заметят.
– Ах, да, – спохватилась я. И замолчала, разглядывая себя. Хотела-то я сказать, что в таком виде меня на самолет в Москву не пустят. Не говоря уже об загранице. Покалеченную, окровавленную, в грязных лохмотьях. Хотела сказать, но не сказала. Потому что выглядела я, оказывается, так, как будто все происходившее было просто кошмарным сном. Да и не болело уже ничего! Так, подумала я. Надо будет ее обязательно расспросить после, что же было. Страшный сон – или страшная жизнь, но с чудесным излечением в конце? Но потом. Потому как что-то мне заранее кажется, что простого ответа типа «да-нет» я не добьюсь.
– А у тебя много вещей дома, которые с собой брать надо? – спрашивала меж тем колдунья.
– Ничего такого, за что стоило бы жизнью рисковать, – подумав, отозвалась я. Старухины откровения меня проняли. Если против меня ЦРУ, ФБР, ФСБ и ГРУ единым строем, а за – только бывший уволенный и скрывающийся БГ, когти надо рвать немедля. Да еще этот их почти готовый президент…
– Вот и молодец, – опять восхитилась старая, – ну совсем как я молодая была. Значит, тогда так. Бери баулы и иди вниз. Там с самураем со своим встретишься. Только имей в виду, он ничего не знает. Разве что сон ему снился, но вряд ли он его запомнил. Знакомься заново. Проси помочь донести вещи до машины. Адреса ему не давай, про Тайвань не говори. Проси у него адрес, хоть в Тайбэй до востребования. Из Синьчжу ему напишешь, свой адрес пришлешь. Там недалеко, а все ж другой город, безопаснее. Когда его, шапиёна твоего, тут накроют, его на кого-нибудь в Японию обменяют. Там свои в отставку отправят. Если не дурак, харакири делать не будет, приедет к тебе на Тайвань, помогать станет. Ты же, небось, там детективом будешь, как тут подруга твоя? Над которой сильничают все время? Ну вот, а он китайский хорошо знает. В Военном институте иностранных языков дают не только язык, но и этот, как его… менингит… нет, метилен… Алитет мента? – мент алитет, вот! Да и для представительства хорошо, а то китайцам девка-детектив еще непривычнее, чем у нас…
– И когда же он приедет? – нетерпеливо перебила я. Намеки на то, что я хочу стать детективом потому, что на этой работе все время насилуют, мне не очень понравились. – И вообще, я уже раздумала быть детективом! Хочу книги писать!
Старуха ненадолго задумалась.
– Примерно через год приедет, – наконец, сказала она, – а точнее я потом определю. Сейчас времени нет гадать по-настоящему. А книги писать – это ты хорошо придумала. Они сразу подумают – книги пишет – значит, больше ни на что уже времени нет, с расследованиями своими глупыми куда не надо не полезет. Пиши и присылай в Тарасов. Есть у тебя тут какие-нибудь знакомые, чтобы книги издавали от твоего имени? Но притом чтоб говорили, что тебя вовсе нет, так, вывеска такая. Может, хватит книг и того, что ты больше в Тарасове светиться не будешь, чтобы до Тайваня тебя не отслеживать. А там можешь и порасследовать чего, если интерес не пропадет. Годик только подождешь – и греби счастье лопатой! Сейчас же только глазками шапиёну своему похлопай и адресок возьми. А я тут пока что телефончиком займусь. Телефончик свой так настропалю, чтоб дольше его искать потом пришлось, да и звякну начальнику твоему, что, дескать «Папа Поправился». Если он очень-очень умный, то у него тоже вариант отхода имеется. И медлить он не будет. Глядишь, когда еще и свидитесь, мир велик, но тесен. Хотя вряд ли скоро. Ну все, давай, шевелись шибче! На самолет опоздаем! Заруби себе на носу: если опоздаем и придется мне рейс задерживать по техническим причинам, ни за что в твоем детективном деле помогать не стану, так и знай! Потому как вражьи магистры вынюхать могут. И секретов моих не дождешься! Рули шеметом!
Я подхватила старухины баулы, один с кореньями, другой с крокодилом, и поразилась тому, что оба, казалось, ничего не весили. Ну, надо надеяться, колдунья знала, что делала, и Якуро они таким легкими не покажутся. Надо будет перед выходом из подъезда согнуться, таща их. А то он не поверит, что мне нужна его помощь. Кстати, а зовут ли его на самом деле Якуро, или только приснилось? И я поскакала вниз по лестнице, заново знакомиться «со своим японским шапиёном». Лифтам я и раньше не очень доверяла, а после приключений в башне они мне окончательно разонравились.
И я оказалась права, но это уже совсем другая история.
–пока–все–пока–
