Это ж такой риск! А если даун родится, а? Кто его растить будет? Кому он будет нужен?
— Вот так всегда, — Ира занервничала, — у тебя все мысли о плохом. Чуть что — бросаешься в крайности.
— В твоём возрасте бабками становятся, а ты молодухой хочешь остаться? Куда тебе? Посмотри на себя в зеркало! — схватила дочь за подбородок и подняла её голову кверху. — Морщин не счесть! Стыд-то какой! Что люди скажут?
— Ты всю жизнь живёшь, оборачиваясь на чужое мнение, — Ира убрала руку мамы и встала, — «а что Галька скажет? А как Нинка посмотрит? А что о нас родственники подумают?» Я наконец-то стану матерью. Бог услышал мои молитвы — значит, тому и быть. Буду рожать.
— Сергей! — мать затрясло от переживаний. — Хоть ты ей в башку втемяшь, куда вам дитё заводить?
— Правда, Ир, через десять лет тебе шестьдесят стукнет, а мне шестьдесят пять. Здоровье и так зашкаливает, а тут возись с уроками и секциями, — Сергей положил руки на стол и судорожно застучал пальцами по столешнице.
— Это дар божий, и я от него отказываться не собираюсь, — твёрдо сказала Ира и ушла в свою комнату.
В положенный срок у семьи Ивановых родился здоровый мальчик, но с небольшим дефектом. У маленького Сашеньки на лице расщелина, которая носит название «заячья губа».
— А мы ведь тебя предупреждали, — бабушка приехала посмотреть на внука, — родила уродца. И чего тебе не хватало? Сделала бы аборт и жила себе дальше. Нет же, надо было выпендриться. За молодухами не угонишься, а мужик твой теперь на сторону поглядывает.
— Откуда ты знаешь? — Ирина положила сына в кроватку.
— А что ж не знать? — с ехидством ухмыльнулась мать, — ездит к одной в наше село. У ней ребятишек свора, правда не его, а от первого мужика, но это сути не меняет. А ты теперь мучайся, ежели мать не слушаешь.
Высказавшись, мама покинула дом дочери и уехала в своё село. Вечером между Ириной и Сергеем состоялся серьёзный разговор. Сергей не стал отпираться, выложил всё как на духу и обвинил жену в бездетности по молодости и в рождении сына без его согласия. Собрав чемодан, Ирина выставила мужа за дверь со словами:
— Только, пожалуйста, не приходи к Сашеньке, когда он вырастет. Не проявляй отцовских чувств и не проси прощения.
— Больно надо, — взявшись за ручку чемодана, Сергей сделал несколько шагов и обернулся. — Обрекла меня на мучения и мальчонку не пожалела. Люди его топтать будут и посмеиваться над внешностью. Попомнишь мои слова, когда из школы встречать будешь. Для всех вы так и останетесь бабка с внуком.
Ира со спокойной душой закрыла за мужем дверь и пошла в комнату к сыну. Нет надобности объяснять ни матери, ни Серёже, что первая операция назначена через полгода. Будет сынок красивым и счастливым. И предрассудки посторонних людей нисколько не волнуют. Не бабка, а мать, самая настоящая, любящая и заботливая.
Через шесть месяцев была проведена операция по исправлению «заячьей губы». Ещё через год хирург поправил кончик носа. К пяти годам лицо Саши выглядело практически идеально. Если не присматриваться, то шрам над губой можно и не заметить.
— Мама, у меня здесь измазано, — Саша рассматривал своё отражение в зеркале, — вот здесь, посмотри.
— Это божья метка, — Ира проводила влажную уборку в комнате сына. — Тебя Бог поцеловал.
— Да? А почему под носом?
— Ты сильно крутился, вот он и промахнулся.
— А-а, понятно, — потерев небольшой шрам, Саша успокоился.
Взял с полки плюшевого мишку, сел на кровать и обнял игрушку.
— А можно я завтра в садик не пойду? — посмотрел на маму исподлобья.
— Это почему же?
— Лёнька говорит, что ты не моя мама, а бабушка.
— Ну и пусть, а ты не обращай внимания, — разложив детские книжки на столе, Ира потянулась к верхней полке.
— А почему его мама красивая… — опустив голову ещё ниже, произнёс через силу. — У неё губы красные и на глазах синим нарисовано, а ты так не делаешь…
— Мамы разные бывают, — протерев верхние полки, Ирина вывернула тряпку на другую сторону. Поставила книги на место и присела рядом с сыном. — Если бы все мамы были одинаковыми, как бы ты меня нашёл? Вот представь: вас в группе двадцать человек, и приходят мамы за своими детьми. Встанут в ряд, а вы бегаете и ищете. А мамы с красными губами, с синими тенями и одеты в одинаковые платья. Как бы ты меня узнал, а?
— Не знаю, — мальчик пожал плечами. Поднял голову и начал внимательно рассматривать лицо Иры.
Да, мама не такая, как у Лёньки. У его мамы светлое лицо, кудрявые волосы до плеч. Она носит сапоги на высоком каблуке, ногти накрашены под цвет губ, и ресницы длиннющие. Мальчик долго всматривался и молчал. Потом потрогал пальчиком морщинки у глаз, затем — у рта. Провёл рукой по щеке. У мамы такая мягкая кожа, а у Лёнькиной будто натянута. Да она даже не улыбается и часто ругает Лёньку за испачканные штаны и ботинки.
— А почему у тебя есть вот эти вмятины, а у его мамы нет? — показал пальцем на носогубные складки.
— Я
