От автора Добрых суток вам желаюв этот день и этот час!Лишь наивно полагая– ваших судеб, я не зная,что сумею в танце рифмыподарить такую нимфучтоб коснулось она вас. Но не будет тут стремленийчтобы чудом поразить!Лишь вложил немного знаний и, конечно же, стараний,чтобы вам, да под беседу– может, даже за обедомлишь полезное открыть. А для тех, кто в этих строчкахлишь и видит, что себя!Пусть слова мои, заточкойразорвёт те узелочкив коих вас, да грешным деломзацепили те уделычто лишь скалятся, шипя.И не скрою, что лишь вамив этой притче вдохновляем! Часть I В средиземном, неком царстве
на далёких берегах,
где бескрайнее богатство
во полях и во горах!
Там, величием в убранстве
град во злАтых куполах,
лишь сияет тем богатством
что так сладко и во снах!
Там, забывши про тиранство
и про старые грехи,
и мещанство, и крестьянство
наполняют эти дни!
И, питая это братство
– не давая волю лжи,
там, столичное дворянство
дарит прелести души!
Но, и в том, красивом мире
что сейчас вы ощутили,
есть «забытые» детишки
что не ведают о книжке…
…лишь живут они мечтами
чтоб их мамы отыскали…
Этот сказ рождён в подворье
при сиротской старой школе,
в коей деткам без семей
помогали в серость дней…
И поверьте, жизнь в подворьеда ещё, в сиротском доме,– то, не домик для детей среди ярких фонарей! Там, два брата проживали
– жизнь «по шишкам» познавая…
Что добудут, всё делили
и словами не юлили,
дабы вместе продолжать
жизнью лоб свой набивать!
Вскоре… брата, что помладше
да, и личиком покраше,
люди с доброю душой
привели к себе домой,
А рассказ мой, про второго
– кто один остался снова,
Про «богатую» судьбу
в нам неведомом краю!
– в детстве, звали его – Фаном
а потом, и Атаманом.
Время шло, и Фан, мужая
– жизнью лоб свой набивая,
лишь тому он научился
что «волчонок» получился…
После, к «стае» он прибился
– там, разбою научился,
И, уменьем «добывать»
начал «смысл» обретать!
Ну, а где б ему учится чтобы добрым получиться? – коли видел он одно -извините, лишь «гавно»! Десять лет так продолжалось…
– много разного случалось!
Но, о том, не интересно,…ну не стОит, если честно! Как-то, летом, при налёте
подловили при обходе,
Цепью руки повязали
да на суд его отдали…
А потом и восемь лет
дали каторги билет -
«Коль, Родимый, для людей
не нашёл других идей!»
Часть II Первый год, лишь привыкаешьда себя ты проявляешь… Дальше… проще, коль привыки был скромен на язык! Коль попал ты в ту общину – то и выгляди «Мужчиной» -«Не мути, не предавайи слезы не подавай!» И, конечно, коль мирскую жизнь сменил на воровскую?– то изволь, и соблюсти «масть» на выбранном пути! Вы поймите, то пространство -не для жалости убранство!– коль грустишь и унываешь в том, себя ты потеряешь…Строго? – Да, не отрицаю!Но, «закон» тот, понимаю! Фан, словами не играя
– лишь «по фене» рассуждая,
«положил» себя, как брата
для матёрых арестантов!
И, уменьем пояснять
чтоб решение принять,
стал для общества «бандитов»
– через кровь, ни раз умытых,
человеком той натуры
что не судит по фигурам!
После, выйдя из тюряжки
– получив на то бумажки,
он пытался стать нормальным
и для мира «актуальным»,
– полагая радость дней
в воплощении идей!
Но, итогом той попытки
стали гнусные улыбки…
Да, и чинные людишки
что решают всё по книжке,
были яростны в упоре
– не скрывая в разговоре:
«Что, своими ты «делами»
лишь клеймо себе поставил,
и, чтоб топал ты туды -
где, такие же, как ты!»
«Ну, а коли, я не нужен
и для пользы не заслужен,
то начну-ка я опять
«добывать» и воровать!»
– в том, и принял он решенье
погасив в себе сомненья!
И, собрав себе людишек
– прохиндеев и воришек,
стал разбойными делами
добывать на «пропитанье»!
Да так яро добывал
– грабил, жёг и воровал,
что его, на сходе стана
нарекли, как Атамана!
Но… о всём вам рассказать– то, за гОд не описать!И поэтому, Друзьябуду краток в этом я! Часть III Ах, сейчас то представляюи до сердца замираю! По степИ, где море снега
– где не видно человека,
сани, вихрем, в свете дня
рассекают те поля!
Кучер, гордо восседая
и санями управляя,
словно кормчий из былин
открывает новый мир!
Ну, а сзади, господин
– по-вальяжному, один.
Вот, и лес уж началсЯ…
Но, минуточку, Друзья!
– люди в шкурах, на конях
настигают второпях!
После, гонят полверсты
– так, чтоб в лес их увести,
И, закрыв свою «завесу»
зажимают в чаще леса…
Кони дышат, словно паром,
А разбойники, с оскалом
– ничего уж не стесняясь
только рыкают, играясь!
Так, минута и вторая
пролетают, словно тая,
наводя животный страх
у гостей тех на глазах.
Но, вдруг, кони расступились
– словно двери приоткрылись,
И выходит Атаман
заряжая свой наган!
Смотрит кучера в глаза
тихо к саням подойдя,
Тот, с саней упав без чувств
отползает в ближний куст!
После, в сани он присевши
– господина оглядевши,
начинает говорить
и на «чувства» выводить:
«Ну привет, мой гость нежданный
и, конечно же, желанный!
Ты, каким сюда «Макаром»?
– аль привёз чего задаром?»
И над этим так смеётся
что и в банде отдаётся!
Но, тональность изменяя
и лицо преображая,
дальше, только лишь о деле
продолжает на «манере»:
«Ты – теперь моя добыча!
И, коль будешь ты приличен?
– то, за цацки и добришко
да с карманов золотишко,
мы, как общество эстетов
скажем вам «Мерси» за это!
Ну, а коли учудишь
иль другое чё родишь?
– то, за это «представленье»
жди ответного явленья!»
Но, «клиент» попался резкий…
– то ль от страха стал он дерзкий?
«Да кого назвал ты гостем?!
– стану в горле тебе костью!
На кого ты замахнулся?
Знаешь с кем сейчас схлеснулся?
Кем себя ты вобразИл
коли путь мне преградил?!»
И, поверивши в свой бред
сам и дал на всё ответ:
«Я – тут бог и господин!
– над собою – я один!
А тебя, шальная шкода
разменяю, как колоду!»
После, шубу распахнул
и презрительно сморкнул!
Атаман же, был спокоен,
– монолог он тот усвоил!
После, вежливо спросил:
«Всё ли ты договорил?»
Но, в ответ, лишь наглый взор
– как презрению узор,
И надменная улыбка
завершила ту «ошибку»…
Атаман же, нож достал
и ладонь ему вспахал!
Ох, и крику же там было
– словно резали скотину,
да, так резали, что «свин»
даже челюсть оголил!
Но, по шее получивши
– шапку нАбок уронивши,
этот, важный Господин
в тот же миг всё уловил!
Атаман чуть подождал
и такой ответ держал:
«Что ты «связями» мне тычешь
и спасения в них ищешь?
…неужели, только в них
ты спасаться и привык?
Я, так понял – ты «чинуша»?
– из того, что я тут слушал!
Но, тогда один вопрос
чтоб развеять сей курьёз -
«В сундуках то – что сокрыто?
– по закону ль всё добыто?
Или это золотишко
лишь награда за умишко?
Ну, а коль не отвечаешь
значит, сам всё понимаешь?
Грабишь ты, и граблю я!
– вот, и вся моя мысля!»
А за вашу, сударь, наглость
что не стала просто шалость,
вас к березке, да кнутами
чтобы тон вы поменяли!»
На минуту замолчал
и ответа подождал…
Две прошло, и три прошло…
– «может, гостю не дошло?»
Атаман его просил:
«Ты чего не вразумил?»
Господин, придя в себя
отвечал, чуть погодя:
«Сейчас я только понимаю
что жизнь моя – совсем «немая»…
– она нема и бесполезна
и мне противна, если честно!
Гордыней познаны уроки
что преподали мне пороки,
Они мне душу осквернили
и лишь пустому научили…
И вот, пришла моя кончина,
но я… не вижу тут мужчины…
Лишь, трепеща я пред тобою
сижу с кровавою рукою!
…и только с грустью сожалею
что жизнь была моя – лишь тенью…»
Может, было то мгновенье словно Божье откровенье?– что, как жизнь своё прожИл только душу и губил?Но сейчас, осознавая– лишь от страха замирая,может, стал он понимать что важнее наживать? Атаман, тому дивившись
– через силу поклонившись,
пОдал руку и сказал:
«Всё ты понял, коль не врал!
И не скрою, что словечки
– чем задел твоё сердечко,
это было лишь о том
чтоб порвать тебя потом!
Но скажу я, не таЯ
удивил ты, Брат, меня!
– потому, не сомневайся
и домой ты возвращайся!»
Часть IV При одном, лихом налёте
Фан увидел, мимолётом,
что стоит там, средь толпы
надзиратель из тюрьмы…
Расскажу-ка я, вам, вкратце как попал сюда тот «братец»… Как-то вечером, по летуполучив свою монету,он, в весёлом настроеньекуралесил на деревне. После, взявши пистолеты чтоб стрелять им по монетам,он устроил представленье на «общественное мненье»,…только, рядышком, три деткипокупавшие конфетки,как-то странно оказалисьчто под пули те попались… Но, когда за ним явились– то письмом лишь откупились! После… долго он скиталсяи к купчИшкам примыкался, – так сказать, «на скору руку» за еду, «взят на поруку»…Но, на радость Атамануне судьба, тому быть плану! Воротившись, «сход» собрали
и суду его предали,
дабы «Ирода» судить
и на плАху проводить!
Что казнят, – решили сразу
– смертью кончат ту заразу!
«Ну, а как?» – о том был спор
и не светский разговор…
…кто-то, пЕтлю предлагает…
…кто, и шашкой угрожает!
…кто, вообще, давай топить
чтоб потом не хоронить?
Лишь скажу, что те людишки – прохиндеи и воришки,что касается идей -как помучить им людей?– креативные ребятаи шутить с тем вам не надо! После, вывели в сарай
и сказали: «Отдыхай!
…поутру же, как проснёмся
мы с тобою разберёмся!»
И потом так пировали
что баяна два порвали!
– пили, ели, веселились
и над «смертником» глумились.
Атаман же, размышляя
– думы разные гоняя,
лишь одно не понимал -
почему же он молчал??
И, в сарай к нему спустившись
обомлел он, поразившись!
Человек, что жил «скотиной»
и никем, и не любимым,
на коленях предстоял
и молитву бормотал,
Не роптал и не боялся и
так нежно улыбался…
Вдруг, прервался и сказал:
«Атаман, тебя я ждал!
То, что судите меня?
– виноват – один лишь я!
И, что хаете меня?
– то заслуга – лишь моя!
Многословием сотрётся
что до сердца не коснётся!
Потому, за все обиды…
ну, прости меня ты, гниду!
Просто знай, что сожалею!
…хоть вернуть всё не сумею…»
Атаман же, растерялся…
– он в душе своей метался!
Но потом, вдруг осознал
что прощение познал…
И сердчеко так забилось
что «былое» испарилось,
А внутри, небесным светом
стал он новым человеком!
Не могу то описать чтобы свет вам передать…Кто, ни разу не прощал – тот, и «света» не познал!
Рано утром, «накидавшись»
да с того, ещё не спавши,
собралось на «торжество»
воровское большинство,
Лихо петлю насадили
и на части порубили…
Ну, а что же Атаман? – почему же он смолчал?Так бывает, мои Други что нет духа на «поруку»,и не можем возразить дабы «странными» не быть! Коли, местью мы живём– то чего от жизни ждём?Ну, тогда такой вопрос -а зачем нам тот «обоз»??Коли глупость говорю?– то прощения прошу!Ну, а коли зацепило?– то скажу: «Оно, мне мило!» Часть V Рядом с малой деревушкой
что у леса на опушке,
Вдруг, в ночи, да пред рассветом
да ещё и жарким летом
полыхнуло поле, спичкой
занесённое «синичкой»…
И селяне, возроптавши
– лишь спасения искавши,
возопили в том огне:
«Кто же выручит в беде?»
Мимо конники скакали
что разбойников искали,
И, приметив яркий блик
поспешили к ним на крик…
Но, всё так тогда сложилось
что и банда появилась,
И на помощь тем селянам
поспешила с Атаманом!
И, в том странном совпаденье
– словно Божьим провидЕньем,
оказались воедино
люди разного «пошива»,
…кто, растил и добывал,
…те, кто это забирал,
…кто, за это, их ловил
и под стражу уводил!
И, той ночью, то «собранье»
позабыло о призваньях,
не смущаясь, что солдаты
и разбойники, – все рядом!
…лишь неведомым порывом
стали вдруг они едины!
Почему «шальные люди»и, заметьте, без прелюдий,помогали в той беде изменив своей «судьбе»? Почему же, и солдаты позабыв про все награды,этой ночью, жарким летом не махали пистолетом? Может, прост ответ на это?– совесть больше, что монета?! После… многое случалось!
– то, и в Фане отзывалось…
Встретив брата, он смирился
и по-новому раскрылся,
«добывая» лишь трудами
что прославились с годами!
Но, о том, сейчас не стОитпосле этих трёх историй! От автора От души, что вдохновеньемприкоснулось, в ровен час,я подал всего лишь мненье– отметая все сомненья,лишь на то, что б ваши очи– ярким днём, аль среди ночиполучили мой наказ! То, поверье, не корысти было ради, иль монет!Лишь желал, я ваши мысли– теми стрОками очистив,повернуть ко пониманью– вызвав долю состраданьядо «людей, которых нет». …Да, возможно, где-то резким я и был в своих речах?Но прошу вас те отрезки– не ложа себе в довески,лишь понять, как настроенье– дабы выразить смятеньев том, что горько на устах.