Волверин [Екатерина Александровна Тройнова] (fb2) читать онлайн

Екатерина Тройнова Волверин

… Снег пошел ближе к полудню. Седые тучи медленно и торжественно, подобно кораблям на небесном параде, выплыли из-за хищных склонов хребта Тистаберг и двинулись тяжелой эскадрильей на столицу славного королевства Хемитар. У самой Дворцовой площади, словно пропоров днище острием шпиля, они замерли, и на посеревший лед городских улиц упали первые морозные звездочки. Крупные хлопья закружились в воздухе, танцуя между небом и землей. Белый полог укрывал город, окрестные графства, раскинувшийся на западе Медвежий лес, неуступчивый кряж Станплар, Золотой дол на границе с эльфийским княжеством, каменные россыпи владений Милтарг. Снегопад прекратился только к вечеру, и в серебристо-сером мареве звездной россыпью искрились заснеженные сосны, да пушистые сугробы, пьющие молоко лунного света. Мир словно замер, не решаясь тревожить хрупкую прелесть зимнего убранства.

Овцы заорали среди ночи, да так истошно, что Марк Ягре услышал даже сквозь хмельную сонную муть. Десятнику Златодольской крепости, коих по всей границе построено было немало, потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что это не сигнал тревоги, не вопли начальника гарнизона, а ночные метания испуганной кем-то отары.

– Чтоб вам пусто было… – проворчал он, нашаривая сапоги. – Вот ведь твари безмозглые!

Ругая, на чем свет стоит, овец, темень, всех своих ближних и дальних родственников, мужчина накинул кожух, подхватил в сенях топор и шагнул на залитый лунным светом двор.

Да, собственно, и началось все с дядюшкиного письма, которое привез на заставу чернявый парнишка. Едва взглянув на кусок желтоватой бумаги, покрытый убористыми каракулями, Марк понял, что спокойная жизнь в гарнизоне закончилась: отец и младший брат умерли в начале зимы от лихорадки, иных наследников не осталось… Так что возвращайся, дорогой племянник, принимай хозяйство.

Упомянутое хозяйство он честно принял неделю назад, как вернулся в родную деревню, прилепившуюся у самого подножья Скалы Ворон, и теперь так же честно мечтал от него избавиться. Старый, еще дедом построенный дом возле дремучего леса, сарай, две дюжины ульев, куры и полтора десятка овец, мечущиеся по загону. Волки что ли подойти удумали? Зима в этом году снежная, добычи серым мало, вот и тянуло их к жилью человеческому, мрачно подумал десятник, шагая к загону.

Гибкую фигуру, махнувшую через забор, он заметил прежде, чем тронул калитку. В пасти волка безжизненной тряпкой мотался ягненок из тех, что народились осенью. Наверное, кувшин забористого пива, выпитый в корчме, был лишним, иначе бы Марк обратил внимание на куда более крупный размер волка, а то и вспомнил слова шорника про поселившегося в лесу оборотня, но пьяная удаль ударила в голову.

– Стой, паскуда хвостатая! – рявкнул Ягре и побежал следом, воинственно потрясая топором.

Волк несся к лесу тяжелыми прыжками, припадая на переднюю лапу, а среди белого снега луна высвечивала черные провалы следов. Понимая, что догнать вора не выйдет, Марк со злости метнул в него топор – зверь отскочил в сторону, выпустил добычу и уставился на преследователя.

– То-то же! Иди обратно в лес! – крикнул десятник, нашаривая в снегу импровизированное оружие.

Однако волк застыл черной тенью в десятке шагов. Широкая грудь зверя ходила ходуном, брюхо словно пристало к спине, только желтые глаза горели решимостью. Ягненок был безнадежно мертв, и бросить бы его здесь же (все равно Марк собирался продать дом вместе с хозяйством и окончательно перебраться в Приграничье), но дорвавшийся до дармовой ягнятины серый разбойник запросто мог прийти еще раз. Взяв несостоявшуюся добычу за задние ноги, Ягре хотел, было, забросить ее на плечо, но волк, находящийся на другом конце прогалины, словно вырос из ниоткуда, ухватил ягненка за голову и потянул на себя.

– Отдай! – возмутился Марк, растерявшийся больше от нахальства зверюги, чем от ее внезапного появления.

Волк глухо заворчал, дернул лобастой башкой. Зато теперь Ягре сумел рассмотреть зверя до последней шерстинки: крупный, больше двух локтей в холке, с черной шерстью и подозрительно короткой мордой, он не мог быть обычным лесным охотником. Неужто мужики не соврали, говоря, что в окрестностях завелся оборотень?! Остатки хмеля исчезли, и посреди заснеженной лощины сделалось жарко, как в протопленной бане. Зверь коротко взрыкнул, но и Марк сдаваться не собирался.

– Отдай, кому сказал! – замахнулся он топором. Даже если оборотень его задерет, мелькнула шальная мысль, никто не усомнится, что дозорный Марк Ягре погиб как мужчина.

Однако зверь разжал зубы, коротко облизнул оскаленную морду.

– Да подавись!

Услышав из волчьей пасти человеческую речь, Марк настолько опешил, что сам уронил овечью тушку.

– Ты разговариваешь?!

– Как видишь, – огрызнулся тот и добавил. – Жадина.

– Я?! – задохнулся от праведного гнева Марк.

– Ты, – совсем по-человечески кивнул зверь. – Через пару дней он бы все равно сдох.

Первый шок от увиденного и услышанного быстро прошел, и десятник поудобнее перехватил деревянную рукоять, жалея, что под рукой нет ружья или рогатины. Вот ведь наглая скотина!

– Это мои овцы! – возмутился он. – Иди лучше зайцев лови.

Волк не то чихнул, не то фыркнул, поджал переднюю лапу и выразительно на него посмотрел. Он же хромает, запоздало опомнился Ягре, глядя на темный отпечаток в снегу. Какие там зайцы, курицу бы у забора перехватить! Видно, лапу разбередило недавно, раз до сих пор кровит, следовательно, если не подохнет, вместо охоты на привычную добычу, придется переключиться на домашнюю скотину или… Людей.

– В капкан угодил? – спросил Марк, медленно обходя зверя по широкой дуге.

– Облава была, – неприязненно буркнул тот.

Вот оно как… Говорили, как раз накануне его приезда граф Волверин устраивал облаву, пытаясь изловить злосчастного оборотня, что по осени растерзал приехавшего поохотиться принца и часть его свиты. Чувствуя, как волосы на затылке начинают шевелиться, Марк стиснул спасительную рукоять.

– А ты, стало быть, ушел… – протянул он, следя за противником. Тут не топор нужен, а серебряные пули наговоренные!

– Проваливай уже, – рыкнул зверь, сверля его желтыми глазищами. – Не буду я на тебя нападать.

Услышав это, Ягре едва не рассмеялся: надо же, щедрый какой.

– Доверять нежити? Уволь!

Оборотень фыркнул, переступил с лапы на лапу. Уходить он тоже не спешил.

– Так и будешь до утра стоять? – поинтересовался тот.

– Ага, – откликнулся Марк. – А утром мужики придут, и будет у меня шкура для безрукавки новая…

– О своей шкуре лучше думай, – ухмыльнулся оборотень. – К утру ты и без моей помощи околеешь. Вот смеху будет, когда тебя найдут с топором и в подштанниках. Сразу видно: героической смертью пал сей славный воин!

– И откуда ты такой разговорчивый взялся? – полюбопытствовал десятник, запахивая кожух. Ноги уже начали коченеть, да и пальцы подмерзали без теплых рукавиц. Если так и дальше пойдет, то клятый волк может оказаться провидцем, что вдвойне обидно.

За десять лет службы на границе, Марк успел и саблей помахать, и на зверье лесное поохотиться, но вот как быть с оборотнем, у которого тело зверя, но разум вполне себе человеческий, он не знал. Разве что на свой страх и риск пойти в атаку, и как только зверь бросится – сразить в прыжке… Вот только оборотень внезапно сам пошатнулся, но устоял, широко расставив лапы, страшно оскалился, вздыбил шерсть, не отрывая взгляда от человека. А ведь он и сам боится, понял Марк. Поведение оборотня с самого начала казалось странным: заговорил с человеком, которого мог разорвать, а потом и вовсе посоветовал убраться. Загнанные в угол подранки кидались с удесятеренной яростью, намереваясь дорого продать свою жизнь, а этот наоборот пытался отогнать, угрожающе щелкая клыками.

– Эх, не видать мне шкуры новой, – вздохнул Марк, опуская руку с топором.

Зверь настороженно следил за ним, скаля острые клыки в полпальца длиной, но с каждым мгновением на черной морде все явственнее проступало недоумение.

– Ты что задумал?!

– Злодейство немыслимое совершить, – доверительно сообщил Ягре. – Нежити поганой пособить хочу.

Теперь уже волк попятился от него, решив, что странный человек умом тронулся.

– Тебя как зовут, хвостатый?

– Тебе-то какая разница?

– И то верно, – рассудил десятник. – Тогда будешь Чернышом.

Желтые глаза полыхнули лесным огнем.

– Это собачья кличка!

– Ну ты же мне имя не называешь, – пожал плечами Ягре, потирая озябшие ладони. – Меня, кстати, Марком зовут.

– Эрик, – нехотя представился оборотень. – С чего ты решился мне помогать?

Мужчина довольно усмехнулся.

– Знаешь, Эрик, я всюду слышал, что оборотни совершенно безумны и кровожадны, а ты почему-то на овец охотишься, да гусей таскаешь. Сарай кузнеца твоих лап дело? – дождавшись утвердительного кивка, он продолжил: – На людей не бросаешься, хоть и оголодал за эти дни, а никого из деревенских в лесу не тронул. Да что там сборщики хвороста, ты и меня бы завалил, если бы захотел, конечно. Верно говорю?

Волк молчал, хмуро глядя на нежданного собеседника, который уже начал притопывать от холода.

– Стало быть, на принца и его свиту не ты накинулся, а кто-то другой, кто все еще рыщет по округе и может в любой момент вернуться…

– Не вернется, – глухо отозвался Эрик.

– Почему это? – удивился десятник, подмечая, как тоскливо он это произнес. Неужто у Вороньей скалы обосновалась целая стая оборотней?!

– А вот об этом я расскажу только в тепле и покое, – неожиданно выдал оборотень.

– Вот ведь наглая скотина, – восхитился Марк. – Тогда…

Мысль приютить раненного оборотня сама по себе была безумной, но Ягре не чувствовал злобы, исходящей от зверя. Скорее усталость и безнадегу. А своему чутью десятник привык доверять. К тому же хотелось выяснить подробнее о странном нападении, отбить которое не смогли королевские гвардейцы, или кого там принцу в свиту набрали. Точно же не деревенских олухов вроде него самого.

– Клянусь кровью и своим даром, что не стану на тебя нападать, – опередил его волк.

– Принимаю. Но вообще-то клятвы кровью скрепляют маги.

Оборотень ехидно ухмыльнулся, но ничего не ответил.

Дом встретил теменью, запахом дыма и кислого молока. Отчаянно расчихавшийся оборотень шагнул к печке, куда Марк подбросил дров, встряхнулся и блаженно вытянулся на полу.

– Не страшно вот так в гости ходить? – поинтересовался десятник, глядя на отогревающего бока оборотня. – Вдруг у меня здесь засада?

– Нет, – отозвался тот, лениво наблюдая за человеком. – Я давно слежу за деревней. Посмотрел за этим домом, ну и за тобой немного.

– Чего узнал?

– Ничего особенного: родом ты из этих мест, но давно уехал в отдаленный гарнизон, поэтому здесь почти чужак; родные погибли, друзей не имеешь, семьи нет, – начал перечислять Эрик. – К себе никого не водишь, по вечерам пьешь в корчме… Даже если убить тебя – не скоро хватятся. Эй, а мяса у тебя нет?

Марк искренне радовался, что стоял вполоборота, иначе оборотень мог бы полюбоваться, как вытягивается его лицо. Самое обидное, что все сказанное Эриком оказалось правдой, и особенно резанула фраза про внезапную гибель. Действительно, кто хватится пришлого чужака? Если только дядюшка вспомнит. Через месяц, в лучшем случае… Нож дрогнул в руке, кусок сыра вышел толстым и кривым.

– Пожалуйте к столу, дорогой гость, – усмехнулся Ягре, присаживаясь на укрытую вытертой шкурой лавку. – Ты бы хоть в человека перекинулся, Эрик.

Действительно, за столом удобнее сидеть в человеческом облике, но нежданный гость не то настолько ему не доверял, не то…

– Не могу, – опустил морду оборотень, украдкой лизнул больную лапу.

– Почему это? – не понял Марк. – Что-то держит?

– Колдовство проклятое, – прорычал тот, с ненавистью глядя на кровавый след. – Меня подстрелили серебряной пулей, и пока она во мне, человеческий облик вернуть не удастся…

– Так давай вытащу, – не раздумывая, предложил Марк, не раз помогавший полковому лекарю шить раны.

– Нет, пулю отлили из серебра и нанесли заклинание, – тяжело вздохнул оборотень. – Если повредишь колдовскую вязь, эта пакость может двинуться дальше… А пока она всего лишь не дает ране закрыться. Это терпимо.

Вот оно что… Такую пулю без грамотного ведьмака не сделаешь и не вытащишь. Марк хорошо знал, сколько стоит наговоренное оружие, а также то, что пользоваться им может только ведьмак, сведущий в боевой магии. Надо бы завтра спросить про колдунов, думал он, попутно наблюдая, как огромный черный волк аккуратно подбирает с тарелки куски вяленого мяса, сыра и ломти хлеба. Ну чисто аристократ!

– Да, так и есть, – согласился Эрик. – Спасибо.

Не удержавшись, десятник присвистнул, но волк так на него посмотрел, что желание задавать вопросы пропало начисто.

– Пожалуйста, – буркнул тот, досадуя, что высказал вслух последнюю мысль. – Ты где спать собираешься?

Оборотень критически оглядел не слишком чистый пол, перевел взгляд на зевающего Марка, мол ты хозяин дома, предлагай.

– А, демоны с тобой, ложись, где хочешь… Только кровать здесь одна, и на ней спать буду я!

Не смотря на усталость, сон не шел, и Марк беспокойно ворочался с боку на бок. В голове теснились вопросы один другого бредовее: откуда этот Эрик взялся? Почему он не уходит, если знает, что на него охотятся, да не абы кто, а опытные маги? Кто на самом деле растерзал приехавшего на охоту принца? Странно получается, если Эрик и тот оборотень-убийца из одной стаи, и напавшего зверя, допустим, убили, а Эрик остался мстить, то непременно кинулся бы. Нет, тут что-то другое… Мысль призрачной щекоткой скользнула в затылке, не давая распознать ее до конца. Не выдержав, десятник сел на кровати.

– Слушай, Эрик, спросить хотел… Как ты оборотнем стал?

В темноте зажглись два желтых глаза.

– А до утра это подождать не может? – недовольно отозвался тот.

Однако Марк не отставал, и оборотень сдался.

– Ладно… Я был в числе свиты принца Освальда, когда он приехал сюда. С ним же отправился на охоту и оказался единственным, кто остался в живых после нападения.

– Давай подробности, – Ягре подобрался, как охотничий пес, зачуявший добычу.

– На нас действительно напал оборотень. Огромная зверюга! Мы ехали вчетвером немного отстали от остальных, а когда хотели выйти обратно на тропу, он появился… Я того зверя сначала за медведя принял, но когда понял, что пули наши его не берут, было уже поздно. – Эрик помолчал, вспоминая безрадостные события. – Часть людей потоптали взбесившиеся лошади, а часть… Он просто разорвал.

– Ты сам-то как выжил?

– Мне, можно сказать, повезло, – невесело усмехнулся тот. – Лошадь сбросила меня, а когда поднялся и взялся за ружье… Оборотень успел только за плечо схватить.

– И не убил? – с сомнением спросил Марк.

– Не успел. На поляну выехал граф Волверин со свитой. Я даже крикнуть попытался, предупредить хотел… А оборотень сам к нему подошел, начал спрашивать про золото. Старик его слушал, потом кивнул своим, и кто-то в капюшоне оборотня застрелил. Потом они добили остальных. Меня не тронули – я и так от покойника не отличался – оборотень мне грудь разодрал и плечо прокусил.

– Но ты выжил. Как?

– Этого я не знаю, – произнес Эрик, подтягивая к себе половик. – Они бросили тела в лесу, забрали только принца. Я потерял сознание и был уверен, что истеку кровью, но… Ночью было полнолуние, наверное, поэтому очнулся уже волком. Голодным и злым. Не веришь мне?

– Пока больше на сказку похоже, – честно сказал Марк. – Зачем старику Ингвару проворачивать такое?

Ингвар Волверин, хозяин графства, обитал в замке, в народе прозванным Вороньей башней из-за серебристо-черных стягов, развевающихся над шпилями, словно вороны. Сам граф славился не столько жестокостью, сколько хитростью и беспринципностью, поэтому жители Волверина его боялись, да и соседи старались лишний раз не связываться. Старший сын его погиб семнадцать лет назад, зато младший, которому боги не отсыпали родительского ума, прославился на всю округу попойками, скачками по полям и зарубленными в порыве гнева крестьянами.

– Не знаю, – мрачно отозвался оборотень. – Возможно, побоялся привлекать наемников, которые могли проболтаться и вывести к нему, а на нежить все что угодно свалить можно… Была у меня, конечно, мысль, что граф рвется к трону, но он и так входит в совет Двенадцати при короле, а прямого родства с короной у него нет.

– Да, неувязка, – признал Марк. – А если он мстить таким образом решил? Сын-то у короля единственный, прямых наследников больше нет.

– За что мстить? – удивился Эрик. – С наследниками опять промахнулся – принцесса Анна и младший принц Георг живут и здравствуют, да и сам король еще не так стар. Если только какая-то совсем темная история…

– Тебе лучше знать, ты же во дворце бывал, если не брешешь.

Оборотень замолчал надолго, что-то обдумывая, потом медленно проговорил:

–Есть, у меня одна идея… Вот только для начала нужно узнать, как он заставил подчиняться оборотня. И кем был тот маг, который его убил. Не похож он на храмовника или странствующего ведьмака, который нежить устраняет за плату.

Десятник собирался высказаться, что для этого придется лезть в замок к Волверину, но вместо этого широко зевнул.

– Узнаем, только завтра, а то спать хочется.

В темноте раздался отчетливый смешок, и все стихло.

Раннее утро зимней порою не сильно отличалось от ночи: графитово-черное небо, затянутое легким звездным мороком, опрокинутой чашей нависало над лесом, издали казавшемся несметной ратью, ощетинившейся копьями. До крика третьих петухов оставалось не меньше часа; темнота за окном из непроглядно-черной медленно делалась прозрачно-синей, будто вода в проруби.

– Ягре, открывай!

В дверь уже не стучали, а, судя по всему, пинали ногой. Страшно ругаясь на нежданных визитеров, Марк спешно одевался, пока огромный волк метался по комнате.

– Сгинь! – велел десятник.

– Куда?! – зашипел Эрик, уже попытавшийся забраться на печь, спрятаться под лавку, стукнуться головой о притолоку.

Марк только махнул в сторону, и оборотень буквально ввинтился в дверь кладовой как раз в тот момент, когда мужчина отодвинул засов.

– Долго спишь, дозорный! – пробасил Свен Кореб, шагая в комнату. – Что, хорошее пиво варит сестрица моя?

– Отменное, – не соврал Марк. – До сих пор в голове гудит да меж ушей плещется.

Сосед рассмеялся, но в следующий миг посерьезнел.

– Слушай, тут такое дело… Ты про оборотня знаешь?

– Ага, – кивнул тот, чувствуя себя очень глупо. – Опять гусей у Хромого Старре унес?

На сей раз на лице бондаря не проскользнуло и тени улыбки.

– Если бы. Теперь эта тварь на людей охотиться начала.

Марк замер, чувствуя, как в животе делается пусто и холодно.

– Кого?

– Сына Янека, кузнеца нашего. Может, помнишь? Шебутной такой парень, в корчме все песни пел да на свирели играл. Ну, у него еще шрам на лбу приметный…

Высокого светловолосого парня, распевающего задорные песни про сватовство к ведьме и про то, как дед козу на ярмарке продавал, он помнил. Вчера вечером Ланк как раз был в корчме и хвалился, что пойдет в ученики к замковому кузнецу. Все смеялись и подбадривали удальца, советовали после учебы ехать в столицу… Не поедет теперь. Марк невольно покосился на дверь кладовой, откуда не доносилось ни звука. Пальцы сами собой сжались в кулаки.

– Мы вот что думаем, – вернул его к реальности голос Свена. – Надо самим в лес сходить, поймать эту пакость, пока она всех нас не извела!

– Помнится, заезжему принцу и охрана не помогла, – тихо произнес Марк. – Да и во время облавы зверь ваш не попался.

– Ничего, совладаем, – заспорил тот. – Нас много! Если выйдем всей деревней, то никакой оборотень не спасется!

Однако уверенности в его голосе не было, только напускная бравада. Да и храбрился сосед из последних сил.

– Если Ланка действительно задрал оборотень, – медленно заговорил Ягре, – то чтобы убить его нужно серебряное оружие и опытный маг, который умеет им пользоваться. Оборотень это не обычный волк, которого собаками затравить можно.

С каждым сказанным словом плечи Свена опускались, взгляд тускнел.

– А ты сможешь его поймать?

– Я?! – опешил тот.

– Ну… Ты же военный! Старик твой говорил…

– Знаю я, что отец обо мне говорил, – оборвал его Марк. – Свен, я обычный пограничник, который отгоняет зарвавшуюся шушеру, ищет контрабанду и сопровождает купцов, если разбойники шалят. Здесь нужен сильный ведьмак, способный оборотня выследить и убить. У нас такой есть?

– Откуда? – развел руками бондарь. – Если только ведьма-травница с внучкой, что у самого озера живут. Да какая польза от бабы и девчонки?

– А разве в замке нет мага? – удивился Марк.

– Какой там маг, – фыркнул сосед. – Так, старик доходящий, который только бородой и трясет, что аж песок сыплется. Да и кто согласится ради Ланка лес прочесывать? Он же не принц…

В первый миг десятник хотел заспорить, что маг в замке имеется, но вовремя прикусил язык.

– Слушай, Ягре, мы бы тебе заплатили, – снова начал тот.

– Нет, Свен, сам не возьмусь, и вам лезть не советую, – твердо сказал Марк. – Я не охотник на нежить, вы – тоже. Лучшее, что мы можем сделать, так это не шастать по улице ночью в одиночку, да двери плотнее запирать. Говорят, что оборотни долго на одном месте не сидят.

Сосед совсем приуныл, но уговаривать его больше не пытался, только горестно вздыхал, что у него четыре дочки, которых теперь за околицу выпустить страшно. Едва за Свеном захлопнулась дверь, Ягре плотно задвинул засов, покосился за воткнутый в колоду топор и шагнул к двери кладовой.

– Ну? – грозно навис он над оборотнем. – Что скажешь?

– Это не я, – тихо ответил волк. – Я всю ночь здесь был…

– А перед тем, как в овчарню полезть? – наступал Марк. – Может, сперва в другой конец деревни прогулялся, чтобы человечиной поживиться?!

– Да не я это! – рявкнул оборотень, вскакивая на лапы. – Думаешь, я настолько безумен, чтобы задрать мальчишку, а потом еще и на овец твоих польститься?! Даже если и так, то почему не загрыз тебя, пока ты храпел на весь дом?!

– Ты оборотень!

– Я – человек! – отрезал Эрик. – И честь для меня не пустой звук.

– А кто такое мог сотворить? – потер лоб десятник. – Ты же говорил, что того оборотня застрелил маг из отряда Волверина.

– Не знаю, – покачал головой тот. – До сегодняшнего дня я был уверен, что один здесь. А это точно не обычные волки? Их много в этом году…

– Нужно расспросить,– вздохнул Марк, усаживаясь рядом с волком. – Это точно не ты?

Он уже понял, что напрасно обвиняет Эрика в гибели сына кузнеца, ибо вчера вечером парень пел в корчме, а после ухода оттуда Марка прошло не более трех часов, как его разбудили, но удостовериться нужно было.

– Не я, – уже спокойнее ответил оборотень, поджимая больную лапу. – И в мыслях не было.

– Почему? Думаешь, что Ланку бы на подмогу бросились все друзья?

– Какая разница… Даже сейчас я могу одолеть несколько человек. Дело в другом…

– В чем?

Эрик замялся, но все же пояснил:

– Возможно, это все глупые сказки, только существует поверье, что оборотень, который не пробовал человеческой крови, может избавиться от проклятья… Я не хочу остаться диким зверем всю жизнь!

Вот оно как, чуть было не присвистнул Марк. Нечто подобное он, разумеется, тоже слышал. Даже мать в детстве сказку рассказывала про заколдованного волка, которого спасла добрая принцесса.

– И как ты собираешься снова стать человеком? Думаешь, встретится тебе чистая душой девица, поцелует, и чары спадут?

Эрик криво усмехнулся.

– Может быть. Поэтому нужно узнать, что задумал Волверин, выследить того оборотня, а потом…

– А что потом делать собрался?

Тот задумчиво лизнул кровящую рану.

– Если удастся оправдаться и избавиться от проклятья, то вернусь обратно в столицу постигать судебную науку, женюсь…

Выражение черной морды стало таким мечтательным, что Марк невольно усмехнулся.

– Что, на примете уже кто-то есть?

– Да, – смущенно признался тот. – Не принцесса, но очень добрая и порядочная девушка.

– И согласится замуж за тебя идти?

– Теперь уже не знаю, – опустил голову оборотень. – Она… Наверное, она достойна лучшего жениха, чем я.

Такого самоотречения Ягре выдержать не смог, поэтому от души хлопнул Эрика по спине и поднялся на ноги.

– Рано ты руки опустил! Авось, у магов какое средство для тебя есть? Сходим и узнаем. Только сперва скотину накормить надо.

Эрик благоразумно остался в доме, не желая лишний раз пугать несчастных овец. Задав корму овцам и курам, десятник задумчиво почесал за ухом крутившуюся у самых ног кошку. Не своя, приблудная, с мохнатым хвостом и рыжими пятнами на хитрой морде, она с хозяйским видом расхаживала по двору, а по утрам приносила по задушенной крысе на порог. Этот раз тоже не стал исключением. Отпихнув носком сапога здоровенного бурого крысюка, он услышал недовольный мяв.

– Убоиной делишься, а я все никак не оценю? – поинтересовался Марк. – Правильно, куда же я без тебя, добытчица моя? С голоду, небось, пропаду.

Кошка снова муркнула и подозрительно принюхалась к порогу; рыжие уши дрогнули, хвост вытянулся, как палка, только кончик трепетал.

– Ну заходи, коли не боишься, – усмехнулся он, приоткрывая дверь. – У меня тут злобный оборотень притаился… Куда?! А ну стой!

Рыже-белая гостья зачуяла нежить, замерла на пороге, распушив шерсть так, что стала казаться вдвое больше, а потом с утробным воем бросилась на захватчика.

– Убери ее от меня! – в свою очередь взвыл оборотень, отмахиваясь от кошки лапой. – Зашибу!

Изловив боевитую кошку собственным кожухом, Марк выпроводил ее в сени, налил в старую миску простокваши.

– С такой кошкой никаких собак заводить не нужно, – буркнул Эрик, проводив ее взглядом.

– А то! – усмехнулся Ягре. – Слушай, может ее на того оборотня натравить? Если не задерет, то заикой точно сделает.

Представив себе такую картину, они рассмеялись.

Идти пришлось аж на другой конец деревни, и всю дорогу Марку казалось, что кто-то неотрывно следит за ним. Морщась от колкого холодка между лопатками, он невольно потянулся к поясу, где обычно крепилась перевязь с саблей, и мысленно выругал себя дурнем. Да, только по улице родной деревни еще не хватало расхаживать с оружием. Интересно, второй оборотень тоже затаился где-то поблизости и наблюдает за людьми или ушел подальше в лес?

– А вот и наш сторож Ягре пожаловал, – гнусаво протянул Петер. – Сон теперь надолго отбило?

– Конечно, я ведь не ты – у тебя под забором человека загрызли, а ты даже не проснулся, – не остался в долгу Марк.

Мальчишкой Петер был задиристым и трусоватым, а став мужчиной, ничуть не изменился. Впрочем, на пустозвона ему было абсолютно наплевать, и Ягре шагнул к старосте.

– Здравствуйте, господин Стронне.

– И тебе не хворать, Ягре. Да, дела у нас творятся…

Оглядев испятнанный снег, Марк заметил поодаль глубокие следы, ведущие в сторону леса. Расстояние между лапами было значительным.

– Зря надеешься, – вздохнул Гринде, понимающий в охоте. – Оборотень это. Один пришел, собаки даже гавкнуть побоялись.

Напал, судя по всему, сбоку, сбил на снег и…

– Он Ланку горло вырвал и все лицо изгрыз, – боязливо шепнул Свен.

– Нужно послать людей в замок, чтобы сообщили Волверину, – произнес Марк, натягивая рукавицы. – Если не успел далеко уйти, можно попробовать выследить. Кого отправим?

За спиной ахнули, зашикали, мол, кто пойдет к скале, да мимо леса, когда вокруг такое творится?

– Надо, – нехотя согласился староста. – Петер, сходить не хочешь?

Под ехидные смешки тот мигом вспомнил о неотложных делах и засеменил к дому, зато вызвался Берен, про которого Марк помнил только то, что был он не то гончаром, не то скорняком. Тощий, сутулый, но с ехидной физиономией, он так резво шагал по заметенной дороге, что Ягре едва за ним поспевал. При этом гончар ухитрялся непрерывно болтать и зубоскалить куда-то в сторону занимающегося рассвета.

Издали замок графа Волверина выглядел внушительным и несокрушимым, но теперь Марк понял, что рассматривает его не с прежним восхищением, а целенаправленно, чтобы найти слабые места. Встретили их, как и ожидалось, неласково: хмурые стражники проводили во внутренний двор между двумя рядами стен, где добрых полчаса пришлось мерзнуть, ожидая, пока о них доложат.

– Ты гляди, какие башни, – задирал голову Берен. – И окошки узенькие!

– Это бойницы, – проворчал десятник, пряча руки в рукава кожуха. – Во время осады там находятся арбалетчики.

Ему было неуютно находиться в узком пространстве между каменными стенами, которое отлично простреливалось. Прежде, чем Ягре успел стукнуть Берена за несмолкаемую болтовню, к ним вышел начальник стражи – суровый мужик со шрамом через всю щеку.

– Чего у вас стряслось? – рыкнул он.

Берен начал рассказывать о случившемся ночью, но его грубо оборвали, как только услышали, что погиб один человек.

– От меня чего хотите?

– Нам нужен тот, кто сможет выследить оборотня, – сказал Марк, глядя в лицо начальнику стражи. – Хороший боевой маг или ведьмак, обученный охоте на нежить.

Тот скривился, сплюнул на утоптанный снег.

– Нет у нас колдунов, если ты об этом. Но господину графу доложу.

С этими словами он ушел, дав знак выпроводить нежданных визитеров. Пока шли, Берен недовольно ворчал, а Марк осторожно начал расспрашивать одного из караульщиков.

– Да нет, места здесь тихие, откуда оборотню взяться? Сами этой осенью удивились, когда такое у нас приключилось, – словоохотливо делился озябший парень. – Я на охоте той проклятой не был, но рассказывали, будто там вовсе такой зверь был… Крупнее лошади, да морда дикая, и глаза, как плошки светились. Ну чистый демон во плоти!

– Кто же его одолел? – спросил Марк.

– Если бы, – боязливо взглянул тот на темную стену леса за стеной. – Упустили его загонщики, так и удрал он в чащу. С той поры носа оттуда не показывал, а теперь снова вылез… Видать, голодно ему, раз в самую деревню сунулся.

На это мужчина ничего не ответил, не желая разубеждать говорившего. Если бы оборотнем двигал голод, он бы поступил как Эрик – выбрал дом поближе к лесу, нацелился на доступную скотину, да и утянул ее под покровом ночи. Этот же будто нарочно дошел до самой корчмы, растерзал парня и бросил почти на середине улицы. В памяти снова ворохнулись слышанные про оборотней байки, что живут они стаями, промышляют охотой и наемничьим ремеслом. Может, здесь где-то поблизости как раз такая стая и обосновалась? От одной только мысли сделалось жарко, и он ускорил шаг.

В деревню вернулись засветло, и пока Берен разносил сплетни, Марк двинулся к корчме, чтобы запастись провиантом. Интересно, а оборотни пьют пиво? Усмехнувшись в усы, Ягре кивнул знакомому мельнику, трепетно прижимающему к широкой груди какой-то сверток.

– От ведьмы иду, – пояснил он, перехватив заинтересованный взгляд. – Сын у меня младший ноги застудил, все вылечить не могли, а эта травки какие-то дала, так вставать уже начал.

– Хорошая, стало быть, ведьма у нас, – протянул Марк. Раньше местных лечил Йорген, что промышлял охотой, да и вообще в лесу чувствовал себя свободнее, чем с людьми. – А куда травник подевался? Неужто совсем одичал?

Мельник рассмеялся, вспоминая нелюдимого медведистого Йоргена.

– Если бы! Вдовушку себе присмотрел, да к ней в соседнюю деревню и перебрался. Своего-то хозяйства у него здесь не было, а там, как по велению богини: козы, утки, лодка да трое детей сразу.

– А ведьма эта откуда взялась?

– Пришла откуда-то, – пожал тот плечами. – Вроде из какой-то приграничной деревушки сюда перебралась вместе с внучкой, подальше от стычек и разора. Живет здесь уже лет десять, поэтому ты о ней и не знаешь ничего.

И то верно, на службу он сбежал почти пятнадцать назад, как только исполнилось шестнадцать. Отец, помнится, долго злился, что Марк бросил дом, проклинал даже, сулил скорую гибель в какой-нибудь канаве… Ладно, прошлого не вернуть, да и предложи ему прожить то время заново, менять бы он ничего не стал. Теперь его занимал иной вопрос: как уговорить старую ведьму помочь раненному оборотню? Не поверит ведь, что черный волк, разговаривающий человеческим голосом, не собирается никому вредить. Однако ноги сами понесли в сторону озера, на берегу которого притулилась небольшая избушка, сверкающая роскошной снежной шапкой. За плетеным забором кто-то сноровисто перекладывал поленницу.

– Доброго дня, бабушка! Помощь нужна?

Спина в сером кожухе резко распрямилась, шаль соскользнула, и на плечи солнечным потоком плеснули золотые волосы, выбившиеся из тяжелой косы… Кажется, мельник про внучку ведьмину говорил, отстраненно подумал Марк, любуясь точеным личиком, миндалевидными глазами цвета весенней листвы и розовыми губами. Эх, хороша девица! Жаль, что не человек только.

– Благодарю, не нужно, – раздался певучий голосок. – Что-то случилось? Проходите в дом.

Девушка отряхнула выпачканные ладони, легко шагнула вперед.

– Бабушка, к тебе пришли.

В небольшой избушке было до того чисто, что Марк постеснялся проходить дальше порога, чтобы не натоптать. Под потолком аккуратными пучками висели душистые травы, в печи томилось какое-то кушанье, пахло еловой смолой и малиновым духом.

– Заходи, нечего у порога стоять, – распорядилась маленькая круглолицая старушка, кутающаяся в расшитую рябиновыми гроздьями шаль. – Что у тебя приключилось?

Девушка замерла чуть поодаль, смотрела с интересом и немного с жалостью. Мельком взглянув на знахарку, мужчина подавил тяжелый вздох: столкновения с эльфами закончились семнадцать лет назад, а такие вот напоминания изредка да встречались. Полукровки у людей и эльфов рождались редко и походили больше на своих смертных родителей, но дивная кровь все равно проглядывала в нечеловеческом блеске зеленых глаз. Их не любили, как напоминание о проигранной Хемитаром кампании. Не любили, но терпели, ибо всякое бывает… Правда, говорили, что изредка эльфы женились на смертных, но такие пары сам Марк ни разу не встречал. Зато в гарнизоне служил один из старожилов, который не только в эльфийской кампании поучаствовал, но, кажется, и Приречье у обитателей Милтарга отвоевывать помогал. Так вот рассказывал он, что остроухие, хоть и были искусными воинами, да колдунами почти поголовно, но над побежденными не издевались, бабам юбки не задирали – вырезали подчистую всех быстро и умело. У них, эльфов, глумление над пленными хуже клейма бесчестья считалось, дескать, настолько слаб, что способен лишь с тем, кто ответить не может, счеты сводить. Может, так оно и было, поручиться Ягре не мог. Помнится, первое время они с парнями посмеивались над чудачествами остроухих, а потом, когда увидели поселок рудокопов, разоренный шайками из Милтарга, где тоже люди жили… Марк тогда месяц спать не мог – все насаженные на колья головы мерещились, да распятая на стене молодуха с выпотрошенным животом и стеклянными глазами, по которым мухи ползали. Тряхнув головой, чтобы отогнать непрошеные воспоминания, десятник собрался с духом и выпалил:

– Знакомец у меня раненый лежит, помочь сможешь?

– Чем поранили? – деловито уточнила старушка. – Ножом или по голове приложили?

– Подстрелили лихие люди, – вздохнул Марк.

– И сам вытащить не смог? – прищурилась знахарка.

– Да я скорее ему чего-нибудь отрублю! – попытался отшутиться тот, боясь даже представить, как отреагирует старуха на оборотня.

Знахарка пожевала губами и начала рыться в берестяном коробе, перебирая пахучие свертки.

– Бабушка, можно я схожу? – тихо спросила девушка.

– Нет, Виленка, тебе еще настойку для Агды старостиной готовить надо, – отмахнулась та. – И ужин варить. Я, может, до вечера не вернусь.

Девушка приуныла, но послушалась и занялась каким-то травяным сбором. За окном мелькнула черная тень – крупный ворон тяжело опустился на деревянную кадушку, хрипло каркнул.

– Кыш отсюда! – погрозила старуха кулаком через тонкие слюдяные пластинки. – Повадился падаль высматривать! – и повернулась к Марку. – Ты где живешь?

– Да у самого леса, почитай. Дом старый, с пятью яблонями и шиповником у входа.

Знахарка задумалась, перебирая травяные мешочки, потом искоса взглянула на внучку.

– Далеко идти… И вправду, сходи лучше ты, Вилена. Раны чистить умеешь, снадобье сваришь. А ты, – ткнула она узловатым пальцем в живот мужчине, – проводишь ее домой, как закончит. Чтобы по темноте одну не пускал, ясно?

– Будет исполнено, – по-военному отрапортовал он. – В обиду не дам, буду защищать до последнего!

Вилена тихонько засмеялась, увязывая небольшую сумку.

– До свиданья, бабушка!

– Иди, синичка, – улыбнулась та. – Что-то я устала…

Идти по хрусткому снегу да с красивой девушкой рядом было бы приятно, но Марка глодала изнутри вина за то, что придется потом девчонку запугивать, чтобы лишнего не болтала, не то местные к нему сами пожалуют. С дубьем и факелами. А, может, Эрик ее уговорить сможет? Или сам уберется восвояси после извлечения пули? Вилена шла молча, что-то сосредоточенно обдумывая. То ли рецепты в памяти перебирала, то ли заклинания какие вспоминала. Эльфы ведь все колдунами были, как говорили знакомые. Только магия у них другая была, с природой связанная. Помнится, у одного из эльфийских купцов среди зимы срезанная ветка выбросила почки, а потом и вовсе расцвела на радость местной детворе. До дома оставалось всего ничего…

– Эм… А меня Марком зовут, – запоздало представился он. – У тебя очень красивое имя… И необычное.

Девушка улыбнулась:

– Вилена в переводе с эльфийского означает ромашка. Мама так назвала.

Еще одна загадка: полукровкам старались давать человеческие имена, а здесь словно нарочно подчеркнули родство с дивным народом.

– Мама тоже травами промышляла?

– Нет, – отозвалась девушка. – Она вышивальщицей была.

Показалось, или в звенящем ручейке ее голоса промелькнули колючие льдинки?

– А сюда как занесло вас?

– Мама во время мора умерла, а отца на войне убили. Он эльфом был, ювелиром… Бабушка меня увезла от границы…

Лицо девушки осталось спокойным, только уголки губ опустились. Война разрушила тогда много семей, лишила крова над головой и привычной жизни. Марк слышал, что в соседней деревне солдат, вернувшийся в опустевший после мора дом, поджег крышу, и сам шагнул в пламя, не выдержав горя…

– Вот, уже пришли, – потопал он ногами у крыльца. – Проходи. Только это… Друга моего не пугайся.

Вилена удивленно на него посмотрела.

– Эрик, выходи, – позвал десятник, на всякий случай становясь между знахаркой и дверью, чтобы не дать сбежать или подхватить, если в обморок упадет.

Из кладовки медленно и осторожно выглянул огромный черный волк, следом за которым выскочила рыже-белая кошка. Вот ведь прохиндеи, когда успели сдружиться?

– Добрый день, леди, – заговорил Эрик.

Вилена отшатнулась назад, прижимая к груди сумку со снадобьями и инструментами, да так и замерла с открытым ртом, не издав ни звука.

– Вилена, это не тот оборотень! – воскликнул Марк. – Он никого не растерзал! Разве что гусей…

– Ты мне еще овцу свою припомни, жадина! – возмутился тот, не решаясь подойти ближе. – Представляете, сударыня, этот… Человек полудохлого ягненка для страждущего пожалел!

– Да?! А кто потом у меня все запасы колбасы и сыра подъел? И даже яблоками сушеными не побрезговал закусить? – возмутился тот. – И ты меня еще в жадности упрекать смеешь?

Вилена переводила потрясенный взгляд с одного спорщика на другого, потом тихо выдохнула:

– Неужели он разговаривает…

– Я и песни петь умею, – заверил Эрик, – и стихи складывать могу.

– Только заткнуться вовремя не можешь, – буркнул мужчина, осторожно пододвигая гостью к лавке. – Присаживайтесь, добрая госпожа, не слушайте его.

– Злыдень! – оскорбился тот. – Бесчувственный чурбан!

Девушка потерла лицо ладонью, будто надеялась согнать морок, посмотрела на Марка.

– Это и есть тот друг, которому помощь нужна?

– Да, – кивнул он. – Эрик, показывай.

Оборотень молча протянул больную лапу.

– Заговоренная пуля, – медленно произнесла Вилена, осмотрев рану.

– Достать сможешь? – навострил уши Эрик.

Девушка еще раз взглянула на рану, что-то прикидывая.

– Нити заклинания я вижу, постараюсь не задеть их… А что потом?

– То есть? – не понял Марк. – Я заплачу и провожу до дома, как и обещал.

– И не убьете? – прищурилась она.

– Если только болтать по округе не станешь, – зловеще оскалился оборотень. – А то приду под окна…

– И начнешь стихи читать, – фыркнул Марк. – Вилена, мы не душегубы. Эрик сам пострадал от оборотня, который напал на принца во время охоты. Ему нужно избавиться от пули, потом он перекинется в человека и уедет отсюда. Я надеюсь.

– Да, – глухо произнес оборотень, заглядывая девушке в лицо. – Рана очень болит и все время кровоточит, я чувствую, что скоро погибну, если не извлечь пулю…

Кошка беззвучно подошла к нему и начала с мурлыканьем тереться о мохнатый бок, словно утешая. Марк едва удержался, чтобы не рассмеяться: ну самый настоящий балаган!

– Я попытаюсь, – тихо сказала Вилена. – Обещай, что не укусишь, ладно?

– Даю слово чести! – заверил тот.

Операцию проводили там же на лавке, застеленной чистой тряпицей. Вскипятив воды, десятник сунулся, было, помогать, но Вилена заверила, что справится сама. Однако уходить все равно не решился, ибо кто знает, как поведет себя оборотень, когда из него будут доставать пулю.

– Может, его подержать? – нахмурился мужчина. – Или лучше оглушить?

– Лучше себя по голове стукни! – возмутился Эрик, вытягивая больную лапу. – Чтобы глупые мысли в нее больше не приходили!

Девушка посмотрела на них с таким выражением, что Марку сразу вспомнилась мать, уставшая от их с братьями проделок.

– Посидите, пожалуйста, тихо, – попросила она. – А ты, Эрик, не шевелись, как бы больно не было. Если я задену нить заклинания, то с лапой можешь попрощаться.

В тонких пальцах мелькнул нож с коротким лезвием, и на подстеленную ткань потекла темная, почти черная кровь. Эрик молчал, только глаза прикрыл, да сжал челюсти так, что зубы скрипнули. Сама Вилена, бледная, как полотно, решительно орудовала в ране, пока не извлекла небольшой серебряный шарик. Дальше дело нехитрое – очистить рану, промыть хорошенько, присыпать каким-то порошком, зашить и крепко забинтовать чистой ветошью.

– Кажется, все, – улыбнулась девушка, споласкивая окровавленные руки. – Эрик!

Оборотень внезапно захрипел, рухнул на пол и забился в корчах.

–Стой! – рявкнул Марк, отодвигая девушку себе за спину, чтобы не вздумала броситься на помощь оборотню.

С Эриком происходили странные метаморфозы:очертания морды начали меняться, шерсть стала исчезать, грудная клетка с хрустом раздалась, задние лапы вытянулись… Спустя минуту на полу уже лежал не огромный волк, а черноволосый и кареглазый парень лет двадцати с перевязанной рукой.

– Ну точно аристократ, – с облегчением выдохнул Марк, на всякий случай поддерживая Вилену.

– Нечего на меня смотреть, лучше штаны дай, – простонал Эрик, вернувший себе человеческий облик. – Простите, леди… Примите мою благодарность.

Вилена смущенно отвернулась, но щеки ее все равно пламенели, будто маков цвет. Открыв сундук, в котором хранилась одежда, Ягре задумался: Эрик оказался высоким, жилистым, длинноногим, так что его собственные вещи парню вряд ли подойдут, а вот то, что осталось от брата…

– А ну примерь, – протянул он рубаху и штаны.

Бурча под нос, оборотень протиснулся в полюбившуюся кладовку, откуда вышел уже одетым. Рубаха сидела хорошо, только вот штаны оказались коротковаты, но с обувью будет не так заметно. Пока Эрик рассыпался в благодарностях перед робеющей девушкой, превознося ее искусство, мужчина достал из кошелька несколько монет.

– Спасибо тебе, Вилена! За то, что помогла и не испугалась. Пойдем, провожу…

Смущенная девушка быстро оделась, дала несколько советов на прощание и вышла следом за Марком. Назад шли также молча, только десятник старался идти медленнее, да и Вилена не спешила, любуясь звездами в потемневшем небе.

– Теперь я понимаю бабушку, – тихо произнесла она, когда домик знахарки уже стал виден. – Приятно осознавать, что твои руки спасли кому-то жизнь… Или хотя бы лапу.

– Это точно, – улыбнулся Ягре. – Ты очень хорошая знахарка, спасла целого оборотня.

– Он странный и какой-то…

– Не страшный, – подсказал Марк. – Это обманчивое чувство, но… Почему-то я тоже его не боюсь. Ты только никому не говори о нем, очень прошу.

– Не скажу, – серьезно пообещала девушка.

Одно из окошек маленькой избушки светилось желтым, но дверь почему-то была распахнута. Острое чувство опасности накатило ледяной волной, и Марк ускорил шаг.

– Постой-ка здесь, Вилена…

Однако девушка внезапно оттолкнула его и бросилась к дому.

– Бабушка!

– Стой!

Вилену он успел перехватить у самого порога, прежде чем она вбежала в распахнутую черной пастью дверь. Тяжелый металлический запах крови ударил в нос, и Марк силой оттащил в сторону рвущуюся из рук девушку. Вилена еще несколько раз дернулась, потом обмякла и горько разрыдалась. Мужчина крепко обнял ее, чувствуя, как в глотке скребут острые когти: помочь ведьме они уже ничем не смогут, мрачно подумал он, прижимая к себе чудом уцелевшую девушку.

– Нужно людей звать, – хрипло произнес он. – Да и тебе нельзя здесь оставаться.

Вилена не ответила, безвольно пошла за ним, глядя вперед совершенно пустыми глазами.

Народ у избушки собрался быстро. Мужчины ругались и проклинали оборотня, женщины голосили, жалея убитую знахарку и окончательно осиротевшую девушку.

– Что делать будем? – тихо спросил Марк у старосты.

– Тела нужно сжечь, чтобы никакая нежить их поднять не смогла, – распорядился мрачный Стронне. – Похоже, не будет нам покою от оборотня поганого…

Кто-то высказался, что нужно немедленно лес прочесать, и многие поддержали, но староста прикрикнул на них, мол, утра вечера мудренее, нечего по темноте между соснами плутать. На том и порешили.

Молчаливую Вилену увела жена старосты, а сам Марк направился домой.

Эрик виновато отводил глаза, выставляя на стол нехитрые съестные припасы и кувшин крепкого пива.

– Я попробую его выследить, – произнес он, наконец.

– Чтобы еще и тебя по кускам собирали? – огрызнулся Марк. – Из дома даже носа не показывай!

Оборотень молча опустил голову, только глаза полыхнули желтым лесным огнем. После безвкусного ужина десятник тяжело рухнул на кровать, надеясь если не заснуть, то хоть немного забыться.

Сны были тревожными и вязкими, как злая болотная тина: то мелькали лица товарищей, то зарево пожаров, то исклеванные вороньем висельники на ярмарочной площади… Усилием воли согнав ночную жуть, Марк рывком сел на кровати, запоздало понял, что уснул прямо в одежде. Хорошо хоть сапоги снял, не то сталось бы и в них улечься. За окном было темно, далекий лес чернел между глубоким синим небом и снежной россыпью полей. Эрика в комнате не было… Неужели отправился в лес сам?! Ругаясь на глупого мальчишку, Марк выскочил из дома, и на крыльце почти столкнулся с оборотнем.

– Ты где был?

– Там, – махнул он рукой в сторону хлева. – Скотина твоя тоже есть хочет.

О ногу парня с громким мурлыканьем потерлась кошка, требовательно мяукнула. В первый миг десятник опешил, потом недоверчиво спросил:

– Слушай, ты же аристократ, вроде… Не зазорно за овцами ухаживать?

Эрик нахмурился.

– Нет. Пока это единственная возможность хоть как-то тебе отплатить… Да и потом, я мужчина, а не трепетная девица, даже повоевать немного успел!

– И как же тебя теперь называть?

– Барон Эрик фон Содерског, – приосанился парень. – И кланяться при этом не забывай.

– Чего?! – опешил Марк. – Сейчас я тебе поклонюсь!

Оборотень усмехнулся, легко ушел от пущенного почти в упор снежка.

– Ну вот, а так хотелось!

Стряхнув какое-то черное наваждение, Марк нагреб пригоршню колкого снега, потер лицо.

– Эрик, если ты… Гм… Сын кого-то из царедворцев, то почему тебя не хватились?

Лицо парня помрачнело.

– Граф устроил роскошную панихиду по убитым, а тела сжег. Меня тоже объявили погибшим.

– А разве отец не захотел… Помочь поквитаться с убийцей хотя бы?

– Не думаю, – отозвался Эрик. – Забот у него и без этого хватает. Был бы я единственным наследником… Но титул перейдет к кому-то из старших братьев, так что сам понимаешь…

Не понимал и понять не мог, хотел честно сказать мужчина, но при одном взгляде в погасшие глаза оборотня, всякое желание говорить на эту тему пропадало.

– Так, ну если вызвался мне помогать, то… Ступай дрова рубить! А я пока воды натаскаю.

Подхватив тяжелый колун, парень скрылся за сараем, а Марк с ведрами отправился к роднику, который замерзал только в самые лютые морозы. Умом он, конечно, понимал, что оборотень сильнее физически, но незнакомого человека местным пока лучше не видеть. Натаскав полную бадью в низкой бане, он краем глаза заметил аккуратную поленницу и довольного Эрика, сидящего на толстом дубовом пне.

– Чего расселся? Идем убираться!

На деле, мысли об уборке ему бы и в голову не пришли, но, во-первых, вчера перед Виленой было стыдно, а во-вторых, еще комендант в гарнизоне говорил, что если занять руки полезной работой, то никакая посторонняя дрянь в голову не полезет. Так, собственно, он боролся с солдатской энергией, переправляя ее на различные хозяйственные нужды. Вспоминать вредного одноглазого коменданта и выбивать половики, пока Эрик выметал из дома мусор, было вдвойне приятно. Пусть парень был аристократом, но от работы не отлынивал, хотя надрывно причитал и громко обзывал деспотом и злодеем, взвалившим на плечи несчастного оборотня непосильную ношу. Управились как раз к полудню, а там и баня истопилась. Отправив Эрика смывать волчий дух, Марк принялся разбирать осиротевшие сундуки. Большую часть вещей нужно отдать кому-нибудь, кто найдет им лучшее применение, а вот оставшееся платье матери, ее ленты и крупную брошь из позеленевшей от времени бронзы лучше…

– Ого, какая красивая! – восхитился неслышно подошедший оборотень. – У сестры была похожая.

– Это матери, – буркнул Ягре, пряча украшение обратно. – Все, что осталось.

Парень виновато отвел глаза, уселся на лавку. От воды волосы у него потемнели еще больше и начали завиваться, делая похожим на ресенара-странника. Эти тоже отращивали черные кудри до лопаток, а то и плели в них тонкие косички, украшая пестрыми лентами. Как-то десятник разговорился с одним из кочевников, проезжающих через границу, и выяснил, что косы плетутся по количеству сыновей, которые родились у мужчины, а цвет ленты указывает на занимаемое положение среди своего народа.

– Расскажи о своей семье? – тихо попросил Эрик.

– Да чего там рассказывать… – развел руками тот. – Отец мой был пасечником, как и дед… На поляне у леса наши ульи стояли, а еще мы бортничеством занимались… Мать из соседней деревни привез, дочкой горшечника она была… Брат был младший, Керо, только он с отцом вместе умер в начале зимы… Двое других братьев совсем маленькими оспу не пережили, а сестру во время родов не спасли… Ну что еще тебе сказать?

– А почему ты здесь не остался? – не унимался оборотень. – Не захотел заниматься ремеслом?

– Не знаю, – пожал плечами Марк. – Меня никогда не тянуло к хозяйству… Наверное, в детстве надо было меньше слушать нашего кузнеца, который когда-то в армии служил. Он много историй рассказывал, вот я и навоображал, будто тоже стану воином, когда вырасту… Когда стычка с эльфами началась, я еще мальчишкой был, боялся все, что ушастые нас захватят и перережут… А потом увидел, как через нашу деревню возвращаются бойцы, истории их слушал, даже меч у кого-то подержать выпросил. Понимаю, что кампания та нам больше позора, чем гордости принесла, но отчего-то решил, что тоже стану воином и никого в обиду не дам. Дурак был, как есть дурак… Поэтому как шестнадцать исполнилось, сбежал из дома, добрался до Фальконслота, ближайшего города, и попросился в тамошний полк. Так я там и остался. Сперва как служка, а потом уже к делу пристроили – дозорным, по улицам ходить и погань всякую гонять. Через пару лет стражником на воротах стал, а потом… В приграничный гарнизон отправили.

– За что? – нахмурился Эрик. – Что ты такого натворил?

– Контрабанду хаш-смолы не пропустил, за которую кому-то наверху уже заплатили.

Дерево, из сока которого получали наркотик, росло на юге, в стране Мохар. Собирали его особым образом приставленные к плантациям рабы, которые затем вываривали смолу, перетирали ее, получая липкий сероватый порошок, что легко скатывался в шарики и помещался в курильницы. От дыма хаша человек легко терял себя, делаясь безразличным и вялым, уходил в странные сны наяву. Но была у порошка и иная особенность: если скатать хаш в лепешку и поместить в рот, человек становился буйным и агрессивным, начинал бросаться с кулаками на всякого, кого видел рядом с собой. Людей почему-то не пугало, что от частого употребления хаша таким образом во рту и в горле появлялись кровоточащие язвы, со временем начинающие гнить. Тех, кто попадал в зависимость от смолы, презрительно называли «плевунами» за привычку сплевывать кровавую слюну, что скапливалась во рту.

– И правильно сделал! Нечего всякую дрянь людям продавать.

– Может быть, – пожал плечами мужчина. – Только люди сами прекрасно знают о последствиях употребления хаша и все равно тянутся к нему. Это их вина. Если тебе сказали не совать руки в огонь, а ты все равно полез в пламя и обжегся, кто ты после этого? Несчастный страдалец или дурак? Это выбор самого человека.

Эрик задумчиво потер нос.

– Возможно ты и прав… Как думаешь, что будет с Виленой?

В груди больно кольнуло напоминание о выжившей девушке.

– Не знаю… Кто-нибудь да приютит на время, потом замуж спровадит. Знахарка она хорошая.

Мысли о золотоволосой полукровке не желали отступать, Марк накинул кожух и отправился к дому старосты. На улице было тихо, пахло лесом и дымом, поднимающимся над крышами домов. От одного взгляда в сторону озера сделалось горько – вместо избушки старой знахарки виднелся черный остов. Вроде и правильно все: дом, в котором нежить проливала человеческую кровь, считался проклятым и негодным для дальнейшего проживания, но куда теперь идти Вилене? Огненное погребение для жертв оборотня справили на заре, теперь деревенские занимались своими делами, только со стороны храма доносилось заунывное пение.

– А, Ягре, заходи, – пробасил Стронне, впуская гостя в дом. – Что-то тебя в храме сегодня не было.

– Да я и в Приграничье на покойников насмотрелся, – отмахнулся десятник. – А скоро назад возвращаться…

– Так и не надумал оставаться?

Марк только головой покачал.

– А дом кому оставишь? Хозяйство? – нахмурил брови староста.

– У дядьки сын подрастает, ему и пойдет, – пояснил мужчина. – Я в Приграничье уже привык.

– Жаль, – честно признался Стронне. – А на облаву с нами выйдешь?

– Выйду, хоть и смысла не вижу.

– Куда деваться? Позволять ему на людей охотиться тоже нельзя. Даже если не поймаем, то хоть спугнем.

Это Марк понимал.

– Стронне, а где Вилена? Как она?

– В храме с Агатой, молятся, – вздохнул староста, потом усмехнулся. – Там сегодня такое представление было! Из замка пришли проповедники какого-то Пресветлого бога, и принялись говорить, что наши боги на самом деле демоны, а оборотень ниспослан за грехи наши!

Услышав это, Марк едва не расхохотался. В Хемитаре, как и в большинстве государств, почитали сестер Лейно и Атке. Жизнь и Смерть. Благодатная Лейно царствовала летом и весной, легкой рукой вводила в мир новые души, следила за движением солнца, пряла нити жизней и ткала пестрое полотно судеб. Младшая сестра ее, Атке, покровительствующая зиме и самой темной части осени, принимала уставших людей в своих подземных чертогах, даруя покой и забвение. Между сестрами был мир, даже поговорка ходила: что Атке заберет, то Лейно даст в избытке. Недаром символом их были две ладони, дающая и принимающая, между которыми звездочкой замерла человеческая жизнь.

– Глупости всякие рассказывали, – продолжал староста, стуча кулаком по столу. – Мол, кругом одни грехи да искушения, поэтому слушать только их надо, они, де, знают, как рассудить, а еще баб под покрывала прятать велели, чтобы мыслей худых не возникало. И живем мы как скотина, а должны все время проводить в работе, и праздники наши демоны выдумали! У костра по весне плясать нельзя, летом дожди закликать нельзя, осенний пир справлять нельзя, даже свадьбы играть нельзя, представляешь? И пиво пить нельзя, вино пить нельзя, на девок незамужних смотреть нельзя, а кто хоть раз оступится, того их бог мигом в огненную яму скинет, чтоб там жарился до скончания веков.

– Да… – протянул Марк. – Страшный у них бог, если за лишнюю кружку пива такие страсти придумал.

– А то, – поддержал его Стронне. – Я, правда, не все слышал, но свояк мне еще чуднее пересказал: у них, оказывается, все знахари являются воплощением демонов, и их следует сжигать в срубах. Во как!

– Интересно, а если заболит чего, к кому обращаться надо? – удивился Ягре.

– Свояк мой тоже об этом спросил, так знаешь, что ему проповедник ответил? Что их добрый бог нарочно посылает испытание, и нужно усердно молиться, тогда зараза пройдет. А если кто помрет, значит так тому и быть – бог к себе забирает.

– Вот бы я посмотрел, как он в нужнике молиться станет, когда живот прихватит, – усмехнулся Марк. – Вы этих паломников пинками не проводили из храма?

– Нет, – замахал руками староста. – Они даже в храм не заходили, сказали, что место дурное. Рядом с ним проповедовали. Их и стражники замковые слушали, да все плевались в сторону потихоньку, пока не видят.

– Какой-то негодящий у них бог, – фыркнул Марк. – Этак у его все люди перемрут, и кому он нужен будет?

– Ага, – поддержал его Стронне. – Но старику Волверину этот бог приглянулся.

– Он что, все мозги растерял? – удивился десятник. – Да графа же первым в эту огненную яму сбросят!

– О, ты самого главного не знаешь! Бог этот покровительствует только людям, а остальных, эльфов, гномов, русалок и прочих велит истреблять, как нежить поганую. Вот старик и ухватился. Сам знаешь, что у него сын старший в стычке с ушастыми погиб. Вот эльфов бы я всех в срубе пожег, – кровожадно потер он ладони.

– А кто вчера говорил, что только эльфийским снадобьем ногу свою вылечил? – напомнил Марк.

Щеки старосты покраснели.

– Ну, это один раз было! Да и вообще, само бы прошло… Наверное.

Посмеиваясь про себя, мужчина допил остатки пряного сидра и собрался уже домой, но Стронне вдруг окрикнул его:

– Слушай, Ягре… Пока ты отсюда не уехал, то… Можешь Вилену к себе взять?

– Чего?!

– Да не ори ты. Поживет девка у тебя, она же справная, хозяйственная, знахарка к тому же… Понимаешь, жена мне всю плешь проела: вдруг оборотень за ней вернется? У меня дети малые, а ты все же воин…

Марк только рукой махнул, мол пусть так, если сама согласится.

Оборотень обнаружился на заднем дворе – лихо выписывал фигуры его саблей, полосуя невидимого противника. А парень хорош, усмехнулся про себя Марк, наблюдая за быстрыми выпадами. Лезвие то летело прямо, то резко меняло направление, выводя обманный финт, от которого нипочем не уклониться.

– Может, присоединишься? – спросил Эрик, не оборачиваясь.

– Если только с вилами против тебя выйти, – рассмеялся десятник. – Как догадался, что это я, и кто разрешил брать мое оружие?

– Шаги услышал, и запах. А насчет сабли… Сам же и разрешил, – делано удивился тот, но глаза оставались хитрющими. – Когда уходил, я еще спросил чем заняться, а ты сказал, что могу делать все, что угодно. Вот.

– Прохиндей, – беззлобно выругался Марк. – Идем лучше ужинать, – потряс он тяжелым кулем.

Едва он толкнул дверь, как в нос ударил запах гари.

– Здесь что, пожар был?!

– Я кашу варил… – смущенно произнес оборотень. – Ну… Попытался сварить то есть…

Марк тяжело вздохнул, награждая того красноречивым взглядом, оставил дверь приоткрытой, дабы дым выветрился. В котелке страшно чернели останки крупы и мяса, похожие на угли залитого костра.

– Мыть будешь сам, – предупредил он, сурово глядя на оборотня. – Ты что, в печи никогда не готовил?

– Откуда? На костре умею… Немного.

– Все с тобой ясно. Я тоже по части готовки не очень, – уныло признался Марк, выкладывая на стол хлеб, солонину, миску капусты и несколько пирожков.

В дверь постучали, и Эрик беззвучно исчез в кладовой. На пороге стояли Вилена и староста, несущий объемистый сверток.

– Проходите, – кивнул Марк, впуская гостей, но Стронне мигом «вспомнил», что его дома жена заждалась, и быстро убрался, оставив бледную, как полотно девушку.

Как только шаги стихли, из кладовки выглянул сияющий Эрик, подхватил из рук замершей гостьи сверток, усадил ее за стол, пододвинул нехитрое угощение. А выглядела Вилена совсем неважно: осунувшаяся, поблекшая, с темными кругами под глазами.

– Поешь хоть немного, а то как… Упырица какая, – пододвигал к ней пироги Марк, стараясь не шипеть на пинок от оборотня.

– Вилена, не слушай его, он просто завидует, что ему самые вкусные пирожки не достанутся! А хочешь, я тебе мятный отвар сделаю?

– Ты уже кашу сегодня варил! – возмутился десятник.

– Какую кашу? – слабо удивилась девушка, будто очнувшись ото сна.

– А ты принюхайся, – посоветовал Ягре. – Чуешь? Это так Эриков талант к стряпне воняет!

– Можно подумать, ты бы лучше сварил!

– И сварю завтра! – воскликнул Марк, стукнув кулаком по столу.

– А может, лучше я приготовлю? – неуверенно вмешалась девушка. – Пока давайте пирожки съедим. Марк, тебе с творогом или с яблоками?

– С волчатиной, – буркнул он, выхватывая пирог у оборотня. С капустой, как выяснилось.

Эрик хитро улыбнулся, указывая взглядом на жующую пирожок Вилену. Ну хоть в чем-то толк от оборотня был – с шутками и разговорами, ужин они съели, а девушка вызвалась приготовить травяной отвар.

– Вилена, у тебя еще родственники есть? – осторожно спросил Марк.

– Нет.

– И что дальше будешь делать?

– В город весной пойду… Говорят, там можно помощницей к аптекарю наняться.

Эрик тяжело вздохнул, Марк тоже покачал головой: красивой девушке, да еще незамужней, одной в городе делать решительно нечего. В Приграничье ее тоже с собой не возьмешь, разве что к знакомым обратиться, чтобы за Виленой присмотрели. Внезапно заговорил оборотень:

– Знаешь, в столице есть Академия, где обучают лекарей. Если удастся добраться до моего отца, он может дать протекцию, чтобы тебя зачислили. Там и комнаты ученикам выделяют, и стипендию платят, если хорошо учишься.

В потускневших глазах девушки впервые зажегся слабый огонек.

– А меня туда возьмут?

– Ну… Женщины там редко учатся, но самые лучшие травницы и повитухи в городе точно из Академии, – заверил ее парень. – Не печалься, Вилена, что-нибудь придумаем!

– Только сперва оборотня выследим, – вздохнул Марк, стараясь не замечать, как вздрогнула девушка. – Эх, сюда бы мага боевого… Жаль, что в замке ни одного нет.

– Есть, – тихо сказала Вилена.

– Так то, говорят, старик, – отмахнулся десятник. – Какая от него польза?

– Нет, это один из жрецов того странного бога… Граф их в замке еще осенью поселил.

– Чего?! – в один голос воскликнули Марк и Эрик.

– Откуда это знаешь? – удивился Марк.

Девушка смущенно опустила голову.

– Я вижу потоки силы, которые, словно паутина, вьются вокруг любого мага.

Ягре непонимающе воззрился на Вилену. Колдуном он не был, да и боевиков видел всего несколько раз, зато последствия работы одного из этих магов потом разгребали целый день: черный налет копоти на стенах, сметенные двери и десяток обугленных скелетов по углам комнаты. Кто-то из ночной шушеры решил предложить покровительство молодому магу, распределенному в одну из гильдий ювелиров. Парень оказался не целителем, а боевиком, да еще и стихийником.

– Маги используют их, когда плетут канву заклинания, – пояснил Эрик. – Знакомый адепт рассказывал, что из этих нитей выплетается колдовская вязь, которая потом активируется прикосновением к одной из главных линий. Правда, если дернешь не ту, можно разрушить весь каркас, а его очень долго создавать.

– И ты умеешь? – насторожился Марк.

– Если бы, – замотал головой парень. – У меня даже зачатков магического дара нет. Вилена?

Та покачала головой.

– Нет. Я только наполовину эльф, и магия мне не доступна, поэтому могу лишь видеть нити колдовства, но управлять ими не выходит.

– А то, что все эльфы являются магами? – поинтересовался Ягре. – Это правда?

– Тоже не совсем верно… Магия эльфов напрямую связана с природой, там действуют немного иные законы.

Услышав это, Марк совсем приуныл. То есть придется идти на поклон к колдуну, затесавшемуся среди проповедников странного бога. Правда, десятник сомневался, что тот захочет помогать деревенским, уж если в проповедях оборотня чуть ли не карой божественной назвал. Впрочем, уговорить всегда можно, особенно если применить немного… Запрещенные средства.

– Знаете, я бы не стала с ними связываться, – неуверенно сказала Вилена. – У него злая магия, темная…

– Некромант что ли? – деловито уточнил Эрик. – Или просто сильный боевик?

Девушка только плечами пожала, а оборотень нахмурился. На территории Хемитара некромантию запрещено было практиковать под страхом смертной казни, что и понятно: кому захочется после смерти быть поднятым полубезумным магом для темных дел? Помнится, еще в бытность стражником, им показывали предметы, изъятые у последователя Учения мертвых: кости, детский жир, волосы, зубы, фаланги пальцев с ногтями. Чтобы заклинание сработало, некоторые специфические «ингредиенты» нужно было отрезать у живых людей… Наверное, поэтому сожженному на площади некроманту никто особо не сочувствовал.

Спать разошлись уже после первого крика петухов. Марк благородно уступил гостье свою кровать, а им с оборотнем достались лавки да набитые соломой тюфяки. Засыпая, мужчина думал о том, как пройдет завтра облава в лесу.

Еще до полудня у дома старосты собрались все деревенские мужики, вооруженные вилами, цепами и топорами. А еще к облаве примкнули полтора десятка стражников из замка. Сам Марк опоясался саблей, но даже с оружием не чувствовал уверенности, что сумеет одолеть клятого оборотня. Под унылый бабий вой (будто на войну провожали!) они двинулись к лесу, чернеющему на фоне серого неба, словно драконья пасть. Под сосновым пологом было сумрачно и тихо, только изредка вскрикивали потревоженные птицы, да снег падал тяжелыми комьями, заставляя вздрагивать. Кругом было множество следов: вон клест шишку лущил, а там заяц петлял от дерева к дереву, глодая кору. Даже косули подходили поживиться тонкими ветками осины. Отпечатки волчьих лап тоже имелись – звери ходили кругами у самой деревни, высматривая собаку или кошку, приблизившуюся к лесу.

– Смотрите-ка! – позвал Гринде, указывая на крупный след, едва ли не больше человеческой ладони.

Следы были старыми, вели прочь от деревни в самую чащу, где еще с лета не успели разобрать все буреломы. Загонщики неуверенно переглянулись – идти туда в сгущающихся сумерках никто не отважился.

Назад возвращались понурые, но решительные, ибо стражники обещали, что завтра придут с подмогой и графскими гончими. Да и сам Волверин от охоты на оборотня не откажется. Зато в деревне их встречали так, будто из боя вернулись: гомонящие женщины спешили к мужьям и братьям. Увидев бегущую навстречу Вилену, Марк сперва не поверил, даже назад посмотрел, не идет ли кто следом, но девушка уверенно подошла к нему, заглянула в лицо.

– Нашли что-нибудь?

– Следы только, – вздохнул он. – Завтра обещали подмогу прислать.

Девушка молча кивнула, пошла рядом. Заслышав приближающееся лошадиное ржание, Ягре обернулся – по дороге, ведущей от замка, с гиканьем неслась кавалькада всадников.

– Этого еще не хватало, – неприязненно проворчал Свен.

Кто-то от души пожелал провалиться подъехавшему сыну Волверина, что придержал гнедого жеребца у самого забора гончара.

– Все уже собрались? – крикнул он, дергая поводья. – Сдерем же волчью шкуру!

Торд Волверин был пьян и решительно настроен ехать в лес. Он не был похож ни на отца, славящегося хитростью и изворотливостью, ни на старшего брата, что запомнился могучим воином… Высокий, толстый, краснолицей, с выпученными, словно у рака глазами, он махал зажатым охотничьим рогом и орал о необходимости поймать оборотня сегодня ночью. Хмельные друзья вторили его воплям, без нужды горячили коней.

– Так темно уже, – пытался воззвать к здравому смыслу староста.

– А ну несите факелы! Вы что, испугались какого-то оборотня? Какой-то шавки?

– Милорд, вы переломаете ноги коням, – мрачно предостерег кто-то из охранников крепость. – Там даже днем опасно ходить.

– Я мужчина и ничего не боюсь! – воскликнул Торд, стукнув себя по груди. – Клянусь, как только я увижу оборотня, то разрублю его одним ударом!

Марк тяжело вздохнул, удерживая замечание, что вооружен милорд ружьем и коротким кинжалом, которыми рубить не слишком сподручно. Находящаяся рядом Вилена осторожно потянула его в сторону дома, а следом за ими начали расходиться и остальные мужчины. В отличие от старого графа, Торда они не боялись.

– Куда вы, трусы?! Тогда я сам поеду, и покажу, как надо охотиться! Эй, красавица, поцелуй меня на удачу! – потянулся он к не успевшей уйти женщине.

Та увернулась от длинных рук и бросилась к дому, а пьяная свита Волверина решила, что местные девицы куда более лакомая добыча, чем затаившийся в лесу оборотень.

– Иди ко мне, голубка! – заорал кто-то длинный и тощий, протягивая руки к Вилене.

Марк оттеснил девушку в сторону, быстро перехватил запястье и с силой дернул, роняя наглеца на утоптанный снег. Прежде, чем тот успел схватиться за оружие, между домами мелькнула тень, и прямо перед замершей толпой выскочил огромный черный волк с горящими глазами. Разинув клыкастую пасть, он грозно зарычал. Взбесившиеся лошади заметались, люди с криками бросились врассыпную, Торд Волверин вылетел из седла и на четвереньках пополз прочь, позабыв про ружье и кинжал. Оборотень с ревом навис над обмершим со страху дворянином, но тут опомнились солдаты – зазвучали выстрелы, и зверь кинулся в сторону леса.

– Ушел, – мрачно сплюнул Гринде. – Жалко, графеныша не задрал.

– Виконта, – машинально поправил Марк.

Усмехаясь в усы, он смотрел, как стонущего на все лады Торда Волверина поднимают на ноги и уверяют, что оборотень сбежал. Зрелище было жалким.

Дома вкусно пахло грибной похлебкой, пареной репой и каким-то печивом – Вилена расстаралась наготовить на двух голодных мужчин. Всю дорогу Марк собирался успокаивать девушку, но та покачала головой:

– Это был Эрик, он бы ничего не сделал.

– Думаешь?

– Конечно, – заверила его Вилена. – Он только пугал, чтобы они уехали обратно.

С этим десятник не стал спорить. Эрик, конечно, поганец редкостный, что так рисковал, но… Зрелище улепетывающих «охотников на оборотня» было незабываемым. Спустя некоторое время в дверь негромко поскреблись.

– Входи уже, – махнул рукой Ягре.

В комнату беззвучно шагнул сияющий, словно медная бляха, Эрик.

– Доволен, волчья морда?

– А как же, – широко улыбнулся тот, усаживаясь на лавку. – Долго будут люди помнить, как смелый охотник штаны обмочил с перепуга!

– Стоило ли?

– Еще как стоило, – кивнул оборотень. – Нечего было руки распускать!

Вилена тихонько вздохнула, села рядом.

– Нашли что-нибудь в лесу? – поинтересовался Эрик.

– Только следы. И они покрупнее твоих будут. Ты сам того оборотня видел?

– Нет. Но чувствовал, что он рыщет поблизости, – отозвался парень.– Вы лучше от дома далеко не уходите…

– Боишься? – нахмурился Марк.

– Боюсь, – честно сказал оборотень и уткнулся в тарелку.

Удивительное дело, Эрик не пытался обратить все в шутку, и это действительно пугало. Отправляясь за водой поутру, Марк приметил отметины крупных волчьих лап, огибающие его дом и уходящие в сторону леса. Рядом отпечатались следы человеческих ног.

Второй день поисков тоже ничего не дал, хотя люди честно обошли самые темные закутки бурелома и наделали ловушек. Оборотень как в воду канул. Зато возле дома появились новые следы, что Марку совсем не понравилось. Будь он один, волнения было бы в разы меньше, но в доме под его защитой находилась Вилена. Накрепко запирая дверь, десятник сожалел лишь о том, что не имеет серебряного оружия, чтобы хоть как-то отбиться от незваного гостя, буде объявится. Подозревать Эрика в сговоре с пришлым оборотнем он не хотел, однако иного объяснения пока не находилось. Решив больше не мучить себя вопросами, мужчина позвал Эрика на улицу, чтобы помог перекидать сено для овец.

– Оборотень к тебе приходил? – напрямую спросил он, сжимая в руках вилы.

Парень на миг замер, медленно кивнул головой:

– Да.

– И чего хотел?

– Помощи…

Услышанное Марка удивило. Какую помощь рассчитывал получить неизвестный оборотень, и что решил Эрик?

– То есть он собрался всю деревню перерезать, а ты пособить ему хочешь?

Парень возмущенно взглянул на него.

– Совсем с ума сошел? Нет, он ищет мести… За убитого здесь брата. Того самого, который напал на принца Освальда этой осенью, – Эрик помолчал, потом взглянул прямо в лицо десятнику. – Можешь не верить мне, но я не причиню вам с Виленой зла. И ему не позволю это сделать.

В тихом голосе звучала такая решимость, с которой города берут, никак не меньше. Выглянувшая во двор девушка внимательно посмотрела на мужчин, стоящих под навесом.

– Скажи, Вилена, за то время, что вы здесь живете, оборотни в графстве появлялись? – обратился к ней Марк.

– Нет, – покачала та головой. – Здесь вообще никого кроме людей нет, разве что леший в лесу.

Хозяин леса местными почитался, но был скорее чем-то вроде сказки, сдерживающей горячие детские головы от откровенной порчи деревьев и разорения гнезд. Для остальных имелся указ самого графа. Рассматривая застывшие в морозной дымке сосны, Ягре сосредоточенно думал над вопросом, терзавшим его с первой встречи с Эриком: почему граф Волверин решил предать своего короля и подстроил убийство наследника престола? Что заставило расчетливого старика забыть присягу короне? Нет, парень тогда был прав, говоря, что на трон Ингвар Волверин претендовать не может. Мелькнула мысль, что в отсутствии наследника королю можно предложить брак принцессы с тем же Тордом ради укрепления трона, но тогда сам король должен быть непроходимым дурнем, если согласится на такого жениха.

– Эрик, я знаю, что оборотней часто нанимают в качестве убийц или шпионов, – начал он, стараясь поймать ускользающую мысль. – А в королевской армии они есть?

Тот задумался, потирая переносицу.

– Среди дворцовой охраны точно нет, но в отдаленных гарнизонах они изредка служат.

– Почему? – удивилась девушка. – Оборотни же намного сильнее людей.

– Может и так, – отозвался Эрик. – Только придворные маги с нежитью не ладят, поэтому единственные нелюди, кому разрешается проходить во дворец, это эльфы и гномы, с которыми мы торгуем. Остальных заклинание пропускает только с амулетом, настроенным на него.

– Какое заклинание? – не понял Марк.

– Не знаю, я же колдовать не умею, – пожал плечами оборотень. – Слышал от знакомого, что весь дворец находится внутри магического круга, распознающего любую нежить.

– Совсем как замок графа, – задумчиво произнесла Вилена.

Марк и Эрик замерли, глядя на девушку.

– Волверин тоже обнесен защитным контуром? – спросил оборотень.

– Да, – кивнула та. – И появился он совсем недавно.

Эрик тихо застонал, сжимая кулаки.

– А я все думал, почему сразу охрана набежала, как только на скалу поднялся! Вот старый… Жук! Выходит, он все знал!

– Опять не сходится, – проворчал Марк. – Зачем граф нанял именно оборотня? Проще найти обычного наемника, а потом тихо прирезать его в том же лесу. А здесь пришлось звать мага, ставить защитное заклинание. Ради чего?

– Ради мести, – негромко произнес Эрик. – Помнишь, тогда ты говорил, что граф мог пожелать отомстить королю? Так вот, старший сын графа, Микаэль Волверин, погиб во время эльфийской кампании, когда Хемитар пытался захватить земли на западе. Золотой дол, понимаешь? Отец говорил, что герцог Регор, под командованием которого служил Микаэль, сам вызвался разорить эльфийские заставы. Думал, что легко справится.

– А вышло все наоборот, – пробормотал мужчина, вспоминая, что рассказывали об этом старожилы крепости. – Эльфы дали отпор захватчикам, не позволив им обосноваться, и продержали до прихода подкрепления, а потом перебили всех королевских солдат. Златодольская бойня, так называют первое сражение… Вилена?

Девушка стремительно побледнела, слушая их. Да, не для девичьих ушей такие рассказы, мысленно обругал себя Марк, с жалостью глядя на нее. Одни только демоны ведают, какие воспоминания передала ей бабка.

– Да, – мрачно произнес оборотень. – Это похоже на правду. Волверин хитер, мог выждать, когда все успокоится, придет пора передавать бразды правления страной, и ударил в самый подходящий момент.

– Думаешь, он настолько дурной? – не поверил Ягре. – А на трон кого посадят? Без наследника начнется междоусобица…

– Не начнется, – возразил Эрик. – Принцесса Анна жива. И даже если с ней что-то случится, престол унаследует брат короля. Смены династии не будет, поэтому явные столкновения исключены.

Немного успокоившись, Марк покосился на задумчивого парня.

– Если так, то хорошо. Осталось поймать того оборотня, чтобы он деревенских не трогал, пытаясь выманить Волверина из замка.

– Поймаем, – заверил его Эрик.

– Он же крупнее тебя и, наверняка, сильнее, – напомнил Марк, с сомнением рассматривая молодого оборотня. – Да и опыта всяко поболее будет.

– Зато он один, – широко улыбнулся Эрик. – А нас трое.

Утро третьего дня встретило густым снегопадом, застилающим поля и дороги на много миль вокруг. Едва в прорехах туч показалось солнце, белое великолепие замерцало жемчужной россыпью и серебряными переливами.

Уже минул полдень, когда расчищающий дорогу Марк заслышал торопливые шаги по свежему снегу – мелким, но прыгучим зайцем к нему несся младший сын старосты.

– Дядька Ягре! Отец к себе требует!

– Умом не вышел, чтобы требовать, – пробурчал себе под нос тот, но успел подхватить мальчишку, поскользнувшегося на старом насте. – Что случилось?

Шмыгнув покрасневшим носом, Ульф огорошил:

– Господин Торд приехал, хотел собрать всех с собой оборотня ловить, но никто с ним не пошел!

– И что он сделал? – спросил Марк, чувствуя бегущий по спине холод. – Обратно уехал?

Парнишка замотал вихрастой головой так, что шапка едва не слетела в ближайший сугроб.

– Нет же! Он в лес поехал! Со стражниками!

Едва удержав вертевшееся на языке ругательство, Ягре велел мальчишке отправляться назад к отцу и передать, чтобы предупредили графа, да готовились искать пропажу в лесу. Едва сын старосты скрылся из виду, мужчина плюнул со злости, подхватил лопату и заспешил в дом. На крыльце черной тенью замер Эрик.

– Все слышал? – рявкнул десятник, хлопая дверью сарая.

Тот молча кивнул, потом негромко произнес:

– Собираешься его искать?

– А что остается? – развел руками Марк. – Если сейчас не вернуть дуралея, Волверин поднимет всех на ноги, велит прочесывать лес, пока не найдем, или пока эта тварь еще кого-нибудь не задерет. А если Торд сдохнет, то… Я даже не знаю, что граф может учинить!

– Я пойду с тобой.

– А как иначе? Только иди человеком, а не волком. Кто знает, чем он там вооружился…

Оборотень хмыкнул и исчез в доме. Уже в комнате Ягре достал сверток с саблей и двумя кинжалами, на миг задумался, потом протянул клинок Эрику.

– Ты им лучше меня владеешь, – буркнул он, вспомнив смертоносные атаки парня.

– А как же ты?

– У меня рогатина будет, – усмехнулся Марк, надеющийся, что до драки с пришлым оборотнем не дойдет, они быстро выследят горе-охотника и вернут домой.

Тот благодарно принял оружие стражника, опоясался и укрепил перевязь. Парню сабля была привычнее, чем любое другое оружие, отстраненно подумал Марк, смутно пожалев, что клинок не с серебряным покрытием, как у охотников на нежить. Наказав Вилене запереть все двери и не выходить из дома, они двинулись в сторону леса, застывшего черной громадой между синим небом и белым снегом, устилающим землю.

Двигался Эрик легко и быстро, поэтому десятник едва поспевал за ним, чувствуя себя неуклюжим медведем, что ломится сквозь валежник. Оборотень тенью скользил, не тревожа усыпанные снегом ветви деревьев, только изредка останавливался, чтобы принюхаться к терпкому лесному воздуху.

– Учуял чего-нибудь? – шепотом спросил Марк, настороженно оглядываясь по сторонам.

– Да. Человек где-то в той стороне, – махнул он в направлении старой каменоломни. – Один.

Услышав это, Ягре нахмурился: сынишка старосты говорил, что с Тордом отправились стражники. Внезапно Эрик замер на месте, резко обернулся, тихо выругался. Марк тут же развернулся, держа рогатину наизготовку, чтобы встретить незваного гостя.

– Оборотень? – выдохнул он, нацеливаясь на ближайшие сосны.

– Хуже, – деревянным голосом отозвался парень. – Там Вилена…

Какого демона знахаркина внучка отправилась в лес?! Плюнув на заплутавшего Торда, они поспешили навстречу девушке. Едва между деревьями показалась тонкая фигурка в сером кожухе, Марк возмутился:

– Вилена, о чем ты только думала? Зачем ты…

– Уходите отсюда, – выдохнула запыхавшаяся девушка. – Сюда граф Волверин приехал… С тем самым магом! И с солдатами…

Мужчины озадаченно переглянулись. Колдунов Марк не боялся, но встреча с ним не сулила ничего хорошего Эрику. Значит, нужно отправить оборотня и Вилену домой, а самому идти на подмогу графу, вместе с деревенскими. Однако прежде, чем мужчина озвучил свою мысль, с запада донесся едва слышный отголосок чужого крика.

– Торд! – ахнула Вилена.

Эрик сорвался с места, безошибочно направляясь к каменоломне. Помянув всех демонов Бездны, Марк бросился следом, перескакивая через завалы и притаившиеся под снегом коряги. Вилена не отставала, на удивление легко управляясь со старыми лыжами. Отсылать ее домой было поздно, с тоской подумал десятник, ощущая липкий холод вдоль позвоночника. Ему было страшно, причем не столько за себя, сколько за Эрика и Вилену. Чем закончится столкновение с пришлым зверем, что пришел в их края мстить за убитого сородича? Додумать Марк не успел – лес сделался прозрачным, открывая широкую поляну выступа над уступом. Там, за частоколом молодых сосен, темнела фигура человека в распахнутом плаще. Снег вокруг был алым, словно кто-то рассыпал лукошко клюквы. Они опоздали: Торд Волверин был бесповоротно мертв… Движение сбоку Марк скорее почувствовал, чем увидел, резко обернулся, выставляя вперед рогатину; приглушенно вскрикнула Вилена, но наперерез серому оборотню бросился Эрик. Они гулко сшиблись в середине прыжка, и в следующее мгновение на снег рухнул рычащий клубок из двух грызущихся волков. Серый оборотень был крупнее, но Эрик оказался проворнее, успел располосовать тому грудь и бок когтями, потом оттолкнул задними лапами.

– Уходи отсюда!

Голос парня, искаженный волчьей пастью, звучал глухо, в нем слышалось звериное рычанье. Противник молча обходил его по широкой дуге, не спуская горящего злобой взгляда.

– Уходи! Ты отомстил! – повторил Эрик, неотрывно следя за перемещением.

Оборотень прыгнул, сшиб его в снег, навалился всем весом, опрокидывая набок, сомкнул клыки на загривке и рванул шеей, отбрасывая черного зверя в сторону. На снег упали алые капли с оскаленной морды. Марк встал, загораживая собой девушку, выставил рогатину, сожалея, что не успеет выхватить из-за голенища короткий и широкий кинжал. Волк не бросился сверху, каким-то змеиным движением ушел вниз, минуя острый деревянный наконечник, схватил мужчину за ногу, роняя в снег. Толстая кожа сапога защитила от клыков, но щиколотку пронзило болью. Выставив рогатину плашмя, он едва успел оттолкнуть зверя, защищаясь от оскаленной пасти, со всей силы ударил куда-то в серое ухо. Клыки щелкнули перед самым лицом, но в следующий миг тяжесть исчезла – Эрик прыгнул сбоку, и два оборотня снова сцепились. Подоспевшая Вилена протянула руку, да так и замерла, глядя в сторону леса. Марк тоже обернулся – между деревьев показались темные силуэты графа Волверина и двух проповедников. Ни стражи, ни деревенских поблизости не было… Внезапно один из посланцев странного бога запел. Неподъемная тяжесть обрушилась волной, прижала к земле, лишая сил. Марк со стоном потянулся к рогатине, но руки казались чужими и непослушными, все тело одеревенело. Рядом слабо шевелилась Вилена, оборотни тоже барахтались, словно пчелы, угодившие в мед. Что творят эти проповедники?! Горький страх сдавил грудь, не давая сделать вдох; Марк медленно повернул голову, в упор посмотрел на графа. Тот криво усмехнулся:

– Магическая сеть. Нравится?

– Зачем? – прохрипел Ягре. – Почему… Принц?

Волверин дернул углом рта.

– Жизнь за жизнь. Мой сын погиб в глупой войне за клочок земли богатой углем. Карл хотел строить в Илерене печи, как у гномов, чтобы получать хорошую сталь… Эльфы отказались рубить свои проклятые деревьяв Золотом доле.

– Что теперь? – выдохнул Марк, глядя в тусклые глаза старика.

– Я привезу Карлу тушу оборотня, а эти господа, – он кивнул в сторону укрытых плащами проповедников. – За неоценимую помощь при поимке опасной твари они получат право на постройку своего храма в столице. Их магия будет узаконена. Довольно нам богов, которые не способны защитить от поганой нежити!

Услышав это, Ягре вздрогнул: граф походил на выжившего из ума фанатика. Неужели он собрался ввести эту странную религию? Краем глаза Марк видел, что оборотни бессильно замерли на снегу, Вилена все еще пыталась отползти в сторону, тянула куда-то руку. Один из проповедников вскинул ружье с затейливо украшенным прикладом, шагнул к оборотням.

– Не надо! – изо всех сил рванулся вперед Марк. – Эрик ничего не сделал!

Старик промолчал, зато к ним повернулся второй проповедник. Порыв ветра сорвал капюшон, явив испитое бледное лицо, которое внезапно перекосилось.

– Не смей! – взревел он, бросаясь вперед.

В тот же миг исчезла сковывающая тело тяжесть, и десятник увидел, что Вилена словно рвала невидимые нити. Только на руках вспухали обожженные полосы. Амулет на груди мага вспыхнул и погас, оставив запах влажной земли и пепла. Прежде, чем между скрюченными пальцами проповедника образовался огненный шар, Марк вскочил на ноги и огрел того рогатиной. Тощий, с виду, маг по-кошачьи извернулся, схватил Марка за горло. На миг перед лицом оказались черные провалы глаз, лишенные даже намека на зрачки.

– Нежить поганая… – прохрипел Марк, сжимая рукоять кинжала.

Лезвие глубоко вошло в тело проповедника, тот зарычал, не хуже оборотня, и хватка его ослабла. Следующим движением мужчина перерезал ему горло, оттолкнул тело прочь. Колдун завалился набок, за спиной раздался выстрел и звериный рык: на снегу неподвижно вытянулась серая туша, а рядом над распростертым проповедником, замер Эрик.

– Марк?!

– Живой я, – отозвался тот, потирая смятую шею, шагнул к Вилене. – Что это было?

– Нити заклинания, – бледно улыбнулась девушка, пряча обожженные руки. – Они как сеть вас опутали, вот я и решила…

Не говоря ни слова, Марк ее крепко обнял.

– Какие занятные священнослужители у вас, господин граф, – насмешливо произнес Эрик, внимательно глядя на оппонента. – Не ожидал, что вы вступите в сговор с некромантами. Думали, показав королю, что только они могут одолеть оборотня заклинанием, вы добьетесь сразу и мести для себя, и расположения Темных, когда те утвердятся в столице?

– Тебе никто не поверит, ты нежить! – выкрикнул Волверин, пятясь от перекинувшегося оборотня в плаще некроманта. – Твои слова ничего не значат в суде!

– Да, показания нежити не рассматривают, но Марк и Вилена – люди. Им поверят.

– Беглый крестьянин и эльфийское отродье? Их даже на порог не пустят.

Неуловимым движением граф выхватил оружие, но парень оказался быстрее – Ингвар Волверин отлетел к старому пню, тяжело застонал.

– Не трогай его! – бросилась вперед Вилена. – Он не понимает, что творит!

– Все он прекрасно понимает, – разозлился Марк, подбирая рогатину. – Или сейчас поймет!

– Стойте! На нем печать того же колдовства!

Эрик быстро сорвал потухший амулет, похожий на тот, что был у чародея. Не дожидаясь, пока граф еще что-нибудь сделает, десятник с силой ударил его по голове.

– Жив, – объяснил он испуганной Вилене. – Скоро очнется, так что давайте свяжем сиятельного графа. И рот ему заткнем, чтобы больше глупостей не болтал.

Эрик молча кивнул. Из-за деревьев послышалось нарастающее людское многоголосье.

Приезд королевских дознавателей во главе с магом Марк пережил словно во сне: пришлось раз десять повторить историю встречи с некромантами, объяснить нападение на графа Волверина, подтвердить, что находится в деревне с ведома начальника крепости… Слова его записывались, на каждом листе пришлось ставить подпись, заверять показания обычной и магической клятвами. Через два дня разбирательств десятник не выдержал бумажного безумия, послал всех к демонам и запросился обратно на границу.

– Вы могли бы попробовать вернуться в столичный гарнизон, – намекнул один из дознавателей.

– Чтобы за следующий проступок меня не в Златодольскую крепость сослали, а прирезали в ближайшем переулке? – насмешливо поинтересовался он. – Нет уж, прав был граф, когда говорил, что я неотесанный крестьянин. Нечего мне в столице делать, на границе как-то проще.

Дознаватель пожал плечами, но ничего не сказал. Видно, такого дурня, что отказывается от хлебного места в городе, он встречал впервые. С ненавистью взглянув на серое небо и темный лес за узким сводчатым окном, мужчина вышел в коридор, мечтая уехать как можно скорее. Уладить формальности с наследством, оставить дом и проклятых овец племяннику, что задумал жениться, а самому забрать вещи и больше сюда не возвращаться. Никогда.

– Марк!

Звонкий девичий голос в мрачных замковых переходах звучал весенней капелью – Вилена спешила к нему навстречу. Вопреки всем опасениям, девушку никто не пугал, она даже сумела найти общий язык с приезжим магом.

– Представляешь, господин Штефан предложил мне учиться в Академии!

– Поздравляю, – буркнул Ягре.

Умом он понимал, что для Вилены это шанс найти свое призвание, а потом получить хорошо оплачиваемую работу, и нужно радоваться за нее, но…

– Что тебе наговорил тот дознаватель? – спросила мигом посерьезневшая девушка.

– Ничего… Я скоро уеду.

– Как уедешь? – ахнула она. – Эрик упросил вернуть тебя в столицу!

Вот прохиндей хвостатый!

– Вилена, ну что мне там делать? Однажды я уже проштрафился, да и какой из меня стражник?

– А кто сказал, что ты стражником пойдешь? – раздался совсем рядом голос оборотня.

– Правильно, не стражником, а каторжником пойду, после того, как набью одну наглую волчью морду, – проворчал он, не оборачиваясь. – Какого демона ты лезешь?

Эрик казался уставшим и осунувшимся – ему досталось больше всего внимания дознавателей. Однако в глазах больше не было затаенного страха, как раньше.

– На границе тебя быстрее достанут сторонники тех же самых некромантов. Возвращайся в столицу, Марк… Так будет лучше для всех.

Мужчина задумчиво рассматривал оборотня, который напряженно ждал ответа. Странное дело, вместо того, чтобы беспокоиться о собственной шкуре, он пытался решить судьбу травницы и стражника, которые, по сути, были для него никем, или…

– Поедем с нами, – тихо попросила Вилена, заглядывая ему в лицо.

– Что я там буду делать? Ты выучишься и станешь лекарем, Эрик вообще целый барон, будущий судья, так что…

– Увы, нежить не имеет права носить дворянский титул, – криво усмехнулся парень. – А также творить законы, принимать судебные решения и становиться священнослужителями. Зато я могу работать с новобранцами из числа принятых в городскую стражу или в столичный гарнизон. И ты тоже. Разве не приходилось учить мальчишек, поступивших к вам в крепость?

Приходилось, вздохнул про себя Марк.

– Здесь такие же ребята, мечтающие о воинской службе, некоторые из которых, как и ты, сбежали из-под родительского крова.

– Дурни они, – отмахнулся тот. – Ну какой из меня учитель?

– Такой же как и из меня, – хитро улыбнулся Эрик. – Опыт службы у тебя есть, а всему, что не умеешь, можно научиться. Верно говорю? Поедем! Весной как раз новобранцев будут распределять.

– А-а! Демоны с вами, поеду! – воскликнул Марк, не выдержав чувствительного тычка в бок.

Вилена счастливо улыбнулась и сжала его руку. До весны и новой жизни осталось не так уж много.