоровалась с Мишель, внучкой Анны, прикоснувшись к ее щеке. Обе француженки оценивающе рассматривали Анатолия, видимо, зная уже от Катарины, что он — претендент на руку их любимой Женечки. Анатолий кивком головы приветствовал обеих дам: дамы руки не подали — другая кровь!
Экскурсию вела Мишель, видимо, не первый раз оказывая такую услугу близким друзьям, а Анна лишь изредка добавляла своими замечаниями рассказ. К большому удивлению Анатолия они говорили по-французски, и Евгения внимательно слушала, осторожно держа Анну под руку и ведя по дорожке мимо могил. Значит, она владела французским! И действительно, немного спустя, она что-то сказала по-французски на ухо пожилой даме, и та остановилась, удивленно посмотрела на Анатолия и на чистом русском языке произнесла, как приговор, что ожидала от будущего мужа дочки графини Орловой владение французским языком. Анатолий не знал, куда себя деть? Такого унижения он не испытывал за всю свою жизнь. Заметив состояние Анатолия, Анна сменила гнев на милость и продолжила экскурсию сама на русском языке.
Сент-Женевьев-де-Буа — кладбище в основном православное, но там есть могилы и других конфессий. Оно было основано в 1927 году благодаря стараниям княгини Веры Кирилловны Мещерской — дочери дипломата в Токио Карла Струве, фрейлины двора последнего русского царя. После Октябрьской революции эмигрировала во Францию, где вместе с сестрой открыла пансион для благородных девиц. При поддержке состоятельных воспитанниц организовала Русский дом для престарелых эмигрантов. Это заведение существует и сегодня. Похоронена княгиня вместе с мужем на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.
Подойдя к могиле княгини Оболенской, Евгения присела и положила на могилу цветы. Теперь экскурсию вела Евгения. Она знала трагическую судьбу Веры Аполлоновны — из рассказов матери, и перед поездкой она прочитала о ней. Анна знала, где находилась могила, но подробности о ее судьбе ей были не известны, поэтому на этот раз она внимательно прислушивались к тому, что рассказывала Евгения.
Княгиня была дочерью бакинского вице-губернатора. В 1920-м году семья эмигрировала во Францию. Здесь она вышла замуж за сына губернатора Петрограда. Когда Германия оккупировала Францию, княгиня вместе с мужем вступили во французское антифашистское Сопротивление. Ее вскоре арестовали, перевезли в Германию, в тюрьму в Берлине и там казнили. На кладбище Сент-Женевьев-де-Буа нет ее останков, установлен только ее памятник. Княгиня Оболенская награждена французскими и советскими орденами как герой Сопротивления.
После кладбища Анатолий предложил вместе пообедать. Анна перевела внучке предложение, но та и без перевода поняла смысл слов Анатолия и охотно согласилась.
В ресторане Анатолий долго изучал винную карту и даже расспрашивал о вине официанта. Анну это заинтересовало, и она спросила об этом Евгению. Евгения сказала, что Анатолий — винодел, учился в Германии и у отца проходил практику. Для Анны это было ново — Катарина не рассказывала подруге об этом. Отношение француженок к российскому потомственному виноделу вмиг переменилось — они стали чрезвычайно вежливыми, доброжелательными, даже Мишель пыталась что-то сказать приятное на ломаном русском языке. Анатолий, как профессиональный знаток, посоветовал дамам попробовать один исключительный сорт Рислинга, и все достойно оценили вкус замечательного вина и исключительные знания Анатолия. Провожая дам к автомобилю, они расставались друзьями, и в знак особого внимания Анна позволила поцеловать руку. Анатолию это было не совсем приятно, но он пересилил себя и укрепил французско-российскую дружбу.
Наступил последний день года. Новогоднюю ночь они намеревались провести в кабаре Мулен Руж — билеты Анатолий заказал через Интернет из дома еще несколько недель назад, зная, что и в обычные дни туда попасть трудно, не говоря уже о рождественских праздниках. Утром, когда они еще завтракали в ресторане гостиницы, позвонила мать Евгении и поздравила с наступающим Новым годом. Спросив, где они будут встречать Новый год, Катарина просила очень вежливо — на это она обратила особое внимание — узнать у Анатолия, не будет ли он против, если к ним присоединится Анна. Услышав это, Анатолий чуть не захлебнулся глотком кофе, который он пил в тот момент: Вчера на кладбище он готов был прибить Анну на месте и тут же похоронить, чтобы далеко не нести! Сегодня он должен все забыть и провести в ее компании праздничную новогоднюю ночь! Конечно, в ответ на вежливый вопрос графини Орловой он вынужден был дать ответ — не в категоричной форме отказ, но, тем не менее, вежливо объяснить, почему это невозможно. И Анатолий попросил Евгению перезвонить матери и объяснить ей, что у них всего лишь два билета — и те было не так просто достать. Приобрести сегодня, в канун Нового года, билет в Мулен Руж для Анны практически невозможно. Евгения тут же позвонила матери, коротко передала ответ Анатолия и потом долго слушала, что ей ответила мать и что ей затем сказал отец. Точнее сказать, они слушали ответ вместе — Евгения переключила свой телефон на громкую связь. Евгения сразу покраснела, как маленькая девочка, виновато слушая упреки родителей: Иоганнес четко объяснил дочери, что дал Анатолию достаточно денег для того, чтобы они в Париже ни в чем себе не отказывали, и приобрести билет даже в очень популярное кабаре можно у спекулянтов, заплатив больше. Это был для Анатолия, после вчерашнего, второй удар, под дых — о какой вежливости могла быть речь! Так Анатолий постепенно начал отсчитывать удары судьбы, которые он получал за предательство Виолетты. Но, что сделано — то сделано, и жалеть об этом было уже поздно, хотя, кто знает, что делать после ошибок: сразу исправлять или подождать?
Как бы там ни было, но намеченные накануне покупки подарков для родителей следовало сделать. После завтрака Анатолий и Евгения отправились в один из самых престижнейших универмагов Европы Галереи Лафайет, в котором можно купить все, по мнению многих, — на любой вкус и даже скромный кошелек. Сюда можно прийти просто посмотреть, как в музей. Галерея завораживает! Особенно центральный зал с бесподобно красивым куполом в виде мозаичных витражей ярких цветов. По бокам — кованые балконы и взбегающие наверх лестницы с благородной золотой отделкой. Все это создает атмосферу роскоши и презентабельности. Торговый дом расположен в трех зданиях. На площади более 30 тыс. квадратных метров посетителей ожидают магазины знаменитых торговых марок и ведущих домов мод мира. В их распоряжении также шикарные рестораны и уютные кафешки, выставочные и концертные залы. На самом верху — на 7 этаже, находится открытая терраса. С нее открывается изумительный вид на столицу Франции.
Нарастающая популярность Галереи Лафайет объяснялась тем, что здесь впервые товары выставлялись на прилавках, и каждый покупатель мог сам свободно выбирать интересующую его вещь — на каждой имелся ценник и были указаны размеры. Кроме того, в магазине регулярно устраивались распродажи. Помимо этого, покупателей привлекали бистро, где можно было сделать паузу во время покупок, выпить чашку кофе или чая, а в некоторых — даже покурить.
Сегодня Галерея Лафайет — это сеть торговых центров по всему миру. Она представлена в Москве, Берлине, Дубаях, Абу-Даби, Касабланке и в других мировых столицах.
Еще вчера Анатолий, несмотря на категорический отказ Евгении, решил купить любимой колечко с камушком в несколько карат, но после разговора с ее родителями это желание пропало, и теперь он был в растерянности — что ей купить и покупать ли что-либо вообще? После того, как они купили подарки для родителей — каждый для своих —, они пошли просто погулять по магазину. На предпоследнем этаже, в отделе игрушек, Анатолий заметил, как вновь засверкали глаза у Евгении, и он сразу понял — что он купит для любимой? Он стал искать то, что она больше всего полюбит, и нашел — большую, красивейшую куклу, как новорожденный ребенок: с голубыми глазами, как у самой Евгении, очаровательной улыбкой, завитыми локонами, в роскошном розовом платьице с отделкой и в лаковых красных туфельках. К кукле прилагался еще целый гардероб одежды и обуви, но главное — она умела говорить. Евгения сияла. Как бесценное сокровище она прижимала эту копию ребенка к своей груди. Анатолий и сам не скрывал свою радость, что угадал то, что более всего обрадует любимую. В тот момент он забыл все свои недавние обиды и хотел только одного — чтобы любимая радовалась и была рядом!
Они отнесли покупки в отель, пообедали в ресторане отеля и, вновь поднявшись в свой номер, отдались неиссякаемому желанию наслаждаться друг другом. Предстоящую ночь они проведут за праздничным столом, провожая Старый и встречая Новый год и наслаждаясь ни с чем не сравнимой французской жизнерадостностью.
Быть в Париже и не побывать в знаменитом кабаре Мулен Руж — значит, попусту растраченные деньги за турпоездку!
Кабаре находится на Монмартре, в квартале «красных фонарей». Раньше это была парижская окраина, и так как окраина освобождалась от налогов на спиртное, здесь обосновались питейные заведения, и кабаре и бордели являлись их логическим приложением. За наслаждением для души и тела сюда хаживали представители всех сословий — от дворян до нищих. И сегодня здесь открыто и инкогнито встречаются знать и простой люд. Даже покойная королева Елизавета однажды пригласила к себе весь состав — это был единственный случай в истории кабаре, когда отменили несколько представлений.
Подъезжая к кабаре, уже издали видна «красная мельница» — так переводится с французского «Мулен Руж» («Moulin Rouge»). Кабаре построено на месте старой мельницы. Выйдя из такси, они глазами стали искать Анну — договорились встретиться у входа, но нигде не находили. Анатолий стал нервничать — до начала осталось совсем мало времени, и билет для Анны нужно было найти. К нему подошла элегантно одетая дама в коротком манто — оно даже не закрывало ноги, правда, красивые — это оправдывало длину манто. Дама подняла голову с великолепной прической и произнесла по-русски: «Анатолий, Вы еще долго будете вокруг меня крутиться?» Это была Анна! Передав ее в руки Евгении, Анатолий поспешил к спекулянтам билетов, которые стояли поодаль. Анатолий не стал торговаться — не было времени, отстегнул несколько сотен и вернулся к дамам.
На входе был строгий дресс-контроль: на женщинах — вечерние платья, мужчины — в костюмах; летом в шортах, а зимой в свитере — не пропустят! Несмотря на огромную очередь в несколько рядов, распределители быстро пропускали гостей и рассаживали их по местам. На удивление, их посадили на одни из лучших мест — прямо у сцены и только троих за один стол для четверых при полном аншлаге! Кто-то должен был это организовать. Анатолий вопросительно посмотрел на Анну. Анна в ответ только улыбнулась. Стол был уже празднично накрыт. Открыв бутылку шампанского, Анатолий предложил вначале выпить за прошедший год — дамы поддержали, и веселье началось.
Подозрения Анатолия оправдались — Анна была причастна к организации привилегированного места в зале и последовавшего за ним эксклюзивного обслуживания: не успели они опорожнить первую бутылку, за ней последовала вторая с полной чашей экзотических фруктов. С соседних столов на них стали косо посматривать. После нескольких фужеров Анна призналась, что много лет отдала этому кабаре, преподавая хореографию — здесь все ее знали и помнили. И не только в Мулен Руж учила она танцевать — многие театры в Париже охотно приглашали учить театральному мастерству опытных и образованных русских эмигрантов, в числе которых была мать Анны, затем к ней присоединилась дочь. Евгения отметила, что ее мать никогда об этом не рассказывала, на что Анна объяснила: русская интеллигенция в эмиграции старалась не распространяться о своих бедах и горестях — все по-своему страдали!
На сцене взору присутствующих был представлен незабываемый красочный спектакль, кульминацией которого стал зажигающий канкан. Многие считают его вульгарным: в обществе он вызывает дикий ажиотаж — зрители испытывают гнев и восхищение, возмущение и восторг, но равнодушных точно не бывает. Мулен Руж принадлежит множество рекордов. К примеру, танцовщицы канкана вошли в Книгу рекордов Гиннесса за самое большое количество взмахов ногами. В кабаре в год продается не менее 240 тыс. бутылок шампанского — больше нигде не выпивается! О Мулен Руж можно еще много говорить, но этого недостаточно, надо это попробовать хоть раз в жизни.
В отель Анатолий и Евгения вернулись рано утром и сразу заснули. Вечером, полные впечатлений, они улетели домой.
Почти неделю Анатолий и Евгения были не дома, но находились постоянно вместе, и Анатолий внимательно наблюдал за поведением любимой, отмечая те необычные для взрослого и здорового человека нюансы, которые он раньше вообще бы не заметил. О своем прошлом Евгения рассказывала очень мало. Единственно, что запомнил Анатолий, были ее воспоминания о детстве: ее постоянно окружали чужие люди — няньки, дальние родственники, которые ее постоянно учили, воспитывали, наказывали и редко были искренне добры к ней. Мать постоянно была занята собой, любила бывать в гостях, совершать дальние путешествия, но только не заниматься своим родным ребенком, поэтому Евгения не получила в свое время материнской любви и заботы, и росла отчужденным и безрадостным ребенком. Единственной отрадой для нее были игрушки, особенно куклы — они заменяли ей родных и близких, с ними она плакала и доверяла свои детские тайны. Эти откровения открывали глаза Анатолия и объясняли натянутые отношения дочери с матерью и запоздалую любовь к дочери отца. В какой-то момент ее жизни недостаток внимания и заботы родителей затормозил развитие Евгении, и она превратилась в взрослого ребенка, с чрезмерно выраженными натуральными чертами характера невзрослого человека. С одной стороны, Анатолию было очень жаль любимую, но, с другой, он ясно понимал, каким испытаниям он себя добровольно подвергает! Это было понятно и родителям Евгении, поэтому они крепко вцепились в него богатым наследством и беззаботным будущем.
Уже на следующий день после приезда из Франции, Иоганнес впряг Анатолия в дело — будущий зять для начала должен был заняться новыми мелкими винодельнями, которые Иоганнес начал скупать и включать в основной бизнес. Анатолию выделили даже помещение под его офис и предоставили в его распоряжение скромный Фольксваген. Целыми днями Анатолий объезжал винодельни, знакомился с бывшими владельцами, изучал старое оборудование, слушал замечания специалистов. Все это он аккуратно записывал и каждый вечер докладывал Иоганнесу. А по ночам они продолжали заниматься интенсивным сексом, стараясь превзойти друг друга в виртуозности этого искусства из искусств. Это скоро стало негативно отражаться на внешнем виде Анатолия. Катарина это чутко уловила и дала распоряжение кухарке подкармливать зятя. Так прошло несколько месяцев, и наступила весна. Анатолий регулярно разговаривал с отцом и делился своими успехами и неудачами, планами на будущее. Поначалу Валентин был против длительного пребывания сына на винодельне в Германии, пусть даже — совместном предприятии, так как дома его ожидали тоже очень серьезные дела, но позже он все же понял намерение Иоганнеса — поскорее ввести в дело зятя.
В начале лета Анатолий собирался на родину. Иоганнес не настаивал, но всячески старался, чтобы с ним поехала Евгения. Сама Евгения никакой инициативы не проявляла, тем не менее Анатолий видел, что она стала очень заметно грустить — дети не умеют скрывать свои чувства, и Анатолий обрадовал ее, спросив однажды утром, не хочет ли она поехать с ним. Евгения с такой неожиданностью прыгнула ему на шею, что он не удержался и упал назад в кровать, а там продолжилось то, что только что закончилось, но с новой, неудержимой страстью благодарности, как каждый раз, когда она получала подарок.
В Германии гражданский брак считается нормой, и любящие друг друга пары живут порой всю жизнь, не регистрируя свои отношения, и государство, в случае необходимости, акцептирует этот брак как официальный. У нас в России это тоже случается, но не приветствуется. Иоганнес знал об этом и, чтобы не допустить неприятностей в России как для Евгении, так и для Анатолия, очень деликатно намекнул Анатолию, что было бы разумно до поездки на родину заключить брак. Конечно, Анатолий сразу позвонил отцу, и тот, немного подумав, дал свое согласие, при условии, что настоящую свадьбу справят дома по традиции этой же осенью. Анатолий и Евгения быстро расписались, отметив это событие в самом узком семейном кругу. На следующий же день Анатолий получил просторный кабинет и новенький БМВ. Правда, долго поездить ему на нем не пришлось — через неделю молодожены улетели в Россию.
Валентин ни мог не устроить предсвадьбу для единственного сына-наследника и импортной невестки, созвав близких родственников и самых близких друзей. Особенно родственниц интересовала прежде всего избранница — чем она оказалась лучше многих претенденток из числа дочек очень достойных родителей? Шикарное застолье удалось — для Валентина это было делом чести и нескрываемого превосходства над всеми, кто собрался под его крышей, да и для всех остальных, кто жил за забором его богатого дома. Многие кричали даже «горько», и Евгении очень нравились продолжительные поцелуи под счет гостей. В ее адрес было сказано столько пожеланий, столько теплых слов, которых она не слышала за всю свою жизнь, что она даже расплакалась. Сразу же вокруг нее собрались жены гостей, стали ее утешать и успокаивать, отчего Евгения еще более откровеннее разревелась. Женщины не знали, что делать — вначале все думали, что невеста просто расчувствовалась из уважения, но дело оказалось намного серьезнее — знали бы они, что знал Анатолий! Посоветовавшись, они решили, что забирают невесту с собой, приведут ее в нормальное состояние для первой … в доме жениха — они промолчали, что подозревали под первой …, понимая, что всем это было понятно, но девушку необходимо сперва подготовить. Анатолий подумал, что это была традиционная шутка, но, когда гости стали расходиться, вместе с ними исчезла и Евгения. Валентин успокоил сына, сказав, что с невестой ничего не случится. Анатолий попытался возразить и что-то предпринять для поиска любимой, но был уже не в состоянии твердо стоять на ногах и трезво соображать. Отец взял его под руки и отвел в спальню. Первая ночь в доме жениха не удалась!
Евгения понравилась абсолютно всем. Никто не ожидал, что немка, о которых всем было известно столько негатива, могла оказаться такой доброй, милой и нежной, прямо-таки почти русской, а главное — искренне выражающей свои человеческие чувства. На нее приходили просто поглядеть соседи и искренне пожелать любви и счастья — вот такой русский народ! Они пробыли все лето, затем осенью привезли Иоганнеса с женой, и всем семейством с огромным количеством гостей отпраздновали шумную и веселую, невиданную за многие годы, русско-немецкую свадьбу. Невеста была в красивейшем белоснежном платье с фатой, под которым был уже заметный животик, и все радовались этому. Родители Анатолия считали, что рожать Женечка — так уже называли в семье Евгению — будет в краевом роддоме, где у Валентина было все схвачено, но Катарина настояла на том, что дочь должна рожать дома, и беременность должна пройти под надзором ее домашнего врача, который наблюдает ее с самого детства. Графиня призналась матери Анатолия, что у нее были тяжелые роды, с патологией, которые отразились на здоровье дочери, и она хочет всячески предотвратить повторение на дочери. Галине Петровне стало сразу понятно поведение Женечки, но она об этом никому не сказала, как и обещала, даже сын об этом не узнал.
Иоганнес еще неделю находился на винодельне, побывал на виноградниках, познакомился с производством, ознакомился и удивился запасам виноматериала — это его особенно обрадовало. Он присутствовал на собрании руководства и даже задавал вопросы. Несколько раз Иоганнес и Валентин довольно продолжительно беседовали в кабинете, при этом опустошали добрую часть бутылки армянского коньяка. Валентин, сам за рулем Мерседеса, отвез семейство в аэропорт и пожелал счастливо добраться домой, а Женечке отдельно — хорошего самочувствия и родить здорового ребенка. Попрощавшись со сватьями, с сыном и невесткой и возвращаясь к автомобилю, Валентин вспомнил, как совсем недавно он здесь встречал сына с одной девушкой, а теперь провожал его с другой девушкой.
Анатолий вернулся в свой новый кабинет и на новеньком БМВ курировал новые производства белого элитного вина. Он с большой заботой общался с Евгенией, следил за состоянием ее здоровья. Мать, держа слово, не рассказала о своем разговоре с Катариной, но дала сыну ясно понять, что Женечка требует особого внимания. Анатолию было и этого достаточно, чтобы следовать совету матери. Иоганнес официально зачислил зятя в состав руководства своего предприятия, с определенными правами и обязанностями, и соответствующей заработной платой. Кроме этого, как член семьи, он имел право на традиционную, четко обозначенную долю прибыли. Семейные оковы еще крепче притянули его к Евгении и немецкому бизнесу.
В канун Рождества Евгения родила мальчика. Как и предполагала мать, роды были тяжелые, и вследствие слабой родовой деятельности пришлось прибегнуть к кесареву сечению. Курирующий Евгению домашний врач заранее предупредил родовое отделение клиники о возможных осложнениях и рекомендовал подготовить пациентку. Евгения пробыла неделю в клинике, и ее выписали вместе с новорожденным
Вернувшись домой, Евгения словно преобразилась: она стала серьезнее и рассудительнее, исчезли импульсивные и порывистые движения, и даже внешне она стала намного взрослее, но самым главным, что произошло с ней — она целиком посвятила себя ребенку. Целыми днями она находилась в детской комнате, взяв на себя абсолютно все заботы о нем. Она даже категорично отказалась от услуг няньки и очень неохотно подпускала к кроватке малыша даже родителей. Анатолий был для нее вынужденным исключением. Часто она даже оставалась ночевать в кресле рядом с кроваткой, забыв супружеское ложе. Анатолий стал привыкать к одиночеству в спальне и не требовал от супруги никаких объяснений. Создавалось впечатление, что Евгения целенаправленно старалась отдать ребенку максимум того, чего не додала ей в детстве ее родная мать. Это была тоже крайность и нездоровое поведение, как и ее поведение до рождения ребенка. С этим следовало смириться и не пытаться насильно изменить. Анатолию оставалось целиком отдаться работе, которой было немало. Он не стал посвящать в семейные проблемы своего отца, не говоря уже об отце Евгении.
Проходило время: Анатолий курсировал между Германией и Россией, каждый раз отмечая, что быстро развивающееся совместное предприятие разительно увеличивает прибыль, соответственно повышая его собственный капитал. Семья Анатолия уже жила в другом доме, и Анатолий уже ездил на другом автомобиле. Ребенок подрос, но Евгения была против детского сада, и в дом стали приходить воспитатели, затем учителя, которые подготавливали мальчика к школе. Прежние супружеские отношения не восстанавливались — к сексу Евгения стала абсолютно безразлична.
Рано или поздно, но перед Анатолием должен был встать вопрос: какое из предприятий он возглавит самостоятельно, освободив одного из отцов от тяготившего каждого бремя руководства. Валентин упрекал, что, в отличие от Иоганнеса, сын лишил его радости общения с внуком, и его обещания — хотя бы один раз летом всей семьей приехать на родину — он не выполняет. Анатолия беспокоило и то обстоятельство, что Евгения не реагировала на желание Анатолия — учить ребенка русскому языку: в семье все, хорошо или плохо, понимали русский язык! Евгения оправдывалась тем, что два иностранных языка было бы большой нагрузкой для ребенка — к мальчику регулярно приходил учитель французского языка, и Евгения практиковала с сыном французский. Анатолий стал привыкать к мысли, что придет время, когда в Германии его ничего удерживать не будет, и он вернется на родину.
За эти годы Анатолий, возвращаясь через Москву в Россию, часто виделся с Виолеттой — за чашкой кофе в кафе или у нее на работе в клинике, каждый раз оставляя конверт, пока не настал день, когда она, наконец согласившись с желанием Анатолия, пригласила его домой. Дочка уже стала красивой девочкой, охотно познакомившейся с незнакомым дядей, которого мама представила, как ее родного папу. Евгения жила очень скромно, несмотря на поддержку Анатолия — столица и ребенок требовали немалых затрат, но и о себе она тоже заботилась, стараясь оставаться на уровне. Анатолий это сразу отметил. Одарив подарками и ребенка, и мать, он решил кардинальным образом изменить их положение. Приехав домой и пообщавшись со старыми друзьями, многие из которых стали солидными бизнесменами, Анатолий попросил навести справки о клинике, в которой работала после ординатуры Виолетта. Информацию быстро нашли, и убедившись в солидности этого медицинского учреждения, с помощью тех же друзей, нажавших в столице на определенные рычаги, Анатолий приобрел на имя Виолетты эту клинику.
У Анатолия состоялся очень серьезный разговор с отцом. Валентин признавал, что Анатолий в Германии очень занят работой и увеличившейся семьей, требующих большого внимания. Иоганнес, как и Валентин, тоже был на склоне лет и хотел бы больше отдыхать, чем заниматься рутиной каждый день — весь процесс производства был отлично налажен и выдавал высококачественную продукцию. Он с нетерпением ожидал, что Анатолий наконец-то возьмет на себя руководство предприятием, и в будущем есть кому по наследству передать династическое дело. Те же мысли лелеял Валентин, правда, в отличие от своего немецкого партнера, он пока не видел продолжателя дела после Анатолия. Однако он не огорчался: сын еще молод и полон сил, и его наследник, при необходимости, не заставит долго себя ждать! Для Анатолия приближался решающий час: где прекратить курсировать между двумя странами? Пока этот час не пробил, Анатолий решил вложить свой капитал в недвижимость для себя — приобрести дом в Подмосковье и виллу на побережье.
Следующие полгода он провел на родине, переняв на это время правление предприятием — отец отдыхал дома, но в любой момент был готов на помощь. Анатолий еще более расширил поставки виноматериала в Германию, заранее скупая будущий урожай Рислинга со всего края — владельцы виноградников охотно шли на уступки, уверенные в реализации всего урожая. В Германии пришлось докупать оборудование для переработки огромных объемов виноматериала, зато росли огромные доходы!
Прошло еще несколько лет — подросли дети, еще более покрылись серебром волосы Анатолия, чаще стали жаловаться на болячки Валентин и Иоганнес. Анатолий стал единоличным владельцем совместного предприятия, учредив должности исполнительных директоров в России и Германии. В Германии, по воле Иоганнеса, он оформил наследственную грамоту, согласно которой сын Анатолия и Евгении при достижении совершеннолетия вступает в права владельца выделенной к тому времени немецкой части предприятия. Анатолий стал очень богатым бизнесменом! То, к чему стремился его отец и он, — свершилось, правда, с теми, предусмотренными заранее жертвами, на которые они оба добровольно пошли. Ему теперь не было никакой необходимости пребывать длительное время на одном из предприятий — для этого существовали исполнительные директора, которые несли очень серьезную ответственность перед Анатолием, правда, за это он им платил очень серьезную зарплату. В ближайшем Подмосковье у него уже стоял дом, в элитном столичном районе он владел квартирой в целый этаж, на черноморском побережье, в тихой лагуне строилась шикарная вилла — большего он пока не желал! Однако в личном плане он не мог на тот момент чувствовать себя счастливым — Евгения жила своей жизнью, полностью занятой сыном. Анатолий пытался возобновить отношения с Виолеттой, предлагал переселиться в элитную квартиру или в подмосковный дом, но бывшая любимая всякий раз отказывалась: согласившись на клинику, которая обеспечивала ей нормальную жизнь, она не хотела принимать Анатолия ни в элитной квартире, ни в элитном доме — с дочерью он может общаться в скромных условиях, не подкупая ребенка богатством. Тогда он решился на совершенно авантюрный шаг — Анатолий предложил вместе съездить в Молдавию и помириться с Софьей. Виолетта не ожидала такого предложения — она уже считала совершенно разорванными отношения с матерью. Немного подумав, она согласилась.
Перед поездкой на родину Виолетта позвонила Марии и сообщила о своем приезде вместе с дочерью и Анатолием — Мария должна была подготовить Софью к встрече. Виолетта боялась, что мать, без предупреждения о визите, может вообще никого не пустить через порог дома.
После многих лет отсутствия Виолетта возвращалась на родину. В аэропорту Кишинева они взяли такси и поехали в родное село. Разглядывая по сторонам, Виолетта удивлялась новостройкам, возникшим за прошедшие годы, но подъехав к дому Марии, она не заметила никаких изменений — ни на доме, ни во дворе. Все было старое, как будто Виолетта только вчера уехала отсюда. Мария уже встречала гостей, стоя у калитки. Расцеловывая Светланку, а затем Виолетту, она расплакалась, приговаривая: «Как можно на так долго уезжать из родного дома?» Виолетта стала ее утешать. Успокоившись, Мария пригласила всех в дом. В большой светлой комнате их ожидал накрытый стол. Увидев на столе уже позабытые национальные блюда, расплакалась Виолетта. На этот раз пришлось Марии утешать Виолетту. Отменное молдавское вино и вкусные домашние закуски вскоре притупили грусть. Мария расспросила Виолетту о дочке, о работе и только затем рассказала о разговоре с Софьей. По мнению Марии, все эти годы, особенно последние, после ухода Алексея, она жила замкнуто в себе, никого не принимая, даже близких родственников, и, если бы ни работа, наверное, никуда бы не выходила. Тем не менее, Мария считала, что Софья, несмотря на свой упрямый характер, жила в ожидании, что этот конфликт с дочерью, с мужем, с самой собой когда-то разрешится без ее инициативы, не обнаруживая ее слабость. Поэтому она спокойно, не проронив ни одного слова, выслушала сообщение Марии, что приезжает дочь с внучкой, да к тому же с незаконным мужем — сыном ее обидчика. Даже не получив ответа от Софьи, Мария была довольна результатом визита — Софья не сказала категоричное нет! Видя, что Светланка уже засыпает, Мария взяла ее на руки и отнесла в соседнюю комнату. Возвратившись, она нерешительно произнесла, что постелила им в дальней спальне и, как когда-то Софье и Алексею, добавила, что мешать им не будет — история повторяется, правильно расставив все на свои места!
Утром они втроем отправились в родительский дом Виолетты. Судя по приоткрытой двери, их ждали — это уже успокаивало. Войдя в дом, Виолетта увидела сидящую за столом мать — как она изменилась! Некогда — красавица, с сияющими глазами и с уложенной толстой косой на голове, сегодня — на нее смотрела потускневшим взглядом пожилая женщина в темной косынке, прикрывающей короткую прическу. Виолетта расплакалась и хотела броситься к ней, прижать к себе и попросить прощение, но неожиданно к Софье подошла Светланка и, глядя наверх, в лицо бабушки, села рядом на диван и обняла ее — сильная, своенравная и неукротимая Софья громко зарыдала, и из ее глаз обильно потекла накопленная годами обида, грусть и разочарование прожитой жизнью. Виолетта села рядом и обняла мать с другой стороны. Анатолий стоял в одиночестве перед плачущими дуэтом женщинами и не знал, куда себя девать?
Вечером к родительскому столу присоединились Драгаш с женой, Стефан с семьей — его дети уже играли со Светланкой. Перед Стефаном стояли бутылки с молодым вином, и он подливал из каждой и подавал в фужере Анатолию, который, как признанный дегустатор европейской категории, давал каждому напитку профессиональную оценку. Виолетта сидела неотлучно рядом с матерью, а на стол подавала Мария — это была одна семья за столом, и вокруг царил мир, который создавал покой и уют, соединял и сплачивал, оберегал от глупых поступков и мирил оступившихся.
Виолетта с дочерью вернулась в Москву, Анатолий возвратился в Германию и сразу же объявил Евгении, что подает на развод — это очень длительный процесс в Германии. Евгения молча приняла это к сведению. Анатолию было очень больно сказать совсем недавно любимой и желанной, что он расстается с ней и с немецким предприятием и возвращается в Россию. Вспомнилось, как впервые он увидел ее — маленького чертенка в шортиках и маечке, лихо перепрыгнувшего через дверь Мерседеса и плюхнувшего на кожаное сиденье, а потом начались безудержные гонки на дорогах и в постели …
Дома Анатолий вновь с головой окунулся в работу, хотя мог это и не делать — на винодельне был очень толковый исполнительный директор и слаженный коллектив. Тем не менее, он хотел несколько перестроить производство, предвидя, что с его уходом из немецкого предприятия может сократиться поставка в Германию российского виноматериала. Отец всячески помогал ему, хотя чувствовал, что это ему уже не под сижу силу — слишком разрослось хозяйство. Так в делах прошло некоторое время, пока не позвонила Виолетта и сообщила, что у Светланки скоро будет, по всей видимости, братик! Анатолий тут же собрался и улетел в Москву. Виолетта взяла продолжительный отпуск, и они переехали в просторный дом в Подмосковье.
Уезжая из родительского дома, Виолетта дала слово, что они обязательно привезут родителей Анатолия и сыграют свадьбу. Анатолий подтвердил это. В связи с ожидаемым рождением второго ребенка и расторжением брака Анатолия с Евгенией свадьбу решили перенести на более позднее время. Родители Анатолия и отец Виолетты тоже были в курсе событий.
Весной Виолетта благополучно родила мальчика, которого решили назвать Алексеем. Когда ребенок немного окреп, Анатолий перевез семью на побережье, и все лето до начала осени они пробыли на шикарной вилле. Отец Виолетты тоже был рядом с дочерью. За это время пришло решение суда о разводе из Германии, и они решили в середине осени все вместе, включая родителей Анатолия, отправиться в Молдавию и отпраздновать свадьбу.
Отвечают ли дети за проступки родителей? Нельзя сказать, что это риторический вопрос — вопрос, ответ на который не требуется в силу его крайней очевидности: да, дети в ответе! Нет, все индивидуально, и несут ли дети ответственность, хотя бы, моральную, или не несут — зависит от проступка, от отношений детей с родителями и от многих других обстоятельств. В нашем случае главные герои — не Ромео и не Джульетта, где смерть сына мирит враждующих родителей — мир установился разумом, признанием своих проступков, уступками сторон.
Пройдет совсем немного времени, и отношения России с Германией резко ухудшатся, что негативно отразится и на отношениях Анатолия с Евгенией, которые и без того ели-ели теплились — Анатолий редко звонил Евгении, а его сын вообще не признавал отца. Иоганнес изменил своей привязанности к России, а графиня Орлова забыла о своем русском происхождении. Отношения станут еще суровее, когда Россия в феврале 2022 года начнет специальную военную операцию против неонацистского правительства в Украине, министр иностранных дел ФРГ Анналена Бербок открыто заявит, что Германия ведет войну против России, а канцлер Олаф Шольц даст согласие на посылку немецких танков в Украину для поддержки украинской армии.
