И только в современности наметились тенденции к гуманизации человечества в сфере защиты прав людей и высших животных и охраны окружающей среды.
Но эти идеи не только декларативные. Если ты чувствуешь причастность к миру вокруг, нужно заставить себя начать делать хоть что-то важное.
Вообще, любое ограничение (в том числе и ограничения в еде), которое человек налагает на себя сам, свидетельствует о более высоком уровне его нравственного развития и повышенном чувстве ответственности в социокультурной сфере. Кроме того, запретить себе что-либо – это неплохая практика для развития силы воли.
Почему же так трудно даже попытаться?
Ведь любому же нормальному человеку, казалось бы, свойственна жалость не только к другим людям, но и к животным. Да?
На самом деле обычному человеку, как правило, присуще безразличие ко всему, что он не видит своими глазами. Взрывы в Ираке и Пакистане, геноцид в Судане или Руанде, всё это не волнует умиротворенного европейского обывателя. И только теракты в Париже или Берлине способны пробудить бюргера от телевизионной дремы: «О! Это уже ближе! Сколько, сколько же жертв?» Чужое страдание его шокирует, только если брызги свежей крови вихрем долетают и пятнышками оседают на рукавах его белой сорочки.
Довольно глупо апеллировать о правах животных к людям, что и человеческую жизнь не ценят ни черта. Но я к ним и не обращаюсь, я не настолько наивен. Я надеюсь достучаться до тех, кому такие отвлеченные гуманитарные ценности, как сострадание и милосердие, не стали окончательно чужды в мире победившего имморализма постмодернизма и усвоенных принципов Realpolitik.
Вегетарианство – это, в первую очередь, деятельная реализация сопереживания чужой боли и страху. Осознание своей прямой ответственности за безжалостное умерщвление живого беспомощного существа.
Мы очень любим теоретизировать, пространно рассуждать об абстрактных понятиях, таких как «добро», «милосердие», «праведность», «духовность», но стоит лишь слегка поколебать наше устойчивое положение – зону комфорта – от абстрактного гуманизма и терпимости не остается и следа. Тем более невосприимчивым человек становится к голосу совести, когда ему необходимо проявить какую-либо активность на протяженном отрезке времени. Пожалеть брошенного щенка он может легко, а изменить свой рацион питания, спасая тем самым сотни невинных жизней – увольте!
Обычному человеку неинтересны беды животных, у него слишком интенсивная жизнь, где собственных проблем предостаточно. И любая попытка ткнуть его носом в ужасающие детали промышленного животноводства воспринимается как вторжение в частную жизнь. Никто не хочет покидать зону комфорта (за редким исключением фанатов экстремального спорта).
И на любые доводы слышишь в ответ только: «Мы хищники, хищники, хищники… Мясо, плоть, смерть!»
Так вот, существует замечательный тест, как проверить: хищник человек или нет. Дайте маленькому ребенку живого кролика и свежее яблоко. И если он сожрет кролика и начнет играть с яблоком (как сделал бы голодный кот, к примеру) – тогда я согласен, что человек – хищник, и готов сплясать прямо на бойне на фоне кровавой жатвы.
Я слышу очень много фраз типа: я отказался бы от мяса, но оно такое вкусное! Что ж, возьмите кролика из предыдущего абзаца, освежуйте его, выпотрошите (если не имеете болезненной тяги к кишкам и иным прелестям внутреннего мира) и без помощи специй и масла съешьте сырым. Можете воспользоваться другим вашим любимым животным (я имею в виду самым вкусным, а не домашним питомцем) для этого. Вы даже не сможете его прожевать (как делают настоящие хищники). Ладно, упростим задачу: сварите его и проглотите без добавок. Просто кусок вареного мяса. Оно безвкусное! Как любая белковая хрень! (К примеру, сырые яйца или обезжиренный творог.) Вкус мясу придают только специи и жир. Припомните все манипуляции, которые вам нужны для приготовления шашлыка: они занимают два дня! Сколько сопутствующих продуктов для этого вы берете. Плюс водка! Всё, что угодно, вкусно под водку.
При слове «шашлык» слюна выделяется автоматически: собачки Павлова встали наизготовку.
Мы привыкли использовать слова-заменители, когда нам стыдно озвучивать истинные смыслы («гибридная война» вместо «нападение на соседнюю страну»; «духовные скрепы» вместо «мракобесие и деградация»). Говядина, телятина, вырезка, окорок. Может ли что-нибудь измениться, если вещи называть своими именами?
Представьте чудесное, идиллическое утро в доме молодоженов.
Девушка только открывает глаза и сладко потягивается, мужской голос сразу же слышится из кухни:
– Милая, ты будешь сегодня на завтрак кусок расчлененного трупа жестоко убитого
