Тайны Снежной Королевы [Лилия Фандеева] (fb2) читать онлайн

Пролог

До закрытия ресторана оставалось менее часа. Это было то время, когда музыка гремела почти на полную мощность, а все посетители становились если не друзьями, то приятелями. Свет в зале был «приглушенным», а пятачок для танцев тонул в лучах разноцветных сполохов. В этом полумраке и веселье ни кто не обратил внимания на девушку, которая нерешительной походкой прошла мимо барной стойки и охранника, направляясь в кабинет директора. Она без стука открыла дверь и вошла в освещенную комнату. Хозяин кабинета с удивлением смотрел на это «явление народу». Жанна, его лучшая официантка со следами слез на лице и в плаще, под которым был жилет от униформы, надетый прямо на голое тело, и некогда белый передник, а теперь его мятое подобие, державший юбку, прислонилась к стене:

– Не ждали? Вы сильно удивлены? – спросила она негромко, обращаясь к директору, но глядя на администратора. – Продала меня за тридцать серебряников, а теперь изображаешь из себя саму невинность?

– Жанна, объясни мне, что произошло? Присядь.

– Вика Вам, думаю, сама все расскажет. Она знает гораздо больше меня. Это результат ее постановки. У Вас есть выбор, и либо самому позвонить в милицию, либо, прямо сейчас, уволить меня с завтрашнего числа, рассчитав полностью. Выбирайте, я могу подождать минут пять. Вещи свои я забрала, а вот с формой беда. Нет больше формы. Это все что от нее осталось, – сказала она, распахивая плащ.

– Жанна не волнуйся, присядь, я сейчас все сделаю, – говорил директор, открывая сейф и уже догадавшись, что могло произойти. – Мне не нужны проблемы и плохая репутация, но и так оставлять этого нельзя. Кто это сделал с тобой? Может все же нам позвонить в милицию? В любом случае, я сделаю все, как ты захочешь. И с Викой разберусь, будь уверена.

– Что я сделала плохого? – подала голос Вика. – Он же тебе нравился, я видела. Откуда я знала, что он придурок?

– Я должна прыгать в кровать с каждым, кто мне нравится? А ты решила мне в этом помочь? Ответь мне на один вопрос: за что? – спросила она, чуть сдерживая слезы обиды. – Я проработала с тобой четыре года. У нас никогда не было конфликтов, а моменты для этого были ни раз. Когда я дала тебе повод к такому роду выводам? Чем же я заслужила такую немилость? В течение этого года, я шесть раз писала заявление, а Вы, Аркадий Степанович, просили меня подождать. Я ждала, а вот Вика устала. Она так боялась потерять свое место, на которое я даже не собиралась претендовать, что продала меня как вещь, разыграв спектакль. Кому я должна сказать: спасибо? Теперь живи, подруга, и бойся. Зло и подлость должны быть наказаны.

– Жанна, прости меня ради Бога. Я разберусь, я тебе обещаю, – говорил директор, через пару минут, поднимаясь из-за стола и подходя к ней. – Возьми документы и конверт. Может, все же позвоним?

– И что Вы скажете? Что оказываете некоторые услуги, а на этот раз вышло простое недоразумение. Как вы объясните все это? Прощайте, – сказала она, выходя из кабинета, на ходу засовывая конверт и документы в сумку, слыша звон разбитого стекла, который доносился из зала. Застегнув пуговицы плаща, она вышла на улицу. Мелкие капли холодного осеннего дождя падали на лицо, голову, за ворот плаща, но она не обращала внимания на эти неудобства. Она не ощущала того, что стоит в мелкой луже, и легкие тканевые мокасины уже промокли. Подняв голову к небу, которое покрыли тяжелые тучи, закрыв собою все звезды, она тихо произнесла: – «Вот и небеса плачут вместе со мной, роняя слезы, оставляя лужи. Дождь смоет все следы. Не плачьте, небеса, и не грустите. Это просто осень. Осень в моем сердце». Сказав это, она почувствовала острое желание поскорее попасть домой. Жанна остановила такси и назвала адрес.

– Здесь же рядом, – сказал недовольно таксист.

– Я знаю. Берите деньги и езжайте. Я хочу домой, – сказала она, протягивая тысячную купюру.

– У Вас что-то случилось? Вас обидели?

– Простите, это просто дождь.

Она поднялась на третий этаж в квартиру пешком, не вызывая лифт. В комнате бабушки горел свет. Мокрый плащ, сумка и обувь были брошены у порога. Она раздевалась в прихожей, по пути в ванную комнату, бросая одежду на пол.

– Снежка, что с тобой? Что случилось? – спросила бабушка, уже догадываясь, что произошло, но не хотела верить в это.

– Все потом, бабуля, все потом. Дай мне немного времени и поставь, пожалуйста, чайник, мне что-то холодно.

Глава 1

Семья Николая и Галины Сергеевых жила дружно и счастливо, воспитывая дочь и сына, возраст которых был шесть и четыре. Николай работал прорабом в строительном управлении, Галина бухгалтером. Все изменилось после возвращения Галины с курорта. Получив в 1985 году путевку в Анапу, она отправилась в санаторий. Курортный роман был бурным. Молодая женщина из Ярославля 26 лет и 25 летний москвич могли продолжить и дальше свои отношения, но Галина, во-первых, не хотела жить с сестрой и родителями Виктора, ведь в своем доме она была хозяйкой. Во-вторых, не могла оставить двух детей с мужем. А Виктор, в свою очередь, не мог привести в родительский дом жену сразу с двумя детьми. Он был к этому не готов. Они не расстались совсем, и она еще месяц под разными предлогами уезжала в Москву. Месяц прошел, страсти поутихли, начались сцены ревности, и оставалось только расстаться. Признаться мужу в измене Галина не смогла, узнав через полтора месяца о беременности. Она не была уверена в отцовстве до тех пор, пока в июле 1986 года не родилась дочь. Теперь сомнений у нее не было. Девочка была плодом курортного романа. Она напоминала светлого кудрявого ангелочка с голубыми глазами. Дочь назвали Снежана. Сомнения в отцовстве у Николая были, но он отбросил их и принял дочь. Галина же возобновила переписку с Виктором, сообщив о рождении дочери. Она писала ему письма на адрес его тети, он писал на отделение почты «до востребования». Письма не спасли ситуацию. Через год Виктор женился, и у него родилась еще одна дочь. Теперь его письма превратились в открытки, приложенные к почтовому переводу или посылке ко дню рождения Снежаны и Новому году. Такого рода общение, продолжалось и до 2001 года. К этому времени старшая дочь Сергеевых, закончив ПТУ, вышла замуж в 18 лет и родила дочь. Сын Сергей окончил техникум, получив хорошую, «модную» специальность – техника по компьютерным системам, отслужил в армии. Снежане исполнилось 15 лет, и она закончила девять классов. Ни мать, ни старшая сестра особой любви к Снежане не испытывали. Первой она напоминала о грехе и была такой, какой бы она хотела видеть свою старшую дочь. Это сильно раздражало. Старшая сестра откровенно завидовала. Ей казалось, что младшей дается все слишком легко: учеба, друзья, домашнее хозяйство. А то, что сестра «тянула» весь дом на себе, при этом спала в большой комнате, который год на раскладушке, было в порядке вещей. А вот отец и старший брат ее любили и называли Снежок или Снежинка. К пятнадцати годам она стала, по их словам, красавицей.

– Окончишь школу, поступишь учиться и уедешь из этого дурдома, – говорил ей брат, уезжая на Север. – Мне здесь тоже не особо рады. Отца береги. Он один тебе поддержка и опора.

Сергей уехал, а отец осенью внезапно заболел.

– Выкарабкаюсь я или нет, но ты должна знать две важные вещи, от которых многое зависит, – заговорил однажды с ней отец в отсутствии домашних. – Тебе 15, Сергею 20 и я не слепой, вижу, как вы тянетесь друг к другу. Сережка тебе не брат, а Галина ему не мать. Его мать лежит на кладбище, Сергей и Ира считают, что она моя сестра. Мы сошлись с Галей через полгода после смерти Раисы. Договорились, что никогда не откроем тайну ни ему, ни Ирине. Я к чему это тебе, Снежок, говорю. Сергей мужик, я его очень люблю, как отец, но он переживет и в одиночку свою юношескую любовь, а вот тебе придется труднее. Ты, дочка, подрастешь и сама решишь, если полюбишь, открывать ему эту тайну или нет. Запретить кого-то любить нельзя. Я хочу, чтобы вы оба у меня были счастливы и не считали, что берете грех на душу. А там, как получиться, – говорил, тяжело дыша, он. – Есть еще кое-что, Снежок. Мне тяжело об этом говорить, а вспоминать гораздо труднее. Мать, если и догадывается о том, что я знаю ее тайну, то никогда не признается и будет молчать. Так случилось, что я нашел письма от твоего отца, адресованные ей. Получается, что с Сережкой вы абсолютно чужие. Снежок, девочка моя, не надо хмуриться, так бывает. Любовь или страсть приходят не всегда, когда ты этого ждешь. С ней трудно бороться, а устоять от соблазна не всегда удается. Не суди мать, она сама себя наказала. Ты дочка подумай, житья тебе здесь без Сергея не будет. Станешь старше, Ирка замучает тебя своей ревностью, мать упреками. Ты у нас и так как Золушка. Весь дом на тебе и все равно все недовольны. Мой тебе совет: окончишь школу поезжай в Москву. Тетка твоего отца и он сам знают о твоем существовании. Может и вся семья в курсе. Вот этого я не знаю. Но подарки, для тебя и денежные переводы, все это время приходили от них. Адрес я тебе продиктую. Поезжай после школы на разведку на летних каникулах. Познакомишься. Примут хорошо, не примут, будешь знать, что тебе не на кого рассчитывать и ждать помощи не от кого. Только пообещай, что подумаешь и примешь правильное решение. Тебе нужно продержаться год с лишним, а я пока смогу, помогу. Договорились?

– Хорошо, папа. Только постарайся, пожалуйста, подольше мне помочь. И тебе будет спокойнее и мне не так одиноко. Мы с тобой многое можем решить вдвоем, – сказала Снежана, целуя отца.

– Снежок, ты не понимаешь всей серьезности момента. Не расскажи я тебе всего, ты так бы и не узнала ни одной, ни второй правды. В твоих интересах скрывать то, о чем ты узнала, хотя бы до того времени, когда примешь свое решение. Поверь мне на слово, я знаю, что говорю. Ты девочка умная, должна понимать, у любой тайны, какой бы она не была, есть свой скрытый смысл. Хорошо, если это не корыстный умысел. Имей это в виду.

– Пап, я тебе обещаю, что сохраню все в секрете и сделаю так, как ты просишь. Но и ты мне обещай: не волноваться и больше не возвращаться к этим разговорам. Договорились? Я тебя люблю.

Очень непросто принять, в пятнадцать дет, то, что тебя не любит родная мать, а чужой дядя воспитывает, как родную дочь. Что единокровная сестра относится к тебе, как к чужой, а сводный брат искренне любит. Снежана долго не могла смириться с тем, что услышала от отца, но хранила все в тайне.

Этот разговор состоялся зимой, а весной 2002 года отец умер. Сергей прилетел на похороны отца. Разговор со Снежаной он завел на следующий день.

– Что думаешь делать, Снежинка? – спросил он с грустью.

– Папа просил меня уехать после школы из города, я обещала. Летом на каникулах съезжу в Москву. У меня год впереди, надо подтянуться. Ты не сердись на то, что я тебе скажу. Оказывается, у меня там есть родственники. Папа мне рассказал и адрес дал. Они обо мне знают.

– Я догадывался, когда еще служил. Ты не похожа ни на меня, ни на Ирку, ни на родителей. Ты другая, из другого теста. В тебе чувствуется «порода». Это объяснить трудно, но заметить можно. Грехи матери? Хотя для меня это неутешительная новость.

– Ты о чем? Бог ей судья. Я обещала папе, и я поеду. Примут хорошо, а на нет и суда нет. Заодно узнаю о проходных баллах, посоветуюсь. Боюсь только того, что мама будет против такого решения, а то и денег на билет не даст.

– Денег на билет я тебе сам дам, – сказал Сергей, обнимая сестру за плечи. Завтра купим тебе мобильный телефон, чтобы всегда была на связи. С матерью я поговорю, а заодно и с Колькой. Не пристает? В школе как дела?

– В школе все хорошо, проблем и пробелов нет. Женихов ты моих всех распугал. Да мне особо и женихаться некогда было. С Колькой почти не видимся. Я старалась забирать Алену из сада до его прихода. Как теперь буду без папы, не знаю? Знаешь, мне часто кажется, что я в семье совсем чужая. Но ведь родила – то меня мама и Ирка об этом знает.

– Потерпи Снежинка. Могу забрать тебя с собой, но меня смущает твой выпускной класс. Что, если мы твоим переездом все испортим? Новая школа, новые учителя, другие требования – это за год до окончания. Ты сама, как считаешь?

– Я останусь, Сережа. Через месяц окончу десятый, съезжу на разведку. Может, придется заниматься дополнительно. Тебе буду звонить о своих успехах. Не переживай, я за себя дома и в школе смогу постоять. Ты сам сказал, что я не похожа на Ирину. Я не похожа на нее не только внешне. Пусть тебя подобные сомнения и мысли не терзают, – говорила Снежана, положив голову на плечо брата. – Я справлюсь. Папа в меня верил и ты верь.

Снежана с университетом определилась еще года три назад. Она собиралась учиться дома, в Ярославле. Но за это время планы пришлось поменять. Она ехала в Москву в июле 2002 без особой надежды на теплый прием. Как воспитанная шестнадцатилетняя девушка, она написала письмо на имя тети отца еще в мае. « Как можно ехать, не будучи уверенной в том, что тебя примут? – думала она. – Напишу о желании учиться, а для этого мне нужно выбрать вуз, который я потяну. Недели мне будет достаточно. Так я не успею им надоесть, но успею познакомиться и сделать все свои дела». Теперь она получила письмо с предложением приехать, в нем был номер телефона. Ей следовало позвонить по нему и сообщить дату и время приезда. Встретят ее на перроне вокзала. Разговор с матерью был нелегкий и неприятный, но Снежана настояла на своем. « Я имею право в свои трехмесячные каникулы отдохнуть неделю? – спросила она мать в конце разговора. – Не заставляй меня заниматься шантажом, мама». Снежана очень волновалась, ведь это была ее первая встреча с родственниками по крови. Все обошлось. Ее встретили уже на перроне вокзала отец и его дочь. Снежана поразилась своим сходством с младшей сестрой. Карина напоминала ей саму себя, но двумя годами моложе. Они приехали в квартиру тети и дяди отца, которые встретили радушно и сразу пригласили к столу. Обретенная сестра была девушкой общительной, не в меру любопытной и очень остроумной. Это благодаря ее любопытству, напряжение, возникшее за столом в самом начале, исчезло само по себе.

– Снежана, как тебя называли дома? Мне твое имя нравится, но оно слишком официальное даже без отчества. Оно заставляет думать о тебе, как о Снежной королеве. Но ты, же не холодная. У тебя улыбка красивая и добрая, и имя должно быть таким.

– Меня в школе так и называли после школьного спектакля, где я играла Снежную королеву. У меня был такой красивый наряд. Дома меня называли Снежинка или Снежок, – ответила старшая сестра.

– Мне это тоже не подходит. Звучит как – то по-детски. Давай мы будем называть тебя Снежка, от Белоснежки. Тебе нравится Белоснежка? Согласна?

– Если тебе так проще, пусть будет Снежка. Мне нравиться. А как насчет семи гномов?

– Гномов мы тебе найдем, дай время. Это еще не весь допрос. Скажи ка нам, дорогая Снежка, как так получилось, что ты, старше меня всего на два года, умудрилась окончить десять классов, а я только семь?

– Кто на что учился, сестра, – принимая ее игру, ответила Снежана. – Я не настолько умна, не обольщайся. Программа у меня была такая в начальной школе. Из третьего класса мы перешли сразу в пятый. Вот и вся мудрость.

– Через два года мы устроим с тобой конкурс красоты. Я стану старше и буду выглядеть не хуже тебя. Ты в 16 лет очень симпатичная. Но у меня есть одно маленькое преимущество перед тобой: я умею пользоваться косметикой, хотя все говорят рано, а на тебе нет от нее и следа, – смеялась Карина. – Мне еще нравятся твои косички. Как ты их делаешь? Я думала, их плетут только в салонах.

– Иногда я их там и «подглядываю», иногда придумываю, присматриваюсь, учусь, мне это нравится. Можно проходить дня два с такой прической и не испортить.

Снежана провела в семье тети отца неделю. Самого его она видела трижды. В день приезда, в один из вечеров и в день отъезда. Она понимала, что отец занят работой и не рассчитывала на его особое внимание. Ей хватало общения с Зоей Константиновной и Владимиром Степановичем по вечерам, а днем ей составляла компанию Карина. После завтрака, который она готовила иногда сама, с разрешения хозяев, Снежана встречалась с Кариной на одной из станций метро в городе. Они объехали университеты с нужными факультетами и специальностями, узнали проходные балы и обязательные к сдаче предметы. Потом Карина возила Снежану по городу уже по своему плану. Возвращались девушки по домам ближе к вечеру, точнее к ужину. Хозяева квартиры были людьми науки, но предпочли для себя статусы пенсионеров, лишь достигнув этого возраста, нервы следовало поберечь. Теперь им было 57 и 63. Четырехкомнатная квартира на третьем этаже и хорошая пенсия давала им полное право на заслуженный отдых. Лето они проводили на небольшой даче, а зимовали в квартире. Девушка им понравилась, но они очень сомневались в том, что ее мечты осуществимы. Снежане очень понравились обретенные родственники, но уезжая, она только обещала еще раз подумать о поступлении в столице и своем приезде. « Сдам ЕГЭ и только тогда окончательно приму решение», – сказала она прощаясь.

– Знаешь, Зоя, о чем я подумал? Если приедет Снежка после школы, давай поможем ей с учебой. Не попадет в один вуз, пусть идет туда, куда пройдет, а дальше будет видно. Жила бы с нами, была бы и нам отдушина к старости. Что думаешь?

– Я полностью с тобой согласна, дорогой, но что-то мне подсказывает, Володя, что эта девочка нас еще всех удивит.

Снежана вернулась домой с небольшими подарками для женской половины семьи. Она теперь знала, какие предметы ей нужно «подтянуть», а на какие основательно «налечь». Дело оставалось за малым, за финансами.

– Мама, мне нужно для поступления подтянуть английский язык, а для этого нужен репетитор. Ты мне поможешь? Это не так дорого.

– Лишних денег нет и в ближайшем времени не будет. Выбрось всю эту дурь из своей прекрасной головки и иди после школы в колледж. Если понравилась столичная жизнь, у тебя есть, кому в жилетку поплакаться.

– Мам, зачем ты так? Это твой грех. Причем здесь жилетка? Ты могла сделать аборт, могла передать меня на воспитание отцу, да многое могла сделать, чтобы я не раздражала тебя шестнадцать лет. Или полюбила бы меня так, как Ирину, которой позволено все. Если ты забыла, то я напомню: это не я за вас счет живу, а вы за мой. Ты получаешь три месяца пенсию папы на меня, а денег на репетитора для меня нет. Ты не купила мне ничего за это время, а у Ирины появилось две новых вещи. Мам, ты мне дала денег на билет в Москву, но не подумала даже о том, что я хотела бы там сходить в театр или кино, цирк, съесть мороженое. Почему, мама? Вы свалили на меня не только обеды и ужины, но и стирку, уборку. Вы посуду за собой не можете помыть. И за все это я не заслужила занятий с репетитором? Хорошо. С завтрашнего дня никаких обедов, уборок и продуктов. Вставайте раньше, отводите Алену в сад, возвращаясь с работы, покупайте продукты, готовьте, убирайте сами. Я ищу работу и занимаюсь только учебой. Скандалить я с вами не буду, а мирно, по-хорошему, вы не понимаете.

– Ты как разговариваешь с матерью? Не рано стала условия ставить? Тебя в Москве не подменили?

– Ты знаешь, что я сказала правду, поэтому и сердишься. Будем жить по принципу: каждому по заслугам. Очень удобно жить за чужой счет, не прикладывая никаких усилий. Не надо объявлять мне бойкота. Мне 16 лет и я знаю и свои права, и обязанности, уже проходили, и я могу написать заявление об опеке, помни об этом. К школе мне нужна обувь и одежда. Лучше это сделать до первого сентября.

До занятий в школе оставалось больше месяца. Снежана устроилась в летнее кафе. Уходила на работу в 7 утра, работая уборщицей до 10 часов, меняла одежду и «заступала» на работу официанткой. Деньги были небольшие, работы было много, но она не появлялась в квартире до полуночи. К разговору о репетиторе не возвращалась, но Сергею о решении матери поведала. Дежурные слова «Доброе утро» и «Спокойной ночи» – это было общение с семьей. Как обидно не было, но для себя она сделала выводы: ее отсутствие никого, кроме племянницы, не огорчало. Возвращаясь с работы, она не обращала внимания на грязную посуду в кухонной раковине, оставленную после ужина. Пила поздний чай со своего бокала с купленными в кафе «плюшками», мыла его и шла на свою раскладушку. С началом учебного года работу пришлось оставить.

Репетитора она нашла, а с оплатой помог брат. К школе все же были куплены одежда и обувь. После школы Снежана занималась с репетитором по 2-3 часа в день три раза в неделю. Сергей звонил ей всегда в субботу во второй половине дня, так они условились. С мамой и сестрой отношения не налаживались, они считали себя незаслуженно обиженными. Теперь им приходилось самим ходить в магазин за продуктами, придумывать, что приготовить на обед и ужин, а главное, суббота не была выходным днем. Стирка, уборка, утюжка и никакого лежания на диване. Это их, особенно зятя, и утомляло, и раздражало. Снежана стирала свои вещи в будний день, убирала в комнате, где спала, и ела то, что подадут, без всяких претензий. Она старалась, как можно реже бывать дома, посещая то факультативные занятия по информатике, то по обществознанию, иногда проводила время у подруг и друзей по классу. Теперь вопрос, почему в их семье младший ребенок «нежеланный», ее не волновал. Она для себя решила: « Будем считать, что я временно проживаю в доме родственников, которые меня не очень жалуют. Конечно, я чуть перегнула палку и надо бы помогать, но они не просят, а я знаю, чем оборачивается моя инициатива». Учебный год заканчивался, и впереди была сдача ЕГЭ. Снежана сдала четыре экзамена, вместо трех обязательных. Во всех вузах обязательными были русский язык и математика, но третьим предметом было либо обществознание, либо английский. Набрав 345 баллов и получив документы, она через неделю подала копии документов в четыре московских вуза. Управившись за один день, вернулась назад и стала ждать результатов. Цели у нее были вполне реальные. Проходной балл позволял рискнуть и она это сделала. Два вуза были престижные, два других занимали в рейтинге не последние места. Факультеты «экономический» или «экономика и право». Специалист со сроком обучения 5 лет или бакалавр – 4 года. Три недели ожидания увенчались успехом, пусть и «промежуточным». Если говорить точнее, она занимала одно из мест в первой половине предварительного списка во все четыре вуза. Это был не плохой шанс попасть на бюджетное место и получить общежитие. Снежана стала собираться в Москву. На этот раз мама не была против ее поездки. Сама позвонила в приемную комиссию одного из вузов. Вручила дочери деньги со словами:

– Особо не шикуй, а главное положи в надежное место, чтобы не обокрали. Определишься на месте, позвони, когда тебя ждать за вещами. Реши вопрос о переводе пенсии. Все узнай про справки, общежитие, не на год едешь. Заходить к Зое Константиновне домой будешь?

– Я не сообщала им о том, куда подала документы. Теперь надо зайти, может хороший совет дадут.

Снежана, не будучи уверенной в своем поступлении в вуз на сто процентов, не посвящала обретенных родственников в свои планы, чтобы избежать ненужных разговоров. Она, изредка, перезванивалась по телефону с Кариной и Зоей Константиновной, но держала это в тайне. Теперь был повод наведаться к ним в гости. Нужно было определиться с вузом, и ей необходим был совет. Купив по дороге к дому торт и коробку конфет, она позвонила в квартиру тети отца.

– Зоя Константиновна, Владимир Степанович я по делу. Мне нужен ваш совет, – сказала Снежана, проходя на кухню и доставая из сумки листок бумаги и копии своих документов. – Вот листок. Первая графа в нем название вуза, вторая – проходной балл, третья – мои баллы, четвертая – мой номер в предварительном списке, крестик – наличие общежития. Места бюджетные, факультета два, срок обучения 4 и 5 лет, ну и отсюда зависит, буду я специалистом или бакалавром. Что Вы думаете?

– Снежка, а почему мы, а ни отец? – спросил хозяин.

– Отец не верил в мою затею, а значит, узнает обо всем чуть позже. Я позвоню сейчас, если приедет хорошо, а нет, решим без него, я вам доверяю, – ответила она, набирая номер телефона отца.

– Это Снежана. Вы не могли бы приехать в ближайший час к Зое Константиновне? Для меня это важно и срочно, я проездом, – сказала она в трубку и, отключившись, доложила о результате. – Обещали быть в течение часа. Будем ждать?

– А ты, девочка, большая молодец! – похвалил ее Владимир Степанович, не обратив внимания на вопрос. – Без протекции, без больших денег в такие вузы прошла. Аттестат и сертификат просто классика! Почему скрывала? Это надо отметить.

– Праздновать будем, когда приказ о зачислении увижу. Мне еще не верится в то, что я скоро стану студенткой. Определимся с вузом, сдам оригиналы документов и поеду домой. Нужно будет до первого августа потерпеть и надеется, что все же мне повезет. Вот тогда буду устраиваться в общежитие, возможно и на работу, где-нибудь неподалеку. Начнется у меня самостоятельная взрослая жизнь.

– Взрослая ты наша. Тебе сколько лет? – спросила, улыбаясь, Зоя Константиновна.

– Завтра 17 исполнится. Я, правда, совсем забыла об этом. Это значит, мое поступление подарок ко дню рождения. Я открою, – сказала она, услышав дверной звонок.

Отец приехал вместе с Кариной. Обнявшись по-родственному, они прошли в столовую.

– Что у тебя случилось? – спросил отец. – Карина пришла к неутешительным выводам по поводу поступления. Приехала тебя поддержать.

– Поддерживать меня не надо, я не падаю, а вот порадоваться со мной и посоветовать можете. Я поступила. Присаживайтесь. Я чайник поставлю. Можно? Владимир Степанович вам все объяснит.

– Да, Виктор, Снежка у нас молодец! Я не то, что сам приятно удивлен, я восхищен. Вот тебе и провинция. Ты на результаты ее посмотри, – сказал он Северцеву, пододвинув бумаги, и обратился к Снежане на английском языке: – Язык сама одолела? Насколько глубоко? Как давно занимаешься? Как оцениваешь свои знания? Сможешь передать свои эмоции англичанину?

– Читаю сносно, перевод школьной программы удается, а вот текст посложнее, только со словарем. Последний год три раза в неделю занималась с репетитором, но особых успехов не достигла. 85 баллов это скорее удача, чем знания. Сейчас я испытываю и радость, и гордость, и неуверенность одновременно. Мне нужна еще неделя, чтобы определиться окончательно, – ответила Снежана и улыбнулась. – Как Вам мой английский?

– Произношение у тебя хорошее, но надо работать, больше говорить, учиться строить предложения, – перешел он на русский язык.

– Куда бедному крестьянину податься? – спросила Снежана отца. – Что посоветуете? Может за чаем дело пойдет быстрее? Мне домой позвонить нужно и Сергея порадовать.

– Снежка, ты мужчин не торопи. Они думали, ты за помощью обратишься, а ты своими новостями выбила у них почву из под ног. Мозги не были настроены на подобные известия. Пусть соберут их до кучи, дай им немного времени, – сказала Зоя Константиновна, обнимая и целуя Снежану. – Молодец, Снежка, наша порода.

– Ты собираешься жить в общежитии? – спросила Карина. – Там же дурдом. Санузел и душ один на весь этаж. В комнате 3-4 человека. Отстой! Я бы пригласила тебя к себе, но ты не пойдешь.

– Я всю сознательную жизнь жила в «общежитии» из семи человек в трех комнатах на раскладушке. Это не самое страшное. И соседи у меня не очень приветливые были. А к вам я действительно не пойду. Чем дальше, тем роднее. Пейте чай!

– Я думаю, Зоя со мной согласится, и мы примем студентку под свое крыло. Что скажешь Константиновна?

– Я буду только рада, если Снежана согласиться жить с нами. Так и Карина будет чаще к нам заглядывать. Согласна? Мы ремонт сделали меньше года назад. Не заметила?

– Я отметила для себя, что в квартире стало как – то светлее, но от чего не догадалась, а о ремонте даже не подумала. Я на своей волне все еще пребываю. Можно посмотреть? – Она прошлась по уже знакомой квартире, где год назад прожила неделю. Квартира была четырехкомнатная. Слева из прихожей располагался санузел, ванная, кухня, называемая в этой семье столовой, спальня. Справа три комнаты: зал, спальня и из нее кабинет. Ремонт был сделан почти капитальный. Нетронутым остался только потолок. Новые обои, полы, плитка и межкомнатные двери были светлых тонов.

– Как тебе? Ты не волнуйся, комната, в которой ты жила за тобой и останется. Сама решишь что оставить, а что убрать, – сказала Зоя Константиновна.

– Очень здорово! Вы большие молодцы.

– Эти молодцы до глубокой осени сидели на даче в ожидании окончания ремонта, – смеясь, сказал отец.

– Не знаю. Как-то все это неожиданно. У вас свой налаженный быт, свои порядки, свои правила. Зачем вам все менять? А если я придусь вам не ко двору, куда мне тогда деваться?

– Ты почему такая упертая? – вмешалась опять Карина. – Проблемы будем решать, если они будут. Пока их нет, чего их притягивать. Звони брату и успокойся уже.

Снежана позвонила брату и коротко рассказала ему свои новости. Сергей порадовался за сестру.

– Снежинка, ты молодец. Теперь у тебя начнется совсем другая жизнь. Я до сентября прилечу обязательно. Ты теперь студентка, москвичка и должна выглядеть соответственно. Спроси своих: они примут меня на пару-тройку дней, пока я одену и обую снежинку?

Снежана получив согласие хозяев, передала его Сергею.

– Ты что весь свой гардероб собралась заменить? – спросила Карина с удивлением.

– Весь мой гардероб войдет в дамскую сумку. Сережа знает, о чем говорит. Купим все необходимое, а дальше я справлюсь сама. В университете, таких студентов как я, половина и справляются.

– Так все запущено? Папуля, ты не хочешь помочь Снежке?

– Хочу, но по магазинам ходить не буду, и матери твоей не доверю. Согласишься помочь сестре? Деньги положу на карточку, но с одним условием: Снежана выбирает вещи сама. Она у нас девушка серьезная, пусть у нее будет свой стиль в одежде. Что мы будем делать завтра? Как отмечать день рождения? Можем сходить в «Домашний очаг», здесь рядом. Только вечером туда трудно пробиться, да и вы дамы у нас несовершеннолетние, а вот часов в пять после полудня можем устроить себе пару часов праздника. Идем?

– Конечно, идем, но мама на тебе, – ответила за всех младшая дочь.

День рождения Снежаны отмечали вшестером. Ее пришла поздравить даже жена отца и мать Карины Светлана Алексеевна. Она была не в восторге от появления Снежаны в их семье, но о существовании ее она знала всегда, Карина была на стороне сестры, и матери пришлось смириться. « Девчонка будет жить отдельно. Вряд ли введет Виктора в большие расходы, а ссориться с ним, значит лишиться денежного содержания», – решила она для себя. Карина и Снежана, при всей их внешней схожести, были очень разные. Старшая сестра была на 2-3 см выше, на два года старше и казалась «фигуристее» сестры. Зато младшая умело пользовалась косметикой и казалась чуть симпатичнее сестры. Снежана была девушкой энергичной, жизнелюбивой, трудолюбивой и очень ответственной. Карина была человеком настроения. Она была умной, но как все избалованные дети, необязательной, часто обидчивой и капризной. При полной противоположности их что-то притягивало друг к другу. С момента их первого знакомства прошел год, а они общались так, как будто были знакомы давно. Карина, в силу возраста и среды, в которой выросла, часто не понимала сестру, но всегда «докапывалась» до истины, спускаясь с небес на землю с ее помощью. Снежана сестре не завидовала, не воспитывала ее, но тактично ставила на место зарвавшуюся москвичку.

После завтрака, приняв поздравления от хозяев квартиры и Сергея, который позвонил очень рано, Снежана отправилась в университет. Сделав все неотложные дела, она не спешила назад. Ей было необходимо побыть одной, и она без всякой цели брела по улицам большого города, думая и мечтая о своем, поедая третью порцию пломбира. На душе стало спокойнее и радостнее, когда ближе к полудню с поздравлениями, позвонила мама и племянница.

Отец привез семью на машине, Снежана с Зоей Константиновной и Владимиром Степановичем пришли пешком. Ресторан находился в десяти минутах ходьбы от дома. Снежана была в таком уютном месте впервые. Ресторан был «семейный».

– Я не зря вас сюда привел, – говорил отец, садясь за столик. – Все узнал про него. С 10 до 15 он работает как ресторан и как кафе. Здесь есть еще один зал, куда можно прийти с детьми. Хочешь, обедай, хочешь, пей кофе, ешь мороженое. В 17 часов декорации там меняются, и ресторан работает в обычном режиме. Попробуем их кухню и десерт, а потом сделаем свои выводы.

Двух часов им хватило для поздравления и общения. Отец с женой подарили цепочку с подвеской и букет, Карина преподнесла небольшой набор косметики со словами: «пора начинать», а Зоя Константиновна и Владимир Степанович вручили конверт. « Дата не круглая, жить будем вместе, а деньги тебе понадобятся и без побрякушек», – сказал хозяин. Снежана ночным поездом вернулась в Ярославль, а через десять дней с небольшой сумкой приехала обратно. Потом прилетел Сергей на три дня, была покупка вещей для новоиспеченной студентки. Прописка по новому адресу. Предложение называть хозяев квартиры дедушка и бабушка. С этим Снежана легко согласилась, а вот назвать отца «папой» пока не получалось.

Глава 2

Прошло недели две с начала занятий, когда Снежана, молча, взялась за поиски работы. Разговор с администратором ресторана «Домашний очаг» подходил к концу, когда пришла молоденькая огорченная официантка и сообщила:

– Там четыре иностранца, я не пойму чего они хотят.

– Можно я попробую? – спросила Снежана, снимая передник с нее, еще не дождавшись ответа, и завязывая его на себе. Взяла из рук девушки блокнот и ручку. – Добрый день господа! – сказала она на английском. – Простите за причиненные неудобства. Вы хотите пообедать или просто отдохнуть? Что вы предпочитаете?

Приняв заказ, она вернулась к администратору, рядом с ней стоял мужчина лет пятидесяти.

– Вот их заказ. Счет попросили сразу. Рассчитываться будут наличными, – сказала Снежана.

– Приняла заказ – работай дальше, а мы посмотрим на тебя в деле со стороны, – сказал мужчина.

Снежана обслужила столик гостей, пожелав им приятного аппетита, и теперь ждала окончания обеда, чтобы подать кофе.

– Рассказывай: кто ты, откуда и почему к нам? – спрашивал мужчина. – Меня зовут Аркадий Степанович, я директор этого очага, – представился он и теперь внимательно слушал девушку. – Смена с 17 до 23 пять дней в неделю, один выходной, второй с 10 до 23. Такой график выдержишь? Если ты согласна работать, давай проходи скорее комиссию по месту жительства. Я долго ждать не могу. Форму получишь при оформлении. Испытательный срок тебе неделя. Вопросы есть?

– Есть просьба: я могу первое время работать в туфлях без каблука? Мне так проще и быстрее.

Так началась ее «ресторанная карьера». Новые родственники приняли эту новость без особой радости, особенно семья отца.

– Бабуля, что плохого в том, что я работаю. Меня никто из окружения отца не знает, а я не хочу и не буду, как говорят «бедной родственницей». Мне очень приятно, что обо мне заботятся, но нужно и совесть иметь и жить по средствам. Я ни у кого не буду сидеть на шее, и чувствовать себя иждивенкой. А потом, моя занятость не будет давать мне времени на глупости. Давай закроем эту тему. Если будут проблемы с учебой, я брошу работу, обещаю. Вы с дедушкой теперь не научные сотрудники, а пенсионеры. Не надо стесняться провинциальной внучки, которая подрабатывает официанткой. Можете делать из этого тайну. Умные не осудят, а глупым объяснять и не стоит.

– Поступай, как знаешь, но оскорблений не терпи. Обещаю, с голоду не умрем. Хочешь самостоятельности – иди, работай.

Больше к этому разговору не возвращались. Дедушка на пару с бабушкой нанесли визит в «Домашний очаг» неожиданно и считали, что оставят Снежану в неведении, сев за дальний столик, но не учли одного. Чтобы не попасться нечаянно внучке на глаза, они поинтересовались: какие столики обслуживает Сергеева? А Жанне сразу доложили, что пожилая пара не хочет садиться за ее столики и попросили посадить их: « куда-нибудь в уголок».

– У тебя с ними конфликт? – спросил бармен. – Это что-то новенькое.

– У меня Слава с ними кровное родство. Эти партизаны, мои бабушка и дедушка. Агенты 007. Решили посмотреть на меня со стороны. Они против моей работы здесь, волнуются, чтобы меня не обидел никто. Что они заказали? – спросила Снежана.

– Алла заказ уже приняла, узнай у нее.

Через пять минут, легкой походкой, с заказом, Снежана подошла к столику.

– Ваш заказ я немного изменила. Принесла то, что вы любите, а ни то, что попалось вам на глаза в первую очередь. Приятного аппетита, господа. Я минут через пять подойду, партизаны вы мои.

– Ну вот, посетить ресторан инкогнито не получилось.

– За то, мы теперь знаем наверняка, что ее здесь не обижают. За ее столиками, правда, нет мест, а ведь это они нас выдали. Не спроси мы о них, ей бы о нашем визите не доложили. Почему ее все зовут Жанна?

– Как вам кухня? Вы меня дождетесь? – спросила Снежана. – Я освобожусь через час, и пойдем домой вместе.

Больше подобных визитов не было. Училась Снежана хорошо и получала повышенную стипендию. Плюс зарплата в ресторане, плюс пенсия. Она знала, что денег в дом старики с нее не возьмут, поэтому покупала все продукты в свой выходной на неделю, специально посещая рынок. Иногда успевала приготовить завтрак или обед для дедушки и бабушки. Ее кулинарные навыки они оба оценили. Летом выезжали все вместе на дачу. Снежана менялась сменами, чтобы возвращаться засветло. Дедушка разговаривал с ней, по большей части, на английском и таким образом она быстро справилась с языком. Только раз в году Снежана выезжала на день в Ярославль, чтобы навестить могилу отца и встретиться со своей племянницей. Летом 2004 года они с Кариной ездили к подруге бабушки в Ялту на целых две недели. Снежана впервые увидела море и была в восторге от отдыха. В 2005 десять дней они вдвоем провели в Питере по путевке. В семье матери и старшей сестры произошли за два года кое, какие изменения. Ирина разошлась с мужем Николаем и Аленка, по решению суда, осталась с отцом. Николай женился второй раз, жена Алену приняла, но по большей части времени девочка жила у родителей отца. Снежане было спокойнее от такого факта. Девочке было девять лет, она видела и понимала, что маме не до нее, а бабушка часто занята. В семье родителей отца, Алена была любимой внучкой и чувствовала это. Она помнила Снежану, называла ее по имени и ее приезду была рада. Они проводили весь день вместе, а ночным поездом тетя возвращалась назад в город. Отношения Снежаны с мамой не стали теплее, и встречались они тоже раз в год. Телефонные звонки были чаще, но всегда сводились к разговору о семье Северцевых. Как живут? Как общаются? Сколько дают ей денег на расходы и как часто? Кроме финансовых вопросов маму мало что интересовало. Известие о том, что дочь работает и не берет лишнего с отца, ее явно огорчало. Сестра Ирина приехала в Москву летом 2005 года вообще без звонка, чего Снежана ни как не ожидала.

– Привет, сестренка. Вот, приехала тебя навестить, а может и осесть в столице, – без особых предисловий начала Ирина.

– С таким боевым раскрасом и в таком наряде, тебя первый же патруль проводит в отделение. Зачем ты приехала? Только не надо говорить, что скучала, я тебе не поверю. Что собираешься делать? – спросила Снежана напрямик, сидя с сестрой за своим столиком в ресторане.

– Мать собирается выйти замуж и переехать к мужу. Нашу квартиру хочет обменять на меньшую площадь. Свою долю отдает мне. Если вы с Сергеем откажетесь от своих долей, можно и не продавать. Буду жить, как барыня в трехкомнатной. Вот, где можно будет разгуляться.

– А ты, барыня, о дочери своей подумала? Ты о ней хотя бы иногда вспоминаешь? Алене мать нужна. От меня ты чего ждешь?

– Думаю, пожить недельку у твоих стариков, осмотреться. А ты позвонишь брату, поговоришь с ним. У вас между собой это лучше получается.

– Ира, о проживании в квартире стариков, как ты говоришь, забудь. Хочешь жить в столице, найди квартиру, комнату, то, что потянешь. Я тебя к ним даже на порог не пущу. Не будет сказки об избушке зайца и лисы. Теперь, что касается доли в квартире. С Сергеем я поговорю прямо сейчас, при тебе. Я не знаю, как решит он, но свою долю я передам опекунам Алены. Нравится тебе это или нет, но я поступлю именно так, – сказала Снежана, набирая телефон Сергея.

Разговор с братом длился минут пять по громкой связи. Ирина слышала все, о чем говорил он. Кроме отказа, он предупредил старшую сестру, что нотариально заверит доверенность, где свою долю передает Снежане с правом продажи. « Даю вам с матерью два месяца на обмен квартиры на две. Не успеете, подам через суд иск о выделении нашей общей доли со Снежаной. Это ровно половина. Я вам не доверяю больше. Так матери и передай», – закончил разговор брат.

– Выходит, я зря ехала сюда, надеялась? – набирая телефон матери, спросила она.

– Выходит, зря. Ты на что рассчитывала? – поинтересовалась Снежана, слушая разговор сестры с матерью. – У вас есть два месяца. Найдете вариант, готовьтесь к обмену. Я могу приехать на день-два, но не больше. А теперь тебе пора, у меня много работы.

Кто был большим инициатором и «толкачом» в этом вопросе, Снежане было все равно. Через полтора месяца сделка по обмену квартир состоялась. Снежана получив договор, передала его дедушке Алены вместе с ключами. « Вы сами решите, что делать с квартирой. Я не могу оставаться здесь надолго и пришлю на Ваше имя доверенность», – сказала она при этом. Квартирный вопрос был закрыт. Колька, который казался Снежане раньше непутевым, оказался, по сравнению с Ирой, хорошим отцом, мужем и сыном. «Просто ему не повезло с женой и тещей», – сделала вывод она.

Дедушка умер весной 2006 от обширного инфаркта. В доме был траур, когда Снежана одолела третий курс, а Карина окончила школу и поступила в университет. Она, за эти годы, не смирилась с решением сестры работать.

– Ты когда жить собираешься? Ты в 20 лет, как непреступная Снежная королева, а не Снежана. К тебе не подступишься.

– Что со мной не так? Я плохо выгляжу? Мне казалось с моей внешностью все нормально.

– Выглядишь ты хорошо, только скучно с тобой. Ты хотя бы влюбилась в кого, может быть и изменила свои взгляды на жизнь.

– А я, сестра, и влюбилась в учебу и однокурсников, в работу и посетителей. Знаешь, какие интересные экземпляры есть, но я отдаю себе отчет. Ни в Африку, ни в Азию я не поеду даже первой, любимой женой, и встречаться лишь для постельных отношений я не буду. Не готова я к таким отношениям, а претенденты с такой инициативой есть. Я дружу с однокурсниками, общаюсь и ними, они бывают, иногда, у нас в гостях. Дружить и спать разные вещи. К нам в ресторан зачастил один молодой человек. Приглашал меня на свидание. Больше скажу: он мне нравится. Как думаешь, что унего на уме?

– Чего тут особо думать, если не встречаться с ним. Дала бы согласие, а после встречи и решила: нужно ли это тебе. Может для него это серьезно.

– Ты сама веришь в то, о чем говоришь? Нет, Карина, никаких отношений пока не окончу учебу. Одно дело смазливая официантка и другое дело дипломированный специалист.

– Но тоже смазливый, – добавила сестра. – Делай, как хочешь. Тебя перевоспитывать поздно, советы и наглядный пример на тебя не действуют. Ты уже всем вокруг доказала, что можешь быть самостоятельной. Тебе денег не хватает?

– Карина, мы возвращаемся к этому разговору минимум раз в год, а то и чаще и только с тобой. Мне начинать с самого начала?

– Не надо, я все помню. Меня успокаивает только то, что этот ресторанный кошмар закончится через два года. Три года я уже пережила. Папа был уверен, что ты откажешься от поездки.

– Полгода еще не прошло, как умер дедушка. Не могу я одну ее оставить, извини. А вот бабушке пожить за городом со мной не помешает. Она здесь в четырех стенах одна. Пойду в отпуск через пару дней, увезу ее на дачу. Крышу в прошлом году починили, и жить там можно до холодов. Вернешься из поездки, я займусь обменом паспорта, буду Северцевой, и съезжу на один день в Ярославль. Договорились?

За три года совместного проживания, у Снежаны никогда не было разногласий со «старшим поколением». Единственное, чего не понимала бабушка, это был стиль одежды Снежаны, а вот дедушка был на ее стороне. Она надевала юбки или платья и туфли на каблуке только на экзамены в университете. Правда, на работе ей тоже приходилось ходить в юбке. Униформа состояла из клетчатой юбки в складку, белой блузки и однотонного жилета с бейджиком. В остальное время стиль был «брючный».

– Снежка, тебе так идут платья и юбки. Почему упрямишься и не вылезаешь из своих штанов? Они тебе тоже идут, причем все, но ты, же девушка.

– Бабуля, для платья нужны каблуки. Согласна? А я чувствую в них себя не комфортно, как на ходулях. В брюках и без каблука мне гораздо удобнее. Мне не нужно бояться подвернуть ногу, я могу быстро идти, бежать, а главное, не контролировать, как я сижу, и что при этом думают соседи. К тому же зимой в брюках теплее, – смеялась Снежана. – Ты сама сменила недавно все свои халаты на домашние костюмы, согласившись со мной, что так удобнее.

– Очень удобно, особенно на даче, – отвечала бабушка, зная, что через пару месяцев вернется к этому вопросу опять. « Вода камень точит», – думала она.

Глава 3

Они познакомились в ресторане, как знакомятся постоянные посетители и обслуживающий персонал, осенью 2005. Он прочел ее имя на бейджике и назвал свое.

Антон, впервые увидав Снежану, очень удивился тому, что делает это создание в ресторане, пусть и дорогом. Среди всех официанток она была самая очаровательная. Высокая, стройная девушка не была красавицей с подиума, но от нее исходил какой-то свет, и ее просто нельзя было не заметить. Густые русые волосы, собранные в замысловатые косички, делали прическу аккуратной, а шею открытой. Униформа, скорее всего подогнанная по размеру, подчеркивала фигуру и открывала красивые ноги. Осанка была королевской, а походка легкой. Она даже поднос с обедом из трех блюд несла так, как будто он был пуст. А еще ему нравилась ее улыбка. Она не была наигранной, она была искренней. Он неделю просто наблюдал за ней, прежде чем заговорить.

– Что здесь делает королева Англии? – спросил он ее на английском, а Снежана отметила неплохое произношение.

– Где же Вы заметили английскую королеву? – вопросом на вопрос ответила девушка на английском. – Мне очень жаль, но у нас нет в меню королевской кухни. Нас не предупредили о приезде ее Величества.

– Извини меня. Задумался, глядя на тебя. Это я тебя так окрестил. У тебя походка легкая, – ответил он, делая заказ.

– Тогда вы должны помнить, что нынешняя королева далеко не молода и ее походка не подходит под определение «легкая». Ваш комплимент не удался, – удаляясь, улыбнулась Снежана.

Провожая официантку взглядом, Антон подумал: « У этой девушки полный порядок и с речью, и с чувством юмора».

– Послушай, Жанна, а ведь я действительно промахнулся с королевой, – сказал он ей, расставляющей тарелки с ужином.

– Не переживайте, я переживу. Я слышала, что королева, если она настоящая, и на стоге сена будет сидеть королевой. Приятного аппетита.

– Меня зовут Антон.

– Хорошего вечера Вам, Антон.

Их дальнейшее общение сводилось к заказу. Иногда он просил совета по предложенному меню. Интересовался графиком работы и всегда садился за ее столик. Он ужинал или обедал, но посещал ресторан практически каждый день. Если его отсутствие длилось больше двух дней, он всегда задавал один и тот же вопрос: – «Ты меня не потеряла, не скучала без меня?»

– Вы зря иронизируете. У Вас все в порядке? – вопросом на вопрос отвечала Снежана. – Ваше отсутствие не связано с нашей кухней?

Снежане нравился молодой человек. Она не стала объяснять ему, что ее имя на бейджике Жанна, придумала администратор Вика, сказав при этом: – « Так короче и проще». Теперь он к ней так и обращался. При его появлении, ее сердце начинало стучать чаще, а настроение становилось радостным. Прошел почти год, когда он начал приглашать ее в кино, на прогулку, на свидание, но она отказывалась, ссылаясь на плотный график и занятость. В один из вечеров, он просто дождался ее на выходе, чтобы проводить домой.

– Садись в машину, я подвезу, куда скажешь, а по дороге поговорим, – предложил Антон.

– Спасибо, я живу рядом. Пройдусь пешком, я так мало бываю на свежем воздухе.

– Дышать будешь в машине, я окно открою, а ногам нужен отдых. Или ты меня боишься?

– Поехали. Я посижу у подъезда, раз Вы такой настырный, – сказала она, открывая дверь машины и называя адрес.

– Давно в Москве? Откуда сама? Приехала поступать и провалилась, домой ехать стыдно, решила осесть в столице. Твоя история так типична и проста как мир.

– Это не мой случай, Вы ошиблись. Я из Ярославля. Приехала поступать и поступила, а на сегодняшний день три курса позади. Можно мне задать Вам нескромный вопрос?

– Валяй. Обещаю быть предельно откровенным.

– Вы женаты? Нет, не так! Вы, почему обедаете и ужинаете ни дома? Вам не кому готовить? Вы слишком привередливы? Это не праздное любопытство. Наша кухня вкусно готовит, но она Вам влетает в круглую сумму. Я знаю, о чем говорю.

– Я живу один. Мог бы питаться у родителей, но тогда я не видел тебя так часто.

– Вы пытаетесь за мной ухаживать или просто соблазнить смазливую официантку? – спросила Снежана, выходя из машины.

– Что ж ты так напрямик? Тебе это не нравится? Ты не давала мне повода для легкого знакомства. Я решил попробовать за тобой поухаживать. Это плохо?

– Спасибо за честный ответ, но это невозможно, Антон, я замужем. Мой муж Сергей работает на Севере. У меня есть желание перевестись на заочное отделение, но нет возможности. Раньше я жила с дедушкой и бабушкой. Дедушка весной умер, а бросить бабушку одну я не могу. Вот такие обстоятельства.

– Муж, работая на Севере, позволяет тебе работать здесь? Я не имею в виду сам ресторан, а вообще работу. Работать и учиться, наверное, тяжело?

– А что Вас удивляет? Я устроилась на работу не вчера, а как только приехала. Или Вы думаете, что это место с родни панели? Везде есть паршивые овцы. Разве для Вас это новость? Вижу, нет. Моя сводная сестра до сих пор с этим не смирилась, а вот бабушка поняла, что я не хочу быть нахлебницей, и приняла. Меня очень устраивает график работы и зарплата. Они позволяют мне много успевать, не пропускать занятия, в случае крайней необходимости, поменяться сменами или ее частью, ночевать дома.

– И как часто ты видишься с мужем? Он не скучает по тебе, не ревнует?

– Вам это зачем? Все временно. Через неделю – две обещал прилететь. Спасибо, что проводили. Мне пора. Прощайте.

– Прощай, Снежная королева. Привет мужу с Севера.

« Зачем я ему соврала про мужа? – думала с горечью Снежана, поднимаясь в квартиру. – Я действительно глупое создание. Для кого я себя берегу и зачем? С появлением Антона, я о Сережке вспоминаю все реже. Карина права во многом. Друзья у меня есть, а друга нет».

Антон не перестал посещать ресторан совсем, но стал бывать там все реже и реже, а Снежана все сильнее чувствовала его отсутствие, пока не поняла, что влюбилась. Если бы он завел с ней разговор, возможно, она бы призналась в своем обмане. Но теперь он делал заказ, ужинал, оставлял деньги на столе и молча, уходил. «Твой поезд ушел, подружка, – говорила она себе. – Стоило быть чуть решительнее и расторопнее. Кому стало легче от твоей лжи?». Весной она отправилась на три месяца в Англию и старалась, как можно быстрее, забыть свою несостоявшуюся любовь. Не помогло. Он появился неожиданно в компании друзей в октябре 2007. Заказ столиков был оформлен заранее на десять человек. Молодые люди отмечали «мальчишник». Антон, который и был виновником этого самого праздника, сел так, что Снежана, если находилась в зале, была у него на виду. Он бросал на нее взгляды и, встречаясь с ними, она видела в них ни то упрек, ни то обиду. « Как мне будет трудно пережить сегодняшний вечер. Зачем он пришел именно сюда, к нам? Антон женится. Какая она, его избранница?» – думала она. Ее мысли прервала администратор:

– После горячего, минут через сорок, отвезешь шампанское и фрукты в номер.

– Это обязанность Дениса, он что, не успевает?

– Делай то, что говорят.

Компания Антона вела себя как-то своеобразно. Создавалось впечатление, что это был не мальчишник, а встреча друзей через годы. Они за разговорами забывали не только пить, но и есть. А на посетительниц женского пола, которых было в избытке, вообще не обращали внимания. Антон заговорил с ней, когда она принесла горячее.

– Давно не виделись. Как твои дела, учеба? Как погода на Севере? Да, как поживает ее Величество? Как Англия? На месте?

– Спасибо, у меня все в порядке. На севере уже зима, мороз, а Англия имеет прежние координаты. На прием я не попала, не дали мне аудиенцию.

– А я женюсь. Буду обедать и ужинать дома.

– Я искренне рада за Вас.

– Не лги девушке, Антоха. Тебе вместо домашних обедов будут подавать еду из такого же ресторана, если ни из кафе. Где твоя будущая жена и где кухня? Они никогда не пересекутся. Они не совместимы, – говорил один друг.

– Жена не обязательно должна быть кухаркой. Есть более приятные обязанности, – парировал другой.

– Не скажи! Много ты сделаешь на голодный желудок.

– Тоха, ты как будто не рад предстоящей свадьбе. Что-то не так?

Снежана, слыша этот разговор, уже собрала пустую посуду. Дольше слушать разговоры было нельзя. « Приятного вечера», – сказала она уходя. Теперь в зале можно было не появляться до закрытия, если не позовут. Она посмотрела на часы, отметив для себя время, когда отправляться с заказом в номер.

Снежана постучала в дверь, чуть приоткрыла ее и сказала:

– Ваш заказ.

– Поставь все на стол, я сейчас, – ответил ей знакомый голос.

Она поставила бутылку шампанского в ведерке со льдом, фрукты и бокалы. Подняла голову и увидела Антона, выходящего из ванной с голым торсом. Сердце девушки екнуло.

– Приятного вечера, – сказала она негромко и взялась за ручку тележки.

– Это зависит от тебя, будет он приятным или нет, – ответил Антон, с улыбкой, которая не понравилась Снежане.

– Простите, не поняла. Я привезла все, что заказали Ваши друзья.

– В моем заказе была еще и ты. Заказ оплачен, администратор в курсе. Меня и со «сценарием» ознакомили. Все в твоих руках.

– Я не по этой части, извините. Дайте мне уйти, – снимая его руки со своих плеч, говорила девушка.

– Мне нравится начало этой игры. Начинай сопротивляться, кричать, ругаться, – говорил он, расстегивая жилет ее форменной одежды.

– Что происходит, черт возьми? Вы сошли с ума, Антон. Я официантка, а не девочка по вызову. Вы не настолько пьяны, чтобы не понять то, что я говорю серьезно, – говорила она, пытаясь высвободиться из его рук. – Пожалуйста, не делайте того, о чем потом пожалеете, – просила она, понимая, что ее серьезный тон на него не действует. – Не надо, я прошу Вас, – говорила она, пуская в ход короткие ногти и зубы.

– Надо. Кусаться она вздумала. Я тебя считал совсем другой, почти святой, а ты, – он наотмашь ударил Снежану по лицу. – Ты слишком заигралась. Выходи уже из образа.

Он подхватил ее, внезапно переставшую сопротивляться, на руки и положил на кровать. Теперь он не раздевал, а просто срывал с нее одежду.

– Видит Бог, я не хотел, чтобы это случилось так, но ты не оставила мне выбора.

Девушка была хороша. Его злость и сознание возможности обладать еще недавно недосягаемым телом, делали желание острее, лишив рассудка. Он вошел в нее неспеша, ожидая реакции этой несговорчивой «партнерши». Ее тело только на секунды напряглось и тут же расслабилось. То, что он испытывал, было настолько ново и чувственно, что Антон потерял контроль. Только достигнув, пика наслаждения, он вернулся в действительность. Глаза девушки были закрыты, а по щекам скатывались слезинки. Она плакала молча. Не стесняясь своей наготы, сидя на кровати, надела жилет, который в паре с передником остался цел. Юбку она застегнула на булавку, оказавшуюся в ее поясе, повязав сверху передник. Все остальное уже нельзя было назвать бельем и одеждой, и она оставила их на местах приземления. Как-то не решительно встала, чувствуя слабость в ногах.

– За что Вы так со мной? – спросила она тихо.

– За твое вранье, Снежная королева. Север, муж, университет. Даже Англию так умело вплела в свою ложь. Молодец!

– Мужа у меня нет, а все остальное было правдой.

– Ладно, проехали. Ты такая же, как многие другие. Это тебе за причиненные неудобства, – сказал он, сунув в карман передника купюры. – Ведь мои извинения и раскаяния ничего не изменят, не так ли? – продолжил он, язвительно.

– Лучше бы Вы меня убили, – сказала Снежана, бросая ему в лицо эти купюры, обошла кровать, и неуверенно пошла к двери, не замечая тележку.

– Постой. А это что?

– Ваш свадебный подарок, – ответила она, даже не повернув головы.

Она прошла в служебную комнату, где переодевался женский персонал. Сложила свои вещи и обувь в сумку, надела свой плащ поверх того, что называлось униформой, и направилась через зал в кабинет директора.

Антон надел рубашку. Мысли в голове путались. Ему очень не хотелось верить Жанне, ведь в противном случае он только что надругался над ней. А как не верить, если следы свидетельствовали о насилии? Он вспомнил, что ни разу не видел, чтобы посетители относились к Жанне неуважительно, позволяли себе вольности. Она просто не давала к этому повода. « Почему она все же пришла? Не знала об игре или знала, но не все? Почему отказалась от денег? Здесь что-то так. Кто же сыграл со мной такую злую шутку?» – задал он вопрос себе и набрал номер телефона.

– Алекс, дверь прямо по курсу видишь? По коридору, вторая дверь налево. Зайди, я тебя жду, – сказал он. – Кто устроил мне сегодняшнее развлечение? – спросил он, вошедшего друга.

– Я договаривался с администратором, зовут Вика, рыжая такая, у стойки все время торчит. А что случилось? Она меня заверила, что ни в первый раз выполняет подобные просьбы, и осечки не будет. Я же тебя обо всем предупредил.

– Скажи мне, мать твою, как криминалист со стажем, на что это похоже? – он показал ему следы на простыне.

– Не надо меня подкалывать. Ты переспал с девственницей? Поздравляю! Это ты удачно выбор сделал, – ответил, смеясь друг.

– Тебе смешно? А мне последние десять минут как-то не до смеха, – ответил Антон, сдергивая с кровати тонкую простыню и наматывая ее на руку.

– Тоха, комедию не ломай и не держи меня за дурака. Я не настолько пьян, чтобы не отличить старые следы от следов свежих. Ты что, влип в историю? Нужна помощь?

– Похоже на то. Ты мне уже один раз помог. Я взял ее силой, уверенный в том, что ее недоступность игра. Хороша игра, лет на семь потянет. Теперь имеем то, что имеем. Как тебе такой расклад?

– Постой! Это что ж получается? Девчонку подставили, а нам, дуракам, по ушам прошлись и подвели под статью. Хороша игра! – сказал Алекс, только сейчас заметив на полу рваную блузку и белье. – Она сама где? Ее нужно найти, Тоха. Девчонка может таких дел натворить, что ее заявление в милицию покажется тебе подарком. Ей нужно все объяснить, поговорить, она не глупая, поймет.

– Ушла. Бросила мне деньги в лицо и ушла. Если наряд не приедет в течение получаса, я успею во всем разобраться. Извини.

Он говорил чуть взволновано, не обвиняя друга, стараясь показаться спокойным, но на самом деле ему хотелось перевернуть здесь все вверх дном, ввязаться в драку и таким образом всю злость, которая переполняла его, выплеснуть наружу. В свои 26 он прекрасно понимал, что все его действия преступны, а поведение насквозь пропитано цинизмом. Налив в рюмку коньяк, он выпил его залпом. « Я сейчас вернусь», – сказал он друзьям, зацепил стул ногой, который падая, потащил за собой край скатерти. Часть посуды и приборов попадали на пол, звеня и разбиваясь. Он не обратил на это внимания. Антон встретился с директором и администратором у барной стойки, секундами разминувшись со Снежаной.

– Не хотите громкого скандала, дайте мне возможность с ней поговорить, – сказал он директору.

–Пройдите в мой кабинет. Она знает куда. Там вас никто не побеспокоит.

– Или ты мне говоришь всю правду, или я удавлю тебя этой простыней. Мне легче сесть в тюрьму за убийство, чем по этой статье. Я слушаю.

– Успокойтесь, Жанна не пойдет в милицию. Вашему другу я соврала, как будто это такая игра, а она и не догадывалась ни о чем. Я все это подстроила, но не подумала, что все так обернется, что Сергеева настолько серьезная, ведь вы ей нравились, я это видела. Решила, что она будет ни против общения. Она пять минут назад уволилась. Я верну вам деньги. Жанна поставила условие, сказав: – « Или увольняйте, или я пойду в милицию». Теперь она туда не пойдет. Вам ничего не грозит.

– Спасибо, успокоила, благодетельница. Где она живет и с кем? Что ты вообще о ней знаешь?

– С бабушкой на Щепкина. Вам дать адрес? Сейчас. Брат у нее есть старший, зовут Сергей, живет в Норильске. Сама она из Ярославля. Я не хотела, чтобы все закончилось именно так.

– Не была бы ты женщиной, я набил бы тебе морду, тварь, – сказал Антон, бросая в нее простыню и выходя из кабинета.

– Молодой человек, я слышал ваш разговор, Вику я уволю. Ни мне, ни тем более вам, не нужен скандал. Вы поймите, у нас не бордель. Посетители сами подали мысль на такой своеобразный сервис. Мы только предоставляем отдельный номер, никого не привлекаем со стороны. Познакомились, решили продолжить свое знакомство, здесь не до морали. Только номер всегда обслуживает парень. Я не знаю, о чем и чем думала Вика. Она всегда не любила Жанну, но чтобы на столько. Это такая гнусная подстава, – сказал директор, стоящий у двери. – Что Вика, если и Вы ее обидели, не поверив? Хорошая девушка, простая, скромная студентка. Кажется пятый курс. Она давно хотела уйти, а я уговаривал. Теперь и на мне вина есть. Левая рука не знает, что творит правая – это про меня. Она девушка умная, глупости не станет делать. Но на душе не спокойно.

– Что же хорошая, приличная девушка и в официантках у вас столько ходит?

– А куда мы с вами берем приезжих без законченного высшего образования? Молчите? В нашем мегаполисе и с образованием без денег и связей устроишься только офисным планктоном, в лучшем случае. Думаете, секретаршей у такого как вы лучше, чем у меня? Я и предложил ей «большую» должность администратора детского зала на бумаге, а по факту все как есть. Она устраивала меня как работник. С иностранцами проблем не было, она английский язык хорошо знает. Детские дни рождения, как аниматор, проводила, совмещая с основной работой. Для меня она была очень выгодной находкой.

« Что же я идиот сотворил? – думал Антон, возвращаясь из ресторана домой. – Ведь она мне нравилась, очень нравилась. Я ходил в этот ресторан не поесть, а увидеть ее. Себе не надо врать. Она не давала повода для подобного обращения. Даже, если она в чем-то и лгала, ее ложь меня не касалась. Она мне ничего не обещала и не была должна. Я всего лишь раз проводил ее домой. Мы с ней беседовали минут десять не больше. А вот какого черта я неделю караулил у ресторана приезд ее мужа? Увидав их встречу, когда она повисла у него на шее, чуть в аварию не попал. Может это ревность? Реакция на запретный плод? Теперь это оказывается ни муж, а старший брат. Девчонка соврала для того, чтобы я от нее отстал. Жаль что он в Норильске. Набил бы мне морду, и стало не так мерзко. Хорошо посидели, ничего не скажешь. Спасибо Алексу, спас положение, повез ребят в баню. Утром поеду к ней. Не удастся выпросить прощения, будет совести утешение, что я попытался это сделать».

Глава 4

Снежана вышла из ванной комнаты не раньше получаса и почувствовала в квартире запах корвалола. Бабушка сидела за столом, глядя в темноту за окном. В махровом халате поверх пижамы, Снежана подошла к бабушке со спины и обняла ее за плечи.

– Не надо так переживать. Ничего уже не исправить, а жить надо. Ты ведь догадалась, что произошло? В милицию я не пошла, с работы уволилась, получив расчет. Самое страшное ни то, что со мной сделали, а то, кто это все устроил. Человек, с которым я проработала четыре года, предал и продал меня, как вещь из-за зависти и ненависти. Это значит, что я абсолютно не разбираюсь в человеческой натуре.

– Кто он? Я завтра позвоню Виктору. Отец должен знать.

– Это будет наша с тобой тайна, бабуля. В этой истории не все так просто. Молодой человек с компанией друзей отмечал свой «мальчишник». Он наш постоянный посетитель. Друзья решили сделать ему своеобразный подарок, а наш администратор, скажем, подсуетилась. Сделала так, что и денег заработала, и «наказала» меня. Целый сценарий для спектакля сочинила, а меня просто попросила отвезти заказ. Здесь уже я оплошала. Не надо было этого делать, а я пошла. Было ли это любопытство или ревность, теперь не знаю. Он ждет свой оплаченный «подарок», уверенный в том, что все оговорено, а тут нарисовываюсь я. Он и принял за игру мое сопротивление. Как же это все мерзко. Он извинялся, потом устроил разнос в ресторане, но я уже уходила. Думаю, Вике тоже досталось. Первая мысль была идти в милицию. Только ведь посвященных станет больше, а результата может и не быть. С одной стороны он виновен, с другой обманут. Одна я вся в белом, дура. Я ведь только имя его и знаю. Посетитель, как посетитель. Он года два у нас ужинал или обедал. Да, приглашал меня на свидание, но я отказала. Он стал бывать реже, а я поняла, что влюбилась. Но, ни какого кокетства, ни какого повода не было с моей стороны. Я носила это в себе. Вот и думай, кто в этой истории больше виноват. Я считаю что он, а он считает что я. Он так и сказал: – « Ты, такая как все». Сама посуди: от свидания отказалась, а за деньги пришла. Именно так я в его глазах и выглядела. Я ему его деньги в лицо и бросила. На это у меня ума хватило.

– Ложись спать, Снежка. Завтра будет новый день. Все это очень неприятно, но не смертельно. Бывают случаи гораздо хуже. Ты справишься. Я никому ничего не скажу, обещаю, – сказала бабушка, по-своему воспринимая эту историю и видя состояние внучки.

– Спасибо бабуля. Иди спать. Хороших тебе снов. Я уберу одежду и скоро пойду к себе, – ответила Снежана, целуя бабушку.

Она вновь включила чайник и, ожидая пока он закипит, снова возвращалась мысленно к событиям сегодняшнего вечера: «Сегодня я опять обслуживала столики, за которыми сидел Антон с друзьями. Все было как обычно. Кто затеял эту игру? Да, у нас попадались чудаки, и на подобных мероприятиях устраивали жениху разные сюрпризы, но без привлечения персонала. Почему мне так «повезло»? Вика знает, что у нас есть девочки «любители острых ощущений». Вечер мог стать томным, а не криминальным, – думала она, наливая чай. – Теперь он не выглядит в моих глазах рыцарем на белом коне, с раскаянием и извинениями за содеянное». Уснула она только ближе к утру. Она, то плакала от досады и обиды, то успокаивалась и опять возвращалась к событиям вечера. «Как права была Карина, когда говорила об отношениях», – думала она засыпая.

Разбудил ее дверной звонок. Он был непродолжительный, но настойчивый.

– Бабуля, если это меня, то я уехала домой, – попросила Снежана, забирая свой плащ и сумку из прихожей.

– Кто там? – спросила Зоя Константиновна.

– Мне нужна Сергеева Жанна, – ответили ей по ту сторону двери.

– Я ее бабушка, – сказала она, открыв дверь. – Входите. Может, вы знаете, молодой человек, что случилось? Рано утром она собрала свои вещи и уехала домой в Ярославль. Я ложусь рано и не слышала, когда она пришла. А утром, без объяснения причины, уехала. Вы с чем явились?

– Меня зовут Антон. Обидел я вчера вашу внучку, сильно обидел. Пришел извиниться, просить прощения. Вы вправе считать меня подлецом и негодяем, я это заслужил и не ищу оправдания. Я очень виноват, хочу одного, чтобы Вы меня поняли. Два года я посещал этот, чертов, ресторан не столько поужинать, сколько увидеть ее. Она мне очень нравилась. Пытался за ней ухаживать, но получил конкретный отказ. Она мне казалась каким-то неземным существом, чистым и светлым. Но на сильно мил не будешь и я отступил. Вчера был мой мальчишник. Друзья шутили: « Выбирай, Антоха, любую девушку, попрощайся с холостяцкой жизнью». Я показал на Жанну и сказал: – «Только ее». Я был уверен в провале их коварных планов. Ну не удался розыгрыш, так бывает. А Вы можете представить себе мое состояние, когда я услышал ее голос? Я глазам своим не поверил. Выходило, что мое неземное создание такая же, как многие другие, и ее можно вот так просто купить. Она пыталась мне что-то объяснить, но я ее уже не слышал. В меня как будто бес вселился. От злости я уже не контролировал себя. Да, я был выпивши, но не пьян. Я помню все ее слова и глаза, полные слез. Извинялся, но она только и сказала: – «Лучше бы вы меня убили». Я и чувствую себя преступником. Что мне делать? Поехать к ней домой? Мне теперь уже и не до свадьбы. Я не жду прощения, но я должен увидеть ее, поговорить, объяснить свое поведение.

– Что я могу Вам сказать, Антон? Не надо ее искать. Сейчас она Вас не простит, а может и слушать не захочет. Одно то, что Вы раскаиваетесь, дает Вам право на прощение. Другое дело, когда Вы его получите. Раз внучка не пошла в милицию сразу, теперь уже и не пойдет. Время лечит. Пройдет и это. А Вы живите спокойно, если сможете. Дорогу сюда Вам лучше забыть.

– Простите меня. Передайте ей, что я раскаиваюсь, и буду ждать ее звонка. Прощайте, – сказал он, шагнув к двери, но вспомнив о чем то, развернулся, достал конверт из внутреннего кармана пиджака, положил его на столик в прихожей и открыл входную дверь.

– Выходи, Снежка, твой обидчик ушел, – сказала бабушка, закрыв входную дверь. – Все слышала? Конверт оставил, даже вернулся. Что там?

– Оплата за вчерашние услуги сексуального характера, – ответила Снежана. – Посмотри сама. Будешь в курсе того, сколько я стою. Прости за пошлые шутки родная моя. Я после завтрака хочу прогуляться. Пойдешь со мной? Дождя нет, будет у нас с тобой долгожданный выходной.

– Тебе можно не работать. В конверте десять тысяч долларов и номер телефона. Ты у меня очень дорогое удовольствие. А если серьезно: ты чего от него раньше нос воротила? Чем он для тебя был плох? Сама же сказала, что нравился он тебе.

– Бабуля, не будь наивной. Тебе нравится Стас Михайлов? А теперь подумай: где ты, а где Стас? Мой случай из той же оперы. Меня сейчас волнует другой вопрос. Не стану я, после вчерашнего случая, мужененавистницей? Конверт надо бы вернуть. Только кому и куда? Звонить по телефону я не буду.

– Зачем же так радикально. Конверт и телефон уберем в шкаф до лучших времен. Так будет правильно. Может, хозяин объявится. Может, ты передумаешь и позвонишь.

Бабушка была рада тому, что внучка не впала в депрессию. Она была готова соглашаться с ней во всем, лишь бы не оставлять Снежану наедине с ее мыслями. А та, в свою очередь, старалась выглядеть спокойной в глазах бабушки, чтобы лишний раз ее не расстраивать. После завтрака, а он сегодня был поздним, они вышли на прогулку. Погода была по-осеннему хмурая, но без дождя.

– Бабуля, давай зайдем в банк, я проверю остаток на счете. Нужно быть готовыми ко всему, – попросила Снежана. – Твоя работа? – спросила она бабушку, получив выписку.

– Ты о чем?

– О переводах на карту. Я очень редко контролирую остаток. Обычно, если снимаю пенсию, то сразу, а здесь кроме пенсии переводы с приличной суммой.

– Я здесь ни при чем. Скорее всего, это дело рук Карины, без нее не обошлось. Молодец! Девочка дала понять отцу, не быть жадным, и быть заботливым. Я здесь объявление видела, иди, прочти. Что, если это твой шанс? Я посижу, подожду.

Снежана отсутствовала минут десять, а вернувшись, присела рядом.

– Ну что, глазастая моя бабуля? График с 13 до 19 шесть дней в неделю. С утра до обеда работает молодая мамочка неполный день. Испытательный срок две недели. Образование их устраивает. Сегодня наш день, родная!

– Вот и славно, идем дальше. Ты мне скажи: почему ты не обратишься к отцу за помощью, раз тебе так хочется работать? Нашел бы он тебе место.

– Рано. Вот окончу обучение, возможно, понадобиться его помощь. Ты отца знаешь лучше меня. Он начнет с лекции о своей репутации, а мне это не по душе. Если хочешь помочь – помоги и не жди благодарности, а главное не напоминай слишком часто о том, что ты сделал. Мне такая помощь не нужна. Приняв ее, я ни как не становлюсь помощником президента или королевой Англии, а остаюсь все тем же специалистом. Человека должны ценить за его дела, а не за родство. Папа считает иначе. Может, мы позвоним Карине, купим торт, я приготовлю обед и посидим?

– Я не против посиделок. Только к вечеру она убежит в свой клуб. Скажи мне: в этом клубе медом намазано? Через день, да каждый день одни и те же развлечения. Того и гляди, найдет на свою голову приключения.

– Я их нашла на свою голову и без клуба. Это тот же ресторан, но для молодежи. Много музыки, мало света и танцы до упаду, как и тридцать лет назад.

– Почему ты по ним не ходишь?

– Вопрос не простой. Ответь мне: почему одни любят театр, а другие кино? Почему одни проводят время за книгой, а не на стадионе? Почему ты смотришь НТВ, а не канал «Культура»? Каждому свое, моя хорошая. Ты Карину не критикуй и принимай, какая есть. Она взбалмошная, избалованная девчонка, но она хорошая, честная и не глупая. Знаешь, я передумала ей звонить, нет у меня настроения для принятия гостьи. Хочешь, давай навестим дедушку? – предложила Снежана, уверенная в том, что бабушка согласиться. – Зайдем в магазин, потом в цветочный павильон, и на такси.

Испытательный срок в две недели закончился, и Снежана была оформлена на работу. Теперь после университета она сразу ехала в банк. Возвращалась домой в начале восьмого. Все вечера они проводили с бабушкой, не вспоминая неприятное событие. Оно само напомнило о себе и заставило пережить все заново. Снежана не дождалась критических дней, но уже три недели тянула, надеясь на чудо. Чуда не случилось. 29 ноября она пошла к врачу и услышала приговор: 7 недель. Она, молча, выслушала краткую лекцию доктора, взяла направления на анализы и записалась через неделю на прерывание. Теперь нужно было решить вопрос с работой и поставить в известность бабушку. Она не считала это большим секретом, не стала делать из задуманного тайну. Кто знает, как все обернется?

– Бабуля, мои приключения не закончились. Я беременная и записалась на аборт. Что можно придумать, чтобы меня отпустили на работе? Двух месяцев не прошло, выходных нет. Я не хочу в это никого посвящать.

– Не надо врать, скажи как есть. Они поймут, а вот ты, одним днем, можешь не ограничиться. Я тебе скажу один раз, но правду. Два моих мужа уходили от меня ни потому, что не любили меня, а потому, что я не родила им детей. Теперь у них уже правнуки есть. Владимиру Степановичу было 46, когда мы с ним поженились. У него был взрослый сын и о детях он не думал. Я была счастливой женщиной, но не была матерью. Виктор жаловался, что Карина год назад сделала аборт тайком от него. Начались осложнения и отец узнал. Вряд ли она сможет иметь детей в будущем. Теперь ты на очереди. Я очень хорошо понимаю женщину, не готовую рожать от насильника. Это морально очень трудно. Но ведь это далеко не твой случай, Снежка. Антон не сексуальный маньяк, не насильник из подворотни. Тебе очень нравился Антон, и не будь ты такая рассудительная, это могло произойти на чувствах, страсти. Ты была Антону симпатична. Он этого не скрывал и ты об этом знала. Да, ты пережила физическую и моральную травму, а ты подумала, что чувствовал он, когда узнал, что его недотрогу можно купить за деньги? От этого психологического нокаута у него крышу и снесло. Это позже вы оба узнали правду. И в том, что случилось, виноваты оба. Тебе было важно увидеть, кто был с ним в этом номере, а иначе бы ты не пошла. Что это было любопытство или ревность? Добавь к этому его несдержанность, разочарование и получим то, что получили. Возрази мне если я не права. Дети это Божий дар, только не всем это дано понять. Я приму любое твое решение. Думай сама. Тебе с этим решением придется жить.

– Все правильно, бабуля. Ты права во всем. Только все это неправильно, Как объяснить это Карине, отцу, Сергею?

– Ты можешь рассказать, если сочтешь нужным, а объяснять ты никому ничего не должна. Тебе 21 год. Да, случился короткий роман. Кому дело до отца ребенка? Твоя ошибка, но твоя и тайна. Не явись он сюда сам добровольно, я тоже могла не узнать многого.

Ты успеешь окончить учебу, работа у тебя есть, а я помогу. Жилье есть, деньги, пусть небольшие, есть. Я вижу только единственный нерешенный вопрос: как ты поступишь с Антоном? С одной стороны он должен об этом знать, с другой – это может, разрушить его семью, но не создать ее с тобой. Это единственная проблема и решить ее ты должна тоже сама.

– Не будет проблем, бабушка. Я, если все же решу оставить ребенка, ни за что не признаюсь Антону. У меня к нему сейчас нет ни любви, ни обиды, ни разочарования, никаких других чувств, а значит, знать ему ни о чем не следует. Спасибо тебе.

Снежана лгала, лгала даже себе. Ей очень хотелось увидеться с Антоном, поговорить с ним, объясниться. Набраться смелости, позвонить по телефону и назначить встречу. Она боялась только одного, его отказа, а это будет подобно очередному унижению.

Зоя Константиновна не возвращалась больше к разговору о беременности и вела себя так, как будто в их жизни со Снежаной ничего не изменилось. Приближался Новый 2008 год, и Снежана сама завела разговор о ребенке.

– Бабуля, я получила письмо от Сережи. Хочешь прочитать, о чем пишет? Приехать обещает, – сказала она, протягивая письмо. – Ты прости меня. Я буду рожать. Отцу и Карине преподнесу это как подарок к Новому году, но сохраню подробности в тайне. Ты меня не выдашь?

–Это твоя тайна. Я могу ее только сохранить. Твой брат тебя поддерживает, целую повесть написал. Хороший он у тебя добрый, заботливый.

– Это еще одна тайна, бабуля. Сережка любит меня с детства, и я его люблю, но не настолько, что могу обо всем рассказать. Он уверен в том, что я его сводная сестра, а я знаю точно, что мы чужие. Совсем чужие люди, – сказала Снежана и передала бабушке свой разговор с отцом Сергея. – Вот такая тайна семьи Сергеевых.

– Мы пятый год живем с тобой под одной крышей, а я так и не узнала тебя, как следует. Ты сказала Антону, что Сергей твой муж, но при этом не открыла Сергею правды. Ты кого больше любишь?

– Не знаю. Сережу я знаю давно, с горшка. Я чувствую его любовь и заботу, и он мне нравится. Вот только глядя на него, мое сердце бьется ровно. С Антоном мы едва знакомы, но при его появлении мое сердце начинает биться чаще, как будто хочет вырваться из груди. Я сделала глупость, соврав ему о Сергее, а потом было уже поздно что-то менять.

– Это называется: загнала себя в угол. Может, позвонишь ему?

– Нет. Будем жить дальше, как решили. После Нового года у меня экзамены, практика и можно будет определить пол малыша. Как ты думаешь, кто у нас родится?

Разговор с Кариной состоялся за два дня до Нового 2008 года. Она приехала с водителем отца, привезя пакеты с подарками и деликатесами, а он занес небольшую елку.

– Извините, я ненадолго. Дел много, времени мало, прямо в обрез. У тебя выходной? Родители идут в гости, а я с друзьями отмечаю Новый год на нашей даче. Отец в курсе и одобряет. Не хочешь с нами, Снежка? Компания приличная. Подумай.

– Дачу не сожги, – сказала бабушка, оставляя внучек одних. – Там убрать надо, прежде чем гостей приглашать.

– Мы все сделали еще вчера. Даже снег с дорожек убрали. Там сейчас так красиво.

– Присядь на минутку, торопыга, – попросила Снежана сестру. – Я беременная, Карина. Как сказать об этом папе?

– Приехали! Наша тихоня залетела. Я даже не знаю, что мне делать удивляться или изумляться? Бабушка знает?

– Знает. Не надо иронизировать.

– Если знает, значит, беседу с тобой провела, и аборт ты делать не будешь, – сказала Карина, как то сразу изменившись в лице. – Папу я беру на себя. Кто он?

– А где и как не спросишь? Молодой москвич, симпатичный, образованный и женатый. Больше информации не будет.

– Этого достаточно, чтобы не испортить генофонд клана Северцевых. Ты не хмурься, мы с этой проблемой справимся. Конечно, помощник из меня так себе, но няню я тебе обеспечу. Хотя, постой. Когда малыш родиться? Летом. Ты успеешь сдать госы, я одолею сессию. Справимся! Теперь ты уйдешь из своего ресторана?

– Карина, я уже два месяца работаю в отделении банка. Это о чем говорит? Это говорит о том, что мы последнее время редко видимся, – сказала Снежана.

– Это говорит о том, что я могла узнать это и по телефону. Я звоню тебе через день.

– Ты выкладываешь свои новости и вечно торопишься. Ты не спрашивала, я не говорила. Ты довольна?

– Этот твой новогодний подарок мне нравится. Давай мы с тобой договоримся так: я сдаю после праздника сессию, приезжаю сюда и мы детально обо всем переговорим. Согласна? А ты мне пообещай, соблюдать режим труда и отдыха, хорошо питаться и жить положительными эмоциями. Я буду звонить. Бабуля, где у нас игрушки на елку? Давай я достану. Не позволяй Снежке прыгать по стремянке. Все. Целуйте младшенькую, я побежала, а вы наряжайте елку.

– Бабуля, она повзрослеет? – спросила Снежана, закрывая за Кариной дверь. Завтра отец нанесет визит. Мы с тобой разберем пакеты, а потом займемся елкой. Хорошо, что 31 выходной, многое успеем сделать.

Отец Снежаны прибыл на следующий день ближе к полудню, когда она собиралась на работу.

– История повторяется, – сказал он дочери. – Ты не думай ни о чем плохом. Не все в нашей жизни бывает так, как мы мечтаем, планируем, хотим. Она часто вносит свои коррективы, проблемы, испытания, – говорил он, обнимая дочь за плечи. – Ни один мужик не стоит жизни ребенка. Если бы твоя мама сделала аборт, я бы тоже считал себя убийцей. Я не дал тебе всего того, что должен был дать. Буду возвращать долги внуку. Не все же время мне жить в бабьем царстве. Будь умницей, береги себя и малыша, а все вопросы будем решать вместе по мере их поступления. Как тебе новая работа?

– Все хорошо. Коллектив небольшой, работа не утомляет и место для практики подходящее. Ты меня осуждаешь?

– О чем ты? Я тебя люблю дочка. Люблю на столько, что не могу не одобрять твой выбор, – сказал он, прижав ее к своей груди и поцеловав в макушку. – Да, мы видимся и общаемся редко, но это не значит, что я о тебе не думаю и не скучаю. Звони и ни в чем себя не вини. Зою слушай, она мне была хорошей нянькой.

Новый 2008 год Снежана и бабушка встречали вдвоем, но как положено, за празднично накрытым столом и с наряженной зеленой красавицей елкой. Снежана прошла практику и ушла в декретный отпуск в начале мая. Для нее наступило время не только подготовки к Государственным экзаменам, но и к рождению малыша. Вместе с Кариной они сделали необходимые покупки. Снежана удивилась, насколько сестра оказалась осведомленной в их очередности.

– Чему ты удивляешься, Снежка? Всего-то делов! Я открыла в интернете форум молодых мам, и узнала обо всем, что мне нужно на свой вопрос в комментариях. Всю мебель и коляску мы с папой купим позже, когда ты будешь в роддоме. Тогда же сделаем в твоей комнате перестановку. Тебе не о чем беспокоиться, а уж тем более волноваться.

Снежана сдала экзамены на отлично, и получила диплом на 36 неделе беременности. Артем родился 11 июля весом 3700 и ростом 52см. Из роддома его встречал дядя Сергей и дедушка. Сергей прилетел специально к выписке и пробыл неделю до дня рождения Снежаны, которой исполнилось 22 года. Учеба была закончена, и она занималась только домом и сыном. Северцев Артем Антонович рос, набирал вес, но раз в два-три месяца подхватывал простуду в любое время года. Снежана не рискнула выходить на работу раньше времени. Ее отец, полюбивший внука, был против решения дочери вернуться к работе через полтора года, но зная ее характер, спорить, не стал. А вот приезжать, каждую неделю в один из выходных, взял себе за правило. Визиты его были не долгими, но обязательными. Летом, когда они жили на даче, он привозил продукты и мог остаться на ночь, уезжая на следующий день к вечеру. Студентка Карина между сессиями жила весело, но экзамены сдавала во время.

2011 год оказался на удивление юбилейным и знаковым. Было принято решение отметить все эти прошедшие события в один день – 23 июля. Сергей приехал на три дня по пути из отпуска. Карина получила долгожданный диплом и собиралась на острова, Артему исполнилось 3 года, Сергею 30, Снежане 25, бабушке 65. Всей семьей они собрались на праздник для себя. Праздник удался на столько, что Сергей и Снежана чуть не опоздали на электричку. Сергей рано утром улетал, и они со Снежаной вернулись в город, оставив мирно спящего Артема на деда и прабабушку.

От станции метро они неторопливо шли к дому. На огромный город тихо, будто крадучись, опускались мягкие летние сумерки. Уличные фонари моргнули, зажглись в полнакала и, чуть помедлив, засияли в полную силу, превратив еще недогоревший день в поздний вечер. Снежана взяла Сергея за руку и не отпускала ее до самой квартиры. Ей многое предстояла ему рассказать, но как это сделать правильно, она так и не решила.

– Ты почему не женишься? – спросила она Сергея. – Прошло почти десять лет, как ты уехал. Только говори честно.

– Сразу ждал, когда ты подрастешь, потом ждал, пока ты вуз окончишь, теперь уже не знаю чего ждать. Я всегда любил тебя, и ты об этом знала, – говорил Сергей, глядя на Снежану.

– Прости меня. Я ошиблась. Была всего одна ночь без всяких обязательств. Но я не об этом хотела тебе рассказать. Мы с тобой ни брат и сестра, мы чужие. Моя мать тебе была мачехой. Папа сам завел этот разговор со мной. Он знал твое отношение ко мне и не хотел, чтобы мы сожалели и стыдились того, что может произойти. Папинамогила рядом ни с тетиной, а с могилой твоей мамы. Это их тайна с моей мамой для тебя и Ирины.

– Что же ты так долго молчала?

– Потому и молчала, что была не готова сказать. Может наша юношеская любовь простая влюбленность. Такой запретный плод, который вкусишь и поймешь, что все обман, что это похоже на нее, но что-то другое.

– Я не знаю, как это назвать. Но в том, что я тебя хотел и хочу, я уверен, – ответил Сергей, обнимая и целуя Снежану. Это был совсем не братский поцелуй. – Мы с тобой, Снежинка, не чужие, мы с тобой родные и одинокие, и это надо исправлять.

Он подхватил ее на руки и понес. Она не сопротивлялась. Ей было приятно ощутить себя в сильных и крепких руках. Еще на даче, она решила для себя рассказать ему обо всем: – « Это нужно не только ему, но и мне. Я хочу почувствовать себя желанной». При этом испытывала одновременно и неловкость, и стыдливость, и любопытство, и желание, и боязнь. Далеко, в подсознании Сергей оставался ее братом, а ее прежняя близость с мужчиной принесла только негатив. Сергей как будто прочел ее мысли. « Не думай ни о чем, Снежинка. Есть только ты и я», – говорил он, раздевая и целуя ее. Снежана прикрыла глаза и доверилась ему. Он нежно целовал ее лицо и тело, а она чувствовала свою легкость и невесомость, как парящая в небе снежинка. Словно сильный порыв ветра поднял ее навстречу Сергею. Уже вдвоем, попав в снежную бурю, они задыхались от нахлынувших чувств. Метель сменилась легким снегопадом, оставив после себя тишину и покой. Минут пять они лежали и молчали, возвращаясь в реальность. Сергей заговорил первым:

– Что теперь будем делать, Снежинка?

– Ничего, Сережа. Мы взрослые люди и оба понимаем, что нам это было нужно обоим. Я почувствовала себя рядом с тобой желанной женщиной, тебе этого хотелось очень давно. Давай и дальше быть откровенными. Нас многое связывает, чтобы не доверять друг другу. Возможно, пройдет время, и ты поймешь, что это не любовь, а страсть. Ты мне очень дорог, но это не любовь. Мое чувство к тебе можно назвать нежностью, привязанностью, желанием, но не любовью. Мы не видимся с тобою годами, но обходимся друг без друга, скучаем, радуемся встрече, но при ней сердце мое стучит ровно и дух не захватывает. У тебя не так? – говорила Снежана, подперев голову рукой и глядя ему в глаза. – Я очень хочу, чтобы ты был счастлив.

– Как бы ни сложились наши отношения, нам нельзя себя упрекнуть. Тебе твоя честность и правдивость жить не мешают?

– Многие воспринимают их как холодность, неприступность и даже гордыню. Меня коллеги по работе так и зовут « Снежная Королева». Особенно, когда я прихожу на работу в белом наряде.

– Какая же ты Снежная Королева? Королевой Снежной не рождаются, а скорее становятся от одиночества. У тебя сердце горячее и доброе. Если уж королева, то света и тепла. Ты, скорее, похожа на добрую фею из сказки. Но я, сейчас, ни об этом. Ты говоришь и спрашиваешь напрямик, без предисловий, не лжешь, не лукавишь, не прикидываешься. Ты не меняешься.

– Зачем мне тебя обманывать, обнадеживать? Я говорю так, как чувствую. Меня никто не любил так, как ты. Если один человек любит, другой просто позволяет, они оба несчастны. Один от того, что любовь не взаимна, а другой от того, что не любит ни себя, ни того другого. Разве я не права?

– Не знаю, Снежинка. То, что я носил в себе все эти годы, не пройдет и не исчезнет. Я тебе очень благодарен за честность. Ты подарила мне чудесные минуты, – он обнял ее и прижал к себе.

– Ты запомни, Сережа, одно: я ни о чем не жалею. Мы всегда будем одной семьей, какой бы статус в ней не имели.

– Ты думаешь, наш роман может закончиться, не начавшись? – с легкой грустью спросил Сергей.

– Я об этом не думаю, но предисловие к нему мы с тобой уже написали.

– Может, следует продолжить и написать первую главу?

Неловкость, которую они оба испытывали, отступила, уступая место желанию. Впереди была разлука. Разлука, которая могла их сделать еще ближе или развести в разные стороны.

Глава 5

Прошло два года, и Сергей прилетел в Москву. Их встреча была короткой, но очень важной для него. Он не стал объяснять ничего по телефону, он просил ее о встрече.

– Снежинка, я не знаю, как ты к этому отнесешься, но я не мог не прилететь и не сказать все это, глядя тебе в глаза. Я женюсь.

– Ты прямо растешь в моих глазах, Сережка! Ты хочешь мне сказать, что сердце твое стало стучать чаще и сильнее? Я очень за тебя рада. Зачем надо было прилетать? Я бы тебя и так поняла, по телефону. Дурачок!

– Я должен был убедиться, глядя на тебя, что моя новость приятна. Ты не умеешь лгать. Пойдем, посидим где-нибудь, у меня рейс через два часа.

Они проговорили до самой последней минуты регистрации на рейс. «Как же я за него рада, – думала Снежана, проводив Сергея. – Он имеет право быть счастливым. Мне самой стало как-то легче. Я больше не буду чувствовать себя занозой в его сердце. Он сумел найти свою любовь. А я? Я ведь могла быть на месте его жены, но теперь уже ничего нельзя исправить. Поздно».

В жизни семьи Северцевых, тоже произошли изменения. Два года назад, в январе 2013 умерла Северцева Зоя Константиновна. Снежана потеряла не только бабушку, но и подругу, советчика. Десять лет, прожитые вместе, сделали их не просто родными. По завещанию Зои Константиновны, квартира теперь принадлежала Снежане. Это право не оспаривал никто. Отец купил квартиру Карине, продал дачу и свою квартиру, и переехал в небольшой коттедж за городом. Всех все устраивало. Встречи на природе устраивали во дворе его дома. Теперь Артему исполнилось 7 лет. Снежана очень гордилась сыном. Он бегло читал, писал, и это была заслуга прабабушки. Он интересовался всем и хотел попробовать все. Рассуждал как взрослый, но был наивным и доверчивым, как ребенок. Ходил в бассейн, на каток, на гимнастику и при этом говорил: – «Мам, я не буду спортсменом, но плавать, кататься на коньках я должен научиться хорошо. Стану старше, буду ходить на хоккей и борьбу». Он охотно брался за домашние дела, превращая их в игру, правила которой были известны ему одному. С трех до шести лет, он посещал детский сад, но уже год, дедушка оплачивал няню. Няня не совсем точное определение. Женщина занималась с Артемом дома «учебой», кормила обедом, приготовленным мамой, но больше водила, а точнее возила его на занятия. Отец подарил Снежане машину, которой та, практически, не пользовалась, и она оформила доверенность и страховку на Надежду Олеговну. Так они успевали посетить и бассейн, и секции, и прогулки на воздухе. Виктор Андреевич Северцев был огорчен тем, что старшая дочь не всегда прислушивается к его советам и с большой неохотой принимает его помощь. Она не приняла его предложения работать в компании, она сама нашла работу, которую не хотела бросать.

– Снежка, оставляй работу, занимайся воспитанием сына. Буду тебе выплачивать зарплату вместо няни, увеличив размер, – говорил он. – Парню мать нужна, а не чужая тетя.

Снежана понимала, что отец во многом прав. Пока Артем ходил в сад, у нее не возникало мыслей, что ребенок брошен. Он учился жить в коллективе, как многие другие, дома занимался с бабушкой, а выходные, как и отпуск, они проводили вместе. Тема перерос сверстников, и мать сама предложила ему Надежду Олеговну. Они быстро подружились, и проблема, как ей хотелось думать, была решена. Осенью он шел в первый класс, а сейчас они готовились к поездке на море. В прошлом году мать и сын 10 дней отдыхали в Геленджике, остановившись в частной маленькой гостинице, которую посоветовали знакомые. Им понравилось, и в этом году решили поездку повторить. Семья ее не понимала.

– Снежка, летите в Турцию, на Кипр. Денег ты потратишь не больше, но там сервис лучше. Мир посмотрите. Что вы забыли в этой забытой Богом бухте? – говорил отец.

– Пап, мы за отечественный отдых. Будем помогать развитию туризма на родной земле, смеялась Снежана. – Все, что интересно для Артема, там есть. Внук подрастет, и лет в 10-12 я отправлю тебя с ним на Бали, Мальдивы, в Турцию, Грецию, куда пожелаете. Я сама не вынесу дальнего перелета. Все, что нам нужно для активного отдыха, проживания и питания там есть, и все это рядом. Знаю я английский, но мне проще слушать вокруг себя родную речь. Будет что-то не устраивать, мы можем вернуться в любое время. Бывают в семье «неправильные» дети. Куда без них? Ты лучше мне скажи: что решил делать со своим Юбилеем? Ты хочешь официального приема или встречи «без галстуков»? В первом случае подойдет ресторан, а для другого, лучше всего на природе устроить прием.

– Я бы посидел в кругу семьи, Снежка. Положение, будь оно не ладно, обязывает.

– Пригласи гостей в дом, точнее устрой прием в саду. Сейчас можно заказать не только блюда и посуду, а полностью банкет от столов и стульев, до салфеток с твоим фамильным гербом. Так твоей жене не надо будет покупать новый наряд.

– Мы герба не заслужили, – поняв шутку дочери, сказал отец. – Надо подумать. Время есть. Дом не большой, а вот сад и двор подойдут.

– А что Карина думает по этому поводу?

– Карине сейчас не до меня. Ее очередной роман накрылся медным тазом и надо срочно искать кавалера, иначе начнется депрессия. Ее депрессия равна всемирному потопу, ты знаешь.

После этого разговора прошло два месяца. Снежана с сыном собирались на Юбилей отца, которому исполнялось 55 лет. Водитель отца доложил о том, что прибыл. Снежана в легком голубом комбинезоне, напоминающем платье и подчеркивающем ее фигуру, спускалась по лестнице с сыном вприпрыжку. На ногах ее были туфли, больше похожие на сандалии. «На каблуках по траве ходить неудобно», – решила она, собираясь « в свет». В руках у нее была небольшая сумка и пакет с подарком. Скромная прическа и минимум косметики. Артем в наследство от матери не взял ничего. Это был кареглазый, темноволосый мальчишка. Очень подвижный и разговорчивый. Не болтун, не пустослов, а именно разговорчивый. На нем были светлая рубашка в тон легких брюк.

Машин у дома отца собралось с десяток. Устроители вечера в честь дня рождения, потрудились на славу. Двор и сад выглядели очень нарядно, но не ляписто и помпезно, а как-то естественно. Снежана «опытным» глазом определила, что столиков двенадцать, а гостей будет меньше полусотни. Столики стояли полукругом под теном на случай дождя и были уже накрыты. Под деревьями стояли легкие садовые скамейки. Место для танцев определили ближе к дому. Шли последние минуты до начала застолья. Официанты как челноки сновали между гостей. Юбиляр встретил их, подхватив внука на руки, но сразу опустил на землю, вспомнив уговор с ним. Он подал внуку руку и пожал ее по-мужски, выслушал короткое поздравление и, получив скромные поцелуи, сказал:

– Пойдемте, я представлю вас гостям, с которыми вы еще не знакомы. Это семья, о которой мы с тобой беседовали. Имена тебе ничего нового не скажут, а вот они должны вас знать. Карина уже приехала, где-то здесь с матерью, – говорил он, направляясь к компании из пяти человек. – Знакомьтесь, господа. Это моя старшая дочь Снежана и внук Артем, а это семья Лавровых, почти мои компаньоны.

Снежана пожимала руку каждому представителю семьи Лавровых, а ее ноги становились ватными. Да, за восемь лет Антон изменился, но не настолько, чтобы она его не узнала. Он и раньше был сантиметров на пять выше нее, а теперь только возмужал. Мало того, она заметила, как мать Антона пристально смотрит на Артема. Наконец рукопожатия закончились и она, извинившись, отошла чуть в сторону, присев на корточки, попросила:

– Тема, сынок, найди Карину. Она мне нужна, – сказала мать. Ее вдруг охватила паника. Эта неожиданная встреча могла круто изменить ее жизнь. «Сказать правду или соврать? Моя ложь уже однажды сыграла свою роль», – пронеслось в голове.

– Я быстро вернусь, – ответил сын, убегая.

Антон смотрел на молодую симпатичную женщину, от которой исходил какой-то внутренний свет. Он помнил это ощущение внутреннего света и тепла. Когда простое созерцание вызывало нечаянную радость и душевный порыв. Так было давно, но так было, и забыть этого нельзя. Красавицей она не была, но пройти мимо нее, не обратив внимания, было трудно. Модный наряд подчеркивал безупречную фигуру, перехваченные лентой русые волосы открывали красивую шею. О таких женщинах говорят: обаятельная и привлекательная. Ее образ не портили даже дымчатые очки с диоптриями.

– Скажите, Снежана, мы не были знакомы с вами раньше? Мы не встречались? – услышала она голос Антона.

– Были и знакомы, и близки, – ответила она, поворачивая голову. – Настолько близки, что родился Артем, – сказала она и сняла очки. Снежана была уверена, что мать Антона признала в Теме своего сына в детстве. Лгать и изворачиваться было глупо, да и не зачем. – Я сильно изменилась за восемь лет?

– Жанна? – растерялся и одновременно удивился Антон.

– Мое полное имя Снежана. Виктор Андреевич Северцев мой биологический отец, а моя бабушка, Зоя Константиновна, его тетя. Университет я окончила в 2008 году, тогда же родился и Артем. О его отце знала только бабушка, но она эту тайну унесла с собой. Я тоже очень удивлена нашей встречей, правда, узнала Вас сразу. Еще вопросы будут?

– Ты меня так и не простила, но при этом родила сына. Как такое возможно? – спросил тихо обескураженный Антон.

– Будем считать, что срок наказания истек, прошло восемь лет. Я, к сожалению, тоже приложила руку к тому, что случилось. А Артем? Артем всегда был желанным ребенком, он моя гордость. Извините, меня ждут, – сказала она, увидав Карину и сына, и двинулась к ним навстречу.

– Ты зачем меня звала? Я тебя хотела познакомить с новым знакомым папы, Антоном. Он мне очень нравится, – разочаровано сказала Карина.

– Я познакомилась не только с ним, но и со всей его семьей. Ты лучше скажи: куда нам сесть так, чтобы быть поменьше на глазах?

– Садитесь рядом со мной. Все уже идут к столу. Как тебе его семейка? Молодая женщина, его сестра. Она с мужем. Антон хороший кандидат в мужья. Может, это мой шанс? – говорила она сестре, не слушая поздравлений. – Поговорим позже, Темку корми и сама ешь. Я никуда не спешу.

За столом царило оживление. Для Снежаны время, как будто остановилось, а аппетит пропал. Антон не сводил с нее глаз, а она чувствовала себя сидящей на электрическом стуле, на который вот-вот подадут напряжение.

– Мам, можно я переоденусь и мяч погоняю? Выберу место, где нет гостей. За столом мне уже не чего делать. Я сыт.

– Беги, но настройся на то, что долго мы здесь не задержимся.

– Разве салюта не будет? Дедушка обещал.

– Ты хочешь дождаться салюта? Не заскучаешь?

– Хочу. Я найду, чем заняться, – сказал сын, целуя мать в щеку.

Артем подошел к деду, о чем-то поговорил и побежал к дому. Мать видела, как он через время вышел из дому. Переодевшись и держа в руках мяч, направился за его угол.

– Что ты скажешь о моем шансе? – вновь спросила Карина, повернувшись к сестре. – Ты почему ничего не ешь?

– Аппетит пропал. Знаешь, Карина, мне очень не хочется тебя разочаровывать, но твой шанс отец Артема.

– Скажи, что ты пошутила. Вы что, были знакомы раньше?

– Наше знакомство было коротким, а отношения, если их так можно назвать, еще короче. Он не знал о ребенке, теперь знает. Я не хочу об этом говорить. Извини.

– Папе скажешь?

– Нет. Тебе сказала только потому, что ты очень решительно настроена на отношения с ним. Зачем делать мне из этого тайну для тебя, а потом оправдываться? Глупо скрывать очевидное. Они с ним похожи так, как мы с тобой. Это заметила даже его мать.

– Ты можешь мне сказать, где вы познакомились?

– Тебе все неймется. Где? Когда? Как? Что тебе это даст? Что изменится? Меня волнует другое: что мне теперь делать? Жила себе спокойно 8 лет и на тебе.

– Снежка, он с тебя глаз не сводит. О чем он думает?

– Переваривает новость. Не просто узнать и принять новость о том, что у тебя есть семилетний сын, и ты об этом узнаешь совсем случайно.

– Ты ему прямо так и сказала?

– Он спросил, я честно ответила на все его вопросы.

– Папа говорит, что он хороший специалист. Был женат, но детей в браке не было. Одно время, года два, стажировался в Англии.

– А ты помнишь, что сказал папа об отце Артема?

– Помню. «Знал бы кто – убил», – его слова.

– Вот и помалкивай, если не хочешь лишиться хорошего специалиста. Обещаешь?

– Обещаю. Жаль такого упускать.

– А ты не упускай. Будешь Артему мачехой. Но может случиться так, что он и не признает сына. Папа знал обо мне, а изменилось все только через 17 лет, да и то не по его инициативе. Пойду к Артему, парень салют ждет, – сказала Снежана, неспеша направляясь к дому и замечая, что Антон идет следом.

– Снежана, постой. Мне нужно поговорить с тобой, – взяв ее за локоть, сказал он.

– Я не против разговора, но не здесь и не сейчас. Согласитесь, что не совсем удобно выяснять отношения на людях. Как бы мирно мы не беседовали, эмоции могут вылиться наружу. Дорогу к дому бабушки помните? Я живу там же. Хотите, приезжайте завтра.

– Хочу и приеду. Дай мне свой номер телефона и давай перейдем на «ты», – попросил Антон. – Могу я познакомиться с сыном?

– Можешь сделать это прямо сейчас. Он ждет салют, а до его запуска, ищет себе занятие. В футбол давно играл? Составишь компанию.

– Тема, у тебя все в порядке? Падай аккуратно, – крикнула она сыну. – Иди, знакомься, я мешать не буду, и вам будет проще. У него хорошо развита интуиция, он хорошо чувствует ложь, а еще, как все дети, живет пока эмоциями, а не разумом. Постарайся ему меньше обещать и обнадеживать. Не травмируй детскую психику. Прежде, чем сказать или сделать, подумай.

Снежана вернулась к столу, присев рядом с отцом.

– Снежка, мне показалось или ты знакома с Антоном? – спросил отец.

– Лет десять назад, он часто ужинал в «Домашнем очаге», но я узнала его сразу. А ты что подумал?

– Ничего. Просто спросил. Тема где?

– За домом мяч гоняет. Я только что проверила посты, не волнуйся, займись гостями. Темка салют ждет. Зачем ты его затеял?

– Ты дочка не права. Что за праздник без салюта? Это как свадьба без цветов. Потанцуешь со мной? – спросил отец, услышав музыку.

– Пойдем. Закружишь меня в вальсе.

Прошло больше часа, когда Артем подошел к матери.

– Мам, я проголодался. Руки и лицо вымыл, но переодеваться не стал. Я весь взмок. Ничего, что я в таком виде?

– Уже сумерки, будем надеяться, что никто не заметит юного спортсмена. Давай ешь. Без тебя дедушка свечи на торте не будет задувать.

– Мам, я познакомился с Антоном. Это один из взрослых гостей дедушки, мы с ними знакомились, когда приехали. Он хорошо играет в футбол, поддавался мне, но все равно интересно было. Он сказал, что вы знакомы давно. Как он тебе?

– Не знаю. Мы с ним давно не виделись, а сегодня здесь неожиданно встретились. Люди меняются. Ты почему об этом спрашиваешь?

– Ты взрослые секреты хранить умеешь?

– Попробую. А чей секрет?

– Дедушка мне по секрету сказал: – «Ты, Темка, выбирая отца о матери думай. Ты вырастешь, женишься, а ей до пенсии с ним жить придется». Вот я и думаю: понравится он тебе или нет?

– Секрет я не выдам. Ты вот так, с первого дня знакомства хочешь выбрать Антона? Ты не торопишься, сынок? Нельзя быть уверенным в том, что человек хороший или плохой не общаясь с ним. У тебя бывает плохое настроение? А новый знакомый может подумать, что ты вредный или сердитый. Ты можешь общаться с Антоном, но выводы делать не спеши. Может через время тебе самому станет с ним скучно, неинтересно. Как ты объяснишь, что не хочешь больше с ним дружить?

Танцы были в самом разгаре, когда Антон пригласил ее.

– Присмотри за Артемом, я вернусь через пять минут, – попросила она вместо согласия на танец. – Тема, режьте торт без меня.

Снежане нестерпимо захотелось домой. Она прошла к дому никем незамеченная. Все были заняты праздничным тортом.

– Антон, ты будешь есть торт с колой? Я принес тебе и маме. Почему мама обращается к тебе на «вы». Ты ей не друг?

– Наверное, не очень хороший. Я попробую исправиться.

– Ты сейчас не ходи к ней. Видишь, она курит? Значит, расстроена или плачет. Я ее не ругаю. Пусть курит, если ей так легче.

– Часто курит?

– Нет, но всегда говорит: – «Дай мне пять минут».

– Ты часто бываешь у дедушки?

– Только в выходной или в праздники с мамой. Она работает, а у нас с Надеждой Олеговной то занятия, то секции. Мама любит ночевать дома, а я без нее скучаю, поэтому приезжаем утром, а вечером уезжаем.

Снежана вернулась к столу.

– Как торт? – спросила она у сына.

– Мы не пробовали, тебя ждали. Садись с нами. Дождемся салюта, поедем домой на такси?

– Хотите, я вас подвезу, – предложил Антон.

– Хотим! Правда, мама? У тебя какая машина?

– Большая. Вам будет удобно. Мама машину не водит?

– Мама за руль редко садится. Мы на ее машине с Надеждой Олеговной ездим. Она хорошо водит машину. Это моя «скорая помощь», как говорит мама.

– Темка, идем салют смотреть! – позвал его дед, беря внука за руку.

– Я сегодня о тебе узнал довольно много, – сказал Антон, глядя на Снежану. – Артем рассудительный не по годам.

– Да, если учесть, что ты меня вообще не знал, информации достаточно много. То, что Тема рано перерос сверстников, меня настораживает. Боюсь, ему будет в классе скучно, и очень надеюсь, что он будет такой ни один. С гимназией определились, но сомнения остались, – говорила она, глядя на разноцветный салют. – Как тебе первое впечатление от общения? У тебя есть семья?

– Семья есть, ты с ними сегодня знакомилась. С женой я развелся через три года после свадьбы. Больше женат не был и детей у меня, кроме Артема, нет. С ним очень просто общаться, он так много знает и так рассуждает, как взрослый. Как твой брат?

– У Сергея все в порядке. Женился, воспитывает двух сыновей, живет там же на Севере. Пойду, попрощаюсь с хозяйкой, соберусь, а ты дождись его и поедем, поздно уже.

В эту ночь Снежана долго не могла уснуть, вспоминая свое прошлое, связанное с Антоном, и думая о предстоящем разговоре с ним. «Вряд ли он догадывается, что его ожидает, и какие новости о его семье я приготовлю, – думала она. – Одно утешает: я не знала, что Антон сын Лаврова». Утром ее разбудил голос сына.

– Мам, можно к тебе под крылышко?

– Прыгай, – сказала Снежана сыну, подняв одеяло. – Давно проснулся? Ты помнишь о том, что твой новый друг сегодня придет к нам в гости?

– Вы давно с ним познакомились? Почему ты сразу называла его на «вы»?

– Когда мы познакомились, я была совсем молодой. Все, кто был старше 25 лет, мне казались взрослыми. Знакомство наше было коротким, и я так и не успела перейти на «ты». Мне нужно будет поговорить с твоим другом. Это касается дедушкиной работы. Ты не будешь против нашего общения?

– Разговор будет долгим?

– Думаю, за час я управлюсь. Ты в это время соберешь все то, что будешь брать с собой на море. Допишешь свой план. Завтра мы улетаем. Вещи я беру на себя. Договорились? А сейчас идем, сын, готовить завтрак, он у нас сегодня поздний.

Снежана спала с сыном в одной комнате. В той комнате, где ее поселили двенадцать лет назад, куда привезли из роддома Тему. Из обстановки, здесь менялась только кровать Артема, покупаемая в соответствии с возрастом. Комнату бабушки, она два года назад, переоборудовала в игровую комнату для сына. Она надеялась на то, что со временем, Артем сам примет решение о «переезде». В одной комнате будет спать, играть, а в кабинете – заниматься. Часы показывали 09:20, когда смартфон Снежаны ожил.

– Доброе утро! – услышала она голос Антона. – Когда мне удобнее подъехать?

– Можно прямо сейчас. Мы завтракать собираемся, – ответила она и отключилась, переворачивая очередной блин. – Тема, твой гость скоро будет. Кто-то звонит. Открой дверь.

Заканчивая с блинами, Снежана слышала разговор Артема с Кариной.

– Ты по делу или на огонек? – спросила она сестру, вошедшую в кухню. – Ты чего явилась ни свет, ни заря? Вымой руки, сейчас завтракать будем. Доставай из холодильника йогурт, сметану. Не стой столбом и не молчи. Как закончился праздник?

– Тема сказал, что Антон скоро придет. Чего он хочет?

– Это я вчера предложила отложить разговор на сегодня. Я не могу от него бегать, а завтра мы улетаем. Кроме того, у меня есть вопросы по фирме его отца. Он звонил, скоро будет. Зови Тему и присаживайся, я кофе сварю.

Антон приехал с букетом и подарком для Артема, когда они еще сидели за столом.

– Это лишнее, – сказала Снежана, принимая букет. – Проходи на кухню, присаживайся. Я кофе сварила на свой вкус, могу предложить чай с блинами.

– Спасибо. Артем обещал мне много интересного. Можно, мы с тобой поговорим позже? – ответил Антон, увлекаемый сыном в свою комнату.

– Что ты обо всем этом думаешь? – спросила Карина.

– Ничего. Пусть общаются. Закончу на кухне, пойду собирать вещи в дорогу. Мне есть чем заняться. Ты чего так волнуешься? Мы с тобой вчера об этом говорили. Составишь Теме компанию через час, а мы поговорим.

Снежана складывала вещи в небольшой чемодан, слушая рассказ Карины о вечере в доме после их отъезда. Оставалось собрать рюкзак сына и свою дамскую сумку. Прошло больше часа, когда Карина проявила инициативу и отправила Антона в кухню, о чем ее никто не просил.

– Я побуду с Артемом, иди, беседуй, – сказала она сестре.

– Кофе будешь? – спросила Снежана Антона, закрывая дверь кухни. – Разделим нашу беседу на две части. Одна из них бытовая, вторая будет производственной. Позже поймешь сам почему. Чего ты хочешь, узнав об Артеме? Что собираешься делать? – включая кофеварку, спросила она.

– Я почти не спал сегодня. Мама с расспросами достала. Для меня новость о сыне стала приятной, но неожиданной. Я даже не мог предположить, что такое возможно.

– Ты забыл, отчего и как появляются дети?

– Я помню. Я все помню, Снежана. Хочу видеться с сыном, общаться, принимать участие в его воспитании, попытаться стать ему хорошим другом, если ни отцом. Не решил: сказать ему сразу об этом или подождать. Он может не понять, принять эту новость по-разному.

– Ты понимаешь, что я не могу сразу доверить тебе ребенка и отпускать его с тобой? Я не знаю, какой ты, что у тебя в голове, какие мысли. Первое время сможешь видеться с ним в моей компании?

– Я буду только рад. Скажи, почему так случилось? Почему мы не смогли исправить все восемь лет назад? Я приходил в эту квартиру, разговаривал с твоей бабушкой. Она дала мне понять, что я могу получить прощение, пусть и не сразу. Караулил тебя у подъезда, а ты мне так и не перезвонила. Почему?

– Разговор с бабушкой я слышала, а выходила из дому через запасной выход. Мне не стыдно признаться в том, что именно благодаря бабушке я приняла решение сохранить ребенка. Мы оба виноваты в том, что все произошло так, а не иначе. Ты мне очень нравился, а я испугалась пропасти, которая нас разделяет. Я тебе соврала про мужа, ты реже стал бывать в ресторане. Тогда я и поняла, что влюбилась. Если бы ты меня тогда только выслушал, все было по-другому. Я звонила тебе перед Новым 2008 годом, несколько раз, только телефон не отвечал, – сказала она, доставая из навесного кухонного шкафа конверт. – Ответных звонков от тебя не было. Позже ты сменил номер телефона. Узнаешь? Деньги и номер телефона на месте. А как тебя еще искать, если я не знала даже фамилии? Было трудно морально, но мы справились. Меня поддержала моя семья. Постепенно любовь прошла, грусть исчезла, я не видела больше снов, в которых был ты. Я постаралась тебя забыть. А теперь знаю точно, что если наши с тобой отношения и были возможны, то только короткие. Твоя семья, в то время, меня не приняла бы.

– Ты о чем? У меня была квартира, работа и мы могли жить вместе и быть счастливыми. Или хотя бы попробовали стать ими. Тебе только стоило подумать обо мне, о ребенке, и все. Но ты самостоятельно приняла неправильное решение. Твоя обида перевесила твою любовь. Ты не Снежана, ты Снежная Королева с холодным сердцем, – слишком резко сказал Антон.

– Лучше я буду холодной Снежной Королевой в своей сказке, чем Золушкой в чужой. Ты действительно такой доверчивый и наивный или передо мной прикидываешься? Ты женился на деньгах, Антон! Если бы ты отменил свадьбу, компания отца была признана банкротом, а все легальное имущество описано по суду. Твой отец взял приличный выкуп за невесту, с некоторыми условиями в брачном договоре. Ты забыл, или не знал, что не мог взять и развестись с женой три года? Хочешь подробностей? Изволь! Буду говорить с тобой на языке цифр, аргументов и фактов. Я закончила факультет экономики и права, специальность моя не просто экономист, а экономическая безопасность. Компания Лаврова Дмитрия Васильевича попала в мое поле зрения по просьбе отца. Это сегодня я знаю о том, что Лавров твой отец. Пришлось мне немного потрудиться, покопаться в грязном белье и сделать неутешительные выводы. Ты помнишь, кто, когда и как познакомил тебя с будущей женой? Припомни, это важно. А также покопайся в памяти и подумай: что было не совсем, скажем так, обычное за последние пять лет? Напряги извилины, в этом твой интерес. В кабинете на столе стоит ноутбук, принеси его сюда, пожалуйста, и передай Артему, что мы скоро закончим. Я пока покурю.

Снежана закурила и открыла настежь кухонное окно. Она, молча, включила принесенный компьютер в сеть и ожидала его загрузки. Погасив окурок под струей воды, присела к столу.

– То, что ты сейчас увидишь, касается дела, давно минувших дней, но напрямую связано с вопросом о нашей счастливой жизни. – Она нашла папку с документами и открыла ее. На экране появились таблицы и схемы. – Ничего не вспомнил? Смотри сюда. Твой отец выиграл тендер, деньги по тем временам большие. Это инвесторы, это суммы. Деньги таинственным образом исчезают и оседают на оффшорных счетах, а финансовый директор погибает в ДТП. Компания дышит на ладан, но от банкротства ее спасаешь ты. Вернее те средства, которые были вложены накануне свадьбы. Через три года ты разводишься и уезжаешь на два с лишним года в Англию. В этот же период, на счетах неких лиц, появляются три транша равными суммами, исчезнувших таинственным образом средств.

– Ты хочешь сказать…

– Я ничего не хочу сказать. Я тебе наглядно демонстрирую, как это было, – перебила его Снежана. – Ты мне можешь не верить. Говорят, ты хороший специалист. Сделай выводы сам. Мне вся эта история, в данный момент, глубоко безразлична и неинтересна, но она натолкнула меня на определенные мысли, касающиеся сделки уже моего отца. Пришлось пойти дальше. И я дошла до истины. Сделка, скорее всего, не состоится. Мой отец очень мягок к семье, а в бизнесе, он ведет себя жестко.

– Твой отец в курсе всей этой грязи?

– Ему эти сведения не нужны. У него есть то, о чем он меня просил: заключение с выводами и предложениями. Здесь же нет ни ссылок, ни источников и вся информация для моего домашнего пользования. Сборная солянка с анализом и выводами. Люди редко меняются. Твой родственник, на этот раз, поставил не на ту лошадь. Карина избалованная девушка, со своими тараканами в голове, но умная и порядочная. Ее продавать не надо. Но есть одно «но». Ты ей понравился. Значит, она может выйти за тебя замуж добровольно. Ты вчера прибыл на прием знакомиться с возможной невестой? Можешь не отвечать. Я уверена, что это был «плановый» визит. А вот я своим визитом, смешала карты, но ненадолго. Как же все сложилось удачно. Можно не только жениться, но и признать ребенка, а это двойная удача. Ты думаешь, после этого я могу тебе доверить ребенка? Я всю ночь переваривала, эти чертовы выводы, и молила Бога, что не стала тебя искать восемь лет назад. Чем бы обернулась для нас сорванная сделка в 2007? Ты понял, что у нас с тобой не могло быть безоблачной счастливой жизни?

– Я впервые слышу о брачном договоре. Я и саму свадьбу не помню. Я избавился от кошмаров только через год. Отец и Игорь прилетали ко мне в Англию, но я понятия не имел о цели прилета, а уж о счетах и не подозревал. Карину я видел всего один раз и не обратил бы на нее внимания, не будь она похожа на тебя. Разговор о ней у меня с Игорем был, но я счел его преждевременным. Я не собирался жениться в ближайшую пятилетку. А Артем здесь, каким боком? – говорил Антон с вызовом.

– Давай без эмоций. Артем самое уязвимое место. Ты можешь гарантировать мне его безопасность? Представь, что и Карина, и я не собираемся связываться с тобой. Отец соглашается с моими выводами и отказывается от слияния компаний. Что предпримет твой зять в таком случае? Не думаю, что твой отец был не в курсе того, что происходило или происходит. Что ты можешь сказать об Игоре?

– Ни чего плохого. Я с ним учился, но не работал. Они женаты с Ириной семь лет. Все считают его хорошим семьянином.

– Тогда тебе будет интересно узнать обратное, – сказала Снежана, открывая следующую папку. – Посмотри на это.

Это были фотографии любовных похождений мужа сестры. Среди всех прочих, Антон увидел и фото со своей бывшей женой.

– Откуда это у тебя?

– Из прачечной. У моего отца хорошая служба безопасности. Они знают, где и как достать то, что нужно. Фото ни за один год, а значит, он уже был у кого-то под колпаком. Пойми меня правильно, все это я делала, не зная, кто есть кто.

– Почему же я не попал в поле твоего зрения?

– Ты притворяешься, что не понимаешь или действительно такой тормоз? Извини. Ты не являешься держателем акций, передав их по доверенности в управление, а значит не заинтересованное лицо. Сиди и думай, – сказала Снежана, прикуривая новую сигарету.

– Как все просто, и как цинично. Я могу воспользоваться этой информацией? – спросил Антон минут через пять.

– Пожалуйста. Ты действительно был далек от всего этого?

– Женился я действительно не по любви, но насильно никто не заставлял. После нашей истории, хотел отменить свадьбу. Была ли эта депрессия или что-то другое, но мне было абсолютно все равно, что происходило в моей жизни. Пошел на поводу у родителей, они убедили меня в том, что это выход для меня. Но я, оказывается, спасал семью. А семья моя использовала меня в темную и не один раз. На что они рассчитывали после моего возвращения из Англии? Должность и зарплату я получил приличную, но не финансовую. Держали меня за полудурка или намерено не допускали к делам? Спасибо, Снежана. Я эти вопросы обязательно выясню. Мне никогда не хотелось карьерного роста и кресла руководителя, меня все устраивало. Верно, говорят: «Если человек идиот, то это надолго».

– Ты за это время не изменился. Попробуй забыть все, что ты видел и слышал. Нет нашей встречи, нет будущей сделки, нет моей проверки, нет ничего. Ответь: как бы ты жил дальше без всех этих новостей? Хочешь совет?

– Хочу, – ответил Антон, заканчивая копировать документы на карту памяти.

– Остынь! Не повторяй ошибок. Выслушай, а потом делай выводы. Выясни, для начала, что есть у твоего зятя на отца? Какой бы он хороший не был, ты ему ближе, а если нет, стань ближе. Помни об этом.

– Ты извини меня за Снежную Королеву. Я погорячился.

– Завтра мы улетаем. Вернемся через две недели. Постарайся убедить своего отца в нецелесообразности слияния и отказе от задуманного, если он не заменит финансового директора. Пусть инициатива исходит от него. В этом случае мой отец поступит не так жестко, а может и поможет. Моя сестра тоже считает меня холодной и бессердечной Снежной Королевой, ты не первый. Только забываете, что это вы, своими обидами превращаете мое сердце в лед. Я так и не научилась отвечать той же монетой и мое сердце остывает. Вы, как дети живете эмоциями, забывая о разуме, а я включаю иногда мозги. Вы видите только оболочку, не пытаясь заглянуть в душу.

– Далеко летите?

– В Геленджик. Мы отдыхали там в прошлом году. Артему очень понравилось. Да и я ему наобещала кучу всего через год. Надо обещанное исполнять.

– Я, пожалуй, пойду. Спасибо тебе. Зайду к Артему.

Снежана не стала провожать Антона, но слышала, как они о чем-то шептались с сыном. Потом хлопнула входная дверь. Она видела, как его машина выезжала со двора. «Как же мне тяжело разговаривать с ним, чувствовать на себе его взгляд и сдерживать свои эмоции. В пору, принимать успокаивающие таблетки. Все! С глаз долой, из сердца вон. Обеда у нас нет, как и ужина. Что нам делать?», – подумала она, заметив сестру, входящую в кухню.

– Антон ушел? Я думала они с Темой куда пойдут. Вы что здесь вдвоем дымили?

– У него важные дела. Я слила ему информацию по фирме Лаврова. Хочет разобраться сам. Антон курит? Я сама ему не предлагала, а он не просил ни выпить, ни закурить. Кофе будешь? Мне предложить тебе нечего, кроме конфет и печенья.

– Свари свой кофе и начинай рассказ.

– Поговорили мирно, без эмоций, – сказала сестра и передала коротко суть разговора. – Мы больше решали производственные вопросы. Я ведь только вчера узнала о том, что он сын владельца компании. Вот меня и понесло по волне.

– Меня больше волнуют ваши отношения.

– Карина, какие отношения? Нет между нами отношений. Я даже не знаю, как я к нему отношусь? Что чувствую? То, что было, забыто и вряд ли вернется. Нравится он тебе? Давай, вперед! Я тебе не соперница. Хочет он видеть сына, общаться с ним, я возражать не буду. Но, как я могу доверить ребенка человеку, которого не видела восемь лет? Сказала о своем присутствии. Можете общаться вы втроем, я тебе доверяю.

– Без обид и претензий?

– Это ты у нас специалист по обидам. Мне интересно, какой срок отношений ты определишь для него? Полгода? Год?

– Я еще с ним не встречаюсь, а ты о сроках спрашиваешь. Да я быстро разочаровываюсь в мужчинах или они во мне, но это не повод не заводить новых отношений. Он мне очень нравится.

– А ты ему?

– Откуда я знаю. Мы виделись всего пару раз, но даже не разговаривали. Выясню все в ближайшее время.

– Ты, сестра, взрослая девочка. Делай что хочешь, только не впутывай меня ни во что. Договорились? Пей свой кофе. Ты не пообедаешь с нами где-нибудь? Не составишь компанию? Две недели нас не теряй.

Глава 6

17 августа Снежана и Артем уже купались в теплом море. Ей предстояло не только одолеть подвесную дорогу, но и поездку по горам на квадроцикле, и езду верхом, и морскую прогулку. Все это она обещала сыну в прошлом году. Они остановились в маленькой частной гостинице, где было всего 15 мест. Небольшой домик в два этажа с 5-6 номерами в одну комнату, но со своим санузлом и хорошей кухней. Снежану это устраивало больше всего. Они покупали на рынке только фрукты, а в магазине воду и мороженое, чтобы избежать желудочных расстройств. Это было ее условие в обмен на планы сына. После завтрака они одолевали один из пунктов плана, купались, обедали, и Артем был не против пару часов отдохнуть. Являлись назад они затемно. Снежана в который раз удивлялась тому, как необычно здесь день превращается в ночь. Солнце заходило как-то незаметно, и сразу же, практически без перехода, на курортное местечко падала бархатная южная ночь. На набережной зажигались фонари, и многочисленные открытые террасы кафе сияли в ночи разноцветными огнями. Ужин ожидал их в номере. Приняв душ, ложились спать. Каким энергичный не был Артем, но сил для разговоров у него не оставалось. Он засыпал почти сразу. Так прошла неделя. Звонок ее смартфона раздался в начале десятого, когда они взяли курс на набережную, где их ждал теплоход.

– Здравствуй, Антон. Мы на набережной. Отдыхаем по плану Артема. Спасибо, я передам. – Тебе привет от Антона.

– Мам, Антон, правда, мой папа? – спросил сын, глядя на мать.

– Правда, сынок. Тебе кто сказал? Он тебе не нравится?

– Нравится. Когда он приходил к нам, Карина сказала: – «Маме надо поговорить с твоим отцом». А почему ты не сказала?

– Мы с Антоном решили, что он тебе расскажет обо всем сам. Во-первых, вы друзья, во-вторых, вы мужчины. Потом мы улетели, и он не успел.

Антон заметил их издалека. В это время суток набережная была немноголюдна. Снежана и сын, были одеты почти одинаково. Легкие шорты, майка и бандана белого цвета чуть оттеняли легкий загар. Они о чем-то беседовали. До них оставалось метров 20-25, когда он крикнул: – « Артем!». Они остановились, а через пару секунд Артем бежал к нему на встречу с криком: «Папа!» Антон поймал мальчика на ходу и закружил, а в ушах звучало: «Папа, папа». Он прижал сына к себе.

– Я очень скучал. Приехал, как обещал.

– Здорово! Я покажу тебе все классные места. Здесь все рядом и многое мне знакомо, – с какой-то радостью говорил сын.

Снежана стояла чуть в стороне и смотрела на эту встречу. «Хорошо, если они подружатся, но я, кажется, начинаю ревновать», – подумала она, подходя к ним.

– Какие у вас с мамой планы на сегодняшний день? Возьмете меня в свою компанию? – спросил Артема отец.

– Возьмем! – радостно ответил тот, беря родителей за руки. – У нас по плану морская прогулка. Но раз ты здесь, мы добавим еще купание в открытом море. Плавать я умею. Составишь компанию мне, чтобы мама не боялась? Идем за билетом.

– Ты где устроился? – спросила Снежана.

– Пока нигде. Я на своей машине. Крыша над головой есть, с остальным разберемся, – ответил Антон. – Ты просила не обещать лишнего и выполнять обещания, я так и поступаю.

– Почему не самолетом? Путь не близкий.

– Пустяки. Чуть больше полутора тысяч километров. Дороги хорошие. Я не очень надеялся на твою теплую встречу, а так, я на машине могу уехать в любое время назад.

После прогулки они вернулись в «Родные пенаты». Снежана поговорила с хозяйкой, и та поставила Антона на «довольствие», сказав при этом: – « В ваш номер можно поставить раскладушку или кресло-кровать».

– Будешь обедать вместе с нами? Здесь очень хорошая кухня.

– Если есть такая возможность, буду с удовольствием.

– Ты согласен спать в нашем номере на раскладушке? Это несколько неудобно, но другого варианта здесь нет.

– Согласен! – ответил за Антона Артем. – Мама, он согласен.

– Тогда и я согласна, а вот планы свои тебе придется менять. Если Антон согласен, после обеда ставите машину на парковку здесь у дома, приносите его вещи и свободны оба до ужина.

– Снежана, у меня состоялся разговор с отцом. Мы между собой все выяснили. Я отозвал доверенность. Ирина подала на развод. Игорь под следствием. Разговор с твоим отцом был очень тяжелый. Теперь он знает, кто отец нашего сына.

– И что ты ему сказал, правду?

– На правду у меня не хватило смелости. Сказал, что обманул, ты не простила, а потом я женился.

– Ты действительно хороший специалист, если за неделю смог разрулить ситуацию.

– Я умею читать между строк и имею хороших друзей. Виктор Андреевич сделал выгодное предложение, но, скорее всего, я его не приму, откажусь.

– Боишься контроля?

– Не хочу смешивать семью и работу.

– Именно поэтому я не работаю в компании отца.

Снежана говорила спокойно, а внутри, в ее душе, боролись две противоположности. Она не была против общения Антона с сыном, тем более, когда это будет происходить у нее на глазах. Мальчику нужно мужское общение. Но поторопившись со своим предложением, она совсем не представляла, как она будет вести себя с ним. Жить неделю на 12 квадратах, завтракать, обедать и ужинать, гулять втроем– это не просто. Не станет ли сын, с его детской наивностью, подталкивать ее к общению с отцом? Эта его простота способна на многое. « Определись сама: как ты к нему относишься? Что чувствуешь? Чего хочешь? Чего ждешь? – думала она. – А пока не определишься, живи одним днем». Оставшуюся неделю отец с сыном вставали в семь утра и бегали купаться до завтрака.

– Пап, у меня отпуск. Я могу еще часок поспать, – говорил сын.

– Привыкай к режиму, не будешь просыпать в школу. Ты зачем на море приехал? Спать? Тебе пять минут на сборы. Догоняй. Полотенце я взял.

И Артем догонял. Через час они возвращались, принимали душ и шли завтракать.

– Ребята, гуляйте до обеда без меня. Я пройдусь неспеша по набережной и буду вас ждать здесь, а вечером составлю вам компанию, – говорила Снежана.

Она давала возможность Антону и сыну для общения наедине, а себя умышлено ограждала от присутствия Антона рядом с собой. Снежана решилась позвонить Сергею, просто услышать его мнение на происходящее.

– Сережа, отец Артема объявился. Мы встретились случайно, но я сказала ему правду. Отказать в общении с сыном не смогла. Они подружились. Я не знаю, как себя с ним вести.

– Снежинка, ответь мне честно: твое сердце как себя ведет? Из груди не выскакивает? Слушай его, оно тебя не обманет. Что ты потеряешь, если доверишься ему. Снаряд в одну воронку дважды не попадает. А если это судьба? Не надо ее искушать. Настоящим живи, Снежинка, и меньше думай, что будет завтра. Вы сейчас где?

– На море. Неделю отдыхали вдвоем, теперь Антон приехал. Они с Темкой по его плану отдыхают. Как у вас дела? Как Оля, мальчишки?

– У нас все в порядке. Отпуск в сентябре, но приехать я не обещаю. Думаю, ты правильно поступишь и будешь счастливой. Я тебя целую. Звони, Снежинка.

С каждым днем ей все сильнее хотелось побывать в объятиях Антона, но он не делал и намека к сближению. Привыкать к его присутствию рядом с собой, она считала бессмысленным, а все к этому шло. Разговор, подслушанный ей случайно, красноречиво говорил об этом.

– Пап, ты, когда вернешься домой? – спросил Артем.

– Вместе с вами. Я хотел предложить вернуться на машине. Ехать световой день, а ночевать в мотеле.

– Ты меня не понял. Я спросил: когда ты вернешься к нам с мамой домой? Чтобы мы жили все вместе. У тебя нет другой семьи?

– Другой семьи у меня, Тема, нет. Но мама не захочет этого. Я ее обидел. А как исправить то, что сделал, не знаю.

– Я не хочу, чтобы у меня было так, как у Серафимы из третьего подъезда. У нее две мамы, два папы и по четыре дедушки и бабушки. Папа и мама должны быть одни.

– Ты сейчас подумал о том, что я могу жениться, а мама выйти замуж? Я, Темка, не буду жениться ни на ком.

– Даже на маме?

– На маме женюсь. Только ты ее не торопи.

– А если она будет думать долго?

– Мы подождем. Нам с тобой торопиться не надо, ведь мы рядом, вместе. Мама сама должна принять решение. А что вы решили со школой? – спросил Антон сына, меняя тему разговора, когда Снежана вошла в номер.

– Пока мама в отпуске, она будет отводить, и забирать меня, а потом Надежда Олеговна ее заменит. Плохо, что она только до Нового года сможет нам помогать.

– Зачем тебе оплачивать няню? Не проще не работать самой и заниматься сыном? – спросил Антон Снежану.

– Няню оплачивает отец.

– Тебе важна самостоятельность или сын? Я буду выплачивать алименты за все годы.

– Ты говоришь, как мой отец. Артема, для такого заявления, еще признать нужно.

– Моя мать его признала без всяких тестов.

– Не заводись. Мне 29. Кто через пять лет возьмет меня на работу? Если ее и бросать, надо быть уверенной в завтрашнем дне. Но если я буду работать полдня, буду все успевать.

– Ты всегда такая упертая? – улыбаясь, спросил Антон.

– Чего ты так на меня смотришь?

– Я просто помню этот взгляд. Хочу предложить вам назад вернуться на машине. Как ты к этому относишься? – спросил он, меняя тему разговора.

Снежана не в первый раз заметила, как во время прекращается им разговор, который может неприятно закончится.

– А что по этому поводу думает наш Артем?

– Если ты, мама, против поездки, мне придется выбирать. Тебе лучше согласиться.

Они вернулись назад на машине, сократив свой отпуск на один день. Первого сентября Артем пошел в первый класс вместе с родителями. Антон стал воскресным папой. Он проводил с сыном выходные и познакомил его со своими родителями, сестрой и племянницей, которой было девять лет. Иногда они навещали отца Снежаны, деда Артема. Три мужчины сами договаривались о времени и месте встречи. Снежана не ревновала сына ни к отцу, ни к деду. Она была довольна тем, что они нашли общий язык. А вот отношения с Кариной портились. Виделись они очень редко, звонила сестра раз в неделю, а то и реже. При этом Артем часто рассказывал, что встретили Карину то в кино, то на катке, то в центре. Снежана помнила разговор с сестрой, который касался Антона и о подробностях сына не спрашивала. Это она держала на дистанции Антона. Какие могут быть претензии? А «микроб» ревности уже зарождался. Она все чаще задавала себе вопросы и не находила ответов. « Что мне делать? А если у него кто-то есть? Да ни если, а есть. Точно есть! Это не обязательно должна быть Карина. Как бы там не было, я все равно не смогу сделать сама первый шаг. Я этого просто не умею, а еще больше боюсь. Боюсь быть приложением к сыну. Господи, о чем я думаю? Мне скоро тридцать, а взгляды на отношения остались на уровне моего первого курса. Так нельзя. Даже ради сына так жить нельзя. Этот узел нужно разрубить. Мне необходимо поговорить откровенно с ним. Возможно, разговор и не даст того, чего я жду, но чем раньше я это сделаю, тем лучше, – думала она. Снежана вдруг вспомнила своих немногочисленных «кандидатов» в любовники. – Троих из них мне с промежутком год-полтора «сватала» Карина. Протеже Карины, пожалуй, были самыми порядочными и понятливыми. Уже после первого свидания, я понимала, что цели у них вполне конкретные и направлены на отношения без всяких обязательств. Молодые люди были финансово независимы, с чувством юмора и не дураками. Они понимали меня и уже «не доставали» своим вниманием. Один из коллег по работе был менее порядочным и с большой самооценкой собственной персоны. Он полгода держал меня в «тонусе», не понимая: почему я, мать-одиночка, игнорирую его ухаживания, не уделяя ему должного внимания, которого он заслуживает просто по определению. Он мужчина! Второй был… Почему был? Он и сейчас есть. Женился и живет счастливо. Он ухаживал за мной ни один год и делал это как-то незаметно. Дарил анонимно цветы, провожал меня после работы до метро. В свой выходной «случайно» оказывался там, где мы гуляли с Артемом, а потом провожал нас домой. Он мог бы стать хорошим другом, но он не принимал дружбы между мужчиной и женщиной. В его понятии женщины делились на три категории: невеста, жена, любовница. Были и женатые «экземпляры». Все они были разные от внешности до комплекции и со своими «тараканами» в голове. Одним словом, отношения не складывались, и основная причина была в том, что они воспринимали меня отдельно от сына, а для меня этот факт воспринимался в штыки. Может, в этом причина моего «нового» интереса к Антону?»

Помня о том, что няня Артема работает до конца этого года, Снежана приняла решение и написала заявления. В одном указала просьбу об увольнении, во втором – на неполный рабочий день. Руководство пошло ей на встречу. Им было проще оставить ее, как проверенного специалиста, чем принимать новичка, тем более что зарплата Снежаны меньше всего зависела от отработанных часов. С Нового года она будет работать с девяти до тринадцати. Прошло больше четырех месяцев, как Антон и Снежана встретились на Юбилее ее отца. Лето кончилось. Осень была только предисловием к зиме. После первых морозов, вдруг наступила долгая оттепель. Город погрузился на несколько недель в море слякоти. Только временами по ночам с неба падал густой мокрый снег, и тогда город просыпался белым и нарядным. Новый 2016 год Снежана, Антон и Артем встречали вместе. Артем, заснувший, почти сразу, после боя курантов, мирно посапывал в своей кровати. Убрав посуду с праздничного стола, родители переместились на кухню.

– Антон, что у вас с Кариной? – спросила Снежана.

– Ты о чем?

– Карина была настроена на серьезные отношения с тобой. Она моя сестра, мне не безразлична ее судьба, отсюда и вопрос.

– Снежана, мне неудобно об этом тебе говорить, но твоя сестра без тормозов. Я, честно говоря, устал от ее общества. Послать я ее не могу, а по-другому она не понимает. Я думал, что ее присутствие твоя инициатива, но она, оказывается, действует через Артема. Он, наивная душа, думает, что ее встречи с нами случайные. Поговори с ней. Меня она не слышит.

– Я не могу. Она говорит, что у вас все серьезно, ты этот факт отрицаешь. Не буду я ни сводницей, ни разлучницей. Спрошу тебя прямо: ты с ней спишь?

– Нет! Я хочу наладить отношения с тобой. Попытаться все исправить или начать сначала. Почему ты все еще держишь меня на расстоянии? Ты мне не доверяешь? Боишься? Я бы понял тебя, будь у тебя друг, партнер, любовник. Назови это как хочешь, но ответь честно: ты мое присутствие терпишь только ради Темы?

Снежана взяла сигарету, но не прикурила ее, а держала между пальцев и подошла к окну.

– Хочешь откровенности? Давай поговорим откровенно. Артему было три года, когда я решилась переспать с мужчиной. Я почувствовала себя с ним желанной женщиной, но мое сердце билось ровно, не выскакивало из груди. Это был скорее природный инстинкт, хотя и доставил массу неведомых мне ранее приятных ощущений. Потом отношения с мужчинами у меня не получались. Они заканчивались, как только дело доходило до поцелуев. Я их не обманывала, не обнадеживала, я их просто не принимала. У меня не возникало ни желания, ни потребности. Объяснения этому я тоже придумывала сама, чтобы оправдать самой себе такое поведение: потные ладони, запах изо рта, ни та парфюмерия, небрежность в одежде. Много чего городила. Говоришь о доверии. А что, если я тебя интересую только, как мама Артема? Такое некое приложение к сыну. Боюсь я не тебя, а себя. Как мне быть, если у меня и с тобой выйдет конфуз? Мне очень не хочется разочаровываться в тебе и в себе второй раз. Вот так все просто, и так сложно, – сказала она, сломав сигарету пальцами, глядя в темноту за окном.

– Снежана, твоя прямота обескураживает, – сказал Антон, вставая из-за стола. Он взял ее за плечи и развернул лицом к себе. – Не бойся ничего и не думай ни о чем. Я тебя очень люблю. – Он поцеловал ее, и сердце Снежаны забилось громче и чаще. Поцелуи становились продолжительными и страстными. – Я тебя никому не отдам…

Они долго лежали молча. Оба понимали, что в данный момент разговоры ничего не добавят и ничего не изменят, как и то, что эта близость начало в их отношениях. Теперь они просто не смогут жить, как прежде. Все должно быть иначе.

– Сколько я пропустила приятных моментов по собственной глупости, – сказала Снежана, положив голову на грудь Антону. – Это могло случиться еще на море.

– У нас все впереди. Ты теперь не боишься себя?

– Теперь я боюсь показаться несдержанной и распущенной.

– Ты главное будь собой, а с остальным мы справимся…

Утомленные любовной игрой, они оба уснули. Снежана положила ему руку на грудь, будто боялась, что он исчезнет, пока она спит. Утром Антон позвонил родителям и сестре. Поздравил с Новым годом первых, а сестру предупредил, что приедут они не раньше, чем часа через два.

– Друзья мои, – обратился он к сыну и Снежане, – у меня для вас небольшой сюрприз. Через два часа нас ждут мои друзья за городом. Форма одежды спортивная. Желательно, взять с собой на смену пару комплектов одежды. Едем ни на один день, а дней на пять. Турбаза небольшая, кругом лес. Свежий воздух и чистый снег вам не помешают. Возражения будут?

– Ура! – закричал Артем, – Я уже собираюсь.

Снежана была более сдержанной. Ей очень хотелось за город, но она не привыкла делать все наспех.

– Ты почему не предупредил меня заранее? А где твои вещи?

– Тогда это был бы уже не сюрприз. Вещи в сумке, сумка в машине. Не спеши. Собирайся, но прежде позвони отцу. Скажи, что к Рождеству вернемся, а пока пусть нас не теряет. Где у тебя сумка? – смеясь, говорил он.

– Тебе смешно, а у меня готовых продуктов в холодильнике на два дня. Куда теперь их?

– Как куда? С собой! Не переживай, я тебе помогу. А главное не волнуйся, ребята хорошие, тебе они понравятся.

Уже через полтора часа, собравшись, позавтракав и освободив холодильник от готовых продуктов, они были почти на месте. База отдыха располагалась на месте старого пионерского лагеря, вернее его части. Это был не очень большой одноэтажный дом на десять двухместных номеров. Правда, номером это назвать было сложно. Две кровати вдоль стен, небольшой встроенный шкаф для одежды, низкий столик и два табурета. В конце коридора два санузла и душ. В противоположном его конце – кухня и столовая.

– Удивлена? Минимум комфорта тебя огорчает? Первое впечатление обманчиво. Ты приехала отдыхать на природе, номер только для сна. Для детей есть отдельная спальня. Здесь хорошо отдыхать в любое время года. Лыжи зимой, купание летом. Можно найти грибы или ягоды, поплавать на лодке. Сами все посмотрите. Лес, речка, а самое главное – нет конкурентов. База на двадцать человек – это мелочь. Особой прибыли не возьмешь, а расширяться некуда. Земля не продается. Все было рассчитано на единение с природой. Мы еле уговорили Лешку сделать санузлы и душ в доме. У него сортиры и на улице есть. Баня простая деревенская, без бассейнов. Хочешь в речку прыгай после нее, хочешь в сугроб. В столовой подают домашние обеды. Там хозяйничают жена и теща Лешки. Посиделки устраиваем там же, разжигая камин. Тесть в роли завхоза. Заказы они принимают заранее, цены не задирают, и у них не бывает свободных мест. Этакий эконом класс. Пять дней с первого по пятое января «наше» время уже лет десять. Я прилетал сюда тайком из Англии. Ни то, чтобы я прятался. Мне просто нужны были эти пять дней разгрузки. Лешка всегда оставляет за нами пять номеров, на пять дней. Если не получается у кого-то приехать, он в накладе не остается. Но таких случаев, практически, не бывает, хотя опоздания у нас случаются, – рассказывал Антон. – Видимо, деревенская простота и оберегает Лешкину семью от шумных компаний и привередливых постояльцев.

Пять дней Новогодних каникул, среди друзей Антона их жен и детей, пролетели незаметно. Здесь ничто не напоминало, всем троим, городскую слякоть. Сосновый воздух, свежий белый пушистый снег, хорошая компания и вкусные обеды, посиделки у камина окружали их целых пять дней. Артем подружился со своей двоюродной сестрой и другими детьми, а Снежана познакомилась не только с друзьями Антона, но и с его сестрой. А нанести визит родителям Антона, Снежана считала преждевременным.

– Мам, мы так здорово и весело зимой еще ни разу с тобой не отдыхали, – говорил Артем, садясь в машину. – Мне ребят теперь будет не хватать. Я посплю до города.

– Устраивайся удобно. Куртку сними, а пледом прикройся, будет удобнее, – посоветовал отец, выезжая со двора и махая провожающим рукой.

– Хорошие у тебя Антон друзья, настоящие, – сделала вывод Снежана. – Некоторые совсем не изменились за это время. Я помню хорошо Алекса, Стаса, Олега. Они стали старше, но внешне мало изменились.

– Они тебя тоже помнят, особенно Алекс, – как-то грустно сказал Антон. – Мы четверть века дружим, еще со школы, а не надоели друг другу. Ребят по университету, как-то подрастерял, а вот школяров своих берегу. Может и дружим потому, что кроме дружбы нас ничего не связывает. Лешка, насквозь городской, свой маленький бизнес развивает за городом. Обо мне ты знаешь. Алекс-криминалист, больше десяти лет служит в МВД. Стас – медик в системе МЧС. Олег – программист в небольшой компании связи.

– А у меня наоборот. С ребятами из университета еще связь сохранилась, а вот с одноклассниками не сложилось.

– Может всему виною твой переезд?

– Нет. Это скорее от того, что не было той дружбы, которую хочется сохранить. Алекс давно с Ириной вместе?

– Да они и были вместе, пока не появился Игорь. Это он все карты смешал. Милана дочь Алекса. Ирине не нравилась работа мужа. Ночь, полночь вызывают, выходных нет, дома бывает «набегами», зарплата так себе, а здесь нарисовался ухажер. Через день, да каждый день цветы, прогулки под луной, подарки и советы родителей капля за каплей. Она и сделала свой выбор. Теперь уже месяца три живут вместе. В конце лета ждут пополнения в семье.

Так за тихими разговорами, дорога к дому показалась совсем короткой. Рождество, как и обещали, отмечали в доме Северцева, вернувшись в городскую квартиру вдвоем, оставив сына на деда. Рождественская ночь была еще прекрасней новогодней. Этому было объяснение: они в квартире были одни. Присутствие Артема не мешало, но заставляло быть сдержаннее. Теперь они все делали, не сдерживая себя, наслаждаясь не только близостью, но и простым созерцанием друг друга.

Сын завел разговор с родителями сам, после того, как Антон начал оставаться ночевать в пятницу, и от которого родители чуть смутились.

– Мам, пап, когда вы поможете мне переселиться в свою комнату? Родители должны спать вместе, целоваться, чтобы дети были. Вы бы женились что ли. Папа не должен спать на диване.

– Как только мы надумаем пожениться, обязательно перевезем тебя вместе со всеми пожитками, – смущаясь, сказала Снежана.

С появлением в квартире Антона, хлопот у нее ни сколько не прибавилось. Она умела и любила готовить. Просто теперь она готовила на одну порцию больше. Как и раньше, утро субботы начиналось с рынка и супермаркета. Только теперь за рулем был Антон. Он же носил пакеты с продуктами, поднимал их в квартиру. Уборку и стирку Снежана успевала сделать среди недели. Два выходных дня они посвящали отдыху, который планировался Артемом на неделю вперед. Ни Антон, ни Снежана не заглядывали наперед, боясь нарушить идиллию настоящего момента.

Глава 7

Это случилось в конце января. Снежана, заехав за Артемом в школу и приехав с ним домой, кормила сына обедом. Артем «между делом» рассказывал матери о делах в классе и о том, как они проведут с отцом предстоящие выходные.

– Папа обещал приехать сегодня не поздно.

– Ты приготовь рюкзак на понедельник, заполни дневник, а я проверю твою школьную форму. Кто знает, как пройдут выходные? А так у нас будет все готово. Договорились?

Снежана вешала форму Артема в шкаф, когда позвонили в дверь. На пороге стояла Карина.

– Тебя каким ветром занесло? – пыталась пошутить сестра. – Не звонишь, не заходишь третью неделю. Что-то случилось? – спросила она, видя серьезность на ее лице.

– Я поговорить с тобой пришла. Артем дома?

– Проходи, говори. Артем у себя в комнате.

– Скажи, Снежка, зачем ты меня обманула? У вас с Антоном все серьезно.

– Кто тебе это сказал и в чем я тебе солгала?

– Антон сказал, что любит тебя. Я его поцеловала, а он меня оттолкнул и сказал: – « Я люблю Снежану и другая мне не нужна».

– А если это так, будешь со мной воевать? Я тебе больше скажу: мы с ним спим. Правда, не так часто, как хотелось бы. Наш с тобой разговор, когда был? В августе. Сейчас на календаре январь. Многое изменилось, Карина. Я не могу ему запретить испытывать ко мне какие-либо чувства, да и сама, похоже, растаяла и забыла все плохое. У тебя было достаточно времени, чтобы разобраться в нем и себе. Если он к тебе не испытывает желания, я чем тебе могу помочь? Да я и не хочу помогать, меня все устраивает.

– Скажи, что ты его не любишь, и вас связывает только сын. Отпусти его. Я устала ждать, когда он сам тебя бросит.

– Карина, ты себя слышишь? А меня? Даже если я солгу ему, чего я не могу сделать, что изменится?

– Все! Ты спишь с ним потому, что нет другого. Он вовсе не обязан исполнять обязанность любовника. Хватит с него роли отца. Ты же не собака на сене? Ты мучаешь его, держишь на коротком поводке. Он надеется, и поэтому у нас с ним ничего не получается. У тебя сердце есть, или вместо него кусок льда в груди? Ты, сестра, холодная, бесчувственная и бессердечная. Если бы ни Артем, я, не задумываясь, убила бы тебя.

– За что, сестра? За что меня можно убить? За то, что я люблю и любима? Тебе ведь не нужен Антон. Это твоя блажь, Карина.

– А вот это не твое дело. Любовь это или мой каприз, мне решать. Я не дам вам покоя, пока не получу то, что хочу.

Снежане вдруг стало не хватать воздуха, а сердце словно остановилось. Все тело пронзило холодом. «Позвони…», – начала Снежана, медленно сползая по стене на пол. Кристина завизжала.

– Что случилось? – Артем склонился над матерью. – Мама, мамочка, очнись, – плакал он. – Карина, позвони дедушке. – Он увидал смартфон матери, плача, нашел телефон отца. – Папа, мама упала, она не дышит. Помоги, – просил он в трубку, продолжая рыдать.

Карина стояла столбом. Она, как будто в замедленной съемке, достала свой телефон и набрала три цифры, называя адрес. Скорая помощь приехала быстро, часы показывали 13:40. Перед медиками была безрадостная картина. Одна молодая женщина без сознания, вторая в глубоком шоке, у мальчика истерика.

– Займитесь парнем, – сказал доктор фельдшеру и санитару, назвал препарат и дозу, оказывая помощь женщине без сознания. – Все будет хорошо, – говорил он, делая укол. – Мальчика уложите в постель. – Что с вами? – обратился он к Карине. – Мадам, Вы меня слышите, понимаете? – спросил он, считая ее пульс и глядя в глаза. Не дождавшись ответа, без размаха, дал ей пощечину. – Так легче? – спросил он.

– Все в порядке, спасибо. Что с ними? – спросила она тихо и увидала входящего Антона.

– У мальчика сильный стресс, истерика. Он сейчас спит. У женщины сердечный приступ, мы ее забираем. Состояние ее не стабильное. Приготовьте документы, остальное пока не к чему. Несите одеяло. Возьмешь, Коля, ее на руки? Так будет быстрее. Вы едите с нами? – спросил доктор Антона.

– Поеду следом, возьму только документы и посмотрю сына, езжайте, – ответил он. – Оставляю Артема на тебя. Если с парнем что-то случиться, я тебя убью. Доигралась?

Карина ходила словно лунатик. Прошла в комнату Артема, мальчик спал. Она набрала номер телефона отца, сказала несколько слов и закурила. Он приехал минут через тридцать. Посидев несколько минут рядом со спящим Артемом, вернулся в кухню.

– Что на этот раз? – задал он вопрос дочери.

– Я просила, чтобы она отказалась от Антона. Мы с ней не ссорились, папа. Она тоже любит его, – сказала дочь отрешенно.

– Ты меня за старого идиота держишь? Ты не скандалила, просила, а она возьми и потеряй сознание ни с того, ни с сего. Я знаю, как ты умеешь просить. Что теперь? Ты думаешь, он теперь на тебя посмотрит? Он видеть тебя не захочет. Любишь? Я очень сомневаюсь, что это чувство тебе знакомо. Я мог бы тебя понять, будь у вас отношения, и ты начала войну с сестрой после этого. Он тебе что-то обещал? Переспал с тобой и обманул? Что ты в него вцепилась? Антон хочет наладить отношения со Снежаной. Это вижу даже я, и ты не должна путаться у них под ногами. Очередная забава оказалась не по зубам? Исполнить каприз не удалось, и ты теперь хочешь поссорить их? Отвечай.

Карина молчала.

– Пойми ты, дурья твоя голова, что насильно мил не будешь. Не примет его Снежка, это не значит, что он станет твоим. Будешь воевать с другой? Пока ты добилась только одного: сделала всех, кто тебя окружает, несчастными. У тебя не будет уже прежних отношений ни с сестрой, ни с Темой, ни тем более с Антоном. Езжай домой, я останусь ненадолго здесь, – сказал отец в сердцах и направился в комнату к внуку. « Жалко, дуреху. Ее бы пожалеть, а нельзя. Мы воспитали капризную дочь, которая не знает таких слов как «надо» и «нельзя». У нее всего одно слово на все случаи жизни: «хочу». Двенадцать лет сестры жили дружно. Скольких кавалеров Карина сватала сестре? Чего она добивалась? Чтобы сестра была счастлива или чтобы становилась похожа на нее? А как только у сестры появился шанс стать счастливой, Карина «взбунтовалась». Это не ревность, это эгоизм. Снежка любит Антона, но пытается это скрыть даже от себя, а в глазах Карины выглядит холодной и равнодушной. А если девочка любит его? Если они любят его обе? Снежка будет страдать, но с сестрой воевать не станет. Она даст Антону право выбора. Он его сделает в ее сторону. А Карина? Карина будет идти по головам. А что делать мне? Я люблю их одинаково. Да, они разные, но обе мне дороги. Могу отругать, пожалеть, посоветовать, но оттолкнуть не смогу, – думал Виктор Андреевич Северцев о дочерях, лежа на кровати Снежаны, пока не задремал.

Снежану поместили в палату интенсивной терапии, слегка опутав датчиками.

– Она проспит часа 3-4, – сказал доктор. – Можете остаться, хотя я смысла в этом не вижу.

Она лежала тихо, словно спящая красавица. Дыхания не было слышно. Только «писк» аппарата свидетельствовал о работе сердца, издавая неприятный для слуха звук. Под глазами Снежаны он заметил синеватые круги. Волосы, всегда аккуратно собранные, рассыпались. Антона словно ударили кулаком по сердцу. Ему вдруг до слез захотелось, чтобы эта женщина была рядом с ним всегда. И через десять лет, и через двадцать. Это было острое, пронзительное и щемящее чувство. Он смотрел на Снежану, а в голове была всего одна мысль: « Пусть все обойдется. Я сделаю так, как она захочет сама. – Он понимал, что причина ее теперешнего состояния, скорее всего, кроется в нем. – Видимо, разговор с сестрой был неприятным. Излишнее внимание Карины к моей персоне, еще четыре месяца назад, не вызывало ничего кроме улыбки. Внимание переросло в навязчивость и стало угнетать, а потом и раздражать. Мало того, в последнее время, она стала говорить, что Снежана терпит его присутствие и визиты ради сына. Слушать это было неприятно, попахивало провокацией, но зерно сомнений было брошено в благодатную почву. Я видеться со Снежаной не стал реже, но при этом очень боялся, что Карина окажется права».

Антон мысленно вернулся в осень 2007 года. После разговора с Зоей Константиновной, совесть его успокоилась, но появилась другая проблема. В его сердце «поселилась» Жанна. Иной раз ему казалось, что попади он на скамью подсудимых, он пережил бы это менее болезненно. То, что он пережил за год, трудно было передать словами. Все его ночи делились на две части: секс и кошмар. Если первый доставлял удовольствие и расслабленность, второй его «выматывал» больше первого. Это были вполне реальные картины-катастрофы или фильмы-ужасы. ДТП, наводнения, землетрясения, пожары, крушения, где он был виновником случившегося. Он не видел тел и лиц людей, но слышал голос: «Вы меня убили». Голос был разный, но говорил об одном. Антон просыпался в холодном поту с единственной просьбой: «Дай мне тебя забыть».

Свадьба состоялась, хотя он ее практически не помнил. Его жена, яркая блондинка с хорошей фигурой и богатым папой, была на два года старше Антона и точно знала, чего она хочет. Они познакомились летом, а к осени она сама предложила взять себя в жены. Сказать, что Антон был к ней равнодушен, нельзя. Она была красивой и сексуальной женщиной. Антон побывал с ней в таких местах, куда ему без нее двери были закрыты. Это ему льстило. С ней не стыдно было показаться в любой компании. Он прекрасно понимал, что безбедную жизнь ей обеспечивает отец, и вряд ли он сумеет содержать жену. Ни в примаках, ни в альфонсах ему ходить не хотелось. Небольшой семейный бизнес у них был, но этого было мало. Скоро он почувствовал на себе прессинг семьи, «напор» отца невесты, желание ее самой и сдался. Невеста начала готовиться к свадьбе. Брак, с более состоятельным мужчиной ей был не нужен, он мог лопнуть уже через полгода. Ей совсем не нужен был брак, как таковой, ей нужен был статус замужней женщины года на три. Это единственное условие, которое ей поставил отец, готовый на любые финансовые затраты. Роль, влюбленной она сыграла и через неделю честно призналась: – «Мы с тобой взрослые люди, Антон. Люби, кого хочешь и сколько хочешь, но без претензий ко мне. Я живу тихо, отношений своих не афиширую, но живу так, как хочу. Прими это, как должное. Для окружающих мы муж и жена, но у каждого своя жизнь, и она пересекается только ночью в постели». Антон, как все мужчины собственники, «взбунтовался». Это ему не нравилось. Но очень скоро, он понял всю «прелесть» подобных отношений. Он понятия не имел, где и как проводит время жена днем. Ее фраза: «У меня дела», его вполне устраивала. Денег она не просила и не требовала, ужин всегда был на столе, супружеский долг исполнялся исправно, чаще по ее инициативе и с некоторым внесением новизны, а к «тусовкам» и приемам он быстро привык. Он работал, встречался с друзьями, и не чувствовал в своей жизни особых перемен. Через три года жена сама подала на развод. « К хорошему быстро привыкаешь, и я был вполне доволен. А уж как были довольны окружающие, – подумал он, взял руку Снежаны и прижал к своим губам. – Восемь лет прошло. За это время я сумел забыть тебя. Переболеть тобой. Встретились, и я опять пропал. Это чувство гораздо глубже и сильнее, нас связывает сын, но я не могу идти напролом. Не хочу потерять тебя навсегда», – подумал он за минуту до того, как Снежана открыла глаза.

Она обвела взглядом все вокруг, чуть наморщив лоб, как будто вспоминая забытое. Сосредоточила свой взгляд на Антоне.

– Как мои дела? – спросила она тихо.

– Небольшой сердечный приступ, – ответил Антон, целуя ее ладонь.

– Значит, сердце у меня все же есть? Тема где?

– Не волнуйся. Темка с Виктором Андреевичем у вас дома. А вот и доктор.

Доктор послушал Снежану, посмотрел на датчики и разрешил свидание с отцом и сыном. Антон позвонил Северцеву.

– Ты меня напугала. Больше так не делай, – попросил он Снежану.

– Не буду. Обещаю. Как быть с Артемом?

– Я в воскресенье вечером отвезу его к матери, а выходные проведем вдвоем у вас дома. Не волнуйся. Мы справимся. Виктор Андреевич скоро приедет с Темкой. Тебе что-нибудь нужно?

– Ты мне нужен, – сказала Снежана, беря его руку в свои ладони. – Мое сердце не погасло, и я не забыла тебя. Время ничего не изменило.

– Я могу сделать тебе предложение и услышать «да»?

– Можешь. Только поторопись, пока Снежная королева не растает, – сказала она сонно.

– Отдохни, пока Темка не прибудет с дедом, а я тихонько посижу рядом.

* * *

Виктора Северцева разбудил звонок мобильного телефона Артема. Он взял телефон. На экране «высветился» абонент «папа».

– Да, Антон, я тебя слушаю, – ответил Северцев. – Как дела у Снежаны? Артем спит. Мы обязательно приедем. Спасибо.

– Папа звонил? – спросил Артем, проснувшись. – Что с мамой, дедушка? Ей лучше?

– Все хорошо, Тема. Все обошлось. Ей придется полежать пару дней, пока проведут обследования. Ты как себя чувствуешь?

– Хорошо. Мы поедем к маме? Когда?

– Обязательно поедем. Сейчас соберем то, что просил Антон, окончательно проснемся и поедем. Тема, что здесь произошло? Карина ссорилась с мамой?

– Они разговаривали на кухне тихо, я был у себя. Потом я услышал, как Карина завизжала, я прибежал, а мама на полу лежит, как-то неудобно, – сказал он и заплакал. – Мне стало страшно. Я звал ее, она молчит. Увидел мамин смартфон и позвонил папе.

– Не плач, родной мой. Все позади, – говорил дед внуку, прижав к своей груди. – А Карина? Что делала Карина, Тема?

– Не знаю. Кажется, стояла. Я не помню, когда папа приехал.

– Успокойся. Ты должен мне помочь собрать все для мамы. Ты хозяин в доме или как? Антон говорил о пижаме, халате, белье, тапочках. Соображай, где и что лежит.

– Дедушка, мама ходит дома в костюме и носках. Я не видел у нее никаких халатов. Вот пижама, носки, белье, а тапочки стоят в прихожей, – говорил он, доставая одежду с полки шкафа. Телефон и зарядка в кухне. Там и пакеты есть. Сейчас принесу, – сказал он убегая. – Держи тапочки и телефон. А что мы ей возьмем поесть? Она же не обедала.

– По дороге купим и поесть, и попить. Сам выберешь то, что мама любит. А пока, проверь мамину сумку, найди расческу. Возьми в ванной пасту, зубную щетку, найди маленькое полотенце. Кажется, все положили. Ты сам голоден?

– Мне есть не хочется. Поехали быстрее.

Через сорок минут, посетив супермаркет и сделав покупки, они были в больнице. Сквозь стеклянную перегородку, которая отделяла палату от коридора, Снежана увидела отца и сына. Они вошли в палату.

– Мамочка, ты как? – спросил Артем, подойдя к кровати. – С тобой все хорошо?

– Присаживайся, родной мой, и ты, папа, садись, – целуя сына, говорила Снежана.

– Я схожу к доктору, а Артемка тебе все расскажет и покажет, – ответил отец, оставляя пакеты и направляясь к выходу.

– Я тебя сильно напугала, сынок? – наклоняя голову сына к своей груди и гладя по волосам, спросила мать.

– Если ты не будешь больше так делать, я постараюсь забыть все, что произошло. Ты хочешь поесть или попить? Мы с дедушкой много чего принесли. В одном пакете вещи, о которых просил папа, а в другом – еда и напитки.

– Сок мне открой, а остальное оставь все как есть в пакете. Я обязательно разберусь.

– Больная сегодня лежит, а с завтрашнего, начинает двигаться. Проведут двухдневный мониторинг давления и сердечного ритма и решат, что с тобой делать, – сказал отец, присаживаясь на край кровати. – Вижу, держишься молодцом, хотя напугала нас всех основательно. Доктор предложил, а я согласился, чуть-чуть тебя поддержать медикаментозно. Чего зря лежать? Попринимаешь два-три дня витамины. Готовься, я дал согласие.

– А меня спросить не надо было? Это все-таки мое мягкое место.

– Не обольщайся, оно ни одно будет страдать. Будут уколы и внутривенные. Будешь знать, как народ пугать, – улыбаясь, говорил отец. – Чего хочешь вкусненького? Я завтра приеду.

– Пап, не надо приезжать. Я в порядке. С голоду за пару дней не умру. Что тебе дадут десять минут общения со мной, если сюда добираться нужно целый час? Завтра выходной. Вынесут доктора свой вердикт, тогда решим: кто и когда будет меня навещать, и будет ли в этом необходимость? Карина пусть придет завтра после пяти. Договорились?

– С тобой нельзя спорить. Карине позвоню, но в воскресенье приеду, и не перечь отцу. Тема, ты остаешься?

– Я побуду с мамой, а потом поедем домой с папой.

– Держи ключи, – сказал дед, протягивая ключи и пожимая руку внуку. Он поцеловал дочь, попрощался с Антоном. – Звони, – попросил отец, выходя из палаты.

– Вы ребята не засиживайтесь. День у вас был не из легких. Езжайте домой, ужинайте и отдыхайте. Пакеты не разбирайте. Скорее всего, меня переведут завтра в обычную палату. Перееду с уже упакованным багажом. Звоните. Да, заберите одеяло, в котором меня привезли, медсестра просила.

* * *

Карина вышла из подъезда, села в машину и дала волю слезам. Она хорошо понимала, что отец прав, прав во всем, и от осознания этого, становилось еще хуже. Ее будет ненавидеть Антон, с которым ей просто хотелось переспать, и сестра, которая по ее вине оказалась в больнице. Даже племенник, которого она так любит, может ее возненавидеть. «Это даже не мой каприз, это глупость, которую не исправить. Так хочется напиться и забыть обо всем. Не будет мне покоя, пока Снежка не поправится. А если нет? Об этом думать страшно. Почему я с ней так поступила? Что это ревность или зависть? Мне всегда хотелось быть лучше ее, но не получалось Мы с ней только внешне похожи. Все мои мужики это замечали, и с легкостью, больше половины из них, переметнулась бы на ее сторону. Ни мозги, ни душу купить нельзя. Они либо даны от природы, либо отсутствуют вообще. Домой ехать не могу, в клуб рано, надо ехать в бар», – думала Карина, поворачивая ключ зажигания и вытирая слезы. Теперь сидя за стойкой бара, она пила. Норму она свою знала, но одно дело выпить ее за 5-6 часов, и совсем другое дело, в течение часа. Ей казалось, что алкоголь не берет ее, а он уже сделал ее ноги ватными и выходил наружу в виде слез. Она бросила деньги на стойку и нетвердой походкой вышла из бара. Карина не задавала себе вопроса: как она поведет машину. Ее подсознание знало, что ему делать. Прислонившись к машине, она открыла свою сумку в поисках ключей. Ключи оказались в кармане пиджака.

– Куда мадам собралась ехать в таком состоянии? – спросил молодой человек в форме.

– Домой, товарищ милиционер. Мне очень плохо, – ответила она, протягивая ему ключи.

– Садитесь назад, и говорите адрес, пока не уснули, – сказал он, беря ключи и открывая перед ней дверь авто.

Карина неуклюже « приземлилась» на сиденье, откинула голову на подголовник и уснула.

– И что мне теперь с тобой делать Карина Северцева? – спросил молодой человек, глядя на спящую.

Он сел на место водителя, потянулся, взял сумку из ее рук и открыл. Среди всего прочего, обнаружил паспорт и ключи от квартиры. Теперь он знал адрес.

– Чего тебя сюда занесло, ближе бара не было? – сказал он вслух, выезжая со стоянки.

Молодой человек был капитаном полиции одного из городских отделений, и звали его Александр Белов, который когда-то был ее одноклассником. Северцева и Белов познакомились 15 лет назад. «Я пришел в их 7 «б» в начале года и проучился с ней до самого выпуска в 2006. Мы с ней даже дружили до десятого. Потом у Карины появилась взрослая компания, и мне дали от ворот поворот. Как же я в свое время переживал. Сколько нервных клеток она мне испортила? Два последних года в школе, мне показались каторгой. Она не была равнодушной, она мной играла, как куклой. То приблизит, то оттолкнет, но не демонстративно, а тактично, как бы нечаянно, – думал он, уже добравшись до места и въезжая на подземную парковку. Его школьная подруга спала. Он развернулся, чтобы видеть ее лицо. – Она мало изменилась. Просто, как и я, стала старше».

Прошло полчаса, а он, вспоминая былое, так и не решил: как ему поступить дальше? Бросить ее здесь он не мог, а в квартиру не могла подняться она. Подумав еще минут пять, он достал ключи от квартиры, «достал и перекинул» Карину к себе на плечо, закрыл машину и поднялся наверх. С замком справился быстро. Войдя в квартиру, сориентировался, вычислив спальню, и положил бывшую одноклассницу на кровать.

– Ты кто? – спросила Карина, открыв глаза.

– Конь в пальто, алкоголичка, – ответил Белов, снимая с нее обувь.

– Меня, как мешок, еще не носили на плече. Тебе доставку оплатить… – не договорила она, испытывая позывы рвоты.

– Давай в ванну…

– Уйди, я сама справлюсь, – ответила она, справившись, минут через десять. – Давай спаситель на кухню, – выходя из ванны, сказала она.

Белов смотрел на нее пристально. Карина вышла из ванны с аккуратно причесанной стрижкой, без потеков косметики на лице. « Значит не все так запущено», – подумал он. Она растворила в стакане с водой таблетку и выпила содержимое небольшими глотками.

– Будем знакомиться, юноша? – спросила она, с интересом посмотрев на Белова. – Ты, Саша, не меняешься. Я тебя узнала еще у машины. Как увидала форму, хмель начала исчезать. Заметила, что и ты меня узнал и подумала: « Этот не обидит». Мне было приятно, что ты меня не бросил. Ты мне помог, как тогда, в нашей юности. У меня был трудный день. Ты не торопишься? Выпьешь кофе?

– Я Северцева не тороплюсь и выпью с тобой кофе. Ты мне ответь честно: ты собиралась ехать за рулем в таком виде и состоянии? Я твоей нормы не знаю, но ты на ногах не стояла.

– Мне хватило бы часа, чтобы прийти в себя уснув в машине. Потом я бы вызвала такси или доставку. Так редко, но бывает.

Они проговорили минут сорок. Карина не удержалась и рассказала о событиях сегодняшнего дня, надеясь только на совет. Белов сам позвонил и справился о состоянии здоровья Снежаны Северцевой. Ответ передал Карине: «палата интенсивной терапии, состояние стабильное». Он собрался уходить, когда Карина, положив ему руки на плечи, попросила: – «Саш, останься».

Белов поцеловал ее. Он мечтал о предложении этой королевы довольно давно. Теперь ему позволили «доступ к телу». Подхватив Карину на руки, он пошел уже известным маршрутом в спальню…

– Ты не женщина, Карина, ты вулкан, – сказал он одеваясь.

– Это плохо? – спросила она, без тени смущения.

– Если не разрушать все вокруг себя – это хорошо.

– Ты придешь вечером? Я буду ждать.

– Приду. Но если передумаешь, позвони. Я не буду добираться через весь город ради твоего каприза. Роль пажа в королевской свите я исполнять не буду, но согласен на роль твоего фаворита. Подумай.

Карина лежала, глядя в потолок, и вспоминала свою такую недавнюю юность. Она подумала о Белове и поймала себя на мысли, что думает о нем с теплотой и нежностью. Он не просто переспал с ней, он сделал так, что ей захотелось переспать с ним еще и еще. Она встала с постели, набросила халат, прошла в кухню и закурила. Рука не поднималась позвонить отцу. « Как же доктор был прав, залепив мне пощечину. Вторую щеку я должна была подставить папе. Ему труднее всех смириться с моим поведением. Антон и зацепил меня тем, что отверг. Папа прав, это мой эгоизм, – думала она. – Все перевернула с ног на голову и сделала крайней сестру. Молодец! Умеешь разрушить все вокруг». Она сидела за столом и думала. Прошло достаточно времени, прежде чем она сделала для себя выводы, которые были совсем неутешительными: «Никого я по-настоящему и не люблю. Я не могу иметь серьезных отношений, у них нет будущего, как и того, что я никогда не стану мамой, а значит и любимой женой. Сама не живу, и другим жизни не даю».

Звонок от отца раздался ближе к вечеру.

– Снежана просила тебя прийти завтра после семнадцати, – сказал он и отключился.

«Папа не хочет со мной разговаривать и слушать меня не станет», – сделала Карина для себя еще один неутешительный вывод.

Глава 8

Утром Снежану перевели в обычную двухместную палату. Спала она крепко, без сновидений и, проснувшись, чувствовала себя хорошо. Устроившись на новом месте, она сменила свою одежду на костюм, привела себя в порядок и легла на кровать в ожидании укола. Мысли ее тут же вернулись ко вчерашнему разговору с Антоном. «Что мне мешает жить с ним? Ничего. Мне скоро тридцать. Я очень хочу семью. Получится ли у меня это? Одно дело, когда он приходит и уходит, и совсем другое жить вместе. Не будет ли у меня к нему претензий? О чем я думаю? Мне хорошо рядом с ним. Отношения его с Артемом хорошие, с его семьей. Не о чем здесь думать. Если и будут недоразумения – это жизненная ситуация. Думать об этом заранее глупо. Нельзя жалеть и уж тем более разочаровываться в том, что не сделано. – Ее мысли вернулись к Карине. – Надо поговорить с ней серьезно, но без эмоций». Она вспомнила время, когда только познакомилась с сестрой. Это было так давно и так недавно. Ее мысли прервал тихий стук в дверь. В палату вошли Антон и сын, в руках которого был букет.

– Мам, у нас для тебя сюрприз, – сказал он, улыбаясь, целуя мать. – Ты ни за что не догадаешься какой. – Он протянул матери букет. – Пап,теперь твоя очередь.

Антон подошел к кровати, встал на одно колено и протянул Снежане коробочку, лежащую у него на ладони.

– Снежана, будь моей женой!

Снежана заметила, что голос его чуть дрогнул, и еще не открыв «сундучок с сюрпризом» сказала: – «Я согласна». Артем захлопал в ладоши и даже подпрыгнул, сказав при этом: – «Класс!» Глаза мальчишки светились. Соседка по палате смахнула слезу. Не каждый день бываешь свидетелем чужого счастья.

– Теперь целуйтесь, как в кино. Мам, я спрошу у медсестры банку под цветы. Я быстро.

– Хороший у нас сын, – сказал Антон, нежно обнимая за плечи Снежану и целуя в губы. – Я вас очень люблю.

– И мы тебя любим, – ответила она, надевая кольцо на палец. – Красиво. Мне нравится ваш сюрприз, – положа голову ему на плечо, продолжила она. – Мне так захотелось домой.

– Мама, банки у них нет, а вазу дали на время. Я уже и воды набрал. Пап, поставь цветы, пока я не разбил и не уронил этот сосуд.

– Спасибо, сын. Сюрприз был что надо. Вы оба с папой не поторопились? – поцеловав сына, спросила мать. Она говорила и спрашивала так, как будто они в палате были одни. Соседку по палате она, скорее всего, и не встретит больше в своей жизни, а такой момент в жизни можно и не скрывать, искренне радуясь всей семьей. – Расскажи, как вы дома без меня справляетесь?

– Завтракали омлет, папа приготовил, и бутерброды, а на ужин у нас была пиццей. Ругаться не будешь? Вы когда поженитесь?

– Мама поправится, подадим заявление в загс. Там назначат дату регистрации, тогда и поженимся, – ответил Антон сыну.

– Значит, брата вы мне подарите нескоро.

– Почему брата и что с настроением, – спросила его мать, улыбнувшись.

– Сестра, хотя и двоюродная, у меня уже есть. Милана. Я хотел побыстрее.

– Так не бывает, Тема. Ребенку еще подрасти надо, чтобы он был не игрушкой, а другом. Подумай, в каком возрасте малыш может составить тебе компанию?

– Года три, пять, но тогда мне уже будет больше десяти.

– Не беда. Ты будешь ему не только няней, но и старшим братом, который много знает и умеет, который многому может научить, – говорила Снежана, обнимая сына.

– Ладно, я подожду, но не слишком долго. Обещаете? Мы с папой принесли тебе обед. Хочешь, я составлю тебе компанию?

Они еще часа два говорили обо всем и ни о чем, отобедав и угостив соседку по палате.

– Вы, ребята, не приходите завтра. Устройте себе выходной. Вечером по телефону расскажите, как провели день. Не заставляйте меня повышать голос. Со мной все в порядке. В понедельник домой заберете. Громкость на телефоне я убавила, можете звонить в любое время. Обедать что будете?

– Мы напросились на обед к Ирине, – ответил Антон. – Не будешь скучать?

– Сегодня Карина придет, а завтра папа приедет. Поедешь к своим родителям, передавай приветы. А ты, Тема, деду позвони.

Ее мужчины ушли, а Снежана, во избежание лишних вопросов соседки по палате, сделала вид, что дремлет. Ее мысли теперь были о сестре: « Что, если она не приедет? А если приедет, что и как ей сказать, чтобы она меня услышала? Как ей объяснить, что я люблю Антона? Я не могу делать выбор между ними, они мне оба дороги».

Карина ехала к сестре с тяжелым сердцем. Она не знала, что скажет сестре в свое оправдание, и простит ли ее та. Но не поехать в больницу она не могла. Это мог быть единственный шанс, данный ей сестрой. Она купила и взяла из дому все, что любила ее сестра. Дверь палаты была приоткрыта, и Карина видела сестру, лежащую на кровати, свернувшись «калачиком», лицом к стене. «Так Снежка обычно засыпала, когда была чем-то расстроена», – успела подумать она. Снежана ее очень ждала и почувствовала присутствие сестры. Развернувшись сразу на спину, а потом на бок, она увидала в дверях Карину.

– Входи, Карина.

– Ты как? – входя нерешительно в палату, спросила сестра. – Как твое сердце?

– Ледяное сердце не болит, сестренка. Умирать я не буду, не бойся, и ссориться с тобой я тоже не хочу. Проходи, присаживайся.

– Снежка, прости меня. Папа прав, я действительно набитая дура. Я ради своего каприза, сделала всех несчастными. Мне очень стыдно. Я понимаю, что между нами прежних отношений может уже не быть, но не бросай меня совсем, пожалуйста, – сказала она и заплакала.

– Если бы я познакомилась с тобой неделю назад, наверняка, послала бы тебя к черту. Вся беда в том, что я слишком хорошо знаю тебя и люблю. Люблю такую непредсказуемую, капризную, и глупую сестру. Это очень не просто. Но другой сестры у меня нет, – говорила Снежана, обняв Карину за плечи. – Чего ты добилась? Антон тебе так дорог?

– Я о нем за сутки ни разу не вспомнила. Ты же знаешь, что я упертая. Это мое самолюбие дорого обошлось всем. Прости меня, Снежка. Как ты всегда говоришь: – « Поставила не на ту лошадь и проиграла». Я поставила ни на того коня. Конь оказался резвым, но чужим. Я это понимала, и все равно перла напролом. Простишь?

– А куда я денусь, глупая. Но с одним условием. Там, за дверью, санузел. Возьми мое полотенце, иди, умойся, вытри сопли. Я смотрю, ты термос принесла, значит, будем пить кофе в знак примирения. Трубку мира здесь выкурить не получится.

– Я принесла все, что ты любишь. Подожди пять минут, – Карина поцеловала сестру в щеку и скрылась за дверью. – Цветы Антон принес? – спросила она, вернувшись.

– Антон мне сделал сегодня предложение, и я его приняла, – ответила Снежана. – Темка подарил букет. Что ты думаешь по этому поводу? Только отвечай честно.

– Я рада за вас, но больше всего за тебя. Чего ты так долго раздумывала? Не девочка уже, могла и быстрее сообразить, что к чему. Смотришь, и у меня бы не возникла мысль мешаться под ногами. Ты же любишь его, он любит тебя, вы оба любите Темку. К чему скрывать очевидное? Когда ты перестанешь думать наперед? – говорила она, раскладывая привезенные продукты в разовые тарелки и расставляя их на тумбочке. – Живи сейчас, люби и будь любимой, делай то, чего тебе хочется, в разумных рамках конечно, не оставляй на потом. Восемь лет ты уже пропустила. А сколько впереди не знает никто. Я вчера встретила своего одноклассника, Сашку Белова. Десять лет прошло с выпускного вечера. Капитан полиции провел со мной беседу на тему морали. Главное так в тему и так во время.

Чтобы не смущать соседку по палате, Карина отнесла ей тарелку с угощениями со словами: « Угощайтесь. Вам чай или кофе?» Получив отказ, вернулась к Снежане, усевшись на стул, с чувством исполненного долга. Они продолжали беседу, поедая бутерброды, и пили ароматный кофе. Проговорили больше часа, прежде чем Карина собралась уезжать домой.

– Тебе стало легче? – спросила Снежана сестру, целуя на прощание. – Я сама позвоню папе. Увидимся теперь дома.

– Мне давно не было так легко и спокойно. Я тебя люблю.

Снежана позвонила отцу, проводив сестру.

– Пап, ты на Карину не сердись. Она была у меня, мы с ней поговорили и помирились. Антон мне сделал предложение, я его приняла, Темка подарил цветы. У нас все будет хорошо, ты не волнуйся.

– Я очень рад за тебя, дочка. Что привезти?

Утром на смену пришел доктор, принимавший Снежану в пятницу.

– Как Вы себя чувствуете, Снежана Викторовна?

– Доктор, может, я беременная, и моя потеря сознания связана с этим? – робко спросила она.

– Может, голубушка, и беременная, только она здесь ни при – чем. Кардиограмма, сделанная скорой помощью и наша первичная, не могут лгать одновременно. Завтра снимем с Вас аппарат и во всем разберемся. Скажите честно: стресс был?

– Неприятный разговор был, но без особых эмоций. Со стороны могло показаться, что мы просто беседовали.

– Считайте, что Ваша мирная беседа и явилась результатом приступа. Злость, ругань, эмоции, они могут выплеснуться наружу, а вот неприятный разговор и может быть тихим убийцей. Все в себе задержали и получили то, что получили. Лет двадцать назад я как-то нечаянно посмотрел наш отечественный фильм по телевизору. О чем конкретно, я уже и не помню. Кто-то уезжал за границу, потом вернулся на малую родину, любовь и все прочее. Но я не об этом. Мне навсегда запомнился маленький монолог. У мужчины пропал дорогой плащ. Он скандалит, нервничает, ищет виновных и, конечно же, не находит. Один спрашивает: – « Хороший плащ был?» Тот отвечает: – «Хороший». «Подними руку к верху, резко опусти, как будто дрова рубишь, и скажи: – « Ну, и хрен с ним!», сразу полегчает». Так и Вы делайте: поднимите руку, опустите и скажите. В нашей жизни столько негатива, что, если от него не избавляться во время, жизнь станет короче и безрадостнее. А Ваши предположения, Вы можете проверить прямо сейчас. Внизу киоск, купите тест. Думаю, уже завтра все проясниться и станет на свои места. Поправляйтесь. Красивый букет. Цветы по-поводу или для настроения?

– И то, и другое. Я дождусь Вашего вердикта и буду решать вопросы по мере их поступления. Спасибо Вам большое за «плащ», – улыбнулась Снежана.

– Все у Вас будет хорошо, если не станете носить все в себе. Избавляйтесь от всего негатива, как от мусора.

Ближе к обеду Снежану навестил отец.

– Рассказывай обо всем по порядку, я весь во внимании. Нет, давай лучше я тебя покормлю, пока все не остыло, а потом будет исповедь, – шутил он.

Снежана рассказала отцу о предложении Антона, показав кольцо на пальце, о рассуждении Артема, лишь вскользь коснулась разговора с Кариной.

– Мне кажется, папа, она опять увлеклась. Сказала она о своем однокласснике так, между прочим, а глаза загорелись.

– И что с ней делать, Снежка?

– Ничего. Пока, папа, она не влюбится по-настоящему, будет порхать, как стрекоза и ничего с этим не поделаешь. Нам с тобой остается только ждать. Я сейчас о другом думаю: не станет ли Антон для меня обузой через время? У меня была своя размеренная жизнь. Теперь это все придется менять, как-то строить отношения.

– А ты не думай об этом, дочь. Если чувства настоящие, они не пройдут, а если нет – в этом нет ничего страшного. Бывает и так. Мужчины не любят две вещи: когда ими командуют, и когда им лгут. Лгать ты не умеешь, а принимать решения доверь ему. Ты можешь посоветовать, предложить, но корректно. У вас у каждого была своя жизнь и оба вы что-то теряете в настоящем, а что-то находите. Не надо бояться перемен, дочка. Ты лучше подумай, где и как ты хотела бы устроить праздник? Когда устроим свадьбу? У тебя много хлопот впереди. Замуж выходить, не в соседний магазин выскочить, особенно невесте, – рассуждал отец Снежаны.

– О чем ты, папа? Какая свадьба? Мне тридцать лет скоро. Какая из меня невеста? Ты не забыл, какое у меня ценное приданое и сколько ему лет? Распишемся, пообедаем своей большой семьей в ресторане.

– А, может, у нас дома в гостиной соберемся? Человек 20-25 там вполне разместиться свободно. Будет тихо по-домашнему, как ты хочешь. Я все возьму на себя, оставлю за вами только наряды и меню.

– А Светлана Алексеевна не будет против такого решения? Ведь я должна буду пригласить свою семью.

– Мать и сестра вряд ли обрадуются, и уж точно не приедут, узнав, где будет проходить маленький банкет. Давай договоримся так: выпишешься, подадите заявление, узнаете дату и определитесь сами, учитывая отцовское предложение.

В понедельник Снежану выписали из больницы, выдав на руки больничный лист до четверга. Антон приехал вместе с Темой, привезя одежду. Вид у Антона был несколько встревоженный, а у Артема виноватый.

– Что у вас случилось? Выкладывайте. Может мне не стоит покидать больницу?

– Мама, я виноват, но ничего страшного не произошло. Мы с бабушкой очень спешили и забыли телефоны дома. Мы сделали это не нарочно. Я звонил папе, но он не брал трубку, а потом уже он нам не смог дозвониться. Приехал домой, телефоны есть, а нас нет. Он расстроился.

– И где же вы были? – спросила мать сына.

– У бабушки Зои. Я должен был поехать туда, ведь больше не кому. С вечера я забыл папу предупредить. Мы думали, успеем, но задержались. Я виноват, а бабушка Люда нет. Она просто хотела мне помочь, – он готов был расплакаться.

– Иди ко мне. Ты у меня молодец сынок. Спасибо тебе. Цветы, какие купили? Деньги тебе бабушка дала? Как там, снег еще лежит? – она задавала вопросы и готова была разрыдаться. Навалившиеся проблемы и предстоящие хлопоты вытеснили из памяти дату смерти ее бабушки, а сын помнил. У них был разговор на эту тему неделю назад.

– Снег мы весь смели, все протерли, цветы положили и конфеты. Бабушка за такси заплатила, а конфеты из дома взяла. Я цветы купил на свои деньги. По четыре цветка, как ты говорила. Ты не сердишься?

– Нет, сынок. Я тобой горжусь. Только одно плохо, что ты папу заставил волноваться и бабушку подставил. В следующий раз, если не дозвонишься кому, отправь сообщение. Спокойнее будет обеим сторонам. Договорились? Выйди в коридор, говори тихо, здесь больница, и позвони бабушке. Передай ей от меня спасибо и скажи, что все в порядке.

– Ты можешь представить мое состояние? Шесть вызовов пропущенных, а телефоны не берут. Приехал домой – дома никого. Думай, что хочешь, – сердито говорил Антон.

– Матери позвони, извинись. Она хотела помочь внуку. Он единственный, кто помнил о сегодняшней дате и заодно это он заслуживает прощения. Ты перед сном спрашивал его о планах на завтра? Забыл! Ты забыл спросить, он забыл предупредить. Так бывает. Миритесь уже. Вы оба виноваты.

Пользуясь наличием больничного листа, Снежана, «без отрыва от производства», подала с Антоном заявление в загс на регистрацию брака и признание отцовства. Регистрацию назначили на 26 февраля, пятницу. Вечером они после ужина обсуждали место и время проведения торжества по этому поводу. Снежана, между делом, рассказала о предложении отца. Идея понравилась всем. После обсуждения решили: в ближайший выходной навестить отца и определиться с количеством гостей и меню.

– Мне не хочется приглашать коллег, – сказала Снежана. – Я сделаю проще. Отнесу на работу в понедельник шампанское, торт, конфеты и на этом закончим. У нас не свадьба, у нас маленький, семейный и дружеский банкет. Да, Антон, никаких мальчишников. Ребят с женами и детьми приглашай на субботу.

– Снежана, тебе не хочется сменить место жительства? Переехать в другую квартиру, в другой район.

– Я привыкла здесь. Меня все устраивало. Садик, школа рядом. Даже без машины, везде можно успеть пешком. А на работу я прекрасно добираюсь на метро. У меня есть время подышать до станции, и я не торчу в пробках. Тебе здесь не нравится? Далеко добираться на работу? Что не устраивает?

– Жена должна жить за мужем, а не наоборот.

– Я не против переезда, только давай все обсудим и решим: как удобнее будет всем? Менять Артему школу не сложно. Он год всего в ней проучился. Мы живем в хорошем районе. Да, нашему дому больше полвека, но можно соединить кухню со спальней, получить кухню-гостинную и все равно останется три комнаты. Будет не хуже чем у тебя. Твоя квартира хорошая. Двух комнат нам хватит. Можем переехать туда. В любом случае, одну из квартир придется продавать. Сдавать незнакомым людям страшновато.

– Твой брат не собирается распрощаться с Севером?

– Мы с ним об этом ни разу не говорили. Ты, знаешь, я позвоню ему, скажу о регистрации, но настаивать на приезде не буду. Мальчишки маленькие, чтобы тащить их с собой, а Олю, оставлять с двумя, тоже не правильно. Пусть лучше эти сутки он проведет с семьей.

– Я снимаю свой вопрос о переезде с повестки дня. Пусть Артем спокойно ходит в школу, а за лето вопрос решим. Ты не против такого предложения?

– Я принимаю его. Что ты думаешь по поводу нарядов? Мне совсем не хочется длинных вечерних платьев, туфель на шпильках и замысловатых причесок. Но в таком случае, я не буду выглядеть виновницей торжества. Что делать? Советуй. Моей фантазии не хватает.

– Открой интернет и выбери наряд из того, что тебе больше по душе, а потом проедимся по магазинам и, после примерки, сделаем выбор. Я молодец?

– Супер молодец! Я в тебя верила, – смеялась Снежана.

Звонок племянницы Алены раздался в субботу 6 февраля, когда они завтракали. Снежана включила громкую связь.

– Снежана, я замуж выхожу. Ты сможешь приехать на денек с Темой? Пожалуйста. Ничего не горит, я не жду ребенка, просто Женька устал ждать, а я не хочу его потерять. Вот! – выпалила она, не дожидаясь вопросов. – Регистрация 20, после нее кафе. Будут девчонки из колледжа, друзья Жени и наши родственники. Я уже дяде Сереже позвонила, он обещал прилететь. Приедешь? Я так за Темкой соскучилась.

– Платье купила, невеста?

– Я возьму напрокат платье и шубку, а туфли купила.

– А что после свадьбы? Медовый месяц? Вы же в Турцию летом собирались.

– У меня две недели каникулы, а Женя возьмет их в счет отпуска. Отпуск у него в сентябре, так что накрылась Турция до следующего лета. Пообещай мне подумать и приехать.

– Алена, я теперь тоже почти замужем. Дай мне полчаса, я подумаю, что можно сделать, – сказала Снежана, отключаясь и услышав новый звонок. Звонил Сергей. Выслушав его предложения и поделившись своими, взяла полчаса и у него.

– Мам, я так понимаю, мы едем на свадьбу к Алене?

– А что на это скажет наш папа? – спросила Снежана, глядя на Антона.

– Я думаю надо ехать. Дождаться Сергея и поехать на машине. Так мы ни от чего не будем зависеть. Расстояние, порядка 270 км. Это 3-4 часа езды. Приедем, поздравим и можем в любое время вернуться назад. Сергей ведь тоже летит ни на неделю. Главное, чтобы погода не подвела. А что там с Турцией? Раз у них две недели отдыха, давай подарим им путевку. Пусть у ребят мечты сбываются, и подарок будет к месту.

Снежана смотрела на него с благодарностью и любовью.

– Ты что на меня так смотришь? Тебе не нравится то, что я предлагаю?

– Ты у нас молодец! Правда, Артем? К твоим предложениям нет ни одной претензии. Я позвоню Сергею, а Тема позвонит Алене по скайпу, все и решим.

– Папа замечательно все придумал. Он у нас голова! – сделал вывод сын, убегая в кабинет.

Все стороны, обсудив подробно свои действия, пришли к одному выводу: путевка в Турцию будет отличным подарком для молодоженов. Дело оставалось за малым: посетить турагентства и узнать о ближайших датах вылета групп. Собрав копии паспортов, Антон собрался с сыном на разведку.

– Пап, я жду тебя у машины, одевайся быстрее.

– Не получиться с путевкой, не переживай. Придумаем что-то другое, – говорила Снежана, провожая Антона. – Дай я тебя поцелую.

Сергей прилетел 19 числа вечером, а рано утром, не было и шести часов, они вчетвером отправились в путь. Сергей и Антон быстро нашли общий язык, ведь они были ровесниками. Антон, проехав километров шестьдесят, доверил машину Сергею. Они негромко беседовали, пока Снежана и Артем дремали на заднем сидении. В Ярославле они были в около десяти. По городу машину вел Сергей. Да, он не был в городе пятнадцать лет, но он прожил в нем двадцать. Многое изменилось, но дороги никуда не делись. Они купили цветы и побывали на кладбище.

– Пусть Сережка побудет один, идемте. Он после похорон здесь не был. Подождем его у машины, – попросила Снежана своих мужчин. – Я не представляю, как он встретится с мамой. У него много к ней вопросов.

– Он не станет портить праздник, не переживай. Сигарету дать? Садись сын в машину, дадим маме пять минут.

Они подъехали к дому, где находилась квартира Алены в 11 часов. В однокомнатной квартире «дым стоял коромыслом». Здесь была мама и бабушка Алены, сестра и мать Снежаны, подружка невесты и парикмахер, заканчивающий с прической невесты.

– Снежана, вы все-таки приехали. Раздевайтесь, у нас еще есть время. Я так волнуюсь.

– Здравствуй, мама, – сказала Снежана, обняв и поцеловав мать. Видишь, как время быстро летит время. Внучку замуж отдаешь. – Привет, сестра! Ты готова к роли тещи? Знакомьтесь, это Антон, а это Галина Васильевна, моя мама и Ирина, сестра.

– Ты испортишь мне прическу, – сказала мать, протягивая Антону руку. – Артем, вылитый отец. Надо же, как похожи.

– Вот видишь, и с отцовством разобрались. Значит, упреков с твоей стороны больше не будет. Сережа на кухне. Не хочешь с ним поговорить? Как у вас дела? Как здоровье? Сами почти не звоните, на мои звонки отвечаете неохотно. Я в чем-то виновата? – снимая верхнюю одежду, спросила Снежана.

– Ты приезжаешь, раз в год и считаешь это нормальным? – задала вопрос мать. – Вы как будто избегаете нас с Ирой. Сергей пятнадцать лет не был здесь.

– Отчего дома, куда мы могли приехать с ним, у нас нет. А приезжаем мы тогда, когда нас приглашают. В прошлом году мы приезжали с Темой. Ты помнишь, где состоялось твое знакомство с внуком? В парке. Ты даже чаю не предложила нам. Спасибо Алене и Жене. Так что не будем говорить о грустном, и портить праздник. – Аленушка, мы сегодня же обратно вернемся и ждем вас с Женей в понедельник, лучше с утра. Будет у вас время на то, чтобы все проверить, предусмотреть. Во вторник рано утром рейс.

– Ты хочешь сказать, что у вас все получилось? У нас будет настоящее свадебное путешествие?

– Сиди смирно. Не мешай мастеру. Все получилось.

– Вы что и к отцу не сходите? – спросила мать Снежану.

– Мы были уже там по дороге сюда, не надо искать причину для недовольства.

– Снежана, папа договорился с квартирой для вас, если вы соберетесь остаться. Дедушка сумку собрал для тебя и дяди Сережи. Там рыба, грибы. Возьмешь?

– Возьму, обязательно. Папа, видимо решил, что мы приедем поездом, а мы рискнули приехать на машине. Мы там вам тоже кое-что привезли, разберешься. Идем хозяйка на кухню, чаю выпьем и успокоимся немного.

– Ты куда их отправляешь? – спросила Снежану сестра, ставя чайник.

– Они хотели в Турцию, туда и полетят. Мы подарим им на 12 дней путевку. Мечты должны сбываться.

Если бы ни Алена и Артем, разговора между родственниками могло вообще не быть. Галина Васильевна закончила разговор с Сергеем раньше, чем закипел чайник. « Раз ты все и обо всем уже знаешь, мне добавить нечего. Исправить я ничего уже не могу, да и не получится это у меня. Нельзя заставить человека любить. Твой отец никогда не любил меня, как и я его. Я просто воспользовалась ситуацией», – сказала она. Присутствие Антона явилось некой преградой о вопросах финансов, а других у матери не было. Перекусив бутербродами, взятыми в дорогу, приехавшие гости, оставив Снежану в квартире, вышли на улицу встречать жениха и свадебный кортеж.

– Я пытался ее понять, но в сердце и голове этой женщины с годами ничего не изменилось, – с грустью сказал Сергей, глядя на Антона. – Сам все видишь. Нам рада одна племянница. Пусть хоть она будет счастливой в этом серпентарии.

Дальше все пошло по накатанному сценарию. Выкуп невесты, загс, кафе. Там Снежана встретилась с отцом Алены, его женой и родителями. Свадьба была больше молодежной, красивой, шумной и веселой. Снежана и Сергей успели пообщаться с Николаем и его семьей, с женихом и его родителями. Через четыре часа они начали прощаться. Проехав полпути, Снежана почувствовала себя плохо и попросила остановить машину. Тошнота «выворачивала» ее.

– Для пищевого отравления рановато. Либо она беременная, либо укачало. Что скажешь? – спросил Сергей Антона.

– Думаю первое. Она молчит, а я делаю вид, что не замечаю. Мне страшно подумать, какой она сделает выбор, – ответил Антон.

– Могу тебя успокоить: Снежинка не сделает того, чего ты боишься. А теперь иди, поддержи жену.

Они вернулись в квартиру в 22:00. Артем, проспавший всю дорогу, помогал на кухне дяде готовить поздний ужин. Снежану, отправив в душ, уложили в постель.

– Ты как себя чувствуешь? – спросил Антон, принеся ей горячий чай с лимоном. – У врача была? Почему мне ничего не сказала? Поездку можно было отменить.

– Нельзя! И ты это сам понимаешь. Мы все сделали с тобой правильно. Сам догадался? Давно?

– Сам. Недели две назад. Сегодня убедился окончательно, когда ты отказалась от сигареты. Мы будем рожать? – держа ее за руку, спросил Антон.

– А ты мог предположить иное развитие событий? – спросила Снежана, делая очередной глоток чая.

– Я очень боялся, что ты не захочешь этого, – сказал он, целуя ее ладонь.

– Успокойся, мы проводим по очереди гостей, и я во вторник после работы схожу к доктору. Обещаю. Иди к ребятам. Если не удастся заснуть, я составлю вам компанию. Напомни Артему о подарках для братьев, разберите сумку Кузьмича. Сергею я постель приготовила. Поговори с ним о регистрации и узнай, не собирается ли он переезжать.

– Ты не забыла про пятницу?

– Я помню. Хотела тебе предложить после загса поехать в «Домашний очаг». Я его восемь лет стороной обходила.

– Обязательно заедем. Только боюсь тебя разочаровать: там все по-другому, даже вывеска. Отдыхай, – сказал он, нежно целуя ее.

Рано утром проводили Сергея, уехавшего на такси, к вечеру встретили молодоженов, которые провели в столице понедельник и вылетели рано утром во вторник исполнять свою мечту. После работы, в этот же день, забрав Артема из школы и оставив его дома, Снежана посетила врача. Диагноз оказался прост: 5-6 недель. У нее в запасе было два дня, чтобы купить наряд на субботу, чего она до сих пор не сделала. « В пятницу я пойду в загс в костюме. Это не обсуждается. А что, если купить светлый костюм и на субботу? Я видела элегантный белый брючный костюм, а к нему обувь без каблука. Будет мой «брючный» стиль. В конце концов, это мой праздник. Если я буду чувствовать себя комфортно, какое мне дело до окружающих», – решила она. Покупка костюма была сделана в четверг. Он оказался еще лучше того, который она видела. Жакет был до середины бедра, с двумя пуговицами, узким рукавом и закругленными бортами. Брюки узкие, но прямые, не зауженные к низу. Жилет был из тонкого красивого шитья до талии. « Как же я удачно зашла, – подумала Снежана, выбирая в свадебном салоне еще белье и белые туфли. Если меня не разнесет, я смогу носить эти вещи летом, куда угодно. Наряд подойдет и на выход и на каждый день. Теперь займемся гардеробом сыны. У Темы есть одежда, но ему хочется выглядеть нарядно, я это вижу».

– Ты выбрал наряд для себя? – спросила она сына.

– Мам, брюки и жилет белый, а рубашку синюю. Обувь у меня есть новая. Можно я буду без галстука? Это дорого?

– Не волнуйся, можно и без галстука, и не дорого. Давай в кабинку, примерь, я помогу.

Они вышли из салона через час. Сели в машину и отправились домой.

– Мама, наша поездка для папы секрет?

– Секрет ни в поездке, а в покупках. Пусть он не видит их до субботы. Тогда для него это будет сюрпризом. Я повешу всю одежду в чехлах в шкаф. Не проговоришься?

– Могила! Пусть он нас не узнает и удивится. Мы с утра в субботу поедем к дедушке?

– Да. Проснемся, позавтракаем и поедем. Нам много дел предстоит сделать. Я свалила все на дедушку и Карину. Папа привез то, что они просили, но основная нагрузка на них. Гостей будет немного, но это не значит, что хлопот мало.

26 февраля они расписались, получив сразу два документа. Поход в ресторан пришлось отменить. И маленькое торжество отметили дома втроем, купив торт и мороженое, а несостоявшийся ужин заменили, большинством голосов, на пиццу. В дом отца они приехали, когда часы показывали четверть десятого. Карина познакомила сестру с Беловым, который помогал хозяину.

– Снежка, ты иди к себе, а Антона отправляй к нам, пусть трудится. – Саш, а ты бы мог на мне жениться?

– Я мог бы, да только ты не сможешь.

– Почему?

– По кочану! Ты не сможешь отказаться от прежней жизни. Она у тебя в крови. Я не питаю иллюзий на этот счет. Наши с тобой отношения могут окончиться в любое утро, встань ты ни с той ноги, и ты об этом знаешь. И, вообще, не задавай глупых вопросов, не будешь получать глупых ответов.

– Белов, мы с тобой месяц спим. Как ты ко мне относишься?

– Я к тебе не отношусь, я тебя люблю, а себя ненавижу за это. Довольна? Займись делом без разговоров, так будет быстрее.

Северцев дождавшись Антона, пригласил его к себе в кабинет.

– Знаешь, Антон, я здесь на досуге поразмышлял и пришел к некоторым соображениям: как ты смотришь на то, чтобы поработать в дочерней компании? Поговори с отцом. Я покупаю ваши акции взамен на свои, а ты возглавляешь «дочку». Мне, как ты понимаешь, топить тебя, нет никакого резону. Снежана сама потянет со временем компанию, но лучше, если это будешь ты. Во-первых, ты мужик, во-вторых, ее муж. Я конечно горд, что у меня умная и образованная дочь, но я ее отец, хочу видеть ее счастливой в семье, а не на предприятии. Подумай. Я не могу ручаться на годы вперед, но думать о завтрашнем дне нужно уже сегодня. Я с легкостью тебе доверю и финансовую сторону, но тебе самому проще начать с дочернего предприятия. Так ты сам постепенно вникнешь в тонкости и проблемы, сам сможешь принимать свое решение. Решайся, – сказал отец Снежаны и теперь ждал ответа.

– Неожиданно. Вы собрались найти себе замену заранее? Не торопитесь? Вам и шестидесяти лет нет.

– Я хочу быть уверенным в том, что мои дочери и внук не пойдут по миру даже через десять лет. Снежана умная, она справится, но для этого ей нужно переступить через себя, а я этого не хочу. Я не хочу, чтобы она ломала себя. Ты ее характер знаешь. А у нас по-другому нельзя. Возможно, ради дела она и сможет измениться, но понравится ли это тебе.

– Я подумаю. Хотите, я открою Вам маленькую тайну? Снежана беременная. Переезжать не отказывается, но я чувствую, что особой радости не испытывает.

– Новость хорошая. Семья крепка детьми. Примешь мое предложение, будет тебе рабочее место почти рядом с домом, за Олимпийским. Дерзай, парень.

К гостям виновники торжества вышли вместе с сыном. Отец даже смахнул слезу, увидав старшую дочь нарядной и счастливой. Карина, критиковавшая костюм, была удивлена, как «вписалась» в него сестра. В нем не было ничего необычного, но сидел он на Снежане идеально, подчеркивая ее фигуру и грудь. Застолье из обеда плавно перешло в ужин. Гостей было двадцать пять человек, пять из которых дети. Ни мать, ни сестра Снежаны не приехали. Сергей звонил днем раньше, поздравил и обещал к лету подумать о переезде. Закончилось торжество красивым салютом. По домам разъезжались после двадцати одного часа. Карина, оставшаяся ночевать в доме отца, забрала Тему к себе, давая сестре и Антону возможность брачной ночи.

Глава 9

Прошел месяц. За это время Антон дал согласие на работу в дочерней компании отца. Отец с женой две недели назад уехали в круиз, поручив дела Антону. Снежана проснулась неожиданно, как будто от толчка в плечо. В свете ночника заметила, что Антона рядом нет. Поднявшись с кровати, сунув ноги в тапочки, она прошла в комнату Артема, поправила на нем одеяло и прошла в кабинет. Часы показывали 02:50. Антон спал сидя за столом, положив голову на руки. Рядом стояла начатая бутылка коньяка и рюмка. Экран ноутбука погас.

– Антоша, просыпайся, пойдем в кровать. Ты сидя уснул. Завтра выходной, успеешь все сделать, – просила она мужа.

Антон, шатаясь, дошел до спальни и рухнул на кровать в одежде. Снежана не удивилась его состоянию. Она уже знала, что крепкий алкоголь на него действует сильно даже в небольших дозах. Именно поэтому он предпочитает вино или отказывается от выпивки уже после первой рюмки. Спать больше не хотелось. Она вернулась в кабинет, заинтригованная не столько работой мужа, сколько поводом для поздней выпивки. Погасший экран ноутбука загорелся. Антон не выключил компьютер, так как, видимо, не закончил работу. Снежана села в кресло и начала просматривать документы. То, что она увидела, напоминало маленький взрыв, превращающий компанию отца в груду камней. Ее охватила паника, а по спине пробежал неприятный холод. Она открыла следующий документ. Материала с анализами и расчетами было больше, а итог ее приятно поразил. «Если верить этим выводам, за короткий период компания увеличит прибыль в полтора раза. А в первом варианте, в этот же период, компания превращается в миф. Я ничего не понимаю, – думала она. – Оставить все как есть я не могу. Я не знаю, для кого нужна эта информация, и когда Антон пустит ее в дело. Будь она нужна фирме, он отнесся к этому серьезнее и уж тем более не стал «обмывать» заранее. Почему именно сейчас, когда отец в отъезде? Стереть и почистить корзину не выход. Это можно восстановить, и это натолкнет на мысль, что я все видела, – думала она, копируя документы на флешку. – Сделаем по-другому. Вся моя информация на моей флешке. Все документы Антона я скопировала. Остались только программы и почта. Будем рисковать ноутбуком. Самое простое решение. Прости, братец, по-другому нельзя», – сказала Снежана, осторожно и неспеша выливая из бутылки коньяк на клавиатуру. Она оставила бутылку так, как будто ее нечаянно задели, и она упала горлышком на «Клаву». Не выключая свет в кабинете, она вернулась в спальню. Антон спал, раскинув руки. Устроившись поудобнее на самом краю кровати, она «переваривала» увиденное. « Информация конфиденциальная, но ценная в обоих случаях. Кому и зачем она могла понадобиться? Антон хорошо поработал, и я, конечно, верну ему скопированные документы, если это на благо компании. А если нет? Продать информацию одному из конкурентов можно, тем самым уровнять шансы перед предстоящим тендером. Заказ крупный, деньги большие. Но зачем это ему? Он теперь член семьи, возможный кандидат на место отца. А если это шантаж? Нет. Для шантажа рано. Антон всего месяц работает в компании. Что же кроется за всем этим? А что, если вся эта затея с женитьбой была игрой, и теперь наступил финал? Нет. Это бред какой-то. Тридцать процентов акций, принадлежащих их семье, погоды не сделают, но репутацию могут испортить. На этом можно хорошо сыграть и выиграть. Остановимся на том, что я: во-первых, не знаю, о чем идет речь, во-вторых, по его реакции пойму насколько документы важны для него и буду действовать по ситуации. Прежде чем срывать папу с отдыха, попробую разобраться сама. Что я могу сделать в первую очередь? Ничего! В компании я никто и зовут меня никак. Да, я дочь и жена, но для фирмы ноль. К кому я могу обратиться? Обратиться то я могу, только станут ли меня слушать, а тем более помогать, – думала Снежана, так до утра и не заснув. Она не хотела верить в то, что Антон мог предать ее и сына. Что для него важны деньги ее отца, и это была не любовь, а холодный расчет. – Так можно додуматься до чего угодно. И если это так, то как с этим жить? Как объяснить все Теме? А если я ошибаюсь? Если это необходимость? – вновь оправдывала она мужа. Будь все так плохо, папа бы не уехал в свой круиз. Надо поговорить с Антоном, а потом звонить отцу, но прежде успокоится. Сегодня суббота. Всего месяц прошел, как мы поженились. Недолго музыка играла. Съезжу на рынок, приготовлю обед и за это время решу, что делать, – думала она, слыша, как поднимается проснувшийся Антон. – Тяжело ему бедному. Будет еще тяжелее, когда увидит плоды моего труда». Делая вид, что спит, она слышала, как Антон вышел из душа и вошел в спальню. Выглядел он вполне «свежим» и привычно пах «Лакостой». Присев на кровать спросил:

– Проснулась? Полежишь или будешь вставать?

– Ты лучше расскажи, что с тобой? Не каждый день ложишься спать в одежде. Сидишь по ночам за работой. Что-то не так? Ты уснул в кабинете, и, не проснись я среди ночи, так бы и сидел до утра за столом. Тебя ни алкоголь свалил, а усталость. Что у тебя случилось?

– Ничего страшного. Я, вроде, выпил мало. Пойду, посмотрю, что я «наваял» за ночь.

То, что он увидел, его не обрадовало. Свет в кабинете горел. А вот ноутбук, залитый коньяком, приказал долго жить. Он обхватил голову пуками. « А вот это, Антон, уже знак свыше. Мне дается шанс не сделать глупость. Готов ли я использовать его? У меня есть выбор, пока есть. В первом случае я могу потерять семью, но останется надежда на прощение, во втором случае не останется ничего. Я сам себя загнал в угол, ради минутной слабости. Чем дольше я буду скрывать этот факт, тем труднее будет признаться, а можно и опоздать с раскаянием», – думал он, убирая со стола рюмку и бутылку и протирая поверхность стола салфеткой.

– Кажется, я испортил агрегат. Отнесу в понедельник на работу и узнаю, подлежит ли он реанимации, – говорил он, входя в кухню.

– Если работа срочная, возьми дома свой аппарат.

– Никакой работы больше в доме. Тема не проснулся? У нас с ним планов на сегодня много. Пойду, разбужу его к завтраку.

« Я ничего не понимаю. Он ведет себя так, как будто ничего не произошло. Или еще не произошло? – думала Снежана, готовя завтрак. – А если я ошибаюсь во всем? Если все его выводы с анализом сделаны для папы, и он, к его возвращению, преподнесет ему сюрприз. Как бы мне хотелось, чтобы это оказалось так».

После завтрака и поездки на рынок, Снежана проводила мужа и сына, и принялась за обед. Только ближе к полудню, закончив с обедом, она решилась позвонить начальнику службы безопасности компании отца. Они были немного знакомы, ей приходилось с ним работать месяцев восемь назад. Гончаров Сергей Павлович, лет 45-50, работал с отцом уже лет десять, если не больше. Встретиться договорились в кафе в 14:00. Снежана оставила машину у дома, решив поехать на метро. Гончаров ее уже ждал. После обмена приветствиями он без предисловий спросил:

– Что у Вас случилось, Снежана Викторовна?

– Сергей Павлович, давайте на чистоту. Что Вы думаете о моем муже. Говорите прямо, это ни так важно для меня, как для компании. Я нашла в компьютере документы, касающиеся фирмы. Они могут либо поднять компанию, либо разрушить ее. Удалять их без следа я не смогла, просто вывела из строя ноутбук.

– Ваш муж, Снежана Викторовна, на мой взгляд, хороший специалист. Когда он признался Виктору Андреевичу, что он отец Вашего сына, тот поручил мне в частном порядке его «проверить». Ничего криминального я за ним не обнаружил, кроме связи с некой молодой особой. А когда уезжал в отпуск, просил в свое отсутствие «присмотреть» за ним сказав: – «В тихом омуте черти водятся», и обрадовать мне Вас не чем. Антон Дмитриевич оказался очень «несдержанным» в отношении женского пола. Думаю, скоро его начнут шантажировать, если уже не начали. Может эти документы результат шантажа? Вас что смущает?

– Вы думаете, он может сдать фирму конкурентам? Но ведь шантаж, как правило, не прекращается. Это «пожизненная» долговая яма.

– Ему в настоящем есть, что терять. Позже можно развестись, уволиться, сесть в тюрьму. Многое можно сделать, но потом. Мне не хочется Вас расстраивать, но виды шантажа чаще всего бывают очень пикантными. Но неверный муж это ведь, ни конец света? Возможно он, чтобы уберечь Вас, сам во всем признается. У меня в сейфе лежит приказ Виктора Андреевича об исполнении Вами обязанностей гендиректора на период его отсутствия с датой и подписью. Хотите с понедельника, в рабочем порядке все сами выяснить? Он звонит мне через день-два, но я не посвящаю его в подробности. Я сам хотел серьезно поговорить с Антоном Дмитриевичем, но он перенес разговор на понедельник. Теперь думаю, разговор уже и не нужен. Да, если честно, что я ему мог сказать: не трахайся с кем попало, не делай это на работе. Тебя «пишут». Он попросту мог меня послать, и был бы прав.

– Значит, у Вас есть запись?

– Есть, Снежана Викторовна, есть. Вся беда в том, что она есть не только у меня. Нас немного опередили. В тот момент, когда мы ставили свою камеру, одна уже стояла, но не работала. Она включилась в нужный момент и вела трансляцию дистанционно.

– Сергей Павлович, мне нужна эта запись. Вы меня не поняли, я не любительница порнофильмов, мне нужен фрагмент записи, где хорошо видны лица, но не фото, а именно запись. Сбросьте мне на почту этот кусок, я попробую опередить события. В кафе есть интернет. Вы говорили о «присмотре» за Антоном. Там тоже есть что-то конкретное?

– Марина Бойко, 26 лет, работает в салоне рядом с вашим домом, снимает квартиру недалеко. Но она не шантажист. Она могла бы прийти к Вам в дом и сказать, что она любовница мужа, потребовать что-нибудь, рассорить вас, в конце концов. А вот дама с видео Маргарита Титова, очень дорогое удовольствие. Это ее основная работа, за которую шантажисты платят ей приличные деньги. Ее основной конек в работе: короткий срок исполнения и сто процентная гарантия. С Вашим мужем она справилась за два дня.

– Вы, знаете, мне стало немного легче. Теперь у меня нет мыслей, что все было спланировано заранее. Может, он какое-то время с нами был искренен, не лгал, а может и любил.

– Хотите совет, Снежана Викторовна?

– Хочу.

– Встретиться через восемь лет и вновь расстаться через полгода можно, но не нужно. У Вас сын растет. Вы подумайте о том, почему это случилось? Однолюбы встречаются очень редко даже среди женщин, а для мужчин – это вообще белая ворона. Имейте это в виду. Прислушайтесь к себе и выслушайте сразу его.

– Спасибо Вам. Не говорите папе о нашем с Вами разговоре до его приезда, да и Антону тоже. До свидания.

Снежана возвращалась тем же маршрутом, предварительно посмотрев видео, отправленное Гончаровым. «Сергей Павлович пожалел меня, прислав ролик на 30 секунд, но лица героев легко угадываются. Пышногрудая блондинка, действительно роскошная, даже на взгляд обманутой жены», – подумала она, подходя к дому, и вспомнила о салоне.

– Извините, у вас работает Марина Бойко? – спросила она, у стойки администратора.

– Это я, – ответила рыжеволосая девушка лет двадцати пяти. – Галя, я выйду на пару минут, – сказала она напарнице, набрасывая на плечи куртку. – Я знаю кто вы. Вы жена Антона и пришли со мной ссориться? – выходя на крыльцо, сказала она. – Я видела на телефоне Антона заставку, где вы с сыном.

– Я не буду с тобой ссориться. Ответь мне на один вопрос: у вас с Антоном давние и серьезные отношения?

– Вы шутите? Я для Антона отдушина, утешение, разрядка, как хотите, так и называйте. Мы встречаемся месяцев десять, один-два раза в неделю, иногда чаще, он сам решает. А чтобы не было у вас лишних вопросов, скажу честно: я беру с него деньги. Трахаюсь я только с ним, когда, где и как он сам выбирает, но в проститутки меня записывать не надо. На здоровье я не жалуюсь и всегда пользуюсь презервативами, – говорила она с вызовом.

– Не заводись! Я не требую от тебя подробностей. Я спросила, ты ответила. Прощай!

«Значит, Марина у него была с самого начала. Этого можно было ожидать. Отношения у них «деловые», хотя мне от этого не легче, и вряд ли я сумею простить ему и рыжую, и блондинку», – думала она. Досада сменилась обидой, и Снежане до горечи во рту захотелось закурить, почувствовать запах табака и подумать обо всем еще раз. Подходя к киоску, где купила сигареты и зажигалку, она вспомнила о том, что беременная. «Прости меня, малыш», – обратилась она мысленно к ребенку. Присела в сквере на скамейку и, доставая сигарету из пачки, заметила, как дрожат пальцы на руках. « Как там доктор говорил? – она вспомнила слова из рассказа врача о плаще, улыбнулась и закашлялась. – Да хрен с ним с Антоном и всеми его подружками, – сказала она вслух. – Поговорю с ним о том, что мне известно. Тогда шантаж не пройдет, и он не сделает того, чего потом и не исправишь. С Темой пусть объясняется сам, а наша семейная жизнь, похоже, закончилась». Ее мысли прервал звонок смартфона.

– Да, Антон. Я решилапрогуляться, иду вдоль нашей улицы. Обедайте без меня. Минут через десять я буду дома.

Она вернулась чуть раньше. Сняв верхнюю одежду и обувь, вымыла руки и прошла на кухню.

– Мам, мы купили пиццу. Ругаться не будешь?

– Не буду. Скажи, Темка, пожалуйста: что особенное есть в купленной тобой пицце, чего нет в моей стряпне?

– Честно?

– Честно.

– Твою пиццу нужно тебе заказать, а потом ждать, когда она будет готова. А в пиццерии можно купить, когда захочешь. Хоть каждый день, хоть три раза в день.

– Аргумент весомый, принимается! Как погуляли? – спросила Снежана, не глядя на Антона, ставя тарелку с порцией пиццы в микроволновку и слушая рассказ сына.

– Мам, обедай, я посуду помою, а пока пойду к себе.

– Снежана, ты, что такая хмурая? Что у тебя случилось? – спросил Антон.

– А у тебя? – спросила жена, глядя ему в глаза. Включила присланный видеоролик на смартфоне, не дождавшись ответа, и передала его Антону. – О Марине из салона я тоже знаю. Если тебе есть что сказать, я выслушаю. Я даже могу понять то, что ты делал до начала нашей совместной жизни. Но потом? Чего не хватало тебе после этого? Ты не задавал себе вопроса, что в тебе нашла эта незнакомка? Какого черта ты занимаешься с ней сексом прямо в кабинете? Утверждаешься как самец? Похоть лишила разума? И что теперь? Ждешь шантажа или уже дождался? Ты можешь себе представить, что сейчас чувствую я? Ты не плюнул мне в душу, ты прошелся по ней грязными ботинками. Ради чего, Антон?

– Я виноват, Снежана, я очень виноват. Я хотел рассказать обо всем тебе еще утром, но тебе нельзя волноваться. А тут к счастью все мои наработки пропали, и я не мог выполнить требований шантажиста. Я просто тянул время. Оно у меня до понедельника. Мне не было смысла ничего скрывать без бумаг. Не скажи я, сказали бы они.

– Может мне тебя пожалеть? Ты получил то, что заслужил. Это я залила все коньяком. Прочла и поняла, что все эти выводы, разбавленные коньяком внутрь, до добра не доведут, – говорила Снежана, а голос начинал дрожать.

– Правильно сделала. Сделав одну гнусность, я готов был ради вас, совершить и вторую. Вы мне очень дороги. Пойми это.

– Как можно это понять? Ты кувыркаешься с блондинками и рыжими созданиями, а я должна при этом понимать тебя. Ты себя вообще слышишь? Мы женаты всего месяц. А что будет через год? Я не могу тебя ни видеть, ни слышать и хочу только одного, забыть тебя как страшный сон, – она переходила почти на крик. – Я тебе не навязывалась, ты сам решил создать с нами семью. Зачем?

– Мам, ты чего так кричишь? Вы ссоритесь? Что с ней, папа?

– Я выйду на улицу, что-то мне душно, – сказала она сыну, выходя в прихожую. Голова вдруг закружилась, она закачалась и, не удержавшись на ногах, упала на пол, задев столик.

Дальше была карета скорой помощи и больница. Антон с сыном сидели в коридоре более получаса, прежде чем к ним вышел врач.

– Угрозы жизни нет. Легкое сотрясение, но вот ребенка она потеряла прямо на столе. Извините, мы не смогли помочь.

– К ней можно?

– А нужно ли? – спросила доктор. – Она позволила войти только сыну. Мальчик пусть войдет.

– Мам, ты как? Ты обещала мне, забыла? Тебе плохо?

– Плохо, Темка, очень плохо. Не будет у тебя ни брата, ни сестры, – сказала Снежана и заплакала.

– Не плач, мамочка, я переживу. Главное ты поправляйся быстрее. Папа нас бросает? – спросил сын, со слезами на глазах.

– Это я его бросаю, сынок. Ты можешь видеться с ним, жить, но без меня. Со мной все будет хорошо. Беги, я хочу побыть одна.

– Как мама? – спросил Антон сына.

– Сказала, что я могу с тобой видеться и даже жить, а она тебя бросает. Почему так все неправильно? Из-за тебя она второй раз попадает в больницу, – говорил он, шагая по коридору. – Я всегда мечтал, чтобы у меня был папа. Теперь у меня есть папа, и мама, которая из-за него болеет. Я не знаю в чем, но это ты виноват. Я буду жить с мамой, а ты уезжай. Отвези меня домой. Я соберу мамины вещи и вернусь сюда.

– Артем, поговорим спокойно. Я виноват, согласен. Пока мама в больнице, я могу остаться с тобой?

– Мне нянька не нужна, а друга у меня больше нет.

– Я тебя обидел?

– Ты маму обидел, а значит и меня. Ты сам говорил, что обижать женщину последнее дело. Я первый раз услышал, как она может кричать, а не говорить.

– Как ты будешь справляться один? Дедушка в отъезде, Карина работает. Хочешь, я отвезу тебя к Милане? У тебя и у нее каникулы. Обещаю не надоедать.

– Отвези меня сейчас домой, мне надо вернуться к маме. Ты можешь остаться пока мама в больнице, но пожалуйста, не надо ко мне приставать и подлизываться.

Через два часа Артем постучал в палату.

– Мам, ты как? Лучше? Я принес тебе одежду и продукты. Вот твой телефон, зарядка и кошелек. Там женщина в гардеробе меня спросила, куда я иду и к кому, и сказала, чтобы ты написала, что нужно в аптеке, а я быстро сбегал. Аптека скоро закроется. Пиши, я успею.

Соседки по палате переглянулись между собой и улыбнулись в след убегающему Артему. « Мужик растет в семье, настоящий!» – сказала одна из них.

– Мам, что говорит доктор? Ты долго пробудешь здесь? Я согласился, чтобы папа пока остался со мной. Завтра вечером он увезет меня к Милане, и я побуду у них. Ты только мне звони. Я тебя люблю, мамочка, – сказал Артем, обнимая и целуя мать.

– Я тебя тоже очень люблю. Ты правильно решил и с папой, и с Миланой. Завтра я поговорю с доктором и перезвоню тебе.

Снежана пробыла в больнице меньше суток, когда обратилась к дежурному врачу:

– Доктор, можно я вернусь домой? Я абсолютно «сухая», мне тяжело здесь находиться. Я напишу расписку, а если надо появлюсь тогда, когда скажете.

– Вы рискуете, Снежана Викторовна. Мало ли, как может дело обернуться, у Вас сотрясение, хотя и легкое. Чего Вам не лежится? Дождались бы завтра и все решили. Держать насильно я Вас не могу, здесь ни тюрьма. Постарайтесь не поднимать ничего тяжелее стакана, меньше ходите, хотя бы сутки. Я принимаю в клинике в Вашем районе, вот адрес и часы приема. Если захотите, звоните, – протягивая ей визитку, сказала доктор. – Не расстраивайтесь. У Вас еще будут дети.

– Спасибо. Я обязательно позвоню.

Снежана позвонила Артему и предупредила его, что через полчаса будет дома.

– Мам, ты сбежала из больницы?

– Меня, сынок, никто не держал. Хочешь – оставайся, хочешь – уходи. Я и дома могу полежать. Со мной все нормально. Папа давно уехал?

– После твоего звонка, собрался и ушел.

– Ты с ним помирился? – спросила мать с надеждой.

– Я с ним не ссорился. Просто не разговариваю с ним вообще. Ужинали мы, молча, завтракали молча. Он в телевизоре, я у себя в планшете, он в компьютере, я у телевизора.

– Может, все это зря сынок? Между взрослыми людьми часто бывают ссоры, разногласия, но дети не должны от этого страдать, – сказала Снежана сыну.

– Мам, я не страдаю. Давай жить как раньше вдвоем.

– Вдвоем, Темка, можно, но так, как раньше не получится. Пройдет время, обида тоже пройдет, и ты начнешь скучать по папе. Он провел с нами достаточно времени и нам будет его не хватать.

– Он тебя сильно обидел, как когда-то давно? – спросил Артем. – Он сделал что-то плохое или сказал?

– Я сама во многом виновата. Не знаю, как это объяснить тебе сынок. Может, позже найду подходящие слова. Ты если будешь скучать, звони ему, я против ваших встреч не буду.

Снежана чувствовала себя разбитой и опустошенной. Телефон Артема «подал» голос и по обрывкам фраз она поняла, что сын разговаривает с отцом.

– Мам, папа звонил. Он помнит о катке и боулинге, а я забыл. Может мне сходить с ним? – с надеждой в голосе спросил он.

– Конечно, сходи. У тебя еще четыре дня каникул, нужно провести их с пользой. Он будет тебя ждать внизу? – спросила Снежана, подходя к окну. – Тема, его машина стоит у подъезда. Ты определись и позвони, не нарушай планы, жизнь продолжается. Я обещаю лечь в постель.

Через десять минут она проводила сына, помахав ему рукой. Приняв душ, разобрала корзину с бельем и включила стиральную машину. Двигалась по квартире неспеша, помня наказ доктора. «Как всего один день может так круто изменить жизнь? Какой день? Причем здесь день? Это я изменила все в один миг. Устроила истерику и расплатилась за нее. Я должна была поговорить спокойно, ради малыша. Могла вообще не начинать этот разговор. Да много чего могла, но пошла напролом, как танк. Это ревность! Мне теперь все можно», – подумала она, включая кофеварку и доставая сигареты. Закончив со стиркой, прилегла на диван и, глядя на экран телевизора, незаметно заснула. Она не слышала, когда вернулся сын, а проснулась, когда за окном и в квартире было темно. Часы на смартфоне показывали время 20:15. Дверь в кухню была плотно прикрыта. Снежана тихонько постучав, приоткрыла двери:

– Темка, к тебе можно? Привет! – увидав Антона, сказала она. – Давно вернулись? Чем заняты?

– Мам, мы поужинали, сейчас чай с пирожными будут. Тебе купили пломбир, – ответил Артем и начал повествование, где были и что делали.

Снежана рассеяно слушала сына, чувствуя на себе взгляд Антона.

– Жалко, что тебя с нами не было, – закончил Артем. – Ты, садись, я за тобой поухаживаю.

– Чем займешься завтра? Я с утра выхожу на работу, сынок.

– Ты не торопишься выходить? Как ты себя чувствуешь? – спросил Антон.

– Мне легче будет среди людей, меньше мыслей. Чувствую я себя нормально, – ответила жена, доставая из навесного шкафа флешку. – Здесь твои материалы. Прежде чем залить ноутбук коньяком, я сделала копии. Папа прилетит в среду, покажи ему эти документы. Не бойся рассказать правду, сделай это раньше других. С увольнением не спеши, если захочешь уйти, найди сразу работу.

– Спасибо, – сказал Антон, принимая флешку. – Я могу отвезти Артема к Ирине. А сейчас, пожалуй, пойду, поздно уже. Успею еще поработать.

– Не терпится закончить начатое? Все твои вещи в этой квартире. Оставайся. Постели себе на диване и можешь работать. Найдешь время, заберешь вещи. Спокойной ночи, – сказала она, поцеловав сына. – Долго не засиживайся.

Вернувшись с работы в понедельник, Снежана не обнаружила части вещей Антона, но она была готова к такому повороту. Это ведь была ее идея. Два дня она в квартире прожила одна, только перезваниваясь с Артемом, гостившего у Миланы. 30 марта отец с женой вернулся из отпуска. Звонок от него раздался ближе к обеду.

– Снежка, приезжайте с Темкой за подарками. Мне нужно с тобой поговорить. Я в курсе твоей ситуации. Можно ждать?

– Хорошо, папа, мы приедем, – сказала она и подумала с легкой грустью: « Будет успокаивать, утешать, убеждать, а мне этого не хочется. Боль только стала потихоньку проходить. А может он найдет всему этому объяснение?».

Разговор с отцом происходил в кабинете за закрытыми дверьми.

– Я обо всем, что произошло, знаю от Антона. Все рассказал или нет, не знаю, но хочу тебе сразу сказать, что я имею к этому непосредственное отношение. Ты знаешь, я с конкурентами не воюю. Я с ними либо дружу, либо обхожу их десятой дорогой. Сейчас времена не те. О том, что Антон «крутой» в профессии, я знал давно, как и то, что он не карьерист. Как мне вынудить его проявить себя? Какой нужен толчок? Я ему предложил дочернее предприятие, а на время моего отсутствия доверил фирму. Но при всем при этом, Гончарову оставил для страховки приказ на тебя. Он бы при необходимости обратился к тебе. С этой стороны все было нормально. Теперь вернемся к Антону. Для тебя не новость, что любого можно « поймать» на его пороках и слабостях. У твоего Антона слабое звено это ты и Артем, а из пороков – это слабость к женскому полу. Теперь это для тебя уже не новость. Надо отдать ему должное, что он не шлялся по проституткам. Вот на этом его и «поймали». Откажись он от «подсадной утки», ничего бы не произошло, но он не устоял. Я держу пари с Камардиным: если Антон поддается на шантаж, после этих событий, я выплачиваю ему крупную сумму, если не поддается, он мне. При этом все материалы по фирме получает выигравшая сторона. Не перебивай. Ты видела эту пышногрудую блондинку. Это профессионалка высокого класса, поверь. Высшее образование, два языка, а главное внешность. Многие, не чета твоему Антону, не смогли устоять, и дорого за это заплатили. Я понимаю Антона как мужик. Такая дама сама идет на близость без обязательств и даром. Это, как полет на Марс: не реально и не возможно. Кто в это время думает о чем-то другом? Конечно, задай он себе вопрос: почему он? Возможно, и догадался бы о подставе. Но большинство мужиков думают задним умом. Шантажисту нужны были материалы, позволяющие поднять или развалить компанию в минимальные сроки. Срок на разработку материалов, анализа и выводов пятидневный. Антон сделал это, а на шантаж не поддался. Я сам видел материалы. Я поступил, согласен, некорректно, но выбор, в обоих случаях, он делал сам.

– Гончаров был в курсе твоего пари, папа?

– Нет. Кто же об этом кричит на каждом углу.

– Теперь послушай меня, папа. То, что ты не проиграл, ни заслуга Антона. Я до окончания срока сказала ему о том, что знаю о его похождениях. У него не было необходимости бояться шантажа. А теперь подумай: стоило ли городить огороды, держать пари, если в результате этого я потеряла ребенка и рассталась с мужем? Мне сказать тебе спасибо не за что.

– Снежка, мне жаль не родившегося малыша, и Тему, и тебя. Только таким, как Антон, нужна встряска. Нельзя быть всю жизнь на вторых ролях и не стремиться к главной. Это неправильно. Одно дело, когда ты посредственность, и совсем другое, когда ты умный. Где-то я не додумал или наоборот перемудрил. Ты сама сказала, что видела материалы. Что подумала? Ты думаешь, он не мог передать материалы после разговора с тобой? Мог! Ему уже не чего было терять, а деньги они не пахнут, тем более большие. Мы могли с тобой стать банкротами уже через месяц.

– Пап, мне от этого не легче. Твои игры разрушили мою семью. Ты это понимаешь? Я Антона ненавижу. Чего ты добился? Убедился в том, что он хотя, и сволочь, но сволочь порядочная?

– Ответь мне честно: увидав расчеты, ты стала уважать мужа чуть больше?

– Он оказался молодцом. Я даже подумала, что он готовит тебе приятный сюрприз.

– В том, что я разрушил вашу семью, моей вины нет. Нельзя разрушить то, чего не было. Это не семья, где первые же трудности приводят к ее краху, это иллюзия. Для тебя ведь, дочка, есть белый цвет и черный. Ты не принимаешь полутонов. Между вами нет доверия и я здесь не причем. Вы не услышали друг друга или не захотели услышать. Потеря ребенка вас не сблизила, а развела. Ты считаешь себя обиженной и не думаешь, какого ему. Это не любовь, дочка, это самообман. А вот Антон вас любит. Представь себе, этот мартовский кот вас любит. Мои игры и ваш разрыв, как мухи и мед. Попробуй их отделить друг от друга. Я не хочу, чтобы он увольнялся, а ты сама решай, прощать его или нет. Тебе 30, ему 35, у вас, у каждого за плечами годы своей жизни. Чтобы она стала общей, нужно не ломать друг друга, а стать ближе не только телом, но и душой. Понять друг друга.

– Ты предлагаешь мне все забыть и жить по-прежнему?

– По-прежнему не получиться, вы многое разрушили, а вот начать сначала никогда не поздно. Начать жить и не бояться ошибиться. Разберись в себе. За что ты полюбила Антона? Он не красавец с обложки, не богат, но умен и воспитан. За что?

– Не знаю. Просто сердце стало биться чаще, мне не хватало его присутствия, его голоса. Ты зря говоришь так о его внешности, в нем много достоинств.

– В нем теперешнем появились разительные перемены?

– Нет. Он просто стал старше, как и я.

– Я помню, как у тебя горели глаза, когда я спросил: была ли ты с ним знакома? Ты думаешь, я слеп и не заметил сходства внука с Антоном? Ты была ни так напугана встречей, как рада ей. Что тебе мешало возобновить отношения? Я тебе скажу. Ты не думала ни о себе, ни о нем, ты думала о том, что скажут окружающие и боялась ошибиться. Он ждал, когда ты определишься, а инстинкт брал свое. Это жизнь. Ты у меня тоже не подарок. Очаровательная, умная, хозяйственная, но упертая, излишне прямолинейная и правильная. С тобой очень непросто, Снежка. Ты считаешь, что все, что ты делаешь, правильно, а это далеко не так. Я знаю что говорю. Самостоятельность и независимость хороша тогда, когда ты не замужем. Вышла замуж, меняй свои взгляды на жизнь, или смотри в одну сторону с мужем. Антон ни Артем, с которым ты говоришь напрямик по-взрослому, но при этом помнишь, что он ребенок. Антон мужик. Со своим характером, с недостатками и пороками, но мужик, а не мальчик. Для мужчины важно, чтобы жена его любила и принимала такого, какой он есть. Если он это почувствует, он сам будет стремиться стать таким, каким его хочет видеть жена. Все просто. Ладно. Все, что хотел тебе сказать, я уже сказал. Пойдем смотреть на подарки и сюрпризы со всего побережья. Я очень скучал по Артему. Как он относится к вашей ситуации? Ты знаешь, как ему трудно дается выбор между вами?

– Пап, давай на сегодня закончим воспитательный процесс. Я знаю, что я виновата на половину в том, что с нами происходит. Не сыпь мне соль на рану.

– Не буду, – ответил отец, обняв дочь за плечи. – Я тебя очень люблю, но сказать обо всем я был должен.

В субботу, как обычно, Снежана собиралась на рынок, на этот раз без Антона. Она собралась уже уходить, когда зазвонил ее телефон. Выслушав пару минут собеседника, она ответила:

– Я могу, Виталий Николаевич, не раньше чем через два часа. Я еду на рынок. Вы застали меня на пороге квартиры. Поездку я не могу отменить. Хорошо, я спускаюсь, – ответила она и обратилась к сыну: – Темка, я скоро вернусь.

Они вернулись через час сорок. Самохин передал Снежане флешку и теперь доставал из багажника своей машины пакеты с покупками. Она еще не выйдя из машины, заметила авто Антона.

– Снежана Викторовна, я Вам помогу. Какой этаж? – спросил он, подхватывая по очереди пакеты.

– Третий, – ответила она, увидав выходящего из машины Антона. – Ты за Артемом? Позвони, он спустится.

– Быстро ты мне нашла замену, – сказал Антон, глядя на нее.

– Это ты искал мне замену, а мне нашли прибавку к зарплате. По себе не суди, – ответила она, направляясь к подъезду.

Антон разговаривал с сыном по телефону, когда увидел, как спутник его жены вышел из подъезда, сел в свою машину и выехал со двора. Почти следом вышел Артем.

– Темка, мама на рынке сегодня была? – спросил Антон сына.

– Ее дядя Виталий отвез и привез. Он утром звонил. Они с мамой работают вместе. Мама называла его «Загребущие руки» и всегда говорила: – « Самохин, умерь свои аппетиты. Бери столько, сколько осилишь», а он говорил: – « Это тебе на икру и красную рыбу». Потом мама весь день сидела за компьютером. Пап, я не понимаю: причем тут его аппетит и икра с рыбой для мамы?

– Это сынок такой оборот речи. Видимо, этот Самохин брал много работы, а сам не справлялся во время и просил помощи у нашей мамы за деньги. Часто он это делает?

– Я не знаю. Может мама работает, когда мы уезжаем с тобой. Когда я в школе, она на работе, а потом мы все время вместе. Ты бы тоже заметил, если бы она работала допоздна.

Глава 10

Через неделю после разговора с отцом, Снежану навестила Карина, приехав без предупреждения. Вид у нее был растерянный и загадочный.

– Снежка, я не знаю с чего начать.

– Начни, сестра, с самого начала, как можно подробнее и неспеша, – попросила Снежана.

–Мне сказали, давно сказали, что я не смогу иметь детей, а я, кажется, беременная, – начала Карина.

– Что значит, кажется? Тест показал? Чего ты замолчала?

– Не была я нигде и тест не покупала. Меня тошнит, голова кружиться, грудь болезненна и месячных не было, давно. Снежка, я боюсь. А что, если я ошибаюсь?

– Девушка, вам который год? В вашем возрасте поздно чего-то бояться. Иди в туалет, горе луковое. Возьми, мне не понадобится, – протянула Снежана сестре тест на беременность. – Внимательно прочти инструкцию.

Карина отсутствовала минут десять, не меньше. Снежана начала волноваться. Осторожно постучала в дверь с вопросом:

– Карина, ты там живая? Выходи, не дури, если что-то есть, само не рассосется и уже тест покажет, – она приняла тест из рук сестры. – Тебя можно поздравить.

– Что теперь делать? – растеряно спросила Карина.

– Рожать, сестренка, рожать! – смеясь, говорила Снежана.

– Как?

– Обычно это делают лежа, но, если захочешь, рожай стоя.

– Я не об этом, Снежка. Я была уверена в том, что не смогу иметь детей. Я привыкла к этому факту.

– Считай, что судьба сделала тебе подарок. Или ты не рада этому?

– Я очень рада. Я счастлива и одновременно ошарашена. Мне там, наверху простили грех и дали шанс стать мамой. Я этот шанс не упущу даже в том случае, если Белов не признает ребенка. Когда мне лучше сходить к врачу?

– Как можно раньше, учитывая твой диагноз. Никаких клубов, алкоголя и табака. Не провоцируй прерывание.

– Я в клубе больше месяца не была. У меня теперь свой клуб в квартире и свой стриптизер.

– Будь с этим осторожней. Отказываться от секса я тебя не заставляю, только чуть уйми себя и партнера. Слушай доктора. Хотя я ни по этой причине потеряла ребенка, с Антоном рассталась.

– Снежка, мне очень жаль. Я понимаю, что я не вовремя к тебе явилась, – сказала Карина грустно.

– Глупая, дети всегда во время. Я за тебя очень рада. Который сейчас час?

– 15:10

– Подожди пару минут, – попросила Снежана, доставая свой смартфон и визитку, данную доктором десять дней назад. Она набрала номер и ждала ответа абонента. – Добрый день. Я могу попасть к доктору Жилиной сегодня? Мы успеваем. Да, двое. Спасибо, сказала она, отключившись. – Карина, нас в 16:00 ждет врач. Без особой спешки и паники идешь в ванную и готовишься. Заодно и меня посмотрят. Здесь недалеко, на машине минут за десять доедем.

– Тема, мы с Кариной через час вернемся. Займись уроками.

Они приехали во время. Карина, получив подтверждение своей беременности в 7-8 недель, была счастлива и не скрывала этого.

– Я подожду тебя у машины, – сказала она сестре.

Наступила очередь Снежаны.

– Как вы себя чувствуете? Что беспокоит? Я Вас, беглянка, помню.

– У меня, доктор, видимо синдром беременной, – пыталась пошутить Снежана. – Прошло десять дней, а я все еще чувствую себя беременной. Живот остался прежним, как и грудь, а иногда мне кажется, что я даже поправилась, аппетит отменный.

– Давайте сразу сделаем УЗИ, а потом уже займем кресло. Вы после больницы не были на приеме, я правильно понимаю?

– Не была. Сейчас пришла за компанию с младшей сестрой, – сказала она, укладываясь на кушетку, и через минуту ее сердце екнуло, когда аппарат четко выдал сердечный ритм. – Что это, Екатерина Васильевна?

– Не волнуйтесь, спокойнее, – сказала доктор, внимательно вглядываясь в экран. – Это Ваш малыш. Сомнений нет никаких, вы беременная, Снежана Викторовна.

– О чем Вы говорите? Я потеряла ребенка, и Вы об этом знаете, – говорила Снежана, сдерживая слезы.

– Успокойтесь, присаживайтесь на стул и я Вам все подробно и доходчиво расскажу. Не уйди Вы из больницы, узнали об этом на десять дней раньше. Вы потеряли одного ребенка, но сохранили второго. Есть такое понятие « синдром исчезнувшего близнеца», – начала объяснять врач, а Снежана слушала, ловя каждое слово. – Вы ни в чем не виноваты. Вам все понятно? Полистайте интернет, почитайте комментарии. Как Вы теперь себя чувствуете?

– Радостно и тревожно, – ответила, волнуясь, пациентка.

– Где будете наблюдаться?

– Только у Вас. Теперь не только от меня, но и от Вас многое зависит. Вы же не откажитесь от необычной беременной?

– Вы всего одна из восьми, особо не обольщайтесь. Нет здесь ничего необычного, а вот, плюсы есть, когда это случается на ранних сроках, в первый триместр. Я вот еще что хочу Вам сказать: в вашей выписке из истории болезни написан срок 7-8 недель. Сейчас срок беременности не меньше 11-12, а прошло всего десять дней, значит, беременность замерла две недели назад до известных событий. Шансов не было. Утешение слабое, но…

– Я Вас поняла и буду исполнительной и внимательной пациенткой. Как мне все объяснить домашним?

– Скажите мужу правду, а для остальных пусть это будет врачебной ошибкой. Вы просто не дали им возможности, своим уходом, разобраться в случившемся. Держите направления на анализы, и жду Вас на прием через три недели. К этому времени Вы придете в себя.

Попрощавшись, Снежана вышла из кабинета со смешанным чувством радости, вины и жалости. Больше всего ей было жаль Антона. Она заметила, как он осунулся и похудел за это время. Между собой они почти не общались. Часть своих вещей он забрал и в квартире не появлялся. С Артемом они встречались у подъезда, а вот «возвращал» он сына из рук в руки.

– Ты чего такая потерянная, Снежка? – спросила Карина.

– Я беременная, сестра, – ответила она, доставая сигарету. – Дай мне время прийти в себя. Доктора ошиблись. Я не потеряла ребенка. Он жив! Мой ребенок жив, сестра! – она курила и плакала, стоя рядом с машиной.

– Хватит травить ребенка, – сказала Карина. – Садись в машину и рассказывай, – говорила она, доставая разовые салфетки и протягивая их сестре.

– Что говорить? Я слышала, как бьется его сердечко. Срок 12 недель. Если бы я не ушла из больницы, то узнала бы об этом дней десять назад и не сделала бы столько глупостей, – ответила Снежана, вытирая глаза и нос.

– Антону позвони. Есть хороший повод наладить отношения. Когда займемся шопингом? Я ни в одну юбку уже не вхожу.

– Это все временно. Много вещей не бери, ты из них уже через месяц – два вырастишь. Куда их потом девать? Хотя можно сразу и второго ребенка родить.

– Дай мне с первым разобраться, как положено. Давай мы с тобой в ближайший выходной поедем.

– Поезжай с Беловым, у него терпения больше, да и вкусы у вас совпадают. Ты Саше, когда расскажешь обо всем? Не тяни, а то в свадебное платье не влезешь.

– Ты думаешь, он на мне жениться?

– А почему нет? Он тебя любит. Весь вопрос в том, любишь ли ты его. Тебе не приходило в голову: почему, именно от него, ты забеременела? Почему это не случилось раньше? Твои бой-френды были и привлекательнее внешне и финансово.

– Сашка любит меня, а не папины деньги. Он отдает себе отчет в том, что я могу взбрыкнуть в любой момент. Если он и решиться сделать предложение, то поставит свои условия.

– Тебе самой, за все время проведенное с ним, хотелось взбрыкнуть?

– Ни разу. Мне с ним как-то комфортно, спокойно. У него нет причин мне лгать, а мне перед ним притворяться. Я скучаю, проводив его на службу, радуюсь, если приходит не поздно, и я не сплю. Мне с ним просто. Позвоню через пару часов, если сам не объявится. Поехали, развезу беременных по адресам. Обещаю придерживаться рекомендаций доктора.

Снежана вернулась домой застав Артема за уроками. Сын сам заметил перемены в настроении матери.

– Мам, у тебя все нормально? Я с уроками закончил. К школе готов. Тебе помочь?

– Все нормально. Я приготовлю ужин и поговорим. Займись своими делами на часок. Хорошо?

Стоя у плиты, она все время думала, с чего начать разговор с мужем, чтобы у него не было мысли отказаться от встречи. « Выбор есть всегда, только надо его сделать правильно. Кому станет легче, если я не прощу Антона и расстанусь с ним. Антону? Возможно, но не уверена. Мне и детям? Совсем не уверена. Артем принимает мою сторону, а это значит, что я ставлю ребенка перед нелегким выбором. Если Антон женится, как жена примет моих детей? Одного, куда не шло, но двоих вряд ли. Выходит я лишаю их отца. Я справлюсь сама, семья поможет. Но стоит ли моя гордость таких перемен? Гончаров не напрасно сказал: – «Подумайте, почему это произошло». Он мне прямо дал понять, что похождения Антона, мои промахи. Чего-то я не додала мужу. А если все так, мне нужно понять Антона и простить. Это непросто, но это необходимо детям, мне, ему. Папа во многом прав. У меня есть повод позвонить ему, рассказать о малыше и поговорить с ним обо всем», – сделала она вывод.

– Антон, какие у тебя планы на вечер? – спросила она в трубку, набрав его номер. – Когда ты сможешь приехать? Мне нужно тебе кое-что сообщить.

– Что у вас случилось? Я еще на работе. Минут через пять выеду, и если не будет пробок, доберусь быстро.

– Ты папе звонила? – спросил Артем. – Что он сказал?

– Обещал приехать.

– Мам, может, вы уже помиритесь? Папа грустный, ты плачешь.

– Все возможно, родной мой. Плакать я больше не буду, обещаю. Мне теперь больше радоваться надо. Доктора в больнице ошиблись. У тебя будет брат или сестра. Я была сегодня у другого врача, она сказала, что с малышом все хорошо.

– Это правда или опять могут ошибиться? Ты опять будешь веселой? Ты поэтому звонила папе?

– Я очень постараюсь. Мне многое нужно объяснить папе, но после ужина. Все разговоры потом.

Антон приехал, когда часы показывали 19:02.

– Извини, раньше не получилось. Что у вас произошло? Я привез пирожные к чаю. Поставь в холодильник. Известия у вас приятные или нет?

– Много чего произошло. Ты поужинаешь с нами? Поговорим после ужина. Ситуация простая и разговор не сложный, но важный. Мойте руки и давайте к столу.

За ужином Антон интересовался успехами сына в школе, вместе они планировали поездку на майские праздники за город к друзьям на базу отдыха. После ужина Артем, встав из-за стола, покинул кухню со словами: « На чай с пирожными не забудьте меня пригласить», плотно прикрыл за собою дверь.

– Что за тайны мадридского двора? Ты курить собралась?

– Выслушай меня спокойно. Я очень волнуюсь. Мне нужно правильно донести до тебя эту новость.

– Ты хочешь развода? Я правильно понял?

– Нет. Мы сегодня с Кариной были у врача. Она по делам, а я за компанию. После больницы я не посещала гинеколога и решила показаться тоже врачу. Я беременная, срок 12 недель. Не надо меня перебивать, я объясню, – сказала Снежана, передала разговор с доктором мужу и показала информацию, найденную в интернете.

– Значит, один сделал выбор в сторону другого. Слабый сам уступил место. Ты сама себя как чувствуешь? Что будешь делать?

– Ждать. Через месяц можно узнать пол малыша.

– А мне что делать? – спросил Антон виновато.

– А чего бы ты хотел?

– Вернуться в прошлое месяца на полтора назад.

– И не сделать глупость, женившись на мне?

– Ты знаешь, о чем я подумал. Прости меня. Не будешь со мной разводиться?

– Не буду. Ты хочешь вернуться?

– Очень хочу. Это возможно?

– Давай попробуем понять друг друга. Артем любит нас и ему трудно все время делать выбор между нами.

– Мне очень не хватало тебя эти десять дней. Я никогда не думал, что бывает так больно, – говорил он, обнимая жену. – А что с Кариной?

– Карина беременная. Сияет как золотая монета. Думаю, Белов ей сделает предложение.

– Сашке будет трудно с ней, но он справится.

– Нам тоже с тобою нелегко. Папа сказал, что моя честность и прямота с родни пороку. Они мешают жить не только мне, но и окружающим.

– Лучше уж говори правду или промолчи. Лгать нужно уметь, как я, например, а ты этого делать не умеешь. Как ты поступишь с работой?

– Доработаю до декретного отпуска, а там посмотрим.

Осторожный стук в дверь прервал их разговор.

– К вам можно? – спросил Артем, – С вами не соскучишься. Вы то – ругаетесь, то обнимаетесь. Папа остается? – улыбнулся сын и, получив утвердительный ответ, поцеловал родителей. – Теперь я спокоен.

– Ты знаешь, Снежана, я иногда его боюсь. Точнее боюсь его выводов, рассуждений. Ему нет восьми лет, а он рассуждает, как взрослый парень. Ты знаешь, что мы сутки в этой квартире с ним не разговаривали? Это же пытка. Протест мальчишки, который не может наказать тебя физически. В его характере есть что-то от тебя.

– Перевоспитывать его поздно, а вот, наглядным примером, направить в нужное русло возможно. Ставь чайник, попробуем твоих пирожных и будем готовиться ко сну. Завтра рабочий день.

После чая, Артем ушел к себе, а родители так и сидели за столом.

– Когда родиться малыш? – спросил Антон, держа руку Снежаны в своих ладонях.

– Не раньше октября. Думаю, в первой декаде. Темка родился летом, а этот будет осенним. Бабушка так волновалась, проводив меня в роддом. Мне пришлось лежа на столе позвонить и успокоить ее. Потом, пока мы находились в роддоме, папа рассказывал, она звонила то по одному поводу, то по-другому озадачивая его. Мы с ней первые месяца три жили по велению барина, как говорила она. Когда он нам позволял поесть, поспать. Я тебя не утомила?

– Нет. Ты никогда не рассказывала мне об этом. Тяжело было?

– Ты и не спрашивал. Бабушка была рядом, учебу я уже закончила, папа приезжал, Карина помогала. Все вместе с одним малышом мы справились. А морально, я себя с самого начала причислила к матерям одиночкам, потом привыкла к этому. Скоро сам все ощутишь и поймешь. Может этот малыш будет не таким голосистым, как Темка. В любом случае он наш, он желанный и мы с тобой справимся.

Отношения между супругами стали более теплыми и внимательными. Оба для себя сделали один и тот же вывод: « Ни кто не заставляет любить насильно. Но если любишь человека, люби таким, какой есть со всеми его недостатками или не люби и забудь. Это твой выбор и твоя проблема, и не пытайся облегчить ее за счет другого». До самого декретного отпуска, в семье ни разу не возникало разногласий. Часть лета Артем провел на базе отдыха, куда его отвез отец, а родители переехали в квартиру Антона. Отдыхом сын остался доволен. Потом Снежана пошла в очередной отпуск, который они провели на даче родителей Антона втроем. Вернувшись, поселились в доме отца Снежаны. Все лето они провели за городом, а на Щепкина в это время ремонт шел полным ходом. Были приняты во внимание все пожелания Снежаны и сына. Перед самым декретным отпуском Антон, наконец, привез семью на «смотрины» отремонтированной квартиры. Артему понравилась его новая комната. Это была самая большая комната в квартире, светлая, с новой удобной мебелью. Прежняя комната Артема стала спальней родителей, а из кабинета сделана детская комната. Оставив себе несколько томов русской классики, Снежана доверила отцу всю библиотеку бабушки. Часть, которой, была передана институту. Кухню соединили со спальней, которую занимала Снежана. Кухня-гостинная получилась очень удобной. Снежана лишилась старой бабушкиной мебели, но приобрела новую или перевезенную из квартиры Антона.

– Пап, ты так здорово все придумал, – с восторгом говорил Артем.

– Я старался. Снежана, а тебе не нравится? Чего молчишь? Раньше невеста приходила в дом мужа с приданым, а у нас муж к жене перебрался, но частично со своим добром.

– К этому нужно привыкнуть. Я по старой памяти долго буду обходить несуществующие уже углы, и «проваливаться» в новое свободное пространство. Вы тоже особо не обольщайтесь, будете и вы бродить ни в том направлении. Спасибо дорогой. Мне очень нравится. У тебя все получилось и в короткие сроки, – сказала она, целуя мужа. Да, сегодня звонила Надежда Олеговна, она недавно вернулась, ищет работу и просит у меня рекомендацию. Вы ни чего не хотите мне предложить?

– Ты хочешь пригласить ее к нам? Идея хорошая, тебе будет проще. Ты будешь заниматься малышом, а она поможет Артему. Тема, ты не против Надежды Олеговны.

– Пап, я «за». Но только на этот учебный год.

– Я позвоню, может она согласится работать с нами.

– Ты попроси так, чтобы она не смогла отказать.

Снежане очень нравилась новая кухня и гостиная. Два окна делали ее очень светлой. Между собой они разделялись маленьким кусочком не разобранной до конца стены, оформленным под колонну между окнами и барной стойкой. После нее обеденный стол со стульями. Слева была кухня со столами, шкафами, мойкой, плитой и холодильником вдоль стены. Справа стоял небольшой набор для гостиной. Угловой диван, рядом кресло и небольшой журнальный столик. Ничего лишнего и все необходимое. Надежда Олеговна приехала в начале десятого. Артем, на правах старого друга, встретил ее в прихожей, шепнув: – «соглашайтесь». Гостья, увидав Снежану, сразу догадалась, о чем пойдет речь и внутренне обрадовалась тому, что работа нашла ее саму. Разговор у них был недолгий, и она дала свое согласие с одним условием:

– Вы мне позволите помогать Вам по дому, пока Артем в школе? Пусть все будет, как раньше, когда Вы работали. Мало ли какая помощь Вам понадобиться.

Артем с сентября начал посещать хоккейную секцию три раза в неделю с 14 до 16 и в субботу с 13 до 15 недалеко от дома.

Снежана к рождению малыша подошла ответственно и заранее приготовила все вещи и предметы. Дело оставалось только за коляской. Она «перебрала закрома», детской одежды Артема, которая так ни разу не была надета и занимала место в антресолях шкафа. Купила все, чего не доставало. Захар родился 11 октября весом 3850 и ростом 52. К выписке мамы с ребенком все домашние были готовы, но не все могли представить, что их терпение будет столь коротким. Антон сдался первым. Он не высыпался и ходил хмурый и сердитый. Снежана сделала ему предложение, за которое он уцепился с радостью. Он раз среди недели оставался ночевать в своей квартире и один выходной посвящал старшему сыну. Через два месяца все как-то наладилось, а может Снежане хотелось так думать. Как бы там ни было, но отношения между супругами стали ровными. Антон возвращался с работы почти во время, вечера проводил с детьми. Захару исполнилось полгода, малыш перешел на смешанное питание, сидел и имел четыре зуба. Отец его называл «Кролик».

Глава 11

В апреле 2017 года умерла мать Снежаны. Она собралась ехать в Ярославль.

– Дождись Сергея, езжайте вместе, а мы вдвоем с Надеждой Олеговной справимся, тем более, впереди выходные.

Сергей прилетел 13 числа рано утром, а в 05:30 машина Снежаны уже проехала километров пятьдесят в сторону города. Захара, которому исполнилось едва шесть месяцев, мог обойтись сутки – двое без материнского молока. Похороны прошли в полдень и после скромных поминок Сергей и Снежана собирались в обратную дорогу.

– Ребята, поехали с нами, – предложила Снежана племяннице с мужем. – Тишину и покой в своей квартире я вам не обещаю, а вот предложить поездку в Питер дней на пять могу. Алене нужна передышка. Вам обоим стоит сменить обстановку на время.

Алене в последние четыре месяца «досталось». Работа, в одной квартире больная бабушка, в другой молодой муж, и никакой помощи от матери. Ребята приняли приглашение и теперь машину вели по очереди Сергей и Евгений. Они подъехали к дому Снежаны в 01:10. Осторожно открыв входную дверь, хозяйка пропустила гостей в квартиру.

– Проходите в кухню, ставьте чайник, а я ребят посмотрю, – сказала она.

В комнате Артема постель была разобрана, но сына не было. Она прошла в свою спальню. Антона в кровати не было, в детской в своей кроватке спал Захар, а на небольшом диване лежал Артем. Прикрыв сына пледом, мать вышла в прихожую, прикрыв дверь. На столике в прихожей лежали ключи няни от квартиры и машины, с брелком сигнализации.

– Я ничего не понимаю, – сказала она, войдя в кухню. – Как такое может быть? Мальчишки в квартире одни. Ни няни, ни Антона в квартире нет.

– Здесь что-то отмечали, – сказал Сергей, показывая на журнальный стол, где стоял коньяк, рюмки и нехитрая закуска.

– Ребята, пейте чай. Алена, будь хозяйкой, а я попробую выяснить, что здесь происходит.

Снежана набрала номер телефона мужа. Вызов шел, но трубку не брали. Она позвонила Надежде Олеговне. Результат был тот же. Попыталась еще раз дозвониться Антону. На этот раз абонент ответил.

– Ты где, Антон? – спросила Снежана, волнуясь.

– Где я могу быть? Дома. Ты на часы смотрела? – спросил он раздраженно.

– Потому и звоню, что посмотрела и знаю который час. Я хочу услышать: почему ты оставил детей в квартире одних, и что за праздник был у нас в гостиной?

– А то, что я дерьмо, ты не хотела услышать от меня? Что я предатель и собственный сын меня ненавидит. Что вам всем не повезло со мной. Что мне опостылел весь белый свет. Что такие мрази, как я, не должны существовать по определению. Причину раскрыть?

– Ты можешь внятно объяснить, что случилось?

– Могу! Я от души трахал нашу Надежду или она меня, не помню, а мой сын Артем это видел. Я не знаю, сколько он созерцал всю эту картину. Тебе стало легче?

– Ты сумасшедший, ты подонок, Антон. Как ты мог?

– Смог, дорогая. Совесть всю растерял. А то, что подонок, ты права. Причем уже давно. Только ты старалась понять и простить, а я катился все ниже и врал. И докатился до пропасти. Я тебя прошу, береги мальчишек. Прощай, – сказал он и отключил телефон.

– Где он? Снежана, где Антон? – спросил Сергей, встревожено глядя на бледную Снежану и чувствуя приближение какой-то беды. – Что он сказал еще?

– Не знаю. Он не объяснял, но сказал, что Темка видел его секс с няней. Ругал себя, просил беречь детей, попрощался и сразу отключился.

– Он совсем рехнулся? Он пьян?

– Сережа, как я все это объясню Теме?

– Не надо ничего ему объяснять, а уж тем более напоминать. Постарайся его успокоить, ты сумеешь, я знаю. Садись выпей чай. Хорошо, что мальчишки спят.

– Как-то мы не во время, – сказал Женя, подавая Снежане чашку с чаем.

– Беда, Женя, всегда приходит не во время. Ты подумай, если бы я была одна. В диване надувной матрас, постель я Алене выдам. Устраивайтесь в комнате Темы. Сережа, тебе удобно будет здесь?

– Разместимся, не волнуйся. Не думай о плохом. Утро вечера мудренее.

Прошло минут пять-семь, когда телефон Снежаны ожил.

– Это Надежда Олеговна звонит, я включу громкую связь, – сказала она присутствующим и нажала кнопку. Из динамика послышался голос няни:

– Снежана Викторовна, не бросайте трубку. Выслушайте меня. Я очень виновата перед вами и Артемом. Этому у меня нет никакого объяснения, ни оправдания. Но то, что он сделал, совсем не поддается разуму. Антон высадил меня недалеко от моего дома, развернулся и остановился. У нас рядом, метров сто, идет стройка. Я стояла и ждала, когда он уедет. Прошло минут пять. Он завел машину и на большой скорости бросил ее прямо в бетонный забор. Он сделал это умышлено. Понимаете? Ему ни что не мешало, улица была пустой, а он был не настолько пьян. Он просто не хотел жить с таким позором перед сыном.

– Вы скажите об этом его родителям. От меня вы что хотите? Теперь Антон Ваша забота. Не звоните мне больше, – ответила она, даже не вникая в услышанное, глядя на присутствующих.

В комнате наступила тишина. Вопрос у всех был один: «Что с Антоном? Сергей взял из рук Снежаны смартфон, нажал последний входящий номер и, дождавшись ответа, задал один вопрос: – «Что с ним?» Выслушал абонента и отключился.

– Снежинка, мне очень жаль. Антон разбился, – сказал он, и еле успел подхватить падающую Снежану. – Алена найди в ванне или в кухне нашатырь, – попросил он и отнес Снежану в спальню, уложив на кровать.

Она пришла в сознание быстро.

– Снежинка, я позвонил Виктору Андреевичу, он Карине, так по цепочке дошли до Алекса. Он сейчас с Беловым на месте. Лежи спокойно. Мы с ребятами останемся столько, сколько нужно. Теме сама скажешь, он проснулся?

– Сережа, почему у меня все не так как у людей? – спросила потеряно она.

– А тызнаешь, как у людей? Ты не права. Были и у вас с ним счастливые дни. Он любил тебя и ты это знаешь, а то, что ни одну тебя – это уже другое. Прости его. Ты детям нужна, особенно Теме. Ему тяжелее всего принять предательство, он сильно привязался к отцу. Постарайся уснуть. Два-три часа сна тебе необходимы.

Сергей вышел, а Снежана заплакала. Она дала волю слезам. «Последние полгода, после рождения Захара, слова и поступки Антона никогда не совпадали. Первые два месяца я списывала его настроение на воздержание от близости, хотя была уверена в том, что ему есть, где удовлетворить свои желания. Его раздражал плач ребенка, он ходил сонный и недовольный. Потом все наладилось. Я уделяла ему времени и внимания столько, сколько хотелось ему. Но недолго. Ему хотелось меня все меньше и меньше. Он уходил рано, а по выходным, чаще всего, один день работал. Он видел мальчишек раз в неделю, но целый день. Артем ждал выходного, как праздника. Я верила потому, что хотела верить и прощала. Зачем? Он сделал свой выбор, чтобы уберечь нас от дальнейшего разочарования. Бедный Темка. Как он воспримет то, что видел, и что он видел?» – задавала себе вопросы Снежана.

Утром приехал муж Ирины и представитель компании отца. Они забрали одежду для Антона. Алекс привез его часы, смартфон и обручальное кольцо. Организацию похорон и поминального обеда взяла на себя компания. Последующие два дня прошли для нее, как в тумане. Она все помнила, но воспроизвести увиденное не смогла бы. Взгляд на все и всех сквозь слезы, которые сами по себе катились из глаз. Она не смогла бы объяснить, кого больше ей было жаль и причину слез. Глядя на плачущую мать Антона, она не могла сдержать своих слез. Глядя на расстроенных друзей Антона, она испытывала щемящее чувство тоски по приятным моментам в своей жизни. Захара ей было жаль вдвойне, ведь он вырастет без отца, как и Темка, который только обрел отца. И это тоже вызывало слезы. Она старалась вспоминать только хорошее, но на первый план выступала, то Надежда Олеговна, то Марина. Ей было жаль себя, жаль надежды, которые не оправдались, и это была, скорее главная причина слез. Официальная версия трагедии звучала как: «не справился с управлением». Так было легче для всех. Алена занималась Захаром, а Артем от матери не отходил. Мальчик ни о чем не рассказывал и не спрашивал. Он как будто снял обвинения с отца, вычеркнув этот вечер из жизни семьи. Через два дня после похорон, Снежана насильно отправила Алену в турагенство вместе с Евгением.

– Аленушка, поезжайте, не надо меня караулить. Я в порядке и с Захаром справлюсь. Тебе, родная моя, нужен отдых. Займитесь делом. У меня будет к вам еще одно предложение, когда вернетесь. Нужно что-то делать с вещами Антона. Есть совсем новые вещи. Жене может что-нибудь подойти.

– Снежинка, может мне Артема с собой забрать на пару недель? Смена обстановки ему не помешает.

– Сережа, у вас своих двое. Как на это посмотрит твоя жена?

– Нет у меня никакой жены, и не было. Детей тоже нет.

– Как нет? А Оля, Коля, Денис? – спросила она, недоумевая.

– Это мои соседи. Мы дружим. Я соврал тебе, чтобы ты себя чувствовала свободной. Я не слепой и видел твое довольное лицо. Не получилось любовью, решил попробовать твоей ревностью. Но, не получилось. Ты пыталась быть веселой, только твои глаза были грустными. Ты кого-то ждала, но не меня. В тебе не было ревности, но не было и любви. Потом объявился Антон, и ходу назад мне уже не было.

– Я так искренне за тебя радовалась, очень хотела, чтобы ты был счастливый. Почему ты мне соврал и не сказал всей правды? Все могло бы быть совсем иначе. Да, я была рада, что ты полюбил, но поняла и то, что и я испытываю к тебе чувства. Ты не слепой, ты сумасшедший!

– Я вменяемый. Так я беру Артема или нет?

– А меня взять не хочешь прямо здесь и сейчас?

– Ты не в себе, Снежинка. Не надо делать того, о чем потом будешь жалеть.

– А если я тебя очень попрошу это сделать? – спросила она и поцеловала его в губы.

Он перехватил поцелуй, как эстафетную палочку, чувствуя ее нетерпение, и больше не задавал вопросов. Сергей испытывал к этой женщине пронзительное и щемящее чувство нежности. Она для него была родной и желанной. «Моя снежинка снова в моих ладонях. Легкая, необычная и красивая, – думал он, глядя на нее с любовью. – Как бы мне хотелось никогда не выпускать ее из своих объятий». Он видел, как меняется выражение ее лица на его ласки и поцелуи, как она испытывает чувство наслаждения чуть стыдливо и сдержано, но ее тело выдает «с головой». Он дал волю и своим желаниям…

– Я низко пала в твоих глазах? – вернувшись в реальность, спросила Снежана. – Я опять поступила нечестно, думая лишь о себе.

– Глупая. Тебе стало легче? Тоска и душевные переживания лечатся самым примитивным средством. Оно называется «секс». Никаких побочных эффектов. Не надо ни в чем себя винить. Ты что оскорбила память? Чью? Неверного мужа? Прошлое всегда надо отпускать и попытаться быть счастливой в настоящем.

– Это как-то неправильно, Сережа. Это похоже не то на месть, не то на распущенность.

– А ты знаешь, как правильно? Поделись, я послушаю, но не думаю, что узнаю что-то новое. С местью ты немного опоздала, а до распущенности не «доросла». Об этом не принято говорить, но я спрошу: тебе было хорошо со мной?

– Это даже не хорошо, а великолепно! Я даже на время забыла обо всем и всех.

– Тогда не терзайся и не посыпай голову пеплом. Если тебе так легче, думай, что природный инстинкт просто одержал победу.

– За что ты меня любишь?

– За что любят солнце, лето, небо? За то, что ты есть.

– Это же так трудно. Как ты жил все это время?

– А кто тебе сказал, что я жил? Я, Снежинка, выживал в условиях Крайнего Севера. Шучу! Нормально я жил, полноценной жизнью, без обещаний и обязательств. Меня напрягало только одно: я не мог видеть тебя рядом с другим мужчиной. Это не было ревностью, это была непоправимая реальность, в которую я не мог или не хотел поверить. Я видел, что ты счастлива и не мог этому противостоять. Поэтому и не мозолил тебе глаза, не приезжал в отпуск.

– Спасибо тебе за понимание, за любовь и за то, что ты такой есть, – сказала Снежана, глядя в глаза Сергею.

– Пройдет траур, я буду просить у ребят твоей руки.

– Ты с ума сошел. Тебе, зачем такая обуза?

– Ты второй раз называешь меня сумасшедшим, а я повторяю, что я вменяемый. Примешь ты мое предложение или нет, но летом я перебираюсь сюда. Буду рядом и буду брать тебя «измором».

– Сережа, а если все твои мечты и надежды не оправдаются?

– Мечтать никогда не вредно, а надежда умирает последней. Я не строю никаких иллюзий, не загадываю наперед, я просто ставлю тебя в известность. Принять «стерпелось и слюбилось» я не смогу.

Сергей улетел восемнадцатого числа. Алена с мужем уехали в Питер на следующий день, наведя порядок в квартире и закупив для семьи Снежаны продукты. Все это время Карина и отец только перезванивались с сестрой и дочерью, зная, что та под присмотром. Снежана сама попросила их не приезжать. Помочь они ей ничем не могли, а выслушивать слова утешения ей не хотелось. Похороны на себя взяла компания, как и поминки и она благодарна была отцу. Снежана была очень внимательна к Артему. Мальчик не замкнулся в себе, но стал менее разговорчивым и как будто повзрослевшим. Он отказался ехать с Сергеем, сказав: – «Я маме здесь нужен. Дядя Сережа, Вы вернетесь?» «Обязательно вернусь. Закончу все свои дела и летом вернусь», – ответил Сергей. Карина приехала с сыном, которому исполнилось пять месяцев. Они поженились с Беловым в начале июня прошлого года. Сестра изменилась прямо на глазах. Все, что она просила от Белова, это себе помощницу по хозяйству, с ребенком Карина занималась сама.

– Что будешь делать, Снежка?

– Жить. Мальчишек растить. Что мне еще остается? Вот думаю, как лето провести, чтобы Артема расшевелить. Ничего в голову не приходит. Захар слишком мал для путешествий. Хочу снять дачу на лето, но боюсь ошибиться. Артем отказывается от всего, что связано с памятью об отце. К папе я не хочу ехать, он целыми днями на работе, а твоя мама будет не лучшим утешением для меня и детей.

– Ты как будешь обходиться без няни?

– Да я уже обхожусь. Артема в школу проводила, а обратно он решил сам попробовать вернуться. Мальчишке девятый год, пусть пробует. Я очень волнуюсь, но надо приучать к самостоятельности. Как будто в подтверждение этого смартфон Снежаны ожил.

– Мам, уроки закончились. Иду домой!

Они пообедали все вместе, поговорили, и через пару часов Карина уехала со словами: «В субботу мы тебя ждем». После ее отъезда, Снежана набрала телефон Ирины, сестры Антона.

– Ира, что мне делать с вещами Антона? – спросила она, после короткого разговора. – Спасибо, я буду ждать. Захвати сумку с собой.

Уложив Захара спать, Снежана прошла в спальню и открыла шкаф. На плечиках в ряд висели рубашки и костюмы Антона, на двух полках вещи и обувь в коробках. Антон любил красиво и модно одеваться. Его гардероб занимал две третьих шкафа. В двух антресолях лежали его вещи не по сезону: зимой – летние, летом – зимние. Все это надо было разобрать и сложить в сумку. Слезы сами навернулись на глаза, когда она достала свадебный костюм Антона в чехле. Здесь каждая вещь напоминала время покупки и событие.

– Мам, ты сама с собой разговариваешь? Я уроки сделал. Можно с тобой? Ты плачешь?

– Конечно можно. Слезы сами катятся. Тетя Ира приедет за вещами, надо собрать. Мне их передать не кому. Пусть они сами решают, кому их отдать. Я Жене и Алене предложила некоторые. Они выбрали то, что ему подошло. Ты сам не хочешь оставить на память что-нибудь?

– Папины часы и смартфон. Можно? Мне не сейчас, мне на память.

– Можно, сынок. Ты можешь ими пользоваться, они твои. Я только посмотрю, что у него за программа и верну. Как мы с тобой поступим с хоккейной секцией? Ты можешь ее не бросать. Я буду тебя отвозить и гулять с Захаром, пока ты занимаешься. Мы можем с тобой просто гулять после обеда. Ты подумай, мне не трудно.

Снежана собрала вещи в сумку, оставив прямо на кровати, не вошедшие вещи аккуратными стопками. Достала из шкатулки запонки и зажимы для галстуков. Рассматривая свои украшения, она вспомнила время подарков Антона. Их было немного, но все они были дорогие. Снежана носила «скромное» золото. Кольца на ее пальцах всегда было два. Кольцо, подаренное на двадцатилетие отцом, и обручальное кольцо, надетое на палец Антоном. Она сняла обручальное кольцо с пальца и положила его в красивую шкатулку. Взяла на вид скромное, неширокое кольцо с тремя крошечными резными кленовыми листочками и надела на палец. Улыбнулась. Кольцо было в пору. Сняла с мочек ушей сережки и заменила их на «кленовые листочки». Это был гарнитур, подаренный ей Сергеем на двадцатипятилетний Юбилей. Она попыталась улыбнуться, глядя на себя в зеркало шкатулки. Улыбка получилась грустная. Убрав шкатулку в шкаф, включила ноутбук, чтобы посмотреть, куда пойти с Артемом в понедельник, где и какие мероприятия проходят. На ее электронную почту пришло сорок два письма. Это была почта за последние десять дней. Пробегая глазами рекламные рассылки, она удаляла их. Она дошла до видео, присланного 14 апреля. Дата отправки стояла 01:30. По спине пробежал холодок. Открыла письмо и надела наушники. С экрана на нее смотрел Антон. Съемка велась на смартфон. Через секунду он заговорил: – «Пожалуйста, дослушай меня до конца. Я очень не простой тип, и дело не в характере, дело в моей психике. Во мне, как будто живут два «я». Одно – чувственное и любящее, второе – меркантильное и жестокое. Я тебя очень любил, пусть неправильно, по-своему, но любил. Того, что я испытывал к тебе, я не чувствовал ни к одной женщине и очень гордился сыном. С самого начала я был с тобой искренним в чувствах. Мне всегда нравилась твоя порядочность, честность, чистота и ум. Ты даже сумела переиграть меня, сама того не ведая. Именно это меня зацепило и остановило на время. Гордость, что я нашел достойного соперника в своей игре, который может оценить мои способности. Я очень пытался оставаться первым «я», и это удалось, но ненадолго. Ты простила меня, зная, что я могу быть подлецом. Рождение Захара, нашего «Кролика», не оправдало моих надежд на победу первого «я» над вторым. Второе оказалось сильнее, хуже наркотика, и я уже жил без тормозов. Мои игры, к великому сожалению, не закончились. Если, когда-нибудь ты найдешь доказательство этого, ты поймешь, о чем я говорю. В этом я тебе никогда не признавался, но и никогда не был невинной овцой и незаслуженно обиженным. Я был «мозгом» всех грязных дел. Деньги, деньги, деньги. Но это не так мерзко, хотя наказуемо. То, что я тебе изменял не новость и мелочи, по сравнению с тем, что я сделал сегодня. Я мерзкий, гнусный тип. Мне было мало Марины, которая оказалась беременной. Я втянул Надежду в свои сексуальные игры и делал это там, где живет моя семья, уверенный в своей безнаказанности. Я сделал Артема невольным свидетелем своих плотских утех, даже не подумав о том, какую травму нанес ему. Я поступил с ним еще хуже, чем с тобой, тогда в 2007. Это не укладывается даже в голове морального урода. Я сам все испортил. Теперь перед нами пропасть, в которую я могу броситься головой вниз от стыда и позора перед сыновьями. Постарайся переманить Сергея в Москву. Он тебе поможет и для ребят будет хорошим примером. Прости меня за все мои грехи и за твои слезы. Береги мальчишек, это единственное, что у меня получилось хорошо, без предварительного плана и головной боли.

– Артем, сынок, я плохой человек, но я старался быть для тебя хорошим отцом. Ты вспоминай хорошие моменты из нашей жизни. Мне очень стыдно. Прости меня, Темка. Помоги маме с Захаром. Ты справишься, ты старший и я в тебя верю. Я люблю вас всех. Прощайте».

Запись кончилась. Снежана смахнула непрошеные слезы, удалила оставшиеся письма, успокоилась и позвала сына.

– Послушай, – попросила она, понимая, что это прощальное обращение отца, возможно, немного поможет сыну.

Артем заплакал, как только на экране появилось лицо Антона. Снежана обняла его за плечи, прижала к себе.

– Папа погиб из-за меня? Он попрощался с нами. Это ведь я выгнал их из квартиры, – говорил он, всхлипывая.

– Папа не справился с управлением, он был немного нетрезв. Может он хотел уйти к Марине тайком и поэтому попрощался. В том, что случилось, твоей вины нет. К сожалению так бывает. Открой, пожалуйста, дверь, звонят, и присмотри за Захаром. Это, наверное, тетя Ирина.

Ирина и Алекс отказались от чая. Они собрали вещи в свою сумку, но не уходили, как будто хотели что-то спросить.

– Снежана, что между вами произошло в тот день? – спросила сестра Антона.

– Мы с ним даже не виделись. Я уехала на похороны мамы, когда он еще спал. Вернулась ночью. Дети в квартире одни были. Я долго ему звонила, пока он не взял трубку. Сказал, что Артем видел его с няней и попрощался.

– Ты думай, о чем говоришь, – обижено сказала Ирина. – Антон не мог этого сделать. Дома при ребенке? Это преступление.

– Мог, еще как мог. Прямо на этом диване. Я и проснулся от их пьяных воплей. Мама, покажи им видео, – с вызовом сказал Тема.

– Тема, сынок, успокойся. Я тебя очень прошу, побудь с Захаром, а вы пройдите в гостиную. Я только сегодня открыла почту и обнаружила письмо, отправленное им в ту ночь. Смотрите.

– А что произошло в 2007? О чем он говорил? – спросила плача Ирина.

– Алекс тебе расскажет, если захочет, – ответила Снежана и обратилась к нему. – Ты его друг, и не можешь не знать, о каких играх идет речь? В чем он меня переиграл? Что я должна найти, чтобы понять? Отвечай, не молчи.

– Все, что я могу предположить – это финансы. И связаны они с компанией твоего отца. Но я не знаю ничего конкретного потому, что, ни хрена не понимаю в них. В последнее время он стал резким, очень изменился, но ничего не объяснял и предпочитал больше подруг, чем друзей.

– А что будет с этой Мариной? Это же ваша кровь.

– Кто знает, сколько таких Марин у него было?

– Ты умеешь утешить и поддержать. В этом вы с братом так похожи, – сказала Снежана. – Ко мне есть еще вопросы?

– Не заводись Снежана. Мы в чем виноваты? – спросил Алекс.

– Я вас и не обвиняю. Это вы все стараетесь сделать меня виновницей трагедии. Тебе ли не знать обо всех его приключениях. Я пыталась его понять и прощала. Мои усилия оказались напрасны.

– Ты приедешь в субботу? Родители решили сделать это дома. А где твои гости?

– Я приеду с ребятами после кладбища. Гости уехали еще в понедельник. Справляюсь одна. Теперь у меня нет ни мужа, ни няни.

Они распрощались уже без особых претензий к Снежане со стороны семьи Лавровых. А она опять подумала о Марине. Она хорошо помнила чувство, когда носишь ребенка зная, что он будет расти без отца. «А если Марина не знает о гибели Антона?» – пронеслось в голове Снежаны. Она достала смартфон Антона из ящика. Впервые ее интересовал телефон бывшего мужа. Входящих сообщений накопилось много. Копаться в телефонной книге было глупо, ведь телефон Марины мог быть записан под любым именем. Она прочитала несколько коротких сообщений, где главным словом было «позвони» и нажала клавишу. Ей ответили почти сразу. « Где ты пропал? Нам нужно срочно увидеться. Когда ты приедешь?» – послышалось в динамике. « Он не приедет. Он разбился, не справился с управлением. У тебя будут вопросы ко мне?» – спросила Снежана, и услышала звук отбоя. Телефон ожил через пару минут.

– Я могу с вами поговорить? – задала вопрос Марина.

– Я провожаю сына в школу в восемь. Приходи в восемь пятнадцать, – ответила Снежана и назвала адрес. Она не знала, что скажет этой молодой женщине, но это был нерешенный вопрос Антона и надо отнестись к этому по-людски.

Марина пришла во время. Они, молча, поднялись на этаж.

– Проходи, я раздену сына. Можешь включить чайник, – сказала хозяйка и через пару минут вернулась, держа на одной руке сына, а второй неся манеж. Поставив его в привычное место, посадила Захара, заняв его игрушками. – У нас с тобой не так много времени. Скоро ребенку спать. Я тебя слушаю.

– Как это случилось? – глядя на фото Антона с траурной лентой, спросила Марина.

– О покойных говорят либо хорошо, либо ничего. Я знаю о том, что ты беременная. Что дальше? Ты чего от меня ждешь: помощи, сочувствия, совета? Пей чай и говори.

– Антон обещал помочь мне. Вам он оставил вон, какую квартиру.

– Эта квартира моей бабушки. Антон к ней не имеет никакого отношения. Он даже прописан здесь не был. Как растить ребенка одной без мужа я знаю. Артему было семь лет, когда Антон узнал о нем, случайно. Теперь Захар будет расти без отца. У Антона была квартира, но у него есть еще и родители. Они могут тоже на нее претендовать. Я могу тебе дать их адрес, поговори, объясни. В субботу девять дней, можешь объявиться. Повод конечно не совсем удачный, но будешь знать: рады ли тебе и ребенку.

– У Антона же есть фирма, вернее была. Моему ребенку положена какая-то часть по закону.

– Даже если бы и была, ты получила бы эту часть после рождения ребенка и по суду после признания отцовства. Только у Антона нет никакой фирмы. Он был обычным служащим в компании моего отца. Акции конечно у него есть, но это опять на усмотрение его семьи.

– Значит, у него ничего нет, и он мне врал?

– У него было все, что нужно, но ему все время чего-то не хватало. Год назад ты эти отношения считала деловыми. Что изменилось?

– Он никогда меня не любил, а я просто за это время привыкла к нему, привязалась и его хотела привязать ребенком. Простите меня.

– Зачем тебе мое прощение? Делить теперь нам с тобой некого. Ведь, если быть до конца честной, то это я увела у тебя Антона, а не ты у меня. Вы были с ним знакомы раньше, чем мы встретились. Не боишься делать аборт? Адрес родителей дать?

– Не боюсь. У меня уже есть дочь ей шесть лет. Я пойду, а адрес мне не понадобиться.

В субботу, после кладбища, Снежана приехала в дом Лавровых. Она заметила, как постарели родители Антона за эти дни. По тому, как они разговаривали с ней, она поняла, что Ирина рассказала о прощальном послании, а возможно и о событиях 2007 года. Присутствовали только друзья Антона и семья.

– Как будем жить дальше? Детей ты нам не доверяешь.

– Артем сам не хочет оставаться, а с Захаром хлопот много, тяжелый становится. Темка отойдет от всего, Захарка начнет ходить, тогда и посмотрим. Вы сами можете приезжать в любое время. Что Вам мешает?

Через пару часов она уже остановилась у дома отца, где семья садилась обедать. Захар, уснувший по дороге, так и оставался в автомобильном кресле. У Снежаны и Артема за столом были свои привычные места. Минут через двадцать отец, между делом, завел разговор.

– Снежка, я не справляюсь один в компании. Мне нужен толковый помощник.

– Как же твои заместители? Они что зря зарплату получают? Ты никого не уволил, не сократил. Работа на Антоне держалась? У нас незаменимых нет.

– Мне нужна твоя помощь. Понимаешь? Твоя. Ты Захара не кормишь. Может, поработаешь полдня для начала, чтобы разгрести то, что наворотил наш умник?

– Пап, говори конкретно: что нужно?

– Мне нужен полный негласный аудит, причем в короткие сроки.

– А теперь ответь честно: ты пытаешься меня спасти? Пап, я не тону, у меня нет депрессии, и я не рву на себе волосы. Я должна знать: на что я иду, оставляя маленького ребенка на чужую тетю. Это будет необходимость или твоя отцовская опека? Чего ты молчишь, папа?

– Мне действительно нужна твоя помощь. Но у тебя нет няни. Как быть с этим?

– Значит вы в курсе? Кто донес? Ладно, так даже лучше. Няню будем искать. На какой срок? Предложения есть?

– Как управишься. Может месяц, может больше.

– Я не о себе, я о няне. Папа, я не могу оставить Артема без каникул. Месяц я поработаю, а потом извини. Для меня важнее ребенок, чем твоя прибыль. Затяну потуже пояс, но каникулы ребенку устрою. Имей это в виду.

– Часть июня Темка проведет со мной в Карелии. Это две недели минимум. Согласна? И пояс не надо тебе затягивать. Я зарплату платить буду. Разберешься, считай за два месяца, опять же устроишь отцу отдых, а потом отдыхай с детьми. Я для тебя и дачу маленькую уже нашел, недалеко от нашей бывшей. С няней сама решай. Эта не подойдет, будем искать новую няню.

– Саш, ты видишь как тяжело с этой семейкой? Здесь все решается, как на ринге. Никаких лишних разговоров. Ты можешь сообразить мне две простые камеры? Я должна знать, что делается в мое отсутствие в квартире. Деньги возьмешь у тестя. Это будут его накладные расходы.

– Я завтра привезу Артема и установлю там, где скажешь. Хорошо, что моя жена имеет специальность другую, иначе отец и ее впряг бы. Слушай, я узнал, что еще существуют детские лагеря в Подмосковье и не плохие. Милана Алекса там проводит не первое лето. Если Артем даст согласие, берусь обеспечить путевку.

Теперь они уже говорили не о работе, а об отдыхе. Проснувшегося Захара накормили, и теперь дед занимался внуком, а Белов с Артемом.

– Ты не обижайся на папу. Он в последнее время сам не свой. Я не знаю, что у него происходит, но точно происходит. Может и правда твоя помощь ему нужна. Он очень любит внуков и не стал оставлять их на чужих людей.

– Ты знаешь, я все вещи Антона отдала Ирине. Теперь ни что не напоминает о нем. А что, если на работе он и вправду делов «наворотил»? Хотя я не давала ему рекомендаций, и папа сам принял решение взять его на работу. Моей вины здесь, слава Богу, нет.

Она вернулась домой к вечеру, а утром встретилась с няней, вернее с кандидаткой на место няни. Женщине было сорок пять, она была местной и работала в детской больницей медсестрой. Недавно стала бабушкой и теперь искала подработку на день, так как основное рабочее время у нее в ночь, через три. Они сошлись на графике с 08:00 до 14:00 с месячным испытательным сроком и оговорили распорядок на это время. Проводив няню, которую звали Людмила Георгиевна, убрала листок с ее паспортными данными и задумалась: « В квартире приличная сумма денег в валюте, рублях и мои драгоценности, среди которых есть дорогие. Что мне делать? Куда я могу это положить? Антон как-то обмолвился, что сделал тайник, но я даже не поинтересовалась где и для чего. На то время, больших денег у нас не было. Они и сейчас не велики, для папы, а для меня они приличные. Двести тысяч рублей и десять тысяч долларов – это хорошие деньги. Необходимости что-то прятать не было. В квартире все время кто-то был и все они «свои». Может она и хороший человек, но мне будет спокойнее, – думала Снежана, обходя квартиру, оглядывая стены. – Попытайся сама вспомнить: как выглядела квартира до ремонта? Что появилось нового или не совсем обычного? – спросила она себя. – Давай, Антон, помогай, подсказывай, где и что ты намудрил? – спросила она, глядя на фото мужа. Она перевела взгляд и уперлась в барную стойку. Часть стены между окнами, раньше разделяющей кухню и спальню, была отделана деревом, как колонна. Именно от нее отходила, как продолжение, барная стойка. Снежана внимательно осмотрела колонну. Ее фасадная часть была инкрустирована шпоном на два тона темнее, изображая натюрморт. Выше висели часы. Панели крепились шурупами, закрытыми мебельными заглушками. Она даже пальцем поддела одну под самым потолком. Постучала по колонне пальцами, звук был разный. Спустилась вниз и по инерции поддела заглушку внизу. Под ней оказалась маленькая кнопка. Снежана попыталась нажать ее ногтем, и инкрустированная панель съехала вниз, прямо на барную стойку. «Сим-сим откройся! – сказала она и заглянула внутрь. В открывшейся «культурной» нише стоял небольшой металлический сейф. – А если это ящик Пандоры? Что делать потом? – доставая сейф с кодовым замком, спросила Снежана. – Что ты мог придумать? Чьи дни рождения придется мне перебирать?» – взглянула она на фото Антона и поставила сейф на стол. Попытка удалась с первого раза. В сейфе лежал пистолет с запасной обоймой. Она так была ошарашена, что смотрела на него с ужасом. Сообразив, достала из шкафа медицинские перчатки из аптечки, надела на одну руку, но пистолета не касалась. На полке лежали два корешка по 500 евро и два по 100 долларов. Здесь же лежал футляр с дорогими мужскими часами и два из ювелирного магазина, в виде бархатных коробок. В одной лежал гарнитур из колье, браслета и кольца. Судя по ценнику, это был бриллиантовый гарнитур. Во второй коробочке лежали три флешкарты. « Господи, Антон, куда же ты вляпался? Денег, в пересчете на рубли, больше семи миллионов. Тебе работать за эти деньги и сокровища надо было года три-четыре, не разгибая спины. Ты же умудрился еще и ремонт сделать. И все это за какой-то год. С этим мы обязательно позже ознакомимся», – подумала она, забирая флешки. Она быстро собрала свои дорогие драгоценности в маленькую шкатулку, положила ее в простой целлофановый пакет, а сверху положила часть своих денег. Пакет перегнула пополам и положила на полку рядом с сокровищами Антона, которые сложила одни на другие. Закрыла сейф, поставила на место и нажала кнопку. Панель плавно вернулась на место. « Как она двигается? Лишь бы не завалилась, – подумала Снежана. – Да, Антон, тебя уже нет, а сюрпризы от тебя есть. Посмотрим, что здесь». Снежана включила ноутбук.

То, что увидала Снежана, многое объясняло. Теперь она знала с чего начать свою трудовую деятельность. Почему беспокоится отец и откуда «растут ноги» у сокровищ из сейфа. « Значит, ты мне все время врал. Ты знал о том, что творилось в компании твоего отца. Я распиналась, рассказывая тебе историю, а ты слушал, зная, все лучше меня и в душе посмеивался. Так умело маскироваться, надо иметь актерские данные. Как же ты долго притворялся. «Она его за муки полюбила, а он ее за состраданье к ним», – прочитала она строки классика. – Может ты и любил меня за мою честность и наивность? Как тогда объяснить твой поступок после шантажа? Остановился ради нас? Или хотел показать, как я слепа? Ты не только хороший специалист, но и искусный мошенник. Всего за год получить такой доход. А ведь это я давала тебе советы. Как же мерзко на душе, а пожаловаться не кому», – думала она, отключая ноутбук. Вечером Белов привез Артема и установил камеры в кухне и детской.

– Снежана, Алекс говорил о письме Антона. Ты мне его не покажешь?

– Покажу. Может, совет, какой дельный дашь. Что искать и где? – ответила она, включая ноутбук. – Сейфа у нас в доме нет, – говорила она и не чувствовала, что это ложь. Это была тайна, в которую она проникла случайно.

– Если носители где и есть, то их можно вообще не найти. А может он блефовал и не собирался оставлять следов. Мол, ищите, а я посмеюсь. Способ уйти из жизни он выбрал не совсем удачный, спонтанный. Он мог остаться инвалидом, а не умереть. Зачем же ему компромат на самого себя? Тебе так необходимо знать методы его игры? Ты без этого не справишься? Если справишься, плюнь и забудь. Забудь все, начни жить сначала, – сказал он, посмотрев запись.

« Антон разочаровал меня, но и преподал мне хороший урок. Как можно любить и изменять? Играть на чувствах и одновременно предавать, извлекая для себя выгоду? Это не любовь, это жалкое ее подобие. А я мирилась с этим, закрывая глаза. Зачем? Ради чего? Не случись трагедии, развод бы был неизбежен через год, два. Я тоже хороша. Зачем я дала повод Сергею? Он, что сделал мне плохого, что я вешаю на него свои проблемы? Он настроен на серьезные отношения, а готова ли я к ним? Этот мой внезапный порыв, перевернул что-то в душе. Что это, побег от одиночества, желание почувствовать себя нужной? А что, если его любовь оживит мое разбитое сердце и заставит стучать чаще? Смогу ли я полюбить его так, как он любит меня», – думала Снежана.

Глава 12

В понедельник Снежана вышла на работу. Офис дочерней компании, находился в десяти минутах езды от дома. Отец сам представил ее работникам и провел в кабинет. «Компания «Рога и копыта» для моего старта. Папа не умеет хитрить, – подумала она, садясь в кресло. – Интересно, секретарша была любовницей Антона?» Новый руководитель просмотрел все бумаги Антона и умудрился попасть в сейф предшественника. В сейфе оказались три флешки со знакомой информацией о «наполеоновских планах» и приличная сумма в рублях, точнее порядка миллиона. Она изъяла все из сейфа. Проверив еще раз информацию, она утопила флешки в унитазе, а деньги забрала с собой. Три дня с восьми тридцати до тринадцати тридцати она вчитывалась в бумаги предприятия, делая для себя пометки. Она просыпалась в 05:30, готовила детям завтрак и обед, дождавшись няню, завозила Артема в школу, а сама ехала на работу. Тема возвращался из школы самостоятельно. За обедом собирались втроем, после него гуляли или ехали на тренировку. Артем делал уроки, мать занималась с Захаром. Уложив Захара спать, занималась Артемом. Первое свое совещание она провела в пятницу. Этот день заставил отца гордиться дочерью еще больше и прослезиться. Снежана не пригласила отца, зная, его присутствие будет ее сковывать, Но она и предположить не могла, что отец ее видит и слышит. Он сам пересказывал домашним этот «анекдот», демонстрируя запись:

– Александр Иванович, вы географию помните? – спросила Снежана.

– Помню, конечно, Снежана Викторовна. О чем речь?

– А я забыла. Напомните мне: где у нас Липецк, Нижний Новгород и Урал? У нас липецкие материалы приходят с Урала, а новгородские из Перми. Давно горы перенесли ближе к столице? Не надо иронии. У вас у каждого свои скелеты в шкафу. То, что вы услышали, самое безобидное. Ознакомьтесь, – сказала Снежана и передала каждому присутствующему лист формата, а 4. Вы все работали на свой карман. Кто как умел и на чем сидел. Мне сейчас не важно, кто был инициатором. У меня один вопрос: что делать, если виноваты все? У нас с вами есть выбор: исправить положение или сесть в тюрьму. Материалов предостаточно. Решение за вами. Первые предложения я жду от вас, скажем, дня через три.

Ее все поняли правильно, началась «частична реконструкция». Снежана проработала май, Артем окончил второй класс, и они с дедом собрались на две недели в Карелию.

– Пап, как долго ты будешь меня эксплуатировать?

– Через две недели вернусь, поедешь в свою деревню, а пока займешь руководящее кресло. Привыкай.

– Я не хочу привыкать, мне достаточно одного «дурдома», а ты вешаешь на меня целую психиатрическую клинику, – ответила она отцу.

– Не хочешь привыкать, учись совмещать работу или найди себе замену. Все в твоих руках. Попробуй себя в новой роли. Это не трудно, но ответственно.

Снежана Викторовна Северцева приняла «руководство к действию» и решила вопрос кардинально, проведя совещание.

– Я оставляю предприятие на Захарова на две недели, сама займу кресло отца. Сказать, что я оставляю вас без контроля не могу. Скажу другое: за этот период примется решение оставить или ликвидировать предприятие. Я рекомендую вам раскрыть все свои скрытые потенциалы или начать поиски нового места работы. Все зависит от вас.

Сергей прилетел семнадцатого июня и уже в шесть утра звонил в квартиру. Он отсутствовал два месяца, звоня Снежане через день. Вопросы были всегда одни и те же: «Как дела? Чем заняты? Как мальчишки?» Его не особо возмущал ее выход на работу. « Раз ты так решила, значит, была необходимость», – говорил он. Снежана открыла ему дверь, пропустила в квартиру и повисла у него на шее, чувствуя, как часто бьется ее сердце.

– Вчера один путешественник вернулся, сегодня другой пожаловал. Проходи. Тебе есть что рассказать? Ты голоден?

– Успокойся. Дай я на тебя посмотрю. Я очень скучал по вас. Мне тебя не хватало: твоего взгляда, твоего голоса, твоего запаха. Я узнаю его из тысячи, – говорил он, целуя ее. – Ты освоила новое плетение косы? Тебе идет. Как Темка отдохнул?

– У нас все нормально. Сам все увидишь и услышишь. Ты о себе расскажи. Где твои вещи?

– Вещи я оставил в камере хранения. В понедельник к десяти поеду и решу вопрос с жильем. Тогда и перевезу вещи.

– Дядя Сережа ты вернулся? Я думал, обманешь. Ты когда приехал?

– Темка, я мужик, а мужик, если сказал, должен сделать, – сказал Сергей, пожимая ему руку. – Захар спит? Я еще даже руки не мыл. Хочешь, бутерброды настрогаем, маме с завтраком поможем.

– А где Ваши вещи? Разве Вы не у нас будете жить?

– Нет, Тема. Мне обещали служебное жилье. Вот там я и буду жить, правда, с понедельника, а к вам буду приходить в гости.

– Два дня можете пожить в моей комнате, а я с Захаром. Мама доработает до 23 числа, и мы поедем в деревню. Будешь жить один. Тебе будет здесь удобнее.

– Темка прав. Тебе нужны вещи. Как ты будешь жить два дня без самого необходимого? А на работу как пойдешь?

– Снежинка, а ты была в этой деревне?

– Не была, – ответила она, готовя завтрак. – Это где-то рядом с нашей бывшей дачей, в том же дачном поселке. В деревне живут родители сослуживца Белова.

– Можно добраться электричкой?

– Да. Только мы поедем на машине, так удобнее. Захар проснулся, – сказала она, уходя в детскую, и возвращаясь, через пять минут.

– Дай мне его. Привет, боец! А ты, брат, подрос за два месяца. Богатырь! – сказал Сергей, поднимая ребенка вверх на вытянутых руках. – Не боишься? Молодец! – Захар засмеялся, засунув в рот палец. – Зубы лезут? А как он спит? Ты мне о няне не рассказала. Ты ею довольна?

– Претензий к ней нет. О нашем отъезде она знает. Теме достали путевку в лагерь с 26 июля. Отдохнем месяц в деревне, потом будем пробовать лагерь. Нам скоро девять, взрослые.

– Тебе так необходимо работать?

– Папа после Антона никому не доверяет. В самом начале мне казалось, что он это делает для меня, теперь я так не думаю. Мне хочется ему помочь. Сажай ребенка, я буду его кормить, а пока завтракаешь сам, определись, когда поедем за вещами. Мне еще надо на рынок успеть. Няня придет в восемь.

– Нет, Снежинка, если хочешь мне помочь, своди меня в магазин, купим мне московский гардероб. Сейчас лето, выряжаться в костюм я не буду. Возьму пару брюк по сезону, обувь, рубашки. Я согласен остаться у вас до понедельника, а жить я буду отдельно. Так будет правильно, и ты это знаешь. Узнаю график, буду к вам приезжать в выходной. Свой багаж перевезу по месту жительства. Значит, начнем с рынка. Захар остается, а мы, стало быть, едем.

– А я вам зачем? – спросил Артем, загрустив.

– Здравствуйте! Я что в мужском отделе с мамой буду вещи выбирать. Не хочешь помочь, так и скажи. Управлюсь один, – говорил Сергей, глядя на Снежану. – Вернемся, расскажешь: где был и как отдохнул. Я в Карелии не был.

– Почему сразу не хочу? Хочу. А где были?

– На Камчатке, в Крыму, на Кавказе, на Алтае. За границей не был, а вот Россию почти всю объехал. Ты фотографии делал? У меня много снимков. Захочешь, покажу и расскажу. Но в свободное от работы время.

– Значит, не скоро.

– Почему не скоро? Сделаем все сегодняшние дела, поможем маме и будем смотреть. Компьютер ваш, флешки и комментарии мои. Так пойдет?

– Согласен. Я думал, Вы о другой работе говорите. Вообще у нас по плану сегодня парк был и аттракционы.

– Поехали после обеда в парк. Дни сейчас длинные, много можно успеть. У вас тир в парке есть?

– Вы стрелять умеете? Хорошо?

– Я буду стараться.

Они дождались няню, съездили на рынок, посетили магазин, купив одежду и обувь для Сергея, и вернулись в полдень. Снежана заметила, как бережно и в тоже время умело Сергей справляется с Захаром.

– Откуда у тебя такие «отцовские» навыки?

– Мы с тезкой раз в неделю давали выходной Ольге. Целый день справлялись с малышами сами. Одному два года, второму год. Кому за кем ухаживать тянули спички. Не переживай, я многое умею.

Пока Снежана готовила обед, Сергей на руках с Захаром, комментировал фото Артему.

– Мам, дядя Сережа и по горам лазает, и с парашютом прыгает, и на лодке сплавляется. Там такое течение, прямо дух захватывает.

– Ты всем этим увлекаешься?

– Парашют я еще в армии осилил. Лежать в отпуске к верху животом я не могу, вот и мотаюсь вместе с ребятами за компанию Я, особо, ни чем не болею. Эверест я не собираюсь покорять, не та школа, а вот пройти простым маршрутом интересно. Ты заешь, как я раньше лошадей боялся? А сейчас как начинающий наездник в седле держусь. До джигита мне, как до Луны, а то, что я это сделал, радует. Ну, что, бойцы, идем в парк?

– Дядя Сережа, а почему бойцы?

– Вы с Захаром мальчишки, значит солдаты, а все солдаты бойцы.

Они вернулись из парка с двумя трофеями. Сергей в парке «подстрелил» то, что выбрал Артем для себя и Захара. Воскресенье не прошло, а промчалось. Артем потерял Сергея прямо с утра, который убежал на пробежку.

– Мне, боец, здесь некогда в зал бежать. Я новичок в вашем городе. Проще поддерживать форму пробежкой, зарядкой, душем холодным.

В понедельник Артем остался дома. Снежана пригласила Сергея подвезти на работу, но тот отказался.

– До десяти я доберусь неспеша на метро. Не надо меня опекать, я взрослый мальчик, – сказал он Снежане, а выйдя на площадку, поцеловал на прощание. – Вечером обо всем доложу.

Сергей получил квартиру студию, успел перевезти вещи, пригласил после возвращения из деревни на новоселье, о чем сообщил за ужином. Поинтересовался, не проводить ли их в деревню. Снежана пригласила его с собой. Во вторник Артема пригласила на день рождение Милана, ей исполнилось 11 лет. Артем решил остаться и мать не возражала. Нужно было как-то поддерживать отношения с бабушкой и дедушкой. Сергей, который собрался уходить, вопросительно посмотрел на Снежану.

– Как у Артема складываются отношения с семьей Антона?

– Это его первый добровольный визит после гибели отца. Они к нам не приходят и не звонят, – говорила Снежана, качая Захара.

– Оставайся, – негромко сказала она и улыбнулась. – Утром, вместо пробежки, побежишь на метро.

– Я согласен, – целуя ее, ответил Сергей.

Сергею было немного неловко от того, что Снежана с таким нескрываемым восхищением рассматривает его и, в тоже время, с бесстыдством. Было видно, что она еле сдерживает себя. Хотя, он и сам недалеко ушел от нее. Только на мгновение он вернулся в то время, когда это тело уже принадлежало ему. Теперь оно было столь же прекрасным, но более желанным потому, что стремилось само к нему. Ему хотелось покрывать его поцелуями все и с восторгом видеть реакцию Снежаны. Это было так возбуждающе. Сергею казалось, что сил не осталось, но это лишь казалось. Только, ее тихое слово «не спеши» сдерживало его на короткое время. Потом он опять погружался в водоворот наслаждения…

В субботу они выехали с утра в дачный поселок, где их уже ждали. Домик оказался небольшой, всего на две комнаты, с кухней и верандой. Сад был небольшой, старый, но все еще плодоносящий.

– Снежинка, смотри: « Поспели вишни в саду у дяди Вани», – запел Сергей, показывая на спелые вишни. – Здесь еще и малина кое-где висит. Сейчас мальчишкам соберу. Послушай, давай купим здесь ягоду и сварим варенье. Ты не забыла, как это делается? Темка, ты когда-нибудь ел ягоду с куста или только с рынка?

Месяц пролетел очень быстро. Темка подружился с ребятами и пропадал целыми днями на речке. Снежана с Захаром по вечерам искали его именно там. Сергей приезжал в пятницу вечером и уезжал в понедельник утром. Они все же сварили малиновое варенье. Артем встречал свой девятый день рождения в кругу новых друзей. Снежана накрыла сладкий стол на веранде, а все к столу привез дедушка, приехавший рано утром 11 июля поздравить внука. Вечером приехал Сергей, и были устроены посиделки еще раз.

– Можно я уеду первой электричкой? – спросил он Снежану.

– Нужно! Дети на свежем воздухе спят крепко, а у нас с тобой есть уже кое какой опыт конспирации. Я тебе сегодня говорила, что я тебя люблю?

Свой тридцать первый день рождения Снежана отмечать не собиралась. Она наслаждалась последними днями дачной жизни. Была суббота, и Сергей взял все в свои руки, даже не поставив ее в известность, приехав накануне. Вдвоем с Артемом они накрыли старый круглый стол к завтраку в саду и пригласили ее. Ближе к обеду, когда шашлыки были практически готовы, приехал отец Снежаны с поздравлениями от семьи и подарками. Он был в курсе переезда Сергея и вопросов о его пребывании на даче не задавал. Плотно пообедав и пообщавшись с внуками, Северцев уехал. А Сергея и Снежану еще ожидал романтический ужин при свечах.

Они вернулись в город, а через день Снежана провожала сына в лагерь.

– У тебя, Тема, три дня на адаптацию. Не понравится, позвони и я приеду. Понравится, жди нас в первый выходной, мы приедем.

Снежана все еще не находила повода рассказать Сергею о содержимом тайника, куда переложила деньги из сейфа в кабинете. « Он считает Антона предателем. А что, если он станет считать его еще и вором, а меня соучастницей? – думала она. – Оставлю свои драгоценности и деньги, а об остальном забуду, как обо всем что, связано с Антоном. Так и сделаю». С отъездом Артема, Сергей стал «ночным гостем» Снежаны. Он возвращался с работы в квартиру, занимался с Захаром, пока его мать была занята делами. Он купал малыша и укладывал его спать. В выходной они втроем навещали Артема и проводили время на природе. Ей нравилось отношение Сергея к еедетям и, конечно, к ней самой. Сергей был не только волшебником в постели, где предугадывал все ее желания, но и дома. Он никогда не ждал, когда будет готов воскресный ужин, а готовил сам. Он не спрашивал, что и где лежит на кухне. Точно знал, чего в доме не хватает из продуктов до выходного, и что надо купить, и делал это самостоятельно. Он ходил по рынку, покупая продукты, не ошибаясь в их свежести. Он просто оставлял деньги в ящике кухонного стола, со словами: « это на расходы». Он не уходил утром на работу, не поцеловав ее и Захара, а вернувшись, после поцелуя, задавал привычный вопрос: « Как прошел день?» Снежана никогда не была так спокойна и одновременно счастлива.

– Я должен поговорить с Артемом. Я уже не смогу жить без вас. Я хочу всегда быть рядом, – говорил он Снежане накануне приезда Артема.

Приехавший Артем, отдохнувший и загоревший еще больше, сам завел разговор с Сергеем.

– Дядя Сережа, Вы нашу маму любите?

– Очень люблю и давно.

– Брату и сестре, почему нельзя жениться?

– Мы с твоей мамой ни брат и сестра. Мы просто росли в одной семье. У нас родители разные. Это как твоя Серафима жила бы у нас или ты у нее.

– Почему вы тогда не переезжаете к нам?

– Мама у вас очень серьезная. Она считает, что женщина, потерявшая мужа не должна выходить замуж как можно дольше.

– Мама не теряла мужа, это он нас всех потерял. Вы можете не жениться, а просто жить с нами вместе, так бывает. Только я не смогу сразу назвать Вас папой, мне будет трудно.

– Я тебя об этом и не прошу. У тебя был папа. Зови так, как тебе удобно. Почувствуешь, что я подхожу тебе в отцы, назовешь, а нет – буду дядей. Ты об этом не думай и не переживай. Я не обижусь, боец.

Сергей передал разговор Снежане.

– Что скажешь?

– Таможня дала добро? Переезжай. Темка не против, а мнения других меня не интересуют. Я тебя люблю.

К первому сентября Сергей переехал в квартиру Снежаны.

« Я не поощряю мужчин, которые навязывают своим женщинам собственное представление о том, как нужно организовывать быт и жить. Если я не могу без нее жить, то это я должен испытывать неудобства. Я, а не она. Нельзя решать собственные проблемы за счет других», – думал он, собирая вещи и сдавая квартиру.

Он в который раз заводил с ней разговор о браке.

– Ты, понимаешь, я не могу начать процесс усыновления, пока не заключу с тобой брак. Ты Северцева, дети Лавровы, я Сергеев. Хочешь сохранить фамилию, я не против этого, ты Сергеевой уже была. Но мальчишки? Для них я остаюсь дядей. Чего ты боишься? Давай заключим брачный договор, в котором мне не будет ничего принадлежать ни как мужу, ни как отцу.

– Я уже давно ничего не боюсь. Не говори глупости. Я не боюсь потерять бизнес, я не хочу потерять отца. Один отец меня воспитывал шестнадцать лет, второй столько же поддерживает. Эта компания его третий ребенок. Ты это можешь понять? Ты ведь не сможешь долго мириться с тем, что я, в ущерб семье, половину времени буду отдавать работе. Ты уже задаешь вопросы: почему я это делаю? А что будет, если я буду работать полный день? Ты об этом подумал? Ты можешь стать моим детям не только папой, но и мамой. Оно тебе надо? Ты привык жить один и не давать отчет своим действиям. Тебя не утомит рутина? Страсть между нами может пройти и что останется?

– Глупая, Снежинка. Любовь останется. Любовь. Я давно не принимаю необдуманных решений. Мне 36 лет. Когда создавать семью, если не сейчас? Хочешь работать – работай. Нас устроит няня. Хочешь, я сменю работу или оставлю ее на время? Это в корне не правильно, но я пойду на это, временно, пока наш Захар подрастет. Буду в доме «домработником» года два – три. У меня северного стажа для маленькой пенсии хватит, а до пенсии мне больше двадцати лет. Я тебя не убедил? Хорошо, давай продолжим разговор и будем придерживаться твоей женской логики. Я мог не возвращаться? Мог. Я мог вернуться, но не к тебе? Мог. Я мог вернуться и позже найти более выгодную партию? Мог. Я не смог только одного – отказаться от тебя. Извини, этого я сделать не в силах.

– Прости, меня, Сережа. Я буду работать полдня и ни минутой больше, а ты всегда будешь говорить мне правду о том, чем ты недоволен и что тебя не устраивает. Пойдешь со мной в загс на таких условиях?

– Побегу! Я слишком вас люблю, чтобы не уступить тебе в таких мелочах.

– И ты мог бросить работу ради меня и стать няней моим детям?

– Наших детей. Могу бросить через неделю после того, как получу решение суда на усыновление. Пока придется потерпеть, иначе мне откажут, а я этого не хочу.

– А чего ты хочешь? – спросила Снежана. – Захар давно спит.

– Желание у меня одно: не выпускать тебя из своих объятий, – ответил Сергей и поцеловал ее. – Как можно чаще.

Каждое его прикосновение, словно слабый ток, пронизывало ее тело. Снежана уже плохо соображала и хотела только одного: его…

Они подали заявление в загс тайно от всех 18 сентября 2017, регистрацию назначили на 20 октября. В воскресенье Сергей и Артем возвращались из магазина с продуктами. В среду Захару исполнялся год, и они решили тихо по-семейному отметить дату, испечь торт и устроить вечером чаепитие. Сам праздник можно было отметить в выходной, но это был день памяти его отца. Артем первый заметил дым из приоткрытого окна на третьем этаже. У подъезда уже толпились зеваки.

– Дядя Сережа, смотри. Надо что-то делать, – показывая на окно, сказал Артем.

– Стой здесь и ни шагу вперед, – сказал Сергей, передавая пакет и бегом направляясь к подъезду. Он обогнал женщину, бегущую с криком: «Там дети». – Стой на месте, давай ключи! Держите ее и пожарных вызовите. Мужики есть? – крикнул он, ни к кому конкретно не обращаясь, и вбежал в подъезд. Он бежал по ступенькам, бормоча под нос: – « Мужики перевелись на Руси». Открыл дверь, оставив ключ в замке, в нос ударил более резкий запах ни пожара, а чего-то жженного. Запах был удушающий, а дым какой-то коричневый. Огня не было, а дым был. Он выключил плиту и догадался, что сгорело то, что было в кастрюле. « Слава Богу, ни газ», – подумал он, закрывая дверь в кухню и двигаясь по квартире. На диване лежал мужик, а детей не было.

– Ребятки, выходите, я дядя пожарный. Вас мама на улице ждет.

Из-за спинки дивана во второй комнате показались дети, на вид трех-пяти лет.

– Давайте быстренько в прихожую одеваться и на улицу, – сказал он, беря одного ребенка на руки, второго за руку.

Ничего страшного он не ждал, но он и не знал, как долго они дышали этим дымом, и что вообще было в этой кастрюле. Накинув курточки на детей и шапки, которые висели в прихожей, он заметил молодого парня стоящего у двери.

– Бери одного на руки, второго за руку и вперед. Там еще мужик. Пожара здесь нет.

Он вернулся в комнату к дивану. Приложил пальцы к шее, пульс был. Он подхватил мужчину под мышки и волоком потащил его к двери. Мужик был ростом с Сергея, но гораздо тяжелее. Он усадил его на площадке, вернулся в квартиру, прикрыв за собой дверь. Обойдя комнаты, он, открыв настежь окна, прошел в кухню. В квартире дым был менее густым, он проникал в нее через дверь в кухню. В кухне дым висел тяжелой тучей, лишь змейкой выходя через приоткрытое окно. Он открыл окно настежь, кашляя от дыма. Что-то попалось под ноги, и он упал, не удержавшись на ногах, больно стукнувшись левой ногой. Попробовал встать, опираясь на край стола, который под его весом опрокинулся, и упал ему все на ту же левую ногу. Нога отдавала болью, а в горле першило. «Боец, сегодня, явно, не твой день. Что же здесь горело? От чего может быть такой дым?» – подумал он, задыхаясь и выползая в прихожую, потом на лестничную площадку. По лестнице вверх «загрохотали» пожарные. Мужика на площадке не было. Двое подхватили Сергея под мышки и, не особо церемонясь, потащили его по лестнице вниз так, что его ноги сами по себе «прыгали» по ступенькам. Его положили на носилки. Над ним склонился врач. Артем, не выпуская пакет из рук, подбежал к носилкам.

– Папа, папа, что я маме скажу? Нам домой нужно, – плача, говорил он.

– Отставить слезы, боец. Пожара не было, а вот дым был. Все будет в порядке. Парня отведите домой. Головой отвечаешь, – сказал Сергей доктору. – Как ребятишки? – спросил он и потерял сознание.

– Лейтенант, мальчишку отведи домой, скажи, что везем в седьмую. С детьми все хорошо. Грузите, – сказал доктор, надевая маску Сергею на лицо.

Вторая машина, включив сирену, отъехала от подъезда.

– Адрес помнишь? – спросил полицейский плачущего Артема. – Веди. Не реви, мамку напугаешь. С твоим отцом не случиться ничего плохого, он правильный мужик. На телефон снимать есть любители, а помочь – желающих не было.

Лейтенант привел Артема домой и словно извиняясь, сказал:

– Мужчину увезли в седьмую больницу. Вся информация там.

Пока Снежана соображала, лейтенант ушел. Она посадила Захара в манеж, обняла Артема.

– Сынок, успокойся родной, не пугай меня и Захара. С двумя ревущими мужчинами я не справлюсь, Что произошло? Коротко, – попросила она сына. – Значит, скорая помощь увезла Сергея? Что он сказал? Уже хорошо! Идешь родной мой в ванную, умываешься, я собираю вещи Сергею, собираю Захара, ты мне помогаешь, и мы едем в больницу. Иди, не будем терять время.

Снежана собрала Сергею в пакет домашний вариант вещей, документы, сумку Захара, где лежали памперсы и бутылочка с питанием. Немного подумав, положила в судок второе блюдо от приготовленного обеда, завернув его в полотенце. Вечерний кефир Сергея, пакет с соком, пачку печенья и кошелек положила в пакет.

– Бери сумку Захара и пакеты, они не тяжелые, я возьму Захара и ключи. Поехали.

– Ты как сынок? – спросила мать, подъезжая к больнице.

– Я в порядке. Мам, с папой все будет хорошо?

– Ты назвал Сергея папой?

– Мне так стало страшно, что с ним что-нибудь случиться, что я не заметил, когда я это сказал, там у машины скорой. Почему я не сделал этого раньше?

– Сергей сильный, он справится. Идем.

Они вошли в палату. Рядом с кроватью Сергея стоял доктор. Снежана слышала только последнюю фразу доктора: – « О чем Вы говорите? Вы подняться сможете, но и шага не ступите. Вам не даст головокружение и нога. Лежите без разговоров минимум сутки».

– Капризный больной? – спросила Снежана доктора, подходя к кровати Сергея. – Он будет лежать, доктор. Будет лежать столько, сколько понадобится. Долго будет симулировать?

– Завтра посмотрим, а сегодня, Бога ради, не утомляйте героя, – улыбнулся врач. – Надышался дрянью, и ушиб ногу. Перелома нет.

– Пап, ты у нас герой? Доктор сказал, – спросил Артем, а Сергей сжал рукой пальцы Снежаны.

– Какой я герой? Вот если бы я вышел из подъезда здоровый, можно было похвалиться, а то выволокли, как мешок. Какое это геройство? Троих заставил волноваться. Ты сам, сын, как? Страх прошел? Ты у меня глазастый и реакция хорошая. Скомандовал отцу: «надо что-то делать», я и кинулся исполнять, – улыбнулся Сергей. – Давай мне Захара.

– Тема, узнай: если здесь буфет и что там продают? Купи что-нибудь на свое усмотрение, а если не понравиться, мы приедем вечером, – попросила Снежана сына.

– Знаешь, Снежинка, о чем я пожалел, теряя сознание? О том, что не оставил после себя потомства. Я же мальчишек не успел усыновить. Ты чего улыбаешься? Я сказал что-то смешное? Тебе не нравится слово «потомство»? – тихо спросил Сергей.

– Мне все нравиться. Особенно потомство, которое ты мне оставил.

– Да, ну тебя. Мужчина, можно сказать, при смерти, а она издевается, ей смешно.

– Почему издеваюсь? Разве я виновата в том, что ты такой тугодум? – она опять улыбнулась и показала глазами себе на живот. – Он умирать собрался. Детей сначала вырасти, выучи, на ноги поставь. Я одна с тремя не справлюсь, – совсем тихо сказала она. – А сейчас постарайся настроиться на обед. Мы тебе привезли кое-что.

– Снежинка, это правда? – с волнением спросил Сергей. – Когда ты об этом узнала? Ты не ошибаешься?

– Тест показал положительный результат, но у доктора я не была. Срок слишком маленький. Я понимаю, тебя переполняют эмоции, но тебе нужно поесть, – сказала она и достала привезенный обед. – Верни мне Захарку и ешь. Нам тоже пора обедать и спать.

– Снежинка, Захара лишний раз не подымай, он тяжелый. Вечером приезжать ко мне не надо, а завтра я доберусь на такси. Дай я тебя поцелую.

– Ты не геройствуй. Ищи ролики в ютубе, лейтенант сказал, что тебя снимали. Куда ты без костылей? Утром позвонишь, и мы решим, что с тобой делать. Больничный лист возьми и отлежишься дома, сказала она, поцеловав Сергея.

– Снежинка, какие костыли, если это простой ушиб?

– Пап, я купил булочки свежие, питьевой йогурт и сок. Там все такое не аппетитное, я его брать не стал. Лучше такое не есть.

– Тема, ты посиди с папой, соберешь посуду и догоняй нас. Мы с Захаркой пойдем неспеша. Ждем тебя на стоянке, – говорила мать сыну. – Не спеши, но и не утомляй отца. А ты, звони.

Артем разговаривал с Сергеем минут пять-семь. Собрал вещи, посуду и, попрощавшись, вышел.

– Парни на тебя, Серега, здорово похожи, – сказал один из соседей по палате.

– Я знаю, – ответил Сергей, улыбаясь.

– А ты, Сергеев, о своих детях подумал, когда туда лез? Ты телевизор смотришь? А если бы там газ был, да огонь? Полдома бы снесло, – сказал второй сосед.

– Я потому и полез, что о детях подумал. Это могли быть и твои дети. Чтобы ты толпе сказал? Парень молодой переборол страх и пришел, еще два мужика отважились. Не все так плохо. Главное все живы. Глупости, снять горе других, хоть отбавляй, а помочь, смелости не хватает.

Снежана забрала Сергея из больницы в понедельник. Он лишь надышался гарью и неудачно подвернул ногу. Голеностоп сильно опух, но рентген перелома не показал. Ему выдали больничный лист на неделю.

– Доставил всем нервотрепку и хлопоты. Вези уже «недобитого домой», – садясь в машину, сказал он. – Как ты себя чувствуешь?

– Обедать будете сегодня без меня. Хозяйничайте мужской компанией. Чувствую себя нормально. Тошноты нет.

– Снежинка, ты давно в автосервисе была? – спросил Сергей, прислушиваясь к работе двигателя машины. – Что-то мне звук не нравится. Езжай осторожно и наведайся к мастеру.

– Машина летом проходила техосмотр, но я заеду сегодня. Может, нам сменить машину и купить одну на двоих? Для тебя эта маловата.

– Во мне и ста килограммов нет и рост не самый большой, каких-то 186 сантиметров. Не надо меня изображать великаном. У тебя машина «дамская», небольшая и красная. Ты к ней привыкла, не надо ее менять. Если ты беспокоишься о передвижении моей персоны, то зря. Я могу себе позволить купить машину хоть сейчас. Те, которые мне нравятся, не подходят для каменных джунглей. Скажем, я в поиске и раздумье. У меня есть более важные дела. Закончу их, займусь машиной. Скажи: я тебя не буду смущать своим присутствием в среду? Наверняка, Захара придут поздравить дедушка, тетя.

– Тебя волнуют такие пустяки? Я думаю, они уже в курсе всего, что происходит в нашей семье. Отец, разговаривая с Темой, как бы, между прочим, всегда узнает то, что ему нужно. Артем и не подозревает, что сам рассказывает деду все, а дед, так хитро и быстро меняет тему, что можно начать сомневаться, какой вопрос был провокационным. Не волнуйся. Вы знакомы. Будут вопросы – ответим, – ответила Снежана, целуя Сергея. – Ты меня не будешь смущать.

В среду, около семи утра домофон «доложил» о приезде отца Снежаны. Дед приехал поздравить внука и привез ему в подарок собственный большой пластиковый автомобиль и сладости.

– Допроса с пристрастием для двух партизан не будет, – сказал он, увидав в квартире Сергея. – Что с ногой? – спросил, снимая верхнюю одежду в прихожей.

– Упал неудачно, – ответил Сергей, пожимая руку Северцеву.

– Я так понимаю, ты настроен на завтрак? – спросила Снежана отца, мывшего руки на кухне.

– Давайте мне виновника сегодняшнего праздника, – беря Захара на руки, сказал отец. – Я, между прочим, дочка, приехал со своими продуктами и заслужил скромный завтрак. Как у вас дела? Я еще в одиннадцатом заметил, что между вами далеко не братские чувства. Я знал, что Галина тебе Серега ни мать. Но думал, вы в курсе этой истории и молчал. Потом Антон объявился не во время.

– Дедушка, папа трех человек спас. Они чуть не задохнулись.

– Ты помнишь стишок: «ищут пожарные, ищет милиция…» – это про нашего Сергеева. Дадут медаль, и пойдет он служить в МЧС. Присаживайся, папа, давай мне Захара.

– Ты что, в огонь лез? О чем они говорят?

– Виктор Андреевич, не было там огня, а дым был. Я так и не понял, что там все же сгорело. Где ногу ушиб, ума не приложу. Все со мной нормально раз через сутки выписали. В обувь только не вхожу. Вы отдадите свою дочь за меня замуж? Бойцы, особенно Захар, согласны. Правда за мной денег нет, да и в финансах я не силен, но семью прокормить смогу.

– Забирай! Но есть одно условие: сохраните компанию ради своих детей. Я не говорю о сегодняшнем дне. Ты подумай наперед, пока молод: чем кроме компьютеров ты можешь заняться? Белов потянет безопасность, Снежана финансы, Карина кадры и пиар. Все вместе справитесь. Ты Темка, чем собираешься заняться в свои выходные? Отец теперь инвалид на неделю. Придумаешь, звони деду. Карина приедет после обеда. Живите дружно, – сказал он, поцеловав внуков и дочь, и пожав руку Сергею.

Карина приехала всем семейством к обеду, и им пришлось ждать хозяйку квартиры минут пятнадцать. По тому, как себя вели гости, Снежана догадалась, что отец поставил в известность Карину о том, что происходит в ее семье. После обеда, мужчины впятером расположились на половине гостиной, а обе сестры на кухне.

– Снежка, я беременная, – сказала Карина, смутившись. – Как я буду справляться с двумя детьми? Белов и слышать об аборте не хочет. 6 недель.

– Как я буду справляться с тремя, сестра? Куда мы с тобой смотрели?

– Снежка, ты не шутишь? – спросила она, как будто нашла выход из ситуации.

– Вот такие мы с тобой, сестры Северцевы, плодовитые, – тихонько засмеялась Снежана. – Хочешь, открою тайну?

– Что случилось еще, о чем я не знаю?

– Мы с Сережкой идем в загс двадцатого. Но это я доверяю только тебе.

– Скажи: почему ты сделала неправильный выбор? Сергей намного интереснее Антона и столько времени любит тебя. Хотя не выйди ты замуж за Антона, я бы сделала эту глупость. Страшно подумать, я не встретила бы Белова. Я теперь представить не могу: как я без него обходилась? Как жила? Еще и тебя жизни учила. Сколько всего можно было избежать.

– Видимо, мне нужно было все это пережить, чтобы понять, кто моя судьба. Как Лавровы воспримут этот факт?

– Снежка, о чем ты думаешь? Какая разница, что подумают Лавровы? Они за полгода позвонили тебе или приехали навестить внуков? Может, я чего-то не знаю? Они с родной дочерью ужиться не могут, а ты хочешь, чтобы они о тебе думали. Где они сегодня? Позвонили? Захару год, а они даже не вспомнили. У тебя есть о ком и о чем думать без Лавровых. Живи вы дружно с ними, можно было бы и объясниться, а так забудь. Когда пойдешь на прием?

– Недели через две – три. Вдруг ошибка. Сергей настроен, усыновить мальчиков, а мне не удается его переубедить.

– Зачем тебе его переубеждать? Он правильно делает. Это будут его дети, его воспитание. Он будет себя чувствовать отцом, а не чужим дядей, маминым мужем. Не делай этого.

Они проговорили минут сорок, прежде чем началось чаепитие с тортом с одной свечкой. Оба зятя, настоящий и будущий, были немного знакомы, и у них нашлись общие темы для разговора. Тема здесь же занимался с малышами. Часа через три гости начали собираться домой.

Глава 13

В субботу Снежана проснулась «ни с той ноги». Случается так, что настроение портится ни с того ни с сего. Все как будто нормально, а настроение отвратное… Снежана попыталась как-то разобраться в своих чувствах: « Не обманули, не обидели, не украли. А что собственно произошло? В общем, никаких видимых причин для дурного настроения вроде нет, тогда от чего же так на душе погано? – думала она, готовя завтрак. – Нет, подруга, ты не осмеливаешься сказать Сергею, то чего он не ждет, не находишь повод, а может, боишься, отсюда и настроение».

– Ты почему такая грустная? – заглянув Снежане в глаза, спросил Сергей. – Я что-то сделал не так? Или не сделал чего-то?

– Да нет, все нормально, – улыбнулась Снежана, но ее улыбка была не искренней.

– Нет, дорогая, ты что-то не договариваешь, что-то не так.

– Просто напало на меня грустное настроение, не по себе как-то. Это погода виновата.

– Говорят, у природы нет плохой погоды. На улице осень, ветер, но дождя нет.

– Это так только говорят, – Снежана поцеловала его в щеку. – Бывают хорошие дни, а бывают так себе. Вот и сейчас мне стало грустно.

– Я попытаюсь это исправить, – целуя Снежану в ответ и прижимая к себе, сказал он. – Сейчас завтракаешь, одеваешься, как можно теплее, вызываешь такси. На улице дождя нет, а вот ветер, есть, да и температура стремиться к минусу. Скажи ему все, как есть, выговорись, и тебе станет легче. Такси не отпускай, обратно вернешься на нем. Сделай это. Хорошо?

– Спасибо, – сказала она, поцеловав его. – Я знала, что ты меня поймешь. Я люблю тебя.

Снежана достала свой почти новый «лыжный» костюм. Года три назад, они с Кариной собирались на горнолыжный курорт, но Тема простыл, поездка сорвалась, а костюм остался. Костюм был теплый и оказался в пору. Такси доставило ее по адресу и ожидало у ворот. Купив две темные розы, Снежана неспеша направилась в сторону нужной аллеи. На могиле Антона, если кто и был, то давно. За лето ленты и цветы на венках выгорели, и их следовало убрать. Она освободила место на холмике под крестом, убрав стебли высохших свежих цветов в небольшой пакет принесенный ветром. Положила под крест розы.

– Здравствуй, Антон. Я прослушала твое сообщение, нашла твой тайник, но не решилась никому рассказать об этом. Флешки я взяла в работу, часть твоих «сюрпризов» мне удалось исправить. У меня были мысли о твоих коварных планах, но мне так хотелось верить в порядочность человека, которого я любила, и я гнала эти мысли. Предав однажды, предаст, и в следующий раз. Люди редко меняются. Любовь слепа, но я видела, что мое прощение не помогло. Просто ты не мог себе позволить оставаться мужем женщины, которая все или почти все о тебе знает. Интриги не стало. Кураж закончился. Твои вещи я все передала Ирине, а с Мариной просто поговорила. Сережа переехал в мою квартиру. Я выхожу замуж. Мальчики растут. Захар уже ходит. У нас в семье все хорошо. Обиды нет, Антон. Есть разочарование. Мы с тобой были близкими людьми, а потом почти стали врагами. Теперь мы чужие. Бог тебе судья. Покойся с миром, – сказала она и пошла к выходу. Навстречу шли Ирина и Алекс. Они лишь кивнули ей, на ходу не останавливаясь. « Я переживу ваши обвинения и ваше равнодушие, – подумала Снежана. – Как вы можете относиться так к детям Антона? Поеду к бабушке, поплачусь ей».

– Ты как Снежинка? Не замерзла? – спросил Сергей, встретив ее у порога.

– Я в полном порядке. Что будем делать с обедом? Вы все голодные? – спросила она, раздеваясь в прихожей.

– А что с ним делать? Обед на плите. Попробуете мою кухню.

– Ты приготовил обед? Какой ты молодец! Я по пути купила яблоки. Смотри, какие красивые и крупные.

– Обед мы с бойцами готовили. Суп гороховый и макароны по-флотски. Все приложили к этому руку, даже Захарка. Вымой руки и будем обедать. Ты заезжала к бабушке?

– Как догадался? Темка на тренировке?

– По твоему настроению и по времени твоего отсутствия. Белов звонил. Он мне предлагал купить хорошую машину. Вариант нашел приличный, но я сомневаюсь. Что ты по этому поводу думаешь?

– Сомневаешься в чем: в варианте, в стоимости, в чем другом конкретно?

– В необходимости покупки. Понимаешь, учитывая пробки, на метро добираться, иногда, значительно быстрее. Саня приедет сегодня с продавцом, я посмотрю «аппарат» и только после этого, возможно, приму окончательное решение. Садись обедать.

Артем, вернувшийся через час и узнав последние новости, спросил:

– Пап, можно я с тобой буду принимать решение? Тебе нужна большая черная машина, лучше, если это будет «Ауди».

– Видишь, у тебя уже и дилер есть. И сколько будет стоить такая машина? Какого она года? – смеясь, спросила Снежана.

– 2014 год, пробег чуть больше ста тысяч, порядка полутора миллионов.

Еще через час темная «Ауди» увозила двух покупателей на свой тест-драйв. Пользуясь отсутствием мужчин, Снежана открыла тайник и отсчитала пятьдесят купюр достоинством в 500 евро. Она знала характер Сергея, как и то, что он никогда не возьмет у нее этих денег. «Я обязательно что-нибудь придумаю. Пусть эти деньги будут моей моральной компенсацией. Можно, как бы, обратиться к папе, но Сергей и это не одобрит. Положу их в укромное место и попробую настоять на покупке, если машина понравится. Если денег не будет хватать, предложу ему свои деньги».

– Мам, мы будем покупать машину! Папе она понравилась и мне тоже. Большая, мощная, просторная, классная.

– Снежинка, я решил купить машину. Что скажешь?

– А что тебя смущает на этот раз?

– Тогда моих скромных сбережений останется чуть больше половины. Мы продержимся на зарплату? Нам предстоят большие расходы.

– Нам предстоят обычные расходы. Никаких дополнительных больших затрат не предвидится. На еду, коммуналку и няню. Все остальные мелочи, по рождению малыша, я беру на себя. Кое-что у меня осталось после мальчиков. Это моя забота. Договорились? У тебя будет транспорт, а вот денег, с такой политикой, можно лишиться в один день. Оформляй, особо не тяни и не сомневайся. Саша не стал предлагать бы тебе плохой вариант. Глаза у вас, молодые люди, так горят. Конечно, мой «Форд Фокус» против мощной машины «Ауди» игрушка, но я им довольна.

В понедельник рабочий день Снежаны начался с неприятных моментов.

– Снежана Викторовна, к Вам адвокат господина Лаврова, – сказала секретарь.

– Пригласите, пусть войдет, – ответила она. – С чем Вы ко мне пожаловали? Я Вас внимательно слушаю, – обратилась она к адвокату, который даже не представился.

– Прочтите вот это, если Вы согласны подпишите, если же не согласны – обоснуйте.

Снежана внимательно читала. Господа Лавровы претендовали на половину имущества, денег на счетах и акций своего погибшего сына. « Оказывается, у него есть еще и счета? Может это, как и квартира, из прошлой жизни?» – подумала она, сказав вслух:

– Извините, я это не подпишу. Я соглашусь еще с долей в квартире, она была куплена до брака, а вот акции были куплены в период брака, видимо и счета тоже. Так что стоит учитывать и мои интересы. Подавайте иск в суд. Передайте Дмитрию Васильевичу, что я ни та наивная дурочка, которую он знал. Квартира мне не нужна, но деньги, которые я получу за нее, верну компании и покрою то, что его сын присвоил путем мошенничества, как десять лет назад они сделали вместе.

– Вы о чем говорите, Снежана Викторовна?

– Господин Лавров знает, о чем я говорю. Могу Вам передать копии документов, могу направить их в прокуратуру. Но мне не хочется нести ответственность за чужие грехи. Спасибо за визит. «Слетелись вороны делить добычу, – подумала она, когда за посетителем закрылась дверь. – Карина права. Не позвонили, не пришли по-доброму, прислали адвоката. Акции я им, конечно, не уступила бы, но и на остальное не претендовала. А раз так, пусть все будет по закону». Она позвонила отцу и рассказала о визите. Снежана уже два месяца работала в компании отца финансовым директором, оставив дочернее предприятие на одного толкового сотрудника. Рабочий день ее не изменился, но на дорогу времени она тратила в два раза больше.

– Чего ты расстроилась? Не пришли, пусть все решает суд. Я только не понимаю: о каком мошенничестве шла речь?

– Пап, это блеф. Не могла же я отказаться и не обосновать свой отказ. Ты сам говорил, что у каждого есть свои скелеты в шкафу. Пусть они проверят свои шкафы, – говорила она и думала: « Как ему сказать? «Промышленный шпионаж» Антона закончился. Зачем ему знать, кого он пригрел на груди. Война с Лавровыми мне не нужна. Плохо или хорошо, правильно или нет, пусть время рассудит. У меня через три дня маленькое событие – я начинаю новую жизнь».

Но со старой жизнью ей расстаться не давали. На следующий день, придя с утра на работу, она застала в приемной Лаврова Дмитрия Васильевича.

– Входите, прошу Вас, – сказала Снежана, открывая дверь в кабинет. – Присаживайтесь. С чем теперь пожаловали? – задала она вопрос, снимая верхнюю одежду и устраиваясь в кресле за столом.

– Кто будет заниматься наследством Антона? – спросил Лавров, глядя на нее. – Квартира оценена и уже есть покупатель. Долгов нет, можно продавать.

– К чему этот вопрос, Дмитрий Васильевич? Вы инициатор, и уже исполнитель, в некотором роде. Начните с нотариуса, он Вам поможет. Мои условия Вы знаете. Няня моя работает полдня, пока я здесь, поэтому на мою помощь не рассчитывайте. Если что-то не устраивает, обращайтесь в суд. Или у Вас есть новые предложения?

– Есть. Я готов продать тебе долю акций, либо отказаться от них в обмен на пятую часть средств со счетов. Деньги будем делить ни на пять частей, а на четыре.

– Значит денег много, раз вы об этом заговорили. И во сколько мне обойдутся двенадцать процентов акций?

– В миллион. Они, конечно, этого не стоят, но таковы мои условия.

– Я бы, на Вашем месте, не спешила ставить никаких условий. Вы знаете, что у меня есть подтверждение того, что Антон украл у компании деньги? Знаете. Я могу дать ход делу, все Ваши условия станут не только невыполнимы, их не к чему будет предъявлять, даже к квартире, о которой Вы так печетесь. Скажите откровенно: Вам денег не хватает? Вы живете в хорошей квартире, у Вас есть неплохой доход, счета за границей. Я хочу просто понять: Вы что так уцепились за Антоново наследство? Вы не были на кладбище полгода, а адвоката прислали на следующий день, после полугода. Я бы не стала спорить, подойди Вы к этому просто, без всяких условий и требований. Я могу обойтись без денег Антона, но его дети должны получить то, что им положено по закону. Вы ведь не забыли, что Артем вырос без отца? Теперь и Захару выпала та же участь. Я не хотела Вам всего этого говорить, но вижу, другого выхода у меня нет. Взгляните вот сюда и послушайте, – сказала она, включив ноутбук, стоящий на столе и отошла к окну. Она знала, сколько длиться запись. – А теперь взгляните на эти счета и суммы, на эти графики, на даты. Будут вопросы – задавайте. – Она замолчала, ожидая реакции Лаврова.

– Что ты предлагаешь? – спросил он минуты через три, как-то сразу осунувшись и сбавив тон.

– Сколько стоит квартира Антона на Зоологической улице? Миллионов сорок? А сколько на счетах денег? Не стесняйтесь, эти сведения я могу официально запросить, как наследница.

– Квартиру можно продать за сорок один, и уплатить налог с этой суммы. Денег на счетах чуть больше десяти миллионов.

– Я забираю свои 18% акций без всяких разговоров по праву. Вы передаете свои 12% акции внукам, открываете счета в банке на их имя и делаете вклады их доли с квартиры. Три пятых от суммы со всех счетов Вы передаете мне. Это не меньше шести миллионов в рублях. Можете сделать это тоже безналичным путем. Если мои условия для Вас приемлемы, я подпишу все бумаги у нотариуса. Это все, что я Вам могу гарантировать. Другого решения у меня не будет.

– Я позвоню, когда будет все готово. Мы тоже имеем право на наследство. Мы его вырастили, выучили. Он был хорошим сыном.

– Вы забыли сказать о воспитании. А с остальным я согласна.

Накануне регистрации Сергей волновался больше Снежаны. Утром, провожая его на работу, а Артема в школу она сказала:

– Не опаздывай, иначе останешься холостым, – улыбнулась и крепко его поцеловала.

– Ну-ну, я могу задержаться, а наш сын замерзнуть на улице. Поцелуи имеют одну особенность – затягиваться и переходить…

– Не буду. Дождусь вечера, а лучше ночи. Звони, – сказала Снежана. – У меня сегодня много дел.

«Приготовлю обед с учетом завтрашнего дня, а завтра буду валяться в кровати до обеда, и пусть мужчины хозяйничают одни, – думала она, ставя на плиту кастрюлю. – Сделаю парочку Темкиных любимых салатов, отбивные с гарниром и сварю борщ. Это не к празднику, это по необходимости. Первое блюдо должно быть на столе каждый день, даже в праздник. Вино и фрукты у нас есть, заготовки для торта готовы, одежда на «выход» приготовлена и в запасе у меня четыре часа». С приходом няни дела пошли быстрее.

– Снежана Викторовна, есть причина, по которой Вы остались дома? Вы не заболели?

– Со мной все в порядке. Я сама себе устроила выходной. После обеда мы идем в загс.

– Может, вам помощь нужна? Справимся быстрее.

– Спасибо, Людмила Георгиевна, я все успею. Двум хозяйкам на кухне тесно, но если Вам что-то нужно, не обращайте на меня внимания. Я вся в работе и мыслях.

Снежана умела и любила готовить. У нее были свои рецепты и фирменные блюда, рецепты из кулинарных брошюр и записанные в ее тетрадь собственноручно. Пока одно варилось и жарилось, она чистила, терла, резала, строгала. К двенадцати часам торт и салаты, которых было ни два, а три, стояли в холодильнике, а кастрюли с борщом и отбивными на плите под пледом. Фрукты вымыты, стол покрыт скатертью, тарелки стопкой стояли на столе, рядом стояли фужеры и лежали приборы. « Я специально оставила посуду на семь персон. Мне так хочется увидеть папу и Карину», – подумала она, занимаясь своей внешностью. Сергей и Артем пришли почти одновременно. Няня, кормившая Захара, улыбнулась, видя, как все волнуются. Ей очень нравилась эта семья и работа. Хозяйка всегда готовила завтраки и обеды с учетом возраста обоих сыновей. Она лишь кормила малыша тем или иным блюдом, да меняла памперсы или стирала вещи, которые Захар «испачкал». Гуляла с ним перед обедом, опять кормила и укладывала спать. Если хозяйка когда и задерживалась, а делала она это очень редко, у няни вопросов не было. Во-первых, это было не более получаса, во-вторых, чаще всего, она приходила на двадцать-сорок минут раньше. Она как будто планировала свой рабочий день до тринадцати часов.

Речь работницы загса была недолгой, после чего Сергей и Снежана обменялись накануне купленными кольцами. Удивление Снежаны, когда после слов « жених может поцеловать невесту» и они поцеловались, прозвучали слова: « теперь молодых могут поздравить гости, родные и друзья», сменилось радостью. В дверях стоял отец со своей женой и семья Карины. Двумя машинами они вернулись в квартиру, а няня, дождавшись хозяев, ушла. Семья села за стол без Захара, отобедавшего раньше. Отец, вручивший главе семейства пухлый конверт, поздравил всех, включая себя и Артема.

– Партизаны, вы теперь выйдите из подполья или продолжите тихую «диверсию» дальше. Что у вас дальше по плану? – спросил он. – Моя разведка доложила точно. Давай Темка вазы, будем цветы расставлять, чтобы праздник праздником был. Такое событие хотели скрыть.

– И кто же нас «сдал», – спросил Сергей смеясь.

– Темка и Карина здесь не причем. Она себя сама выдала. В кои века взяла выходной, предупредив меня. А кто предупрежден, тот вооружен. Дальше дело техники. Я даже знаю, что у нас на обед сегодня подают.

– Наша няня проговорилась. Да не собирались мы делать никаких секретов, хотели представить, когда пройдет процедура усыновления. Представить новую семью разом. Снежинка ждала вас подсознательно. Видите, сколько приборов приготовила? Не красней, здесь все свои, – сказал муж, обнимая ее за плечи и целуя в висок.

Обед удался на славу и затянулся до вечера. Только с первыми сумерками гости начали расходиться. Захар успел еще раз плотно пообедать и пообщаться с дедушкой.

– Спасибо, что приехали. Мне очень приятно. Так неожиданно и так радостно, – сказала Снежана, провожая гостей.

– Снежинка, я такой счастливый. Все таки для поколения рожденных в СССР гражданская жена и законная супруга два разных статуса.

– Пап, а что мы завтра будем делать? Праздник закончился или мы его продолжим? – спросил Артем. – Тренировку перенесли на воскресенье.

– Вообще-то у нас завтра «хозяйственный» день, если ты не забыл. У тебя есть планы?

– Да мы с этой работой быстро справимся. Утром на рынок поедем, а уборку за час сделаем. Давай утром определимся по погоде. Можно в кино, можно на каток, можно просто погулять всем вместе. Захарка любит уток кормить или голубей, – рассуждал Артем, вытирая посуду и подавая отцу тарелки.

– Тогда подъем не позже восьми. Идет?

– Согласен. Лишь бы дождя не было.

После выходного Сергей занялся сбором всех необходимых документов на усыновление. Это оказалась ни так все просто, как он себе представлял. И дело было ни в выдаче справок, а в их сроках. То не приемный день, то справка действительна две недели, то ее выдадут не раньше пяти дней. Везде бюрократия и сплошная волокита. Представителя опеки привезли и увезли, но заключение получили только через три дня. Наконец назначили день слушания в суде. Суд состоялся четвертого декабря. Они приехали на заседание втроем.

– Сережа, процесс может пойти не так, как ты этого ждешь. Я тебя прошу, пожалуйста, воспринимай все спокойно. Тебя могут провоцировать, обвинить в корысти и прочих вещах. Решение можно опротестовать, а мне нервничать нельзя. Помни об этом.

Все пошло по сценарию «нарисованному» Снежаной. И отказ мог опираться на глупые рассуждение, даже с точки зрения закона. Ну что это за мотив: короткий период брака, недавнее проживание в городе, не имение своей жилплощади. Когда очередь дошла до Снежаны, она решила сказать все, что она думает по этому поводу.

– Ваша честь! Я знаю Сергеева всю свою сознательную жизнь. Мы с ним воспитывались в одной семье. Его отец и моя мать состояли в браке. Родителей в живых нет, но есть старшая сестра, ее муж, их дочь. Мы все жили в одной квартире всемером. Вас не устраивает период брака. А Вы знаете, сколько я прожила в браке с Лавровым? Год и два месяца. Семь лет я воспитывала сына без отца одна. Пока не встретила его случайно. Поженились, родился Захар. Младшему сыну было полгода, когда погиб его отец, а за день до этого я похоронила свою мать. Сергей больше пятнадцати лет прожил на Севере и приехал в мою семью уже после трагедии с Лавровым. Полгода помогает мне воспитывать детей. Что касается жилплощади. Квартира в сто квадратных метров, мне досталась от бабушки. Зачем нам другая? Вопросов у органов опеки по наличию детских комнат в квартире не возникало. Зарплата у мужа гораздо достойнее моего дохода. Что может не устраивать суд? Мой старший сын, ему десятый год, не понимает: почему он может жить с отчимом, как пасынок, но не может быть усыновленным. Чем можно ущемить интересы ребенка? Что выиграет Сергеев, взяв на себя ответственность по воспитанию детей ни как опекун, получая деньги, а как папа, бесплатно.

Решение вынесли в пользу Сергеева Сергея Николаевича. И уже к Новому 2018 году Сергеевых в семье стало трое.

– Ты доволен? – спросила Снежана мужа.

– Я, Снежинка, счастлив! У меня два сыночка и скоро будет лапочка дочка. Буду многодетным папашей.

С Лавровым старшим Снежана виделась, после его визита к ней, всего один раз. Это произошло в нотариальной конторе в конце ноября. Теперь, получив новые свидетельства о рождении детей, не откладывая в долгий ящик, Снежана переоформила оба договора на их вклады, но уже в валюте. Пользуясь этим случаем, она наконец нашла в себе силы и рассказала Сергею о тайнике. Эту новость он принял обыденно, единственное, что его напрягло, был пистолет.

– Снежинка, мне не доставляют ни радости, ни огорчения твои находки. Используй их по назначению, подари, одолжи – это твое дело. Колье и прочее подари сестре, пусть у нее голова болит. Часы – отцу. Они настоящие не подделка. Меня больше беспокоит ствол. Что делать с ним? Надо проконсультироваться с Беловым. Если есть такая возможность, оформлю на себя, и уберем, но не на прежнее место, а в сейф под боком. В тайнике можешь хранить свои драгоценности от воров или лишние деньги. Действуй! А пока решишь, что делать, верни все на место, как было.

– Ты, правда, не будешь на меня сердиться?

– За что? За то, что ты нашла чужой клад? Глупости. Ты знаешь точно, кому его можно вернуть? Это деньги компании?

– Теперь не уверена. Это могут быть деньги со счетов, что я получила в счет наследства. Чтобы их вернуть, нужна недостача, а ее нет. Деньги делались на «откатах». Компания не получала того, что могла получить или теряла часть, которую уже не доказать. То, что можно было исправить, я сделала.

– Тогда зачем ты себя мучаешь? Вспомни стишок: «Муха по полю пошла, муха денежку нашла». Я прошу тебя только об одном: не привыкай к роскошной жизни. Деньги, как правило, имеют свойство заканчиваться. Снежинка, родная моя, я ведь с самого начала знал, кто твой отец и мог предполагать, что не только он, но и ты можешь «ворочать» миллионами. Я люблю тебя, а ни твои деньги. Я и университет закончил, чтобы не отставать от тебя. Но нет у меня, ни тяги к деньгам, ни особых способностей заработать их нечестным путем. Давай так: кто на что учился. Я обещаю, что я смогу обеспечить семью. Договорились?

– У меня осталась еще она «недоговоренность». Это послание Антона, которое он отправил незадолго до гибели. Посмотришь?

– Что-то важное? Хотя, какая разница, я посмотрю. Давай.

Снежана нашла видео, включив ноутбук, и ждала, когда Сергей посмотрит его.

– Что с тобой произошло в 2007 году? – спросил он, беря ее за руки. – Только честно отвечай. Твой ответ ничего для меня не изменит.

– Я влюбилась, он этим воспользовался, – ответила Снежана, не глядя на Сергея.

– Он тебя обманул, сильно обидел?

– Он меня сначала изнасиловал, потом извинялся. После этого мы не виделись. Это последняя моя тайна. О ней знала только бабушка.

– Дуреха ты моя, – сказал он, обнимая и прижимая ее к себе. – Ты ничего мне не должна объяснять. Теперь есть ты, я и наши дети. Отпусти прошлое, мы будем жить долго и счастливо.

Больше к этому разговору не возвращались. Снежана никогда не жила на широкую ногу. Она всегда обходилась тем, что имела. Была благодарна, в свое время Антону, за то, что он сделал ремонт и заменил часть мебели. Она предпочитала хорошо питаться, чем купить новую вещь. Теперь в квартире у нее было все необходимое. Одежда на работу и выход была. Единственные затраты – это вещи для мальчишек, которые росли ни по дням, а по часам. Темка никогда не был привередлив к одежде и обуви, а в школе носилась форма.

Глава 14

Новый год встречали в доме отца, уехав еще тридцатого числа. Карина заметно поправилась и не стеснялась этого. Жалела лишь об одном, что в мае родиться мальчик, а не девочка. Снежана шутила: – «У тебя, сестра, еще есть время на третьего».

– Мам, ты тоже ждешь ребенка? – хитро спросил Антон.

– Папа сказал или сам такой глазастый?

– Я видел, как ты разбирала детские вещи. Крохотные такие. Я уже и забыл, каким маленьким был Захарка. Кто у нас родиться?

– Девочка. Папа очень хочет девочку, ведь парней у нас двое.

– Это получается, я пойду в армию, а она будеттолько моего возраста. Это хорошо, ты скучать обо мне будешь меньше.

– Я всегда буду за тобой скучать. Ты мой первенец. Мы с тобой столько пережили вместе. Я помню, когда ты сделал первый шаг, я записывала все твои первые слова. Вернемся домой, напомни мне, я тебе все покажу. С Захаром такого не было. Слишком много на нас всего свалилось.

За праздничным столом отец преподнес им сюрприз. Вернее сюрприз этот был для дочерей и внука.

– Девочки, летом в этом году вашим мужьям отдохнуть не придется, и я устроил им зимний отдых. Три путевки на семь дней на горнолыжный курорт в Сочи, вылет второго поздно вечером. Время на подготовку у вас есть.

– Пап, а ты нас спросил? – недовольно, поинтересовалась Карина.

– А чего вас спрашивать, если вы согласны. Или нет? У ребят новогодние каникулы, отпуска им не полагаются. Пусть отдохнут от вас, а вы от них. В паре с вами, им отдых светит только через год, в лучшем случае. Отцу спасибо сказать надо, а не перечить. Пакуйте вещи, ребята, и вперед. Они уже через час поймут, что отец прав.

– Пап, ты молодец! – сказала Снежана. – Когда собираешься сам в отпуск? Особо не затягивай. Март я еще одолею, а потом мне будет тяжеловато добираться на работу. Можешь, конечно, и часть апреля захватить, но только первую половину. Думай!

– Точно справишься? Накрылась летняя рыбалка в Карелии.

– Почему накрылась? – спросил Сергей. – Пойду в отпуск, буду Снежинку на два-три часа подменять. Тогда и отдохнете недельку другую.

– Мечтатели! Я вот рожу, оставлю вам всех детей и улечу на острова, еще и сестру с собой прихвачу, справляйтесь, как хотите, – шутила Снежана. – Это ты специально придумал, чтобы избавиться от большой компании быстрее?

– С чего ты взяла? Мужчины будут отдыхать там, а вы здесь.

– А кто их в дорогу соберет, добрый Дед Мороз?

– Этот факт я прошляпил. Конечно, они могут сделать это и сами, только тебе будет неспокойно. Виноват, каюсь.

– Ты действительно не сердишься? – спросил Сергей.

– На что? Ты смотри, как у Артема сияют глаза. У меня только одна просьба: будьте осторожными.

Второго, прямо с утра, они объехали магазины и купили двум «горнолыжникам» обувь, перчатки, спортивные шапки и костюмы, которые состояли из ярких, легких, теплых курток и комбинезонов. Все остальные вещи и обувь были в наличии. Путешественники отправились в аэропорт с одной дорожной сумкой, куда Снежана уложила теплые и легкие вещи, стараясь предусмотреть все на смену и активного отдыха. Полетели они в джинсах, ботинках, новых куртках и шапочках.

В отсутствии мужчин Снежана разобрала свои «закрома», хранившиеся на антресолях в шкафу. Достала вещи, в которых ходила беременная Захаром и Артемом. Вещи были хорошие, добротные и не могли выйти из моды по определению. Они лишь требовали легкой стирки и утюжки от долгого лежания. В одной, отдельной коробке лежали детские вещи, которые так не успели поносить ни Артем, ни Захар. С легкой руки Карины, вещей у Артема, который родился летом, было с избытком, а Захар, просто, родился в зиму и к лету вырос из них, так ни разу и не надев. Вещи были удобные, качественные, нейтральной расцветки – бежевой, песочной. Карина забрала все голубое и то, что ей понравилось. Здесь же лежала записная книжка, куда Снежана записывала все «достижения» сына Артема. Глядя на Захара, она вспоминала Артема в этом возрасте и бабушку, которая ей помогала. « Одни родители у ребят, а они похожи только внешне, да и то не совсем. У Темки волос густой и прямой, а у Захара, как у юного Пушкина. С этой прической он похож больше на девочку. Какой родиться наша Лиза? Чьи гены возьмут верх? Захар очень спокойный ребенок. Первые два месяца он давал нам «прикурить», а потом притих. Он может часами сам копаться в своих игрушках и не требовать к себе внимания, лишь бы кто-то был рядом», – думала Снежана, примеряя наряды и для себя определяя, когда в них можно ходить. В субботу она съездила на рынок вместе с Захаром. Неудобства своего самостоятельного «похода» она устранила, найдя простой выход, и воспользовалась тележкой, как многие покупатели. Купила все, чего не было или было мало в доме. Утром восьмого числа она дождалась няню и спросила:

– Людмила Георгиевна, Вы не собираетесь нас бросать?

– Я Вам не подхожу, и Вы нашли мне замену? Что-то не так?

– Мы можем Вам не подойти. Я обязана Вас предупредить: я беременная, девочка родиться летом. Для Вас мало что изменится, но Вы должны об этом знать. Я через два-три месяца после родов, могу с мужем поменяться местами и отсутствовать, как и раньше. Могу Захарку брать с собой на два-три часа. Вы рассмотрите все эти перемены и для себя сделайте выводы. Я приму любое Ваше решение. График Ваш останется прежним. Сейчас Вы получаете 600 долларов, а будете получать 650. Второго малыша мы на Вас «не повесим».

– Меня все устраивает, я не перерабатываюсь. Если будет необходимость, могу задерживаться до 3-4 часов после полудня. У Вас очень хороший муж и старший сын. Они Вам помогут.

– Я знаю об этом. Вы у нас год работаете? В апреле, если все сложиться хорошо, я отпущу Вас в оплачиваемый отпуск числа с 20 на месяц. Договорились? Воюйте, я ушла.

С приездом Сергея и Артема в квартире, первые дни, только и были слышны разговоры о каникулах. Когда все было рассказано по третьему разу, Артем вспомнил:

– Мам, ты обещала мне показать что-то? Не забыла?

– Я в ваше отсутствие перебрала свои и детские вещи, из которых вы выросли. Идемте смотреть: вот это твоя прядка волос, оставленная от стрижки в год. Это твои браслеты, надетые на твои ручки при рождении, с датой, весом и ростом. Это вещи, в которых папа забирал тебя из роддома.

– Я боялся только одного, чтобы нечаянно не придавить тебя, когда мне медсестра передала крохотный сверток.

– Я был такой крохой? – спросил сын, глядя на «богатства» с любопытством и удивлением. – А это моя соска?

– Твоя. Держи блокнот. Здесь я записывала все твои достижения. Читай вслух, папе тоже будет интересно.

Артем читал, спрашивал о непонятных словах, записанных так, как он их произносил шесть-семь лет назад. Заразительно смеялся, не веря в правдивость написанных слов.

– Мам, а зачем ты все это записывала?

– Не знаю, наверное, хотела сохранить то, что не сохранила память. Я помню, когда ты сделал первые шаги, когда появился первый зуб. Это бабушка Зоя мне посоветовала. Сразу было интересно, а потом по привычке так и писала лет до двух. Услышу новое слово и записываю детский лепет.

– Мам, это не лепет. Это какой-то непонятный язык. Так произнести слово, исковеркав его, надо умудриться. Лично у меня теперешнего оно не получается так, как здесь написано.

Вечер прошел весело еще и по тому, что Снежану прямо насильно заставили примерить одежду, которую она приготовила для себя.

– Мам, ты опять будешь такая кругленькая, как с Захаркой? А как ты будешь водить машину?

– Хватит смеяться над матерью, – говорила Снежана, сама еле сдерживая смех. Она действительно была похожа на матрешку. – Я буду поправляться постепенно, и ты к этому привыкнешь. Папа будет регулировать сидение под меня, потолстевшую.

– Мам, я не смеюсь. Ты мне такая даже больше нравишься. Ты в них какая-то домашняя и родная. Совсем на маму-начальницу не походишь.

– Ничего подобного. В этом наряде я получала диплом, а в этом, меня бабушка отправляла в роддом. Обе вещи «строгие».

– Темка, я и забирал маму из роддома в этом наряде. Я его запомнил надолго.

– Пап, а ведь это знак. Сам забрал меня из роддома, сам и воспитывай, – говорил Артем, улыбаясь и обнимая отца. – Никто не принуждал, сам согласился.

Потом начались «суровые» будни. Прошел январь, февраль, заканчивался март и третья четверть третьего класса. Сергей сумел увлечь старшего сына математикой, которой они занимались с интересом и компьютерными программами. Артем выиграл свою школьную олимпиаду среди сверстников. С хоккеем дела обстояли лучше, чем он сам ожидал. Занимаясь больше года в Олимпийском, он «приглянулся» тренеру из Территории льда. Родителям и ему самому нужно было принять решение: оставаться в команде или переходить в другую команду. Олимпийский был почти рядом, а до Территории льда добираться в Марьину рощу чуть дольше. С одной стороны, парню почти десять лет и можно попробовать ему самостоятельно добираться в случае каких-то обстоятельств. С другой стороны, плата за тренировки была выше, а результат мог себя не оправдать.

–Парень взрослеет и сам может принимать решения, а мы его поддержать, – говорил отец. – Одно дело, если он сам разочаруется переходом, и совсем другое, если здесь станет неинтересно. Пусть пробует. Позже отработаем маршрут передвижения. Тренер так и сказал: – «Если сам не разочаруется в том, что выбрал, толк будет. У него большой потенциал».

– Пап, они едут на месяц в спортивный лагерь в июле. Я могу поехать с ними, но только по своей путевке, как кандидат в одну команду. Если решусь переходить, то с сентября тренировки. Мне можно попробовать? Путевка денег стоит.

– Я поговорю с тренером и передам ему твое мнение. Тебе скоро десять. Обсудим это на семейном совете и примем решение.

Захар одолел слова «мама», «папа», «няня». То, что он не мог произнести и попросить, он просто брал взрослого за палец и вел туда, где это стоит или лежит. К горшку он был приучен давно. Сказки и особенно песни слушал с удовольствием.

Отношения между Сергеем и Снежаной были очень нежными. Ей казалось, что его чрезмерное внимание к ее персоне даже сыну бросается в глаза. Он «сдувал с нее пылинки», а каждый вечер перед сном, уложив сыновей, беседовал с дочкой. «Ребята, я вам двоим, не мешаю?» – спрашивала Снежана, смеясь, когда после его очередного вопроса к дочери, живот «ходил ходуном». Он только изредка позволял себе близость с ней, после того, как она пошла в декретный отпуск, говоря: – « Знаешь, мне кажется, я доставляю Лизе неудобства, и она все чувствует».

Отработав до первого мая, Снежана передала все «бразды правления» отцу, вернувшегося из отпуска. Работа Снежаны в компании не была большой необходимостью. Все службы работали в обычном режиме, каждый знал свои обязанности, и можно было две-три недели оставлять ее на заместителей. Отец все понимал по-своему. «Хозяин должен быть один и решающее слово всегда остается за ним. Он держит руку на пульсе и знает, что происходит. Бывают моменты, которые требуют немедленного решения. А есть вещи, которые решать нужно ежедневно. Я к этому привык за годы, приучил коллег и акционеров, и менять привычную форму своего управления не собираюсь», – говорил он. Снежана первое время не понимала и посмеивалась, но вскоре поняла, что отец, ни так и не прав. Ее работа на половину ставки, давала не только неплохую зарплату, но и возможность решать вопросы « не отходя от кассы», как говорят. Она встречалась с заказчиками, решала все текущие вопросы с начальниками отделов, не откладывая их. Вела работу с банком. Ее «сокращенный» рабочий день не давал «простоев». В этот же период, она купила вещи бледно-розового цвета на выписку из роддома и, то, чего не доставало. Оставалось купить коляску и вторую кроватку. Захару было всего полтора года, и «переселять» его из кроватки родители не собирались. В детской комнате они перестановку не планировали. Первые полгода новорожденная дочь будет жить рядом с мамой. 15 мая Карина родила мальчика. Его, по желанию Белова, назвали Романом. Чем ближе подходил у жены срок родов, тем сильнее волновался Сергей. Он спал очень чутко и просыпался по любому «чиху» Снежаны.

– Сережа, родной, не надо меня караулить, иначе ты можешь от недосыпа уснуть в самый неподходящий момент. Это не дело двух-трех часов. Спи. У тебя, по меньшей мере, есть десять дней. Я няне объяснила, где и что лежит, – говорила она, обнимая мужа.

Артем закончил третий класс без единой четверки и собирался в июле в спортивный лагерь. В воскресение они все вместе купили небольшую коляску-люльку и кроватку. Они обсудили, что день рождения Сергея, которому второго июня исполнялось тридцать семь лет, отметят дома, не приглашая никого. Уже с вечера 31 мая Снежана почувствовала себя неважно. После ужина, «доверила» мальчишек Сергею и легла в кровать. Ей даже удалось уснуть. В час ночи она разбудила мужа, уже одевшаяся и причесанная.

– Проводишь меня до машины скорой, знаешь, куда повезут. Звони утром. Детей одних не оставляй. Утром выходит няня. И не волнуйся, я с одним ребенком справлюсь, а на тебе двое. Все, что будет нужно, я позвоню или пришлю сообщение тебе или Теме, – сказала Снежана, беря в руки пакет и целуя мужа.

Машина неотложки растворилась в ночи. Сергей поднялся в квартиру, «проверил», как спят сыновья и всю оставшуюся ночь провел без сна, сидя на кровати. Словно почувствовал тревогу отца, проснулся Артем. Он пришел совсем сонный, и сел рядом.

– Маму давно увезли? – спросил он, потирая глаза.

– Часа два назад. Как думаешь, уже можно позвонить? – задал он вопрос, забыв, что рядом с ним ребенок.

– Пойдем в кухню, чайник поставим и позвоним оттуда, чтобы Захара не разбудить, – предложил Артем. – Пап, на часах пять часов. Давай будем звонить каждый час или полтора. Звони.

– Сказали: «не родила». Наливай чай, посмотри, чем можно перекусить, а я сделаю себе кофе.

Полтора часа они сидели на диване, выпив напитки в тишине, лишь изредка переговариваясь. В шесть тридцать Артем набрал номер, по которому звонил отец.

– Доброе утро. Мою маму зовут Снежана Северцева. Кто у нее родился? – спросил он и, дождавшись ответа, заулыбался. – Спасибо. Пап, у тебя полчаса назад родилась дочь, а у меня сестра, – сказал он отцу, обнял его и оба «пустили слезу». – Девочка 3800 ростом 51 см родилась в 05:55. Я позвоню дедушке, а ты позвони, чтобы тебя не потеряли, и пойдем досыпать.

Пришедшая к восьми часам няня Захара, открыв дверь своим ключом, не застала хозяйку квартиры, а в спальне спала мужская половина семьи Сергеевых. «Родила, – подумала она, проходя в кухню. – Пусть все у девочек будет хорошо. А что приготовить ее мальчикам на завтрак?» Дедушка, после звонка внука, радостно доложил новость младшей дочери и навестил старшую еще до полудня. « Молодец Снежка, такой подарок мужу ко дню рождения сделала, сказал он. – Ты, Карина, передай Александру, сегодня мы трогать папашу не будем, а завтра, надо будет заехать поздравить». Снежану выписали с Лизой шестого числа, а седьмого дедушка приехал взглянуть на принцессу. Девочка родилась с темными, но редкими курчавыми волосами. Захар рассматривал новую «лялю» с интересом и предлагал ей свою соску. Она почти не плакала и Снежана начала волноваться. Врач, пришедшая на третий день после выписки, успокоила:

– Девочка здорова. Она просто очень спокойная. Видимо о Вас хорошо заботились, оберегали, Вы не волновались и она так привыкла. Не надо себя накручивать. Все у Вас хорошо. Как Ваши сыновья относятся к малышке? Не давайте им повода для ревности, особенно старшему сыну. Они в этом возрасте очень ранимые, – сказала она.

Время для Снежаны теперь не шло, а мчалось. Дни пролетали один за другим. Вначале ей не хватало времени, и ей пришлось пересмотреть весь свой режим дня с учетом детей. Лизе исполнился месяц, Сергей пошел в очередной отпуск, и Снежана отпустила отца и сына на десять дней в Карелию. Она могла не выходить на работу, но она не могла позволить себе оставить старшего сына без каникул. Артем весь месяц был «на подхвате» и заслужил отдых. 11 июля ему исполнялось десять лет, и это был ему «подарок». А с двадцатого июля он уезжал в спортивный лагерь.

Тридцать второй день рождения Снежаны супруги начали отмечать еще в полночь, наблюдая разноцветные фейерверки то по очереди, то оба сразу. Этому было свое простое объяснение: табу на близость было снято. Снежана слышала, как Сергей поднялся к проснувшейся Лизе, как положил дочь ей под грудь. Она помнила, как накормила дочь и опять провалилась в сон, зная о том, что муж справится. Сергей поставил вазу с букетом цветов на прикроватную тумбочку и положил рядом футляр из ювелирного магазина. Взял на руки проснувшегося Захара, переодел его и вышел на руках с сыном в кухню. Прошло минут сорок, прежде чем они вернулись в спальню.

– Поздравляю! – сказал Сергей, целуя жену. – Сын завтрак требует.

– Положи Лизу в коляску, я встаю. Вы уже и переодеться успели. Доброе утро, дорогой, – поцеловала она младшего сына. – Мама все проспала.

– Маме сегодня положено отдыхать, – обращаясь к Захару, сказал отец. – Будем обходиться без нее.

– А есть маме сегодня можно? Ну, хотя бы позавтракать?

– Завтрак на столе, – ответил муж, целуя Снежану и беря Захара на руки. – Вперед!

Стол был накрыт на троих. Сергей посадил сына в высокий детский стул, взял тарелку с кашей и присел рядом.

– Будешь, сам есть? – спросил он, повязывая передник. – Держи ложку. Трудись, боец, я помогу.

Снежана переодевшись, умывшись, подобрала волосы и вошла в кухню.

– Я приготовил бутерброды по твоему рецепту. Ешь свой кальций, – пододвинул ей творог, сказал он. – Могу предложить кофе, но с молоком.

– Спасибо за подарок. Ты у меня неисправимый, утешает и радует, что вменяемый, – говорила она, улыбаясь. – Какие планы? До обеда ничего не стоит планировать. Скоро папа приедет. Он приезжает все пятнадцать лет без звонка. Карину можно не ждать.

Как будто в подтверждение, раздался телефонный звонок. Звонила именно сестра. Выслушав ее поздравления и пожелания, Снежана согласилась с сестрой, что ехать в гости с маленькими детьми на два-три часа неразумно, а вот связь по телефону никто не отменял. Она передала привет Сергею и поцелуи малышам. Минут через пять позвонил Артем. Он поздравил маму и поинтересовался младшими.

– Темка, ты два дня как уехал. Что могло произойти за это время? Расскажи: тебе там нравится? Как кормят? Чем вы заняты? Какие отношения с ребятами? Помни, если тебе не нравится или что-то не устраивает, нельзя думать о стоимости путевки и самому страдать.

– Мам, все отлично. За два дня мало, о чем можно рассказать, но меня все устраивает. С ребятами нашел общий язык. Ты за меня не волнуйся. Мы обо всем договорились. Папе привет. Я вас всех люблю. Пока.

Позвонила Алена, обещавшая навестить их в августе. Отец приехал часов в одиннадцать с букетом цветов и двумя конвертами.

– Один подарок от нас, второй от Беловых. Я подумал, что для тебя, дочка, достаточно одного «веника», но большого. Александр сегодня дежурит. Темка звонил?

– И Темка звонил, и Карина. Останешься обедать? У тебя будет время пообщаться с внуками, пока я приготовлю на стол.

Проводив отца и уложив детей спать, Сергей вошел в кухню и обнял жену, домывающую посуду после обеда.

– У меня к тебе есть одно предложение, – говорил он, целуя ее в шею.

– А сил у тебя хватит? Одному из нас завтра на работу. Не помнишь кому?

– Сила прямо через край бьет. Ты так вкусно пахнешь, я теряю голову…

– Меня еще так нежно не любили на столе собственной кухни, – смеялась Снежана, переводя дыхание.

– Все когда-то бывает в первый раз. Я не виноват. Это все Он.

– Я думала вы и ним заодно, а вы оказывается каждый сам за себя? Тогда передай ему, что мне понравилось, но ты здесь не причем. Это же надо, осквернить святая святых, мою кухню, – говорила она, глядя Сергею в глаза и, готовая рассмеяться.

– Если тебе станет легче, подумай о той половине, которая принадлежит гостиной, – говорил муж. – В квартире еще много мест необжитых нами. Пусть наша кровать отдохнет до приезда Артема.

– Сергеев, ты решил освоить все «предложения» Камасутры и определяешь места для этого? – направляясь в ванну, спросила жена. – Это на тебя так воздержание подействовало?

– Там мы тоже вдвоем еще не были. Проблем с воздержанием у меня не было. Моя голова не позволяла думать его голове. Теперь он думает за меня, – приняв ее игру, говорил муж.

В день рождения отца, которому 10 августа исполнилось 58, Снежана поздравила его по телефону, а подарок, в виде мужских часов из тайника Антона, тестю отвез до работы Сергей. Подарок отцу понравился. День рождение Карины отмечали в доме отца. Сестре Снежаны исполнялось тридцать лет. Подарок пришелся ей по душе. Она тут же надела драгоценности из тайника Антона. После обеда Сергей с женой и двумя детьми вернулись домой. В тайнике остались только деньги и драгоценностей Снежаны. Мать ждала приезда Артема 21 августа часам к 17-18. Няня ушла около двух. Осторожный стук в дверь раздался в 14:10. На пороге стоял ее Артем. Они не виделись целый месяц. Ей даже показалось, что он подрос и как-то изменился. Обняв и прижав его к себе, мать целовала его и приговаривала:

– Я знаю, что ты уже взрослый, но я так за тобой соскучилась, извини. Дай я на тебя посмотрю. Темка, ты подрос?

– И подрос, и мышцы подкачал и даже поправился, мама. А еще я грязный и голодный. С чего начнем? Мелкие спят?

– Давай, сын, с душа начинай. Бери вещи и полотенце. Сумку разберем потом. Пока ты моешься, я приготовлю все на стол.

– Мам, я тоже очень за всеми скучал, – целуя ее в щеку, сказал сын. – Дома так хорошо. Папа поздно возвращается?

– Он сегодня твоего звонка ждет, чтобы встретить. Позвонишь ему сам? Обычно приезжает не позже семи вечера, чаще раньше.

Артем заканчивал обед, когда проснулась Лиза. Десертом они питались одновременно. Снежана видела довольное лицо сына, который рассказывал о прожитых в лагере днях. Она задавала ему вопросы и слушала ответы. Сын хорошо загорел, мышцы на руках стали рельефнее и он ни грамма не похудел.

– Мам, можно мне Лизу подержать, пока она спит. Я ее чуть побаиваюсь, когда она не спит. Она все время как будто куда – то бежит.

– Садись на диван, а я положу ее тебе на руки, – сказала мать, устраивая на руках сына дочь. – Не бойся. Скоро она будет держать хорошо голову и будет проще. Кажется, Захарка проснулся. Сиди я сейчас вернусь. – Она вернулась на руках с младшим сыном. – Кто приехал, Захарка?

– Няня, няня, ди, – пролепетал Захар и протянул руки к брату.

– Меняемся? – спросил Артем. – Иди ко мне, боец, – сказал он, дождавшись, когда мать заберет у него сестру.

Теперь они сидели на диване. Мать держала на руках Лизу, Артем посадил себе на колени Захара. Снежана обняла старшего сына одной рукой за плечи и прижала к себе. Прикрыв глаза, она подумала: « Господи, пусть так будет всегда». Они не услышали, как открылась входная дверь, и вошел глава семейства. Глядя на этот «семейный портрет», Сергей на несколько секунд замер и подумал: «Я всю сознательную жизнь мечтал иметь свою большую семью рядом с ней. Как же я их люблю. Одна мечта исполнилась и появилась другая: « Пусть моя семья будет здоровой и счастливой».

– Привет, бойцы! А отца встречать не надо? – спросил он, подхватывая на руки Захара и обнимая Артема. – Ну, ты герой, подрос. Это даже без замера видно. Как ты в свою школьную форму войдешь? Давай так, я переодеваюсь, вымою руки, и ты мне обо всем докладываешь, – говорил он, потрепав сыны по волосам, надевая тапочки и идя в ванную. Быстро переодевшись, и видя нетерпение старшего сына, он закончил мытье рук раньше обычного. – Все, – садясь на диван, сказал он, – я внимательно тебя слушаю.

–Пап, я заходил к тренеру в Олимпийский. Я остаюсь там, пап. Мне очень нравится хоккей, но я не думаю быть спортсменом. Буду играть в команде, пока мне это нравится. Ребята в ней проще и ближе мне. Зачем менять то, что я собираюсь оставить, через три-пять лет. Ребята в лагере нормальные, но другие, чужие что – ли. В лагерь я смогу поехать летом на общих основаниях. А платить в несколько раз больше за тренировки не имеет смысла. Тренер с Территории меня понял. Да, он особо и не настаивал.

– Раз принял такое решение, значит, ничего менять не будем. А как с физподготовкой? Тяжело было? Чему научился?

– Я тебе все с утра покажу, после пробежки. Ты будешь брать меня с собой?

– Через пару дней не передумаешь? И с холодным душем справишься? – обняв Артема и прижав к себе, спросил отец.

– Не передумаю. Только душ не сразу будет холодным. В речке вода тоже не горячая, но я справился.

«Мужской» разговор затягивался. Вручив им Лизу, Снежана принялась за ужин, который сегодня планировался по случаю. В ближайший выходной Артем с мамой полностью подготовились к школе. Они купили все от формы до тетрадей и ручек. Первого сентября сын шел в пятый класс. Захару в октябре исполнилось два года, а Лизе шел пятый месяц. Звонок от Ирины Лавровой раздался в конце октября. К этому времени они не виделись и не общались более полутора лет даже посредством телефона. Снежана посылала бывшей свекрови и ей цветы с курьером и карточкой от Артема и Захара. Других отношений между ними не было, и вдруг звонок.

– Снежана, папа в больнице. Его готовят к операции. Он просил тебя прийти, – сказала она, назвала адрес и положила трубку.

– Что-то случилось? – спросил Сергей, держа на руках Лизу и помогая ужинать Захару.

– Ирина Лаврова звонила. Ее отец в больнице, его готовят к операции, просил меня, его навестить, – ответила Снежана. – Чего он хочет? Мы год назад разорвали и так наши хрупкие отношения, выяснив все.

– Завтра суббота. Поезжайте с Темой. Я вернусь с рынка и останусь с ребятами. Не накручивай себя. Может просто хочет поговорить с тобой. Кто знает, как все пройдет? Поедешь, на месте все узнаешь, чего гадать. А теперь, будь добра, закончи ужин. Давай, давай, доедай, не подавай детям дурной пример. Скоро нам второй детский стул понадобиться для принцессы Елизаветы. Мы уже почти сидим.

В начале одиннадцатого утра, следующего дня, Снежана с сыном стояли у палаты больного.

– Здравствуйте, Дмитрий Васильевич. Вы хотели меня видеть? Что у Вас случилось? Какая операция и когда?

– И тебе не хворать. Ты одна приехала? – спросил Лавров.

– Артем в коридоре. Он потом войдет. Я не хочу, чтобы он слышал неприятные вещи. Так что случилось?

– Я пригласил тебя не для того, чтобы говорить гадости. Но за Тему, спасибо. Операция несложная, но кто знает, как все может обернуться. Дочку и Захара на мужа оставила? Где ты его такого подобрала?

– Это он меня подобрал после Вашего сына, – не сдержалась Снежана. – Он был всегда рядом, только я сделала неправильный выбор. Но ведь пока человек жив, многое можно исправить.

– Не кипятись и не цепляйся к словам. Ты правильно сказала: – «пока жив». Вот я и хочу кое-что исправить. Квартиру Антона я оставил внукам. Нравится тебе это или нет, но все документы и ключи у нотариуса. Адрес ты помнишь. В квартире относительный порядок, можете пока ее сдавать. Договор составлен так, что пока Темке не исполнится двадцать, продать ее нельзя.

– Зачем нужно было ставить условия при разделе наследства? Вы не только ничего не выиграли, Вы потеряли приличную сумму.

– Вот такой я скверный человек. Мне хотелось вывести тебя из себя, обвинить во всем, а наказал себя. Мне очень жаль, что ко всем твоим бедам, я, так или иначе, приложил свою руку. Это я вдалбливал Антону, что деньги решают все, пока не понял, что достиг цели. Когда Антон принес мне твое «расследование», я его честно предупредил, что в одно прекрасное время ты все равно его «обыграешь». А он воспылал чувствами к тебе и к Артему. Думаю, он хотел бросить все, но не смог. Рождение Захара его остановило, но ненадолго. Его игры не были похожи на игру в казино, они больше походили на шахматную партию, но затягивали его все больше. Ты ведь нашла то, о чем он говорил? Значит, я не буду повторяться. У него и без сексуальных проблем не было выбора. Год, два, а конец один. Он одно преступление прикрыл другим, более тяжким в моральном плане. Я всегда знал, что ты в его гибели не причем, но свалить свою вину на другого человека и заставить в это поверить, был выход.

– Дмитрий Васильевич, боюсь Вас огорчить, но я не могу воспользоваться вашим предложением. В моей жизни произошли за это время большие изменения…

– Ты говоришь о том, что вышла замуж, и твой северный медведь усыновил моих внуков? – перебил Снежану Лавров. – Я в курсе. Ребята записаны как Сергеевы и Сергеевичи. Мне разницы нет: Петров, Сидоров, Сергеев, они от этого не перестают быть моими по крови. Может это лучшее из того, что могло быть или стать. Взять женщину в жены с двумя детьми, если она, конечно, ни королева, не каждый рискнет в настоящее время. Мальчишкам отец нужен, а твой Сергеев на эту роль подходит гораздо больше, чем был бы Антон. Это горькая, но, правда. Езжай к нотариусу, я ему позвоню. Просьбу одну выполнишь?

– Обязательно, если не станете раскисать раньше времени.

– Если что пойдет не так, Людмилу не бросайте. Она, как и ты, жертва мужей рвачей, а если все обойдется, я сам объявлюсь. Зови Артема.

– До свидания. Держитесь молодцом.

Пока Артем разговаривал с дедом, Снежана позвонила из машины Сергею и рассказала о результатах визита к Лаврову.

– Поезжай к нотариусу, получи консультацию, что на этот случай предусматривается законом. Мне не хочется, чтобы это, в свое время, стало поводом для непонимания между нами, дедом и мальчишками. Подрастут и пусть сами определяются, что делать. Хотя, неудобства у тебя будут в поисках арендаторов, а дед, пусть поправляется.

Артем, минут через пятнадцать, сел в машину.

– Мам, я себя чувствую таким виноватым перед дедом. Он мне ничего не сделал плохого. Ну, не звонил, так и я его звонками не баловал. Бабушку тоже жалко. Еще два года назад мы с ней дружно жили. А если я буду, иногда, проведывать их, папа не будет против моих поездок?

– Почему он должен быть против встреч, сынок? – заводя машину, спросила Снежана. – Папа может быть против поездок тогда, когда тебе не хочется ехать, а ты едешь по принуждению, через «нехочу». Это заметят и дед, и бабушка. Из такого общения ничего хорошего не выйдет.

– Дед поправится? Операция сложная?

– Будем надеяться, Тема, что все обойдется и дедушка со всем справится. Тогда он сможет уже в сезон посмотреть на тебя в игре, если ты его пригласишь. Поехали.

К Новому 2019 году Лиза уверено сидела и уже пыталась стоять. Новогодние каникулы у Артема в этом году отменялись. У него начинался первый «чемпионат» по хоккею и отец и два деда были его болельщиками. Зима в этом году была настолько снежная, что Сергей чаще добирался на работу на метро, рискуя оказаться в пробке на заснеженных улицах. По этой же причине поездки к отцу Снежаны были приостановлены. Связь поддерживалась между всеми исключительно по телефону. Но зиме, как нестранно, но факт, пришел конец с началом марта. Весна, хотя и нехотя, взялась за дело. По ночам еще были заморозки, а днем при, ясной погоде, выходило солнце и, пригревая, «расправлялось» с остатками неубранного снега.

Сергей, подперев голову рукой, смотрел на жену. При слабом свете ночника, он видел, что ее русые волосы рассыпались по подушке, а выражение лица было умиротворенным. Он очень удивлялся, как ей удалось за такое короткое время, вернуться в свою «первоначальную» форму после родов Лизы. Она опять была стройной, без зарядки и диеты. Он вдруг поймал себя на том, что ни разу не пожалел о своем решении в отношении Снежинки и мальчишек. «Запретный плод вкушен. Мы женаты больше года, живем вместе полтора, а любовь к ней становится только сильнее. Я уезжаю на работу и уже думаю о том, когда буду возвращаться. И дело не в сексе. Он идет, как необходимое приложение, дополнение к выражению чувств. Я хочу стать для нее и детей необходимым, как они для меня. У меня доверительные отношения с Артемом, а Захару и Лизе я просто папа. Мне очень нравится, что Снежинка не оставляет меня без внимания, как бы не была занята с детьми. Поцелуй, легкое прикосновение и многообещающий взгляд», – подумал он, когда заметил, что веки Снежаны дрогнули, и она открыла глаза.

– Доброе утро, дорогой, – сказала она. – Который час? Дети спят?

– Шесть тридцать, – ответил Сергей. – Артем раньше восьми тебя не побеспокоит, а с остальными, я не смог договориться, прости, – улыбнулся муж. – С праздником! С Женским днем!

– Спасибо за цветы. Я тебе сегодня еще не говорила, что я тебя люблю? – лукаво спросила она. – Погаси свет и иди ко мне. Сделай Снежинке подарок в честь весеннего праздника. Пусть она растает.

– Ты, моя Снежинка, самая родная…

* * *

При оформлении обложки использовано фото c https://www.pexels.com/ автор Tobi

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14