розовой помадой.
— Как видите, дорогие, мужчины тут не отличаются вежливостью, — тонкий голосок на секунду высоко мякнул от страха. — А барная стойка не отличается чистотой, — камера захватила в кадр стопку с пролитым содержимым, на что Мэй гневно зашипела:
— Я сейчас тебя языком это вылизать заставлю, тупая блядь. Встала и пошла нахуй из моего бара!
— Та-а-ак, а вот мы и знакомимся с владелицей заведения, — подхватила Сью, но в затылке уже тревожно бился инстинкт. Пора валить. Зря это было. Только как бы свернуть всё поудачней, чтобы не прослыть трусихой? Ладошки взмокли, грозя «Айфону» выскользнуть из пальцев.
Скрипнули несколько стульев. Так оглушающе, что пульс застучал где-то в горле. Встав со своих мест, латинос и амбал в кожаной куртке медленно подбирались к стойке. Им в след раздался одобрительный гул и свист, а одна из проституток заботливо посоветовала:
— Деточка, беги!
— Поздняк метаться, соплячка, — пробасил амбал. Ему оставалось полшага до Сью, и она тихонько сползла со стула на подгибающихся ногах. Мужик был выше неё раза в два, а вдоль небритой щеки у него шёл глубокий кривой рубец шрама. Урод уродом. — Как поделим, Хос? Ни рожи, ни сисек, но на раз всем должно хватить. Чтоб неповадно было, — он хищно ухмыльнулся, сверкнув парой железных зубов в свете тусклых ламп.
Треньк. В повисшей было тишине кто-то провёл по гитарным струнам, и все присутствующие в недоумении уставились на помост. Треньк. Музыкант поднялся, на секунду встречаясь взглядом со Сьюзен. Она моргнула первой: в агатово-серых глазах была только смертельная усталость и неудовольствие. Словно его раздражал сам факт, что из-за стычки он потерял возможность играть, и публика «ушла на сторону».
И Сью почти угадала. Кейду по большей части всегда было глубоко плевать, что происходит вокруг. Слушает ли его кто-то или нет, разницы никакой. Мэй одинаково кинет ему в конце ночи пару баксов. Но эта тёмненькая блоха в дорогой одежде светила бельмом в глазу, и не только ему. А уж когда начала снимать всё на телефон… Нашла, что снимать. Так вот, какие теперь интересы у молодёжи? Поглумиться над неудачниками нижнего города? На секунду даже захотелось, чтобы Хосе и Годзилла преподали девчонке урок. Но тогда вечер закончится для всех очень быстро, и не получится играть дальше. Ещё и от полиции линять утром. Не хватало проблем, с его-то списком приводов.
— Тебе чего, Кей? — хмыкнул Годзилла и приглашающе кивнул на трясущуюся Сью. — Кусочек оставить?
— Не-а, — лениво протянул Кейд, бережно положив гитару на стул. Неспешно двинувшись вперёд, сложил на груди мускулистые руки, закрывая ими принт огненного черепа на чёрной майке. По его ноге звякали стальные цепочки, а от запястья и до самых коротких рукавов вились тёмные широкие линии татуировок. — Отпустить.
— И с чего бы, а, хренов старый дрочер?
Его передёрнуло. Ох и любили же ему напоминать об этом. Что некогда привлекательное для молоденьких зрительниц лицо сейчас потемнело, украсилось первыми морщинами и тонким шрамом от пореза над бровью. Он выглядит старше, чем есть. Не от хорошей жизни. А ведь и правда, зачем бы этим ублюдкам сейчас отпускать девчонку? Два факта — его возраст и юность незнакомки — сошлись в одной мысли:
— Она моя дочь. Приехала из Нью-Йорка на уикэнд и слегка увлеклась своими мажорскими замашками, — Кей наигранно виновато пожал плечами и многозначительно взглянул на застывшую в страхе и непонимании Сью. Блядь, она ещё и тупая.
«Ну хоть кивни, отмороженная инстасамка!» — молил он внутри себя, но девчонка только шире распахивала напрочь бестолковые голубенькие глазёнки.
— Я думал, ты импотент, — гоготнул за спиной паренёк из компании Годзиллы.
— Я думаю, что ты пидр, Джонни, но в приличном обществе о твоей заднеприводности принято молчать, — не моргнув глазом, отбил укол Кейд. Слишком долго он варится в этом болоте, чтобы такие мелкие засранцы могли его задеть.
— Так ты дочка Кея? — неприязненно протянул Хосе и безоружно поднял ладони вверх. — Дискульпаме, сеньоре, — он отступил назад, и другие посетители бара тоже начали понемногу терять интерес к ситуации, зашептавшись и застучав бокалами.
— Забирай свою малявку, — буркнул Годзилла, позволяя Кейду протиснуться к ней ближе. — Только чтобы больше я её здесь не видел!
— На выход, — шепнул он ей, едва оказавшись в зоне приватной слышимости. — И, мать твою, выключи телефон! — не удержавшись от раздражения, пихнул её в плечо в направлении двери. Сьюзен долго упрашивать не пришлось — так быстро она свои трансляции ещё не заканчивала.
***
Сью вываливалась из бара в тёмный проулок на дрожащих ногах. Вдохнув глоток ночного воздуха, она наконец-то вырвалась из сжимавших тело ледяных лап страха и с запозданием осознала произошедшее. Чёрт возьми, её только что чуть не изнасиловали какие-то отморозки! Второй вдох закончился истеричным всхлипом, и Сьюзен согнулась пополам, уставившись
