что?
— Видимо, была другая причина.
— Понятия не имею.
— Подумайте, пожалуйста, — монотонный голос главного убаюкивал.
— Почему вы просто не запишете, что мне стало интересно?
— Потому что так мы записали при первой краже. Мотив не может повторяться.
— Пусть тщеславие, — раздраженно заключил диктатор.
— Хорошо, — левый стал записывать, а главный продолжил: — Но на третьей краже вам придется находить новую причину.
— Какой еще третьей?
— Жевательная резинка, но мы до этого еще дойдем.
— Да нахрен вам это знать! Я не какой-то пацан! Я — глава государства! Диктатор, который устраивал терроры!
— Не кричите. — Оборвал его главный и уткнулся в бумагу. — Проникновение в недостроенное здание.
Диктатор устало опустил голову и выдохнул.
— С какой целью?
— Верно, — кивнул главный, — с какой целью вы туда проникли?
Допрос затягивался и утомлял его. Столько всего он вынес за свои годы, но это было выше его сил. Диктатора здесь абсолютно ни во что не ставили.
— Я не знаю.
— Подумайте.
— Пошли к черту. — Гаркнул он.
Тройка переглянулась между собой.
— Не нужно так с нами разговаривать, от нас зависит…
— Плевать мне, что от вас зависит. Перед вами глава страны, а не какой-то мальчик. Диктатор — да, диктатор! Я делал то, что считал нужным — подставлял людей, грабил, убивал взрослых и детей, семьи, травил города. За это я готов ответить, потому что это было необходимо для роста моего государства! Я перед вами, вот и судите меня за это, а не за кражу значка и газировки! Меня будут помнить за великие и жестокие действия!
— …зависит, куда мы вас распределим. Мы должны идти по очереди. — Строго заключил главный. — Не перебивайте. Не кричите.
— Да плевать мне на ваш порядок! Меня в любом случае отправят в Ад или куда там вы отправляете убийц и воров. Я заслужил, признаю. Но не смейте делать из меня ребенка и обвинять в краже газировки.
— Процедура одинакова для…
— Тогда идите к черту.
Диктатор крутанулся вокруг своей оси и пошел прочь. Странно: ногами он шевелил, но с места, казалось, не двигался. Через некоторое время он обернулся через плечо и узрел ту же тройку, равнодушно наблюдавшую за ним, как за букашкой.
— Да что вы нахрен смотрите?! Распределители чертовы. Перед вами великий человек! Вот пусть меня и судит Великий суд. Я ни черта вам не скажу.
— У нас нет Великого суда.
— Мне плевать.
— Вы не хотите признавать свои действия?
— Я готов отвечать только за те поступки, которые привели к серьезным последствиям.
Они непонимающе глядели на диктатора.
— Чего вы молчите?! — не выдержал он после нескольких минут тишины.
— Мы ждем, пока вы ответите на поставленный вопрос.
— Не буду я отвечать на ваши идиотские вопросы.
Главный прошептал что-то сидящему слева. Тот наскоро пролистал «дело» и что-то ответил.
— Хорошо, мы отправим вас на нижний уровень, — он взял «дело» и сунул его под стол, после чего раздался шлепок. — Бумаги изучат там.
Тройка мгновенно испарилась, и в животе у диктатора как будто запорхали бабочки. Затем все устаканилось, и перед ним возникла новая тройка.
Кажется, они совсем не отличались от тех, кто судил его только что.
— Так, Маиш Мово, — начал тот, что посередине.
— Да.
— Родились тогда-то и там-то.
— Верно.
Срединный полистал бумаги.
— Одиннадцать лет, кража значка…
